Автор: Касторский С.В.  

Теги: поэзия   русская поэзия  

Год: 1958

Похожие

Литературное наследство Т.95. Горький и русская журналистика начала XX века. Неизданная переписка 1988

Демьян Бедный. Собрание сочинений в 5-ти томах. Том четвертый. Стихотворения, басни, поэмы, повести

Демьян Бедный. Критико-биографический очерк

Сводный список книг, подлежащих исключению из библиотек и книготорговой сети. Часть 2

Текст
                    БИБЛИОТЕКА
ПОЭТА
О
С
КОВАНА
М.
ГОРЬКИ
м
{Большая серия
ое
из да ние
ЛЕНИНГРАД * 19 5 8


М.
ГОРЬКИЙ
ПОЭТ Ы ,.ЗНАНИЯ"
СОВЕТСКИЙ ПИСАТЕЛЬ


В ступител ьная
статья,
подготовка
текста
и
приме чан ия
С.
В.
К аст орског о


М.
Г ОРЬКИ Й
И
П 0Э ТЫ-«31Ш1Ь Е ВЦ Ы»
I.
стихотворения
и.
ГОРЬКОГО
1
«А я пишу стихи каждый день», — сказал М.
Горький
Всевоз
лоду
Иван ов у
в
вечер
под
новый ,
1933 год.
Сказал
это
«не то.
шу тя,
не
то
серьезно».1
Из
м ассы
стихов,
написанных
Горьким,
до
нас
дошло
оче нь
мало.
Юн ошеск ие
стихотворения
его
пог и бли
еще
в
г оды
ст ран­
ствований
писателя,
одн а
сох ран ивш аяся
тетрадь
б ыла
уничто­
же на
им
незадолго
до
смерти.
Наконец,
многие
стихотворения
не>
предназначались
автором
для
печати.
Бо льш инс тво
их
также
утра­
че но.
;;
Горький
не
раз
и рони чески
отзывался
о
се бе
как
о
стихо­
творце.
Но
примечательно,
что,
несмотря
на
э то,
он
не
прек ращал
писать
стихи
и
писал
их
всю
с вою
тво рч еску ю
жизнь.
Ху до жник
революционного
пролетариата
н амеревался
всту ­
пить
в
литературу
поэмой
«Песнь старого дуба».
Как
известно,
В.
Г.
Короленко,
на
суд
которого
юн ый
Горький
в
1899 году отдал
свое
произведение,
решительно
забраковал
ег о.
Горь к ий
уничтр;
жил
сво ю
поэму.
«Разорвал стихи и рукопись,
кинул
их.
в
топив­
шуюс я
печь,
—
расс каз ыва л
он,
вс по миная
впоследствии
об
этом.
—
...Решил
не
писать
больше
ни
стихов,
ни
прозы
недей­
ств ите льно ,
все
время
жиз ни
в
Нижнем—почти
два
года —ни -
чего
не
писал.
А
иног да
оче нь
хотелось».2
’Всеволод
И ван ов.
Встреча
с
Максимом
Горьким.
-М;г
1947, стр.
74.
2 «Литературная учеба», 1941, No 6, стр .
77.
5


Но
вскоре
Горький
вернулся
к
стихам.
В
рассказ
«Макар
Чудра»
он
вст ави л
свои
сти хи
—пе сню
Лойка
Зобара.
В
том
же
1892 году им была написана поэма « Деву шк а
и
Смерть»
и
ска зка
«О маленькой фее и молодом чабане»,
в
текст
которой
также
вошло
несколько
стихотворений
(песни феи и ча­
бана).
Трудно
сейчас
судить
о
том ,
нас ко лько
был
пра в
Короленко
в
своей
оценке
«Песни старого дуба» .
Несомненно,
в
э той
«Песне»
было
м ного
художе с тв е нно
несовершенного,
но
в
то
же
вре мя
в
ней
было
и
нечто
новое,
горьковское.
В
очерке
«Время Короленко»
Горький
так
рассказывает
об
этом
несостоявшемся
с воем
вступ­
лен ии
в
литературу:
«В котомке у меня лежала тетрадь стихов и превосходная
поэ ма
в
прозе
и
стихах
«Песнь старого дуба» .
Я
никог да
не
болел
самонадеянностью,
да
еще
в
то
вре мя
чув ст вова л
себя
малогра­
мот н ым,
но
я
искренне
верил,
что
мно ю
написана
за меча т ельн ая
вещь:
я
затискал
в
нее
все,
о
чем
думал
на
протяжении
десяти
лет
пестр ой ,
нелегкой
жизни.
И
был
убежден,
что
грамотное
че ло­
вечество,
прочитав
мою
поэму,
благотворно
изумится
пер ед
но­
визною
вс его,
что
я
поведал
ему,
правда
повести
м оей
сот ря сет
сердца
вс ех
жив ущи х
на
земле,
и
т отчас
же
после
этого
взыграет
честная,
чис та я,
весела я
жизн ь
—
кроме
и
больше
эт ого
я
ничего
не
жд а л».1
Короленко
много
говорил
Горькому
о
значении
формы,
но
«ни одного слова о сущности поэмы».2
А
идейное
содерж ани е
поэмы
как
раз
и
сви д етельст вовало
уже
о
типично
горьковском,
действенном
от н ошении
к
жизни.
Из
поэмы
в
памяти
Горького
ост а лась
фр аз а: «Я в мир пришел,
чт обй
не
соглашаться...»
Эта
фраза
—
одно
из
свидетельств
то го
действенного,
энергичного
от­
ношения
к
жизни,
с
которым
Горький
вошел
в
русскую
лите ра ­
туру .
О
хар ак тере
гражданской
направленности
ранней
поэзии
Горького,
предшествовавшей
вступлению
его
в
литературу,
гово­
рит
одно
из
немн ог их,
к
счастью,
дошедших
до
нас
стихотворений,
1М.
Горький.
Полное
собрание
сочинений
в
тридцати
то­
м ах,
т.
15.
М., 1951, стр.
6.
В
дальнейшем
все
ссы лки
на
сочине­
ния
Горького,
за
ис ключен ием
случаев,
особо
оговоренных,
даются
по
эт ому
изданию
(тт.
1—30, М ., 1949—1955).
Тексты
художествен­
ных
произведений
Горького
цитир ую тс я
по
этому
же
изданию
без
ссылок.
* Там же.
в


в
котором
он,
тогда
е ще.
Пешков,
декларировал
свою
позицию
как
писателя:
Не
бр ан ите
вы
музу
мо ю,
Я
другой
и
не
зн ал,
и
не
знаю,
Не
минувшему
пе снь
я
слагаю,
А
грядущему
гимны
пою .
Конечно,
в
юн ошеско й
поэзии
Горького
были
и
друг ие
мо­
тивы:
нотки
го речи,
разочарования,
одиночества.
В
том
же
декла­
ративном
стихотворении
он
заявлял:
Пусть
по рой
моя
песнь
прозвучит
Тихой
грустью,
тоскою
глубокой:
М ожет
быть,
вашу
душ у
смягчит
Стон
и
ропот
ду ши
о дино кой ...
Эти
нас тр о ения
в
ранней
поэзии
Горького
возникали
всл ед­
ств ие
столкновения
юноши
с
ок руж авш ей
его
в
бур жу азн о- меща н­
ск ой
среде
ложью,
злом,
о
чем
он
писал,
например,
в
ст ихот воре ­
нии
«Тому на свете тяжело.
..»
Од нако
ведущим,
опр е деля ющим
началом
в
ранней
поэзии
Горького
был
пафос
ра дос ти
жиз ни,
протеста,
борьбы.
Идейно
близ кие
др уг
другу
программные
заявления
Горького-
поэта: «Я в мир пришел,
чтобы
не
соглашаться», «Я грядущему
г имны
по ю»
—
по лучи ли
свое
развитие,
и
с
каждым
разом
на
но­
во м,
более
высоком
и дейн ом
уровне,
в
его
поэтических
произве­
дениях
1890-х
го д о в: «Девушка и Смерть», «Песня о Соколе», а
также
в
стихотворных
тек ст ах
сказок
«О маленькой фее и моло ­
дом
чабане», «О Чиже,
ко то рый
лгал...»
Следует
отметить,
что
в
«Песне о Соколе», а затем в «В есен н и х
м е ло диях » (концом этого
произведения
была
знам ен и тая
«Песня о Буревестнике») Горький
вернулся
к
жанру
уничтоженной
им
по эмы
«Песнь старого дуба»,
то
ест ь
к
произведению,
в
котором
сочетаются
проза
и
стихи.
При­
мечателен
и
другой
м омент,
связанный
с
«Песней старого дуба»:
в
названиях
самых
боевых,
революционных
стихотворений
Горького
закрепляется
слово
«песня».
«Девушку и Смерть»
обычно
относят
к
группе
романтиче­
ских
произведений
Горького,
таких,
как
«Макар Чудра», «Старуха
Из ер г ил ь», характерных для первой
половины
1890-х
годов.
Об­
щее
в
них
—
пафос
свободолюбия,
си льн ые,
смелые
люди .
Но,
в
от лич ие
от
названных
произведений,
в
поэме
«Девушка и Смерть»
высокий,
героический
стиль
сочетается
с
низким,
бытовым,
гимно-
Т


логия
—
с
сатирой.
Этот
при нцип
контраста
зат ем
обозначился
в
рассказ е
«О Чиже,
к отор ый
лгал...», еще отчетливее — в «Песне
о
Со к оле *; проходит он и через « Песню
о
Б ур е ве стнике », приобретая
пост еп ен но
все
б олее
и
бо лее
ре волю ци онн ый
хар акт ер.
В
сказке
«Девушка и Смерть»
это т
композиционно-тематический
п ри нцип
непосредственно
вытекал
из
ее
идейного
замы сл а:
Смерти
п роти­
вопоставлена
Любо вь .
Любовь
горьковской
г ерои ни
возвышается
до
мужественного
и
радостного
самозаб вен ия ,
до
бесстрашия
и
героизма:
Милого
от
Смер ти
заслоня,
Отвечает
ей
Девица
смело :
«Погоди -к о,
не
ру гай
ме ня!
Не
шуми,
не
испугай
бедняг у,
Ос трою
к осою
не
звени!
Я
сейчас
прид у,
в
могилу
лягу,
А
его
—
подольше
со хран и!
Виновата,
не
пришла
я
к
сроку,
Думала
—
до
Смерти
недалеко...
Девушка,
вед ущ ая
се бя
независимо,
бесс т раш но
перед
деспо­
том-царем,
девушка,
к от орая
«стоит пред Смертью смело», — этот
образ
всепобеждающей
Жизни
содержит
в
се бе
тот
исторический
оптимизм,
который
был
органическим
свойством
Горького
как
ху­
дожника
пролетариата.
«Девушка и Смерть»
интересна
и
как
первый
оп ыт
творческого
использования
Горьким
ф ол ькл ора.
В
ней
в
духе
са тир ич еских
на­
родных
сказок
нарисован
об раз
царя,
но
Горький
резче
обозначил
в
нем
черт ы
жестокого
самодура.
Особенно
смелой
и
оригинальной
в
горьковской
сказке
на до
пр из нать
трактовку
традиционного
и
в
фольклоре,
и
в
ли те рату ре
образа
Смер ти .
Горький
отказался
от
мрачного
и
та инс тве нно го
колорит а,
переведя
эт от
об раз
в
бы тов ой
п лан.
В
его
изображении
Смерть
—
это
старуха,
оде тая
в
л апти,
она
любит
погреться
на
солнышке,
рвет
подсолнухи
и
т.
д.
Трудно
ск аза ть,
ред ак ти ровал
ли
Горький
эту
ран нюю
с вою
вещь
перед
публикацией
ее
в
1917 году.
Некоторые
шероховатости
стиля,
отмеченные
Н.
К.
П ик сано в ым,1 заставляют
склоняться
к
тому,
что
Горький
не
правил
свою
сказку
в
1917 году,
а
печатал
ее
в
том
ви де,
в
как ом
она
была
написана
в
1892 году.
Со
с ка зкой
«Девушка и Смерть»
тес но
свя зан о
с тихо творен ие
1Н.
К.
Пи кса
нов.
Горький-поэт.
Л.,
1940, стр.
174.
8


Горького
«Баллада о графине Эллен де Курси» (1896), в центре
к ото рой
та кже
стоит
те ма
лю бви
и
смерти .
Однако
в
«Балладе»
эта
тема
ра зви та
в
другом,
противоположном
напр ав ле нии.
В
эт ом
произведении
Горького
р аз об ла чается
псевдолюбовь
—
ни змен ное,
чисто
животное,
эгоистическое
чу вств о.
Любо вь
аристократки,
гра­
фини
Э ллен
де
Курси,
не
и меет
ничего
общего
с
тем
всепобеждаю­
щи м,
выс ок им,
альтруистическим
чувством,
каким
я вля ется
любовь
Девушки.
Лю бовь
графини
—
это
при хот ь,
игра,
забава,
развлече­
ни е,
сочетающееся
с
жестокостью,
поэтому
такая
«любовь»
несет
с
соб ой
смерть;
любовь
Де вушк и
Горького
—
всепобеждающая
жизнь.
«Балладу о графине Эллен де Курси»
надо
от нести
к
н аи­
более
совершенным
поэтическим
творениям
Горького.
Опираясь
на
опыт
любимого
им
поэта
Г.
Гейне,
Горький
создал
оригинальный
образе ц
баллады,
в
кото ро й
повествование
—
д рамат ич еск ая
исто­
рия
прерывается
авторскими
о тс туп лен иями
или
сентенциями,
со­
держащими
тонкую
ирон ию ,
изд ев ку
над
религией,
моралью
гос­
под.
Среди
этих
своеобразных
лирических
мес т
немало
о стр ых,
ярких
афоризмов
(«Любовь возникает,
как
пла мя,
И
мы,
сго рая
в
нем,
Чу де сно
становимся
сами
Прекрасным
и
ярким
огнем»
и
т.
п.).
Для
такого
стихотворения
с
постоянно
прерывающейся
нитью
рассказа
удачно
найден
ритм,
который
условно
можно
н аз вать
тоже
«прерывающимся».
В
осн ове
ритмической
структуры
стихотворения
тр адицио нный
балладный
метр
—
ам фибр ах ий,
чередующийся
с
другими
метрами
—
дактилем,
анапестом.
Однов р еме нно
с
поэмой
«Девушка и Смерть»
Горький
на пи­
сал
«Валашскую сказку»
—
«О маленькой фее и молодом чабане»
(1892).
Стихотворения
в
ней
настолько
гармонически
слиты
с
по­
вествованием,
с
прозаическим
тек сто м,
что
изъятие
их
неизбежно
привело
бы
к
нарушению,
ломке
всей
структуры
произведения,
в
котором
и
прозаический
текст
весьма
лиричен,
а
мест ами
пере­
х одит
в
ритмически
организованную
пр озу.
Иску сно
создавая
в
тон е,
настроении,
в
стиле
песен
феи
и
ча­
ба на
соответствие
характеру
этих
геро ев,
Горь ки й
в
песнях
ча­
ба на
особ ен но
выд еля ет
жажд у
воли ,
простора,
света.
Символом
силы,
свободы
выступает
природа,
степь,
бе скр айне е
небо,
ветер,
щедрое
солнце.
«Царство силы и свободы — степь
могучая
мо я .. > — восклицает
чабан,
и
его
взволнованность
передается
с ла­
бой,
робкой
ф ее,
привыкшей
прятаться
в
чаще
темн о го
л еса,
за­
хва ты вает
ее,
и
она
в
отве т
на
песни
своего
возлюбленного
поет:
«Я воли хочу,
со лн ца,
степи!»
9


В
понимании
Горького
жить
—
значило
бы ть
де йст венным ,
с ме­
лым:
...Хо че шь
жить
—
будь
смелей!
Поскорей!..
Страх
и
жал ость
отбрось!
Только
сер дце
свое
ты
жалей,
Только
с
ним
не
пыта йс я
жит ь
врозь!
'Героической выглядит фигура чабана во время грозы:
ча бан
«твердо,
как
скал а. ..
стоял
в
степи,
подставив
грудь
дождю
и
порывам
ветра..
.»
Ес ть
в
настроении
чабана,
во
всем
его
пове­
ден ии
в
б урю
и
в
образе
грозы
нечто
близкое
образу
Бу ре вест­
ника.
В
противоположность
слабой,
робкой
ф ее,
чабан
—
оли ­
це тво р ение
си лы,
мужества.
Во
время
грозы
«чабан стоял и пел,
и
в
гру ди
его
все
горело
это
могучее,
смелое,
что
поз воля ло
ему
одиноко
стоять
гр удью
к
грозе
и
не
бояться... >, «в его черных
очах
горел...
огонь
такой
же
яркий,
как
с ами
м олн ии».
Чабан,
как
и
Буревестник,
р ад уется
б уре.
Описание
бу ри
в
сказке
многими
чертами
предвещает
об раз
бур и
в
«Песне о Буревестнике», и выдержано оно в том же самом
ритмическом
строе,
что
и
«Песня о Буревестнике» .
Среди
песен
чабана
ес ть
две
баллады,
в
основу
сюж ета
ко­
торых
Горький
положил
фольклорные
мо тивы
о
русалках.
В
первой
говорится
о
фее
и
юн оше
Марко,
во
второй
—
о
русалке
и
старом
казаке.
В
1903 году легенду о рыбаке Марко и фее Горький выде­
лил
в
самостоятельное
сти хо тво р ен и е,1 переработал
его
текст
и
добавил
заключительное
четверостишие:
А
вы
на
земле
проживете,
Как
черви
слепые
живут:
Ни
сказок
о
вас
не
расск аж ут ,
Ни
песен
про
вас
не
споют!
Н овое
четверостишие
содержало
в
себе
гне вн ое
обличение
мещ анс т ва,
тех
самых
не
в
ме ру
осторожных,
эгоистичных
люди­
ш ек,
охранителей
своего
благополучия,
стражей
косности,
заст оя ,
тех
в рагов
ос в обо дител ьно го
движ ени я,
которых
Горький
на рис о­
вал
в
об разе
Ужа
(«Песня о Соколе»), Дятла («О Чиже,
кото ры й
л г ал. . . »), гагар («Песня о Буревестнике»).
Ст ихи
из
«Валашской сказки»
поз в ол ител ьно
рассм ат ри ват ь
1 В этом же году баллада была издана при нотах;
музыка
б ыла
на пис ана
А.
Сп ендиар о вым .
10


как
о бра зцы
лир ич еск ой
поэзии
молодого
писателя,
да ющие
не­
которое
представление
о
характере
его
пейзажной
лирики,
которая,
вероятно,
занимала
немалое
ме сто
в
творчестве
ра нн его
Горького.
Многие
сти хи
этого
рода
являются
вдохновенными
гимнами
при­
роде,
проникнутыми
жизнерадостным
ощущением
простора,
света:
Песнь
мо я!
громко
звеня,
Лей ся
ты
в
не бо
пр екр асно е!
Солнце!
ты
песнь
мою
Златом
лу чей
облеки
И
преврати
в
огоньки
Чи стые,
кроткие,
ясные!
Аллегорический
р асск аз
«О Чиже,
который
лг ал. .. » (1893) на­
писан
в
духе
сатирических
сказок
Щедрина.
Об
ориентации
Горь­
кого
на
сатиру
Ще дрин а
свидетельствуют
такие
его
аллегории,
как
<0 комарах», «Мудрая редька».
Следы
щедринской
традиции
есть
и
в
«Песне о Соколе» (образ Ужа)
и
в
«Весенних мелодиях»
(сатирические образы птиц).
Но,
сочетая
в
сво их
аллегориях
са ти­
рический
п лан
с
возвышенным,
героико-романтическим,
Горький
соз дал
с вой
осо бый
жанр.
В
расск азе
«О Чиже,
который
лга л..
.»
романтическим
духом
проникнута
песня
Чи жа,
противостоящая
мрачным,
п есси ми сти че­
ским
пес ням
воро н,
в
образе
которых
нельзя
не
увидеть
л итер а­
торов-декадентов.
В
призывах
Ч ижа
лететь
«Туда — в страну счастья!
Т уда
—
в
это
чудесное
«вперед»!. .»
ес ть
что-то
родственное
героическим
устремлениям
Да нко
(рассказ «Ст аруха
И зерг ил ь»), его призыву
идти
в пер ед,
сквозь
дремучий
лес.
Данко
—
нат ура
героическая,
исполненная
гор ячей
веры,
бес­
страшия,
самоотверженности.
Св оим
благородным
мужеством
он
родствен
Со кол у,
тогда
как
«Чиж благороден,
но
не
имеет
вер ы
и
поэтому
нищ
духом».
Вот
почему
его
так
ле гко
победил
«благо­
р аз умн ый», самодовольный,
пошлый
доктринер
Д ятел.
2
«Песня о Соколе»
написана
в
1895 году,
в
знаменательный
в
ист о рии
р ус ского
пролетариата
год ,
когда
В.
И.
Ленин
об ъеди ­
нил
в
Пет е рбург е
все
марксистские
рабочие
кружки
в
од ин
«Союз
борьбы
за
ос вобож де ние
рабочего
класса».
«Песня о Соколе»
проникнута
страстным
револ юци он ны м
дух ом
борьбы
с
врагом,
она
—
пламенный
призыв
к
свободе,
11


к
свету,
к
ге рои чески м
подвигам.
Она
была
и
г невны м
об личен ием
тех
реакционных
явлений
в
жизни,
тех
людей,
кот ор ые
охраняли
самодержавие
и
капитализм.
«Летай иль ползай,
конец
известен:
все
в
землю
лягут,
всё
прахом
будет»
—
тако ва
реакционная
«фи ­
л о со фи я», «мудрость»
пресмыкающихся,
зак лейм ен ная
автором
«Песни о Соколе» .
В
1899 году Горький создал вторую редакцию « Пе сни
о
Со­
к оле»,
еще
больше
усилив
ее
революционное
звучание.
По доб но
«Песне о Буревестнике» (1901), «Песня о Соколе»
отрази ла
бое ­
вое
революционное
нас тро е ние
рабочих
ма сс
в
эпох у
приближаю­
щейся
революции.1
Органически
к
этому
вре мен и
вошедший
в
жиз нь
и
борьбу
революционного
п ролет ариат а
(активное участие в рабочих социал -
демократических
орг аниз ация х
Ниж не го
Н овгоро да
и
Сормова),
Горький
становится
«буревестником», «буреглашатаем», «так
как
он,
—
сообщ ал ос ь
в
одном
из
донесений
царской
охранки
по
по­
в оду
«Песни о Буревестнике», — не только возвещает о грядущей
буре,
но
зове т
бурю
за
с о бой».2
М.
И.
Калинин,
на зывая
«Буревестника»
предвестником
рево­
люц ии
1905 года,
отмечал,
что
в
эт ом
стихотворении
Горький
«как бы обобщил настроение,
желание
бороться
с
самод ер жави ем ,
с
его
по р ядка ми».3
«Песня о Соколе»
и
«Песня о Буревестнике»
сыграли
ог ром­
ную
роль
в
революционном
рабочем
дв иже нии,
ок азали
б лаг о твор­
ное
вл ияние
на
формирование
революционного
сознания
мног их
пролетарских
борцов.
Стихотворения
эти
были
действенными
ре во­
люци онн ыми
прокламациями.
О ни,
по
свидетельству
Е.
Ярослав­
ского,
«имели не меньшее революционное воздействие на массы,
чем
про кл ам ации
о тде льных
революционных
комитетов
партийных
организаций;
да
и
сами
партийные
ор г аниз ации
нередко
издавали
горьковские
воззвания
и
распространяли
их
широко
в
массах ».4
Призывные
строки
«Песни о Соколе»
—
«О смелый Сокол,
в
бою
с
врагами
ист ек
ты
кровью»
—
бы ли
взяты
эпиграфом
к
прокламации,
вып ущ енн ой
в
1903 году тифлисской и бакинской
организациями
РСДРП
в
связи
с
убийством
Ла до
Кецховели.
В
прокламации
И.
В.
Ста лин а
«Ко всем рабочим», написан -
1П.
Заломов.
Мои
в стреч и
с
А.
М.
Горьким.
«Правда»,
1936, No 172, от 24
июня.
2 Сб.
«Революционный путь Горького» .
Центрархив.
М.,
1933,
ст р.
50.
3М.
И.
Калинин
о
ли те рат уре.
Л., 1949, стр.
158.
4 Сб.
«Революционный путь Горького», стр.
50.
12


ной
в
разгар
б оев
первой
ру сск ой
ре волюц ии ,
мы
на хо дим
отзвуки
«Песни о Буревестнике» .
В
ней
г о во ри тся: «Пусть сильнее грянет
гром,
пусть
си ль нее
р аз раз ится
буря!
Час
победы
близок!»1
Статья
В.
И.
Ленина
«Перед бурей» (1906) заканчивалась
такими
с л ов а ми : «Довольно с нас гегемонии трусливых кадетов,
э тих
«глупых пингвинов», что «ро б ко
прячут
тел о
жирное
в
у теса х».
«Пусть сильнее грянет буря!»2
В
этих
стихотворениях-песнях
Горький
н аслед ов ал
и
развивал
лучшие
т ради ции
передовой
ру сск ой
поэ зии
XIX века .
Образ
бури,
р ас про стр анен ный
в
ру сск ой
поэзии
XIX века,
нередко
выражал
мечту
о
свободе.
В
э том
значении
он
фигурирует
в
«Арионе»
Пуш ­
кина , «Парусе»
Л е рмон тов а , «Пловце»
Язы ков а.
В
сти хот вор ени и
Н екр асова
«Душно!
Без
счастья
и
воли...»
образ
бури
символи­
зирует
на род ную
рево люци ю,
а
восклицания
по э та: «Буря бы гря­
нула,
что
л и?..
Грянь
над
пучиною
м о р я!..» — предшествуют
страстному
горьковскому
п р и зыв у: «Пусть сильнее грянет буря!»
В
геро ич еск ом
пафосе
стихотворений
Горького,
в
пафосе
бо рь­
бы
и
утверждения
жизни
нашли
свой
отклик
и
оптимистический
пушкинский
мо тив : «Да здравствует солнце!
Да
скроется
тьм а!»,
и
лермонтовская
жгучая
ненависть
к
палачам
свободы,
и
его
страстная
жажд а
битвы,
борьбы
за
свободу,
и
некрасовский
при­
зыв
идти
«в огонь за честь отчизны,
за
убежденья,
за
лю бо вь!»
Горьковским
Соколу
и
Буревестнику
предшествуют
и
пушкин­
ские
«вольные птицы», и узник,
мечтающий
улететь,
подобно
ор лу,
на
свободу,
на
простор
широкий,
и
лермонтовский
Мц ыри
с
его
жаждой
битвы,
и
кольцовский
сокол
с
его
п орывом
к
вол е,
с
его
восклицанием: «Иль у сокола крылья связаны,
иль
пути
ему
все
зак азан ы?»,
и
сокол
Никитина
(песня больного в стихотворении
«Хозяин») — символ закованного в цепи народа .
Но
героические
Сокол
и
Буревестник
—
качественно
новые
ху­
дожественные
образы.
Они
отличаются
пре жде
всего
неистребимым
революционным
оптимизмом,
знаменующим
соб ою
начало
н ового
освободительного
пе р иода
—
периода
«движения самих масс» .8
Пр едш ес тве нники
горьковских
гер оев
жаждут
свободы,
рвутся
к
в оле,
но
они
чаще
в сего
лишены
возможности
бороться
и
об ычно
одиноки.
Горьковские
герои
вступили
в
борьбу,
идут
навстречу
врагу,
ра дуютс я
смертельной
схват ке
с
ним,
ибо
предчувствуют
победу,
ибо
ощущают
начавшееся
дви жен ие
нар о дных
масс.
Сокол
1И.
В.
Сталин.
Сочинения,
т.
1, стр.
192.
2В.
И.
Ленин.
Сочинения,
т.
11, стр.
117.
3 Там же,
т.
18, стр.
15.
13


и
Буревестник
олицетворяли
соб ою
передовых
борцов
за
де ло
ос во­
бождения
тр удя щи хся.
Песни
Горького
б ыли
б оевой
литературной
школой
для
начинающих
поэтов
—
выходцев
из
низов.
Особенно
благотворное
влияние
горьковские
пе сни
ок а зали
на
пролетарских
поэтов-самоучек.
Р уков одимы е
большевистской
партией,
ра боч ие
авторы
в
большинстве
сво ем
группировались
вокр уг
«Звезды»
и
«Правды» .
Опираясь
на
революционно-демократические
традиции
ру сск ой
по эзи и,
он и,
в
ча стн ости ,
пр одолж а ли
развивать
рево лю­
ционные
мо тивы
песен
Горького.
В
обстановке
цензурного
т ерро ра
пролетарские
поэты
вынуждены
был и
прибегать
в
своих
стихах
к
иносказанию.
В
аллегорических
образах
взволнованного
моря,
бу ри
они,
подобно
Горькому,
выражали
революционное
устремле­
ние
рабочей
ма ссы
(«Прибой», «Узник»
Л.
Бе лоз ер ов а, «Гребцы»,
«Зарницы»
Са мо бытни ка
(Маширова), «Гроза играет»
А.
Сергеева.
«Девятый вал»
С.
Г аньш ина
и
другие).
Нередки
были
случаи
ва­
риации
горьковских
образо в
и
да же
перепевов
его
«Песни о Со­
коле»
и
«Песни о Буревестнике» (например, «Сокол»
А.
Гмырева,
♦На Волге»
Е.
Тарасова).
В
одном
ряду
с
п есня ми
Горького
стоит
его
поэма
«Человек»,
написанная
в
1903 году.
Человек
Горького
не
метафизическая
абстракция,
а
си мв ол,
с о бира те льный
образ
реальных
людей,
страдающих,
борющихся,
побеждающих.
Человек
Горького
—
это
воплощение
му жества,
воли,
мысли,
жа жды
творчества
и
борьбы
с
социальным
и
духовным
раб­
ством.
Человек
Горького
—
это
могучая
творческая,
разумная
с ила
на
земле,
созд ат ель
вс ех
и
всяческих
ц енн ост ей.
Накануне
революции
поэма
«Человек»
звучала
мобилизующим
призывом.
Недаром
это
произведение
преломилось
в
творчестве
многих
«знаньевцев» .
Поэма
«Человек»
—
произведение
то го
же
типа ,
что
и
песни.
Правда,
прозаическая
реч ь
яв но
доминирует
в
ней,
но
тем
не
менее
признаки
стиховой
организации
текста
до во льно
отчетливо
проступают
и
в
э том
произведении.
На
эти
приз на ки
в
нем
указы­
вал
и
сам
автор.
П осылая
рукопись
«Человека»
К.
П.
Пятницко му ,
Горький
п и сал : «На неровности ритма не обращайте внимания,
если
они
не
очень
уж
реж ут
сл ух.
..
Гладких
и
слащавых
сти хов
я
не
хочу...»1
В
отли чи е
от
поэмы
«Человек», песни о Соколе
и
Буревест­
ни ке
метри ческ и
соизмеримы.
В
основе
пер вой
из
них
лежит
двух-
1М.
Горький.
Собрание
со чинени й,
т.
5, стр.
488.
14


стопный
ямб,
в
основе
второй
—
четыр ехстоп н ый
хорей.
Такое
ритмическое
строение
в
этих
св ое образ ных
стихотворениях
отв е­
чало
духу,
характеру
героического
их
содержания.
Б ыла
у
Горького
или
нет
сознательная
уст анов ка
на
то,
чтобы
эти
произведения
выполняли
агитационно-ораторскую
функцию,
они
в
общественной
практике
играли
им енно
эту
ро ль.
Например,
те
же
горьковские
афоризмы
в
да нных
произведениях
имеют
характер*
ную
лозунговую
п р и ро д у: «Безумство храбрых — вот мудрость
жи зн и !»; «...Не
скроют
туч и
с ол нца,
—
нет,
не
скр оют !».
То
же
са­
мое
в
поэ ме
«Человек»: «Для мысли нет твердынь несокрушимых
ни
на
земле,
ни
в
небе!»
«Песня Ъ Соколе» (редакция 1899 г.), «Песня о Буревестнике»
и
поэма
«Человек», наряду с некоторыми другими произведениями
Горького
тех
же
ле т,
явил ись
весьма
удачными
художественными
опытами
в
реализации
но вого
эст етич ес ко го
п ри нци па: «Настало
время
нужды
в
г ероич ес ком» .1
Эти
стихотворения
Горького
пред­
вещали
начало
новой,
пролетарской,
социалистической
литературы.
3
В
письме
к
Г.
А.
Вя ткин у
(от 12
ян варя
1935 г .)
Горький
в
шутливо-ироническом
тоне
зам ети л
о
сво их
с тих ах : «.. .верно,
я
грешен ,
стихи
писал,
и
немало
писал,
и
всегда
очень
дубоватые.
Понимая
сие
и
будучи
правоверным
прозаиком,
я
уничтожал
их,
печатал
же
в
молодости
лет
—
по
легкомыслию,
а
позднее
—
ли шь
в
случ аях
крайней
необходимости
и
ког да
мог
оклеветать
кого-
л ибо
из
гер оев,
будт о
бы
—
это
его,
а
не
мои
ст ихи» .2
Ни кто
из
русских
писателей
не
использовал
в
таком
оби лии
своих
стихотворений
для
характеристики
литературных
геро ев,
как
Горький.
Среди
литературных
героев
Горького
мно го
по эт ов;
они
про­
ходят
через
его
рассказы,
п овести ,
романы,
пьесы
от
начала
и
до
конца
его
твор ч еской
деятельности.
Ср еди
этих
героев
Горького,
которым
он
приписал
свои
сти хи,
на до
в ыдел ить
две
основные
гру пп ы: 1) поэты — буржуазные интеллигенты,
2) поэты-самоучки,
в ыхо дцы
из
низов.
Стихотворения
первой
группы
выполняют
почти
исключительно
функцию
р азоблаче ни я
б урж уазн ой
упадочной
поэ зии .
Это
—па­
родии.
1М.
Горький.
Собрание
сочинений,
т.
28, стр.
ИЗ.
2 «Сибирские огни», 1935, No 4, стр.
181.
15


Горький
в
теч ени е
всей
св оей
творческой
жизни
ра з ными
средствами
неустанно
вел
бор ьбу
с
л ите рат урным
дек адан сом
России
и
Запада.
Молодой
Горький
в ст упил
в
бой
с
декадентством
всем
направлением
своего
творч ест ва
—
гимнами
жизни,
человеку,
его
геро ич ески м
общественным
подвигам.
Горький
в
1890-е
годы
выступает
и
с
критическими
статьями
против
русской
и
зар убе жн ой
декадентской
поэ зи и.
О бобщ ая
на
осн ове
анализа
стихов
Ф.
К.
Со­
логуб а
свои
м ысли
о
декадентах,
Горький
пис ал
в
статье
«Еще
по эт » (1896): «Пессимизм и полное безучастие к действительности,
стр а стный
пор ыв
куда-то
вверх,
в
н ебо
и
сознание
сво его
бесси­
л ия,
яс но
ощущаемое
отсутствие
крыльев
у
поэтов,
отсутствие
свя ­
того
духа
в
сердцах
их
—
вот
основные
ноты
и
темы
нашей
новой
поэзии».1
В
статье
«Поль Верлен и декаденты» (1896) Горький
вскрывает
генезис
французского
декадентства,
как
явления,
порож­
денного
в
стране
«жирных и разнузданных купцов»
обществом
«тор­
жествующих
сви ней », «узких,
тупых,
п ошлых,
не
признающих
ин ого
зак она,
кроме
инстинкта,
и
иного
п рава,
кроме
п рава
сильного».2
Выступившие
в начале
как
«отрицатели и анархисты», декаденты
очень
ск оро
превратились
в
«проповедников морали и учителей
жизни».
Говоря
о
французских
декадентах,
Горький,
конечно,
и мел
в
виду
и
русских,
а
его
с л ов а : «Эти песни разлагающейся куль ­
туры
зву чат
п охор онн ым
звоном
зар вавш ему ся ,
нервно-истощен­
ному
и
эгоистическому
обществу
и
все
более
истощают
его»,3 — про­
роческ и
звуча ли
по
адресу
прогнившего
строя
российских
помещи­
ков
и
капиталистов,
да
и
сейчас
они
сохраняют
с вою
си лу
в
отношении
зарубежной
упадочной,
реакционной
литературы.
Едк о
высмеивая,
наряду
с
декадентской
живописью,
ст ихи
‘3.
Г ипп иус
и
других,
Горький
ратовал
с
пр исущей
ему
страстностью
за
реализм.
Горький
с
негодованием
клеймил
декадентскую
школу
«свободного искусства»; он называл упражнения декадентов «г ай -
дама че ст вом
в
искусстве».4
Горький
о бл адал
замечательным
талантом
пародиста.
Ск лон­
ность
его
к
иронии
с
одобрением
от ме тил
еще
Короленко.
Среди
стихов
молодого
писателя,
вероятно,
были
произведения
с
па ро­
дийным
ос мыслен ием
тех
или
ин ых
поэтических
мотивов.
Об
э том
говорит
случайно
сохранившееся
стих о тво р ение
«Это дивная
рамка
б ыла!..», написанное,
видимо,
не
без
воздействия
лирики
1М.
Горький.
Собр ани е
с очине н ий,
т.
23, стр.
122.
2 Там же,
ст р.
127.
3 Там же,
стр.
136.
4 Там же,
стр.
183.
16


Г ейне
—
поэта,
высоко
ценив ш его ся
Горьким,
со
стихотворениями
которого
он
познакомился
еще
в
юно с ти.
В
борьбе
с
декадентской
поэзией
Горький
не
раз
пр ибе гал
к
такому
эффектному
средству
борьбы,
как
па родиров ан ие
ее
упадочных
мотивов.
В
э той
борьбе
он
н аслед ов ал
и
усп ешно
развивал
традиции
революционно-демократической
поэзии
1860-х
год ов
—
«Свистка*
Н.
А.
До бро лю бо ва, «Искры»
В.
С.
Курочкина.
В
р асск азе
1895 года с ироническим названием «Грус т ная
история»
Горький
высмеял
тех
по это в -индивиду ал ист о в,
которые
выше
всего
ставят
благополучие,
пок ой
своего
маленького
«я>,
и
которых
малейшее
лишение,
п устя ко вая
неприятность
повергают
в
песси ми зм ,
з аставля ют
ра ссмат ри вать
себя
как
трагическую
личность.
В
рассказе
говорится,
что
одного
такого
поэт а
кусала
блоха,
и
он
разразился
скорбным
стихотворением
«Я жизнью же ­
стоко
об м ан ут .. .», которое заканчивается
такими
словами: «Гос­
подь!
Упокой
мою
душу!
Она
б езнад ежн о
бо льн а!»
В
ра сска зе
«Неприятность» (1895) в образе поэта- эст ет а
Ми-
ляева
Горький
разо бл ачи л
типическое
явление
в
бурж уа зн ой
поэ­
з ии:
пошлость,
беспринципность,
безыдейность,
прикрывавшиеся
м аской
поэта
«чистого искусства», страдальца,
разочаровавшегося
в
жизни.
В
рассказах
«Грустная история»
и
«Неприятность»
Горький
уничтожающе
па роди руе т
в
своих
стих ах
«модную»
антидемо­
кратическую
поэзию
1880—1890 х годов,
вроде
лирики
К.
Фофа­
нова,
М.
Лохвицкой
и
т.
п.
В
пьесах
«Дачники» (1904) и « Д ет и
с о лн ца» (1905) Горький
применяет
ино й
прием
развенчан ия
декадентской
поэ зи и.
В
образе
Ка ле рии,
гер ои ни
«Дачников»,
и
Лизы
Протасовой
из
«Детей
солнца»
Горький
вывел
незаурядных
по эте сс -дека дент ок.
Стихами
той
и
другой
он
показал
декадентскую
поэзию
в
ее
наиболее
сил ь­
ных
сторонах
и
в
то
же
время
раз об лач ил
ее
как
ис кус ство
пустое,
вр ажд ебн ое
передовым
силам
эпо хи,
мешающее
развитию
револю­
ци онны х
иде й.
В
пьесе
«Дачники»
Горький
использовал
пародийный
прием,
в
свое
вре мя
блест яще
осуществленный
поэтом-«искровцем»
Д.
Д.
Минаевым,
на писа вш им
пародию
на
стихотворение
Фе та
«Шепот,
робкое
дыханье..
.»
Сохр ан яя
в
своей
пародии
особен­
нос ти
ритмико-мелодической
и
синтаксической
структуры
стихо­
творения
Фета,
Минаев
наполняет
с вою
пародию
совершенно
ины м,
прямо
противоположным
содержанием,
ра зобла ча вши м
эстетский
харак т ер
фетовской
лирики.
В
пьесе
«Дачники»
па ро дию
сочиняет
революционно
настроен-
17


Httft lôHôüia Влас .
Сохраняя
ритмикб-мелодическую
инто нацио н­
ную
стор о ну
стихов
Калерий,
сти хи
В ласа
одновременно
являются
'едкой социальной сатирой»
вскрывающей
подлинное
лицо
поэтов-
- декадентов.
В
п ьесе
«Дети солнца»
жизн ера дос тн ые
стихи
Вагина
про­
тивопоставлены
п есси ми сти ческ им
стихам
Лизы
Протасовой.
Но
сл е­
д ует
заметить,
что
Вагин
читает
не
сво и
стихи.
Сам
он
сторонник
теории
«чистого»
искусства
и
сти хи
чит ае т,
вероятно,
из
чувс т ва
противоречия
Лизе,
но
они
вместе
с
тем
обращены
против
де­
кадентской
по эзии.
С
пародиями
Горького
на
декадентскую
поэзию
мы
еще
раз
встреч аемся
в
его
цикле
новелл
«Русские сказки»
(начало
:19107x гг. ).
В
состав
этого
ци кла
Горький
вк люч ил
две
сказки,
направленные
против
модной
в
го ды
реакции
«смертяшкинской»
по эзи и.
В
годы
политической
реакции,
в
эту
«ночь после битвы» (слова
В.
В.
Во ровс ког о), все реакционные течения в литературе необы ­
чайн о
активизировались.
Ф.
Сологуб,
Л.
Андреев,
3.
Ги пп иус,
М.
Арцыбашев
и
дру гие
«создавали»
грязные,
п аск вил ьные
произ­
ведения.
Особенно
модными
стали
темы
ренегатства,
п ред атель ­
ства,
смер ти,
культивировалась
порнография.
Горький
всеми
средствами
н ачал
бор ьбу
с
реакцией,
в
том
числе
с
литературным
декадансом.
В
э той
борьбе
он
находил
поддержку
у
В.
И.
Л енина .
Еще
в
начале
1908 года Ленин писал
Го р ьк о му : «Я тысячу раз согласен с Вами насчет необходимости
систематической
борьбы
с
политическим
упадничеством,
ренегат-
хтвом,
нытьем
и
проч.»1
В
адрес
ре не га тской
интеллигенции,
реакционной
ли терат уры
Го р ьким
б ыли
направлены
гневные
инвективы
—
статьи
«Разру­
шен ие
ли чн ост и», «О цинизме»
и
другие.
Горький
использует
и
св ое
испытанное
боевое
по эти ческ ое
оруж ие
—
пародию-сатиру.
: В первой сказке Горький высмеял поэта - обы ва те ля ,
который
«вдохновился»
валя вши мся
на
дороге
кнутом
и
написал
мрачные
.ст ихи
о
Смерти-Змее.
Ред акт ор
одобрил
их: «Очень в тон на­
строению
времен и,
очень! ..» — и
определил
гонорар
—
16 копеек
стро к а.
А
од ин
очень
хо роши й
юноша
застрелился,
ибо
он
не
пред­
полагал,
что
такие
«мрачные мысли продаются по 16-т и
копеек».
Мотив
и
приемы
обличения
декадентской
поэ зии
в
этой
сказке
пе ре клик аютс я
с
р асск азами
Горького
1890-х
годов
(«Неприят­
ность»
и
другие)
и
находятся
в
прямой
связи
с
об лич итель н ым
1В.
И.
Ленин.
С очин ения ,
т.
34, стр.
330.
18


выступлением
Горького
в
статье
«Издалека»
против
«смертяшкин-
ской»
литературы.
Во
вт орой
сказке,
написанной,
как
и
вес ь
цикл
«Русские сказ ­
ки »,
в
дух е
са тиры
Салтыкова-Щедрина,
Горький
вывел
поэта
Ев стиг нея
Закивакина,
избравшего
себ е
псевдоним
Смертяшкин.
В
прозаический
текст
сказки
Горький
включил
десять
стихотворе­
ний
—
«поэз»
Смертяшкина,
представляющих
соб ою
ед кие
пародии
на
декадентскую
поэзию.
Замет им,
что
«певец смерти»
Смертяшкии,
как
обобщенный
образ
писа тел ей- уп адо чник ов ,
этих,
по
вы р аже­
нию
Горького,
«клиентов мещанства»,
особен но
расплодившихся
в
год ы
реакции,
по явил ся
у
Горького
еще
в
1908 году,
в
статье
«Разрушение личности» .
В
сказке
С мер тяш кин
со
своим и
«поэзами»
предстал,
как
яркий
сатирический
образ,
образ-пародия,
обоб щи в­
ший
в
себе
наиболее
типичные
для
упадочной
поэзии
черты.
На­
столько
они
был и
метк о
схвачены
Горьким,
настолько
они
были
жизненно
пр а вдивы,
что
в
образе
См ер т яшкина
д олжны
б ыли
видеть
и
увидели
се бя
Ф.
Сологуб, 3.
Гиппиус
и
другие.
Сологуб
во спр инял
эту
сказку
как
па мф лет
на
себя
и
выск азал
с вою
обиду
в
письме
к
Горькому.
В
ответном
письме
Сологубу
Горький
по­
яснил,
что
Сме р тяш кин
—
обр аз
с о бира те льный
и
не
имеет
в
виду
лично
его.
Горький
св яз ывал
декадентскую
ли тер атуру
с
контрреволю­
ци онным и
«Вехами», с черносотенной политикой «Н о вого
в ремен и»
и
прочим и
реакционными
общественными
явлениями.
Горький
ни­
с кол ько
не
преувеличивал
пагубного
в лияния
упадочной
л итер а­
туры,
когда
в
статье
«О современности»
писал,
что
«некоторые
явления
в
литературе
должны
бы ли
повысить
число самоубийств».1
Стихами
Смертяшкина
Горький
развивал
традиции
литера­
турной
пародии
революционных
демократов,
в
час тнос ти
Н.
А.
До­
бролюбова.
В
борьбе
с
антидемократической
по эз ией
Д оброл юбов
создал
своеобразный
вид
пародии
—
тип
фельетона,
сочетавшего
в
себ е
прозаический
текст
со
стихотворным.
Та кова ,
например,
«публи ­
кация»
в
«Свистке»
стихотворений
Аполлона
Капелькина.
Статья
носит
т акое
ироническое
заг лави е: «Юное дарование,
обещающее
поглотить
всю
современную
по э зию».
Она
со сто ит
из
иронического
уведомления
редакции
и
письма
Аполлона
Капелькина,
в
текст
которого
вставлены
его
стихотворения.
Хар ак тер изуя
се бя
как
поэта,
объясняя
свой
тво р чес кий
п роцесс,
К а пельк ин,
по
существу,
сам ор азоб лачае тс я,
по каз ывая
всю
с вою
пошлость
и
пустоту,
по-
1М.
Гор ьк ий.
Стат ьи
1905—1916 гг.
Пг ., 1918, стр .
96.
19


ступает
в
значительной
ст епени
так
же,
как
Смертяшкин
у
Горь ­
ког о.
Парод и я
была
лишь
одним
из
жанров
сатирической
поэзии
Горького.
Фор мы
его
стихотворной
сатиры
разнообразны:
это
и
сатирическое
послание,
и
куплеты,
и
эпиграмма.
В
своих
сатириче­
ских
стихотворениях
Горький
е дко
высмеивал
па разит иче ск ие
об­
ще ств енн ые
сло и:
буржуазию
и
прислужницу
ее
—
б уржу азн ую
интеллигенцию,
полицейскую
власть
и
т.
д.
В
расск аз е
«О писателе,
который
зазнался»
и меют ся
сти хи
Горького,
которые
он
пр иписал
лавочнику
Семену
Ястр ебо ву .
Горький
удачно
стилизует
в
них
мещанскую
«поэзию»
бе зда рных
и
нев еж е ств енных
обывателей,
писавших
с
претенциозностью.
В
стихотворении
«О вестник утра,
кр а сный
п ет ел !», которое
вк люч ено
в
«Русские сказки»,
Горький
раз об ла чает
ли б ералов,
б урж уазн ую
интеллигенцию,
их
предательскую
контрреволюцион­
ную
политику.
Горький
писал
сатирические
стихи-афоризмы
с
острым
полити­
чески м
с мысло м.
Таково,
например,
четверостишие
в
рас ск азе
«Тюрьма».
Мн ого
сатирических
стихотворений
Горький
в вел
в
«Жизнь Клима Самгина».
Интересны,
например, «записи»
Дмитрия
Са мги на
—
сати ра
на
купцов,
мещан,
полицейскую
власть.
4
Среди
лит е рат урных
героев
Горького
дов ол ьно
обширную
группу
составля ют
образы
поэтов-самоучек,
вых о дцев
из
ни зов.
В
русской
ли тер ат уре
до
Горького
были
поп ытк и
соз дан ия
таких
об ра зов.
Так,
например,
образ
поэта-самоучки
был
н амеч ен
Пуш­
киным
в
его
незавершенной
«Истории села Горюхина»: это кре­
пос т ной
кр е стьянин
Архип
Лысый,
сочинявший
сатирические
ст ихо­
творения,
одно
из
которых
приводится
Пушкиным.
Приказчик
Мит я
в
пьесе
Островского
«Бедность — не порок»
сочиняет
сти хи
в
стиле
Кольцова.
Однако
характер
поэта-самоучки
со
всем
строем
его
дум
и
настроений
впервые
в
ру сско й
литературе
появляется
им енно
у
Горького.
С
таким
о бразом
мы
прежде
в сего
встречаемся
в
п овести
Горького
«Трое» .
Это
сын
к узнец а,
рабочий
парень
Па­
вел
Грачев.
В
«Рассказе Филиппа Васильевича»
изображен
юноша-
поэт,
простолюдин
Платон
Багр ов,
служ ащий
дворником.
Впечат­
ляющий
об раз
поэта-самоучки
Си мы
Девушкина
выведен
в
п овести
«Городок Окуров».
Вышедший
из
низов,
прошедший
жуткие
«университеты»
жиз ни
20


в
царской
России
с
ее
волчьими
законами,
Горький
глубоко
по­
знал
всю
трагическую
судьбу
талантливых
выходцев
из
народа,
лишенных
возможности
получить
даже
элементарное
образование.
Горький
знал
и
видел,
что
сотни
и
тысячи
нар о дных
талантов
гибли,
не
усп ев
созреть,
в
проклятых
ус лови ях
помещичье-бур-
жуазного
государства.
Горький
ви дел
и
знал
также,
что
на род
из
не др
сво их
выдвигает
все
новые
и
новые
таланты,
что
народ
—
неиссякаемый
ист очн ик
могуче й
духовной
творческой
силы.
Стихи
Горького,
приписанные
им
св оим
гер о ям,
п оэт ам-само ­
учкам,
характеризуют
не
только
ту
или
ину ю
сте пен ь
одаренности
самоучек,
они
являются
э ффек тным
средством
социальной
и
инди­
ви дуал ьн ой
их
характеристики.
Больше
того,
эти
с тихи
обрисовы­
вают
существенные
черт ы
того
общественного
уклада,
б ыта,
в
ко­
тор ом
рож дают ся,
растут
и
чаще
всег о,
не
созрев,
гибнут
поэты
из
народа.
Эти
ст ихи
—
обвинительный
акт
против
общественно-
п о лити ческ ого
строя
помещиков,
купцов,
фабрикантов.
Гибне т
безвременно
среди
жестокого
окуровского
быта
поэ т-
самородок
Сим а
Девушкин.
В
этом
образе
Горький
и зобра зил
о дного
из
мно го чи слен ных
и
часто
б ез ымянн ых
поэтов
—
выходцев
из
низов,
которые
обычн о
сл аг али
сво и
ст ихи
уст но.
Не
зап исы­
вает
своих
стихов
и
Сима,
он
сказывает
их
свои м
слушателям
Стихи
Си мы
бытуют,
подобно
пр о изв еде ниям
устной
народной
словесности.
Местные
окуровские
п евцы
подбирают
к
сти хам
Сим ы
песенные
мелодии.
Та к,
например,
сл о бодс кой
певу н
Артюшка
Пистолет
распевает
стишок
Си мы:
Как
живут
у
нас
в
За ре чьи
Худы
души
человечьи...
Б еда
Сим ы
в
том ,
что
он
так
же
темен,
невежествен,
нераз­
в ит,
как
и
все
окуровское
мещанство.
Сим а
—
во
власти
религиоз­
ных
предрассудков.
Нередко
в
своих
стихах
он
об ращ ался
за
по­
мощью-милостью
к
богу,
к
богородице,
перефразируя
вы ражени я
из
церковных
песнопений
и
мо ли тв: «Господи,
пом илу й!
Мы
—
твои
рабы!>, «Пресвятая
бог ор о дица,
мати
господа
всевы шн его!»
Вывести
в
те
го ды
на
верный
жизненный
путь
таких
уездных
самоучек
мог
только
революционный
рабочий
класс,
могла
только
революционная
пропаганда.
Это
Горький
уб едите льно
по каз ал
в
об разе
поэта-самоучки
Павла
Грачева
из
по ве сти
«Трое».
Св оей
незавидной
долей,
сво им
мироощущением
на
первом
эта пе
своей
жиз ни
Па вел
Грачев
близок
к
Си ме
Девушкину.
Бед ­
ность,
нужда,
грубость,
жестокость
мещанской
жизни
сопутствовали
21


Павлу
в
юности
не
меньше,
чем
Си ме.
Сетования
на
с вою
г орь­
кую
суд ьбу
Павел
изли ва л
в
таких
стихах,
как
«Судьба меня
душит,
она
меня
давит...»
Как
и
Сима
Девушкин,
Грачев
жа­
ло вался
в
стихах
на
свое
одиночество,
убогость,
скуку
жизни.
Но
только
в
револ юци он но й
среде
нашел
Грачев
истинных
людей ,
настоящее
товарищество,
по луч ил
моральную
подд ержк у.
Ре во­
л юцио нная
проп а га нда
открывает
рабочему
парню
Па влу
Грачеву
глаза
на
единственно
правильный
пут ь
в
жизни
—
п уть
р еволю­
ци онн ой
бор ьб ы.
В
стихотворении,
посвященном
пропагандистке,
Грачев
писал:
Да
бу дет
прокл ят
эт от
мр ак!
Свободный
от
его
не дуг а,
Я
чувствую
—
нашел
я
друга!
И
ясно
ви жу
—
кто
мой
вр аг!. .
О бразом
Павла
Грачева,
его
ид ейн ой
и
поэтической
эволю­
цией,
завершающейся
политическим
пробуждением
героя,
Горький
п ред сказы вал
приход
в
ру сс кую
литературу
новог о,
пролетарского
писателя
из
среды
рабочих-самоучек,
что
в
действительности
осу­
ществилось
в
начале
1910-х
годов,
в
эпоху
большевистских
г азет
«Звезда»
и
«Правда».
Лич ные
жиз не нные
на бл юде ния
Горького
неизменно
попо лня­
ли сь,
обогащались
интересными
материалами,
—
мн огочи слен ным и
письмами
самоучек
с
приложением
их
незамысловатого
творчества,
а
также
п ись мами
о
самоучках
с
подробными
характеристиками
обстоятельств
их
жизни
и
деятельности.
Знак омст во
Горького
с
самоучками
и
одновременно
работа
с
ними
начались
еще
в
конце
1890-х
годов,
когда
он
стал
получать
от
р ед акции
жу рн ала
«Жизнь»
ру копи си
начинающих
поэтов
и
прозаиков.
Горький
много
прочитал
рукописей
поэтов-самоучек
в
годы
первой
революции,
еще
более
—
в
каприйский
период
(1907—1913).
Конечно,
при
чт е­
нии
мно гоч и сленн ых
со чине ний
самоучек
перед
ум ствен н ым
взором
Горького
проходили
и
П авлы
Грачевы,
и
Пл ат оны
Багровы,
пр о­
шел,
наверное,
не
од ин
Сима
Девушкин.
О
типичности,
жизненной
правдивости
об ра зов
горьковских
поэтов-самоучек
гов ор ят,
например,
богатые
материалы,
собранные
в
св ое
время
А.
И.
Яцимирским
для
изда ни я
«Галереи русских са­
мородков».1
Сти хи
Горького,
приписанные
им
Пав лу
Грачеву
и
1 Хранится в архиве Института русской литературы Академии
наук
СССР.
22


Симе
Де вуш кин у,
весьма
близки
к
поэзии
многих
реальных
р ус»
ск их
самоучек.
Н.
К.
Пиксанов
в
своей
кни ге
«Горький -п о э т»
при-»
водит
для
сопоставления
со
стихами
Си мы
Девушкина
близ кий
к
последним
по
соде рж ани ю
и
по
фор ме
стихи
самоучек
из
чи сла
опубликованных
Горьким
в
статье
«О писателях -с ам о у чка х » (1911}ч
Аналогичные
параллели
можно
построить
и
на
других
мат ер иа лах
поэтического
творчества
самоучек.
Так,
например,
у
А.
Слюзова
в
сборнике
его
стихотворений,
и зда нном
в
Казани
в
1882 году,
е сть
стихотворение
«Мещанская жизнь», живо напоминающее и содер­
жание
и
форму
стихов
Сим ы,
особенно
его
стихотворения
«Позади
у
нас
—
леса...»:
Так
же
идут
дни
за
дням и
Жизни
ск учно й
нашей,
Так
же
мы
ед им,
как
ели,
Те
же
щи
и
кашу!
Те
же
мелкие
расчеты,
Убыли,
наж ивы
Нас
и
ра ду ют,
и
му чат,
Пока
мы
все
живы !
И
ве ка
еще
продлятся,
Нас
уже
не
будет,
А
житье
мещан
все
то
же,
То
же,
то
же
будет!
1
Стихотворение
С имы
«Боже,
мы
твои
лю д и...»
оч ень
близко
стихотворению
поэта-самоучки.
И.
А.
Назарова
«Боже,
ты,
от ец
небесный... »2
Примечательны
отзывы
о
горьковских
героях
поэтах-самоуч­
ках
самих
русских
самоучек
в
письмах
к
Горькому.
Один
из
кор­
респондентов
Горького
в
письмах
к
н ему
сравнивал
с
Си мой
Де*
вушкиным
поэта-самородка
си биряка
Иван а
Тачало ва,
уди вля ясь
поразительному
сходс т ву
их
жизненных
суд еб .8
О
горьковском
поэтическом
таланте,
о
многогранности
по эти­
ч еск ого
т ворче с тва
Горького
гово рят
не
то лько
с очин енны е
им,
исключительные
по
св оей
жизненной
правде
стихи
рус ски х
с амо-
1 Стихотворения А .
Слюзова.
Каз ан ь,
1882, стр.
18.
2 Архив А.
И.
Яцимирского
в
Институте
р усск ой
лит ер ат уры
Академии
наук
СССР.
3 См.
«Ученые
записки»
Ленинградского
государственного
педагогического
инст иту та
им.
А.
И.
Герцена,
т.
58, 1947, стр.
72v
23


учек ,
но
и
мно гочи слен ны е
стихотворения
другого
рода,
создан­
ные
и
приписанные
им
своим
героям
—
представителям
разных
нар о днос тей
России
и
зар уб ежн ых
стран.
В
ус та
цыгана
Лойко
Зоба ра
(«Макар Чудра>) Горький вло ­
жил
песню
«Гей-г е й!
В
груд и
горит
о гон ь...», содержание и ритм
которой
так
гармонируют
с
пылкой,
страстной
натурой
это го
сво­
бодолюбивого,
мужественного
юно ши.
В
одн ой
из
«Сказок об Италии»
в
легенду
о
Т амерлан е
Го рь­
кий
ввел
св ое
стихотворение,
которое
можно
н аз вать
гимном
«о сердце мира,
о
волшебном
сердце
то й,
ко го
мы,
люди,
Матерью
з ов ем!» Эту взволнованную,
светлую
песню
о
женщине-матери
Горький
приписал
«веселому поэту»
Кермани.
В
другой
сказке
из
это го
же
цикла
Горький
изобразил
итальянского
поэта-самоучку:
это
молодой
рабочий,
маля р
Ви нчен цо,
поэт-лирик,
с
острым
по э­
тическим
ч ув ством
природы.
Ему
Горький
приписал
свое
стихо­
творение
«На берег пустынный,
на
старые
серые
к амни... »
К
такому
же
роду
произведений
на до
отн ести
стихотворения
Горького,
вложенные
в
уста
калеки,
душевнобольной
румынской
девушки,
гер ои ни
р асска за
«На Чангуле»,
и
вес елу ю
п есен ку
(типа «т асни ф») «Я хочу делать хорошие дела...», которую поет
пе рс
в
расск азе
Горького
«Весельчак» .
Произведения
Горького
насыщены
также
стихами
фольк­
лорного
х ар ак тера.
Эта
по этич ес кая
област ь
т ворче с тва
Гор ь­
к ого
то же
многообразна;
д иап азон
ее
—
от
стихотворных
прибау­
ток ,
мног о чи сленн ых
вариантов
раёшного
ст иха
до
б ыли ны,
легенды.
Русский
народ,
создатель
и
хранитель
бо га тей ших
сокровищ
художественного
слова,
был
вдохновителем
и
учителем
Горького.
Горький
в
детстве
жил
в
атмосфере
народной
поэ зи и.
Худо ж е­
ственным
наставником
Горького
была
чудесная
русская
же нщина ,
его
бабушка
Акулина
Ивановна.
«В те годы <де т ства>
я
был
на­
полне н
стихами
ба бу шки,
как
ул ей
медом,
—
писал
Горький,—
каж ется,
я
и
думал
в
фо рме
ее
стихов».
Это т
поэтический
«улей»
Горького
из
го да
в
год
неизменно
попо л нялс я
новыми
и
новы­
ми
народными
ст ихам и,
творческой
переработкой
ко тор ых
обога­
щались
горьковские
пр о изв еде ния.
Художественной
обработкой
фольклорных
мо ти вов
Горький
преследовал
цел ь
как
можно
г луб­
же,
вернее,
жизненнее
показать
духовную
с илу
своего
на род а,
его
пра вду.
Художественная
функция
таких,
условно
назовем,
фольклоризо-
ванных
стихов
в
творчестве
Горького
в
осн овно м
та
же,
что
и
бо ль шинс тва
других
стихотворений,
приписанных
Горьким
свои м
гер о ям.
Фольклоризованные
стихи
являются
также
средством
ид ей­
24


ной ,
психологической,
социальной
характеристики
то го
или
иного
гер оя.
Стоит
только
удалить
из
по вест и
«Детство»
сказы
бабушки
Акулины
Ива но вны,
и
утратит
в
значительной
степени
свою
коло­
ритность
эт от
замечательный
образ
русс кой
женщины.
Сказитель­
ница
легенд,
бывалыцин,
она
я вля ется
в
повест и
олицетворением
духовной
тво рч ес кой
мощи
русского
народа,
его
гуманизма,
его
высоких
моральных
качеств.
Создавая
в
1910-е
годы
обра з
своей
бабушки,
Горький,
к он ечно,
вос поль зова лся
слышанными
от
нее
в
детские
го ды
замечательными
песнями,
поверьями,
сказками.
Но
мн ог ое,
вз ятое
для
характеристики
бабушки
из
ее
же
п оэт и ческой
сокровищницы,
Горький
долж ен
был
п ереос мысли ть ,
творчески
переработать,
ибо
в
«Детстве»
он
изображал
не
только
свою
ба­
бушку
Акулину
Ивановну,
он
создавал
образ
р усск ой
женщины.
Поэтому
стихотворные
произведения
в
п овест и
«Детство», выдер­
жанные
в
духе
народной
словесности
и
приписанные
бабушке,
мы
можем
ра ссмат ри вать
как
ча сть
поэтического
наследства
Горького.
О
том,
насколько
владел
Горький
б ылин ной
поэтической
тр а­
дицией,
гов ори т,
например,
монолог
Вас ьки
Буслаева
для
за ду ман­
ной
им
пьесы
в
стихах
«Васька Буслаев».
Образцом
творческого
освоения
Горьким
ф оль клора
может
слу жи ть
«еретический»
духов­
ный
стих-сказ
воль нод умца - дь яко на
в
книге
«Жизнь Клима Сам­
гина».
В
стихотворении
о
Ваське
Бу сла еве
Горький
идейно
переосмы­
сля ет
былин ный
об раз
в
духе
основных
ве ко вых
стр емле ни й
на­
род а—
творца,
создателя
всех
и
всяческих
ценн ост ей.
Горький
наг ради л
Ваську
ид еей
жи зне с троит е льс тва : «Круг земли пошел
бы,
—
говорит
Васька,
—
да
всю
расп ахал ,
век
бы
ходил
—
города
го род и л...».
Многие
произведения
Горького
наполнены
песенными
стихами,
в
которых
трудно
установить,
что
именно
со чинено
Горьким,
а
что
записано
им
от
других
лиц.
Та к,
широко
известная
пе сня
«Солнце
всх о дит
и
заходит...»
из
пьесы
«На дне»
долгое
время
приписы­
валась
Горькому,
хотя,
как
это
не дав но
установлено,
она
бы ла
известна
до
горьковской
пьесы.
Особенно
распространены
в
прои з­
ведениях
Горького
стихи
раёшного
ск лад а,
содержащие
в
себ е
то
веселую
шутку,
то
насмешку,
то
остр ую
са тир у.
Таковы,
на­
п ри мер,
прибауточные
стихи
арестанта
За зубри ны
из
расск аз а
того
же
н азвани я,
са тири че ские
куплеты
дьякона
про
барыню
в
р асск азе
«Бывшие люди», своего рода частушки — лирические дву ­
стишия
Мальвы
(«Мальва»), шутливые и сатирические — Сережки
(герой того же рассказа), балагурно -ир о нич е ские
стишки
Д ран ого
жениха
(в «Каине
и
Артеме») и т.
д.
25


Горький
не
прекращал
писа ть
ст ихи
до
конца
своей
жизни.
По
всей
вероятности,
некоторые
из
сво их
стихотворений
он
вклю­
чил
в
«Дело Артамоновых»
и
в
«Жизнь Клима Самгина» .
И
в
1920- е,
и
в
1930-е
г оды
Горький
писал
лирические
стихи
и
стихи-шутки,
но
только
не
для
широкого
читателя.
Час ть
стихо­
творений
Горького
1920— 1930-х
год ов
была
опуб лик ова на
ли шь
по сле
его
смерти
и
включена
нами
в
настоящий
сборник.
В
сов етски е
г оды
Горький
мн ого
в нима ния
уделял
поэзии
как
литературный
критик
и
теоретик
искусства.
Это
было
связано
с
те м,
что
он
вел
ог ромн ую
культурно-воспитательную
работу
среди
молодых
пи сате лей .
Ве лика
была
его
работ а
с
начинающими
по э­
тами .
В
это
время
Горький
писа л
с тат ьи,
за траг и вавши е
принци­
пи аль ные
вопросы
поэтического
творчества,
деля сь
свои ми
вп ечат ­
ле ни ями
о
положении
современной
поэ зии .
Горький
чит ал
в
бо ль­
шом
количестве
стихи
начинающих
п оэ тов,
вступал
с
ними
в
пере­
писку,
выступал
на
с обран иях
лит ерат оров
с
обсуждением
проблем
поэзии
и
т.
д.
Как
известно,
по
инициативе
Горького
была
орга­
низована
«Библиотека поэта»
—
серийное
изда ние,
призванное,
по
замыслу
его
основателя,
обобщ ат ь
оп ыт
ру сск ой
и
мир овой
по эти­
ческой
культуры
в
ее
историческом
ра з витии.
Таким
образом,
на
развитие
советской
поэзии
Горький
оказы­
вал
в лияние
и
как
поэт,
и
как
теоретик
поэтического
творчества,
как
тонкий
и
великолепно
эр удир о ва нный
знаток
этой
области
искусства.
Естественно,
что
оба
эти
ас пе кта
деятельности
Горького
бы ли
неразрывно
связан ы
др уг
с
другом.
Когда
в
статье
о
«Биб­
л иоте ке
п оэ т а» (1931) Горький писал,
что
«жизнь требует героиче ­
ской
поэзии,
поэзии
уг лу бле ния
в
смысл
нарастающей
тр аге дии»,
о
том ,
что
необходимо
обновление
поэ зии
другими
темами,
на­
при мер,
тем ой
«борьбы коллективно организованного разума против
стихийных
сил
пр ир оды
и
вообще
против
«стихийности»
в о спита ния
не
классового,
а
вс еми рн ого
Ч еловека
Че ловече с тва ,
тво рца
«вто­
рой
при род ы», создаваемой энергией его воли,
раз ума,
воображе­
ния», 1 то нетрудно узнать в этих словах автора « Песн и
о
Буре­
вестни к е»
и
поэмы
«Человек» .
Когд а
Горький
совет овал
поэту
Д.
Н.
Семеновскому
со зд ать
пафосный
очерк,
в
котором
«проза
свободно
и
естественно
перейдет
в
сти х и»,2 то в его словах опять -
так и
легко
узн ает ся
автор
«Песни о Соколе», новеллы « О
малень-
1М.
Горький.
Со бра ние
сочинений,
т.
26, стр.
182.
2 Дм.
Семеновский.
А.
М.
Горький.
Письма
и
встречи.
М., 1938, стр.
100—101.
26


кой
фее
и
мо лод ом
ч аба не»
и
других
стихотворно-прозаических
произведений.
Н аст авни ческая ,
воспитательная
работа
Горького
с
молодыми
поэтами
советской
эп охи
не
была
не ож ида нным
явлением
в
его
литературно-общественной
биографии.
Исследование
некоторых
малоизученных
и
вовсе
неизвестных
материалов
позвол яе т
установить
видную
роль
Горького
в
разви­
тии
революционно-демократической
поэзии
1900-х
го дов.
Некоторые
явления
этой
поэзии
находятся
в
русле
тех
тр адиций,
которые
по­
с луж или
исходным
п ун ктом
в
развитии
советской
п оэ зии.
П.
ПОЭТЫ-«ЗНАНЬЕВЦЫ»
1
С
деятельностью
горьковского
книгоиздательства
—
товарище­
ст ва
«Знание» (1901—1912) связана большая и светлая полоса
жизни
русск ой
литературы
первого
десятилетия
нашего
века.
Во­
к руг
«Знания»
были
объединены
многие
лучшие
писатели-реали­
сты
той
же
эпохи:
А.
Чехов
и
А.
Куприн,
И.
Бунин
и
Н.
Гарин-Ми­
х айл ов ский,
В.
Вересаев
и
А.
Серафимович,
Л.
Андреев
и
другие.
В
центре
их
высилась
могу чая
фигура
М.
Горького,
который
за
это
десятилетие
печатался
почти
иск люч итель н о
в
«Знании» .
Лучшие
образцы
тв орчес тв а
«знаньевцев»
публиковались
в
сборниках
товарищества
«Знание»,1 что отмечал в письме к Горь­
ком у
и
В.
И.
Ле н ин ,2 который перед этим также весьма положи­
тельно
от о звался
о
реалистической
бел ле тр ис тике
в
журнале
«Жизнь», где вокруг Горького собралось ядро будущих «зн ан ьев ­
цев».3
Без
организующей
деятельности
Горького
все
названные
писатели-реалисты
ед ва
ли
мог ли
бы
ок аз ать
тако е
значительное
вл ияние
на
общественно-политическую
жизнь,
ибо
они
де йств ова­
ли
бы
пороз нь ,
их
сочинения
не
мо гли
быт ь
из даны
таким
боль­
шим
тиражом,
каким
они
вы шли
в
«Знании», да многие,
возможно,
и
совсем
не
бы ли
бы
изданы.
«Знаньевская»
литература
росла
и
формиров а ла с ь
в
грозовой
атмосфере
пер вой
р усск ой
революции;
а
расцвет
«Знания»
с
зако­
номерностью
происходил
в
геро ич еск ие
1905—1907 годы.
За
это
1 Всего с 1901 по 1912 г.
было
издано
40 сборников .
2В.
И.
Л
е
н
и
н.
Сочинения,
т.
34, стр.
380.
3 Там же,
стр.
15.
27


вре мя
была
издана
половина
(19) «знаньевских»
сборников
ти ра­
жом,
иногда
дох о дивш им
до
65 000 экземпляров (сб ор н и к
No
3).
На
эти
го ды
приходится
и
основная
масса
из да нных
«Знанием»
со­
браний
сочинений
писателей-реалистов:
Л.
Андреева,
И.
Бу нина ,
Д.
Айзмана,
Н.
Гарина,
С.
Елеонского,
С.
Елпатьевского,
А.
К уп­
рина,
А.
Серафимовича,
Скитальца,
С.
Найденова,
Н.
Телешова
и
многих
других.
В
эпо ху
первой
рус ск ой
револ юц ии
по-новому
и
со
всей
остро­
той
встал
вопрос
об
у час тии
л ит ератур ы
в
освободительном,
ре­
волюционном
движ ени и
народных
ма сс.
Горький
был
од ним
из
тех
немн оги х
пи са теле й,
к оторы й
рань­
ше
и
си ль нее
других
почувствовал
и
определил
назначение
лите­
ратора
в
это
ответственное
вре мя : «работать в пользу родной
страны
и
нового
чит ат еля
е е »; а новым читателем на рубеже двух
веков
в
глазах
Горького
был
трудящийся
человек,
который
«тре­
бует
ответа
на
коренные
во про сы
жизни
и
духа,
он
хоч ет
знать,
где
пр авд а,
где
справедливость,
где
искать
друзей,
кто
в раг ».1
М.
Горький
—
автор
повестей
«Фома Гордеев»
и
«Трое», пьесы
«Мещане»
и
«Песни о Буревестнике»
—
близко,
если
не
вплотную,
под ош ел
к
великому
принципу
партийности
л ите рат уры,
с ф ормули­
рованному
Лениным
в
з нам енит ой
программной
статье
«Партий ­
ная
организация
и
партийная
литература» (1905), а в таких про­
и зв еде ниях,
как
«Товарищ», «Враги», «Мать»,
пролетарский
пи­
сат ель
с
усп ехо м
реал изо вал
этот
пр инцип.
Конечно,
«знаньевская»
ли терату р а
была
дал ека
от
последо­
вательно
революционной
идеологии,
свойственной
Горькому
как
великому
пролетарскому
художнику.
Конечно,
литературные
силы
«Знания»
в
ма ссе
свое й
был и
далеки
от
партийной
лит ер ат уры
в
ленинском
по ним ани и.
Но
в
то
же
время
общая
дем ократ ич еская
направленность
творчества
пис ате ле й-« зна нье вцев»
объективно
сы гра ла
большую
пр огрес си вн ую
и
даже
рево люц ио н ную
роль.
Это
великолепно
п они мал
Горький.
По
свидетельству
А.
С.
Сер а­
фимовича,
Горький
следующим
образом
определил
задачу
«знань ­
евск ой»
л ите ра туры : «Революция созревает,
раб оч ий
класс
все
более
и
более
революционизируется,
и
в
эт ой
атмосфере
даже
ле­
гальная
(и потому охватывающая широкие массы),
но
че ст ная
литература
сыграет
большую
мобилизующую
роль ».2
Демо крат изм ,
гуманизм,
ре ал изм
—
на
эт ой
осн ове
происходи-
1 «Нижегородский листок», 1899, No 329, 30 ноября.
2А.
Серафимович.
Собрание
сочи нени й,
т.
10.
М.,
1948,
ст р.
423.
28


Изд ан1е
товарищества
„3HAH1E“ (Спб., Невсюй, 92).
IX.
СБОРНИКЪ
ТОВАРИЩЕСТВА
„3HAHIE" ЗА 1906 годъ.
КНИГА
ДЕВЯТАЯ.
СОД ЕРЖ АНИЕ:
М.
Горький.
Варв ары.
Ив
Бу нин ъ.
Ст их отворен) я.
Н.
Телешов ъ.
Надзиратель.
А.
Серафимовичъ.
Среди
н очи.
А.
Серафимовичъ.
Похоронный
маршъ
Л
Сулерж ицю' й.
Пу ть.
Ск и талец ъ.
Стихотворения.
Ц'Ьна 1
ру бль.
С .-ПЕТЕРБУ РГЪ.
HOL


ла
консолидация
лит е рат урных
сил
в
«Знании», и потому «з н ань -
евск ая»
литература
была
не
только
эх ом,
от ра жавши м
мысли,
на­
строения
народных
масс,
их
чаяния,
но
и
одним
из
факторов,
содей­
ствовавших
развитию
передового
общественного
движения.
Вот
что
писал
о
«знаньевских»
сборниках
А.
С.
Серафимович:
«Они стали выходить,
ко гда
революционные
настроения
закипали
все
больше
и
больше.
Сборники
«Знания»
по мо гали
подыматься
этим
настроениям.
Помещаемые
в
них
художественные
произв е ­
дения,
кон ечно,
не
бы ли
революционными
в
прямом
значении
эт о­
го
слова,
да
это
и
не в озможно
было
при
тогдашней
цензуре.
Но
таково
у дивит ел ьное
действие
внутренне
честной,
пр авди ­
вой
художественной
вещи,
что
она,
не
призывая
прямо
к
револю­
ции,
п рок лады вает
к
ней
широкую
дорогу
в
сердцах,
в
чувствах
лю дей ».1
Нак ану не
1905 года многочисленные декадентские объедине­
ния
(кружки,
о б щества),
ре дакц ии
журналов
(«Новый путь»,
«Весы»), издательства
(«Скорпион», «Гриф») перешли в открытое
на ст упле ние
на
революционные
тр адиции.
Один
из
видных
де­
кадентских
критиков,
Д.
Философов,
выс тупа я
против
демократи­
ческ ой
литературы,
ци нично
з ая вл ял: «В данное время имеет зна­
чение,
в
культурно-историческом
смы сле
гл ав ным
образом,
эта
борьба
«декадентов»
с
„босяками”».2
По
за мыс лу
Горького,
«Знание»
должно
бы ло
организовать
ид ейны й
отпор
воинствующей
декадентско-символистской
и
прочей
реакционной
ли те рат уре.
И
оно
де йс тв ител ьно
успешно
осуще­
ст вля ло
эту
ва жную
истор ич еск ую
задачу.
2
В
начале
1900-х
год ов
обс та но вка
для
ра звит ия
прогрессив­
ной
реалистической
поэзии
была
весьма
сложной
и
трудной.
Если
в
художественной
пр озе
и
количественно
и
качественно
главен­
с твова ли
реалисты,
то
в
области
поэзии
на
первый
п лан
выдвину­
ли сь
символисты
и
другие
декадентские
пи сатели.
Ср еди
символи­
стов
б ыли
многие
талантливые
поэты
и
такие
в ыдающ иес я,
как
А.
Блок,
В.
Брю сов.
Нельзя
б ыло
не
считаться
с
влиянием
э той
модной
по эзи и,
во
многих
об разц ах
своих
отличавшейся
выс ок ой
культурой
и
мастерством
формы.
Декадентско-символистские
поэ-
1А.
Серафимович.
Собрание
сочинений,
т.
10.
М.,
1948,
стр.
423—424 .
2 «Новый путь», 1904, X» 1, стр .
244.
30


тические
круги
вовле к али
в
сферу
своего
в лиян ия
талантливых
художников-реалистов.
А
это
бы ло
тем
б олее
оп асно,
что
к
началу
XX века в истории развития реалистической поэзии образовалась
пауза.
Собственно
говоря,
в
ту
пору
реализм
в
поэ зии
представ­
лял
лишь
молодой,
еще
не
окрепший
та лант
И.
Б у нина.
И
он
в
н ачале
нового
века
начал
п од дават ься
влиянию
модернизма.
П ринципиа л ьно с ть
Горького
в
про веде ни и
«знаньевской»
лите­
ратурной
политики
особенно
про яви лас ь
в
об ла сти
поэз ии.
Каза­
лось,
вв иду
малочисленности
поэтов-реалистов,
к
участию
в
«Зна­
нии»
мо жно
было
бы
привлечь
кое-кого
из
видных
символистов,
тем
более
что
в
творчестве
некоторых
из
них
под
влиянием
ре во­
люционных
событий
наметились
определенные
сдвиги.
Сочувствен­
ные
отклики
на
революцию
1905 года содержались,
например, <в
стихотворениях
«Каменщик»
Брюсова, «Митинг»
Бло ка, «Кузнец»
Бальм онт а.
Одна ко
Горький
не
соб лаз ня лся
ни
крупными
именами,
ни
«революционностью»
символистов
и
не
приглашал
их
сотрудни­
ча ть
в
изданиях
«Знания» .
Пр авда ,
в
начале
1900-х
годов
он
вы­
делил
из
их
рядов
Брюсова
и
Баль мон та ,
вст уп ил
с
ни ми
в
пере­
писку
и,
видимо,
пытался
как-то
склонить
их
на
свою
сторону.
«Настраиваю его <^Бальмонта^> на демократический лад», — пи ­
сал
он
в
ноябре
1901 года .1
В
сери и
«Дешевая библиотека „Зн а­
н и я ”» Горький издал книжку стихов Бальмонта,
ко то рая
бы ла
кон­
фискована
цензурой.
Но
после
1906 года Бальмонт не оправдал
сколько-нибудь
надежд
Горького,
и
п оследн ий
свои
попытки
к
сотрудничеству
с
талантливым
поэтом
прекратил.
При
пер вом
же
зна к омст ве
с
Брюсовым
Горький
на шел
в
нем
«что -то
крепкое,
т ве рдое ».2
П озд нее
(в 1915—1917 годах)
осущест­
вилось
тесное
сотрудничество
В.
Брюсова
с
Горьким.
Но
к
тому
времени
В.
Брюсов
был
уже
далеко
не
тот,
что
в
начале
века.
В
«знаньевский»
же
период
Горький
не
сч итал
возможным
публи­
ковать
в
своем
изда нии
ни
Брюсова,
ни
Блок а,
ни
других
симво­
л исто в.
Только
в
одном
из
последних
сборников
(в 38-м), когда
«Знание»
уже
угасло,
по явил ись
два
стихотворения
А.
Блока:
«Осень»
и
«Усталость».
Напечат аны
они
бы ли
без
ведома
Горько ­
го
К.
П.
Пя тницким ,
ком паньо но м
Горького
по
книгоиздательству
«Знание», ближайшим его помощником.
Уже
в
1908 году начал выявляться идейный отход К.
П.
Пят ­
ницкого
от
Горького.
Все
попытки
последнего
удержать
своего
компаньона
по
и зд ательс тву
на
боевых
демократических
позициях
1М.
Горький.
Собр а ние
сочинений,
т.
28, стр.
199.
2 Там же.
31


успеха
не
имели.
При
возникших
разно гласия х
Горькому,
нахо­
дившемуся
за
тысячи
верст
от
Петербурга,
все
труднее
станови­
лось
выдерживать
в
«Знании»
принципиальную
линию.
Постепенно
его
ин те рес
к
своему
и здат ельст ву
начал
осл аб евать ,
все
меньше
он
с тал
вмешиваться
в
его
работу.
Таково
бы ло
положение
дел
в
«Знании»
в
1911 году.
Вот
что
Горький
писал
Л.
Андрееву,
когда
тот
упрекал
своего
бы лого
друга
в
непоследовательности
«знаньевской»
ли н ии: «Блока
печатают
Пятницкий
и
Миролюбов,
а
я,
как
и
ра ньш е,
не
в ижу
в
этом
нужды,
но
и
мешать
этому
не
хоч у,
ибо
мое
отношение
к
«Знанию»
изменилось.1
Меж ду
тем
Пятницкий
все
бол ее
и
более
нарушал
г орьк ов­
ск ую
программу
в
«Знании».
Эти м
и
объясняется
появление
в
по­
следних
знаньевских»
сборниках
о тдел ьных
низкопробных
пове­
стей ,
да же
под
стать
произведениям
Винн и ченк о
или
Арц ыба ше ва
(«Париж»
Н.
Кар жан еко го ), упадочных,
натуралистических
сти ­
хотворений
Ге рмана
Л азариса.
С ле д ова те льн о, «знаньевской»
поэзией
следует
считать
ст ихо­
творные
про из в еден ия,
публиковавшиеся
«Знанием»
в
теч ени е
пер­
во го
десят илет ия
XX века .
Поэ зия
в
«Знании»
в
основном
представлена
шестью
именами:
И.
Бунина,
Скитальца,
А.
Черемнова,
Е.
Тарасова,
И.
Воронова,
А.
Лукьянова.
Только
первые
три
по эта
опубликовали
достаточно
стихотворений,
чтобы
по
ним
можно
было
су дить
о
твор ч еско й
индивиду ал ьнос ти
их
а вт оров;
поэтическая
продукция
остальных
ограничилась
в
«Знании»
несколькими
стих о тв о ре ниями.
В
сравнении
с
прозой
поэзия
«Знания»
кол ич ес тв енно
очен ь
б една.
И
тем
не
мене е
намерение
Горького
—
выдерживать
прин­
ципиальную
линию
и
в
области
поэзии
был а
правильной.
«Знание»
давало
читателю
образцы
в
основном
гражданской,
революцион­
ной
поэз ии,
что
бы ло
оч ень
важным
и
нужным
и
в
го ды
ре волю­
ци он ного
подъема,
и
в
г оды
наступившей
реакции.
Так ая
цельная,
здоровая
поэзия
мо гла
быть
хор ошей
школой
для
рабочих
поэтов
и
подготовительной
ступ ень ю
к
пролетарской,
социалистической
по эзи и.
Н еопра в дан ным
отступлением
Горького
от
п ринцип ов
«знань ­
евск ой »
литературы
на
первый
взгляд
мож ет
показаться
активное
участие
в
сборниках
«Знания»
такого
аполитичного
в
своих
сти ­
хах
поэта,
как
И.
А.
Бунин.
Характерно,
что
у
самого
Горького
в
первые
г оды
сотрудничества
Бунина
в
«Знании»
возникал
вопрос:
1М.
Горький.
Собрание
с очин ен ий,
т.
29, стр .
235.
32


це ле сообра зн а
ли
пу бл ика ция
его
индифферентных
сти х ов.
«Я все
думаю,
—
пи сал
Горький
К.
П.
Пятницкому
в
ноябре
1901 года, —"
следует
ли
«Знанию»
ставить
сво ю
ма рку
на
произведениях
ин­
дифф ер ентн ых
люде й ».1
В
следующем
го ду
в
одно м
из
п исем
к
Пят ниц ко му
Горький
д аже
и рон ически
отзывался
о
бунинских
ст ихотв оре ниях
того
време ни: «Стихи хорошие,
в роде
конфет
от
Ф лея
или
Абрикосова».2
Однако
Горький,
как
рук овод ите ль
«Знания», в
проведении
свое й
лите рат урной
политики
был
принципиален
до
конца.
«Жизнь
требует
свет а,
ясности,
—
писал
он
еще
в
1896 году,
—
и
нимало'
не
нуждается
в
т ум анных
и
некрасивых
картинах
и
в
нервозно­
болезненных
стихах,
лишенных
вс як ого
социалистического
з наче­
ния
и
н еиз мер имо
далеких
от
исти нн ого
искусства»,з Этим убеж­
дением
Горький,
несомненно,
ру ко вод ств овался
и
впоследствии
в
отношении
к
стихам
Б унин а.
Печ атая
их
в
«Знании»
в
эпоху
ре­
вол юц ии
и
в
го ды
реакции,
Горький,
стало
быт ь,
не
отступал
от
«знаньевской»
линии
в
лите рат уре .
В
л ице
Бунина
русская
поэзия
в
те
го ды
име ла
крупного
поэ ­
та- реали ста,
продолжателя
тр а диций
классической
р усско й
поэ зии .
Привлечь
на
сво ю
сторону
такого
поэта
в
го ды
реакции,
когда
в
рус ск ой
поэзии
широкое
разви т ие
получили
модернистские
те чени я
с
их
изысканной
манерностью,
значило
п олу чить
сильное
оруж ие
против
упадочной
поэ зи и.
Кстати
говоря,
в
го ды
революционного
подъема
стихи
Бу нина
не
бы ли
лишены
прогрессивных
общ е ств енных
мотивов,
а
с
другой
стороны,
в
жанр ах
интимной,
созерцательно-психологической
ли ри­
ки,
замечательным
мастером
которых
был
Бунин,
выступали
и
друг ие
«знаньевцы», в особенности А.
Чер емн ов.
Таким
образом,
ме жду
б оево й,
гражданской
лирикой
«знаньевцев»
и
лирикой
Бу­
нин а
не
б ыло
большого
ра зр ыва.
«Знаньевская поэзия»
отчетливо
делится
на
два
периода:
пе­
риод
нарастания
революции
(1901—1906 годы)
и
период
реа кц ии
(1907—1910 годы) .
Первый
период
наиболее
поэтически
продукти­
вен.
В
эти
год ы
«Знание»
публикует
в
сборниках
и
отдельными
изданиями
основную
массу
стихотворений
Скитальца,
И.
Бу нина,
А.
Лукьянова,
Е.
Т арасо ва;
на
эти
год ы
п адает
большинство
пе­
реводных
стихотворений.
В
период
реакции
поэзия
в
«знаньев -
ских»
сборниках
представлена
была
в
основном
стихами
И.
Бу­
нин а,
А.
Черемнова
и
И.
Воронова.
1М.
Горький.
Собрание
с очи не ний,
т.
28, стр.
53.
2 «Архив А.
М.
Горького», т.
4.
М ., 1954, стр.
92.
3М.
Горький.
Собр а ние
сочи нений ,
т.
23, стр .
182.
33


Не смот ря
на
свой
глубо к ий
демок рат изм,
не смо тря
на
с вою
искреннюю
веру
в
революционное
движение,
все
поэты-«знаньев-
цы >, в отличие от Горького,
не
смо гли
утвердиться
на
по след ов а­
тельно
ре волю цио нн ой
точке
зрения.
Общественное
дви же ние
эпохи
первой
рус ск ой
револю ци и
они
воспринимали
с
абстрактно­
демократических
по зиций.
Этим
о тча сти
объясняется
отвлеченно­
аллегорический
хар ак тер
гражданственной
поэзии
«знаньевцез»,
отразивший
расплывчатость,
неопределенность
их
общественных
идеалов.
Пр авд а,
замечательные
песни
Горького
о
Соколе
и
Буре­
вестнике
то же
были
аллегорическими
произведениями.
Но
они
бы­
ли
созданы
на
рубеж е
1900-х
годов,
то
есть
в
период
перехода
Горького
с
общедемократических
поз иц ий
на
п о зиции
революци­
онного
п ролет ари ата,
когда
перспективы
начавшегося
революцион­
но го
дв ижен ия
был и
еще
не
вполне
ясны.
В
«знаньевской»
поэ зии
уже
в
пе рвый
ее
период
определились
характерные
черт ы,
обусловленные
эпохой.
Че тко
обозначились
основные
виды
агитационно-публицистической
лирики:
стихотвор­
ный
гимн
или
ода
в
чест ь
революционных
ма сс,
сражающихся
с
врагом,
агитационная
песн я,
сатирические
стихи.
Для
агитационно­
пр оп ага ндистс ко й
поэзии
«знаньевцев>
характерным
ст ал
торже­
ственный,
взволнованный
ораторский
стиль,
обильно
насыщенный
риторическими
фигурами
—
вопросами,
восклицаниями,
ст ра стным и,
эмоциональными
выражениями.
Распространенными
стали
б ибле й­
ск ие
и
мифологические
образы-аллегории,
а
также
образы
ст и­
хий ных
сил
при ро ды,
символизирующие
революционное
движение:
мо ре,
волны,
буря,
заря
и
т.
д.
Аллегорические
образы
Кузнеца
и
Витязя,
которые
позднее
вошли
в
рабочую
и
демократическую
поэзию,
символизировали
ре волюц и он ную
си лу
пролетариата.
Утверждая
эти
особенности
агитационной
политической
лири­
к и, «знаньевцы»
бы ли
в
ней
наследниками
традиций
демократиче­
ской
поэзии
п рош лого:
Пу шк ина,
декабристов,
мятежной,
бун­
тарской
лирики
Лермонтова,
гражданской
музы
Некр асо ва
и
поэтов-демократов
1860—1870-х
годов.
Но
особ ен но
де йст ве нна
была
т радиц ия
их
современника
и
руководителя
Горького-поэта,
автор а
песен
о
Соколе
и
Буревестнике.
8
Наиболее
я рко
характерные
че рты
«знаньевской»
поэзии
об о­
значились
в
стихах
Скитальца
(С.
Г.
П етр ов а), который раньше и
сильнее
прочих
поэтов
«Знания»
выразил
подъем
демократических
настроений
в
год ы
приближения
революц ии.
84


Скиталец
как
поэт
своей
известностью
в
значительной
мере
был
обя зан
Горькому,
к отор ый
воспитывал
его
и
политически,
и
литературно.
Без
него
малоизвестный
фельетонист
«Самарской га­
зеты»
ед ва
ли
вошел
бы
в
большую
ли те ра туру.
По
настоянию
Горького
стихотворения
Скитальца
были
опу бл ико ваны
в
весьма
популярном
тогда
«Журнале для всех», он содействовал напеча­
танию
стихотворений
начинающего
литератора
в
самом
передовом
и
популярном
для
той
пор ы
жу рн але
«Жизнь»,
а
зат ем
прочно
обосн ова л
своего
во спит анника
в
«Знании» .
Горький
пропаганди­
рова л
Скитальца
в
литературных
кругах
—
в
пис ьм ах
к
Н.
Теле­
шов у,
В.
Поссе
и
другим
литераторам;
харак те ри зуя
сти хи
поэта,
он
пр осил
обра ти ть
на
них
внимание.
Горький
необычайно
много
и
упорно
раб от ал
со
Скитальцем,
которому
оче нь
не
хв ата ло
культуры
в
широком
смысле
и
ли те­
ратурной
грамотности
в
частности.
Горький,
мо жно
сказать,
на­
пра влял
своей
рукой
руку
Ск ита льц а.
Он
правил
почти
каждое
стихотворение,
каждый
рассказ
писателя,
от редак т ировал
пе рвый
том
сочинений
Скитальца
(«Рассказы и песни»), изданный
«Зна­
нием»
в
1902 году.
Для
Скитальца
Горький
был
не
то лько
учителем
и
помощни­
ко м,
но
и
«единственным другом из литераторов» . « Он
оди н
своей
лас кой
и
со вето м
ободрил
и
зас тави л
мен я
верить
в
себя..
.>, —
пи сал
Скиталец
В.
С.
Миролюбову,
редак тор у
«Журнала для
всех» .1
В
одном
из
лучших
своих
стихотворений
—
«Посвящение»
(1901) Скиталец нарисовал образ Горького и трогательно расска­
зал ,
как
Горький
с пас
его,
сделал
человеком,
поэтом.
Горькому
и
посвятил
Скиталец
с вое
революционное
поэтическое
творчество.
Вых оде ц
из
н арода,
прошедший
го рьк ов ские
«университеты
жизни»,
Скиталец
импонировал
Горькому
демократичностью
своих
воззрений,
смелым
критическим
отн ош ен ием
к
с та рому
м иру,
гражданским
пафосом,
боевым
тоном
своего
поэтического
голоса.
Горький
упрекал
Е.
Соловьева-Андреевича
в
забвении
в
кни ­
ге
«Философия русской литературы»
С ки та льца : «Несправедливо,
пожа луй,
обо йден
Вами
Скиталец,
зая вивш ий
голос ом
раба,
жаж­
дущего
свободы: «Я хочу веселья,
радостного
пенья..
.»
Стихи
ха­
р ак тер ные,
как
го лос
тыся ч
людей,
все
гро мче
взывающих: „Я хо­
чу
свободы.
.
.
Пот ому
что
жил
я
скованным
рабом!”» 2
1 Архив Института русской литературы Академии наук СССР
(Ленинград).
2 Архив А.
М.
Горького.
35


По
словам
Скитальца,
Горький
призывал
его
бы ть
в
литера­
ту ре
«криком снизу,
из
глубины...
из
вулкан а,
на
котором
они
<враги народа>
так
легкомысленно
тан цу ют» .1
Так им
голосом,
гру бы м,
суровым,
но
зовущим
на
борьбу,
и
б ыли
ранние
стихо­
творения
Ск ит ал ьца : «Колокол», «Гусляр», «Кузнец»
и
другие.
Сти хи
Скитальца
определенно
г овор или
о
в лиянии
на
его
поэ­
тическое
творчество
та ких
горьковских
произведений,
как
«Песня
о
Сок ол е», «Песня о Буревестнике».
Та к,
стихотворение
«Я упал с облаков. .. » (1902) варьировано
мотив
горьковской
«Песни о Соколе» .
Но
не
жа ль
мне,
что
к
солнцу
я
гордо
стремился,
Что
на
крыльях
орлиных
недолго
парил:
Пусть
о
твердые
скалы
я
грудью
р аз бился. .
.
Только
миг
—
но
я
ж ил!
В
стихотворениях
Скитальца
1900—1902 годов было много
условного,
аллегорического.
В
это
время
в
поэзии
Скитальца
наи­
более
распространенными
был и
образы
моря,
во лн,
бу ри,
орла ,
и
все
они
ясн о
выразили
предчувствие
надвигающейся
революции,
был и
призывом
к
ней.
О
нар о дной
революции,
о
грядущей
народ­
ной
мести
в
стихах
Скитальца
говорили
фольклорные
мот ивы :
ле­
гендарные
повествования
о
Разине
и
волжских
разбойниках
—
Чуркине
и
Ширяе
(«Волжские легенды», 1898).
В
1900—1902 годы Скиталец писал и стихи интимно -ли р и че ­
ского
х аракт ера
—
о
любви,
природе.
Эти
стихотворения
в
массе
своей
изобиловали
шаблонными
приемами
и
стертыми
мотивами.
Только
отдельные
стихотворения
этого
типа
удались
поэту.
Они-то
и
заво евал и
популярность,
к ак,
например,
довольно
известное
стихотворение
«Колокольчики -б уб е нч и ки
звенят...»,
в
кото­
ром
инт им ная
т ема
была
на сыщ ена
мотивами
не уемн ой
жа жды
свободы
и
б орьбы .
По
мер е
прибл иж ения
к
революционному
пятому
году
инт им­
ные
тем ы
в
стихах
Скитальца
нач ина ют
убывать,
и
поэзия
его
становится
и скл ючи тель но
политической.
Аллегорические
образы
1900—1902 годов сменяются в стихах Скитальца 1904—1905 гоцов
другими,
более
конкретными,
но
тоже
иносказательными.
Это
уз­
ник ,
видящ ий
светлый
сон
—
зарю,
пр едв ес тницу
солнца;
пурпур­
ный
парус,
двигающийся
по
волнам
в
светлую
д аль
(«Мы плыли с
тобою
навстречу
за р е ... ») ; отшельник,
бежавший
от
злобных
лю-
1М.
Горький
на
родине.
Горький, 1937, стр.
136.
86


дей
в
пустыню,
а
пот ом
ст авш ий
грозным
б ор цом;
мессия
—
спа­
ситель
н арода
от
раб ст ва;
витязь
во
г лаве
храбрецов,
вырывающий
у
см ерти
н есчаст н ый
народ.
В
эти х
образах
более
отчетливо
про­
ступ ает
революционная
д ейст вит ель нос ть.
В
стихотворении
<Тихо
ст ало
кругом..
.»
Скиталец
непосредственно
откликнулся
на
по­
раже ни е
Мос ков ског о
восстания
Это
событие
не
повергло
по эта
в
безысходный
пе сси мизм.
Напротив,
он
полон
предчувствий
но­
вых
б итв.
В
стихотворении
ска зан о: «победитель усталый», а «п о­
бежденные
точат
мечи».
Вес ьма
примечательно,
что
образами
этого
стихотворения
в
б рошю ре
«Победа кадетов и задачи рабо ­
чей
п а ртии » (1906) воспользовался В.
И.
Ленин.
Стихотворения
Скитальца
э тих
лет
более
совер ше нн ы
и
в
ху­
дожественном
отношении.
В
них
мень ше
крикливой
риторики,
больше
живописности.
В от,
к
п ри меру,
картина
ночи
в
стихотво­
рении
«Валькирии», иносказательно изображающая поражение ре ­
волюционеров:
Тогда
из-за
туч
темно-синих,
Рыдая,
лун а
прог ля нула
И
мос т
серебристый
спу ст ила
С
небес
на
безмолвное
поле.
Примечательно
од но
из
лучших
стихотворений
Скитальца
—
«Памяти Чехова», изображающее великого писателя как борца за
свободу:
И,
оставляя
мир ,
он
з вал
тебя,
свобода!
Последний
взд ох
его
уже
зв учал
тобой;
Он
чувствовал,
что
да ль
таит
лу чи
восхода,
А
ночь
еще
сильна
и
давит
край
род ной .
Стихотворение
зак анч и вал ось
призывом
к
револ юц ии: «Приди,
торжественный,
давно
желанный
день!»
Стихотворение
«Четверо»
—
своего
рода
реквием
революции
—
одно
из
наиболее
художе с т венн о
совершенных
у
Скитальца.
Это
опыт
револ юци он но й
б аллады ,
в
ко тор ой
просто
и
в
то
же
в ремя
с
бо льш им
внутренним
драматизмом
ра сска зан о
о
поражении
ге­
роев-революционеров.
«Четверо»
и
«На Волге»
—
последние
стихотворения
Скитальца
в
сборниках
«Знание» .
Вскоре
наст у пил
его
пол ный
разрыв
с
Гор ь­
ким.
Основная
причина
это го
зак лю чалас ь
в
то м,
что
револ юци ю
1905 года Скиталец воспринимал с абстрактно- де мокра ти че с ких,
в
37


кон еч ном
сч ете
мелкобуржуазных
по з иций:
недаром
так
силь ны
были
в
его
стихах
мотивы
стих ий н ости.
Поражение
революцион­
ног о
движения
оттолкнуло
Скитальца
от
Горького,
от
«Знания» .
Оскудела
и
его
поэтическая
деятельность.
Несколько
с т ихот воре­
ни й,
написанных
им
позднее,
ничего
существенного
не
прибавляют
к
его
поэтическому
наследию
1900—1906 годов.
Поэзия
Скитальца,
н есомнен но,
внесла
с вой
скромный
вк лад
в
развитие
нашей
оте чест вен ной
гр аж данс кой
по эзи и.
Характер­
ные
че рты
излюбленного
ора торс ког о
жа нра
Скитальца
отозва­
ли сь
в
тв орче ст ве
пролетарских
поэтов.
Та к,
созданный
поэтом
об раз
Кузнеца,
олицетворяющий
револ юц ио нны й
пролетариат,
вошел
в
ст ихи
рабочих
поэтов
(«Песня кузнеца»
И.
П ри вало ва,
«Мы —
кузнецы»
Ф.
Шкулева
и
т.
д .).
Идя
от
народовольческой
поэзии,
от
традиций
революционно-
демократической
поэ зии
1860- х
годов,
испыты ва я
сильное
вл ия ние
Горького,
Скиталец
соз дал
свою
а гита ционно -по л итиче с кую
лири­
ку,
лирику
ораторского,
трибунного
характера.
«Стих груб,
но
на­
строение—
ценно е»1—эту горьковскую оценку ранних стихотво­
ре ний
Скитальца
можно
распространить
и
на
многие
другие,
написанные
-по зж е.
Говоря
о
грубости
стиха
Скитальца,
Горький
име л
в
виду
не
их
энергическую
суровость
и
жесткость,
которые
сопряжены
бы ли
с
витийственным,
трибунным
х аракт еро м
пол ити­
ческой
лирики
поэта.
Горький,
кон ечно,
обозна чал
этим
словом
художественное
несовершенство,
а
иногда
и
примитивность
Ски­
тальца
в
словесном
искусстве.
Н адо
полагать,
что
крупные
художественные
нед ос тат ки
его
стихотворений
в
те
бурные
год ы
воспринимались
с
ме нь шей
остро­
той.
Вероятно,
их
зат мев ало
б оево е,
бунтарское
нас тро е ние
поэта.
Скиталец
очень
удачно
схват ывал
и
передавал
революционное
на стр о ение
э похи,
общедемократический
паф ос.
Его
стихи
весьма
импонировали
молодому,
революционно
настроенному
поколению
страстностью
протеста,
силой
негодования,
эмоциональной
дина ­
мичностью.
Чтение
стихотворений
Скитальца
с
эстрады,
да
еще
самим
автором,
производило
в
те
год ы
подлинную
обществен­
ную
бурю. 2
В
широких
демократических
кругах
Скиталец
был
сам ым
популярным
поэтом,
а
его
стихотворение
«Колокольчики,
бубенчики
з в е нят...»
распевалось
демократической
молодежью
даже
в
1910- х
годах.
1М.
Горький.
Собрание
сочинений,
т.
28, стр.
145.
2 См.
об
этом:
Н.
Теле шо в.
За писки
писателя.
М.,
1948,
ст р.
46—47 .
38


4
Геро ич ески ми
событиями
ре волюц ии
1905—1907 годов были
вызваны
и
другие
явления
в
«знаньевской»
по э зии.
В
1906 году в
сборниках
публикуются
гражданские
ст ихи
А.
Лукьянова
и
Е.
Та­
рас ов а.
А.
Лукьянов
пришел
в
«Знание», имея значительный литератур ­
ный
оп ыт.
Он
на чал
писать
ст ихи
еще
в
1890-е
годы,
публикуя
их
б
жур нал е
«Мир божий»
и
в
др угих
изданиях.
Это
б ыли
сти хи
о
любви
и
природе,
из
которых
Лукь я нов
впоследствии
составил
цикл
«Сны юности», поместив его в своем сборнике стихотворений,
вы­
шедшем
в
1908 году .
В
ранних
стихах
поэ та
отчетливо
прослеживается
традиция
фе­
товской
лирики.
На
короткий
с рок
в
1890-е
го ды
Лукьянов
с бли­
жае тся
с
неоромантиками,
ранними
символистами,
симпатизирует
религиозно-мистической
поэ зии
Влади мир а
Соловьева.
В
начале
1900- х
годов
в
творчестве
Лукьянова
происходит
пе­
р елом.
Всл ед
за
декл арат и вны м
стихотворением
«О,
если
б
колокол
раздался
в
ти ши не. . .», полным предчувствий надвигающейся бури,
Лукьянов
п ишет
более
отчетливое
программное
стихотворение
—
«Поэту», основной мотив которого: «Пой только о жизни свобод­
ной».
Существенно
ме няет ся
и
интимная
лирика
поэта.
Есл и
прежде
пейзажно-любовная
лирика
отражала
чувства
и
м ысли
человека,
лишенного
свя зей
с
большим
в нешн им
мир ом,
то
теперь
в
интим­
ных
темах
отчетливо
проступает
другой
мир
—
мир
общественный,
вла ст но
призывающий
к
борьбе
за
с вобод у
(«Песня звонкая слы­
ши тся
сн ов а.. .», «Угрюма старая сосна...»).
Постепенно
образы
пейзажной
лирики
Лукьянова
приобретают
символический
характер.
Образы
бу рно го
моря,
грозы,
урагана
в
его
стихах,
как
и
в
стихотворениях
Горького
и
Скитальца,
символизировали
револю­
ционное
движение.
На
революцию
1905—1907 годов Лукьянов отозвался многими
стих о тв ор ениям и: «Рабочему», «Из песен о свободе», «И жизнь и
смерть
слились
в
глухой
бо рь б е...», «Меч врагов»
и
другие.
По
своему
жан ру
и
художественным
особенностям
эти
стихотворения
А.
Лукьянова
близки
к
стихам
Скитальца:
в
них
тот
же
боевой,
ораторский
пафос,
те
же
призывные,
резкие
с лова : «горящие
с ер дца », «кровавый венец», «обагренная плаха».
Стих от во р ения
Лукьянова
«Меч врагов», «Страдалица страна»,
«Кровь.. .
трупы...
порвавшийся
с то н...»
стоят
в
одном
ряду
со
39


стихотворением
Скитальца
«Струны порваны...», в них говорится о
народном
восстании
и
его
разгроме.
Говоря
о
поражении
в осст ав­
ших,
Лукьянов
з аявляе т: «Там головы пали,
но
дух
победил!», и по­
то му
победители
полны
«мертвящего,
жут ког о
ст раха ».
Чувствуется,
что
в
восприятии
Л укь янов ым
событий
1905 года он приближался
к
пониманию
главной,
ведущей
силы
в
ре волю ции ,
что
такой
си­
лой
в
его
глазах
был
пролетариат.
Об
этом
свидетельствуют,
кр оме
пер ечи сленн ы х,
и
другие
с тих от во р ения: «Рабочему», «Кузнец» (По
Вер хар ну ).
Лукьянов
как
«знаньевский»
поэ т
был
и
незаурядным
пере­
водчиком.
Кстати
говоря,
произведения
зар уб ежн ых
поэ т ов,
публи­
ковавшихся
в
сборниках
«Знания»
в
переводе
на
рус ски й
язык
(«Громче ударь,
бар абан ... »
У.
Уи тме на , «Гимн гарибальдийцев»
Л.
Меркантини,
поэма
Г.
Даниловского
«На острове»
и
другие),
свидетельствуют
об
общей
ориентации
поэ тов
«Знания»
на
г раж­
данскую,
обличительную,
насыщенную
революционными
мотивами
поэзию
за
рубежом
и
об
ис пол ьз о вании
ими
ее
опыта.
В
эт ом
от­
ношении
характерны
пе рево дн ые’
стихотворения
Лукьянова.
Он
перевел
революционные
стихотворения
«Восстание»
Э.
Верхарн а
и
«Рудокопы»
Марио
Рап рисарди ,
которые
были
опу бл ико ваны
в
годы
революции
в
сборниках
«Знания» .
К
удачным
опытам
Лукьянова-
переводчика
следует
отн ести
его
переводы
стихов
выдающегося
еврейского
поэта
X.
Бялика,
которого
так
высо ко
це нил
Горький,
и
польских
поэтов
А.
Асныка
и
К.
Тетмайера.
Е.
Тарасов
пришел
в
«Знание»
тоже
сложившимся
поэтом.
В
1906 году вышел сборник его стихотворений,
включавших
про ­
из ве дения ,
написанные
в
1903- — 1905 годах. 1
Они
о тра жали
би ог ра­
фию
поэта-революционера
и
его
современников
—
борцов
с
само ­
д ержави ем.
Стихотворения
первых
д вух
разделов
кн ижки
—
«Из-по д
зам ка», «Изгнание»
—
раскрывали
духовный
мир
револю ­
ционера-интеллигента,
находящегося
в
тюрьме
и
в
ссы лк е.
Эти
стихи
правдиво
говорили
о
муж ес тве
революционеров,
вступивших
в
смер тны й
бой
с
царизмом,
о
их
благородном
самоотвержении,
о
товарищеской
солидарности
(«Тени», «Стуки», «Грезы», «Один из
мног их») и о минутах скорби,
д уше вных
муках,
страданиях
(«Долгие дни», «Намеки», «Твои цветы», «В склепе»).
Трети й,
по­
следний,
раздел
к ниж ки,
озаглавленный
«Город», содержал стихо­
творения,
написанные
под
впечатлением
событий
1905 года,
в
ос­
н овном
революционных
битв,
участником
которых
был
поэт.
В
них
уже
нет
м еста
ноткам
и нд иви дуали зма,
пессимизма,
характерным
1Евг.
Тар асов .
Стихи.
1903—1905.
С П б., 1906.
40


для
некоторых
стихотворений
1903—1904 годов.
Лирический
герой
стихов
1905 года слил свою судьбу с восставшим народом,
говорит
от
его
имени
(«Ты говоришь,
что
мы
у ст ал и.. .»), героем стихотво­
рений
этого
времени
становится
борющаяся
н ародн ая
мас са
(«Руки
пр очь...», «Дерзости — слава!», «Смолкли
зал пы
з ап о здал ые. ..»).
В
стихах
Т ара сова
ск азало сь
в лияние
символистской
поэзии
К-
Бальм он та.
Временами
увлечение
Тар асова
эф фектны м и
приема­
ми
символистской
поэтической
школы
приводило
к
противоречиям
между
формой
и
содержанием,
лишало
его
стихи
политической
действенности.
Таковы
в
сборнике
стихотворения
«Тени», «Звез ­
дам », «Если скажут...»
Диссонанс
меж ду
ф ормой
и
содержанием
особенно
ощу тим
в
стихотворении
«Крепость»; изображаемой в нем
глубоко
драматической
ситуации
совершенно
не
соответствует
игр ива я,
т ипично
бальмонтовская,
ритмико-мелодическая
структура.
В
стихах
Т арасова,
опубликованных
в
1906 году в сборниках
«Знания», рисовались картины разгрома революционного движения.
В
своих
стихотворениях
Т ара сов
с
болью
и
возмущением
говорит
об
ужасах
тюрьмы,
чудовищных
зве рс т вах,
истязаниях,
надруга­
тельствах.
Среди
них
особенно
в ыд еляет ся
стихотворение
«Черный
су д», повествующее о жестокой расправе с революционеркой..
В
о тлич ие
от
стихов
Скитальца
и
Лукьянова,
поэзия
Т арас ова
почти
совершенно
лишена
аллегорий
и
инос ка за ний.
Она
психоло­
гичнее,
богаче
ра знооб ра зны ми
и
тон ки ми
на с тр ое ниями.
В
год ы
р еа кции
Та расов
по сте пенн о
отходит
от
недавних
бое­
вых
гражданских
тем,
а
затем
и
вовсе
п рекр ащает
свою
поэтиче­
скую
деятельность.
Из
лучших
стихотворений
Тар асова,
написан­
ных
в
1907—1908 годы и идейно еще связанных с его поэзией рево ­
люци он ной
поры,
на до
выделить
«К революции»
и
«Недосказанную
поэму».
5
После
поражения
революции
н ачал ся
отход
от
«Знания», от
Горького,
от
реали зма
многих
писателей
—
Л.
Андреева,
Д.
А йз-
мана,
Е.
Чирикова,
С.
Юшкевича
и
других.
С
наступлением
реак­
ции
перестали
печататься
в
«Знании»
Скиталец,
А.
Лукьянов
Е.
Т арасо в.
Вскоре
они
и
совсем
замолчали
как
поэты.
На
сме ну
нм
в
«Знание»
пришли
два
новых
поэта-демократа
—
А.
Черемнов
и
И.
Воронов.
Они
про долж али
революционную
традицию
«знаньев -
ской
по эзи и» 1904—1906 годов.
Черемнов
и
Воронов
одними
из
первых
сме ло
и
гр омк о,
на­
с ко лько
это
бы ло
возмож но
в
ус ловия х
цензурного
т ерро ра,
эа-
41


явили
о
неизбежности
и
близости
новог о
революционного
подъема.
В
1910 году поэты создают образы,
символизирующие
мо щь
и
кре­
п ость
пролетариата.
Это
Ви тязь
Воронова
и
Кузнец
Черемнова
в
стихотворениях
«Витязи»
и
«Кузнец».
Оба
стихотворения
на пи­
с аны
одновременно
и
опу блик ов аны
в
32- м
сборнике
«Знание».
Характерно
еще
од но
совпадение:
интеллигентской
мягкотелости
и
ра зоча ров анн ост и
в
революционной
борьбе
поэты
противопостав­
ляют
спок ойную
и
твердую
уверенность
рабочего
в
близ о сти
и
реальности
ос воб ожде ния.
В
стихотворении
Воронова,
балладе
со
сказочным
сюжетом
из
рыцарских
вр емен ,
рассказывается,
как
в
башне
под
за мкбм
у
палачей
то м ится
княжна
(родина — Россия); двое витязей ( с тар ы й
и
молод ой), которых молит княжна,
бессильны
ее
о св обо дить,
ос во­
бо жд ает
тр ети й;
в
нем
без
тр уда
опознается
рабочий:
Без
ме ча
он
и
кольчуги,
С
непокрытой
голо вой ,
Но
в
ру ке
его
м огу чей
Тяжкий
молот
б оевой.
У
Че ремн ова
нарисован
кузнец
у
горна.
В
его
изобр аже н ии
кузнец
—
это
обобщенный
образ
п ро летар иат а:
Сосед-кузнец
могуч
и
молод,
И
грудь
на
завист ь
широка...
.. .Вс егда
в
труде,
уг рюм
и
черен,
А
г олос
звучен,
как
т руба,
А
взгляд
открыт
и
непокорен,
А
речь
пр авди ва
и
груба.
Рассказчик-интеллигент
сообщает
о
поражении
в
бою.
Он
устал
и
р азочарован :
В сему
конец!
Напр асна
тр ата
Трудов,
и
доб лес ти,
и
сил!
К
такому
мрачному
выводу
приходит
недавний
революционер.
Но
разд аю щи еся
удары
молота
по
стали
снова
вселяют
в
не го
ве ру
в
освободительную
борьбу.
Стих от во р ение
зак ан чив ает ся
гим­
ном
рабочему
кла сс у.
О
неизбежности
новой
револ юц ии
поэты
говори ли
и
в
других
стихах.
Черемнов,
в
ча стно ст и,
писал
об
э том
в
обличительном
стихотворении
«Пировать в горящем доме .. . »
42


Революционный
оптимизм
Черемнов
и
Воронов
сохраняли
и
в
самые
мрачные
дни
реакции.
Горький
придавал
большое
значение
деятельности
этих
п оэ тов.
В
1910 году,
в
ответ
на
просьбу
редактора-издателя
«Совре ­
менника»
Амфитеатрова
назвать
наиболее
ценных
сотрудников
ср еди
поэтов,
Горький
в ыдел ил
Черемнова
и
Воронова.
За
социально
з доро вое
настроение,
за
гражданский
па фос
це нил
М.
Горький
ст ихи
И.
Воронова,
поэт а,
не
блещущего
талан ­
том ,
но
и скр енн его,
горячо
любившего
с вой
народ.
«Мне они очень
нравятся
и
бодрым
тоно м,
и
хо рош ей
умной
ул ыбко й. ..» — писал
Горький
Воронову
в
январе
1910 года о его стихах,
кото ры е
печа­
тали сь
в
«Знании» .
На
п озици и
поэта-гражданина,
поэта-борца
стремился
он
укрепить
Воронова.
«Желаю Вам вдохновения,
твердости
д уха,
—
писал
Горький,—хорошего
смеха,
горячих
слез.
И
—
главнейшее
—
мучительной
любви
к
н есча стн ой
родине
нашей!
Да
исторгнет
она
из
сердца
Вашего
слова
кровавые,
речи
огнен­
ные
и
—
добрый,
любовный
смех
вместе
с
тем ...» 1
В
бо льш инс тве
своих
стихов,
о пу блико в анных
в
«Знании»,
Воронов
продолжал
развивать
мотивы
произведений
замолчавшего
Е.
Тарасова.
Но
стихотворения
Воронова
о тл ич аются
бол ьши м
оптимизмом,
хотя
и
бы ли
на писа ны
в
глух ую,
мрачную
пору.
Воронов
с
большой
эмоциональной
си лой
пе ре дал
лихолетье
•в жизни борцов за свободу — тяжкое томление за тюремной ре ­
шеткой,
дикие,
зверские
распр авы
тюремщиков.
Всл ед
за
Е.
Тара­
сов ым
Воронов
строит
некоторые
сво и
стихотворения
на
контрастах:
чуд ес ная
пр ир ода
—
и
стр аш ная
тюрьма.
Весенни м
днем
девушка
прильнула
к
решетке
окн а
св оей
камеры,
где
она
был а
ра сст ре­
ляна:
Светлые
весенние
денеч ки!
Праздник
мира,
свет а
и
любви!
Только
там,
под
сводом
одиночки,
Теплый
труп
к упает ся
в
крови.
В
с оде ржан ии,
в
ид ейны х
мо тив ах
стихотворений
это го
тема­
тического
цикл а
закономерны
неоднократные
п ерек ли чки
с
по­
весть ю
М.
Горького
«Мать» .
Описанная
в
стихотворении
«Обыск»
си туа ция
напоминает
известный
эпизод
горьковской
повести,
в
ко­
тором
рассказывается,
как
стор ож а
гр убо
обы скива л и
ра бо чих
при
входе
на
фабричный
двор
и
как
один
из
молодых
рабочих
крикнул: «Вы,
черти,
в
голове
ищите,
а
не
в
кармане!»
1М.
Горький.
Собрание
сочи нени й,
т.
29, стр.
108—109.
48


Вероятно,
под
влиянием
горьковской
п овести
написано
ст ихо­
творение
«Мать»
с
остро
драматической
ситуацией.
Сын
п ри говоре н
к
смер тн ой
каз ни.
Мать
думает
о
по следне й
встрече
с
ним,
о
том ,
чтобы
сво им
горем,
слезами
не
взволноват ь
его
перед
смер тью.
Великий
трагизм
д уши
русс кой
матери,
геро и зм
ее
духа
поэ т
пер е­
дал
прост ым и
и
потому
вдохновенно
сил ьн ыми
стихами:
О
не т!
она
его
не
станет
обнимать;
Поддержит
мужество
борца
и
гражданина...
Сумеет
всё
она,
и стер занная
мать ,
Обнять
не
смеющая
сына!
Интересны
стихотворения
Воронова
на
моти вы
ан глийс ких
по э­
тов
Джонса
(«Свобода») и Карпентера («Слесарь»).
Сохраняя
в
них
мотивы
оригиналов,
Воронов
придает
эти м
стихам
злободневно
русское
звучание.
Стихотворениям
Воронова
о
природе
так же
свойственна
рево­
люцио нная
символика
с
очень
отчетливым
социальным
звучанием:
Пойте
ж,
во лны!
Буря,
пой
же!
О,
расти,
напев
мятежный!
Загремит
напев
такой
же
И
по
всей
ст ране
при бре жно й. ..
.
.
.И
поднимутся
высоко
Волны
праведного
гне в а...
.. .Пошатнутся
и
за ст онут
Жизни
мрачные
ут есы.. .
Пронизанная
волнующими
социально-гуманистическими
моти­
вами
пейзажная
лирика
Воронова
хор ошо
передавала
душевное
состояние
борцов
за
свободу
в
мрачные
го ды
реакции.
6
А.
С.
Черемнов
—
поэт
более
широкого
ди ап азона,
чем
другие
поэ ты-«знаньевцы>.
Впервые
в
«Знании»
он
выступил
на
закате
рев олюц и и,
в
1907 году.
С
эпохой
первой
революции
совпадает
начальный
этап
т ворче ст ва
Че ремн ова .
Но
уже
в
ту
пору
п роя ви­
лось
своеобразие
т алан тл ивого
поэта
—
лирика-романтика
и
сати­
ри ка.
В
годы
револ юц ии
Черемнов
создал
замечательную
ре волю­
44


ционно-романтическую
поэму
«Красный корабль»
и
мно го
сат ир и­
ческих
произведений.
Среди
основных
явл ен ий
«знаньевской»
по эз ии,
отразивших
герои чес кую
борьбу
народа
в
1905 году, «Красный корабль»
должен
занять
м есто
в
п ервом
ее
ряду.
Ро ман ти ческ ая
поэма
Черемнова
представляет
б оль шой
инт е­
рес
с
то чки
зрения
ее
ж ан рового
с вое обра зия.
Это
не
обычная
поэ ма,
а
поэма-мистерия.
Воз рожд ение
в
поэзии
1900- х
годов
это го
жанра,
по
вс ей
веро­
ятности,
объясняется
потребностью
осмыслить
в
поэтической
форме
колоссальные
и
не
вполне
ясные
исторические
пе рем ены,
в ыз ванные
революцией.
Поэма
Черемнова
яв но
создавалась
с
у четом
пре жде
всего
классических
обра зцо в
м ист ер иал ьных
поэм
типа
байронов-
ских
«Каина»
и
«Неба и земли».
Кстати
ск азать ,
оба
названных
пр оиз в едения
в
1903 году были опубликованы на русском языке
в
переводе
И.
А.
Бунина.
В
поэме
«Красный корабль»
действие
протекает
как
бы
в
ко с­
ми ческом
пространстве.
Среди
действующих
лиц
выступают
мифо­
логические
персонажи.
Движение
корабля
позволя ет
постоянно
менять
па нора му
мира,
разоблачать
та йны
его
бытия.
При
эт ом
та инств енные ,
фантастические
явления
в
ходе
повествования
по лу­
чают
вполне
реальное
истолкование
благодаря
намекам
на
совр е­
менность.
Несмотря
на
условность
и
отвлеченность
обра зов,
в
поэме
Че­
ремнова
отражены
основные
события
революционной
э похи:
борьба
и
поражение
восставших,
чер носо те нн ый
террор,
чудовищные
звер­
ства
цари зма
и
в
то
же
время
неуклонное
дви же ние
вперед
револю-,
ци онн ой
массы,
объя ви в шей
войну
насилию.
Примечательно,
что
кормчим
ко раб ля
явл я ется
вдохновенный
певец ,
стало
быть
поэт,
величавый
ба рд,
которого
рассказчик,
то же
поэт ,
на зыв ает
«учите ­
лем».
Так
Черемнов
осмысляет
роль
писателя-художника
как
воина,
борца
в
грозовые
дни
вел и кой
человеческой
драмы.
Кр ас ный
к орабль
—
это
си мвол
революции,
самоотверженной
борьбы
народа
с
заклятым
вековым
врагом,
зловещим
хищником
—
двуглавым
орлом,
олицетворявшим
самод ерж авн ую
власть.
Дву г лавый
ор ел
в
передовой,
демократической
поэ зии
не
раз
служил
средством
гн евн ого
обличения
ц ари зма
(например,
с тихо­
творение
«Двуглавый орел»,
приписываемое
В.
С.
Кур очки ну) .:
О брат ился
к
эт ому
сред ству
и
Черемнов
и,
опираясь
на
фольклор,
решил
художественную
задачу
весьма
оригинально.
Его
орел
—
чудовище,
отвратительное,
отта лки ва ю ще е , «уродливое чудо»:
45


Огромная
че рн ела
голова
На
длинной
ше е,
то чно
у
верблюда,
И
с
кл ёко том
другая
поднялась
Еще
страшней
—с
огнистыми
глазами..
.
И
свет
померк ,
как
будто
за
крылами
Ч удов ища
не зр имо
ночь
не слась .
Мрачным
силам
в
поэме
противопоставлен
главн ы й
г ерой
про­
изведения
—
не
бунтарь-одиночка,
а
коллектив,
силь ный
единстзом
своих
устремлений.
Его
д ев из : «из всех даров вселенной мы взяли
злобу,
ненависть
и
месть»
—
я вл яется
лейтмотивом
поэмы,
который
созвучен
революционному
стихотворению
Г.
Кржижановского
«Вихри враждебные...», ставшему песней пролетарских борцов.
М.
Горький
высоко
оценил
поэму
Черемнова.
«„Красный ко ­
рабль”,
д умается
мне,
—
писал
Горький
автору,
—
должен
да ть
сильное
впечатление
читателю-демократу
—
лучшему
читателю
на­
ших
дней.
Мне
В аша
поэма
нравится,
я
искренне
ра д,
что
Вы
напи­
сали
ее
так
си льно,
я рко,
благородным
стихом».1
Но
поэма
не
была
опубл иков ан а
«Знанием»: публикация ее неизбежно вызвала бы
конфискацию
вс его
сборника.
По
той
же
при чине
не
б ыло
опубликовано
и
большинство
ст и­
хотворных
сатир
Черемнова.
В
портфеле
редакции
«Знания»
нако­
пилось
за
1905—1906 годы немало сатирических произведений та .
ла н тливо го
поэта:
басни ,
при тчи ,
гимны,
памфлеты,
од ы.
В
них
поэт
показал
с ебя
не за урядны м
мастером
сатирического
жанра.
И споль зуя ,
например,
архаичные
стихотворные
жанры
(ода,
гимн)
в
це лях
с а тиры,
Черемнов
удачно
применяет
с тилиз ац ию
под
ка зен­
ные
торжественные
стих и
XVIII века .
Тако ва,
например, «Ода на
пришествие
зим ы».
Под
зи мой
п од раз умев алась
р еа кция.
Прослав­
ление
зимы-реакции
вложено
в
ус та
угодливого
приспешника
само­
державия,
бе зда рного
и
продажного
пиита.
Эт от
сатирический
прием
дав ал
Черемнову
в озможн ост ь
при
изобличении
в сех
позорных
и
престунных
деяний
чернос от ен но й
ца рс кой
власти,
оттенить,
мо жет
быть,
с амое
гиблое
для
д ома
Рома новы х:
то,
что
прогнившую
си­
стему
по дд ерж ивает
лишь
самое
гнилое,
гнусное,
рептильное;
в
л ите­
ратуре,
например,
так ие
«гении», как
ч ерн осо тенн ые
журна л ист ы
Меньшиков
и
Суворин.
Сле дуе т,
однако,
заметить,
что
многие
из
сатир
Черемнова
не
был и
опубликованы
«Знанием»
по
другой
п ри­
ч ине.
Горький
считал
их
полезными,
но
полагал,
что
по
своему
ха­
рак теру
они
более
под ходя т
для
га з еты.
Таковы
стихотворные
1М.
Горький.
Собрание
с очине н ий,
т.
29, стр.
10.
46


па мфл еты
«Из галереи современных портретов», «Иуда» (против
Ме ньшико в а)
или
«Купчина», в котором дан собирательный образ
черной
сотни
(«Союз русского народа», «Союз Михаила-ар ханг ела»
и
другие).
!Iiji
Черемнов
полностью
сог ла сил ся
с
мнением
Горького.
«Что ка ­
сается
моих
пьес
злободневного
х ар актера ,
—
писал
он
ему
17 мая
1907 года,
—
то
Вы
совершенно
правы.
Там
у
меня
юмор
переходит
в
легкий
шарж,
годный
больше
для
га зет ы,
ненужное
обилие
слов
лишает
эти
стихи
сатирической
с ил ы».1
Художественно
более
удачной
надо
пр из нать
сатиру
Черемнова
в
ду хе
народных
шу точн ых
с ка зок,
где
за
шутливостью
скрывалась
глубокая
ирония.
В
этих
стихах
поэт
использовал
приемы
сатир-
бы лин
А.
К.
Толст ого .
В
«Песне о бедном Макаре»
Черемнова
в
живом,
фельетонного
склада
стихе,
ритмическая
основа
которого
нап ом ин ает
балладный
стих
А.
К.
То лсто го,
говорится
о
то м,
как
выносливый,
терпеливый
русс ки й
народ,
поилец-кормилец
всех
т уне­
ядце в,
прозрел,
почувствовал
себя
гражданином.
В
стихотворении
Черемнова
как
бы
варьируется
картина,
изображенная
Н.
А.
Добро­
любовым
в
статье
«Что такое обломовщина?» У Добролюбова бело ­
ручки,
объявившие
с ебя
вожаками,
зал ез ли
на
ве рши ны
деревьев,
чтобы
высмотреть
выход
из
темн о го
лес а.
Усели сь
там ,
греются
на
солнышке,
едя т
вкусные
плоды,
а
скорлупки
бро са ют
вни з
народу.
У
Черемнова
изображены
такими
же
бе зде льни ка ми
Емели,
сидев­
шие
на
высоких
елях.
Они
утешали
—
угощали
Макара
ел ов ыми
шишками.
У
Доб ролюб ова
народ,
чтобы
выйти
из
лесной
трущобы,
на чал
валить
д еревь я
с
сидевшими
на
них
господами.
У
Черемнова
Макар
плюну л
«на землю,
иль
в
рожу
кому
из
Емель...»
Картина
черносотенного
раз гула
иносказательно
изображена
также
в
«Балладе о гордом графе».
В
1909 году Черемнов создал цикл « Молит в ы», состоящий из
гражданских
стихотворений
на
сюжеты
библейско-религиозного
ха*
рактера
(«На мотив из Иоанна Дамаскина», «Хорал», «Симон Ки -
рине йский »
и
другие).
В
мрачные
год ы
реакции
такая
форма
эзо­
повского
языка
была
уд обн ой
для
обличения
преступлений
царского
самодержавия.
Цен зур а
не
могла
запретить
такого
рода
стихи ,
не
име я
на
то
очевидных
оснований.
Религиозные
мотивы
в
стихотворении
«На мотив из Иоанна
Дамаскина»
позволили
Че ремн ову
обнародовать
беспощадное
осу­
ждение
ре ак ции,
может
быть
наиболее
сильное
среди
боевых
«знаньевских»
произведений:
1 Архив А.
М.
Горького.
47


Мы,
от
п лача
истом ле нн ые,
Предаем
з емле
твоей
Трупы,
кровью
обагренные,
Жалом
смерти
уязвленные,
Падших
бра тий
и
друзей.
Их
уста
зе мле
поведали
Скорбь
и
ужас
бытия,
Их
Иу ды
та йно
пр еда ли,
Им
Пилат
был
су дия.
Над
могил ой
их
кров а вою
Не
п оет
церковный
кл ир:
Он
бе жит
за
тлен н ой
славою,
Дорожит
земной
державою,
Ц енит
блеск
земных
порф ир.
В
стихотворении
«Симон Киринейский», излагая одну из легенд
о
ш ествии
Христа
на
Голгофу,
Черемнов
прозрачно
н аме кает
на
современность,
говорит
о
тяжких
муках
нар ода
и
неистовстве
его
врагов.
Как
разъяренные
пантеры,
Толпятся,
злобою
горя,
Рабы,
купцы,
вож ди,
гетеры ,
Жрецы
с вят ого
алтаря.
Устами
жадного
удава
Иуда
слави т
черный
грех,
Лик ует
б ешено
Варрава,
И
Каиаф ы
с лышен
смех.
В
те
годы
и
враги
и
друзья
л егко
расшифровывали
иносказа­
тельность
э ти х, «религиозных»
стихов
Черемнова.
С
бо льш ей
яркостью
талант
Че ре мнова
раскрылся
в
его
пей ­
зажной
лирике,
в
особенности
в
дв ух
циклах
«Крым» (1910) и
«Белоруссия» (1911).
Мягки й ,
светлый
и
задушевный
лиризм
поэта
родствен
лиризму
Я.
П.
Полонского,
вл ияние
которого
вообще
за­
метно
в
поэ зии
Черемнова.
Несомненное
вл ия ние
на
нее
ока з ало
также
и
поэтическое
твор­
ч ество
И.
А.
Бу нина.
В
цикле
«Крым»
Черемнов
как
бы
вступ ил
в
творческое
соревнование
с
Буниным,
который
несколько
ра нее
опи­
сал
кр ым ские
пейзажи
в
стихотворениях,
тоже
опубликованных
-в
«знаньевских»
сборниках.
Примечательно,
что
оба
поэта
создали
48


стихотворения
с
одноименным
названием
«Горный лес», в которых
изобразили
один
и
тот
же
вдохновивший
их
крымский
пейзаж.
Бунинские
р емини сцен ции
(особенно из «Л и с топ а да») чувству­
ются
в
ря де
некоторых
стихотворений
Черемнова,
например
в
«Бабьем лете»:
Ти хо
в
чаще.
Ласковая
осень
Золот ит
берез
поблекший
лист.
Д аль
прозрачна.
Воздух
свеж
и
чист,
Но
бледна
з ад умч ивая
пр о синь.
Б лизок
Черемнов
к
Бунину
и
в
своих
миниатюрных
стихотвор­
ных
новеллах,
изображающих
о тдел ьные
эпизоды
в
жизни
па три ар­
хальной
деревни.
У
него
полностью
от сут ст вует
те нденция
к
идеа­
л иза ции
патриархальной
ст ар ины.
Черемнов
пра вд иво
изображает
темные
сто ро ны
деревенской
жизни,
свидетельствующие
о
ее
страш­
ной
отсталости
(«Ухарь», «Ведьма», «Конокрад»).
Например,
он
рисует
о браз
старух и- знахар ки,
которую
мужики
простодушно
счи­
та ют
ведьмой
и
винят
во
вс ех
несчастьях,
ка рти ну
зверской
рас­
правы
с
конокрадом
и
проч.
Некоторые
пейзажные
стихи
Черемнова
проникнуты
гр ажданск им
настроением
(и это отличает его от Бунина).
В
них
иногда
прос ту­
пает
глу бо ко
скорбное
чувство,
в
кото ро м
нельзя
не
видеть
отклика
поэта
на
тяжелую
тр а гедию,
которую
п ереж ивала
родина
в
год ы
реакции.
Мрачную
к арти ну
пейзажа,
нарисованную
в
стихотворе­
нии
«Северные сны», несомненно,
след ует
рас смат ри ват ь
как
сим­
волическое
изображение
русск ой
де йств ите льно ст и
эпохи
реакции.
Существенно
для
понимания
указанной
особ енн ос ти
пейзажной
лирики
Че ре мнова
стих о тво р ение
«Матери-з ем ле » .
В
родной
природе
ли ри ческ ий
ге рой
Черемнова
постигает
к расоту
и
силу
своей
изра­
н енно й,
но
не
сдающейся
ст р аны.
Родная
зе мля
ос во бо ждает
его
от
ложных
мистико-романтических
мечтаний,
ис цел яет
от
ра ссл аб­
ляющей
тос ки
и
указывает
ему
верную
дорогу
в
жизни
—
к
труду,
к
земной
радости.
Именно
в
этих
посвященных
русс кой
природе
стихах
Черем-
нову
уд ало сь
соз дат ь
зарисовки,
дов о льно
примечательные
в
худо­
жественном
отношении.
Ограничимся
де мо нст ра цией
хо тя
бы
сле­
дующих
строк:
Там
утк и
сп ят
под
свежею
осок ой,
Как
попл ав ки
кач аяс ь
над
водой...
49


В
вышине
над
синей
бе зд ной
Ти хо
стелет
полог
звездный
Но чи
темная
рука...
В
эту
ноч ь
заря
с
зарей
встречается,
Тихий
вечер
утро
сторожит...
Горькому
очень
нравились
оба
пейзажно-лирических
цикла
п оэ та : «Хорошие стихи,
Александр
Сер гее ви ч!
—
пи сал
он
по
поводу
«Крыма»
и
«Белоруссии». — Р асте те
Вы,
а
я
—
радуюсь.
Не
р ассер ­
дитесь,
если
скажу:
бр о сьте
сатиру.
Ваш е
дело
—
лирика
и
ж анр !>1
Излагая
свое
мнение,
Горький
хотел
указать
поэту
ту
область
поэ­
ти че ского
творчества,
в
которой,
по
его
убе ж дению ,
талант
Черем­
нова
раз вер тыв ался
с
на ибо льш ей
сило й.
В
то
же
вре мя
Горький
отнюдь
не
желал
отвлекать
поэта
от
его
участия
в
общественной
борьбе.
Между
тем
к
концу
1900-х
годов
Черемнов
действительно
от­
каз ывает ся
от
сатиры.
Это
отречение
от
нее
было
связано
с
к ризи­
сом
мировоззрения
поэта.
Торжество
ре ак ционных
сил
на
некоторое
вре мя
поколебало
его
веру
в
революционные
идеалы.
В
письме
к
К.
П.
Пя тни цкому
Черемнов
заявил,
что
за
последние
два
го да
(1908—1909) он «п ере рос
сво и
пр е жние
идеи
и
воззрения».
Далее
Черемнов
вы ск азы вал
оп асен ие,
как
бы
пу блик а
не
причислила
его
к
социалистическим
поэтам,
и
за я влял,
что
он
будт о
бы
«такой же
уб ежд ен ный
враг
со циали зма,
как
и
д руг
и
ид ейн ый
ученик
Мак­
с има
Горького».2
Трудно,
одна ко ,
представить
человека,
который
бы
в
те
годы
был
одновременно
и
вра гом
истинного
социализма,
и
идейным
учеником
Горького,
т ого
Горького,
который
в
ту
же
п ору
твердо
и
резко
заявлял
А.
В.
Амфитеатрову,
пытавшемуся
увести
пролетарского
писателя
от
социализма,
что
ему
доро г
бол ьш ев изм
и
что
то лько
это
учение
—
настоящий
путь.
Растерявшийся
в
г оды
р е акции
Черемнов
просто
оч ень
сбивчиво
пытался
объяснить
свое
идейное
«credo».
О
растерянности
Черемнова
в
го ды
реакции,
об
утрате
им
веры
в
революцию
красноречиво
го во рят
его
с лова
о
ней:
«великое,
но
именно
безнадежное
общественное
дви ж ение» (из
письма
Горькому
от
6 июля 1910 года) .8
Горький,
не сомн енн о,
чувс т вова л
опасность
ра зры ва
Черемнова
с
передовыми
вз гля дами
и
оче нь
та кт ично
стар ал ся
удержать
поэта
1М.
Горький.
Соб ра ние
сочинений,
т.
29, стр.
144.
1 Архив А.
М.
Горького.
8 Там же.
50


на
прогрессивных
позициях.
Переписка
учителя
и
ученика
иногда
принимала
хар акт ер
острого
идейного
спора.
Но
побеждал
явно
Горький.
Черемнов
вновь
возвращается
к
злободневной
пол ити ческ ой
сатире.
Он
пи шет
сатирические
стихи
«О пастыре и пластыре», обли ­
чительный
в
адр ес
бур жуази и
и
б уржуа зн ой
интеллигенции
роман
в
стихах
«Сергей Луганов»
и,
как
всегда,
посылает
его
Горькому.
В
смелом
стихотворном
памфлете
«Король Купон»
Черемнов
нари­
совал
страшный
образ
капитализма.
По эт
п одумыв а ет
об
издании
своих
сатир
эпохи
рев олюц и и,
со жа леет
о
невозможности
опубли­
ковать
цел ико м
свою
поэму
«Красный корабль» .
Все
это
свид е те ль­
ствует
о
том,
что
Черемнов
под
влиянием
Горького
преодолевал
свое
распутье.
Уже
в
1910 году в письме к Горькому он называет столичных
писателей-ренегатов
«петербургской литературной сволочью» .
По
его
слов ам, «идти об руку с этими
господами
можно,
только
заб ыв
всякий
с тыд
и
по тер яв
последние
остатки
нравственной
бре згл иво ­
сти».1
Черемнов
полностью
солидаризировался
с
Горьким
и
в
оценке
модернистских
течений
в
современной
р усск ой
литературе:
симво­
листов,
футуристов
и
пр очи х.
В
письме
от
30 мая 1913 года он дал
злую
и
ме ткую
характ ери ст и ку
футуристам.
Заслуживает
в нима ния
тот
факт,
что
в
отрицательной
оценке
модернистских
т ече ний
Че­
ремнов
совпал
с
Буниным
в
его
речи
на
юбилее
газеты
«Русские
ведомости»
в
1913 году .
Черемнов
был
о дним
из
самых
деятельных
сотрудников
«Зна­
н ия».
Его
стихи
публиковались
в
сборниках
вплоть
до
их
прек ра­
щения.
7
К
началу
1900-х
год ов
сти хи
И вана
Алексеевича
Бунина
пол ь­
зовались
ши рок ой
известностью.
Еще
в
1901 году,
ознакомившись
со
сбо р ником
стихотворений
«Листопад», Горький писал В.
Я.
Бр ю­
с о ву: «С благодарностью извещаю,
что
получил
прекрасную
книжку
стихов
Бунина,
коего
считаю
первым
по этом
наших
дн ей ».1
Уже
в
то
время
Бунин
был
великолепным
мастером
пейзажной
и
лю бов­
ной
лирики.
В
р азно образн ых
картинах
русской
при ро ды,
сельского
быта,
дворянской
усадьбы
по эт
с
б оль шой
лирической
выразитель-
1 Архив А.
М.
Горького.
1М.
Горький.
Собрание
сочинений,
т.
28, стр.
152.
51


ность ю
передал
с вою
любовь
к
родн ой
с тр ане,
св ое
сочувствие
к
п ро стым
л юдям,
близким
к
при ро де.
Стихи
Бунина
отличались
спо­
койным,
мягким
лиризмом
с
его
тончайшими
психологическими
нюансами,
пластической
рельефностью
о бра зов,
стройностью
худо­
жественного
рисунка.
В
1890—1900 годы Бунин был одним из тех
немногих
поэтов,
чей
поэ т ическ ий
стиль
р аз вив ался
в
русле
тр а­
диций
русского
классического
стиха,
и
прежде
всего
стиха
Пу ш кина,
Баратынского,
Майкова,
Тю тчев а.
После
временных
кол еба ний
в
начале
1900-х
годов,
вы раз ив­
шихся
в
тяготении
к
декадентско-символистским
кругам,
Бунин
на­
долго
связ ыва ет
свою
лит ера т урную
с удьбу
как
поэта
с
го рьк ов­
ским
«Знанием» .
Из
всех
поэ тов -« з нанье вце в»
в
сборниках
этого
книгоиздательства
он
принял
на ибол ьше е
уч асти е.
Бунин
в ысту пил
со
стихами
в
пятнадцати
кн иг ах,
на чав
печататься
в
п ервой
и
за­
кончив
в
тр идцат ой.
В сего
им
б ыло
опубликовано
67 стихотворе­
ни й.
«Знанием»
в
1903—1908 годах были изданы три тома стихо­
творений
Бунина,
а
в
1906 году — книжка стихов в серии «Д еш евая
библиотека».
Как
уже
отмечалось,
пу бл ика ция
бунинских
стихотворений
в
сборниках
«Знания»
вна ча ле
вызывала
у
Горького
сомнения.
Ве ли­
кий
пролетарский
пис ате ль
хорошо
п они мал
слабые
сто рон ы
худо­
жественной
деятельности
Б унина
—
ее
оторванность
от
больших
социальных
п роб лем
современности,
отчужденность
писателя
от
передового,
революционного
движения.
Все
это
существенно
огр а­
нич ива ло
реализм
творчества
Бунина,
широту
его
по эти ческ ого
ди апазон а.
Однако
реалистический
тал ант
писа тел я,
гуманизм,
эстетиче­
с кое
об ая ние
его
поэзии
давали
Горькому
основание
рассматривать
ее
как
органическую
часть
передовой
лит е ра туры
1900-х
годов.
В
го ды
сотрудничества
в
«Знании»
поэзия
Бунина
крепнет
в
св оем
реализме,
она
осво бо ждает ся
от
импрессионистических
т ен­
денций,
очень
заметных
в
стихах
1900—1902 годов .
Стихотворения
поэта
накануне
революции
становятся
б ога че,
р азн ообр азн ее
по
со­
держанию,
а
некоторые
из
них
наполняются
общественной
пробле­
матикой.
Бунин,
большой
поэт-реалист,
хотя
и
далекий
по
своим
полити­
ческим
убеждениям
от
революционных
со бы тий
и
находившийся
в
те
годы
вда ли
от
родин ы,
не
мог
не
отозваться
на
происходящее
в
родной
стране.
Ощущение
приближающейся
бури,
сознание
обре­
ч енн ости
старой
жиз ни
и
взволнова н ное
ожидание
светлого
буду­
щего—
все
эти
думы
и
настроения
отразились
в
ряде
ст их от воре­
ний
Бунина
1902—1904 годов.
Среди
них
особенно
пр име ч ате льно
52


стихотворение
«Над Окой* («Запустение»),
лирическая
настроен­
ность
которого
близка
к
«Вишневому саду*
Чехова
и
р асск азу
Бу­
ни на
«Золотое дно» .
В
этом
стихотворении
своеобразно
раск ры ­
вается
традиционная
в
р усск ой
поэзии
тема
дворянской
у са дьбы.
Бунин
изображает
за пу сте ние
«дворянских гнезд», их неизбежную
гибель.
Он
пишет:
.. . Пора
родному
краю
Сменить
хозяе в
в
н ашей
с т ороне,
Нам
жутко
здесь.
Мы
все
в
тоск е,
•в тревоге .
.
.
Стихотворение
зак анч ив ает ся
иносказательно
—
речью
старого
ба р­
ского
дома:
Я
жду
вес елы х
звуков
топ о ра,
Жду
ра зруше нья
дерзостной
работы,
Могучих
рук
и
смелых
голос ов!
Я
жд у,
что б
жизнь
—
пус ть
даже
в
грубой
силе
—
Вновь
расцвела
из
праха
на
могиле...
К
стихотворению
«Над Окой»
примыкают
на писанны е
в
те
год ы
«Детская»
и
особенно
«Тлен».
В
них
на рис ова на
та
же
кар тин а
распада,
умирания
дворянской
у са дьбы,
что
и
в
рассказе
«Золотое
дно ».
•
Тонк ий
художник,
Бунин
умеет
мастерски
использовать
с овсем
незначащие,
казалось
бы,
будничные
дет али ,
чтобы
этими
д етал ями
подчеркнуть
драматический
с мысл
изображаемой
картины.
Так ,
в
стихотворении
«Тлен»
карт ин у
распада,
ум ир ания
дв орян ског о
гн е­
зда
Бунин
великолепно
до рисовы вает
такими
мелочами,
как
моль
и
бабочка.
Моль
—
символ
тл ения,
и
од ино кая,
тревожно
снующая
по
стеклам
на глу хо
закрытого
о кна
баб очк а
—
тоже
символ
смер ти .
До бива ясь
нужного
эффекта,
поэт
с
ажурной
точностью
вырисовы­
ва ет
эти
детали:
Как
мелк ий
перламутр,
беззвучно
м оль
п лыве т.
По
стеклам
радуж ны м,
как
бархатка
су хая,
Тревожно
ба бо чка
лиловая
сну ет ...
В
1906 году в 14- й
книге
«Знания», вместе с пьесой Горького
«Враги», были опубликованы стихотвореше «Д жо рд ан о
Бруно»
и
перевод
поэмы
А.
Теннисона
«Годива»
—
пр о изв е дения,
очень
важ­
ные
для
характеристики
поэтической
эволюции
Бунина
в
годы
рево­
53


люционных
событий.
Гуманизм
бунинской
поэ зии
приобретает
новые
черт ы.
П оэт
воспевает
мужество,
гер ои зм,
самопож ерт во вание,
с илу
р азу ма.
Джо р дано
Бруно
в
его
изображении
—
это
бунтарь,
восставший
против
мракобесия,
изуве рс тв а
во
имя
тор жест ва
ра­
зума,
красоты.
Он
восстал
на
все
—
«вплоть до небес» .
Вот
его
гн евн ые
сен тенц ии ,
смелые
а фо р из мы: «Ковчег под предводитель ­
ство м
осла
—
вот
мир
лю дей »; «Вы все — рабы.
Царь
вашей
веры
—
з в ер ь»; «Я свергну трон слепой и мрачной веры».
Нетрудно
понять,
насколько
злободневно
зв учали
тогда
эти
энергичные
инвективы.
Необычен
для
Бунина
и
самый
ж анр
стихотворения,
близкий
к
гражданской,
агитационно-политической
лирике
поэтов-«знаньев-
це в».
Главный
мотив
поэмы
«Годива»
—
прославление
по дв ига,
жерт­
венн ости
рад и
спасения
н арода.
В
поэме
и з лаг ается
лег енда
о
Го-
диве ,
супруге
жестокого
деспота,
гр афа
Ковентри,
которая
ради
освобождения
народа
от
тяжких
податей,
обр е кавш их
людей
на
го­
л одную
см ерть ,
подвергла
себя
тя жело му
испытанию.
Благородная
же нщ ина
с тала
б ессм ертн ой
в
памяти
народа.
Пр ав да,
и
в
эт их
произведениях
Бу нин
не
преодолел
отвлечен­
нос ти
св оего
г умани зма
(характерно,
что
в
них
он
обращался
к
темам,
далеким
от
ру сск ой
жизни).
Ко
второй
половине
1900-х
го­
дов
относятся
два
поэтические
цикла
Б ун ина : «Восток» (1905) и
«Русь» (1908),
п ринад лежащи е
к
числу
вершинных
до ст иж ений
Бунина-поэта.
Стих о тв ор ения
цикла
«Восток»
—
это
не
только
великолепная
с ти лиза ция
под
вост оч ную ,
арабскую
поэз ию .
В
своем
цикле
Бунин
впечатляюще
передал
своеобразный,
яркий
колорит
жиз ни
Ближ­
нег о
Востока,
особенности
его
природы,
нравов,
обычаев,
верований.
К
цик лу
«Восток»
примыкают
более
п озд ний
цикл
«Иудея», стихо­
творения
1907 года «М аго м ет
в
изгнании»
и
«Бессмертный», а также
«Истара»
и
«Египет», в которых образы языческих божеств хорошо
передают
мифологический
характер
мышления
др ев них
людей.
Не
рискуя
впасть
в
преувеличение,
можно
ск аза ть,
что
по
си ле
поэтического
перевоплощения
в
цикле
«Восток»
Бун ин
прибл из илс я
к
гениальным
пу шки нск им
«Подражаниям Корану» .
Ст ихи
бунин­
с кого
цик ла
от лич ают ся
необыкновенной
пластичностью
и
м узы­
кальностью
форм ы,
что
можно
ви деть
хотя
бы
на
следующих
при­
мерах:
Он
на
клинок
дохнул
—
и
жа ло
Его
сирийского
кинжала
Померкло
в
ды мке
голубой:
54


Под
дымкой
я рче
заблистали
Узо ры
золота
на
ст али
Свое й
червонною
резьбой.
Как
че рн ец,
над
белым
са ркоф аг ом,
В
син ем
небе
замер
кипарис.
Не жные ,
как
девушки,
мимозы
Льют
под
ним
узор
своих
ветвей...
В
стихах
Бунина
1906—1908 годов (в
цикле
«Цветные стекла»
и
друг их)
продолжается
о дна
из
центр ал ьных
тем
его
поэтического
наследия
—
тема
увядания
дворянской,
патриархально-усадебной
жизни.
В
стихотворениях
на
эту
тему
отчетливо
выявилось
и
созна­
ние
поэтом
неизбежного
конца
усадебной
жиз ни
русского
дворян­
ства,
и
жа лость
по
уход яще му.
В
ц икле
«Русь»
важную
роль
играет
стихотворение
«Пустошь» .
В
нем
рукою
большого
художника
ла ко ничн о,
но
в
то
же
вре мя
и
удивительно
впечатляюще
изображена
скорбная,
тра гич еск ая
судьба
р ус ского
крест ья нст ва:
.. .Жили
в
страхе,
В
безвестности
почи ли.
Иногда
В
се ле
ковали
це пи,
засекали ,
На
поселенье
гнали.
Но
стихал
Однообразный
бабий
п лач
—
и
снова
Шли
дни
труда,
покорности
и
страха...
Это
стихотворение
—
прямой
отклик
поэт а
на
неистовства
р еак­
ции.
Оно
содержит
осуждение
преступлений,
творимых
черносотен­
ной
царской
властью,
и
пассивности
тех
людей,
кот орые
были
бе с­
сильны
встать
на
защиту
нар о да:
.. .Свидетель
Великого
и
подлого,
бессиль ны й
Свидетель
зверств,
расстрелов,
пыток,
казней,
Я,
чье
чело
отмечено
нав еки
Клеймом
раба,
нево л ьника,
холопа,
Я
гов орю
п очи вши м: «Спите,
спите!
Не
вы
од ни
страдали:
внуки
ва ших
Владык
и
повелителей
испил и
Не
меньше
вас
из
горькой
ча ши
рабства!*
55


Эти
заключительные
строки
стихотворения
«Пустошь»
превос­
ходно
вскрывают
противоречивость
и
классовую
ограниченность
мировоззрения
поэта.
С
о дной
стороны,
он
справедливо
осуждает
пассивность,
малодушие
своего
лирического
героя,
а
с
другой
—
ут вер жда ет
иллюзорную
мысль
об
общности
тяжкой
судьбы
народ­
ных
масс
и
дво р янс кой
интеллигенции,
мысль,
выте к авш ую
из
лож­
ных
п ре дста вл ений
об
ис кон ном
е динс тве
дворянского
и
крестьян­
ск ого
патриархального
жизненного
у кла да.
Для
стихотворений
цикл а
«Русь»
и
ряда
дру гих ,
в
которых
дом инир уе т
тема
крестьянского
быта,
деревенской
жизни,
хар ак­
тере н
жанр
миниатюрной
стихотворной
новеллы,
обозначившийся
еще
в
ц икле
«Восток».
Таково
стихотворение
«В роще», содержащее
р асск аз
о
встрече
в
лесу
ох о тника
с
деревенской
девочкой
и
об
ее
и спуг е,
или
стихотворение
«Сиротка».
Великолепным
образцом
то го
же
жанра
яв ляется
стихотворение
«С обезьяной»,
объединенное
Буниным
со
стихотворением
«Трон
Соломона»
в
од ин
цикл
под
характерным
названием: «Рассказы в
ст их ах».
В
п ервом
«рассказе»
колоритно
и зоб ражен
странствующий
старик-шарманщик
из
Загреба:
Ай,
тяжела
турецкая
шарманка!
Бр едет
худой,
согнувшийся
хорват
По
д ачам
утром.
В
юбке
обезьянка
Б ежит
за
ни м,
смешно
поднявши
зад .
Бунин
избегает
прямых
сентенций
или
анализа
данной
ситуа­
ции;
пафос
его
—
в
точности
изображения:
И
детское,
и
старческое
что-то
В
ее
глаза х
печальных.
Как
цыган,
Сожжен
хорват.
Пыль,
с олнце ,
зно й,
заб ота ...
Внимательное
отношение
поэта
к
д еталя м
не
ослабляет
гуман­
ног о
чувства,
которым
проникнута
вся
к арти на:
.. .Хорват
от
жажды
пьян.
Но
пьет
зверок:
лило в ая
ладонка
Х ват ает
жадно
пенистый
стакан...
В
ит оге
получилась
яркая,
над олго
зап оми наю щая ся
картина
трог ат ель ной
дружбы
человека
с
животным.
В
этой
и
других
сти­
хотворных
новеллах
поэт
достиг
изумительной
экономии
художе­
ственных
средств
и
'в то же время насыщенности стиха содержа­
нием.
66


О
вы сок ой
реалистичности,
какой
достиг
Бунин
в
стихах
во
второй
половине
1900- х
годов,
говорят
его
сонет ы.
Бунин
суще­
ствен н о
обога т ил
тр ад ицио нные
темы
сонет ной
лирики.
Для
э того
из ыск анно го
лирического
жанра
он
использовал
самую
разносто­
рон нюю
—
от
«высокой»
до
«низкой»
—
тематику.
Для
Бунина-поэта
не
б ыло
ограничений
в
выборе
т ем:
пр ед­
м етом
его
вдохновенной
поэ зии
м огла
бы ть
са мая
что
ни
на
ес ть
житейская
проза,
повседневный
убогий
быт
(«Балагула», «Кру­
же во », «Дворецкий»
и
т.
д.) .
И
все
под
пером
ос тро го
и
тон­
ко го
художника
слова
превращалось
в
золото
поэ зии,
сохраняя
простоту
глубокой
жизненной
пра вды.
Так
и
в
сонетах.
Содержа­
ние
их
—
д ушевная
боль ,
драма
стареющей
женщины,
и
грубоватая
р ыба чка
в
убогой
хи жи не,
разговаривающая
чер ез
две рь
с
пок ло н­
ником,
и
суровый
горн о-лесн ой
пейзаж,
и
корабль
в
море.
В
1910-е
годы
за мет но
на чин ает
осл аб евать
реализм
в
поэзии
Бунина.
Из
его
стихов
п остеп енн о
начинают
уходить
самые
реали­
стические
мотив ы
—
мо тивы
народной
жизни,
такой
живой
и
близкой
в
н едав них
бунинских
стихах.
Бунин
и
в
дальнейшем
ост ался
в
осн ов ном
поэтом-реалистом,
но
уже
не
той
чис тот ы
и
с илы,
каким
был
в
1900- е
г оды.
И
прич ина
это го
—
все
большее
и
большее
зам ыкан ие
в
пределах
своего
у зког о,
а
подч ас
и
личного
мира,
что
безусловно
определялось
классовой
ограниченностью
поэта.
Не прия знь
к
акти в ным
революционным
вы­
ступлениям
п ролет ари ата
и
крест ья нст ва
в
к он ечном
итоге
увел а
Бунина
в
белоэмиграцию.
Ре зю мируя
изложенное,
можно,
таким
образом,
сказать,
что
в
1905—1909 годы поэзия Бунина достигла наивысшей точки в своем
развитии
к
реализму.
Помимо
главного
ф акт ора
—
революционного
подъема
в
с тра не,
пр ив едше го
в
движение
все
общественные
силы
России,
—
в
судьбе
Бунина-поэта
«знаньевского»
периода
нема ло­
важную
роль
играло
и
его
тесное
общение
с
Горьким,
его
участие
в
горьковском
«Знании» .
Эта
доб ровольн ая
свя зь
накла д ыва ла
в
то
же
в ремя
на
Бунина
о пре дел енные
четкие
об яз атель ства
и
тем
са­
мым
в
ка кой- то
мере
орг ан изо вы вала
в
д ухе
горьковской
«знаньев-
ск ой»
программы
его
поэ т ическ ий
талант.
Творчество
по это в-« з нан ьевц ев»
до
последнего
вр ем ени
ма ло
при влек а ло
внимание
исследователей.
Между
тем
без
учета
их
поэтической
деятельности
невозможно
составить
с ко л ько -нибудь
полную
карт ин у
развития
ру сск ой
поэзии
в
первое
десятилетие
XX века .
57


Изу ч ение
поэтического
наследия
«знаньевцев»
уточняет
наши
представления
о
богатстве
революционно-демократических
т р адиций
русской
поэ зи и.
Оно
в
то
же
вре мя
поз воля ет
осветить
мало изв ест ­
ный
и
весьма
примечательный
эпизод
в
и ст ории
поэтического
дви­
жения
1900-х
год ов
—
сильнейшее
влияние
ос нов ополож ник а
социа ­
листического
реали зма
Горького
на
развитие
революционно-демо­
кратической
поэзии
в
тот
пе риод.
Исключая
Б унина ,
все
поэты-«знаньевцы>
не
б ыли
талантами
первостепенными.
Тем
не
мен ее
все
он и,
вместе
с
Демь ян ом
Бедным
и
другими
революционными
поэт ам и,
а
зат ем
и
Маяковским,
идя
разными
дорогами,
прокладывали
пут и
к
поэзии
социалистической
эпохи.
С.
Касторский


И.
ГОРЬКИЙ


I


СТИХОТВОРЕНИЯ,
ОПУБЛИКОВАННЫЕ
И.
Г ОРЬК ИМ
Д ЕВУШК А
И
СМЕРТЬ
Сказка
1
По
деревне
ехал
ца рь
с
войны.
Едет
—
черной
зл обой
сердце
точит.
Слышит
—
за
кустами
б узины
Девушка
хохочет.
Грозно
брови
ры жие
нахмуря,
Царь
ударил
шпорами
к оня,
На лет ел
на
Девушку,
как
буря,
И
к рич ит,
доспехами
звеня:
«Ты чего,
—
кричит
он
зло
и
грубо,—
Ты
че го,
девчонка,
с ка лишь
зу бы?
О де ржал
враг
надо
м ной
победу,
Вся
моя
дружина
перебита,
В
п лен
попала
половина
свиты,
Я
домой,
за
но вой
ратью
е ду,
Я—
тв ой
царь,
я
в
горе
и
обиде,—
Каково
мне
глупый
смех
т вой
видеть?»
Кофточку
оправя
на
груди,
Девушка
ответила
царю:
«Отойди,
—
я
с
ми лым
говорю!
Батюшка,
ты
лучше
от ойд и».
Люб ишь ,
так
уж
тут
не
до
ц арей, —
Некогда
беседовать
с
ц арями!
63


Иногда
любовь
горит
скорей
Тонкой
свечки
в
жарком
божьем
храме.
Царь
затрясся
весь
от
дикой
злости,
При к азал
своей
покорной
свите:
«Нуте- ко ,
в
тюрьму
девчонку
бросьте,
Ил и,
лучше,— сразу
у дав ите!»
Исказ ив
угодливые
рожи,
Бросились
к
де виц е,
словно
черти,
Конюхи
царевы
и
ве льмо ж и,—
Пр едал и
Девицу
в
руки
См ерт и.
2
Смерть
всегда
зл ым
демонам
покорна,
Но
в
тот
д ень
она
б ыла
не
в
духе,
—
В едь
весной
любви
и
жизни
зерна
Набухают
даже
в
не й,
старухе.
Скучно
век
возиться
с
тухлым
мясом,
Истреблять
в
нем
разные
болезни;
Скучно
мерять
вре мя
смертным
часом
—
Хоч етс я
пожить
п обес по лезн ей.
Все
пред
неизбежной
с
нею
встречей
Ощущают
только
страх
нелепый,
Надоел
ей
ужас
человечий,
Надоели
похороны,
склепы.
Занята
неблагодарным
делом
На
земле
и
грязной,
и
недужной,
Делает
она
его
умело,—
Лю ди
же
сч и тают
С мерть
не нужно й.
Ну,
ко неч но,
ей
обидно
эт о,
Злит
ее
людское
на ше
стадо,
И,
оз ля сь,
сживает
С мерть
со
свет а
Иногда
не
тех ,
кого
бы
надо.
По лю бить
бы
Сатану
ей,
что
ли,
Подышать
бы
вволю
адским
зноем,
За ры дать
бы
от
любовной
бо ли
Вм есте
с
огнекудрым
Сатаною!
64


8
Д еву шка
ст оит
пред
Смертью,
смело
Грозного
уд ара
ожидая.
Смерть
бормочет
—
жертву
пожалела:
«Ишь ты ведь,
как ая
молодая!
Что
ты
нагрубила
там
царю?
Я
тебя
за
это
уморю!»
—
«Не сердись,
—
ответила
Д евица ,—
За
что
на
м еня
те бе
сердиться?
Ц елов ал
м еня
впервые
милый
Под
кустом
зеленой
бузины,—
До
ц аря
ли
мне
в
ту
п ору
было?
Ну,
а
ца рь
—
на
грех
—
бежит
с
войны.
Я
и
говорю
ему,
царю,
Отойди,
мо л,
батюшка,
отсюда!
Х орошо,
как
будто,
го вор ю,
А
—
гляди-ко,
вышло-то
как
худо!
Что
ж?!
От
Смерти
некуда
деваться,
Видно,
я
умру,
не
д олю бя.
Смертушка!
Душой
прошу
т ебя
—
Дай
ты
мне
еще
поцеловаться!»
Странны
б ыли
Смерти
реч и
эти,—
С мерть
об
этом
никогда
не
п рос ят!
Д ума ет: «Чем буду жить на свете,
Е сли
люди
целоваться
бросят?»
И,
на
вешнем
солнце
ко сти
грея,
Смерть
сказала,
подманив
змею:
«Ну,
ступай,
целуйся,
да
—
с коре е!
Ночь
—
тв оя,
а
на
зар е
— убь ю!»
И
на
камень
села,
—
ожидает,
А
змея
ей
жалом
косу
лиже т.
Девушка
от
счастия
ры да ет,
С мерть
во рч ит : «Иди скорей,
иди
же !»
4
Вешним
солнцем
ласково
согрета,
С мерть
разула
стоптанные
ла пти,
Прилегла
на
кам ень
и
—
уснула.
Нехороший
сон
приснился
Смерти!
Бу дто
бы
ее
родитель,
Ка ин,
С
правнуком
своим,
Искариотом,
66


Дряхленькие
об а,
лезут
в
го ру
—
Точно
две
з меи
ползут
тихонько.
«Господи!» —
угрюмо
стонет
Каин,
Глядя
в
небо
ту ск лыми
г лаза ми,
«Господи!» —
в зы вает
злой
Иу да,
От
зем ли
очей
не
п одн имая.
Над
горою,
в
облаке
румяном
Воз ле жит
господь
—
читает
книгу:
Зв езда ми
написана
та
книга,
Млечный
Путь
—
один
ее
листочек!
На
верху
го ры
стоит
архангел,
Снопик
мо лний
в
бел ой
ручке
держит.
Го вори т
он
путникам
с уров о:
«Прочь идите!
Вас
господь
не
прим е т!»
—
«Михаиле!
—
жа лует ся
Каин,
—
З наю
я
—
велик
мой
грех
пред
миром!
Я
родил
убийцу
светлой
Жизни,
Я
о тец
проклятой,
подлой
Смерти!»
—
«Михаиле!
—
говорит
Иуда,—
Знаю,
что
я
Ка ина
грешнее,
Потому
что
предал
подлой
Смерти
Свет ло е,
как
солнце,
божье
сердце!»
И
взывают
оба
они
в
голос:
«Михаиле!
Пусть
господь
хоть
слово
Скажет
н ам,
хоть
только
пожалеет
—
В едь
прощенья
мы
уже
не
моли м!»
Тихо
отвечает
им
архангел:
«Трижды говорил ему я это,
Дважды
ничего
он
не
сказал
м не,
В
третий
раз,
качнув
главою,
мо л вил:
«Знай,
—
доколе
С мерть
жи вое
губит,
Каину
с
Иудой
нет
прощенья.
Пусть
их
тот
простит,
чья
сила
может
Побороть
навеки
с илу
Смерти».
Тут
Братоубийца
и
Предатель
Горестно
за выли ,
за рыда ли
И,
обнявшись,
оба
покатились
В
смрадное
болото
под
горою.
А
в
болоте
бесятся,
ликуя,
Упыри,
кикиморы
и
че рти.
И
плюют
на
Ка ина
с
Иудой
Синими
болотными
о гням и.
63


&
Смерть
п росн ул ась
около
полудня,
Смотрит—а
Девица
не
пр иш ла!
Смерть
бормочет
с онно : «Ишь ты,
блудня)
Видно,
ночь-то
к орот ка
была!»
Сорвала
подсолнух
за
плетнем,
Нюх а ет,
любуется,
как
солнце
Золотит
жи вым
своим
огн ем
Лист
осины
в
желтые
червонцы.
И,
на
солнце
глядя,
вдруг
зап ела
Тихо
и
гнусаво,
как
умела:
«Беспощадною рукой
Лю ди
ближнего
убьют
И
хорон ят.
И
поют:
„Со святыми упокой!”
Не
пойму
я
нич его !
Деспот
бьет
людей
и
гонит,
А
издохнет
—
и
его
С
той
же
песенкой
хоронят!
Ч естны й
помер
или
вор
—
С
оди н аков ой
тоской
Распевает
грустный
хор:
„Со святыми упокой!”
Дурака,
скота
иль
ха ма
Я
убью
моей
рукой,
Но
для
всех
поют
упрямо:
„Со святыми упокой!”»
в
Спела
песню
—
начинает
злиться:
Уж
прошло
гораздо
больше
суток,
А
—
не
возвращается
Де виц а,
Это
—
п лохо.
Смерти
—
не
до
шут ок.
Становясь
всё
зл ее
и
жесточе,
Смерть
обула
лапти
и
онучи
И,
едва
до ж дав шись
лунной
ночи,
В
п уть
идет,
грозней
осенней
тучи.
Час
прошла
и
видит:
в
перелеске,
67


Под
росистой
молодой
орешней,
На
траве
атласной,
в
лунном
блеске
Д ев ушка
сидит
богиней
вешней.
Как
земля
гола
весною
ранней,
Грудь
ее
обнажена
бесстыдно,
И
на
коже
шелковистой,
ла нь ей,
Звезды
поцелуев
ярко
видны.
Два
соска,
как
зв езд ы,
кра сят
грудь,
И
—
как
звезды
—
кротко
с мот рят
очи
В
н ебес а,
на
светлый
Млечный
Путь,
На
тропу
синеволосой
ночи.
Под
г лазам и
голубые
тени,
Точно
р ана
—
губы
влажно
алы.
П оло жив
ей
голову
в
колени,
Др ем лет
парень,
как
олень
усталый.
Смерть
гляд и т,
и
т ихо
п ламя
г нева
Гаснет
в
ее
черепе
п усто м.
«Ты чего же это,
словно
Е ва,
Спряталась
от
бога
за
кустом?»
Точно
небом
—
лунно-звездным
телом
Милого
от
Смерти
заслоня,
Отв ечае т
ей
Девица
смело:
«Погоди-к о,
не
ругай
меня!
Не
шуми,
не
испугай
беднягу,
Острою
ко сою
не
звени1
Я
сейчас
приду,
в
могилу
лягу,
А
его
—
подольше
сохрани!
Виновата,
не
пришла
я
к
сроку,
Думала
—
до
Смерти
недалеко,
Дай
еще
п арн ишку
обниму:
Больно
хорошо
со
мной
ему !
Да
и
он
—
хорош !
Ты
погляди,
Вон
какие
он
ос т авил
знаки
На
щеках
моих
и
на
груди,
Вишь,
цветут,
как
о гне нные
маки!»
Смерть,
стыдясь,
тихонько
з асмея лась:
«Да,
ты
б удто
с
солнцем
целовалась,
Но
—
в едь
у
м еня
ты
не
одна
—
Тысячи
я
уб ива ть
должна!
Я
в едь
честно
времени
служу,
Дела
—
много,
а
уж
я
—
ст ара,
Каждою
ми н утой
д оро жу,
68


Собирайся,
Девушка,
пора!»
Д еву шка
—
свое:
«Обнимет милый .
Ни
земли,
ни
н еба
больше
нет .
И
душа
полна
н ездешн ей
силой,
И
горит
в
душе
н ездеш ний
свет.
Нет у
больше
страха
пред
Судьбой,
И
ни
бога,
ни
людей
не
надо!
Как
дитя
—
с обою
радость
р ада,
И
любовь
любуется
со бо й!»
Смерть
молчит
задумчиво
и
строго,
В идит
—
не
прервать
ей
этой
песни!
Краше
солнца
—
нету
в
ми ре
бога,
Нет
ог ня
—
о гня
любви
чудесней!
7
С мерть
м олчи т,
а
Девушкины
речи
З авист и
огнем
ей
кости
плавят,
В
жар
и
хол од
вла ст но
ее
мечут;
Что
же
сердце
Смерти
мир у
явит?
Смерть
не
мать,
но
—
женщина,
и
в
ней
Сердце
тоже
разума
сильней;
В
темном
сердце
Смерти
есть
ростки
Жалости,
и
гнева,
и
тоски.
Тем,
кого
она
по лю бит
кр епко ,
Кто
ужален
в
душу
зл ой
тос кою ,
Как
она
любовно
н очью
шепчет
О
великой
радости
покоя!
«Что ж,
—
сказала
Смерть,
—
пусть
будет
чудо!
Р азреша ю
я
теб е
—
живи!
Только
я
с
тобою
рядом
буду,
Вечно
бу ду
около
Л юбви !»
С
той
п оры
Любовь
и
Смерть,
как
сест ры ,
Ходят
неразлучно
до
с его
дн я,
За
Любовью
Смерть
с
ко сою
ос трой
Т ащит ся
повсюду,
точно
с вод ня.
Ходит,
околдована
сестрою,
И
ве зде
—
на
с вад ьбе
и
на
тризне
—
Неустанно,
неуклонно
строит
Радо сти
Любви
и
сча сть е
Жизни.
1892
69


ПЕСН Я
О
СОКОЛЕ
1
Высоко
в
горы
вполз
Уж
и
лег
там
в
сыром
ущелье,
свернувшись
в
у зел
и
глядя
в
море.
Высок о
в
небе
сияло
со лн це,
а
гор ы
зноем
дышали
в
небо,
и
бились
волны
в низу
о
камень...
А
по
ущелью,
во
тьме
и
брызгах,
поток
стре ми лся
навстречу
морю,
гре мя
камнями...
Ве сь
в
белой
пен е,
седой
и
сильный,
он
резал
гору
и
падал
в
море ,
сердито
во я.
Вд руг
в
то
ущелье,
где
Уж
свернулся,
пал
с
неб а
Сокол
с
разбитой
грудью,
в
крови
на
перьях...
С
коротким
криком
он
пал
на
земл ю
и
бился
грудью
в
б ессиль но м
гневе
о
тве рд ый
камень...
Уж
испугался,
отполз
пр овор но,
но
скоро
понял,
что
жизни
птицы
дв е-тр и
минуты...
Подполз
он
б лиже
к
разбитой
птице,
и
про ш ипел
он
ей
прямо
в
оч и:
—
Что,
умираешь?
—
Да,
умираю!
—
ответил
Сокол,
вздохнув
глубо­
ко .—
Я
славно
по жил! ..
Я
знаю
счаст ье !. .
Я
храбро
б ил ся!..
Я
видел
н ебо ...
Ты
не
увидишь
его
так
б лиз­
ко! .. Эх ты,
бедняга!
—
Ну,
что
же
—
небо?
—
пустое
ме ст о...
Как
мне
там
ползать?
Мне
здесь
прекрасно...
теп ло
и
сыро!
Так
Уж
ответил
свободной
пт ице
и
ус ме хн улся
в
душе
над
нею
за
эти
бредни.
И
так
по д у мал : «Летай иль ползай,
конец
известен:
все
в
землю
лягут,
всё
прахом
будет...»
Но
Сокол
смелый
вдруг
встрепенулся,
привстал
не­
мн ого
и
по
ущелью
повел
очами.
Сквозь
серый
камень
вода
сочилась,
и
было
душно
в
ущелье
темном
и
пахло
гниль ю.
И
крикнул
Сокол
с
тоской
и
болью,
собрав
все
силы:
—
О,
если
б
в
не бо
хо ть
раз
подняться!..
Врага
при­
жал
бы
я...
к
р анам
гру ди
и...
з ахл ебнул ся
б
мое й
он
кр овью !..
О,
счастье
б ит вы!..
А
Уж
п о ду мал : «Должно быть,
в
небе
и
в
самом
д еле
пожить
пр ият но,
к оль
он
так
ст о нет !..»
И
предложил
он
свободной
птице:
—
А
ты
подвинься
70


на
край
ущелья
и
вниз
бросайся.
Бы ть
может,
к рылья
теб я
под нимут ,
и
поживешь
еще
немного
в
твоей
сти хи и.
И
д рогну л
Сокол
и,
гордо
крикнув,
пошел
к
о бр ыву,
скользя
ко г тями
по
сли зи
камня.
И
подошел
он,
р аспр авил
к рылья ,
вздохнул
всей
грудью,
сверкнул
очами
и
—
в низ
скатился.
И
сам,
как
камень,
с ко льзя
по
скал ам,
он
быстро
падал ,
лом ая
к рылья ,
теряя
перья...
Волна
потока
его
с хва тила
и,
кровь
ом ывши ,
одела
в
пену,
умчала
в
море.
А
во лны
моря
с
печальным
ревом
о
камень
бились...
И
трупа
п тицы
не
вид но
было
в
морском
п ростран ств е.. .
2
В
ущелье
лежа,
Уж
д олго
думал
о
смерти
птицы,
о
страсти
к
небу.
И
вот
взглянул
он
в
ту
даль,
что
вечно
ласкает
очи
мечтой
о
счастье.
—
А
что
он
видел,
умерший
Сокол,
в
пус т ыне
этой
без
дна
и
кра я?
Зачем
такие,
как
он,
умерши,
смущ аю т
ду шу
своей
любовью
к
п ол етам
в
небо?
Что
им
там
ясно?
А
я
ведь
мог
бы
узнать
всё
это,
взлетевши
в
н ебо
хо ть
ненадолго.
Сказал
и
—
сделал.
В
кольцо
свернувшись,
он
прянул
в
воздух
и
у зкой
лентой
блеснул
на
со л нце.
Рожденный
ползать
—
ле тать
не
может!..
Забыв
об
этом,
он
пал
на
камни,
но
не
убился,
а
рассмеялся...
—
Так
вот
в
чем
прелесть
полетов
в
неб о!
Она
—
в
п ад ен ья!..
См еш ные
пти цы!
Земли
не
зн ая,
на
ней
тоск уя,
они
стремятся
высоко
в
не бо
и
ищут
жизни
в
пустыне
знойной.
Там
только
пусто.
Там
много
света,
но
нет
там
п ищи,
и
нет
опоры
живом у
телу.
Зачем
же
гордость?
Зачем
укоры?
Затем,
чтоб
ею
прикрыть
безум­
ство
своих
ж елан ий
и
скрыть
за
ними
свою
негодность
для
де ла
жизни?
Смешные
птицы!..
Но
не
обманут
теперь
уж
больше
ме ня
их
речи!
Я
сам
всё
знаю!
Я
—
видел
не бо. ..
Взлетел
в
н его
я,
его
измерил,
познал
па день е,
но
не
разби лс я,
а
только
крепче
в
се бя
я
верю.
Пусть
те,
что
зе млю
любить
не
могут,
ж ивут
обманом«
71


Я
знаю
правду.
И
их
призывам
я
не
п ове рю.
Зе мли
творенье
—
земл ей
живу
я.
И
он
св ерн улся
в
клубок
на
камне,
гордясь
собою-
Блестело
море,
всё
в
ярком
свете,
и
грозно
волны
о
бе рег
бились.
В
их
львином
ре ве
гремела
пес ня
о
гордой
птице,
дрожали
ск алы
от
их
уд ар ов,
др ожало
не бо
от
грозной
песни:
«Безумству храбрых поем мы славу!
Безумство
храбрых
—
вот
мудрость
жизн и!
О
смелый
С окол!
В
бою
с
вр агам и
и стек
ты
кровью...
Но
будет
время
—
и
кап ли
крови
твоей
горячей,
как
искры,
вспых­
нут
во
мр аке
жи зни
и
мн ого
смелых
сердец
зажгут
безумной
жаждой
свободы,
света!
Пускай
ты
ум ер!..
Но
в
песне
см елых
и
си ль ных
духом
всегда
ты
будешь
живым
примером,
призывом
гордым
к
свободе,
к
свету!
Безумству
храбрых
по ем
мы
песню!..»
1895
ПРОЩАЙ!
Прощай!
Я
поднял
паруса
И
встал
со
вздохом
у
руля,
И
резвых
чаек
голоса
Да
белой
п ены
полоса
—
Всё,
чем
прощается
земля
Со
мной .. .
Про щай !
Мне
д аль
пути
грозит
бедой,
И
червь
тоски
мне
сердце
гложет,
И
ма шет
гривой
вал
седой...
Но
—
мо ре
вс ей
своей
вод ой
Тебя
из
сердца
смыть
не
может!..
О
нет! ..
Прощ ай !
Не
замедляй
последний
час,
Который
я
с
тобой
вдвоем
Переживал
уже
не
раз !
Нет,
больше
он
не
сбл изит
нас,
Напрасно
мы
чего- то
ждем...
Пр о щай!
72


Зачем
тебя
я
одевал
Роскошной
мантией
мечты?
Лю бя
тебя,
я
сознавал,
Что
я
себе
к ра сиво
л гал
И
что
мечта
моя
—
не
ты!
Зачем?
Прощ ай !
Любовь
—
всегда
немножко
ложь,
И
правда
вечно
в
ссоре
с
ней;
Любви
достойных
долго
ждешь,
А
их
всё
нет...
И
соз дае шь
Из
мя са
в
тряп ках
—
нежн ых
фей...
Прощай!
Прощай!
Я
поднял
паруса
И
встал
со
вздохом
у
ру ля,
И
резвых
чаек
гол оса
Да
белой
пе ны
полоса
—
Всё ,
чем
прощается
земля
Со
мной...
Прощай!
1895
В
Ч ЕРПО МОРЬЕ
З ной но.
Тихо...
Чудный
вид!
Там,
далеко
—
море
спит.
С
берегов
же
в
во лны
пал и
Т ени
тонких
миндалей,
И
чинары
в
них
купали
Зелень
пышную
ветвей;
И
в
прибрежной
бел ой
пене,
Как
улыбка
—
эти
тени,—
Как
улыбка
старых
гор,
Чьи
угрюмые
вершины
Вознеслись
туда,
в
пустынный,
Голубой
небес
простор,
Где
суровый
их
гранит
От
земли
туманом
скрыт.
Важно,
мол ча
и
сурово
В
б архат
н еба
голубого
См отр ят
гл авы
старых
гор,
С изой
дымкою
об ъяты.
73


И
пугают
мысль
и
вз ор
Их
к рутые
к
мо рю
скаты.
Им
в
дал и
не бес
не
слышны
Вздохи
во лн
и
пены
пышной
—
Этот
стройный
плеск
и
шум ,
Полный
нежно й,
с лад кой
ложью,
Шу м,
притекший
к
их
подножью,
Ч тоб
н арушит ь
мир
их
д ум.
Но,
безмолвны
и
угрюмы,
Схоронили
скалы
думы
Глубоко
в
гранит
сырой.
И,
одеты
облаками,
Так
стоят
они
веками,
Тешась
шумной
во лн
и грой.
В
мягком
п ухе
нежной
пе ны
Во лны
скалам ,
как
сирены,
Что-то
нежно
так
поют,
Но
в
ответ
на
их
набеги
Тайн
су ро вые
ковчеги
Ничего
им
не
дают:
Ни
нам е ка,
ни
полслова,
Ничего
из
тайн
былого...
Между
камней
выползали
Полусонные
кусты
Роз,
жа с минов
и
азалий,
И
кадили
их
цветы
Душной,
сочною
и ст омой
Небесам,
объ яты м
дремой,
Мор ю,
серым
грудам
скал,
На
которых
чинно
в
ряд
Сели
чайк и
и
сл е дят:
Не
дар ит
ли
их
тот
вал,
Что
пришел
из
да ли
зыбкой,
Золотистой,
вкусной
рыбкой?
Но
седой,
на
эти
груды
Набегая,
им
дар ил
Только
бры зг и -изум руды
И
о
чем-то
говорил...
И,
взмахнувши
гребнем
белым,
74


Вновь
бросал
движеньем
смелым
Ра зноцвет ных
б рызг
каскад.
А
ему
с
вер шин ы
горн ой
Лысый
гриф
свой
к рик
задорный
Вн из
кидал...
И
вал
назад
Уходил,
ки пя
сердито,
О
твердыни
скал
разбитый.
Мо ря
д аль
п окры та
сонной
Дымкой
нежного
опала.
Гл уби ной
своей
бездонной
В
во лны
небо
там
упало
И
смешалось
с
ними
странно.
Мягко
эти
два
т ит ана,
Оба
полны
южным
зноем,
Грудь
на
грудь
др уг
д ругу
пал и,
Обнялись,
слились
—
и
спал и.
И
не
вид ным
г лазу
роем
Та м,
по
светлой
синей
выси,
На до
м ной
в
ту
да ль
не сл ися
Грез
гирлянды...
В
чудном
сне
Сам
я
жил
—
к азалось
мне...
1895
Б АЛЛАДА
О
Г РАФИН Е
Э ЛЛЕН
ДЕ
КУРСИ,
УКРАШЕННАЯ
РА8ЛИЧНЫЯИ
СВНТВНЦВЯИИ,
С РВДИ
КОТОРЫХ
В СТЬ
ВЕСЬМА
ЗАБАВНЫЕ
Известно
ли
ва м,
о
мой
д руг,
в
Бретани
Нет
лу чше
—
хоть
камни
спроси!
Нет
лучше
ср едь
божьих
соз дан ий
Графини
Эллен
де
Курси?
Всё,
что
творится
в
мире,
Мы
видеть
и
слышать
д олжн ы,
Для
этого
'нам добрым богом
Г лаза
и
уши
да ны.
75


Из
за мка
она
вып лыва ет ,
как
лебедь,
К
подъемному
мосту
идет.
Солнце
см еет ся
в
небе.
Нищий
стоит
у
ворот.
Но
если
случится
—
из лиш не
Ост ер
и
зорок
г лаз,
Тогда
это
значит
—
всевышний
Х очет
помучить
нас.
Влюбленные
очи
п о днять
не
де рзая,
За
ней
юный
паж
по
следам,
Л
т акже
собака
бо рз ая,
Любимица
доб рой
madame.
Мы
з наем
—
не р едко
собака
Любимого
друга
честней,
И
п ри ятно
любить
собаку
—
Ни кто
не
ревнует
к
не й!
Скажу
в ам,
что
нищий
был
молод
и
строен
И
—
был
он
слеп,
как
поэт.
Но
—
разв е
слепой
недостоин
В ниман ия
дамы,
—
нет?
Сл епой
з авиду ет
зр ячи м.
О,
е сли
б
он
з нал,
сколько
мы
В
душе
на шей
тайно
прячем
Т яже лой
и
страшной
тьмы!
В зд рогн уло
сердце
графини,
в
котором
Любовь
о бит ала
всегда.
Бретонка
окинула
ни щего
взором:
«Достоин внимания,
да!»
У
всех
есть
мысли
сердца,
У
ль ва,
у
теб я,
у
змеи.
Но
—
кто
эти
мысли
зн ает?
И
—
знаешь
ли
ты
свои?
79


И
вот
говорит
она
нищему: «Слушай!
С
тобою
—
графиня
Эллен.
Мне
ж аль
твою
темную
душу.
Чем
я
облегчу
ее
плен?»
Когда
ты
почувствуешь
в
сердце
Избыток
меда
иль
я да,
Отдай
его
б лизк им
скорее
—
Зачем
теб е
лишнее
надо?
«Madame! —
отвечает
ей
нищ ий
покорно,—
Моя
дорогая
madame!
Все
дни
мое й
жизни
черной
За
ваш
поцелуй
я
отдам!»
О
пр авде
к ра сивой
тоскуя,
Так
ж адно
душой
ее
ждешь,
Что
любишь
безумно,
как
правду,
Тобой
же
рожденную
ложь.
«Мой маленький,
ты
отвернись
н ем ного!
—
Сказала
графиня
пажу.—
Для
славы
д оброг о
бога
Я
скромность
мою
не
щ ажу!»
Как
всё
—
и
женщина
тоже
Игрушка
в
божьих
руках!
Подумаем
лучше
о
детях,
О
ласточках,
о
мо тыль ка х.
Сл епой
обнимает
стан
гордой
графини,
Устами
п ри жался
к
устам,
Туманится
взор
ее
синий,
Сгибается
тонкий
стан.
Друзья!
Да
здравствует
сч асть е!
Что
ж,
пусть
его
жизнь
—
только
миг!
Но
мудрости
в
с час тье
больше,
Чем
в
сотн е
то лс тых
книг.
77


Тут
гордость
гра фин и
вдруг
ст р асть
од олел а.
Румяней
вечерней
зари,
Бретонка
п ажу
повелела:
«Этьен,
о
ди тя,
не
смотри!»
Вра ги
наши
—
черт
и
случай
—
Всегда
по беждают
нас,
И
как
ты
се бя
ни
мучай
—
Греха
неизбежен
ч ас!
Потом,
поднимаясь
с
зе мли
утомленно,
«Убей!» —
приказала
па жу.
И
радостно
м аль чик
влюбленный
Дал
в олю
ру ке
и
ножу.
Кто
пье т
из
единой
ч аши
Любовь
и
ревность
вместе,—
Тот
неизбежно
выпьет
Красный
на пито к
мести.
Во т,
влажные
губы
платком
от ира я,
Графиня
сказала
Х ри сту:
«Тебе,
повелитель
рая ,
Дала
я
мою
чи ст оту!»
О
то м,
куда
ветер
дует,
Нам
честно
былинка
скажет;
Но
то,
чего
женщина
хоч ет,—
Сам
бог
не
з нает
даже!
А
мальчика
н ежно
и
к ротко
спросила:
«Не правда ли,
как
я
добра?
О
чем
же
ты
пл ачеш ь,
мил ый?
Идем,
нам
домой
пора!»
Любовь
возникает,
как
пламя,
И
мы,
сгорая
в
нем,
Чудесно
становимся
сам и
Прекрасным
и
яр ким
огнем.
78


Он
ей
не
ответил,
он
только
б ере том
Смахнул
капли
сл ез
со
щек,
Но
тяжкого
вздоха
при
этом
Этьен
удержать
не
мог.
Мы
щедро
жизнь
о дар яем!
В едь
каж дый
в
нее
пр инес
Немножко
веселого
смеха
И
по лное
сер дце
слез.
Нахмурила
черные
брови
бретонка
И,
зл ые
сдер ж ав
слова,
Сбросила
с
моста
ребенка
В
зеленую
воду
рва.
Если
мы
строго
осудим
Всех,
кто
достоин
кары,—
Мы
счастливей
не
будем,
Но
—
опустеет
мир
старый!
И
вновь
свои
гордые
синие
очи
Эллен
в
небеса
подняла:
«Будь мне судьею,
отче,
Бу дь
добр,
как
я
бы ла!»
Мы
знаем:
грехи
красоток
—
Не
больше
как
милые
шутки.
А
бог
—
так
добр
и
кроток,
А
он
такой
мягкий
и
ч у ткий!
Ночью
графиня,
позвав
аб бат а,
Рассказала
грехи
свои,
И
были
с
ду ши
ее
сняты
Грехи
за
п ят над цать
луи.
Всё,
что
тв оритс я
в
мире,
Мы
видеть
и
слышать
д олжн ы,
Для
этого
нам
добрым
богом
Глаза
и
уши
даны.
79


Всё
это
для
мира
осталось
бы
тайной,
Не
зн ал
бы
об
этом
свет,
Но
—
в
лепту
попало
случайно
Девять
фальшивых
монет.
Но
если
бывает
—
и злиш не
Остер
и
зо рок
гл аз,
Тогда
это
значит
—
всевышний
Хочет
помучить
нас.
И
в от,
раздавая
их
бедным
вилланам,
Монах
позлословить
рад
—
Нескромность
его
и
дал а
нам
Од ну
из
прекрасных
б аллад .
Мучительны
сердца
скорби,
И
час то
пом очь
ему
не чем, —
Тогда
мы
з абавно й
шуткой
Бо ль
сердца
успешно
лечим!
1896
ПЕСНЯ
О
БУРЕВЕСТНИКЕ
Над
седой
равниной
мо ря
ветер
туч и
собирает.
Меж ду
тучами
и
морем
гордо
реет
Буревестник,
черной
мо лнии
подобный.
То
крылом
волны
ка сая сь,
то
стрелой
взмывая
к
ту­
чам ,
он
к рич ит,
и
—
тучи
слышат
радость
в
с мелом
крике
птицы.
В
этом
крике
—
ж ажда
бури!
Сил у
гнева,
п ламя
страсти
и
уверенность
в
победе
слышат
тучи
в
этом
крике.
Чайки
стонут
п еред
бурей,
— стонут,
мечутся
над
морем
и
на
дно
его
готовы
спрятать
ужас
св ой
пред
бурей.
И
гагары
тоже
стонут,
—
им,
гагарам,
недоступно
наслажденье
битвой
жизни:
гром
ударов
их
пугает.
Глупый
пингвин
робко
прячет
тело
ж ирное
в
уте­
сах.
..
Только
гордый
Буревестник
реет
с мело
и
свобод­
но
над
седым
от
пены
морем!
Всё
мр ачне й
и
ниже
тучи
о пу ска ются
над
морем,
и
поют,
и
рв утся
во лны
к
выс оте
навстречу
грому.
80


*«-Ü
л.•


Гром
грохочет.
В
пен е
гнева
стонут
во лны,
с
ветром
споря.
Вот
ох ва тыв ает
в етер
стаи
во лн
объятьем
креп­
ким
и
бросает
их
с
раз маху
в
дикой
злобе
на
утесы,
разбивая
в
пыл ь
и
брызги
изумрудные
громады.
Буревестник
с
криком
реет,
черной
мо лнии
подобный,
как
стрела'
пронзает
тучи,
пену
во лн
крылом
срывает.
Вот
он
носится,
как
демон
—
гордый,
черный
демон
бури,
—
и
смеется,
и
ры да ет...
Он
над
тучами
смеется,
он
от
радости
рыдает!
В
гневе
гро ма
—
чуткий
демон
—
он
давно
усталость
слышит,
он
уверен,
что
не
скроют
ту чи
солнца,
—
н ет,
не
с кроют !
Вет ер
воет...
Гром
г рохо че т...
Синим
пламенем
пылают
ста и
туч
над
бе здн ой
моря.
Мо ре
ло вит
стрелы
мо лний
и
в
своей
пучине
гасит.
Точно
ог не нные
змеи,
вьются
в
море ,
исчезая,
отра жен ья
этих
молний.
—
Б уря!
Скоро
грянет
буря!
Это
смелый
Буревестник
гордо
р еет
между
молний
над
р еву щим
гневно
морем;
то
кричит
пророк
поб е ды:
—
Пусть
с иль нее
грянет
б уря!..
1901
ЛЕ ГЕП ДА
О
МАРКО
В
ле су
над
рекой
жи ла
ф ея.
В
реке
она
часто
к у палась;
И
ра з,
позабыв
осторожность,
В
рыбацкие
сети
попалась.
Ее
рыбаки
испугались,
Но
был
с
ними
юноша
Марко;
С хва тил
он
кр асавиц у
фею
И
ст ал
це лова ть
ее
жарко.
А
ф ея,
как
г ибкая
ветка,
В
м огучи х
руках
извивалась,
Да
в
Марковы
очи
гл я дела
И
т ихо
над
чем-то
смеялась.
82


Весь
де нь
она
Марка
ласкала;
А
как
только
н очь
наступила,
П роп ала
вес елая
фея...
У
Мар ка
душа
загрустила...
И
дни
ходит
Марко,
и
н очи
В
лесу,
над
рекою
Дунаем,
Всё
ищет,
всё
ст оне т: «Где фея?»
А
волны
смеются: «Не знаем!»
Но
он
зак ри чал
им : «Вы лжете!
Вы
сами
целуетесь
с
нею!»
И
бросился
юноша
глупый
В
Дунай,
чт об
на йти
св ою
фею...
Купается
фея
в
Дунае,
Как
раньше,
до
Марка,
к у палась;
А
Мар ка
—
уж
нету...
Но
всё
же
От
Марка
хоть
песня
осталась.
А
вы
на
земле
проживете,
Как
черви
слепые
живут:
Ни
сказок
о
вас
не
р асскажу т ,
Ни
песен
про
вас
не
споют!
<1903>


СТИХОТВОРЕНИЯ,
НЕ
ПУБЛИКОВАВШИЕСЯ
М.
ГОРЬКИМ
♦♦*
Не
браните
вы
м узу
мою,
Я
другой
и
не
зн ал,
и
не
знаю,
Не
минувшему
песнь
я
слагаю,
А
грядущему
гимны
пою.
В
незатейливой
песне
моей
Я
пою
о
стремлении
к
свету,
Отнеситесь
по-дружески
к
ней
И
ко
мн е,
самоучке-поэту.
Пусть
п орой
моя
песнь
прозвучит
Тихой
грустью,
тоскою
глубокой:
Может
быть,
ва шу
душу
смягчит
Ст он
и
ропот
души
одинокой.
Не
в стр ечайте
же
музу
мою
Невнимательно
и
безучастно:
В
этой
жизни,
больной
и
несч аст но й,
Я
грядущему
гим ны
пою.
Конец
1880 —
начало
1890- х
годов
♦♦*
Я
плыву ,
за
мною
следом
Грозно
пе нятся
валы.
Путь
морской
ду ше
неведом,
Дал ь
—
зак рыта
то гой
мглы.
84


Но
пл ыву
с
глубокой
верой,
Что
победно
из-за
туч
Заблестит
над
далью
с ерой
Солнца
ра до ст ного
луч.
Пусть
волна
грозит
бедою,
Море,
гнев
с вой
усмири!
Я
отважною
душою
Чую
проблески
зар и!
Конец
1880 —
начало
1890- х
годов
♦**
Тому
на
свете
тяжело,
Кто
сердце
чуткое
имеет,
Кто
всюду
ви дит
лож ь
и
зло,
Но
правды
в ыска зать
не
смеет;
Кто
в
о мут
бе дс твий
погружен
И
неразумною
толпою
Невежд
лукавых
окружен,—
Нев еж д,
с
их
совестью
с леп ою;
Кто
в
мире
одинок
живет
И
видит
—
правду
п резира ют
И
крику
правды
не
внимают,
Когда
он
песню
запоет.
Конец
1880 —
начало
1890- х
годов
***
М.
И.
Метл ин ой
Н ет!
Там
бессильна
гол ова ,
Где
сердце
хочет
говорить:
Святую
речь
его
в
слова
И
му дре цу
не
перелить.
Где
сердце
хочет
говорить,
М олч ать
там
должен
робко
ум,
8Б


Чт об
з ву ками
не
исказить
Святых
и
чистых
сердца
дум.
Т от,
кто
бы
захотел
и злить
Словами
смысл
его
идей,
Не
человеком
должен
быть,
А
выше,
ч ище
и
святей.
5 апреля 189!
***
Как
странники
по
большой
дороге,
Сквозь
сердце
мое
прошли
В
пе чал и,
сомнениях,
тр ев оге
Тысячи
детей
земли.
Не
мно гих
с
грустью
милой
Я
в
памяти
сердца
храню
За
то,
что
они
д али
с илу
Сердца
моего
огню.
А
тех ,
что
его
то пта ли,
Желая,
чтоб
он
погас,
За был
я
—
как
их
звали?
—
И
так
же
забу ду
в ас.
1892
«*«
Это
дивная
р амка
была!
В
не бе
бел ая
тучка
плыла,
Те нь
ее
уп а дала
в
ручей,
В
нем
вились,
точно
медные
зм ейки,
Ленты
тонкие
лунных
лучей,
И
акаций
листва
к руг
ск аме йки
Сет ь
душистую
нежно
сплела,—
Это
дивная
рамка
была!
86


Это
острая
ш утка
б ыла!
Он
ск азал: «О,
зачем
ты
зажгла
Мое
сердце
огнем
этой
страсти?
Грезы,
си лу
—
ты
всё
погубила!
По мо ги!
Ве дь
в
твоей
это
власти!»
И
сказала
она: «Я шутила
—
Но
тебе
не
желала
я
зл а».
Это
острая
шутка
б ыла!
1892
***
1
Живу
я
на
Вэ ре
без
веры
—
И
в
горе
ж иву
на
ropel
2
Ж ивя
ощущеньями
новыми,
Исполненный
новыми
си лам и,
Сие
знаменую
—
лиловыми
От ныне
пишу
я
чернилами!
8
Мечты
ока залис я
вздорными,
А
силы
—
увы!—(очень)
хилыми,
И
снова
поэтому
черными,
Как
раньше,
п ишу
(я)
чернилами.
1892
РАС СВ ЕТ
Н.
А.
Патаркалашвили,
любительнице
экип аж ей
Яркий
луч
златой
денницы
Мне
улыбку
бросил
в
о чи,
И
умчались
колесницы
Молчаливо-мрачной
ночи.
87


Ил и:
Нежно
лазурь
неб а
В стр ечу
ут ру
трепетала,
И
из
туч
ко л яска
Ф еба,
Ослепляя,
вылетала.
И ль:
Пролетка
Аполлона
Тихо
в
неб о
выезжала,
И
старуха-ночь,
смущенно
Удаляясь,
задрожала.
И ли:
Ут ро.
В
сонной
неге
Ночь
устало
уд аляла сь,
В
не бе
Солнце
на
те леге
Серой
тучи
показалось.
Но
—
готов
пок ляс тьс я
даже!
—
Шея
ближнего
издревле
Всех
возможных
экипажей
И
удобней,
и
дешевле!
Вы
сказал и : «О рассвете
Что
ни
то
мне
с о чин ите!»
Вот
извольте!
Только
эти
Рифмы
—
тоненькие
нити.
Ах,
они
лишь
шалость
музы
—
М узы,
мыс ли
коей
хмуры,
И ...
из
них
не
свяжет
узы
Для
м оей
Ам ур
фиг ур ы.
1892 (?)
(САТИРЫ НА Д.
С.
МЕР ЕЖК ОВС КОГО )
1
Здесь
кончил
я
мою
по эму
О
суетности
бытия.
Зачем
я
вз ял
такую
те му?
Увы!
Ей-ей,
не
зн аю
я!
Должно
быть,
мне
ше п нули
че рти:
«Димитрий!
Напиши
о
смерти!»
88


Я
сел
за
с тол,
и
взял
перо,
И,
обмакнув
его
в
чернила,
Писал
и
чувствовал
—
старо!
Но
ду мал
—
лишь
бы
гладко
было!
Ве дь
мир
наш
тоже
очень
стар .. .
А
мне ...
так
нужен
гонорар!
Без
гонорара
жизнь
п оэта
Скучна,
уны ла
и
пуста!
И деи,
люди,
сл ава
—
это
Одна
банальность...
тьф у!
Ме чта!
Од на
мечта,
хотел
ск азат ь
я.
Ах,
господа!
В едь
вы
мне
бра ть я!
Поэты
—
это
л юди
то же
—
Представьте
ж
ваших
вы
супруг.
Чуть
что
—
сейчас
упрек
на
роже
И зоб разят,
п орою
в друг
Плевок
слетает
с
пышных
губ ок.. .
Да!
Кис л
и
горек
жизни
кубок!
9
О
гос поди !
Помилуй
на с!
Здесь
в
н астр о ении
игр ив ом
Заехал
М итя
на
Парнас
С
фрегатом
и
локомотивом!
Он
р ади
вящего
комизма
Зд есь
мистицизмом
накурил,
И
храбро
в
бездне
пантеизма
З десь
здравый
смысл
он
уморил!
Между
1892 и 1896
**♦
Как
медведь
в
железной
кл ет ке,
Дрыхнет
в
башне
No
3-й
Государственный
пр е ст упник
А л ексей
Максимов
П ешко в.
89


Спит
и
—
вид ит:
собралися
Триста
сем ь
клопов
на
сходку
И
у сер дно
рассуждают,
Как
бы
Пешкова
сожрать.
1или2
мая
1901
***
Поутру
штору
п оды мая,
Я
вижу:
под
моим
окном
Стремглав
ле тит
вагон
трамвая,
Со лид но
мчатся
немцы
в
нем...
О,
е сли
бы
я
был
вагоном
Или
хотя
бы
немцем
в
оном!
У мчал ся
б
я
туда,
где
нет
Ни
л иберал о в,
ни
г азет!
24 декабря 1904
»•♦
На
страницы
вашего
ал ьбом а
Я
смотрел
в
смущении
немом
И
затем
ск аза л,
что
лу чше
дома
Напишу
я
вам
стих и
в
альбом.
Вы
в
глаза
мне
томно
посмотрели,
Но
по пал
мне
в
сердце
этот
взор.
И
—
увы!
Вот
с
лишком
две
недели
Я
не
сплю,
сударыня,
с
тех
пор.
Чтоб
ослабить
эту
си лу
взора,
Дра хму
брома
я
себе
куплю,
Но
боюсь,
что
я
издохну
скоро,
Оттого
что
по
ночам
не
спл ю.
Ах!
к огда
в
об ъятья
хла дн ой
смерти
Я
со
стоном
т ихим
упаду,
В
тот
же
миг
меня
подхватят
черти
И
навеки
п ом естят
в
аду.
80


Буду
вечно
сдавлен
я
обузой
Совершенных
на
земле
грехов,
Но
зато
—
никто
уже
нас
с
музой
Не
поп рос ит
на писа ть
ст ихов .
Между
1892 и 1904 (?)
ж
**
Сим
докладываю
вам,
Что
рассказа
я
не
дам,
Ибо
нынче
утром
вновь
Показалась
горлом
кровь,
Так
что
мне
запрещено
Пить
чернила
и
в ино,
А
приказано
лежать
И
п окой
с вой
—
уважать.
Сим
приказам
с леду я,
Не
скоро
уеду
я
В
горние
се л ения
Для
увеселения
Тамошних
читателей,
Для
обог а щен ия
Тамош н их
издателей,
А
пребуду
здесь
здоров
Для
забавы
цензоров.
К онец
1890 —
начало
1900- х
годов
(?)
*♦♦
Д ень
сгоревший
хороня,
Ходит
Ночь
в
немой
тревоге
От
ог ня
и
до
о гня
По
дороге,
без
дороги.
Потеряв
от
скорби
разум,
Смотрит
Ночь
печальным
глазом
Во
дворцы
и
окна
хат
—
Всюду,
где
огн и
горят.
91


В ста нет
ти хо
под
оконцем:
«О,
зачем
гор ят
огни?
Умер
день ,
рожденный
солнцем,
Не
зажечь
другие
дни !»
Вот
—
глядит
в
мое
окно:
«Слушай,
сп ать
по ра
давно.
Боль
бессонницей
не
лечат!
Погаси
же
с вои
с ве чи!»
Я
—
с ме юс ь: «Ошиблась ты!
Ра зве
здесь
свеча
п ыл ает?
З десь
горят
мои
мечты,
Это
—
сердце
дог ора ет!»
Слышу
тихий
вздох
вдовы,
Шелест
шелковой
травы.
Птицы,
вспугнуты
совою,
Осы паю т
сосен
хвою.
Листья
черные
л ат аний,
Точно
пальцы
зл ой
руки,
Разрывают
Но чи
ткан и.
Как
ша ги
ее
легки!
И
под
нежными
шагами
Светят
рос ы
жемчугами,
Шепчет
росная
трава
Но чи
нежные
слова.
.. .Так
до
самого
рассвета,
День
сгоревший
хороня,
В
б архат
траурный
оде та,
Ходит
Ночь
вокруг
меня.
1910-е
годы
(?)
***
Нравится
мне
вся
земля.
Но
всего
лучше
на
ней
—
Вы,
молодые
цветы
Около
старых
к амн ей.
92


Душа
ху д ожник а,
как
свод
небес,
Си яет
яркими
звездами.
Свобода
любит
кра соту,
А
кр асот а
—
свободу.
То,
что
красиво,
—
красиво,
Д аже
к огда
увядает.
То,
что
мы
любим,
—
мы
любим,
Даж е
к огда
умираем.
1917
*♦*
Уважаемые
покупатели!
Мои
книги
—
это
сердце
мо е.
И
вот
я
продаю
вам
его
По
целковому
за
п орцию .
Превосходные
ценители
искусства,
Совершите
ваш
строгий
суд:
Все
ли
запятые
на
месте
у
меня?
Хороша
ли
музыка
слов?
Предлагая
вам
эту
заба в у,
Я
не
имею
скрытых
мыслей
И
не
думаю
о
суде
ос ла
Над
соловьем,
вечным
пленником
пес ни.
Но,
к огда
изнемогаешь
от
любви
В
болоте,
где
любить
некого,
Готов
спросить
и
ядовитую
змею:
«Хорошо ли я умею петь,
родная?»
К онец
1910-х
или
1920- е
го ды
***
Рыжая,
как
ржавое
же лез о,
Высохшим
пятном
горячей
крови
Р асп рос терлась
предо
м ной
бескрайно
Звонкая,
песчаная
пустыня.
93


Ни
единой
птицы
в
синем
небе,
Только
—
со лнце,
точ но
рана
в
сер дц е.
А
в
песчаном
мо ре
—
ни
былинки,
Только
я
од ин
бл у ждаю
зверем.
Посреди
пустыни
—
к олок ольн я,
Мал ен ька я,
серая
монашка,—
Стонет
над
п еск ами
медный
голос,
Стонет,
замирая
безответно.
Тоненькая
змейка
цве та
стали
Смотрит
изумрудными
г ла зами
На
монашку
эту
—
колокольню
—
И
смеется
над
бесплодным
зовом.
.. .Это
мне
приснилось
вьюжной
н очью
Средь
лесов
Фи нл яндии
холодной.
Смысла
в
этом
сне
не
нахожу
я,
Но
—
печаль
его
душе
по ня тна.
Конец
1910- х
или
1920-е
годы
*«*
Под
медным
ок ом
зл ой
луны
Лес
и
болото
—
жутко
немы.
С редь
кочек
камни-валуны
Лежат,
как
рыцарские
шлемы.
Колышут
спутанные
травы
Султаны
темные
свои,
И
тускло
блещут
сталью
ржавой
Седые
мхи
и
лишаи.
Как
мн ого
странной
красоты
Возникло
этой
н очью
странной!
Горбины
кочек
—
что
щиты,
А
мох
на
них
—
узор
чеканный.
Березы
тен ь
кольчужной
с еткой
На
камень
выпуклый
легла.
И
в
эту
тень
вонзился
ме тко
Сучок,
как
ги бкая
стр е ла.
94


Меж
кочек,
в
желтом
лунном
свете,
Красно
си яет
м едь
воды.
Уходят
к
лесу
п ятна
эти ,
З лой
битвы
жуткие
следы.
Лес
—
точ но
крепкая
стена,
Воздвигнутая
с илой
ночи.
И
видно,
как
за
ней
луна
Иззубренные
копья
точит.
Как
смерть,
бе ззвуче н
сон
земли,
И
тени
ночи
ей
на
л оно
Пок ровом
бархатным
легли,
Как
будто
черные
знамена.
Вторая
половина
1910-х
или
1920- е
годы
♦**
Иду
межой
среди
о вса
На
скрытую
в
кустах
дорогу,
А
впереди
гор ят
леса
—
Приносит
леший
жертву
богу.
Над
желтым
полем
—
желтый
д ым,
И
крепко
пахнет
едким
чадом.
Еж
пробежал,
а
вслед
за
ним
Крот
и
мы шо нок
мчатся
рядом.
Ползут
ватагой
муравьи
И
гибнут
на
земле
горячей,
В
п ыли
дорожной
колеи
Навозный
жук
с вой
ша рик
прячет.
Же лтеет
робкий
лис т
о син,
Ель
—
рыжей
ржавчиной
одета,
А
солнце
—
точн о
апельсин
—
Со всем
оранжевого
ц вета.
Тяжел
полет
шмелей
и
пч ел
В
уг арн ом
дыме
на до
мной.
Вот
—
можжевельник
вдруг
расцвел
Неопалимой
купиной.
95


Огней
собачьи
языки
Траву
с ухую
ж адно
лижут,
И
вижу
я,
что
огоньки
Ползут
ко
мне
всё
ближе,
ближе...
Смотрю
на
них ,
е два
дыша
Горячей,
едкой
вла гой
см р ада,
И
ст р анная
моя
душа
Поет,
чему-то
детски
р ада.
1920-е
годы
(?)
***
О,
сколь
ра зно род ны
Арабы
и
р ыбы,
Сороки
и
рыси,
И
ж абы,
и
крысы!
Помилуй
мя,
боже!
Зачем
так
похожи
Барсук
и
—
писатель,
Скворец
и
—
поэт?
О
мать...
пресвятая!
Р ычу
и
мечтаю:
Чем
стукнуть
их
в
лоб ,
Одумались
чт об?
Первая
половина
1930-х
годов
(?)


II


ПЕСНЯ
ДОНКА
ЗОБАРА
Из
рассказа
«Макар Чудра»
Гей-гей!
В
груди
горит
огон ь,
А
степь
так
широка!
Как
ветер,
быстр
мой
борзый
конь,
Тверда
моя
рука!
Гей ,
гоп-гей!
Ну,
т ова рищ
мой!
Поскачем,
что
ль,
вперед?!
Одета
степь
суровой
мглой,
А
там
рассвет
нас
ждет!
Гей-гей!
Лети м
и
встретим
день.
Взвивайся
в
вы шину !
Да
только
гривой
не
задень
К расав ицу
луну!
Гей-гоп!
Вдруг
де нь
придет
сюда,
А
мы
с
тобою
спим.
Эй,
ге й!
Ве дь
мы
с
тобой
тогда
В
огн е
стыда
сгорим!
1892
ПЕСНИ
ФЕИ
И
ЧАБАНА
Из
сказки
«О маленькой фее и молодом чабане»
Фея
Хорошо
на
ветках
бу ка
В
ясн ый
май ск ий
д ень
качаться
И
волной
душистой
звука
Песни
л еса
упиваться!
99


Х орошо
веселой
белкой
Прыгать
с
той
на
эту
ветку,
Разрывая
белой
ножкой
Паука
лесную
сетку!..
Чабан
1
Х орошо
в
степном
просторе,
Напоенном
мягким
зноем,
Набл юдат ь,
как
в
небе-море
Мчатся
тучи
легким
строем!
Ве тра
б уйног о
порывы
Степью
бешено
летят,
Точно
в
небе
крошки-звезды
Погасить
они
хотят!
2
Степь
родная!
От
края
до
кр ая
Ковылем
поросла
ты
седым;
Во ль ный
ветер,
с
ним
н ежно
играя,
Над
тобой
мощной
птицей
ле тает
И
веселые
сны
навевает...
И
пл ывут ,
и
клубятся,
как
д ым,
С таи
туч
с
высоты
голубой
Д але ко,
д алеко
над
т обой !..
8
Сет ь
из
сучьев
черных
сплел
Эт от
старый,
хмурый
л ес,
И
лазурный
свод
небес
Гл аз
мой
в
нем
бы
не
нашел.
100


Фея
1
Если
по
степи
проносятся
вьюги,
Ди ко
и
буйно
в
ней
ветер
поет,
Лес
в
это
вре мя
в
тоске
и
испуге
Страшно
шумит
и
мне
сп ать
не
дае т!
2
Лесу
хвалу
я
пою !
Слушайте,
птицы,
ме ня! ..
Пес нь
м оя!
громко
звеня,
Лей ся
ты
в
не бо
пр екр асно е!
Солнце!
ты
песнь
мою
Зла том
лучей
облеки
И
преврати
в
огоньки,
Чистые,
кроткие,
ясные!..
Пусть
они
песнью
без
слов
Ночью
по
лесу
летают
И
светляками
сияют
В
зелени
мощных
дубов!..
8
Мой
старый,
добрый,
чудный
ле с!
Ты
тай ны
мир,
ты
мир
чуде с!
Купаясь
в
за пахе
густом
Тобой
взлелеянных
цветов,
Веселых
пташек
д ивный
хор
Тебе
хвалы
поет!..
Под
каждой
веткой
и
листком
Жи вут
букашки,
мотыльки...
А
меж
корнями
в
мр аке
нор
Живет
су ро вый
крот;
И
робкий
к ро лик,
и
лиса,
И
желтый
уж,
и
острый
еж,
И
резвый
эль ф,
и
мудрый
гном
В
те бе
нашли
приют!
101


О
л ес!..
Вс ех
птичек
голоса,
Пускай
хо ть
век
они
звенят
—
За
ночью
ночь
и
де нь
за
днем,—
Теб я
не
воспоют,
Мой
старый,
чуд н ый,
мощн ый
ле с!
Чабан
1
Т ихо
ветер
тучки
гонит,
Т ени
их
на
степь
упали...
И
ковыль
головки
кло ни т,—
Это
те ни
стебли
смяли.
Тихий
шо рох
ковыля
Плавно
льется
в
небеса,
Точно
чьи-то
голоса
Шепчут
сказки,
веселя
Душу
юную
мою.
Хищный
беркут
плавно
вьет ся
Там
высоко
точк ой
че рной .
И
оттуда
клёкот
лье тс я,
Клёкот
мощный
и
задорный.
Царство
си лы
и
свободы
—
Степь
могучая
моя...
2
В
лес у
над
рекой
жила
фея,
В
р еке
она
н очью
купалась
И
раз ,
позабыв
осторожность,
В
рыбацкие
сети
попалась.
Смотрели
рыб аки,
дивились...
Любимый
т ова рищ
их,
Марко,
В зял
на
руки
нежную
фею
И
ста л
целовать
ее
жарко.
102


А
ф ея,
как
гибкая
ветка,
В
м огучи х
ру ках
извивалась
Да
в
М ар ковы
очи
смотрела
И
ти хо
над
чем-то
смеялась.
День
целый
они
целовались,
А
чут ь
только
н очь
наступила,
—
Пропала
кр асави ца
ф ея,
А
с
нею
и
Мар ко ва
сил а.
Дни
Марко
всё
рыскал
по
лесу,
А
н очи
сидел
над
Дунаем
И
спрашивал
во лны: «Где фея?»
А
волны
смеются: «Не знаем!»
Повесился
Марко
на
горькой,
Трусливо
дрожащей
осине...
И
други
его
схоронили
Над
синим
Дунаем
в
теснине.
Ноча ми
к
не му
на
могилу
Та
фея
си деть
приходила...
Си дит
и
над
чем-то
смеется...
В едь
вот
как
веселье
л юбил а!
Купается
фея
в
Дунае,
Как
раньше,
до
Марка,
куп ал ась ..
А
Ма рка
уж
нету!
От
Мар ка
Лишь
песня
вот
эта
осталась!
3
А
то
еще
е сть
песня
О
старом
ка за ке,
Что
плыл
куда-то
ночью
На
лодке
по
реке.
Будил
он
рыб
и
в оду
Ударами
весла...
А
в
сонном
небе
но чи
Над
ним
луна
плыла.
юз


И
н ежно
там
сияли
К ра савиц
зв езд
огни,
И
з нали
в сё,
что
будет
Со
ста ри ком,
он и.
А
бы ло
вот
что:
в
лодку
Р ус алка
с ела
вд руг
И
в ырва ла
со
смехом
Ве сло
из
старых
рук...
Б ыла
она
к р асива,
Нага
и
молода,
С
во лос
ее
струилась
Ал мазн ая
в ода.
Смеясь,
она
играла
Казацкой
бородой
И
гов ор и ла : «Хочешь
Любить
меня,
седой?
Но,
впрочем,
где
теб е
уж!
Вот
ты
и
дряхл,
и
стар,
Ты
не
погасишь
лаской
К ипуче й
стр ас ти
жар!
Ты
не
обнимешь
крепко,
Ты
слишком
слаб,
казак...
А
ну-ка,
поцелуй-ка,
Как
я!..
вот
так!..
вот
т ак!..»
Она
его
с хва тила
И
стала
целовать,
И
стала
в
уши
песни
Тихонько
напевать.
Ост атки
силы
юн ой
Проснулись
в
казаке...
«Могу! ..» —
пронесся
шепот
По
дремлющей
реке.
Он
берегов
уснувших
Во
мгле
не
ра збуд ил.. .
J04


Как
тучка
в
небе
ясном,
Он,
ти хо
тая,
п лыл
И
з амер
где-то
г рус тно ...
Мир
божий
сладко
спал ,
И
больше
ничего
уж
В
ту
но чь
он
не
с лыха л.
Как
раньше,
катит
волны
Красавица
река...
Но
ср едь
живых
уж
н ету
Бедняги
к азак а!
Теперь
русалки
око
Не
соблазнит
его...
За рыт
бедняк
глубоко
И ...
больше
нич его !
4
Терять
минуты
не
годится
Тому,
кто
хоче т
много
жить,
Кто
хочет
жизнью
насладиться!
Тому,
кто
хоч ет
сча стлив
бы ть,
Терять
минуты
не
годится.
О,
иди!
Я
теб я
страстно
жду!
Поскорей!..
Для
тебя
я
в
гру ди
Много
песен
веселых
найду...
О,
и ди!
П оско рее
ид и!..
О,
иди!..
Счастьем
жизнь
так
бе дна!..
Торопись
же!
Она
так
кратка!
Н ужно
пить
чашу
жизни
до
дна
Поскорей
—
не
остыла
по к а!..
О,
ид и!..
Хочешь
жить
—
бу дь
смелей!
Пос кор ей !..
Страх
и
жа лость
от брос ь!
Только
сердце
св ое
ты
ж алей,
Только
с
ним
не
пытайся
жить
врозь!
106


Фея
Зв ук
этих
чарующих
песен
Отраду
мне
в
г рудь
ти хо
льет.
О
ле с!
По чему
ты
стал
тесен?
Мне
страшно!..
Мне
больше
да ет
З вук
этих
чарующих
пе се н!..
Мой
л ес!
В
тебе
солнца
так
мал о,
В
теб е
не
умеют
так
петь!..
Мне
ску ч но!
Я
жить
здесь
устала!
Угрюма
ветвей
твоих
сеть...
И
солнца
в
ней
мало,
так
мало!
Я
в оли
хочу,
хочу
степи!
Мне
грудь
тяжко
давит
т вой
мрак!
Прочь
эти
зеленые
це пи !..
Пусти!..
А
не
то
ты
—
мой
враг!
Я
во ли
хочу,
солнца,
степи!..
Чабан
t
О
цветок
мой!
Бархат
скинь
С
утомленных
зно ем
плеч...
Неба
свод
так
ч ист
и
си нь,
Так
прохладна
эта
тен ь!
Сла вно
в
ней
на
отдых
ле чь
В
этот
жаркий
день!
Ветер
не жен
и
душист,
Он
несет
со
всех
с торон
Тихий
шелест,
стрекот,
свист...
О,
как
сладко
мы
уснем!
Сон
наш
бу дет
тих
и
ч ист
Эти м
чудным
д не м!..
2
Э!
Э !..
Почему
теб я
не т?
Давно
уже
со лнце
блестит,
Но
нынче
я
им
не
с огрет,
И
сердце
в
груди
м оей
сп ит!
106


И
что- то
в
нем
пет ь
не
д ает ...
Э гой !..
Как
тот
жалок,
кто
ждет!
Э!
Э!. .
Ка бы
я
да
уме л
По
ясному
неб у
л етат ь,
Я
мн ого
бы
огненных
стрел
У
грома
ста рался
отнять
И
т ой,
что
вчера
целовал,
Из
них
бы
корону
сковал!..
Фея
Весь
пок оем
и
м глой
Лес
угрюмый
объят...
Ли шь
деревья
листвой
Тихо,
нежн о
шумят.
Вот
в
просвете
меж
туч
Пы шных,
темных
ветвей
Со лнце
бросило
луч
В
скрытый
тен ью
ручей.
Ожи вл ен,
освещен
Эти м
яр ким
лучом,
Заг ор елся
весь
он
Разноцветным
огнем,—
Точ но
гном-чародей
Щедрой
дланью
своей
Бросил
в
эт от
р учей
Драгоценных
камней!..
Чабан
Лентами
песни
твоей
Сердце
с ебе
я
украшу!
Солнце
си яет
светлей,
Слушая
песенки
наши!
Эх,
как
я
жадно
ловлю
Тре ль
т воих
маленьких
песен!
Степи
простор
ста л
мне
тесен,
Вот
как
тебя
я
люблю!
Фея
Я
дыханьем
цветов
Ароматным
дышу,
И
т ебя
я
спешу
Целовать!
107


«Понеси ты ему
Сла д кий
наш
арома т!» —
Мне
цвет ы
го вор ят,—
Я
ид у!..
Ча бан
Пусть
бы
тот ,
кто
первый
вл ил
В
чаш у
жизни
страсти
яд,
Сам
бы
ча шу
эту
пил
Долго,
долго,
бескон еч н о!..
И,
желая
смерти,
жил ,
Жил
бы
вечно!
1892
ПЕСНИ
ВОРО Н
И
ЧИЖА
Из
рассказа
«О Чиже,
ко тор ый
лгал,
и
о
Дятле
—
люби те ле
истины»
П ЕСНЯ
ВО РОН
Ка рр !..
В
б орьбе
с
суровым
рок ом
Нам,
ничтожным,
нет
сп асень я.
Всё,
на
что
ни
взглянешь
оком,—
Б оль
и
гор е,
прах
и
тленье...
Ка рр !..
Страшны
удары
рока!..
Мудрый
пусть
им
п ок ори тся...
ПЕ СНИ
ЧИ ЖА
1
Я
слышу
кар кань е
во рон,
Смущенных
холодом
и
тьмой...
Я
вижу
мрак,
—
но
что
мне
он,
Коль
б одр
и
ясен
разум
мой?..
За
мн ой,
кто
смел!
Да
сгинет
тьма!
Душе
живой
—
в
ней
ме ста
не т!
Зажжем
сердца
огнем
ума,
И
воца ритс я
всюду
с вет!..
108


Кто
честно
смерть
приял
в
бо ю,
Тот
разве
пал
и
п обеж ден?
Пал
тот,
кто,
робко
грудь
с вою
Прикрыв,
у шел
из
битвы
вон...
Друзья!
И
тот
пал,
кт о,
боясь
Труда,
во лне ний,
боли
ран,
О
битве
судит,
погрузясь
В
философический
туман...
Друзья!
Пусть
п адшие
молчат.
Им
очи
съел
сомнений
д ым;
В
сер дц ах
их
честь
и
гордость
с пят.
Друзья!
Да ва йте
крикнем
им:
«Прочь!
Ваших
мудрствований
чад
Темнее
сделал
эту
ночь,
И
отравляет
он,
как
яд,
Умы
и
души
юн ы х...
Прочь!..
Прочь!..
З десь
объявлена
богам
За
право
первенства
во йна !»
2
Во
тьме
н ами
созданной
н очи
Проносятся
серые
совы...
И
блещут
их
мра чны е
очи,
И
злы,
и
угрюмо
с уров ы!..
И
гулко
их
крики
несутся,
С меются
они
и
рыдают,
П роклять я
в
них
дню
раздаются,
А
н очь
они
смехом
встречают...
О,
если
бы
мрака
оковы
С
м оей
юной
рощи
упали,
И сч езли
бы
дикие
совы,
И
соколы
только
б
летали!..
Но
соколы
—
слабы
и
х илы
—
За би лися
робко
в
ущелья
И
злятс я
без
че сти
и
с илы
Под
звуки
чужого
веселья.
Их
крылья
уныло
по вис ли,
По сты дно
сердца
у
них
дремлют,
И
голосу
чести
и
мысли
Свободные
птицы
не
внемлют...
1893
109


СТИХИ.ПОРОКА
Из
рассказа
«Разговор по душе»
Жизнь
—
мгновение...
Ощу ще ние
—.
Суть
и
смысл
жи зни
в сей.
Всего
менее
Преступление
Порицать
нужно
в
ней!
К
черту
проповедь
любви!
Ра зве
нам
она
понятна?..
Жи знь
—
минута
—
и
жи ви
Тем,
что
просто
и
приятно!..
Только
начал
жить,
ан
гл ядь
—
Уж
Плутон
вблизи
затопал...
Торопись
цветы
ср ывать ! ..
Кашку
слопал
—
чаш ку
об
пол!
Право,
про ще
сей
морали
Ничего
нельзя
сказать;
Чтоб
другие
не
орали!
Без
сомнения,
Поучения
Можно
слушать,
дру зь я,
Тем
не
менее
Ощущение
—
Суть
и
цель
бытия!..
1893
СТИХИ
ОДНОГО
ПОЭ ТА
Из
рассказа
«Грустная история»
Я
жизнью
ж ес токо
обманут,
И
столько
я
бед
перенес,
Что
больше
в
душе
не
воспрянут
Рои
погребенных
в
ней
грез !
Их
много
та м!
Скле п
им
так
те с ен!.
Я
в
саваны
р ифм
их
одел,
И
много
над
ними
я
песен
Печальных,
как
стоны,
пропел...
110


Пропел
—
и
теперь
не
нарушу
Я
больше
их
мертвого
сна...
Г осп одь!
Упокой
мою
душу!
Она
безнадежн о
больна...
Ни
ка пли
я
счастия
не
пи л,
И
ждать
я
его
не
могу!
Нет,
сердце,
сожженное
в
пепел,
Надеж до й
я
вновь
не
зажгу!
Обман ов
и
грез
мне
не
надо
—
Пу сть
мир
их
отраден
и
мил,
Милей
мне
бокал
то го
яда ,
Который
всё
время
я
пил!
Я
жизнь
мою
смело
разрушу,
Когда
его
выпь ю
до
дна...
Тогда...
упокою
ли
ду шу,
Что
так
нестерпимо
больна?
Мне
ж изни
игра
непо нят на
—
Я
п асыно к
грубой
земли;
На
сер дце
мне
темные
пятна
Глубокой
печали
легли.
И
жизнь
прохожу
я
фатально,
Не
нужен
я
в
ней
никому;
В
ней
сердцу
жи ветс я
печально,
И
слишком
в
ней
темно
ум у!
Я
встречи
со
смертью
не
тру шу,
Пу сть
смерть
хол одн а
и
темна.
Г осп одь!
Упокой
мою
душу!
Она
безнадежно
больна!
<1895>
СТИХИ
ПОЭ ТА
МИ ЛЯЕВА
Из
рассказа
«Неприятность»
Др емлет
сад ...
И
небо
дремлет...
И,
впивая
аромат
Сонных
роз ,
высоко
в
не бе
Крощки-звезды
т оже
с пят. ..
111


Вот
пл ывут
куда-то
тени,
Тихо,
медленно
плывут,
И
мое
больное
сердце
Вдаль
с
с обой
они
зовут.
Под
ок ном
моим
сквозь
дрему
Шелестит
в етв ями
клен,
У
корней
его
левкои
Погрузились
в
сладкий
сон.
И
когда
над
садом
ветер
Вдруг
задумчиво
вздохнет,
Мне
лицо
Их
тонкий
зап ах
С
тихой
лаской
опахнет.
Но
зачем?
Я
э той
лаской
Не
утешен,
не
согрет.
Что
цветы
мн е,
что
мне
зве зды ,
Если
в
сердце
жизни
н ет!
<1895>
ПЕСНЬ
РАГНАРА
Из
рассказа
«Возвращение норманнов из Англии»
Мы
рубились
мечами
в
пятьдесят
одной
битве.
Мно го
пролито
н ами
а лой
крови
врагов!
Мы
на
к рылья х
с лужили
ск отта м,
бриттам
обедню,
Мно го
мы
положили
в
зе млю
храбрых
людей,
И
в
чертоги
Оди на
мы
проводили
В
битвах
с
людом
Эрина
храбро
павших
норманн.
Обл ечен ные
славой
и
с
богатой
добычей,
От
потехи
к ро вавой
мчимся
мы
отдыхать.
Кр ики
боли,
проклятья
—
позади
нас
остались.
Жд ут
нас
женщин
об ъя тия,
ждут
нас
песни
любви.
Битвы,
трупы,
руины
—
позади
нас
остались.
И
—
морей
властелины
—
мы
рабы
впереди.
Славой
во инов
горды,
женщин
ей
мы
оделим,
И
родные
фиорды
будут
храбрых
венчать.
Дни
пройдут,
и
норманны,
молодые
орлята,
Снова
ринутся
в
битвы
на
Зе лен ый
Эрин.
112


Мы
живем
только
в
би твах ,
мы
х отим
только
славы,
Ч тоб
в
Валга ле
с
Одином
бы ло
весел о
на м.
Мы
рубились
мечами
в
пятьдесят
одн ой
битве,
Мно го
пролито
на ми
алой
крови
врагов!
<1895>
СТИХИ
ИЕГ УД ИИЛА
Х ЛАМ ИДЫ
Из
ф ельетон ов
Ме жду
пр очи м»
1
Смертный,
входящий
в
Самару
с
над ежд ой
в
ней
встретить
культуру,
Вспять
возвратися,
зан е
город
сей
груб
и
убо г.
Цен ят
здесь
только
с кот ов,
знают
цены
на
са ло
и
шкуру,
Но
не
умеют
ценить
к
вы сшему
в
ж изни
дорог.
2
Изво зч ик!
Милый!
Увези
ты
Меня,
пожалуйста,
ту да,
Где
эти
скучные
визиты
Не
нужно
делать
никогда!
Пусть
в
той
стране
жи вут
шакалы,
И
крокодилы,
и
слоны,
Пу сть
вся
она
—
песок
да
скалы,
Но
не
х очу
я
ветч ины !
Пускай
пе сок
ее
гиены
Мое ю
кровью
оросят,
Пусть
я
умру
—
все
люди
тле нн ы!
—
Но
не
хоч у
я
поросят.
З десь
поросята
отовсюду
Мне
лезут
в
рот,
в
г лаза
гл ядя т,
Но
больше
я
их
е сть
не
буд у,
Х оть
пусть
они
меня
съедя т .
О
гуси,
утки,
ки ль ки,
ш прот ы,
От
вас
бежат ь
хочу
я
вдаль.
113


И
в
арестантские
мне
р бть!
И
то
на
пр а здник
сесть
не
жаль!
О
вы,
на ли вки,
водки,
вина!
Скажите,
в
чем
моя
вина ?
Я
стал
тяж ел,
как
ты,
с винина ,
И
красен
я,
как
ветчина!
Извозчик!
Но,
вези
меня..
1895
СТИХИ
СЕМЕНА
ЯСТРЕБОВА
Из
рассказа
«О писателе,
который
зазнался»
«М.
Г.
господин
писатель!
Будучи
заинтересован,
почему
это
публика
так
здо ­
ров о
покупает
в аши
многоуважаемые
книги,
я
он ые
п ро­
чел,
и
из
ме ня
вылились
следующие
стихи:
Как
лилии
в
болоте,
В
ду ше
мое й
унылой
Цвели
мечты
и
грезы
О
жизни
без
препон.
Цвели
они,
но
—
кратко,
Ц вели
и
—
увядали,
И
в
т ине
сердца
гнили,
И
пах ли
очень
скверно...
Но
ты
пр оник
мне
в
сер дце
Своим
горячим
словом,
Как
и скра ми
осыпал
Ты
мр ак
м оей
души!
И
запылал
я
страстно,
И
стал
безумно
храбрым,
И
ныне
гордо
пахну
Паленою
щетиной.
С
исти нн ым
почтением
С емен
Ястребов»
1900
114


М ОНОЛ ОГ
ВАСЬКИ
БУ СЛАЕ ВА
Фрагмент
неосуществленной
пьесы
«Васька Буслаев»
Эхма,
кабы
си лы
да
поболе
мне!
Жарко
бы
дохнул
я
—снега
бы
растопил,
Круг
земли
п ошел
бы
да
всю
р аспахал ,
Век
бы
ходил
—
города
городил,
Церкви
бы
строил
да
сады
всё
садил!
Землю
раз у крас ил
бы
—
как
девушку,
Обнял
бы
ее
—
как
невесту
св ою,
Поднял
бы
я
землю
ко
своим
грудям,
Поднял
бы,
понес
ее
ко
госп од у:
—
Глянь-ко
ты,
господи,
земля-то
какова,—
Сколько
она
Васькой
изук рашен а!
Ты
вот
ее
кам нем
пустил
в
н ебеса,
Я
ж
ее
сделал
изумрудом
д ороги м!
Глянь
ко
ты,
гос под и,
порадуйся,
Как
она
зеле но
на
солнышке
горит!
Дал
бы
я
тебе
ее
в
подарочек,
Да
—
нак л адно
бу дет
—
самому
дорога!
<1902>
СТИХИ
ПАВЛА
ГРАЧЕВА
Из
повести
«Трое»
1
Ночь...
Тошно!
Скво зь
ту ск лые
стекла
окна
Мне
в
ком н ату
луч
свой
бросает
луна,
И
он,
улыбаясь
приятельски
мне ,
Рисует
какой-то
уз ор
го лу бой
На
каменной,
мок р ой,
холодной
стене,
На
клочьях
оборванных,
грязн ых
обой.
Си жу
я,
смотрю
и
молчу,
всё
мо лч у...
И
спа ть
я
совсем
не
хочу...
Судьба
меня
душит,
она
меня
давит...
То
сер дце
царапнет,
то
б ьет
по
затылку,
Сударку
—
и
ту
для
ме ня
не
оставит.
115


Од но
оставляет
мне
—
водки
бутылку...
Стоит
предо
мн ою
б уты лка
в ина. ..
Блестит
при
луне,
как
смеется
она...
В ином
я
сердечные
р аны
лечу:
С
вина
в
голове
зародится
тума н,
Я
думать
не
стан у
и
спать
захочу.
..
Не
выпит ь
ли
лучше
еще
мне
стакан?
Я—
вы пью !..
Пусть
те,
ко му
с питс я,
не
пьют!
Мне
думы
уснуть
не
дают...
2
Изны ли
ноги,
Устало
сердце
—
Всё
нет
пути!
Зем ля
родная!
Хоть
ты
скажи
мне
—
Куд а
идти?
Прилег
к
земле
я
—
К
ее
родимой
Сырой
груди
—
И
слышал
сердцем
Глубокий
шепот:
—
С юда
иди!
в
В
недуге
тяжком
и
в
бреду
Я
годы
молодости
прожил,
Вопрос
—
куда,
слепой,
и ду?
—
Ума
и
сер дца
не
тревожил.
Мрак
мою
ду шу
оковал
И
ослепил
мне
ум
и
очи...
Но
я
всегда
—
и
дни
и
ночи
—
О
чем-то
светлом
тосковал!..
Вдруг,
светом
вну тр енни м
полна,
Ты
предо
мно ю
гордо
вст ала
—
116


И,
дрогнув,
мр ака
пелена
С
души
и
г лаз
моих
упала!
Да
бу дет
проклят
этот
мрак!
Свободный
от
его
недуга,
Я
чувствую
—
нашел
я
друга!
И
ясно
вижу
—
кто
мой
враг!..
1902
( ТИХИ КАЛЕРИИ
Из
пь есы
«Дачники»
1
ЭДЕЛЬВЕЙС
Лед
и
сн ег
нетленным
саваном
вечно
о дев ают
в ер­
шины
Альп ,
и
ца рит
над
ними
хо лод ное
безм олв ие
—
мудрое
молчание
гордых
высот.
Безгранична
пус т ыня
не бес
над
вершинами
гор ,
и
бесчисленны
грустные
очи
светил
над
снегами
ве р шин.
У
подножия
гор,
там ,
на
тесных
ра внинах
земли,
жизнь,
тревожно
волнуясь,
ра стет,
и
стр адает
ус тал ый
вл ады ка
рав нин
—
человек.
В
темных
ямах
земли
—
ст он
и
смех,
крики
ярости,
шепот
любви...
Многозвучна
угрюмая
музыка
жизни
земной!..
Но
безмолвия
горных
вершин
и
бесстрастия
з везд
не
сму щ ают
тяжелые
вздохи
л юдей.
Лед
и
сн ег
нетленным
саваном
ве чно
од еваю т
в ер­
ш ины
Альп,
и
царит
над
ними
холодное
безмолвие
—
мудрое
молчание
гордых
вы сот.
Но
как
будто
затем,
чт об
кому-то
ска зат ь
о
н есча сть ях
земли
и
о
мука х
усталых
людей, —
у
подножия
льд ов,
в
царстве
ве чно
немой
ти ши ны,
одиноко
растет
грустный
горный
цветок
—
эдельвейс...
А
над
ним,
в
бесконечной
пустыне
небес,
молча
го р­
дое
солнце
плыве т ,
грустно
светит
н емая
лу на
и
без­
мо лвно
и
трепетно
звезды
горят...
И
холодный
покров
тишины,
опускаясь
с
небес,
обни­
м ает
и
ночью
и
днем
о дин окий
цветок
—
эдельвейс.
</904>
117


2
Осени
дыханием
гонимы,
Медленно
с
холодной
высоты
Падают
красивые
снежинки,
Ма лен ьки е,
мертвые
цв еты ...
Кружатся
сн еж инки
над
зем л ею,
Грязной,
утомленной
и
б ол ьной,
Не жно
покрывая
грязь
земную
Ласковой
и
чистой
пеленой...
Черные
задумчивые
птицы...
Мертвые
деревья
и
ку ст ы...
Белые
бе змолв н ые
сн еж инки
Падают
с
холодной
высоты...
</Ж>
СТ ИХИ
ВЛАСА
Из
пь есы
«Дачники»
1
Маленькие,
нудные
л юдишки
Ходят
по
земле
моей
отчизны,
Ходят
и
—
ун ыло
ищут
места,
Где
бы
м ожно
спрятаться
от
жизни.
Все
хотя т
дешевенького
сч асть я,
Сытости,
уд обст в
и
тишины,
Ходят
и
—
все
жалуются,
сто ну т,
Серенькие
трусы
и
лг уны.
Маленькие,
краденые
м ысл и...
Модные,
красивые
словечки...
Ползают
тихонько
с
к раю
ж изни
Тусклые,
как
тени,
человечки.
2
Как
персик,
так
и
ан анас
Природой
создан
не
для
нас .
О
Влас!
Не
пяль
напрасно
гла з
На
персик
и
на
ан ан ас!
<1904>
118


СТИ ХИ
ИЗ
РАССКАЗА
«ТЮРЬМА»
Сквозь
железные
реш етк и
С
не ба
в
о кна
с мо трят
звезды...
Ах!
В
России
даже
звезды
См отр ят
с
неба
сквозь
ре шетки .. .
<1905>
СТИХИ
ПЛАТОНА
БАГРО ВА
Из
рассказа
«Рассказ Филиппа Васильевича»
1
Ночь
пришла.
Си жу
я
у
окна.
Сад
уснул.
В
нем
—
ть ма
и
т иш ина.
Я
смотрю
в
немую
но чи
ть му,
И
душ а
моя
кричит
невольно:
Почему
мне
тяжело
и
боль но ?
Почему?
Нет
нигде
душе
м оей
ответа...
Душной
тьмою
всё
кругом
одето...
Спит
земля,
и
вла жный
воздух
нем. ..
Только
мое
сердце
громко
бьется
—
О,
за чем
она
всегда
смеется?
О,
заче м?
2
Прощай!
Душа
—
тоской
полн а.. .
Я
вн овь,
как
прежде,
одинок,
И
снова
жизнь
моя
темна.
Прощай,
мой
ясный
огонек!..
Прощай!
Прощай.
Я
поднял
п арус а,
Стою
печально
у
руля,
И
резвых
чаек
голоса
119


Да
белой
пены
полоса
—
Всё,
чем
прощается
зе мля
Со
мной...
Прощай!
Даль
моря
мне
грозит
бедой,
И
червь
тоски
мне
душу
гло жет ,
И
грозно
во ет
вал
седой...
Но
—
мо ре
всей
своей
водой
Т ебя
из
сердца
с мыть
не
может!..
Прощ ай !
</905>
СТИХИ
ЛИЗЫ
Из
пь есы
«Дети солнца»
1
Орел
поднимается
в
неб о,
С вер кая
м огуч им
крылом...
И
мне
бы
хотелось,
и
мне
бы
Туда ,
в
не бес а,
за
орлом!
Хочу!
Но
бес пло дны
усилья!
Я—
дочь
этой
грустной
земли,
И
долго
души
мо ей
крылья
Влачились
в
гр язи
и
пыли...
Лю блю
в аши
дерзкие
споры
И
яркие
в аши
мечты,
Но
—
зн аю
я
темные
н оры,
Живут
в
них
слепые
кроты;
Красивые
мысли
им
чужды,
И
солнцу
душа
их
не
рада,
Гнетут
их
тяжелые
ну жды,
Люб ви
и
вниманья
им
надо!
120


Они
меж ду
мн ою
и
в ами
Сто ят
молчаливой
стеною...
С кажит е
—
какими
сло ва ми
Мо гу
я
увлечь
их
за
мно ю?
2
Милый
мой
идет
среди
пус т ыни
В
з нойно м
мо ре
красного
пе ска ...
З наю
я,
в
дали
туманно-синей
Жд ет
его
пустыня
и
то ска. ..
Солнце,
точно
чье-то
зл ое
око,
Молча
смотрит
с
неба
жгучим
взглядом...
Я
приду
и
в стану
с
м илым
рядом
—
Трудно
ему
там
и
од и нок о!..
Мой
милый
—
строен
и
высок,
А
я
—
красива
и
лег ка,
И
оба
мы,
как
два
цветка,
На
красный
брошены
песок...
II вдвоем,
об ъяты
жгучим
зноем,
Мы
пойдем
далеко
по
песку,
И
в
пустыне
мертвой
мы
за рое м:
Он
—
св ои
мечты...
а
я
— тоску...
1905
СТИХИ
ВАГИНА
Из
пь есы
«Дети солнца»
Как
и скры
в
туче
дыма
черной,
Средь
эт ой
ж изни
мы
—
одн и,
Но
мы
в
ней
—
будущего
зерна!
Мы
в
ней
—
грядущего
ог ни!
Мы
дружно
служим
в
светлом
храме
Св обо ды,
правды,
красоты
—
Затем
чт об
гордыми
орлами
Слепые
выросли
кроты...
121


СТИХИ
СИМЫ
ДЕВУШКИНА'
Из
п ове сти
«Городок Окуров»
1
Позади
у
нас
—
леса,
Вп ере ди
—
болото.
Го сп оди!
Помилуй
нас!
Жить
нам
—
неохота.
Скушно,
тесно,
голодно
—
Никакой
отрады!
Мно гие
ж ивут
лет
сто
—
А
зачем
их
надо?
Может,
б ыло
б
веселей,
Кабы
вдоволь
пищи...
Ну,
а
так
—
живи
скорей,
Да
и
—
на
кладбище!
2
Боже,
мы
т вои
л юди,
А
в
сердцах
у
нас
—
зл оба!
От
рожденья
до
гроба
Мы
д руг
д ругу
—
как
звери!
С
нами,
господи,
бу ди!
Не
тв ои
ли
мы
дети?
Мы
тоскуем
о
вере,
О
тебе,
наш ем
свете...
з
Пресвятая
богородица,
Мати
г оспод а
всевышнего!
Обрати
же
взо р
т вой
ласковый
На
несчастную
судьбу
дет ей!
В
темных
изба х
дети
ма лые
Гибнут
с
холода
и
голода,
122


Их
грызут
бо ле зни
лютые,
Глазки
деток
га сит
злая
смерть!
Редко
ласка
отца-матери
Дит я
малое
порадует,
Их
ла скаю т
—
только
мертвеньких,
Любят
—
по
пу ти
на
кладбище...
4
Правду
р асск азать
про
вас
Я
никак
не
смею,
Потому
—
вы
за
нее
Сломите
мне
шею .
Буд ь
я
ровня
в ам,
тогда
Я
бы
—
не
бо ялся
И
без
всякого
тру да
Над
ва ми
посмеялся.
Стыдно
мне
смотреть
на
вас,
Стыдно
и
противно...
Ходят
волки
по
полям
да
по
лесам,
Во ют,
морды
поднимая
к
неб есам ,
Я
волк ам
тоской
мо ей,
Точно
братьям,
—
кровно
сро де н,
И
не
нуж ен,
не
угоден
Никому
среди
людей!
Тяжело
на
свете
жить!
И
жи ву
я
тихомолком.
И
боюся
—
серым
волком
Громко
жалобу
зав ыть !
G
Эх,
поп ел
бы
я
веселых
песен!
Да
кому
их
в
наш ем
месте
нужно?
Город
для
ве с елья
—
глух
и
тесен,
Все
жи вут
в
нем
злобно
и
недужно.
123


В
городе
у
нас
—
как
на
погосте
—
Для
всего
го това я
могила.
Братцы
мои!
Зл ую
склоку
бросьте,
Чтобы
жить
на
свете
легче
было!
Сно ва
тучи
серые
мчатся
над
болотами,
Разлилася
в
городе
тишина
глубокая,
Лю ди
спят,
измучены
т яжк ими
заботами,
И
висит
над
сонными
не бо
од ноокое .. .
В
небе
тучи
г о нятся
за
слепой
луной,
Полем
ти хо
кр ад ется
чья-то
те нь
за
мно й..,
8
Полем
ид ут
двое
—
Старый
с
молодым...
Перед
ним и
—
тени
Сте л ются,
как
дым...
Старый
молодому
Что-то
говорит,
Вп ер еди
дал еко
Огонек
горит...
Узкою
тропинкою
Тесно
им
и дти,
Покрывают
те ни
Ямы
на
пу ти.
Оба
сп о ты каются,
П оп адая
в
я мы,
Но
и дут
тихонько
Дал ьше
всё
и
прямо.
Г осп оди
владыко!
Нау чи
ты
их,
Как
дой ти
средь
н очи
До
пу тей
твоих!
9
Господи
—
помилуй!
Мы
—
т вои
рабы!
Где
же
взять
нам
сил ы
124


Против
зл ой
судьбы
И
нужды
проклятой?
В
чем
мы
виноваты?
Мы
тебе
—
покорны,
Мы
с
тобой
—
не
сп орим ,
Ты
же
смертью
черной
И
тяжелым
горем
Каждый
день
и
час
У бив аешь
на с!
1909
ПЕСНЯ
ИЗВОЗЧИКА
КАРЛО
БАМ БОЛО
Из
«Сказок об Италии»
Пусть
исчезнут
все
за бот ы,
Пр о падет
навеки
горе ,
Чт об
весь
год
не
знать
болезней.
Не
открыть
нам
рта
для
жа лоб!
Вид ишь ,
как
горит
на
небе
Лучезарное
светило?
Пусть
вот
так
же
ра з гор ится
Н аша
жизнь
теп ло
и
ярко!..
<191<У>
СТИХИ
ПОЭТА
К ЕРМАН И
Из
«Сказок об Италии»
Что
прекрасней
песен
о
цветах
и
звездах?
Всякий
тотчас
скажет:
песни
о
любви!
Что
прекрасней
солнца
в
ясный
по л день
м ая?
И
влюбленный
скажет:
та,
кого
люблю!
Ах,
прекрасны
з везды
в
не бе
п олун очи
—
знаю!
И
прекрасно
солнце
в
я сный
полдень
лета
—
знаю!
Очи
мо ей
ми лой
вс ех
цветов
п рекра сн ей
—
знаю!
И
ее
улыбка
л асков ее
солнца—знаю!
125


Но
еще
не
спета
песня
всех
прекрасней,
Песня
о
начале
вс ех
начал
на
свете,
Пес нь
о
сердце
мира,
о
волшебном
сердце
Той,
ког о
мы,
люди,
Ма те рью
зовем!
<19И>
СТИ ХИ
РАБОЧЕГО
ВИНЧ ЕНЦО
Из
«Сказок об Италии»
На
бер ег
пустынный,
на
старые
серые
кам ни
Осеннее
солнце
прощально
и
нежно
упало.
На
темные
камни
бросаются
жадные
во лны
И
солнце
смывают
в
холодное
си нее
м оре.
И
медные
ли стья
деревьев,
оборванны
ветром
осенним,
Мелькают
сквозь
пен у
прибоя,
как
пестрые
мертвые
птицы,
А
бледное
небо
—
печ альн о,
и
гне вно е
мо ре
—
угрю м о.
Одно
только
солнце
смеется,
склоняясь
покорно
к
закат у.
<1912>
СТИХИ
ВОРОБУШКА
ПУДИКА
Из
рассказа
«Воробьишко»
Жил-был
желторотый
воробей,
звали
его
Пудик...
Он
сидел
на
самом
краю
гнезда
и
во
всё
горло
распевал
сти хи
собственного
соч ин ени я:
Эх,
бескрылый
человек,
У
теб я
две
ножки,
Хо ть
и
очень
ты
велик,
Ед ят
те бя
мошки!
А
я
маленький
совсем,
Зато
сам
мошек
ем.
<1912>
126


йЕСЕНКИ
РЫБ
Из
рассказа
«Случай с Евсейкой»
<Рыбы>
пою т
хором,
дразня
бо льш ого
рака:
Под
к ам нями
рак
живет,
Рыбий
хвостик
рак
жует.
Рыбий
хвостик
очень
с ух,
Рак
не
з нает
вкуса
мух...
<Рыбы>. . .
вы таращи в
на
мальчика
кр угл ые
г лаза,
ск учные,
как
алг еб ра,
бормочут:
Как
он
может
жи ть
на
свете
без
усов
и
чешуи?
Мы
бы,
рыб ы,
не
м огли
бы
ра зд воить
хвосты
свои!
Не
похож
он
ни
на
рака ,
ни
на
нас
—
весьма
во
многом!
Не
родня
ли
это
чуд о
безобразным
ось мин ог ам? ..
Поплыла
рыба,
будто
т анц уя,
и
п оет
во
всю
мочь:
Плавниками
трепеща,
И
зубас та,
и
тоща,
Пищи
на
обед
ища ,
Ходит
щука
вк руг
ле ща !..
Ма л енькие
рыбешки
кружатся
и
хоро м
поют:
Вот
так
штука!
Тщетно
тщится
щу ка
Ущемить
лещ а!
Вот
так
это
—
штука1
СТИХИ
ОДНОГО
ПОЭТА-ДЕКАДЕНТА
Из
«Русских сказок»
1
.. .Некто,
считая
себя
поэ то м,
писал
стих и,
но
—
почему-то
всё
пло хие,
и
это
очен ь
сердило
е го.
Вот
однажды
идет
он
по
у лице
и
видит:
вал яется
на
д ороге
кну т
—
извозчик
п отерял .
127


Осенило
поэта
вдохновение,
и
тотчас
же
в
уме
его
сложился
образ:
Как
черный
бич
—
в
пыли
дорож н ой
Лежит
—
разд авле н
— труп
змеи.
Над
ним
—
рой
мух
гудит
тревожно,
Вокруг
—
жуки
и
муравьи.
Белеют
тонких
р ебер
звенья
Скв озь
прорванную
чешу ю. ..
Зме я!
Ты
мне
напоминаешь
Любовь
издохшую
мою...
2
Пестрый
бич
н аших
страстных
ж еланий
Гонит
нас
в
кольца
С мерти -Зме и,
Мы
плутаем
в
глубоком
тумане.
Ах
—
убьемте
желанья
с вои!
Они
в даль
нас
обманно
манят,
Мы
влачимся
сквозь
терн
об ид,
По
пути
—
сер дце
скорби
нам
ранят,
А
в
конце
его
—
каждый
убит...
И
п рочее
в
это м
д ухе
—
два дца ть
восемь
строк...
А
один
юноша
—
очен ь
хо роши й
юн оша,
мучительно
искавший
смысла
жизни,
—
прочитал
эти
стихи
и
застрелился.
Он,
в идите
ли,
был
ув ере н,
что
ав тор
стихов,
прежде
чем
отвергнуть
жизнь,
иск ал
смысла
в
ней
так
же
долго
и
мучи­
те льно ,
как
иск ал
сам
он,
юн оша,
и
он
не
зна л,
что
эти
мр ач ные
мы сли
про дают ся
по
шестнадцати
копеек
строка.
Серьезный
б ыл.
1912
СТИХИ
ПОЭТА
СМЕРТЯШ КИП А
Из
«Русских сказок»
1
Бьют
тебя
по
шее
или
в
л об,—
Всё
равно,
ты
ляжеш ь
в
темный
гроб...
Честный
человек
ты
иль
прохвост,—
128


В се-так и
оттащат
йа
погост...
Правду
ли
ты
скажешь
иль
соврешь,—
Это
всё
едино:
ты
ум ре шь!..
2
Нас
ежедневно
жизнь
раз ит,
Нам
отовсюду
сме рть
грозит.
Со
всяких
точек
зрения,
Мы
только
жертвы
тления!
8
Чу,
смерть
стучит
рукою
че с тной
По
крышке
гроба,
то чно
в
бубен!..
Я
слышу
зов
ее
так
ясно
Сквозь
пошлый
хаос
скучных
буден.
Жизнь
спорит
с
нею
—
лж ивым
кличем
Зовет
людей
к
своим
обманам;
Но
мы
с
тобой
не
увеличим
Число
рабов,
плененных
ею!
Нас
не
подкупишь
ложью
сладкой,
Ведь
з наем
мы
с
тобою
оба:
Жизнь
—
только
миг,
больной
и
краткий,
А
смысл
ее
—
под
крышкой
гроба1
4
Я
и
ты
—
одна
душа
и
тело!
Мы
с
тобой
теперь
навеки
слиты.
Это
смерть
так
мудро
повелела,
Мы
—
ее
рабы
и
сателлиты...
5
Что
такое
наше
«я»,
Смертная
моя?
Нет
его
иль
есть
оно
—
129


Это
всё
равно!
Будь
ак т ивна,
будь
инертна,—
Всё
равно,
ты
не
бессмертна!
в
В
жизни
мы
—
как
будто
на
вокзале
Пр ед
от ъезд ом
в
темный
мир
загробный...
Чем
вы
меньше
чемоданов
вз яли,
Тем
для
вас
и
ле гче,
и
удобней!
Будем
жить
бессмысленно
и
просто!
Будь
пустым,
тогда
и
будешь
чистым.
Краток
пу ть
от
люльки
до
погоста!
Служит
Смерть
для
жизни
м аши н истом !..
7
Всюду
жирный
трупный
зап ах
Смерть
над
мир ом
пролила.
Жи знь
в
ее
когтистых
лапах,
Как
овца
в
когтях
орла.
8
Одн аж ды
С мер тяш кин,
глядя,
как
его
пятилетняя
дочурка
Ли за
гуляет
в
саду,
написал:
Мал ень кая
девочка
ход ит
среди
сада,
Бел ен ькая
ручка
дерзко
рвет
цветы...
Мал ень кая
девочка,
рвать
цветы
не
н адо,
В едь
они
такие
же
хорошие,
как
ты!
Маленькая
де во чка!
Черная,
немая,
За
тобою
следом
тихо
смерть
идет,
Ты
к
земле
наклонишься,
—
косу
поднимая,
С мерть
оскалит
зу бы
и
—
см ее тся,
ж де т...
Маленькая
девочка!
С мерть
и
ты
—
как
сест ры ;
Ты
не нуж но
губишь
яркие
цветы,
130


А
она
косою
острой
—
вечно
ос трой !
—
Убивает
деток,
вот
таких,
как
ты...
9
Долго,
сладостно
и
яр ко
На
земле
мы
любим
жить,
Но
придет
о днаж ды
Парка
И
обрежет
жизни
нить!
Обсудивши
этот
случай,
Не
спеша,
со
всех
ст орон,
Пр едл аг аем
самый
лучший
Матерьял
для
похорон!
Всё
у
нас
вполне
блестяще,
Не
истерто,
не
старо:
Заходите
же
почаще
В
наш е
«Новое бюро»!
Мог иль н ая, 16.
1912
СТИХИ
ЕГОРКИ
Из
«Русских сказок»
О
в естн ик
утра,
красный
петел!
Почто
ум олк
твой
гордый
клич?
Сменил
тебя
—
как
я
з ам етил
—
У гр юмый
сыч.
Не
хочет
будущего
барин,
И
снова
в
прошлом
все
мы
днесь...
А
ты,
о
петел,
был
зажарен
И
съ еден
весь...
Ког да
нас
снова
к
жизни
в зман ит?
И
кто
нам
будет
утро
петь?
Ах,
ес ли
петухов
не
стан ет
—
Проспим
мы
в едь!
1912
131


стиха
ПР ОХО ДЯ ЩЕГО
Из
расск аз а
«Женщина»
Все
родной
землею
наш ей
Мы
для
счастья
рождены!
Для
того,
чт об
быть
ей
краше,
Со л нцем
мы
земле
даны!
В
этом
светлом
солнца
храме
Мы
и
боги,
и
жрецы.
Нами
жизнь
творима,
н ам и!..
1912
СТИХИ
БАБУШКИ
АК УЛИН Ы
ИВ А НОВНЫ
Из
повести
«Детство»
1
ИС ТО РИЯ
ПРО
ИВАНА-ВОИНА
И
ИИ РОН
А-ОТШВЛЬНИКА
Жил-был
зл ой
воевода
Гордион,
Черная
душа,
совесть
к амен ная;
Правду
он
гна л,
людей
истязал,
Жил
во
зл е,
словно
сыч
в
дупле.
Пуще
же
всего
невзлюбил
Го рд ион
Старца
Мирона-отшельника,
Ти хого
правды
з ащитник а,
Миру
добродея
бесстрашного.
Кличет
вое вода
верного
слугу,
Хра брого
Иванушку-воина:
«Подь-к а ,
Иванко,
убей
ст ар ика,
Старчища
Мирона
кичливого!
Подь
да
сруби
ему
голову,
Подхвати
ее
за
сиву
бороду,
Принеси
мне,
я
со бак
прокормлю!»
Пошел
Ива н,
послушался.
Ид ет
Иван,
горько
дума ет:
«Не сам иду —
нужда
ведет!
Знать,
такая
мне
до ля
от
господа».
132


Спрятал
вострый
меч
Иван
под
по лу,
Пришел,
поклонился
отшельнику:
«Всё ли ты здоров,
честной
старичок?
Как
тебя,
старца,
господь
милует?»'
Тут
прозорливец
усм ехае тся,
Мудрыми
устами
говорит
ему:
«Полно -ка,
Иванушка,
правду-то
скрывать!
Господу
богу
всё
ведомо,
Злое
и
д оброе
в
его
руке !
Знаю
ведь,
п ошто
ты
пришел
ко
мне!»
Стыдно
Ив анке
пр ед
отшельником,
А
и
бо язно
Ивану
ос луш а ться.
Вынул
он
меч
из
кожаных
ножон,
Вытер
железо
широкой
п олой.
«Я было,
Миро не ,
хотел
тебя
убить
Так,
чтобы
ты
и
меча
не
видал.
Ну,
а
теперь
молись
господу,
Молись
ты
ему
в
останний
раз
За
себя,
за
меня,
за
в есь
род
людской,
А
по сле
я
теб е
срублю
го ло ву!. .»
С тал
на
колени
старец
Мир он,
Встал
он
тихонько
под
дубок
молодой,
Дуб
перед
ним
преклоняется.
Старец
говорит,
улыбаючись:
«Ой,
Ива н,
гляди:
д олго
ждать
тебе!
Велика
молитва
за
весь
род
людской!
Лучше
бы
сразу
убить
меня,
Чтобы
теб е
лишнего
не
маяться!»
Тут
Иван
сердито
п рихмури л ся,
Тут
он
глупенько
похвастался:
«Нет,
ко ли
сказ ано ,
так
сказано!
Ты,
зна й,
мо лис ь,
я
хоть
век
подожду!»
Молится
отшельник
до
вечера,
С
вечера
он
мо ли тся
до
утренней
зари,
С
утренней
за ри
он
вплоть
до
ночи,
С
ле та
он
мо ли тся
опя ть
до
весны.
Молится
Мироне
год
за
годом,
133


Дуб-от
молодой
стал
до
об лак а,
С
же лудя
его
густо
лес
пошел,
А
святой
молитве
всё
нет
конца!
Так
они
по
сей
де нь
и
д ержа тся:
Старче
всё
тихонько
богу
плачется,
Просит
у
бог а
людям
помощи,
У
п ресл а вной
богородицы
—
радости,
А
И ван- от
во ин
стоит
около,
Меч
его
д авно
в
пыл ь
рассыпался,
Кованы
д ос пехи
съ ела
ржавчина,
Добрая
одежда
поистлела
вся,
Зиму
и
лето
гол
стоит
Иван,
Зной
его
сушит—не
высушит,
Гну с
его
кровь
точит
—не
выточит,
Волки,
м едведи
не
тр ога ют,
В ьюги
да
морозы
не
для
н его.
Сам-от
он
не
в
силе
с
места
двинуться,
Ни
руки
по д нять
и
ни
слова
сказа ть .
Эт о,
в ишь,
ему
в
наказанье
дано:
Злого
бы
прик а зу
не
слушался,
За
чужую
со весть
не
прятался!
А
молитва
старца
за
на с,
г р ешнико в,
И
по
сей
добрый
час
течет
ко
господу,
Яко
свет лая
река
в
окиян-море!
2
ИСТ ОР ИЯ
О
ТО Н,
КАК
МУДРЫЙ
ПУ СТЫНН ИК
НОНА,
ВУДУЧИ
ОТРО КОИ ,
СУ ДИ ЛСЯ
со
свовй
ИАЧВХОЙ
БО ЖЬИМ
СУДОВ
Мачеха
загубила
от ца
Ионы,
угличанина,
рыбака
на
Белоозере:
Извела
молодая
жена:
Напо и ла
его
крепкой
брагою,
А
ещ е—со нны м
зелием.
Положила
его,
с онного,
Во
дубовый
челн,
как
во
тесный
гроб,
А
в зяла
она
весельце
кленовое,
С ама
выгребла
по сер едь
озера
Что
на
те
ли,
на
темные
омут ы,
На
бесстыжее
дело
ведьмино.
184


Там
нагнулася,
покачнулася,
Опрокинула
ведьма
ле гок
челн.
Муж-от
як орем
на
дно
пошел,
А
она
поплыла
с коро
к
берегу,
Доплыла,
п ала
на
землю
И
завыла
бабьи
жалобы,
Ста ла
горе
лживое
оказывать.
Люди
добрые
ей
поверили,
С
нею
в месте
горько
плакали:
«Ой же ты,
молодая
вдова!
Великое
твое
горе
женское,
А
и
жизнь
на ша
—
дело
божие,
А
и
смерть
нам
богом
посылается!»
Только
пасынок
Ионушко
Не
поверил
слезам
мачехи,
Положил
он
ей
ручку
на
се рд це,
Го вор ил
он
ей
кротким
голосом:
«Ой ты,
ма че ха,
судьба
моя ,
Ой
ты,
пт ица
ночная,
хит ра я,
А
не
верю
я
слезам
твоим:
Больно
сердце
у
тебя
бьется
радошно!
А
дав ай- ко
ты
спросим
господа,
Все
святые
с илы
небесные:
Пусть
воз ьме т
кто-нибудь
булатный
нож
Да
подбросит
его
в
небо
чи стое;
Твоя
правда
—
нож
ме ня
убьет,
Моя
правда
—
на
тебя
падет!»
Поглядела
на
не го
мачеха,
Зл ым
огнем
глаза
ее
вс пых нули,
Крепко
она
встала
на
н оги,
Су прот и
И оны
з аспо ри ла:
«Ах ты,
тв арь
неразумная,
Не дон осок
ты,
выбросок,
Ты
чего
это
выдумал?
Да
ты
как
это
мог
сказат ь ?»
См от рят
на
них
люди,
слушают,
Вид ят
они
—
дело
темное.
Приуныли
все,
приза ду ма лись ,
Промежду
собой
совещаются.
136


П осле
вышел
рыбак
старенький,
Поклонился
во
все
стороны,
Молвил
слово
решенное:
«А вы дайте- ко ,
л юди
добрые,
В
праву
руку
мне
булатный
но ж,
Я
во ск ину
его
до
неба,
Пусть
п адет,
чья
в ина
—
н айд ет!»
Да ли
старцу
в
рученьку
острый
но ж,
Взбросил
он
его
над
седою
го ло вой,
Птицею
нож
по лет ел
в
н ебеса ,
Ждут-пождут—
он
не
падает.
См отр ят
л юди
во
хрустальную
высь,
Ша пки
по сним али,
тес но
стоят,
Все
молчат,
да
и
ночь
нема,—
А
нож
с
высоты
всё
не
п адает!
Вспыхнула
на
озере
ал ая
за ря,
Мачеха
за рдела сь,
усмехнулася,
Тут
он
быстрой
ласточкой
л етит
к
земле
—
Прямо
угодил
в
сердце
мачехе.
Встали
на
колени
лю ди
добрые,
Господу
богу
помолилися:
«Слава тебе,
господи,
за
правду
твою!»
Старенький
рыбак
в зял
Ионушку
И
отвел
его
в
дал еки й
с кит,
Что
на
светлой
р еке
Керженце,
Близко
невидима
града
Китежа...
з
СТИХИ
ПРО
ДЬЯКА
ввстигивя
Жил-был
д ьяк
Е вст игн ей,
Дум ал
он
—
нет
его
умней
Ни
в
поп ах,
ни
в
боярах,
Ни
во
псах,
самых
старых!
Ходит
он
кичливо,
как
пыр ин,
А
сч и тает
себя
птицей
Сирин,
Учит
соседей,
соседок,
Всё
ему
не
так
да
не
эдак.
136


Вз гляне т
на
церковь
—
низка!
Покосится
на
улицу
—
у зка!
Яблоко
ему
—
не
румяно!
Солнышко
взошло
—
ран о!
На
что
ни
укажут
Евстигнею,
А
он:
«Я-ста
сам
эд ак- то
умею,
Я -ста
сделал
бы
и
лучше
вещь
эту,
Да
всё
время
у
меня
нету».
И
пришли
ко
дьяку
в
ночи
беси:
«Тебе,
дьяк,
не
угодно
здеся?
Так
пойдем-ко
ты
с
нами
во
ад,
Х орошо
там
уго лья
горят!»
Не
поспел
ум ный
дь як
на деть
шап ки,
П од хва тили
его
бе си
в
свои
лапки,
Тащат,
ще ко тят,
в оют,
На
плечи
с ели
ему
двое,
Сунули
его
в
адское
пламя.
«Ладно ли,
Евстигнеюшка,
с
нами?»
Жарится
дьяк,
озирается,
Ру ками
в
б ока
п одп ирает ся,
Губы
у
н его
сп еси во
на дуты .
«А угарно,
—
говорит,
—
у
вас
в
аду-то!»
1913
СТИХИ
БАБУШКИ
АКУ ЛИНЫ
ИВАНОВНЫ
Из
повести
«В людях»
1
Богатому
о
господе
не
думается,
О
страшном
суде
не
мерещится,
Бедный-то
ему
ни
друг,
ни
брат,
Ему
бы
всё
только
золото
собирать
—
А
быть
тому
зла ту
в
аду
угольями!
2
Ой,
уходит
солнце
летнее
В
темны
ночи,
за
дал екие
леса!
13Т


Эх,
ост алася
я,
девушка,
Без
весенней
м оей
радости,
одна...
Вы йду
ль
утром
за
околицу,
Вспомню
май ск ие
гуля нк и
мо и,—
Поле
чистое
нерадостно
глядит
—
Потеряла
я
в
нем
молодость
свою.
Ой,
подруженьки
любезные
м ои!
Уж
как
выпа де т
да
пер вый
ле гкий
сн ег,—
Выньте
сердце
из
бел ой
мое й
груди,
Схороните
мое
сердце
во
снегу!..
1916
СТИХИ
АЛЕШ И
ПЕ ШКО ВА
Из
повести
«В людях»
Обложили
окаянные
та таров е
Да
своей
по ган ой
с илищ ей,
Обложили
они
сла вен
Китеж-град
Да
во
светлый
ч ас,
заутренний...
Ой
ли,
господи,
б оже
на ш,
П рес вятая
богородица!
Ой,
сподобьте
вы
рабей
своих
Достоять
им
службу
утренню,
Дослушать
святое
писание!
Ой,
не
дай те
татарину
Свят у
церкву
на
глумление,
Ж ен,
девиц
—
на
посрамление,
Ма лых
детушек
—
на
игр ищ е,
Старых
старцев
—
на
смерть
люту ю!
А
услышал
господь
Саваоф,
Ус лыха ла
богородица
Те
людские
воздыхания,
Христианские
жа лос ти.
138


И
ск азал
господь
С аваоф
Св ет- ар хан геле
Михаиле:
«А поди-ка
ты,
Михайло,
Сотряхни
землю
под
Китежем,
П огрузи
Кит еж
во
озеро;
Ин
пускай
там
л юди
мо лят ся
Без
отды ху
да
без
устали
От
заутрени
до
всенощной
Все
святы
службы
церковные
Во
в еки
и
века
веков!»
1916
САМО ВАР
Рассказ
для
дет ей
Б ыло
это
летней
н очью
на
даче.
В
маленькой
комнате
стоял
на
столе
у
окна
п узаты й
само в ар
и
с мотр ел
в
небо,
гор ячо
р аспевая:
За ме чаете
ли,
чайник,
что
луна
Чрезвычайно
в
са мов ар
влюблена?
Дел о
в
том,
что
л юди
забыли
п рик рыть
трубу
само ­
ва ра
тушилкой
и
ушли,
оставив
чайник
на
конфорке;
углей
в
са мов аре
бы ло
мн ого,
а
воды
мало
—
вот
он
и
кипятился,
хв ас таясь
перед
всеми
бл еском
своих
медных
боков.
Чайник
был
старенький,
с
трещиной
на
боку,
и
очень
любил
дразнить
само вар .
Он
уж
тоже
начинал
закипать;
это
ему
не
нравилось,
—
вот
он
поднял
рыльце
кверху
и
ш ипит
самовару,
подзадоривая
его :
На
т ебя
луна
Смотрит
свысока,
Как
на
чудака,—
Вот
тебе
и
на!
С амо вар
фыркает
паром
и
ворчит:
Вовсе
нет,
мы
с
ней
—
соседи.
Д аже
несколько
родня:
Оба
сделаны
из
меди,
Но
она
—
тусклей
меня,
139


Эта
ры жая
лунишка ,
—
Вот
на
ней
каки е
пятна!
Ах,
ка кой
ты
хвастунишка,
Даж е
сл уша ть
неприятно!
—
зашипел
ч а йник,
тож е
выпуская
из
рыльца
горячий
па р.
Это т
маленький
са мов ар
и
впр авду
очень
л юбил
х ва­
статься;
он
считал
себ я
умни це й,
кр асав цем,
ему
д авно
уже
хотелось,
чтоб
луну
сняли
с
не ба
и
сделали
из
нее
поднос
для
него.
Форсисто
ф ыр кая,
он
будто
не
слышал,
что
сказал
ему
ч айн ик,
—
п оет
себе
во
всю
мочь:
Фух,
как
я
горяч!
Фу х,
как
я
могуч!
Захочу
—
прыг ну ,
как
м яч,
На
луну
выше
туч!
А
чайник
ш ипит
свое:
Вот
извольте
говорить
С
эдакой
ос обой .
Чем
зря
воду-то
ва ри ть,
Ты
—
прыгни,
попробуй!
Само в ар
до
того
рас кали лся,
что
посинел
весь
и
дро­
жи т,
гудит:
По ки плю
еще
немножко,
А
когда
н аск учит
мне
—
Сразу
выпрыгну
в
око шко
И
женюся
на
луне !
Так
они
оба
всё
кипе ли
и
кипели,
мешая
спа ть
всем,
кто
был
на
столе.
Чайник
драз нит :
Она
т ебя
круглей.
Зато
в
ней
нет
углей,
—
отвечает
самовар.
Синий
сливо чн ик ,
из
которого
вылили
все
сливки,
сказал
пустой
стеклянной
сахарнице:
Всё
п уст ое,
всё
пус т ое!
Надоели
эти
двое!
140


Да,
их
болтовня
Р аз драж ает
и
ме ня,—
ответила
сахарница
сладеньким
голосом.
Она
б ыла
т ол-
ст ая,
шир ок ая
и
очень
смешлива,
а
сливочник
—
так
себе,
горб а тень кий
господин
унылого
характера
с
од ной
ручкой;
он
всегда
говорил
что-нибудь
печальное.
—
Ах,
—
сказал
он,—
Всюду
—
пусто,
всюду
—
сухо,
В
самоваре,
на
лу не.
Сахарница,
поежившись,
за кри чала :
А
в
меня
залезла
муха
И
ще ко чет
стенки
мне...
Ох,
ох,
я
бо юсь,
Что
се йчас
засм еюсь !
Это
будет
с тр анно
—
Сл уша ть
смех
стеклянный,—
н евес ело
сказал
сливочник.
Проснулась
чумазая
тушилка
и
зазв ене ла:
Дзинь!
Кто
это
шипит?
Что
за
ра з говор ы?
Даже
кит
н очью
спит,
А
уж
полночь
с коро!
Но,
взглянув
на
само вар ,
испугалась
и
звен ит :
Ах,
л юди
все
ушли
Спа ть
или
шляться,
А
ве дь
мой
само ва р
Может
распаяться!
Как
они
могли
забыть
Обо
мне,
тушилке?
Ну,
п рид ется
им
теперь
Почесать
затылки!
Тут
проснулись
чашки
и
давай
дребезжать:
Мы
скромные
чашки,
Нам
всё
всё
равно!
141


Все
эти
зам ашки
Мы
з наем
давно!
Нам
ни
холодно,
ни
жарко,
Мы
привыкли
ко
всему!
Хва сту н
самоварко,
И
не
верим
мы
е му.
За в орчал
чай ник :
Ф -фу,
как
горячо,
Жарко
мне
отчайно,
Это
не
случайно,
Это
чрезвычайно!
И
—
ло пнул !
А
само в ар
чу вст во вал
себя
совсем
ш лохо:
вода
в
нем
давно
вся
выкипела,
а
он
рас ка ли лся,
кран
у
н его
отпа­
ялс я
и
повис,
как
нос
у
пьяного,
од на
ру чка
тоже
вывих­
н ула сь,
но
он
всё
еще
храб рилс я
и
гудел,
глядя
на
луну:
Ах,
будь
она
ясн ей,
Не
п рячь ся
она
днем,
Я
поделился
б
с
ней
Во дою
и
огнем!
Она
со
м ной
тогда
Жи ла
бы
не
скучая,
И
шел
бы
до ждь
всегда
Из
чая!
Он
уж
почти
не
мог
выговаривать
слов
и
на к лонилс я
набок,
но
всё
еще
бормотал:
А
если
днем
она
д олжна
ложиться
спать,
Чтоб
по
ночам
св етл ей
сияло
ее
до нце ,—
Я
мог
бы
на
с ебя
и
днем
и
н очью
взять
Обязанности
со лн ца!
И
света,
и
тепла
земле
я
больше
дам,
Ве дь
я
его
и
жарче,
и
моложе!
Светить
и
д ень
и
н очь
ему
не
по
годам,
—
А
это
так
легко
для
медной
рож и!
Тушилка
обрадовалась,
ка таетс я
по
столу
и
з веня т:
Ах,
это
очень
мило!
Это
очень
лестно!
142


Я
бы
солнце
потушила,
Ах,
как
интересно!
Но
тут
—крак!
—
р аз вали лся
само вар
на
кусочки,
кран
клюкнулся
в
полоскательную
чашку
и
ра збил
ее,
труба
с
крышкой
выс унула с ь
вверх,
покачалась,
по ка­
чалась
и
уп ала
набок,
от ко лов
ручку
у
сливочника;
ту­
шил ка,
испугавшись,
откатилась
на
край
стола
и
бормо­
че т:
Вот
смот рите :
л юди
в ечно
Жа лу ются
на
судьбу,
А
тушилку
позабыли
Над еть
на
трубу!
А
чашки,
ничего
не
боясь,
хохочут
и
поют:
Жил-был
сам о вар,
Маленький
да
пылкий,
И
о днаж ды
не
прикрыли
С амо вар
тушилкой!
Был
в
нем
сильный
жа р,
А
воды
немного;
Распаялся
самовар,—
Туда
ему
дорога,
Туда
и
дорога-а!
<1918 >
ПЕСНИ
МОЛД АВАНС КОЙ
ДЕВУШКИ
Из
расск аз а
*На Чангуле»
1
Темная
дорога
н очью
среди
степи
—
Б оже
мой,
о
боже!—так
страшна!
Я
одна
на
свете,
сиротой
росла
я,
Сте пь
и
солнце
знают
—
я
одна!
Красные
зарницы
жгут
ночное
небо,—
Страшно
в
синем
не бе
маленькой
луне !
Го сп оди!
На
счастье
иль
на
злое
го ре
Сердце
мое
тоже
всё
в
огне?
143


Больше
я
не
в
силах
жда ть
того,
что
будет...
Боже
мой,
как
сла дко
ды шат
травы!
О,
скорей
бы
зорю
т ьма
ночная
скрыла!
Боже,
как
лукав ы
м ысли
у
меня...
Буду
я
счастливой,
—
я
цветы
посею,
Мно го
их
посею,
всюду,
где
хо чу!
Б оже
мо й,
прости
мне!
Я
сказать
не
смею
То,
на
что
надеюсь...
нет ,
я
п ром олчу.. .
Крепко
з но йным
тел ом
я
к
земле
приникла,
Не
видна
и
з вез дам
в
жа ркой
ть ме
ночной.
Кто
там
степью
скачет
на
коне
на
белом?
Б оже
мой,
о
боже!
Это
—
он,
за
мной?
Что
ему
с кажу
я,
чем
ему
отвечу,
Е сли
остановит
он
белого
ко ня?
Господи,
дай
силу
для
приветной
речи,
Ласко во му
слову
научи
меня!
Он
промчался
мимо
встречу
зл ым
з ар ницам.
Б оже
мо й,
о
боже!
Почему?
Господи,
п ошли
ск орее
серафима
Белой
ве щей
птицей
всл ед
ему!
2
Ой,
Мара!
К
тебе
под
оконце
При шел
я
недаром
сегодня,
Взглян и
на
меня,
мое
со л нце,
Я
дам
т ебе,
радость
господня,
Монисто
и
талеры,
Мара!
Ой , Mapal
Пусть
красные
шра мы
Лицо
мое
старое
режут,—
Ве рь
—
старые
л юбят
уп рямо
И
знают,
как
женщину
нежить,
Поверь
сердцу
старому,
Мара!
Ой,
Мара!
Ты
зна ешь ,
быть
может,
Бог
дал
эту
н очь
мне
последней,
144


А
завтра
меня
уничтожит,—
Так
пусть
отслужу
я
обедню
Святой
красоте
твоей,
Мара !..
Ой,
Мар а!
Между
1912 и 1918
ПЕСЕНКА
ПЕРСА
Из
рассказа
«Весельчак»
Я
хочу
д елать
хорошие
дела...
Ах,
надо
ехать
в
Фар с иста н!
Скажи,
мой
добрый
джин,
Ск оль ко
бед ы
и
зла
Готовит
мне
шайтан?
У
меня
молодая
же на.. .
Люблю
ее
мягкие
ко лен и!
А
мне
надо
ех ать
в
Фарсистан!
Скажи,
добрый
джин,
С
кем
же на
мне
изменит?
У
меня
ест ь
два
друга,—
Скучно
мне
без
них
станет!
Мне
ве дь
надо
ехать
в
Фа р систан .
Скажи,
добрый
джин,—
Который
друг
меня
обманет?
Ах,
я
че лове к
с мир ный,
А
дорога
мне
незнакома...
Как
тут
ехать
в
Фарсистан?
Скажи,
добрый
д жин,—
Не
умн ее
ли
буду
я
дома?
А
не
пос ла ть
ли
к
ша йтану
Дела,
друзей
и
жену?
Не
надо
ехать
в
Фарсистан!
Лучше
я
сам
в сех
обману,,
А
п отом
—
н апь юсь
пьяный...
Между
1912 и 1918
146


СТИХИ
РАССКАЗЧИКА
Из
рассказа
«О первой любви»
Сударыня!
За
ласку,
за
нежный
взгляд
От дает ся
в
рабство
ловкий
фокусник,
К оторому
тонко
изв ес тно
Забавное
искусство
Создав а ть
маленькие
рад ости
Из
пустяков,
из
нич ег о!
Возьмите
веселого
р аба!
Может
быть,
из
маленьких
радостей
Он
со зд аст
большое
счастье,—
Разве
кто-то
не
создал
весь
мир
Из
нич т ожных
пылинок
матер и и?
О
да!
Мир
создан
невесело:
Скупы
и
ж алки
ра дос ти
его!
Но
всё-таки
в
нем
ест ь
немало
забавного,
Например:
Ваш
по к орный
слуга,
И
—
есть
в
нем
нечто
прекрасное,
—
Это
я
говорю
о
Вас!
Вы!
Но
—
молчание!
Что
значат
тупые
гвозди
слов
В
сравнении
с
Вашим
се рдц ем,
Лучш им
из
всех
цветов
Бедной
цветами
земли?
<1923>
СТИХИ
ФОМИНА
Из
«Рассказа об одном романе»
1
С иними
очами
океанов
Смотришь
ты,
земля
моя
родная,
На
се стер
твоих,
златы е
зв е зды,
На
златые
звезды
в
н ебе
синем.
146


О,
какой
тоскою
светят
в
н ебо
С иней
н очью
очи
океанов...
2
Навстречу
странному
виденью
Од ин
иду
тропой
зем но й,
Моя
тоска
свинцо во й
тенью
Влачится
по
земле
за
мн ой.
Я
никого
не
беспокою
Тем,
чем
больна
ду ша
моя,—
Неисчерпаемой
тоскою
О
тайном
смысле
бытия.
В едь
мне
помочь
не
могут
люди,
И
я
им
—
тож
не
п ом огу,
И
кто
из
них
меня
осудит
За
то,
что
я
молчу,
не
лгу,
Не
утешаю
их
словами,
Тоски
мое й
им
не
дарю?
Я
только
с
Вами,
только
с
Вами
О
ней
шутливо
говорю...
<1924>
СТИХИ
ИНОКОВА
Из
романа
«Жизнь Клима Самгина»
Сударыня!
Я
— очень
хо роша я
собака!
Это
приз нано
ст адами
разных
скотов,
И
да же
свинь и,
о соб енно
враждебные
мне ,
Не
отрицают
некоторых
достоинств
моих.
Но
я
не
мо гу
на йти
человека,
Который
по лю бил
бы
меня
бескорыстно.
147


Я
непл ох о
знаю
л юдей
И
привык
отд ав ать
им
всё,
что
имею,
Черпая
печали
и
ра до сти
жизни
С ердц ем
мо им,
точно
медным
ковшом.
Но
—
мне
в зять
у
л юдей
нечего,
Я
не
ем
сладкого
и
жирного,
Пошлость
возбуждает
у
меня
тошноту,
Еще
ще нком ,
я
уже
был
окормлен
лож ью.
Я
издыхаю
от
безумнейшей
тоски,
Мне
нужно
человека,
Которому
я
мог
бы
радостно
и
нежно
ли зать
руки
За
то,
что
он
чел о вече ски
хорош!
Сударыня!
Есл и
Вы
в
силах
послужить
бо гом
Хорошей
собаке,
честному
пс у,
Право
же
—
это
не
унизило
бы
Вас...
<1928>
СТИХИ
Д ЬЯКОНА
Из
романа
«Жизнь Клима Самгина»
Не
спалося
господу
Исусу,
И
пошел
го с подь
гулять
по
з вез дам,
По
небесной,
золотой
дороге,
Со
звезды
на
звездочку
ступая.
Провожали
господа
Исуса
Николай,
епископ
Мирликийский,
Да
Фома-апостол
—
только
двое.
Думает
господь
большие
думы,
Смотрит
вниз
—
в низу
з емля
вертится,
Куб ар ем
в ерти тся
черный
шарик,
Черт
его
железной
цепью
хлещет.
«Был я там», —
сказал
Христос
печально,
А
Фома-апостол
усмехнулся
И
напомнил: «Чай,
мы
все
оттуда».
148


По гл ядел
Христос
во
ть му
земную
И
сп ро сил
у год ника
Николу:
«Кто это лежит там,
у
дороги,
Пьяный,
что
ли,
сонный
аль
у бит ый?»
—
«Нет,
—
о тв етил
Николай-угодник.—
Это
просто
В аська
Калужанин
О
хорошей
жиз ни
замечтался».
Тут
Христос,
мечтателям
мирволя,
Опустился
голубем
на
землю.
Встал
пред
Васькой,
спрашивает
Ваську:
«Я
—
Христос,
узн ал
мен я,
Василий?»
В аська
перед
богом
—
на
колени,
Умилился
духом,
чуть
не
плачет.
«Господи!
—
бормочет,
—
вот
так
штука!
Мы
тебя
сегодня
и
не
ждали!
Что
ж
ты
не
сказался
мне
заране?
Я
бы
сб ил
народ
тебе
н ав стре чу,
Мы
бы
т ебя
встретили
со
звоном
Всем
бы
н ашим
Жи здр инск им
уездом!»
Усмехнулся
Иисус
в
бородку,
Говорит
он
мужику
любовно:
«Я ведь на короткий срок явился,
Ч тоб
узнать:
чего
ты,
В ася,
хочешь?»
В аська
Калужанин
рот
разинул,
Обомлел
от
радости
Василий
И
потом,
сл юну
глотая,
ше п чет:
«Дай же ты мне,
господи,
целковый,
З наешь ,
неразменный
эт от
рублик,
Как
его
ни
трать,
а—не
истратишь,
Как
ты
ни
меняй
—
не
разменяешь!»
—
«Денег у меня с собою
—
нету.
Деньги
у
Фомы ,
у
казначея,
Он
теперь
Иуду
за мещ ает. ..»
..
.д ьяко н
на
вопрос
Клима:
что
же
сд елал
Васька
Калужа-
нин
с
неразменным
рублем?
—
зад умчи во
расск аза л:
—
Вернулся
Христос
на
н ебо,
выпр о сил
у
Ф омы
целковый
и
бросил
его
Вась ке.
Запил
Ва сил ий,
загулял,
конечно,
как
же
иначе-то?
Пьет
да
ест
Ва сяга ,
девок
пор тит ,
Молодым
парням
—
гармоньи
дарит,
149


Ст арик ов
—
за
бороды
т аскает ,
Сам
орет
на
всю
ка луцк у
землю:
«Мне плевать на вас,
земные
л юди.
Я
хочу
—
грешу,
хочу
—
спасаюсь!
Всё
равно:
мне
двери
в
рай
открыты,
Мне
Христос
—
приятель
закадышный!»
<1928>


СКИТА ЛЕЦ


Степан
Гаврилович
Петр о в,
известный
в
ли тер ат уре
под
псев­
доним о м
Скиталец,
родился
в
1869 году в деревне Обшаровке,
Са марс кой
губернии,
в
се мье
крестьянина-мастерового,
талантливого
самоучки.
Образ
своего
отц а
Скиталец
зап еч атлел
в
пов ест и
«Сквозь строй».
От
от ца
Скита ле ц,
вероятно,
у наследо вал
дар
пе­
сенника-гусляра.
Скиталец,
по
его
признанию,
про шел
«сквозь строй»
тяжелого
гнета
и
лишен ий.
Шестнадцати
лет
он
с
трудом
поступил
в
учите л ь­
ску ю
се мин ар ию,
но
через
два
год а
был
иск лючен
из
п осле дн его
кла сса
за
«политическую неблагонадежность»,
за
рево люц ио нн ую
пропаганду
среди
кр ес тьян.
По до бно
Горькому,
Скиталец
м ного
ст ран ст вовал ,
отсюда
и
его
п севдо ни м.
Он
перепробовал
мног о
про­
фесси й:
был
писцом,
хористом,
архиерейским
певчим,
бродячим
ак­
тером
и
т.
п.
В
1893—1897 годах Скиталец странствовал по югу
России
(Украина,
Крым,
Бессар аб и я)
и
Западному
краю.
Впечатле­
ния
от
э той
долгой
бродячей
жизни
на шли
свое
отражение
в
пове­
стях
«Сквозь строй», «Этапы». В
1890-х годах Скиталец начал писать
корреспонденции
в
пр о винциа льные
газеты.
С
1897 по 1900 год он
ж ивет
в
Самаре,
с отрудни чае т
в
«Самарской газете».
В
1898 году
в
газете
стали
печататься
стихотворные
фельетоны
Ск ит альца.
На
них
обра т ил
вним ание
Горький.
В
э том
же
го ду
с ос тоя лось
знаком­
ство
писателей,
сохранивших
б лиз кие
отношения
вплоть
до
от ъ езда
Горького
в
1906 году за границу .
Благодаря
помощи
Горького
ма ло из вес тный
фел ьет онис т
«Са­
мар ской
газеты»
быстро
вошел
в
лит ератур у.
По
совету
и
под
ру­
ководством
Горького
Скиталец
написал
с вое
первое
значительное
про из ве дение
—
повесть
«Октава».
Дружба
с
Горьким
революционизировала
Скитальца
и
послу­
ж ила
поводом
к
за ч исл ению
его
в
категорию
людей
«противопра­
вительственного
направления».
Скиталец
не
раз
подвергался
арестам
153


и
тюремному
заключению.
17 апреля 1901 года он был вместе с
Горьким
арестован
за
революционную
пропаганду
среди
сормовских
рабочих
и
заключен
на
три
месяца
в
нижегородскую
тюрьму.
В
1905 году он сидел в московской тюрьме.
Не
раз
он
высылался
из
центр о в
в
про вин цию
под
надзор
полиции.
Лучшей
порой
в
твор­
ческо й
жизни
Скитальца
была
эпоха
пе рвой
революции,
период
его
близости
с
Горьким,
сотрудничество
в
«Знании».
В
эти
го ды
б ыли
написаны
лучшие
его
стихотворения,
повести
(«Октава», «Огарки»)
и
рассказ ы
(«Кузнец», «Икар», «Полевой суд», «Кандалы»). Поэти ­
ческое
творчество
Скитальца
почти
целиком
п риходит ся
на
эту
пору.
С
наступлением
реакции
Скиталец
порывает
со
«Знанием»
и
больше
уже
не
по дним ает ся
до
то го
идейно-художественного
уровня,
кото­
рог о
достиг
в
годы
рево люц и и.
В
1921 году Скиталец оказался в
Харбине;
город
вскоре
был
зах вач ен
б елыми .
До
1934 года Скита­
лец
на ходи лся
в
эмиграции,
где
им
был
создан
рома н -хрон ик а
«Дом
Че рн овых ».
В
1934 году Скиталец вернулся на родину.
«Ураганом
соб ыт ий
на долг о
оторванный
от
моей
с тр аны,
я
сердцем,
мыслью
не
от р ывался
от
н ее . ..», — писал Скиталец в открытом письме,
на­
пе ча танно м
в
«Литературной газете» 22 апреля 1934 года.
В
по­
с ле дние
го ды
своей
жизни
Скиталец
на писал
воспоминания
о
Ленине,
М.
Горьком,
Л.
Толстом,
А.
Чехове,
Н.
Гарине-Михай­
ловском,
Л.
Андрееве.
Умер
Скиталец
в
1941 году.


ВОЛЖСКИЕ
ЛЕГЕНДЫ
Прекрасны
бы ли
Ж иг ули:
Бежала
Во лга,
яр ко,
см ело
Бл естя
на
солнце,
а
вда ли
Цепь
гор
ле систы х
зеленела.
Казался
бе рег
мел ов ой
Серебряным
и
снежно-чистым,
А
лес
казался
мурав ой
Иль
тол ько
мо хом
шелковистым.
Так
вели ча во
всё
кругом:
Река
и
горы
—
словно
в
сказке.
И
мо щь
и
лень
б ыла
во
всем,
И
разноцветны
б ыли
кр аски .
Река
звуч ала ,
как
струна,
Горя
серебряной
дорогой,
И
золотистая
волна
Ложилась
на
берег
от логи й.
Старик
рыбак,
мой
друг
седой,
Ровесник
сказочным
курганам,
Был
волжс ки м
бардом
и
баяном
И
зн ал
преданий
це лый
р ой.
Он
говорил: «Зачем ты мне
Тве рди шь
всегда
о
теплом
море,
О
чужедальной
стороне,
Где
окончанья
нет
весне,
Где
нет
ни
холода,
ни
горя?..
Я
там
бы
—
до
смерти
скучал,
Там
круглый
год
одно
и
то
же:
Зи ма
на
лето
там
похожа,
Нет
берегов,
всё
вал
да
вал!..
165


Нет
лучше
вол жс кой
с торон ы!
Не
надоест
и
В олга
взг ля ду
—
Дивятся
все
ее
на ря ду,
Когда
придет
пора
весны!..
Как
разодеты
бере г а,
Как им
зел ен ым
изумрудом!
Она
зальет
леса,
луга,
И
нет
кон ца
ее
причудам!..
Ве сна
пройдет
—
и
уж
опять
Она
не
та,
опять
другая,
Между
песков
приляжет
спать
—
И
будет
грустная
т ак ая!..
Зимой
оденется
кругом
В
хо ло дный
лед
з елено -синий,
Покрывшись
снега
серебром,
А
на
лесах
пов иснет
ине й.
И
будут
песни
расп ев ать
Кругом
над
ней
седые
вьюги,
И
будешь
всё
ты
тосковать
О
н ей,
как
будто
о
подруге.
Не
толь ко
вс як,
родясь
на
ней,
Жи ть
без
нее
уже
не
может,
Но
и
чужих
она
людей
К
себе,
как
д евка,
приворожит.
Гляди,
как ие
здесь
места!
А
особливо
в
эту
пору!
Вон
на
«Красавицу-го ру»
Взглян и -к а!
Эка
красота!
На
ней
ког д а-то
в
прежни
год ы
С
своею
шайкой
Чурк ин
жил,
Укра л
же ну
у
воеводы
И
там
люби му ю
та ил.
Она
кр асав ица
была,
Каких
теперь
уж
нет у
боле,
На
той
го ре
она
жи ла
В
выс ок ом
тер еме,
в
неволе.
А
Чуркин
рыскал
по
простору
Реки
и
б ил,
и
грабил
тут.
С
тех
пор
в
народе
эту
го ру
«Горой Красавицы»
зовут.
А
та м,
за
этими
горами,
Где
идут
темные
леса,
166


Течет
вокруг
их,
меж
скалам и ,
Река
разбойничья
—
Уса.
Ст оят
двенадцать
там
к урга нов
—
Могилы
бр ать ев
удалых,
Двенадцать
с лавны х
атаманов
Лежат
под
насыпями
их.
Курган
вы со кий
выдается;
То
был
курган
сторожевой,
Он
«Молодецким»
здесь
зовется:
Тут
к ровь
лилась,
тут
был
разбой.
А
вон
из
горного
ущелья
Сельцо
как
будто
невзначай
Глядит...
Бывало
тут
веселье,
Когда
разбойничал
Ширяй.
Давно
прошло
всё
это
время,
Уж
нет
ра збоев
удалых,
Но
всё
село
—
Ширяя
племя,
И
вид
разбойничий
у
них.
А
возл е
нас
—
Царев
Ку рг ан!
Гляди-ка,
б рат,
гора
какая !
Когда-то
Разин
здесь
С тепан
Ст оял,
Самару
покоряя.
Ходил
на
вышке
часовой,
С ледя
за
волжскими
судами,
Шел
на
кургане
пир
горой ,
И
водку
черпали
ковшами.
Победу
Разин
пировал
С
ватагою
своей
великой
И
жег
вино...
Курган
дрожал
От
пляски
бешеной
и
дикой.
Но
сам
Степан
еще
живет,
Что
каз нен
он,
то му
не
верьте,
И
никогда
он
не
умрет:
Отказано
Степану
в
смерти.
Когда
по
Волге
беляки
Бегут,
и
в
не бе
нет
лазури,
И
слышен
вой
и
стон
р еки
—
То
стоны
те
—
не
стоны
бури:
То
под
тяжелою
горой
Степан
в
цепях
леж ит
и
с тон ет,
И
темных
туч
сердитый
рой
Степана
заживо
хоронит.
157


То
не
сосновый
бор
звенит
По
всем
гор ам
от
урагана
—
То
ц епь
тяжелая
гремит
На
теле
бедно г о
Степана.
Ущелье
вид ишь
ли
вда ли
Между
зелеными
горами?
На
дне
оврага
там
нашли
В
пещеру
ход
между
скала ми.
Конца
ей
не т.
Войдешь
туда
—
Не
выйдешь
больше
никуда!
Но
был
смельчак,
что
захотел
Войти
в
нее,
и
он
вернулся,
Но
чуть
от
стр аха
не
рехнулся
И,
словно
с та рец,
по седе л.
Там,
с
фонарем
впотьмах
блуждая,
Он
шел
отважно
всё
вперед,
Шел
мно го
верст,
не
отступая,
И
вот
пред
ним
широкий
свод.
Откуда-то
чуть
бр езж ит
луч
Поблекнувшей
зар и
веч ер ней,
И
на
полу,
на
лож е
т е рний,
Лежит
гигант
мрачнее
туч.
Он
был
нагой
и
с
бородою,
Уже
доросшей
до
земли,
На
па ль цах
когти
отросли,
И
скован
цепью
был
большою.
«Кто здесь?
—
он
молвил.
—
Триста
лет
Уж
не
ви дал
я
человека!
Томиться
буду
здесь
до
века:
Мне
в
этом
мир е
смерти
нет!
Кто
здесь
пришел
меня
тревожить
Под
тя гой
гор,
в
холодной
мгле?
Мои
страдания
ум ножит ь
Уж
невозможно
на
зем л е!»
—
«Я человек!
—
смельчак
ответил.
—
Но
кто
ты
сам?
ск ажи
в
ответ!
Чем
в
жизни
ты
себя
отметил?
За
что
ст р адаешь
триста
л ет?»
—
«Я
—
Разин!
Пролил
в
жизнь
мою
Я
человечьей
крови
реки,
Теперь
с вою
лишь
кровь
я
лью
И
буду
лить
ее
вовеки!
168


Смотри,
мученья
близок
ча с!
О
человече,
не
пу гайся !
Гляди
на
муки
и
му жай ся!»
Закат
дав но
уже
по га с!..
Вдруг
ворвались
медведь
и
л ев,
Ревут,
свои
раскрывши
пасти,
И,
испуская
ди кий
ре в,
Грызут
з у бами,
рв ут
на
части!
В
беспамятстве
смельчак
упа л
—
И
н очь
кошмарная
промчалась.
Когда
ж
очнулся
—
день
сиял,
Заря
в
ущелье
пробивалась.
И
видит
он:
лежи т
в
цепя х,
Как
п ре жде,
—
Разин,
невредимый,
И
го во рит : «Забудь свой страх!
Иди
назад
в
т вой
мир
любимый!
И
знай,
как
должен
я
страдать,
С
приходом
но чи
умирая,
И
как
наутро
воскресаю,
Чтоб
быть
растерзанным
опять!»
Не
так
же
ли
и
ты,
н арод,
То мил ся
в
жизненной
пещере
И
за
д ела
минувших
лет
Тебя
тоски
те рзали
звери?
Не
так
же
ли
ду ша
тв оя
Горячей
кровью
ист екал а,
Жи знь
з амир авш ую
тая ,
И
снова
чудом
ожи в ала?
1898
**♦
Вы
сказ ал ись,
бессо н ные
ночи!
Вы
ск азали сь ,
душевные
муки!
За г ораются
злобою
очи,
Опускаются
сильные
руки...
Вы
ск аза ли ся,
жгучие
сл езы,
Что
мочили
мое
изголовье!
169


Отл етел и
заветные
грезы,
И
сгорело
былое
здоровье...
Словно
же нщи на,
жизнь
изменила,
И
судьба
надо
м ной
насмеялась!
Мно го
силы
в
душе
м оей
было,
А
теп ерь
—
уж
не мн ого
осталось...
Всё
былое
—
как
тени,
как
пепел ;
Я—
как
нива,
поб ит ая
градом...
Никогда
в
моем
прошлом
я
не
пил
Капли
счастья,
не
сдо бр енно й
ядом!
Переполнено
сердце
отравой,
И
душа
моя
в
тра ур
одета...
Но
к ипит
еще
бурною
лавой
В
сердце
ж ажда
св обод ы
и
света.
1900
ПО СВЯЩ ЕНИ Е
Я
по ги бал ...
С
младенчества
скитаясь,
Упорно
я
искал
своей
дороги
И
не
хотел
мириться
с
рабской
долей.
И
ст ала
жизнь
моя
му чител ь нее
пытки.
И
все
преграды,
бе ды
и
несчастья,
Все
неудачи,
мук и
и
печали
На
п уть
суровый
мой
судьба
нагромоздила.
Я
одного
молил
се бе
—
свободы!
И
не
знавал
eel Я жаждал смерти
—
И
права
не
имел
на
смерть,
кому-то
нужный,
Любовью
к
лю дям
скованный,
как
цепью.
Я
был
—
как
мост
че рез
болото
грязи,
Я
лег
в
нее,
по ддер ж ивая
слабых.
И
шли
по
мне,
и
в
грязь
м еня
втоптали
Все
слабые
и
— чистыми
остались.
Когда
ж
поднялся
я,
истерзанный
и
грязный,
А
слабыми
покинутый
брезгливо,—
Уж
н очь
б ыла,
и
холод,
и
ненастье...
И
д олго
брел
так
—
в
холоде
и
мраке.
160


Стучался
в
д вери
я
—
нигде
не
отворили;
Взывал
о
помощи
—
мне
помогать
боялись...
А
п уть
мой
был
всё
сумрачней
и
глуше,
И
наконец
я
выбился
из
с илы,
И
стал
покорен
я
и
тупо
равнодушен.
Холодное,
спокойное
Унынье
И
тихое
Отчаянье
явились
И
обняли
меня,
и
в месте
с
ними
В
з абвень е
мрачное
я
на чал
погружаться.
Уж
падал
я
в
зияющую
бездн у,
Как
вд руг,
какой-то
с ил ьною
рукою
Без
чувств
подхваченный
и
поднятый
внезапно,
Я
унесен
был
замертво
куда-то...
Я
у
тебя
очнулся...
Ты
за
мною
Ухаживал,
как
за
больным
ребенком,
Ты
об лас кал
м еня
и
целовал,
как
брата.
Огнем
речей
твоих,
твоим
могучим
словом
Согрел
ты
мне
застынувшее
сер дц е,
А
охлажденную,
как
камень,
ду шу
Ты
обратил
в
расплавленную
лаву.
И
встал
я
на
н оги
перерожденный,
новый,
Как
витязь
сказочный,
из
трупа
оживленный.
Благодарю
тебя:
теперь
я
полон
с илы
И
ух ожу
вперед
к
моей
заветной
це ли.
Ты
освещаешь
пу ть
твоим
горящим
сер дце м
Всем,
кто
ид ет
из
тьмы
к
заре
святой
свободы!
1901
КОЛОКОЛ
Я
—
гулкий
медный
рев,
рожденный
жизни
бездной,
З лой
крик
набата
я!
Груб
тв е рдый
голос
мой,
тяже л
язык
железный,
Из
меди
—
грудь
моя!
И
с
вашим
пением
не
может
сл ить ся
вместе
Мой
голос:
он
п оет
Об иду
кровную,
а
сердце
—
песню
мести
В
груди
м оей
кует!
161


, ,.K..T
Д/
Г У 4К1И, M7M»hV
<//------
.X Mfer2>£tf44r
-^</<^ vtyt
'iÿStÿi -tot&gä
*
fayi vttwu '^y.
$ (Л fat&i&MA
&£cjW iÿie&yf*, af i
Afa. 'i/yA'U чьс&е* . ">
Л.
■
4( /b aÿdytb,
'У/пуг с/м^е
^c£ Æe


Из
грязи
выходец,
я
жил
в
болотной
тине,
Я
в
муках
возмужал.
Суровый
рок
меня
от
юных
дн ей
доныне
Давил
и
унижал.
О
да!
Судьба
м еня
всю
жизнь
нещадно
била;
Д уша
моя
—
в
крови...
И
в
се рд це,
где
теперь
еще
осталась
сила,
Нет
больше
сл ов
любви!
Я
л ишь
суровые
с лова
и
мысли
зн аю,
Я
весь,
всегда
—
в
огне...
И
песнь
моя
—
дик а,
и
в
слово
«проклинаю!»
Слилося
всё
во
мне!
1901
КУЗНЕЦ
Некр асив а
песнь
моя
—
З наю
я!
Не
похож
я
на
певца
—
Я
похож
на
кузнеца.
Я
для
кузницы
рожд е н,
Я
—
силен!
Пыш ет
гор н
в
груди
моей:
Не
слова,
а
угли
в
не й!
Песню
молотом
ку ю,
Раздувает
песнь
мою
Грусть
м оя!
В
искрах
я!
Я
хотел
бы
вас
любить,
Но
не
в
силах
нежным
бы ть:
Нет
—
я
гру б!
Ласки
сумрачны
мо и:
Не
ид ут
слова
любви
С
жарких
губ.
Кто-то
в
сердце
шепчет
мне :
«Слишком прям ты и суров
—
Не
скуешь
ты
нежн ых
слов
На
огне!
164


Лучше
молот
кузнеца
По дни ми
в
руке
твоей
И
в
железные
сердца
—
Бей!»
1901
Р УЧЕЙ
Серебристый
руче й,
Меж
лугов
и
полей
Я
беспечно
беж ал
И
на
сол нце
играл.
Был
свободен
мой
пут ь
Под
сия нием
дн я,
Но
сд а вили
мне
грудь
И
поймали
меня.
В
золотую
волну
Не
глядится
трава:
За
пло ти ной,
в
плену,
Я
верчу
жернова.
И
дро жит
целый
дом
От
работы
моей:
Разметать
бы
кругом
Ухищренье
людей !
Словно
л ев,
я
рычу,
Волны
в
слезы
дроблю:
Я
свободы
хочу,
Я
свободу
люблю!
1901
♦♦♦
Я
х очу
веселья,
радостного
пе нья,
Буйного
р азг ула,
смеха
и
острот
—
Оттого
что
зн ал
я
л ишь
одн и
мученья,
Оттого
что
жил
я
под
ярмом
забот.
166


Воз дух а,
цветов
мн е,
солнечной
п огоды!
Сл ишко м
д олго
шел
я
гря зью ,
под
дождем.
Я
хочу
веселья,
я
хочу
свободы
—
Оттого
что
был
я
скованным
рабом!
Я
хочу
рубиться,
мстить
с
безумной
с тра стью
—
Оттого
что
долго
был
покорен
злым.
И
хочу
любви
я,
и
хо чу
я
сча сть я
—
Оттого
что
не
был
счастлив
и
любим!
1901
АЛМАЗЫ
Нас
давят!
Лежим
мы
века,
З ако ваны
в
тяжкий
гранит!..
Гнетут
нас
и
тьма,
и
тоска,
Не
знаем,
как
солнце
горит...
Всегда
мы
то ск уем
о
нем...
Ж ивит
нас
о
солнце
печаль.
Мы
зл ым
за свер кал и
огнем
И
сделались
тв е рды,
как
сталь...
1901
♦*•
Я
упал
с
облаков
в
эту
бездну
мученья.
Мои
крылья
разбил
грозной
молнии
лу ч,
И,
прикован
к
скал е
в
тем но те
за т оче нья,
Побежден
я
г ромами
разгневанных
туч.
Только
песни
поют
надо
мной
ураганы,
Только
вьюга
шумит,
хол одн а
и
дика,
Словно
саваном
душу
о дели
туманы,
Да
те рзае т
мне
сердце
злой
ворон
— Тоска.
Но
не
жа ль
мне,
что
к
солнцу
я
гордо
стремился,
Что
на
к рылья х
орлиных
недолго
парил:
Пусть
о
тв ер дые
скалы
я
грудью
разбился,
Только
миг
—
но
я
ж ил!
1901
166


**♦
Ты
бедна...
Трудом ,
нуждою
Лиш ена
любви...
Как
исколоты
игл ою
Пальчики
твои!
Но
сме ешь ся
ты,
бесстрастно
Молодость
губя...
Весела
ты
и
прекрасна
—
Я
люблю
тебя!
Слышишь?
Сердце,
словно
молот,
Бьется
в
груд ь
мо ю!
Что
борьба
н ам?
что
нам
голод?
Крепко
я
ку ю!
Дай
мне
бледненькую
ручку,
Дай
тебя
обн ять :
Я
тебя,
как
солнце
тучку,
Бу ду
целовать!
Обниму
тебя,
как
пла мя
С ос енку
в
ле су!
Пусть
нужда
до
гроба
с
нами
—
Всё
перенесу!.
Жд ут
страданья
н ас,
как
звери...
Мы
по йд ем,
любя...
До
могильной
н ашей
двери
—
Я
люблю
тебя!
1901
♦**
Колокольчики-бубенчики
зв ен ят.
Простодушную
р ассказ ы вают
б ыль.
Тр ойка
мчится,
комья
снежные
ле тят,
Обдает
лицо
сер ебр я ная
пыль!
16Т


Нет
ни
звездочки
на
т емных
небесах,
Только
вид но,
как
мелькают
огоньки.
Не
смолкает
звон
малиновый
в
ушах,
В
сердце
нету
ни
заботы,
ни
тоски.
Эх1
лети,
душа,
отдайся
вся
мечте,
Потоните,
хороводы
бл едн ых
лиц!
Очи
милые
мне
светят
в
темноте
Из-под
ч е рных,
из-под
бархатных
ресниц...
Эй,
вы,
ши ре,
сторонитесь,
раздавлю!
Беско неч но ,
ж адно
хочется
мне
жить !
Я
дороги
никому
не
уступлю,
Я
умею
ненавидеть
и
любить...
Ручка
не жная
прижалась
в
рукаве...
Не
пришлось
бы
мне
лелеять
той
рук и,
Да
от
снежной
п ыли
му тно
в
голове,
Да
баюкают
бу бенч ики-з во нки!
Простодушные
бубенчики-друзья,
Говорливые
союзники
любви,
Замолчите
вы,
лук аво
затая
Тайны
н ежн ые,
з аветн ые
мои!
Ночь
окутала
нас
бархатной
та фтой ,
Звезды
спрятались,
лучей
своих
не
льют,
Да
бубенчики
под
кованой
дугой
Про
любовь
мою
болтают
и
поют...
Пусть
узнают
л юди
хитрые
про
на с,
Догадаются
о
ласковых
с ловах
По
буб ен чика м,
по
блеску
черных
гл аз,
По
растаявшим
снежинкам
на
щеках.
Хорошо
в
ночи
бубенчики
звенят,
Простодушную
р ассказы в ают
быль...
Сквозь
р есницы
очи
м илые
блестят,
Обд ает
л ицо
сер ебр ян ая
пыл ь!. .
1901
168


ГУСЛЯР
Гусли
звонкие
рокочут
и
зве нят,
Про
веселье
чистой
тр елью
говорят.
Мысли-песни
напеваю
я
струнам,
Во ль ный
в етер
их
разносит
по
полям.
Гусли-мысли
да
веселых
песен
дар
Дал
в
на сле д ство
мне
мой
батюшка-гусляр.
Г усл яром
быть
до ля
выпала
и
мне
—
Веять
песни
по
родимой
стороне.
Я
и ду,
накинув
бедный
мой
наряд;
Гусли
звонкие
рокочут
и
зв енят!
Прохожу
по
полям,
по
горам,
Напеваю
я
песни
ветрам;
А
как
вый ду
на
В олг у-ре ку
—
Отдохнуть
прихожу
к
кабаку .
Там
по
пр азд никам
пьет
и
поет,
Веселится
р або чий
народ.
Как
ударю
я
в
струны
мо и—
Замолчат
над
рекой
соловьи;
Разливается
песня
кругом
—
Серебром!
Солнце
в ыйде т,
сме ясь ,
из-за
туч...
А
н арод- то,
как
со лн це,
могуч!
Целовальник
мне
цедит
вина,
Да
душа
и
без
чарки
полна!
Только
медные
струны
звенят
—
Говорят!
Коли
пить
—
пей
ковшом,
Б ить
— так
бей
кистенем:
Ведь
всегда
то му
честь,
Кто
во
всем
будет
ве сь!
Эх!
Как
громко
струны
медные
звенят...
Слышит
их
вл адел ец
каменных
палат!
На
душе
его
осенняя
пора
—
И
зовет
он
молодого
гусляра:
«Ты сыграй-к а,
песню
грустную
запой,
Что б
омыл
я
душу
грешную
слезой,
Ус п окой
ты
со в есть
нежную
мою
—
169


Я
тебя
и
накормлю,
и
напою!
Пусть
о
т ом,
что
я
народу
—
добрый
брат,—
Г усли
звонкие
рокочут
и
зв ен ят!»
Я
вхо жу
во
дворец
к
богачу
И
ковры
дорогие
топчу,
Полны
скуки,
тоски
и
мольбы,
Там
ж ивут
с ытой
жиз ни
рабы.
Я
пою
им,
шутя
и
смеясь:
«На душе у вас копоть и грязь!
Не
с пою
я
вам
песни
такой,
Чтобы
вас
очищала
собой!
Пусть
лежи т
у
вас
на
сердце
тень!
Пес нь
свободы
не
нравится
вам,
Зазвенит
он а,
словно
кистень,
По
пустым
головам!»
Зе мля
у
нас
истощена...
Чего
просить
у
ней?
Бурьян
сухой
родит
она
И
ядовитых
зм ей
—
Вот
я
змеей
вползаю
к
вам
И
песней
жа лю
вас:
И
только
яд
и
ра ны
дам,
А
муки
—
бог
вам
даст!
Я
к
вам
явился
возвестить:
Жи знь
казни
вашей
ж дет!
Жизнь
хочет
вам
нещадно
мстить:
Она
за
м ной
иде т!
Ах!
не
кончил
эту
пе се нку
г усл яр(
Не
приходит
он
на
людный
на
б азар,
Не
видать
его
в
царевом
кабаке,
И
не
сл ышно
звонких
песен
на
реке.
Только
вид но:
у
тюремных
у
ворот
Каждый
веч ер
собирается
народ,
А
из
башни
песни
льются
—
говорят,
Г усли
звонкие
рокочут
и
звенят!
1901
1Т0


УЗНИК
Ржавый
ключ,
как
бу дто
зверь,
Мой
за мок
гр ызет
сурово,
И
окованную
дверь
Затворили
на
за сов ы.
В
круглой
башне
я
сижу!
Сверху
—
тусклое
оконце;
Из
потемок
я
гляжу,
Как
сияет
в
н ебе
солнце.
Серебрятся
облака,
В
синем
н ебе
т ихо
тают,
И
орел
и здале ка
Свой
привет
мне
посылает.
Он
клекочет...
В
об лаках
Смело,
гордо
р еет
птица...
Я
же
брошен
здесь
во
прах,
В
эту
мрачную
темницу.
Я
од ин
в
руках
врагов!
Кто
р асскажет
там ,
на
воле,
Как
за
бр ат ьев
и
отцов
Ч естно
пал
я
в
чистом
поле?
Как
в
пл ену
окончил
путь,
Как
меня
оковы
точат,
Как
жестоко
ранен
в
грудь?
«Я скажу», —
орел
клекочет...
1901 (?)
•*•
Я
от орва н
от
жизни
р од имых
полей,
По з абыт
моим
кр аем
далеким,
Стал
чужим
для
родных
подъяремных
людей
И
отверженцем
стал
одиноким.
171


Но
для
те х,
в
чью
страну
я
заброшен
судьбой,
Я
не
сд елался
близким
и
другом:
Я
их
про к лял
проклятием
з лобы
св ято й,
И
отброшен
я
сытым
их
кругом.
Сытой
пошлости
я
покориться
не
мог
И
ушел,
унося
свою
муку...
И
тому,
кто
отвержен,
как
я,
одинок,
Подаю
мою
сильную
руку.
О,
придите
ко
мне,
кто
душой
и збо лел,
Кто
судьбою
своей
не
из нежен!
О,
пр идит е
ко
мн е,
кто
озлоблен
и
см ел!
О,
при дит е,
кто
г орд
и
мятежен!
Вы
живете
во
мраке,
в
ок ова х,
в
аду...
Я
вас
к
свету,
к
свободе,
вперед
по ве ду!..
Верьте
—
некуда
больше
идти !
Нет
иного
пути!
1902
***
Нет,
я
не
с
вами:
своим
напрасно
И
лицемерно
меня
зо вет е.
Я
не навижу
глубоко,
стра стн о
Все х
в ас:
вы
—
жаб ы
в
гнилом
б олоте !
Я
появился
из
пены
моря,
Волной
к
вам
брошен
со
дна
п учи ны:
Там
кровь
и
сл езы,
там
тьм а
и
горе ,
Но
сл езы
—
перлы,
а.
кровь
—
рубины !
На
дно
морское
мне
нет
возврата,
Но
в
мире
вашем
я
умираю,
И
не
найдете
во
мне
вы
брата
—
Я
ме жду
вам и
как
враг
блуждаю.
Вы
все
хотите,
чт об
я
был
мирен,
Не
отомщал
бы
за
преступленья
172


И
вместе
с
вами,
в
тени
кумирен,
Молил
у
бога
для
вас
прощенья.
Мой
бог
—
не
ваш
бо г:
ваш
бог
прощает,
Он
чужд
и
гневу,
и
укоризне;
К
такому
богу
вас
обращает
Страх
наказанья
за
грех
вс ей
жизни.
А
мой
бог
—
мститель!
Мой
бог
могучий!
Мой
бог
карает!
И
божьим
домом
Не
храмы
служ ат
—
гр оза
и
тучи,
И
говорит
он
л ишь
то лько
гром ом!
Я
чужд
ва м,
труп ы!
Пе вца
устами
Мой
бог
предаст
вас
громам
и
кара м,.
Господь
мой
грян ет
грозой
над
вами
И
—
оживит
вас
своим
уд аром!..
1902
♦•t
Из
добродетелей
вы
цепи
мне
сковали.
Из
твердости
мое й
вбздвигнули
тюрьму.
И
силу
мощн ую,
как
воры,
вы
украли,
И
душу
ввер гн ули
в
безрадостную
тьму.
Те
цепи
мрачные
как
зм еи
сердце
гложут,
И
в
той
тюрьме
верчу
я
ваши
ж ерно ва.
Унылый
звон
цепей
вас
больше
не
тревожит,
И
вы
бросаете
мне
дерзкие
слова.
Но
—
чувствую
—
во
мне
растет
и
зреет
сил а.
Чем
больше
я
терплю,
тем
хуж е
будет
вам.
Пусть
света
я
лишен,
но
праздник
ваш
—
могила;
На
вас
и
на
се бя
я
опрок ину
храм,
Где
к
богу
ть мы
вы
все
сбер етес ь
для
мол е ний,
И
разом
отомщу
за
долгий
п уть
ли ше ний.
</ЯИ>
173


•••
Там,
впереди
—
лежит
страна
мле ка
и
меда.
Пу ст ыня
кончена,
и
н очь
уже
прошла!
Идите
же
вперед!
Вперед,
с ыны
народа!
Я
ви жу
блеск
зари,
дорога
вдаль
—
св етл а!
А
я
—
печаль
мою
из
сердца
исторгаю:
Она
—
копье
вра го в,
рассеянных
в
борьбе.
Обетованному
я
улыбаюсь
краю:
С вящ енная
зе мля!
Я
шлю
привет
теб е...
Я
умираю
здесь,
а
ва с,
сыны
нар о да,
Ждет
впереди
победа
и
свобода!
<1904>
ПАМЯТИ
Ч ЕХОВА
Неумолимый
рок
унес
его
в
могилу.
Болезнь
тяжелая
туда
его
свела.
Она
б ыла
—
в
груди
и
в сюду
с
ним
ходила:
Вся
жизнь
страны
родной
—
болезнь
его
была!
Пророки
и
вожди,
кипя
душой
мяте жн ой,
Могли
быть
гневными,
могли,
любя,
к арат ь.
А
он
любил
л юдей
такой
любовью
не жной,
Как
любит
женщина,
как
любит
только
мат ь.
Печали
жгучей
яд
он
выпил
полной
чашей,
В питал
в
себя
всю
грусть,
глубокий,
как
р о дник.
И
был
отравлен
он
тоскою
жизни
нашей,
Терпением
рабов
и
тупостью
владык.
Дыханье
пошлости
ему
дышать
мешало,
До
гро ба
мучила
холодная
вражда.
И,
н ако нец,
толпа
любовью
истязала.
Но
был
он
одинок
по всюд у
и
в сег да.
Он
жил
под
темною,
загадочною
вла ст ью
Судьбы
насмешливой,
б есч увст венно й
и
злой.
И
ка пля
каж дая
им
выпит о го
счастья
Была
отравлена
невидимой
рукой.
1Т4


И,
поздно
понятый,
судимый
так
напрасно,
Он
у мер
оттого,
что
сл иш ком
жизнь
бедна,
Что
л юди
на
земле
и
грубы,
и
несчастны,
Что
стонет
под
яр мом
родная
сторона.
И,
оста в ляя
мир ,
он
зв ал
тебя,
свобода!
Последний
взд ох
его
уже
звучал
тобой;
Он
чу вство ва л,
что
да ль
таи т
лучи
восхода,
А
н очь
еще
с ильна
и
дави т
край
родной.
О
родина
моя,
ты
вознесешь
моленья
И
тень
п рекра сную
благословишь,
любя,
Но
прокляни
же
ты
п рокл ятие м
презренья
Бездушных
торгашей,
что
продают
тебя!
Пусть
сме рть
его
падет
на
гадов
дряхлой
злобы,
Чьи
руки
черствые
обагрены
в
крови,
Кто
до бивал
ег о,
а
после
был
у
гроб а
И
громче
в сех
кричал
о
дружбе
и
любви!
Блесни
над
родиной,
могучее
светило,
П тиц
ночи
раз гон и,
пронзи
н очную
тень.
И,
в озрож дая
жизнь
над
темною
мо гил ой,
Приди,
торжественный,
давно
же ла нный
день!
1904
***
Мы
плыли
с
тобою
навстречу
заре.
Безбрежное
море
плескалось.
Прибой
отдаленный
б елел
в
серебре,
И
в
море
з аря
отр ажалас ь.
И
брызги
морские
горели
з ар ей...
Вал
розово-синий
вз ды мался .
Ка залася
на ша
ладья
золотой,
И
пурпурным
парус
к азалс я.
Ко
мне
головой
прилегла
ты
на
грудь
И
крепко
меня
обнимала.
Я
правил,
и
прям
был
свободный
наш
пут ь
Всё
дал ь ше,
где
со лнце
вс та вало.
175


Пылала
заря
на
щек ах
у
тебя.
Я
молча
тебе
улыбнулся.
«Не сон ли всё это?» —
сказал
я,
любя,
И
только
сказал,
как
проснулся.
Опять
я
в
тюрьме.
Мне
улыбку
даря,
Вверху,
с квозь
р еш етку
оконца,
В
сырой
каземат
за гля нула
заря,
Предвестница
пыш ног о
солнца.
1904
ВАЛЬ КИ РИИ
Окончена
грозная
битва,
Телами
усеяно
поле,
Хол од ная
н очь
наступила.
Сти х ает
вд али
к ано нада.
Горят,
уг ас ая,
по жа ры,
Клубятся
багровые
туч и.
Уходит
всё
дальше,
всё
дал ьше
М ог учая
музыка
битвы.
Под
страшную
музыку
боя,
При
св ете
горя щ их
развалин,
Усопших
борцов
попирая,
С мерть
весело
пляшет
над
п олем.
Танцует
скелет
исполинский
—
И
в
так т
уходящему
бою
Стучат
у
не го
кастаньеты,
Сухие,
могильные
кости.
Уходит
всё
дальше,
всё
дальше
Мо гуча я
музыка
боя.
Сти х ает
вд али
кано н ада.
Багряные
гаснут
пожары.
И
С мерть
в
своем
танце
уходит
За
з ву ками
пушек
далеких,
И
вот
ти шина
наступает
Над
полем
ок о нче нной
битвы.
1Т6


То гда
из-за
туч
темно-синих,
Рыдая,
луна
проглянула
И
мост
серебристый
спустила
С
небес
на
бе змол вн ое
п оле.
В
прозрачном
с ер ебря ном
свете
Прозра чн ою,
легкой
гирляндой
С пус каютс я
светлые
де вы
С
небес
на
безмолвное
поле.
Крылатые
де вы
сражений
Склоняются
к
мертвым
героям,
Закрыли
им
тяжк ие
раны
И
ше пчут
им
т ихо : «Вставайте!»
Дорога
на
не бо
тр еп ещет,
Как
струн
серебристое
пенье,
И
сл ы шится
в
воздухе
лунном
Те нь
гимна,
зовущего
в
битву.
И
в
н огу
беззвучной
колонной,
С
ружьем
на
плече,
по
д ороге
Всё
выше,
всё
выше
и
выш е
Погибшие
воины
идут.
Их
л ица
—
как
будто
из
камня,
Могучи,
бесстрастны
и
тверды.
Летят
перед
ними
толпою
Валькирии,
ангелы
битвы!
Летят
—
и
венками
героев
Их
пу ть
устилают
прозрачный...
И
звезды
да ют
им
до рогу. ..
Так
храбрые
мир
ос тав ляю т.
Ч ЕТВЕРО
Как
мать
умирала,
—
де тей
созывала,
Своих
четверых
сыновей.
«Ну,
дети,
живите,
меня
схороните,
Да
только
живите
дружней!
17Т


О тец
и
вы
са ми
—
все
были
кре сть яне ,
И
все
—
не
имели
земли...
Добились
бы,
что
ли,
зе ме льки
да
воли! . .»
И
мать
на
кладбищ е
снесли.
Меж
тем
всё
про сну ло сь,
вся
Рус ь
всколыхнулась,
Вся
Русь
з адым ил ась
в
огне...
И
всё
сотрясалось
и
в
узе л
свивалось,
Как
в
страшном,
чудовищном
сне.. .
Был
ста рш ий
по это м...
К
народным
з авет ам,
Гремя,
его
песни
неслись...
Второй
был
суровым...
жег
огненным
словом,
А
дв ое
—
за
ружья
в зяли сь.
Оди н
был
«замешан», судим и повешен,
В торой
был
заколот
в
бо ю.
А
дв ое
другие
в
морозы
лихие
Погибли
в
далеком
кр аю.
А
ма ть
и
не
зна ла
—
в
могиле
лежала,
В
гробу,
под
тяжелой
земле й.. .
Не
знала ,
что
в
п оле
за
земл ю
и
вол ю
Зарыли
их
ранней
зарей!
1905
»♦♦
Тел ами
наш ими
ус тл али
мы
дорогу
И
кровью
на ших
жил
спаяли
вам
мосты.
Мы
долго
молча
шли,
взывая
только
к
бог у,
—
И
нам
вослед
легли
могилы
и
кресты.
П орабоще нн ые ,
мы
с
петлею
на
ше е,
В
це пях,
во
тьме
бр ели
—
без
песен
боевых.
..
Погибло
м ного
нас,
зато
теп ерь
—
св етл ее,
И
вот
идете
вы,
рать
новых,
мо лод ых.
Так
мног о
вас
теперь,
что
дрогнуло
всё
зло е.
Идет
гро за
небес,
близка
борьба
гром ов.. .
И
наша
песнь
звучит,
как
пре д
н а чалом
боя
В
горящем
городе
на бат
колоколов.
178


Идите
же
смелей
и
пойт е
песнь
свободы:
Вед ь
т олько
для
нее,
с трад ая,
гибли
мы!
Лишь
эт их
пе сен
мы
в
бы лые
дни
невзгоды
Так
стр ас тно
жа жд али
под
св о дами
тюрьмы !
1906
*♦*
Шумит,
ревет
и
пляшет
море.
И
стрелы
молнии
летучей
Через
разорванные
тучи
Летят,
теряясь
на
просторе.
Полна
печали,
гнева,
гор я
И
туч
надв ину ты х
темней,
Орлица
медленно
летает
И
беспокойно
созывает
Св оих
растерянных
детей.
Так
ты,
страна
моя
родная,
Под
мраком
туч
изнемогая,
Зовешь
к
себе
своих
сынов
И
ждешь
от
них
вел иких
дел ...
Но
как
печален
их
у дел,
Тв оих
орлят,
твоих
борцов!
За
вольность,
родина,
тв ою
В
самонадеянном
бою
Лилась
бунтующая
кровь!
Бойцов
твоих
там
много
бы ло,
И
ве лика
была
их
сил а,
И
велик а
бы ла
любовь!
Их
нет
теперь,
моя
страна,
Их
не т,
отважных
и
м огучи х,
И
ты
уны ния
полна,
И
над
тобой
нависли
тучи.
Их
не т,
пророков
и
вождей:
Одни
из
них
в
честном
бою
Сл ож или
голову
свою,
Ин ые
кольцами
цепей
Теперь
з ако ваны
в
темнице,
И
не
со з вать
теб е,
орлица,
Тво их
растерянных
детей!
1906
179


ТИХО
СТ АЛО
КРУГОМ...
Струны
по рва ны!
Песня,
умолкни
теп е рь!
Все
с лова
мы
до
битвы
сказали.
Снова
ожил
дракон,
и здых аю щий
зверь,
И
ме чи
вместо
струн
зазв учали.
Потонули
в
крови
город а
на
земле!
Задымились
и
горы ,
и
степи!
Но чь
н ас тала
опять,
притаилась
во
м гле
И
ку ет
еще
новые
це пи.
Тихо
стало
кругом:
л юди
грудой
костей
В
темных
ямах
тихонько
зар ыты.
Л юди
в
тюрь м ах
гниют,
в
ко ль цах
кр епк их
цепей,
Л юди
в
каменных
склепах
укрыты.
Ти хо
стало
кругом;
в
этой
жуткой
н очи
Нет
ни
звука
из
жизни
бывалой.
Там
—
внизу
—
побежденные
точ ат
мечи,
Наверху
—
поб едител ь
усталый.
Одряхлел
и
иссох
обожравшийся
зверь!
Там,
внизу,
что-то
видит
он
снова,
Там
дрожит
и
шат ает ся
старая
дверь,
Богатырь
разбивает
ок овы.
Задохнется
дракон
под
железной
рукой,
Из
когт ей
он
уронит
свободу.
С
громким,
радостным
криком
м огучи й
ге рой
Смрадный
тру п
его
бросит
народу.
1906


А.
А.
ЛУКЬЯНОВ


Ал екс андр
Александрович
Лукьянов
ро дил ся
19 февраля 1871
года
в
Петербурге,
в
купеческой
сем ье.
На
шестнадцатом
го ду
жизни
он
окончил
п ете рб ур гскую
Николаевскую
школу
для
купе ­
ческих
сирот,
после
чего
стал
служить
конторщиком
и
ос т авался
в
этой
долж нос ти
многие
годы.
Юношей
Лук ьян ов
начал
писать
стихи.
Впервые
в
печати
как
поэт
он
выступил
в
1890 году в
жу рн але
«Живописное обозрение», который редактировал писатель
А.
К.
Шеллер-Михайлов.
В
1892 году стихи Лукьянова появились
в
«Наблюдателе», в 1893 году — в « Север но м
вест ник е».
С
1893 по
1898 год он жил в Саратове,
где
в
г азете
«Саратовский дневник»
печатал
рецен зи и
под
псевдонимом
Лирик.
С
1898 тода появляют ­
ся
расск азы
Лукьянова
в
газете
«Россия», в журналах «И ллю ст ра­
ция»
и
«Приднепровский край» (редактором его был М.
К.
Л ем ке).
Накануне
первой
ре волюц ии
Лукьянов
становится
сотрудни­
ком
«Знания» .
К
эт ому
времен и
он
уже
из ве стен
как
поэ т
и
в
больших
столичных
журналах.
С
1902 года печатается в « Ру сск ом
бо га тств е», «Мире божьем», «Русской мысли».
Но
он
вынужден
все
еще
служить
конторщиком.
На
творческие
занятия
у
н его
ос­
та ется
ма ло
времени.
Больше
пи шет
по
но чам.
В
стихах,
включен­
ных
в
письмо
к
Горькому
(7 марта 1905 г.), Лукьянов следующим
обра зом
описывает
свою
жизнь:
С
рассветом
дн я,
как
раб
гонимый,
С
тоской
в
душевной
глубине
Несу
тр уд
тяжкий,
нелюбимый;
Но
в
час
ночной
отрадно
мне
Ст ряхнуть ,
как
п ыль
дороги
зной ной,
Заботы
жизни
беспоко йной
И
сознавать,
мечт ы
та я,
Что
де нь
прошел,
и
ночь
м оя!1
1 Архив А.
М.
Горького.
183


В
сборниках
«Знания»
Лукьянов
на чин ает
печататься
и
как
переводчик
(Верхарна,
Марио
Раприсарди).
Горький
положительно
о тн есся
к
стихам
Лукьянова,
несмотря
на
их
художественное
не­
совершенство,
це нил
их,
вероятно,
за
искренность,
демократичность
нас тр ое ния.
В
письме
к
Лукьянову
от
14 марта 1905 года он обе­
щал
печатать
его
стихи
в
«Знании»,
а
з атем
издать
отдельной
книгой.1
Но
Лукьянов
не
связал
прочно
сво ю
судьбу
со
«Знани­
ем».
Его
сотрудничество
с
Горьким
прекратилось
п осле
1906 года .
В
1908 году в издательстве «Л и те ра т урн ое
дело»
в ышел
сборник
стихотворений
А.
Лукьянова.
В
1909 году Лукьянов задумал издавать еженедельный бес ­
партийный
журнал
«Северные зори»
для
широкого
к руга
читате­
лей.
В
письме
к
Горькому
(19 ноября 1909 г. )
Лукьянов
заявлял,
что
его
журнал
должен
был
противостоять
порнографии
и
пинк ер ­
тоновщине
меркантильной
прессы.
Со обща я
о
согласии
у частв о­
вать
в
его
жу рн але
С.
Гусева-Оренбургского,
А.
Серафимовича,
Н.
Телешова,
Ф.
Б атю ш кова,
Е.
Ля цк ого,
Е.
Тарле
и
друг их
известных
лит е рат оров,
Лукьянов
просил
Горького
поддержать
изда ние
—дать
небольшой
р ассказ. 1
В
годы
политической
ре акци и
наметился
отход
Лукьянова
ст
гражданской,
политической
поэзии.
О
падении
Лукьянова
как
ху­
дожн ик а
сло ва
свид е те льс твова ли
его
шуточно-сатирические
стихи
и
драматические
сценки,
этюды,
которые
он
писал
в
конце
1900 — начале 1910- х
год ов
в
ц елях
зар а бо тка,
приноравливаясь
к
ме щанс ко му
вкусу.
Лучшим,
хот я
и
кра тки м,
периодом
в
жизни
Лукьянова-поэта
бы ли
1903—1906 годы,
когда
под
влиянием
революции
он
подни-
мался
в
своих
стихах
до
смелых,
дерзновенных
мыслей,
до
рево­
люц ио нн ого
пафо с а.
Именно
такого
поэта
печатал
Горький
в
«Знании».
1 Архив А.
М.
Горького.
1 Там же.


♦»♦
Не
наз ыва й
безумными
мечты,
К огда
о ни,
как
ярк ий
б леск
зарницы,
Пробудят
мы сль
от
пр азд ной
суеты,
Ос ве тят
жизнь,
как
душный
мрак
темницы!
Не
наз ы вай
безумными
слова,
Когд а
они
огн ем
негодованья
Карают
нас
за
то,
что
жизнь
мертв а,
И
нас
зову т
на
подвиг
и
ст ра да нья!
Не
называй
безумными
сердца
За
их
л юбовь
горячую
к
отчизне,
—
И,
не
боясь
тернового
венца,
Иди
вперед
—
к
сиянью
новой
жизни !
Ме жду
1900 и 1903
ДРУЗЬЯМ
Пусть
толь ко
для
слабых
останутся
сл езы
И
молят
пощады
они
у
судьбы,
—
Над
нами
бессильны
суровые
грозы,
И
мы
пред
судьбою
своей
не
рабы!
Но,
сильные
волей
и
жаркою
верой,
Мы
смело
стремимся
вперед
и
вперед
—
От
жизни,
как
осень,
холодной
и
серой,
От
жизни,
что
душ у
и
разум
гнетет!
185


Где
мелкое
с ча стье
и
жалкое
горе,
Где
рабское
чу вст во
сильнее
цепей
И
яркое
солнце
на
вольном
просторе
Из
су мр ака
жизни
не
манит
людей!
И
нас
предают
эти
люди
зл ослов ью
За
то,
что
пош ли
мы
свободным
путем
И
краю
родному
с
горячей
любовью
Все
силы
и
думы
свои
отдаем!
Когда
всё
в
природе
сковали
морозы,
Од ин
только
кл юч
не
смолкает
и
б ьет,
Когда
всех
пугают
суров ы е
грозы,
Еще
мы
смелее
стремимся
впер ед !
Между
1900 и 1903
В
ЛЕСУ
Вокруг
м еня
сумрачный
лес
И
в еет
тоской
тишина...
От
нежных
вечерних
неб ес
Мне
только
полоска
видна.
Не
встретив
улы бки
весны,
Зачах
одинокий
цветок,
И
желтые
игл ы
сосны
Лежат,
как
могильный
песок.
Пусть
сосны
и
льют
аромат,
Мне
душно
в
их
тесном
кругу!
А
там
еще
светит
з акат
—
На
пышно
цветущем
лугу!
И
жаждет
увидеть
мой
взор
Сквозь
ж ес ткую
зелень
ветвей
Ши ро кий,
свободный
простор
В
сия ньи
вечерних
луче й!
Между
1900 и 1903
186


♦♦*
О,
есл и
б
колокол
раздался
в
ти шин е,
И
пробудились
вы
от
сладостной
дремоты
С
му чи тел ьным
стыдом
в
душевной
глубине
За
ваши
мыс ли
и
забо ты !
За
то,
что
вам
пок ой
п ринос ит
ти ши на,
Блаженства
долгий
путь
рисуют
яр ко
грезы,
Когда
для
многих
жизнь,
как
мрачный
склеп,
темна,
Когда
другие
слышат
грозы!
Нет,
не
встревожит
вас
пр из ывный
громкий
звон,
И
не
пойме т е
вы,
что
гибнут
ва ши
братья:
На
смену
сладких
г рез
ненарушимый
сон
Отк роет
вам
свои
об ъять я!
Но,
колокол,
звони,
—
не
все
мертвы
сердца,
Б ыть
может,
г де- нибу дь
тре во жно
отзовутся...
Смелее
пой,
поэт,
до
грустного
ко нца,
Когда
все
струны
оборвутся!
Ме жду
1900 и 1904
ПОЭ ТУ
Не
надо
нам
скорби
бесплодной!
Во
ть ме
безысходных
но чей
Пой
только
о
жизни
св об од ной,
О
блеске
весен них
лучей.
Плачь
сердцем,
но
си лою
властной
Скрой
муки
и
слезы
от
вс ех,
—
Пус ть
в
песне
могу чей
и
страстной
Мы
слышим
ликующий
смех.
Под
эти
победные
звуки
Пробудятся
сил ы
в
груди,
Пойдем
мы
на
новые
мук и,
Но
ве ря,
что
свет
впереди!
Меж ду
1900 и 1904
187


МА ЯК
О,
верьте,
с вет
неугасим
—
И
н очь
бессильна
перед
ним!
Пус ть
м рак
чер неет
в
о кеан е,
И
на
сиянье
ма яка
Ле тят
седые
обл ака
И
вол ны
в
гне вном
урагане.
Спо к ойный,
ве рный
стр аж
м орей
В
та кую
ночь
еще
светлей!
И
кто,
застигнут
бурей
черной,
Ув идит
свет
на
гре бн ях
во лн,
Тот
устоит,
отваги
полн,
В
борьбе
тяжелой
и
уп орно й!
Между
1900 и 1904
♦**
Я
ПОМНЮ
этот
шум
— шум
жизни
мол одой !
Р аспал ись
цепи
ледяные,
И
зво нки е
ручь и,
как
слезы
золотые,
Как
слезы
радости
пр ед
нов ою
весной,
Струились
по
земле...
И
там
—
в
п ол упрозра чн ой
мгле
Весенних
облаков
с
их
нежной
красотой
—
Я
слышал
тот
же
шум
—
шум
жизни
молодой!
И
птицы
вольные,
и
ве шняя
в ода
Слились
в
один
аккорд
тогда:
Жить,
жить!
Я
слышу
этот
шум
—
шум
жизни
молодой!
Нет
мер т вых
дне й
оцепененья,
И
речи
пылк ие ,
и
радостное
пенье
Пахнули
на
меня
живительной
ве сно й!
Я
верю:
жизнь
иде т
С
м огуч ей
си лою
вперед,
И
д рогн ула
стена
преграды
вековой
Под
эт от
пер вый
шум
—
шум
жизни
молодой!
О
юность
чу дн ая!
Ты
ман ишь
на
простор,
В
о дин
аккорд
слился
тво й
х ор:
Ж ить,
жит ь!
Между
1900 и 1904
188


ИСТИНА
С
венком
тернистым
на
челе
Она
идет
рабой
гонимой,
Но
свет
ее
неу га сим ый
Гор ит
всё
ярче
на
земле!
Она
закована
цепя ми,
С
кровавой
раной
на
груди,
Ид ет
и
в идит
впер еди
Св ою
победу
над
врагами.
Ее
не
в
силах
умертвить
Го да
неволи
и
гонений,
И
будет
крест
ее
мучений
Кровь
не пов инну ю
хранить!
О,
дайт е
ей
дорогу,
бр а тья,
Ее
вы
слышите
шаги
И
как
бессильные
враги
Ей
шлют
последние
проклятья!
Межд у
1901 и 1904
ПАМЯТИ
А1 1Т<0ПА>
П<АВЛОВИЧА>
ЧЕХОВА
1
Последний
вздо х
—
аккорд
печальный
Его
души
мн огост ра дал ьн ой
И
угнетающий
конец...
Не дол го
был
он
весел
в
жизни,
Ему
любовь
к
родной
от чиз не
Да ла
страдальческий
венец!
Он
задыхался
в
жизни
серой,
Но
с
грустно-радостною
верой
Да леки й
свет
боготворил...
И
часто,
скорбью
ут ом ле нный,
О
жизни
светлой,
об но вле нной
В
последних
грезах
говорил.
189


Но
сам
он
з нал,
что
до
рассвета
Не
доживет
д уша
поэта,
Как
в
тихом
сумраке
з везда. ..
И
в есть
пришла
с
чужбины
дальной:
В
его
душ е
многострадальной
Замо лкли
струны
нав сег да!
2
Он
умирал
в
предутреннем
тумане,
Когда
зар ей
ед ва
блеснула
даль,—
От оз вал ась
в
его
глубокой
ране
В
последний
миг
последняя
печаль.
Рисуя
жизнь
далекую
прекрасной,
Он
ут еш ал,
когда
стояла
ночь,
—
Но
пронеслось
дыханье
бури
властной,
И
он
замолк,
не
в
силах
нам
помочь...
Как
он
скорбел,
что
к
жизни
идеальной
Дороги
нет
без
крови
и
могил
—
И
он
не
мог
отдать
стране
печальной
Последних
сил !
1904
ПАМЯТИ
И.
Г.
ЧЕ РНЫШЕ ВСКО ГО
Ты
зв ал
на
подвиг
и
свободу
Порабощенную
страну,
И
за
любовь
свою
к
н ароду
Ты,
как
изменник,
был
в
плену!
Но
душный
м рак
тюрьмы
холодной
Не
пог асил
мечты
борца,
Ост ал ась
мысл ь
тв оя
свободной
И
непреклонной
до
конца!
Когда,
гонимый
злобой
черной,
С
поднятой
гордо
головой
Ты
встал
на
площади
поз орн ой,
Сия ла
Правда
над
тобой!
В
толпе,
предавшейся
злословью,
Д уша
пр екр асная
од на
190


Зажглась
божественной
любовью,
Жестоким
зл ом
потрясена!
Как
символ
истины
великой
К
т воим
ногам
упа л
венок,
Что б
ты
заб ыл
о
злобе
дикой
И
знал,
что
здесь
не
од инок !
Св ой
крест
понес
ты
в
кра й
изгнанья,
Где
мрак,
и
холод,
й
снег а,
Где
было
гордостью
страданье
И
неизменно
до рога
Во
ть ме
грядущая
свобод а. ..
Про шло
так
много
долгих
лет ,
Как
ты,
вели кий
сын
народа,
Закрыл
гл аза,
но
с веж
тв ой
след...
И дут
другие
поколенья,
Твой
гордый
дух
боготворя;
И
близок
де нь
освобожденья,
Так
долго
жданная
заря!
1904 (?)
РАБОЧЕМУ
Как
стал ь
из
жаркого
горнила
Вы хо дит
твер до ю
на
свет,
Так
и
тв оя
окрепла
сил а
В
живом
огне
и
му к,
и
бе д!
Поешь
ты
песню
за
работой,
И
нет
в
ней
стона
деревень
Пред
непосильною
заботой:
Прожить
еще
го ло дный
день!
Ты
увидал
ис т очник
муки
Ск возь
вековую
темноту,
Тв ои
мозолистые
руки
Ск ова ли
свет лую
ме чту.
И
с
ней
из
су мр ака
неволи,
Где
да вят
люди
и
нужда,
Стремишься
ты
к
зав етной
дол е
—
Под
сень
свободного
труда!
1905 (?)
191


КУЗНЕЦ
(По Верхарну)
Вблизи
дороги,
с
пашней
рядом,
Кузнец
ог ро мный
с
бодрым
взг ляд ом
Весь
день
про вод ит,
закоптелый
От
д ыма
едкого
вокруг...
Он
молот
взял
рукою
смелой,
И
у
огня,
за быв
досуг,
Бьет,
закаляет
лезв ия ,
Терпенье
гордое
та я!
И
жители
из
деревень,
Чья
злоба
гаснет
от
испуга,
Все
з нают,
почему
весь
день
Кузне ц
не
ведает
досуг а ,
И
никогда
В
ч асы
труда,
Хоть
чужд
ему
их
жалки й
страх,
Нет
злобы
в
стиснутых
зубах!
И
только
те,
чья
речь
всегда
Лишь
лай
в
кустарнике
бессильный,
При
вид е
долгого
труда
Свой
взор
то
гне вны й,
то
ум ильный
Свести
не
могут
с
кузнеца:
Дрожат
их
слабые
сер дца!
В
свой
горн
блестящий
бросил
он
И
тяжкий
стон,
И
крики
злобы
вековой!
В
с вой
горн ,
как
солнце
золотой,
Он,
веря
в
силы,
побросал
И
возмущенье,
и
страданье,
Чтоб
з акали ть
их,
как
кинжал,
И
дат ь
им
мо лнии
сиянье!
Его
чело
С пок ойно,
гордо
и
светло...
Он
на кло нилс я
над
огн ем
—
И
вд руг
всё
вспыхнуло
к ругом !
192


Высок
и
молод,
С
угрозой
будущему
он
На стойчи в о
вращает
молот ;
Он
светлой
мыслью
озарен,
Что
победит
у пор ный
труд,
И
мускулы
его
растут!
К узнец
давно,
дав но
узнал,
К
чему
в едет
с пор
б еспол езны й,
И,
гордый
волею
железной,
Он
терпеливо
замолчал.
Он
тот
уп рямец,
что
без
слов
Падет
иль
победит
в
сраженьи,
Но
гордость
не
отдаст
в
мученьи
Из
крепко
ст исну тых
зубов!
Он
з нает
цену
твердой
мочи,
Что
во лей
камень
разобьет,
И
с
нею
в
сумрак
ти хой
н очи
Дробить
преграды
он
по йдет !
Ког да
со
вс ех
сторон
Он
слышит
только
с тон,
Не
ви дя
стойкости
своей,
Он
верит:
с илою
страстей
Се рдца
толпы,
страданья
крики
Откр о ют
в
жиз ни
п уть
великий!
Не
может
мир
не
обновиться,
Жи вым
огнем
не
озариться,
И
золота
руно,
вращающее
миром,
Не
повернуться
к
ним
—
измученным
и
сирым!
И,
этой
верой
озаренный,
Встречая
проблеск
отдаленный,
Ку знец
огромный
с
бодрым
взг лядо м
Вблизи
дороги,
с
па шней
рядом,
О бъят ый
пл аме нем
и
жаром,
Стоит
и
тве рд ым
бьет
ударом
Живую
ст аль
сердец
людских,
В
терпеньи
за кал яя
их!
<1905>
193


МЕЧ
ВРАГОВ
Гр о зный
голод
—
меч
врагов!
В
темных
избах
и
подвалах,
В
духоте
жилищ-гробов,
Он
губил-разил
усталых..
.
Вр аг
жес то кий,
как
палач,
Меч
спу ск ал
над
головами,
И
под
жалкий
с тон
и
пла ч
Окружал
он
мертвецами
О б ессиленны х
живых,
Приближая
к
смерти
их...
Черный
голод
—
меч
врагов!
Но
над
ве чною
печалью
Из- под
сум рак а
веков
Месть
блеснула
острой
сталью...
Мертвой
ночью,
в
час
глу хой
Зак али ли
месть
страданья,
И
за
бл едно ю
зарей
Грозно
вспыхнуло
восстанье.
..
В ышли
люди
на
вра гов
Из
своих
жилищ-гробов! ..
Старый,
ржавый
меч
веков
Задрожал
в
ру ке
владыки...
Нет
б ессиль ных,
нет
ра бов
—
Все
могучи
и
ве лик и!
Все
хотят
быть
впер еди
Под
горячим
солнцем
сч аст ья;
Смело
рвется
из
груди
Мощный
го лос
самовластья...
И
ж есто кий
меч
веков
Будет
вырван
у
врагов!
<1906>
♦♦*
Слепцы
и
безумцы!
Насильем
вл адея,
Люд ей
вы
хотите
в
крови
утопить,
Но
ярко,
как
солнце,
си яет
иде я
—
И
ей
суж д ено
победить!
194


Слепцы
и
безумцы!
За
ней
мил ли оны
В о сстав ших
из
мр ака
горящих
сердец...
Не
радуйтесь,
слыша
предсмертные
стоны,
Не
рад уйт есь ,
видя
кр овавы й
венец!
Не
скрыть
вам
м ертв ящег о,
жу тко го
страха,
Пр о никшег о
в
души,
как
холод
моги л,
—
Страшна
пал ачам
о багр енная
плаха:
Там
головы
пали,
но
дух
поб еди л!
Сл епцы
и
безумцы!
Копайте
моги лы,
Копайте
глубокие
ямы
себе,
В
крови
за рожд аются
м стящ ие
си лы,
Они
поразят
вас
в
последней
борьб е!
Что
мир у
вы
дал и?
И
смерть,
и
нас иль е,
Жестокое,
черное
рабство
веков;
И
вам
недоступны
мог уч ие
крылья
Вел ико й
идеи
—
твор ен ья
рабов!
Слепцы
и
безумцы!
Вам
те мя
сжимает
Позорной
победы
кровавый
венец,
И
ва с,
по бедит еле й,
в
бездну
т ол кает
Живо й
и
мертвец!
<1906>
ВОССТАНИЕ
(Из Верхарна)
Ул ица
с
шумом
тревожных
шагов,
С
шорохом
тел,
и
откуда-то
ди ко
Тян ут ся
руки
к
безу м ию
снов...
Полная
грез,
озлобленья
и
крика,
Улица
ужас
т аит
И,
как
на
кр ыльях ,
летит...
Улица
в
золо те
дня ,
Веч еро м
—
в
блеске
багряном
заката...
Смерть
поднимается
с
громом
на ба та,
В
пламени
я рком
ог ня,
Смерть,
будто
в
гре за х,
с
мечами
И
головами
На
остриях,
Точно
кто
срезал
цвет ы
на
полях...
Грохотом
пушек
тяжелых,
больших,
Л язгом
орудий
глухих
196


Зд есь
исчисляется
время
стенаний,
Мук
и
рыданий...
В
башнях
часы,
как
глаза
из
орбит,
Выбиты
злобно
камнями;
Время
об ыч ной
чредой
не
летит
Над
непреклонными
в
гневе
сердцами.
Гнев
из
земли
изошел
К
сер ым
камням
на
могилах,
Гнев
беспределен
и
зо л,
С
кровью
кипучею
в
жилах,
Бледный
и
с
воплем
глухим
Смелым
мгновеньем
од ним
Гнет
ра зрушае т
столетий!
Всё,
что
сияло
в
мечтах
В
будущем
где-то
дал еко м,
Всё,
что
горело
в
г лазах,
В
сердце
т аило сь
глубоком
И,
что
хранила
в
се бе
Вся
человечества
сил а,—
В
этой
к рова вой
борьбе
Гневом
толпа
возродила!
Праздник
к рова вый
сквозь
ужас
встает,
Люди
в
крови,
опьяненные,
с
криком
Бродят
по
трупам
в
безумии
диком,
Рад ост и
знамя
ведет
их
вперед.
Каски
мелькают,
как
с в етлые
волны,
Вя ло
атака
ид ет
на
народ,
Но,
о сле плен ный
и
гордостью
полный,
Страстно
он
ждет,
чт об
над
ним
наконец
Вспыхнул
кровавый,
по бедн ый
венец1
Что б
обновиться,
—
убить1
Точно
природа,
в
стремленьи
Самозабвением
ж ить.. .
В
пылком,
безумном
мгновеньи:
Жертвою
п асть
иль
убить,
—
Жизни
нит ь
вечную
вить !
Вот
загорелись
мосты
и
дома,
С
кровью
на
стен ах
сл ивает ся
тьма;
В
мутных
каналах
нашло
отраженье
Роскоши
властной
последнее
тл ень е,
И
золоченые
ба шни
строений
196


Город
вд али
окружают,
как
тени...
Огненно-черные
руки
мелькают,
В
мр ак
головни
зо лот ые
бросают,
Крыши
горящие
к
небу
летят,
Зал пам и
там
беспрерывно
пал ят.. .
Смерть
под
сухой,
несмолкаемый
звук
Молча
костлявыми
пальцами
рук
Ва лит
тела,
и
они
вдо ль
стены
В
беге
застывшем
видны...
Трупы,
'изорванны пулями,
всюду
Падают
в
груду,
—
Отблеск
на
них
фантастично
горит,
Кр ик
эт их
масок
последний,
ужа с ный
В
злую
улыбку
кривит...
Колокол
властный
Бьется,
как
сердце
в
борьбе,
и
гудит;
Вд руг
замолкает,
Как
за до хну вшийс я
голос,
со
стоном
глухим:
Баш ня
под
ним
Ярко
пылает...
В
замках
старинных,
с
которых
гля дел и
В
г ород
орлы
зол оты е
без
слов
И
отр ажа ли
на бег
смельчаков,
Д вери
раскрылись,
з амки
отлетели...
Входит
толпа,
разбивает
шкапы,
Где
сохранялись
для
этой
толпы
Злы е
законы
тайком,
Пла мя
их
лижет
своим
язы ком,
Ги бнет
их
прошлое,
ч ерно е,
злое...
Льется
в
по двал ах
в ино
дорогое,
С
темных
балконов
бросают
тела,
Воз дух
они
ра зрезают
бессильно...
Роскошь,
сокровища
—
всё,
что
обильно
Жадность
преступная
в
жизни
в зяла,
Б лещет
на
голой
земле
..
Город
во
мгле
Вспыхнул
страной
золотою,
пу рпу рно й,
Смотрит
он
к
да ли
рокочущей,
б ур ной,
Ярко
пылает
корон а
на
нем...
Гнев
и
безумье
гор ящ им
кольцом
197


Жизнь
охватили
и
тесно
сж имаю т,
Каж ется
—
миг,
и
земл я
задрожит!
Мрачно
пространство
горит,
Ужас
и
дым
к
н ебе сам
подплывают...
Что б
создавать,
обновиться,
—
убить!
Или
убить,
чтобы
пасть,
всё
равно!
Двери
раскрыть
или
руки
разбить...
Буд ет
зеленой
вес на
или
красной,
Ра зве
не
всё
в
ней
вели чь я
полно,
Силы
клокочущей,
вечно
пр ек расно й!
<1906>
♦**
Как
звезд
на
темном
небосводе,
По г ибших
жертв
не
сосчитать...
Стремились
смелые
к
свободе,
Чтоб
за
свободу
умирать!
С
благоговением
колени
Склонить
пр ед
ни ми
мы
д олжн ы,
Всходя
на
св етл ые
ст упе ни
Под
знамя
новое
страны!
Сибири
глубь,
снегов
пустыни,
Те м ницы,
цепи,
эшафот
—
Для
нас
нет ле нные
святыни,
В
крови
зардевшийся
восход!
И
бу дет
там
могу чей
си лы
Источник
вечный
для
сердец,
Где
безымянные
могилы
Хранят
бессмертия
венец!
1906 (?)
♦♦♦
Кровь...
трупы...
порвавшийся
стон..
И
где-то
проклятья,
рыданье...
Не
жизнь,
а
мучительный
сон,
Сдавил
он
и
мысль,
и
дыханье!
198


Но
л юди
нарядной
толпой
Гуляют
по
улице
шум ной ,
Не
ви дят
они
пр ед
собой
Ни
крови,
ни
жизни
безумной!
Идут
о ни,
духом
ме рт вы,
Отдавшись
со
смехом
злословью...
Мне
хочется
крикнуть:
и
вы
За бры зга ны
бра тск ою
к ров ью!
Не
сол нце,
не
радостный
день
—
Над
ва ми
вис ит
пр ест упл ен ье,
Как
мертвая,
черная
тен ь,
И
вы
не
избег н ете
мщ е нья!
На
жизнь
вы
закрыли
г лаза,
И
вас
не
трев ожат
рас стр елы ,—
Но
близится
мести
гроза ,
Пр онижут
вас
гн евные
стрелы!
1905 или 1906 (?)
СТРАДАЛИЦА
СТРАНА
Стра дали ца
страна,
страна
моя
родная!
Ты
д етски
вер ила,
с
улыбкой
на
устах,
Что
ц епи
сброшены,
что
скрылась
тьма
ночная,
И
новый
чу дный
де нь
за рделся
в
небесах!
Но
светлый
сон
прошел.
..
И
ты
оп ять
в
цепях,
Стра да лиц а
стр ана,
страна
моя
родная!
Из
свежих
ран
т воих
струится
кровь
живая,
Муч е ние
и
скорбь
слились
в
т воих
очах...
И,
то чно
хищных
птиц
слет ев шаяся
ст ая,
Со шл ись
твои
враги,
чт об
растерзать
твой
прах..
Но
ты
еще
живешь
и
отгоняешь
стра х,
Страдалица
ст р ана,
страна
моя
родная!
Как
плачущая
ма ть,
к
нам
ру ки
п рости рая,
Ты
хочешь
пробудить
любовь
в
своих
детях...
И
мы
идем
к
те бе,
стр адал и ца
род на я,
Чтоб ы
спасти
тебя
иль
пасть
в
твоих
ногах!
199


Но
много,
много
нас,
как
звезд
на
не бе сах,
Не
все
погибнем
мы,
—
бессильна
ночь
г л ухая!
За
нами
свет
зари
—
свобода
молодая,
За
нам и
нов ый
день,
сияющий
в
лучах!
И
мы
введем
те бя,
оковы
разбивая,
В
жизнь
светлую,
как
хра м,
—
ив
со л нце,
и
в
цветах...
И
будешь
ты
опять
с
улыбкой
на
устах,
Ст р адал ица
страна,
ст рана
моя
родная!
1905 или 1906 (?)


Е.
М.
ТА РАСО В


Е в гений
Михайлович
Та расо в
родился
в
1882 году в семье
бухгалтера.
Еще
будучи
сту дент ом ,
он
включился
в
революцион­
ную
работу
среди
петербургского
п рол етари ат а,
за
что
вскоре
подвергся
преследованиям.
В
1902 году бежал за границу,
в
Пари ж.
В
1903 году,
п осле
воз вращ ени я
на
родину,
был
вторич­
но
арест ован
и
выслан
на
восемь
лет
в
П ечор у.
Вернулся
по
ам­
нистии
в
1905 году и принял боевое,
как
дружинник,
учас т ие
в
Московском
декабрьском
восстании,
на
Пр есне.
Пос ле
поражения
революции
отошел
от
революционной,
а
затем
(после 1909 года)
и
литературной
д еяте льн ос ти.
Поэтическая
деятельность
Тарасова
совп ала
с
эпохой
п ервой
рев олюц и и,
а
л ицо
его
как
поэта-революционера
наиболее
отчет­
л иво
выраж ен о
в
первой
кни ге
с ти хо в: «Стихи 1903—1905»
(СПб ., 1906).
В
1907 году этот сборник,
по
распоряжению
Коми­
т ета
по
д елам
п ечати ,
был
уничтожен
за
«призыв к мятежническим
и
бунтовщическим
де яния м».
Во
втором
сборнике
—
«Зеленые
да ли » (СПб.,
1908) —уже чувствуется отход поэта от недавних
боевых
пози ций .
В
советские
год ы
Е.
М.
Тарасов
зан имался
исследовательской
работой
в
области
экономических
на ук.
Ум ер
он
в
1943 году.


НА
ЛЕВОМ
БЕРЕГУ
Та м,
гд е,
холодом
облиты,
Сопки
вы сят ся
кругом...
п.
я.
Там,
где
суд
стоит
окружный,
Есть
огромный
хмурый
д ом.
Уж
давно
семьею
д ру жной
Мы
томимся
в
доме
то м.
И
к
со седу
от
соседа
Там
не сетс я
вечный
стук:
Это
мы
в едем
бес еды
М он от онным
тук-тук-тук...
Перед
нами
пу ть
суровый,
Настоящее
темно.
И
вернуться
к
жиз ни
н овой
Далеко
не
всем
да но.
И
пока
волна
прилива
Сбросит
пут ы
с
н аших
рук
—
Мы
стучим
нетерпеливо,
Мы
стучим
лишь:
тук
да
тук...
Ве тра
бурного
дыханье
Увл ек ает
сту к
с
собой
И
в
упрек
напоминанья
Пре в раща ет
над
землей.
204


Там
не
всё
оцепенело,
Там
ус лы шат
этот
с тук.
Бейте
ж,
брат ь я,
бейте
смело,
Неустанно:
тук-тук-тук!
1903 или 1904
Т ВОИ
ЦВЕТЫ
Сегодня
ты
вно вь
принесла
мне
цветы,
Сестренка
моя
дорогая.
А
с
ни ми
—
неслышно
впор хну ли
мечты,
Волнуя,
маня,
ув лекая .
К уда
—
я
не
зн аю.
Устало
гляжу,
Не
верю
обманам
видений.
Я
—
тихий
и
грустный.
К
цветам
подхожу
—
Над
ни ми
сгущаются
те ни.
И
знаю,
что
скоро
начнут
умирать
Вс пое нные
во лей
и
светом.
И
будут
сгибаться,
и
будут
дрожать
—
И
молча
ум рут
пред
рассветом.
И
зна ю:
в
тот
ми г,
как
увянут
цветы,
Не
вынесши
тусклого
плена,
Пог и бнут
и
милые
гостьи
—
мечты,
Раз би вш ись
о
жесткие
стены .
А
всё
же
—
сп ас ибо ...
Задумалась
но чь.
Цветы
побледнели
от
боли .
Прощайте!
Ус ни те.
Мне
не чем
помо чь :-
Я
—
п ле нник.
Я
тоже
в
неволе.
1903 или 1904
♦♦»
Ты
говоришь,
что
мы
устали,
Что
и
теп ер ь,
при
свет е
дня,
В
созданьях
наш их
нет
огня ,
Что
гибкий
голос
твердой
ста ли
206


Обвит
в
них
сумраком
печали
И
разд ается,
чуть
звеня.
Но
ве дь
для
нас
вся
жизнь
тревога...
Лишь
для
то го,
чтоб
отдохнуть,
Мы
коротаем
песней
путь.
И
вот
теперь,
когда
нас
много,
—
У
заповедного
порога
Нас
в
песнях
сменит
кто-нибудь.
Мы
не
поэты,
мы
предтечи
Пред
тем,
кого
покамест
нет.
Но
он
придет
—
и
будет
свет,
И
бу дет
ра дос ть
бурной
встречи,
И
вс пых нут
радостные
речи,
И
он
нам
скажет : «Я поэт!»
Он
не
приш е л,
но
он
меж
нами.
Он
в
шахтах
уголь
достает,
Он
тяжким
мо ло том
кует,
Он
разду ва ет
в
горне
пламя.
В
его
руках
победы
знамя
—
Он
не
пр ише л,
но
он
пр иде т.
Ты
прав,
мой
друг,
и
мы
устали.
Мы
—
пр едр ассв етная
з вез да,
Мы
в
со лнце
гаснем
без
следа.
Но
близок
он.
Из
гибкой
стали
Создаст
он
чужд ые
печали
Напевы
в оли
и
труда.
1905
♦♦♦
.. .Возникла
в
глухую
январскую
ночь
В
сердцах,
не
дождавшихся
чуда.
Шеп ну л а: «Отбросьте терпение прочь
—
Терпенье
и
ве ра
не
в
силах
помочь,
Не
ждите
чудес
ниоткуда».
206


Шепнула
и
см олк ла.
И
с крыла сь,
и
вно вь
В
сердцах
появилась
виденьем,
И
в
них
разбуд ила
горячую
кровь,
И
мног ие
поняли
сл ово
«любовь»
—
И
тянутся
руки
к
каменьям.
Ей
имени
нет.
Но
повсюду,
ку да
Заброшены
бледные
лю ди,
Где
жизнь
—
только
сто н
нищеты
и
труда,
Где
высятся
трубы,
где
есть
города,
А
в
них
ист ом ленные
груди,
—
По в сюду
о на:
то
виденьем
вст ает ,
То
к анет
в
то лпу
метеором.
Возникнув
на
севере,
всюду
зовет,
И
строит
рядами,
и
кл ичет
в пер ед,
И
жже т
загоревшимся
взором.
И
к лич
это т
громкий,
как
з вуч ный
упрек,
До
чутких
сердец
до сти г ает.
Смолкают
машины,
смолкает
стан ок ,
И
север ,
и
запад,
и
юг,
и
восток
Мо гу чими
«здесь!» отвечают .
То
—
гром
переклички
гремит
над
ст рано й,
То
смотр
всенародной
дружине
Всё
дальше,
всё
ш ире
катится
волной
«Мы здесь!» «Мы готовы!» —
и
близится
бо й,
И
сте лет ся
дым
по
равнине.
1905
ДЕРЗ ОСТ И
—СЛАВА!
Ж ить
в
п о темках
мы
устали.
Мы
проснулись,
мы
восстали
—
Слишком
долго
боя
ждали,
Жаждем
жизни
моло дой .
Прочь
беспомощные
страхи,
Глубже
взгляды,
ш ире
взмахи,
Больше
дерзости
святой!
207


Мно го
надо
рук
у порны х,
Ч тоб
из
глыб,
слепых
и
ч е рных,
В
н аших
домнах,
в
на ших
горнах
Полосой
сверкнул
металл.
Больше
стра сти ,
больше
жа ру,
Подставляйте
груд ь
по жа ру,
Чтоб
металлу
д ать
закал!
Выш е
ф акел
подымайте,
В
душах
пл амя
з ажи гай те,
Ошибайтесь
—
но
дер зай те:
Пролетит
веков
гряда
—
Только
то,
что
силой
взято,
Будет
живо,
будет
свято,
Бу дет
взято
навсегда!
1905
ВЕ СЕН НИЕ
Р УЧЬИ
Мы,
как
жаворонки,
звонки,
Мы,
как
зм ей ки,
злы
и
тонки,
Мы
стр еми мся
вперегонки
И
сплетаемся,
журча.
В
на шей
зябнущей
постели
Спать
мы
больше
не
хотели,
Дети
воющих
метелей
И
весеннег о
луча.
Мы
извилисты,
не
прямы,
Нам
не
с тра шны
пни
и
я мы.
Мы
впивае м ся
упр ямо
В
толщи
сумрачных
снегов.
Мы
пророем
в
них
про ход ы,
Оживим
повсюду
вс хо ды,
Мы
з аст авим
выйти
воды
Из
угрюмых
берегов.
Пусть
мы
встали
сл ишк ом
рано,
Пусть
придут
еще
туманы
—
208


В
наш ей
песне
нет
обмана,
Верьте
радостным
ручьям.
Просыпайтесь
все,
кто
молод,
Вс е,
кто
знал
мертвящий
холод ,
В се,
к ого
измучил
голод:
Эта
пес ня
—
вам!
1905
*♦•
Смеха
не
надо
бо ять ся.
Слишком
мы
до лго
молчали,
Слишком
отвыкли
смеяться,—
Сме х
благородней
печ ал и,
Смеха
не
надо
боя ться .
Смейтесь
же
радос тны м
см е хом,
Смейтесь
и
будьте
как
дети,
Будьте
отзывчивым
эхо м,
Эхом
в
гор ах
—
на
рассвете.
Смейтесь
отзывчивым
смехом.
Смейтесь
в
пе ча лях
— сквозь
слезы:
Слезы
желанными
станут.
Если
д алеки е
грезы
Ра но
солгут
и
обманут
—
С мейт есь,
о,
см ейт есь
сквозь
слезы.
Смейтесь
светло
над
врагами,
Смейтесь,
в
бою
умирая,
Дрогнут
враги
перед
вами,—
Трупы
врагов
попирая,
Смейтесь
све тло
над
врагами.
Смех
ваш
сердца
им
от рав ит
Жгучим
и
медленным
ядом.
Смех
ваш
к
земле
их
придавит.
Смейтесь
словами
и
в згляд ом
—
Сме х
ваш
их
ядом
отравит.
209


Спр авьте
пом инк и
им
—
смехом
Будет
с
нас
темной
печали.
В
п уть
по
испыт анным
вехам!
С лишк ом
мы
д олго
мо лчали
—
Смейтесь
б ез обла чным
с мехо м.
1905 (?)
КРЕПОСТЬ
День
дог ора ющ ий
Ск аз кой
ласкающей
Смотрит
на
мир
с
в ыс оты.
Краски
закатные,
Сны
невозвратные,
Светлое
царство
мечты...
Крепость
гранитная,
Х мурая ,
скрытная,
Рада
ли
ты?
Кто
ж
там,
за
плитами,
Мо хом
покрытыми,
Долго
и
страшно
молчит?
Кто
там,
пок инутый,
В
сумерки
кинутый,
Н очью
бессменною
скрыт?
Крепость
гр ани тная ,
Хмура я,
скрытная,
Тайну
хр а нит.
Кто
там,
за
башнями,
Те м ными,
страшными,
Кто
там
под
грудой
камней?
Вид ят
ли
пл енные
Эти
м гно ве нные
Смены
закатных
огней?
Крепость
гр ани тная ,
Х мур ая,
скрытная,
Ста ла
темней.
Тени
раскинулись,
Выросли,
двинулись,
Гон ят
всё
светлое
п рочь.
210


Тем,
кто
за
башнями,
Темными,
страшными,
Как
им,
плененным,
п ом очь?
Крепость
гр ани тная ,
Х мура я,
скрытная,
Встретила
ночь.
Крепостью
ск ры тые,
Но
не
забытые,
Взятые
ночью
от
нас,
Вер ьт е:
над
плитами,
Мо хом
покрытыми,
Грянет
по лу д енный
ча с.
Крепость
гр анит на я,
Х мурая ,
скрытная,
Выпу с тит
вас...
</906>
ПРОКЛЯТИИ
Вз яли
в сех,
одного
за
другим.
Я
с
тревогой
вокруг
озирался,
Я
бежал,
беспокойством
тяжелым
томим,
И
по
улицам
мр ачны м
и
жутко-глухим
Ден ь
и
н очь
н еус танно
скитался.
Никого!
Да же
воздух
тле тв орн ым
дыханьем
своим
Вы
по всюд у
кругом
отравили;
Вы
за
мною
гнались
по
п ятам,
Вы
повсюду
за
м ною
следили,
Вы
меня
в
з ападню
заманили
И,
цепями
сковав
по
рук ам
и
ногам,
Вы,
как
волка,
м еня
затравили.
Вы
средь
ночи
схватили
меня.
Грудь
тупыми
нож ам и,
сме ясь ,
разорвали
И
при
тре пе тном
св ете
о гня
Вплоть
до
белого
дня
С ладо стр астн о
ее
глубины
оскверняли.
Я
глубоко
под
раненым
сердцем
своим
Схоронил
дорогую
мне
тайну,
211


Но
рукой
похотливой
—
случайно
—
Вы
ее
отыскали
под
ним...
Я
рыдал.
Будьте
ж
п рок ляты
вечным
проклятьем!
Пусть
преследуют
вас
до
последнего
дня
Слезы
гнева
и
скорби
в
глазах
у
меня!
Пусть
сожмет
вас
объятьем,
Как
объятьем
огня ,
Голос
скорби
моей,
голос
гнева,
кляня:
«Будьте прокляты вечным проклятьем!»
</Ж>
ЗА
Р ЕШ ЕТКОЙ
Смотрю
сквозь
ре ще тку
в
окно.
Пожаром
гор ят
облака.
И
сердце
пожар ом
полно.
И
дума
моя
далека.
Рассея т ь
бы
ужасы
ть мы,
Ж елезо
решетки
разбить
И
вырваться
прочь
из
тюрьмы,
И
вместе
с
любимою
быть...
К
любимой
неслышно
войти
И
молча
в
гл аза
заглянуть,
И,
всп ом нив
о
долгом
пути,
Свободною
грудью
взд охн ут ь...
.. .Чуть
вид но
во
мр аке
окн о.
П огас ли
вда ли
об лака.
И
в
сердце
ус тал ом
темно.
И
дума
моя
да лека.
<1906>
ПОД
НОВЫЙ
ГОД
В
ТЮРЬМЕ
В
эту
н очь
где-то
там,
за
сте ной ,
3$ 9теной,
где
мы
б ыли
когда-то,
Лишь
погасли
пожары
заката,
Люд и
пра зд ник
приветствуют
свой.
212


Люди
жд ут
темноты
п олуноч и,
Л юди
встретят
родившийся
год.
Позабудут,
что
вре мя
как
крот,
Что
их
жизнь
стал а
на
год
короче...
Ускоряют
во
мраке
ша ги.
Будет
праздник.
Раскроют
об ъятья .
.
Губы
скажут
неверное: «братья».
Сердце
тихо
под с к аже т: «враги».
Где-то
стон.
Кто-то
нож
свой
отт очит.
Кто-то
брошен
в
немую
тюрьму.
О кна
города
см отр ят
во
тьму,
И
над
городом
вьюга
хохочет.
<1905>
НА
ВО ЛГЕ
За
изгибом,
над
пес кам и
встали
старые
уте сы.
Наклонились.
Сп ят
иль
дремлют?
С казку
видят
или
быль?
Равнодушен
тихий
гол ос
пол ус онног о
м атроса .
Торопливые
колеса
сеют
радужную
пыль.
Вновь
изгибы.
Берег
круче .
Нам
навстречу
м чатся
тучи.
То
доверчивый,
то
злрбный
—
громче
др о бный
стук
колес:
«Буря близко .
Жд ать
недолго.
Будет
буре
рада
Волга.
Сл ишко м
мн ого
го ря
стало.
Слиш ко м
много
в
Волге
слез».
Вьются
ча йки
в
темных
тучах.
Ти ше
ход
в
опасном
месте.
Вы ше,
сумрачней
утесы
на
наго рн ом
берегу.
См отр ят
—
хмурятся
сурово:
получили
злые
вести,
Или
думают
о
мести
вековечному
врагу?
213


Солнце
в
тучах
утонуло.
Злобно
молния
сверкнула.
То
крикливый,
то
напевный
—
громче
гневный
стук
колес:
«Ждали бури слишком долго .
Будет
буре
р ада
Волга.
Сл ишко м
душно
ст ало
л юдям.
Сл ишко м
много
в
Волге
сл ез».
<!**>
ДУМА
ПРОЛЕТАРИЯ
Если
встречу
угрюмых
и
бл ед ных
детей.
Утомленно
гл яд ящих
в
холодное
небо,
—
Эти
дети
мои
без
пр и юта,
без
хлеба,
Без
надежды
хо ть
раз
улы бн у ться
свет лей.
Если
вижу,
что
небо
родной
стороны
Алым
з ар евом
в ещих
пожаров
за лито ,—
Это
близкие
мне,
это
братья
убиты,
И
жилища
убогие
их
сожжены.
Если
слышу,
что
вот
человек-полузверь
Ов ладел ,
как
добычей,
девическим
телом,
Я,
бледнея,
шепчу:
эту
девушку
в
белом
Я
невестою
звал.
Ви жу
трупом
теперь.
И
к огда
говорят
мн е,
волнуясь,
крича,
Что
еще
на
кого-то
надеты
оковы,
Что
еще
чье-то
сердце
замолкнуть
готово
Под
неверной,
трусливой
рукой
палача,—
Я
молчу,
я
не
зна ю,
где
пр авда,
где
сон,
И
душа
не о твязны м
вопросом
томится:
Эта
каз нь
—
надо
м ной
иль
над
«им совершится?
Это
я
отомстил?
Это
я
—
или
он?
<1906>
214


ЧЕРПЫИ
СУД
1
Пугливо
вздрогнул
м ост
подъемный.
Часы
собора
полночь
бьют.
Во
тьме
ок онче н
черный
суд
И
скрыт
на д ежно
н очью
темной.
Минуе т
но чь
—
руко й
наемной
Святую
женщину
убьют.
Боязнь
во
взорах
их
чернела,
Над
н ими
р еял
бл едн ый
страх,
Когда
в
ослепнувших
стенах
Они
свершили
зл ое
дело.
Она
одна
не
побледнела
—
Их
обреченный
на
смерть
враг.
Не
на до
слов
—
теперь
бесплодных.
Упреки,
просьбы,
сл езы?
—
Прочь!
Никто
не
в
си лах
ей
помочь,
Она
вда ли
от
всех
свободных.
Она
во
власти
стен
холодных.
Пред
нею
—
смерть
и
с
нею
—
н очь.
2
Чер не ет
остров
в
дымк е
мут ной,
Молчит
молчаньем
гробовым,
И
тени
но сятся
над
ним ,
И
с
ни ми
бродит
ужас
смутный.
Но
тих
п окой
ее
минутный
Перед
п окоем
вековым.
Сейча с
за
сумрачной
решеткой
Блеснут
рассветные
лучи .
Заплачут
звонкие
ключи.
Всё
ближе,
ближе.
Миг
короткий
—
И
к
жертве
медленной
п оходк ой
Войдут
не мые
палачи.
На
плитах
ляжет
свет
заем ный .
Р ека
застынет
в
серебре.
215


На
много
видевшем
дворе
Угрюм о
встанет
призрак
темный.
Ее
вра ги
рукой
наемной
Ее
зад ушат
на
заре.
</905>
НЕДОСКАЗАННАЯ
ПОЭМА
Жребий
мой
не
мною
вынут:
Я
—
безвольный,
я
—
земной,
Я
рожден
своей
страной,
Вместе
с
ней
на
пр аздник
к инут
Побеждающей
вол ной,
Вместе
с
нею
вс тал
до
св ета,
Вм есте
с
нею
в стр етил
свет,
Вс тр етил
солнце,
в стр етил
ле то
—
Провозвестником
рассвета
Был
отзывчивый
поэт.
Я
своей
стр ано й
рожден,
Я
рожден
безлесной
сте пь ю,
Вместе
с
нею
побежден,
Вмест е
с
нею
скован
цепью
И
в
ме те лях
погребен.
Кто
поведает
нам,
где
мы?
Степь
бе злю дна
и
мертва,
Мы
лежим,
как
трупы,
немы
—
Недосказанной
поэмы
Заглушенные
слова.
Жребий
мой
не
мною
вынут:
Я
—
безвольный,
я
—
земной,
Я
рожден
своей
страной,
Вместе
с
ней
в
потемки
кинут
Побежденною
волн ой .
Мрак
не
вечен.
Буд ет
свет.
Мы
пр оснем ся,
мы
воскреснем.
Над
ст ран ой
гори т
рассвет
—
С
с ол нцем
встанет
к
светлым
песням
К
жизни
призванный
поэ т.
1907
216


К
РЕ ВОЛЮ ЦИИ
О
мать
моя,
пр иди!
У
нас
уже
не
плачут,
У
нас
уже
молчат...
Без
граней
гн ев
земли,
А
на
м оре
—
туман,
в
тумане
чуть
маячат
Тв ои
обманутые
ветром
корабли.
О
мать
м оя,
с коре й!
У бей
всё
то,
что
нежит
У ст авшие
гореть
и
злобствовать
сердца,
Пусть
бу дет
каждый
пья н
веселостью
борца,
Пусть
будет
всюду
ад,
и
пир
чумы,
и
скре жет.
О
м ать
мо я,
мы
ждем,
мы
знаем,
где
враги,
Ве ди
нас
за
собой,
неси
им
хао с
серый,
Они
уже
пол ны
боязнью
суеверной,
Над
про паст ью
веков
не в ерны
их
шаги.
Скорей,
скорей,
мы
ждем,
мы
голодны
и
нищи.
И
наших
не
сочтешь
змеящихся
рядов,
И
пусть
п огиб нем
мы
под
прахом
городов
—
Воскреснет
новый
мир
на
сером
пепелище.
Приди
и
пронесись
по
высохшим
полям,
Как
красный,
дымный
вихрь,
— огнями
и
железом.
О,
дай
мне
ж естко сти
—
да
буду
волнорезом
Твоим
стремительно
бегущим
кораблям.
1907


И.
К.
ВОРОНОВ


О
жиз ни
Ива на
Карповича
Воронова
почти
ничего
не
известно.
На
основании
нескольких
писем
поэта
к
Горькому
можно
пред*
положить,
что
Воронов
в
1900—1910- е
год ы
зан и мался
революцион­
ной
деятельностью
и
жил
в
России
временами
на
нел ега льно м
положении.
В
ко нце
1909 года он из Воронежа,
гд е,
видимо,
жили
его
близкие,
перебрался
в
П ет е рбург,
а
в
середине
июля
1910 года
уехал
за
г р аницу
и
поселился
в
Лондоне.
Во
второй
по лови не
1911 года Воронов вернулся из Лондона в Россию,
в
ок т ябре
он
снова
в
Воронеже.
К о чевая
жизнь,
по
признанию
поэта,
очень
меша ла
ему
з ани­
маться
творчеством.
Ничего
не
известно
о
первых
литературных
шагах
Воронова.
В
конце
октября
—
н ачале
ноя бря
1909 года Во­
ро нов
послал
Горькому
на
Капри
тетрадь
своих
стихов,
кот ор ые
Горьким
б ыли
одобрены
и
приняты
к
печати
для
28-го
и
29- го
сбор­
ников
«Знания».
В
письме
к
Горькому
(от 19 января 1910) Воронов признается,
что
его
учили
м ало , «может быть,
и
к
лучшему,
—
пи сал
он,
—
не
Е ерю
в
книжно-школьное
обучение...»1 Но он знал языки,
а нг лий­
ск ий
настолько,
что
переводил
английских
поэтов.
Оптимизм
—
ха р актер ная
черта
поэзии
Воронова
—
б ыл,
ви­
димо,
органическим
свойством
его
нату р ы.
В
одном
из
п исем
к
Горькому
(начало 1911) Воронов признался,
что
его
очен ь
за­
нимает
английский
поэт
То мсон
(автор поэмы «Город
ужасной
н о чи »), которым,
кстати
сказ ать,
интересовался
и
Горький.
«Но,—
писал
Воронов,—
я
не
знаю,
что
дела ть
с
его
пе сс имизмом».2
За
энергичность
тона,
за
бодрос ть
настроения
ценил
Горький
стихи
Воронова.
1 Архив А.
М.
Горького.
2 Там же.
221


Пер епис ка
Воронова
и
Горького
приходится
на
1909 (конец)
—
1911 (начало)
годы.
Горький
не
раз
в
письмах
весьма
сочувственно
отзывался
о
поэзии
Воронова
и
в
то
же
время
как
редактор
тв ор­
чески
вмеш ива лс я
в
его
стихи .
Воронов
неоднократно
б лаго дарил
Горького
за
со веты ,
н аставлени я,
за
«сверхурочный редакторский
т руд
и
исключительное
вни мани е» (письмо от 12
и юля
1910).
«Сердечное Вам спасибо,
глубокоуважаемый
Алек сей
Макси­
мович,
за
Ва ши
горячие
пожелания,
—
писал
он
19 января 1910
года.
—
Для
меня
они
—
как
бы
напутствие
и
даже
больше
—
завет,
важный
и
ценный,
независимо
от
то го,
бу ду
я
подвизаться
в
качестве
стихотворца
или
не т:
вдохновение,
любовь
и
бодрость
пригодятся
и
в
иных
случа я х.
Спасибо
Вам!»1
В
начале
1911 года заканчивается переписка Воронова с
Горьким,
а
в
конце
этого
го да
—
с
конторой
т овари щест ва
«Зна­
ни е».
На
этом
о бр ыва ются
и
наши
св едени я
о
по эт е.2
1 Архив А.
М.
Горького.
1 Есть основания предполагать,
что
Ива н
Кар пов ич
Воронов
—
поэт
и
И ван
Карпович
Воронов
—
служ ащий
Воронежской
губ е рн­
ск ой
земской
управы,
а
та кже
губернского
статистического
б юро
—
од но
и
то
же
лицо.
В
справочнике
«Весь Воронеж»
на
1922—1923
год
И ван
Карпович
Воронов
значится
заведующим
сек ц ией
народ­
ного
об разован и я
и
преподавателем
экономической
географии
на
факультете
общественных
наук
Воронежского
государственного
университета.
Перу
И.
К.
Воронова
—
статистика
и
деятеля
в
об­
ласти
народного
о бр азован ия
принадлежит
ряд
статистических
справочников
и
книг
по
вопросам
народного
об разовани я
в
Воро­
нежской
губернии.


ЗА
РЕШЕТКОЙ
1
Поздно
ночью
привели.
По
асфальту
застучали..
Звуки
жизни
отзвучали,
Краски
жизни
отцвели.
Что-то
охнуло
вд али, —
Стены
эх ом
отвечали,
Смутный
уж ас
навели
И
зл ове ще
замолчали.
Дом
томленья
и
пе ча ли,
Стыд
поруганной
земли;
Краски
жизни
отцвели,
Звуки
жизни
отзвучали!
<1909>
Та м,
дал еко ,
где
я
б ывал
когда-то,
Там
красота
беловершинных
гор,
Цв еты
долин,
и
во лны
аромата,
И
моря
вольного
простор,
И
стелются
ле са
зе лен ой
щеткой
По
склону
гор,
там
зр еет
виноград...
А
здесь
—
ок но
с
железною
решеткой,
Как
ра з лино ванный
квадрат.
223


В
нем
сходство
есть
со
школьною
страницей:
Вз гля ну
п орой
—
красуется
в
ок не
Фонарный
столб
огромной
единицей
—
За
поведенье,
вид но,
мне.
<1909>
а
Лазурней
н еба
глубина,
И
даль
прозрачнее
и
чи ще;
И
видно
мне
вд али
к ладби ще
Из
одинокого
окна.
Из-за
обрушенной
стены
Кресты
в идне ются
и
плиты.
Увы ,
там
мертвые
зарыты,
Живые
здесь
пог ре бе ны.
<1909>
4
Светлые
весенние
денечки!
И
цветы,
и
с час тье
за
стеной...
Но
под
сводом
мрачной
одиночки
Тяжелей
становится
в ес ной.
К
свету
манит...
Вот
она
прильнула
К
переплету
скудного
oKHat
И
не
сл ышит
городского
гула,
И
не
слышит
окрика
он а.
Луч
надежды
заж иг ают
слабый
Это
солнце,
этот
в етер о к...
Г убы
ше пч ут: «О,
туда,
ту да
бы...»
О той ди!
П рицел ился
стрелок...
Светлые
весенние
денечки!
Праздник
мира,
света
и
любви!
Только
там,
под
сводом
одиночки,
Теплый
труп
купается
в
крови...
<1909>
224


МОИ
СОСЕД
С
тех
пор
как
был
он
ночью
взя т,
Всё
от
с тены
к
стене
—
Вперед
—
назад,
вперед
—
на зад
—
Он
ходит
в
полусне.
Сто
тысяч
ве рст
уж,
говорят,
Он
так
успел
пройти:
Вп е ре д—наз ад,
вперед
—
наз ад ...
Но
нет
ко нца
пути.
Всё
тот
же
тесный
казем ат ,
Окно,
решетка,
дверь.
Вперед
—
назад,
вперед
—
наз ад ...
Как
в
кл етке
гордый
зверь.
Порой
глаза
его
гроз ят,
На
миг
он
пробужден.
Вперед—назад,
вперед
—
наз ад ...
Всё
ходит,
ходит
он.
Но
ча ще
боль,
тоска
сквозят
В
чертах
его
лица...
Вперед
—
наз ад,
вперед
—
наз ад ...
Всё
ходит
без
конца.
И
меркнет
ут ом л енный
взгляд
В
каком-то
полусне.
Впер.ед
—
наз ад,
вперед
—
назад...
Всё
от
ст ены
к
стене.
</909>
В
НОЧНОМ
БЕ ЗМОЛВИИ
Приш ли
и
вызвали
троих.
Куда,
зачем
—
не
отвечали.
П рос тили сь
мы
в
нем ой
печали
И
поглотила
полночь
их.
225


Тревожно
вопрошая
мглу ,
В
окн о
напрасно
мы
глядели.
И
до
рассвета
просидели,
Осиротелые,
в
углу .
Но
не
обрадовал
рассвет.
Никто
не
вымолвил
ни
слова,—
Мы
ждали
все
чег о-т о
злого,
И
зре л
мучительный
ответ...
</909>
МАТЬ
Они
убью т
его...
а
он
—
светлей
луча,
Ее
любовь
и
жизнь .. .
О,
мука
без
исхода!
И
жадно
ждет
она,
что б
по вор от
ключа
Скорее
прозвучал
у
входа.
Увидит
ли
она
его
в
последний
раз?
Сумеет
ли
унять
по рыв
своей
печали,
Чт об
сл езы
невзначай
не
брызнули
из
гл аз
И
что б
его
не
взволн ова ли ?
О
н ет!
она
его
не
станет
обнимать;
Поддержит
мужество
борца
и
гражданина...
Сумеет
всё
она ,
истерзанная
мат ь,
Обн ять
не
смеющая
сына!
</909>
НА
ВО ЛЮ
Острую
пил ку
сжимаю
в
руке,
Пробую
брусья
реше тк и ...
Только
как
будто
о пять
в дал еке
Т опот
знако мо й
п оходк и.
Сердце
кипит
и
бунтует
в
груди,
Рвется
свободой
упиться.
Бедное
се рд це,
постой,
погоди,
Ст оит
ли
нам
торопиться?
22«


Е сли
бы
только
решетка
одна,—
Путь
бы
свободный
и
гладкий;
Нет,
впереди
еще
будет
стена,
Дальше
— заставы,
рогатки.
Ес ли
минуем
широкую
степь,
Лесом
не
встретим
облавы,—
Буд ут
опять
—
пограничная
цепь ,
Стены,
решетки,
за ст авы.
Ну,
перескочим
и
их,
н ап ри мер,—
Мн ого
ль
н айдем
перемены?
К ласс ов
и
партий,
уче ний
и
вер
Сно ва
выс ок ие
стены.
Стены,
решетки
—
их
ц елая
тьма:
Всё
загорожено
в
мир е!
В
жизни,
на
воле
—
всё
та
же
тюрьма,
Только
немного
пошире...
Злое
сомненье,
раздумье
берет...
Се рдце
стучит
и
хлопочет,
Руку
с
п илою
т о лкает
впер ед,
Дальше
и
сл уша ть
не
хочет.
Слыш ны
ли,
нет
ли
шаг и
вдалеке,
То пот
знакомой
походки,—
Движется
острая
пи лка
в
руке,
Пилит
железо
решетки.
<1909>
ЭТ АП
Изувечен
я
и
слаб;
Нетверд,
неровен
шаг.
Ид ет,
иде т
этап,—
И
с тон,
и
звон
в
ушах.
Тяжелый
ст он
оков
И
легкий
звон
браслет.
Мелькание
штыков
И
гул
толпы
вослед.
227


Гуд ит
злорадный
вой,
Молчит
товарищ-друг.
Вокруг
ме ня
конв ой
И
недруги
вокруг.
Всё
недруги...
О
не т!
Вот ,
не
боясь
штыка,
Мне
подает
бу кет
Отважная
ру ка.
Букет
из
а лых
роз
Роскошен
и
п ахуч. ..
И
я
во
власти
грез,
И
сно ва
я
могу ч!
Дер жу
я
высоко
Букет
мо й,
на
ви ду.
И
мне
легко-легко...
И
бо дро
я
иду .
<1909>
ОБЫСК
«Обыскать!. .» —
Жандарм
ретиво
Принимается
за
дело.
Он
глядит
в
глаза
пытливо,
Он
скользит
рукой
умелой.
Сверху
вниз;
в
усердьи
рь яном
Тр еп лет
каждую
заплатку,
Ищет,
шар ит
по
кар манам,
Проникает
за
под кла дку.
Са по ги,
белье
и
платье
—
Всё
обыскано
до
нитки.
Но
бесплодны
все
о бъя тья
И
напрасны
все
п опы тки.
Парня
глупая
работа
И
сму щ ает,
и
тревожит:
228


Чует
взрывча то е
что-то,
Но
с ыска ть
ни как
не
может.
Бедный
малый,
ты
бессилен!
Здесь,
в
мозгу
моем,
сокрыта
В
глубине
его
из вилин
Мыс ль
—
опасней
динамита.
И
еще
в
груди,
налево,
Есть
диковина
ина я:
Вся
из
м ести,
вся
из
гнев а
—
Сердца
бомба
разрывная.
Но
по йми,
тебе,
бедняге,
Не
схв ат ить
рукой
не годн ой
Сердца,
полного
отваги,
Мы сли
горд ой
и
свободной.
Не т,
от
гне вно го
порыва
И
от
мысли
урагана,
От
крушительного
взры ва
—
Не
спасет
тв оя
охрана!
1909 (?)
**♦
От
стены
твоей
тюрьмы
Камня
я
кусок
отбил
И
бер ег
его
с
тех
пор
—
Ненавидел
и
любил.
Был
он
дорог
мне
и
м ил:
В
нем
слились
с
тобою
мы;
Ненавистен
же
за
то,
Что
он
камень
от
тюрьмы.
Ты
на
воле
уж
давно;
Он
же,
друг
и
недруг
мой,
Эт от
камень
от
тюрьмы
—
Ныне
стал
моей
тюрь мо й.
1909 (?)
229


СВИДАНИЕ
Помнишь,
про шл ою
ве сн ой,
После
робкого
признанья,
Ты
тропинкою
лесной
Приходила
на
свиданье?
Ш ел естел
дремучий
лес
Обновленною
листвою;
От л ивала
глубь
не бес
Бирюзою,
синевою.
До
вечерней
до
росы
Мы,
свободные,
бр оди ли;
И
свидания
часы,
Как
минуты,
про ход или.
..
Приходи
же
и
теперь,—
Назовись
мо ей
сестрою.
О,
такое
же,
по ве рь,
Я
свидание
ус трою!. .
Строй
жандармов
—
это
лес,
Потемней
дубов
и
пиний;
Нет
синеющих
небес,
Но
зато
му нди ры
сини .
Отвернись
и
не
гляди !..
Встреча
будет
лишь
м инут ной, —
И
сожмется
болью
смутной
Сердце
бедное
в
груд и ...
/909 (?)
ПОСЛЕДНИЕ
СЛОВ А
Не
зав язы в айте
гл аз!
Я
хочу,
хоть
на
мгновенье,
Ул овит ь
в
последний
раз
Дня
победное
рожденье.
230


Жду ,
—
бл едн еющ ий
восток
Заалеет
свежей
раной,
И
лучей
его
поток
Разольется
кровью
рдяной.
Но,
омытое
в
крови,
Вспыхнет
огненное
око
Солнца
поавды
и
лю бви
И
поднимется
в ыс око.
И
на
землю
с
высоты
С вет
любви
его
пр ольетс я...
Только
э той
красоты
Мне
ув идет ь
не
придется.
Грянет
выстрелов
гроза,—
Грудь
сплошною
станет
ран ой
И
горячею,
багряной
Кровью
бр ызн ет
вам
в
глаза!
1909 (?)
НАД
СВ ЕРК АЮЩЕЙ
реко ю
Над
сверкающей
р епою
Наклонился
лес
угрюмый,
И
ла ск ает
отраженье
Шаловливая
река;
А
над
лесом
р еют
пт ицы,
И,
как
радужные
думы,
Л егк ок рылой
ве ре ницей
Пробегают
о бл ака.
Я
слежу
за
их
п обегом
С
небывалою
отрадой,
Потому
что
я
та кой
же
Ныне
стра нн ик
и
беглец.
Пошлость
жизни
окружила,
Будто
каменной
оградой,
Но
в
душе
проснулась
сила,
И
б ежал
я
на коне ц.
231


Я
покинул
душный
город,
Смрадный,
суетный
и
тесный,
Гор од
камня
и
же лез а,
Где
живут,
е два
дыша;
Город
д ыма
и
тумана,
Заслонивших
свод
небесный,
Город
злобы
и
обмана,
Нищеты
и
барыша.
Я
б ежал
от
шу ма
жизни
Бестолковой
и
угарной,
От
кичливости
бо гат ст ва,
От
забитости
нужды,
От
продажности
и
торга,
От
культурности
базарной,
От
наивного
восторга
И
бессмысленной
вра ж ды.
Я
у шел
в
лесную
чащу,
Где ,
задумчиво-угрюмы,
Сосн ы
ста рые
толп ят ся,
Где
лас кае тся
ре ка,
Где
свободно
ре ют
пт ицы
И,
как
радужные
думы,
Легкокрылой
вереницей
Пробегают
об лак а.
Здесь
легко
мне
и
пр иво ль но;
Здесь,
ме чте
мое й
в
угод у,
Лес
задумчиво
со
мно ю
Речи
тайные
ведет;
Обл ака,
ре ки
теченье
Говорят
мне
про
свободу,
Бесконечное
движенье
И
стремление
впер ед .
Здесь
отрадно...
Но
порою,
Под
напев
струи
журчащей,
Всё
мерещатся
мне
люди,
Что
живут,
едва
ды ша;
И
вст ает,
как
из
тумана,
Всё
настойчивей
и
чащ е
232


Гор од
злобы
и
обм ан а,
Нищеты
и
барыша.
Он
зовет...
И
сосен
шепот
С
этим
голосом
согласен.
Лес
кивает
мне
ветвями,
В лас тно
шепчет
мне: «Иди!
Расскажи
о
лучшей
доле
И
о
то м,
как
мир
прекрасен,
И
р ас сказ ами
о
в оле
Сердце
в
л юдях
р азбу ди.
..»
<J910>
МУДРО СТЬ
ДЕРЗАЮЩИХ
1
Расставались
мы,
и
гру ст но
Говорила
мне
она :
«Нам солгали наши грезы,
Обманула
нас
весна.
Ми моле тн ая
ул ыбк а,
Как
детей,
пленила
на с;
Луч
улыбки
этой
лживой
Только
вспыхнул
—
и
погас.
И
опять
без
солнца
неб о,
Тот
же
холод,
та
же
мгла;
Но
суровей
и
больнее
Грусть
на
сердце
налегла».
Я
о тв е тил: «Ведь природа
Так
уст роил а
сам а:
За
весной
и
летом
—
осень,
А
за
осенью
—
зим а».
—
«Нет,
—
она
сказала
с трого,
—
Не
о пр авды вайся;
нет,
Этот
мрак
и
этот
холод
Длятс я
много-много
ле т.
233


Помн ю,
мн ого
ты
об
э том
Рассуждал
и
толковал;
А
меж
тем
суровый
хол од
Ледяную
цепь
ковал,
Погружался
ум
в
дремоту,
Холодела
в
сер дце
кровь..
.
Я
должна
тебя
покинуть,
Чтоб
спасти
мою
любовь».
Я
в зм оли лся : «Дорогая,
Как
всегда
бывало
встарь,
За
зимой
вес на
настанет,—
Так
пророчит
календарь!»
—
«Я должна тебя покинуть,—
Повт орил а
мне
она.—
Уж
на лга ли
мне
довольно
Ты
и
лживая
весна.
Я
должна
теб я
покинуть,
Потому
что
слишком
ты
В
календарь
премудрый
веришь
Да
в
сно т вор ные
мечты;
Потому
что
для
меня
ты
Слишком
мудр
и
терпелив,
И
теб я
не
очарует
С тр асти
радостный
при лив .
Не т,
в есны
жи вотво рящ ей
Ты
не
жди
и
не
з ови:
Мр ак
и
холод
побеждает
Луч
дерзающей
любв и!»
2
Будто
саваном
окутан,
Ты
с
порывом
незнаком:
Ум
сомненьями
о пут ан,
Сердце
сковано
умом.
231


Роковых
недоумений
Жалки й
муч е ник
и
р аб,
Для
великих
дер зно в ений
Ты
беспомощен
и
сл аб.
Неуверен
и
бессилен
Бродит
тв ой
холодный
ум
Средь
за пут анных
и звил ин,
По
пути
б еспл одн ых
дум .
Одолев
свое
сомненье,
Догадайся
наконец,
Что
ве лик ий
ум
—
в
биень и
Дерзновеннейших
сердец.
<1910>
У
МОРЯ
Б уйный
ветер,
волны ,
скалы!
Полный
братского
доверья,
Но
раз би тый
и
усталый,
К
вам
пришел
и
ваш
теперь
я.
Я
пришел
не
за
ответом
На
проклятые
вопросы;
В ашим
быть
хо чу
поэтом,
Буря,
вол ны
и
утесы!
Ваша
мощ ь
меня
пленила:
Б ури
ц арст венн ая
гордость,
Волн
крушительная
сил а,
Скал
незыблемая
твердость.
Пойте
ж,
волны!
Буря,
пой
же!
О,
расти,
н апев
мятежный!
Загремит
напев
такой
же
И
по
всей
стране
прибрежной.
За па дут
в
сердца
глубоко
Звук и
мо щн ого
нап ев а,
И
поднимутся
высоко
Во лны
праведного
гнвва .
235


Пошатнутся
и
застонут
Ж изни
мрачные
утесы;
В
кри ке
радости
п отон ут
Все
п рокл ятые
вопросы.
<J910>
У
ВОРОТ
ТЮРЬМЫ
У
тюрьмы
губернской
Дед
сту чи тся
осторожным
ст уко м,
С
молодицей
деревенской,
С
малолетним
в нуко м.
Крепкие
ворота
Их
ко рми льц а,
рад ость
их
скрывают.
И
то мят
им
душу,
надрывают
Го ре
и
з або та.
Хлеба
—
хот ь
бы
малость,
—
Всё-то
этот
дом
проклятый
сл опал!
Голод,
холод,
а
на
сердце
жалость:
Не
вернется
ненаглядный
сокол!
Хоть
бы
только
глазом
Глянуть
на
родн ого.
Вот
бумага
От
н ачал ьс тв а...
—
Эх,
старик-бедняга,
Ты
ударь-ка
что
есть
мочи,
ра зом !..
То-то
вот,
что
мочи
Нет
у
деда;
а
парнишка
—
слабый,
А
же на,
невестка,
—
уж
известно,
—
бабы.
..
Вот
и
жди
до
ночи!
<J91O>
ПОДКОП
Мы
тридцать
ночей
не
смыкали
очей,
Лишь
кое-как
зорями
спали;
Уп орн ей,
проворней
подземных
ключей
Засохшую
землю
ко пал и.
236


Подкоп
из
неволи
на
волю
вели,
До рогу
к
свободе
мы
рыли,
И
целую
гор у
нарытой
з емли
Надеж н о
под
нарами
скрыли.
Н азав тра
тяжелой
работе
конец.
Падет
роковая
завеса,—
Пошлют
ли
вдогонку
горячий
свинец,
Д адут
ли
добраться
до
л еса?. .
<1910>
ДВА
ПУ ТИ
Прозвонил
и
крикнул
гулко
—
«На прогулку!»— вы в одн ой .
Невеселая
пр огулка
За
тюремною
ст е ной.
Да
на
сча стие
—
подводы:
Распахнулись
в орота,
—
Отделяет
от
свободы
Нез амет ная
черта.
З десь
неволя
—
там
свобода,
З десь
тюрьма
—
а
там
п рос тор.
..
Вот
последняя
по дво да
Тихо
в ъ ехала
во
двор.
Жа ждой
во ли
сердце
бьется,
Разорвется...
сам
не
свой.
Попадет
иль
промахнется
Неподвижный
часовой?
Промахнется
—
я
в
народе
Затеряюсь;
попадет...
—
Но
—
и
этот
п уть
к
свободе
Не изб ежно
приведет!
<1910>
237


ВИТЯЗИ
1
У
ворот
старинной
б ашни
Дв ое
в и тязей
стоят,
Молчаливое
решенье
Глубоко
в
душе
таят.
Ручейком
звенит
из
башни
Речь,
печал ь на
и
н ежн а,—
Говорит
и з-за
решетки
Полоненная
кн яжн а:
«Истомилась я в неволе,
Под
замком
у
пал аче й...
Что
ж
вы,
витязи,
с тои те,
Не
поднимете
мечей?
Истомилась,
из вел ася,
Сон
бежи т
моих
очей...
Что
ж
вы,
витязи,
стоите
Без
движенья,
без
речей?»
2
И
промолвил
старый
витязь:
«Эх,
бе да,
не
верю
я,
Что
от
крепкого
удара
Пош атне тся
верея,
Что
от
крепкого
уд ара
Распахн ет ся
пара
створ
И
что
вы йдешь
ты
свободно
Из
неволи
на
п рос тор.
Мн ого
ездил
я
по
свету
И
махал
своим
ме чом;
Только
злу,
беде,
н асилью
Это
б ыло
—
нипо ч ем.
238


Нет,
домой
решил
направить
Я
последний
мой
поход:
Вед ь
недаром
был
осмеян
Бестолковый
Дон-Кихот».
з
И
промолвил
юны й
ви тязь :
«Он не верит
—
ве рю
я!
О
кня жн а,
ворот
дубовых
Пошатнется
верея!
Есть
закон
такой
на
свете
—
Удивительный
закон
—
Зл о,
неправду
сокрушает
И
в едет
к
свободе
он.
И
не
только
что
ворота
—
Перед
ним
не
устоит
И
твоя
темница-башня,
Ни
же ле зо,
ни
гранит.
Верь,
придет
конец
печали
И
томленью
твоему,—
Подниму
ль
я
меч
булатный
Иль
его
не
подниму.
С
это й
ве рою
глубокой
Я
кончаю
свой
поход.
Ах,
когда
бы
так
же
верил
Этот
неуч,
Дон-Кихот!»
4
«Дон-Кихот», —
ска зал и
оба...
Но,
печальна
и
нежна,
Их
не
слушает
уж
больше
П олоне нная
кня жна;
2-9


Из-за
кованой
решетки
Смотрит
в
сумрачную
даль,
И
с
лица
ее
на де жда
Г онит
смутную
печаль.
А
вдали
—
туман
редеет,
Тает
сумрачная
муть..
.
Третий
витязь
прямо
к
ба шне
Богатырский
держит
путь.
Без
меча
он
и
кольчуги,
С
непокрытой
гол ов ой,
Но
в
руке
его
м огуче й
Тяжкий
молот
бо ев ой.
Правит
им
не
лицемерье,
Не
вражда
волнует
кровь,
И
не
вер а
иль
не вер ье
—
А
великая
лю бо вь!
<1910>
С ЛЕСА РЬ
Пр ишел
рабочий
к
королю:
«Я
—
слесарь...» —«Наш
привет!
—
Король
ответил.
—
Очен ь
жал ь,
Что
королевы
н ет... »
—
«Сойдет и так,—
ска зал
бедняк,—
К
тебе
я:
трудно
жить! ..»
—
«Кому легко!
—
вздохнул
король.—
Но
чем
мо гу
служить?»
—
«Ломоть бы хлеба мне. ..» — «Л омз ть
Ясней
сказать
из вол ь!»
—
«Но что же может быть ясней:
Я
голоден,
король!»
—
«Что значит
—
голоден,
мой
друг?
В
таких
дел ах
я
—
пас!
Но
канцлер
мой
—
знаток
большой;
За
ним
п ошлю
сей час. .. »
.
240


Немало
времени
п рошло,
По ка
скакал
гонец;
Премудрый
ка нцле р
во
дворец
Явился
наконец.
«Послушай,
ка нцл ер,
—
как
же
т ак?
Вот
—
голоден
бедняк..
.»
И
был
ответ
учти в
и
быстр:
«Сейчас придет министр».
При шел
и
он,
отдал
пок лон
И,
не
подняв
очей,
Сказал
пе ч а льно : «Государь,
Здесь
нужен
ка зна чей ».
И
тот
пр ише л,
и
тот
нашел,
Ч то,
пр авд а,
дел о
дрянь,
Но
в
эт ом
деле
не
сил ьна
И
к азн ачея
длань.
«От склада хлеба и муки
Я
не
храню
ключей,
—
За
этим
смотрит
эконом»,—
Пр иба вил
казначей.
На
зов
явилс я
эк оном
И,
плача,
ув ер ял,
Что
хлеб
хр анитс я
под
замком,—
А
клю ч
он
потерял.
«Но я за слесарем пошлю;
Как
только
приведут...
Постой,
—
воскликнул
эк о ном,
—
Да
он
в едь
тут
как
тут!»
«Ура!
ура!
—
вскричали
вс е,
И
каждый
поднял
нос.
—
Как
ловко
разрешили
мы
Запутанный
в оп рос!»
241


А
сл есар ь
и м : «Спасибо вам.
В
другой,
однако,
раз
Помочь
се бе
сумею
сам
И
обойдусь
—
без
ва с!»
<1910>
СВОБОДА
На
мо тив
Джонса
«Где родилась ты,
юн ая
свобода?»
—
«В могиле,
где
за рыт
героя
прах».
—
«Где обитаешь,
милая
свобода?»
—
«В горячем сердце,
где
нев едом
стр ах ».
—
«Во что ты веришь,
свет лая
свобода?»
—
«В победу:
я
—
сильнее
всех
б огов !»
—
«А сила в чем твоя,
о
гордая
свобода?»
—
«В слепом безумии моих врагов!»
1910 (?)
**♦
У
основания
огромной
пирамиды
Рабочий-каменщик
ударил
молотком,
И
был
ответный
зв ук
приветлив
и
знаком:
«Мы
—
основание
огромной
пирамиды;
Мы
братья
—
ты
и
я
—
мы
оба
кирпичи.
Нам
нелегко:
лежи,
поддерживай,
молчи,
До
срока
затаив
отмщенье
за
о биды.. .
Мы
—
основание
огромной
пира м ид ы!»
1910 (?)
242


^ш/>*
.
(j&t ^ivmumzz^,Au4z<4 eÂà^lW?
- ъ Ь wjxWUcC^j^,^ h£fy^M 0Wf*>t-
J^r'^Lo ГИА4
б/#<ЙкЫ?
JJ, itofoÿÿ : J| - éuvtMWa^$8!äfc [ачб& !
tfl'lMMi ЦлвМ nty), Р"1бма1 ÿfàtfaf?
-J> &441тжА
/iLffiüf-
(


ЦЕ ПЬ
Ни
н ач ала,
ни
конца
Нет
у
звонкого
кол ь ца.
Но
из
кру глы х
и
ов альн ых,
Бесконечно-безначальных,
Звонко-радостных
колец
Це пь
я ви лась
наконец.
В оля
в оль ная
в
степях,
Горе
горькое
в
цепях!
Чрез
болото,
лес
дремучий
Уползла
змеей
гремучей
Новоявленная
ц епь
В
вольно-радостную
с тепь.
Каждый
день
к
ее
ко нцу
Прибавлялось
по
к ольцу.. .
Проползла
и
зазвенела,
—
Всё
кругом
оце пене л о.
И
ис че зли
с
этих
пор
Воля,
радость
и
п рос тор.
Но
сказал
седой
мудрец:
«Ведь у цепи есть конец,—
Понатянется,
по рв ется
И
на
к ольца
распадется.
А
у
звонкого
кол ьца
—
Ни
нач ал а,
ни
конца».
19/0 (?)
ТОМУ,
кто
молод
Мы
песнь
по ем
Тому ,
кто
молод,
Ком у
вподъем
Т яже лый
молот,


Кому
знаком
Суровый
холод
И
грозный
голод,
—
Тому,
кто
молод,
Мы
песнь
поем!
Он
моло д,
молод
—
кузнец
суровый!
Средь
искр
и
дыма,
ср еди
о гня
Сбивает
смело
он
ть мы
оковы;
Ему
уж
св етит
восток
багровый,
Он
скоро
встретит
сиянье
дн я!
Мы
песнь
по ем
Тому,
кто
молод...
О
молот,
м олот!
На
мир
гнетущий
Оков
и
тюрем
грозою
грянь!
Под
зву ки
песни,
вперед
зовущей,
Ты
мир
свободы,
весны
цветущей,
Труда
и
братства
—
чекань,
чекань!
Мы
песнь
по ем
Тому,
кто
молод,
Кому
вподъем
Т яже лый
молот,
Ко му
знаком
Су ро вый
холод
И
грозный
голод,—
Тому,
кто
молод,
Мы
песнь
поем!
1910 (?)


А.
С.
ЧЕРЕМНОВ


Александр
Сергеевич
Черемнов
родился
в
1881 году .
Всту­
пил
в
ли терат уру
в
начале
XX века.
Черемнов
на
п ервом
этапе
своего
творческого
пут и
ис пыта л
острую
материальную
нужду.
Б ывали
периоды,
когда
он
г олода л,
дням и
сидел
без
обеда.
К
тому
же
он
тяж ко
болел
т убе ркул езом.
Н едуг
эт от
не
оставл ял
по эта
и
в
даль нейш ем
и,
может
быть,
преждевременно
св ел
его
в
могилу.
В
«Знание»
Черемнов
пришел
накануне
революции
1905 года .
Н ес мотря
на
свою
творческую
молодость,
он
уже
тогда
был
опреде­
лившимся
п оэ том.
Н емало
им
было
на пи сано
для
«Знания»
острых
по
мысли ,
интересных
по
жанру
стихотворений,
и
ни
о дно
из
них ,
по
цензурным
соображениям,
не
могло
бы ть
опубликовано
д аже
в
годы
революции,
за
исключением
перевода
поэмы
«На
острове»
польского
поэт а
Г ус тава
Даниловского.
В
1905—1907 годах Черемнов создавал почти исключительно
революционные
стихотворения.
Ча ще
в сего
это
была
злободнев­
ная
политическая
сат ир а,
острые
па мфл етны е
стихотворения:
«Суд потомства»
—
на
палач а
Мина,
«Иуда»
—
на
журналиста
Ме ньш ико ва , «Предвыборный марш партии 17
О ктяб ря», «Из га­
лер еи
современных
портретов»
и
т.
д.
Революцию
Черемнов
встре­
ч ает
пафосным,
оригинальным
по
жанру
и
сти лю
стихотворе­
нием
—
«Одой на пришествие весны».
В
разгар
революционных
событий
он
со зд ает
си льн ую
романтическую
поэму
«Красный ко ­
ра б ль».
На
первые
пр из наки
политической
ре акци и
Черемнов
от­
ветил
«Одой на пришествие зимы».
Горький
приветствовал
приход
Черемнова
в
«Знание» .
Из
представленных
поэтом
злободневных
стихотворений
он
составил
две
кни жки,
которые
н ам ерева лся
издать
в
серии
«Дешевая биб­
лиотека».
Но
К.
П.
Пятн ицк ий
не
рискнул
выпустить
эти
книж ки
в
свет ,
боясь
конф иска ции
и
су да.
Так
и
не
по явил ись
весьма
249


нужные
народу
сти хи
Черемнова.
Часть
их
затерялась,
но
не кот о­
рые
сохранились
у
Пят ницк ог о
и
в
настоящее
время
находятся
в
Архиве
Горького.
Горький
любил
и
ценил
талантливого
поэта.
Между
н ими
за­
вязалась
оживленная
переписка,
из
ко тор ой
мы
узнаем
безусловно
самое
значительное
в
творческой
биографии
Черемнова
—
об
ог ромн ой
плодотворной
роли
Горького
в
идейно-художественном
развитии
молодого
поэта.
В идя
перед
соб ою
несо мнен но
одарен­
ного,
но
еще
не
созревшего
литератора,
Горький
не
скупился
на
критические
замечания,
со вет ы.
Он,
по
его
собственному
выраже­
нию,
«испачкал»
своими
замечаниями
тет рад ь
стихов
Черемнова
и
объяснял
это
верой
в
талант
поэта.
Горький
в
пись ме
к
Черем-
нову
просил
его
отнестись
к
замечаниям
«товарищески просто».
Черемнов
ча ще
вс его
сог лаш ался
с
горьковской
критикой
и,
следуя
указаниям
Горького,
исправлял
сво и
стихи.
На
суд
Гор ь­
к ого
Черемнов
отдавал
все,
что
сочинял,
и
просил
его
в ыск азы­
в ать
свое
мнение
без
всякой
скидки
на
молодость
и
неопытность.
«Ведь мои ошибки не уронят меня в Ваших глазах,
а
Ва ши
за­
мечания
всегда
будут
мне
полезны», — писал
он
однажды
Горь­
кому. 1
Но
Черемнов
внимал
советам,
замечаниям
Горького
и
выпол­
нял
их
не
примитивно
у чени чески ,
а
разумно.
«Пишите мне,
как
всегда
Вы
п ис али,
искренне
и
не
опасайтесь
с каз ать
неприятное!
Я
всег да
ценил
и
буду
ценить
Ваши
указания,
а
писать
буд у
по-
с вое му.
..»
—
чистосердечно
пр изн авался
Черемнов
в
письме
Горькому
от
6 марта 1910 года .2
Не
всегда
он
со гла шал ся
с
Горьким,
иногда
упорно
отстаивал
сво ю
п ози цию.
Т ак,
он
не
со­
гласился
с
горьковской
оценкой
стихотворения
«Иуда»
—
п ам­
флета
на
Меньшикова,
как
и
с
точкой
зрения
Горького
на
этого
реакционного
публициста.
«И мне и Константину Петровичу
очень
нравится
это
сильное
стихотворение,
и
оба
мы
против
не го,
—
писал
Горький
Черемнову
по
поводу
«Иуды». — К
ма­
ленькому
Иуде
Меньшикову
нельзя
относиться
с
таким
гн ево м:
гадину
давят
с
омерз ени ем».8
Черемнов
пытался
б ыло
переделы­
в ать
«Иуду»
в
духе
пожеланий
Горького,
но
прекратил,
и
не
по­
тому,
что
был
тво рч ески
беспомощен,
а
в
сил у
расхождения
с
Горьким
в
оценке
Меньшикова: «Он—Иуда,
—
писал
Черемнов
1 Архив А.
М.
Горького.
1 Там же.
8 Эти слова Горького Черемнов приводит в своем письме
к
Алексею
Максимовичу
от
29 марта 1910 г.
(Архив А.
М.
Го рь­
кого).
250


Горькому
17 мая 1907 года,
—
но
он
же
и
апостол.
Ру сс кая
ка­
мариль я
у
не го
поучается,
русская
либеральная
буржуазия
его
превозносит,
с
ним
считаются
газеты
всех
оттенков...
Я,
пр изна ­
юсь,
гл уб око
ненавижу
этого
предателя
особен но
по тому,
что
вижу
редчайший
дар
н еба
—
талант
—
отданный
на
попрание
с в инь ям».1
Будучи
самостоятельным
в
сво ей
эстетической
программе,
Черемнов
полностью
сол ид ари зи ро вался
с
Горьким
в
отношении
символистов,
футуристов
и
прочих
декадентов.
Он
отстаивал
реалистические
п р инципы
в
литературе
и
и ску сстве.
Х арак тери ­
стики,
какие
Черемнов
в
пис ьма х
к
Горькому
давал
яв лени ям
ли­
тературного
рас пад а
годов
реакции,
с воим
пафосом
негодования
сближаются
с
горьковскими
г невн ыми
высказываниями
по
поводу
тех
же
фактов.
Горький
ценил
литературный
в кус
Черемнова,
считался
с
его
мнением.
В
одном
из
писем
он
просил
по эта
прочитать
«Испо ­
ведь»
и
«Лето»
и
выск азат ь ся
о
них,
как
о
«попытках писать чи ­
сто
русским
языком».2
Горький
дорожил
Чер е мно вым
как
сотрудником,
вним ате л ьно
следил
за
его
творческой
работой,
бывал
озабочен
паузами
в
ней
(перерывы вызывались обострением туберкулеза)
и
всегда
хорошо
отзывался
о
стихах
поэта.
Оз нако ми вш ись
с
содержанием
первого
сбо рн ика
стихотворений
Черемнова
(1913),
Горький
пи­
сал
по эту
об
этой
к ни ге: «В ней есть содержание,
ест ь
хорошие
сти хи,
а
вы
знаете,
что
за
последнее
время
содержание
не
уж и­
в ается
с
хорошими
ст ихам и
в
одн ой
книге».3
Обще ние
с
Горьким
было
оче нь
ну жно
Черемнову
в
год ы
реакции,
когда
он
п ережи вал
идейный
кр из ис.
Письма
Черемнова
к
Горькому
и
К.
П.
Пятницкому
(1908—1910 гг. )
свидетельствуют
о
его
разочаровании
в
революционно-освободительной
борьбе.
Однако
вскоре
под
в лияние м
Горького
он
преодолевает
этот
кризис
и
вновь
утв ержд а ется
на
позициях
поэта-гражданина,
поэта-сатирика.
У
Черемнова
созр еваю т
и нт ересн ые
поэтические
замыслы.
Однако
ему
не
у дал ось
це ли ком
их
осуществить:
злой
недуг
—
ча хотка
—
все
более
и
более
мешал
ему
работать.
Ум ер
Черемнов
(покончил самоубийством)
в
ф евра ле
1919 года в Алупке .
1 Архив А.
М.
Горького.
2 Там же.
3 Там же.


красный
кора б ль
(Поэма)
ВСТУПЛЕНИ
Е
Теперь,
когда
повсюду
на
земле
Слепая
но чь
раскинула
покровы
И
сеет
мрак ,
зловещий
и
суровый,
Я
расскажу
о
красном
корабле.
Под
звон
мечей,
под
грохот
барабана,
Вблизи
к остр а,
гор ящ его
во
мгле,
Мо им
друзьям
средь
гибнущего
ст ана
Я
расскажу
о
красном
корабле.
Таинственной
дорогою
страданья
Ве дет
нас
Дух
в
неведомую
дал ь,
И
г рудь
бойцов
волнует
ожиданье,
И
сердце
жже т
вел икая
печаль.
Но,
уходя
в
холодные
мо ги лы,
Герои
в ерят:
в
сумрачной
н очи
На
смену
им
придут
жи вые
силы,
И
вно вь
блеснут
свободные
ме чи.. .
Кто
знает
час
же л анного
рассвета?
Кто
знает
д ень
торжественных
побед?
Он
скрыт
от
г лаз
пророка
и
поэта,
Но
он
придет...
Для
Духа
смерти
нет.
Отчиз на-ма ть!
Т ебе
мои
молитвы:
В
победные
торжественные
дни
Благослови
героев
прежней
битвы
И
память
их
навеки
сохрани!
252


Всех,
кто
служил
незнаемой
святыне:
Затворников
безмолвных
крепостей,
Изгнанников,
угасших
на
чужбине,
И
узников
под
тяжестью
цепей;
Кто
св ет
носил
во
мраке
и
тума н е,
Кто
видел
зло
проклятья
на
земле,
Кто
странствовал
в
шумящем
океане
Отвер ж ен цем
на
красном
кор абле .
В
вечерний
час
по
безднам
океана,
Не
слушаясь
бессильного
весла,
В
глухую
даль ,
под
з анав ес
тумана
От
пр ист ани
лад ья
нас
унесла.
Игрушкой
во лн
мы
б ыли
на
просторе.
..
Товарищ
мой
от
страха
изне мог ,
Я
с илы
по тер ял
в
неравном
споре
И
на
скамью
в
отчаяньи
прилег.
На
з апад е,
к лубяс ь,
ч ер нели
тучи,
И
молнии
огнистая
стрела
Порой
на
миг
впивалась
в
их
тела,
И
гр ом
гремел
над
бездною
кипучей.
И
дал еко
вокр уг
по
сторонам
Седых
валов
щ ет инили сь
громады,
Борта
ладьи
громили
без
пощады
И
песню
смерти
грозно
пел и
на м.
И
каждый
миг
своею
жадной
пастью
Гот о вил ись
схватить
они
ладью,
И
вырва ть
нас,
и
с
бешеною
страстью
Терзать
добычу
мертвую
свою.
Так
шли
ча сы.
И
н очь
уже
цар ил а,
Когда
слегка
ут их
нем ол чный
шум,
Слегка
смирилась
бешеная
сила,
Но
ур аган ,
разгневан
и
угр юм,
Еще
ре вел
порывисто
и
г лухо.
И
вдруг
на
миг
из
сумрачной
да ли
К
нам
ветры
моря
внятно
донесли
Сквозь
рев
волны
иной
напев
до
слуха.
..
Тогда
я
вст ал.
«Ты слышишь ли?» —
с про сил
Товарища.
И,
простирая
руки,
2ЕЗ


В нима ли
мы,
собр ав
ос та ток
си л,
И
всё
ясн.ей
нам
ветер
до нос ил
С
мо рск их
равнин
таи нств енн ые
звуки.
Казалось
мне,
ко гда -то
на
земле
Я
слышал
зв ук
п олн очн ого
напева,
Гремящего
в
суровой
черн ой
мгле
Аккордами
рыдания
и
гнева.
То
было
в
д ень
печальных
п охорон:
Мы
падших
бр ат ьев
в
землю
опускали
И
мертвые
уста
их
целовали
Под
горький
плач
и
не ум олч ный
стон.
И
пели
мы...
Как
б уря
о к еана,
Гремела
песнь
изм у че нных
бойцов,
Ди ка,
как
гимн
полночный
мертвецов,
Ужасна,
как
з ияю щая
рана.
И
молвил
мне
товарищ,
по бл еднев :
«Смотри,
как
волны
мечутся
и
скачу т,
Как
радостен
губительный
их
гнев...
Нам
зл ую
смерть
вещ ает
тот
н апев:
То
мертвецы
по то пле нные
плачут,
В
полн очны й
час
в спл ывая
из
пуч ин ...»
Но
вот
туман
раздался
пе ред
нами,
И
видим
мы:
высоко
над
волнами
Летит
ко ра бль,
как
гро з ный
и споли н.
Мы
вскрикнули...
Нет,
это
не
виденье!
Густел
туман,
и
но чь
была
темна,
Но
по
волнам
от
дальнего
судна,
Как
кр овь
из
ра н,
ложилось
отраженье.
Вновь
ожила
надежда
на
спасенье,
И
ра дос ть
яр ко
вспыхнула
в
груди...
Кругом
был
ад
мятежного
кипенья,
Но
сла бый
луч
мерцал
нам
впереди.
И
наш
призыв
звучал
во
ть ме
сил ьне е,
Чем
рев
вол ны
и
ве тра
дикий
во й,
А
между
т.ем
всё
ближе,
всё
быстрее
К
нам
шел
корабль
по
бездне
роковой.
И
всё
я сней
над
мрачным
ок еано м
Он
разливал
кроваво-красный
свет,
254


И
далеко
зм еилс я
красный
след,
В
глухой
дали
скрываясь
за
туманом.
Он
шел
на
нас.
Казалось,
нет
конца
Его
пути
и
нашим
ожиданьям;
В
глухой
борьбе
с
надеждой
и
страданьем
Измучились
см ятен ные
се рд ца.
Корабль
всё
ближе.
Мачты,
возвышаясь,
От
наш их
г лаз
з акр ыли
небеса,
И,
бурным
ветром
туго
надуваясь,
Крова вые
вз дым а лись
паруса...
Вдруг
красный
св ет
ударил
прямо
в
очи
И
ослепил.
Сквозь
ярый,
дикий
вой
С
судна
до н есся
гол ос
громовой:
«Кто стонет здесь в объятьях черной ночи?»
—
«Спасите нас!» —
воскликнул
я
в
ответ,
И
голос
вно вь
раздался
чрез
мгновенье:
«Одни друзья находят здесь спасенье!
Од ни
дру зья!
Врагам
тут
места
нет!»
—
«Спасите нас.
тов ари щи
и
братья!»—
Воскликнул
я,
отчаян ь ем
объят,
И
через
миг
нам
брошен
был
канат;
По ви сли
мы,
схватив
его
в
об ъя тья.
Нас
обдала
холодная
волна,
И
б ыли
мы,
полуживые,
оба
Из
утлого,
разрушенного
гроба
Вверх
подняты
на
палубу
су дна.
И
тут
на
миг
утратилось
сознанье...
На
палубу,
как
гро мом
поражен,
Свалился
я
без
чувств
и
без
д ыхан ья.
Когда
же
вновь,
разбит
и
утомлен,
Я
мог
привстать,
—
увидел
с
на ми
рядом
То лпу
людей.
И
нас
оди н
из
них
Спросил,
смотря
нам
в
лица
зорким
взглядом:
«Зачем в волнах разгневанных и злых
Скитались
в ы?»
А
я
ему
ответил:
256


«От пристани нас буря унесла
В
простор
пучин,
где
гибель
нас
ждала,
Где
ураган
свой
страшный
п уть
наметил.
Бор олис ь
мы,
в
борьбе
лишились
с ил,
От
уж аса
вп ад али
в
отупенье...
Жд ала
нас
смерть.
Но,
видно,
бог
судил
Благословить
чудесное
спасенье».
Но
мне
в
ответ
угрюмый
человек:
«Не торопись свое спасенье славить.
Мы
вас
могл и
от
гибели
избавить,
Но
родины
не
видеть
вам
вовек,
И
жд ут
вас
дни
скитанья
и
пе чали.. .
Скажите
мне,
какой
у дел
избр а ли
Вы
на
земле?
Какой
вы
зна ли
труд?
Как
л юди
ва с,
о
странники,
зовут?»
И
кратко
я
ск азал
ему
на
эт о:
«Мы— жи те ли
угрюмых
городов.
От
юн ых
лет
из
всех
земных
трудов
По
зову
сердца
взял
я
т руд
поэта.
А
он
—
мой
брат
и
духом
близок
мне,
И
дорог
он
давно
родному
кр аю:
Что
к
жизн и
я
н апев ом
призываю,
Он
оживил
на
мертвом
полотн е ».
И
человек
с ка зал,
нахмурив
брови:
«Жалею вас,
художники
земли!
Ночные
силы
злобно
занесли
Вас
на
корабль
стр адани я
и
крови.
Оста нь тесь
здесь.
Но
помните
одно:
Вы
будете
скитаться
до
могилы,
И
видеть
вам
земл и
не
суждено».
Он
отошел.
Но
в згляд
его
унылый
Ме ня
смутил.
Таинственная
ре чь
Невольным
страхом
сердце
на по лняла ;
Вот
почему
от
самого
начала
Я
в
п амяти
успел
ее
сберечь.
И
до
сих
пор
расстаться
с
ней
не
в олен
Смущенный
дух .
Вещая
о
было м,
256


Она
звучит,
как
в
городе
не мом
Полночный
звон
старинных
колоколен.
Тепер ь
могли
мы
ясно
рассмотреть
Всё,
что
кругом
доступно
б ыло
гла зу.
Таких
картин
я
не
ви дал
ни
разу...
Обрисовав
снаст ей
густ ую
сеть,
Причудливо
меняя
очертанья
И
замыкая
всё
в
багровый
круг,
Зловещее
кровавое
сиянье
Вол н ами
разлив алос я
вокруг:
То
за бл ес тит,
то
в друг
померкнет
разом
И
скр о ется
в
таинственной
ночи.
И
долго
я
искал
п ыт ливым
глазо м,
Откуда
шли
б агр овые
лучи .
В
багровом
свете
двигались,
как
тени,
То лпы
людей
—
и
го вор
голосов
Звучал,
как
стон
пол но чных
пр ивид ений,
Как
в
дикой
ча ще
хохо т
мрачных
со в.
И
нас
ни кто
словами
ободренья
Не
под арил .
Мы
б ыли
спасены,
Но
тяжкого,
тревожного
волненья
Исполнены
и
силы
лиш ены.
Че р нела
ночь.
Вдали,
за
красным
кругом
Еще
метался
гне вно
лютый
шквал,
И
пе нились ,
в злетая
д руг
за
другом,
Громады
волн,
и
рев
их
не
см олкал ...
И
вдр уг
вблизи
мы
ус лыха ли
стоны,
П ро тяжны е,
глухие...
Эт от
звук,
Казалось,
шел
из
пропасти
бездонной
Великого
отчаянья
и
му к.
Он
в
мозг
впива л ся
ос трою
иглою.
Невольно
мы
приблизились
на
стон,
И
что
же
я
ув идел
пред
собою ?
От
главной
мачты,
светом
озарен,
Шел
че ло век
колеблющимся
шагом;
Его
д ерж али
дв ое
позад и. .
.
Как
буря,
во пль
кипел
в
егр
груди:
25Т


«Товарищи!
За
наш им
к рас ным
фла гом
Не
вид но
звезд?
Товарищи! ..
Лу на
Уже
взошла
над
морем?
Мрак
редеет...
Сырая
ночь
в
тумане
холодеет...
Змеясь,
блест и т
зеле н ая
в олна ...»
И
в
этот
миг
сорв ался
крик
бессильный
Еще
острее,
глубже
и
страшней:
«Зачем меня из дьявольских когтей
Ты
вырвал,
брат,
для
это й
ть мы
могильной?!
Чудовище!
Убийца!..
Никогда...
Ах,
никогда
мне
солнца
не
увидеть!
Сп аси теле й
я
6vav ненавидеть,
Кал ека,
дня
ли шен ный
н авс егд а!»
Взволнованный,
в
лицо
ему
я
глянул,
На
миг
од ин
лиш ь
глянул
—
и
то тчас
С
не вол ьным
криком
в
ужасе
отпрянул:
На
том
лице
зи яли
вместо
глаз
Две
впадины
кровавые.
От
бров и
До
самых
щек
че рне ла
пара
ям
С
запекшеюся
кровью
по
краям
И
с
темнотой
страшнее
всякой
крови.
В
их
глубине
г незди л ись
бо ль
и
страх.. .
И
чудилось,
железным
клювом
птицы
Оборв аны
и
веки,
и
ресницы
И
кр асн ый
шрам
оставлен
на
щеках,
Как
борозда,
пр ор ез анная
плу гом.
От
ужаса
дрожа
еще
си льне й,
Я
прошептал
толпе
д ругих
людей,
Кото ра я
стояла
тесным
кругом:
«Скажите мне,
кто
эт от
человек
И
где
бедняк
навек
лишился
зрен ь я?»
Но
мой
вопрос
о дин
из
них
пресек
Угрюмы м
словом,
полным
озлобленья:
«Ты любопытство праздное нашел
В
несчастии.
Това ри щ
наш—рабочий...
Ему
г лаза
—
на зад
то му
две
ночи
—
Одним
уд аром
выкле вал
орел».
В
его
ответе
сл ыш алась
мне
злоба,
258


Но
удивленье
всё
превозмогло,
И
я
с пр ос ил: «Как это быть могло?
Что
ты
сказал?
Одним
ударом
—
оба?!»
Но
человек
угрюмо
замолчал,
И
понял
я,
браня
се бя
невольно,
Что
говорить
ему
об
эт ом
больно,
Что
от
меня
он
слу ш ать
не
же лал
Ни
ре чи
утешенья,
ни
расспросов.
Я
за
рук у
товарища
увлек
И
вместе
с
ним
пошел
чер ез
по ток
Ра бот авш их
над
парусом
матросов.
Но,
шаг
с т упив,
я
сно ва
стал
на
миг:
О дин
матрос
привлек
мое
вниманье;
Работая,
он
сбросил
одеянье,
И
ви дел
я
тяжелых
пять
вериг
На
гол ом
тел е.
Кольцами
схватили
Н агую
грудь
железные
ремни,
Как
змеи,
в
те ло
впилися
они...
Мои
у ста
ре чей
не
находили.
Здесь
слышал
я,
спросил
од ин
матрос
Т ова ри щ а: «Скажи,
во
имя
мести,
Где
капитан?» И молвил на вопрос
Ему
другой: «Он на обычном месте
Про вод ит
но чь
под
бурей
и
дождем».
Тут
первый
к
нам
случайно
поднял
очи,
И
прошептал
товарищ
мне : «Уйдем!»
—
«Какую месть свершали люди ночи?
Среди
пучин,
под
кровом
вечной
мглы,
Кто
вел
их
в
путь
опасный
и
су ро вый?
Какие
их
калечили
орлы,
Кто
налагал
им
тяжкие
оковы?»
Так
тихо
мы
шептались.
А
вокруг
Упорный
тр уд
кипел
п оры вом
страсти.
Дрожал
во
ть ме
огромный
красный
круг,
Метались
па рус а,
скр ипел и
снасти.
Огромные
размеры
кор абл я
Тогда
впервые
взор
наш
поразили.
259


Де ржас ь
за
борт,
мы
тих о
проходили
По
палубе
от
носа
до
рул я.
Успели
мы
заметить
по
дороге,
Что
у
бортов
в
загадочную
дал ь
Смотрели
лю ди
взо ра ми
тре в оги,.
Пытливыми
и
острыми,
как
сталь.
На
к лочьях
их
одеж д
но жи,
к инжа лы
Мы
в идел и.
З десь
каждый
был
боец.
Мы
долго
шли ,
из му че нны,
усталы,
И
до
руля
добрались
наконец...
Седой
старик
с
горящими
г лаз ами
Сто ял
в
толпе.
Могучий,
гневный
шквал
Его
плащом
откинутым
иг рал
И
пену
во лн
бросал
в
нег о
струями.
Но
он
был
прям,
спо к оен
и
м огуч.
Н авек
за мкн улис ь
тай ны
роковые
В
груди
его.
Так
стрелы
громовые
Таит
в
с ебе
гр о мада
черных
туч
И
в друг
пошлет
удар
неотразимый.
Таков
он
был,
вел ики й
капи тан !
Св ое
судно
рукой
неутомимой
Он
смело
вел
сквозь
грозный
ур аг ан.
Вокруг
нег о
стояла
полукругом
То лпа
людей.
К
тому,
кто
впереди,
Я
подошел.
И
вдр уг
в
мо ей
груди
Забилось
сер дце ;
с
радостным
и сп угом
Протер
глаза;
кровь
хлы н ула
волн ой
К
ви скам
моим
и
в
жилах
застуч ала ,
Как
молотом...
Стоял
передо
мной
Учитель
мо й,
кто
светоч
ид еала
Нес
на
земле
бестрепетной
рукой ,
Чья
пе снь
в
дни
скорби
смело
указала
Пути
добра,
не
знаемые
мной.
Отмеченный
своей
бессмертной
славой,
Он
жил
в
толпе
избранников
небес,
Но
пытки
жизни
разум
величавый
Не
перенес.
Безвестно
он
исчез.
Куда
и
как
—
друзья
не
ра згад али ,
И
много
дн ей
томились
все
сердца,
260


И
до лго
мы
в
печали
ожидали
К
себ е
н азад
великого
певца.
К
нему
на
грудь
в
вол нень и
и
надежде
Я
бросился,
а
он
меня
в
у ста
Поцеловал
приветливо,
как
прежде,
И
гово ри т: «Тебя моя мечта
Искала
там
—
в
пучине
ск учн ой
жизни ,
В
глубокой
мгле
холодных
городов.
Теперь
ты
здесь .
С кажи
без
лишних
слов,
Что
31наешь ты о горестной отчизне?»
Пусть
тот ,
кому
знакома
глубина
Душевных
чув с тв,
поймет
мое
волненье!
Мне
р.ечь
его
казалася
родна,
Как
серафимов
рад ост ное
пенье.
Я
рассказал
учителю
тогд а
Про
всё ,
что
память
свято
сохраняла:
О
темных
днях
гоненья
и
труда,
О
новых
же ртв ах
жадн ого
Ваа ла,
О
новой
кр ов и...
Как
в
бы лые
д ни,
Он,
слушая,
бле днел ,
и
на
мгновенье
В
его
зра чк ах
блеснули
вно вь
ог ни
—
Предвестники
душевного
движенья.
«Ответь же мне,
—
тогда
я
продолжал,—
Зач ем
ты
зд есь?
З ачем
от
громкой
славы
Сюда,
где
свет
господствует
кровавый,
В
простор
пучин
ты
тайно
уб еж ал?
Мой
слух
смущен
же стоки ми
реч ами ,
Проклятьями
стоящих
здесь
л юдей ...
В
ка кую
д аль
по
синеве
зыбей
Идет
корабль
ненаст ны ми
ночами?
Зач ем
ты
зде сь?»
Мне
ру ку
на
плечо
Он
положил
и
вдумчиво
ответил:
«Здесь,
только
здесь
мой
путь
широк
и
свет ел
И
мысл ь
моя
пылает
горячо.
Отверженных
изгнанников
вселенной
Увидел
ты
на
палубе
судна.
261


Добром
рожден
их
подвиг
вд ох нове нный,
Их
ненависть
любовью
рождена.
Кто
на
земле
увидел
бездну
муки
И
пристально
вгляделся
в
глубину,
Где
Дьявол
кровью
омывает
руки
И
хох отом
пугает
т ишину ,
—
Тот
сам
пойд ет
на
по двиг
дерзновенный.
Тот
сердца
зов
не
сможет
перенесть!
Из
всех
даров,
сокрытых
во
вселенной,
Возьмет
он
злобу,
ненависть
и
месть.
Кле вре та ми
презренного
кумира
Терзается
поруганная
честь...
Вот
почему
из
всех
сокровищ
мира
Мы
взяли
злобу,
ненависть
и
месть!
Есть
сотни
мук
за
миг
святой
свободы,
За
песнь
любви
мильоны
пыток
есть.
..
Вот
почему
из
чувств
земной
пр иро ды
Мы
вз яли
злобу,
'ненависть и месть!
Еще
сто ит
насилья
хр ам
над менный,
Еще
жи вут
предательство
и
лесть..
.
Вот
почему
из
вс ех
даров
вселенной
Мы
вз яли
злобу,
не нав исть
и
месть!
Внимая
б оль
и
уж ас
в
вечном
зове,
Стремящемся
к
престолу
божества,—
Без
жалости,
с
улыбкой
торжества
Вонзаем
нож
мы
в
сердце
Детям
Кр ови.
Мы
не
даем
им
отдыха
и
сна,
Их
вечно
жде т
губительное
мще нье .
Мы
н ичье го
не
просим
утешенья,
А
их
пускай
утешит
Сата н а!
В лады ка
Тьмы
век а
вселенной
правил:
Он
власть
дарил
толпе
св оих
рабов,
И
честь
пятнал,
и
со вес ть
он
бесславил,
И
гениев
сводил
во
тьму
гро б ов.
Го р дясь
своей
победою
кровавой,
Владыка
Тьмы
с ка за л: „Потушен свет!”
262


Но
Дух
восстал,
м огучи й,
в ели чавы й,
И
поднял
меч
и
аду
крикнул: „Нет!”
И
с
той
поры
от
к рая
и
до
края
По
всей
земле
кипит
кровавый
бой .
Великий
Ду х,
к
победе
призывая,
Избранников
уводит
за
собой...»
Его
слова
в
ушах
звуча ли
глу хо
И
тяж ело.
Он
долго
го во рил
О
торжестве
полночных
адски х
сил,
О
вечной
скорби
страждущего
Духа.
И,
весь
лучом
багровым
озарен,
С
ве личие м
библейского
пророка
Он
призывал
п аден ие
порока,
Зарю
св об од ных,
радостных
времен.
И
понял
я,
что
в
сумраке
муче нь я,
По
той
стезе,
где
вечно
льется
кровь,
Его
ведет
вели к ая
любовь,
Одетая
плащом
вражды
и
мщенья.
«Прости меня!
—
сказал
я.
—
Горяча
Твоя
тоска
и
ненависть
уж асна.
Но
сказан о
давно
и
не
напрасно,
Что
в зявш ий
меч
—
погибнет
от
меча».
—
«Да будет так!
Да
будет
так
вовеки!
—
Воскликнул
он.
—
Ты.
слово
произнес
Священное.
Провидел
нас
Христос,.
Носивший
бога
в
бренном
человеке.
Не
люди
мы,
но
острые
мечи.
На
гибель
те х,
кто
род
людской
терзает,
Мы
здесь
сошлись.
И
каждый
погибает,
Сразив
врага.
В
той
пасмурной
ночи,
Которую
зов ут
существованьем,
Мы
боре мся,
но,
ч уть
настанет
день,
Мы
скроемся,
как
призраки,
как
тень,
Рассея ны
стремительным
сия нье м!»
Учитель
смолк,
а
я
его
спросил,
Откуда
све т
багровый
и сход ил,
За м кн увший
нас
своим
дрожащим
кругом.
И
он
в
от ве т : «Свет льется с высоты .
263


Ввер х
пос мот ри
—
на
мачту...
В идишь
ты...»
Я
отошел
и
поднял
взор .
С
ис пу гом
И
удивленьем
вижу:
в
выш ине
Сияет
череп
красными
глазами,
И
свет
из
них
дрожащими
лучами
Струится
вниз,
дробится
по
волне.
«Ты хочешь знать сокрытые причины,—
Сказал
певец,
—
чье й
силой
зажже н ы
Над
бездною
бушующей
во лны
Огромные
к рова вые
ру б ины?
Знай,
это
кровь
замученных
детей;
На
зл ую
месть
в сем
Иродам
вселенной
Она
зажглась
—
и
п уть
наш
дерзновенный
Всегда
горит
в
безмолвии
но че й».
И,
встретив
взор
мой,
полный
удивленья,
Пр иб авил
о н : «Ты множество чудес
Увидишь
здесь ,
где
Дух
Земли
воскрес
И
з асвер кал
для
пламенного
мще нья ,
Для
мук,
п одобн о
острому
ножу».
И
руку
вз ял
он
дружеской
рук ою
И
в
путь
повел,
промолвив: «Я открою
Тебе
сердца
и
скорбь
их
покажу.
Проклятьями
и
злобою
с му ще нный,
Ты
осудить
товарищей
готов
За
подвиг
мести,
кровью
напоенный...
Что
знали
вы,
поэты
городов,
Чей
пр аздн ый
стих,
красивый
и
бесплодный,
Как
песня
птиц
звучит
в
толпе
холодной,
Что
знали
вы
о
бездне
страшных
мук?
Взглян и
—
вон
там
с
седою
бородою
Старик
угрюмый
виден
пре д
то бою;
Он
тр уди тся,
не
складывая
рук...
Его
г лаза
всегда
горят,
как
свечи,
Его
черты
всегда
темны,
как
но чь.
Из
тысяч
слов
земной
оби льн ой
реч и
Не
говори
ему
ты
слова
«дочь»!
Старик
—
ди тя
гонимого
народа,
Чей
стон
звучит
в
угрюмых
городах,
264


Кому
родн ы
отча ян ье
и
страх,
Кому
безвестны
сча сть е
и
свобода.
Им ел
он
до чь.
Казалось,
рож ден а
К рас авица
для
радости
и
сч асть я,
Но
Демоном
вражды
и
самовластья
Она
бы ла
на
смерть
обречена.
Его
ра бы
в
порыве
озверенья
Роль
д ьяво лов
сыг ра ли
до
ко нца
И
стар о го
заставили
от ца
Бы ть
зрителем
позора
и
мученья.
Он
помнит
-их,
кровавых
палачей!
Трусливые
и
гнусные,
как
гады,
Т ер зали
до чь
и
т еши лись
над
ней
И
в
т ело
ей
вгры зал ис ь
без
п ощады ...
Он
в идел
всё...
Подумай:
он
—
отец!
А
вот
другой:
в
безумный
ден ь
погрома
Его
сем ья
нашл а
себе
конец
Под
сводами
пылающего
дома.
И
многих
здесь
у в идишь
ты
ср едь
нас
Кому
нельзя
о
матери,
о
сыне,
О
бр ате
молвить...
Как
самум
в
пус тын е,
Закрутится
зрачок
тор ящ их
гла з,
И,
точн о
снег
вершин
оледенелых,
Замрут
черты
поблекшего
лица,
И
сто н
из
уст
раздастся
побелелых
При
имени
родного
мертвеца...
Да,
много
их,
чей
дух,
не мой
и
плен ны й,
К рова вую
хранит
глубоко
весть!
Вот
почему
из
всех
даров
вселенной
Мы
взяли
злобу,
ненависть
и
месть! . .
Теперь
скажи,
ты
п омн ишь
ли,
порою,
Когда
во
ть ме
др ем али
города
И
в
т ишине
но сил ся
над
землею
Невнятный
гул
по лноч ног о
труда,
Ты
пом ниш ь
ли,
из
мрака
вырастала
Мертвящая,
хо лод ная,
как
сталь,
Царица
ночи
—
вечная
Печаль
—
И
в
т ишине
томительно
шептала:
265


„Так дни пройдут...
так
к о нчатся
век а. ..”
Тогда
в
ду ше
ложились
тени
ад а,
И
пр изр ак
сч ас тья
прочь
бе жал
от
взгляда,
И
всё
скр ывал а
жгучая
тоска...
В
такую
но чь
над
миром
всюду
брод ит
Ве лики й
Дух.
Он
слышит
зов
души,
Приходит
к
ней
в
таинственной
тиш и
И
от
л юдей
не вид имо
уводит
С юда,
сюда,
где
мысль
еще
жива,
Где
жадно
ждут
зар и
осв обожд ен ь я,
Где
все
сердца
в
безумном
уп оен ьи
Твердят
о дни
заветные
слова:
„Когда
потушен
светоч
идеала
И
тонет
мир
в
страдальческой
крови,
Тогда
удары
мстящего
ки н жала
Земле
н ужне й,
чем
п есни
о
любви!”»
З десь
оборвал
он
нит и
разговора;
Навстречу
нам,
спокоен,
прям
и
строг,
Шел
чел ов ек,
не
под ни мавш ий
взора,
И
в
черном
весь
от
головы
до
но г.
И
все
пр ед
ним
поспешно
расступались,
И,
как
колосья,
головы
склонялись.
«Скажи,
кто
он?»—
я
прошептал
тогда,
Волнением
и
страхом
пораженный.
Учитель
молвил: «Это
—
Обреченный.
Его
лица
ты
скоро,
никогда
Не
будешь
больше
видеть
между
нами .
На завт ра
в
ночь
к
далеким
берегам,
Н еся
удар
ли ку ющим
в раг ам,
Он
поплывет
меж
бу р ными
волнами.
..»
«Скажи еще,
возлюбленный
пев ец!
—
Промолвил
я.
—
Недавно
здес ь
я
встретил
Тр оих
людей;
но
одного
заметил
Особенно:
несчаст ный
был
слепец.
Он
мучился
губительным
кошмаром...
Где
очи
тот
с трада лец
потерял,
Я
знать
хотел.
Вож ат ый
мне
ск азал:
266


„Их выклевал орел одним ударом”.
Насмешка
ли,
иль
шутка
то
б ыла,
Но
мн ило сь
мне
он
произнес
недаром
Те
странные
сло ва : „одним ударом...”
Сл ыхал
ли
ты
про
этого
ор ла?»
Тогда
учитель
сбросил
од еян ье
И
молча
мне
на
плечи
ук азал.
И
в
зар еве
багрового
сиянья
Я
на
обои х
ясно
увидал
Глубокие
запекшиеся
шрамы,
Пробитые
ед ва
не
до
костей.
И
мо лвил
он : «Вот знаки тех гостей,
Которых
ждем
на
пал убе
всегда
мы!
Один
удар
могучего
орла...
И
многие,
чью
речь
теперь
доносят
Нам
ветры
моря,
эти
з наки
н осят,
И
сл ед
когтей
и
с лед
его
кр ыла
Нас
многих
жгу т
безжалостно,
как
зм еи
Но
пусть
грозит
губительный
удар!
Кровавый
св ет
разгонит
зл ой
кошмар...
Где
есть
орлы,
там
есть
и
Прометеи!
У видишь
са м,
бы ть
может,
и
поймешь,
Зачем
т ебе
ответил
так
рабочий;
Его
слова
—
не
шу тка
и
не
ложь».
Тогда
редел
холодный
сумрак
ночи.
По
не бес ам
р у мяная
за ря
Б роса ла
св ет,
волнами
отраженный,
А
блеск
рубинов,
кровью
на по е нный,
Уж
потухал,
едва- едв а
горя,
Как
бл едны й
факел,
со л нцем
окруженный.
Спок ое н
был
м огу чий
о кеан;
Его
ва лы,
бе сст растн ы
и
ленивы,
Разгладили
морщинистые
гривы
И
сумрачно
ка тилис я
в
туман.
Сквозь
шум
вол ны
и
голоса
матросов
К
нам
долетал
п орою
с
высоты
Протяжный
крик
незри м ых
альбатросов.
И
мн ого
было
строгой
кр асо ты
267


В
кипеньи
во лн,
в
лазури
небосвода
И
в
пурпуре
ли ку ющей
зар и. ..
И
молвил
мне
у ч ите л ь: «Посмотри,
Как
хороша
владычица-природа!
Как
радостно
влечет
она
к
себе
Познанья
д ух,
прис у щий
нам
от
ве ка,
И
как
ласкает
сердце
человека,
Усталое
в
мучительной
борьбе.
О
д ивный
бо г!
Рассей
же
мрак
кошмарный!
Вп ер ед,
вперед
к
победам
от
побед
Веди
людей,
владыка
светозарный!»
И
он
пошел,
а
я
за
ним
вослед.
Чудесные
явле нья
этой
ночи,
И
пр ош лый
стра х,
и
долгий
бой
с
волн ой
Меня
сл ом или.
Сна
искали
очи ,
И
ж ажд ала
забыться
ти ши ной
Больная
грудь.
Неровными
шагами
Едв а
я
шел
с
учителем
моим,
Смертельною
усталостью
томим.
Но
вот
корма
открылась
перед
нами,
И
места
я
укромного
достиг.
Здесь
вст рети л
я
несчаст но го ,
чье
т ело
Носило
гн ет
чудовищных
вериг,
И
вновь
спросил
у чи теля
несмело:
«За что из всех закован он один
И
осужден
на
тяжкие
мученья?»
А
он
в
о тв ет : «Прошедшему забвенья
Не
зна ет
память,
стр ашн ый
властелин.
Ты
хоч ешь
знать,
кто
наложил
оковы?
Р аскаян ь е.
Ког да -то
на
земле
Насилья
дух
держал
его
во
мгле,
И
был
он
—
раб,
на
зло
всегда
готовый.
Теперь
он
на ш.
И
м ного,
много
дне й
Вериги
жгу т
м огучи е
рамена,
И
никогда
кровавые
знамена
Б ойца
не
знали
лучше
и
верней...»
Он
замолчал.
Светилась
даль
ясней...
Вдруг
крик
потряс
пучину
оке а на.
268


В
тот
самый
миг
я
к
брату
подошел
И
обом ле л:
из
бледного
тумана
На
нас
летел
чудовищный
орел.
Изобразить
уродливое
чуд о
Не
мог
бы
я:
б ессиль ны
все
слова!
Огромная
чернела
гол ова
На
длинной
ше е,
точно
у
верблюда,
И
с
клёкотом
другая
поднялась
Еще
с тра шней
—
с
огнистыми
глазами...
И
св ет
померк,
как
будто
за
к рылам и
Чу д овища
н езримо
ночь
не слас ь.
То
б ыло
—
миг.
От
страха
хо лоде я,
Я
точ но
сн оп
на
палубу
упал.
Когда
ж
вскочил
—
он
в
воздух
улетал.
В
с таль ных
когтях
двуглавого
злодея
Висел
матрос.
Протяжный,
острый
стон
П рорезал
слух,
как
молния
из
тучи.
Каз ал ось
мне,
что
кл юв
ор ла
м огуч ий
Матросу
в
глаз
был
жадно
погружен.
Но,
силы
неба!
Что
со
мн ою
б ыло,
Когда
узнал
я
же ртв у!
Это
он,
Товарищ
мой,
орл ом
был
ун ес ен,
Его
ж дала
ужасная
могила!
Я
помертвел.
Б рос ался
и
кричал,
Как
бешеный,
и
ждал,
что
ад
покинет
Свою
добычу,
чувствуя,
как
стынет
Вся
кровь
во
мн е.
А
хищник
улетал...
Скрывался
он
над
безднами
пуч ины
В
простор
небес,
а
следом
с
кора бля
Пронесся
крик
разгневанной
дружины,
В
гр яд ущем
месть
кровавую
суля.
Тогда,
познав
отчаянье
потери
И
бездну
муки
в
сердце
ощутив,
Я
силы
друга
с лил
в
од ин
порыв:
«Проклятье вам,
чудовища
и
звер и!
Проклятье
вам,
о
х ищн ики
ве р шин,
269


Пролившие
кровавые
потоки
На
лоно
океанов
и
доли н!
Наступит
ден ь
—
и
встанет
Исполин,
Ра згне ва нный,
м огучи й
и
жестокий.
Чей
Страшный
Суд
убитые
пророки
Провидели
во
глубине
времен,
Чей
смелый
шаг
разда ви т
черный
трон.
О
Пра вед ны й!
О
мститель
вд охн ове нный!
Ты
и
меня
в
час
мести
не
покинь !
Возьми
меня
на
подвиг
дер зно вен ный !»
И
отвечал
у чит ель
м не: «Аминь!»
Так
я
познал
могущество
насилья,
Которое
ср едь
стонов
и
об ид
Широ кие
св ои
простерло
к рылья
И
гибелью
живущему
грозит.
И
по нял
я,
что
светоч
и деала
Е два
гори т,
что
мир
погряз
в
крови
И
что
удары
м стящег о
к и нжала
Земле
н ужне й,
чем
песни
о
любви.
И
м н огое,
безвестное
доселе
Моим
очам,
я
понял
на
судне,
Которое
в
пол ноч ной
тишине
Тре вожи т
мир
стремленьем
к
тайной
цели.
Но
о пи сать
не
в
силах
мой
я зык
Того,
что
дух
изведал
и
п ости г:
И
пе снь
сла ба,
и
тщетно
всё
старанье!
И
здесь
пор а
ск о нчать
повествованье.
К
закату
дня
у
диких
бер его в,
Рядами
ск ал
по дняв ших ся
высоко,
Мы
встретили
судно
лихих
в ра гов,
Под
черным
фла гом
ше дшее
с
востока.
К
нему
помчался
гибельной
стрелой
С
угрозой
смерти
наш
кор абл ь
отважный;
З десь
грянул
бо й,
и
в
схватке
аб ор д ажной
Я
пал
на
борт
и
брошен
был
волной
На
лоно
скал.
Разбитый
и
б ольн ой,
270


Я
изнывал
от
тяжкого
страданья.
Наутро
люди
там
меня
нашли.
Промчались
дн и,
окончилось
скита нь е,
И
я
достиг
родной
м оей
земли.
29 сентября 1906
Одесса
ОДА
НА
ПР ИШЕ СТВ ИЕ
З ИМЫ
Быстро
паря
под
неб есам и,
От
хладных
северных
морей
Се
над
увядшими
лесами
Уже
седой
летит
Борей.
И
мразы
вслед
ему
с тре мят ся,
И
тучи
яр ос тно
клубятся,
Мрача
соб ою
белы й
свет;
И
се
неспешно
от
пол но щи
Во
всей
кр асе
своей
и
мощи
З има
вла ст ите льна
г р ядет.
Зако н
натуры
неизбежный
Всемерно
тщась
установить,
Она
покров
св ой
белоснежный
Стремится
всюду
положить.
Снег а
пуш ис ты
посыпая,
Метели
грозны
по сыла я,
Срыва ет
ли стья
со
древес
И
вольно
вдаль
бегущи
во ды
Лиш ит
стремительной
свободы
И
мраком
кроет
свет
небес.
Зима
дарует
селянину
Желанный
отдых
от
работ.
Являет
праздности
картину
Безмерно
радостный
народ:
Уже
не
косит
и
не
пашет,
Но
ден ь
и
ночь
пое т
и
пл яш ет,
Веселья
правит
и
пир ы.
И збытк ом
благ
отягощенный,
271


Спешит
ко
власти
просвещенной,
Не ся
ей
дани
и
дары.
Взыграли
грады
оживленны,
Ненастье
о сени
забыв;
Текут
все
люди,
п лоти
бренны
Н адеж но
шубами
пок р ыв.
Сей
вид
быстролетящих
санок,
Сии
ла ниты
россиянок,
Привычны
розами
гореть,
Сии
н ев инные
усл ады:
Шумливы
балы,
машкерады
—
Ужель
пи иту
не
воспеть?
Никак!
Превыше
су ть
картины,
И
оны м
пенье
надлежит.
Пит ая
чув ств а
благочинны,
В
вос то рге
мира
возг ре мит
Хвалу
правдиву
и
смиренну,
От
высшей
власти
поощренну;
Иной
зим ы
пою
приход!
Х отя
безмездно
петь
я
тщуся,
Но
сладким
упованьем
льщуся
На
благодарный
бутерброд.
Мяте жны
за мыс лы
р оил ись
Подобно
вранам
на
Руси
И
долго
дерзкие
ярил ис ь
Затмить
св ети ла
в
небеси.
Весны
обманчивы
на де жды
Нач аль ст ву
у с ыпили
вежды
И
пробудили
бун тарей ,
Не
чтящих
власти
утвержденной,
Ни
иерархии
почтенной,
Ни
силы
сводов
и
статей.
Дер зну
ль
открыть,
че го
алкали,
Коликих
жа жда ли
пре ме н?
Сколь
все
основы
подвергали
Шатанью
гибельных
измен?
Нет !
Лир а
в
ужа се
немеет.
..
272


Ед иный
Меньшиков
ум еет
Их
обличить.
Как
верный
пес,
Поймав
чутьем
крамолу
нижним ,
Он
бодро
звездоносным
ближним
Донос
изрядный
преподнес.
Он
Эфиальта
древню
славу
Своею
славою
за т мил.
Когда
ж
узрел
борьбу
к рова ву.
Свирепство
воруженных
сил,—
То
пуще
духом
взвеселился!
И
сам
то гда
ему
дивился
М аститы й
Хам-Хамелеон,
Щедроподкреплен
и
проворен
Бессмертный
старец
наш
Суворин,
Рептильных
сил
Наполеон.
Вотше
ли
оба
призывали
Ко
разрушенью
вражьих
ков?
Вотше
ли
в
сладостной
печали
Пел
казни
с лад остн ый
Гучков?
Вотще
ль
Грингмута
откормили?
Пихну
вниманьем
ободрили?
Дорр ера
в
чин
произвели?
Вотще
ль
союзы
учинялись
И
суммы
щедро
расточались
Толпе
спасителей
земли?
Вотще
ли
с
яростью
молебны
Воспел
К ронш тад тски й
Иоанн? ..
Спокойся,
росс!
Ключи
целебны
Уж
льются
в
яз вы
на ших
ран.
Се
—
пушек
гром!
Се
—
залпов
свисты!
Бледнейте,
о
социалисты!
И
зрите,
зрите:
здесь
и
ту т,
Везде,
из
каждой
под вор от ни
На
вас
не су тся
храбры
сот ни,
Терзают,
рубят
и
секут.
Безумны
гада
возмущенья!
Ужели
в
гордости
своей
273


Вы
презирали
исступленье
Стратигов
храбрых
и
в ож дей?
Сии
в
Маньчжурии
дрожали,
Сии
японцев
избежали,
Но
от
ра бочи х
не
бегут!
Страшась
шимозы
и
картечи,
Не
устрашатся
буйной
ре чи
И
безоружных
и зобь ют!
А
вы,
предерзкие
витии,
Познайте
в
буре
он ых
дней,
Что
над лежи т
иметь
Ро ссии
Основы
токмо
и
властей.
Не
лестны
нам
дар ы
свободы,
Чем
слепо
тешатся
народы;
В
правах,
в
равенстве
нет
добра!
Но
да
пребудут
с
нами
вечно
На
утешение
се р дечно
О с новы,
власти
и
—
ура!
</Р07>
ФАРАОН
И
СВИНЬЯ
В
былые
времена
Египтом
долго
правил
Весьма
почтенный
ф арао н,
Хеопсом
Третьим
звался
он
И
память
по
се бе
похвальную
оставил.
Хранит
народ
и
до
сих
пор
Об
нем
прекрасные
преданья...
Од но
я
рас ск ажу
здесь
кратко
в
назиданье.
Одн ажды ,
обходя
свой
двор,
Увидел
он,
ис пол ненны й
досады,
Что
наглая
свинья
в
саду
копает
гряды.
Вошел
Хеопс
в
ве ликий
гнев.
Зовет
пр идв ор ную
прислугу:
«Как смела та свинья покинуть царский хлев?>
А
старый
эконом,
сгибаясь
от
и сп угу,
«Помилуй,
—
говорит,
—
ве ликий
фараон.
Нам
с
нею
сла ду
нет .
Из
рук
Хавронья
в он.
274


Ворует,
пакостит,
на
всех
бросаться
стала,
Везде
наделала
немало
Дурного
та
свинья...
Осм ел юся
сказа ть ,
Что
бе ситс я
Хавронья
с
жир у- с...»
Тут
ф арао н,
сх вати в
папирус,
Иероглифами
изволил
начертать:
«Свинью немедленно убрать» .
Ну,
царские
слова,
известно,
крепче
стали:
Хавронью
наглую
убрали,
Хотели
да же
сбросить
в
Ни л,
Но
кто-то
сжалился
и
жизнь
ей
сохранил...
Однако
много
лет
свинья
была
в
опале.
Прошли
года.
Хеопс
умре.
Рамзес
Второй
на
трон
ве нчал ся
разом ...
И
не
у спел
моргнуть
он
гл аз ом,
Гл ядит:
свинья
уж
во
дворе.
Чит ате ль,
вывод
пусть
тебе
по дскаж ет
разум.
1907
КУПЧИНА
Неведомо,
что
за
пр ичина :
Убыток
аль
д урь
в
голове,—
Но
только
взбесился
к уп чина
Осенней
п орой
на
Москве.
Р укой
своей
пу хло й,
как
тесто,
С
раз маху
купец
уд арял
Нещ адно
в
то
самое
место,
Где
толстый
бу мажни к
лежал.
«Ребята, —
вопил
он
свир епо ,
Скли кая
Ох о тный
весь
ря д,—
Ребята,
ужли
я
—
Маз еп а?
У жли
я
какой
супостат?
Как,
бывши
да вно
прогрессистом,
Должон
почитать
я
прогресс,
Но
только
чтоб
ста ть
ан а рхис том,—
Какой
же
мне
в
том
интерес?
275


Теперича
нам
с
дефи цит у
Выходит
—
ложись-помирай,
: Насчет же,
положим,
кредиту,
То
скажу т ,
что
«дальше играй».
Теп ери ча
бомбы
да
ста ч ки,
Ломают,
стреляют
да
ж гут ...
И
дай
им
маленько
потачки,
То
эдак
я
выйду
банкрут.
Решились
к упцы
аппетиту.
Совсем
по две ло
животы.
Молились
угоднику
Титу,
Да,
видно,
не
впрок
и
титы...
Од но
нам
спасенье
теперя:
Расстрельны
военны
суды...
К оне чно,
народу
потеря,
Да
разом
—
так
меньше
беды...
Конечно,
расстрелы
да
петли...
Н-но...
ежели
сам
архирей...
На
не бе
осудят
ли,
нет
ли,
А
будет
ав эсь
посмирней».
Он
ти хо
поник
головою,
От
чувствий
сво их
изнемог,
И
холеной
белой
рукою
Батистовый
выну л
платок.
И
сладостным
з апахо м
розы
Кругом
понеслися
духи,
И
па дали
крупные
слезы,
Как
капли
ст ер ля жьей
ухи...
</907>
ПЕС НЯ
О
БЕДНОМ
МАКАРЕ
Ни
в итязе й
славных,
ни
знатных
бо яр
Для
пес ни
простой
нам
не
надо!
Споем
про
тебя
мы,
убогий
Макар...
Ой,
ладо,
ой,
ладушко-ладо!
276


Как
жил
да
гу лял
ты,
убогий
Макар,
В
ис к онном
российском
порядке,
От
Белого
моря
до
крымских
татар,
От
Польши
до
са мой
Камчатки.
Фра нцуз а,
и
шведа,
и
турка
по бил, -
~
И
жарил
в
к ита йца
из
пушки,
Почету
и
славы
премного
добыл,
Но
жил
себе
в
бедной
избушке.
Наскво з ь
продувала
избушку
метель,.
Мо розе ц
заглядывал
в
щел и;
А
возл е
стояла
высокая
е ль:
На
ели
сидели
Емели.
Как
ста нет
Ма кара
мороз
донимать
Аль
голод
закручивать
кишки,—
Емели
Макара
давай
утешать:
Бр о сают
еловые
шишки.
И
так-то
ли
л адно
Мак ар
проживал!..
Да
беса
взяла,
виш ь,
до сада,
И
бес
искушенье
Макару
послал..
.
Ой,
лад о,
ой,
ла ду шко -ла до!
О ст авил
веселья
Макар
и
пир ы
От
глупой
своей
от
кручины;
Не
хочет
он
больше
дубовой
коры,
Не
хочет
и
вкусной
мя к ины.
Дал ась
же
задача
его
п росто те!
Всё
пу ше
его
з абирает !
Не
хочет
Макар
проживать
в
темноте,
Н аукам
учиться
желает!
Емел и
с
Мак аро м
и
эдак
и
так ;
Сулят
ему
множество
шишек.
Борм очет
в
отв ет
им
упрямый
чу дак,
Что
шишек
д авно,
мол,
излишек.
277


Бормочет-лопочет,
ан
гл ядь
да
п огляд ь
И
вовсе
почал
упираться:
Не
хоч ет
языцей
Ма кар
покорять,
За
Ли дзы
и
Пудзы
сражаться!
И
столь
п омути лас ь
его
гол ова ,
Что
брешет
Макар
без
пардону:
Нужны-де
ему
и
суды,
и
права,
И
жи ть,
мол,
пора
по
закону.
Надула
ль
те
мысли
Макару
метель,
Сверчки
ли
в
избушке
напели?
—
Загадка
б ольша я
для
умных
Емель.
С лез ают
сердешные
с
е ли:
«Макарушка- св ет ик!
На
кой
т ебе
черт
Сдалися
крамольные
ре чи?
Изв ечн о
ты
был
в
послушании
тверд,
За
то
и
прославлен
далече.
Народы
и
чуждых,
и
ближних
земель
Честят
тебя
многою
честью!
Послушай,
кормилец,
разумных
Емель:
Опутан
ты
д ьяволь ск ой
ле сть ю!
Смутили
теб я
—
укуси
их
комар!
—
Лихие
вра ги
—
супостаты!
Ты
—
русский
Макар ,
православный
Мак ар,
Они
же
от
бога
прокляты.
Го ни
ты
их
в
шею
скорей
от
се бя,
Ку да
не
гонял
свое
стадо,
Не
то
—
вот
те
крест!—одурачат
тебя!
Ой,
ладо,
ой,
ладушко-ладо!
Без
нас
ты,
уб огий ,
вконец
пропадешь,
Тебе
во
спасенье
мы
мелем!
Неужто
ты
веры
теперь
не
даешь
И ск онным
российским
Емелям?
278


В едь
мы-то,
Емели,
недаром
всегда
Живе м
при
тебе,
при
Ма ка ре!
Нужны
мы,
нужны,
как
во
ржи
лебеда,
Нужны
мы,
как
мыши
в
амбаре!
Твоей
ра ди
пользы
на
шею
твою,
Как
м ел ьнич ный
жернов,
по в исл и!..
Ступай
же,
кормилец,
в
избушку
свою,
Го ни
ты
к
нечистому
мысли!
Начальству
от
бога
зд о ровья
пр оси,
Ж иви
по тихонь ку ,
как
надо:
Своих
самобытных
теляток
паси!..
Ой,
ладо,
ой,
ладушко-ладо!..»
На
сла дки е
ре чи
премудрых
Емель,
На
их
на
приятные
песни
Ответа
Ма кара
не
з наем
д о сель,
По ведат ь
не
можем,
—
хо ть
тре сн и!
Вишь,
туч и
в
ту
по ру
по
небу
зашли,
И
ветер
от
севера
дунул...
Мы
с лова
Макара
слыхать
не
мо гли,
А
только
вид ал и,
что
плю нул.
На
зе млю
аль
в
ро жу
кому
из
Емель
—
Не
знаем,
—
такая
досада!..
Ой,
люшеньки-люли!
Ой,
лель-диди-лель!
Ой,
лад о,
ой,
ладушко-ладо!..
</907>
Б АЛЛАДА
О
ГОРДОМ
ГРАФЕ
Вернулся
в
зам ок
гордый
гра ф
Из
д олгого
похода.
По теш ил
граф
свирепый
нрав,
Смирив
мятеж
народа.
На
села,
нивы
и
по ля
Он
ринулся,
как
лава,
Во
имя
бога,
к ороля
И
ры ца рс кого
права.
279


Рубил
он
бл ед ных
м атер ей
И
старцев
поседелых;
Топтал
копытами
кон ей
Детей
осиротелых.
Вернулся.
«Где же мой дурак?
Пускай
нас
позабавит!»
И
шу т,
кривляясь
так
и
с як,
По беды
графа
славит.
«А где красавица моя?
Пускай
меня
поте ш ит!»
И
дева,
слезы
затая,
Герою
кудри
чешет.
Ге рой
о пять
в
ладоши
—
хло п;
Весь
дв ор
приш ел
в
движенье.
«А где же поп?
Ско ре е,
поп,
Давай
мне
отпущенье!»
И
сл ужит
жирный
духовник
Молебен
по к аянн ый,
И
вторит
сил
небесных
лик,
Весел ь ем
об у янный,
И
херувимов
светлый
р ой,
Надув
у сер дно
гу бы,
Трубит
победно
над
землей
В
се реб ряны е
трубы.
<1907>
БЕЗМОЛВНЫЙ
ГНЕ В
На
трупах
трупы.
Слепая
злоба
На
пир
кровавый
в едет
полки.
Орудий
грохот
—
как
голос
гроб а;
Как
взо ры
смерти,
горят
штыки.
Их
мучит
голод.
Они
готов ы,
Как
змеи,
впиться
—
сильней,
сильней
280


И
глубже,
г лубж е!..
Для
них
не
но вы
Ни
груди
женщин,
ни
кровь
детей...
Мя теж
подавлен.
В
объятья
гроба
За
ж ертв ой
же ртву
несет
палач.
На
п оле
битвы
пирует
злоба,
И
в
бездны
н еба
уходит
плач...
И
вд руг
—
затишье...
И
над
гробами
Смолкают
стоны,
ути х
напев...
По
грудам
трупов,
скрипя
зубами,
Идет
незрячий
Безмолвный
Гне в.
Из
ти хой
дал и,
от
мир ных
пашен
Его
дорога
лежи т
в
огнях.
Святыни
хр амов,
твердыни
башен
—
Он
всё
повергнет
во
тьму
и
прах.
И
сердце
сл авит
его
удары,
И
сердце
верит,
что
эта
кровь,
Что
это
мщенье,
что
эти
кары
—
За
Человека
и
за
Любовь.
</907>
ИЗ ЦИКЛА «МОЛИТВЫ»
Д.
А.
Гохбауму
В
ПУ СТЫ НЕ
Пр ощ ен ия!..
О дним
безумным
криком
Давно
п олны
земля
и
не бес а;
Давно
слились
в
отчаяньи
великом
Перед
тобой
людские
голоса!
Прощения!..
Д овол ьно
мы
терпели!
Тебя
зовут
с ыны
твоей
земли!
Ты
видишь
ли:
ус та
оле ден е ли!..
Ты
слышишь
ли:
сер дца
и знем огл и!..
281


В
ужасной
ть ме
вражды
и
оз лоб лен ья
От
на ших
г лаз
сокрылись
все
пу ти.. .
Прощения!..
Д овол ьно
искупленья!
Исполнен
д о лг !.. Помилуй
и
прости! ..
Когда
в
грехе
упал
народ
избранный
И
поднял
лик
мятежного
Тельца,
Ты
пу ть
сокрыл
к
земле
обетованной
И
поразил
проклятием
сердца.
Без
радости,
без
н еба
и
святыни
Народ
т вой
шел
в
отчаяньи
и
зле.
Ты
сорок
лет
томил
его
в
пустыне,
Но
вно вь
привел
к
с вятой
твоей
земле!..
О,
бу дь
и
нам
вла дык ой
ми ло сер дны м!..
Прос ти
и
нас,
возлюбленный
отец!
В оззри
к
земле:
в
р аская ньи
усердном
К
тебе
летят
молитвы
всех
сердец!
Теб я
по ем
на
арф ах
и
кимвалах,
Тебе
звучит
торж ес тв ен ный
орган...
О
г осп о ди!..
Для
путников
ус та лых
Еще
ль
д алек
же л анный
Хан аан ?!.
<1909>
НА
МОТИВ
ИЗ
ИО АННА
ДАМАСКИНА
В
скорбном
чине
погребения
Вспомним,
братья,
о
Христе,
Вспомним
смертные
му че ния
Агнца
мира
на
кресте!
Ныне
вла ст ью
Зверя
сильного
Нам
затворены
уста,—
Но
из
су мрак а
мо ги льно го
Молим
господа
Христа:
«Иисусе,
вечной
славою
О с иянный
в
небеси!
Ты
ст езею
шедших
пр аво ю,
Взятых
смертию
кровавою
К
жиз ни
вечной
воскреси!
282


Обрати
на
души
черные
Светлых
ангелов
мечи,
П отр яси
столпы
позорные,
С илу
ада
расточи!
От
зем ли
к
т воим
обителям
Мы
возносим
скорбный
стон:
Гнев
яви
земны м
властителям,
Гнев
врагам
и
гнев
губителям.
Сокрушившим
т вой
зако н!
Но
сильнее
слез
и
пения
Да
ударит
в
твой
чертог
Кри к
безумного
му че ния
И
невинной
крови
ток .
Мы,
от
плача
истомленные,
Пр едаем
земле
т воей
Трупы,
кровью
обагренные,
Жалом
смерти
уязвленные,
Падших
братий
и
друзей.
Их
у ста
земле
поведали
С корбь
и
ужас
бытия,
Их
Иу ды
т айно
предали,
Им
Пилат
был
судия.
Над
м ог илой
их
кровавою
Не
поет
церковный
клир:
Он
бежит
за
тленной
славою,
Дорожит
земной
державою,
Це нит
б леск
земн ых
порфир.
Но
лишенным
отпевания
Не
затворишь
ты
дверей!
На
Голгофе
в
час
ст р адания
Не
молился
ие рей!
Внидут
в
горние
селения
Все
сраженные
в
борьбе,
Силу
скорби
и
терпения
Возносящие
к
тебе.
Нас
же,
преданных
рыданию,
Ты,
владыко,
не
покинь
И
сп аси
небесной
дланию
Мир
из му ченн ы й!..
Аминь.
</909>


СИМОН
КИРИНЕЙСКИЙ
Пил ат
умыл
в
молчаньи
руки,
Неумолим
си нед рио н,
И
тихий
стон
вел ико й
муки
Безумным
ревом
заглушен.
Как
разъяренные
пантеры,
Толпятся,
злобою
горя,
Рабы ,
к упцы,
вожди,
гетеры,
Жрецы
с в ятого
ал таря.
Устами
ж адног о
уд ава
Иу да
славит
черный
гре х,
Ликует
бешено
Варавва,
И
Каиафы
слышен
смех...
А
он,
усталый,
одинокий,
Лежи т
под
тяжестью
кре ст а,
И
скорбью
темной
и
глубокой
Дрожат
прекрасные
уста.
Ис пол нен
мукою
кон чин ы,
В
л азурь
небес
восходит
стон,
И
капли
крови,
как
рубины,
С
ч ела
струятся
на
хитон.
Стоят
смущенною
толпою
Уче ни ки
его
окрест,—
Но
одному
даны
судьбою
Ужасный
путь
и
тяжкий
крест*
А
там
во
мгле,
вд али
от
шума,
Тоскуя
тайно
о
к рест е,
Голгофа
в ысит ся
угрюмо
В
своей
печальной
наготе...
<1909>
284


»*♦
Пировать
в
горя щ ем
доме,
спать
у
пасти
крокодила,
На
клокочущем
ву л кане
затевать
лихую
пляску,—
Никому
на
ум,
конечно,
никогда
не
пр ихо д ило,
Ибо
все
представить
могут
неизбежную
развязку.
Но
пл ясат ь
и
в есел ить ся
® дни народного страданья,
Но
не
думать
о
голодных
за
роскошными
с тола ми
И
средь
ужасов
и
скорби
жить
в
восторгах
ликованья,
—
Все
грешили
очень
час то
мы
подобными
делами.
И
теперь
сердца
невольно
дума
черная
тревожит,
Что
на
сытом
н ашем
теле
мы
почувствуем
удары
И
страданья
испытаем,
пред
которыми,
б ыть
может,
Побледнеют
все
вулканы,
крокодилы
и
п ожар ы.
</РОР>
КУЗНЕЦ
Чуть
зорька
в
небе
з аиг рает,
Едва
пробьется
первый
свет,
В низу
работу
начинает
Мой
оглушительный
сосед.
Ночные
тени
не
сбежали,
А
уж
из
ку зни цы
дав но
Удары
молота
по
стали
Ко
мне
доносятся
в
окно.
Сосед-кузнец
м огуч
и
молод,
И
г рудь
на
зависть
широка,
И,
точн о
пух,
тя жел ый
молот
В зды мает
кр еп кая
рука.
Всегда
в
труде,
угрюм
и
черен,
А
голос
звучен,
как
труба,
А
взгляд
открыт
и
непокорен,
А
речь
правдива
и
груба.
На
шумной
площади
нед авно
Мы
были
рядом.
Долгий
час
285


Кипе л,
как
лава,
бой
неравный,
По ка
в
бессильи
не
погас.
Трещали,
лопаясь,
гранаты,
И
вих ри
пу ль
нам
сме рть
несли...
Утомлены,
разбиты,
смя ты,
Мы
от с т упили,
мы
ушли...
Едв а
дыша,
в
изнеможеньи
Добрел
я
к
вечеру
домой.
Позор
и
ужа с
пораженья
Мне
рисовал
мой
ум
б ольно й.
Всему
кон ец!
Напрасна
тра та
Трудов,
и
доблести,
и
сил!
П ришла
кровавая
рас п лата
—
Мы
пали,
недруг
победил!
Оп ять
б ессиль е,
скорбь
и
злоба,
И
в
мертвом
цар ств е
нов ых
мук
Не
прогремит
для
нас
до
гро ба
Призывный
к лич,
свободы
звук...
И
вд руг
в
ответ
мо ей
печали
Из
черной
ку зн ицы
ко
мне
Удары
молота
по
стали
Примчались
мерно
в
т ишине .
Вскочил.
Смотрю.
Она
открыта,
И
гор н
пылает
вдал еке,
И
молот
мощн о
и
сердито
Гремит
в
мозолистой
руке !
В
же сто ком
гневе,
негодуя,
Кончал
работу
мой
сосе д.. .
И,
в есь
д рожа
и
весь
ликуя,
Ему
послал
я
св ой
пр ивет .
Привет
ударам
укори зн ы,
Что
силы
вновь
дарят
борцу,
Пр ивет
спасителю
отчизны,
Привет
святому
ку знецу ,
Кто
не
боится
пор а жень я,
Ко му
потерь
в
борьбе
не
жа ль,
Ко го
не
сгубят
ни
сомненья,
Ни
малодушная
печ аль .
<1909>
286


ПЕСНЯ
О
КОР ОЛЕ
КУПОНЕ
Высоко
над
целым
светом
Зо ло той
вознесся
трон,
И
сидит
на
троне
эт ом
Властелин
король
Купон.
А
внизу
над
в сей
стра ною
Мчится
стонов
ураган,
И
кровавой
пе ле ною
Густо
стелется
туман.
Там
кошмарные
виденья
Вьются
в
сумраке
ночей,
Там
с квозь
жаркие
моленья
Слышен
хохот
палачей.
В
корчах
гнева
и
боязни
Задыхается
з емля.. .
Страшны
пытки,
страшны
казни
У
Купона-короля.
Но,
защитою
победной
Окружив
св ой
пышный
трон,
День
и
ночь,
как
призрак
бледный,
Молчалив
король
Купон...
Ч утко- чутко
ло вит
звуки
Он
из
грозной
темноты,
И
туманит
ужас
муки
Королевские
черты.
Зоркий
взгляд
он
устремляет
На
кровавые
поля...
Что
же
радость
омрачает
У
Купона-короля?
Там
вдали,
за
океаном,
Б лещет
кра сн ая
звезда:
Там
стоят
могучим
станом
Д ети
Вольного
Труда.
287


Их
дружины
боевые
С
грозной
песней
подойдут,—
Дрогнут
замки
век о вые,
Башни
крепкие
падут,
Тро н
разрушится
на
части,
И
восставшая
земля
Гневно
вырвет
скип етр
власти
У
Купона-короля.
1909 (?)
НОЧЬ
В
ОДЕСС Е
Южно й
н очи
синяя
завеса
Опустилась
трепетно
к
земле.
Др емл ет
м оре.
Шумная
Одесса
Утонула
в
теплой
полумгле.
Я
оди н.
Вдали,
с
туманом
споря,
Чуть
блестят
ночн ые
о гон ьки
И
дрожат
на
черной
глади
моря
Ласковы,
неверны,
далеки...
Рев
сирен
то
глуше,
то
звучнее,
Н очи
мгла
то
реже,
то
плотней,
А
кругом
неспящая
ал лея
В
пау т ине
бликов
и
теней.
И
кругом,
до
са мой
глади
моря,
Где
ог ни
по след ние
горят,
Всюду
стонет
жалоба
и
горе
И
не
дремлет
сумрачный
разврат.
Мукой
боли,
судорогой
стр а сти
Вся
дрожит
полуночная
мгла,
И
дверей
з ияю щие
па сти
Жадно
ловят
женские
тела...
<1910>
288


КРЫМ
БАЙДАРЫ
Над
Байдарами
—
б уря,
над
Байдарами
—
тени,
Над
Байдарами
ветер
тяжко
ходит
по
скалам.
И
несутся
толпою
мимолетных
видений
Му тн о-сиз ые
тучи
над
крутым
п ерев ал ом.
А
на
взм орь е
под
солнцем
золотятся
д ол ины,
Рас сы пают ся
во лны
бриллиантовой
пылью,
И
сверкают
над
пенным
малахитом
пучины
Разметавшихся
чаек
белоснежные
к рылья.. .
<1910>
АЛУПКА
М.
В.
Дидерихс
Мно го з вуч ный,
мно го цве тный,
Отсн ял
весенний
день,
И
тропою
неприметной
По
гор ам
спустилась
тень.
Гаснут
пламенные
зори
Над
гора ми
в
вышине,
Затуманенное
море
Ти хо
пл ещет
в
полусне.
Точн о
бел ая
голубка,
Притаившись
за
холмом,
Д рем лет
тихая
Алупка
В
светлом
сумраке
немом...
Л ишь
п орой
под
рев
сирены,
По ды мая
клубом
п ыль,
По
д ороге
на
Лимены
Пролетит
автомобиль;
289


Да
о
п розрачно м
полусвете
Четко
виден,
одинок,
Муэдзин
на
минарете
Ти хо
плачет
«а Восток.. .
<191О>
ГОРНЫЙ
ЛЕС
Над
зел ен ым
царством
встали
цепи
гор...
Голубого
моря
и скри тся
п рост ор. ..
В
ярком
блеске
солнца
спит
сосновый
бор...
В
воздухе
клубится
аромат
см олы.. .
В ысятся
рядами
желтые
стволы...
Реют
в
синем
не бе
горные
орлы...
Радостен
и
св етел ,
звонок
и
певуч
Вьется
у зкой
лентой
серебристый
кл юч,
Резвый
сын
тумана
и
холодных
туч...
Вся
трепещет
светом
голубая
даль...
Ве ет
над
душою
тихая
печаль...
И
о
чем-то
грустно,
и
че го- то
жа ль.. .
Солнце!
Ты
уходишь
за
лазурный
свод!
Счастье!
Как
недолог
легкий
т вой
полет!
Сердце,
се р дце,
се рдц е!..
Кто
теб я
зовет?
<1910>
ПЕРЕД
БУРЕЙ
С
Черным
морем,
темнея,
слились
небеса,
Затуманилось
Черное
море.
Утонули
турецких
фелюг
паруса
В
необъятном
воздушном
просторе.
Беспокойная
н очь
ожиданьем
полна.
Во лны
дремлют
тревожно
и
чут ко.
На
пустом
берегу
тишина,
тишина,
В
тишине
одиноко
и
жутко.
290


Точн о
дышит
во
ть ме
притаившийся
вра г;
Точно
чьи-то
незримые
очи
Сторожат
и
след ят
каж дый
звук,
каждый
шаг ,
Каждый
трепет
под
сводами
ночи.
Где-то
чайка
кричит.
Надви гает ся
мрак,
Ночь
ползет
по
холмам
молчаливым.
Б ле дно- же лтым
огнем
з асвет ил ся
мая к
Над
холодным
и
темным
заливом.
Ти шина,
тишина.
..Ав туманной
дали
Уж
клокочут
и
пен ятс я
во ды,
И
средь
мо лний
растет
от
небес
до
зем ли
Черный
призрак
морской
непогоды.
<1910>
ВЕЧ ЕР
В
М ИС ХОРЕ
Белоснежные
ч аши
маг но лий
Заалели
в
сияньи
заката,
Те плый
сум рак
воздушных
раздолий
Напояя
волной
аромата.
И
си неют
безгранные
да ли,
И
померкли
заливы
и
м ысы,
И,
как
те ни
мо гил ьной
печали,
Мол ча ливо
стоят
кип ари сы.
А
за
н ими
дал екие
горы
Поднялись
в
очертаньях
зн ак омых,
И
тус кн ею щих
кр асок
узоры
Умирают
на
го рных
изл о мах.
<1910>
ЗОРИ
Си яют
зака тные
зори.
Б езм олвн ая
н очь
подошла.
На
взморье
от
темных
предгорий
Спускается
белая
мгла.
291


На
вз морь е
от
темных
предгорий
В
молчании
полночь
плывет...
Склони
на
пле чо
мне
головку
И
слушай,
как
море
поет.
Склони
на
пле чо
мне
головку,
Свободно
и
тихо
в здохни .
В
тревоге
зе мн ого
скитанья
О дни
мы
с
то бою,
одни...
В
тре вог е
зе мн ого
скитанья
Истерзаны
сер дце
и
грудь...
Как
сладко
забыть
о
ми нувш ем
И
как
хорошо
отдохнуть.
Как
сладко
забы ть
о
минувшем,
Как
с ладко
ш е пну ть : «Подожди!..»
С ияют
з акатн ые
зори,
Последний
покой—впереди.
Сияют
з акатн ые
зори,
Кончаются
трудные
дни...
В
иное,
безбрежное
море
Уйдем
мы
с
тобою
одн и.
<1910>
Н ОЧЬ
В
АЛУПКЕ
Посмотри:
яснеет
высь,
Волны
в
море
улеглись,
Зачернели
в
полумгле
Кипарисы
на
скале.
Неба
синего
п рос тор
Выступает
из-за
го р,
На
угрюмый
минарет
Робко
льется
бл едный
свет.
292


Всё
яснее
небосвод...
По
равнине
сонных
вод,
Разливаясь
и
скользя.
Реет
лунная
стезя.
Тонет
в
чаще
каж дый
зв ук,
Только
сердца
слышен
стук.
Ти ше!
Тише!
Этот
час
Создан
вечностью
для
нас.
1910 (?)
АЙ-ПЕТРИ
Здравствуй,
гордый
сын
Тавриды!
Я
иду
к
теб е
с
приветом.
Здравствуй,
мощный
и
безмолвный
Царь
холодной
вышины,
От
вер шин ы
до
подножья
Озаренный
лунным
светом,
Величавый,
точ но
зам ок
Заколдованной
страны!
В
глубине
т воих
провалов
Сп ят
кочующие
туч и,
У
твоих
зе ле ных
сосен,
У
тв оих
орлиных
г незд,
И
стоишь
ты
в
южном
небе,
Мо лчали в ый
и
могучий,
В
созерцаньи
синей
ши ри
И
холодных,
вечных
зве зд.
На
полях
моих
дал еки х
Мно го
тихого
простора,
Мно го
пр елест и
убогой
На
раздолье
желтых
нив,
Но
тебя
недоставало
Для
тоскующего
взора,
И
то милс я
я
д ушою,
Очи
к
югу
устремив...
293


Здравствуй,
гордый
сын
Тавриды!
Я
иду
к
тв оим
стремнинам
Затеряться
и
забыться
В
ве ко вых
твоих
лесах,
Где
п оет
и
стонет
ветер,
П робег ая
по
вершинам,
И
дрожат
потоки
св ета
В
бирюзовых
не бесах .
1910 (?)
БЕЛОРУССИЯ
КОСОВИЦА
«Коси,
коса,
пока
роса,
Роса
долой
—
и
мы
д омой !»
Шуршит
трава,
звенит
ко са,
И
небо
блещет
синевой.
Е два
на
утренней
заре
Зажглись
алм азы
бел ых
р ос,
Уж
по
лугам
и
на
горе
Трепещут
взмахи
с иних
кос.
В
прозрачной
же лтой
полосе
Не
видно
солнца.
Ден ь
дал ек.
А
н оги
вымокли
в
рос е,
И
пробирает
холодок.
За то
с порн ей
идет
коса
В
траве
холодной
и
сырой...
«Коси,
коса ,
пока
роса,
Ро са
долой
—
и
мы
до мой !»
</»//>
ЯМ


и юль
Го рит
заря.
Под
лесом
вдоль
оп ушки ,
Как
белый
дым,
ползет
ночная
мгла.
За
ближней
рощей
кв акаю т
лягушки,
И
вперебой
кричат
перепела.
Куда
ни
г лянь—с
востока
до
заката
Лежит
в
полях
туманная
т еп лынь.
В
густой
траве
сильнее
пахнет
мята ,
Цветут
шалфей,
ромашка
и
полынь.
В
глуши
болот
пронзительно
и
тонко
Звенит-поет
ночная
мошкара.
И
крик
совы,
как
жалкий
плач
ребенка,
Тр ево жит
лес.
Теперь
ее
пора.
Над
гладью
вод,
недвижной
и
глубокой,
Дымится
п ар,
п рохл адны й
и
седой...
Там
утки
с пят
под
свежею
осокой,
Как
поплавки,
к ачаяс ь
над
водой.
Крик
петуха
пронесся
от
за дв ор ка.,
А
ночь
плывет,
т ум анна
и
тепла....
За
темной
рощей
светит,
хлебозорка,1
И
до
зари
кричат
перепела.
</?//>
В
БОРУ
Дикий
бор.
Из
темной
чаши
Ве ет
сыростью
лесной.
Арома тнее
и
слэ ше
Пах нет
свежею
сосной.
Из
тру щ обы
перелеском
На
от кры тые
по ля
В
синем-
не бе
с
тихим
плеском'
Протянули
дупеля.
И
на до лго
ти хо
снова...
_________
Вдру г
разд астс я
легкий
хруст,,
1 Июльская зарница .
296


И
орешника
густого
Шевельнется
темный
куст.
Те нью
легкой
и
п ушис той
Белка
пр ыгне т
на
сосну
И
дорогою
смолистой
Унесется
в
вышину.
Между
веток,
как
в
оконце,
Смотрит
к низ у: «Не достать? . .»
Что
за
день !
Ка кое
с ол нце!
И
какая
благодать!
ДОРО ГА
Тучи
да
ветер.
На
черной
дороге
Га ти,
живые
мосты.
Тускло
блестит
молодик
круторогий,
Мрачно
темнеют
кусты.
«Эй,
Капитон!
Погоняй
же
ты,
леший! . .»
—
«Что там?
Ку да
п огоню ?
Этаким
шляхом
не
ходит
и
пеш ий,
Где
ж
тут
проехать
коню?
Что
потащился
ты,
глядя-то
на
ночь?
Дал
бы
хоть
лю дям
покой!
К
на шим
дорогам
приставлен
Ульяныч,
Член,
что
ли,
зе мски й
такой...
Ловкая
шельма!
Живет
и
не
тужит...
Ну,
а
дороги
—
того...
Вот
как
под
осень
намокнет,
разлужит,
Тут
и
вспомянешь
ег о!
Маешься...
Ко ней
заре жешь
до
смерти,
Либо
увязнешь,
—
хоть
брось!..
Что
за
ок а зия?
Стойте
вы,
ч ер ти!..
Вылазь,
брат!
Ло пну ла
ось!»
</<>//>
296


Б УДЬ
БЛАГОСЛОВЕННА!
Все
восторги
прожиты,
все
огни
потушены,
О тцве ли
и
умерли
радужные
с каз ки.
Клятвы,
обещания
и
с лова
нар уш ены,
И
остыли
жгучие,
трепетные
ласки.
Но
лелеет
прошлое
память
неустанная:
Пусть
сер дца
из ме нч ивы,
пусть
любовь
мгновенна...
О
моя
пр екр асн ая,
о
моя
желанная,
О
моя
далекая,
бу дь
благословенна!
<t911>
ЮЖНОЕ
МО РЕ
Ты
помнишь
южное
море ?
Там
те ни
ложатся
у
скал,
И
пенится
в
светлом
просторе
Малахитовый
вал.
Там
песок
золотой
и
горячий,
И
как
жемчуг
—
прибой,
И
п арус
рыбачий
Там
тонет
в
дал и
голубой.
А
ночью
в
скалах
пустынных
Отзываются
всплески
во лны,
И
крабы
на
отмелях
дл инн ых
Пробегают
при
св ете
луны.
<Ш/>
ЭКСТАЗ
Мы
бежали
спастись,
разойтись,
отдохнуть,
Мы
бросали
с вои
баррикады...
Разрывая
огнями
туманную
муть,
Грохотали
и
б или
сн аря ды.
297


Ты
предстала/как
смерть.
Заградила
наш
п уть,
Приковала
см ущ енные
вз гляд ы,
Как
тигрица,
метнулась
и
бросила
в
грудь:
'«Оробели,
трусливые
г ады ?!»
И
никто
не
узнал
дорогого
лица.. .
Но,
сплотившись,
под
зв уки
напева,
Мы
отхлынули
п рочь
—
умирать
до
конца...
Грозным
словом
могучего
гнева
В
па сть
орудий
ты
бросила
на ши
сер дца,
О
Валькирия,
ст рашн ая
дева!
ЮНОСТЬ
На
взморье
ш ум.
Светло
и
жарко.
Крутой
тропинкой
по
го ре
' Сбегает юная татарка
В
цве т ной
узорчатой
чадре.
Гля дит
пу гл иво
в
чащу
п арка:
Безлюден
берег
на
заре.
Лиш ь
море
в
пенном
серебре
Звенит,
п оет
и
светит
ярк о...
Ах,
хорошо
в
тени
скалы
Р аз де ться,
стать
над
пенной
мутью,
'Смеяться морю и безлюдью,
Смотреть
в
з авесу
дальней
мг лы
И
смело
прянуть
с муг лой
грудью
На
бирюзовые
ва лы!
БО ЖИЙ
Ч ЕЛОВЕК
Бр едет
проселочной
дорогой
Зи мой
в
опорках,
ле том
бос,
Выс о кий,
стройный,
т онк оног ий,
С
копной
неч есан ых *1 волос.
298


С ме ются
радостно
и
кротко
Большие,
синие
глаза.
Прямая
р усая
бородка
Густа,
как
девичья
ко са.
До
первых
зв езд
по
темным
чащам
Б ред ет,
не
зн ая
сам,
куда,
Внимая
весело
звенящим
Напев ам
черного
дрозда.
Ид ет
звериною
т ропо ю,
Где
дремлет
су мрач ная
е ль,
Где
с
яркой,
овежею
лис т вою
Переплелся
к уд рявый
хмель,
Где
к рик
гусей
не сетс я
в нятно ,
Спускаясь
с
н еба
до
земли,
И,
неж ась,
со лнеч ные
пятна
На
зелень
вл ажн ую
ле гли.. .
Весь
де нь
идет,
поет
припевки,
Берет
грибы,
плетет
венки.
Встречаясь
с
н им,
хохочут
дев ки,
Над
ним
смеются
мужики:
«Такую взял себе охоту!
Ленив,
хоть
бей
его
колом,
Ве сь
век
не
ходит
на
работу!
Прямое
дело,
дуролом.
Молиться,
—
молится
помногу,
Ребятам
сказывает
с ны,
А
в
храм
н ей д ет: «Забыл дорогу!»
Попов
п уга е тс я: «Черны!»
Не
вор,
не
пьяница.
Чудачит,
А
не
обидит
никого.
По ет,
поет...
А
то
заплачет.
Пускаем
на
н очь.
Н ич его!
Ча сок
поспит.
А
де нь
засветит
—
Вскочил,
и
т ягу
из-села.
299


«Чего ты?» — спросишь.
Он
ответит:
«А но'нечь
зорька
весела!»
—
«Куда пойдешь?» А он: «Не видно .
—
Кричит,
—
отселе
далеко!..»
И
то
с казат ь:
порой
зави дно !
Живет
он
больно
уж
легко.
Вед ь
мы-то
пашем,
мы-то
сеем,
А
он
ш атается
весь
век.
Не
зря
крестили
Алексеем!
Известно
—
божий
человек.
<1912>
УХАРЬ
Весел,
шапка
на
затылке,
Красен,
как
индюк.
Смотрит
горлышко
бутылки
Из
ка рма на
брюк.
Пиджачок
его
короток.
Грязен
и
прожжен,
И
шти бл еты
без
подметок.
Да
зато
—
фасон!
Где
ни
ступит,
что
ни
скажет
—
Дрянь
и
срамота!
Деревенским
девкам
мажет
Дегтем
в орота;
Мать,
убогую
старушку,
Гонит
со
двора,
Тычет
в
ше ю,
хлещет
в
ух о:
«В гроб тебе пора!»
Матерщиной
поливает
Д ед а-с тарик а;
Баб
замужних
зазывает
В
двери
кабака...
800


Год
на
воле,
год
в
остроге.
Шляясь
в
деревнях,
Мерзнет
пь яный
на
дороге,
Тонет
в
полыньях.
Лютой
хворостью
недужен,
Смертным
б оем
б ит,—
А
живет!
Чертям
не
нужен,
Богом
позабыт.
<t91Z>
ВЕДЬМА
Вышла
в
поле
на
заре.
Травы
в
росном
серебре
■На пригорке просыпались .
У
соседок
во
дворе
Петухи
перекликались.
Нахлобучила
пл ато к,
Заплела
пл отн ей
онучи
И
тропой
пошла
в
лесок,
Озираясь
на
восток,
Где
в
заре
купались
туч и.
С
тайной,
тихой
ворожбой
Рвала
мяту,
зверобой,
И
не
чуяла
старуха,
Как
в
кустах
между
собой
Мужики
шептались
глухо:
«Глянь- к а:
травки
и
су ма.. .
В ишь
ты,
че р това
кума!
То-то
озими
невсхожи,
До
Егорья
вплоть
зима,
А
Петровки
непогожи...
И
опять
же,
ск ажем ,
хворь
Пятерых
в
се ле
ско си ла.. .
301


Всё
от
ведьмы,
как
ни
спорь...
Виш ь,
колдует
с
первых
зорь...
Эка
д ь яволь ская
си ла!»
<1912>
КОНОКРАД
Без
пояса,
в
драной
рубахе,
С
к рова вым
рубцом
на
щеке,
В
предсмертном
томительном
с тра хе,
За
ригой,
на
в лажн ом
песке,
Мет ал ся
под
взмахами
палки,
Свива лс я,
как
серый
паук,
И
б ыли
бесси ль ны
и
жа лки
Движенья
закрученных
рук .
Пьянящее
бешенство
злости
Гудело
над
сонным
селом.
«Попался!» — «П ожа лова л
в
гост и!»
—
«Колом,
лиходея,
к олом !»
Откинувши
п олы
ту луп а,
Живот
подтянув
кушаком,
Хозяин
размеренно-тупо
Гвоздил
беглеца
каблуком.
А
сын
на кло нилс я
с
оглядкой,
Коленом
уперся
в
песок
И
молча
тяжелой
свинчаткой
Хватил
конокрада
в
висок.
И
рухнул
он
мягко
и
в яло
И
замер
на
вз рыт ой
земле.
Дыханье
в
груди
к локо та ло,
Как
влага
в
закрытом
котле.
И
только
глаза
не
мигая
Смотрели
в
кровавую
гря зь,
Тускнея,
в
слезах
зас тыва я
И
точн о
че му- то
ди вясь .
<1912>
302


♦♦♦
Снилось
мне,
что
в
не бе
бледный
ме сяц
г ас.
И
д рожа ли
звезды
в
предрассветный
ч ас,
И
восточный
в етер
от
пустых
полей
Шелестел
ве рх ами
темных
тополей.
И
спокойно
спящей
мне
приснилась
ты:
Ровное
дыханье,
бледные
черты,
И
ресниц
сомкнутых
трепетная
тень,
И
по
ст еклам
окон
к ра дущийс я
день...
<1912>
ПОД
Г РОЗОЙ
Душный
вечер
в
июле
С тал
внезапно
т емней ,
И
по ля
потонули
В
серой
д ымке
тен ей.
Низко
ре яли
птицы,
Низко
туч и
ползли,
Трепетали
зарницы
От
небес
до
земл и.
И
в
стремительной
с иле
Сквозь
кусты
и
бурь ян
Желтым
облаком
пыл и
Налетел
у ра ган.
От
далекого
гу ла
Потряслись
не бе са.
Ты,
роб ея,
взглянула
И
закрыла
глаза.
И
бессильно
ск л он илась
С
первой
дрожью
стыда...
И
навек
сохранилось
Всё,
как
б ыло
тогда:
808


Прелесть
ла ски
несмелой,
Т репет ,
жуткий
до
слез,
Шелест
кофточки
белой,
Тонкий
запах
волос,
Ра зме тавш ий ся
локон
На
холодной
щеке,
Ряд
темнеющих
окон,
Черный
лес
вдалеке,
Сумрак
комнат
огромных,
Кри к
встревоженных
птиц,
И
в
глазах
твоих
темных
Отраженье
за р ниц.
<1912>
ЖЕН ЩИ НЕ
Я
люблю
тебя
загадочно
и
странно,
Я
люблю
тебя
в
таинственных
мечтах,
Как
мерцанье
тихих
зв езд
в
да ли
туманной,
Как
з ар ницу
на
холодных
н ебесах .
Что-то
светлое,
минутное,
родное
В
красоте
твоей
таится
для
ме ня
И
уходит,
как
в иден ие
н очное,
Перед
взорами
нахлынувшего
дн я.
И
на
смену
вдохновенных
откровений
В ып олзае т,
как
уродливая
тень,
С ладо стр астье
и
безумье
наслаждений,
И
усталая,
томительная
лень.
Силой
страсти
вла с тно
брошены
в
объятья,
Мы
дрожим,
как
две
натянутых
ст рун ы,—
Но
в
ду ше
у
нас
растут
уже
п рок ля тья,
И
—
не
знаю,
чем
—
сердца
разделены...
И
не
знаю
я,
зачем
мечты
лику ют ,
И
зачем
растет
в
ду ше
м оей
г роза,
304


И
о
чем
так
нежно
просят
и
тоскуют
Побелевшие,
глубокие
глаза...
Я
не
зна ю,
и
не
в ерю,
и
не
вижу,
Но
ищу
в
теб е
родную
красоту...
Только
женщину
в
мечте
я
ненавижу,
Только
в
женщине
лю блю
мою
мечту.
<1912>
PIC COLA MARINAI
(Капри)
Над
морем
целый
де нь
проходят
о бл ака,
Ск возн ые,
ле гки е,
ру мян ые
от
солнца.
Закатные
лучи
ск ользят
и здале ка
И
сыплют
по
волнам
горячий
блеск
червонца.
Под
камни
бь ет
во лна
жемчужной
чешуей,
На
камн ях
стелется,
как
хризолит
ск воз ист ый,
А
вн из
сливается
ки пящею
струей:
В
ней
зол ото
горит,
и
брызжут
ам етист ы.
И
пе на
ле г кая,
как
нежный
белый
газ,
Т ечет
по
заводи
над
гладью
малахита.
Оттенков
—
ты сячи,
но
их
не
вид ит
г лаз:
Всё
бл еще т,
всё
кипит,
и
всё
чудесно
слито.
Струится
легкий
бри з.
Под
гаснущим
лучом
Ясней
рисуется
холмистая
вершина,
Обрывы
желтых
скал,
венчанные
пл ющо м,
И
белые
столбы
на
Villa Serafina.
Мелькают
па рус а.
Пе счан ый
бе рег
пуст.
Горит
и
светит
даль
лазурью
и
опа лом .
И
веет
свежестью
дыханье
мощных
у ст,
От
пе нис тых
валов
бегущее
по
ск алам .
</9/2>
1 Маленькая бухта ( и тал.). — Ред.
305


ДОРОГА
НА
АПАКАПРИ
Ущелья,
скалы
и
кусты
Покрыл
туман
сквозистой
мутью,
И
веет
холодом
и
жутью
От
темной
горной
высоты.
Не
вид но
звезд.
Лежит
кругом
Полночный
мрак,
сырой
и
с онн ый.
Е два
горит
в
Скал е
Мадонны
Ла мпа да
ту скл ым
огоньком.
И
то лько
да льн ий
стук
шагов
В
молчаньи
н очи
ловит
ухо,
Да
вол ны
сумрачно
и
глухо
Шумя т
у
черных
берегов.
<1912>
МАРТ
На
Але ксея
с
гор
потоки...
Сквозь
туч и
про си ни
горят.
Мутны,
игр ивы
и
глубоки,
Ручьи
ве сен ние
звенят.
Уж
по
холмам
на
голых
ск атах
Тем неет
бурая
трава,
И
ярч е
за пад
на
заката х,
И
глубже
не ба
синева,
И
зор и
ясны
и
багряны,
И
на
востоке
поутру
Сквозные,
бледные
туманы
Ведут
волшебную
и гру.
Дни
тих и.
Капают
ка пел и.
К
полудню
сы ро
и
тепло.
Узор
смолы
на
темной
ели
Бл е стит,
как
желтое
с те кло.
306


Пу ш атся
вербы:
им
не
стр а шен
Мор оз
в
безветренной
ночи.
По
мяг ким
комьям
черных
пашен
Гуляют
черные
грачи.
Покинув
зимние
жил ища ,
Снуют
голодные
хорьки,
Звончей,
и
р ад остне й,
и
чище
Поют-горланят
п ет ухи.
И
всюду
сладкое
томленье,
И
всюду
св етла я
тоска,
И
тайна
вечного
рожденья
Душе
понятна
и
б лизк а.
<19J2>
ЗЕМЛЯ
ЦВЕТЕТ
Зе мля
цве тет .
В
зеленой
пуще
Од ели сь
в лажн ые
бугры.
Что
но чь
—
туманнее
и
гуще
П лывут
в есен ние
пары.
И
долго
в
солнечных
объятьях
Ты
не
устанешь
трепетать,
Неистощимая
в
за чатья х
Моя
таинственная
мать!
И
долго
в
муках
темной
с тра сти
Я
вешней
ночью
не
ус ну:
Мой
дух
—
в
твоей
всесил ьной
власти,
В
твоем
томительном
плену.
И
в
смене
д ней,
в
к ругу
явлений
Мне
н еразг ад анн о-бли зка
Твоих
весенни х
во жд еле ний
Неутолимая
тоска.
<1912>
307


БЕЛА Я
НО ЧЬ
Но чь
—
не
ночь...
Лун а
в
туманном
мареве
Б ле дной
тенью
бродит
в
небесах.
Ясный
запад
мреет
в
ясном
зар еве,
Белый
пар
колышется
в
л есах.
Мирно
с пят
трущоб ы
непробудные.
А
в
пол ях
ал мазам и
рос ы
Серебрятся
травы
изумрудные
И
блестят
зеленые
овсы.
Спать
—
не
спишь,
а
сладко,
жар ко
м ае шься. ..
К
темным
ок нам
молча
подойдешь,
Тихой
думе
нежно
улыбаешься
И
че го- то
радостного
ждешь.
Ждешь ,
как
прежде,
праздника
зеленого
На
рассвете
троицына
дн я.
В
тайн ых
недрах
се рдца
истомленного
Чей-то
шепот
носится,
звеня .
Н ебо
веет
радостными
сказкам и ,
Вечной
тайной
синей
глубины,
А
зе мля
—
девическими
л асками
И
прощальной
прелестью
весны...
Поглядишь:
с
востока
за г орает ся
Алый
свет ,
яснеет
и
дрожит...
В
эту
ноч ь
з аря
с
заре й
встречается,
Ти хий
вечер
утро
сторожит,
Лас ки
солнца
ж дет
з емля
туманная,
С
темным
лесом
шепчется
вода...
Только
нам
с
тобой,
моя
желанная,
Не
встречаться
больше
никогда.
<1912>
808


НА
ВЕЧ ЕРПЕ Й
З АРЕ
На
заре
догорающей
Вых ожу
на
крыльцо:
Мне
прохл ад ой
ласкающей
В еет
сумр ак
в
лицо.
Как
лам па ды
вечерние,
В
небе
звезды
зажглись.
Всё
синей
и
безмернее
Светозарная
высь.
Ароматами
росными
Напоенная
мгла
Под
высокими
со сн ами
Неподвижно
легла.
И
тоскливая,
ст ран ная
Надвигается
тен ь
На
равнины
туманные,
На
ог ни
деревень.
Т ихо
травы
колышутся
У
крыльца
моего...
Колокольчики
слышатся...
Я
не
жду
н иког о.
<1912>
ОГОНЕК
Душен
летний
вечер.
Даль
небес
объята
Мертвым,
му тным
светом
бледного
заката.
Вьется
пут ь
в
туманах.
Колокольчик
плачет.
На
лесной
опушке
огонек
м аяч ит.
Огонек
дрожащий,
огонек
далеки й. ..
Радость
прожитая...
Путь
мой
одинокий...
Кто
тоску
развеет?
Только
ветер
в
поле,
Только
но чь
да
туч и.. .
По го няй
же,
что
ли!
</9/2>
309


У
ОКНА
Летний
вечер
ясен,
тих
и
долог.
При зра к
ночи
прячется
в
лесах,
И
за ри
пурпурно-желтый
по лог
Высоко
раскинут
в
небесах.
Сад
застыл
в
таи нств енно м
покое...
Холодеют
росы.
Под
ок ном
Пряно
пахнут
бледные
левкои
И
кусты,
обвеянные
сном...
О,
как
я сно
небо!
Как
чудесен
Светлый
со н!
До
утренних
часо в
Буду
ждать
рассветных
п ти чьих
песен
И
людских
веселых
голосов.
И
под
шелест
л исть ев
по лу с онных
Бу ду
гре зи ть
ярко
и
светло
О
весне,
о
девушках
влюбленных,
Обо
всем,
что
в
сердце
зацвело.
<1912>
*«*
Нынче
в
пол е
мутн о,
вла жно.
След
чуть
ви ден
по
росе.
Стонут
со вы,
и
протяжно
Коростель
скрипит
в
овсе.
Светом
ту скл ым
и
зе лен ым
З адр емавш ий
дол
облит.
И
круги
над
темным
кленом
Мышь
летучая
чертит.
Лес
таинственно
чернеет,
И
высоко
над
селом
В
мутном
не бе
пол но чь
реет
Мягким,
трепетным
крылом.
<1912>
310


ЗА РНИЦЫ
Те м неет
д аль
на
се вер е.
Ту маны
налегли.
В
с ыром
душистом
кл е вере
Кричат
коростели.
Под
ярки ми
Стожарами,
За
мглой
лесных
г р аниц,
Широкими
пожарами
Горят
ог ни
зарниц.
Сквозь
тучи
льется
струями
Огнистая
волна,
И
неба
поцелуями
Вся
но чь
обожжена.
Не
бог
ли
там ,
за
ту ч ами,
В
надвинувшейся
мгл е
С
объятьями
могучими
Склоня етс я
к
земле?
Сверкает
и
пр оно сит ся
Дал ека я
гроза,
И
песня
к
сердцу
просится,
А
сл езы
—
на
г лаза.
<1912>
РАС СВ ЕТ
Девушка
с тояла
на
выс око й
башне...
В
небе
угасала
б ледн ая
з везда ...
Спали
в
белой
дымке
и
луга
и
пашни...
Т ихо
ко лы х алась
сонная
во да.. .
Кры льям и
звенели
голуби
на
крыше...
Звучно
крикнул
коршун,
в
воздухе
паря...
А лые
туманы
по днима л ись
выше...
Яр че
разгоралась
алая
заря...
311


В
небе
трепетали
тающие
звуки,
Точно
где-то
пела
зво нк ая
струна...
Д ев ушка
к
востоку
про тя нула
руки...
Солнце!
Солнце!
Солнце!
Ночь
побеждена.
<1912>
СВЕТЛЫЙ
З НОЙ
В
неподвижном,
светлом
зн ое
С пят
зеленые
луга,
С пит
и
озеро
лесное,
От раж ая
берега.
Над
песчаным
косогором
Четко
сосны
поднялись,
Уходя
резным
узором
В
голубеющую
высь.
Заводь
сонная
тр еп ещет,
Точно
зыбкое
стекло,
В
с ве тлой
в лаге
тихо
плещет
И
купается
весло.
В
неге
сладкого
бессилья
Над
зеркальной
глубиной
Я
плыву ,
и
чьи-то
к рылья
Мягко
в еют
на до
мн ой.
И
жур чит
волна,
дал еко
Расплываясь
за
кормой,
И
бежит-бежит
осока
Изу мруд ною
каймой.
Вот
навес
ее
зе лен ый
Раздвигается,
шурша...
И
в
объятья
грезы
сонной
Опускается
душа.
Светлый
зной
те чет
дремотно...
Лягу.
Ве сла
уроню.
И
отдамся
безотчетно
Со лнцу ,
в озд уху
и
дню.
<1912>
812


БЕРЕЗЫ
Любите
вы
север,
белые
бе ре зы:
Вешние
разливы,
зимнюю
метель,
Радужные
зори,
утренние
росы,
Жаворонка
трель,
Теплые
туманы,
свежий,
сочный
клевер
—
Всё ,
что
сердцу
снится
здесь,
в
чужом
краю...
Белые
березы,
любите
вы
север,
Родину
мою.
<1912>
БОР
За
черным
бором
п ели
пе тухи.
Осенний
ветер
плыл
по
перелескам,
И
вла жны е,
с ереб рян ые
мхи
В
глуши
болот
др ожа ли
ту скл ым
блеском.
Зло вещ ая,
ба г ровая
луна
Всходила
ввысь.
Прогалины
светлели.
Как
сквозь
уз ор
литого
чугуна,
Огромный
ди ск
краснел
сквозь
вет ви
е ли.
И
просека
широкая
ве ла
Куда-то
вдаль
—
загадочно
и
прямо.
И
сумрачно
д ышала
п олум гла
Величием
неведомого
храма.
<1912>
БАБЬЕ
Л ЕТО
Тихо
в
чащ е.
Ласковая
осень
Золотит
берез
поблекший
лист.
Дал ь
про зр ач на.
Воз дух
св еж
и
чист,
Но
бледна
за думч и вая
просинь.
Каждый
зву к,
родившийся
в
тиш и,
Точн о
призрак,
тает
без
ответа...
В
эти
дни
в
таинственной
глуши
Умирает
царственное
лето.
313


От
б олота
сонного
кругом
Ве ет
хвоей,
сыростью
и
гнилью...
Дождевик,
з адеты й
сапо го м,
Обдает
сухой,
зе лен ой
пылью...
Грустно
блекнут
травы
и
цветы...
И
вокруг
ни
трепета,
ни
з ноя
—
Лиш ь
од но
сиянье
кра соты ,
Кра с оты
п осл едне го
покоя.
<1912>
ПОГОСТ
Сумрачные
ели,
да
кресты
погоста,
Да
курган
песчаный,
да
дорога
в
поле.
Всё
вокруг
безмолвно,
всё
убого,
просто...
Но
как
много
грусти
и
как
мн ого
боли!
Или
скорбь
з емная
и
в
мо гила х
снится?
Оттого,
быть
может,
в
тяг ос тном
покое
В оздух
цепенеет,
и
е два
стр уитс я
Ладан
смол
еловых
в
мертвой,
темной
хв ое.
<1912>
СЕВЕРН Ы Е
СНЫ
По
лазури
потемнелой
Тенью
тусклой
и
несмелой
Проплывают
облака.
В
выш ине
над
синей
бездно й
Тихо
стелет
полог
зв ездн ый
Н очи
т емная
рука.
Реки
спящие
облиты,
Дали
мутные
п ови ты,
И
холмы
озарены,
Точно
к руж евом
волшебным,
Светом
бл ед ным
и
враждебным
Затуманенной
л уны.
314


В есь
наполнен
грезой
ложной
Темный
час
тоски
тревожной,
Чуждый
небу
и
земле...
Где-то
мерно,
однозвучно,
Одиноко
и
докучно
Стонет
к олоко л
во
мгле.
Точно
жалобой
унылой
Над
неведомой
могилой
Льется
долгою
волной
Зво н
протяжный,
погребальный,
Зв он
полночный,
з вон
печальный,
Безответный
и
больной.
На
заснувшие
курганы
Л езут
белые
туманы
Из
дымящихся
болот.
И
проснувшиеся
травы
Пь ют
болотные
от ра вы.
М ерк нут
зори.
Ночь
ид ет.
<1912>
МАТЕРИ-ЗЕМЛЕ
В
ч асы
бесцельных
вожделений
На
ут ре
юношеских
дней
Я
зн ал
заветный
край
ви дений,
Влекущих
звуков
и
огн ей.
И
мне
в
мистическом
тумане
Сквозь
тонкий
радужный
покров
Сияли
призрачные
грани
Недосягаемых
миров.
К
их
красоте,
немой
и
лживой,
От
д ольн ых
радостей
и
сл ез
Я
у бегал ,
как
раб
л е нивый
От
невозделанных
полос...
Но
вот
глаза
мои
прозрели;
Виденья
скрылись
в
п устоту,
815


И
я
поз нал
и ные
цели,
Ин ых
стремлений
кра соту.
Томясь
в
п оту,
в
полдневном
зно е,
Влачась
во
прахе
и
в
пыли,
Я
весь
з емно й,
люблю
земное
И
славлю
радости
земли!
Земля!..
Кто
в
с илах
мне
ответить:
Ког да
я
сме ртн ым
сн ом
усну? ..
Но
дай,
о
мать,
восторгом
встретить
Мою
последнюю
весну!
Неб есны й
сво д
в
лучистых
зве здах
Ра скинь
над
сумраком
полей!
Вз рас ти
цветы,
и
вешний
воздух
Благоуханием
налей!
Его
целительным
п р ичасть ем
М еня,
больного,
причасти
И
освети
по сл едним
счастьем
Мои
по след ние
пути!
И
у
преддверия
могилы,
У
зе ва
Вечности
немой
Пошли
мн е,
гаснущему,
с илы
И дти
дорогою
прямой:
Следить
восторженно
и
чутко,
Как
первый
гриб
в
б ору
р аст ет,
Как
зацветает
нез абу дка
На
свежей
зелени
болот;
Как
голубеет
и
трепещет
Не бес
ш ирок ий
кругозор,
Алмазной
зыбью
ярко
блещет
Жи вая
гладь
лесных
озер,
Луга
цветут,
а
над
лугами,
Как
одинокая
свирель,
П лывет
незримыми
к руга ми
Степного
жаворонка
трель.
<1912>


И.
А.
БУНИН


Выд аю щийс я
русс ки й
писа те ль
(поэт и беллетрист)
Иван
Ал е­
ксеевич
Бунин
происходил
из
обедневшего
старинного
дворянского
рода.
Р од ился
он
10 октября 1870 года в Воронеже.
Детство,
от ро­
чество,
да
отчасти
и
юность
Бунин
провел
в
небогатом
отцовском
поместье
Бутырки,
Елецкого
уезда,
нынешней
Орловской
обл ас ти.
Одиннадцати
лет
будущий
писатель
начал
учиться
в
гимназии,
в
Ельце,
по
окончании
которой
четыре
года
прожил
в
имении
бабки
Озерки,
в
том
же
Елецком
уезде.
В
1887 году в журнале « Ро дина», в одном из майских номе­
ров,
появилось
первое
(в печати)
стихотворение
Бу нина
—
«Дере­
венский
нищий» .
С
сен тя бря
1888 года стихи его начали печа­
таться
в
книжках
«Недели»
П.
А.
Гай деб ур ова.
С
осени
1889 года
он
работает
в
«Орловском вестнике»
и
в
то
же
время
стран­
ствует
по
России.
«Жил в Орле,
Харькове,
П ол таве
—
и
все
в
ра-
ди ка льск их
кр ужках ,
—
учился,
н емно го
раб о тал
в
провинциаль­
ных
газетах,
ст ранст во вал
по
югу
России,
года
два
служил
в
полтавском
губернском
земстве
статистиком,
библио те кар ем ,
временами
порядочно
нужд ал с я..
.»1
В
1891 году в Орле вышел первый сборник стихов Бунина
«Стихотворения 1887—1891 гг .»
В
апрельской
книге
«Русского
богатства»
за
1894 год был напечатан его первый рассказ « Дер е­
венский
эскиз».
В
то
же
вре мя
он
н ачал
печататься
в
«Вестнике
Европы».
В
январе
1895 года Бунин впервые в Петербурге .
В
том
же
го ду
в
Москве
он
зн акоми тся
с
Чеховым,
Бальмонтом,
Брюсовым.
В
октябре
1895годав «Новом
слове»
появился
расск аз
«На край
1 Так писал Бунин в автобиографической заметке для книжки
Ф.
Ф.
Фид ле ра
«Первые литературные шаги».
СП б ., 1911, стр.
264.
319


св ета », а в январе 1897 года в Петербурге вышла первая книга
расск азо в
Бунина.
После
этого
он
снова
в
тече ни е
д вух
лет
мн ого
путешествует
по
родине
(Орловская губерния,
Украина,
Крым ).
С
ко нца
1890-х
годов
и
на
долгое
вре мя
Б унин
—
ближайший
уч аст­
ник
московского
кружка
писателей-реалистов
«Среда» .
В
конце
1896 года издан бунинский перевод «Песни
о
Г айават е».
С
1902
по
1911 год Бунин — сотрудник «З н ан ия» .
В
1902 году « З нание»
из дает
первый
том
его
сочи нений ,
за
которым
пос лед ова ли
дру­
ги е.
В
1909 году Бунин избран в число почетных академиков,
в
1912 году — почетным членом Общества любителей российской
словесности.
В
1915 году книгоиздательство А.
Ф.
Марк са
в ыпу­
стило
приложением
к
«Ниве»
собрание
сочин ений
Бунина
в
ш ести
тома х.
Годы
1906—1916 — лучшая пора в творчестве Бунина .
Близ­
кий
к
Горькому,
соратник
его
по
«Знанию»,
Бунин
в
эти
го ды
со­
здает
свои
лучшие
сти хи,
ра сска зы
и
п овести
в
духе
критического
реал изма,
среди
ко тор ых
такие
шедевры,
как
«Деревня», «Суходол»,
«Господин из Сан- Фр ан ц и ско» .
После
Великой
Октябрьской
социалистической
революции
на­
чинается
другая
жизнь
Бунина.
Клас со вая
ограниченность
писателя
не
только
по меша ла
ему
понять
великий
социальный
переворот
—
рождение
новой
России,
но
и
отбросила
в
ст ан
зл е йших
враго в
ра­
бочег о
к ласса
и
его
партии.
В
1920 году Бунин эмигрировал и
вскоре
поселился
во
Франции.
За
мн огие
год ы
эмигрантской
жизни
Бунин
создал
целый
ряд
новых
произведений.
Он
оставался
тонким
художником,
первокласс­
ным
сти ли сто м.
Но
оскудела
его
темат и ка.
Бунин
варьировал
с та­
рые
темы
и
мотив ы.
Умер
он
в
Париже
8 ноября 1953 года.


МОРОЗ
Так
я рко
зве зд
горит
узор,
Так
ясно
Мле ч ный
Пу ть
ст руитс я,
Что
занесенный
снег ом
дв ор
Весь
и
бл естит ,
и
фосфорится.
Свет
серебристо-голубой,
Све т
от
а лма зов
Ориона,
Как
в
ск азк е,
льется
над
тобо й
На
сн ег
морозный
с
небосклона.
И
фосфором
ды ми тся
снег,
И
-видно,
как
мерцает
не жно
Тв ой
ледяной,
душистый
мех,
На
п лечи
кинутый
небрежно,
Как
серьги
длинные
б л естят,
И
по тем невш ие
зе ницы
С
восторгом
жадности
глядят
Сквозь
серебристые
ресницы.
21 июля 1903
ДИЗА
Вечернее
зимн ее
солнце
И
вет ер
меж
со сен
играют,
Алеют
снега,
а
в
светлице
Я нта рные
пятн а
мелькают.
321


Уз о рные
тени
от
сосен,
Играя,
ск возя т
позолотой
И
по
столу
ходят,
но
тих о
Ск ло нилас ь
она
за
работой.
На
бронзу
волос,
на
ланиты,
На
пяльцы
и
руки
широко
Ве чер нее
льется
сиянье,
А
думы
далеко,
да лек о!
Тяжелое,
зимнее
мо ре
Грохочет
за
фьордом
в
утесах,
И
стелется
по
ветру
пена
И
стынет
на
снежных
откосах;
Качаются
с
криками
чайки
И
падают
в
пену
и
тают,
Но
звонкой
весенней
слюдою
Давно
уж
откосы
блистают!
Пу сть
ночи
пожарами
светят
И
рдеют
зака ты,
как
раны,
Пусть
ветер
бушует,
—
он
с
юга,
Он
гонит
на
север
туманы!
Пусть
милый
далеко,
—
он
верен..
И
вот
на
веч ернее
солнце,
На
снег ,
на
зеленые
ветви
Она
заг ляде ла сь
в
оконце.
Забыты
узоры
цве тн ые,
Забыты
точеные
пяльцы,
И
тихо
кос ою
играют
Прозрачные,
тонкие
пальцы,
И
ти хо
алеют
ланиты,
С ияя,
как
снег ,
белизною,
И
взор ы
так
мягки
и
ярки,
Как
синее
н ебо
ве сною .
21 июля 1903
322


Т ЛЕН
В
гостиную,
сквозь
сад
и
пыль ные
гардины,
Струится
из
окна
веселый
летний
св ет,
Хрустальным
золотом
ложа сь
на
кл ав есин ы,
На
ветхие
ковры
и
выцветший
паркет.
Вк руг
д ома
—
глушь
и
дичь.
Там
клены
и
осины,
Приюты
горлинок,
ш иповн ик,
бересклет...
А
в
доме
—
рухлядь,
тлен:
повсюду
па ут ины,
Все
двери
за пе рт ы...
И
так
уж
много
л ет.
В
г л убокой
тишине,
таинственно
сверкая,
Как
мелкий
перламутр,
бе ззвуч но
моль
плыве т .
По
ст еклам
радужным,
как
бархатка
сухая,
Тревожно
бабочка
ли лов ая
снует...
Но
фортки
нет
в
окне,
и
р ама
в
нем
—
глухая...
Тут
да же
моль
нед о лго
наживет!
29 июля 1903
ХРИЗ АН ТЕМ Ы
На
окне,
серебряном
от
инея,
Точно
хризантемы
расцвели.
В
верхних
стеклах
—
небо
ярк о-си нее
И
застреха
в
снеговой
пыли.
Всходит
сол н це,
бодрое
от
холода,
Золотится
отблеском
окн о:
Утро
ти хо,
радостно
и
мо ло до,
Белым
снегом
всё
зап уш ено.
И
всё
утро
яркие
и
чистые
Буду
видеть
кр аски
в
вышине,
И
до
полдня
б удут
серебристые
Хри за нт емы
на
моем
окне.
Август
1903
323


ДОМ А
Ночь
тепла,
светла
и
золотиста,
Месяц
встал
и
зам ер
над
гумном,
Всё
уснуло.
Темен
тихий
флигель...
Степь
и
не бо
видны
за
окном.
За
ок ном
по
ло пуха м
чернеет
Те нь
от
крыши;
дальше,
на
кусты
И
на
жнивье,
лунный
свет
ложится,
Как
ль няны е
белые
холсты.
Далеко
на
севере
Капелла
Блещет
семицветным
огоньком,
И
оттуда,
с
по ля,
тянет
р овным ,
Ласковым
пол уночным
теплом.
Сладко
этой
лаской
упиваться,
Сладок
отдых
н очью...
Но чь
светла,
Всё
вокруг
как
п ре жде:
хутор,
поле...
Всё
как
было...
Только
жизнь
прошла!
/903
ЖИЗНЬ
Набег ает
впотьмах,
И
узорною
пен ою
светится,
И
лазурным
с ияние м
реет
у
ск ал
на
песке...
О,
божественный
от блес к
таинственной
жизни,
мерцающей
В
мириадах
незримых
существ!
Но чь
б ыла
бы
тем на,
Но
всё
море
на сыщен о
тонкою
Пылью
света,
и
звезды
над
морем
горят.
В
полусвете
всё
видно:
и
рифы,
и
в зморь е
зеркальное,
И
обрывы
прибрежных
х ол мов.
В
полусвете
ночном
Под
обрывами
во лны
качаются
—
Переполнено
зы бко е,
звездное
зеркало
волн!
324


Но,
кол ебл ясь
упр уг о,
лишь
изр ед ка
складки
тяжелые
Набег аю т
на
влажный
пе сок.
И
тогда,
фосфорясь,
Загораясь
мистическим
пла мен ем,
Рассыпаясь
на
гравий
мирьядами
бледных
огней,
Море
светит
сквозь
сум рак
таинственно,
то нко
и
трепетно,
Озаряя
песч ано е
дно .
И
тогда
вся
душа
У
меня
заг ораетс я
радостью:
Я
в
пригоршню
ловлю
закипевшую
пену
волны,
И
сквозь
пальцы
течет
не
вода,
а
сапфиры
—
несметные
Искры
синего
пламени
— Жизнь.
О
божественный
свет!
О
великое
зе рка ло
водное!
Переполнено
ты,
—
переполнена
жизнью
Земля.
Всё
мгновенно,
всё
—
искры,
но
искры
Ед иног о,
Ве чного ,
И
во
всем
—
Красота,
К расот а!
1904
ПЕРЕД
БУРЕ Й
Ть ма
за топл яет
лунный
блеск,
За
туч у
входит
месяц
п олны й,
Холодным
ветром
дышат
волны,
И
всё
растет
их
шу мный
плеск.
Вот
на
мгновенье
расступился
Зл ове щий
мрак,
и,
точно
ртут ь,
По
гребням
во лн
з асер ебр ился
Дрожащий
отбл е ск
—
лу нный
путь.
Но
как
за
ним
сгус ти ли сь
тучи!
Как
черный
небосклон
в ел ик!..
О
ночь!
Сокрой
во
ть ме
свой
лик ,
Св ой
взор
тревожный
и
могучий!
<1904>
326


СУ МЕРКИ
Как
д ым,
седая
м гла
мороза
За сты ла
в
су мр аке
н очн ом.
Как
пр ивид ение,
береза
Стоит,
сер ея
за
окном.
Таинственно
в
углах
стемнело,
Чу ть
светит
печь,
и,
точно
тень,
Над
в сем
простерлася
несмело
Грусть,
провожающая
день,
Грусть,
что
ра зли та
на
закате
В
полупомеркнувшей
золе,
И
в
тонком,
теплом
ар о мате
Сгоревших
д ров,
и
в
полумгле,
И
в
тиш ине
— такой
угрюмой,
Как
будто
бледный
призрак
дня
С
ка ко ю-то
глубокой
думой
Гляд ит
сквозь
сумрак
на
ме ня.
<1904>
КОЛЬЦО
В
белом
песке
зо ло тое
блеснуло
кольцо...
Я
задремал
над
Днепром
у
широкого
плеса,
Знойною
ласкою
ветер
повеял
в
лицо,
Легкой
прохладой
и
запахом
свежег о
теса,
—
Ярко
в
воде
золотое
блеснуло
кольцо.
Как
его
вымыли
волны
на
отмели
бе лой!
—
Точн о
к
венчанию...
Искр ил ся
со лнеч ный
бл еск,
Вид ел
я
плахты,
сорочки
и
смуглое
тело,
Слышал
я
говор,
веселые
крики
и
плеск...
Жадной
т олпою
со шл ись
они
к
отмели
белой.
Жадно
дыша,
одевались
они
на
пе ске,
Лоснились
косы,
и
кар ие
очи
смеялись...
С
звонкими
песня ми
скрылись
они
вдалеке,
826


Звонко
о
бер ег
прозрачные
во лны
плескались...
Чье-то
кольцо
золотится
в
горячем
пе ске.
О,
красота,
тишина
и
раздолье
Дне пр а!
Помню,
как
ветер
в
лугах
серебрил
верболозы,
Помню,
как
ре яла
дальних
миражей
игра,
Помню
о
сча стье
безумные,
сладкие
грез ы. ..
Знойные
полд ни
на
бел ых
пр иб ре жьях
Днепра!
<1904>
В
ЕВПАТОРИЙСКИХ
СТЕПЯХ
С инеет
снеговой
простор,
Померкла
степь.
Белее
снега
Мерцает
девственная
Ве га
Над
д а льним
станом
крымских
гор.
Уж
сумрак
пал,
как
пепел
сизый,
Как
дым
угасшего
ко стр а;
Лишь
св ети тся
багряной
ризой
Пре сто л
Аллы
—
Шатер-гора.
<1904>
НАД
ОК ОИ
Домой
я
шел
по
скату
вдоль
О ки,
По
перелескам,
берегом
нагорным,
Любу яс ь
сталью
в ьющ ейся
рек и
И
горизонтом,
низк им
и
просторным.
Был
т е плый,
тих ий,
серенький
денек.
Среди
берез
желтел
о с инник
редкий,
И
д аль
лугов
за
их
прозрачной
сеткой
Синела
чут ь
за м етно
—
как
намек.
Уже
дав но
в
ле су
замолкли
пти цы,
Свистели
и
шуршали
л ишь
синицы.
Я
уставал,
—
кругом
всё
лес
пестрел,
Но
вот
на
перевале
за
лощиной
Фруктовый
сад
листвою
закраснел,
И
глянул
фли гел ь
серою
руиной.
827


Глеб
отворил
мне
двери
на
балкон,
Поговорил
со
мн ою
в
позе
ч инно й,
Принес
мне
самовар
—
и
по
гостиной
Полился
нежный
и
печальный
стон.
Я
сбросил
патронташ
и,
от дых ая,
Следил,
как
за молка л
он,
потухая.
В
тиши
зв енел
он
чистым
серебром,
А
я
глядел
на
кл ены
в
дверь
балкона,
На
вишенник,
кра сн евш ий
под
бугром...
Вдали
синели
тучки
небосклона,
И
умирал
спокойный,
серый
день,
Меж
тем
как
в
доме,
тихом,
как
могила,
Нес лы шно
Одиночество
бродило
И
реяла
зад ум чив ая
тень.
Пел
самовар,
а
комната
беззвучно
Мне
гов ори ла : «Пусто,
брат,
и
скучно!»
В
с оломе
в озле
печки,
на
п олу,
Лежала
груда
яблок;
пау ти ны
Под
об ра зом
кач ал ися
в
углу,
А
у
стены
те мн ели
клавесины.
Я
тронул
их
—
и
жалобно
в
т иши
Раздался
зву к.
Дрожащий,
романтичный,
Он
жалок
б ыл,
но
я
душой
привычно й
В
нем
уловил
напев
родной
души:
На
э тот
л ад,
исполненный
пе чал и,
Когда-то
на ши
ба бушки
пе вал и.
Чт об
мр ак
спугнуть,
я
две
свечи
заж ег,
И
весело
огни
их
заблестели,
И
поб еж али
тени
в
потолок,
А
ст екла
окон
сразу
посинели...
Но
отч его
мой
домик
при
огне
С тал
и
бедней,
и
меньше?
О,
я
зн аю
—
Он
сл ишко м
ста р...
П ора
родному
краю
См енит ь
хозяев
в
на шей
стороне.
Нам
жутко
здесь.
Мы
все
в
тоске,
в
тревоге...
Пора
подбить
последние
итоги.
Печален
долгий
вечер
в
октябре!
Любил
я
осень
в
тишине
Рос с ии,
328


Любил
ле сок
багряный
на
горе ,
П рос тор
полей
и
сумерки
гл ухие ;
Любил
холодно-серую
Ок у,
Когда
она ,
теряясь
лентой
длинной
В
д али
лугов,
широкой
и
п уст ынной ,
Мне
на вевал а
русскую
тоску...
Но
дни
и дут,
—
наскучило
ненастье,
И
сердце
жаждет
блеска
дня
и
сч асть я!
Томит
меня
немая
ти шина ,
Томит
гнезда
родного
запустенье...
Я
вырос
здесь...
Но
смотрит
из
о кна
Заглохший
сад...
Над
домом
р еет
тленье,
И
скупо
в
нем
мерцает
огонек...
Уж
свечи
нагорели
и
темнеют,
И
комнаты
в
молчаньи
цепенеют,
А
н очь
долга,
и
новый
де нь
дал ек.
Часы
стучат,
и
старый
дом
беззвучно
Мне
говорит: «Да,
без
хозяев
скучно!
Мне
на
п окой
давно,
да вно
пора...
Поля,
лес а
—
всё
глох не т
без
заботы...
Я
жду
веселых
звуков
топора,
Жду
разрушенья
дерзостной
работы,
Могучих
рук
и
смелых
голо сов !
Я
ж ду,
что б
жизнь
—
пусть
да же
в
грубой
силе
—
Вновь
р асцве ла
из
праха
на
моги ле ,
Я
стар,
я
дряхл,
и
мертвый
сту к
часов
Мне
са мому
внимать
нет
больше
мочи
В
молчании
осенней
долгой
н очи !..»
<1904>
♦•»
Леса,
скалистые
теснины,
И
целый
день,
в
конце
теснин,
Громада
снеговой
ве р шины
И з-за
лесных
глядит
вершин.
Се лен ий
нет ,
ущелья
дики,
Леса
синеют
и
молчат,
82Ö


И
серых
скал
нагие
п ики
На
скатах
из
лесов
торчат.
Но
целый
день,
куда
ни
кину
Вд оль
по
горам
смущенный
взор,
Лиш ь
эту
белую
вершину
По в сюду
в ижу
из-за
гор .
Она
полнеба
заступила,
За
облака
ушл а
венцом,—
И
всё
смирилось,
всё
застыло
Пр ед
эт им
льдистым
мертвецом.
<1905>
♦♦*
В
открытом
море
—
только
н ебо,
Вода,
да
ветер.
Тяжело
Идет
волна,
и
н изко
кренит
Фе люка
серое
крыло.
В
открытом
море
в етер
го нит
То
cBei, то тень
—
и
в
облака
Ск вози т
ла з урь...
А
ты
забыта,
Ты
бесконечно
дал ека!
Но
во лны,
пенясь
и
кач аясь ,
И дут,
бегут
навстречу
мне
—
И
кто-то
с иними
гл аз ами
Глядит
в
мелькающей
волне.
И
что-то
вольное,
живое,
Как
эта
синяя
вода,
Опять,
опять
напоминает
О
т ом,
что
я
искал
всегда,
О
том ,
что
сер дце
не
забудет,—
О
том,
что
я
люблю
в
т ебе
Наперекор
вражде,
разлуке,
Наперекор
самой
су д ьбе.
<1905>
SSO


♦*•
Нет
ничего
грустней
ночного
К остра ,
забытого
в
бору.
Как
он
д рож ит,
то
потухая,
То
разг ора яс ь
на
ветру!
Ночной
холодный
ветер
с
моря
Внезапно
залетает
в
б ор;
Он,
бешено
кружась,
бросает
В
костер
истлевший
х войный
сор
—
И
пламя
вспыхивает
жадно,
И
тьма,
висевшая
шатром,
Вд руг
затрепещет,
открывая
Стволы
и
ве тви
над
костром.
Но
ветер
пролетает
мимо,
Теряясь
где-то
в
выс от е,
И
ветру
отвечает
гулом
Весь
бор ,
незримый
в
темноте,
И
снова
за топ ляет
тьмою
Све т
з амир а ющ ий...
О
да!
Еще
порыв,
еще
усилье
—
И
он
и счезнет
без
сл еда,
И
явст венн ей
во
мр аке
станет
Зво н
сонной
хвои,
скрип
стволов
И
э тот
жуткий,
всё
растущий,
Протяжный
гул
морских
ва лов.
<1905>
*««
Древнюю
ча шу
нашел
он
у
ш умн ого
синег о
моря,
В
древней
мо гил е,
на
диком
песчаном
прибрежье.
Долго
трудился
он;
д олго
слагал
воедино
То,
что
гробница
хранила
три
тысячи
л ет,
как
св ятын ю,
831


И
прочитал
он
на
чаш е
Строгую
повесть
безмолвных
мо гил
и
гробниц:
«Вечно лишь море,
безбрежное
море
и
не бо,
Веч но
л ишь
солнце,
з емля
и
ее
красота,
Вечно
лишь
то,
что
св язуе т
таинственной
связью
Душу
и
сер дце
живых
с
темной
душою
м оги л».
<1905>
ВОСТОК
ТАЙНА
Элиф.
Ла м.
М им.
Коран
Он
на
клинок
дохнул
—
и
жа ло
Его
си рий ског о
ки н жала
Померкло
в
дымке
голубой:
Под
дымкой
ярче
заблистали
Узоры
золота
на
стали
Своей
червонною
резьбой.
«Во имя бога и пророка .
Прочти,
с луга
н ебес
и
рока,
Свой
бранный
клич:
скаж и,
каким
Д е визом
твой
клинок
украшен?»
И
он
с казал: «Девиз мой страшен.
Он
— тайна
тайн:
Эл иф.
Лам.
Мим».
—
«Элиф,
Лам,
Мим ?
Но
эти
знаки
Темны,
как
пу ть
в
загробном
мраке:
Сокрыл
их
тайну
Мохаммед...»
—
«Молчи,
гяур!
—
сказал
он
с трог о.
—
Нет
в
мире
бога,
к роме
бога,
Сильнее
тайны
—
силы
нет».
Ск азал,
коснулся
ятаганом
Чела
под
шелковым
тюрбаном,
932


Окинул
знойный
Атм ей дан
Ленивым
взглядом
хищ ной
птицы
—
И
т ихо
синие
р ес ницы
Опять
склонил
на
ятаган.
<1905>
тэмджид
Он
не
спит,
не
дремлет.
Ко ран
В
тихом,
старом
городе
Скутари,
Кажд ый
раз,
как
только
надл ежи т
Б ыть
ср един е
ночи,
—
ра здае тся
Грустный
и
задумчивый
Тэмд ж ид.
На
с р едине
между
ранним
утром
И
вечерним
сумраком
встают
Де р виши
Д желв ети
и
на
б ашне
Древний
гимн,
святой
Тэм д жид
поют.
Сп ят
сады,
и
сп ят
гробницы
в
п олн очь,
Спи т
Скутари...
В сё,
что
спит,
молчит...
Но
под
звездным
небом,
с
темной
башни
Не
для
спящи х
э тот
гимн
звучит:
Е сть
гл аза,
чей
скорбный
взгляд
с
тревогой,
С
тайной
мукой
в
сумрак
устремлен,
Е сть
уста,
что
страстно
и
напрасно
Призывают
благодатный
сон.
И
для
них-то,
стр ажду щи х
во
мраке
—
Для
больных,
для
старцев,
для
си рот,
Сна
лишенных,
—
п есню
утешенья
Братский
го лос
лас ков о
поет:
«Темен мир,
трудна
стезя
земная...
Но
з ачт ется
в
не бе
каж дый
вздох:
Спите,
сп ите!
Он
не
сп ит,
не
дре мл ет,
Он
нас
помнит,
милосердный
бог».
<1905>
333


ЧЕРНЫЙ
КА МЕНЬ
Он
драгоценной
яшмой
был
когда-то,
Он
был
неизреченной
белизны
—
Как
ц вет
садов
бл аженн ог о
Джинната,
Как
горный
снег
в
дни
солнца
и
весны.
Дух
Гавриил
для
старца
Авраама
Его
нашел
среди
песков
и
скал,
И
гении
хранили
двери
хра ма,
Где
он
же мчужн ой
грудою
сверкал.
Но
шли
в ека
—
со
всех
концов
вселен ной
К
нем у
несли сь
молитвы,
и
рекой
Текли
во
храм,
дал екий
и
св я щенн ый,
Се рд ца,
обремененные
тоской...
Аллах!
Аллах!
Померк
твой
дар
б есценный
—
Померк
от
слез
и
горести
людской!
<1905>
ЗА
ИЗМЕНУ
Их
господь
истребил
за
измену
несч аст но й
отчизне,
Он
ко с тями
их
те л,
черепами
усеял
пол я.
Воскресил
их
пророк:
он
просил
им
у
господа
жизни.
Но
позора
Земли
никогда
не
прощает
Земля.
Две
легенды
о
них
прочитал
я
в
легендах
Востока.
Милосердна
од на:
воскрешенные
пали
в
бою.
Но
другая
жестока:
до
гроба,
по
слову
пророка,
Воскрешенные
жи ли
в
пустынном
и
диком
краю.
В
день
восстанья
из
мертвых
одежды
их
ч е рными
стали
В
знак
того,
что
на
них
—
замогильного
тления
сл ед,
И
до
гроба
их
лица ,
склоненные
д олу
в
печали,
Сохранили
с винцовый,
холодный,
безжизненный
цвет.
<1905>
834


МИРАЖ
Мы
д али
тебе
Ковсерь.
Коран
Здесь
ца рс тво
сн ов.
На
сотни
верст
безлюдны
Сол он ча ков
нагие
берега.
Но
в оды
в
них
небесно-изумрудны,
А
шелк
песков
белее,
чем
снега.
В
шелках
пе сков
лишь
с изые
полыни
Растит
ал лах
для
кочевых
отар.
Но
небеса
здесь
несказан но
сини,
И
солнце
в
них
—
как
адский
огн ь,
Сакар.
И
в
з нойны й
час,
к огда
мираж
зеркальный
Сольет
весь
мир
в
од ин
великий
сон,
В
безбрежный
блеск,
за
гр ань
зе мли
печальной,
В
с ады
Джиннат
уносит
душу
он.
А
там
течет,
там
льется
за
туманом
Река
всех
р ек,
лазурная
Ковсерь,
И
всей
земле,
всем
племенам
и
странам
Сулит
пок ой.
Терпи,
молись
—
и
верь.
1903
ДЖИНЫ
Стынут
пески
в
тишине
и
молчании
ночи...
Вдруг
зашумело
сухим
и
холодным
п ес ком,
Пыль
заклубилась,
сверкнули
несметные
очи,
Ветром
пахнуло
—
и
снова
затихло
кругом.
Звезды
го рят
над
бе злю дно ю,
мертвой
з емл ею,
Царственно
блещет
святое
созвездие
Пса...
Вдруг
потемнело
—
и
огненно-красной
змеею
Кто-то
прорезал
над
темной
землей
не бес а.
Путник,
не
бойся!
В
пу ст ыне
чудесного
много:
Это
не
вихри,
а
д жины
трев ожат
ее,
335


Это
ар хан гел,
слуга
милосердного
бога,
В
демонов
но чи
метнул
золот ое
копье.
Демоны
всюду
преграды
куют
человеку
—
Им
ненавистна
святая
дорога
во
хра м.
Но
не
страшись:
на
рассвете
увидишь
ты
Мекку
И
облечешься
в
Ирам.
<1905>
ГРОБНИЦА
САФИИ
Горный
к люч
по
скалам
и
оврагам,
Полусонный,
убегает
вниз .
Как
чернец,
над
белым
саркофагом
В
синем
небе
заме р
кипарис.
Нежные,
как
девушки,
мимозы
Льют
под
ним
узор
своих
ве тве й,
И
цветут,
благоухают
розы
По
кус там,
где
плачет
соловей.
Ни же
—
дикий
берег
и
туманный,
Еле
уловимый
горизонт:
Там
простор
воздушный
и
безгранный,
Голубая
бездна
—
Геллеспонт.
Мир
тебе,
о
юная!
См ирен но
Я
це лую
белое
тюрбэ:
Пять
веков
б ес смерт на
и
нетл енн а
На
Востоке
память
о
тебе.
Счастлив
тот,
кто
жизн ью
мир
пленяет.
Но
стократ
счастл ив ей
тот,
чей
прах
Ве ру
в
жизнь
бессмертную
в селяе т
И
цвет ет
легендами
в
веках!
<1905>
336


ЕГИ ПЕТ
Ра-Озирис,
в лад ыка
дня
и
света,
Хвала
тебе!
Я,
бог
пустыни
Сет,
Г орж усь
вра го м:
ты,
побеждая
С ета,
В
его
стране
царил
п ять
ты сяч
лет.
Ты
славен
был,
тв оя
ладья
воспета
Б ыла
стократ.
Но
за
ладьей
вослед
Шел
бог
пу с тынь,
бог
древнего
завета
—
И
в от,
о
Ра,
плоды
твоих
побед:
Безносый
сфинкс
среди
полей
Ги зех а,
Ленивый
Нил
да
глыбы
пирамид,
Руины
Фив,
где
гулк о
брод ит
э хо,
Да
письмена
в
кус ки
разбитых
плит,
Да
обелиск
в
блестящей
политуре,
Да
пыл ь
пе сков
на
пламенной
лазури.
1905
ДЕТСКАЯ
От
п ихт
и
елей
в
горнице
темней,
Скучней,
старинней.
Др ев нее
есть
что-то
В
уб оре
их.
И
вечером
красней
Сквозь
них
за ри
морозной
позолота.
Узорно-легкой,
мя гкой
бахромой
Лежит
их
тень
на
р деющ их
обоя х
—
И
грустны,
грустны
сумерки
зимой
В
заброшенных
помещичьих
покоях!
С идишь
и
смотришь
в
окна
из
угла
И
думаешь
о
жиз ни
старосветской...
Увы!
В едь
эта
горница
б ыла
Когда-то
нашей
детской!
<1906>
887


ПЕЧАЛЬ
На
диких
ск алах,
среди
развалин
—
Рать
кипарисов.
Она
гудит
Под
ветром
с
мо ря.
Уг рюм,
п ечале н
Пустынный
остров,
нагой
гранит.
Уж
берег
т емен
—
зах одят
тучи.
Как
крылья
чаек,
сре ди
камней
Мел ькает
пена.
Прибой
всё
круче,
Порывы
ветра
—
всё
холодней.
И
кто-то
скорбный,
в
одежде
т е мной,
Стоит
над
морем...
В дали
—
печаль
И
сумрак
ночи...
Мы
все
бездомны,
Все
бесприютны,
но
смотрим
—
в
дал ь.
<1906>
ПЕСНЯ
Я
—
простая
девка
на
баштане,
Он
—
рыбак,
веселый
человек...
Тонет
белый
парус
на
лимане
—
Мно го
видел
он
морей
и
рек.
Говорят,
гречанки
на
Босфоре
Хороши...
А
я
черна,
худа.
Уто п ает
белый
парус
в
море
—
Мо жет,
не
вернется
никогда!
Буду
ждать
в
погоду,
в
непогоду...
Не
дождусь
—с
баштана
разочтусь,
Выйд у
к
м орю,
брошу
пер ст ень
в
во ду
И
кос ою
черной
удавлюсь.
<1906>


ЭСХИЛ
Я
содрогаюсь,
глядя
на
т вои
Че рты
немые,
по лные
м огуч ей
И
строгой
мысли.
С
древней
простотой
Изваян
ты,
о
ста рец .
Бесконечно
Далеки
д ни,
к огда
ты
ж ил,
и
миф ом
Теперь
те
дни
нам
ка жутся.
Ты
стр а шен
Их
древностью.
Ты
стра ше н
тем,
что
ты,
Незримый
в
мире
двадцать
пять
столетий,
Незримо
в
нем
присутствуешь
д оны не,
И
пред
твоею
славой
легендарной
Бессильно
время:
рок
неотвратим,
Всё
в
мире
предначертано
судьбою,
И
благо
п окл оняющ им ся
ей,
Всесиль но й,
о суди вшей
на
з абв енье
Дела
вс ех
д ел.
Но
ты
пред
Адрастеей
Склонил
чело
с уро вое
с
таким
Величием,
с
та кою
мощью
духа,
Какая
подобает
л ишь
богам
Да
смертному,
дерзнувшему
впервые
Восславить
дух
и
дерзновенье
смертных!
<1906>
КАМ Е ННАЯ
БАБА
От
зноя
травы
су хи
и
мертвы.
Ст епь
—
без
границ,
но
даль
синеет
слабо...
Вот
остов
лошадиной
го ло вы.
Вот
снова
—
камен ная
баба.
.Как сонны
эти
плоские
черты!
Как
первобытно-грубо
это
те ло!
Но
я
сто ю,
боюсь
те бя...
А
ты
Мне
улыбаешься
несмело.
О
ди кое
ис ча дье
древней
тьмы!
Не
ты
ль
ког д а-то
было
г ромов ержц ем?
О
да,
не
бог
нас
со зд ал.
Это
мы
Б огов
творили
рабским
сер дцем .
<1906>
339


АЙЯ-СОФИЯ
Светильники
горели,
непо нят ны й
Звучал
язы к:
великий
ш ейх
чи тал
Святой
Коран,
—
и
купол
необъятный
В
угрюмом
мр аке
пропадал.
Кривую
саблю
вскинув
над
то лпо ю,
Ш ейх
поднял
ли к,
за крыл
глаза
—
и
страх
Царил
в
толпе
—
и
мертвою,
слепою
Она
лежа ла
на
коврах...
А
утром
храм
был
светел.
Всё
м олча ло
В
сми ренн ой,
христианской
т ишин е,
И
солнце
ярко
купол
оза ряло
В
непостижимой
выш ин е.
И
голуби
в
н ем,
р ея,
вор кова ли ,
И
с
выши н ы,
из
каждого
окна,
П рос тор
небес
и
воздух
с ладко
звали
К
тебе,
Лю бовь ,
к
тебе,
Весна!
<190б>
У
СЕВЕРНЫХ
БЕРЕГОВ
МА ЛОЙ
АЗ ИИ
Здесь
ца рст во
амазонок.
Б ыли
дики
Их
буйные
заб ав ы.
Много
дней
Звучали
здесь
их
радостные
кли ки
И
ржание
к упа вшихс я
коней.
Но
век
наш
—
миг.
И
кто
укажет
нын е,
Где
на
пески
ст у пала
их
нога?
Не
ветер
ли
среди
морской
пустыни?
Не
эти
ли
нагие
берега?
Д авно
унес,
развеял
ветер
ю жный
Их
голоса
от
этих
берегов...
Давно
сли зал,
размыл
прибой
жемчужный
С
сырых
песков
сл еды
подков...
<190б>
840


АТЛ АНТ
.. .И
долго,
долго
шли
мы
плоскогорьем,
Меж
ди ких
ск ал
—
всё
выше,
выше,
к
н ебу,
По
камням
и
кустарникам,
в
тумане,
То
закрывавшем
сол н це,
то,
как
д ым,
По
ветру
проносившемся
пред
на ми,—
И
вд руг
обрыв,
бездонное
пространство
И
глубоко
в
пространстве
—
необъятный,
Туманно
восходящий
к
горизонту
Своей
воздушно-зыбкою
равниной
Лилово-синий
ю жный
океан!..
И
Сатана
спросил,
остановившись:
«Ты веришь ли в предания,
в
легенды?»
Еще
был
ма рт,
и
только
что
мы
вышли
На
высший
из
утесов
над
обрывом,
Навст реч у
нам
пахнуло
зимней
бурей,
И
увидал
я
с
горной
выс о ты,
Что
пышность
юж ных
красок
в
океане
Ее
д ыхан ьем
м гл истым
смягчена,
И
что
в
гор ах,
к
востоку
уходящих
Излучиной
хребтов
своих,
бе леют
Сквозь
тусклость
отдаления
снега
—
За облачн ы е
царственные
кряжи
В
холодных,
вечных
саванах
своих.
И
Дух
сп роси л: «Ты веришь ли в Атланта?»
Крепясь,
стоял
я
на
с кале,
а
ве тер
Сорвать
ме ня
п ытал ся,
проносясь
С
звенящим
з авы вань ем
в
низкорослых,
Измятых,
искривлённых
бурей
соснах,
И
доносил
из
глубины
глухой
Широкий
шум
—
шум
вечности
—
протяжный
Шум
дал ьних
во лн. ..
И,
как
орел,
впервые
Взмахнувший
из
родимого
гнезда
Над
ширью
океана,
был
я
сча стли в
И
упоен
твоею
первозданной
Не пос тиж имой
с илою,
Атл ант !
—
О
да,
Титан,
—
я
верил,
жадно
верил.
<1906>
841


ОДИНОЧЕСТВО
П.
А.
Нилусу
И
«ветер,
и
до жд ик,
и
мгла
Над
холодной
пустыней
воды.
Здесь
жизнь
до
весны
умерла,
До
весны
опустели
сады .
Я
на
даче
один.
Мне
темно
За
мольбертом,
и
дуе т
в
окно.
Вче ра
ты
была
у
меня,
Но
тебе
уж
тоскливо
со
мно й.
Под
вечер
ненас тно г о
дня
Ты
мне
стал а
ка заться
женой...
Что
ж,
прощ а й!
Как-нибудь
до
весны
Пр ож иву
и
один
—
без
жены .
Сегодня
идут
без
конца
Те
же
ту чи
—
гряда
за
грядой.
Тв ой
след
под
дождем
у
крыльца
Распл ыл ся,
налился
во дой.
И
мне
больно
гл яде ть
одному
В
предвечернюю
серую
тьму.
Мне
крикнуть
хотелось
во след :
«Воротись,
я
сроднился
с
т обой !»
Но
для
женщи ны
прошлого
нет:
Разлюбила
—
и
ст ал
ей
чу жой.
Что
ж!
Кам ин
затоплю,
буду
пить...
Х орошо
бы
собаку
купить.
<1906>
ПУГАЧ
Он
сел
в
глуши,
в
шатре
столетней
ел и,
На
ярк ий
с вет
сквозь
ветки
и
сучки
С
безумным
изумлением
гля дел и
Сверкающие
золотом
зрачки.
Я
выстрелил.
Он
вздрогнул
—
и
бесшумно
Сорвался
в низ,
на
мох
корней
витых.
342


Но
и
во
мху
блестят,
глядят
безумно
Круги
зрачков
лучисто-золотых.
Раскинулись
изломанные
к рылья,
Но
хищный
взгляд
всё
так
же
дик
и
зо л.
И
ст аль
когтей
с
отчаяньем
бессилья
Вонзается
в
ружейный
скользкий
ствол.
<1906>
ДЖОР ДА ПО
БРУ НО
«Ковчег под предводительством осла
—
Вот
мир
людей.
Живите
во
Вселенной.
Зе мля
—
вертеп
обмана,
лжи
и
зла.
Живите
красотою
не изм е нной.
Ты,
мать-земля,
душе
м оей
близка
—
И
да лека.
Люблю
я
смех
и
радость,
Но
в
радости
мое й
—
всегда
тоска,
В
тоске
всегда
—
таинственная
сладость!»
И
вот
он
пос ох
странника
берет.
«Открой забрало, sancta asinita!1
Готовься
в
бой!»—
Мечта
зовет
в пер ед,
И
кел ья
монастырская
з абы та.
«В дни детства,
у
Ве зу вия,
весь
свет
Конч алс я
там...
за
древним
ва лом
в
Ноле.
В
дни
юности
ему
предела
не т,
—
П ред ела
нет
для
знания
и
воли.
Вы
все
—
рабы.
Царь
вашей
веры
—
зверь.
Я
свергну
трон
слепой
и
мрачной
веры.
Вы
в
к апище :
я
ра с пахну
вам
дверь
На
б леск
и
св ет,
в
лазурь
и
бездну
Сферы.
Ни
бездне
бездн,
ни
жизни
грани
нет.
Мы
остановим
солнце
Птоломея
—
И
тьмы
миров,
горящий
вихрь
пл анет ,
Пр ед
нами
развернется,
п л амене я!»
1 Святая глупость (и та л ья нс к.). — Ред.
343


И
он
дерзнул
на
всё
—
вплоть
до
небес.
Но
разрушенье
—
жажда
созиданья,
И,
ра зруш ая,
жаждал
он
чу дес
—
Божественной
гармонии
Со зд анья.
Глаза
сияют,
дерзкая
мечта
В
мир
откровений
радостных
уносит.
Л ишь
в
истине
—
и
це ль
и
красота.
Но
тем
сильнее
сердце
жизни
просит.
«Ты,
де во чка!
ты,
с
ангельским
лицом,
Поющая
над
старой
з вонк ой
лют ней !
Я
мог
твоим
быть
другом
и
отцом...
Но
я
один.
Нет
в
мире
бесприютней!
Высо ко
нес
я
ст яг
своей
любви.
Но
ес ть
другие
радости,
другие:
Оледенив
желания
свои,
Я
только
твой,
познание,
Со фия !»
И
вот
опять
он
странник.
И
опять
Глядит
он
вдал ь.
Глаза
б лес тят,
но
строго
Его
ли цо.
Враги,
вам
не
по нять ,
Что
бог
е сть
св ет.
И
он
умрет
за
бога.
«Мир
—
бездна
бездн.
И
каж дый
атом
в
нем
Проникнут
светом,
жизнью,
красотою.
И
овет
ест ь
бо г.
И
в
боге
том
живем
Ед ин ою,
всемирною
душою.
Ты,
с
лютнею!
Мечты
т воих
очей
Не
эту
ль
Жизнь
и
Р ад ость
отражали?
Ты,
со лнц е!
вы,
созвездия
ночей!
Вы
только
этой
Радостью
дышали».
И
маленький
тр е вожный
че ло век
С
блестящим
взглядом,
ярким
и
холодным,
Идет
в
ого нь.
«Умерший в рабский век
Бессмертием
венчается
—
в
свободном!
844


Я
умираю
—
ибо
так
хочу.
Развей,
палач,
р азвей
мой
прах,
пр ез ре нный!
Привет
Вселенной,
Со лнцу!
Палачу!
—
Он
'Мысль мою развеет по Вселенной!»
<19О6>
УТРО
И
скрип,
и
визг
над
бухтой,
наводненной
Бу гр ами
влаги
пенисто-зеленой:
Как
в
забытьи,
шатаются
над
ней
К ресты
нагих
за пут анных
сн астей ,
А
чай ки
с
криком
падают
меж
ни ми,
Св еркая
в
рея х
крыльями
тугими,
Иль
белою
я ичной
скорлупой
Скользят
в
волне
зелено-голубой.
Еще
бегут
поспешно
и
высоко
Лохмотья
туч,
но
ветер
от
вос ток а
Уж
дал
гор ам
лиловые
ц вета,
Ч екан ит
грани
снежного
хребта
На
си нем
небе,
свежем
и
бл естящем ,
И
сыплет
в
море
зо лот ом
кипящим.
1906
СТАРИННЫЕ
СТИХИ
«Мимо острова в полночь фрегат проходил:
Слева
ме сяц
над
морем
с ве тил,
Справа
остров
темнел
—
пропадали
в дали
Дюн ы
скудной
родимой
земли.
Старый
дом
рыбака
голубою
стеной
Там
мер цал
над
ки пящей
волной...
Но
в
заветном
ок не
не
видал
я
ог ня:
Ты
за был а,
забыла
меня!»
—
«Мимо острова в полночь фрегат проходил:
Поздний
ме сяц
над
морем
светил,
Зол ота я
те кла
по
волнам
полоса
—
И,
как
в
ск азке,
н есл ись
паруса.
846


Ле беди ною
грудью
белели
он и,
И
мерцали
на
мачтах
огни...
Но
в
светлице
своей
не
зажгла
я
огня:
Ты
забудешь,
з абуд ешь
меня!»
1906
М АГОМ ЕТ
В
ИЗГНАНИИ
Джины
близ
Т айифа
пролетали
В
сумерки
долиной
каменистой.
Чу!
Пророк!
—
Его
слова
звучали,
Как
источник
сладостный
и
чи сты й.
На
к ам нях,
среди
кустов
дзарига,
Он
сид ел
и
говорил,
то ск уя:
«Я один .
Мне
тяжко
божье
иго.
Я
вдал и
от
те х,
кого
люблю
я!»
И
ск азали
дж и ны : «Недостойно
Б ыть
Пророку
слабым
и
усталым!»
И
Пророк
печально
и
спокойно
Отв е чал : «Я жаловался скалам» .
1906
ЦВЕТНЫЕ СТЕКЛА
ЦВЕТНЫЕ
СТЕК ЛА
Люблю
цв ет ные
ст екла
ок он
,И сумрак от столетних лип,
Звенящей
люстры
серый
к окон
И
по ло виц
пр ог нив ших
скрип.
.Люблю
не яс ный
винный
запах
Из
шифоньерок
и
от
к ниг
В
стеклянных
не высо ких
шкапах
Где
рядом
Сю
и
Патерик.
346


Люблю
их
синие
странички,
Их
четкий
шрифт,
п рос той
набор,
И
серебро
икон
в
божничке,
И
в
горке
матовый
фарфор.
И
в ас,
и
в ас,
дагерротипы,
Черты
да вно
поблекших
лиц!
И
сумрак
от
столетней
липы,
И
скрип
прогнивших
половиц.
1906
**•
Проснусь,
проснусь—за
окнами,
в
саду,
Всё
тот
же
снег,
всё
тот
же
б леск
по ля рный!
А
в
зале—сумрак...
Слушаю
и
жд у:
И
вот
опять
—
таи нств енн ый ,
коварный,
Чу ть
с лы шный
треск...
Конечно,
пол
иль
мышь..
Но
как
насторожишься,
как
сл ед ишь
За
кем-то
притаившимся
у
двери
В
повисшей
без
движения
портьере!
Но
он
молчит,
он
з ам ер...
Тюль
гардин
Сквозит
в
голубоватом
лунном
бл еске,
Да
чуть
мерцают
—
искорками
льдин
—
Под
люстрою
стеклянные
подвески.
1906
»♦*
За
окнами
—
снега,
степная
гл адь
и
шир ь,
На
переплетах
рам
—
следы
ночной
пурги...
Как
тих
и
скучен
дом !
Как
съежился
с нег ирь
От
стужи
за
окном!..
Но
вот
слуга.
Шаги .
По
комнатам
идет
седой,
костлявый
дед,
Несет
вечерний
чай...
«Опять глядишь в углы?
Не бось
всё
писем
ждешь,
депеш
да
эстафет?
Не
жд и.
Ей
не
до
нас.
Теперь
в
Москве
—
балы».
347


Смутясь,
глядит
барчук
на
строгие
очки,
На
седину
бровей,
на
розовую
плешь...
«Да нет,
старик,
я
так...
Сыг ра ем
в
д урач ки,
Пораньше
ляже м
спать...
Каких
уж
та м— депеш !»
</Р07>
СЛЕПОЙ
Вот
он
ид ет
проселочной
дорогой,
Без
шапки,
р осл ый,
думающий,
с трог ий,
С
мешками,
с
палкой,
в
рваном
армячишке,
Держась
рукой
за
плечико
мальчишки.
Мальчишке
беззаботно
в
чистом
поле
—
На
васильки,
на
нежный
цвет
куколи
Г ла зеет
он,
скучающий
ребенок...
Но
показался
хутор. «Пой,
чертенок!»
И
звонким
а льт ом,
жалобным
и
страстным,
З ат ягива ет
мальчик
о
прекрасном,
Об
А лек сее,
б ожьем
человеке,
Под
загрубевший,
мрачный
бас
калеки.
«Вы пожалейте,
—
плачет
а льт,
—
бездомных!
Вы
пожалейте,
люди,
сирых,
те мн ых!»
И
бас
грозит: «В аду,
в
ог не
сгорите!
На
пропитанье
бедным
сотворите».
И,
уг рож ая,
властным,
мерным
шагом
Идет
к
избушке
ветхой
над
оврагом,
Над
скучной
балкой
вдоль
иссохшей
речки,
А
там
одна
старуха
на
крылечке.
И
кре сти тся
старуха
и
дрожащей
Р укою
ищ ет
грошик
зав алящи й,
И
жалко
плачет,
с мо рщивая
брови,
Об
окаянной
грешнице
П рас ков ье.
1907
348


ПУГАЛО
«Страх — батюшка».
Пословица
На
задворках,
за
ригами
Богатых
муж ик ов,
Стоит
о но,
родимое,
Одиннадцать
веков.
Под
шапкою
лохматою
—
Дубинка-голова.
Крестом
по
ветру
треплются
Пустые
р у кава.
Старновкой
—
чистым
золотом!
—
Наб ит
его
чекмень,
На
з авист ь
на
ве лику ю
Соседних
деревень...
Он,
огород-то,
выпахан,
—
Уж
есть
и
леб еда ,
И
гл инка
означается,
—
Да
это
не
беда!
Не
мно го
дел
и
пугалу...
Да
разве
огород
Такое
уж
сокровище?
—
П уг ался
бы
народ!
1907
ИСТ АРА
Луна,
бог
Син ,
ее
за рей
в стре чает .
Она
с вой
пу ть
св ер шает
на
быке,
Ее
тиара
звездная
в енчае т,
Стрела
и
лук
ле жат
в
ее
руке.
Царица
битв,
она
решает
битвы,
Судья
царей,
она
неправым
мстит
—
849


И
уж
ни
ды м,
ни
фимиам
молитвы
Ее
оче й
тогда
не
обольстит.
Но
вот
весна.
Среди
речного
па ра
Свой
бледный
лик
подъемлет
Син,
луна,
—
И
как
не жна
становится
Истара!
Откин ув
лу к,
до
чресл
о бнажен а,
Таинственна
и
сладостна,
как
чара,
С
какой
мольбой
ж дет
страстных
л аск
о на!
</907>
О ДИН
Он
на
запад
глядит
—
со лнце
к
мо рю
спускается,
Светит
по
м орю
красным
огнем.
Он
застыл
на
скале
—
ветхий
плащ
ра звев ае тся
От
холодного
ветра
на
нем .
Опираясь
на
меч,
он
глядит
на
ба г ровую
Чешую
беспредельных
зыбей.
Но
не
вид ит
он
во лн
—
только
ду му
суровую
Означают
изг ибы
бровей.
Древен
мир,—он
др е вней.
П лащ
Одина
как
вретище,
Ржа
веков
—
на
железном
мече...
Черный
ворон
Хугин,
ск орбн ой
Памя ти
д ет ище,
У
н его
на
п лече.
<7907>
РО ЗЫ
Ш ИРАЗА
П ой,
с олов ей!
Они
то мятс я
В
шатрах
узорчатых
мимоз,
На
их
ресницах
серебрятся
Алмазы
томных
крупных
слез.
Сад
в
эту
но чь
—
как
сад
Ирема.
И
сладострастна,
и
бледна,
Как
в
шакнизир,
тайник
гарема,
В
узор
вет вей
глядит
лу на.
350


Бел еет
мел
стены
не я сно.
Но
там,
где
свет,
его
атлас
Горит
так
зелено
и
страстно,
Как
и зумруд
змеиных
гл аз.
Пой,
соловей!
Томят
желанья.
Цветы
мо лчат
—
нет
с лов
у
них :
Их
сладкий
зов
—
благоуханья,
Алмазы
сл ез
—
покорность
их.
<1907>
БЕССМЕРТНЫЙ
Ангел
Смерти
в
судный
д ень
умрет:
Истребит
живущих
—
и
со
стоном
П риле тит
к
алл аху
—
и
прострет,
Бездыханный,
крылья
перед
тр оно м.
Ангел
Мести,
грозный
судия!
На
твоем
стальном
клинке
и сс ечен
Грозный
кл ич : «Бессмертен только Я.
Трепещите!
Ан гел
Мести
в еч ен».
<1907>
РАССКАЗЫ В СТИХАХ
С
ОБЕЗЬЯНОЙ
Ай,
тяжела
туре ц кая
шарманка!
Бр едет
худой,
согнувшийся
хорват
По
дачам
утром.
В
юбке
обезьянка
Беж ит
за
н им,
смешно
поднявши
з ад.
И
детское,
и
старческое
что -то
В
ее
глазах
печальных.
Как
цыган,
Сожжен
хорват.
Пыль,
солнце,
зной,
з аб ота...
Далеко
от
О дессы
на
Фонтан!
361


Ограды
дач
еще
в
живом
узоре
—
В
тени
а ка ций.
Солнце
из-за
дач
Гля дит
в
л ист ву.
В
аллеях
блещет
море...
День
будет
долог,
светел
и
горяч.
И
будет
сонно,
сонно.
Черепицы
С текл ом
светиться
будут.
Промелькнет
Велосипед
бесшумным
махом
птицы,
Да
прогремит
в
немецкой
ф уре
ле д.
Ай,
хорошо
напит ься !
Ест ь
ко п ейка,
А
вон
киоск:
большой
ст акан
воды
Даст
с
томною
улы бкою
е в рейк а...
Но
п уть
да ле к...
Са ды,
сад ы,
сады . ..
Зверок
устал,
—
взор
старичка-ребенка
То мит
тоской.
Хорват
от
жа жды
пь ян.
Но
пьет
зве р ок:
лиловая
ладонка
Хватает
ж адно
пе нист ый
стакан.
Поднявши
брови,
тянет
обезьяна,
А
он
жу ет
за сохши й
бел ый
хл еб
И
м едл енно
отходит
в
тень
платана...
Ай,
далеко,
далёко
ты,
Загреб!
1907
ТРО Н
СОЛОМ ОНА
На
пись мена
ис чезн увш их
н а родов
Похожи
ру ны
Вр емени
—
значки
Вд оль
старых
стен
и
полутемных
сводов,
Где
за вели сь
точильщики-жучки.
Царь
Соломон
повелевал
в етра ми,
Был
маг,
м удрец ... «Недаром сеял я,
—
Ск азал
господь.
—
Какими
же
дар ами
Венчать
тебя,
царь,
маг
и
с уд ия?»
—
«Сев славных дел венчает солнце славы,
—
Отв ети л
царь.
—
Вот
гении
пустынь
Покорны
мн е.
Но
ге нии
лукавы,
Они
не
чт ят
ни
долга,
ни
с вя тынь.
362


Тр он
Мудрости
я
им
велел
построить,
Но
я
умру
—
и,
бросив
труд,
в
Геджас
Уйдут
они.
Ты
мог
мне
жизнь
утроить:
Сокрой
от
них
мое й
кончины
ча о.
—
«Да будет так», —
сказал
господь.
И
годы
Текли
в
труде.
И
был
око нче н
трон
—
Из
яшм ы
древней
царственной
породы,
Из
белой
яшм ы
был
изваян
он.
Под
троном
—
ль вы,
над
троном
—
коршун
горный,
На
троне
—
царь.
И
ты
сокрыл,
творец,
Что
на
к опье
склоняется
в
упо рной,
Глубокой
д уме
—
высохший
мертвец.
Но
рухнет
он!
Древко
копья
—
из
кедра,
Оно
как
сталь,
но
уж
стучат
жучки:
Стучат,
стучат
и
рассыпают
щедро
Могильные
зловещие
значки!
<1908>
РУСЬ
В
РО ЩЕ
Там
и в олга,
как
флейта,
р аспевал а,
Там
утреннее
со лнце
пригревало
Тр уд
муравьев
—
живые
бугорки.
Вдруг
пегая
л егав ая
собака,
Тропинкой
до бежав
до
буерака,
Залаяла.
Я
быстро
взвел
курки.
Змея?
Бар су к?
—
Плетенка
с
костяникой!
А
на
березе
девочка
—
и
дикий
Испу г
в
лице
и
глазках.
Над
ручь ем
Дугой
бер еза
бел ая
склонилась
—
И
вот
она
вскарабкалась,
с хват илас ь
За
ствол
и
закачалася
на
нем .
353


Поспешно
повернулся
я,
поспешно
Пошел
назад...
Младенчески-безгрешно
И
радостно
откликнулась
душа
На
этот
уж ас
милый...
Вся
пестрела
Березовая
роща,
фл ейта
пела
—
И
жизнь
была,
как
утро,
хороша.
1907
СИРОТ КА
Шла
сиротка
пыл ьною
дорогой,
На
степи
бо я лась
заблудиться.
Встретился
прохожий,
глянул
с трог о,
К
мачехе
велел
ей
воротиться.
Долгими
лугами
шла
сиротка,
Плакала,
бо я лась
темной
ночи.
Повстречался
ангел,
глянул
кротко
И
п отуп ил
ангельские
о чи.
По
пригоркам
шла
сиротка,
ст ала
Подниматься
тропочкой
неровной.
Встретился
господь
у
перевала,
Глянул
милосердно
и
любовно.
«Не трудись,
—
сказал
он,
—
не
разбудишь
Матери
в
ее
могиле
тесной:
Ты
моей,
сиротка,
дочкой
будешь», —
И
увел
сиротку
в
рай
небесный.
<1908>
ПУСТОШЬ
Мир
ва м,
в
земле
почившие!
За
са дом
Погост
рабов,
погост
дворовых
наших:
Две
де сяти ны
пустоши,
волнистой
От
бугорков
мо г ильны х.
Ни
кр ес та,
Ни
деревца.
М естами
уцелели
Лишь
каменные
плит ы,
да
и
то
Изъеденные
временем,
как
оспой.
364


Теперь
их
скоро
выберут
—
и
будут
Вы пахи вать
то
по рис тые
кости,
То
суздальские
черные
иконки...
Мир
вам,
давно
забы ты е!
Кто
з нает
Их
имена
простые?
Жи ли
в
стр ахе,
В
безвестности
п очи ли.
Иногда
В
сел е
ковали
цепи,
за сека ли,
На
поселенье
гнали.
Но
стихал
Однообразный
бабий
пла ч
—
и
снова
Шли
дни
труда,
покорности
и
страха.
Теп ерь
от
этой
жизни
уцелели
Л ишь
каменные
плиты.
А
пройдет
Железный
плуг
—
и
пустошь
всколосится
Густою
рожью.
Кости
удобряют...
Мир
в ам,
неотомщенные!
Свидетель
Великого
и
подлого,
бессильный
Свидетель
зверств,
расстрелов,
пыток,
ка зн ей,
Я,
чье
чело
отмечено
навеки
Клеймом
раб а,
невольника,
холопа,
Я
говорю
п очи вши м : «Спите,
спите!
Не
вы
од ни
страдали:
вну ки
в аших
Владык
и
повелителей
испили
Не
меньше
вас
из
горькой
ч аши
рабства!»
1907
БУД НИ
Бегут,
бегут
ли сты
раскрытой
книги,
Бегут,
струятся
к
небу
тополя,
Гул
молотилки
слышится
из
ри ги
—
Дохнули
в
шторы
вольные
поля.
Помещик
встал
и,
окна
за крыв ая,
Глядит
на
юг.
Но
ту ча
дождевая
Уже
п рош ла.
Оп ять
покой
и
лень.
В
горячем
свете
весело
и
су хо
Вокруг
те ррасы
лоснится
сирень.
Заж гл ась
река,
как
зер ка ло.
Старуха
Несет
сажат ь
махотки
на
плетень.
365


Кричит
петух.
В
к ра пиву
за
наседкой
Спешит
десяток
желтеньких
цыплят.
И
тени
шт ор
узорн о-л е гк ой
сеткой
По
конскому
лечебнику
п естр ят.
1905
КРУЖЕВО
Весь
де нь
метель.
За
дверью,
у
соседа,
С тучат
ч асы
и
кап лет
с
ок он
л ед.
У
барышни-соседки
с
мясоеда
По ет
щегол.
А
б а рышня
п ле тет.
Сидит,
выводит
крестики
и
мушки
—
Б ела,
как
снег,
скромна,
как
лен
в
степи...
Темно
в
уездной
крохотной
из бу шке,
Наскучили
гремучие
ко клю шки,
Весна
идет...
Да
как
же
быть?
Терпи!
Синеет
дым
метели,
вьются
галки
Над
отарой
ко локольн ей ...
Де нь
прошел,
А
толку
что?
—
Теку т
с
окна
мочалки,
И
о
весне
по ет
д урак
щегол.
<1908>
СОНЕТЫ
ПОСЛЕДНИЕ
СЛ ЕЗЫ
Изнемогла,
в
качалке
задремала
Под
дачный
смех.
Сине ли
небеса,
Зажглась
звезда...
Потом
свежее
стало.
Взошла
луна
—
и
смолкли
голоса.
Текла
и
млела
в
море
полоса.
Стекло
балконной
двери
заблистало.
И
вот
она
проснулась
и
устало
Поправила
сухие
воло са .
866


Подумала.
Полюбовалась
далью.
Взяла
ручное
зер кальц е
с
окна
—
И
зеркальце
сверкнуло
синей
сталью.
Ну
да,
вис ки
бе лею т:
се дина .
Бровь
поднята,
изму чен а
печалью...
Светло
глядит
холодная
лу на.
<1908>
РЫБАЧКА
«Нет,
не
стучи.
Не
встану.
Не
открою
Намокшей
двери
в
хижине
мо ей.
Тревожна
н очь
осеннею
п орою,
Рассвет
еще
тревожней
и
шумней».
—
«Тебя пугает гул среди камней
И
ск ре жет
мелкой
гальки
под
гор ою?»
—
«Нет,
я
б ольн а.
И
свежестью
сырою
По
од еялу
ду ет
из
сеней».
—
«Я буду ждать,
к огда
угомонится
От
бури
охмелевшая
волна
И
станет
блеклым
зол отом
струиться
Ос е нний
де нь
на
лавку
из
окна».
—
«Уйди!
Я
н оч евала
не
од на.
Он
был
смелей.
Он
бури
не
боится».
<!908>
ГОРНЫЙ
ЛЕО
Тих
горный
ле с.
В
д олину
тень
сползла.
Сосною
пахнет.
Чи сто
и
глуб око
Зар ею
небо.
Млечный
зм ей
потока
Шуршит
сл ы шней
вдо ль
белого
русла.
Сл ы шней
звенит
дал екий
плач
козла.
Острей
стрекочет
легкая
сорока.
Гора,
в есь
де нь
глядевшая
с
востока,
Свой
а лый
пик
высоко
унесла.
857


На
ней
молились
волчьему
Зевесу.
Не
ра з,
не
раз
с
ве р шины
э тих
скал
И
дым
вставал,
и
п ели
гим ны
лесу,
И
медный
нож
в
руках
жреца
сверкал.
Я
т ихо
поднял
др евню ю
за вес у.
Я
в
храм
отцов
за бы тый
п уть
искал.
14 августа 1908
В
АРХИПЕЛАГЕ
Ос е нний
д ень
в
лил ово й
крупной
зыби
Блистал,
как
медь.
Эол
и
По сейдо н
Вели
в
снастях
певучий,
долгий
с тон,
И
наш
ко р абль
нырял
подобно
рыбе.
Вдали
был
мыс.
Высоко
на
изг ибе,
Ск во зя,
в ста вал
чуть
же лтый
ряд
колонн.
Но
песня
рей
ме ня
клонила
в
сон
—
Корабль
н ырял
в
ли лово й
крупной
з ыби.
И
что
мне
в
том,
что
это
старый
храм,
Что
на
мы су
—
забытый
портик
Феба?
За по мнил
я
л ишь
ряд
колонн
да
н ебо.
Дым
облаков
ку ри лся
по
горам,
Пустынный
мыс
был
схож
с
ковригой
хлеба...
Я
жил
во
сне.
Б огов
творил
я
сам .
12 августа 1908
ИУДЕЯ
Сонеты
КАРАВАН
Зво н
за
огр адо й,
нежный,
полусонный,
Звон
бубенцов
подобен
роднику:
Течет,
те чет. ..
Листва
и
цв ет
лимонный,
Чу ть
зо лот ясь,
склонились
к
гамаку.
358


Давно
зати х
базар
неугомонный.
Луна
сквозь
сад
сия ет
по
песку...
Они
ид ут
под
л епет
монотонный.
Во жак
прилег
на
ж ест кую
л уку.
Вот
потянуло
ветром
—
и
свежее
Взд охн ула
ночь...
Как
сладко
сп ать
в
седле,
Прильнув
лицом
к
верблюжьей
теплой
шее!
Луна
за шла.
Поет
петух
в
Рамлэ.
И
млечной
синь ю
г оры
Иудеи
Свой
зыбкий
кряж
означили
во
мгле .
15 августа 1908
ИЕ Р ИХОН
Скользят,
текут
огн и
зеленых
мух.
Над
Мертвым
морем
знойно
и
туманно
От
блеска
з везд.
Песок
вдал и
—
как
манна.
И
смутный
гул,
дрожа,
к олдуе т
слух.
То
ропот
жаб.
Он
длится
неустанно,
Зовет,
томит...
Но
час
полночный
глу х.
Вним ае т
им,
быть
может,
только
дух
Среди
камней
в
пустыне
Иоанна.
Там,
между
з везд,
чернеет
острый
пик
Горы
Соблазна.
Теплится
лампадка.
В низу
—
истома.
Приторно
и
сл адко
Мимозы
пахнут.
Са ха рный
тростник
Горит
от
мух...
И
дремлет
лихорадка,
Под
ж абий
бред
откинув
бл едный
ли к.
14 августа 1908
БЕДУИН
За
Мертвым
морем
—
пепельные
грани
Чуть
ви дных
гор.
Полдневный
ча с,
обед.
Он
выкупал
к обылу
в
Иордани
И
сел
под
куст.
Песок,
как
медь,
нагрет.
369


За
Мертвым
морем,
в
солнечном
тумане,
Течет
мираж.
В
долине
—
з ной
и
свет,
В ор кует
дикий
голубь.
На
герани,
На
олеандрах
—
вешний
алый
цвет.
И
он
дремотно
ноет,
воспевая
Зной,
олеандр,
герань
и
тамариск.
Сидит,
как
яс тре б.
Пегая
абайя
С по лзает
с
п л еч...
Поэт,
разбойник,
г ике!
Вон
закурил
—
и
рад,
что
с
тонким
дымом
Ср авнит
в
стихах
вершины
за
Сиддимом.
20 августа 1908
В
ДЕТСТВЕ
Я
помню
сумрак
каменных
аркад,
В
ср е дине
св ет
—
и
к рас ный
б леск
ат ласа
В
сквозном
уз оре
старых
царских
вра т,
Под
золотой
стеной
иконостаса.
Я
помню
купол
грубо-голубой:
Там
Саваоф
с
простертыми
руками
Над
ску дно ю
старушечьей
тол пой
Царил
меж
звезд,
повитых
облаками.
Был
вечер,
март,
сияла
синева
Из
узких
ок он,
в
куполе
про бит ых,
Мертво
звучали
древние
слова.
Весенний
отблеск
был
на
с кользки х
плитах
—
И
грозная
седая
голова
Текла
меж
з везд,
туманами
повитых.
28 июля 1908
360


СЕНОКОС
Среди
двора,
в
ба тисто во й
рубашке,
Ст оял
барчук
и,
щурясь,
зва л: «Корней!. .»
Ко рней
молчал.
Две
пегие
дворняжки,
Щенки,
кат ал ись
в
сене.
Всё
синей
Над
крышами
и
садом
небо
млело,
Как
сказо ч ная
сонная
река,
Всё
горячей
палило
зноем
те ло,
Всё
радостней
белели
об лака ,
И
всё
душней
благоухало
сено...
«Корней,
седлай!»—
Но
и
Корней
в
лесу:
Остались
только
скотница
Елена
Да
пчельник
Дрон...
Вот
фокс
за мял
осу
И
сено
взрыл.
Вот
сн еж ный
голубь
комом
У пал
на
крышу
скотного
варка...
Везде
открыты
о кна.
А
над
домом
Так
серебрится
тополь,
так
ярк а
Листва
вверху,
как
будто
из
металла,
И
воробьи
шн ыр яют
то
из
зала
В
тенистый
палисадник,
в
бе р ескл ет,
То
снова
в
з ал...
Покой,
ла зурь
и
св ет.
В
к оню шне
полусумрак
и
прохладно;
Н а возом
пахнет,
сбруей,
лошадьми,
Касаточки
щебечут...
И
Ам и,
Соскучившись,
тихонько
ржет
и
ж адно
Косит
свой
глаз
ли лов о- золотой
В
решетчатую
дверку.
С тр емен ами
Зве нит
б арчу к,
подняв
седло
с
уздой,
Кла д ет,
подпруги
ловит.
—
и
ушами
Прядет
кобылка,
де лаясь
стройней
И
выходя
на
солнце.
Там
к
кадушке
Склоняется:
блеск,
не бо
в идит
в
ней
И
д олго
пье т.. .
И
солнце
жже т
подушки,
Луку,
п отн ик,
играя
в
серебре...
А
через
час
заходят
побирушки,
Слепой
с
поводырем,
и
на
д воре
Сидят
как
дома.
Мал ьч ик
бо соно гий
Заглядывает
в
окна,
на
пороге
С тоит
и
медлит...
робко
входит
в
зал.
361


С
вос то ргом
смотрит
в
св етл ый
мир
зе рк ал,
К асается
до
к лавиш
фор теп ьян о
—
И,
вздрогнув,
замирает:
звонко,
странно
И
весело
в
хоромах!..
На
балкон
Открыта
дверь
—
и
солнце
жарким
светом
Зажгло
п арке т,
и
глу бок о
п арке том
Зеркальный
от блес к
двери
отражен,
И
воробьи
крикливою
ст ани цей
Проносятся
у
самого
стекла
За
золотой,
сверкающею
птицей
—
За
ивол го й,
скользящей,
как
стрела.
3 июля 1909
СО БАКА
Меч т ай,
м ечт ай.
Всё
уже
и
тусклей
Ты
смотришь
золотистыми
гл аз ами
На
вих ри
вьюги,
стонущие
в
раме,
На
метлы
гулких,
дымных
тополей.
Вздыхая,
ты
свернулся
потеплей
У
ног
моих
—
и
думаешь...
Мы
сами
Т омим
себя
—
тоской
иных
полей,
Ин ых
пустынь...
за
пермскими
г орами .
Ты
вспоминаешь
то,
что
чуж до
мне :
Седое
небо,
тундры,
ль ды
и
чум ы
В
твоей
студеной
дикой
стороне.
Но
я
всегда
де лю
с
тобою
думы:
Я
человек;
как
бог ,
я
обречен
По зн ать
тоску
всех
стран
и
вс ех
вр емен .
4 августа 1909
МОГИЛА
В
СКАЛЕ
То
было
в
полдень,
в
Нубии,
на
Ниле.
П роби ли
в ход,
затеплили
огн и
—
И
на
по лу
преддверия,
в
тени,
На
голубом
и
тонком
слое
пыл и
Нашли
живой
и
четкий
след
ступни...
362


Я,
пилигрим,
был
с
ними.
Я
в
могиле
Дышал
теплом
сухих
ка мне й:
они
Тот
древний
шаг
п ять
тысяч
лет
хранили!
Хранили
день,
—
б ыть
может,
только
ч ас,
Иль
да же
миг!
—
когда
в
последний
раз
Вздохнул
здесь
тот,
кто
узкою
стопою
В
атласный
пра х
вдавил
свой
узк ий
след...
Тот
миг
воскрес.
И
на
п ять
тысяч
лет
Умножил
жизнь,
мне
данную
судьбою.
6 августа 1909
ПОЛД ЕНЬ
Горит
хрусталь,
горит
рубин
в
в ине,
Звездой
дрожит
на
скатерти
в
салоне...
Последний
остров
тон ет
в
неб о скл оне,
Где
зной
и
блеск
слились
в
горячем
сне.
На
бак е
бриз.
Та м,
на
нос у,
на
фон е
Сухих
небес,
на
жуткой
крутизне,
Си дит
ливиец
в
белом
балахоне,
Глядит
на
снег,
кипящий
в
глубине.
И
вл ажн ый
шум
над
этой
влажной
бездной
Клонит
в
дрему.
И
острый
ржавый
нос,
Как
в
забытьи,
своей
броней
же лез ной
В
снегу
взрезает
сини й
купорос.
Сквозь
купорос,
сквозь
радугу
от
пыли,
Струясь,
краснеет
киноварь
на
киле.
14 августа 1909
ЦИКАДЫ
Пр ибр ежн ый
хря щ
и
голые
обрывы
Степных
равнин
луной
озарены.
Х руст альн ый
зв он
сл ивае т
с
небом
нив ы.
863


Как
св етл ый
дождь,
кропит
он
бурьяны,
Стоит
в
цветах,
колосьях
—
и
не
будит
Бесстрастной
предрассветной
тишины.
Ночь
стелет
тень
и
влажный
берег
студит,
Ночь
тянет
вд аль
с вой
невод
золотой
—
И
ско ро
блеск
п омеркн ет
и
убудет.
Но
степь
цв етет .
Как
колос
налитой,
Полна
душа.
Зе мля
зовет:
спешите
Лю бить ,
творить,
п ьян ить
с ебя
ме ч той!
От
бл ед ных
звезд,
рас ки нуты х
в
з ените,
И
до
земли,
где
сты нет
лунный
со н,
Текут
хрустально-трепетные
нити...
Из
сонма
жизней
соткан
этот
звон.
10 сентября 1910


ПРИМЕЧАНИЯ


Стихотворения
А.
М.
Горького
в
настоящем
издании
с гр уппи­
рованы
по
двум
разделам.
В
первый
раздел
во шли
сам осто ят ель ­
ные
стихотворные
произведения
писателя.
Первую
половину
этого
раздела
составля ю т
стихотворения,
о пу блик ов анные
Горьким.
Все
они
приходя тс я
на
1890- е
и
1900-е
годы.
Вторая
половина
ра зде ла
объединяет
стихотворения,
которые
создавались
Горьким
в
тече­
ние
всей
его
творческой
жизни,
но
нико гда
не
публиковались
им.
В
этой
группе
—
интимно-лирические
стихотворения,
сат и ра,
шу­
точные
стихи.
Второй
раздел
содерж ит
многочисленные
стихотворения
Гор ь­
кого,
которые
он
приписал
героям
своих
произведений
и
ко тор ые,
без
ос об ого
ущерба
для
вос при ят ия
их
читателями
или
при
на­
личии
соответствующих
комментариев,
можно
п убликов а ть
вне
ко нте кст а.
В
тексте
рас ск азов,
п овестей ,
романов,
пьес
Горького
эти
стихотворения
служат
главным
обра зом
средством
для
хар ак­
теристики
персонажей.
Заголовки
к
стихотворениям
это го
отдела
принадлежат
со ста­
ви тел ю;
им
же
введена
нумерация
ст их ов,
извлеченных
из
тех
или
ин ых
произведений
Горького.
Стихи,
извлеченные
из
текста
какого-
л ибо
произведения
писателя,
публ ику ю тся
в
той
последовательно­
сти ,
в
ка кой
они
расположены
в
нем
(за исключением стихов Ка­
лерии
из
пь есы
«Дачники»: это отступление вызвано тесной связью
стихов
поэтессы
с
па ро дией
на
них
В ласа,
по это му
уд обнее
сти­
хотворение
в
прозе
«Эдельвейс»
поместить
первым).
В
данное
издание
не
включена
широко
известная
пе сня
из
пьесы
«На дне»
(«Солнце всходит и заходит.. .»), так как в настоящее время уста ­
новлено,
что
она
не
при н адлежи т
Горькому.
Внутри
вс ех
отделов
стихотворения
расположены
хронологи­
чески.
Тексты
подавляющего
большинства
стихотворений
Горького
даны
по
последнему,
тридцатитомному
собранию
его
сочинений
(Гослитиздат,
М. , 1949—1955), что
с пециал ьно
в
примечаниях
не
ог овари вается .
Стихотворения,
не
вошедшие
в
это
издание,
печ ата ­
ютс я
по
пер вым
пу бл ика циям
или
по
другим
источникам,
специаль­
но
указанным
в
примечаниях.
В
комме н тар иях
от мечен ы
все
слу­
367


чаи,
когда
стихотворные
произведения
Горького
при
его
жизни
не
в ключ ал ись
в
собрания
его
сочин ений
и
о тдел ьные
сборники.
Рукописи
подавляющего
большинства
публикуемых
в
данном
и зд ании
стихотворных
произведений
Горького
хран я тся
в
Архиве
А.
М.
Горького
(в Москве) .
Неизвестны
в
настоящее
время
авто­
графы
л ишь
следующих
стихотворных
текс то в : «Прощай!*, «В Чер -
номорь е», «Легенда о Марко», «Как
странники
на
б оль шой
до­
рог е.
..», стихи из рассказов « Грус т на я
и сто ри я», «Неприятность»,
«Воробьишко», из фельетонов «М е жд у
пр о ч им», песнь Рагнара из
«Возвращения норманнов в Англию».
Вторая
часть
настоящего
с бор ника
объ еди няе т
стихотворения
поэтов,
печатавшихся
в
го р ько вском
книгоиздательстве
«Товари ­
щество
„Знание“» (1903—1912): в серийных выпусках « Д еше во й
библиотеки
т-ва
„Знание“», в отдельных сборниках стихотворений
то го
или
иного
поэта,
выпущенных
„Знанием“,
и,
главным
обра зом ,
в
«Сборниках т - ва
„Знание“».
Ц ель
данного
изда н ия
—
представить
поэзию
«Знания»
в
ка­
чес тве
целостного
ис тор и чес кого
явления
(см .
вступит,
статью),
сыгравшего
заметную
ро ль
в
передовом
ли те ра турном
движ ени и
1900- х
гг. ,
возглавлявшемся
Горьким.
Этим
определ яет ся
осн овн ой
при нцип
публикации
стихотворений
по это в- « зна ньев цев»,
тексты
ко тор ых
даются
по
изданиям
«Знания», а не по последним автор­
ски м
редакциям
(если они,
конечно,
не
с овпад ают
с
«знаньев -
ск им»
периодом
творче с тва
того
или
иного
по э та).
По эты- «з на ньев цы»,
особ ен но
И.
А.
Бунин,
впоследствии
не
раз
ис п равляли
некоторые
с вои
стихотворения,
опубликованные
в
«Знании».
Во
многих
случ ая х
творческий
просмотр
пр иво дил
к
совершенствованию
стиля
произведений,
но
иног да
редак ти рование
вело
к
изменению
ид ейн ого
содержания
стихотворений.
Подобного
рода
явления
можно
наблюдать
у
Скитальца
и
А.
С.
Че ремн ова ,
то
ес ть
у
гл ав ных
поэтов-«знаньевцев».
Таким
образом,
если
бы
в
составлении
данного
сборника,
отличающегося
с воим
заданием
от
других
книг
«Библиотеки
поэта»,
мы
руководствовались
принципом
публикации
последних
прижизненных
р еда кций,
то
не
смогли
бы
представить
исторически
правдиво
тако е
ли терат урн ое
явл ение ,
как
поэзия
«Знания» .
Принцип
отбора
стихотворных
текстов
для
настоящего
изда­
ния
также
полностью
определяется
его
цель ю.
Из
стихотворений
Бунина,
опубликованных
«Знанием», здесь приводятся
только
те,
которые
бы ли
напечатаны
в
сборниках
«Знания» .
Из
стихотворе­
ний
Скитальца
мы
публикуем
почти
исключительно
те,
ко тор ые
в
1902—1906 гг .
в0 шли
в
«знаньевских»
изданиях.
В виду
того,
что
стихотворения
А.
Лукьянова
и
Е.
Тарасова
публ ико ва л ись
в
«Знании»
в
небольшом
коли ч еств е,
разделы,
посвященные
этим
поэтам,
для
полноты
ка рт ины
дополнены
стихами,
вз яты ми
из
сборников
их
стихотворений
«знаньевской»
поры.
В
разделы
ст и­
хотворений
И.
Воронова
и
А.
Черемнова
включ ены
их
неопубли­
кованные
стихотворения,
которые
б ыли
приняты
«Знанием»
к
пу б­
лик ации,
одобрены
Горьким,
но
не
были
напе ч атан ы
в
с илу
неко­
368


торых
обстоятельств,
гл авны м
образом
по
цензурным
со обр аже­
ниям.
Раздел
стихотворений
Черемнова
также
дополнен
несколь­
кими
стихотворениями
из
его
с бор ника
1913 г.,
ид ейн о- эстетич еск и
близкими
к
циклам,
опубликованным
в
«знаньевских»
сборниках.
В
тех
случ аях ,
когда
в
примечаниях
к
пр о из ве дениям
поэтов-
«знаньевцев»
отсутствуют
с пециа льн ые
сс ылки
на
источник
текста,
по
кот оро му
публикуется
данное
стихотворение,
следует
им еть
в
виду ,
что
оно
печатается
по
тексту
п ервой
публикации.
В
п ере чне
первых
публикаций
возможны
о тдел ьные
неточности,
так
как
пол но го
обследования
громадной
по
объ ему
периодической
печати
1900- х
гг.
осуществить
не
удалось.
П рим еч ания
содержат
сведения
о
вкл ючен ии
стихотворений
в
те
или
и ные
прижизненные
издания
сочинений
поэта;
провод ятс я
наиболее
существенные
разночтения
поздних
редакций.
Ввиду
того,
что
некоторые
сборники
«Знания»
выходили
п озд­
нее
указанного
на
их
титульном
листе
года
(например, «Сборник
т- ва
„Знание”» за 1903 г.
вышел
в
1904 г.), за основу при опреде ­
лен ии
дати рово к
берется
год
фактического
выхода
сборника
в
св ет.
Даты
в
угловых
скобках
означают
год,
не
позднее
которого
на­
писано
данное
стихотворение;
ча сто
эта
дата
сов пад ает
со
вре­
менем
публикации
про из в еден ия.
Даты
с
вопросительным
знаком
являются
пре дпо ло ж ите льным и.
Условные
сокр ащен и я,
пр иня тые
в
пр име чания х
АГ
—Архив
А.
М.
Горького
(в Москве,
при
Инс титу те
ми рово й
ли терат уры
им.
Горького
АН
СССР ).
Архив
—
Ар хив
А.
М.
Горького,
т.
6.
М.,
1957.
Сери й ное
из дание
Архива
А.
М.
Горького.
3.
кн.
—
«Сборники т- ва
„Знание”».
Книги
1—40.
С П б., 1904—1912.
Изд .
1902 г.
—
Скиталец.
Рассказы
и
песни.
Книга
1.
СПб .,
изд .
«Знание», 1902.
И зд.
1906 г.
кн.
—
С
к
и
т
а
л
е
ц.
Стихотворения.
Книга
1-я
и
2-я .
С Пб ., 1906. «Дешевая
библ ио те ка
т- ва
„Знание”».
Изд.
1913 г .—
А.
Чер е мнов.
Стих о тв ор ения.
Том
п ервый .
М.,
1913.
Изд.
1915 г.
—
Полное
со бра ние
сочи нени й
И.
А.
Бу нина
в
шести
т омах.
Пг., 1915.
Изд.
1919 г .—
Скиталец.
Пес ни
Скитальца.
М. , 1919.
Изд .
1936 г. —
Скиталец.
Избранные
стихи
и
песни.
М ., 1936.
Сб.
1906 г.
—
Ев
г.
Тарасов.
Сти хи
1903—1905.
СП б ., 1906.
Сб.
1908 г.
—
А.
Лукьянов.
Ст ихи.
СП б., 1908.
Сб.
1919 г .—
Ев
г.
Тарасов.
Стихотворения.
Пб .,
1919.
ССБ
—
С обра ние
сочи нений
И.
А.
Бунина
в
од инн адцат и
томах.
Берлин,
1934—1936.
ССГ
—
М.
Горький.
Собрание
сочинений
в
тр идца ти
томах.
М.,
1949—1955.
369


М.
ГО РЬКИ Й
I
Стихотворения,
опубликованные
М.
Г орьк им
Дев уш ка
и
Смер ть
(стр.
63).
Впервые
—
«Новая жизнь»,
1917, No 82, 23 июля .
С
подзаголовком
«Сказка»
—
М.
Горький.
Ер алаш
и
дру гие
рассказы.
П г.,
1918, стр.
217—226.
В
письме
к
И.
Груздеву,
в
1928 г. ,
Горький
п и с ал : «Девушка и Смерть»
на пи­
сана
в
Тифлисе,
значит
в
92 г.
Нап еч атал
«Д< е вушк у>
и
С <мерть>» в 15 или 16 г.,
каже тся ,
в
книжке
«Ералаш»
и
с
на­
мерен и ем
услышать:
что
с кажут?
Никто
ничего
не
ска зал » (Илья
Груз д ев.
Горький
и
его
время.
Л ., 1948, стр.
417).
В
письме
к
И.
Гру здев у,
в
1926 г .,
Горький
сообщал
о
том ,
как
он
то тчас
по
написании
сказки
пытался
ее
н апечат ать
в
казанской
газете
«Волж­
с кий
вест ни к », но неудачно — редактор газеты Рейнгардт «н аш ел
ее
нецензурной». 11
окт яб ря
1931 г.
Горький
прочитал
п осети вш им
его
И.
В.
Ста лину
и
К.
Е.
Ворошилову
с вою
сказку.
На
56- й
с тр анице
э кземп ляр а
1 тома Сочинений Горького ( М. , 1928), там,
где
на пе­
чатан
конец
сказки,
И.
В.
Сталин
на писал : «Эта штука сильнее,
чем
«Фауст»
Г ете
(Любовь побеждает смерть).
И.
С та лин.
11.Х —31 г .»
К.
Е.
Ворошилов
сделал
надпись
на
57-й
странице
книги: «Я люблю М.
Горького,
как
м оего
и
мо его
класса
писа­
теля,
который
духовно
определил
на ше
поступательное
движ е ние».
Каин
—
по
библейской
легенде,
сын
первого
человека
на
земле,
Адама,
уб ив ший
своег о
б рата
Авеля.
Искариот
—
Иуд а
Искариот
(из селения Кариот)
—
один
из
12 учеников Иисуса Христа,
пре ­
давший
своего
учителя.
Песня
о
Соколе
(стр.
70).
Впервые
—
«Самарская газета»,
1895, No 50, 5 марта,
под
названием
«В Черноморье ( П есн я)», в
се р ии: «Теневые картинки .
III».
Ра сск аз
старика
чабана
имел
под ­
за г оловок
«О Соколе и Уже».
С
небольшими
стилистическими
ис­
правлениями
произведение
во шло
в
1-й
том
«Очерков и расска ­
зо в»
Горького
(СПб., 1898, стр.
50—54) под названием « П ес ня
о
Сок оле» .
Во
второе
из дание
тех
же
«Очерков и рассказов» (СПб. ,
1899, стр.
52—55) «Песня о Соколе»
вошла
в
з нач ит ельно
перерабо­
танном
в иде.
Окончательный
тек ст,
им еющ ий
незначительные
ис­
пра вл ения,
опубликован
в
изд.:
М.
Горький.
Со бр ание
сочи нени й,
т.
1.
Берлин, 1923, стр.
182—186.
Пр иво дим
наиболее
существенные
разночтения.1
В
пе рвой
части
«Песни», в 3- м
аб зац е : «.. .поток
стр е­
ми лся
навстречу
мо р ю, [скача чрез камни]
гремя
камнями.
.в
10-м : «.. .Я
славно
пожил ! .. [Я
много
прожил!
..]
Я
знаю
сч а­
сть е! .17- й
первоначально
зак люч ал
в
себ е
только
такую
фразу:
1 Здесь и в дальнейшем в квадратные скобки заключен текст,
исключенный
ав тор ом
при
исправлении
стихотворений;
курсивом
набран
текст,
вновь
введенный
автором.
370


«О,
если
б
в
небо
хот ь
раз
подняться!
.
.»,
Горь к ий
дополнил
ее
следующими
словами
Со ко л а: «Врага прижал бы я к ранам груди
и.
.
.
з ахл ебнул ся
б
м оей
он
кровью!..
О,
сча с тье
битвы!.в
21- м:
«И дрогнул Сокол,
и , [слабо]
г ордо
к рик нув. ..»; в 23-м: «И сам,
как
кам ен ь,
сколь зя
по
[камням]
с кал ам. ..»; в 25-м
(последнем):
«.. .И
трупа
пт ицы
не
видно
б ыло
в
мо рск ом
[просторе]
простран­
стве.
..»
Во
вт орой
части
ко рен ным
образом
бы ла
изменена
кон­
ц овка—
со
слов: «Блестело море всё.. . » (8-й
а бз а ц): «Блестело
море
всё
в
[южном солнце]
ярком
свете
и
[с шумом]
грозно
во лны
о
берег
бил ис ь.
В
их
[тихом шуме]
львином
реве
[звучала]
гремела
песня
о
[смелой]
гордой
пт ице , [любившей небо].
Первоначально
эт от
аб­
зац
и
зак ан чи вался
с л ов а ми : «любившей небо».
Исключив
их,
Горький
вс та вил
знаменательный
те кс т: «дрожали скалы от их
уд аров,
дрожало
небо
от
гроз н ой
песни:
Б езумст ву
хра бры х
поем
мы
сла ву!
Безумство
храбрых
—
вот
мудрость
жи зн и!»
В
первоначальном
тексте
п осле
слов
«любившей небо»
было:
[«О смелый сокол!
Ты,
живший
в
небе ,
бе скра йн ем
небе,
любимец
со лнц а!
О
с мелый
сокол,
нашедший
в
море,
безмерном
море,
себе
мо­
гилу!»].
Горький
в место
этого
текста
дал
другой,
сод ерж а щий
в
себе
героические
пророческие
сл ов а: «О смелый Сокол!
В
бою
с
враг ами
и стек
ты
кровью...
Но
будет
время
—
и
капл и
крови
тво ей
горячей,
как
искры,
вспыхнут
во
мраке
жизни
и
много
смелых
сердец
зажгут
без умн ой
жаж дой
свободы,
с в ета !» Решительно были
изменены
и
заключительные
строки
«Песни»: «Пускай ты умер!..
Но
в
песне
смелых
и
сильных
духом
всегда
ты
будешь
[купаться
в
не бе,
свободном
неб е,
где
нет
помехи
размаху
кр ыль ев
сво бод ­
ной
птицы,
лет яще й
кверху! .
.]
жив ым
примером,
призывом
гор­
дым
к
с вободе ,
к
свету!
Безумству
хра б рых
поем
мы
пе сню !.
.»
Таким
образом,
пер е­
работкой
«Песни»
Горький
значительно
усилил
революционное
зв у­
чани е
образа
Со кол а,
приблизив
его
к
образ у
Буревестника.
Образ
вол н
в
но вой
р е дакции
ст ал
символом
револ юции .
Прощай! (стр.
72).
Впервые
—
«Самарская газета», 1895,
No
50, 5 марта.
Е сть
основания
свя зы вать
возникновение
стихо­
творения
с
личными
мотивами
в
биографии
молодого
Горького
(см.
р асск аз
«О первой любви»).
В
прижизненные
изда ния
сочине­
ний
не
включалось.
В
Чер
поморье
(стр .
73).
Впервые
—
«Самарская газета»,
1895, No 71, 2 апреля.
В
газетном
тексте
в
стихе
40- м
явная
опе­
чат ка: «Между камня выползали» .
Печат аем
эту
строку
с
конъек­
ту ро й : «Между камней выползали» .
В
прижизненные
изда ния
сочи­
нений
не
включалось.
Азалии
(или рододендрон)— де кора тив ное
растение
из
семейства
вересковых.
Ба лла да
о
графине
Эллен
де
Курси,
укра ше н­
ная
ра з личны ми
сентенциями,
ср еди
которых
371


есть
весьма
забавные
(стр.
75).
Впервые
—
«Летопись*,
1917, No 7 —8, стр.
81—84.
В
последнее
вре мя
установлено,
что
«Баллада*
написана
Горьким
в
1896 г.
По
свидетельству
Е.
П.
Пеш ­
к овой,
Горький
эту
«Балладу»
читал
свои м
близким
в
конце
1896 г.
В
го ды
первой
мир овой
войны
Горький,
видимо,
отредак­
ти ро вал
пер во на ча льный
текст,
сн аб див
его
назван ие
подзаголов­
к ом: «Приписывается Гюгу де Брюн,
тр уве ру
доброго
короля
Рене,
в ласт ит еля
Прова н са ».
Бретань
—
область
во
Франц и и.
Пе сня
о
Буревестнике
(стр.
80).
Впервые
—
«Жизнь»,
1901, No 4, стр.
322—323.
П ер воначаль но
стихотворение
являлось
по­
следней
частью
аллегории
«Весенние мелодии», написанной в марте
1901 г.
и
предназначавшейся
для
апрельской
книж ки
журнала
«Жизнь».
Це нзура ,
усмотрев
в
образах
птиц
сатиру
на
пр авя щие
круги
Ро сси и,
запретила
«Весенние мелодии» .
Вот
что
доносил
на­
чальству
од ин
из
цензоров
по
поводу
«Весенних
мелодий»:
«В апрельской книжке « Жиз нь»
пре дн азна чал ся
к
напечатанию
рас­
сказ
Пе шк ова
«Весна» <«Весенние мелодии»>, в коем характе ­
ризуется
современный
момен т
—
момент
возр ожд ен ия
с озна ния
в
обществе.
Де йс твие
происходит
в
пернатом
царстве,
которое
р аз­
д еляет ся
как
бы
на
два
поколения,
одн о
—
консервативное,
старое,
а
другое
—
молодое,
стремящееся
к
свободе.
Пр едст авит ель
моло­
дого
поколения
—
Чиж
—
поет
крайне
«возбуждающую песнь „О
Бу­
ревестнике”» (сб.
«Революционный путь Горького» .
М. —Л.,
1933,
стр.
49—50).
Но
как
раз
эту-то
«крайне возбуждающую песнь»,
которая
была
концом
«Весенних мелодий», и удалось напечатать
в
No
4 журнала « Жиз нь». «Песня
о
Буревестнике», эта,
по
выра­
жению
Е.
Яр о с л ав с ко го , «боевая песня революции», имела огром­
ное
пропагандистское
революционное
значение.
«Вряд ли в нашей
лит ера тур е,
—
писал
Е.
Ярославский,
—
можно
найти
произведение,
которое
выдержало
бы
ст ол ько
из дан ий,
как
«Буревестник»
Горь ­
кого.
Его
перепечатывали
в
каждом
городе,
он
расп ростр аня лся
в
экземплярах,
отпечатанных
на
гектографе
и
на
пиш ущ ей
машинке,
его
переписывали
от
рук и,
его
читали
и
перечитывали
в
рабочих
кружках
и
в
кр ужка х
учащихся.
Вероятно,
тира ж
«Буревестника»
в
те
го ды
равн я лся
нескольким
ми лли он ам» (там же,
с тр.
8—9).
В
собрание
своих
сочинений
Горький
включал
только
«Песню о
Буревестнике».
Однако
«Весенние мелодии», несмотря
на
зап рет ,
бы ли
хорошо
известны
среди
широких
передовых
общественных
слоев,
так
как
в
том
же
1901 г.
они
были
опубликованы
в
н еле­
гальном
издании,
кроме
того,
в
огромном
количестве
размножа­
л ись
на
гектографе,
от
рук и
и
т.
д.
Революционизирующая
ро ль
«Песен»
Горького,
кон ечно,
не
был а
о гр анич ена
эпохой
пер вой
рус­
с кой
революции.
Вот
что ,
например,
з амети л
о
горьковском
«Буре­
вестн и ке»
Андрей
Упит : «В трудные годы,
когда
над
Лат вие й
сгу­
стились
т учи
фашистского
режима,
я
вспомнил
свое
первое
зна ­
комство
с
Максимом
Горьким
и
пер ев ел
на
латышский
язык
«Песню
о
Бу р е вес тнике», «Песню о Соколе».
Тупоголовые
цензоры
не
заме­
ти ли
«явной крамолы», — книги вышли в свет,
читатели
буквально
р асх ватали
их.
Думается,
что
горьковский
«Буревестник»
сыграл
сво ю
революционную
роль
в
подготовке
незабываемых
июн ьск их
со быти й
1940 г .» («Литературная газета», 1951, 28 апреля).
372


Леген да
о
Марко
(стр.
82).
Впервые
в
тексте
сказки
«О маленькой фее и молодом чабане.
Вал ашск ая
сказк а»
—
«Са­
марск ая
газет а», 1895, No 98, 11 мая.
Как
самостоятельное
произве­
дение
и
в
переработанном
виде
под
загла ви ем
«Легенда о Мапко»
—
в
изд.:
М.
Гор ьк ий.
Песня
о
Соколе.
Песня
о
Буревестнике.
Ле генд а
о
Марко.
С Пб ., 1906,
ст р.
8 (No 1 «Дешевой библио ­
те ки
т- ва
„Знание”»).
Для
этого
изда ния
Горький
сократил
перво­
начальный
тек ст,
внес
в
него
поправки
и
д обавил
четыре
новых
заключительных
стиха.
В
да льне йш ем
при
жизни
Горького
«Ле­
ге нда
о
Марко»
как
самостоятельное
произведение
не
перепеча­
тывалась.
Текст
произведения
был
положен
на
музыку
композито­
ром
А.
Спендиаровым
(«Рыбак и фея».
Баллада, 1903).
Вслед
за
ним
на
эт от
текст
была
написана
музыка
С.
В олко вы м-Да выдовы м
(«Рыбак и фея».
Мелодекламация,
1907),
Базилевским
(«Фея»,
1907), А.
Туренковым
(«Фея», 1917).
Стихотворения,
не
'публиковавшиеся No.
Горьким*
«Не браните вы музу мою . . . » (стр.
84).
Впер вы е
—
Н.
К.
Пикса
но
в.
Горький
—
поэт.
Л.,
1940,
ст р.
51—52,
где
опубликовано
по
автог р афу
из
АГ.
Печ.
это т
текст.
«Я плыву,
за
мною
сле дом ...» (стр.
84).
Впервые
—
там
же,
ст р.
81—82, по автографу из АГ.
Печ.
этот
текст.
«Тому на свете тяжело. .. »
(стр.
85).
Впервые
—
М.
Горький.
Стихотворения.
Л ., 1947, стр.
21—22, где опубли­
ковано
по
автографу
из
АГ.
Печ.
этот
тек ст.
«Нет!
Там
бессильна
г ол ова ...» (стр.
85).
Впервые
—
«Ленинская смена» .
Горький,
1934, No
198, где опубликовано
по
авто г рафу
из
АГ.
Печ.
эт от
текс т.
Эти
стихи
б ыли
написаны
Горь­
ким
на
обороте
его
фотокарточки,
подаренной
Марии
Ивановне
Метлиной,
в
се мье
которой
(в Нижнем Новгороде)
он
од нажд ы
жил.
Стихи
подписаны: «Максим.
5 апреля 1891 года».
«Как странники по большой дороге ...» (стр .
86).
Впервые
—
И.
А.
Груз дев.
Горький
и
его
время,
т.
1.
Л ., 1938,
ст р.
507.
Печ.
эт от
тек ст.
Написано
в
Тиф ли се.
«Это дивная рамка была!. ..» (стр .
86).
Впервые
—
там
же,
1938, стр.
507,
где
опубл ик ова но
по
автографу
из
АГ.
Печ.
этот
текст.
Последнее
четверостишие
в
авт ог рафе
перечерк­
нуто,—
вероятно,
Горьким.
«Живу я на Вэре без веры...» (стр.
87).
Впервые
—
там
же,
ст р.
585—586.
Печ.
этот
тек ст.
Стихи
входили
в
тиф­
ли сс кую
тетрадь,
которая
был а
найдена
в
1933 г.,
но
Горький
ее
унич то ж ил.
По
счастливой
случайности,
из
э той
т етрад и
сохра­
нилось
несколько
стихотворений.
Один
листок
из
нее
Горь к ий
переслал
И.
А.
Гр узд еву
с
такой
п рип иск ой: «И еще — куриоза
ра ди
—
прилагаю
неоспоримо
подлинные
и
постыдные
стишки
Горь­
ког о».
На
листке
и
б ыли
эти
шутливые
стихи.
Двустишие
датиро
373


ван о:
авгу ст, 1892; первое четверостишие написано лиловыми чер­
нилами
и
д ати рован о:
с ентябр ь,
1892, второе четверостишие напи­
сано
ч ерным и
чернилами
с
да той:
октябрь;
с лова
«очень»
и
«я»
по ста вл ены
Горьким
в
скобки
в
1933 г.
Стихи
был и
напис аны
в
Тифлисе.
Вэ ра
—
район
в
Тифлисе.
Рассвет
(стр.
87).
Впер в ые
—
«Октябрь», 1941, No 6, стр.
17—18, где опубликовано
по
автог раф у
из
АГ.
Печ.
это т
тек ст.
5-я
строфа
(«Но готов поклясться даже. ..»
и
т.
д.)
в писана
меж ду
строк
и,
если
судить
по
почер ку,
—
значительно
позднее.
Вероятно,
на писано
в
Ти фли се
в
1892 г.
и
входило
в
тифлисскую
тетр ад ь
с
юношескими
стихами.
<Сатиры на Д.
С.
М
е
р
е
ж
к
о
в
с
к
о
г
о> (стр .
88).
Впервые
—
альм.
«Волга», No
15, 1957, стр.
235, 238, публикация
В.
П.
Скобелева.
Печ.
это т
текст.
На пис аны
эпиграммы
(в период
межд у
1892—1896 гг. )
на
страницах
книги
Д.
Мережковского
«Сим­
волы », которая вышла в свет в 1892 г.
Первое
стихотворение
ид ет
непосредственно
посл е
поэмы
Мережковского
«Смерть»
и
как
бы
пр одо лж ает
ее:
по сл едняя
строфа
поэмы
имела
порядковый
н омер:
LXVIII (68).
Горький
пометил
первую
строфу
своего
сти хот во ре­
ния
н омер ом
69, а вторую — 70 и выдержал структуру строфики
Мережковского,
так
что
с
эт ой
стороны
его
стихи
имеют
паро­
дийный
характ ер.
Однако
оба
стихотворения
Горького,
по
существу,
являются
злы ми
сатирами
на
одного
из
первых
декадентов-
символистов.
Во
второй
эпиграмме
Горький
им ел
в
в иду
поэму
Мережковского
«Вера», о чем говорит его стих — «С
фрегатом
и
л оком оти в ом».
В
по эме
ес ть
такие
стихи:
У
нас
к ульт уру
мн огие
бран ят
(Что,
в
сущности,
остаток
романтизма),
Но
иногда
мне
душу
веселят
Локомотив
и
цар ст ве нный
фрегат
Изяще с тв ом
стального
механизма.
Горький
подчеркнул
слова
локомотив
и
фрегат,
а
около
слова
локомотив
поставил: N.
В.
(см.
В.
Скобелев.
Неизвестная
ру­
копись
А.
М.
Горького.
Альм.
«Волга»,
ст р.
234—238).
Книгу
Мережковского
со
своими
пометами
и
стихами
в
ней
Горький
под ар ил
журна лис ту
и
театральному
кр итику
А.
А.
Смирнову
(он
же
А.
Треплев), с которым работал в «Самарской
газете».
Пан­
теизм
—
религиозно-философское
уч ен ие,
отождествляющее
бога
с
природой,
к от орая
будто
бы
является
воплощением
божества.
«Как медведь в железной клетке.. .» (стр .
89).
Впервые
—
С СГ,
т.
28, стр.
160.
Эти м
стихотворением
Горький
за­
кончил
письмо
к
с воей
же не
Е.
П.
Пешковой
из
т юрь мы,
от
1 или
2 мая 1901 г.
В
башне
No
3-й
—
к амера
в
нижегородской
тюр ьм е,
в
которой
был
заключен
Горь к ий.
«Поутру штору подымая... » (стр .
90).
Впервые
—
СС Г,
т.
28, стр.
342.
Стихотворение
вк люче но
в
письмо
Горького
374


к
А.
А.
Ди виль ков ск ому
(1873—1932),
большевистскому
публи­
цисту,
кр итику ,
ав тору
работы
«Максим Горький» (см.
«Правда»,
1905, No 2 —4).
В
письме
Горький,
находившийся
т огда
в
Риге,
негодует
по
поводу
антиреволюционного
отн ошен ия
проживавшей
в
Прибалтийском
крае
нем ецк ой
буржуазии
к
начинающейся
в
Рос­
сии
революции.
В
связи
с
этим
родилось
и
стихотворение
Горь­
кого.
«Такая непоколебимо идиотская лойяльность у этих чертовых
не мц ев,
—
пи сал
Горь ки й
в
э том
письме,
—
прямо
беда.
Но
ла­
тыши
—
великолепный
на род
во
вс ех
отн ошен и ях».
«На страницы Вашего альбома. ..» (стр.
90).
Впер­
вые
—
Арх ив,
стр.
170.
Печ.
по
этому
те кс ту.
В
1904г., 25 или26фев­
раля,
Горький
писал
жен е
—
Е.
П.
Пешковой: «Прошу тебя—
возьми
из
стола
тетрад к у
моих
сти хо в,
выр ви
оттуда
ли сты,
на
ко­
торых
напис ано
стихотворение
«На страницы Вашего альбома
Я
см отре л
в
смущен ии
немом.
.
.»—
и
со
всеми
поправками
пришли
мне
заказным
письмом.
Пожалуйста,
скорее
—
мне
нужно
это
для
пьесы.
Я
ее
кончил
и
—
начинаю
всю
писать
с
н ачал а,
с
пер вой
до
п ослед ней
стр ок и.
Теперь
в
ней
куча
стихов» (ССГ,
т.
28, стр.
304).
Имелась
в
виду
пьеса
«Дачники» .
Можно
выс каз ать
предположение,
что
эти
стихи
предназначались
для
Власа.
В
пь есу
они
все
же
не
вошли.
«Сим
докладываю
Вам ...»
(стр.
91).
Впервые
—
Архив,
ст р.
169.
Печ.
по
этому
тек сту .
На
обороте
автографа
за-,
пись
Г о рь ког о: «Перепиши и пошли ему сейчас же».
Возможно,
это
—
шутливое
послание
в
стихах,
адресованное
редактору
какого-
то
издания.
Написано,
вероятно,
в
конце
1890-х
или
в
1900-е
г оды.
«День сгоревший хороня ...» (стр.
91).
Вп ерв ые
—
ССГ,
т.
14, стр.
203—204.
Строфы
4-я
и
5-я
(от слов: «Вот глядит
в
мое
ок н о») в рукописи заключены в скобки синим карандашом .
Лат ани я
—
декоративное
комнатное
растение
с
веерообразными
листьями,
из
семейства
пальм.
«Нравится мне вся земля ...» (стр .
92).
Впервые
—
Арх ив,
ст р.
172—173.
Печ.
по
этому
текс ту .
На
автографе
ес ть
пом е тка
Горького
о
Художественной
к оми ссии
Петроградского
Сове т а,
в
работе
которой
он
участ вовал
в
1917 г. ,
что
и
д ает
нам
основание
датировать
с тихи
этим
годом.
Последнее
четверостишие
бы ло
написано
Горьким
раньше,
так
как
в
виде
«Песенки пчел»
оно
включено
в
р асск аз
«Утро» (1910).
«Уважаемые покупатели!. .» (стр.
93).
Впервые
на­
ч ал ьные
12 стихов—«Новый
м ир », 1940,
No
8, стр.
204; пол­
ностью—
Арх ив,
ст р.
204.
Печ.
по
тексту
Архива.
«Рыжая,
как
ржавое
ж еле зо ...» (стр.
93).
В пер вые
в
отрывках
—
«Новый мир», 1940,
No
8,
стр.
203; полностью —
375


Архив,
ст р.
174.
Печ.
по
тексту
Ар х ива.
В
Финляндии
Горький
был
в
1904—1906 и 1914—1917 гг.
Стихотворение,
принимая
во
внимание
орфографию
рукописи,
на писан о
после
1918 г.
«Под
мед ным
оком
зл ой
луны...»
(стр.
94).
Впервые
—
Ар хив,
стр.
174—175.
Печ.
по
этому
тексту.
Е сли
су­
дить
по
орфографии
рукописи,
стихотворение
на писа но
п осле
1918 г.
Но
оно
мо гло
быть
н аписа но
и
раньше,
в
1914—1915 гг. ,
а
потом
пересмотрено
и
пе репи сано .
В
стихотворении
нарисован
п ейзаж,
типичный
для
Каре ль ск ого
перешейка,
и
ассоциирован
он
с
войной,
с
полем
битвы.
В
1914—1915 гг .
Горький
жил
около
стан ц ии
Мустамяки
на
Кар ель ск ом
пе решейк е.
«Иду межой среди овса .. . »
(стр.
95).
Впер в ые
—
С СГ,
т.
14,
стр.
205—206.
Стихи
написаны,
вероятно,
одн овре­
менно
с
очер ко м
«Пожары»,
включенным
в
цикл: «Заметки из
дневника.
В ос по ми н ан ия», который создавался в начале 1920- х
гг.
И
в
очерке,
и
в
стихотворении
отражены
впечатления
Горького
от
виденного
им
в
1893 или 1894 г .
лес но го
пожара
за
Во лгой .
В
очерке
и
стихах
ес ть
сходные
за рис овки
и
образные
выражения:
«В дыму висело оранжевое солнце» (очерк)
—
«Л солнце — точно
апельсин,
Совсем
оранжевого
цв ета » (стихотворение); «По земле,
под
но гами
у
меня,
тем ной
кружевной
полостью
ползли
муравьи,
обегая
навозного
жука,
он
посп еш но
катил
с вой
шар и к» (очерк)
—
«Ползут ватагой муравьи И гибнут на земле горячей,
В
пы ли
до­
рожной
колеи
Навозный
жук
свой
шарик
п ря ч ет» (стихотворение) .
Неопа л има я
купин а
—
по
библейской
легенде,
чудесный
куст
те р­
но вника ,
который
го рел
не
сгорая.
«О,
сколь
разнородны...»
(стр.
96).
Впер в ые
—
«Октябрь», 1941, No 6, стр.
18, где опубликовано по автографу из
АГ.
Печ.
этот
текст.
Д ати ру ется
приблизительно
1931—1933 гг.
II
Песня
Дойк а
Зобара.
Из
расск аз а
«Макар Чудра»
(стр.
99).
Впервые
—
«Кавказ», 1892, No 242, 12 сентября.
По
в сей
вероятности,
в
эт ой
песне
Горький
использовал
мо тивы
цы ганс кой
песни.
Песни
феи
и
ч абан а.
Из
сказки
«О маленькой фее
и
молодом
чабане» (стр.
99).
В пер вые
—
«Самарская газета», 1895,
No
98, 11
м ая;
No
100, 14 мая;
No
Ю5, 20 мая;
No
106, 21
мая;
No
107, 24
ма я.
В
прижизненные
издания
сочинений
ска зка
не
включалась.
В
мемуарном
очерке
«В.
Г.
Короленко»
Горький
отмечает,
что
сказка
эта
была
написана
им
в
Тиф лис е.
Короленко
отверг
«Валашскую сказку» .
Но
ст ихи
в
ней,
в ид имо,
ему
понра­
вились.
«Из этой панихиды можно напечатать только стихи,
они
оригинальны,
это
я
вам
на печ ат аю .. .»—сказал
он
Горькому,
и
все
же
не
напечатал
(ССГ,
т.
15, стр.
37).
376


Песни
в орон
и
чижа.
Из
рассказа
«О Чиже,
который
лгал,
и
о
Дятле
—
любителе
ис т ины» (стр.
108).
Впервые
—
«Волж ­
с кий
вестн ик », 1893, No 226,4 сентября.
В
первоначальном
тексте
р ас­
сказа
б ыли
сделаны
цензурные
изъятия,
однако
они
не
затронули
стихотворного
т екс та.
В
рассказ е
иносказательно
говорится
о
мра ч­
ной
полосе
полит и ческ ой
реакции,
наступившей
в
1880-е
год ы
п осле
разгрома
революционного
народничества
и
породившей
сре ди
из­
вестной
части
интеллигенции,
и
в
частности
среди
писателей,
песси ­
мистические
настроения.
Упадочничество
эт ой
интеллигенции
Горь­
кий
зло
в ысм еял
в
об разе
унылых,
каркающих
в орон.
Им
противо­
поставлен
Чиж,
реши вши й
бороться
с
унын ием
и
покорностью.
Сти хи
Порока.
Из
рассказа
«Разговор по душе» (стр .
ПО) .
Вп ер вые
—
«Волжский вестник», 1893, No 233, 12 сентября.
Ра с­
сказ
был
опубликован
с
цензурными
изъ ятия ми
в
прозаическом
те кс те.
Впоследствии
цензурный
экземпляр
газеты
был
найден
в
ка­
занском
архиве.
В
ССГ
опубликован
т екст
с
восстановленными
цензурными
изъятиями.
Сохранилась
та кже
черновая
рукопись
рассказа
с
несколькими
различными
ко н цами
спора
между
П оро­
ком
и
Доброд ет е лью
—
гер оям и
произведения.
В
прижизненные
изд ани я
сочинений
рассказ
не
вкл юч ал ся.
Стихи
одного
поэта.
Из
рассказа
«Грустная история»
(стр.
ПО).
Впер в ые
—
«Самарская газета»», 1895, No
193, 8 сен­
тября;
No
194, 10 сентября.
В
прижизненные
издания
с очине ний
расс к аз
не
включался.
В
расск аз е
повествуется
о
том,
как
одного
поэта,
автора
этог о
стихотворения,
в
момент
его
вдохновения
кусала
блоха.
На
другой
де нь
утром,
после
чая,
поэ т
«сел за
стол,
охваченный
тоскливым
вдохновением,
с
холодом
в
сердце
и
с
огнем
отча ян ия
в
голове,
сел
за
сто л
и
написа л
эти
сти хи».
Стихи
по эта
Миляева.
Из
ра сска за
«Неприятность»
(стр.
111).
Впервые
—
«Самарская газета», 1895, No 246, 14 ноября .
В
приж из ненные
изда ни я
сочинений
рассказ
не
включался.
Поэт
Миляев,
развращенный
обыватель,
разыг рал
пеп ед
наивной
гим­
назисткой
Верочкой
р оль
гл убо ко
разочарованного
страдальца,
на­
мереваясь
использовать
доверчивость
и
искреннее
ч увс тво
девочки
для
очер едн ой
любовной
интрижки.
Пес нь
Рагнара.
Из
рассказа
«Возвращение норманнов из
Англ ии» (стр.
112).
В пер вые
—
«Самарская газета», 1895, No
185,
27 августа .
Печ.
по
тексту
«Самарской газеты» .
В
прижизненные
издания
с очине ний
р асск аз
не
включался.
Это
стихотворение
—
вольный
пер е вод
песни
к орса ра
Р аньяр а
Лодброга
(стилизация
скандинавской
саги)
из
книги
О.
Тьерри
«История завоевания
Анг лии
норманнами».
В
нем
Горький
дал
ярку ю
характеристику
норманнских
викингов
—
этих
«волков моря», отличавшихся разбой­
н ич ьими
нравами.
В
расск азе
Горького
«Песнь Рагнара»
норманны
поют,
в оз вра щаясь
в
Скандинавию
по сле
раз гро ма
А нгл ии.
В
1917—
1919 гг. ,
предположительно,
Горький
р аб отал
над
пьесой
«Нор­
манны ».
До
нас
дошли
наброски
драмы,
в
них
е сть
начало
«Песни
Ра гн ара», но с некоторыми изменениями:
377


Мы
рубились
мечами
В
пятьдесят
одной
битве,
Мн ого
п роли то
н ами
Крови
хра брых
врагов.
Мы
на
ко пьях
служили
Р ыжим
ск отт ам
обедни,
Много
мы
положили
В
зем лю
мощных
бойц ов.. .
(Архив,
стр.
145). «Мы
на
крыльях
служили
скоттам,
бриттам
обедню..
.» (в варианте из пьесы «Н о рма нн ы»: «на копьях», и это
правильнее,
ибо ,
по
преданию,
язычники-варяги
или
норманны,
разграбив
и
спалив
жителей
христианской
страны,
издевательски
за я вл я ли : «Мы им пропели обедню на копьях».
Одйн
(скандии,
миф.) — бог
в ойны
и
по беды.
Эрин,
Зе лен ый
Э рин
—
Британские
острова.
Валгала
(правильнее Валгалла)
—
дворец
бо га
Одина.
Стихи
Иегудиила
Хламиды.
Из
фельетонов
«Между
прочим» (стр.
113).
Впервые
—
«Самарская газета», 1895, No 226
и
277, 20 октября и 25 декабря .
В
прижизненные
из дан ия
сочи­
нений
не
включались.
Фельетоны
«Между прочим»
Горький
п еча­
тал
в
«Самарской газете»
в
1895—1896 гг .
под
псевдонимом:
«Иегудиил Хламида» .
Они
носили
обличительный
характер:
Са­
ма ра
1890- х
гг.
поразила
Горького
своим
бескультурьем
и
дикостью
нравов.
Стихи
С емена
Ястребова.
Из
р асск аза
«О писателе,
который
за зн ался » (стр.
114).
Впервые
—
«Русский Туркестан»,
1901, No 211, 215, 31 октября и 4
нояб ря.
В
прижизненные
издания
сочинений
не
вкл юч ал ся.
Р асс каз
был
написан
в
ноябре
1900 г.
После
публикации
он
был
цензурой
запрещен
и
распр ост ран я лся
нелегально
в
гектографированном
вид е.
В
1902 г.
вы шел
за
гра­
ницей
отдельной
книжкой.
Монолог
Васьки
Буслаева.
Фрагмент
неосуществлен­
ной
пье сы
«Васька Буслаев» (стр.
115).
Впе рв ы е—« Б е седа», 1923,
No
2,
в
тексте
заметок
«Из дневника»; затем включен в очерк
«А.
П.
Ч е хо в» (последней редакции), который впервые был опу­
бликован
в
книге:
М.
Горький.
Воспоминания.
Берлин,
1923,
стр.
37.
Монолог
сочинен
в
конце
1890-х
гг. ,
ко гда
Горький
заду­
мал
пьесу
«Васька Буслаев» .
Вот
что
он
писал
О.
Д.
Форш:
«О Василии Буслаеве могу сообщить нижеследующее:
в
97 году
Х1Х-г о
века
аз,
многогрешный,
соблазнен
был
картинками
худож­
ника
Рябушкина
и
тотчас
же
на чал
сочинять
«плачевную траге ­
дию ,
п олную
милой
веселости...
Живя
на
Капри,
сн ова
взялся
за
эт от
сюжет
и
многажды
говорил
о
нем..
. » (ССГ,
т.
30, стр.
171).
В
оч ерке
«А.
П.
Чехов»
Горький
заме ти л,
что,
задумав
писать
пь есу
«Васька Буслаев», он в одну из встреч с Чеховым прочитал
ему
хвастливый
Васькин
м онол ог.
Стихи
Павла
Грачева.
Из
пов ест и
«Трое» (стр.
115).
Впервые
—
«Жизнь», 1900, No 12, стр.
3—4; 1901, No 1, стр.
17—18.
С
дополнениями
и
исправлениями
—
М.
Горький.
Собрание
со-
378


ч ине ний,
т.
5.
СП б ., 1903, стр.
130—131, 132, 358—359.
Готовя
но­
вое
издание
по ве сти
в
1902 г. ,
Горький
не
только
вв ел
новые
сти хи
П авла
Гр ачева,
но
и
радикально
переработал
стихотворение
«Прежде и теперь», опубликованное в
п ервой
редакции
повести.
В
ней
относительно
э того
стихотворения
б ыло
с ка з а но: «Однажды
в
воскресенье,
развернув
г азе ту,
И лья
увидел
на
п ервой
ее
стра­
нице
стихотворение
«Прежде и теперь», подписанное «Г1.
Грачев».
Раньше,
бывало,
как
чер ные
в ороны ,
Думы
клевали
мне
сердце
усталое..
.
Были
надежды
от
сердца
оторваны,
Горя
и
муки
изведал
немало
я!
.. .В
стихах
своих
П авел
рассказывал
о
т ом,
как
будто
бы
бродил
он,
оборванный
и
одинокий,
по
чужому
городу
и
не
видел
ни
от
к ого
ни
ласки,
ни
привета.
И
в от,
почти
умирая
с
тоски
и
го­
лод а,
он
встретил
доб рых
лю дей,
а
они
п ри грели
его,
обласкали,
и
он
«ожил от слова,
любовью
со гр етого », которое запало в сердце
ему
г ор ячей
иск р ой.
И
заг орелося
сердце
надеждами,
Д умы
поют
ему
песни
отрадные.
..»
В
новой
ре да кции
(1902—1903) получилось,,
в
с ущн ости
говоря,
новое
стихотворение.
Появился
и
характерный
подзаголовок: «По­
свя щается
С.
Н.
М-ой», то есть
Со фье
Н ик олае вне
Медведевой,
девушке-пропагандистке,
которой
Павел
был
многим
обязан
в
с воем
политическом
пробуждении.
На
об ра зах
трех
товарищей
Горький
п ок азал
три
пути
в
жизни
молодежи
в
условиях
капи­
тали зм а:
два
ложных
—
путь
индив ид уал изма
(Илья Лунев)
и
пут ь
непротивленчества
(Яков Филимонов)
и
настоящий
—
путь
революционной
борьбы.
К
этому
пути
пришел
сын
кузнеца
П авел
Грачев.
Сти хи
Павла
освещают
эта пы
в
развитии
сознания
э того
рабочего
пар ня,
который
нак оне ц
увидел,
кто
его
друг
и
кто
враг.
Стихи
Калерии.
44з пьесы « Дач н и ки» (стр.
117).
Впер­
вы е—3.
кн.
3, 1904, стр.
93—94, 218.
В
«Дачниках»
Горький
вы­
ступил
пр отив
буржуа зн ой
интеллигенции
разных
рангов
и
про­
ф ессий ,
которая
в
недалеком
п ро шлом
была
демократиче­
ск ой,
но
быстро
эволюционировала
в
сторону
от
народа.
Реа кц ио нно
на стр о енные
врачи,
юристы,
литераторы
и
прочие
—
все
они,
по
определению
Горького,
были
лиш ь
«временно испол­
няющие
должности».
В
одном
из
писем
1904 г.
Горький
писал
по
поводу
«Дачников»: «Я хотел изобразить ту часть русской интел ­
лигенции,
которая
вышла
из
демократических
слоев
и,
достигнув
известной
вы соты
с оциа льн ого
положения,
потеряла
связь
с
на­
родом
—
родным
ей
по
крови,
забыла
о
его
интересах,
о
необхо­
димости
расширить
жизнь
для
него..
.
И
мно гие
из
интеллигенции
идут
за
мещанами
в
темные
углы
ми сти ческ ой
или
иной
фило­
софии
—
все
ра вно
куда,
лишь
бы
спрятаться» (ССГ,
т.
6, 552,
553).
Поэтесса
Ка лер ия
Басова
—
представительница
буржуазного
упадочного
искусства.
Для
ее
поэзии
характерны
мотив ы
песси­
379


мизма,
одиночества,
об речен но сти.
Стихотворение
в
прозе
«Эдель­
вейс»
надо
отн ести
то же
к
весьма
удачной
с тил из ации
Горького
под
декадентскую
п оэз ию.
Стихотворение
«Осени дыханием го­
нимы.
..»
было
положено
на
музыку
И.
Соколовым,
Р.
Глиэром,
Ф.
Бобровым,
Н.
Волковым.
Стихи
Власа.
Из
пьесы
«Дачники» (стр.
118).
Впервые
—
там
же,
стр.
219.
Влас
—
молодой
ч ело век,
служит
письмоводите­
лем
у
адвоката.
Вл ас
протестует
против
обывательщины,
мещ ан­
ст ва
окруж а юще й
его
интеллигенции.
Он
обличает
ее
и
в
своих
сатирических
стихах,
которые
в
то
же
вре мя
являются
пар о дией
на
декадентскую
поэзию
—
ст ихи
Калерии.
Стихи
из
рассказа
«Тюрьма» (стр.
119).
Впер в ые
—
3.
кн.
4, 1904, стр .
340.
И с тория
э тих
стихов
тако ва:
Горький,
на­
ходясь
в
1901 г.
в
нижегородской
тюр ьм е,
написал
сво ей
же не
Е.
П.
Пеш ко вой
пи сьм о,
в
котором
ес ть
такие
стр очк и : «А знаешь,
дов ольно- та ки
мудреная
штука
письмо
из
тюрьмы.
Хочешь
не что
в роде
двустишия?
Получи.
Скв озь
железную
реш етк у
с
неба
гру стно
см от рят
звезды...
Ах,
в
России
даже
звезды
смо тр ят
людям
сквозь
решетку...»
(ССГ,
т.
28, стр .
163).
Слег ка
ис пра вив
это
двустишие,
Горький
вст ави л
его
в
в
расск аз
«Тюрьма»
и
приписал
заключенному
Мише.
Ст ихи
Пл атон а
Ба гро ва.
Из
р асс каза
«Рассказ Фи ­
липпа
Ва силь еви ча » (стр.
119).
Впервые
—
3.
кн.
5, 1905, стр.
298—
299.
Второе
стихотворение
—
«Прощай!
Я
поднял
паруса...»
является
вариантом
стихотворения
«Прощай!» 1895 г.
Горький
коренным
образом
перерабо тал
его
для
«Рассказа Филиппа Ва­
с и ль еви ч а»: сократил вдвое — исключил.
три
цен тр ал ьных
ст ро фы,
которые
не
соответствовали
образу
Платона.
1-ю
строфу
Горький
написал
заново.
Остальные
(2- я
и
3- я)
строфы
но вой
редакции
—
это
переработанные
1-я
и
2-я
строфы
первоначального
т екст а.
Стихи
Лизы.
Из
пьесы
«Дети солнца» (стр.
120).
В пер­
вы е—
3.
кн.
7, стр.
84—85, 191.
В
черновой
редакции
(АГ)
в то­
рое
стихотворение
Лизы
(«Милый мой идет среди пустыни...»)
бы ло
ины м:
Он
иде т
один
среди
пус т ыни,
А
вок руг
горит
песок,
А
над
ним
свод
не ба
темно-синий
Нестерпимо
зноен
и
высок.
Я
пойду
и
встан у
с
милым
рядом
Для
того,
чт об
вместе
с
ним
идти,
Чтоб
порой
хоть
т олько
нежным
в зг лядом
Я
могла
пом очь
ему
в
пути...
В
«Детях солнца»
показана
оторванность
буржу аз ной
инте лл иге н­
ции
от
народа,
вся
бесплодность,
ненужность
интеллектуальной
380


работы
эт их
«детей солнца», если эта
работа
не
направлена
на
ин тересы
трудящихся.
Эту
бесплодность
усилий
и
выражают
стихи
Лизы
Протасовой,
сестры
уч еног о
Протасова.
Стихи
Ли зы
св оими
упадочническими
настроениями
близки
к
стихам
Калерии
Басо вой
из
пье сы
«Дачники».
Стих и
Вагина.
Из
пьесы
«Дети солнца» (стр .
121).
Впе рв ые
—
там
же,
стр.
85.
Декад ент ски м
стихам
Лизы
противо­
поставлено
революционно-оптимистическое
стихотворение,
которое
читает
художник
Вагин .
Первые
четыре
стиха
из
этого
стихотво­
рения
в
виде
самостоятельного
четверостишия
Горький
послал
в
письме
к
итальянскому
социалисту
Ц апе лли
с
над п ись ю: «Моему
дорогому
дру гу
Луиджи
Цапелли» (см.
К.
3линченко.
Из
воспоминаний
о
Горьком.
«Красная новь», 1928, No 6, стр .
174—175).
Ст ихи
Си мы
Д евушки н а.
Из
п овести
«Городок Окуров»
(стр.
122).
Впервые—
3.
кн.
28—29, 1909, стр.:
в
кн.
28—12, 21,
51—52, 58—59, 63, 64, 65, 67—68; в кн.
29—11 .
Сима
Девушкин
—
окуровский
поэт-самоучка.
По
поводу
его
пер вого
стихотворения
в
по вес ти
го в о ритс я: «Слободской поэт Сима Девушкин однажды
изо брази л
строй
ду ши
заречных
жителей
такими
сти ха ми». 3-е,
5-е, 6-е, 7-е, 9-е
стихотворения
развив аю т
те му
о кур ов ского
бы та.
Сима
Девушкин
изображает
в
них
реальные
факты
окружающей
его
жизни.
Т ак,
например, 3-е
стихотворение
написано
Сим ой
по
поводу
смерти
девочки
в
одной
сл обо дск ой
семье .
4-е
ст ихот воре ­
ние
(«Правду рассказать про вас я никак не смею . ..») — одна из
робких
попыток
Симы
сочинять
обличительные,
сатирические
стихи.
Пь яниц а,
развратник
чиновник
Жуков
велел
Си ме
сочинить
гряз­
ные,
ск вер ные
стишки.
Сима
не
мог
сдержать
св оей
ненависти
к
чиновнику
и
с очи нил
про
него
обличительное
стихотворение,
которое
он,
преодолев
св ою
робость,
начал
читать
Жук ову.
Ст ихо­
творение
о бры вается ,
так
как
рассвирепевший
Жуков
бросился
на
Си му,
и
тот
в
страхе
убежал.
7-е
и
8-е
стихотворения
отражают
од ин
из
значительных
эпизодов
в
короткой
жизни
Симы.
Однажды
ночью
он
оказался
за
городом
вместе
с
«первой головой Заре­
чья» —
так
звали
слобожане
старого
Тиунова
за
его
ум,
з на ния.
Во
время
э той
случайной
в стре чи
Тиунов
советует
поэту
писа ть
не
о
го ре,
нужде,
несчастьях,
а
о
радости.
В
назидание
Симе
Ти у­
нов
и
произносит
свое
с лов о: «Хорош есть на земле русский на­
род .
..»
Под
г овор- н аст авлени я
Тиунова
у
Симы
са ми
собой
со­
чиняются
стихи
«Полем идут двое.. .»
П есня
извозчика
Карло
Бамболо.
Из
«Сказок
об
И т алии» (стр.
125).
Впе р вые
—
«Одесские новости», 1910, 29 де­
кабря,
в
тексте
нов ел лы
под
заг лави ем
«Праздник» (21-я
сказка).
Стихи
поэ та
К ерман
и.
Из
«Сказок об Италии» (стр.
125).
Впер в ые
—
«Киевская мысль», 1911, No 301, 31 октября.
Стихи
включены
в
9-ю
с ка зку.
Ст ихи
рабочего
Винченцо.
Из
«Сказок об Италии»
(стр.
126).
Впервые
—
«Звезда», 1912, No 6, 2 февраля.
Стихи
вклю ­
чены
в
14-ю
сказку.
381


Стихи
воробушка
Пудика.
Из
рассказа
«Воробьишко»
(стр.
126).
Впервые
—сб.
«Голубая книжка» .
СП б., 1912, стр.
5—14.
В
прижизненные
издания
со чинени й
расск аз
не
включался.
Песенки
рыб.
Из
р асск аза
«Случай с Евсейкой» (стр.
127).
Впе р вые
—
«День», 1912, No 82, 25 декабря.
В
прижизненные
изда­
ния
с очине ний
ра сска з
не
включался.
Стихи
одного
по эт а-д екад ент а.
Из
«Русских ска­
зок» (стр.
127).
Впервые
—
«Современный мир», 1912, No 9, стр .
3—4 .
С тихи
вкл ючен ы
во
2-ю
сказку.
Стихи
по эта
Смертяшкина.
Из
«Русских сказок»
(стр .
128).
Впервые
—
«Русское слово», 1912, No 790, 16 декабря.
Ст ихи
включены
в
3-ю
сказку.
Стихи
2-й
и
3-й
сказок
созданы
Горьким
в
це лях
борьбы
с
дакадентской
по эз ией,
особенно
акти ­
визировавшейся
по сле
раз гро ма
п ервой
р евол юц ии.
Поэ ты- дек а­
де нты
начали
воспевать
смерть
и
тем
самым
весьма
содействовали
усилению
пе сс имист и чески х
настроений,
особ ен но
среди
молодежи.
Та ких
по этов
Горький
и
высмеивал
в
своих
пародиях.
В
письме
(7 января 1933 г. )
А.
Л.
Дымшицу
Горький
заметил,
что
в
сказке
о
поэте
Смертяшкине
«не пародируются стихи Сологуба,
но
ес ть
па родия
на
стихи
3.
Г ипп иус
—
«О,
ночн ом у
ча су
не
ве рьте » <сти-
хотворение
3.
Г ип пиус
«Цветы ночи»>.
Вероятно,
когда
я
писал
Смертяшкина,
то
—
«в числе драки»
—
имел
в
виду
песси миз м
Со­
логуба» (ССГ,
т.
30, стр.
275).
В
числе
«поэз»
Смертяшкина,
по­
мимо
пародии
на
стихи
3.
Ги ппиус ,
ес ть
и
пародия
на
«поэзу»
И.
Северянина
«В парке плакала девочка.. .» (в сказке Горького —
«Маленькая девочка ходит среди сада. . . »).
Ст ихи
Е горк и.
Из
«Русских сказок» (стр.
131).
Впер­
вы е—
«Современный мир», 1912, No 9, стр.
14.
Сти хи
включены
в
6-ю
сказку.
Сатира
на
ренегатов-либералов.
Ст ихи
приписаны
Егорке,
обсл уж ив ающ ему
одного
барина;
в
соответствии
с
переме­
нам и
в
политической
обстановке
Егорка
легко
ме няет
свои
в згляды .
Ст ихи
Егорк а
печатает
под
псевдонимом:
П.
Б.,
что
значит
«по­
бежденный
борец».
Петел
—
пет ух.
Стихи
проходящего.
Из
рассказа
«Женщина» (стр.
132).
Впервые
—
«Вестник Европы», 1913, кн.
1,
ст р.
17.
Рассказ
в
«Вестнике Европы»
и мел
загла ви е
«По Руси»
с
подзаголовком
«Из впечатлений проходящего».
За тем
в
1915 г.
расск аз
п олуч ил
название
«Женщина»
и
вошел
в
цикл
«По Руси».
В
нем
отражены
впечатления,
вын есен ные
юным
Горьким
из
его
путешествий
по
просторам
род ины .
В
рассказе
этим
стихам
предшествуют
та кие
слова
п ро хо дяще го : «Хочется сказать людям какие -т о
слова,
ко­
торые
подняли
бы
гол овы
им,
и,
сами
собо ю,
слаг аю тся
ю ношеск ие
стих и.. .»
Стихи
бабушки
Акулины
Ивановны.
Из
п овест и
«Детство» (стр.
132).
Впервые
—
«Русское слово», 1913,
No
266,
295, 299, 17 ноября, 22 и 29 декабря.
В
пов ест и
расск аз ывае тся
о
том,
какое
сильное
впечатление
произвели
на
жильца
Кашириных,
382


известного
по
кличке
«Хорошее дело», стихи бабушки про Ивана-
воина
и
Мирона-отшельника.
Он
«говорил долго,
яростно,
п од­
ви зги вая
и
притопывая
ногою,
часто
повторяя
одни
и
те
же
слова:
,.Нельзя
жить
чужой
совес ть ю,
да
да !”» Стихи про дьяка Евстиг-
нея
бабушка
ра сска зывала
в
связи
с
полученн ым
известием
о
ра­
зорении
деду ш ки
Каширина,
косвенным
образом
высмеивала
его
самодурство.
Стихам
предшествуют
такие
сло ва
бабушки: «Ах,
дедушка,
дедушка,
малая
ты
пылинка
в
божьем
глазу!
Ленька,
ты
только
молчи
про
это !
—
разорился
ведь
дедушка-то
дотла!
Дал
барину
большущие
деньги
—
тыс я чи,
а
барин-то
обанкру-
ти лся.
..»
Закончив
сти хи,
ба бушка
зам ет ила: «Не сдался Евстиг-
н ей- то,
крепко
на
своем
сто ит,
упрям,
вроде
бы
дедушка
наш !»,
Гр ад
Китеж
—
ле генд арны й
город,
который
при
нашествии
татар ­
ск их
полчищ
опустился
на
дно
озера.
Пы рин
—
павлин.
Сирин
—
в
древнерусской
письменности
и
на ро дных
сказках
фантастическая
птица
с
женским
лицом .
Ст ихи
ба буш ки
Акулины
Ивановны.
Из
пов ест и
«В людях» (стр .
137).
Впервые
—
«Летопись», 1916, No 4, стр.
10.
В озможно,
что
сти хи-с каз ы
бабушки,
г е роини
п овест ей
«Детство»
и
«В людях», являются
произведениями
Ак улины
Ивановны
Ка­
шириной,
реальной
ба буш ки
Горького.
С
другой
стороны,
песни
А.
И.
Кашириной
мо гли
б ыть
импровизациями
быто ва вш их
в
ее
среде
фольклорных
произведений.
Не
иск лючен а
возможность,
что
некоторые
почерпнутые
Горьким
из
других
источников
народные
песни
также
бы ли
им
в кл ючены
в
автобиографические
п овест и
и
приписаны
ба бу шке
Кашириной.
Учитывая
все
эти
возможные
обстоятельства,
трудно,
однако,
допустить,
что
Горький
механи­
чес ки
воспроизвел
эти
песни:
скорее
все го
они
были
им
творчески
обработаны.
Сти хи
Алеши
Пешкова.
Из
п овест и
«В людях» (стр .
138).
Впервые
—
«Летопись», 1916, No 2, стр.
32—33.
Самовар.
Ра сск аз
для
детей
(стр .
139).
Впервые
—
альм.
«Радуга».
Пг., 1915.
В
приж из не нные
изда ния
сочинений
не
вклю­
чался.
Песн и
мо лда вск ой
девушки.
Из
ра сска за
«На Чан-
г уле» (стр .
143).
Впервые—М.
Горький.
Ерала ш
и
другие
рассказы.
Пг.,
1918, стр.
201, 205.
Р ас сказ
затем
во шел
в
цикл
«По Руси».
В
рассказе
повествуется
о
том ,
как
про хо дящ ий
—
ли цо,
от
им ени
которого
ведет ся
повествование,
—
подслушал
по­
раз ивш ие
его
песни
безумной
румынской
девушки-поэтессы.
Содер­
жание
песен
коротко
п ересказ ал
ра бот ник
девушки.
Он
сообщил
страшную
и ст орию
ее
жизни:
р аз бо йники
убили
жениха
девушки,
а
над
ней
совершили
насилие.
Песенка
п ерса.
Из
ра сск аза
«Весельчак» (стр.
145).
Впер в ые
—
там
же,
ст р.
214—215.
Рассказ
вошел
в
цикл
«По
Руси».
В
рассказе
говорится,
как
проходящему
—
лиц у,
от
имени
которого
ведется
повествование,
—
один
п ерс
пересказал
по-русски
содержание
заб авн ой
песенки.
«Смешные слова»
перса
сложились
383


в
«незатейливую песню» .
Фарсистан
—
провинция
в
южн ом
Иране.
Джи н
(правильнее — джинн)
—
зл ой
дух
в
арабских
и
персидских
сказках.
Стихи
рассказчика.
Из
р асс каза
«О первой любви»
(стр.
146).
В пер вые
—
«Красная новь», 1923, No 6, стр.
13.
В
рас­
сказе
стихи
обращены
к
героине
пр о изв еде ния,
прототипом
кото­
рой
бы ла
О.
Ю.
Каминская.
С
ней
Горький
снова
встретился
в
Тифлисе
осен ью
1892 г.
после
дв ух
лет
ра злу ки.
Стихи
Фомина.
Из
«Рассказа об одном романе» (стр .
146).
Впе рв ые
—
«Беседа», 1924, No 4, стр.
117—147,
под
псевдонимом
«Василий Сизов».
Ст ихи
Иноков
а.
Из
рома на
«Жизнь Клима Самгина»
(стр.
147).
Впе р вые
—
М.
Горький.
Собрание
сочи нений ,
т.
21.
Б е рл ин, 1928, стр.
18.
Ст ихи
перекликаются
со
стихами
рассказ­
чика
из
р асс каза
«О первой любви».
Стихи
дь як она.
Из
ром ана
«Жизнь Клима Самгина»
(стр.
148).
Впервые
—
М.
Го рьк ий.
Собр а ние
с очине ний,
т.
20.
Бе рли н , 1927, стр.
395.
В
образе
д ья ко на-ст ихо творц а
Егора
Ипать­
евс к ого
Горький
изобразил
хар ак терн ое
яв ле ние
в
жизни
духовен­
ства
в
годы
п ервой
революции:
своеобразный
бу нт,
протест
неко­
то рой
ч асти
духовенства
против
догматов,
ка но нов
це ркви ,
завер­
ша вший ся
иногда
снят ием
сана.
Гусев-Оренбургский
вывел
такого
бунтаря
в
романе
«Страна отцов» (1904) в образе снявшего с себя
сан
свя щенник а
И вана
Гонибесова.
Дьякон
у
Горького
человек
ре­
лигиозный,
но
ер ети к.
Под
суд
он
попал
за
то,
что
«у него,
в
сти ­
х ах,
богоматерь,
беседуя
с
дьяволом,
упрекает
его : «Зачем ты пре ­
дал
мен я
с ла бому
Адаму,
ког да
я
б ыла
Евой,—
зачем?
Ведь ,
с
то­
бой
живя,
я
бы
землю
ангелами
за с е лила !» Николай,
епископ
М ир-
ликийский
—
архиепископ
в
г.
Мир
в
Лик ии
(область Малой Азии) ;
п рав ославн ая
цер ко вь
счит а ла
его
св ятым .
СК ИТАЛЕЦ
Многие
из
публикуемых
н ами
стихотворений
Скитальца
напи­
саны
до
1902 г.
и
во шли
в
первый
сборник
его
с очин ен ий,
издан­
ный
«Знанием»: Скиталец.
Р асск азы
и
песни.
Книга
1-я.
СПб.,
1902 (сокращенно:
изд .
1902 г.).
Эта
книга
был а
сост авлена
Горь­
ки м,
им
же
был и
отредактированы
и
все
п ро из в едения,
вошедшие
в
нее.
Особенно
тщательно
правил
Горький
стихотворения
Ск и­
таль ц а.
Из
40 стихотворений,
представленных
Скитал ьце м,
он
о то брал
22
и
не
ост ави л
ни
одного
без
своих
исправлений.
Горький
устра нял
длинноты
—
исключал
целые
стихи
и
строфы,
слабые
в
художе­
ственном
от нош ени и,
исправлял
бесцветные
и
тяжеловесные
строки
или
заменял
их
свои м и.
В
стихотворении
«Муза»
Горький
зачерк­
нул
всю
вторую
часть
из
12 стихов.
В
стихотворении
«К ней»
он
исключил
последнее
четверостишие:
384


Жду т
страданья
нас,
как
звери,
—
Всё
сн есу,
люб я!
Пусть
нас
жду т
мог илы
двери
—
Я
люблю
тебя!
В
стихотворении
«Волновалась в сердце кровь .. .
(оно не во­
шло
в
дан ный
с б.)
в
этом
начальном
сти хе
Горький
слово
«вол­
новалась»
заменил
сло во м: «закипела» .
В
стихотворении
«Волнами
мощн ы ми
я
вы бро шен
вп еред ...» 6- й
ст их
первоначально
читался:
«Где мрак простер свои широкие объятья» .
После
правки
Горького
с та ло: «Где властно мрак простер тяжелые объятья» .
В
стихотворении
«Посвящение» 4- й
сти х
с
ко нца
—
«Как бо­
га тыр ь,
из
трупа
оживленный»
Горький
заменил
таким: «И му­
жественно
вновь
иду
вп ере д».
В
стихотворении
«Там впереди —
лежит
страна
млека
и
мед а. ..»
во
2-й
(последней)
строфе
Горь­
кий
до бав ил
6-й ,
з ак люч ител ьный
ст их : «Ждет впереди победа и
свобода».
Иногда
он
заменял
целые
строфы
Скитальца,
сочинял
свои
заключительные
четверостишия,
например
в
стихотворениях:
«Я оторван от жизни родимых полей ...», «Алмазы», «Узник» .
Многие
стихотворения
(«Колокол», «Певчие», «Кузнец»
и
др .)
Горький
п осле
тщательной
правки
собственноручно
пе ре пис ывал
набело
и
в
так ом
в иде
возвращал
Скит аль цу .
Над
некоторыми
стихотворениями,
и нтере сны ми
по
за мы слу,
но
плох о
и сп ол ненн ыми,
Горький
так
мн ого
по ра бот ал,
что
они
становились
поч ти
н аполо ­
вину
горьковскими.
Т ако вы : «Алмазы», «Колокол», «Кузнец»,
«Я оторван от жизни родимых полей .. . ».
Но
иногда
и
пос ле
весьма
значительной
переработки
стихи
не
удовле т воря ли
Горького,
и
они
по
его
совету
в
изд.
1902 г.
не
бы ли
вкл ючен ы.
Так
им
были
забракованы
стихотворения
«К ней»
и
«Словно божии старушки...»
Относительно
последнего
Горький
сделал
такое
примечание: «Ясчи­
таю
стихи
оче нь
важн ыми
для
п си хологи и
авт ора.
Но
думаю,
что
все
же
не
на до
помещать
их
в
книж ку .
П лохо !» (АГ).
Ск ита лец
сознавал
«неотделанность», «неказистую и
неизящ­
ную
внешность»
своих
стихов.
«Стихи поправлял сколько мог,
—
писал
он
Горькому,
—
но
пришел
в
отчаяние
от
их
не отд ела ннос ти
и
плю ну л:
больше
не
могу,
как
хо ти те» (АГ).
Перепечатав
стихи
на
машинке,
Скиталец
вернул
их
Горькому,
и
Горький
сн ова
ре­
дактировал
текст,
но
на
эт от
раз
в
большинстве
случаев
дело
ограничилось
от дел ьными,
мелкими
поправками.
Скиталец
принял
большинство
исправлений,
сделанных
Горьким,
и
потому
мы
печа­
таем
многие
стихотворения
поэта
с
горьковской
правкой.
Все
22
стихотворения
Скитальца,
включенные
Горьким
в
изд.
1902 г.,
затем
вместе
с
нов ыми
б ыли
изда ны
«Знанием»
в
1906 г.
дв умя
отдельными
книжками
в
сери и
«Дешевая библиотека т - ва
„Зна­
ни е”» (сокращенно:
изд.
1906 г.).
В
дальнейшем
С ки талец
не
раз
п ереи зд авал
с вои
стихотворе­
ни я.
Наиболее
по лный
сборник
их
был
издан
в
Москве
в
1919 г.
под
названием
«Песни Скитальца» .
При
переиздании
автор
делал
новые
поправки.
Иногда
он
исправлял
те кст,
в
свое
вр емя
о тре­
дактированный
Горьким,
но
не
публиковавшийся
в
«Знании»,
например
стихотворение
«Посвящение» .
Объяснялось
э то,
вероятно,
тем,
что
под
руками
у
Скитальца
текста,
правленного
Горьким,
не
386


О казалось.
Наиболее
значительно
Скиталец
редактировал
свой
стихи
для
последнего
прижизненного
изда ни я
их:
Скиталец.
Избранные
стихи
и
песни.
М . , 1936 (сокращенно:
изд.
1936 г.).
В
настоящем
сборнике
все
стихотворения
Скитальца
публику­
ю тся
по
текстам,
относящимся
к
«знаньевскому»
периоду
его
поэтической
деятельности,
то
есть
к
1901—1906 гг.
Если
на
протя­
жении
это го
пер ио да
те кст
одного
и
то го
же
про из в едения
ис­
п равля лся
Скитальцем,
то
пу блику е тся
последняя
редакция.
Отдель ­
ные
сти хи
поэта,
хронологически
относящиеся
к
«знаньевской»
эпохе,
но
ставшие
из вестн ы ми
мн ого
по зд нее,
печатаются
по
изд.
1919 г.
Из
рукописного
наследия
Скитальца
известны
автог раф ы
вс ех
стихотворений,
вошедших
в
изд.
1902 г.
(они хранятся ныне
в
АГ ).
Автографы
других
произведений
указаны
в
примечаниях.
Волж ские
леген ды
(стр.
155).
Впервые
—изд.
1936 г .,
ст р.
67—74, с датой: 1898.
Чуркин
—
легендарный
разбойник,
герой
песен
(«Среди лесов дремучих...»
и
др. ).
Ширя й
—
легендарный
волжский
разбойник.
Уса
—
правый
приток
Волги,
впадает
в
нее
в
районе
Ж игулей .
«Вы сказались,
бессонные
н очи !..» (стр.
159).
Вп ер­
вые
—
изд.
1902 г.,
стр .
144.
Посвящение
(стр.
160).
Вп ерв ые
—
изд.
1919 г. ,
стр.
9—10.
Пе рв она чал ьно
стихотворение
н азывалось
«Из сказки», но Горький,
редак ти руя
его
для
книги
сочи нений
Скитальца
в
1901 г.
(см.
также
стр.
385), это заглавие зачеркнул.
Однако
в
из д.
1902 г.
с т ихот воре­
ние
не
во шло.
Новое
название
по эт
ввел
для
изд.
1919 г. ,
где
дан
те кст
без
исправлений
Горького.
В
из д.
1936 г.
з нач ите льные
раз­
ночтения:
Ст.
11- й:
Любовью
к
б лиз ким
скованный,
как
цепью
В место
ст.
12—13 Скиталец вставил следующий текст:
Я
первым
шел,
дорогу
п ролаг ая,
Шагая
вброд,
нес
на
плечах
широких
Вс ех
маленьких,
беспомощных
и
сл абых ,
Еще
не
выр осши х,
но
жарко
м ной
любим ых.
И
с
ношей
этою
дошедши
до
бо ло та,
Меж
б ер егов
его
свое
п рос тер
я
тело,
Слу жа
для
них
спасительною
гатью,
Ст.
25- й:
Стучался
в
хижины
—
нигде
не
отворили
Ст.
29- й:
Ст ал
покорившимся
и
тупо-равнодушным.
Стихотворение,
несомненно,
посвящено
Горькому,
образ
его
отчет­
л иво
очерч ен
в
заключительной
части.
О
то м,
кем
был
в
ту
пор у
для
Скитальца
Горький,
и
что
поэ т
в
стихотворении
и меет
в
в иду
386


именно
Горького,
свидетельствуют
письма
Скитальца
tek лет к
Алек сею
Максимовичу.
В
них
он
н азы вает
Горького
свои м
«лите­
ратурным
от ц ом», а отношение Горького к нему « ч ист о
от еческ и м».
В
письме
к
Горькому
от
22 мая 1900 г.
Скиталец
писал: «Моя душа
дрожит
перед
сказочным
дворцом
литературы,
у
кр ыл ьца
кот оро го
лежат
на
цепях
ее
львы.
Но
вы
берете
меня
за
ру ку
и
ведете
мимо
их,
и
я
войду
в
роскошные
че ртоги
и
не
буду
растерзан.
Вы
бук­
вальн о
хотите
«водворить босяка в литературе», то есть меня» (АГ).
Коло к ол
(стр .
161).
Впер в ые
—
из д.
1902 г .,
стр.
1.
Го рь­
кий
тщательно
отредактировал
это
стихотворение.
Воспроизводим
его
ис пра вле ния.1
Ст.
1—13-й:
Я
—
[мрачный львиный]
гу лк ий,
медный
рев,
рожденный
жизни
бездной.
[Как звук]
Зл ой
кр ик
набата
—
я!
[Густ]
Груб
тв ер дый
г олос
мой,
тяжел
яз ык
железный,
Из
меди
грудь
моя.
И
с
ваш им
пением
не
может
слиться
вмес те
[Напев]
Мой
голос,
—
он
п оет
О биду
кровную,
а
сер дце
—
пес ню
мести
В
груди
мо ей
кует.
Из
[ада]
грязи
выходец,
я
жил
в
бо лотно й
тин е,
Я
в
[бездне]
муках
воз му жал.
[Где злобный]
С уро вый
рок
от
[утра]
юных
д ней
до ныне
Дав ил
и
унижал.
О
[как]
да!
Су дьба
меня
всю
жиз нь
нещ а дно
бил а!
Ст.
18-й :
[В душе горят ойи]
Я
весь,
всегда
—
в
огне.
..
Снимок
с
рук оп иси
с
правкой
Горького
и
те кст
«Колокола», пере­
писанный
его
рукой,
см.
на
стр.
162—163.
Кузнец
(стр .
164).
Вп ерв ые
—изд.
1902 г. ,
ст р.
272—273.
После
правки
Горького
значительно
изменилась
начальн ая
часть
стихотворения:
Тек ст
Скит аль ца
Не
похож
я
на
певца:
Я
похож
на
кузнеца!
Эта
крепкая
рука
Любит
молот
и
крепка,
Я
для
кузницы
рожден,
Я
—
силен!
Пышет
горн
в
груди
моей:
Не
слова,
а
уг ли
в
ней!
Текст,
отредактиро­
ванный
Горь ки м:
Н екраси ва
пе снь
моя
—
Зна ю
я!
Не
похож
я
на
певца
—
Я
похож
на
ку зн еца,
Я
для
кузницы
ро жде н,
Я
—
силен!
Г орн
гор ит
в
гру ди
мо ей
Не
слова,
а
—
угли
в
не й!
1 Условные обозначения:
слова,
взятые
в
квад рат ны е
скобки,—
те кст
Скитальца,
иск люч енны й
или
замененный
Горьким;
слова,
набранные
курсивом,
—
текст
Горького.
387


Следующая, 3-я
строфа
бы ла
по
совету
Горького
исключена:
Гн ев
—мой
молот
—он
к ует!
Гро м
—
мой
голос
—
он
по ет!
Я
не
рад,
Что
в
груди
м оей
живет
Ц елый
ад!
«Гром — мой голос и т.
д .»— писал
Горький,
—
вон!
Гл упо
и
крик­
лив о.
Пожалуйста,
ис пр а вьт е!» И рекомендовал дальше продол­
жа ть
так:
Я
хотел
бы
вас
люб ить ,
Но
—
не
в
си лах
нежным
быть.
Н ет!
Я
—
груб!
У
Скитальца
же
было:
Я
хо тел
бы
вас
любить,
Но
не
в
силах
нежным
быть
—
Так
я
груб!
В
стихе
«Слишком тверд ты и суров»
Горький
заме ни л
слово
«тверд»
словом
«прям».
Ру чей
(стр.
165).
Впервые
—из д.
1902 г .,
стр.
158.
«Я хочу веселья,
радостного
пенья...» (стр.
165).
Впервые
—
«Жизнь», 1901, No 3, стр.
266.
Во шло
в
изд.
1902 г.,
ст р.
118.
Алмазы
(стр.
166).
Впер в ые
—
«Мир божий», 1902,
No
3,
ст р.
278.
Печ.
по
изд.
1902 г.,
стр .
271,
где
текст
стихотворения
дан
с
поправками
Горького.
Пр иво дим
полностью
его
ре да кт уру:
Нас
давят, [нас тяжко гнетут!]
леж им
мы
ве ка
[Над нами слои вековые]
Закованы
в
тяжкий
гранит.
[И гребнями горы идут,]
Гн етет
нас
и
тьма,
и
тоска
[Вершины блестят снеговые.]
Не
з наем
—как
солнце
горит !
Холодные
голо вы
гор
Хот ят
раздавить
нас
гранитом
[Мы звездный не видим узор,]
Не
видим
мы
неба
убор,
Нам
темно
[в могиле]
во
мраке
за ры тым!
И
тв ерд ыми
с делал ись
мы
[И вечным огнем засверкали]
От
гнева,
тоски
и
печал и
И
мрачным
огнем
засверкали
388


[От мрака и тяжкой тюрьмы,
От
гнева,
тоски
и
пе чал и]
На
дне
нашей
тесной
тюрьмы.
При
повторном
редактировании
Горьким
бы ла
ис ключена
2-я
с тро фа,
а
по сл едняя
—
целиком
переработана
(см.
стр.
385).
«Я упал с облаков в эту бездну мученья. ..»
(стр.
166).
В пе рвые
—с б.
«Литературное дело».
СПб., 1902, стр.
32.
Вошло
в
изд.
1902 г.,
ст р.
243.
В
стихотворении
варьируются
два
древнегреческих
мифологических
мотива:
легенда
об
Икаре,
взду­
мавшем
летат ь
на
кр ылья х
из
воска,
ко то рые
от
солнечных
лучей
растаяли,
и
миф
о
Прометее,
п ох ити вшем
для
лю дей
у
Зев са
огонь
и
за
это
прикованном
к
скале.
«Ты бедна .. .
Трудом,
н уж дою.. .» (стр.
167).
Впер­
вы е—
изд.
1906 г .,
кн.
2, стр.
7.
В
из д.
1902 г.
стихотворение
не
вошло,
хотя
Горький
тщательно
его
отредактировал.
В
изд .
1906г.
оно
напечатано
без
исправлений
Горького.
Ви дим о,
на
сей
раз
Скиталец
не
согласился
с
поправками
Горького
или
у
нег о
в
руках
не
бы ло
текста,
ис пра вл енн ого
им.
Возможно
также,
что
стихо­
творение
в
1906 г.
печаталось
К.
П.
Пятницким
без
ве дома
Горь­
кого.
Горький
п ред лагал
первые
два
стиха
заменить
сл ед ую щими*
Вот
я
вес ь
перед
тобою!
Я
прошу
любви!
Едва
ли
это
был
более
удачный
вариант.
Но
Горький
был
прав,
предлагая
Скитальцу
исключить
последнюю
строфу
(см.
стр.
385);
она
лишняя,
ибо
фа ктич ес ки
повторяет
предыдущую.
«Колокольчики -бу б ен ч ики
звенят...» (стр.
167).
Впервые
—
«Жизнь», 1901, No 1, стр.
225—226.
Пе ч.
по
изд.
1902 г.,
стр.
116—117.
П ерво на чаль но
в
6-й
строфе
ст.
3-й : «Не болтайте
вы,
лукаво
зат ая».
В
изд .
1919 г.
ст.
25-й : «Ночь окутдд#
нас
бархатной
фа той ».
Гусляр
(стр.
169).
Впе р вые
—
«Курьер», 1902, No 344, 13 де­
кабря.
З амысел
«Гусляра»
возник
у
Скитальца
в
нижегородской
тюрьме
(1901).
За
публикацию
«Гусляра»
газета
«Курьер»
была
закрыта.
По
цензурным
соображ ени ям
«Гусляр»
не
был
в кл ючен
в
«знаньевские»
издания
1902 и 1906 гг.
Один
из
фрагментов
этого
стихотворения,
на чина я
со
с ло в: «Земля у нас истощена»
и
кончая:
«Таков и я вам дан», Скиталец выделил в самостоятельное про­
изв ед ение
и
под
названием
«Поэт»
опублик ова л
в
3.
кн.
12 за
1906 г.
Полный
текст
«Гусляра»
вошел
в
из д.
1919 г .,
стр.
13—15,
с
не кото р ыми
исправлениями;
после
ст.
«Я вхожу во дворец к бо­
гачу»
бы ли
исправлены
три
стиха:
И
ковры
дорогие
то пчу:
Полны
скуки,
тоски
и
моль бы,
Там
ж ивут
сы той
жизни
ра бы,—
389


Ст.
«Песнь моя не нравится вам»
был
и зме нен : «Песнь свободы не
нравится
вам ».
Б ыли
сделаны
и
некоторые
другие
мелкие
испра­
вления.
Фрагмент,
о пуб лико ва нный
Скит ал ьц ем
под
названием
«Поэт», составлял часть текста « Г у с л яр а».
В
эт ой
редакции
«Гус­
ля р»
затем
вошел
в
из д.
1936 г.
Незадолго
до
см ерти ,
в
1941 г .,
Скиталец
создал
н овую
р е дакцию
«Гусляра» .
Прив о дим
ее.
После
ст.
4 строки 5 —9
переставлены
следующим
образом:
Я
ид у,
на кину в
бедный
мой
нар яд,
—
Гусли
звонкие
рокочут
и
звенят!
Гусли-мысли
да
веселых
песен
дар
Дал
в
наследство
мне
мой
батюшка-гусляр.
Гусляром
быть
доля
вып ала
и
мне
—
Вея ть
песни
по
родимой
стороне.
Ст.
11-й:
Я
иду
по
полям,
по
горам
—
После
ст.
16-го
строк и
17—22
переставлены:
Солнце
выйдет,
см еяс ь,
из- за
т уч.
..
И
народ-то,
как
со лнц е,
—
могуч!
Как
ударю
я
в
струны
мои
—
Замолчат
над
рекой
соловьи;
Ра зли ваются
песни
кругом
—
Сереб ро м!
Ст.
25-й :
Только
дл инные
струны
звеня т
—
После
ст.
30-го
новы й
текс т:
По
на сл едью
Струны
—
юны
—
Позолочены,
Только
сверху
звонкой
медью
Околочены,
Не
линяла
б
позолота!
Прочь,
заб от а!
Пе й,
голо та
—
Деньги
плочены!
Наша
п лата
—
С илы
трата!
Кавардак
и
трепак:
Вес ел ится
кабак
И
вот
эда к,
И
вот
та к!
Ст.
31- й:
Ах!
и
звонко
ж
гусли
медные
зв ен ят.
.
.
Ст.
39-й:
Пусть
о
том,
что
я
народу
—
д руг
и
брат,
Ст.
41—51- й :
И
пр опе ть
ему
песню
хочу:
Я
пою
ему,
звонко
смеясь:
390


«На душе твоей копоть и грязь;
Не
спо ю
т ебе
пе сни
такой,
Что
б
т ебя
оч ища ла
собо й;
Пусть
лежит
на
ду ше
тво ей
тень!
Пес нь
моя
не
понравится
ва м,
В едь
звенит
она,
сло вно
кистень...
После
ст.
60- го
новый
текст:
Смеетесь
вы,
т вер дя : «Он лжет»,
Колючий,
как
бурьян!
О
н ет!
Каков
теперь
народ,
Таков
и
я
вам
дан!
Пос ле дние
8 стихов в новой редакции были исключены Скитальцем.
Этот
текст
опу бл ико ван
в
статье
П.
Бейсова
«Заметки о Скитальце»
(«Ученые записки»
Ульяновского
го с.
педагогического
института,
вып.
7, 1955, стр.
228—230). « Г у сл яр»
был
л юб имым
стихотворением
Скитальца.
Поэт
чаще
других
испо л нял
его
на
литературных
ве че­
рах
в
канун
и
в
дни
п ервой
рево лю ци и.
Декламация
«Гусляра»
всегда
имела
б оль шой
успех,
иногда
выливавшийся
в
революцион­
ные
волнения:
так
б ыло
и
в
дек аб ре
1902 г.
в
Москве
в
Колонном
зале
бы в шего
Благородного
собрания
(см.
Н.
Телешов.
За­
писки
писа тел я.
М.,
1948, стр.
46—48) и в Симбирске в начале
1905 г.
в
здании
Городской
думы
(см.
П.
Бе йсов ,
указ,
статья,
ст р.
218—220).
Узник
(стр.
171).
Впервые
— изд.
1902 г.,
стр.
241—242 .
Горький
следующим
образом
исправил
это
стихотворение.
Он
устранил
загл ави е
«Заключевные песни» .
Пр едпо сл едн ие
чет ыре
стиха:
Ржавый
ключ,
как
дикий
зверь,
Мой
зам ок
грызет
сур ов о,
И
окованную
две рь
Зат вори ли
на
засовы
—
сд елал
началом
стихотворения.
На
полях
рукописи
заметил: «По­
лагаю
—
этим
начать».
Ко нцо вку
—
последние
четыре
стиха:
Мрачно
в
башне.
Воздух
—
яд.
Видно,
бу ду
у мира ть
я.
.
.
А
со
ст ен
кругом
гремят
Молчаливые
проклятья.
—
Горький
переделал
так:
сохранил
первые
два
стиха,
а
два
послед­
ние
за мени л
своим и:
А
вокруг
—
в
тюрьме
—
гремят
Песн и,
крики
и
проклятья.
Но,
видимо,
концовка
и
в
исправленном
в иде
его
не
удов ле тв орила ,
так
как
на
пол ях
он
на писал : «Как будто — лучше закончить сло­
вам и
орла».
Скиталец
так
и
сделал.
391


«Я оторван от жизни родимых полей. .. » (стр.
171).
Впервые
—
изд.
1902 г.,
стр.
240.
Редакторская
работа
Горького
над
стихотворением:
Ст.
6- й:
Я
не
сделал ся
[ласковым]
близким
и
другом:
Ст.
8- й:
И
[отвержен]
отброшен
я
[шумным]
сыты м
их
кругом.
Ст.
9-й:
[Я всей жизни людской]
Сытой
пошлости
я
покориться
не
мо г.
Ст.
14-й :
[Кто истерзан в пути,
не
изнежен]
Кто
су дьбо ю
своей
не
изнежен...
Последнюю
строфу
Горький
забраковал,
напис ав : «Это —
плохо».
У
Скитальца
она
был а
такой:
Моя
п есня
—
вина
искрометный
бокал!
Пейте!
Сердце
согреется
жа ром;
Тех
отвергнем
и
мы,
кто
нас
всех
отвергал,
На
удары
о твети м
ударом!
Горький
пре дложил
сво ю
ко н цо вку: «Хорошо бы это закончить
та к,
—
пис ал
он:
Я
—не
вождь,
я
—
певец
—
боевая
труба,
Но
—
я
чувствую
веянье
жизни
—
Зреет
буря
в
отчизне!
И
реву
я
ро дно му
народу:
„Собирайся на бой!
Скоро
грян ет
борьба
За
свобо ду!”»
«Это,
—
писал
дале е
Горький,
—
и
по
ритму
похоже
на
ту
мело­
ди ю,
которую
пою т
трубы
пер ед
атакой
—
бо евой .
Но
что
скажет
цензор?
И
—
Ск итал ец?» Горький затем предложил такой вариант
концовки.
«Или закончить так,
—
п омет ил
он
на
рук опи си,
—
Вы
живете
во
мраке,
в
оковах,
в
аду.
..
Я
вас
к
св ету,
к
свободе,
к
победе
—
вп еред !
—
повед у!
Верьте
—
некуда
больше
идт и,
Нет
иног о
пут и!»
Затем
Горький
переписал
все
стихотворение
и
концовкой
сделал
свой
второй
вариант.
Скиталец
принял
правку
Горького.
«Нет,
я
не
с
вами:
своим
напрасно...
(стр .
172).
Впервые
—изд .
1902 г.,
стр.
166—167.
В
изд.
1936 г.
ст.
3-й
по­
следней
с тро фы : «Он грянет тяжкой грозой над вами .. . »
«Из добродетелей вы цепи
мне
ск овали ... »
(стр .
173).
Впервые
—
3.
кн.
2, 1904, стр.
24.
Печ.
по
изд .
1906 г.
392


(ч.
2), стр.
23.
В
кн.
«Знания»
стихотворение
со стоял о
из
двух
по­
следних
строф
и
на чина ло сь
так : «Я чувствую — во мне растет и
зрее т
сила..
.>
Полностью
(то есть из 4-х
строф)
—
в
изд .
1906 г.
В
первоначальной
публикации
первые
две
строфы
б ыли
опу щен ы,
вероятно,
под
давлением
цензуры.
«Там,
впе ре ди,
лежит
страна
млека
и
меда...»
(стр.
174).
Впервые
—3.
кн.
2, 1904, стр.
25.
В
и зд.
1919 г.
ст.
8- й:
«Священная земля!
При вет ,
привет
тебе...»
Использованный
в
стихотворении
библейский
мотив
о
стремлении
евреев
найти
обет о­
ванную
зе млю
содержит
в
се бе
алл егор и че ский
смысл:
призыв
к
р евол юц ии,
к
борьбе
за
свободу.
Памяти
Чехова
(стр.
174).
Вп е рвые
—3.
кн.
3, 1905,
стр.
1—2 .
В
изд .
1906 г.
не
вошло .
«Мы плыли с тобою навстречу заре...» (стр.
175).
Впервые—3.
кн.
6, 1905, стр.
315.
В
изд .
1906 г.
ст.
2-й : «Могучее
м оре
плескалось».
В
изд.
1919 г.
—
под
заг лавием
«Заря».
В
изд .
1936 г.
иск люч ена
последняя
строфа,
начинающаяся
с ти хом:
«Опять я в тюрьме.
Мне
улыбку
даря...».
В
конце
стихотворения
появилась
помета: 1904г.
Таганская
тюрьма.
Валькирии
(стр.
176).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906,
стр.
321—322.
В
изд.
1906 г.
не
вошло.
В
изд.
1919 г.
—
с
посвя ще­
нием
финскому
худож ни ку
А.
Галлену.
Валькирии
(скандии,
миф .)
—
воинственные
бо гини ,
уча с т вова вшие
в
сражениях
и
ун о­
сившие
души
убитых
воин ов
в
валгаллу,
жил ище
б ога
Одина
(см.
стр.
378).
Ч етвер о
(стр .
177).
Впервые—3.
кн.
16, 1907, стр.
225—226.
В
изд.
1906 г.
не
вош ло.
В
новой
редакции
—
С
к
и
т
а
л
е
ц.
Р ас­
ск азы
и
стихи.
С Пб ., 1912, стр.
201—202.
Исправления:
Ст.
4- й:
А
сами
жив ите
дружней!
Ст.
5- й:
Отец
и
вы
сами
—
ве дь
б ыли
крестьяне.
Ст.
9—10- й :
Меж
тем
всё
проснулось,
зе мля
всколыхнулась,
Страна
запылала
в
огне.
.
.
Ст.
15- й:
Второй
за
собою
вел
к
жаркому
бою
5-я
ст рофа
был а
полностью
изменена:
Пев ец
перед
боем
спел
песню
героям
И
сгинул
в
неравном
б ою.
.
.
В тор ого
казнили,
а
дву х
присудили
Угаснуть
в
по лночн ом
к раю.
393


Ô-я
(последняя)
строфа
стала
такой:
А
ма ть
и
не
зн ала
—
в
могиле
л ежал а,
В
объятьях
желанной
земли...
Не
знала,
что
в
п оле
за
землю
и
волю
Все
четверо
в
землю
легли!
«Телами нашими устлали мы дорогу.. .» (стр.
178).
Впервые—изд.
1906 г. ,
ч.
2, стр.
20.
«Шумит,
ре вет
и
пляшет
мор е. .. » (стр.
179).
Впер­
вые
—
изд .
1919 г .,
ст р.
38—39.
Ти хо
стало
кругом...
(стр.
180).
Впервые—3.
кн.
9,
1906, стр.
320.
В
изд.
1936 г.
—
без
заглавия.
В
из д.
1906 г.
не
во­
шло.
См.
вступит,
с т атью,
стр .
37.
А.
А.
ЛУКЬЯНОВ
Все
публикуемые
зде сь
стихотворения
поэта,
за
иск лючением
од но го,
во шли
в
его
сборник:
А.
Лукьянов.
Стихи .
СП б., 1908
(сокращенно:
сб.
1908 г.).
«Не называй безумными мечты.. .» (стр.
185).
Впер­
вые—
сб.
1908 г .,
ст р.
77.
Д руз ьям
(стр .
185).
Впервые
—
там
же,
стр.
80.
В
л есу
(стр.
186).
Впервые
—
«Мир божий», 1903, No 4, стр. 43.
«О,
если
б
колокол
раз д ался
в
ти ши не...»
(стр .
187)\ Впервые — сб.
1908 г.,
стр.
54.
Поэту
(стр.
187).
Впервые
—
там
же,
ст р.
62.
Маяк
(стр.
188).
Впервые
—
там
же,
стр.
65.
«Я помню этот шум—шум жизни молодой!. .»
(стр .
188).
Впервые
—
там
же,
ст р.
67.
Истина
(стр.
189).
Впервые
—
там
же,
ст р.
76.
Памяти
Ант<она>
П< авло в ича>
Чехова
(стр.
189).
Впервые—«Мир
божий», 1904, No 8, стр.
1.
Памяти
Н.
Г.
Чернышевского
(стр.
190).
Впервые
—
Избранные
произведения
русско й
поэ зии.
СП б.,
1905.
Печ.
по
сб.
1908 г .,
стр.
128.
Напи са но,
вероятно,
в
1904 г.,
в
связи
с
пятнадцатилетней
годовщиной
смер ти
Чернышевского,
что
п од­
твер жд аетс я
пе рвой
публикацией
в
сб.
«Избранные произведения
ру сск ой
п оэз ии», составленном
В.
Бонч-Бруевичем
и
выпущенном
изд ат ель ст вом
«Знание» .
Сборник
этот
выде рж ал
пя ть
изданий
(последнее в 1909 г.)
и
во
всех
ст.
7-й
с
конца
чит ал ся
так : «Про­
394


шло
пятнадцать
л ет . . .» (Чернышевский умер в 1889 г.).
Пе ре сма­
тривая
в
1908 г.
с вои
стихи
для
сб.
1908 г. ,
Лукьянов
слово
п ят.
надцать
замени л
выражением
—
«так много», ибо в 1908 г.
исполни­
лось
уже
девятнадц ать
лет
со
дня
смер ти
Чернышевского.
Раб оче му
(стр .
191).
Впервые
—
сб.
1908 г. ,
стр.
134.
Кузнец
(стр.
192).
Вольный
перевод
стихотворения
Э.
Вер -
харн а
«Le forgeron»».
Впе р вые
—
3.
кн.
4, 1905, стр.
321—325.
Печ.
по
сб.
1908 г.,
стр.
135—137, где в ст.
12-м
от
конца
исправление:
«не обновиться» (первоначально: «не оживиться»).
По
поводу
э того
стихотворения
Лук ьян ов
пис ал
(7 марта 1905 г.)
Го рь ко му: «Ко­
гда
я
ознакомился
с
содержанием
«Кузнеца»,
то
стихотворная
форма
почти
невольно
сложилась,
и
думаю,
что
это
далеко
не
точный
перевод,
но
это
мой
перевод,
в
стихотворении
э том
и
мое
чу вств о» (АГ) .
Горький
подчеркнул
не
удовлетворившие
его
слова
и
д аже
целые
ст ихи,
например
в
п ослед ней
строфе
ст.
6-й
(«Как
пытку
будущую,
он. ..») и два последних стиха («Как будто сталь
сердец
живых,
В
терпеньи
закаля я
их !»).
Лукьянов
согласился
с
замечаниями
Горького.
На
пол ях
своей
р уко писи
он
напис ал :
«Все подчеркнутые места мною изменены,
но
ко нец
ч етве рто го
куплета
мне
хотелось
бы
оставить
в
пе рвой
редакции,
так
как
фр аза
—
«Чтоб дать им лезвия закал»
—
мне
ка жется
правильной.
Я
пробов а л
закончить
та к:
Чт об
зака ли ть
их,
как
ки нж ал,
И
д ать
им
молнии
сиянье,
—
но
не
буде т
ли
тогда
хуже ?» (АГ).
Лукьянов
избрал
последний
ва­
риант.
Меч
врагов
(стр.
194).
Впервые
—
3.
кн.
8, 1906,
стр.
165—168.
«Слепцы
и
безумцы!
Насильем
владея...»
(стр.
194).
Впервые
—3.
кн.
10, 1906, стр.
167.
В
сб.
1908 г.
не
во­
шл о.
Восст ани е
(стр.
195).
П ере вод
стихотворения
Ве рха рна
«La révolte».
Впервые
—
3.
кн.
10, 1906, стр.
129—134.
«Как звезд на темном небосводе...»
(стр.
198).
Впервые—сб.
1908 г .,
стр.
141.
«Кровь .. .
тру п ы...
порвавшийся
стон...»
(стр.
198).
Впервые
—
там
же,
стр.
144.
Стр адал иц а
страна
(стр.
199).
Вп ервы е
—там
же,
ст р.
145.
Это
и
два
предшествующих
стихотворения
о траж ают
конкретные
события
из
ис т ории
гер ои ческ ой
борьбы
р ус ского
на­
рода
в
год ы
п ервой
р евол юц ии.
395


Е.
А.
ТА РАС ОВ
Кроме
ееми
стихотворений
Т арасов а,
опубликованных
в
«Сборниках т - ва
„Знание”» за 1906 г.,
в
состав
настоящего
изд ани я
включено
еще
вос емь ,
взятых
из
прижизненных
сборников
поэта
и
относящихся
ко
второй
половине
1900- х
гг.
Е
в
г.
Та расо в.
Ст ихи.
1903—1905.
СПб.,
(сокращенно:
сб.
1906 г.); Евг.
Та­
расов.
Стихотворения.
П б., 1919 (сокращенно:
сб.
1919 г.).
На
левом
бер егу
(стр.
204).
Впервые
—
сб.
1906 г., ст р.
5.
П.
Я.
—
псевдоним
поэта-народовольца
Петра
Филипповича
Яку­
бовича
(Медицина) (1860—1911).
Эпиграф
—
из
его
стихотворения
«Песня рубильщиков».
Т вои
цветы
(стр.
205).
Впервые
—
там
же,
стр.
20.
«Ты говоришь,
что
мы
устали ...» (стр.
205).
Впер­
вые
—
там
же,
ст р.
94—95.
«...Возникла
в
глухую
январск ую
ночь...»
(стр.
206).
Впервые—там
же,
стр .
78—79.
В
глухую
январскую
но чь
—
им еетс я
в
виду
«кровавое воскресенье»
—
9 января 1905 г .
Дерзости
—
слава! (стр.
207).
Впервые
—
там
же,
ст р.
82.
Весенние
ручьи
(стр.
208).
Впер в ые
—
там
же,
стр .
103.
«Смеха не надо бояться . .. » (стр.
209).
Впервые
—
сб.
1919 г. ,
стр.
25—26.
Крепость
(стр .
210).
Вп ерв ы е—3.
кн.
12. 1906,
с тр.
291—292.
Проклятие
(стр.
211).
Впервые
—
там
же,
ст р.
293.
За
ре шетк ой
(стр.
212).
Впервые
—там
же,
ст р.
294.
Под
Но вый
год
в
тюрьме
(стр.
212).
Впервые
—
там
же,
ст р.
295.
На
В олге
(стр.
213).
Впе р вые
—там
же,
стр .
296—297.
Дума
пролетария
(стр.
214).
Впервые
—
там
же,
ст р. 298.
Че рный
суд
(стр.
215).
Впервые—3.
кн.
14, 1906,
стр.
215—216.
Вероятно,
описана
одн а
из
к рова вых
расправ
ца рс ких
палачей
в
Петропавловской
крепости,
о
чем
свидетельствуют
такие
характерные
де та ли: «мост подъемный», «часы
со бо р а», «чернеет
ост ро в».
Недосказанная
поэма
(стр.
216).
Впервые
—
сб.
1919 г. ,
стр.
5—6.
К
революции
(стр .
217).
Впервые
—
сб.
1919 г. ,
стр.
41—42 .
396


й.
к.
йойойой
В
октябре—ноябре
1909 г.
Воронов
послал
Горькому
на
о.
Ка­
при
рукописный
сб орн ик
свои х
стихотворений
«От безмятежности
к
бо рь бе».
Ознакомившись
с
н им,
Горький
нап исал
на
титульном
лис те
рук оп ис и: «Стихи считаю принятыми» (АГ),
а
Воронову
со о бщил
(23 ноября 1909 г.), что они будут напечатаны в 28-й
и
29-й
книг ах
«Знания», и просил его прислать стихи для 30 -й.
Но
из
рукописного
сборника
Воронова
лиш ь
в
29- й
книге
«Знания»
были
опубликованы
цикл
«За решеткой» (4 стихотворения)
и
5 других
стихотворений.
Произошло
это,
вероятно,
во пре ки
воле
Горь­
кого:
К.
П.
Пятницкий
и
В.
С.
Миролюбов
не
раз
игнорировали
его
мнения
в
последние
го ды
существования
«Знания» .
В
дальней­
шем
несколько
стихотворений
Воронова
было
опубликовано
в
книгах
«Знания»
за
1910—1911 гг.
Однако
отдельным
сборником
стихи
поэт а
не
публ ико ва лис ь.
Рукописи
в сех
произведений
Воро­
нова,
вошедших
в
данное
из дани е,
хранятся
в
АГ.
За
решеткой
1. «Поздно
ночью
п ри вели ...» (стр .
223).
Впервые
—
3.
кн.
29, 1909, стр.
3.
2. «Там,
д алек о,
где
я
бывал
когда-то...» (стр.
223).
Впе р вые
—
там
же,
ст р.
4.
3. «Лаз урн ей
неба
глуби н а...» (стр.
224).
Впервые
—
там
же,
стр.
5.
4. «Свет л ые
вес енн ие
де нечки ...» (стр.
224).
Вп ер­
вые
—
там
же,
ст р.
6.
Мой
сосед
(стр.
225).
Впе р вые
—
там
же,
ст р.
7.
В
ночном
безмолвии
(стр .
225).
Впервые—там
же,
стр.
8.
Ма ть
(стр.
226).
Впервые
—
там
же,
стр.
9.
На
в олю
(стр.
226).
Впервые
—
там
же,
стр .
10—11 .
Эт ап
(стр.
227).
Впервые
—
там
же,
ст р.
12.
О быск
(стр.
228).
Печ.
впервые
по
автографу.
«От стены твоей тюрьмы. .. » (стр.
229).
Печ.
впервые
по
авт ог раф у.
Свидание
(стр.
230).
Печ.
впервые
по
ав т огра фу.
Последние
слова
(стр.
230).
Пе ч.
впервые
по
автографу.
Над
сверкающей
рекою
(стр.
231).
Впервые
—
3.
кн.
30, 1910, стр.
1—5 .
Мудрость
дерзающих
(стр .
233).
Впервые
—
там
же,
ст р.
6—9 .
307


У
моря
(стр .
235).
Впервые
—
там
же,
стр.
1Ô.
У
ворот
тюрьмы
(стр.
236).
Впервые
—
3.
кн.
32, 1910,
ст р.
3—4 .
Подкоп
(стр.
236).
Впервые
—там
же,
стр.
5.
Два
пу ти
(стр.
237).
Впервые
—
там
же,
стр.
6—7 .
Витязи
(стр.
238).
Впервые
—
там
же,
стр.
8—11 .
Слесарь
(стр.
240).
Впервые
—3.
кн.
37, 1911,
стр.
3—5 .
Разыскать
английский
подлинник
эт ого
стихотворения
Карпентера
не
удалось.
К
письму
Горькому
(21 ноября 1910 г. )
Воронов
при­
ложил
три
стихотворения,
которые
он
назвал
попыткой
«передать
по-своему
мотивы
английских
поэтов
—
Карпентера
(«Слесарь»),
Аллин гэма
(«Оценка») и Джонса («Свобода»); «это не пере ­
воды ,
—
заметил
Воронов,
—
а
то,
что
наз ыва ет ся
,,на
мот ив
та-
ксго-то”» (АГ).
Свобода
(стр .
242).
Печ.
впервые
по
автографу.
Подзаго­
ло в ок: «На мотив Джонса»
—
вписан
в
оригинал
Горьким.
Англий­
ски й
подлинник
обнаружить
не
удалось.
«У основания огромной пирамиды. . .» (стр.
242).
Печ.
впе р вые
по
автографу.
Це пь
(стр.
244).
Печ.
в пер вые
по
автографу.
Тому,
кто
мол од
(стр.
244).
Пе ч.
впервые
по
автографу.
А.
С.
ЧЕРЕМНОВ
Многие
из
публикуемых
стихотворений
Черемнова
впервые
были
напечатаны
в
«Сборниках т - ва
„Знание"» и печатаются нами
по
этому
изданию,
что
в
примечаниях
особо
не
оговаривается.
Часть
стихотворений,
написанных
в
1906—1907 годы,
когда
по эт
был
уже
сотрудником
«Знания»,
пу блику ет ся
впервые
по
авто­
графам
из
АГ.
Остальные
стихотворения
взяты
из
прижизненного
изда ни я
стихов
поэта:
А.
Черемнов.
Стихотворения,
т.
1.
М.,
1913 (сокращенно:
изд .
1913 г.).
Так
как
работа
над
этим
изда ­
нием
была
закончена
автором
в
1912 г.,
а
большинство
стихотво­
ре ний, «включенных в него,
написано,
н есомне нно,
раньше,
то
не­
которые
из
ни х,
на ибол ее
близкие
к
стих ам ,
опубликованным
в
сборниках
«Знания», включаем в настоящий сборник.
В
том
же
1912 г.
рукопись
книг и
Черемнова
была
отослана
автором
Горькому
и
б ыла
им
одобрена.
Крас ны й
корабль
(стр.
252).
Печ.
впервые
по
ав то­
графу,
х ран я щемуся
в
АГ.
Окончив
по эму
10 июня 1906 г.
в
Пе тер­
бу рге,
Черемнов
передал
ее
К.
Г1.
Пятницкому.
Но
чер ез
не кото ­
398


рое
время
он
взялся
за
переработку
произведения
и
сентября
за­
к ончил
его,
созд ав
вторую
редакцию.
Она
значительно
отличается
от
первой
большим
художественным
совершенством,
а
также
единством
идейного
замысла.
Кроме
того ,
Чере мн ов
написал
к
поэм е
«Вступление».
Эта
редакция
и
бы ла
высоко
оценена
Горь­
ким .
Он
только
вычеркнул
кон ец
поэмы
со
слов: «Так я познал
могущество
н а си ль я», но предоставил
окончательное
решение
Че-
ремнову.
Поэма
из-за
цензурных
условий
не
могла
быть
н ап еча­
тана.
Черемнов
очень
огорчался.
«Конечно, «Красный корабль»
ни­
ког да
не
увидит
света!
—
писал
он
Горькому
16 марта 1910 г. —
П еределат ь
его
для
цензуры
невозможно.
Это
все
равно
что
нари­
совать
крокодила
и
подписать
под
н им : „епископ Гермоген”» (АГ).
Черемнову
у далось
опубл иков а ть
в
изд .
1913 г.
только
«Вступление»
и
еще
небольшой
отрывок
—
«Рассвет в океане».
В аал
—
д ревн е­
восточное
языческое
божество
(в Финикии,
Сирии,
Палестине).
И род
—
цар ь
Иу деи
(40—4
гг.
н.
э.), отличавшийся крайней распу­
щенностью
и
жестокостью;
имя
его
стало
нар ицате л ьным .
Ода
на
пр иш еств ие
зи мы
(стр.
271).
Печ.
впе рв ые
по
авт ог рафу.
Седой
Боре й
—
(греч .
ми ф)
—
бог,
олицетворяющий
се­
верн ый
в етер.
Мень шико в
Михаил
Осип ови ч
(1859—1919) —крайне
реакционный
журналист,
вдохновитель
черносотенства,
расстр е­
лян
за
активную
контрреволюционную
деятельность
в
1919 г.
Эфиальт
(V в.
до
н.
э.)
—
вождь
рабовладельческой
демократии
в
Афинах.
Сув ори н
Ал ексей
Сергеевич
(1834—1912) — реакционный
журна ли ст ,
издатель
чер носо тен н ой
газеты
«Новое время».
Гучков
Ал екс андр
Иванович
(1862—1935)—основатель реакционной пар­
тии
«Союз 17
окт ября », военный и морской
м ин истр
В реме нн ого
правительства,
белоэмигрант,
злейший
в раг
со ветско й
власти.
Гринг-
мут
Владимир
Андреевич
(1851—1907) — реакционный публицист,
идео л ог
черносотенства
и
организатор
«Русской монархической
п арт ии » (впоследствии — « Союз
р ус ского
народа»).
Пи хно
Дми­
тр ий
Иванович
(род .
1853) — реакционный профессор,
экономист,
г лав арь
киевской
организации
«Союза русского народа»
и
редак­
тор
че рн осотенн ой
газеты
«Киевлянин».
Кронштадтский
Иоа нн
—
п рото иер ей
С ерги ев,
реакционный
церковный
д еят ель
и
писатель.
Стратиги
—
военачальники.
Фараон
и
свинья
(стр.
274).
Печ.
впервые
по
автографу.
Куп чи на
(стр.
275).
Печ.
впе р вые
по
автографу.
Песня
о
бедном
Макаре
(стр.
276).
Впервые
—
3.
кн.
17, 1907, стр.
69—73.
В
из д.
1913 г.
не
вошла.
Ба лла да
о
гордом
гр афе
(стр .
279).
Впе р вые
—
3.
кн.
17, 1907, стр.
74—75.
В
изд .
1913 г.
не
вошла.
Горький
вернул
Черемнову
ба л ладу
для
исправления,
ибо
его
не
удовлетворяла
по­
сле дн яя
строфа.
«Обратите внимание на последнюю строфу!
—
писал
Горький.
—
«Поп на трех листах»
—
немножко
неуклюже, «ангел в
небесах»
и
т.
д.
—
до
конца
—
не
сильно
ударено!
М.
б.
возможна
еще
строфа?» (АГ)
Все
отмеченное
Горьким
Черемнов
исправил.
899


Безмолвный
гне в
(стр.
28Ô).
Впервые
—
3.
кн.
17, 1907,
ст р.
76—77.
В
изд.
1913 г.
не
вошло.
Стихотворение—гневный
от­
клик
на
злодейскую
распр аву
ца рс ких
палачей
с
восставшим
в
1905 г.
народом.
Из
цикла
«Молитвы»
Цикл
был
посвящен
Гохбауму
Дмитрию
Абрамовичу.
В
изд.
1913 г.
н азвани е
цикл а
отсутствует,
а
по св яще ние
Д.
А.
Гохбауму
отн есен о
только
к
стихотворению
«В пустыне».
В
э тот
цикл
вхо­
дило
еще
стихотворение
«Бог», но Горький отнесся к нему критиче­
ск и.
«Не находите ли Вы,
что
«Бог»
уд ался
вам
мень ше
других,—
писал
он
Черемнову,
—
и
что
как
заключительный
аккорд
он
с по­
соб ен
понизить
на стр о ение
и
гармонию
пр едыду щ их
сти хо в?»
Отмечая,
что
в
стихотворении
ес ть
неудачные
стр ок и,
Горький
вы­
делил
заключительный
—
«Но разве ты не одинок?» — и по по­
воду
его
спрашивал
поэта: «Как я,
читатель,
истолкую
ее
<стро -
к у>? Как злорадство,
и ронию ?
Как
человечью
жалость
к
оди но­
ком у
бо гу
и
состраданье
к
н ему ?» (АГ).
Черемнов
исключил
это
стихотворение
из
цикла.
В
изд .
1913 г.
оно
во шло
под
заг лавием
«Иегова».
В
пустыне
(стр .
281).
Впе р вые
—
3.
кн.
31, 1910, стр.
3—4.
Из лагае тся
библейская
легенда
о
странствии
евреев
в
п оис ках
Ха­
наана
(древнейшее название Палестины), или Обетованной земли,
своего
род а
земного
рая,
яко бы
обе щ анно го
богом.
За
измену
богу,
которому
изр аи льт яне
предпочли
золотого
тельца,
то
ес ть
идола,
они
бы ли
н аказан ы:
много
лет
скитались
в
пу ст ыне.
В
форме
б иб­
лейской
легенды,
то
есть
своеобразным
эзоповским
языком,
Черем­
нов
бичевал
в
э том
стихотворении
изменников
рево люц ии .
Ким­
вал
—
древний
еврейский
му з ыкал ьный
ин стру ме нт,
состоящий
из
медных
т арелок ,
которыми
ударяли
дру г
о
друга;
уп отре блялся
при
богослужении.
На
мотив
из
Иоанн а
Дамаскина
(стр .
282).
Впер­
вые —
там
же,
стр .
5—6.
В
изд.
1913 г.
—
под
названием
«Плач по
уб иенн ым ».
Стихотворение
пр едс тавл яет
соб ой
траурную
песнь
па­
мя ти
борцов
за
свободу,
погибших
в
революционных
битв ах
1905 г.
В
это м
издании
стихотворение
ослаблено
иск лючением
из
не го
гн евн ых
стихов
(начиная — «Н ад
мог и лой
их
к рова вою. ..»
и
кончая
—
«Не молился иерей»),
содержащих
обличение
церкви.
Пришлось
исключить,
вероятно,
вв иду
д авлени я
цензуры.
Иоанн
Дамаскин
(вторая пол .
VII в.)
—
византийский
б огосл ов,
философ
и
поэ т;
одно
время
жил
при
д воре
калифа
(светского и духовного
власт елин а)
в
Да ма ске,
отсюда
и
прозвище.
Сочи ни л
много
рели­
гиозных
стихотворений,
вошедших
в
кул ьт
христианской
ц ерк ви.
Черемнов
в
годы
реакции
использует
некоторые
мотивы
поэзии
Дамаскина
в
качестве
эзоповского
языка.
Пилат
—
Понтий
Пилат,
бывший
в
23—36 гг .
наместником
римского
имп е рат ора
в
Иудее.
Симон
Киринейский
(стр.
284).
Впервые
—
там
же,
с тр.
10—11.
Из ла га ется
еванг ель ск ая
лег е нда
о
ш ествии
Х риста
на
400


Го лгоф у.
Измученный,
он
не
мог
нести
кресФ,
на
котором
érô дол ­
жны
б ыли
ра спя ть,
и
крес т
этот
понес
оди н
п рост ой
ч ело век
по
им ени
Сим он
из
ме стечк а
Киринея.
Как
и
в
дву х
предыдущих
стихотворениях,
евангельская
легенда
выполняет
у
Черемнова
фун­
кц ию
эзоповского
языка:
страдания
Христа
—
муки
народа,
рево­
люционеров
в
го ды
реакции.
Пилат
умыл
в
молчаньи
руки.
По
евангельской
леген д е,
наместник
римского
императора
в
И удее
Пи­
лат
ра зреши л
иудейским
властям
распять
Х риста,
зн ая,
что
от дает
на
смерть
невинного.
В
зна к
того ,
что
он
сн и мает
с
себя
ответст­
ве ннос ть
за
уб ий ство
Х рис та,
Пилат
умы л
рук и.
Син едрион
—
в
дре вн ей
Иудее
совет
старейшин,
вер шивш ий
политические
и
судеб­
ные
дела.
Ва р авва
—
по
евангельской
легенде,
злодей,
о су ж денный
на
см ерт ь,
но
иуде и
потребовали
у
Пилата,
чтобы
в место
Вараввы
был
р аспят
Христос.
Каиафа
—
иудейский
первосвященник
(архи­
ерей), осудивший Христа на смерть.
Голгофа
—
холм
в
окрестностях
И ер усали ма,
на
кото ро м,
по
преданию,
был
распят
Хрис тос .
«Пировать в горящем доме,
сп ать
у
пасти
кро­
коди ла...» (стр.
285).
Впервые
—
3.
кн.
32, 1910, стр.
3.
В
из д.
1913 г.
не
во шло.
Стихотворение
—
инвектива
в
адрес
и нтел лиг ен­
ц ии,
безучастной
в
го ды
реакции
к
страд ан ия м
на рода .
Кузнец
(стр.
285).
Впе р вые
—
3.
кн.
32, 1910,
стр.
6—8 .
В
изд.
1913 г.
не
во шло.
Песн я
о
Короле
Купо не
(стр.
287).
Впервые
—
изд.
1913 г. ,
ст р.
147.
Ночь
в
О дессе
(стр.
288).
Впервые
—
3.
кн.
32, 1910,
ст р.
4—5 .
В
переработанном
виде
вошло
в
изд .
1913 г.
под
назва­
нием
«Набережная».
Чере мн ов
отбросил
пер вые
две
строф ы
«Ночи
в
Оде сс е», а исправленную третью сделал первой строфой стихо­
творения
«Набережная»:
Рев
сире н
то
глуше,
то
звучнее,
Но чи
мрак
то
реже,
то
пл от ней,
—
А
вдали
не
спящая
аллея
В
па ут ине
бликов
и
теней.
Второй
(последней)
стр офо й
стал а
последняя
из
стихотворе­
ния
«Ночь в Одессе».
Кры м
Б айдары
(стр.
289).
Впервые
—
3.
кн.
33, 1910,
стр.
3.
Б айд ары
—
перевал
в
Крыму
чео ез
главную
г ряду
гор
на
пу ти
Се­
вастополь
—
Ялта,
а
также
—
поселок
на
южн ом
берегу
Крыма.
Алупка
(стр.
289).
Впервые
—
там
же,
стр.
4.
Лимени
—
ме­
стечко
в
Крыму.
Муэдзин
на
м инарете —с лужит е ль
культа
у
му­
сульман,
обязанность
ко тор ого
выкриками
с
минарета
(башня
мечет и)
оповещать
верующих
о
часе
м олитвы .
401


Горный
лес
(стр .
290).
Вп ерв ые
—
там
же,
стр.
5.
Стихо­
творение
бы ло
на пи сано
в
ма рте
1910 г.
в
Ал уп ке,
где
Черемнов
лечился
от
т уб ерк улеза.
Он
вписал
эти
стихи
в
письмо
Горькому
(от 16 марта 1910 г .).
Им
предшествуют
такие
строч к и: «В теплые
дни
к атаю сь
в
Си меиз ,
Мисхор
и
к
подножью
Ай-Петри.
Там
со с­
но вые
леса
и
очень -очень
х оро шо.
По
это му
случаю
вот
Вам
ви рш и ...» (АГ).
Перед
бурей
(стр.
290).
Впервые
—
там
же,
стр.
6.
В
изд.
1913 г.
исключена
3-я
ст р о фа : «Точно дышит во тьме притаившийся
враг...»
Фелюга
(или иначе фелука)
—
небольшое
парусное
суд­
но
на
Черном
и
Средиземном
морях.
Вече р
в
Мисхоре
(стр.
291).
Впервые
—
там
же,
ст р.
7.
Мисхор
—
курортное
место
на
Южном
берегу
Крыма.
Зо ри
(стр .
291).
Вп ервые— та м
же,
стр.
8—9 .
Но чь
в
Алупке
(стр.
292).
Впервые
—
изд .
1913 г.,
ст р.
84.
Ай-Петри
(стр.
293).
Впервые
—
там
же,
стр.
86.
Ай-Пет-
ри
—
одна
из
вершин
Крымских
гор
(1233 м.)
на
Южном
бер егу .
Бе ло руссия
Идущие
вслед
за
данным
циклом
четыре
стихотворения
—
«Бо­
жий
че лове к», «Ухарь», «Ведьма», «Конокрад», по всей вероятно­
ст и,
относятся
к
той
же
теме
и
на писа ны
одновременно
с
ци к лом.
Косовица
(стр.
294).
Впервые—3.
кн.
34, 1911,
ст р.
3.
Июль
(стр.
295).
Впервые
—
там
же,
с тр.
4.
В
бору
(стр.
295).
Впервые
—
там
же,
стр.
5.
В
из д.
1913 г.
1-й
ст.
4-й
строфы
ис пр авл ен : «Тенью желтой и пушистой»; цели­
ком
перерабртана
5-я
строфа:
И
засохшие
остинки
Густо
сыплются
с
ветвей
Вдо ль
протоптанной
тропинки
У
извилистых
к орней.
Переделк а
этой
стр офы ,
возможно,
была
выз ван а
т ем,
что
ср авн е­
ние
«Между веток,
как
в
ок онц е...»
очень
напо мин ало
ан алоги чн ый
бунинский
образ
в
поэме
«Листопад» .
Д орога
(стр.
296).
Впервые
—
там
же,
стр.
6.
В
изд .
1913 г.
под
заг лавием: «Белорусская дорога» .
В
3-м
ст.
3-й
строфы
стало :
«приставлен Степаныч».
Молодик
к руторог ий
—
молодая
луна
или
месяц .
402


Будь
благ ос лове нн а
(стр.
297).
Впервые
—
3.
кн.
37,
1911, стр.
4.
В
из д.
1913 г.
исправления; 2-й
ст.
1-й
стр о фы: «От­
цвели
и
умерли
ра до стные
сказки»; 1-й
ст.
2-й
строфы: «Но царит
по-прежнему
память
неустанная...»
Южное
м оре
(стр .
297).
Впервые
—
и зд.
1913 г .,
ст р.
90.
Экстаз
(стр.
297).
Впервые
—
3.
кн.
35, 1911, стр.
9.
В
и зд.
1913 г.
1-й
ст.
последней
строфы
и змене н: «Грозным криком вели­
кого
гнева».
Юность
(стр.
298).
Впервые
—там
же,
стр.
10.
Божий
че лов ек
(стр.
298).
Впе р вые
—
изд.
1913 г. ,
ст р.
138.
Алексей,
божий
чел ов ек
—
христианский
святой,
который
оставил
жену,
богатство,
почет
и
скитался
нищим.
Образ
его
был
популярен
благодаря
известному
в
сво е
время
«духовному»
ст иху.
Ухарь
(стр.
300).
Впервые
—изд.
1913 г.,
ст р.
141.
Ведьма
(стр.
301).
Впервые
—
из д.
1913 г .,
стр.
143.
До
Егорья
—
по
народному
календарю—конец
апреля.
23 апреля по
старому
ст илю
отмечался
день
Ег ор ия,
или
Георгия-Победоносца
—
покровителя
скота.
А
Петровки
непогож и.
Петровки,
иначе
Петров
пост,
—
по
цер ко вно му
календарю
на чина ет ся
че рез
н еделю
по сле
тр о ицына
дня,
или
Пят иде ся тни цы
(церковный праздник на пяти­
де сят ый
де нь
после
пасхи)
и
продолжается
до
29 июня по ста­
рому
ст илю,
когда
церковь
отмечает
память
апостолов
Петра
и
Павл а.
Конокрад
(стр.
302).
Вп ерв ые
—
изд.
1913 г.,
стр .
145.
«Снилось мне,
что
в
н ебе
бл едн ый
месяц
гас.. . »
(стр .
303).
Впервые
—
изд .
1913 г.,
ст р.
39.
Под
грозой
(стр .
303).
Впе р вые
—
изд.
1913 г .,
ст р.
45.
Женщине
(стр .
304).
Впер в ые
—3.
кн.
39, 1912, стр .
3—4.
В
изд.
1913 г.
3-й
ст.
4-й
строфы: «Но в душе у нас кипят уже
про кля тья .
..»
Piccola marina (стр .
305).
Впервые—изд.
1913 г. ,
с тр.
92.
Хризолит
—
дра го ценный
камень
золотисто-зеленоватого
цвета.
Villa Serafina —
дом
на
острове
Капри,
в
котором
жил
Гор ь­
кий.
Черемнов
в
конце
1911 г.
прие ха л
по
приглашению
Горького
на
Капри
и
пробыл
там
около
т рех
месяцев.
Дор ога
на
Анака при
(стр.
306).
Впервые—изд.
1913 г.,
стр.
94.
Анакапри
—
вер хня я
часть
ос тро ва
Капр и.
Мадонна
—
итальянское
название
богоматери.
408


М арт
(стр.
306).
Вп ер вые
—
из д.
1913 г. ,
стр.
104.
На
Алек­
сея—
17 марта по старому стилю,
когда
отмечался
церковью
де нь
святого
Ал екс ея,
человека
божия.
Зе мля
цветет
(стр .
307).
Впервые
—
изд .
1913 г. ,
стр.
108.
Белая
но чь
(стр.
308).
Впервые
—
3.
кн.
38, 1912, стр.
3—4 .
В
из д.
1913 г.
3-й
ст.
1-й
строфы, 2-й
ст.
3-й
и
1-й
ст.
6-й
строфы
ис пра вл ен ы: «Ясный запад мреет в алом зареве»; «К светлым окнам
молча
п од ой дешь »; «Поглядишь:
с
восхода
загорается».
На
веч ер ней
заре
(стр.
309).
Вп ерв ые
—
изд .
1913 г .,
ст р.
111.
Ог онек
(стр.
309).
Впервые—3.
кн.
38, 1912, стр.
6.
У
ок на
(стр.
310).
Впервые
—изд.
1913 г. ,
стр.
114.
«Нынче в поле мутно,
влажно...» (стр.
310).
Впер­
вые—
там
же,
стр.
120.
Зарницы
(стр.
311).
Впе р вые
—
3.
кн.
38, 1912, стр.
5.
С то­
жар ы
—
народное
название
звездного
скопления
плеяд.
Рассвет
(стр.
311).
Впервые
—
там
же,
стр.
9.
В
изд.
1913 г .,
исправлены: 1-й
ст.
1-й
с тр оф ы : «Левушка стояла на восточной
б аш не.. .»; 3-й
ст.
2-й
стро фы : «Дымные туманы подымались
выше..
.»; 2-й
ст.
3-й
с тр о фы: «Дрогнула,
пыла я,
н еба
глубина.
..»
Светлый
зной
(стр.
312).
Впервые
—изд.
1913 г .,
ст р.
123.
Березы
(стр.
313).
Впер в ые
—
3.
кн.
38, 1912, стр.
8.
Бор
(стр .
313).
Впервые
—изд.
1913 г .,
ст р.
125.
Бабье
л ето
(стр.
313).
Впервые
—
3.
кн.
38, 1912, стр.
7.
В
изд.
1913 г.
иск лю чена
2-я
строфа.
Погост
(стр.
314).
Впервые
—
изд.
1913 г.,
ст р.
128.
По­
гост—
церковь
с
прилегающими
к
ней
постройками
и
домами
ц ер­
ковнослужителей;
в
данном
случае
—
прицерковное
кладбище.
Северн ы е
сны
(стр.
314).
Впервые
—
из д.
1913 г. ,
стр.
109.
Матери-земле
(стр.
315) Впервые — изд.
1913 г. ,
стр.
100.
И.
А.
БУ ПИП
Ввиду
т ого
что
публикуемые
нам и
стихотворения
Бунина,
впервые
печатавшиеся
в
«Сборниках т -в а
,,Знание”», целиком во ­
шли
в
собрание
сочинений
поэта,
изданное
в
1915 г.
т-ом
А.
Ф.
Маркса,
п ривод им
в
первую
оч ер едь
разночтения
между
«знаньевским»
тексто м
и
тек сто м
э того
издания
(сокращенно:
из д.
1915 г. ).
Что
к асает ся
собрания
сочинений
Бу нина,
выпущенного
404


«Знанием» (тт .
1-5.
СП б ., 1902—1909), то ссылки на него в приме­
ч аниях
отсутствуют:
в
э том
издании,
объединившем
группу
стихов
из
«знаньевских»
сборников,
исправлены
тексты
лишь
шести
сти­
хо тво ре ни й : <Над Окой», «Древнюю
ч аш у. ..», «Детская», «Айя-
Со ф и я», «Джордано Бруно», «Пугало» (см.
т.
3. 1906), причем эти
исправления
сохранены
в
изд .
1915 г.
Приводим
такж е
наиболее
су­
щественные
разночтения
м ежду
текстом
«знаньевских»
сборников
и
берлинским
изданием
«Петрополис» 1934—1936 гг .
(сокращенно:
ССБ ).
Мороз
(стр.
321).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906, стр .
199.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
15) ст.
6- й : «Свет от созвездий Ориона».
В
ССБ
(т.
6) Бунин поставил точную дату: 21. 7 . 03 .
Орион
—
созвездие.
Диза
(стр.
321).
Впервые
—3.
кн.
1, 1904, стр .
101.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
16) ст.
5- й: «Мохнатые тени от сосен»; ст .
7-й
и
8- й: «И по столу ходят;
а
Диза
В
светлице
одна ,
за
ра бото й».
Т лен
(стр.
323).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906, стр.
198.
В
ССБ
(т.
1, стр.
297) заглавие исключено и поставлена дата: 29.7 .05.
Хр из антемы
(стр .
323).
В пер вые
—3.
кн.
9, 1906 стр.
200.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
5) ст.
2-й : «За ночь хризантемы расцвели».
В
ССБ
устранено
заглавие
и
по ст авле на
да та:
август
1903.
Дома
(стр .
324).
Впервые
—
3.
кн.
1, 1904, стр.
105.
В
ССБ
(т.
1, стр.
109) — без заглавия, 1- я
и
пос ле дняя
строфы
иск лючены,
оставшиеся
две
переставлены.
В
р езул ьт ате
получилось
новое
с ти­
хотворение,
1-й
ст.
которого
—
«Далеко на севере Капелла... »
Капелла
—
звезда
альфа
в
созвездии
Возничего.
Бунин
именует
Капеллой
все
созвездие.
Жизнь
(стр.
324).
Впервые
—3.
кн.
9, 1906,
с тр.
195—196.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
4) ст.
4- й: «О,
божественный
отблеск
не­
зримого—
жизни,
мерцающей»; ст.
18-й : «Рассыпаясь по гравию ки ­
пенью
бледных
ог не й»; 6-я
(последняя)
строфа
и сключ ен а.
П еред
бурей
(стр.
325).
Впервые
—3.
кн.
1, 1904, стр.
103.
Сумерки
(стр.
326).
Впер в ые
—
3.
кн.
1, 1904,
стр .
104.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
40—41): ст.
6- й: «Чуть светит печь,
и
точно
т ень ...»; ст.
9-й : «Грусть,
разлитая
на
закате...»
Кольцо
(стр.
326).
Впе р вые
—
3.
кн.
1, 1904, стр.
106.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
22) Бунин отбросил последние два стиха .
В
Евпаторийских
с тепях
(стр.
327).
Впервые
—
3.
кн.
1, 1904, стр.
107.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
56) —новое загла­
ви е: «В Крымских степях» .
Девственная
В ега
—
звезда
альфа
в
со­
звездии
Лиры,
голубоватого
цвета,
о дна
из
са мых
ярких
зв езд
н еба.
Шатер-гора—гора
Чатырдаг
в
Крыму,
издали
п охожа я
на
ог ром­
ную
палатку.
405


Над
Окой
(стр.
327).
Впер вы е
—
3.
кн.
1, 1904,стр.
108—110.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
23—24) под заглавием «З а пу сте ние»; 9-й
ст.
2-й
строфы: «Я в кресло сел,
к
окн у,
и,
отдыхая.»; 2-й
ст.
3-й
стр офы : «А я глядел на клены у балкона»; 5-й
ст.
4-й
строфы:
«Я тронул их — и горестно в тиши»; последний ст .
5-й
стр оф ы:
«Пора свести последние итоги»; 2- й
ст.
6-й
с тро фы: «Любил я
осень
п озд нюю
в
Ро ссии »; 5-й
ст.
6-й
стро фы : «Любил стальную,
серую
Ок у»; 8-й
ст.
8-й
стр оф ы: «Я изнемог,
и
ме ртвы й
ст ук
ча со в»,
а
последние
два
стиха
Бунин
поменял
места ми.
«Леса,
скал ист ые
те снин ы. . .» (стр.
329).
Вп ерв ые
—
3.
кн.
6, 1905, стр.
291.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
20) —под загла­
ви ем
«Вершина» .
«В отк рытом море — только небо .. . »
(стр.
330).
Впервые
—
3.
кн.
6, 1905, стр.
292.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
30) —
под
заглавием
«В открытом море»; ст.
16-й : «То,
что
забыто
на­
всегда!».
Последнюю
строфу
Бунин
устранил
и
тем
са мым
несколько
ослабил
оптимистический
тон
стихотворения.
«Нет ничего
грустней
ночного...»
(стр.
331).
В пер вы е—3.
кн.
6, 1905, стр.
293.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
39) —
под
заг лави ем
«Огонь»; ст .
3-й
и
4-й: «О,
как
дрожит
он,
поту­
хая
И
разгораясь
на
ве тр у!»; ст.
14-й : «Теряясь в черной высоте»
и
16-й : «Весь бор,
не
видный
в
темноте.
..»
«Древнюю чашу нашел он у шумного синего
м оря ...» (стр.
331).
Впервые—3.
кн.
6, 1905, стр.
294.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
17—18) под заглавием « Н адп ис ь
на
чаш е»; ст.
6-й:
«Древнюю повесть безмолвных могил и гробниц . . . »; ст.
9-й : «Вечно
лишь
то,
что
связ у ет
нез ри мою
связью».
Восток
Тай на
(стр .
332). Впервые — 3.
кн.
7, 1905, стр.
253—254. В и зд.
1915 г.
(т.
3, стр.
65—66) ст .
21-й : «Окинул жаркий Атмейдан ...»
Элиф.
Л ам.
Мим
—
н азван ия
трех
арабских
букв
(а,
л,
м).
Эти
три
буквы,
не
составляющие
вместе
н икако го
слова,
стоят
в
на­
ча ле
2-й
су ры
Кор ана
—
священной
книги
мусульман,
сборника
религиозно-догматических,
этических
правил,
со ст авл ен ного
в
VII в.
н.
э.
Пророк
—
Мухаммед
или
Ма гоме т
(около 570—632), араб из
Мекки,
основатель
ислама
—
мусульманской
религии.
М охамм ед
—
Магомет.
Гяур
—
у
мусульман
всякий
ин ове рец.
Атмей да н
—
назва­
ние
м естн ости .
Тэмджид
(стр.
333).
Впервые
—
там
же,
ст р.
255—256.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
65) 5-я
ст рофа
исключена;
ст.
1- й: «Тяжела,
темна
стезя
земная.
.
.»
Скутари
—
вероятно,
пригород
Стамбула
на
мало­
азиатском
берегу
Босфора.
Т эмд жид
(вернее — тамджид)
—
про­
славление
а ллах а.
Дервиш
—
мусульманский
монах.
Черный
ка мень
(стр.
334).
Впервые
—там
же,
ст р.
257.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
343) заглавие изменено: «Черный камень
406


К аа бы».
Сады
блаженного
Джинната
(вернее — Джанната)
—
рай.
Гавриил—в
христианской
рели гии
один
из
архангелов
(высших
ангельских
ч ино в ), служитель
бога.
Авраам
—
по
библейской
ле­
генде,
родоначальник
евр е йск ого
народа.
За
измену
(стр.
334).
Впе р вые
—
там
же,
ст р.
258.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
61)—с эпиграфом из Корана: «Вспомни тех,
что
пок ину ли
страну
сво ю
ради
ст раха
см ерт и».
Мираж
(стр.
335).
Впервые
—
там
же,
ст р.
259.
В
ССБ
(т.
1,
стр.
106) заглавие — «Ко вс ер ь».
Ковсерь—
река,
прот ека юща я
в
раю.
Сакар
—
Сакария,
б ог атая
водою,
но
несудоходная
во
всем
свое м
т ечени и
ре ка
на
сев.-зап.
Малой
Азии.
Джины
(стр.
335).
Впервые
—
там
же,
ст р.
260.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
62) ст.
5-й : «Звезды горят над безлюдной землею. : .»;
ст.
11- й : «Это архангел,
слуга
милосердого
бог а».
Джи ны , (правиль­
нее
—
джинн ы)
—
злые
д ухи
в
мусульманской
религии.
Соз везди е
Пса
—
в
южном
полушарии
неб а,
в
его
сост ав
входит
Сир иус,
са­
мая
яр кая
звезда
на
небе.
Мекка
—
город
в
Саудовской
Аравии,
родина
Магомета.
Ирам
—
название
од ной
аравийской
местн ост и.
Гробница
Сафии
(стр.
336).
Впервые
—
там
же,
ст р.
261.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
64—65) ст.
1- й: «Горный ключ по скатам
и
оврагам»
и
ст.
8- й : «На кустах,
где
плачет
сол овей» .
Египет
(стр.
337).
В пер вые
—3.
кн.
16, 1907, стр.
148.
Ра-
Озирис
(египетск .
м иф.)
—
бог
солнца
и
Нила,
бра т
и
муж
Из иды,
бо гини
земли
и
плодородия.
Сет
(египетск.
м иф.)
—
бог
войн ы
и
пустыни,
ко вар но
уб ивши й
сво его
брата
Озириса.
Гизех
(Гиза)
—
город
в
Египте
на
левом
берегу
Нила,
факти ч ески
пригород
Каира.
Вблизи
него
—
зн амени т ая
группа
пирамид
(Хеопса и др.), гигант­
с кий
сфи нк с,
разв али ны
дворцов
и
дру гие
памятники
древности.
Фивы
—
столица
древнего
Египта.
Д етск ая
(стр.
337).
Впервые—3.
кн.
9, 1906,
стр.
197.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
25) ст.
1-й
и
2-й
последней
строфы: «Си­
дишь
и
смотришь
в
окна
из
уг ла
И
думае шь
о
жизни
стар осв ет­
ской.
.
.»
Печ аль
(стр .
338).
В пер вые
—3.
кн.
9, 1906,
стр .
201.
В
изд.
1915 г.
(т.
3,
стр.
18) устранены следующие последние
сл ов а: «Мы все бездомны,
Все
беспри ют ны,
но
смо тр им
вд а ль»:
П есня
(стр.
338).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906, стр.
202.
Эсхи л
(стр.
339).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906, стр.
203.
Адра-
с тея
(греч.
ми ф .)—богиня
справедливости
и
мести.
Каменная
ба ба
(стр.
339).
Впервые
—3.
кн.
9, 1906,
стр.
204.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
46) ст.
3-й
последней
с тр офы:
«Не бог,
не
бог
нас
с озда л.
Это
мы ...»
407


Айя-София
(стр .
340).
Впер в ые
—3.
кн.
9, 1906, стр.
205.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
57) ст.
10-й : «В смиренной и священной
ти ш ин е...»
Айя-София
—
з нам ениты й
византийский
храм
в
бывшем
Константинополе,
пот ом
Ста мбуле ;
построен
при
императоре
Юс тиниа не
между
532—537 гг.
В
1453 г.
турками
превращен
в
ме­
четь .
Н ыне
—
муз ей.
Великий
шейх
—
г лава
мусульманского
духо­
венства.
У
сев ерн ых
б ере гов
Малой
А зии
(стр.
340).
Впер­
вы е—
3.
кн.
9, 1906, стр.
206.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, сто.
49) —под за ­
главием
«У берегов Малой Азии» .
Амазонки
(греч.
м иф.)
—
воинствен­
ные
женщины,
жившие,
по
преданию,
у
б ер егов
Чер н ого
моря
и
совершавшие
походы
в
соседние
страны.
Атлант
(стр.
341).
Впервые—3.
кн.
9, 1906, стр.
207.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
53) ст.
3- й : «По спутанным кустарникам,
в
ту­
ма не ...»
Атлант
(греч .
миф.)-
великан,
по
во че
Зе вса
дер жав­
ший
на
голове
и
руках
небесный
свод.
'Гитан ( греч.
м и ф.)—назва­
ние
гигантов,
вступивших
в
борьбу
с
Зевсом
за
обладание
небом
и
сброшенных
за
это
в
та рт ар.
Один о чес тво
(стр.
342).
Впервые
—
3.
кн.
9, 1906, стр.
209.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
10) посвящение П.
А.
Нилусу
снято.
Ни лус
Пет р
Александрович
(род.
1869)—художник -ж а нри с т.
Пугач
(стр.
342).
Впервые
—3.
кн.
14, 1906, стр.
187.
Джордано
Бруно
(стр.
343).
Впервые
—
3.
кн.
14, 1906,
ст р.
189—192.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
93—94) 3-я
строфа
исправ­
л ена:
И
вот
он
посох
странника
б ерет:
Простите,
келий
сумрачные
своды !
Его
душа,
всем
чу ждая,
живе т
Теперь
одним:
ды ха нием
свободы.
4-я
строфа
исключена;
исправлены:
ст.
3-й
6-й
строфы
(5- й
в
изд.
1915 г . ): «И вихрь миров,
несметный
сонм
планет»; ст.
2-й
и
3-й
в
12-й
(11- й
в
изд.
1915 г.)
с тро фе: «Проникнут богом —
жизнью,
красотою.
Жив я
и
умирая,
мы
ж ив ем.. .».
Джордано
Бруно
(1548—1600)—великий итальянский мыслитель,
материа­
ли ст,
обличитель
рел игии ,
мужественный
борец
с
католицизмом,
с
папством.
Был
сожжен
на
костре
инквизицией
в
Риме.
В
Ноле.
Нола
—
древнейший
город
Кам пании,
ныне
город
в
итальянской
провин ци и
Казерта.
Птоломей—
Птоломей
Кла вд ий
(II в.)—древ­
н егре ческ ий
астроном,
географ,
разработал
геоцентрическую
си с­
те му
мира.
Утро
(стр.
345).
Впервые
—
3.
кн.
14, 1906, стр.
188.
В
ССБ
(т.
6) ст.
3- й: «Как в забытьи,
качаются
над
ней».
Старинные
стих и
(стр .
345).
Впервые—3.
кн.
29, 1910,
стр.
1.
В
ССБ
заглавие
упразднено.
408


Магом ет
в
из гн ании
(стр.
346).
Впервые
—
3.
кн.
16.
1907, стр.
151.
В
ССБ
(т.
1, стр.
134) первые две строфы ради­
кально
переработаны:
Духи
над
пу стын ей
пролетали
В
сумерки,
над
каменистым
логом.
Скорбные
слова
его
звучали,
Как
источник,
позабытый
богом.
На
песке,
босой,
с
раскрытой
грудыо
Он
сидел
и
говорил,
тоскуя:
«Предан я пустыне и безлюдью,
О трешен
от
в сех,
ко го
люблю
Я!
Ст.
1-й
посл едней
стр оф ы: «И сказали Духи: «Недостойно . . .»
Со­
держание
—
од на
из
легенд
о
Магомете,
основателе
му сульм ан ­
ской
вер ы
Тай иф
(вернее — Таиф) - -г оро д.
в
Ара вии,
не дале ко
от
Мекки.
Цве тные
стекла
Цве тны е
стекла
(стр.
3’6).
Впервые
—
3.
кн.
15, 1907,
стр.
195.
Сю
—Сю
Эжен
(1804—1857),
фра нцу з ский
писатель,
автор
по пул яр ных
в
св ое
время
романов
«Парижские тайны»
и
«Вечный жид» .
Патерик
(греч.)—сборник
житий
с вяты х,
отцов
церкви.
Дагерротипы
—
с та ринные
фот о гр афии
на
металлических
пластинках.
«Проснусь,
пр осну сь
—
за
окнами
в
саду...»
(стр .
347).
Впервые
—
там
же,
ст р.
196.
В
изд .
1915 г.
(т.
3,
ст р.
80) — под заглавием «К то -то» .
«За окнами —снега,
степная
гладь
и
шир ь. ..»
(стр.
347).
Впервые--там
же,
стр.
197.
В
изд.
1915 г.
(т.
3,
стр.
80) — под заглавием «Д ядь к а» .
Слепой
(стр.
348).
Впервые
— там
же,
стр.
198—199.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
76) 2-я
строфа
была
и скл ючен а;
во
2-й
(«знаньев -
ская» 3-я)
строфе
исправлены
2-й
ст.: «Поет-вопит
мальчишка
—
о
прекрасном...»
и
4-й : «Под мрачный и гудящий бас калеки.. . »;
4-й
ст.
в
3-й
(4-й)
с тр о фе: «На пропитанье сирых сотворите».
Ку­
коль
—
цветок
из
семейства
гвоздичных.
«Об Алексее,
божьем
чело­
веке»
—
ра спр о с тра ненный
в
св ое
время
«духовный стих» .
Пугало
(стр.
349).
Впервые
— там
же,
стр.
200.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
75—76)—без эпиграфа .
Старновка—(правиль­
нее
—
сторновка)
—
немятая
солома.
Че км ень
—
мужская
од еж да,
род
кафтана.
Ис та
р
а
(стр.
349).
Впервые
—
3.
кн
16, 1907.
ст р.
148.
По
форме
стихотворение
можно
от нест и
к
сон ет у,
по
т еме
—
к
восточ­
н ому
циклу,
к
которому
примыкают
еще
четыре
стихотворения:
«Египет», «Розы Шираза», «Магомет в изгнании»
и
«Бессмертный».
409


Истара
(вернее — Истар или Иштар)
—
в
ассиро-вавилонской
ре­
лиг ии
богиня
любви
и
плодородия.
Бог
Син
—
в
той
же
рели ги и
бог
луны.
Тиара
—
высокая
шапка
с
диадемой
у
ассирийских
царей.
Один
(стр.
350).
Впервые
—3.
кн.
16, 1907, стр.
149.
О дин—
(сканд.
миф)
—
бог
войны.
Чер ный
в орон
Хугин
—
согласно
ск ан
динавской
мифологии,
на
каждом
плече
Одина
сидело
по
во/ .ону:
Хугин
—
Мы сль
и
Мугин
—
Воспоминание.
Ежедневно
они
обл ета ли
весь
мир
и
затем
сообщали
б огу
все,
что
ви дели .
Ро зы
Шираза
(стр .
350).
Впервые
-
3.
кн.
16, 1907,
ст р.
150.
Розы
Шир аза
—
пленн ицы
гарема.
Шираз
—
главн ы й
горо д
Фарсистана,
южн ой
пров инции
Ирана.
Сад
Ирема
—
л еге ндар ный
сад
в
Йемен е.
Бессмертный
(стр.
351).
Впервые
—
3.
кн.
16, 1907,
ст р.
152.
Ал лах
(или Алла)
—
имя
б ога
у
мусульман.
Рассказы
в
стихах
С
обезьяной
(стр.
351).
Впервые—3.
кн.
20, 1908,
стр .
119—120.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
89) последний ст .: «Ты да­
леко,
Загреб!» На Фонтан.
Фон тан
—
дачное
м есто
в
Одессе.
Трон
Соломона
(стр.
352).
Впервые
—
там
же,
ст р.
121 —
122.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
72) ст.
21- й: «Под троном львы,
над
троном—
кондор
черный».
В
стихотворении
из лаг ает ся
одна
из
мног оч ислен ных
легенд,
связанных
с
библейским
царем
Солом он ом.
Руны
—
древнейшие
письмена,
преимущественно
у
сканд ин ав ов
(на­
чала
нашей
э р ы), на дереве, (камне и металле.
От
древнескандинав­
ск ого
слова
типа
—
тайна.
Рунами
называются
д ре вние
н адп иси
на
готс ко м,
н емецк ом,
англо-саксонском
языках,
а
т акже
карело­
финские
на ро дно -эпич ес кие
песни.
У
Бунина—в
первом
значении.
Геджас
—
область
в
Саудовской
Аравии,
на
побережье
Красного
мор я.
Ру сь
В
ро ще
(стр.
353).
Впервые
—
3.
кн.
21, 1908,
стр.
305.
В
ССБ
напечатано
дв ажды :
в
т.
I (стр.
164) —без заглавия и с да­
той: 1907, в т.
2 (стр.
300)—под заглавием «В
роще»
и
с
датой-
15.8 .09 .
Последняя
датировка
явн о
ошибочна,
ибо
21 кн.
3.
вы шла
в
свет
в
1908 г.
В
ССБ
неудачно
исправлен
последний
стих:
«И жизнь была небесно хороша»; в дальнейшем «не б ес н о»
б ыло
исправлено
оп ять : «чудесно» .
С ир отка
(стр.
354).
Впервые
—
там
же,
стр.
306.
В
стихо­
творении
чувствуется
ст ил иза ция
под
житийную
литературу
и
фольклор.
Пустошь
(стр.
354).
Впервые
—
там
же.
стр.
307—308 .
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
112—113) с датой — 1907.
См.
вступ и т,
с та тью,
ст р.
55.
410


Будни
(стр.
355).
Вп ер вые
—т ам
же,
стр.
309.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
114—115) ст.
13- й : «Спешит десяток крохотных цыплят».
Мах отк а
(просторен .) — глин я ны й
сосу д.
Кр уж ево
(стр.
356).
Впервые
—там
же,
ст р.
310.
Сонеты
Последние
слез ы
(стр.
356).
Впервые
—
3.
кн.
24, 1908,
ст р.
99.
Р ыб ачка
(стр .
357).
Впе р вые
—
там
же,
ст р.
100.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
102), ст.
1- й: «Кто там стучит?
Не
встану.
Не
отк рою.. .», и последний: «Он был смелей.
Он
моря
не
боится».
Горный
лес
(стр.
357).
Впервые—там
же,
стр.
101.
В
Архипелаге
(стр.
358).
Впервые
—там
же,
стр .
102.
В
ССБ
(т.
2, стр.
278) ст.
6-й
и
9-й : «Сквозя,
вс та вал
неровный
ряд
к ол онн », «Не всё ль равно,
что
это
старый
х рам ...»
А рх ипе­
лаг—
острова
Эгейского
моря;
в
древности
название
«Архипелаг»
распространялось
на
все
море.
Эол
(греч .
ми ф.)
—
бог
ветров.
По­
сейдон
(греч.
миф.)
—
бог
м орей.
Иудея
Ка рав ан
(стр.
358).
Впервые
—3.
кн.
25, 1908,
стр.
3.
В
ССБ
(т.
2, стр.
282) исправлена 1 -я
строфа:
Звон
на
в ербл юд ах,
ровн ый,
п олусонн ый,
Зв он
бубенцов
подобен
роднику:
Течет,
течет
струею
отдаленной.
Ба юкая
дорож ную
тоску.
Во
2-й
строфе
исправлены
2-й
и
3-й
ст .: «Луна меж пальм сияет
по
песку.
Под
это т
звон,
глухой
и
од нот онн ый».
Рам лэ
—
город
в
Пале с тине.
Иер и хон
(стр .
359).
Впер в ые
— там
же,
ст р.
4.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
103—104) ст .
10-й : «Горы Поста .
Чу ть
те плит ся
лам­
п ад ка».
Ме ртв ое
море
—
соленое
озеро
в
Пале с тине,
в
не го
в па дает
р ека
Иордань.
П устыня
Иоанна
—
пустыня,
в
которой,
по
евангель­
ской
ле генд е,
готовился
к
д уховном у
подвигу
Иоанн
Предтеча
(т.
е.
п ред ше ств енник
Христа),
или
Креститель
(он якобы кре­
с тил
Христа
в
реке
Иор дань ).
Го ра
С обла зна
(или Поста)— г ор а,
на
которой,
по
евангельской
ле генд е,
Сатана
соб лазня л
Х ри ста,
постившегося
в
пустыне
40 дней.
Бед уин
(стр.
359).
Впервые
—там
же,
ст р.
5.
В
и зд.
1915 г.
tT. 4- й: «И сел курить».
Тамариск
—
засухоустойчивое
растение.
411


Ги ке
—
гиксосы,
кочевые
племена,
покорившие
Египет
около
1700 г.
до.
н.
э.
и
господствовавшие
в
нем
около
сотни
лет .
Сиддим
(еврейск .) —
широкая
ра внина
юг о-вост .
Пал ест ины
в
районе
Мер тв ого
моря .
В
д етств е
(стр.
360).
Впервые
—
3.
кн.
29, 1910,
ст.
2.
В
ССБ
—
под
заг лави ем
«Саваоф»; ст.
7- й : «Над скудною и тем­
ною
толп ой ».
Сав до ф—
од но
из
библейских
названий
бог а.
Сенокос
(стр 361).
Впервые
—
3.
кн.
27, 1909,
стр.
3—4.
В
изд.
1915 г.
ст.
3- й : «Корнея нет» .
В
ССБ
(т.
2, стр.
292) исправ­
лены
ст.
3- й : «Но двор был пуст.
Две
пе гие
дво рня жк и»; ст.
10- й:
«„Корней,
сед лай !“ —Но нет,
Корней
в
лесу»
ст.
12- й : «Да пчельник
Дрон ...
Щен ок
замял
ос у»; ст.
13-й : «И сено взрыл. ..
Молочный
голубь
к омом»; ст.
29- й: «Прядет Ами,
вдруг
сд ела вши сь
ст рой ней »;
ст.
35- й: «Слепой и мальчик .
Оба
на
дв оре ...»
Варок
—
стойло,
скотный
дв ор.
Собака
(стр .
362).
Впервые
—
3.
кн.
30, 1910, стр.
3.
В
из д.
1915 г.
(т.
3, стр.
97) ст.
3- й: «На вьюжный двор,
на
снег,
пр и­
липший
к
рам е».
Могила
в
скале
(стр.
362).
Впервые
—
3.
кн.
30, 1910,
стр .
5.
В
изд .
1915 г.
(т.
3, стр.
97—98) ст.
6-й : «Я,
путник,
ви­
дел
это .
Я
в
мо гиле .. .»; ст.
8-й : «Сокрытое пять тысяч лет хра­
н или.
..»
В
ССБ
(т.
2, стр.
295) ст.
9- й , 10- й: «Был некий день,
был
нек ий
кр атк ий
час,
Прощальный
ми г,
ко гда
в
последний
ра з...»
Полдень
(стр.
363).
Впе р вые
—3.
кн.
30, 1910,
с тр.
4.
В
изд.
1915 г.
(т.
3, стр.
100) ст.
11-й : «Не торопясь,
своей
броней
железной...»
В
ССБ
(т.
2, стр.
298)—с датой: 14. VIII. 09 .
Цикады
(стр.
363).
Впервые
—3.
кн.
30, 1910, стр.
6.
В
по­
следней
редакции
(И.
Бунин.
Весной ,
в
Иудее.
—
Роза
Иерихона.
Нью- Йор к,
1953) изменено заглавие — «Н очн ы е
цикады»,
поя ви­
л ась
да та: 10 сентября 1910; ст.
4-й
и
5- й: «Цветы, (колосья,
травы
им
полны,
Он
ни
на
миг
не
молкнет,
но
не
буди т ».


К
ИЛЛЮСТРАЦИЯМ
1.
Фронтиспис.
А.
М.
Горький.
Фотография
М.
Дмитриева.
Ни жний
Новгород.
1901—1902 гг.
(Институт Русской литературы
Академии
наук
СССР).
2.
Стр.
29.
Титульный
л ист
No
9 сборника товарищества « З на ­
ние»
за
1906 г.
3.
Межд у
ст р.
48и49.
А.
М.
Гор ьк ий
ср еди
писателей-«знань-
евцев» .
Фотография
К.
Фиш ера.
1902 г.
Сле ва
направо:
Ски та­
лец,
Л.
Н.
Андреев,
А.
М.
Горький,
Н.
Д.
Тел ешо в,
Ф.
И.
Шаля­
пи н,
Е.
Н.
Чириков,
И.
А.
Бунин
(Институт Русской литературы
Ака деми и
нау к
СССР ).
4.
С тр.
81.
Автограф
рассказа
Горького
«Весенние мелодии»,
концом
которого
была
«Песнь о Буревестнике» (Архив А.
М.
Горь­
кого).
5.
С тр.
162.
Автограф
стихотворения
Скитальца
«Колокол»
1902 г.,
с
п ра вкой
Горького
(Архив А.
М.
Горького).
6.
Стр.
163.
Текст
стихотворения
Скитальца
«Колокол», пере­
писанный
п осле
исправлений
Горьким
(Архив А.
М.
Г орь к ого).
7.
Между
стр.
176 и 177.
А.
М.
Горь ки й
и
Скиталец.
Фотогра­
фия
начала
1900-х
гг.
(Институт Русской литературы Академии
на ук
СССР) .
8.
С тр.
243.
Автограф
стихотворения
И.
К.
Воронова
«Свобода»
1901 (?).
П одза голо вок
—
рук ой
Горького
(Архив А.
М
Горького).


СОДЕРЖАНИЕ1
М.
Горький
и
поэты-«знаньевцы».
Вступ ител ьн ая
статья
С.
В.
Касторского................................................................... 5
М.
ГО РЬК ИЙ
I
Стихотворения,
оп убл ик ован ные
М.
Горьким
Д еву шка
и
смерт ь .
Сказка........................................................
63 370
Пес ня
о
Соколе...........................................................................
70 370
Пр ощ ай!.......................................................................................... 72 371
В
Черноморье................................................................................
73 371
Балла да
о
графине
Элле н
де
Курси,
украшенная
р азлич­
ны ми
сентенциями,
с реди
ко тор ых
есть
весьма
заб авны е
75 371
Песн я
о
Буревестнике.................................................................
80 372
Легенда
о
Марко
:..................................................................... : 82 373
Стихотворения,
не
публиковавшиеся
М,
Горьким
«Не браните вы музу мою.
..»............................................... 84 373
«Я плыву,
за
мно ю
след о м.
..»............................................... 84 373
«Тому на свете тяжело.
. .>.................................................... 85 373
1 Первая цифра указывает страницу текста,
вторая
(курси­
вом )
—
страницу
при меч ани й.
414


«Нет!
Там
бессильна
го л ов а...».......................................... 85 373
«Как странники по большой дороге. . . >... ... .. ... ... .. ... ... .. ... . 86 373
«Это дивная рамка была!..».. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... . 86 373
«Живу я на Вэре без веры...»............................................... 87 373
Рассвет..........................................................................................
87 374
<Сатиры на Д.
С.
Ме режк ов ског о >.................................. 88 374
«Как медведь в железной клетке.
..»................................. 89 374
«Поутру штору подымая.
.
.»
90 374
«На страницы Вашего альбома.
.
.»
90 375
«Сим докладываю вам. ..»... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. . 91 375
«День сгоревший хороня ...». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 91 375
«Нравится мне вся земля...»................................................ 92 375
«Уважаемые покупатели!
..».................................................. 93 375
«Рыжая,
как
ржавое
железо..
.>........................................... 93 375
«Под медным оком злой луны. . .>...................................... 94 376
«Иду межой среди овса...».................................................... 95 376
«О,
сколь
р а зно р о дны. ..»......................................................... 96 376
П
Песня
Лойка
Зобара.
Из
рассказа
«Макар Чудра»
...
99 376
Песн и
феи
и
чабан а.
Из
сказки
«О маленькой фее и моло­
дом
ча ба не»......................................................................... 99 376
Песни
ворон
и
Чижа.
Из
расс к аза
«О Чиже,
ко торый
лгал,
и
о
Дятле
—
люби т еле
и сти н ы».........................................108 377
Стих и
По ро ка.
Из
рассказа
«Разговор по душе»
.
.
.
. 110 377
Ст ихи
од ного
поэта.
Из
расс к аза
«Грустная история»
.
.110 377
Ст ихи
поэта
Миляева.
Из
рассказа
«Неприятность»
.
.
. 111
377
Песнь
Р агна ра.
Из
рассказа
«Возвращение норманнов из
А н гл ии».................................................................................. 112 377
Ст ихи
Иегудиила
Хламиды.
Из
ф ел ьет онов
«Между прочим» 113 378
Ст ихи
Семена
Ястребова.
Из
рассказа
«О писателе,
кото ры й
заз на лся»
...............................................................................
114 378
Монолог
Васьки
Бусл аева.
Фрагмент
нео сущес твл енн ой
пьесы
«Васька Буслаев».. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... . 115 378
Ст ихи
Павла
Гра чева .
Из
повести
хТ р ое»........................... 115 378
Ст ихи
Кал ер ии.
Из
пьесы
«Дачники» .. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. . 117 379
Стихи
В ласа.
Из
пь есы
«Дачники». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 118 380
Стихи
из
ра сска за
«Тюрьма». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... . 119 380
Ст ихи
Платона
Багрова.
Из
рассказа
«Рассказ Филиппа
Васильевича»
.........................................................................
119 380
С тихи
Лизы.
Из
пьесы
«Дети солнца». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .. 120 380
Стих и
Вагина .
Из
пьесы
«Дети солнца». .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. 121
381
Сти хи
Симы
Девуш кин а .
Из
повести
«ГородокОкуров»
.
.
122 381
Песня
извозчика
Карло
Бамболо.
Из
«Сказок обИталии»
125 381
Ст ихи
поэта
Кермани.
Из
«Сказок об Италии»
...
.
125 381
Ст ихи
рабочего
Винченцо.
Из
«Сказок об Италии»
.
.
.
126 381
Ст ихи
воробушка
Пудика.
Из
рассказа
«Воробьишко»
.
.126 382
Песенки
ры б.
Из
рассказа
«Случай с Евсейкой»
.
.
.
.127 382
Ст ихи
одного
поэта-декадента.
Из
«Русских сказок»
.
.127 382
Ст ихи
поэта
Смертяшкина.
Из
«Русских сказок»
. ...
128 382
415


Ст ихи
Егорки.
Из
«Русских сказок» ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 131
382
Стихи
проходящего.
Из
рассказа
«Женщина» ... ... .. ... ... .132
382
Стихи
бабушки
Акулины
Ивановны.
Из
повести«Детство»
132 382
Ст ихи
бабу ш ки
Акулины
Ивановны.
Из
п ове сти
«В людях» 137 383
Стихи
Але ши
Пешкова.
Из
повести
«В людях»... ... .. ... ... . 138
383
Самовар.
Рас ск аз
для
детей....................................................
139 383
Песни
молдаванской
девушки.
Из
рассказа
«На Чангуле»
.
143 383
Песенка
п ерса.
Из
рассказа
«Весельчак» .. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. 145 383
Ст ихи
рассказчика.
Из
рассказа
«О первой любви»
.
.
. 1 46384
Стихи
Фомина.
Из
«Рассказа об одном романе»
.
.
.
.1 46 384
Стихи
Инокова.
Из
романа
«Жизнь Клима Самгина»
.
.147384
Стих и
дьякона.
Из
романа
«Жизнь Клима
Самгина»
.
.1 48 384
СК ИТ АЛЕЦ
Биографическая
справка............................................................. 153
Волжские
легенды............................................................................
155386
хВы
сказались,
бе ссонн ые
ночи1
.
.».................................................159386
Посвящение.............................................................................................160386
Колокол....................................................................................................161387
Кузнец......................................................................................................164387
Ручей.........................................................................................................165388
«Я хочу веселья,
ра до стно го
пенья.
..»......................................165388
Алмазы.................................................................................................
166388
«Я упал с облаков в эту бездну мученья...» ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 166389
«Ты бедна ...
Трудом,
ну жд ою..
.»................................................167389
«Колокольчики -б уб е нч ик и
звенят..
.»................................................ 167389
Гусляр......................................................................................................169389
Узник....................................................................................................... 171391
«Я оторван от жизни родимых полей.
..»..................................171392
«Нет,
я
не
с
вами:
своими
на пр ас но ...»...................................... 172392
«Из добродетелей вы цепи мне сковали.. .» ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. . 173392
«Там,
впереди
—
леж ит
страна
млека
и
меда.
.
.»
.
.
.
.174
393
Памяти
Чехова
.........................................................................
174 393
«Мы плыли с тобою навстречу заре . .. »... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 175393
Валькирии................................................................................................176393
Четверо..................................................................................................
177393
«Телами нашими устлали мы дорогу .. . »... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... 178394
«Шумит,
рев ет
и
пляшет
море.
..»................................................ 179394
Тихо
ст ало
кругом...................................................................................180394
А.
А.
ЛУКЬЯНОВ
Биографическая
справка.............................................................183
«Не называй безумнымимечты ..
.»............................................185 394
Друзьям...........................................................................................185394
В
лесу.............................................................................................186394
<О,
если
б
коло ко л
раздался
в
тишине.
.
.» ... .. ... ... .. ... ... .. ... ..187 394
416


Поэту............................................................................................... 187394
Маяк.......................................................................................................
188 394
<Я помню этот шум — шум жизнимолодой!..»
.
.
.
.
188 394
Истина
...........................................................................................
189 394
Памяти
Ант<она>
П <а влови ча>Че хо ва...........................
189 394
Памя ти
Н.
Г.
Чернышевского................................................
190 394
Рабочему.........................................................................................191395
Кузнец
(По Верхарну).............................................................. 192 395
Меч
врагов..................................................................................
194 395
«Слепцы и безумцы!
Насильем
владея..
.».. .. ... ... .. ... ... .. ... 194 395
Вос ст ание
(Из Верхарна)... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. . 195 395
«Как звезд на темном небосводе .. .» ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .. 198 395
«Кровь. ..
трупы...
по р ва вш ийс яс то н.. .»............................ 198 395
Страдалица
страна...................................................................... 199395
Е.
М.
Т АРА СОВ
Би ог рафиче ск ая
справка
............................................................ 203
На
левом
берегу........................................................................
204 396
Твои
цветы..................................................................................
205 396
«Ты говоришь,
что
мы
у стали .
.
.».......................................... 205 396
*.. .Возникла
в
глухую
январскуюночь.
..».......................... 206 396
Дерзости
—
слава!
.....................................................................
207 396
Весе нни е
ручьи
............................................................................
208 396
«Смеха не надо бояться...»................................................... 209 396
Крепость........................................................................................
210 396
Проклятие........................................................................................211
396
За
решеткой.................................................................................
212 396
Под
Новый
год
«в тюрьме.........................................................
212 396
На
Волге......................................................................................
213 396
Дума
пролетария........................................................................
214 396
Черный
суд..................................................................................
215 396
Недосказанная
по эма
...............................................................
216 396
К
революции................................................................................
217 396
И.
К.
ВОРОНОВ
Био графиче с кая
справка.............................................................221
За
решетк ой
1. «Поздно
ночью
привели..
.»....................................... 223 397
2. «Там,
далеко,
где
я
быв ал
когда-то.
..».................. 223 397
3. «Лазурней
неба
глубина.
..»....................................... 224 397
4. «Светлые
весенние
ден ечки !
..».................................. 224 397
Мой
сосед.....................................................................................
225 397
В
ночном
безмолвии...................................................................
225 397
Мать..............................................................................................
226 397
На
волю.......................................................................................
226 397
Этап................................................................................................
227 397
417


Обыск......................................................................................................
228 397
«От стены твоей тюрьмы.. . >. .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... .. 229 397
Св ида ние
.......................................................................................
230 397
По сл едние
слова.........................................................................
230 397
Над
сверкающей
рекою...........................................................
231 397
Мудрость
дерзающих................................................................
233 397
У
моря...........................................................................................
235 398
У
в орот
тюрьмы........................................................................
236 398
Подкоп
...........................................................................................
236 398
Два
пути.......................................................................................
237 398
Битязи............................................................................................
238 398
Слесарь
..........................................................................................
240 398
Свобода.
На
м отив
Джонса....................................................
242 398
«У основания огромной пирамиды.
.
242 398
Цепь................................................................................................
244 398
Тому,
кто
молод........................................................................
244 398
А.
С.
ЧЕРЕМПОВ
Биографическая
с правк а
.
t .......... . 249
Красный
к орабль
(Поэма).. ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... 252 398
Ода
на
п ри шестви е
зимы...........................................................
271 399
Фараон
и
свинья.........................................................................
274 399
Купчина...........................................................................................
275 399
Песня
о
бедном
Макаре..........................................................
276 399
Баллада
о
гордом
графе...........................................................
279 399
Безмолвный
гнев..........................................................................
280 400
Из
цикл а
«Молитвы»
В
пустыне...............................................................................
281 400
На
мотив
из
Иоанна
Дамаски на... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ...
282 400
Си мон
Киринейский.............................................................
284 400
«Пировать в горящем доме,
спать
у
паст и
к рок оди ла.. .»
.
285 401
Кузнец............................................................................................
285 401
Песня
о
Короле
Купоне..............................................................
287 401
Ночь
в
Одессе..............................................................................
288 401
Кр ым
Байдары.................................................................................
289 401
Алупка
...................................................................................
289 401
Горн ый
лес............................................................................
290 402
Перед
бурей.........................................................................
290 402
Веч ер
в
Мисхоре..................................................................
291 402
Зори........................................................................................
291 402
Но чь
в
Алупке...........................................................................
292 402
Ай-Петри
.....................................................................................
293 402
Белоруссия
Косовица................................................................................
294 402
Июль......................................................................................
295 402
В
бору..................................................................................
295 402
Дорога...................................................................................
296 402
418


Буд ь
бл аг ослове н на !................................................................... 297 403
Юж ное
море................................................................................
297 403
Экстаз
............................................................................................
297 403
Юность..........................................................................................
298 403
Божий
человек............................................................................
298 403
Ухарь............................................................................................
300 403
Ведьма...........................................................................................
301 403
Конокрад.......................................................................................
302 403
♦Снилось мне,
что
в
не бе
б ледн ый
месяц
г ас.
.......
303 403
Под
грозой...................................................................................
303 403
Женщине.......................................................................................
304 403
Piccola marina............................................................................. 305 403
Дорога
на
Анакапри..................................................................
306 403
Март...............................................................................................
306 404
Зем ля
цветет................................................................................
307 404
Белая
ночь....................................................................................
308 404
На
в ечер ней
заре.......................................................................
309 404
Огонек
...........................................................................................
309 404
У
окна...........................................................................................
310 404
«Ныне в поле мутно,
вл аж н о. . .».......................................... 310 404
Зарницы...........................................................................................311404
Рассвет..............................................................................................311404
С ветлы й
зной................................................................................
312 404
Березы...........................................................................................
313 404
Бор................................................................................................
313 404
Бабье
лето...................................................................................
313 404
Погост............................................................................................
314 404
Северные
сны..............................................................................
314 404
Матери-земле................................................................................
315 404
П.
А.
БУНИН
Б иогр афиче с кая
справка.............................................................319
Мороз............................................................................................
321 405
Диза...............................................................................................
321 405
Тлен................................................................................................
323 405
Хризантемы..................................................................................
323 405
Дома...............................................................................................
324 405
Жизнь............................................................................................
324 405
Перед
бурей.................................................................................
325 405
Сумерки............................................................................................
326 405
Кольцо...........................................................................................
326 405
В
Евпаторийских
степях
........................................................
327 405
Над
Окой......................................................................................
327 406
«Леса,
скалистые
тес нины. . .»................................................ 329 406
«В открытом море — только небо ...» ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. .. 330 406
«Нет ничего грустней ночного .
..».......................................... 331 406
«Древнюю чашу нашел он у шумного синего моря .
..
331 406
419


бе регов
Мало й
Азии
Восток
Тайна
... .
Тэмджид
.
.
•
Черный
камень
За
измену
.
.
Мираж
Джины
Гробница
Сафии
Египет.....................
Детская....................
Печаль.....................
Песня..........................
Эсхил
.......................
Кам енн ая
б аба
.
.
Айя-София
У
северных
Атла нт
Одиночество
Пугач
Джордано
Бруно..........................................................
Утро..................................................................................
Старинные
стихи
..........................................................
Магомет
в
изгнании
...................................................
Цветные
стекла
Цвет ны е
стекла......................................................
«Проснусь,
п росн усь
—
за
окнами,
в
саду...»
«За окнами — снега,
степная
г ладь
и
ши рь..
.»
Сле пой
.....................................................................
Пугало.....................................................................
Истара.............................................................................
Один.................................................................................
Розы
Шираза..................................................................
Бессмертный
.................................................................
Рассказы
в
стихах
С
обезьяной...........................................................
Трон
Соломон а... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ... .. ... ...
Рус ь
В
роще....................................................................
Сиротка
....................................................................
Пустошь...................................................................
Будни
........................................................................
Кружево...................................................................
Сон еты
Последние
слезы..................................................
Рыбачка...................................................................
Горн ый
лес............................................................
В
архипелаге
..........................................................
Иудея.
Сонеты
Караван
....................................................................
Иерихон....................................................................
Бедуин
....................................................................
В
детстве........................................................................
332 406
333 406
334 406
334 407
335 407
335 407
336 407
337 407
337 407
338 407
338 407
339 407
339 407
340 408
340 408
341 408
342 408
342 408
343 408
345 408
345 408
346 409
346 409
347 409
347 409
348 409
349 409
349 409
350 410
350 410
351 410
351 410
352 410
353 410
354 410
354 410
355 411
.
356 411
.
356 411
.
357 411
.
357 411
.
358 411
.
358 411
.
359 411
.
359 411
.
360 412
420


Сенокос............................................................................................. 361412
Собака
............................................................................................
362 412
Могила
в
скале...........................................................................
362 412
Полдень...........................................................................................
363 412
Цикады...........................................................................................
363 412
Примечания.............................................................................. 365
К
иллюстрациям..............................................................................413


Редакционная
коллегия:
В,
Н.
Орлов
(главный редактор), М .
О.
Ауэзов,
А.
Г.
Дем ент ьев ,
В.
П.
Дру зин ,
В.
О.
П ерцов ,
А.
А.
Прокофьев,
М.
Ф.
Рыльский,
В.
М.
Саянов,
А.
А.
Сурков,
А.
Т,
Твардовский, H.
С.
Тихо но в,
И.
Г.
Ям пол ьск ий
(заместитель главного редактора).


ГОР ЬК ИЙ
И
ПОЭТ Ы
«ЗНАНИЯ»
Редакторы
В.
П.
Друзин
и
В.
С.
Ки се
tea
Художник
И.
С.
Серов
Худож.
редактор
Af.
Е.
Новиков
Тех н,
редактор
В.
Г.
Ко мм
Корректор
А.
Г.
Р абин ова
Сдан о
в
набор
4/IX 1958 г .
Подписано
в
печать
22/XI 1958 г.
Бумага
84x1084«-
Печ.
л.
1341« (22.04).
Уч.-изд.
л.
19.88 .
Тир аж
10 000.
Зак .
No
766.
Цена
7р.
7п к.
Ленинградское
отделение
издательства
«Советский писатель»
Ленинград.
Невск ий
пр., 28
Тип огр афи я
No
5 УПП Ленсовнархо. 'а
Ленинград,
К рас ная
ул..
1/3