Автор: Гизо Ф.
Теги: всеобщая история история франции (ес) история цивилизаций история франции
ISBN: 5-347-00013-9
Год: 2006
Текст
ИСТОРИЧЕСКАЯ БИБЛИОТЕКА
г РУБЕЖИ -|
УДК 94(44)
ББК 63.3(4Фра)
Историческая библиотека основана в 1995 г.
Автор проекта и основатель серии: Кулаков Владимир Александрович
Автор серийного оформления: Яковлев Анатолий Тимофеевич
Ответственный редактор: Балакин Василий Дмитриевич
Г46 Гизо Франсуа. История цивилизации во Франции в 4-х томах.
Том II. Лекции XVI-XXX. Перевод с французского Виноградова П.Г.
Ответственный редактор: Балакин В. Д. — М.,
Издательский дом «Рубежи XXI». 2006 г. 320 с., с иллюстрациями.
«История цивилизации во Франции», фундаментальный труд классика французской историо-
графии Франсуа Гизо (1787-1874), явилась в свое время событием не только в научной, но и об-
щественной жизни, получив большой резонанс в Европе и Америке.
В России ее публикация во II половине XIX века в переводе видного историка-медиевиста
П.Г. Виноградова также нашла широкий отклик среди образованной части общества.
И в начале XXI века эта книга ие утратила своего зиачеиия, что дает право рекомендовать ее ис-
торикам, студентам и всем интересующимся историей развития мировой цивилизации.
УДК 94(44)
ISBN 5-347-00013-9(2)
ISBN 5-347-00012 01
© Виноградов П. Г., перевод лекций XVI-XXX.
© Балакин В. Д., научный комментарий.
© Гершкович Ю. С., рисунки для заставок
и концовок, 2006.
© УпакГрафика, допечатная подготовка,
обработка иллюстраций и карт, 2006.
© Рубежи XXI, 2006.
I
Гизо Франсуа
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ТОМ ВТОРОЙ
ЛЕКЦИИ XVI-XXX
Ответственный редактор кандидат исторических наук
В. Д. Балакин
ЛЕКЦИЯ XVI
В промежутке времени между VI и VIII веком светская литература исчезает совершенно;
остается одна духовная. Это обнаруживается в школах и сочинениях той эпохи. — 1)0 школах
в Гании от VI до VIII века. Школы при епископских кафедрах. Сельские школы. Монастырские
школы. Преподавание. — 2) Сочинения. Общий характер литературы — Она перестает быть
умозрительною и стремится преимущественно к приобретению научных познаний и духовным
наслаждениям; она становится практической; знание, красноречие, ученые сочинения для нее —
средства к деятельности. — Влияние этого характера на представление об умственном состоянии
этой эпохи. — Она почти не произвела сочинений, почти не имеет литературы в собственном
смысле слова; тем не менее умы были деятельны. — Ее литература состоит из проповедей
и легенд. — Епископы и миссионеры. — 1) Св. Цезарий, епископ Ар «ьский. Его проповеди. —
2) Св. Колумбан, миссионер и аббат Люксёиский — Характер духовного красноречия в эту эпоху.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Изучая духовное состояние Галлии в IV и V веках1, мы нашли там две литера-
туры — духовную й светскую. Различие выражалось в людях и в предметах заня-
тий; светские и духовные изучали, размышляли, писали, и притом они изучали,
размышляли, писали по поводу светских и духовных предметов. Духовная литера-
тура постепенно получала преобладание, но она была не одна: рядом с ней еще су-
ществовала светская литература.
От VI до VIII века нетуже более светской литературы, духовная остается одна;
одни клирики занимаются наукой и пишут, и притом только относительно рели-
гиозных предметов. Общая характеристическая черта эпохи — сосредоточение
духовного развития в религиозной области. Факт этот очевиден, будем ли мы
рассматривать состояние еще существовавших тогда школ или дошедшие до нас
сочинения.
Вспомните, что в IV и V веке не было недостатка в гражданских школах, осно-
ванных светской властью и преподававших светские науки. Все большие школы
Галлии, организацию и имена которых я вам указал, были школами такого рода.
Я даже дал вам заметить, что в то время еще не было духовных школ и что рели-
гиозные учения, приобретавшие с каждым днем все большее могущество над ума-
ми, не преподавались правильно, не имели законного неофициального органа. К
концу VI века все изменилось: нет более гражданских школ; остаются одни духов-
ные. Большие местные школы в Трире, Пуатье, Вьенне, Бордо исчезли; на мес-
то их возвысились кафедральные или епископские школы, получавшие свое на-
звание оттого, что каждая епископская кафедра имела свою школу.
Кафедральная школа не всегда была единственной; в некоторых епархиях мы
встречаем другие школы, с неопределенным происхождением и характером, мо-
жет быть, — остатки какой-нибудь гражданской школы, которая продолжала су-
ществовать под другою формой. В Реймсской епархии, например, существовала
школа в Музоне, довольно отдаленная от столицы епархии и пользовавшаяся
очень хорошей репутацией, хотя Реймс имел свою кафедральную школу. Духовен-
ство начинает, также около этого времени, основывать в селах новые школы, то-
же духовные, предназначенные для воспитания молодых псаломщиков, которые
впоследствии сделаются клириками. В 529 году собор в Везоне настоятельно со-
ветует увеличивать число сельских школ; они действительно распространялись,
но чрезвычайно неравномерно: в одних епархиях их было довольно много, а в
других не было совсем. Наконец, существовали школы в больших монастырях.
Умственные работы были в них двоякого рода: некоторые из выдающихся мона-
хов непосредственно преподавали как членам конгрегации, так и воспитывав-
шимся в ней молодым людям; кроме того, во многих монастырях было обычаем,
1 Том I, лекция IV.
> 8 <
ЛЕКЦИЯ XVI
чтобы монахи, после обязательных для них чтений, обсуждали между собою их
предмет, и эти рассуждений становились средством умственного развития и пре-
подавания.
Самыми цветущими из епископских школ от VI до половины VIII века были
следующие.
1) Школа в Пуатье. В монастырях этой епархии было несколько школ — в са-
мом Пуатье, в Лигюже, в Ансионе и т.д.
2) Париже.
3) Бурже.
4) Клермоне. В городе была еще другая школа, где преподавали Кодекс Фео-
досия — замечательное обстоятельство, подобного которому я не могу найти в
других местах.
5) Вьенне.
6) Шалоне-на-Соне.
7) Арле.
8) Гапе.
Особенно цветущими монастырскими школами были в эту эпоху следующие.
1) В Люксёйе, во Франш-Конте.
2) Фонтенелле или С. -Вандрилле, в Нормандии; число учащихся доходило там
до 300 человек.
3) Ситиу, в Нормандии.
4) С.-Медаре, в Суассоне.
5)Лерене°.
Легко можно было бы увеличить этот список, но процветание монастырских
школ подвержено было многим превратностям; они блистали при замечательном
аббате и приходили в упадок при его преемнике.
Даже в женских монастырях умственные занятия играли довольно значитель-
ную роль; в монастыре, основанном св. Цезарием в Арле, в начале VI века нахо-
дилось до двух сотен монахинь, большею частью занятых перепиской книг, рели-
гиозных сочинений и даже, может быть, некоторых сочинений древних
классиков.
Таким образом, превращение гражданских школ в религиозные было полное.
Посмотрим, что там преподавали. Мы, правда, найдем там названия некоторых
из наук, читавшихся прежде в гражданских школах, — риторику, диалектику,
грамматику, геометрию, астрологию*1 и т.п., но они, очевидно, преподаются
исключительно в их отношении к богословию. Последнее — основа всего пре-
подавания, все обращается в комментарий священных книг, комментарий исто;
рический, философский, аллегорический, нравственный. Единственная цель —
образовать клириков; все предметы изучения направлены к достижению
этой цели.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Иногда идут еще.дальше — отвергают светские науки сами по себе, каково бы
ни было их назначение. В конце VI века св. Дезидерий. епископ Вьеннский, пре-
подавал грамматику в своей кафедральной школе. Св. Григорий Великий’ сильно
порицал его за это. Неприлично, писал он ему, устам, посвященным хвале Бога,
произносить хвалу Юпитеру. Не знаю, что имеют общего хвала Бога или Юпите-
ра с грамматикой, но осуждение светских наук, даже когда ими занимаются духов-
ные — очевидно. Тот же факт обнаруживается, и еще резче, в специальной лите-
ратуре. Нет более философских умозрений, нет более ученой юриспруденции,
литературной критики; кроме кое-каких летописей и нескольких написанных на
определенные случаи стихотворений, о которых я скажу после, до нас дошли от
этого времени только сочинения религиозного содержания. Умственная деятель-
ность является только в этой форме, развивается только в этом направлении.
Другой, еще более важный переворот обнаруживается в литературе: она не
только становится религиозной, но даже перестает быть литературой; литерату-
ры в собственном смысле нет. Во время процветания Греции и Рима, в Галлии до
падения Западной Римской империи, писали из-за одного удовольствия упиться
и знать, чтобы доставить себе и другим умственное наслаждение. Влияние лите-
ратуры на общество, на действительную жизнь было только косвенное; она не
была прямою целью писателей; одним словом, наука, литература были по сущест-
ву своему бескорыстны, посвящали себя исканию истины и красоты, довольство-
вались тем, что находили их, наслаждались ими и не требовали ничего более.
В эпоху, которой мы занимаемся, совершенно иное дело: никто не занимается,
чтобы знать, не пишет, чтобы писать. Сочинения, занятия принимают характер
и цель практические. Кто посвящает себя им, тот желает непосредственно вли-
ять на людей, управлять их действиями, обратить неверующих, исправить веру-
ющих, которые не поступают согласно своей вере. Наука и красноречие — сред-
ство действовать, управлять. Нет более бескорыстной, настоящей литературы.
Чисто умозрительный характер философии, поэзии, словесности, искусства ис-
чез; уже не ищут красоты, и когда встречают ее, то пользуются ею больше, неже-
ли наслаждаются; положительное применение, влияние на людей — вот цель, вот
венец всех умственных трудов, всего духовного развития.
Я думаю, что ложное представление об этой эпохе проистекает из непонима-
ния этого характеристического признака. В ней почти не нашли сочинений, ли-
тературы в собственном смысле, умственной деятельности, отличной от реаль-
ной жизни. Отсюда заключили (и вы, наверное, часто слышали, вы можете
везде прочесть), что это было время нравственной апатии и бесплодности, вре-
мя, преданное беспорядочной борьбе материальных сил, когда ум был лишен
развития и власти.
Это совершенно несправедливо: без сомнения, до нас не дошло от этого вре-
мени ни философии, ни поэзии, ни литературы в собственном смысле, но из
------------------------------fe ю <•------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVI
этого не следует, чтобь! в то время не было умственной деятельности. Напро-
тив, она была очень велика, но не выражалась в формах, в какие облекалась в
другие эпохи, не приводила к тем же результатам. Это была деятельность, не-
посредственно применяющая добытое ею, вызываемая обстоятельствами; она
не обращалась к будущему, не имела в виду передать ему литературные памят-
ники, способные доставить ему наслаждение или поучение; настоящее, его
нужды и судьба, интересы и жизнь современников — таков был круг, которым
себя ограничивала, где черпала свое содержание литература той эпохи. Она
производила мало книг, но тем не менее плодотворно и могущественно влияла
на умы.
Поэтому сильно приходится удивляться, когда, наслушавшись от других и со-
ставив себе собственное убеждение, что это время было бесплодно и лишено ум-
ственной деятельности, открываешь, всматриваясь поближе, целый мир лите-
ратурных произведений, незначительных по объему, часто даже по
содержанию, но свидетельствующих своим числом и господствующей в них го-
рячностью о редком движении умов и плодовитости. Это проповеди, наставле-
ния, увещания, беседы, рассуждения по поводу религиозных вопросов. Никогда
политическая революция, никогда свобода печати не производили такого коли-
чества памфлетов. Три четверти, — что я говорю — может быть, девяносто
девять сотых этих маленьких трактатов пропали; задаваясь целью подействовать
тотчас же, почти все импровизированные, редко собранные своими авторами
или кем-нибудь другим, они не дошли до нас; тем не менее нам осталось еще
громадное количество, они составляют настоящую и богатую литературу.
Проповеди, молитвы, наставления и т.п. этой эпохи можно разделить на че-
тыре класса. Одни объясняют, комментируют священные книги. С этими па-
мятниками общей веры связан был необыкновенно горячий интерес: в них по-
всюду видели намерения, намеки, уроки, примеры. В них доискивались
сокровенного, нравственного смысла, воли Божества и аллегории. Самые воз-
вышенные и тонкие умы находили здесь пищу для постоянного упражнения, и
народ с жадностью хватался за эти применения книг, внушавших ему полное ува-
жение, к непосредственным интересам своего поведения и жизни.
Проповеди второго рода относятся к первоначальной истории христианства, к
праздникам, торжествам, освящающим его главные события, как, например,
Рождество Иисуса Христа, Его страдание, воскресение и т.п.
Третий разряд обымает проповеди, составленные по поводу празднеств святых
и мучеников; это нечто вроде религиозных панегириков, иногда чисто историче-
ских. иногда обращенных в нравственные увещания.
Наконец четвертый разряд — проповеди, предназначенные прилагать хрис-
тианские верования к практической жизни, то есть проповеди нравственно-ре-
лигиозного содержания.
> и <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Я нимало не намерен держать вас долго на этой литера гуре. Чтобы сействи
тельно познакомиться с нею, чтобы измерить степень развития, которой достиг
в ней человеческий и, оценить ее влияние на людей, было бы необходимо дол-
гое изучение1, часто сухое, хотя полное результатов. Число этих произведении
трудно себе даже представить; от одного св. Августина нам осталось 394 пропо-
веди. а он произнес еще много другие, от которых у нас остались только отрыв
ки, наконец, многие совершенно затерялись. Я ограничусь тем, что выбери двух
людей, которые могут быть рассматриваемы как самые верные представители ум
ственной деятельности этой эпохи, и обращу ваше внимание на несколько при-
меров их красноречия.
Христианский саркофаг
В го время было два рода проповедников — епископы и миссионеры. Еписко-
пы в своем кафедральном городе, где они почти постоянно пребывали, говорили
пропове J.M несколько раз в неделю, иные — каждыи день. Миссионеры, большей
частью монахи, обходили страну, проповедуя в церквах, в общественных местах,
средн собравшегося народа.
Самых! знаменитым из епископов эпохи, которою мы зани маемся, был св. Це
зарий, епископ Арльский; самым знаменитым из миссионеров — ев. Колумбан,
аббат Люксёйский. Я постараюсь дать вам понятие об их жизни и проповедниче-
ской деятельности.
Св. Цезарий’ родился в конце V века, в 470 году, в Шалоне-на-Соне; он про-
исходил из семейства значительного и уже известного своим благочестием. С са-
мого детства его наклонности, как мственные, так и религиозные, обратили на
-----------------------------> 1» <--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVI
него внимание епископа Шалонского, св. Сильвестра, который постриг его в
487 году и предназначив к духовному поприщу. Он начал его в Леренском мона-
стыре, где провел несколько лет в великой строгости, часто заведуя проповедью
и преподаванием внутри монастыря. Его здоровье страдало от этого; аббат Ле-
ренский послал его в Арль для поправления здоровья, и в 501 году он сделался,
при восторженных кликах народа, арльским епископом.
Он занимал епископскую кафедру в продолжение сорока одного года, от 501
до 542, и был в течение всего этого времени самым знаменитым и влиятельным
из епископов Южной Галлии. Он председательствовал и руководил главными со-
борами этой эпохи — Агдским в 506, Арльским в 524, Карпантрасским в 527,
Оранжским в 529, всеми соборами, занимавшимися главными вопросами учения
и дисциплины в то время, в том числе и полупелагианством. Его деятельность,
по-видимому, не была чужда политике. Его два раза изгоняли из его епархии: в
505 году — Аларих, король вестготов, в 513 — Теодорих, король остготов; изго-
няли, как говорилось, за то, что он хотел передать Прованс, в особенности Арль,
королю бургундов, в государстве которого он находился. Было ли какое-нибудь
основание для этого обвинения или нет, во всяком случае, св. Цезарий вскоре
был возвращен своей пастве, которая ревностно этого требовала.
Проповедь его имела могущественное влияние на его епархию и была одним из
главных источников его известности. До нас дошло около ста тридцати его про-
поведей; число же всех, произнесенных им, гораздо больше. Их можно распреде-
лить между четырьмя указанными мною классами, и к чести св. Цезария надо
сказать, что проповеди, посвященные учению и религиозной нравственности,
многочисленнее, нежели мистические аллегории или панегирики святых. Между
первыми-то я и выберу несколько мест, которые могут дать вам понятие об этом
роде литературы и красноречия2.
В проповеди, озаглавленной «Предуведомление верным, чтобы они читали
Священное Писание», св. Цезарий увещевает их не предаваться исключительно
своим житейским делам, блюсти свою душу', заботливо заниматься ею. «Забота о
нашей душе, любезные братья, — говорит он, — чрезвычайно походит на обра-
ботку земли: подобно тому, как на поле вырываются некоторые травы, чтобы по-
сеять другие, хорошие, точно так же должно быть и с нашей душою: дурное да бу-
дет искоренено, хорошее — насаждено... да будет вырвана с корнем гордость и да
заменит ее смирение; да отбросится в сторону скупость и возделывается милосер-
дие... Никто не может насадить хорошего на своем поле, если он не избавил его
от дурного; так точно ты не в состоянии будешь насадить в твоей душе святые за-
• Большая часть проповедей св. Цезария помещена в прибавление к проповедям св. Августина,
в конце V тома его сочинений, in fol. 1683.
--------------------------------& is <•--------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
чатки добродетелей, если раньше не вырвал из нее терния и чертополоха поро-
ков. Скажи мне, пожалуйста, ты, который только что утверждал, что не в состоя-
нии исполнять заповеди Божии, потому что не умеешь читать, скажи мне, кто на-
ставил тебя, как надо подрезывать виноградную лозу, когда посадишь новую?
Кто научил тебя этому? Ты или видел, или слышал об этом, или справился у зна-
ющих дело земледельцев. Если ты так занят своим виноградником, отчего же не
занимаешься ты своею душою? Прошу вас, братья мои, обратите внимание на
следующее: есть двоякого рода поля — одни принадлежат Богу, другие человеку;
у тебя свое владение, у Бога — Свое; твое владение — твоя земля, Божие владе-
ние — твоя душа; справедливо ли обрабатывать свое владение и пренебрегать
Божьим? Когда ты видишь, что твое поле в хорошем состоянии, ты радуешься;
отчего не плачешь ты, видя, что твоя душа заброшена? Мало нам дано дней, что-
бы жить в этом мире плодами нашего поля, обратимся же с тем большим рвени-
ем к нашей душе... будем здесь работать из всех сил, с помощью Божией, чтобы,
когда Он придет к своему полю, нашей душе, Он нашел его обработанным, при-
готовленным, в добром порядке, чтобы Он нашел на нем жатву, а не терния, ви-
но, а не уксус, и больше пшеницы, нежели плевел»3.
Сравнения, заимствованные из обиходной жизни, простые противоположения
необыкновенно действуют на воображение народа; св. Цезарий весьма часто их
употребляет. Он имеет в виду совет верным прилично держать себя в церкви, из-
бегать того, что отвлекает внимание, молиться сосредоточенно:
«Несмотря на то, любезные братья, — говорит он, — что нам часто прихо-
дится радоваться вашим успехам на пути спасения, есть, однако, иные вещи, о
которых мы должны предупредить вас, и я прошу вас выслушать по вашему
обыкновению охотно наши замечания. Я радуюсь и благодарю Бога за то, что
вижу, как вы регулярно приходите в церковь, чтобы слушать чтение Священно-
го Писания, но если вы хотите сделать ваш успех и нашу радость полными, то
приходите пораньше: вы видите, как портные, золотых дел мастера, кузнецы
встают с раннего утра, чтобы заботиться о нуждах тела, так неужели мы не в со-
стоянии прийти до рассвета в церковь, чтобы молиться там о прощении наших
грехов?.. Прошу вас, приходите пораньше! А раз мы в церкви, постараемся с
помощью Божией, чтобы никакая посторонняя мысль не вкралась в душу среди
наших молитв, иначе у нас будет одно на языке, другое в сердце, язык наш будет
обращаться к Богу, а ум блуждать среди всевозможных других предметов... Если
и ты, желая защищать перед каким-нибудь сильным человеком важное для тебя
дело, вдруг отвернешься от него, прервешь разговор и станешь заниматься ка-
кими-нибудь пустяками, какое оскорбление нанесешь ты ему? Каков будет его
3 S. August. Op. V, 509, 510.
----------------------------•> и <
ЛЕКЦИЯ XVI
гнев против тебя? Поэтому, если в разговоре с человеком мы всячески стараем-
ся не думать о чем-либо другой, чтобы не оскорбить его, то как нам не стыдно,
и молитвенной беседе с Богом, когда мы должны оправдываться перед его свя-
тым величием в наших жалких грехах, как нам не стыдно позволять своему уму
блуждать в разные стороны и отворачиваться от Божественного сына?.. Всякий,
братья мои, принимает за своего бога то. что поглощает его мысль в минуту мо-
литвы, и поклоняется тому, как своему Господу... Один во время молитвы думает
о площади и народном собрании — он поклоняется площади и народному собра-
нию; у другого перед глазами дом, который он строит или исправляет, — он по-
клоняется тому, что у него перед глазами; тот думает о своем винограднике, дру-
гой о своем саде... А если мысль, занимающая нас, мысль дурная — что тогда?
Если среди молитвы мы позволяем уму нашему останавливаться на помышлени-
ях корыстолюбия, гнева, ненависти, сладострастия, прелюбодеяния... Поэтому
заклинаю вас. дорогие мои братья, если мы не в состоянии вполне избегать этих
развлекающих душу мыслей, будем, по крайней мере, стараться с помощью Бо-
жией подпадать им как можно позже»1.
Даже когда св. Цезарий касается более возвышенных предметов, обращается к
народу с советами более важными, тон его проповеди остается простым, практи-
ческим, чуждым всякой литературной преднамеренности, единственно предназ-
наченным действовать на души слушателей. Он хочет вызвать в них горячее же-
лание делать добро, то деятельное рвение, которое беспрерывно стремится к
добру.
«Многие, любезные братья мои, — говорит он, — думают, что достаточно им
для достижения вечной жизни не делать зла: если есть такие, которые успокаива-
ют себя этой ложной уверенностью, то пусть они положительно знают, что хрис-
тианину недостаточно избегать зла, если он, насколько мог, не совершил добрых
дел, ибо тот, кто говорит «беги зла», говорит нам также «делай добро».
Тот, кто думает, что достаточно ему не делать зла, хотя бы он не сделал и ни-
чего доброго, пусть скажет мне, останется ли он доволен, если его слуга будет по
отношению к нему поступать так, как сам он поступает относительно своего гос-
подина: есть ли такой человек, который желал бы, чтобы его слуга не делал ни
дурного, ни хорошего? Мы все требуем, чтобы наши служители не только воздер-
живались от дурного, которое мы запрещаем им, но чтобы они также исполняли
налагаемые на них работы. Слуга твой, конечно, будет более виновен, если он ук-
радет у тебя твой скот, однако он не свободен от вины и в том случае, если не-
брежно сторожит его. Мы не имеем права относительно Бога действовать так,
как мы не желаем, чтобы по отношению к нам действовали наши слуги... *
'Aug. Op. V, 471-473.
-----------------------------*5 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Те<кто думает, что ^довольно им не делать зла, обыкновенно говорят: «Дай
Бог, чтобы я в минуту смерти остался таким же, каким я вышел из таинства кре-
щения!» Конечно, хорошо всякому, кто окажется свободным от проступков в
день суда, но великий проступок — не подвигаться вперед на пути добрых дел.
Только тому достаточно быть таким, каким он вышел из таинства крещения,
кто вышел из мира тотчас после крещения: он не имел времени упражняться в
совершении добрых дел; но тот, кто имел время жить и достиг возраста, когда
можно делать добро, ему не довольно быть свободным от проступков, если он
захотел также быть свободным от добрых дел. Желал бы я, чтобы тот, кто хочет
в минуту смерти быть таким, как в минуту крещения, сказал мне, желает ли он,
посадивши новую виноградную лозу, найти ее через десять лет в том же виде,
как в день, когда он ее посадил. Если он привил участок масличных деревьев,
понравится ли ему, если он через несколько лет останется таким же, как в пер-
вый день? Родился ли у него сын, пусть он размыслит, приятно ли ему будет,
если бы этот сын через пять лет был все в том же возрасте и такого же роста,
как в день своего рождения? Так как никто не желает этого для принадлежащих
ему вещей, так как, конечно, всякий будет жаловаться, если его лоза, его учас-
ток масличных деревьев, его сын не сделают никаких успехов, то пусть же вся-
кий жалуется на себя, если он не сделал никаких успехов с той минуты, как он
родился во Христе»5.
В другом месте, в проповеди о любви, св. Цезарий говорит так:
«Вы понимаете, что я не без причины так часто беседую с вами об истинной
и совершенной любви. Я поступаю так, потому что не знаю более сильного и
действительного средства для излечения ран грешников. Прибавим, что как бы
ни было могущественно это средство, нет человека, который не мог бы с помо-
щью Божией его достигнуть. Для других добрых дел можно найти кое-какие из-
винения, по отношению к любви — нельзя; есть люди, которые вправе сказать
мне: «Мы не можем поститься», но кто вправе сказать: «Я не могу любить»?
Можно сказать: «По причине слабости моего тела я не в состоянии отказаться
от мяса и вина», но кто может сказать: «Я не в состоянии любить врагов моих
и простить оскорбившим меня»? Да не обманывает себя никто в этом отноше-
нии, дражайшие братья мои, потому что никто не обманет Бога... Много есть
вещей, которых мы не в состоянии добыть из нашей кладовой или погреба, но
стыдно нам было бы сказать, что есть вещи, которых мы не можем извлечь из
сокровища своего сердца, потому что здесь наши ноги не устают ходить, наши
глаза — смотреть, наши уши — слышать, наши руки — работать: мы не можем
сослаться в извинение на утомление какого-либо рода; нам не говорят: «Идите
5 Aug. Op. V, 431-432.
> 1в <
ЛЕКЦИЯ XVI
на Восток, чтобы найти там любовь, плывите на Запад и привезите оттуда при-
вязанность». В нас самих, в наши сердца повелевают нам проникнуть, там мы
найдем всё...
Но, возражает кто-то, я совершенно не в состоянии любить врагов моих. Бог
говорит тебе в Священном Писании, что ты можешь это сделать; ты отвечаешь,
что не можешь; размысли-ка, кому веровать — тебе или Богу?.. Как? Сколько му-
жей, женщин, детей, слабых девушек переносили с твердостью из любви ко Хри-
сту пламя, меч, диких зверей, а мы не в состоянии перенести оскорбления не-
скольких безумцев ради нескольких жалких неприятностей, причиненных нам
врагами, мы преследуем их до самой смерти, чтобы отомстить за наши оскорбле-
ния! Право, я не знаю, как позволяет нам стыд и совесть выставлять притязания
на участие вместе со святыми в вечном блаженстве, когда мы даже в мелочах не
умеем следовать их примеру»6.
Это, как вы видите, не лишено живости; горячее чувство выражено в живопис-
ной форме; мы имеем дело почти с красноречием.
А вот вам отрывок, который еще более приближается к красноречию. Сомни-
тельно, чтобы проповедь, из которой я его беру, принадлежала св. Цезарию;
она содержит в себе несколько почти буквальных подражаний восточным отцам
церкви, в особенности Евсевию’ и св. Григорию’; это все равно; во всяком слу-
чае, она принадлежит какому-нибудь проповеднику того времени, а характери-
зует время так же хорошо, как только что приведенные места. Она была произ-
несена в день Пасхи и прославляет нисхождение Иисуса Христа в ад и его
Воскресение.
«Вот, — говорит проповедник, — вы слышали, что по своей доброй воле со-
вершил наш защитник, Господь мести. Когда подобно завоевателю он, блестя-
щий и страшный, достиг царства тьмы, нечестивые полки ада при виде его на-
чали со страхом и трепетом вопрошать друг друга, кто этот ужасный, сияющий
белизною снега? Никогда наш Тартар не принимал в свои недра равного ему; это
завоеватель, не должник; он требует, не молит; мы видим судью, не просителя; он
является, чтобы повелевать, а не подчиняться, чтобы отнять добычу, а не остать-
ся самому добычей. Неужели привратники наши спали, когда он напал на врата
наши? Будь он грешником, он не был бы так могуществен, будь он запятнан ви-
ною, то не освещал бы таким блеском наш Тартар. Если он Бог, зачем пришел
он? Если он человек, как осмелился он прийти? Если он Бог, что ему до этого
гроба? Если он человек, почему он освобождает грешников?.. Откуда он, такой
блестящий, могучий, сияющий, страшный?.. Кто он, который с подобной сме-
лостью преступил наши границы, не только не боится наших казней, но даже ос-
11 Aug. Op. V, 451, 452.
> 17
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
вобождает других от цепей? Не тот ли это, про которого князь наш недавно го-
ворил, что вследствие его смерти мы получим господство над вселенной? Но ес-
ли это тот, надежда князя нашего обманула его; он думал победить, а сам побеж-
ден и низвергнут во прах. О государь... что совершил ты, что хотел совершить?
Вот этот в блеске своем рассеял твою тьму, разбил твою темницу, разорвал цепи,
освободил пленных и обратил их горести в радость. Вот привыкшие стенать в на-
ших мучениях издеваются над нами по причине спасения, которое они получили;
и не только они не боятся нас, но даже угрожают нам. Видано ли до сих пор, что-
бы мертвые гордились, пленные радовались? Зачем хотел ты привести сюда то-
го, чей приход возвращает радость находившимся прежде в отчаянии? Не слыш-
но более обычных криков их, не раздаются их стоны!..»7
Право, милостивые государи, если бы вы нашли этот отрывок в «Потерянном
Рае», вы нисколько бы не удивились, и эта речь достойна находиться в «Аду»
Мильтона’.
Впрочем, она не похожа на обычный тон проповедей св. Цезария — достаточ-
ная причина, чтобы не ему приписывать ее. Проповедь его проще, лишена этой
страсти; она обращается к обыденным случаям жизни, к естественным чувствам
души. В ней господствует тихая доброта, даже более — истинная близость к на-
роду, с которым беседует проповедник; он не только говорит на языке, доступном
своим слушателям, особенно способном подействовать на них, как следует, но он
заботится о результате своих слов; ему хотелось бы отнять у них все оскорбитель-
ное, горькое; он, так сказать, просит извинения за свою строгость.
«Рассуждая таким образом, я боюсь, что найдутся люди, которые более рассер-
дятся на нас, нежели на себя: речь наша представляет вашей любви как бы зер-
кало, и подобно тому, как мать семейства, смотря на себя в зеркало, поправляет
то, что найдет неудовлетворительным, и не разбивает зеркала, так и тот из вас,
кто узнает свое безобразие в речи, по справедливости должен исправиться, а не
раздражаться против проповедника, как против зеркала. Раненые скорее склон-
ны лечить свою рану, нежели сердиться на лекарства; пусть же никто не сердит-
ся на духовные лекарства, пусть всякий принимает терпеливо и даже доброжела-
тельно то, что ему говорят доброжелательно; известно, что принимающий
доброжелательно спасительное наставление уже удаляется от зла: кому ненавист-
ны свои грехи, тот начинает уже чувствовать прелесть добра, и в той степени, как
удаляется от пороков, приближается к добродетели»8.
Его заботливость доходила даже до того, что он желал, чтобы слушатели рас-
спрашивали его и вступали с ним в беседу:
'Aug. Op. V, 283-284.
8 Ibid., 480.
> 18 <
ЛЕКЦИЯ XVI
«Велика была его радо<;ть, — говорят его биографы, — когда кто-либо искал у
него объяснения темного для себя пункта, и он сам часто вызывал нас к этому,
говоря: «Я знаю, что вы понимаете не все, что мы говорим; отчего не спраши-
вали вы у нас объяснения, чтобы быть в состоянии понимать? Коровы не всегда
предупреждают желания телят; часто сами телята приходят к коровам, чтобы уто-
лить свой голод молоком матери. Вы должны поступать совершенно так же, что-
бы своими вопросами заставить нас искать средства выжать для нас духовный
меда".
Было бы непонятно, если бы подобного рода речь не оказывала на массу наро-
да большого влияния; влияние св. Цезария было действительно велико, и все
свидетельствует, что не многие епископы располагали подобно ему душою слуша-
телей.
Перехожу к проповеди другого рода, менее правильной и рассудительной, но
не менее могущественной — к проповеди миссионеров. Я назвал св. Колумбана’
как представителя этого разряда людей. Он родился в 540 году, не в Галлии, а
в Ирландии, в Лейнстере; духовное воспитание он получил в Бангорском монас-
тыре, на севере Ирландии, в Ольстере, и там же принял монашество. Монаше-
ские обязанности, притом в Ирландии, не удовлетворяли его жажде деятельно-
сти, и в 585 году, уже сорока пяти лет от роду, он вместе с двенадцатью другими
монахами своего монастыря переправился во Францию, с единственной целью
обойти ее, проповедуя. Он действительно проповедовал, путешествуя с запада
на восток, и с громадным успехом; повсюду он привлекал стечение народа и вни-
мание знатных. Вскоре после того как он прибыл в Бургундию, король Гонтран’
упросил его остаться. Он поселился среди Вогезских гор и основал там монас-
тырь. По прошествии весьма короткого времени, в 590 году, возрастающее
число его учеников и влияние народа принудили его искать более обширное и
доступное место; он спустился к подножию гор и основал там Люксёйский мона-
стырь, который вскоре приобрел большое значение. Успех св. Колумбана имел
менее мирный характер, нежели успех св. Цезария; к нему примешивалось со-
противление и беспорядки; св. Колумбан проповедовал исправление нравов,
рвение к вере, не принимая в расчет никаких соображений, никаких обстоя-
тельств, приходя в столкновения с государями, епископами, разбрасывая во все
стороны божественный огонь без опасения произвести пожар. Поэтому влия-
ние, которым он пользовался с благими намерениями, было неверно, неровно,
постоянно подвержено превратностям. В 602 году он поссорился с окрестными
епископами по поводу дня празднования Пасхи и сделал из них себе врагов бла-
годаря нежеланию подчиниться местным обычаям. Около 609 года против це-
9 Vita S. Caesarii. С. 30; в Acta sanct. ord. S. Bened. I. 667.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
го собралась сильная буря при дворе бургундского короля Теодориха II’, и со
своей обычной энергией он лучше предпочел покинуть монастырь, нежели усту-
пить хоть на минуту. Фредегар сохранил нам подробное описание этого спора;
позвольте мне прочесть вам его целиком; характер п положение миссионера
сильно отразились в нем.
«В четырнадцатый год царствования Теодориха известность св. Колумбана
увеличилась в городах и во всех провинциях Галлии и Германии. Его все так
прославляли и почитали, что король Теодорих часто посещал его в Люксёйе,
смиренно прося помочь ему своими молитвами. Так как он очень часто ездил
туда, святой начал упрекать его, спрашивая, отчего он любодействует с налож-
ницами вместо того, чтобы вкусить плоды законного брака, вследствие чего
королевское племя произошло бы от досточестной королевы, а не из дурного
места. Король уже хотел повиноваться слову человека Божия и обещал воздер-
живаться от запрещенных вещей, когда древний змей прокрался в душу его
бабки Брунегильды, которая была второю Иезавелью*, и возбудил ее против
святого жалом гордости. Видя, что Теодорих повинуется Божию сподвижнику,
она стала бояться, что если, презрев наложниц, сын ее поставит королеву во
главе своего двора, то она (бабка) лишится части достоинства и почестей.
Случилось, что однажды Колумбан отправился к Брунегильде, которая находи-
лась в то время в своем имении Буршерес. Королева, заметив, что он идет во
двор, привела к нему незаконных сыновей Теодориха. Святой при виде их
спросил, чего они хотят. Брунегильда сказала ему: «Это сыновья короля, бла-
говоли дать им твое благословение». Колумбан отвечал ей: «Знай, что им ни-
когда не носить королевского скипетра, потому что они вышли пз дурного ме-
ста». Она в бешенстве приказала детям удалиться. Божий человек вышел со
двора королевы, и в ту минуту, как он переступал порог, раздался страшный
шум, что, однако, не смирило бешенства этой презренной женщины, которая
приготовилась устроить против святого козни... Колумбан, видя, что против
него возбужден королевский гнев, поспешно отправился ко двору, чтобы сво-
ими увещаниями умерить это недостойное озлобление. Король был в это вре-
мя в Эпуассе на своей даче. Колумбан прибыл туда на закате солнца, и королю
возвестили, что человек Божий тут, но не хочет войти в королевский дом. Тог-
да Теодорих сказал, что лучше вовремя оказать почтение человеку Божию, не-
жели вызывать гнев Господень, оскорбляя его служителя; поэтому он приказал
своим людям приготовить все с королевской пышностью и идти на встречу че-
ловека Божия. Они поспешили и, согласно приказанию короля, предложили
свои дары. Колумбан, видя, что они подают ему блюда и чаши с королевской
пышностью, спросил у них, чего они хотят. Они отвечали: «Это посылает те-
бе король». Но он оттолкнул их с проклятием, возражая: «Написано: Всевыш-
ний осуждает дары нечестивых; тот, кто не допускает служителей Божьих не
*-----------------------------> 20 <--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVI
только в свое жилище, но ij в чужие, не достоин, чтобы служители Божии оск-
верняли свои уста его блюдами»). При этих словах сосуды разлетелись вдребез-
ги, вино и пиво пролились на землю, и все было разбросано по разным местам.
Слуги в ужасе пошли известить короля о случившемся. Он, объятый страхом,
отправился ранним утром со своей бабкой к служителю Божию; они умоляли
простить им то. что было сделано, и обещали исправиться на будущее время.
Колумбан, удовлетворенный, возвратился в монастырь, но они недолго держа-
ли свои обещания; они впали снова в презренные пороки, и король снова пре-
дался обычным любодеяниям. Узнав об этом, Колумбан написал ему письмо,
полное упреков, угрожая ему проклятием, если он не исправится. Брунегильда
пришла опять в ярость, возбудила сердце короля против Колумбана и употре-
била все старания, чтобы погубить его; она просила всех придворных и вель-
мож разжигать короля против Божьего человека. Она даже осмелилась обра-
титься с просьбами к епископам, чтобы они, высказывая подозрения против
его религиозных убеждений, нападали на правила, данные им своим монахам.
Придворные, повинуясь речам этой презренной королевы, возбудили сердце
короля против святого, советуя ему вызвать его с тем, чтобы он доказал свое
правоверие. Король, увлеченный этими советами, отправился в Люксёй к че-
ловеку Божию и стал спрашивать его, на каком основании он удаляется от обы-
чаев прочих епископов и отчего внутренность монастыря недоступна всем
христианам. Колумбан отвечал гордо и смело, что он не привык отворять вра-
та жилища служителей Господа мирянам, чуждым религии, но что у него при-
готовлены места для всех гостей. Король сказал ему: «Если ты хочешь приоб-
рести дары нашей щедрости и помощь нашего покровительства, то откроешь
вход во все места монастыря»). Человек Божий отвечал: «Если ты хочешь на-
рушить то, что до сих пор было подчинено строгости наших правил, то знай,
что я откажусь от твоих даров и помощи; а если ты пришел сюда, чтобы разру-
шить убежище служителей Божиих и ниспровергнуть правила дисциплины, то
знай, что твое государство разрушится до основания и что ты погибнешь вме-
сте со всем королевским родом>>; что и подтвердили впоследствии события.
Король уже проник было дерзкими стопами в трапезную, но, устрашенный
этими словами, быстро отступил назад. Человек Божий осыпал его тогда горь-
кими упреками, а Теодорих отвечал: «Ты надеешься, что я подарю тебе венец
мученика: знай, что я не столь глуп, чтобы совершить такое преступление; во-
ротись к более благоразумному образу мыслей, который принесет тебе много
выгод, и пусть тот, кто совершенно отказался от нравов всех мирян, возвра-
тится на путь, который он оставил». Придворные все в один голос закричали,
что они не потерпят пребывания в этом месте человека, отвергающего обще-
ние со всеми. Но Колумбан сказал, что он не выйдет из монастыря до тех пор,
пока его не выведут силою. Король уехал, оставив одного вельможу по имени
•--------------------------21 $---------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Байдульфа, который тотчас прогнал святого из монастыря и увез его в ссылку
в Безансон в ожидании окончательного королевского приговора».
Борьба продолжалась некоторое время; миссионер был, наконец, принужден
оставить Бургундию. Теодорих отправил его под конвоем в Нант, где он решил-
ся сесть на корабль, чтобы возвратиться в Ирландию. Неизвестная нам причина,
из которой биографы сделали чудо, помешала ему переправиться через море. Он
снова пустился на восток и поселился в государстве Теодеберта, брата Теодориха,
в Швейцарии, на берегах Цюрихского, потом Констанцского и, наконец, Женев-
ского озера. Новые беспорядки изгнали его отсюда; он отправился в Италию и
основал там в 612 году монастырь Боббио, где и умер 21 ноября 615 года, сде-
лавшись объектом уважения всех народов, среди которых разыгрывалась его бур-
ная деятельность.
Она запечатлелась в его красноречии, о котором нам осталось мало памятни-
ков; подобного рода проповедь была гораздо ближе к импровизации, гораздо
мимолетнее, нежели проповедь епископа. До нас дошел от св. Колумбана только
устав, сочиненный им для своего монастыря, несколько писем, несколько по-
этических отрывков и шестнадцать «наставлений» — это настоящие пропове-
ди, произнесенные на какой-нибудь миссии или внутри монастырских стен. Они
носят совершенно другой характер, нежели проповеди св. Цезария. В них го-
раздо меньше остроумия, рассудительности, гораздо менее тонкого и обширно-
го понимания человеческой природы и различных житейских случайностей, го-
раздо менее старания применить религиозное поучение к нуждам и
способностям слушателей. Зато порывы воображения, пламенное благочестие,
строгость в приложении начал, открытая борьба против всякого рода пустых и
лицемерных сделок дают слову оратора то могущество страсти, которое не все-
гда и не наверняка исправляет души слушателей, но господствует над ними и,
безусловно, распоряжается, по крайней мере на некоторое время, их поведени-
ем и жизнью. Я приведу только один отрывок, тем более замечательный, что его
не ожидаешь встретить здесь. Это было время, когда посты, истязания, всяко-
го рода строгости размножались в монастырях, и св. Колумбан советовал упо-
треблять их, как и все другие; но, при искренности своего энтузиазма, он скоро
заметил, что все это еще не составляет святости и веры, а потому сам нападал на
фальшь монашеской строгости, как нападал на распущенную мирскую изнежен-
ность.
«Мы не должны думать, — говорит он, — что достаточно нам постом и бдени-
ем утомлять прах своего тела, если мы в то же время не исправим наших нравов...
Истязать плоть, между тем как душа не приносит плодов, то же, что пахать безо-
становочно землю и не добиваться от нее жатвы, сооружать статую, золотую из-
вне, полную грязи внутри. Что пользы воевать вдали от крепости, когда ее внут-
ренность разрушена? Что сказать о человеке, который окапывает свой
•----------------------------> 22 4--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVI
виноградник кругом, а внутри оставляет его полным терния и кустарников?.. Ре-
лигия, вся состояща'я из жестов и телодвижений — напрасна; страдание одного
тела недостаточно, заботливость человека о своей внешности тщетна, если он в
то же время не наблюдает и не заботится о душе своей. Истинное благочестие за-
ключается в смирении не тела, а души. Какую пользу приносит борьба служителя
со страстями, если господин живет с ними в мире?.. Недостаточно также слушать
рассказы о добродетели и читать их... Разве одними словами человек очистит дом
свой от грязи? Разве можно без труда и без напряжения совершить дело каждого
дня? Итак, препояшьтесь и не переставайте бороться: никто не получит венца,
если он не боролся храбро»10. В наставлениях св. Колумбана мы встречаем не
много таких простых мест. Пыл воображения почти всегда примешивается в них
к утонченности ума; тем не менее в основе своей они часто энергичны и ориги-
нальны.
Сравните, милостивые государи, это духовное красноречие VI века с красно-
речием нового времени, даже в наилучшие дни, например, в XVII веке. Я толь-
ко что сказал, что от VI до VIII века характеристическим признаком литературы
было то, что она перестала быть литературой, а стала средством к деятельности,
силой; что писатели и ораторы заботились только о положительных непосредст-
венных результатах, не искали ни науки, ни умственного наслаждения, и что по
этой причине эпоха произвела только проповеди или сочинения подобного ро-
да. Этот факт, обнаруживающийся в литературе вообще, отразился на самих
проповедях. Раскройте проповеди нового времени: они, несомненно, имеют бо-
лее литературный, нежели практический характер, оратор гораздо более стре-
мится к красоте слога, к умственному удовлетворению слушателей, нежели к то-
му, чтобы повлиять на самую основу их души, произвести настоящие
последствия, истинное преобразование, действительное обращение. Ничего
подобного, ничего литературного нет в проповедях, о которых я вам только что
говори.!; никакой заботы говорить красно, искусно сочетать образы, мысли;
оратор прямо идет к делу, он хочет действовать, вертится все в одном кругу', не
боится ни повторений, ни фамильярности, ни даже вульгарности; он говорит
коротко, но говорит каждый день. Мы имеем тут дело не с духовным красноре-
чием, а с религиозным могуществом.
В это время существовала литература, на которую мало обращали внимания,
настоящая и бескорыстная по самой своей сущности литература, которая не
имела иной цели, кроме как доставить обществу умственное и нравственное на-
слаждение; я подразумеваю Жития святых, легенды. Им не указали места в ли-
тературной истории эпохи; тем не менее они составляют ее истинную и единст-
l0Columb. instruct. 2. Bibl. pair. XII, 10.
-----------------------------------23 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
венную литературу, потому что это единственные сочинения, полагавшие себе
целью доставить удовольствие воображению. После Троянской войны почти во
всех городах Греции нашлись поэты, которые собрали предания, приключения
героев и сделали из них развлечение для народа, национальное развлечение. В
эпоху, занимающую нас, Жития святых играли ту же роль для христиан. На-
шлись люди, которые собрали их, записали, рассказали в назидание, конечно,
но в особенности для умственного удовольствия христиан. Это — литература то-
го времени в собственном смысле слова. В следующий раз я поговорю с вами о
ней, а равно и о нескольких памятниках светской литературы, которые мы так-
же встречаем в ту пору.
ЛЕКЦИЯ XVII
Предисловие к «Пуританам» Вальтера Скотта. — Роберт Паттерсои. — Предисловие
к жизнеописанию ci Марцел шна, епископа Аибренского, сочиненное в начале VI века. —
Св. Керан, епископ Парижский. — Рвеиие, с каким христиане того времени собирали предания
и памятники жизни святых и мучеников. Статистика этой отрасли священной литературы. —
Собрание болландистов. — Причина многочисленности и популярности легенд. — Они почти одни
удовлетворяют в это время: 1) потребностям нравственной природы человека (примеры: жития
св. Бавона, св. Вандрегизеля, св. Валерия); 2) потребиостг- чувс гвительиостичеловека
(примеры: жития св. Германа Парижского, св. Вандрегизеля, св. Рустику ш, св. Сульпиция
Буржского); 3) потребностям воображения (примеры: жития св. Секвана, св. Австрегизеля). —
Литературные недостатки и достоинства легенд.
> 25 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Милостивые государи!
«Пуритане>> Вальтера Скотта* начинаются предисловием, которое француз-
ские переводчики опустили, не знаю почему, и из которого я извлекаю следую-
щие подробности:
«Могилы пуританских мучеников, рассеянные в большом количестве по не-
которым шотландским графствам, составляют для их приверженцев предмет
уважения, почитания. Шестьдесят лет тому назад один житель графства Дем-
фрис, по имени Роберт Паттерсон, происходящий, как думают, от одной из
жертв гонения, оставил свой дом и маленькое поместье, чтобы посвятить себя
поддержке этих скромных могил... Он отыскивал их в самых скромных местах,
среди гор и скал, куда удалялись беглые пуритане и где они, часто настигнутые
войсками, погибали с оружием в руках или бывали расстреляны после битвы.
Он очищал могильный камень от покрывающего его мха, возобновлял полуиз-
гладившуюся надпись, в которой благочестивые друзья покойника выражали
слогом писания небесные радости, ожидавшие его, и проклятия, которые веч-
но должны были преследовать его убийц. Каждый год Паттерсон обходил все
могилы; его не останавливала никакая погода, он не просил милостыни и не
нуждался в этом, потому что был уверен в гостеприимстве мучеников и ревни-
телей секты. Он в течение почти тридцати годов продолжал эти тяжкие путе-
шествия; и не прошло еще двадцати пяти лет с тех пор, как его нашли разби-
того усталостью и испускающего дух на большой дороге, близ Локерби, а около
него старую белую лошадь, спутницу его трудов. Во многих частях Шотландии
еще помнят о Роберте Паттерсоне, и народ, не зная его настоящего имени, на-
зывал его по делу, которому он посвятил жизнь, — Old Mortality (человеком по-
койников старых времен)».
От XVIII века возвращаюсь к VI и читаю в начале «Жития св. Марцеллина»,
епископа Амбренского, следующий небольшой пролог:
«По щедротам Иисуса Христа, борьба знаменитых мучеников и хвалы блажен-
ных исповедников до такой степени наполнили мир, что почти каждый город мо-
жет похвалиться тем, что его покровителем является мученик, родившийся в его
недрах. Поэтому чем более пишут и распространяются о бесценной награде, ко-
торую они получили за свои добродетели, тем более растет благодарность вер-
ных. Я нахожу удовольствие разыскивать пальмы этих знаменитых борцов, и, пу-
тешествуя с этой целью, я прибыл в Амбрен. Здесь я нашел, что человек, уже
давно почивший в Господе, совершает теперь великие чудеса... Я с любопытст-
вом расспросил, каков был в молодости образ жизни этого человека, где его ро-
дина, какими свидетельствами и чудесами добродетели он достиг высокого сана
архиерея, и все в один голос объявили мне то, что я пишу здесь. Даже люди в пре-
клонном возрасте, из которых иные достигли девяноста и даже ста лет, давали
мне относительно святого архипастыря единодушные ответы... Итак, я хочу пе-
----------------------------2» <•----------------------------
ЛЕКЦИЯ XVII
редать грядущим векам память о нем, хотя чувствую, что моя слабость не в состо-
янии выдержать этого'бремени»1.
Перед вами Роберт Паттерсон VI века; этот неизвестный, ради христианских
героев той эпохи точно так же путешествовал и почти то же сделал, что «Old
Mortality» ради мучеников шотландского пуританизма. В то время было стремле-
нием, потребностью отыскивать все предания, все памятники о мучениках и свя-
тых и передавать их потомству.
Св. Керавний или Керан, епископ Парижский начала VII века, также посвяща-
ет свою жизнь этой задаче. Он писал всем духовным, о которых предполагал, что
они знакомы с религиозными преданиями страны, прося собрать их для него;
между прочим, мы знаем, что он обратился к одному клирику Лангрской епархии,
по имени Варнахар, и что этот послал ему деяния трех святых близнецов — Спев-
спппа, Елевсиппа и Мелевсиппа, подвергшихся мучению, как говорят, в этой
епархии немного позже середины II века, и св. Дезидерия, епископа Лангрско-
го, претерпевшего ту же участь сто лет спустя. Легко было бы найти в истории
христианства от IV до X века много подобных фактов.
Так были собраны материалы издания, начатого в 1643 году бельгийским ие-
зуитом Болландом’; его впоследствии продолжали многие другие ученые, и оно
известно под названием «Собрания болландистов». Все памятники, относящи-
еся к житиям святых, собраны тут и распределены по месяцам и дням. Предпри-
ятие было прервано в 1794 году бельгийской революцией, и поэтому работа
окончена только относительно первых месяцев года и четырнадцати первых
дней октября. Конец октября, ноябрь и декабрь месяцы отсутствуют, ио матери-
алы были уже приготовлены для них, их отыскали и, как говорят, не замедлят
издать’.
В своем теперешнем состоянии это собрание содержит 53 тома in folio, рас-
пределенные таким образом:
Январь — 2 тома
Февраль — 3 тома
Март — 3 тома
Апрель — 3 тома
Май — 8 томов
Июнь — 7 томов
Июль — 7 томов
Август — 6 томов
Сентябрь — 8 томов
Октябрь — 6 томов (до четырнадцатого числа)
Угодно вам составить себе понятие о числе житий святых, пространных и
кратких, современных и позднейших, которые наполняют эти 53 тома.
1 Житие св. Марцеллина в «Acta Sanctorum» болландистов, 20 апреля, II, 750.
* В настоящее время издано всего 60 фолиантов, заключающих в себе жития святых до 29 октября.
(Примем. пер.)
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Вот перечень, по дням, святых, чествуемых в апреле месяце.
Число Кол-во святых Число Кол-во святых
1 40 16 81
2 41 17 42
3 26 18 46
4 26 19 38
5 20 20 57
6 55 21 21
7 35 22 62
8 25 23 42
9 39 24 74
10 30 25 30
11 39 26 48
12 141 27 56
13 39 28 45
14 46 29 58
15 41 30 126
Всего 1472
Я не сделал этого расчета относительно всех 53 томов, но, судя но числу святых
этого месяца, они содержат в себе приблизительно 25 000 житии. Прибав по, что
многие, по всей вероятности, затерялись и что многие другие лежат еще неиздан-
ными в библиотеках. Уже это простое перечисление показывает вам, как обширна
была эта литература и какую
замечательную деятель-
ность ума она предполагает
в сфере, служившей ей
предметом. Подобная дея-
тельность и плодовитость,
конечно, обусловливаются
не одной фантазией авто-
ров; в основе их лежали об-
щие и богатые результатами
причины. Обыкновенно их
ищут единственно в религи-
озных верованиях эпохи, в
горячности, какую они вну
Христианское блюдо, IV-Vвека
шали, и, конечно, это во
многом тут содействовало:
> 28 <
ЛЕКЦИЯ XVII
ничего подобного не совершалось бы без их преобладания; тем не менее эти при-
чины сделали не все. 6 другие времена верования были так же распространены и
сильны, но не произвели подобных результатов. Не только вере и религиозному
энтузиазму обязана литература легенд своим богатством и популярностью, а рав-
но, или даже еще больше, нравственному состоянию человека от V до X столетий.
Вы знаете, каков был характер эпохи, составляющей предмет нашего изуче-
ния: это было время великих бедствий и крайних беспорядков, одна из тех эпох,
которые как бы тяготеют со всех сторон над человеком, давят и душат его. Но как
бы ни было неблагоприятно время, каковы бы ни были внешние обстоятельства,
стесняющие человеческую природу, она обладает энергией и упругостью, кото-
рые противодействуют их господству — способностями, потребностями, проби-
вающими себе доро1у, несмотря ни на какие преграды; тысячи причин могут их
стеснять, изменять их естественное направление, на более или менее продолжи-
тельное время приостанавливать и извращать их развитие; ничто не в состоянии
сделать их совершенно бессильными: они ищут и всегда найдут себе какой-ни-
будь исход и удовлетворение.
Заслугой благочестивых легенд было то, что они дали некоторым из этих могу-
щественных, инстинктивных стремлений, этих непобедимых потребностей чело-
веческой души исход, удовлетворение, в которых им было отказано с других сторон.
Прежде всего, вы знаете, в каком плачевном состоянии находилась тогда
Франкская Галлия, какая испорченность и грубость в ней господствовали. Зре-
лище происходившего каждый день возмущало ши сдавливало нравственный ин-
стинкт человека; все зависело от случая, от силы; нигде почти во внешнем мире
нельзя было встретить того господства правша, идеи долга, уважения к праву,
которые составляют безопасность жизни и спокойствие души. Их находили в ле-
гендах. Кто бросит взгляд, с одной стороны, на летописи гражданского общест-
ва. с другой — на жития святых, кто хотя бы в одной истории Григория Турского
сравнит гражданские и религиозные предания, тот будет поражен разницей: в
одних нравственность является, так сказать, наперекор людям и без их ведома,
царствуют одни личные интересы и страсти; мы находимся в хаосе, во тьме; в
других, среди целого потока бессмысленных басен, нравственность пробивает
себе дорогу с великой силой, мы ее видим и чувствуем, это духовное солнце све-
тит над миром, в котором мы живем. Я мог бы сослаться вам почти на все леген-
ды: везде вы встретите указываемый мною факт. Я выберу два-три примера, ко-
торые осветят его настоящим светом.
Св. Бавон или Бав, отшельник и покровитель города Гент, умерший в середи-
не VII века, вел сначала мирскую жизнь; я читаю в его житии, написанном совре-
менником:
«Он увидел раз, что к нему подходит человек, которого он когда-то, пока вел
жизнь мирянина, сам продал. При виде его он впал в сильное отчаяние оттого,
•----------------------------& 29 <--------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
что совершил по отношению к этому человеку такое преступление, и, обратясь к
нему, бросился на колени и сказал: «Я продал тебя, связанного ремнями; не ду-
май более, умоляю тебя, о зле, которое я тебе причинил, и исполни одну мою
просьбу. Высеки тело мое розгами, обрей мне голову, как вору, и брось меня в
темницу, связанного по рукам и по ногам, как я того заслуживаю; если ты это сде-
лаешь, милосердие Божие, может быть, дарует мне прощение». Тот... отвечал,
что он не осмелится совершить этого над своим господином, но человек Божий,
говоривший красноречиво, употребил все усилия, чтобы заставить его сделать
то, чего от него требовали. Наконец, против своего желания, побежденный его
просьбами, исполнил его волю; он связал человеку Божию руки, обрил ему голо-
ву, привязал ноги к колодке, привел его к общественной тюрьме, и человек Бо-
жий остался там несколько дней, оплакивая денно и нощно дела своей жизни в
миру, которые постоянно были перед глазами его, подобно тяжкому бремени»1.
Преувеличение в подробностях неважно; материальная справедливость расска-
за имеет тут мало значения; он был написан в начале VII века, его рассказывали
людям VII века, людям, которые постоянно имели перед глазами рабство, прода-
жу невольников и все отсюда проистекающие несправедливости, страдания. Вы
понимаете, какую прелесть должен был иметь для них этот простой рассказ. Это
было истинным нравственным облегчением, протестом против ненавистных, но
могущественных фактов, слабым, но драгоценным отголоском прав свободы.
Вот факт другого рода: я извлекаю его из жития св. Вандрегизеля, аббата
Фонтенельского, умершего в 667 году, который прежде, нежели избрать мона-
шеский образ жизни, был пфальцграфом’ короля Дагоберта':
«Однажды он, когда еще жш светским человеком, путешествовал со своими и
прибыл в одно лежавшее по дороге местечко, где восставший народ предался
против святого подвижника всем порывам бешенства: побуждаемые варварскою
и безумною яростью, падшие до состояния зверей, люди толпой бросались на не-
го, и много было бы пролито крови, если бы его вмешательство и могущество
Христа не спасли в беде. Он стал просить о помощи того, кому говорят: «Ты мое
прибежище в несчастьях», и, вооружась словом вместо меча, покрылся щитом бо-
жественного милосердия. Божеская помощь действительно явилась там, где от-
сутствовала человеческая: толпа этих бесноватых остановилась неподвижною...
речь человека Божия рассеяла их и в то же время спасла; они пришли в бешенст-
ве, а воротились спокойные»’.
Думаете ли вы, милостивые государи, что в это время какому-нибудь варвару,
человеку, чуждому религиозных идей, пришло бы в голову обходиться так береж- *
3 В 653 или 657. Жизнь св. Бавона, §10. Acta Sancton Ord. S. Benedicti, II, 400.
4 Житие св. Вандрегизеля, §4. Acta Sanclor. Ord. S. Bened. II, 535.
> 80 <
ЛЕКЦИЯ XVII
но с толпой, употреблять для смирения бунта только средства убеждения и слова?
По всей вероятности, он тотчас обратился бы к силе. Набожный человек, полный
мыслью, что имеет дело с душами людей, чувствовал отвращение к грубому при-
менению силы: вместо физической силы он призвал на помощь нравственную,
прежде резни он пытался достигнуть цели проповедью.
Теперь я хочу дать вам пример, в котором человеческие отношения не играли
бы никакой роли, в котором дело не в замене нравственной силою сшы физиче-
ской, не в протесте против общественной несправедливости — такой пример,
чтобы он касался только индивидуальных, внутренних убеждений, внутренней
жизни человека. В житии св. Валерия, умершего в 622 году аббатом монастыря
св. Валерия в Пикардии, я читаю:
«Однажды, когда этот друг Господа возвращался пешком из места, называе-
мого Кайё, в свой монастырь зимою, случилось, что он остановился погреться,
потому что было чрезвычайно холодно..., в жшище некоего священника. Послед-
ний и его товарищи, вместо того чтобы с великим уважением отнестись к подоб-
ному гостю, начали, напротив, неприличный и безнравственный разговор с ме-
стным судьей. Верный своему обыкновению всегда врачевать гнойные и
отвратительные раны спасительным средством Божественного слова, он попы-
тался удержать их, говоря: «Дети мои, разве вы не читали в Евангелии, что в день
суда нам придется отдать отчет о всяком пустом слове?» Но они, презирая его
увещание, все более и более отдавались грубому и бесстыдному разговору, ибо от
полноты сердца говорят уста. Тогда он заметил им: «Я хотел немного погреть
свое утомленное тело у вашего очага, но ваши преступные беседы принуждают
меня удалиться, хотя я еще совсем замерз». С этими словами он вышел»5.
Конечно, нравы и речи людей того времени были крайне грубы, беспорядоч-
ны, грязны; однако не может быть сомнения, что уважение, даже наклонность к
степенному, чистому7 образу жизни как в умах, так и в словах, не исчезли совер-
шенно, и, когда представлялся случай, многие из этих людей наверняка с удо-
вольствием удовлетворяли такой наклонности. Одни только легенды давали к то-
му возможность. Тут представлялся образ нравственного состояния, во всех
отношениях возвышенного над внешним обществом, над обыденной жизнью.
Человеческая душа могла тут отдохнуть, избавиться от зрелища преступлений и
пороков, которое ее со всех сторон окружало. Может быть, она не по собственно-
му желанию искала такого облегчения; сомневаюсь, чтобы она когда-либо отда-
вала себе в том отчет, но, встречая его на своем пути, она жадно им пользовалась,
и в этом, без сомнения, заключается первая и могущественнейшая причина успе-
ха этой литературы.
’Житие св. Валерия, §25. Acta Sancton Ord. S. Bened. II, 86.
---------------------------------> 31
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
л Но, кроме того,.литература легенд соответствовала многим другим нуждам на-
шей природы — потребностям в привязанности, симпатии, которые вытекают
если не из нравственности в собственном смысле, то, по крайней мере, из нрав-
ственной чувствительности и имеют на душу сильное влияние. Чувствительность
такого рода должна была сильно страдать в то время, которым мы занимаемся;
люди были грубы и грубо относились друг к другу; самые естественные чувства —
доброта, сострадание, дружба и родственная привязанность получали только сла-
бое и болезненное развитие. Тем не менее они не умирали в сердце человека, они
часто стремились найти себе применение, и зрелище их присутствия, их могуще-
ства очаровывало население, обреченное наслаждаться ими только весьма мало в
действительной жизни. Легенды доставляли ему это зрелище: несмотря на то что
религия того времени по чрезвычайно ложному, как я думаю, представлению,
причинившему пагубные излишества, часто предписывала пожертвование, даже
презрение относительно самых законных чувств, однако она не уничтожала, не
запрещала развития человеческой чувствительности; хотя часто довольно плохо
направляла ее применение, однако скорее покровительствовала, нежели изводи-
ла ее проявления. В житиях святых мы находим больше доброты, сердечной неж-
ности, более широкое проявление привязанности, нежели во всех остальных па-
мятниках эпохи. Я представлю вам несколько подобных черт, и вы будете, я
уверен, поражены развитием чувственной природы человека, проявляющимся
среди теорий самопожертвования и самоотречения.
Пламенное рвение св. Германа", епископа Парижского около половины
VI века6, в деле выкупа рабов известно всякому; много живописных картин по-
священо его изображению, но надо прочесть трогательные о нем подробности в
его житии.
«Хотя бы голоса всех слились в один, невозможно было бы сказать, как велика
была его щедрость в милостыни; часто довольствуясь простой туникой, он отда-
вал свою остальную одежду какому-нибудь нагому нищему, так что бедному было
тепло, а благодетелю холодно. Никто не в состоянии перечислить, во скольких
местах и в каком количестве он выкупил пленных. Соседние народы — испанцы,
шотландцы, бритты, баски, саксы, бургунды — могут засвидетельствовать, как со
всех сторон прибегали к имени блаженного мужа, чтобы избавиться от рабства.
Когда у него не оставалось более ничего, он сидел в печали и волнении, лицо его
было грустно и говорил он тогда строже. Если кто-либо случайно приглашал его
в это время на обед, он побуждал своих гостей или даже собственных слуг сло-
житься на выкуп пленного, и душа епископа несколько оправлялась от своей пе-
чали. Если Господь каким-либо образом доставлял святому возможность что-ни-
® Он умер в 576 году.
------------------------------------> 32 <
ЛЕКЦИЯ XVII
будь издержать, он обыкновенно тотчас говорил, немного подумав: «Воздадим
благодарение милосердию Божию, потому что у нас есть возможность кое-кого
выкупить», и тотчас, без малейших колебаний, дело следовало за словом. Когда
он таким образом получал что-нибудь, морщины на челе его исчезли, лицо дела-
лось ясным, он выступал более легкими шагами, говорил больше и веселее, так
что можно было бы подумать, что, выкупая других, этот человек самого себя из-
бавил от ига рабства»'.
Случалось ли вам видеть, милостивые государи, более энергическое, простое и
истинное описание доброты, доведенной до степени страсти?
В житии св. Вандрегизеля, аббата Фонтенельского, я нахожу следующий
рассказ:
«Когда он раз был на пути к королю Дагоберту и приближался ко дворцу, там
был какой-то бедняк, чья тележка опрокинулась перед самыми дверями короля;
много людей входило и выходило, но мало того, что никто не оказывал ему по-
мощи, большая часть шагала прямо через него и топтала его ногами. Человек
Божий, приблизившись, увидал нечестие, совершаемое сынами дерзновения;
тотчас он сошел с лошади, протянул бедняге руку, и оба вместе подняли тележ-
ку. Многие из присутствовавших, видя, что он весь замарался грязью, насмеха-
лись над ним и говорили ему грубости, но он не обращал на это внимания, без-
ропотно следуя примеру смирения, данному учителем, ибо Господь сам сказал в
Евангелии’: «Если они назвали отца семейства Вельзевулом, то что же скажут
они слутам?»"
А вот рассказ, который я беру из жития св. Сульпиция Благочестивого, епис-
копа Буржского’; наряду с самым ребяческим легковерием он дышит благодуши-
ем и нежностью, которые, конечно, весьма чужды общему характеру эпохи:
«Однажды ночью злодей, вероятно бедный, силою проник в кладовую святого;
он тотчас хватает то, что в своем преступном сердце решился украсть, и спешит
выйти, но не находит никакого выхода, он как бы пленен в окружающих стенах.
И повсюду положена ему преграда. Ночь проходит в тщетных попытках для это-
го человека, который так легко вошел, а теперь не видит ни малейшего выхода.
Между тем дневной свет освещает мир; человек Божий призывает сторожа, велит
взять с собой товарища и привести к нему человека, которого они найдут в кладо-
вой, погруженным в преступление и как бы скованным.
Слуга тотчас зовет товарища и отправляется в кладовую; там они находят ви-
новного и хватают его, чтобы привести к святому; обманщик вырывается из их
рук и, видя себя, удрученного преступлениями и окруженного людьми, предпочи-
’ Житие св. Германа Парижского. §74. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. I, 24.
’Житие св. Вандрегизеля, §7. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. II, 528.
---------------------------------> 33 <-----------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
тает быструю смерть наказанию за свои долгие проступки и бросается в находив-
шийся по соседству колодезь, около 80 локтей глубины, но в ту минуту, как он по-
пал в бездну, он воззвал к молитвам блаженного епископа. Человек Божии быст-
ро прибежал и велел одному из своих слуг спуститься в колодезь по веревке,
наказав ему тотчас вытащить преступника, который туда бросился. Все восклик-
нули, что тот, кого поглотила такая бездна, не мог остаться живым и что он, на-
верное, уже умер, но блаженный муж приказал служителю повиноваться ему без
проволочек; тот не стал более медлить и, вооружившись благословением святого,
отыскал здравым и невредимым того, кого считали мертвым. Обвязав его верев-
ками, он вытащил его пленным на родную землю. Стены не вмещали толпы; поч-
ти весь город сбежался на такое зрелище, и все кричали и шумно рукоплескали.
Преступник, как бы сбросив с себя глубокое оцепенение, пал к ногам святого и
умолял о прощении; тот, полный милосердия, тотчас же простил его и даже дал
ему то, в чем он нуждался, советуя впредь просить вместо того, чтобы брать без
спросу, и говоря, что скорее согласится делать ему подарки, нежели быть им об-
ворованным. Кто может выразить, сколько в этом человеке было совершенного
смирения, быстро помогающего сострадания, святой простоты, терпения и сни-
сходительности? »9
Хотите ли вы иметь примеры проявления чувствительности без всякой другой
примеси, без собственного применения, без прямого и непосредственного ре-
зультата? Житие св. Рустикулы, игуменьи монастыря, основанного св. Цезарием
в Арле, доставит нам два таких примера, которые, как мне кажется, не лишены
интереса.
Св. Рустикула родилась в Провансе, в Везонской волости; у ее родителей был
уже тогда сын.
«Однажды ночью, когда Клеменция, мать ее, спала, она увидела во сне, что
кормит с великою любовью двух голубок, одну — снежной белизны, другую — пе-
струю; между тем, как она занималась ими с большим удовольствием и нежнос-
тью, ей показалось, будто слути пришли ей сказать, что св. Цезарий, епископ
Арльский, у дверей. Услышав это и в восхищении от прибытия святого, она с ра-
достью бежит к нему навстречу и просит его, усердно кланяясь ему, благословить
своим присутствием ее дом. Он вошел и благословил ее. Оказав ему подобающие
почести, она попросила его скушать что-нибудь, но он отвечал: «Дочь моя, мне
хотелось бы, чтобы ты дала мне голубку, которую, я видел, ты так заботливо кор-
мишь». В недоумении, она старалась понять, как он узнал, что у нее есть эта го-
лубка, и отвечала, что у нее нет ничего подобного. Тогда он возразил: «Говорю
тебе перед Богом, что не выйду отсюда, пока ты не исполнишь моей просьбы».
9 Житие св. Сульпиция, §28, 29. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. XI, 175.
---------------------------------& 31 <•--------------------
ЛЕКЦИЯ XVH
Она не в состоянии была долее противиться, показала своих голубок и предложи-
ла их святому. Он радостно взял ту, которая была снежной белизны, положил ее с
восхищением себе за пазуху и, простившись с хозяйкою, ушел. Когда она просну-
лась, то стала размышлять о значении случившегося и о причине того, что ей
явился покойный епископ. Она не знала, что в супруги себе избрал ее дочь Хри-
стос, сказавший': «Нельзя скрыть города, расположенного наверху горы, и не
зажигают светильника, чтобы поставить его под сосуд: его ставят в подсвечник,
чтобы он освещал всех находящихся в доме»1".
Нет, конечно, ничего особенно замечательного в рассказанных происшестви-
ях, и основа даже мало соответствует естественным чувствам, так как речь ведь
идет о том, чтобы отнять дочь у матери; тем не менее на всем лежит какой-то об-
щий колорит чувствительности, тихой и живой нежности, он проникается даже
аллегорией, посредством которой требуют у матери этого пожертвования, и про-
ливает на нее значительную прелесть и грацию.
Св. Рустикула управляла с большим успехом своим аббатством и в особенности
внушила своим монахиням глубокую привязанность; в 632 году она была больна
и приближалась к концу своей жизни:
«В одну из пятниц случилось, что после того, как она по обыкновению отслу-
жила вечерню со своими монахинями, несмотря на чувство усталости, она через
силу совершила еще и обычное чтение: она знала, что тем скорее отойдет к Гос-
поду. В субботу утром она почувствовала некоторый озноб и утратила всякую силу
в своих членах. Когда она легла на свою маленькую постель, ее схватила сильная
лихорадка; она не переставала хвалить Бога и, вознесши глаза к небу, препоручи-
ла ему дочерей, которых оставляет сиротами, и с твердым духом утешала плакав-
ших около нее. В воскресенье ей сделалось хуже, и так как ее постель поправляли
только раз в год, то служительницы Божии стали просить ее, чтобы она легла на
менее жесткое ложе и не утомляла своего тела до такой степени; но она не согла-
силась на это. В понедельник, в день св. мученика Лаврентия', она еще более ос-
лабела, и при дыхании грудь ее издавала сильный шум. Огорченные этим видом,
девы Христовы заливались слезами и испускали вопли. Так как был третий час
дня и монахини в своей горести читали псалмы про себя, святая мать спросила:
отчего она не слышит псалмов? Монахини отвечали, что не могут петь по причи-
не своей печали. «Пойте громче, — возразила она, — чтобы мне почувствовать
от того облегчение; это меня услаждает». На следующий день тело ее было уже
почти без движения, но глаза все еще блистали, как звезды; озираясь по сторо-
нам и не будучи в состоянии говорить, она рукой успокаивала плачущих и сообща-
ла им утешение. Когда одна из сестер коснулась ее ног, чтобы видеть, теплы они *
“Житие св. Рустшдлы, §3. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. II, 140.
--------------------& M <—
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
или холодны, она сказала: «Еще не настал час мой». Но вскоре за тем, в шестом
часу дня, с ясным и как бы улыбающимся лицом, с блистающими глазами, эта
славная и блаженная душа отошла на небо и присоединилась к бесчисленным ли-
кам святых»11.
Не знаю, слушалось ли кому-нибудь из вас открывать когда-либо сборник под
заглавием «Материалы для истории Пор-Рояля»11 12; в нем заключается описание
жизни и смерти главных монахинь этого знаменитого аббатства4, между про-
чим, двух Анжелик Арно", которые управляли им одна за другою. Вы знаете,
что Пор-Рояль, как мужской, так и женский монастырь, были прибежищем са-
мых пылких, самых независимых душ, самых возвышенных умов, составляющих
часть века Людовика XIV: нигде, может быть, человеческое чувство не получи-
ло такого богатого и могущественного развития, как в нравственной истории
этих благочестивых девиц, из которых многие в то же время принимали учас-
тие в умственном движении Николя4 и Паскаля4. Описание последних минут их
жизни весьма напоминает то, что я сам только что прочел: мы находим там те
же чувства благочестия и дружбы, выраженные почти теми же словами, и сто-
рона чувства в человеке является перед нами в VII веке почти с той же живос-
тью и той же степенью развития, как в XVII, в самых страстных характерах то-
го времени.
Я мог бы значительно увеличить число подобных примеров, но надо идти впе-
ред, и я должен представить вам примеры другого рода.
Независимо от удовлетворения, которое они доставляли человеческой нрав-
ственности и чувству занимавших также незавидное положение во внешнем ми-
ре, легенды отвечали еще другим способностям и потребностям. В настоящее
время много говорят об интересе, о движении, которые в период, обозначае-
мый неопределенным названием Средних веков4, одушевляли народную жизнь.
Казалось бы, великие приключения, зрелища, рассказы должны были бы бес-
престанно возбуждать воображение, общество было в тысячу раз разнообраз-
нее, нежели в наше время. Может статься, так н было для некоторых, принад-
лежащих к высшим слоям общества или попавших в необычное положение, но
для массы населения жизнь проходила, напротив, в необычайном однообразии
и скуке, без малейшего интереса; вся судьба человека протекала на одном мес-
те; одни и те же сцены повторялись перед его глазами; почти не существовало
внешнего движения, еще менее — движения умственного: масса не знала ни
удовольствия, ни счастья, а состояние ее ума было ничем не лучше материаль-
ного существования. Нигде она не находила, кроме как в житиях святых, пищи
11 Житие св. Рустикулы, §31. С. 146.
12 Memoires pour servir а 1 'histoire du Port-Royal. 3 vol. in 12. Utrecht, 1742.
--------------------------------------> 36 <•----------------------------
ЛЕКЦИЯ XVII
для деятельности воображения, для влечения к новизне и приключениям, кото-
рые так сильно влияют на людей. Легенды были для христиан того времени (да
позволят мне прибегнуть к этому чисто литературному сравнению) тем же, чем
для жителей Востока длинные рассказы, блестящие и разнообразные повество-
вания, которых примером служит «Тысяча и одна ночь». Тут народное вообра-
жение могло свободно разгуливать в незнакомом чудесном мире, полном движе-
ния и поэзии. Нам теперь трудно вполне разделять то удовлетворение, которое
оно находило в них двенадцать веков назад; умственные привычки изменились,
нас со всех сторон окружают развлечения, но мы, по крайней мере, можем по-
нять, что в этой литературе заключался источник могущественного интереса.
Среди громадного количества приключений и сцен, которыми она очаровыва-
ла христианский мир, я выбрал два рассказа, способные дать вам некоторое
представление той привлекательности, какую она для него имела. Первый рас-
сказ взят из жития св. Секвана, который основал в VI веке в Бургундии аббат-
ство. принявшее его имя, и там описываются случайности, которые направили
его выбор.
«Когда Секван увидел, что, благодаря своему' похвальному прилежанию, хоро-
шо познакомился с догматами Священного Писания и усвоил себе монашеские
правила, он стал искать места, удобного под монастырь; так как он обходил все
соседние местности и сообщал свое намерение всем своим друзьям, один из его
родных, Тиолайф, сказал ему: «Ты расспрашиваешь меня, и я укажу тебе одно
место, где ты можешь поселиться, если твое намерение внушено тебе любовью
к Богу. Есть тут земля, которая, если не ошибаюсь, принадлежит мне по праву
наследства, но окрестные жители питаются, подобно диким зверям, кровью и
человеческим мясом, и потому нелегко проникнуть в их среду тому, кто не най-
мет отряда вооруженных людей». Блаженный Секван отвечал ему: «Покажи мне
это место, чтобы вся суровость этих людей обратилась в кротость голубя, если
только мои желания порождены Божиим внушением». Итак, взявши с собой не-
сколько товарищей, они достигли того места, о котором говорили. Это был лес;
деревья в нем почти касались облаков, и утке никто давно не нарушал одиночест-
ва этой пустыни; они недоумевали, как туда проникнуть, когда заметили извили-
стую и до того узкую и полную терния тропинку, что с трудом могли поставить на
ней обе ноги рядом; притом от густоты ветвей одна нога едва могла следовать за
другой. Однако, с большими усилиями и изодрав свою одежду, они проникли в
глушь этого дикого леса; тогда, наклонившись к земле, они начали разглядывать
ее темную глубину.
Долго вглядываясь таким образом, они заметили узкие отверстия пещеры,
загроможденные камнями и растениями; кроме того, сплетшиеся ветви дере-
вьев распространяли в пещере такой мрак, что сами дикие звери опасались
проникать туда: это была пещера воров и убежище нечистых духов. Когда они
•---------------------------& 37 -----------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
к ней приблизились, богоугодный Секван преклонил колена у входа и, распро-
стершись над кустарником, обратился к Богу с слезной молитвою и сказал:
«Господи, сотворивший небо и землю, исполняющий мольбу того, кто взывает
к Тебе! От Тебя исходит все благое, и без Тебя напрасны все усилия человече-
ской немощи! Если Ты повелеваешь мне остаться в этой пустыне, то дай мне
знамение воли Твоей и приведи к добру зачатки, которые Ты уже даровал мое-
му благочестию». Окончив свою молитву, он встал и вознес к небу свои руки и
омоченные слезами глаза. Уразумев тогда, что под водительством Господним
пришел он в этот мрачный лес, он благословил место и тотчас принялся пола-
гать основания маленькой келии там, где опустился на колени для молитвы.
Слух о его прибытии проник к соседним жителям, которые, взаимно увещевая
друг друга и побуждаемые Божественным внушением, отправились к нему. Как
только они увидели его, из волков они обратились в овец, так что люди, служив-
шие прежде источником ужаса, с тех пор стали раздатчиками помощи; с этого
времени место, бывшее прибежищем различных злых духов и воров, стало жи-
лищем непорочных»13.
Не кажется ли вам, что вы читаете повествование о первой попытке водворе-
ния колонистов в глубине далеких лесов Америки или каких-нибудь набожных
миссионеров среди самых диких племен?
Вот другого рода рассказ, также не лишенный движения и интереса.
Еще в молодости, прежде чем вступить в духовное звание, св. Австрегизель,
епископ Буржский в начале VII века, изъявлял сильное желание бежать мира и не
вступать в брак.
«Слыша подобные слова, его родители начали настоятельно требовать, что-
бы он повиновался им в этом отношении; он, дабы не видеть недовольными тех,
кому желал угодить, обещал сделать то, чего от него требовали, если такова во-
ля Божия.
Во время своих занятий по королевской службе он начал обдумывать это дело и
искать, что будет более всего пригодно для него: ему пришли на ум три человека
одного племени и одинакового состояния; он написал их имена на трех таблич-
ках, положил их под покров алтаря в базилике св. Иоанна, около города Шалона,
и дал обет провести три ночи без сна в молитве. По истечении трех ночей он дол-
жен был взять с алтаря табличку, которую Господь прежде всего пошлет ему под
руку, и просить себе в жены дочь того, чье имя будет на табличке. Проведши од-
ну ночь без сна, на следующую он был оттого крайне утомлен и к полуночи не в
состоянии был более сопротивляться; ноги у него подкосились, п он заснул в
кресле. Перед ним явились два старца. Один спросил: «На чьей дочери женится
13 Житие св. Секвана, §7, 8. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. I, 264.
-----------------------------------& 38 <—
ЛЕКЦИЯ XVII
Австрегизель?» Другой отвечал: «Разве ты не знаешь, что он уже женился?» —
«На ком?» — «На дочери судьи Юста». Проснувшись, Австрегизель стал разыс-
кивать, кто этот Юст, где он судьей и есть ли у него дочь девица. Не будучи в со-
стоянии отыскать его, он, по своему обыкновению, отправился к королевскому
дворцу. Он пришел (по пути) в деревню, где была гостиница; там собрались пу-
тешественники, между прочим, один бедняк со своей женою. Когда эта женщи-
на увидела Австрегизеля, она сказала ему: «Незнакомец, подожди минутку, я ска-
жу тебе, что я видела во сне по твоему поводу: мне казалось, что я слышу сильный
шум, как бы пение псалмов, и я спросила у твоего домохозяина: скажи мне, что я
слышу? Что празднуют сегодня священники? Отчего сегодня устраивают про-
цессию? Он отвечал мне: наш гость Австрегизель женится. В радости я поспе-
шила, чтобы увидать невесту и рассмотреть ее лицо и осанку. Когда прошли, по
обыкновению, клирики с крестами и с пением псалмов, ты появился последний,
и весь народ шел за тобою; я смотрела с любопытством, но не видала ни одной
женщины, не видала даже твоей невесты; я сказала тогда твоему хозяину: где же
девушка, на которой женится Австрегизель? Он отвечал мне: разве ты не видишь
ее у него в руках? Я посмотрела и заметила у тебя в руках только Евангелие». Тог-
да святой понял из своего видения и из сна этой женщины, что сам Бог призы-
вает его к священству»11.
Тут нет чуда в собственном смысле, все ограничивается снами, но вы видите,
какой разгар воображения соединялся со всеми чувствами, со всеми происшест-
виями религиозной жизни, и с какою жадностью народ встречал их.
Таковы подлинные источники этой литературы: она доставляла нравственной,
чувствительной и поэтической природе человека пищу, удовлетворение, которых
он не мог найти в другом месте; она возвышала и волновала его душу, одушевля-
ла его жизнь. Отсюда ее плодовитость и влияние.
Если мы будем рассматривать ее с чисто литературной точки зрения, то не
найдем в ней разнообразных или блестящих заслуг. В искренности чувства и в на-
ивности тона нет здесь недостатка; она свободна от аффектации и педантизма.
Рассказ в ней не только интересен, но часто имеет довольно драматическую фор-
му. В восточных сказках, где прелесть повествования очень велика, драматичес-
кая форма составляет редкое исключение; мы встречаем там мало бесед, сцен в
собственном смысле слова. В легендах гораздо больше подобного рода элемен-
тов: разговор там составляет вещь обыкновенную и идет иногда естественно и
живо. Но напрасно стали бы мы искать порядка, хотя бы некоторого искусства в
сочинении; даже для наименее требовательных умов там царствует крайний бес-
порядок, великое однообразие; легковерие постоянно доходит до размеров *
"Житие св. Австрегизеля, §2. Acta Sanctor. Ord. S. Bened. II, 95.
------------------------------•> 3» $---------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
смешного, а язык настолько неправилен, испорчен, груб, что он оскорбляет и
утомляет читателя.
Я желал бы сказать вам также несколько слов относительно одной весьма не-
значительной части литературы того времени, которую я, однако, не могу опус-
тить, — относительно литературы светской. Я сказал, что, начиная с VI века, ду-
ховная литература была одна, что вся светская литература исчезла; кое-какие
остатки ее, однако, еще удержались; иные хроники, несколько написанных по
поводу разных случаев стихотворений не принадлежали религиозному обществу и
заслуживали бы некоторого внимания. Но сегодня уже слишком поздно; притом я
должен буду относительно некоторых из этих теперь мало известных памятников
представить вам кое-какие подробности, не лишенные интереса. Займемся этим
в следующий раз.
ЛЕКЦИЯ XVIII
О некоторых остатках светской "итературы от VI до VIII века. Об их истинном характере. —
1) Прозаики. — Григорий Турский. Его жизнь. — Его «Церковная история франков». — Влияние
древней латинской литературы присоединяется к влиянию христианских верований — Смесь
церковной и светской истории. — Фредегар. Его хроника. — 2) Поэты. — Св. Авит, епископ
Вьеннский. Его жизнь. — Его стихотворения о создании мира, о первородном грехе, о наказании
человгкт, о потопе, о переходе чепез Черное море, о похвале девственности. — Сравнение первых
трех с «Потерянным Раем» Мильтона. — Фортунат, епископ Пуатье. Его жизнь. — Его
отношения к св. Радегунде. — Его стихотворения. Их характер. —
Зачатки французской литературы.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Милостивые гёсудари!
Я сообщил вам в прошлый раз, что мы будем заниматься сегодня кое-какими
остатками светской литераторы, разбросанными в промежутке от VI до VIII века
среди проповедей, легенд, богословских рассуждений и существующими, несмо-
тря на всеобщее торжество духовной литературы. Я должен бы по-настоящему
несколько стесняться и своим обещанием, и этим выражением «светская литера-
тура», которое я применил к сочинениям, составляющим предмет сегодняшней
лекции. Оно как будто говорит, что авторы или сюжеты принадлежат к светской,
а не к религиозной сфере. Между тем вот вам имена сочинений и авторов. Перед
нами два прозаика и два поэта: прозаики — Григорий Турский и Фредегар, по-
эты — св. Авит и Фортунат. Из этих четырех личностей трое были епископами:
Григорий в Туре, св. Авит в Вьенне, Фортунат в Пуатье; все трое причтены к ли-
ку святых; четвертый, Фредегар, был, вероятно, монахом". Итак, что касается
авторов, не может быть ничего менее светского; они, конечно, принадлежат к ду-
ховной литературе. Что до самих сочинений, то произведение Григория Турско-
го носит название «Церковная история франков», сочинение Фредегара — про-
стая хроника, поэмы святого Авита трактуют о сотворении мира, первородном
грехе, изгнании из рая, потопе, переходе через Черное море, похвале девствен-
ности, и хотя среди поэм Фортуната многие имеют предметом происшествия из
обыденной жизни, например, брак Сигеберта* и Брунгильды, отъезд Галсуинты
и т.п., тем не менее большая часть относится к религиозным событиям и инте-
ресам, каковы, например, освящения базилик, похвалы святым и епископам,
церковные праздники и т.п., так что, если судить по наружности, сюжеты подоб-
но авторам принадлежат к духовной литературе, и название светского не может
тут применяться ни к чему. Правда, я мог бы сослаться на то обстоятельство, что
некоторые из этих писателей не всегда были духовными, что Фортунат, напри-
мер, долгое время был мирянином и что многие из его стихотворений относятся
к этому периоду его жизни. Относительно Фредегара не совсем достоверно, был
ли он монахом. Григорий Турский прямо выразил свое намерение соединить в
своей истории светский и духовный элемент. Но все это были бы слабые доводы.
Я предпочитаю согласиться, что в известных отношениях сочинения, о которых
я думаю с вами сегодня беседовать, принадлежат к духовной литературе; и все-та-
ки я остаюсь при своем первом замечании: они связаны также со светской лите-
ратурой, представляют во многих отношениях ее отличительные признаки и
должны нести ее имя. Я вам сейчас скажу, почему это так.
Я только что показал вам два главных вида духовной литературы того времени:
с одной стороны, проповеди, с другой — легенды. Ничего подобного не было в
древности; ни латинская, ни греческая литература не давали образца таких сочи-
нений. Они действительно произошли из христианства, из религиозных верова-
ний того времени; они были оригинальны, составляли новую и действительную
----------------------------* ® <--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
духовную литературу, потому что она ничего не заимствовала у древней литерату-
ры, у светского мира, ни в форме, ни в содержании.
Сочинения, о которых я должен вам говорить теперь, другого рода: авторы и
сюжеты их — духовные, но сам характер этих произведений, их замысел и испол-
нение не принадлежат новой и духовной литературе; в них ясно видно влияние
языческой древности; постоянно встречаешь подражание греческим или рим-
ским писателям; оно заметно в направлении воображения, в оборотах речи; ино-
гда оно открыто признается. Тут нет того поистине нового, христианского духа,
чуждого, даже враждебного всяким вообще воспоминаниям древности, того духа,
который обнаруживается в легендах: здесь, напротив, среди самых исключитель-
но религиозных сюжетов дают себя чувствовать предания, умственные привычки
языческого мира, известное желание примкнуть к светской литературе, сохра-
нить и воспроизвести ее достоинства. Потому-то ее имя справел!иво может быть
применено к сочинениям, о которых я говорю; потому они составляют в литера-
туре поры от VI до VIII века отдельный класс, соединяющий в известной степе-
ни обе эпохи и имеющий право на отдельное рассмотрение.
Обратимся к четырем писателям, сейчас названным мною; мы найдем этот ха-
рактер в их произведениях.
Начинаю с прозаиков, с Григория Турского, самого знаменитого между ними.
Вы помните, до какой степени пали в римском мире исторические произведе-
?ния: история, в великом смысле этого слова, — поэтическая, политическая и фи-
лософская, история Тита Ливия, Полибия и Тацита, исчезла; теперь умели толь-
ко вести запись, более или менее точную, более или менее полную, событиям и
людям, не следя за их сцеплением и нравственным характером, не ставя их в
связь с жизнью государства, не отыскивая в них ощущений драмы или эпопеи,
ставших действительностью. Одним словом, история была хроникой, не более.
Последние римские историки. Лампридий’, Вописк’, Аврелий Виктор4, Евтро-
пии", даже Аммиан Марцеллин’ — чистые летописцы. Летопись была последней
формой проявления истории в светской литературе древности.
В той же форме появляется она снова в зарождающейся христианской литера-
туре; первые христианские летописцы, в частности Григорий Турский, только
копируют и продолжают своих языческих предшественников.
Георгий Флоренций, который от своего прадеда, епископа Лангрского, при-
нял имя Григория, родился 30 ноября 539 года’ в Оверни, в одной из тех семей,
которые он сам называет сенаторскими; они составляли постепенно ослабевав-
шую местную аристократию. Его семейство было знаменито в светской и духов-
ной области, между его предками и родственниками было несколько замечатель-
ных епископов, и он прямо происходил от буржского сенатора Веттия Эпагата,
одного их первых и славнейших мучеников христианства Галлии. Кажется (этот
факт так часто встречается в истории сколько-нибудь знаменитых личностей, что
•---------------------------& «3 <--------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
становится подозрительным), — кажется, говорю я, что в своем детстве он обра-
тил на себя внимание всех окружающих своими талантами, набожностью и что
его воспитывали особенно тщательно, как надежду семейства и церкви; между
прочим, в его воспитании принимали участие его дядя, св. Назарий, епископ
Лионский, св. Галл, епископ Клермонский, и св. Авит, его преемник. Он был
весьма слабого здоровья, и уже после рукоположения в диаконы отправился в Тур.
надеясь получить выздоровление у гроба св. Мартина; он действительно выздо-
ровел и возвратился на родину. В 573 году мы встречаем его при дворе Сигебер-
та I, короля Австразии, которому принадлежала Овернь. Он получил там извес-
тие, что духовенство и народ в Туре, вероятно, пораженные его достоинствами в
бытность его среди них, избрали его епископом. Он принял этот сан после неко-
торого колебания, был посвящен 22 августа епископом Реймсским и тотчас от-
правился в Тур, где и провел всю остальную жизнь.
Тем не менее он не один раз покидал Тур, и притом по делам, совершенно чуж-
дым церкви. Гонтран, король Бургундский, и Хильдеберт И, король Австразип-
ский, употребляли его в качестве посредника в своих долгих распрях; мы встре-
чаем его в 585 и 588 годах в постоянных путешествиях от одного двора к
другому, чтобы помирить двух королей.
Он также явился на Парижский собор 577 года для суда над Претекстатом,
епископом Руанским, которого Хильперик и Фредегунда хотели изгнать и дейст-
вительно изгнали из его епархии. В этих различных посольствах, в особенности
на Парижском соборе, Григорий Турский вел себя с большей независимостью,
здравым смыслом и беспристрастием, нежели многие другие епископы. Без со-
мнения, он был легковерен, суеверен, предан интересам духовенства. Однако не-
многие духовные того времени обладали таким не скажу просвещенным, но, по
крайней мере, менее слепым благочестием, немногие вели себя настолько благо-
разумно по отношению к церкви.
В 592 году, говорит его биограф Одон Клюнийский’, составивший его житие
в X веке, Григорий отправился в Рим, чтобы повидаться с папой Григорием Ве-
ликим. Этот факт сомнителен и не представляет большого интереса, тем не ме-
нее в рассказе Одона Клюнийского есть, между прочим, довольно любопытный
анекдот, показывающий, какого высокого мнения были в X веке о Григории
Турском и его знаменитости среди современников. Я вам уже сказал, что он был
необыкновенно слаб и хил:
«Явясь к первосвященнику, — говорит его биограф, — он стал на колени и на-
чал молиться. Первосвященник, обладавший мудрым и глубоким умом, удивлялся
внутренне тайнам промысла Божия, который в таком маленьком и.хилом теле со-
средоточил столько даров благодати. Епископ, уразумев внутренне по воле Божией
мысли первосвященника, встал и, спокойно смотря на него, сказал: «Господь со-
здал нас, а не мы сами; воля его одинакова и в больших, и в малых». Святой папа,
----------------------------•> 44 <---------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
видя, что он таким образом отвечает на его мысль, возымел к нему еще большее по-
чтение, и так сильно было его желание прославить чем-нибудь турскую епархию,
что он подарил ей золотую кафедру, до сих пор хранящуюся в этой церкви»1.
Почти тотчас по возвращении своем из Рима (если только он действительно там
был), 17 ноября 593 года, Григорий умер в Туре, к великой горести своей епар-
хии; в это время он был известен всей западной церкви, где сочинения его уже рас-
пространились. То, которое одно нас теперь интересует, в ту пору было не самым
популярным. Он написал: 1) трактат о «Славе мучеников», собрание легенд в ста
семи главах, посвященных повествованию о «чудесах мучеников»; 2) трактат о
«Славе исповедников», в ста двенадцати главах; 3) сборник под заглавием «Жития
Отцов», в двадцати главах, содержащий биографии двадцати двух святых галльской
церкви; 4) трактат «О чудесах св. Юлиана», епископа Бриудского, в пятидесяти
главах; 5) трактат о «Чудесах св. Мартина Турского», в четырех книгах; 6) трак-
тат «О чудесах св. Андрея». Эти-то сочинения сделали его имя столь популярным.
Они не имеют никакого особенного достоинства, которое бы отличало их среди
массы других легенд, и ничто не побуждает особенно на них останавливаться.
Главный труд Григория Турского, сохранивший его имя до нашего времени, —
его «Церковная история франков»’. Уже одно заглавие этой книги замечатель-
но, потому что оно указывает на ее характер — светский и духовный в то же вре-
мя: автор не хотел написать просто церковную историю или просто историю
франков; он рассудил, что судьбы мирян и духовных не должны быть отделены
друг от друга:
«Я передам вперемешку, —
говорит он, — и не придер-
живаясь другого порядка,
кроме хронологического, до-
бродетели святых и бедствия
народов. Не думаю, чтобы со-
чли неблагоразумным, что я
смешиваю в этом рассказе —
не для облегчения работы, а
для того, чтобы сообразо-
ваться с ходом событий, про-
исшествия блаженной жизни
святых с несчастиями грешников. Евсевий’, Север’, Иероним и Орозий точно
так же смешали в своих летописях войны царей с добродетелями мучеников»2.
Фрагмент рукописи Григория Турского
1 Vita s. Gregorii, etc., написанная Одоном, аббатом Клюни, §21.
‘Григорий Турский, I, 39; в моем «Собрании материалов для французской истории» (Collection
pour servir a i'histoire de France).
> 45 <
I
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
* Я также буду прибегать исключительно к свидетельству самого Григория Тур-
ского, чтобы отличить в его сочинении то влияние древней литературы, то сме-
шение светской и церковной словесности, о которых я вам сказал в самом начале.
Он заявляет свое презрение ко всем языческим преданиям, отрекается от насле-
дия подвластного им мира.
«Я не занимаюсь, — говорит он, — бегством Сатурна’, гневом Юноны или
прелюбодеяниями Юпитера, я презираю весь этот хлам, меня больше интересу-
ют божественные вещи, чудеса Евангелия»3.
В другом месте мы читаем:
«Так как занятия словесностью и свободными искусствами’ приходили в упа-
док, погибали в городах Галлин, среди добрых и злых деяний там совершавших-
ся, в то время как варвары предавались дикости своих нравов, а короли своему бе-
шенству... в то время, когда церкви попеременно или обогащались
благочестивыми людьми, или предавались ограблению неверных, то не нашлось
ни одного грамматика, искусного в диалектике, который попытался бы описать
эти происшествия прозой или стихами. Поэтому многие сетовали, говоря: «Горе
нам! Занятия словесностью погибают среди нас, и нет никого, кто мог бы рас-
сказать в своих сочинениях о делах нашего времени». Видя это, я счел своевре-
менным сохранить, хотя бы и на грубом языке, память о прошедшем, чтобы оно
дошло до сведения будущих поколений»1.
О чем сетует писатель? Об упадке свободных занятий, наук, грамматики, диа-
лектики. Тут не было ничего христианского: христиане не прилагали тут своей
мысли. Там же, где господствовал христианский дух, напротив, презирали то, что
Григорий называет свободными занятиями, называли их занятиями житейски-
ми. Епископ сожалеет о падении древней литературы и желал бы подражать ей,
насколько позволит его небольшой талант; он почитает древнюю литературу и
льстит себя надеждой продолжать ее.
Вы видите, что здесь выступает наружу характер светский. В сочинении есть
все, что может поставить его в ряд сочинений по духовной литературе: оно носит
название «Церковной истории», наполнено религиозными верованиями и пре-
даниями. Тем не менее в него одинаково занесены светские дела; это летопись,
довольно похожая на последние языческие летописи, и уважение к языческой ли-
тературе, сожаление о ней, явно высказаны, равно как и стремление подражать
этой литературе.
Независимо от самого содержания, книга очень любопытна по этой двойст-
венности, которая ставит ее в связь с обоими обществами и обозначает переход
3 Исследование о Григории Турском, в моем собрании, I, 12.
4 Там же. С. 23.
--------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
от одного к другому. Надо сказать, впрочем, что она совершенно лишена искус-
ного распределения частей, какого ни на есть порядка; даже хронологический
порядок, которому Григорий обещает следовать, беспрестанно нарушается и за-
бывается. Эт0 просто труд человека, который собрал все, что слышал, все, со-
вершавшееся в его время, всякого рода предания и памятники, и кое-как соеди-
нил это в рамках одного рассказа. То же предприятие исполнено еще раз и в
подобном же духе в конце XI века нормандским монахом Ордериком Витали-
сом’. Подобно Григорию Турскому, Ордерик собрал все воспоминания, все фак-
ты из светской или религиозной области, дошедшие до его сведения, и связал их
как попало слабою нитью. Для полного сходства он и озаглавил свой труд —
«Церковная история Нормандии». Я поговорю о ней подробно, когда мы дой-
дем до цивилизации XI века, а здесь хотел указать вам только на аналогию. Со-
чинение епископа Турского стоит выше сочинения норманского монаха именно
благодаря той тени древней литературы, которая в нем заметна в отдалении.
Несмотря на то что латинский язык Григория очень испорчен, распределение
плохо, стиль бесцветен, все-таки рассказ имеет немало достоинств, обнаружива-
ет некоторую живость и силу воображения, да, наконец, и довольно тонкое зна-
ние людей. Принимая все во внимание, это — самая поучительная и интересная
из летописей трех веков. Она начинается 377 годом, со смерти св. Мартина, и
останавливается на 591.
Продолжал ее Фредегар. Он был родом из Бургундии и, вероятно, монах, а жил
в середине VII века. Вот все, что о нем известно; само имя его сомнительно. Его
сочинение гораздо слабее «Истории» Григория Турского; это общая летопись,
разбитая на пять книг и начинающаяся с сотворения мира. Пятая книга одна лю-
бопытна; она продолжает повествование Григория и доводит его до 641 года.
Притом это продолжение ценно только по заключающимся в нем известиям и по-
тому еще, что для этой эпохи не существует ничего другого. Литературного до-
стоинства оно совершенно не имеет и, за исключением двух-трех мест, не содер-
жит в себе ни одной сколько-нибудь подробной картины, не проливает никакого
света на состояние общества и нравов. Сам Фредегар был поражен не скажу по-
средственностью своей работы, но умственным упадком своего времени.
«Трудно черпать, — говорит он, — в источнике, который не всегда течет; мир
дряхлеет, и острота ума притупляется в нас: в наше время нет людей, подобных
ораторам прежних времен; никто не смеет даже выражать притязаний на это»5.
Действительно, расстояние между Григорием Турским и Фредегаром весьма
велико. В одном чувствуется влияние, как бы дыхание латинской литературы;
можно найти кое-какие следы, кое-какие порывы научного духа, изящества ума и
'Предисловие Фредегара, в моем сочинении, II, 164.
------------------------------•> « <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
нравов. У Фредегара исчезло уже всякое воспоминание о римском мире; это —
монах-варвар, невежественный, грубый; его мысль заключена, подобно его жиз-
ни, в стенах монастыря.
От прозаиков перейдем к поэтам; они заслуживают нашего внимания.
Я только что напоминал вам, каковы были от III до V века последнее состоя-
ние, последняя форма истории в латинской литературе. Поэзия ее тоже находи-
лась в упадке, хотя и не в таком глубоком. Поэзия во всех главных своих видах —
эпическая, лирическая, драматическая — исчезла; эпопея, драма и ода, эта сла-
ва Греции и Рима, перестали даже быть предметом честолюбия. Единственные
сколько-нибудь распространенные виды были следующие: 1) дидактическая по-
эзия, иногда впадавшая в философский тон, пример которого дал Лукреций °, по
большей же части направленная на описание какого-нибудь материального пред-
мета — охоты, рыбной ловли и т.п.; 2) описательная поэзия — школа, во главе
которой стоит Авзоний; весьма многие и изысканные умы занимались ею; 3) на-
конец, поэзия стихотворений, написанных на случай: эпиграмм’, эпитафий’,
мадригалов’, эпиталам’, надписей — вся масса то хвалебных, то насмешливых
виршей, которые имеют целью выжать из мелких происшествий обыденной жиз-
ни мимолетное развлечение. Вот все, что оставалось от поэзии древности.
Те же виды, тот же характер возвращаются в полухристианской, полуязычес-
кой поэзии той эпохи. По моему мнению, самый замечательный из всех христи-
анских поэтов от VI до VIII века, хотя о нем говорили менее, нежели о других, —
св. Авит, епископ Вьеннский. Он родился в середине V века, подобно Григорию
Турскому, в одном сенаторском семействе в Оверни. Епископство было как бы
наследственным в этой семье: он представляет в нем четвертое поколение епис-
копов; отец его, Изик, был его предшественником на Вьеннской кафедре. Алцим
Экдиций Авит занимал ее с 490 года до 5 февраля 525 года, дня своей смерти.
В течение всего этого времени он играл важную роль в галльской церкви, был за-
мешан во всех сколько-нибудь важных событиях, председательствовал на многих
соборах, в частности на Эпонском в 517 году, и принимал чрезвычайно деятель-
ное участие в борьбе ариан с правоверными. Он был вождем правоверных епис-
копов востока и юга Галлии. Так как Вьенна зависела от ариан бургундов, то
св. Авиту приходилось часто бороться за правоверие не только с богословами
противной партии, но и со светской властью; он вышел из этой борьбы счастли-
во и как следует умному' человеку: он никогда не отказывался от своего мнения и
тем не менее заслужил уважение и снисходительность властителей страны. Рели-
гиозное прение, которое он выдержал в 499 году в Лионе с несколькими ариан-
скими епископами в присутствии короля Гундебальда, доказывает его.твердость
и благоразумие одновременно. Ему приписывают возвращение короля Сигизмун-
да к правоверию. Как бы то ни было, мы должны рассматривать его сегодня как
писателя, а не как епископа. Хотя много из написанного им утрачено, все-такн
——— — ——•> 48 ------------------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
от него остается значительное число сочинений: около сотни писем относитель-
но происшествий того времени, несколько молитв, несколько отрывков богослов-
ских трактатов, наконец, его стихотворения. Числом их шесть, и все они написа-
ны гекзаметром: 1) «О сотворении мира», в трехстах двадцати пяти стихах;
2) «О первородном грехе», четыреста двадцать три стиха; 3) «О суде Божием
или изгнании из рая», четыреста двадцать пять стихов; 4) «О потопе», шесть-
сот пятьдесят восемь стихов; 5) «О переходе через Черное море», семьсот де-
вятнадцать стихов; 6) «Похвала девственности», шестьсот шестьдесят шесть
стихов. Первые три — сотворение мира, первородный грех и суд Божий — со-
ставляют известного рода целое и могут быть рассматриваемы как три песни од-
ной поэмы, которую можно, даже должно назвать «Потерянным Раем». Не сю-
жетом именно только напоминает это сочинение поэму Мильтона — сходства
поразительны в некоторых частях общего замысла и в некоторых из важнейших
подробностей. Этим я не хочу сказать, что Мильтон знаком был с поэмами
св. Авита, хотя нет и доказательств противного; они изданы в начале XVI века, а
знания Мильтона в классической и богословской литературе были весьма обшир-
ны. Но знал ли он их или нет — не важно для его славы; он принадлежит к людям,
имеющим право подражать, когда они хотят, потому что могут творить когда хо-
тят; они творят, даже подражая. Как бы то ни было, сходство двух поэм — доволь-
но любопытный литературный факт, и стихотворение св. Авита заслуживает
честь быть поставленным в сравнение с сочинением Мильтона.
Первая песнь «О сотворении мира» представляет исключительно описание;
описательная поэзия VI века является тут в полном развитии. Она необыкновенно
напоминает соответствующую поэзию нашего времени, школу, которая имела во
главе своей аббата Делили ’, процветала еще на наших глазах, а теперь насчитыва-
ет лишь нескольких слабых последователей. Характеристическое свойство этого
рода поэзии состоит в искусстве преодолевать затруднения, которых преодолевать
не стоит, описывать вещи, нимало не нуждающиеся в описании, и достигать, та-
ким образом, довольно значительной степени литературного умения при отсутст-
вии в результате всякой действительной поэзии. Достаточно назвать имя иных
предметов, указать на предметы в иных положениях, чтобы вызвать поэтическое
впечатление и подействовать на фантазию; одно слово, сравнение, эпитет, впол-
не живо рисуют их перед нашими глазами. Описательная поэзия, в той форме, как
мы ее знаем, не удовлетворяется подобным результатом: она более исследует, не-
жели рисует; ей хочется не показать предметы, а передать о них сведения, а пото-
му она наблюдает и анализирует их со всей тщательностью, как чертежник или
анатом, стараясь перечислить и выставить все их части. Индивидуум или факт, ко-
торый, будь он назван или обозначен одной чертою, одним образом, имел бы для
воображения характер действительности, видимости, при таком методе разлага-
ется. распластывается, разбивается на составные части, разрушается. В этом
--------------------------•> 4» ----------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
главный порок новейшей описательной поэзии, и следы его заметны на самых
счастливых ее трудах. Порок этот мы находим также в поэзии VI века; большая
часть описаний св. Авита имеет тот же характер и тот же недостаток.
Бог трудится над созданием человека: «Он устанавливает голову на самом вы-
соком месте и приспосабливает к умственным потребностям лицо, пробитое се-
мью отверстиями. Тут происходит отправление обоняния, слуха, зрения и вкуса:
одно осязание чувствует и судит во всем теле и распространяет свою деятель-
ность по всем членам. Легкоподвижный язык прикреплен к нёбу так, что голос,
отброшенный в эту пещеру как бы ударом смычка, звучит на различные лады в
потрясенном воздухе. От влажной груди, помещенной в передней части тела,
простираются крепкие руки с разветвлениями кистей. После желудка лежит жи-
вот, окружающий с обеих сторон жизненные органы мягкой оболочкой. Внизу
тело разделяется на два бедра, чтобы легче было ходить с помощью переменно-
го движения. Сзади, под затылком, спускается шея, распределяющая на все сто-
роны свои бесчисленные нервы. Ниже и внутри тела лежат легкие, которые
должны питаться легким воздухом, и то вбирают его, то выпускают тихим дыха-
нием наружу>>6.
Мы как будто находимся в мастерской работника, присутствуем при медленном
и постепенном труде, приличном науке, но исключающем жизнь. В этом описа-
нии факты переданы весьма точно, строение тела и роль его различных органов
весьма верно объяснены: есть все, кроме человека и творения.
В новейшей описательной поэзии легко было бы найти совершенно подобные
отрывки. Не думайте, однако, чтобы все состояло из них и чтобы св. Авит даже в
Этом роде поэзии всегда был так же слаб. Эта песнь содержит в себе несравнен-
но более счастливые и поэтические описания, в особенности когда изображается
общая красота природы; это предмет, гораздо более доступный описательной
поэзии, гораздо более соответствующий ее средствам. Приведу описание рая,
райского сада, и в то же время напомню вам знаменитое мильтоновское описа-
ние: «За Индией, там, где начинается мир, где, как говорят, сходятся земля и
небо, есть возвышенное убежище, недоступное смертным и замкнутое вечной ог-
радою с тех пор, как совершивший первый грех был изгнан оттуда после своего
падения, с тех пор, как виновные по справедливости были удалены из этого сча-
стливого приюта... Смена времен года не приносит там холодов; летнее солнце не
следует за зимними льдами; между тем как в других местах годовой круг возвра-
щает удушливую жару, или же поля белеют от мороза, небесная благость поддер-
живает там вечную весну; порывистый Австр° не проникает туда, облака удаляют-
ся от всегда чистого воздуха и всегда ясного неба. Почве не нужно свежести
6 Стихотворения Авита, ки. I de initio mundi, 82-107.
--------------------------------50 <
ЛЕКЦИЯ XVIII
дождя, и растения живут благодаря собственной росе своей. Земля постоянно зе-
ленеет, а поверхность ее, оживленная умеренной теплотою, блистает в полной
красоте. Трава никогда не покидает холмов, деревья не теряют листьев и, хотя
покрываются постоянно цветами, однако быстро восстанавливают свои силы
благодаря собственным сокам. Плоды, которые даются нам только раз в год, зре-
ют там каждый месяц; солнце не заставляет лилии увядать в своем блеске; ника-
кое прикосновение не оскверняет фиалок; роза всегда хранит там свой цвет и
изящную форм)... Ароматический бальзам беспрерывно льется с плодоносных
ветвей. Если случайно поднимется легкий ветер, под его дуновением чудесный
лес с сладким шепотом движет свои листья и цветы, испускающие и рассылающие
повсюду самые нежные ароматы. Чистый фонтан бьет из источника, до дна ко-
торого легко проникнуть глазом; само полированное серебро не имеет такого
блеска, оледеневшая в хрусталь вода не привлекает столько света. Изумруды бли-
стают на его берегах; все драгоценные камни, которые превозносит людское
i тщеславие, рассыпаны тут, как булыжник, испещряют поля самыми разнообраз-
1 ными красками и как бы украшают их естественным венцом»1.
Вот теперь описание Мильтона. Оно разбито на несколько частей и рассеяно
по всей четвертой книге его поэмы, но я выбираю место, наиболее соответству-
ющее только что приведенному отрывку Вьеннского епископа:
Как прекрасен был вид этой сельской картины!
Пленял он красою своею небесной,
И разнообразием местности чудной,
И группами рощ драгоценных деревьев;
Одни источали бальзам благовонный,
Другие покрыты все были плодами; —
Они были лучше садов Гесперидских’,
(Когда б можно было поверить рассказам
О том, что сады Гесперидские были) —
Здесь меж деревьями видны равнины.
Пасутся стада на зеленых лужайках;
Атам осененные пальмами горы; —
Струятся ручьи здесь в прохладных долинах,
Где множество чудных цветов разнородных,
Алеют, без тернья, роскошные розы; —
Пещеры, ущелья, там мрачные гроты,
Где царствует полная неги прохлада; *
7De initio mundi («О начале мира»). 211 -257.
---------------------------и <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Над ними висйт виноградные лозы,
С роскошными гроздьями алого цвета!
Журчанье далекое слышно потоков,
Стремящихся с гор и расщелин утесов.
Одни из них тихо катились в равнины,
Другие сливались внизу озерами,
Которых кристалл и прозрачный и светлый
В себе отражал, точно в зеркале чистом,
Прибрежные мирты и зелень густую.
Здесь в воздухе хор раздается пернатых,
Разносится запах цветов благовонных,
Все нежно дышит в лесах и долинах,
И Пан” совершает игривые пляски,
В сообществе Граций" и Оров" воздушных,
Он видит повсюду всегда за собою
Весну, эту вечную, юную деву.8
Право, милостивые государи, описание св. Авита стоит скорее выше, чем ни-
же мильтоновского; хотя первый очень близок к язычеству, однако он примеши-
вает к своей картине меньше мифологических воспоминаний; подражание древ-
ности, может быть, менее заметно, а описание красот природы кажется мне п
разнообразнее, и проще. В той же песне я нахожу картину разлития Нила, кото-
рую также стоит привести. Вы знаете, что, по религиозному преданию, Нил —
одна из четырех райских рек"; по этому поводу называет его стихотворец и опи-
сывает его периодические разливы.
«Всякий раз, — говорит он, — как река подымется, выйдет из берегов и по-
кроет долины черным илом, ее воды становятся плодотворными, небо отдыхает,
и повсюду распространяется земной дождь. Тогда Мемфис’ окружен водой, нахо-
дится как бы среди громадной бездны, и земледелец плавает по своим полям, не
видя их. Нет более никаких меж; пограничные столбы исчезли по велению реки,
которая сравнивает все и останавливает ход времен года; пастух с радостью ви-
дит, как затопляются луга, служившие ему приютом; рабы из чужих морей при-
плывают туда, где паслись стада на мураве. Наконец, когда вода вступила в брак
с жаждущей землею и оплодотворила ее семена, Нил отступает и собирает ее раз-
лившиеся волны: озеро исчезает и становится опять рекой, возвращается в свое
ложе и заключает свои струи в оплоте прежних берегов»9.
8 Я прнвож} отрывок из Мильтона по перевод} С. Писарева, С.-Петерб. 1871. С. 119.
(Примеч. пер.)
»S. Aviti. I. С. 266-281.
•-------------------------------52 <-----------------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
Многие и»черт этого описания отмечены недостатками самого рода поэзии; есть
между ними натянутые сближения, искусственные противоположения, которые
св. Авит принимает за поэзию: «земной дождь», например, «вода, вступающая в
брак с землей» и т.п. Тем не менее картина не лишена ни правдивости, ни эффек-
та. В стихотворении «Потоп» св. Авит описал явление аналогичное, но гораздо бо-
лее обширное и страшное; падение небесных вод и в то же время разлив земных опи-
сал сильно и живо; но этот отрывок слишком велик, чтобы мне вам прочитать его.
Во второй песне, «О первородном грехе», поэт следует шаг за шагом за свя-
щенным преданием, но оно не подчиняет себе рабски его воображения, и он ино-
гда даже возвышается до поэтических мыслей, удаляющихся от него, хотя не впол-
не ему противоречащих. Всем известно, как характеризовал сатану гений
Мильтона; всем известно, как оригинален этот поэтический замысел, сумевший
сохранить в демоне величие ангела, внести в самую бездну зла великнй след добра
а таким образом сообщить врагу Бога и человека интерес, не имеющий, однако,
ничего незаконного или превратного. Некоторую долю этой мысли или, лучше,
намерения можно найти в стихотворении св. Авита: его сатана не простой демон
религиозного предания, ненавистный, безобразный, злой, чуждый всякому воз-
вышенному и сердечному чувству. Он также сохранил ему некоторые черты его
первого состояния, известное нравственное величие; инстинкт поэта взял верх
над верованиями епископа, и хотя его понимание характера сатаны значительно
уступает мильтоновскому, хотя он не сумел вселить в него той страшной душевной
борьбы, тех гордых противоположностей, которые делают сочинение английско-
го поэта таким удивительным, однако его замысел не лишен оригинальности и
энергии. Как Мильтон, он изобразил сатану в ту минуту, когда он входит в рай и
видит Адама и Еву в первый раз: «Когда он увидел, как новые создания ведут в
мирном убежище счастливую и безоблачную жизнь, под господством закона, дан-
ного им от Бога вместе с владычеством над миром, как они наслаждаются среди
спокойной радости всем, что им подчинено, искра ревности произвела внезапно
дым в душе его, и его палящая горесть обратилась в страшный пожар. Это было
немного времени после того, как он упал с высоты неба и увлек в преисподнюю
связанных с его судьбой спутников. При этом воспоминании, возвращаясь в серд-
це своем к недавнему падению, он подумал, что утратил еще больше, потому что
другой владеет такими благами; стыд примешался у него к зависти, и он излил свое
горькое сожаление в следующих словах: «О горе! Это творение земли вдруг вос-
стало перед нами, и наша погибель произвела этот пагубный род! Я, Добродетель,
некогда владевший небом, теперь изгнан, а земной прах наследует почести анге-
лов! Кусочек глины, которому дана дрянная форма, будет царствовать, и отнятое у
нас могущество передается ему? Мы еще не совсем его потеряли; большая его
часть остается у нас, и мы можем, мы умеем вредить. Не будем же откладывать; эта
борьба мне по нраву; я начну при первом их появлении, пока их простота, не ис-
---------------------------> W $-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
пытавшая еще хитрости, не знакома с ней и открыта всем ударам. Легче будет об-
мануть их, пока они одни и прежде, нежели они пустили в вечный ряд столетий
плодовитое потомство. Не допустим, чтобы что-нибудь бессмертное выпью из
земли; погубим племя в самом его зачатке; пусть поражение его главы сделается
семенем смерти; пусть начало жизни породит смерть, пусть все люди будут пора-
жены в одном человеке — раз корень подсечен, дерево не подымется. Вот утеше-
ния, которые остаются мне, падшему. Если я не в состоянии снова достигнуть не-
ба, то пусть оно будет, по крайней мере, закрыто и им: мне покажется менее
жестоким мое падение, если эти новые создания погубят себя подобным же обра-
зом и если, содействовав моему падению, они будут товарищами мне в бедствии и
подобно нам подвергнутся огненной муке, которую я предчувствую. Но дабы лег-
че привлечь их, необходимо, чтобы я, падший так низко, показал им дорогу, прой-
денную мной добровольно. Гордость, изгнавшая меня из небесного царства, да
изгонит людей из рая». Так он сказал, испустил вопль и замолк»"1.
А вот сатана Мильтона в тот же момент и в том же положении:
О бездна! Что видят унылые взоры?
Возвышен к блаженству, в котором мы были,
Род новых созданий, быть может, из праха?
Не духи бесплотные эти создания;
Но ровны почти сынам светлым, небесным!
Я сам с удивлением их созерцаю;
Готов их любить, они так совершенны,
Так живо сияет подобье их Божье!
Так щедро величием и красотою,
Рука сотворившая их наделила.
Чета благородная! Ты не предвидишь,
Как близко тебе предстоит перемена:
Погибнет навеки все это блаженство,
Заменится скоро оно злополучьем.
Чем больше теперь наслаждаешься счастьем,
Тем более чувствовать будешь ты горе.
Так полно ничтожества счастие ваше
И так охраняется слабо жилище,
Подобное небу, от грозных вторжений
Врага заклятого, который вам близок.
Но нет же! Не враг злонамеренный ваш я! *
»>5.ЛгШ. П. С. 60-107.
---------------------------В- м <
ЛЕКЦИЯ XVIII
Об вашей погибели я сожалею,
Хоть сам и не вижу к себе состраданья.
Ищу я теснейшего с вами союза,
Лишь дружбы взаимной, чтоб жить могли вместе.
Быть может, обитель моя, после рая,
Покажется вам не совсем-то удобна.
Должно же вам нравиться Божье творенье,
Которое сам сотворил Он и дал мне;
А я разделю его с вами охотно;
Ворота широкие пусть ад откроет,
Принять чтобы вас, и пусть вышлет навстречу
Князей и властителей бездны подземной.
Там более места, чем в этом Эдеме,
И в нем поместится все ваше потомство.
Но если дурным вам покажется место,
Тогда не меня, вы Его в том вините.
Того, кто принудил меня мстить невинным.
Хотя непорочностью вашей я тронут,
Но общее благо и мщения жажда
Для собственной славы меня принуждают
Себе покорить этот мир сотворенный.
Я должен исполнить свое предприятье;
Без этих причин я бы сам ужаснулся,
Хотя я и проклят и злобой пылаю."
Тут превосходство Мильтона велико: он придает сатане чувства, гораздо более
возвышенные, страстные, сложные, может быть, слишком сложные, и слова его
гораздо красноречивее. Тем не менее родство между этими двумя отрывками за-
мечательно, и простая энергия, грозная цельность чувств в сатане св. Авита про-
изводят, как мне кажется, сильное впечатление.
Третья песнь рассказывает об отчаянии Адама и Евы после падения, о появле-
нии Бога, его суде и изгнании их из рая. Вы, наверное, помните знаменитое ме-
сто Мильтона, когда Адам, видя совершившийся вокруг него переворот и ожидая
изгнания, предается величайшему гневу против своей жены.
В глубокую скорбь погруженная, Ева
Сидела в печальном раздумье и слышит
*' Мильтон. «Потерянный Рай». Пер. Писарева. С. 123-125.
------------------------------> 55 <—
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
« Страдальческий стон его, тихо подходит,
Желая волненья его успокоить;
Но он оттолкнул ее с зверством суровым:
«О прочь от меня ты, змея! Удалися!
Приличней всего тебе это названье.
Ты ж с этою гнусною тварью сдружилась!
Ты так же хитра, как змея ненавистна!
Для большего сходства с проклятым тем гадом
Тебе нужен цвет и другая лишь форма,
Чтоб, зная обман весь в тебе затаенный,
Тебя и животные все избегали
И так не прельщались твоей красотою,
Под видом которой скрывается ад весь.
Я был бы теперь и спокоен, и счастлив,
Когда б не твоя же безумная гордость:
В минуту опасности ты не хотела
Принять мой совет и остаться со мною;
Сама с нетерпеньем желала явиться
Хотя б пред коварным самим Сатаною,
Надеялась выдержать все испытанья,
Однако лишь встретилась с ним, в ту же минуту
Соблазнам и лести его поддалася!
Меня увлекла ты с собою в погибель!..
Считал тебя твердою я и разумной
И думал, не может увлечь испытанье
Тебя, одаренную всем совершенством.
Того же не знал, что все это был призрак,
И призрак лишь жалкий, ничтожный и ложный;
А ты сама только плод безобразный;
Ребро, и кривое по самой природе,
Согнутое влево, как вижу теперь я,
От ребр моих взятое только напрасно;
Его раздробить бы при самом изъятье,
Как вовсе ненужное, лишнее тело!
Зачем же премудрый Создатель вселенной,
Создав существо одинакого пола
Для дивной и светлой обители неба,
Окончил творение новостью грустной?
К чему недостаток красивый в природе?
Наполнил же небо Он ангельским сонмом;
-----------------------------> И <•--------------
ЛЕКЦИЯ XVIII
Зачем не избрал Творец средства другого,
К тому, чтоб размножить здесь род человека?
О. если б мужчина один был на свете,
Каких бы несчастий избавлен был мир весь.
Но будут большие еще беспорядки
Во всякое время от женщины в мире»12.
Туже мысль имел св. Авит, только Адам обращается у него со своею гневною
речью не к Еве, а к самому Богу:
<<Видя себя осужденным таким образом, после того, как справедливейшее ис-
|следование открыло весь грех его, он не просит прощения смиренно и с мольба-
ми, не расточает молитв и слез, не старается отвратить покорной исповедью за-
fob
служенное наказание. Несмотря на уже постигшее его бедствие, он не призывает
к состраданью, а поднимает голову в ярости и дает волю своей гордыне в безум-
ны* криках: «И так судьба этой женщины была соединена с моею, чтобы погу-
бить меня! Та, которую Ты дал мне в подруги Твоим первым законом, побежден-
ная сама, победила и меня своими пагубными советами; она уговорила меня
вкусить этого плода, уже известного ей.
Она — источник зла, от нее произошло преступление. Я был легковерен, но
Ты, Господи, научил верить ей, давши мне ее в жены и связав меня с нею неж-
ными узами. Как бы я был счастлив, если бы моя жизнь протекала постоянно в
одиночестве, как то было вначале, если бы я всегда остался незнаком с этим со-
юзом, с игом этой подруги, принесшей мне гибель!»
При этом восклицании раздраженного Адама Творец обратился к горестной Еве
со строгими словами: «Зачем увлекла ты в своем падении твоего несчастного му-
жа? Лживая женщина, зачем, вместо того, чтобы пасть одной, свергла ты с пре-
стола более могучий ум человека?» Она, полная стыда и с болезненным румянцем
на щеках, говорит, что змей обманул ее и убедил коснуться запретного плода»13.
Не кажется ли вам, что этот отрывок, по крайней мере, равен мильтоновскому
по красоте? В нем даже нет тех мелких подробностей, которые вредят впечатле-
нию, производимому последним, и задерживают ход развития чувства.
Песнь заканчивается предсказанием пришествия Христа, который победит
сатану; но в связи с этим заключением поэт описывает выход из рая, и эти сти-
хи. может быть, самые лучшие во всей поэме:
«С этими словами Господь одевает их в звериные кожи и изгоняет из рая. Они
«месте падают на землю, входят в пустынный мир и бегают без цели во все сто-
|г Мальтой. «Потерянный Рай». Пер. Писарева. С. 357.
13 S. III. С. 90-115.
> 57 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
фоны. Мир покрь/т деревьями и дерном; есть в нем зеленые луга, источники и ре-
ки, тем не менее вид его кажется им безобразным сравнительно с твоим, о рай,
он внушает им ужас, и, согласно человеческой природе, они особенно любят то,
что утратили. Земля слишком мала для них; они не видят ей конца, а все-таки
чувствуют себя стесненными и испускают вопли. Самый день кажется им тьмою,
и при блеске солнца они жалуются, что свет совсем исчез»14.
Три остальные поэмы св. Авита, «Потоп», «Переход через Черное море» и
«Хвала девственности», далеко уступают только что приведенным местам; одна-
ко и там можно найти замечательные отрывки, и мы, конечно, в полном праве
удивляться, что труд, содержащий в себе столько красот, остался малоизвестным.
Но столетие св. Авита вообще малоизвестно, и он сделался жертвой того общего
упадка, среди которого жил.
Я назвал еще другого поэта — Форту ната", епископа Пуатье. Он не был галлом
по происхождению, а родился в 530 году по ту сторону Альп, близ Ченеды в Тре-
внзанской области; около 565 года, несколько ранее лангобардского нашествия
и опустошения Северной Италии, он перешел в Галлию и остановился в Австра-
зии во время бракосочетания Сигеберта I и Брунгильды, дочери испанского ко-
роля Атанагильда. Он пробыл там, как кажется, год или два, писал эпиталамы,
жалобные стихотворения, в качестве придворного поэта, имеющего целью про-
славлять приключения и удовольствия двора. Затем Фортун ат отправляется в Тур
на поклонение св. Мартину; он был еще в то время мирянином. Св. Радегунда’,
жена Хлотаря I, только что удалилась туда и основала женский монастырь. Фор-
тунат вступил с ней в тесную дружбу, произнес обеты и вскоре сделался ее капел-
ланом и раздатчиком милостыни в монастыре. С этого времени в его жизни не
было никаких замечательных происшествий. Семь или восемь лет спустя после
смерти св. Радегунды его сделали епископом Пуатье, и он умер там в начале
VII века. Он был тогда уже давно известен своими стихами и деятельно перепи-
сывался со всеми главными епископами, со всеми умными людьми своего време-
ни. Кроме семи житий святых, кроме четырех книг жития св. Мартина Турского,
написанных гекзаметром и представляющих не что иное, как поэтическую редак-
цию жития этого святого, составленного Сульпицием Севером, — кроме этого и
нескольких потерянных сочинений нам остается от него двести сорок девять сти-
хотворений, писанных различным размером: двести сорок шесть собраны и рас-
пределены им самим в одиннадцать книг; три сохранились отдельно. Из этих
двухсот сорока девяти стихотворений пятнадцать написаны в честь различных
церквей, базилик, молелен, по случаю их постройки или освящения; тридцать
эпитафий; двадцать девять стихотворений, обращенных к Григорию Турскому
"S.Aviti. С. 105 107.
-----------------------------> 58 <
ЛЕКЦИЯ Will
или касающшся его;, двадцать
сечь, посвященных св. Радегунде
п сестре Агнесе, игуменье монас-
тыря в Пуатье; сто сорок восемь —
различным лицам и по возможным
поводам.
Стихи, обращенные к св. Раде-
гунде или игуменье Агнесе, без со-
мнения, всего лучше характеризу-
ют Фортуната, направление его
у ла и свойства его поэзии. Я толь-
ко о них и скажу' вам по гробнее.
С именем и отношениями таких
личностей естественно соединять
серьезные представления, и их в
самом деле изображали обыкно-
венно с серьезной стороны. Это
мнение чуть ли не ошибочно, но
вы не должны думать, что я хочу
рассказать здесь странный анек-
дот или что истории пришлось бы
краснеть по поводу какого-нибудь
соблазна. В отношениях епископа
Пу 1тье к монахиням нет ничего
постыдного, ничего двусмыслен-
Жизнь святой Радегунды.
Миниатюра, XI век
кого, ничего подозрительного, но они отличаются пустотой и мелочностью, ко-
торых нельзя не признать, так как сами стихотворения Фортуната свидетельству-
ют об этом.
Из двадцати семи стихотворений, посвященных св. Радегунде пли св. Агнесе,
приведу заглавия шестнадцати: книга VIII: 8 -е стихотворение св. Радегунде по
поводу фиалок; 9-е по поводу положенных на алтарь цветов; 10-е по поводу цве-
тов, ей посланных.
Книга XI: 4-е стихотворение св. Радегунде, чтобы убедить ее пить вино.
11-е, игуменье, по поводу цветов.
13-е, по поводу каштанов.
14-е — молока.
15-е —
16-е — обеда.
18-е — слив.
19-е — молока и других гостинцев.
> 59 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
20-е — яиц и слив.
22-е — обеда.
23-е — -”-
24-е—
25-е -
А вот несколько образчиков самих стихотворений; они докажут, что заглавия
не обманывают.
«Среди моего поста, — пишет он, — ты посылаешь мне различные кушанья и
этим подвергаешь дух мой пытке. Глаза мои смотрят на то, чем врач запрети.!
пользоваться, и рука его отстраняет то, чего алчет мой язык. Однако, когда доб-
рота твоя посылает нам это молоко, твой подарок превосходит королевские.
Итак, радуйся, прошу тебя, как добрая сестра вместе с нашей матерью, потому
что в эту минуту я испытываю удовольствие сидеть за столом»1’’.
В другом месте он пишет после обеда:
«Окруженный разнообразными лакомствами и всякого рода яствами, я то спал,
то ел, открывал рот, потом закрывал глаза и снова ел всего понемногу; верьте,
милые, что ум мой был в смущении, и я только с трудом мог бы свободно говорить
или написать стихи. У пьяной музы неуверенна рука; ведь вино имеет на меня то
же влияние, что и на других, и мне казалось, будто стол плавает передо мной в чи-
стом вине. Тем не менее я по мере сил начертал нежным слогом эту маленькую
песнь своей матери и сестрице, и, хотя меня сильно клонит сон, привязанность
моя к ним внушила мне слова, написать кои не под силу7 руке»15 16.
Не ради забавы привожу я эти странные выдержки, число которых я мог бы
легко увеличить: хотел я, с одной стороны, представить вам малоизвестную сто-
рону той эпохи; с другой — показать вам, сделать осязательным, если можно так
выразиться, происхождение особого рода поэзии, занимавшего довольно значи-
тельное место в нашей литературе, — легкой и насмешливой поэзии, начавшейся
с fabliaux' и приведшей к «Vert-vert»'. Она безжалостно упражняла свое остро-
умие над слабостями и смешными сторонами монастырей. Фортунат, конечно, и
не думал насмехаться; будучи в то же время действующим лицом и поэтом, он
весьма серьезно говорил и писал св. Радегунде и игуменье Агнесе, но нравы, слу-
жащие сюжетом этого рода поэзии и вызывавшие в течение столь долгого време-
ни французское остроумие, эта пустота, бездеятельность, обжорство, появляю-
щиеся в связи с самыми серьезными отношениями, — начинают существовать,
как вы видите, в VI еще веке, и черты их совершенно тождественны с приданны-
ми им десять или двенадцать веков спустя каким-нибудь Маро* или Грессе.
15 Fortun. XI, 19; Biblioth. Patr. С. 596.
16Fortun. XI, 24; Biblioth. Patr. V. C. 596.
------------------------------------> w <
ЛЕКЦИЯ XVIII
Впрочем, милостивые государи, не все стихотворения Фортуната отличаются
этим характером. Помимо нескольких довольно хороших священных гимнов, из
которых один — «Vexilla regis» («Царская хоругвь») официально принят церко-
вью, во многих из этих религиозных позм нет недостатка в воображении, уме и
(вижении. Приведу только один отрывок элегической поэмы в триста шестьде-
сят и один стих на отъезд из Испании Галсуинты, сестры Брунгильды, ее прибы-
тие во Францию, брак с Хильпериком и ее плачевный конец; я выбираю плач
Гонсуинты, ее матери, жены Атанагильда; она видит, что дочь должна ее оста-
вить, целует ее, смотрит на нее, опять целует и восклицает:
«Испания, широко раскинувшаяся для своих жителей, но слишком тесная
для матери, земля солнца, ставшая мне темницей, хотя ты простираешься от
страны Зефира до страны палящего Зоя, от Тиррении до Океана, хотя ты вме-
щаешь многочисленные народы — ты слишком мала для меня, я здесь буду
блуждающей чужестранкой, на своей родине — и гражданкой ее, и изгнанни-
цей. На что будут смотреть эти глаза, которые повсюду ищут мое дитятко?..
Воспоминание о тебе будет томить меня, чье бы дитя ни играло со мною; ты бу-
дешь тяготеть над моим сердцем, с кем бы я ни обнималась: пусть теперь дру-
гой, кто бегает, останавливается, садится, плачет, входит, выходит, — твой
милый образ всегда будет перед моими глазами. Когда ты меня оставишь, я
пойду искать чужой ласки и со стенанием прижму чужое лицо к своей иссохшей
груди; буду своими поцелуями осушать слезы другого ребенка, буду пить их, и
дай Бог, чтобы в этом я нашла какое-нибудь освежение или облегчение снеда-
ющей меня жажде! Что бы я ни делала — я мучаюсь; никакое средство не при-
носит мне облегчения; я погибаю, о Галсуинта, вследствие раны, которую ты
мне наносишь. Да чья же любящая рука будет теперь расчесывать и украшать
твои кудри? Кто без меня будет целовать твои нежные щечки? Кто согреет те-
бя на груди, станет обнимать, держать у себя на коленях? Увы! Где меня не бу-
дет при тебе, не будет у тебя матери! Впрочем, горестное сердце мое желает те-
бе на прощанье, чтобы ты была счастлива, — умоляю тебя об этом. Но оставь
меня, иди. Прощай! Пришли через воздушное пространство какое-нибудь уте-
шение твоей нетерпеливо ожидающей матери, и если ветер принесет мне ка-
кую-нибудь весть, пусть будет она добрая».
В этом отрывке есть преувеличение и аффектация дурной риторики, но в нем
есть также искреннее чувство, выраженное умно и живо. Многие из стихотворе-
ний Фортуната отличаются теми же качествами.
Не буду продолжать этого обзора; мне кажется, я вполне оправдал сказанное
вначале: это недуховная поэзия; замашки и даже метрические формы умирающей
языческой литературы ясно на ней отразились. Авзоний изящнее, правильнее,
сладострастнее, нежели Фортунат, но, собственно говоря, епископ продолжает
консула; латинское предание не умерло, а перешло в христианское общество, и
-----------------------------В- м <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
тут-то^начинается подражание, которое, среди всеобщего переворота, связыва-
ет новый мир с древним и впоследствии будет играть в европейской литературе
такую важную роль.
Надо кончить, господа. Мы изучили умственное состояние Франкской Галлии
от VI до VHI века, и это исследование дополняет знакомство с развитием нашей
цивилизации в этот период, то есть в эпоху господства меровингских королей.
Другая эпоха, проникнутая другим характером, началась вместе с переворотом,
возвысившим Нинина на франкский престол. В следующий раз я попытаюсь
описать сам этот переворот, и мы вступим затем на новый путь, на который он
толкнул Францию.
ЛЕКЦИЯ XIX
О причинах и характере переворота, заместившего Меровингов Каролингами. — Обзор истории
цивилизации во Франции в Меровингскую эпоху. — О Франкском государстве, в его отношениях
к соседним народам. — О внутренней организации Франкского государства. В ией преобладает
аристократический элемент, но без единства и правильности. — О состоянии франкской церкви.
В ней преобладает епископская власть, но она приходит в упадок. — Возникают две новые силы. —
1) Об австразийских франках. О майордомах. О семействе Липина. — 2) О папстве.
Обстоятельства, содействовавшие его успехам. — Причины, i бшзившне и связавшие пап с
австразийскими франками. — Обращение зарейнских германцев. — Отношения англосаксонских
миссионеров, с одной стороны, к папам, с другой — к майордомам Австразии; св. Бонифаций. —
Папам необходимы австралийские франки против лангобардов. — Липину Короткому нужен папа,
чтобы быть выбранным в короли. Об их союзе и новом напрчв."“нии,
какое он дает цивилизации. — Заключение первой части iypca.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
JVLujocTUBbie государи!
Мы дошли до великого события, до переворота, который поверг последнего
Меровинга в монастырь и возвел на франкский престол Каролингов. Он завер-
шился в марте 752 года, в полусветском, полулуховном собрании в Суассоне, на
котором Пипина провозгласили королем. Помазан он был св. Бонифацием,
епископом Майнцским. Никогда переворот не совершался с меньшими усилия-
ми и шумом. Власть и без того уже была в руках Пипина, только факт был обра-
щен в право; не было оказано никакого сопротивления; ни одно возражение —
возражения, несомненно, были — не имело довольно важности, чтобы оставить
какой-нибудь след в истории. Все как будто осталось в прежнем положении:
изменился только титул. Однако нельзя сомневаться, что совершилось великое
событие, что перемена зта была признаком конца известного социального со-
стояния, зачина нового, что это — перелом, настоящая эпоха в истории фран-
цузской цивилизации.
Я желал бы представить вам сегодня этот перелом, вкратце изложить историю
меровингской цивилизации, указать, как она пришла к этому исходу, и дать пре-
дугадать новый характер, новое направление, которое она должна была принять
при Каролингах. При этом необходимо осветить этот переход и его причины.
Гражданское и религиозное общества являются неизбежно двумя предметами
этого перечня. Мы изучали их и порознь, и в отношении друг к другу; мы точно
так же будем изучать их в период, к которому теперь подступаем. Необходимо в
точности знать, до какой точки они дошли в эпоху занимающего нас перелома и
каково было их взаимное отношение.
Начинаю с гражданского общества. С самого начала этих чтений мы говорим
об основании новейших государств, в особенности Франкского. Мы обозначили
его происхождение в царствование Хлодвига, и только благодаря своего рода ус-
тупке, сделанной самим себе, нам не пришлось подняться до Фарамунда". Но мы
все-таки должны знать, что даже и в эпоху, до которой мы теперь дошли, при
конце Меровингской династии, не было еще ничего прочного, что франко-
галльское общество еще не приняло постоянной и всюду одинаковой формы, что
никакой принцип не преобладал в нем достаточно, чтобы управлять им, что ни по
внутренней организации, ни по внешним отношениям не существовало Франк-
ского государства, что в Галлии государства не было.
Что разумеют под словом «государство»? Известную территорию, с опреде-
ленным центром и постоянными границами, обитаемую людьми, которые носят
одно общее название и разделяют до известной степени одну и ту же участь.
Ничего подобного не было в середине VIII века в стране, называемой теперь
Францией.
Прежде всего, вам известно, сколько королевств появлялось и исчезало там
друг за другом: королевства Мецское, Суассонское, Орлеанское, Парижское усту-
----------------------------> И <----------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XIX
пили место королевствам Нейстрийскому, Австразийскому, Бургундскому и Акви-
танскому; их властители, границы, пространство, значение постоянно изменя-
лись; наконец, число этих королевств уменьшилось до двух, но эти два, Австра-
зипское и Нейстрийское, не имели ничего установившегося и правильного; их
вожди и границы также беспрерывно менялись; короли и провинции то и дело
переходили от одного к другому, так что даже внутри занятой франкским населе-
нием территории ни одна политическая ассоциация не имела прочности и устоя.
Внешние границы еще более колебались. На востоке и севере продолжалось
вторжение германских народов. Тюринги, бавары, алеманны, фризы, саксы бес-
прерывно делали попытки перейти Рейн и захватить часть занятой франками
территории. Чтобы противодействовать им, франки сами перешли на ту сторону
Рейна; несколько раз они опустошали страну тюрингов, алеманнов, бавар — и
привели эти народности в подчинение — конечно, весьма поверхностное; труд-
но даже определить в точности, в чем оно состояло. Но фризы и саксы избегли
даже этого полупоражения, и австразийские франки принуждены были вести
против них постоянную войну, вследствие чего с этой стороны границы не мог-
ли достигнуть никакой правильности.
На западе бретоны и другие племена, заселявшие полуостров Арморику0, про-
изводили такую же неопределенность по границе нейстрийских франков.
На юге, в Провансе, в Нарбоннской области, в Аквитании, волнение происхо-
дило не от движения варварских, полубродячих племен, но тем не менее было та-
кое же. Прежнее римское население постоянно старалось снова достигнуть неза-
висимости. Франки уже завоевали те края, но еще в действительности не
обладали ими. Как скоро прекращались их нашествия, города и села восставали и
заключали союзы, чтобы свергнуть иго. К их усилиям присоединилась новая при-
чина волнения и неустойчивости. Магометанство родилось 16 июля 622 года’, а
в конце этого века или, по крайней мере, в начале VIII оно наводнило уже юг
Италии, почти всю Испанию, Южную Галлию. С этой стороны напор был еще
стремительнее, нежели со стороны германских народов рейнского побережья.
Таким образом, на всех направлениях, на севере, востоке, западе и юге, франк-
ская территория постоянно подвергалась вторжениям; ее границы изменялись
вследствие беспрерывно повторяющихся нашествий. Если принять все в расчет,
то, конечно, на этом обширном пространстве преобладало франкское население;
оно было сильнее, многочисленнее, оседлее всех; тем не менее у него не было ни
определенной территории, ни политического единства; как нация, отличная от
сопредельных, и с точки зрения международного права Франкское государство не
существовало.
Всмотримся во внутреннюю жизнь франко-галльского общества; мы найдем,
что она не опережала внешней. Она не представит нам большего единства или
определенности.
---------------------------65 <•---------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Вы помните, что при рассмотрении учреждений германских народов до наше-
ствия я показал, что пбрядки эти не могли быть пересажены на галльскую почву
и что в особенности учреждения свободные, управление через сходы свободных
людей, стали неприменимы к новому положению завоевателей и почти совер-
шенно погибли. Сам класс свободных людей, это сословие, которого отличитель-
ными признаками были индивидуальная независимость и равенство, все умень-
шался в числе и значении; очевидно, не он или сродная ему система учреждений
и влияний должны были достигнуть преобладания и управлять галло-франкским
обществом. Свобода была в то время источником беспорядка, а не основой орга-
низации.
В первое время после завоевания королевская власть показала, как вы видели,
некоторые успехи; она собрала несколько остатков наследия империи, религиоз-
ные идеи придали ей некоторую силу; но скоро этот прогресс остановился: время
централизации власти еще далеко не пришло и у нее не было средств, чтобы до-
биться себе повиновения; со всех сторон возникали затруднения. Быстрый неми-
нуемый упадок королевской власти Меровингов доказывает, как мало монархиче-
ский принцип был в состоянии обладать и управлять франко-галльским
обществом. Он был приблизительно так же бессилен, как и принцип свободных
учреждений.
Преобладает здесь принцип аристократический: власть принадлежала круп-
ным землевладельцам, каждому в его поместьях, а в центральном управлении —
дружинникам короля, антрустионам, лейдам, его верным. Но даже аристократи-
ческий принцип был неспособен дать обществу хоть сколько-нибудь прочную и
общую организацию; он преобладал, но сопровождаясь таким же беспорядком,
какой мог бы возникнуть и при всякой другой системе; не было ни в чем просто-
ты и правильности. Прочтите по этому' поводу всех новейших историков, пытав-
шихся описать эту эпоху: одни искали ей объяснения в борьбе свободных людей
против лейдов, то есть нации победителей против класса, впоследствии ставше-
го придворной знатью; другие особенно обратили внимание на различие рас и
говорят о борьбе германцев с галлами; третьи придают необыкновенную важ-
ность борьбе духовенства против мирян, епископов против крупных землевла-
дельческих варваров, и видят в ней объяснение большей части событий; четвер-
тые преимущественно останавливаются на борьбе королей против своих
дружинников, против лейдов, стремившихся стать независимыми и уничтожить
или захватить королевскую власть. У всех как бы свое решение загадки, представ-
ляемой общественным состоянием этой эпохи; тем более основания предпола-
гать, что ни одно из решений в отдельности не является достаточным для разгад-
ки. Правда, что происходила вся эта борьба; все эти силы сталкивались, но ни
одна не могла настолько одолеть другие, чтобы создать хоть сколько-нибудь по-
стоянное правительство. Аристократическое направление, породившее впослед-
-----------------------------> 66 <--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XIX
ствии феодализм, без сомнения, преобладало, но никакого постоянного учрежде-
ния или организации не1 могло из него выйти.
Таким образом, и извне и изнутри, в общественном и в политическом отноше-
нии все было подвижно, все постоянно ставилось под вопрос, ничто не могло,
по-видимому, иметь долгого и мощного развития. Перейдем от гражданского об-
щества к религиозному; если я не ошибаюсь, перечень его истории покажет нам
то же состояние.
Идея единства Церкви была всеобщей и преобладающей в умах, но многого
недоставало на деле для такого широкого и мощного ее применения. Никакой
общий принцип, никакой порядок в собственном смысле слова не господствова-
ли в галло-франкской церкви; подобно гражданскому обществу, она находилась в
полном хаосе.
Во-первых, остатки свободных учреждений, руководивших христианством в
первые моменты его развития, почти совершенно исчезли. Вы видели, как они
мало-помалу сведены были до участия духовенства в выборе епископов и до вли-
яния соборов на общую администрацию церкви. Вы видели, как, в свою очередь,
приходили в упадок и как бы исчезали выборы епископов и влияние соборов. В
начале VIII века от них оставалась только пустая тень. Большая часть епископов
была обязана своим возвышением указам королей или майордомов" или какому-
нибудь другому виду насилия. Соборы не собирались более; в религиозном обще-
стве не было ни одного свободного учреждения, которое бы пользовалось истин-
ной силой.
Мы видели в Церкви зародыш системы всемирной монархии, видели, какой
решительный перевес начинало приобретать на Западе папство. Не думайте,
однако, что в занимающую нас эпоху, и особенно в Галлии, этот перевес выра-
зился в форме действительной власти — правительства. Он даже находился к
концу VII века в значительном упадке. Когда франки утвердились окончатель-
но в Галлии, папы стали стараться снискать себе у этих новых властителей та-
кое же доверие, каким они пользовались в римской империи. Римский епископ
владел в V веке в Южной Галлии, особенно в Арльской епархии, большими по-
местьями — то есть сильным средством связей и влияний на эту страну. Эти по-
местья остались за ним при вестготских, бургундских и франкских королях, и
арльский епископ обыкновенно был его викарием’, относительно как его лич-
ных, так и церковных интересов. Поэтому в VI и в начале VII века сношения
пап с франкскими королями были весьма часты. У нас осталось от них много
памятников, между прочим письма Григория Великого Брунгильде: в некото-
рых случаях франкские короли сами прибегали к вмешательству пап. Но в тече-
ние VII века, вследствие довольно сложных причин, это вмешательство
почти совершенно прекратилось. От Григория Великого’ до Григория II
(715-731)’ почти нельзя уже найти писем или документов, доказывающих су-
---------------------------> от <---------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ществование сношений между властителями Франкской Галлии и папами. Без
сомнения, этому содействовал необычайный беспорядок, царивший в то время
в Галлии, непрочность всех королевств и престолов: ни у кого не было ни досу-
га, ни желания завязывать или поддерживать столь отдаленные сношения; все
разрешалось вдруг, на месте, вследствие непосредственных и близких побужде-
ний. По ту сторону Альп царил почти такой же беспорядок: лангобарды завое-
вывали Италию, угрожали Риму; сильная, висящая над головой опасность удер-
живала внимание пап в кругу их собственных интересов. Притом состав
галльского епископата был теперь не тот, что прежде; в его ряды вступило мно-
го варваров, чуждых всем воспоминаниям, всем привычкам, которые долго свя-
зывали епископов галльских с епископом Римским. Все эти обстоятельства со-
единились, чтобы уничтожить почти совершенно религиозные сношения
между Римом и Галлией, поэтому в конце VII века церковью так же мало управ-
лял принцип всемирной монархии, как и принцип совокупного обсуждения дел;
папство было отнюдь не сильнее свободы.
Здесь, как и в других случаях, в религиозном обществе, как и в гражданском,
получил преобладание аристократический принцип. Епископам принадлежало
управление галло-франкской церковью. Они правили ею в течение V и VI ве-
ков довольно рачительно и последовательно, но в VII веке, по причинам, вам
утке изложенным1, епископская аристократия впала в ту же испорченность и
анархию, что и гражданская власть; митрополиты потеряли всякий авторитет,
простые священники — всякое влияние; многие епископы больше дорожили
своим землевладельческим весом, нежели своими обязанностями вождей церк-
ви. Многие миряне получали или захватывали епископства, как простые поме-
стья. Всякий гнался за своими личными или епархиальными интересами, и
единство исчезло в управлении белым духовенством, а черное представляло та-
кой же точно вид: в нем обыкновенно держались устава св. Бенедикта", но ни-
какая связь или общая администрация не единила собою различных монасты-
рей; каждый существовал и управлялся отдельно, так что в конце VII века
аристократический порядок, господствовавший и в государстве и в церкви, был
почти так же распущен и неспособен породить сколько-нибудь правильное и
общее правительство.
Итак, и в том и в другом обществе, из которых возникло общество современ-
ное, не было ничего прочно установившегося; отсутствие правила и обществен-
ной власти было, может быть, еще полнее, нежели тотчас после падения Импе-
рии — в то время существовали еще, по крайней мере, осколки римских и
германских учреждений: они поддерживали некоторого рода общественный по-
1 Том 1, лекция XIII и сл.
------------------------------«в <
ЛЕКЦИЯ XIX
рядок среди самых беспорядочных событий. Когда приблизилось падение Меро-
вингской династии, сами эти осколки разрушились, а никакого нового здания
еще не возникло. Не было почти следов ни императорской администрации, ни
«малей» или вече свободных германцев, а феодальная организация еще совсем
не начиналась. Ни в один, может быть, период не было такого хаоса, такого пол-
ного отсутствия государства.
Однако же под этим всеобщим разложением в гражданском и религиозном
обществе подготавливались две новые силы, два принципа организации и пра-
вительства, долженствовавшие сблизиться и соединиться для попытки поло-
жить конец этому хаосу, дать церкви и государству недостающую им цельность
и прочность.
Кто сколько-нибудь проследит распределение франков по галльской террито-
рии от VI до VII века, тот будет поражен значительным различием в положении
австразийских франков, по берегам Рейна, Мозеля, Мааса, и франков нейстрий-
ских, перешедших в центр, на запад и на юг Галлии. Первые были, вероятно,
многочисленнее, во всяком случае, не так разбросаны. Они еще связаны были с
почвой, из которой германцы, как Антей’ из земли, извлекали силу и плодови-
тость. От собственной Германии их отделял только Рейн, и они жили в постоян-
ных сношениях, то враждебных, то мирных, с германскими, отчасти даже франк-
скими племенами правого берега. Однако они утвердились в новом отечестве как
следует и, ставши в то же время земледельцами, со дня на день все более осваи-
вались с нуждами и привычками своего нового положения и сообразной ему об-
щественной организации. Два, по-видимому, противоречащих друг другу факта
рисуют этот особенный характер австразийских франков. Преимущественно из
Австразии выходили в VI и VII веках дружины, наводнявшие то Италию, то Юж-
ную Галлию, чтобы жить там набегами и грабежом; в то же время в Австразии по-
являются самые замечательные памятники перехода франков к состоянию земле-
владельцев: на берегах Рейна, Мозеля и Мааса построены прочнейшие из тех
жилищ, которые впоследствии сделались замками, так что австразийское обще-
ство представляет самую полную и верную картину и древних нравов, и нового
.положения франков — тут встретишь менее римских, сторонних элементов, тут
^вступают в соединение и проявляются с наибольшей энергией дух завоевания и
оседлости, свойства поземельного собственника и воина. Столь важный факт не
iMor не пробиться наружу и не оказать значительного влияния на ход событий; ав-
стразийское общество должно было породить какое-нибудь учреждение, какую-
цшбудь силу, которые выразили и развили бы его характер. Это было задачей его
(майордомов, а в частности семейства Пипинов.
Институт майордомов мы находим во всех франкских королевствах. Я не могу
|рассказывать здесь длинную историю этого учреждения и ограничусь тем, что
ртжуего общий характер и фазы его развития.
----------------------------> 69 <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Майордомы были срамого начала простыми надсмотрщиками, первыми управ-
ляющими во дворце короля, вождями, которых он поставил во главе дружины, то
есть по-прежнему еще скученных вокруг него лейдов; назначение их было — под-
держивать порядок среди дружинников короля, судить их, вести все дела, а при
случае удовлетворять всем нуждам этого большого дома — таков их первоначаль-
ный характер и положение.
А вот вторая их ступень. Сначала майордомы применяли власть короля над лей -
дами, потом они захватили ее в свою пользу. Лейды, вследствие дарования им об-
щественных должностей и бенефициев, сделались крупными землевладельцами;
это новое политическое положение взяло верх над их характером дружинников;
они отделились от короля и сгруппировались на защиту своих общих интересов;
смотря по своим случайным потребностям, майордомы иногда сопротивлялись
им, но чаще вступали с ними в союз, и таким образом они встали во главе аристо-
кратии, против которой ничего не могла сделать королевская власть.
Подпись Пипина Коротком как майордома (крест), 751 мд
Таковы две главные фазы развития этого учреждения: в Австразии, в семейст-
ве Пипинов, владевшем им в течение почти двух веков, оно приобрело более об-
ширный круг действий и более прочности, чем где-либо. Будучи в одно и то же
время крупными землевладельцами, распорядителями королевской власти и рат-
ными вождями, Пипин’ Старший, Пипин Геристальский, Карл Мартелл’ и Пи-
пин Короткий по очереди защищали эти различные интересы, присвоили себе их
силу и сделались так представителями аристократии, королевской власти и того
духа землевладения и завоевания, который оживлял австразийских франков и
обеспечивал им преобладание. Тут гнездился принцип жизни и организации,
долженствовавший охватить гражданское общество и извлечь его, хотя бы на
время, из состояния анархии и бессилия, в каком оно находилось. Пипины были
носителями его силы, представителями его деятельности.
•----------------------------& то -
ЛЕКЦИЯ XIX
» S J и
В религиозном обществе, на этот раз вне франкской территории, также разви-
валась власть, способная внести в него (или попытаться внести) порядок и ре-
формы. Это было папство.
Я не буду повторять здесь сказанное мною относительно первых зачатков
развития папства и религиозных причин, которым оно было обязано постепен-
ным расширением своей власти. Независимо от этих причин и с чисто светской
точки зрения римский епископ был поставлен в самое выгодное положение. Вы
помните, что три обстоятельства особенно содействовали установлению власти
епископов: 1) их обширные поместья, поставившие их в ряды иерархии круп-
ных землевладельцев, которой долгое время принадлежала Европа; 2) их зна-
чение в муниципальном порядке и преобладание, какого они достигли в горо-
дах благодаря тому, что прямо или косвенно получили наследие древних
магистратур; 3) наконец, их значение как советников светской власти; они ок-
ружили новых королей и направляли их первые попытки править. На этой
тройной основе воздвигнута была в зарождающихся государствах епископская
власть. Епископ Римский более всякого другого мог этим воспользоваться. По-
добно другим он был крупным землевладельцем; уже в весьма раннюю эпоху у
него были большие поместья на юге Италии, на берегах Адриатического моря.
Никто не имел такого блестящего случая выдвинуться в качестве советника
светской власти: вместо того чтобы, подобно франкским, испанским, англосак-
ским епископам, быть слугою присутствующего тут же короля, он был предста-
вителем и наместником царя отсутствующего; он зависел от Восточного импе-
ратора, от государя, редко стеснявшего его в администрации и никогда не
затемнявшего. Правда, что империя имела в Италии и других представителей
помимо папы; равеннский экзарх и герцог (dux), живший в Риме, были его на-
стоящими делегатами относительно гражданской администрации, но в Риме
права епископа даже в гражданских делах (а за отсутствием прав — его влия-
ние) давали ему всю власть в руки. Императоры не пренебрегали ничем, чтобы
удержать его в подчинении; они крайне заботливо сохраняли за собой право ут-
верждать его по избрании; епископ платил им некоторые поборы и постоянно
содержал в Константинополе апокрисиария’, особенного агента, который дол-
жен был вести там его дела и отвечал за его верность. Но если эти предосто-
рожности и отдаляли время полной и формальной эмансипации пап, они, одна-
ко. не препятствовали тому, что независимость их была весьма велика и что, в
качестве делегатов империи, они со дня на день более приближались к тому,
чтобы стать ее преемниками.
Их положение как муниципальных магистратов, как вождей народа в стенах
Рима, было не менее счастливо. Вы видели, что в остальных частях Запада, осо-
бенно же в Галлии, в силу необходимых последствий завоевания и сопровождав-
ших его бедствий муниципальный порядок погибал; оставались кое-какие ос-
•---------------------------& 71 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
колки, и ими почти исключительно орудовал епископ, но это были только оскол-
ки; значение муниципальных магистратов падало с каждым днем вследствие уда-
ров, наносимых ему графами и другими вождями варваров. Не так было в Риме:
муниципальный порядок, вместо того чтобы ослабевать, укрепился. Рим не ос-
тался во власти варваров; они только грабили его мимоходом; императорская
власть была слишком отдалена, чтобы иметь действительную силу, муниципаль-
ный порядок стал вскоре единственной формой правительства в Риме; влияние
римского народа на свои дела было гораздо деятельнее и важнее в VI и VII ве-
ках, нежели в предшествовавшие столетия. Муниципальные магистраты приоб-
рели значение политических, и епископ, который более или менее формально,
вследствие более или менее прямых причин, был как бы их главою, получил
главную выгоду от этого общего и незаметного возвышения к своего рода дер-
жавству, между тем как в других местах епископская власть не выходила за пре-
делы узкой и подверженной колебаниям правительственной власти.
Таким образом, как землевладельцы, советники государя и народные прави-
тели, римские епископы получили самую лучшую долю: и в то самое время, ког-
да религиозные обстоятельства клонились к увеличению власти пап, обстоя-
тельства политические приводили к тому же результату и толкали по той же
дороге. Оттого в течение VI и VII веков папство достигло в Италии такой важ-
ности, которой прежде совершенно не имело, и хотя оно в конце этой эпохи
было довольно чуждо Франкской Галлии, хотя его сношение с королями и
франкским духовенством стали очень редки, однако таков был общий его успех,
что тотчас по возобновлении сношений с франкской монархией и церковью оно
должно было обнаружить силу и авторитет, не допускавшие никакого с ним со-
перничества.
Итак, милостивые государи, вот две новые силы, сложившиеся и окрепнув-
шие среди всеобщего разложения: во Франкском государстве — майордомы Ав-
стразии, в христианской церкви — папы. Вот два деятельных энергических
принципа, стремящиеся, по-видимому, овладеть, с одной стороны, граждан-
ским, с другой — религиозным обществом, способные восстановить организа-
цию, какую-нибудь правительственную форму. И действительно, под влиянием
Этих двух принципов и их союза разразился в VIII веке кризис, характер и смысл
которого мы стараемся распознать. Мы видели, как они зародились и росли; как
же они теперь сблизились и соединились?
Начиная с V века папство стало во главе обращения язычников. Духовенство
различных западных государств, занятое своими местными религиозными обя-
занностями или светскими интересами, почти оставило это великолепное пред-
приятие: одни монахи, более бескорыстные и праздные, по-прежнему с жаром
занимались этим делом. Римский епископ взял на себя обязанность управлять
ими, и они вообще признали его своим вождем. В конце VI века Григорий Be-
•----------------------------& ™ <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XIX
.niKiiii совершил самое важное из своих обращений — привел к христианству
англо саксов, поселившихся в Британии. По его повелению отправились туда
для этого римские монахи. Они начали с Кента, и один из них, Августин, сде-
лался архиепископом Кентерберийским. Англосаксонская церковь была в
VII веке на Западе единственной, обязанной римской своим происхождением.
Италия, Испания, Галлия приняли христианство без содействия папы; их
церкви не были связаны с римской узами преемственности; они были ее сест-
рами, а не дочерями. Напротив, Британия получила от Рима свою веру и пер-
вых проповедников. Поэтому она больше всякой другой церкви была в сноше-
нии с папами, была предана их интересам, послушна их власти. По
естественному последствию, а также и в силу сходства наречий, папы привле-
кали преимущественно англосаксонских монахов для обращения других языче-
ских народов Европы, в том числе и германцев. Стоит посмотреть жития свя-
тых VII и VIII веков, чтобы убедиться, что большая часть миссионеров,
посланных к баварам, фризам, саксам — Виллиброд, Руперт, Виллибальд, Вин-
фрид — были из Британии. Они не могли трудиться над своим делом, не всту-
пая в частые сношения с австразийскими франками и их вождями. Австразий-
цы повсюду граничили с зарейнскими народами и постоянно боролись с ними,
чтобы помешать им снова наводнить Запад. Уже для того, чтобы проникнуть в
эти варварские края, миссионеры должны были пробираться через землю авст-
разийцев и прибегать к ним за помощью. Они не преминули так сделать. Гри-
горий Великий наказал даже монахам, которых послал в Британию, ехать имен-
но через Австразию и просил для них покровительства Теодориха и
Теодеберта, царствовавших в то время в Шалоне и Меце. Просьбы о покрови-
тельстве стали гораздо необходимее и настоятельнее, когда пришлось обра-
щать германские племена. Австразийские вожди Арнульф’, Пинии Геристаль-
ский, Карл Мартелл, со своей стороны, очень скоро поняли, какую пользу могла
им доставлять подобного рода деятельность. Став христианами, эти беспокой-
ные племена должны были основаться, подчиниться известному нравственному
влиянию, вступить, по крайней мере, на путь цивилизации. Притом миссионе-
ры были отличными исследователями этих стран, с которыми так трудно было
сообщаться; через их посредство можно было получать известия, добрые сове-
ты. Где еще можно было найти таких ловких агентов и полезных союзников?
Поэтому союз скоро был заключен. В Австразии — вот где главная точка опо-
ры миссионеров, рассеивающихся по Германии: оттуда они выходят, туда воз-
вращаются; к королевству Австразийскому привязывают они свои духовные за-
воевания; в тесных и постоянных сношениях стоят они, с одной стороны, с
властителями Австразии, с другой — с папами. Посмотрите на жизнь, просле-
дите труды самого славного и могучего из них — св. Бонифация, и вы найдете
в ней все факты, на которые я вам сейчас указал. Он был англосакс и родился в
--------------------------> та <•-----------------------------------
ИСТОРИЯ Ц11ВИ111 АЦПП ВО ФРАНЦИИ
Святой Бонифаиий, апостол Германии
680 гола в Кертоне, в Девонском
графстве; звали его Винфрид,- Очень
рано сделавшись монахом, он был
сначала в Экзетерском, потом — в
Натсельском монастыре. Неизвест-
но, каким образом у него явилась
мысль посвятить себя обращению
германские народов; может быть, он
только последовал в данном случае
примеру своих соотечественников.
Как бы то ни было, мы видим его, на
чиная с 715 года, проповедующим
среди фризов; постоянно возобнов-
ляющаяся война между ними и авст-
разпйскими франками, изгоняет его
из их страны; он возвращается назад
и снова вступает в Натсельский мона-
стырь. В 718 году мы встречаем его в
Риме: он получает от папы Григо-
рия II формальное поручение и наказ
относительно обращения 1ерманцев.
Из Рима он отправляется в Австра-
зию, вступает в соглашение с Карлом Мартеллом, перехо дит Рейн и с неусып-
ною энергией преследует у фризов, турингов, баваров, хаттов, саксов свою гро
мадную задачу. Вся жизнь его была посвящена ей, и трхды его всегда стояли в
связи с Римом. В 723 году Григорий II назначает его епископом, в 732 Григо-
рии ПГ дает ему титулы архиепископа и апостолического викария; в 738 Вин-
фрид. носящий теперь исключительно имя Бонифаций, совершает новое путе-
шествие в Рим, чтобы окончательно определить отношение основанной им
христианской церкви к христианству вообще; для него Рим — средоточие хри-
стианства, а папа — его глава. В интересах папской власти рассылает он во все
стороны миссионеров, нахо дящихся под его начальством, основывает епископ-
ства, завоевывает народы. Вот клятва, произнесенная им, когда папа сделал
его архиепископом Майнцским и митрополитом всех епископств, которые он
успел основать в Галлии.
«Я, Бонифаций, по милости Божией — епископ, обещаю тебе, блаженный
Петр, князь апостолов, и твоему наместнику, блаженному Григорию, и его пре-
емникам, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, святой и нераздельной Трои-
цы, и во имя присущего здесь твоего святого тела всегда сохранять полную вер-
ность святой католической вере, оставаться, с Божьей помощью, в единении с
ЛЕКЦИЯ XIX
этой верой, от которой, несомненно, зависит все спасение христиан; не содей-
ствовать вследствие чьего-либо совета чему бы то ни было, что вредит единст-
ве Вселенской церкви; доказывать во всех отношениях мою верность, чистоту
веры и полную преданность тебе, интересам твоей церкви, получившей от Бо-
га право вязать и разрешать, твоему вышеупомянутому наместнику и его преем-
никам. И если я узнаю, что епископы действуют против древних правил святых
отцов, я обещаю не иметь с ними ни союза, ни общения; мало того, обещаю
удерживать их, если буду в состоянии; иначе тотчас извещу об этом моего апо-
стольского владыку. Если же (чего не дай Бог!) я когда-либо, по наклонности
или случайно, впаду в соблазн сделать что-нибудь вопреки вышеупомянутым
обещаниям, то пусть я буду осужден на страшном суде, пусть подвергнусь казни
Анании и Сапфиры4, дерзнувших вас обмануть и скрыть от вас часть своего
имущества. Я, Бонифаций, смиренный епископ, собственноручно написал это
клятвенное уверение и, положивши его на тело блаженного Петра, произнес
согласно предписанию, призывая в свидетели и судьи Бога, клятву, которую
обещал сдержать»2.
К этой клятве я присоединяю отчет, переданный нам самим Бонифацием
относительно декретов первого германского собора, состоявшегося под его
председательством в 732 году:
«На нашем соборе мы объявили и постановили, что до конца своей жизни
будем сохранять католическую веру и единство и подчинение римской церк-
ви, св. Петру н его наместнику, что всякий год мы будем собирать синод, что
митрополиты будут испрашивать паллий” (омофор) у римского престола и что
мы будем канонически следовать всем предписаниям св. Петра, дабы счи-
таться в числе овец его. И мы все согласились, и все подписали это испове-
дание веры и послали его к телу св. Петра, князя апостолов, а римское духо-
венство и первосвященник приняли его с радостью. Если какой-либо
епископ не может поправить или преобразовать что-нибудь в своей епархии,
пусть он предложит преобразование на соборе, перед архиепископом и всеми
присутствующими; так как мы сами обещали клятвенно римской церкви, что
если увидим священников и народы уклоняющимися от Закона Божия и не в
состоянии будем их исправить, то известим об этом в точности апостольский
престол и наместника св. Петра, чтобы совершить это преобразование. Так
же именно, если я только не ошибаюсь, и епископы должны отдавать отчет
митрополиту, а тот — римскому епископу, относительно того, чего им не
удастся исправить у своих племен. Таким образом, на иих не падет кровь по-
гибших душ».
1 Св. Бонифаций. Episl. 118. Bibl. Patr. XIII 119 (лионское издание).
-------------------------------& та <•-------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Нельзя формальнее подчинить папству новую церковь и новые христианские
народы.
Меня останавливает здесь одно сомнение, и я должен его высказать: я боюсь,
что в этом поведении св. Бонифация вы преимущественно будете обращать вни-
мание на чисто светские мотивы, на честолюбивые и эгоистические соображе-
ния: таково в значительной степени направление нашего времени, и мы даже не-
сколько склонны хвастать этим как доказательством нашего свободного ума и
здравомыслия. Да, милостивые государи, надо судить обо всем с полною свобо-
дою ума, пусть самое строгое здравомыслие направляет сужденья наши, но мы
должны знать, что повсюду, где мы встретим великие дела и великих людей, дей-
ствовали и другие побудительные причины, кроме честолюбивых замыслов и
личных интересов. Мы должны знать, что мысль человека возвышается и круго-
зор его расширяется только тогда, когда он отрешится от мира и от себя самого,
и что если эгоизм играет в истории громадную роль, то роль бескорыстной и
нравственной деятельности — еще гораздо больше. Бонифаций служит доказа-
тельством этому, как и многие другие; несмотря на всю преданность свою рим-
скому двору, он умел, при случае, сказать ему правду, упрекнуть его за проступки
и посоветовать ему следить за самим собой. Он узнал, что этот двор давал позво-
ления, допускал известные вольности, соблазнявшие строгих совестью; он пишет
папе Захарии:
«Эти люди плоти, эти простые алеманны, бавары или франки, видя, как в Ри-
ме совершают то, что мы запрещаем, воображают, что это позволено и допуще-
но священникам, осмеивают нас и, основываясь на том, ведут соблазнительную
жизнь. Так, они говорят, что каждый год, в январские календы, они видели в Ри-
ме, днем и ночью близ церкви, как танцовщики проходят по площадям согласно
языческому обычаю, испускают всевозможные крики и поют богохульные песни;
в этот день, говорят они, до самой ночи столы завалены яствами, и никто не за-
хочет дать своему соседу ни огня, ни железа, вообще ничего из своего дома. Они
говорят также, что видели женщин с надетыми на ногах и на руках талисманами
и повязками, как у язычников; они продавали всякого рода вещи проходящим.
Все это, в глазах людей плотских и малообразованных — предмет осмеяния и не-
мало перечит нашей проповеди и вере... Если ты, святой отец, запретишь в Ри-
ме языческие обычаи, то сделаешь доброе дело и обеспечишь нам великий успех
в церковном вероучении»3.
Я мог бы привести еще несколько писем, написанных с такой же откровен-
ностью и прямотой. Но один факт говорит громче, нежели все письма в мире.
3S. Bonif. Ер. ad. Zachariam, ер. 132; Bibl. Patr. ХШ, 125.
ЛЕКЦИЯ XIX
Основав девять епископств и несколько монастырей, достигши высшей точки
своего успеха и славы, саксонский миссионер в 753 году, то есть 73 лет от ро-
ду, испросил себе позволение оставить свое Майнцское архиепископство, пе-
редать его своему любимому ученику Луллу и снова приняться у фризов, еще
язычников, за работу, начатую в молодости. И действительно, он возвратился в
леса и болота, в среду варваров, и был там убит в 755 году, вместе с нескольки-
ми товарищами.
В эпоху его смерти завоевание Германии христианством уже совершилось, и
совершилось в пользу папства. Но из него также извлекли пользу австразийские
франки для своей безопасности и власти. В результате Бонифаций трудился
столько же для них, сколько для Рима; на германской почве, в стремлении обра-
тить ее племена через саксонских миссионеров, встретились и соединились две
новые силы, которые должны были достигнуть преобладания в гражданском и ре-
лигиозном обществе, — майордомы и папы. Чтобы довершить их союз и заста-
вить созреть его плоды, нужен был только случай, который не замедлил предста-
виться.
Я уже сказал несколько слов о положении римского епископа относительно
лангобардов и об их усилиях захватить край, с каждым днем все более становив-
шийся его владением. Другая, менее настоятельная, но действительная опас-
ность грозила ему с другой стороны. Подобно тому, как австразийским франкам
приходилось бороться на севере с фризами и саксами, на юге с сарацинами, так
пап теснили сарацины и лангобарды. Но франки одерживали победы при Карле
Мартелле, а папство, не имея силы само защищать себя, повсюду искало себе во-
инов. Оно пыталось получить их от византийского императора, но тому некого
было послать.
В 739 году Григорий III обратился к Карлу Мартеллу. Бонифаций взялся вес-
ти переговоры, но они не пришли ни к какому результату: у Карла Мартелла бы-
ло слишком много своего дела, и он отнюдь не желал начинать новой войны.
Между тем в Риме укоренилась мысль, что одни франки в состоянии защитить
церковь против лангобардов и что рано или поздно они перейдут Альпы на благо
ей. Несколько лет спустя вождю Австразии Пипину, сыну Карла Мартелла, в свою
очередь, понадобился папа. Он хотел, чтобы его провозгласили королем фран-
ков, и как бы ни была прочна его власть, ему требовалось освящение этой влас-
ти. Я несколько раз замечал, и никогда не перестану повторять, что одна сила са-
ча по себе недостаточна, что кроме успеха она нуждается и в другом: ей надо
обратиться в право; она старается приобрести этот характер от свободного согла-
сия людей или же от религиозного освящения. Пипин обратился и к тому и к дру-
гому. Многие духовные, может быть, сам Бонифаций в их числе, внушали ему
мысль получить от папства санкцию своего нового титула короля франков. Я не
77 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
буду входить в подробности предпринятых по этому случаю переговоров. Тут мы
встречаемся с довольно запутанными вопросами, с хронологическими трудностя-
ми: тем не менее переговоры происходили, вел их Бонифаций, и в письмах его к
папе часто есть намеки на них; между прочим, он поручает своему ученику Луллу
переговорить с папой о важных делах, о которых он предпочитает не писать. На-
конец, в 751 году:
«Буркгардт, епископ Вюрцбургский, и капеллан Фульрад были посланы в Рим,
чтобы посоветоваться с папой Захарией относительно тогдашних франкских ко-
ролей, только что носивших еще это имя, но потерявших уже всякую власть. Па-
па отвечал через посланного, что лучше было бы, если бы пользующийся властью
короля стал королем в самом деле; он высказал полное согласие и повелел, чтобы
Пипин был сделан королем... Итак, Пипин был провозглашен и помазан освя-
щенным миром от святой руки архиепископа и блаженного мученика Бонифация;
возведен на трон он был, по обычаю франков, в городе Суассоне. Что же до Хиль-
дерика, украшавшего себя ложным именем короля, то Пипин велел его обрить и
заключить в монастырь»1.
Таков был постепенный ход этого переворота, таковы его косвенные и истин-
ные причины. В последнее время его представляли3 (и я сам способствовал рас-
пространению этой мысли®) как новое германское вторжение, как второе завое-
вание Галлии австразийскими франками, гораздо больше варварами и
германцами, нежели франки нейстрийские, мало-помалу слившиеся уже с римля-
нами. Таков был действительно результат и, так сказать, внешний характер со-
бытия; но этого характеристического признака мало для его объединения, у не-
го были гораздо более отдаленные и глубокие причины, нежели продолжение и
возобновление великого германского нашествия. Я представил их вам сегодня.
Галло-франкское гражданское общество находилось в полном разложении; ника-
кая система или власть не успела в нем утвердиться и дать ему прочность и устои.
Религиозное общество впало почти в то же состояние. Два принципа возрожде-
ния развились мало-помалу: у австразийских франков — институт майордомов, в
Риме — папство. Эти новые силы естественно сблизились путем общего пред-
приятия обратить германские племена. Миссионеры, в особенности миссионеры
англосаксонские, были агентами этого сближения. Два частных обстоятельства —
опасность, грозившая папам со стороны лангобардов, и необходимость для
Пипина в папской помощи — сделали из этого тесный союз. Он возвысил в Гал-
4 Летопись Эйнгарда, III, 4 моего собрания.
5 История французов Сисмоиди, II, 168-171.
6 См. мои «Опыты по истории Франции», 67-85.
> те <
ЛЕКЦИЯ XIX
лии новую династию, разрушил в Италии лангобардское королевство, и толкнул
галло-франкское обществб на дорогу, ведшую, в гражданском строе, к преобла-
данию королевской власти, в религиозном — к преобладанию папской. Таким
характером отличается, как вы увидите, цивилизация, которую пытались ввести
во Франции Каролинги, то есть Карл Великий, истинный представитель этого
нового направления, хотя он, собственно, и не успел в своих планах, лишь, так
сказать, перебросив мост от варварства к феодализму. Эта вторая эпоха, история
цивилизации во Франции при Каролингах, будет предметом второй половины
нашего курса.
ЛЕКЦИЯ XX
Царствование Карла Великого. — Знаменитость его имени. — Правда ли, что он ничего не создал,
что все сделанное им погибло вместе с ним? — О деятельности великих людей. — Они играют
двойную роль. В одном отношении дела их прочны, в другом — их попытки исчезают вместе
с ними. — Пример Наполеона. — Необходимо хорошо знать историю событий эпохи Карла
Великого, чтобы понять историю цивилизации. — Каким образом мсжно дать перечень собпий
в форме таблиц? —1)0 Карле Великом как воине и завоевателе. — Таблица его главных походов.
Их значение и результаты. — 2)0 Карле Великом как администраторе и законодателе.
Об управлении провинциями. — О центральном управлении. — Таблицы народных собраний
в его царствование. Таблица его капитуляриег — Таблица актов и дотументов, оставшихся нам
от этой эпохи. — 3) О Карле Великом как покровителе умственного движения. — Таблица
знаменитых людей его времени. — Оценка общих результатов и характера его царствования.
> 80 <
ЛЕКЦИЯ XX
Милостивые государи!
Мы вступаем во вторую великую эпоху истории французской цивилизации и с
первого шага встречаем великого человека. Карл Великий не был ни первым в
своей династии, ни виновником собственного возвышения. От своего отца Пи-
пина он получил уже вполне упроченную власть. Я пытался познакомить вас с
причинами этого переворота и истинным его характером. Когда Карл Великий
стал королем франков, переворот уже совершился; ему даже не пришлось его за-
щищать. Однако он дал свое имя второй династии; всякий раз, когда о ней гово-
рят или думают, Карл Великий является мысли как ее основатель и вождь. Слав-
ное преимущество великого человека! Никто не удивляется этому, никто не
оспаривает у Карла Великого права дать имя своей династии и веку. Часто ему да-
же слепо поклоняются, расточают ему без разбора гений и славу, если можно так
выразиться, и в то же время повторяют, что он ничего не сделал, ничего не ос-
новал, что его империя, законы, все дела погибли вместе с ним. И это историче-
ское общее место влечет за собой множество нравственных общих мест относи-
тельно бессилия великих людей, их бесполезности, тщетности их планов и
ничтожности тех следов, которые они действительно оставляют в мире, исколе-
сивши его вдоль и поперек.
Правда ли это, милостивые государи? Правда ли, что назначение великих лю-
дей — только тяготеть над человеческим родом и удивлять его? Неужели их дея-
тельность при всей своей силе, при всем своем блеске не имеет никакого прочно-
го результата? Присутствовать при этом зрелище обходится очень дорого, а
когда опущен занавес, неужели не остается ничего? Должны ли мы рассматривать
этих могучих и славных вождей века или народа только как бесплодное бремя или
тягостную роскошь? Разве Карл Великий, именно он, не представляет ничего
больше?
На первый взгляд, оно как будто действительно так; правда как будто на сто-
роне общего места. Эти победы, завоевания, учреждения, реформы, планы, все
это величие и слава Карла исчезли вместе с ним; он словно метеор, появившийся
из мрака варварства, чтобы пропасть и тотчас погаснуть во мраке феодализма. И
это не единственный пример в истории; мир не один раз видел, мы сами видели
подобную империю, с особенным удовольствием приравнивавшую себя к им-
перии Карла Великого и имевшую на это право: мы видели, что она тоже пала
с одним человеком.
Однако берегитесь доверяться в этом случае внешним признакам: чтобы по-
нять значение великих событий и оценить действия великих людей, надо про-
никнуть глубже.
В деятельности великого человека есть две стороны, он играет две роли; в по-
прище его можно отметить две эпохи. Он более всякого другого понимает нужды
своего времени, истинные, действительные нужды, то, что необходимо для совре-
•---------------------------> 81 ----------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
менного ему общества, чтобы оно могло жить и правильно развиваться. Он пони-
мает это лучше всякого другого, сказал я, и, кроме того, лучше другого умеет овла-
деть общественными силами и направить их к этой цели. Отсюда его слава и
власть; оттого, как только он появится, его понимают, признают, за ним следуют
все; отдаются и споспешествуют его деятельности, направленной на пользу всех.
Но он не ограничивается этим: как только истинные и общие нужды его вре-
мени несколько удовлетворены, мысль и воля великого человека идут далее. Он
выступает из круга действительных фактов, предается чисто личным соображе-
ниям, находит удовлетворение в более или менее обширных и заманчивых комби-
нациях, не основанных, однако, подобно первым его трудам, на действительном
быту, на общих стремлениях, на определенных желаниях общества; он тратит
свои силы в далеких и произвольных затеях; хочет, одним словом, овладеть буду-
щим, как владел настоящим.
Тут начинаются эгоизм и мечта: несколько времени, в силу приобретенного
человеком доверия, за ним следуют и по этому новому пути, ему верят и повину-
ются, поддаются, так сказать, его фантазиям; льстецы и ослепленные даже ди-
вятся им и считают их величайшими созданьями. Однако общество обманывает-
ся ненадолго; оно как раз замечает, что его влекут туда, куда ему совсем не
хочется идти, что его обманывают и злоупотребляют его доверием. Прежде вели-
кий человек служил своим высоким умом и могущественной волей общей мысли и
общему стремлению; теперь он старается подчинить общественную силу своей
собственной мысли и желанию; он один знает, что делать. Сначала это вызывает
беспокойство, потом надоедает; некоторое время за ним идут медленно, неохот-
но; потом возражают, жалуются, наконец, все расходятся; великий человек оста-
ется один, падает, и все, что он один замышлял и чего желал, вся чисто личная и
произвольная часть его трудов падает с ним вместе.
Не откажусь занять у нашего времени свет, который он нам доставляет в этом
случае, чтобы озарить им отдаленное и темное время. Судьба и имя Наполеона
принадлежат теперь истории; я буду говорить об этом без всякого затруднения и
с полной свободой.
Всякий знает, что в тот момент, когда Наполеон захватил власть во Франции,
преобладающей, настоятельной потребностью нашего отечества было обеспече-
ние извне — национальной независимости, внутри — гражданской жизни. Среди
революционной передряги внешняя и внутренняя судьба страны, государство и
общество, подверглись одинаковой опасности. Ввести новую Францию по-преж-
нему в европейский союз, добиться ее признания и принятия другими держава-
ми, устроить ее внутри мирно и правильно, одним словом, даровать ей независи-
мость и порядок, единственные залоги долгого будущего — таковы были общее
стремление и мысль страны. Наполеон понял ее и осуществил; консульство' бы-
ло посвящено этой задаче.
& 82 <
ЛЕКЦИЯ XX
Разрешив ее более или менее, Наполеон поставил себе тысячу других: одарен-
ный могучим комбинационным талантом и пылкой фантазией, в одно и то же
время эгоист и мечтатель, затейник и поэт, он как бы вылил свою деятельность в
произвольных, гигантских предприятиях, задуманных им одним и чуждых истин-
ным нуждам нашей эпохи и нашей Франции. Она следовала за ним несколько
времени и с большими жертвами по этому не избранному ею пути; настал день,
когда она не захотела идти за иим далее, и император остался один, империя ис-
чезла, и все возвратилось к своему естественному состоянию и ходу.
Подобное же зрелище представляет нам в IX веке царствование Карла Велико-
го. Несмотря на громадные различия во времени, в положении, в форме, даже в
основе, общий характер тот же: обе роли великого человека, обе эпохи его по-
прища, мы находим у Карла Великого, как и у Наполеона. Постараемся распоз-
нать их. Тут я встречаюсь с затруднением, которое меня долго занимало, и я не
льщу себя надеждой, что окончательно его преодолел. В начале курса я советовал
вам прочесть какую-нибудь общую историю Франции; я не рассказывал вам со-
бытий, а искал только общие результаты, сцепления между причинами и следст-
виями, прогресс цивилизации, скрытый во внешних исторических сценах; что же
до этих сцен, то я предполагал знакомство ваше с ними. До сих пор я не заботил-
ся проверить, так ли это: при Меровингах события в собственном смысле так не-
многочисленны, так однообразны, что нет большой необходимости в них всмат-
риваться: одни общие факты важны и могут до известной степени быть
выставлены на свет и поняты без точного знания подробностей. В царствование
Карла Великого иначе: войны, политические перевороты всякого рода много-
численны, бросаются в глаза; они занимают видное место, а общие факты скры-
ты за выдвинувшимися вперед фактами специальными. История в собственном
смысле — облекает и покрывает историю цивилизации. Последняя не будет ясна
для вас, если вы не вполне освоились с первой. Я не могу пересказать вам собы-
тий, а между тем вы должны их знать.
Я попытался свести их в таблицы, представить в этой форме специальные
факты той эпохи, по крайней мере те из них, которые близко связаны с общими
фактами и непосредственно ведут к истории цивилизации. Нынче вполне спра-
ведливо видят в статистических таблицах одно из лучших средств для изучения
быта общества в известных отношениях; почему не приложить тот же метод к
изучению прошлого? Он не воссоздаст его с одушевлением и живостью расска-
за, но он как бы обнаружит его остов и не даст общим соображениям колебаться
в неопределенной и случайной области. По мере того как мы будем продвигать-
ся вперед в исследовании хода цивилизации, нам часто придется употреблять
этот метод.
В Карле Великом мы замечаем три существенно отличительных признака и мо-
жем рассматривать его с трех разных точек зрения: 1) как воина и завоевателя;
•--------------------------> 8» <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
2) КАК Администратора И законодателя; 3) лак покровителя наук, литературы,
искусств и вообще умственного развития. Он оказывал сильное влияние вне сво-
его государства — военной силою, внутри — управлением и законами; он хотел
влиять и действительно влиял на самого человека, на человеческий ум не менее,
нежели на общество. Постараюсь ознакомить вас с ним с этих трех точек зрения,
представив вам в форме таблиц относящиеся сюда факты, из которых можно вы-
вести историю цивилизации. Начинаю с войн Карла Великого; вот главные фак-
ты в этом отношении.
Таблица главных походов Карла Великого
Год Противники Замечания
769 Аквитанцы Он идет до Дордони
772 Саксы -”- за Везер
773 Лангобарды -”- до Павии и Вероны
774 Берет Павию и отправляется в Рим
774 Саксы
775
776 Лангобарды Идет до Тревизо
776 Саксы -”- до источников Липпе
778 Испанские арабы до Сарагоссы
778 Саксы
779 -”- до Оснакбрюкской области
780 до Эльбы
782 до слияния Везера с Адлером
783 - ” _ до Эльбы
784 »» до Салы и Эльбы
785 « до Эльбы
785 Тюринги Лично не участвует в походе
786 Бритты
787 Беневентские лангобарды Идет до Капуи
787 Бавары -”- до Аугсбурга
788 Гунны или авары до Регенсбурга
789 Славяне вильцы между Нижней Эльбой и Одером
791 Гунны или авары до слияния Дуная и Дравы
794 Саксы
795
796
> 84 <
ЛЕКЦИЯ XX
Год -Противники ; Замечания
796 Гунны или авары Под предводительством его сына Людо- вика, короля Итальянского
796 Испанские арабы Под предводительством его сына Пипи- на, короля Аквитанского
797 Саксы Проникает в страну между Нижним Везе- ром и Эльбой
797 Испанские арабы Через посредство сына Людовика
798 Саксы Идет за Эльбу
801 Беневентские лангобарды Через посредство своего сына Пипина, до Кьети
801 Испанские арабы Через посредство своего сына Людови- ка, до Барселоны
802 Саксы Через посредство своих сыновей, за Эльбу
804 Проникает в местность между Эльбой и Одером и переселяет в Галлию и Италию саксонские племена
805 Чехи Через посредство старшего сына Карла
806 чч Через посредство Карла
806 Сарацины о. Корсики Через посредство своего сына Пипина
806 Испанские арабы Через посредство своего сына Людовика
807 Сарацины о. Корсики Через посредство своих генералов
807 Испанские арабы __ чч
808 Датчане и норманны
809 Греки Через посредство Пипина в Далмацию
809 Испанские арабы чч
810 Греки чч _
810 Сарацины в Корсике и Сардинии
810 Датчане Карл сам прошел до слияния Везера с Адлером
811
811 Авары
811 Бритты
812 Вильцы Между Эльбой и Одером
812 Сарацины в Корсике
813 чч
> 85 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Всего 18 - । 53 похода, а именно: против саксов 3 - против датчан
7 - испанских арабов 2 - -”- бриттов
5 - италийских сарацин 2 - -”- греков
5 - лангобардов 1 - -”- тюрингов
4 - авар 1 - -”- аквитанцев
4 - славян за Эльбой 1 - -”- бавар
Кроме множества мелких экспедиций, от которых не осталось никакого от-
дельного и положительного памятника.
Уже из одной этой таблицы ясно следует, что войны Карла Великого не похо-
дят на войны королей первой династии: это не раздоры между племенами, не по-
ходы с целью водвориться где-нибудь или награбить добычи; это войны система-
тические, внушенные государственным соображением, вызванные своего рода
необходимостью. Что же это за система? Какой смысл этих экспедиций?
Вы видели, как различные германские народы — готы, бургунды, франки,
лангобарды — поселились на территории Римской империи. Из числа этих пле-
мен или союзов племен франки были всех сильнее и занимали при новом заселе-
нии центральное положение. Они не были соединены никакой политической
связью и постоянно воевали друг с другом. Однако в некоторых отношениях их
положение было аналогичное и интересы общие — все равно, знали они об этом
или нет.
Вы видели, что с начала VIII века эти новые хозяева Западной Европы, герма-
но-романцьГ, подверглись с северо-запада, со стороны Рейна и Дуная, напору
новых германских, славянских и других племен, стремившихся занять ту же тер-
риторию; с юга — напору арабов, рассеянных по всем берегам Средиземного мо-
ря, так что двойное наступательное движение грозило близким падением госу-
дарствам, едва зарождавшимся на развалинах Римской империи.
При таком положении дело Карла Великого состояло в следующем: он собрал
против этого двойного вторжения, против новых врагов, толпившихся у различ-
ных границ империи, всех жителей своих областей — романцев и недавно посе-
лившихся германцев. Посмотрите, какие он ведет войны. Начинает он с того,
что окончательно покоряет, с одной стороны, римское население, все еще пы-
тавшееся освободиться от ига варваров, покоряет, например, аквитанцев на юге
Галлии, с другой стороны, германские племена, прибывшие последними и еще
не совсем утвердившиеся на своих местах, — лангобардов в Италии. Он, так ска-
зать, силой вырывает их у различных стремлений, которые их еще одушевляли,
соединяет их всех под владычеством франков и обращает против двойного втор-
жения, одинаково грозившего им с северо-запада и юга. Найдите преобладаю-
щий факт, который был бы общ всем войнам Карла Великого, сведите их к про-
> в» <
ЛЕКЦИЯ XX
стейшему выражению, и вы увидите, что смысл их именно таков, что он пред-
ставляет борьбу жителей древней империи, победителей и побежденных, римлян
и германцев, против новых завоевателей.
Итак, то были, по существу, оборонительные войны, результат территориаль-
ных, племенных и религиозных интересов. Территориальный интерес всего бо-
лее обнаруживается в походах против народов правого берега Рейна, потому что
саксы и датчане были германцы, подобно франкам и лангобардам: между ними
были даже франкские племена, и некоторые ученые полагают, что многие из так
называемых саксов были просто франки, еще оставшиеся в Германии. Итак, тут
не было племенных различий, а война велась исключительно для того, чтобы за-
щищать территорию. Против кочевых народов за Эльбой и по Дунаю, против
славян и авар, интересы территории и племени соединены. Против арабов, ко-
торые наводняют юг Галлии, действуют в одно и то же время интересы террито-
рии, племени и религии. Так переплетаются на разные лады причины к войне,
но каковы бы ни были эти комбинации, все-таки везде романо-германские хри-
стиане защищают свою национальность, территорию и религию против народов
иного происхождения и иной веры, стремящихся завоевать новую страну. Их
войны все носят этот характер и вытекают из этой необходимости.
Карл Великий не возвел этой необходимости в степень общей идеи или тео-
рии, но понимал ее и отвечал ей. Великие люди ие действуют иначе.
Ответом с его стороны было завоевание; оборонительная война приняла фор-
му наступательной; он перенес борьбу на территорию народов, старавшихся
вторгнуться на его территорию, стремился поработить чужие племена, искоре-
нить враждебные верования. Отсюда его образ правления и основание его импе-
рии: наступательная война и завоевания требовали этого обширного и грозного
единства.
После смерти Карла Великого завоевание прекращается, единство исчезает,
империя распадается и рушится со всех сторон, но разве ничего от нее не оста-
лось, разве военное дело Карла Великого исчезло без следа, неужели он ничего не
сделал и ничего не основал?
Чтобы отвечать на этот вопрос, есть одно только средство: надо спросить се-
бя, очутились ли после Карла Великого народы, которыми он правил, в том же со-
стоянии, как до него; началось ли снова то двоякое переселение, которое с севе-
ра и юга угрожало их территории, племени и религии; продолжали ли саксы,
славяне, авары, арабы держать обладателей Римской земли в смятении и страхе?
Очевидно, нет. Империя Карла Великого, без сомнения, разлагается, но разла-
гается на отдельные государства, которые сами выходят как бы столькими же оп-
лотами на всех пунктах, где есть еще опасность. До Карла Великого границы Гер-
мании, Италии, Испании беспрерывно изменялись; ни одна сложившаяся
политическая сила не имела там постоянного преобладания, и поэтому Карл Be-
-----------------------------& вт <---------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ликий был принужден то и дело переходить от одной границы к другой, чтобы
противопоставить завоевателям подвижную и мимолетную силу своих армий. По-
сле него воздвигаются истинные политические ограды — государства, в различ-
ной степени организованные, но действительные и долговечные: королевства
Лотарингское, Германское, Итальянское, два Бургундских’, Наваррское’ воз-
никли в то время, и, несмотря на превратности своей судьбы, они существуют и
оказывают достаточный отпор завоевательному движению. Оно прекращается
или же возрождается только лишь в форме морских походов, которые, правда, гу-
бительны для подвергающихся им местностей, но не могут совершаться больши-
ми массами и не приводят к крупным результатам.
Итак, хотя громадная держава Карла Великого исчезла вместе с ним, однако
нельзя говорить, что он ничего не основал. Он основал все государства, возник-
шие на развалинах его империи. Его завоевания вступили в новые комбинации,
но его войны достигли своей цели. Форма изменилась, но сущность дела оста-
лась. Таково вообще влияние великих людей. Карл Великий, как администратор
и законодатель, представит нам то же зрелище.
Дела его правления труднее рассматривать, нежели войны. Много говорят о по-
рядке, который он ввел в своих государствах, о великой системе администрации,
которую он пытался создать; и я действительно думаю, что он пытался, но весьма
мало успел в своей попытке: несмотря на единство, на энергию его мысли и влас-
ти, беспорядок вокруг него был громаден, непобедим. На минуту, на каком-нибудь
пункте он его устранял; но зло господствовало повсюду, куда не проникала его
страшная воля, а там, где она прошла, зло тотчас по удалении ее возвращалось. Не
следует давать себя обманывать словами. Откройте сегодня «Королевский альма-
нах»’ — вы можете видеть там административную систему Франции; все власти,
должностные лица, от последней ступени до самой высшей, обозначены там и рас-
пределены по разрядам. И тут нет обмана, на деле действительно то же, что на
бумаге, и книга является верным изображением действительности; легко можно
было бы составить для империи Карла Великого подобную административную
таблицу, записать там герцогов, графов, викариев, сотников, скабинов’ и распре-
делить их по территории в известном иерархическом порядке. Но это было бы
просто ложью в громадных размерах: всего чаще и в большинстве мест эти долж-
ностные лица были бессильны или сами производили беспорядок. Усилия Карла
Великого создать эти учреждения и поддерживать их в действии постоянно повто-
рялись и постоянно терпели неудачу. Теперь, когда я вас предупредил и предосте-
рег насчет внешней систематичности этого правительства, я могу обозначить его
общие черты; вы не заключите отсюда ничего лишнего.
Надо проводить различие между местным и центральным правительством. В
провинциях власти императора были подчинены агенты двоякого рода: одни —
местные и постоянные, другие — присланные издалека и на короткое время.
----------------------------88 $--------------------------------
ЛЕКЦИЯ XX
К первому разряду принадлежали: 1) герцоги, графы, вице-графы’, сотники,
скабины, все местные магистраты, назначаемые самим императором или его де-
легатами и обязанные действовать от его имени, чтобы набирать войска, чинить
суд, поддерживать порядок, собирать подати; 2) владельцы бенефициев или вас-
салы императора, которые получили от него иногда в наследственное владение,
чаще в пожизненное, еще чаще без всякого обязательства или правила, земли,
поместья, в которых они имели, долей от своего, долей от императорского име-
ни, известного рода юрисдикцию и почти все верховные права. Не было ничего
вполне определенного и ясного в положении владельцев бенефициев и в свойст-
вах их власти: они в одно и то же время были делегатами и независимыми лица-
ми, собственниками и временными пользователями; то та, то другая сторона по-
лучала перевес. Но как бы то ни было, они находились в постоянных отношениях
с Карлом Великим, который пользовался ими, чтобы повсюду передавать и при-
водить в исполнение свою волю.
Над местными и оседлыми агентами, как должностными лицами, так и бене-
фициариями, стояли missi dominici, королевские посланцы, посланные на время,
чтобы обозреть, от имени императора, состояние провинций. Они имели право
проникать одинаково и в бенефиции, и на свободные земли; на них была возло-
жена обязанность исправлять некоторые злоупотребления, и они должны были
обо всем давать отчет своему государю. Missi dominici были для Карла Великого,
по крайней мере в провинциях, главным средством поддерживать порядок и ад-
министрацию.
Что же до центрального правительства, так если отстранить на минуту дея-
тельность самого Карла Великого и его личных советников, то есть постоянного
правительства, то, судя по внешним признакам и по отзывам почти всех новей-
ших историков, окажется, что народные собрания играли в нем большую роль.
Действительно, они часто созывались в его царствование и были весьма деятель-
ны. Вот перечень тех, о которых прямо упоминают летописцы.
Год Место Го 770 Вормс 78 771 Валансьен 78 772 Вормс 78 773 Женева 78 775 Дюрен 78 776 Вормс 78 777 Падерборн 79 779 Дюрен 79 780 Эресбург 79 781 Вормс 79 —' f д Место 2 При истоках Липпе 5 Падерборн 6 Вормс 7 Там же 8 Ингельгейм 9 Ахен 0 Вормс 0 Регенсбург 3 Регенсбург 4 Франкфурт » <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Год. Место Год Место
795 Куфенштейн * 807 Кобленц
797 Ахен 809 Ахен
799 Липпенгейм 810 Верден
800 Майнц 811 Там же
803 Там же 812 Булонь
804 При истоках Липпе 812 Ахен
805 Тионвиль 813 Там же
806 Нимвеген
Уже само число и периодическая правильность этих собраний имеют свое зна-
чение; но что происходило в их среде? Каков был характер их политического вме-
шательства? Вот что тут особенно важно.
В этом отношении до нас дошел весьма любопытный памятник: один из совре-
менников Карла Великого, его родственник Адальгард, аббат Корбийский, напи-
сал трактат под заглавием «De ordine palatii»1, долженствовавший пояснить вну-
тренний строй управления Карла Великого, в особенности — всеобщих собраний
или сеймов. Этот трактат погиб; но в конце IX века2 Гинкмар, архиепископ
Реймсский*, почти целиком воспроизвел его в письме или наставлении, сочинен-
ном по просьбе нескольких вельмож королевства, советовавшихся с ним об управ-
лении государством Карломана, одного из сыновей Людовика Заики*. Конечно,
нет документа, который бы заслуживал больше доверия. Мы читаем в нем:
«В то время было обыкновенно в год по два собрания; в обоих, и чтобы не ка-
' залось, будто их созывают попусту3, на рассмотрение и обсуждение вельмож пред-
ставляли по повелению короля статьи законов, называвшиеся «Capitula», кото-
рые сам король составил по внушению Божию, или необходимость в которых
возникла, по его мнению, в период между собраниями».
Таким образом, предложение капитуляриев, или как теперь говорят — почин,
' исходил от императора. Так и надлежало быть: почин, естественно, остается в ру-
ках того, кто стремится наводить порядок, проводить реформы, а это стремление
было у Карла Великого. Тем не менее я не сомневаюсь, что члены собрания име-
ли, со своей стороны, право делать предложения, казавшиеся им уместными; не-
доверие и конституционные уловки нашего времени были уже известны Карлу
1 «Обустроении дворца» (лат.).
2 В 882 году.
3 «Ne quasi sine causa convocari viderentur». Эта фраза показывает, что большая часть членов этих
собраний смотрела на обязанность посещать их как на повинность, что у них весьма слабо было
желание участвовать в законодательной власти, наконец, что Карл Великий старался узаконить их
созыв, задавая им какую-нибудь работу, а ие подчинялся необходимости получить их согласие.
----------------------------------> 90 <-------------------------------------•
ЛЕКЦИЯ XX
Диплом Карла Великого, около 775 года
Великому, слишком уверенному в своей власти, чтобы опасаться свободы обсуж-
дения; он видел в этих собраниях гораздо более средств управлять государством,
нежели оплот против своей власти. Возвращаюсь к тексту Гинкмара:
«Получивши эти сообщения, они обсуждали их день, два, три или больше, смо
тря по важности дел. Дворцовые посланцы приходили и уходили, отбирая от них
вопросы п принося ответы, и никто из посторонних не приближался к месту со-
брания до тех пор, пока результат их совещаний не представляли великому госу-
дарю, который тогда, с помощью дарованной ему от Бога му дрости, принимал
решение, и все тому повиновались».
Итак, окончательное решение всегда зависело от одного Карла Великого; со-
брание помогало ему только сведениями и советами. Гинкмар продолжает:
«Так поступали при составлении одного, двух или нескольких капитуляриев до
тех пор, пока не управились, при помощи Божией, со всеми нуждами времени.
В то время как велись таким образом дела в отсутствие короля, сам он среди
многочисленной толпы, стекшейся на всеобщее собрание, принимал подарки,
здоровался с наиболее значительными людьми, разговаривал с теми, кого редко
видел, оказывал старикам внимание и ласку, потешался с молодыми, держа себя
во всем этом совершенно одинаково с духовными и светскими лицами. Однако,
если того не желали обсуждавшие дела, король отправлялся к ним, оставался там,
сколько они хотели, и тут они совершенно свободно доносили ему, что .думали о
----------------------------И ------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
различных вопросах, и какого рода дружественные споры возникали между ни-
ми. Я должен еще сказать, что когда была хорошая погода, то все происходило
под открытым небом; иначе — в нескольких особых зданиях, где лица, обсуж-
давшие предложения короля, были отделены от толпы, явившейся на собрание;
тогда мелкий люд к ним не пускали. Место, предназначенное для совещаний
вельмож, было разбито на две части, так что епископы, аббаты и клирики, до-
стигшие высших степеней, могли собраться, не смешиваясь с мирянами. Точно
так же отделялись с утра от толпы и другие главные лица государства, до тех пор,
пока соберутся все, в отсутствие или в присутствие короля; и тогда вышеназван-
ные вельможи, духовные с одной стороны, светские — с другой, отправлялись в
назначенную им залу, где им были заготовлены приличные седалища. Когда
светские и духовные вельможи были таким образом отделены от толпы, они име-
ли право заседать вместе или порознь, смотря по свойству тех дел, которыми
должны были заняться, — духовными, светскими или смешанными. Точно так
же они могли вызвать кого-нибудь к себе, для того ли, чтобы спросить поесть
или чтобы задать какие-нибудь вопросы; получивши от вызванного что нужно,
отсылали его назад. Так происходило рассмотрение дел, предложенных королем
на их обсуждение.
Вторым делом короля было опросить каждого, что он может ему донести или
рассказать о своей области. Это не только было дозволено всем, но даже строго по-
велевалось в промежутках собраний осведомляться обо всем происходившем внут-
ри и вне королевства; все должны были стараться узнавать это как от соотечест-
венников, так и от чужестранцев, как от врагов, так и от друзей, иногда отряжая
даже послов и не особенно разбирая, каким образом доходили сведения. Король
хотел знать, не волнуется и не ропщет ли народ в каком-нибудь углу королевства,
какая была причина волнений, не случилось ли беспорядка, о котором следовало
бы посоветоваться со всеобщим собранием, и т.п. Он также старался узнать, не го-
товится ли какой-нибудь покоренный народ возмутиться; не склоняется ли возму-
тившийся народ к покорности, не грозят ли независимые еще народы нападени-
ем и т.п. Относительно всего этого всюду, где обнаруживался беспорядок или
опасность, он в особенности расспрашивал об их причине и поводе»’.
Нет необходимости в долгих думах, чтобы объяснить вам истинный характер
этих собраний; он ясно обнаруживается в картине, начертанной Гинкмаром:
Карл Великий наполняет ее всю; он составляет центр и душу всего; он один хо-
чет, чтобы собирались, чтобы рассуждали собрания; он справляется о состоянии
Г страны, предлагает и скрепляет своим согласием законы; ему принадлежат по-
буждение и воля, от него все исходит и к нему возвращается. Тут нет великой на-
4 Hincmar. Opp. de online palatii; II, 201-215.
-------------------------------92 <
ЛЕКЦИЯ XX
родной свободы, нет истинно политической деятельности; есть только сильное
средство править государством.
Оно не осталось бесплодным, независимо от силы, которую черпал в нем Карл
Великий для текущих дел, вы видели, что там вообще сочинялись и устанавлива-
лись капитулярии. В следующий раз я специально займусь с вами этим знамени-
тым законодательством, сегодня же я хочу дать вам о нем только понятие. Вот, в
ожидании дальнейших подробностей, таблица капитуляриев Карла Великого, их
числа, объема и содержания.
Год Место Пара- графы Гражданское законодательство Духовное законодательство
769 18 1 17
779 Дюрен 23 15 8
788 Регенсбург 8 7 1
789 Ахен 80 19 61
16 16
23 14 9
34 20 14
793 17 15 2
794 Франкфурт 54 18 36
797 Ахен 11 14
799 5 5
до 800 70
800 5 5
801 8 8
1 1
802 41 27 14
чч 23 18 5
803 Ахен 7 7
чч Там же I5 1
чч чч 1 1
чч И 11
чч 29 27 2
12 12
чч 22 20 2
чч 8 8
чч 13 11 2
5 Законодательство хозяйственное. Это — capitulat e de villis.
> от <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Год Место Пара- графы Гражданское законодательство Духовное законодательство
803 Вормс 3 3
804 Зельц 8 8
•п Там же 12 12
805 Тионвиль 16 16
805 Там же 25 23 2
Я Я 16 14 2
я п 1 1
806 20“
Я 8 7 1
Я 6 6
я 8 7 1
Я Нимвеген 19 18 1
я 23 23
807 7 7
808 30 28 2
809 Ахен 37 36 1
Там же 16 15 1
810 18 14 4
я 16 13 3
п 5 5
811 12 1 5
я 13 13
я 9 9
812 9 9
Я Булонь 11 И
я 13 13
813 28 9 19
я Ахен 20 19 1
я Там же 46 46
Неизв. 59 26 33
Я 14 14
я 13 13
_я _ 13 12 1
я 9 9
ИТОГО: 1126 621 415
6 Политическое законодательство. Раздел государства.
> м <
ЛЕКЦИЯ XX
Подобная таблица указывает, конечно, на большую законодательную деятель-
ность, а она еще не упоминает о пересмотре Карлом Великим некоторых варвар-
ских законов, в особенности Салического и Лангобардского. Действительно, по-
всеместная, неустанная деятельность, необходимость думать обо всем, всюду
вносить движение и правильность — вот что составляет истинное и великое от-
личие правительства Карла Великого, характеристическое клеймо, которым он, и
он один, запечатлел свою эпоху. Я представлю вам еще новое доказательство это-
го. То не было время — извините за выражение — чернил и бумагомарания: в на-
стоящую минуту число бумаг, выпущенных в чье-либо царствование, не могло бы
служить доказательством деятельности государя, но иное дело в век Карла Вели-
кого: не подлежит сомнению, что большое количество актов всякого рода, остав-
шихся от него, служит неопровержимым доказательством этой дивной и зарази-
тельной энергии, которая составляла, может быть, его величайшее качество и
главную силу. Вот таблица и классификация этих актов, по крайней мере, напе-
чатанных в ученых сборниках: вероятно, много других затерялось, некоторые же
остались неизвестными в рукописи.
Таблица главных грамот, документов, писем и всякого рода актов
как Карла Великого, так и его вельмож, светских и духовных
Год Число актов Акты Карла Вели- кого Акты других лиц Граж- дан- ское управ- ление Дг ховное управ- ление Дарст- венные записи Церк- вам Дарст- венные записи мона- стырям Письма Акты всякого рода
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
769 23 6 17 3 4 14 2
770 16 3 13 5 8 3
771 9 1 8 2 7
772 33 7 26 1 2 12 16 1 1
773 18 2 16 2 9 6 1
774 21 7 14 2 1 3 7 6 2
775 19 8 И 2 6 7 4
776 20 4 16 1 3 10 4 2
777 18 4 14 1 5 11 1
778 16 5 11 6 8 2
779 19 6 13 1 2 8 8 2
780 10 3 7 2 2 5 1
781 12 6 6 2 2 1 5 2
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
1 2. 3 4 5 6 7 8 9 10
782 21 6 15 6 4 9 2
783 11 1 10 4 5 2
784 6 1 5 2 2 2
785 15 15 1 7 6 1
786 15 4 И 2 4 6 2 1
787 26 10 16 2 6 3 5 9 1
788 27 3 24 3 2 2 12 7 1
789 16 7 9 3 2 1 6 1 3
790 22 И 11 2 3 2 14 1
791 20 1 19 1 4 12 2 1
792 7 1 6 1 1 5
793 28 3 25 4 1 1 7 12 3
794 20 8 12 7 4 4 3 2
795 14 3 11 1 3 5 3 2
796 32 4 28 2 3 15 И 1
797 15 8 7 4 1 3 5 2
798 21 2 19 1 2 2 10 5 1
799 27 3 24 1 4 4 6 6 6
800 23 6 17 3 3 12 1 4
801 23 5 18 1 3 4 13 2
802 30 13 17 4 8 3 9 5 1
803 26 15 11 7 3 7 7 2
804 38 5 33 2 2 9 24 1
805 15 6 9 2 2 4 7
806 25 8 17 5 2 3 13 1 1
807 33 3 30 1 1 И 10 2 8
808 29 3 26 1 17 7 3 1
809 15 5 10 3 2 5 1 4
810 19 6 13 3 1 6 8 1
811 27 5 22 4 1 7 14 1
812 19 7 12 5 1 10 3
813 42 13 29 4 6 6 26
814 10 7 1 2
Неизв. 194 19 175 4 2 129 27 21 11
Всего: 1145 257 878 80 87 322 428 155 73
NB. Материал для этой таблицы доставила ««История германской империи»
графа Бюнау, II, 872-930, in 4-о, Лейпциг, 1732.
> «в <
ЛЕКЦИЯ XX
Таковы факты, милостивые государи, или, по крайней мере, те рамки, в кото-
рых они заключаются. Теперь я повторяю вопрос, предложенный относительно
войн Карла Великого: правда ли, возможно ли, чтоб от этого действительного,
могущественного правительства не осталось ничего, чтобы все исчезло вместе с
Карлом Великим, чтобы он ничего не создал внутри государства, ничего не сде-
лал для общественного быта?
Пало вместе с Карлом Великим, что было с ним связано и не могло его пере-
жить, — пало центральное правительство. Государственные собрания, missi
dominici, вся главная и верховная администрация протянулись некоторое вре-
мя при Людовике Благочестивом' и Карле Лысом’, постепенно ослабевая и ут-
рачивая значение, и, наконец, исчезли и совсем. Но этого нельзя сказать о ме-
стном управлении — о герцогах, графах, викариях, сотниках, владельцах
бенефициев, вассалах, которым при Карле Великом принадлежало это управле-
ние. До него беспорядок был не меньше в каждой отдельной местности, чем и
в государстве вообще: поземельная собственность, должности постепенно пе-
реходили из рук в руки; не было никаких правильных и прочных местных поло-
жений и влияний. В сорок шесть лет его правления они успели утвердиться на
той же почве, в тех же семействах, приобрели устойчивость, то есть первое ус-
ловие того прогресса, который должен был сделать их независимыми и наслед-
ственными, то есть создать элементы феодального порядка. Ничто, без сомне-
ния, не похоже меньше на феодализм, чем верховное единство, составлявшее
предмет стремлений Карла Великого; и все же, однако, он был истинным осно-
вателем феодализма: он остановил вторжение извне, устранил беспорядок вну-
три государства и тем дал время местным положениям, состояниям и влияни-
ям поистине овладеть территорией и населением. После него погибли его
государственное управление, как и его завоевания, единое, как сама империя,
верховенство; но империя распалась на мелкие государства, которые жили
сильной и продолжительной жизнью, и точно так же центральное верховенство
Карла Великого распалось на множество местных верховенств, почерпнувших
от него силу и приобретших, если можно так выразиться, под его тенью воз-
можность действительного существования. Таким образом, с этой второй точ-
ки зрения, если проникнуть несколько глубже, окажется, что он много сделал и
основал.
Я мог бы показать вам, что в церковных делах он оставил после себя аналогич-
ные достигнутые им результаты. Тут он тоже остановил разложение, до него все
возраставшее; также дал обществу время отдохнуть, приобрести известную проч-
ность и вступить на новый путь. Но мне недостает времени; я должен еще пого-
ворить с вами сегодня о влиянии Карла Великого на умственный строй, о месте,
которое заняло его царствование в истории человеческого духа; я едва успею ука-
зать вам главные черты.
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Тут труднее, нежели где-либо, сжато очертить факты, представить их в виде
таблицы .'Действия Карла'Великого по отношению к духовной цивилизации не
представляют ничего целого, не обнаруживаются ни в какой систематической
форме; это действия одиночные, разбросанные: то — основание каких-нибудь
школ, то — меры, принятые для усовершенствования богослужения и завися-
щий от этого научный успех; затем советы клирикам и мирянам; всего чаще —
горячее покровительство замечательным людям и особенное стремление окру-
жать себя ими. Тут нет ничего систематического, ничего, что могло бы быть
охарактеризовано сопостановкой известных цифр и слов. Я желал бы, однако,
сразу, не входя пока в подробности, представить вам несколько фактов, которые
могли бы дать представление о действиях Карла Великого в этом отношении: о
них больше говорят, нежели знают. Мне показалось, что таблица знаменитых
людей, умерших или родившихся в его царствование, то есть знаменитых лю-
дей, деятельностью которых он пользовался или которых сам создал, будет до
известной степени отвечать этой цели. Эти имена и труды можно рассматривать
как несомненное доказательство и даже как довольно точное мерило влияния
Карла Великого на умы.
Таблица знаменитых людей,
родившихся или умерших при Карле Великом
Имена Место рожд. Год рожд. Год смерти Положение Труды
1 2 3 4 5 6
1. Алкуин (он принял имя Альбин и про- звище Флакк) Англия (Йоркское графство) Ок. 735 804 Начальник дворцовой школы Карла Великого, аб- бат св. Марти- на Турского. Более 30 сочинений, как то: 1) комментарии к Священному Писа- нию; 2) статьи полити- ческого, морального и литературного содержа- ния; 3) статьи истори- ческие, письма и стихо- творения.
2. Ангиль- 6ерт° (прозванный Гомером) Нейстрия 814 Главный совет- ник Пипина, короля Италий- ского, герцог Приморской 1)стихотворения; 2) описание того, что он сделал для своего монастыря с тех пор, как стал его аббатом.
> и <
ЛЕКЦИЯ XX
1 . 2 3 4 5 6
Франции, от Шельды до Се- ны; секретарь Карла Великого; аббат св. Рикье.
3. Лейдрад Норик Ок. 816 Архиепископ Лионский, один из главных «missi dominici>> Карла Великого. 1) письма; 2) несколько богослов- ских трактатов.
4. Смарагд Ок. 620 Аббат св. Ми- шеля, Карл Ве- ликий часто ис- пользовал его для перегово- ров. 1) трактаты о нравст- венности; 2) коммен- тарии к Новому Завету; 3) большая граммати- ка.
5. Св. Бене- дикт Аннан - ский Септимання 821 Аббат Аниан- ский и Индский преобразователь нескольких мо- настырей. 1) свод монастырских правил; 2) соглашение их; 3) богословские статьи.
6. Теодульф” Италия (гот) 821 Епископ Орле- анский, missus Карла Великого. 1) наставления отно- сительно школ; 2) бо- гословские статьи; 3) стихотворения.
7. Адальгард Австразия 753 826 Советник коро- ля Италийского Пипина и Карла Великого,аббат Корбийский. 1 )статуты Корбийско- го аббатства; 2) пись- ма; 3) трактат «Ие ordine palatii>>, выпи- санный Гинкмаром.
8. Анзегнз Бургундия 833 Заведующий строениями Карла Великого. Ему давали различные по- ручения. Аббат Фонтенельский. Первое собрание капи- туляриев Карла Велико- го и Людовика Благо- честивого, в 4 книгах.
> «9 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
1 2 3 4 5 6
9. Вала' (прозванный Арсением и Иеремией) Австразия 836 Советник Лю- довика Благо- честивого, аб- бат Корбий- ский. Он играл значитель- ную роль в переворотах царствования Людо- вика Благочестивого.
t0. Амаларий (по прозва- нию Симфо- зий) Австразия 837 Начальник дворцовой шко- лы, священник в Меце. 1) правило для канони- ков; 2) большой трактат о духовных должностях; 3) письма.
11. Эннгард Австразия 839 Секретарь Кар- ла Великого, аб- бат Зелинген- штадтский. 1) жизнеописание Карла Велкиого; 2) ле- топись; 3) письма.
12. Агобард’ Испания 779 840 Архиепископ Лионский. 1) богословские сочи- нения, проникнутые духом преобразования; 2) письма; 3) стихо- творения.
13.Тегаи Австразия Ок. 846 Хорепископ Трирский. Жизнеописание Людо- вика Благочестивого.
14. Рабаи Мавр Австразия 776 856 Аббат Фульд- ский, архиепи- скоп Майнц- ский. Пятьдесят одно сочи- нение по богословию, морали, философии, филологии, хроноло- гии, литературе и т.п.
15. Валфрид Страбон' Германия 807 849 Аббат монасты- ря Рейхенау, близ Констанца. 1) комментарий к Библии; 2) жизне- описание св. Галла; 3) несколько других богословских тракта- тов; 4)стихотворения, между прочим,описа- тельное — Hortulus.
16. Нитгард' Австразия До 790 Ок. 859 Герцог При- морской Фран- ции, монах в С. Рикье. История усобиц между сыновьями Людовика Благочестивого.
> ‘00 <
ЛЕКЦИЯ XX
1 2 В 4 5 6
17. Флор Бургундия Ок. 860 Диакон и священник в Лионе. Много богословских сочинений, большей частью политического характера. Главное — опровержение Иоанна Эригены. Стихотворе- ния, между прочим, о разделении империи сыновьями Людовика Благочестивого.
18. Св. Пру- деиций' (обыкновенно носивший имя Галин дон) Испания 861 Епископ Труа. Богословские сочине- ния, между прочим, о предопределении про- тив Иоанна Эригены.
19. Серват Луп Санская епархия 862 Аббат Феррь- ерский в Гати- нуа. 1) богослове, сочине- ния, между прочим, о предопределении; 2) письма; 3) история императоров (поте- ряно).
20. Радберт’ (Пасхазий) Суассо некая епархия 865 Аббат Кор бий- ский. Богословские сочине- ния, между прочим, о таинстве Евхаристии или о теле и крови Ии- суса Христа.
21. Ратрамн” Ок. 868 Монах Кор- бийского мона- стыря. Богословские сочине- ния, между прочим, о предопределении и пресуществлении.
22. Готшальк' Сакс 869 Монах в Орбе. Сочинения о предо- пределении.
23. Иоанн Скотт Оригена) Ирландия Меж- АУ 872 и 877 Несколько философ- ских сочинений, между прочим, 1) о божест- венном предопределе- нии; 2) о разделении естеств.
> «И <
И< ТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Такого рода таблицы, конечно, достаточно в доказательство того, что в эту по-
рт и под звездою Карла Великого умственная деятельность была сильна. Припом-
ните эпоху, которую мы только что оставили, припомните, что с VI по VIII век мы
с трудом могли отыскать несколько имен, несколько сочинений, что проповеди и
легенды были почти единственными памятниками, встречавшимися нам. Здесь,
напротив, вы видите снова и почти сразу появление сочинений философских, ис-
торических, филологических, критических; вы снова видите перед собой науку,
то есть бескорыстную, чистую деятельность, настоящее движение человеческой
мысли. Я передам вам скоро больше подробностей о людях и сочинениях, только
что названных мною, и вы увидите, что с ними действительно начинается новая
эпоха, что они заслуживают самого серьезного внимания.
Талисман Карла Великою, IX век
Теперь обращусь к вам с вопросом,
милостивые государи: вправе ли мы
сказать, что Карл Великий ничего не
основал, что от его дела не осталось
следов? Я едва показал вам, как бы в
беглой панораме, главные результа-
ты, и однако их прочность обозначи-
лась столь же ясно, как и их величие.
Очевидно, что своими войнами, уп-
равлением, влиянием наумы Карл Ве-
ликий оставил самые глубокие следы;
что если многое из им созданного ис-
чезло вместе с ним, зато многое дру-
гое его пережило; что Западная Ев-
ропа, одним словом, вышла из его рук
иною, чем он ее принял.
Какой общий и преобладающий
характер этой перемены, кризиса,
которым верховодил Карл Великий?
Обымите одним взглядом историю
цивилизации во Франции при Меро-
вингских королях, которую мы только что изучали: это история постоянного, все-
общего упадка. В индивидуальном человеке, как и в обществе, в обществе рели-
гиозном, как и в гражданском, повсюду мы видели, что все более и более
распространяется анархия и бессилие; мы видели, как все подвергалось расслаб-
лению и распадению, учреждения и идеи — все, что оставалось от римского ми-
ра и что было принесено германцами. До VIII века ничто из существовавшего
прежде не в состоянии жить долее; ничто из зарождающегося как бу его не успе-
вает упрочиться.
> 102 <
ЛЕКЦИЯ XX
Со времени. Карла Великого все пошло иначе; упадок останавливается, начина-
ется прогресс. Беспорядок еще долго будет весьма велик, прогресс будет иметь
частный характер, останется малоощутимым, часто будет прерываться. Но все-
таки мы не встретим более таких долгих веков разладицы, все возрастающей ум-
ственной бесплодности: среди тысячи страданий, тысячи пробелов мы увидим
возрождение силы и жизни в отдельных людях и в обществе. Карл Великий обо-
значает собой рубеж, на котором наконец совершилось разложение древнего
римского и варварского мира и где поистине начинает слагаться новая Европа,
новый мир. В его царствование и, так сказать, под его рукою совершился толчок,
перевернувший европейское общество с пути разрушения на путь созидания.
Хотите вы знать, что погибло вместе с Карлом Великим и какая часть его дела,
независимо от изменений формальных и наружных, не пережила его? Если я не
ошибаюсь, это следующее.
Когда я начинал этот курс, то прежде всего представилось нашим глазам зре-
лище борьбы между старой Римской империей и варварами. Они одержали побе-
ду, уничтожили империю. Сражаясь с ней, они ее уважали, и едва ее разрушили,
как принялись ее восстанавливать. Все главные вожди варваров — Атаульф’, Те-
одорих’, Эйрих, Хлодвиг — питают желание наследовать римским императорам,
вдвинуть свои народы в рамки завоеванного ими общества. Ни одному из них это
не удается, ни один не в состоянии воскресить хотя бы на минуту имена и формы
империи; их одолевает поток вторжения, общий разгром, все увлекающий на сво-
ем пути; варварство беспрестанно расширяется и возобновляется, но Римская
империя еще продолжает жить в воображении всех; вопрос поставлен для всех
сколько-нибудь широких и возвышенных умов — между варварством и римскою
цивилизацией.
Он был поставлен таким образом еще во время Карла Великого; Карл, и он осо-
бенно, мечтал о его разрешении тем же путем, как и все великие варвары, жив-
шие до него, — восстановлением империи. Ту же борьбу против вторжения варва-
ров, которую Диоклетиан, Константин, Юлиан пытались выдержать с дряхлыми
остатками римских легионов, Карл пытался вести с франками, готами, лангобар-
дами; он занимал ту же территорию и имел тот же самый план. Вне государства,
почти на всех его границах он вел опять ту же борьбу; внутри он возвратил импе-
рии ее имя, попытался возобновить административное единство, возложил снова
на свою голову императорскую корону. Странный контраст! Жил он в Германии;
на войне, в народных собраниях, в своей собственной семье он действовал как
германец; его личная природа, язык, нравы, внешность, образ жизни были гер-
манские; мало того, он не хотел их изменять. «Он всегда носил, — говорит Эйн-
гард, — одежду своих отцов, франкскую одежду... Он презирал чужеземное пла-
тье, как бы ни было оно богато, и не допускал, чтобы его одевали в это платье.
Только два раза, в бытность свою в Риме, сначала по просьбе папы Адриана’, по-
------------------------------> <•------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
том вследствие настояний Льра', преемника этого первосвященника, он согла-
сился облечься в длинную римскую тунику, хламиду и обувь». Одним словом, все в
нем было германское, кроме честолюбивой мысли: она направлена была на Рим-
скую империю, на римскую цивилизацию; вот что хотел он утвердить, и орудием
для достижения этой цели служили ему варвары.
Вот чем сказалась в нем доля эгоизма и мечты; в этом-то он и потерпел неуда-
чу. Римская империя и ее единство были отнюдь непримиримы с новым распре-
делением населения, с новыми отношениями, с новым нравственным состояни-
ем людей; римская цивилизация не могла войти в новый, зарождавшийся тогда
мир иначе, как уже преобразованным вполне элементом. Это желание, эта мысль
Карла Великого не были мыслью и потребностью общей. Сделанное им для их
осуществления погибло вместе с ним. Однако и от этого сохранилось кое-что:
имя Западной империи, им восстановленное, и права, считавшиеся соединенны-
ми с титулом императора, стали опять, если можно так выразиться, элементами
истории. В течение многих веков они продолжали быть предметом честолюбия,
источником событий. Так что и в чисто эгоистической доле его деятельности
нельзя сказать, чтобы мысль Карла Великого была вполне бесплодна, чтобы она
оказала совершенно мимолетное влияние.
Надобно кончить; путь длинен, а шел я так быстро, что едва успел описать
главные неровности почвы. Трудно, утомительно сжимать в размеры одного часа
то, что наполнило целую жизнь великого человека. Сегодня я мог дать вам толь-
ко общее понятие о царствовании Карла Великого и о его месте в истории нашей
цивилизации. Я, вероятно, употреблю несколько следующих лекций на то, чтобы
специально познакомить вас с ним в некоторых отношениях, и все-таки далеко,
конечно, не исчерпаю предмета.
ЛЕКЦИЯ XXI
О капитуляриях вообще. — Таблица капитуляриев Каролингских королей. —
О двух видах, в которых дошли до нас капитулярии. — 1) Разрозненные капитулярии. —
2) Собрания Анзегиза и диакона Бенедикта. — Об издании капитуляриев Балюзи) —
Распространенное о зкапитуляриях ложное понятие. Это не всегда законы. - Разнообразие этих
актов. — Опыт классификации. Таблица. — Содержание капитуляриев Карла Великого. —
1) Законодательство нравственное. — 2) Законодательство политическое. — 3) Законодательство
уголовное. — 4) Законодательство гражданское. — 5) Законодательство религиозное. —
6) Законодательство каноническое. — 7) Законодательство хозяйственное. —
Об истинном характере капитуляриев.
> <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Я старался дать вам перечень царствования Карла Великого и его результатов,
рассмотреть его войны, управление, его влияние на умственное развитие. С пер-
вой из этих точек зрения картина, которую я имел честь вам представить, кажет-
ся мне достаточной; она, я думаю, дает достаточно полное и точное представле-
ние о роли войн Карла Великого в истории цивилизации на Западе; тут я не мог
бы что-либо прибавить, не рассказывая событий. Что же касается управления
Карла Великого и его влияния наумы, то сказанное в прошлый раз необыкновен-
но скудно, и я могу, без опасения затеряться в подробностях, ближе рассмотреть
факты и вопросы. Я попытаюсь это сделать и сегодня займусь законодательством
Карла Великого. То, что он сделал для умственного развития, история замеча-
тельных людей, живших и действовавших под его влиянием, будет предметом
следующих лекций.
Обыкновенно думают, что название «капитулярии» относится только к зако-
нам Карла Великого. Это — заблуждение. Этим именем — capitula, то есть
небольшие главы, статьи, называют все законы франкских королей. Мне нече-
го говорить сегодня о капитуляриях первой династии, имеющих притом мало
значения; от второй же династии нам осталось их 152, а именно: 5 капитуля-
риев Пипина Короткого, начиная с 752 года, когда он вступил на престол
франкских королей, 65' — Карла Великого, 20 — Людовика Благочестивого,
52 — Карла Лысого, 3 — Людовика Заики, 3 — Карломана, 1 — Эда, 3 — Кар-
ла Простоватого.
Эти капитулярии разделены на статьи, которые так же часто называют «capi-
tula». Я считаю здесь только акты Каролингов, царствовавших во Франции; мно-
гие из потомков Карла Великого, поселившиеся в Германии и Италии, тоже ос-
тавили капитулярии, но мне нет надобности ими заниматься.
Те, о которых я упомянул, дошли до нас в двух видах. Мы имеем их в раздель-
ных актах, рассеянных по рукописям, то с обозначением года, то без него; кроме
того, есть собрание, составленное в IX веке, в семи книгах. Четыре первые кни-
ги собраны Анзегизом, аббатом Фонтенельским, одним из советников Карла
Великого, умершим в 833 году. Он собрал и распределил капитулярии этого
государя и часть капитуляриев Людовика Благочестивого.
1-я книга содержит в себе 162 статьи Карла Великого, относящиеся к духов-
ным делам; II — 48 статей Людовика Благочестивого о том же предмете; III —
91 статью Карла Великого о светских делах; IV — 77 статей Людовика Благочес-
тивого о том же предмете.
Я упоминаю о 65-ти, хотя в таблице, помещенной в XX лекции, выставлено только 60, потому
что есть пять частных актов, которые я не поместил в таблицу, но которые считаю необходимым
внести в число капитуляриев.
> ‘Об <
ЛЕКЦИЯ XXI
К этим четырем книгам, которые тотчас после их издания приобрели такой
авторитет, что Карл Лысый в своих собственных капитуляриях ссылается на них
как на официальный кодекс, майнцский диакон Бенедикт прибавил в 842 году,
по просьбе своего архиепископа Оппера, три новые книги, которые составля-
ют, таким образом, V, VI и VII книги собрания и содержат в себе: V — 405 ста-
тей, VI — 436, VII — 478, всего 1697 статей.
Но независимо от капитуляриев, опущенных Аизегизом, и от изданных
после того, как он составил свой сборник, три книги диакона Бенедикта за-
ключают в себе множество актов, совершенно чуждых Каролингским королям,
например, отрывки римского права, взятые из Кодекса Феодосия, из Вестгот-
ского бревиария, из Юстиниана, Юлиана и т.д. Там даже есть значительные
остатки знаменитого сборника, известного под названием Лжеисидоровых де-
креталий’ или подложных канонов и других актов первых пап. Этот сборник
тогда только начинал распространяться, и диакон Бенедикт одним из первых
содействовал этому распространению, так что многие ученые приписывали
ему их подделку.
Наконец, кроме этих семи книг, четыре добавления, присоединенные впос-
ледствии, доводят общее число статей этого сборника до 2100.
В обоих видах капитулярии издавались несколько раз. Лучшее, бесспорно, —
издание Балюзия, в двух томах in fol. (Париж, 1677.) Оно не только лучшее, но
и, независимо от всякого сравнения, считается отличным. «Из всех юридиче-
ских средневековых источников, — сказал недавно Савиньи, — ни один не
обработан так хорошо и не так удобен для употребления, как капитулярии отлич-
ного издания Балюзия»2. Оно действительно гораздо полнее и тщательнее,
нежели издания Линденброга, Герольда, Дю Тилье и других. Балюзий собрал
большое количество рукописей, издал дотоле неизвестные отрывки и целые
капитулярии; его работа может считаться замечательным и хорошим сводом
текстов, но, по правде сказать, это ее единственное достоинство. Тексты не под-
вергались ни разбору, ни критическому рассмотрению; Балюзий напечатал их
просто, не стараясь узнать, не спутали и не исказили ли их ошибками переписчи-
ки. Конечно, было бы громадным заблуждением вносить в капитулярии порядок,
чуждый мысли первоначального законодателя, классифицировать их системати-
чески, устранять повторения, исходящие от самого законодателя и характеризу-
ющие, между прочим, его труд. Но в рукописях есть путаница, неправильность,
виною которой очевидно одни переписчики: множество слов искажено, множест-
во статей не на месте; варианты рукописей выставлены отдельными капитуляри-
ями. Я нимало не хочу сообщать вам здесь все ошибки подобного рода, обсуждать
2 История римского права в средние века, II, 91, примем. 36, немецкого издания.
------------------------------> 107 <----------------------------------------•
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
с вами их исправление, но мало знать, что их — масса, что два тома Балюзия за-
ключают в себе не настоящее издание капитуляриев, а материалы для издания;
для этого необходима длинная и трудная критическая работа.
Приступим к рассмотрению самих капитуляриев.
С первого взгляда нельзя не быть пораженным путаницей понятий, которую
покрывает это слово; оно безразлично относится ко всем актам, помещенным в
сборнике Балюзия, а между тем большей частью они разнятся друг от друга по
самой сущности. Что было бы, если бы спустя несколько веков взяли все акты ка-
кого-нибудь современного правительства, например, французской администра-
ции в последнее царствование, и, смешав их кое-как под одним именем, выдали
бы этот сборник за законодательство, за свод эпохи? Очевидно, вышел бы не-
лепый и обманчивый хаос. Законы, указы, постановления, грамоты, судебные
решения, циркуляры были бы случайно поставлены рядом, ассимилированы, пе-
ремешаны. Это-то и случилось с капитуляриями. Я разберу по частям на ваших
глазах сборник Балюзия, распределяя по предмету и содержанию акты всякого
рода, в нем находящиеся: вы увидите, каково их разнообразие.
Под именем капитуляриев мы встречаем там:
1) Старинные законы племен, пересмотренные и изданные снова, например,
Салическую правду3.
2) Извлечения из правд Салической, Лангобардской, Баварской и т.д., издан-
ные, очевидно, с какой-нибудь особенной целью для известной местности, изве-
стного момента и какой-нибудь потребности, на которую нам более ничто не ука-
зывает4.
3) Прибавления к древним правдам — Салической5, Лангобардской6, Бавар-
ской7 и т.д. Эти прибавления делались, кажется, с особенными формальностями
и торжественностью; тому, которое относится к Салической правде, предшеству-
ют в одной древней рукописи следующие слова:
«Таковы статьи, которые государь Карл Великий, император, велел написать в
своем совете и поставить среди прочих законов».
Законодательство как будто даже обращается за согласием населения еще
формальнее; в 803 году, то есть в том же году, когда были сделаны прибавле-
ния к Салическому закону, Карл Великий дает своим посланцам следующее
предписание:
3 Под 798 годом. Балюзий, I, 281.
4 Извлечение из Лангобардской правды, капит. 801 года, Балюзий, I, 349. Из Рипуарской, канит.
803 года, I, 395.
5 Капит. 803 года, 1, 387.
'' Капит. 801 года, I, 345.
7 Капит. 788 года, I, 207.
> 108 <
ЛЕКЦИЯ XXI
«Пусть спросят народ относительно статей, недавно прибавленных к прав-
де; когда все согласятся, пусТь скрепят вышеназванные статьи своею подпи-
сью»11.
4) Извлечения из правил соборов и вообще из канонического законодатель-
ства: большой капитулярий, изданный в Ахене в 7899, и множество статей, раз-
бросанных по другим капитуляриям, не представляют ничего иного.
5) Новые узаконения. Одни составлены во всеобщих собраниях светскими и
духовными вельможами вместе либо порознь; другие, по-видимому, работа од-
ного императора и похожи на указы, как мы выразились бы теперь. Эти разли-
чия не отмечены особенно резко; тем не менее если всматриваться ближе, их
можно распознать.
6) Простые наказы, данные Карлом Великим своим посланцам, отправляю-
щимся в провинции; цель этих наказов — регулировать их деятельность, указать
им способ действия, часто пользоваться ими как посредниками, как звеном меж-
ду народом и императором. Акты подобного рода, весьма чуждые, по крайней ме-
ре в большинстве случаев, законодательству, очень многочисленны в капитуляри-
ях10: часто к ним примешиваются статьи совершенно иного содержания.
7) Ответы Карла Великого на вопросы графов, епископов или его посланцев
по поводу представившихся им административных затруднений. Он разрешает
эти затруднения, относящиеся то к вопросам, по нашему понятию, законодатель-
ным, то к частным интересам.
8) Вопросы, которые хочет предложить Карл Великий епископам или графам,
когда они явятся на общий сейм. Он, очевидно, заставлял редактировать их
заранее, чтобы дать себе самому отчет, о чем надо узнать и спросить. Эти вопро-
сы — одни из наиболее интересных актов сборника — обыкновенно имеют
характер порицания или поучения лицам, к которым обращены. Вот несколько
таких вопросов — вы можете судить по ним о независимости ума Карла Великого
и о его здравомыслии. Перевожу слово в слово.
«Отчего происходит, что и на пограничных марках (т.е. по окраинам), и в
войске, когда надо сделать что-нибудь в защиту отечества, один не хочет помо-
гать другому?»11
«Откуда беспрерывные тяжбы, которыми каждый старается приобрести то,
что видит у другого?»* 10 11 12
ь Калит. 803 года, §19,1, 394.
»I, 209.
10 Калит. 789 года, I, 243; калит. 802 года, I, 351; калит. 802 года, I, 375; калит. 803 года, 1,
391; калит. 806 года, I, 449.
11 Первый калит. 811 года, §1; I, 477.
12 Там же, §2.
> 109 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
«Спросить, по какому поводу и где духовные лица мешают светским в их деле,
светские — духовным. Рассмотреть и обсудить, до какой степени имеет право
вмешиваться епископ или аббат в светские дела, граф или какой-нибудь другой
мирянин — в духовные. Добиться от них, как в точности понимать слова апосто-
ла: «Никто из ратующих к Богу не печется о делах мира»? К кому относятся
они?»13 14
«Спросить у епископов или аббатов, чтобы они объявили нам по истине, что
значат часто употребляемые ими слова: отречься от мира; и по каким признакам
можно отличить отрекшихся от мира от пребывающих в нем: разве только по то-
му, что они не носят оружия и не вступили открыто в брак?»"
«Спросить также, отрекся ли от мира тот, кто всякий день, и не разбирая
средств, старается увеличить свои владения, то обещая блаженную жизнь, то
угрожая вечными муками ада, или от имени Бога, либо какого-нибудь святого
обирает другого, бедного или богатого, если только он прост умом и не сообра-
зителен, так что его законные наследники теряют свою часть, и большинство
вследствие нищеты, в которую впадают, побуждены ко всякого рода беспоряд-
кам и преступлениям и почти по необходимости совершают беспорядки и раз-
бои»15.
Подобные вопросы, конечно же, не похожи на статьи законов.
9) Иные капитулярии представляют собой даже не вопросы, а простые замет-
ки, памятки, так сказать memoranda, которые Карл Великий, по-видимому, велел
составить только для себя и чтобы не забыть о той или другой мере, какую хотел
принять. Мы читаем, например, за капитулярием или инструкцией посланцам
(missi dominici) от 803 года следующие две статьи:
«Надо будет приказать, чтобы те, кто дарит нам лошадей, обозначали свое имя
на каждой лошади. Точно то же следует делать с платьем для монастырей.
Надо приказать, чтобы повсюду, где найдут викариев, делающих или допуска-
ющих дурное, их прогоняли и назначали более достойных»16.
Я мог бы привести еще много подобных текстов.
10) Другие статьи содержат в себе судебные решения, приговоры, собранные,
вероятно, с тем, чтобы потом установить юриспруденцию.
Так, в капитулярии 803 года мы читаем: «О человеке, который захватил раба.
Он приказал ему убить своих хозяев, двух детей, одного девяти, другого одиннад-
цати лет; затем, когда раб убил детей своих господ, он его самого бросил в яму.
Присудили, чтобы вышеозначенный человек заплатил вергельд за девятилетнего
13 Первый калит. 811 года, §4.
14 Второй калит. 811 года, §4,1, 479.
15 Там же, §5.
161,395.
> ио <
ЛЕКЦИЯ XXI
ребенка, двойной за одиннадцатилетнего, тройной за раба, которого сделал
убийцей; дЗ кроме того, быт* ему у нас в опале»17.
Это, очевидно, судебное решение по поводу одного дела, вставленное в капи-
тулярии, чтобы служить правилом в подобных случаях.
11) Точно так же мы встречаем там акты чисто финансовой и домашней адми-
нистрации, акты, относящиеся к управлению поместьями Карла Великого и всту-
пающие по этому поводу в мельчайшие подробности. Знаменитый капитулярий,
озаглавленный «De villis»18, служит тому примером. Многие из отдельных ста-
тей — такого же характера.
12) Наконец, независимо от различных, только что перечисленных мною ак-
тов, капитулярии заключают в себе много актов чисто политических — с.1учайные
меры, назначения, рекомендации, мировые. Раскрываю капитулярий, изданный
в 794 году на Франкфуртском сейме19, и среди пятидесяти четырех статей, его
составляющих, нахожу:
Статья 1-я. Грамота помилования, данная Тассилону’, герцогу баварцев, ко-
торый восставал против Карла Великого.
Статья 6-я. Распоряжение относительно ссор между епископом Вьеннским и
архиепископом Арльским, а также относительно границ епархий Тарантезской,
Анбрёнской и Эсской. По этому поводу читают письма от папы и решают снова
обратиться к нему за советом.
Статья 7-я. Об оправдании епископа Петра и примирении с ним.
Статья 8-я. О смещении мнимого епископа Гербода; рукоположение его было
сомнительно.
Статья 53-я. Карл получает от собора епископов, с соизволения папы, право
держать при себе епископа Хильдебольда для заведования духовными делами.
Статья 54-я. Он препоручает Алкуина благосклонности и молитвам собрания.
Разве это не акты обыденной политики? Что может менее носить характер за-
конодательства?
Таким образом, милостивые государи, с первого взгляда, при простом рассмо-
трении свойства этих различных актов, не входя еще в подробности их содержа-
ния, вы уже видите, насколько несправедливо всеобщее обычное представление
о капитуляриях; они — все что хотите, только не кодекс, и содержат в себе дале-
ко не одни законы.
Проникнем теперь в содержание сборника, чтобы лучше судить о нем. Рассмо-
трим статьи, из которых состоит каждый капитулярий. Мы найдем там то же раз-
17 Канит. 803 года, §12; I, 398.
16 «О поместьях» (лат.).
191,26.
> in <
нообразие, ту же путаницу. Нам придется точно так же признать недостаточным
изучение, которому они до сих пор подвергались, и ложными большую часть вы-
веденных из него результатов.
Я разложил на 8 частей 65 капитуляриев Карла Великого, распределив под во-
семью рубриками, смотря по содержанию постановлений, заключающиеся в них
статьи. Эти восемь рубрик следующие: 1) нравственные предписания, 2) поли-
тическое законодательство, 3) уголовное законодательство, 4) гражданское,
5) религиозное, 6) каноническое, 7) распоряжения по хозяйству, 8) распоря-
жения по разным отдельным случаям. Я представлю вам полную таблицу этой
классификации, а потом пройду все эти рубрики по очереди, чтобы дать вам по-
нятие о содержащихся в них распоряжениях.
Аналитическая таблица капитуляриев Карла Великого
Год из- Статьи Нравств. Законодательство Распора-
дания предпи- Поли- Уго- Граж- Рели- Кано- Хозяй- жения
сания тическ. ловное дан ск. гиозн. ническ. ственн. на случай
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
769 18 1 3 3 11
779 23 9 5 2 2 5
788 1 1
те 1 1
те 8 4 3 1
789 80 16 5 3 И 45
789 16 2 14
те 23 6 9 2 1 5
те 34 5 18 3 3 5
793 17 6 7 4
794 54 3 6 4 6 27 8
797 11 1 5 5
799 5 5
800 1 1
п 70 70
те 5 5
801 8 5 3
1 1
п 22 2 20
802 41 9 10 5 1 16
те 23 2 13 3 5
> 112 <
ЛЕКЦИЯ XXI
1 *2 3 , 4 5 6 7 8 9 10
803 7 7
33 _ 1 1
33 1 1
И 2 4 5
W 34 20 2 8 2 2
12 3 3 6
33 14 1 6 2 3 1 1
33 _ 8 4 4
33 13 1 5 1 3 1 2
_ 33 3 1 2
804 20 2 3 15
1 1
805 16 4 12
25 4 13 3 4 1
W 24 И 5 4 1 2
805 16 8 4 2 1 1
33 1 1
806 20 20
33 8 4 3 1
33 6 3 1 2
8 1 4 1 2
33 19 7 10 2
33 _ 23 7 16
807 7 7
808 30 И 12 6 1 2
809 37 3 15 6 12 1
16 1 8 2 4 1
810 18 6 8 4
33 16 5 4 3 2 2
33 5 5
811 12 4 8
_ 33 _ 13 9 4
9 9
812 9 9
_ 33 _ И 1 9 1
13 10 3
813 28 3 2 3 20
33 20 6 2 7 2 3
> из <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
813 46 39 7
Неопр. 59 5 13 3 9 29
14 14
_ __ 13 9 4
чч 13 2 8 2 1
М 9 9
Всего: 1151 88 317 149 120 89 305 73 14го
Рассмотрим теперь поближе содержание этой таблицы: придется ограни-
читься весьма быстрым обзором, однако я надеюсь, что он укажет вам истинный
характер правления Карла Великого и памятников, оставшихся от него в этом
сборнике.
I. Нравственные предписания. Я собрал под этим названием статьи, которые
ничего не приказывают и ничего не запрещают. Это, в сущности, не законы, но
советы, предостережения или простые нравственные предписания. Вот, напри-
мер, некоторые из них:
«Скупость состоит в том, что человек желает принадлежащего другим, а сам не
дает никому своего. По словам апостола, это корень всех зол»20 21.
«Позорна нажива тех, кто из корыстной цели и разными хитростями стремит-
ся набрать всякого рода имущества»22.
«Надо быть гостеприимным»23.
«Старательно избегайте коварства, незаконных браков и лжесвидетельства,
как мы часто увещевали вас и как воспрещено законом Господним»24 25.
Законодатель идет далее; он, по-видимому, считает себя ответственным за по-
ведение всех и извиняется, что не может за всем уследить.
«Необходимо, — говорит он, — чтобы всякий старался поддерживать себя,
смотря по уму и по силам, в святом служении Богу' и на пути его предписаний, ибо
государь император не может с необходимою заботливостью смотреть за каждым
отдельно и каждого держать в порядке»23.
20 Во французском подлиннике таблица очень не точна, и в ней иногда вовсе не указано распреде-
ление капитуляриев по рубрикам. Для того чтобы исправить эти погрешности, я сравнил таблицу
с самими капитуляриями в изд. Балюзия. (Примем, пер.)
21 Капит. 806 года, §15; I, 454.
22 Там же, §16.
23 Капит. 794 года, §33; I, 268.
24 Капит. 789 года, §59; I, 236.
25 Капит. 802 года, §3; I, 364.
> 1Н <
ЛЕКЦИЯ XXI
Античная гемма
с ларца Карла Великого
Не чистая ли это мораль? Подоб-
ных распоряжений не' встречаешь в
законах ни зарождающихся, ни усо-
вершенствованных обществ: откройте
Салическую правду или наши кодексы,
вы не найдете ничего подобного. Они
не обращаются с советами к свобод
ной воле человека, а заключают в себе
прямые запрещения и повеления. Но
при переходе от первоначального вар
варства к цивилизации законодатель-
ство принимает иной характер; в него
проникает мораль и становится на не-
которое время предметом закона. Ис-
кусные законодатели, основатели или
преобразователи обществ понимают
все влияние долга на людей; гениаль-
ный инстинкт предупреждает их, что
без ее поддержки, без свободного со-
действия человеческой воли общество
не может существовать и развиваться сильно; и вот они стараются всеми мерами
внушить эту идею человеческой душе. Из законодательства они делают своего ро-
да проповедь, средство к поучению. Обратитесь к истории всех народов: евреев,
греков и т.д., везде вы увидите этот факт, везде найдется между эпохой первона-
чальных чисто уголовных, запретительных законов, предназначенных силой пре-
кращать злоупотребления, и эпохой законов научных, полагающихся на нравст-
венность, на благоразумие личное, предоставляющих свободной воле все, что
относится к нравственности в узком смысле, — между этими дв ля эпохами, гово-
рю я, вы всегда найдете промежуточную, когда нравственность составляет пред-
мет законодательства, когда оно прямо ее пишет и поучает ее. Франко-галльское
общество находилось на этой точке развития, когда им правил Карл Великин. Это
было одною из причин его тесного союза с церковью — единственною силой, спо-
собной в то время учить и проповедовать нравственность.
Я разумею также под именем нравственных предписаний все относящееся к
умственному развитию людей, например, все распоряжения Карла Великого о
школах, о книгах, которые следует распространять, об улучшении богослужебно-
го чина.
II. Политическое законодательство. Одна из самых значительных частей ка-
шгвляриев; оно содержит в себе 273 (317) статьи. Под этой рубрикой я разу-
мею: 1) законы и всякого рода меры, которые принимал Карл Великий, чтобы
> 1'5
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
обеспечить исполнение своих приказаний на всем пространстве государства; на-
пример, все распоряжения относительно назначения и образа действий различ-
ных чиновников, графов, герцогов, викариев, сотников и т.п. Они многочислен-
ны и постоянно повторяются.
2) Статьи о судебной администрации, о местных собраниях, о формальностях,
с ними соединенных, о военной службе и т.п.
3) Полицейские распоряжения, весьма разнообразные и часто входящие в
мельчайшие подробности; предмет их — провинции, войска, церковь, купцы,
нищие, общественные места, внутренний порядок императорского дворца,
между прочим, мы, например, встречаем попытку установить цены на продук-
ты, настоящий опыт максимума: «Благочестивейший государь и король наш
постановил с согласия святого собора, чтобы никто ни из мирян, ни из духов-
ных не смел, как в урожайное время, так п в дорогой год, продавать припасы за
высшую цену, нежели назначенная недавно по мерам, а именно: меру овса — за
денарий, ячменя — за два, ржи — за три, пшеницы — за четыре. Если он хо-
чет продавать хлебами, то должен за денарий дать 12 пшеничных хлебов, каж-
дый в два фунта, 15 ржаных, 20 ячменных и 25 овсяных, все того же весу и так
же за денарий»86.
Уничтожение нищенства и такса в пользу бедных также являются в капитуля-
риях. «Что до нищих, которые шатаются по стране, то мы хотим, чтобы наши
верные подданные кормили этих бедняков, в бенефициях ли или у себя на дому,
и чтобы не позволяли им ходить дальше за милостыней. А если найдут таких ни-
щих и если они не работают сами, то пусть никто не смеет им что-либо давать»87.
Распоряжения относительно внутренней полиции во дворце дают довольно
странное понятие о беспорядках и насилиях, там совершавшихся:
«Мы желаем и приказываем, чтобы никто из служащих в нашем дворце не смел
принимать кого бы то ни было, кто ищет там убежища, прячась вследствие воров-
ства, убийства или какого другого преступления; если же свободный человек на-
рушит наше запрещение и скроет подобного преступника в нашем дворце, то
принужден будет пронести его на своих плечах до площади, а там его привяжут к
одному столбу с преступником... Если кто найдет в нашем дворце людей, которые
дерутся, и не будет в состоянии или не захочет положить конец ссоре, то на него
падет часть ответственности за убыток, им причиненный»8”.
Капитулярии содержат в себе множество подобных распоряжений. Полиция,
очевидно, играла большую роль в управлении Карла Великого. 26 27 28
26 Калит. 794 года, §2; I, 263.
27 Капит. 806 года, §10; I, 454.
28 Капит. 808 года, §34, 4; I, 343.
> не <
ЛЕКЦИЯ XXI
4) Я ставлю под рубрику политического законодательства также все то, что ка-
сается разделения между светской и духовной властью и их отношений. Карл
сильно пользовался содействием духовных; в сущности, они были главным сред-
ством в его управлении, но он именно хотел ими пользоваться, а не служить им, и
капитулярии свидетельствуют о бдительности, с какою он управлял своим духо-
венством и держал его в своей власти. Вы могли судить по некоторым из вопро-
сов, которые он думал предложить епископам на общих собраниях, до какой сте-
пени его это занимало.
5) Наконец, необходимо, мне кажется, отнести к политическому законода-
тельству постановление об администрации бенефициев, данных Карлом, и о его
отношении к владельцам бенефициев. Это было, без сомнения, одним из важ-
нейших дел его правительства, одним из тех, на которое он всего настоятельнее
обращал внимание своих посланцев (missi).
Мне нет надобности замечать вам, что общий характер этого политического
законодательства, в его различных частях, — беспрерывное, неустанное стрем-
ление к порядку и единству.
III. Уголовное законодательство здесь, вообще говоря, состоит из простого
повторения или извлечения статей древних правд — Салической, Рипуарской,
Лангобардской, Баварской и т.д. Вы видели, что почти единственным предме-
том, существенным признаком этих законов служит установление наказаний,
прекращение преступных действий, злоупотреблений силы. Оттого и оставалось
меньше дела в этом отношении, нежели во всяком другом. Новые постановления,
которые иногда прибавлял Карл Великий, большей частью имеют целью смяг-
чить старое законодательство, особенно — тяжкие наказания рабов. Так бывает,
например, когда наказание является в его руках политическим орудием. Смерт-
ная казнь, так редко попадающаяся в варварских правдах, встречается почти во
всех статьях капитулярия 789 года, предназначенного смирить и обратить сак-
сов, и почти всякое нарушение порядка, всякое возвращение к идолопоклонству
наказывается смертью29. За этими исключениями, уголовное законодательство
Карла Великого имеет мало оригинальности и интереса.
IV. Не больше интереса представляет и гражданское законодательство. В этом
случае также оставались в действии прежние законы и обычаи; Карлу тут было ма-
ло дела. Однако он заботливо и, конечно, по внушению духовных занимался юри-
дическим положением личности, особенно отношениями между мужчиной и жен-
щиной. Очевидно, что в то время эти отношения были лишены всякой
правильности, что человек мог жениться и покинуть жену без всяких затруднений
п почти без формальностей. Отсюда проистекал великий беспорядок в индивиду-
«1,251.
---------------------> ит <•
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
альной нравственности и в семейном быту. Гражданский закон был в этом случае
весьма заинтересован исправлением нравов, что и понял Карл. Так объясняется
большое число статей, внесенных в капитулярии, касательно условий браков, сте-
пеней родства, обязанностей мужей по отношению к женам, обязанностей вдов
и т.п. Большая часть этих распоряжений взята из канонического права, но не ду-
майте, чтобы мотив и причина их были исключительно религиозные: интересы
гражданской жизни, необходимость основать и организовать семейство, очевид-
но, много тут участвовали.
V. Религиозное законодательство. Я разумею под ним постановления, имею-
щие предметом не одно духовенство, но и верующих, христианский народ и его
отношения к духовным. В этом состоит отличие от канонического права, дейст-
вующего только для общества духовных, для отношений клира между собою. Вот
несколько постановлений религиозного законодательства:
«Да остерегаются почитать лжемучеников и память сомнительных святых»30.
«Пусть не думают, что Богу можно молиться только на трех" языках31 — Бога
почитают на всех языках, и молитва человека о справедливом будет услышана»32.
«Проповеди надо всегда говорить так, чтобы их понимал простой народ»33.
Эти распоряжения вообще имеют характер здравого смысла, даже независи-
мости мысли, какой трудно было бы в них ожидать.
VI. Каноническое право занимает в капитуляриях больше всего места. Причина
очень простая. Епископы были, как я уже имел честь вам заявить, главными со-
ветниками Карла Великого, они составляли большинство на общих собраниях и
прежде всего занимались там своими делами. Поэтому на собрания эти смотрели
так же, как и на соборы, и их законы перешли в сборники канонических правил.
Почти все они составлены в интересах епископской власти. Вы помните, что по
восшествии на престол Каролингской династии аристократия епископов, прежде
господствовавшая, находилась в полном разложении: Карл Великий реорганизо-
вал ее, она под его властью снова получила утраченную правильность и единство и
стала на несколько веков силой в церкви. Впоследствии я подробнее этим займусь.
VII. Хозяйственные распоряжения заключают в себе все относящееся к ад-
министрации собственных имений и мыз’ Карла Великого. Целый капитуля-
рий, озаглавленный «De villis» («О поместьях»), представляет сборник раз-
личных предписаний, данных в разные эпохи его царствования управляющим;
предписания эти ошибочно собрали в один капитулярий. Антон в своей «Исто-
рии немецкого земледелия в средние века» написал весьма любопытное пояс-
30 Капит. 789 года, §41; капит. 794 года, §40; I, 228, 069.
31 Вероятно — по-латыни, по-гречески и на германском наречии.
32 Капит. 794 года, §59; I, 279.
33 Капит. 813 года, §14; I. 505.
----------------------------------> не <-----------------
ЛЕКЦИЯ XXI
некие к*этому капитулярию и ко всем хозяйственным подробностям, в нем
встречающимся.
VIII. Распоряжений по отдельным случаям немного: всего двенадцать статей
принадлежат к этой рубрике, и я только что сослался на некоторые из них.
Этим я думаю ограничить свой, без сомнения, короткий обзор, который, од-
нако, как я думаю, подробнее и точнее, нежели это делали до сих пор, характери-
зует законодательство Карла Великого и его содержание. Я говорю «законода-
тельство», потому что таково общеупотребительное слово; но ясно, что в нем нет
ничего похожего на свод и что Карл Великий в своих капитуляриях оставил нам
многое, кроме законодательства. Говоря точно, его капитулярии представляют
совокупность актов его правительства, актов всякого рода, в которых выражалась
его власть. Сборник, дошедший до нас, очевидно, содержал в себе не все эти ак-
ты, и нам недостает еще большего числа их. Нет совсем капитуляриев за целые
года, и в дошедших до нас находятся распоряжения, относящиеся к утраченным
актам. Сборник Балюзия есть сборник отрывков — это осколки не только законо-
дательства, но всей правительственной деятельности Карла Великого. Такова
точка зрения, на которую должен стать всякий, желающий как следует заняться
капитуляриями, понять и истолковать их.
В следующий раз мы начнем исследование о состоянии умов в ту эпоху и о вли-
янии Карла Великого на умственное развитие.
ЛЕКЦИЯ XXII
Об умственном упадке Франкской 1'а* ши от V до VIII века и его причинах. — Он прекращается
в царствование Карла Великого. Трудно изобразить в эту эпоху состояние умов. — Алкуин — самый
лучший и полный его представитель. — Жизнь Алкуина. — О его трудах по восстановлению
рукописей. — О восстановлении школ. — О его преподавании в дворцовой школе. — О его
отношении к Карлу Великому. — Его поведение как аббата монастыря св. Мяртина Турского. —
Его сочинения: 1) богословские. 2) фт”"софские и беллетристические:, 3) исторические;
4) поэтические. — О его характере вообще.
> 120 <
ЛЕКЦИЯ XXII
Л сказал и считаю несомненным, что от V до VIII века упадок в Галлии был
непрерывный, всеобщий, составлял отличительный признак времени и остано-
вился только в царствование Карла Великого.
Если где-либо это и было особенно заметно и поразительно, так в интеллекту-
альном строе, в истории человеческого ума в ту эпоху. Вспомните, прошу вас, ка-
ким превратностям он подвергался на наших глазах. В конце IV века шли, так
сказать, рядом две литературы, светская и духовная, две философии — языческая
и христианско-богословская. Правда, что языческая литература и философия
умирали, но жизнь еще не совсем их покинула. Вскоре за тем мы видели, как они
исчезли, а остались только религиозная литература и христианское богословие.
Мы шли далее: сами христианское богословие и религиозная литература исчезли,
и нам попадались уже только проповеди, легенды, памятники совершенно прак-
тической умственной деятельности, посвященной потребностям действительной
жизни, чуждой исканию и созерцанию истины и красоты. Таково состояние че-
ловеческого ума в VII и первой половине VIII века.
Вообще, падение это приписывали тирании церкви, торжеству принципа
авторитета и веры над свободой и разумом. Новейшие писатели, потом и
беспристрастные ученые, как, например, г. Теннеман в своей «Истории фило-
софии»', приняли это объяснение, но я думаю, что оно преждевременно. Пол-
новластие церкви и учение о безусловной вере, в противоположность критике
разума, вне всякого сомнения, много содействовали ослаблению человеческого
ума, но влияние их сказалось уже потом, а в эпоху, которой мы занимаемся, эта
причина действовала, по моему мнению, весьма мало. Припомните картину
состояния христианской церкви в V веке, которую я вам представил: свобода
была велика в ней. А с V по VIII век церковь не получила достаточно правиль-
ной и крепкой организации, чтобы действовать тиранически; одно из средств
управления, которыми она впоследствии господствовала над умами, не находи-
лось еще в ее руках: зарождающаяся папская власть имела в то время только
возможность оказывать влияние и давать советы; епископальный порядок, хо-
тя и преобладавший в духовном обществе, был еще слаб и неустроен;
соборы становились редки, ни одна из властей не была прочна и тверда; будь в
умах какая-либо действительная энергия, она, без сомнения, пробилась бы
наружу. Позже, от XI до XIV века, церковь была сильна, могущество ее пра-
вильно организовано, принцип беспрекословного повиновения ее решениям
господствовал в умах, и все-таки умственная деятельность была несравненно
больше: тогда в самом деле было опасно бороться с церковью, и все-таки боро-
лись, сопротивлялись ее притязаниям, даже нападали на ее право. VII век не
1 На немецком языке. Т. VIII, 1, 8.
> 121 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
пытался нападать или сопротивляться; духовной власти не пришлось даже
столкнуться со свободной мыслью.
Итак, не этой причине надо приписывать апатию и умственную бесплодность
той эпохи: падение империи, ее беспорядок и бедствия, разрыв общественных
отношений и связей, заботы и муки личного интереса, невозможность какой-ли-
бо продолжительной работы и мирного досуга — вот истинные причины нравст-
венного и политического упадка и мрака, застлавшего с тех пор человеческий ум.
Но каковы бы ни были причины, сам факт не подлежит сомнению: если рас-
сматривать историю человеческого ума в Европе в ее целом, от V века до наших
дней, то, вероятно, окажется, что VII век представляет самую низкую точку паде-
ния, так сказать — надир всего хода его развития. Вместе с концом VIII века
начинается движение вперед.
Довольно трудно характеризовать его точно и передать в нескольких чертах ум-
ственное состояние Франкской Галлии при Карле Великом. Тут не преобладает
никакая простая идея; труды, которыми заняты умы, не составляют ничего цело-
го, не связаны ни с каким принципом. Это труды частные, разобщенные; дея-
тельность довольно велика, но не выражается в крупных результатах. Всякая
попытка систематизировать нравственный характер того времени, свести его на
какой-нибудь главный и бросающийся в глаза факт внесет сюда непременно эле-
мент ложный.
Мне кажется, что иной метод может лучше познакомить с ним и объяснить его.
Мы встречаем в это время человека ума более деятельного и обширного, нежели
кто-либо другой, за исключением Карла Великого. Он стоит выше всех своих
современников по образованию и умственной плодовитости, но немногим возвы-
шается над ними по оригинальности своего знания или идей; одним словом,
он — верный представитель умственного прогресса своей эпохи, повсюду ее опе-
редивший и нигде, однако, не отделившийся от нее. Этот человек — Алкуин.
Вообще говоря, следует с необыкновенной осторожностью уступать этому
искушению видеть в человеке образ представителя эпохи. Подобного рода сбли-
жения отличаются больше остроумием, нежели основательностью. С одной сто-
роны, общество, в каком бы оно ни было упадке и умственной бедности, почти
всегда выше и богаче отдельной личности, если смотреть с интеллектуальной
точки зрения; оно обладает множеством идей, познаний, нравственных фактов и
потребностей, которые не могут воспроизвестись на узком пространстве личного
существования; с другой стороны, замечательный человек, даже не отличающий-
ся особенной оригинальностью, всегда очень выделяется из массы своих совре-
менников: он — своя собственная личность, а не народ. Так что представление
неточно и образ обманчив. Поэтому прошу вас в этом частном случае не прида-
вать ему большой веры, но образ кажется мне здесь более верным, чем где-либо.
Алкуин — одно из лиц, которые лучше всего представляют эпоху, однако все-та-
•---------------------------122 <----------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXII
ки надо была бы внести туг разные ограничения, и в то самое время, когда я со-
бираюсь представить вам его как выражение умственного состояния в конце
VIII века, я должен удостовериться, что вы придадите этому сравнению настоя-
щую цену.
Алкуин не был французом. Вам достаточно бросить взгляд на последнюю из
таблиц, которые я имел честь вам представить в прошлую лекцию, чтобы уви-
дать, как заботливо старался Карл Великий привлечь в свое государство замеча-
тельных иностранцев, и что из лиц, помогавших ему споспешествовать умствен-
ному развитию Франкской Галлии, многие явились с чужбины. Карл Великий
делал даже больше. В XVII веке мы видим, что Людовик XIV не довольствуется
покровительством литературе в своем королевстве, а рассыпает по всей Европе
свое содействие и милости; Кольбер* пишет от имени короля немецким, голланд-
ским, итальянским ученым, чтобы возвестить им о подарках и пенсиях, достига-
ющих даже суммы 3000 ливров. Подобные же факты мы находим при Карле Ве-
ликом: он не только старался привлечь в свое государство замечательных людей,
но покровительствовал им повсюду, где ни открывал их; не один англосаксонский
монастырь пользовался его щедротами, и ученые, которые, послужив ему в Гал-
лии, возвращались домой, не становились ему чужими. Это испытали на себе
Петр Пизанский и Павел Вернефрид, остававшиеся в Галлии только довольно ко-
роткое время.
Алкуин окончательно поселился там. Родился он в Англии, в Йорке, около
735 года. В то время умственное состояние Ирландии и Англии было выше, чем
на материке; литература и школа процветали там более, чем где-либо. Довольно
трудно указать точные причины такого факта, но вот, кажется, главная. Христи-
анство было перенесено в Ирландию греческими, в Англию латинскими миссио-
нерами. В Ирландии в первые века, последовавшие за его введением, никакое
вторжение варваров не остановило его успехов, не разрушило монастырей и
школ, не заглушило сообщенного им умственного движения. В Англии, когда
прибыли туда миссионеры Григория Великого, вторжение варваров было уже
свершившимся фактом; саксы уже утвердились на своих местах, и поэтому тут-
также христианству не пришлось выдерживать, по крайней мере, в ту эпоху и до
больших набегов датчан, никакого общественного переворота; его работы, как
умственные, так и другие, не прерывались насильственно. Начиная этот курс, я
представлял вам картину умственного состояния Галлии в IV и в начале V века:
там не было недостатка ни в школах, ни в литераторах; если бы вестготы, бургун-
ды н франки не внесли туда хаос и разрушение, то человеческий ум, даже ослабев,
однако не впал бы в состояние, которое мы находим в VII веке. Это-то преиму-
щество и имела в то время Англия. Общество не было ограблено и разрушено
недавними постоянными вторжениями: ученые и учебные учреждения христиан-
ства еще держались там и довольно спокойно продолжали свои работы.
-----------------------------# 123 <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
.Достаточна ли эта причина для объяснения факта или нет — сам факт не под-
лежит сомнению: английские школы, в особенности Йоркская, были выше мате-
риковых; в Йорке была даже богатая библиотека, где находилось несколько глав-
ных творений языческой древности, в том числе и сочинения Аристотеля, насчет
которых не стоит верить постоянно повторяемому утверждению, будто современ-
ная Европа обязана своим знакомством с ними одним арабам: от V до X века не
было эпохи, когда не упоминались бы они в какой-нибудь библиотеке, не изуча-
лись каким-нибудь ученым. Алкуин сам уведомляет нас о характере преподавания
в школе Йоркского монастыря. В его поэме под заглавием «О пастырях и святых
Йоркской церкви», читаем:
«Ученый Эльберт напоял жаждущие умы из источников всякого рода познаний
и наук: одним он спешил сообщить искусство и правила грамматики, для других
текли волны его риторики; иных он умел упражнять в битвах юриспруденции,
других в аонийских песнях’; некоторые учились у него играть в Кастальские сви-
рели’ и лирической поступью мерно ударять по вершинам Парнаса’; другим он
сообщал сведения о небесной гармонии, о трудах солнца и луны, о пяти поясах
полюса’, о семи блуждающих звездах’, о законах движения светил, их появлении
и закате, о землетрясениях, природе людей, скота, птиц и зверей лесных; он рас-
крывал различные свойства и комбинации чисел; учил в точности рассчитывать
торжественное возвращение Пасхи, а в особенности изъяснял он тайны Священ-
ного Писания»2.
Приведите это напыщенное описание к простым выражениям: грамматика,
риторика, юриспруденция, поэзия, астрономия, естественная история, матема-
тика, хронология и толкование Священного Писания — все это вместе пред-
ставляет, конечно, довольно обширную систему преподавания, более обшир-
ную, нежели все, что в то время можно было найти в какой-либо школе Галлии
или Испании. Преподаватель Эльберт, которого прославляет Алкуин, стал по-
том архиепископом Йоркским, и Алкуин принял тогда на себя его школьные
обязанности.
В то время, до 766 года, он уже совершил одно или даже два путешествия на
материк. Довольно трудно определить время и повод этих путешествий, и я не бу-
ду заниматься с вами этими мелкими и запутанными критическими подробностя-
ми. Некоторые ученые думали, что уже в это время Алкуин видел Карла Велико-
го, может быть — в Павии; если это и правда, то оно не важно, потому что о
первых их сношениях нам неизвестно ничего. Но в 780 году, когда умер архи-
епископ Эльберт и ему наследовал Инбальд, Алкуин получил от него поручение
ехать в Рим и выхлопотать для него от папы паллий. На обратном пути он проез-
2 Стихи 1431-1447 (Alcuini opera, II. Изд. Фробена, 1777).
-----------------------------> 124 <-
ЛЕКЦИЯ XXII
Инициалы из рукописей VIII века
жал через Паршу, где застал Карла Великого; в первый раз его видел Карл или во
второй, во всяком (лучае, он настоятельно просил его поселиться во Франции.
После некоторого когебания Алкуин согласился, при условии, если добудет поз-
воление от своего епископа и короля. Он действительно получил его, и в 782 го-
ду мы видим его поселившимся при дворе Карла Великого, который тотчас дал
ему три аббатства — Ферьерское в Гатине, св. Лупа в Труа и св. Жосса в графст-
ве Понтьё.
С этого времени Алкуин был поверенным, духовным отцом, наставником и, так
сказать, первым министром умственных дел Карла Великого. Попытаемся соста-
вить себе сколько-нибудь точное и полное понятие о его трудах.
Надо различать его практическую и научную деятельность, непосредственные
результаты его личного влияния и его сочинений.
С практической точки зрения, как первый министр умственных дел, Алкуин
сделал главным образом три вещи: 1) исправил и восстановил рукописи древней
литературы; 2) восстановил школы и оживил ученые занятия; 3) сам преподавал.
I. Историки говорят только ми-
моходом и не придавая ему никако-
го значения о том факте, который в
возрождении умственной деятель-
ности в ту эпоху играл важную роль,
я говорю о просмотре и исправле-
нии рукописей священной и свет-
ской литературы. С VI по VIII век
они попали в руки таких невежест-
венных владельцев и переписчи-
ков, что тексты стали неузнаваемы:
множество мест было спутано или
обезображено; листы находились в
величайшем беспорядке; исчезла
всякая орфографическая и грамма-
тическая правильность, и чтобы
читать и понимать их, необходимо
было настоящее знание, в которых
все более и более чувствовался недостаток. Исправление этого зла, восстановле-
ние рукописей, в особенности грамматики и орфографии, было одним из первых
дел Адку ина; он занимался им всю жизнь, постоянно рекомендовал его своим уче-
никам, а Карл Великин оказал ему при этом все содействие своей власти. В капи-
туляриях мы читаем указ такого содержания:
«Карл, с Божией помощью король франков и лангобардов, патриции римский,
церковным чтецам, находящимся под нашим владычеством... Радея ой улучшении
> 125
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
состояния наших церквей, и в постоянной заботливости восстановить занятие
литературой, которая почти окончательно погибла чрез бездеятельность наших
предков, мы побуждаем даже собственным примером нашим к изучению свобод-
ных искусств всех, кого можем только привлечь. Поэтому, с постоянной помощью
Божией, мы в точности исправили книги Ветхого и Нового Завета, испорченные
невежеством переписчиков... Мы не в состоянии терпеть, чтобы в божественное
чтение, среди богослужения, проникали раздирающие слух солецизмы*, и мы хо-
тим исправить эти чтения. Работу эту мы возложили на диакона Павла, нашего
домашнего клиента”. Мы приказали ему тщательно прочесть сочинения католи-
ческих отцов церкви, собрать на этих богатых лугах несколько цветов, чтобы со-
ставить, так сказать, гирлянду из самых полезных. Ревностно стараясь угодить
нашему высочеству, он перечитал сочинения и речи различных католических от-
цов и, выбрав лучшие, предложил нам в двух томах чтения, свободные от ошибок,
применительно к каждому празднику и на весь год. Мы рассмотрели текст этих
томов с нашей проницательностью, предписываем употреблять их нашею влас-
тью и передаем вашему религиозному усердию для чтения в церквах Христовых».
Заставляя таким образом собирать и исправлять тексты, предназначенные для
чтения в церквах, Алкуин сам работал над полным пересмотром священных книг.
Окончил он его около 801 года, в аббатстве св. Мартина Турского, и послал Кар-
лу Великому.
«Я долго искал, — говорит он, — какой мог бы предложить вам подарок, кото-
рый бы не был недостоин блеска вашей императорской власти, и прибавил что-
нибудь к вашему богатому сокровищу. Я не хотел, чтобы мой небольшом талант
коснел в позорном бездействии, между'тем как другие приносят вам различные бо-
гатые дары, или чтобы посланец моего смирения явился с пустыми руками перед
челом вашего блаженства. Наконец, нашел я, по внушению Духа Святого, что при-
лично моему имени поднести вам и что может быть приятно вашей мудрости... Нет
ничего более достойного вас, как божественные книги, которые я посылаю вашей
пресветлой власти собранными в один свод и весьма тщательно исправленными...
Если бы моя сердечная преданность нашла что-нибудь лучшее, то я предложил бы
его вам с тем же рвением для увеличения вашего пресветлого счастья»3.
Этот подарок, как кажется, возбудил соревнование самого Карла Великого, по-
тому что у Тегана, современного летописца, мы читаем, что «за год до смерти он
вместе с греками и сирийцами тщательно исправил четвероевангелие Господа
нашего Иисуса Христа»4.
3 Письма Алкуииа, 103,1, 153.
4 О жизни и действиях Людовика Благочестивого в моем «Собрании памятников французской ис-
тории», III, 281.
----------------------------------> 126 <----------------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXII
Подобные примеры, подтверждавшие такие приказания, не могли оставаться
бездейственными; рвение к восстановлению древних рукописей стало всеобщим.
Как скоро Алкуин или ученик его кончали пересматривать какое-нибудь сочи-
нение, то списки его посылались в главные церкви и аббатства, а там снимались
новые копии, сверявшиеся и распространявшиеся далее. Искусство переписки
стало источником обогащения, даже славы; монастыри, где изготавливались
самые верные и красивые копии (а в каждом отдельном монастыре — лучшие пе-
реписчики из монахов), пользовались известностью. В этом смысле настоящую
знаменитость приобрело Фонтенельское аббатство и в особенности два его мо-
наха, Овон и Гардуин. В Реймсе и Корби старались сравняться с ними; вместо
испорченного шрифта предшествовавших двух веков возвратились к мелкому
римском) шрифту". Поэтому монастырские библиотеки скоро стали весьма зна-
чительны: большое число рукописей произошло в это время, и хотя с особенным
рвением занимались духовной литературой, однако и светская не осталась вполне
нетронутой. Сам Алкуин, если верить некоторым свидетельствам, пересмотрел и
переписал комедии Теренция".
II. В то же время, как он восстанавливал рукописи и как бы возвращал этим
изучению пригодный материал, он с жаром трудился над восстановлением школ,
всюду находившихся в упадке: тут также декрет Карла Великого показывает нам,
какие были приняты меры, вероятно, подсказанные Алкуином.
«Карл, с Божией помощью и т.д., Баугульфу, аббату, и всей конгрегации...
поклон.
Пусть ваше благочестие знает, что мы, с согласия верных, сочли полезным,
чтобы в епископствах и монастырях, порученных, по милости Христа, нашему
правлению, заботились не только о правильной и согласной с нашей святой ре-
лигией жизни, но также и об обучении святой науке, смотря по способностям,
всех, кто в силах учиться при помощи Божией... Ибо хотя и лучше делать добро,
нежели знать, однако все же надо знать, прежде чем делать... Многие монасты-
ри присылали нам в последнее время письма, в которых объявляли, что братия
молится за нас во время священных обрядов и благочестивых молений; тут мы
заметили, что в большинстве этих посланий чувства хороши, а слова грубы и
неотесанны; ибо то, что внушала хорошего благочестивая преданность, не в
состоянии был безошибочно выразить неумелый и необразованный язык. С тех
пор мы стали опасаться, что как пишут неискусно, так и понимания Священно-
го Писания не было бы гораздо меньше, нежели следует... Поэтому мы увеще-
ваем вас не только не пренебрегать изучением словесности, но трудиться со
смиренным и угодным Богу сердцем, чтобы быть в состоянии верно и легко
проникать в тайны Священного Писания. В Священном Писании есть аллего-
рии, фигуры и другие вещи подобного рода, и ясно, что поймет их легче и со-
гласно их действительному смыслу тот, кто хорошо знаком с литературой. Пусть
•--------------------------12’ <•----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
же изберут для этого дела людей, одаренных желанием и умением учиться, а
равно и искусством поучать других... Если хочешь быть у нас в милости, не пре-
мини послать экземпляр этого письма всем подчиненным тебе епископам и во
все монастыри»5.
Многие памятники доказывают, что этот императорский циркуляр, выражаясь
языком нашего времени, не остался пустым советом; результатом его было вос-
становление ученых занятий в епископальных городах и главных монастырях. В
ту пору возникла большая часть школ, приобретших вскоре громкую известность
и давших воспитание самым замечательным людям следующего века, например,
школа Ферьерского монастыря в Гатине, Фульдская в Майнцской епархии, Рей-
хенауская в Констанцской, Анианская в Лангедоке, Фонтенельская или св. Ван-
дриля в Нормандии. Лица, их прославившие, почти все были в числе учеников
Алкуина; потому что, независимо от его забот по восстановлению школ, он и сам
преподавал с большим успехом.
III. Не в монастыре и не в каком-либо общественном заведении началось его
преподавание: от 782 до 796 года, в бытность свою при дворе Карла Великого,
Алкуин стоял во главе домашней школы, называвшейся Дворцовой’, которая
следовала за Карлом повсюду, куда он ни отправлялся, и в которой присутство-
вали лица, переезжавшие повсюду за ним. Там, кроме многих других, слушали
Алкуина:
1. Карл, сын Карла Великого.
2. Пипин, сын Карла Великого.
3. Людовик, сын Карла Великого.
4. Адальгард.
5. Ангильберт.
6. Флавий Дамёт.
7. Эйнгард (4-7 — обычные советники Карла Великого).
8. Рикульф, архиепископ Майнцский.
9. Ригбод, архиепископ Трирский.
10. Гизла, сестра Карла Великого.
11. Гизла, дочь Карла Великого.
12. Рихтруда, монахиня в Шелле (Chelles).
13. Гундрада, сестра Адфльгарда.
И, прежде всего, сам Карл Великий, чрезвычайно интересовавшийся этими
уроками.
Довольно трудно сказать, каков был их предмет, и я склонен думать, что таким
слушателям говорил Алкуин понемногу обо всем, что в Дворцовой школе больше
3 Балюзий, I, 201.
> 128 <
ЛЕКЦИЯ XXII
разговаривали, нежели учились в собственном смысле этого слова, и что умст-
венное движение, постоянное возбуждение и удовлетворение любознательности
были главным достоинством преподавания. В подобные эпохи, милостивые го-
судари, в дни своего возрождения, ум, в радости от своих первых приобретений,
не отличается ни правильностью, ни взыскательностью; он мало заботится о
красоте и действительной полезности своего труда; ему нравится сама игра мыс-
ли, он более наслаждается сам собою, нежели изучает; собственная деятельность
для него важнее самих результатов, он только и требует, чтобы его занимали и
интересовали; он счастлив, если откроет или произведет что-нибудь новое, не-
ожиданное. От этого преподавания в Дворцовой школе у нас остался странный
образчик — разговор, озаглавленный «Disputatio», между Алкуином и Пипином,
вторым сыном Карла Великого, которому в то время было, вероятно, пятнадцать
или шестнадцать лет. Я представлю вам в буквальном переводе самую значи-
тельную часть его, и вы рассудите, наука ли это, лекция ли в современном зна-
чении слова.
Собеседники — Алкуин и Пинии
Пипин. Что такое письмо?
Ансуин. Страж истории.
П. Что такое слово?
А. Толмач души.
П. Что дает жизнь слову?
А. Язык.
П. Что такое язык?
А. Бич воздуха.
П. Что такое воздух?
А. Хранитель жизни.
II. Что такое жизнь?
А. Наслаждение для счастливых, страдание для несчастных, ожидание смерти.
П. Что такое смерть?
А. Неизбежное событие, неизвестное путешествие, предмет слез для живых,
утвердитель завещаний, похититель людей.
П. Что такое человек?
А. Раб смерти, мимолетный путешественник, гость в своем жилище.
П. Как поставлен человек?
А. Как фонарь на ветру.
П. Где поставлен он?
А. Между шестью стенами.
П. Какие это стены?
> 129 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
А. Низ, верх, перед, зад, правая сторона, левая....
П. Что такое сон?
А. Образ смерти.
П. Что такое свобода человека?
А. Невинность.
П. Что такое голова?
А. Верхушка тела.
П. Что такое тело?
А. Жилище души.
Затем следует двадцать шесть вопросов, относящихся к различным частям че
ловеческого тела; я опускаю их как лишенные всякого интереса. Пипин спраши
вает снова.
П. Что такое небо?
А. Подвижная сфера, громадный свод.
П. Что такое свет?
А. Факел всего мира.
П. Что такое день?
А. Возбуждение к труду.
П. Что такое солнце?
А. Блеск великий, красота небесного свода, грация природы, слава дня, рас-
пределитель часов.
Опускаю также пять вопросов о звездах и стихиях.
П. Что такое земля?
А. Мать всего растущего, кормилица всего существующего, кладовая жизни,
бездна, пожирающая все.
П. Что такое море?
А. Путь отважных, граница земли, гостиница рек, источник дождей.
Следует затем шесть неважных вопросов относительно материальных предме-
тов из природы. Далее:
П. Что такое зима?
А. Изгнание лета.
П. Что такое весна?
А. Живописец земли.
П. Что такое лето?
А. Сила, одевающая землю и заставляющая зреть плоды.
П. Что такое осень?
А. Амбар года.
П. Что такое год?
А. Колесница мира.
Опускаю пять астрономических вопросов.
•----------------------------& 130 <-----------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXII
П. Учитель, я боюсь опуститься в море.
А. Что привлекает Уебя к морю?
П. Любопытство.
А. Если ты боишься, то я последую за тобой всюду, куда б ты ни пошел.
П. Знай я, что такое корабль, я приготовил бы тебе его, чтобы ты мог отпра-
виться за мной.
А. Корабль — блуждающий дом, повсеместная гостиница, путешественник, не
оставляющий следов.
П. Что такое трава?
А. Одежда земли.
П. Что такое овощи?
А. Друзья врачей, слава поваров.
П. Что делает горькое сладким?
А. Голод.
П. Что никогда не надоедает людям?
А. Нажива.
П. Что такое сон бодрствующих людей?
А. Надежда.
П. Что такое надежда?
А. Освежение от работы, сомнительное событие.
П. Что такое дружба?
А. Сходство душ.
П. Что такое вера?
А. Убежденность в неизвестном и чудесном.
П. Что такое чудесное?
А. Я недавно видел человека на ногах, мертвого, который ходил, а между тем
никогда не существовал.
П. Как могло это быть? Объясни мне.
А. Это было изображение в воде.
П. Почему не понял я этого тотчас сам, хотя и видел это столько раз?
А. Так как ты молодой человек доброго нрава и одарен природным умом,
то я предложу тебе еще несколько необычайных вещей. Попробуй, не отга-
даешь ли?
П. Так я и сделаю; но если ошибусь, поправь меня.
А. Я поступлю по твоему желанию. Кто-то мне неизвестный беседовал со мной
без языка и голоса; прежде его не было, да не будет и после, и я не слыхал его и
не знал его.
П. Может быть, тебя, учитель, волновал сон?
А. Именно, сын мой. Выслушай еще следующее: я видел, как мертвые породи-
ли живого, и дыхание живого пожрало мертвых.
---------------------------> 131 <•------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
П. Огонь родился от трения сучьев и пожрал сучья.
А. Это так.
Затем следует четырнадцать загадок такого же рода, и разговор прекращается
в следующих выражениях:
А: Что существует и не существует в одно и то же время?
П: Ничто.
А: Как может оно существовать и не существовать?
П: Оно существует по имени, но не в действительности.
А: Что такое немой посланец?
П: То, что я держу в руках.
А: Что держишь ты в руках?
П: Письмо.
А: Читай же счастливо, сын мой!6
Конечно, рассматриваемые как преподавание, милостивые государи, это раз-
говоры пустые, но они заслуживают нашего внимания как признак и начало ум-
ственного движения; они свидетельствуют о жадном любопытстве, с которым
молодой и невежественный ум бросается на все, и то живое удовольствие, с ка-
ким он относится ко всякой неожиданной комбинации, ко всякой сколько-ни-
будь оригинальной мысли; это настроение встречается в жизни индивидуумов,
как и в жизни народов, и порождает то в высшей степени причудливые сны, то
самые пустые тонкости. Во дворце Карла Великого оно, без всякого сомнения,
преобладало и привело к образованию своего рода академии, в которой все ум-
ные люди того времени носили прозвища, взятые из священной или светской
литературы: Карл Великий — Давид, Алкуин — Флакк, Ангильберт — Гомер,
Фридгиз — Нафанаил, Амаларий - Симфозий, Гизла — Луция, Гундрада —
Эйлалия и т.д. Странный разговор, который я только что прочел вам, вероятно,
простой образчик того, что происходило часто среди этих остроумцев — полу-
варваров, полуученых.
Если бы влияние Алкуина ограничивалось доставлением им такого рода удо-
вольствий, то оно немного бы значило, но он преимущественно имел дело с Кар-
лом Великим, аумственная деятельность последнего была серьезнее и плодовитее.
Чтобы дать вам понятие об отношениях этих двух личностей и о необычайном
умственном движении, которому должен был удовлетворять AiKyiiH, я считаю на-
илучшим представить вам самый достоверный его памятник, то есть их перепис-
ку. Всего нам осталось двести тридцать два письма Алкуина, и из их числа трид-
цать обращены к Карлу Великому; я переберу их, то переводя оттуда несколько
фраз, то указывая просто на предмет их.
6 Сочинения Алкуина. Т. II. С. 352-354.
-----------------------------•> 132 <
ЛЕКЦИЯ XXII
/ Письма Алкуина Карлу Великому
№14, 793 год. О преображении Иисуса Христа.
№28, 796 год. Поздравляет с победой над гуннами (аварами)' и дает советы,
как обратить их: 1) посылать кротких миссионеров; 2) не требовать десятины:
«Лучше потерять десятину, нежели веру. Мы, родившиеся, вскормленные, вос-
питанные в католической вере, едва согласны давать десятину нашего имущест-
ва: в сколь меньшей степени согласится на это зарождающаяся вера, слабое серд-
це и корыстный ум этих народов»; 3) соблюдать известный порядок в
религиозном обучении:
«Порядок должен быть, думаю я, тот, что установлен св. Августином в книге
под заглавием «О поучении простоумных». Прежде всего надо научить человека
бессмертию души, будущей жизни, воздаянию за добро и зло, вечности судьбы
его. Далее надо научить его, за какие грехи и преступления ему придется претер-
певать от дьявола вечные муки и за какие добрые дела он будет наслаждаться у
Христа вечною славой. Наконец, надо заботливо внушать ему веру в св. Троицу и
объяснить появление в этом мире Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа,
на спасение рода человеческого».
№32, 796 год. Предписывает ему быть снисходительным к пленным гуннам и
милосердным к врагам.
№38, 796 год. Отдает отчет о том, что сделал для благосостояния школы
Турского аббатства: «Я, ваш Флакк, согласно вашему совету и мудрому желанию
стараюсь предложить одним под крышею св. Мартина мед Священного Писа-
ния, других пытаюсь опьянить старым вином занятий древностью; иных питаю
плодами грамматической науки, глазам других стараюсь представить в блеске
строй светил. Но я отчасти терплю недостаток в лучших книгах школьной учено-
сти, которые я добывал на родине как заботами моего учителя, так и собствен-
ными трудами. Поэтому я прошу' Ваше Величество, чтобы мудрости вашей за-
благорассудилось позволить мне послать некоторых из моих слуг, дабы привезли
они во Францию цвет Британии... На утре моей жизни я в Британии посеял се-
мена науки; теперь, на ее закате, и хотя кровь моя поохладилась, я не перестаю
сеять их во Франции и надеюсь, что милостью Божией они будут процветать в
обеих странах».
№61, 797 год. Дает подробное объяснение лунного круга".
№64, 798 год. Рекомендует несколько лиц.
№65, 798 год. Объясняет происхождение имен «Septuagesima»" и «Sexage-
sima»’ (66 письмо — ответ Карла Великого, который делает ему некоторые воз-
ражения).
№67, 798 год. Возвращается к тому же предмету и защищается от укоризны в
упрямстве:
•--------------------------183 <---------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
«Вы предупреждаете меня в вашем письме дружески и для моего же блага, что
если необходимо исправить что-либо в моем мнении, то я должен делать это сми-
ренно; но как я никогда, благодаря Бога, не упрямился в своей ошибке и не был
слишком уверен в безошибочности своего мнения, то я без труда могу принять
другое, потому что сказано, я знаю: надо чаще пользоваться ушами, нежели язы-
ком. Поэтому умоляю вашу' мудрость думать, что я пишу' вам как судье, а не как
ученику, что я обращаюсь к вам во всем смирении с моими мыслями не как к не-
сведущему, а как к исправителю».
№68, 797 год. О движении Солнца и фазах года; о ереси Феликса, епископа
Ургельского’.
№69, 798 год. Об астрономии и хронологии: отвечает на несколько вопросов
женщины, вероятно Гизлы, сестры Карла Великого.
№70, 798 год. Об астрономии; отвечает на несколько вопросов Карла Велико-
го о движении Солнца, созвездий и т.п. \
№71, 798 год. О том же предмете.
№80, 799 год. О положении дел: просит его быть помягче относительно
саксов''.
№81,799 год. Отказывается следовать за'Карлом Великим в Рим, ссылаясь на
нездоровье.
№84, 800 год. Приветствия; посылает несколько астрономических вычис-
лений.
№86, 800 год. Благодарит за то, что Карл Великий велел себе прочитать
трактат Алкуина против Феликса; посылает свои опыты по орфографии и ариф-
метике.
№90, 800 год. Утешает по поводу смерти его жены, Лиутгарды, и посылает
маленькую эпитафию.
№91, 800 год. О том же.
№93, 800 год. Поздравляет его с победами, призывает к милосердию, го-
ворит о здоровье папы Льва, извиняется, что не писал и отказывается ехать
в Рим’.
№102, 801 год. Радуется возвращению Карла Великого (из Италии).
№103, 801 год. Пишет, что после долгого размышления, какой подарок Кар-
лу Великому достоин могущества императора и привязанности к нему его, Алкуи-
на, он посылает ему экземпляр Священного Писания, им самим исправленный.
№104, 801 год. Извиняется своею старостью в том, что не ездит ко двору.
№105, 801 год. Сожалеет о смерти Манфреда, ходатайствует о постройках в
церкви св. Петра в Беневенте и просит Карла Великого хорошенько обдумать
опасности экспедиции в Беневент: «Хотя привязанность моя может показаться
странной, по крайней мере, нельзя будет назвать ее неверностью, ни в большом,
ни в малом; а доверие, какое я питаю к Вашему испытанному смирению, дает мне
---------------------------> 134 <•------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXII
смелость писать Вам это. Может быть, кто-нибудь и скажет: зачем вмешивается
он в чужое Дело? Человек т</г не знает, что все, касающееся Вашего благососто-
яния, не чуждо для меня — оно дороже мне здоровья моего тела и продолжения
моей жизни. Ты счастие королевства, спасение народа, честь церквей, покрови-
тель всех верующих во Христа; под сенью твоего могущества и под покровитель-
ством твоего благочестия божественная милость допустила нас вести религиоз-
ную жизнь и служить Иисусу Христу в мире и спокойствии. Поэтому с нашей
стороны справедливо и необходимо заниматься со вниманием и сердечной пре-
данностью твоим здоровьем и счастьем и по этому поводу призывать Бога, о пре-
великолепный и пречестный царь Давид!»’
№106, 801 год. Благодарит за щедроты и умоляет оставить его, из уважения
к его немощам, в аббатстве св. Мартина.
№195, 802 или 803 год. Просит извинения за себя и за братию св. Мартина
по поводу убежища, которое они дали клирику Орлеанской церкви, вследствие че-
го произошли большие беспорядки в церкви св. Мартина и сильное неудовольст-
вие со стороны Карла Великого и Теодульфа’.
№123, неизв. года. Отвечает на вопросы Карла Великого о различии между вы-
ражениями: aeternus и sempiternus, perpetuus и immortalis, aevum, aetas и tempus'.
№124, неизв. года. Отвечает на вопросы Карла Великого о нескольких местах
Евангелия.
№125, неизв. года. Отвечает на вопросы Карла Великого, почему ни в одном
Евангелии нельзя найти песнь, которую Иисус Христос пел после тайной вечери.
№126, неизв. года. Отвечает Карлу Великому, который от имени одного гре-
ческого ученого спрашивает, кому передана цена искупления человека.
№127, неизв. года. Посылает Карлу Великому, под именем капитуляриев, со-
веты относительно завещаний, наследств и тому подобных предметов.
Нелегко было Алкуину достойным образом играть свою роль в подобных отно-
шениях, отвечать на все вопросы, удовлетворять всем умственным потребностям
этого неутомимого государя, который думал обо всем, занимался всем — истори-
ей, моралью, богословием, астрономией, хронологией, грамматикой и, вероят-
но, хотел в этом случае, как и везде, чтоб его воля всегда и быстро исполнялась.
Есть, конечно, могущественное очарование в обществе великого человека, но
когда великий человек — государь, то необходимость каждую минуту и во всем
удовлетворять его желанию скоро становится тяжким бременем. Нам не указыва-
ет на это никакой прямой текст, но Карл Беликий в свои сношения с Алкуином,
конечно, вносил тот безжалостный эгоизм высшего деспотического ума, который
смотрит на людей, даже наиболее любимых и уважаемых, только как на орудия; он
‘ Вечный, непреходящий, постоянный, бессмертный, вечность, век, время (лат.).
------------------------------135 $---------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
идет к цели, не заботясь о том, сколько это стоило людям, с помощью которых он
ее достигает. Глубокая истома овладела Алкуином: он настоятельно требовал поз-
воления оставить двор и удалиться в уединение; в 796 году он пишет архиепис-
копу, имя которого нам неизвестно:
«Пусть знает ваша отеческая любовь — я, сын ваш, горячо жажду сложить с себя
бремя дел этого века и служить только одному Богу. Всякий должен деятельно при-
готовляться встретить Бога, тем более старики, разбитые годами и немощами»8.
А другу своему Ангильберту он пишет:
«После твоего отъезда я несколько раз пытался удалиться в пристань спокой-
ствия, но царь вселенной, владыко душ, не допустил меня пока пользоваться тем,
чего уже давно заставил желать»9 10 11.
Карл Великий наконец согласился отпустить его, и около 796 года, как кажет-
ся, он дал ему в убежище аббатство св. Мартина Турского, одно из самых богатьв
в королевстве.
Алкуин поспешил вступить во владение; убежище было великолепное; в поме-
стьях, которыми он владел, было более 20 000 колонов или крепостных, а пере-
писка, продолжавшаяся с Карлом Великим, одушевляла его жизнь, не отягощая
ее. Он не остался бездеятельным в своем новом положении, возвратил монасты-
рю правильность и порядок, обогатил библиотеку рукописями, списанными в
Йорке рукою молодых, посланных туда с этой целью клириков, и придал школе
своим собственным преподаванием такой блеск, какого она прежде никогда не
имела. В это время многие из самых замечательных людей следующего века, сре-
ди прочих Рабан Мавр (Мор), впоследствии архиепископ Майнцский, и Амала-
рий, ученый мецский священник, получили образование на его уроках.
Карл Великий несколько раз пытался вернуть себе Алкуина: он, между прочим,
желал, чтобы тот последовал за ним в Рим, когда в 800 году он отправился туда
восстановить Западную империю:
«Стыдно, — писал он ему, — предпочитать закоптелые крыши жителей Тура
золоченым дворцам римлян»"’.
Но Алкуин оставался тверд:
«Я не думаю, — писал он, — чтобы мое слабое и разбитое ежедневными стра-
даниями тело могло перенести путешествие. Мне бы очень хотелось совершить
его, если б я только мог..." Как мне принудить себя снова сражаться и трудиться
до поту под бременем оружия, когда я едва в состоянии приподнять его с земли12.
8 Письма Алкуина, письмо 168-е; I, 228.
9 Там же, письмо 21-е; I. 31.
10 Там же, письмо 93-е; I, 138.
11 Там же, письмо 81-е; 1, 129.
12 Там же, письмо 104-е; I, 154.
> ‘Зв М
ЛЕКЦИЯ XXII
Умоляю §ас, позвольте мне докончить свое жизненное поприще у св. Мартина:
вся энергия, все достоинство моего тела исчезает — сознаюсь в этом, и исчезает
со дня на день; на этом свете я уже не найду их более. Я желал и надеялся за по-
следнее время еще раз увидеть лицо Вашего счастия, но пагубное развитие моих
немощей доказывает мне, что надо отказаться от этого. Поэтому' умоляю Вашу
неисчерпаемую доброту: да не раздражается против моей слабости Ваш столь
здравый ум. Ваша столь благая воля; разрешите Вашим отеческим состраданием
усталому отдохнуть, поминать Вас в своих молитвах и готовить исповедью и сле-
зами предстать перед вечным Судией»13.
Карл Великий не настаивал более, как кажется, и Алкуин, может быть, чтобы
оградить себя от новых настояний, решился совершенно отречься от всякой де-
ятельности, даже от той, которой он еще предавался в своем убежище. В 801 го-
ду он отказался от своих аббатств, добился того, что их разделили между его глав-
ными учениками, и, освободившись от всех дел, занимался до дня своей смерти
(19 мая 804 года) только своим здоровьем и спасением.
Я невольно беседовал с вами больше о его отношениях с Карлом Великим и о
различных положениях в его жизни: тут в особенности отражается образ его вре-
мени и обнаруживается общественное движение, среди которого он жил. Время
уже позднее, но мне надо сказать вам несколько слов о его сочинениях; несколь-
ко слов и цитат будет, вероятно, достаточно, чтобы дать вам о них какое-нибудь
понятие.
Их можно разделить на четыре разряда: 1) богословские сочинения; 2) фило-
софские и литературные; 3) исторические; 4) поэтические.
1) Богословские сочинения — трех родов: а) комментарии к различным частям
Священного Писания, имеющие преимущественно целью раскрыть аллегоричес-
кий смысл и определить нравственное значение священных книг; 6) догматичес-
кие трактаты, большею частью направленные против ереси адоптиан относитель-
но личности Иисуса Христа; в) сочинения по литургии, о богослужении.
2) Философских и литературных сочинений шесть: нечто вроде трактата о
практической нравственности, под заглавием <<De Virtutibus el Vitiis» (<<0 добро-
детелях и пороках»); он посвящен графу Видону или Ги; послание и заключение
к нему составлены в следующих выражениях:
«Я не забыл твоей просьбы и своего обещания: ты настоятельно просил напи-
сать тебе в кратких словах несколько увещаний, чтобы среди занятий военным
делом ты постоянно имел перед глазами руководство правил и советов, с помо-
щью которого ты мог бы себя проверять и возбуждать к исканию вечного блажен-
ства. Я охотно исполняю столь справедливое желание, и будь уверен, что если да-
13Письма Алкуина, письмо 106-е. С. 157.
---------------------------------Й> 187 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
же советы эти и покажутся тебе написанными некрасноречиво, то они, во всяком
случае, продиктованы святою любовью. Я разделил эту речь на отдельные главы,
чтобы мои советы лучше врезывались в память твоего благочестия, ибо я знаю,
что ты занят многими делами этого века. Умоляю тебя, пусть святое желание спа-
стись заставляет тебя часто прибегать к этому чтению как к полезному отдыху;
пусть душа твоя, утомившись внешними делами, возвращается в себя, находит
там отраду и понимает, к чему ей надо наиболее прилагать старание.
Не путайся мирского платья, которое ты носишь, или твоей светской жизни,
как будто в этой одежде ты не в состоянии перейти порог Царства Небесного.
Ибо как блаженство Божьего царства проповедуется всем без различия, точно так
же и вход в это царство открыт, по степени достоинства, одинаково всем полам,
возрастам и лицам. Там не различают, кто на земле был мирянином или духов-
ным, богатым или бедным, молодым или старым, но вечная слава венчает каждо-
го по делам его»14.
Затем следуют тридцать пять глав о различных добродетелях и пороках, о муд-
рости, вере, любви, снисходительности, зависти, гордости и т.п. В них ничего
нельзя встретить особенно оригинального или глубокого, но практическая поль-
за ищется с большим здравым смыслом, а человеческая природа наблюдается и
описывается иногда с остроумием и тонкостью. Вот две главы, которые это дока-
зывают.
«О печали
Есть два вида печали — один полезный, другой — пагубный. Полезна печаль,
когда душа грешника скорбит о грехах, и притом так, что стремится к исповеди
и раскаянию и желает обратиться к Богу. Другого рода печаль мирская, произво-
дящая смерть души, ставшей не способной ни к чему хорошему; она смущает че-
ловека и часто до того расстраивает его, что он теряет надежду на вечное благо;
от этой печали рождаются злоба, злопамятность, мелочность, горечь и отчаяние,
часто даже отвращение к этой жизни. Побеждается она духовной радостью, на-
деждой на грядущие блага, утешением, которое доставляет писание, и братски-
ми беседами, одушевленными остроумной веселостью»15.
«О тщеславии
Эта чума, тщеславие, есть страсть, принимающая тысячу образов, вкрадыва-
ющаяся со всех сторон в сердце человека, занятого борьбой с пороками и даже в
сердце победившего их. Действительно, оно ищет, как бы донять Христова во-
14Alcuini Opera, II, 128, 145.
15 Там же, гл. 33. Т. II. С. 153.
-------------------------------------> 188 <
ЛЕКЦИЯ XXII
7 i
ина красотою его тела, его походкой, речью, действием, постами, молитвой, уе-
динением. смирением, выносливостью и терпением; оно похоже на опасную
скалу, скрытую дымящимися волнами и приготовляющую, когда всего менее то-
го ждут, страшное крушение плывущим особенно счастливо. Такой-то не гор-
дится красивыми и блестящими одеждами — тогда демон тщеславия старается
внушить ему горделивое важничанье безобразием и грубостью обыкновенной
одежды; этот сопротивлялся искушению почестей — демон погубит его соблаз-
ном смирения; иной не дал надмить себя преимуществам науки и красноре-
чия — демон победил его важностью молчания. Один постится публично, и им
овладевает тщеславие; чтобы избегнуть его, он постится тайно; оно впускает
свой яд и раздувает им сердце внутри человека; из боязни пасть такой-то избе-
гает молиться долго перед своими братьями, но и делаемое в тайне не безопас-
но от язв тщеславия; оно возбуждает гордость одного тем, что он очень терпе-
лив в труде и на работе, другого — тем, что он быстро повинуется, третьего —
тем, что он смиреннее всех, четвертого, что он старательно занимается наукой,
пятого, что он прилежно читает, шестого, что он долго бодрствует по ночам.
Страшное зло, стремящееся осквернить человека, не только в делах мира сего,
но даже и в его добродетелях»16.
Тут видно довольно ловкое наблюдение над человеческой природой и искусст-
во выражать его результаты.
Второе сочинение этого разряда озаглавлено «De ratione animae» («О приро-
де души») и посвящено одной из женщин, слушавших уроки Алкуина в дворцовой
школе, именно Гундраде, сестре Адальгарда, прозванной Эвлалией. Это более
философский этюд, нежели предшествовавший; в нем возвращается в различных
формах мысль о единстве души, выраженная с тонкостью и энергией:
«Душа. — говорит он. — носит разные имена, смотря по свойству своих дейст-
вий: поскольку она живет и оживляет, она — душа (anima); поскольку она созер-
цает, она — дух (spiritus); поскольку она чувствует — чувство (sensus); поскольку
размышляет — мысль (animus); поскольку7 понимает — ум (mens); поскольку7раз-
личает — разум (ratio); поскольку принимает решения — воля (voluntas); по-
скольку вспоминает - память (memoria). Но все это не раздельно в сущности, как
раздельно по имени; а все — душа, и одна душа»11.
В другом месте он говорит:
«Душа по своей природе есть, так сказать, образ св. Троицы, потому что она
обладает умом, волею и памятью. Душа, которую называют также мыслью, жизнь,
субстанция, содержащая в себе эти три качества, одна; эти три качества не со-
16 Гл. 34, II, 144.
о II, 149.
---------------------------------> 139 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
» ставляют трех жрзней, а одну жизнь, не три мысли, а одну мысль, не три субстан-
ции, а одну субстанцию. Когда дают душе название мысли, жизни, субстанции, ее
рассматривают только в самой себе, но когда ее называют памятью, умом, волею,
то рассматривают ее по отношению к чему-либо. Эти три качества сливаются в
одно, поскольку жизнь, мысль, субстанция — одно... Они три, поскольку их рас-
сматривают в отношении к внешнему миру, ибо память есть память чего-нибудь,
понимание есть понимание чего-нибудь, воля есть воля чего-нибудь, и они раз-
личаются этим. И тем не менее между этими тремя способностями есть известно-
го рода единство. Я думаю, что думаю, хочу и помню; хочу думать, помнить и хо-
теть; помню, что думал, хотел и помнил. И таким образом три качества
соединяются в одно>>,в. Впрочем, в этом трактате есть только отрывочные идеи
без всякой системы.
За этими двумя маленькими опытами по части морали следуют четыре тракта-
та: 1) о грамматике, 2) об орфографии, 3) о риторике, 4) о диалектике; я огра-
ничусь указанием на них, потому что для ознакомления с их содержанием и зна-
чением потребовалось бы слишком много подробностей. Два последние
составлены в форме диалогов между Карлом Великим и Алкуином и имеют, оче-
видно, целью познакомить Карла с приемами древних софистов и риторов, в осо-
бенности касающимися диалектики и судебного красноречия.
3) Исторические сочинения Алкуина имеют мало значения: они ограничива-
ются четырьмя житиями святых — св. Вааста, св. Мартина, св. Рикье и св. Вил-
либрода". Последнее, однако, содержит в себе довольно любопытные подробно-
сти относительно истории нравов. Алкуин написал, как говорят, историю Карла
Великого, в частности — историю его войн против саксов, но если это сочинение
когда-либо и существовало, то теперь оно потеряно.
4) Его поэтические произведения, хотя и малочисленные, очень малоценны:
осталось двести восемьдесят стихотворений о различных предметах, большая
часть на случай. Главное — поэма о архиепископах и святых Йоркской церкви: ее
стоит прочесть как характеристику умственного состояния общества.
Жалею, милостивые государи, что не могу далее углубиться в анализ этих па-
мятников столь деятельного и замечательного ума. Иные, вероятно, подумают,
что я и то слишком долго на нем останавливался, я же, напротив, нахожу, что ед-
ва бросил на него взгляд, а если бы мы изучили его основательно, то наверняка
нашли бы в том удовольствие и пользу, но надо знать границы. В общем выводе
вот как представляются мне общий характер, умственная физиономия Алкуина и
его трудов. Он богослов по ремеслу; атмосфера, в которой живет он сам и его пуб-
лика, по самой сущности своей — богословская, и однако богословский дух не
1ВП, 147.
> МО <
ЛЕКЦИЯ XXII
господствует р нем исключительно; его труды и мысли направлены также к фило-
софии, к древней литературе; он также с особенным удовольствием изучает и
преподает их, ему хотелось бы вызвать их снова к жизни. Он хорошо знает
св. Иеронима и св. Августина, но Пифагор, Аристотель, Аристипп, Диоген,
Платон, Гомер, Вергилий, Сенека, Плиний также держатся у него в памяти.
Большая часть его сочинений посвящена богословию, но математика, астроно-
мия, диалектика, риторика постоянно занимают его. Это монах, диакон, светоч
церкви того времени, но вместе с тем и ученый знаток классической древности.
В ием начинается, наконец, соединение двух элементов, бессвязный отпечаток
которых так долго нес на себе современный ум — отпечаток древности и церк-
ви — удивление, любовь к классической литературе, пожалуй даже тоска по ней,
и вместе с тем искренность христианской церкви, горячее желание проникнуть в
ее тайны и защищать ее власть.
ЛЕКЦИЯ XXIII
Классификация знаменитых людей века Карла Великого: 1) Лсидрад, архиепископ Лионский. —
Письмо его к Карлу Великому о том, что он сделал в своей епархии. — 2) Теодульф, епископ
Орлеанский. — Его меры для народного образования. — Его поэма, озаглавленная «Совет
судьям». — 3) Смарагд, аббат монастыря св. Михеля. — Трактат о нравственности для королей
под заглавием «Via regia». — 4) Эйнгард. Его мнимый брак с дочерью Карла Великого. —
Их отношения. - Что с ним стало после смерти этого государя. — Его письма. —
Его «Жизнеописание Карла Великою». — Выводы.
> 142 <
ЛЕКЦИЯ XXIII
Когда я представил вам картин) знаменитых людей века Карла Великого, я
включил в их число 'и умерших, и родившихся в его царствование, и его современ-
ников в собственном смысле, и тех, кто его надолго пережил; первых он как бы
нашел и употребил в дело, вторые воспитались под его влиянием — важное
различие, когда хотят по справедливости оценить эпоху и влияние человека. Го-
сударь получает власть среди обстоятельств и при действии причин, ему предше-
ствовавших и независимых от его воли; они посеяли вокруг него замечательных
людей; он их собирает, но не он их создал: его заслуга в том, чтобы уметь их
распознать, принять, воспользоваться ими, но они не результаты его действий, и
действий его не следует измерять по ним. В новейшей истории у нас есть яркий
пример важности этого различия. Большая часть людей, прославивших царство-
вание Людовика XIV, воспитались независимо от него, когда великая религи-
озная борьба" еще потрясала Францию, среди беспорядков фронды", в эпоху
свободы, весьма быстро потом исчезнувшей. Истинные плоды влияния Людови-
ка XIV принадлежат последнему периоду его царствования; надо изучать нравы и
людей этого времени, чтобы судить о влиянии его правительства и направлении,
которое оно сообщило умам. Различие, конечно, существенное и заслуживающее
того, чтобы на него обратить внимание.
Мы не встретим подобной разницы между людьми, которых нашел Карл Вели-
кий, и теми, которых он образовал. Последние не ниже своих предшественников,
но они иные, и существование указанного различия здесь также заметно.
Я говорил вам в последний раз о первом и бесспорно замечательнейшем из со-
временников Карла Великого. Люди, о которых я вам буду говорить сегодня, почти
все, по крайней мере, принадлежат к одной эпохе, к одному классу; подобно Алкуи-
ну , и они воспитаны не Карлом Великим; он их только нашел и воспользовался ими.
Двое из них, Лейдрад и Теодульф, были, как и Алкуин, иностранцы во Франкской
Галлии, и без Карла Великого они бы, вероятно, никогда туда не попали.
I. Лейдрад родился в провинции, которую римляне называли Нориком", на
границах Италии и Германии. Сначала он состоял при Арноне, епископе Зальц-
бургском, и рано сделался известен своим умом и знанием. Карл Великий взял его
сначала к себе в качестве библиотекаря и употреблял его для различных поруче-
ний. Missi dominici, как вы видели, главное орудие его правительства, почти все
были люди подобного рода: он призывал их отовсюду' и затем обыкновенно дер-
жал при себе, чтобы посылать, смотря по надобности, для инспекции в ту или
другую часть своего государства; под конец же он давал им какую-нибудь важную
духовную или светскую должность. Так было и с Лейдрадом: после нескольких по-
ручений, из которых последнее в Южной Галлии даже помешало ему на некото-
рое время принять рукоположение, он был назначен в 798 году архиепископом
Лионским. Лионская церковь всегда была одною из самых значительных на юге
Галлии, в то же время беспорядки там были особенно велики и представляли осо-
•----------------------------> 143 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
бенно много трудностей для замирения. На этом основании, чтобы удовлетво-
рить этой потребности, Карл Великий поручил ее Лейдраду. До нас дошел любо-
пытный памятник деятельности нового архиепископа в своей епархии — письмо,
в котором он сам отдает Карлу Великому подробный отчет о своих трудах и их ре-
зультатах. Позвольте мне прочесть вам его целиком, несмотря на его напыщен-
ные длинноты: надо с ними примириться, чтобы составить себе истинное поня-
тие о характере мысли в то время и об отношениях архиепископа к государю.
Время, когда документ писан, неизвестно в точности, но он принадлежит, веро-
ятно, к первым годам IX века.
«Карлу Великому, императору
Могущественному Карлу Лейдрад, епископ Лионский, шлет поклон. Государь
наш, вечно священный император, умоляю благость Вашего Высочества выслу-
шать милостиво это короткое послание, чтобы Ваша благочестивая прозорливость
узнала его предмет, а Ваша великодушная благость запомнила повод моей прось-
бы. Вы удостоили назначить на управление Лионской церковью меня, самого сла-
босильного из ваших слуг, неспособного к этой должности и недостойного ее. Но
так как Вы обходитесь с людьми не столько по их заслугам, как по вашей обычной
доброте, то и со мной вы поступили по Вашей неисчерпаемой благости и, при от-
сутствии всяких заслуг с моей стороны, Вы благоволили поручить мне попечение
об этой церкви, чтобы на будущее время были исправлены и устранены совершав-
шиеся там злоупотребления. Этой церкви недоставало многого и во внутреннем и
во внешнем, касательно богослужения, построек и других духовных нужд. Выслу-
шайте же, что я. ваш верный слуга, сделал там со своего прибытия, при помощи
Божией и вашей. Всемогущий Бог, проникающий в совесть каждого, будет мне
свидетелем, что я излагаю все это не для того, чтобы извлечь какую-либо выгоду;
я не подстроил и не говорю этого с тем, чтобы получить какое-либо новое преиму-
щество, но потому, что каждую минуту ожидаю покинуть жизнь и вследствие своих
немощей считаю себя весьма близким к смерти. Я Вам говорю обо всех этих вещах
для того, чтобы они, если Вы выслушаете их благосклонно, снисходительно взве-
сите и заключите, что они сделаны как следует и согласно вашему желанию, не бы-
ли по смерти моей в опасности заглохнуть и погибнуть.
Когда по Вашему приказанию я вступил в заведование этой церковью, то стал
всю свою власть, сообразно силам моего ничтожества, употреблять на то, чтобы
привести с помощью Божией церковные службы в положение, которое они те-
перь приблизительно занимают. Вашему благочестию угодно было возвратить по
моей просьбе Лионской церкви доходы, которыми она прежде пользовалась; бла-
годаря этому по милости Божией и Вашей, в вышеназванной церкви устроили
теперь богослужебное пение, в котором мы, сколько можем, следуем обычаям
священного дворца во всем, касающемся богослужения. У меня есть школы пев-
----------------------------> 144 <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXIII
чих, из которых уногие уже достаточно обучены, чтобы обучать других. Кроме
того, у меня есть школы чтецов, и они не только исполняют свои обязанности
при богослужении, но, через посредство священных книг, обеспечивают себе
плоды понимания духовных предметов. Некоторые могут толковать духовный
смысл Евангелия, многие изучили пророчества, другие — книги Соломона, псал-
мов н даже Иова. Я также сделал все, что мог, в этой церкви для переписывания
книг. Точно так же я добыл священникам одежды и все необходимое для богослу-
жения. Я не упустил ничего зависевшего от меня, чтобы восстановить церкви:
покрыл заново главную церковь этого города, посвященную св. Иоанну Крести-
телю, а часть стен выстроил вновь. Далее я поправил крышу собора Св. Стефана,
выстроил снова церкви св. Низье и св. Марии, не считая монастырей и епископ-
ских домов, из которых один в особенности был совершенно почти разрушен: я
его починил и перекрыл. Другой я построил с платформой наверху и стены пус-
тил вдвое. Я приготовил его для Вас, чтобы Вас можно было принять, если Вы
приедете в ту сторону. Для клириков я построил монастырь, в котором они теперь
живут, все купно в одном здании. Кроме того, я починил в этой епархии много
церквей, из них одну в память св. Евлалии’ там, где прежде находился женский
монастырь, посвященный св. Георгию; я велел снова его покрыть и вывести с
основания часть стен. Другой дом в честь св. Павла также покрыт сызнова. Я вос-
становил с самого фундамента церковь и кельи женского монастыря в память
св. Петра, где покоится тело св. мученика Аннемонда, и который основан самим
этим святым епископом. Тридцать две девы Господни живут там теперь по мона-
шеским правилам. Я также починил, исправив крышу и часть стен, королевский
монастырь св. Варвары; теперь там живут девяносто монахов под правильной
дисциплиною. Аббату его мы дали право вязать и решить’, подобно его предше-
ственникам Амвросию, Максимину, Лпцпнию, замечательным людям, правив-
шим этой обителью; Евхернй, Лупп, Генест и другие лионские епископы, когда
находились в отсутствии или сами не могли того сделать, посылали их надзирать,
исповедуют ли везде добросовестно католическую религию и не распространяет-
ся ли где еретический обман. Эти аббаты, когда Лионская церковь не имела
вождя, должны были даже служить ей во всех отношениях руководителями и уте-
шителями до тех пор, пока она не сподоблялась по милости Божией обрести
достойного пастыря. Ту же власть дали мы их преемникам. В особенности же
предписали мы, чтобы исполнялись указы древних французских королей, чтобы,
согласно их постановлениям о покупках и приобретениях, эти монахи всегда и без
всякого пререкания владели всем, что у них есть теперь и что они по милости
Божией когда-либо приобретут впоследствии»1.
1 S. Agobardi Opera, II, 125-129; изд. Балюзия. Париж. 1665.
---------------------------------> 145 <•—
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Мне нечего тут прибавлять: письмо достаточно подробно для того, чтобы
показать, что делал ;в то время архиепископ, желавший восстановить в своей
епархии религию, общественные отношения и науку. Лейдрад провел жизнь в
подобного рода трудах; он только два раза оставляет свою церковь, чтобы отпра-
виться в Испанию по повелению Карла Великого обсуждать ересь адоптиан и
проповедовать против нее; его красноречие одержало там, говорят, блестящие
победы, и тысячи еретиков обратились после его проповеди. Как бы то ни было,
в 814 году почти тотчас после смерти Карла Великого, вследствие ли печали или
предусмотрительности, он отказался от своего архиепископства и удалился в мо-
настырь св. Медарда Суассонского. На время его вызвал оттуда Людовик Благо-
честивый, поручивший ему восстановить порядок в Маконской церкви. С этого
времени его имени уже не произносит ни один летописец, и кроме письма, вам
прочтенного, нам осталось от него только две-три богословские статьи, весьма
незначительные по содержанию.
II. Мы лучше знакомы с одним из друзей Лейдрада и его товарищем по
важному поручению, которое Карл Великий дал ему в Нарбоннской Галлии, — я
подразумеваю епископа Орлеанского Теодульфа. Подобно Алкуину и Лейдраду,
он был иностранец, гот, и родился в Италии. Когда вызвал его Карл Великий —
неизвестно; в 781 году мы находим его в Галлии, а от 786 до 794 года он сделал-
ся епископом Орлеанским — и особенно старался восстановить в своей епархии
школы. Нам остался от него, касательно обязанностей священников, капитуля-
рий в сорок шесть статей, который свидетельствует о его довольно возвышенных
понятиях насчет порядка и нравственности. Туч, между прочим, есть следующие
два параграфа:
«Если священник захочет послать в школу племянника или какого другого род-
ственника, то мы позволяем послать его в церковь св. Креста или в монастырь
св. Аннана, св. Бенедикта, св. Лифара или в какой-нибудь другой монастырь,
находящийся под нашим управлением.
Пусть священники содержат школы в селах и деревнях, и если кто из верных
захочет поручить им своих малолетних детей для обучения их грамоте, то они не
должны отказываться принимать их и обучать, но пусть, напротив, преподают им
с полною любовью, помня сказанное в писании: ученые будут блистать, как огни
на небе, а наставившие многих на путь справедливости будут блистать, как звез-
ды, вовек2. И они не должны, обучая этих детей, брать за то деньги или получать
что-либо, кроме того, что дадут им по собственной воле и из благодарности ро-
дители»3. Последняя статья — почти единственный памятник той эпохи, уста-
2 Даниил, гл. 12, ст. 3.
3 Theodul. Сар. §19, 20.
-------------------------------------<
ЛЕКЦИЯ XXIII
навливающий систему обучения не для одних только духовных. Все меры, как Ал-
куина, так и Карла Велйкого, о которых я вам говорил до сегодняшнего дня, име-
ют предметом литературное воспитание духовных; здесь впервые речь идет о ве-
рующих вообще, о народе, и не только о городском, но и о деревенском,
образованием которого гораздо более пренебрегли. Ничто не показывает нам,
какой результат имели советы Теодульфа в его епархии; вероятно, ничего не вы-
шло, но попытку эту стоило заметить.
Около 798 года Теодульф был послан Карлом Великим вместе с Лейдрадом в
обе нарбоннские провинции", чтобы блюсти управление и преобразовать их. По
своему возвращению он составил поэму в 956 стихах, под заглавием «Paraenesis
adjudices» («Совет судьям») и предназначенную действительно для того, чтобы
указать должностным лицам их обязанности при подобных поручениях. Ход мыс-
ли в сочинении весьма простой. После религиозного предисловия, кончающего-
ся похвалой Карлу Великому, Теодульф описывает путь, по которому он ехал с
Лейдрадом, и главные города, где они были — Вьенн, Оранж, Авиньон, Ним,
Агд, Безье, Нарбонн, Каркассонн, Арль, Марсель, Эс. За этим перечислением
следует картина опасностей, грозивших добросовестности чиновников, и всех
попыток подкупить его самого и Лейдрада. Затем — увещания, на которых Тео-
дульф долго останавливается как человек, видевший зло, и как епископ, привык-
ший проповедовать. Поэма вдруг кончается общим увещанием сильным мира се-
го: «Смертный, будь всегда готов кротко обходиться со смертными — закон
природы одинаков для них и для тебя. Как бы ни было различно ваше поприще
здесь, вы отправляетесь от одной точки и к одной же придете. Священный источ-
ник течет как для тебя, так и для них, и омывает их наравне с тобою от прароди-
тельской скверны... Виновник жизни умер и за них, как за тебя, и дары свои он
сообщит каждому по заслугам. Сложим здесь паруса моей книги, и пусть якорь
удержит мой корабль на этом берегу»4.
Во всем этом, как вы видите, весьма мало изобретательности и искусства, но
как исторический и нравственный памятник поэма эта не лишена достоинства и
интереса. Наиболее интересно, по моему мнению, место, где Теодульф описыва-
ет попытки подкупа, которые приходилось ему отстранять:
«Вокруг нас, — говорит он, — собирается целая толпа любого пола и возраста:
дитя, старик, юноша, отрок, девица, мальчик, достигший совершеннолетия,
подросток, старуха, человек зрелых лет, замужняя женщина, и тут же несовер-
шеннолетние. Чего ждать? Весь народ настоятельно предлагает нам свои дары и
думает, что за эту цену желания его как бы уже исполнены. Вот махина, которою
они стараются свалить стену души, и таран, которым они хотят бить по ней, что-
1 Paraenesis, ст. 947-956, в Opera varia Патера Сирмонда, II, 1046.
-----------------------------------> ч- <----------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
бы овладеть ею'. Один предлагает мне кристаллы и драгоценные восточные кам-
ни, если я сделаю его хозяином чужого имущества, другой несет кучу золотых мо-
нет, испещренных арабской вязью или буквами, которые латинский резец запе-
чатлел на блестящем белизною серебре; таким образом он хочет приобрести
земли, поля, дом. Другой зовет втайне одного из моих слуг и говорит ему шепо-
том, чтобы тот мне передал: «У меня есть ваза, замечательная по работе и по
древности; она чистого металла и значительного веса: вырезано на ней изобра-
жение преступлений Какуса* — лица пастухов, разбитые ударами железной пали-
цы и окровавленные, следы многочисленных разбоев, поле, залитое кровью лю-
дей и стад; изображен Геркулес, в ярости ломающий кости сыну Вулкана’, а этот
изрыгает из своей свирепой пасти страшное пламя своего отца, но Алкид* про-
давливает ему живот коленом, бока ногами, а палицей размозжает лицо и горло,
из которого бьют потоки дыма. Далее ты видишь, как Алкид выводит из пещеры
быков, которые как будто боятся, что их снова туда попятят задом. Все это внут-
ри вазы, край которой составляет гладкий круг; другая сторона, покрытая менее
крупными рисунками, показывает тиринфского ребенка, душащего змей*, и его
десять знаменитых подвигов расположены там в порядке; но частое употребле-
ние так сгладило внешнюю сторону, что, стертые временем фигуры, изображав-
шие Геркулеса, реку Халидон и Несса в борьбе за твою красоту, о Деянира’, поч-
ти совершенно исчезли. Еще видны смертоносная одежда, отравленная кровью
Несса, п страшная судьба несчастного Лихаса’, и Антей, задавленный могучими
руками’, кого нельзя было нн победить, ни повалить наземь, подобно другим
смертным. И это вот я предложу моему господину (он не преминет назвать меня
своим господином), если он благоволит исполнить мое желание. Есть множество
мужчин, женщин, молодых людей, детей обоих полов, которым мои отец и мать
даровали свободу, и это многочисленное стадо оказывается все отпущенным на
волю; но, изменив их грамоты, мы будем пользоваться — твой хозяин древнею
вазой, я своими людьми, а ты моими подарками».
Другой говорит: «У меня есть узорчатые плащи, идущие, как я думаю, от сви-
репоглазых арабов; на них видно, как теленок бредет за матерью, телка за быком;
масти теленка и телки удивительно схожи; также масти коровы и быка. Посмот-
ри, как они блестят, какая чистота красок, как хорошо маленькие полы платья
пригнаны к большим. У меня ссора с таким-то по поводу отменных стад, и я
предлагаю приличный случаю подарок — дарю вола за вола, корову за корову, бы-
ка за быка».
Вот этот обещает подарить красивые кубки, если добьется этим от меня того,
чего я не должен ему давать; внутренность их золоченая, а извне они почернели,
так как цвет серебра уступил от соприкосновения с серой. Другой говорит: «У ме-
ня покрывала, которыми можно завесить великолепные постели или красивы!
вазы; я отдам их, если мне доставят желаемое». «Хорошо орошаемая земля, ук
•---------------------------> MS <----------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXIII
рашенцая виноградниками, масличными деревьями, лугами и стадами, оставле-
на моим отцом, — говорит третий, — мои братья и сестры требуют от меня часть,
но я хотел бы владеть всем безраздельно; желание мое исполнится, если ты бу-
дешь за него, и если примешь то, что я тебе даю, то и я рассчитываю, что ты
удовлетворишь мою просьбу». Один хочет завладеть домами своего родственни-
ка, другой его землями; из этих один уже взял, другой возьмет ему принадлежа-
щее; оба горят желанием — один сохранить, другой приобрести; один предлага-
ет мне меч и шлем, другой — щит. Один брат завладел наследством отца, другой
тоже имеет на него притязания; один предлагает мне мулов, другой лошадей.
Так поступают богатые; бедные не менее настойчивы, и желание задарить не
меньше и у них. При различных средствах поведение одинаково: как вельможи су-
лят крупные подарки, так мелкие люди предлагают маленькие... Вот они расстила-
ют кожи, которые от тебя, Кордова*, заимствуют свое название; один приносит
белые, другой красные. Тот предлагает красивое полотно, этот — шерстяные ма-
терии, чтобы я мог одеть ими голову, ноги, руки. Такой-то предлагает в дар одну
из тех тканей, которые нам служат при умывании водою лица и рук; иные тащат
сундуки; есть даже такие, которые с торжественным видом подносят круглые вос-
ковые свечи. Как перечислить все эти предметы? Все полагались на свои дары, и
не было ни одного, кто бы надеялся добиться чего-нибудь без подарка. О пагуб-
ная чума, распространенная всюду! О преступление, о бешенство! О достойный
ужаса порок, который может похвастаться, что подчинил себе весь мир! Нигде нет
недостатка в людях, дающих и получающих неправедно. Они спешили подкупить
меня, а ведь и не сочли бы меня способным к тому человеком, не встречай они до
меня таких. Никто не ищет кабанов в волнах, рыбы в лесах, костра в море, воды в
очаге... Всякий предмет ожидают найти там, где его обыкновенно встречали, и
смертные думают, что случившееся раз, будет всегда повторяться. Когда они ви-
дят, как ломаются острия их слов, как оружие их обещаний не служит им ровно ни
к чему, — видят, что я остаюсь твердым, как крепость после сражения, и не попа-
даюсь ни на какие хитрости, тотчас каждый занимается уже исключительно своим
делом, каждый получает только следующее ему по праву... Так тот, кому закрывают
лазейку, через которую он привык красть, продолжает свой путь безо всякой уже
надежды. Но чтобы не прегрешить против смирения и чувства меры, чтобы не
могли думать, будто мы действуем недобросовестно, чтобы наше поведение не
слишком удивляло своею новостью, а столь недавнее зло не заставило ненавидеть
добро, я не отказался от предлагаемого действительным благорасположением, ко-
торое, соединяя умы, заставляет охотно брать и принимать... Я с удовольствием
принял небольшие подарки, принесенные не рукою гнева, но рукою дружбы —
плоды деревьев, овощи садов, яйца, вино, хлебы, сено; я также брал молодых цып-
лят и птиц, мелких телом, но очень вкусных. Счастлива добродетель, которую уме-
ряет, украшает и питает скромность, кормилица всех добродетелей!»
----------------------------> м» --------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Как видите, вторжения с сопровождавшими их бедствиями не уничтожили
окончательно богатств в городах Южной Галлии, и там еще осталось вдоволь то-
го, чем ввести в ишушение жадных чиновников.
Независимо от этих подробностей о состоянии общества, поэма Теодульфа за-
мечательна по господствующей в ней мягкости чувств: странно встретить среди
беспорядка и варварской тирании эту нежную и предусмотрительную доброту, ко-
торая как будто исключительно свойственна эпохам высокой цивилизации и ми-
ра. Он увещевает судей относиться снисходительно к являющимся перед ними:
«Если, — говорит он, — один потерял отца, другой мать, третий мужа, зай-
мись с особенною заботливостью их делом; будь им покровителем, защитником:
одной возврати мужа, другому жену. Если явится к тебе слабый, немощный или
больной, или ребенок, или старик, подай ему помощь с состраданием; посади то-
го, кто не может стоять на ногах; возьми за руку того, кто не может встать; под-
держи и ободри того, кому изменяет уверенность или голос, или руки, или ноги;
восстанови упавшего духом, успокой раздраженного, придай силы трепещущему,
призови к поряди вспыльчивого»5.
Позвольте мне привести вам подлинный текст этого места: слог, хотя и не бе-
зошибочный, отличается необыкновенной краткостью и энергией:
Qui patre seu metre orbatur, vel si qua marito,
Istorum causes sit tua cura sequi
Horum causiloquus, horum tutela maneto;
Pars haec te matrem noverit, ilia virum.
Debilis, invalidus, puer, aeger, anime, senexve
Si veniant, fer opem his miserando piam;
Fac sedeat qui stare nequit, qui surgere — prende,
Cui corvoxque tremit, pesque, manusque, juva;
Dejectum verbis releva, sedato minacem;
Qui timet, huic vires, qui furit, adde metum.
Кроме этого стихотворения, от Теодульфа осталось еще семьдесят одно, но
они не имеют значения. Кроме того, от него уцелели два небольших богословских
трактата и несколько отрывков проповедей.
После смерти Карла Великого Людовик Благочестивый давал Теодульфу еще
несколько раз поручения, но в 817 году он оказался замешанным в заговоре Бе-
ренгара, короля Италии, против его дяди императора*', и был изгнан из своей
епархии и заточен в Анжере, где и умер в 821 году.
5 Ст. 621-624.
> 150 <
ЛЕКЦИЯ XXIII
III. Смарагд, аббат,монастыря св. Михеля в Верденской епархии, отличался
теми же свойствами и занимал то же положение, как и два епископа, о которых я
только что говорил. Неизвестно, откуда он был родом и когда Карл Великий при-
нял его на службу, но мы видим его аббатом монастыря св. Михеля до 805 года,
а в 809 году он был послан с различными поручениями в Рим. В Верденской
епархии он особенно заботился о школах, а в школах — о преподавании грамма-
тики. Излагая и обсуждая правила Доната, грамматика IV века, который был учи-
телем св. Иеронима, Смарагд написал большую латинскую грамматику, славив-
шуюся в свое время и сохранившуюся в нескольких рукописях до сих пор. Она
никогда не была напечатана. У нас есть от него еще два других сочинения: пер-
вое, под заглавием «Via regia»6 — трактат о морали, написанный для государей и
разделенный на тридцать две главы. Посвящен он или Карлу Великому, или Лю-
довику Благочестивому — точнее нельзя сказать. Мысли благоразумные и крот-
кие, но общеизвестные, единственный факт, достойный замечания, — преобла-
дание в этом сочинении морали сравнительно с религией. Церковь занимает мало
места, и кроме нескольких общих замечаний, автор говорит о ней мимоходом и
разве лишь для того, чтобы побудить государя пристально наблюдать за ней. Ес-
ли книга была посвящена Людовику Благочестивому, то надо сказать, что импе-
ратор был гораздо более монахом, нежели аббат монастыря св. Михеля.
Второе сочинение Смарагда, озаглавленное «Венец монахов», — чисто рели-
гиозное и имеет единственной целью преподать инокам советы о том, как под-
держивать или снова возбуждать свою религиозную ревность. Смарагд принимал
деятельное участие, между прочим, на соборе в Ахене 817 года и во всех мерах
для преобразования монашеских орденов. Умер он, кажется, вскоре после
819 года.
Таковы были среди духовных замечательнейшие из сподвижников Карла Вели-
кого. Происхождение их ясно: они вышли в люди благодаря науке, и Карл Вели-
кий отличил их и привлек к своему двору в качестве ученых. Рядом с ними мы
находим людей иного рода, иного происхождения — политиков, военных, кото-
рые пристращаются к науке и под конец вполне отдаются ей, хотя и шли сначала
по совершенно другой дороге. Карл Великий пользовался учеными в своих делах,
а людям деловым внушал уважение к науке. Между этими особенно заслуживают
нашего внимания трое, все чуждые в первую половину своей жизни церкви и уче-
ности; воины или советники Карла Великого, они занимались гражданским уп-
равлением, принимали участие в походах, и однако все кончили занятием наукой,
религиозной жизнью и оставили нам памятники своей умственной деятельности.
Это Ангильберт, св. Бенедикт Анианский и Эйнгард.
6 «Королевский путь» (лат.).
> 151 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
“ Первых двух я только назову: писали они очень мало; от Ангильберта нам оста-
лось всего лишь несколько стихотворений и несколько документов относительно
аббатства св. Рикье, куда он удалился на покой, а св. Бенедикта Анианского я
встречу7 опять, когда мы будем специально заниматься историей церкви в ту эпо-
ху: в молодости своей он воевал, а впоследствии стал вторым реформатором мо-
нашеских орденов. Один Эйнгард занимал в литературе того времени видное ме-
сто, и о нем-то мы и поговорим сегодня.
w o£t, I • v.«k.rfr7fcf-n-treffpffcT,
Каролингский минускул
Он был франкского происхождения, родился, может быть, на той стороне Рей-
на и называет себя сам «варваром, мало привыкшим к языку' римлян». Карл Ве-
ликий взял его еще очень молодым на свою службу, воспитал его вместе с собст-
венными детьми в дворцовой школе, во главе которой стоял Алкуин, а когда
Эйнгард вырос, он назначил его не только главным управляющим всеми работа-
ми, носящими теперь название общественных, — дорогами, каналами, всякого
рода зданиями, но и, сверх того, своим советником и постоянным секретарем.
Предание говорит более: оно утверждает, что Эйнгард удостоился чести же-
ниться на Эмме, дочери Карла Великого, и приключение, приведшее, по расска-
зам, к этому браку, — одно из самых популярных воспоминаний нашей древней
истории. Вот как оно передается хроникой Лорхского7 монастыря, единственным
старым памятником, который о нем упоминает.
«Эйнгард, главный капеллан и секретарь императора Карла, очень хорошо
исправлял свою должность при дворе и потому нравился всем, но в особенности
горячо любила его дочь самого императора, по имени Эмма, невеста царя гре-
ческого. Прошло немного времени, и любовь их росла с каждым днем. Ихудер-
1 Лорх в Вормсской епархии, в четырех лигах от Гейдельберга. Хроника охватывает период с 763
или 764 года, эпохи основании монастыря, до 1179 года.
> 152 <
ЛЕКЦИЯ ХХШ
живал страх, и, боясь царского гнева, они не смели подвергнуть себя великой
опасности свидания. Но неутомимая любовь преодолевает все: наконец этот
превосходный юноша, сгорая неистребимым огнем и не осмеливаясь обратить-
ся к девице через посланного, вдруг принял смелое решение и ночью, тайком,
отправился в ее жилище. Он потихоньку постучался, как бы для того, чтобы пе-
редать девушке приказание короля; она ему отворила, и тогда, оставшись с ней
наедине, он обольстил ее своими вкрадчивыми речами, дал и получил нежные
поцелуи, и любовь его насладилась давно желанным благом. Но когда, с прибли-
жением дня, он хотел, пользуясь последним мраком ночи, воротиться туда, отку-
да пришел, то вдруг заметил, что выпал обильный снег, и он не смел выйти, бо-
ясь, чтобы следы мужских ног не выдали его тайны. Оба, мучимые мыслью о
том, что они наделали, и объятые страхом, оставались в ее комнате; наконец,
когда в смятении они стали обсуждать, как поступить, прелестная девушка, ко-
торой любовь придала смелость, предложила наклониться, взять Эйнгарда себе
на спину и перенести его до света к его жилищу, чтобы его там оставить и воз-
вратиться к себе по тем же следам.
Император, как думают, по Божией воле проводил эту ночь без сна и, подняв-
шись до рассвета, смотрел о высоты своего дворца. Он видел, как дочь его мед-
ленно и шатаясь прошла под своей тяжелой ношей; сложив ее в урочном месте,
она быстро возвратилась назад. Император долго смотрел на них в удивлении и
горе, но, полагая, что это случилось не иначе как по высшей воле, он сдержал
свой гнев и не сказал ни слова.
Между тем Эйнгард, мучимый совестью за свой поступок и уверенный, что
так или иначе дело недолго останется в тайне от его господина и короля, нако-
нец принял решение в своей тревоге: он отправился к императору и на коленях
стал просить его, чтобы он дал ему посольское поручение, говоря, что его за-
слуги, уже великие и многочисленные, не получили себе достаточной награды.
При этих словах король, не показывая вида, что знает что-нибудь, помолчав
некоторое время, уверил потом Эйнгарда, что он скоро даст ему ответ и назна-
чил день. Он тотчас созвал своих советников, главных лиц своего королевства и
остальных друзей, приказав им явиться к нему. Когда было таким образом со-
звано великолепное собрание, он начал речь тем, что его императорское досто-
инство было дерзко оскорблено пагубной любовью его дочери к секретарю и
что он сильно этим смущен. Присутствующие были поражены, и некоторые как
будто еще сомневались, до того казался этот поступок смелым и невероятным;
но король убедил их, что видел собственными глазами, и спросил у них совета
на этот счет. Они произнесли весьма различные приговоры над виновным: од-
ни хотели, чтобы он был подвергнут беспримерной до тех пор казни, другие —
чтобы его изгнали, третьи — чтобы он был наказан так или иначе; каждый го-
ворил смотря по личному чувству. Однако некоторые, самые кроткие и благора-
---------------------------> 153 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
шумные, рассудив между собою, настоятельно просили короля рассмотреть лич-
но это дело и решить согласно данной ему от Бога мудрости. Когда король до-
статочно усмотрел, насколько к нему привязан каждый из приглашенных, и ос-
тановился на одном из различных мнений окончательно, сказав им: «Вам
небезызвестно, что люди подвергаются многочисленным случайностям и что
часто события, начинающиеся бедствием, имеют более благополучный исход:
итак, не следует горевать, а надо в этом деле, превосходящем по своей важно-
сти и новости напп предусмотрительность, со смирением отыскать волю Бо-
жию и покориться ей, так как она никогда не ошибается и умеет зло обращать
во благо. Поэтому я не подвергну моего секретаря за это дурное дело наказа-
нию: оно только увеличит бесчестие моей дочери вместо того, чтобы его унич-
тожить. Я думаю, что будет умнее и приличнее достоинству нашей империи
простить их молодость, соединить их законным браком и таким образом при-
дать их позорному поступку благовидную внешность». Услышав это мнение ко-
роля, все громко выражали свою радость и расточали похвалы его великодушию
и кротости. Эйнгарду было приказано войти: король, поклонившись ему сооб-
разно своему решению, произнес со спокойным лицом: «Вы высказали нам жа-
лобу, что наша королевская щедрость недостаточно отвечала вашим заслугам.
Поистине вы должны винить за это вашу собственную небрежность: несмотря
на большое количество важных дел, бремя которых я несу один, я, если б толь-
ко знал о вашем желании, оказал бы вашим заслугам подобающую честь. Чтобы
не задерживать вас длинными речами, я прекращу ваши жалобы великолепным
даром. Желая, чтобы вы оставались мне верным по-прежнему и привязанным
ко мне, я дам вам в жены мою дочь, вашу носильщицу, которая, подобрав свою
одежду поясом, уже носила вас так послушно». Тотчас по приказанию короля
ввели среди многочисленной свпты его дочь, лицо которой было покрыто пре-
лестным румянцем, и отец сам передал ее в руки Эйнгарду, с богатым прида-
ным, с несколькими имениями, с большим запасом золота и серебра и другими
драгоценными вещами. После смерти своего отца благочестивый император
Людовик также пожаловал Эйнгарду поместья Михленштадт и Мюленгейм, ко-
торое теперь называют Зелигенштадт»11.
Таков грациозный рассказ, послуживший основанием всем сказкам, всем по-
эмам, всем драмам, сюжетом которых было это приключение. Летописец писал в
довольно близкое к событиям время, в аббатстве, которое Эйнгард щедро наде-
лил и которого монахи могли хороню знать обстоятельства его жизни. Однако это
единственный памятник того времени, упоминающий о том браке. Мало того, он
как бы опровергается молчанием самого Эингарда и несколькими, местами его *
в Recueil des historiens des Gaules et de la France. V, 383.
> 154 <
ЛЕКЦИЯ XXIII
-.Жизнеописания Карла Великого». Среди детей этого государя, имена которых
он перечисляет, вовсе нет Эммы или Иммы: он называет семь мальчиков и восемь
девочек, которые родились у Карла Великого от его жен и наложниц, но ни одна
из этих дочерей не носит имени Иммы", и ни в одном из других списков детей
Карла Великого мы не встречаем этого имени. Кроме того, в жизнеописании
Карла мы читаем:
«Его дочери были очень красивы, и он любил их страстно: к удивлению всех,
он не хотел выдать замуж ни одной из них ни за кого-либо из своих, ни за иност-
ранца; он всех их оставил при себе до самой своей смерти, говоря, что не может
лишить себя их общества. Счастливый во всех других отношениях, он испытал на
своих дочерях превратности судьбы, но скрыл это горе и держал себя относитель-
но их, как будто бы они никогда не вызывали дурных подозрений, и никаких
слухов не распространялось о том»1".
Если бы приключение, о котором я только что читал вам, было справедливо,
каким образом могло попасть в летопись Эйнгарда такое место? Мог ли он сам
говорить о слухах, носившихся про поведение дочерей Карла Великого, если бы
первым их предметом была его жена? Невозможно разрешить эту маленькую ис-
торическую задачу, но если уж надо примкнуть к какому-нибудь мнению, то я
весьма склонен усомниться в справедливости рассказа из Лоршских анналов.
Как бы то ни было, привязанность Карла Великого к своему секретарю была
велика, и они жили в тесной дружбе. Эйнгард сочинил жизнеописание императо-
ра прежде всего из благодарности.
«Для предпринятая этого труда, — говорит он, — было бы достаточно и дру-
гого повода, который не кажется мне безрассудным: вскормленный этим монар-
хом, я с того времени, как был принят к его двору, жил с ним и с его детьми в по-
стоянной дружбе, которая возложила на меня после его смерти и при жизни узы
благодарности. Меня можно было бы счесть и объявить весьма неблагодарным,
если бы, забыв все оказанные мне благодеяния, я не молвил ни слова о великих и
блестящих делах государя, снискавшего себе столько прав на мою признатель-
ность, и если б допустил, чтобы жизнь его все равно что не существовала, остав-
шись без письменного воспоминания и без заслуженных похвал»11.
9 По Эйнгарду, у Карла Великого были: 1) от Гильдегарды три сына: Карл, Пипии, Людовик;
три дочери: Ротруда, Берта, Гизла; 2) от Фастрады две дочери: Тебрада и Гилдруда; 3) от на-
ложницы Гимильтруды одна дочь Ротаида; 4) от Матальгарды (наложницы) одна дочь Ротгиль-
да; 5) от Герсвинты (наложницы) одна дочь Адельруда; 6) от Ретны (наложницы) два сына: Дро-
го и Гюг; 7) от Адалииды (наложницы) один сын Теодорих; 8) от наложницы один сын Пипии.
Всего семь сыновей и восемь дочерей («Жизнеописание Карла Великого», 142-145).
10 «Жизнеописание Карла Великого», 144.
11 Предисловие к «Жизнеописанию Карла Великого», III, 120 моего собрания.
-------------------------------> 155 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
“ Карл Великий не расставался со своим секретарем; он не поручал ему чрезвы-
чайных миссий: раз только в 806 году посылал его в Рим выхлопотать от папы
подтверждение своего завещания, но за исключением этого случая постоянно
держал при себе.
По смерти Карла Великого Эйнгард пользовался такою же милостью Людови-
ка Благочестивого, но скоро им овладело полное отвращение к делам, и он стре-
мился только покинуть двор. Из шестидесяти трех оставшихся нам от него писем
многие представляют любопытный памятник тогдашнего положения и того, как
упали духом товарищи Карла Великого, пережившие этого государя и принужден-
ные жить под печальным управлением его сына.
<<Я не прошу тебя, — пишет Эйнгард одному из своих друзей, — извещать ме-
ня о положении дел во дворце: меня ничто там не интересует; мне хочется только
Знать, где мои друзья, что делают, остался ли там еще кто-нибудь, кроме тебя».
В другом письме он умоляет одного из придворных сановников извиниться за
него перед императором за то, что он не является ко двору.
«Королева, оставив Ахен, велела мне догнать ее в Компьене, так как я не мог тот-
час отправиться с ней. Чтобы исполнить ее волю, я с большим трудом в десять дней
доехал до Валансьена. Оттуда, не будучи в состоянии сесть на лошадь, я водой при-
был в Сен-Бавон. Но я страдаю то болью в пояснице, то расстройством желудка, так
что с самого отъезда из Ахена не прошло ни одного дня, чтобы я не терпел от одной
из этих болезней. Кроме того, я подвергся тому же, что меня такудручало в прошлом
году, — постоянному онемению правого бедра и почти нестерпимой боли печени.
Среди этих страданий я веду грустную, почти лишенную всяких радостей жизнь; но
в особенности печалит меня опасение, что я умру не там, где мне хотелось, и что мне
придется заниматься вовсе не одним служением св. Христовым мученикам»12.
Скоро к отвращению от политических дел присоединились домашние горести.
Эйнгард женился на какой-то Имме, будь то дочь Карла Великого или нет; он ча-
сто говорит о ней в письмах и нежно любил ее. На старости, как часто случалось
в то время, она оставила его и посвятила себя монашеской жизни. Она умерла в
837 году в монастыре, куда удалилась, и Эйнгард писал другу своему Лупу, аббату
Ферьерскому:
«Все мои труды и заботы о собственных и чужих делах не имеют для меня бо-
лее никакого значения; все сглаживается, уничтожается перед жестокой скор-
бью, которую причинила мне смерть женщины, бывшей когда-то моей верной
женою, продолжавшей быть мне сестрой и дорогой подругой. Эта скорбь не мо-
жет исчезнуть; достоинства покойной так глубоко запечатлены в моей памяти,
что никакая сила их не искоренит. Мое горе удваивает, мою рану, растравляет
12 41-е письмо; Recueil des historiens de France. VI, 380.
-------------------------------------& 156 <
ЛЕКЦИЯ XXIII
мысль, что мольбы мои не имели силы, что мои надежды на заступничество свя-
тых мучеников обмануты.' Речи тех, кто пытается меня утешить, людей, часто ус-
певавших в этом у других, только раскрывают и жестоко отравляют язву моего
сердца; они хотят, чтобы я переносил мужественно горе, которого они не чувст-
вуют, и требуют, чтобы я радовался постигшему меня испытанию, когда и сами
не могут указать мне в нем ровно ничего приятного»13.
Язык скорби, пропитанный в большинстве памятников того времени холод-
ным и сухим религиозным жаргоном, сводящимся к однообразным общим мес-
там, здесь, как видим, прост и откровенен — доказательство, что Эйнгард не за-
ковал в монашеские привычки душу подобно жизни.
Он не намного пережил свою жену и умер в 839 году в основанной им Зелиген-
штадтской обители.
Нам осталось от него кроме писем: 1) «Жизнеописание Карла Великого»,
2) летопись его времени. Из этих двух сочинений первое, без всякого сомнения,
самый замечательный исторический труд эпохи от VI до VIII века, единственный
труд, в котором заметны следы плана, политической и литературной цели. До сих
пор мне приходилось говорить вам только о жалких летописцах. «Жизнеописание
Карла Великого» — не летопись, это — настоящая политическая биография, на-
писанная свидетелем событий, понявшим их смысл. Эйнгард начинает с обзора
состояния Галлии при последних Меровингах. Видно, что их свержение с престо-
ла Липином еще занимало умы некоторых и беспокоило до известной степени
племя Карла Великого. Эйнгард старательно объясняет, почему нельзя было по-
ступить иначе, подробно описывает унижение и бессилие, в какое впали Меро-
винги; от этого обзора он переходит к рассказу о естественном вступлении на
престол Каролингов, говорит несколько слов о царствовании Пипина, о начале
царствования Карла Великого, об отношениях его к брату Карломану и начинает,
наконец, повествование о правлении одного Карла Великого. Первая часть рас-
сказа посвящена войнам этого государя, в особенности войнам с саксами. От
войн и завоеваний автор переходит к внутреннему управлению, к администрации
Карла; наконец, касается его домашней жизни и личного характера.
Вы видите, это написано не как попало, без плана и цели; тут обнаруживается
замысел, систематическое составление — одним словом, есть искусство, а со вре-
мени великих творений латинской литературы ни одно историческое сочинение не
носит этого характера. Даже труд Григория Турского, бесспорно, любопытней-
ший из тех, которые мы встречали на своем пути, — летопись, хроника подобно
другим. Напротив, «Жизнеописание Карла Великого» — настоящее историческое
сочинение, задуманное и исполненное сосредоточенным и образованным умом.
Письмо Эйнгарда Лупу, аббату Ферьерскому, Recueil des historiens, VI, 402.
-------------------------------15’ <----------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Что касается «Летописи» Эйнгарда, то она имеет значение только как хрони-
ка. У него оспаривали её и приписывали другим писателям: но по всему надо ду-
мать, что она принадлежит ему’.
Он, говорят, составил подробную историю войн с саксами, но до нас ничего не
дошло из нее.
Алкуин и Эйнгард, без сомнения, самые замечательные люди царствования
Карла Великого: Алкуин — писатель, участвовавший в управлении делами; Эйн-
гард — человек деловой, ставший писателем. Вы увидите, как исчезнет этот
мгновенный блеск царствования Карла Великого, вы будете присутствовать при
распадении его империи. Умственное движение, за первыми шагами которого
мы следили, будет на глазах наших продолжаться, как началось: с одной стороны,
в светских людях, которые управляют делами мира, с другой — в тех, кто посвя-
щает себя изучению и уединенной науке. Общество будет часто изменяться по
форме и содержанию, но ожившая умственная сила пройдет, не замедляя своего
пути, через все эти перевороты.
ЛЕКЦИЯ XXIV
О ходе и причинах распада империи Кар'а Весикогэ. — 1) Состояние империи в 843 .’оду,
после Верденского трактата. Внутреннее состояние французского королевства в ту эпоху. —
2) В 888 году, по смерти Карла Толстого. — Семь королевств. — Окончательное установление
наследственности генов во Франции. — Двадцать девять государств или главных ленов, основанных
к концу IX века. — 3) В 987 году, при падении Каролингов. — Четыре королевства. — Пятьдесят
пять главных ленов во Франции. — Объяснения этого распадения. Их недостаточность. —
Одно только, предложенное Тьерри, довольно вероятно. Но и оно не удовлетворяет вполне. —
Истинная причина заключается в невозможности большому государству существовать в это время
и в постепенном возникновении местных о«5ществ, составивших феодальную конфедерацию.
> 159 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
У одного из летописцев того века, когда умер Карл Великий, мы читаем сле-
дующее:
«Карл, всегда находившийся в разъездах, случайно и неожиданно прибыл в
один приморский город Нарбоннской Галлии. Пока он обедал и никто еще не уз-
нал его, норманнские корсары явились грабить даже в самом порте. Когда заме-
тили их корабли, то одни полагали, что это еврейские купцы, другие думали —
африканские или британские; но мудрый монарх, узнав по постройке и быстроте
судов, что они несут не купцов, а супостатов, сказал своим: «Эти корабли нагру-
жены не товаром, а жестокими врагами». При этих словах все его франки напе-
регонки бросились к своим судам, но тщетно. Норманны, узнавши, что там нахо-
дится тот, кого они обыкновенно звали Карлом Молотом, побоялись, как бы весь
их флот не был взят в этом порту или же разбит в прах; они ускользнули необык-
новенно быстрым бегством не только от мечей, но даже и от взоров преследова-
телей. Благочестивый Карл, однако, объятый справедливым страхом, встал из-за
стола, подошел к окну, обращенному на восток, и долго стоял там с лицом, омо-
ченным слезами. Никто не смел подступить к нему с расспросами, но воинствен-
ный государь, чтобы объяснить окружавшим его вельможам причин) своего по-
ступка и своих слез, сказал им: «Знаете ли вы, мои верные, почему я так горько
плачу? Я, конечно, не боюсь, что этим людям удастся мне повредить своими жал-
кими разбоями, но я глубоко огорчен тем, что при моей жизни они чуть не косну-
лись этих берегов, и меня мучит сильная скорбь, когда я предвижу, каким бедст-
вием они обрушатся на моих преемников и на их народы»1.
По странной случайности нам доподлинно известно время происхождения это-
го анекдота. Он написан около июня 884 года, то есть через 70 лет после смер-
ти Карла Великого, по рассказам людей, принимавших участие во многих из его
походов против саксов, славян, авар и т.д. Если устранить напыщенность и сле-
зы, вероятно, прибавленные-летописцем, видно все-таки, что до конца жизни
Карл Великий был озабочен опасностями, со всех сторон грозившими его импе-
рии. Многие другие, менее определенные тексты указывают на ту же заботу. Од-
нако он, наверное, не предполагал, сколь ненадолго переживет его империя его
самого и до какой степени дойдет разложение.
Я не думаю рассказывать события, но мне хотелось бы представить вам глав-
ные кризисы и указать их причины.
Распадение совершилось в промежуток от смерти Карла Великого в 814 году
до вступления на престол Гуго Капета’ в 987. Вся эта эпоха пошла на великую ра-
боту. Завершилась она падением Каролингской династии и вступлением на пре-
стол династии Капетингов. Когда умер Карл Великий, его империя простиралась
1 «О делах и подвигах Карла Великого» С.-Галленского монаха, в моем Собрании, III, 257.
---------------------------------> 160 <---------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXIV
с северо-востока на фго-запад от Эльбы в Германии до Эбро в Испании; с севе-
ра на юг она тянулась от Северного моря до Калабрии, почти до окраин Италии.
Конечно, власть его весьма различно применялась на таком обширном простран-
стве; во многих местах ему не повиновались, даже не слыхали о нем, и он об этом
не заботился, однако империя его была все же и там.
Через двадцать девять лет, в 843 году', после Верденского трактата, в силу ко-
торого империю поделили между собою сыновья Людовика Благочестивого, она
образовала три королевства, разделенных согласно следующей таблице:
Французское королевство Kapii Лысый (840-877) Германское королевство Людовик Немецкий (840-876) Итальянское королевство Лотарь I, император (840-855)
Страны между Шельдой, Маасом, Соной, Роной, Средиземным морем, Эбро и Океаном. Страны между Рейном, Северным морем, Эльбой и Альпами. 1) Италия, исключая Кала- брию. 2) Страны между Ро- ной, Соной и Маасом на западе, Рейном и Альпами на востоке, т.е. Прованс, Дофине, Савойя, Швейца- рия, Франш-Конте, часть Бурлундии, Эльзас, Лотарин- гия и часть Нидерландов.
И не думайте, что каждое из этих королевств представляло крепко сплоченное
единство: во Французском, которым мы занимаемся специально, два князя, Пи-
пин II в Аквитании (с 835) и Номеной в Бретани (с 840), также присвоили себе
королевский титул и отняли у Карла Лысого верховную власть над значительной
частью территории.
Распадение продолжалось: сорок пять лет спустя, в 888 году, когда умер Карл
Толстый, последний Каролинг, который как будто соединил на минуту власть над
всем государством Карла Великого, с ними произошло следующее. Вместо трех
королевств мы находим семь.
Королевства Царствую- щие короли Вступление на престол и смерть Протяжение
1. Франция Карл Прос- товатый 893-922 Страны между Шельдой, Маасом, Со- ной, Роной, Пиренеями и Океаном,
> let <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Королевства Царствую- щие короли Вступление на престол и смерть Протяжение
и часть Испанской марки на той стороне Пиренеев, составляющая графство Барселонское.
2.Наварра Фортун Монах 880-905 Почти вся Испанская марка, между Пиренеями и Эбро.
3. Прованс или Людовик 890-928 Страны между' Соной, Роной, Аль-
Цис-Юранская Бургундия Слепой пами, Юрой и Средиземным морем.
4. Транс- Юранская Бургундия Рауль 1 888-912 Страны между Юрой, Пеннинскими Альпами и Рейсом, т.е. Швейцария, Валлиз, Женева, Шабле и Бюже.
5. Лотарингия Свентибольд 895-900 Страны между Рейном, Маасом и Шельдой.
6. Германия Арнульф 888-899 Страны между Рейном, Северным морем, Эльбой, Одером и Альпами.
7. Италия Беренгар I 888-924 Вся Италия до границы Неаполитан- ского королевства, состоявшего тогда из княжества Беневент и Калабрии.
Возвращаюсь к внутреннему состоянию Французского королевства. В
843 году только два государя, король Аквитании и герцог Бретонский, разде-
ляли его территорию вместе с Карлом Лысым. В 888 году распадение пошло
гораздо далее. Вам всем известно, что временные владельцы королевских име-
ний и должностей, то есть бенефициарии, герцоги, графы, виконты, сотники
и другие провинциальные правители, постоянно старались сделаться незави-
симыми и наследственными, утверждать за собой вечное владение своими
землями и местами. В 877 году мы находим следующий капитулярий Карла
Лысого:
«Если по смерти нашей кто-либо из наших верных из любви к Богу или к нам
захочет отречься от мира и если у него есть сын или родственник, способный
служить государству, то пусть он передаст ему свои бенефиции и почетные зва-
ния по собственному'усмотрению»2.
2 Cap. Car. Caiv. а. 877, fit. 53, §10; Baluz., Il, 264.
•---------------------------> 162 <
ЛЕКЦИЯ XXIV
А в другощртатье сказано:
«Если умрёт какой-либо граф этого королевства, а сын его находится при нас,
то мы желаем, чтобы наш сын вместе с ближайшими родственниками покойного
графа, также и другие чиновники этого графства и епископ, в чьей епархии оно
находится, заведовали его управлением до тех пор, пока нам не будет возвещено
о смерти прежнего графа и мы не будем в состоянии передать сыну его, находя-
щемуся при нашем дворе, почести, ему принадлежавшие. Если сын умершего
графа еще ребенок, то пусть наш сын, епископ и другие местные власти точно
так же заботятся об управлении графством до тех пор, пока мы, получив известие
о смерти отца, не предоставим сыну' отцовских почестей»3.
Таким образом, юридически утверждена наследственность бенефициев и
должностей: она записана одинаково и в нравах, и в законах; множество докумен-
тов показывает, что в это время, если король по смерти правителя какой-нибудь
провинции пытался отдать свое графство кому-нибудь помимо его потомков, то
не только возбуждалось сопротивление со стороны личного интереса, но и все
смотрели на эту меру, как на нарушение права, как на истинную несправедли-
вость. Вильгельм и Энгелыпальк занимали при Людовике Заике два графства на
границах Баварии, и после их смерти должности их были переданы графу Арбо-
ну, а не сыновьям их. «Эти дети и их родственники приняли это за великую не-
справедливость, объявили, что дела не могут идти таким образом и что или они
погибнут от меча, или Арбон оставит принадлежащее их семье графство»1.
Этот принцип принес свои плоды: к концу IX века двадцать девять провинций
или частей их сделались уже маленькими государствами, а их прежние правители
стали под именем герцогов, графов, виконтов настоящими государями. Двадцать
девять ленов, игравших роль в нашей истории, произошли в то время.
Название лена С какого времени стал нас- ледственн. Имя владельца в конце IX века Время вступ- ления на пре- стол и смерти
1. Герцогство Гасконь 872 Санче Миттарра II
2. Виконтство Беарн 819 Сын Центульфа II
3. Графство Тулуза 850 Эд 875-918
4. Маркизат Септимания 878 Вильгельм Благочестивый 896-918
5. Графство Барселонское 864 Вилфрид Волосатый 864-906
:’Сар. Car. Calv. а. 877. fit. 53, §9; Bal., II. 263.
’Ann. Fuld. a. 884; Recueil des historiens de France, VIII, 48.
-------------------------------------163
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
"Название лена С какого времени стал нас- ледственн. Имя владельца в конце IX века Время вступ- ления на пре- стол и смерти
6. Графство Каркассоннское 7. Виконтство Нарбоннское 8. Графство Руссильон 819 Анфред I Майёль Рауль 904 911 Около 905
9. Графство Ургель 884 Сунифред 884-950
10. Графство Пуатье 880 Эбль Незаконнорожденный 892-932
11. Графство Овернь 12. Герцогство Аквитания 864 Вильгельм Благочестивый Тот же 886-918
13. Графство Ангулем 14. Графство Перигор 866 Альдуин I Вильгельм 886-916 886-920
15. Виконтство Лимож 16. Сеньория Бурбон 887 Адельберт Адемар 914 Около 921
17. Графство Лионне 18. Сеньория Божоле 890 Вильгельм II Беральд I 890-920
19. Герцогство Бургундия 20. Графство Шалон 887 886 Рихард Справедливый Маннассес де Вержи 877-921
21. Герцогство Французское 22. Графство Вексен 830 878 Роберт II Аледран 898-923
23. Графство Вермандуа 24. Графство Валуа Около 880 Герберт I Пипин 902
25. Графство Понтье 859 Гельгальд II 878-926
26. Графство Булонь Около 860 Ренье 882
27. Графство Анжу 28. Графство Мен 29. Графство Бретань 870 853 Фульк Рыжий Готтфрид Алан III 888-938 877
Важность этих государств неодинакова и независимость не у всех равная;
некоторые еще находятся в довольно частых сношениях с французским королем,
другим покровительствует могущественный сосед, и этим закрепляются различ
ные связи, отсюда происходят известные взаимные обязательства, из которых
вырабатывается порядок феодального общества. Но тем не менее главное свой-
ство их — разобщенность, независимость; все они — небольшие государства,
возникшие вследствие раздробления большой территории, все — местные пра-
вительства, возникшие в ущерб центральному.
От конца IX века перехожу сразу к концу X, к пределу занимающей нас эпохи,
когда решительное падение Каролингов очищает место Капетингам.
> 1«4
ЛЕКЦИЯ XXIV
Вместо семи королевств прежняя империя Карла Великого насчитывала тогда
всего только четыре: 1) кдролевство Прованс и Транс-Юранская Бур1ундия бы-
ли соединены в 933 году под властью Рауля II, короля Транс-Юранской Бургун-
дии, и составляли королевство Арелат, которым от 937 до 993 года правил Кон-
рад Миролюбивый.
2. Королевство Лотарингия, от которого отделились несколько крупныхленов,
превратилось в герцогство; владел им с 984 до 1026 года Тьерри I.
3. Оттон Великий присоединил в 964 году* королевство Италию к Германской
империи.
4. Внутри Французского королевства распадение продолжалось: вместо двад-
цати девяти маленьких государств или ленов, существовавших в конце IX века, к
конш X мы находим пятьдесят пять установившихся вполне.
Таблица феодального разложения Французского королевства в конце X века
Название лена Время ос- нования на- следственн. Имя владельца в 987 году Время вступ- ления на пре- стол и смерти
1. Герцогство Гасконь 872 Бернард Вильгельм 984-1010
2. Внконтство Беарн 819 Центульф Гастон II 984-1004
3. Графство Бигорр Конец IX в. Гарсия Арнольд I 983-1032
4. Графство Фезензак 920 Аймерий I
5. Графство Арманьяк 960 Жеро Транкалеон
6. Графство Лектур и Ломан Конец X в. Раймунд Арнольд
7. Графство Астарак Ок. 930 Арнольд II
8. Графство Тулузское 850 Вильгельм Тальефер 950-1037
9. Графство Барселонское 864 Борель, граф Ургельский 967-993
10. Графство Руэрг 820 Раймунд III 961-1010
11. Графство Каркассоннское 819 РожерI 957-1012
12. Внконтство Нарбоннское Конец IX в. Раймунд I 966-1023
13. Графство Мельгёль Начало X в. Бернард II
14. Сеньория Монпелье 975 Вильгельм I 975-1019
15. Графство Руссильон Серед. IX в. Гофред 1
16. Графство Ургель 884 Боррель 950-993
17. Графство Пуатье 880 Вильгельм Фиерабрас 963-997
18. Герцогство Аквитания 864 Он же
19. Графство Овернь Ги1 979-989
20. Графство Антулем 868 Арнольд Незаконно- рожденный 975-1001
> 1вй <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Название лена 1 Время ос- нования на- ел еде тв енн. Имя владельца в 987 году Время вступ- ления на пре- стол и смерти
21. Графство Перигор и От-Марш Адальберт I 968-995
22. Графство Ба-Марш 866 Бозон II 968-1032
23. Виконтство Лимож 887 Жирар 963-1000
24. Виконтство Тюренн Серед. IX в. Аршамбо Гнилая Нога
25. Виконтство Бурж 927 Готфрид II 1012
26. Сеньория Бурбон Конец IX в. Аршамбо II
27. Графство Макон 920 Альберик II 979-995
28. Герцогство Бургундия 877 Генрих Великий 965-1002
29. Графство Шалой 886 Гуго I 987-1039
30. Сеньория Сален 920 Гумберт II
31. Графство Невер 987 Оттон Вильгельм 987-1027
32. Графство Тоннер Конец X в. Ги
33. Графство Санс 941 Рено Старый 951-996
34. Графство Шампань Конец IX в. Герберт II 968-993
35. Графство Блуа 834 Эд! 978-995
36. Графство Ретель Серед. X в. Манассес I
37. Графство Корбель Бушар I 1012
38. Барония Монморанси Бушар II 1020
39. Графство Вексен 878 Готье I
40. Графство Мёлан 959 Роберт I
41. Графство Вермануда 880 Герберт III 987-1000
42. Графство Валуа 43. Графство Суассон Конец X в. Готье I, граф Вексенский Ги
44. Графство Руси и Реймс 940 Гильберт 939
45. Графство Понтье 859 Гуго I
46. Графство Булонь 860 Ги Белая Борода 966
47. Графство Гинь 965 Адольф
48. Графство Вандом Конец X в. Бушар I 1007
49. Герцогство Нормандия 912 Ричард Бесстрашный 943-996
50. Графство Анжу 870 Фулок Нерра 987-1040
51. Графство Мен 853 Гуго I 955-1015
52. Сеньория Беллем 940 Ив I 997
53. Графство Бретань Конан I 987-992
54. Барония Фужер Конец X в. Мен I 1020
55. Графство Фландрия 862 Арнольд II Молодой 965-989
> 166 <
ЛЕКЦИЯ XXIV
И все это были не те случайные, мгновенные разделения, которые часто
встречаются при Меровингах как плоды общей неустойчивости власти и земле-
владения — это постоянные, окончательные результаты. Перечисленные только
что нами пятьдесят пять герцогств, графств, виконтств, сеньорий жили долгою
политической жизнью; в них держался наследственный порядок государей, уста-
навливались правильные законы и обычаи. Можно написать (и действительно
писали) их отдельные истории; из них долго состояла вся история Франции.
Такова материальная картина постепенного распадения империи Карла Вели-
кого, начавшегося в середине IX века, окончившегося на исходе X века. Это раз-
ложение было для некоторых современников предметом великого горя и ужаса: как
в эпоху падения Римской империи, лучшие умы видели в этом новое наступление
варварства и хаоса. Диакон Лионской церкви Флор, человек умный, живший в
царствование Людовика Благочестивого и Карла Лысого, оплакивал его в песне,
буквальный перевод которой таков: «Прекрасная империя процветала под блестя-
щим венцом, был только один государь и один народ, все города имели своих
судей и свои законы. Ревность священников поддерживалась частыми соборами,
молодые люди постоянно перечитывали священные книги, а ум детей образовы-
вался постоянно изучением литературы. С одной стороны — любовь, с другой —
страх поддерживали всюду доброе согласие. Оттого франкская нация блистала в
глазах всего света. Иностранные королевства, греки, варвары и латинский сенат
присылали к ней послов. Племя Ромула, сам Рим, всем царствам мать, был подчи-
нен этой нации; вождь ее получил там при помощи Христа венец как дар апостоль-
ский. Счастлива была бы эта империя, которой оплотом служил Рим, а небесный
привратник — основателем, пойми только она свое счастье! Теперь эта великая
держава потеряла блеск и имя империи; королевство, когда-то единое, теперь
разделено на три части; никого нет, кто бы мог считаться императором, а вместо
короля — королек, вместо королевства — клочок его. Общее благо не существует,
каждый даботится о своих личных интересах, думают обо всем и забывают одного
Бога. Пастыри Господни, привыкшие собираться вкупе, не имеют более возмож-
ности съезжаться на соборы среди таких смут. Нет более народных собраний, нет
законов, напрасно явилось бы посольство — нет двора. Что станется с народами,
соседними с Дунаем, Рейном, Роной, Луарой и По? Все, связанные прежде узами
единодушия, теперь, когда союз расторгнут, подвергнутся печальным раздорам.
Какой конец положит гнев Божий всем этим бедствиям? Едва некоторые даже и
думают об этом, с ужасом размышляют о происходящем и скорбят духом; скорее
чуть не все радуются распадению империи и называют миром положение вещей,
не обеспечивающее ни одного из благ мира»5.
3 Recueil des historiens des Gaules et de la France, VII, 302 и сл.
-------------------------------------& 167 <—
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
В^том стихотворении явно обнаруживаются два факта: с одной стороны — пе-
чаль'образованных лФдей по поводу распадения империи, с другой — радость в
народе; различные племена чувствовали, что их как бы возвратили самим себе и
освободили от бремени. Очевидно, причины распадения были общие и необхо-
димые. Связь, созданная волею и завоеваниями Карла Великого между столькими
различными нациями и отдаленными друг от друга землями, единство отечества
и власти было фальшивое и не могло держаться.
Какие были, если всматриваться ближе, причины явления, за главными мо-
ментами которого мы только что следили? Каким образом совершилось распаде-
ние и какой внутренней перемене подверглось на Западе общество?
Предлагали множество разрешений этой проблемы, одинаково недоста-
точных. Упадок империи Карла Великого приписывали неспособности его пре-
емников — Людовика Благочестивого. Карла Толстого, Карла Простоватого;
говорили, что обладай они гениальными способностями и характером основате-
ля империи, она продолжала бы свое славное существование. Другие приписыва-
ли ее падение жадности герцогов, графов, виконтов, владельцев бенефициев и
прочих королевских чиновников всякого рода: они, говорят, захотели стать неза-
висимыми, сделаться государями; они захватили верховную власть, раздробили
государство. По мнению других, за его гибель отвечают норманны: их непре-
рывные набеги и бедственное положение народа причинили все зло. Все эти
объяснения, очевидно, мелкие и пустые. Одно только имеет большое значение и
заслуживает серьезного рассмотрения — именно объяснение, предложенное не-
давно Огюстеном Тьерри' в его «Письмах об истории Франции», в особенности
во втором издании6. Я не принимаю его вполне, не считаю, чтобы оно способно
было истолковать все факты, но это объяснение остроумно, глубоко и содержит в
себе, без сомнения, значительную долю истины.
По мнению Тьерри, распад империи Карла Великого обусловливается разли-
чием племен. После смерти Карла Великого, когда разжалась страшная рука,
сдерживавшая насильно вместе столько различных народностей, они сначала
разделились, а потом сгруппировались согласно своей истинной природе, то есть
согласно происхождению, языку, нравам, и под этим влиянием совершилось об-
разование новых государств. Таковы физиономия и общее объяснение, которые
Тьерри дает этому великому' движению. Он применяет к нему факты следующим
образом и видит следующие постепенные фазисы развития этого дела. Я придам,
быть может, его мыслям несколько более точную и систематическую форму,
нежели та, в какой представляют их сами его письма, но, в сущности, я не при-
бавлю и не убавлю ничего.
6 Письма XI и XII, 191-247.
> 168 <
ЛЕКЦИЯ XXIV
В эпохе от смерти Карла Великого до вступления на престол Гуго Капета Тьер-
ри различает два главных Периода. Первый простирается от смерти Карла Вели-
кого до смерти Карла Толстого, после чего семь (у Тьерри — девять) королевств
разделили между собой империю. Второй — от конца IX века до конца X, до во-
царения Гуго Капета. Этим двум периодам отвечают два фазиса распадения, два
переворота, различные по своему предмету и характеру, хотя и проистекающие
из одних и тех же причин и ведущие к одной цели.
К первой эпохе относится борьба, дающая естественное объяснение ее глав-
ным событиям. Важнейшие из них, бесспорно, — усобицы Людовика Благоче-
стивого с сыновьями и его сыновей между собою. Какой истинный смысл этих
двух кризисов? Послушаем, что говорит сам Тьерри:
«С самого начала междоусобий императора Людовика I с детьми замечает-
ся значительная рознь в политических воззрениях франков, живущих среди
галльского населения, и тех, которые остались на прежней германской почве.
Первые, несмотря на свое происхождение, принявшие сторону побежденно-
го их предками народа, объявили себя, вообще говоря, против императора,
то есть против империи, являвшейся для уроженцев Галлии правительством
завоевания. Другие составили противоположную партию вместе со всеми гер-
манскими народностями, даже с прежними врагами франков. Таким образом,
все германские народы, по-видимому, вступив в союз для защиты интересов
одного человека, защищали свое национальное дело, поддерживая против
галло-франков и галло-римлян державу, явившуюся результатом германских
побед... По свидетельству одного современника, император Людовик не дове-
рял галло-франкам и полагался только на германцев. Когда в 830 году сто-
ронники примирения между отцом и сыновьями предложили для его достиже-
ния государственное собрание, злонамеренные люди старались, чтобы это
собрание было созвано в Римской Франции. Но император, говорит тот же
летописец, был иного мнения и настоял на своем желании, чтобы народ был
собран в Нимвегене; вся Германия массой двинулась туда, чтобы подать ему
помощь'.
Вскоре после этого сама Германия, до тех пор верная империи, отделила свое
национальное дело от дела новых Цезарей. Когда Людовик I, умирая, поделил
Франкское королевство между своими тремя сыновьями — Лотарем, Людовиком
п Карлом, то хотя первый и носил титул императора, немецкие племена привя-
зались более к последнему, который был только королем. Вскоре вопрос о пер-
венстве империи над королевствами братья стали разрешать оружием, и с само-
го начала войны восточные франки, алеманны, саксы, тюринги стали против
Recueil historiens des Gaules de la France, VI, 3.
> 169 <
ИСТОРИЯ ЦНВИЛ 11.1 ЛЦИИ ВО ФРАНЦИИ
«кайзера» (императора). Принужден-
ный довольствоваться властью над
Италией, Гельвециеп’, Провансом,
небольшой частью Бельгийской Гал-
лии. император Лотарь имел так же
мало приверженцев на берегах Ренна и
Эльбы, как и на берегах Сены и Луары:
«Знайте, — посылал он сказать брать
ял, которые просили его оставить их в
покое по их королевствам, — знайте,
что титул императора дан мне свыше,
и подумайте, какая широкая власть и
какое великолепие должны быть связа-
ны с таким титулом». Этот гордый от-
вет был, в сущности, манифестом про-
тив национальной независимости, в
которой нуждались народы; они дали
на него страшный ответ знаменитой
битвой при Фонтене, близ Осерра ,
когда сыны галло-римлян и герман-
цев сражались под одними знаменами
для низвержения системы Карла Ве-
ликого»6.
Император Лотарь I Итак, несмотря на различие комби
нации, об усобицы имеют одинако-
вый характер, и в этом постоянном напоре против единства империи распаде
ние стремится произойти по национальностям.
Во всех событиях эпохи от 814 до 888 года Тьерри думает найти действие од
ной и той же причины, и таким образом он приходит к образованию девяти ко-
ролевств, потому что принимает за королевства Бретань и Аквитанию, хотя в
конце IX века графы Бретонские и герцоги Аквитанские и не носили еще коро-
левского титу ла. Затем начинается второй период и второй переворот.
Тут идет речь уже не о разделении государств по национальностям, которое
прежде вполне завершилось. Но Франкская Галлия остается под властью чуже
земцев, ее население смешанное, в нем даже преобладают галлы, а между тем
преемники Карла Великого — чистые германцы. Изгнать п.х заменить государя-
ми национального происхождения — вот к чему, по мнению Тьерри, были от 88Ь
8 Письмо XI. С. 195-199.
> 170 <•
ЛЕКЦИЯ XXIV
до 987 года направлены усилия Франции в собственном смысле; это тайна всех
превратностей; всех столкновений в X веке, а в частности: 1) борьбы избран-
ного народом короля Эда’ против законного короля Карла Простоватого;
2) борьбы Гуго Великого, франкского герцога, против Людовика Заморского”;
3) последней борьбы Людовика V и возвышения Гуго Капета.
«Династия Карла Великого, — говорит Тьерри, — чисто германская по проис-
хождению и связанная воспоминаниями и родственной дружбой со странами гер-
манских диалектов, являлась французам только препятствием к отделению от Гер-
мании, на котором было основано их самостоятельное существование”. Наречие
завоевателей, позабытое в замках сеньоров, еще сохранилось в королевском двор-
не. Потомки франкских императоров гордились тем, что понимают язык своих
предков, и охотно принимали стихотворения, написанные зарейнскими поэтами-
Без сомнения, в событиях после 987 года, года преждевременной смерти Людови-
ка, сына Лотаря, значительную роль играли личное честолюбие и характер основа-
теля третьей династии...” Однако можно утверждать, что это честолюбие, наслед-
ственное в течение целого века в семействе Роберта Сильного”, нашло себе пищу и
поддержку в движении народной мысли. Самые выражения летописей, как ни сухи
они в эту эпоху нашей истории, дают понять, что на вопрос о смене династии не
смотрели в то время как на вопрос личный. По их словам, речь шла о закоренелой
ненависти, о давно начатой попытке «извести» во французском королевстве по-
томство франкских королей... Воцарение третьей расы есть завершение этого
предприятия; это, собственно говоря, конец Франкского королевства и замена
национальной королевской властью правительства, основанного завоеванием»9.
Итак, от Карла Великого до Гуго Капета история Франции сводится к двум
главным фактам: 1) к разделению народов по различию происхождения; 2) к из-
гнанию государей германского происхождения и замене их государями проис-
хождения галло-франкского, то есть национальными.
Такова система Тьерри: редкое понимание событий, живое чувство положения
н нравов обнаруживаются на каждом шагу. Но достаточно будет, если не ошиба-
юсь, нескольких замечаний, чтобы показать, насколько она несовершенна.
1) В различных союзах и комбинациях, последовавших в царствование Людо-
вика Благочестивого и его детей, народы далеко не всегда сближались и распада-
лись по происхождению; много других причин определяло их действия, и пле-
менной интерес играет часто весьма второстепенную роль. В доказательство я
приведу только факты, о которых говорил сам Тьерри. В войнах Людовика с его
детьми народы чисто германские как будто защищают императора и империю; в
войнах сыновей Людовика они сражаются против империи, и среди защитников
’Письмо XII, 228. 235, 287.
> и* <
ИСТОРИЯ ЦП ВИЛ ИЗ М(И И ВО ФРАНЦИИ
се под предвцдптельством Лотаря есть римляне, галлы, готы, бургунды. франки;
наконец, не все королевства в союзе против притязании императора Лотаря, по-
тому что король Аквитанский Пипин II соегиняется с ним против Людовика Не
мецкого и Карла Лысого. Очевидно, что географическое положение, личные ин-
тересы, множество мимолетных и частньп причин оказывают часто на эти союзы
более решительное влияние, нежели происхождение и племенное родство.
Реликварий Папина IJ Аквитанскою
2) Это родство не имеет так-
же решительного влияния на
образование королевств; Цпс-
Юранская и Транс-Юранская
Бургундия достаточно об этом
свидетельствуют: все племена
там смешаны, и разграничение
этих королевств определяется
совершенно иными побужде
ниями.
3) Племенной интерес еще
более чужд образованию всех
маленьких государств, гер
погств. графств, сеньорий и
т.п., на которые распалось
Франкское королевство. Тут нет
борьбы племен, национальнос-
тей, и однако является расчле-
нение, раздел, совершенно как
в больших массах населения, из
которых состоят королевства.
Итак, распадение империи Карла Великого и образование новых носу сарств
обусловливались, кроме различия происхождения, иными еще причинами. Без
сомнения, и эта причина оказала гут свое влияние, но ее нельзя рассматривать
как общую и главную, потому что о (.ни и те же факты совершаются как там, где
она действует, так и там, где ее нет. А на л надо отыскать общую и главную при
чину; так как ее нельзя видеть в различии происхождения, постараемся ее наити
в чем-нибудь помимо этого.
Вы помните, надеюсь, что, говоря о состоянии Римской Галлии и ее жителей,
прежних и новых, после вторжения варваров1", я пришел к заключению, что обе
первоначальные общественные формы германских народов — племя, уиравляе-
10Том I, юкция VIII.
> 172 <
ЛЕКЦИЯ XXIV
мое по принципу свободы, и дружина, в которой господствовал военный и арис-
тократический патронат, одинаково распались, перейдя на римскую почву, пото-
му что их учреждения не соответствовали более положению завоевателей, став-
ших вдруг землевладельцами и рассеянных по обширной территории.
Вы видели также, как разложилось после завоевания римское общество, рас-
пались, по крайней мере, его общая организация и управлявшая ею сила. Таким
образом, в начале VIII века одинаково погибли общество римское и общество
германское во Франкской Галлии, которая подверглась анархии самых разно-
родных элементов.
Карл Великий попытался воскресить общества эти зараз; он думал вновь под-
нять империю с ее единством, восстановив, с одной стороны, римскую админи-
страцию, с другой — германские народные собрания и военный патронат. Он
как бы ухватился за все средства общественной организации, известные импе-
рии и Германии, разбитые теперь и немощные, чтобы придать им силу служить
этой организации. Он в одно и то же время был вождем дружинников, председа-
телем народных собраний и императором. На минуту и для себя лично он в этом
успел. Но то было, так сказать, воскрешением мертвого с помощью гальваниче-
ского тока; в применении к большому обществу начала римской администра-
ции, бродячей дружины и свободного германского племени были одинаково
невозможны. Нельзя было поддержать сколько-нибудь обширного общества.
Для этого надо найти элементы, с одной стороны — в умах людей, с другой — в
общественных отношениях. А между тем как нравственное, так и социальное
состояние народов одинаково противились в то время всякой ассоциации,
всякому единому и верховному правительству. Люди были очень бедны в то вре-
мя идеями, а идеи — очень узки. Общественные же сношения — редки и весьма
ограничены. Кругозор мысли и жизни был крайне узок. При подобных условиях
невозможно большое общество. Какие его естественные и необходимые связи?
С одной стороны, число и широта отношений, с другой — число и широта идей,
которыми люди сообщаются и соединяются между собою. Когда в известной
стране и в известное время не существует многочисленных и широких общест-
венных отношений и идей, там невозможно соединение в большое общество или
государство. Таков именно был характер общества, которым мы занимаемся, и
потому в нем недоставало основных условий большого общества. Возможны
были только маленькие общества, местные правительства — общества и прави-
тельства, как бы выкроенные по мерке человеческих идей и отношений. Одно
это и успело основаться.
Элементы этих мелких обществ, этих местных маленьких правительств тотчас
же нашлись. Владельцы бенефициев, полученных от короля, или поместий, заня-
тых при завоевании, — графы, герцоги, правители областей были рассеяны по
всей территории. Они стали естественными центрами соответствующих ассоци-
*---------------------------> 173 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
аций. Вокруг них скучились волей и неволей свободные и несвободные окрестные
жители, и так образовались маленькие государства, лены, о которых я только что
говорил вам, и множество других менее значительных и не приобретших того же
исторического существования.
Вот главная, истинная причина разложения империи Карла Великого.
Власть и нация распались, потому что невозможно было их единство; все сдела-
лось местным, потому что общность интересов, существований, помыслов ис-
чезла. Законы, суды, средства поддерживать порядок, войны, тирания, вольно-
сти — все это сжалось в маленьких территориях, потому что ничто не было в
состоянии устроиться и держаться на более обширном пространстве. Когда это
великое брожение различных общественных состояний и различных властей,
покрывавших Францию, завершилось, когда родившиеся из него мелкие обще-
ства получили несколько правильную форму и определили кое-как соединившие
их иерархические отношения, этот результат завоевания и возрождавшейся ци-
вилизации прозвался феодальным порядком. К концу X века, когда исчезает Ка-
ролингская династия, можно смотреть на этот переворот как на совершивший-
ся. Мы следили за ним в исторических памятниках; в следующую субботу мы
будем изучать законодательные памятники той эпохи, и, если не ошибаюсь, мы
и там заметим его.
ЛЕКЦИЯ XXV
История законодательства от смерти Карла Великого до вступления на престол Гуго Калета. —
Необходим^ точно опреде тить характер законодательства в двух крайних пунктах этой эпохи,
чтобы хорошень te понять ход его развития. — 1)0 состоянии законодательства при Карле
Великом. Uno личное и изменяется по категорням населения. Церковь и императорская власть
сообщают ему некоторое единство. — 2)0 состоянии законодательства после Гуго Калета.
Ойо территориальное, местные обычаи заменили племенные Правды. Всякая центральная
законодательная власть исчезла. — 3) История законодательства Франкской Галлии в промежутке
между этими двумя эпохами. — Аналитические таблицы капитуляриев Людовика Благочестивого,
Карла Лысого, Людовика Заики, Карломана, Эда и Карла Простоватого. — Сравнение этих таблиц
по одним числам. — Сравнение постановлений капитуляриев. — Общие выводы из этого обзора.
> ‘’5 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
.Я^рассматривал ход и причины распадения империи Карла Великого, на-
сколько они выражаются в событиях, собственно в истории. Я пытался разъяс-
нить, какому преобразованию подверглось галло-римское общество и почет. Я
признал, что из различных предложенных объяснений ни одно не достаточно,
что даже то, которое содержит в себе наиболее правды, различие происхожде-
ния — слишком исключительно, неполно и не дает объяснения всех фактов. Мне
показалось, что невозможность существовать единому и обширному обществу
при тогдашнем состоянии общественных отношений и умов одна вполне объяс-
няет это великое и быстрое превращение, что образование множества мелких
обществ, то есть установление феодального порядка, было неизбежным послед-
ствием, обусловливалось самим ходом событий, что к этой цели направлялись с
самого момента их встречи римское и германское общества и что они действи-
тельно пришли к нему в конце X века, когда завершилось распадение империи
Карла Великого.
Если объяснение это основательно, если таков был ход событий от Карла Ве-
ликого до Гуго Капета, то мы должны встретиться с ним в истории как фактов,
так и законов. Между развитием законодательства и общества есть тесная связь:
те же перевороты и в том же порядке совершаются в них обоих. Будем же изучать
сегодня историю законов в течение этой эпохи и посмотрим, приведет ли она нас
к тому же результату, получится ли то же объяснение.
Историю законов труднее понять как следует, нежели историю событий в соб-
ственном смысле. Законы по природе своей — памятники менее полные и по-
дробные, а потому и более темные. Притом нет ничего труднее и вместе с тем
необходимее, как схватить хорошенько и не упускать из рук их хронологическую
нить. Когда говоришь о внешних событиях: о войнах, переговорах, вторжениях
и т.п., их хронологическая последовательность проста, осязаема; каждое собы-
тие как бы носит свой год на челе. Год законов довольно часто известен в точ-
ности, часто знают, когда их издали, но факты, которые они должны были уре-
гулировать. причины, вызвавшие их появление в том-то году, общественные
потребности и перевороты, которым отвечает законодательство, — вот что поч-
ти всегда неизвестно, по крайней мере не определено по времени, а между тем
надо бы следить за ними шаг за шагом, потому что пренебрегали этим изучени-
ем, потому что не принуждали себя строго следить за постепенным развитием
законов в их связи с прогрессом общества, оттого так часто и вносили в историю
путаницу и фальшь. Вы постоянно слышите, что будто феодальные законы
уже действовали в VI веке тотчас после завоевания, а варварские законы еще
действовали в XI среди феодального порядка. Сходство известных фактов и
выражений, одинаково встречающихся в обе эпохи, — причина этого недоразу-
мения; его предупредило бы несколько более внимательное отношение к хроно-
> «в <
ЛЕКЦИЯ XXV
логическому развитию законов и общественного быта. Множество подобных
ошибок, из йЪторых иные грубы, а другие приведены в ученую систему,
тому же обязаны своим происхождением.
Чтобы не впасть в них при нашем сегодняшнем изыскании, мне кажется един-
ственно верным средством установить в точности крайние рубежи этого изыска-
ния, то есть общее состояние галло-франкского законодательства, во-первых,
тотчас после смерти Карла Великого, затем — при воцарении Гуго Капета. Ког-
да нам отчетливо будут известны эти два факта, когда мы будем знать, что такое
было законодательство в начале и в конце своего развития, нам трудно будет
ошибиться относительно дороги, пройденной в их промежутке, и если изучение
его истории между этими двумя рубежами даст нам ясное понятие о переходе от
одного к другому, то мы вправе будем положиться на него.
Я, как вы, конечно, поймете, могу только обозначить здесь общий характер за-
конодательства при Карле Великом и Гуго Канете, но этого будет достаточно для
моей цели.
В первую эпоху, в начале IX века, существенный и характеристический при-
знак законодательства — его личный характер в нротивоположность территори-
альному; всякий народ, всякая группа населения имеют свой закон, и где бы ни
жили люди той или другой группы, они живут по ее закону, а не по закону терри-
тории, в которой находятся. Римлянами управляет Римский закон, франками —
Салический и Рипуарский, бургундами — Бургундский, лангобардами — Ланго-
бардский, саксами — Саксонский и т.д. Национальность связана с законодатель-
ством, в различии общественных групп, а не местностей заключается причина
разнообразия законов.
Однако над этим разнообразием возвышаются некоторые зачатки единства.
Во-первых, каноническое законодательство одно и то же для всех народов, ка-
ково бы ни было их происхождение и имя, религиозное общество едино по са-
мой сущности своей, единство — знамя церкви, и отсюда проистекает единство
канонического законодательства среди многих различнейших национальных за-
конов.
Да и гражданское законодательство, принимая это название в самом широком
смысле и в противоположность законодательству религиозному, не вполне лише-
но единства. Король, император, с содействия народного собрания и без него,
издает некоторые законы, применимые ко всем жителям своей империи, к рим-
лянам, франкам, лангобардам, бургундам и т.д. Многие из постановлений капи-
туляриев Карла Великого, очевидно, имеют характер всеобщий, предназначены
для всей территории и обязательны для всех.
Говоря вообще и отстраняя исключения, племенное различие особенно царит
в сфере гражданского и уголовного права; единство полно в законодательстве ре-
----------------------------m <-------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
лигиозуом и стремится воспреобладать в политическом, подпадающем влиянию
центральной власти.
Таковы общие признаки законодательства в начале IX века; я сразу перехожу
к началу XI-го, к рубежу изучаемой нами эпохи, к моменту, когда феодальный
порядок приобрел во Франции окончательный свой характер и овладел общест-
вом. Какого рода изменение произошло в законах? Различие их по группам
населения исчезло, некоторые следы его еще остаются, еще говорят о правде
Саксонской, Салической, Лангобардской, но это случаи весьма редкие, отголо-
сок потухающего порядка вещей. Право различно утке не по группам населения,
а по состояниям и местностям. Законодательство из личного стало обществен-
ным и земскнм. Существуют различные законы для различных видов собствен-
ности, различных степеней свободы. В каждом мелком государстве, возникшем
из феодального разделения территории, появляются свои отдельные законы. За
национальными правдами следуют привилегии и обычные права. Таков главный
признак, существенная черта новой физиономии, которую приобрело законода-
тельство.
В нем совершилось еще другое великое изменение. Вы видели, что в начале
IX века единство императорской власти, несмотря на различие национальных
правд, было принципом единства для законов. В начале XI века нет более ни-
чего подобного; нет более центральной, общей власти, и разнообразие зако-
нов, являющихся для различных сословий и местностей, разнообразие при-
вилегий и обычаев не встречает себе сопротивления со стороны принципа
единства, взятого из какой-нибудь высшей области. Единство остается толь-
ко в церковном законодательстве, которое одно возвышается над всеми раз-
личиями.
Итак, великие перевороты в законодательстве, происшедшие с IX по XI век,
сводятся к следующему: 1) законодательство по племенам сменилось законода-
тельством по сословиям и местностям; 2) центральная законодательная власть
и единство, которое она сообщала известным частям законодательства, в осо-
бенности законодательству политическому, исчезли.
Об этом-то преобразовании должна дать отчет история законодательства в
эпоху от IX до XI века. Попытаемся уяснить себе его ход.
Я уже указывал вам в общих чертах, какие законодательные памятники ос-
тались нам от этой эпохи, — остались капитулярии Каролингских королей.
Вы помните, какому анализу я подверг капитулярии Карла Великого и ка-
кого результата я добился в этом случае. Я распределил их по восьми глав-
ным статьям: 1) нравственные предписания, 2) политическое законодатель-
ство, 3) уголовное законодательство, 4) гражданское законодательство,
5) религиозное законодательство, 6) каноническое законодательство, 7) хо-
----------------------------»•» <-----------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXV
зяйственные распоряжения, 8) распоряжения по разным случаям. К капи-
туляриям преемников Карла Великого я приложил теперь тот же метод и со-
ставил следующие таблицы, в которых должна выразиться история этого за-
конодательства:
1. Аналитическая таблица капитуляриев
Людовика Благочестивого
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- жения на случай
Поли- тическ. Уго- ловное Граж- данск. Релн- гиозн. Кано- ническ. Хозяй- ствени.
815 7 7
816 1 1
29 4 1 24 1
1
817 18 18
11 80 80
11 3 3
11 1 1
819 21 1 4 12 4
11 9 9
11 12 6 6
8 6 2
29 2 2 3
И 2 3 6
821 5 5
822 6 6
8 8
826 28 11 16 1
827 1 1
828 10 4
829 46 20 9 10 6 1
832 1 1
834 1 1
837 14 14
5 3 2
Всего: 362 16 136 36 24 1 129 20
> *7» <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
II. Аналитическая таблица капитуляриев
* 1 Карла Лысого
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- жения на случай
Поли- тическ. Уго- ловное Граж- данок. Рели- гиозн. Кано- ническ. Хозяй- ственн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
844 6 6
9 9
845 6
чч 12 5 3
8
844 10 10
846 19 10 9
847 И 7 4
12 8 4
851 8 8
853 19 6 6 7
3 3
15 12 3
13 7 5 1
854 13 10 1 1 1
»> 7 1 6
1 1
856 1 1
15 6 9
чч _ 5 1 4
_ чч 6 1 5
чч 1 1
857 10 9 1
чч 8 4 4
_ чч 5 5
858 15 15
859 12 8 4
чч _ 13 13
чч 13 13
860 19 19
> 180 <
ЛЕКЦИЯ XXV
1 2* 3 4- 5 6 7 8 9 10
860 18 18
861 1 1
862 4 4
м 20 20
864 43 32 3 4 1 3
865 23 5 4 14
868 12 8 10 4
1 1
869 17 12 5
7
870 1 1
2 2
872 3 3
873 12 8 4
874 3 3
876 15 9 1 5
9 9
4 4
877 1 1
1 1
37 И 26
Всего: 529 2 259 17 4 2 51 1 193
III. Аналитическая таблица капитуляриев
Людовика Заики (877-879)
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- жения на случай
Полн- тическ. Уго- ловное Граж- данск. Релн- гнозн. Кано- ническ. Хозяй- ственн.
877 5 5
878 8 3 1 4
879 9 3 6
Всего: 22 6 1 4 11
> 161 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
IV. Аналитическая таблица капитуляриев
Карломана, сына Людовика Заики (879-884)
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- женин на случай
Поли- тическ. Уго- ловное Граж- данок. Рели- ГНОЗН. Кано- ннческ. Хозяй - ственн.
882 882 883 1 14 3 12 2 3 2
Всего: 18 12 5 2
V. Аналитическая таблица капитуляриев
Эда, короля французского (887-898)
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- жения на случай
Поли- тнческ. Уго- ловное Граж- данок. Релн- гнозн. Кано- ническ. Хозяй- ственн.
888 1
VI. Аналитическая таблица капитуляриев
Карла Простоватого (893-929)
Год из- дания Статьи Нравств. предпи- сания Законодательство Распоря- жения на случай
Поли- тическ. Уго- ловное Граж- данок. Релн- гиозн. Кано- ническ. Хозяй - ственн.
907 921 926 1 8 1 1 8 1
Всего: 10 10
> 162 <
ЛЕКЦИЯ XXV
УП. Сравнительная аналитическая таблица капитуляриев
Карла Великого, Людовика Благочестивого, Карла Лысого,
Людовика Заики, Карломана, Эда и Карла Простоватого
Кол-во капиту- ляриев Статьи Нравст- венные предпи- сания Полити- ческое зако- нодат. Уго- ловное зако- нодат.
Карл Великий (768-814) 65 1151 87 293 130
Людовик Благочестивый 26 362 16 136 36
(814-840) Карл Лысый (840-877) 51 529 2 259 17
Людовик Косноязычный 3 22 6 1
(877-879) Карломан (879-884) 3 19 12 7
Эд (887-898) 1 1
Карл Простоватый (893-929) 3 10
Всего: 152 2094 105 706 291
Граж- Религи- Канони- Хозяйст- Распоря-
данское озное ческое венное ження
зако- зако- зако- зако- на случай
нодат. нодат. нодат. нодат.
Карл Великий (768-814) 110 85 305 73 12
Людовик Благочестивый 24 1 129 20
(814-840) Карл Лысый (840-877) 4 2 51 1 193
Людовик Косноязычный 4 И
(877-879) Карломан (879-884) 2
Эд(887-898) 1
Карл Простоватый (893-929) 10
Всего: 138 88 489 74 249
> «8 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Преяц,е нежели приступить к рассмотрению самих мер, распределенных по
этим рубрикам, обратим внимание на их численное соотношение, простое срав-
нение цифр обнаружит нам важные факты.
Между царствованиями Карла Великого и Людовика Благочестивого разница
невелика, если рассматривать только число статей по законодательству нравст-
венному, политическому, уголовному, гражданскому, религиозному и т.д. Различ-
ные отделы капитуляриев стоят почти в том же численном отношении друг к дру-
гу. Распоряжений по различным случаям несколько больше, но на этой разнице
не стоит останавливаться. Надо проникнуть в само содержание законодательства,
чтобы заметить, что оно изменило свой характер, что это — дело рук другого пра-
вительства.
Уже совсем не то в царствование Карла Лысого, численное отношение меж-
ду отделами капитуляриев изменилось. Законодательство нравственное, уго-
ловное, гражданское, религиозное, каноническое и т.д. насчитывают неболь-
шое число статей; напротив, значительно увеличилось число законов
политических и мер случайных — очевидный признак большой перемены в по-
ложении государственной власти и общества. Какие интересы затрагиваются
законодательством нравственным, уголовным, гражданским, религиозным?
Интересы общества более, нежели государственной власти; они, очевидно,
важны и для власти, но не ради ее прямых эгоистических целей; они отвечают
общественным обязанностям правительства, а не его отдельному и личному су-
ществованию. Напротив, законодательство политическое и меры случайные
касаются лично власти, прежде всего служат или вредят ей самой; онн в пре-
имущественной, часто даже в исключительной связи с нею по своим действиям.
Поэтому всякий раз, когда вы увидите, что в известную эпоху увеличивается
число законов по различным отдельным случаям, будьте уверены, что прави-
тельство в опасности, что у него есть враги, от которых оно защищается, что
оно не занято просто своей общественной обязанностью, не заботится преиму-
щественно об интересах общества, что личные интересы владеют им и увлека-
ют его поневоле. Во время английской и нашей революции, во время всех по-
добных переломов чем наполнены законодательные сборники? Законами
политическими, отвечающими отдельным случаям. Всем мерам правительства
придают название и характер закона, но это именно меры правительственные,
акты, имеющие главным образом в виду интерес власти и служащие ей более,
нежели обществу. Таков факт, обнаруживающийся из простого сравнения раз-
личных классов капитуляриев при Карле Великом и Карле Лысом по числу их.
При Карле Великом капитулярии со случайным характером редки; это — прави-
тельство спокойное, уверенное в себе, старающееся исполнить свою задачу и
занимающееся делами общества. При Карле Лысом законодательство разбива-
ется на меры политические и случайные; это, вне всякого сомнения, расшатан-
•-----------------------------> 184 <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXV
ное правительство, которое
покидают сила и правиль-
ность, и оно тратится в усили-
ях снова овладеть ими.
Что сделалось с этими пра-
вительствами при преемниках
Карла Лысого? Что говорят
нам о его судьбе цифры?
Законодательство политиче-
ское и по отдельным случаям
продолжает преобладать в ка-
питуляриях, но и оно становит-
ся редким; число законодатель-
ных мер, даже тех, в которых
заинтересована сама власть, все уменьшается. Ясно, что центральная власть не
только в опасности, как было при Карле Лысом, но что она просто исчезает; до
Монеты Карла II Лысого
тех нор она защищалась, а теперь отказывается от защиты; прежде она занима-
лась только собою, теперь ей нечем более заниматься, ее нет.
Таким образом, даже помимо содержания капитуляриев, на основании про-
стого сравнения цифр, которыми обозначены различные классы законов, мы
видим тот же ход развития, присутствуем при том же зрелище, какое дает нам
история событий. Законодательство носит на себе следы переворотов, постиг-
ших территорию. Правительство Карла Великого распадается и дробится по-
добно его империи.
Проникнем в глубину7 законодательства, рассмотрим содержание капитуляри-
ев; мы придем к тем же результатам.
Этот обзор мог бы принять обширные размеры и подать повод ко множеству
любопытных наблюдений. Но я принужден ограничиться главными фактами, вот
важнейшие.
1. Говоря о капитуляриях Карла Великого, я указал вам на их разнообразие, вы
помните, что это не только законы; между ними мы встречаем акты всякого ро-
да: старые законы, изданные вновь, отрывки старых законов, изданные для той
или другой части территории, прибавления к старым законам, новые законы, из-
данные то при содействии мирян и духовных вместе, то с помощью одних духов-
ных, то одним императором, без всякого собрания; вопросы тем же посланцам,
ответы на вопросы их императору, заметки, которые делал император лично для
себя; вопросы, которые он думал предложить в государственном собрании тем
или другим лицам, епископам, графам и т.п. Одним словом, необычайное разно-
образие актов, известных под именем капитуляриев, — факт, на котором я осо-
бенно настаивал.
> 185 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Но каково бы ни было разнообразие этих актов, все они исходили от Карла
Великого. Он был автором и центром законодательства. Шла ли речь о старых
или новых законах, о наказах или простых заметках, о вопросах или ответах, по-
всюду чувствовались его присутствие и власть; он повсюду действовал и являлся
государем.
При Карле Лысом дело иное. Разность актов, известных под именем капиту-
ляриев, продолжает существовать, но к ней присоединяется еще другое — раз-
ность законодателей. Между капитуляриями, изданными под именем Карла Лы-
сого, многие совершенно ему чужды; мы встречаем там: 1) просьбы епископов,
иногда изложенные в весьма повелительном тоне, чтобы король восстановил по-
рядок и покровительствовал церкви1; 2) советы епископов королю относитель-
но управления королевством и даже его дворцом2; 3) акты епископов, которые
решают между собой свои дела в различных королевствах, без всякого содейст-
вия самого короля3; 4) акты папы4 относительно дел короля и королевства;
5) наконец, трактаты, конвенции между королем и его братьями, племянника-
ми, верными. Таким образом, происхождение актов этого собрания столь же
различно, как и свойство их. Факт этот весьма много знаменателен, и достаточ-
но взглянуть на заглавие и первые строки капитуляриев, чтобы убедиться в его
существовании.
2. А вот второй факт, заслуживающий не меньшего внимания. Мало того, что
политическое законодательство занимает при Карле Лысом больше места, неже-
ли при Карле Великом — оно совершенно изменилось и идет к совершенно дру-
гой цели.
Политические законы Карла Великого почти всегда касаются действительно
общественных интересов, дел общего управления — то образа действий делега-
тов императора, герцогов, графов, сотников, посланцев, скабинов и т.п., то
ведения местных или общих собраний, на которых чинится суд. Отношения
Карла Великого к владельцам бенефициев, к церкви проступают также, но
короче и менее часто. При Карле Лысом наоборот: распоряжения, касающиеся
администрации в собственном смысле, образа действий королевских чинов-
ников, ведения собраний — словом, чисто общественных дел, весьма редки;
преобладают и составляют содержание политического законодательства поста-
новления об отношениях короля к владельцам бенефициев и церкви, то есть та
1 Cap. Car. Calv. а. 845, Bal. II, 7, 14.
2 Ibid, 808; II, 101.
3 Ibid, 859; II, 121.
4 Ibid, 877; II. 251.
> 186 <
ЛЕКЦИЯ XXV
часть правительства, которая наименее связана с обществом и наиболее с
королем. Со стороны как духовных, так и мирян приходят в столкновение и
защищают друг друга перед государем интересы лиц и классов: они то требуют
устранения каких-нибудь злоупотреблений, то расширения своих привилегий.
Требования их более или менее настойчивы и сильны, более или менее законны,
но дело уже не во всем народе и не в управлении народом; политическое законо-
дательство перестало быть общественным; оно изменило свой характер и зани-
мается частными интересами.
3. В то же время изменился и его тон. Законодательные акты Карла Велико-
го обыкновенно отличаются краткостью и повелительностью. Они запрещают
пли приказывают, не тратясь на фразы и рассуждения. Так должны издаваться
законы. Это не философские диссертации и не произведения риторики; они не
ставят себе целью поддерживать какие-либо учения или возбуждать страсти;
цель их — предписывать или запрещать, и они всегда теряют в весомости, если
уклоняются от этой цели. Законодательство Карла Великого обыкновенно
прямо идет к ней. Иное дело законодательство Карла Лысого. Трудно отыскать,
открыть там повеление или запрещение; они исчезают среди рассуждений,
увещаний, советов, просьб. Это уже не настоящие законы, а то проповеди,
обращенные к людям, которых стараются убедить, то переговоры с лицами, от
которых можно ожидать повиновения, только если повиноваться им в свою оче-
редь. Это приводит нас к величайшей законодательной перемене, которую
можно заметить между двумя эпохами, к действительно новому характеру законо-
дательства Карла Лысого и его преемников; в этом характере явно обнаружива-
ется приближение феодального порядка.
Я вам говорил, что в капитуляриях последних Каролингов мы находим много
актов, истекающих не от одного короля, не от центральной законодательной
власти, особенно несколько трактатов между Карлом Лысым, например, и его
братьями, племянниками или князьями, владевшими той или другой частью зе-
мель империи Карла Великого. Среди пятидесяти одного капитулярия Карла
Лысого есть десять подобных трактатов. Но мало того, почти все законодатель-
ство представляет в это время ряд переговоров между раздельными и независи-
мыми властями. При Карле Великом, как бы ни были различны правительствен-
ные акты, были ли они обращены к агентам власти или к ее подданным, они все
носили характер отношений высшего к низшему. При них сильно запечатлелось
социальное и политическое единство. При Карле Лысом единство исчезло; рас-
поряжается уже не общая власть, а одна из частных властей договаривается с
другими, одно правительство отстаивает против другого территорию и права.
Из 529 статей капитуляриев Карла Лысого более ста имеют этот характер, зако-
нодательство сделалось дипломатией.
> ‘87 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
А*какова, милостивые государи, преобладающая черта феодального общест-
ва? Именно факт, который мы тут наблюдаем. Небольшие государства, неболь-
шие правительства, считая себя совершенно или почти независимыми на своей
территории, ссорятся, вступают в борьбу, посылают друг к другу послов, ведут
переговоры, устанавливают мирные условия. Долго отношения королевской
власти к феодальным господам, рассеянным по французской территории, име-
ли не иной характер; ее законы, грамоты в сущности, ведь, — трактаты, успехи
ее — прямо или уступки, или завоевания.
Вот что отличает, что характеризует феодальное общество в его главных
очертаниях. При последних Каролингах этот признак уже обнаруживается в за-
конах; законодательство в собственном смысле не существует более, а есть толь-
ко дипломатия независимых государств.
Вы видите, милостивые государи, что история законодательства приводит
нас к тем же результатам, что и история в узком смысле слова. На законах мы
проверили вопрос, поставленный нами событиям, и ответ вышел одинаковый:
мы открыли не только одинаковую тенденцию в развитии столь различных фак-
тов, но и тот же самый ход. Этим, если я не ошибаюсь, всего лучше подтверж-
дается наше толкование раздробления Каролингской империи. Мы были пра-
вы, когда отстранили как недостаточное объяснение его племенными
различиями, — вы видите, что оно несовместимо с историей законодательства;
от IX до XI века разноплеменность, вместо того чтобы оказывать на законы бо-
лее сильное влияние, напротив, перестает играть роль преобладающего нача-
ла и быть источником разнообразия; законы изменяются уже не по племенам,
а по местностям и классам. Таким образом, племенные различия не в состоянии
были объяснить историю законодательства в ту эпоху, между тем как постепен-
ное развитие феодального общества, образование множества мелких госу-
дарств и правительств, сделавшееся необходимым потому, что невозможно
единое государство и правительство, дает отчет в изменениях и законодатель-
ства, и общества.
На этом я прекращу историю законов при Каролингах. Я мог бы найти в них
предмет еще для многих любопытных замечаний, которые, однако, потребова-
ли бы слишком больших подробностей и слишком далеко завели бы нас. В следу-
ющий раз мы приступим к истории церкви, религиозного общества в ту же эпо-
ху и увидим, даст ли она нам результаты, аналогичные тем, которые мы получили
от истории гражданского общества.
Позвольте мне, прежде чем кончить, представить вам сегодня частный
факт, не стоящий в связи с соображениями, которые были предметом наших
Занятий: я желал бы познакомить вас с этим фактом. Я разумею распределе-
ние государевых посланцев (missi dominici) в королевстве Карла Лысого в
> 188 <
ЛЕКЦИЯ XXV
853 году, в единственном, когда это распределение нам известно. Франция
была разделена тогда на 86 уездов или округов. Совпадение этого числа с
числом наших департаментов — чистая, хотя и странная случайность. Некото-
рые из этих округов заключают в себе по несколько графств. Они распределе-
ны между двенадцатью комиссиями, содержащими в себе 43 посланца или
комиссара. Нам известны их имена и звания. Из сорока трех тринадцать обо-
значены епископами, пять — аббатами, 25 не имеют особого обозначения
и вероятно — миряне. Во главе каждой комиссии стоит епископ — по крайней
мере его называют первым.
Из этой таблицы нельзя извлечь особенных выводов, но она сама по себе
любопытный документ.
ЛЕКЦИЯ XXVI
Внутренняя история франко-галльской церкви от середины VIII века до конца X. — Анархия,
госпо дствующая в ией в первую половину VIII века. — Двойной принцип реф«пмы. — Р форму
действительно начинают при первтп Каролингах: 1) гражданская власть, 2) духоьная власть. —
Реформы частные. — Институт каноников. Его происхождение и развитие. — Реформа
монашеских орденов св. Бенедиктом Анианским. Они изменяют свой характер. — Преобладание
светской власти в галло-франкской церкви в эту эпоху. Доказательства. — Однако церковь идет
к своему бу/^щему преобладанию. Но это движение до "жно послужить не на пользу
ее собственному правительству — французским епископам.
‘«о <
ЛЕКЦИЯ XXVI
Шесть недель тому назад, оканчивая первую часть этого курса, я представил
вам историю франко-галльской цёркви до восшествия на престол Каролингов,
около половины VIII века. Тогда я рассматривал ее с двух точек зрения, с кото-
рыми стоят в связи все вопросы, могущие возникнуть по поводу религиозного
вопроса: частью — с внешней стороны, по отношению его к обществу граждан-
скому, к государству; частью — с внутренней, в его собственной организации
и управлении. И не только церковь вообще, но и два различных элемента ее,
священники и монахи, черное и белое духовенство, рассматривались нами с этих
двух сторон1.
Это рассмотрение привело нас, как вы помните, к тому результату, что в на-
чале VIII века галло-франкская церковь делалась добычей все возраставшей
анархии. С внешней стороны, ее отношение к государству, вместо того чтобы
упроститься и получить прочность, становилось все запутаннее, беспорядочнее,
неопределеннее; духовная и светская власти «жили изо дня в день без устано-
вившихся принципов и условий, повсюду встречались, сталкивались, перепуты-
вались, ссорились из-за средств к деятельности, боролись и вступали в согла-
шение в потемках, как бы случайно»1 2. Положение церкви в ее внутреннем
управлении было не лучше: епископская власть захватила все, и низшее духовен-
ство тщетно старалось сохранить хоть какие-нибудь права, обеспечить себе
какие-либо гарантии. И прибравши все к рукам, епископская аристократия
сама впала в полное бездействие и анархию: почти не было ни соборов, ни мит-
рополитов; эгоизм проникал в духовное общество, как и в гражданское; каждый
епископ по-своему управлял епархией, относился как деспот к низшим и как
независимая власть к высшим и равным. Монастыри представляют почти те же
явления. В конце концов, около половины VIII века в церкви, как и в государстве,
возобладала анархия.
Однако, признавая этот факт, мы в то же время подметили на обоих берегах
Рейна для церкви, как и для государства, зарю новой будущности. Тут возникали
и росли вместе, с одной стороны, род Пипинов, с другой — германская церковь,
которая, получив под влиянием папства правильную и сильную организацию,
должна была служить точкой опоры и образцом для реформы других западных
церквей.
Так и случилось в действительности. Вы видели, что при первых Каролингах
порядок и жизнь возвратились к гражданскому правительству; вы усмотрите тот
же факт в истории церкви в то же самое время и вследствие тех же причин.
1 См. XIX лекцию.
2 Том I, лекция XII.
> W1 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Его нечего доказывать, он прощупывается во всем. От Пипина Короткого до
Людовика Благочестивого Нельзя не быть пораженным движением реформы, ко-
торое возникает и распространяется в галло-франкской церкви. Деятельность и
правильность появляются там опять в одно и то же время. Светское правительст-
во изо всех сил стремится восстановить их. Пипин и Карл Великий начинают с
того, что извлекают епископскую власть из анархии и косности, в которые она
погружена: они восстанавливают часть митрополитов, часто собирают епископов
и стараются возвратить духовному управлению совокупность строя и правиль-
ность. Около 746 года папа Захария посылает Пипину по его просьбе сборник
канонических правил. В 774 году Адриан I посылает Карлу Великому второе,
гораздо более полное собрание. И Карл Великий не ограничивается тем, что
распространяет эти кодексы духовной дисциплины; он тщательно следит за их
соблюдением, издает новые канонические правила; религиозная администра-
ция, очевидно, одна из главных сторон его управления. Ему действительно уда-
ется возбудить в церкви общую, правильную деятельность, которая уже давно
почти угасла. В VII веке собиралось только двадцать соборов, в первой половине
VIII — только семь. Со времени Пипина они становятся чаще, вот таблица тех,
которые собирались при Каролингских королях:
Короли Когда вступили на престол и умерли Число соборов
Пипин Короткий Карл Великий Людовик Благочестивый Карл Лысый От смерти Карла Лысого до воцарения Гуго Капета 752-768 768-814 814-840 840-877 877-987 14 в течение 16 лет 33 46 лет 29 26 лет 69 37 лет 56 110 лет
Всего соборов: 201 -”- 235 лет
Уже один этот факт свидетельствует о возвращении деятельности и жизни в ду-
ховном обществе. II эта деятельность не ограничивалась ведением соборов, ула-
живанием непосредственных и частных дел духовенства; она захватывала все по-
требности религиозного общества, всего христианского народа как в будущем,
так и в настоящем. Это эпоха окончательного усовершенствования литургии; яв-
ляется множество сочинений о церковных службах, их отправлении, истории, а
вслед за сочинениями устанавливаются правила. В это время также составилась
большая часть требников, или уложений о духовных карах, где определялось от-
> «12 <
ЛЕКЦИЯ XXVI
ношение между ецитимьею и грехом: они часто изменялись по епархиям и появ-
лялись в большом количестве прежде, нежели который-либо из них достиг сколь-
ко-нибудь значительного авторитета. В то же самое время увеличилось число го-
милиариев — сборников проповедей для священства и верующих. Одним словом,
все свидетельствует в эту эпоху о великом рвении к труду и реформе, к реформе,
которую ведет или гражданская власть, весьма деятельно участвующая в управле-
нии церковью, или сама церковь, стремящаяся установить снова в своих недрах
правильность и прогресс. Две особые реформы, начатые и доведенные до конца
раздельными совсем личностями, — образование института каноников’ и восста-
новление монашеской дисциплины, свидетельствуют о том же движении и много
содействовали его ускорению.
Около 760 года Хродеганд, епископ Мецский, пораженный беспорядком, ца-
рившим среди белого духовенства, и затруднением управляться с рассеянными
по разным местам священниками, живущими поодиночке и каждый на свой лад,
задумал подчинить одному правилу священников своей кафедральной церкви —
заставить их жить вместе, одним словом, соединить их в общину, подобную
монастырской. Так возник институт каноников: беспорядок того времени был
поводом его возникновения; образцом ему служил монастырский порядок. Хро-
деганд старался сблизить их как можно больше. Правило в 34 статьях, данное
первым каноникам, почти дословно заимствовано из устава св. Бенедикта.
Работы, отдых, обязанности каноников, все провождение их времени там опре-
делено; трапезовать они должны вместе, носить одинаковое платье. Между дву-
мя учреждениями существует, правда, основное различие — каноники могут
иметь частную собственность, тогда как у монахов владеет один монастырь. Но
в подробностях сходство простирается до мелочей, и установить его, очевидно,
старались.
Это учреждение, конечно, отвечало историческим потребностям, потому что
оно быстро распространилось; многие епископы последовали примеру Хродеган-
да; организация духовенства кафедральных церквей в капитулы произошла по-
всюду; в 785, 789, 802, 813 годах гражданская и духовная власти спешат дать ей
свою санкцию. Наконец, в 826 году Людовик Благочестивый на соборе в Ахене
велит сочинить правило для каноников в 145 статьях, распространяющее и раз-
вивающее далее правило Хродеганда, и он посылает его всем митрополитам сво-
его королевства с тем, чтобы оно повсюду прилагалось и стало единообразным
чином для всех церквей.
По-видимому, эта дисциплина, этот чин, должны были встречать со стороны
белого духовенства сильное сопротивление, ибо они лишали его беспорядочной
свободы, которой оно долго пользовалось, налагая на него единообразное и до-
вольно тяжелое иго. Но одно обстоятельство, на которое слишком мало внимания
> 193 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
обращало большинству историков, почти тотчас устранило все препятствия и
сильно способствовало расширению нового института.
Я уже дал вам заметить3, что имущества церкви в каждой епархии находились в
распоряжении епископов, которые ими управляли и почти одни по произволу
распоряжались доходами, так что простые священники, и не только рассеянные
по деревням, но и находящиеся в епископской резиденции, даже при кафедраль-
ной церкви, вполне зависели от епископа во всем том, что касается содержания,
пищи, первых и необходимейших жизненных потребностей. А так как многие
епископы предавались большим беспорядкам и тратили доходы церкви на себя,
то существование священников было жалкое, необеспеченное; их уделом были
часто бедность, даже нищенство.
Зло это было так действительно, что когда многие из епископов захотели по-
следовать примеру епископа Мецского — соединить священников своего собора
в одном здании и заставить их вести общинную жизнь, то и светская и духовная
власти сочли долгом вмешаться и запретили это делать иначе, как если для суще-
ствования и поддержки нового учреждения имеются все средства. Майнцский со-
бор повелевает в 813 году произвести реформу там, «где хватит средства, а со-
бор Ахенский обязал епископов соображаться с доходами церкви при допущении
в каноники.
Но это затруднение не было продолжительно. Когда заметили, что священни-
ки подчинены затворничеству и дисциплине, ведут столь же правильную жизнь,
как и монахи, народ стал к ним питать гораздо больше уважения и преданности.
Пожертвования начали стекаться в капитулы точно так же, как и в монастыри.
Никогда, может быть, не было основано столько церквей, никогда не было им
столько пожертвовано; большая часть кафедральных соборов быстро обогати-
лась, и многие приношения были сделаны прямо каноникам, служившим предме-
том назидания и удивления. Простые священники вышли, таким образом, во
многих местностях из отчаянного и зависимого положения, в какое они впали;
белое духовенство покровительствовало новому учреждению, хотя и несло его
иго, и скоро правило каноников стало играть важную роль в преобразовательном
движении церкви в ту эпоху.
В то же время совершалась новая реформа монашеских орденов под влиянием
человека, получившего имя их первого реформатора на Западе, — под влиянием
св. Бенедикта Анианского.
Первоначальное имя его было не Бенедикт — оно неизвестно. По происхож-
дению он был гот и родился в 751 году в Магелонской епархии, в Септимании,
3 Том I, лекция XIII.
----------------------------& ‘М <
ЛЕКЦИЯ XXVI
где отец его был графом. Отправленный еще в детстве ко двору Пипина Корот-
кого, он был там пажом, кравчим, воином и принимал участие в нескольких по-
ходах Карла Великого. До нас не дошло никаких подробностей о приключениях
его светской жизни, а в 774 году мы видим, что он отказывается от нее и всту-
пает монахом в аббатство св. Секвана, об основании которого я вам рассказы-
вал'. Вскоре он сделался там самым уважаемым из иноков — уважаемым до то-
го, что когда умер аббат, его хотели облечь в этот сан — как видите, странное
сходство между судьбою его и великого реформатора, которого он взял себе в
образец5. Подобно тому как св. Бенедикт Нурсийский сначала отказался испол-
нить желание монахов Виковаро, Бенедикт Анианский отклонил предложения
монахов св. Секвана: он сказал им, что они не в силах выдержать бремени ста-
рого правила, которое он хотел восстановить, что они сами не замедлят вос-
стать против него. Монахи настаивали, но Бенедикт, более упорный, нежели
патрон его, решился покинуть аббатство. Около 780 года он возвратился в
Южную Галлию и, по-прежнему верный примеру св. Бенедикта, сделался от-
шельником на берегу ручья Аниана в Магелонской епархии. Его слава следова-
ла за ним, даже возросла в его уединении; множество товарищей, монахов или
жаждавших сделаться монахами собрались вокруг него, и скоро он принужден
был построить большой монастырь, где во всей строгости ввел задуманную им
реформу.
Эта реформа, в сущности, была только возвращением к первоначальному
уставу св. Бенедикта, о котором я вам говорил подробно6: в большинстве монас-
тырей ослабление дисциплины заставило от него отказаться. Бенедикт Аниан-
ский снова издал этот устав и, собрав вместе с тем различные правила, данные
монастырям с их возникновения до его времени, составил из них «Codex regula-
rum» — свод законов монашеского общества и распространил его во Франкской
Галлии. Не довольствуясь тем, что таким образом предложил закон тем, кто
должен был ему повиноваться, он задумал практическую реформу монастырей и
частью сам, частью через посредство избранных им учеников совершил ее в
монастырях — Желлонском в Лангедоке, Иль-Барб около Лиона, св. Савена в
Пуату, Кормерийском в Турени, Массе в Берри, св. Мамена около Орлеана,
Мармюнстерском в Эльзасе и во многих других. Такое дело скоро привлекло к
его виновнику внимание народа и Карла Великого. Мы видим, что в 794 году
Бенедикт заседает на соборе во Франкфурте и принимает там участие в осужде-
1 Лекция XVII.
3 Том I, лекция XIV.
8 Там же.
& I»5 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
нии еррси адоптиан — в лице Феликса, епископа Ургельского. В 799 году он от-
правляется по повелению Карла Великого вместе с архиепископом Лейдрадом
проповедовать еретикам. Наконец, в 813 году Людовик Благочестивый призвал
его к себе и назначил аббатом большого монастыря, только что основанного
им в Инде, по соседству с Ахеном; а в 817 году Бенедикт председательствовал
на соборе, специально занимавшемся в Ахене реформой монашеских орденов и
состоявшем исключительно из монахов и аббатов: созыв его был, вероятно, де-
лом самого Бенедикта.
Результатом этого собора был большой капитулярий, предназначенный про-
вести на общих основаниях, с помощью государственной власти, реформу, ко-
торую Бенедикт так давно преследовал в подробностях. Капитулярий содержит
в себе 80 статей и должен быть рассматриваем как дополнение и комментарий
к уставу св. Бенедикта, но комментарий сильно разнится от текста, и тут в
духе монашества обнаруживается переворот, который необходимо охарактери-
зовать.
Прошу вас припомнить, насколько при анализе устава св. Бенедикта мы нашли
его здравым, даже либеральным, то есть чуждым всех мелких подробностей, вся-
кой узости взгляда, несмотря на то что он является плодом строгого энтузиазма;
исходя от весьма строгой главной мысли, он остается гуманным и умеренным в
жизни практической. Совершенно иным характером отличается добавочное пра-
вило капитулярия 817 года. С самого начала оно как будто не имеет иной цели,
кроме восстановления в силе прежнего устава. Первые статьи налагают на всяко-
го аббата обязанность перечитать его при возвращении в свой монастырь и хо-
рошенько им проникнуться, на всякого монаха — обязанность выучить это пра-
вило наизусть. Но за этим вступлением следует самое чуждое тексту и духу
прежнего устава законодательство, переполненное пустыми подробностями,
мелкими практическими предписаниями, ничтожными обычаями. Вот несколько
примеров:
«Монахи не должны бриться постом иначе, как в Великую Субботу. В остальное
время пусть они бреются раз в две недели и в воскресенье" на Фоминой»7.
«В баню пусть ходят по распоряжению настоятеля»*.
«Живности не следует есть ни в монастыре, ни вне его иначе, как по причине
телесной немощи; епископы не должны приказывать монахам есть живность. В
Рождество и в Пасху пусть едят ее в продолжение четырех дней, если она есть в
монастыре; если же ее нет, то монахи да не требуют ее, как должного»9.
’$6.
8 $7.
9 Ст. 8,9, 7, 8.
> I96 <
ЛЕКЦИЯ XXVI
«Они не должны есть плодов или салата иначе, как вместе с другою
пищей»10 *.
«Капюшон должен иметь два локтя в длину»".
«Каждый брат должен получать свою меру пищи и питья отдельно, и никто не
должен из своей части уступать что-нибудь другому»12.
«Относительно кровопускания не следует держаться определенного времени,
но каждому надо пускать кровь, смотря по необходимости, а затем пусть ему будет
дана льгота относительно питья и пищи»13.
Из восьмидесяти статей двадцать одна чужда, таким образом, всякого религи-
озного чувства, всякой нравственной цели и содержит в себе только подобного
рода ничтожные предписания. Ничто, конечно, не может быть менее похоже на
энтузиазм, на искренность, которыми проникнуто первоначальное правило, ни-
что не свидетельствует в такой степени об упадке монашеского духа и быстром
приближении его к мелкому суеверию. Подобно Бенедикту Нурсийскому, Бене-
дикт Анианский хотел преобразовать монастыри, но реформа VI века была в од-
но и то же время широкой и восторженной: она обращалась к тому, что сильно и
велико в человеческой природе, реформа же IX века — мелкая, второстепенная,
обращается ко всему, что в человеке слабо и раболепно. Несмотря на частые по-
пытки возвратить монашество к первоначальному источнику, таков с этого вре-
мени оставался характер этого учреждения; оно утратило первоначальное вели-
чие и ревность и осталось под бременем мелочей, смешных каких-то
повинностей, которые унижают даже и тех, кто подчинится им с добрым наме-
рением.
Пустая ли это была реформа галло-франкской церкви или важная, касалась ли
она монахов или белого духовенства — она вся совершалась под давлением и с со-
действия светской власти. Собственно говоря, от Пипина Короткого до Людови-
ка Благочестивого церковью управляет светская власть, король или император,
они делают все, что я представлял вашему вниманию. Мы имеем тому очевидные
доказательства.
1) Все канонические правила, все меры касательно церкви в ту эпоху обнаро-
дуются во имя светской власти; она одна говорит, приказывает, действует. Стоит
открыть деяния соборов, чтобы в этом убедиться.
2) Эти деяния и многие другие памятники объявляют даже формально, что
гражданской власти принадлежит даже право отдавать такого рода повеления и
"'Ст. 10.
"Ст. 21.
12 Ст. 66.
|;|Ст. 11.
> <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
что церковь живет и действует под авторитетом этой власти. Канонические пра-
вила Ар.й>ского собора, созванного Карлом Великим в 813 году, оканчиваются
следующим образом:
«Мы исчислили вкратце необходимые, по нашему мнению, реформы и реши-
ли представить их государю императору, обращаясь в то же время к его милости,
чтобы он своею мудростью дополнил недостающее. Если что-либо противоречит
здравому смыслу, то пусть исправит это его рассудительность; если что-либо по-
становлено хорошо, то пусть его поддержка при помощи божественной благода-
ти приведет это к исполнению»14 15.
Мы читаем также в предисловии к деяниям Майнцского собора 813 года: «От-
носительно всего этого нам необходима ваша поддержка и здравое ваше поуче-
ние, которое бы милостиво предостерегло и просветило нас. Если нижеследую-
щие постановления наши покажутся вам достойными, да утвердит их ваша власть;
если что требует, по вашей мысли, исправления, то пусть распорядится о том ва-
ше императорское величие»13.
Может ли быть свидетельство убедительнее этого?
3) Капитулярии Карла Великого доказывают также на каждом шагу,
что церковное управление было одним из главных дел его; несколько выхва-
ченных наудачу статей покажут вам, с каким вниманием он занимался этим управ-
лением:
«Наши missi (посланцы) должны стараться разыскать, не возбуждается ли ка-
кой-нибудь жалобы против епископа, аббата, аббатисы или какого бы то ни бы-
ло другого начальственного лица, и доводить о том до нашего сведения»16 17 18.
«Пусть они рассмотрят, живут ли епископы и прочие священники согласно
церковному установлению; знают ли и соблюдают ли они канонические правила;
живут ли аббаты по правилам и канонам, знают ли они хорошо каноны; живут ли
по уставу монахи в мужских монастырях; живут ли монахини женских монастырей
по уставу, и какого рода их затворничество»”.
«Пусть они в каждом городе осмотрят мужские и женские монастыри, пусть за-
метят, как поддерживаются церкви, как исправляют их здания или украшения;
пусть они заботливо осведомятся о нравственности каждого, об исполнении на-
ших повелений относительно чтений, пения и всего, касающегося церковной
дисциплины »,ь.
14 Деяния соборов, изд. Лаббе, VII, 1238.
15 Там же, 1241.
16 Третий капит. 789 года, §11; Балюзий, I, 244.
17 Второй капит. 802 года, §§ 2-5; I, 375.
18 Пятый капит. 806 года, §4; I, 453.
> 488 <
ЛЕКЦИЯ XXVI
«Если кто-либо из аббатов, свя-
щенников, диаконов и т.п. не пови-
нуется епископу, то пусть они отпра-
вятся к митрополиту, и пусть он
решит дело вместе со своими суффра-
ганами’; если же и митрополит не в
состоянии что-нибудь исправить или
прекратить, то пусть явятся к нам об-
винители и обвиняемый с письмами
от митрополита, чтобы мы узнали
всю истину»'9.
«Епископы, аббаты и прочие мо-
гущественные люди должны являться
в наше присутствие, если между ними
ссора и помириться они не мшуг»29.
Это, без сомнения, прямое и весь-
ма деятельное вмешательство. Карл
Великий не ближе стоял к управлению
светскими делами.
4) Он оказывал весьма сильное,
хотя и косвенное влияние, назначая
Кафедра св. Петра.
Римский Собор Святою Петра
епископов. Действительно, мы читаем в его капитуляриях о восстановлении вы-
бора епископов духовенством и народом согласно первоначальному обычаю и за-
конному праву церкви:
«Зная канонические правила и желая, чтобы во имя Бога святая церковь сво-
бодно пользовалась своими привилегиями, мы согласились на выбор епископов
духовенством и народом сообразно каноническим правилам в самой епархии, бед
всякого лицеприятия и без подарков, единственно по заслугам их жизни и мудро-
сти, и чтобы своим примером и поучением они могли вполне направлять своих
подвластных»2'.
Но факты продолжали находиться в разладе с правом: как до этого капитуля-
рия, так и после Карл Великий почти постоянно сам назначал епископов; и даже
по смерти его, при его слабых преемниках, вмешательство королевской власти в
эти дела признавалось самыми крайними его противниками. В 853 году папа
Лев IV* пишет императору Лотарю: 19 20 21
19 Капит. 794 года; I 264.
20 Третий капит. 812 года, §2.
21 Первый капит. 803 года, §2; I, 379.
> 1» <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
«Умоляем вашу благость дать эту церковь в управление смиренного диакона
Колонна, чтобы мы мбгли, получив от вас разрешение, с помощью Божией руко-
положить его в епископы. Если вы не захотите, чтобы он был епископом в этой
церкви, то пусть ваша светлость удостоит дать ему церковь Тускуланскую. также
лишенную пастыря»22.
В 879 году папа Иоанн VIII* обращается к королю Карломану с подобною же
просьбой относительно церкви Верчелльской23.
Притом летописи того времени полны частных фактов, не оставляющих в этом
никакого сомнения и доказывающих, что выбор епископов был предметом то ин-
триг претендентов, то удивительного пристрастия и легкомыслия самого госуда-
ря. Два анекдота, взятые из летописи Санкт-Галленского монаха', памятника бо-
лее важного и поучительного, нежели хочет признать это ученый педантизм,
служат тому замечательными примерами, и я приведу эти места буквально.
Вы ведь знаете, что Карл Великий воспитывал в дворцовой школе молодых лю-
дей, знанием и талантом которых он впоследствии пользовался.
«Одного из своих питомцев, человека бедного, он определил начальником и
певцом в своей капелле... Когда однажды возвестили премудрому Карлу о смерти
одного епископа, он спросил, послал ли этот прелат перед собою на тот свет
какую-либо часть своего имущества и плодов своего труда? «Не более двух фун-
тов серебра, государь», — отвечал посланный. Молодой человек, о котором идет
речь, не будучи в состоянии обуздать живость своего ума, воскликнул в присутст-
вии короля: «Вот так легкая подорожная для столь великого и долгого путешест-
вия!» Размыслив несколько сам с собою, Карл, мудрейший из людей, сказал
молодому клирику: «А как ты думаешь? Если бы я дал тебе это епископство,
позаботился бы ты получше приготовиться к тому' долгому путешествию?» Тот,
спеша поглотить эти мудрые слова подобно винограду, созревшему до срока и
попавшему ему в рот, бросился к ногам своего владыки и отвечал: «Государь, в
Божией и вашей воле решить это». — «Спрячься за этим пологом позади меня,
и ты узнаешь, сколько у тебя соперников на это почетное место». Как скоро
стала известна смерть епископа, дворцовые чиновники, всегда готовые высмат-
ривать чужое несчастье или, по крайней мере, смерть, в нетерпении от всякой
задержки и завидуя друг другу, стали действовать через приближенных императо-
ра, чтобы добиться епископства. Наконец, королева Гильдегарда подослала
сперва вельмож страны, а потом сама пришла просить это епископство для свое-
го клирика. Король принял ее просьбу милостиво, уверяя ее, что не может и не
хочет ни в чем отказать, но прибавил, что не простит себе, если обманет своего
молодого клирика. По примеру всех женщин, которые хотят доставить своим же-
22 Gratiani Decret. Р. II, dist. 63. С. 16.
23 Gie.seler. Руководство к церковной истории. II. 44, примем. 9.
-------------------------------------> 200 <----------------
ЛЕКЦИЯ XXVI
ланиям и мыслям верх над волею своих мужей, королева, скрыв свой гнев, смягчая
свой по природе сильный го/ос и стараясь ласками склонить к себе непоколебимую
душу Карла, сказала ему: «Дорогой государь, властелин мой, зачем бросать это
епископство в руки такому ребенку? Умоляю Вас, любезный повелитель, слава и
опора моя, дайте его моему клирику, вашему преданному слуге!» При этих словах
молодой человек, ставший по повелению Карла за пологом, перед которым сидел
сам Карл, и слушавший просьбы, обращенные к государю, воскликнул жалобным
голосом, но не покидая скрывавшей его занавески: «Государь и король, будь
тверд, не потерпи, чтобы из рук твоих вырвали дарованное тебе Богом могущест-
во!» Тогда государь этот, отважный друг правды, приказал своему клирику выйти
вперед и сказал ему: «Возьми это епископство, но как можно старайся послать
передо мною и перед самим собой на тот свет великие милостыни и хорошую
подорожную для дальнего путешествия, из которого не возвращаются»24.
Вот второй анекдот:
«Когда умер другой прелат, Карл назначил ему в преемники одного молодого
человека. Этот, в великой радости, готовился ехать. Его слуги подвели ему, как и
прилично епископской важности, лошадь далеко не горячую и приготовили ему
скамейку, чтобы сесть на коня. Недовольный тем, что с ним обходятся как со сла-
бым человеком, он так живо вскочил в седло, что с трудом удержался от падения
на противоположную сторону. Король с балюстрады своего дворца видел проис-
ходившее, велел позвать его и сказал: «Мой милый, ты боек, ловок, проворен,
тверд на ногу; спокойствие нашей империи, как ты знаешь, нарушается постоян-
но множеством войн, и нам нужно в своей свите иметь подобного тебе клирика:
останься же, чтобы служить нам товарищем в наших трудах, — ты ведь так хоро-
шо вскакиваешь на лошадь»25.
Я мог бы сослаться еще на многие факты подобного рода. Конечно, такое об-
хождение с епископами и церковью можно назвать бесцеремонным.
5) Каролинги не только распоряжались таким образом личным составом епис-
копского сословия — часто они присваивали и значительную долю его владений.
Всем известно, как поступил в подобном случае Карл Мартелл’. Но менее извест-
но, что факт этот повторялся несколько раз при государях его династии, даже
при самых набожных и покорных церкви.
В 743 году Карломан, брат Пипина Короткого, издал следующий капитулярий:
«Мы решили, с совета слуг Божиих и христианского народа, по причине войн и
вторжений соседних племен, угрожающих нам, взять как прекарий’ в свое пользова-
ние некоторые из духовных владений и оставить их несколько времени, с соизволе-
ния Божия, за собой для поддержания нашего войска с тем условием, чтобы ежегод-
21 Одеяниях и подвигах Карла Великого, сочинение С.-Галленского монаха; III, 181 моей коллекции.
25 Там же.
> 201 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
но платилось церкви и монастырю, собственникам этих владений, по солиду, то есть
по двенадцати денариев за>каждую мызу; если же умрет тот, кому дана на время зем-
ля, то церковь снова вступит во владение. Если же того потребует необходимость и
прикажет государь, надо будет возобновить прекарий и составить новый»26.
Мы читаем также в капитулярии Людовика Благочестивого 823 года: «Пове-
леваем аббатам и светским людям в доставшихся по нашей щедрости монастырях
смотреть, с совета епископов, за соблюдением всего касающегося духовной жиз-
ни монахов, каноников и т.п.»27 28
Итак, были светские люди, получавшие от императора в бенефиции монасты-
ри. Такого рода аббатов стало еще больше при Карле Лысом: их называли —
abbacomites (аббатографами).
Церковь, конечно, протестовала беспрестанно, и понятное дело, что этот факт
считался и должен был считаться нарушением ее права, насильственным захва-
том. Однако он совершался так часто и открыто, что с ним связывалось своего
рода представление о королевском праве, и церковь не один раз как будто и сама
соглашалась, что в случае крайней необходимости часть ее владений может быть
временно употреблена на государственные нужды.
6) Светская власть занималась в то время не одной духовной администрацией и
дисциплиной, она даже вмешивалась в вопросы догматические и разрешала их так-
же от своего имени. Три вопроса такого рода возбуждались в царствование Карла
Великого: я только укажу на них. 1. Вопрос о поклонении иконам, вызванный на
Западе каноном второго Никейского собора, в 787 году Галло-франкская церковь
отвергла этот культ и все, что, по-видимому, к нему клонилось. Специальное сочи-
нение, составленное по приказанию Карла Великого, вероятно, Алкуином и оза-
главленное «Libri Carolini»26, было обнародовано против него. Покровительство
этому учению со стороны пап не поколебало франкских епископов и их государя, и
в 794 году Франкфуртский собор формально осудил его. 2. Ересь адоптиан отно-
сительно естества Христова. Я уже говорил о ней: Карл Великий также осудил ее на
трех соборах — Регенсбургском в 792 голу, Франкфуртском в 794 и Ахенском в
799 году. 3. Вопрос о прибавлении к символу веры относительно исхождения
св. Духа. Это, конечно, вопросы, чуждые внешнему управлению церковью, вопро-
сы чисто догматические. Тем не менее они были разрешены если и не самой граж-
данской властью, то, по крайней мере, при ее влиянии и вмешательстве.
Итак, можно, не касаясь вопроса права, не рассматривая, хорошо это или дур-
но, утверждать, что на деле в это время прямо или косвенно управляла церковью
26 Второй капит. Карломана 743 года; Балюз. I, 149.
27 Капит. Людовика, после 823 года, §8; I, 635.
28 «Карловы книги» (лат.).
> 202 <
ЛЕКЦИЯ XXVI
светская власть. Положение Карла Великого в этом отношении было почти такое
же, как положение английского‘короля в англиканской церкви. В Англии так же
долго были отдалены друг от друга гражданское представительное собрание —
парламент и собрание духовенства — конвокация; и ни то, ни другое ничего не
могли решить и сделать без утверждения королевской властью. Шла ли речь о со-
боре или о майском поле, о догмате или об объявлении войны, председательство-
вал одинаково Карл Великий: ни в том ни в другом случае не думали обойти его.
Но в то же время как они управляли церковью и именно потому, что нисколько
не опасались ее независимости, первые Каролинги доставляли ей громадные
преимущества и положили ее будущей власти самые твердые основания.
1) Прежде всего благодаря их поддержке, окончательно и повсюду была уста-
новлена десятина. Вы видели, что церковь, основываясь на еврейских обычаях,
несколько раз, хотя и без особенного успеха, стремилась приобрести себе этот
богатый источник дохода. Карл Великий поддерживал десятину силою не только
своих законов, но и своей неутомимой воли. В его царствование она действитель-
но укоренилась и в законодательстве, и в практической жизни Запада.
2) Он также расширил юрисдикцию духовенства. В одном из его капитуляриев
мы читаем:
«Мы не хотим, чтобы аббатов, священников, диаконов, иподиаконов’ или ка-
ких бы то ни было духовных лиц вызывали или таскали к общественным или свет-
ским судьям по делам, касающимся их личности, пусть их судит епископ, и они
таким образом удовлетворят правосудию. Если против них предоставлена судье
жалоба касательно поместий церкви или их собственных, то судья должен послать
истца вместе с собственным посланцем к епископу, чтобы тот через посредство
своего фогта оказал ему правосудие; если же между ними начнется спор, которо-
го они не смогут или не захотят решить сами, то пусть фогт, предоставленный за-
коном епископу, перенесет дело к графу или судье, и там да будет оно решено по
закону, причем, однако, прежде всего остается в силе сказанное о личности кли-
риков»29.
Всякий раз, когда Карлу Великому было сколько-нибудь важно вмешаться в
прения епископов между собою или со светскими лицами, он и не думал воздер-
живаться от этого, но так как, вообще говоря, духовная юрисдикция была просве-
щеннее и правильнее, то он был склонен расширять, а не ограничивать ее, и, не-
смотря на подчинение епископов в его царствование, впоследствии они черпали
из его распоряжений прецеденты в пользу своей независимости.
3) В гражданской области, особенно в рассуждении браков и завещаний,
власть духовенства также увеличилась в эту эпоху. Я уже указал на причину, доста- *
sCap. Car. М. 801 года, §39; 1, 355.
203 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
вившую ефэто важное право. Я дал вам заметить, как слабо и непрочно было ус-
тройство семьи у варваров и'как было важно для правильной государственной вла-
сти внести в эту сферу порядок и прочность. Вследствие особенно этого мотива
все вопросы о родстве, браках, завещаниях подпали духовной юрисдикции, и
церковь, проникнув в семейную жизнь, приобрела громадную власть.
4) Наконец, Карл Великий предоставил под именем «mansus ecclesiasticus»30
всякой церкви мызу, свободную от всяких повинностей и налогов, — важная ус-
тупка в то время, когда земельная собственность почти исключительно содейст-
вовала покрытию общественных расходов.
Несмотря на свое временное подчинение, церковь во всем этом обладала, бес-
спорно, многочисленными и обильными началами независимости и силы. Они
не замедлили развиться. В течение первых годов царствования Людовика Бла-
гочестивого продолжает существовать вполне или приблизительно порядок ве-
щей, установленный Карлом Великим: управляет, по крайней мере по-видимо-
му, император. Я не буду вдаваться по этому поводу в подробности. Всем
известно, что главным отличием царствований Людовика Благочестивого и
Карла Лысого является захват власти духовенством до той поры, когда всякое
общество в обширном смысле, всякое центральное правительство исчезли и за-
менились феодальным строем. Факты эти памятны всем, и я приведу только
один текст, еще более ясный, если только это возможно, нежели сами факты.
Это 2-й параграф обвинения, возбужденного 14 июня 859 года на Тульском со-
боре Карлом Лысым против архиепископа Сансского Венилона, который отде-
лился от него и примкнул к его врагам. Это обличение епископа королем кажет-
ся актом сопротивления и независимости со стороны королевской власти; вот в
каких словах оно выражено:
«В силу избрания своего собственного и других епископов по воле, согласию и
с одобрения прочих верноподданных нашего королевства, Венилон в собствен-
ной своей епархии, в городе Орлеане, в базилике св. Креста, в присутствии дру-
гих архиепископов и епископов венчал меня королем согласно каноническим
правилам; призывая меня на царство, он помазал меня св. миром, вручил мне
венец и королевский скипетр и возвел меня на королевский престол. После этого
помазания я никем не мог быть свергнут с престола или заменен без того, чтобы
меня не выслушали и не осудили епископы: их властью я помазан государем, а они
названы престолами самого Бога. Бог почиет на них и через них изрекает свои
решения; я всегда был готов и готов теперь подчиниться их отеческому исправ-
лению и карательному приговору»31.
30 Церковный надел (лат.).
31 Baluz. II, 138.
204 <
ЛЕКЦИЯ XXVI
Переворот,(^возвысивший во .Франкской Галлии священство над империей, не
мог, конечно, быть засвидетельствован менее подозрительным и более формаль-
ным образом.
Этот переворот совершился как будто в интересах галло-франкского еписко-
пата; светская власть была побеждена епископами, они обходились с ней именно
таким образом, но это верховенство национальной церкви не могло долго дер-
жаться, и не на пользу епископам завоевала церковь государство. Вы помните,
что когда среди разложения Галлии при последних Меровингах мы искали нача-
ла гражданского и духовного возрождения, то за Альпами, в Риме, встретили
принцип церковного возрождения32. Действительно, там развилась власть, при-
званная к господству над церковью вообще, над церковью галло-франкской — в
особенности. Власть в конце концов попала в руки не епископства, а папства. В
следующий раз я представлю вам историю отношений галло-франкской церкви к
папству в продолжение этой эпохи, и вы увидите, что папство завладело верхо-
венством в эпоху падения Каролингов.
32 Лекция XIX.
ЛЕКЦИЯ XXVII
История папской власти. — Исключительное положение города Рима. - Отношение пап око то
середины VIII века к церквям италийской, испанской, англосаксонской, галло-франкской
и германской. — Их союз с первыми Каролингами. Выгода, которую они из него извлекали. —
Дары Пипина и Карла Великого. — Верховенство каролингских императоров над папами. —
Неопределенность идей и противоречия в фактах относительно прав папства. — Оно растет
с кандым днем. Оно приобретает, по-видимому, легальное основание. - [жедекреталии. —
Николай I. Его характер. — Дело о браке Лотаря и Тейтберги. — Дело Ротгада, епископа
Суассоиского. — Торжество пап* гва над светскими государями и над национальными
церквями. — Решительное преобладание его на Западе.
206 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
Я показал Вам, как галло-франкская церковь была выведена первыми Каро-
лингами из состояния бессилия и анархии, в которое она впала. Мы видели, как
возвратились к ней порядок и деятельность, как совершился этот переворот при
содействии и под влиянием светской власти. Пипин, Карл Великий и даже Людо-
вик Благочестивый при своем вступлении на престол действительно управляли
галло-франкской церковью. Такое положение дел было непродолжительно. Я
указал на то, как быстро духовная власть перешла от повиновения к независимо-
сти, от независимости к верховному господству; я показал, что ее притязания бы-
ли признаны самой светской властью, в особенности Карлом Лысым. Это изме-
нение совершилось в интересах галло-франкского епископства. Я уже наперед
заявил, что оно не долго будет им пользоваться, что третья власть, папство, ско-
ро отнимет у национальных епископов их едва завоеванное первенство. Этим-то
фактом, историей папства от VIII до X века, в особенности же его влиянием на
галло-франкскую церковь, и должны мы сегодня заняться.
Милостивые государи! На развитии папской власти в Европе отозвался один
основной факт, который, мне кажется, никогда не принимали достаточно в сооб-
ражение. Мало того, что Рим был все еще главным городом на Западе, мало то-
го, что воспоминания о его прежнем величии служили на пользу епископу, кото-
рый хотя и не царствовал еще там, но все-таки был славою своего народа: Рим
имел на Западе другое преимущество — он никогда не оставался в руках варваров,
герулов, готов, вандалов или каких-нибудь других; они несколько раз брали его и
грабили, но никогда не удерживали его в своей власти. Единственный из всех
больших западных городов, сначала по своей связи с Восточной империей, потом
по своей независимости, он не переходил окончательно под иго германцев: он
один остался римским на развалинах Римской империи.
Результатом было то, что без преднамерения и труда, только в силу своего ис-
ключительного положения, Рим очутился, по крайней мере нравственно, во гла-
ве прежнего населения, разбросанного по новым государствам Западной Евро-
пы. В этой борьбе, сначала гласной, потом тайной, но долго еще длившейся
между побежденными и победителями, взгляды галло-римлян, испано-римлян,
всех римских городских общин, разрушенных варварами-завоевателями, естест-
венно обращались к Риму, так долго господствовавшему над ними, а теперь яв-
лявшем}- единственный живой осколок древнего общества, единственный угол,
свободный от новых властителей, способный сохранить для народов, прежде
подвластных ему, уважаемые предания. На этом основании имя Рима было на
всем Западе для массы населения именем дорогим и популярным, центром вос-
поминаний и идей, образом всего оставшегося от римского мира. Под влиянием
этого факта родилось папство; он был, так сказать, его колыбелью, поставил его
с самого начала во главе народов, сделал Рим для побежденных народов чем-то
вроде национальной власти.
> 20’ <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Посмотрим теперь, каково было в VIII веке его положение относительно глав-
ных западных церквей.
В то время на Западе насчитывалось пять национальных церквей: итальянская,
или, .пчше, лангобардская, потом)' что я говорю только о севере Италии: испан-
ская, англосаксонская, галло-франкская и возникающая германская церкви.
1) В Италии, в лангобардской церкви, папство имело наименее силы. Римский
епископ никогда не был главою остальных италийских епископов ни в качестве
митрополита, ни на каком-либо другом основании: лангобардские короли, долго
остававшиеся арианами и постоянно стремившиеся увеличить свои завоевания за
счет подвластной ему территории, были его естественными врагами. «Веролом-
ство лангобардов, — писал в 584 голу папа Пелагий I, — причинило нам, несмо-
тря на их клятвы, столько страданий и зол, что никто не в состоянии был бы рас-
сказать о них». Поэтому сношения между лангобардскими епископами и папами
становятся затруднительны и редки, и эта церковь, простиравшаяся почти до
ворот Рима, осталась им более чуждой, нежели какая-либо другая.
2) Напротив, долго и держалось, и росло их влияние на испанскую церковь. Во
время господства вестготов, ариан, испанская церковь, католическая и гонимая,
поддерживала частые и тесные сношения с римским епископом, который во имя
католической церкви содействовал ее сопротивлению. Кроме того, случилось,
что в течение V и VI века два замечательных испанских епископа, Торрибий
Асторгский и Леандр Севильский, были секретарями и друзьями, один — Льва
Великого (440-461), другой — Григория Великого (590-604), и установили
между своей церковью и римской постоянные сношения. Потому-то притязания
папской власти всего громче высказываются в эту эпоху по отношению к испан-
ской церкви. В 538 году папа Вигилий пишет Профутуру, епископу Брагскому:
«Так как святая римская церковь обладает первенством над всеми церквями,
то ей, как главе церкви, должны быть передаваемы как все важные дела, суд и жа-
лобы епископов, так и важнейшие религиозные вопросы. Ибо эта церковь, пер-
вая из церквей, поручив свои обязанности остальным, призвала их разделить ее
труды, но не сообщила им полновластия»'.
В то время не было на Западе другой церкви, к которой римский епископ об-
ращался бы в подобных выражениях. Оттого были возбуждены некоторые сомне-
ния насчет подлинности этого письма, однако, на мой взгляд, оно вовсе не лише
но вероятности. Папская власть в Испании была так действительна, что в
603 году два испанских епископа, Януарий Малагский и Стефан, были непра-
вильно свергнуты с престола, и Григорий Великий послал комиссара по имени
Иоанн исследовать это дело, и, не созывая собора, не заручаясь согласием испан-
1 Baluz. Nova Collect. Cone. I, 1468.
> 208 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
скоро духовенства, Иоанн решил, что епископов свергли незаконно, кассировал
приговор и возвратил им власть, воспользовавшись, таким образом, самыми ши-
рокими верховными правами.
Однако это верховенство утвердилось не в такой степени, как можно было бы
подумать. Вестготские короли, начиная с Рекареда (586-601)°, снова стали ка-
толиками. На первое время папство извлекало из этого выгоду, что доказывает и
приведенный нами факт, но когда прекратилась борьба между национальным ду-
ховенством и светской властью, духовенство сблизилось с правительством и не-
сколько отдалилось от избранного им в вожди иноземного епископа.
Оттого мы видим, что в течение VII века власть пап в Испании немного осла-
бевает, а национальная церковь действует с большей независимостью. В начале
VIII столетия король Витица' ссорится с папой, запрещает всякую апелляцию к
Риму, отвергает римскую дисциплину, разрешает даже, как говорят, брак свя-
щенникам. Несколько лет спустя произошло вторжение арабов, и большая часть
Испании была утрачена для папской власти, как и для христианства. В середине
VIII века она сохраняла власть только над христианами, удержавшимися в север-
ной части полуострова и у подошвы Пиренеев, и даже там беспорядок был до то-
го велик, общество до того слабо или взволновано, что систематическому влия-
нию издалека тут нечего было почти и делать.
3) Что касается англосаксонской церкви, то вы знаете, что она была основана
папами и стояла под их непосредственным влиянием2 3. В середине VIII века она
все еще находилась в этом положении.
4) Иное было положение галло-франкской церкви. Вы видели, что в течение
VII века ее отношения к Риму сделались весьма редки*. В середине VIII столетия,
в самом начале эпохи, которою мы должны заняться сегодня, они стали чаще и
действительнее. Я сейчас займусь их историей.
5) Германская церковь возникла в то время, как вы знаете, трудами англо-сак-
сонских миссионеров, особенно св. Бонифация, и ее основатели как бы отдавали
ее папской власти при самом ее создании.
Таково было положение пап относительно главных национальных церквей За-
пада, когда около половины VIII века первые Каролинги вступили с ними в тес-
ную связь. Легко заметить, какие благоприятные последствия имел этот союз.
Прежде всего, папская власть приобрела никогда не принадлежавшее ей до
той поры влияние. После поражения лангобардов франками римский епископ не
сделался митрополитом лангобардских епископов, не получил титула патриарха,
но ему досталось верховенство, не имевшее примера, неопределенное и тем са-
2 Лекция XIX.
3 Там же.
> 209 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
мым громадное. Лангобардское духовенство видело, что его уважают победители
франки, которые в большинстве случаев делали его своим представителем и ми-
нистром за Альпами; через его посредство велись переговоры с победителями;
никому в лангобардской церкви не могло прийти в голову равняться с ним; она
быстро упала в значении.
Папа приобрел также новый авторитет и в галло-франкской церкви. С его по-
мощью, опираясь на его имя и совет, первые Каролинги стали работать над ре-
формой. Даже до их возвышения к королевской власти св. Бонифаций пишет па-
пе Захарии, что Карломан, брат Пипина Короткого, просил его прибыть в
Галлию, «уверяя, что он хочет кое-что исправить и преобразовать в положении
религии и церкви, которая, по крайней мере в течение 70 или 80 лет, предава-
лась беспорядку и попиралась ногами». Соборы, перед тем столь редкие и теперь
снова сделавшиеся частыми, происходят под председательством и влиянием
св. Бонифация как папского легата. Деяния «германского» собора 742 года на-
чинаются так:
«Я, Карломан, герцог и князь франков, по совету слуг Божиих и вельмож, со-
звал епископов моего королевства и Бонифация, посланца св. Петра, чтобы они
подали мне совет» и т.д.
Тот же факт повторяется на соборе, происходившем в следующем за тем году в
Лестине или Лептине в Камбрейской епархии и на собрании в Суассоне (752),
где Пипин был помазан королем. Не довольствуясь тем, что служит таким обра-
зом посредником между светскими государями и папой, Бонифаций старается
связать также как можно теснее с римским престолом митрополитов и архиепис-
копов, власть которых он восстанавливает; он приглашает архиепископов Руан-
ского, Сансского и Реймсского обращаться при своем назначении за паллием,
знаком их нового сана, к папе и таким образом ожидать от него своего рода ин-
веституры". Один из них следует его совету, и папа высказывает Бонифацию свое
прискорбие, что не сделали того же и два других. Наконец, не одни государи и ду-
ховенство сближаются с папством и вступают с ним в более тесный союз. То же
движение обнаруживается среди верующих, среди народа; число богомольцев,
отправляющихся в Рим из благочестивых побуждений, быстро увеличивается: мы
читаем в одном капитулярии Пипина Короткого: «Что касается богомольцев, пу-
тешествующих ради Господа, то с них не должно брать никаких пошлин»4.
Это распоряжение, очевидно, относится к путешествию в Рим.
Если бы единственным доказательством возвышения папства в галло-франк-
ской церкви в это время был тон, которым о нем говорили, такого доказательст-
ва было бы достаточно: язык не только духовенства, но и всех писателей вообще,
4 20 письмо; I. 30.
210 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
самих государей становится необыкновенно торжествен; великолепные и почти-
тельные эпитеты встречаются всё чаще; папа уже не просто епископ Римский,
брат епископов; ему дают имена, для него выбирают выражения, которых не упо-
требляют ни для кого другого. Несколько фраз Алкуина, которого, как любимца
Карла Великого, нельзя заподозрить в желании поступиться властью своего гос-
подина в пользу власти чуждой, скажут больше, чем какие бы то ни было общие
выражения: в 796 году он со следующими словами обращается к папе Льву III
(795-806):
«Пресвятой отец, избранный Богом архиерей, наместник апостолов, наслед-
ник отцов, князь церкви, хранитель единственной непорочной голубицы» ’.
А в другом месте, в 794 году, он пишет Адриану I (762-795):
«Преблагой отец, так как я признаю тебя наместником блаженного Петра, кня-
зя апостолов, то и смотрю на тебя как на наследника его чудодейственной силы».
В 799 году он пишет Карлу Великому: «До сих пор в этом мире было три лица
высшего сана: великолепие апостольского викария, сидящего на престоле бла-
женного Петра, князя апостолов; достоинство императора, которому принадлежит
светская власть над вторым Римом; в-третьих — королевское достоинство, предо-
ставленное вам волею Иисуса Христа, дабы вы управляли христианским народом».
Конечно, выражений этих не следует принимать буквально, не следует думать,
чтобы папа обладал властью, которую они ему приписывают, во всей ее полноте,
но они свидетельствуют о том, какое религиозное и нравственное верховенство
уже принадлежало ему в понятии народов. С этого времени действительно начи-
нается его преобладание в умственной сфере — источник всего остального.
В то же время заметно увеличивалась светская власть папы. Когда Пипин по-
бедил лангобардов, он принудил их возвратить римскому епископу отнятые у не-
го земли” и прибавил к ним часть завоеванных им самим, особенно в Равеннском
экзархате. После окончательного падения лангобардских королей’ Карл Вели-
кий, захватив их владения, принес Адриану I новые и значительные пожертвова-
ния того же рода. Подлинность этих пожертвований подвергалась сомнению, и
не сохранилось оригинальных грамот ни того, ни другого. Однако о них прямо
или косвенно упоминают современные писатели; множество летописей и различ-
ных памятников свидетельствуют о них или предполагают их. Можно спорить о
размерах уступленных таким образом земель: в последующие века папы, без со-
мнения, весьма преувеличивали их протяжение, но я не думаю, чтобы можно бы-
ло основательно сомневаться в самой действительности пожертвований. Притом
в них нет ничего неестественного и противоречащего истории VIII века. При-
шлось бы удивляться, если бы их, напротив, не было.
’Cap. Pipp. 755, 22; Bal. I, 175.
> 2И <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Труднее определить истинный смысл и политическое значение подобных
уступок. По этому поводу существуют две системы. По мнению одних, Пипин и
Карл Великий предоставили папам только гражданскую собственность, dominium
utile, доходы с земель и живших на них рабов и колонов, но не верховенство, не
правительственную власть на территории. По мнению других, государственное
верховенство было связано с этой уступкой; папы пользовались всеми правами
его, подобно равеннским экзархам и прочим делегатам Восточных императоров,
которые даже после пожертвования сохранили над этими землями тень верховен-
ства, но вскоре окончательно утратили его, оставив пап своими единственными
наследниками.
По-моему, нельзя поддерживать ни той, ни другой системы: обе основаны на
полном забвении состояния умов в занимающее нас время. Тогда не составляли
себе о верховенстве, о власти, о правах таких ясных, точных понятий, каковы
теперь наши, не отличали с такой строгостью dominium utile от политического
господства, собственность от верховенства. Вся эта наука новейших публицис-
тов в середине VIII века была одинаково чужда умам и фактам. Собственник в
качестве собственника пользовался на своей земле частью прав, принадлежащих
в настоящее время исключительно государю. Он поддерживал порядок, судил
сам или через других, водил или посылал на войну живших на его земле людей не
в силу какого-либо особого права, называемого политическим, а в силу своего
права собственности, в которой смешивались и сливались различные власти.
Так, когда мы видим, что, с одной стороны, папы в IX веке пользовались на
землях, которые перешли к ним от Пипина и Карла Великого, большею частью
прав, по-нашему политических, то не следует заключать из этого, что им было
предоставлено истинное, полное, независимое державство; с другой стороны,
не следует также думать, чтобы Карл Великий, оставляя за собой на территории,
уступленной папам, известное верховенство, считал необходимым удерживать в
своих руках и сохранял бы все права, кажущиеся нам теперь соединенными с
этим словом. В то же самое время как папа в качестве собственника имел в сво-
их владениях управителей, судей, даже военачальников, избранных им самим и
от него зависящих, Карл Великий собирал там подати, посылал туда наравне со
своими остальными владениями «государевых посланцев» с поручением все ос-
мотреть, прекратить злоупотребления и т.п. Одним словом, государственное
верховенство не принадлежало вполне ни папе, ни императору; оно колебалось
между обоими, неопределенное и раздробленное, — вот откуда вытекают все
затруднения вопроса, даже и не существующего в глазах всякого, кто знает и
понимает эпоху, о которой идет речь.
Имел ли римский епископ верховную власть или нет, все-таки не подлежит со-
мнению, что приобретение таких громадных владений и всех связанных с собст-
венностью прав было важным увеличением его светской власти. С этих пор он
•----------------------------> 212 <------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXVII
очутился богатейшим без сравнения епископом всего христианского мира, выхо-
дящим из ряда в материальном отношении, так же как и в нравственном.
Итак, первые Каролинги, в особенности Карл Великий, были полезными
союзниками папства: 1) обеспечивая папам власть над итальянской церковью,
какой они никогда прежде не имели; 2) доставляя им весьма деятельное влияние
надела галло-франкской церкви; 3) приписывая им своими выражениями и все-
ми внешними актами, которые действуют на воображение народов, величие, вер-
ховенство, дотоле еще не признанное в такой степени со стороны государей;
4) наконец, увеличивая их светское могущество как богатством, так и его косвен-
ными последствиями.
Не думайте, однако, что в своих сношениях с папами Каролинги отказались от
своей власти. Подобно тому, как в галло-франкской церкви мы видели, что Карл
Великий покровительствовал расширению власти клириков и все-таки, однако,
подчинял их своей собственной, так точно он господствовал над папами, приго-
товляя им средства со временем стяжать власть над его преемниками. Прежде
всего, избрание пап считалось полным только по утверждении его императором.
Факты и тексты представляют массу доказательств. В 796 году Карл Великий пи-
шет Льву III, только что избранному:
«Прочитав письмо вашей светлости и познакомясь с декретом, мы были весь-
ма довольны и единодушием избрания, и вашим смиренным послушанием, и обе-
том верности, который вы нам дали»6.
В 816 году избрание Стефана IV* происходит в присутствии представителей
Людовика Благочестивого, которому на утверждение посылается и декрет. В
817 году Пасхалий I’ извиняется за поспешность своего назначения. В 825 го-
ду при избрании Евгения 1Г Людовик Благочестивый посылает своего сына
Лотаря в Рим, и постановлено решение, что императорские эмиссары будут при-
сутствовать при рукоположении папы.
Иногда это согласие императора выставляли прямым назначением, думали,
что он назначал папу, как и других епископов. Это совершенно неосновательно:
папа избирался в Риме духовенством, иногда при содействии римского народа,
но, чтобы быть посвященным, ему необходимо было утверждение императора.
Вмешательство светской власти не шло далее этого.
Образ выражений многих пап в ту эпоху прямо свидетельствует об их зависи-
мости и о верховенстве императорской власти. Лев III пишет императору:
«Если мы что-либо сделали не так и если в подведомственных нам делах мы не
вполне следовали пути истинного закона, то мы готовы исправить это согласно
суждению вашему и ваших комиссаров»7.
6 Сир. 1,271.
7 Gratian decret. Р. II, caus. 2, quot. 7, col. 41.
----------------------------------> 213 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Лев iy пишет Лотарю I’:
«Мы ббещаем, что всегда будем делать все находящееся в нашей власти, что-
бы следовать капитуляриям и декретам вашим и ваших предшественников»8.
Притом во Франции, во внутренних делах галло-франкской церкви, императоры
управляли единолично, нимало не разделяя свою власть с папством. Влияние, кото-
рое, как я показал вам, находилось в руках пап по отношению галло-франкской
церкви, со времени Каролингских королей стало влиянием только косвенным. Они
не созывали соборов, которые сходились по приказанию одного императора.
Решения этих собраний нисколько не нуждались в их утверждении. Весь духовный
народ, вся духовная администрация принадлежали национальным епископам или
делегатам императора, и папа вмешивался только посредственно, путем советов.
Кроме того, в народе, среди мирян и духовных, жило какое-то представление
о древнем и общем законодательстве церкви, которому папы должны были под-
чиняться подобно другим епископам. Не отдавали себе вполне точного отчета,
каковы были источник и авторитет этого законодательства, не знали хорошень-
ко, от какой власти оно должно было исходить во всех отдельных случаях; вопрос
еще не был поставлен во всей резкости между соборами и папой, но существова-
ло твердое убеждение, что над папами стоят канонические правила, дисциплина,
общие церковные законы и что одни папы не имеют права их изменять.
Таково было, милостивые государи, положение папства в начале IX века, в кон-
це царствования Карла Великого, в особенности относительно галло-франкской
церкви. Как видите, в нем было еще много непоследовательного и смутного. От-
того мы встречаемся с множеством противоречивых фактов: одни свидетельству-
ют в пользу национальных церквей, другие показывают, что папская власть выше
их. Тут выражается верховенство светской власти, там — верховенство власти ду-
ховной, имевшей свою резиденцию в Риме. В 833 году Григорий IV' старается
примирить Людовика Благочестивого с его сыновьями и упрекает галльских епи-
скопов за их проступки: они протестуют против его вмешательства, оспаривают у
него права, которые он себе приписывает, и объявляют, что нисколько не думают
подчиняться его воле, что «если он пришел отлучать от церкви, так уйдет отлучен-
ным сам, ибо древние каноны ничего подобного не допускают». Однако в ответе
своем Григорий упрекает их, что, обращаясь к нему, они употребляют поперемен-
но выражения: frater и pater (брат и отец), «хотя по отношению к нему прилично
только свидетельствовать сыновнее почтение». Они не только не возражают, но и
слово «frater» (брат) мало-помалу исчезает из их языка. В 844 году епископы
Франкской Галлии отказываются признать Дрогона, архиепископа Мецского, не-
законного сына Карла Великого, викарием папы Сергия 1Г, который дал ему на
8 Gratian decret. distinct. 10, с. q.
> 20 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
это диплом, а в 849 году они грозят отлучением Номеною, королю Бретонскому,
потому что он презрительно отйесся к письму папы Льва IV, «которому Бог дал до-
стоинство примаса в целом мире». Я мог быувеличитьчисло примеров, мог бы по-
казать вам светских государей, пап, национальные церкви то победителями, то
побежденными, то заносчивыми, то смиренными. Однако среди всех этих проти-
воречий очевидно, что папство приобретает успехи; оно господствует если не на
деле, то в мыслях. Убеждение, что папа — истолкователь веры, глава вселенской
церкви, что он выше всех епископов, выше национальных церквей, выше светских
правительств во всем, что касается религиозных дел, и даже в делах светских, по-
скольку они хотя как-нибудь относятся к религии, — это убеждение, говорю я, бо-
лее и более укрепляется в умах. В середине IX века можно считать его окончатель-
но сложившимся; победа умственной области завершается в интересах папства.
Надобно было еще завоевать и юридическую область; в народном воззрении
ему принадлежало верховенство по праву, но недоставало грамот, в которые бы-
ло бы занесено это право, во имя которых можно было бы утверждать его истори-
ческое старшинство, равно как и рациональную его законность. Вскоре папство
нашло эти доказательства.
Давно уже занимались собранием церковных правил. Первый сборник такого
рода на Западе был составлен в VI веке римским монахом Дионисием Малым".
Вскоре он стал чем-то вроде духовного кодекса и предметом общего соревнова-
ния. Несколько подобных сборников были составлены в различных западных го-
сударствах. В частности, Испания обладала одним из них, которому было дано
имя Исидорова, хотя св. Исидор, епископ Севильский, очевидно, не принимал в
его составлении никакого участия. Он был обширнее сборника Дионисия Мало-
го и содержал в себе больше папских писем, а также соборных канонов, в особен-
ности испанских. Он распространился за пределами Испании и вскоре снискал
себе большое доверие, и особенно в Галлии.
В первой половине IX века, между 820 и 849 годом, мы вдруг замечаем
появление опять-таки под именем св. Исидора нового сборника канонических
правил, гораздо более объемистого, нежели тот, о котором я говорил. С самого
начала мы видим его на севере и востоке Галлии, в епархиях Майнцской, Трир-
ской, Мецской, Реймсской и т.д.; там он в большом ходу и не встречает себе
возражений; относительно его подлинности возбуждаются едва некоторые
сомнения; он вскоре приобретает полнейший авторитет. Это сборник так назы-
ваемых лжедекреталий. Он получил это название, потому что содержит в себе
множество очевидно подложных документов и обнаруживает все признаки явной
подделки. Начинается он шестьюдесятью письмами первых римских епископов
от св. Климента’ (91-100) до Мельхиада’ (311-314) — письмами, до того вре-
мени не упоминавшимися ни в одном памятнике, подложность которых бросает-
ся в глаза. Папы трех первых веков постоянно пользуются в них переводом Биб-
----------------------------215 -
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
лии Св. Иеронима, совершен-
ным в конце IV века; они ссыла-
ются на факты и сочинения VI и
VII веков. Одним словом, в на-
стоящее время ни один человек,
сколько-нибудь образованный и
здравомыслящий, не можетусом
питься в их подложности.
Неизвестно, кто был автором
лжедекреталий. Так как с самого
начала мы встречаем их в епар-
хиях Трирской и Майнцской, а
равно и в силу других мелких
указаний, на которых я не буду
останавливать вашего внимания
Базилика св. Климента в Риме подлог приписывали майнцско-
му диакону Бенедикту, которого
я уже называл вам и который составил второй сборник капитуляриев. Как бы то
ни было, лжедекреталии быстро распространились; многие приняли их за древ-
ний сборник, уже известный под именем Исидорова; другие хотя и считали их но-
вым сводом, однако даже и не подумали разобрать его содержание. Его распро-
странителями были не только папы и их сторонники, но почти все епископы.
Действительно, он не был задуман исключительно в интересах папства: по обще-
му своему составу и первоначальному замыслу он как будто был предназначен слу
жить епископам против митрополитов и светских государей. Большая часть под
ложныл документов хотя и распространяется в пышных фразах относительно
власти пап, но главной целью имеет установить независимость епископов, и па-
пу призывают на помощь преимущественно против митрополитов и светских го-
сударей. Итак, лжедекреталии с самого начала нашли себе поддержку в еписко-
пах, которые не только не подвергали их сомнению, но приняли с полной
готовностью; как это часто случается, они заботились тут о минутных интересах
и не подумали предусмотреть, что со временем обман послужит на пользу притя-
заниям не их, а папства.
Итак, около половины IX века папы восторжествовали и i умственной, и в
юридической областях, овладели и рациональным правом, и письменным доку
ментом; их верховенство утверждалось не только на общественном убеждении, но
и на преданиях. Возвышаясь на таких основах, пользуясь такими силами, власть
и< вскоре должна была развернуться. Действительно, мы видим, как обнаружива-
ются в это время в нескольких отдельных фактах все последствия начал, заключа-
ющихся как в общественном мнении того времени, так и в ,1жедекреталиях.
> 216 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
В 856 году племянник Карла Лысого, правнук Карла Великого, Лотарь, король
Лотарингский”, женился на Тёйтберге, дочери бургундского графа Бозона. В
857 году она ему надоела, и он ее прогнал, обвиняя во всякого рода преступлени-
ях, в том числе и в кровосмешении с ее братом Губертом. Он открыто жил с дру-
гой женщиной — Вальдрадой, сестрой архиепископа Кельнского Гюнтера и пле-
мянницей архиепископа Трирского Тейтгальда, которую он, как говорят, любил
уже давно: он даже обещал жениться на ней. В 858 году Тейтберга через замес-
тителя очистилась посредством испытания кипятком, и Лотарь принужден был
снова взять ее к себе, но он по-прежнему7 старался от нее отделаться. Искренно
ли, вследствие ли страха, но она призналась в возводимом на нее преступлении,
и три собора, сходившиеся в Ахене от 860 до 862 года, торжественно осудили ее,
расторгли брак и дозволили Лотарю жениться на Вальдраде.
Но около этого времени, в 858 году, на римский престол сел монах, отличав-
шийся строгостью нравов, горячностью характера, непоколебимой волей: он с
трудом решился выйти из своего монастыря, чтобы сделаться папою, но, раз
ставши им, захотел действительно царствовать над христианским миром. Вот как
говорит о Николае Г один современный летописец:
«Со времени блаженного Григория ни один епископ, возведенный в Риме на
епископский престол, не может быть ему уподоблен>оп'царствовал над королями
и владыками и подчинил их своей власти, как будто бы он был господин мира. Он
являлся смиренным, кротким, любящим и благосклонным к епископам и священ-
никам, если они были религиозны и следовали заповедям Господа, но был стра-
шен и крайне строг к нечестивым и уклоняющимся от прямого пути, так что его
можно было принять за Илию, воскресшего в наши дни по слову Божию, если не
телом, так душою».
Уже в 859 году, как кажется, Тейтберга обращалась к Николаю I и просила
его посредничества. Несколько времени ее ожидание было тщетно, и только
в 862 году после трех соборов в Ахене он послал в Лотарингию двух легатов и
приказал разобрать дело вновь. Для этого в 863 году сошелся собор в Меце. Дей-
ствительно ли были доказаны факты, поставленные в вину Тейтберге, или (что
вероятнее) Лотарю удалось подкупить двух легатов, только собор, на котором они
присутствовали, подтвердил решение предшествовавших9, и дело казалось впол-
не оконченным с согласия всех судей и властей.
Но когда это решение было получено в Риме, Николай, ошибочно или спра-
ведливо (я со своей стороны думаю, что справедливо), увидел в нем последствие
пристрастия, скажем больше — раболепства и продажности как лотарингских
епископов, так и собственных своих легатов. Их обвиняло в том общественное
9 Хроника Регинона, под 868 годом.
> 2*’ <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
мнение; два архиепископа, руководившие соборами, были родственники Вальд-
рады. Николай решился не останавливаться ни перед чем и, не созывая собора, в
силу собственной власти, не только уничтожил деяния Мецского собора, но и ли-
шил архиепископов Трирского и Кельнского сана и повелел Лотарю снова взять к
себе свою жену. За него были при таком смелом и деспотическом образе дейст-
вий, с одной стороны, общественное мнение, сильно высказывавшееся против
Лотаря и Вальдрады, а с другой, насколько мы можем судить на таком расстоянии
от событий, — истина и справедливость. Против него стояли права епископов,
соборов, вся древняя дисциплина церкви, но точку опоры против этих последних
мотивов доставлял ему текст лжедекреталий. Сильный строгостью своей совести
и одобрением народа, он настоял на своем решении и, не довольствуясь тем, что
наказывал за нарушение нравственности, он на помощь себе вызвал также дух
свободы. В 863 году он пишет Адвекцию, епископу Мецскому:
«Всмотритесь хорошенько: эти короли и князья, которым вы, как говорите,
подчинены, князья ли и короли в самом деле. Всмотритесь, управляют ли они хо-
рошо, во-первых, сами собою, во-вторых, своими народами, потому' что как же
тот, кто сам никуда не годится, может быть пригоден другим? Всмотритесь, по
праву ли они царствуют; потому что если нет, то на них надо смотреть как на ти-
ранов, а не на королей, и мы должны им противиться и восставать против них,
вместо того чтобы подчиняться. Подчинись мы им, не восставай мы против них,
нам бы ведь пришлось потакать их порокам»10.
Против подобного оружия светские государи были слишком слабы, даже при
поддержке со стороны собственного духовенства, какую имел в этом случае Ло-
тары Николай I восторжествовал вместе и над Лотарем, и над лотарингской цер-
ковью; и тот, и другая подчинились, хотя и протестуя, его решению.
Почти в то же время начиналось второе дело, доставившее ему случай к новой по-
беде. Гинкмар, архиепископ Реймсский, с которым я скоро ближе познакомлю вас,
хотел так же деспотически господствовать в галло-франкской церкви, как Николай
во вселенской. Один из подчиненных ему епископов, Ротгад, епископ Суассонский,
лишил места одного священника своей епархии за дурную нравственность; Гинк-
мар через три года после этого приговора под предлогом, что он несправедлив, а
более, как кажется, вследствие злобы на Ротгада, нежели из других каких соображе-
ний, возвратил священнику его приход против воли епископа и отлучил последнего
от церкви за ослушание. Началась борьба между епископом Суассонским и архиепи-
скопом Реймсским. Епископ, лишенный в 862 году на Суассонском соборе сана,
апеллировал к папе; Гинкмар, путем различных хитростей и насилия, несколько
времени задерживал ход апелляции, и даже помешал ее переносу в Рим, но Нико-
10 Mansi.
> 218 <
ЛЕКЦИЯ XXVII
лай I, накоцец, получил ее и, собрав по этому поводу в 865 году собор, сказал в ре-
чи своей прй его открытии: «'Галльские епископы, созвав без повеления апостоли-
ческого престола всеобщий собор, что никому не дозволено, вытребовали на него
Ротгада. Если бы он даже и не апеллировал, то его отнюдь не следовало лишать са-
на без нашего ведома, потому что священные уставы и канонические правила на-
шем)'решению предоставили процессы епископов, как и все важные дела».
Действовать таким образом значило не ставить ни во что и нарушать все кано-
нические правила, все прецеденты, все церковные обычаи. Но в этом случае, как
н в предшествовавшем, Николай I имел за себя право и требования общества, он
поддерживал справедливость и общественное мнение. Он также одержал верх:
Ротгад получил обратно свою кафедру и национальные церкви были побеждены в
лице Гинкмара, как светские государи в лице Лотаря. Эта двойная победа была
одержана не без борьбы; не один раз снова обнаруживалось сопротивление в X ве-
ке, и преемники Николая I, в частности Адриан II, не всегда были так же ловки
или счастливы в своих предприятиях, как он. Однако, если принять все в расчет,
их власть и лежавшие в основе ее права преуспевали и в фактах, и в умах, и верхо-
венство папской власти действительно начинается с понтификата Николая I.
Я приближаюсь к концу, милостивые государи; я изложил вам внутреннюю ис-
торию галло-франкской церкви от VIII до X века, в ее отношениях к светскому го-
сударю. Я только что представил вам ее внешнюю историю, ее отношения к ино-
странному государю. Этим я закончу описание каролингского духовного общества.
Остается изучить умственное развитие в ту же эпоху. Вы уже видели, каково оно
было при Карле Великом и Людовике Благочестивом. Предметом следующих лек-
ций будет его изучение в эпоху от Людовика Благочестивого до Гуго Капета.
ЛЕКЦИЯ XXVIII
Об умственном состоянии Франкской Галлии от смерти Карла Великоч до восшествия на престол
Гуго Капета. — Обзор знамениты^ подеи этого времени. — Богословское направление. —
Философское направление. — Гинкмар и Иоанн Эрнгена служат их представителями. —
Жизнь Гинкмара. Его деятельность и влияние в качестве архиепископа Реймсского. —
1)0 его отношениях к королям и папам. — 2) О его администрации в галло-франкской церкви
и в своей епархии. — 3)0 его богословской борьбе и работах. — Возникновение средневеьово!
богословия. — Ссора Гинкмара и монаха Готшалька по поводу предопределения.
Многочисленные сочинения об этом. — Соборы в Кьерсн, Балансе и Лангре. Перечень.
220 <
ЛЕКЦИЯ XXVIII
Излагая историю умственного возрождения Франкской Галлии в царствова-
ние Карла Великого1, я сказал, что'движение, сообщенное тогда умам, не погиб-
ло при его преемниках. Я намерен сегодня показать вам успехи этого движения в
IX и X веках.
Составляя таблицу знаменитостей эпохи Карла Великого1 2, я одинаково вклю-
чи.! в нее, как вы помните, и тех, кого он нашел, и тех, кто образовался под его
влиянием, его современников в собственном смысле слова и их непосредствен-
ных учеников. Подробно говорил я вам только о первых, ограничиваясь насчет
вторых просто указанием их имен и трудов. Большая часть последних, например,
историки Теган, Нитгард Астроном, богословы Рабан, Флор, Валафрид Страбон,
Пасхазий Радберт, Ратрамн и многие другие ученые, литераторы и поэты, упо-
мянутые в последней части представленной мною таблицы, принадлежат эпохе,
которою мы теперь должны заняться, и если прибавить к этой таблице другую —
знаменитостей, появившихся около конца IX и в течение X века, то получится
перечень умственной деятельности Франкской Галлии при Каролингах. Вот это
дополнение.
Знаменитые люди Франкской Галлии,
от конца IX до конца X века
Имена Родина Дата ро- ждения Дата смерти Положение Сочинения
1 2 3 4 5 6
1.Св. Ре- мигий Галлия Начало IX в. 875 Архиепископ Лионский Богословские сочинения, между прочим, о предопре- делении и свободе воли.
2. Адон Сансская епархия 800 875 Архиепископ Вьеннский 1) богословские сочинения, 2) всеобщая хроника.
3. Гинкмар Г аллия 806 882 Архиепископ Реймсский 1) богословские сочинения, 2) политические статьи, 3) письма.
1ХХШ лекция.
2 XX лекция.
> 221 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
*1 2 ; 3 4 5 6
4. Ремигий Бургундия Около се- ред. IX в. Около 908 Монах св. Германа Оссерского 1) комментарии к Св. Писа- нию, 2) богословские статьи, 3) комментарии к древним грамматикам и риторам.
5. Аббон Галлия Около се- ред. IX в. Около 924 Монах Сен- Жермен- де-Пре 1)стихотворение об осаде Парижа норманнами в 885 году, 2) проповеди.
6. Гукбальд Фландрия Около 840 930 Инок монаст. Св. Аманда 1)стихотворения, 2) житня святых.
7. Св. Одон Мэн 879 942 Аббат Клюни 1) богословские сочинения, 2) жития святых, в особен- ности Григория Турского, 3) проповеди.
8. Фло- доард Эперне 894 966 Каноник в Реймсе 1) стихотворения, 2) исто- рия Реймсской церкви, 3) летопись событий от 919 до 966 года.
9. Герберт (Силь- вестр II) Орильяк В 1-й по- лов. X в. 1003 Папа 1) математические сочине- ния, 2) философские, 3) бо- гословские, 4) стихотворе- ния, 5)письма.
Теперь, при мысли пойти далее этого реестра имен, годов и заглавий, мило-
стивые государи, я испытываю то же затруднение, как и при намерении описать
умственное состояние Франции при Карле Великом. Труды всех названных
мною личностей не составляют одного целого, не примыкают ни к какой вели-
кой идее, ни к какой общей и плодотворной системе, вокруг которой их можно
было бы сгруппировать и которая могла бы служить руководящею нитью при
этом изучении. Это труды одиночные, частные, малоразнообразные и более за-
мечательные проявляющейся в них деятельностью, нежели своими результата-
ми. Вздумай я заменить недостающий систематический перечень переборкой
всех этих знаменитых людей одного за другим и рассказывать вам жизнь, изла-
гать сущность учения каждого из них, то мы ничего не успеем — ведь подобные
> 222 <
ЛЕКЦИЯ XXVIII
биографии Moryj быть интересны и поучительны, только когда они подробны, а
у нас нет возможности посвятить йм много времени. Я разрешу' эту' задачу тем же
способом, как относительно царствования Карла Великого. Изображение умст-
венной жизни его времени я связал с жизнью одного человека, показавшегося
мне лучшим ее представителем: в судьбе и сочинениях Алкуина я отыскал следы
состояния и общего движения умов. Относительно следующей за тем эпохи я бу-
ду держаться того же метода —- поищу в ней личность, в которой бы отражалась
умственная жизнь современников, и попытаюсь хорошенько познакомить вас с
этой личностью. Я уверен, что, ввиду ограниченности предоставленного мне
времени, эти — лучший способ познакомить вас со всей эпохой и дать вам ее
уразуметь. Чтобы достигнуть этого результата, нам довольно будет остановить-
ся на двух лицах.
При изучении жизни и сочинений AiKynna мы пришли к тому, что в них
надо признать двоякое направление, двоякий характер: «Алкуин, — сказал я
тогда, — богослов по ремеслу; атмосфера, в которой живет он и его публика,
по самой сущности своей богословская, и однако богословский дух не господ-
ствует в нем исключительно; труды его и мысли направлены также к филосо-
фии, к древней литературе; он также с особенным удовольствием изучает и
преподает их, ему хотелось бы вызвать их снова к жизни. Он хорошо знает
Блаженного Иеронима и Блаженного Августина, но Пифагор, Аристотель,
Аристипп, Диоген, Платон, Гомер, Вергилий, Сенека, Плиний также держат-
ся у него в памяти. Это монах, диакон, светоч церкви того времени, но вмес-
те с тем и ученый знаток классической древности. В нем начинается, наконец,
соединение двух элементов, бессвязный отпечаток которых так долго нес на
себе современный ум, — отпечаток древности и церкви, удивления, любви к
классической литературе, можно сказать, тоски по ней, и вместе с тем искрен-
ней христианской веры, горячего желания проникнуть в ее тайны и защитить
ее власть >>3.
Тот же факт является главным характерным признаком эпохи, которою мы се-
годня занимаемся, но отображение его мы встречаем теперь уже не в одном че-
ловеке: христианское и римское направления, новое богословие и древняя фило-
софия высказываются, как и прежде, но раздельно и даже враждебно.
Встречаются два лица, на которые можно смотреть как на раздельных представи-
телей этих двух элементов. Один, архиепископ Реймсский Гинкмар, является
центром богословского движения; другой, Иоанн Скотт Эригена, — философом
того времени. С жизнью Гинкмара связаны события и труды по части богословия
той эпохи, в жизни Иоанна Скотта проступают обломки древней философии. В
3 Лекция XXII.
------------------------------> 223 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
истории этих двух лиц обнаруживаются две силы, борьба которых долго составля-
ла содержание умственной истории новой Европы, — церковь со своею догмой
и свободная мысль. Я постараюсь вас ознакомить с той и другой силой. Сегодня
я начну с Гинкмара.
Он родился около 806 года в собственно Франкской Галлии, то есть на севе-
ро-западе теперешней Франции. Семейство его принадлежало к значительней-
шим по тому времени: родственниками его были знаменитый Бернард II, граф
Тулузский, и другой Бернард, граф Вермандуа. С самого детства он воспитывал-
ся в монастыре Сен-Дени, под руководством аббата Гильдуина. Людовик Благо-
честивый при вступлении своем на престол вызвал его ко двору и оставил при
себе, потому ли, что уже знал Гинкмара, или потому, что покровительствовал его
семейству. Вы знаете, как от 817 до 830 года этот государь силился преобразо-
вать церковь и особенно монастыри: в преобразовании весьма нуждался, подоб-
но другим, и монастырь Сен-Дени; монашеская дисциплина и наука находились
там одинаково в упадке. Гинкмар, несмотря на свою молодость, сильно содейст-
вовал его возрождению в 829 году. Мало того, он сам возвратился в монастырь и
вел там самый строгий образ жизни. Но он недолго прожил спокойно: аббат
Гильдуин, около 830 года, вмешался в распрю Людовика Благочестивого со сво-
ими детьми; он объявил себя против императора, и когда Людовик снова получил
власть, Гильдуин был лишен управления монастырем и изгнан в Саксонию. Из
привязанности к своему аббату или по другим соображениям Гинкмар последовал
за ним и тем не менее сохранил достаточно влияния, чтобы не только возвратить-
ся ко двору самому, но и добиться возврата и восстановления в должности также
и Гильдуина.
С этого времени мы находим его то при императоре, то в своем монастыре; он
живет жизнью то фаворита-священника, то строгого монаха. Трудно на таком
расстоянии различить, какова была в нем доля мирского честолюбия и религиоз-
ного пыла. Ясно, кажется, одно: что он не был чужд ни тому ни другому и что как
в это время, так и во все продолжение своей жизни, он почти одинаково был за-
нят своей карьерой и своим спасением.
По смерти Людовика Благочестивого в 840 году Карл Лысый также милостиво
стал относиться к Гинкмару: от 840 до 844 года последний жил при дворе Карла
как лучший его советник и главный агент по духовным делам. Карл дал ему не-
сколько аббатств. В 844 году он присутствовал на соборе в Вернёйе. Реймсская
кафедра была вакантна в течение девяти лет вследствие низведения архиеписко-
па Эббона — сложное и запутанное дело, в подробности которого я не буду вхо-
дить; духовенство потребовало, чтобы, наконец, заместили эту важную кафедру,
и в следующем, 845 году, на соборе в Бовэ Гинкмар, которому тогда было трид-
цать девять лет, был избран архиепископом Реймсским.
> 224 <
ЛЕКЦИЯ XXVIH
С этого времеци начинается его деятельность и влияние в галло-франкской
церкви. Он тридцать семь лет был архиепископом Реймсским, от 845 года до
23 декабря 882 года. В этот промежуток времени мы встречаем его подпись
под деяниями тридцати девяти соборов, не говоря о множестве духовных со-
браний, от которых не осталось памятников4. На большинстве соборов он пред-
седательствовал и руководил делами. Историк Реймсской церкви Флодоард, в
распоряжении которого находились церковные архивы, приводит отдельно че-
тыреста двадцать три письма, им написанных’, и почти на каждой странице на-
мекает на большое число других. Письма эти обращены к королям, архиеписко-
пам, епископам, аббатам, священникам, герцогам, графам и т.д. Гинкмар,
очевидно, находился в дружеской переписке со всеми замечательными людьми
своего времени. Наконец, нам осталось от него семьдесят сочинений, больших
и малых, религиозных и политических. Они собраны патером Сирмондом в двух
томах in fol., к которым впоследствии другой иезуит, патер Селло, прибавил
третий; обо многих же трудах Гинкмара нам достоверно известно, что они не
дошли до нас.
Такая жизнь, милостивые государи, конечно, заслуживает назваться богатой и
мотучей по содержанию. Чтобы хорошенько ее оценить и извлечь из нее живой
свет для истории того времени, надо распределить ее факты и рассмотреть Гинк-
мара с трех главных точек зрения: 1) вне франко-галльской церкви и его епар-
хии, в его отношениях к национальной светской власти — к французским коро-
лям и к иностранной духовной власти — к папам; 2) внутри галло-франкской
церкви и его епархии, в его церковном влиянии и епископской администрации;
3) в его научной и литературной деятельности, как богослова и писателя. Все
важные и поучительные факты в жизни Гинкмара примыкают к одной из этих
трех точек зрения.
I. Если рассматривать Гинкмара в его отношениях с гражданской националь-
ной властью, то он в течение всей своей жизни является придворным француз-
ским епископом, духовным наставником французских королей. Я говорю «при-
дворным епископом>> не без цели. Действительно, мы находим его во главе всех
4 Гинкмар присутствовал: в 844 году на соборе в Вериёйе, в 845 — в Бовз и Мо, в 847 — в Пари-
же, в 849 — в Кьерси и Париже, в 850 — в Море, в 851 — в Суассоне, в 853 — в Суассоне, Кьер-
еи и Вербери, в 857 и 858 — в Кьерси, в 859 — в Меце и Туле, в 860 — в неизвестном месте и
Tj.ie, в 861 — в Суассоне, в 862 — в Сансе (Sens), Саблоньере, Суассоне и Писте (переведенном
в Суассон), в 863 — в Санли и Вербери, в 866 — в Суассоне, в 867 — в Труа, в 869 — в Вербери,
Меце и Писте, в 870 — в Аттиньи, в 871 — в Дузе, в 873 — в Санли. в 874 — в Дузе, в 875 — в
Шалоне, в 876 — в Понтионе, в 878 — в Нейстрии и Труа, в 881 — в Риме.
5История Реймсской церкви, гл. 18-28 в моей Collection des memoires и т.д.
-------------------------------------> 225 <--------------------------------------------------•
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
дворцовых событий,- всех официальных церемоний. В это время свершилось че-
тыре венчания на царство, четыре помазания королей и королев, и на всех пер-
вую роль играет Гинкмар. В 856 голу он коронует в Вербери Юдит, дочь Карла
Лысого, которая выходит за Этельвульфа’. короля англосаксов. В 866 году он ко-
ронует Герментруду, жену Карла Лысого. В 866 году на Мецском соборе помазы-
вает королем Лотарингии самого Карла Лысого. В 877 году он венчает королем
Франции Людовика Заику. Одним словом, во всех важных случаях, в своей епар-
хии и вне ее, в духовных и гражданских собраниях, он представляет церковь при
дворе, верховодит союзом религии и королевской власти.
В обстоятельствах более важных, чем простые церемонии, замечательной
чертой в жизни Гинкмара является его постоянная преданность прямой линии
наследников, законным потомкам Карла Великого — задача трудно разрешимая
в то время, среди всех превратностей судьбы трона и всех раздоров царствующей
семьи. Из привязанности ли, из убеждения, предусмотрительности или ловкос-
ти верность Гинкмара никогда не запутывалась в этом лабиринте; он всегда дер-
жался вдали от партии, которую история называла партией бунтовщиков, и го-
судари, признанные в ряду истинных французских королей, постоянно имели
его в числе своих приверженцев. Однако мы видим, что он в то же время весьма
ловко умеет поддерживать хорошие отношения с врагами или соперниками. Не-
справедливо было бы сказать, что Гинкмар в истории носит характер интрига-
на, строит козни; ничто не указывает, чтобы он стремился к интриге, чтобы он
искал во что бы то ни стало случая действовать, влиять, преобладать, но по все-
му очевидно, что при случае он умел пускать в ход интригу с большой ловкостью
и энергией, что он в совершенстве знал, как приобрести или удержать влияние
повсюду, где это было для него необходимо, в церкви или в государстве. Оттого
он и пользовался в течение своей долгой жизни большим доверием всех королей,
всех властей того времени. Он вмешивается не только в отношения государей к
церкви, но и в гражданское управление; им пользуются для трудных поручений,
с ним советуются в сомнительных вопросах. И его политическая деятельность не
только высказывается в его истории, но и заверена письменными свидетельст-
вами. Нам осталось от него (как об управлении вообще, так и о событиях и де-
лах, в которых он принимал участие) пять сочинений, обильных драгоценными
сведениями о политических идеях и состоянии Франции в ту эпоху. Эти сочине-
ния следующие.
1) Трактат в тридцати трех главах, посвященный Карлу Лысому и озаглавлен-
ный «De regis persona et de regio ministerio»6 («О личности короля и о королев-
ском служении») — сочинение, по нашим теперешним понятиям более касающе-
п Hincmar. Op. II, 183.
226 <
ЛЕКЦИЯ XXVIII
еся морали, нежели политики; в IX же веке оно было сочинением действительно
политическим, йотому что духовенство влияло на правительство во имя морали и
развивая ее предписания. Притом в трактате Гинкмара к морали примешивается
множество советов благоразумия и практической мудрости, довольно похожих на
те, которые в XV веке составляли содержание политической науки и примером
которых служит книга о «Государе»".
2) Письмо Людовику Заике после его коронации в конце 877 года, которое
имеет целью дать ему советы относительно управления его государством и окан-
чивается следующим замечательным по здравому' смыслу параграфом:
«Пишу Вашему7 господству' то, что высказал бы Вам лично, если бы находился
при Вас. Что касается дел собственно церкви и королевства, то я не должен да-
вать по их поводу точного совета без содействия и общего мнения знатных лю-
дей; один я не смог и не посмел бы решать их... Если бы, однако же (отчего да со-
хранит нас Бог), возник какой-нибудь повод к беспорядкам и Вашему Господству
было бы утодно меня об этом уведомить, я постараюсь помочь Вам своими сове-
тами и услугами, по мере способностей и сил»1.
3) Письмо императору Карлу Толстому’, приглашающее его заняться воспита-
нием двух молодых французских королей, Людовика III* и Карломана’, и приста-
вить к ним хороших советников.
4) Большое послание вельможам Западно-Франкского королевства, совето-
вавшимся с Гинкмаром относительно правления короля Карломана. Он передает
в нем большие выписки, может быть, сообщает даже полную копию сочинения
Адальгарда «De ordine palatii»8, излагающего способ управления при Карле Ве-
ликом. Я уже говорил вам о нем9.
5) Наконец, советы по поводу правления Карломана, обращенные к еписко-
пам его королевства в 882 году, в самый год смерти Гинкмара, и написанные им
в Эперне, во время его бегства из своего епархиального города, осажденного
норманнами, — вот до какой степени занимали его дела государств, в управлении
которыми он участвовал.
И не думайте, милостивые государи, чтобы эта потребность политической де-
ятельности, эта популярность при дворе, какою всегда пользовался Гинкмар, бы-
ли хоть сколько-нибудь в ущерб независимости, скажем больше — гордости епи-
скопа. Он, как вы видели, не принадлежал к тем строптивым и вздорным
прелатам, которые при Людовике Благочестивом и Карле Лысом только и дума-
ли, как бы унизить перед собою королевскую власть, но, вообще говоря, сам дер-
7 Hincmar. Op. II, 183.
в «Обустройстве дворца» (лат.).
9 Лекция XX.
---------------------------------М 227 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
жался наиал, на которых основывались их притязания, и не один раз противо-
поставлял воле светской власти совершенно такие же выражения, что и они. Мы
читаем в его трактате о разводе Лотаря с Тейтбергой, распре, о которой я уже
говорил вам:
«Некоторые мудрецы говорят, что государь этот как король подлежит суду
одного только Бога, поставившего его королем, и что как он ни должен быть
отлучен от церкви своими епископами, что бы он себе там ни делал, точно так же
он не может быть судим и другими епископами, ибо один Бог имеет право ему по-
велевать. Подобные выражения не приличны католическому христианину; они
полны богохульства и духа сатаны. Авторитет апостолов говорит, что короли
должны быть покорны тем, кто поставляется этим авторитетом во имя Господне
и кто печется об их душе, да не будет та обязанность для них предметом скорби.
Блаженный папа Геласий’ пишет императору Анастасию’: «Есть две главные
власти, коими управляется мир: власть архиерейская и царское достоинство, и
первая тем значительнее, что архиереи должны отдать Господу отчет о душе са-
мих царствующих». Когда утверждают, что король не подчинен ничьему закону и
суду, кроме Божьего, то утверждают справедливое, если он действительно король,
царь, как указывает на то его название. Он назван так, потому что царствует и уп-
равляет: если он по воле Бога управляет самим собою, если он наводит добрых на
прямой путь и исправляет злых, чтобы воротить их с дурной стези на хорошую,
тогда он король и не подчинен ничьему’суду, кроме Божьего, ибо законы установ-
лены не против праведников, а против неправедных, но если он прелюбодей,
убийца, несправедливый судья, грабитель, то он должен тайно или явно быть су-
дим епископами, престолами Бога».
Никогда, конечно, не были так формально выставлены на вид правила духов-
ного главенства.
На деле жизнь Гинкмара полна делами противления государям, которым он
служил с наибольшим рвением, и слова его в обращении к ним отличаются самой
непреклонной гордостью. Приведу один пример. В 881 году, в царствование
Людовика III, завязалась борьба между этим государем и Фимским собором по
поводу избрания епископа в Бовэ; король настойчиво покровительствовал и под-
держивал клирика Одакра, которого собор считал недостойным. Гинкмар пишет
Людовику:
«Что до вашего извещения, что вы будете поступать по-прежнему, не иначе,
то знайте, что в таком случае и Бог также поступит по своему изволению. Импе-
ратор Людовик (Благочестивый) жил не столько лет, сколько его отец (Карл); ко-
роль Карл (Лысый), ваш дед, жил не столько лет, сколько его отец, ваш отец
(Людовик Заика) жил не столько лет, сколько его отец. Живя в Компьене среди
великолепия, в котором жили ваш отец и дед, оглянитесь и туда, где лежит ваш
отец, да если не знаете, спросите, где умер и где лежит ваш дед: и да не испол-
-----------------------------М 228 <--------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXVIII
нится надменностью сердце ваше перед лицом того, кто умер за вас и за всех нас,
а затем воскрес из мертвых и'теперь более не умирает. Вы же будьте уверены, что
умрете, и когда именно — не знаете ни дня, ни часа, а потому, подобно всем нам,
вы всегда должны быть готовы на зов Господа... Вы прейдете скоро, но святая
церковь со своими вождями, под властью верховного вождя Христа, по обещанию
его пребудет века>>.
Я мог бы увеличить число ссылок. Сочинения Гинкмара, подобно его жизни,
доказывают на каждом шагу, что по предмету отношений двух властей он держал-
ся всех правил, развившихся по смерти Карла Великого в галло-франкской церк-
ви, хотя и не доводил их до возмущения и захвата гражданской власти; при случае
же он всегда умел воспользоваться ими для сопротивления.
Что касается его отношений
к другой власти, к иностранно-
му' управителю церкви — к па-
пе, то их труднее определить,
так же как и его идеи по этому
предмету; тут есть много про-
тиворечий и неясности. Часто
Гинкмар пользуется, как видно,
большой милостью в Риме:
Лев IV, посылая Гинкмару омо-
фор, предоставляет ему право,
до тех пор никогда почти не ус-
тупавшееся будто бы другим ар-
хиепископам, — носить его
каждодневно. Адриан II и Ио-
анн VIII руководствуются его
советами и снисходят на все его просьбы. В великой борьбе Николая I против ко-
роля Лотаря по поводу Тейтберги и Вальдрады Гинкмар стал на сторону римско-
го двора, поддерживал его взгляды и получил от него многочисленные доказа-
тельства уважения и благоволения. В других случаях, напротив, мы находим его
не только в оппозиции, но и в борьбе с ним, и ему сильно от него достается. Я уже
говорил вам о поражении, понесенном им в деле Ротгада, епископа Суассонско-
го. Вот другое дело, в котором Николай I был не более к нему благосклонен.
Предшественник Гинкмара на Реймсской кафедре, Эббон, поставил известное
число священников и диаконов, в том числе и некоего Вульфада: утверждали, что
это назначение не каноническое, что Эббон, не будучи законным Реймсским ар-
хиепископом, не имел права совершать посвящения, что надо было лишить этих
мнимых клириков сана. В 853 году вопрос был представлен на обсуждение Суас-
сонскому собору, и после долгого и любопытного расследования, благодаря ли
Старая базилика Св. Петра в Риме
> 229 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
преобладанию Гинкмара, или действительно согласно мнению собора, священ-
ники и драконы, поставленные Эббоном, были лишены сана. Они апеллировали
в Рим, и в 866 году папа Николай I приказал пересмотреть дело: сошелся новый
собор в Суассоне, в котором резко порицалось поведение Гинкмара на соборе
853 года:
«Там, — говорит он, — митрополит то отказывался от своих прав, то снова их
себе присваивал, то подчинялся собору, то председательствовал на нем; по оче-
реди являлся обвиняемым, обвинителем и судьею, устраивал все по своей прихо-
ти, постоянно изменяя свою роль и таким образом облекался в форму некоего жи-
вотного, которое не всегда сохраняет один и тот же цвет»"’.
Преобладание Гинкмара в галло-франкской церкви не устояло против подоб-
ных упреков и перед влиянием самого Карла Лысого, который на этот раз оказал-
ся на стороне его противников: смененные клирики были восстановлены в своем
каноническом сане, и несмотря на то, что папа повелел им относиться к Гинкма-
ру почтительно после своей победы, поражение его было громкое.
Та же борьба с теми же результатами повторилась и в других случаях, о кото-
рых слишком долго было бы говорить вам. Николай I то относится к Гинкмару
бережно, то строго его упрекает, а этот, со своей стороны, в переписке с папой
необыкновенно спутан и изменчив в своих правилах и выражениях. То он при-
знает и провозглашает в пышных фразах папское главенство, то защищает пра-
ва митрополитов и епископов и даже как будто старается положить основы неза-
висимой национальной церкви; затем он почти тотчас же оставляет сказанное
по этому поводу, как будто из опасения, чтобы его не обвинили в правилах и на-
мерениях, которые он, однако, не в состоянии скрыть и может даже рад выка-
зать. Его письма к папе, помещенные Флодоардом” в «Истории Реймсской
церкви», в каждом слове обнаруживают эту нерешительность мысли и воли.
Вообще говоря, если притом иметь в виду громадную разницу состояния умов
и времени, в положении и поведении Гинкмара относительно как светской влас-
ти, так и папства есть аналогия с положением и поведением Боссюэ° в подобных
же почти вопросах в XVII веке. Не то чтобы эти великие епископы сколько-ни-
будь походили друг на друга как писатели: дар писать, гениальность речи, блеск
воображения и слога совершенно отсутствуют у Гинкмара, и если бы мы рассма-
тривали только их сочинения, то никому не могла бы даже и прийти в голову
мысль о сближении его с Боссюэ. Но по существу вещей между ними является
действительное сходство, и эти два человека объясняют и освещают друг друга.
Несмотря на все неопределенности и на изменчивость в способе его выражений,
10Лаббе. Concil. VIII, 834.
> 230 <
ЛЕКЦИЯ XXVIII
в Гинкмаре мы видим человека с твердым, смелым умом, могучего логика, кото-
рый, если он*раз остановился-на принципе, на системе, отлично распознает их
последствия и своей свободной мыслью преследует их без колебаний до конца. Но
в то же время это был человек с замечательным здравым смыслом, с большой
практической сметливостью, который видел преграды, противопоставляемые
внешними обстоятельствами его идеям, который не давал логическому увлече-
нию обмануть себя насчет возможности или удобства приложить их к делу. Когда
он писал, то устанавливал и выводил общие правила без колебаний, с той высо-
тою мысли, которая находит удовлетворение себе в гордом и свободном разви-
тии. Когда ему доводилось действовать, то ни один факт, ни одна подробность
настоящего положения дел не ускользали от его внимания; он видел все, что
должно было влиять на поведение, чего требовал успех; он мудро изменял воз-
можное и не пытался достигнуть ничего больше. Отсюда сбивчивость, иногда по-
являющаяся в его мыслях и выражениях; в нем преобладает то логик, то человек
дела; он, так сказать, постоянно колеблется между строгой твердостью мысли и
практическим беспристрастием своего ума.
В иных совсем условиях общества и обстоятельств то же самое случалось с Бос-
сюд. Этот высокий гений, этот диалектик с простой и громовой силой мысли, ко-
торый одним взором проникал до крайних последствий известного начала и схва-
тывал их, как палицу, чтобы вдруг ошеломить ими противника, на практике не
раз являлся неуверенным, медлящим, далеким от всякой строгости мышления,
склонным к уступкам и соглашениям. Было ли все это слабодушием, уступчивос-
тью, распущенностью? Может быть, иногда, но, конечно, не всегда. К этому
контрасту приводила другая причина. Когда ум Боссюэ был свободен и наедине
со своими идеями, то, какою бы он ни был занят системой, будь то папская власть
ши национальная церковь, авторитет или свободное обсуждение, хотел ли он на-
падать или защищать, он смело пускался в море, по выражению Тюрго", доверяя
идее, и плыл на всех парусах, как бы далеко ни вела она; но когда надо было дей-
ствовать, когда его призывали на деле определить отношения между различными
властями или правами, тогда все фактические соображения и затруднения возни-
кали перед ним зараз; он видел, что соответствовало времени, состоянию обще-
ства и умов; прозорливость и беспристрастие его здравого смысла сдерживали
смелость его мысли; благоразумие и бережность, похожие на раболепное желание
угодить, заступали место неумолимой диалектики, повелительного красноречия,
какими отличался он прежде. Трудная задача соединить высоту и последователь-
ность мысли философа с гибкостью ума и здравым смыслом практика. Гинкмар и
Боссюэ не решили ее, но они умели поочередно становиться на ту или другую
точку зрения: они показали, что способны играть и ту и другую роль, и именно
превосходство их дает особенно чувствовать их недостатки.
> 281 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Вы мне извините, милостивые государи, что я несколько дольше остановился
на этбм сближении, похожем на отступление, но чтобы отдать должное великим
людям, надо понять их, потому что они могут показать нам тысячи различных
граней и сторон.
II. В своей епархии в сфере собственно духовной администрации Гинкмару не
приходилось преодолевать таких трудностей; он был один и полный хозяин; он
мог, по крайней мере в большинстве случаев, приводить факты в соответствие со
своими мыслями; он правил деспотически, иногда даже тиранически, но чаще
всего — мудро, в истинных интересах подвластных ему клириков и верных. Есть
письменные памятники его правления, то есть капитулярии, изданные для его
священников, подобно тому, как короли обращали свои капитулярии к графам,
государевым посланцам и другим чиновникам. Оставшиеся нам от Гинкмара при-
надлежат четырем различным эпохам. Первый, обращенный в 852 году к духов-
ным лицам его епархии после собрания их, состоявшегося под его председатель-
ством в Реймсе, заключает в себе сорок три статьи, из которых семнадцать в
форме предписаний насчет поведения священников, двадцать шесть в форме во-
просов и дознаний по тому же предмету. Второй, в трех статьях, относится к
857 году; третий, в пяти статьях, к 874, четвертый, в тринадцати, к 877 году.
Эти капитулярии вообще отличаются благоразумием и имеют целью или внушить
духовным добронравие, занятие наукой, снисходительное и законное управление,
или помешать придиркам архидиаконов, стоявших между простыми священника-
ми и епископами и часто притеснявших своих подчиненных; наконец — защи-
тить епархию от вымогательств гражданских чиновников, беспорядков и грабежа
мирян и т.д. Они свидетельствуют о существовании деятельного, предусмотри-
тельного, ловкого правительства, занятого нравственным и материальным бла-
гом управляемых.
III. До сих пор я старался познакомить вас, милостивые государи, с Гинкма-
ром как с представителем гражданского или духовного правительства, с еписко-
пом или советником королей. Остается рассмотреть его как богослова, в его ум-
ственной деятельности; и это для нас, сегодня, по крайней мере, и в вопросе,
нас занимающем, важнейший, можно сказать, пункт. Христианское богословие
переживает в эту эпоху, то есть в течение IX века, переворот, вообще мало оце-
ненный. От VI до VIII века оно, как и вся сплошь человеческая мысль, находи-
лось как бы в дремоте. Не разбирается ни один крупный религиозный вопрос;
есть епископы, священники, монахи, но нет богословов. При Карле Великом во-
зобновляются богословские прения; тут мы встречаем, как вы помните, споры о
поклонении иконам, о естестве Иисуса Христа, об исхождении Св. Духа, и умст-
венная деятельность, раз вступивши на этот путь, не переставала по нему дви-
гаться далее. Но скоро ее характер изменился. Созданное в первые пять веков
греческими и римскими отцами церкви христианское богословие, несмотря на
•-----------------------------> 232 <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXVIII
борьбу своккс древней цивилизацией, все-таки родилось ведь в ее недрах и за-
имствовало от нее известный отпечаток. Система догматов, выставленная и
приведенная в порядок св. Василием, св. Афанасием, Блаженным Иеронимом,
св. Иларием, Блаженным Августином и т.д., по самому существу отличалась от
всех стоических, платонических, перипатетических, неоплатонических систем
и, несмотря на это различие, все-таки стояла в связи с ними; она была также
философией, учением, которое черпалось не в одних решениях церкви, и дер-
жалась не одним церковным авторитетом. Когда после стапятидесятилетнего
сна богословское движение возобновилось на Западе, на отцов первых веков, в
особенности на Блаженного Августина, стали смотреть как на безусловные авто-
ритеты, как на властных вероучителей. Они для вновь начинавших образовы-
ваться богословов были тем же, чем прежде для них самих были апостолы и свя-
щенные книги. Но состояние религиозного и гражданского общества с тех пор
совершенно изменилось, и новые богословы, принимая себе в руководители
первых отцов церкви, не были в состоянии не только воспроизводить их творе-
ния, но даже и подражать им. Между богословием первых пяти веков, родив-
шимся в римском обществе, и богословием средневековым, возникшим среди
христианской церкви и начавшим действительно существовать в IX веке, лежит
бездна. Я и не думаю обсуждать здесь столь важный и новый вопрос об их разли-
чии и его причинах, а могу только указать на него мимоходом и применительно
к частной задаче.
В это время появляются религиозные вопросы двоякого рода: 1) вопросы чи-
сто христианские, то есть специально касающиеся христианства, а не возникаю-
щие по необходимости во всех религиозных философиях, так как они не связаны
или связаны только весьма отдаленно с общей человеческой природой: таковы
вопросы, касающиеся естества Иисуса Христа, Троицы, пресуществления’ и
т.п.; 2) вопросы общие, которые встречаются во всех религиях, во всех филосо-
фиях, потому что возникают из самого основания человеческой природы. Таков
вопрос о происхождении добра и зла, об искуплении, свободной воле и предопре-
делении и т.д.
Мне нечего говорить о первых, они принадлежат богословию в собственном
смысле; вторые же составляют общее состояние мысли. Между ними я изберу во-
прос о свободе воли и предопределении, о котором я уже говорил вам. Он снова
появился в IX веке, и Гинкмар, и все великие умы того времени долго и сильно
были им заняты.
Припомните в точности, прошу вас, в каком состоянии мы оставили этот во-
прос в начале VI века, после борьбы св. Августина и его учеников против Пела-
гия и его преемников. Две великие ереси развились перед нами: 1) ересь пела-
гиан и полупелагиан, которые свободной воле, выбору человека отводят главное
место в нравственной жизни и значительно стесняют область влияния Бога на
•----------------------------> 233 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
человеческую душу, хотя, и стараются ее сохранить; 2) ересь сторонников пре-
допределения, которые совершенно или почти совершенно уничтожают челове-
ческую свободу и приписывают вмешательству Божества в нравственную жизнь
и участь человека. Мы видели, что сторонники предопределения одни считали
себя верными учениками Блаженного Августина и в его сочинениях черпали
свои принципы. Мы видели, что Блаженный Августин от них отрекается, отка-
зывается уничтожить человеческую волю и что церковь по его примеру стано-
вится с большим благоразумием, нежели философской последовательностью,
между двумя партиями, осуждая, с одной стороны, приверженцев предопределе-
ния, с другой — пелагиан и полупелагиан, поддерживая в одно и то же время без
соглашения и свободу человека, и всемогущество Божественной Благодати по
отношению к его душе. На этом мы оставили спор.
Когда он возгорелся снова в IX веке, умы сильно изменились. Отцы первых
веков, в том числе и Блаженный Августин, рассматривали все вопросы, и в осо-
бенности этот, с трех точек зрения: 1) как философы, исследующие явления
сами по себе; 2) как вожди церкви, обязанные ею управлять; 3) как вероучите-
ли, призванные поддерживать правоверие, то есть приводить разрешение всех
вопросов в согласие с существенными началами христианства. Я старался пока-
зать, как сильно совокупность разных этих воззрений должна была влиять и
действительно повлияла на спор, возбужденный Пелагием. В IX веке не было
уже ничего подобного: умы уже не обладали такой свободой и силою; никто не
был, подобно Блаженному Августину, зараз философом, главою церкви и веро-
учителем; в особенности богословы стали совершенно чужды философской
точки зрения. Их учение исключительно покоилось на текстах отцов церкви,
им предшествовавших, и занималось единственно тем, что делало выводы из
раз установленных правил веры. Начиная с эпохи, до которой мы дошли, суще-
ственным характером богословского направления является то, что вещи не
разбираются сами по себе и что об идеях судят только по их отношению к изве-
стным, раз определенным принципам. Богословы в этом отношении играли в
новой Европе туже роль, какую юрисконсульты в мире римском. Римские юри-
сконсульты не занимались тем, что мы называем общими началами права, пра-
вом естественным; они отправлялись от известных легальных аксиом или пре-
цедентов, и искусство их состояло в том, что они ловко распутывали
последствия и прилагали их к представлявшимся частным случаям. Оттого
римские юрисконсульты и были удивительными по тонкости и строгости мыс-
ли диалектиками, а не философами. Богословы Средних веков находились в та-
ком же положении, предались той же работе и достигли тех же достоинств, т.е.
логической стойкости и утонченности, но впали в те же недостатки, которые
сводятся к отсутствию всякого изучения фактов самих в себе и всякого чувства
реальности.
'> 234 <
ЛЕКЦИЯ XXVIII
По вопросу о свободе воли и о благодати, в частности, Блаженный Августин ус-
тановил все начала. Его учение было обязательным исходным пунктом, и никто
не посмел бы сознаться, что от него отступает. Какое бы мнение кто ни поддер-
живал, свободу ли воли или предопределение, можно было защищать свою систе-
му только тому, кто рассуждал по текстам Блаженного Августина, принимая их за
правило. Одним словом, спор был делом логики; о философии не было и речи.
Под этим знаменем и на этих условиях завязался опять спор. Повод к этому был
следующий.
Один монах, родом саксонец, по имени Готшальк, жил в Фульдском аббатстве
под ведением аббата Рабана, которого я уже называл вам, впоследствии архи-
епископа Майнцского, одного из самых знаменитых богословов того времени.
Готшальк по неизвестным причинам не захотел оставаться монахом в этом аббат-
стве, и емуудалось добиться отмены своего иноческого обета. Рабан по этому слу-
чаю сильно на него осердился. Готшальк покинул Фульдское аббатство и уехал во
Францию в монастырь Орбе в Суассонской епархии, следовательно, под ведение
митрополита Гинкмара. Около 847 года Готшальк неизвестно по какому случаю
отправился на богомолье в Рим. Возвращаясь, он остановился в одной пьемонт-
ской долине, у местного графа Эбергарда. Там у него были длинные богословские
разговоры с самим графом Эбергардом или с гостившим у него епископом Верон-
ским Нотингом: он утверждал, что добрые и злые, избранные и отверженные —
все одинаково предопределены всемогуществом и всеведением Божиим к своей
участи и в настоящем, и в будущем. Веронский епископ, оскорбленный этим мне-
нием, потому ли что оно было ему ново или издавна враждебно, донес о нем Ра-
бану, в то время архиепископу Майнцскому, которого и пригласил его опроверг-
нуть. Рабан, уже предубежденный против Готшалька, написал графу Эбергарду,
что он держит у себя еретика. Обвиненный Готшальк тотчас отправился защи-
щаться. Мы находим его в 848 году в Майнце, и он обращается к Рабану с оправ-
данием. Однако его поведение было осуждено на соборе того же года в Майнце,
и по повелению собора Рабан написал Гинкмару:
<<Да будет ведомо вашему благорасположению, что некий беглый монах по име-
ни Готшальк, который утверждает, что посвящен в сан иерея в вашей епархии,
пришел из Италии в Майнц, распространяя новые суеверия и пагубное мнение
касательно предопределения Божия и введя народы в заблуждение, ибо он гово-
рит, что предопределение Божие существует относительно злых, как и относи-
тельно добрых и что в этом мире есть люди, которых предопределение Божие ну-
дит идти на смерть и которые не могут исправиться от ошибки и греха, как будто
бы Бог изначала создал их неисправимыми... Услышав это мнение из его собст-
венных уст на соборе в Майнце и нашедши его неисправимым, мы решили
с ведома и согласия нашего благочестивого короля Людовика, осудив его вместе
с его пагубным учением, отослать к вам, чтобы вы задержали его в своей епархии,
•----------------------------> 235 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
откуда от*. неправильно удалился, и не дозволяли ему долее учить заблуждению и
совращать христианский народ. Как я слышал, он уже соблазнил многих и умалил
в них преданность делу своего спасения, ибо они говорят: «Что пользы будет мне
трудиться в служении Богу? Если я предопределен к смерти, то никогда не из-
бегну ее, а если предопределен к жизни, то, хотя бы и дурно поступал, все-таки
достигну вечного покоя ►>.
Гинкмар, в сущности, был плохим лишь богословом; в нем преобладали дух
правления и практическая ловкость, и он не особенно тщательно изучил Отцов
церкви. Когда к нему пришло письмо Рабана, он рассудил о Готшальке по истин-
ному здравому смыслу гораздо более, нежели по обширному и глубокому богослов-
скому изучению. Притом он был горд и деспотичен, а Готшальк волновал верую-
щих и противился начальству. Гинкмар тотчас (в 849) добился приговора ему на
соборе в Кьерси-на-Уазе и, льстя себя надеждой, что подчинит его силою, при-
казал публично его высечь и потребовать от него отступничества и сожжения сво-
их писаний. Но заносчивость деспотизма никогда не предчувствует твердого
противления совести; Готшальк выдержал все, и его заперли в тюрьму при мона-
стыре Отвилье, где с ним обращались чрезвычайно строго.
Вскоре дело это приобрело известность. Гинкмар не знал хорошенько состоя-
ния умов современных ему богословов и влияния, какое могла оказать на них
аргументация, основанная на Блаженном Августине. Из сострадания ли к Гот-
шальку, с которым так варварски поступили, или скорее вследствие преобладания
богословского духа поднялся страшный крик против поведения архиепископа
Реймсского. Весьма влиятельные в галло-франкской церкви люди, Пруденций,
епископ города Труа, Луп, аббат Феръерский, Ратрамн, монах Корбийский и
многие другие напали почти в одно время на Гинкмара. Они не взяли прямо
стороны Готшалька, но восстали против обращения, которому он подвергся,
протестовали против смысла, приданного его словам, и вступились за доктрину о
предопределении, стараясь отрешить от нее все, что казалось противным Боже-
ственной справедливости.
Гинкмар не ожидал такой бури. Он написал Рабану , который привлек ее на его
голову, чтобы пригласить его выступить защитником общих им мысли и дела. Ра-
бан, перепугавшись, ничего не написал и оставил Гинкмара одного ввиду опас-
ности. Приискивая повсюду бойцов, архиепископ Реймсский обратился сначала к
одному мецскому священнику, Амаларию, который по его просьбе и написал про-
тив Готшалька сочинение, теперь утраченное. Человек замечательного ума и по-
знаний, Иоанн Скотт, о котором я скоро подробно буду говорить вам, пользовал-
ся в то время большим уважением при дворе Карла Лысого. Гинкмар пригласил
его писать против предопределения, и Иоанн охотно согласился. Но Иоанн был
философ, свободный мыслитель; он отводил свободе более широкое место, чем
кто-либо другой, к своей защите примешал множество мнений, не пользовавших-
•----------------------------> 236 <------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXVIII
ся хорошей славою в богословском мире, и компрометировал Гинкмара, вместо
того, чтобы служить ему. Волнение, возбужденное им, было во сто раз сильнее,
нежели волнения против реймсского архиепископа: число сочинений все увели-
чивалось; торжествующие богословы открыли в книге Иоанна Скотта сотни ере-
тических мнений. В этой войне принимала особенно деятельное участие Лион-
ская церковь со своим архиепископом Ремигием. Между югом и севером Галлии
постоянно поддерживалась глухая борьба: юг Галлии сохранил гораздо более сле-
дов римской цивилизации, север же имел гораздо более германских элементов.
Лионский архиепископ был самым значительным прелатом Южной Галлии, так
же как Реймсский — северной. Соперничество кафедр присоединилось к борьбе
между учениями. Скомпрометированный своими сочинителями, Гинкмар снова
прибег для защиты к оружию авторитета. Собор 853 года в Кьерси постановил в
четырех параграфах мнения, признанные им по этому предмету верными, и Гот-
шальк был на нем осужден второй раз- Но Лионский архиепископ также мог со-
зывать соборы и редактировать на них статьи. Он созвал собор в Балансе в
855 году, на котором были, в свою очередь, осуждены статьи Кьерси. Гинкмар
опять обратился к помощи науки и рассуждения, но на этот раз, не доверяясь уже
никому, написал сам в 857 и 859 годах два сочинения о предопределении, из
которых одно потеряно; второе, оставшееся нам, посвящено Карлу Лысому и
разделено на сорок четыре главы, в том числе шесть глав эпилога. Весь спор
пространно передается здесь с большим аппаратом богословской учености, но, в
сущности, богословский элемент не преобладает, и тут больше господствует здра-
вый смысл в общих идеях, нежели утонченность аргументации; в собственно бо-
гословском отношении перевес был на стороне противников Гинкмара.
Оттого сочинения его не порешили спора; кончилось тем, что он был перене-
сен в Рим, подобно всем важнейшим вопросам того времени. Трудно утверждать,
чтобы Николай I определенно стал на какую-нибудь из сторон или объявил то, ли-
бо другое из мнений учением церкви. Однако, очевидно, он склонялся к мыслям
Готшалька и правилам Валансского собора, утвержденным в 859 году собором
Лангрским. Его переписка и поведение в этом деле не благоприятны Гинкмару.
Так продолжалась борьба, понемногу ослабевая, до самой смерти Готшалька,
случившейся 30 октября 868 или 869 года. Незадолго до этого монахи Отвилье,
где он все еще сидел в заключении, видя, что он сильно болен, спросили у Гинк-
мара совета, как поступить с ним. Непреклонный епископ отвечал, что Готшальк
непременно должен отречься, в противном же случае ему надо отказать в испове-
ди и причащении. Готшальк, столько же непоколебимый, как и его гонитель,
снова отказался отречься и умер под бременем этих строгостей. Гинкмар пережил
его только тремя годами. Он умер 21 декабря 882 года, изгнанный из своего ка-
федрального города вторжением норманнов. В Эперне, куда он укрылся, он все
еще продолжал писать.
'> 237 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Я останавливаюсь, милостивые государи, — уж пора; одним только замечани
ем окончу повесть об этом великом споре. Вы видите в нем появление трех эле-
ментов, трех направлений, так сказать, совместное существование и борьба кото-
рых долго составляли умственную историю Европы: 1) дух логики преобладал у
богословов по призванию, исключительно занятых аргументацией, выводом по-
следствий из начал, никогда не ставившихся под вопрос; 2) дух политический,
вообще свойственный главам церкви, прежде всего обязанным управлять ею и
гораздо более занятым практической, нежели логической точкой зрения, делами,
нежели вопросами; 3) наконец, философский дух живет в нескольких свободных
мыслителях, пытавшихся еще рассматривать вещи сами в себе и искать истин)
независимо как от практической цели, так и от определенных начал. Направле-
ния богословское, политическое и философское очутились лицом к лицу и столк-
нулись в этом деле; Гинкмар представляет в нем политиков, Готшальк — богосло-
вов, Иоанн Скотт — философов. Последнего я только назвал вам; подробно
говорить о нем я буду в следующий раз.
ЛЕКЦИЯ XXIX
О философском направлении в IX веке. — Иоанн Скотт, или Эригена. —
Его отечество. — Время его рождения. — Предание о его путешествии в Грецию. — Он поселяется
во Франции, при дворе Карла Лысого. Там занимаются древней философией. — Иоанн Эригена
в милости. — Его знания. — Об отношениях христианства к александрийскому неоплатонизму.
Их борьба. Попытка слияния. — История и мнимые сочинения Дионисия Ареопагита. —
Основные различия двух учений: 1) по их исходному пункту и методу; 2) по существу вопросов. —
Те же различия можно найти между Иоанном Эригеной и „ристиански^и богословами IX века. —
Разбор его сочинений: 1) «De praedestinatione»; 2) «De divisione naturae». —
Его знаменитость и смерть. — Общие выводы.
> 239 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
В прошлую субботу я напомнил вам разность тех основных элементов, к кото-
рым можно свести все умственное развитие новой Европы: с одной стороны —
христианство, с другой — древняя литература, потом христианское богословие и
языческая философия, религиозная полемика и классическая наука. Уже в конце
VIII века, в момент умственного возрождения Франкской Галлии при Карле
Великом, мы заметили в человеке, которого признали вернейшим выражением
состояния умов в ту эпоху, в Алкуине, присутствие этих двух элементов. По мере
того, как развивается их влияние, они рознятся и расходятся: около середины
IX века представителями элемента богословского и философского являются нам
два человека. Я назвал вам Гинкмара и Иоанна Эригену; в истории Гинкмара я
вывел перед вами богословскую жизнь его времени. Попробуем сегодня разгля-
деть, соответствовала ли ей какая-нибудь жизнь философская; мы узнаем о ней из
истории Иоанна Эригены.
Относительно времени и места его рождения среди ученых много разногласий.
Что касается места, то сомнения кажутся мне неосновательными: на него ясно
указывает двойное имя. Иоанн Эригена, Иоанн Скотт — все равно что Иоанн
Ирландец. Ирландия в прежнее время называлась Эрин, а население ее было
того же племени, как и население шотландских гор — скотты. Таким образом,
прозвище Эригена указывает на родину Иоанна, прозвище Скотт — на его пле-
мя, национальность. Все мелкие затруднения, все тяжеловесные догадки ученых
падают ввиду этого простого факта.
Что до времени рождения Иоанна, то его труднее определить, и я не буду всту-
пать по этому поводу в мелочное и лишенное результатов исследование. Можно ут-
верждать лишь, что он родился в первые года IX века, между 800 и 815 годами.
Неизвестно, где прошла его молодость, где он с самого начала учился. Однако его
ученость, согласно и с естественной вероятностью, наводит на мысль, что это бы-
ло в Ирландии. Из всех западных стран Ирландия, как вы знаете, долго была той,
где литература поддерживалась и процветала среди общей сумятицы в Европе.
Предание, распространенное уже весьма рано, приписывает Иоанну Скотту
путешествие на Восток, в частности в Грецию, и в одной рукописи Оксфордской
библиотеки мы читаем фразу, ему принадлежащую, которая как будто на это ука-
зывает:
«Я не пропустил ни одного места или храма, в которых философы обыкновен-
но составляли или хранили свои тайные писания, и ни одного ученого, в ком я
мог предположить какие-нибудь познания относительно философских сочине-
ний, я не оставил неспрошенным»1.
1 Wood. Historia et antiquit. Univers. Oxon. In fol. 1674,1. P. 15.
-------------------------------------> 240 -----
ЛЕКЦИЯ XXIX
Как видите, он не указывает никакого места, никакого времени, однако сло-
ва его как будто относятся клакой именно стране, где жили и трудились древ-
ние философы. Впрочем, нет другого документа, который пролил бы какой-
нибудь свет на это путешествие, а познания Иоанна Скотта в греческой
литературе не представляются мне решающим доказательством. Как бы то ни
было, около середины IX века мы видим его поселившимся на житье во Фран-
ции, при дворе Карла Лысого. Много спорили также о времени его прибы-
тия — его хотели отнести чуть не к 870 году, но, мне кажется, тут есть очевид-
ная ошибка. Многие памятники указывают, что Иоанн был близок со
св. Пруденцием прежде, нежели последний сделался епископом Труа, а
св. Пруденций стал епископом в 847 году, потому Иоанн Скотт, вероятно,
приехал во Францию в период времени от 840 до 847 года, быть может, по
формальному приглашению Карла Лысого.
История, милостивые государи, дает довольно фальшивую идею об этом госу-
даре и его дворе, — не с точки зрения политической, конечно: все, что она гово-
рит о слабости его правительства и расшатанности Франции при нем, совершен-
но основательно, но при дворе было гораздо более деятельности и умственной
свободы, гораздо более любви к литературе, нежели обыкновенно предполагают.
Дворцовая школа, столь цветущая при Карле Великом вследствие преподавания
Алкуина, находилась в упадке при Людовике Благочестивом. Людовик гораздо
более занимался церковью, нежели наукой, религиозной реформой монастырей
больше, нежели успехами преподавания; оттого почти не говорится в его царст-
вование о дворцовой школе, что служит явным доказательством ее упадка, по-
скольку не таково было в то время положение общества, чтобы она могла сущест-
вовать самостоятельно и без могучего покровительства. Карл Лысый поднял ее
опять, вызвал иностранных ученых, особенно ирландцев и англосаксов; обра-
щался он с ними необыкновенно милостиво, потому что ему доставляли удоволь-
ствие их работы, их беседы, и он жил в близких с ними отношениях. Оттого двор-
цовая школа снова получила такой блеск, что современники были поражены им
как новостью. По словам Геррика, монаха Сен-Жермена Оссерского, и Вандаль-
бсрта, монаха Прюмского монастыря в Трирской епархии, науки достигли там
такого процветания, что Греция позавидовала бы участи Франции, а Франции
нечего было завидовать древнему миру. Конечно, в этой фразе много монашес-
кого преувеличения, но как бы то ни было, публика того времени была так пора-
жена этим возрождением литературы при дворе Карла Лысого, что вместо того,
чтобы говорить «дворцовая школа», говорили «дворец школы» (Schola Palatii —
Palatium Scholae).
Каково было направление умов в этой цветущей школе? Какие были там люби-
мые занятия? Можно, я думаю, утверждать, что древняя литература и философия
> 241 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
занимал^там значительное место. Доказательств множество, и они, по-видимо-
му, неопровержимы.
Главные можно почерпнуть в трудах самого Иоанна Эригены, начальника
дворцовой школы, который притом давал там уроки. Эти труды имеют вообще
предметом, как вы сейчас увидите, древнюю философию. Мало того, что ори-
гинальные сочинения, оставленные Иоанном, идут из этого источника; мало то-
го, что он перевел несколько трактатов, вышедших из неоплатонической алек-
сандрийской школы’, но кажется достоверным, что от него остались в рукописи
во многих библиотеках (между прочим — в оксфордской) комментарии к неко-
торым сочинениям Аристотеля, и уже в XII веке, когда перипатетическая фило-
софия приобретала на Западе деспотическую власть, Роджер Бэкон’ восхвалял
Иоанна Скотта как весьма верного и проницательного толкователя Аристотеля и
приписывал ему заслугу сохранения некоторых из его сочинений в подлинности
и чистоте.
Говорят также, что Иоанн занимался сочинениями Платона, и в нескольких
словах он высказал об этих двух учителях древности такое точное и твердое суж-
дение, что невольно сдается, будто он знал их иначе, нежели через посредство
сочинений каких-нибудь учеников или через туманные предания. Платона он на-
зывает «величайшим философом в мире»2, а Аристотеля «самым тонким между
греками исследователем разнообразия предметов природы»3.
Нельзя сомневаться в том, что он хорошо знал греческий язык, потому что он
перевел трактаты, приписываемые Дионисию Ареопагпту ’, и сам дал греческое
заглавие своему главному труду. Есть даже основание полагать, что он знал ев-
рейский, что гораздо реже встречается в его время: приводя стих из книги Бы-
тия, он исправляет текст Вульгаты и вместо того, чтобы сказать, подобно св. Ие-
рониму: «Terra autem erat inx7isibilis el incomposita», говорит: «Terra erat inanis et
vacua», что гораздо точнее и ближе к подлиннику’.
Наконец, преемником Иоанна Скотта в качестве правителя дворцовой шко-
лы до смерти Людовика Заики был знаменитый словесник того времени Ман-
ион, который, подобно ему, главным образом занимался древней философи-
ей. Многие современники восхваляют ученые лекции, которые он читал об
этом, и от него, как уверяют, остались в голландских библиотеках коммента-
рии на трактаты Платона «Законы» и «Государство», а также на «Этику»
Аристотеля.
Даже не существуй этих указаний или не заслуживай они доверия, не будь у нас
никакого прямого и положительного утверждения о том, что Иоанн Скотт изучал
2 Joh. Erigen. De divisione naturae, 1. C. 33, 16.
3Ibid., II. C. 20.
> 242 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
греческих фидософов, все-таки выражения его современников ясно обнаружили
бы нам направление и характер его трудов. Я сказал вам, какое волнение возбу-
дил между богословами его трактат о предопределении, написанный по просьбе
Гинкмара против Готшалька; вот в каких выражениях тотчас же напал на него
Флор, священник Лионской церкви:
«Во имя Господа нашего Иисуса Христа начинается книга Флора против неле-
пиц и заблуждений некоего дерзостника по имени Иоанн о Божественном предо-
пределении и предвидении и истинной свободе человеческой воли.
До нас, т.е. до Лионской церкви, дошли писания некоего пустого болтуна, ко-
торый, трактуя о Божественном предвидении и предопределении путем чисто
человеческих и, как он сам хвалится, философских рассуждений, осмелился, не
приводя никаких доказательств, без всяких ссылок на авторитет Писания или
святых отцов, утверждает разные вещи, как будто бы их следовало принимать на
веру и признавать на основании одних его дерзких заявлений. С помощью Бо-
жией верные и знакомые с божественным учением читатели легко осудят и от-
ринут эти сочинения, полные суетности, лжи и заблуждения, оскорбляющие ве-
ру и божественную правду и даже вызывающие у них только презрение и
осмеяние. Однако тот же самый человек, как мы слышали, возбуждает удивление
многих как ученый и искусный в школьных познаниях: и речами, и письменны-
ми сочинениями он иных повергает в сомнение, других вовлекает в заблужде-
ние, как будто бы он говорил что-либо великолепное; с помощью пустого и па-
губного словообилия он так овладевает своими слушателями и почитателями,
что они перестают смиренно подчиняться Божественному писанию и авторите-
ту отцов и предпочитают следовать его фантастическим бредням. Потому мы
сочли необходимым вследствие ревностной любви христианской и наших обя-
занностей по отношению к нашему городу и сословию отвечать на его нахальст-
во»’ и т.д.
Вы видите, что характер сочинений Иоанна Скотта ясно отразился на обви-
нении, возводимом на него здесь: его обличают за рассуждения чисто челове-
ческие, по его собственным словам, философские, как ученого и искусного в
школьных познаниях. Действительно, его и осудили как философа; в 855 году
Валансский собор постанови.!:
«Мы совершенно отстраняем от благочестивого слуха верующих, частью как
бесполезные, частью даже как вредные и противные истине, четыре статьи
(capitula), принятые собором наших братьев с недостаточной осмотрительнос-
1 «Veterum auctorum qui IX saeculo de praedestinatione et gratia scripserunl opera etfragmenta». из-
данные президентом Morenom. T. 585. Париж, 1650.
> 243 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
тью ‘, и девятнадцать других статей0, весьма r.iyno изложенных в форме силлогиз-
мов. Притом они нисколько не блистают, как бы ни хвалили их за это, знанием
светской литературы, и в них мы находим скорее измышление дьявола, нежели
какой-либо довод в пользу веры. Властью Св. Духа мы повсюду запрещаем их и ду-
маем, что надобно карать тех, кто вводит новизну, дабы не быть потом принуж-
денными поражать их еще сильнее»\
Несколько лет спустя, в 859 году, Лангрский собор возобновил против Иоанна
Скотта тот же приговор, называя его при этом по имени.
Итак, обвинители и судьи, простые клирики и церковные соборы единодушны
в своем суждении об Иоанне и о характере его сочинений.
Послушаем, что говорит он сам; он характеризует и описывает себя, как его
описывали враги.
Его трактат о предопределении начинается следующим образом:
<<Так как все средства достичь благочестивого и совершенного вероучения
через ревностный розыск и верное открытие причины всех вещей заключается
в той науке и дисциплине, которую греки называют философией, то мы счита-
ем необходимым поговорить в немногих словах о ее разделении и классифика-
ции. Блаженный Августин говорит: «Думают и учат, что философия, т.е. лю-
бовь к мудрости, не иное что, как религия, и доказательством служит то, что у
нас нет общения таинств с, теми, чьего учения мы не одобряем». Итак, что же
значит трактовать о философии, как не излагать правила истинной религии,
через посредство которой разумно ищут Бога, первой и верховной причины ве-
щей, и смиренно Ему поклоняются. Отсюда следует, что истинная философия
есть истинная религия, и наоборот: что истинная религия есть истинная фи-
лософия»”.
Разве это не речь человека, который, будучи более философом, чем богосло-
вом, исходит от философии и старается слить или, по крайней мере, согласить ее
с религией потому ли, что действительно смотрит на них как на одну и ту же на-
уку, или потому, что ему нужен щит религии против нападок, которым он подвер-
гается? В сочинении своем «О разделении природы» он говорит:
«Надо во всем следовать авторитету Священного Писания, потому что истина
заключена в нем, как в скрытом убежище, но не следует думать, будто Священное
Писание всегда пользовалось подходящими п точными знаками, чтобы дать нам
проникнуться божественною природой; оно употребляет сравнения, отдаленные
5 В Кьерси.
6 Разумеются девятнадцать глав трактата Иоанна Скотта о предопределении.
‘ Валансский собор 855 года, канон 4-й.
8 De divina praedestinatione, I. C. 111.
> 244 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
и образные выражения, снисходит нашей слабости и возвышает простым препо-
даванием наши еще грубые и ребяческие умы».
Кто не заметит здесь часто повторяющегося усилия увернуться от строгости
догматов и текстов и ввести в изучение религии некоторую свободу мысли под по-
кровом объяснения и аллегории?
Сомневаться в этом нельзя: прежде даже, чем всматриваться в сущность идей
Иоанна Скотта, уже судя только по преданиям, оставшимся касательно его тру-
дов, по отзывам церкви и его недругов, по его собственным выражениям, фило-
софский характер обнаруживается в жизни и духе этого человека: он существен-
но отличен от богословов; он стоит в связи с древностью и говорит своим
современникам о древней науке.
Впрочем, свойства эти не навлекали ему немилости со стороны Карла Лысого.
Напротив, все показывает, что Карл часто присутствовал на его лекциях, весьма
ими интересовался и советовался с ним относительно всех умственных дел, всех
умственных затруднений, если можно так выразиться, которые возникали в его
государстве. Анекдот, который мы читаем в рукописи Вильгельма Мамсберий-
ского, летописца XIII века", покажет вам, до какой степени доходила дружба ко-
роля и философа:
«Иоанн, говорит он, сидел за столом против короля, на другом конце. Когда
исчезли кушанья и заходили кругом кубки, Карл с веселым лицом после несколь-
ких шуток, заметив, что Иоанн сделал что-то оскорбительное для галльской веж-
ливости, упрекнул его тихонько, говоря: «Чем же Скотт разделяется от скота?»
(Quid distat inter Sottum et Scottum). «Одним столом», — отвечал Иоанн, тотчас
обратив оскорбление против оскорбителя»9.
Не видна ли в этом вольность остроумного застольного товарища, который
считает все позволенным себе оттого, что он забавляет и нравится?
Я склонен думать, что именно милостивое отношение Карла Лысого к Иоанну
Скотту внушило Гинкмару мысль побудить его вмешаться в его спор с Готшальком
и писать в его пользу. Гинкмар, как я дал вам заметить, был более политиком, чем
богословом, больше старался управлять, нежели рассуждать, более стремился к
успеху, нежели к истине. Он видел, что находится в затруднительном положении:
большинство богословов Франкской Галлии были против него: Рабан, знамени-
тый Рабан, скомпрометировав его, отказывался поддерживать его далее. Он об-
ратился к Иоанну Скотту, желая, без сомнения, воспользоваться в одно и то же
время милостью к нему двора и его наукой, надеясь найти в нем ловкого и влия-
тельного защитника.
!| De ponlificibus, кп. V; неизданное сочинение Вильгельма Мамсберийского.
> 245 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Но Гинкмар не знал, какого союзни-
ка он зовет на помощь и в какую борьбу
придется ему вступить. Чтобы дать по-
нять, какой оборот принял вопрос и ка-
кую роль играл в нем Иоанн Скотт, я
принужден начать немного издалека.
Христианство, чтобы утвердиться на
деле, должно было одолеть всякого рода
врагов — правительства, народы, язы-
ческих жрецов и мирян, гражданскую и
религиозную власть, законы и нравы.
Но в умственной сфере его противни-
ком был один лишь александрийский
неоплатонизм. С точки зрения теорети-
ческой вопрос был поставлен между
александрийскими неоплатониками и
христианством. Начиная со второго ве-
Св. Иероним. С гравюры А. Дюрера
ка были попытки слияния или скорее амальгамы между враждебными школами.
Св. Климент Александрийский* (умер в 220 году), Ориген* (от 185 до 254 го-
да) — ученики александрийской философии, неоплатоники, ставшие христиа-
нами и пытающиеся приноровить свои философские взгляды к христианским
верованиям, которые развиваются и слагаются в твердую систему. В течение III
и IV веков эти попытки повторялись не один раз, но особенно ревностно — в
V веке. Тогда победа уже принадлежала окончательно христианству, и александ-
рийскому неоплатонизму, покинутому государями и народами, осмеянному, го-
нимому, оставалось только исчезнуть в недрах своего врага, сохраняя от себя то
одно, что он мог ввести в церковное учение. Действительно, мы видим, что
большинство философов этой школы, сделавшихся или готовых сделаться хрис-
тианами, примешивают свои прежние мнения к новым верованиям и стараются
согласить их. К этой эпохе относится, например, диалог Энея Газского’, учени-
ка Перикла, под заглавием «Феофраст или о бессмертии души и воскресении
тел», а также диалог Захарии Схоластика* под заглавием «Аммоний или о сотво-
рении мира, против философов» — сочинения, очевидная цель которых внести
в богословие св. Афанасия, Иеронима, Августина идеи и формы умирающей
философии, которые могли с ним ужиться. В то время явилось, наверно, гораз-
до больше такого рода сочинений, нежели дошло до нас; доказательством может
служить тот факт, что их подложным образом приписывали древним философам
в надежде сообщить им больше авторитета. В середине V века мы замечаем по-
явление под именем Дионисия Ареопагита нескольких трактатов, отличающих-
> 246 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
ся только что^казанным характером. Дионисий Ареопагит носит одно из самых
знаменитых имен в христианских преданиях и является одним из самых славных
завоеваний рождающегося христианства. В XVII главе Деяний апостольских в
первый раз говорится о нем. Эта глава так замечательна, милостивые государи,
и помимо всех внешних признаков носит такой характер подлинности, что я
попрошу у вас дозволения прочесть вам буквально главные ее места: нигде не
описывается так правдиво и так сильно проповедь христианства среди древнего
общества. Священный летописец рассказывает о пребывании св. Павла
в Афинах:
«В ожидании в Афинах, Павел возмутился духом при виде города сего, полно-
го идолов. И так он рассуждал в синагоге с иудеями и с чтящими Бога, и ежеднев-
но на площади с встречающимися. Некоторые из эпикурейских и стоических фи-
лософов стали спорить с ним. И одни говорили: что хочет сказать этот суеслов?
А другие: кажется, он проповедует о чужих божествах, потому что он благовество-
вал им Иисуса и воскресение. И взяв его, привели в Ареопаг, и говорили: можем
ли мы знать, что это за новое учение, проповедуемое тобою. Ибо что-то страш-
ное ты влагаешь в уши наши. Посему хотим знать, что это такое? Афиняне же все
и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том,
чтоб говорить или слушать что-нибудь новое. И, став среди Ареопага, Павел ска-
зал: «Афиняне! По всему вижу, что вы как бы особенно набожны. Ибо проходя и
осматривая то, что вы чтите, я нашел и жертвенник, на котором написано: неве-
домому Богу. Сего-то, которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам! Бог, со-
творивший мир п все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотво-
римых храмах живет и не требует служения рук человеческих, как бы имеющий в
чем-либо нужду. Сам дал всему жизнь и дыхание и все. От одной крови Он произ-
вел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопре-
деленные времена и пределы их обитанию. Дабы они искали Бога, не ощутят ли
Его, и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и
движемся, и существуем, как некоторые из наших стихотворцев говор или: мы Его
и род. Итак мы, будучи род Божий, не должны думать, что Божество подобно зо-
лоту или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла челове-
ческого. Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем
повсюду покаяться. Ибо Он назначил день, в который будет праведно судить все-
ленную, посредством предопределенного Им мужа, подав удостоверение всем,
воскресив его из мертвых».
Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались, а другие говорили: об
этом послушаем тебя в другое время. И так Павел вышел из среды их.
Некоторые же мужи, пристав к нему, уверовали; между ними был Дионисий
Ареопагит (т.е. член Ареопага)».
> 247 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Такогсцюда обращенный, конечно, должен был высоко цениться новым обще-
ством: оттого с этого времени имя Дионисия Ареопагита часто возвращается в
рассказах христиан. Особенно ссылается на него и славит его во II веке св. Пус-
тив*, один из первых и искуснейших христианских апологетов. Легенда повест-
вует, что в конце I века, в 95 году, Дионисий, заживо сожженный в Афинах, стя-
жал мученический венец. Факт возможен, но не подтверждается никаким
доказател ьством.
Как бы то ни было, около половины V века появилось под именем св. Диони-
сия Ареопагита несколько сочинений, предназначенных способствовать слия-
нию александрийского неоплатонизма с христианским богословием; озаглавлены
они так: 1) «О небесной иерархии»; 2) «О духовной иерархии»; 3) «О божест-
венных именах»; 4) «Мистическое богословие»; кроме того, к догматическим
статьям присоединено десять писем. Подлог очевиден: и книги, и письма могли
быть написаны только в середине V века, поскольку в них упоминаются факты,
обычаи, не свойственные христианской церкви до той эпохи; на каждом шагу по-
падаются идеи, обороты речи, о которых Дионисий Ареопагит не мог п помыш-
лять. Оттого уже в первой половине VI века, около 532 года, в самом Константи-
нополе ритор Ипатий напал на подлинность этих мнимых сочинений афинского
сенатора. Но они отвечали весьма деятельному н важному стремлению в общест-
ве того времени: целью их было установить то соглашение и слияние христиан-
ских догматов и неоплатонических идей, которое составляло умственную задачу
того времени. Доверчивость общества была весьма велика; критики почти не бы-
ло, и сочинения, о которых я говорю, распространились без труда. Многие уче-
ные, и в их числе Максим Исповедник’ (в 622 году), снабдили их комментария-
ми, и они так и продолжали потом ходить под именем знаменитого христианина,
которому их приписывали.
В начале IX века особенное обстоятельство доставило им громадную популяр-
ность на Западе, и преимущественно во Франкской Галлии. В середине III века
апостолом Галлии и первым парижским епископом слыл также св. Дионисий. Не-
скольким монахам вздумалось утверждать, что этот Дионисий и Дионисий Арео-
пагит — одно и то же лицо. Христианство в Галлии возводилось, таким образом,
к гораздо более ранней древности и получало возможность гордиться гораздо бо-
лее знаменитым основателем. В 814 году Гильдуин, аббат монастыря Сен-Дени
(т.е. св. Дионисия), тот же самый, при котором возвысился Гинкмар, написал
книгу под заглавием «Areopagitica», чтобы поддержать это мнение. Оно быстро
пошло в ход и скоро сделалось в Галлии чем-то вроде патриотического убежде-
ния. С тех пор сочинения Дионисия Ареопагита стали возбуждать сильное любо-
пытство, а в 824 году восточный император Михаил Косноязычный* прислал эк-
земпляр их Людовику Благочестивому. Драгоценную рукопись положили на
> 248 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
хранение в аббатстве Сен-Дени, но она была писана по-гречески и весьма немно-
гим понятна. Kafu Лысый пригласил Иоанна Скотта перевести ее; Иоанн дейст-
вительно предпринял этот перевод; вероятно, это и распространило всего более
в Галлии славу о его познаниях.
Таким образом, с исторической точки зрения не может быть спора о характе-
ре трудов Иоанна Скотта. В IX веке он был представителем, истолкователем по-
пытки слияния между александрийским неоплатонизмом и христианским бого-
словием, которая началась во II веке и в V была уже так деятельна. Вот как
представляется он нам в преемственности фактов и имен собственных; он — по-
следнее звено тон цепи, которой первое звено благочестивое самообольщение
старалось найти в Афинах среди древних философских школ.
Оставим теперь историю и проникнем в самую сущность идей: поищем в сочи-
нениях Иоанна Скотта и в сближении их с трудами александрийских неоплатони-
ков и христианских богословов его времени решения вопроса, связаны ли они
действительно с неоплатоническими умениями, тщетно ли стараются они вос-
производить их и вводить в христианство.
Вы без труда поймете, что я не думаю браться здесь за сколько-нибудь подроб-
ное и точное сличение александрийского неоплатонизма с христианством. Я
принужден ограничиться общими лишь очертаниями, главными признаками двух
учений, и этих будет, я думаю, достаточно, чтобы различить как следует то и дру-
гое и показать ясно, которого из них придерживался Иоанн Скотт.
На первый взгляд, если оставить в стороне частные вопросы, обозначатся два
существенных различия между александрийским неоплатонизмом и христианст-
вом: 1) неоплатонизм — философия, а христианство — религия. Первый исхо-
дит от человеческого разума, обращается к нему, исследует его, доверяет ему.
Точкою отправления второму служит, напротив, факт, внешний человеческому
разуму; он властно навязывается ему сам, а не ищет у него ответа. Отсюда ясно,
что свобода исследования преобладает в неоплатонизме, является его основным
методом и постоянным обычаем, тогда как христианство провозглашает своим
принципом авторитет и действительно идет путем авторитета. Отсюда следует,
помимо этого, что хотя александрийский неоплатонизм, если судить по слогу и
внешности его сочинений, представляется в необыкновенно мистической
форме, принцип его в действительности рационалистический, тогда как перво-
начальное христианство, нисколько не отличающееся мистицизмом, весьма, на-
против, положительное и простое, заключает в себе, однако, супранатуралисти-
ческий. сверхъестественный принцип. Таким образом, в исходных точках двух
учений есть коренная разница.
2) Если мы пойдем дальше этого вопроса о точке отправления и предвари-
тельном методе всякой философии, чтобы вникнуть в самую глубь идей, то нас
•--------------------------24» <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
поразит другое существенное различие. Преобладающим учением александрий-
ского неоплатонизма является пантеизм, единство субстанции и бытия, низведе-
ние индивидуальности на степень простого феномена, преходящего факта.
Индивидуализм составляет, напротив, основание верований христианского
богословия. Христианский Бог есть существо личное, которое сообщается и
соотносится с другими существами; они обращаются к нему, он отвечает им, и его
существование верховное, но не единственное. Среди многих других признаков
различие двух учений по этому пункту ясно обнаруживается в представлении о
судьбе человека за пределами настоящего бытия. Что делает неоплатонизм
с человеческими существами в момент их смерти? Он поглощает их в недрах
великого целого и упраздняет всякую индивидуальность. Что делает, напротив,
христианское учение? Оно продолжает индивидуальность до бесконечности, по-
глощение особей заменяет вечностью наказаний и наград; таким образом, даже
при первом взгляде на два учения в содержании идей, как и в исходных точках,
различие радикальное, и сводится оно, главным образом, к двум существенным
чертам, только что указанным мною.
Теперь, милостивые государи, не правда ли, что если мы найдем между Иоан-
ном Скоттом и христианским богословием его времени те же самые разности, то
происхождение его идей и близость их к александрийскому неоплатонизму пред-
ставятся нам столь же доказанными по существу мыслей, сколько они выходили
очевидными для нас по историческим преданиям?
Независимо от перевода мнимых сочинений Дионисия Ареопагита и несколь-
ких потерянных или находящихся еще в рукописи трактатов10 нам осталось от
Иоанна Скотта два больших сочинения: 1) его трактат «De praedestinatione»,
о котором я уже говорил вам; 2) трактат под заглавием «О разделении природы»;
он заключает в себе систематическое изложение его взглядов на человека и все-
ленную.
Только из этих двух сочинений я буду брать выдержки, которые вам
представляю. Первое находится в собрании сочинений, относящихся к спору
Гинкмара и Готшалька и обнародованных президентом Могеном. Но неудача,
против которой я боролся безуспешно, помешала мне представить вам относи-
тельно второго и важнейшего полный анализ с ручательством за его достовер-
ность: я не нашел его ни в одной из парижских библиотек. Оно было издано в
10 В том числе и трактат «О лицезрении Бога», рукопись которого Мабильон видел в монастыре
Клермаре, около Сен-Омера, и который начинается словами: «Omnes sensus corporei nascuntur
ex conjunctione animae et corporis» — «Все телесные чувства рождаются из соединения души и
тела» (лат.).
> 250 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
Оксфорде в У>81 году Томасом Гелем в одном томе in fol. В разных публичных
библиотеках разыскивали его для меня с величайшей любезностью, но его в
них не оказалось. Я выписал его из Англии, но оно до сих пор еще не пришло.
Оттого я принужден был довольствоваться извлечениями и многочисленными
цитатами в различных историях философии, особенно же в двух немецких ис-
следованиях, специально посвященных Иоанну Скотту". Мимоходом скажу да-
же еще: я убедился внимательным рассмотрением, что многие из иностранных
писателей, говоривших об этом сочинении, подобно мне, не имели его прямо
перед глазами. Они должны были бы, по крайней мере, предупредить об этом
своих читателей.
Начинаю с первого вопроса, предварительного вопроса всякого учения — об
исходной точке и методе. Я только что показал вам коренное различие между
александрийским неоплатонизмом и христианским богословием: принципом од-
ного был разум, другого — авторитет. Вот некоторые места, в которых Иоанн
Скотт высказывает свои мысли по этому поводу.
1
«Природа (он называет так вселенную, совокупность созданных вещей) и
время были сотворены вместе, но авторитет не восходит к началу времени и
природы. Разум родился в начале всех вещей, вместе с временем и природой.
Он же сам это и доказывает. Авторитет проистекает от разума, не разум от ав-
торитета. Всякий авторитет, не признанный разумом, не имеет силы. Напро-
тив, разум, опираясь на свою непобедимую силу, не нуждается в поддержке ни-
какого авторитета. Законным авторитетом кажется мне только истина,
открытая силою разума и переданная святыми отцами на пользу следующим
поколениям»12.
II
«Не надо ссылаться на мнения святых отцов, в особенности если они известны
многим, разве что это окажется необходимым, чтобы подкрепить рассуждение
в глазах тех, кто по неумелости рассуждать уступает больше авторитету, нежели
разуму»,3.
" Одно озаглавлено «Иоанн Скотт Эрнгена, или О происхождении христианской философии и ее
святом назначении». Соч. Гиорта. Копенгаген, 1823. Другое: «Колыбель средневекового мис-
тицизма» Шмидта. Иена, 1824.
12 De divisione naturae, кн. I. С. 39.
13 Ibid., кн. IV. С. 81.
> 251 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
«Спасение верующих душ в том и состоит, чтобы верить тому, что можно
разумно утверждать относительно единого начала вещей, и понимать то, чему
разумно веришь»".
IV
«По моему мнению, вера есть не что иное, как известное начало, из которого
проистекает в разумном существе познание Творца»13.
V
«Душа сама в себе неизвестна, но она начинает обнаруживаться себе и другим
своею формою — разумом»16.
VI
«Я не настолько запуган авторитетом, не настолько опасаюсь ярости слабых
умов, чтобы не осмелиться громко провозгласить то, что ясно распознает и до-
стоверно доказывает разум; притом об этих предметах следует толковать только с
мудрецами, для которых нет ничего слаще слушания истины, ничего приятнее ее
искания, когда только прилежно этим займешься, ничего прекраснее для созер-
цания, как эта истина, когда ее найдешь».
Наверное, ни один философ не выставлял так ясно на вид рационалистическо-
го характера своей исходной точки, которая остается таковой и для всякой фило-
софии. Последний отрывок показывает даже, что между этим принципом и прин-
ципом авторитета уже началась борьба, в которой Иоанн не колебался принять
участие. Преданность истине и свободе обнаруживается тут в нескольких словах с
увлекательной энергией.
Он подвигается далее и в разных местах своей книги указывает на некоторые
из начал философского метода с тем более замечательной точностью, что часто
сам его нарушает и, подобно неоплатонической школе, часто идет совсем не от
известного к неизвестному и не путем наблюдения. Вот несколько его текстов.
VII
«Истинный ход рассуждения может идти от естественного изучения чувствен-
ных вещей к чистому созерцанию предметов духовных»17.
14 De divisione naturae, кн. IL С. 81.
15 Ibid., ки. I. С. 41.
18 Ibid., кн. II. С. 74.
” Ibid., кн. V. С. 227.
> 252 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
* I VIII
«Если мы не хотим изучать и познавать себя самих, так это потому, что не же-
лаем подняться до того, что выше нас, т.е. до нашей причины, ибо нет другого
пути проникнуть к чистому созерцанию верховного образца, кроме тщательного
изучения его близкого к нам образа»1”.
IX
«Познание чувственных вещей не только не лишено важности, но оно
весьма полезно для понимания предметов духовных. Ибо как путем чувств
мы доходим до разумения, так путем твари (т.е. ее изучения) возвращаемся
к Богу »|9.
Не противопоставлен ли здесь совершенно ясно дух науки, метод наблюдения
и индукции, богословскому направлению, методу авторитета и дедукции?
Оставим прихожую философии и войдем в самое нутро храма. Связь Иоанна
Скотта с александрийским неоплатонизмом выкажется тут не менее ярко. Он так-
же пантеист по существу своих воззрений и сознается в этом не колеблясь; он,
правда, не свободен от всех затруднений, которые присущи этому учению и обре-
кают его на бессвязность, на нелепость, даже в выражениях, каким оно пытается
высказаться, но он исповедует его так же открыто и последовательно (если толь-
ко приложимо здесь слово «последовательно»), как знаменитейшие его предше-
ственники.
X
«Причина всех вещей — Бог — проста и многосложна в одно и то же время.
Божественная Благость (сущность) разливается, т.е. множится, во всех существу-
ющих вещах..., а потом теми же путями эта Благость, высвобождаясь из беско-
нечного разнообразия наличных вещей, возвращается и сосредоточивается
в простом единстве, которое обнимает все вещи, существует в Боге и есть Бог.
Таким образом, Бог есть все, и все есть Бог»г".
XI
«Подобно тому, как целая река первоначально идет из источника, и вода, ис-
точаемая ключом, постоянно и безостановочно изливается в речное ложе, как
бы длинно ни было течение, так Божественная Благость, сущность, мудрость.
18 De divisions naturae, кн. V. С. 268.
19Ibid., кн. III. С. 149.
211 De divis. ad s. Maximi schol. In Gregor. Naziang.
> 253 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
жизнь, в<^, что ни есть в роднике Сущего, сначала изливается в первые причи-
ны и дает'им бытие, потом неизреченным способом переходит от первоначаль-
ных причин к их действиям и непрерывными ступенями кружит таким образом
от высших вещей к низшим и, наконец, возвращается к своему источнику самы-
ми присными, таинственными путями природы»21.
XII
<<Бог, который один действительно существует, есть сущность всех вещей, как
говорит и Дионисий Ареопагит: «Бытие всех вещей то и есть, что осталось в них
от Божества».22
XIII
«Бог — начало, средина и конец: начало потому, что все вещи исходят от него
и причастны его сущности; средина потому, что все вещи существуют в нем и
чрез него; конец потому, что все вещи движутся к нему, чтобы достигнуть покоя,
предела своему движению, и устойчивости его совершенства»23 24.
XIV
«Все вещи, про которые говорят, что они — суть образы Бога (богоявлениос-
ти)... все, что чувствуешь и понимаешь, не что иное, как явление невидимого, об-
наружение скрытого... путь, отверзтый для уразумения непонятного, название
неизреченному, шаг к недоступному... форма не имеющего формы»21.
XV
«Нельзя ничего постичь в творении, кроме лишь Творца, который один дей-
ствительно существует. Ничто вне его не может по справедливости быть названо
существенным, потому что все вещи, происходя от него, не что иное, поскольку
они существуют, как известная лишь причастность существу того, кто один не
происходит ни от кого другого и существует сам собой»25.
XVI
«Мы не должны представлять себе Господа и творение как существа раз-
дельные, но как единое существо. Творение ведь существует в Боге, и Бог чу-
21 De divisione naturae, кн. Ill, гл. 4.
22 Ibid., кн. I, гл. 3.
23 Ibid., гл. 12.
24 Ibid., кн. Ill, гл. 4.
25 Ibid., ки. И, гл. 2.
> 234 <
ЛЕКЦИЯ XXIX
десным и неизреченным образом,творит себя, так сказать, в творении, в ко-
тором Он проявляется, из видимого становится невидимым, из непонятного
понятным»26.
XVII
«Все, что благодаря своему пониманию и разуму человеческая душа знает о
Боге и началах вещей в форме единства, все это она усматривает в форме множе-
ства чувствами в действиях причин»27.
Хотя у меня нет перед глазами всего сочинения, я легко мог бы увеличить
число выдержек, но я привел их. вероятно, больше, чем сколько нужно для того,
чтобы установить пантеизм Иоанна Эригены и показать, что по сущности идей и
метода в IX веке он действительно был представителем александрийской фило-
софии, долго бывшей идейной противницей христианства и пытавшейся со
II века если не согласиться с зарождающимся богословием, так по крайней мере
слиться с ним воедино.
Если попытка не удалась в промежуток времени от II до V века, когда алексан-
дрийский неоплатонизм пользовался еще доверием и силою, то она тем более
должна была потерпеть неудачу в IX веке, когда единственным органом и за-
щитником древнего учения был бродячий философ, любимец короля без власти.
Я не буду повторять того, что имел честь говорить вам в прошлый раз о негодо-
вании, поднявшемся против Иоанна Скотта; оно было столь же всеобще, как и
сильно и много повредило делу Гинкмара, который взял себе такого защитника.
Иоанн, однако, предвидел это негодование и старался принять все меры осто-
рожности. В начале его трактата о предопределении, посвященного Гинкмару,
мы читаем:
«Итак, в этом труде, который мы написали по Вашему повелению и в свиде-
тельство Вашей правой веры, примите и отдайте католической церкви то, что со-
чтете истинным; отвергните и простите нам, простому7 человеку, то, что пока-
жется Вам ложным; если что покажется лишь сомнительным, тому верьте до тех
пор, пока авторитет не научит Вас, что это надо отвергнуть или признать за ис-
тинное и считать всегда верным»26.
Но предосторожность была тщетная: идейных противников нельзя ни обма-
нуть, ни усыпить. Мало того, что множество богословов писали против филосо-
фа, что его осудили несколько соборов, — молва о его мнениях дошла до Рима, и
De divisione naturae, кн. Ill, гл. 2.
2‘ Ibid., кн. Ill, гл. 18.
De div. praed. praef. Собр. Могена, I, ПО.
> 255 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
папа Николай I отнесся к Карлу Лысому, вероятно, между 865 и 867 годами,
письмом в следующих выражениях:
«Нашей апостолической власти донесли, что некий Иоанн, по происхож-
дению скотт, перевел когда-то на латинский язык сочинение, написанное
по-гречески блаженным Дионисием Ареопагитом, о божеских именах и чинах
небесных. ЭТУ книг) следовало бы по обычаю послать нам на суд и одобрение,
тем более что этот Иоанн, хотя его и прославляют великим ученым, не всегда
думал здраво о некоторых предметах, и об этом говорят повсюду. Потому мы
настоятельно советуем Вам представить вышеназванного Иоанна нашей апос-
толической власти или, по крайней мере, не позволять, чтобы он дольше оста-
вался в Париже, в школе, вождем которой он давно считается, дабы он не при-
мешивал более плевел к пшенице священного слова и не давал яду ищущим
хлеба»29.
Между учеными ведется большой спор относительно последствий этого гроз-
ного нападения для Иоанна Скотта: по мнению одних, Карл Лысый несколько
времени поддерживал его, а потом принужден был оставить, и Иоанн удалился
в Англию, где в то время царствовал Альфред*, который отлично его принял и
поставил во главе Оксфордской школы*. Это мнение основано на месте из
Матвея Вестминстерского*, английского летописца XIII века. Мы читаем под
883 годом:
«В этом году в Англию прибыл Иоанн, по происхождению скотт, человек про-
ницательнейшего ума и необыкновенного красноречия. Задолго перед тем он
покинул свое отечество, перешел в Галлию к Карлу Лысому и, будучи принят им с
великим уважением, сделался его застольным и постельным товарищем... По
просьбе того же короля он перевел с греческого на латинский «Иерархию» Дио-
нисия Ареопагита и написал другую книгу, которую озаглавил «О разделении
природы», книгу весьма полезную, по его словам, для разрешения многих почти
неразрешимых вопросов. Надо извинить его по некоторым статьям, где он отсту-
пает от пути латинян, потому что главным образом обращал внимание на греков.
Оттого некоторые считали его еретиком. Против него писал некий Флор; неиз-
вестно, кто он, только он осудил сочинения Иоанна, исказив их. Действительно,
в этой книге есть вещи, которые, если их внимательно рассмотреть, кажутся
отступающими от католического вероучения (тут он говорит о письме паиы
Николая I)... Вследствие такого позора упомянутый Иоанн оставил Францию и
прибыл в Англию, где его спустя несколько лет изранили стилетами его ученики,
и он умер в жестоких муках. Несколько времени у него была только смиренная
могила в базилике св. Лаврентия, но луч небесного огня упал на это место, и
29 Собрание Могена, I, 105. Буле. Всеобщая история, 1, 184.
-------------------------------> 256
ЛЕКЦИЯ XXIX
монахи, ободренные этими знаменьями, перенесли его в большую церковь и с
почетом положили влево от алтаря»30.
Против этого рассказа летописца, жившего три века после фактов, о которых
он говорит, является множество возражений. Он, по-видимому, перемешал
Иоанна Скотта и другого Иоанна, родом сакса, которого король Альфред дейст-
вительно вызвал с материка около 884 года, чтобы поручить ему управление
Оксфордской школой. Об этом повествует Ассер’, современник и биограф Альф-
реда, присовокупляя, что в 895 голу Иоанн Сакс, сделавшийся аббатом Этелин-
гейского монастыря, был убит ударами стилета при возмущении монахов и что
он, человек очень сильный, долго им сопротивлялся. В 895 году Иоанну Скотту
было более 80 лет, поэтому он не мог быть очень сильным и долго сопротивлять-
ся убийцам. Таким образом, к нему совершенно неприменимы подробности, о
которых говорят современники, и весь рассказ о его возвращении в Англию
становится весьма сомнительным. Большинство французских ученых утверждает,
напротив, что он остался во Франции и умер там даже прежде Карла Лысого, т.е.
до 877 года; независимо от упомянутых мною обстоятельств, их мнение под-
тверждается, ио-видимому, письмом римского библиотекаря Анастасия, писан-
ным в 876 году и выражающимся об Иоанне Скотте как о человеке, уже не суще-
ствующем на земле. Современные свидетельства имеют, по-моему, больше веса,
нежели свидетельство Матвея Вестминстерского, и я склоняюсь к последнему
мнению.
Как бы то ни было, философское движение, которое Иоанн продолжил или
оживил, пало вместе с ним. Его история — чуть ли не последний отблеск, свиде-
тельствующий о присутствии александрийского неоплатонизма в христианстве.
Тут прекращаются все попытки борьбы пли слияния между этими великими
идейными противниками. Начиная с этого времени, христианское богословие
становится все более чуждым древней философии, и X век увидел рождение сред-
невекового, истинно церковного богословия, которое должно было произойти от
христианских верований и от христианской церкви, самостоятельных и свобод-
ных в своем развитии.
Иоанн Скотт сохранил, однако, великую славу, и в XIII веке я встречаю факт,
явственно об этом свидетельствующий. Оказывается, что в это время, когда об-
наружилась ересь альбигойцев*, его сочинения, в особенности трактат «О разде-
лении природы» п перевод Дионисия Ареопагита, были известны и пользовались
большим доверием в Южной Франции до такой степени, что папа Гонорий ПГ
приказал разыскать рукописи во всех библиотеках и прислать их в Рим на сожже-
ние. Ни один документ, ни один рассказ не ставит этого факта в связь с истори-
311 Собрание Могена, I, 106.
--------------------------------> 2ЭТ -
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ей самогц,.Иоанна Скотта, и я не в состоянии уследить от IX до XIII века за его
сочинениями и их влиянием, но самый факт, хотя он и стоит одиночно, тем не
менее достоверен и любопытен.
Я долго удерживал ваше внимание на жизни и трудах забытого в настоящее
время человека. Но, с одной стороны, этот твердый и великий ум, появляющий-
ся подобно феномену среди своего века, заслуживал того, чтобы ему возвратили
его настоящее место; с другой стороны, мне хотелось показать вам, что в этом
феномене нет ничего удивительного и что в философии, как и в законодательст-
ве, древнее греко-римское общество погибло не так скоро и окончательно, как
обыкновенно думают. Этим я ограничу описание умственного состояния Франк-
ской Галлии от VIII до X века и в ближайшей, последней лекции попытаюсь дать
перечень фактов, представленных вам мною в нынешнем году, и вкратце очер-
тить перед вами ход французской цивилизации при двух первых династиях, кото-
рый мы только что проследили.
ЛЕКЦИЯ XXX
Общий перечень курса. — Обширность и разнообразие предметов, входящих в его состав.
Историю цивилизации можно добыть только этой ценою. Она получается из совокупности всех
специальных историй. — Единство и разнообразие в жизни народа. — Три существенных элемента
французской цивилизации — греко-римская древность, христианство, Германия. — 1)0 римском
элементе от V до X века. С точки зрения социальной. С точки зрения умственной. — 2) Об элементе
христианском от V до X века. С точки зрения социальной. С точки зрения умственной. —
3)0 германском элементе от V до X века. С точки зрения социальной. С точки зрения умственной. —
Два главных факта характеризуют эпоху. 1) Более или менее заметное, но везде действительное
продолжение римскою общества и его влияния. 2) Беспорядочное и неопределенное брожение
различных элементов новой цивилизации. — Заключение.
> 259 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Мы приближаемся к копну этого курса. Мне хотелось бы сегодня обозреть его
в совокупности и выставить на вид главные, преобладающие факты, которые,
как мне кажется, вытекают из него и характеризуют историю нашей цивилиза-
ции в течение этого длинного периода.
Я представил вам сперва картину Галлии до германского завоевания, в конце
IV и начале V века, во время римской администрации: мы изучали социальное и
умственное состояние гражданского и религиозного общества1.
Раз мы познакомились с Римской Галлией, я перенес вас за Рейн, обратил
ваше внимание на Германию также до переселения, во всей оригинальности ее
учреждений и нравов1 2 3 4 * * 7.
Когда германцы вступили в Галлию, мы рассматривали, каковы были непо-
средственные или вероятные результаты этого первого столкновения римского и
варварского обществ; я попытался представить вам зрелище их внезапного и на-
сильственного сближения’.
От VI века до половины VIII мы следили за постепенным слиянием двух об-
ществ. В гражданском строе мы видели, как родились варварские правды и как
продолжало существовать римское законодательство: я старался познакомить
вас хорошенько с характером, по-моему, неверно понятым, этих первых зачат-
ков современного законодательства’. Затем мы перешли к религиозному об-
ществу и, рассматривая два его элемента, священников и монахов, отдали себе
отчет в его отношениях к гражданскому обществу, в его собственной и внутрен-
ней организации’’.
Так мы продвигались вперед от VI до VIII века в истории социального поряд
ка, но нам необходимо было также изумить умственное состояние Франкской
Галлии в эту эпоху, мы искали его признаков в светской и духовной литературе и
пытались определить их отличия и взаимное влияние”.
Вот мы дошли до великого кризиса, который характеризует середину VIII ве-
ка, до падения меровингскнх королей и возвышения Каролингов; я старался оха-
рактеризовать эту революцию и найти ее истинные причины1.
Хорошо поняв каролингский переворот, мы занялись специально царствова-
нием Карла Великого; я рассматривал его во внешних событиях, в законах, в его
действии на умы. В особенности хотелось мне отличить как следует то, что он
1 Том I, лекции II—VI.
- Там же, лекция VII.
3 Там же, лекция VlII.
4 Там же, лекции IX-XI.
3 Там же. лекции XII XV.
“Лекции XVI-XVIII.
7 Лекция XIX.
---------------------------------> 260 <---------------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXX
намеревался сделать, от действительно им сделанного, погибшее с ним от того,
что его пережило”.
Карл Великий умер - нас поразило быстрое распадение его обширной импе-
рии; мы пытались дать себе в нем правильный отчет, познакомиться ближе с хо-
дом и причинами явления; следили за ним, с одной стороны, во внешних собы-
тиях, с другой — в законах; присутствовали при политической и законодательной
революции, которая привела в эпоху от смерти Карла Великого до вступления на
престол Гуго Капета, к установлению феодального порядка9.
За историей гражданского общества от середины VIII века до конца X после-
довала перед вамп история религиозного общества в ту же эпоху, т.е. история
галло-франкской церкви, которая рассматривалась сначала сама в себе, в своем
национальном существовании, а затем во внешних отношениях к правительству
всеобщей церкви, т.е. к папской власти'".
Наконец, оставаясь постоянно верными существенной идее цивилизации, по-
стоянно внимательными к ее двоякому выражению в обществе и человеческой ду-
ше, мы занялись под конец умственным состоянием Франкской Галлин от VIII до
X века. Мы видели, как умерла древняя философия и родилось церковное бого-
словие, мы определили с некоторой точностью участие светского и духовного
Элементов в современном развитии человеческого ума".
Таково обширное поле, которое мы прошли, таково громадное разнообразие
предметов, побывавших у нас перед глазами.
Я водил вас по такому обширному пространству, непрерывно заставлял вас из-
менять точку зрения и предмет, конечно, уж не в угоду своему произволу или фан-
тазии. Самая природа нашего изучения настоятельно этого требовала: история
цивилизации покупается только этой ценою.
Эта история — дело новое, едва зародившееся. XVIII век первым возымел о
ней идею, а начало истинного осуществления этой идеи мы видим только в наше
время, на наших глазах. Однако историей занимаются не с нынешнего дня, и
изучали не только факты, но вместе их связь и причины; философы работали в
этой области наравне с учеными. Но можно сказать, что до нашего времени
исторические занятия, и философские, и чисто ученые, были специальны, огра-
ниченны: писались истории политические, законодательные, религиозные, ли-
тературные; делались ученые изыскания, представлялись блестящие соображе-
ния о судьбе п развитии законов, нравов, наук, словесности, искусств, всех трудов
'Лекции ХХ-ХХШ.
Лекции XXIV-XXV.
111 Лекции XXVI-XXVII.
11 Лекции XXVIII-XXIX.
-------------------------------> 261 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
человеческой деятельности, но никогда не рассматривали их за один раз, в их
тесной и плодотворной связи. И даже когда пытались уловить общие результаты,
когда хотели составить себе полную идею о развитии человечества, в основу зда-
ния полагали какую-нибудь чисто частную сферу. «Речь о ходе всеобщей исто-
рии» ’ и «Дух законов» ’ представляют славные попытки написать историю циви-
лизации, но для всякого ясно, что Боссюэ почти исключительно искал ее в
истории религиозных верований, а Монтескье — в истории политических учреж-
дений. Э™ два великих гения ограничили, таким образом, свой кругозор. Что же
сказать об умах низшего разряда? Очевидно, история, и ученая, и философская,
никогда до сих пор не была действительно историей общей, никогда не следила
одновременно за человеком во всех областях, где проявлялась его деятельность.
Однако история цивилизации возможна только при этом условии: она — пере-
чень всех историй, все ей нужны как материал, потому что факт, о котором она
говорит, — перечень всех фактов. Разнообразие, без сомнения, громадное, ноне
думайте, что в нем теряется единство. В жизни народа, всего рода человеческого
есть единство, как и в жизни отдельного лица; но подобно тому, как на деле все
обстоятельства судьбы и деятельности человека способствуют образованию еди-
ного и целого характера, так единство и история народа должны иметь основой
все разнообразие его существования, и притом существования в целом.
Таким образом, вследствие действительной необходимости, вследствие самой
природы наших занятий, мы прошли политическую, церковную, законодатель-
ную, философскую, литературную историю Франкской Галлии от V до X века; ес-
ли мы достигли каких-либо точных и положительных результатов, то обязаны
ими этому методу. Вы могли заметить в особенности, какой сильный свет полу-
чался нами при постоянной сопостановке гражданского и религиозного обществ,
история которых в раздельности непонятна.
Постараемся теперь хорошенько уяснить себе, какие достоверные и точные,
как мне кажется, результаты мы приобрели; постараемся определить, что было
исходной точкой цивилизации в Галлии в V веке и чего она достигла в конце X.
Вы знаете, что основные элементы цивилизации вообще н французской в
особенности сводятся к трем: мир римский, мир христианский и мир герман-
ский — классическая древность, христианство и варварство. Посмотрим, какому
преобразованию подверглись эти элементы от V до X века, что сделалось с ними
в последнюю эпоху и что осталось от них в тогдашней цивилизации.
I. Начинаю с элемента римского: мне хочется показать, что именно дал Фран-
ции в социальном и умственном отношении мир римский; мы должны узнать, что
оставалось от него в X веке в обществе и умах.
В первом отношении — я разумею тут влияние римского общества на общест-
во галло-франкское от V до X века — результатом всех наших исследований полу-
чилось, что римский мир в своем разложении завещал будущему обломки трех
•----------------------------> 262 <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXX
крупных фактор: 1) центральную и единую власть, империю, неограниченную
монархию; 2) императорскую администрацию, управление провинциями делега-
тами центральной власти; 3) муниципальный порядок, первичную форму суще-
ствования Рима и большинства стран, последовательно составлявших Римскую
империю.
Каким изменениям подверглись эти факты на наших глазах в период времени
от V до X века?
1) Что касается центрального правительства, единого и верховного, то оно
погибло, как вы знаете, в завоевании: тщетно некоторые из первых варварских
королей старались им овладеть снова и употребить его в свою пользу — они не ус-
пели в этой попытке: императорский деспотизм был слишком мудреным орудием
для их грубых рук. После падения Меровингов Карл Великий пытался сызнова
поднять это орудие и пользоваться им, однако попытка имела временный успех.
Центральная власть появилась снова, но после Карла Великого, как после перво-
го завоевания, она разбилась и исчезла в хаосе. Ничто, без сомнения, не было ме-
нее похоже на императорскую власть, чем королевская власть Гуго Капета’, но в
умах все-таки залегло известное воспоминание об империи. Она оставила глубо-
кие следы. Слова <<император», ^императорская власть», сдержавное величест-
во» имели еще некоторую силу, напоминали еще известный правительственный
тип; это были уже лишь слова, но слова могущественные, способные при случае
облечься в факты. Вот состояние, в каком представляется нам к концу X века это
первое наследие римского мира.
2) Императорская администрация подвергалась почти тем же переменам:
вожди варваров также пытались присвоить себе и ее, но не с большим успехом.
Этот образ управления различными частями государства был слишком сложен и
правилен, требовал содействия слишком большого числа агентов, слишком раз-
витых умов; административная машина империи скоро развинтилась, если мож-
но так выразиться, в руках своих новых владельцев. Карл Великий пытался воз-
вратить ей порядок и движение: это было необходимым последствием
восстановления центральной власти, и по аналогической причине вместе с цент-
ральной властью Карла Великого погибла также и провинциальная администра-
ция, которую он кое-как восстановил. Однако после полного разрушения новой
империи, когда феодальный порядок взял решительно верх и обладатели ленов
заменили прежних делегатов верховной власти, в воззрениях народа и самих лен-
ных владельцев остались некоторые воспоминания о происхождении их. Проис-
хождение это, как я старался вам показать, было двоякое: лены возникли, с одной
стороны, из бенефициев, т.е. земель, уступленных королем или другими вождя-
ми; с другой стороны, из должностей или обязанностей герцогов, графов, викон-
тов, сотников и т.д., т.е. чиновников, облеченных государем властью в областях.
Эта вторая основа не была окончательно затемнена; помнили, хоть и неясно, что
.----------------------------> 263 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
эти господа, захватившие или почти захватившие верховную власть, были когда-
то сами только делегатами Сильнейшего государства, что они представляли об-
щую, высшую над всем власть, что тогда они не были собственниками ни земли,
ни верховной власти, а являлись простыми чиновниками, администраторами во
имя другого, что часть этой принадлежавшей им администрации легко могла до-
статься им вследствие захвата ее у единственного далекого господина, которого
уже теперь никто не знал. Эта идея, встречаемая нами во всем течении нашей
истории, была любимою теорией юристов и публицистов среднего сословия и,
очевидно, являлась остатком древней римской администрации, отголоском, пе-
режившим разрушение этой обширной и сложной иерархии. Вот все. что можно
заметить от нее в конце X века, но в этом воспоминании скрывался могуществен-
ный зародыш жизни.
3) Третий факт, завещанный римским миром новому, — муниципальный
иорядок. Вы знаете, каково было в X веке состояние городов, как они обезлю-
дели, обеднели, обнищали. Однако остатки внутренней администрации в
них, особенно в Южной Галлии, были римского происхождения; там витал
еще призрак курин, консулов, дуумвиров и других древних муниципальных
магистратов. Римское право руководило актами гражданской жизни, пожерт-
вованиями, завещаниями, контрактами и т.п. Муниципальные магистраты,
лишенные политического значения, стали как бы простыми нотариусами,
Записывавшими гражданские акты и сочинявшими, хранившими документы о
них. Новый муниципальный строй с другими началами и характером, общин-
ный строй Средних веков, должен был возвыситься на обломках римского му-
ниципалитета, но он едва тогда зарождался и, вообще говоря, все признаки
самостоятельного существования и администрации в городах в X веке были
римского происхождения.
Посмотрим теперь, что осталось от греко-римской древности в умственном
отношении, что сохранилось от нее в умах в X веке. Я не могу входить здесь в
подробности, не думаю разыскивать, какие богословские догматы или народные
убеждения связаны были с философией и мнениями римлян; я хочу только в са-
мых общих чертах охарактеризовать умственное наследство, оставленное нам
древним обществом, и его состояние в конце X века.
Прежде всего меня поражает громадный и недостаточно замеченный, по
моему мнению, факт: начало свободы мысли, начало всякой философии, идея,
что разум должен сам служить себе исходною точкою и руководителем. — это
идея по существу своему античная, доставшаяся современному обществу от Гре-
ции и Рима. Очевидно, что мы не полумили ее ни от христианства, ни от Герма-
нии, потому что она не заключалась ни в том, ни в другом из элементов нашей
цивилизации. Напротив, она была могущественна, даже преобладала в цивили-
зации греко-римской; тут ее истинная родина, и это лучшее из того, что древ-
•---------------------------•> аи <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXX
ность завещала ноцрму миру: наследие это никогда не теряло вполне ни своего
применения, ни своей цены, потому что вы видели, как основная идея филосо-
фии - - право разума искать точки отправления в самом себе — одушевляет тру-
ды и жизнь Иоанна Скотта, как принцип свободы еще живет в IX веке ввиду
принципа авторитета.
Другое наследие, перешедшее от римской цивилизации к нашей, — совокуп-
ность замечательных творений древности. Несмотря на общее невежество, не-
смотря на искажение языка, древняя литература всегда казалась достойным
предметом изучения, подражания, удивления, как образец истинной красоты.
Эта идея имела, как вам известно, громадное влияние от XIV до XVI века, но оно
и никогда не погибало совершенно: в VIII, IX и X веках мы встречали его на каж-
дом шагу.
Направление философское и классическое, начало свободы мысли и идеал кра-
соты -- вот что передал римский мир новому, что осталось еще от него в умствен-
ном строе конца X века.
II. Перехожу к христианскому элементу; хочу рассмотреть, каково было его со-
стояние и что он, собственно, сделал.
Вы следили за изменениями судьбы христианского общества от V до X века; вы
подметили в его колыбели зародыш, образец всех видов организации, которые
появились позже; вы распознали тут принципы демократический, аристократи-
ческий, монархический; вы видели, что миряне то соединены с духовной корпо-
рацией. то исключаются из всякого участия в
управлении, — одним словом, у вас перед гла-
зами были всевозможные лады общественной
организации духовенства. В течение эпохи,
которую мы изучали, воспреобладал аристо-
кратический порядок; епископская власть
скоро стала господствующей и почти единст-
венной. К концу X века папство возвысилось
над епископской властью, монархический
принцип одержал верх над аристократичес-
ким; итак, с точки зрения социальной, состо-
яние церкви сводилось к следующим двум
фактам: преобладание церкви в государстве,
преобладание папской власти в церкви. Вот
результаты, которые можно считать оконча-
тельно установившимися в эту эпоху. С точки
зрения умственной, труднее и важнее отдать
себе отчет в том, что дал уже христианский Посох Григория 1 Великою,
элемент новой цивилизации. папы Римскою (590-604)
> 265 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Умственной и житейский строи, мысль человека и человеческое общество раз-
вивались у древних скорее параллельно, нежели вместе, заодно, не без тесных,
конечно, соотношений, но без быстрого и непосредственного влияния друг на
друга. Объясняю свои слова. Не говоря о первой поре развития философии, ес-
ли взять только самую блестящую ее эпоху, Платон, Аристотель и большая часть
философов древности греческой и греко-римской мыслили вполне или почти
вполне свободно. Государство, политика вовсе не вмешивались в их труды, не ду-
мали стеснять их, сообщать им то или другое направление. Они, в свою очередь,
довольно мало занимались политикой, мало заботились оказывать на общество,
среди которого жили, непосредственное и решительное влияние; они, конечно,
пользовались тем косвенным, отдаленным влиянием, которое принадлежит
всякой великой человеческой мысли, брошенной в среду людей, но к прямому
действию и влиянию мысли на внешние дела, чистого мышления на общество,
древние философы отнюдь и не стремились. Они не были в сущности своей
реформаторами, не старались управлять ни частным поведением людей, ни всем
обществом. Одним словом, главный характер умственного развития древности —
свобода мысли и ее практическое беспристрастие; это — развитие по самой сущ-
ности своей рациональное, научное. Вместе с победой христианства в римском
мире изменился характер умственного развития: то, что было философией,
стало религией, философия все более ослабевала, религия захватила умственную
область, образ мысли стал существенно религиозным. С тех пор она уже гораздо
более стремилась к власти в человеческих делах; цель мысли в религии становит-
ся существенно практической; она старается управлять людьми, часто даже
обществом. Правда, духовный строй продолжал стоять отдельно от государствен-
ного, управление народом не было прямо и вполне предоставлено духовенству,
светское и духовное общество развивалось каждое по-своему. Однако духовный
строй гораздо более проник в строй светский, нежели было до того времени в
древности, и между тем как свобода мысли, чисто научная ее деятельность, были
главным отличительным свойством умственного развития в Греции и Риме,
деятельность практическая, стремление к могуществу составляет отличительный
характер умственного развития у христианских народов.
Отсюда вытекает другое, не менее важное изменение. По мере того как чело-
веческая мысль начала стремиться к большей власти над поведением людей и
судьбою государств, она стала лишаться своей свободы. Вместо того чтобы оста-
ваться открытым и подлежать совместничеству, как у древних, умственное обще-
ство было подчинено организации и управлению; вместо философских школ яви-
лась церковь. Мысль приобрела власть ценою своей независимости, она уже не
развивалась более во всех направлениях и в силу собственного побуждения, но
стала могущественно и прямо действовать на общество и на единичных людей.
•-----------------------------& 266 <-------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXX
Этот факт важен» милостивые государи. Он оказал на историю новой Европы
решительное влияние, настолько решительное, что оно еще существует и дейст-
вует в наши дни, среди нас. Религиозная форма перестала господствовать исклю-
чительно над человеческой мыслью, снова началось научное, рациональное раз-
витие, и, однако, что же случилось? Думали, хотели ли философы заниматься
чистою наукой, как в древности? Нет: человеческий разум стремится теперь уп-
равлять обществами, преобразовывать их согласно своим воззрениям, направ-
лять внешний мир согласно общим принципам, то есть мысль хотя и сделалась
снова философскою, но сохранила притязания, какие имела в форме религиоз-
ной. Философия старается сделать то, что делала религия, с тем, однако, громад-
ным различием, что она хочет соединить свободу мысли с ее могуществом, что в
со время, как она старается овладеть обществами, управлять ими, отдать власть в
руки умственной силы, она противится организации этой силы, ее подчинению
формам и игу' закона. Союз умственной свободы, составлявшей блеск древнего
мира, с умственным могуществом, развившимся в христианских обществах — вот
главные, отличительные признаки современной цивилизации; этот новый пере-
ворот нашел себе, несомненно, точку отправления и опоры в том прежнем пере-
вороте, которому христианство подвергло отношения между духовным и светским
строем, между мыслью и внешним миром.
В эпоху, на которой мы остановились, в конце X века, двойной факт, характе-
ризующий первый из этих переворотов (я разумею отречение человеческого ума
пт свободы и рост его общественного могущества) уже совершился. Начиная с
X века, вы видите, что духовное общество заявляет притязания на управление
пбществом светским, т.е. провозглашает право мысли управлять миром; в то же
самое время вы видите подчинение мысли правилам, игу церкви, организацию ее
по известным законам. В этом заключаются два важнейших результата перемен,
которым подверглась церковь от V до X века, два главные факта, введенные хри-
стианским элементом в европейскую цивилизацию.
III. Мы дошли до третьего первоначального элемента этой цивилизации — до
германского мира и варварства. Посмотрим, что получило от него в X веке новое
общество.
Когда мы изучали состояние германцев во время завоевания, нас особенно по-
разили два факта, две формы общественной организации.
1) Племя, состоящее из всех семьеначальников-землевладельцев и управляе-
мое вечем, на котором совершалось судебное разбирательство, решались общие
дела, — племя это, коротко сказать, управлялось совокупным обсуждением сво-
бодных людей; система, конечно, весьма недостаточная, ненадежная при тог-
дашнем состоянии общественных отношений и нравов, но основные черты ее
уже можно распознать.
•----------------------------> 267 ф-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
2) Рядом уродом, племенем мы встретили дружину; в этом обществе личность
также жила весьма свободно, могла по произволу вступить в него или его отверг-
нуть, но социальным началом тут было все-таки не равенство свободных людей и
не общественное обсуждение, а патронат вождя над дружинниками, которые ему
служат и живут на его счет, т.е. аристократическая и воинская подчиненность.
Выражения эти плохо отвечают представлению о ватаге варваров, но они обозна-
чают, по крайней мере, систему той социальной организации, которая должна
была из нее выйти.
Таковы два начала пли, лучше сказать, два ростка начал, которые Германия с
первого же раза доставила нарождающемуся обществу. Принцип обсуждения дел
свободными людьми сообща не существовал более в римском мире, кроме разве
как в муниципальном строе; германцы возвратили его строю политическому.
Точно так же чужд был римскому обществу принцип аристократического патро-
ната в связи со значительной долей свободы. И тот и другой элементы нашей об-
щественной организации — германского происхождения. От V до X века они
претерпели много перемен. В конце этой эпохи собрания пли сеймы, управление
посредством обсуждения сообща, исчезли; на деле не оставалось почти никаких
следов прежних «малей», мартовских и майских полей и германского веча. Одна-
ко воспоминание о народных сходах, право свободных людей собираться, гово-
рить о своих делах и решать их жило в умах как исконное предание, которое мог-
ло снова осуществиться на деле. С древнегерманскими собраниями было то же,
что с императорским верховенством: ни то ни другое не существовали более; уп-
равление посредством свободного обсуждения и абсолютная власть одинаково па-
ли, но не погибли окончательно. Это были зародыши, скрытые под массою раз-
валин, но которые могли еще быть оплодотворены и прорасти снова. Так,
действительно, и случилось.
Что касается патроната вождя над дружинниками, то приобретение обширных
владений и оседлая жизнь значительно изменили эту древнегерманскую форму
отношений. Далеко уже не было той свободы, какая господствовала в бродячей
дружине. Одни получили бенефиции и поселились в них, другие продолжали жить
при своем вожде, в его доме, за его столом. Вождь стал не в пример могуществен-
нее, в это общество проникло гораздо более неравенства и отверженности. Од-
нако, хотя аристократический принцип и неравенство, которое его сопровожда-
ет и значительно развились, это не совсем разрушило прежние отношения между
товарищем и вождем. Неравенство не влекло за собой рабства; и общество, кото-
рое вышло из этого процесса и будет составлять предмет нашего обсуждения в
следующем году, общество феодальное, основано было, по крайней мере, для тех,
кто входил в его состав, для владельцев ленов, на началах права и свободы.
Итак, в X веке и с общественной точки зрения германский элемент доставил
новой цивилизации, во-первых, память о народных собраниях, о праве свобод-
•---------------------------•> 268 4------------------------------------
ЛЕКЦИЯ XXX
пых людей управлять сообща; во-вдорых, известные идеи, известное чувство
нрава и свободы, укоренившиеся в совершенно аристократической организации.
Хотя весьма именитые писатели сильно настаивали на том, что Европа получи
ла от германцев в нравственном отношении, однако их утверждения кажутся мне
неопределенными и слишком общими; они не делают никакого различия между
эпохами и странами, и я думаю, что в Западной Европе, особенно во Франции,
энергическое чувство индивидуальности — самый важный, скажу, пожалуй, —
единственный моральный завет, полученный нами от древней Германии.
В X веке существовала национальная германская литература, т.е. народные
песни и предания, которые занимают важное место в литературной истории Гер-
мании и оказали сильное влияние на нравы. Но доля этих преданий и всей гер-
манской литературы в умственном развитии Франции была весьма ограниченна и
мимолетна, поэтому я и не говорил вам о ней, хотя эта литература полна ориги-
нальности и интереса.
Вот что сделалось в X веке с тремя главными элементами новой цивилизации,
вот каким превращениям подверглись на нашей почве римская древность, хрис-
тианство и варварство.
Отсюда вытекают, если я не ошибаюсь, два общих вывода, два главных резуль-
тата, которые необходимо выставить на вид.
Труд Савиньп по истории римского права после падения империи произвел пе-
реворот в науке; он доказал, что римское право не погибло, что, несмотря на
большие, конечно, отмены, оно просуществовало от V до XV века и всегда про-
должало составлять существенную часть западного законодательства.
Если я не ошибаюсь, факты, предоставленные мною вам, обобщили этот ре-
зультат. Из них, мне кажется, с очевидностью следует, что не только в муници-
пальных учреждениях и гражданских законах, как доказал Савиньи, но и в поли-
тическом строе, в литературе, одним словом, во всех частях общественной и
умственной жизни римская цивилизация просуществовала гораздо дольше импе-
рии, что повсюду можно найти ее следы, что никакая пропасть не отделяет рим-
ского мира от нового, что во всех областях можно уследить соединяющую их нить,
что повсюду можно заметить переход от римского общества к нашему’, что, одним
словом, роль древней цивилизации в цивилизации новой значительнее и непре-
рывнее, чем обыкновенно думают.
Из наших трудов вытекает также другой результат, характерный для той эпо-
хи. От V до X века мы не могли нигде остановиться, нигде не могли найти в об-
щественном и духовном строе такого факта, который бы утвердился, который
прочно, правильно овладел бы всем обществом или всеми умами. Постоянное,
всеобщее колебание, вечное состояние неопределенности и переделки — вот об-
щий факт, который поразил нас. Таким образом, от Удо X века совершался про-
цесс брожения н слияния трех главных элементов римского, христианского и
•----------------------------> 269 <-------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
германского; только под исход X века брожение прекратилось, слияние почти
совсем закончилось и началось развитие нового порядка, действительно нового
общества.
Итак, история, которой мы занимались, есть история самого его зарождения и
создания. Все выходит из хаоса; из него вышло и новое общество. В нынешнем
году мы изучали хаос, колыбель Франции, впоследствии мы должны будем изу-
чать самую Францию. Только с конца X века сложилось, существует, так сказать,
общественное лицо, которое носит это имя; можно теперь следить за его собст-
венным и внешним развитием. Это развитие впервые будет заслуживать назва-
ния французской цивилизации: до сих пор мы говорили о цивилизациях галль-
ской, римской, франкской, галло-римской, галло-франкской; мы вынуждены
были складывать вместе чуждые имена, чтобы характеризовать сколько-нибудь
верно общество без единства и связи. Когда мы снова встретимся в этой зале, то
будем говорить о французской цивилизации: мы начинаем существовать с этих
пор, и речь будет уже не о галлах, не о франках, не о римлянах, а о французах, о
нас самих.
i^miiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiniiiii»'^l
ПРИМЕЧАНИЯ
Лекция XVI
С. 9. ВЛерене. — Леренский монастырь располагался на острове Сен-Онора, одном из
группы островов Лерен у средиземноморского побережья Франции близ Канна. В V-VI
веках являлся важным центром монашеской жизни, в котором активно занимались теоло-
гией. Островное положение монастыря особо оттеняло его отрешенность от мира, погру-
женность в божественное. Аналогичную роль в Восточно-Франкском королевстве (в Гер-
мании) играл монастырь Райхенау на одноименном острове в Боденском озере,
являвшийся крупным культурным центром в период Раннего Средневековья.
...риторику, диалектику, грамматику, геометрию, астрологию... — Имеются в виду
так называемые семь свободных искусств, представлявших собой систему учебных пред-
метов в средневековой школе, включавшую в себя два цикла: начальный, так называемый
тривиум (от лат. trivium, буквально «трёхпутье») — грамматика, риторика и диалектика,
н продвинутый, так называемый квадривиум (от лат. quadrivium, буквально «четырехпу-
тье>>) — арифметика, геометрия, астрономия и музыка. Гизо ошибочно указал астроло-
гию вместо астрономии. Впрочем, п сами средневековые книжники не всегда проводили
четкое различие между этими дисциплинами.
С. 10. Св. Григорий Великий — Григории I Великий (около 540-604), папа Римский
(590-604).
С. 12. Святой Цезаригг (около 470-543) — в свое время оказал большое влияние на
церковь Франкского королевства.
С. 17. Евсевий Кесарийский (Евсевий Памфил) (около 263-339) — церковный писа-
тель, епископ Кесарии Палестинской (с 311 года). Главное сочинение — «Церковная ис-
тория», повествующая об истории христианства до 324 года.
Св. Григорий — неясно, который из двух Григориев имеется в виду: Григорий Назиан-
зпн (Григорий Богослов) (около 330-390), христианский мыслитель, поэт, церковный
деятель, один из трех вселенских учителей Восточной церкви, или же Григорий Нисский
(около 335 — около 394), церковный писатель, богослов и философ-платоник, учитель
церкви.
С. 18. Мильтон Джон (1608-1674) — английский поэт, публицист, политический де-
ятель. В период Английской революции XVII века являлся сторонником индепендентов
(радикального крыла пуритан), был близок к О. Кромвелю. В эпических поэмах «Поте-
рянный рай» (1667 год) и «Возвращенный рай» (1671 год) на материале библейских
*----------------------------> 271 <------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
сюжетов трактовал извечную проблему свободы воли и возмездия за неповиновение, опо-
средованно отразив политические и социальные потрясения своего времени.
С. 19. Св. Колумбан — имеется в виду Колумбан Младший, дата рождения которого не-
известна (между 530 и 550 годами, в провинции Лейистер на северо-востоке Ирландии),
умер в 615 году в основанном им монастыре Боббио в Италии. Являлся аббатом монасты-
рей Люксёй и Боббио, святой покровитель Ирландии, помощник при наводнениях и ду
шевных болезнях. Около 560 года вступил в монастырь Бангор (близ Белфаста) и оста-
вался там около 30 лет, после чего вместе с 12 спутниками отправился в Англию, а затем
во Франкское королевство, в котором основал несколько монастырей, самый значитель-
ный из которых — Люксёйский, дав им строгий монашеский устав, послуживший образ-
цом для многих монастырей Западной Европы. Изгнанный королем Теодорихом II из
Бургундии, Колумбан отправился в Италию, где в 612 году основал близ Пьяченцы мона-
стырь Боббио, сыгравший заметную роль в истории церкви. День святого Колумбана от-
мечается 23 ноября.
Гонтран (около 545-592) - король Бургундии (561-592) из Меровингской динас-
тии. Да активное содействие распространению христианства в своем королевстве Причис-
лен к лику святых.
С. 20. Теодорам II (587-613) — король Бургундии (595-613) и Австралии
(612-613) из династии Меровпнгов.
Иезавель — дочь сидонского царя Ефваала, жена израильского царя Ахава. Враждеб-
ность к Господу и жестокий характер этой властной и энергичной женщины дурно повли-
яли не только на мужа, ио и на весь израильский народ. Иезавель пыталась истребить про-
роков Господа (3 Цар., 18:4,13). Имя Иезавель упоминается и в Откровении Иоанна
Богослова, 2:20: «Но имею немного против тебя, потому что ты попускаешь жене Иеза-
вели, называющей себя пророчицею, учить и вводить в заблуждение рабов Моих, любо-
действовать п сеть пдоложертвенное>>. По общепринятому мнению, речь здесь идет о не-
кой женщине, которую назвали именем жены Ахава, чтобы подчеркнуть ее безбожную
сущность.
Лекция XVII
С. 26. Скотт Вальтер (1771-1832) — видный представитель английской литерату-
ры эпохи Романтизма. Его романы, написанные на материале европейской, в том числен
его родной шотландской истории: «Уэверли» (1814), «Пуритане» (1816), «Роб Рой»
(1818), «Айвенго» (1820), «Квентин Дорвард» (1823) — оказали известное влияние на
романтическую историографию во Франции, в частности и на Гизо.
С. 27. БолландЖан (1596- 1665) — учеиый-незунт, положивший начало критическо-
му изданию житий святых (Acta sanctorum). Первый том вышел в Антверпене в 1643 го-
ду. По имени Болланда его преемники и последователи, продолжатели его дела, называ
ются болландистами. Издание неоднократно прерывалось и возобновлялось. Всего
•--------------------------------> 272 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
выпущено 67 томов форматом in folio. С 1882 года в Париже и Брюсселе выходят допол-
нения с факсимиле наиболее ценцых манускриптов, публикуемые в периодическом изда-
нии <<Analecta Bollandiana>>.
С. 30. Пфальцграф (нем. Pfalzgraf, буквально <<дворцовый граф») — во Франкском ко-
ролевстве должностное лицо короля, исполнявшее судебные функции.
Дагоберт 1 — франкский король (629-638).
С. 32. Святой Герман — родился около 496 года, умер в 576 году.
С. 33. ...ибо Господь сам сказал в Евангелии... — Евангелие от Матфея здесь цитирует-
ся неточно. Должно быть так: <<Если хозяина дома назвали веельзевулом, не тем ли более
домашних его?» (Мф., 10:25). Не вполне понятно, в каком смысле Гизо процитировал
это место из Евангелия, которое вообще не поддается однозначному толкованию.
Святой Сульпиций, епископ Буржский — умер около 647 года.
С. 35. Она не знала, что в супруги себе избрал ее дочь Христос, сказавший... — Далее
произвольно цитируется Нагорная проповедь Иисуса Христа. Должно быть так,- <<Не мо-
жет укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом,
но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф., 5:14-15).
...в день св. мученика Лаврентия... — День св. Лаврентия отмечается 10 августа. Лав-
рентий Римский (умер в 258 году) — один из святых первомучеников, национальный свя-
той Испании, покровитель бедных душ в Чистилище, библиотекарей, учеников, студен-
тов и представителей многочисленных профессий, связанных с огнем (ибо от огня он
принял мученическую смерть), одни из святых покровителей Рима, помощник при глаз-
ных болезнях, лихорадке, ишиазе, кожных болезнях, ожогах, чуме. Житие св. Лаврентия
баснословно, поскольку, ввиду его чрезвычайной популярности, постоянно дополнялось и
приукрашивалось в последующие за его смертью столетия. Он будто бы родился на севе-
ро-востоке Испании и однажды, направляясь в Толедо, повстречал папу Сикста II, кото-
рый привез его в Рим и вскоре рукоположил в сан своего архидиакона. В 258 году импе-
ратор Валериан начал гонения на христиан, и 6 августа того года папа Сикст II был
обезглавлен, однако незадолго перед тем он успел препоручить своему архидиакону цер-
ковные сокровища. Император узнал об этом и дал Лаврентию три дня сроку, чтобы вы-
дать сокровища. Однако Лаврентий роздал деньги бедным, которых на третий день при-
вел к императору со словами; <<Вот сокровище церкви!» Разгневанный император велел
10 августа предать Лаврентия вместе с четырьмя диаконами смерти от меча, однако по-
зднейшее предание повествует, что Лаврентий был заживо зажарен на решетке. При по-
следнем своем издыхании он будто бы сказал палачу: <<Жаркое готово, сними его с огня и
ешь!» В 330 году император Константин Великий распорядился построить на месте по-
гребения первомученнка на Виа Тибуртина базилику Св. Лаврентия, ставшую одной из се-
ми главных церквей Рима. По народному поверию, святой Лаврентий каждую пятницу
спасает по одной душе из Чистилища. Звездопад, который ежегодно наблюдается в авгу-
сте, особенно в ночь с 10 на 11 августа, называют «слезами Лаврентия».
С. 36. ...описание жизни и смерти главных монахинь этого знаменитого аббатст-
ва... — Пор-Рояль, Пор-Руаяль (Port-Royal) — женский монастырь близ Парижа
> 273 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
(12^)4-1710), в XVII веке являвшийся центром французской литературной жизни и фи-
лософской мысли. С Пбр-Роялем были связаны Ж. Расин, Б. Паскаль и Р. Декарт. Отде-
лившийся от него и обосновавшийся в 1625 году в самом Париже монастырь с тем же на-
званием существовал до 1790 года.
...между прочим, двух Анжелик Арно... — Гизо ошибается: нз двух представительниц
рода Арно, одна за другой управлявших аббатством Пор-Рояль, лишь первая носила имя
Анжелика, прозванная «мать Анжелика» (1591-1661); ее сестра, Агнес Арно, << мать Аг-
несса» (1593-1671), обязана ей тем, что также стала монахиней этого аббатства, позд-
нее сменив ее в должности аббатисы.
Николь Пьер (1625-1695) - французский моралист и богослов, входил в кружок, сло-
жившийся в монастыре Пор-Рояль. В соавторстве с Антуаном Арно (1612-1694), пле-
мянником Анжелики и Агнес Арно, богословом, философом и священником, написал кни-
гу «Логика, или Искусство мыслить» (1662 год).
Паскаль Блез (1623- 1662) — французский математик, физик, христианский философ
и писатель. Сблизившись с кружком Пор-Рояля, с 1655 года вел полумонашеский образ
жизни. Его «Письма к провинциалу» (1656-1657), в которых он полемизирует с иезуи-
тами, представляют собой образец сатирической прозы. В «Мыслях» (опубликованы в
1669 году) развивал идею о трагичности и ненадежности человеческого бытия. Путь к
спасению видел в христианстве.
...в период, обозначаемый неопределенным названием Средних веков... — Термин
«Средние века» был предложен итальянскими гуманистами XV века, считавшими этот пе-
риод неким провалом, «темными веками», отделявшими блестящую эпоху' греко-римской
античности от их времени, которое они сами нарекли Возрождением. Таким образом.
Средние века — период между античностью и эпохой Возрождения, «посреди» них.
Лекция XVHI
С. 42. ...четвертый, Фредегар, был, вероятно, монахом. — Неизвестно, кем он был:
Фредегар (или псевдо-Фредегар) — утвердившееся в литературе имя одного или не-
скольких авторов анонимной франкской хроники, доведенной до 642 года.
Сшеберт I (535-575) — король Австразии (561-575) из династии Меровингов. Су-
пруг Брунгильды, убит по приказу Фредегонды, которая вышла замуж за Хильперика I,
короля Нейстрии (561-584), после того, как велела задушить его жену Галсуинту, сестру
Брунгильды.
С. 43. Элий Лампридий — римский историк IV века н.э., предположительно, один из
авторов «Истории императоров» («Historia Augusta»), сборника биографий императоров
от Адриана до Карина (117-285 н.э.).
Вописк-Флавиан (Flavianus-Vopiscus) — римский историк, переселился в Рим при Ди-
оклетиане, в конце Ш века, умер при Константине I Великом. Единственный труд его —
жизнеописания императоров Аврелиана Домиция, Тацита Клавдия, Флориана Танита.
•-------------------------------> ™ <-------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
Проба Аврелия, Кара Марка, Нумериана Аврелиана и Карина Марка — включен в «Исто-
рию императоров» (<<Historia Augusta») и считается одним из лучших в этом сборнике.
Виктор Секст Аврелий — римский историк IV века н.э. Около 360 года написал крат-
кую историю императоров от Августа до Констанция II под названием «Книга о цезарях»
(«Liber de Caesaribus»). Это сочинение входило в состав «Краткого извлечения о цеза-
рях» («Epitome de Caesaribus»), доводившего повествование до 395 года н.э.
Евтропий -- римский историк, по поручению императора Валента (364-378) написав-
ший краткий очерк истории Рима от основания города до 464 года. Благодаря своей на-
глядности и краткости книга уже в эпоху Античности получила широкое распространение.
Аммиак Марцеллин — позднеримский историк, с 80-х годов IV века живший в Риме.
Здесь он написал историю римских императоров от Нервы (96 год) до гибели Валента в
сражении с готами при Адрианополе в 378 году. Этот труд, соединяющий истории импе-
раторов, воспоминания, литературные отступления и научные экскурсы — важный исто-
рический источник.
Георгий Флоренции... родился 30 ноября 539 года... — Нет оснований указывать с та-
кой точностью даты его рождения и смерти, как это сделал Гизо. Сейчас принято назы-
вать год рождения Григория Турского более осторожно — между 538 и 540. Дата его
смерти тоже неизвестна с точностью до одного дня.
С. 44. Святой Одон (около 879-942 года) — французский монах, второй аббат (с 926
года) Клюнийского монастыря, ставшего при нем центром весьма влиятельной бенедик-
тинской конгрегации. Начавшийся тогда процесс обновления монастырской жизни полу-
чил название Клюнийского движения.
С. 45. Главный труд Григория Турского... — его «Церковная история франков». —
Обычное название этого труда Григория Турского — «История франков» («Historia fran-
corum»).
Евсевий — очевидно, имеется в виду Евсевий Кесарийский (Евсевий Памфил), автор
«Церковной истории».
Сульпиций Север (Severus) — христианский историк, родом из Аквитании, родился
около 365 года, умер около 425 года; пользовался большой известностью как адвокат. На-
писал ряд диалогов, посланий и исторических сочинений, из которых наиболее круп-
ное — «Священная история» («Historia sacra»), в двух книгах. Пользуясь лучшими ис-
точниками, он излагает здесь всемирную и церковную историю от сотворения мира до
403 года. Сочинение это изложено литературным языком, в котором заметно подражание
лучшим классическим образцам (вследствие чего Севера называли христианским Саллюс-
тием). Его «Житие святого Мартина Турского» («Vita Sancti Martini») отличается боль-
шой живостью и значительно повлияло на агиографию позднейшего времени.
С. 46. Сатурн — древнеримский бог земледельцев и урожая, отец Юпитера. Сатурн
считался справедливым и добрым повелителем во времена Золотого века в Италии, где он
спасался, бежав от Юпитера, низвергшего его с трона.
Свободные искусства («Artes liberates») — науки, заниматься которыми в Древнем Ри-
ме считалось достойным свободного человека, в отличие от «нечистых искусств» («artes
----------> 275 <-----------------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
sordidae»), остававшихся,уделом рабов. В средневековых школах под свободными искус-
ствами подразумевались грамматика, диалектика, риторика, арифметика, геометрия, му-
зыка, астрономия. Первые три науки в своей совокупности составляли «тривиум>> и пре-
подавались в элементарных школах, которые поэтому' назывались «тривиальными>>.
Остальные четыре составляли <<квадривиум>> и преподавались в высших школах. Свобод-
ные искусства проходили на низшем, так называемом «артистическом>> факультете сред-
невековых университетов. Высшей ученой степенью на этом факультете была «Магистр
свободных искусств» (Magister artium liberalium).
С. 47. ОрдерикВиталис (родился 16 февраля 1075 года в Англии, умер около 1142 го-
да) — монах монастыря Сен-Эвро в Нормандии. Его «Церковная история Нормандии»,
над которой он работал свыше тридцати лет, вплоть до 1141 года, рисует живую картину
англо-нормандского общества того времени.
С. 48. Лукреций Кар (около 96-55 года до н.э.) — поэт и философ-материалист, на-
иболее выдающийся представитель теории атомистики в Древнем Риме, последователь
учения Эпикура. В поэме «О природе вещей», написанной в традиции дидактического
эпоса, он изложил основы его философской системы.
Эпиграмма — в античной поэзии — короткое лирическое стихотворение произвольно-
го содержания (посвятительные надписи, эпитафии, поучения, описания, любовные,
застольные, сатирические стихи); ее традиции сохранялись в латинской поэзии Сред-
невековья и Возрождения. В новоевропейской поэзии — короткое сатирическое
стихотворение.
Эпитафия — надгробная надпись, преимущественно стихотворная; существовала как
реальная надпись и как фиктивная, в сборнике стихов. В литературу вошла как разновид-
ность античной эпиграммы, пользовалась популярностью в эпохи Средневековья, Воз-
рождения и классицизма.
Мадригал — небольшое стихотворение, преимущественно любовного содержания.
Сложился в итальянской поэзии XVI века на основе мадригала XIV-XV веков — короткой
любовной песни, исполнявшейся в музыкальном сопровождении. Следовательно, в рас-
сматриваемую Гизо эпоху мадригалов не могло быть.
Эпиталама — стихотворение или песня в честь свадьбы.
С. 49. Делилъ Жак (1738-1813) — аббат, французский поэт, переводчик Вергилия,
автор дидактических и описательных поэм. Член Французской академии.
С. 50. Австр — знойный, иссушающий южный ветер.
С. 51. Они были лучше садов Гесперидских... — Геспериды — в греческой мифологии
дочери Атланта. Вместе с драконом Ладоном охраняли в саду богов яблоню, на которой
росли золотые яблоки. Геракл убил дракона и завладел яблоками.
С. 52. Пан — в греческой мифологии бог-защитник мелкого рогатого скота, лесной
демон (соответствует римскому Фавну); похотливое создание, получеловек с ногами коз-
ла, часто с козлиной бородой и рогами; изобрел пастушескую свирель и играл на ней, пре-
следовал нимф. Его опасались в тишине полуденного зноя или во время полуденного сна.
Грации — римские богини красоты, соответствовали греческим харитам.
Оры — в греческой мифологии богини времен года.
•-------------------------------> 276 <------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
...по религиозному преданию, Нил — одна из четырех райских рек... — При описании
земного Лая, находящемся вб второй главе книги Бытия, говорится, что поток, орошав-
ший Рай, был источником четырех рек — Фисона, Геона, Тигра и Евфрата, причем Ге-
он часто отождествляется с Нилом.
Мемфис — древнеегипетский город в нижнем течении (в дельте) Нила. Основан
в III тысячелетии до н.э., религиозный, политический, ремесленный и культурный
центр, столица Египта в XXVIII-XXIII веках до н.э.
С. 58. Фортунат Венанций (полное имя Venantius Honorius Clementianus Fortunatus) —
один из наиболее замечательных латинских писателей раннего Средневековья. Родился
около 530 года в окрестностях г. Тревизо (в Северной Италии). Образование получил в
Равенне, где кроме грамматики и риторики занимался юриспруденцией и поэзией. На
поэтическом поприще его привлекали сперва исключительно религиозные темы — про-
славление церквей и святынь Равенны. Пораженный тяжелой болезнью глаз, Фортунат
обратился с молитвами к св. Мартину Турскому и его помощи приписал свое исцеление.
Чтобы отблагодарить своего патрона, Фортунат предпринял около 566 года путешествие
к могиле Мартина, проехал через Норийские Альпы, Инн, Лех, Дунай и Рейн и долгое
время оставался при дворе короля Австразии Сигеберта I в г. Меце. Прибытие туда Фор-
туната совпало со свадьбой Сигеберта с Брунгильдой, дочерью короля вестготов. Это со-
бытие Фортунат прославил в напыщенной эпиталаме, в которой христианское содержа-
ние облечено в античную мифологическую оболочку. Этому панегирическому характеру
поэзии Фортунат оставался верен и во все последующее время своей жизни; он воспевал
не только королей, но и епископов, герцогов, графов, знатных дам и этим, а не своей за-
мечательной для того времени ученостью, приобрел во Франции почетное положение.
После Меца Фортунат посетил еще несколько городов и замков, где, являясь предшест-
венником трубадуров, пользовался гостеприимством аристократии и восхвалял ее за это в
прекрасных стихах. Наконец он попал в Тур, где подружился со знаменитым епископом
Григорием, автором «Истории Франков». Из Тура Фортунат переехал в Пуатье, где по-
лучил звание духовника королевы Радегунды, по смерти которой в 587 году описал ее
жизнь прозой. К этому же, вероятно, времени относятся и составленные им прозаические
жития святых. Известен как автор гимнов, отдельные из которых вошли в христианскую
литургию. В 597 году' Фортунат получил в Пуатье епископскую кафедру, но вскоре умер
(после 600 года).
Се. Радегунда (около 520-587) — тюрингская принцесса и франкская королева. По-
сле того как ее супруг, король Хлотарь I, убил ее брата, она постриглась в монахини и уч-
редила монастырь Св. Креста в Пуатье.
С. 60. Fabliaux (фаблио) — во французской средневековой литературе XII-XIV веков
короткая комическая повесть в стихах, в которой грубоватый юмор сочетается с мораль-
ным поучением.
«Vert-vert» — знаменитая комическая эпопея, написанная в 1734 году французским
поэтом и драматургом Ж.-Б.Л. Грессе (1709-1777). В ней рассказана в изящных стихах
история благочестивого попугая, воспитанного в женском монастыре. Попугая посылают
в гости к настоятельнице другого монастыря, на корабле он подслушивает разговор сол-
•-------------------------------> 211 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
датской компании и по прибытии к монахине строгих правил приветствует ее отборными
словами своего нового лексикона.
Маро Клеман (1496-1544) — французский поэт, гуманист. Его поэма <<Ад>> (1526 год)
представляет собой аллегорическую сатиру на католическую церковь.
Лекция XIX
С. 64. Фарамунд — легендарный вождь франков, ведущий свое происхождение от тро-
янца Приама.
С. 65. Арморика (правильнее — Ареморика, то есть приморская страна) — так назы-
валась у кельтов Западная Галлия на берегу Атлантического океана и преимущественно —
побережье между устьями Сены н Луары (Нормандия и Бретань). Позднее, а именно с V
века нашей эры, Арморикой называлась собственно Бретань (Britannia minor), населен-
ная по большей части британскими кельтами, жившими ранее на Британских островах.
Эти кельты составили союз арморийцев и в 420 году объявили себя независимыми от
римского господства, а в 497 году признали верховную власть короля франков Хлодвига.
Магометанство родилось 16 июля 622 года... — 16 июля 622 года н.э. Магомет бежал
из Мекки в Медину'. По велению халифа Омара эта дата принята за начало летосчисления
у мусульман и считается днем рождения ислама.
С. 67. Майордом (major domus, maire du palais), пли палатный мэр — старший санов-
ник дворца времен Меровингов. В связи с ослаблением в середине VII века королевской
власти при правителях из династии Меровингов начинает приобретать особую важность
должность майордома. Всего вероятнее, он был исполнителем обязанностей прежнего се-
нешаля, который заведовал всеми королевскими чиновниками и дворцовым хозяйством.
Постепенно должность сенешаля получила большее значение, и он стал называться
«старшиной королевского дома>> (majordomus regiae), майордомом. Майордомы теперь
уже не только заведуют придворной службой, но и управляют имениями короля, сосредо-
точивают в своих руках военную и административную власть, исполняют судебные функ-
ции и становятся главой государства, устранив ничтожных королей. Прежде зависевшая
от короля должность майордома становится принадлежностью могущественной аристо-
кратии, выбирающей майордома из своей среды. Особенно выдвинулась фамилия австра-
лийских палатных мэров (Арнульфинги, или Пипиниды), родоначальником которой был
Арнульф, епископ Мецский. Вместе с Пипином Ланденским он управлял Австралией при
Хлотаре 11. Сын Пипина. Гримоальд (639-658). уже задумал объявить королем Австра-
зии своего сына, но преждевременная попытка не имела успеха. Пипин Гернстальский.
умный и храбрый майордом, разбил в 687 году нейстрийского майордома, и власть в Ней-
стрии и Бургундии перешла в его руки, а должность майордома стала наследственной.
Роль короля стала ничтожной, он был совершенно устранен от дел. Карл Мартелл (см. да-
лее примечания) был единственным майордомом. Его сын Пипин Короткий в 751 году
заключил в монастырь последнего Меровинга, Хильдерика III, был провозглашен коро-
лем и помазан папой Захарией II на царство. С него начинается династия Каролингов.
•------------------------------> 278 <----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
Викарий — от латинского слова vicarius, что значит заместитель. Особое применение
это слово получило по отношению к должностным лицам. Со времени Константина Вели-
кого Римская империя делилась на четыре больших административных округа — префек-
туры, которые в свою очередь подразделялись на диоцезы. Во главе каждой префектуры
стоял префект претория (praefectus praetorio), а во главе каждого диоцеза — правитель,
подчиненный префекту и называвшийся заместителем, викарием (vicarius praefectorum).
Викарий назначался непосредственно императором и в пределах своего диоцеза пользо-
вался полномочиями префекта в деле надзора за правителями провинций, на которые
подразделялся диоцез, впрочем, без права отрешать их от должности. Когда же в диоцезе
присутствовал сам префект, викарий терял всякую власть. Эта характерная черта делает
из викария лицо как бы уполномоченное префектом, который в любое время может отме-
нить эти полномочия. Такой же характер сохранила должность викария и в церкви, где
термин этот получил широкое распространение. В римско-католической церкви прежде
всего сам папа, как преемник князя апостолов Петра, которого Христос назначил своим
заместителем, называется викарием (наместником) Иисуса Христа (vicarius Jesu Christi).
В свою очередь папа поставляет себе заместителей, которые называются апостолически-
ми викариями (vicarii apostolici), также прирожденными легатами (legati nati), если зва-
ние это связывается не с личностью епископа, а с кафедрой, центральной для данного ок-
руга, вследствие чего всякий епископ, вступающий на эту кафедру, автоматически
становится папским викарием. Такие викарии появились с V века ввиду трудности сноше-
ний отдаленных провинций с Римом. В пределах более или менее обширных территорий
им предоставлялись от имени папы некоторые высшие полномочия по созыву соборов, по
рассмотрению спорных дел между епископами, по принятию апелляционных жалоб и т.п.
Папскими вцкариямн были архиепископы: Фессалоникский — для Иллирика, Арльский —
для Галлин, Севильский — для Испании. К МП веку постоянные папские викарии исчез-
ли и вновь появились в XI веке, когда этот титул с более или менее обширными полномо-
чиями предоставлен был архиепископам Зальцбургскому, Майнцскому, Трирскому, Гам-
бург-Бременскому. \
Григорий ВеликийГригорий I, святой, носит по своему историческому значению ти-
тул Великого; в России имеет прозвание Двоеслов, или Беседовник, «красных ради его
бесед». Родился в Риме около 540 года в богатой и знатной семье, отличавшейся благо-
честием: мать и две тетки славились святостью жизни, отец в старости получил посвяще-
ние в диаконы, папа Феликс III был его прадедом. Поступив на гражданскую службу, Гри-
горий был возведен императором Юстином в звание римского претора (574 год). На
богатое наследство, полученное от родителей, он основал на Сицилии шесть монастырей
и седьмой в Риме, на Целпйском холме, в своем родовом доме; в этом монастыре Святого
Апостола Андрея он поселился сам п предался строгой подвижнической жизни, которую и
продолжал до конца дней своих, несмотря на частые и тяжкие болезни. Папа Пасхалий II
в 577 году посвятил Григория, несмотря на его нежелание, в сан диакона и послал его в
следующем году в Константинополь своим апокрисиарием (с IV века н.э. — временный
пли постоянный представитель епископов, главным же образом пап, при византийском
дворе). В 585 году он возвратился в Рим и был избран настоятелем основанного им мона-
•----------------------------> 279 <------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
стыря, а папа давал ему различные поручения и не соглашался на отъезд его из Рима, не-
смотря на его большое желание отправиться для проповеди христианства в Британию.
В 590 году римским сенатом, клиром и народом Григорий был единогласно избран на
папскую кафедру. Понтификат Григория I пришелся на трудное время: Италия страдала
от лангобардского нашествия, народ бедствовал от врагов, голода и эпидемий. Однако
административный талант Григория I был не ниже обстоятельств времени. Богатства ка-
федры дали ему возможность предпринять обширную благотворительную деятельность.
Он старался дать своему духовенству образование, возможное по обстоятельствам време-
ни и необходимое для пастырского служения; трудился над исправлением богослужебных
книг и придал литургии форму, которая в основном сохраняется до сих пор; учредил пев-
ческую школу и установил способ пения, который получил от него название григориан-
ского; усердно проповедовал народу и побуждал к тому же духовенство. Главным попри-
щем его миссионерской деятельности была Британия. Его забота не ограничивалась
римской церковью н Италией — он сознавал себя и стремился стать главным епископом и
духовным руководителем всего Запада; избранные им доверенные лица наставляли епис-
копов Запада и созывали их на соборы. Когда константинопольский патриарх принял ти-
тул «вселенского», Григорий I протестовал против такого титула и, чтобы нагляднее по-
казать его неуместность, именовал себя «рабом рабов Божиих», как некогда называл себя
Августин Блаженный. Григорий I пользовался и пользуется особенным почтением на За-
паде. Средневековые агиографы приводят множество рассказов о чудесах, совершенных
им при жизни и после смерти. И Восточная церковь чтит св. Григория, празднуя память
его 12 марта. Его житие было составлено на основании древних свидетельств в середине
IX века римским диаконом Иоанном.
Григорий II — святой, римлянин по происхождению, бенедиктинский монах, папа с
715 по 731 год. Решительно отказался подчиниться иконоборческому эдикту византий-
ского императора Льва Исаврийца, осудил на соборе вмешательство светской власти в
церковные дела, объявил иконоборчество ересью и одобрил неповиновение Рима и Ита-
лии Византии, но когда ее итальянские подданные хотели выбрать нового императора,
Григорий не поддержал этого намерения, поскольку не хотел окончательно порвать с Ви-
зантией, потому что Риму грозил более близкий и более сильный враг — лангобарды, ко-
ролем которых был тогда Лиутпранд. Сначала папа дружил с Лиутпрандом, но когда тот
захватил Равенну и несколько городов в Римской области, он резко изменил политику, хо-
тя король и подарил ему город Сутри и тем положил начало светской власти пап. С помо-
щью Венеции Равенна была возвращена, но Лиутпранд соединился с византийцами и
вместе с ними осадил Рим. Тогда папа явился во вражеский лагерь, яркой речью произвел
впечатление на Лиутпранда и повел его к гробу св. Петра, где тот сложил свои царские ук-
рашения и вооружение. Спор с Византией продолжался до смерти папы, который отлучил
от церкви иконоборческого патриарха Анастасия. Лавируя между лангобардами и визан-
тийцами, Григорий II расширил церковное влияние в Германии: св. Бонифаций, отправ-
ляясь на проповедь в Северную Германию, получил инструкцию из Рима и перед посвя-
щением в епископы дал письменную клятву повиноваться папе. Григорий II установил
•------------------------------> 280 <----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
сношения с Карлом Мартеллом, которому рекомендовал св. Бонифация и у которого про-
сил посредничества при переговорах с Лиутпрандом.
С. 68. ...держались устава св. Бенедикта... — Имеется в виду Бенедикт Мурсийский,
святой, реформатор западноевропейского монашества, родившийся в 480 году в Мурсии.
Сначала он посвятил себя в Риме занятию науками, но, возмущенный развратной жизнью
своих товарищей, еще на 14-м году жизни удалился в пустыню, где в пещере предавался
благочестивым размышлениям. Почитаемый как святой и чудотворец, Бенедикт в 510 го-
ду был избран монахами пещерного Виковарского монастыря аббатом, но вскоре оставил
эту должность, поскольку монахам не понравились строгое послушание и обязанность про-
водить жизнь исключительно в молитвах и трудах. Возвратясь в свое уединение, он собрал
вокруг себя отшельников, которых поселил в окрестностях Субъяччо в киновиях (общежи-
тельных кельях), устроенных каждая на 12 монахов. Когда таким образом у него посте-
пенно созрела мысль о переустройстве монашеской жизни, он основал в 529 году на Мон-
те-Кассино близ Неаполя новый монастырь с особым орденским устройством. Отсюда
новый монастырский устав стал все более распространяться в Западной Европе и вскоре
был введен почти повсеместно. Не придерживаясь чересчур строгих аскетических правил
по отношению к одежде и к попечению о теле, он требовал наряду с духовными упражне-
ниями в молитве, чтением духовных сочинений и присутствием на богослужении также и
физического труда, преимущественно по обработке земли, и, кроме того, обучения юно-
шества. Научные занятия, благодаря которым бенедиктинцы содействовали сохранению
классической литературы, были введены позднее. Григорий Великий и Бонифаций, апо-
стол германских земель, в особенности содействовали всеобщему введению Бенедиктин-
ского устава в Западной Европе. Бенедикт умер в 543. В его житии, составленном Григо-
рием Великим, много рассказов о совершенных им чудесах.
С. 69. Антей — по греческой мифологии, сын Посейдона и Геи (богини земли), ли-
вийский великан, который насильно заставлял всякого приходившего с чужой земли всту-
пать с ним в единоборство, побеждал, черпая новые силы при каждом прикосновении к
своей матери-земле, и лишал его жизни. Наконец он был убит Гераклом, который поднял
его и задушил раньше, чем он смог коснуться земли. Поединок Антея с Гераклом — час-
тый сюжет в изобразительном искусстве: полотна Лукаса Кранаха Старшего, Тинторетто
и Тьеполо.
С. 70. Пипин (Pippinus) — имя трех основателей Каролингского дома. Пипин I Стар-
ший, прозванный Ланденским (по местечку Ландену, в Бельгии), родился около 580 го-
да. Он принадлежал к богатой и знатной франкской семье, наследственные владения ко-
торой находились в Австразии, по Маасу и Мозелю. Он был одним из тех представителей
австразийской знати, которые, враждуя с Брунгильдой, пригласили в Австразию короля
Нейстрии Хлотаря II. Хлотарь назначил Пипина австразийским майордомом, а затем од-
ним из опекунов своего малолетнего сына Дагоберта. Когда Дагоберт по смерти Хлотаря
сделался королем Австразии, Нейстрии и Бургундии, он удержал Пипина при своем дворе
в Нейстрии, и тот вновь вступил в должность майордома Австразии лишь при Сигебер-
те III. Умер в 639 году, оставив сына Гримоальда и дочерей Беггу и Гертруду. Брак Бег-
•-------------------------------> 281 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ги с Анзег^зилем, сыном Арнульфа, епископа Мецского, соединил родственной связью
два наиболее значительных а'встразийских дома и подготовил последующее могущество
Каролингов. От этого брака родился около 635 года Пипин II Герпстальскин, наследо-
вавший по смерти Гримоальда владения Пипина I. Он стал во главе австразийской знати,
враждебно настроенной против майордома Бургундии и Нейстрии Эброина и не желав-
шей признать за ним власть над Австразией. Борьба с Нейстрией, прерванная победой
Эброина над Пипином (близ Лана, в 680 году), возобновилась при одном из преемников
Эброина, Берхаре. При Тертри (близ Сен-Кантена) в 687 году Берхар был разбит; Пи-
пин признал власть короля Нейстрийского Теодориха III над Австразией и стал управлять
объединенными королевствами в качестве единственного майордома. Королевская власть
Меровингов сделалась совершенно номинальной. Одинаково влиятельный и при преем-
никах Теодориха, Хлодвиге III, Хильдеберте III и Дагоберте III, Пипин подчинил фри-
зов, боролся с алеманнами, баварами н саксами. Умер в 714 году. Внук его, сын Карла
Мартелла Пипин Короткий, первый король из Каролингского дома, родился в 714 или
715 году'. По разделу, совершенному Карлом Мартеллом, Пипин получил в 74 1 году май-
ордомство в Нейстрии, Бургундии и Провансе, а его брат Карломан — в Австралии, Тю-
рингии и Швабии. Одержав верх над Грифоном, сыном Карла Мартелла от другой жены,
и над Гунольдом, герцогом Аквитанским, Пипин и Карломан заместили в 743 году коро-
левский престол, остававшийся вакантным после смерти Теодориха IV в 737 году, меро-
впнгом Хильдериком III. Вонну с Баварией, саксами и алеманнами Пипин и Карломан ве-
ли успешно. В 747 году Карломан отказался от власти, которая сосредоточилась в руках
одного Пипина. Папы, теснимые лангобардами, еще при Карле Мартелле обратили вни-
мание на могущественных франкских майордомов. Желая приобрести расположение Пи-
пина, папа Захария дал согласие на низложение Меровингов. На вопрос, что лучше —
чтобы один носил королевское достоинство, а другой нес бремя управления, или же что-
бы тот, кто несет всю тяжесть управления, носил и королевское достоинство, папа отве-
чал в смысле, благоприятном для Пипина. В ноябре 751 года в Суассоне по постановле-
нию народного собрания Иннин был возведен на королевский престол, а Хильдерик III п
его сын пострижены в монахи. Между тем лангобардский король Аисгульф овладел Ра-
веннским экзархатом, Пятиградьем и грозил самому Риму. Папа Стефан II лично отпра-
вился просить помощи у Пипина. В 754 году Пипин и его сыновья дали папе грамоту, ут-
верждавшую за римской церковью те земли, которые будут отняты у лангобардов. 25 июня
754 года в аббатстве Сен-Дени Пипин был помазан папой и коронован вместе с сыновь-
ями Карлом и Карломаном. Пипин двинулся в Италию. Айстульф был разбит и уступил не-
которые из захваченных им областей Пипину, который передал их папе. Новое нападение
Айстульфа на Рим заставило в 756 году Пипина опять идти в Италию. Он принудил Ай-
стульфа согласиться на уступку папе Равенны и других городов. У арабов Пипин отнял
Ним, Безье, Нарбонну. После восьми походов он подчинил себе Аквитанию. Особое вни-
мание Пипин обращал на церковные дела, стремясь поднять нравственный уровень духо-
венства, созывал соборы, издавал капитулярии по церковным делам. Всей своей деятель-
ностью Пипин подготовил почву для Карла Великого, на которого походил и любовью к
просвещению. Умер в 768 году.
--------------------------------> 282 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
Карл Мартелл (Молот) — франкский майордом, сын Пипина Геристальского, родил-
ся около 688 года. После смерп/Пипина в 714 году он был заключен в тюрьму своей ма-
чехой, которая видела в нем опасного соперника для своих внуков, особенно Теодоальда,
назначенного Пппином, несмотря на малолетство, майордомом Неистрип. В августе
715 года Карл бежал из тюрьмы и нашел много приверженцев в Австразии. С тех пор он
энергично и неуклонно двигался к своей цели — объединить власть над Австразией,
Нейетрней и Бургундией и тем укрепить положение дома Пиппнидов во Франкском го-
сударстве. В 717 году он одержал блестящую победу над нейстрийцами и возвел на пре-
стол Австразии меровинга Хлотаря и два года спустя занял Париж и Орлеан, сделавшись
фактическим властителем Австразии и Нейстрии. Карл успешно защищал страну от ара-
бов, которые в 720 году перешли Пиренеи, взяли Нарбонну и осадили Тулузу. В 732 го-
ду он с ополчением австралийцев, нейстрийцев и прирейнских племен двинулся навстре-
чу арабам, разграбившим Пуатье и Тур. В октябре 732 года в миле от Пуатье произошла
знаменитая битва, длившаяся целый день со значительным успехом для франков, но без
решительного исхода, однако в следующую ночь арабы бежали. Их дальнейшее продви-
жение на север было остановлено. Карл охотно покровительствовал распространению
христианства среди язычников (особенно фризов) и оказывал деятельную поддержку
«апостолу Германии» св. Бонифацию. Умер Карл Мартелл 21 октября 741 года и был
похоронен в аббатстве С.-Дени.
С. 71. Апокрисиарий (греч.) — так назывался с IV века н.э. временный или постоян-
ный представитель епископов, главным же образом пап — папский легат при византий-
ском дворе всегда носил этот титул. Григорий Великий и многие другие папы были до
своего вступления на папский престол апокрисиариями. Апокрисиарпи имели право по-
свящать епископов. При франкском дворе титул апокрисиарпя давался высшему духовно-
му лицу, которое должно было также осуществлять надзор над придворной канцелярией,
так что в его руках находилось и управление государственными делами.
С. 73. Арнульф — имеется в виду упоминавшийся уже Арнульф, епископ Мецский, за
сына которого вышла замуж дочь Пипина Старшего, благодаря чему породнились Арнуль-
фннги и Пипиниды.
С. 74. Григорий Ш(731-741) — сириец по происхождению, продолжил политику па-
пы Григория II. На соборе 732 года в Риме он проклял иконоборцев, на что византийский
император Лев Исавриец ответил конфискацией церковных владений в Неаполе и от-
правкой к берегам Италии сильного флота, но флот был разбит бурей, а вскоре умер сам
Лев. Враждебные отношения с Лиутпрандом, королем лангобардов, также продолжались,
потому что Григорий, желая ослабить силу соседа, поддерживал его мятежного вассала,
герцога Сполето. Когда стала грозить опасность Риму, папа отправил Карлу Мартеллу
ключи от Рима с настоятельной просьбой о помощи. Карл снарядил посольство к Лиут-
пранду, и град св. Петра был пощажен.
С. 75. ...пусть подвергнусь казни Анании и Сапфиры... — В Деяниях Апостолов
(V, 1-10) рассказывается, что некий муж по имени Анания и жена его Сапфира, продав
свое имение для оказания помощи апостолам, утаили, однако, часть вырученных денег, в
чем были обличены апостолом Петром и за что были поражены внезапною смертью.
-------------------------------> 283 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Паллий — шерстяной плащ, который с IV века на Востоке получали при посвящении
все епископы, как символ пастыря, несущего на плечах овцу. На Западе паллий носили
римские епископы и могли передавать его другим в знак отличия. С VIII века паллий стал
знаком митрополичьего достоинства, но вместе с тем сохранилось право папы Римского
передавать его как почетное отличие и епископам. Для архиепископов обладание палли-
ем служит непременным условием для исполнения своих обязанностей. Такое же значение
имеет он для митрополитов. Паллий принадлежит только определенному лицу, может
носиться им только в своей епархии, в церкви, во время праздничной торжественной
службы (папа носит паллий при всех церковных службах и всюду) и погребается вместе с
владельцем. Паллий представляет собой белый шерстяной воротник шириной в 3-4 паль-
ца, украшенный шестью черными крестами, надеваемый поверх священнического обла-
чения, с двумя полосами, ниспадающими на грудь и спину. Паллий изготовляется мона-
хинями монастыря Св. Анны в Риме из шерсти овцы, освященной 21 января; 28 июня
папа благословляет его, в следующую ночь его возлагают на гробницу св. Петра, а затем
он хранится в особом помещении над кафедрой св. Петра.
Лекция XX
С. 82. Консульство в истории Франции — эпоха от переворота 18 брюмера VIII года
(7 ноября 1799 года) до 18 мая 1804 года.
С. 86. Германо-романцы — то есть романизированные, подвергшиеся влиянию рим-
ской культуры германцы.
С. 88. Два Бургундских королевства — рекой Соной Бургундия разделяется на Север-
ную, гористую Верхнюю Бургундию, и Южную, низменную Нижнюю Бургундию. Страна
получила название от германского племени бургундов (Burgundii, Burgundiones), перво-
начально жившего в бассейне реки Варты. В ходе Великого переселения народов бургун-
ды постепенно передвигались на юго-запад и в 413 году, с согласия римлян, основали го-
сударство по левому берегу Рейна со столицей в Вормсе (Бургундия Нибелунгова цикла).
Из-за восстания против римлян в 435 году наемная дружина гуннов опустошила их госу
дарство, и остаток бургундского народа был переселен Аэцием в Сабаудию (Савойю).
Здесь, в области реки Роны, возникло новое Бургундское королевство. В 532 году Бургун-
дия была присоединена к Франкскому государству. В IX веке, прн распадении после смер-
ти Карла Великого Франкского королевства, Бургундия опять возродилась как самостоя-
тельное государство. В 880 году возникло государство Цис-Юраиской Бургундии,
получившее от своей столицы -- г. Арля — название Арелат и простиравшееся от Альп до
реки Роны и от Средиземного моря до Соны. Но утке в 887 году от него отделилась север-
ная часть, образовавшая особое Транс-Юранское или Верхнебургундское королевство, во
главе с Рудольфом I. Сын его Рудольф II в 934 году объединил оба государства.
Наваррское королевство — нынешняя испанская провинция Наварра составляет лишь
южную половину прежнего королевства Наваррского — Верхнюю Наварру, тогда как
Нижняя Наварра, на северном склоне Пиренеев, входит в состав Франции. Древнейши-
•-------------------------------> 284 <----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
ми известными жителями Наварры были васконы, потомки древних иберов, древнейше-
го населения Испании, потомки которого иыие называются басками. Наварра, как и вся
прочая Испания, была покорена римлянами, потом свевами, вестготами, арабами.
В 778 году Карл Великий вторгся в Наварру, но вследствие поражения, нанесенного ему
басками в Ронсевальской долине, потерял свои завоевания. Сын его Людовик Благочести-
вый в качестве короля Аквитанского в 806 году восстановил Испанскую марку', в состав
которой входила и Наварра. Жители Наварры, воспользовавшись внутренними раздорами
во Франкском государстве, добились независимости и избрали своим графом Санчо Гар-
сию, который в 905 году принял титул короля Наварры.
«Королевский альманах» - см. примечание в I томе.
Скобины (Scabini, от герм, skapan, готск. skapjan = нем. schaffen, соотв. нем. Schoffen,
франц, echevins) — судебная коллегия, явившаяся результатом судебной реформы Карла
Великого. В Меровингскую эпоху и в первое время при Каролингах обязанность присут-
ствовать на судебных собраниях являлась повинностью совершеннолетнего свободного
населения сотни. Повинность эта была очень тяжелая, население сотни всеми силами ук-
лонялось от явки на судебные собрания, а графы, со своей стороны, пускали в ход все
средства, чтобы принудить их к явке. Реформа Карла Великого имела целью урегулиро-
вать столь ненормальное положение дел. Раньше приговор выносился коллегией рахим-
бургов и но утверждении его сотней вступал в силу. Рахимбурги избирались на определен-
ный срок, вероятно, на одно собрание. Реформа Карла Великого между 770 и 780 годами
ввела вместо рахимбургов постоянный институт скабинов, которые избирались графом из
числа крупных землевладельцев и вассалов и после избрания присягали на добросовестное
несение службы, потому что рассматривались как королевские чиновники. Их, как и преж-
них рахимбургов, обычно было 7 человек. Скабины должны были присутствовать как на
регулярных, так и на чрезвычайных судебных собраниях. Приговор находился всецело в
рунах скабинов, судья лишь руководил судебным заседанием и обеспечивал приведение
приговора в исполнение. Суд скабинов обычно собирался каждые 2 недели в главном го-
роде графства, поэтому в дальнейшем своем развитии суд скабинов или шеффеиов (эше-
венов) все теснее и теснее связывается с городами.
С. 89. Вице-графом или виконтом (фр. Vicomte, англ. Viscount, итальяи. Visconte, ис-
иан. Vicecomte) в Средние века назывался наместник в каком-нибудь владении графа (от
vice comes). Впоследствии отдельные виконты так усилились, что сделались независимы-
ми и владели уделами (Бомон, Пуатье и др.), нося титул виконта. В настоящее время этот
титул в Англии занимает место между графом и бароном. Старший сын графа обыкновен-
но носит титул виконта.
С. 90. Гинкмар (Hinkmar, 806-882) — архиепископ Реймсский с 845 года, был од-
ним из выдающихся поборников прав церкви. В учении о предопределении был энергич-
ным противником Готшалька (подробнее об этом см. дальше), боролся также с папой Ад-
рианом II (представитель знатного римского рода, в 75 лет занявший папский престол,
на котором оставался с 867 по 872 год) за права епископов. Он окончил постройку кафе-
дрального собора в Реймсе и продолжал «Вертинские анналы» («Annales Bertiniani»)
(861-882). После вторжения норманнов бежал в Эпернэ, где и умер.
•------------------------------> 285 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Людовик 11 Заика (Louis II, (lit le Begue, 877-879) — французский король, сын Карла
Лысого, родился в 846'году. Ленивый и бездарный, он унаследовал от своего отца все его
дурные качества. При жизни Карла он не раз бунтовал против него. В 872 году Людовик
получил Аквитанию, но был недоволен своим положением, потому что фактически управ-
лял Аквитанией Бозон, любимец Карла. В 877 году, после смерти Карла, в результате дол-
гих переговоров вассалы признали Людовика королем, и папа Иоанн VIII короновал его в
Компьене. Вскоре Людовику пришлось вступить в борьбу с бунтовавшими против него
вассалами, в ходе которой он внезапно скончался. После себя он оставил сыновей Людо-
вика и Карломана.
С. 97. ЛюдовикIБлагочестивый (778-840) — младший сын Карла Великого. Еще ре-
бенком Людовик был коронован королем Аквитанским. Его детство и юность прошли в
походах с отцом, в занятиях военным искусством и науками. При жизни отца Людовик от-
личился походами в Испанию (800), взял Барселону (801) и расширил Испанскую марку
(809-811). В сентябре 813 года Карл Великий лично короновал Людовика в Ахене им-
ператорской короной, а в 814 году, после смерти Карла, Людовик вступил на престол.
Ревностный христианин, Людовик глубоко уважал духовенство и поддавался его влиянию.
Сначала он единолично правил всей страной, но в июле 817 года под влиянием духовных
советников разделил свое государство между тремя сыновьями — Лотарем, Пипином и
Людовиком. Лотарь получил титул императора, Пипин — Аквитанию, Людовик — Бава-
рию. Когда в 8 18 году умерла жена Людовика Ирменгарда, он был в отчаянии и хотел по-
стричься в монахи, но придворные убедили его вступить в новый брак с красивой и обра-
зованной Юдит, дочерью герцога Баварского. Она, имея большое влияние на Людовика,
послужила причиной раздора в императорском семействе. После рождения у нее в 823 го-
ду сына, впоследствии прозванного Карлом Лысым, Людовик по ее просьбе согласился на
новый раздел империи и в 829 году отдал Карлу Алеманнию с Эльзасом и Верхнюю Бур-
гундию. Пипин и Людовик Баварский объединились против отца, и он в 830 году капи-
тулировал. Юдит заставили постричься в монахини. Вскоре, однако, общественное наст-
роение переменилось в пользу Людовика, и он снова стал полновластным императором,
мятежники были осуждены, а Юдит была возвращена из монастыря. Новый раздел, окон-
чательно нарушавший идею государственного единства, совершился в ущерб Лотарю. По
следовало новое восстание всех сыновей от первого брака. В июне 833 года противники
сошлись на Красном поле близ Кольмара. Войска Людовика изменили ему и перешли в ла-
герь его сыновей. Людовик был разлучен с Юдифью и отправлен в суассонский монастырь
св. Медарда. Попытки принудить Людовика отречься от престола были безуспешны, но
его заставили принести церковное покаяние в своих грехах. Унижение Людовика вызвало
сочувствие к нему: сыновья Людовик и Пипин перешли на его сторону, а епископы в мар-
те 834 года сняли с него интердикт. Лотарь был разбит братьями и отцом, последовало
общее примирение, однако интриги при дворе Людовика вызвали очередной раздел госу-
дарства и новую войну, во время которой он заболел и 20 июня 840 года умер. Людовик
Благочестивый учредил множество монастырей и заботился о распространении христиан-
ства. При нем была учреждена епископская кафедра в Гамбурге. Однако общим итогом
его правления явился развал империи Карла Великого.
•-----------------------------> 286 <--------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
Карл ЛН/сый (как император — Карл II) — младший сын Людовика Благочестивого от
брака с Юдит, родился в 823 году. Так как уже в 817 году Людовик совершил раздел им-
перии между тремя своими старшими сыновьями, Лотарем, Людовиком и Пипином, то
Юдит стремилась добиться нового раздела, что ей и удалось в 829 году. Карл получил Але-
маннию, часть Эльзаса и Бургундии, к которым позже была присоединена Аквитания.
Это послужило поводом к продолжительным междоусобиям между Людовиком и его стар-
шими сыновьями. Перед смертью Людовик поручил Карла заботам Лотаря, но стремление
последнего усилить свою власть за счет обоих младших братьев заставило их выступить
против него. Они одержали решительную победу над Лотарем и скрепили свой союз изве-
стной Страсбургской клятвой 842 года. Тогда Лотарь решился пойти на переговоры, н в
843 году был заключен Верденский договор, по которому Карл получил все земли к запа-
ду от Роны, Соны и Мааса, т.е. почти всю теперешнюю Францию. Титул короля Франции
ои носил уже с 840 года. В течение своего долгого царствования Карл вел трудную борьбу
г норманнами, опустошавшими Францию. Он делал небезуспешные попытки расширить
свои владения: после смерти Лотаря (855) и его сыновей (863 и 869 ) ему удалось в
870 году получить по соглашению с Людовиком Немецким часть Лотарингии. Вместе с
тем при Карле Лысом был сделан решающий шаг на пути феодальной раздробленности:
Кьерсийскпм капитулярием 877 года он подтвердил наследственность бенефициев своих
вассалов. В том же году он умер на пути в Италию.
С. 98. Ангильберт — аббат из города Центулы (впоследствии Сен-Рнкье) в Пикардии,
родился около 740 года, умер 18 февраля 814 года. Друг Алкуина и Карла Великого, ко-
торый неоднократно давал ему дипломатические поручения и назначил его одним из глав-
ных членов своей придворной Академии. В этом качестве он прозывался Гомером. Из ла-
тинских стихотворений, собранных Минем в 99-й части его «Патрологии>> (<<Patrologia
latina»), сохранился один отрывок эпоса о Карле Великом, в котором описывается свида-
ние Карла с папой Львом III; в другом стихотворении он описывает свою домашнюю
жизнь, в третьем — возвращение с поля битвы второго сына Карла, Пипина. Ангильберт
был отцом историка Нитгарда, который своей матерью называет дочь Карла Великого
Берту. Отношения Ангпльберта с Бертон, по-видимому, послужили основой для вымыш-
ленной истории любви Эйнгарда и Эммы.
С. 99. Теодульф — лучший поэт эпохи Карла Великого, по происхождению гот, прибыл
из Испании или из Септиманнн. Приблизив к себе Теодульфа, Карл назначил его в 788
году епископом Орлеанским и аббатом Флерийским, потом Эньянским. Его просвети-
тельская деятельность снискала ему всеобщее уважение и признательность. Он распрост-
ранял образование среди духовенства и народа, предписывая духовенству устраивать в де-
ревнях школы, где дети должны были обучаться безвозмездно. Ему в качестве
королевского посланца (missus dominions) поручалась ревизия областного управления.
В 800 году Карл призвал его в Рим для разбирательства в конфликте папы Льва III с рим-
лянами. Теодульф был одним из первых советников Карла по делам церкви, принимал уча-
стие в споре об исхожденип Св. Духа, собрал в своем сочинении <<О Святом Духе>> (<<De
Spiritu Sancto>>) материал для решения этого вопроса. Он пользовался сначала большим
уважением и Людовика Благочестивого, но в 817 году его обвинили на Ахенском соборе в
•-------------------------------> 287 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
сношодиях с Беренгаром, итальянским королем, лишили сана и сослали в монастырь в Ан-
жере. Виновность свою Теодульф до конца жизни отрицал. Получив в 821 году прощение,
он отправился в Орлеан, но по дороге умер. Он обладал несомненным поэтическим талан-
том, живостью воображения, метким и красивым языком. Его стихи рисуют много живых
и поэтических картин. Самое важное его сочинение, результат его деятельности в качест-
ве королевского посланца — поэма в 956 стихов, заключающая в себе увещевание судьям
добросовестно исполнять свои обязанности («Paraenesis ad judices» или «Versus contra
judices>>). В этой поэме описываются злоупотребления, от которых судьи должны воздер-
живаться, и нарисована яркая картина нравов того времени. Привлекательная сторона
поэмы, как отметил Гизо, - «господствующая в ней мягкость чувств». Важное значение
имеют и послания Теодульфа, особенно послание к Карлу Великому, где живо и остроум-
но изображается общество при его дворе. В поэме «Семь свободных искусств» Теодульф
излагает методы тогдашнего преподавания наук и знания того времени. Сохранилось бо-
лее 70-ти его стихотворений, два богословских трактата и несколько проповедей.
С. 100. Вала — аббат Корбийского монастыря; год рождения неизвестен, умер в
836 году. Он был сыном графа Бернгарда и близким родственником Карла Великого. По-
стригся в монахи и был избран аббатом Корбийского монастыря, но, несмотря на это, не
переставал оказывать влияние на мирские дела. Получив от Людовика Благочестивого по-
ручение воспитать его сына Лотаря, он поощрял надменность последнего, побуждал его к
восстанию и участвовал во всех интригах того времени. Подавив восстание, Людовик по-
садил Валу в крепость на берегу Женевского озера, откуда тому удалось освободиться и
принять участие в новых восстаниях, а также в Компьенском сейме 833 года, на котором
Людовик был объявлен низложенным. Когда последний возвратил себе власть, Вала счел
за благо бежать в Италию, где и умер в аббатстве Боббио.
Агобард (779-840) — архиепископ Лионский (с 814 года), выступал против адоптиан
и евреев, написал несколько сочинений о литургии и ряд других трудов; опровергал неко-
торые суеверия, например, мнение о том, что град и гром вызываются дурными людьми;
протестовал против судебных поединков. Сочинения Агобарда изданы в т. 104 «Патро-
логии» Миня («Patrologia, series latina»).
Валафрид (Walafried по прозванию Страбон, т.е. Косоглазый) — с 842 года аббат мо-
настыря Райхенау, школу которого прославил своей деятельностью и где умер в 849 году.
Валафрид известен прежде всего своим сочинением «Толкования» («Glossa ordinaria»),
признававшимся в Средние века важнейшим авторитетом при объяснении Библии, а так-
же своими латинскими стихотворениями во славу святых и церковных праздников.
Нитгард (Nithardus) — франкский историк, родился около 790 года. Сын графа Ан-
гильберта, друга Карла Великого, ученейшего мужа своего времени, и Берты, дочери
Карла Великого, Нитгард принадлежал к высшей франкской аристократии. Он был зна-
током классической древности и лучших ее писателей, что заметно отразилось на его сти-
ле. Играл важную роль во всех событиях того времени, был политиком, воином и писате-
лем. После смерти Людовика Благочестивого он сблизился с Карлом Лысым и всегда
старался отстаивать его интересы. В своих мемуарах он часто жаловался на суету мира и
кончил жизнь в духовном звании, аббатом монастыря Центула. Есть известие, что Нит-
--------------------------------> 288 <-------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
гард умер охраны, полученной в битве с норманнами, напавшими на Нейстрию в 858 го-
ду. Нитгард примечателен как единственный светский писатель того времени, когда ли-
тература считалась делом клириков. Он написал «Четыре книги истории» («Historiarum
libri IV»), проникнутые светским духом. Свою историю Нитгард посвятил Карлу II Лысо-
му, и потому взгляды его не всегда объективны. В 1-й книге своего труда он, восхвалив
сначала Карла Великого, дает прекрасный очерк правления Людовика Благочестивого.
Междоусобия детей Людовика объясняются непомерным честолюбием Лотаря. Вторая
книга излагает междоусобную борьбу после 20 июня 840 года, дня смерти Людовика Бла-
гочестивого, подробно описывая борьбу Лотаря с Карлом. В третьей книге, наиболее цен-
ной, дано описание Страсбургского договора между Людовиком Немецким и Карлом Лы-
сым. Самую клятву братьев на старофранцузском (обращение Людовика) и старонемецком
(клятва Карла) языках Нитгард приводит в точности. Этот документ — самый старый па-
мятник французского и немецкого языков. Четвертая книга заканчивается октябрем
842 года. Иногда Нитгард делает очень ценные отступления, указывая на социальные
стороны современного ему быта.
С. 101. Пруденций (умер в 861 году) — католический святой, епископ города Труа во
Франции, ученый богослов. Испанец родом, он получи.) образование во Франции. Свою
ученую деятельность он посвящал борьбе с полупелагианством; по своему богословскому
направлению принадлежал к сторонникам Гинкмара. Из его сочинений известны: «При-
глашение» («Epistola tractoria»), «Анналы» («Annales») за период 836-861 годов (цен-
ный исторический источник) и элегия.
Пасхазий Радберт — богослов; в 814 году вступил в монастырь Корби в Пикардии, в
844 году стал его аббатом; умер, вероятно, в 865 году. В своих сочинениях «О крови и те-
ле Христовом» («De sanguine et corpora Christi») и «Послание Фрудегарду» («Epistola ad
Frudegardum») он отстаивал учение о пресуществлении и по этому поводу вступил в оже-
сточенный спор с Ратрамном и Рабаном Мавром. Он защищал также против Ратрамна
учение о непорочном зачатии Марии: «О рождении Девы» («De partu virginis»).
Ратрамн (также Бертрам) — средневековый богослов, бенедиктинский монах; родил-
ся в начале IX века, умер после 868 года. Его главное произведение, составленное по
поручению Карла Лысого, — «О теле и крови Господней» («De corpora et sanguiue
Domini»), в котором он резко выступает против своего современника Пасхазия Радберта
и его учения о пресуществлении и выражает мнение, что тело и кровь Христовы прини-
маются в причастии лишь в мистическом и символическом значении. Этот трактат, оста-
вавшийся в Средние века долгое время неизвестным, после Реформации вызвал целую ли-
тературу, когда, в частности, протестанты стали ссылаться на него в защиту' своего
воззрения на таинство причащения. Не меньшей известностью пользуются 4 книги Рат-
рамна «Против возражений греков» («Contra Graecorum opposite»), в которых он поле-
мизирует с Фотием, патриархом Константинопольским.
Готшальк (Gottschalk) или Годескальк, Готескальк, что на древненемецком означает
«раб Божий» — немецкий богослов IX века, проповедовавший учение о предопределе-
нии. Происходил из знатной саксонской семьи. Рано отданный в Фульдский монастырь,
он, возмужав, потребовал освободить его от монашеского обета. Хотя Майнцский синод
•------------------------------> 289 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
829 года и исполнил его требование, аббату монастыря удалось уговорить короля отме-
нить это постановление, и Готшальк опять должен был стать монахом. Изучение отцов
Церкви, особенно Августина, привело его к учению о предопределении, которое он и стал
проповедовать во время своих странствований по Италии. Майнцский синод в 848 году
осудил это учение и выдал Готшалька Гинкмару, архиепископу Реймсскому, для наказа-
ния. Лишенный священнического сана и подвергнутый бичеванию, Готшальк был осуж-
ден на вечное заключение. Двадцать лет провел он в темнице, не отказавшись от своего
учения, и умер около 869 года.
С. 103. Атаульф — король вестготов (410-415). Выбранный после смерти Алариха в
короли, Атаульф первое время помышлял о завоевании Римской империи, но, убедившись
в недостижимости этой цели, старался по крайней мере приобщить вестготов к римской
цивилизации. Он заключил мир с императором Гонорием и ушел в Галлию, взяв с собой
сестру Гонория Плацидию, попавшую в руки вестготов при взятии Рима. В 414 году он
отпраздновал свою свадьбу с Плацидией. Гонорий был крайне недоволен этим браком и
двинул против Атаульфа войско. Тогда Атаульф перешел из Галлин в Испанию, где занял
Барселону, но вскоре был убит одним из своих приближенных. Умирая, он завещал свое-
му брату Валлии отослать Плацидию в Равенну и поддерживать хорошие отношения с
Римской империей.
Теодорих — это имя носит целый ряд варварских королей (вестготов, остготов, фран-
ков). Среди них особенно выделяется Теодорих Великий — король остготов из знатного
рода Амалов. Родился, вероятно, в 454 году, когда остготы обитали в Паннонии, совер-
шая постоянные набеги на Восточную Римскую империю. В обеспечение одного из мир-
ных договоров Теодорих еще ребенком был отправлен как заложник в Константинополь,
где и пробыл около десяти лет. Это повлияло на всю его дальнейшую деятельность. Не по-
теряв боевой отваги и суровости нрава, свойственных германцам, он увлекся величием
греко-римской культуры. В уме блестяще одаренного варвара зародилась мысль объеди-
нить весь остготский народ под своею властью и организовать его в цивилизованную дер-
жаву, которая взяла бы на себя продолжение имперской традиции. Пользуясь расположе-
нием императора Зенона, Теодорих около 485 года получил от него почетные звания
сенатора, патриция, военачальника (magister militum) и консула. Затем император на-
правил остготов в отложившуюся от империи Италию. Готы поселились на покинутыхуча-
стках, благодаря чему взаимоотношения между готами и итальянцами приняли миролю-
бивый характер. Теодорих хотел слить германские и римские элементы в тесный
социально-политический союз, руководимый римской государственной идеей. Будучи сам
арианином, он установил свободу вероисповедания в стране, где большинство жителей
были католиками. Римские первосвященники пользовались при нем большой независи-
мостью. Германские вожди и до Теодориха восхищались блеском римской культуры, сла-
вой и могуществом империи, но ни в ком из них преклонение перед римской цивилизаци-
ей не шло так далеко, как у него. Он открыто признавал римские общественные порядки
лучшими из существующих и защищал их. Уважая девиз единства империи, он в 498 году
признал свою зависимость от восточного императора Анастасия и принял от него титул
короля Италии. В Италии был оставлен в неприкосновенности аппарат как центральной,
•------------------------------> 290 <----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
так и обла&гной администрации. Римляне сохранили свои судебные, финансовые и муни-
ципальные учреждения и поставлены были в равноправное с готами положение, за одним
лишь исключением: только последние могли носить оружие и призываться на военную
службу. Теодорих даже стремился подчинить и готов нормам римского права. Изданный
им «Эдикта должен был служить сводом, общим для готов и для римлян. Хотя в управле-
нии Италией возникли некоторые новые должности, например, «готских графов>>, они
должны были только служить административными и судебными посредниками в делах и
тяжбах между готами и римлянами. Стремление насадить римские формы в готском госу-
дарстве вызывалось в Теодорихе не одним только увлечением древней цивилизацией.
Римская государственная идея превосходно поддерживала превращение его монархичес-
кой власти из выборной в абсолютную. В актах, оставшихся от царствования Теодориха,
можно найти ряд документов, имеющих целью обосновать необходимость королевского
самодержавия и аргументированных положениями римского права. Особое внимание
правительство обращало на правильное взыскание податей, которыми облагались, по ста-
рой имперской системе, не только коренные жители Италии, но и готы-переселенцы. Во
всем этом, несомненно, сказывалась живая римская традиция. Теодорих много жертвовал
па восстановление в Риме памятников древности, улучшил городское управление, отно-
сился с почтением к сенату, заботился о развлечении народа пышными играми в Колизее,
однако своей столицей он избрал не Рим, а, по примеру последних императоров, хорошо
укрепленную Равенну. Он блестяще украсил ее и построил себе роскошный дворец. Своей
дочери Амаласунте он стремился дать хорошее римское воспитание. Он высоко ценил
просвещенных людей, особенно писателей, и искал их в римском обществе. Ему удалось
собрать около себя немало видных людей, прославивших и с этой стороны его царствова-
ние, давших даже возможность историкам римской литературы установить особый пери-
од под названием «Век Теодориха» («Aetas Theodericiana»). Во главе равеннского лите-
ратурного кружка стояли Кассиодор, Боэций и Симмах, представители трех главных
отраслей интеллектуальной деятельности — права, философии и красноречия. И все же
подлинного единства между готами и римлянами не было. Вследствие частых столкнове-
ний между ними обострялось сознание культурных и религиозных различий. Сенат сделал-
ся органом оппозиции. Правительственный террор еще более подчеркнул общественный
разлад между готами и римлянами. Теодорих, умерший 30 августа 526 года, был погребен
около Равенны, и над его могилой возвели роскошный мавзолей в виде круглого здания на
шестиугольном фундаменте, покрытого одним громадным камнем 11 метров в диаметре.
Позже кости короля-арианина были выброшены, а памятник его переделан в церковь, су-
ществующую до сих пор.
...по просьбе папы Адриана... — Имеется в виду Адриан I, папа с 772 по 795 год, из
знатной римской семьи. Воспользовался борьбой франков и лангобардов для укрепления
собственного положения. Теснимый лангобардским королем Дезидерием, он обратился к
Карлу Великому, который в 773 году победил лангобардов, провел праздник Пасхи в Ри-
ме в 774 году и увеличил папские владения, подаренные Пипином в 754 году. За услуги,
оказанные в ходе второго похода (781 год) против лангобардов, Адриан сделал сыновей
Карла Великого, Пипина и Людовика, королями соответственно Италии и Аквитании.
•------------------------------> 291 <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
С. J04. ...вследствие настояний Льва... — Имеется в виду Лев III, папа Римский в
795-Й16 годах. Считая франков самой надежной опорой св. престола, он сразу же после
своего избрания отправил Карлу Великому, как римскому патрицию, ключи от града
св. Петра и городское знамя, предлагая ему принять присягу от римского населения. Поз-
же, подвергшись преследованию со стороны родственников предыдущего папы, он бежал
к Карлу в Падерборн. На Рождество 800 года Лев III короновал и помазал Карла, явивше-
гося в Рим, в качестве римского императора.
Лекция XXI
С. 107. ...остатки знаменитого сборника, известного иод названием Лжеисидоровых
декреталий... — Первое несомненно подлинное послание римского епископа, по харак-
теру представляющее собой декреталию, — письмо или послание папы в ответ на вопрос,
обращенный к нему по частному делу, разрешение которого может служить общим прави-
лом, относится к IV веку. В конце V или в начале VI века Дионисий Малый (известный
канонист Западной церкви, около 500 года прибыл в Рим, стал аббатом одного монасты-
ря и составил <<Сбориик церковных правил», познакомил Запад со многими творениями
отцов Восточной церкви, переведя их на латинский язык; известны также его труды по
хронологии; от него ведет свое начало нынешнее летоисчисление от Рождества Христо-
ва, которое он отнес к 754 году от основания Рима, что представляет, по исчислению со-
временных хронологов, неточность в четыре года, так как в действительности год Рожде-
ства Христова совпадает с 750 годом от основания Рима; умер между 540 и 556 годами),
пересматривая собрание соборных канонов, прибавил к ним 38 декреталий семи пап;
позже к этому собранию прибавили декреталии других пап. Находя декреталии в одном и
том же сборнике с канонами, стали ошибочно приписывать им равное значение. Декрета-
лии, представленные в сборнике Дионисия Малого, были воспроизведены в коллекции,
составленной в Испании около первой трети VII века и бездоказательно приписанной
Исидору Севильскому. Между 844 и 863 годами в Реймсской епархии сборник Исидора
был вновь переработан. Автор (или авторы) этой переработки, известной под названием
<<Ложных декреталий», воспользовавшись именем Исидора Севильского и содержанием
приписываемого ему произведения, прибавил к нему- свои фальсификации. Сборник со-
стоит из трех частей, В состав первой входят: предисловие, заимствованное у Исидора Се-
вильского; письмо, приписываемое Аврелию, архиепископу Карфагенскому, адресован-
ное к папе Дамазу; ответ папы, также подложный; 50 первых апостольских канонов; 60
писем римских епископов, от 91 до 315 года, — все, по-видимому, подделанные Лжеиси-
дором, кроме двух писем папы Климента, более ранней фабрикации. Цель подлога — по-
казать, что уже в I веке папы имели право писать декреталии. Вторая часть почти всеце-
ло заимствована из («Исидорова собрания». Третья часть содержит огромное число
декреталий римских епископов от Сильвестра до Григория II (314-731), извлеченных
более или менее точно из предшествующих сборников. В ней насчитывают 35 ложных до-
кументов. Часто возражали против авторитета этого сочинения, но в течение многих ве-
•--------------------------------> 292 <-------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
ков не сомневались в его подлинности. Впервые подвергли их серьезной критике проте-
станты, в частности Кальвин.
С. 111. Тасеилон — последний баварский герцог, потомок Агилольфингов, племян-
ник Пипина Короткого. Бавария была герцогством с независимым внутренним управле-
нием, но герцоги ее являлись вассалами франкских королей. В 757 году Тасеилон явил-
ся на съезд знати Франкского королевства и дал торжественную присягу на верность
Пипииу и его сыновьям, передав свое герцогство в руки короля и получив его обратно в
виде лена. Однако в 763 году баварский герцог отказался исполнить свое обязательство,
и Пппину не удалось принудить его к повиновению. Тасеилон мечтал совершенно сбро-
сить зависимость от короля и превратить свои обширные владения, простиравшиеся от
Леха до Энса, в самостоятельное государство, каким Бавария была при его предках. Это-
му способствовало то обстоятельство, что преемник Пипина, Карл Великий, в продолже-
ние первого двадцатилетия своего правления^вынужден был вести беспрерывные войны.
Тасеилон не приводил королю вспомогательных отрядов, перестал появляться на май-
ских собраниях франков и созывал собственные съезды светской и духовной зиати, по-
становления которых издавались от его имени; летосчисление в Баварии велось по годам
правления герцога, причем имя короля иногда совсем опускалось. Только по окончании
Саксонской войны Карл получил возможность принять решительные меры против свое-
го могущественного вассала и двинул против него войска. Герцог должен был покорить-
ся и в 787 году возобновил ленную присягу на съезде знати в Вормсе, дав заложников,
среди которых был и его сын. Но подчинение его было показное. Против короля тайно
готовился заговор, к которому примкнули Византийский двор и итальянские враги Кар-
ла. Душой этого заговора был Тасеилон, подстрекаемый женой Лиутгардой, дочерью
низвергнутого с престола и насильно постриженного в монахи короля Лангобардского
Дезидерия. К заговору старались привлечь и авар, поселившихся на Среднем Дунае. Что-
бы предупредить соединение врагов, Карл должен был нанести решительный удар гер-
цогу. Застигнутый врасплох, Тасеилон не смог оказать сопротивления. Короля поддер-
живали папа и баварское духовенство с архиепископом Зальцбургским во главе, а также
многие представители баварской знати, перешедшие в непосредственную ленную зави-
симость от Карла. На съезде знати в Ингельгейме в 788 году герцога судили за измену.
Осужденный на смерть герцог был помилован королем, и наказание заменили постриже-
нием в монахи. Лиутгарда, два сына Тассилона и его дочери также были вынуждены при-
нять монашеский постриг, а Баварию присоединили к франкским владениям. В 794 го-
ду на съезде знати во Франкфурте появился Тасеилон в монашеском одеянии, просилу
короля прощения п отрекся за себя и за свое потомство от всех прав на Баварию и на-
следственные владения, поручив свою семью милости Карла. После этого он вернулся в
Лоршскии монастырь на Рейне, где, вероятно, и скончался. Вместе с Тассилоном сходит
с исторической арены род Агилольфингов.
С. 118. Пусть не думают, что Eoiy можно молиться только на трех языках... — Ги-
зо делает ошибочное предположение относительно народного наречия как третьего из
языков, на которых можно молиться. Имеются в виду три языка Священного писания —
древнееврейский, древнегреческий и латинский. Карл полемизирует против догмы, ут-
•-------------------------------> 293 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
вержд^вшей, что Богу можно молиться только на этих трех языках, заявляя, что <<Бога по-
читают на всех языкаха — в том числе и на германском наречии.
Мызы — мелкие деревни, хутора.
Лекция XXII
С. 123. Кольбер Жан Батист (1619-1683) — генеральный контролер (министр) фи-
нансов Франции с 1665 года. Экономическая политика Кольбера (так называемый коль-
бертизм) представляла собой одну из разновидностей меркантилизма: обеспечение роста
государственных доходов главным образом созданием крупных мануфактур, увеличением
вывоза и сокращением ввоза промышленных изделий.
С. 124. ...в ионийских песнях... - То есть в поэзии.
...играть в каетальские свирели... — По названию Касталии, обильного источника на
горе Парнас близ Дельф, который с эпохи эллинизма стал считаться символом поэзии.
Парнас — горный массив в Центральной Греции, на склоне которого находятся Дель-
фы с храмом Аполлона. Парнас, поскольку там берет начало священный Кастальский ис-
точник, посвященный музам, стал, наравне с Геликоном, горой муз и символом поэтиче-
ского искусства.
...о пяти поясах полюса... — Имеются в виду климатические пояса Земли, учение о ко-
торых сложилось в эпоху античности.
...о семи блуждающих звездах... — То есть планетах, постоянно меняющих свое место
на небосводе, в отличие от звезд, неизменно наблюдаемых на одном и том же месте.
С. 126. Солецизм (лат. soloecismus, греч. aoXoiKiapoc) — термин, обозначающий не-
правильный в грамматическом отношении оборот речи. Введен в употребление еще ан-
тичными риторами (встречается у Квинтилиана и других римских писателей), ведет свое
начало от имени греческой колонии Солы (SoXoi, лат. Soloe) в Малой Азии, в Киликии.
При Солоне туда были переселены греки из Афинской республики, которые на чужбине
утратили чистоту речи, смешавшись с инородцами. Солецизмами называются синтакси-
чески неправильные обороты вроде: <<имея право выбирать оружие, жизнь его была в мо-
их руках>> (А.С. Пушкин, <<Выстрела), <<один или два моих товарищейа, <<еслн бы вы за-
хотели бы...а и т.д.
...нашего домашнего клиента... — То есть пользующегося нашим покровительством.
С. 127. ...возвратились к мелкому римскому шрифту. — Так называемый каролинг-
ский минускул. Минускулами (от лат. minusculus — несколько меньший) назывались ма-
ленькие буквы, применявшиеся при письме с IV века н.э. Современный тип минускульно-
го письма восходит именно к каролингскому минускулу.
Теренций Афер (Африканец), родился в 190 году до н.э. в Карфагене, умер в 159году
до н.э. во время путешествия в Грецию. Великий римский комедиограф. Из шести коме-
дий, в свое время написанных им и в период со 166 по 160 год поставленных на сцене,
все сохранились, что свидетельствует о неугасавшем интересе к его творчеству.
•-------------------------------> 294 <------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
С. 128. ...во главе домашней школы, называвшейся Дворцовой... — Сейчас принято на-
зывать ее Придворной академией.
С. 133. Авары — родственное гуннам племя, появившееся после падения владычества
гуннов на Дону и на побережье Каспийского моря к северу от Кавказа, около 555 года про-
никшее на Дунай и поселившееся в Дакии. Они служили в войске Юстиниана, но при его
преемнике Юстине II перешли на сторону лангобардов и в 568 году, когда те вторглись в
Италию, заняли Паннонию. Отсюда онн предпринимали свои разбойничьи набеги: про-
никли в Германию до Тюрингии, овладели Далмацией, в Италии разбили франков и лан-
гобардов, на юге доходили до Константинополя. Герцог Баварский Тассилон призвал их
в 787 году на помощь против Карла Великого. Лишь в 796 году войску Карла удалось, на-
конец, разгромить их и взять их главную крепость Ринг на берегу р. Тисы. После этого
они сошли с исторической арены. Их название иногда ошибочно отождествляется с гун-
нами н мадьярами.
...подробное объяснение лунного круга. — То есть лунного цикла, включающего в себя
четыре фазы Луны.
«Septtiagesima» — семидесятый день перед Пасхой. В церковном календаре — девятое
воскресенье перед Пасхой.
«Sexagesimal — шестидесятый день перед Пасхой. В церковном календаре — восьмое
воскресенье перед Пасхой.
С. 134. ...о ереси Феликса, епископа Ургельского. — Имеется в виду адоптианская
ересь — последнее звено христологических споров, сотрясавших на исходе VIII века цер-
ковь Испании и Франкского королевства. Длипанд, архиепископ Толедский, доказывал,
что Иисус Христос не единосущен Богу-Отцу, но как «простой человек» стал Сыном Бо-
жиим только милостью Божией и усыновлением. Длипанд и его сторонники, среди кото-
рых можно назвать и епископа Ургельского Феликса, основывали свое учение на местах
Св. Писания, в которых говорится о подчинении Христа Богу-Отцу. Так как Феликс Ур-
гельский жил во Франкском королевстве, спор вскоре перешел и сюда. На Регенсбургском
соборе 792 года Феликс вынужден был отречься от своего учения, но тем не менее был
отправлен в Рим, где папа Адриан держал его в заточении, пока он не поклялся в вернос-
ти ортодоксальному вероучению. Но возвратившись в Ургель, Феликс отказался от своего
отречения и бежал в области, занятые сарацинами. После этого Карл приказал еще раз
исследовать вопрос на Франкфуртском соборе 794 года. Ученые Карла с Алкуином во гла-
ве противопоставили адоптианскому учению утверждение, что не человеческая природа
Христа усыновлена Богом, а человек. «Единство личности в двойственной природе Хри-
ста делает, — говорили они, — невозможным принятие двойственности Сына Божия,
усыновленного и предвечного; человеческую природу нигде, никоим образом нельзя себе
представить отдельно от Божественной его природы». Уступая силе, Феликс отрекся вто-
рично на Аахенском соборе (799 год), но, видимо, и это отречение не было искренним.
Он умер в 8 18 году в Лионе, в заточении.
...просит его быть помягче относительно саксов. - Во время продолжительных войн с
саксами, упорно не желавшими признавать над собой господство франков, Карл Великий
•--------------------------------> 295 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
прибегал в целях устрашения к показательным массовым казням и переселениям больших
масс саксов во внутренние области Франкского королевства.
...говорит о здоровье папы Льва, извиняется, что не писал и отказывается ехать
в Рим. - Речь идет о поездке Карла Великого в Рим для императорской коронации, об-
ряд которой был совершен папой Львом III.
С. 135. ...о превеликоленный и пречестный царь Давид! — Алкуин обращается к Карлу
Великому по имени библейского царя Давида, которое тот носил в сообществе Придвор-
ной академии.
...сильное неудовольствие со стороны... Теодульфа. — Имеется в виду Теодульф, член
Придворной академии, назначенный Карлом Великим епископом Орлеанским.
С. 140. Виллиброд (Willibrod) — бенедиктинский монах и миссионер, родился
в 658 году в Нортумберленде, в 690 году отправился с 11 спутниками миссионером в
Фрисландию. Предварительно Виллиброд посетил Рим, чтобы испросить себе полномо-
чие н благословение от папы. В то же время он вошел в соглашение с Пипином, майордо-
мом Франкского королевства, и, имея могущественную поддержку с этих двух сторон,
занялся обращением в христианство Франкской Фрисландии и большей частью преуспел
в этом. В 695 году был посвящен в епископы. Его местопребыванием был Утрехт, откуда
он предпринял миссионерскую поездку в Данию. Виллиброд умер в 739 году в основанном
им монастыре Эхтернах, в Трирской епархии, где его могила привлекала многочисленных
богомольцев.
Лекция XXIII
С. 143. Великая религиозная борьба — борьба господствовавшего во Франции католи-
цизма с кальвинистами-гугенотами.
Фронда (франц, fronde — праща) — оппозиционное движение и восстание Парижско-
го парламента (высшая судебная инстанция Франции), населения Парижа и французской
знати против королевского абсолютизма в 1648-1653 годах. Имея перед глазами пример
Английской революции и воспользовавшись малолетством короля Людовика XIV, участни-
ки фронды выступили против политики, начатой еще кардиналом Ришелье и продолжен-
ной его преемником на посту первого министра Франции Дж. Мазарини. Первый этап,
получивший название парламентской фронды, ознаменовался баррикадной борьбой на
улицах Парижа и бегством из города королевской семьи. Пообещав провести реформы,
правительство в марте 1649 года достигло примирения с восставшими. Тогда фронду
продолжили представители высшей знати (<<фронда принцева), однако ввиду внутренних
разногласий не смогли добиться своих целей. В 1652 году король Людовик XIV, а год спу-
стя и Мазарини смогли возвратиться в Париж.
Норик (Noricum) — название в римское время области, которая на севере отделялась
Дунаем от Германии, на западе — рекой Инн от Реции, на юге ее границей служили Аль-
пы, на востоке же она соседствовала с Паннонией; это — нынешняя Австрия к югу от Ду-
--------------------------------> 296 <------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
ная. Общее название древнейшцх жителей Норика было тавриски, т.е. горные жители;
позже это название сменилось именем племени нориков, расселенных вокруг города Но-
рейп. С 113 года до н.э. норикн были союзниками Рима. Наиболее значительными горо-
дами Норика являлись Виндобона (Вена), Ювавум (Зальцбург), Ленция (Линц), Лавреак
(Лорх), с большой императорской оружейной мастерской, и Овисгава (Вельс). После па-
дения Римской империи большая часть Норика отошла к остготам; северо-западная
часть, дольше всего сохранявшая название Норик, была занята байоварами (баварами). В
Южном Норике в конце VI века поселились славяне-карантаны, давшие название Карин-
тии; северо-восток долго принадлежал аварам.
С. 145. Святая Евлалия — дева, принявшая в III веке мученическую смерть в Мериде.
Ее страсти послужили темой <<Песни о святой Евлалии» (около 880 года), одного из наи-
более ранних поэтических творений на французском языке.
Аббату его мы дали право вязать и решить... — То есть выносить обвинительные и оп-
равдательные приговоры, наказывать и освобождать от наказания.
С. 147. ...обе нарбоннские провинции... — Септимания и Прованс на юге Франкского
королевства.
С. 148. Какус (Cacus) — персонаж, вплетенный италийской мифологией в сказание о
Геракле; является то огнедышащим трехголовым чудовищем, пожирающим путников и
стада, то просто диким пастухом. Геракл, ведя с крайнего Запада быков Гериона, распо-
ложился на отдых на месте будущего Рима. Пока он спал, Какус, живший в пещере на хол-
ме Палатин, похитил часть быков, причем вел их в пещеру задом наперед, чтобы можно
было думать, будто быки вышли из пещеры, а не вошли в нее. Затем Какус завалил вход в
пещеру камнем, но Геракл, обнаружив покражу, убил Какуса своей палицей. Местные жи-
тели во главе со своим царем Евандром воздали Гераклу божественные почести, воздвиг-
нув в честь его алтарь. Эта история послужила поводом для культового почитания Герак-
ла в Риме, причем будто бы сам Геракл предписал ритуал своего культа и поручил его
отправление представителям родов Потициев и Пинариев.
...в ярости ломающий кости сыну Вулкана... — То есть Какусу; Вулкан — римский
бог огня.
Алкид — то есть Геракл.
...показывает тиринфского ребенка, душащего змей... — Речь идет о Геракле: когда Ге-
ра. верховная греческая богиня, царица богов, захотела погубить младенца Геракла, она
запустила к нему в колыбель двух змей, которых Геракл удавил.
Деянира (Aeiavipa) — дочь этолийского царя Ойнея, жена Геракла. На пути в Трахин
они были задержаны рекой Халидон, и кентавр Несс взялся перенести Деяниру на себе.
Когда Геракл, перешедший первым, обернулся и увидел, что Несс хочет убежать с Дея-
нирой, то пустил в него отравленную стрелу. Перед смертью Несс отдал Деянире свое ок-
ровавленное платье, заверив ее, что оно обладает свойствами любовного талисмана. Лег-
коверная Деяннра впоследствии, из ревности к прекрасной пленнице Иоле, послала это
платье Гераклу, что стало причиной его смерти. Деянира, удрученная горем, лишила се-
бя жизни.
•--------------------------------> 297 €-------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Ли&ас (Aixac) — спутник Геракла, принесший ему от Деяниры пропитанное ядом пла-
тье. Когда яд стал действовать, обезумевший Геракл сбросил в море неповинного Лихаса.
...Антей, задавленный могучими руками... — Могучими руками Геракла.
С. 149. Кордова — столица Кордовского халифата, крупный ремесленный центр, сла-
вившийся своими изделиями, в том числе и из кожи.
С. 150. ...против его дяди императора... — То есть против Людовика Благочестивого.
С. 158. ...по всему надо думать, что она принадлежит ему. Долгое время Эйнгарду
приписывалось участие в составлении обширного и важного исторического памятника,
первостепенного источника по истории времени Карла Великого и его ближайшего пре-
емника, Людовика Благочестивого — так называемых <<Больших Лоршских анналова
(«Annales Laurissenses maiores>>). Его пометки находили в исправленной редакции текста
этих анналов, заключающей повествование о 741-801 годах, и в продолжении, расска-
зывающем о годах 801-829. Одно время эти части всего летописного целого и называ-
лись «Анналами Эйнгарда>> («Annales Einhardia). Впоследствии по этому поводу началась
полемика, в которой приняли участие многие историки Германии и Франции. В резуль-
тате большинство ученых, имея на то серьезные основания, склонны к отрицанию этой
гипотезы, и «Большие Лоршские анналыа признаются плодом работы нескольких при-
дворных летописцев, вероятно клириков императорской капеллы, имевших доступ к госу-
дарственным архивам.
Лекция XXIV
С. 160. Гуго Канет (Hugues Capet, 941-996) — король Франции, основатель третьей
французской династии — Капетингов, которая от него получила свое название. Смысл
прозвища Капет был утрачен уже в XIII веке: вероятно, оно происходило от названия его
головного убора. Старший сын герцога Французского Гуто Великого и Хадвиг, сестры
императора Оттона I. По смерти отца наследовал герцогство Французское и графства Па-
рижское и Орлеанское; от короля Лотаря получил Пуатье, за что активно поддерживал его
в борьбе с непокорными вассалами и в попытках овладеть Лотарингией. В 986 году король
Лотарь умер, поручив своего 19-летнего сына и наследника престола Людовика попечи-
тельству и защите Гуго Капета. Людовик V Ленивый после 15-месячного царствования, в
течение которого королевская власть фактически находилась в руках Гуго, умер бездет-
ным. Законным наследником престола был брат Лотаря Карл, герцог Нижней Лотарин-
гии, но французские феодалы на собрании в Санли избрали королем Гуго, которого под-
держал архиепископ Реймсскин Адальберон, а вслед за тем, 3 июля 987 года, в Нуайоне
произошло венчание его на царство. Гизо усматривает в избрании Гуто Капета проявле-
ние феодального строя, который к концу X века уже окончательно сложился. Гуто, венчан-
ный на царство, не становился от этого могущественнее: в глазах феодалов королевский
титул давно утке не имел реального значения, и они, избрав королем наиболее могущест-
венного из своей среды, дали ему просто титул, но не власть. Феодалы опасались, что
дальнейшее продолжение борьбы между могущественными Робертннами, к которым прп-
•--------------------------------> 298 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
надлеж^ Гуго Капет, и бессильными, но опиравшимися на свое наследственное право
Каролингами, открывает Германии большие возможности для вмешательства в дела
Франции и может привести к тому, что интересы французских феодалов будут принесены
в жертву интересам немецев. Как бы то ни было, избрание Гуго Капета в глазах феодалов
отнюдь не было основанием новой династии. Гуго стремился привлечь феодалов на свою
сторону, признав наследственность их ленов, которая до того существовала лишь факти-
чески. Столицей Франции при Гуго Капете стал Париж, тогда как при последних Каро-
лингах ею был Лан.
С. 165. Оттон Великий присоединил в 964 году... — Неясно, что имеет в виду Гизо —
эта дата ничем не примечательна в истории правления Оттона Великого. Его женитьба на
королеве-вдове Лангобардского (Итальянского) королевства Адельгейд, в результате че-
го Германия и Италия соединились династическим браком, состоялась в 951 году, а его
коронация императорской короной, знаменовавшая собой рождение Священной Римской
империи, включавшей в своп пределы и Северную Италию, была 2 февраля 962 года.
С. 168. Тьерри Огюстен (1795-1856) — один из родоначальников романтического
направления во французской историографии. Разбираемый Гизо труд О. Тьерри (<<Let-
Ires sur 1'histoire de France») вышел в 1827 году.
С. 170. Гельвеция (Helvetia) — старинное латинское название Швейцарии, и в насто-
ящее время употребляется на ее почтовых марках.
...они дали на него страшный ответ знаменитой битвой при Фонтене, близ Осер-
ра... — В битве при Фонтене 25 июля 841 года Лотарь I был разбит объединенным вой-
ском своих братьев Карла Лысого и Людовика Немецкого.
С. 171. Эд (Eudes) — граф Парижский, Блуаский и Орлеанский (888-898), из рода
Робертпнов. Он был самым могущественным из всех магнатов Западно-Франкского ко-
ролевства, получивший также по наследству земли в Анжу, Турени, Шампани и в Пуату.
Известный своей справедливостью, благочестием и храбростью, он в 886 году спас Па-
риж от осады норманнов. Знать Нейстрии и Бургундии избрала его после низложения в
887 году Карла Толстого королем. В Компьене он был помазан на царство архиепископом
Парижским. Эд ограничивал произвол аристократии, стремясь усилить монархическую
власть. В борьбе с непокорными магнатами северных провинций он опирался на аквитан-
скую аристократию. Перед смертью 1 января 898 года Эд назначил собственным преем-
ником не своего брата Роберта, а Карла Простоватого.
Людовик IVЗаморский (Louis IV d'Outremer) — французский король (936-954), сын
Карла Простоватого и Огивы, сестры английского короля Этельстана, родился в 921 го-
ду. После того как в 923 году Карл попал в плен к графу Вермандуа Гериберту, жена его
бежала с маленьким Людовиком к брату в Англию. Так как Людовик жил и воспитывался в
Англии, его и прозвали Заморским. В 936 году Гуго Великий, предпочитая господство-
вать над неспособным и слабым королем, чем принять самому королевский титул, решил
признать королем Франции Людовика. Однако Гуго Великий не нашел, как рассчитывал,
в лице Людовика покорного исполнителя своей воли и потому повел против него борьбу.
После смерти Вильгельма, герцога Нормандии, Людовик сделал неудачную пвпытку за-
владеть Нормандией, оказавшись в плену у жителей Руана, которые передали его Гуго.
•-------------------------------> 299 <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Тот запер его в темницу и вынудил уступить ему Лан, единственное владение короля.
Вновь разгоревшаяся война между Людовиком и Гуго окончилась соглашением: Гуго воз-
вратил Людовика Лан и снова присягнул ему. Последние годы царствования Людовика
прошли спокойно.
Династия Карла Великого... являлась французам только препятствием к отделению
от Германии, на котором было основано их самостоятельное существование. — Робер-
тины, к которым принадлежал Гуго Капет, также происходили из Зарейнской Германии.
...основателя третьей династии... — То есть династии Капетингов.
Роберт Сильный - - герцог Парижский, граф Анжуйский, родоначальник династии Ро-
бертинов, из которой вышли Капетинги. Карл Лысый предоставил ему в 861 году Париж-
ское герцогство, а затем часть Анжу, при условии, чтобы он защищал его от нападений
норманнов; во время сражения с ними в 866 году Роберт и был убит.
Лекция XXVI
С. 193. Каноник (kctvovikoc) — в древней греческой церкви название священнослужи-
телей, внесенных в список (каиыи) или священный каталог епархии. От греков это назва-
ние перешло в римскую и позже в англиканскую церкви, где им обозначается штатный
священнослужитель епархиального кафедрального собора, состоящий членом капитула -
существующего при епархиальном епископе коллегиального учреждения, ведающего де-
лами приходского духовенства епархии и монашества, кроме судных дел, подлежащих ве-
дению епископа.
С. 196. Фомино воскресенье или Красная Горка — первое воскресенье после Пасхи. Со-
ответственно Фомина неделя — первая неделя после Пасхи.
С. 199. ...вместе со своими суффраганами... —То есть епископами его церковной про-
винции.
Лев IV (847-855) — родом из Рима, известен удачной борьбой с арабами и обширны-
ми постройками. В столкновениях с императорами держался примирительного тона; за-
няв папский престол без императорского утверждения, он почтительно оправдывал это
перед Лотарем опасностью, исходившей от арабов. От него дошли несколько писем и од-
на речь.
С. 200. Иоанн VIII (872-882) — родом из Рима. П ользуясь слабостью современных
ему светских государей, он заявлял самые широкие притязания, мало облегчавшие его
фактическое положение. На соборе в Равенне в 877 году он провозгласил неподсудность
низшего духовенства светской юрисдикции. Короновал двух императоров — Карла Лысо-
го и Карла Толстого. Императоры были бессильны отразить набеги арабов на Италию, и
папа вынужден был деньгами покупать мир у неверных. Желая найти помощь против ара-
бов, пытался привлечь на свою сторону византийского императора Василия.
...взятые из летописи Санкт-Галленского монаха... — Подразумевается Эккегард IV
(980-1060) — ученик монаха Ноткера Лабеона (Labeo Notker — монах Санкт-Галлен-
ского монастыря, живший в конце X — начале XI века, умер в 1022 году). После 1022 го-
•-------------------------------> 300 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
да управлялмнекоторое время монастырской школой в Майнце. Возвратился не позднее
1034 года в Санкт-Галлен, где в течение многих лет заведовал монастырской школой. Он
является автором ряда произведений: «Книга благословений» («Liber benedictionum» —
сборник песнопений на случаи различных церковных торжеств и в честь святых своего мо-
настыря), «Застольные благословения» («Benedictiones ad mensas»), но особый интерес
представляет его продолжение хроники Санкт-Галленского монастыря («Casus S.-
Galli»), описывающей главнейшие события из жизни монастыря до 972 года.
С. 201. ...как поступил в подобном случае. Карл Мартелл. — Карл Мартелл, стремясь
сломить оппозицию аристократии, в рядах которой было и высшее духовенство, по собст-
венному усмотрению смещал некоторых духовных с епископских кафедр, ставя на их мес-
то преданных ему светских людей; вопреки церковным предписаниям, соединял в одних
руках по несколько кафедр и земельных владений, раздавал церковные земли в бенефи-
ций светским лицам.
Прекарий (от лат. precarium — данное во временное пользование) — в римском праве
форма обладания вещами и правами, основанная на добровольной и безвозмездной ус-
тупке их со стороны собственника вещи или обладателя права по просьбе (откуда и на-
звание) лица, получающего пользование, и с правом в любое время данное взять обрат-
но, иначе говоря — владение из милости. В поздний период Римской империи и в
первой половине Средних веков в государствах Европы институт римского прекария по-
лучает новую социальную роль. Бедные люди и мелкие владельцы земель, ища защиты и
покровительства сильных и богатых, обращаются к ним с просьбами оказать нм эту за-
щиту за уступку в собственность их земель и имущества и предоставить им путем выдачи
грамоты право пользоваться этими землями на зависимом праве, обычно с обязанностью
платить определенный оброк. Собственники принимали земли по грамоте, содержавшей
просьбу, и отдавали их обратно по другой, содержавшей уступку пользования. Прекарий
устанавливался на срок (обычно 5 лет), пожизненно и наследственно; срочные уступки
делались с правом возобновления на следующее пятилетие. Обязываясь платить оброк,
прекарист получал право владения землей. Прекарное владение было выгодно обеим
сторонам: собственникам — увеличением владений, оброка, рабочих и военных людей,
прекарпстам - защитой и часто денежной помощью в виде платы за уступленную землю,
а на церковных землях — и многими податными льготами. Для церкви прекарий заменял
затрудненное в начале, а затем и вовсе запрещенное отчуждение земель. Раздавая свои
земли в прекарное владение, она сохраняла свои права на землю и получала оброк или
единовременную плату, заменявшую покупную цену. Прекарий получает дальнейшее
экономическое развитие по преимуществу на церковных землях, являясь здесь и средст-
вом эксплуатации земель, и средством привлечения рабочих рук, и средством увеличения
и охраны владений. Но с ним же связаны и огромные невыгоды для церкви. Короли, ис-
пытывая финансовые затруднения, взамен платы за службу знатным дружинникам требу-
ют от церквей и монастырей раздачи их земель в прекарий этим дружинникам за незна-
чительный оброк, давая тем самым понять, что они не хотят лишать церковь ее
владений, а требуют лишь некоторой жертвы. Отобранные насильно от церкви земли ча-
сто «возвращались» ей в собственность, оставаясь в то же время в прекарном владении
•--------------------------------> 301 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
королевских слуг. В конце ХШ века прекарий как особая форма собственности исчезает,
сливаясь с другими — бенефициями и наследственными арендами — в одну форму сред-
невекового зависимого владения.
С. 203. Иподиакон — младший диакон при архиерейском богослужении.
Лекция XXVII
С. 209. Рекаред I, по прозванию Католический - царствовал с 586 по 601 год; в
587 году отрекся от арианства и внедрил католицизм в Вестготском королевстве; при нем
впервые состоялось коронование и помазание на царство вестготских королей архиепис-
копом Толедским. Он содействовал слиянию вестготов с местным романским населением,
разрешив браки между ними и издав общие для всех законы.
Витица (700-710) — предпоследний король Вестготского королевства, по смерти ко-
торого усилилась борьба враждующих группировок, одна из которых пригласила на по-
мощь арабов, вскоре захвативших почти весь Пиренейский полуостров.
С. 210. ...ожидать от нею своею рода инвеституры. — В католическом церковном
праве под инвеститурой подразумевается утверждение избранных общинами пли клиром
епископов. В первые века христианства выбор и назначение епископов принадлежали са-
мим общинам верующих, потом решающий голос в выборе епископов приобрели митро-
политы, а впоследствии императоры стали утверждать новых епископов. С падением За-
падной Рцмской империи правители возникших на ее территории королевств постепенно
приобретали все больше влияния на выбор епископов. По мере накопления в руках церк-
ви недвижимых имуществ епископы стали владетелями крупных ленов, в которых они
пользовались теми же правами, какие имели светские феодалы, и по владению которыми
они должны были становиться в вассальные отношения к королю, который стал переда-
вать новому епископу в знак утверждения его кольцо и посох. Известна продолжительная
и упорная борьба за инвеституру между германскими императорами и папами, возникшая
из-за стремления папства и в этом отношении поставить представителей церкви в более
независимое от светской власти положение. По Вормсскому конкордату, заключенному в
1122 году между папой Калликстом II и императором Генрихом V, последний возвратил
церкви свободу епископских выборов и отказался от инвеституры кольцом и посохом, но
сохранил право инвеституры скипетром в знак пожалования леном, что он должен был
сделать еще до посвящения.
С. 211. ...возвратить римскому епископу отнятые у него земли... — В 754 году Пипин
Короткий н его сыновья пожаловали папе Стефану II грамоту, утверждавшую за римской
церковью те земли, которые будут отняты у лангобардов, после чего Пипин двинулся в
Италию. Айстульф был разбит и уступил некоторые из захваченных им областей Пипину,
который передал их папе.
После окончательного падения лангобардских королей... — Карл Великий в 773 году
пришел в Италию и взятием на следующий год Павии положил конец Лангобардскому ко-
•-------------------------------> 302 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
ролевству. Лацгобардские герцоги признали Карла своим королем, а он подтвердил за па-
пой владения,'подаренные ему 1Гипином Коротким.
С. 213. Стефан IV (816-817) — из знатного римского рода Колонна, преемник
Льва III, продолжал осуществление принципов абсолютной власти папы над церковью и
государством. Не дождавшись императорского разрешения, он был посвящен в папский
сан и послал Людовику Благочестивому уведомление о своем избрании, приказав римля-
нам присягнуть на верность императору. В октябре 816 года Людовик торжественно
встретил папу в Реймсе и трижды пал пред ним на землю. Затем Стефан отправился вме-
сте с Людовиком и Ирменгардой в Реймсский собор, где возложил на Людовика импера-
торскую корону, привезенную им из Рима.
Пасхалий I (817-824) находился в сильной зависимости от императора Людовика
Благочестивого. Став папой без согласия императора, Пасхалий тотчас после рукополо-
жения в сан отправил ему извинительное послание. В 823 году в Латеране было убито не-
сколько высших духовных лиц из числа сторонников императора, и папу заподозрили в
этом деле, так что тот должен был оправдываться торжественной клятвой перед 34 епис-
копами. Когда сын Людовика Лотарь прибыл в Рим, аббат монастыря Фарфы обвинил пе-
ред ним папу в захватах монастырской собственности, и Пасхалий проиграл дело. Связан-
ные с именем Пасхалия грамоты Людовика, заключавшие в себе разные уступки и
привилегии церкви, по большей части подложны.
В825 году, при избрании Евгения II... — избрание Евгения II (824-827) сопровожда-
лось беспорядками, которыми воспользовался Людовик Благочестивый, чтобы восстано-
вить в Риме императорское влияние. Тогда же сыном Людовика Лотарем было дано зна-
менитое <<Римское уложение» (cConstitulio Romana»), определявшее отношение римлян
к папе и императору. По предложению послов византийского императора-иконоборца
Михаила, Людовик созвал с согласия папы собор в Париже (825), который отверг покло-
нение иконам; но это решение не имело практических результатов. Другой собор, собран-
ный Евгением в Риме в 826 году, декретировал ряд мер для восстановления церковной
дисциплины и для развития духовной и светской науки.
С. 214. Лотарь I (795-855) — римский император, старший сын Людовика Благоче-
стивого и Ирменгарды, родился в 795 году. С 817 года был соправителем отца, но в гра-
мотах его имя встречается рядом с отцовским только с 825 года. В 823 году папа Пасха-
лий возложил на него в церкви св. Петра императорскую корону. Несколько раз Лотарь
восставал против отца, но в последние годы его жизни довольствовался властью над Ита-
лией, мечтая об отдельной Итальянской империи и вмешиваясь во внутреннее управление
Папской области. После смерти отца в 840 году Лотарь задумал восстановить авторитет
императора, для чего ему пришлось вступить в борьбу с братьями Людовиком и Карлом.
Он направился из Италии к Рейну, где к нему присоединилось высшее франкское духовен-
ство. В сражении при Фонтене 25 июля 841 года Лотарь был разбит, вновь собрал вой-
ско, старался поднять Северную Германию против Людовика Немецкого, но безуспешно.
Его владения, кроме Италии, были разделены между Людовиком и Карлом. После долгих
споров и взаимных уступок последовал окончательный раздел империи: по Верденскому
•-------------------------------> 303 <-----------------------------------------•
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
договору &43 года Лотарь удержал за собой Италию и сверх того получил Прованс, бур-
гундские земли между Роной и Альпами, прирейнские земли до устьев Шельды и землю
фризов между устьями Рейна и Везера. Последние годы жизни Лотарь провел в борьбе с
норманнами. Он разделил свои земли между тремя сыновьями - Людовиком, Лотарем и
Карлом, но до конца жизни удерживал за собой власть. Двоедушный и коварный, Лотарь
сочетал набожность с развратом. Перед смертью в 855 году он принял пострижение. Из-
вестно ««Римское уложение» (<<Constitutio Romana») Лотаря, где собраны важнейшие по-
становления римского государственного права того времени, определены правила суда в
Риме и отношения папы к императору.
Григорий IV (827-844) — римлянин по происхождению, был избран папой против
собственной воли. Хороший хозяин и правитель, он не обладал политическими талантами
своих одноименных предшественников, хотя пытался им подражать. Он укрепил Остию,
поскольку арабы, захватившие Сицилию, угрожали Риму. Его вмешательство в распрю
Людовика Благочестивого с сыновьями с целью восстановить порядок в империи и уси-
лить влияние папства имело противоположные результаты. Поддерживая Лотаря, Григо-
рий пригрозил отлучением собору преданных Людовику епископов в Вормсе, но они отве-
тили ему такой же угрозой, а Лотарь и его братья сделали папу слепым орудием своей
политики. Позже Григорий сблизился с императором; и тогда Лотарь захватил церковные
владения. Ко времени Григория IV относят происхождение Лжеисидоровых декреталий,
но сам папа не принимал никакого участия в этой подделке.
Сергий II (844-847) возведен на престол с помощью военной силы; в ту эпоху подоб-
ные случаи были нередки, однако Сергию пришлось из-за этого считаться с недовольст-
вом императора Лотаря I, который воспротивился его избранию. Чтобы уладить своп от-
ношения с императором, Сергий короновал сына его Людовика королем Италии. В его
понтификат сарацины поднялись по Тибру и опустошили окрестности Рима.
С. 215. Дионисий Малый — известный канонист древней Западной церкви. Около
500 года прибыл в Рим, был избран настоятелем одного из монастырей и составил
««Сборник церковных правил», в котором впервые были записаны так называемые прави-
ла апостольские («Canones aposlolicae»), содержанием которых служат краткие указания
церковных порядков. Основа их имеет очень древнее происхождение, но многие частно-
сти добавлены были впоследствии. Дионисий Малый перевел их с греческого на латин-
ский язык и дополнил африканскими канонами и распоряжениями римских епископов.
Этот сборник положен в основу действующего канонического права римской церкви. Гре-
ческая церковь к 50-ти правилам, принятым римской церковью, присоединяет еще 35,
так что число всех апостольских правил здесь доходит до 85. Писал также о церковной
дисциплине и познакомил Запад со многими творениями отцов восточной церкви, пере-
ведя их на латинский язык. Известны также его труды по хронологии: от него ведет свое
начало нынешнее летоисчисление от Рождества Христова, которое он отнес к 754 году от
основания Рима, что представляет, по исчислению современных хронологов, неточность
в четыре года, так как в действительности год Рождества Христова совпадает с 750 годом
от основания Рима. Умер между 540 и 556 годами.
•--------------------------------& 3(14 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
КлименгЛсвятой — отец церкви, по происхождению римлянин, обращенный в христи-
анство апостолом Петром, потом бывший сподвижником апостола Павла в его апостоль-
ской проповеди (Послание к Филиппийцам, IV, 3: «... помогай им, подвизавшимся в бла-
говествоваиии вместе со мною и с Климентом и прочими сотрудниками моими>>) и,
наконец, епископом Римским (с 92 года), скончался мученически в Херсонесе Тавричес-
ком (около 103 года), куда был сослан императором Траяном. Мощи его взяты оттуда свя-
тыми Кириллом и Мефодием во время путешествия их к хазарам и перенесены в Рим, где
и находятся доселе.
Св. Милътиад, именуемый также Мельхиадом, 32-й папа Римский (310/311 —
314), римляиии по происхождению. На период его понтификата приходятся такие важ-
ные события, как сражение у Мильвийского моста в 312 году, в котором Коистаитии
одержал победу иад Максеицием, после чего произошел решающий поворот в пользу
христианства (накануне сражения Константин будто бы видел крест на небе с надписью:
ev тоитф viKa (Hoc vince — «Этим побеждай»), и Миланский эдикт 313 года, узаконив-
ший христианство в Римской империи.
С. 217. Лотаръ — правитель Лотарингии и Бургундии, сын императора Лотаря I.
Умер в 869 году.
Николай I (858-867) — римлянин знатного рода, был избран папой под нажимом им-
ператора Людовика II (850-875). Отличаясь твердой волей и независимым характером,
Николай не обладал значительным образованием, мало интересовался богословскими во-
просами и направлял все свои силы на установление господства папы иад церковью и ду-
ховной власти иад светской.
Лекция XXVIH
С. 226. Этельвулъф (Elhelwulf или Athelwulf) — англосаксонский король (839-858);
наследовал от своего отца Эгберта престол Уэссекса. Воевал против датчан и в 851 году
нанес им тяжелое поражение при Оклее в Суррее. В 855 году он совершил путешествие в
Рим, после чего установил у себя в Англии сбор «лепты св. Петра>> — ежегодного, перво-
начально добровольного, а затем обязательного пожертвования в пользу папы Римского.
С. 227. ...примером которых служит книга о «Государе». — Имеется в виду произве-
дение Никколо Макиавелли (1469-1527) «Государь>> (1513 год, первое издание —
1532 год). Усматривая главную причину бедствий Италии в ее политической раздроблен-
ности, считал, что преодолеть ее способна лишь сильная государственная власть. Ради уп-
рочения государства считал допустимыми любые средства — отсюда термин «макиавел-
лизм» для обозначения политики, пренебрегающей нормами морали.
Карл Толстый — Карл III, прозванный Толстым, родился в 839 году, умер 13 января
888 года. С 881 года император. Младший сын Людовика Немецкого. Из-за своих мно-
гочисленных неудач навлек на себя презрение современников. Не оставил после себя за-
конных наследников.
--------------------------------& 805 <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
Людовик III, король Французский (879-882) — старший сыи Людовика II Заики, ро-
дился в 863 году. Тотчас после смерти Людовика Заики приближенные короля возвели на
престол Людовика III, но часть знатп предпочла другого Людовика - сына Людовика Не-
мецкого, однако тот ограничился лишь захватом части Лотарингии, прежде принадлежав-
шей Карлу Лысому. В то же время Бозон, граф Прованса, был избран королем Бургундским
и Прованским. Это была первая часть империи, вышедшая из-под власти Каролингов. Та-
ким образом, раздоры магнатов привели к тому, что за Людовиком III осталась только се-
верная половина государства. Летом 881 года он одержал при Сукуре в Пикардии блестящую
победу над норманнами, прославившую его имя и сделавшую его героем народной песни.
Карломан — сын Людовика II Запки, родился в 866 году. Король Аквитании в
879-882 годах. Король Франции в 882-884 годах. Умер 6 декабря 884 года.
С. 228. Геласий I — святой, папа Римский (492-496), энергично и успешно трудил-
ся над упрочением главенства римской церкви, продолжая вести борьбу с Константинопо-
лем, начатую при его предшественнике Феликсе III; в 495 году Геласий осудил всех, кто
не одобрял анафемы, провозглашенной им против константинопольского патриарха Ака-
кия, монофизита. Он добивался, чтобы римский престол мог принимать апелляции ото-
всюду, но чтобы на него никуда нельзя было апеллировать. В своем «Постановлении о
книгах приемлемых и неприемлемых» ( «Decretum de libris recipiendis et non recipiendis»)
он впервые перечислил запрещенные книги, установив строгое различие между книгами
каноническими и апокрифическими, ортодоксальными и гетеродоксальными. Геласий
ввел христианский праздник Сретения Господня.
Анастасий I — византийский император (491-518), сторонник монофизитства.
С. 230. Флодоард (894-966) — хронист и латинский поэт. Был архивариусом п кано-
ником Реймсского собора. Побывав в Риме при папе Льве VII (936-939), Флодоард на-
писал латинскими гекзаметрами поэму в 14000 стихов. Она подразделялась на трп части:
первые две посвящены деяниям Иисуса Христа и первых святых в Антиохии и Палести-
не; третья, представляющая значительный исторический интерес, содержит в 14 книгах
историю пап. Второе важное сочинение Флодоарда — «История Реймсской церкви» от ее
основания до 961 года, для которой он пользовался и реймсским соборным архивом, и пе-
репиской Гинкмара. Третьим его трудом, весьма важным для истории Франции, Герма-
нии и Италии, являются «Анналы», охватывающие период от 919 до 966 года.
Боссюэ Жак Бенинь (1627-1704) — французский проповедник, историк и богослов,
епископ. Рассматривал историю как осуществление воли Божественного Провидения, от-
стаивал идею божественного происхождения абсолютистской власти, идеолог галликанст-
ва — национальной французской церкви.
С. 231. Тюрго Анн Робер Жак (1727-1781) — французский государственный деятель,
философ-просветитель и экономист. На посту генерального контролера (министра) фи-
нансов провел ряд реформ в духе учения физиократов, отстаивавших свободу торговли.
После его отставки проведенные им реформы были отменены. Одним из первых выдви-
нул рационалистическую теорию общественного прогресса.
С. 233. Пресуществление (ретоиспкдык, transsubstantiatio) — термин, которым вуче-
нии православной церкви с XV века, католической — с XI века определяется способ пре-
•--------------------------------> 306 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
бывання тела ичсрови Иисуса Христа в таинстве евхаристии (причащения). Учение о пре-
существлении имеет обширную литературу в богословии каждого из христианских испове-
даний. В православной литературе оно подробно сформулировано в «Послании восточных
патриархов о православной верея, в котором опровергается учение лютеран и реформа-
тов. Православное богословие видит в пресуществлении проявление всемогущества Бо-
жия, подобное сотворению Богом мира из ничего или превращению воды в вино.
Лекция XXIX
С. 242. ...вышедших из неоплатонической александрийской школы... — В Александрии
соприкасались восточная и западная философии, и здесь господствовало стремление к
примирению противоречащих друг другу философских систем. Вследствие этого алексан-
дрийские философы, следовавшие этому принципу собирания и соединения, часто назы-
ваются эклектиками или синкретистами. Однако это название применимо не ко всем, так
как здесь появились также догматики и — в противоположность им — скептики. Наиболь-
шую известность приобрели александрийские неоплатоники. Соединяя восточную теосо-
фию с греческой диалектикой, они воплощали борьбу древней цивилизации с христиан-
ством, поэтому их философия оказала некоторое влияние на способ понимания
христианства в Египте. Из слияния восточных воззрений с христианскими возник гнос-
тицизм, наиболее важные системы которого были разработаны в Александрии.
Бэкон Роджер (около 1214-1292) — английский философ и естествоиспытатель, мо-
нах-францисканец. Профессор Оксфордского университета. Придавал большое значение
математике и опыту — как научному эксперименту, так и внутреннему мистическому оза-
рению. Занимался оптикой, астрономией, алхимией, предвосхитил многие позднейшие
открытия.
Дионисий Ареопагит — знатный афинянин, член афинского ареопага, был, по свиде-
тельству «Деяний апостолов>> (17, 34: «Некоторые же мужи... уверовали; между ними был
Дионисий Ареопагнт>>), проповедью апостола Павла обращен в христианство; проходил,
по словам Евсевия, епископское служение в Афинах и умер мученической смертью. Его в
Средние века путали с Дионисием, проповедником христианства в Галлии. Первое указа-
ние на сочинения, приписываемые Дионисию Ареопагиту, встречается в VI веке. На За-
паде впервые ссылается на сочинения Дионисия, в частности на его труд «Небесная ие-
рархия», папа Григорий Великий. Византийский император Михаил в 827 году послал
экземпляр сочинений Дионисия Людовику Благочестивому, и они скоро приобрели осо-
бенное уважение и на Западе, чему, может быть, способствовало то обстоятельство, что
Дионисию Ареопагиту приписывали проповедь в Галлии, где, говорили, он и пострадал.
Иоанн Скотт Эригена по поручению Карла Лысого перевел сочинения Дионисия и толко-
вания к ним на латинский язык. Гуманистическая критика в лице Лоренцо Валлы и Эра3-
ма Роттердамского доказала нетождественность Дионисия афинского и Дионисия — про-
поведника христианства в Галлии и высказала возражения против древности сочинений,
приписываемых Дионисию Ареопагиту. По мнению научных критиков, сочинения, припи-
--------------------------------> 30’ <----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
сываемый Дионисию Ареопагпту: «О небесной иерархии» (тгерь трс ovpaiAaq iepapxtac),
<<О церковной иерархии» (ттерс тцс екк\т|О1астт1кт]с lepapyiac), <<О6 именах Божиих»
(nepi 0etov 6гоцатыг), «О таинственном богословии» (тгер[ циот1кт|<; 0eoXoy[aq),
<<10 писем к разным лицам» могли быть написаны в конце IV или в начале V века христи-
анским платоником.
...что гораздо точнее и ближе к подлиннику'. — Явное недоразумение: второй вариант
стиха из книги Бытия как раз и является переводом св. Иеронима (в русском Синодальном
издании: «Земля же была безвидна и пуста»). Таким образом, несостоятелен этот приве-
денный Гизо довод в пользу предполагаемого владения Иоанном Скоттом древнееврей-
ским языком.
С. 245. ...мы читаем в рукописи Вильгельма Мамсберийскто, летописца Х1П века... —
Гизо ошибочно относит к Х1И веку (возможно, тогда появилась упомянутая рукопись)
Вильгельма Мамсберпйского (William of Malmesbury) — английского хрониста, монаха
Мамсберийского аббатства в Уилтшире. О его происхождении известно лишь, что он ро-
дился около 1090 года в семье с англосаксонскими и норманнскими корнями. Умер в 1143
году. Его главные произведения: <<Деяния английских королей» («Gesta regum anglo-
rum», 1125), <<Деяния английских епископов» («Gesta pontificum anglorum». 1126) и
<<Новая история» («Historia novella»), содержащая перечень событий, происшедших в
течение его жизни.
С. 246. Климент Александрийский (Тит Флавий) — один из наиболее великих христи-
анских ученых первых веков (не известны годы ни рождения, ни смерти, видимо, умер не
позднее 215 года). Он родился в Афинах, изучил философию Платона и стоиков; до об-
ращения уже в зрелые годы в христианство был посвящен в языческие мистерии. Из люб-
ви к знанию он стал изучать еврейство и христианство и, убедившись в превосходстве по-
следнего, крестился. В 190 году избран на должность главного наставника и руководителя
александрийского христианского училища с возведением в сан пресвитера. В 202 году, во
время гонения на христиан, удалился в Каппадокию, и неизвестно, возвратился ли в Алек-
сандрию. В трех сочинениях, образующих как бы трилогию — <<Увещание язычникам»
(Хоуос ттротргTTTiKoc,), <<Строматы» (итрырате'к; — ковры) и <<11едагог» (ттспбауыуис) —
Климент рассматривает язычество с его наукой и образованностью («Увещание»), хрис-
тианство в его отношениях к язычеству и философии («Строматы») и само по себе («Пе-
дагог»), создавая таким образом теорию взаимного соглашения веры и знания, религии
и науки. Вопреки учению Тертуллиана, Лактанция и др., провозглашавших науку, имею-
щую происхождение в язычестве, произведением дьявола, Климент учит, что нет веры без
знания, как и знания без веры; гармония веры и знания (угыот1кт| irloTiq) есть высшая
ступень духовного развития, совершеннейшая философия. Вера есть начало знания; при
своем зарождении она не основывается на доказательствах, но должна превратиться в ра-
зумное знание. На вере как на основании должно воздвигнуться здание ведения, которое
имеет несколько степеней, но содержание которого одно и то же как у простого верующе-
го, так и ученого. Средства к достижению полной гармонии веры и знания заключаются
в изучении всего круга наук, преподававшихся и в язычестве — грамматики, риторики,
арифметики, геометрии, астрономии, музыки и особенно диалектики, которая есть огра-
•-----------------------------------> 308 <----------------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
да и для самих догматов веры. Все эти науки служат лишь ступенями к высшему знанию,
которое есть философия, а она, в свою очередь, есть вспомогательное средство для веры,
приближающее ее к разумению. Истинный философ возвращается туда же, откуда вышел;
выше открытого верой он не может подняться: она есть критерий всякой философии. Со-
чинения Климента составляют один из первоисточников для изучения античной мифоло-
гии и философии, так как только в них имеются многие сведения о первой и многие от-
рывки из второй. О языческих мифах и философских учениях Климент судит на основании
первоисточников, систематизируя мифологию (он делит ее развитие на семь периодов) и
обнаруживая особенные симпатии к некоторым философским системам (к Платону и сто-
икам, что дает повод многим историкам считать его, и не безосновательно, не столько
христианским богословом, сколько стоическим или платоническим философом), в кото-
рых Климент видит следы сохранившегося первобытного божественного откровения и
даже прямых заимствований из Священного Писания. Часть истин христианского учения,
по мнению Климента, содержалась в язычестве, как плод в скорлупе; между философией
и Евангелием нет полной противоположности — это как бы «две ветви одного древа». До-
казывая превосходство христианства над язычеством, Климент, движимый неодолимым
стремлением объединить религию и науку в одно нераздельное целое, незаметно для себя
пришел, таким образом, к сглаживанию различий между ними.
Ориген — был учеником неоплатоника Аммония Сакка. Благодаря синтезу христиан-
ской веры, эллинистической образованности и неоплатонической философии Ориген
способствовал развитию всех теологических направлений последующих эпох.
Эней Газекий — христианский философ: после него остались 25 писем и сочинение
«Феофраст, или О бессмертии души и воскресении тел». Эней сначала принадлежал к
школе неоплатоников, а потом принял христианство. Время его жизни относят к концу V
века. Сочинение «Феофраст» с богословской точки зрения имеет большой интерес, по-
тому что в нем, наряду с основательным раскрытием христианских догматов бессмертия
души человеческой и будущего воскресения, разбирается весьма распространенная в
древнее время теория переселения душ. Поводом к написанию сочинения для Энея и по-
служило то, что теория переселения душ находила себе последователей среди христиан;
только в VI веке Пятый вселенский собор осудил ее. В связи с догматом бессмертия души
и воскресения тел автор излагает христианское учение о происхождении мира видимого и
невидимого и о промысле Творца, с опровержением некоторых языческих и философских
мнений по этим вопросам. Произведение Энея имеет форму диалога, любимую у гречес-
ких философов и нередко встречавшуюся в святоотеческой литературе. Беседу ведут
афинский мудрец Феофраст, именем которого автор назвал свое сочинение, сириец Ак-
сифей и александриец Египт. Речь носит характер простой, живой беседы, без строго оп-
ределенного плана. Для развития и ясного раскрытия своих положений Эней наряду с ди-
алектической аргументацией пользуется сравнениями, аллегориями: из явлений природы
и обыденной жизни человека он выводит посредством аналогии высшие отвлеченные ре-
лигиозные и философские истины. Содержание «Феофраста» разнообразится множест-
вом изречений древних философов, мифами и преданиями. Обширное применение ми-
фов п преданий при изложении христианских истин и разборе теории переселения души
-------------------------------> 309 <-----------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
свидетельствует о том, что Эней хорошо знал мифологию и древнюю философию и мно-
гое из них внес в свое сочинение, так как видел и в той и в другой следы христианского
учения. «Феофраст» может быть разделен на две части. В первой половине, по преиму-
ществу полемического характера, разбирается теория переселения душ, исключающая
христианский догмат будущего воскресения тел. Во второй части сочинения излагается
христианское учение о происхождении мира, душе человеческой, ее бессмертии и буду-
щем воскресении. Разговор трех собеседников происходит на берегу Нила. Феофраст —
мудрейший из афинян, как он величается в диалоге, — служит представителем платоно-
вой философии; представителем христианской философии является сириец Аксифей.
Диалог заканчивается тем, что неоплатоник Феофраст, убежденный доводами Аксифея,
склоняется на сторону мнений христианского философа. <<Сам Платон, — говорит Феоф-
раст, — советует держаться известного учения до тех пор, пока не найдется лучшее; луч-
ше же христианского богооткровенного учения ничего быть не может>>.
Захария Схоластик — древнехристианский писатель, обучался в Александрии под ру-
ководством Аммония, именем которого назвал свой труд, был епископом в Митилене,
умер в 560 году. Оставил два сочинения, в одном из которых («Аммоний Захарии Схола-
стика, или О сотворении мира, против философов») развивает идею о сотворении мира,
второе же направлено против дуализма манихеев.
С. 248. Св. Иустин (lustin) — философ, мученик, странствующий проповедник, один
из апологетов и отцов церкви, уроженец Самарии, изучал греческих философов, в частно-
сти Платона, но, неудовлетворенный ими, принял христианство и учил в Риме, где около
165 года принял смерть мученика. Иустин написал диалог с иудеем Трифоном об истине
христианского закона и две апологии. Первой (большей) апологией, написанной не
раньше 150 года, он пытался снискать христианам покровительство императора Антони-
на Пия, второй — расположить Марка Аврелия к более кроткому обращению с ними, но в
то же время старался представить языческую философию предшественницей христианст-
ва, а христианство — откровением того, что философия только предчувствовала. Другие
сочинения Иустина, направленные против современных ему гностиков, до нас не дошли.
Его труды чрезвычайно важны для раскрытия учения церкви середины II века.
Максим Исповедник (около 580-662) — византийский православный богослов, мо-
нах, игумен, главный оппонент монофелптов (сторонников христианского учения, сло-
жившегося в VII веке в Византии, согласно которому Христос обладал двумя природами,
человеческой и божественной, но одной волей — богочеловеческой), в том числе патри-
арха Константинопольского Сергия и императора Ираклия. В 653 году был арестован,
подвергнут мучениям (отрезанию языка и отсечению правой руки) и сослан на Кавказ,
где и умер. Оказал сильное влияние на Иоанна Скотта Эригену (Эриугену) и средневе-
ковую мистику.
Михаил IIКосноязычный — был возведен на престол в 820 году прямо нз тюрьмы, в ко-
торой содержался за заговор против своего предшественника, Льва V. Человек низкого
происхождения п плохо образованный, он удержался на престоле до самой смерти, хотя не
имел удачи во внешней политике. Серьезная опасность угрожала ему со стороны его ста-
рого соратника Фомы, по происхождению славянина, который при помощи арабов под-
•------------------------------> 310 <-----------------------------------------
ПРИМЕЧАНИЯ
нял в 822<году мятеж, завладел большей частью Малой Азии, принял в Антиохии из рук
патриарха корону, привлек на свою сторону императорский флот и осадил столицу. Одна-
ко Михаилу удалось сжечь его флоту стен Константинополя, а сам Фома был взят в плен и
в 824 году казнен. В это же время далматинские города объявили себя независимыми от
Византии. В 825 году арабы овладели Критом и стали истинным бичом для островов
Эгейского моря. В 827 году арабы заняли часть Сицилии. Во внутренней политике Миха-
ил старался поддерживать правосудие и дисциплину в войске и администрации. В религи-
озных вопросах он был индифферентен, вернул из изгнания преподобного Феодора Сту-
дита и другого вождя православных, Никифора, но подтвердил прежние законы против
почитания икон и стоял за полное равенство перед законом обеих враждующих сторон.
Умер в 829 году.
С. 256. Альфред Великий (Alfred the Great) (около 849 — около 900) — король англо-
саксонского королевства Уэссекс с 871 года. Объединил под своей властью ряд соседних
англосаксонских королевств. Считается создателем знаменитого английского флота. При
Альфреде Великом составлены первый общеанглийский свод законов (Common law) и
часть <<Англосаксонской хроники».
...во главе Оксфордской школы. — Эта школа в XII веке была преобразована в Оксфорд-
ский университет.
Матвей Вестминстерский — более известен (совершенно непонятно, почему так про-
зван) как Матвей Парижский (Matheus Parisiensis) — английский историк (около
1200-1259), монах-бенедиктинец; был близок к королю Генриху III, вследствие чего
имел в своем распоряжении важные исторические материалы. Его главный труд — <<Боль-
шая хроника» ({«Chronica majora») — делится на две части: первая, до 1235 года, пред-
ставляет собой компиляцию из более ранних хроник, вторая же (1235-1259) — ориги-
нальное произведение. В борьбе императора Фридриха II с папским престолом Матвей
стоял на стороне первого. Его известия о европейских событиях, кроме Англии, не все-
гда достоверны, но все-таки ценны, особенно о последнем периоде правления Гогеншта-
уфенов; отзывы его резки и порой несправедливы.
С. 257. Ассер (умер около 909 года) — друг, учитель, советник и биограф Альфреда
Великого. Родился в Уэльсе, стал монахом аббатства Св. Давида в Пембрукшире. В 886 го-
дуАльфред, желая учиться латыни, вызвал к себе Ассера, славившегося своей ученостью.
Король сделал его аббатом монастырей Конгресбери и Бэнуэлла в графстве Сомерсет, а
позднее назначил епископом диоцеза Девон и Корнуол. Свой земной путь Ассер закончил
епископом Шерборнскнм, графство Дорсет. Его {«Жизнеописание Альфреда» ({«Vita
Alfredi») подробно повествует о событиях правления короля.
Альбигойцы — участники еретического движения ХП-ХШ веков па юге Франции, по-
лучившие свое название по городу Альби, в котором они впервые были обнаружены. Вы-
ступали против догматов католической церкви, церковного землевладения и десятины.
Осуждены Вселенским собором 1215 года и разгромлены в ходе Альбигойских войн
(1209-1229), предпринятых по инициативе папы Иннокентия II.
Гонорий Ш (Ченчио Савелли) — вступил на папский престол 1 8 июля 1216 года. Ко-
роновал императора Фридриха II, своего бывшего воспитанника; тщетно пытался нод-
•-------------------------------> 311 <------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
нять европейских государей на новый крестовый поход, вследствие чего охладел и к
Фридриху Й. Гонорнй III покровительствовал нищенствующим монашеским орденам,
утвердил в 1216 году Доминиканский и в 1223 году Францисканский ордена. Умер
в 1227 году.
Лекция XXX
С. 262. «Речь о ходе всеобщей истории» — более точным был бы следующий перевод
названия этой работы Боссюэ: «Рассуждение о всеобщей истории» («Discours sur Phis-
toire universelle»).
«Дух законов» — Принят другой перевод этого произведения Монтескьё: «О духе за-
конов» (<<De 1'esprit des lois»). В нем он обосновывал различные формы государственно-
го устройства и общественной жизни, исходя из природных (географических и климати-
ческих) условий.
С. 262. ...менее похоже на императорскую власть, чем королевская власть Гую Капе-
та... — Смена династии, приход к власти родоначальника дома Капетннгов Гуго Капета
совпал по времени с периодом наибольшей феодальной раздробленности во Франции,
когда королевская власть была чисто номинальной.
СОДЕРЖАНИЕ
ЛЕКЦИЯ XVI. В промежутке времени между VI и VIII веком светская литература ис-
чезает совершенно; остается одна духовная. Цто обнаруживается в школах и сочинениях
той эпохи. — 1)0 школах в Галлии от VI до VIII века. Школы при епископских кафед-
рах. Сельские школы. Монастырские школы. Преподавание. — 2) Сочинения. Общий
характер литературы. — Она перестает быть умозрительною и стремится преимущест-
венно к приобретению научных познаний и духовным наслаждениям; она становится
практической; знание, красноречие, ученые сочинения для нее — средства к деятель-
ности. — Влияние этого характера на представление об умственном состоянии этой эпо-
хи. — Она почти не произвела сочинений, почти не имеет литературы в собственном
смысле слова; тем не менее умы были деятельны. — Ее литература состоит из пропове-
дей и легенд. — Епископы и миссионеры. — 1) Св. Цезарий, епископ Арльский. Его
проповеди. — 2) Св. Колумбан, миссионер и аббат Люксёйский. — Характер духовного
красноречия в эту эпоху.........................................7
ЛЕКЦИЯ XVII. Предисловие к «Пуританам» Вальтера Скотта. — Роберт Паттерсон. —
Предисловие к жизнеописанию св. Марцеллииа, епископа Амбренского, сочиненное
в начале VI века. — Св. Керан, епископ Парижский. — Рвение, с каким христиане того
времени собирали предания и памятники жизни святых и мучеников. Статистика этой от-
расли священной литературы. — Собрание болландистов. — Причина многочисленности
и популярности легенд. — Они почти одни удовлетворяют в это время: 1) потребностям
нравственной природы человека (примеры: жития св. Вавона, св. Вандрегизеля, св. Ва-
лерия); 2) потребностям чувствительности человека (примеры: жития св. Германа Па-
рижского, св. Вандрегизеля, св. Рустикулы, св. Сульпиция Буржского); 3) потребностям
воображения (примеры: жития св. Секвана, св. Австрегизеля). — Литературные недо-
статки и достоинства легенд....................................25
ЛЕКЦИЯ XVIII. О некоторых остатках светской литературы от VI до VIII века. — Об
их истинном характере. — 1) Прозаики. — Григорий Турский. Его жизнь. — Его «Цер-
ковная история франков». — Влияние древней латинской литературы присоединяется
к влиянию христианских верований. — Смесь церковной и светской истории. — Фре-
дегар. Его хроника. — 2) Поэты. — Св. Авит, епископ Вьеннский. Его жизнь. — Его
стихотворения о создании мира, о первородном грехе, о наказании человека, о потопе,
о переходе через Черное море, о похвале девственности. — Сравнение первых трех
> 313 <
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
с <<Потерднным Раем» Мильтона. — Фортунат, епископ Пуатье. Его жизнь. — Его от-
ношения К св. Радегунде. —! Его стихотворения. Их характер. — Зачатки французской
литературы..................................................................41
ЛЕКЦИЯ XIX. О причинах и характере переворота, заместившего Меровингов Каро-
лингами. — Обзор истории цивилизации во Франции в Меровингскую эпоху. — О Франк-
ском государстве, в его отношениях к соседним народам. — О внутренней организации
Франкского государства. В ней преобладает аристократический элемент, но без единства
и правильности. — О состоянии франкской церкви. В ней преобладает епископская
власть, но она приходит в упадок. — Возникают две новые силы. — 1) Об австразийских
франках. О майордомах. О семействе Пипина. — 2)0 папстве. Обстоятельства, содейст-
вовавшие его успехам. — Причины, сблизившие и связавшие пап с австразийскими
франками. — Обращение зарейнских германцев. — Отношения англосаксонских мисси-
онеров, с одной стороны, к папам, с другой — к майордомам Австразии; св. Бонифаций. —
Папам необходимы австразийские франки против лангобардов. — Пипииу Короткому ну-
жен папа, чтобы быть выбранным в короли. Об их союзе и новом направлении, какое он
дает цивилизации. — Заключение первой части курса...........................63
ЛЕКЦИЯ XX. Царствование Карла Великого. — Знаменитость его имени. — Правда
ли, что он ничего не создал, что все сделанное им погибло вместе с ним? — О деятельно-
сти великих людей. — Они играют двойную роль. В одном отношении дела их прочны,
в другом — их попытки исчезают вместе с ними. — Пример Наполеона. — Необходимо
хорошо знать историю событий эпохи Карла Великого, чтобы понять историю цивилиза-
ции. — Каким образом можно дать перечень событий в форме таблиц? — 1)0 Карле
Великом как воине и завоевателе. — Таблица его главных походов. Их значение и
результаты. — 2)0 Карле Великом как администраторе и законодателе. Об управлении
провинциями. — О центральном управлении. — Таблицы народных собраний в его
царствование. Таблица его капитуляриев. — Таблица актов и документов, оставшихся
нам от этой эпохи. — 3)0 Карле Великом как покровителе умственного движения. — Таб-
лица знаменитых людей его времени. — Оценка общих результатов и характера его
царствования................................................................80
ЛЕКЦИЯ XXI. Предмет лекции. — О капитуляриях вообще. — Таблица капитуляриев
Каролингских королей. — О двух видах, в которых дошли до нас капитулярии. — 1) Раз-
розненные капитулярии. — 2) Собрания Анзегиза и диакона Бенедикта. — Об издании
капитуляриев Балюзия. — Распространенное о капитуляриях ложное понятие. Цто не всегда
законы. — Разнообразие этих актов. — Опыт классификации. Таблица. — Содержание
капитуляриев Карла Великого. — 1) Законодательство нравственное. — 2) Законодатель-
ство политическое. — 3) Законодательство уголовное. — 4) Законодательство граждан-
ское. — 5) Законодательство религиозное. — 6) Законодательство каноническое. —
7) Законодательство хозяйственное. — Об истинном характере капитуляриев....105
--------------------------------> 314 <----------------------------------------•
СОДЕРЖАНИЕ
ЛЕКЦИЯ XXI Г. Об умственном упадке Франкской Галлии от V до VIII века и его при-
чинах. — Он прекращается в царствование Карла Великого. Трудно изобразить в эту
эпоху состояние умов. — Алкуин — самый лучший и полный его представитель. — Жизнь
Алкуина. — О его трудах по восстановлению рукописей. — О восстановлении школ. —
О его преподавании в дворцовой школе. — О его отношении к Карлу Великому. — Его
поведение как аббата монастыря св. Мартина Турского. — Его сочинения: 1) богослов-
ские; 2) философские и беллетристические; 3) исторические; 4) поэтические. — О его
характере вообще.............................................................120
ЛЕКЦИЯ XXIII. Классификация знаменитых людей века Карла Великого: 1) Лейдрад,
архиепископ Лионский. — Письмо его к Карлу Великому о том, что он сделал в своей епар-
хии. — 2) Теодульф, епископ Орлеанский. — Его меры для народного образования. — Его
поэма, озаглавленная <<Совет судьям». — 3) Смарагд, аббат монастыря св. Михеля. — Трак-
тат о нравственности для королей под заглавием «Via regia». — 4) Эйнгард. Его мнимый
брак с дочерью Карла Великого. — Их отношения. — Что с ним стало после смерти этого
государя. — Его письма. — Его «Жизнеописание Карла Великого». — Выводы.......142
ЛЕКЦИЯ XXIV. О ходе и причинах распада империи Карла Великого. — 1) Со-
стояние империи в 843 году, после Верденского трактата. Внутреннее состояние фран-
цузского королевства в ту эпоху. — 2) В 888 году, по смерти Карла Толстого. — Семь
королевств. — Окончательное установление наследственности ленов во Франции. —
Двадцать девять государств или главных ленов, основанных к концу IX века. —
3) В 987 году, при падении Каролингов. — Четыре королевства. — Пятьдесят пять глав-
ных ленов во Франции. — Объяснения этого распадения. Их недостаточность. — Одно
только, предложенное Тьерри, довольно вероятно. Но и оно не удовлетворяет вполне. —
Истинная причина заключается в невозможности большому государству существовать
в это время и в постепенном возникновении местных обществ, составивших феодаль-
ную конфедерацию.............................................................159
ЛЕКЦИЯ XXV. История законодательства от смерти Карла Великого до вступления
на престол Гуго Капета. — Необходимо точно определить характер законодательства
в двух крайних пунктах этой эпохи, чтобы хорошенько понять ход его развития. —
1) О состоянии законодательства при Карле Великом. Оно личное и изменяется по
категориям населения. Церковь и императорская власть сообщают ему некоторое един-
ство. — 2) О состоянии законодательства после Гуго Капета. Оно территориальное,
местные обычаи заменили племенные Правды. Всякая центральная законодательная
власть исчезла. — 3) История законодательства Франкской Галлии в промежутке меж-
ду этими двумя эпохами. — Аналитические таблицы капитуляриев Людовика Благочес-
тивого, Карла Лысого, Людовика Заики, Карломана, Эда и Карла Простоватого. —
Сравнение этих таблиц по одним числам. — Сравнение постановлений капитуляриев. —
Общие выводы из этого обзора.................................................175
---------------------------------& 315 $------------------------------------------
ИСТОРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ ВО ФРАНЦИИ
ЛЕКЦИЯ^ХХП. Предмет лекции. Внутренняя история франко-галльской церкви от
середины VIII века до конца X. Анархия, господствующая в ней в первую половина-VIII
века. — Двойной принцип реформы. — Реформу действительно начинают при первых
Каролингах 1) гражданская власть, 2) духовная власть. — Реформы частные. — Институт
каноников. Его происхождение и развитие. — Реформа монашеских орденов св. Бене-
диктом Анианским. Они изменяют свой характер. — Преобладание светской власти в
галло-франкской церкви в эту эпоху. Доказательства. — Однако церковь идет к своему бу-
дущему преобладанию. Но это движение должно послужить не на пользу ее собственному
правительству — французским епископам..........................................190
ЛЕКЦИЯ XXVII. История папской власти. — Исключительное положение города
Рима. — Отношение пап около середины VIII века к церквям италийской, испанской,
англосаксонской, галло-франкской и германской. — Их союз с первыми Каролингами.
Выгода, которую они из него извлекали. — Дары Пипина и Карла Великого. — Верховен-
ство каролингских императоров над папами. — Неопределенность идей и противоречия в
фактах относительно прав папства. — Оно растет с каждым днем. Оно приобретает,
по-видимому, легальное основание. — Лжедекреталии. — Николай I. Его характер. —
Дело о браке Лотаря и Тейтберги. — Дело Ротгада, епископа Суассоиского. — Торжество
папства над светскими государями и над национальными церквями. — Решительное
преобладание его на Западе.....................................................206
ЛЕКЦИЯ XXVIII. Об умственном состоянии Франкской Галлии от смерти Карла Вели-
кого до восшествия на престол Гуго Капета. — Обзор знаменитых людей этого времени. —
Богословское направление. — Философское направление. — Гинкмар и Иоанн Эригена
служат их представителями. — Жизнь Гинкмара. Его деятельность и влияние в качестве
архиепископа Реймсского. — 1)0 его отношениях к королям и папам. — 2) О его адми-
нистрации в галло-франкской церкви и в своей епархии. —3)0 его богословской борьбе
и работах. — Возникновение средневекового богословия. — Ссора Гинкмара и монаха
Готшалька по поводу предопределения. Многочисленные сочинения об этом. — Соборы
в Кьерси, Балансе и Лангре. Перечень...........................................220
ЛЕКЦИЯ XXIX. Предмет лекции. — О философском направлении в IX веке. — Иоанн
Скотт, или Эригена. — Его отечество. — Время его рождения. — Предание о его
путешествии в Грецию. — Он поселяется во Франции, при дворе Карла Лысого. Там
занимаются древней философией. — Иоанн Эригена в милости. — Его знания. — Об от-
ношениях христианства к александрийскому неоплатонизму. Их борьба. Попытка слия-
ния. — История и мнимые сочинения Дионисия Ареопагита. — Основные различия двух
учений: 1) по их исходному пункту и методу; 2) по существу вопросов. — Те же различия
можно найти между Иоанном Эригеной и христианскими богословами IX века. — Разбор
его сочинений: 1) <<De praedestinatione»; 2) <<De divisione naturae». — Его знаменитость
и смерть. — Общие выводы.......................................................239
•---------------------------------> 316 <-------------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ
ЛЕКЦИЯ ХХ£. Общий перечень курса. — Обширность и разнообразие предметов,
входящих в его состав. Историю цивилизации можно добыть только этой ценою. Она по-
лучается из совокупности всех специальных историй. — Единство и разнообразие в жиз-
ни народа. — Три существенных элемента французской цивилизации — греко-римская
древность, христианство, Германия. — 1)0 римском элементе от V до X века. С точки
Зрения социальной. С точки зрения умственной. — 2) Об элементе христианском от V до
X века. С точки зрения социальной. С точки зрения умственной. — 3)0 германском эле-
менте от V до X века. С точки зрения социальной. С точки зрения умственной. — Два глав-
ных факта характеризуют эпоху'. 1) Более или менее заметное, но везде действительное
продолжение римского общества и его влияния. 2) Беспорядочное и неопределенное
брожение различных элементов новой цивилизации. — Заключение.............259
Примечания (сост. В.Д. Балакин)........................................271
Научное иллюстрированное издание
Гизо Франсуа «История цивилизации во Франции»
Издание в 4-х томах
Том 2 (лекции XVI-XXX)
Ответственный редактор: к. и. н. Балакин В. Д.
Выпускающий редактор издания: к. ф. н. Кофанова Е. В.
Автор серийного оформления:|Яковлев А. Т\]
Автор рисунков для заставок и концовок: Гершкович Ю. С.
Компьютерный набор: Савушкина Ю. А.
Допечатная подготовка выполнена ООО УпакГрафика.
Компьютерная верстка и монтаж: Румянцева И. В.
Технический редактор: Пущаева Л. Д.
Корректор: Кофанова Л. И.
Набрано гарнитурой: Елизаветинская © Paratype Ink.
Издательский дом «Рубежи XXI»
127254, Москва, ул. Гончарова, 7-А, кв. 17
Сдано в набор: 01.03.2003 г.
Подписано к печати: 15.05.2006 г.
Формат 70 х 90/16. Печать офсетная. Бумага офсетная № 1.
Усл. печ. л. 20. Тираж 1 500 экз. Тип. зак № 1264.
Цена договорная.
Отпечатано в ОАО «Типография «Новости»
105005, Москва, ул. Ф. Энгельса, 46