/
Автор: Злыгостев В.А.
Теги: всеобщая история история история средних веков монгольская империя издательство уфа субэдэй
ISBN: 978-5-94423-236-6
Год: 2011
Текст
Евразия. Конец XII —
оригн! ироничные* (примерные) границы государств
( И ДЖ) f ос ударе ша или ннические образования
/раницы ни киртг nanri ты л г оотлгпн тана < данными работ
• " ’*.... ' н *"»•«* я г Нчтитчи П Н IVMUHt'tltl
- начало ХШ веков
УДК 94(100)" 11/12"
ББК 63.3(5)
368
Рецензент
Г. Н. Гарустович, кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник
Института истории языка и литературы УНЦ РАН
Злыгосгев В. А.
368 Субэдэй. Всадник, покорявший вселенную / В. А. Злыгостсв.—
Уфа : ДизайнПолиграфСервис, 2011. — 396 с. : ил., карты.
ISBN 978-5-94423-236-6
Верный соратник Чингисхана Субэдэй-багатур, его «свирепый
пес», военачальник, без которого не обходилась ни одна крупная эк-
спансионистская акция монголов, по итогам своих беспрецедентных
в истории войн походов вполне заслуживает того, чтобы именоваться
величайшим полководцем всех времен и народов.
Истинный сын своего жестокого века, Субэдэй-багатур. утверждав-
ший после смерти Чингисхана владычество монголов на бескрайних
просторах Евразии от Дуная до Янцзы, превзошел в масштабах со-
вершенного им прочих великих завоевателей — Кира и Александра,
Ганнибала и Юлия Цезаря, Аттилу и Тимура. Превзошел не только
потому, что имел на своем счету гораздо больше выигранных сраже-
ний и покоренных земель, но и потому, что структура мироус тройства,
утвердившаяся в результате монгольских завоеваний Х1И в., активней-
шим участником которых являлся Субэдэй, существует по сей день.
Для широкого круга читателей.
УДК 94(100)" 11/12"
ББК 63.3(5)
ISBN 978-5-94423-236-6
© Злыюстен В. А., 2011
© Оформление. ООО «Ди шйнПресс», 2011
ИЗГНАНИЕ ЧУДОВИЩ
О Великой Монгольской империи XIII—XIV веков и ее
Великом создателе Чингисхане написано столько научных мо-
нографий и статей, художественных романов и повестей, отсня-
то столько документальных и художественных фильмов, что
одному человеку для того, чтобы переработать и осмыслить все
эти горы информации, наверное, понадобилось бы столько же
лет, сколько существовала сама эта империя. И, в принципе, ка-
жется, что уже сказано все, что можно было сказать и о самом
Чингисхане, и о созданном его гением и волей Монгольском
государстве, по своим территориальным масштабам и истори-
ческим последствиям не имевшем ничего равного в евразийской
истории. И даже маятник исторического познания и оценки это-
го исторического феномена прошел свою амплитуду: от полного
негатива в XIX — первой половине XX веков до апологетики
на рубеже XX и XXI столетий. Апофеозом динамики общест-
венного мнения относительно роли Чингисхана в мировой ис-
тории, наверное, явилось признание его одним из величайших
исторических деятелей II тысячелетия и возведение ему гранди-
озного памятника в Китае.
Но вот в чем состоит «парадокс» научного познания? Преж-
де всего, в том, что его горизонты не имеют п[>еделов. История
как объект познания неисчерпаема. Человечество, чем дольше
оно пребывает на этой Земле, тем больше интересуется своим
прошлым. Последнее, слава богу, не «парадокс», а непреложный
закон бытия. И это составляет основное условие существования
исторической науки как части духовного и интеллектуального
пространства человеческого бытия, а ученых-историков — как
3
СцЪэЬэн. ‘КсаЬник, нокоряьший ьссленн-цю
------ *--- -------<уО-СуЭ- СуО---—---2L--------
создателей и наполнителей этого пространства. Правда, с сожа-
лением следует отметить, что современная историческая наука
пребывает в сос тоянии некоего забвения основных постулатов
своего предназначения и статуса перед липом общества. А они,
эти постулаты, были в свое время выработаны и сформулиро-
ваны великими представителями российской научной элиты.
И гласят они следующее:
Что за наука, которая по самой сущности сво-
ей недоступна массе? Что за искусство, которо-
го произведениями могут наслаждаться только
немногие специалисты? Ведь надо же помнить,
что не люди существуют для науки и искусства,
а что наука и искусство вытекали из естествен-
ной потребности человека наслаждаться жизнью
и украшать её всевозможными средствами.
Д. Писарев
Я желал бы, чтобы наука не оставалась под
спудом, а распространялась из университета во
все стороны, чтобы она могла светить и тем, кто
бредет по темной дороге невежества. Избранники,
занимающиеся наукой, должны смотреть на зна-
ние, как на доверенное им сокровище, составляю-
щее собственность всего народа.
»
К. Тимирязев
Что бы ни говорили и ни писали сейчас о советской исто-
рической пауке, но она стояла лицом к широкому читателю.
Обращаясь к интересующей нас теме — истории монгольских
завоеваний и Монгольской империи, мы не можем не вспом-
4
Ctfbjbau. всадник, покорявший вселенную
нить научно-популярные книги чл.-корр. АН СССР В. Т. Па-
шуто и В. Каргалова, посвященные монгольскому нашествию на
Русь. Да, это были «идеологически выдержанные» для своего
времени работы, но они, написанные академическими учеными,
но ясным, доступным языком, насыщенные богатым иллюстра-
тивным и картографическим материалом, формировали у читаю-
щей публики устойчивое мнение о монгольском нашествии,
«татаро-монгольском иге», Золотой орде как об историческом
зле и вселенском бедствии для Руси. И в этом они своей цели
достигали. Апофеозом «классически-негативной» оценки роли
и места монгольского нашествия в истории России и всей Вос-
точной Европы явился нашумевший в свое время роман-эссе
писателя В. Чивилихина «Память».
В «перестроечное и постперестроечное» время выдающий-
ся российский историк Л. Н. Гумилев получил возможность
(и блестяще ее реализовал) качнуть маятник общественного
мнения в противоположную сторону, опубликовав серию ярких
(во многом также эссеистических) книг, посвященных исто-
рической реабилитации и монгольского нашествия, и Золотой
орды. Книги знаменитого автора, изданные колоссальными ти-
ражами, вполне доступны, увлекательны по своему содержанию
и языку изложения, но... столь же субъективны, как и книги со-
ветских авторов, посвященные золотоордынскому периоду в ис-
тории России (правда, с «обратным знаком»).
Эстафету восстановления исторической справедливости
относительно Великой Монгольской империи и Золотой орды
сейчас несут татарские историки. Но, опять-таки, осуществляют
они это на уровне малотиражных академических изданий, прак-
тически недоступных для массового читателя.
Однако известно, что «сон разума порождает чудовищ».
И они появляются в виде издаваемых чудовищными тиражами
псевдоисторических опусов квазиисториков Носовского и Фо-
менко, в том числе посвященных и истории Золотой орды.
5
СуЬэсЬй. 'Бсадник, покорявший вселенную
--------"------------Х^.3-Суи-1Л(Л-------------------
В условиях недостаточного информационно-образователь-
ного поля в области истории общество «рождает собственных
Платонов» — историков не по формальным признакам, не по
академическим чинам и званиям, а по внутренней потребности
и призванию, может быть и не всегда реализованному. Автор
предлагаемой книги «Субэдэй. Всадник, покорявший вселен-
ную» — один из них.
Я не ставлю своей целью излагать здесь биографию
В. А. Злыгостева, скажу только, что в его жизни было доволь-
но тесное соприкосновение с историей, уже — с археологией.
Это ли повлияло на формирование отношения автора к истори-
ческой науке или сыграли свою роль еще какие-то факторы, су-
дить не берусь. Но когда после многих лет отсутствия контактов
В. А. Злыгостев появился в моей жизни, держа в руках доволь-
но объемную рукопись своей книги, первая моя реакция была —
удивление. Затем — некий внутренний скепсис (слишком много
сейчас развелось графоманов от истории), но, по мере ознаком-
ления с содержанием рукописи, скепсис уступил место вначале
вновь удивлению, а затем (не побоюсь этого эпитета) — восхи-
щению. Восхищению несколькими обстоятельствами, характери-
зующими автора. Во-первых, его умением, в уже, казалось бы,
донельзя «заезженной» теме найти очень мало проработанный
историками-профессионалами, но очень важный, с точки зрения
понимания величия деяний Чингисхана и глобального характера
созданной им империи, аспект — личность Субэдэя (одного из
«четырех железных псов Чингисхана») и его роль в создании
Великой Монгольской империи. Во-вторых, способностью ав-
тора (редкой для историков-дилетантов) проработать (причем
критически) практически весь корпус имеющихся источников
и огромное количество литературы по данной теме (сопровож-
дающий текст книги справочный аппарат — тому наглядное
свидетельство). В-третьих, также не очень часто встречающейся
(даже среди историков-профессионалов) способностью к систс-
СцЪэдэй. всадник, пок.орл6мнй бселеннию
матизации и логическому осмыслению информации, извлечен-
ной из источников. И наконец, способностью ярким, образным
языком изложить свое видение и главного героя исследования,
и того исторического пространства, на фоне и в контексте кото-
рого жил и действовал Субэдэй-баатур.
Что прежде всего обращает на себя внимание при чтении
книги? Автор знает и любит (не идеализирует!) своего героя.
Восхищается им (иногда — чрезмерно). Очень четко пред-
ставляет себе ту историческую ситуацию, в которой (и благода-
ря которой) расцвел полководческий и дипломатический гений
Субэдэя. Умело и органично вписывает его личность в то исто-
рическое пространство, которое характеризовало евразийскую
историю в конце ХП — начале XIII веков (для этого нужно
было «перелопатить» огромное количество источников и науч-
ной ли тературы, что В. А. Злыгостевым и было сделано). Язык
автора? Книга научно-популярная, хотя и написанная в лучших
академических традициях — с большим справочно-библио-
графическим аппаратом, сопровождающим буквально каждую
страницу текста. Поэтому, несмотря на некоторые стилевые
«фривольности», она читается легко, и течение мыслей автора
вполне понятно, а главное — логично.
Выводы? Ну, какие могут быть выводы в научно-популяр-
ной книге? Только те, что величие Чингисхана и его империи
было создано и обусловлено гениальным умением «Потрясителя
вселенной» окружать себя не менее гениальными сподвижника-
ми, среди которых Субэдэй, бесспорно, фигура первой величи-
ны.
Профессиональные историки книгу В. А. Злыгостева вос-
примут не однозначно. Они наверняка найдут в ней какие-то
сюжеты, не вписывающиеся в устоявшиеся положения и оцен-
ки. Они будут критиковать автора за это (такова диалектика
настоящей науки). Но в целом книга получилась. Получилась
увлекательной, в чем-то необычной, но главное — интересной
7
СцЪэЪэй. Ъсадиик, покорявший вселенную
----- — — ^*У* ~ м —— ----------
не только для жаждущего исторической информации широкого
читателя, но и для мастеров исторического цеха. Хотел ли сам
автор этого или нет, но так у него объективно получилось.
В. А. Иванов,
доктор исторических наук, профессор,
почетный работник
высшего профессионального образования РФ,
отличник народного образования РБ
8
Посвящаю
эту книгу памяти моих дедов,
простых русских крестьян,
Злыгостева Сергея Ивановича
и Гулина Александра Ивановича
ПРЕДИСЛОВИЕ
Роль личности в мировой истории, несомненно, весьма зна-
чима, и, как неоднократно запечатлено в ее анналах, благода-
ря деяниям того или иного человека на разных этапах развития
цивилизации происходили воистину революционные события.
Но, вспоминая величайших властителей, будь то Александр
Македонский, Петр Великий или Наполеон Бонапарт, нельзя
не обратить внимание на их ближайшее окружение. Рядом с ни-
ми присутствовали сподвижники и последователи, роль которых
в процессах, связанных с государствообразованием, реформи-
рованием, просвещением, дипломатией и военным искусством,
была не менее выдающейся, чем их собственная. Как в этой
связи не упомянуть «друзей царя», «птенцов гнезда Петро-
ва» и «блистательных маршалов»? Имена Селевка и Птоле-
мея, Меншикова и Апраксина, Даву и Мюрата неотделимы
от имен их государей, тем более что 11толемей и Селевк после
смерти Александра сами стали властителями крупнейших госу-
дарств — Египта и Персии, а один из маршалов Наполеона,
Жан Ба'гист Бернадот, унаследовал шведский престол под име-
нем Карла XIV Юхана и основал новую династию.
Ныне невозможно представить историю России в сложном
и трагичном XIV веке, не выделив в ней деятельность митро-
полита Алексия, которая лишь относительно недавно получила
должную оценку. Воспитанный и привлеченный к государствен-
ному строительству Иваном Калитой, обеспечивший растущее
могущество Москвы при Симеоне 1ордом, спасший начавшийся
объединительный процесс во время кратковременного правле-
ния Ивана Красного, митрополит Алексий, ставший «батькой»
и «в отца место» князю Дмитрию — будущему Донскому, вы-
вел Русь на такой уровень, когда она смогла, собравшись с си-
лами, победить на Куликовом поле.
Но нс следует забывать, что весь созидательный труд Алек-
сия теснейшим образом связан с событиями, начавшимися в кон-
це XII века в самом центре Азии, то есть более чем за сто лет
до его рождения. Гогда объединенные и ведомые Чингисханом
кочевые племена, еще вчерашние данники Поднебесной, устре-
мились покорять «вселенную»; в числе стран, находившихся на
их пути, оказалась и Русь. Такой великий лидер, как Чингис-
хан, собрал под свои знамена не только лучших воинов степи,
но и лучших ее вождей. Это люди, представители различных
этносов — монголы, тюрки, кидани, объединенные единой иде-
ей, служили своему господину не за страх, а за совесть. Можно
перечислить несколько десятков имен, большинство носителей
которых достойны отдельного исследования, но в данном слу-
чае речь пойдет о Субэдэй-багатуре. Жизнь и свершения этого
великого полководца удивительны и противоречивы: с одной
стороны, это, несомненно, «сын своего века», «свирепый пес»
Чингисхана, жестокий и беспощадный, с другой — гениальный
военачальник и дипломат, создатель государств, роль которых,
будь то Ильханат, Империя Юань или, что особенно важно для
России, Улус Джучи (Золотая орда) в истории человечества ог-
ромна.
Итак, Субэдэй...
12
ВРЕМЕНА СКАЗАНИЯ
...Младший брат Джэлмэ,
Субедей-багатур, во времена
Августейшего Чингиса
Поступал хорошо,
Отдавая всю свою силу.
Лубсан Данзан. «Алтай Тобчи»
Ct/Ьэдзи. 'Всадник, покорявший Вселенную
-- -----?—- — -----СуО— -— — ~
ГЛАВА ПЕРВАЯ
МОНГОЛИЯ, ОКОНЧАНИЕ ВЕКА XII
И «ЛЮДИ ДЛИННОЙ ВОЛИ»
Монгольская империя, раскинувшаяся от Тихого океана до
Средиземного моря и достигшая апогея величия во второй по-
ловине XIII века, возникла после череды непрерывных кровоп-
ролитнейших войн, начавшихся в Центральной Азии в самом
конце XII столетия. В течение нескольких десятилетий племена
кочевников-скотоводов, живших на окраине тогдашнего циви-
лизованного мира, попросту захватили весь этот мир. Как же
такое могло произойти? Что послужило толчком, приведшим
к тому, что процесс развития вышеуказанных племен внезапно
ускорился и вчерашние обитатели скромных степных или лесных
жилищ стали хозяевами огромных городов и роскошных двор-
цов, превратились в покорителей великих цивилизаций, кичливо
насчитывающих по несколько тысячелетий своей истории?
Сразу же откинем мнение о том, что вот, мол, резко изме-
нился климат, подтолкнувший кочевников к перемене мест свое-
го обитания. Никакого изменения климата в Центральной Азии
не было! Степная конница ворвалась в Северный Китай не для
того, чтобы напоить и накормить своих отощавших лошадей, ко-
торые если и отощали, то лишь по причине длительного перехода
ио безводным и бестравным землям, отделявшим естественным
барьером «Поднебесную империю» от «северных дикарей». Не
было также среди так называемых «дикарей» никакого перена-
селения и переизбытка народа. На территории, где обитали мон-
гольские и прочие племена, равной но площади Западной Евро-
пе, проживало в то время чуть более одного миллиона человек.
Тем не менее всадники на косматых низкорослых лошадях
с удивительной настойчивостью и быстротой, без страха, что их
поглотят безбрежные просторы евразийских степей, лесов, гор
и пустынь, двигались на Запад, Север, Юг и Восток.
15
СуЬэ^эй. Исадиик, покорявший вселенную
-------------СуJ-СуО СуО------------
Обращаясь к наследию Л. Н. Гумилева, задаюсь вопросом,
насколько все они являлись пассионариями, и при ближайшем
рассмотрении становится очевидным, что прослойка людей,
которых можно было бы именовать этим гордым термином,
в тогдашнем обществе обитателей степей была очень невелика.
Стоит лишь посмотреть на владельцев раздробленных улусов,
чванливо называющих себя ханами, вождями и нойонами. Ну
какой же пассионарий хан Тогорил — он же Ван-хан? Важ-
нее цели, чем сохранение ареала обитания своего племени ке-
раитов, он не видел, вся жизнь Тогорила прошла в войнах то
с найманами, то с татарами, то с меркитами. Да и войны ли это
были? Скорее набеги, в которых степные мародеры воровали
друг у друга скот, женщин да содержимое казанов. Тогорилу
при вступлении на престол пришлось еще и замараться кро-
вью ближайших родственников, по его приказу зарезали не-
скольких его дядьев, при этом Ван-хан услужливо исполнял
все распоряжения чжурчжэньского императора и сам титул
«Ван» получил за расправу над частью племен татар. Гоже
мне пассионарий!
Племя найманов, находящееся в то время у истоков возник-
новения своего полноценного государства, было также раздирае-
мо внутренними противоречиями. После смерти умного и даль-
новидного Инапч-хана его наследники Гаян-хан и Буюрук-хан
развязали междоусобную жестокую войну, выискивая в своих
рядах мало-мальских оппозиционеров, безжалостно расправля-
ясь с ними. Все это привело к тому, что найманы впоследствии
потерпели полный крах, хотя их опыт в начавшемся государ-
ственном строительстве сослужил немалую пользу уже другому
владыке, а ведь при наличии такого опытного военачальника
и дипломата, как Кокэсу-Сабраха, найманы могли претендо-
вать на роль гегемона в Степи от верховий Енисея до низовий
Онона. Но Кокэсу-Сабрах растерял свой талант полководца
и государственного деятеля в «домашней войне».
16
Меркиты во главе с Тохтоа-беки не способны были ни к че-
му, кроме набегов и грабежей. На слабых они нападали в оди-
ночку, а натыкаясь на противника посильней, стремились кон-
солидироваться с более могущественными соседями. При этом
1охтоа-беки не знал никаких принципов морали, его воины мог-
ли по нескольку раз в год воевать то за одних, то за других,
и наоборот. Обитая на краю степи и тайги, меркиты в случае
опасности отсиживались за таежными хребтами, терроризи-
руя тамошние немногочисленные охотничьи племена, при этом
умудрялись совершать набеги и в сторону собственно Монго-
лии, и на запад — в пределы Дешт-и-Кипчак, доставляя нема-
ло хлопот обитавшим там канглам и кимакам. В конце концов
они «доигрались», интригуя против всех. Остатки некогда могу-
чего племени, загнанные на территорию нынешнего Централь-
ного Казахстана, были почти полностью уничтожены туменами
Субэдэя и Джучи.
Особенно драматично складывалось положение племени
татар. Этот народ населял земли, непосредственно граничащие
с империей Цзинь, и испытывал на себе со стороны последней
постоянное давление. С одной сто^юны, татары были ближе всех
к цивилизованной стране, что позволяло им вести насыщенный
товарооборот с чжурчжэнями, и атрибуты китайского повсед-
невного обихода были не редкостью в татарском обществе, будь
то ткани, бытовые принадлежности или оружие. Но чжурчжэ-
ни, как истинные «имперцы», проводили вечную в таких слу-
чаях политику — «разделяй и властвуй». Так, они держали на
границах с татарами войска, которые регулярно вторгались в их
владения, угоняя людей и скот, и одновременно имели сношения
с кераитами и монголами, которые за жалкие подачки готовы
были нанести татарам удар с севера. В данном случае уместно
вспомнить совместный поход кераитов и кият, в результате ко-
торого погиб прославленный воин татар Мугэджин-Сэульта.
А ведь именно на него рассчитывал Елюй Люгэ в своем жела-
СцЬэдэй. 'Бсадншс, покорябмии Сселенную
- -- - ----------------Ч-уО--------— --—---------
нии отложиться от Цзинь и создать в Манчжурии независимое
государство Восточное Ляо.
И еще. В степи было множество мелких лидеров, счи-
тающих себя полновластными хозяевами небольших племен
и обоков. Эти лидеры порой называли себя «нойонами», «ба-
гатурами», «тайши», а один из них — Джамуха из племени
джарджарат — на короткое время даже возложил на себя ти-
тул гур-хана Степи. Но, несмотря на свою личную храбрость,
все эти перечисленные выше ханы, «ханские дети», «прослав-
ленные воины», «сэчены» в лучшем случае оставались лишь
тактиками в ведении бесконечных междоусобных войн, целью
которых было — получение сиюминутной прибыли, персона-
лиями в высшей степени аморальными, способными на самое
низкое предательство. В их число входил и Гогорил — Ван-
хан, кстати, христианин несторианского толка. Крест, носимый
Ван-ханом с гордостью на груди, ни к чему высокому его не
обязывал, а представлял собой амулет, которым Ван-хан в са-
мый ответственный момент своей жизни попросту пренебрег.
Целью этой племенной верхушки было личное обогащение
себя и своего ближнего порочного круга, да безжалос тная экс-
плуатация одноплеменников. Добавим к этому вопиющее без-
различие подобных Ван-хану правителей к своим женщинам
и детям, которых они, спасая свою жизнь, часто бросали на ми-
лость врагу 1, что само по себе говорит о чрезвычайно низком
моральном облике этих индивидуумов. Но этот образ жизни
был законом степи и другого никто he предложил.
Однако при данных закостенелых и изживающих себя ро-
доплеменных отношениях должны были появиться новые ли-
деры, могущие взвалить на свои плечи тяжкую ношу создания
единого монгольского государства. И это случилось. « Постояв -
1 Справедливости ради заметим, что и Тэмуджин был подвержен этому по-
року. (Здесь и далее примечания автора.)
18
но находились отдельные люди, которых тяготила дисциплина
родовой общины, где фактическая власть принадлежала ста-
рейшинам, а прочие... должны были довольствоваться второ-
степенным положением. Те богатыри или витязи, которые не
желали мириться с необходимостью быть всегда на последних
ролях, отдалялись от родовых общин, покидали свои курени
и становились „людьми длинной воли“, или «„свободного СО-
СТОЯНИЯ*4... Судьба этих людей часто была трагичной: лишенные
общественной поддержки, они вынуждены были добывать себе
пропитание трудоемкой лесной охотой, рыбной ловлей и даже
разбоем (курсив мой. — В. 3.). Но в последнем случае ги-
бель их была неизбежна потому, что в степи скрыться некуда.
С течением времени они стали составлять отдельные отряды,
чтобы сопротивляться своим организованным соплеменникам,
и искать талантливых вождей для борьбы с родами и родовыми
объединениями. Число их неуклонно росло и наконец в их среде
оказался» [2, с. 164 ] некогда нищий униженный сирота, но из
знатного рода борджигин монгольского племени Кият, сын уби-
того вождя Есугей-багатура и правнук общемонгольского хана.
Звали этого «сироту» Тэмуджин.
Тэмуджин во времена своих злоключений познал предатель-
ство ближайших родственников по отцовской линии и потерял
практически все, чем владел его далеко не бедный родитель.
Вращался в среде таких же, как он, «людей длинной воли», и это
принесло конкретные результаты. Главное, вокруг Гэмуджина
в течение нескольких лет появились люди, воистину обладаю-
щие уникальными организаторскими и военными способностя-
ми. Стоит их перечислить. Это «первые нукеры» Тэмуджина,
его «маршалы» Боорчу и Джэлмэ, его братья Хасар и Бельгу-
тай и, наконец, костяк командного состава будущей монгольской
армии: Борохул, Джэбэ, Хубилай, Хуилдар, Джарчи, Чилаун,
Мухали и, конечно же, Субэдэй, которого еще в молодости за
отвагу на поле брани наделили ко многому обязывающим зва-
19
СуЪэЪэй. 'Бсадннк, покорявший. вселенную
-— - ----- --£aL1 J jjO- -----
нием «багатура» и которому посвящено данное исследование.
Позже под знаменами Чингисхана появятся новые полковод-
цы, их имена заставят трепетать врагов, но Субэдэй, пережив-
ший трех великих каанов и несколько регентств, вместе с Елюй
Чуцаем поднявший монгольскую государственность на недося-
гаемую для всех тогдашний царств высоту, навсегда останется
главным полководцем и дипломатом Империи.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СУБЭДЭЙ ИЗ ПЛЕМЕНИ УРЯНХАЕВ
Звезда Субэдэя-багатура как военачальника засверкала
во времена Чингисхана и не померкла после смерти создателя
монгольского государства. Еще в течение двадцати с лишним
лет, уже без Потрясителя вселенной, Субэдэй одерживал по-
беды в различных частях известного его современникам мира.
Высокоорганизованные ведомые им армии кочевников, сфор-
мированные, кстати, из представителей разных племен, просто
пересекали Евразию из конца в конец, наводя трепет и ужас то
на востоке, то на западе. Только благодаря Субэдэю, его ра-
товодческой деятельности, Монгольская империя обрела свои
максимальные размеры в конце третьей четверти XIII века, пре-
вратившись в самое большое государство из когда-либо сущес-
твовавших.
Вместе с тем Субэдэй — личность загадочная и даже за-
крытая, современная энциклопедическая наука попросту забыла
о нем. Энциклопедии выдают о Субэдэе минимальное количест-
во информации, а например, в таком издании, как «Сто самых
великих полководцев», ему уделяется всего несколько строк.
В то же время существует ряд монографий и статей, посвящен-
ных тем историческим деятелям, которых Субэдэй просто го-
20
Суд эд эй. Всадник, накаряЬшнн вселенную -^Д
-- - - - - - - —- --------— --------------------
нял по просторам континента, будь то хорезмшах Мухаммед,
князь Даниил Галицкий, половецкий хан Котян, Бела, король
Венгерский, или князь Черниговский Михаил и многие, мно-
гие другие. Да бог с ними, энциклопедистами. Главное в том,
что нет ни одного серьезного научного исследования, в цент-
ре которого находился бы Субэдэй, хотя справедливости ра-
ди надо заметить, что в трудах, посвященных Чингисхану
и эпохе монгольских завоеваний, о нем можно найти доста-
точно много информации. Основными источниками для нас
в раскрытии темы являются «Сокровенное сказание монго-
лов» и «Юань ши (Официальная хроника династии Юань)»).
Не стану перечислять всех высказываний современных ав-
торов о Субэдэе (их достаточно много) и приведу только неко-
торые из них, как «за» монгольского воителя, так и «против».
Р. Ipycce называет Субэдэя не иначе как «храбрый Субутай»...
ближайший соратник Чингисхана, лучший ратоводец «всей
эпохи монгольских завоеваний» [3, с. 70]. Лео де Хартог со-
общает, что «Субэдею... было суждено проявить свои исклю-
чительные способности в экспансионистской внешней политике
Монгольской Империи» 14, с. 167]. Л. Н. I умилев выделяет
его из всех полководцев того времени — монгольских, китайс-
ких, русских, центральноазиатских [5, с. 480] — и особо под-
черкивает, что «Субутай — замечательный стратег» [5, с. 402].
По Р. 11. Храначевскому — Субэдэй помимо полководческого
таланта обладал еще и выдающимися дипломатическими спо-
собностями [6, с. 329]. Эпитетами «несравненный» и «гений»
[7, с. 296, 363] награждает Субэдэя Эрежен Хара-Даван.
Но не только панегириками отмечен жизненный путь «всад-
ника, покоряющего мир». «Наиболее жестоким полководцем»
|8, с. 171] называет его С. А. Плетнева, а Даниэль Елисеев
и Г. и М. Федоровы добавляют «Субэдэй, оставивший о се-
бе мрачную память как в Персии, так и в России» [9, с. 138],
«...коварством и умом превзошел самого Чингисхана» [10,
21
рк. СуЬэдэн. Всадник, покар&ыинй сселенную
с. 215]. И конечно же, из всех авторов, уделявших достаточно
много внимания деятельности Субэдэя, никак нельзя умолчать
о В. А. Чивилихине и его романе-эссе «Память», где прямо го-
ворится о том, что «главный воитель (курсив мой. — В. 3.)
XIII века, всю жизнь прослуживший Чингису и его потомкам,
проливший от Приморья до Венгрии реки человеческой крови,
бесследно исчез в тумане истории» [11, с. 501]. Да, действи-
тельно, мы не найдем высказываний в немонгольских источни-
ках о том, что Субэдэй был «благородным», «милосердным»
и т. д., но с высот века XXI можно произнести, может быть,
избитую фразу: «Это был человек своего времени, не лучше
и не хуже своих противников». И, скорее всего, Субэдэй, кото-
рого придворные монгольские и китайские биографы наделяли
благородными званиями багатура, нойона, вана, был жестким
и даже очень жестоким человеком. Все его действия, направ-
ленные против человечности, вызывают лишь чувство огорчения
и возмущения, недаром он остался в памяти одним из «свирепых
псов» Чингисхана. Хотя были в его жизни моменты, когда он
был готов и помиловать, и освободить поверженных врагов.
Так кто же ты, Субэдэй? Известия о тебе противоречивы
и запутанны. «В различных монгольских, персидских, китайс-
ких, русских источниках существует множество вариантов имени
джихангира, то есть главнокомандующего, и на долгие десяти-
летия в военных реляциях орды под ним подразумевается один
и тот же человек: Субудай, Субеэтай, Субут, Субэдей, Субуэ-
дай, Субэ-тай, Субудэй, Субугэдай, Субу-бей, Субетай, Субу-
дэ, Субу, Су-бу-тхай, Субутли, Субеетай, Сибедей, Себедяй»
[И, с. 48]', человек, развивший и доведший военное искусство
кочевников до совершенства. Еще несколько столетий степные
государи будут держать в страхе окружающие их владения,
царства и королевства; еще и в XX веке, в эпоху гражданских
Этот список можно было бы при желании продолжить.
22
СцЪэдэц. 'Ксадник., пакоря^итй
---------------------SLyJU-4 -СуО— --—--------------
войн, стратегия и тактика ведения боевых действий с использо-
ванием огромных масс кавалерии будет актуальна. Но это будет
спустя 800 лет, а тогда, в веке XIII, Субэдэй закончил то, что
начал Чингисхан. Гак или иначе он дошел или почти дошел до
«последнего моря», довел железные тумены до Адриатики...
И навсегда остался в тени своего Учителя, как остался в тени
Магеллана Эль-Кано, первый капитан, обогнувший земной
шар. И что же? С точки зрения «широкой публики» Эль-Ка-
но — «простой» испанский моряк, а Магеллан1?..
Но вернемся к Субэдэю. В. А. Чивилихин, несмотря на всю
свою антипатию, вынужден назвать монгольского героя личнос-
тью феноменальной [11, с. 47]. И это абсолютно верно: тактик,
стратег, дипломат, политический деятель, на равных общавшийся
с китайскими императорами, хорезмшахами, царями, королями,
великими князьями, Папой Римским, военачальник, не потер-
певший ни единого поражения, был выходцем из племени урян-
хаев, о существовании которого все вышеперечисленные венце-
носные особы даже не подозревали. Феноменальным можно на-
звать Субэдэя и как человека, воспитавшего плеяду блестящих
монгольских полководцев. Очень многие чингисиды — дети са-
мого Чингисхана, и особенно его внуки, — обязаны именовать
его своим наставником. И действительно, Субэдэй был рядом
с ними, направляя их действия, будь то в Китае, на Руси, в За-
падной Европе или бескрайних заволжских степях. Будущие
владетели огромных улусов Бату и Хулагу, будущие Великие
кааны Гуюк и Мункэ в свое время выслушивали вежливые рас-
поряжения сподвижника их великого деда и спешили эти распо-
ряжения исполнять. Собственные дети воителя — Тимур-Бука,
Кокэчу и Урянхатай — также пошли по стопам отца, в разное
время командуя различными монгольскими соединениями.
' Несмотря на то что адмиральское звание Эль-Кано в конце концов получил,
его имя, в отличие от имени Магеллана, известно немногим.
23
Ci/b.vCui. Осадите, пакор^йший tie с .i г и н ipo
Субэдэй. Китайский рисунок
СуЬэЯэн. Всадник, покарябшин бешенную
-----------------------Сф>-------------------
К сожалению, не осталось прижизненных портретов Субэ-
дэя. Как он выглядел? Какими венцами свое украшал он че-
ло? До нас дошло лишь одно его изображение, выполненное
хитрым китайским способом на шелке. Вглядываюсь и не вижу
конкретного человека, вижу страх художника перед тем, кого
он изображал, перед ужасным пришельцем с севера, который
уничтожил царство Цзинь. И наверное, художник прав, ибо
нельзя не согласиться с тем, что падение Цзинь было одной
из самых страшных и трагичных сцен в истории человечества.
Другие очевидцы «награждают» Субэдэя огромным весом, мол,
ни одна лошадь не выдержит! 1оворят, что был он одноглазым,
второй потерял в битве, говорят, подрублен был на один бок.
Что ж, все эти раны — участь настоящих степных богатырей,
за плечами которых сотни схваток да хвалебные сказания ули-
гэрчи. Но каким бы Субэдэй не был физически, ничего его не
могло остановить, и он оказался на Венгерской равнине в весьма
преклонном возрасте, во главе самой маневренной конной арма-
ды от начала времен.
Так кто же ты, Субэдэй-багатур?
И вот «Юань ши (Официальная хроника династии Юань)»
сразу дает ответ — «Судэбэй, человек из монгольских урянха-
ев. Поколения его предков охотились в верховьях реки Окон»
[12, с. 225]. Да и не только там. «В Алтайско-Саянских горах
с доисторических времен жили люди, а бурная история Вели-
кой Степи издревле перемешивала ее народности и этнические
группы. Тысячами сюда стекалась степная вольница, угонщики
табунов, искатели приключений, богатыри, поссорившиеся с ро-
дичами. В борьбе за существование, в опасных переправах через
бурные реки и высокие перевалы, в охоте на медведей и козеро-
гов формировался особый тип азиатского горца — это были сме-
лые до отчаянности люди, физически крепкие, умеющие владеть
оружием и легко переносящие жару и холод. И в самом центре
этой страны из разноплеменных элементов сложились с незапа-
25
эй. Всадник, покорявший вселенную
мятных времен не слишком многочисленные, но стойкие и силь-
ные племена» [И, с. 88]. Одним из этих племен были урян-
хаи, впрочем, их также называли урянхи, урянхаты, урианхиды.
Обладая замечательными личными качествами воинов, они вне
сомнения составили костяк «людей длинной воли», основу основ
Тэмуджиновой дружины. Кроме того, урянхаи, «обретавшиеся
как на сибирском, так и монгольском склоне Алтая, во все вре-
мена славились умением обрабатывать металл. В доисторичес-
кий период, скорее всего, именно они научили китайцев работе
с бронзой, а позднее... пользовались репутацией незаурядных
кузнецов... из окрестностей Орхона» [3, с. 541. Славились они
и своим горловым пением хууми, которое звучит очень зловеще
[13, с. 374] и не вызывает положительных эмоций у потенци-
альных врагов. Субэдэй, как настоящий мужчина и воин, естест-
венно, владел искусством хууми, насколько хорошо или плохо,
неизвестно, посему в «певцы» записывать его не будем. И еще
внесем одну небольшую ремарку, касающуюся хозяйственной
деятельности урянхаев, да и всех прочих племен, обитающих на
отрогах Саянских и Алтайских гор. «В целом между лесными
охотниками и пастухами-кочевниками не было четкого размеже-
вания. Некоторые племена охотников держали крупный рогатый
скот, а пастухи-кочевники не могли существовать без охоты»
[4, с. 9]. Это несомненно помогло Тэмуджину консолидировать
под своей властью племена, ведущие несколько отличный друг
от друга хозяйственный образ жизни.
Со времен Субэдэя народ урянхаев раскидало по всей Азии,
и еще в щюшлом веке республика Тыва называлась Урянхайский
край. 11<>томки урянхайцев живут среди бурят, калмыков, мон-
голов, тувинцев. В Монголии «этот народ составляет всего 1 %
населения» [13, С. 374].
Повествуя о жизни и деяниях Субэдэя, сразу сталкиваемся
с загадкой его рождения, и здесь имеем как минимум две версии.
Первая основана на «Сокровенном сказании монголов», в ко-
26
СуЬэдэй. 'Readник, покорявший вселенную
---------------- ---~Ср СуО СуО-----— -----------—•
тором повествуется, что Чаурхан-Субэдэй, сын Джарчиудая,
примкнул к своему брату Джэлмэ, вскоре став одним из «мед-
ноголовых псов Чингисхана». А вот китайская хроника «Юань
ши» предоставляет совсем другой материал. Приведу его, чтобы
быть до конца объективным. «Поколения его [Субэдэя] пред-
ков охотились в верховьях Онона, с Тумбинэ-хаганом они лади-
ли и поэтому завязали взаимную дружбу. Ко времени Тай-цзу
(Чингисхана. — В. 3.) [было их] уже 5 поколений. Что касает-
ся Нельбе, [то он] родил Бохудука, который всем известен как
чжэлима. Что касается чжэлима, то по-китайски это слово озна-
чает „человек, составляющий планы стратегии". Внук [Нельбе]
в третьем поколении Хачиун родил Хабала. Хабал имел двух
сыновей, старший Хулухур, следующий Субэдэй, оба отважные
храбрецы, отличные наездники и стрелки» [12, с. 225 — 226].
Какому источнику верить? «Сокровенному сказанию», со-
зданному около 1240 года, то есть во время, когда еще жил,
здранствовал и побеждал наш герой, или же «Юань ши», ки-
тайской хронике, составленной в 1368—1369 годах, а значит,
через 120 лет после смерти Субэдэя? К сожалению, внятных
ответов в просмотренных мною изданиях я не обнаружил, а вот
противоречия имеются. Вот что сообщается в книге, вышедшей
в 2009 году и представляющей самые последние исследования.
«Субэдэ-батор, сын Хабала, представителя знати племени жар-
чудай Урианхай; с четырнадцати лет состоял на службе Чин-
гисхана» [14, с. 262]. И далее читаем в том же издании «Субэ-
гэдэй-батор, верой и правдой служивший Чингисхану и его
наследнику Угэдэю, прославленный полководец Субэгэдэй,
был родным братом Зэлмэ (Джэлмэ — В. 3.)» [14, с. 680].
Да, действительно, перед нами проблема, которую еще никто
не решил, да и решит ли? Ясно одно — оба источника являют-
ся для нас главнейшими, однако, при всем уважении к «Юань
ши», «Сокровенное сказание», написанное при жизни Субэдэя,
несмотря на свою «эпическую» составляющую, будет основой
27
СцЪэдэй. 'Ксадник, покорявший вселенную
дальнейшего повествования, касающегося происхождения наше-
го героя, что не помешает присутствию китайской версии в дан-
ном исследовании. Да, у Субэдэя был брат Джэлмэ, но почему
не мог существовать брат Хулухур? И почему о нем нет све-
дений в «Сокровенном сказании» 1? Ответ на это мы могли бы
получить лишь от автора или авторов главной книги монголов.
А может, сам могущественный военачальник и придворный кое-
что подсказал создателям сказания? Великий дипломат и бага-
тур имел все возможности подкорректировать текст, и так оно,
наверное, и было. Ведь мало кто из героев «Сказания» имеет
столь лестные оценки своей деятельности, а это касается как
эпохи Чингисхана, так и времен Угэдэя. I 1оследний, кстати,
даже откровенно унижает своего сына Гуюка, ставя в пример
ему уже преста'()елого полководца [14, с. 225].
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЮНОСТЬ СУБЭДЭЯ — ЮНОСТЬ ГОСУДАРСТВА
О рождении будущего своего сподвижника Чаурхан-Субэ-
дэя в 1175 году, которого он впоследствии называл «Друг
сердечный мой» [14, с. 160], Чингисхан — тогда еще Гэмуд-
жин — не знал. Но Чаурхан-Субэдэй, родившийся в потаен-
ном лесном урочище, в теплом гэре, при слабом мерцании оча-
га и под завывание ранней вьюги, волею судеб был обречен на
великие дела вначале как ученик, потом как сподвижник и, не
побоюсь сказать, наследник задуманного Чингисханом. Рож-
дение Субэдэя впоследствии обросло легендами: говорили, что
родился он с саблей в зубах и держащим камень в кулаке, что,
согласитесь, весьма помпезнее сгустка крови, похожего на копье
1 См. комментарии, п. I.
28
Су bэд эй. Зсадник, покорявший Сселенную
--------------------4^М--CyU-С/*->---------------
и зажатого в ладони новорожденного Тэмуджина. И хотя это
легенда, и хотя появилась она наверняка после смерти Чингис-
хана, согласитесь, сабля и камень — это перебор! Но не дадим
этому преданию умереть. Вспомним, бывали и на Золотой Руси
богатыри, которые сиднем сиживали годков этак до тридцати
и более. А уж потом...
Чаурхан-Субэдэй по происхождению был «дворянином»
ниже среднего ранга, если это определение каким-либо образом
можно отнести к урянхаям. И поэтому с раннего детства ему
пришлось пройти испытания и жестким воспитанием, и суровой
природой. На его родине в самом сердце Азии в «декабре не-
большие реки вымерзают до самого дна, а в долинах собирается
тяжелая масса очень холодного воздуха, из-за чего в высокогор-
ных районах часто оказывается теплее, чем в долинах, где были
зафиксированы температуры до минус 55 градусов, среднегодо-
вая температура в центральной части Монголии, на берегах реки
1уул, составляет 3 градуса ниже нуля. Лего часто пугает рез-
кими и неожиданными изменениями погоды» [13, с. 199]. Вот
в таких экстремальных условиях рос будущий великий воитель,
всадник, покорявший вселенную! Полководец, начавший войну
с Русью, в условиях замерзших рек, многометровых снежных
заносов, морозов и ледянящего ветра, несущего в себе крупицы
льда. Полководец, начавший войну и победно ее завершивший.
Эй, маршалы прекрасной Франции — Мюрат и Даву! Да и вы,
император Наполеон! Не хватило у вас ни ума, ни фантазии на
зимнюю кампанию в России. А был бы жив Субэдэй, да узнай
он, что вы в декабре месяце всю свою конницу попросту сожра-
ли, — изумлению его не было бы предела. Ведь он только в де-
кабре начал воевать! А вас, господа французский генералитет,
за такое разгильдяйство не стали бы предавать «почетной смер-
ти» ', а попросту — голову долой.
1 Т. е. смерти без пролития крови.
29
Примерно в 1178 году маленький мальчик Чаурхан-Субэ-
дэй был твердой рукой отца посажен на смирного, неноровис-
того мерина. Тогда же Субэдэй получил небольшой, но способ-
ный смертельно разить детский лук, а к поясу был приторочен
тоже детский, но острый, как боевой меч, нож. Итак, юный
урянхай начал познавать мир, где сильный мог и должен был
унизить слабого, а по возможности прикончить своего визави.
Раскинувшиеся вокруг Субэдэя степи, горы, леса знали лишь
один закон: если хочешь чего-то — отбери, а одноплеменни-
ки и заезжие гости зачастую хвастались отрубленными у вра-
гов головами. Что же, «школа постижения жизни» в условиях,
когда мир, окружающий человека, враждебен до максимума,
для Чаурхан-Субэдэя началась. В том же 1178 году произош-
ло событие, кбторое в корне изменило всю дальнейшую судьбу
молодого урянхая. Здесь следует заметить, что часть его пле-
мени, а именно дарлегины, к которым относилась семья Чаур-
хан-Субэдэя, были «в вассальной зависимости от рода Борд-
жигин» [14, с. 255] монгольского племени кият. Молодой глава
борджигинов Тэмуджин, стремясь к тому, чтобы восстановить
силы рода, утерянные после гибели его отца Есугей-багатура
и собственных скитаний, собирал возле себя надежных и пре-
данных ему людей. Это было время, когда у 1эмуджина стали
появляться первые нукеры. Первый из первых Боорчу, а чуть
позже в 1178 году Джарчиудай, отец Чаурхана-Субэдэя, при-
вел своего старшего сына Джэлмэ служить Тэмуджину:
Пусть теперь
Мой сын Зэлмэ
Из табунов твоих коня седлает,
Дверь в ставку перед тобою отворяет.
[14, стр. 77]
30
СуЪэдэн. Lscai>nnK, ноиорльшим вселенную -*>Д
-- - - - - - . . — -“—
О Джэлмэ можно сказать, что личностью он был незау-
рядной и во время борьбы Тэмуджина за власть над степью
совершил немало, выступая в роли военачальника и ближай-
шего сподвижника, «стал одним из предводителей личной ох-
раны Чингисхана» [14, с. 255], а в одном сражении даже спас
жизнь своего господина. Джэлмэ, кроме всего, был отчаянным
рубакой, готовым в любой момент кинуться в кровопролитную
схватку. Рашид-ад-Дин говорит о нем следующее: «Джэлмэ-
Ухэ, значение „ухэ“ дерзкий (человек) разбойник и богатырь.
В ту пору принадлежал к числу эмиров кезика (кешика) и выше
его никого не было, кроме двух-трех эмиров» [15, с. 157]. Вот
таким был брат Чаурхан-Субэдэя!
Да, это было время дерзких разбойников и богатырей, а сама
дружина Тэмуджина напоминала, скорее всего, не мирных ско-
товодов, охранявших свои жилища и пастбища от окружающих
их со всех сторон врагов, а шайку вездесущих степных грабите-
лей, целью которых было навести страху на соседей, да вовремя
набить брюхо жирным шулюном, к тому же, изрядно выпив, ус-
траивать веселье всякого рода. Но Тэмуджин не был бы Тэмуд-
жином, если бы не стремился подняться до положения своего
отца Есугей-багатура, и не только до положения нойона. Мечта
о том, чтобы стать ханом монголов, преследовала его даже в те
времена, когда ходил он в дырявых гутулах и убранством ко-
ня не мог похвастать. И еще. Он жил местью, местью за отца,
убитого племенем татар, которые обитали где-то за Ононом. Он
вынашивал планы расправы с вождями тайджуитов, а именно
с Тургутай-Кирилтухом, Аучу и другими, по чьей злой воле он
несколько лет провел в полурабском состоянии, таская порой на
шее ненавистную колодку, выполняя под хохот мучителей самую
грязную, самую позорную работу.
И судьба благоволила Тэмуджину. Могущественный хан
кераитов Тогорил принял его как названного сына. В нужный
момент рядом с главой кият-борджигинов появлялся преданный
31
р* СуЪэдэй. 'Ксадимк, покорявший Ьселенную
---------------------СуЭ------СуО--- - -• ------- ---
анда Джамуха, гутулы уже не были дырявы, и женился он на
красавице Борта. А затем последовала череда серьезных испыта-
ний Тэмуджина на прочность как авторитета среди степных вож-
дей. Это в первую очередь касается истории похищения его жены
меркитами в 1183 году. Бортэ провела в плену несколько меся-
цев. Объединенные силы киятов, кераитов и отрядов Джамухи,
проведя крупную войсковую операцию, в которой участвовали
тысячи воинов, вернули жену 1эмуджину. Семья воссоедини-
лась. Но сам будущий Чингисхан получил серьезный урок, о ко-
тором помнил всю жизнь, и не успокоился до тех пор, пока племя
меркитов не перестало существовать. А затем произошел разрыв
с Джамухой в 1186 году, компенсированный однако приходом
к Чэмуджицу на службу нескольких монгольских обоков, что при-
вело к значительному усилению последнего, и его амбиции по за-
нятию пустующего трона монгольского ханства лишь усилились.
А что же Чаурхан-Субэдэй? За эти годы он заметно под-
рос, раздался в плечах, стал настоящим мэргэном, и кто знает,
может, уже видел кровь убитого им врага... Когда в стойбище
приезжал брат Джэлмэ и рассказывал обо всех «подвигах»
и «прелестях» службы у Гэмуджина, юный Субэдэй, предо-
пределил свою судьбу. Служба мечом есугееву сыну, а не удел
кочевника и охотника, становилась его стезей '. Но те навыки,
которые он приобрел, выслеживая и добывая в лесу или степи
дичь, не раз пригодятся будущему сотнику, тысячнику, темни-
ку, полководцу. Пройдет время, и он, как изнемогающего оле-
ня, будет преследовать хорезмшаха Мухаммеда, как раненого
волка, добьет грузинского царя Георгия Лашу, как загнанного
скакуна, приведет к гибели половецкого хана Котяна. И сколько
1 По исписанным чаконам. Субэдэй, как младший сын, «становился отче-
гином, т. е. „хранителем домашнего очага". Поэтому после смерти отца
Субедей должен был унаследовать все имущество и заняться управле-
нием родного аила. Судьба распорядилась иначе» (Кайрат Бегалин. Сви-
репый пес Чингисхана— Субедей-багатур. 2007. URL: PROZA.RU).
32
СуЬэдэй. Ксаднн/с, покорхбишц вселенную
-- -------------СуЭ*-Сф>-С^Э-—---- - -
еще венценосных голов будет раскидано от Янзцы до Дуная по
приказу бывшего охотника, помогавшего когда-то отцу разду-
вать меха в маленькой жаркой кузне...
ГАЛВА ЧЕТВЕРТАЯ
ХАН, ДРУЖИНА, СУБЭДЭЙ
С 1186 года началась то затухающая, то разгорающаяся
межплеменная распря, в кото(юй не последнюю роль играли от-
ношения между Тэмуджином и Джамухой. Эта распря в конце
концов и ввергла всю Монголию в жесточайшую междоусобицу:
бредивший ханским титулом, Тэмуджин, почувствовав поддерж-
ку нескольких родов, сам «подкидывал дровишек» в костер над-
вигающейся смуты. И что бы там ни говорили ученые мужи, но
абсолютно ясно, что именно Тэмуджин был причиной и ближай-
шей войны, и будущего величия Монголии. Так или иначе, но
военные успехи Гэмуджина (хотя в общем-то частные), увели-
чение числа подданных привели к тому, что влиятельные нойоны
Алтай, Сача-беки, Тайчу и родной брат Есугея — Даритай «ре-
шили избрать царем — Гэмуджина и восстановить оказавшийся
вымороченным, после смерти Хутулы, ханский трон. Намерева-
лись ли они всерьез сделать Тэмуджина настоящим царем? Явно
нет, и развитие событий это показало. Но испытывая необходи-
мость в вожде, по крайней мере, для совместных походов, они
нашли подходящим для этой роли сына Есугая» [3, с. 68].
Это важное в истории Монголии событие произошло ле-
том 1189 года. Тэмуджина, теперь уже с титулом «Чингисхан»,
подняли на белой кошме. Не будем здесь искать ответа на то,
как толковать этот титул — это достойно отдельного исследо-
вания. 1лавное для монголов, что это был их хан. И они назвали
его так, не нуждаясь более в том, чтобы соседи навязывали им
33
16 -2
СцЬэдэи. Всадник, noKopsfauitui вселенную
----------— ... СуЭ Су<Э—-—-Су> - —
свои ханские звания, будь то Ван-хан или Гур-хан. Некоторые
документы указывают на «весьма скромный результат собра-
ния» [16, с. 111]. Тем не менее многие присутствующие на том
курултае — и первые нукеры Чингисхана, и вновь прибыв-
шие — были навеки занесены в анналы «Сокровенного созда-
ния». «Очевидец перечислил примерно 29 батуров («Сокро-
венное создание», § 120), из коих пять привели своих сыновей
и братьев. Если этих родственников было по 5—6 человек, то
окажется 50—60 человек — число недостаточное для органи-
зации державы. Однако это было ядро будущего государства,
т. е. первичная консорция, из которой вырастают суперэтносы»
[5, с. 403]. Одним из кирпичиков будущего государства стал
Чаурхан-Субэдэй. Вот что об этом записано в «Алтай Тобчи»:
«Младший брат Джэлмэ, Чорган-Субэгэтэй-багатур', оставил
урйанханов, пришел и присоединился к Джэлмэ» [1, с. 97].
Итак, избрав стезю служению Чингисхану, четырнадцати-
летний Чаурхан прибыл на этот курултай «подле Голубого озера
у подножья Горы-Сердца» [16, с. 111]. В старом куяке, нос пре-
красным мечом, последним подарком отца, с набитыми тороками
заводного коня, он, почти безусый юноша, оказался в том месте,
где вершилась История. Автор «Сокровенного сказания», го-
воря о брате Джэлмэ, умолчал о нескольких других спутниках
Субэдэя, которые тоже прибыли на курултай, не упоминается
здесь имя другого брата Чаурхан-Субэдэя — Хулухура, буду-
щего героя битвы с найманами и скитаний в окрестностях Бал-
джуна. Но сколько бы людей ни-привел с собой Субэдэй (а то,
что он их привел, не подлежит сомнению), именно это позволя-
ло ему находиться в ряду удостоенных внимания новоявленного
хана. Вот проехали Боорчу с Борохулом, последний был лишь
немного старше Субэдэя, кто-то из них дружески хлопнул парня
1 Чаурхан-Субестай-Баатур (Сокровенное сказание монголов (Монгольский
обыденный сборник) [электронный ресурс] / пер. С. А. Козина. — URL :
http://altaica.ru/secret/tovchoo.htm/ Илья Грунтов, свободный. — § 120).
34
СуЬэдэй, Readкик, покорявший вселенную
—‘ --------------— —
по плечу, как бы давая понять: «Ты уже с нами». Вот проследо-
вал сам хан и, на мгновенье придержав коня, спросил, отвечая
на глубокий поклон вновь прибывшего: «Здоровы ли родители,
крепка ли еще рука Джарчиудая?»
А вечером и ночью был пир с многочисленными возъедания-
ми и возлияними, и наконец, пьяные нойоны наперебой давали
клятвы новому владыке. Особенно клялись и били себя в грудь
Алтай, Хучар и Сача-беки вместе с дядей Чингисхана Дарита-
ем. Но история все поставила на свои места. Первые трое най-
дут смерть от ими же избранного хана, а Даритай-отчигин, брат
Есугея, будет довольствоваться третьестепенным местом на хан-
ском совете да обглоданной костью!.. Однако «обеты верности»,
принесенные «молодежью», были и иносказательны, и просты.
«Один из пришедших обещал быть поваром своего нового по-
велителя, другой его лучником, третий главным пастухом ота-
ры, четвертый обязался пасти скот, пятый — чинить повозки.
Несколько человек присягнули служить телохранителями. Один
дал клятву, которая архаичным стихом „Сокровенного сказа-
ния'* передавалась так» [13, с. 220]':
Как полевая мышь, заботлив,
Все сохраню, чем ты владеешь;
Как ворон, от чужого глаза
Твою добычу сберегу.
Я войлочной попоной стану,
Твоим щитом, твоей накидкой,
Решеткой в юрте стану частой,
Что преграждает вход врагу.
[14, стр. 97]2
Мы приводим ее в более новом переводе.
Клятва подтверждает, что Субэдэй начал свою службу именно в системе
охраны ставки Чингисхана.
35
«Через двадцать лет имена членов этой компании наводили
ужас почти по всей Азии. Тэмуджин сменил имя, стал Чингис-
ханом, а его верная „мышь" — полководцем Субудаем, возгла-
вившим конницу, которым так восхищался Лиддел 1арт и ко-
торый, как напишут потом историки, „покорил 32 государства
и одержал победу в 65 решающих сражениях"» [13, с. 221].
Чингисхан сразу же, не прерывая пира по случаю своей ин-
тронизации, начал формирование новых структур власти, угод-
ных исключительно ему. Алтай и Хучар автоматически отод-
вигались на вторые роли, хотя жирные куски с ханского стола
и заздравные чаши следовали в очередности, достойной уваже-
ния. Но! «I 1режде всего Тэмуджин сформировал необходимый
контингент сановников „колчаносцев" (хорчин), набрав их из
числа преданных душой и телом воинов. Над ними он поста-
вил своих первых нукеров Боорчу и Джелме. Обращаясь к ним
и Субэдэю, он добавил: „И разве не положено быть вам старой .
счастливой дружиной моей? Потому назначил я каждого из вас
на свое место"» [3, с. 70].
Итак, в 1189 году Чаурхан-Субэдэй начал свою службу
у Чингисхана, попав в его ближайшее окружение. Брат Джэл-
мэ наверняка сыграл в том не последнюю роль, в «Юань ши»,
цзюань 121, сообщается о том, что «Субэдэй в качестве сына-
заложника служил государю» [12, с. 226]. А именно «он слу-
жил в составе гвардии Чингисхана — кашне. Это становится
понятным при сопоставлении с текстом жизнеописания Баяна
(цз. 133), где говорится: „отец — Ходудук, в качестве сына-
заложника был вместе с 1ай-цзу в походе на Хэси1. Тай-цзу
учредил войска из сыновей-заложников, которые назывались
турхах. 11оэтому Ходудука сделали сотником в войсках тур-
хах‘<‘ [36, с. 3224—3225]. Как известно, турхах / турхауд был
составной частью кешига — его дневной смены» [12, С. 288].
1 Хэси - Си Ся, государство тангутов.
36
Субэдэй стал одним их тех нукеров, на которых хан опирался
в первую очередь, оказался в дружине, которая выполняла по-
четную службу при нем. Но дружина была не только военным
сообществом, предназначенным для выполнения всех распоря-
жений хана, касаемо войны, охоты или участия в пирах, — дру-
жина была и воинской школой, внутри которой выковывался
будущий высший командный состав Империи — от простых
сотников до командующих корпусами и армиями. «Рядом набе-
гов, когда удача самым счастливым образом сочеталась с лов-
ким политическим шагом, 1смучин объединил возле себя такую
дружину, которая сумела ио всей Монголии создать славу себе
и своему господину» [17, с. 145].
В процессе создания нового Монгольского государства
Чингисхан совершал воистину революционные преобразования.
В недалеком будущем произойдет коренная реорганизация ар-
мии, и надо сказать, что эта «реорганизация» будет постоянно
совершенствоваться, превращая даже небольшие монгольские
подразделения в неуязвимые для врагов отряды. Будет созда-
на «Великая Яса» — свод законов и столетия спустя чтимый
потомками ее создателя, будет составление «Биликов» и мно-
гое, многое другое. Но тогда, благодаря Чингисхану, между его
близкими подданными, служившими своему государю мечом,
т. е. багатурами, нукерами, кешиктенами, «складывался истори-
ческий новый тип отношений, основанный на дружинной вер-
ности между воинами, не связанными ни родовыми узами, ни
даже общностью территориальной (до поступления в дружину),
людьми совершенно не знакомыми друг другу, пока их не свела
воинская судьба. 11рисяга же и верность друг другу сохраняла
старую форму обычая побратимства и „принятия в род**, хотя
дружинная организация, по сути, разрушала родоплеменные от-
ношения» [18, с. 96].
И еще (а это очень важно) «нойонам пришлось считаться
с тем, что особу хана окружали не они, а богатыри. Тэмуджин
37
последних явно предпочитал и больше им доверял» [5, с. 4U4J.
В результате был создан «элитный отряд из 150 телохранителей,
70 из них должны были охранять лагерь днем, а 80 — ночью»
[16, с.ИЗ], как говорилось выше, Чаурхан-Субэдэй входил
в дневную смену «турхах». Но когда же Чаурхан получил по-
четное звание «багатур»? Надо полагать, что автор «Сокровен-
ного сказания», именуя четырнадцатилетнего юнца (и заметим,
всего один раз!) «багатуром», не совсем прав. Однако в пери-
од «сражения тринадцати куреней» [14. с. 444] , т. е. в самом
начале 1190-х годов или чуть позже, Чаурхан-Субэдэя источ-
ник называет уже без первого имени и титулует «багатуром»,
что, кстати, кроме славы предоставляло еще и возможность
«прихватывать» трофеи, которые позволили молодому чело-
веку должным образом экипировать себя. Известно, на войне
звания, награды и продвижения по службе идут очень быст^ю,
а улус Чингисхана был всегда в состоянии войны либо ее ожида-
нии, когда богатыри, представители враждующих сторон, в ли-
хих скоротечных стычках и поединках показывали свою удаль
и мастерство владения оружием.
В этой связи необходимо отметить, что Субэдэй обладал
очень важными для своего времени качествами. Нельзя забы-
вать, что «багатуром» мог быть только богатырь, т. е. человек
огромной физической силы. В Монголии живы предания, что он
одним взмахом своего чуть изогнутого меча срубал пять вражес-
ких голов разом, что он был однцм из немногих храбрецов и си-
лачей, могущих в считанные секунды стреножить боевого яка,
зверя страшного и непредсказуемого. Вообще, показать свою
смелость и презрение к смерти в сражении было для монголь-
ского воина той эпохи естественным состоянием. У Субэдэя это
«состояние» было, видимо, особо обострено, поэтому и был он,
несмотря на молодость, отмечен ханом в числе «ближней дру-
жины» и особым положением в кругу его, Чингисхана, семьи.
Это особое положение подтверждает тот факт, что Судэбэй,
38
СуЬэдэй. всадник, пакарлвшии вселенную
--------------Су<> Сфк> Су->- — - - — —
опять же несмотря на юный возраст, был назначен «домашним
учителем» [14, с. 445] после того, как дал дельный совет есуге-
идам по поводу разногласий, возникших «между Чингисханом
и его братьями, и в первую очередь Хасаром» [14, с. 445] из-за
раздела кочевий.
Но назначение Субэдэя «домашним учителем» необходи-
мо понимать в первую очередь как назначение его наставником
к детям Чингисхана и других есугеидов. Он натаскивал мало-
летних борджигинов владеть оружием, учил навыкам и хитрос-
тям степной войны. Кроме всего, по возрасту Субэдэй ненамно-
го превосходил своих подопечных, и они были представителями
одного поколения. Как известно, Джучи родился в 1179, Чага-
тай — в 1183, Угэдэй — в 1186 и Тблуй — в 1193 гг.1 Скорее
всего, подопечным Субэдэя было проще общаться с жестким
и требовательным «учителем», но почти ровесником, и затре-
щины, которыми он их порою награждал (а это естественно),
не были так обидны для будущих монгольских владык. Кроме
всего, служа в кешиге, Субэдэй помимо прочего персонально
отвечал за жизнь и безопасность ханских отпрысков. Отныне
и до конца дней своих Субэдэй будет теснейшим образом связан
с представителями «Золотого рода».
Чингисиана. Свод свидетельств современников. М.: Эксмо, 2009. С. 711,
713. Точные даты рождения чингисидов, как и самого Чингисхана, до сих
пор являются предметом дискуссии.
39
ГЛАВА ПЯТАЯ
ХРОНИКА СХВАТКИ ЗА СТЕПЬ
К концу XII века «Монголия превратилась в котел, горя-
щий страстями» 1 119, с. 381]. Степь пришла в движение, кро-
ме Джамухи и Чингисхана в поисках кровавой добычи рыскали
и другие хищники типа 1ургутая, Мэгуджина-Сэульты, Гогори-
ла, Нилха-Сангуна и конечно же 1охтоа-бски. Все они жажда-
ли крови, наживы, жаждали богатства, а по окончании — сыт-
ной, умеренной жизни. Но жизнь «людей длинной воли» бывает
либо слишком короткой, либо наоборот, и они будут биться до
конца — победа или смерть!
И началось!
Зимой 1190 года младший брат Джамухи — Тайчар, само-
уверенный, малодумающий молодой человек, угнал у Джучи-
Дармала, подданного Чингисхана, захудалый табунок лошадей.
Явление, скажем так, обычное для того времени. Джурчи-Дар-
мала, естественно, пожелал вернуть свое добро. Отправившись
вдогонку за конокрадом, он не только вернул себе свой отощав-
ший табун, но при этом прикончил Гайчара то ли стрелой, то ли
мечом — тоже не редкость... Но это уже была война! Джамуха,
оплакивая погибшего брата, выдвинулся с тридцатитысячным
войском против новоиспеченного хана, у которого было более
чем в 2 раза меньше ратников — всего «13 куреней» пример-
но по тысяче в каждом. «И сразились они в местности Далан-
Балджуд» [14, с. 99], что в верховьях Онона. Чингисхану при-
шлось ретироваться, он отступил в сторону Цзеренова ущелья,
тоже находящегося в бассейне реки Онон. «Преследовать Чин-
гисхана Чжамуха не осмелился, зато самым свирепым образом
отыгрался на его сторонниках, вождях племени чонос, оказав-
1 Пройдет немного времени, и некий «котел» будет в буквальном смысле на-
полнен человеческими страданиями.
40
СуЬэдэн. 'Keahi ик, покорявшим вселенную
-----_------- Суч> --------------- - - _
шихся у него в плену: перед уходом на свое стойбище Чжамуха
приказал сварить их в семидесяти котлах... Чоносский вождь
11ахаан-ува во время дележа племен первый примкнул к Тэмуд-
жину, тем самым он навлек на себя особое недовольство Чжаму-
хи, и теперь экс-анда отдубил ему голову и уволок ее, привязав
к конскому хвосту» [3, с. 72].
Остается задуматься над свирепыми действиями Джаму-
хи и тем, что если они и пошли кому-то на пользу, так толь-
ко Чингисхану. «...Неумеренная жестокость явно повлияла на
отпадение от него (Джамухи. — В. 3.) влиятельных нойонов,
гак как, несмотря на поражение Чингисхана, через некоторое
время они присоединились к нему» [6, с. 91]. Да и свои «сомне-
вающиеся» нукеры, видя «образец милосердия», который явил
миру Джамуха, задумались, на какой из воюющих сторон они
должны находиться. Наверняка несколько сваренных заживо
были хорошо знакомы Субэдэю, может, среди казненных были
его побратимы? Неизвестно. Однако в любой дружине любого
народа институт побратимства был очень развит, так что «урок
жестокости» Субэдэй, да и другие подрастающие «капралы»
усвоили.
Гем временем к Чингисхану в течение 1192—1193 годов
приходят на службу очень влиятельные монгольские вожди
Чжурчедай и Хуилдар, возвращается старый друг Есугей-бага-
гура Мунлиг. Мунлиг, честно говоря, хотя и пройдоха, но имел
определенный авторитет, а главное — ослабил тайджуитов,
и в первую очередь Тургутая. «Рост примкнувших к Чингисхану
доказывает лишь то единственное, что он оказался тем сильным
человеком, которого предпочитают иметь в покровителях, а не
во врагах» [3, с. 73]. После поражения при Далан-Балджуд
Чингисхану пришлось лет пять собирать вокруг себя верных
людей, превращая ополчение в войско, которое пока что осно-
вывалось на «куренном», т. е. родовом, исчислении. К 1196 году
оно насчитывало несколько десятков тысяч воинов, да плюс
41
ближняя дружина в несколько сотен кешиктенов. Кроме того,
значительную силу представляли союзные пока кераиты Того-
рил-хана и прочие «приблудшие», в том числе даже несколько
мелких родов татар. Джамуха занял позицию «не трожь меня»,
как бы осознавая свою силу, а ведь именно ему необходимо бы-
ло считать тех, кто пришел под знамена к бывшему анде и кого
следует переманить на свою сторону. Но Джамуха так и оста-
нется «вечной загадкой», ибо по каким-то причинам он чаще
помогал, нежели мешал Чингисхану, и даже ходил с ним и То-
горилом в совместные походы, но скорее для того, чтобы пре-
дать. Странный был этотанда, и отношений наших двух «героев
степи» на нескольких страницах не раскроешь...
В 1194 году монгольские племена хатаги и сальджуд совер-
шили набег на приграничные районы Алтан-хана, т. е. удари-
ли по империи Цзинь на северо-востоке Китая. Казалось, что
степняки принесли огонь войны на земли чжурдженей, но уже
в мае — июне того же года первый министр чжурчжэней Вэ-
ньян-Сана обязал Гогорила и Чингисхана наказать непокорные
племена. Сам Вэньян-Сана в союзе с татарами, а именно ордой
Мэгуджин-Сэульты, нанес упреждающий удар по 14 куреням
хатагинов и сальджудов. Но чжурчжэни и татары не поделили
захваченных трофеев, причем дело дошло до кровопролития,
и Мэгуджин-Сэульта, опасаясь цзинской армии, начал отступ-
ление. Татарский ротоводец был опытным воякой и, отступая
под ударами бывших союзников по реке Ульчжэ, укрепился
в низовьях Хусту-шитурен и Нарату-шитурен. Тут в сраже-
ние вступили Чингисхан и Тогбрил, они выбили татар из их
укреплений, причем битва была упорнейшая. Наконец татары
обратились в бегство, однако, пытаясь как-то закрепиться, они
из своего обоза устроили нечто вроде «вагенбурга». «Грузный
старик в золоченом шлеме бил плетью собственных воинов, по-
ворачивая их назад. Но они текли мимо него. Опустив плеть,
выхватил меч и кинулся навстречу воинам Тэмуджина. Серый
42
конь, дико вытаращив глаза, вставал на дыбы. Меч старика
с сокрушительной силой опускался на головы воинов, а их уда-
ры были бессильны поразить старика, закованного в стальные
доспехи. Вокруг него стала образовываться пустота. Остановив
коня между повозок, он никого не подпускал к себе. На татар
это действовало лучше плети, они стали пробиваться к старику.
Падали одни, но по их трупам лезли другие. Тэмуджин достал
лук. Но выстрелить не успел. К старику подскакал Чоурхан-
Субэдэй. Он не кинулся на него, как другие, прыгнул в повозку,
с нее, по-кошачьи прогнувшись, на серую лошадь. Падая вместе
со стариком на землю, ударил его ножом в шею.
Татары взвыли, и, не пытаясь больше сопротивляться, бро-
сились бежать.
Подъехав к Чоурхан-Субэдэю, Гэмуджин слез с коня, но-
гой тронул тело поверженного старика.
— Отважный был человек! Не знаешь, кто это?
— Нет» [20, с. 330].
Труп павшего вскоре опознали. Это был Мэгуджин Сэуль-
та — великий воин и нойон. Тэмуджин посмотрел в глаза Чоур-
хан-Субэдэю и сказал: «...тебе, Субэдэй-багатур — так отныне
зовут тебя — найдется другое дело...» [20, с. 331].
Победителям достались достаточные трофеи, были и драго-
ценные ткани, и серебро, и табуны лошадей, и несколько сотен
рабов. А вот 1огорила цзиньская канцелярия наградила нешу-
точным титулом — титулом Ван, и с этого момента он войдет
в последующую историю как Ван-хан. Чингисхана же возвели
в должность чаутхури, сделав гораздо более низким по рангу,
нежели Гогорила. В то время когда Ван-хан пребывал в состоя-
нии эйфории от щедрот чжурджэней, пьянствуя со своим окру-
жением, Чингис занимался рутиной, наводил порядок в собст-
венном ханстве. К Боорчу и Джэлмэ, обладающими высокими
полномочиями, добавился еще и Субэдэй-багатур, который
умудрялся перечить даже самому Хасару.
43
СнЬэдэй. Всадник, покорявший вселенную
--— ---------------С-Р 2 CyU^ —Суэ-----~ --------
В 1197 году Сача-беки, Тайчу и Алтая по-прежнему кля-
лись в верности Тэмуджину, но плели нескончаемые интриги;
тот нагнал их в керуленском Долон-Болдоут и разметал их отря-
ды, а самих приказал «зашить в воловьи шкуры» — очень по-
четная смерть! Казнив Сача-беки, Чингисхан преследовал одну
важную цель. Уничтожив «старшего в роде», он стал единствен-
ным претендентом на будущие права главного и единственного
хана. «В 1198 году Чингисхан напал на отколовшийся от кераи-
тов Ван-хана обок тункаит, которым руководил брат Ван-хана
Чжаха-Гамбу. По сообщению Рашид ад-Дина, они были раз-
биты и потом „все явились с выражением рабской покорности
к Чипгиз-хану“» [6, с. 97]. Тут же, разобравшись с тун канта-
ми, Чингисхан устремляется за меркитами [охтоа-беки и у го-
ры Муручэ добивается новой победы. Причем большую часть
добычи он направляет Ван-хану, подтверждая свой вассалитет.
Зимой 1198 года Чингисхан и Ван-хан начинают войну
с погрязшей в усобицах Найманской державой. Первый удар
они нанесли по Буюрук-хану: последний поссорился после
смерти своего мудрого отца Инанч-хана с родным братом Та-
ян-ханом и особой военной силой не обладал. «Начавшиеся...
военные действия принесли на первом этапе удачу союзни-
кам -— у озера Улунгур (Кызыл-Баш по-тюркски) они застали
врасплох Буюрук-хана и весь его род в местности Кызыл-Баш
около Алтая. Они захватили это племя и учинили грабеж. Бую-
рук-хан, обращенный в бегство, ушел в область Кэм-кэмджут.
Затем был захвачен передовой отряд найманов во главе с нойо-
ном Буюрук-хана Еди-Туклуном. Но на этом успехи закончи-
лись» [6, с. 97—98]. Найманский полководец Кокэсу-Сабрах,
наводивший ужас на жителей западных степей и предгорий, за-
няв выгодные позиции в урочище Байдарах-белчир, остановил
войска Ван-хана, Чингисхана и примкнувшего к ним Джамухи.
Киято-кераитское войско было готово дать решительное сра-
жение Кокэсу-Сабраху. Но! Джамуха уговорил выжившего из
------_ ----— <V>--OyO----------- -
ума Ван-хана покинуть позицию и оставить Чингисхана наедине
с грозной найманской конницей. Наверно, это было самое страш-
ное предательство Джамухи. Однако Чингисхан, оказавшись
в критической ситуации и поняв бессмысленность столкновения
с найманами, не стал рисковать и скрытно увел свое войско, вос-
пользовавшись советом Субэдэя, который так ловко совершил
маневр, что спутал все планы Кокэсу-Собраха, начавшего пре-
следовать Ван-хана. Последнему пришлось умолять Чингис-
хана о помощи, и тот спас ему и жизнь, и людей, и имущество.
Железная воля одного человека — Чингисхана — видна во
всех его действиях, год за годом шел он к цели, которую себе
поставил, а именно — стать гегемоном Степи. Это прослежива-
ется в череде его побед и полупобед, удачных дипломатических
ходов, где поражение легко становилось триумфом. Из года в год
хан монголов, его дружина и уже появляющиеся регулярные со-
единения, прообразы грозных туменов, перемалывали военную
мощь одних и тех же щютивников: меркитов, татар, тайджуитов,
найманов. В конечном счете сила этих племен таяла год от года.
И еще. На рубеже веков в окружении Чингисхана появились ве-
ликие воины, ставшие впоследствии боевыми товарищами Субэ-
дэя. Это Мухали и Джэбэ. А среди полководцев и нойонов вдруг
стали появляться люди, которые уже в недалеком будущем объ-
яснят Чингисхану, что «завоевать мир на коне не сложно, а вот
как управлять этим миром?..» Еще немного, и появятся мудре-
цы — уйгур Тататунга и кераит Чинктай. Еще немного, и начнет
записывать первые монгольские законы первый монгольский
грамотей и сводный брат повелителя Шиги-Хутуху (возможно,
именно его перу принадлежит «Сокровенное сказание монго-
лов»). Не за горами появление великого канцлера Елюй Чуцая.
А пока Чингисхану и его соратникам предстояли последние
испытания, результатом которых могли быть либо окончатель-
ная победа, либо трагедия продолжающейся братоубийственной
войны.
45
ГЛАВА ШЕСТАЯ
МУТНАЯ ВОДА Б АЛ ДЖУ НА
На Субэдэя, впрочем как и на всех других сподвижников
Чингисхана, личность и авторитет последнего оказывали огром-
ное влияние. В данном случае Чингисхан являлся для своего
ближайшего окружения не только верховным властителем, но
и носителем идеи предстоящих реформ, которые, и это не под-
лежит сомнению, уже наметил. Важно понимать, что на глазах
Субэдэя и при его непосредственном учас тии создавалась воен-
ная доктрина монголов. Наблюдая за неудачами и откровенны-
ми поражениями, сквозь которые пришлось пройти Чингисхану,
он анализировал события, делал собственные выводы, учился
на ошибках и друзей, и врагов, непосредственно фигурируя во
всех действиях этого кровавого спектакля. Благодаря школе, ко-
торую он прошел, благодаря своему суверену Субэдэй-багатур
в собственной военной практике к началу XIII века уже снискал
себе право называться непобедимым.
Осенью 1202 года войско монголов Чингисхана вышло в по-
ход против одного из самых сильных племен Монголии — татар
[6, с. 105]. Эта война была войной лишь вначале: после того как
были одержаны чисто военные победы, начался геноцид. Племя
татар в подавляющем большинстве было уничтожено... Резуль-
тат, однако, получился совсем не тот, на который рассчитывал
Чингисхан — равновесие и расстановка сил в Центральной
и Восточной Монголии деформировались. «Первую скрипку»
отныне здесь задавали Ван -хан, Нилха Сангун, Джамуха да
найманы. Подстрекаемый тем же Джамухой, Ван-хан откры-
то напал на отягощенные добычей отряды «названного сына»
и нанес ему решительное поражение при Мао-Ундур. Сражение
стало «кровопролитным для всех» [6, с. 110], но тем не менее
поражение Чингисхана было очевидным. Выражаясь по-русски,
«рыжебородый бич неба» «взвыл», укоряя Ван-хана:
46
Ci/Ьэдэй. Всадник, покорявший бсслснм^н}
Зачем ты набежал и потревожил
Досуга моего, покоя ложа?
[14, стр. 132]
X — главные сражения
— направление движения войска
Чингисхана
— пребывание Чингисхана в районе
оз. Балджун (осень 1202 г.)
О — места проведения курултаев
— расположение монгольского
войска зимой 1203-1204 гг.
Заключительный этап войны за обладание Монголией (1200-1204 гг.)
Ван-хан и его клика, наверное, не могли представить себе,
какой страшный удар они нанесли Чингисхану, ведь по сути дела
тот оказался на краю... «Теперь Тэмуджину предстояло пройти
величайшее испытание всех его способностей. Он снова вынуж-
ден был бежать, бежать, как и двадцать лет назад, когда меркиты
похитили Бортэ» [16, с. 138], но в нынешних условиях ему при-
ходилось скрываться то на крайнем юге, чуть ли не во владениях
Алтан-хана, то на сотни верст севернее, в безлюдной тунгусской
тайге. «Несмотря на все, что он сделал в своей жизни, ниче-
го не изменилось, раз он опять вынужден спасаться бегством...
47
События, последовавшие за его бегством, сохранились в памяти
монголов как история величайшего испытания Тэмуджина, но
и его величайшего в жизни триумфа» [16, с. 138—139].
А триумф заключался в первую очередь в том, что если
двадцать лет назад рядом с ним были лишь Боорчу и Джэлмэ,
то ныне под рукой хана было не просто чуть более двадцати
нукеров. Под рукой хана были закаленнейшие, искуснейшие
в битвах военачальники-багатуры, на которых Чингисхан мог
положиться. Это были не только подданные, но и соратники,
готовые кинуться за него и в огонь, и в воду. К уже названным
выше Боорчу и Джэлмэ прибавились Джэбэ, Субэдэй, Муха-
ли, Хубилай, Чилаун, Борохул. Безусловно, это был тот костяк
воинов-полководцев, которые в кратчайшие сроки не только
сконцентрировали разрозненное было войско, но и нанесли Ван-
хану тако^ удар, от которого тот уже не оправился.
На берегу Балджуна, в сырой промозглой тайге, глотая по-
лусырое мясо случайно убитой лошади и запивая его мутной
озерной водой, Чингисхан поклялся, что не забудет «своих лю-
дей за их мужество и преданность... Остальные тоже при [уби-
ли и поклялись в вечной верности ему... Они были определе-
ны только личной преданностью Тэмуджину и своей клятвой,
данной ему и каждому из них. Клятвы, данные на берегу озе-
ра Балджуна, создали тот тип богатства, который так близок
к современному понятию гражданства, основанном на личном
выборе и доверии. Эта клятва стала метафорой нового типа
общества среди последователей Тэмуджина, типа, который ля-
жет в основу единства всей огромной монгольской империи»
[16, с. 139].
Субэдэй-багатур в это время уже знал, что верные васса-
лы киятов урянхаи, пусть и небольшим отрядом, но на подходе.
Отец «гнал табун овец, чтобы преподнести [в дар Чингисхану],
но встретился с разбойниками и был схвачен» [12, с. 226]. Но
получилось так, что Субэдэй и его брат Хулухур были непо-
48
СмЬэсэй. Ксадни/с, ноксряьший. все ленную
—---- ----------------ор--ОуО------ ---------
далеку в дозоре. Китайский хронист сообщает о братьях: «Оба
отважные храбрецы, отличные наездники и стрелки... пришли
к |нему] на подмогу, пиками перекололи этих [разбойников]...
только жалкие остатки банды убежали» [12, с. 226]. Причем
бились яростно, не щадя ни людей, ни коней.
Субэдэю, как и Чингисхану, пришлось испытать всю тя-
жесть унижения оттого поражения. Одно знаменательно — не-
удача у Мао-Ундур была последней крупной военной ошибкой
хана и последней ошибкой Субэдэя-багатура как полководца.
Дальше будут и отступления перед численно превосходящим
противником, будут фланговые, в том числе и ночные, марши.
Все будет! Не будет одного. Больше ни одного поражения Субэ-
дэй не потерпит!
Прошло всего несколько дней, и казавшаяся неизбежной
катастрофа уже не маячила перед Чингисханом. Войска при-
бывали, достигнув массы, способной нанести удар по тем, кто
еще совсем недавно праздновал победу. Впрочем, Ван-хан так
ее праздновал, что даже не останавливался; во время веселого
застолья и нанес ему удар «названный сын». «С чисто военной
точки зрения, решение это было идеально — аналогичную си-
туацию многие вспомнят по хрестоматийным событиям граж-
данской войны, когда подобным образом, через внезапный удар
по отдалившемуся от основных сил штабу, удалось нейтрализо-
вать дивизию В. И. Чапаева, опасную в прямом бою для про-
тивника... Внезапное нападение на ничего не подозревающего
Ван-хана и его немногочисленную охрану увенчалось успехом.
Его ближайшие помощники были уничтожены, сам он с сыном
бежал» [6, с. 111 — 112]. Непосредственно командовал атакой на
«штаб» Ван-хана Мухали. Его правой рукой был Субэдэй.
Итак, ставка Тогорила была разгромлена, но еще несколько
дней военачальники Чингисхана в различных частях кераитско-
го ханства «умиротворяли» кераитов. При этом с покоренным
племенем, в отличие от татар, обошлись крайне милостиво. По-
49
бедитсли не устраивали резни... слишком много общего было
между племенами. Ну сломали хребты нескольким особо строп-
тивым нойонам, ну отрубили еще пару сотен лохматых голов, «...
после чего кераиты стали верными его (Чингисхана. — В. 3.)
сторонниками» [4, с. 42]. Вот в этих боях и скоротечных ошиб-
ках, когда решалась судьба северной и южной Монголии, Субэ-
дэй показал себя не просто багатуром— стало очевидно, что
он способен командовать более крупными подразделениями.
А опыт «удара по штабам» он усвоит от своего учителя на всю
жизнь, как и то, что поражение от Ван-хана научит Чингисха-
на, Субэдэя, да и других монгольских полководцев, во всех бу-
дущих войнах следить за флангами и освободившимися силами
врага, чтобы вовремя их нейтрализовать. Субэдэй в будущем
не начнет ни одной крупной кампании, не обезопасив перед тем
фланги своих туменов или туменов сподвижников. И именно
после «мутной воды Балджуна» у Чингисхана возникла острая
необходимость в том, чтобы упорядочить и реорганизовать свою
достаточно разношерстную армию. Ведь монгольские удальцы
уже вновь ломали копья с найманскими разъездами, а найма-
ны — враг пострашней и татар, и кераитов, вместе взятых.
Найманы, несмотря на ссору в ханской семье, лидерство в ко-
торой принял Таян-хан, вместе с союзниками представляли со-
бой серьезную силу. И числом их немало, и тяжелая кавалерия
славится неотразимым ударом, и найманские полководцы были
далеко не простаки...
А что же Тогорил, он же Ван-хан? Бежал, путая следы. Но
вскоре захватившие его на своих границах найманы, не разгля-
дев в оборванном и голодном бродяге владыку кераитов, отру-
бят Ван-хану голову, которую, пока она не засмердит, будет дер-
жать у своего трона Таян-хан.
50
СуЬэдэи. Ъса^кик, пак.ср$Яш.ц.й Ис пленную
— Су^1-СуО-GyO-------*--------
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
МОНГОЛЬСКОЕ ВОЙСКО ГОТОВО К БИТВЕ
11осле жестокого урока 1203 года, напившись мутной во-
ды из сибирского болота, Чингисхан в предельно сжатые сроки
поправил дела своего далеко уже не малого улуса и созвал ку-
рултай весной 1204 года в долине реки Темен-кеер [6, с. 114].
1лавным вопросом была военная реформа. По мере возрастания
количества войск качество их организации все менее соответс-
твовало и своему практическому назначению, и амбициям вож-
дя, ведущего их. И еще один немаловажный аспект. Чингисхан,
начиная реформу армии, не рассчитывал ее полностью реализо-
вать тогда же, в 1204 году, — это была программа как мини-
мум до 1206 года. В Темен-Керее на первом плане стоял вопрос
о том, как можно более эффективно использовать имеющиеся
средства (воинские, естественно) применительно к сложившей-
ся на тот момент военно-политической ситуации. Задача была
крайне непроста, и от ее решения зависело все. Если бить вра-
га, то кулаком в боевой рукавице, если пальцем, то палец этот
должен быть стальным! Имея великолепный генералитет, пре-
красных тысячников, умных, инициативных сотников, Чингис-
хан все еще воевал как Амбагай-хан или Хабул-хан, т. е. тол-
пой — куренями. Впрочем, такой же тактики придерживались
нее его конкуренты, и никто из степных владык не пытался упо-
рядочить систему, чтобы наконец от прекрасных богатырских
дружин перейти к прекрасным богатырским тысячам и туменам.
Монгольский хан не искал новых путей в реформировании
своего войска: и до него, и после «великие» использовали либо
собственный, либо чужой опыт. Петр I заимствовал свои преоб-
разования у западноевропейцев, Александр Македонский прос-
то безжалостно эксплуатировал созданную воистину великим
своим отцом Филиппом II фалангу, Куруш (Кир) не забывал
военной школы ассирийцев и вавилонян, хотя свой жизненный
51
----- -------— -- ------------- --------------
путь он закончил, как известно, в бурдюке с кровью, куда под
радостные вопли массагетов была помещена его голова. Ну
а Юлию Цезарю досталось ото всех понемногу: тут и Сципион
Африканский, и Гай Марий, и Сулла, и опыт хитроумных гал-
лов. В общем, бери и пользуйся. Чингисхан не был исключени-
ем. «Монгольский метод ведения войны стал выжимкой из тра-
диционной степной системы ведения боевых действий, которая
развивалась в Монголии более тысячи лег. Их успех объяснял-
ся не превосходством в оружии. Оружейные технологии нельзя
долго хранить в секрете, они могут быть переняты противником
уже после первых нескольких битв. Успех монголов вырос из пот-
рясающей дисциплины, сплоченности и беспримерной верности
своему хану» 116, с. 193], ну а как лучники монголы превосходи-
ли своих «цивилизованных» современников по всем параметрам.
Там, на курултае у Темен-керее, «десятичная система была
принята за основу войска, причем ее комплектация производи-
лась не столько по родовым подразделениям... а по принципу
целесообразности и по решению каана — главнокомандующе-
го» [6, с. 115]. Чингисхан «объединил своих воинов в особые
отделения „арбаны", состоящие из десяти человек... Десять таких
отделений составляли взвод (,,ягун“)... десять таких взводов
составляли эскадрон (тысячу. — В. 3.) („минган"). Десять
минганов составляли „тумен“ — армию в десять тысяч чело-
век» [16, с. 132]. В свою очередь, вся армия разделилась на три
части. «Гол (Кель) — личная армия Чингисхана. Правое кры-
ло „муйманэ" (бурунгар), иными словами, войско правой ру-
ки. Предводителем был Боорчи-нойон, а его заместителем был
Борагул-пойон. Левое крыло „мейсарэ", иначе говоря, войско
левой руки, а по-монгольски „джунгар". Предводителем был
Мухали-нойон, а его заместителем (сунгусун) Ная-нойон. В со-
ставе левого крыла (была) и тысяча Субэдай бахадура... обстоя-
тельства Субэдай-нойона приводятся в летописи повсюду»
[15, с. 266-267, 270, 272].
52
СцЬэдэи, Ксадимк, покорявшим бссленнцю
---------------- -<v? —<v>------ —-------------
Необходимо добавить, что в «штатном расписании» левого
крыла была и личная тысяча Бельгутая, брата Чингисхана, а так-
же то, что до конца первого десятилетия XIП века «тысяча» была
максимальной тактической единицей в монгольском войске. Хо-
тя исключения были — и во времена погони Субэдэя за мерки-
тами, и набеге Елюй Ахая на тангутов, и рейде Джучи на «север-
ные народы». Численность возглавляемых этими полководцами
нойск была значительно выше «уставной» тысячи. И конечно же,
нельзя не отметить главную часть монгольского войска — гвар-
дию, кешиг. Кешиг подчинялся непосредственно хану и состав-
лял костяк всего войска. Количественно гвардия постоянно
увеличивалась, в конце концов ее численность достигла тумена.
Устраивая свою армию, Чингисхан, его полководцы и Субэ-
дэй в их числе использовали подневольный труд пленных, осо-
бенно во время осадных действий. «Хошар» — так звали этих
несчастных, бросаемых на мечи сограждан, для того, чтобы, во-
первых, сохранить часть своих бойцов и просто чтобы заполнить
убитыми рвы бравшихся штурмом городов. Чудовищно! Самое
ужасное, что пройдет время, пройдут века, а это варварство
будет существовать и существует еще и по сию пору. Но «же-
лезному прагматику» Чингисхану и его ближайшему окруже-
нию, прошедшему сквозь «жесть» степной войны, лирика была
чужда. Они создавали армию, способную покорить мир. И эта
армия была создана.
Пройдет несколько лет, и мы увидим Монгольскую империю,
бьющуюся на фронтах, отдаленных друг от друга на многие тыся-
чи километров. Например, в 40-е годы XIII века тот же Субэдэй
громил хваленое рыцарство Западной Европы, Чормаган «до-
жимал» Закавказье, ну а китайско-корейский фронт на многие
деся тилетия, начиная с 1211 года, был постоянной точкой едино-
борства корейцев и китайских государств с «северными варвара-
ми». «К концу XIII века монгольские армии сражались в столь
о тдаленных друг от друга странах, что тевтонские рыцари и япон-
53
СцЪэеэн. Исаоннк,, покорлЬший меленную
------ -----СуО-------------------Г---
ские самураи, даже не подозревавшие о существовании друг дру-
га, бились с одним противником» [21, с. 3]. какого разброса бо-
евых действий мировая история не знала до колониальных войн.
И главное — монголы побеждали!
И этому масса причин. Во-первых, железная, даже жесто-
чайшая, дисциплина для всех без исключения — будь ты прос-
той воин или чингисид. Во-вторых, строжайшая субординация
(каан — темник — тысячник — сотник — десятник). В-треть-
их, скорость мобилизации. В-четвертых, «оперативное управле-
ние в бою» [6, с. 164 ] и «контроль за выполнением приказа, как
сверху со стороны начальника, так и снизу со стороны сослужив-
цев, так как все были сведены в систему круговой поруки» [6,
с. 165]. В-пятых, скорость, с которой передвигалось монголь-
ское войско, была просто фантастической — 50—60—120 км
в день не предел. И в этих условиях войска оставались абсолют-
но боеспособны, по крайней мере, могли выдвинуться в любом
направлении. В-шестых, идеально поставленная тактическая
и стратегическая разведка. И наконец, практика параллельного
(«за царевича») командования (и жизнеописание Субэдэя это
подтверждает), когда в течение одной кампании он был то во
главе небольшого отряда, то ему поручается ваном (царевичем)
«большое войско» или указывается на то, что он «назначен во
главе 10 000» [6, с. 177]. Ярчайшим примером этого является
«блицкриг» 1216 года, когда Субэдэй за несколько месяцев про-
шел от Балхаша до Джаиха начав великий кипчакский поход.
Весной 1204 года Чингисхан и его «ближние» уже прекрас-
но знали, что предстоит биться с найманами, чтобы победить,
чтобы влить остатки их конницы в свои ряды. Они уже пред-
ставляли, кем должны стать, но впереди еще столько событий
и столько проблем, без разрешения которых планы Чингисхана
попросту рухнут; однако планы есть, и их необходимо реализо-
1 Одно из наименований р. Урал.
54
СцЬэдэй. Всадник, пакаря&ишй вселенную
—---------------СуО——Суч> ----------------
пять. Между тем грозное войско нейманов уже недалеко, прибли-
жался час восхождения новых звезд и ниспровержения старых.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ПОБЕДА НАД НАЙМАНАМИ
В истории Монгольской империи вряд ли найдется сравне-
ние с той битвой, битвой с грозным племенем найманов, которая
произошла летним месяцем 1204 года. Главное — задачи перед
сражением у оппонентов были разные. Самое поразительное,
ч то Чингисхан выступал в данном случае как защитник единых
монгольских земель. От действий его войска зависело само су-
ществование и развитие монгольского государства. Зависело,
сумеет ли он сохранить ядро зарождающейся монгольской нации
или монголы — кияты, тайджуиты, кераиты и прочие — уйдут
вслед за татарами, оставив после себя лишь гордое имя да пре-
дание в истории, как «неуспевшие», «неудачники», «недоделан-
ные»... А примеры были. Что же, тогда история Великой Степи
пошла бы другим путем, и могло ли через века, в далекой перс-
пективе, спустя столетия родиться другое великое государство,
объединившее народы и дороги, их соединяющие от океана до
океана? Ясно одно, выступая против полчищ найманов, Чингис-
хан действовал (может, единственный раз!) как истинный за-
щитник своей Родины. Высокопарно звучит, но это так. И прос-
тые монгольские нукеры, и их полководцы знали свою судьбу.
Если воина-кочевника можно было «перекрестить», ведь исто-
рии известны примеры — киммерийцы становились скифами,
скифы — сарматами и т. д., то хана и его приближенных ждала
страшная смерть. Костры под котлами Джамухи уже разгора-
лись. Слишком много ненависти и неразрешимых противоречий
накопилось друг к другу у владык степных просторов. Слишком
55
СцЬэдэй. Всадник, нокорлЬшнн вселенную
-------------суо-су> <v> --------------
много пролилось крови и было кровников. Нельзя не согласить-
ся с тем, что таких военачальников Чингисхана, как Джэлмэ,
Боорчу или Субэдэй, на противоположной стороне ожидали со-
тни, повторюсь, сотни кровников, которые за гибель их родичей
желали бы вышеназванным багатурам смерти в кипящей воде
котла в качестве наиболее легкой. Полководцы Чингисхана это
знали и готовы были либо победить, либо погибнуть.
Центральную Азию ожидал бы кровавый угар и деграда-
ция населения, ибо победители вырезали бы всех детей, кото-
рые доросли до оси колеса, меркиты свой шанс не упустили бы.
И тогда с севера пришли бы на запустелые земли новые наро-
ды, которым потребовались бы многие десятки, а может, и со-
тни лет, чтобы достичь уровня хозяйствования бывших владык
этих территорий. А южные, а восточные соседи? Разве они
отказались бы от потока новых рабов и наложниц? А найман-
ское племя? Добившись победы в кровопролитнейшей бит-
ве, кем стали бы они? В лучшем случае их ожидала бы судьба
онгутов или прочих племен, охранявших Великую Стену. От
кого ? Но главное, в случае победы найманов мир потерял бы
не идеальную (далеко не идеальную!), но одну из моделей
своего устройства, модель, несомненно, построенную на на-
силии, но отвечающую в тот момент чаяниям простых аратов.
А что Чингисхан? Он был решителен, как никогда. Армия
после реорганизации, новых установок и предварительных ма-
невров была готова исполнить волю своего повелителя.
Итак, два страшных и беспощадных зверя приближались
друг к другу, готовые к последнему броску. Чингис оказался
в менее выгодной позиции. Перед битвой ему пришлось проде-
лать путь в несколько сот километров, т. е. от верховьев Онона
до Хангая, где Таян-хан со всеми своими ратями ожидал врага.
«Поначалу найманы чувствовали себя уверенно. Изловленная
ими монгольская лощадь находилась в жалком состоянии, да
и седло на ней было плохое, из чего сделали вывод, будто вся
56
конница противника доведена до изнеможения. В этом предпо-
ложении имелась доля истины: переход от Монголии, с Халхи
на
Хангай, действительно представлял из себя испытание не
из легких» [3, с. 120]. Но все-таки можно предположить, что
командиры авангарда монголов Джэбэ и Хубилай просто под-
сунули эту захудалую конягу найманам. Вообще, Таян-хан был
личностью, не отличающейся особой решительностью, у него
даже появились мысли потянуть время и еще подкормить коней.
I 1о час пробил! Коалиция, которую собрал Таян-хан, рвалась
разделаться с Чингисханом.
В лагере вместе с найманами «был глава обока ойрат Куту-
ка-беки... 1аян-хан соединился с обоками дорбенов, татар, ката-
кинов, салджиутов, так что мощь (их) войска стала чрезвычайно
большой» [18, С. 145]. Ну и конечно же, Джамуха — гур-хан
Степи, вождь меркитов Тохтоа-беки со своими дружинниками
прибыли поддержать врагов Чингисхана. Кроме того, Таян-хан
надеялся, что к нему подойдет владетель обока белых татар1
Алахуш и отправил посла «...сказать так: „Я узнал, что в вос-
точной стороне некто, кто объявил себя государем. На небе нет
двух солнц — неужели народ имеет двух владык?! Вы можете
содействовать моему правому крылу — я собираюсь отнять его
| 1эмучжина] лук и стрелы**» [12, с. 144]. Однако Алахуш сооб-
разил, где истинная сила, и тут же передал Чингисхану все, что
предлагал ему Таян-хан, а сам поднял своих онгутов и перешел
па сторону Чингиса. И все же силы были далеко не равны. Про-
шв 40—45 тысяч Чингисхана войск у найманской коалиции бы-
ло тысяч на 10—15 больше. Правда, перед самой битвой, в ночь,
монголы разожгли большое количество костров, чем ввели в за-
блуждение военачальников кайманов. Но их привел в чувство
сын Таяна Кучлук, обозвав «бабами и трусами». Главным обра-
зом досталось самому Таян-хану.
1 Белые татары — онгуты.
57
СцЪэдэй. Всадник, покарябмий вселенную
В шатре Чингиса в день перед битвой тоже состоялся военный
совет и также звучало несколько мнений. На том совете братья
хана высказали такие суждения, которыми гордились бы герои
любой эпохи. «Августейший младший брат [Тэмугэ]-Отчигин
сказал так: „Что следует сделать [с найманами], так это порешить
их как можно быстрее”... Бельгутай тоже высказался так: „Най-
маны хотят отобрать у нас лук и стрелы. Таким образом они счи-
тают нас ниже [себя]. Лучше умереть сообща, если мы обладаем
честью [чем терпеть презрение найманов ]“» [12, с. 144-145].
Судьба Центральной Азии решилась в битве у восточных
отрогов Хангайского хребта 16 июня 1204 года. Еще ночью
«найманы снялись... и двинулись в направлении реки Гамир;
по пути переправились через реку Орхон; близ местечка Цахир
Могод 1 их, заметили дозорные Чингисхана» [14, с. 152]. Чин-
гисхан отдал команду «трубить общий сбор и отдал распоряже-
ния, необходимые для начала боевых действий. До нас дошли
некоторые монгольские тактические термины: на марше войска
должны быть „густой травой**, перед началом боя „озером**,
в бою „шилом**» [3, с. 122]. Но здесь Чингисхан лично возгла-
вил авангард, действовал порядком «перекати поле». Центром
всей монгольской армии командовал брат Хасар, резерв был
в подчинении Тэмугэ-отчигина. Непосредственно командуя пе-
редовым отрядом, Чингисхан плечом к плечу сражался вместе
со своими боевыми соратниками Хубилаем, Джэбэ, Джэлмэ
и Субэдэем. Хан был уверен, что лишь эти командиры смогут
реализовать его план и малыми силами заставить врага панико-
вать. В передовом отряде насчитывалось шесть тысяч бойцов,
но бойцов отменных, и рубак, и стрелков под стать командирам.
«Тэмуджин приказал небольшими арбанами рассредоточиться и,
незаметно приблизившись к противнику в предрассветной тьме,
1 Цахир Могод, недалеко от горы Наху-хун. Эта гора, по мнению монголь-
ского исследователя X. Пэрлээ, находится на правом берегу реки Орхон; ее
современное название — Лях баян (Чингисиана. С. 299).
58
Ci/Ьэдэй. Бсадинк, некоря^исий вселенную <^j|
------------------СуО-СуО-—--Gyo- ----------------
нападать с разных сторон. Такая тактика не позволяла врагу ни
оценивать число нападавших, ни дать им организованный отпор
г какой-то одной стороны лагеря. Нанеся молниеносный удар
и сколь возможно серьезный урон противнику, арбаны так же
быстро отступали в разные стороны, не давая врагу времени
опомниться или организовать погоню» [16, с. 146].
Уже различая в предрассветных сумерках всадников, видя
их решительность и порыв к битве, Таян-хан спросил находя-
щегося рядом Джамуху:
«— Что это за люди? Они подгоняют так, как волк под-
гоняет к овчарне стадо овец.
— Мой анда Тэмучжин собирался откормить человеческим
мясом четырех псов и посадить их на железную цепь. Должно
быть, это они и подлетают, гоня перед собой наш караул. Вот
эти четыре пса:
Лбы их — из бронзы,
А рыла — стальные долота.
Шило — язык их,
А сердце — железное.
Плетью им служат мечи,
В пищу довольно росы им,
Ездят на ветрах верхом.
Мясо людское — походный их харч,
Мясо людское в дни сечи едят.
С цепи спустили их. Разве не радость?
Долго на привязи ждали они!
Да, то они, подбегая, глотают слюну.
Спросишь, как имя тем псам четырем?
Первая пара — Джебэ с Хубилаем,
Пара вторая — Джелме с Субетаем ’.
Перевод С. А. Козина (Сокровенное сказание монголов. § 195).
59
СцЬэдэй. Reaдник, нокор&бтцц вселенш/ю
Услышав ответ Джамухи, Таян испугался и приказал войску
покинуть занятые позиции. Ни на шаг не останавливаясь, мон-
голы „прыгали от радости*4, стремясь взять найманов в клещи»
[3, с. 122].
Вот какой оценки были удостоены четыре полководца Чин-
гисхана. А ведь, по сути, с «утренней атаки» и начался конец
воинства Таян-хана. Восхищаясь «готической» поэзией «Сокро-
венного сказания», все же не могу не прицитировать еще одну
версию «о четырех псах» в замечательном переводе А. Меле-
хина.
Не сердца у них, а уголья,
Языки — что острые колья.
» И носы у них, как зубила,
И не лбы — чугунные била,
Четыре бешеных пса.
Оборвали железные цепи,
Побежали они через степи.
Как слюна-то из пасти брызнет —
Посягают на тысячи жизней
Четыре бешеных пса.
С диким воем, с рыком и лаем
Мчится первым Зэв с Хубилаем,
Вслед — Зэлмэ, Субэгэдэй... Вся свора.
Тэмужина анды опора —
Четыре бешеных пса.
Их питье — лишь роса одна,
Их еда — своя же слюна,
Ветры их па себе несут,
Лишь колчаны друзьями зовут
Четыре бешеных пса.
[14, с. 152-153]
60
Не выдержав первой утренней атаки, найманы начали от-
ступать в горы, и отступать в достаточном расстройстве боевых
порядков. Таян-хан хотел еще что-то спросить у «всезнающего»
Джамухи. Однако тот, хоть и «гур-хан» Степи, но к тому мо-
менту, собрав свои сотни, попросту сбежал. Он уже знал, чем
закончится сегодняшний день.
Наблюдая за отступлением найманов, Чингисхан «построил
воинов в боевой порядок, который называется „озеро**. Войска
растягивались длинной цепью, передний ряд выпускал во врага
стрелы залпом и гут же отходил назад, давая место следующей
волне. Подобно прибою они накатывались на позиции против-
ника, нанося удар и тут же исчезая... Отступившие пристраи-
вались в заднюю часть колонны и формировали новую „волну**.
1акая так тика вынудила найманов растянуться в длинную цепь,
чтобы защищаться от широких „волн**. Как только их войска
растянулись достаточно широко, 1эмуджин перешел к треть-
ей части своего плана. Он перегруппировал отряды в боевой
порядок, называемый „шило**» [16, с. 147]. Скорее всего, во
главе «шила» были «бешеные псы» — герои утренней схватки.
«Воины выстраивались узким, но чрезвычайно глубоким стро-
ем, что позволяло сосредоточить всю силу удара в одной точке
и прорваться через растянутые ряды найманов» [16, с. 147].
«...Государь ожесточенно сражался с найманами вплоть до ве-
чера... На следующий день остатки полностью капитулировали.
1огда дорбены, татары, катакины и салджиуты, всего четыре
обока, тоже пришли и сдались» [12, с. 146]. Таян -хан погиб,
кстати, «застрелил его» брат Субэдэя Хулухур, который еще
долгие годы будет служить под руководством Мухали сотником
112, с. 226].
Остатки некогда грозной античингисовой коалиции разбе-
жались кто куда, а вот Джамухе, видать, бежать было некуда.
Пли он этого не хотел? Набегался то за одним, то от других.
(. удьба этого человека и трагична, и закономерна. Монгольский
61
jp. СрЪэдэй. "KcailHUK., покмрябший вселенную
Гамлет, последний вольный нойон, искусный воин, для которо-
го жизнь под чьей-то подавляющей властью была невмоготу,
Джамуха скитался с несколькими своими последними нукера-
ми, потеряв все — жену, ставку, «гур-ханство». Но скитания
эти вечно продолжаться не могли. Страна отныне принадлежала
Чингисхану, и в конце концов он предстал перед андой Гэмуд-
жином и сам просил себе казни, казни без пролития крови, каз-
ни для монголов почетной. Чингисхан не смел отказать своему
побратиму...
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
1205 ГОД
После одержанной победы над найманами каждому из своих
«четырех псов» — Джэлмэ, Хубилаю, Джэбэ и Субэдэю —
Чингис доверил руководство самостоятельными военными кам-
паниями. Для 29-летнего Субэдэй-багатура прошедшее сраже-
ние явилось экзаменом, который позволил ему считаться своим
в среде полководческой элиты Чингиса, более ни одна крупная
операция монголов, при наличии Субэдэя на месте, не обходи-
лась без его либо непосредственного участия, либо совета, либо
помощи проверенными людьми. На заслуженном основании он
мог уже гордо именовать себя тысячником, проведя целый день
в авангарде в ходе битвы у Хангая и командуя приданными ему
воинами. Очень скоро хан подтвердит его статус хотя бы тем,
что отправит с более чем тысячным отрядом в погоню за остат-
ками меркитов и найманов.
В 1202 году у Субэдэя родился сын Урянхатай, и, наверное,
дальнейшее продвижение по службе было для него в этой свя-
зи лучшим подарком от своего господина. Все они — «псы»
Чингисхана, и в этом нет ничего зазорного по меркам того века,
62
были чрезвычайно амбициозными и желали как можно боль-
ше и пожирнее «куснуть». Действительно, в семьях «ближней
дружины» наблюдался явный достаток, нойоны «щеголяли»
в качественных и дорогих доспехах, серебро украшало и людей,
и коней, и застолье.
Летом 1204 года монгольское войско переживало «пробле-
му роста», одни части расформировывались, другие пополня-
лись, Чингисхан проводил мероприятия по дальнейшему его
усовершенствованию, свыкаясь с мыслью о том, что он стал
наконец-то хозяином Монголии. В то же время его не покида-
ло намерение разделаться с меркитами. К самым ненавистным
Чингису племенам относились татары и меркиты, и тому были
веские основания — татары умертвили отца Чингисхана, Есу-
гея, а меркиты в свое время похитили первую (главную) его же-
ну, Бортэ. И если с татарами ему удалось разобраться на все
сто — остатки этого великого и заносчивого степного народа
сдались монголам после сражения с найманами, то с меркитами
оставалось еще множество проблем. И главное, их вождь То-
хтоа-беки, счастливо избежав смерти после «битвы за Бортэ»
и череды не менее кровопролитных схваток, продолжал проти-
водействовать новому владыке во всех его начинаниях. Причем
Чингисхан тяжело переносил неоспоримый факт: его перве-
нец — Джучи — появился на свет в период пребывания Бортэ
в меркитском плену, и хотя повелитель монголов безоговорочно
«признал Джучи своим», проклятый «меркитский след» шлей-
фом тянулся через всю жизнь Потрясителя вселенной.
«В 1205 году Чингисхан отправил на запад войско Субе-
дся. Кроме покорения мелких племен он должен был поймать
бежавших детей 1охтоа-беки» [7, с. 92—93]. «В том же году
Коровы (1205) отдавал Чингис-хан приказ. Посылал он Субее-
тая... преследовать Тогтогаевых сынов...» [22, § 199]. Так же
наверняка было распоряжение хана по возможности уничтожить
и лидера меркитов. Отправляя своего преданного полковод-
63
СуЪэдэй. Всадник, покорявший- вешенную
- ------------------оуО— 4>^>-Суч>----- —----------
ца, Чингисхан дает Субэдэю достаточно длинное наставление
с указаниями в первую очередь беречь и людей, и коней в пред-
стоящем дальнем походе. «Памятуя о дальней дороге, береги-
те у ратников коней их, пока они еще не изнурены. Берегите
дорожные припасы, пока они еще не вышли. Поздно беречь
коней, когда те пришли в негодность; поздно беречь припасы,
когда они вышли. На пути у вас будет много зверя. Заглядывая
подальше в будущее, не загоняйте служивых людей на звериных
облавах. 11усть дичина идет лишь на прибавку и улучшение про-
довольствия людей. Не охотьтесь без меры и срока. Иначе как
для своевременных облав не понуждайте ратных людей надевать
коням подхвостные шлеи. Пусть себе ездят они, не взнуздывая
коней. Ведь в противном случае как смогут у вас ратные люди
скакать? Сделав потребные распоряжения, наказывайте нару-
шителей поркою. А нарушителей наших повелений, тех, кто из-
вестен нам, высылайте к нам, а неизвестных нам — на месте же
и подвергайте правежу» [22, § 199].
Субэдэй уже ранней весной 1205 года кинулся за меркитами,
перевалил через монгольский Алтай в сторону Черного Ирты-
ша, где севернее, в районе озера Зайсан, его поджидали Тохтоа-
беки, Кучулук, Куду, 1ала и Чилаун. По-видимому, численный
перевес был опять на вражеской стороне, и они рассчи гывали,
что войско Субэдэя будет утомлено переходом через заснежен-
ные горы. Но враги не учитывали того, что преследующее их
войско было войском победителей и моральный дух среди вои-
нов-монголов был несоизмеримо выше, чем у битых-перебитых
меркитов и найманов. Субэдэй выматывал врага постоянными
передвижениями своих сил, дезинформируя их о численности
и качестве монгольского войска. Похоже, никакого «генераль-
ного сражения» не произошло: он попросту выдавливал найма-
но-меркитов все дальше на север. "Гам «союзники» окончательно
разделились. Кучулуку все-таки удалось прорваться к кара-ки-
даням, а вот меркитам пришлось хуже. «Значительная часть их
64
СуЬэдэй. Ксадник, покорявший вселенную
_ ---X------------С^> —СгЭ --------- * - ---
утонула в весеннем Иртыше» [3, с. 128], а затем они удалились
в степи, лежащие севернее Балхаша, где и скрывались «на про-
тяжении долгого десятка лет, перекочевывая от Эмиля к Тарба-
гатаю, до Голодной степи» [3, С. 128].
Субэдэй-багатур гонялся за остатками меркитского воинства
по нынешнему восточному Казахстану, нанес им максимальный
урон, а главное, несмотря на то, что основные цели похода не
были достигнуты, и враги остались живы, им — Субэдэем —
была проведена первая дальняя разведка на запад, явившаяся
подготовкой той «волны», исходящей из Монголии, которая
началась через несколько лет. И этот первый рывок в сторону
Мугоджар и Арала явился очень ценным опытом для всей мон-
гольской армии. «...Субэдэй-Бахадур стал в среде монгольских
военачальников настоящим „специалистом** по западным похо-
дам: без него не обходилась пи одна военная акция монголов
против западных народностей» [25, с. 2311. В том же 1205 году
войско Субэдэя вернулось в ставку. Судя по всему (хотя пов-
торимся — не все задачи были выполнены) — Чингисхан был
доволен. В преддверии великих планов, которые он вынашивал,
о таких врагах, как меркиты и найманы, можно было забыть.
11ока забыть. А Субэдэй — Субэдэй был нужен здесь, ря-
дом.
И еще очень интересный момент. Ряд источников и иссле-
дователей считают, что Тохтоа-беки погиб во время военной
операции, которой руководил сам Чингисхан. Расхождение по
датам достаточно большое — от 1205 до 1209 года. И наверное,
справедливо было бы, если б своего главного обидчика наказал
когда-то никому неведомый Тэмуджин. Но та ситуация, кото-
рая сложилась перед Великим Курултаем 1206 года, где при-
нимались судьбоносные для Монголии решения, та гигантская
работа, которую вел Чингисхан, готовя свои Великие законы, не
позволяли ему чисто физически заниматься каким-то там жал-
ким 1бхтоа и его сыновьями. 1ем более что ответственные за их
65
I .. 3
«ликвидацию» были назначены. Были у Чингисхана и другие не
менее важные заботы внутри создаваемого каганата. В первую
очередь — постоянная подготовка к внешней экспансии. Пре-
тензии были ко всем! Во-вторых, ему было нужно окончательно
централизовать власть в своих руках, задушить в зародыше лю-
бые мысли на этот счет у других представителей «Золотого рода».
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ВЕЛИКИЙ КУРУЛТАЙ
В самом начале весны 1206 года у истоков реки Онон
«...собрались все войска, защищавшие „девятиножное белое
знамя“ в боях... Это собрание — курултай — было высшим
органом власти, и только оно имело право доверить функции
управления определенному лицу, именующемуся в дальнейшем
ханом. Его поднимали на войлоке над головами окружавшей его
толпы, а та криками выражала свое согласие повиноваться ему.
Разумеется, ханом был вторично избран Тэмуджин, и курултай
подтвердил его титул — Чингисхан. Требовалось определить
также имя народа, ядром которого были верные сторонники
Чингисхана вместе с их семьями и домочадцами. Тогда они на-
зывались „монголы", и это звание было официально закреплено
за вновь сформированным народом войском.
Здесь самым примечательным обстоятельством было то, что
монгольское войско выросло с 13 тыс. добровольцев 1 до ПО тыс.
регулярной армии. Ясно, что пополнение шло за счет включения
в войска побежденных. Но ведь люди — не шахматные фигу-
ры. Оказавшись в армии победителя, они ни разу не прояви-
ли нелояльности новому хану, а это значит, что для них были
1 Вспомним битву 13 куреней.
66
Сидэдэа. Всадник, покорявший бешенную
-----—--------Ч-уьХ—-------- --------------
11МД.ШЫ приемлемые условия существования. Ведь на каждого
мопголького ветерана приходилось десять новобранцев военно-
пленных, привыкших бунтовать даже против своих племенных
иппов. В этой армии сила была на стороне побежденных, но они
быстро стали верноподданными. Думается, что здесь сыграла
решающую роль степная традиция централизованной сильной
плас ти, способной противостоять оседлым соседям: чжурчжэ-
ннм, тангутам и мусульманам» [2, с. 183-184]. Ну а тем, кто
»»»• хотел жить в сильном, способном защитить себя государстве,
подобно меркитам, хори-туматам, найманам, приходилось ски-
uiTtiCH на периферийных территориях.
1лавное в другом. Чингисхан победил умением организо-
вывать относительно безопасное и даже сытное состояние ко-
чевнику-скотоводу в течение всего 15 лет. Итак, титул Гэмуд-
rttinia — Чингисхан, которым он был наречен в 1189 году, был
под твержден с еще большей помпезностью и большим значени-
ем. Если раньше его хотели видеть владыкой лишь несколько
обленившихся от власти князьков, то при нынешней ситуации
। пмпатии к Чингисхану как лидеру нарождавшейся государст-
венности были у большинства жителей Монголии. Китайский
хронист XIV века доводит до нас в хронике «Юань ши»: «[ГЬ-
। ударь] был возведен на каанский (хуанди) престол у истока
реки Онон. Все князья и нойоны вместе почтительно препод-
iii'i ли [ему] титул — Чингис-каан» [12, с. 146-147]. Хуанди
означает с китайского «император», и летописец лукавит, име-
нун Великого Каана императором. Лишь внук Чингисхана Ху-
Онлай ' спустя более чем полвека будет первым официальным
носителем этого титула, как основатель династии Юань. Но,
вне всякого сомнения, уже тогда, в 1206 году, Чингисхан был
достоин и умом, и поступками, и заслугами именоваться импе-
ратором.
Хубипай родится в 1209 году.
67
СиЪэдэй. Ксадник, покорявший вссяеннрк
—2------------- ОуЭ- СуЗ СуЭ----------
Чингисхан всадник. Китайское изображение[3, с. 96-97]
и/дэдэй. Всадник. покорявший вселенную
ОуО С/\Ч> OjO ------- ----—
Гам, в верховьях Онона, наверное, впервые собрались все
сподвижники новоиспеченного каана. И надо отдать Чинги-
су должное — своих соратников он не забыл. « 1ак из „людей
длинной воли" была создана военная элита, которую нельзя на-
звать ни аристократией, ни олигархией... Считать командиров
войсковых соединений аристократами неправильно по одному
тому, что должности они получают за выслугу, а за проступки
могут быть разжалованы» [2, с. 184—185].
Субэдэй-багатур в числе наиболее отличившихся был по-
жалован в тысячники, хотя, как нам известно, подобными во-
инскими соединениями он командовал и ранее. В «Сокровенном
сказании монголов» перечислены все тысячники, и многие из
них могли бы составить элиту командного состава любой армии
тех времен, да и не только. По-разному сложились их судьбы.
Кто-то вскоре погиб, кто-то был наказан и разжалован. Но
были и те, кто прожил достаточно долгую жизнь в кровавом
мареве XIII века. Интересно было бы увидеть их общее фото.
Вспомни те фотоснимки командщюв воинских соединений времен
гражданской войны в США, Мексике или России. Думаю, что
у тысячников, темников и особо приближенных к Чингисхану его
«верных псов» и «маршалов» лица так же не расплывались бы
в дежурных улыбках. 1лаза, наполненные сталью решимости, ру-
ки, только что оставившие доспехи, крепко держат мечи — да.
это были «люди длинной воли». И тут встают перед глазами
фотографии великих индейских вождей, столь же сурово-во-
инственных, сколь и наивных. Сидящий Бык, Дождь На Лице,
Волчий Плащ, Защищающийся Медведь — наверное, они по
нраву пришлись бы Чингису'.
Чингисхан кроме звания тысячников «пожаловал девяносто
пяти военачальникам ярлыки на звание темников» [7, с. 102],
однако «слово „темник** должно приниматься не в буквальном
См. комментарии, п. 2.
69
смысле, как равнозначное выражению „начальник тьмы", т. е.
командир десятитысячного корпуса... скорее „темник" означает
здесь нечто вроде „чина" подобно тому, как в современных арми-
ях „дивизионный генерал" может командовать не только диви-
зией, но и корпусом, и даже армией» [7, с. 135], а также и пол-
ком, и бригадой. В условиях острого военного противостояния
выбирать не приходится. Делалось бы дело! «Старшие вожди, на
которых во время войны возлагалось командование такими круп-
ными единицами... назывались „орхонами“... при Чингисхане их
было одиннадцать человек» [7, с. 135]. Был ли Субэдэй-багатур,
которому в 1206 году исполнился тридцать один год, одним из
орхонов? Сказать трудно, но попробуем проанализировать гла-
ву «Сокровенного сказания» о «пожалованиях сподвижникам»
и «похвале гвардии».
«И молвил еще Чингисхан, обращаясь к Хубилаю:
„Ты шеи дюжим молодцам сворачивал
И наземь исполинов запросто валил.
Сейчас Зэв и ты, Зэлмэ и Субэгэдэй —
Вы четверо, подобно верным псам,
Мне преданы и телом и душой.
Куда я только вас ни посылал,
Вы отправлялись по команде сразу,
Вершили дело точно по приказу,
Крушили скалы, камни разбивали.
В любое место шли,
Во все пределы,
Воинственное вы вершили дело,
Вы бились насмерть и — не отступали.
Когда я мог, как верных псов, с тобой Зэлмэ, Зэв и Субэгэ-
дэя туда отправить, где были вы всего нужнее; когда богатырей
бесстрашных Боорчу, Чулуна, Мухали и Борохула мог при себе
70
СуЬэЪэй. всадник, покорявший вселенную
держать я днем и ночью; когда уругудов и мангудов храбрых,
ведомых Журчудэем и Хуилдаром, мог выставить передовым
отрядом, — тогда лишь я душою был покоен» (14, с. 175].
Далее «Сокровенное сказание» устами Чингисхана вещает
о еще нескольких преданнейших слугах и также сообщает об их
неоспоримых заслугах. Но факт остается фактом. Субэдэй на-
зван в числе десяти самых надежных и верных вершителей воли
Чингисхана, что лишний раз подтверждает его высокое положе-
ние в 1206 году на Великом Курултае. Ведать же всеми военны-
ми делами Чингисхан поручил Хубилаю, выходцу из племени
бурлас1. Хубилай, подобно Боорчу и Джэлмэ, был одним из
первых нукеров Гэмуджина, к которому примкнул в 1181 году.
С некоторыми из перечисленных выше военачальников Субэ-
дэй проведет долгие годы совместной службы. С Джэбэ-нойо-
ном они совершили удивительный поход на Запад, а Мухали,
не успевший сокрушить империю Цзинь, передаст эстафету
Субэдэю, который взятием Кайфэна в 1233 году поставит точ-
ку в покорении Северного Китая. А вот Борохул погибнет всего
через год или два во время похода на хори-туматов.
Но величие Курултая 1206 года не в количестве выпитого
и съеденного, не в количестве похвальных речей и наград спод-
вижников и даже не в очередном провозглашении Тэмуджина
Чингисханом. На Курултае была принята Яса — кодекс зако-
нов, по которым отныне была обязана жить вся Монгольская
империя, все, что прописано в Ясе, должно беспрекословно вы-
полняться. Основное наказание за нарушение закона — смерть.
Яса сыграла огромную роль в жизни Субэдэя. Он, выходец из
диких лесостепных урочищ, который прекрасно понимал, что
не случись ему стать соратником Чингиса, то вряд ли он смог
реализоваться в том мире, мире, где лишний день существова-
Родом из племени бурлас был другой великий завоеватель, а именно Тимур
Тамерлан.
71
ния уже само по себе достижение, успех. Естественно, в своем
роду Субэдэй был бы далеко не последним представителем.
Но охота, грабеж проезжих да неумеренное распитие молочной
водки на родовых застольях — вот жизненный предел урян-
хая. Можно было пойти и в наемники, но сколько сражений
выдержит наймит, которого всегда норовят поставить в первый
ряд?
Вернемся к Ясе. Субэдэй увидел в ней стержень, увидел
главное, что объединяет людей и защищает их от хаоса и бес-
предела. Безусловно, Яса — очень жесткий документ, но бла-
годаря этому кодексу Субэдэй понял, что отныне появилась
возможность достичь легендарной мечты любого завоевате-
ля — «последнего моря...» Безусловно, Субэдэй был шама-
нистом, и где-то там, в его подсумках или походных торбах
(а может, в карманах широченного дэла), хранились родовые
онгоны с клыкастыми пастями, намазанными кровью. И естест-
венно, багатур был неграмотным, но Ясу он знал наизусть. Ее
знали наизусть все монголы и те, кто к ним пристал. 99,9 %
неграмотные, но знали. Все очень просто, в монгольском вой-
ске и народе законы, приказы, депеши просто учили наизусть
и чаще всего в песенной форме, хором, посотенно. Сколько,
интересно, голов слетело за неправильную трактовку Великого
закона или неправильно выраженное донесение? Именно чет-
кое выполнение распоряжений Чингисхана и беспрекословное
подчинение Ясе позволили Субэдэю по месту своего рождения,
прямо скажем, «лесному дикарю», который, не сведи его судь-
ба с Тэмуджином, мог, может быть, пару раз в жизни увидеть
захудалого китайского чиновника или мусульманского купца,
стать тем, кем он в конце концов стал. Полководцем, по срав-
нению с которым Александр Македонский, прозванный Вели-
ким, — лилипут!1
1 Да простят меня почитатели Александра!
72
СцЬэ^эн.
Ксадник,
пок.о[?яЬший бсслсннцн!
И еще один очень важный факт, который вытекает уже не
из Ясы, а из Билика (поучения Чингисхана). Известно, что
монголы баловались хмельным, и не то чтобы простые воины, но
и сотники, и темники, да что там говорить, принцы крови и ве-
ликие ханы напивались до белой горячки. Однако, думаю, что
Субэдэй-багатур не совершил бы столько блистательных побед,
если бы пил сверх меры, да и прожил он по меркам даже ны-
нешнего века достаточно. Меру в питье он знал, и однозначно,
что Субэдэй соблюдал один из Биликов Чингисхана: «В вине
и водке нет пользы для ума и доблестей, нет также добрых ка-
честв; они располагают к дурным делам, убийствам и распрям;
они лишают человека вещей, которые он имеет, и доблести, ко-
торой он обладает. И становятся постыдны путь и дела его...
Военачальник, жадный до хмельного зелья, не может держать
в порядке дела тысячи, сотни и десятка, не может довести эти
дела до конца» [14. с. 482]. Все эти поучения Субэдэй знал,
потому и прожил долго, потому-то и выиграл десятки сраже-
ний, потому-то и не разорял сдавшиеся без единого выстрела
города. Но тогда, на Великом Курултае 1206 года, они весели-
лись — эти «медноголовые псы», готовые ринуться куда и на
кого угодно по воле своего господина. Джэбэ и Субэдэю Чин-
гисхан персонально повелел еще формировать свои тысячи из
людей, пригнанных из похода и править ими, ибо право это «они
(Субэдэй и Джэбэ. — В. 3.) стяжали своими собственными
трудами» 122, § 221]. Это прямо указывает на намерение Чин-
гисхана продолжить формирование самой боеспособной едини-
цы средневековья — тумена.
Шел 1206 год. Евразия не ведала еще о том, что века XIII,
XIV, XV да и XVI будут эпохой владычества монголов и тю-
рок, союз которых перевернет все понятия «цивилизованных»
европейцев о том, кто или что является центром вселенной.
И какой-нибудь австрийский барон, вскарабкавшись однажды
на смотровую площадку своего донжона, в ужасе вдруг увидит,
73
СиЪэдэй. 'Кса^ник, покорявший вселенную
что поля, леса, луга и весь окружающий его мирок, который он
до сих пор считал своим, наводнен тысячами всадников на ни-
зеньких лохматых лошадках, всадников, которые сметали одно
царство за другим, одну империю за другой и вот добрались до
этого самого барона, которому и не остается ничего, кроме как
нарушить Билик Чингисхана о вреде пьянства...
НЕПОБЕДИМЫМ ТЕМНИК
Субэдэй — опора и поддержка
в кровавых битвах, [он] отдает все
силы служению нашему дому, мы
весьма одобряем его!
Чингисхан.
«Юань Ши», цзюанъ 121
СуЪэдэй. всадник, покорявший бсслснн^ю
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СОЗДАНИЕ ВЕЛИКОГО КАГАНАТА
Центральным событием в истории Монголии, вне всякого
сомнения, является Великий Курултай 1206 года, возвестивший
миру о появлении повой степной державы. Но нельзя забывать
о том, что годом раныпе был совершен «...первый поход монго-
лов против настоящего развитого государства... в страну тангу-
тов» [6, с. 2791. И хотя этот поход, по сути, был набегом, он
представлял из себя первую экспансионистскую акцию монго-
лов. Елюй Ахай, который руководил нападением, «...захватил
людей с их верблюдами и вернулся обратно» [12, с. 146]. Кро-
ме того, была разграблена пара небольших городов. В это же
время Субэдэй-бага гур, ринувшись в погоню за меркитами, до-
статочно глубоко проник в район Дешт-и-Кипчак, осуществляя
тем самым стратегическую разведку для будущих вторжений,
которые Чингисхан, несомненно, планировал. Начиналась но-
вая эпоха — эпоха завоеваний. Выдающийся русский ученый
Г. В. Вернадский дал наиболее точное определение этому собы-
тию, подчеркивая значение монгольской экспансии в XIII веке.
«Монгольская экспансия... была одним из важных и судьбонос-
ных взрывов в истории человечества, которые время от времени
меняют судьбы мира. 11о масштабам своего влияния на всемир-
ную историю она может быть соотнесена с варварскими нашест-
виями V века, которые опрокинули Римскую империю, положив
конец древнему миру, а также с триумфальным маршем ислама
в VII столетии... Монголы прошли путем скифов, сарматов, гун-
нов, им предшествовали... печенеги и половцы», но, «принимая
во внимание масштабность территории, завоеванной монголами,
мы можем сказать, что монгольская фаза кочевнической экс-
пансии составила кульминацию этих натисков» [24, с. 9-12].
1ем временем Чингисхан и не думал давать соседям ника-
кой мирной передышки. В 1206 году состоялся «...карательный
СнЬэдэй. Ксагнмк, покорявший Ьселснн^ю
, , — — , — - - ^Лу'О- - । — . — — ...
поход на найман...» [12, с. 147]. 1207 год «...вторично ходили...
походом на Си Ся, овладели городом Орохай» [12, с. 147].
В том же году киргизы, приняв монгольских послов, доброволь-
но перешли на сторону Чингисхана. А старший сын Великого
каана Джучи в 1207 году совершил первый «самостоятельный»
поход против «лесных народов». Военное предприятие, возглав-
ляемое Джучи, можно назвать вполне удачным, были заняты
огромные территории в районе верхнего Енисея, к северо-западу
от Иртыша и Байкала. «Сокровенное сказание» дает длинный
список племен, покоренных сыном Чингисхана, упоминается
в этом списке и племя бажигидов (башкиров)» [14, с. 190, 326].
Но в данном случае речь не идет о «покорении» — скорее все-
го, передовые отряды монголов повстречались с каким-то баш-
кирским родом, откочевавшим на восток гораздо дальше, чем
обычно.
О том, что в походе против «лесных на^юдов» Субэдэй при-
нимал участие, «Сокровенное сказание» не упоминает, но надо
полагать, что без него эта кампания не обошлась хотя бы по той
причине, что чуть более года назад он уже побывал на крайнем
востоке Дешт-и-Кипчак и кому, как не ему, было сопровож-
дать царевича. Тем более что в «Юа нь Ши », во 2-й биографии
(цзюань 122) [12, с. 242], отмечены его заслуги в покорении
земель к северу от «главного юрта» — «родовых земель Чин-
гисхана» [12, с. 290]. Кроме всего, а это не подлежит сомнению,
Субэдэй активно «разбирался» с лесными племенами не только
к западу и северо-западу от оз. Байкал, но и к востоку и северо-
востоку от него, в землях, именуемых у «мусульманских авторов
вроде „стран Мрака“» [12, с. 290]. А кому, как не урянхаю,
для которого тайга была родным домом, надлежало отвечать за
покорение «лесных народов»?
В результате всех этих «мероприятий» у Чингисхана поя-
вились новые даньщики и еще один источник людских резервов
для будущей войны, например, с Империей Цзинь, план кото-
78
СуЬэдэи. Ксадннк, покорявший
-- ~ — --- ~~~ -_ ~ ~~~ ^У'*• п _ — _ - - - - _
рой он вынашивал, «...однако не осмелился двинуться необду-
манно» [12, с. 147].
— направления походов, совершенных
монголами
Начало монгольской экспансии (1205-1210 гг.)
В 1208 году Чохтоа-беки и Кучулук вновь кочевали вместе.
Знамена этих вождей развевались над Тарбагатайским хреб-
том, напоминая Владыке монголов, что меркито-найманы еще
не сломлены, и хотя им было не привыкать бегать от грозных
полководцев Чингиса, они опять размахивали мечами. Но в этот
раз все было гораздо серьезнее. Чингисхан в 1208 году двинул
против них, видимо, сразу два войска «...под началом своих луч-
ших воевод Джэбэ и Субедея» [7, с. 169]. Им были поставлены
две задачи: Джебе — уничтожить Кучулука, Субэдэю — по-
кончить с Чохтоа-беки. Кучулук и Чохтоа-беки разделились, «...
царевич Кучлук со своими соплеменниками ушел в Семиречье,
79
был там ласково принят гурханом Чжулуху» [2, с. 187] и та-
ким образом ускользнул на время от Джэбэ. А вот Тохтоа-беки
с сыновьями и всем войском кинулись удирать от Субэдэя на
север, рассчитывая, что и на этот раз все обойдется. Не обош-
лось. Вождь ойратов Хотуга-беки и его люди послужили про-
водниками монголам. «В 1208 году... Субэтэй настиг и выну-
дил к битве кайманов и меркитов в долине Иртыша у впадения
в него Бухтармы. Вождь меркитов 1окта пал в бою, его дети
бежали к кыпчакам (в северный Казахстан)...» [2, с. 187]. «Не
имея времени и возможности унести его тело с поля боя, сыно-
вья „из уважения" отрезали ему голову, чтобы забрать с собой
и воздать последние почести» [3, с. 128]. Итак, главная зада-
ча — покончить с Гохтоа-беки — была выполнена, его сыновья
Куду, Гал и Чилаун, как и Кучулук, па какое-то время исчезли,
но наверняка знали, что покоя им не будет. А нужен ли был им
покой?
Субэдэй, вернувшись из похода, сразу же попал в кругово-
рот придворных интриг, которые сотрясали трон самого Чин-
гисхана. Субэдэй был очень нужен в этот момент своему хану
и возвратился вовремя, так как в ставке повелителя возникла
оппозиция во главе с главным шаманом 1эб- Гэнгри и родным
братом Чингиса — Хасаром. Дошло до того, что Хасар решил
отделиться от брата. «Его заставило „отложиться" все более
и более растущее „самовластие" и авторитет Чингисхана, его
стройная организация, основанная на строгой соподчиненности
как по административной, так и по военной части, полноте его
власти, чувствующейся везде и всюду, — все это стушевывало,
обезличивало такую сильную, своенравную натуру, каким был
Касар» [7, с. 94]. В конце концов Хасар, забрав тысячу триста
своих нукеров, ушел от Чингисхана. Последнего не могли не
тревожить замыслы брата, который был воином с большой бук-
вы и обладал качествами, от которых враги замирали в страхе.
Вог какую оценку давал Хасару в свое время Джамуха:
80
СуЬэдэй. Всадник, нокаряёшнй ёсе^сннрю
-- — •—— — - - - - _ . .... - ----—— -———- . . . -, . _ .
...Огэлун хатан сын
Сюда несется вскачь,
Он Хасаром зовется у врагов,
Вскормленный человеческий силач.
Верзила грозный, вымахал в сажень,
Блестя броней, напропалую мчится.
И кажется, навис уже, как тень,
Свежатиною жаждет поживиться.
Могуч!., (яни его хоть три быка —
Упрется Хасар, и не сдвинешь с места.
Утроба велика не велика —
Шутя трехлетку-коровенку съест он.
А доведется воина настичь,
Так тут ему и вовсе не задача:
Проглотит человека, словно дичь,
С колчаном и со стрелами в придачу.
11редставьте, человек стоит живой,
Вдруг тень падет — и вмиг его не станет.
А злыдень помотает головой —
И жертва даже в горле не застрянет.
А если Хасар гневом распален,
Хватает из колчана стрелы он,
В намеченную цель проворно мечет.
Случится, жертва не видна порой
И от стрелка сокрыта за горой —
Стрела его сразит иль изувечит.
81
СиЬэдэн.. ЪсаЬншс, покорявший вселенную
- <суо----СуЭ--- - —-----
Взъярился Хасар и рассвирепел —
Возьмет охапку самодельных стрел
И вроде в пустоту метнет их кучей.
Перемахнут они за гребень гор,
И будет войску за горой разор:
Падет погибель на людей из тучи.
Здесь Хасар — и беды нам не отвесть,
Пред ним любой рассыпься неприятель.
В нем мощь нечеловеческая есть,
Ведь это мангас, людопожиратель.
Он тетиву натянет посильней —
Летит стрела на тыщу саженей;
Вполсилы лук натянет — и стрела
На пятисотой сажени легла.
[14, с. 154-155]
С таким «мангасом» справиться было непросто. Но Чингис-
хан мог решить эту проблему элементарно, послал бы в погоню
одного из своих «псов», ну, например, Хубилая, о котором сам
говорил:
Сильным ты шею сгибал,
Борцов на лопатки клал
[22, § 209],
и Хубилай разделался бы с «людопожирателем», это точно, но
хан знал: прольется кровь, появятся недовольные, и опять воз-
можна междоусобная склока, которая поломает все его планы.
А кровь, тем более кровь Хасара, ему была не нужна. Когда-то
82
он лично убил другого своего брата — Бэктэра1, и стать двой-
ным братоубийцей даже Чингисхану, наверное, не хотелось.
11оэтому эту задачу, задачу по обузданию Хасара, он поручил
Субэдэю. Монгольский повелитель разглядел в Субэдэе не
только военачальника, но и дипломата, способного путем пере-
говоров свести кризис, в данном случае кризис внутри «Золо-
того рода», к нулю. И уже ранним утром Чингисхан отправил
Субэдэя в погоню за строптивым братом. «Когда он сделал...
повеление, Субэдэй-багатур промолвил:
„Постараемся, как можем, и будем преследовать;
Будем гнаться изо всех сил!
Да будет счастье моему владыке“».
[25, стр. 487]
Естественно, отряд Субэдэя превосходил численно ту тыся-
чу триста нукеров Хасара. Обложив бунтаря со всех сторон, он
загнал его в такое урочище, вырваться из которого без огром-
ных потерь преследуемым было невозможно. Хасар и его люди
приготовились к худшему, но Субэдэй предложил переговоры,
и они, еще совсем недавно плечом к плечу стоявшие рядом во
всех битвах, в конце концов давшие клятву Чингисхану, испив
«мутной воды» Балджуна, встретились.
«Хасару-владыке Субэгэтэй-багатур сказал слово:
Если разлучишься с родной семьей,
Станешь пищей для чужого человека. Да!
Если разлучишься с материнской родней,
Станешь пищей для монгольских людей. Да!
Если разлучишься с многосемейными людьми,
1 Бэктэр был братом Тэмуджина по отцу.
83
СуЬэдэй. 'Ксадник, покорявший вселенную
—--------------Суо-СуО--СуЭ-----------
Станешь пищей для сироты. Да!
Если распадется многочисленный народ,
Станет он нищей для малого народа. Да!
Может, найдешь себе рабов и слуг,
Но родной семьи не найдешь.
Может, найдешь себе подданных,
Но родичей, рожденных в одном роду, не найдешь.
Так он сказал. Хасар был согласен с этими словами [и воз-
вратился]» [25, с. 487].
Пройдет совсем немного времени, и Хасар на полях Север-
ного Китая проявит себя как полководец, а тогда, «благодаря
заступничеству Субедея перед рассерженным повелителем,
Хубуту-Хасар избежал не только неминуемой казни, но да-
же простого наказания» [26]. В будущем у Чингисхана и Ха-
сара найдутся причины обижаться друг на друга. И опять же
Субэдэй поможет Хасару, когда тот совершит глупость: во
время пиршества, спьяну приставая к Хулан-хатун, одной из
жен каана, он «...брал ее за руки» [25, с. 520]. Хасару пос-
ле своего неразумного поступка пришлось посидеть пару дней
привязанному к ограде. Субэдэй тем не менее убедил Чин-
гисхана освободить Хасара и более не наказывать. В «Алтан-
тобчи» этот фрагмент изложен следующим образом: «Субэгэ-
тэй-батур доложил владыке: „...Освободи же Хабуту Хасара
от наказанияТакое слово он сказал. Владыка согласился...»
[25, с. 521].
Между тем в главной ставке шаман Тэб- Гэнгри опять мутил
воду, даже свой трон поставил на один уровень с седалищем Ве-
ликого каана и попытался издавать вместе с ним общие указы.
Да к тому же другого брата Чингиса — Тэмугэ-отчигина —
унижал, на колени приказал перед собственной персоной пос-
тавить. Но тут терпение монгольского властелина закончилось,
он «...вызвал в ставку зарвавшихся приближенных, и волхву
84
сломали спину, а его отца 1 и братьев, пристрожив, простили»
[2, с. 308]. Велика вероятность того, что именно Субэдэй, когда
брыкающегося Тэб-Тэнгри потащили за дальнюю юрту, махнул
рукой: давайте, мол, поскорей хребет ему ломайте!
Итак, сломав хребет оппозиции в буквальном смысле, Чин-
гисхан продолжал консолидацию своего государства с дружес-
твенными народами. Так в 1209 году уйгуры переходят под его
руку. «Индикут, владетель государства уйгуров, явился предста-
виться двору [хана как вассал]» [12, с. 149] и тут же предложил
нанести удар по государству Си Ся, напав на тангутов с запада.
И тогда же Чингисхан начинает с ними войну1 2, «происходит
окончательная обка тка армии в боевых действиях против горо-
дов и сильной армии тангутов, сравнимой с чжурчжэньской...
побежденные тангуты, признавшие сюзеренитет Чингисхана,
вынуждены выполнять его приказы, направленные на превраще-
ние Си Ся во вспомогательную силу против Цзинь, — в итоге
монголы заставили тангутов начать войну против чжурчжэней.
С китайцами Южной Сун завязываются отношения на основе
общей враждебности к Цзинь, что довершает окружение Цзинь
войсками античжурчжэньской коалиции во главе с монголами»
[6, С. 282].
Таким образом, к 1210—1211 годам Чингисхан «...контро-
лировал огромную территорию, размером с современную За-
падную Европу, но с населением всего лишь около миллиона
человек и, вероятно, 15—20 миллионов голов скота. Он был не
просто ханом татар, кераитов или найманов. Он стал властите-
лем всего Народа Войлочных Стен, и для этой новой империи
он принял имя, произведенное от названия своего собственного
1 Отцом Тэб-Тэнгри был Мунлиг.
2 Источники умалчивают об участии в той войне Субэдэя, но, скорее всего,
можно утверждать, что он находился при особе Чингисхана, который лично
возглавил тот поход.
85
Сроэдэи. 'Всадник., покорявший ъеелеммую
------- -----——-— — > - — " — - . -
племени. Он назвал ее Екэ Монгол Улус, Великий Народ Мон-
голов» [16, с. 153-154].
Великий Каганат был создан.
Отныне, обеспечив тылы и фланги, Чингисхан обратил свой
взор на юг, где за Великой Стеной в оцюмных городах во вла-
дениях Алтан-хана хранились несметные богатства. Оставалось
их только взять! Субэдэй-багатур, получив в командование пол-
нокровный тумен, так же, как и его собратья по «цеху», готов
был повоевать и на юге.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ТУМЕН СУБЭДЭЙ-БАГАТУРА
«После появления крупных контингентов воинов из кон-
солидированных Чингисханом монгольских племен регулярной
становится самая крупная армейская единица — тумен, насчи-
тывающий, как правило, десять тысяч воинов. Командиров ту-
менов (темников), как и тысячников, назначал сам каан. Однако
в особых случаях такое назначение мог сделать или наместник
Чингисхана, или командир отдельного корпуса или армии (со-
стоявшей из нескольких туменов), который мог набирать воинов
в завоевываемых местностях. В последнем случае такое назна-
чение было временным, на период автономных действий такого
отдельного корпуса, и требовало утверждения кааном после его
возвращения» [6, с. 160]. В практике Субэдэя как командую-
щего ему приходилось формировать крупные воинские соедине-
ния из местного населения, более-менее лояльного завоевателям
и в Закавказье, и в Дешт-и-Кйпчак, и в Китае.
Перед началом войны с империей Цзинь в постоянном ве-
дении и непосредственном подчинении у Субэдэя находился ту-
мен воинов. Возглавлять такое крупное воинское подразделение
86
было очень почетно, но и ответственность за оказанное доверие
была велика. Итак, наш герой, наряду с другими «военачаль-
никами, вышедшими из простых солдат... стал командовать ар-
мией... 1 Командующему армией в знак его высокого положения
давался большой барабан, в который разрешалось бить только
по его приказу» [21, с. 35]. Кроме того, командиру тумена вы-
давался особый знак различия — пайцза. Пайцзы представляли
из себя серебряные, позолоченные или золотые дощечки с изоб-
ражением головы дракона или тигра и выдавались согласно зва-
нию или положению. У темника пайцза была «золотая с льви-
ной головой. Кроме того у военачальников от тысячника и выше
имелись личные знамена — бунчуки» [6, с. 166]. Субэдэй по
распоряжению Чингисхана сам формировал то воинское под-
разделение, которым командовал. Вначале это была тысяча, ну
а затем и тумен, который «собирался» по той же схеме.
Формирование начиналось всегда с десятки, которая «под-
биралась строжайше. Это были либо люди одной юрты, либо,
в крайнем случае, соседних. Они были родней, вместе росли,
знали все друг о друге и чего можно ожидать от каждого в бою»
[27, с. 37]. Представители различных племен, собранные в ар-
баны, будь то найманы, уйгуры, ойраты, кераиты и т. д., распре-
делялись по разным сотням и тысячам, что исключало возмож-
ность ненужных контактов между недавними врагами монголов,
и таким образом возможность заговоров или измены сводилась
к минимуму. Впрочем, в войске Чингисхана, в котором за лю-
бую провинность можно было потерять голову, заговорщиков
или недовольных не водилось. Ни один источник подобного не
сообщает.
Но говоря о таком грозном боевом соединении, как монголь-
ский тумен, нельзя забывать о главном, что состояло на вооруже-
нии этого самого тумена, а следовательно, и всего войска. Речь
В данном случае тумсном.
87
СцЪэдэй. Всадник, покорявший вселенную
—---------------С^З--^*6> —-- ---------—---
Монгольский военачальник [21, с. 23]
СцЪэдэй. 'Всадник:, покарякший кегле иную -^jj
* ~ ~ * ————— - —- - - -.
пойдет о монгольской лошади, без которой никакой империи
от моря и до моря не было бы. Вот что по этому поводу пишет
Лео де Хартог: «Военную мощь монголов составляли не только
прекрасно обученные солдаты, но также лошади, которые были
экипированы и никогда не подводили своих хозяев. Они были
привычны к резко континентальному климату и особенностям
окружающей среды. Приземистые и неказистые на вид живот-
ные с могучей шеей и толстой кожей благодаря своей силе и не-
прихотливости становились прекрасными помощниками, не тре-
бовавшими серьезного ухода во время кампаний. Эта небольшие
лошади, вне всякого сомнения, способствовали блестящим побе-
дам монголов в тяжелой обстановке гористой местности и жес-
тких погодных условиях. Лошади были неприхотливы. В усло-
виях степи монголы могли иметь много лошадей» [4, с. 66].
Конечно же, в тумене Субэдэй-багатура с подвижным составом
было все нормально, стоит только взглянуть на карту и просле-
дить за маршрутами его походов и рейдов. Многие тысячи ки-
лометров остались за его спиной, а крепконогие кони все несли
и несли. История общения лошади и человека, насчитывающая
несколько тысячелетий, подошла к своему определенному ру-
бежу. Это была эра монгольского всадника, который знал це-
ну тому, на ком он покоряет вселенную. Всего в состав тумена
входило 30—40 тысяч голов лошадей и иных животных. На НИХ
передвигались, на них воевали ими питались. «Всякий раз, когда
(татары) выступают в поход, каждый человек имеет несколь-
ко лошадей. [Он] едет на них поочередно, [сменяя их] каждый
день. Поэтому лошади не изнуряются» [28, с. 69].
Выше было сказано, что без лошади никакой империи не
было бы — не могла она возникнуть и без всадника. Без мон-
гольского воина гении Чингисхана и Субэдэя так бы и сгину-
ли в пучине истории, не окружай их эти сильные, выносливые,
жестокие и в то же время абсолютно покорные воле своих гос-
под люди, которым сама их природа, среда обитания и быт дали
89
возможность перемещаться по суше, будь то степь, тайга или го-
ры, в любое время года в любую точку той самой суши. «Монго-
лы были идеально приспособлены для дальних путешествий —
каждый воин вез с собой именно то, что было ему необходимо,
и ничего больше. Кроме дэла, традиционного монгольского ха-
лата, они носили штаны, меховые шапки с ушами и сапоги с тол-
стой подошвой. Кроме одежды, которая могла защитить воина
в любую погоду, каждый из них вез с собой кремень, чтобы раз-
водить костры, кожаные фляги для воды и молока, напильник
для заточки оружия, аркан, чтобы ловить пленников или живот-
ных, иголку для починки одежды, нож, топорик и кожаный ме-
шочек, в который все это паковалось. К тому же каждый арбан
вез с собой небольшой шатер» [16, с. 185].
На момент вторжения в Северный Китай тумен состоял из
двух видов экипированной кавалерии. Это «легковооруженные
конники» и «тяжеловооруженная конница1» [27, с. 43]. И те,
и другие имели по два, а то и по три лука для стрельбы на раз-
ные дистанции и по разным целям: «лук для дальней стрельбы
легкими стрелами, для стрельбы по воинам в доспехах, лук с тя-
желыми стрелами с закаленными наконечниками» [27, с. 43].
В колчанах, которых у монгольских воинов было также два или
три, находилось суммарно 60—100 стрел, плюс «тридцать же-
лезных наконечников в запасе» [27, с. 43].
Кроме того, на вооружении были дротики, пики, часто
с крюком или петлей, топоры и палицы. Вообще, среди оружия
ближнего боя у монголов зафиксированы все виды рубяще-ко-
лющего оружия: мечи, палаши, сабли. Из защитного вооруже-
ния они имели щиты, панцири-хуяги и ламиллярные доспехи1 2
[6, с. 185-189], а также шлемы разных модификаций и «кожа-
ные доспехи для коня» [27, с. 44].
1 Тяжеловооруженных конников к 2011 году в монгольском войске было го-
раздо меньше, чем легковооруженных.
2 Пластинчатые доспехи.
90
Создай. Ксадник, покорявший вселенную
------- — -----------4>уЭ> -СуО —CyJ — — • ..
Если сравнивать вооружение монголов и их ближайших
противников чжурчжэней, а также рекрутируемых последними
китайцев, можно говорить об определенном паритете в ударном
и рубяще-колющем вооружении, более слабом защитном доспе-
хе у монголов и многократном превосходстве их в метательном
вооружении. Из разных типов луков монголы выпускали при-
цельно также разноснаряженные стрелы на дистанцию в 150,
200, 300 и более метров '. Точность стрельбы была высочайшая,
что говорит о том, что лучники и в редкие дни мирной жизни
постоянно упражнялись.
Все монгольское войско или отдельно взятый тумен, кото-
рый, в сущности, являлся копией всей армии, всегда были гото-
вы к войне, никогда не прекращая учений и маневров. 11ричем
маневры проводились и с чисто хозяйственными целями, напри-
мер, массовые облавные охоты на диких животных, польза от
которых была двойная: во-первых, отлаживание действий кава-
леристов в условиях, максимально приближенных к боевым, во-
вторых, мясо для пищи. 11о окончании подобного мероприятия
происходил анализ действий тех или иных отрядов, их команди-
ров или отдельных рядовых, как после войсковой операции.
Субэдэй-бага тур был взыскательными и чрезвычайно стро-
гим военачальником. За малейшее нарушение дисциплины, не-
верное исполнение приказа, необоснованное отступление он
должен был карать своих подчиненных согласно законам, уста-
новленным Чингисханом2. Субэдэй был из тех высокопостав-
1 Существует надпись на так называемом «Чингисовом камне», в которой го-
ворится, что племянник Чингисхана Есункэ отличился в стрельбе из лука,
пустив стрелу на расстояние 335 алдов — «маховых саженей», т. е. свыше
600 м (Храпачевский Р. П. Военная держава Чингисхана. М.: ACT: Люкс,
2005. С. 188).
2 «Юань Ши» (нзюань 3) сообщает о случае, когда одного рядового воина,
нарушившего приказ, запрещающий грабежи, предали показательной каз-
ни за то, что он «отобрал у крестьянина луковицу...» (Золотая орда в источ-
никах. Т. 3: Китайские и монгольские источники. М.: Наука, 2009).
91
ленных командиров, который мог залезть в походный кожаный
мешок любого воина и проверить его содержимое: все ли необ-
ходимое имеется для похода. Если у кого-то не хватало... иглы,
дело могло кончиться казныо перед строем, причем сам Субэдэй
мог, рубанув наотмашь, развалить виноватого от плеча до пояса
на страх другим и дисциплины ради. Жестокий век!
В феврале 1211 года тумен Субэдэя располагался водном
переходе от ставки Великого каана, но приказу которого он го-
тов был кинуться в пекло будущей войны с чжурчжэнями, да
и с кем угодно. Очень скоро не только центрально-азиатские
племена и тангуты почувствуют страшную мощь сплоченных
дисциплиной и преданностью хану туменов. Надвигалась ми-
ровая война, в которой монгольский всадник будет господство-
вать на просторах Евразии. А сам тумен можно будет назвать
оружием массового поражения ХП1 века, если хотите, атомной
бомбой той эпохи.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
РАЗГРАБЛЕНИЕ СЕВЕРНОГО КИТАЯ
К середине 1210 года Чингисхан был готов начать войну
с империей Цзинь. Он жаждал великой войны и великой добы-
чи. Весной того же года, принимая посла чжурчжэней и узнав,
кого избрали новым императором, он «...повернулся на юг, плю-
нул и сказал так: „Я считаю императором в Срединной равнине 1
того, кто отмечен Нсбом“» [12, с. 149]. И тут же окончил при-
ем. Для цзиньцев это был удар ниже пояса, до сих пор монголы
платили им дань! За ней-то они и приезжали, а уехали ни с чем.
А Чингисхан, который без сомнения считал именно себя «отме-
1 Северный Китай [12, с. 256].
92
СуЬэдэи. всадник, на^сря&ший бселеннцю <^Д
---------------------Су->-4-уЭ--—Суо----------------
ценным небом», «увеличил строгости [дисциплины] в войсках,
чтобы были готовыми [к войне]» [12, с. 149]. В марте 1211 года
был устроен очередной курултай на берегу Керулена, на котором
присутствовала вся военная элита монголов, а также прибыли
многочисленные вассалы монгольского владыки, и в их числе
индикут уйгуров, и хан карлуков. Чингисхан естественно обос-
новал необходимость будущей войны — «это месть за убийст-
во двух его родственников» 1 [4, с. 85], которое произошло лет
за 60—70 до описываемых событий. «Второй повод был более
существенным для объявления войны: Чингисхан заявил, что
хочет отомстить за прежних правителей Северного Китая, ки-
даней — они были протомонгольского происхождения, а чжур-
чжэни, тунгусское племя обложило их данью» [4, с. 85], ну
а это было лет сто назад. В общем, серьезные, а главное, «свое-
временные» заявления для того, чтобы действия по обузданию
империи Цзинь начались.
Очень скоро, буквально через несколько дней после ку-
рултая, монголы, сконцентрировав войска у озера Далай-Нур,
начали поход через Гоби. Эта операция по преодолению пусты-
ни с выходом к Великой Стене была тщательнейшим образом
продумана Чингисханом и его генералитетом. В частности, без
большого количества вьючных верблюдов, захваченных у сосе-
дей в течение нескольких лет до этого события, переход через
1оби был бы весьма проблематичным. Кроме того, монголы
«удачно рассредоточились и шли несколькими волнами, с тем
чтобы не исчерпать немногочисленные и разбросанные по пус-
тыне колодцы и водоемы, наполненные талыми водами. Это
была гигантская операция по любым стандартам» [29, с. 156].
Армия Чингисхана, насчитывающая 100-120 ТЫСЯЧ воинов
и почти 400 тысяч лошадей и прочих животных, преодолев бо-
лее 800 километров, оказалась в Северном Китае.
1 Хабул-хана и Амбагай-хана.
93
*
5
— места кочевок меркитов
— направления движения монголов j
— действия союзников Чингисхана
X — битва при Е-ху-лине (1211 г.)
> й I У Р ы — вассалы Чингисхана
1 — Кайфын, 2 — Пекин, 3 — Ляоян,
4 — Датун, 5 — Дадинфу, 6 — Циньянфу,
7 — Линьчжоу
— место концентрации монгольского войска
взятие Пекина в 1215 г.
Государство Чингисхана и его соседи к 1211 г. Агрессия против Цзинь (1211-1215 гг.)
А что же чжурчжэни? Они «...уже ждали их и глумились
над ними. „Наша империя, как море, а ваша — как горсть пес-
ка, — говорил по свидетельству китайского ученого хан чжур-
чженей— Нам ли боя ться вас?' ‘» [16, с. 182]. И действитель-
но, силы между противоборствующими сторонами были нерав-
ны, причем агрессор значительно уступал в численности войск,
«...империя Цзинь, имела армию примерно в 500 000 человек,
из которых 120 000 были конные лучники, по происхождению
кочевники-чжурчжэни» [30, с. 53]. Кроме того, нужно учесть,
что существовало огромное количество фортификационных со-
оружений — в виде Великой Китайской стены и еще нескольких
подобных ей, но уже внутри страны, отдельных крепостей, ну
и сами города были очень хорошо укреплены. Пока чжурчжэни
зубоскалили с монголами с неприступной, как им казалось, Ве-
ликой стены, Чингисхан с войском уходит с кратчайшего и осо-
бо укрепленного пути к Пекину и «...форсирует наружную стену
на слабозащищенном участке», километров за двести, «к запа-
ду от этого кратчайшего направления» [7, с. 174]. Ворвавшись
в Северный Китай, монголы сразу же показали себя как безжа-
лостные грабители и мародеры, не щадящие ни воинов врага, ни
простых крестьян и горожан.
В 1211 году Чингисхан и его полководцы одержали две по-
беды в сражениях, которые решили участь империи Цзинь, не-
смотря на то, что война будет продолжаться еще 25 лет, то зату-
хая, то разгораясь вновь. Поздней весной того года войско чжур-
чжэней встретилось с монголами в первом и крупнейшем поле-
вом сражении «...при горе Е-ху-лин» [31, с. 42], «...что между
Пекином и Калганом» [3, с. 152]. В этой кровопролитнейшей
битве, в которой участвовали сотни тысяч человек, монгольское
войско одержало блестящую победу, враги понесли огромные
потери в живой силе. «Через десять лет, когда даосский мудрец
1 Т. е. император Цзинь.
95
Cqb эд эй. всадник, покорявший вселенную
Чаньчунь, направляясь к Чингисхану, проезжал по тем местам,
на крутых откосах вдоль дороги все еще белели кости погибших
в том бою» [29, с. 157]. Но это было через десять лет, а тогда,
в начале лета 1211 года, «...проход через внутреннюю стену на
горном перевале Цзюй-юнь-гуань (по-монгольски Хабчал) был
захвачен авангардом армии „мангнай", который в составе трех
тюменей под начальством лучших вождей — Мукали, Джебе
и Субедея — предшествовал главным силам» [7, с. 174]. Пока
чжурчжэни приходили в себя от первого поражения, монголы
вновь предались разграблению страны. «Однако у Субудая
и других военачальников орды в тот период объявилась одна
слабость — они еще не умели брать города» [11, с. 70]. Но го-
рода городами, а «...в открытом поле, где только и выигрыва-
лись войны, Субудай, используя маневренность конницы, умел
уклониться от степного сражения, если не был уверен в превос-
ходстве своих сил и успехе, зато учинял жестокую бойню, когда
удавалось, исключив всякий риск, создать подавляющее пре-
имущество в численности войск» [11, с. 70].
Осенью (сентябрь — октябрь) 2011 года чжурчжэни, под-
тянув свежие армии из других земель империи и с(]юрмировав из
резервистов новые части, готовы были поквитаться с «северными
дикарями» за разгром при Е-ху-лине. В Сюаньдэфуской долине
произошло второе полевое сражение. Цзиньцы, атакуя, не улови-
ли, что авангард монголов, возглавляемый Джэбэ, медленно от-
ступая, готовит главный удар, который и был нанесен основными
силами во главе с самим Чингисханом. Битва была упорнейшая.
Но, несмотря на численный перевес и участие в сражении луч-
ших «гвардейских» частей, чжурчжэни были наголову разбиты,
«...огромное войско... было почти полностью уничтожено, и зем-
ли Цзинь оказались практически беззащитными» [6, с. 292].
Монголами были захвачены «несколько крупных городов
и крепостей» [29, с. 158]. УЧ ингисхана и его военачальников
стал появляться опыт. Это были не случайные захваты, и буду-
96
щее это подтвердит. «Довольный своими победами, Чингис ото-
шел на север, в пограничные районы между степями и Гоби. Для
него и его армии победа не значила ничего, кроме награбленной
добычи, разрушений и подтверждения своего господства. 11о
своему духу он ощущал себя не более чем вождем банды, гла-
варем налетчиков, который не ставит цели занять завоеванные
земли и управлять ими» [29, с. 158].
1ем временем империю Цзинь начинают сотрясать внутрен-
ние гцютиворечия, появляются многочисленные фрондеры и пря-
мые предатели. Среди них кидань Елюй Люгэ, объявивший се-
бя правителем земель в Манчжурии и вассалом Чингисхана. Он
«...покорился и прибыл на аудиенцию к государю в походную
[ставку]» |12, с. 149 |. 1ам же, рядом с Великим кааном, нахо-
дился и Субэдэй. Хроника «Юань Ши» сообщает, что начав
новое наступление весной 1212 года «...государь сокрушил го-
рода Чанчжоу, Хуаньчжоу 1 и Фучжоу» 112, с. 150]. В биогра-
фии Субэдэя отмечено, что он захватил один из этих городов.
«[Субэдэй] напал па цзиньский Хуаньчжоу, раньше всех взо-
шел [на стены] и занял этот город. Государь приказал наградить
[его] повозкой золота и шелка» 112, с. 226]. Выходит, темники
не только стояли за рядами своих воинов и командовали. Впро-
чем, для высокопоставленных и знатных монголов подобный
героизм не был чем-то особенным. Отметим, что сын Чингис-
хана «...царевич Голуй и зять государя Чигу первыми взошли на
стены...» [ 12, с. 150] во время штурма города Дэсифу. А спустя
много лет сын 1олуя Мункэ отличился во время взятия другого
города и в другой стране. 1ород тот носил имя Рязань... И вот
эти безусловно отважные багатуры превращались в озверелых
нелюдей, несущих смерть и разорение на земли, в которые они
ворвались. Надменная еще недавно империя Цзинь ощутила
1 Находились в бывшей провинции Чахар, теперь северо-западная часть
ЛРВМ (Золотая орда в источниках. Т. 3. С. 257).
116 4
97
на себе весь ужас террора, устроенный завоевателями. Войска
чжурчжэней разбежались, оголив страну, а правительство в Пе-
кине затаилось, «...предоставив монголам безнаказанно грабить
и насильничать по всей стране» [29, с. 158].
С 1212 года наиболее точное определение для войны в Се-
верном Китае — «война без конца» [4, с. 84]. И действитель-
но, «переварить» такую добычу, как Цзинь, за пару лет было
невозможно, хотя уже и тангуты атаковали чжурчжэней с запа-
да, и южная китайская империя — империя Сун — проводила
демонстрацию своей мощи.
В 1213 году Чингисхан, продвигаясь на восток, вышел к мо-
рю. Монголы впервые увидели его, и не тогда ли в их среде ут-
вердилась идея о том, что если есть море с этой стороны суши,
то подобное ему должно омывать и противоположный ее край?
Не тогда ли родилась доктрина о «последнем море» и о том, что
все земли вплоть до него должны быть завоеваны и принадле-
жать «отмеченному небом»?
Тогда же, в «августе — сентябре 1213 года... один из цзинь-
ских генералов, Хушаху, убил своего господина, „Золотого ца-
ря" Выйшао, и посадил на трон другого члена царского дома,
а именно Сюань Цзуна» [3, с. 154]. «Эта мера не улучшила
положение Китая; новый император... был, очевидно, столь же
ничтожен, как и его предшественник» [4, с. 90]. И вскоре это
подтвердилось. Хушаху, тот человек, который возвел его на
престол, и, кстати, неплохой военачальник, проведший даже
несколько успешных операций против монголов, «был обезглав-
лен» [4, с. 90]. Вся эта чехарда при цзиньском дворе играла
на руку Чингисхану. Весной 1214 года он с основными силами
плотно обложил Пекин. Его полководцы, и среди них, конеч-
но же, Субэдэй, «горели желанием взять этот город приступом»
[3, С. 157]. Но у их повелителя были другие планы. Монголь-
ский владыка потребовал от «Золотого царя» гигантский выкуп
и, получив его, снял осаду и приказал войскам постепенно пере-
98
СцЪэдэй. Зсадник, покорявший Вселенную
двигаться к северу. «Мир, за который Цзинь пришлось запла-
тить такую высокую цепу, оказался лишь перемирием. Теперь
богатства Северного Китая находились под серьезной угрозой.
По этой причине император чувствовал себя в Пекине уязвлен-
ным. В июне или июле он перенес столицу в Кайфын, к югу от
Хуанхэ» [4, с. 94 ). Это было не иначе как бегство. Но Пекин
еще целый год оставался центром, на который ориентировались
чжурчжэни, продолжавшие сопротивляться. В мае 1215 года
Пекин пал, монголы устроили там страшную резню, город пы-
лал целый месяц.
После неудачной попытки закрепиться на другой стороне
Хуанхэ и атаковать Кайфын «интерес Чингисхана к Китаю
несколько остыл... К китайским землям, лежавшим севернее
Хуанхэ — за вычетом Пекинской области, которую монголы
крепко держали в руках, — Есугеев сын относился, как к не-
кой территории, предназначенной только для грабежей, кото-
рыми и 1ЦЮМЫП1ЛЯЛИ оставленные там его войска» [3, с. 160].
Назначив наместником в Северном Китае Мухали и придав ему
в распоряжение три тумена, Чингисхан с главными силами вы-
ступил в Монголию. В центральном улусе он не был несколько
лет, а ныне с уже бывшей империей Цзинь, впавшей в состояние
«бесконечной агонии», ему было все ясно. И хотя можно было
жить припеваючи, мародерствуя в Китае, Чингисхан задумал
поход на запад и намеревался в ближайшие годы его реализовать.
Гем временем в Монголию нескончаемым потоком шли
караваны, напичканные китайским добром. «За все столетия
набегов и войн никто не привозил домой такой богатой добы-
чи, как Чингисхан» 116, с. 209]. 1лавной же добычей Субэдэя
как полководца было то, что он «досконально изучил китай-
ский и чжурчжэньский опыт осадной войны» [11, С. 70]. От-
ныне монгольский воин не был лишь кавалеристом, появились
«узкие специалисты», которые управляли сложнейшей для того
времени техникой — тяжелыми осадными механизмами. Естес-
99
СрЪэдэй. всадник, покорявший вселенную
----------------- ---<^о-----<Ys)-------------------
твенно, были «мобилизованы» и вывезены из Китая инженеры,
строившие все эти камнеметы, стрелометы, осадные башни, зна-
ющие рецепты приготовления зажигательных смесей. Монголы
научились брать города и крепости чжурчжэней не без помощи
этих «мобилизованных». Вспомним начало войны, когда войско
Чингисхана довольствовалось разорением деревень, с трудом
«подбирая ключи» к укреплениям, а уже в 1213 году монголы
«овладели 862 городами Цзинь» 16, с. 401]. И Субэдэй был
одним из тех, кто эти города брал штурмом. Как военачальник он
наверняка был очень доволен, что это у него получается. Был он
доволен и тем, что отныне в его, да и в других туменах «каждый
конь был подкован» '[16, с. 210] , и, конечно же, тем, что все они
возвращаются домой с полными вьюками добра и вещей, еще
совсем недавно недоступных кочевникам. Но нельзя забывать
о том, что всякое приобретение такого рода омыто человечес-
кой кровью и в подавляющем большинстве кровью невинных...
Война в Северном Китае для Субэдэя была окончена. Пока
окончена. I 1ройдет время, и он еще вернется туда, чтобы забить
последний гвоздь в крышку гроба, в который Чингисхан уложил
империю Цзинь.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ВТОРЖЕНИЕ В ДЕШТ-И-КИПЧАК
Отправляясь в поход против империи Цзинь, Чингисхан
оставил прикрывать свои тылы и границы Еке Монгол Улус
Тохучар-нойона и «медноголового пса» Хубилая. На первого,
по-видимому, возлагались задачи обеспечивать безопасность
границ на северо-западном направлении, «охранять обозы и ор-
1 Эту точку зрения разделяю! далеко не все ученые.
100
СцЪэдэй. всадник, покорявший в с ел ситро «*Д
---------------Су> ~ Г --
ды» [32, с. 177—178], демонстрировать силу кочевавшим в за-
балхашье меркитам, не позволяя совершать набеги на бывшую
свою родину. А Хубилай выполнял другую установку своего
владыки. В 1211 году он совершил пробный поход против госу-
дарства кара-киданей (Западное Ляо), где скрывался небезыз-
вестный Кучулук.
Выходит так, что Чингисхан, громя чжурчжэпей, в том же
году уже подумывал о возможном расширении империи и на
западе? Безусловно. Сами действия его в течение всех пред-
шествующих десятилетий, когда он вел бесконечные войны,
направленные на расширение своего улуса, и лелеял честолюби-
вые замыслы по возвеличиванию собственной персоны (вначале
вождь обока, затем хан, далее Великий каан) говорят об этом.
И Чингисхан не мог остановиться, наверняка ему уже мере-
щилась слава покорителя вселенной, а чтобы стать се покори-
телем, нужно повоевать и на западе. После того как родилась
идея о «последнем море», мысли о дальнейшей экспансии уже
не покидали Чингисхана. Нельзя согласиться с мнением Д. Уэ-
зерфорда о том, что после похода на Цзинь «его миром была
только Монголия, и он старался проводить как можно больше
времени со своей семьей в Аварге» 1 [16, с. 215], не помышляя
о походе на запад, разве что посылал своих темников п ро гулять -
ся — наказать и припугнуть врагов, а аннексировать чьи-то
земли в планы не входило.
На деле все обстояло иначе. Хотя данные источников и ску-
пы, однако их достаточно для того, чтобы понять — крупней-
шие вторжения монголов в земли Дешт-и-Кипчак и Западное
Ляо были тщательно продуманы Чингисханом и нацелены не-
посредственно на захват этих земель и создание там платформы
для нанесения последующего сокрушительного удара по Хорез-
Аварга — главная ставка, «столица» Чингисхана в районе верховий рек Ку-
рулен и Онон.
101
СуЪэдэй. ~Е>са2ник, покорявший вселенную
------------- ——-----~СуО -СуО С/уч>--------------—
му. Тут надо вспомнить о Хубилае, оставленном Чингисханом
в Монголии, который, о чем говорилось выше, «совершил первое
вторжение во владения кара-киданей» [33, С. 437] В 1211 году1,
азатем... исчез. Надо полагать, что Хубилай в самом начале
второго десятилетия XIП века либо погиб, либо умер, и мон-
гольский владыка лишился одного из лучших своих полковод-
цев, а Тохучар-нойон остался без флангового прикрытия с юга.
Меркиты, узнав об этом, вздохнули с облегчением и начали по-
думывать о реванше: грозного Хубилая заменить было некем.
Они «получили помощь от кипчаков, или восточных половцев.
Благодаря ей... к 1216 г. собрались с силами и попытались уда-
рить монголам в тыл» [2, с. 189]. Для Чингисхана активность
меркитов была очень кстати, они сами предоставили ему пре-
красный повод для начала захвата степного пространства по
линии верховья Иртыша — озеро Балхаш и далее на запад под
предлогом уничтожения этого строп гивого племени.
Зимой 1216 года «государь собрал всех полководцев в Чер-
ном лесу на реке Тола и спросил: „Кто именно сможет пойти
для меня с карательным походом на меркитов?“ Субэдэй по-
просил поручение себе, государь укрепился [в своем решении]
и разрешил это» [12, с. 226]. Решение о назначении Субэдэя
для проведения задуманного естественно, он уже руководил по-
ходами монголов в пределы нынешнего обитания меркитов. Но
на этот раз задачи стояли куда грандиознее, да и сломить со-
противление усилившихся меркитов было посложнее, чем десять
лет назад. «Юань Ши» называет их обок «сильным и процве-
тающим» [12, с. 226].
«Сокровенное сказание» весьма помпезно передает напутст-
венные слова Чингисхана Субэдэю перед выступлением в по-
ход:
1 Султанов Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть. М.: ACT. ACT
Москва, 2007. С. 437.
102
«В тот же год Быка Чингисхан, предоставив Субэгэдэю ко-
лесницу, отослал нукера своего вдогонку за сыновьями Готтога
бэхи — Худу, Галом, Чулуном и прочими мэргэдами. Посылая
Субэгэдэя, Чингисхан повелел:
„ Трусливые сыновья
Зловредного Гогтога
Дрожат, трепещут заранее,
Словно кулан на аркане;
Страхом животным объяты,
Словно подранок сохатый.
Обо|м>няются вяло,
I 1рочь отступают устало...
\^1ирают Чулун и Худу...
Коли вдруг у тебя на виду
Крылья у них отрастут,
В синем небе они пропадут, —
Ты как ястреб за ними лети,
Догони беглецов и схвати.
Может, эти трусливые братцы
Тарбаганами вдруг обратятся
И со страху забьются в нору...
Стать тебе, Субэгэдэй мой, полезно
Богатырской пешнею железной,
Чтоб насквозь протаранить дыру.
Обратись они рыбами в море,
Скрывшись в глуби его и просторе,
Ты, Субэгэдэй мой,
Неводом стань,
Ты проныр из пучины достань.
Богатырь Субэдэгэй,
Друг сердечный мой!
Отсылаю тебя в день намеченный,
ЮЗ
СцЪэЬэн. ТусаЬник, покорявший вселенною
— * - J — - -Ш «у/U-- - --С^чЛ - • - - —» -
Чтоб перевал ты одолел,
Реки широкие переплыл,
Мэргэдов разгромил.
Реки широкие переплывешь —
В землях далеких все примечай.
Не загони ездовых коней,
Еду запасенную не расточай...
...Хребты одолеете вы
И высокие горы,
Но пусть незнакомы вам будут
Разлад и раздоры.
Вы переплывете
Большие и малые реки,
Но помыслы наши
Да будут велики вовеки.
Даст Вечное Небо —
И будут крепки наши копи,
Тогда не уйдут
Сыновья Тогтога от погони.
11ожалуй, не стоит
Везти вам их в ставку мою,
Что делать вам с ними —
Решите вы в дальнем краю“.
Отважному Субэгэтэю наказывал Чингисхан:
„Ступайте и разорите
Мэргэдов-грешников стан.
Я, помню, был еще мал —
Их род на нас нападал,
На Бурхан халдуне,
Горе священной,
Скрываться нас заставлял.
Зловредные эти мэргэды
104
СуЬэдэн. всадник, покорявший вселенную
---:--- --------о> - -cv>-----------~ Л^
В верности нам клялись,
Но тут же нарушили клятву,
В сторону подались.
Как достигнешь конца пути,
Их возмездье должно найти:
Их со дна морского достань,
Но возьми с них, коварных, дань,
И пусть будет дань велика!..**
Субэгэдэй, сердцу хана любезный,
На его колеснице железной
В путь отправился в гол Быка
Субэгэдэю-богатырю на прощанье хан говорил:
„Хоть скроешься ты из виду,
Но считай, что ты на виду.
Далеко уедешь, но думай,
Что я рядом с тобой иду.
I 1ри служении мне безгреховном
Будешь взыскан ты Небом Верховным’*»
[14, с. 160-162]
Гут следует внести замечание по поводу даты похода Субэ-
дэя в Дешт-и-Кипчак, к которому относится этот текст: «Судя
по персидским и китайским источникам, Субэдэгэй был отправ-
лен Чингисханом вслед за остатками мэргэдов в 1216 году»
[14, с. 303]. Ъ есть в «год Красной мыши» |14, с. 720] , а не
в год Быка (1205) * 2 *, в котором, как было сказано водной из
предыдущих глав, он также воевал с меркитами, но не следует
упускать из вида, что 1217 год также являлся годом Быка 5.
Курсив мой.
2 Синего быка (Чиигисиана. С. 716).
' Красного Быка (Чиигисиана. С. 722).
105
о
О'
Тохучаром и Джучи
7 7 Ж — места важнейших сражении
**•*► — направление движения войска хорезмшаха Мухаммеда
— направление движения туменов, ведомых Джэбэ (1217 г.)
Поход монгольских войск в Дешт-и-Кипчак и государство Си Ляо (кара-кидани)
Всадник, покорявший вселенную
Чингисхан тем временем, по словам Рашид ад-Дина, «при-
казал сделать для войска множество повозок и скрепить их
железными гвоздями, чтобы они быстро не поломались среди
камней» [32, с. 177 — 178]. Присутствие большого количест-
ва повозок в предстоящей степной маневренной войне свиде-
тельствует о том, что обоз необходим выдвигающемуся войску
в качестве своеобразной базы, куда можно свозить награблен-
ное, лечить раневых или, в случае чего, соорудить вагенбург.
Эффективность подобных обозов была доказана через два
века таборитами, а тогда эти повозки являлись передвижной
ставкой Субэдэя, которая хотя и намного отставала от основ-
ных сил и шла своим маршрутом с последующей дислокацией
где-нибудь в треугольнике между озером Балхаш, реками Чу
и Сарысу, была важной составляющей в завоевательных пла-
нах Чингисхана. В завершение темы о походной ставке и обозе
необходимо добавить, что «Сокровенное сказание» в отличие
от Рашид ад-Дина сообщает лишь об одной «колеснице желез-
ной» [14, с. 162], что совсем не противоречит тому факту, что
колесниц могло быть много.
Субэдэй сразу же после распоряжений Чингисхана напра-
вился со своим туменом на запад, в район хребта Тарбагатай —
или «джунгарские ворота», в местность, которую он прекрасно
знал по прежним походам. Там он начал тщательную подготовку
к предстоящей войне. Особое внимание уделялось внезапности
нападения. «Зловредные» меркиты спокойно зимовали по дру-
гую сторону гор, до последней минуты не подозревая, что их
ожидает. А Субэдэй «выбрал помощником полководца Алчу
и назначил [его] в авангард с сотней людей, чтобы рассмотреть
его достоинства и недостатки [в деле], он дал наставление Алчу,
сказав так: „Ты когда будешь останавливаться на ночлег, обя-
зательно держи детскую утварь наготове, чтобы уходя оставить
ее — пусть будет похоже на то, как будто [вы] убегаете, захва-
тив с собой семьи' ‘» [12, с. 226].
107
Всадник, покоряемый бсслсннцю
---------------СуЭ--------------
Алча, как только появилась возможность, перешел пере-
вал и начал выполнять нерыцарское поручение своего темника.
«Субэдэй же двигался вслед [за ним]» 112, с. 226], помня уже
о наказе Чингисхана, данном ему когда-то, «подкрадывай-
тесь, как крадется ревнивая супруга» (курсив мой. — В. 3.)
[25, с. 487]. Алча отлично справился с задачей, поставленной
Субэдэем, ловушка сработала. Меркиты, увлеченные пресле-
дованием «мирного» обока, попали под удар полнокровного
монгольского тумена, «оказались неготовыми [к нападению]»
[12, с. 226 [ и, понеся определенные потери, начали уходить на
запад, вдоль северного берега озера Балхаш. Куду, их вождь,
был очень опытным степным военачальником, знавшим все при-
емы войны на открытых пространствах. Отступая, он собирал
силы для новой схватки с корпусом Субэдэя уже на равных, но
просчитался.
Чингисхан усилил Субэдэя за счет отправки к нему Тоху-
чар-нойона, который вел еще один тумен. Тохучар и Субэдэй
встретились, и уже 20 тысяч прекрасно вооруженных воинов
на подкованных лошадях гнались за меркигами. Командование
всей операцией по-прежнему осуществлял Субэдэй. «[Субэдэй]
с большим войском дошел до реки Чам, встретился с меркитами,
в одном сражении захватил двух их полководцев и полностью
пленил их войско. Владетель обока Худу бежал к кипчакам»
[12, с. 227].
Вот так очень кратко составители «Юань Ши» повеству-
ют о том сражении у реки Чам, которую «комментаторы ЮШ 1
считают... притоком реки Сары-су, протекающим юго-восточнее
г. Джезказган в Казахстане» [12, с. 227]7. Да, сообщение очень
краткое, но за ним можно увидеть многое. В нем говорится, что
Субэдэй «пленил их войско» — не уничтожил, не перебил всех. * 2 *
«Юань 1Пи».
2 Скорее всего, сражение произошло в районе современною города Джам-
бул.
108
а пленил. И это означает, что установка Чингисхана на унич-
тожение «мэргэдов-грегшшков» касалась в основном правящей
верхушки этого племени, а простые араты предназначались для
рассеивания их по всей империи. Пленных отправили в тыл. Вот
и обоз пригодился! Пройдет немного времени, и их раскидают
но разным сотням, тысячам, туменам, одним словом, — кон-
солидируют, сделают полноправными членами орды Чингиса,
по приказу которого они будут готовы идти и в огонь, и в во-
ду. У Субэдэя же прибавилось опыта по «переплавке» плен-
ных, и этот опыт в будущем ему весьма пригодится. Отправив
в Монголию очередное донесение о своих успехах, Субэдэй
двинул вверенный ему кошун вслед заходящему солнцу, туда,
куда бежал с остатками дружины и ближайшими лицами Куду.
Субэдэй, как всегда, когда войско на марше, рассредоточил
тумепы, которые двигались несколькими параллельными колон-
нами, между которыми поддерживалась постоянная связь. Впе-
реди, километров за 20 — 30, находились дозорные части, еще
дальше — разъезды разведчиков, которые в первую очередь
занимали возвышенные места и отслеживали обстановку впе-
реди. Если кого-то обнаруживали, тут же посылали гонца в до-
зорный отряд. Каждый такой отряд нас1 штывал 200—300 всад-
ников, которых вели особо опытные и бесстрашные командиры,
знавшие, что нужно делать, если внезапно появился враг. Их
задачи: во-первых, оповестить тех, кто шел следом, то есть глав-
ные силы, и в первую очередь командующего, в данном случае
Субэдэя; во-вторых, запутать противника своим непредсказуе-
мым передвижением, по максимуму эффективно засыпать его
стрелами, может быть, и мечами позвенеть в коротких сшиб-
ках, но при этом продолжая маневрировать, уходить в том на-
правлении, где врага ждала сила, способная перемолоть его, как
пшено в жерновах. Фланги движущегося походным порядком
войска также прикрывали подобные отряды. Ну и конечно же,
если есть авангард, то есть и арьергард, который кроме чисто
109
К*- СцЪэ^эЛ. 'Ксаднак, покорявший
военных функций занимался охраной «запасных коней для всего
войска» [16, с. 187].
Проходя в день от 40 до 80 километров, удаляясь все даль-
ше от метрополии, тумены, ведомые Субэдэем, продвигались
на запад. Куду уходил от столкновения с ним, путал следы, но
спрятаться и передохнуть Субэдэй ему не давал. Разведчики
и отряды авангарда, среди которых были настоящие следопыты,
прощупывали каждый след, попадавшийся им на пути, заодно
хватая и допрашивая местных обитателей, не успевших скрыть-
ся, безошибочно направляя войско за бегущими меркитами.
Обходя Мугоджарские горы с южной их стороны, кошу и
Субэдэя вступил в земли кипчаков. Это означало — у монголов
появился еще один противник, очень сильный и многочислен-
ный. Именно к кипчакам бежал Куду за помощью, и они ему
в ней не отказали. Гак что «Субэдэй, преследуя его, сразился
с кипчаками при Уюр и разбил их» [12, с. 227]. Монголы «всех
перебили, так что никого из них не осталось [в живых], кро-
ме младшего сына [Куду] по имени Мэргэн» [32, с. 177—178].
Вождь меркитов Куду, всю свою жизнь воевавший с монголами
и умудрившийся вместе с тем в период одного из перемирий вы-
дать свою дочь Дорегене за Угэдэя [22, § 198], сына Чингис-
хана, — погиб. Кровожадный сват, наверное, потирал руки от
удовольствия, когда ему доложили об этом. Но отдадим долж-
ное Куду. Это был достойный противник Чингисхана и Субэ-
дэя, и смерть его наверняка была достойна воина и вождя.
После сражения при Уюр', Субэдэй распорядился разбить
бивак, привести в порядок все, что можно назвать материальной
частью, и главное — передохнуть и людям, и животным. Втор-
жение в Дешт-и-Кипчак началось ранней весной, а события на
Уюре произошли на закате лета. За эти месяцы было пройдено
«Р. Уир в Казахстане (юго-западнее г. Актюбинск)» (Золотая орда в источ-
никах. Т. 3. С. 227). По карте р. Уил, там же.
110
СуЬэдэй. Read и и к, покорявший вселенную
----------— -----------Су>-СуО- --- ------------
несколько тысяч километров, выдержано три победных сраже-
ния, преодолены горы и пески, ну а степь... степь не кончалась
никогда. Она была вокруг и всегда, бесконечная, как море.
Кстати, о море. Субэдэю доложили, что немного южнее его ны-
нешней ставки, в пяти, а может, пятнадцати переходах, раскину-
лось море. От стратегической разведки Чингисхана, которому
верно служили некоторые купцы, Субэдэй знал об этом море
и, возможно, предполагал, что оно «последнее». И вот оказы-
вается оно совсем близко, рукой подать, а добраться, если не до
него, то до реки Джаих было приказом Великого каана, после
чего Субэдэй и Тохучар, «примучивая» все местное население,
должны были, осваивая таким путем земли, возвращаться на
восток, по пути пройдя по границе с могущественной мусуль-
манской Империей хорезмшахов.
Грозные монгольские тумены, воспользовавшись передыш-
кой, данной им полководцем, как мирные кочевники-скотово-
ды, но огражденные со всех сторон недремлющими дозорами,
медленно продвигались на юго-запад. Субэдэй анализировал
всю прошедшую победную кампанию и рассматривал планы по
разгрому и нейтрализации своих новых противников и врагов
в близлежащих землях, а также «зачистке» оставшихся где-то
в тылу и нетронутых немногочисленных уже меркитских стой-
бищ. В это же время на соединение с Субэдэем выдвинулся
Джучи, сын Чингисхана, с которым было еще несколько тысяч
воинов; становилось очевидным, что руководство дальнейши-
ми боевыми действиями перейдет к царевичу. Но Субэдэй знал
и другое — командовать за царевича придется ему. И отвечать
в случае неудачи тоже ему.
111
ГЛАВА ПЯТАЯ
ОТ УИЛА ДО ТУРГАЯ
1 1рибывший в ставку монгольского войска царевич Джучи
автоматически стал руководителем дальнейших боевых дейст-
вий вследствие своего происхождения и как будущий владетель
этих вновь завоевываемых земель. Как полководец он не был
дилетантом, имея в своем послужном списке победные походы
и выигранные сражения. Царственный отец, широким жестом
передал во владение Джучи все уже захваченные земли к западу
от Монголии в Дешт-и-Кипчак и Сибири и все земли, которые
предстояло занять в том направлении далее. Кроме того, Чин-
гисханом на Джучи в 1216 году было возложено усмирение не-
которых взбунтовавшихся родов туматов и киргизов, что он уже
сделал до соединения с Субэдэем и Гохучаром. Тот факт, что
в прикаспийских степях появились одновременно и монгольские
полководцы высоких рангов, и старший сын Великого каана, как
и присутствие здесь значительных сил монгольского войска сви-
детельствует о не случайном их нахождении в столь отдаленном
от Коренной орды месте. Джучи уже считал себя хозяином этих
земель, и эти степи ему нравились, тем более что достойных
противников восточнее реки Джаих у него уже не было. Субэ-
дэй позаботился об этом, разгромив меркитов, нагнав страха на
кимаков, канглов и огузов, а при Уюр сразившись с кипчаками.
Надо полагать, что отношения между Субэдэем и Джучи
складывались ровные, оба выполняли наказ Чингисхана об ис-
ключении между военачальниками разладов и раздоров. Это
подтверждает и то, что захваченный в плен сын Куду — Мэр-
гэн находившийся до времени в лагере монголов, не был казнен
Субэдэем, а по просьбе Джучи, который проникся к нему симпа-
1 Хуятухан-мсргсн (Груссе Р. Чингисхан. Покоритель вселенной. М.: Моло-
дая гвардия, 2008. С. 129).
112
тией, так как «этот меркит слыл отличным стрелком», оставлен
в живых до окончательного решения Чингисхана. Забегая вперед,
чтобы не возвращаться к этому вопросу, надо сказать, Мэргэна
монгольский владыка, несмотря на заступничество царевича, не
пощадил, «и последний меркитский князь погиб» [3, с. 129].
Кроме того, Субэдэй в отношениях с Джучи был корректен:
он видел лично для себя перспективы войны в Дешт-и-Кипчак,
и понимал, что когда Джучи будет властелином этой земли, его
заслуги как военачальника не будут забыты. Субэдэй проявлял
гибкость в отношениях с чингисидами как истинный царедво-
рец, и доверительные отношения между ними впоследствии пе-
решли к детям Джучи, и в первую очередь к Бату. С Тохучаром
у Субэдэя, видимо, также сложилось взаимопонимание: в неда-
леком будущем во время «среднеазиатского погрома» они также
будут «работать» в связке. Чувство локтя, которое присутство-
вало между триадой Субэдэй — Джучи — Тохучар, позволило
им производить разведку в сторону Джаиха на запад и север, где
их ждали не ослабленные монгольским давлением племена —
их ждали воины, не запуганные бесперспективностью борьбы
с Чингисовой ордой, которые по своим боевым качествам не
уступали завоевателям. Это были кипчаки, в том числе саксины,
а также башкиры и булгары. Война с ними обещала быть долгой
и кровопролитной. Гак оно, в сущности, и произошло.
Начав воевать с монголами, элита кипчакской (половецкой)
знати уготовила себе участь мсркитских вождей, а простые ко-
чевники, став вначале рабами пришельцев и частично ими уни-
чтоженные, впоследствии ассимилировали их в своей среде,
передав язык, обычаи и став с ними одним целым. Затеяв вой-
ну с кипчаками, Чингисхан и его полководцы не задумывались
о том, что через два-три поколения потомки завоевателей со-
льются с коренным населением, если так можно сказать о ко-
чевниках в составе улуса Джучи. А тогда, в 1216—1217 годах,
началась война с мобильными и маневренными, как сами мон-
113
Ejk СцЪэЪэи. Ксадник, покорявший бесценную
голы, степными племенами. Эта война, растянувшаяся на чет-
верть века, преследовала еще и цель упреждающего удара, «то
что путь от Онона до Дона равен пути от Дона до Онона, Чин-
гисхан понимал прекрасно» [34, с. ИЗ].
Ранней осенью 1216 года монгольское войско, рассредото-
чившись в приуральско-каспийской степи на достаточное коли-
чество отдельных отрядов, начало планомерную облаву — охоту
на всех, кто им мог попасться из населения этой, в общем-то,
достаточно пустынной части Дешт-и-Кипчак. Всех, кого они
встречали, ждала печальная участь. Эта практика террора была
направлена против новых соседей монголов с целью их устраше-
ния и запугивания. И она дала свои результаты. О каком-либо
организованном сопротивлении захватчикам источники молчат.
Рассеянным, гонимым на запад меркитам путь туда отныне был
закрыт, и им пришлось теперь уходить назад на восток, в При-
аралье, т. е. сунуть голову в петлю, установленную Субэдэем.
Тем временем монголы вышли к Джаиху и Хазарскому мо-
рю1, став хозяевами азиатской части Великой Степи. Согла-
шусь с мнением С. Ю. Шокорева о том, что в 1216 году «мон-
гольский полководец Субэде подчинил земли между Алтаем
и Уралом» [35, с. 198]. Этой же точки зрения придерживался
и Э. Хара-Даван, акцентируя внимание на том, что Субэдэй
«в 1216 году быстро покоряет (курсив мой. — В.З.) эти зем-
ли» [7, с. 190]. Но существует одна оговорка. Да, он подчинил,
запугал, разогнал население тех мест, однако монголы пока что
здесь не задержались, они лишь застолбили это степное про-
странство для Джучи, перезимовали, а затем широким фронтом
двинулись на восток. На этот раз их маршрут лежал несколько
южнее от пути, которым они сюда пришли. И опять досталось
измученному постоянным кровопусканием меркитскому племе-
ни. «Поиски отдельных бежавших меркитских отрядов продол-
Одно из названий Каспийского моря.
114
жались вплоть до 1218 г., но в целом успешные рейды Субэдэя
против меркитов позволили перейти к следующему пункту по-
вестки дня — уничтожению Кучулука и его найманов в Восточ-
ном Туркестане» [6, с. 310]. Эту задачу Чингисхан возложил на
Джэбэ-нойона, который в начале 1217 года выступил в поход
на Западное Ляо (Си Ляо), боевые действия «начались в кон-
це 1217 г.» [6, с. 311]. Успех операции, возложенной на Джэбэ,
обеспечивался Субэдэем, прикрывавшим его с севера. Отсле-
живая слаженные действия монгольских армий, находящихся
за тысячи километров друг от друга, можно лишь поразиться
уровню связи, которым владели полководцы, ведущие эти армии
в бой. Уходя на запад, Субэдэй оставил в определенных местах
несколько опорных пунктов — ямов, где гонцы, сопровождае-
мые боевым охранением, передавали эстафету, надо полагать,
что и тот обоз, находящийся в тылу ушедших туменов, приго-
дился. К сожалению, система связи монголов в условиях боевых
действий не изучена, но то, что она почти не уступала телеграфу
времен гражданской войны в США, это точно.
В конце зимы — начале весны 1217 года монгольские об-
лавные отряды стали концентрироваться в Тургайской степи.
И простые воины, и командиры алчно поглядывали на юг, где
за барханами маячили сказочно богатые города Государства хо-
резмшахов.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
БИТВА НА ИРГИЗЕ
Монгольское войско, рассредоточенное для облавы, стало
собираться в единое целое в Тургайской степи, где был назначен
пункт сбора этих отрядов [6, с. 314]. Субэдэй, Джучи и Тоху-
чар отрабатывали и совершенствовали стратегический принцип,
115
СуЪэдэи. Всадник, покоривший Вселенную
---- " СфЭ <-^-> Oyo
«который впоследствии был сформулирован Мольтке в афориз-
ме: „Врозь двигаться, вместе драться“» [7, с. 153]. Тумены сли-
лись в единое целое и... остались на месте, монгольские полко-
водцы начали выполнять еще одну установку Чингисхана.
Говоря о событиях в местности Тургай и Иргиз, которые
имели место весной 1217 года, все исследователи используют
штамп, выданный им 700 лет назад Рашид ад-Дином, разви-
тый В. Я ном в романе «Чингиз-хан» и буквально с его стра-
ниц перекочевавший в научные работы. Смысл его в том, что
хорезмшаху Мухаммеду докладывают о вторжении неведомого
племени, он выступает с войсками в пределы Дешт-и-Кипчак,
случайно находит разгромленный стан меркитов, случайно по-
лучает от единственного оставшегося в живых сведения о мон-
голах, кидается в погоню, случайно нагоняет Субэдэя, и после
этого происходит битва, которую он случайно не выиграл. Не
правда ли, очень много случайного в этом походе Мухаммеда?
Начнем с того, что о вторжении с востока Мухаммеду доло-
жили, когда он побывал в Хамадане, расположенном на западе
нынешнего Ирана. Добавим, город Хамадан находится в полу-
тора тысячах километров по прямой от места будущего столкно-
вения между войсками хорезмшаха и Субэдэя. Для того чтобы
доложить Мухаммеду о монголах, естественно, потребовалось
время; потребовалось время и самому хорезмшаху, чтобы соб-
рать достаточно мобильное войско и выступить на север. 1ут
мы обратимся к Рашид ад-Дину. Он пишет: «Когда известие
о выступлении войск Чингисхана дошло до султана Мухаммеда
хорезмшаха, он... из Хамадана отправился в поход на Хоросан.
Побыв в Нишапуре... в течение одного месяца, он направился
в Бухару. Там он несколько дней занимался увеселениями, а за-
тем пошел в Самарканд. Оттуда... в Дженд. Из Дженда он ушел
в пределы Туркестана до границы своей страны» [32, с. 190].
Как видно, владыка Хорезма поспешал не торопясь, а Субэдэй
ждал. Не может быть, чтобы агентура Чингисхана, приданная
116
СиЬэдэй. всадник, покорявший вселенную «^Д
----------------------СуО-СуО-СуО---------------------
Субэдэю, проспала и нс доложила последнему о продвижении
Мухаммеда. Тем более что гот шел в поход с помпой, демаски-
руя свое передвижение, и любой купец мог сослужить за горсть
серебреников службу «падишаху монголов». Да что там аген-
тура! Монгольские дозоры и разведчики, находящиеся в непо-
средственной близости от того же Дженда, конечно же, доло-
жили Субэдэю и Джучи о приближении хорезмийского войска.
Если бы у них не было установки от Чингисхана вступить в бой
с Хорезм шахом, они уклонились бы от встречи с ним и отступи-
ли так быстро, что никто не смог бы их догнать.
Мухаммед тем временем был уже в пределах Гургая-Ирги-
за. И вот здесь он находит «случайно», как говорилось выше,
разгромленный стан меркитов и допрашивает пленного. Мон-
голы тем временем не уходят, а маячат где-то поблизости, бук-
вально дефилируя, дразня своим присутствием. Хорезмшах,
как бык на красную тряпку, кинулся на них. Суммируя все слу-
чайности, можно предположить, что Субэдэй просто выманил
Мухаммеда и спровоцировал его на битву, подкинув ему раз-
громленный стан меркитов, как подкидывал меркитам год назад
детскую утварь сотник Алчу. Субэдэй использовал всю свою
природную хитрос ть и смекалку охотника, чтобы разведкой бо-
ем понять, на что способны воины Хорезма. А главное, с точки
зрения дипломатии все было безукоризненно — не монголы
напали первыми. В дальнейшей игре Чингисхана это служило
большим плюсом и возможностью завязать с Мухаммедом дип-
ломатическую дуэль.
Итак, «пустившись в погоню, войска хорезмшаха вскоре на-
стигли монголов» [36, с. 134 ]. Царевич Джучи, как старший по
своему статусу, послал переговорщиков в стан преследователей,
одновременно выстраивая тумены для сражения. Г 1ротив 60 ты-
сяч хорезмийцев под командованием монгольских полководцев
было 20—25 тысяч собственных войск. Важно отметить, что,
по оценке 3. М. Буниятова, «армия хорезмшаха была хорошо
117
СдЬэЬэй. Всадник,, покорявший вселенную
—----------— —— — •"" ,т“-*———— - - - — — . - --—
обучена, вооружена разнообразным оружием, ее полководцы
не раз проявляли храбрость и опыт в боевых действиях... тюрки
составляли основную и главную ударную силу» [36, с. 88].
Субэдэй пошел на нехарактерный для него как военачаль-
ника шаг — вступить в бой с силами, превосходящими монголь-
скую армию более чем в два раза, конечно же, по указанию свер-
ху. В той обстановке оторванности от главных сил орды, нахо-
дясь у ворот самой могущественной из мусульманских империй,
важно отметить тот факт, что Субэдэй начал эго сражение не
с отступления и заманивания врага в ловушку, а произвел стол-
кновение с противником «лоб в лоб». Для того чтобы решиться
на сражение с явно неопределенным окончанием, нужно иметь
определенные качества, и, как признает главный «недоброже-
латель» Субэдэя В. А. Чивилихин, «он (Субэдэй. — В. 3.)
обладал, конечно же, и личным мужеством... и закаленной
сильной волей, а также благоприобретенной верноподданни-
ческой психологией» [11, с. 87]. Да, он верно служил Чингис-
хану и чингисидам, и битва на Иргизе лишний раз подтвердила
это, так как многие источники связывают то сражение с именем
Джучи, упоминая Субэдэя лишь как победителя меркитов. Но
отдадим должное и Джучи, и Тохучару — в тот день вместе
с Субэдэем им пришлось кровавить клинки своих мечей в мясо-
рубке, названной романистом В. Яном «би тва при реке Иргизе»
[37, с. 84].
Непосредственно перед битвой, когда войска построились,
о чем уже говорилось, Джучи послал переговорщиков к Хорезм-
шаху, которые сообщили Мухаммеду, что Чингисхан «запретил
вступать в сражение с войсками Хорезма, что их задачей был
только разгром меркитов, и что монголы готовы даже передать
людям хорезмшаха... захваченные трофеи» [36, с. 134]. На что
султан, «любивший воевать с неверными» [2, с. 189], ответил
словами, донесенными до нас в сочинении ан-Насави: «„Если
Чингиз-хан приказал тебе не вступать в битву со мной, то Аллах
118
Ctfbjdsii. Ксадинк, кокаря&ший вселенную
Всевышний велит мне сражаться с тобой и за эту битву обещает
мне благо. И для меня нет разницы между тобой и гюр-ханом
и Кушлу-ханом ибо все вы — сотоварищи в идолопоклонстве.
Итак — война, в которой копья будут ломаться на куски, а мечи
разбивать вдребезги**. Тогда Души-хан* 2 понял, что если он не
примет сражения, то его надежды окажутся ложными, и наста-
нет его конец. И он прибег к сражению и искал выхода в битве.
И когда встретились оба противника, и сошлись [в битве] оба
ряда, Души-хан лично атаковал левый фланг султана, разбил
[этот фланг] наголову и заставил обратиться в бегство в беспо-
рядке в разных направлениях. Султан был близок к разгрому,
если бы наступательное движение его правого фланга против ле-
вого фланга проклятого не восстановило [положения]. Так была
предотвращена беда, был уплачен долг, и была утолена жажда
мести, и никто не знал, где победитель, а где побежденный, кто
грабитель, а кто ограбленный» [38, с. 245].
В «Ж изнеописании Елюй Люге» говорится о том, что в той
битве принимал участие его сын Сешэ и особо отличился. «[Ког-
да] мусульмане окружили старшего царевича-наследника...
Сешэ повел тысячу воинов на выручку и вывел из [опасности]
его | Джучи], а в него самого попали копьем» [6, с. 177]. Ибн
ал-Асир в своей летописи подчеркивает особую ожесточенность
сражения. «Выстроились они к битве и совершили бой, какому
подобного не было слышно. Длилась битва 3 дня да столько же
ночей, и убито с обеих сторон столько, что и не сочтешь, но не
обратился в бегство ни один из них. Что касается мусульман, то
они стойко дрались, ради защиты веры своей и, зная, что коли
побегут, то мусульманам не будет никакого исхода, и они будут
перехвачены, по дальности от своих земель. Неверные же упор-
но сражались за спасение своих людей и своего имущества. До-
Имеется ввиду Кучдук.
2 Души-хан — Джучи.
119
СуЬэ^эи. 'Бсал)ник, покорявший вселенную
- -- -------------- -•-•GyO- Суо- - -GyO— '-------
шло дело у них до того, что иной из них слезал с коня и пеший
бился со своим противником. Дрались они на ножах, и кровь
текла по земле до такой степени, что лошади стали скользить
[по ней] от множества ее. [Наконец], обе стороны истощили
свои силы в терпении и в бою... Сосчитали, кто убит из мусуль-
ман в этой битве, и оказалось 20 000, а что касается неверных,
так и не сосчитаешь, кто из них убит» [38, с. 15].
Вызывает сомнение, что сражение продолжалось три дня,
но то, что монголы, уступающие численно, атаковали, и атако-
вали успешно, подтверждает Рашид ад-Дин. «1ак как султан
не внимал... словам и не поворачивал поводим от войны, монго-
лы также обратились к сражению. С обеих сторон оба правые
крыла сдвинулись [с места] своего, а часть монголов атаковала
центр. Была опасность, что султан будет захвачен в плен, но его
сын Джелал-ад-Дин, проявив крепкое противостояние, отразил
это нападение, которое не сдержала бы и гора, и извлек отца
из этого гибельного положения... Весь тот день до ночи султан
Джелал-ад-Дин стойко сражался. 11осле заката солнца оба вой-
ска, отойдя на свои места, предались отдыху» [32, с. 190].
Ночь разделила сражавшихся. Монгольские полководцы,
и темники, и тысячники, собрались на совет. Продолжать битву
дальше сочли неоправданным, терять своих воинов попусту они
не хотели, представление о воинстве хорезмшаха они получили
и сделали вывод не в пользу хорезмийцев. Затем с их стороны
последовала военная хитрость, предложенная, скорее всего,
Субэдем. Монголы развели множество костров, огни которых
показывали на якобы огромное их скопление, а сами, не тратя
более времени на отдых, снялись и ночью же ушли на восток —
очень быстро, как только могли скакать их кони, и «проделали
за эту ночь расстояние двух дней пути. А душой султана за-
владели страх и убежденность в их храбрости, он, как говоря т,
в своем кругу сказал, что не видел никого, подобного этим лю-
дям храбростью, стойкостью в тяготах войны и умением по всем
120
правилам пронзать копьем и бить мечом...» [38, с. 245—246].
«По мнению В. В. Бертольда, именно тягостное впечатление
хорезмшаха от первого боя с монголами было одной из причин,
по которой он впоследствии не решился встретить их в откры-
том сражении» [33, с. 137].
Монгольские полководцы, и в первую очередь Субэдэй,
который «реально... руководил... войсками монголов в этом
сражении» [6, с. 178], выполнили приказ Чингисхана. Судь-
ба Хорезма была решена. Мухаммед, несмотря на численное
превосходство, не смог разгромить агрессора, более того, от-
казался от преследования. А Субэдэй тем временем отошел на
определенное расстояние, затем его разведка проследила, как
хорезмшах убрался восвояси, и они опять с Джучи и Тохуча-
ром принялись за облаву и «освоение». Кроме того, Субэдэй
прикрывал с севера два тумена, ведомых Джэбэ, который на-
правлялся в страну кара-киданей, где он вскоре одержит победу
и уничтожит наконец-то, к радости монгольского владыки, Ку-
чулука — последнего хана найманского и фактического прави-
теля державы Си Ляо.
А Субэдэй? Он приобрел опыт сверхдальних рейдов, где
в условиях оторванности от главной базы решения нужно при-
нимать быстро и самому, без оглядки на маячившего где-то за
спиной Чингисхана, а также опыт по обеспечению связи с глав-
ной ставкой во время похода. Рассматривая действия Субэдэя
в Дешт-и-Кипчак и события, которые произойдут в ближай-
шие год-два, можно предположить, что если он и возвращался
в Монголию, то на очень короткий срок, находясь в ожидании
подхода всей армии на границах владений Мухаммеда. Кому-
кому, а Субэдэю-то было известно, что вся эта дипломатичес-
кая возня Чингисхана с хорезмшахом закончится вторжением
в Среднюю Азию и далее.
121
СуЬэдэи, Всадник, покорявший вселенную
------ - —---СуЭ — -СуО------•---------
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ДИПЛОМАТИЯ, ПЕРЕРАСТАЮЩАЯ В ВОЙНУ
Еще находясь в Китае, в 1215 году, Чингисхан принимал
послов хорезмшаха. Это совпало по времени со штурмом Пе-
кина. Мусульманским дипломатам довелось наблюдать и про-
исшедшую после взятия города резню. Чингисхан, однако, ведя
двойную или тройную игру и принюхиваясь к такому лакомому
куску, как империя Мухаммеда, заверял послов в том, что его
политика абсолютно миролюбива по отношению к западным
странам и он готов вести дружественный диалог и торговлю
с 1осударством хорезмшахов. А сам буквально через несколько
месяцев отдал приказ о вторжении в Дешт-и-Кипчак Субэдэю,
чуть позже направил против туматов и киргизов Джучи, и на-
конец Джэбэ выступил против кара-киданей.
Миссии, возложенные на этих военачальников, уже в конце
1217 — начале 1218 годов были успешно выполнены. Буферных
земель и государственных образований между двумя империями
более не существовало. Отныне Чингисхану нужен был веский
предлог для развязывания новой агрессивной крупномасштаб-
ной войны. В начале 1218 года «Чингисхан отправил посольс-
тво к Мухаммеду с предложением заключить мирный договор
и принять титул „Самого дорогого сына“» [30, с. 60]. Естес-
твенно, это оскорбило «повелителя запада», и наверняка столь
провокационная постановка вопроса об «усыновлении» Чингис-
ханом Мухаммеда вызвала у последнего отрицательную реак-
цию и повлияла на весь ход их отношений, которые закончились
«отрарской катастрофой» и убийством монгольских послов, что
дало «Чингизхану формальный повод для объявления войны»
[33, с. 137-138].
В середине 1218 года торговый караван, посланный Чингис-
ханом и состоявший из пятисот верблюдов, нагруженных доста-
точно ценным товаром, прибыл в город Отрар. Его сопровожда-
122
ли четыреста пятьдесят человек, включая и монголов-лазутчи-
ков, присоединившихся к среднеазиатским купцам. «Правитель
Отрара, наместник султана Мухаммеда, Гаир-хан, обеспокоен-
ный странным для торговцев поведением людей из этого карава-
на, объявил, по словам ан-Насави, что прибывшие в Отрар хотя
и имеют облик купцов — не купцы. Го ли с ведома хорезмшаха,
то ли самовольно он задержал купцов, а затем истребил их. Ка-
раван был разграблен, все богатства перешли к Гаир-хану» [33,
с. 139].' 1аким образом 1аир-хан удовлетворил свои меркантиль-
ные вожделения, пресек действия Чингисхановых соглядатаев
и... обрек себя в будущем на мучительную казнь от рук монголов.
Чингисхан, узнав об отрарской резне от единственного остав-
шегося в живых человека, отправил к хорезмшаху посольство
с требованием выдачи Гаир-хана и обещанием сохранить мир [33,
с. 139]. «Хорезмшах часть послов казнил, а некоторых выгнал
голыми в степь. Они погибли не все, и Чингис получил весть
о происшедшем, после чего война стала неизбежной» [5, с. 431].
Кроме всего, у Чингисхана был еще один повод для нача-
ла войны с Хорезмом, и это было его личным делом. И хотя
рассматриваемый ниже фрагмент можно считать лишь версией,
нельзя не остановиться на нем. Брат Чингисхана Хасар, с кото-
рым у каана, как известно, бывали склоки, доходящие до руко-
прикладства, так или иначе оставался весомой фигурой в кругах
степной аристократии. Кроме того, во время первого этапа вой-
ны с империей Цзинь (1211 — 1215 годы) он достаточно успешно
руководил порученными братом военными операциями. Однако
после возвращения из Китая между Чингисом и Хасаром, по-
видимому, опять возникли трения, и Хасар «перекочевал во вла-
дения Ала ад-Дина Мухаммеда, который его убил» [33, с. 435].
Это произошло также в 1218 году. Таким образом, хорезмшах
запятнал свои руки кровью брата монгольского повелителя.
И неважно, какие отношения складывались на тот момент меж-
ду Чингисханом и Хасаром, отныне Чингис и Мухаммед стали
123
СцЬэдэн. Всадник, покорявший вселенную
--------~-— — <*> <*> <-*Л* - “
кровниками, и по понятиям монгольского общества Чингисхан
должен был мстить.
Оставив в Монголии «хранителем очага „своего младшего
брата Гемуге' ‘»[3,с. 176]. Ч ингисхан выступил в поход против
хорезмшаха. «Летом 1219 г. в верховьях Иртыша Чингисхан
собрал армию численнос тью более 150 000 человек» [30, с. 61],
по другим источникам численность достигала 200 000 воинов
[5, с. 431]. М онгольское войско этого времени и количест-
венно, и качественно отличалось от войска образца 1211 года.
Монгольские полководцы впитали новейшие достижения осад-
ной китайской инженерии, кроме того, китайские специалисты
и ведали всей этой техникой. Причем тащить через горы и пески
катапульты, баллисты и прочие громоздкие устройства монголы
не стали. Это делалось с тем расчетом, что тяжелая осадная тех-
ника будет собираться на месте из подручных материалов. Кро-
ме того, «еще одним заимствованием из Китая стала шелковая
нижняя рубашка, в которой увязали стрелы, нанося лишь легкие
ранения» [30, с. 61]. Какая, к примеру, европейская армия того
времени могла похвастать шелковым исподним? По всему пути
следования монгольского войска были расставлены сторожевые
отряды, а в пустыню посланы авангарды с запасами продоволь-
ствия и животными... Во все отряды были назначены перевод-
чики из мусульман, знакомых с западными краями; разведчики
постоянно пополняли и исправляли сведения о враге» [30, с. 621.
И конечно же, впереди всего войска следовали со своими
туменами «свирепые псы» Субэдэй-багатур и Джэбэ-нойон.
Этим двум военачальникам предстояло стать злыми гения-
ми хорезмшаха Мухаммеда, который хотя и выставил против
Чингисхана 400-500 тысяч воинов, но распределил их крайне
неудачно, разбив на гарнизоны для защиты отдельных городов
и крепостей. Он просчитался, монголы научились брать горо-
да, используя и китайскую технологию, и «хошар» — осадную
толпу из пленных и захваченных мирных жителей, которых они
124
гнали перед собой под страхом смерти на стены, внося сумя-
тицу и вынуждая оборонявшихся нерационально использовать
военные силы. 1о, что нападающая сторона уступала числен-
но хорезмийцам, Чингисхана и его сподвижников не смущало:
они уже уверовали в свою непобедимость. За плечами Субэдэя
была битва на Иргизе, где он нагнал страха на Мухаммеда, он
знал цену противнику и готов был покончить с ним. Очередная
война, развязанная Чингисханом, которую Джон Мэн назвал
«мусульманским холокостом» [29, с. 170] , началась.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
«ОХОТА, ДОСТОЙНАЯ ОТДЕЛЬНОГО ЭПОСА» 1
Осенью 1219 года Чингисхан достиг владений хорезмша-
ха. «Здесь он разделил свою армию на четыре отряда. Чагатаю
и Угедею было пе[к?дано командование войсками, которые будут
окружать Отрар... Джучи со своим отрядом должен был дви-
гаться вдоль восточного берега Сырдарьи к городам Сыгнаку
и Дженду. Соединение приблизительно в 5000 человек начало
двигаться вверх но течению Сырдарьи на Бенакат» [4, с. 136].
1лавные силы монголов под руководством самого Чингисхана,
его младшего сына Толуя, Субэдэй-багатура и Джэбэ-нойона
«ускоренным маршем двинулись от берегов Сырдарьи через
пустыню Кызыл-Кум на Бухару» [36, с. 144].
Первый же город, который оказался на их пути, — За-
рнук — сдался без боя. Чингисхан пощадил жителей, но за-
брал в хашар молодых и физически крепких. Затем проводни-
ки, взятые в Зарнуке, вывели монголов на кратчайший путь
Груссе Р. Чингисхан. Покоритель вселенной. М.: Молодая гвардия, 2008.
С. 187.
125
Ci/Ьэдэй. Всадник, покорявший бселеннцю
--------J"------------СуО оуо ----------------
к Бухаре, который пролегал через город Нур. Рашид ад-Дин,
который отныне будет нашим проводником в этом повествова-
нии, в своей летописи пишет: « Гайр-бахадур, который находил-
ся в передовом отряде, отправил посла с извещением1, (пол-
ным) обещаний (помилования) и угроз (за сопротивление),
о прибытии хана. После обмена послами население Нура...
отправило его величеству яства и изъявило покорность. Пос-
ле благосклонного приема яств вышел приказ: „Субэдай при-
будет к вам вперед, вы передадите ему город”. Когда прибыл
Субэдай, они повиновались приказу» [32, с. 204—205]. Как
и в Зарнуке, монголы забрали в Нуре определенное количест-
во людей в хашар, а также была взята дань, которая не превы-
шала поборов, которые собирали здесь чиновники хорезмша-
ха. Как видно, жители этих двух небольших городов, с точки
зрения монголов, не пострадали, не считая людей, забранных
в осадную толпу, которые, по существу, стали пушечным мя-
сом, используемом вскоре при штурмах Бухары и Самарканда.
А что же хорезмшах Мухаммед? Он пребывал в бездейст-
вии, его план по защите каждого города и крепости в отдельнос-
ти не дал результата. Один за другим обращались в пепел го-
рода Мавераннахра, Хоросана, Шаша. Несмотря на мужество
защитников и отчаянное сопротивление, военная сила монголов
ломала всякое противостояние. Отдельные успехи Джелал ад-
Дина и удачные вылазки Тимур-Мелика на ход событий не
влияли. Мухаммед, «наконец решившись на поступок, собрал
ближних людей и сопровождаемый ими... убежал за Амударью,
держа курс на Балх» [3, с. 187].
Тем временем Чингисхан, покончив с Бухарой и Самаркан-
дом и удостоверившись из полученных донесений, что вражес-
кие оборонительные линии Сырдарьи и Амударьи окончательно
перешли в руки монголов, отправил весной 1220 года в погоню
К жителям города.
126
— действия тумена Джэбэ (1220 г.)
4J
ik — действия главных сил монголов против Государства хорезмшаха
— направление движения монгольского войска с непосредствен-
ным участием Субэдэя. После падения Самарканда — начало
«охоты» за Мухаммедом
— действия отрядов Джучи в Дешт-и-Кипчак (1220-1224 гг.)
— места сражений
— место концентрации монгольского войска (1219 г.)
Вторжение монголов в Государство хорезмшаха (1219-1223 гг). Погоня за Мухаммедом (1219-1220 гг.)
W'
СцЪэНэй. RcadnuK, покорявший йсеаснную
кошун из трех туменов. Авангардом командовал Джэбэ, в цен-
тре на месте командующего войском следовал Субэдэй, арьер-
гард был в ведении Тохучара. Тумены двигались друг за другом
раздельно, но действия этих орхонов объединял приказ, который
«гласил: „Силою Бога Великого, пока не возьмете его в руки',
не возвращайтесь. Если он ослабеет от вас, с несколькими людь-
ми будет искать убежища в крепких горах и мрачных пещерах
или скроется от глаз людей, как пери (невидимые духи), то вы
должны, подобно ветру летучему, устремиться через его области;
всякому, кто выйдет с покорностью, окажите ласку, учреждай-
те управление и правителя; всякого, кто будет попирать дорогу
и становиться в оппозицию, насилуйте../ Из ярлыка Чингисха-
на, данного Субедею уйгурским письмом с алой „тамгой“ (пе-
чатью), видно следующее: „Эмиры, старшие и многий народ да
ведают, что я дал тебе все лицо земное от восхода солнца до за-
пада. Всякий, кто покорится, пусть будет помилован, а всякий,
кто не покорится и выйдет с оппозицией и распрей, да погибнет*.
Таким образом, на названных трех воевод, кроме овладения
особой Мухаммеда, возлагалась еще задача привести в покор-
ность неприятельские области вдоль пути своего следования
и, разумеется, внести расстройство в формщювание противни-
ком новых армий» [7, с. 203-204].
Однако Чингисхан не исключал и того, что Мухаммед мо-
жет собрать достаточные силы, и поэтому дал своим темникам
понять, что не оставит их в таком случае. Рашид ад-Дин пере-
дает его слова. «Если он выступит против вас с войском, и у вас
не будет силы для сопротивления, не медлите и известите меня,
а если он будет слаб, противостоите ему» [32, с. 209].
Субэдэй, Джэбэ и Чохучар переправились вброд через Пян-
джаб1 2 в районе Термеза. Узнав об этом, хорезмшах в ужасе бе-
1 Имеется в виду хорезмшах Мухаммед.
2 Река Пяндж.
12В
СуЬэ^эй. Ксадник, покорявший вселенную -^Д
жал, путая следы, на запад, в сторону Нишапура, по пути туда
Мухаммеда чуть не убили заговорщики из собственной охраны.
«По этой причине опасения и тайный страх султана возросли.
Повсюду, куда он приезжал, после запугивания и угроз, нака-
зывал людям укреплять цитадели и крепости. [Страх] народа
при этом увеличивался в тысячу раз» [32, с. 210].
Субэдэй и Джэбэ, опережая 1охучара, дошли до Балха, го-
род сдался без боя. Их встретили «провиантом и угощением.
Монголы оставили у них правителя и пошли дальше, взяв от-
туда [из Балха] проводника» | 32, с. 210]. Прошли Чохаристан
и вступили в земли Хан-Мелика, правителя Гарчистана. Этот
владетель просил Чингисхана не разорять его города 1 ур и 1арч
и изъявил покорность. Субэдэй и Джэбэ прошли мимо, не тро-
нув эту область, а вот Гохучар, «который шел следом за ни-
ми» [32, с. 220], «в удовольствии пограбить себе не отказал.
Будучи женатым на дочери Завоевателя, сей витязь, видимо,
в надежности своего положения не сомневался. Увы, Чингис-
хан с дисциплиной не шутил и недолго думая приказал отрубить
зятю голову, однако для начала отстранил его от командования
корпусом» [3, с. 188], разжаловав в рядовые. Вскоре Тбхучар-
нойон погиб...
Субэдэй и Джэбэ, миновав область Бадгис, подошли к го-
роду Завэ и потребовали фураж. «Им не дали и заперли воро-
та. Из-за спешки они не остались здесь и поскакали дальше.
Жители Завэ забили в барабаны и распустили языки для брани.
Когда монголы стали свидетелями этого, они вернулись назад,
приставили лестницы к стенам крепости и на третий день под-
нялись на крепостную стену, взяли город и перебили всех, кого
нашли... Они подожгли и переломали все, что было у них тяже-
лого, и ушли». А хорезмшах в это время, находясь в Нишапуре,
«для устранения печали о своей судьбе занялся вином и весе-
льем», когда же весть о приближении неутомимых преследова-
телей — Субэдэя и Джэбэ — дошла до него, он «под видом
115 5
129
СцЬэдэй. 'Бсаднак, покорявший вселенную
---------" -~- —СучЭ СуЭ— Суч>------------------
охоты направился в сторону Исфарайна, а в действительности
направился в Ирак» [32, с. 210]. Н о и тут Мухаммед не был
последовательным: он ушел с дороги на Ирак и тайными тропа-
ми двинулся в сторону города-крепости Казвин, что на западе
Мазендарана.
Монголы тем временем заняли Нишапур, обязали местные
власти и население во всем оказывать им содействие, снабжать
продовольствием и устраивать «торжественные встречи», т. е.
застолья с возлияниями, предоставлять проводников. В Ниша-
пуре Субэдэй и Джэбэ решили разделить кошун на две части,
каждый из них пошел дальше со своим туменом по определен-
ному маршруту с конечным местом встречи. Они запланирова-
ли ее в городе Рей. Джэбэ выступил в Мазендаран, а Субэдэй
в сторону Туса. «Все, что [Субэдэй] прошел, было безводной
землей. Когда же переправлялись через реки, то вперед посы-
лалась тысяча быстрой конницы для дозора, чем поддержи-
вался форсированный марш днем и ночью главного войска»
[12, с. 227]. Пройдя к вышеуказанному городу Субэдэй, «как
и в Нишапуре, потребовал лишь формального подчинения Ту-
са, чтобы тут же отправиться в путь, но услышав от городских
властей „противный ответ”, ворвался, похоже, без больших тру-
дов в город и приступил к избиению его жителей» [3, с. 188].
Затем Субэдэй повернул свой тумен на запад, его путь лежал
через Хабушан, Исфарайн, Себзевар, Шахродх, Дамган, Сем-
нан и многие другие города и селения. «1орода, попытавшиеся
подобно Дамгану и Семнану оказать сопротивление, были ра-
зорены» [3, с. 188]. Джэбэ в это время прошел огнем и мечом
по Мазендарану, пали города Астрабад и Амул.
Наступило лето 1220 года. Тумен Субэдэя вышел к озеру
Радган1. Там монголы нашли «обильные пернатой дичью луга
1 Озеро в Иране, 150-200 км от южного побережья Каспия (Рашид ад-Дин.
Сборник летописей. Т. I. Кн. 2. М.; J1: Изд-во АН СССР. 1952. С. 212). Сов-
ременное название — Дерьячсйе-Немек.
130
СрЬэдэй. 'всадник, покорльшим ьссленшро «*Д
_ -----*-------------Су<> --С-*Л---------~-------— -*
и поросли. Эта степь понравилась Субэдэю, и он не причинил
вреда тамошним жителям» [32, стр. 212]. Он оставил в этой
земле правителя, и важен тот факт, о котором с возмущением
пишет Ибн ал-Асир, а именно о том, что к монголам «...уже
присоединилось много войск мусульманских и неверных, а так-
же и [много] негодяев, замысливших грабеж и бесчинство»
[38, стр. 19]. Неизвестно, сколько Субэдэй смог собрать на тот
момент войска из местных, но ко времени войны в Закавказье
из этих отрядов был сформирован целый тумен. В окрестностях
Рея Субэдэй и Джэбэ встретились, нападение на сам город было
внезапным, ибо жители его «...узнали [об этом] только когда [ 1а-
тары | уже подошли к нему» [38, стр. 19]. И хотя кадий Рея пы-
тался договориться с монголами, они все равно разграбили город.
А что же хорезмшах Мухаммед? Еще когда его преследова-
тели подходили к Нишапуру, он, петляя из одной области в дру-
гую и путая следы, оказался в Казвине. «В тот же день он отпра-
вил гаремы, детей и мать в крепость Корун и устроил с эмирами
Ирака совещание относительно принятия мер против противни-
ка» [32, с. 210]. «Султан советовался с эмирами Ирака-Алдже-
ми, в каком месте... лучше всего оказать сопротивление прибли-
жающимся монголам. Но его возрастающая подозрительность,
которая превратилась в навязчивую идею, помешала последовать
какому-либо совету. Известие о том, что появление монголов
неизбежно, заставило его в отчаянии обратиться за помощью
к его большому врагу халифу Багдада; но на пути туда он изме-
нил свои планы и вернулся к крепости Харун» [4, с. 144—145].
Субэдэй и Джэбэ были уже в Хамадане. Его жители за-
платили огромный выкуп за то, чтобы их помиловали, и, скорее
всего, кто-то из них сообщил монголам о передвижениях Му-
хаммеда. 1от находился в Харуне, и хотя с ним была 20-тысяч-
ная армия, которая столкнулась с туменом Джебе ', отчаявший-
См. комментарии, п, 3.
131
покарлёший ьсс-лснную
Кг*- СцЪэдэй. Ксадннк,
ся Мухаммед держал в голове только одну мысль: спасти себя.
Он оставил армию на произвол судьбы...» [4, с. 145] и бежал
в сторону Каспия, к крепости Серджан, что находится в горном
Гиляне. Монгольские тумены, распавшись на десятки отрядов,
продолжали повальную облаву, процеживая сквозь себя облас-
ти, города, селения, выискивая хорезмшаха. Был момент, когда
он не попал в их руки лишь потому, что свита, сопровождавшая
султана, потеряла за это многомесячное бегство свой блеск и бы-
ла принята монголами за обыкновенный отряд хорезмийцев, они
лишь обстреляли их, но в бой вступать не стали, однако «нанес-
ли несколько ран вьючной лошади султана». Мухаммед, если
быть откровенным, драпанул, Рашид ад-Дин в своей летопи-
си, соблюдая высокий стиль, поет в прозе песню, посвященную
бегству несчастного владыки: «Султан быстрой скачкой вынес
душу из пучины гибели на берег безопасности» [32, с. 212]. Но
о береге мы еще вспомним.
Субэдэй интуитивно, как таежный охотник, загоняющий
зверя, еще не видя, но чувствуя присутствие добычи, сжимал
кольцо окружения. Охота на такую редкую дичь, как хорезмшах,
продолжалась, и опять Мухаммед, петляя по стране, таскал за
собой монголов, как будто специально направляясь в те области
империи, которые еще не испытали монгольской удавки. Был
разграблен Зенджан, Казвин же взят штурмом, причем сопро-
тивление захватчикам оказывалось и когда те ворвались в город.
«Бились они и жители города внутри его [Казвина] и наконец
стали драться на ножах. Убито было с обеих сторон [столько],
что и не сочтешь. Г Iotom они оставили Казвин... и оказалось
убитых более 40 000» [38, с. 19]. Воистину печальную память
о себе оставили «свирепые.псы», на «ветрах верхом» мчащиеся
по следу жертвы.
Мухаммед добрался до области Гилян, где местный эмир
Салук оказал ему радушный прием, но и здесь он не задержался
долго. «Он был совершенно несчастен... где бы он ни останав-
132
ливался на день, монгольское войско его настигало» [32, с. 213].
Страшным известием для беглеца было сообщение о пленении
его семьи — гарема, всех детей и матери Гуркан-хатун, очень
властной женщины, называвшей себя «владычицей всех жен-
щин вселенной» [37, с. 2181 и творившей политику внутри им-
перии при помощи практически независимых от султана и на-
ходящихся под ее покровительством тюркских (кипчакских)
ханов. Многочисленным детям Мухаммеда была уготована не-
завидная судьба. Дочерей хорезмшаха Чингисхан раздал своим
приближенным, а сыновей приказал умертвить, предварительно
измучив жаждой. Как закончила свои дни Туркан-хатун — не-
известно. Г 1омимо семьи султана была захвачена и его казна.
И это был очень ценный трофей, там находились предметы,
«которыми преисполнились глаза и сердца их [Татар] и чему не
видали люди [ничего] подобного по части всяких редких вещей,
драгоценных камней и прочего» [38, с. 19].
Мухаммед в своем бегстве так увлекся, что оказался опять
в Мазендаране, убегая теперь на восток, туда, откуда бежал.
Ловушка захлопнулась. Вспомним, как в Дешт-и-Кипчак Субэ-
дэй так же вынудил бежавших на запад меркитов повернуть на
восток, а это, надо полагать, уже его «стиль», а не случайность.
«Неподалеку от устья Гургана, западнее Астробада» [3, с. 189],
хорезмшах, окруженный врагами, решил скрыться на одном из
островов Абескунского моря '. Оставленный своими спутниками
на берегу острова, который оказался к тому же населен прока-
женными, Великий шахиншах, передавший за несколько дней
до этого свою тиару сыну Джелал ад-Дину, «...бывший ислам-
ский понтифик, бывший царь Туркестана, Афганистана и Пер-
сии умер от отчаяния и истощения в январе 1221 года.
Человека, который бросил вызов Чингисхану, более не су-
ществовало. Задача, поставленная Завоевателем перед Джебэ
Еще одно древнее название Каспийского моря.
133
эн, tscavHHK., покоряьисни ьс еле иную
*1 • - -г -
и Субутаем, была выполнена. <...> Не сумев взять хорезмша-
ха живым, они, как зверя, загнали его до смерти, преследуя по
пятам. Сами же, невзирая на напряженность фантастической
охоты, — начав ее форсированием Амударьи и проскакав более
тысячи шестисот километров, — остались такими же свежими,
как и в первый день» [3, с. 189—190].
На востоке в это время полыхал «мусульманский холокост»,
но использовать в накатанной Чингисханом схеме войны таких
полководцев, как Субэдэй-ба гатур и Джэбэ-нойон, было нера-
циональным — все равно что золотой лопатой разгребать навоз.
Он уготовил им другое важнейшее задание. Военная кампания,
или «великий рейд» [4, с. 158], или «великий набег» (29, с. 208]
«длилась до 1223 года и стала одной из самых замечательных
военных операций в мировой истории» [4, с. 145—146].
лепи»
БЕСПРИМЕРНЫМ РЕИД
Копыта наших монгольских скаку-
нов ступают всюду. Они возносят
нас на небеса и погружают в море.
Елти Чукай. XIII в.
СцЬэдэй. '&садник, нокор-яё/аий ъ селенную
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПО ПОВЕЛЕНИЮ ЧИНГИСХАНА
После бесславной гибели хорезмшаха Мухаммеда Субэдэй-
багатур и Джэбэ-пойон, эти «победоносные военачальники, стоя-
ли на берегах Каспия и осматривались вокруг в поисках земель
для новых завоеваний» [29, с. 208]. И х повелитель был в курсе
всех событий, которые происходили во время погони за султаном,
гонцы регулярно и с привычной для монголов скоростью достав-
ляли в главную ставку донесения и доклады Субэдэя, в ответ по-
сылались приказы и распоряжения о дальнейших действиях. Но
страна, но которой пронеслись монгольские тумены, еще не бы-
ла умиротворена захватчиками, поэтому курсировавшие между
Чингисханом и его военачальниками гонцы тщательно охраня-
лись. Рашид ад-Дин пишет: «Ни один посол1 не ездил иначе, как
в сопровождении трехсот-четырехсот всадников» [38, с. 402].
Это свидстельствует, что на дорогах было неспокойно и не толь-
ко из-за отдельных целенаправленных очагов сопротивления.
Видимо, страну заполонили мародеры и, говоря о монгольском
терроре, нельзя забывать, что состоявшие на службе у хорезм-
шаха канглы, карлуки и гузы, рассеянные армиями Чингисхана
и вначале отступившие в беспорядке в Персию и Ирак, а поз-
же вытесненные в 11ереднюю Азию, превратили эти земли
«в кровавый ад» [5, с. 431]. Об этих фактах последователь-
ный противник агрессора Ибн ал-Асир почему-то не сообщает.
Уничтожив Мухаммеда, Субэдэй и Джэбэ послали очеред-
ное донесение Чингисхану, как всегда устное; для полноты ощу-
щения прибегну к заимствованию из беллетристики:
Донесение величайшему от его старательных нукеров,
Субудай-багатура и Джебэ-нойона.
' Гонец.
137
СцЪэдэй. 'Всадник, покорявший вселенную
Сын бесхвостой лисы, Мухаммед хорезм-шах,
Кончил жизнь в шалаше прокаженного,
А змееныш его, непокорный Джелаль,
Ускользнул через горы Иранские,
Там бесследно исчез он, как дым.
Мы покончили с ними! Идем на Кавказ,
Будем драться с народами встречными,
Испытаем их мощь, сосчитаем войска,
Пронесемся степями Кипчакскими,
I де дадим мы коням отдохнугь.
Мы запомним пути, мы отыщем луга
Для коня твоего золотистого,
Чтобы мог ты на Запад грозой налетать,
Подогнув под колено вселенную.
И покрыть все монгольской рукой.
В мире сил нет таких, чтобы нас удержать
В нашем беге до моря Последнего.
Пам, зеленой волной пыль омывши копыт,
Мы курган накидаем невиданный
Из отрезанных нами голов.
На кургане поставим обломок скалы,
Твое имя напишем священное,
И тогда лишь коней повернем на Восток,
Чтоб умчаться обратной дорогою
Снова к юрте твоей золотой.
[37, с. 272-273]
Но «Чингисхан чувствовал потребность в советах своего
любимца Субедея и послал ему приказ о прибытии в ставку» [7,
с. 213]. Субэдэй «в начале 1221 года... прискакал в Самарканд',
чтобы обсудить с Чингисом планы очередных кампаний» [29,
с. 208-209]. Согласитесь, что обсудить план грандиозного рей-
Не факт, что они встретились в Самарканде.
138
СцЬэ^эй. "Ксадннк, покорявший вселенную
да посредством общения через гонцов-песенников невозможно,
тем более что после годовой охоты на хорезмшаха Субэдэй на
месте изучил обстановку и произвел более тщательную разведку
в Закавказье и Арране ’, вглядываясь дальше — в степи север-
нее Кавказа, то есть западную часть Дешт-и-Кипчак и Русь.
Кроме всего, нужно было доставить Чингисхану добычу, захва-
ченную в разных городах, и казну хорезмшаха.
Субэдэй, прибыв в ставку, преподнеся драгоценности и со-
кровища своему повелителю, подробно рассказал об обстоятель-
ствах «охоты». После чего «Государь сказал так: „Субэдэй —
опора и поддержка в кровавых битвах, [он] отдает все силы
служению нашему дому, мы весьма одобряем его!" и пожаловал
большой жемчужиной и серебряным кувшином» [12, с. 227].
Кроме всего, «Субэдэй представил доклад трону и просил [раз-
решения] покарать кипчаков» [12, с. 228]. «Он не имел вви-
ду территориальные захваты за пределами исламского мира...»
в данный момент и считал, что это дело будущего, но то, что
глубокую стратегическую разведку провести необходимо, Субэ-
дэй донес до монгольского повелителя, который «согласился,
что неплохо было бы разведать все это» [29, с. 209].
1ут необходимо перейти к очень важному вопросу, относя-
щемуся к Великому рейду, а именно: кто же командовал этой
грандиозной операцией, Субэдэй или Джэбэ? Два этих имени
слились в единое целое, когда речь заходит о том предприятии,
которое они совершили. Тандем Субэдэй — Джэбэ, созданный
Чингисханом, является самым удачным проектом, объединив-
шим двух полководцев в истории войн. Уважая мнение тех, кто
отдает должное воинскому таланту Джэбэ, и соглашаясь с тем,
что в кампанию 1211 — 1215 годов против Цзинь он сыграл бо-
лее важную роль, нежели Субэдэй, а также покорил государс-
тво кара-киданей, все же в данной ситуации надо отметить, что
Нынешний Азербайджан.
139
непосредственным руководителем, если хотите, «мозгом» того
легендарного похода был Субэдэй, и не только потому, что он но
праву считался «главным специалистом» по западным странам.
Чингисхан в качестве специалиста мог просто приставить его
к любому главнокомандующему, Великий каан же своим рас-
поряжением назначил его на ноет руководителя всей операции,
и свидетельством того является «Сокровенное сказание», в ко-
тором этому событию посвящен отдельный параграф: «§ 262.
Субеетай-Баатура он отправил в иоход на север, повелевая дой-
ти до одиннадцати стран и народов, как-то: Канлин, Кибчаут,
Бачжигит, Оросут, Мачжарат, Асут, Сасут, Саркесут, Кеши-
мир, Болар, Рарал (Лалат), перейти через многоводные реки
Идил и Аях, а также дойти и до самого города Кивамен-кермен.
С таким повелением он отправил в поход Субеетай-Баатура» 1
[22, § 2621. А биограф Субэдэя подтверждает это следующими
словами: «Вследствие этого [Субэдэй | повел войска кругом Кас-
пийского моря» [12, с. 228]. Неизвестный армянский автор из
г. Себастии, опираясь, скорее всего, на свидетельства, получен-
ные от современников событий, в своей «Летописи Себастаци»
пишет: «Предводителем их был Субэдэ-багатур» [68, с. 116].
Конечно же, нельзя обойти стороной и мнения современных
ученых. Дж. Мэн считает, что «лучшей кандидатуры для коман-
дования войсками в походе на запад, чем сорокапятилетний од-
ноглазый ветеран* 2, прошедший Китай, Манчжурию, Кара-Ки-
тай, Хорезм, найти было трудно» 129, с. 209]. В. А. Чивилихин
пишет: «Именно под его командованием орда... стремительно,
как смерч, рванулась в 11ерсию и Закавказье, всюду сея смерть,
растоптала селения северокавказских народов, потом половец-
кие становища, овладела Крымом и Причерноморьем, разгро-
мила соединенное воинство русских и половцев» [И, с. 77].
См. комментарии, п. 4.
2 Спорный момент.
140
--- -------------. — . СуЭ -Су>>-------------
Н. А. М ажитов, А. Н. Султанова отмечают, что «30-тысячная
передвижная армия под командованием Субэдэя в 1220 г. втор-
глась на Кавказ, откуда вышла в степи юга Восточной Евро-
пы, где в 1223 г. состоялось знаменитое сражение на р. Калка
против объединенных сил русских княжеств и их союзников»
[39, с. 332]. По мнению Е. Н. Черных, «...Субутаю отводилась
главная роль в этом поразительном походе», походе, который
«...и по сей день поражает наше воображение стремительностью
и фантастическими успехами» [67, с. 62]. Н о отдадим должное
и Джэбэ. Лео де Хартог называет его «самым великим коман-
дующим конницы в мировой истории» [4, с. 167]. Однако после
этого похода Джэбэ, видимо по болезни, сошел с политической
и военной арены как активный ее участник. О его деятельности
в середине 20-х годов XIII века до нас дошло лишь несколько
невыразительных фрагментов. Для Субэдэя же Великий рейд
был неким трамплином для продолжения его блистательной во-
енной карьеры, он, «проведя несколько дней с ханом, вернулся
к своему отряду, проскакав в общей сложности несколько тысяч
километров» [7, с. 213].
Зимой 1220—1221 года в экспедиционном корпусе Субэдэя,
состоявшем из двух тумепов, насчитывалось 20 тысяч воинов,
это подтверждают как арабские, так и армянские источники.
Но нельзя забывать, что Субэдэй и Джэбэ были отменными
мастерами «сгонять» людей в сотни и тысячи, поэтому кроме
основных войск в распоряжении монгольских военачальников
было еще достаточное количество отрядов из приблудившихся
любителей легкой наживы. Они-то и составляли тот третий ту-
мен, численность кото{м>го была непостоянна, как непостоянен
был и его состав.
В начале — середине февраля 1221 года Субэдэй прибыл на
место дислокации армии, скорее всего в Гилян и они с Джэ-
Юю-западное побережье Каспийского моря.
141
бэ выступили в поход. Так началось «одно из удивительнейших
предприятий в истории войн — поход длиной в 7500 километров,
в результате которого монголы впервые вошли в контакт с хрис-
тианским миром» 1 [29, с. 209]. «Этот фантастический рейд,
возможно, более, чем многочисленные экспедиции самого По-
корителя вселенной, способствовал созданию легенды о везде-
сущности и непобедимости монгольских всадников» [3, с. 215].
Чингисхан был верен себе в традиции напутствий военачальни-
кам, посылаемым им в отдаленные и опасные предприятия, не
обошлось без напутствия и в этот раз. Рашид ад-Дин донес до
нас и факт планирования всего похода, и синхронизации дейс-
твий Великого каана и Субэдэя с Джэбэ. «Согласно ему (мо-
ему) наказу, покончив эти дела в трехлетний промежуток вре-
мени, вы возвратитесь через Дешт-и-Кипчак и присоединитесь
к нам в нашем древнем юрте в Монголии, так как по аналогии
(с происшедшим) мы, по-видимому, за этот срок совершенно
покончим с делом покорения земли Иранской и прибудем домой
победителями и победоносными» [32, с. 209].
ГЛАВА ВТОРАЯ
«КАВАЛЬКАДА СМЕРТИ»1 2
Получив от Чингисхана повеление о дальнейших действиях,
Субэдэй и Джэбэ выступили в Арран и далее в Муганские сте-
пи, что находятся в нижнем течении реки Кура. Однако сдела-
ли крюк в сто с лишним километров и наведались в Тебриз, где
в тот момент находился владетель Азербайджана Узбек. Когда
*
1 Дж. Мэн имеет в виду европейский христианский мир, т. к. христиане, ис-
поведующие несторианство, были нс редкостью среди монголов. Многие
кераиты и сам Ван-хан были несторианами.
2 Лео де Хартог. Чингисхан. Завоеватель мира. М.: Астрель, 2007. С. 158.
142
СцЪэдэй. Ксадннк, покорлвший ёссленицю -*j|
к городу подошли монголы, «он не вышел к ним, да и не по-
мышлял о бое с ними, потому что днем и ночью проводил время
с пьяницами, не протрезвляясь» [38, с. 19]. Да, хорош защит-
ничек! Однако, передав Субэдэю и Джэбэ огромные отступные
в виде драгоценностей, одежды и скота, он хоть и пьянствовал,
но не допустил опустошения 1ебриза. Удовлетворенные полу-
ченной данью, монголы последовали далее.
От своей разведки полководцы Чингисхана узнали, что бо-
гатое Грузинское царство находится в нескольких переходах.
Субэдэй не мог упустить случая «взглянуть» на это царство.
Грузия, государство с тысячелетней христианской историей,
«переживало апогей своего могущества и авторитета благода-
ря легендарной царице Тамаре, чья империя простиралась от
Черного моря на весь Кавказ до Азербайджана на Каспийском
море. Грузины вспоминают правление Тамары (1184—1213) как
золотой век своей истории, как расцвет литературы, архитекту-
ры, науки и искусства. Тбилиси превратился в перекресток, где
встретились Европа, Россия и Хорезм... Знаменитая своими
дворцами и монастырями, своими церковными книгами и икона-
ми в драгоценных окладах, Грузия была именно тем, что нужно
было Джебе и Субудаю для зачина их грандиозного мероприя-
тия» [29, с. 210]. И Субэдэй не был бы Субэдэем, если бы не
проверил боем состояние и боеспособность грузинского войска.
В конце февраля 1221 года произошло столкновение авангар-
да монголов «с отрядом грузин численностью 10 000 человек»
[6, с. 328]. Субэдэй не преследовал цели достичь абсолютной
победы в том сражении. 1ем не менее «грузины были обращены
в бегство, и большая их часть перебита» [38, с. 20]. Преследо-
вать разбитое грузинское воинство монголы не стали, «они вер-
нулись назад... увидев в пределах 1урджистана 1 лесные дороги
и труднопроходимые чащи» [38, с. 403].
Гурджистан — Грузия.
143
Ci/Ьэдэй. Ксадник, покорявший вселенную
—1------------- - ***& Суч>-------------
— место концентрации монгольских
войске Гиляне зимой - весной 1221 г.
— места главных сражений
@ — города, взятые монголами штурмом
— направление движения монголов
Действия монголов в‘Закавказье, Азербайджане
и Северном Иране (1221-1222 гг.)
144
Lyo3c3ii. ьсаиник, пакоряыиии вселенную
-------------------------СуО-* y J------------------
Прибыв в Муганскую степь *, где уже зеленела трава, Субэ-
дэй и Джэбэ не только остановились здесь для подкормки ло-
шадей и подготовки новой атаки на Грузию — здесь они встре-
тились с местными коллаборационистами. Бывший раб «вечно
пьяного» Узбека, некто Акуш, собрал свой отряд из жителей
«гор и степей, Чюркмен, Курдов и других. Собралось у него
множество народа, и вошел он в переговоры с Татарами отно-
сительно присоединения к ним. Они согласились на это» [38,
с. 20]. Соединение Акуша в данной ситуации можно считать
третьим туменом, а сам Акуш, видимо, играл не последнюю
роль в событиях в Закавказье зимой — весной 1221 года, так
как скупой на персональные реплики Ибн ал-Асир посвящает
бывшему рабу несколько строк в своей летописи. У Субэдэя на
помощь, которую предоставил ему Акуш, были свои планы, он
остался верен принципам, которые исповедовал, и использовал
примкнувших к монголам «тюркмен» и курдов в качестве за-
стрельщиков в предстоящих боях. В общем-то, это был тот же
«хошар», только вооруженный и получающий не только плети
и мечи в спину, но и объедки со стола хозяев в виде разрешения
грабить и убивать.
Царь Грузии 1еоргий IV Лаша (Великолепный) тем вре-
менем, видя угрозу на границах своего государства, стал лихо-
радочно искать союзников среди недавних врагов — мусуль-
манских венценосцев. «1рузины послали к Узбеку, властителю
Азербайджана, просить у него мира и союза для отражения
Татар и условились собраться, когда пройдет зима. Послали
они также к Эльмелику — Эльашрефу... владетелю Хелата
и Месопотамии, просить у него [об оказании] им содействия»
[38, с. 20]. Сколачивая антимонгольскую коалицию, Георгий IV
расчитывал на то, что к лету под его знаменами будет объеди-
ненная армия, включающая в себя и мусульманский контингент.
Низовья р. Кура.
145
Он рассчитывал также, «что Татары спокойно пробудут [там]'
зиму до весны» [38, с. 20]. Но царь не представлял, с кем имеет
дело.
Субэдэй, видя попытки создания в Закавказье общего
фронта для борьбы с монголами, опередил события и вступил
в «земли Грузин», усилившись воинством Акуша. Монголы,
«овладев одной из крепостей... разорили ее, ограбили... опусто-
шили... избили жителей ее, отняли у них имущество, и, наконец,
дошли до окрестностей Тифлиса. Собрались Грузины и высту-
пили против них со своей отвагой и с железом своим. Первым
встретил их Акуш с теми, которые присоединились к нему. Со-
вершили они бой жестокий; все упорно действовали в нем, и из
сторонников Акуша было убито много народу. Тогда напали
[сами] Татары на Грузин, которые уже устали от боя; их так-
же было перебито много, так что они не устояли против Татар
и обратились в самое постыдное бегство. Налег на них меч со
всех сторон и убито их столько, что и не сочтешь... Они (мон-
голы. — В. 3.) ограбили в этих странах [все], что еще успело
уцелеть от них. Удалось этим Затарам то, чему подобного не
слыхано ни в древнее время, ни в новое. Выступает толпа с пре-
делов Китая; не проходит у них и года, как часть ее с этой сто-
роны добирается до земель Армении, а со стороны Хамадана
заходит за Ирак» [38, с. 20].
Говоря о кампании зимой 1221 года, нельзя обойти вопро-
сы, связанные с датировкой пребывания монгольских корпу-
сов в Азербайджане и Грузии. Ибн ал-Асир в своей летописи
вмещает это вторжение в рамки двух-трех месяцев — январь,
февраль, март. Таким образом, действия монголов и противо-
действие им сплелись в один очень плотный клубок, и кажется
невероятным, что монгольские полководцы везде все успели,
в том числе и посещение Субэдэем главной ставки Чингисхана
Низовья р. Кура.
146
СцЬэдэй. Кса^ник., покорявший вселенную
-----------------СуСК- -ОуО СуЭ--------------
в районе 1ермеза в конце января и в середине февраля начав-
шуюся войну с христианами. Нам, людям другой эпохи, трудно
понять, как могли монголы совершать молниеносные тысячеки-
лометровые марши, покоряя пространства Азии, а с 1221 года
и Европы, на своих невзрачных на вид лошадях. Иначе чем
феноменом назвать это невозможно. Нам невозможно понять
скорость монгольских передвижений, равно так же, как невоз-
можно объяснить современнику Чингисхана, выходцу из Керу-
лено-Ононского междуречья, перспективы полета человека на
Марс.
В конце марта Субэдэй и Джэбэ снова наведались в Тебриз,
его властитель Узбек, протрезвев и поняв, что за переговоры
с Георгием IV его но головке не погладят, бежал вначале в На-
хичеван, а затем в Хой. Гам, в горах, он, по-видимому, решил
отсидеться, оставив город на наместника Шамс-ад-дина-Туг-
раи, который прислал монголам «большую дань... так что они
удовлетворились этим и прошли мимо» [38, с. 403]. Путь их
лежал на Мерагу. Интересен тот факт, который отмечают и Ибн
ал-Асир и Рашид ад-Дин, что «тамошним правителем (хаким)
была женщина» [38, с. 403], которая спряталась в Руиндизе,
крепости неподалеку от города, поэтому в Мераге на момент
подхода завоевателей центральная власть отсутствовала. Тем не
менее жители города сумели самоорганизоваться и вступили
в бой с монголами. Важно отметить, что во время осады и штур-
ма Мераги Ибн ал-Асир упоминает осадные машины, исполь-
зуемые наступающими. Также по обычаю впереди штурмующих
колонн монголов на стены, подгоняемые ими, взбирались подне-
вольные люди, согнанные в осадную толпу. «Таким образом, они
[пленные] бились поневоле и были достойны жалости... сами они
(монголы. — В. 3.) сражались из-позади мусульман, а потому
пленные мусульмане подвергались избиению, сами же они из-
бавлялись его» [38, с. 21]. После нескольких дней штурма Ме-
рага была взята. Это произошло 30 марта 1221 года [38, с. 21].
147
СрЬэЬэй. Ъсадник., покорявший ьселептро
«Они увезли с собою все, что было легко перевезти, а остальное
сожгли и переломали» [43, с. 403]
Разделавшись с Мерагой, Субэдэй и Джэбэ выдвинулись
в сторону Ирбиля, по до города не дошли — повернули назад.
И не потому, что местные эмиры выставили против них опре-
деленную силу, которая, кстати, вскоре разбежалась. Просто
вторжение во владения Халифа Багдадского не входило в планы
Чингисхана, но то, что монголы побрякали оружием у его ворот,
нагнало страха на халифа, повязанного войной с крестоносцами,
а также на жителей Месопотамии, которые еще 20 лет остава-
лись в ожидании монгольского вторжения. Ибн ал-Асир, слу-
живший в то время при дворе атабека города Мосул Арсланша-
ха, за эти годы успел написать и оставить нам бесценные строки
своей летописи о тех временах, и неизвестно, что было бы, ес-
ли б Субэдэй и Джэбэ взяли Ирбил, от которого до Мосула —
рукой подать.
В течение весны — лета 1221 года монголы находились
в Ираке Персидском, а в августе обобранный ими еще год назад
Хамадан взбунтовался вследс твие того, что завоеватели опять
потребовали с жителей города «денег и одежд» [38, с. 23]. В ре-
зультате этих событий поставленный от имени Чингисхана пра-
витель был убит, а это было равносильно тому, если бы населе-
ние Хамадана добровольно подписало себе смертный приговор.
1умены подошли к городу. На переговоры к Субэдэю выехал
некий Джемал ад-дин Абиэ с «изъявлением покорности, это
не принесло пользы, и его вместе с нукерами предали мучени-
ческой смерти» [38, с. 403]. Вслед за этим — короткая осада,
затем — штурм и ожесточенные схватки на стенах, продолжав-
шиеся несколько дней, причем нападавшие понесли достаточные
потери при вылазках оборонявшихся. «Они ворвались в город
1 Как это ни парадоксально, но на такой шаг могли быть способны лишь
«пассионарии» в глубоком смысле этого термина.
14Х
СиЬэдэи. 'КсаИник, паксряЬ-ишй Вселенную <*J
--------------------------Су^>--—Су>-----------------
с мечом [в руках]; люди бились с ними на улицах, но оружие не
действовало вследствие тесноты, а потому дрались на ножах»
[38, с. 23]. Финал, как всегда, был ужасен.
Далее «кавалькада смерти» последовала опять в Азербайд-
жан. Ардебиль нал, Тебриз вновь откупился, затем настал черед
Серава, Бейлекана, Нахичевана, и наконец монголы оказались
у стен Гянджи. Оба летописца, и Ибн ал-Асир, и Рашид ад-Дин,
сообщают о событиях, произошедших там, по-разному. Первый
пишет, что жители Гянджи «отнесли им то, что они требовали,
и они ушли от них» [38, с. 25]. Второй, напротив, утверждает,
что Гянджа была полностью разрушена [38, с. 404]. Кто прав?
Осенью 1221 года Субэдэй и Джэбэ в очередной раз, тре-
тий по счету в течение года, оказались в Грузии. Здесь их жда-
ли. 1еоргий IV Лаша за полгода со дня последнего столкновения
с ними тщательно подготовился. Его войско по разным данным
составляло от 70 до 90 тысяч бойцов, однако это не смущало
«свирепых псов».
Направлением главного удара Субэдэй и Джэбэ опять из-
брали Тифлис, «блистательное грузинское рыцарство, ведомое
царем Георгием... выступило им навстречу» [3, С. 216]. Но
внутри этого самого рыцарства затаился страх перед врагом,
попирающим их землю. Этот враг был не только безжалостным
в расправах с побежденными и ненасытным в грабежах, но он
обладал и воинским умением, и презрением к смерти. Обратим-
ся опять к Ибн ал-Асиру. «И напал на Грузин великий страх
перед ними, так что я слышал от одного из старшин Грузинских,
приехавшего посланником, как он говорил: „Кто вам скажет, что
Татары обратились в бегство или взяты в плен, тому не верьте,
а если вам скажут, что они поразили, то поверьте, потому что
этот народ никогда не убегает. Взяли мы однажды в плен [од-
ного] из них, так ведь он сбросился с коня, и так ударил себя
головою об камень, что умер, но не отдался [живым] в плен“»
[38, с. 25].
149
--------.-------------суо-----ъуэ-----— —-------- ----
И все-таки монголы уступали численно грузинам в три раза,
а это не могло не придать сил и уверенности в победе последним.
Войска и тех, и других вцепились друг в друга «в Котманской
долине южнее Тбилиси» [3, с. 216]. Субэдэй с основной мас-
сой войск двинулся вперед, а Джэбэ с пятью тысячами отборной
тяжелой кавалерии остался в засаде. После непродолжительной
стычки монголы начали стремительно отступать, смертельно
жаля стрелами преследователей, но те, потеряв всякую осторож-
ность, мчались за ними во весь опор. «Грузинские лошади пос-
тепенно стали уставать, ослабевшие стали отставать, и войска
растянулись в длинную линию» [16, с. 269]. Тут монгольский
капкан захлопнулся, заманившие врага воины, ведомые Субэ-
дэем, доскакав до коневодов, пересели на заводных, свежих
лошадей, а Джэбэ нанес массированный удар во фланг грузин-
скому войску. «Через несколько часов грузинская армия была
полностью уничтожена вместе со всеми аристократами» [16,
с. 269]. Георгий IV, по некоторым данным, был убит на поле
брани, но, скорее всего, он умер от ран через год или два. Разо-
рение Грузии, последовавшее вслед за этим сражением, «было
поистине ужасным, но слишком быстрым, чтобы действитель-
но разорить страну» [3, с. 216]. По мнению Дж. Уэзерфорда,
«Субэдей сделал Грузию вассальным государством, которое еще
долгие поколения оставалось самым верным союзником монго-
лов в Европе» [16, с. 269]. Может быть, о вассалитете Грузии
в 1221 году говорить и рановато, однако Субэдэй и Джэбэ не-
померно облегчили задачу Чормаган-нойону по окончательному
подчинению этого царства в течение ближайшего десятилетия.
Забегая вперед, необходимо отметить, что спустя несколько
лет после сражения в Котманской долине и последующего разо-
рения страны «наследница Георгия, его сестра Русудан, направи-
ла папе' трогательное извинение» [29, с. 211] за то, что не может
1 Папе Римскому.
150
оказать крестоносцам помощи на Ближнем Востоке. Она пишет:
«На мою страну напали полчища дикарей-татар, людей ужасно-
го вида, кровожадных, как волки, и смелых, как львы. Должно
быть, они имеют христианское происхождение...» По всей ви-
димости, она приняла эмблему летящего сокола на монгольском
флаге за видоизмененный крест. А сейчас они ушли, их, солгала
Русудан, прогнали храбрые витязи Грузии. «Увы, — заканчи-
вала она свое послание, — но мы больше не в силах оказать
Кресту поддержку, как до этого обещали Вашему Святейшес-
тву» [29, с. 211]. И не мудрено, так как под Тифлисом грузин-
ское войско было обескровлено. Источники сообщают о 30 ты-
сячах погибших подданных Георгия IV Лаши [43, с. 25, 404].
Так или иначе, но с момента вторжения Субэдэя и Джэбэ
в Грузию можно начинать отчет времени, с которого монго-
лы начали влиять на политику Западной Европы.
Выйдя из теснин горных ущелий, завоеватели устремились
к городу Шемахе. «Жители его бились с ними и упорно выноси-
ли осаду. 11отом Гатары взобрались на стены по его лестницам;
[другие же] говорят: нет, они собрали множество верблюдов,
быков, овец и прочих, да убитых людей, как своих, так и посто-
ронних; накидали [все это] одно на другое, так что образовался
род холма; взобравшись на него, они возвышались над городом
и [оттуда] бились с жителями его, которые упорно держались;
бой свирепствовал три дня, и близка была гибель их, но они ска-
зали: „Нельзя уйти от меча; для нас первое [дело] стойкость;
умрем почетно** и продержались еще эту ночь. Упомянутые тру-
пы стали смердеть и разлагаться, так что Татарам уже нельзя
было лезть [по ним] на стены и одерживать верх в бою; тогда
они опять стали вести подступы и биться без перерыва. При-
уныли жители; напали на них утомление, бессилие и немощь,
и они совершенно ослабели. Татары овладели городом... учинили
там поголовное избиение и увели с собой множество пленных»
[38, с. 25].
151
Суоэдэи. Readник, покорявший бешенную
-------ОуО-Лд^_ оуо -" - -- —
Миссия Субэдэя в Закавказье заканчивалась, все шло по
плану, на следующий год они с Джэбэ должны были оказаться
по другую сторону Кавказских гор. Гам их ждала либо гибель,
либо слава. Они были готовы и к тому, и к другому.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ЧЕРЕЗ КАВКАЗ, ПОЛОВЕЦКИЕ СТЕПИ И КРЫМ
Наведя «порядок» в Закавказье и осознав, что у них прак-
тически не осталось в этом регионе достойного соперника,
«монголы смогли спокойно провести зиму на богатых пастбищах
Аррана и тщательно спланировать и рассчита ть свой поход на
север» [6, с. 329]. В начале 1222 года Субэдэй и Джэбэ высту-
пили к Дербенту, где в феврале — марте завязали переговоры
с ширваншахом, владетелем ширванского ущелья, о том, чтобы
он пропустил их в Северо-Кавказские степи. Монгольские пол-
ководцы не хотели штурмовать неприступные стены Дербента
и терять своих воинов, но, завязав дипломатическую игру, за-
получили от шаха несколько знатных переговорщиков, которых
тут же взяли в заложники. Выглядело все это примерно так.
Когда важные ширванские беки-старейшины прибыли в лагерь
Субэдэя и Джэбэ, спесь с них слетела моментально после того,
как Джэбэ «зарубил одного гордого бека на глазах остальных
и потребовал: „Дайте надежных проводников, чтобы наше вой-
ско могло пройти через горы. 1огда вам будет пощада. Если же
проводники окажутся недобросовестными, то всех вас ждет та-
кой же конец“» [37, с. 275J. Куда деваться? Старейшины ука-
зали путь и были впоследствии помилованы и отпущены домой.
Сам по себе переход монгольских корпусов сквозь Кав-
каз, крайне мало освещенный источниками, является событием
уникальным как с военной точки зрения, так и с политической.
152
Этот переход был судьбоносным для всей Европы. Не сумей
тумены Субэдэя и Джэбэ выйти на северные отроги Кавказа
весной 1222 года, то, возможно, и сама монгольская экспан-
сия в западном направлении застопорилась бы на рубеже рек
Волги и Урала. 1ем временем Субэдэй и его войска, как пишет
китайский хронист, «окольными путями дошли до Гэ[мур-]ка-
халгэ1, пробивали камень, открывая дорогу» [12, с. 228], здесь
наверняка пригодились пленные, взятые в Шемахе и используе-
мые в той ситуации в качестве прокладчиков горных троп и но-
сильщиков. Монголы, продвигаясь «через Дарьяльское ущелье
(современная Военно-Грузинская дорога)... вышли в верховья
Кубани в тыл половцам» [34, с. ИЗ], [очнее, «вышли там,
где [монголов] не ожидали» [12, с. 228]. И как в этой связи
не сделать отступления? Всем известны знаменитые переходы
1аннибала в древности и Суворова в новое время через Альпы.
Этим полководцам поют дифирамбы, что, кстати, уместно. Но
все забыли о броске Субэдэя через Кавказ, когда он и Джэбэ,
преодолев все трудности весеннего лавиноопасного периода, по-
явились и нанесли внезапный для их новых противников удар,
свалившись на него, как снег на голову.
Однако, выйдя па оперативный простор, монголы столк-
нулись с ожесточенным сопротивлением племен, населяющих
предгорья и равнины северного Кавказа. В первую очередь это
был союз лезгинов, черкесов, аланов1 2 и старых противников
Субэдэя, с которыми он сталкивался на Уюре в 1216 году —
кипчаков — и которые здесь, в восточно-европейских степях,
и на Руси именовались половцами или куманами. Союз между
половцами, аланами и горскими племенами против захватчиков
основывался на сведениях, которые они получили из Закавка-
зья. Им было известно о методах действия монгольских орд
1 Железные ворота. Дербентский поход. (Золотая орда в источниках. Т. 3.
С. 228).
2 Аланы — наследники сарматской культуры.
153
СуЬэдэй. Ъсадиик, нокорябшнй вселенную
---------------------£^йД -Г^о-с^к>— -- —---------
в покоряемых землях. Поэтому отпор, данный в первых боях
альянсом племен, населявших северный Кавказ, вызвал у Субэ-
дэя массу раздумий. Он не знал крылатой фразы, брошенной
одним из римских военачальников, — «Рубикон перейден», но
он-то знал, что «Кавказ перейден». А что такое Рубикон, через
который, Юлий Цезарь переправился вброд, против Кавказа?
Пути назад у Субэдэя и Джэбэ не было, за их спиной стояли
заснеженные горные хребты, да и повеление Чингисхана и соб-
ственная просьба Субэдэя разрешить ему покарать кипчаков не
давали ему возможности повернуть назад. Только вперед! Но
монголы, «зажатые между превосходящими силами половцев»
[29, с. 212], их союзников «и ледниками Кавказа, долго пре-
бывали в отчаянном положении» [29, с. 212]. «И тогда Субэ-
дэй применил свои выдающиеся дипломатические способности»
[6, с. 329], он умудрился рассорить половцев с аланами.
В условиях степной войны, где пленных берут редко, а если
берут, то с целью содрать с живого кожу, Субэдэй смог выйти
на половецких ханов Юрия Кончаковича и 1атаура — Дани-
ла Кобяковича, и предложить им сделку. Налегая на общность
происхождения и схожую веру, а Субэдэй как урянхай имел все
права заявить об этом, половецким старшинам было сказано:
«„Мы и вы — одного племени и происходим из одного рода,
а аланы нам чужие. Мы с вами заключим договор, что не причи-
ним друг другу вреда, мы дадим вам из золота и одежд, то, что
вы пожелаете, вы же оставите нам [аланов]**. [Одновременно]
они послали кипчакам много [всякого] добра. Кипчаки повер-
нули назад» [38, с. 404], бросив своих союзников алан и иже
с ними. Те, конечно же, потерпели поражение, были нейтрали-
зованы, вынуждены отойти в горы, «в теснины и ущелья», но-
далыпе от кровожадных пришельцев.
Недолго и половецкие ханы любовались драгоценными
вещицами, переданными им: их слуги не успели смыть кровь
с одежд, снятых с убиенных, и заштопать страшные прорехи,
154
как монголы, разделавшиеся с аланами, обрушились на вежи по-
ловецкие. Однако это не был один молниеносный удар, завоева-
тели нападали «на них раз за разом и отбирали у них вдвое про-
тив того, что [сами] им принесли» [38, с. 26]. Где-то в среднем
течении р. Кубань и произошло первое сражение между хозяе-
вами степей. «[Субэдэй] пустил воинов в решительную атаку,
рассеял и разогнал их [кипчаков] войска. Был поражен стрелой
сын Юрки1, который сбежал в леса. Его рабы явились [к мон-
голам] с донесением и его [сына Юрия] схва тили, остальные це-
ликом покорились [монголам], после чего [монголы] заняли их
[кипчаков] пределы» [12, с. 228]. А те пределы-пастбища, надо
сказать весьма обильные, пришельцы, «согнав с них кипчаков-
половцев, заняли... вместе с пасущимися на них конями и ско-
том» [8, с. 172]. В то же время Субэдэй и Джэбэ пополняли
свой «третий» тумен, рекрутируя местных обитателей. «Неко-
торые роды кипчаков, бывшие в подчинении у Юрия Кончако-
вича и Данила Кобяковича, перешли на сторону монголов» [6,
с. 330]. Кроме всего, дойдя до Дона, Субэдэй и Джэбэ обрели
союзников в лице бродников — этнографической группы непо-
нятного происхождения, которые «населяли пойму Дона и при-
брежные террасы, оставив половцам водораздельные степи».
И те, и другие «враждовали между собою, и потому бродники
поддержали монголов» [5. с. 467].
К осени 1222 года Субэдэй и Джэбэ, располагаясь на зи-
мовку в I 1риазовье, между Кубанью и Доном, могли быть до-
вольны достигнутым. Расслабляясь на пирах со своими тысяч-
никами и багатурами после очередного сезона охоты, они ни на
миг не упускали того, что творилось вокруг дислокации их туме-
нов, чинили суд и расправу, принимали дань с покоренных. Они
снеслись депешами с Чингисханом, скорее всего, через Дешт-
и-Кипчак, то есть по северному побережью Каспийского моря
Юрия Кончаковича.
155
СуЪэдэй. Всадник, покорявший вселенную
—--------------ММ------мм------~
©
(1222-1223 гг.)
— направление движения войска,
— зимние кочевья монголов — места главных сражений
— Битва на Калке 31 мая 1223 г.
— Русские княжества
- г, - „ (2)— Волжская Булгария
— рейд Джэбэ от Сев. Донца до Днепра
Действия монголов в Восточной Европе (1222-1223 гг.)
156
СцЪэЪэй. всадник, иокоряьишн огеленную -*Д
-----------------------СуО-СуО--------------------------
и далее в Хорезм. Неизвестна интенсивность этой переписки, но
несколько донесений они наверняка отослали. Среди некоторых
западных ученых бытует мнение, что Субэдэю была послана по-
мощь от Джучи, но навряд ли, так как сам Джучи в этот момент
был связан боевыми действиями в Приаралье и нынешнем За-
падном Казахстане, воюя против тех же кипчаков, союзниками
которых в том регионе выс тупали башкиры.
Зима 1222—1223 года была мягкая, как все зимы в этом
краю, и монголы, привыкшие к экстремальным зимним холодам
своей родины, уже в январе 1223 года начали движение на запад,
передвигаясь по Лукоморью1 широким фронтом. Джэбэ остался
«процеживать» степи между устьем Дона и Северным Донцом,
а Субэдэй направился в Крым, где начал активную дипломати-
ческую деятельность в сочетании с откровенным разбоем. «Су-
будай направился на Юг к Крыму, сметая на своем пути сопро-
тивление половцев. Здесь-то монголы впервые и встретились
с европейцами. Эти люди принадлежали к совершенно иной
империи, торговой империи Венеции. Ее анклав, закрывавший
вход в Азовское море, являлся одной из двух венецианских баз
в Крыму — второй был Херсонес, располагавшийся неподале-
ку от нынешнего Севастополя. Соперник Венеции Генуя имела
своими аванпостами Судак (в то время называвшийся Солдайя)
и Феодосию (Каффа), обосновавшись между ними. Венециан-
ские купцы моментально оценили потенциал вновь пришедших.
Монголы были богаты, они сидели на разукрашенных серебром
седлах, сбруя их коней отливала серебром, они надевали кольчуги
на шелковые рубахи, их обслуживала целая армия переводчиков,
их сопровождала большая группа опытных торговцев-мусуль-
ман, и они могли отнять силой оружия все, что им было угодно.
И для монголов венецианцы представляли интерес, у них были
парусные суда, торговые связи и доступ к рынку новых това-
Лукоморье — Северное побережье Азовского моря.
157
I. RcavHUJc, покорявший вселенную
ров. Сделка состоялась. Субудай превратил генуэзский Судак
в пепелище, предоставил венецианцам монопольное право на
черноморскую торговлю» [29, с. 212-213].
Ибн ал-Асир более прозаичен, но факт остается фактом:
монголы так или иначе после посещения Субэдэем Крыма по-
настоящему вмешались в торговые отношения, существовавшие
между Константинополем, Венецией и Генуей, а сам Субэдэй
стоял на берегу Черного моря, не подозревая, что оно является
неотъемлемой частью того «последнего моря», к которому они
все стремились. «Прибыли они к городу Судаку, это город Кип-
чаков, — пишет Ибн ал-Асир, — из которого они получают
свои товары, потому что он [лежит] на берегу Хазарского моря
и к нему пристают корабли с одеждами; последние продаются,
а на них покупаются девушки и невольники, буртасские меха,
бобры, белки и другие предметы, находящиеся в земле их. Это
море Хазарское 1 есть то море, которое соединяется с Констан-
тинопольским проливом. Придя к Судаку, татары овладели им,
а жители его разбрелись; некоторые из них со своими семейст-
вами и своим имуществом взобрались на горы, а некоторые от-
правились в море и уехали в страну Румскую...» [38, с. 26].
Управившись с делами в Крыму, ранней весной Субэдэй со-
единился с Джэбэ, и оба полководца сосредоточили свое внима-
ние на том, что затевалось в это время на Руси, в самом городе
Кивамен-Керемене — Киеве.
1 Некоторые источники Черное морс, как и Каспийское, именуют Хазар-
ским.
158
СиЬэдэй. Всадник, покорявший ёселеинрю
----------1----------------
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
КАЛКА. ПРЕЛЮДИЯ
«Въ лЪто 6730. Не бысть ничто же» [41, с. 256]. «В год
6730 (1222). Ничего не было» [41, с. 257], — гласит Галиц-
ко-Валынская летопись. Даже полной строчки не написано!
Всего три слова. Значит, тихо было на Руси в том году, земля
жила своей размеренной жизнью, в которой княжеские дрязги
на мгновение замерли, а запах дыма от горящих селений аланов
и становищ половецких не достиг пределов огромного, но раз-
дробленного государства.
Наступил год 1223, известия о том, что творилось в Диком
Поле, за Доном дошли наконец и до Руси, а когда половцы,
спасаясь от завоевателей, стали переходить русские пределы,
заставило задуматься князей и вынудило их собраться в Киеве
для обсуждения вопроса об отражении пришельцев. А обсуж-
дать было что. Половцы, те самые половцы, которые принесли
столько зла земле Русской, ныне умоляли о помощи, ибо поло-
жение их было критическим, были убиты Юрий Кончакович
и Данила Кобякович [42, с. 380], рати рассеяны и беглецом
стал сам знаменитый хан Котян. Он видел угрозу монгольско-
го вторжения даже не столько для всего половецкого социума,
сколько для себя лично, так как завоеватели были верны своим
законам, они делали упор на уничтожение аристократии своего
противника, простых же аратов, как всегда, ставили либо «под
ружье», либо «конюхами». Страх перед безжалостным врагом
был так велик в среде той самой аристократии, «что один из
наиболее влиятельных половцев „Великий князь Баеты спешно
принял христианскую религию, желая, очевидно, продемонстри-
ровать свое полное единение с русскими князьями» [8, с. 173].
Прибыв в Киев, изгнанные из своих земель половецкие ханы
и беки, как никто другой, понимали, что над всей «Восточной
Европой нависла угроза монгольского нашествия. Анализ собы-
159
СуЬэдэн. Всадник, покорявший вселенную
. ----1------------оуо - ъуа -------*— ---
тий этого драматического периода показывает, что половцы хотя
и занимали в ряде случаев двойственную позицию перед лицом
монгольских завоевателей, все же видели в них своих врагов
и боролись с ними. Монгольское завоевание несло половцам
не только огромные бедствия, но и разрушение общественной
системы, которая сложилась к этому времени, изменение тра-
диционного распределения пастбищ между родами и племенами,
низвержение племенной аристократии, место которой заняли бы
в случае победы сами монгольские феодалы» [23, с. 228].
А те самые монгольские феодалы, в первую очередь в лице
Субэдэй-багатура и Джэбэ-нойона, которых Н. М. Кар амзин
именовал Судай Баядур и Чепновиан [42, с. 379], уже считали
себя хозяевами и в приазовских степях, в которых оставшиеся
половцы должны были быть сведены по их замыслу до уровня
«работников, которые вели бы всю работу по кочевому хозяйст-
ву орды», и «...они в основном заполучили тех половцев, что
остались в степи» [6, с. 330]. I (родвигаясь все дальше на за-
пад, монголы остановились на самой границе Руси, «подошли на
место, которое называется 11оловецкий вал'» [41, с. 133]. По-
дошли — и остановились. Перед ними лежала страна, превос-
ходящая в размерах империю Цзинь, но в пределы ее, несмотря
на повеление Чингисхана дойти до самого города Кивамен-Кер-
мен, осмотри тельный Субэдэй пока не торопился. Ему неизвест-
на была русская пословица: «Не зная броду, не суйся в воду»,
но действовал он в пределах этого афоризма. Кроме того, у не-
го был в запасе целый год; Субэдэй не выбивался из графика,
который был утвержден Чингисханом, потому и не форсировал
события, а завязав переговоры с Киевом и воспользовавшись
моментом, проводил «самую тщательную разведку с помощью
имеющихся специалистов» [7, с. 207]. «Разведчики доставляли
языков для допроса, ученые из Китая нанимали команды пере-
Так называемые «Змиевы валы», сооружения IV-V1 вв. н. э.
160
СцЬэдэй. покорявший бсслсиигро
----- о^> Х^О------Суо- * - - " ---
водчиков, чиновники собирали информацию о народах, городах,
армиях, урожае и климате. Вербовались шпионы, им платили
и засылали обратно домой в качестве „залегших кротов“, ожи-
дающих развития событий» [29, с. 213].
Субэдэй, выполняя волю своего повелителя, уже тогда,
в 1223 году, готовил почву для вторжения в пределы Руси и ее
погрома в 1237-1240 годах. Нельзя согласиться с мнением
некоторых ученых, исповедующих идею о том, что монголы не
стремились завоева ть Русь и напали на нее в будущем, только
лишь мстя за убийство послов в 1223 году, хотя предлог желез-
ный. Тбворя о том, необходимо помнить об аксиоме, выдвину-
той Чингисханом, — фланги должны быть защищены, в данном
случае не фланг войска, а фланг государства, т. е. будущего улу-
са Джучи, и защитить его можно было лишь двумя способами:
либо покорив, либо запугав соседей.
В начале мая Субэдэй и Джэбэ находились у порога Рус-
ской земли, но в пределы ее их тумены не вступали. Субэдэй,
как истинный выученик дипломатической школы своего повели-
теля, отравил послов в Киев, где в это время на своем съезде
русские князья, умоляемые половцами, решили так: «Поможем
половцам; если мы им не поможем, то они перейдут на сторону
татар, и у тех будет больше силы, и нам хуже будет от них» [41,
с. 155]. Эти строки из Тверской летописи являются официаль-
ным предлогом начавшейся войны с монголами. Но кроме того,
у главнейших князей земли русской — Мстислава Киевского,
Мстислава Черниговского и Мстислава Талицкого, прозванного
Удалым, — впервые со времен Владмира Мономаха появилась
реальная возможность наложить свою длань на Дикое поле ', да
еще и при помощи самих же половцев. При этом, чувствуя свое
превосходство над «таурменами» численно, они были уверены
в победе, это во-первых, во-вторых, после разгрома агрессора
Дешт-и-Кипчак.
11Ь6
161
Вр*’ СцЪэдэй. 'Ксадник, покорявший иселенную
-------------- -- — CyJ--Суч>-СуЭ---------~--—-------
половцы «будут взнузданы» и покорены их воле. И наконец, «су-
дя по всему», князья «искренне представляли нового противни-
ка какой-то кочевой бандой, которую не трудно будет разогнать,
а потом, как у князей принято, от души пограбить» [25, с. 188].
Военная машина закрутилась, русские рати выступили в по-
ход и находились на марше, когда у Заруба явились посланные
Субэдэем десять послов. Их слова к жаждущим добычи кня-
зьям были следующими: «Слышали мы, что идете вы против
нас, послушавшись половцев. А мы вашей земли не занимали,
ни городов ваших, ни сел ваших, и пришли не на вас. Но пришли
мы, посланные богом, на конюхов и холопов своих, на поганых
половцев, а вы заключите с нами мир. И если прибегут половцы
к вам, вы не принимайте их, и прогоняйте от себя, а добро бе-
рите себе. Ведь мы слышали, что и вам они много зла приносят,
поэтому мы их также бьем» [41, с. 155].
А что же князья? «Князья половцев убили. По некоторым
источникам не просто убили, а умучили... (курсив А. Бушко-
ва. —В. 3.).
Не стоит усматривать в этом типично русскую специфику.
Это был обычный пример, свойственный всей (курсив А. Буш-
кова. — В. 3.) Европе „рыцарственности“ согласно которой
короли, князья, бояре и герцоги были полными хозяевами свое-
го честного слова: хотели — давали, хотели — брали обратно.
Обещали под честное слово не трогать сдавшихся городов —
а потом выжигали их начисто. Обещали сохранить жизнь сдав-
шимся пленникам — и вырезали поголовно, да еще и животы
вспарывали, разыскивая в желудках проглоченные драгоцен-
ности (как поступил король Ричард Львиное Сердце с тремя
тысячами сарацин). Степь жила по своим законам, а рыцарская
Европа — по своим...» [25, с. 188—189].
Да, степь жила по своим законам, и такой умудренный во-
енным и дипломатическим опытом политик, как Субэдэй, пони-
мал, отправляя посольство, что движущееся против них войско
162
Сид эд эй. Всадник, покорявший вселенную
не остановить никакими заклинаниями, а смерть (убийство)
послов, как и трагическая участь их предшественников, казнен-
ных когда-то хорезмшахом, была ему на руку. Это был повод,
обеляющий не только жестокость, проявленную монголами на
Калке, но и будущий погром Руси и Центральной Европы. 1ем
не менее Субэдэй послал вторично своих представителей в рус-
ско-половецкий стан, когда те и другие остановились на Днепре,
не доходя до Олешья1. «И прислали татары вторично послов,
говоря: „Если вы послушались половцев, послов наших переби-
ли и идете против нас, то идите. А мы вас не трогали, и пусть
рассудит нас бог“» [41, с. 155]. Не правда ли, в этой короткой
фразе, придуманной Субэдэем, было столько гордости и уве-
ренности в своих силах, что, наверное, это возымело действие
на спесивых послоубийц, так как нынешних монгольских послан-
ников «князья отпустили» |41,с. 155].
У острова Хортица все русско-половецкое воинство соеди-
нилось. «И съехалось туте ними все кочевье половецкое, и чер-
ниговцы приехали, киевляне и смоляне и иных мест жители...
Галичане и волынцы пришли каждый со своим князем. А куря-
не, трубчане и путивльцы каждый со своим князем пришли на
конях» [41, с. 259]. Часть галицкой дружины пришла к Хор-
тице, спустившись по Днестру на тысяче лодей, прошедши мо-
ре и поднявшись по Днепру до порогов. «И когда переходили
Днепр вброд, от множества людей не видно было воды» [41,
С. 259].
Где-то на берегу р. Рось. См.: Греков И. Б., Шахмагонов Ф. Ф. Мир исто-
рии: Русские земли в XIII-XIV веках. М.: Мол. гвардия, 1988. С. 47.
163
ГЛАВА ПЯТАЯ
КАЛКА. КУЛЬМИНАЦИЯ И ФИНАЛ
Огромные массы войск, переправляющиеся через Днепр, не
могли не вызвать у Субэдэя и Джэбэ определенного опасения за
исход предстоящего сражения. Силы, как всегда, были не рав-
ны. Против 20-25 тысяч воинов, имеющихся в распоряжении
монгольских полководцев, выступило от 50 до 60 тысяч объеди-
ненных русско-половецких ратей. Когда речь идет о численности
монголов, у читателя может возникнуть вопрос, связанный с как
будто неизменным количеством всадников, имеющихся в рас-
поряжении Субэдэя. С таким кошупом он и Джэбэ охотились
на хорезмшаха, промчались по Закавказью и здесь, в Северном
При черноземье, опять фигурирует та же цифра, которую, кстати,
не отвергает ни один ученый. Ответ прост: монголы пополняли
свои войска за счет новых рекрутов. 1 1ельзя не отметить, что по-
тери собственно монголов (прибывших с Субэдэем из Колино-
го юрта) с каждым сражением увеличивались, а следовательно,
войско завоевателей было достаточно разбавлено вставшими под
знамена Чингисхана туркменами, курдами, огузами, канглами,
кипчаками, бродниками, что однако не сказывалось на его качес-
тве, поскольку нарушать сверхжесткие законы, по которым жила
орда, после нескольких показательных казней перед строем же-
лающих не находилось. И наконец, изначально само войско, ве-
домое Субэдэем и Джэбэ, состояло из отборных воинов, которым
был неведом страх смерти, которые владели всеми видами имею-
щегося в арсенале кавалериста вооружения, которые были связа-
ны круговой порукой. Каждый монгольский воин понимал, что
«без взаимовыручки они обречены на гибель» и был уверен, «что
боевой товарищ... не бросит» [5, с. 418]. История сохранила нам
имена нескольких спутников Субэдэя и Джэбэ по Великому рей-
ду. Это Гемябек-багатур, тысячник, командир авангарда, «Нюр-
ге-багур, монгол из татарского рода... Аймаур, из рода канглы...
164
СиЬэдэй. Кса^ник, покор&бшнй бесценную
------_-~ —-- Су^> _ Су<> --- ---------
Чингтур, монгол...» [12, С. 243-244, 246]. « Хэсымайли-Исма-
ил... человек из гузов западного края», о котором сам Чингисхан
сказал: «...и хоть его тело маленькое, зато слава весьма боль-
шая», ведь именно Исмаил в 1217—1218 годах, ведомый Джэбэ,
«...атаковал найманов... и обезглавил их господина Кучлук[-ха-
на]» [6, с. 520 —522 J. Последние четверо из этого списка бы-
ли удостоены упоминания в «Юань Ши». В Тверской летописи
сохранились сведения о монгольских военачальниках Чигирхане
и Тешухане [41, с. 159]. Именно они, по мнению летописца, об-
маном вынудили сдаться Великого князя Киевского Мстислава.
А где же русские богатыри, о которых поют былины? Они
не успели к началу боев и прибыли в момент апофеоза величай-
шего сражения XIII века. Но князья, переправлявшиеся через
Днепр, о них и не вспоминали, а может, и радовались, что не
прибыло помощи от Великого князя Владимирского Юрия Все-
володовича, с которым пришлось бы делиться добычей и славой.
Войска хватило, но какого войска? «Ушли в прошлое витязи,
бросающиеся в сокрушительные атаки под Бердаа и Доросто-
лом, а вслед за ними провалились в небытие дисциплиниро-
ванные ратники Владимира Мономаха. Через столетие после
кончины объединителя Русской земли наступил распад, а бое-
способность русских воинов заметно снизилась. Армии стали
в 5 раз многочисленнее, по встречи с противником показали их
слабость. И причина была не в рядовых, а в полководцах» [5,
с. 465]. У монголов все было наоборот. Сопоставляя вышеска-
занное, Субэдэй и Джэбэ оказались в том же положении, что
и Святослав в Доростоле, с разницей лишь в том, что последний
мог укрыться, как он и сделал, за крепостными стенами, а Субэ-
дэй за спиной таких стен не имел, была лишь Великая степь до
Алтая, но и отступать до тех пределов он не намеревался.
Мстислав Удалой и Даниил Романович, переправившись
через Днепр, сразу же завязали бой с авангардом монголов, ве-
домых 1емябеком. Следом за ними начали переправляться полки
165
Ci/ЬэЬэй. Зсадншс, покорявший ьсслекирю
-------------Суэ—-Суч>- - ' ОуЗ ---
других русских князей, благо переправе никто не мешал. Пере-
довые отряды монголов в ходе того первого боя были рассеяны
русскими войсками. «Русские стрелки победили их и гнали дале-
ко в степь, избивая, и захватили их скот и со стадами ушли, так
что все воины обогатились скотом» [41, с. 259]. Эта первая по-
беда вскружила голову князьям, их ближним воеводам и ратни-
кам, в походных котлах которых, аппетитно попахивая, варилась
первая добыча. По всей видимости, началось гулянье и похваль-
ба, многие участники похода, по словам летописца, в тот день го-
ворили: «Это простые люди, хуже половцев» 141, с. 259], «суть
худые ратники и не достойные уважения» [42, с. 381]. С ними
не был согласен Юрий Домамирич, галичский воевода. «Юрий
сказал: „Это стрелки... это ратники и хорошие воины"» [41,
с. 259], но, судя по всему, это разумное мнение потонуло в оке-
ане пьяной бравады, захлестнувшей русско-половецкий стан.
Выводов из первой схватки князья не сделали, и каждый из
них помышлял о своей личной победе над «таурменами», о своей
личной воинской славе, о которой будут слагать песни. О похо-
де и судьбе князя Игоря Новгород-Северского, которого где-то
в этих же местах 28 лет назад расколошматил хан Кончак, они
не вспоминали, и «Слово о полку Игоревом» еще не было на-
писано. Спесивые, жаждущие обогащения, по большому счету,
решившие каждый для себя идти к победе своим путем, князья,
переругавшись между собой, совершили еще один проступок,
который совокупно с убийством послов оправдывал всю после-
довавшую месть монголов. Схваченный раненым, Гемябек-ба-
гатур был передан Мстиславом Удалым половцам, которые его
убили по всем ритуалам жестокой степной войны: «...привязали
за руки и за ноги к четырем коням, а кони, поскакав в разные
стороны, разорвали его на куски...» [37, с. 309].
Но свою задачу авангард монголов выполнил, Субэдэй
и Джэбэ отныне имели представление о противнике и избрали
сотни раз обкатанный прием ведения боя, то есть началось при-
166
Cub эд эн. 'Всадник, ноковлошии ьссленную
- *— • -- ----СуЭ—-- ЪуО—— -— ----------------
творное отступление и «бегство» монгольских войск, что означа-
ло второй этап операции, задуманной полководцами Чингисхана.
«Наступать или отступать — для монголов все это было оди-
наково приемлемым способом нанести противнику поражение»
[16, С. 201], для них было совершенно неважно, как они убьют
врага, наступая на него или убегая. «Чаще всего они позволяли
преследователям растянуться в длинную линию, которая вскоре
становилась совершенно беззащитной, либо разделялись на не-
большие отряды с тем, чтобы преследователи тоже разделились
на меньшие группы, с которыми потом легче было бы справить-
ся» [16, с. 201]. Субэдэй, придерживаясь тактики отступления,
рассчитал, сколько времени оно будет продолжаться и где со-
средоточить основные силы для нанесения решающего удара.
Тем временем русские военачальники, как будто подыгры-
вали монгольским, кинулись за бегущими монголами раздель-
но. «И казалось русским князьям и воеводам, что неведомые
пришельцы бегут, устрашившись русской силы. Гак от одной
успешной схватки к другой, теряя по дороге убитых, раненых,
запаленных лошадей и просто изнемогших от жажды, на вось-
мой день вышли на берег Калки. Здесь пришельцы еще раз
ввязались в бой с русскими дружинами и перебежали на другой
берег» [27, с. 47].
За дни «погони на Калку» русско-половецкое войско пре-
восходно выполнило установку, данную Субэдэем. Оно уста-
ло и сократилось количественно. Нечто подобное произойдет
спустя несколько столетий. Когда Наполеон вступил в пределы
России, то имел 600 тысяч солдат, а под Бородино у него оста-
лось лишь немногим более 20—25 % от всей Великой Армии, но
тогда корсиканец все-таки добрался до Москвы. На Калке же
Субэдэй, в отличие от Кутузова, разгромил врага, хотя и мог
отступать так долго и быстро, что ни одна погоня не поспела бы.
По сравнению с первоначальным соотношением сил, когда на-
блюдалось подавляющее превосходство русских и половцев над
167
монголами, накануне этого сражения, хотя числом пришельцы
и уступали по-прежнему, разница сократилась до такой степе-
ни, что Субэдэй и Джэбэ рассчитывали на абсолютный успех
в предстоящем побоище. «11о данным Лаврентьевской летопи-
си, битва произошла 31 мая 1223 года» [27, с. 49]. Описывать
подробности ставшего «классикой» сражения не стоит, но то,
что «Юань Ши» дважды в двух биографиях Субэдэя приводит
сведения о битве на Калке, является подтверждением исключи-
тельной важности этого события. Цзюань 121: « Также дошли
до Калки, встретились и имели сражение со старшим и младшим
Мстиславами, относящихся к русским. Пленили их» [ 12, с. 228];
цзюань 122: «В 18-м году [правления Чингисхана] (1223 г.)
[Субэдэй] отправился в карательный поход усмирять кипчаков.
[Он] имел кровопролитнейшее сражение с русскими, со стар-
шим и младшим Мстиславами и покорил их» [12, с. 241-242].
Галицкие и волынские полки кня-
зей Мстислава Удалого и Даниила
Романовича, переправившиеся
через р. Калку
Лагерь Великого князя Мстислава
Киевского на правом берегу
р.Калки
Половецкие конные отряды
Направление ударов монголо-
татарского войска в бою на левом
берегу р. Калки
Окружение лагеря Мстислава
Киевского
Битва на Калке [46, с. 108]
168
СуЬэдэй. &садмик, покорявший вселенную
------------.—. --——-Cy>-Сф>-CyO-— ' — ’
Русские князья, собравшие силу, способную сокрушить
захватчиков, не сделали этого, сражаясь не кулаком, а расто-
пыренными пальцами, которые монголы с удовольствием пере-
ломали по отдельности. «Русские в сражении при Калке оказа-
лись толпой, не спаянной ни воинской дисциплиной, ни общим
командованием — их полки вступали в бой поодиночке и также
поодиночке были разбиваемы монголами» [6, с. 332]. Самый
амбициозный из князей Мстислав Удалой — автор Липецкой
бойни ’, а также будущий король юго-западной Руси — Даниил,
прозванный впоследствии 1алицким, удирали так, что даже хо-
резмшах позавидовал бы. Опи-то убежали, а вот простым рат-
никам не повезло: монголы преследовали их до самого Днепра,
методично уничтожая. Впрочем, во время отступления погибло
и шесть князей, погиб и один из немногих здравомыслящих вое-
вод Юрий Домамирич, погибло семь десятков прибывших из
Владимиро-Суздальской земли богатырей, возглавляемых боя-
рином Александром 1Тоновичем, который в былинах воспет как
Алеша 1 1опович. Ростовский князь Василько Константинович
задержался в пути со своей дружиной и остался жив, но судьба
уготовила ему другую участь, героическую и страшную.
« Только десятая часть войска вернулась домой» (41, с. 159],
причем недавние союзники половцы отбирали у беглецов лошадей
и одежду. Троих князей монголы взяли в плен. Причем захваче-
ны были сам Великий князь Мстислав Киевский, его зять князь
Андрей и Александр Дубровский. Им была устроена почетная,
с точки зрения монголов, казнь. Субэдэй и Джэбэ «не допускали
и мысли о том, что убийство их послов останется неотмщенным,
но... предоставили своим противникам полагающуюся князьям
привилегию расстаться с жизнью без крови. Способ, к которому
прибегли монголы, был совершенно отвратительным, зверским
В сражении у Липецка а результате междоусобных противоречий, сущест-
вующих между русскими князьями, погибло более I0 ООО русичей.
169
и обрекал жертвы на длительные мучения. Это было сделано не
только из желания доставить монгольским вождям садистское
удовольствие, но в качестве предупреждения ждущему их при-
хода Западу. Пленников связали и уложили на землю, а на них
поставили настил, на котором пировали Субудай, Джебе вместе
со своими военачальниками, в то время как под ними медлен-
но задыхались князь Мстислав и его союзники» [29, с. 216].
Из Тверской летописи: «А князей придавили, положив их
под доски, а татары наверху сели обедать; так задохнулись князья
и окончили свою жизнь» [41, с. 159]. Далее летописец с горечью
отмечает недавнюю похвальбу и высокомерие Великого князя,
и вспоминал ли задыхающийся под дощаным помостом Мстис-
лав Романович свои слова, которые он сказал в ответ на сообще-
ние ему о приближении монгольских полчищ к русским пределам:
«Пока я нахожусь в Киеве — по эту сторону Яика, и Понтий-
ского моря1, и реки Дуная, татарской сабле не махать» [41, с. 161].
Таков был финал первого столкновения русских и монго-
лов. Впрочем, козлы отпущения за калкинское поражение были
найдены. Ими оказались... половцы. Именно они во всем ви-
новаты! Они первые побежали, налетели на русские рати, а те
не успели «исполниться», все перемешалось, чем и воспользо-
вался неприятель. Но что там половцы! Виноваты монголы!
Субэдэй и Джэбэ «действовали больше дипломатическим ко-
варством и военными хитростями, к которым следует отнести
их поспешное отступление вглубь степи, весьма напоминающее
известный кочевнический прием „заманивания" в ловушку,
как правило дезориентирующее преследователей» [8, с. 173],
пишет С. А. Плетнева. Говоря о дипломатическом коварстве,
можно лишь развести руками — зачем послов, кстати несто-
риан, «умучили»? Эх, рыцари! Что же касается дезориентации,
то, может быть, Субэдэю нужно было организовать команду,
1 Черное море.
170
СцЪэдэй. Ксадник, покорявший вселенную -^j|
которая ставила бы указательные знаки, куда, сколько и за кем
скакать преследователям? Наиболее точно выигрышную такти-
ку, примененную монголами во время их отступления от Днепра
до Калки, сформулировал Дж. Уэзерфорд: «Монголы не видели
чести в самом процессе сражения, честью для них была победа.
В любой войне у них была только одна главная цель — полная
и безоговорочная победа. С такой точки зрения, не имело ника-
кого значения, какая тактика применялась против врага, и как
именно велись битвы, и велись ли они вообще. Победа, достиг-
нутая благодаря искусному обману или военной хитрости, была
тем не менее победой и никак не пятнала чести и храбрости вои-
нов, поскольку в будущем у каждого из них будут еще множест-
во возможностей показать свою удаль. Для монгольского воина
не существовало такого понятия, как личная честь, если битва
была проиграна. Легенда приписывает Чингисхану такое выска-
зывание: „Вещь можно назвать хорошей только после того, как
она закончена'*» [16, с. 194—195].
Субэдэй и Джэбэ поставили жирную точку своей победой
на Калке в первом акте военного противостояния между Восто-
ком и Западом. Равноценный реванш за это поражение русские
возьмут лишь в 1378 году на Воже и в 1380 году на Куликовом
поле. Чере з сколько же неудач и поражений нужно будет еще
гцюйти, прежде чем у них появятся полководцы, способные про-
тивостоять военной машине, запущенной в начале XIII столе-
тия Чингисханом? Действия князя Мстислава Удалого, первым
побежавшего с поля боя, с полным основанием можно назвать
предательством, когда он, как пишет тверской летописец, убе-
гая «раньше всех переправился через Днепр, велел сжечь ладьи,
а другие оттолкнуть от берега, боясь погони; а сам едва убежал
в Галич» [41, с. 159].
Советская историография, скрипя зубами, все-таки призна-
ла, что «монголо-татары в битве на Калке обнаружили высокое
воинское искусство» [43, с. 7]. В нынешнем же понимании ис-
171
СцЪэЪэй. Re адник, покорявший вселенную
торического процесса, отдавая честь русским воинам, сражав-
шимся мужественно и самоотверженно, приходится признать,
что появившимся у границ Европы монгольский всадник, ис-
пивший славу победы, ведомый чингисхановой идеологией и вы-
дающимися полководцами, становился гегемоном евразийско-
го пространства и уже не мог не вернуться сюда.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Победно завершив войну в южнорусских степях, Субэдэй
и Джэбэ стояли «на костях» 1 еще какое-то время, собирая тро-
феи и подсчитывая потери, а собирать и подсчитывать было
что. Разгромленное русско-половецкое войско, насчитывавшее
в своих рядах несколько десятков тысяч воинов и возглавляемое
определенным количеством князей и ханов, само но себе явля-
лось огромной добычей. Монголы, которые захватили казну,
принадлежавшую военному руководству союзников, мародерст-
вовали по всей степи, обирая убитых, снимая брони, оружие, да
что там говорить — сапоги и верхнюю одежду. Табуны лошадей
и «скотские стада» также являлись ценнейшей добычей, которая
была очень кстати в связи с дальнейшими действиями, предпри-
нятыми Субэдэем и Джэбэ.
Однако у победителей кроме приобретений были потери
в живой силе, и достаточно существенные, недаром в «Юань
Ши» говорится о сражении на Калке как о кровопролитнейшем
[12, с. 241—242]. Нет оснований полагать, что русские и по-
ловцы так просто дали себя уничтожить, не взяв ничего вза-
мен, скорее всего, кошун Субэдэя потерял 10—15 тысяч бойцов.
На поле минувшей битвы.
172
СиЬэдэй. Исадннк, покорявший вселенную -^Д
Все это заставило «свирепых псов», хотя они и подтвердили
в очередной раз свой статус непобедимых, задуматься о даль-
нейших действиях, так как оба тумена, бывшие в их распоряже-
нии, отныне равнялись численности одного полнокровного либо
ненамного превосходили его, плюс некоторое количество при-
мкнувших к ним из так называемого «третьего тумена». 1аким
образом, после калкинского триумфа в распоряжении Субэдэя
и Джэбэ осталось около 15 000 всадников, обремененных ог-
ромной добычей и находящихся в более чем тысяче километров
от ближайших монгольских чамбулов, которые могли оказать им
поддержку. Пора было задуматься и о возвращении в ставку
Чингисхана, однако его полководцы должны были выполнить
оставшуюся часть запланированных военных и разведыватель-
ных мероприятий. Эти мероприятия затянутся до конца 1223 го-
да и заслуживают внимательного рассмотрения.
Итак, заняв левобережье Днепра и став там абсолютными
властителями, монголы предприняли несколько вылазок на дру-
гой его берег, благо, что брод у Варяжского острова был им из-
вестен по переправе через него русских. Но эти вылазки пресле-
довали чисто пракч-ическую цель, а именно, убедившись в том,
что с запада им ничего не угрожает, Субэдэй повел свой корпус
вверх по Днепру и, перейдя через половецкий вал, вторгся в пре-
делы Руси. 11острадали 11ереяславское и Новгород-Северское
княжества, «жители городов и сел выходили навстречу пришель-
цам с крестами, молили о пощаде, но бесполезно. Пришельцы
уничтожали жителей, города и села сжигали. Кошун двигал-
ся, к счастью, узкой полосой, там, где он прошел, оставались
пепелища, слеталось воронье» |27, с. 51]. Но дол1 Ч) в русских
землях монголы не задержались, повернули обратно, и до Кие-
ва они не дошли, ограничившись Новгородом Святополковым.
Можно сказать, что приказ Чингисхана был выполнен. Кроме
того, необходимо отметить, эго непродолжительное вторжение
преследовало и цель мести все за тех же убитых Мстиславами
173
Ci/Ьэдэй. 'Rcadnutc, пок.оря6и1нй вселенную
----------------------СуО Суо-ОуЭ- ----------
Киевским и Галичским послов, так как по монгольским законам
виновными считались не только непосредственные участники
гостеубийства (послоубийства), но и их родственники. В данном
случае в качестве родственников выступали ни в чем не повин-
ные селяне и горожане южных русских княжеств. «Немного»
пограбив и «немного» убив, монголы покинули Русь. Пока что...
Оказавшись опять в пределах Дешт-и-Кипчак, Субэдэй
и Джэбэ вновь начали «сортировать» свое войско, готовясь
к длительному и опасному походу. Его покидали не только ра-
неные, могущие быть обузой в пути, но и те искатели легкой на-
живы, которые сражались на стороне монголов. Впрочем, Субэ-
дэй, как абсолютно трезвомыслящий политик, намеревавшийся
впоследствии вернуться в эти места, оставлял их здесь как «пя-
тую колонну», вручая их вождям охранные пайцзы на случай
будущей встречи с чингисовыми военачальниками. В конце лета
монголы двинулись на северо-восток вдоль границ Руси. По пу-
ти они, как и прежде, кровавили свои мечи о половцев, поверг-
нув в хаос их степную столицу Шурукань'. Далее, примечая ре-
ки, озера, лесные дороги, а также городки и селенья — мордвы,
буртасов и прочих, они подошли к пределам государства, являв-
шегося в ту эпоху своеобразным «амортизатором» между Вос-
током и Западом. Этим государством была Волжская Булгария,
региональная держава, прибравшая к своим рукам Волжско-
Камские речные пути, успешно конкурирующая с Великим кня-
жеством Владимирским на западе и кочевниками востока и юга.
«По вере булгары были магометанами — в 922 году их царь
Алмуш принял ислам, побудил к тому же своих подданных и стал
„младшим братом* багдадского халифа. Именно в этом году из
Багдада пришло большое посольство, и его секретарь Ахмед
Ибн-Фадлан оставил интереснейшие записки, сохранившиеся до
нашего времени: „Путешествие Ахмеда Ибн-Фадлана на Волгу*.
1 Близ нынешнего Харькова.
174
СцЪэдэй. 8са?нмк, покорявший ёделенную
- — ----------Ъу<> СуО— СуО — - -
Естественно, Булгария была не степным кочевьем, а „страной
тысячи городов", как ее называли иностранные книжники. Горо-
дов, конечно, было гораздо менее тысячи, но это несущественно.
Главное, что это было государство — черная и цветная метал-
лургия, обработка металлов, ювелирное, гончарное, кожевенное
ремесло, резьба по дереву, камню и кости. Волжские булгары,
факт исторический, первыми в Европе стали выплавлять чугун.
Именно в Булгарии русские князья в неурожайные годы заку-
пали зерно.
Если прибавить ко всему этому ежегодные международ-
ные ярмарки, легко понять, что страна была зажиточная» [25,
с. 210-211].
К такому лакомому куску Субэдэй и Джэбэ подкрались
осенью 1223 года. Наверное, кто-нибудь другой осмотрел бы
самое северное государство мусульман издалека, собрал какую-
то информацию и со спокойной совес тью отправился восвояси,
но не такими были Субэдэй и его товарищ! И хотя у них оста-
лись 7—9 тысяч нукеров, а кроме того, они были отягощены не
только огромной добычей, но и усталостью сверхдальнего похо-
да, монгольские полководцы все-таки решили еще раз испытать
судьбу и, форсировав Итиль, выступили в сторону крупнейшего
города Волжской Булгарии — Биляра.
Булгары, прекрасно осведомленные о событиях, происхо-
дивших на юге Руси, готовились встретить захватчиков. Ими
было собрано войско, готовое противостоять монголам даже не
в нынешнем их состоянии, а в период «предкалковского» распре-
деления сил. Скорее всего, численность войска булгар и их со-
юзников достигала двух-трех десятков тысяч. Немаловажен тот
факт, что в составе булгарского войска, как считает В. А. Ива-
нов, были воины, представлявшие «западные башкирские роды
и племена, такие как еней, гайна (тархан), буляр, танып, юрми...
объединенные общим этнонимом „бачжигат", которые... поздней
осенью 1223 г. вместе с болгарами одними из первых скрестили
175
покорявший вселенную
СиЬэдэн.
/
'Ксадник,
--------------------------СаО-
------Cys>
свои мечи с монгольскими войсками полководца Субедея-баа-
тура» 1 144, с. 93]. Субэдэй, как на Иргизе, как в предгорьях
северного Кавказа, как на Калке, шел по грани. На этот раз ему
нужно было выяснить, что за воины булгары. Необходимо отме-
тить, они оказались достойными соперниками. Субэдэй и Джэбэ
«пошли на Волжскую Булгарию, проникли глубоко в ее преде-
лы, но, ослабленные битвой на Калке, не смогли одолеть бул-
гарских князей» [27, с. 51]. Одним словом — сила силу ломит.
Монголы должны были отступить, чтобы сохранить и воинов,
и добычу. Но этому поводу Ибн ал-Асир торжествует: « Татары
направились в Булгар в конце 620 года1 2. Когда жители Булгара
услышали о приближении их к ним, они в нескольких местах ус-
троили им засады, выступили против них [ Татар], встретились
с ними и, заманив их до тех пор, пока они зашли за место засад,
напали на них с тыла, так что они | 1атары] остались в середине;
поял их меч со всех сторон, перебито их множество и уцелели
из них только немногие, Говорят, что их было до 4000 чело-
век. Отправились они [оттуда] в Саксин’, возвращаясь к свое-
му царю Чингизхану, и освободилась от них земля Кипчаков;
кто из них спасся, тот вернулся на свою землю» [38, с. 27].
А вот современный «классик» Ренс I руссе, опираясь на свои
исследования, считает, что все произошло с точностью наобо-
рот. «Болгары встретили монголов с оружием в руках; но были
завлечены в засаду, окружены и во множестве уничтожены»
[3, с. 219]. Необязательно в этом случае Соглашаться с Ибн
ал-Асиром или подыгрывать Р. Груссе. Ясно одно — уставше-
му от четырехлетнего с начала хорезмийской кампании войску
Субэдэя пришлось отступить, но это не было поражением.
1 В данном случае, надо полагать, о Субэдэс говорится как о руководителе
всего похода.
2 1223 г.
•’ Саксин — низовья Итиля.
176
Оставшиеся в распоряжении монгольских военачальников
несколько тысяч багатуров 1 (в тот момент их всех можно бы-
ло назвать этим почетным титулом) начали движение на юг по
левому 6epeiy Итиля. Субэдэй и Джэбэ, уходя от во много раз
превосходящих сил противника, сумели запутать его своими ма-
неврами по степи, немыслимыми даже с точки зрения кочевника
переходами и ночевками (зимой!) без разведения костров, чтобы
не выда ть себя и маленьким огоньком либо клубом или запахом
дыма, вышли в низовья великой реки. Здесь они столкнулись
с саксинами, что тоже было полезно с точки зрения получения
информации, а затем повернули на восток в сторону Джаиха.
Можно представить себе чувства и нойонов, и простых вои-
нов, когда «западный отряд» — войско Субэдэя, названное так
Ибн ал-Асиром, переправившись через Джаих, встретилось
с передовыми разъездами туменов, ведомых сыном Чингисхана
Джучи, старым соратником Субэдэя. Ведь именно в этих мес-
тах восемь лет назад они отметили крайнюю точку продвижения
их корпусов на запад и открытие, как им думалось поначалу,
«последнего моря», которое Субэдэй и Джэбэ ныне обогнули.
Великий рейд, или Беспримерный поход, был завершен. Глав-
ный антипат Субэдэя В. А. Чивилихин по этому поводу сухо
заметил, что «разведывательный рейд на запад был более чем
успешно завершен» (курсив мой. — В. 3.) [11, с. 77]. Весной
и летом 1224 года в районе верхнего Иртыша Субэдэй и Джэбэ
соединились с главными силами орды2. «Там состоялась встре-
ча возвращавшегося из Средней Азии Чингиз-хана с его пол-
ководцами... Воздавая долг их верности, мужеству и военному
искусству, хан устроил торжественный пир» [33, с. 205].
Так же, для подведения итогов всей Среднеазиатской кам-
пании и рассмотрения состояния всех дел в империи, был со-
Здесь «богатырей» буквально, а нс представителей феодальной верхушки.
См. комментарии, и. 5.
177
СуЪэйэи. Осадим к, покорявший вселенную
- - ---- <^О СуЭ <^О *
зван курултай, на котором военачальники, собравшиеся с раз-
ных фронтов, горланили всяк свою песню под молочную водку
и жирную баранину, отирая руки о голенища сапог и громко
икая, делились своими достижениями — кто, как, кого и где.
Субэдэю и Джэбэ было что сказать, ибо никто из их коллег не
умудрился, как писал летописец, «отобедать» на русских князь-
ях. Монгольский же бард в «Сокровенном сказании» отметит:
«И прошел... Субэгэдэй-батор... через земли одиннадцати стран
и народов...» [14, с. 213]. Превращаясь в первого полководца
империи, Субэдэй был в центре внимания. «Чингисхан был так
заинтересован его докладом о совершенном набеге, что выслу-
шивал его ежедневно в течение нескольких часов, решив тог-
да же завещать своим наследникам задачу покорения Европы»
[7, с. 223]. Это решение Чингисхана было бы невозможным без
рейда Субэдэя и Джэбэ, проходившего «в автономном режиме
в течение почти четырех лет» и представлявшего «беспрецеден-
тное явление в истории войн Средневековья» [6, с. 276—277 |.
«И хотя при этом монголы потеряли... до 80 % своего перво-
начального состава, они прошли с боями... вокруг всего Кас-
пийского моря и вернулись с бесценными сведениями об этих
странах...» [6, с. 326]. «Гигантская удавка захлестнула полми-
ра» [11, с. 80]. Для монголов стало ясно, что они могут начать
аннексировать все западные земли, не встречая сопротивления,
способного их остановить, тем более что полководцев, могу-
щих составить конкуренцию Субэдэю или Джэбэ, там не было.
Ни Георгий IV Лаша (Великолепный), ни Мстислав 1алицкий
(Удалой) не стали подобием Карла Мартела (Молота), сумев-
шего в битве при Пуатье в 732 году сокрушить арабов, не дав
им, перемахнув Пиренеи, стать хозяевами Европы.
Отныне ту самую Европу ждало другое серьезное испыта-
ние. Закипевшая Азия готова была выплеснуться из своих пре-
делов, как вода из большого казана, в котором готовилась по-
хлебка для десятка нукеров из личной охраны Субэдэй-багатура.
178
МЕЖДУ ИТИЛЕМ
И ХУАНХЭ
...Напрасно думать, что монгольское
нашествие было бессмысленным
вторжением беспорядочной орды.
Это было глубоко продуманное на-
ступление армии, в которой военная
организация была значительно вы-
ше, чем в войсках ее противников.
Наполеон
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ С ЧИНГИСХАНОМ
1224 (год Синей обезьяны) — Чингисхану шестьдесят три
года» [14, с. 726]. Поход, предпринятый им против хорезмша-
ха, завершен. Оставив в покоренных землях наместников, ран-
ней весной Чингисхан, устраивая облавные охоты, движется на
восток.
В самом начале лета Субэдэй и Джэбэ прибывают в поход-
ную ставку Великого каана, находящуюся в верховьях Иртыша,
где собирается курултай. 11редводителей «западного отряда» —
Субэдэя и Джэбэ — чествуют как великих полководцев, и аб-
солютно заслуженно. Тогда же Чингисхан оказывает Субэдэю
великую честь. «Поскольку последние годы Субэдэй находил-
ся вовне1, [Чингисхан], опасаясь, что отец и мать беспокоятся
о нем, послал [ему] приказ вернуться на родину» [12, с. 229].
Однако Субэдэй, тонко чувствующий политическую конъюнк-
туру, в Данный момент испросил разрешения, чтобы ему было
дозволено находиться при особе монгольского владыки и про-
сил, чтобы его оставили до времени в Дешт-и-Кипчак.
Во второй биографии Субэдэя в 122-й цзюани «Юань Ши»
говорится: «Субэдэй ответил так: „Господин поощряет недо-
стойного слугу, чью старательность не надо содержать в праз-
дности“ [6, с. 513]. Император1 2 одобрил [это] и прислушался
к [его] словам» [6, с. 513]. В то же время проходящий курул-
тай определил приоритеты монгольской внешней политики на
западе, регионе очень близком Субэдэю, так что чутье его не
подвело.
Товарищ Субэдэя по походам, царевич Джучи, становился
владетелем улуса, у которого были обозначены восточные гра-
1 Т. е. за пределами родных мест.
2 Биограф Субэдэя в данном случае императором именует Чингисхана.
181
СуЬэЬэи. Re ад и и к, покорявший вселенную
ницы, а вот западные скрывались за горизонтом. В сочинении
«Шаджарат ал-атрак» («Родословие тюрок») «записано, что
после завоевания Хорезма, по приказу Чингиз-хана, Хорезм
и Дешт-и-Кипчак от границ Каялыка до отдаленных мест Сак-
сина, Хазара, Булгара, алан, башкир, урусов и черкесов, вплоть
до тех мест, куда достигнет копыто татарской лошади
(курсив мой. — В. 3.), стали принадлежать Джучи-хану, и он
в этих странах утвердился на престоле ханства и на троне прав-
ления» [38, с. 387—388]. Эта формулировка давала Субэдэю
как «специалисту по западу» и «другу» дома Джучи возмож-
ность активизировать свою деятельность в пределах Дешт-и-
Кипчак в том же 1224 году.
Но после курултая, на фоне строительства улуса Джучи,
между Чингисханом и Субэдэем возникли некоторые трения.
Каан, разбирая действия своих темников во время Великого
рейда, нашел, как он считал, ошибки в их действиях и в очеред-
ной раз преподал урок жестокости. Это касалось формирования
воинских подразделений из вновь покоренных народов, которое
успешно осуществлялось Субэдэем и Джэбэ в 1220—1223 го-
дах. В частности, Чингисхан не одобрил того, что Субэдэй
принимал в свои тумены воинов из числа рабов, служивших до
того кипчакам-половцам '. Вердикт Великого Каана звучал так:
«„Рабы, которые не соблюдают верности господину, разве го-
товы быть верными другим?" и потому казнил их» [12, с. 228].
Похоже на то, что некоторые прибывшие с Субэдэем и Джэбэ
и попавшие в разряд рабов были умертвлены. Субэдэй был не
из тех, кто обсуждал приказы, да и разве это было возможно
при дворе Чингисхана? Вместо этого он «подал доклад [каану],
чтобы „тысячи" из меркитов, кайманов, кирей, канглов-кангар
и кипчаков — всех этих обоков, вместе составили одну армию.
1 «Юань Ши», цзюань 121. «Рабы кипчаков ходатайствовали о начальнике
над ними, Субэдэй отпустил их как простой народ». См.: Золотая орда в ис-
точниках. Т. 3. С. 228.
182
СрЬэЬэн. всадник, покорявший бсслсннцю -^Д|
-----------------------С^о-СуО-------- — -- ---
[Чингисхан] последовал ему» [12, с. 228]. Таким образом, как
говорится, Субэдэй «с корабля на бал, а с бала на корабль», то
есть из похода на пир и курултай, а оттуда с новым назначени-
ем, тем же летом опять отправился в нынешний Центральный
Казахстан, где занялся сведением в единое целое новых тысяч
и туменов из вчерашних врагов. «Эмиссары собирали по степи,
формировали, вооружали, приучали к жесточайшей дисциплине
многотысячное войско... командовал организацией дела Субу-
дай со своим уже огромным военным опытом. И, казалось, само
небо помогало ему...» [11, с. 80]. За короткое время он создает
основу войска, которое впоследствии станет краеугольным кам-
нем в основании военной мощи улуса Джучи, это были 30 тысяч
воинов, которые отныне, вне зависимости от того, где находил-
ся Субэдэй, подчинялись ему, и он за них отвечал как коман-
дир. Исходя из этого можно однозначно расценивать Субэдэя
не только как военного организатора будущей самой западной
и самой величественной степной империи от начала времен, но
и как одного из ее основателей. Империю эту в разные времена
разные народы называли по-разному, мы ее знаем под именем
Золотая орда.
Для Субэдэя чрезвычайно насыщенный событиями 1224 год
закончился еще одним походом, и этот поход был карательным.
Уходя в Монголию осенью — зимой, Чингисхан направил его
навести «порядок» «у народа Эмиль Ходжи» [12, с. 228]. Речь
тут скорее идет «о каком-то племенном вожде Ходже, чей на-
род, видимо из канглийских или кипчакских родов, жил у реки
Эмиль (Имиль), что на границе пров. Синьцзян и Казахстана»
[12, с. 229], в районе озера Алаколь. Атак как эта террито-
рия лежала к юго-западу от 1арбагатайского хребта и давным-
давно была исхожена копытами монгольских скакунов, иначе
как «акцией подавления» эту военную операцию именовать не-
льзя. Тогда же по приказу Субэдэя «отловили лошадей, [все-
го] 10 000 голов для подношения [Чингисхану]» [12, с. 228].
183
*
— дислокация монгольского врйска весной 1224 г.
@ — курултай, весна 1224 г.
— возвращения Субэдэя и Джэбэ из «беспримерного рейда» (1224 г.)
— Субэдэй формирует военный контингент Улуса Джучи (1224 г.)
— карательный поход против народа «Эмиль Ходжи» (1224 г.)
— возвращение в Монголию
— вторжение в Си Ся (1226,1227 гг.)
— рейд Чагана и Угэдэя на Кайфын (1227 г.)
X — главные сражения
® — предполагаемое место смерти Чингисхана (1227 г.)
И — предполагаемое место захоронения Чингисхана
1 — Кайфын, 2 — Хара-хото, 3 — Линчжоу,
4 — Ляньчжоу 5 — Пекин
Походы Субэдэя в 1224-1227 гг.
СидэЪэй. Ксадннк, покорявший вселенную
Следом за Субэдэем в эти земли вступило основное войско мон-
голов, и где-то там, на реке Эмиль, каана встретили его внуки
Хубилай и Улэху [14, с. 726]. Встречу Чингисхана со своим
девятилетним внуком, сыном Толуя — Хубилаем, на которой,
скорее всего, присутствовал Субэдэй, можно назвать знаковой.
История не донесла до нас известий о других подобных встре-
чах, но то, что основатель Монгольской империи незадолго до
своей смерти соизволил лицезреть будущего основателя ди-
настии Юань весьма примечательно. В этой связи необходимо
отметить, что Субэдэй, поддерживая отношения со старшим
сыном Чингисхана Джучи, не забывал и о младшем Толуе, как
не забывал об их детях — Бату, Орду (джучидах), Мункэ, Ху-
билае (толуидах). И это «скольжение» при дворе Чингисхана
Субэдэй исполнял столь же виртуозно, как свои маневры на
просторах Великой степи.
Монгольское войско направлялось в Коренную орду, его
спутниками, как и десять лет назад, по возвращении из Ки-
тая, были бесчисленные вереницы понуро бредущих пленников
и огромные караваны верблюдов и повозок, груженых добычей.
Но в этом триумфально возвращающемся войске был один че-
ловек, которого победная суета не радовала, так как он умирал.
Умирал великий полководец, верный пес Чингисхана и соратник
Субэдэя Джэбэ-нойон. Этот человек, сыгравший немаловаж-
ную роль на первом этапе войны с Цзинь, покоривший Запад-
ное Ляо и промчавшийся вихрем 10 000 верст в Беспримерном
походе, умер [14, с. 726].
«1225 (год Синей курицы) — Чингисхану шестьдесят че-
тыре года.
В начале весны Чингисхан возвратился из похода в свою
ставку в Черной роще на берегу Толы» [14, с. 726].
Субэдэй вернулся на родину, которую покинул много лет на-
зад, но находясь «вовне», он целенаправленно стремился быть
в курсе того, что происходило внутри «Золотого рода». Он сам
185
Сцоэдэи. ЪсиЬник, накорлбыин йселсннию
когда-то ратоборствовал в ближней дружине Тэмуджина, и по
прошествии времени присутствие его там, пусть и через детей,
оставалось постоянным. Субэдэй был прекрасно осведомлен
о состоянии дел в семьях и чингисидов, и есугеидов, его глазами
и ушами являлся Урянхатай, самый знаменитый из его сыновей,
которому тогда исполнилось 24 года. В самом раннем возрас-
те, подобно своему отцу и дяде Джэлмэ, Урянхатай поступил на
службу к Чингисхану и, конечно же, в кешиг1. Позже, «когда
Сянь-Цзун3 был [в ранге] императорского внука и еще ребен-
ком, поколение Урянхатая было [уже] заслуженными сановни-
ками, допущенными, чтобы защищать и воспитывать его. По-
этому [когда] Сянь Цзун находился в укромной резиденции
будущего императора, в полномочиях [Урянхатая] было ведать
его постоянной охраной» [6, с. 505]. Быть начальником охра-
ны царевича Мункэ было сверхпочетно, но, впрочем, племян-
ник Джэлмэ и сын Субэдэя на иное, менее ценное место и не
должен был рассчитывать. Служа при Мункэ, Урянхатай начал
свою карьеру военачальника, а Субэдэй был в курсе всех око-
лотронных интриг и положения в самой Монголии, заодно имея
про запас несколько сотен отменных мечников и лучников, на-
ходящихся в распоряжении его сына.
Чингисхан, прибыв в Аваргу, и не думал об отдыхе. Агрес-
сивные планы в отношении Си Ся (государства тангутов) овла-
дели им снова. Так уж получилось, что тангуты были первыми,
кого атаковали монголы в 1205 году, ознаменовав тем самым
начало своей экспансии, они же стали теми, на кого Чингис-
хан совершил свой последний прижизненный поход, приведший
к падению Си Ся, в результате чего китайские империи Цзинь
и Сун лишились буферного государства, которое несмотря на
W
4 1 2
1 Уместно добавить, что племянник Субэдэя, сын Джэлмэ Есунтее (Есун-
тей?), являлся тысячником кешига и команде вал отборными лучниками
(Сокровенное сказание монголов. § 225).
2 Сын Толуя — Мункэ.
186
Суоэдэй. 'Ксадник, пок.аряьии1Й вселенную
— СуО-СуО--—--------------
всю сложность межкитайских отношений прикрывало их с се-
веро-запада. Повод для начала войны был элементарным. Чин-
гисхан припомнил тангутскому Бурхану1, что тот 1) не помог
вспомогательным корпусом в походе на Государство хорезм-
шахов, 2) начал переговоры с Цзинь о союзе против монголов,
3) не послал сына в качестве заложника. Перечисленных выше
огрехов, с точки зрения монгольского властелина, с лихвой хва-
тало, чтобы развязать еще одну войну. Может быть, эта война
ему была и не нужна, но нельзя забывать, что Чингисхан был
лидером «людей длинной воли», он думал о будущем и не хотел
оставлять своим наследникам торчащую в очень неудобном мес-
те занозу, на которой было написано «Си Ся».
«Тангуды укрепили свои крепости и заставы и в октябре
заключили с императором династии Цзинь соглашение о воен-
ной помощи, о котором открыто заявили в ноябре» [14, с. 726].
Тогда же Чингисхан примерно со стотысячной армией начал
движение в сторону новой жертвы. «Субэдэй подал доклад,
желая последовать [вместе с Чингисханом] в поход на запад»
[12, с. 229]. Каан поручил ему авангард. «Государь дал пове-
ление [Субэдэю] преодолеть большую каменистую пустыню,
чтобы [узнать как ее] пройти» [12, с. 229]. Здесь очевидно
нестандартное решение начала военных действий, которое, ско-
рее всего, в своем докладе и представил Субэдэй. Пути в страну
тангутов были монголам известны во всех подробностях, в дан-
ном же случае авангард, а следовательно, и вся армия, отправ-
лялись по неизвестному маршруту через «большую каменистую
пустыню», в обход укреплений противника, а это обеспечивало
внезапность нападения, абсолютный численный перевес и выход
на оперативный простор, минуя оборонительные линии.
«Зимой того же года Чингисхан во время облавной охоты
упал с коня и сильно занемог.
1 Титул тангутского государя.
187
Судэдэн. Всадник, покорявший вселенную
- * ---------СуЭ— 0|0-С\к> -----------
1226 (год Красной собаки) — Чингисхану шестьдесят пять
лет.
В первый весенний месяц началось военное втор?кение
монгольских войск в тангудские земли» [14, с. 726]. «Ч ингис
окреп настолько, что был в состоянии лично вести армию через
160 километров песка и гравия... в сторону северной твердыни
Си Ся, города, который монголы называли Хара-Хото
Черный
город» [29, с. 239]. Хара-Хото пал. Гак, передвигаясь к югу,
захватывая город за городом, верные своей жестокой политике,
усиливаясь за счет «пленных, перебежчиков, предателей, захва-
ченного продовольствия и оружия» [29, с. 240] они неумолимо
приближались к серединным землям Си Ся, к городу Ганьчжоу,
который был взят приступом, но благодаря заступничеству Ча-
гана — приемного сына Чингисхана, который был родом из
этих мест, население Ганьчжоу было пощажено.
«К концу 1226 г. ситуация для тангутов стала просто катас-
трофической — засуха лета 1226 г. губила население, смерть
тангутского государя Дэ-вана внесла смятение в управление
страной» [6, с. 337]. В октябре — ноябре Субэдэй подошел
со своим туменом к Ляньчжоу и занял его без боя. Однако тан-
гуты отважились на нолевое сражение с войском Чингисхана,
которое произошло 23 ноября 1226 года в окрестностях города
Линчжоу. Армия тангутов под командованием Вэймин Лингу-
на потерпела полное поражение, и монголы подошли к столи-
це Си Ся Чжунсину [6, с. 337]. Началась его многомесячная
блокада.
«1227 ( год Красной свиньи) — Чингисхану исполнилось
шестьдесят шесть лет.
В первый весенний месяц монгольские войска... напали на
пограничные города империи Цзинь» [14, с. 727]. Началось
воплощение плана монгольского повелителя с целью нейтрали-
зации чжурчжэней как возможных союзников тангутов в дан-
ный момент и подготовки к окончательному уничтожению их го-
188
сударства в северном Китае. Царевич Угэдэй вместе с Чаганом
выдвинулись за Хуанхэ и подошли к Южной столице Цзинь,
городу Кайфыну. А сам «Чингис, теперь вместе с Субадаем,
двинул войска на юг и запад, через 100 километров перейдя
границу Цзинь. Таким маневром он перерезал узкий, шириной
около 150 километров, язык Западного Цзинь, территории,
покрывавшей тепе{>ешние китайские провинции Нинся и Гансу,
чтобы помешать войскам Цзинь соединиться с их союзниками
тангутами и подготовить завоевание главной территории собст-
венно Цзинь. Для этого Субадай перевалил через северные от-
роги гор Люнань, пройдя за февраль и март, если считать по
прямой, 450 километров или что-нибудь вдвое больше, если
учесть, что по прямой он пройти не мог, так как должен был
совершать зигзаги от города к городу, — поразительный ре-
зультат для войска, которое уже больше года вело непрерывные
боевые действия» [29, с. 244-245].
В результате этого рейда «[Субэдэй] напал и подчинил
теги на 1 сары-уйгуров, чи-минь и прочие обоки вместе с окру-
гами Дэшунь [чжоу], Чжэньжун [чжоу], Тао [чжоу] и Хэ
[чжоу]» [12, с. 229]. Кроме того, Субэдэй «отметил успех
посылкой 5000 копей в подарок своему повелителю и господи-
ну» [29, с. 245], здоровье которого, кстати, резко ухудшилось.
Кроме того, до Чингисхана дошла весть, что его старший сын
Джучи умер весной 1227 года. По поводу смерти царевича су-
ществует несколько версий, вплоть до той, по которой чуть ли
не сам Чингисхан тайно повелел убить строптивого сына за из-
лишнюю самостоятельность и нежелание являться в ставку Ве-
ликого каана, но, скорее всего, смерть Джучи так и останется
загадкой...
Летом Чингисхан, не дожидаясь падения Чжунсина, отпра-
вился назад в Монголию, где остановился в долине реки Саа-
Т. е. «принц, владетельный князь» по-тюркски.
189
ри-кээр, что в окрестностях будущего Каракорума; «осенью,
в седьмой луне, [вдень] жень-у (1 сентября) [Чингисхан] за-
болел. [В день] цзи-чоу (9 сентября) [он] почил...» [12, с. 161].
Закончилось пребывание на земле человека, не только перевер-
нувшего сознание современников, но и спустя столетия про-
должающего будоражить умы исследователей 1. В той или иной
степени он и поныне оказывает воздействие не только на по-
читателей, для которых, без преувеличения, является мессией,
но и на политиков любых рангов. В разное время его биографы
по-разному оценивали деяния, совершенные им. Например, су-
ществует мнение о том, что Чингисхан — первый враг и губи-
тель «монгольского народа» [11, с. 524], что «фигура Чингис-
хана словно выплыла из темных времен дикости и варварства»
[27, с. 36]. Говоря о личности Чингисхана, можно найти огром-
ное количество прямо противоположных оценок его деятельнос-
ти, но это совсем другое исследование.
А. Бушков лаконично и веско, без приукрашиваний, свойст-
венных западным ученым, характеризует сына Есугея: «Так
кто же такой Чингисхан? Уж безусловно не примитивный ди-
карь, одержимый лишь жаждой грабежа и разрушения. Будь
он всего лишь грабителем и разбойником, разве что превосхо-
дившим предшественников по размаху, он продолжал бы вести
привольную и незамысловатую жизнь кочевого вождя: собольи
портянки, золотые стремена, медовуха в бесценных нефритовых
жбанах тончайшей китайской работы, толпы пленных красавиц,
охоты, пиры и прочие увеселения...
Меж тем все обстояло гораздо сложнее. Начиная с опреде-
ленного момента, Чингисхан старательно и упорно, ломая хребет
консерваторам — когда в переносном, а когда и в прямом смыс-
1 «...Останки Чингисхана похоронили в гористой местности в верховьях
Онона и Керулена. Тело его поместили в сандаловый гроб и закрепили
золотыми ремнями. Головой поместили в сторону восхода солнца». См.:
Чиигисиана. С. 442.
190
СцЬэдэи. Всадник, покорлбисий беспечную
-2-------------—-<т>--<^о---------------------
ле — создавал из скопища полудиких племен, утонувших в бес-
конечных взаимных распрях, самое настоящее государство... Го-
сударство это, разумеется, было не идеальным — а что, где-то
существуют идеальные государства? Оно было построено на
крови... а знает кто-нибудь государства, которые создавались бы
иначе?» (курсив А. Бушкова. — В. 3.) [25, С. 204-205].
Но нельзя не отметить составителей хроники «Юань Ши»,
которые, выполняя поручение первого императора из династии
Мин Чжу Юань-чжана, главного ниспровергателя монголь-
ского владычества в Китае, в 1368 году записали о Чингисхане
следующее: «Государь имел важные замыслы серьезной глуби-
ны, использовал войска как божество... Его удивительные свер-
шения исключительны, их следы — многочисленны. Как жаль,
что в то время историографы не имелись в штате [двора Чин-
гисхана], пожалуй, многое потеряно в записях и документах!»
[12, с. 162].
ГЛАВА ВТОРАЯ
РЕГЕНТСТВО ТОЛУЯ
Мировой истории известны десятки примеров того, как
величайшие империи распадались после смерти своих основа-
телей. Империя Александра прекратила свое существование
в тот миг, когда перестало биться сердце великого македонца.
Великий корсиканец Наполеон вообще стал свидетелем краха
всех своих свершений. Что же с монголами? Советская исто-
рическая наука, игнорируя факты, исповедовала легенду о на-
чавшемся после смерти Чингисхана разладе в среде монголь-
ской элиты. Ничего подобного, однако, не происходило, нет
ни одного свидетельства открытого противостояния «птенцов
гнезда Чингисова», а семейные дрязги не в счет. Напротив, все
191
СцЪэдэй. Ксадннк, покорявший вселенную
протекает так, как будто великий монгол и не ушел в иной мир.
Немалая в том заслуга принадлежит его младшему сыну 1о-
лую, который, став регентом, не узурпировал власть, а передал
ее согласно традиции в руки официально объявленного Чингис-
ханом преемника — Угэдэя. I ]ри этом недоброжелатели Толуя
рассуждают о том, что он сделал это не слишком быстро — ре-
генство продолжалось два года, но на то были свои причины,
и одна из них в том, что Толуй в данной ситуации, как никто
другой, мог объединить знать вокруг опустевшего престола
и дать подготовиться к принятию власти Угэдэю, который,
взойдя на трон, объявил основой своей политики ие только гра-
беж соседей — он дал импульс к зарождению в Центральной
Азии новых, неведомых степнякам экономических и торговых
отношений.
Толуй, выполняя роль регента, точно уловил ситуацию и,
опираясь па армейскую верхушку, и в первую очередь на Субэ-
дэя, сумел сохранить ситуацию стабильности внутри временно
вверенной ему державы; он, не будучи кааном, получил все-таки
титул государя и храмовое имя — Жуй-цзун. Субэдэя и ?Куй-
цзуна-Толуя связывали давние отношения — отношения учи-
теля и ученика. «Субудай... был не только сподвижником Чин-
гисхана, но и наставником Толуя» [И, с. 90]. Первую военную
практику Толуй «получил в Китае1, сражаясь против лучших
чжурчжэньских полководцев под руководством Субэтэя-бо-
гадура (курсив В. Чивилихина. — В. 3.)... Близость к Субэ-
тэю обеспечила Толую популярность в войсках» [11, с. 84]. Ес-
ли учесть службу Урянхатая при Мункэ, можно с уверенностью
констатировать факт «дружбы между семьями», и эта «дружба»
основывалась не на дворцовых реверансах, а на круговой поруке
воинов, окрашенной кровью. Кроме того, близкие отношения
1 Имеется в виду кампания 1211-1215 гг.
192
Сцдэдэй. Ссадиик, покорявший вссяснш/ю
- ---------ОуЭ - Ч>¥^>— ---- -
между Субэдэем, Толуем и Угэдэем были скреплены их совмест-
ными действиями во время траура по Чингисхану.
Похороны Чингисхана являлись сами по себе важнейшим
политическим мероприятием. Субэдэй и его партия при дворе
(а она уже была) сделали все, чтобы извлечь из этого действа
максимальную выгоду. Гот факт, что хранителями могилы ос-
нователя монгольской империи стали урянхаи, имеющие, воз-
можно, тюркские корни и являющиеся соплеменниками Субэ-
дэя, а например, не кияты — монголы, говорит о том, что он
и его брат Джэлмэ занимали одно из главнейших мест при дворе
и имели возможность «протолкнуть своих» на этот пост. Скорее
всего, хранителями стали также близкие родственники Субэдэя
и Джэлмэ. Впрочем, кто не был родственником среди урянхаев,
этого небольшого этноса, жившего еще но законам родоплемен-
ных отношений?
Рашид ад-Дин в своей летописи пишет: «В век Чингисхана
из племени лесных урианхидов был командир тысячи по имени
Удачи. После смерти Чингисхана дети этого тысяцкого с ты-
сячью своей в местности, которую называют Бурхан халдун,
охраняют священную запретную рощу, где покоятся останки
Чингисхана...» [14, с. 516]. Не стоит пересказывать ставшую
хрестоматийной легенду о том, как проходили похороны, и вер-
сии сокрытия погребения от посторонних глаз, но то, что могила
Чингисхана до сих пор не найдена, — заслуга Субэдэя-бага-
тура, который исполнил свой последний долг перед человеком,
сделавшим его тем, кем он вошел в историю.
На Субэдэя после смерти Чингисхана, как на признанного
военного лидера, легла основная ноша по осуществлению или
планированию всех завоеваний, совершенных монголами с 1227
по 1248 годы. И он, верный своему усопшему вождю, с ярос-
тью, достойной величайшего пассионария, принялся за дело.
1ем временем государство Си Ся терпит окончательное по-
ражение. Ранней весной 1228 года столица тангутов Чжунсин
1'6 7
193
СуЬэдэн. 'Ксадник, покорявший вселенную
—--------------СуЭ <V>——--------------
сдалась, что не спасло население от резни. В Северном Китае ни
шатко ни валко продолжается бесконечная война, и чжурчжэни
даже нанесли поражение восьмитысячному отряду монголов.
Джелал ад-Дин, последний хорезмшах, с трудом сдерживает
монголов у Исфахана. Очевидно, что «мировая монгольская
война» продолжается на всех фронтах, в том числе и в Дешт-и-
Кипчак, в секторе, за который Субэдэй отвечал уже по тради-
ции. Регент Толуй поручил ему все западное направление и пес-
тование подрастающих детей Джучи. Времена регентства 1олуя
ознаменовались усилением давления монголов в центральной
части Великой степи. Это в первую очередь междуречье Джа-
их — Итиль от устья и севернее, в сторону Волжской Булга-
рии, и земли, занимаемые башкирскими родами. К середине
20-х годов XIII столетия в среде высшей военной и политичес-
кой власти монголов окончательно сформировалось отношение
к племенам кипчаков-половцев, обитающих западнее Джаиха
и Итиля. «11осле 1223 года лозунг „единства", который так
удачно применил Субэдэй на Северном Кавказе, потерял ак-
туальность и уже не использовался. Все тюркские народы, что
позднее оказались на пути монгольских армий, расценивались
лишь как объекты покорения, а не потенциальные союзники»
[45, с. 58].
После того как монголы покинули южно-русские степи и уш-
ли восвояси, жизнь в степи нормализовалась ровно настолько,
что «путь восстановился, и товары опять стали провозиться, как
было [прежде]» [38, с. 27]. Вместе с тем неверно думать, что
русские и, в гораздо большей степени, половцы забыли о гроз-
ных всадниках, налетевших с востока. И хотя грызня и беско-
нечная междоусобица как среди русских князей, так и между
половецкими ханами не уменьшилась, однако, видимо, послед-
ние уже чувс твовали нарастающее присутствие пришельцев в по-
граничном регионе Европа — Азия и пытались даже апелли-
ровать к новым соседям со своими проблемами. Свидетельство
194
СуЬэдэй. всадник, нок.оря£шнй вселенную
~~------------ --Oys>-<v>--4^0—------- -------
этому — просьба о помощи, которую испрашивал хан Аккбуль
у монголов в 1227-1228 годах. «Вполне возможно, что просьба
о помощи Аккбуля послужила поводом организации монголь-
скими военачальниками удара по половцам (1228—1229 гг.)»
[8, с. 170]. Источники не сообщают о месте нахождения Субэ-
дэя в конце 1228 — начале 1229 года, но исходя из всех его
действий в предыдущие годы .можно предположить, что он на-
ходился опять в пределах улуса Джучи, и, скорее всего, с новым
своим сотоварищем — темником Кукдаем 1 [33, с. 402], которо-
го С. А. Пле гнева именует царевичем [8, с. 174]. Присутствие
такой весомой фигуры, как Субэдэй, и формирование им туме-
нов в центре Дешт-и-Кипчак способствовало сплочению внутри
рода Джучи, оказавшегося в тот момент на окраине империи,
а кроме того, придавало многочисленным отпрыскам старшего
из чипгисидов уверенности в завтрашнем дне и способствовало
началу формирования правящей верхушки западного улуса, где
лидером становится Бату, по всей видимости, не без поддержки
первого полководца империи.
В августе 1229 года был созван курултай по избранию ново-
го Великого каана. Субэдэй загодя прибыл в Монголию. Нужно
было готовить почву для скорейшего решения вопроса о начале
новых походов на запад. Кому-кому, а Субэдэю больше других
хотелось окунуть копыта своего иноходца в волны «последнего
моря».
Кутай, Букдай, Кокошай, Кугэдэй и т. д.
195
СуЪэдэй. 'Кс-адник., покорявший вселенную
-------------------СгЗ----СуЭ-----------------
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПОД ЗНАМЕНЕМ УГЭДЭЯ
Чингисхан оставил своим наследникам империю, раски-
нувшуюся от Каспийского моря на западе до Гихого океана на
востоке. Площадь завоеванных монголами земель превышала
территории всех существовавших когда-либо до того величай-
ших государств. Достаточно сказать, что азиатские пространст-
ва, контролируемые Чингисханом в первой четверти Х1П века,
превышали Римскую империю в несколько раз. Но самое глав-
ное в том, что потенциал, как военный, гак и политический, ос-
тавленный Чингисханом своим преемникам, не был растрачен
ими ни во времена регентств, ни в царствование последующих
каанов, что дало возможность империи спустя годы увеличить-
ся еще как минимум в два раза. И хотя Основателем все земли
были поделены между представителями правящих домов, в ко-
торых главами являлись сыновья Чингисхана Джучи, Угэдэй,
Чагатай и Голуй, следует констатировать, что Монгольская
империя в первые десятилетия своего постчингисова сущест-
вования являлась федерацией, в которой наряду с владетелями
улусов незыблемо присутствовала высшая власть, и законы, ис-
ходящие от ее носителя — Великого каана, были обязательны
и священны для всех субъектов, обладающих меньшим статусом
и сос тавляющих всю империю.
В 1229 году «по окончании своего регентства Толуй собрал
курилтай... на котором должен был быть выбран преемник его
отца. Курилтай проходил близ Кодеу-Арала, равнины на левом
берегу верховьев Керулена. Самые знатные люди империи собра-
лись с одной-единственнойщелью — исполнить волю Чингисха-
на, назначившего Угэдэя правителем Монгольской империи» [4,
с. 200]. Курултай утвердил Угэдэя (1184—1241) —третьего сы-
на Чингисхана — на великокаанском престоле. Он «стал достой-
ным преемником и продолжателем дела своего великого отца...
196
Угэдэй [30, с. 64-65]
Ci/Ьэдэн. 'RcadnaK, паксрябшии Ьссленную
— ----------СуЭ^— —4jyO
не только продолжая военные походы (в Китай, на Запад), но
и осуществил много мероприятий по совершенствованию нало-
говой и правовой системы, развитию ямской службы, рытью
колодцев. В период его правления, очевидно, было закончено
составление „Сокровенного сказания монголов"» [14, с. 355].
При Угэдэе основанный в 1220 году по указу Чингисхана го-
род Каракорум стал не только символом незыблемости власти
чингисовых наследников, не только центром пересечения всех
важнейших торговых путей Азии, но и центром политической
и религиозной жизни Объединенных Наций XIII века, а Угэдэя
во времена его правления окружали не только обрызганные с го-
ловы до пят кровью «свирепые псы», но и государственные дея-
тели, в первую очередь такие, как Елюй Чуцай (1189—1243),
который в 1231 году стал первым министром и под руководством
которого были проведены реформы, позволившие впоследствии
эффективно управлять страной.
Едва Угэдэй утвердился на «престоле государства», он про-
возгласил закон: «Все приказы, которые до этого издал Чингиз-
хан, остаются по-прежнему действительными и охраняются от
изменений и переиначиваний...» [38, с. 405]. Об этом «законе»
не следует забывать, так как в будущем он во многом будет опре-
делять судьбу и действия Субэдэя, и в первую очередь его при-
сутствие на «кипчакском» фронте. Важнейшие распоряжения
были сделаны Угэдэем и в направлении расширения дальнейшей
монгольской экспансии. Против хорезмшаха Джелал ад-Дина
был отправлен Чормаган-нойон. Другой полководец — Дохол-
ху-Чэрби — назначался в Китай.
Видимо, Субэдэй не ожидал для себя иного назначения, кро-
ме как в Дешт-и-Кипчак, и оно последовало на том же курултае
в августе 1229 года. У Рашид ад-Дина мы узнаем, что Угэдэй
«...Кокошая и Субэдай-бахадура послал с тридцатью тысячами
всадников в сторону Кипчака, Саксина и Булгара» [38, с. 405].
Как видно, задача, поставленная новым кааном, была предельно
198
СцЪэйэй. ’Ксадник, покорявший вселенную
--— — ----------с*> СуО СуО------- ----- -------
ясна, оставалось лишь завоевать левобережье Итиля от устья до
впадения в него Камы. Угэдэй рассчитывал на Субэдэя и даже,
может быть, заигрывая с влиятельнейшим вельможей и воена-
чальником, хотел его отметить уже в другой области. Состави-
тели «Юань Ши» доводят до нас немаловажный факт особого
отношения Угэдэя к своему приближенному. «Тай-цзун 1 всту-
пил на трон и выдал замуж за Субэдэя принцессу 1умегань»
[12, с. 229]. Источники не дают однозначного ответа, кто такая
была Тумегань но происхождению, но для 55-летнего полковод-
ца этот брак являлся ничем иным, как наградой и честью, ока-
занной кааном и обязывающей к «вниманию и повиновению»1 2.
Субэдэй и Кукдай сразу после курултая направились в при-
каспийские степи, где кроме сформированных несколько лет
назад из «кипчаков и канглов/печенегов» [6, с. 339] и находя-
щихся в оперативном подчинении первого трех туменов к ним
присоединились отряды джучидов. Можно с уверенностью
утверждать, что войско, находящееся в распоряжении Субэ-
дэя, было достаточно многочисленным и способным выполнять
стратегические задачи. На Джаихе, нынешнем пограничном ру-
беже империи, было сосредоточено на нескольких участках до
40 тысяч воинов. Крупномасштабное вторжение в междуречье
Джаих — Итиль началось зимой 1229 года. Можно согласить-
ся с точкой зрения В. В. Каргалова, что это наступление носило
фронтальный характер от низовий Джаиха до его среднего те-
чения, т. е. до района, где ныне находится город Оренбург [46,
с. ИЗ]. Но, атаковав на фронте в несколько сот километров,
1 Угэдэй.
2 Можно предположить, что Тумегань (Томегань) имела прямое отношение
к «Золотому роду», т. к. «Юань Ши» упоминает ее вереде Чингисидов
рядом с братьями Мункэ — Хубилаем и Ариг-Бугой и их племянниками,
сыновьями Мункэ и Хулагу, во время встречи Великого каана и последую-
щего пиршества в местности Урупчжан зимой 1257/58 гт. См.: Золотая орда
в источниках. Т. 3. С. 196.
199
СиЬэдэй. 'Rc адник, покорявший вселенную
- — , । — * - ----------— 1 - - —
Субэдэй выделил направление, на котором был нанесен главный
удар, а именно в сторону земель, контролируемых саксинами,
в нижнее течение Итиля, где располагался их легендарный город
Саксин, являвшийся, скорее всего, и не городом в буквальном
понимании того слова, а местом проведения торжищ, священ-
ных ритуалов и наибольшей концентрации в определенное вре-
мя года жителей этого региона, по типу монгольской Аварги,
славянской Хортицы или половецкой Шурукани. Гак или ина-
че, но в конце 1229 года «монголы дошли до Нижней Волги»
[5, с. 689], дошли, чтобы уже не уходить.
Развернув главное войско на север, Субэдэй двинулся по
междуречью Итиля — Джаиха навстречу их течению. На этот
раз он был в силе, наступая именно в тех местах, по которым
они с Джэбэ пять лет назад уходили от булгарской погони, воз-
вращаясь из Великого рейда. «В степях Прикаспия „вспыхнуло
пламя войны между татарами и кипчаками”» [46, с. 112], причем
надо полагать, что какие-то разведывательные отряды Субэдэя,
численно составляющие несколько сотен воинов, проникли на
правобережье Итиля и продемонстрировали свое присутствие
кочевавшим там половцам. Скорее всего, именно тогда началась
трагическая для половецкого султана Бачмана схватка с жесто-
ким и беспощадным врагом, схватка, победителем из которой
выйти ему было не суждено.
Поход Субэдэя, направленный против кипчаков, который
начался в 1228 году и продолжился в 1229—1230, сыграл решаю-
щую роль в судьбе этого этноса, переживающего в тот период
переломный момент своей истории. Здесь надо четко осознавать,
что бесконечная меж(юдовая грызня, в которой находили свою
погибель лучшие представители половецкого рыцарства, сыгра-
ла не последнюю роль в этом процессе. Кипчакская знать — ха-
ны и члены их семей — желали одного, войны с монголами до
конца, потому как понимали, что эта война направлена захват-
чиками в первую очередь на их уничтожение. Им терять было
200
расположение монгольских войск
осень - зима 1229 г.
действия разведотрядов мон-
голов
uuw — «засечная» линия булгар
X — места главнейших сражений
— действие войск Субэдэя (1229-1230 гг.)
_ _ — граница продвижения монго-
лов в нижнем течении Итиля
в 1230 г.
— неудачное вторжение Кукдая
в земли булгар в 1232 г.
Действия монголов в междуречье Итиль — Джаих (1229-1232 гг.)
201
СцЬэдэм. Осадите, покорл&шии вселенную
------------- -----------СуО СуЭ^————— ----------------
нечего, а вот некоторые «бароны» были согласны на компромисс
с пришельцами, который, однако, как они того ни хотели, в тот
год не состоялся. Половцы, обитавшие на правом берегу Итиля,
по Дону и западнее, вплоть до Днепра, находились в состоянии
замешательства перед стоящими на их границах завоевателями,
ведь многие из половецких старшин помнили Калку не понас-
лышке, а по отметинам от монгольских мечей на своих спинах.
Согласно археологическим исследованиям, произведенным
С. А. Плетневой, именно в этот период изменяется ритуал
погребения половцев, появляется «обычай сооружать скрытые
святилища», т. е. возводить ложные захоронения и прятать над-
гробные статуи (бабы) в ямах на вершинах курганов и засыпать
их либо изготавливать их из дерева и так же прятать от посто-
ронних глаз в углублениях на местах могил. «Появление скрытых
святилищ свидетельствует, очевидно, о неуверенности половцев
в своих силах и в своем будущем в восточноевропейских степях.
Они боялись за сохранность своих святынь и понимали, что не
смогут защитить их в случае повторного удара монголов» [8,
с. 174]. Также, уже на основании археологических изысканий
В. А. Иванова, можно однозначно утверждать, что захоронений
половецких ханов и их приближенных после 1220—1230 годов
не наблюдается. Это является доказательством того, что дви-
гавшиеся на запад орды монголов, ведомые Субэдэем, Джу-
чи и джучидами, проводили политику, завещанную Чингисха-
ном. Ключевыми аспектами той политики были: 1) физическое
уничтожение правящей верхушки кипчаков-куман-половцев; 2)
приобщение к «Ясе» простых ара тов, которым, как правило, со-
храняли жизнь при их полной лояльности к новым властелинам
Дешт-и-Кипчак. :
Однако не стоит увлекаться размышлениями о массирован-
ном ударе монголов по правобережью Итиля, да Субэдэй и не
ставил целью конкретные боевые действия, ну скажем, в боль-
шой излучине Дона, там все ограничилось разведкой, а вот
202
СуЬэдэй. 'Ксадник, нокорявшин 6ссленнцк>
------------ - - <т> <v>— МО- ----1--------
севернее, на левобережье, происходили события, к которым
готовились владетели Волжской Булгарии и башкирские вож-
ди. Одно из них предположительно произошло на реке Сок,
северный крутой берег которой, именуемый ныне «сокскими
ярами», был превращен булгарами в оборонительный рубеж, где
находились «засечные линии и стояли аванпосты („болгарские
сторожове**)» [49, с. 94 |. Кстати, это не остановило тумены
Субэдэя, которые, пройдя от низовьев Итиля и Джаиха, пере-
шли пределы Волжской Булгарии.
Это событие является одной из многих тайн той эпохи. Раз-
говор идет о сражении монголов Субэдэя с булгарами, ведомыми
ханом Хотосы. Авторы «Юань Ши» относят это сражение ко
времени Великого рейда, т. е. к осени 1223 года, когда Субэдэй
и Джэбэ были вынуждены отступать от Булгара, но последние
исследования заставляют задуматься о дате того столкновения.
Скорее всего, составители хроники, чтобы как-то снизить сте-
пень единственной неудачи того знаменитого похода, перенесли
победные реляции 1230 года на шесть лет раньше, чем, не прини-
зив настоящего, возвысили прошедшее |12, с. 287]. Цзюань 120,
«Жизнеописание Исмаила»: «11родолжая поход... дошли до го-
рода Болгар-балык, сразились с его владетелем ханом Хотосы.
И еще раз (курсив мой. — В.З.) разбили его войско. Про-
двинулись к кипчакам и также усмирили их» [12, с. 223—224].
Справедливости ради надо отметить, что в конце зимы
1230 года вторжение в Волжскую Булгарию не было глубоким,
и монголы не достигли пределов г. Булгар, так как начиналась
весна, и лошади монголов нуждались в отдыхе после похода
1229—1230 годов. Кроме того, Субэдэю и Кукдаю нужно было,
оглянувшись па прошедшую кампанию, составлять планы новой.
Их ставка весной 1230 года находилась в богатых молодыми
травами лугах поймы р. Сакмары. Здесь решалась судьба огром-
ного края. Междуречье Итиль — Джаих было фактически за-
воевано, оставалось «раздавить» Волжскую Булгарию и при-
203
СцЪэдэй. 'всадник, покорявший вселенную
вести к признанию сюзеренитета Великого каана башкирами.
Откормив коней и отдохнув, тумены Субэдэя направили свой
путь на север. Начались все более ожесточенные столкновения
с суровыми и умелыми воинами, каковыми являлись башкиры,
мало чем уступавшие монголам. Очевидно, пик сопротивления
башкирских родов захватчикам пришелся на 1229 — 1230 го-
ды, именно к этому времени, скорее всего, относятся предания
и легенды «о бое на Тимеровском хребте, о карагай-атайском
батыре Биксуре, батыре Бошмане (Бачмане), о катайском еге-
те Сурамане и его сыновьях Акмане и 1окмане» (44, с. 95], но
силы были неравны, и неизбежность скорого насильственного
присоединения башкир к улусу Джучи становилась очевидной.
Почему-то и отечественные, и зарубежные исследователи,
занимающиеся вопросами, связанными с появлением и станов-
лением Улуса Джучи (Золотой орды), обходят стороной участие
в создании этого государства Субэдэя. В этой связи необходимо
отметить, что в середине и конце 1220 -х — начале 1230 -х го-
дов именно Субэдэй был основным носителем интересов дома
Джучи и осуществлял управление этим западным улусом, ес-
тественно, соблюдая субординацию по отношению к многочис-
ленным джучидам. Свидетельством того, что Субэдэй и отчасти
Кукдай являлись правителями, пусть и недолгий период, в тех
землях, является отсутствие там Бату — признанного наследни-
ка и властителя улуса. Бату находился по пришествии к власти
Угэдэя вначале в Каракоруме, а затем и в северном Китае 147,
с. 68—70]. Можно предположить, что Бату являлся своеоб-
разным заложником при особе Великого каана, который, думая
о завоеваниях на западе, «обкатывал» его, проверяя на предан-
ность его центральной власти и способности как руководителя.
Сын Джучи прошел все тесты, чему самым ярким свидетель-
ством станет Великий западный поход.
В это время Субэдэй отчетливо себе представлял, что
с имеющимися в его распоряжении тремя-четырьмя туменами
204
СуЬэдэи. Всадник, покорявший вселенную
------- ом чм --
он навряд ли доскачет до «последнего моря», поэтому ждал под-
креплений и указаний из Каракорума о всемонгольском походе
на запад, который он надеялся возглавить. И поход состоялся,
но только абсолютно в другом направлении, что принесло его
главнокомандующему славу и высшие почести, а мир в очеред-
ной раз содрогнулся, прослышав об облаве, которую устроил
стареющий «свирепый пес» па берегах Хуанхэ.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС СУБЭДЭЯ
Восшествие на великокаанский престол Угэдэя ознамено-
валось активизацией действий монголов в северном Китае, тем
более что государства тангутов Си Ся, игравшего на протяже-
нии четверти века ощюделенную роль в монголочжурчжэньском
противостоянии, более не существовало. Тангуты, го выступав-
шие союзниками монголов и с удовольствием отгрызавшие от
Цзинь жирные куски, то впадавшие за чжурчжэньские деньги
в состояние нейтралитета в войне между Севером и Югом, более
не были головной болью монгольской политики. Их государство,
аннексированное и жестоко наказанное в результате последнего
похода Чинчисхана, стало одним из флангов чжурчжэньского
фронта, а весь военный потенциал Си Ся, и людской, и техни-
ческий, принадлежал отныне монголам. Все это позволяло Угэ-
дэю исполнить завещание Чингисхана, которое, сказанное бук-
вально со смертного одра, гласило: «Хоть десять лет трудись, но
обязательно заверши завоевание: если задержишься завершить
завоевание, то остатки цзиньской породы вновь размножатся...
Разбить их обязательно!» [12, с. 77, 162].
Уходя из Китая в 1215 году, Чингисхан оставил там по-
стоянно действующий контингент своих войск в составе трех-
205
четырех туменов под командованием Мухали, назначенного
в 1217 году наместником вновь завоевываемых земель, с при-
своением княжеского титула го ван. За счет рекрутируемых
китайцев, чжурчжэней-изменников и киданей Мухали довел
численность вверенных ему войск до 70 тысяч человек и более.
Однако этого было явно недостаточно для того, чтобы выжечь
на теле Цзинь тавро монгольского владыки, определяющего его
собственность. Армии Цзинь, униженные катастрофическими
позорными поражениями и обильным кровопусканием, были
по-прежнему многочисленны и сохранили определенный потен-
циал. И хотя они располагались в разных округах и гарнизонах
страны, все равно представляли грозную силу, которую Муха-
ли, несмотря на все свои достоинства как полководца, сломить
не мог, но необходимо отдать ему должное в том, что он вир-
туозно выполнял установки своего каана. Мухали умудрялся,
окунувшись в хитросплетения военно-политической обстановки,
удерживать огромные территории Цзинь, обеспечивая беспе-
ребойный их грабеж и доставку добычи в Монголию, а также
поддерживать в состоянии стабильной нестабильности китай-
ские земли, оставшиеся под властью династии чжурчжэней, не
позволяя их лидерам сконцентрироваться в организации эф-
фективного противодействия агрессору, и, наконец, постоянно
атаковал южные владения Цзинь по среднему течению Хуанхэ
ивШ аньси. Так «бесконечная война» продолжалась практи-
чески все эти годы, а опыт, приобретенный Мухали, умершим
в марте 1223 года, пригодился приемникам, и в первую очередь
Бору, его сыну, который унаследовал не только звания и титулы,
но и клубок неразрешенных проблем. Чтобы решить «проблему
Цзинь», нужно было новое крупномасштабное вторжение мон-
голов в пределы Центрального Китая, тем более что империя
Сун хотела на определенных условиях поучаствовать в свеже-
вании их заклятых врагов чжурчжэней, а сил у Бора не хватало.
Несмотря на поддержку войсками, оказанную ему Чингисханом
206
СцЬэдэй. Ксадник, покорявший вселенную -»Д
---- — ------ -------с^>---------—’ — ---
в 1226—1227 годах, Бор не смог склонить чашу весов в поль-
зу монгольского оружия, а вскоре в 1228 году смерть настигла
и его. Это дало чжурчжэням надежду, что они смогут вырваться
из накинутой им на шею монгольской удавки.
За годы противостояния с «северными варварами» в сре-
де цзиньских военачальников появились инициативные реши-
тельные люди, наученные горьким опытом поражений и не
чуравшиеся перенимать самое ценное из стратегии и тактики
захватчиков. И это дало свои результаты. Летом 1228 года
главнокомандующий чжурчжэньскими войсками Вэньян Хэда
отправил одного из своих военачальников Чен-хо-шана против
монгольских войск, вступивших в Да-чань-юань. Чен-хо-шан,
имевший в своем распоряжении всего лишь несколько сот кон-
ницы, «совершенно разбил восьмитысячный корпус монголов.
Эта победа пробудила мужество... в войсках, ибо со времени
нашествия монгольского в продолжение двадцати лет они в пер-
вый раз одержали победу» [31, с. 108].
Однако цзиньский император Ай-цзун не обольщался этим
успехом и на следующий год, по-видимому ко времени инау-
гурации Угэдэя, направил в Монголию большое посольство во
главе с Агудаем — поднести «вассальные траурные подноше-
ния». Нетрудно представить себе витиеватые речи посла, ко-
торый, стоя на коленях, а может, и распростершись ниц перед
новым Великим кааном, испрашивал мира или хотя бы мирной
передышки своей стране, но Угэдэй был истинным сыном своего
отца, а в данный момент, будучи властелином половины Азии,
надменно сказал Агудаю: «Твой господин долго не покорялся,
вынуждая прежнего государя состариться в сражениях. Могу ли
я забыть [это] и для чего [эти] траурные подношения!» — и от-
вергнул их» [12, с. 163]. Подобные речи, исходящие от власти-
теля монголов, означали лишь одно — война будет продолжена.
Но чжурчжэни не оставляли мечты о перемирии или даже союзе,
а потому «в тот же год. Цзинь опять направило послов со сва-
207
СиЬэ^эй. ‘Бсадник., покорявший бселсннцю
товством. [Они | не были приняты» [ 12, с. 164]. Все это является
свидетельством того, что военно-политическая ситуация сползла
от «бесконечной войны» к чему-то более ужасному и кровавому.
В Китай был направлен новый командующий Дохолху-Чэр-
би. Зимой 1230 года под его руководс твом началось очередное
наступление монголов. «Сопротивление войск Цзинь было для
них неожиданностью. Прежний боевой дух чжурчжэней вер-
нулся» [4, с. 208]. Против Дохолху-Чэрби выступил уже снис-
кавший себе славу победителя монголов Чен-хо-шан, вначале
он успешно «отражал атакующих... в восточной части 1аньсу»
[4, с. 208], а затем в долине Вэй -хой-фу произошло то, чего
давненько не случалось с монголами — они вновь были раз-
громлены. «Дохолху сразился с цзиньскими войсками и был
полностью разбит» [12, с. 164]. Это был звездный час Чен -хо-
шана и чжурчжэньского воинства, что подтолкнуло к действию
и дипломатов Цзинь, которые тут же начали активную работу
со своими коллегами из империи Сун, вызвавшую опасение,
негодование и ярость в ставке Угэдэя. Он принял решение са-
молично возглавить монгольские армии по крупнейшему втор-
жению в пределы 1 1однебесной, но вначале им было отправлено
«повеление Субэдэю помочь ему» [12, с. 164], «предписано Су-
буту идти к нему на помощь» [31, с. 113]. Хронист так витие-
вато подносит этот текст, что неясно, кому «ему»? Вроде бы
и Дохолху, но, скорее всего, в помощи нуждался сам Угэдэй.
потому как к лету 1230 года «создалась совершенно иная воен-
ная и политическая ситуация, в которой нужен был Субудай»
[11, с. 78].
Выше было сказано о «звездном часе» Чен-хо-шана, но
привлечение на театр военных действий в Китай с далекого
запада Субэдэя стало также «звездным часом» и последнего,
ибо эта невиданная по своему напряжению и жестокости война
превратила выходца из малоизвестного центральноазиатского
племени в ниспровергателя империи Цзинь.
208
ГЛАВА ПЯТАЯ
НА ПУТИ К КАЙФЫНУ
Субэдэй, находившийся, как пишет хронист, в «отдаленных
резиденциях» [12, с. 229] ( и он нрав, ведь для премудрого ки-
тайца, проведшего жизнь среди свитков и фолиантов в импера-
торской библиотеке Пекина, Итиль и Джаих были чуть ли не
краем земли), поспешил, исполняя повеление Угэдэя, в его став-
ку «на реке 1амир» ' [12, С. 164], оставив войско и джучидов
на попечение Кукдая. I де-то там, на северо-западе Монголии,
начинался почти что четырехлетний поход против Цзинь, основ-
ным действующим лицом которого предстояло стать Субэдэю.
«Монгольские войска наступали тремя крыльями, которыми
командовали соответственно... Субудай, сам Угэдэй и Лолуй»
[48, с. 26]. Маршрут движения армий в 1230 году отличался
от маршрута передвижения монголов в сторону Цзинь в 1211-м.
Ныне «карательный поход на юг» [12, с. 165] проходил гораздо
западнее прежнего, через земли покоренных тангутов.
В войсках проходили обкатку войной чингисиды — пред-
ставители разных «домов»: Мункэ, Гуюк, Бату и другие. Сын
Субэдэя Урянхатай начал свою активную военную деятельность
как военачальник именно в этом походе. «Некоторые исследо-
ватели считают, что общее командование войсками осущест-
влял Субэдэй2» [6, с. 344] уже в самом начале войны, но это
не совсем верно, так как, призвав его в Китай, Угэдэй и Толуй
сами попытались «порулить» и, воспользовавшись моментом,
навешать на себя лавры победителей, ибо присутствие боль-
шого количества монгольских войск и Субэдэя обеспечивало
беспроигрышность всей кампании. Однако чингисовы дети не
1 Северо-западнее г. Цэцэрлэг (см.: Липец Р. С. Образы батыра и его коня
в тюрко-монгольском эпосе. М.: Наука, 1984. С. 164). Район г. Каракорум.
Воробьев М. В. Чжурчжэни и государство Цзинь. М.: Наука, 1975. С. 125;
Храпачевский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 344, 547.
209
учли воли чжурчжэней к сопротивлению, которое в 1232 году
заставило Угэдэя задуматься и перераспределить полномочия по
управлению армиями. А тогда,_зимой 1231 года, войско монго-
лов, заняв округ Тянчэн 1 и его крепости, сосредоточилось там.
Численность армии вторжения была никак не меньше, чем во
время первого похода в 1211 году, т. е. 130—150 тысяч воинов,
к этому количеству необходимо добавить несколько отрядов,
действующих самостоятельно в других регионах Китая. Все
это свидетельствует о серьезности намерений Угэдэя покончить
с Цзинь раз и навсегда.
Между тем монголы переправились через Хуанхэ и осадили
город Фэньсян1 2. Под Фэньсяном Субэдэй продемонстрировал
возможность использования осадной техники, а именно сосредо-
точение обстрела из камнеметов на определенных участках стен.
Сюй Тип, китайский чиновник, современник тех событий, пишет
в своем труде «Хэй-да шилюе (Краткие сведения о черных та-
тарах)», датируемом 1237 годом, что монголы «били по городу
Фэньсян... специально наносили сильные удары в один [вы-
бранный] угол его стены [для этого] было установлено 400 кам-
неметов» [12, с. 62]. Это было невиданным сосредоточением
осадных орудий по любым меркам той эпохи — во всей Европе,
включая и Византию, возможно, столько техники одновременно
не набралось бы. Но стены Фэньсяна были достаточно мощны,
и взять его с ходу не получилось. Возникла пауза, во время ко-
торой с подачи Елюй Чуцая Угэдэй занялся абсолютно мирным
делом «были поставлены сборщики налогов в 10 областях» [12,
с. 165], началось цивилизованное изъятие денежных и прочих
1 Находился на территории совр. уезда Тяньчжзньсянь пров. Шаньси. См.:
Золотая орда в источниках. Т. 3. Китайские и монгольские источники.
С. 268.
2 Располагался в 70 км к северо-западу от современного хошуна Ар-Хорчин-
Цн в пров. Лаонин. Там же. С. 259.
210
СцЬэдэй. Всадник, пакор&бшии 6с елейную
-----------------f ' -гч> СуО-----------------
сосредоточение монгольских
войске 1230-1231 гт.
— направление движения главных
сил монголов
направление движения прочих
сил монголов и их союзников
X — места главных сражений
™ — — граница между Цзинь и Сун к началу
XIII в.
— р. Цзяилинцзян
(§)— р. Ханьшуй
1 — Кайфын, 2 — Лоян, 3 — Пекин, 4 — Тун-
гуань, 5 — Фэньсян, 6 — Баоцзи, 7 — Синью-
ань, 8 — Наньян, 9 — Цзюньжоу, 10 — Танхэ,
11 — Гуйдэфу, 12 — Цайчжоу, 13 — Линьчжоу,
14 — Янчжоу, 15 — Нанкин
Заключительный этап
монголо-чжурчженьского противостояния
211
СуЪэдэй. RcadHHK., покорявший вселенную
- - - ....— --- .—. _— ----------------- ~
средств у населения. Субэдэй же занимался планированием
предстоящей кампании. Впрочем, у Фэньсяна он не засиделся,
а выступил со своим корпусом в направление на горные заста-
вы Тунгуань и Ланьгуань ', тому, кто овладел ими, открывалась
дорога на Кайфын. Но император Цзинь Ай-цзун, прекрасно
понимая, что Кайфын, или, как его еще называли, Южная сто-
лица (Вянь), — последний оплот чжурчжэней, послал против
Субэдэя многочисленную армию и лучших своих полководцев
с указанием деблокировать Фэньсян. Надвигалась череда со-
бытий, в ходе которых обороняющаяся сторона в последний раз
попыталась оказать достойное сопротивление.
Источники выдают как минимум две версии происходящих
зимой 1231 года действий, в которых принимали участие Субэ-
дэй и его отдельный «южный корпус». В первую очередь необ-
ходимо отметить замечание о ходе той кампании, составленное
биографом Субэдэя, который пишет, что его войска совершили
нападение на Тунгуань, но «не добились успеха» [12, с. 2291.
Но Н. Бичурин (о. Иакинф) в своем основополагающем тру-
де «История первых четырех ханов из дома Чингисова» более
полно освещает это событие. Цзиньские военачальники Вэньян
Хэда и Ила Пуа находились в районе Тунгуань и по приказу
Ай-цзуна начали движение в сторону Фэньсяна с целью от-
тянуть от этого города монгольское войско и облегчить участь
осажденных. При выходе из крепости они столкнулись с кор-
пусом Субэдэя, произошло сражение, в результате которого
чжурчжэньские «генералы... собрав армию, ушли в крепость
и более не помышляли о Фын-сян» [31, с. 117]. Как видно из
вышесказанного, Субэдэй не смог занять Тунгуань, но зато
пресек попытку прорыва чжурчжэней к Фэньсяну, что, во-пер-
вых, несомненно, облегчило" монголам задачу по его взятию,
1 Юго-восток совр. уезда Ланьтяньсянь в пров. Шаньси. См.: Золотая орда
в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 269.
212
Сцдэдэй. Всадник, покорявшим вселенную <*J
---------------------СуЭ--Суо---СуО----------------
и, во-вторых, группировка цзиньцев, насчитывающая несколько
десятков тысяч солдат, была заблокирована в горах за Тунгуа-
ныо и практически исключена из активных военных действий
на целый год.
В марте — апреле 1231 года монголы «овладели Фэнсяном.
Атаковали Лоян ’, Хэчжун и все [прочие] города» [12, с. 165],
а Субэдэй вскоре после дела у Гунгуани столкнулся с другой ар-
мией чжурчжэней, ведомой Чен-хо-шаном в долине Дао-хой-гу
[31, с. 117]. Сражение в Дай-хой-гу закончилось с непонятным
для обеих сторон исходом, что вызвало недовольство со стороны
Угэдэя, которзму нужна была скорейшая победа в этой войне.
Посему корпуса Субэдэя и Голуя были объединены. Естест-
венно, командующим стал чингисид, а Субэдэй остался у него
заместителем [6, с. 345]. Он проанализировал все прошедшие
боевые действия, «подал доклад», в котором военные успехи
его собратьев по оружию были подвергнуты критике. В докладе
Субэдэй говорил «...о том, что войска добиваются решительных
побед не часто и просил дать приказание [ему], учитывая заслу-
ги, самому стараться добиться успехов» [12, с. 229]. Однако
каап оставил Субэдэя при Толуе и в течение целого года с весны
1231 по весну 1232 года они вместе воевали против чжурчжэней
в Шэньси, Сычуани и Хэнани.
Летом 1231 года монголы выступили кБаоцзи1 2, и хотя
источник не сообщает о его взятии, ясно одно: нейтрализация
и уничтожение цзиньских войск в Баоцзи, городе, который по
своему географическому положению довлел в западных преде-
лах государства чжурчжэней, обеспечивал успех операции по
захвату их столицы Кайфына на востоке. По всей видимости,
1 Город сохранил название до наших дней, является центром одноименно-
го округа в пров. Хэнань. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские
и монгольские источники. М.: Наука, 2009. С. 269.
2 Ныне город провинциального подчинения пров. Шэньси. Там же. С. 269.
213
СуЪэдэй. Всадник, покоря&шни бесценную
Субэдэю и Толую пришлось потрудиться. За лето — осень
1231 года ими были взяты «сто сорок городов и укрепленных
мест» [31, с. 119]. Причем не надо забывать о том, что неко-
торые города приходилось занимать дважды, как это случи-
лось, например, с Хэчжуном. Хэчжун был атакован и захвачен
в начале весны 1231 года, повторно — после ожесточенного
двухнедельного штурма 6 — 7 месяцев спустя. Обходя Тунгуань
и запертых там чжурчжэней, Субэдэй и Толуй продвигались
к Кайфыну по южной стороне хребта Цинлин, вдоль границы
с Сун, нарушив которую монголы столкнулись с войсками юж-
ной китайской империи. Так, не закончив войну с Цзинь, им
пришлось ввязаться в новый конфликт, который будет завершен
только через несколько десятилетий, в результате чего весь Ки-
тай впервые за долгие столетия обретет единство под властью
монгольских каанов, которые, начиная с Хубилая, объявят себя
императорами Поднебесной.
В 1231 году суны еще тешились надеждой, что монголы,
никак не могущие окончательно переварить Цзинь, не осмелят-
ся на крупномасштабную агрессию, потому посланные Угэдэем
ко двору Сун послы, были убиты. Монгольский владыка и его
приближенные, запомнив это, повторно послали в Южный Ки-
тай своих дипломатов, которым, по-видимому, удалось все-таки
договориться, так как на последнем этапе войны против чжур-
чжэней суны в кратковременном союзе с монголами добивали
Цзинь. Тогда же, в 1231 году, Субэдэю пришлось ломать сопро-
тивление южных китайцев в ходе боев, когда его войска «вторг-
лись в Янчжоу'... пройдя через Синъюань1 2, переправились че-
рез р. Цзяилинцзян и достигли Люсяиа в Сычуани» [6, с. 346].
Следует заметить, что «чаще войска Сун просто разбегались»
1 Совр. уезд Яньсань в Шэньси. См.: Храпачсвский, Р. П. Военная держава
Чингисхана. С. 346.
2 Совр. г. Хэньчэн. Там же. С. 346.
214
Ct/дэдэй. Всадник, покорявшим Ьссаеиную
• - — — *-С^О у Г
[6, с. 346], заслышав о приближении корпусов Толуя и Субэ-
дэя. К декабрю 1231 года монголы достигли «округа Шицюань,
откуда намеревались продвигаться к Кайфыну. Переправившись
в декабре через р. Ханьцзян...» [6, с. 346]. Сложилась ситуа-
ция, при которой чжурчжэням оставалось только одно — дать
бой монголам во время предстоящей тем очередной переправы,
на этот раз через Ханьшуй.
Император Цзинь Ай-цзун пытается, чувствуя приближе-
ние катастрофы, может бы ть, в последний раз оказать монголам
достойное сопротивление. На военном совете чжурчжэни реши-
ли укреплять оставшиеся в их распоряжении города и крепости,
усилив их гарнизоны. «В столице 1 запасти большое количество
хлеба, а жителям страны Хэ-нань велеть укрепиться в полях»
[31, С. 121]. Но Ай-цзуном уже овладело отчаяние, на том со-
вете он сказал: «„Столица хотя и существует, но не составляет
царства... существование и погибель зависят от Небесного по-
веленья**. И... указал генералам расположиться в Сянь-чжоу
и Дын-чжоу1 2 *» [31, с. 122]. Полководцы чжурчжэней Вэньян
Хэда и Ила Пуа «разместили цзиньскую армию в Дэньчжоу,
чтобы дождаться переправы монголов через Ханьшуй и вне-
запно атаковать их. Но монголы переправились раньше, поэ-
тому цзиньцы отряда Вэньян Хэда отошли к Шуньяну \ а Ила
Пуа принял решение сразиться у горы Юйшань4, разместив
перед ней пехоту, а за горой конницу. Монголы, разведав си-
туацию, смогли окружить цзиньцев и разбить их» [6, с. 346].
Но Хэда и Пуа, «утаив о своем проигрыше, донесли, что одер-
жали важную победу» [31, с. 123], что вызвало в Кайфыне
1 Т. е. Кайфыне.
2 Дэн-чжоу (Дэнчжоу) совр. уезд Дэнсянь. См.: Храпачевский Р. П. Военная
держава Чингисхана. С. 346.
’ В районе Сичуань в Хэнани. Там же. С. 346.
4 Юго-западнее г. Наньян в Хэнани. Там же.
215
Судэ!)
эй. Всадник, покорявший бссаеннцю
<>уо - 0/0-------С^> - - ----
буквально «пир во время чумы». Ай-цзун радовался этой де-
зинформации, а мобилизованные крестьяне, «охранявшие горо-
да и укрепления, все разошлись и возвратились в свои селения»
[31, с. 123], что резко ослабило оборонительные линии чжурч-
жэней.
В феврале — марте 1232 года произошло два сражения, ко-
торые окончательно вынудили цзиньцев перейти в глухую оборо-
ну. Когда монголы, ведомые Чолуем и Субэдэем, вышли «к горе
Саньфэншань1» [6, с. 346], «был сильный снег» |.12, с. 166],
который сыпал с небес, не прекращаясь несколько дней. Все
это создало определенные трудности обеим сторонам, но Вэ-
ньян Хэда, в распоряжении которого было несколько десятков
тысяч конных и пеших и который был готов воевать в обороне,
конечно же, имел большие шансы в этом столкновении. На со-
вещании монгольских военачальников 1олуй спросил у Субэ-
дэя: «Каким способом овладеть [позицией]?» Субэдэй сказал
так: «Люди, сидящие за стенами, не привыкли к тяжкому труду,
дадим им побольше потрудиться и посражаться, тогда сможем
победить» [12, с. 229]. Цзиньские войска были блокированы
у горы Саньфэншань «несколькими кольцами окружения», тем
временем природная стихия не унималась. «Учинились великие
ветер и снег, и их [цзиньцев] воины и командиры стали коченеть
и валиться. Войска [монголов], воспользовавшись этим, переби-
ли и перерезали [их] почти полностью. От этого цзиньская армия
была уже не в состоянии оправиться» [12, с. 230]. К(юме того,
«был захвачен цзиньский полководец I 1уа» [12, с. 166]. Вэнь-
ян Хэда с остатками армии спешно отступал в Цзюньчжоу* 2, но
Субэдэй не дал ему никаких шансов. Спустя несколько дней
В уезде Юйсянь в Хэнани, «гора Трех пиков» по-китайски. См.: Храпачев-
ский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 346.
2 Находился на территории совр. уезда Юйсянь в пров. Хэнань. См.: Золотая
орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 269.
216
после «битвы в метель» у Саньфэншань он и его войска с ходу
«атаковали Цзюньчжоу, овладели им и захватили цзиньского
полководца Хэда» [12, с. 166].
Прибывший в середине марта в 1анхэ Великий каан Угэдэй
объявил общий сбор, где подвел итоги войны за прошедший год.
Он мог быть доволен действиями Субэдэя и Толуя: около двух
десятков округов, входящих в цзиньские провинции Хэнань
и Аньхой, были захвачены и осваивались монголами, а путь
к Кайфыну был отныне открыт.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ГИБЕЛЬ ПОЛКОВОДЦЕВ
За период с марта 1231 по март 1232 года армии и основные
цитадели Цзинь были сокрушены, население в панике покида-
ло родные места и мигрировало. Традиционная практика терро-
ра, проводимая монголами, сеяла ужас не только в занимаемых
ими землях, но и у соседей. Война на ее заключительном этапе
приняла до крайности ожесточенный характер, чжурчжэни, как
будто предчувствуя свой близкий конец, отчаянно сопротивля-
лись, и многие военачальники выглядели достойно, когда сража-
лись и когда погибали. Потери в высшем военном руководстве
империи Цзинь в тот год не могли не повлиять на ее окончатель-
ное падение.
В апреле 1231 года, когда монголы осадили Чэчжун, оборо-
ной города командовали родственники императора Ай-цзуна.
Это Бань-цзы-агэ и Цао-хо-агэ. Непрерывный штурм продол-
жался более двух недель. «Около полумесяца сражались вру-
копашную; и когда истощились силы, осажденный город был
взят. Цао-хо-агэ самолично несколько десятков раз схватывал-
ся драться, наконец взят в плен...» [31, с. 120], захватившие его
217
СуЪэдэй. 'RcoDhhk, покорявший бселеннрю
--— ^ - -----СуЭ СуЭ <лр *”
враги знали о слабостях Цао-хо-агэ, который, будучи сыном
своего времени, «утешался сжиганием пленников на горящей
соломе», поэтому несложно догадаться, какую участь угото-
вили ему монголы. А вот Бань-цзы-агэ «с 3 тысячами солдат
ушел в Вэн-сан», а оттуда направился ко двору Ай-цзуна, где
он, бесстращный военачальник, был оклеветан перед правите-
лем евнухами и «предан казни» [31, с. 120].
Однако первые потери в генералитете Цзинь были ничто
по сравнению с тем, что произошло в марте 1232 года. После
поражения у Саньфэншань, как говорилось в предыдущей гла-
ве, главнокомандующий чжурчжэней Вэньян Хэда отступил
в Цзюньчжоу, где был схвачен ворвавшимися следом за ними
в город монголами. Его не зарубили на месте, а приберегли для
допроса и казни. Пленившие Хэду воины, наверное, и не ве-
дали об обычае «последней просьбы» приговоренного к смерти
и очень удивились, когда он попросил их о встрече с Субэдэем.
Он хотел увидеть его! Во второй биографии Субэдэя, в цзю-
ань 122, хронист сообщает о той встрече: «Цзиньский полково-
дец Хэда был опять пленен, но пока [его] еще не предали каз-
ни, [он] спросил, где находится Субэтай, и просил разрешить
задать тому один вопрос. Субэтай вышел [к нему] и сказал так:
„Тебе осталось жить мгновение, чего хочешь от меня узнать?“
[Тот] ответил так: „Подданный тоже отдал все служению свое-
му господину, но Вы отвагой превосходите всех полководцев.
Небо породило героя, с которым я нечаянно встретился! Я уви-
дел Вас и могу с легкой душой смежить веки!' ‘»[6, с. 513]. Чего
добивался своим признанием Субэдэю Вэньян Хэда? Быстрой
смерти? Навряд ли. Разжалобить «свирепого пса» было невоз-
можно, но вот увидеть лично своего беспощадного визави, о ко-
тором уже слагали легенды и пели песни по всей степи против-
ника, Хэде, наверное, хотелось. Подобные примеры известны
и в новейшей истории. Подписывая в мае 1945 года Акт о бе-
зоговорочной капитуляции Германии во Второй мировой вой-
21К
не, фельдмаршал Кейтель, который вскоре будет повешен по
приговору междуна^юдного трибунала в Нюрнберге, как свиде-
тельствуют очевидцы, «буквально пожирал глазами» маршала
Г. К. Жукова, и конечно, Кейтелю было, что сказать...
Но вернемся в трагический для чжурчжэней март 1232 года.
Другой полководец Цзинь, Ила Пуа, также бежал, но гнавшие-
ся за ним монголы «схватили его и в колодке привезли к горе
1уань-шань'. Тулуй хотел склонить его к покорности и долго
убеждал тому; но Буха* 2 ничего не слушал, а только говорил:
„Я вельможа Нючжэньской3 державы; в пределах нючжэнь-
ских и умереть должен". После чего был убит» [31, с. 129].
Полководец Чен-хо-шан не был схвачен сразу, а укрывал-
ся какое-то время в тайном месте, когда же военные действия,
«убийства и грабеж несколько утихли», сам явился в располо-
жение монголов в ставку Голуя и Субэдэя и объявил: «„Я пол-
ководец царства Гинь, желаю видеться с главнокомандующим".
Монгольские конные взяли его и представили Тулую, который
спросил его о прозвании и имени. „Я генерал Чен-хо-шан, —
отвечал он, — победы в Да-чан-юань, Вэй-чжоу и Дао-хой-фу
мною одержаны. Если бы я умер среди волнующихся войск,
то иные могли бы подумать, что я изменил отечеству. Ныне,
когда умру торжественным образом, без сомнения некоторые
в Поднебесной будут знать меня". Монголы убеждали его по-
кориться, но не могли преклонить к тому. И так отрубили ему
ноги, разрезали ему рот до ушей, но он, изрыгая кровь, еще
кричал: „До последнего дыхания не унижусь". Некоторые
монгольские генералы, одушевляемые справедливостью, воз-
ливали кобылий кумыс и, молясь, ему говорили: „Славный во-
ин! Если некогда ты переродишься, то удостой быть в нашей
Гора Саньфэншань.
2 Ила Пуа.
3 Чжурчжэньской державы.
219
СцЪэ^эй. Ксадитс, покорявший вселенную
- ---------- vy4> О/ч> СуО - ----
земле-“» [31, с. 128-129]. Хотелось бы верить, что в числе тех
«одушевляемых генералов» был и Субэдэй, который, несмотря
на всю свою жестокость, был носителем рыцарского звания «ба-
гатур» и о воинской чести и доблести знал не понаслышке.
Война продолжалась и, как это ни парадоксально, армия
чжурчжэней по-прежнему численно превосходила своего про-
тивника. Одна лишь ее часть, расположенная в районе к[>епос-
ти Тунгуань, которую Субэдэй и 1олуй в 1231 году предпочли
не брать, дабы пе терять воинов, составляла 110 тысяч пехоты
и 5 тысяч конницы [31, С. 130]. Но прошел год, и это ог[м>мное
по всем меркам войско, простояв без дела, обойденное по южно-
му флангу монголами, оставшееся на пери<|юрии театра военных
действий, наблюдавшее лишь за успехами своих врагов, было
деморализовано. Когда-то Угэдэй был недоволен действиями
Субэдэя, не ставшего штурмовать Тунгуань, но время показа-
ло правильность действий последнего. Вся оцюмная цзиньская
армия развалилась, так и не вступив в бой с захватчиками. При
приближении монголов чжурчжэни, оставив им в качестве т(м>-
феев огромное количество съестного, «до нескольких сот тысяч
полумешков» [31, С. 130] , и ведомые военачальниками Вэньян-
чунси, Нахата-хэюем и Удыном, начали спешное отступление че-
рез горы на юго-запад, где войско, страдающее от голода, начало
окончательно распадаться — бежали многие офицеры. В насту-
пившей весенней распутице «следовавшие за войсками женщины
и девицы, идучи по колена в грязи, бросали старых и малолетних.
1оры наполнились плачем и воплем. Дойдя до горы [ьхе-лин, хо-
тели сражаться, но от голода обессилели. Почему Вань-япь-чун-
си первый покорился, но монголы отрубили ему голову, — отчего
нючжэньские войска пришли в великое смятение. Удын и Хэюй
с несколькими десятками конных ушли в ущелья; но, преследу-
емые конницею, были догнаны и преданы смерти» [31, с. 131].
В это же время комендант Тунгуани Ли-пьхин сдал крепость
монголам, после чего у них в тылу не осталось способных к со-
220
С^Ьэ^эй. “Бса^ник., пок.оря$ш.нй вселенную -^Д
-----------------------0*0--суэ-- -СуЭ ----------- *4^^
противлению чжурчжэньских отрядов, и они, готовясь нанести
удар по Кайфыну, осадили расположенный в сотне километров
от Южной столицы Лоян. С командующим цзиньцами в Лояне
произошел прелюбопытный случай. «1енерал Сахалянь по при-
чине открывшегося на спине чирия не мог командовать, почему
бросился в водяной ров и умер» [31, с. 131]. Наверное, все-таки
не чирей довел до самоубийства этого полководца, а безысход-
ность и ощущение приближающегося апокалипсиса. Немногие
могли подобно Вэньяну-Чен-хо-шану, не убоявшись мучитель-
ной смерти, стать героями, о которых с почтением говорят их
враги.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ПАДЕНИЕ ДЕРЖАВЫ ЦЗИНЬ
Великий каан Угэдэй с частью войск, находившихся непо-
средственно в его распоряжении, прибыл в Танхэ, где его под-
жидали Лолуй и Субэдэй со своей «южной армией». Здесь все
монгольские силы соединились и были готовы для заключитель-
ного этапа войны против Цзинь. Затем был осажден Лоян, а пе-
редовые разъезды степняков наконец доскакали и до Кайфына.
Но приближалось душное, чрезмерно влажное, жаркое лето,
и посему Угэдэй с Лолуем направились на север, оставив все
монгольские войска, находящиеся в пределах еще не завоеван-
ных земель Цзинь, на попечении Субэдэя, но в первую очередь
ему было поручено «осадить Южную столицу» [12, с. 166].
Таким образом, Субэдэй достиг новой высоты в своей карьере,
и хотя он по-прежнему командовал «за царевича» и все лавры
победителя достались бы чингисидам, все равно это было важ-
нейшее назначение. Субэдэй с присущей ему энергией принялся
за дело, Кайфын в конце апреля — начале мая 1232 года был
221
Сцоэдэй. [sealпик, покоряЬший Ьсеаеинцю
— ——- -- — - — --— - - ------ -----— -
плотно обложен со всех сторон. Началась почти годовая осада,
которую по напряженности сил и потерь с обеих сторон можно
назвать одной из самых величайших в истории.
Император Ай-цзун, наблюдая абсолютную безвыходность
своего положения, попытался начать переговоры с Угэдэем
и Толуем, которые в это время находились «в горах 1уашань’»
[12, с. 166] , то есть примерно в тысяче километров от Кайфына.
О серьезности его намерений говорит факт запрещения цзинь-
ским солдатам вести боевые действия и желание отправить ко
двору монгольского каана «младшего брата Экэ, вана Цао, в ка-
честве заложника» [12, с. 166]. Однако стремление Ай-цзуна
путем переговоров оттянуть гибель государства наткнулось на
упрямство монгольского главнокомандующего. Субэдэй, лишь
только «услышав об этом, сказал: „Я получил повеление осаж-
дать город, другого ничего не знаю“» [31, С. 133]. и началась
тотальная эскалация военных действий. Субэдэй, шедший к по-
беде над чжурчжэнями более двадцати лет, никакой передышки
им давать не хотел, «поставил осадные машины; по берегу город-
ского водяного рва построил палисад; согнал пленных китайцев,
далее женщин, девиц, стариков и детей и заставил их носить на
себе хворост и солому, чтобы завалить ров» [31, с. 133].
В стране чжурчжэней в это время проходили ожесточенные
споры между теми, кто желал перемирия с монголами, и партией
войны с ними. «Разводить» стороны пришлось самому Ай-цзи-
ну, который решил, что если Экэ будет отправлен заложником
к Угэдэю, но монголы не прекратят наступления, «не поздно
будет отчаянно сражаться» [31, с. 133]. После того как цзинь-
ский ван отбыл на север, Субэдэй не только не прекратил осаду,
а напротив — усилил ее. Этот период можно смело именовать
1 Гора на юго-западе совр. Хошуна Хорпин-Юижунци пров. Гирин. См.:
Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники.
С. 270.
222
СуЬэдэй. 'Read ник, поиар&бшмй вселенную
--------~--------—- - -<Yj суа-------------------
«техническим противостоянием». Противоборствующие сто-
роны использовали осадную технику в неведомых доселе мас-
штабах. «В столице строили баллисты во дворце. Ядра были
сделаны совершенно круглые, весом около [китайского] фунта,
а камни для них были из горы Гын-ио1. Баллисты, употребляе-
мые монголами, были другого вида. Они разбивали жерновые
камни или каменные катки на два и на три куска, и в таком виде
употребляли их. Баллисты были строены из бамбука, и на каж-
дом углу стены городской поставлено их было до ста. Стреляли
из верхних и нижних попеременно, и ни днем, ни ночью не пе-
реставали. В несколько дней груды камней сравнялись с внут-
ренней городской стеной. Отбойные машины на стене городской
построены были из огромного строевого леса, взятого из старых
дворцов. Как скоро дерева разможжались от ударов, то покры-
вали их калом лошадиным, смешанным с пшеничной мякиной,
и сверх того обвивали сетями, веревками, канатами, тюфяками.
Висячие дощатые щиты снаружи обиты были воловьими кожа-
ми. Монгольские войска употребили огненные баллисты1 2, и где
был нанесен удар, там по горячести не можно было вдруг помо-
гать» [31, с. 133-134].
По приказу Субэдэя «монгольские войска сделали за го-
родским рвом земляной вал, который в окружности содержал
150 ли3. На том валу были амбразуры и башни. Ров и в глубину
и в ширину имел около 10 футов. На каждом пространстве от
30 до 40 шагов был построен притин, в котором стояло около
100 человек караульных» [31, с. 134].
Все попытки чжурчжэней контратаковать не приносили ус-
пеха. «Днем и ночью летели в город через рвы, валы и стены
1 История монголов. М.: ACT: Транзиткнига, 2005. С. 134.
2 Н. Бичурин (о. Иакинф) называет «огненные баллисты не иначе как «пуш-
ки» (История монголов. С. 134).
1 Т. е. более 80 км.
223
Др- СцЪэдэй. 'Бсадник, покорявший бсслммцю
--- ----_ ----<-*Л-> С/уО ~ ---
зажигательные снаряды» [И, С. 85]. Но и монголам пришлось
столкнуться с двумя составляющими обороны Кайфына, ко-
торую они не смогли проломить сходу. Хотя у чжурчжэней не
осталось военачальников, равных Хэде, Пуа или Чен-хо-шану,
зато они обладали людскими ресурсами, превышающими си-
лы захватчиков, а также огромным техническим потенциалом.
Чжурчжэни «имели огненные баллисты, которые поражали,
подобно грому небесному. Для этого брали чугунные горшки,
наполняли порохом и зажигали огнем. Сии горшки назывались
чжэнь-тьхань-лэй (т. е. потрясающий порохом). Когда баллис-
та ударит, и огонь вспыхнет, то звук уподоблялся грому и слы-
шен был почти за 100 ли. Сии горшки сжигали на пространстве
120 футов в окружности и огненными искрами пробивали же-
лезную броню. Монголы еще делали будочки из воловьих кож
и в них, подойдя к стене городской, щюбивали в ней углубле-
ние, могущее вместить одного человека, которому со стены го-
родской никак нельзя было вредить. Некоторые представляли
способ, чтоб спускать со степы городской на железной цепи
горшки чжэнь- гьхянь-лэй, которые, достигши выкопанного уг-
лубления, испускали огонь, совершенно истреблявший человека
и с кожею воловьей. Еще, кроме этого, употребляли летающие
огненные копья, которые пускали, воспламеняя порох, сжигали
за 10 от себя шагов. Монголы только двух этих вещей боялись»
[31, с. 135-136].
Также защищающиеся применяли имеющиеся в их распо-
ряжении средства для идеологической обработки осаждающих.
Были использованы воздушные змеи, к которым прикреплялись
послания для китайцев, выступающих на стороне монголов. Эти
летающие послания отправляли по ветру в сторону стана против-
ника и в определенный момент, когда змеи оказывались над их
лагерем, ни тку обрезали. Неизвестно, приносило ли это практи-
ческую пользу, но тем не менее для той же Европы, где в луч-
шем случае враги обменивались записками, прикрепленными
224
Монгольский полководец под стенами осажденного города [21, с. 29]
Г н
. Всадник, пакоряЬший
к стрелам и посылаемыми друг другу посредством выстрела,
китайское средство обмена информацией было из области фан-
тастики.
Таким образом, в той титанической схватке под Кайфыном
со всей очевидностью прослеживаются формы ведения войны,
опережающие современные им на века. Здесь и орудия, кото-
рые по своим характеристикам близки к пушкам, разрывные
пороховые снаряды — огнеметы и ракеты, в буквальном пони-
мании того слова, и использование аэротехники, в данном слу-
чае воздушных змеев. Мог ли Субэдэй и многие его соратники,
связавшие более сорока лет тому назад свою судьбу с судьбой
Чингисхана, представить такое? Наверное, нет. Но Субэдэй,
пройдя сквозь сотни больших и малых сражений, дорос от во-
еначальника, для которого степная война — «мать родна», до
полководца, ведущего сложнейшую во всех отношениях осаду
мощнейшей и крупнейшей цитадели Китая
После многодневного артобстрела, многочисленных вылазок
и контрвылазок начался штурм, который продолжался «16 су-
ток и денно и нощно» [31, с. 136]. Мош олы, как всегда, гнали
на стены осадную толпу хошар, заполняя телами убитых рвы
вокруг города. Чжурчжэни держались. Ожесточение дошло до
предела, по приказу Субэдэя, так как только он мог отдать та-
кой приказ, могила матери императора Ай-цзуна была раскопа-
на, а ее прах осквернен. Чжурчжэни держались. Неизвестно,
сколь долго мог продолжаться тот штурм и когда бы Кайфын
пал, но внезапно Субэдэю высочайше было предписано осла-
бить осаду и просто «охранять Южную столицу» [12, с. 166].
Начался переговорный процесс. Находящиеся в ставке Угэдэя
1 Непосредственно всей осадной техникой под Кайфыном, Яояном и др.
в 1233/34 гг. ведал темник Аньмухай, «монгол из рода баргутов» (Хра-
пачсвский Р. II. Военная держава Чингисхана. С. 524). Именно монгол,
а не кидань, тангут, чжурчжэнь или китаец! «...Может собственных Пла-
тонов»?
226
СиЪэдэй. Ксадинк, покорявший вселенную
цзиньские дипломаты добились мирной передышки. Субэдэй,
«приняв ласковый тон, объявил, что открыты мирные перего-
воры между государствами, и военные действия прекратятся»
[31, с. 136], после чего владетелем Цзинь в стан монголов был
отправлен чиновник с богатыми дарами и угощениями.
А в Кайфыне, городе, чудом уцелевшем под вражеским на-
тиском, начался мор, который продолжался почти два месяца.
«В течение этого времени около 90 тысяч гробов вынесено было
из городских ворот, не считая бедных, которых не в состоянии
были похоронить» [31, С. 137]. Осаждавшим тоже досталось от
открывшейся заразы, они также несли потери, которые вынуди-
ли Субэдэя отвести большую часть войск от Южной столицы.
И скорее всего, факт ослабления натиска монголов послужил
поводом к прекращению переговоров, которые закончились
в конце августа 1232 года убийством в Кайфыне посла Угэдэя
Ган Цина и тридцати его сопровождающих. В предыдущих гла-
вах уже подчеркивалось, с какой щепетильностью относились
монголы к актам убийств своих дипломатов, в данном случае
чжурчжэни сами создали себе проблему. Переговоры закончи-
лись, на сцену опять вышел «свирепый пес».
Субэдэй, перегруппировав после двухмесячного перемирия
вверенные ему войска, намеревался продолжить осаду, но тут
пришло известие о том, что гун Вушань движется с немалыми
силами на помощь Кайфыну. Вушанем было собрано стотысяч-
ное войско, и хотя боевой дух чжурчжэней был подорван пре-
дыдущими поражениями, все равно это была грозная армия,
способная дать еще одно полевое сражение монголам, тем более
что на соединение с ней выдвинулся с крупным отрядом «совет-
ник цзиньского канцлера Вэньян Силе» [12, с. 166—167]. Еще
один корпус вел Чигя-кацик. Субэдэй должен был действо-
вать быстро, не позволив троим чжурчжэньским полководцам
соединить свои силы. И действительно, он разгромил Вушаня,
Вэньян Сыле и Чигя-кацика по отдельности, захватив их обо-
227
зы и лишив Кайфын дополнительных запасов продовольст-
вия.
Победы над тремя «генералами» были последними победами
Субздэя, которые он одержал, будучи в ранге заместителя 16-
луя. В конце сентября 1232 года младший из чингисидов скон-
чался, и все его полномочия перешли к Субэдэю, который отны-
не стал главнокомандующим над всеми монгольскими армиями,
расположенными в Китае, главнейшим орхоно.м, которому под-
чинялись такие видные монгольские полководцы, как Гэмодай,
Тачар, Алчжар, а также его соратник по Великому рейду Ис-
маил. Значимость личности Субэдэя во время последнего акта
войны против Цзинь была очевидна еще и по той причине, что
Великий каан Угэдэй зимой 1232 — 1233 года пребывал в Мон-
голии, «охотился в полях при Наран-чилаун '» [12, с. 167], а это
означало, что Субэдэю была доверена вся кампания. Угэдэй са-
моустранился даже от фиктивного выполнения функций глав-
нокомандующего, и, возможно, это связано с тем, что он, как
и покойный Голуй, подхватив где-то там, в Китае, заразу, болел
и не рисковал возвращаться в губительный для степняка кли-
мат. Свидетельством тому является целая глава в «Сокровенном
сказании», в которой описаны и недуг Угэдэя, и смерть 1олуя
[14, с. 220-222].
Но вернемся к Субэдэю. Его войска, как и несколько меся-
цев назад, плотно обложили Кайфын со всех сторон, перерезав
все пути для провоза продовольствия. В городе начался голод,
а следовательно, появились и недовольные. Ай-цзун в самом на-
чале 1233 года, бросив на произвол судьбы столицу, население,
войска и собственную семью, «бежал в Гуйдэ[фу]1 2» [12, с. 167].
1 Наран-чилаун (по-монгольски «камень солнца») находилась к востоку от
современного г. Цшэрлэг и к югу от г. Хашат. См.: Золотая орда в источ-
никах. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 167.
2 Совр. I. Шанцю в пров. Хэнань. Там же. С. 270.
228
СуЬэ^эй. ‘RcabuiK, покорявший вселенную
Направляясь туда и мчась из одной провинции в другую, он, по-
добно хорезмшаху Мухаммеду, потерял голову от страха и, наде-
лав массу глупостей, издавая противоречивые приказы, реляции
о победах, которых не было, внес сумятицу и в среду своих войск,
и в головы подданных. Тем более что Субэдэй, верный своему
принципу добивания противника, и не думал оставлять Ай-цзуна
в покое. Когда «владетель Цзинь переправился через [Хуан]хэ
и направился на север, [Субэдэй] догнал и разбил его у гор-
ного хребта Хуанлунган ‘, было отрублено более 10 000 голов»
[12, с. 230].
После того сражения, в результате которого Ай-цзун был
окончательно заблокирован в I уйдэ[фу] монгольский главноко-
мандующий приоритетной для себя посчитал задачу по скорей-
шему захвату Кайфына. Субэдэй «день ото дня теснее осаждал
город, почему осажденные не могли иметь ни малейшего сооб-
щения со вне. 1орс гка риса дошла до двух ланов серебра. Одни
в виду других умирали от голода. Чиновники и жены их боль-
шей частью просили милостыню но улицам. Некоторые дошли
до того, что ели своих жен и детей (курсив мой. — В. З.)2.
Всякие изделия из кожи варили для утоления голода. Дома зна-
менитых фамилий, лавки и трактиры, все было сломано на дро-
ва» [12, с. 147-148].
Бегство Ай-цзуна и последовавшая после этого попытка
вырваться из города «государынь» и других близких родствен-
ников чжурчжэпьского императора вылились в то, что тлеющий
в Кайфыне заговор, возглавляемый некоторыми офицерами,
вспыхнул огнем, загасить который цзиньская администрация
уже не могла. Заговорщиков возглавил «командующий западной
Хуан-лун-ган, ныне Хундинг ан, находится на северо-востоке уезда Лань-
каосан совр. пров. Хэнань. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские
и монгольские источники. С. 288.
«Цивилизованные» китайцы в одночасье стали людоедами...
229
СцЬэдэй. Бсадник, покорявший бселснную
стороной [города] Цуй Ли» [12, с. 167]. По его приказу были
зарезаны преданные Ай-цзуну наместники Вэньян-Нушень,
Вэньян-Синеабу «и еще около десяти других чиновников»
[31, с. 148]. Цуй Ли, выслуживаясь перед новыми хозяевами
Северного Китая, начал кампанию террора в Кайфыне уже не
против приверженцев Ай-цзуна, а против просто богатых лю-
дей, «производил грабительства и бесчеловечные лютости»
[31, с. 148], собирая золото и серебро для предстоящей отправ-
ки монголам, обобрав даже вдовствующую императрицу, а за-
одно и супругу Ай-цзуна Гуктань.
«Летом в четвертой луне (И мая — 9 июня) Субэдэй вы-
шел к Цинчэну'» [12, с. 167], куда Цуй Ли тут же послал пе-
реговорщиков, и монгольский полководец согласился на встре-
чу с человеком, предавшим своего хозяина. «Цуй Ли в царс-
ком одеянии и с царскою помпою выехал для свидания с ним»
[31, с. 149]. Субэдэем был устроен пир, «при котором Цуй Ли
служил ему, как отцу, рабски, а по возвращении в город сжег
все отбойные машины» [12, с. 149].
На том же пиру были заключены все договоренности по
окончательной сдаче Кайфына. Но перед вступлением монголов
в город «Цуй-Ли взял вдовствующую государыню Ван-ши, го-
сударыню супругу Туктань, князей: Вань-янь, Цун-ко и Вань-
ян-меу-шунь и цариц, всего 37 колясочек, около 500 обоего пола
родственников ца(ккого племени Янь-шен-гун, Кхун-юань-цо,
славных ученых, монахов трех сект, лекарей, художников, вшей
и препроводил их в Цин-чен» [31, с. 151]. После чего по при-
казу Субэдэя все князья и принцы крови были убиты, законы
войны, установленные Чингисханом, исполнялись неукоснитель-
но... Всех женщин отправили в Каракорум, где по пути туда они
1 Цинчэн — цзиньский уездный город, сохранил свое название до наших
дней, находится в уезде Гаоцинсян пров. Шандун. См.: Золотая орда в ис-
точниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 271.
230
«претерпели большие горести» [31, с. 151]. А Субэдэй наконец
вступил в Кайфын, осада которого, продолжавшаяся долгие
месяцы, закончилась. По своему накалу и драматизму взятие
монголами Кайфына может быть приравнено к другим вели-
чайшим осадным баталиям, а именно штурмам Тира и Алезии
в древности, Константинополя и Иерусалима в Средневеко-
вье, Севастополя и Плевны в новое время. «Когда орда вор-
валась в город, шестьдесят тысяч девушек бросились с кре-
постных стен, и еще долгие годы опустошенный город отпу-
гивал оставшихся в живых людей тем, что было во рвах...»
[11, с. 85].
1 Тредатель Цуй Ли в полной мере испытал на себе веро-
ломство, на которое был способен Субэдэй... а может, это было
и не вероломство, а естественное отношение последнего к Иу-
де чжурчжэньского происхождения? По вступлению в Кайфын
в дом Цуй Ли ворвались «солдаты монгольские... забрали его
жену, наложниц и все сокровища... Цуй Ли по возвращении
слезно зарыдал и тем кончил» [31, с. 151], но несмотря ни на
что предатель еще целый год преданно служил новым хозяе-
вам.
Тем временем Субэдэй, памятуя о том, что сопротивляю-
щийся город должен быть вырезан, «отправил к монгольскому
государю нарочного со следующим представлением: „Этот го-
род долго сопротивлялся; многие офицеры и солдаты изране-
ны; прошу дозволения вырубить город**. Елюй-чуцай, услышав
об этом, поспешно явился к монгольскому государю и сказал:
„Генералы и солдаты несколько десятков лет подвергались су-
ровостям времен и единственно имели прение о земле и жи-
телях ее“. Монгольский государь не соглашался. Елюй-чуцай
еще сказал: „Различные художники и мастера, чиновники
и народ, знаменитые и богатые фамилии, все собраны в горо-
де. Если умертвить их, то ничего невозможно будет получить,
и так мы по-пустому предпринимали труды**. После монголь-
Ct/Ьэдэй. Всадник, нскорябший Ьссленнцю
----------------------СуЭ——Су\>-СуО--------------------
ский государь указал, чтобы, исключая фамилию Ваньянь',
прочих всех простить. В это время уклонившихся в Бянь от
оружия еще было 400 000 семейств, которые все избавились
от смерти. Этот случай принят законом на будущее время»
[31, с. 151-152].
Получается, чжурчжэни были уничтожены, китайцы же —
помилованы.
После падения Кайфына летом 1233 года основные боевые
действия были перенесены в Ляодун, где отличился сын Субэдэя
Урянхатай, который «сокрушил Ваньну1 2» [6, с. 505] и закончил
свой поход на берегу Гихого океана. К осени 1233 года импе-
рии Цзинь практически более не существовало. Ай-цзун нашел
свое пристанище в городе Цайчжоу3, который и стал послед-
ней столицей чжурчжэней. С убэдэй отправил осаждать Цай-
джоу Тачара, в то же время ведя переговоры с супами «о союзе
в разделе земель Цзинь» [6, с. 348], им были обещаны Хэнань
и Кайфын. На какое-то время монголы и южные китайцы ста-
ли союзниками, совместно штурмуя последний оплот Ай-цзуна.
Субэдэй в январе 1234 года был уже у Цайчжоу, разбив свой
шатер перед городом, в котором разворачивалась последняя гла-
ва истории столетнего доминирования чжурчжэней в Китае. Тем
временем Ай-цзун передал престол принцу Чен-линю, а после
того «повесился и по завещанию был сожжен. Город взят при-
ступом; Чен-линь захвачен в плен и убит. Войска царства Сун
взяли обгорелый труп нючжэньского государя и увезли с собой.
Династия Гинь погибла» [31, с. 163].
Субэдэй выполнил возложенную на него задачу, империи
Цзинь больше не существовало. На очереди отныне были супы,
которые, польстившись на территориальные приобретения, по-
1 Т. е. чжурчжэней.
2 Пусянь Ванну, государь эфемерной империи Дин Ся в Ляодунс. См.: Хра-
пачевский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 505.
3 Совр. г. Жуань пров. Хэнань. Там же. С. 347.
232
Ct/Ьэдэи. 'Readни к, покорявший вселенную
—----'----------------------------- -------- л^
могли своим будущим могильщикам, а монголы все, что переда-
ли им в начале 1234 года, в конце того же года отобрали обрат-
но. В том виртуозном дипломатическом ходе главную роль играл
Субэдэй, которого спустя год после уничтожения Цзинь при-
влекали совсем другие планы. Заслуга «свирепого пса» в окон-
чательном крахе державы чжурчжэней очевидна. Двух лет его
главнокомандования вполне хватило на завершение той беско-
нечной войны. Надо также учитывать и другое территориальное
приобретение, совершенное монголами в 1234 году, невозмож-
ное без участия Субэдэя. 11осле взятия Цайчжоу происходит
«добровольное подчинение Тибета» [5, с. 690], а Великий каан
отныне мог рассчитывать на официальное его признание как ки-
тайского императора.
Возвращаясь в Монголию, Субэдэй отдал приказ, выходя-
щий за рамки того имиджа, который он приобрел за годы своего
ратоводствования. В «Юань Ши» говорится о том, что жители
Кайфына пребывали во время и после осады в жалком состоя-
нии, они гибли от голода. Акты людоедства не были чем-то
необычным, поэтому «Субэдэй отдал приказ, отпускавший на
север его [Бяньляня]1 население переправляться через [Хуанхэ]
для поиска пропитания» [12, с. 230]. 41о это было? Жалость?
Навряд ли. Скорее всего, Субэдэй относился к этим людям,
уже как к потенциальным подданным и, проанализировав дово-
ды, приведенные Елюй Чуцаем, согласился с ним.
Субэдэй прибывал в Коренную орду победителем и одним
из первых лиц империи. Впереди его ждал еще один поход,
Великий поход, в результате которого политические процессы,
проходившие в Восточной Европе, претерпят изменения до
такой степени, что отголоски тех событий продолжают до сих
пор оказывать влияние на жизнь всего евразийского простран-
ства.
Кайфын.
233
Глава вроде закончена, но стоп! Мы забыли о Цуй Ли, и по-
ведать о его кончине обязанность автора. Так вот, этого измен-
ника и клятвопреступника, когда пришла пора, зарезали, затем
труп его, привязав к конскому хвосту, таскали по городу, после
чего изрубили на куски, а голову вывесили напоказ. «Некото-
рые вырезали у Цуй-Ли сердце и сырое съели» (курсив мой. —
В.З.) [31, t.171].
ВО ГЛАВЕ ВЕЛИКОГО
ЗАПАДНОГО ПОХОДА
Все, что захватили в то время, — это
заслуга Субэдэя!
Бату (Батый).
Юань Ши. Цзюань 121
СиЬэдэй. Ксадник, покорявший fautuuipo
_ -- Су^> C^> ----------
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ОТ КУРУЛТАЯ К КУРУЛТАЮ
Покончив с Цзинь, Субэдэй-багатур зимой 1234 года на-
правился в Монголию. Ведать всеми делами в покоренной им-
перии остался Чилаун, внук Мухали, унаследовавший от деда
и отца титул вана 112, с. 170]. Первый полководец империи
отныне вынашивал новые старые планы и намеревался дойти
до края Великой степи и выйти к «последнему морю». Он знал
о стратегических замыслах Угэдэя, знал, что одним из основных
направлений предстоящей агрессии будет запад, но Субэдэй
стремился к тому, чтобы из приоритетных направлений западное
стало главнейшим.
Впрочем, вначале был «сбор всех князей... на реке Ор-
хон» [12, с. 168]. В этот монгольский день победы над Цзинь,
«пировали и стреляли из луков» [12, с. 168]. Именно на том
сборе Великий каан Угэдэй, его брат — «хранитель Ясы» Ча-
гатай, канцлер Елюй Чуцай и Субэдэй-багатур разработали
план мероприятий на последующие год-два. В течение этого
времени было необходимо провести курултаи, на которых ни
много ни мало должна была решиться судьба евразийской ци-
вилизации. Прятавшиеся друг от друга еще полвека назад по
степным и лесным урочищам, одевавшиеся в звериные шкуры
кочевники и охотники не могли и предположить, что их дети
и внуки, в буквальном смысле, лакая дорогущее вино, приго-
товленное в 11одпебесной из драгоценных потиров, захвачен-
ных в Хорезме, будут рассуждать о перспективах войны с Сун
с выходом к современным границам Лаоса и Вьетнама и од-
новременном разгроме Руси, Венгрии и всей Западной Евро-
пы. То, к чему стремился Чингисхан, свершилось, ускорение,
которое он придал своим подданным, и не думало замедлять
свой бег, а выдвинувшиеся при нем «люди длинной воли», та-
кие как Субэдэй или Чаган, были поддержаны целой порос-
237
лью молодых, жаждущих кровавой славы тысячников и темни-
ков.
Тем временем, в конце мая — начале июня 1234 года
в «.местности Далан-даба1» [12, с. 168] состоялся курултай.
Интересно, что перед этим съездом был опубликован высочай-
ший указ, первый пункт которого гласил: «Все те, кто в случае
сбора не прибудут, а останутся в праздности у себя, — будут
обезглавлены» [12, с. 169]. Коротко и ясно, а то запировались...
Чувствуется чья-то железная рука. Чья?
Курултай 1234 года отмечен принятием новой редакции
Великой Ясы [12, с. 272], где особое внимание уделяется «во-
енным распоряжениям» [12, с. 169]. Эти распоряжения еще
более усилили строгости в монгольской армии. Прямое отноше-
ние к ужесточению внутривойсковых положений, несомненно,
имел Субэдэй, и ему было что добавить, потому как войско,
созданное Чингисханом на заре XIII века, отличалось от войс-
ка, имевшегося в распоряжении Угэдэя, и это связано в первую
очередь с появлением в нем многочисленного контингента из
покоренных народов, который количественно уже превосходил
и самих монголов, и представителей племен, примкнувших к ним
в период с 1204 ПО 1220 годы, а также исходя из опыта войн за
последние четверть века, которые велись не только в «Диком
поле», но и на территориях, занимаемых высокоразвитыми ци-
вилизациями.
Когда протрезвевшие царевичи и нойоны собрались в Да-
лан-даба, произошло событие, повлиявшее на решение Угэдэя
о том, по кому должен быть нанесен первый массированный удар
монгольских армий. Первоочередной целью отныне стало юж-
но-китайское государство, империя Сун. Ее владыка Ли-цзун
совершил ошибку, которая разъярила Великого каана и весь его
1 Эта местность находилась на юго-западе от совр. г. Цэцэрлэг См.: Золотая
орда в источниках. Т. 3. С. 168.
238
- —- -<V->--OjO--—---------------
ближний круг и дала повод для развязывания новой крупно-
масштабной войны в Китае. Что же такого сделали суны? Дело
в том, что после взятия Цайчжоу останки последнего императора
чжурчжэней, как говорилось выше, достались китайцам, что не
устраивало монголов. Возникли споры на тему, кому будет при-
надлежать обгоревший труп. Представители Угэдэя требовали
голову, а «сунцы этого не хотели и спорили... в конце концов
они отдали монголам чыо-то руку» [12, с. 272]. Вообразите, как
Угэдэю преподнесли этот, хотя и подсоленный, но изрядно по-
пахивающий предмет, неизвестно кому принадлежавший. А при
условии, что таких «раритетов» биологического происхождения
у монгольского каана было хоть пруд пруди, легко представить
его ярость и гнев, а также появившееся желание разделаться со
спесивой империей. Война с сунами началась уже в конце лета,
и тогда же они потерпели первое поражение от «оскорбленных»
монголов, которых вели Чилаун и Тахай.
Замыслы Субэдэя по принятию решения об общемонголь-
ском походе на запад в 1234 году не осуществились. На том ку-
рултае было лишь подтверждено поручение Бату, как правителю
улуса Джучи, вести самостоятельные военные операции собст-
венными силами в западном направлении, что не устраивало ни
джучидов, которые пускали слюни, поглядывая на несдающую-
ся Волжскую Булгарию и благодатные степи, раскинувшиеся от
Итиля до Дуная, ни Субэдэя, который вот уже тридцать лет
прорубал «окно в Европу» сквозь Дешт-и-Кипчак.
Впрочем, Субэдэй, как главный идеолог «партии войны»,
па Западе делал все, чтобы она началась там как можно быст-
рее, главным его козырем было неудачное вторжение монголов
в пределы Волжской Булгарии, осуществленное в 1232 году,
когда орда, хотя и зимовала, «не дойдя до великого города
Болгарского (Булгар)» [46, с. 112], добиться успеха не смог-
ла. Кукдай с возможно уже появившимся в своих владениях
Бату были остановлены булгарами в районе нынешней Бугуль-
239
мы [25, с. 216], что показало желание и умение одних оборо-
няться. защищая свои земли от захватчиков, и неспособность
других — джучид,ов — своими силами осуществить завещание
Чин гисхана. Но важнейший фактор неуспеха монголов в По-
волжье в 1232 году — это отсутствие в войсках Субэдэя: как
ни крути, а без него у Бату ничего не получалось.
Весной 1235 года, когда «были возведены стены города Ка •
ракорум и строился дворец Ваньаныун» 1 [ 12, с. 170], состоялся
курултай, сутью которого было объявление войны... всему миру.
Монгольские армии выступили против Кореи и империи Сун,
в направлении Багдада и Закавказья, а главное, был объявлен
общемонгольский поход на запад. «Это решение1 2 было очень
смелым — и самым фатальным в истории монгольской империи»
[16, с. 278]. Несмотря на очевидные успехи в Китае, монголам
не удалось быстро покорить Сун, война с ними затянется на де-
сятилетия, и причиной этого, по мнению Дж. Уэзерфорда, явля-
ется отсутствие там «единой точки приложения сил и помощи со
стороны Субэдея» [16, с. 278]. 11овторюсь, как ни крути, а без
него теперь уже и у Угэдэя возникли проблемы... «А вот евро-
пейская кампания, несмотря на постоянную грызню между млад-
шими чингизидами, принесла ошеломляющий военный успех»
[16, с. 278].
Но теперь по порядку. На начавшемся курултае Субэдэ-
ем был подан доклад о состоянии дел на рубеже Итиля. При
этом «Субэгэдэй-батор известил Угэдэй-хана, что народы»
[14, с. 219], населяющие западные страны «противоборствуют
отчаянно» [14, с. 219]. Источники не сообщают прямо о том,
как Субэдэй доказывал необходимость общемонгольского по-
хода на запад, но решение Угэдэя и курултая подтверждает, что
доводы первого полководца были существенны и что силами
1 Дворец десяти тысяч спокойствий. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3.
С.273.
2 Решение об объявлении мировой войны.
240
СцЬэдэй. Ксадник, покарябшгЦЙ бселенную <*J
-------------—----------CyJ1 ОуЭ*- /^1- ,
лишь улуса Джучи «повоевать ханлинцев, кипчаков, бажигидов,
русских, асудов, сасудов, мажаров, кэшимирцев, сэркэсцев»
[14, с. 218—219] и прочих невозможно. Субэдэй и его партия
напирали на то, что необходимо «исполнить волю Чингиз-ха-
на — завоевать северо-западные страны и включить их в состав
владений Джучи» [33, с. 206].
Решение Угэдэя было следующим: «Да отошлют властите-
ли уделов в сей поход самого старшего из сыновей своих! И те
наследники, кои уделов не имеют, равно и темники, и тысяц-
кие, и сотники с десятниками и прочие, кто б ни были они, да
отошлют в поход сей самого старшего из сыновей своих! И все
наследницы и все зятья пусть старших сыновей в рать нашу
высылают!» [14, с. 219]. То, чего Субэдэй добивался в течение
нескольких лет, исполнилось. Общемонгольский поход на запад
был объявлен. Беспрецедентный по своему размаху, с военной
точки зрения он был беспрецедентным и по количеству царе-
вичей-чингисидов, участвовавших в нем. «В походе приняли
участие более десяти потомков Чингисхана и его братьев» [47,
с. 87]. Не будем их всех перечислять и вдаваться в дискуссии,
кто именно из огланов и в какое время принимал участие в воен-
ных действиях, потому как количество их колебалось за счет вы-
бывающих и заступающих на должности в течение всей кампа-
нии. Но следует сразу же разделить чингисидов по занимаемым
ими должностям и выделить из них главнейших. «На царевича
Бури, внука Чагатая, было возложено командование над все-
ми царевичами... на Гуюка, старшего сына Угедей-хана — ко-
мандование над выступающими в поход частями Центрального
улуса» [33, с. 206—207]. Бату командовал туменами из соста-
ва своего нарождающегося государства, и хотя Т. И. Султанов
утверждает, что «верховное командование монгольской армией
было поручено Бату» [33, с. 207], не стоит старшего джучида,
по крайней мере на начальном этапе похода, наделять полномо-
чиями джихангира всего предприятия.
241
'ксадник.,
панорлвмтн вселенную
Хан Батый (Чжуван Бату). Старинный китайский рисунок [46, с. 111]
ьселмную
СиЬэдэи. 'йсадник, покаря&шнй
--------—-----------СуО-СуО-—---—
В «Юань Ши» , кстати, в жизнеописании Субэдэя говорит-
ся о том, что « Гай-цзун 1 отдал повеление чжувану Бату пойти
походом на запад на Бачмана...» [12, с. 230]. На Бачмана —
значит на кипчаков, и лишь на кипчаков. Тем более что совре-
менный биограф Бату Р. Ю. Почекаев отмечает, что «свиде-
тельством уникальности похода на Запад стало то, что изна-
чально, по-видимому (курсив мой. — В. 3.), не был назначен
его верховный главнокомандующий» [47, с. 86]. Но что это за
формулировка «по-видимому»? Нужно наконец-то сломать из-
битое, размытое представление о колхозной форме управления
150-тысячной ордой и о том, кто же командовал тем походом.
Однозначно можно утверждать, что главнокомандующим был
Субэдэй-багатур, который отвечал и за войско, и за развед-
ку, и за дипломатию, и за чингисидов. «Направляющим умом
этого похода, как и последующего европейского1 2, был Субе-
дей» [7, с. 278]. Именно он «разработал план похода на Запад
и блестяще реализовал его (1236—1242)» [33, с. 420]. Субэ-
дэй «воплощал в себе весь накопленный опыт степного охотни-
ка и воина, который долго шел за Чингисханом...» [16, с. 279],
«отлично разбирался в ведении осадной войны и использовании
огромных боевых механизмов, а также использовании пленников
в военных целях, приобрел ничем не заменимые навыки ближ-
ней и дальней разведки, охраны ставки, взятии городов...». Ко
времени курултая 1235 года Субэдэй «накопил колоссальный
опыт организации степного войска» [11, с. 87], и потому толь-
ко он мог быть тем военачальником, на которого возлагалось
руководство Великим западным походом. Конкурентов в среде
монгольских полководцев у Субэдэя не было. Даже такие бе-
зусловно талантливые чингисиды, как Гуюк, Бату или Мункэ,
1 Тай-цзун — храмовое имя Угэдэя.
2 Имеется в виду поход монголов в Центральную Европу.
243
по большому счету, были, может, неплохими темниками на тот
момент, и не более
Чтобы завершить размышления о роли Субэдэя в том эпо-
хальном столкновении Азии и Европы, остается прибегнуть
к первоисточникам. В «Сокровенном сказании» черным по
белому написано, как Чагатай советует Угэдэю: «Всех наших
старших сыновей давай пошлем вслед Субэгэдэю!» [14, с. 219]
и «в помощь Субеетаю» [22, § 270] «автор „Сокровенного
сказания**, как видим, всячески старается подчеркнуть роль
Субэдэя, фактически представляя его главным предводителем
похода, а Чингизидов — его „помощниками**» [47, с. 86—87].
Действительно, если бы это было не так, то в таком офици-
альном для той эпохи документе, как «Сокровенное сказа-
ние», внимание на этом факте не акцентировалось бы. А вот
в «Юань Ши» вообще предельно ясно записано, что Угэдэй
приказал Субэдэю «командовать главной армией» [12, с. 230].
И тут добавить нечего, коли уж Великий каан приказал — ис-
полняй! И что поразительно, так это сообщение «Ипатьевской
летописи», выделяющей Субэдэя как равного прочим чинги-
зидам, хотя и «не от рода их» [12, с. 19], уж кому-кому, а вот
такому незаинтересованному лицу, как православный монах-
летописец, можно верить, его подача материала не может не
быть абсолютно объективной, что лишний раз доказывает
значительность и вес нашего героя в среде «аристократов»
монгольской империи, тем более в среде представителей клана
борджигин.
Итак, курултай дал добро на завоевание Запада, и, как пи-
шет В. А. Чивилихин, «...главный исполнитель экспансионист-
ских замыслов паразитической.степной верхушки, объединения
политиков и милитаристов-феодалов, хорошо приспособивших-
ся таскать каштаны из огня чужими руками» [И, с. 87] Субэ-
1 См. комментарии, п. 6.
244
СуЬэУэн. В-садиик, покорявший осеченную
----------------СуЭ-СуО--СуО--------------
дэй-багатур направил поводья своего коня в Дешт-и-Кипчак,
где его ждали те самые каштаны.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ТАКТИКА. СТРАТЕГИЯ. РАЗВЕДКА
Субэдэй-багатур, после победоносно завершенной войны
против чжурчжэней увенчанный титулом «да-цзян», что озна-
чает «главный или великий полководец» [12, с. 243, 330], сра-
зу же после курултая направился в центральную часть Дешт-и-
Кнпчак, ибо ему было предписано Угэдэем «быть в авангарде»
[12, с. 230], что не только подразумевало нахождение впереди
войска, но и означало в данной ситуации активные разведыва-
тельные и дипломатические мероприятия, а также разработку
плана будущей войны уже непосредственно на месте. В конце
лета 1235 года Субэдэем и его помощниками начала осущест-
вляться полномасштабная рекогносцировка, охватывающая
огромные территории но нижнему и среднему течению Итиля,
у границ Волжской Булгарии и отрогов Южного Урала.
Ближайших своих противников Субэдэй знал доскональ-
но. Половцы, обитавшие в пределах Итиль — Дон, башкиры
и булгары оказались первыми, на кого должны были обрушить-
ся монгольские орды. Целью второго этапа вторжения являлись
финно-угорские, северокавказские племена, западные половцы
и Русь. Завершающим весь поход событием должно было стать
всепоглощающее завоевание Западной Европы, завоевание,
с которым ни шли бы ни в какое сравнение вторжения гуннов,
аваров, арабов, угров (мадьяр) и прочих пришельцев с востока.
Разведка Субэдэя работала превосходно, и если в отношении
приитильских половцев и булгар ее можно назвать тактичес-
кой, то действия эмиссаров да-и,зяна на Руси и в Западной
245
Европе следует отнести к стратегической ее составляющей.
На первом месте в стратегической части плана Субэдэя была
Русь. Без нейтрализации этого, даже раздробленного на не-
сколько княжеств, государства поход на запад представлялся
невозможным, и, уже в который раз повторяясь, приходится
констатировать, что главнейшей задачей, осуществляемой мон-
гольскими военачальниками, было прикрытие фланга, в данном
случае северного. О том же, что монгольские шпионы успешно
действовали на Руси, говорится в Тверской летописи. «Узнали
безбожные татары... о великом богатстве, собранном за многие
годы, и двинулись они из восточных стран» [41, с. 161]. Но
Русь была лишь одним из этапов в захватнических разработках
Субэдэя.
За Русью раскинулись королевства, лучшие воины которых
прославились своими кровавыми подвигами в Святой земле
и Византии, за 11иренеями и в Прибалтике. Псы-рыиари Па-
пы Римского, распевавшие хоралы, славящие Бога, одновре-
менно с тем сжигая заживо язычников и схизматиков, были
ничем не лучше и не хуже свирепых псов Чингисхана в своем
рвении к насилию, избиению и грабежу. Столкновение между
Каракорумской и Римской псарнями становилось неизбеж-
ным, поэтому «разведка монголов, нити которой сходились
у Субедея... успела протянуть свои щупальца далеко на запад.
Через венецианцев Субедей был в сношениях с самыми раз-
нообразными общественными слоями Европы и, по мнению
подполковника Рэнка, сам папа не был для него недоступен»
[7, с. 277]. Необходимо отметить, что Субэдэй был прекрасно
осведомлен через своих юртаджи о состоянии дел в Западной
Европе и еще в 1234—1235 годах во время курултаев, на кото-
рых решался вопрос о Великом походе, он располагал сведения-
ми о боевых качествах воинов, с которыми монгольским ба гу-
рам предстояло схватиться. Вот что посредством выступления
Великого каана Угэдэя передает «Сокровенное сказание»:
246
СцЪэдэй. ’Всадник, ноксряёшии вселенную
«...народ там свирепый» [12, с. 309], «страшны они в неистов-
стве своем» [14, с. 219]. «Это — такие люди, которые в ярости
принимают смерть, бросаясь на собственные мечи» [12, с. 309],
«и, сказывают, их клинки остры» [14, с. 219]. Конечно же, ав-
торы бессмертного сказания хотели подчеркнуть, что легкой
прогулки по западным странам даже железным туменам, ведо-
мым Субэдэем, не будет.
О каком же народе идет речь? Сразу следует отмести
в сторону булгар и кипчаков, последних, кстати, Субэдэй еще
в 1223 году называл «конюхами», и посему они никак не могут
подпасть под разряд «свирепых». Но были в те времена на за-
паде бесстрашные рубаки, о которых хронист XIII века 1 писал:
«Подобно бешеным псам (курсив мой. — В. 3.) или волкам,
они грызли собственные щиты; они были сильны, как медведи
или вепри; они повергали врагов наземь, их не брали ни сталь,
ни огонь» [49, с. 72]. Так кто же они? Ответ однозначный —
«щитогрызцы», не кто иные, как берсеркеры — лучшие воины
из скандинавов. Именно о них идет речь в повести, написанной
в тысячах морских миль по прямой от фьордов Норвегии, Да-
нии или Швеции. Вот так работала разведка Субэдэя! Были ли
в тогдашней Европе ратоборцы, за редчайшим исключением,
кроме норманнов, о которых упоминали бы источники, как го-
товых совершить акт суицида, бросаясь на собственные мечи,
дабы избежать позора плена? Не было! «Вот и предпочитали
воины кончить жизнь „почетным** самоубийством, до послед-
него оставаясь свободными» [50, с. 480]. Конкурентами бер-
серкеров были батуры из армии Чингисхана. Еще раз вспомним
того монгола, который убил себя, но не отдался пленившим его
грузинам на пытки ч растерзание.
Итак Субэдэй-багатур, великий да-цзян, прекрасно осве-
домленный о физической географии всей Европы, имевший под
Т. е. современник тех событий.
247
рукой ее тогдашнюю политическую каргу и знавший о том, что
«свирепые» обитают где-то на берегах «последнего моря», при-
быв в пределы улуса Джучи, начал подготовку всего предстоя-
щего похода. Согласно повелению Угэдэя монгольские войска
из разных частей империи стали прибывать в Дешт-и-Кипчак,
предписание Великого каана выполнялось безоговорочно. Зада-
чей Субэдэя в тот момент было не только правильно располо-
жить тумены на исходных позициях, но и разделить некоторых
царевичей по разным участкам фронта ввиду их взаимной не-
приязни, как, например, Бату и Бури.
По мере формирования общемонгольского войска на запад-
ном направлении в 30-х годах Х1П столетия в среде ученых не
утихает великий спор о его численности, и существует ряд прямо
противоположных умозаключений на этот счет. Л. Н. 1умилев
утверждал, что в составе монгольской армии насчитывалось
«30-40 тысяч человек» [34, с. 116], но при этом необходимо
помнить, что численность войск собственно улуса Джучи к тому
времени составляла три-четыре, максимум 5 туменов, чего яв-
но не хватало для осуществления грандиозных экспансионист-
ских планов, задуманных еще Чингисханом. Э. Хара-Даван
называл и другую цифру: «...военная сила... едва ли превыша-
ла 230 000...» [7, с. 278]. а генерал-лейтенант М. И. Иванин,
представитель русской исторической пауки второй половины
XIX века, допускал, что «Батыева рать достигала численности
600 000 человек...» [7, с. 279]. Очевидно, что последние две
цифры представляются абсолютно завышенными, в то время
как первая неимоверно занижена. Многочисленные исследова-
ния по данному вопросу за последние десятилетия сводят коли-
чественный состав всей монгольской армии к 120—150 тысячам
воинов, с этими расчетами, скорее всего, и следует согласить-
ся. Однако это не говорит о том, что все эти войска постоянно
находились на каком-то одном участке. Кошуны в составах от
двух до пяти туменов действовали на нескольких направлени-
24S
СуЬэдэй. КеаРник, пок,сря6шцн бешенную
---------------------Суо-СуО--—С^О-- ----
ях всего огромного фронта, как, впрочем, и отдельные корпуса
и отряды в одну или несколько тысяч нукеров или более мелкие
группы разведчиков в несколько сот всадников. Все они были
рассыпаны на территориях площадью в несколько сотен тысяч
и даже миллионов квадратных километров, поддерживали меж-
ду собой постоянную связь и готовы были быстро соединиться
перед решающей схваткой.
Субэдэй-багатур в то время давно уже вырос из положе-
ния командующего, который постоянно имел при себе крупное
воинское соединение, в этом не было необходимости, так как
вся стенная армада находилась в его распоряжении. Он со сво-
ей «личной тысячью», которая могла достигать и двух, и пяти,
и более тысяч отборных воинов, дефилировал от одной группы
войск к другой. В разное время в разных ситуациях он мог быть
рядом то с Гуюком, то с Мункэ, то с Бату или Бурундаем, а мог
и находиться в своем вотчинном тумене, которым ведал Урянха-
тай, или же, погрузившись в раздумья или приболев (годы бра-
ли свое), довериться в ведении дел своей «тысячи» младшему
из сыновей Кокэчу.
А пока что Субэдэй осенью 1235 года решал вопрос, на ко-
торый нужно было получить скорейший ответ. Какую из проти-
воборствующих сторон и на каких основаниях поддержат баш-
киры?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГРОЗА С ВОСТОКА
Неотъемлемой частью Великого западного похода явля-
ется принуждение к союзу с монголами башкир, пройти мимо
которых и оставить в тылу их непокоренные, свободолюбивые
племена захватчики не могли. Следует сказать, что само заво-
249
СцЪэЪэй. 'Кс-адинк, покорявший бешенную
евание монголами земель, населенных башкирами, затянулось
на несколько десятилетий. Первое столкновение, а вернее ска-
зать, соприкосновение между ними произошло еще в 1207 году
во время похода царевича Джучи против «лесных народов»
[14, с. 190] где-то на среднем Иртыше, после чего «башкирды»,
как именует башкир Казвини [38, с. 274] присутствуют практи-
чески во всех списках народов, подлежащих покорению. Вторая
встреча башкир и монголов, скорее всего, относится к 1216 году,
ко времени похода Субэдэя в пределы Дешт-и-Кипчак, когда он
с Джучи и Тохучаром преследовал меркитов. Прошло еще нес-
колько лет, и вот в период хорезмийской кампании Чингисхана
и Великого рейда Субэдэя — Джэбэ, т. е. в 1220—1223 годах,
башкиры почувствовали в полной мере прямое непрекращающее-
ся давление со стороны алчущих новых жизненных пространств
пришельцев с востока, но опять же, это были столкновения на
границах.
Полномасштабное начало завоевания Башкирии следует
отнести к 1229 году [51, с. 42], когда Субэдэй возглавлял так
называемую вторую волну монгольского нашествия, хлынув-
шего в Восточную Европу [8, с. 174]. После того как он был
отозван Угэдэем на войну в Китае, непрекращающиеся боевые
действия против булгар и башкир вели Кукдай и джучиды. На-
до полагать, что очевидных успехов в той войне не было, так
как источники вообще не упоминают о каких-либо победах.
Башкиры сопротивлялись, что побудило монгольских владете-
лей и полководцев начать переговоры с неподдающимися пле-
менами и не с целью, чтобы впоследствии обмануть, как это
было с половцами в 1222 году или сунами в 1234-м, а принять
их в состав державы на приемлемых для обеих сторон услови-
ях, как, например, ойратов в 1208-м или уйгуров в 1211 году
[12, С. 148-149].
Первоначальной задачей Субэдэя зимой 1235—1236 годов
было уговорить башкир на союз с монголами, причем от успе-
250
хов той дипломатической миссии зависели сроки выступления
всей орды на Запад. В данной ситуации прослеживаются пос-
ледовательные действия Субэдэя как полководца и дипломата.
Он не обрушил военную мощь и на Волжскую Булгарию, и на
ее восточных соседей одновременно, что привело бы к прежде-
временной эскалации агрессии, а действовал имперским мето-
дом — разделяй и властвуй. Причем для одних он приберег
«кнут», а для других держал в запасе «пряник». Так, «в 1236 г.
венгерский монах Юлиан встретил в Башкирии татарского
посла» [5, с. 429], видимо, переговоры шли полным ходом.
По мнению Н. А. Мажитова и А. Н. Султановой, «рассказы
Юлиана и Иоганки 1 дают основание утверждать, что вхож-
дение башкир в империю Чингисхана в начале XIII в. носило,
в целом, договорной характер, и им было разрешено иметь свое
государственное управление во главе со своим ханом1 2. Во вновь
включенных землях, приобретаемых силой, татаро-монголы ни-
когда не оставляли местных правителей: их либо казнили, либо
отправляли в качестве пленников в Орду. Так, например, были
казнены все половецкие и кыпчакские ханы, а башкирам же бы-
ло сделано исключение ввиду добровольного характера их под-
чинения» [39, с. 333-334].
Таким образом, в результате политико-дипломатических
действий, предпринятых Субэдэем в первой половине 1236 го-
да, башкиры были нейтрализованы и вышли из части активно
противодействующих монголам народов. Булгары остались
один на один с захватчиками. По утверждению Л. Н. Гумиле-
ва, в 1235 году «монгольское войско вышло из этой тяжелой
войны не ослабленным, а усиленным» [5, с. 429] башкирами,
1 Поганка — соотечественник Юлиана, побывавший в Поволжье и на Урале
та несколько лет до него.
2 Скорее всего, вождями или биями, так как на территории тогдашней мон-
гольский империи этот титул мог носить лишь один человек — Великий
каан. В данном случае Угэдэй.
251
СуЪэдэй. Headинк, покорявший вселенную
-- -- —-----Cv> - -4-r>— - —-----------
участвовавшими в составе армий вторжения в качестве союзни-
ков [5, с. 429]. Однако ни в коей мере нельзя забывать «о том,
что татаро-монголы в Западном Башкортостане устроили мас-
совое истребление и грабежи» [39, с. 341]. Причиной было то,
что группа башкирских племен, проживавшая «по Ик, Мэллэ,
Минзели, т. е. по левобережью Белой и Камы... находилась
в союзнических отношениях с Волжской Болгарией и оказывала
ей всяческую поддержку» [39, с. 341].
Оставив за спиной «умиротворенную» Башкирию, Субэдэй
начал концентрировать корпуса на определенных участках всего
кипчакского фронта. Именно фронта, потому как по его замыс-
лу боевые действия должны были начаться и в низовьях Итиля,
и в его среднем течении, и Прикамье. Подобных по своему гео-
графическому охвату военных операций мировая история до той
поры не ведала.
Здесь необходимо вернуться к вопросу о численности мон-
гольских войск, участвовавших в первых этапах Великого за-
падного похода. В этой связи особо важно отметить, что по-
ход начался не где-то там в районе Иртыша или Балхаша, что
было бы абсолютно неверно даже с экономической точки зре-
ния, и вполне можно согласиться с мнением некоторых ученых
о том, что огромное, более чем стотысячное войско с полумил-
лионным подвижным составом с трудом могло бы себя прокор-
мить, проделывая путь от Алтая до Урала, однако и занижать
численность орды нельзя. Бард в «Сокровенном сказании»
вещает: «Когда же войско будет многочисленно, все воспря-
нут и будут ходить с высоко поднятой головой» [12, с. 309].
Что же обеспечило высокий количественный состав армии
вторжения? Главным образом действия Субэдэя, которые были
направлены на постоянное неослабевающее наращивание сил
на западе начиная с 1225 года и далее, тем более нельзя забы-
вать о сформированном им еще в середине 20-х годов того века
30-тысячном войске, которое увеличилось за счет отрядов улуса
Джучи и постоянно находилось на западных границах империи.
Никакой проблемы с прокормом туменов, подтягивающихся
в район Джаиха, не было. Они двигались к указанным пунк-
там дислокации с интервалом в несколько месяцев и разными
маршрутами, в результате чего флора и фауна степи успевали
восстанавливаться.
В конце лета — начале осени 1236 года монгольская армия
пребывала на исходных позициях. Южный кошун, расположен-
ный в низовьях Итиля, составлял два-три тумена и находился
в ведении 1уюка и Мункэ. На границах с Волжской Булгарией
были сосредоточены главные силы орды, шесть-семь туменов,
которые вели Субэдэй, Бату и прочие царевичи. Кроме того,
между северной и южной группировками войск на охране комму-
никаций присутствовали еще два корпуса, а также определенное
количество «связистов», размещенных по ямам на территории
улуса Джучи и обеспечивающих своевременную и бесперебой-
ную доставку депеш в Каракорум и распоряжений оттуда. Из
всего сказанного вы текает цифра общей численности монголь-
ского войска — 120—130 тысяч человек, войска, состоящего из
представителей самых различных азиатских племен, в котором
собственно монголов было подавляющее меньшинство. Но тем
не менее это войско было монгольским по духу, созданное на
основании законов, оставленных Чингисханом, главным провод-
ником которых являлся Субэдэй-багатур, который постоянно
перемещался со своей подвижной ставкой, появляясь то там, то
здесь, устраивая смотры войск и «усиливая строгости», после
которых кому голову прочь, а кому и поощрение.
Огромные зловещие клубы пыли, поднятые десятками и сот-
нями тысяч лошадиных копыт, появлявшиеся над горизонтом
на разных участках Великой степи, возвещали миру, что мон-
гольское войско, ведомое лучшими полководцами и многочис-
ленными отпрысками Потрясителя вселенной, готово начать
новый круг деяний, от которых та самая вселенная содрогнется.
253
UC) покорявший
-СуО-О|О-----
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ВТОРЖЕНИЕ
Осенью 1236 года началось массовое вторжение монголов
на правобережье Итиля и в пределы Волжской Булгарии, тем
самым осуществлялось практическое выполнение решений ку-
рултая по завоеванию Запада. Задачей войск южного фланга,
находившихся под началом 1уюка и Мункэ, было проникнове-
ние вглубь половецких степей — в сторону Дона, Прикаспия
и областей северного Кавказа. Но следует сразу же оговорить-
ся: царевичи, переправляясь через Итиль, посматривали на се-
вер, дожидаясь сообщений о разгроме булгар. И лишь получив
его, зимой 1237 года устремились к намеченным целям.
Главной жертвой завоевателей в том году должно было
стать государство волжских булгар. Надо отдать должное это-
му народу, который более 10 лет оказывал достойное сопро-
тивление самому совершенному степному войску, но поздней
осенью 1236 года булгары оказались перед лицом вторжения,
отразить которое было невозможно. По этому поводу Джу-
вейни пишет: «В пределах Булгара царевичи соединились: от
множества войск земля стонала и гудела, а от многочисленности
и шума полчищ столбенели дикие звери и хищные животные»
[38, с. 258]. Однако несмотря ни на что оборонявшиеся попы-
тались сразиться с захватчиками в открытом поле. «Надо пола-
гать, что на границе войска Бату столкнулись с главными сила-
ми булгар, набранных для отпора натиску монголов. После их
разгрома серьезного сопротивления монгольские войска уже не
встречали» [47, с. 100]. Рашид ад-Дин в своей летописи сооб-
щает, что после того сражения был сбор царевичей и «эмиров»,
на котором решили отправить «эмира Субэдая с войском в сто-
рону асов и в пределы Булгара» [38, с. 406]. Иначе и быть не
могло, из всех присутствующих самый большой опыт ведения
войны против булгар имел Субэдэй, что же касается асов и алан,
254
СцЬэдэй. Ксадник, ноксрябшни бее ленную
----------------<-y->-МР—-—с?э------------
то это лишний раз подтверждает его значение как военного ру-
ководителя, который, находясь в Прикамье, контролировал
действия войск, расположенных на отрогах Северного Кавказа
и на Кубани.
Монгольские орды, «уничтожая все на своем пути, обру-
шились на булгарские земли... разрушены были многие города:
Булгар, Булар, Кернек, Сувари другие, подверглись массовому
опустошению и сельские местности... археологами обнаружены
многочисленные поселения, погибшие во время монголо-татар-
ского погрома. Субудай, командовавший войском, вторгшимся
в Булгарию, не щадил никого» [46, с. 114]. О трагических со-
бытиях, происходивших в тот год в Прикамье, повествует Лав-
рентьевская летопись: «В лето 6744 (1236 г.)... тое же осени
приидоша от восточные страны в Болгарьскую землю безбож-
нии татары и взяша славный великий город Болгарьский, и из-
бита оружьем от старца и до унаго и до сущаго младенца, и взя-
ша товаров множество, а город их пожогша огнем, и всю землю
их плениша» [51, с. 42]. В то время, когда «самый яростный из
„железных псов“ Чингисхана» [27, с. 58] творил свое кровавое,
но победное для монголов дело, царевичи пользовались момен-
том, дабы запечатлеться для истории в триумфальных реляциях.
И это их право, ибо они — царевичи.
Рассматривая 1236 год как год начала Великого западного
похода, принесшего с собой величайшую в истории Восточной
и Центральной Европы трагедию для народов, там обитаю-
щих, исследователи упускают из виду произошедшее в том же
году событие, не соответствующее устоявшимся представлени-
ям о Монгольской империи и способах ее существования. Из
«Юань Ши» (цзюань 2): «Весной в начальной луне года бинь-
шэнь (9 февраля — 8 марта 1236 г.). Был дан высочайший
указ напечатать бумажные ассигнации (,,цзяо-чао“) и пустить
их в обращение» [12, с. 171]. Остается только развести руками:
получается, что на одной стороне континента подданные Угэдэя
255
СуЪэдэй. Всадник, покорявший вселенную
-----------------Г^о Q^J - - ------- —- —
сосредоточение монгольских войск
осенью 1236 и осенью 1237 г.
сражение с булгарами
(осень 1236 г.)
направление движения главных сил
монголов (1236-1237 гг.)
действия отдельных туменов
и «облавных» отрядов (1236-123Лгг.)
сбор всех монгольских войск летом
1237 г. в нижнем течении Дона
и состоявшийся там курултай.
Вторжение монголов в Восточную Европу (1236-1237 гг.)
256
СуЪэдэй. всадник, покорявший вселенную
- - ' ---- -------------Ufi--- - --
ходят по локоть в крови, а на другой совершается экономичес-
кая реформа ’, о которой в Европе задумаются лишь через века* 2 *.
Эти факты и по сей день заставляют, с одной стороны, ужасать-
ся, а с другой — восхищаться феноменом созданного Чингисха-
ном государства.
Но вернемся в земли булгар, которые были разгромлены,
а города их разрушены, после чего, по словам Рашид ад-Дина,
«пришли тамошние вожди Баян и Джику, изъявили царевичам
(курсив мой. — В. 3.) покорность, были щедро одарены и вер-
нулись обратно» [38, с. 406]. Тогда же, зимой 1237 года, был
собран очередной совет «принцев» и «эмиров», на котором бы-
ло решено, что каждый из царевичей пойдет «со своим войском
облавой, устраивая сражения и занимая попавшиеся им по пути
области» | 38, с. 407 J. Началась крупнейшая из подобных об-
лав, южный ее фланг упирался в Кавказ, а северный достигал
р. Вятки. Целью северной группировки было приведение к по-
корности финно-угорских племен — мокшей, буртасов, сува-
ров1 и вотяков4 [6, с. 351], из «порфирородных», воевавших на
том направлении, там присутствовали «сыновья Джучи — Ба-
гу, Орда и Берке, сын Угедей-каапа — Кадан, внук Чагатая —
Бури и сын Чингиз-хана — Кулкан» [38, с. 4—7]. Связующим
звеном всей этой гигантской удавки являлся Субэдэй, который
направился на правобережье Итиля в пределы Дешт-и-Кипчак.
«Весной 1237 года монгольские войска под предводительством
Субэдея двинулись в прикаспийские степи и развернулись ши-
рокой облавой на половцев» [27, с. 58].
Заимствованная у китайцев.
2 В России ассигнации появились лишь в XVIII веке, во времена правления
Екатерины II.
1 Сувары — предки чувашей. См.: Храпачевский Р. И. Военная держава Чин-
гисхана. С. 251.
4 Во 1 яки предки удмуртов. Там же. С. 351.
156 9
257
др*» СцЬздэй. Осадите, нскорябшнй бсслсннцю
-----.---—-------- ---4>уО-С\О---GyO-- --------------
В конце лета 1237 года оба фланга орды, проделав свою кро-
вавую работу, «соединились в нижнем течении Дона» [27, с. 58],
где осенью «все находившиеся там царевичи устроили курилтай»
[38, С. 407], на котором, скорее всего, и было принято решение
поставить Бату джихангиром над всем войском [27, с. 58], но
главное — о том, что чипгисиды «по общему согласию пошли
войной на русских» [38, с. 407 ]. «Поскольку Субедей намеревал-
ся продолжить поход далеко на запад, в киевские земли, а затем
Венгрию, он должен был обеспечить безопасность своего северно-
го фланга для будущих операций. Это делало уничтожение власти
северорусских князей предпосылкой успеха всей дальнейшей экс-
пансии на запад. Как ни кажется парадоксальным для современно-
го читателя, но... Субедей рекомендовал зиму, как наилучший пе-
риод военных операций в Северной Руси» [24, с. 58]. Выше уже
говорилось о боевых качествах монгольских воинов, закаленных
суровым климатом Центральной Азии, и о монгольской лошади,
привычной к жесточайшим морозам, поэтому Субэдэй «основным
преимуществом зимней кампании» видел «то, что многочисленные
реки и озера Северной Руси покрыты льдом, что облегчало опе-
рации захватчиков» [24, с. 58]. Замерзшие реки превращались
в ледовые дороги, а все русские города стояли на реках-дорогах.
Существует мнение, что Субэдэй «...в сущности, ничем не
рисковал, напав поздней осенью 1237 года на северо-восточную
Русь. Он понимал — лишь объединенные силы всех русских зе-
мель смогут... противостоять воинству, но... однако точно знал
(курсив В. А. Чивилихина. — В. 3.), что не встретит их, а раз-
громит поодиночке» [И, с. 98—99]. Действительно, Субэдэй
никогда не отказывал себе в удовольствии бить врагов порознь.
И наконец, в той ситуации, которая возникла к осени 1237 года,
война была абсолютно неизбежна независимо от того, кто бы
ни сидел на великокняжеском столе во Владимире или Киеве,
будь то Всеволод Большое Гнездо либо Владимир Мономах.
Столкновение обязательно произошло бы. Ходят споры о том,
258
СцЪэдэй. Всадник, покорявший вешенную
------------- ----- OjO CyU - • -GyO-- - -- ---
кто победил бы, напади монголы столетием раньше или позже,
но, анализируя образцы монгольской дипломатии и действия
их полководцев, можно с уверенностью утверждать, что удару
орды не смогли бы противостоять ни Святослав, ни оба Вла-
димира, ни п(>очие... Вопрос заключался бы лишь во времени
завоевания. Примером тому Китай, вначале Цзинь и Си Ся,
затем Сун, и это притом, что население тогдашней Поднебесной
превосходило население Руси не в один десяток раз.
Наконец, армия вторжения была весьма внушительна
в своем подушном составе. По предположительной оценке
А. Н. Кирпичникова, «...в сражении с войсками русских кня-
жеств и в операциях по захвату городов они (монголы. — В. 3.)
обладали 10—30-кратным численным перевесом. Даже объеди-
ненное войско нескольких земель не могло противостоять такой
армаде...» [58, с. 5]. По поводу численности армий, имевшихся
в распоряжении Субэдэя и Бату зимой 1237-1238 годов, мож-
но погрязнуть в бесконечных спорах, но, скорее всего, на Русь
тогда ворвалось до 8—9 туменов монгольского войска, в кото-
ром количество тяжеловооруженных всадников и воинов, имев-
ших надежный защитный доспех, было гораздо больше, чем во
времена битвы на Калке. И это немудрено, так как монголами
были захвачены арсеналы всех поверженных ими государств,
на них работали оружейные мастерские Китая, Средней Азии.
Подготовив для вторжения на Русь очень значительные силы,
Субэдэй преследовал еще одну цель: ему необходимо было по-
казать несметность монгольских армий, тем самым деморализуя
и устрашая как правящие круги, так и все население страны.
И это войско, разбитое на части, было направлено холодным
разумом да-цзяна в разные части земель, подвергшихся нашест-
вию, что не создало эффекта самопоглощения, который погубил
на бескрайних просторах России великую армию Наполеона.
Наконец, необходимо затронуть очень модную ныне тему,
что монголы пришли на Русь чуть ли не как в гости. Ну погра-
259
били, ну сожгли, ну забили телами нескольких десятков жите-
лей колодец в Ярославле, обнаруженный во времена археологи-
ческих раскопок в 2007 году, а так ничего, хлебом и солью их
встречали... Поразительно, как легко трансформируются поня-
тия некоторых ученых и неученых о том нашествии. Надо раз
и навсегда уяснить, что это вторжение было самым ужасным
и жестоким в сравнении с другими, которые бывали на Руси
и в славянском мире до того. Не будем идеализировать русско-
го человека XII—XIII века, что ни говори — «глухое средневе-
ковье». Однако во времена расцвета мономашичей 1 в резуль-
тате усобицы, когда один удельный князь был ослеплен, в том
«мрачном» средневековом русском обществе это вызвало волну
протеста. Что мы, ромеи, что ли? Теперь представьте ужас,
гнев и возмущение, охватившие жителей одного из осажденных
монголами городов, наблюдавших со стен за тем, как варвары
расчленяют человеческие трупы и в огромных котлах вытапли-
вают из них жир, являвшийся хорошей зажигательной смесью
[11, с. 488]... Сказать нечего, кроме одного, скорее всего, этот
способ подсказали тем варварам суперцивилизованные китай-
цы, а как известно, монголы жадно впитывали технологические
достижения, помогающие им решать проблемы, возникающие
в период боевых действий.
После монгольского погрома Руси в XIII веке, через сто-
летия в России будут совершены страшные злодеяния, к ним,
несомненно, относятся эпоха Ивана IV Грозного, «смутное вре-
мя», многочисленные «пугачевщины», революции или нашес-
твие фашистов. Но то монгольское вторжение по своей жес-
токости и последствиям впервые разделило историю России на
две части — «до» и «после» 1 2. После того как Азия, ведомая
1 XII век.
2 Крещение Руси князем Владимиром 1 Святым также можно отнеезн к раз-
межеванию нюх. Но крещение являлось событием в высшей степени ду-
ховным и политическим.
260
------------ ---СуО-СуО--Суч> —---- — - -
Бату и Субэдэем, пришла на Русь, через огонь и кровь нача-
ло осуществляться практическое слияние двух частей материка,
приведшее к появлению государства, которое одним своим кон-
цом упирается в Атлантику, а другим — в Тихий океан.
ГЛАВА ПЯТАЯ
СЛОВО О ПОГИБЕЛИ...
«И в те дни, — от великого Ярослава, и до Владимира, и до
нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя Владимир-
ского, — обрушилась беда на христиан» [41, с. 131]. Считается,
что эти строки из замечательного образца древнерусской ли-
тературы — «Слове о погибели Русской земли», от которого
до нас дошла лишь незначительная часть, относятся и написаны
«по поводу одного из вторжений монголов — 1223 или 1238 г.»
[5, с. 434] и лишний раз подтверждают, что то была настоя-
щая беда для, казалось бы, монолитного в недалеком прошлом
государства. Беда, которая не привела к погибели Руси в бук-
вальном смысле того слова, но беда, перевернувшая обустроен-
ный ход истории, изменившая уклад жизни, мировосприятие,
психологию и мироощущение русских людей. 11осле памятных
событий 1237—1240 годов Золотая Киевская Русь погибла, но
погибла не для того, чтобы кануть в Лету времени, а для то-
го, чтобы, пройдя сквозь столетия ненависти и междоусобной
вражды, переродиться в Русь Святую, Русь, которая в конце
концов вместила в себя огромное евразийское пространство.
О том «батыевом» нашествии написано столь много, что
лишь перечень источников и научных трудов, больших и малых,
составил бы солидный фолиант. 11роходили и уходили, сменяя
друг друга, поколения ученых, среди которых были настоящие
титаны и патриархи своего дела, выдвигались, казалось бы, не-
261
оспоримые и незыблемые догмы, но и по сию пору не прекра-
щаются споры о том, почему, как и зачем монгольская конница
прокатилась, подобно лавине, по русским княжествам. То ли
азиаты случайно забрели на северо-восток Европы, то ли их
спровоцировали на войну сами русичи [47, с. 115], то ли при-
шельцы помогали одному владетелю супроть другого и т. д.
Но обратимся к основоположнику русской исторической на-
уки. Н. М. Карамзин пишет о том, что к 1237 году «татары уже
искали в России не друзей, как прежде (курсив мой. — В. 3.),
но данников и рабов» [47, с. 396], и что бы ни публиковалось
в научной литературе позднее на тему Вторжения, вышеуказан-
ные строки, начертанные две сотни лет тому назад, как никакие
другие, точно отражают истинное положение вещей. Русская
поэтесса Н. П. Кончаловская всего в нескольких четверости-
шиях обозначила весь глубокий драматизм той эпохи:
Был страшный век, когда монголы
На Русь лавиною пошли,
В осенний день по степи голой
Топча сухие ковыли.
И скрип колес, и свист нагайки,
И рёв быков, и плач детей,
И птиц испуганные стайки
Из-под копыт у лошадей...
Так шла чудовищным потоком
На Русь монгольская орда
В одном стремлении жестоком
Сжигать и грабить города.
[53, с. 11].
Поздней осенью 1237 года огромная по любым меркам ази-
атская армада сосредоточилась на границах Северо-Восточной
262
Сл/Ьэдэн. Re ад ни к, поыр&бший йсшннцю
------—-------------Суч>-- С^> ---------------- ---- *4^^
Руси, по свидетельству Юлиана, завоеватели двигались тремя
колоннами [46, с. 136]. В тылу, в еще неспокойных половец-
ких степях, был оставлен обсервационный корпус, скорее всего,
под командованием Кукдая. На острие главного удара монголов
лежала Рязань. В. А. Чивилихин в своем исследовании делает
упор на то, что орда напала внезапно, что ее никто не ждал. «Нео-
жиданность набега — вот главный козырь Субудая... Субудай,
набирая скорость, обошел с юга, лесостепью, заболоченные ме-
щерские дебри и устремился к Рязани, свалившись воистину,
как снег на голову, а точнее, как ночной тать из лесу» [И, с. 92].
Насчет татя, это верно, а вот относительно того, что русские
князья не ведали о том, что творится у них на границах, можно
усомниться. Великому князю Владимирскому Юрию Всеволо-
довичу были известны в мельчайших подробностях все действия
монголов начиная со второй волны нашествия в Дешт-и-Кипчак
и Прикамье, т. е. с 1229 года. В 1232 году Юрий отверг пред-
ложение правителя Волжской Булгарии о совместных действиях
против захватчиков [25, с. 217], а после того, как гордое му-
сульманское государство пало, уже сам, через Юлиана, пытался
связаться с венгерским королем Белой IV, ища с ним союза, но
на западе «помогать русским не нашлось охотников» [27, с. 57].
Да что там венгры, они далеко, — сами русские князья, может
быть, даже и желали помочь друг другу, ио не сделали этого
то ли ио причине бездорожья или же по злому умыслу, а может
быть, от переоценки собственных сил.
Пересказывать сотни раз описанные в научной и художест-
венной литературе события осени — зимы — весны 1237 —
1238 годов в подробностях не имеет смысла, как не имеет смыс-
ла и вдаваться в бесконечные дискуссии на тему «монгольского
погрома». Однако важно отметить, что блицкриг с востока в ту
морозную зиму был обеспечен, естественно, кроме численности,
организации и выучки монгольского войска еще и другими фак-
торами. Во-первых, относительной слабостью подавляющего
263
Судэдэй. Всадник, покорявший бешенную
города Северо-Восточной Руси,
движение объединенных сил Батыя
(от Рязани до Владимира)
направление движения отдельных
монголо-татарских отрядов
в феврале 1238 г.
1238 — место и дата битвы
захваченные монголе татарами
во время нашествия 1238 г.
Монгольский погром (1237-1238 гг.) [46, с. 145]
264
СиЬздэц. 'Ксадннк, покорявший вселенную ^j|
----- --------Cyu> С‘|О --- — ------- ------
большинства фортификационных сооружений, существовавших
тогда на Руси. «Города были в основном деревянные, они го-
рели просто замечательно» [54, с. 221]. Во-вторых, главный
противник монголов, Великий князь Юрий Всеволодович, так
и не понял, какой страшный враг перед ним, «еще жила в князе
убежденность, что „и не было такого ни при прадедах, ни при
дяде, ни при отце, чтоб кто-нибудь вошел ратью в сильную зем-
лю Суздальскую и вышел из нее цел“» [27, с. 64]. В результате
самонадеянность Юрия привела его самого и земли, им управ-
ляемые, к трагическому финалу. В-третьих, это достаточно
спорный, но требующий к себе внимания элемент внешней по-
литики, проводимой частью владетелей земли Русской. Скорее
всего, родной брат Великого князя Ярослав Всеволодович начал
переговоры с захватчиками, из чего можно сделать вывод о том,
что сотрудничество между сторонами «по аналогии с политикой
монголов в других странах... началось во время, а не сразу по-
сле нашествия» (курсив О. Б. Широкого. — В. З.)[56, С. 14].
Ярослав, преследуя узкие династические цели, обеспечил тем
самым не только главенство своего рода на Руси на предстоя-
щие два с половиной века, но так или иначе «помог» монголам
покинуть пределы опустошаемой страны весной 1238 года и из-
бежать еще большего кровопролития.
[оворя об участии Субэдэя в том походе на Русь, можно до-
пустить, что, организовав и спланировав действия монгольского
войска, он до поры до времени оставался в тени Бату и прочих
царевичей, выполняя роль «начальника штаба», отслеживая
и направляя тумены, которые по мере проникновения вглубь
Владимиро-Суздальской земли, разделившись, выполняли его
установки. Кроме того, через «канцелярию» Субэдэя осущест-
влялась связь и переписка с Каракорумом, именно сюда в пер-
вую очередь скакали гонцы, именно здесь проистекала дипло-
матия, которой он ведал. А кто кроме него?
265
СиЬэдэй. Всадник, пакарябишй бселенную
—I-------------Cys> CyJ--СуЭ- -------------
В то время, когда Субэдэй занимался организацией всего
дела, «принцы крови», опьяненные собственной значимостью
и тем, что им доверили командование, брали города и городки
русских, собирая лавры победи гелей, не сравнивая взятые ими
укрепления с крепостями чжурчженей или тангутов. Царевичи
упивались победами, забывая о подавляющем численном превос-
ходстве над противником, которое кто-то им обеспечил. Инте-
ресно, как бы повели себя эти «принцы», оказавшись в чистом
поле один на один с врагом, имеющим перевес в силах в два-
три раза, как, например, на Иргизе, в Когманской долине или
на Калке? Ио главная проблема в среде потомков Потрясителя
вселенной, которую Субэдэй так и не смог одолеть, заключалась
в том, что чингисиды, воюя вместе, умудрились перессориться
между собой. Стоит присмотреться к их стае в период погрома
Руси, и становится очевидным, что именно тогда в кругу на-
следников Основателя появилось несколько враждебных друг
другу группировок, соперничество между которыми и личная
неприязнь их лидеров привели в конце концов к расколу импе-
рии, которую создал Чингисхан. В первую очередь это вражда
джучидов с отпрысками Угэдэя и Чагатая, между Бату и Бер-
ке с одной стороны и Гуюком с Бури с другой. Но открытое их
столкновение — дело хотя и недалекого, но будущего, а пока
орда, предав огню Рязанское княжество, подошла к Коломне, за
ней лежали земли Великого князя. Именно под Коломной про-
изошло сражение, определившее весь ход дальнейшей кампании.
По логике вещей Юрий Всеволодович должен был «беречь
живую силу, употребить свое войско для защиты городов, на-
носить внезапные удары подобно рязанскому боярину и витязю
Евпатию Коловрату, уклоняясь от битв и сражений в открытом
поле» [27, с. 64]. Тем не менее силы, собранные и прислан-
ные Великим князем навстречу монголам, были значительны.
Здесь были владимирские полки, ведомые его сыном Всево-
лодом. «Кроме владимирской рати к Коломне подошли остат-
266
СуоэЪэй. Всадник, покорявший вселенную ^j|
’ ’ --- —-СуО* Су> CV-> -------- ---------------
ки рязанских полков во главе с князем Романом Игоревичем.
Суздальский летописец сообщает даже, что к Коломне пришла
новгородская рать: „...и Новгородци съ своими вой из Влади-
меря противу Татаромь". Кроме того, в состав русской рати...
входили полки ряда княжеств и городов: пронские, московские
и др.» [47, с. 146]. Одним словом, воинство внушительное —
достигавшее 20—30 тысяч человек. Но только этого и нужно
было Субэдэю, который и не взял, и не сжег Коломны, дабы
не отпугнуть ее страшными руинами противника. Находясь на
территории завоевываемого государства, он искал генерального
сражения, которое должно было решить все. Примером столь
же удачной стратегии могут служить победы Александра Маке-
донского при 1авгамелах, Чингисхана при Е-ху-лине, Наполеона
на полях Аустерлица. Конечно, масштаб столкновения у Колом-
ны скромнее, но задачи, поставленные великими полководцами
в каждом из упомянутых случаев, можно считать идентичными.
О значимости битвы у Коломны для самих монголов свидетель-
ствует тот факт, что там присутствовали «Бату, Орда, Гуюк-хан,
Менгу-каан1, Кулкан, Кадан и Бури» [38, с. 407]. Следова-
тельно, Субэдэем было сконцентрировано в одном месте почти
нее войско вторжения — 60—70 тысяч воинов.
Сражение произошло 10 — 12 января, и то, что оно продол-
жалось несколько дней 16, с. 360], лишний раз доказывает мно-
гочисленность русских полков и то, что в их состав входили дру-
жины, состоящие из воинов, для которых война была ремеслом.
«Бысть сеча велика» (Лаврентьевская и Суздальская летопи-
си), «бишася крепко» (Новгородская I и Тверская летописи),
«ту у Коломны бысть им бой крепок» (Львовская летопись)
| 46, с. 146]. Красноречивейшим подтверждением достаточно
умелого и ожесточенного сопротивления русских монголам яв-
ляется гибель в той битве младшего сына Чингисхана Кулкана,
Мункэ, сын Толуя.
267
смерть которого сама по себе была чрезвычайным для монголов
событием, сравнимым лишь со смертью отца Бури Мутагена
во время войны с хорезмшахом. Но Мутаген был лишь внуком
Чингисхана, хотя и любимым... Потеря Кулкана, самого вы-
сокопоставленного из чингисидов по своему происхождению,
который согласно обычаям монгольских полководцев должен
находиться в тылу своих войск, «указывает на возможный удар
русской тяжелой кавалерии» [6, с. 360], который сопровождал-
ся «нарушением боевого порядка и глубоким прорывом» [46,
с. 147 ] этой самой кавалерии в пос троениях монголов. Но силы
были неравны, и хотя «русские воины „бишася крепко и бысть
сеча велика“... после ожесточенного боя... монголо-татары...
смяли владимирские полки и „погнаша их"» 146, с. 1471. Погиб
рязанский князь Роман и владимирский воевода Еремей, а Все-
волод с малой дружиной ушел во Владимир.
Бату, Субэдэй и прочие могли быть довольны проведенным
сражением за одним исключением — погиб Кулкан. Когда-то
Чингисхан, мстя за смерть Мутагена, по взятии Бамиана при-
казал умертвить не только жителей, но и всех домашних живот-
ных, включая собак и кошек. Исходя из того, не трудно дога-
даться, какую участь, вдохновленные тем страшным примером,
уготовили завоеватели русичам.
Испепелив Коломну, главные силы монголов вторглись в ве-
ликое Владимиро-Суздальское княжество, государство, могу-
щее конкурировать с любым из европейских королевств во всех
областях, которых те достигли — как в системе экономики, так
и в культурной и военной сферах. На пути захватчиков лежала
Москва, которая была захвачена 20 января 1238 года, причем
там был пленен, а впоследствии убит сын Юрия — Владимир,
а воевода Филипп Нянка погиб, «царь же Батый жива его взя-
та, разсече его по частям и разбросаша по нолю» [56, с. 174]
1 Одна из версий гибели Филиппа Нянки.
268
Ci/Ьэдэи. 'Всадник, покорлбшнй вселенную
I 1осле Москвы печальная участь ожидала и стольный град Вла-
димир, и многие другие города. Вот некоторые из них — Суз-
даль, Стародуб, Городец, Переяславль-Залесский, Кснятин,
Кашин, Дмитров... Вступать в дискуссии о том, что какие-то
города раскрывали ворота и сдавались без боя, не имеет смысла,
как не имеют смысла и рассуждения о том, что монголы щадили
церкви, монас тыри и их обитателей. Церкви и монастыри под-
вергались такому же безжалостному разорению, как и те города
и местности, в которых они находились. В одной лишь Лаврен-
тьевской летописи масса тому примеров.
Между тем, подойдя к Владимиру, «...Субэдэй... отправил
отдельный корпус, который взял и сжег Суздаль в промежутке
между 4 и 6 февраля, так как 6 или 7 февраля этот отряд уже
вернулся к Владимиру» [6, с. 363 — 364], который был взят «во
второй половине дня 7 февраля 1238 г.» [6, с. 364]. После за-
хвата с толицы орда разделилась на три-четыре кошуна, один
из них двигался на Стародуб и Городец, другой на Рос тов и Уг-
лич, еще один на Дмитров и Волок-Ламский, основная же масса
войск, ведомая Бату и Субэдэем, последовала на Юрьев- Поль-
ский и далее Переяславль-Залесский.
А где же в это время был Великий князь Юрий Всеволодо-
вич? Он «с небольшой дружиной... поехал... на Волгу... и рас-
положился на реке Сити лагерем» [41, с. 135], посылая оттуда
гонцов и ожидая помощи от своих вассалов и братьев — Ярос-
лава и Святослава. Наблюдается поразительное сходство меж-
ду действиями государей могущественных держав XIII века во
времена столкновения их царств с монголами. Хорезмшах Му-
хаммед бросил Самарканд — бежал, хан половецкий Котян,
завидев только пыль, поднятую вражеской конницей, скрылся
в Венгрии, и вот Юрий Всеволодович «...поехал на Волгу...»,
бросив семью, парод, воинство, столицу. К этому времени Ве-
ликий князь непосредственной опасности для завоевателей не
представлял, но преследование врага до полного уничтожения
269
было законом для полководцев, выходцев из школы Чингисха-
на — Субэдэя. Поэтому на окончательное уничтожение Юрия
и остатков его дружины был направлен корпус под командо-
ванием Бурундая, тот выяснил, где прятался Юрий, и 4 марта
обрушился на «стан русского войска у р. Сить» [6, с. 369]. На-
падение было внезапным, к тому же Юрий Всеволодович даже
не удосужился наладите должное боевое охранение и, несмотря
на отчаянное сопротивление, русские вновь были разгромлены,
Великий князь — убит и обезглавлен, и, скорее всего, его голо-
ву по старому обычаю степняков Бурундай велел подцепить под
хвост своего коня, таская ее на потеху.
В том бою на Сити был пленен ростовский князь Василек
Константинович. Однажды судьба уберегла его от монгольского
аркана и сабли, когда в 1223 году он со своей дружиной направ-
лялся в южнорусские степи, где на Калке случилось сражение
с неведомым племенем. Тогда он не успел, Субэдэй и Джэбэ
уже сделали свое дело, а Василек вернулся на север, продолжая
править своим уделом, не догадываясь, что жизнь все-таки све-
дет его с тем, кто пировал на помосте, под которым задыхались
русские князья. Пленного Василька доставили в ставку Бату,
допрашивали, «принуждая его жить по их обычаю и воевать
на их стороне. Но он не покорился им и не принимал пищи из
рук их... они же, жестоко мучив его, умертвили...» [41, с. 167].
Летописец передает одну из последних фраз, произнесенную
Васильком: «...предвижу, что обо мне останется славная па-
мять, потому что молодая моя жизнь от железа погибает...» [41,
с. 143]. Вот такие они были, русские князья, готовые целовать
крест, а на следующий день от к рестоцелования отказаться, на-
блюдать за тем, как соседа грабят и жгут, раздумывая при этом,
кому помочь — соседу или грабителям, хлебосольствовать на
пирах с боярами и ближней дружиной, а на полюдье выбивать
дани безжалостно и кровавить мечи о соплеменников в беско-
нечных усобицах.
270
СуЪэдэн. 'Ксадник, покорявший бешенную
- ----"------ -<у»>-----Cys> <?,О---* --— --------
He все князья на Руси были готовы, подобно Васильку, по-
гибнуть, не пытаясь договориться с жестокими завоевателями,
и не обязательно их в этом винить. Уже Ярослав Всеволодо-
вич, примеряя корону убиенного на Сити брата Юрия, посылал
к Субэдэю послов проведать, «что там нужно этим татаровьям».
Уже сын Ярослава — Александр, выехав со своими молодца-
ми к Селигерскому пути, наблюдал за передовыми разъездами
монголов, поражаясь тому, как ловко и далеко мечут они стре-
лы. Александра тогда еще не прозвали Невским...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ИГНАЧ-КРЕСТ И «ЗЛЫЕ ГОРОДА»
В то время когда Бурундай исполнял возложенную на него
почетную миссию по преследованию и уничтожению владимир-
ского князя, Бату, а вместе с ним Субэдэй и несколько чинги-
сидов с главными силами орды подошли к Переяславлю-Залес-
скому. Этот город они «взяли сообща в пять дней» [38, с. 407],
после чего был устроен очередной совет, на котором было ре-
шено «идти тумана.ми облавой и всякий город, область и кре-
пость, которые им встретятся [на пути] брать и разрушать» [38,
с. 407]. Решение об облаве касалось всех монгольских войск,
действовавших автономно в разных частях Руси и разделенных
сотнями километров заснеженных пространс тв. Надо полагать,
что там, у Переяславля, Субэдэем была предложена и начала
реализовываться программа завершения первого этапа войны.
Уже тогда им был намечен сбор всех монгольских корпусов где-
то в северной части Черниговского княжества и был опреде-
лен непосредственно город или местность, в пределах которых
должно было произойти это соединение. Гак или иначе, но это
случилось под Козельском.
271
покорявший вселенную
C if д эд эн.
'Бсадник,
-с^>
Для реализации согласованных действий по обеспечению
облавы требовалось время, пока доскачут посыльные, пока ту-
мены развернутся, тем более что некоторые царевичи скрипя
зубами исполняли распоряжения Бату, поэтому у того появи-
лась возможность для продвижения на северо-запад, где лежа-
ла Новгородская земля, ткнуть которую монгольским копьем
ему не терпелось. В то время когда основное войско «разбира-
лось» с Тверью, один из отрядов, выделенных Бату, подошел
к Торжку, городу, который принадлежал Господину Великому
Новгороду. «Город Торск был окружен, во не взят» [12, с. 231].
Составители «Юань ш и», говоря о Тереке, именуют его еще
«Ту-ли-си-гэ» [6, С. 503], и не обязательно, что под этим на-
именованием скрывается название именно 1оржка. Вполне воз-
можно, что под Тбрском (Ту-ли-си-гэ) еще подразумеваются
и Козельск, (Кисель Иске) по Рашид ад-Дину [38, с. 433],
иТорческ1, иТурск* 2. Эти города объединяет схожая судьба.
Они были уничтожены монголами после упорного сопротивле-
ния их защитников. Особо это касается первых двух: Торжок
держался две недели, Козельск — семь. Поэтому понятия Тор-
жок, Торческ, Козельск слились у биографов Субэдэя воедино
ввиду практически легендарных для авторов лечжуаня собы-
тий, далеких от них и по расстоянию, а главное — во времени
(как известно, «Юань Ши» была составлена в 1368 году).
Кроме всего, Субэдэй самолично руководил взятием 1орческа
в 1240 году, в чем, возможно, и причина накладок, совершен-
ных его биографами.
На завершающем этапе похода 1237-1238 годов у руко-
водства армии вторжения возникла острая необходимость в цен-
трализации военной власти.-Это связано как с осадой и взятием
* Торчсск находился в 38 км от г. Белая Церковь. См.: Храпачсвский Р. П. Во-
енная держава Чингисхана. С. 384.
2 Турск в Малой Польше. См.: Почекаев Р. К). Батый. Хан, который не был
ханом. М.: ACT, ACT Москва; СПб.: Еврашя. 2006. С. 124.
272
СиЬэдэй. всадник, нокорябтии бсслснш/ю ^j|
- —— -—------------------CyQ---— ----------------
«злых городов», так и возвращением монголов в Дешт-и- Кип-
чак, т. е. выводом войск. Чингисиды, рьяно взявшиеся за унич-
тожение деревянных городов русских, под Пэржком и Козель-
ском оказались в ситуации, которая требовала от них не только
пьяной бравады и безумной храбрости (как в случае с Мункэ,
который «совершал богатырские подвиги» [38, с. 407], напри-
мер, при штурме Рязани «самолично сражался в рукопашной»
[12, с. 181]), но и точно выверенных полководческих действий,
позволяющих с минимальными потерями завершить этот кро-
вавый набег. Никто, кроме Субэдэя, на такое способен не был.
Как только Бату стало ясно, что у Торжка происходит за-
минка, он «подал доклад [каану], [чтобы] прислали Субэдэя ру-
ководить сражением» 112, С. 231]. Эта короткая фраза лишний
раз подтверждает, что Субэдэй, находясь рядом с Бату и дру-
гими царевичами, имел особое в их среде положение. А вот факт
того, что Бату, являясь самой весомой фигурой среди чингиси-
дов в том походе, обращается к Угэдэю с просьбой о назначе-
нии «свирепого пса» руководить сражением, свидетельствует
о непосредственном подчинении Субэдэя Великому каану, а не
джихангиру. Кроме того, Ба гу преследовал еще одну цель. Аб-
солютно ясно, что, посылая гонца в Монголию (было нереально
дождаться быстрого ответа, но факта отправки было достаточ-
но), джучид передавал Субэдэю не только руководство войска-
ми, но и всю полноту ответственности за предприятие в целом.
Царевичи, побаловавшись с «игрушкой» под названием мон-
гольское войско, до поры до времени отложили ее, наблюдая,
как сподвижник их великого деда разбирается с ситуацией.
Осада Горжка, начавшаяся 22 февраля, закончилась его
падением 5 марта 1238 года [46, с. 164—165]. «[Субэдэй]
в одном сражении захватил Юрия-бана, выдвинулся вперед,
атаковал Торск и за три дня овладел им...» [12, с. 231]. Взя-
тие этого торгового центра (само название говорит за себя) бы-
ло достаточно важным для монголов, здесь они, по-видимому
СцЬэдэй. Исадннк, покорявший вселенную
(и в этом можно согласиться с В. А. Чивилихиным), пополнили
свои запасы продовольствия и фуража 111, с. 185]. Субэдэй же
«еще до взятия города выслал, по своему обыкновению, вперед
разведку и, быть может, авангардный отряд» [И, с. 185] , и на-
чалось движение орды в сторону Новгорода.
Монголы, не дойдя 150-200 километров до столицы вече-
вой республики, повернули назад, отказавшись от захвата бо-
гатейшего города Европы. I 1очему? Вопросов и ответов мно-
жество. «Выдающийся русский историк С. М. Соловьев писал:
„Не дошедши ста верст до Новгорода, остановились, боясь, по
некоторым известиям, приближения весеннего времени, раз-
лива рек, таяния болот, и пошли к юго-востоку в степь"» [27,
с. 66—67]. Долгие десятилетия никто и не думал оспаривать эту
мысль, утвержденную затем В. Яном в замечательном для свое-
го времени романе. Затем в историческую науку пришло новое
видение этой проблемы, были выдвинуты предположения, что
1) силы монголов были подорваны произошедшими боевыми
действиями; 2) Ба гу не желал разрушать богатый город, взимае-
мые с которого дани впоследствии будут важной составляющей
пос туплений в казну его улуса; 3) причиной стали противоречия,
возникшие среди чингисидов; 4) опасения монголов перед силь-
ной новгородской ратью, так как войска самого агрессора были
рассредоточены; 5) тайный договор Ярослава Всеволодовича
с захватчиками и огромные откупные, предоставленные им и нов-
городцами монголам. Все эти версии, как и многие другие, име-
ют право как на отдельное, так и на совместное существование.
Но возможен еще один вариант событий, и в его основу
можно положить действия Субэдэя в Китае во время последней
войны с Цзинь. Вспомним о том, как он не стал ломать копья
с чжурчженями за Тунгуань и, не потеряв у ее стен ни одного вои-
на, сумел изолировать там, исключив из боевых действий, сто-
тысячную армию Вэньян Хэды. Та цзиньская армия просто не
осмелилась впоследствии выйти из горных местностей на опера-
274
тивный просмотр и дать бой монголам. Та же картина видна и на
Руси, с тем только отличием, что господа новгородцы и князь
Ярослав не только не выступили против врага, который, по сути,
уже попирал их земли, но и, по мнению Лин фон 11аля, согла-
сились платить, «а для монголов это считалось знаком полного
подчинения» [54, с. 224]. Кроме того, возможно, что Субэдэй,
разрабатывая план вторжения в Северо-Восточную Русь, во-
обще не планировал взятие Новгорода при любом раскладе, так
как основной задачей Великого западного похода на этом этане
было полное подчинение Дешт-и-Кипчак, а не выход к Балтике.
1бворя о действиях монголов на Селигерском пути, можно
также предположить, что Бату и Субэдэй сами лично не дошли
до легендарного Игнач-креста, оставаясь в районе истоков Ити-
ля (Волги), а в направлении Новгорода двигались отряды, пре-
следовавшие бежавших из захваченного ими Торжка. Выпол-
нив возложенную на него задачу, авангард орды, обогнув озеро
Селигер, вернулся к главному войску, которое, в свою очередь,
направлялось на юго-восток к тому месту, где все соединения,
участвовавшие в походе, должны были после обусловленной об-
лавы встретиться. Этим местом стали окрестности Козельска.
Козельск, являвшийся пограничным городом Черниговского
княжества, «был хорошо защищен, причем не только оборони-
тельными сооружениями, но и естественными преградами —
реками, болотами, холмами и взгорьями» [47, с. 126]. Однако
главная сила города была в его защитниках. «Жители Козель-
ска, посоветовавшись между собой, решили сами не сдаваться
поганым, но сложить головы свои за христианскую веру» [41,
с. 171]. Оборона Козельска является неоспоримым примером
героизма и самопожертвования'. Она началась в конце марта
1238 года и продолжалась около двух месяцев. Монгольское
1 В декабре 2009 г. Козельску' было присвоено почетное звание «Город воин-
ской славы».
275
войско, расположившись в его окрестностях и приступив к осаде,
в ходе ее постоянно увеличивалось численно. Подходили тысячи
и тумены, участвовавшие в облаве, которая охватила все Влади-
миро-Суздальские земли. Одними из последних к месту сбора
подошли отряды Кадана и Бури [38, с. 407], с их прибытием
задерживаться у Козельска всей степной армаде не было смыс-
ла. Произошел решительный 3-дпевный штурм города, в кото-
ром погибли не только все его защитники и малолетний князь
Василий, утонувший, по свидетельству летописца, в крови, но
и несколько тысяч монголов, включая трех сыновей темников,
тела которых так и не были найдены среди множества трупов
[41, с. 293]. От Козельска, который за ожесточенное сопротив-
ление завоеватели прозвали «злым городом», орда, отягощенная
добычей, хотя и не такой огромной, как в Китае, направилась па
юг. «Здесь в степях между Северным Донцом и Доном распо-
ложились основные кочевья Батыя» [46, С. 171].
Итоги зимней кампании 1237-1238 годов подтвердили эф-
фективность стратегии и тактики, примененной Субэдэем в ее
ходе. Для него это вторжение было хотя и ие второстепенным
в карьере, но отнюдь не главным. Он действовал, как мастер,
знавший свое ремесло, и, раздав инструменты подмастерьям,
лишь направлял их, выступив из тени в самый решающий мо-
мент. Основная цель, которую преследовал спланированный
Субэдэем поход на Русь, была дос тигнута — возможная угро-
за с севера для направляющихся в Дешт-и-Кипчак и далее на
запад монгольских войск устранена. Кроме того, были созданы
все предпосылки для установления над Русью так называемого
«ига», однозначная оценка которому до сих пор не дана.
Необходимо отметить, что.в ходе вторжения весной 1238 го-
да тумены, ведомые Бату и Субэдэем, у озера Селигер достигли
крайней точки продвижения кочевников на северо-запад. Да,
в будущем будут набеги, посольства, наезды баскаков, но тако-
го огромного стенного войска, в котором была бы представлена
276
вся их полководческая элита, подкрепленная знатнейшими чин-
гисидами, здесь больше никогда не появится. Да, в 1281 году,
во время «рати» Кавгадыя и Алчедая, их передовые отряды
грабили и жгли селенья «близъ Новагорода». Да, в 1284 году
сын Невского Дмитрий пришел «с татары» (видимо от Ногая)
«къ Новугороду... многа зла учиниша...» [46, с. 228], но такой
концентрации войск орды в этом регионе, как весной 1238 года,
источники в позднее время не фиксируют.
Когда в начале лета монгольские лошади нагуливали жир,
добравшись до свежего стенного травостоя, Северо-Восточная
Русь с трудом приходила в себя от страшного нашествия. Не-
избежен ли был тот погром? Не проще ли было русичам отку-
питься ввиду неизбежного понижения? Кто его знает. И вооб-
ще, о чем думал погибший на Сити Юрий Всеволодович, когда
на предложение монгольских послов: «Мирись с нами» ответил:
«Славная война лучше постыдного мира» [41, с. 147]. Гордый
был князь. Но, может быть, именно тогда и появилась поговор-
ка: «Худой мир лучше доброй ссоры»?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
КИПЧАКСКИЙ ПОХОД
1оворя о Великом западном походе, выделяя в нем нашест-
вие на Русь и делая акцент на военных действиях, предпринятых
монголами в Польше, Венгрии и прочих странах, большинство
исследователей не уделяет должного внимания событиям, про-
изошедшим в 1238—1240 годах в Поволжье, на Северном Кав-
казе и в собственно половецких степях, являющихся важнейшей
составляющей частью Дешт-и-Кипчак и простирающихся от
Итиля на востоке до Дуная на западе. А ведь это были именно
те земли, на которые претендовали завоеватели, и не с целью
277
Сцоэдэй. Ксадник, покорявший бселсннрю
обложения их данью, как, к примеру, Руси, а для трансфор-
мации этих территорий в административно-военную и хозяйст-
венную часть в составе всей империи и находящуюся в ведении
потомков Джучи. «„Сокровенное сказание" донесло до нас ори-
гинальное монгольское название похода... в Восточную Европу
как „Кипчакский поход", что указывает на кипчаков как основ-
ную цель и основного противника монголов в этом походе» [12,
с. 17]. Если говорить о значимости покорения стран и народов
в экспансионистских планах наследников Чингисхана, главней-
шим в них было безоговорочное подчинение всего степного про-
странства Европы, и уже после этого — поход на дальний запад.
Но, как ни парадоксально, существовала и существует точка
зрения, по которой пребывание завоевателей с 1238 по 1240 го-
ды в Дешт-и-Кипчак являлось чуть ли не временем отдыха
и зализывания ран, полученных ими на Руси. Это совершен-
но неверно, и в данном случае важно выявить потери монголов
во время последнего нашествия. «Возможно, что все потери на
Руси за кампанию 1237/38 г. равнялись потерям под конец ее
у Козельска» [6, с. 184]. Если же учесть, что у «злого города»
монголами было потеряно 4 тысячи воинов, то всего их общие
потери могли составить 8—10 тысяч человек, что равнялось 10 %
от численности войск, задействованных на Руси. Если к туме-
нам, вернувшимся в Дешт-и-Кипчак, добавить обсервационный
корпус Кукдая и отряды, находящиеся на охране коммуникаций,
выясняется, что все монгольское войско, базирующееся в Вос-
точной Европе весной 1238 года, достигало 120 тысяч и не было
ослаблено, а если и нуждалось в передышке, так это для того,
чтобы вволю отпраздновать очередную победу, но главное, при-
вести в надлежащее состояние свою подвижную часть, дав роз-
дых коням на сочных весенних травах.
Войско, созданное Чингисханом, не должно было простаи-
вать, оно жило войной, грабежом и дисциплиной. Без этих грех
составляющих оно существовать не могло.
278
В течение двух-трех лет произошли события, ради кото-
рых и был собственно организован Великий западный поход.
Кровавая степная разборка, начавшаяся в 1222 году, наконец
достигла своей высшей точки, и, как писал Н. М. Карамзин,
«Батый выходил из России единственно для того, чтобы овла-
деть землею половцев» [42, с. 415]. Но говоря о роли Бату во
время начавшейся вендетты, не стоит ее преувеличивать. Мож-
но с уверенностью сказать, что он на некоторое время отошел от
непосредственного участия в боевых действиях монголов между
двумя вторжениями на Русь, передав на пару лет возможность
блеснуть на бранном поле своим братьям — и родным, и двою-
родным [47, с. 127]. Руководство же войсками, которые вели
чингисиды, осуществлял Субэдэй-багатур.
После «доклада» Бату Великому каану, с просьбой назна-
чить Субэдэя руководи ть сражением и приказа Угэдэя: «[Субэ-
дэю]... командовать главной армией» [12, с. 230], необходимо
вспомнить о другой грани таланта этого полководца, которую
в свое время открыл и применил Чингисхан, начиная порабо-
щать тюркские народы, делая при этом ставку на Субэдэя как
главного исполнителя своей воли. Так «только ли военные та-
ланты и эффективность их использования заставляли выбирать
Субэдэя для таких миссий? Видимо, они играли главную роль
в принятии Чингисханом и его преемниками подобных реше-
ний» [6, с. 384], но нельзя забывать о происхождении «сви-
репого пса». Он как «выходец из урянхаев мог ссылаться на
родство с тюркскими племенами, которые, как и урянхаи, бы-
ли когда-то в составе Кимакского каганата» [6, с. 384-385].
Субэдэй, используя этот козырь, еще в 1222 году сумел рассо-
рить алан и половцев. В 1238—1240 годах подобное увещевание
в первую очередь относилось к «черным клобукам» 1 — «своим
поганым», как их именовал русский летописец [6, с. 384]. Но
Черные клобуки («черные шапки») — каракалпаки.
279
СцЬэдэй. &са?н/1Ас, накорябитн вселенную
----------w- - — — —с^> <y> ---
с «черными клобуками», а проще, печенегами, которых когда-
то кипчаки вынудили стать федератами русских князей и ис-
кать их покровительства, Субэдэй начнет разбираться лишь
в 1240 году, а тогда, но выходу в центр половецких степей
в году 1238, им были намечены цели в тех пределах и в зем-
лях, примыкающих к ним. Несколько кошунов, ведомых царе-
вичами, вновь смертоносным катком покатились по просторам
Дешт-и-Кипчак.
Продолжая свою свирепую политику, завоеватели главной
целью, как и прежде, ставили уничтожение половецкой арис-
тократии. Зная об этом, один из влиятельнейших половецких
ханов — Котян — еще в 1237 году, «согласно сведениям вен-
герских источников... обратился к королю Беле с просьбой об
убежище» [8, с. 179]. По возвращении же главной монголь-
ской армии из похода па Русь в 1238 году, Котян в полной мере
ощутил на себе дыхание приближающейся гибели. Он знал, что
Субэдэй не забудет ему попытку организовать сопротивление
монголам 15 лет назад, окончившуюся тогда катастрофой для
русских и половцев на Калке. Поэтому после того, как грозные
тумены пришельцев вновь наполнили собой Великую степь, Ко-
тян с 40-тысячной ордой ушел в Венгрию, надеясь там укрыть-
ся от преследователей. Эта откочевка половцев на Венгерскую
равнину и укрывательство их Белой IV в будущем послужит
одним из поводов для вторжения гуда монголов. Однако нс все
половецкие вожди подобно Котяну бежали на чужбину, были
и те, кто отчаянно сопротивлялся захватчикам. История донесла
до нас имена некоторых из них — Арджумак, Куран-бас, Ка-
паран, Тукара 1 [ 38, с. 407 — 408]. Кто-то из этих «эмиров» был
убит, а кто-то пленен.
1 Рашид ад-Дин определяет Тукару как государя черкесов (Золотая орда в ис-
точниках Т I. Арабские и персидские сочинения. М.: Типография «Наука»,
2003. С. 407 408), являвшихся активными союзниками половцев.
280
СцЬэдэй. Ксадник, покорявший вселенную
--------------------<Y >-<>Л>--------------
- w — граница русских княжеств
* « » — максимальное продвижение монго-
лов на севере Руси зимой - весной
1238 г.
— походы Субэдэя в 1237-1240 гг.
...— походы монголов в 1238-1240 гг.
— места концентрации монгольских
войск в 1237,1240 гг.
— осада Торжка и Козельска в 1238 г.
— восстания народов Поволжья
(1238-1239 гг.)
1 — Булгар, 2 — Н. Новгород, 3 — Городе ц,
4 — Муром, 5 — Рязань, 6 — Владимир,
7 — Козельск, 8 — Новгород-Северский,
9 — Чернигов, 10 — Переяслав, 11 — Киев,
12 — Торжок, 13 — Смоленск, 14 — Судак
Военные действия монголов в Восточной Европе (1237-1240 гг.)
281
Субэдэй. Всадник, покоряьмнй вселенную
----.-. . - —-----. — суд—---------------- -- —---
Самым заметным актом ожесточенного противостояния аг-
рессору были действия султана Бачмана, который «принадлежал
к одной из самых воинственных орд приднепровского объеди-
нения... бурчевмчеи, известных в восточных источниках под
названием бурджоглы» (курсив С. А. Плетневой. — В.З.)
[8, с. 178]. О том, что сопротивление, оказанное Бачманом
монголам было весьма упорным, свидетельствуют не только
восточные авторы Джувейни и Рашид-ад-Дин, но также био-
графы Мункэ и Субэдэя. В цзюани 121 излагается, как Угэдэй,
напутствуя своего полководца перед походом, говорит: «„[Мы]
услышали, что Бачман имеет ловкость и отвагу, Субэдэй тоже
имеет ловкость и отвагу, поэтому сможет победить его“. Вследст-
вие этого дал повеление [Субэдэю] быть в авангарде и сразить-
ся с Бачманом, а затем еще приказал [ему] командовать глав-
ной армией» [12, с. 230]. То, что Субэдэю высочайше было
поручено персонально во главе передовых частей разбираться
с Бачманом, говорит о значимости для монголов операции по его
уничтожению.
Облава, устроенная Субэдэем на потомка хана Боняка
[8, с. 178], вынудила того метаться по всей восточноевропей-
ской степи. В конце концов Бачман был прижат к Каспийскому
морю, возможно, в низовьях Итиля, местности, именуемой ра-
нее Дешт-и-Хазар, и отступать, кроме как скрыться на одном
из прибрежных островов, ему было некуда. Субэдэй в той по-
гоне за Бачманом имел в распоряжении тумены, которые вели
Мункэ и Бучек. Именно эти царевичи и добили султана. Но
вначале были «захвачены жены и дети Бачмана у Каспийского
моря » [12, с. 230] , затем, как излагает «Юань Ши», «Бачман
узнал о приходе Субэдэя, сильно оробел и сбежал в середину
моря» [12, с. 230]. Что это была за «середина моря»? Гак или
иначе, султан был схвачен и доставлен к Мункэ, тот «повелел
ему [Бачману] бить земные поклоны. Бачман сказал так: „Я
являюсь владетелем страны, и разве стал бы любыми путями ис-
282
кать спасения? Мое тело не имеет горба 1 и разве от стояния на
коленях он появится ?“» [12, с. 181]. Затем пленный попросил,
чтобы Мункэ собственноручно убил его, но тот поручил совер-
шить это Бучеку, который разрубил «[Бачмана] на две части»
[38, с. 260].
Уничтожение Бачмана и его союзника «Качир-укулэ, [од-
ного] из эмиров асов» [38, с. 407], которого тоже убили, ни-
как не означало, что пространства Восточной Европы, которые
утюжили монгольские тумены в течение 1236—1238 годов, по-
виновались завоевателям. С севера на юг, от мордовских лесов
и до предгорий Кавказа продолжалась кровопролитная и затяж-
ная война, в результате которой «огромное количество полов-
цев было перебито. Плано Карпини, проезжавший в 40-х годах
XIII века по Дешт-и-Кипчак, писал: «В Комании1 2 мы нашли
многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие на
земле подобно навозу». О том же писал Рубрук, который не ви-
дел в опустевшей «Комании» ничего, «кроме огромного количест-
ва могил команов» [46, с. 172]. Надо полагать, что в 1239 году
половецкое сопротивление от Днепра до Итиля было сломлено,
а лукоморские и дунайско-бужские их объединения были демо-
рализованы известиями с восточных пределов и уходили вслед
за Котяном либо готовы были стать «конюхами» новых хозяев
и служить им.
Центр боевых действий весной того года переместился на
северо-восток, где в Поволжье восстали местные народы —
мордва, мокша и какая-то часть булгар, населявших правобе-
режье Итиля. Тамошние вожди Баян и Джику, которые в хо-
де разгрома Волжской Булгарии в 1236 году изъявили свою
покорность завоевателям, «...опять возмутились. Вторично
послали [туда] Субэдай-бахадура, пока он не захватил [их]»
1 Тут переносное выражение в смысле: «Я не верблюд» (Золотая орда в ис-
точниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 276).
2 Восточноевропейские (половецкие) степи.
283
СдЬэдэй. Всадник, покорявший вселенную
[38, с. 406]. «Тот факт, что военные действия пришлось воз-
главить лично Субэдэй-багатуру, свидетельствует о серьезной
опасности, исходившей от мятежников» [47, с. 129]. Покончив
с восстанием в Поволжье достаточно быст(М), «тумены 1уюка,
Мэнгу, Кадана и Бури... под общим командованием Субэдэя»
[6, с. 375] и не думали покидать пограничные с Русью земли.
В их планы входило очередное вторжение в ее пределы, так, бы-
ли взяты и сожжены города Муром, Гороховец, [ородец и др.
Существует мнение, что эти набеги преследовали, в сущности,
одну лишь цель — грабеж. И это верно, но надо полагать, что
действия монголов против Руси весной — летом 1239 года бы-
ли тщательно спланированы и согласованы по срокам, так как
одновременно с действиями на севере Берке на юге выходит
к Днепру и «3 марта... после недолгой осады был „взять град
Переяславль копьемъ, изби весь“» [46, с. 173]. '! огда же «дру-
гой монголо-татарский отряд опустошил Рязанское княжество:
„Приходиша... Татарове въ Рязань и попленила ю всю**» [46,
с. 172]. При пристальном рассмотрении действий монголов
становится очевидным, что их агрессивные устремления весной
1239 года в лесостепном порубежье ставили главной целью на-
помнить всем о том, кто отныне является истинным хозяином
в регионе, и обезопасить тылы, а главное — добить половцев
и всех тех, кто пытался укрыться вглуби русских земель.
К осени 1239 года монгольские полководцы делали акцент
на активизации боевых действий в Прикубанских степях и пред-
горьях Кавказа, где Кукдай совершал постоянные рейды, край-
ней точкой которых на юго-востоке был Дербент [47, с. 128].
Продержав в напряжении и не дав собраться с силами против-
никам, Кукдай выполнил свою задачу и дождался подхода ос-
новной армии с севера. В данной фазе войны в этом регионе на
первую роль выдвинулся Мункэ, он и возглавил направленные
против асов, алан и черкесов лучшие войска [12, с. 288]. Субэ-
дэй был рядом с ним какое-то непродолжительное время, вы-
2X4
полияя роль советника. Нельзя также исключать возможности
того, что Субэдэй координировал взаимодействие монгольских
армий, находящихся но разные стороны Кавказского хребта.
Именно в то время, когда он и Мункэ усилили давление на его
северных отрогах, другое войско, ведомое Чормаган-нойоном,
сокрушало Армению, Азербайджан и Грузию. Субэдэй, по-
наблюдав, как чингисиды, управляясь с противником, вышли
в ноябре 1239 года к главному городу асов Магасу [12, с. 175],
переместил свою ставку в среднее течение Дона. Его взгляд был
обращен отныне на Южную Русь и далее на запад. Но не толь-
ко нас тупательные планы занимали первого полководца, нужно
было подумать и о тылах, и о привлечении резервов.
1оворя о действиях монголов в Восточной Европе с весны
1238 по лето — осень 1240 годов, нельзя не отметить факт от-
сутствия Бачу в среде военачальников, руководивших боевыми
действиями, а прямое его участие во взятии Чернигова, кото-
рый пал 18 октября 1239 года 146, с. 173] вызывает сомнения,
так как в ученой среде отсутствует единое мнение о том, кто же
возглавлял тот набег. Надо полагать, что Бату «занимался уст-
ройством своего улуса в Поволжье» [47, с. 129], что в той си-
туации было абсолютно верным действием. Многочисленные
царевичи, ведомые Субэдэем и другими полководцами орды
в 1238—1240 годах, согласно учению по государственному уст-
ройству, оставленному им Чингисханом, были задействованы
в подавлении «мятежей» против законной высшей власти Ве-
ликого каана, которая после военной кампании 1236—1237 го-
дов и покорения в ходе ее кипчаков, народов Поволжья и Се-
верного Кавказа распространялась на них в равной степени, как
и на прочих подданных империи, будь то сибирские охотничьи
племена, кочевники Центральной Азии или крестьяне Кореи.
Поэтому Бату, как владетель огромного улуса, не отвлекался
на усмирение восставших, ввиду того высокого положения, ко-
торое занимал. Кроме того, перед ним стояли задачи, выполне-
285
СцЪэдэй. 'Р>с.а1>ник, па!саря.6шцц (теленку
ние которых обеспечивало бы успех дальнейшего похода. Это
к 1240 году в первую очередь касалось увеличения численного
состава монгольской армии.
Субэдэй-багатур, обладавший, как уже говорилось выше,
колоссальным опытом организации степного войска, был в этой
связи для главы дома Джучи просто необходим. Ему предо-
ставили все полномочия для формирования из покоренных на-
родов подразделений, которые должны были усилить войско
вторжения. Из «Юань Ши»: «Субэдэй набрал войско из ха-
бичи... и прочих» [12, с. 231], «...и пятьдесят с лишним человек
[их] це-лянь, которые усердно работали на него» [6, с. 503].
Следует по тексту объяснить, что термин «хабичи» обозна-
чает людей, «подвластных» и находящихся «под феодальным
протекторатом» [6, с. 539], а «це-лянь» являлись племенными
вождями, беками, биями или князьями покоренных народов.
«Хабичи» и «це-лянь» (последних Рашид-ад-Дин именует
еще «кирал» — короли) — «это в первую очередь булгарские,
буртасские, саксинские, башкирские, мордовские и чувашские
князьки с их ополчениями» [6, с. 381]. Собранные воедино, они
представляли из себя значительную силу.
Кроме того, войско завоевателей пополнялось, как и пре-
жде, за счет половцев и асов. Относительно асов и алан можно
сказать, что, оказывая упорное сопротивление монголам, одна
их часть, составляющая племенную верхушку, была обречена на
истребление, другая же перешла на сторону пришельцев, и пред-
ставители ее преданно им служили. «Юань Ши» упоминает их
поименно — Арслан, Асланчин, Илья, Уваш, Николай, Ба-
тур [12, с. 244—246]. Важно отметить, что все перечисленные
выше персоны перешли на сторону монголов именно в период
активизации войны на Северном Кавказе в 1238—1239 годах.
И наконец, Субэдэй запросил пополнения от центральной влас-
ти из Какакорума [12, с. 232]. Это подкрепление было ему от-
правлено, а привел войско не кто иной, как его сын Урянхатай.
286
СуЪэдэй, Ксаднии, ноксря&ший вселенную
- — --—— — - - - _
Вего жизнеописании записано: «[Урянхатай] прибыл с под-
креплением для участия в походе чжувана Бату на различные
народы — кипчаков, русских, асов и булгар» [12, с. 241].
В результате бесконечных крупных и мелких боевых дейст-
вий к исходу 1239 года земли Восточной Европы от левобережья
Днепра и далее на восток были приведены в состояние покор-
ности согласно методике Чингисхана, которую его наследники
тщательнейшим образом провели в жизнь, сея при этом смерть.
Субэдэй-багатур, планируя кампанию по вторжению в Запад-
ную Европу, выбрал для начала ее осуществления осенне-зим-
ний период, время года, удобное для монголов. Он и Бату уже
видели свои орды на благодатных полях Паннонии и Венгерской
равнине, но прежде необходимо было привести к покорности
Южную Русь.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ЗАРЕВО НАД ЮЖНОЙ РУСЬЮ
Русские князья, владетели южнорусских земель, созер-
цая, что творят завоеватели в Дешт-и-Кипчак и ощущая на
себе удары отдельных монгольских соединений на порубежье,
не извлекли никаких выводов для того, чтобы как то оградить
подвластные им уделы от вероятного нашествия. Ими не были
осуществлены даже элементарные попытки к объединению пе-
ред лицом надвигающейся опасности. Напротив, дрязги между
многочисленными Рюриковичами достигли в данной ситуации
абсурда, что видно на примере того, как Киев в те годы перехо-
дил по нескольку раз из рук в руки.
В 1236 году Ярослав Всеволодович захватил Киев, затеяв
очередную котору с Михаилом Черниговским, что могло закон-
читься новым Липецким побоищем, не нагрянь монголы на Русь.
287
Уже весной 1238 года Ярослав оставил город, отправившись за-
нимать освободившийся после Юрия Всеволодовича великокня-
жеский стол во Владимире, сообразив, что держаться за Киев
нет смысла. Не нужно было обладать каким-то особым даром,
чтобы предвидеть судьбу, которая ожидает мать городов рус-
ских, так как Киев, по разумению монголов, должен был быть
разрушен лишь за противостояние, которое оказал им Великий
князь Мстислав в 1223 году. Михаил Черниговский, заняв го-
род по уходу из него Ярослава, похоже, вообразил себя невесть
кем, потому как весной 1240 года царевич Мункэ, проводивший
рекогносцировку, подойдя к Киеву и отправив Михаилу послов,
был поставлен перед фактом убийства своих переговорщиков по
приказу новоиспеченного киевского князя. Тверской летописец
свидетельствует: «...князь Михаил послов убил...» [41, с. 173|,
чем лишь усугубил трагическую судьбу столицы Золотой Руси,
да и себе подписал смертный приговор — через несколько лет
его забьют до смерти в ставке Бату1. Однако и Михаил не за-
держался на киевском столе после того убийства, «сам убежал
из Киева вслед за сыном в Венгерскую землю; а в Киеве взо-
шел на престол Ростислав Мстиславович» [41, с. 173], «один
из смоленских князей... но был вскоре изгнан более сильным
претендентом — Даниилом Галицким» [46, с. 181]. Даниил
не остался в Киеве и «ничего не сделал для подготовки Кие ва
к обороне» [46, с. 182], а лишь назначил своего наместника,
тысяцкого Дмитра.
1 20 сентября 1245 г. но приказу Бату Михаил был казнен следующим обра-
зом: «...убийцы... растянув ему руки, начали бить его кулаками по сердцу...
повергли ниц на землю и стали избивать его ногами. Так продолжалось
долго» («Сказание об убиении в орде князя Михаила Черниговского». (Па-
мятники литературы Древней Руси: XIII век. М.: Худ. лит., 1981. С. 234).
Следует добавить, что бесчувственному, а может быть, уже и мергвому кня-
зю отрезали голову.
288
Несомненно, Бату и Субэдэй, наблюдая за недальновидной
политикой «урусутских ванов», делали определенные выводы,
планируя направление ударов своих корпусов в скорой войне за
обладание Южной Русью и прилегающей к ней степью. Одна-
ко невозможно обойти вниманием и тот факт, что в стане самих
монголов противоречия в среде чингисидов оказались обостре-
ны до предела. К концу 1239 — началу 1240 года следует от-
нести знаменитую ссору, произошедшую во время очередного
застолья, на котором Гуюк, Бури и Аргасун, всячески обозвав
Бату, покинули пир, а тот сразу же отправил донесение об этом
Великому каану Угэдэк». Надо полагать, что Субэдэй поддер-
жал джучида, потому как подобная заварушка во время боевых
действий была чрезвычайным происшествием и противоречила
всем установленным Чингисханом законам. Но пока гонцы мча-
лись в Каракорум за решением каана, сподвижнику Потрясите-
ля вселенной предстояла сложная задача по предотвращению по-
следствий той ссоры и возможного раскола внутри руководства
армий вторжения, ( удя по всему, Субэдэю это удалось, потому
как к Киеву монгольское войско подошло как никогда мощным
и сплоченным. Все участники свары, хотя и поглядывали зверь-
ми друг на друга, вынуждены были подчиниться увещеваниям
и распоряжениям Субэдэй-багатура. О непонижающемся его
статусе говорит свидетельство захваченного в плен русичами
«татарина по имени Товрул» [41, с. 295], который поведал, что
«,,Себедяй-богатур“ *, который хотя ине отроду же его, был
у Батыя воевода его перьвый...2 т. е. не будучи Чингизидом,
Субэдэй имел права выше других царевичей в этом походе...»
[6, с. 378].
Тверская летопись. См.: Памятники литературы Древней Руси: XIII век.
С. 173.
ПСРД. Т. 2. Ипатьевская летопись. М.: Языки славянской культуры, 2001;
Храначевскнй Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 543.
16- 10
289
СцЬэдэй. всадник.t покоря&шнн вселенную
накануне вторжения в Южную Русь
— города, разрушенные монголами
во время зимнего похода 1240 г.
— движение отдельных монгольских
отрядов
Нашествие монголов на Южную Русь (1240-1241 гг.) [46, с. 184]
В конце лета 1240 года главные силы орды, «форсировав
Днепр, с юга подошли к реке Роси. Здесь, на укрепленной ли-
нии поросских городов-крепостей, черными клобуками и русски-
ми гарнизонами была сделана попытка остановить нашествие»
[46, с. 178]. «Черные клобуки» — федераты русских князей,
населявшие земли «к югу и юго-востоку от Киева, в Поросье
290
Ctfojbsii. Всадник, покорявший вселенную -*Д
---------------—-----CyJ--44O—----------------—-
и по Днепру» [46, с. 177] уже более сотни лет прикрывали Русь
от половецких набегов, ныне им предстояло испытать на себе
первый и самый страшный удар азиатских полчищ. Несмотря на
отчаянное сопротивление, пограничные укрепления, находящие-
ся по течению рек Рось и Россава, были уничтожены. О том,
что защитники большинства этих крепостей бились до послед-
него, свидетельствуют многочисленные факты, основанные на
данных археологических исследований.
Особо упорно оборонялись Торческ и Юрьев1, являвши-
еся ключевым звеном во всей системе фортификационных со-
оружений, находящихся на южных рубежах Руси и подступах
к Киеву. Важность и необходимость скорейшего взятия этих
городов для наступавших, как и во многих иных случаях, до-
казывает непосредственное участие Субэдэя в организации их
осады [6, с. 382-385]; как видно, чингисиды в очередной раз
столкнулись с трудностями преодоления сопротивления против-
ника и прибегли к его опыту и умению вести дела. Несколько
позже, когда Великий каан Угэдэй выговаривал Гуюку, Бури
и Аргасуну за ссору с Бату, он сказал: «Уж не ты ли2 и Русских
привел к покорности этою своей свирепостью? По всему видно,
что ты возомнил себя единственным и непобедимым покори-
телем Русских... Не сказано ли в поучениях нашего родителя
Чингис-хана, что множество — страшно, а глубина — смер-
тоносна. Io-то вы всем множеством и ходили под крылышком
у Субеетая...» [22, § 277]. «Ведомые в сраженье Субэгдэем...
вы силой общею повергли русских и кипчаков» [14, с. 225],
«...Субеэтай, напереди, заслонял и защищал тебя, и ты, с боль-
шой ратью, взял эти несколько родов Орусы (курсив В. А. Чи-
вилихина. — В. 3.); сам же по себе ты не показал доблести
1 Город Юрьев возродился иод новым названием -- Белая Церковь (Храпа-
чевский Р. П. Военная держава Чингисхана. С. 384).
Имеезся ввиду Гуюк.
291
ни на копытце козленка. Хорош молодец!'» [11, с. 492], Как
видно, Угэдэй по-прежнему высоко ценил своего полководца
и, оценивая его заслуги, принижал собственного сына — 1уюка.
Ранней осенью 1240 года Субэдэй, обеспечивая своими
действиями в землях «черных клобуков» безопасность южного
фланга орды, двигавшейся в сторону Киева, занимался и при-
вычной для него деятельностью — рекрутировал в монгольское
войско как тюрков, так и русских, проживавших там. «Одни го-
рода Поросья он уничтожал, другие ему сдавались, так что он
мог набрать достаточное количество новых подданных для ко-
чевой империи монголов и увести их с собой» [6, с. 385]. Апел-
ляция к общему прошлому, объединявшему урянхаев и «черных
клобуков» в составе Кимакского каганата, и дипломатическая
ловкость Субэдэя позволили сразу же после вторжения в Юж-
ную Русь не только заменить выбывших из строя воинов, но,
возможно, и увеличить численность войска.
К Киеву монголы подошли, скорее всего, в конце октября
1240 года. 1алицко-волынский летописец пишет: «Ириде Батый
Киеву в силЬ тяжьцЬ... и был город в великой осаде... а воины
его окружили город. И нельзя было голоса слышать от скрипе-
ния телег его, от рева множества верблюдов его, ржания стад
коней его, и была вся земля Русская наполнена воинами» [41,
с. 294—295]. Далее идет перечисление царевичей и полковод-
цев, участвовавших в осаде, из последних летописец упоминает
двоих — Субэдэя и Бурундая, а вот нахождение в том списке
чингисидов, а именно Мункэ и 1уюка, не вяжется с сообщения-
ми Рашид ад-Дина, у которого на их счет записано: «Осенью
хулугинэ-ил, года мыши, соответствующего 637 г. х. [3 авгус-
та 1239 — 22 июля 1240 б] 1уюк-хан и Мунгу-каан, согласно
повелению каана [Угэдэя], возвратились из Кипчакской сте-
1 В. А. Чивилихин основывается на переводе II. И. Кифарова (середина
XIX в.).
292
СуЬэдэй. Осадим к, покор&бшин бесценную
~-------------Су>-<v>-СуО------- ----— —--
пи» [38, с. 408]. Кому верить, русскому летописцу или визи-
рю ильханов Iазана и Улджейту? Надо полагать, что первый из
источников заслуживает большего доверия, так как его сведе-
ния основаны на показаниях уже упомянутого выше пленного
по имени Товрул. Товрул, безусловно, сказал правду, так как
у воеводы Дмитра, руководившего обороной Киева, наверняка
имелись в распоряжении заплечных дел мастера, знавшие свою
работу не хуже, чем их коллеги в Париже, Багдаде или Кара-
коруме.
Осада такого сильно укрепленного города, как Киев, про-
должавшаяся два месяца или что-то около этого, закончилась
его падением в декабре 1240 года. По ожесточенности и коли-
честву использованной при этом монголами техники, ее можно
приравнять к взятию Отрара Чагатаем и Угэдэем или Кайфы-
на Субэдэем. Захваченный в плен тысяцкий Дмитр был даже
помилован Бату «мужества его ради» [41, с. 297]. Редчайший
случай в истории монгольских завоеваний.
1 1осле взятия Киева монголы, следуя своей обычной так-
тике, двинулись облавой. Преодолев полосу укрепленных го-
родков-крепостей по рекам Случи, 1етерев и 1орыни, орда
ворвалась в пределы Галипко-Волынского княжества, причем
если одни из укреплений покидались их жителями, бегущими
от беды куда подальше, то другие оказывали не то чтобы ожес-
точенное — отчаянное сопротивление. Примером тому может
служить небольшое (площадью всего 1,25 га) Райковецкое го-
родище на Верхнем Тетереве. Все население города было унич-
тожено, причем по археологическим исследованиям 1 «мужчины
погибли в единственных воротах: они защищали город. На сте-
пах стояли женщины, рубившие серпами шедших на них татар»
[46, с. 185]. Затем был взят Колодяжин, где после увещеваний
монголов его защитники сами отворили ворота, но были впос-
Каргалов В. В. Русь и кочевники. М.: Вече, 2008. С. 461.
293
ледствии безжалостно перебиты, хотя и встретили ворвавшихся
врагов «в ножи». Трагическая судьба ждала Владимир-Волын-
ский: «И приде в Володимеру, и взя и копьем, и изби и не ща-
дя» [41, с. 296]. Волынцы бились с захватчиками столь ярост-
но, что те после взятия Владимира в крайней озлобленности
«подвергли жителей города особо жестокой расправе». Поль-
скими археологами в 30-х годах XX века были «найдены черепа
с вбитыми в них железными гвоздями...» [6, с. 387]. Вот так,
подобно оборотням, отважные в битвах багатуры превращались
в одночасье в изощренных мучителей и палачей...
Однако монголам не удалось захватить сильно укрепленные
Кременец и Данилов и они просто обошли их. Субэдэй понимал,
что эти не взятые им города с незначительными по численности
гарнизонами никак не могут повлиять на общую картину боевых
действий. В конце января 1241 года в районе 1алича-Волынско-
го, который был также взят приступом «в три дня» [38, с. 408],
состоялся сбор главных сил монголов, здесь собрались все чжу-
ваны и главнейшие полководцы. Скорее всего, именно в это вре-
мя произошла ротация некоторых чингисидов. 1уюк и Мункэ,
«по приказанию каана, вернулись, и... расположились в своих
ордах» [38, С. 408], на их месте в среде царевичей, участников
похода, появились новые персонажи, например Хулагу 1 — сын
Толуя и младший брат Мункэ, которому исполнилось тогда чуть
более 20 лет. Хулагу, в результате своего участия в заключи-
тельном этапе вторжения в Европу, приобрел необходимый
опыт ведения крупномасштабных боевых действий, и его можно
с уверенностью, наряду с Мункэ, отнести к ученикам и наслед-
никам военной школы, созданной Субэдэем.
Сам Субэдэй зимнюю-кампанию против Южной Руси про-
вел рядом с Бату. Тактика жесточайшего террора, проводившая-
1 Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники.
С. 231-232.
294
СцЪэЬэй. Всадник, пок.арл&ш.ий бесценную -^Д
ся ими по отношению к населению городов и земель, не выка-
зывающих покорности, а пытавшихся сопротивляться, принесла
свои плоды. «Без боя перешли под власть Бачу города и город-
ки Болоховской земли, правители и население которых стали
снабжать участников похода провиантом и фуражом для коней:
„оставили бо ихъ Татарове, да имъ орють пшеницю и проса*
| ПСРЛ, 1908, с. 791 ]. Эта поддержка оказалась весьма кстати
для монгольских войск: она позволила не возвращаться на Вол-
гу, а на месте запастись провиантом для вторжения в Польшу
и Венгрию» [47, с. 135].
Таким образом, Южная Русь, на которой властвовали не
слабейшие по европейским меркам государи, такие как Миха-
ил Черниговский или Даниил Галицкий, оказались завоеванной
в течение всего лишь 4 месяцев. Ни половцам, ни печенегам,
ни хазарам за прошедшие столетия военного противостояния
с Русью подобный ошеломляющий успех не мог представить-
ся даже в самых радужных снах. В свое время, в самом конце
IX века, многочисленные племена угров (мадьяр-венгров),
которые, грабя, распространились по Западной Европе от
Дуная до Биская, вообще мирно прошли сквозь южное пору-
бежье Руси. Летописец записал: «Идоша угри мимо Киева...»
157, с. 40], а их вожди, ведшие «завоевать Родину» свой народ-
войско, не рисковали вступать в конфронтацию с суровыми вис-
лоусыми воинами, хмуро поглядывавшими на них с крепостных
стен.
Иное дело монголы, вооруженные непонятной и поныне фи-
лософией Чингисхана о глобальном мировом государстве. Они
пришли для того, чтобы подчинить, властвовать, взимать дани,
набирать в свое войско лучших из среды покорившихся им на-
родов и... продолжать дальнейшие завоевания, стремясь достиг-
нуть берега «последнего моря». Субэдэй, которому география
Западной Европы была известна во всех подробностях, отчет-
ливо представлял себе, где оно находится, если под «последним
295
морем» подразумевать Атлантический океан, впрочем, «послед-
ним» оно в XIII веке было и для жителей самой Европы, име-
нующих его «морем мрака». А вот осознавал ли Субэдэй, что
именно он является единственным и последним в истории чело-
вечества полководцем, который покорил весь Дешт-и-Кипчак,
полководцем, который после 35 лет кровопролитнейшей войны
за обладание Великой степью доскакал до последних пределов
ойкумены кочевников?
Вспомним вехи той борьбы. В 1205 и 1208 годах Субэдэй,
преследуя 1охтоа-беки, постучался в двери кипчакских преде-
лов, а затем в 1216 году пронзил степь, п/юведя свой кошун от
озера Зайсан до Джаиха. В 1222 году вместе с Джэбэ, как снег
на голову, пал на Причерноморье, заставив в скором времени
после триумфа монгольского оружия на Калке, взяться за перо
неизвестного автора для написания «Слова о погибели Русской
земли». В 1229 году достиг нижнего и среднего течения Ити-
ля. И вот весной 1241 года дело было сделано, Субэдэй оста-
вил за спиной покоренный им Дешт-и-Кипчак, при этом для
захвата его самых юго-западных частей, т. е. междуречья Ду-
най — Днестр — Буг, его личного участия не понадобилось.
Об окончании очередного этана Великого похода сообщает
«Сокровенное сказание»: «...достойные мужи наши, что пос-
ланы вослед Субэгэдэй-батору, покорили ханлинцев, кипчаков,
бажигидцев... повергли и полонили русских. И подчинили они...
грады и посадили в них наместников своих... подчинили один-
надцать народов чужеземных» [14, с. 223].
Перед завоевателями раскинулись Карпатские горы, но
вряд ли Субэдэй любовался их красотами, хотя, может быть,
они чем-то напоминали ему о не менее величественных в своем
естестве горах Центральной Азии. Впереди лежали страны, на-
селению которых не ведом был монгольский аркан и смрадный
для них запах, источаемый бесчисленной кочевой армадой, не-
ведом им был звериный рев летящей лавиной орды, когда клич
296
СуЬэдэй. 'всадник, покорявший вселенную
Z-----------GyL> --Cyu>-----------
«Уррагх! Уррагх!!!»1, вырывавшийся из тысяч глоток, парали-
зовывал волю еще до того, как смертоносный металл достигал
живой плоти.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ОПЕРЕЖАЯ ВЕКА
А. С. 11ушки1! в свое время, абсолютно доходчиво для чита-
теля любой эпохи, дал определение трагическим событиям, отно-
сящимся к нашествию монголов на Русь в контексте дальнейше-
го продвижения завоевателей на запад и судьбы самой Европы.
Был создан утешительный миф, который и по сию нору царит
в умах. «России, — писал А. С. 11ушкин, — определено было
великое предназначение: ее необозримые равнины поглотили си-
лу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы.
Варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную
Русь и возвратились в степи своего востока. Образующееся
просвещение было спасено растерзанной Россией». Но явля-
ется ли тезис о жертвенной роли Руси в спасении европейской
цивилизации, заимствованный поэтом, ско^юе всего, у В. Н. Та-
тищева, абсолютной правдой? Да! — считали и считают многие
россияне, увлеченные идеей, что наши предки являлись щитом
зарождавшегося Ренессанса, не задаваясь мыслью о том, что
сама Европа в 1241—1242 годы в полной мере ощутила на себе
монгольскую мощь.
Необходимо осознать, что западноевропейские народы
так же, как русские, тюрки, финно-угры и другие, прошли
сквозь кровавое месиво террора, принесенного завоевателями
на их земли, и потому порицать их за забывчивость по отно-
В будущем наше русское «Ура!»
297
Суоэдэн. 'Всадник, покорявший вселенную
— « CyJ-СуЭ---СуО-
шению к Руси, которая, как и Дешт-и-Кипчак, была сломлена
нашествием, нельзя. Венгры, поляки, чехи, немцы, сербы, хор-
ваты, болгары в равной степени со своими восточноевропейски-
ми соседями до дна испили горькую чашу монгольского погрома,
и нет их вины в том, что события первой половины ХШ века,
полностью перевернувшие ход истории России, их коснулись
лишь отчасти, потому как в геополитике, исповедуемой монголь-
скими властными элитами, произошли изменения, в результате
которых армии вторжения, буквально растоптав центр Евро-
пы, повернули назад, чтобы затем из Каракорума, Сарай-Вату
и Сарай-Берке грозить всем европейским государям, включая
и папу, и императора1.
Но, как известно, чтобы грозить своим соседям и держать
их в страхе, необходимо в первую очередь этого страха нагнать,
вынудив в 1245 году папу Иннокентия IV послать ко двору Ве-
ликого каана посольство во главе с францисканским монахом
Плано Карпини. Из обеспокоенности главы римско-католичес-
кой церкви в связи с появлением на Востоке могущественного
соседа следует сделать вывод, что пребывание азиатских пол-
чищ в Европе в 1241—1242 годы не было набегом или тем бо-
лее рейдом, даже «великим кавалерийским рейдом» [34, с. 121],
а являлось продолжением всех монгольских вторжений, единс-
твенной целью которых было порабощение сопредельных с ними
государств. «Нападение монголов было спланировано с необык-
новенной тщательностью, даже по их стандартам» [21, с. 46].
Субэдэй-багатур, готовя и осуществляя поход через Карпаты
и за Вислу, имеет по его результатам все права на место в ис-
тории, как величайший стратег всех времен. Ну а если говорить
о времени, то лишь глянув на карту боевых действий можно
однозначно утверждать, что он это время обогнал на столетия.
Развивая свой опыт ведения фронтального наступления на про-
1 Имеется в виду император Священной Римской империи.
298
тивника, который был опробован в 1228/29 и успешно развит
в 1236/37 годах. Субэдэй, начиная очередную кампанию на
Западе, пятью колоннами осуществлял наступление, на южном
фланге которого была Валахия, а на северном 11руссия. Вплоть
до Первой мировой войны история европейского и мирового
военного противостояния не ведала подобного размаха.
Императоры, князья, принцы, генералиссимусы, маршалы
и генерал-аншефы последующих столетий на европейском те-
атре военных действий будут сражаться иначе. Вспомним по-
ходы Ольгерда и Витовта, Луи де Бурбона (Конде) и Iустава-
Адольфа, Фридриха Великого и Наполеона, А. В. Суворова
и М. И. Кутузова... Отдавая дань всем вышеперечисленным
и бесспорно выдающимся полководцам, важно отметить, что их
походы в войнах, являвшихся отражением определенных этапов
развития общества, никогда не достигали масштабов, сравнимых
с событиями 1241 года. Не стоит забывать, что 600-тысячная
Великая армия Наполеона на начальной фазе вторжения в Рос-
сию, в 1812 году двигалась фронтом шириной 300 километ-
ров. Бонапарт не решился одновременно атаковать и Москву,
и 11ерербург, и Киев, в отличие от Субэдэя, тумены которого
закрутили дьявольский хоровод от Прибалтики до Причер-
номорья.
Лишь в 1916 году, когда тысячеверстные фронты «импе-
риалистической войны» захлебывались в крови и аду Вердена
и Соммы, в сражениях безусловно узконаправленных, представ-
ляющих точечные удары, хотя и с использованием миллионов
солдат, на российско-австрийском участке восточного фронта
произошел знаменитый Брусиловский прорыв. Разработанная
генералом А. А. Брусиловым операция по своей новизне и неор-
динарности позволила заговорить о революции в ведении войн,
но никто не вспомнил о том, что в этих же местах и в том же
направлении 700 (!!!) лет назад двигались монгольские корпу-
са, цели и маршруты которых были намечены и выверены Субэ-
299
дэй-багатуром, а сам он, несомненно, являлся автором той самой
стратегии, которая была позабыта, но возрождена выдающимся
русским военачальником.
Г. В. Вернадский, именуя Великий западный поход в за-
ключительной его части «венгерским», писал: «Венгерский по-
ход монголов являлся едва ли не самой блестящей военной опе-
рацией Субутая. Изумительна отчетливость маневрирования
всех отрядов монгольской армии, так же как и необыкновенная
точность и осведомленность разведки» [58, с. 92]. Э. Хара-
Даван придерживался такой же точки зрения, говоря о том, что
кампания в Европе «справедливо может быть отнесена к одной
из самых блестящих страниц в истории монгольских завоеваний.
1лавные операции ею были закончены в каких-нибудь 4—5 ме-
сяцев, считая от перехода Батыя через Карпаты до победы на
р. Сайо. В этот короткий срок были уничтожены вооруженные
силы двух сильных европейских держав, Полыни и Венгрии,
и парализована армия третьей державы — Чехии, не считая
второстепенных противников. Главная заслуга в этих успехах
должна быть, по всей вероятности, отнесена на долю участво-
вавшего в походе старого сподвижника Чингисхана, несрав-
ненною Субедей-багатура, который составил план кампании,
умело направлял действия молодых царевичей, поставленных
во главе армий и отдельных отрядов. Кампания 1241 года яс-
но обнаружила, что европейские армии, способные к действию
только сомкнутыми массами и предводимые невежественными
в военном деле начальниками, никоим образом не могли рав-
няться с обладавшими изумительной маневренной способностью
монгольскими полками, предводимыми поседевшими в походах
вождями — учениками великого Чингисхана» [7, с. 296].
Несомненно, рассуждая о глобальном наступлении монго-
лов на Европу, нельзя обойти стороной ставший традиционным
вопрос о численности их войск. Мнения по этому поводу как
обычно разнятся, однако то, что это были весьма значительные
300
силы, — несомненно. Скорее всего, в распоряжении монголь-
ских полководцев было сосредоточено непосредственно на теат-
ре военных действий до 120 тысяч всадников и еще 30 тысяч
остались в тылу, т. е. в пределах Дешт-и-Кипчак. 1аким обра-
зом, под командованием Субэдэя было 150 тысяч воинов —
огромное по любым стандартам войско. Возможно, что боль-
шим количеством подчиненных он обладал на заключительном
этапе войны против Цзинь, но то Китай, где в его распоряже-
нии были не только собственно монгольские подразделения, но
и прочие античжурчжэпьскис силы — кидани и сами китайцы.
Подтверждением многочисленности азиатских полчищ является
точка зрения, высказанная Г. И. Грум-Гржимайло: «...крупные
силы, которыми они (монголы. — В. 3.) располагали, позволя-
ли им в полной мере... дробить силы неприятеля и разбивать их
по частям» 17, с. 296—297].
Вынашивая планы по широкомасштабной операции против
нескольких государств одновременно, Субэдэй и Бату тем не
менее нашли конкретный подлог для вторжения, обвинив коро-
ля Венгрии Белу IV в укрывательстве половцев, а именно хана
Котяна, тем более что послы, отправленные от имени Великого
каана Угэдэя, назад не вернулись и, скорее всего, были убиты
[47, с. 137-138]. Бела IV, как и многие другие противники
монголов, совершил ошибку, за которую пришлось расплачи-
ваться его подданным. «Позднее, когда Венгрия попала под
удар врага, местная знать с помощью заговора добилась убийст-
ва Котяна и его приближенных; мятеж возмущенных половцев,
ушедших за Дунай, ослабил оборону страны» [40, с. 166].
Зимой и весной 1241 года монголы огромной облавой дви-
нулись к «последнему морю». Европа задрожала. «Беженцы,
торговцы, шпионы распространили по Центральной и Западной
Европе слухи об ужасном нашествии на славянский мир... На-
чалась, может быть, самая удачная кампания династии Чинги-
сидов» [59, с. 44].
301
СцЪэНэй. Зса^нии, покорявший вселенною
--------- -----Суч>—-СуО--------
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
УРАГАН НАД ЕВРОПОЙ
Монгольские войска, расположенные в районе волынских
городов Галича и Владимира, согласно плану Субэдэя высту-
пили в Центральную и Западную Европу в феврале — мар-
те 1241 года пятью колоннами, об этом говорится и в «Юань
Ши» [12, с. 232], и в «Сборнике летописей Рашид-ад-Дина»
[38, с. 408]. Левое крыло вели Кадан, Бури и Бучек. Про-
двигаясь в междуречье Олт-Серет, а затем вверх по течению
Дуная, тумены, ведомые ими, должны были разгромить ва-
лашских и трансильванских вассалов Белы IV, не дав им воз-
можности оказать поддержку своему суверену. «11равое крыло
возглавляли старший сын Джучи — Орда и его двоюродный
брат Байдар, сын Чагатая. Подобно Кадану и Бури, им выпа-
ла задача не позволить потенциальным союзникам венгерского
короля — польским князьям, тевтонским рыцарям и чешскому
королю Вацлаву — прийти на помощь Беле IV» [47, с. 139].
Отдельный корпус монголов направлялся в Литву и Восточную
Пруссию [30, с. 77].
Субэдэй и Бату с главными силами выступили от 1алича,
«прошли через горы Карага1» [12, стр. 231], «видимо имеют-
ся в виду т. н. „Русские ворота"*» или «Верецкий перевал» [6,
стр. 539] «и напали на владетеля народа мадьяр — короля.
Субэдэй был в авангарде вместе с чжуванами Бату, Хулагу,
Шибаном...» [12, стр. 231]. Монголы «легко смели со своего
пути еловые и дубовые завалы, сделанные по приказу Белы IV,
разбили войска королевского наместника и вторглись в Вен-
грию» [47, с. 141]. Здесь дороги Бату и Субэдэя разошлись:
первый двигался на запад по правобережью р. Тиса, путь вто-
рого лежал южнее. Общей их целью являлся центр страны, ту-
Карпаты.
302
СдЬэдэй. Всадник, покарябмай вселенную
---------------Ч^> 0(0 ---------—-
да же должны были подойти Кадан, Бури и Бучек. Победу над
венграми должно было обеспечить, по планам Субэдэя, одно
генеральное сражение, навязать которое Беле IV он стремился.
Но прежде того Субэдэй ожидал победных известий от Бай-
дара, прикрывавшего северный фланг орды и действовавшего
в Польше.
— места концентрации монгольских
войск
— направление движения главных
сил монголов в 1240 г.
— направление движения прочих
сил монголов
— возвращение в Дешт-и-Кипчча к
и далее в Монголию в 1242 г.
X — места главных сражений
1 — Владимир-Волынский, 2 — Галич, 3 —
Буда, Пешт, 4 — Краков, 5 — Вена, 6 — Триест,
7 — Дубровник, 8 — Киев, 9 — Люблин,
10 — Лигница, 11 — Белград, 12 — Рим,
13 — Берлин, 14 — Константинополь
Поход монголов в Центральную и Западную Европу (1240-1242 гг.)
303
Байдар оправдал надежды своего учителя. Проведенная им
операция по своему исполнению и эффекту сравнима с лучшими
образцами полководческого искусства монголов. «В Польшу ту-
мены Байдара прошли через Малопольшу — на этом пути они
разорили Люблин, Завихвост, заняли Сандомир после сраже-
ния под Турском, где они 13 февраля 1241 г. разбили малополь-
ское ополчение. Попытка остановить монголов перед Краковом
в боях при Хмельнике (18 марта) и Торчком (19 марта) окон-
чилась разгромом краковской дружины и сандомирского полка»
[6, с. 389]. Брошенный правителями и населением Краков был
занят монголами 20—24 марта 1241 года, затем, форсировав
Одер, они захватили Вроцлав и «двинулись дальше на запад,
где у Лигницы встретились с войсками самого могущественного
из Пястов — Генриха Силезского» [47, с. 140].
Войску Байдара и Орду противостояла почти 40 -тысячная
армия герцога Генриха 11, в составе которой наряду с отбор-
ными воинами из Силезии и Верхней Польши в достаточном
количестве было представлено западноевропейское рыцарс-
тво, включая членов Тевтонского ордена и тамплиеров, «все
они бахадуры» [38, с. 406], писал о них Рашид ад-Дин. Кро-
ме того, чингисидам надо было задуматься над тем, что на по-
мощь Генриху спешил чешский король Вацлав. Байдар и Ор-
ду, в распоряжении которых было три тумена, не предоставили
своим противникам возможности соединиться. 9 апреля 1241 г.
у Лигницы произошло сражение, в результате которого все
блестящее европейское воинство было опрокинуто, повергнуто
в бесславное бегство и порублено. Монголы на силезских полях
в очередной раз доказали, что их выверенные слаженные дейст-
вия, будь то маневрирование, ложное отступление, фланговые
контратаки и, наконец, последний таранный удар тяжелой ка-
валерии, являлись абсолютно победными на европейском театре
военных действий.
304
СуЬэд эй. Есаднн/с, покорявший вселенную
--------------------СуЭ- - Суо—-—еуо——--- --------
Монгольский тяжеловооруженный всадник и рыцари [21, с. 21]
эй. Всадник., покорявший вселенную
------- -Xzp -- - - -1 -----------
Изумленные поражением от неведомых варваров, европей-
ские военные и политики, козырявшие тысячелетним опытом
ведения войн, основанном на фундаментальном наследии, остав-
ленном им греками, македонцами, римлянами и франками, лихо-
радочно искали причины своего поражения... и нашли. Оказы-
вается, под Лигницей монголы применили химическое оружие!
Вот что пишет Ян Довгуш — хронист XV века, опираясь на
летопись XIII столетия: «„В татарской армии среди других фла-
гов был один огромный, на котором был нарисован знак „Х“.
На верхушке этого флага было подобие отвратительной головы
с заросшим подбородком... знаменосец начал как можно силь-
нее трясти древко с головой, торчащей высоко на нем... пова-
лили и тотчас распространили над всей польской армией пар,
дым и мгла с отвратительным запахом. От этого невыносимого
зловония сражающиеся поляки теряли сознание и еле живые
ослабевали и становились неспособными к борьбе**. Смесь,
приготовленная по китайскому рецепту, очевидно, могла быть
источником боевого газа, столь эффективно воздействовавшего
на польскую армию» [60, с. 375-377].
Действительно, монгольские военачальники использова-
ли какое-то восточное ноу-хау, однако его не следует считать
их главным козырем в битве за Польшу. Байдар добился ус-
пеха, потому как имел под рукой оружие массового поражения
XIII века — монгольские тумены, имел опыт и знания, которые
передал ему Субэдэй-багатур, а главное, обладал талантом пол-
ководца. Визави Байдара и Орду — герцог 1енрих Силезский,
получивший впоследствии прозвище «Благочестивый», оказался
не в нужном месте не в нужный час, потому что после того, как
его рыцарство в страхе побежало с поля битвы, бросив своего
командира на произвол судьбы, он попытался также уйти от по-
гони, но упал с коня, «заковылял в своем панцире, его схватили,
сдернули латы, отрубили голову и потом возили вокруг осажден-
ного Легнице, чтобы навести на жителей ужас» [29, с. 302]. 1ак
306
1енрих, отныне «Благочестивый», попал в Историю, в которую
его подтолкнул Байдар: ну не будь лигницкого погрома, кто бы
помнил об одном из тысяч средневековых герцогов, которым
кроме пьяных оргий и псовой охоты хвалиться было нечем? Все
противостоящее монголам европейское войско было практи-
чески уничтожено, «только тамплиеры потеряли 500 человек»
[29, с. 302], а чешский король Вацлав, со своими отрядами на-
ходившийся всего в одном переходе от Лигницы, без лишних
размышлений, прознав о результате битвы, скрылся в Карпа-
тах, «оставив всю южную Польшу монголам» [29, с. 302], ко-
торые без промедления занялись грабежами и насилием, в те-
чение месяца опустошали Моравию [47, с. 140]. Но победить
в сражении под Лигницей «не было главной целью монголов: ею
по-прежнему оставалась Венгрия» [21, с. 45]. Триумф Байдара
лишь обеспечивал безопасность северного фланга основных сил
завоевателей и «подтверждает скрупулезное исполнение мон-
гольскими царевичами-военачальниками плана, разработанного
Субэдэй-багатуром» [47, с. 140].
Чуть ранее, в конце марта, соединившись с Бату и выйдя
к Дунаю в районе Пешта, многоопытный осторожный Субэдэй,
пристально наблюдавший за действиями и левого крыла, ведо-
мого Каданом, Бури и Бурчеком, после их успехов в Валахии,
Карпатах, Трансильвании и прибытия также в марте со всем
войском в район расположения главной ставки, ожидал побед-
ных реляций от чингисидов, действовавших на севере, занимаясь
дипломатическими сношениями с Белой IV. Здесь уместно за-
острить внимание на том, что среди посланников, прибывших от
Субэдэя к венгерскому королю, оказался... англичанин по имени
Роберт [29, с. 307], который, как выяснится позже, уже более
20 лет верой и правдой служил Великому кану. Да, воистину
Евразия не такой уж большой континент, коли удалась встреча
между капелланом, служившим когда-то у барона Фицуотера
со «свирепым псом» Чингисхана. Так вот, вышеупомянутый ан-
307
др*» СуЬэдэй. Ксадник, покорявший вселенную
- --- - ~ ---- -----о^> Op * -- —
гличанин предложил Беле IV сдаться, пообещав то, что обычно
обещали своим врагам монголы — жизнь в обмен на абсолют-
ную лояльность их власти, но тот отказался, надеясь на силу
своих полков, а сила на самом деле была немалая. Скорее всего,
под хоругвями венгерского короля собралось от 70 до 100 тысяч
воинов, иные из их числа, по свидетельству Фомы из Сплита,
«по глупому легкомыслию беспечно говорили: „При виде на-
шей многочисленной армии они тут Hie обратятся в бегство“»
[47, с. 141].
Действительно, войско Белы IV представляло из себя очень
серьезного противника, с которым монголам, как они сами ду-
мали, придется серьезно повози ться. Несмотря па то, что у Бату
и Субэдэя под Пештом было сконцентрировано достаточное ко-
личество туменов (различные исследователи сходятся на цифре
60-70 тысяч всадников), важен факт сомнений, возникших
вереде монгольского генералитета. По этому поводу «Юань
Ши » свидетельствует: «В войсках говорили так: „Войско короля
исполнено силы, не сможем легко продвигаться“» [12, с. 232].
Опровергая эти сомнения на военном совете, Багу, опираясь на
данные разведки, говорил: «...пусть этих людей великое мно-
жество, но они не смогут вырваться из наших рук, поскольку
ими управляют беспечно и бестолково» [47, с. 141].
Но говорить одно, другое дело действовать, потому по-
следнее слово было за фактическим руководителем похода
и «...Субэдэй выдвинул отличный план — заманить его [ко-
роля] войско к реке Хонин'» [12, с. 232], он прибег к своему
испытанному во многих войнах способу. «...Субудай был гени-
альным полководцем (курсив мой. — В. 3.), и часть его гения
заключалась в том, что он вступал в бой только тогда, когда не
было сомнений в победе. Поэтому он отступил со своей армией
1 Хонин - р. Шайо. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и мон-
гольские источники. С. 232.
ЗОН
на восток, шесть дней медленно отходя через степи и выманивая
Белу с его выгодных позиций на Дунае и лишая его таким обра-
зом возможности получить помощь.
10 апреля монголы отошли через реку Саджо1 в сторону по-
логих, покрытых виноградниками склонов Токая, чуть выше сли-
яния Саджо с Гиссой. Место было очень неплохим, чуть выше
окружающей равнины и защищенное по фронту ручьем. Венгры
расположились нап(м>тив, около деревни Мохи и, не сомневаясь
в своем численном превосходстве, построили подобие форта, ок-
ружив свой лагерь телегами» [29, с. 303—304]. Ну прямо как
Мстислав киевский на Калке!
Отступив за Шайо, Субэдэй понимал, что в случае атаки
на Белу IV его войскам вновь придется форсировать ее и впол-
не возможны значительные потери при этом передвижении, но,
если поглядеть на карту местности, становится несомненным,
что старый полководец поступил абсолютно мудро перед лицом
сильнейшего противника, так как фланги монгольской армии
были прикрыты реками: с севера Гакта, а с юга 1исса. Отны-
не, находясь в постоянной боевой готовности, тумены Субэдэя
и чингисидов ожидали лишь вестей из Силезии и Польши, от
которых, хороших или плохих, зависели все дальнейшие дейст-
вия монголов и ход всей кампании.
В ночь с 10 на 11 апреля Субэдэй и Бату решили атаковать
венгров, тем более (и в этом нет никакой фантастики), они по-
лучили наконец-то известия от Байдара о победном для мон-
голов исходе сражения под Лигницей. Совпадением это быть
никак не могло, Субэдэй был не из тех командующих, которые
действовали на авось. «Правильно предположить, что каждая
из двух армий была постоянно точно осведомлена о том, что
в данный момент предпринимает другая. Обе армии, видимо,
поддерживали почти ежедневную связь, будучи удалены друг
Саджо — р. Шайо.
309
Судэдэй. всадник, пакоряЬшни деленную
---------------------Суэ- -СуЭ---C\S>-------------
от друга 450 километрами вражеской территории... Это вызы-
вает мысль о службе нарочных, меняющих лошадей на посто-
янных станциях, расположенных на определенных местах вдоль
линии связи между двумя самостоятельными армиями. Стоит
только задуматься о том, с какими трудностями встречались
те несколько десятков гонцов, которые каждый день скакали
сломя голову из конца в конец этой линии, и это представля-
ется просто невероятным. Но для монголов это было настоль-
ко обычным, рутинным занятием, делом настолько секретным,
что ни один европейский источник не содержит упоминаний об
этом. Субудай мог выбрать именно этот момент для выступле-
ния, только при условии, что депеша из Легнице, т. е. с расстоя-
ния 450 километров, могла быть доставлена к нему за 36 часов»
[29, с. 304-305].
Ночью 11 апреля монголы начали движение в сторону ла-
геря Белы IV, Бату наступал с севера, Субэдэй с юга. Начало
сражения было неудачным для туменов, которые вел Бату, не
дождавшись, пока Субэдэй свяжет плоты и переправится через
Шайо в том месте, где река была глубоководна, но зато и мон-
голов не ждали, он атаковал венгров, переходя реку вброд и пы-
таясь захватить мост, который охранялся их лучшими воинами.
«Войско Бату стало бороться за мост, но вместо того, чтобы
воспользоваться [им], утонул каждый тридцатый из [числа]
воинов, вместе с ним погиб его | Бату] подчиненный полководец
Бахату» [12, с. 232]. Итого потери монголов в схватке за мост
составили 2000 убитыми — явная неудача, но как бы там ни
было, атакующие, используя камнеметы, захватили плацдарм на
правом берегу Шайо и начали активно переправляться.
Бела IV и его брат Коломдн подтянули войска, что вызвало
откровенные опасения Бату. «Сразу после переправы, чжуван,
ввиду увеличивающегося войска врага, захотел потребовать
возвращения Субэдэя, с запозданием рассчитывая на него»
[12, с. 232], но тот действовал строго по намеченному плану,
310
СцОэ^эй. Бсадннк, покорявший бсо.шшию -^Д
---------*-------------Суч>----Vf>----------------------
и послал гонца к джучиду, который, доскакав до Бату, дослов-
но прохрипел депешу: «Субэдэй сказал так: „Ван желает вер-
нуться — [пусть] сам возвращается. Пока я не дойду до города
Пешт на реке Дунай — не вернусь! “» [12, С. 232]. В данном
случае упоминание Субэдэем Пешта необходимо рассматривать
не как цель данного сражения, а как цель всей венгерской кам-
пании. Возможно еще и то, что Субэдэй намеренно затягивал
с атакой, выжидая того момента, когда венгры окончательно
сфокусируют свои действия против Бату, оголив южный фланг.
Подобная тактика для нанесения внезапного, решающего по-
(^дного удара была применена через 139 лет Дмитрием Бобро-
ком-Волынским на Куликовом поле, когда он, игнорируя про-
сьбы Владимира Серпуховского вступить в бой и дождавшись
критического момента в ходе сражения, двинул свой засадный
полк, который и решил исход всей битвы и судьбу нарождав-
шейся России.
Наконец ранним утром 11 апреля «выжидавший время Субэ-
дэй смог беспрепятственно перейти Сайо на юге и приблизиться
к равнине Мохи. В скором времени армия короля Белы была
окружена и большей частью заключена в узкое кольцо, откуда
не было выхода» [4, с. 231]. «К 7 часам утра венгров отброси-
ли в их лагерь, который с этой минуты превратился из серьез-
ного средства обороны в элементарную ловушку» [29, с. 305].
Во время того сражения у р. Шайо в долине Мохи, Субэдэем
были использованы катапульты и камнеметы, они были задейст-
вованы и при переправе на участке Бату, как замечено выше, во
время схватки за мост и во время штурма венгерского лагеря.
«Монголы выкатили катапульты и стали забрасывать в лагерь
снаряды с нефтью, порохом и прочими горючими веществами»
[16, с. 293], «...это был первый в Европе случай применения
этого мощного оружия... Все утро лагерь обстреливался стрела-
ми, камнями и огнеметами, и потери венгров были ужасающи-
ми» [29, с. 305].
311
Сражение у реки Шайо (11 апреля 1241 г.)
*
Ci/Ьэдэй. КсаНиик, покорявший Осененную -^Д
-----------------------X_y<t-С?О~----------------------
Сообразив, что дело плохо и пора, наплевав на рыцарскую
честь, сверкая золочеными шпорами, бежать, «...герцог Коло-
ман, епископ Хугрин и присоединившийся к ним магистр тамп-
лиеров в Венгрии пытались перейти в контратаку. Их немного-
численные отряды очень скоро были смяты, тяжелораненые гер-
цог и епископ вернулись в лагерь, а магистр погиб. Часть вен-
герского воинства погибла отстрел, остальные, так и не получив
приказа по поводу дальнейших действий, обратились в бегство.
Венгры пытались выбраться из лагеря, нд им преграждали путь
упавшие палад'кд и веревки от них, в образовавшейся давке зад-
ние напирали на передних, и многие погибли по вине своих же
соратников» [47, с. 143].
Потери венгров росли, им казалось, что вырваться из ла-
геря-ловушки невозможно. «Они обнаружили, что монголы их
окружили практически со всех сторон. Но в одном направлении,
казалось, есть просвет» [16, с. 293]. Монголы, выполняя ковар-
ный план Субэдэя, «...отошли, открыв соблазнительную брешь
з своих боевых порядках, чтобы выманить оборонявшихся на
попытку выбраться через нее из окружения» [29, с. 305—306].
Венгры бросились в эту брешь и, казалось, вырвались, но не
тут-то было — за спасающимся европейским воинством ри-
нулась самая быстрая в мире конница. Субэдэй, применив эту
уловку по выманиванию врага из укрепления, прекрасно пони-
мал, что рубить в ужасе бегущего в спину гораздо проще, чем
биться с ним лицом к лицу. Обращенные в беспорядочное бегс-
тво подданные и наемники Белы IV ощутили на себе всю мощь
«монгольской лавы», самого совершенного в истории войн ка-
валерийского приема, годного и для обороны, и для преследо-
вания разгромленного противника. Э. Хара-Даван, не умаляя
ни в коем случае методов ведения боя казаками, заметил, что
наша знаменитая «казачья лава» являлась, по всей видимости,
«бледной копией» [7, с. 138] лавы монгольской. Страшно пред-
ставить в самом страшном сне, что чувствовали венгры и немцы,
313
СуЬэсэи. Read ник, покорявший вселенную
-------------------------ЯР--ЯР -- <v-?---------------
когда они из опасных противников, облитых броней — «кова-
ных ратников» превратились в легкую добычу преследующей их
монгольской конницы. «Как отважный лев, который кидается
на добычу, монголы гнались за ними, нападали и убивали, так,
что уничтожили большую часть того войска», — писал Рашид
ад-Дин [38, с. 406]. А аббат из Мариенбурга через год после
тех событий сообщал о 65 тысячах погибших [29, с. 306]. Ко-
роль Бела IV бежал, бросив страну, вначале в сторону Священ-
ной Римской империи, а затем к побережью Адриатического
моря. Его брат Коломан умер от ран.
Субэдэй, исповедуя классическую тактику монголов, без пе-
редышки преследовал венгров и «...помчался к городу Пешт»
[12, с. 232]. Несмотря на возраст, полководец находился в аван-
гарде и увлек за собой других. «Все князья тоже пошли [к го-
роду], вследствие чего [вместе] атаковали, захватили его...»
[12, с. 232]. И патьевская летопись скупо, но красноречиво
повествует о той погоне: «...бежаша Угре и гнаша е Гатаре до
реке Доуная» [47, с. 144]. Взятие Субэдэем Пешта поставило
жирную точку в очередном монгольском блицкриге, результа-
ты которого жарко обсуждались на большом совете. Царевичи
и военачальники разбирали по полочкам действия различных
соединений и командиров. Был отмечен Шейбан — один из
джучидов, и Сартак — будущий побратим Невского, старший
сын Бату, предводитель передового отряда во время схватки за
мост на Шайо [47, с. 142].
На том же совете произошло событие, которое еще раз
подчеркивало независимость Субэдэя от чингисидов в приня-
тии им решений касаемо военных действий и их выполнения.
Бату был вне себя от гибели Бахату — своего племянника,
сына Шайбана, во время неудачно проведенной им операции
по захвату моста. Биограф Субэдэя так описывает этот инци-
дент и его разрешение: «Все князья пришли на сбор и [там]
Бату сказал так: „Во время сражения у реки Хонин Субэдэй
314
СцЬэНэй. всадник, покорявший вселенную
---------------------(-Y-)-СуЭ-СуО------------------ ~
опоздал помочь, был убит мой Бахату“. Субэдэй ответил так:
„Чжуван хотя знал, что в верхнем течении мелководье, все
равно завладел мостом, чтобы переправиться и сразиться, не
узнав, что я в нижнем течении [еще] не завершил связывание
плотов. А сегодня знай себе говорит — я опоздал, и думает,
что именно в этом причина". Тогда Бату тоже уяснил [как было
дело]. Позже, на большом сборе, пили кобылье молоко и ви-
ноградное вино. Говоря про события во время похода на короля,
[Бату] сказался: „Все, что захватили в то время, — это за-
слуга Субэдэя!14» [12, с. 232—233].
Рассматривая и анализируя тексты «Юань Ши», исследо-
ватель не найдет в той хронике подобных пререканий между
представителем «Золотого рода» с кем-либо из военачальни-
ков или придворных. Кому-нибудь другому за такое забили бы
рот камнями или притянули пятки к затылку, но Субэдэй...
Субэдэй мог себе позволить оспаривать решения главы Улуса
Джучи и делать дело, как ему виделось. Вне всякого сомнения,
чингисиды не только уважали его, но и побаивались. Здесь на-
до понимать еще и то, что под командой Субэдэя были лучшие
части батуров, его ближние кешиктены 1 и нукеры, которые
внушали страх своей беспощадной свирепостью и умением вла-
деть оружием. Но отдадим должное и Бату, который признал
очевидное.
Победа в долине Мохи у реки Шайо была высшим достиже-
нием Субэдэя во время Великого западного похода, он подтвер-
дил звание да-цзяна, приобретенное им в битвах за обретение
монголами континента. После Шайо Субэдэй подобных сра-
жений более не давал и снискал право остаться непобедимым.
Оценивая его действия в ходе всей зимней военной кампании,
отдавая должное Субэдэю как стратегу, оперирующему войска-
ми на определенном участке фронта, т. е. в Венгрии, важно от- В
В данном случае его телохранители.
315
покорявший вселенную
fc*» СцЪэдэи. 'Ксадннк.,
метить его роль в действиях, не позволивших самым серьезным
противникам монголов в лице королей Белы и Вацлава, а так-
же герцога Генриха объединиться. Стратегемму Субэдэя по их
разгрому и нейтрализации в отдельности блестяще реализовали
Байдар, Орду, Кадан и другие чингисиды, являвшиеся главны-
ми действующими лицами, отвечающими за прикрытие флангов
орды и показавших себя состоявшимися военачальниками.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
КРУТОЙ ПОВОРОТ монгольской политики
После событий на Шайо венгерские баны, хорватские
и сербские князья, немецкие и французские бароны разбегались
в поисках укромных местечек, в коих надеялись переждать ази-
атский ураган. Задачей преследовавших их Субэдэя и чинги-
сидов было по максимуму нанести урон отступавшим, посему
монголы гонялись за ними по всей обширной венгерской пуште.
Не тогда ли, по словам Э. Хара-Давана, «Субедей... во вре-
мя венгерской кампании 1241 года... прошел... со своей армией
435 верст менее чем за трое суток» [7, с. 146] , а ведь воителю
было 66 лет, весьма солидный возраст для XIII столетия. Как
видно, «свирепый пес» еще мог дать фору и молодым его пос-
ледователям.
Достигнув Пешта и захватив его (штурм продолжался три
дня), монголы переправились на правый берег Дуная и атакова-
ли Буду, используя огнеметные машины. Активное применение
зажигательных снарядов под тверждает свидетельство Фомы из
Сплита, потому как с его слов «город монголы сожгли до того
как взяли» [6, с. 254]. В связи с использованием завоевателями
на европейском театре военных действий взрывчатых и горю-
чих веществ, справедливо возникает предположение, высказан-
316
суоэеэи. i>cacfHHKt ношряыини ьселеннцю
------------ОуО-Су^---------- — ----
ное в свое время I. Лэмом о том, что порох «...мог и не быть
„изобретен” в Европе, а занесен туда монголами...» [7, с. 147].
При рассмотрении противостояния двух школ военного ис-
кусства — западноевропейского и степного — неоспоримым
остается тот факт, что «...новаторская, исключительно дина-
мичная монгольская тактика была для врагов большой неожи-
данностью» [60, с. 373]. Завоеватели с военной точки зрения
были на много голов выше оборонявшихся. «Субутай посрамил
польских, богемских, тевтонских, венгерских рыцарей, слыв-
ших лучшими в воинстве папы. Европа не знала полководца
такого уровня... Вот кто был настоящий воин!» (курсив
МОЙ. — В. 3.) [61, С. 383].
К лету 1241 года Субэдэй окончательно укрепил позиции
чингисидов в Венгрии, Ба гу после последних побед представлял
собой владыку почти всех земель, принадлежавших недавно Бе-
ле IV, а фактор присутствия орды в Центральной Европе внес
коррективы во всю внутриев{юнейскую политику, которая в тот
год зависела от желаний и прихотей хозяев положения, коими
являлись монголы. «В руках Субутая сходились нити, которые
тянулись из европейских столиц, он — не папа! — вел тогда
политику Еропы» (курсив мой. — В. 3. ) [61, с. 384]. На-
до понять изумление местных монархов, когда появившиеся из
глубин Азии варвары начали править бал на их поле. Субэдэй,
агенты кото(юго находились практически во всех странах, был
осведомлен о том, что государи запада откровенно враждовали
между собой, и стремился еще более дестабилизировать ситуа-
цию в Европе, одних запугивая, другим являя милость.
От имени Бату Субэдэй отправил французскому королю
Людовику IX Святому послание1, которое гласило: «Именем
Бога Вседержителя повелеваю тебе, королю Людовику, быть
1 Аджи Мурад. Тюрки и мир: сокровенная история. М.: ACT, ACT Москва.
2008. С. 387.
317
Су b эд эй. Ксадник, покорявший вселенную
мне послушным и торжественно объявить, чего желаешь: мира
или войны? Когда воля Небес исполнится и весь мир признает
меня своим повелителем, тогда воцарится на земле блаженное
спокойствие и счастливые народы увидят, что мы для них сде-
лали! Но если дерзнешь отвергнуть повеление божественное
и скажешь, что земля твоя отдаленная, горы неприступные, мо-
ря глубокие и нас не боишься, то Всесильный, облегчая трудное
и приближая отдаленное, покажет тебе, что мы можем сделать»
[7, с. 298—299]. В другом послании через Кадана, кошун ко-
торого двигался в сторону Хорватии, всем тамошним сувере-
нам было объявлено: «Не принимайте у себя виновного в чужой
крови, но выдавайте врагов в наши руки, чтобы не оказаться
случайно подвергнутыми наказанию и не погибнуть понапрас-
ну» [47, с. 146-147].
Вот так, используя проверенный способ увещеваний и за-
пугивания, одинаковый как для китайских ванов, так и для вен-
герских банов, монголы осуществляли свою... колониальную
политику в отношении Европы. Фраза «Европа— колония
Монголии» режет слух, но в XIII в., по крайней мере, добрая
половина западной части Евразии имела все основания так име-
новаться. Для Субэдэй-багатура, который, бывало, «разводил»
императоров и временщиков Поднебесной, западноевропейские
владетели были подобием касиков и вождей Нового Света, пра-
вивших мезоамериканскими государствами в период бесчинств,
творимых там конкистадорами, ведомыми Кортесом или I Inc-
capo. Подобно своим будущим испанским последователям,
«...Субэдей умело использовал в своих интересах конкурен-
цию, существовавшую между различными королевствами» [4,
с. 235], и особенно разногласия между папой Георгием IX и им-
ператором Фридрихом II Гогешптауфеном.
Император Священной Римской империи, наблюдая неумо-
лимое приближение к своим границам монголов, запаниковал,
«запросил помощи у Генриха III Английского» [29, с. 308],
7. Read ник, нокоряьшии ьсеаенную
в этом послании он «пишет о «когортах Сатаны» и «сынах ада»
[59, с. 44]. Фридрих II также разослал копии своей петиции
практически во все страны Европы [29, с. 308], но тамошние
владетели, в большинстве своем не менее Фридриха опасав-
шиеся «сынов ада», истолковали инициативу императора как
очередную затеянную им интригу, направленную против папы
Григория IX.
1ем временем монголы выпасали коней на венгерской рав-
нине, а Европа, не успевшая объединиться перед лицом страш-
ного врага, с изумлением поняла, что она на краю гибели. Не
вызывает сомнений, что так называемая западная цивилизация
«стала бы жертвой монголов, если бы те продолжили развивать
свой ужасный успех в Венгрии и Польше» [29, с. 309]. Очень
верная фраза «ужасный успех», ибо ужас перед пришельцами
и злодеяниями, ими творимыми, мнимыми или истинными, овла-
дел населением и тех стран, до которых «когорты сатаны» еще
не доскакали. В тогдашней Европе было широко распростране-
но письмо, автором которого являлся некий священник и в ко-
тором описаны не только примеры чудовищного насилия со сто-
роны завоевателей, но и утверждаются факты людоедства [16,
с. 295]. Нет оснований не доверять большинству свидетельств,
фигурирующих в том документе, так как не одна лишь Европа
была погружена захватчиками в пучину страха и не одни лишь
европейские авторы описывают деяния, в которых обвиняют
монголов.
Но готовя дальнейшее продвижение, Субэдэй понимал, что
превращать Венгрию, а значит, свой тыл в пустыню не имеет
смысла, именно поэтому, скорее всего, с его подачи «по приказу
Бату были написаны и распространены тексты, в которых побе-
дители призывали жителей возвращаться в свои селения и обе-
щали им мирное существование» [47, с. 148]. Все это делалось,
конечно же, не от избытка милосердия, а из чисто практических
целей, так как покорившееся и оставшееся на своих землях насе-
319
СуЪэдэИ. Всадник, покорявший Ьсеаснтро
ление обеспечивало армию завоевателей фуражом и провиантом,
а также могло предоставить рекрутов не только для хошара, но
и полноценных воинских частей, тем более что многие предста-
вители мадьярской знати уже служили монголам.
Субэдэй, верный своей беспроигрышной стратегии, обуст-
раивая тылы в течение лета 1241 года, продолжал готовить вой-
ско к вторжению в Италию, Францию и земли, находящиеся
в юрисдикции Фридриха II. В шатре монгольского полковод-
ца лежали карты, на которых значились Милан, Флоренция
и Рим, Прага, Франкфурт и Париж. Совсем близко, в двух-
трех десятках переходов, раскинулось «последнее море». Ес-
ли бы в 1241 году перед завоевателями стояла задача во что бы
то ни стало его достигнуть', они выполнили бы ее без проблем,
и даже силами одного тумена. Тем более что в западных странах
«царили паника, страх, люди ждали Божиего суда» [61, с. 386].
Кроме того, Римский Папа Григорий IX скончался, как гово-
рили тогда, «от переживаний», а новый понтифик Целестин,
пробыв на престоле несколько месяцев, отправился следом. Вы-
боры главы католиков затягивались — таким образом, Европа
оказалась и без духовного лидера.
Зимой 1241-1242 года наступил благоприятный момент
для продолжения монголами своей экспансии; орда вновь разде-
лилась на несколько отдельных соединений и выступила по за-
ранее намеченным маршрутам. Бату двигался на северо-запад.
Его целью были Словакия, Чехия и Австрия. Передовые отря-
ды достигли Онавы и Прерова в Чехии, Нойштадта в Австрии
и заняли их; отдельные разъезды гарцевали у стен Вены. Другая
часть войска прошла через Альпы и оказалась на равнинах се-
верной Италии в районе Триеста. В юго-западном направлении
шли корпуса Кадана, в апреле 1242 года он достиг Адриатичес-
кого моря в районе Сплита. Король Венгрии Бела IV, подобно
1 К примеру, Атлантического побережья Франции.
320
СцЬэдэа. 'Всадник, покорявший вселенную
-- - ---- <-V> </(О ----------
хорезмшаху Мухаммеду, укрылся на одном из островов, правда,
в отличие от последнего остался жив.
На исходе зимы 1242 года, направляя созданную им армию,
Субэдэй прекрасно осознавал, что <<дел осталось месяца на пол-
тора-два, чтобы завершить одну из самых блестящих страниц
в военной истории человечества» (курсив Мурад Аджи. —
В. 3.) [61, с. 387], но случилось то, что случилось... В декаб-
ре 1241 г. умер Великий каан Угэдэй, известие об этом достиг-
ло ставки Бату не менее чем через десять недель [29, с. 309],
но закону это обязывало всех чингисидов явиться в Коренной
улус для участия в курултае, где должны были провозгласить
нового повелителя. Субэдэй являлся одним из самых главных
хранителей и апологетов Великой Ясы, поэтому приходилось
поворачивать коней на восток. Нам не ведомы чувства, кото-
рые овладевали тогда «свирепым псом», ибо он стоял на пороге
очередной своей победы, однако закон, созданный Чингисха-
ном, был значим до такой степени, что он — да-цзян всей ор-
ды, который как никто другой в войске стремился и имел самое
большее из всех право омыть копыта своего саврасого скакуна
в волнах «последнего моря» — отдал приказ бить в барабаны
и готовить отступление.
Монголы уходили из Центральной Европы и с Балкан,
уходили из Венгрии, добивая напоследок население, которое
еще недавно пытались привлечь на свою сторону. В среднем
и нижнем течении Дуная, предварительно «пройдясь» по Сер-
бии, завоеватели нашли свою последнюю жертву — Болгарию,
страну, большая часть которой до конца XIII в. оставалась во
власти джучидов. Досталось и половцам, которые несколько лет
назад пытались скрыться во владениях Белы IV, их роды, за-
крученные водоворотом монгольского нашествия и неприятием
местных феодалов, скитались в Подунавье, где им был нанесен
очередной удар ордой, двигавшейся в сторону Великой Степи.
Осенью 1242 года монголы вышли в Дешт-и-Кипчак, западная
321
«цивизизация» осталась незавоеванной, по всем городам и ве-
сям Европы проходили молебны, славящие провидение, спас-
шее их от страшной беды. Но спасло Европу не провидение,
а процессы, происходящие далеко на востоке: именно события
в Монголии определили дату окончания Великого западного
похода, который являлся величайшим военным предприятием
в мировой истории.
Голландский ученый Лео де Хартог дает очень верную оцен-
ку происшедшим тогда событиям и роли в них Субэдэя: «Дости-
жения азиатских захватчиков, казавшиеся невероятными, были
результатом их смелости, опыта и дисциплинированности, но
прежде всего военного таланта полководцев. Несомненно, клю-
чевая роль в кампаниях на Руси и Центральной Европе принад-
лежит Субэдею: большую часть разработок планируемых похо-
дов выполнял именно он.... Бату был высшим военачальником
только формально... реальное управление осуществлял Субэдей.
Это объясняет возмущение Гуюка и Бури тем, что Бату желал
выпить первый кубок на пиру в честь победы. Угэдэй утверж-
дал, что своими успехами в Европе монгольская армия обязана
Субэдею и другим опытным военачальникам. Это, несомненно,
было правильным суждением. Так же как в Китае... во время
европейских кампаний фактическое лидерство во всех вопросах,
вероятно, принадлежало военачальникам, выбранным и обучен-
ным Чингисханом» [4, с. 236-237].
Итак, Великий поход окончен, но надо полагать, что Субэ-
дэй, уведя армию из Европы и выполняя все условия Ясы, тем
не менее поспешал не торопясь, он не умчался подобно Бури,
Бучеку, Кадану и Байдару в Монголию, а еще почти год при-
сутствовал в Улусе Джучи,-наблюдая оттуда за тем, как разви-
ваются события возле опустевшего трона Великого каана.
322
аыкь теспииь
БАГАТУР УМЕР!
ДА ЗДРАВСТВУЕТ БАГАТУР!
В степи на равнине открытой
Курган одинокий стоит,
Под ним богатырь знаменитый
В минувшие веки зарыт.
В честь витязя тризну свершали,
Дружина дралася три дня.
Жрецы ему разом заклали
Всех жен и любимца коня.
Чью кровь проливал он рекою?
Какие он брал города?
И смертью погиб он какою?
И в землю опущен когда?
А. К. Толстой. «Курган
СиЬэдэй. Ксадпнк, покорявший вселопнцю
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ЗОЛОТАЯ ОРДА. «ЗОЛОТОЙ РОД». СУБЭДЭЙ
Повинуясь Ясе и уводя войска из Западной и Центральной
Европы, Субэдэй-багатур, имея свой немалые личные интересы
в Коренном Улусе, также был верен и другому завету Чингисха-
на, гласившему, что любое начатое дело должно быть доведено
до конца. Памятуя о том, он вместе с Бату следовал ио поло-
вецким степям в сторону низовий Итиля, Откуда, оглядевшись
по сторонам и окончательно утвердив джучидов в их гигантских
владениях, мог сказать: «Дело сделано!»
Дело действительно было закончено к весне 1243 года, ког-
да последний очаг сопротивления половцев был подавлен и уже
не в степи, а в горах Дагестана, куда те бежали, преследуемые
монголами до Дербента ( Гимур-кахалка). Судя по всему, по-
ловцы не были безжалостно уничтожены, Рашид ад-Дин пи-
шет: «Илавдур... захватил кипчаков» [38, с. 408]. В это же
время Грузия «добровольно подчинилась» [5, с. 691] власти
Бату, правившая там царица Русудан предпочла их потомкам
Голуя. И наконец, той же весной в ставку Бату прибыли рус-
ские князья во главе с Великим князем Владимирским Ярос-
лавом Всеволодовичем с изъявлением покорности, готовностью
выплачивать дань и, по существу, стать подданными и союзни-
ками новых хозяев Дешт-и-Кипчак. Безраздельное господство
в степи и безоговорочная гегемония над всеми примыкающими
к ней в Европе государствами являлись свидетельствами окон-
чательного закрепления завоевателей в этом евразийском ре-
гионе, «где образовался мощный центр власти, определивший
возникновение и существование самостоятельного монгольского
государства Золотой Орды» [33, с. 210].
Рожденное на крови государство и его последующая чрезвы-
чайно весомая роль, которую оно играло в международных от-
ношениях, на протяжении нескольких столетий воспринималось
325
Создай, 'Ксодник, покорявший вселенную
-----------------— ..CyQ------C^U-------—------------
и воспринимается неоднозначно. С одной стороны, существует
исторически сложившееся мнение об Улусе Джучи — Золотой
орде, как о регрессивном формировании, с другой — в свете
исследований последний десятилетий, высвечивается обратная
сторона медали. «Существенным является тот факт, что в состав
огромной территории Золотой орды вошли земли с различны-
ми естественно-географическими условиями и разнообразным
хозяйством и с разнородным по своему этническому составу
населением, находящимся на разных ступенях общественного
развития» [51, с. 43]. Поэтому, несмотря на хищническую по-
доплеку своего бытия, Золотая орда представляется катализа-
тором интеграции и взаимопроникновения культур стран и наро-
дов, находящихся в ее составе и сферах влияния, а это является,
несомненно, прогрессивным процессом.
Таким образом, к 1243 году в результате нескольких десяти-
летий неослабевающей монгольской экспансии, которой на всех
этапах руководил Субэдэй-багатур, был окончательно сформи-
рован в своих размерах Улус Джучи, охватывающий территории
от верховий Иртыша до низовий Дуная, от северного Урала до
Туранской низменности на юге. Чем более непонятна в связи
с этим позиция ученого сообщества, в котором не было дано
должной оценки Субэдэю и не как завоевателю и полководцу,
а как устроителю государства джучидов, в результате появления
которого путь из Европы в Китай стал чист и впервые в истории
человечества дипломаты, представители духовенства и купцы
смогли совершать поездки, не боясь за свою жизнь и имущест-
во, от Рима и Лондона до Каракорума, а затем и до Ханбалы-
ка (Пекина). Можно и нужно соглашаться с тем, что Субэдэй
действовал методами абсолютно неидеальными и им нет оправ-
дания с точки зрения гуманизма, но не замалчивается же имя
Васко да Гамы, открывшего морской пусть в Индию, хотя по
его приказу на океанских просторах португальцы топили араб-
ские суда со всеми, кто на них находился, а цифры тогдашних
326
СуЬэдэй. Всадник, покорявший вселенную
-- -----------«ИР-<ИР-с*>---------т— - -
жертв массовых утоплений исчисляются тысячами. И что? Да
1аме стоят памятники...
Тем не менее во второй биографии Субэдэя (цзюань 122)
Ван Вэй дает интересную оценку последствий его походов, ко-
торую не заметили или не хотят заметить некоторые исследо-
ватели и которая датируется окончанием Великого западного
похода. Составитель хроники пишет: «В то время в Северных
землях1, в Западном крае2, к северу и ю^у от [Хуан]хэ, и Гу-
аньлуне3 — всюду успокоилось, [что] во многом было заслу-
гой и успехом Субэдэя» [12, с. 242]. Конечно, не все было
там идеально и безоблачно, но неоспорим тот факт, что «при
Угэдэе монголы постепенно начали переходить к гражданскому
правлению» [30, с. 79]. П о инициативе Елюй Чуцая на пепе-
лища городов и селений, в те места, где еще недавно торчали
колья со вздетыми на них человеческими головами, уже спеши-
ли чиновники — наместники, судьи, писцы, сборщики налогов,
ибо великий постулат великого канцлера гласил: «Царство, за-
воеванное на коне, не может управляться с коня» [3, с. 162].
Достойный последователь и преемник Чингисхана Угэдэй, ко-
торого ученый мир почему-то иначе как пьяницей не именует,
который и смерть-то принял, по расхожему мнению, от этого
порока, империей управлял однако чаще не из походной ставки,
а из дворца в Каракоруме.
Вот только смерть Угэдэя «до сих пор остается загадкой...
согласно сохранившимся свидетельствам, сразу после его кончи-
ны широко распространились сведения, что дело ох как нечис-
1 Т. е. севернее главного юрта, родовых земель Чингисхана... букв., «севернее
двора», что коррелирует со сходным термином у мусульманских авторов,
вроде «стран Мрака» (Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и мон-
гольские источники. С. 290).
Т. е. Восточной Европе.
' Т. е. в Северо-Восточном Китае (Золотая орда в источниках. Т. 3: Китай-
ские и монгольские источники. С. 290).
327
то...» [25, с. 283J. Можно предположить, что его супруга Ту-
ракина приложила к этому руку, лоббируя интересы своего сына
Гуюка, проталкивая его к занятию великокаапского престола, иг-
норируя завещание Угэдэя, который намеревался передать вер-
ховную власть внуку Ширамуну. Чагатай как «хранитель Ясы»
и смотрящий за соблюдением всех законов, изданных Угэдэем,
после смерти последнего намеревался провести завещание брата
на курултае. Но Ширамуну не суждено было стать владыкой
империи, потому как сам Чагатай в конце 1242 года скончался.
Не правда ли странное совпадение?
События, начавшие происходить в глубинах «Золотого ро-
да», встревожили Субэдэя, а после смерти Чагатая он решил не
задерживаться в Дешт-и-Кипчак и направиться в главный юрт,
где затевалась интрига, от исхода которой много чего зависело.
Нарастающее усиление партии Еке-хатун 1 — Гуракины не мог-
ло не вызвать обеспокоенности Субэдэя по причинам, о которых
будет сказано ниже. Тем временем весной 1243 года в ставке
Бату произошел очередной «сбор всех князей» [12, с. 233], на
кото|юм обсуждались вопросы по участию джучидов и иже с ни-
ми в курултае, в ходе которого должны были состояться выборы
Великого каана. Судя по всему, Субэдэй и Бату разошлись во
мнениях по поводу участия в предстоящем съезде, проще го-
воря, чжуван известил да-цзяна о том, что он туда не поедет.
«Юань Ш и»: «...Бату хотел не отправляться [туда]. Субэдэй
сказал так: „Великий князь (даван) во всем роду старший, как
можно не отправиться?“» [12, с. 233]. Субэдэй был поражен
тем, что Бату, волею судеб оказавшийся самым старшим в роду
борджигин по линии Чингисхана и которому было обеспечено
на курултае ну если на каайство, то наиболее почетное место,
отказался от поездки. Почему Бату не направился в Монголию
1 Великая императрица См.: Уэзерфорд Дж. Чингисхан и рождение совре-
менного мира. М.: ACT: ACT Москва, 2006. С. 305.
328
СцЬэЪэй. 'Ксадник, номсряёшин вселенную
и с чем это было связано? Скорее всего, он опасался и двою-
родных братьев, и всесильной тетки Туракины, кроме того, уст-
ройство собственного улуса для него было главной задачей на тот
момент. Бату был осторожен и достаточно дальновиден, однако
даже вместе с Субэдэем, зная, что у полководца достаточно сил
как с точки зрения военной, так и политический, поостерегся по-
сещать родину предков, предпочитая наблюдать за начавшейся
разборкой внутри «Золотого рода» из своих владений.
В конце лета 1243 года Субэдэй направился на восток, его
сопровождала личная тысяча, состоящая|И| отборных батуров,
кроме того, при нем находилась наиболее ценная доля добычи,
предназначенная для передачи в казну. Походная ставка Субэ-
дэя передвигалась без обычной для воителя скорости, традици-
онная юрта на колесах, в которой располагался полководец, не
могла конкурировать в быстроте перемещения с посыльными,
которые, выполняя его поручения, мчались в Монголию и об-
ратно. Шла оживленная переписка с разными кругами знати
и околотронными группировками. Сам великий мастер интри-
ги, знающий, когда и кому влить в вино яд или пустить стрелу
«из ночи», Субэдэй понимал, что в Каракоруме у него появи-
лись недоброжелатели, до поры до времени прятавшие свою
ненависть к нему куда подальше. Необходимо вспомнить, что
всесильная Гуракипа была ни кто иная, как та самая Дореге-
не — дочь Куду и внучка 1охтоа-беки — меркитских вождей,
которые были физически уничтожены при непосредственном
участии Субэдэя, Тохтоа-беки в 1208, а Куду — в 1216 году.
Когда-то Гуракину-Дорегене как товар, обеспечивающий мер-
китам мирную передышку, передали сыну Чингисхана, и вот
ныне судьба предоставила ей возможность править «Золотым
родом». Опасался ли ее Субэдэй — ее главный противник?
Конечно же, и принял все меры предосторожности, начав свою
игру в поединке, который было выиграть посложнее, чем сра-
жение на Калке.
329
СуЬэдэй. 'Всаднмк, покор^ьтий ьселеннлро
—-------------ОуЭ-СуЭ-CyU------------
Так получилось, что Субэдэй, находившийся рядом
с «Золотым родом» со времен, когда тот еще не был «золо-
тым», и в течение всей своей карьеры наблюдавший за тем, что
происходит в его недрах, являлся хранителем многих тайн клана
борджигин и был особо близок с Джучи и Голуем. С первым
его связывало покорение Великой Степи, со вторым — вой-
на против Си Ся (тангутов) и Цзинь. Дети и того, и другого
находились под его патронатом и опекой. Многочисленных
джучидов и толуидов Субэдэй натаскивал так, как когда-то их
отцов. Он, бесспорно, являлся тем человеком, который вознес
Бату и последовавших за ним Сартака и Берке до положения
великих властителей огромного улуса. И вот настала пора сы-
новей 1олуя — Мункэ и Хубилая. Они, по замыслу Субэдэя,
и в первую очередь Мункэ, должны были наследовать Чингис-
хану и Угэдэю, приняв на себя бремя высшей власти империи.
Бату, который, как видно, был доволен тем, что имел, несмотря
на старшинство в роду, готов был поддержать и поддерживал
Мункэ в начавшейся борьбе за власть, рассчитывая, видимо,
в будущем получить широкую автономию от Каракорума. Субэ-
дэй тоже не был бессребреником и прекрасно понимал, что его
дети и внуки будут «в отца место» и в привилегированном поло-
жении лишь при «своем» каане, недаром Урянхатай, естественно
не без поддержки Субэдэя и возможно Джэлмэ, в самом начале
своей службы был приставлен в качестве командира охранной
гвардии к персоне малолетнего еще принца Мункэ.
Туракина о замыслах Бату и Субэдэя, конечно, знала, но не
могла им активно противодействовать, столкнувшись с труднос-
тями, преодолеть которые без такого влиятельного лица, как
Субэдэй, было невозможно. Козырем его было то, что, несмот-
ря на ненависть, которую к нему испытывала Гуракина (пусть
кто-то докажет, что убийцу отца и деда можно почитать), она
нуждалась в Субэдэе как в союзнике в коалиции, направленной
против партии брата Чингисхана Тэмугэ-отчигина, которому то-
330
СуЪэдэй. Ксадник, покорявший Вселенною
--_ -- ---------------СуО----Суч>-------------------
же не терпелось посидеть на великокаанском престоле. Субэдэя
и Туракину объединяло то, что они выдвигали на роль Пове-
лителя прямых потомков Потрясителя, в противовес другим их
родственникам — отпрыскам Есугей-багатура. Кроме того, су-
дя по всему, Туракина все-таки не имела того объема влияния
и власти, чтобы в одиночку оттеснить, а по возможности унич-
тожить Тэмугэ-отчигина. Как говорил один известный деятель,
они до поры до времени были «вынужденными попутчиками»,
понимая, что вместе смогут сохранить непрерывность обладания
властью прямых потомков Чингисхана.
В истории Монгольской империи началась эпоха полити-
ческих игр, наполненных драматизмом для^одних и трагизмом
для других. Субэдэй-багатур, являясь участником всего этого
процесса, испытал и успехи, и неудачи, но неумолимо продвигал
своего претендента, не считаясь ни с чем. Забегая вперед, сле-
дует сказать, что это свое последнее сугубо политическое проти-
востояние он выиграл и Мункэ стал Великим кааном. Субэдэй
выиграл, хотя к тому времени уже несколько лет как скончался.
Много ли в мире найдется полководцев, которые сумели одер-
жать верх над противником после своей смерти?
Накалу политических страстей, закрутивших свой водоворот
во времена регентства Туракины и краткосрочного царствования
1уюка, могли бы позавидовать древние греки и римляне вместе
взятые. Если в конце XII века Монголия бурлила, выплескивая
из своей глубины «людей длинной воли», кинувшихся завоевы-
вать вселенную, то полвека спустя она бурлила в обратном на-
правлении — сыновья «пассионариев» делили эту вселенную.
И хотя впереди были грандиозные победные походы против ара-
бов и китайцев, еще предстояло возвышение династии Юань во
всем ее блеске, та «заматьня», происходившая с 1242 по 1252 год,
показала уязвимые точки государства, созданного Чингисханом.
Субэдэй-багатур являлся одним из самых значимых, но
в то же время и скрытных участников той политической схват-
СиЪэдэи. 'Р>садник, покорявший вселенную
-----------------------СуО CyJ 40------------— —— ----- —
ки, он был кукловодом, манипулирующим марионетками, оста-
ваясь при этом в тени. Истинная роль Субэдэя выяснится
позже, доказательством того, что за всей чехардой при дворе
Великого каана стоял именно он, будут действия Урянхатая,
перенявшего от отца его связи и функции и обеспечивавше-
го утверждение Мункэ на престоле. Но это произойдет лишь
в 1251 году, а тогда, зимой 1243/44 годов, Субэдэй прибыл
в Монголию и, изучив обстановку на месте, обнаружил, что
Туракина произвела массовые перестановки в среде высоко-
поставленных чиновников. В первую очередь был отстранен от
власти главный советник Угэдэя Елюй Чуцай, который скон-
чался в 1243 году, находясь в опале. На месте канцлера по воле
Туракины оказалась некая Фатима — скорее всего, персиян-
ка по происхождению: наступило время, когда ключевую роль
в управлении империей начали играть женщины. Гак, жена
Гуюка Огул-Каймыш, кстати меркитка, в этом дамском обще-
стве обрела свою нишу, умудрившись после смерти мужа три
года регентствовать. Все они — и Гуракина, и Огул-Каймыш,
и Фатима — представляли из себя активных противников дома
Толуя, а следовательно, и Субэдэя, но у того в среде прекрас-
ного пола был по-настоящему сильный союзник — Соркукта-
ни, мать Мункэ, Хубилая и Хулагу, особенно ненавидевшая
Огул-Каймыш, которую, впрочем, по ее приказу в 1252 году
утопили. Все эти четыре женщины, каждая в свое время и по
мере возможностей, в течение 10 лет управляли империей, тво-
ря суд и расправу, изгоняя одних и возвеличивая других. Ту-
ракина, скорее всего, была причастна к отравлению Ярослава
Всеволодовича, а Огул-Каймыш благоволила его сыну Андрею.
Можно однозначно утверждать, что время «бабьего царства»
в Монголии было чрезмерно насыщено политическим противо-
стоянием и бесконечными интригами, которым Клеопатра или
Екатерина Медичи могли бы поучиться у своих «царственных
сестер».
332
СиЬэдэи. Всадник, покорявший бссяеннцю -*Д
11редсгавлял ли Субэдэй из себя «кавалера» в столь пест-
ром женском обществе? Конечно, нет. Женщина для него была
чем-то сродни добыче или награде за труды. Примером тому
пожалованная Субэдэю в жены Угэдэем принцесса Тумегань,
ну а при ритуалах и «политесу», заведенных к тому времени
в Каракоруме, и поклоны, и ползание на коленках перед троном
во время официальных приемов были делом обыденным и само
собой разумеющимся. Несомненно, 1уракина получала доста-
точную толику удовольствия, наблюдая с места регентши, как
перед ней раскланивается главный враг ее рода, ее кровник'.
Гем временем весной 1244 года Туракина и угэдэиды соб-
рали курултай, «был сбор на реке Еджир1 2»^12, с. 233] , однако
выборы каана не состоялись, выражаясь современным языком,
не собралось необходимого кворума. И немудрено — Бату от-
сутствовал, Тэмугэ-отчигин мутил воду, а Соркуктани и Субэ-
дэй сделали все для того, чтобы оттянуть утверждение 1уюка.
Гуракина, используя свой немалый ресурс власти, адекватно
восприняла ситуацию, которая медленно, но верно переходила
под ее контроль, после того как вслед за Елюй Чуцаем многие
высокопоставленные чиновники были удалены от двора — одни
в ссылку, другие согласно заслугам зашиты в воловью шкуру, да
в омут. Придворные, окружающие пустующий великокаанский
трон, неуклонно пополнялись сторонниками и ставленниками
регентши.
Субэдэя, как признанного авторитета во всех сферах дея-
тельности, Туракина не могла ни отправить в отставку, ни тем
более устранить физически, так как, надо полагать, он, обладая
огромным опытом во всех видах «разборок», принимал (впро-
1 Ис подлежит сомнению, что во время Великого западного похода Субэдэй,
являясь его фактическим руководителем, свои приказы чингисидам отдавал
склонив почтительно голову или заискивающе заглядывая в глаза.
2 Имеется ввиду р. Идэр, приток Селенги. См.: Золотая орда в источниках.
Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 233.
333
СиЪэУэн. КсаУннк., покорявший вселенную
»' — - - — - - —
чем, как всегда) повышенные меры безопасности своей особы.
Вместе с тем ситуация достигла того предела, когда могущест-
венной временщице пребывание полководца в главной ставке
стало нежелательно, и только этим можно объяснить назначе-
ние, кстати, по меркам придворной камарильи, весьма почет-
ное, которое он получил. Субэдэй-багатуру было предписано
отправиться в Китай для того, чтобы активизировать военные
действия против империи Сун.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СТРЕЛА, РАЗЯЩАЯ НА ИЗЛЕТЕ
Существует мнение, что Субэдэй-багатур «в последние годы
жизни командовал войсками против Южной Сун» [33, с. 420].
Однако, опираясь на достаточно скудную информацию, выдава-
емую источниками, можно утверждать, что после смерти Угэдэя
и последовавшей за ней борьбы за власть между чингисидами
и их ближайшими родственниками по линии Есугея активных
боевых действий, а тем более широкомасштабной агрессии, на-
правленной против Сун, не отмечено. Походы, совершенные
монголами в 40-х годах XIII века в том регионе «...были, ско-
рее всего, инициативой местных монгольских военачальников»
[6, с. 350—351]. Если же говорить о месте и роли Субэдэя
в Китае, относящихся
к этому времени, то под этим следует подразумевать наиболее
крупный рейд, совершенный силами нескольких туменов, про-
изошедший в конце лета — ;начале осени 1245 года и направ-
ленный против северо-восточных областей Сун.
Для того чтобы воссоздать примерную картину событий
и синхронизировать их, следует сопоставить данные, зафикси-
рованные как в «Сборнике летописей», так и «Официальной
334
в экспансионистских акциях Каракорума
CijbaDjii. KcatfftuK., покорявший вселенную -^Д
хронике династии Юань». Рашид-ад-Дин относит назначение
Субэдэя в Китай ко времени начала правления 1уюка, что явно не
стыкуется с сообщением, зафиксированным в «Юань Ши». Ра-
шид-ад-Дин пишет: «Субедея-багатура и Чаган-нойона он (1у-
юк. — В.З.) послал с бесчисленным войском в пределы Хитая 1
и окрестности Манзи1 2 [32, стр. 120]. А в «Юань Ши» читаем
следующее: «Осенью года и-сы (конец августа — начало ноября
1245 года) государыня ( Гуракина. — В. 3.) приказала... Чага-
ну и прочим (курсив мой. — В. 3.) возглавить 30 000 всадни-
ков и вместе с Чжан Жоу захватить земли Хуайси3» [12, <Д 177].
На основании этих очень скупых сведений напрашивается-вывод
о том, что Чаган являлся военным руководителем в той кампа-
нии, Субэдэй же присутствовал в качестве специального пред-
ставителя или инспектора с самыми широкими полномочиями.
Потому как после достаточно скоротечного и победного похо-
да, в котором явно улавливается почерк Субэдэя, Чаган, кото-
рый еще в 1238 году «получил [звание] главнокомандующего»
[6, с. 516], оставался в этой должности все последующие годы.
1а короткая, всего в несколько месяцев, военная кампания
или инспекционная поездка, Субэдэя складывалась следующим
образом. В конце лета 1245 года монгольское войско числен-
ностью в три тумена и, безусловно, поддержанное достаточным
количеством отрядов, состоящих из их союзников — киданей,
тангутов, китайцев и др., оказалась в местах хорошо знакомых
Субэдэю по памятным для него временам разгрома Цзинь.
Из района Лохэ, что примерно в 100 км к югу от Кайфына,
в котором перед решающим броском на столицу чжурчжэней
располагалась когда-то ставка да-цзяна, монгольские полко-
водцы — Субэдэй (урянхай), Чаган (тангут), Чжан Жоу (ки-
1 Северный Китай. См.: Рашид ад-Дин. Сборник летописей. С. 120.
2 Южный Китай. Там же.
’ Т. е. западнее р. Хуайхэ (Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и мон-
гольские источники. С. 276).
335
нокоряЬшин вселенную
С мд эд эй.
г
Ксадиик,
------<^->-
-Суч>
-0,0
таец) двинули армию на восток. Можно предположить также,
что не обошлось без царевичей, скорее всего, в той акции при-
нимал участие Мункэ [12, с. 288]. Без особых усилий вытес-
няя южнокитайские отряды из пограничных территорий Цзинь,
отошедших в недавнем прошлом супам, монголы заняли уезд
Шоучжоу1. Затем произошло вторжение непосредственно на
территорию империи Сун, провинцию Цзяньсу — «...напали на
Сычжоу1 2 * 4, Сюйи1 вместе с Ян[чжоу р» [12, С. 177].
Как видно, удар был нанесен одновременно по трем наме-
ченным целям, и цели эти были достигнуты: «...монгольский
Чагапь с 30 тысячами конницы... опустошили Хуай-си и при-
ступом взяли Шеу-чжоу. Потом осадили Сы-чжоу, Сюй-и
и Ян-чжоу» [31, с. 194]. «Сунский губернатор Чжао Цай за-
просил мира, тогда [войска] вернулись» [12, с. 177]. Так закон-
чился молниеносный, в стиле Субэдэя, рейд, самая значимая
из всех операций, проведенных завоевателями в 40-х годах на
территории Сун5. Так получилось, что, заняв Ян-чжоу, монголы
оказались менее чем в сотне километров от Желтого моря, пе-
редовые их разъезды, конечно, достигли его берегов и неулыб-
чивые нукеры разглядывали проплывающие вдали китайские
джонки, так же, как всего лишь три года назад, ведомые тем же
Субэдэем, в 9 тысячах километрах отсюда всматривались в ве-
нецианские галеры с берегов моря Адриатического.
1 Ныне уезд Шоусянь в пров. Аньхуй (Золотая орда в источниках. Т. 3: Ки-
тайские и монгольские источники. С. 270), рядом е нынешним Хуайнамс-
нем.
- Округ, находящийся на северо-западе совр. уезда Сюйисянь в пров. Цзянь-
су. Там же. С. 276.
' Сунский уезд, ныне уезд под тем же названием в пров. Цзяньсу. Там же.
С. 276.
4 Город Сун, пров. Цзяньсу, сохранил название.
5 Очевидным успехом монголов было и то. что они в 1245 г. форсировали
Янцзы, пытаясь закрепиться на ее правом берегу.
336
Cub эд эн.
Всадник,
------суо-
покорявший bceacHHijfo
"У“в^’
— направление движения монгольских войск
1-J-J— канал
1 — Пекин, 2 — Лоян, 3 — Кайфын, 4 — Лохэ, 5 — Сюйи (предположительно), 6 — Шоучжоу,
7 — Янчжоу, 8 — Сычжоу
Действия монголов против СУН летом — осенью 1245 г.
Субэдэй, прибывший весной — летом 1245 года в Китай,
осенью — зимой того же года направился в Монголию; когда
он туда добрался доподлинно неизвестно, но «Юань Ши», под-
тверждая окончание того похода, сообщает, что «...Чжан Жоу
был на аудиенции у государя (Гуюка. — В. 3.) в Каракоруме»
[12, с. 178], в конце января — начале февраля 1246 года. 1у-
юк, видимо, был доволен проведенной операцией, потому как
позднее, уже после своей инаугурации, другому военачальнику
«...[Чагану] были пожалованы соболья шуба и 10 булатных ме-
337
СцЬэдэй. Всадник, покорявший вселенную
_ __ * - ---------СуО-СуО-<>уо------------ --—
чей» [6, с. 517]. А как же Субэдэй? Старый полководец отны-
не находился в главной ставке, занимая почетное место у трона.
В нынешней обстановке хитрый и осторожный, «как старая ли-
сица с отгрызенной лапой» и злобный, «как барс, побывавший
в капкане», с которым, как говорили воины, «не страшен ни-
какой враг» [37, с. 282], кивал и поддакивал Гуракине. Могу-
щественная временщица укрепилась настолько, что было ясно:
отныне она без проблем нацепит на голову Гуюка тиару Чин-
гисхана. В августе 1246 года это и произошло. Партия сторон-
ников толуидов притаилась, спорить с легитимным государем
монгольской державы было не просто опасно — смертельно
опасно. Тем не менее Субэдэй при дворе Гуюка занимал в пери-
од курултая очень высокое положение, монгольский владыка не
мог не уважать первого полководца орды, тем более что он сам
являлся выходцем из его учеников.
Курултай, устроенный Туракиной, был очень помпезным
и по своему блеску намного превосходил «исторический 1206 го-
да» курултай, на котором Чингисхан провозгласил создание
монгольского государства. В 1246 году в Каракорум прибыло
огромное количество гостей. Здесь находились самые значимые
представители монгольской знати. Кроме того, на курултае при-
сутствовали сотни правителей уже покоренных монголами и го-
товых сдаться земель. Тушусский князек за пиршес гвенным сто-
лом мог оказаться рядом с мусульманским ученым-философом
из Алеппо или Багдада. Посол [ 1апы Римского Джовани дель
11лано Карпини, находясь в толпе счастливчиков, допущенных
вблизи лицезреть Великого каана, в своей книге, написанной
в результате той поездки, перечисляет представителей «Золото-
го рода», находящихся у трона. В списке присутствующих рядом
с именами Берке, Бури, Ширамуна, Мункэ и Хубилая читаем:
«...Сибедей, который у них называется воином...» [31, С. 268].
Заметим, что Субэдэй единственный нечингисид в том пере-
чне вельмож — велик был авторитет сподвижника Чингисхана.
338
Когда же иноземные высокопоставленные разряженные рабы
подползали к трону Гуюка, некоторые из них искали взглядом
исподлобья того, кто вообще-то вынудил их ползать по пыль-
ным коврам хотя и огромного шатра, но в духоте и резких запа-
хах, свойственных нескольким сотням людей, недавно слезших
с коней. А сам-то Субэдэй узнавал кого из прибывших? У него,
бесспорно, была прекрасная зрительная память и уж кого-кого,
а Ярослава Всеволодовича он наверняка оглядел. Жаль только,
что история не оставила нам прямых свидетельств того, как эти
два человека договорились в страшный для Руси 1237 год.
Не было на курултае лишь Бату, тот, поглядывая из-за Тар-
багатая на происходящее в Монголии действо, крепил свой улус,
зная, что с 1уюком рано или поздно они сцепятся в смертель-
ной схватке. И первые признаки предстоящего столкновения не
заставили себя ждать. Ярослав Всеволодович, главнейший из
европейских вассалов Бату, его опора на Руси, на том курултае
или сразу же после него был отравлен, здесь все грешат на Ту-
ракину. Может, оно и так...
Тем временем стало ясно, Монголия получила то, что по-
лучила. Гуюк, и близко не обладая достоинствами своего пред-
шественника — отца Угэдэя, и тем более — даже отдален-
но — деда Чингисхана, начал свою карьеру на посту Великого
каана с кровавых дел. В ближайшее после курултая время бы-
ла схвачена фаворитка Туракины Фатима, схвачена и казнена,
причем умерщвлена с невиданной для самих монголов жестокос-
тью, ужасные пытки продолжались прилюдно несколько дней,
и в конце концов «...Гуюк приказал зашить ей все отверстия
в теле, чтобы не позволить никакой части ее души выйти нару-
жу. Затем ее завернули в войлочное одеяло и утопили в реке»
[16, с. 311]. Так Гуюк показал, на что он способен, уничтожив
Фатиму и еще кучу «врагов народа», среди которых оказался
и Тэмугэ-отчигин, младший брат Чингисхана. Едва начав царст-
вовать, он совершил ошибку, которую когда-то (ох, как давно!)
339
СцЪэ^эй. Read ник,, покорявший ёселеинрю
—---------------Ч>(О-----СуО---------—--*
совершил айда Тэмуджина Джамуха, сварив заживо несколько
десятков пленных. Тогда Степь отвернулась от Чингисханова
побратима, но тот благодаря своим немалым способностям еще
15 лет противостоял Есугееву сыну. Однако 1уюк, начав творить
мерзости с самой исходной точки своего правления, не обладая
и толикой ума Джамухи, совершил поступки, противоречащие
Ясе в части разделов о прилюдных казнях, хотя придворные
толкователи закона и пытались найти в нем лазейку, дабы оправ-
дать действия своего повелителя.
Но были и другие знатоки Ясы. «Против него (1уюка. —
В. 3.) выступили монгольские ветераны, сподвижники его де-
да...» [12, с. 364], выступили, надо полагать, тайно и факт того,
что «сразу после курултая [Субэдэй] вернулся домой в верховья
реки Тола» [12, с. 233] говорит о многом. I Толководец не же-
лал оставаться даже на почетном месте рядом с новым кааном.
Отставка, видимо, была принята без осложнений, так как при
дворе Тукжа закрутилась новая карусель политических противо-
стояний; в их результате вскоре скоропостижно скончалась все-
сильная 1уракипа, смерть которой также полна загадок. Проще
всего обвинить в матереубийстве 1уюка, исходя из того, что до
этого он «прошелся» по ее окружению, однако у Гуракины было
достаточно других влиятельных врагов.
В это время Субэдэй, оказавшись в своем родовом улусе,
окруженный почетом и уважением соплеменников, граничащими
с благоговейным ужасом, не отказался от активной жизненной
позиции, несмотря на то, что ему шел уже восьмой десяток. «До
конца своей жизни он тесно связан с Мэнгу-кааном (Мункэ. —
В. 3.), особенно в его войнах в Китае» [12, с. 288]. Наверное, нет
ничего неве[>оятного в том, что Мункэ или еще кто-то из почитаю-
щих его огланов и орхонов приезжали к нему в стойбище, в по-
следнюю ставку Субэдэя, испросить совета или щюсто проведать.
Между тем политическая ситуация в империи продолжала
накаляться, энергия, выплескиваемая раньше за ее пределы, ныне
340
обращалась внутрь. Возникла угроза открытого военного столк-
новения, главными противниками в котором обещали стать каан
1уюк и старший в роду борджигин да-ван Бату. Принимал ли
Субэдэй участие в этих разборках? С одной стороны, он не мог
преступить Ясы и желать зла своему каану, с другой — его сын
Урянхатай в 1247 году «снова был вместе с Бату» [18, с. 241],
что говорит о связях Субэдэя через сына со злейшим врагом
1уюка. Хотя по поводу пребывания Урянхатая в улусе Джучи
есть мнение, что составители «Юань 111 и» что-то напутали [12,
с. 290], подобное известие сбрасывать со счетов не следует. Так
или иначе, но Субэдэй, поддерживая потомков 1олуя и Джучи,
находился в оппозиции 1уюку, который зимой 1248 года решил-
ся на открытую конфронтацию с Бату. Во главе очень значитель-
ных сил он направился на запад и уже вступил в земли Чагатаева
улуса, как вдруг «...почил в местности Конхан-Ир'» [12, с. 179].
Что послужило причиной смерти этого человека, который
волею случая и Туракины оказался хозяином мировой империи,
давшей при нем первую трещину, и запомнился лишь деяниями
кровавого тирана, уничтожившего своих недавних союзников,
также останется тайной. У 1уюка было очегш много недоброже-
лателей, лишь Бату и Соркуктани чего стоят. Впрочем, в данной
ситуации крайним остается Бату, на него кивают большинство
исследователей, как на самое заинтересованное в кончине Гуюка
лицо. Они забывают о том, что любой первоклассный монголь-
ский лучник, посылая стрелу на 300 и более шагов, мог рассчи-
тать силу ее удара так, что, снаряженная тяжелым наконечни-
ком, пущенная из тугого лука искусной рукой, она, уже падая,
находясь на излете, могла ужалить — и ужалить смертельно.
Особенно если подсказать ему, в какую сторону направить вы-
стрел...
Конха-Ир находится на юго-востоке от г. Чингиль (Или-Казахский авт.
район округа Алтай Суар) (Золотая орда в источниках. Т. 3. С. 179).
341
СуЪэдэй. всадник., покорявший вселенную
-------------СуЗ СуЭ---------
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ПРОЩАЛЬНАЯ ПЕСНЬ УЛИГЭРЧИ
После того как в марте — апреле 1248 года [12, с. 179] Ве-
ликий каан Гуюк, говоря словами Джузджани, «...переселился
из мира сего и сошел в ад» [38, с. 251], монгольскую державу
вновь залихорадило в политической борьбе. Бату и Соркуктани
не удалось и в этот раз одержать верха в схватке за власть над
угэдэидами, а вдова Гуюка Огул-Каймыш завладела местом,
с которого пару лет назад правила Гуракина. Начался очередной
виток междоусобных склок внутри «Золотого рода», оконча-
ния которого Субэдэй-багатуру уже не суждено было увидеть.
Участвовать в новом противостоянии чингисидов у него не было
сил. Старый воитель после устранения Гукжа мирно завершал
жизнь в своем улусе. Видимо, он относился к той категории во-
еначальников, о которых, и конкретно о Субэдэе, Жан-Поль
Ру в своем исследовании размышляет: «Монголы все же бы-
ли привязаны к той степной жизни. После длительных походов
они мечтали лишь об одном: возвратиться к себе и жить в сво-
их юртах. Гак поступил один из самых крупных монгольских
полководцев — Субэтэй, который мог бы управлять странами
и народами, но вместо этого скромно окончил жизнь в родной
юрте в степи» [59, с. 62].
Да, Субэдэй не стал наместником в покоренных странах, по-
добно Мухали, Чормагуну или Байджу. Миссия, которая была
предопределена ему Чингисханом, заключалась в другом — он
готовил почву для следовавших за его туменами правителей.
Однако до их прибытия Субэдэй достаточно эффективно,
в буквальном смысле, властвовал в завоеванных землях, будь
то Китай, Закавказье или Дешт-и-Кипчак. Эффективность
той власти основывалась на насилии и терроре, оправдания
которым, повторюсь, нет, но навряд ли Субэдэй, истинный по-
следователь Чингисхана и сын своей эпохи, раскаивался перед
342
СиЬэ1)эй. Всадник, покаравший вселенную
--------------СфЭ»-СуЭ- ОуО- —
смертью в кровавых деяниях, принимать самое активное участие
в которых ему довелось.
Но, как воин и багатур, он не мог не помнить о своих наибо-
лее ярых и несгибаемых даже перед лицом смерти противниках.
Это были самые замечательные ратоводцы Евразии XIII столе-
тия, имена которых навсегда останутся рядом с именем Субэдэя,
они навечно обречены дополнять предсмертный подвиг одних
и славу их победителя. Гохтоа-беки и Куду, меркиты, Вэньян
Хэда и Вэньян Чен-хо-шан, чжурчжэни, Евпатий Коловрат,
русский, Бачман, половец — все они в самых разных уголках
континента, в разное время защищая свои очаги, не побоялись
скрестить мечи с первым полководцем монгольской империи,
который доживал ныне последние дни свои совсем недалеко от
тех мест, где покоился прах Чингисхана.
Нет смысла моделировать условия, в которых высокочти-
мый багатур и нойон проводил время в своем улусе, ясно од-
но — здесь он был и царь, и Бог, строжайшая дисциплина,
властвовавшая в гуменах, водимых им когда-то, распростра-
нялась отныне и на его «гражданских» подданных. Ведя неза-
мысловатый, полный зависимости от природных явлений образ
жизни кочевника, Субэдэй навряд ли вспоминал дворцы ази-
атских владык или терема русских князей как образцы жилищ,
ибо, бывало, грелся он, чаще находясь не внутри их, а снаружи,
наблюдая, как огонь уничтожает, может быть, неповторимые
творения безвестных зодчих. Эталонами красоты для Субэдэя,
несомненно, являлись бескрайние просторы родных степей,
горные и лесные урочища, непроходимые дебри тайги, места,
в которых он провел детство и юность, где охотился и впервые
пролил кровь врага, где зимой лютый мороз, а летом нестерпимо
обжигает зноем, где конь несет в ночь и стрелы жужжат над
головой, а через седло переброшена выкраденная красавица...
Отныне о молодости своей Субэдэю оставалось лишь вспо-
минать, наблюдая с почетного места за тем, как на праздниках
343
схватываются в борцовских поединках батуры, как разят едва
видимую мишень лучники, как смельчаки вступают в единобор-
ство с разъяренным боевым яком. И разве не всплывали в вос-
поминаниях его образы друзей, с которыми он мечтал когда-то
доскакать до края вселенной — богатыря Хубилая, летящего
«на ветре» Джэбэ, отчаянного ноединщика, брата своего Джэл-
мэ. Все они выходцы из «первого набора» Чингисхана, его «кол-
ченосцы», включая Боорчу, Борохула, Мухали и многих других,
чьи образы уже угасали в памяти, отошли в мир иной, а об их
подвигах отныне пели песни у костров от Днепра до Янцзы.
Вот и здесь, в расположенной в непродуваемой ветрами ни-
зинке, на берегу степной речки, в ставке Субэдэя, старый, как
сам хозяин, прижившийся у его юрты улигэрчи, дергая струны
сделанного из лошадиного черепа морин хуура, дребезжащим
голосом пел:
Вспомним,
Вспомним степи монгольские,
Голубой Керулен,
Золотой Онон!
Трижды тридцать
Монгольским войском
Втоптано в пыль
Непокорных племен.
Мы бросим народам
Грозу и пламя,
Несущие смерть
Чингиз-хана сыны.
Пески сорока
Пустынь за нами
Кровью убитых
Обагрены.
344
СцЪэдэй. KcahruK, покор я ьш и и вселенную
---------- - — СуО---VTJ--суо*-----------------
«Рубите, рубите
Молодых и старых!
Взвился над вселенной
Монгольский аркан!»
Повелел, повелел
Так в искрах пожара
Краснобородый бич неба
Батыр Чингиз-хан.
Он сказал: «В ваши рты
[ 1оложу я сахар!
Заверну животы
Вам в шелка и парчу!
Все мое! Все — мое!
Я не ведаю страха!
Я весь мир
К седлу моему прикручу!»
Вперед, вперед,
К(>епконогие кони!
Вашу тень
Обгоняет народов страх...
Мы не сдержим, не сдержим
Буйной погони,
Пока распаленных
Коней не омоем
В последних
Последнего моря волнах...1
[37, с. 182-183]
1 Стихотворная обработка песни А. Шапиро. См.: Ян-Янчевецкий В. Г. Чин-
гиз-хан. М.: Сов. писатель, 1955. С. 183.
345
1. 'RcavHH/c, покорявший вселенную
---------------------- -------
Невеселые мысли навевала на Воителя эта некогда люби-
мая Чингисханом песня, ведь ему не удалось достичь «послед-
него моря», а горести, принесенные завоевателями десяткам
стран и народов, внезапно в последний год жизни Субэдэя
бумерангом обрушились на Монголию, кочевое хозяйство ко-
торой оказалось подвержено стихийному бедствию. «В тот же
год была большая засуха, воды в реках совершенно высохли,
степные травы выгорели — из каждых 10 голов лошадей или
скота 8 или 9 пали, и люди не имели чем поддерживать жизнь.
Все князья и каждый обок направляли посланцев во все области
южнее Яньцзипа — собирать ценные товары, луки со стрелами
и предметы конной упряжи; то же в Хайдун 1 — набрать ястре-
бов и соколов-сапсанов; а гонцы на перекладных шли потоком,
днем и ночью, не переставая, силы народа совершенно истощи-
лись» [12, с. 179-180].
Как видно, Субэдэю, подобно другим нойонам, пришлось
усилить контроль на ямских постах, обеспечивая их беспере-
бойную работу, а также предоставить ограниченную Ясой сво-
боду передвижения членам подвластного ему улуса, дабы они
не погибли от голода и могли восполнить падеж скота. Сам он
под камлания шаманов, выкрикивающих заклинания, приносил
жертвы и молился. Молился и по другому поводу, как всякий
неординарный человек, он видел, что конец его близок, и гото-
вился к смерти.
Неизвестно, как он воспринимал неизбежность того, что
смерть ему придется принять не на поле брани, как подобает
«свирепому псу» и багатуру, а в теплой юрте у недымной ки-
тайской жаровни, наполненной алеющими угольями, укрытому
мягким бобровым одеялом и не под звон разящего металла, а за-
вывания за войлочной перегородкой женщин, да глухие удары
1 Имеется в виду бассейн р. Амур (Золотая орда в источниках. Т. 3: Китай-
ские и монгольские источники. С. 276).
346
СцЬэЪэй. Всадник, покорлбыиИ вселенную
— ... -CyJ--О|О Су->--------------
бубна дежурного жреца. И может быть, поэтому последним же-
ланием Субэдэя было ощутить, сжать слабеющими пальцами
рукоять меча, нащупав его перекрестье и холод клинка, быть
может, после этого он попросил, чтобы его вынесли наружу —
попрощаться со своим последним любимым скакуном... Какие
картины из прожитой долгой жизни мелькали перед его затухаю-
щим взором? Был ли это «пир на костях», который они с Джэ-
бэ устроили после побоища на Калке, под проклятья и стоны
умирающих? Или ему привиделась мать, поившая его, только-
только начавшего ходить младенца, кислым кобыльим молоком
из большой деревянной чашки, или отец, подсаживающий его
на смирного старого мерина? А может, перед ним всплыл образ
Тэмуджина — молодого, хищного вождя, еще не Чингисхана,
но в голубых, холодных глазах которого уже светилось зарево
пожаров, охвативших весь тогдашний мир?
Субэдэй-багатур умирал, а его улигэрчи, взобравшись на
небольшую сопку, что возвышалась чуть поодаль от последней
ставки Воителя, обратив взор к небесам, протяжне?и зловеще,
горловым пением хууми затянул последнюю для Субэдэя беско-
нечно долгую песнь-молитву:
О небо синее, услышь мой вопль-молитву,
Монгола-воина с железным сердцем!
Я привязал всю жизнь свою к острому мечу и гибкому копью.
И бросился в суровые походы, как голодный барс.
Молю: не дай мне смерти слабым стариком
Под вопли жен и вой святых шаманов!
Не дай мне смерти нищим под кустом
В степи иод перезвон бредущих караванов!
А дай мне вновь услышать радостный призыв к войне!
Дай счастье броситься в толпе других отважных
На родины моей защиту от врагов
Вновь совершать суровые походы!
347
Очнись же, задремавший багатур, скорей седлай коня!
На шею гибкую надень серебряный ошейник!
Не заржавел ли меч? Остра ли сталь копья?
Спеши туда, где лагерь боевой
Кишит, как раздраженный муравейник!
Пылят по всем дорогам конные полки,
Плывут над ними бунчуки могучих грозных ханов,
Разбужены все сиплым воем боевой трубы,
Повсюду гул и треск веселых барабанов!
О небо синее, дай умереть мне в яростном бою,
11ронзенным стрелами, с пробитой головою.
На землю черную упасть па всем скаку
И видеть тысячи копыт, мелькнувших надо мною!
Когда же пронесутся, прыгая через меня, лихие кони,
И раздробят копытами мое израненное тело,
А верные друзья умчатся вдаль, гоня трусливого врага,
Я с радостью услышу, умирая, их затихающие крики.
Затем мои товарищи вернутся и проедут шагом,
Отыскивая на равнине боя тела батыров павших.
Они найдут меня, уже растерзанного в клочья,
И не узнают моего всегда задорного лица.
Но они узнают мою руку, даже в смерти сжимающую меч,
И бережно подымут окровавленные клочья тела,
Их на скрещенных копьях отнесут
И сложат на костер последний, погребальный.
Туда же приведут моего верного друга в походах
Пятнистого, как барс, бесстрашного коня.
И в сердце поразят его моим стальным мечом,
Чтоб кровью нас связать в загробной жизни.
А джэхангир, сойдя с коня, молочно-белого Сэтэра,
Сам подожжет костер наш боевой
И крикнет павшим: «Баатр даориггей! Бай-уралла!
11рощайге, храбрецы, до встречи в мире теней!»
348
Гогда в свирепом вихре пламени и дыма,
Подхваченные огненным ревущим ураганом,
Как соколы, взовьются из костра все тени багатуров
И улетят в заоблачное царство.
[63, с. 294]
Субэдэй-багатур умер... умер стариком и не на поле битвы,
может быть, так небо наказало его за те многие не подлежащие
оправданию деяния, совершенные им?
Биограф Субэдэя сухо и статично запишет: «[В год]
у-шень... [Субэдэй] умер, [было ему] леТ — 73» [18, с. 233].
Крайним числом в «Юань Ши» смерть Субэдэя обозначена
15 января 1249 года [18, с. 233], и хотя эта дата, несомненно,
спорна, приходится взять ее за основу, так как других версий по
этому поводу не существует. Весть о том, что скончался патри-
арх военной машины империи, при котором был достигнут «зе-
нит монгольской военной мощи» [16, с. 279], имела большой
резонанс в правящих кругах, которые хотя и по-прежнему были
расколоты борьбой за власть, однако отдали последние пвчести
своему великому современнику. Субэдэй-багатур «был посмер-
тно пожалован [почетными] званиями: „Верно и старательно
отдававший все силы в помощи царствующим императорам за-
служенный сановник**, Его превосходительство „Равный трем
высшим** а также „Высшая опора государства**1 2... и посмертно
возведен в ранг Хэнаньского вана3. [Его] посмертное почетное
имя — „Твердый в верности"» [12, с. 233]4.
1 Так назывался один из самых высших почетных рангов в императорском
Китае (саньсы, или „три гуна“, означали грех высших министров импера-
тора-— сылш, сыку и сыту). См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китай-
ские и монгольские источники. С. 289 (комментарии).
2 111ан-чжу-го. Высшее почетное звание для сановника. Там же.
3 Государь, верховный правитель страны. Там же..
4 Чжун-дин. Там же.
349
СцЬэдэи. Всадник, покорявший вселенную
--------— ——„-------суэ — <ир ---------—----------
Субэдэй, хотя и посмертно, но был приравнен к некогда
царствующим кочевым владыкам, например Ван-хану (Того-
рилу), но ни эти звания, ни прижизненный титул да-цзяна не
являлись главнейшими в его биографии. Вне всякого сомнения,
а тем более по воле Чингисхана, называться «багагуром», то
есть принадлежать к числу очень немногих избранных, ко-
торые помимо всего находились внутри военной элиты Сте-
пи, было сверхпочетно, ну а прозвище «медноголовый» или
«свирепый пес», которым нарек Субэдэя Джамуха, как ничто
другое подчеркивает и черты его характера, и верность своему
каану.
Погребен Субэдэй был, скорее всего, в тех же местах, что
и его господин — в пределах горы Бурхан-Халдун, в святом
и священном для любого монгола месте, тем более что соплемен-
ники его, а возможно, и прямые подчиненные охраняли запрет-
ное место, и на кого, как не на них, отныне возлагалась почетная
обязанность оберегать захоронение самого великого из урянха-
ев. Неизвестен погребальный обряд, по которому тело Воителя
было отправлено в последний путь, а перечислять какие-либо
предполагаемые версии на эту тему не имеет смысла, тем более
что археологическая наука пока не обнаружила погребальных
комплексов, относящихся к захоронениям высшей монгольской
знати тех времен: как видно подданные Чингисхана и его на-
следников умели хранить тайны своих господ— могилы были
искусно сокрыты от любого, кто мог их потревожить. Для мон-
гола той эпохи, видимо, наличие конкретной могилы не было
главным: согласно их верованиям «...после смерти человека его
„сульдэ** („жизненная сила**) становится гением — хранителем
семьи, рода1 и может воплощаться в разных предметах, в том
числе и знамени» [14, с. 346]. Посему те знамена и бунчуки,
которые будут развеваться над воинами, ведомыми сыновьями
1 А также какой-то определенной территории (по В. А. Иванову).
350
и внуками Субэдэя, а также каменные насыпи-курганы обо,
и по сию пору являющиеся для монголов вместилищем душ
предков, становились объектами поклонения. Еще долгое-дол-
гое время на ежегодных праздниках, устраиваемых у родовых
обо, урянхаи (и не только они!) в первую очередь воздавали
молитвы и жертвы Субэдэю, превратившемуся в их понимании
в духа — хранителя племени и оберегающего откуда-то свыше
своих земных родичей и почитателей.
И наконец в веке XX, когда Л. Н. 1умилевым была выдви-
нута (достаточно спорная) теория эволюции этносов и государ-
ственных образований, а также дана оценка действиям и де-
ятельности Чингисхана и его ближайшего окружения, стано-
вится очевидным, что Субэдэй-багатур — человек из породы
людей «длинной воли» — представляет из себя классического
пассионария, причем самого великого пассионария XIII сто-
летия, а может быть, и всей истории человечества. К самой
трактовке термина «пассионарий», то есть «...одержимо, не
признавая никаких преград, стремящийся к какой-либо цели»
[64, с. 474], Субэдэй подходит как никто другой, стоит всего
лишь взглянуть на карту и отследить достоверно известные по-
ходы, совершенные им.
Но «вселенную» этот всадник, буквально вырубивший ме-
чом свое имя в мировой истории, покорить не успел...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
НАСЛЕДНИКИ И НАСЛЕДИЕ
Если переиначить известную фразу, она могла бы звучать
так: «Багатур умер! Да здравствует багатур!» В. А. Чивилихин
абсолютно справедливо подчеркивал, что после кончины Субэ-
дэя «...его исключительная роль в войнах XIII века не эаверши-
351
Сц'Ьэ^эй. ’Ксадник, покорябшии бсеяеншро
лась» [И, с. 90], и это касается нескольких важнейших явлений
в жизни Монгольской империи.
Так получилось, что сыновья Субэдэя — Кокэчу и Урян-
хатай — стали весьма заметными фигурами на политической
и военной арене созданного Чингисханом государства. Но если
Кокэчу удостоился «скромного» звания тысячника, приняв под
свое командование личную тысячу отца, то Урянхатай состоялся
как выдающийся полководец, руководивший военными действия-
ми монголов в Китае и нанесший решающий удар по империи
Сун, переняв эстафету у Субэдэя и оказавшись достойным его
наследником. Получилось так, что представители одной семьи
в течение двух поколений играли ключевую роль в покорении
всего Китая, причем необходимо отметить, что сын Урянхатая
Ачжу, т. е. внук Субэдэя, являлся также не последним персона-
жем в среде монгольского генералитета и заслужил размещения
в «Юань Ши» своего жизнеописания.
1оворя об Урянхатае как о полководце, которому в 1258 году
было пожаловано звание «даю-анынуай», что «соответствует
европейским: верховный полководец, главный фельдмаршал —
генералиссимус» [6, с. 510], нельзя не отметить его активного
участия в борьбе за власть, которая развернулась в Монголии
в период регентства Огул-Каймыш (1248—1251) и закончилась
возведением на великокаанский престол Мункэ. То, что не ус-
пел сделать Субэдэй, завершил его сын Урянхатай. Без помощи
Урянхатая, который «имел под командованием значительные
силы» [12, с. 289], Бату и толуидам в 1251 году не удалось бы
продвинуть Мункэ. В «Юань Ши» (цзюань 3 [12, с. 182—183],
цзюань 121 [12, с. 241]) подчеркивается, что именно Урянхатаем
были выдвинуты самые весомые аргументы в пользу кандида-
туры Мункэ, которые подкреплялись, кстати, тремя туменами,
окружившими место проведения курултая [25, с. 287].
Однако утвердить Мункэ на престоле было одно, а удер-
жать его на нем при наличии мощной оппозиции — совсем
352
СцЪэдэй. Ксадник, покорлбишн всслтнцю
другое, достаточно сложное дело. Поэтому новый каан вместе
с Бату как старшим в «Золотом роду» и Урянхатаем, распо-
лагавшим внушительными военными ресурсами, устроили на-
стоящую бойню в среде борджигинов и клановых группировок,
поддерживающих потомков Угэдэя и Чагатая. И Соркуктани,
и Бату вдоволь насытились тогда кровью своих политических
противников, последнему наконец удалось расправиться с Бури
и Аргасуном — джучид был злопамятен и беспощаден... В то
время, когда так обильно лилась царственная кровь, «под раз-
дачу» попал старый соратник Субэдэя — Алчу, герой похода
1216-1217 годов: не к тем чжуванам пристал бывший сотник,
потому и был казнен [12, с. 186].
Необходимо отметить, что Урянхатай до своего назначения
в Китай, где он практически стал наместником, обладал при дво-
ре Мункэ огромным влиянием и могуществом. Опираясь на сво-
их воинс твенных соплеменников, в частности Есу-Бугу, а также
имея, возможно, в союзниках Бурундай-багатура — одного из
талантливых учеников Субэдэя, Урянхатай и военно-полити-
ческое крыло, лидером которого он являлся, помог Мункэ уже
в 1253 году избавиться от влияния Бату и начать проводить
собственную независимую политику, приоритеты которой от-
ныне находились в первую очередь южнее Хуанхэ. Несомнен-
но, чувствуется схожесть в мышлении и действиях Урянхатая
и Субэдэя, а может, и не схожесть, а лишь реализация плана,
который предложил в свое время «свирепый пес»? Подобно то-
му как Субэдэй десятилетиями «долбил» Дешт-и-Кипчак, Урян-
хатай направил военную машину империи против Сун и далее на
Аннам (Вьетнам), где его войска в 1257 году заняли Ханой. Ло-
гика действий отца и сына в обоих случаях схожа и очевидна —
находиться на командных должностях было весьма выгодно, и не
только с точки зрения обладания властью, привилегий и славы,
но и чисто экономической. Какой завоеватель, в какую эпоху
отказывал себе в лишнем караване или обозе награбленного?
116 -и
353
СцЪэЯэй. Всадник, покорявший вселенную
------_------------ СуО--С^З--—СфЭ-----------------
Прямыми наследниками военной школы Субэдэя являлись,
независимо от званий, тысячи военачальников и рядовых воинов,
относящихся не только к различным слоям монгольского обще-
ства, но и политическим силам и группировкам, развязавшим
в 60-х годах XIII века бесконечную кровавую междоусобицу,
которая, подобно мировой войне, начатой Чингисханом, в той
или иной степени еще пару столетий будоражила континент. По-
разному сложились судьбы чингисидов, непосредственным на-
ставником которых являлся Субэдэй-багатур, но опыт, приобре-
тенный ими в войнах, где руководство осуществлял «свирепый
пес», несомненно, им пригодился.
Важно отметить, что «выпуск» из «школы полководцев»
Субэдэя, к которому принадлежал тот же Мункэ, не был пер-
вым для потомков Чингисхана. Первые ученики Субэдэя — де-
ти самого 11отрясителя вселенной.
Что касается Чингисовых внуков, прошедших обка тку Вели-
ким западным походом, необходимо отметить как действительно
состоявшихся да-цзянов Байдара, Хулагу, Мункэ, «молниенос-
ных» Бури, Кадана, Бучека, а также Нохоя, будущего грозного
временщика (Ногая) и Курумши (Куремсу) — противника Да-
ниила 1алицкого. При взгляде на личность Бату напрашивается
вывод о наличии у того более «гражданских» талантов, умения
вести дипломатическую игру, замешанную на теории заговоров
и удара в спину, что опять же соответствует уже не военному,
а политическому наследию, оставленному Субэдэем. Что ни го-
вори, а наставник чингисидов был непревзойденным мастером
тайной войны, результаты которой определяются не количес-
твом сожженных городов, отрубленных голов или отрезанных
ушей, а одним ударом кинжала, кубком отравленного вина или
метким попаданием стрелы. Ну а что касается государство-
образования и дипломатии, то у Бату был воистину великий
учитель: без непосредственного участия Субэдэя в создании
Улуса Джучи, никакой «Золотой орды» как государства в со-
354
СиоэЪэй. Ксадник, ноко
"еденную
временном его понимании, которое являлось гегемоном на огром-
ных евразийских пространствах в XIII—XIV веках, просто не
состоялось бы.
Примечательно, что ниспровергатель той самой «Золотой
орды» Тимур Тамерлан, «железный хромец», реанимировал
начавшее деградировать в руках дегенерирующих чингисидов
военное искусство, оставленное им Субэдэем, а потому, хотя
и на небольшой отрезок истории, но сумел возродить славу
монгольского оружия. В тесной связи с воинскими свершения-
ми 1амерлана необходимо рассматривать эпохальную победу
русских над ордынцами на Куликовом поле, когда удар засад-
ного полка решил судьбу России. «По мнению генерала Ива-
нина1, идея резерва, чуждая тогдашнему русскому (и вообще
европейскому) военному искусству могла быть заимствована
Дмитрием2 от монголо-татар» [7, с. 332]. И хотя, скорее всего,
эта точка зрения, высказанная русским ученым во второй поло-
вине XIX века, в результате позднейших исследований может
быть подвергнута сомнениям, факт остается фактом. Непряд-
ва — сестра Кадки.
Таким образом, после 1224 памятного года в течение мно-
гих десятилетий русские последовательно заимствовали у ко-
чевников лучшее из того, что те создали в области науки ве-
дения маневренной войны, и особенно в части активных насту-
пательных или запутывающих противника действиях. «Казачья
лава — прямая наследница монгольской лавы» [7, с. 332]. Во
время Отечественной войны 1812 года казаки М. И. Платова
преподали несколько уроков самому знаменитому кавалеристу
Генерал-лейтенант Иванин М. И. О военном искусстве и завоеваниях мон-
голо-татар и среднеазиатских народов — при Чингисхане и Тамерлане.
СПб., 1875. Цит. по: Хара-Даван Э. Чингисхан. Великий завоеватель. М.:
Вече, 2008. С. 374.
Дмитрий Иванович Донской.
355
СцЬэдэй. Всадник, покорявнти вселенную
Европы — маршалу Мюрату. Под Миром польские уланы 1 ге-
нерала Рожнецкого были разбиты и понесли тяжелые потери,
после того как казаки, раскинув «вентерь» 1 2, заманили их лож-
ным отступлением, а затем, когда преследователи вытянулись
в достаточно длинную колонну, с флангов «взяли их в шаш-
ки и пики» — классический прием, исповедуемый Субэдэем.
И примеров тому в ту памятную Отечественную войну множес-
тво, один лишь рейд русской конницы по тылам «басурман» во
время Бородинского сражения, который, в общем-то, решил его
исход, получил бы высочайшую оценку от знающих свое дело
Чингисхана и его полководцев.
1оворя о славе, которую стяжали казачьи полки в эпоху на-
полеоновских войн, равно как и полки башкирские, тептярские,
калмыцкие, нельзя лишний раз не «пройтись» по императору
Франции, в очередном сравнении его с Субэдэем. Г 1о этому
поводу читаем у Э. Хара-Давана: «Если сопоставить великий
заход в глубь неприятельского расположения армий Наполео-
на и армий не менее великого полководца Субедея, — пишет
г. Анисимов, — то мы должны признать за последним значи-
тельно большую проницательность и больший руководитель-
ский гений. И тот и другой, ведя в разное время свои армии, бы-
ли поставлены перед правильным разрешением вопросов тыла,
связи и снабжения своих полчищ. Но только Наполеон не сумел
справиться с этой задачей и погиб в снегах России, а Субедей
разрешал ее во всех случаях оторванности на тысячу верст от
сердцевины тыла» [7, с. 161].
Юлию Цезарю приписывают высказывание: «Война долж-
на питать войну». Наполеон, наверняка знавший все о великом
римлянине, так и не усвоил этого жестокого постулата, в отли-
чие от Чингисхана, Субэдэя и других монгольских полковод-
1 Вояки еще те!!!
2 «Вентерь» — кавалерийский прием, преследующий цель путем ложного
отступления и фланговых ударов уничтожения противника.
356
цев, которые абсолютно самостоятельно пришли к тому же, что
и Цезарь [7, с. 162], и более чем успешно применяли эту акси-
ому практически. Особенно это касается войн в Китае, Средней
Азии, Закавказье и Центральной Европе, в ходе которых при
рассмотрении действий степной конницы создается впечатле-
ние, что она, подобно только еще грядущим терминаторам, не
знала устали.
А ведь все начиналось с того, что «...Чингисхан с помощью
Субэдея... приспособил охотничьи стратегии, методы и ору-
жие к задачам войны, рассматривая своих врагов, как дичь»
[16, с. 395 ]. И разве планируя, как отогнать у тайджуитов табу-
нок лошадей, молодой урянхай в году эдак 1191-м думал о том,
что автор грядущих веков напишет: «...Субутай спас ариант-
ство на востоке Европы (курсив Мурад Аджи. — В. 3.), дал
ему пару векон жизни, потому что сотрясенной Церкви стало...
не до идейных противников» [61, С. 389]? И через пару-тройку
лет, давая Чингисхану совет, как бежать от наседавших найманов
Кокэсу-Сабраха, десятник «гурхах» Чаурхан-Субэдэй предста-
вить себе не мог, что спустя столетия известный ученый, обитаю-
щий на континенте, расположенном посреди «последнего моря»,
выведет не то чтобы спорное — абсурдное определение: «...Со-
веты следовали собственному пониманию монгольской страте-
гии во Второй мировой войне. В крупномасштабной адаптации
излюбленной тактики ('убэдея Советы смогли заманить немцев
глубоко на территорию России, а когда они оказались безжа-
лостно растянуты по большой площади, русские начали конт-
ратаковать и разбивали их части одну за другой» [16, с. 462].
И наконец, имеет право на самостоятельное существование мне-
ние о том, что «только маршал Г. К. Жуков может составить
конкуренцию Субедею в споре за звание самого великого пол-
ководца всех времен и народов» [26, http:/www.bumbinorr.ru].
Действительно, оба военачальника заслуживают этого высочай-
шего определения, с той лишь разницей, что один из них снис-
357
Субэдэй. Всадник, покаряЬшнй ьсслснную
--------------О^>-ОуО-с^> ----*—
кал славу жестокого агрессора, а другой — защитника своей
страны. Но что их действительно объединяет, так это то, что
«оба они прошли все ступени военной карьеры „от солдата до
маршала”» [26, http:/www.bumbinorr.ru].
Но наследие и значимость Субэдэй-багатура в мировой ис-
тории проявились не только в конкретных действиях войсковых
соединений будущего и личностях, сравнимых с ним. Его насле-
дие — в созданной им и Чингисханом военной доктрине, уче-
нии, которое было актуально несколько столетий и легло в осно-
ву устройства и существования современных армий.
Не стоит никому доказывать, что мероприятия, разрабо-
танные монгольскими полководцами и политиками на грани
XII—XIII веков и относящиеся к приемам ведения войны в вы-
сшем их понимании, будь то: 1) разведка и тщательное пла-
нирование предстоящих операций; 2) бесперебойная и четко
действующая система связи; 3) непосредственное устройство
войска, десяток — сотня — тысяча — тумен, основанное на
единоначалии и строжайшей дисциплине; 4) постоянное усовер-
шенствование технической части, перевооружение и накопление
арсеналов; 5) поощрение нестандартных эффективных решений
командиров; 6) постоянное нахождение в боевой готовности
и непрекращающиеся маневры-учения, остались актуальными
для любой из нынешних армий. Соблюдая эти непреложные ис-
тины, которые, без сомнения, и Субэдэем, и Чингисханом за-
имствованы у их более ранних предшественников и противни-
ков, но доведенные до совершенства, современные армии всегда
будут боеспособны и, как надеется автор, употребят это во благо
всеобщей безопасности.
Несомненно, что «Субэгэдэй-батор» является любимым
героем автора «Сокровенного сказания монголов» — бес-
страшным воином, мудрым советником, непобедимым пол-
ководцем, всецело преданным своему каану подданным. Он
в «Сказании...» представляется легендарным, почти сказочным
35Х
СцЬэЪэй. ксадннк, покорявший вселенную
героем, но, говоря о том эпическом повествовании, нельзя забы-
вать, что подобные произведения наполнены не только светлыми
людьми и добрыми волшебниками, но и демонами... В их раз-
ряд попадает и Джамуха, и Тохтоа-беки, и Таян-хан, но разве
не демон братоубийца Тэмуджин? Разве не демоны его верные
«бешеные псы», которым «мясо людское в харч»?
Вспоминая тот жестокий век и империю Чингиса, необ-
ходимо выделить темные стороны того, как она создавалась.
Г. В. Вернадский, раскрывая тему монгольского террора, по
этому поводу писал: «Счет потерь шокирует. Ни одна террито-
рия в период истории не знала подобной концентрации убийств.
И все же следует запомнить, что и противники монголов не
испытывали отвращения к кровопролитию. Со всеми идеалами
и возвышающимися цивилизациями, как средневековая Ев-
ропа, так и средневековый Ближний Восток представляют на
протяжении длительного периода печальную хронику жестокос-
ти и варварства не только в войнах между нациями, но и в по-
давлении религиозных или иных меньшинств внутри каждой
нации» [24]. Но Средневековье, которое почему-то именуют
«мрачным», в том числе и деяния орд Чингисхана, наш цивили-
зованный мир, познав верх гуманизма и в то же время пережив
« галантный » XVIII, «колониальный» XIX и жуткий XX ве-
ка, переболев «коричневой чумой» и прочими «лихорадками»,
превзошел в совершенном им варварстве во множество раз. Вне
всякого сомнения, долг ученого и исследователя раскрывать со-
циальные катастрофы минувших тысячелетий, но ни в коем разе
не следует забывать, что печи Освенцима и Майданека погаше-
ны всего 65 лет назад...
Возвращаясь в век XIII и размышляя о том гигантском дейст-
вии, закрученном и сотрясшем тогдашнее человечество гениями
Чингисхана и его соратников, гениями в наибольшей степени
злыми, необходимо осознавать, что именно тогда была создана
модель мира, которая существует и по сию пору. Они создавали
359
первую мировую империю, прообраз всех последующих, путем
насилия, но оценивать процессы 800-летпей давности из века
XXI следует не с точки зрения происходивших тогда трагичес-
ких событий, а с точки зрения открывшейся перспективы даль-
нейшего развития мирового сообщества.
Монгольский народ, не воздвигший гигантских пирамид,
загадочных «стоунхэнджэй» и не претендующий на связь с ино-
планетным разумом, на определенном изломе истории сумел
через Чингисхана направить развитие цивилизации по новому
пути, и «цивилизация» должна об этом помнить. Частью мон-
гольского народа было и есть небольшое племя, обитавшее не-
когда на границе степей, гор и тайги, и «цивилизация» должна
помнить и знать, что племя то звалось и зовется урянхаи, а так-
же о самом великом из урянхаев и самом великом полководце
всех времен и народов, имя которому — Субэдэй-багатур!
СцЬэдэй. 'Ксадник, ноквря&шни вселенную
—---------------cyj-cvo~-------------------
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Искушенный читатель, конечно же, обнаружит в вышеизло-
женном исследовании фрагменты, подлежащие дискуссии, и это
абсолютно естественно. Прикосновение к такому легендарному
периоду в истории человечества, как времена возникновения,
становления и превращения в Империю созданного Чингисха-
ном государства, навсегда останутся местом ристалища ученого
сообщества.
Эпохальные события 800-летней давности и роль в них
личностей, являвшихся воистину титанами своего времени, и по
сей день не получили однозначной оценки даже в фундамен-
тальных исторических трудах. Единая точка зрения на процес-
сы, перевернувшие мироустройство земной цивилизации в XII
и XIII веках, отсутствует и навряд ли когда-то будет существо-
вать. В то же время порождается бесконечный круг вопросов
и ответов, сенсаций и антисенсаций, касающихся этой темы.
Посему надо признать, что огромное количество серьезно-
го научного материала, относящегося ко временам монгольской
гегемонии в Евразии, является в большей или меныпей степени
лишь версией происходивших когда-то событий/Что уж тут го-
ворить о литературе научно-популярной, а тем более эссэичной?
1ем не менее народ хочет знать...
Уфа. Август 2008 — апрель 2011 гг.
361
<
Династия Чингсхана. Борджигины
Бельгутай
Тэмугэ-Отчигин
Бэктэр
Джучи
Тэмулун
(сестра)
ЕСУГЕЙ-БАГАТУР
(ум. ок. 1164 г.)
Хасар Чингисхан (Тэмуджин)
(Хабуту-Хасар) (1155-1227)
(хан с 1189 г.. Великий каан с 1206 г.)
Чагатай
Кулкан
Байдар
Кара Хулагу
Бури
Годам
Куджу
Кадан
Кашин
Наху
Ходжа
Ширэмун
Хайду
Ордун-Эчен
Шибан
Берке
Туга-Тимур
Тангут
Бу вал
Бахадур
Курумши
Кунг-Кыран
Кули
Балакан
Татар
Минг-Кудур
Есу-монке Мутаген
Гуюк -------= Огул-Каймыш
(1205-1248) (регент 1246-1251 гг.)
(Великий каан с 1246 г.)
Мункэ Бучек
(1208-1259)
(Великий каан с 1251 г.)
Ариг-Буга Хубилай Хулагу Мугэ
(1215-1294)
(Великий каан с 1260 г.,
император династии Юань с 1271 г.)
odfHHjrjjy MHwgrdoyon ‘ътщпэу
Хачиун
Эльджиготай
Аргасун
Угэдэй----------- Туракина
(1186-1241) (регент 1241-1246 гг.)
(Великий каан с 1229 г.)
Толуи
(регент 1227-1229 гг.]
Бату
Абукан Сартак
Улагчи Менгу Тимур
Тукан
Тада-Менгу
Нохой
Тутар
Источники: Филлипс Э.Д. «Монголы», Почекаее Р. Ю. «Батый»
Illi
— походы 1202-1211 гг. 1202 — главные сражения и даты
— походы прошв Цзинь. Си Ся и Сун. 1211-1245 гг.
— походы 1216 1225 г. ^20^ — предполагаемые походы и даты
— походы 1229-1230 и 1235-1242 гг.
т и даты
Походы Субэдэй-багатура (1202-1245 гг.)
походы и даты
СуЬэдэй. 'КсаРнтс, покорявший вселенную
-— - -- -- ——0^0*------- *,~— — -
ХРОНОЛОГИЯ
1155 (1162)
• Родился Тэмуджин (Чингисхан).
1175
• Родился Чаурхан-Субэдэй.
1178
• На службу к Тэмуджину поступает брат Чаурхан-Субэдэя
Джэлмэ.
1189
• Первое упоминание о Чаурхан-Субэдэе в «Сокровенном
сказании монголов».
• Избрание Тэмуджина ханом с титулом Чингисхан.
• Чаурхан-Субэдэй дает клятву на инаугурации Чингисхана.
• Начало службы в качестве турхауда кешига (дневной стражи
гвардии хана).
1190
• Джамуха наносит поражение Чингисхану у Далан- Балд-
жуд.
1190-1194
• Чаурхан-Субэдэй — сотник кешига.
• Назначение Чаурхан-Субэдэя «домашним учителем», на-
ставником чингисидов.
1195-1196
• Разгром Чингисханом и Гогорилом татар у р. Ульчжэ.
• Чаурхан-Субэдэй отмечен титулом «багатур».
1198
• Разгром обока тункаит.
• Победа над меркитами у горы Муручэ.
365
. Rcavnun, покорлЬшнй всеаеиш/ю
1199
• Начало войны с найманами, сражение у озера Улунгур (Кы-
зыл-Баш).
1200
• Подчинение тайджуитов.
• Битва при Койтэне, Джэбэ приходит на службу к Чингисхану.
1202
• Уничтожение татар.
• У Субэдэя родился сын Урянхатай.
• Чингисхан терпит поражение от кераитов при Мао-Ундур.
• Клятва на берегу озера Балджун.
1203
• Уничтожение Пэгорила (Ван-хана). Подчинение кераитов.
1204
• Весна. Курултай в долине Темен-керее, начало крупномасш-
табной реформы монгольского войска.
• 16 июня. Битва у Хангая, разгром найманов.
1205
• Гибель Джамухи.
• Поход Субэдэя против меркитов в восточный Дешт-и-Кип-
чак.
• Набег Елюй Ахая на тангутов, начало монгольской экспансии.
1206
• Вес на. Курултай у истоков р. Онон. Чингисхан, подтверждая
свой титул, провозглашен Великим кааном. Создание Мон-
гольского государства.
• Субэдэй пожалован в тысячники и назван в первой десятке
главнейших сподвижников Чингисхана.
1207
• Поход Джучи против «лесных народов».
366
СуЪэдэй. Всадник, покорявший вселенную
--------------------СуЭ-СуО-СуЭ-------------------*4^^
1208
• Субэдэй уничтожает 1охтоа-6еки на р. Бахтурме.
1209
• Субэдэй участвует в походе Чингисхана, направленном про-
тив тангутов.
1210
• Субэдэй «приводит к покорности» Хасара.
• Расправа над верховным шаманом Тэб Тэнгри.
• Субэдэй получает в постоянное ведение тумен.
1211
• Весна. Вторжение в пределы империи Цзинь.
• Май — июнь. Битва при Е-ху-лине.
• Сентябрь — октябрь. Битва в Сюаньдэфусской долине.
1212
• Субэдэй берет штурмом Хуаньчжоу, первое упоминание
о взятии им города.
1212-1215
• Субэдэй находится при Чингисхане.
• Монголы выходят к Желтому морю (1213).
• Падение Пекина (1215).
1216
• Зима. Субэдэй направлен в глубокий рейд в пределы Дешт-
и-Кипчак.
• Весна. Субэдэй командует двумя туменами, разгром мерки-
тов у р. Чам.
• Лето. Сражение на р. Уюр (Уил), гибель Куду, первое стол-
кновение с кипчаками.
• Осень. Прибытие Джучи в Дешт-и-Кипчак, выход к р. Джа-
их (Урал) и к Каспийскому морю.
367
р*- СцЪэдэй. "Всадник, покорявший вселенную
1217
• Весна. Битва на Иргизе.
• Осень. Джэбэ захватывает государство кара-киданей (Си
Ляо). Субэдэй прикрывает его с севера.
1218
• «Создание» общей границы с Государством Хорезм шахов.
1219
• Начало войны с Мухаммедом. Субэдэй находится при Чин-
гисхане.
• Взя'гие Бухары и Самарканда.
1220
• Весна. Субэдэй, Джэбэ и Тохучар направлены Чингисханом
в погоню за Хорезм!пахом.
• Тохучар отстранен от участия в операции.
• Весна — зима. «Охота» на хорезмшаха.
1221
• 11 января — гибель Мухаммеда.
• Январь. Субэдэй в ставке Чингисхана. Составление плана
предстоящего похода.
• Февраль. Начало вторжения в Трузию.
• Весна — осень. Субэдэй и Джэбэ «утюжат» Закавказье,
Сев. Иран и Сев. Ирак.
• Осень. Битва в Котманской долине, уничтожение грузинского
войска.
г
1222
• Зимовка в Арране.
• Весна. Переход через Кавказские горы.
• Разгром алан и горских племен.
• Лето. Разгром «п(>едкавказских» и «нижнедонских» половцев.
1223
• Зимовка в Прикубанских степях.
368
С//Ьэ?м. 'Всадник, пскоряНииш Исслсницю
-----_ 1-----------Ст>~— оуо----------------
• Весна. Субэдэй в Крыму, взятие Судака.
• Се[)единамая. Начало боев в районе между Днепром и Калкой.
• 31 мая. Поражение русских и половцев на Калке.
• Лето. Кратковременное вторжение в Южную Русь.
• Осень. Рейд через земли финно-угорских племен. Столкновение
с булгарами и их союзниками. Отступление в низовья Итиля.
1224
• Зима. Соединение с туменами Джучи.
• Весна. Субэдэй и Джэбэ прибывают в ставку Чингисхана на
Иртыше.
• Лето — осень. Субэдэй формирует воинские контингенту из
покоренных народов в Дешт-и-Кипчак.
• Зима. Субэдэй подавляет восстание «народа Эмиль Ходжи»
в районе оз. Алаколь.
• Умирает Джэбэ (по другим сведениям — 1227, 1232).
1225
• Весна. Субэдэй возвращается в Монголию.
• Поздняя осень. Субэдэй во главе авангарда вторгается в стра-
ну тангутов (Си Ся).
1226
• Субэдэй действует вместе с Чингисханом.
• 23 ноября. Разгром тангутов у г. Линчжоу.
1227
• Зима. Чингисхан и Субэдэй переходят западные границы
Цзинь.
• Весна. Рейд Субэдэя через горы Люпань и подчинение са-
ры-уйгуров.
• Субэдэй занимает несколько главнейших округов Си Ся.
• Лето. Чингисхан направляется в Монголию.
• 9 сентября Чингисхан умирает.
• Начало регентства 1олуя.
I» 11
369
Суиэдэй. Ксадник,
покарябшмй вселенную
----------------------------CyU--CyU------------------
1228
• Ранняя весна. Тангуты терпят поражение. Столица Чжунсин
пала.
• Субэдэй предположительно находится в Дешт-и-Кипчак.
1229
• Субэдэй возвращается в Монголию.
• Август. Избрание Угэдэя Великим кааном.
• Осень. Субэдэй и Кукдай прибывают в Улус Джучи. Начи-
нается продвижение на запад к Итилю и на северо-запад на
Булгар.
• Монголы закрепляются в нижнем течении Итиля.
1230
• Зима. Сражение с ханом Хотосы.
• Весна. Укрепление позиций на границе с Волжской Булга-
рией.
• Субэдэй — негласный правитель Улуса Джучи.
• В Центральном Китае Дохолху Чэрби терпит поражение от
чжурчжэней.
• Субэдэй отозван из Дешт-и-Кипчак. Подготовка компании
против Цзинь.
1231
• Зима. Вторжение монгольских армий на территорию Цзинь
южнее Хуанхэ, через тангутские земли.
• Лето. Субэдэй командует «южным корпусом». Маневренная
война, с одновременной осадой нескольких цзиньских горо-
дов. Нейтрализация чжурчжэньской 120-тысячной армии
в Тунгуани.
• Осень. Субэдэй и Толуй вторглись в пределы Сун.
• Сражение у горы Юаньшань.
1232
• Февраль — март. Сражение у горы Саньфэншань.
370
• Неудача Бату и Кукдая в Волжской Булгарии.
• Апрель — май. Начало осады Кайфына.
• Лето. Субэдэй заменяет Толуя на посту главнокомандующего.
• Август — сентябрь. Субэдэй разгромил 100-тысячное вой-
ско, шедшее на помощь осажденному Кайфыну.
• Сентябрь. Толуй скончался, Субэдэй — главнокомандующий
всеми монгольскими войсками в Китае.
1233
• Зима. Уничтожение цзиньской армии у х(>ебта Хунлунган.
• Июнь. I 1адение Кайфына. Субэдэй «помиловал» жителей.
1234
• Январь. Взятие Цайджоу — гибель Цзинь.
• Добровольное подчинение части Тибета.
• Весна. Возвращение в Монголию.
• Май — июнь. Курултай в Далан-Даба. При прямом участии
Субэдэя происходит очередная реорганизация войска и при-
нятие новой редакции Ясы.
1235
• Весна. Курултай в Каракоруме. Принятие решения о начале
Великого западного похода.
• Лето. Субэдэй отбывает в Дешт-и-Кипчак в качестве «пер-
вого лица» в монгольском войске.
1236
• Зима — весна. Начало сосредоточения армий вторжения на
западных рубежах. Переговоры с частью башкирских племен
и их привлечение к союзу с монголами.
• Лето. Концентрация войск на исходных рубежах.
• Осень. Начало крупномасштабного вторжения в Восточную
Европу. 1лавный удар по булгарам.
1237
• Зима. Разгром Волжской Булгарии.
371
Cifbzteii. 'Ксадник., пок-орхЁншм вселенную
—---------------СуО-------С\О---------------
• Весна — лето. Начало крупномасштабной войны на право-
бережье Итиля и на Сев. Кавказе.
• Осень. Курултай в нижнем течении Дона, решение о нашест-
вии на Северо-Восточную Русь.
• Поздняя осень. Монголы вторглись в пределы Руси. 11ервая
жертва — Рязань.
1238
• 10—12 января. С ражение у Коломны.
• Зима — весна. «Батыев погром». Доклад Бату Великому
каану с просьбой назначить Субэдэя командовать «главной
армией».
• Лето — осень. Уничтожение последних крупных очагов со-
противления половцев. 1ибель Бачмана.
1239
• Зима — весна — лето. Подавление восстаний в Поволжье.
Непрекращающиеся рейды на Русь.
• Осень — зима. Боевые действия на Сев. Кавказе и в нрикав-
казских степях. Субэдэй формирует воинские подразделения
из народов, признавших монгольское владычество.
1240
• Конец лета. Начало вторжения в Южную Русь.
• Октябрь -— ноябрь. Взятие Киева. Очередной «Батыев по-
гром »
1241
• Январь. Выход к границам Центральной Европы.
• Февраль — март. Вторжение пятью колоннами. На острие
ударов 11ольша и Венгрия.
• Начало апреля. Битва у г. Лйгницы.
• 10-11 апреля. Битва у р. Шайо.
• Лето. Монголы прочно укрепились в Центральной Европе.
Субэдэй начинает вникать в дела по ее управлению.
372
СуЬэдэй. всадник, покорявший вселенную <^д|
------------- _U,O Ол>------ - - ~ - - -
• Декабрь. Начало дальнейшего продвижения на Запад.
• 31 декабря. Смерть Угэдэя.
1242
• Зима — весна. Монголы, дойдя до Чехии, Италии и выйдя
к Адриатическому морю, получив сообщение о смерти Угэ-
дэя, возвращаются через Сербию и Болгарию (Дунайскую)
в половецкие степи.
• Лето — осень — зима. Субэдэй находится в Дешт-и-Кип-
чак.
• Зима. Смерть Чагатая. Наступление межцарствия.
1243
• Весна — лето. Субэдэй возвращается в Монголию, стано-
вится негласным лидером оппозиции угэдэидам.
1244
• Очередной курултай на р. Еджир, Великий каан не избран.
1245
• Весна. Субэдэй получает «назначение» в Китай.
• Лето — осень. Крупнейший за последние годы рейд против
Сун.
• Зима. Возвращение в Монголию.
1246
• Август. Курултай в Каракоруме, избрание Великим кааном
1уюка. Субэдэй находится при дворе.
1247
• Субэдэй «вернулся домой в верховья реки 1ола».
1248
• Зима. «Загадочная» смерть 1уюка.
• Монголию постигло стихийное бедствие — небывалая засуха.
1249
• 15 января Субэдэй-багатур умер (крайняя дата).
СуЬэдэй. всадник, покоряЬшлш Решенную
-------------——Луз------------------
1251
• Избрание Великим кааном Мункэ.
1258
• Сын Субэдэя Урянхатай пожалован званием «даю-аныпу-
ая» — генералиссимуса.
1259
• Смерть Мункэ, начало междоусобицы в Улусе Великого каз-
на.
1262
• Полномасштабная война между джучидами и толуидами —
Берке и Хулагу
1268
• Новый хан Улуса Джучи — Менгу-Тимур начинает чеканить
монету, наделяет себя титулом «правосудного великого хана»,
то есть объявляет себя Великим кааном. Единое государство,
созданное Чингисханом, Субэдэем и другими «людьми длин-
ной воли», прекратило свое существование.
374
КОММЕНТАРИИ
1. В своей статье,
посвященной Субэдэю, Кайрат Бегалин
приводит некоторые сведения, касающиеся семьи нашего героя,
полученные им из источника, который до сих пор не переведен на
русский язык. Читаем: «Мамы он (Субэдэй. — В. 3.) не помнил.
Она умерла, так и не увидев, как ее малыш сделал свой первый шаг.
Вся забота о нем легла на плечи старшей сестры Даржигуп» [65,
proza.ru]. Хотя приведенные выше сведения и не зафиксированы
официальной исторической наукой^тем не менее пренебрегать ими
не следует, так как важен каждый, даже достаточно спорный фраг-
мент, относящийся к «легендарному» периоду жизни Субэдэя.
2. Перелистните страницу и вглядитесь в лица индейских
вождей. Обликом они более всего похожи на вождей монголь-
ских. Бесспорно, можно было бы разместить фотографии совре-
менных монголов, но нельзя забывать, что соратники Чингисха-
на являлись «людьми длинной воли», а аналогии им, кроме как
с индейскими предводителями, чьи образы отображены в фо-
тодокументах, нет. Разве Сидящий Бык — великий воин да-
котов, который «еще в юности прославился своим мужеством»
[66, с. 338], а впоследствии был избран верховным вождем,
после того как у реки Литл-Биг-Хорн «одержал самую значи-
тельную победу за всю историю войн североамериканских индей-
цев про гив белых захватчиков» [66, с. 338], не мог удостоиться
титула багатура или же звания тысячника, а может быть, и тем-
ника в войске Чингисхана?
Кстати, у Литл-Биг-Хорна Сидящий Бык заманил генерала
Кастера к якобы незащищенному селению дакотов. После того
как захватчики «выяснили», что там «не видно ни одного взрос-
лого индейца» [66, с. 338] и кинулись туда в предвкушении лег-
кой добычи, они внезапно были атакованы с флангов индейскими
конниками, ведомыми своим вождем. «За час-другой отборное
войско Кастера было уничтожено. Поплатился жизнью и сам
375
Волчии Плащ —
вождь чейеннов
Сидящий Бык —
прославленный вождь дакотов.
Защищающий Медведь —
участник битвы при Литлбиг-Хорне
Дождь На Лице —
прославленный воин сиу
376
Сиоэдэй. Ксад/тк, покарлбш-нй оселснную
генерал Кастер, а также семнадцать офицеров и несколько сот
солдат» [66, с. 338]. Не правда ли, действия воинов, ведомых
Сидящим Быком, напоминают почерк Субэдэя, непревзойден-
ного мастера путать врага, заманивать, а затем сокрушительным
ударом добиваться победы? Великий вождь дакотов не ведал,
что несколькими столетиями ранее, используя в качестве при-
манки как будто мирное кочевье, Субэдэй в 1216 году одержал
очередную победу над меркитами,
3. Авторы «Юань Ши» упоминают о сражении, кото-
рое произошло между завоевателями и войсками хорезмшаха
у «...реки Хойли...» [12, ср. 227]. Монголы «...достигли реки
Хойли, Чжэбэ сразился, но безрезультатно. Субэдэй поставил
войско к вос току от реки, предписал войскам зажечь по 3 фа-
кела на человека, чтобы увеличить силу войска1. Пресловутый
владетель (хорезмшах. — В. 3.) ночью сбежал» [12, с. 227].
Вроде бы все ясно — сбежал и сбежал, но где же конкретно про-
изошло это столкновение «у Хойли» и что это за река?
Рассматривая текст «Юань Ши», можно предположить,
что то сражение отнесено китайскими учеными к началу пого-
ни за хорезмшахом, однако вполне реально выдвинуть и другую
версию, а именно перенести эти события к концу лета — нача-
лу осени 1220 года, ко времени пребывания Субэдэя и Джэбэ
в районе Хамадана — Казвина — Коруна, где военачальниками
Мухаммеда была предпринята попытка активного сопротивления
монголам. Рашид ад-Дин упоминает о том, что «...в Саджасе
(Сенендже. — В. 3.) собралось большое скопище войск султа-
на» [38, с. 403], а в районе Коруна, скорее всего, и произошло
упомянутое в «Юань Ши» столкновение хорезмийцев с монгола-
ми, именно там Джэбэ в открытом полевом сражении [4, с. 145]
вынужден был «сразиться... безрезультатно» [12, с. 227] , но за-
тем, когда в бой вступил Субэдэй, «...они (монголы. -- В.З.)
Т. с. создать для противника видимость многочисленности своих войск.
377
СуЪэЪэй. 'бсадник, покорявший вселенную
повернули... и всех уничтожили» [38, с. 403], а сам Мухаммед
позорно бежал в Гилян.
В пользу того, что сражение у р. Хойли произошло в Ира-
ке Персидском, а не в районе Термеза, говорит и тот факт, что
после взятия Бухары и Самарканда у противников монголов
не было в это время южнее вышеперечисленных городов войск
и военачальников, способных противостоять им в «поле». По
свидетельству Ибн ал-Асира, «мусульмане уже были преиспол-
нены страха и трепета перед ними, и... не были в состоянии ни
устоять [против них], ни отступать сообща, а разбежались кто
куда, кто сюда...» [38, с. 17-18]. И наконец, упоминая реку
Хойли или Кайлы (Каялы), необходимо учитывать тот факт,
что крепость Корун (Керенд) находилась менее чем в 50 км от
реки, которая ныне зовется Дияла.
4. Трактовка названий перечисленных в «Сокровенном ска-
зании» народов и стран, выглядит следующим образом: «киб-
чаут» [22, § 270] — кипчаки, «канлин» (канглы. — В. И.'),
Бачжигит (башкиры), Оросут (русские), Мачжарат (мадья-
ры — венгры), Асут, Сасут* 2 (осетины), Серкесу (ясы — чер-
кесы), Кешемир, Рарал (Лалал) (аланы?) [44, с. 93]. Этнони-
мы «болар [22, § 262] следует соотнести с булгарами, а «булар»
[22, § 270] Рашид ад-Дин ассоциируете поляками: «Царевичи...
отправлялись в области кипчаков, русских, булар [поляков]...
булары были многочисленный народ христианского исповеда-
ния; границы их области соприкасаются с франками» (курсив
мой. — В. 3.) [38, с. 406]. По поводу же определения термина
«Мачжарат» — мадьяры [12, с. 307], существует абсолютно не-
зависимое мнение монгольского филолога, заслуженного деяте-
ля науки Монголии профессора С. Дулама, который причисляет
«Мачжарат» — «мачжаров» к венграм [14, с. 22]. И наконец,
под Идилом (Итилем) и Аяхом (Джаихом) скрываются на-
Владимир Иванов.
2 Сасут — саксины (Золотая орда в источниках. Т. 3. С. 307).
378
СцЬэдэн, Read ник, покорявший веялениую
звания рек «...Волга — Кама и Урал (Яик )» [12, с. 307] , а под
«Кевамен-кермен... букв. ,,Киев-крепость“» [12, с. 307].
5. По поводу уникальности похода, совершенного мон-
гольскими полководцами, уместно процитировать профессора
Е. Н.Ч ерных: «Конечно, досконально выверенный путь от-
рядов Субутая и Джебе прочертить довольно трудно. Однако
тотальная протяженность этого до чрезвычайности извилистого
и сложного маршрута, стартовавшего из бассейна Зеравшана
в Средней Азии, вплоть до их возращения к исходной области,
вряд ли может быть короче 12—13 тысяч километров. Если же
присовокупить к ним еще примерно пять тысяч километров, что
проделали они в 1225 году от Средней Азии до родных берегов
Онона и Керулена, то выходит, что за три или же четыре года
конная рать обоих полководцев сумела преодолеть с боями —
порой очень тяжелыми — до 18 тысяч километров!
Хрестоматийное восхищение, как обычно, вызывали и вы-
зывают доныне походы Александра Македонского. Фаланги ве-
ликого полководца IV в. до н. э. преодолели примерно 20 тысяч
километров, но за 10 лет (334-323 гг. до н. э.). Здесь же почти
такой же путь, но всего лишь за промежуток времени в три раза
более сжатый! Нынешнее наше наблюдение стало любопытным
отзвуком несравненно более ранних высказываний, к примеру,
персидского историка Джувайни. Лот писал свои сочинения уже
при дворе подвластных Монгольской империи иранских иль-ха-
нов, отчего его труды и наполнены верноподданническими чувс-
твами по отношению к новым хозяевам: .Если бы Александр
[Македонский], имевший страсть к талисманам и решению
трудных задач, жил во времена Чингис~хана, то учился бы
у него хитрости и мудрости и не находил бы лучших талис-
манов для покорения неприступных крепостей, чем слепое по-
виновение ему“» [67, стр. 65].
6. Существует интересная версия отношений, имевших место
между Бату и Субэдэем, Бату и другими чингисидами, выска-
379
СиЬэдэй. всадник, покорявший be еденную
—----------------Oyo--Об»-Cv-J-----------*--
занная французскими учеными, которую приводит в своей моно-
графии Р. Ю. Почекаев: «Эрнест Лависс (1842—1922) и Аль-
фред Рамбо (1842—1905), французские историки, соавторы
и редакторы многотомной „Всеобщей истории с IV столетия,
до нашего времени44: „Сын Джучи, Батый, который позднее был
прозван Саин-ханом, то есть Добродушным... мирно управлял
своими кипчаками, киргизами, болгарами, башкирами, русскими
и другими народами и вяло, не торопясь, воевал с непокорными",
„К линии Джудши, к Добродушному все отнеслись с презрени-
ем... Чтобы расшевелить Добродушного, ему прислали Субутая
в качестве военного совета. Ни одним завоевателем не помыкали
так грубо, как несчастным Батыем. Субутай корил его по всяко-
му поводу; его двоюродные братья из младших линий постоянно
насмехались над ним — особенно двое: пьяница 1уиук и рубака
Бури, человек невероятно грубый. Он делал завоевания против
своей воли...“; „Батый, со своей стороны был сыт завоеваниями;
он был не похож на своих воинственных двоюродных братьев 1у-
иука и Менгке и на своих троюродных братьев, Кайду, Байдара
и Бури, фанатиков войны, которые искали лишь ран и клялись
именем Субутая. Добродушный пытался тайно бежать. Батыя
удержала железная рука, и он вынужден был против воли про-
должать поход и повиноваться почтительному приказу свое-
го страшного слуги, Субутая (курсив мой. — В. 3.)', „Октай
умер 11 декабря 1241 г. Когда в Венгрию припдло официальное
известие о его смерти, вероятно в марте 1242 г., Батыя невоз-
можно было удержать никакими силами. Сам Субутай согласил-
ся отпустить его...“ [Крестовые походы, 1999, с. 1058—1060,
1070, 1072, 1073]. Будучи специалистами в том числе и но ис-
тории России, авторы, несомненно, восприняли негативное от-
ношение к Бату со стороны древнерусских летописцев. А вот
выводы насчет презрения к Бату со стороны родичей и его без-
волия — это уже вольная интерпретация самими исследовате-
лями сведений „Сокровенного сказания"» [47, с. 298—299].
380
СуЬэдэй. Всадник, покорявший вселенную
ГЛОССАРИЙ
Анда (монг.) — друг, побратим [12, с. 329], названный брат [16,
с. 478].
Арбан (монг.) — десяток воинов.
Арат (монг.) — родовой кочевнж-скотовод.
Багатур (тюрк., монг.)— 1) у тюркских народов и монголов
в прошлом — звание, даваемое отдельным лицам за военные
заслуги; 2) в быту и фольклоре тюркских народов — богатырь,
витязь |64, с. 83]. Багатур (монг.) — буквально «тот, в ко-
то(юм живет бог»; неофициальное наименование степных бога-
тырей [34, с. 312]. Ба гатур — представитель кочевой знати,
владетель собственного улуса. Багатур, богатырь, бахадур,
баатур, батор, батыр, батур — «воин с большой буквы».
« K)ai 1Ь Ши» выделяет понятие «батур» как воина, служаще-
го в специальном небольшом по численности (5—10 человек)
подразделении — «спецназе» Чингисхана, выполнявшем осо-
бо ответственные задания. Бахадур — в более поздних источ-
никах «обозначает — просто воинов» [54, с. 509].
Билик (монг.) — неписаные правила, передающиеся из поко-
ления в поколение, знание, познание, мудрость и наука [54,
с. 509]. Во времена Чингисхана «Билик» являлся одним из
двух разделов Великой Ясы и представлял из себя свод из-
речений и поучений, исходивших от создателя монгольского
государства.
Берсеркер (сканд.) — элитный воин, представитель очень не-
большой группы, составляющей ударную силу викингов (нор-
манов).
Бан (венг.) — в средневековой Венгрии представитель знати
среднего уровня, равнозначно русскому «удельный князь» или
«боярин».
Бий (тюрк.) — представитель имущего класса, военачальник,
племенной или родовой вождь.
381
СцЬэдэи. Ъса^ник., ноиорлёший вселенную
Ван ( кит.) — 1) государь, верховный правитель страны; 2) Вели-
кий князь из рода императора; 3) в ЮШ используется также
в качестве передачи названия правителей монгольских обоков/
улусов, позднее — членов «Золотого рода», т. е. чингисидов,
а также братьев Чингисхана и их потомков.
Везир (перс.), везирь — глава правительства, первый министр
[54, с. 510].
Вагенбург — укрепление из сомкнутых между собой и установ-
ленных кругом повозок.
Вежа — становище, стоянка, стойбище. Вежа половецкая.
Гур-хан — Верховный хан [16, с. 475], т. е. хан, стоящий выше
других ханов. Титул заимствован монголами у государей Си
Ляо (Западное Ляо) — кара-киданей [12, с. 330].
Гэр ( монг.) — вид юрты, разборное жилище кочевников.
Гутулы (монг.) — высокие сапоги на войлочной подошве, часто
с загнутыми вверх мысами [14, с. 258]. Гутул мог бронировать-
ся стальными и бронзовыми пластинами [54, с. 511].
Гун (кит.) — китайский ранг владетельного князя (рангом ниже
вана) [12, с. 329].
Дин-Цзун (кит.) — «Справедливо судивший император» [12,
с. 177], храмовое имя Гуюка.
Дэл (монг.) — разновидность теплого плаща или халата.
Донжон — главная башня замка или крепости в средневековой
Западной Европе.
Дешт-и-Кипчак (тюрк.) — Великая Степь, охватывающая
пространства от низовий Дуная до среднего Иртыша.
Да-Цзян (кит.) — главный или великий полководец [12,
с. 330].
Джебе (перс.) — защитное вооружение, доспех, «чжэбэ»
(монг.) — «копье, стрела» [38, с. 445]. Бронебойная стрела
[54, с. 511]. Чингисхан за мастерство лучника и стремитель-
ность прозвал одного из своих полководцев «стрелой». Это
никто иной как Джэбэ, носивший до того имя Джиргоадай.
Жуй-цзун (кит.) — храмовое имя Толуя.
382
Cqbsthtl. КсадннК; по/сорлбшнй вселенную
<*\О------СуЭ-------СуО-
Индикут — титул уйгурских правителей [12, с. 330].
Ильхан (монг.) — хан страны, завоеванной монголами и нахо-
дящейся в ставке Монгольского улуса [34, с. 313]. Ильханами
называли себя толуиды по ветви Хулагу, а сам Улус Хулагу во-
шел в историю под названием Ильханат.
Курултай (монг.) — собрание представителей всего народа-вой-
ска для выборов или принятия других важнейших решений [34,
С. 313].
Кошун (монг.) — отряд войска; какой именно численности от-
ряд назывался «кошуном», неясно [54, с. 515]. В данном ис-
следовании «кошун» подразумевает войсковое соединение чис-
ленностью в 15-30 тысяч человек. Основание см. [27, с. 51].
Хошун (тюрк.) — войско.
Каган (тюрк., монг.) — высший титул суверена в средневековой
кочевой иерархии — хан ханов (Великий хан) [54, с. 514].
Каган — император. «Бог— на Небе. Ха-хан — Могу-
щество Божие на Земле. Печать Владыки Человечества» [7,
стр. 100].
Каганат (тюрк., монг.) — империя.
Курень (монг.) — самостоятельно кочующая племенная единица,
стойбище, укрепленный лагерь [12, с. 445]. Курень — воин-
ское соединение, основанное на родоплеменных отношениях.
11о устоявшемуся мнению, в 90-х годах XII века курень на-
считывал в своих рядах 1000 воинов.
Касик (мезоам.) — представитель знати в мезоамериканских го-
сударствах. Племенной вождь, князь. Правитель определен-
ной территории или города.
Кешиг (монг.) — личная гвардия монгольского каана. Предна-
значалась для охраны государя и его ставки. Выполняла над-
зирающие и карательно-полицейские функции. Кешиктен —
рядовой воин кешига, приравнивался в звании к «армейскому»
тысячнику и был подсуден лишь каану. Численность кешига,
изначально имевшего в составе 150 человек, впоследствии до-
стигла 10 тысяч, т. е. тумена. Кешиг делился на две составные
383
Кг*- СуЬэдэй. Всадник, пакорябшин вселенную
части: турхаудов — «дневная стража» и кебтеулов — «ноч-
ная стража». Численность турхаудов составляла 8000 воинов,
кебтеулов — 2000. Кроме того, кешиг являлся «главным сред-
ним полком», т. е. центром всего войска.
Ли (кит.) — мера расстояния, ок. 576 м [12, с. 331].
Лечжуань (кит.) — «Жизнеописание знаменитых» [12, с. 14].
Люди длинной воли — люди «свободного состояния», в китай-
ской передаче «белотелые» (бай-шень), т. е. «белая кость» [2,
с. 164].
Мерген (монг.) — мергэн, мерген — охотник, меткий стрелок.
Звание в государстве Чингисхана [12, с. 331].
Минган — тысяча воинов.
Мангас (монг.) — людоед.
Моорин хуур (монг.) — музыкальный инструмент, разновид-
ность скрипки. В качестве деки часто использовался конский
череп. Моран (монг.) — одно из определений лошади.
Нойон ( монг.) — нойо, ноян — правитель рода, военачальник,
вообще представитель монгольской аристократии [54, с. 518].
Нукер (монг.) — нухур, нукур, нокор, нйкар — приближенный
к военачальнику воин, дружинник-телохранитель, военный
слуга (денщик), впоследствии — воин вообще.
Оглан (тюрк.) — огул — букв, «сын», титул членов рода Чин-
гисхана, не занимавших ханского престола. Равнозначно сул-
тан (ар.), шахзаде (перс.) — царевич (рус.) [38, с. 446—
447].
Обо (монг.) — культовое место в культуре монголов [54, с. 519],
чаще в виде насыпи из камней.
Орда ( тюрк., монг.) — народ, войско [2, С. 185]. Кочевая ставка
хана, знатного лица или военачальника.
Онгон (тюрк., монг.) — идол для поклонения, мог иметь неболь-
шую величину и перевозиться буквально в «походном ранце».
Орхон (монг.) — высокопоставленный военачальник.
Обок (тюрк., монг.) — омок, отток — разновидность «боль-
шой семьи» сложной структуры (типа конического клана),
384
включавшей в себя не только кровных родственников но пря-
мой мужской линии (линиджи), но и зависимых людей, и дру-
гие роды [12, с. 331].
Порфиродный (от греч.) — представитель правящей династии.
Пушта — венгерская равнина, лесостепь.
Ромеи (др. русск.) — византийцы.
Сянь-цзун (кит.) — «Воинственно и величественно — строгий
император» [12, с. 180], храмовое имя Мункэ.
Сэчэн (кит.) — мудрец, обладающий сакральными тайнами.
Суверен (фр.) — носитель верховной власти [64, с. 618].
Тай-цзу (кит.) — «Сообразующийся с Небом и открывающий
судьбу Священно-воинственный император», «Великий пре-
док», стандартное имя родоначальника династии [12, с. 123].
Храмовое имя Чингисхана.
Тай-цзун (кит.) — «Гениально-культурный император», «Вели-
кий предок, второй император династии» [12, с. 123]. Хр амо-
вое имя Угэдэя.
Тумен (монг.) — подразделение численностью в 10 тысяч чело-
век в монгольских войсках (по-русски — тьма) [34, с. 315].
Темник — военачальник, командующий тумепом. Кроме чисто
военных функций темник ведал хозяйственным и администра-
тивным управлением как собственно вверенным ему соедине-
нием, так и территориями, на которых тумен был раскварти-
рован.
Тамга (тюрк., монг.) — клеймо, печать.
Улигэрчи (монг.) — певец, сказитель.
Улус (монг.) — стойбище; в широком смысле слова — страна или
область, находящаяся под единым управлением [34, с. 315].
Чамбул (тат.) — конный отряд [34, с. 315].
Чаутхури (кит.) — звание, пожалованное императором Цзинь
Чингисхану, соответствует монгольскому тысячнику или чуть
более.
Чжуван (кит.) — 1) букв, «все ваны», для монгольских реалий
означало «все князья», т. е. все члены «Золотого рода»; 2) ти-
385
СуЬэ^эн. Ксадннк, пакорявшнн вселенную
------ — _ -------- ----с^э-Су>~-<уЭ-- --- ---- -- -- -
тул чжуван, он использовался при Юань в применении как
к князьям юаньского периода, так и к более ранним, времен
Чингисхана. Первыми чжуванами были те члены «Золотого
рода», которым Чингисхан впервые выделил уделы. Они обра-
зовали свои линии наследственных князей (ванов). Их сыно-
вья обладали титулами чжуван, узу ван или ииньван. Всех их
можно еще назвать «князья крови» [12, с. 335].
Эмир (ар.) — военачальник, соответствует монгольскому
«нойон» и тюркскому «бек», «бий» [38, с. 448].
Юрт (тюрк., монг.) — территория для кочевья, место стоянки
[38, с. 448]. Во времена Чингисхана термин «юрт» приобрел
более широкий смысл и соответствовал понятию «родина»,
собственно Монголию именовали порой «Коренной юрт» или
«1лавный юрт».
Юртаджи (тюрк.) — юртчи — офицер генерального штаба, от
слова «юрта» — кибитка, кочевье. В мирное время они вы-
ведывали места, лучшие для кочевий в смысле корма и воды,
а в военное время их обязанностью была разведка неприятеля
[7, с. 278].
Яса (монг.) — джасак — закон, распоряжение. «Великая
Яса» — письменный свод законов и поручений, данный Чин-
гисханом в качестве основы права монголов, пополненный его
преемниками и действовавший в разных редакциях в улусах
Монгольской империи [38, с. 448].
Ярлык (тюрк., монг.) — ханский указ.
Янгун — сотня воинов.
Ям (монг.) — почтовая эстафетная станция [12, с. 335].
386
СуЪэЬэй> Read ник, покорявший бее яс иную
СуО----------------------
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Лубсан, Данзан. Алтай тс^чи (Золотое сказание) / Лубсан
Данзан. — М.: Наука, 1973. — 439 с.
2. 1умилев, Л. Н. Поиски вымышленного царства / Л. Н. Гуми-
лев. — М.: ACT, 2008. — 457 с.
3. Груссе, Рене. Чингисхан. 11окоритель вселенной / Рене Ipyc-
се. — М.: Молодая гвардия, 2008. — 285 с.
4. Хартог, Лео де. Чингисхан. Завоеватель мира / Лео де Хар-
тог. — М.: Астрель, 2007. — 285 с.
5. Гумилев, Л. Н. Древняя Русь и Великая степь/ Л. Н. Гуми-
лев. — М.: Айрис Пресс, 2003. — 768 с.
6. Храпачевский, Р. П. Военная держава Чингисхана /
Р. П. Храпачевский. — М. : ACT : Люкс, 2005. — 557 с.
7. Хара-Даван, Э. Чингисхан. Великий завоеватель / Э. Ха-
ра-Даван. — М. : Вече, 2008. — 384 с.
8. Плетнева, С. А. Половцы / С. А. Плетнева. — М. : Типо-
графия «Наука», 1990. — 204 с.
9. Елисеефф, Д. История Китая. Корни настоящего / Дани-
эль Елисеефф; пер. с фр. А. П. Саниной. — СПб. : Евразия,
2008. — 310 с.
10. Федоров, Г. Б. Игнач крест / Г. Б. Федоров, М. Г. Федо-
рова. — М. : Дет. лит., 1991. — 254 с.
И. Чивилихин, В. А. Память / В. А. Чивилихин. — М. : Алго-
ритм, 2007. — 672 с.
12. Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские
источники. — М. : Наука, 2009. —... с.
13. Северин, Т. По следам Марко Поло. Дорогами Чингисхана
/ Т. Северин. — М.: Эксмо, 2009. — 416 с.
14. Чингисиана. Свод свидетельств современников. — М.: Экс-
мо, 2009. — 728 с.
15. Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Рашид ад-Дин. Т. 1.
Кн. 1. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. — 22 с.
387
Суоэдэй. 'Кса^ник
ПОКОрябшнЙ 6сЫ€НН!]Ю
— --------------------------------------------- -------
. 16. Уэзерфорд, Дж. Чингисхан и рождение современного мира
/ Дж. Уэзерфорд. — М. : ACT : ACT Москва, 2006. —
493 с.
17. Греков, Б. Д. Золотая орда и ее падение / Б. Д. Греков,
А. Ю. Якубовский. — М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1950. —
478 с.
18. Липен, Р. С. Обра зы батыра и его коня в тюрко-монгольском
эпосе / Р. С. Липец. — М. : Наука, 1984. — 263 с.
19. Гумилев Л. Н. Тысячелетие вокруг Каспия / Л. Н. Гуми-
лев. — М. : ACT, ACT Москва, 2008. — 410 с.
20. Кала пшиков, И. Жестокий век / И. Калашников. — М. :
Сов. писатель, 1980. — 752 с.
21. Тарнбул, С. Армия монгольской империи / С. Тарнбул. —
М. : ACT : Астрель, 2003. — 47 с.
22. Сокровенное сказание монголов (Монгольский обыденный
сборник) [электронный ресурс] / пер. С. А. Козина. — Ре-
жим доступа : htlp://altaica.ru/secret/tovchoo.htm/ Илья
Грунтов, свободный.
23. Федоров-Давыдов, Г. А. Кочевники Восточной Европы под
властью золотоордынских ханов / Г. А. Федоров-Давы-
дов. — М. : Изд-во Московского ун-та, 1966. — 274 с.
24. Вернадский Г. В. Монголы и Русь / Г. В. Вернадский. —
Тверь ; М., 2004. — 478 с.
25. Бушков А. Чингисхан. Неизвестная Азия / А. Бушков. —
М. : ОЛМА Медиа групп, 2008. — 544 с.
26. Mai илнов, В. Субедей Багатур [электронный ресурс] /
В. М агилнов. — Режим доступа : http://www.bumbinorn.
ru/2006/02/03/subedejj-bagatur.htmi, свободный.
27. Греков, И. Б. Мир истории: Русские земли в ХП1—XIV ве-
ках / И. Б. Греков, Ф. Ф. Шахмагонов. — М. : Мол. гвар-
дия, 1988. — 334 с.
28. Мэн-да Бэй-лу (Полное описание монголо-татар) / Мэн-да
Бэй-лу. — М.: Наука, 1975. — 286 с.
388
СуЬэдэм. Всаднил:, ноксрявшин вселенную
---------------------ОуО---СуЭ-СуО—------------------
29. Мэн Д. Чингисхан / Д. Мэн. — М. : Эксмо, 2007. —
416 с.
30. Филлипс, Э. Д. Монгол|Ы. Основатели империи Великих
ханов / Э. Д. Филлипс. — М. : Центрополиграф, 2004. —
174 с.
31. История монголов. — М. : ACT : Транзиткнига, 2005. —
476 с.
32. Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Рашид ад-Дин. Т. 1.
Кн. 2. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. — 316 с.
33. Султанов, Т. И. Чингиз-хан и Чингизиды. Судьба и власть /
Т. И. Султанов. — М.: ACT, ACT Москва, 2007. — 446 с.
34. !умилевЛ. Н. От Руси до России: очерки этнической исто-
рии / Л. Н. Iумилен. — М. : Айрис Пресс, 2004. — 320 с.
35. Голубчиков, Ю. Н. Атлас мира / Ю. Н. Голубчиков,
С. Ю. Шокарев. — М. : Дизайн. Информация. Картогра-
фия : Астрель : ACT, 2007. — 368 с.
36. Буниятов, 3. М. Государство Хорезмшахов-Ануштегенидов
(1097—1231 гг.) / 3. М. Буниятов. — М. : Наука, 1986. —
248 с.
37. Ян-Янчевецкий, В. Г. Чингиз-хан / В. Г. Ян-Янчевец-
кий. — М. : Сов. писатель, 1955. — 23 7/8 печ. л.
38. Золотая орда в источниках. Т. 1. Арабские и персидские со-
чинения. — М. : Типография «Наука», 2003. —... с.
39. Мажитов, Н. А. История Башкортостана. Древность. Сред-
невековье / Н. А. Мажитов, А. Н. Султанова. — Уфа : Ки-
таи, 2009. — 496 с.
40. Пашуто В. Т. Героическая борьба русского народа за неза-
висимость (XIII век) / В. Т. Пашуто. — М. : Политиздат,
1956. — 16,195 п. л.
41. Памятники литературы Древней Руси: XIII век. — М. : Худ.
лит., 1981. — 616 с.
42. Карамзин, Н. М. История государства Российского /
Н. М. Карамзин Т. 1—4. — Калуга : Золотая аллея,
1993. — 560 с.
389
Ctjbaiatt. 'Бсадник., поклря&шии ёселсннцю
- 43. За землю русскую: Древнерусские повести. — М.: Дет. лит.,
1980. — 126 с.
44. Иванов, В. А. Откуда ты, мой предок? / В. А. Иванов. —
СПб. : Грань, 1994. — 8 печ. л.
45. Трепавлов, В. В. Государственный строй Монгольской импе-
рии XIII в. / В. В. Трепавлов. — М. : Наука : изд. фирма
«Восточная литература» РАН, 1993. — 168 с.
46. Каргалов, В. В. Русь и кочевники / В. В. Каргалов. — М. :
Вече, 2008. — 480 с.
47. П очекаев, Р. Ю. Батый. Хан, который не был ханом /
Р. Ю. Почекаев. — М. : АС Г, ACT Москва ; СПб.: Евра-
зия, 2006. — 350 с.
48. М эн, Дж. Хубилай: от Ксанаду до сверхдержавы /
Дж. Мэн. — М. : ACT Москва, 2008. — 411 с.
49. Викинги: Набеги с севера. — М. : Терра, 1996. — 168 с. —
(Энциклопедия «Исчезнувшие цивилизации»).
50. Семёнова М. Викинги / М. Семёнова. — М. : ACT ; СПб. :
Азбука, 2002. — 589 с.
51. Очерки по истории Башкирской АССР. Т. 1. Ч. 1. — Уфа :
Башкирское кн. изд-во, 1956. — 19 + 1 п. л.
52. Кир пичников А. Н. Военное дело на Руси / А. Н. Кирпич-
ников. — Л.: Наука, 1976. — 104 с.
53. Кончаловская, Н. П. Наша древняя столица / Н. П. Конча-
ловская. — М. : Школьная библиотека, 1966. — 20 п. л.
54. Паль, Лин фон. История Империи монголов: до и после Чин-
гисхана / Лин фон Паль. — М. : ACT ; СПб. : Астрель,
2010. — 541 с.
55. Широкий, О. Б. Батый: полет на спине дракона /О. Б. Ши-
рокий. — М. : Астрель : ACT : Хранитель, 2006. — 571 с.
56. Горский, А. Д. К вопросу об обороне Москвы в 1238 г.
Восточная Европа в древности и средневековье / А. Д. 1ор-
ский. — М., 1978.
57. 11амятники литературы Древней Руси. Начало русской литера-
туры. XI — начало XII века. — М.: Худ. лит., 1978. — 413 с.
390
СуЬэдэн, Ксаднтс, покорявший вселенную «^Д
--------------------——
58. Вернадский, Г. В. Начертание русской истории / Г. В. Вер-
надский. — М. : Алгоритм, 2008. — 336 с.
59. Ру, Ж.-П. Чингисхан и империя монголов / Ж.-П. Ру. —
М. : Астрель : ACT, 2005. — 144 с.
60. Свентославский, В. Боевые газы в военном деле татаро-мон-
голов / В. Свентославский // Записки восточного отделения
Российского археологического общества. Т. 1 (26). — СПб.,
2002 — 560 с.
61. Аджи, Мурад. Тюрки и мир: сокровенная история / Мурад
Аджи. — М. : ACT, АС Г Москва, 2008. — 649 с.
62. Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Рашид ад-Дин. Т. 2. —
М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1960. — 248 с.
63. Ян В. Г. К «последнему морю» / В. Г. Ян. — Нукус : Кара-
калпакия, 1973. — 10,25 п. л.
64. Уша Г. Ю. Словарь иностранных слов / Т. Ю. Уша. —
СПб.: Виктория плюс, 2008. — 816 с.
65. Бегалин, Кайрат. Свирепый пес Чингисхана — Субедей-ба-
гатур [электронный ресурс]/ Кайрат Бегалин. — 2007. —
PROZA.RU
66. Стингл, М. Индейцы без томагавков / М. Стингл. — М. :
Прогресс, 1978. — 454 с. : ил.
67. Черных, Е. Н. Степной пояс Евразии: феномен кочевых куль-
тур / Е. Н. Черных. — М.: Рукописные памятники Древней
Руси, 2009. — 624 с. : ил.
68. Образование Золотой Орды. Улус Джучи Великой Монголь-
ской империи (1207—1266). Источники по истории Золотой
Орды: от выделения удела Джучи до начала правления перво-
го суверенного хана. — Казань : Татар, кн. изд-во, 2008. —
480 с.'
391
МОИ БЛАГОДАРНОСТИ
В первую очередь выражаю мою искреннюю признатель-
ность доктору исторических наук профессору Владимиру Алек-
сандровичу Иванову, которого почитаю своим учителем. Имен-
но он «благословил» меня на этот труд. На всем протяжении
моей работы над книгой Владимир Александрович, крупнейший
ученый-евразист, археолог с большой буквы, знающий о жизни
средневековых кочевников буквально все, не только помогал
мне бесценными советами и подбором научной литературы, но
и оказывал моральную поддержку, которая была очень важна
для меня.
Приношу мою благодарность Геннадию Николаевичу 1а-
рустовичу, кандидату исторических наук, старшему научному
сотруднику ИИЯЛ УКНЦ РАН, любезно согласившемуся на-
писать рецензию, Татьяне Евгеньевне Бочаровой, проделавшей
огромную работу в ходе подготовки рукописи к изданию, а так-
же Татьяне Андреевне Латыповой, сотруднику Национальной
библиотеки им. Ахмет-Заки Валиди.
392
СуЬэдэй. Ксадиик, покоривший вселенную
-------------- — СуЗ— Су> —Су* --. —-------
СрДЕРЖАНИЕ
Часть первая
ВРЕМЕНА СКАЗАНИЯ.................................13
1лава первая. Монголия, окончание века XII
и «люди длинной воли».................................15
1лава вторая. Субэдэй из племени урянхаев.................20
Глава третья. Юность Субэдэя — юность государства.........28
Глава четвертая. Хан, дружина, Субэдэй....................33
1лава пятая. Хроника схватки за степь.....................40
Глава шестая. Мутная вода Балджуна........................46
1лава седьмая. Монгольское войско готово к битве..........51
1лава восьмая. Победа над кайманами.......................55
1лава девятая. 1205 год...................................62
1лава десятая. Великий курултай...........................66
Часть вторая
НЕПОБЕДИМЫЙ ТЕМНИК...................................75
1лава первая. Создание Великого Каганата.. ...........77
Глава вторая. Тумен Субэдэй-багатура......................86
1лава третья. Разграбление Северного Китая................92
Глава четвертая. Вторжение в Дешт-и-Кипчак...............100
Глава пятая. От Уила до Тургая...........................112
Глава шестая. Битва на Иргизе............................115
Глава седьмая. Дипломатия, перерастающая в войну.........122
1лава восьмая. «Охота, достойная отдельного эпоса» . . ..125
Часть третья
БЕСПРИМЕРНЫЙ РЕЙД...............................135
Глава первая. По повелению Чингисхана....................137
Глава вторая. «Кавалькада смерти»........................142
Глава третья. Через Кавказ, половецкие степи и Крым......152
Глава четвертая. Калка. Прелюдия.........................159
393
Кр** СиЬэ^эй. Всадник,, покоря&шмй вселенную
-------------------------------------——- — - ~
1Л4
Глава пятая. Калка. Кульминация и финал....•...........10
172
Глава шестая. Возвращение......*.........................1/
Часть четвертая
МЕЖДУ ИТИЛЕМ И ХУАНХЭ 179
1R1
Глава первая. Последние годы с Чингисханом.................
Глава вторая. Регентство Толуя...........................^1
1QZL
Глава третья. Под знаменем Угэдэя......................1 °
Глава четвертая. Звездный час Субэдэя..................205
Глава пятая. На пути к Кайфыну.........................209
217
Глава шестая. Гибель полководцев.........................*
771
Глава седьмая. Г 1адение державы Цзинь.............. ♦ •
Часть пятая
ВО ГЛАВЕ ВЕЛИКОГО
ЗАПАДНОГО ПОХОДА 235
237
Глава первая. От курултая к курултаю.......................
Глава вторая. Тактика. Стратегия. Разведка.............24>
249
Глава третья. 1роза с Востока..........................*
Глава четвертая. Вторжение.............................^54
Глава пятая. Слово о погибели.............................
271
Глава шестая. Игнач-крест и «злые города»..................
Глава седьмая. Кипчакский поход........................27?
Глава восьмая. Зарево над Южной Русью..................287
297
1лава девятая. Опережая века...............................
Глава десятая. Ураган над Европой.......................302
Глава одиннадцатая. Крутой поворот монгольской политики . . . .316
«
Часть шестая
БАГАТУР УМЕР!
ДА ЗДРАВСТВУЕТ БАГАТУР!...........................323
Глава первая. Золотая орда. «Золотой род». Субэдэй......32?
г г 334
1лава вторая. Стрела, разящая на излете.................
394
СиЬэдэй. Read и ак, нск-орябшнй вселенную
" - ---——-С^О- CyJ СуЭ-----------
Глава третья. Прощальная песнь улигэрчи....................342
Глава четвертая. Наследники и наследие.....................351
ПОСЛЕСЛОВИЕ.......................361
ПРИЛОЖЕНИЯ........................364
ХРОНОЛОГИЯ........................365
КОММЕНТАРИИ.......................376
ГЛОССАРИЙ.........................382
БИБЛИОГРАФИЯ......................388
МОИ БЛАГОДАРНОСТИ.................392
395
Научно-популярное издание
Злы госте в Валерий Анатольевич
Субэдэй
Всадник, покорявший вселенную
Зав. редакцией Т. Е. Бочарова
Редактор О. В. Берелехис
Компьютерная верстка Ю. Р. Гайсиной
Сдано в набор 17.01.2011, Подписано в печать 25.05.2011.
Формат 60х84 1/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Academy».
Печать офсетная. Усл. печ. л. 23,25. Уч.-изд. л. 25,76.
Тираж 150 экз. Заказ 116
1ехническое редактирование, корректура, верстка выполнены
в издательстве «Дизайн ПолиграфСервис»
450077, г. Уфа, ул. К. Маркса, 37, кор. 3, оф. 205; тел. (347)291-13-60;
www.dizainpress.ni
Отпечатано в ООО «ДизайнПресс».
Почтовый адрес: 450000, Уфа-центр, а/я 1535.
e-mail: dizain_press@mail.ru
Великая Монгольская империя. Последняя четверть XIII века
— — общая граница монгольских владений к 1280 г. Ч — — территории, находящиеся в зависимости
------границы монгольских государств (улусов) к 1280 г.
------граница земель, завоеванных монголами к моменту смерти Субэдэя (1248 г.) — район первоначального объединения монголов под властью Чингисхана
(7) — Улус Джучи (Золотая орда), (?) - - Улус Хулагу (Ильханат), (Т) — улус Чагатая (Моголистан), 5) — Улус Великого Каана (Ю^нь)