Q.CURTI RUFI
#)HISTORIARUM®
ALeXANDRI
K€GI$
МДСШШМ
libri
qui supersunt
О © Ο Θ Ο Θ Ο Θ О Θ О ΘО Θ О Θ О ΘΧΧΘ О Θ ΟΘ.Ο

КВИНТ КУРЦИЙ РУф
#) И СТО РЙЯТ#
АЛСКСАНДРА
мдкедонского
•
СОХРАНИВШИЕСЯ
КНИГИ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
1963

Печатается по постановлению
Редакционно-издательского совета
Московского университета
Под редакцией В. С. Соколова

1. Титульный лист русского перевода 1812 г·

ОТ РЕДАКЦИИ
«История Александра Македонского» Квинта Курция Руфа издается
на латинском языке с параллельным русским переводом, чтобы дать
возможность всем, интересующимся античностью и знающим латинский
язык, глубже познакомиться с интересным историческим источником.
Тексты снабжены текстологическим аппаратом, а также
комментариями, в которых разъясняются некоторые исторические факты,
уточняются с точки зрения современных географических понятий места событий,
приводятся данные из трудов античных авторов (Арриана, Плутарха,
Страбона, Юстина), если сведения Курция спорны.
К переводу приложен именной указатель, где объясняются
собственные имена, географические и этнографические названия.
К этому указателю и следует обращаться читателю, если он не найдет
разъяснения незнакомого и заинтересовавшего его имени или названия
в примечаниях. В том случае, когда в тексте встречается одно и то же
имя у разных лиц, в указателе даются ссылки на соответствующие места
текста.
В переводе, примечаниях и указателе применена традиционная
транскрипция в латинских и греческих именах.
Перевод и примечания осуществили члены кафедры древних языков
исторического факультета Московского государственного университета:
III кн.— К. А. Морозова и И. А. Миронова; IV—V, IX—Хкн.— В. С.
Соколов; VI кн.— И. А. Миронова; VII кн.—Д. А. Дрбоглав; VIII кн.—
А. Ч. Козаржевский. Аппарат к латинскому тексту выполнила Е. Б.
Весел аго. Именной указатель составил А. Ч. Козаржевский. Общая
редакция принадлежит В. С. Соколову.
Коллектив переводчиков и редакция будут благодарны всем лицам,
которые выскажут свои критические замечания о данной книге и тем
самым помогут продолжить работу по аналогичному изданию текстов
других античных авторов.

ПРЕДИСЛОВИЕ
Впервые «История Александра Македонского», написанная Кур-
цием Руфом, была переведена на русский язык и издана в Москве по
указу Петра I от 1709 г. Первоначальный перевод был сделан, по-видимому,
Ильей Копиевским еще в 1699 г. и прошел через редакцию известного
деятеля петровского времени пастора Глука1; он переиздавался в течение
первой половины XVIII в. четыре раза. В 1750—1751 гг. в
Санкт-Петербурге был сделан новый перевод «Истории...» Курция профессором
Академии наук Степаном Крашенинниковым, переиздававшийся до 1812 г.
6 раз. В оправдание вторичного перевода переводчик приводит в
предисловии, между прочим, и следующий аргумент: «... прежней
Российской переводъ столь недостаточенъ, что въ слогБ, и въ изъясненш авто-
ромъ мыслей подверженъ превеликимъ порокамъ. В слоге, что состоитъ
изъ Словенскихъ, Россшскихъ, Малороссшскихъ и чужестранныхъ рЪ-
чей, без нужды употребленныхъ: в протчемъ, что и во многихъ и не труд-
ныхъ мЪстахъ совсЪмъ противенъ автору...»2 и т. д.
«История Александра Македонского», вернее, история его походов,
в изложении Курция Руфа представляет собой ценный исторический
источник. Он закрепляет распространенную в римском обществе времен
принципата критическую версию изображения великого завоевателя
Востока в противовес так называемой «классической» версии, закре-
1 См. Пекорский. Наука и литература в России при Петре Великом, т. I,
прил. III. «Общественная польза». СПб., 1812.
2 Квинт Курций. «История о Александре Великом, царе Македонском
с дополнением Фрейнсгейма и с примечаниями». Перевел с латинского вторично
Степан Крашенинников. Напечатано при Императорской академии наук. СПб., 1750.
9

пившейся в дальнейшей традиции и опирающейся главным образом на
труды Плутарха и Арриана, писавших на греческом языке и строго
придерживавшихся свидетельств современников Александра Птоломея
Лага и Аристобула, а также и позднейших панегиристов Александра.
Расхождение с этими источниками заметно и в труде старшего
современника Курция, римского историка Помпея Трога; недошедшее до нас
сочинение его было кратко пересказано в произведении Юстина (во
II в. н. э.8).
В своей критической оценке личности Александра Курций не
оригинален и не одинок. Больше всего он пользуется сведениями,
имеющимися в произведении александрийского писателя Клитарха, широко
использованными и Диодором для краткого очерка в его «Всемирной
библиотеке». Курций пользовался также и другими источниками,
написанными под влиянием стоической философии и отразившими, кроме
того, критическое отношение к Александру, исходившее от враждебных
ему македонско-греческих современников, может быть, и сочинениями
казненного Александром историка Каллисфена4. «История...» Курция
Руфа дает нам, таким образом, возможность получить представление
о несохранившихся до нашего времени источниках, тем более, что он
часто пересказывает их без критического к ним отношения5. Кроме того,
Курций следовал в некоторой степени и традиции близких к нему по
времени римских писателей, тоже отрицательно оценивавших деятельность
Александра Македонского. Эта традиция сложилась ко времени
Курция уже довольно прочно. Ее отразили в своих сочинениях Цицерон,
Тит Ливии и несколько позже Сенека и Лукан.
Согласно этой традиции, опирающейся на стоическую мораль,
Александр развенчивается: это уже не столько герой, создатель мировой
империи, каковой названные римские писатели согласны были признать
только Римскую империю, сколько захватчик и даже просто разбойник
(у Цицерона6, Сенеки, Лукана). Это — баловень судьбы, любимец счастья,
необузданный в своих страстях и погоне за славой юноша (у Курция);
его победам был бы положен предел, если бы он встретился с римскими
легионами (у Тита Ливия). К этому Курций еще добавляет его зависимость
' Перевод истории Юстина «Эпитома сочинения Помпея Трога». «Вестник
Древней истории», 1954, № 2—4; 1955, № 1.
4 О нем см. в VIII кн. «Истории...».
5 См. об этом его собственные признания — кн. VII, гл. 8, § II и кн. IX,
гл. I, § 24.
6 Ср. приведенный у Цицерона (De гер. III, 20), вероятно, заимствованный у
Карнеада анекдот о беседе Александра с одним пиратом, который в ответ на упреки
Александра за его пиратский разбой ответил примерно следующим образом: «Я делаю
то же, что и ты, только с меньшими силами» (воспроизведено в сочинении Августина
De с. d., IV, 4).
10

от солдат, которые часто бунтовали и заставляли его проливать перед
ними слезы.
Позиция Курция ясна: он сторонник твердого управления
Римским государством, которое он противопоставляет распрям
полководцев, начавшимся после смерти Александра7. Курция больше
интересуют личные качества Александра, нежели его деяния и успехи
его походов. Он не приписывает ему разрешения каких-либо
государственных задач; разгром Персидской монархии, извечного врага
эллинского мира, Курций изображает как личную борьбу Александра с Да-
рием за первенство, за обладание миром; характер же Александра
Курций представляет с противоречивыми чертами. Он признает в нем личное
мужество, граничащую с безрассудством отвагу, благородство чувств
и великодушие, особенно в отношении пленниц царского рода, простоту
в обращении с солдатами, но наряду с этим наделяет его такими
качествами, как подозрительность, бесцельная жестокость, мстительность,
непомерное честолюбие и, наконец, душевная неуравновешенность,
проявляющаяся в переходах от угроз к мольбам и слезам, после
которых он способен на самую жестокую расправу со своими солдатами.
Чтобы ярче выявить контрасты морального облика Александра, Курций
изображает резкие коллизии, моменты крайнего напряжения чувств.
Подобные приемы изложения «Истории...» соответствовали вкусам
высших кругов современного Курцию римского общества.
Но значение «Истории...» Курция не только в том, что она является
ярким источником для изучения общественных течений и политических
настроений в римском столичном обществе I в. н. э., она заключает в
себе ценный познавательный материал, повествует о странах Востока
в древности, о путях и возможностях проникновения в Индию и в
Среднюю Азию, о природе этих стран. Сочинение Курция дает нам
древнейшие и при том достаточно правдивые сведения и о народах древности,
живших на территориях, входящих ныне в состав СССР, как-то: Бакт-
рия, Согдиана, долины рек Оке и Яксарт (ныне Аму-Дарья и Сыр-
Дарья).
Однако воззрения, отраженные в «Истории...» Курция, держались в
римском обществе непродолжительное время. Писатели начала II в.
н. э., Плутарх и Арриан, писавшие при изменившихся исторических
условиях, в период домината в Римской империи, создали иной образ
Александра, ставший в позднейшей традиции «классическим». Новые
их сочинения оттеснили произведение Курция, которое утратило с того
времени свою популярность. Этим объясняется то, что никто из античных
авторов не цитирует и не упоминает Курция.
7 Кн. X, гл. 9, § 3—6.
11

Это же обстоятельство значительно затрудняет исследователю
возможность точно определить время написания его труда, а вместе с тем
и выяснить его биографию.
Имя Курций Руф часто упоминается у римских писателей. Скорее
всего автором «Истории Александра Македонского» можно
предполагать Курция Руфа, названного Светонием в списке риторов, поскольку
и само описание похода Александра у Курция представляет собой
увлекательное повествование в духе риторических контроверз.
Что же касается времени написания труда Курция, то об этом
можно судить только по косвенным данным. К ним относятся: 1) стиль
автора, обильно украшенный риторическими фигурами, сентенциями
и афоризмами, с ярко выраженными чертами так называемой
серебряной латыни; 2) общая идейная направленность его труда и его
тенденции, о чем уже было сказано; 3) наконец, два места, а именно кн. IV,
гл. 4, § 21, где автор говорит о городе Тире, что «теперь» под властью
Рима, он пользуется спокойствием и процветает, и кн. X, гл. 9, §3—6,
где автор так восхваляет управление Римским государством: «... римский
народ признает, что обязан своим спасением своему принцепсу,
явившемуся как новое светило в ночи, которую мы считали уже своей
последней... да процветает если не на вечные, то на долгие времена
благополучный его дом!». Учитывая все отразившиеся в этих словах
обстоятельства, исследователи приурочивают написание Курцием его
«Истории...» ко времени правления Клавдия, т. е. к началу 40-х годов
I в. н. э.
Действительно, когда после устранения Калигулы в 41 г. принцеп-
сом стал Клавдий, в столичных кругах римского общества заметна была
перемена настроения. Новый принцепс слыл за человека, преданного
науке; известно, что он любил литературу, сам писал трагедии, в его
дворце можно было услышать выступление авторов, рецитирующих
свои новые произведения8. По сведениям Плиния Младшего, он и сам
присоединялся в таких случаях к толпе слушателей. Приутихла
военщина, широким кругам столичного общества не угрожал террор со
стороны преторианцев.
Возможно, что именно эти обстоятельства и следует понимать в
туманных выражениях Курция, где искусно сочетаются тонкая лесть
перед принцепсом с подлинным удовлетворением писателя.
Высказывалось еще предположение, приурочивающее жизнь и
творчество Курция к другому моменту видимого успокоения, когда после
смутных 68 и 69 гг. к власти пришел Веспасиан. Однако это
предположение приходится тут же отвести, поскольку Курций упоминает далее
8 Письма Плиния Младшего, кн. I, письмо 13. Памятники мировой литературы.
М.—Л., 1950.
12

«благополучный дом принцепса». В 69 г. говорить о доме Флавиев было
еще преждевременно, о доме же Юлиев Клавдиев в 41—42 гг.— вполне
уместно.
Отмеченной выше судьбой сочинения Курция объясняется и плохое
состояние рукописей его литературного наследия. Из общего числа 10
книг первые две совершенно не сохранились, большие лакуны
имеются в конце 5-й и в начале 6-й книг, а также в нескольких местах
10-й книги.
Печатание рукописей началось в Венеции в 1470 г. и почти
одновременно в Риме в 1472 г. и в Милане в 1475 г.
В XVII в. исследователь Френсгейм восполнил лакуны рукописи
текстом, составленным им самим по материалам Арриана, Плутарха,
Юстина, а также Диодора. Новое издание с заполненными лакунами
было им выпущено в свет в Страсбурге в 1648 и еще раз в 1670 г. С тех
пор последующие издания повторяют в латинском тексте домыслы Френс-
гейма, а в переводах на другие языки их передают полностью или в
сжатом пересказе.
В русском издании 1751 г. Степан Крашенинников ставит себе в
заслугу именно то, что он перевел все вставки Френсгейма и тем «обогатил»
свое издание против прежнего, московского, 1709 г.
Расценивая произведения Курция Руфа как важный исторический
источник, принадлежащий определенному времени и написанный
автором с определенной тенденцией, редакция настоящего издания не
помещает дополнений Френсгейма ни в латинский текст, ни в русский
перевод, тем более что они сделаны трудолюбивым исследователем на
основании произведений, проникнутых духом и тенденциями,
противоположными тем, которыми руководствовался сам Курций.

РУКОПИСИ
«История...» Квинта Курция Руфа дошла до нас в большом
количестве списков. Всего вместе с фрагментами насчитывается не менее 123
рукописей, из которых самые ранние относятся к девятому и десятому
векам. Во всех списках, даже не фрагментарных, «История...» Руфа
содержится не в полном виде: в них не хватает первых двух книг.
Не все дошедшие до нас списки имеют одинаковую ценность. По
характеру содержащихся в них ошибок они разделяются на две семьи.
В состав первой входят такие рукописи, как Парижская (Parisinus 5716
(Ρ)) и ряд фрагментарных. Особую ценность имеет Parisinus 5716,
написанный, предположительно, в девятом или в начале десятого века.
Он часто дает лучшее, чем другие, чтение. По-видимому, в этой
рукописи текст Руфа содержится в наиболее точном виде. Однако доверять ей
полностью все же нельзя. В ней встречаются пропуски, ошибки
переписчиков. Не раз подвергалась она и исправлениям.
Ко второй семье относятся рукописи Бернская (В), Лейденская
(L), Флорентийская (F), Фоссианская (V). Они написаны в десятом веке,
за исключением Флорентийской, которая относится к одиннадцатому.
Рукописи этой семьи подверглись многократным исправлениям,
выразившимся в изменении основного текста, в его истолковании, в
пропусках, в произвольных вставках. Флорентийский список прибавляет к этим
общим ошибкам еще и свои. К рукописям этой же семьи относится
использованный в издании Бардона9 Parisinus 5717 (Μ). Однако хотя
его надо отнести ко второй семье, он во многом совпадает с первой.
Имеющиеся в нем поправки признаются удачными.
9 Q u i η t-C и г с е. Histoires. Texte etabli et trad, par H. Bardon, tt. I—II.
Paris. Les belles lettres, 1948.
14

Меньшее значение имеют интерполированные кодексы. Плохое
качество этих рукописей обусловлено чрезвычайно низким уровнем
переписчиков.
Обилие дошедших до нас рукописей, множество в них поправок,
ошибок, разночтений сделало очень трудной работу по изданию текста
«Истории...» Руфа.
Начиная с конца шестнадцатого века над изданием этого текста
работал ряд крупных издателей и филологов. Из них необходимо назвать
Альда(ХУ1 в.),Модия(ХУ1в.),Френсгейма (XVII в.), Мютцеля (XIX в.),
Фосса (XIX в.),Фогеля (XIX в.)и, наконец, Гедике, давшего в 1908 г.
критическое издание, которым пользовались все последующие издатели.
Однако, несмотря на проделанную большую работу, все еще нельзя
считать текст окончательно установленным. Даже современные
английское10 и французское11 издания иногда расходятся между собой.
Латинский текст «Истории...» Руфа издается в СССР впервые.
Поскольку в библиотечных фондах СССР подлинных рукописей Руфа нет,
текст издан на основе критических изданий многих исследователей.
В местах, вызывающих сомнение, предпочтение отдавалось рукописной
традиции. Конъектуры использовались в возможно ограниченном
количестве. Однако в тех случаях, когда предложенный издателями вариант
представлял почему-либо особый интерес, он помещался в критический
аппарат. В частности, это относится к личным именам и географическим
названиям.
Курсивом и квадратными скобками показаны вставки конъектур,
что поясняется в латинском тексте в сносках.
10 Quintus Curtius with an english translation by John С Rolfe, Litt. D. In two
volumes. MCMXLVI.
11 Q u i η t-C u г с e. Histoires. Texte etabli et trad, par H. Bardon, tt. I—II.
Les belles Lettres, 1948.

SIGbA
A. BFLPSV
B. Codex Bernensis 451 (X)
C. BFLV
D. Fragmentum Darmstadiense (cod. 3152) (X)
E. Fragmentum Einsidlense (cod. 476) (X)
F. Codex Florentinus (plut. IXIII, cod. 35) (XI)
H. Fragmentum Herbipolitanum (X)
J. Codices interpolati.
L. Codex Leidensis, 137 (X)
M. Codex Parisinus 5716 (IX)
P. Codex Parisinus 5717 (XV)
R. Excerpta Rhenaugiensia (cod. 95) (IX)
S. Schedae Vindobonenses, 492 (X)
V. Codex Vossianus. Q. 20 (X)
Hed,— Hedicke.

КНИГИ I и π
(краткое изложение содержания)
Предположительное содержание: события 336—334 гг. Воцарение
Александра в Македонии и возведение на престол в Персии Дария III Ко-
домана (осень 336 г.). Александр появляется во главе войска в Фессалии
и на съезде греков в Коринфе провозглашается военачальником в походе
против персов. Поход Александра во Фракию, разрушение Фив и
подавление антимакедонского движения в Греции (335 г.). Начало похода против
персов, переход через Геллеспонт, принесение жертв на могиле Ахиллеса
(весна 334 г.). Великая победа македонцев на реке Гранике (лето 334 г.).
Освобождение греческих городов на побережье Малой Азии от персидского
ига. Поход Александра в глубь Малой Азии (зима 334 г.).
2 Заказ № 1628

LIBER III
nter haec Alexander ad conducendum ex Peloponneso militem Cleandro
1 cum pecunia misso, Lyciae Pamphiliaeque rebus compositis, ad urbem
2 Celaenas exercitum admovit. Media ilia tempestate moenia interfluebat
Marsyas amnis, fabulosis Graecorum carminibus inclitus. Fons eius ex sum-
mo montis cacumine excurrens in subiectam petram magno strepitu aquarum
3 cadit, inde diffusus circumiectos rigat campos, liquidus et suas dumtaxat
undas trahens. Itaque color eius placido mari similis locum poetarum men-
dacio fecit: quippe traditum est, Nymphas amore amnis retentas in ilia rupe
4 considere.
- Ceterum quam diu intra muros fluit, nomen suum retinet: at cum extra
munimenta se evolvit, maiore vi ac mole agentem undas Lycum appellant.
6 Alexander quidem urbem destitutam a suisintrat, arcem vero, in quam con-
fugerant, oppugnare adortus caduceatorem praemisit, qui denuntiaret, ni
7 dederent, ipsos ultima esse passuros. Illi caduceatorem in turrem et situ et
opere multum editam perductum, quanta esset altitudo, intueri iubent ac
nuntiare Alexandro, non eadem ipsum et incolas aestimatione munimenta
8 metiri: se scire inexpugnabiles esse; adultimum pro fide morituros. Ceterum
18

КНИГА 111(1)
Μ
I I ежду тем Александр, отправив Клеандра с деньгами, чтобы
привести солдат1 из Пелопонесса, и уладив дела в Ликии и Памфилии,
подвел войско к городу Келенам. 2. Посреди города в то время протекала
река Марсий, прославленная в греческих легендах2. 3. Эта река берет
начало на самой вершине горы, с большим шумом низвергает свои воды на
стоящую внизу скалу, затем, растекаясь, орошает прилегающие поля,
оставаясь прозрачной и несущей только свои воды. 4. Поэтому цвет ее
воды, подобный цвету спокойного моря, дал основание для поэтического
вымысла, будто бы нимфы, полюбившие эту реку, пребывают на этой скале.
5. Впрочем, пока она течет по городу, она сохраняет свое название, но там,
где она вытекает за пределы его и катит воды с большей силой, ее
называют Ликом. 6. Итак, Александр вошел в город, оставленный
жителями3; намереваясь взять приступом крепость, в которую они убежали,
он посылает туда вестника сказать им, что если они не сдадутся, то
претерпят крайние бедствия. 7. Те приводят вестника4 к башне, выдающейся
своим расположением и укрепленной, предлагают ему посмотреть,
какова ее высота, и передать Александру, что он сам и местные жители по-
разному расценивают укрепления города: они считают их неприступными,
2*
19

lit circumsideri arcem et omnia sibi in dies artiora esse viderunt, sexaginta
dierum inducias pacti, ut, nisi intra eos auxilium Dareus ipsis misisset, de-
derent urbem: postquam nihil inde praesidii mittebatur, ad praestitutam
diem permisere se regi.
9 Superveniunt deinde legati Atheniensium petentes, ut capti apud Grani-
cum amnem redderentur sibi. Ille non hos modo, sed etiam ceteros Graecos
restitui suis iussurum respondit finito Persico bello.
Ю Ceterum Dareo imminens, quern nondum Euphraten superasse cognove-
rat, undique omnes copias contrahit, totis viribus tanti belli discrimen adi-
11 turus. Phrigia erat, per quam ducebatur exercitus, pluribus vicis quam ur-
bibus frequens. Tunc habebat nobilem quondam Midae regiam: Gordium
nomen est urbi, quam Sangarius amnis interiluit, pari intervallo Pontico et
Cilicio mari distantem. Inter haec maria angustissimum Asiae spatium esse
comperimus, utroque in artas fauces compellente terram. Quae quia conti-
nenti adhaeret,sed magna ex parte cingitur fluctibus, speciem insulae prae-
bet, ac, nisi tenue discrimen obiceret, maria, quae nunc dividit, committe-
14 ret. Alexander urbe in ditionem suam redacta Iovis templum intrat. Vehi-
culum, quo Gordium Midae patrem vectum esse constabat, aspexit cultu
15 baud sane a vilioribus vulgatisque usu abhorrens. Notabile erat iugum
astrictum compluribus nodis in semet ipsos implicatis et celantibus nexus.
Incolis deinde affirmantibus, editam esse oraculo sortem, Asiae potiturum,
qui inexplicabile vinculum solvisset, cupido incessit animo sort is eius im-
17 piendae.. Circa regem erat et Phrygum turba et Macedonum, ilia exspecta-
tione1 suspensa, haec sollicita ex temeraria regis fiducia: quippe serie
vinculorum it a astricta, ut, unde nexus inciperet quove se conderet, nee
ratione nee visu perspici posset solvere aggressus iniecerat curam, ne in omen
18 verteretur irritum inceptum. Ille nequaquam diu luctatus cum latenti-
bus nodis, «Nihil», interest, quomodo solvantur»: gladioque ruptis omnibus
loris oraculi sortem vel elusit vel implevit.
Cum deinde Dareum, ubicumque esset, occupare statuisset, ut a tergo
tuta relinqueret, Amphoterum classi ad oram Hellesponti, copiis autem pra-
efecit Hegelochum, Lesbum et Chium Coumque praesidiis hostium liberatu-
ros. His talenta ad belli usum quingenta attributa; ad Antipatrum et eos,
„л qui Graecas urbes tuebantur, sexcenta missa; ex foedere naves sociis impe-
ratae, quae Hellesponto praesiderent. Nondum enim Memnonem vita exces-
sisse cognoverat, in quern omnes intenderat curas, satis gnarus, cuncta in
expedito fore, si nihil ab eo moveretur.
1 exspectatione — Aldus; explicatione — А. (здесь и в дальнейшем указываются
рукописи, объясненные в разделе Sigla, стр. 16).
20

в крайнем случае они готовы умереть по долгу верности. 8. Впрочем,
когда они увидели, что крепость осаждена, и что у них с каждым днем
становится меньше запасов, они, заключив перемирие на 60 дней, обещали
сдать город, если в течение этого времени Дарий не придет им на помощь;
так как никакой помощи прислано не было, они в назначенный день
сдались царю.
9. Затем приходят послы от афинян с просьбой вернуть им пленных
греков, захваченных у реки Граник. На это Александр ответил, что по
окончании войны с персами он прикажет возвратить к своим не только
этих, но и остальных греков. 10. Сам же Александр, угрожая Дарию,
о котором он узнал, что тот еще не перешел Евфрата, собирает отовсюду
войска, чтобы вступить в столь опасную войну со всеми своими силами.
И. Во Фригии, через которую Александр вел войско, было больше сел,
чем городов. 12. Там же находился прославленный в то время дворец Ми-
даса5. Название города — Гордий; через него протекает река Сангарий, и
он находится на одинаковом расстоянии от Понтийского и Киликийского
морей. Здесь, между этими морями, как мы знаем, самое узкое место Азии,
так как и то и другое море сдавливают землю, создавая теснины. 13. Хотя
Азия и соединена с континентом, но большей частью окружена водой и
схожа с островом6; и если бы не было этого перешейка, разделяющего
моря, то они слились бы друг с другом. 14. Александр, покорив город
своей властью, вступает в храм Юпитера. Там он увидел колесницу, на
которой, как утверждают, ездил Гордий, отец Мидаса. Она по своему
убранству ничем не отличалась от самых дешевых, наиболее
распространенных. 15. Примечательным было ярмо, стянутое многочисленными
узлами, спутанными между собой и скрывающими связи. 16. Когда жители
города сказали Александру, что, по предсказанию оракула, Азию
покорит тот, кто развяжет этот запутанный узел, им овладело страстное
желание выполнить то, что предсказано. 17. Вокруг царя собралась толпа
фригийцев и македонцев: первые напряженно ждали, а вторые испытывали
страх из-за безрассудной самоуверенности царя. И действительно, ремень
был так плотно связан узлами, что было невозможно ни рассчитать, ни
увидеть, где начинается и где кончается сплетение. Попытки царя развязать
узел внушали толпе опасение, как бы неудача не оказалась плохим
предзнаменованием. 18. Долго и напрасно провозившись с этими запутанными
узлами, царь сказал: «Безразлично, каким способом будут они
развязаны», и, разрубив все узлы мечом, он не то посмеялся над предсказанием
оракула, не то выполнил его7. 19. Затем, решив захватить Дария, где бы
тот ни был, чтобы иметь прочный тыл, Амфотеру он поручил командование
флотом у берегов Геллеспонта, а Гегелоху — сухопутными войсками,
чтобы освободить от вражеских гарнизонов острова Лесбос, Хиос и Кос.
20. Им было выдано на расходы 500 талантов, а Антипатру и защищавшим
греческие города послано 600 талантов. От союзников царь потребовал,
21

22 Iamque ad urbem Ancyram ventum erat, ubi numero copiarum inito
Paphlagoniam intrat. Huic iuncti erant Heneti, unde quidam Venetos tra-
23 here originem credunt. Omnis haec regio paruit regi, datisque obsidibus
tributum, quod ne Persis quidem tulissent, pendere ne cogerentur, impet-
raverunt. Calas huic regioni praepositus est: ipse assumptis, qui ex Macedonia
24 nuper advenerant, Cappadociam petiit.
Caput II
At Dareus nunciata Memnonis morte haud secus quam par erat motus,
omissa omni alia spe, statuit ipse decernere: quippe, quae per duces suos
acta erant, cuncta damnabat, ratus, pluribus curam, omnibus abfuisse
forttmam. Igitur castris ad Babylonem positis, quo maiore animo capesse-
rent bellum, universas vires in conspectum dedit, et circumdato vallo, quod
decern milium armatorum multitudinem caperet, Xerxis exemplo numerum
copiarum iniit. Orto sole ad noctem agmina, sicut descripta erant, intravere
vallum. Inde occupaverunt emissa Mesopotamiae campos, equitum peditum-
que propemodum innumerabilis turba, maiorem quam pro numero speciem
gerens. Persarum erant centum milia, in quis eques triginta milia implebat.
Medi decern equitum, quinquaginta milia peditum habebant. Barcanorum
equitum duo milia fuere, armati bipennibus levibusque scutis cetrae ma-
xime speciem reddentibus: peditum decern milia pari armatu sequebantur.
Armenii quadraginta milia miserant peditum additis septem milibus
equitum. Hyrcani egregiorum equitum2, ut inter illas gentes, sex milia exple-
verant additis equitibus militatura. Derbices3 quadraginta milia
peditum armaverant: pluribus aere aut ferro praefixae hastae, quidam
lignum igni duraverant. Hos quoque duo milia equitum ex eadem gente
comitata sunt. A Caspio mari octo milium pedester exercitus venerat,
ducenti equites. Cum his erant ignobiles aliae gentes: duo milia
peditum, equitum duplieem paraverant numerum. His copiis triginta milia
Graecorum mercede conducta, egregiae iuventutis, adiecta. Nam Bactrianos
et Sogdianos et Indos ceterosque rubri maris accolas, ignota etiam ipsi
gentium nomina, festinatio prohibebat acciri.
Nee quicquam illi minus, quam multitudo militum defuit. Cuius turn uni-
versae aspectu admodum laetus, purpuratis solita vanitate spem eius inflan-
tibus, conversus ad Charidemum Atheniensem, belli peritum et ob exilium
infestum Alexandro, quippe Athenis iubente eo fuerat expulsus, percontari
2 equitum прибавляет Hedicke (в дальнейшем Hed.), опускает Л.
8 mille — Tapuris, Derbices — Foss; militatura idem vicies — A.
22

согласно договору, прислать корабли для охраны Геллеспонта. 21.
Александр еще не знал тогда о смерти Мемнона, внушавшего ему большие
заботы, так как Александр понимал, что все будет легко выполнить, если не
помешает Мемнон.
22. И уже он прибыл в город Анкиру, откуда, произведя подсчет своим
войскам, вступает в Пафлагонию. По соседству с ней жили генеты, от
которых, как думают, происходят венеты8. 23. Вся эта страна покорилась
царю; дав заложников, жители ее добились., чтобы их не принуждали
платить подать, которой они не платили даже персам. 24. Во главе этой страны
был поставлен Кал ас, а сам Александр, приняв только что прибывшие
из Македонии войска, направился в Каппадокию.
II.— Дарий, узнав о смерти Мемнона и, естественно, обеспокоенный и
лишившийся всякой надежды, решил сам сразиться с Александром: он
осуждал все, совершенное его полководцами, будучи убежден, что многим
из них недоставало усердия и всем — удачи. 2. И вот,
расположившись лагерем у Вавилона, чтобы солдаты с большим усердием начали
войну, он выставил напоказ все свои силы и, построив укрепление
вместимостью в 10 тысяч вооруженных воинов, начал производить подсчет
войскам по примеру Ксеркса9. 3. От восхода солнца до ночи отряды, как
было приказано, входили в укрепление. Выходя оттуда, они заняли
равнины Месопотамии, и казавшиеся бесчисленными конница и пехота
заставляли думать, что армия больше, чем на самом деле. 4. Персов было
100 тысяч, из них 30 тысяч всадников, мидийцев — 10 тысяч всадников и
50 тысяч пехотинцев. 5. Барканцев было 2 тысячи всадников, вооруженных
двусторонними секирами и легкими щитами, очень похожими на цетры10,
за ними следовало 10 тысяч пехоты с таким же вооружением. 6. Гирканцы
набрали 6 тысяч отличных, как у всех этих племен, всадников, прибавив
к ним тысячу тапурийцев. 7. Дербики снарядили 40 тысяч пехотинцев;
у большинства из них были копья с медными или железными
наконечниками, у некоторых же — обожженные на огне бревна; их сопровождали
2 тысячи всадников из того же племени. 8. С Каспийского моря прибыло
8 тысяч пехотинцев и 200 всадников. С ними были и другие, неизвестные
племена, выставившие 2 тысячи пехоты и вдвое больше конницы. 9. К этим
силам прибавилось 30 тысяч греческих наемников, прекрасных молодых
воинов. Поспешность помешала собрать бактрийцев, согдийцев, индов и
другие, живущие у Красного моря племена, названия которых не знал и
сам царь.
10. Меньше всего другого у него ощущался недостаток в количестве
солдат. Радуясь столь многочисленному войску и слушая придворных,
воспламенявших, как обычно, своей лестью его надежды, он обратился
к афинянину Харидему, опытному в военном деле и ненавидевшему
Александра за свое изгнание из Афин по его приказу, и стал расспрашивать
его, считает ли он его достаточно сильным, чтобы раздавить врага. 11. Но
23

11 coepit, satisne ei videretur instruct us ad obterendum host em At ille et
suae sortis et regiae superbiae oblitus, «Verum», inquit, «et tu forsan
12 audire nolis, et ego, nisi nunc dixero, alias nequicquam confitebor. Hie tanti
apparatus exercitus, haec tot gentium et totius orientis excita sedibus suis
moles finitimis potest esse terribilis: nitet purpura auroque, fulget armis et
opulentia, quant am qui oculis non subiecere, animis concipere non possunt.
13 Sed Macedonum acies, torva sane et inculta, clipeis hastisque immobiles
cuneos et conferta robora virorum tegit. Ipsi phalangem vocant, peditum
stabile agmen: vir viro, armis arma conserta sunt: ad nutum momentis intenti
14 sequi signa, ordines servare didicere. Quod imperatur, omnes exaudiunt:
obsistere, circumire, discurrere in cornu, mutare pugnam, non duces magsi
15 quam milites callent. Ac ne auri argentique studio teneri putes, adhuc ilia
disciplina paupertate magistra stetit. Fatigatis humus cubile est; cibus, quern
\q occupant4, satiat; tempora somni artiora quam noctis sunt. lam Thessali
equites et Acarnanes Aetolique, invicta bello manus, fundis, credo, et hastis
igne duratis repellentur? Pari robore opus est. In ilia terra, quae hos genuit,
auxilia quaerenda sunt: argentum istud atque aurum ad conducendum mi-
Yl litem mitte». Erat Dareo mite ac tractabile ingenium, nisi suam naturam
plerumque fortuna corrumperet. Itaque veritatis impatiens hospitem ac
18 supplicem tunc cum maxime utilia suadentem abstrahi iussit ad capitale sup-
plicium. Ille ne turn quidem libertatis oblitus, «Habeo», inquit, «paratum
mortis meae ultorem: expetet poenas consilii mei spreti is ipse, contra quern
tibi suasi. Tu quidem licentia regni tarn subito mutatus documentum eris
19 posteris, homines, cum se permisere fortunae, etiam naturam dediscere».
Haec vociferantem, quibus erat imperatum, iugulant. Sera deinde poeniten-
tia subiit regi, ac vera dixisse confessus sepeliri eum iussit.
Caput III
1 Thymodes5 erat, Mentoris filius, impiger iuvenis, cui praeceptum est
a rege, ut omnes peregrinos milites, in quis plurimum habebat spei, a Phar-
nabazo acciperet, opera eorum usurus in bello; ipsi Pharnabazo tradit impe-
2 rium, quod ante Memnoni dederat. Anxium de instantibus curis agitabant
etiam per somnum species imminentium rerum, sive illas aegritudo, sive di-
3 vinatio animi praesagientis accersit. Gastra Alexandri magno ignis fulgor©
collucere ei visa sunt, et paulo post Alexandrum adduci ad ipsum in eo ves-
tis habitu, quo ipse6 fuisset, equo deinde per Babylonem vectum, subito
4 occupati rapiunt — Hed*
6 Thymondas — Arr., Hed,; Timodes — A.
6 ipse factas rex — Hed.
24

Харидем, забывший о своем положении и о гордости царя, ответил11: «Ты,
может быть, не захочешь выслушать правду, но если не теперь, то в другой
раз я не смогу уже ее высказать. 12. Эта столь вооруженная армия,
состоящая из стольких народов со всего Востока, оторванных от своих
очагов, может внушать страх своим соседям: она сверкает золотом и
пурпуром, поражает богатством вооружения, которое невозможно представить
себе, не увидев своими глазами. 13. Македонское же войско, дикое и без
внешнего блеска, прикрывает щитами и копьями неподвижный строй и
сомкнутые ряды крепких воинов. Этот прочный строй пехоты они называют
фалангой: в ней воин стоит к воину, оружие одного находит на оружие
другого. Фаланга обучена по.первому же знаку идти за знаменами,
сохраняя ряды. 14. Солдаты исполняют все, что им приказывают: сопротив*
ляются, окружают, разделяются на фланги; менять ход сражения они
умеют не хуже полководцев. 15. И не думай, что их влечет жажда золота и
серебра: эта дисциплина до сих пор крепка, ибо создана бедностью:
постелью уставшим служит земля, еды им достаточно той, которую они
раздобудут, а время их сна — неполная ночь. 16. А фессалийскую, ахарнян-
скую и этолийскую коншщу, эти непобедимые в сражении отряды, разве
отразят пращи и обожженные бревна? Тебе нужны равноценные им силы:
ищи их для себя в той земле, которая их породила, пошли твое золото и
серебро для найма солдат». 17. Дарий по характеру был мягким и
отзывчивым, но счастье часто портило его податливую натуру. И вот, не снеся
правды, он приказал увести на казнь преданного ему гостя, давшего столь
полезный совет. 18. Грек, не забывший и тогда о своем свободном
происхождении, сказал: «Уже готов мститель за мою смерть, за пренебрежение
моим советом накажет тебя тот, против которого я предостерегал тебя.
А ты, будучи неограниченным царем, так быстро изменился, что
послужишь потомкам примером того, как люди, ослепленные удачей, забывают
о своей природе». 19. Едва он произнес эти слова, как слуги по
приказу царя задушили его. Но потом к царю пришло позднее
раскаяние, и, признав, что грек говорил правду, он велел похоронить его с
почетом.
III.— Фимод, сын Ментора, был доблестным юношей. Ему царь
приказал принять от Фарнабаза командование всеми иноземными войсками,
на которые царь больше всего надеялся, чтобы использовать их во время
войны. Самому же Фарнабазу царь передал военную власть, которую
предоставил Мемнону. 2. Под действием постоянных забот царя стали и
во время сна беспокоить угрожающие видения, вызываемые его тревогой
или пророческими свойствами души. 3. То ему снилось, что лагерь
Александра сверкает ослепительным светом, то, что Александра привели к
нему в таком же одеянии, какое раньше носил он сам, то, что, проезжая
верхом по Вавилону, Александр вместе с конем вдруг исчез с его глаз.
25

4 cum ipso equo oculis esse subductum. Ad haec vates varia interpretatione
curam distrinxerant: alii laetum id regi somnium esse dicebant, quod castra
5 hostium arsissent, quod Alexandrum deposita regia veste in Persico et vul-
gari habitu perductum esse vidisset. Quidam ita augurabantur: quippe il-
6 lustria Macedonum castra visa fulgorem Alexandro portendere: quod vero7
regnum Asiae occupare fatum esse, haud ambiguae rei8, quoniam in eodem
habitu Dareus fuisset, cum appellatus est rex. Vetera quoque omina, ut fere
fit, sollicitudo revocaverat: recensebant enim, Dareum in principio imperii
vaginam acinacis Persicam iussisse mutari in earn formam, qua Graeci ute-
rentur, protinusque Chaldeos interpretatos, imperium Persarum ad eos transi-
turum, quorum arma esset imitatus. Ceterum ipse et vatum responso, quod
edebatur in vulgo, et specie, quae per somnum oblata erat, admodum laetus
castra ad Euphtatem moveri iubet.
8 Patrio more Persarum traditum est orto sole demum procedere. Die iam
illustri signum e tabernaculo regis bucina dabatur. Super tabernaculum, unde
9 ab omnibus conspici posset, imago sous crystallo inclusa fulgebat. Ordo
autem agminis erat talis.
Ignis, quern ipsi sacrum et aeternum vocabant, argenteis altaribus prae-
10 ferebatur. Magi proximi patrium carmen canebant. Magos trecenti et sexaginta
quinque iuvenes sequebantur, puniceis amiculis velati, diebus totius anni
pares numero; quippe Persis quoque in totidem dies descriptus est annus.
11 Currum deinde Iovi sacratum albentes vehebant equi: hos eximiae magnitu-
dinis equus, quern solis appellabant, sequebatur. Aureae virgae et albae ves-
12 tes regentes equos adornabant. Haud procul erant vehicula decern, multo auro
argentoque caelata. Sequebatur haec equitatus duodecim gentium varus
№ armis et moribus. Proximi ibant quos Persae immortales vocant, ad decern
milia. Gultus opulentiae barbarae non alios magis honestabat: illi aureos
torques, illi vestem auro distinctam habebant manicatasque tunicas gemmis
14 etiam adornatas. Exiguo intervallo, quos cognatos regis appellant, decern et
quinque milia hominum. Haec vero turba, muliebriter propemodum cult a,
15 luxu magis, quam decoris armis conspicua erat. Doryphori vocabantur proxi-
mum his agmen, soliti vestem excipere regalem. Hi currum regis anteibant,
16 quo ipse eminens vehebatur. Utrumque currus latus deorum simulacra ex
auro argentoque expressa decorabant; distinguebant internitentes gemmae
iugum, ex quo eminebant duo aurea simulacra cubitalia, quorum9 alterum
Nini, alterum Beli10 gerebat effigiem. Inter haec auream aquilam pinnas
extendenti similem sacraverant.
7 cui — vel.— Hed.
8 doceri — Hed.
9 avorum — Hed.
10 alterum — Nini, alterum — Beli — Scaliger, alter in alter utrum codd.
26

4. Еще и предсказатели усиливали его беспокойство разными
истолкованиями его снов. Одни говорили, что это хорошее предзнаменование, так
как вражеский лагерь горел, и Дарий видел Александра, снявшего
царскую одежду и приведенного к нему в обычной одежде персов; 5. другие
толковали это иначе: блеск македонского лагеря предсказывает успех
Александру, а что ему предназначено владеть Азией, бесспорно
доказывалось тем, что Дарий был в такой же одежде, когда его провозгласили
царем. 6. Как всегда бывает, беспокойство напомнило и старые
пророчества. Вспомнили, что Дарий в начале царствования приказал изменить
форму персидских ножен для акинака12 по образцу греческой, а халдеи
тогда же объявили, что власть над персами перейдет к тем, оружию
которых он подражает. 7. Впрочем, Дарий, радуясь и благоприятным
толкованиям предсказателей, которые разглашались в народе, и видениям
своих снов, приказал перевести лагерь поближе к Евфрату.
8. У персов был древний обычай не отправляться в путь до восхода v
солнца. Сигнал к выступлению давали трубой из царского шатра, когда
уже совсем рассветало. Над шатром, откуда все могли его видеть,
поднималось блестящее изображение солнца на стекле. 9. Походный строй
был таков. Впереди на серебряных алтарях несли огонь, который
считается у персов вечным и священным. Шедшие за ним маги пели древние
гимны. 10. За ними следовали 365 одетых в пурпурные плащи юношей, по
числу дней года, так как и у персов год делится на столько же дней. 11.
Затем белые кони везли колесницу, посвященную Юпитеру13, за ней
следовал конь огромного роста, называемый конем солнца. Золотые ветви и
белые одеяния украшали правящих конями. 12. Недалеко от них
находились 10 колесниц, обильно украшенных золотом и серебром. За ними
шли всадники 12 племен в разном вооружении согласно обычаям. 13.
Далее шли те, кого персы называют «бессмертными»14, числом до 10 тысяч,
ни у кого больше не было столь по-варварски пышной одежды: у них были
золотые ожерелья, плащи, расшитые золотом, и туники с длинными
рукавами, украшенные даже драгоценными камнями. 14. На небольшом
расстоянии шли так называемые «родичи царя»15, числом до 15 тысяч. Эта
толпа с ее почти женской роскошью в нарядах выделялась больше
пышностью, чем красотой вооружения. 15. Следовавшие за ними придворные,
которые обычно хранили царскую одежду, назывались копьеносцами18.
Они шли перед колесницей царя, в которой он возвышался над
остальными. 16. С обеих сторон колесница была украшена золотыми и
серебряными изображениями богов, дышло украшали сверкающие драгоценные
камни, а над ними возвышались две золотые статуи, каждая в локоть
высотой: одна — Нина, другая — Бела17. Между ними находилось
священное золотое изображение, похожее на орла с распростертыми
крыльями. 17. Одежда самого царя превосходила роскошью все остальное:
27

17 Cultus regis inter omnia luxuria notabatur. Purpureae tunicae medium
18 album intextum erat: pallam auro distinctam aurei accipitres, velut rostris
inter se concurrerent, adornabant; et zona aureamuliebritercinctus acinacem
suspenderat, cui ex gemma vagina erat. Cidarim Persae regium capitis voca-
20 bant insigne: hoc caerulea fascia albo distincta circumibat. Currum decern
milia hastatorum sequebantur: hastas argento exornatas, spicula auro prae-
21 fixa gestabant. Dextra laevaque regem ducenti ferme nobilissimi propinquo-
rum comitabantur. Horum agmen claudebaturtriginta milibus peditum, quos
^ equi regis quadringenti sequebantur. Intervallo deinde unius stadii matrem
Darei Sisygambim currus vehebat, etin alio erat coniunx. Turba feminarum
23 reginas comitantium equis vectabatur. Quindecim deinde, quas armamaxas
appellant, sequebantur. In his erant liberi regis, et qui educabant eos, spa-
24 donumque grex haud sane illis gentibus vilis. Turn regiae pellices trecentae
sexaginta11 vehebantur et ipsae regali cultu ornatuque. Post quas pecuniam
regis sexcenti muli et trecenti cameli vehebant praesidio sagittariorum pro-
^ sequente. Propinquorum amicorumque coniuges huic agmini proximae li-
xarumque et calonum greges vehebantur. Ultimi erant cum suis quisque
ducibus, qui cogerent agmen12, leviter armati.
2β Contra si quis aciem Macedonum intueretur, dispar facies erat, equis viris-
que non auro, non discolori veste, sed ferro atque aere fulgentibus. Agmen et
stare paratum et sequi, nee turba, nee sarcinis praegrave, intentum ad ducis
non signum modo, sed etiam nutum. Et castris locus et exercitui commeatus
suppetebant. Ergo Alexandro in acie miles non defuit: Dareus, tantae multi-
tudinis rex, loci, in quo pugnavit, angustiis redactus est ad paucitatem,
quam in hoste contempserat.
Caput IV
Interea Alexander Abistamene13 Cappadociae praeposito Ciliciam pe-
tens cum omnibus copiis regionem, quae Castra Cyri appellatur, pervenerat.
Stativa illic habuerat Cyrus, cum adversus Croesum in Lydiam (exercitum)
2 duceret. Aberat ea regio quinquaginta stadia ab aditu, quo Ciliciam intramus:
Pylas incolae dicunt artissimas fauces, munimenta, quae manu ponimus,
3 natural] situ imitante. Igitur Arsames, qui Ciliciae praeerat, reputans, quid
initio belli Memnon suasisset, quondam salubre consilium sero exsequi sta-
tuit: igni ferroque Ciliciam vastat, ut hosti solitudinem faciat: quicquid
usui esse potest, corrumpit, sterile ac nudum solum, quod tueri nequibat,
relicturus. Sed longe utilius fuit, angustias aditus, qui Ciliciam aperit, vali-
11 Sexaginta quinque — Hed.
12 aciem — codd.
13 Abistamene — codd.\ sabictas — Arr. Sabistamene — Hed.
28

пурпурная туника с вытканной посредине белой полосой; 18. плащ,
расшитый золотом, украшенный золотыми ястребами, сходящимися друг с
другом клювами, по-женски опоясанный кушаком. Царь подвесил к нему
акинак в ножнах из драгоценного камня. 19. Головной убор царя,
называемый персами «кидарис»18, был украшен фиолетовыми с белым
завязками. 20. За колесницей шли 10 тысяч копьеносцев с богато украшенными
серебром копьями и стрелами с золотыми наконечниками. 21. Около 200
приближенных вельмож, сопровождали царя справа и слева. Их отряд
замыкали 30 тысяч пехотинцев в сопровождении 400 царских коней. 22. За
ними на расстоянии одного стадия10 колесница везла мать царя Сисигам-
бис, в другой колеснице была его жена. Толпа женщин сопровождала
цариц на конях. 23. За ними следовали 15 повозок, называемых гармамак-
сами: в них находились царские дети, их воспитатели и толпа евнухов,
вовсе не презираемых у этих народов. 24. Далее ехали 360 царских
наложниц20, одетых тоже в царские наряды, затем 600 мулов и 300 верблюдов
везли царскую казну: их сопровождал отряд стрелков. 25. Следом за ними
ехали жены родных и друзей царя и толпы маркитантов и обозной
прислуги. Последними шли замыкавшие строй отряды легковооруженных
воинов, каждый со своим, командиром.
26. Если бы кто мог тогда же увидеть македонскую армию, она
представила бы собой совсем иное зрелище: люди и кони в ней блестели не
золотом и пестрыми одеждами^ но железом и медью. 27. Эта армия была
готова идти или стоять, не была перегружена поклажей или прислугой, чутко
отзывалась не только на сигналы, но даже на знаки полководца. У нее
всегда находилось место для лагеря и провизии для воинов. 28. У
Александра не было недостатка и в солдатах. Дарий же, обладатель такой
огромной армии, из-за тесноты места, на котором он сражался, свел ее к
такой же малочисленности, за какую презирал врага.
IV.— Между тем Александр, поставив во главе Каппадокии Абиста-
мена, отправился со всем своим войском в Киликию и прибыл на место,
называемое «Лагерь Кира»21: там была стоянка Кира, когда он вел армию
в Лидию против Креза. 2. Это место находилось на расстоянии 50 стадиев
от входа в Киликию. Местные жители называют его теснины «воротами»;
по своей природной форме они напоминают укрепления, созданные
человеческими руками. 3. Поэтому Арзам, правивший Киликией, вспомнив о
советах Мемнона в начале войны, решил применить на деле, хоть и поздно,
его спасительный план; он опустошает Киликию огнем и мечом, чтобы
оставить врагу пустыню, и уничтожает все, что может оказаться полезным
неприятелю, чтобы голой и бесплодной оставить землю, которую он не
мог защитить. 4. Гораздо полезнее было бы закрыть большим отрядом
войска узкий проход, открывающий путь в Киликию, и завладеть скалой,
удобно нависающей там над проходом, с которой он без риска мог бы
остановить или уничтожить приближающегося врага. 5. Теперь же, оставив
29

5 do occupare praesidio iugumque opportune itineri imminens obtinere, unde
inultus subeuntem hostem aut prohibere aut opprimere potuisset. Nunc pau-
cis, qui callibus praesiderent, relictis retro ipse concessit, populator terrae,
quam a populationibus vindicare debebat. Ergo qui relicti erant, proditos
se rati, ne conspectum quidem hostis sustinere voluerunt14, cum vel pauci-
6 ores locum obtinere potuissent.
Namque perpetuo iugo montis asperi ac praerupti Cilicia includitur;
7 quod cum a mari assurgat, veluti sinu quodam flexuque curvatum, rursus
altero cornu in diversum litus excurrit. Per hoc dorsum, qua maxime intro-
rsus mari cedit, asperi tres aditus et perangusti sunt, quorum uno Cilicia
intranda est. Campestris eadem, qua vergit ad mare, planitiem eius crebris
distinguentibus rivis: Pyramus et Cydnus incliti amnes fluunt. Cydnusnon
spatio aquarum, sed liquore memorabilis, quippeleni tractu a fontibus labens
puro solo excipitur, nee torrentes incurrunt, qui placide manantis alveum
9 turbent: itaque incorruptus idemque frigidissimus, quippe multa riparum
10 amoenitate inumbratus ubique fontibus suis similis in mare evadit. Multa
in ea regione monumenta, vulgata carminibus, vetustas exederat. Monstra-
bantur urbium sedes, Lyrnessi et Thebes, Typhonis quoque specus et Corycium
nemus, ubi crocum gignitur, ceteraque, in quibus nihil praeter famam du-
,, raver at.
Alexander fauces iugi, quae Pylae appellantur, intravit. Contemplatus
locorum situm non alias magis dicitur admiratus esse felicitatem suam:
obrui potuisse vel saxis confitebatur, si fuissent, qui in subeuntes propelle-
12 rent. Iter vix quaternos capiebat armatos: dorsum montis imminebat viae
non angustae modo, sed plerumque praeruptae, crebris oberrantibus rivis,
13 qui ex radicibus montium manant. Thracas tamen leviter armatos praecedere
iusserat, scrutarique calles, ne occultus hostis in subeuntes erumperet. Sagit-
tariorum quoque manus occupaverat iugum: intentosarcushabebant, moniti,
14 non iter ipsos inire, sed proelium. Hoc modo agmen pervenit ad urbem Tar-
son, cui turn maxime Persae subiiciebant ignem, ne opulentum oppidum
hostis invaderet. At ille Parmenione ad inhibendum incendium cum expedita
manu praemisso, postquam barbaros adventu suorum fugatos esse cognovit,
urbem a se conservatam intrat.
Caput V
1 Mediam Cydnus amnis, de quo paulo ante dictum est, interfluit, et tunc
aestas erat, cuius calor non aliam magis quam Ciliciae oram vapore solis ac-
2 ceridit, et diei fervidissimum tempus coeperat. Pulvere ac sudore simul
perfusum regem invitavit liquor fluminis, ut calidum adhuc corpus ablueret.
14 valueruiit — Hed.
30

немногих для охраны горных проходов, он отступил, став разорителем
страны, которую должен был спасти от разорения. Поэтому
оставленные им, считая себя преданными, не захотели даже увидеть врага, хотя и
меньшее число людей могло бы защитить проходы. 6. Ведь Киликия
защищена непрерывной крутой и обрывистой цепью гор; она начинается у
моря и, как бы описав дугой залив, снова возвращается другим своим
концом к морю в другом месте. 7. Через эту горную цепь, в том месте, где
море наиболее вдается в берега, ведут три узких и крутых прохода; войти
в Киликию можно по одному из них. Эта страна, плоская в сторону моря,
пересечена многими реками: через нее протекают знаменитые реки Пирам
и Кидн. 8. Кидн замечателен не шириной потока22, но чистотой воды, так
как плавным течением от своих истоков он течет по чистой почве, и нет
никаких притоков, которые могли бы замутить его спокойные воды. 9.
Поэтому вода его очень чиста и холодна, живописные берега все время
осеняют его течение, и в море он впадает таким же, каким выходит из истоков.
10. В этой стране время истребило много памятников, прославленных в
песнях: здесь были видны места, где стояли города Лирнес и Фивы, пещера
Тифона и Корикийская роща, где растет шафран, и другие, о которых
сохранилась только молва23!
И. Александр вошел в горный проход, называемый «воротами».
Рассмотрев окружающую местность, он, говорят, особенно удивился своему
счастью: он признался, что мог бы быть завален камнями, если бы кто-
нибудь стал сбрасывать их в проход на 'его войско. 12. Дорога едва давала
возможность идти по ней только четырем вооруженным воинам в ряд;
гора нависала над дорогой, не только узкой, но обрывистой и часто
пересекаемой потоками, текущими с гор. 13. Все же Александр приказал
легковооруженным фрикийцам идти в голове отряда и осматривать тропы, чтобы
спрятавшийся враг не мог внезапно наброситься на вступающую армию.
Отряд стрелков также занял горный проход: они держали луки наготове,
так как им внушили, что армия вступает не в горный проход, а на поле
сражения. 14. Таким образом армия подошла к городу Тарсу, который персы
в это время поджигали, чтобы не достался врагу богатый город. 15. Но
Александр послал Пармениона с отрядом легковооруженных потушить
огонь и, узнав, что варвары побежали от его людей, тотчас вошел в
спасенный им город.
V.— Река Кидн, о которой уже было сказано, протекает посредине
города. Тогда было летнее время, и солнечный жар раскалял Киликию
больше, чем какую-нибудь другую страну, и наступило самое жаркое
время дня.
2. Прозрачные воды реки соблазнили царя, покрытого потом и пылью,
выкупаться, чтобы обмыть свое разгоряченное тело. Сняв одежду на виду
у войска, полагая, что будет пристойно показать своим воинам, как мало
31

Itaque veste deposita in conspectu agminis (decorum quoque futurum ra-
3 tus, si ostendisset suis, levi ac parabili cultu corporis se esse contentum),
descendit in f lumen; vixque ingressi subito horrore art us rigerecoeperunt,
pallor deinde suffusus est, et totum propemodum corpus vitalis calor reliquit.
4 Expiranti similem ministri manu excipiunt nee satis compotem mentis in
5 taberhaculum deferunt. Ingens solicitudo et paene iam luctus in castris erat.
Flentes querebantur, in tanto impetu cursuque rerum omnis aetatis ac
memoriae clarissimum regem non in acie saltern, non ab hoste deiectum, sed
6 abluentem aqua corpus ereptum esse et extinctum. Instare Dareum victorem,
antequam vidisset hostem. Sibi easdem terras, quas victoria peragrassent,
repetendas: omnia aut ipsos aut hostes populatos: per vastas solitudines,
7 etiamsi nemo insequi velit, euntes fame atque inopia debellari posse. Quern
signum daturum fugientibus? quern ausurum Alexandro succedere? Iam ut
ad Hellespontum fuga penetrarent, classem, qua transeant, quern prae-
paraturum? Rursus in ipsum regem misericordia versa, ilium florem iuventae,
illam vim animi, eundem regem et commilitonem divelli a se et abripi imme-
mores sui querebantur.
9 Inter haec liberius meare spiritus coeperat, allevabatque rex oculos et pau-
Iatim redeunte animo circumstantes amicos agnoverat, laxataquevis morbi
1° ob hoc solum videbatur, quia magnitudinem mali sentiebat. Animi autem
aegritudo corpus urgebat; quippe Dareum quinto die in Ciliciam fore nuncia-
batur. Vinctum se ergo tradi, et tantam victoriam eripi sibi e manibus,
obscuraque et ignobili morte in tabernaculo suo extingui se querebatur.
11 Admissisque amicis pariter et medicis, «In quo me», inquit, «articulo
rerum mearum fort una deprehenderit, cernitis. Strepitum host ilium ar-
morum exaudire mihi videor, et qui ultro intuli bellum, iam provocor.
12 Dareus. ergo cum tarn superbas literas scriberet, fortunam meam in consilio
13 habuit: sed necquicquam, si mihi arbitrio meo curari licet. Lenta remedia
et segnes medicos non expectant tempora mea: vel mori strenue quam tarde
Convalescere mihi melius est. Proinde, si quid opis, si quid artis in medicis
I* est, sciant, me non tarn mortis, quam belli remedium quaerere». Ingentem
omnibus incusserat curam tarn praeceps temeritas eius. Ergo pro se quisque
precari coepere, ne festinatione periculum augeret, sed esset in potestate me-
15 dentium: inexperta remedia haud iniuria ipsis esse suspecta, cum ad perniciem
16 eius Dareus mille talenta interfectori Alexandri daturum se pronunciari
iusserat. Itaque ne ausurum quidem quemquam arbitrabantur experiri
remedium, quod propter novitatem posset esse suspectum.
32

нужно ему для ухода за своим телом, он вошел в реку. 3. Но едва он
вступил в воду, как его члены, охваченные дрожью, начали цепенеть, затем он
побледнел, и жизненное тепло почти покинуло его тело24. 4. Слуги
подхватили его, полуживого, на руки и, почти потерявшего сознание, отнесли
в шатер. 5. В лагере распространилось беспокойство и даже почти печаль;
со слезами все скорбели о том, что славнейший царь всех времен и
преданий в самом расцвете успеха и славы был поражен не врагом, не в сражении,
но вырван из их рядов смертью в то время, как обмывал водой свое тело.
6. Победителем окажется Дарий, еще не видевший своего врага. А им,
воинам, придется завоевывать снова те земли, где они уже раз прошли с
победой и где все уничтожено ими же или врагами. В бесплодной пустыне
они будут терзаться голодом и нуждой, даже если никто не захочет их
преследовать. 7. Кто будет руководить ими в обратном походе? Кто
осмелится занять место Александра? Даже если они доберутся в своем
бегстве до Геллеспонта, кто приготовит флот для переправы? 8. Затем их
скорбь снова обратилась к царю, и, забыв о себе, они начали печалиться,
что такой великий гений, в то же время их царь и товарищ по оружию,
вырван из их рядов в расцвете юности.
9. Между тем царь стал дышать свободнее, открыл глаза и по мере
того, как сознание возвращалось к нему, стал узнавать окружавших его
друзей. Ослабление его болезни проявилось уже и в том, что он осознал
величину несчастья. 10. Но душевная боль вновь отняла у него силы, когда
ему сообщили, что Дарий будет в Киликии на 5-й день. Александр
жаловался, что он с головой выдан Дарию, и что из его рук вырвана славная
победа, и сам он поражен мрачной и бесславной смертью в своей палатке.
11. Итак, созвав своих друзей и врачей, он сказал: «Вы видите, при каких
обстоятельствах поразила меня судьба. Мне кажется, что я слышу звон
вражеского оружия, а сам, начав эту войну, не могу в ней участвовать.
12. Значит, Дарий, когда писал столь дерзкое письмо, определил мою
судьбу. Но этого не будет, если я буду лечиться, как сам хочу. 13. Мое
положение не допускает медленно действующих средств и осторожных
врачей: для меня лучше сразу умереть, нежели поправиться слишком
поздно. Поэтому, если у врачей есть возможность и уменье, то пусть они
знают, что мне нужно средство не для спасения жизни, а для продолжения
войны». 14. Эта пылкая безрассудность царя внушила всем большое
беспокойство. И каждый в отдельности начал уговаривать его не увеличивать
опасности поспешностью, но подчиниться воле врачей. 15. У войска, мол,
есть основания опасаться неиспытанных лекарств, ибо враг может даже
среди его близких подкупить кого-нибудь, чтобы погубить его. 16.
Действительно, Дарий объявил, что всякому, кто умертвит Александра, он
даст тысячу талантов. Поэтому полагали, что никто не осмелится
применить лекарство, которое может показаться подозрительным из-за своей
новизны.
3 Заказ № 1628
33

Caput VI
1 Erat inter nobiles medicos e Macedonia regem secutus Philippus, natione
Acarnan, fidus admodum regi: puero comes et custos salutis datus non ut re-
2 gem modo, sed etiam ut alumnum eximia caritate diligebat. Is non praeceps
se, sed strenuum remedium afferre tantamque vim morbi potione medicata
levaturum esse promisit. Nulli promissum eius placebat praeter ipsum, cuius
3 periculo pollicebatur. Omnia quippe facilius, quam moram perpeti poterat:
arma et acies in oculis erant, et victoriam in eo positam esse arbitrabatur, si
tantum ante signa stare potuisset: id ipsum, quod post diem tertium medi-
camentum sumpturus esset (ita enim medicus praedixerat), aegre ferens.
Inter haec a Parmenione, fidissimo purpuratorum, litteras accepit, qui-
bus ei denunciabat, ne salutem suam Philippo committeret. Mille talentis
a Dareo et spe nuptiarum sororis eius esse corruptum.
5 Ingentem animo sollicitudinem litterae incusserant, et quicquid in ut-
ramque partem aut metus aut spes subiecerat, secreta aestimatione pensabat.
6 «Bibere perseverem? ut, si venenum datum fuerit, ne immerito quidem,
quicquid accident, evenisse videatur? Damnem medici fidem? in tabernaculo
me opprimi patiar? At satius est, alieno me mori scelere; quam metu meo»15.
7 Diu animo in diversa versato nulli, quid scriptum esset, enunciat, episto-
lamque sigillo anuli sui impressam pulvino, cui incumbebat, subiecit.
8 Inter has cogitationes biduo absumpto illuxit a medico destinatus dies,
9 et ille cum poculo, in quo medicamentum diluerat, intravit. Quo viso
Alexander levato corpore in cubitum16 epistolam a Parmenione missam sinistra
manu tenens accipit poculum et haurit interritus: turn epistolam Philippum
legere iubet, nee a vultu legentis movit oculos, ratus, aliquas conscientiae
10 notas in ipso ore posse deprehendere. Ille epistola perlecta plus indignationis
quam pavoris ostendit: proiectisque amiculo et litteris ante lectum, «Rex»,
inquit, «semper quidem spiritus meus ex te pependit, sed nunc vere, arbitror,
11 sacro et venerabili ore trahitur. Crimen parricidii, quod mihi obiectum est,
tua salus diluet. Servatus a me vitam mihi dederis: oro quaesoque, omisso
metu patere medicamentum concipi venis: laxa paulisper animum, quern in-
tempestiva sollicitudine amici sane fideles, sed moleste seduli turbant».
12 Non securum modo haec vox, sed etiam laetum regem ac plenum bonae spei
fecit. Itaque, «Si dii», inquit, «Philippe, tibi permisissent, quo modomaxime
velles animum experiri meum, alio profecto voluisses, sed certiore, quam
13 expertus es, ne optasses quidem. Нас epistola accepta tamen, quod dilueras,
15 nostro — Hed.
16 in cubili J.—lied.
34

VI.— Среди знаменитых врачей, следовавших за Александром из
Македонии, был акарнянин Филипп, особенно преданный царю. Он был
другом и хранителем здоровья царя с его детских лет и особенно любил его
не только как своего царя, но и как своего воспитанника. 2. Он обещал
дать лекарство не столь быстро, сколь сильно действующее, и ослабить
болезнь целебным питьем. Его обещание не понравилось никому, кроме
того, кому предназначалось, из-за опасности. 3. Ведь царь согласен был
претерпеть что угодно, кроме затяжки болезни: оружие и армия были у
него перед глазами, и он считал, что победа зависит от его возможности
занять место перед знаменами. Он тяготился тем, что по предписанию врача
должен был выпить лекарство лишь через три дня.
4. В это время царь получил от самого верного из своих царедворцев,
Пармениона, письмо с предупреждением не доверять своего здоровья
Филиппу, которого подкупил Дарий тысячей талантов и обещанием выдать за
него свою сестру. 5. Это письмо наполнило душу Александра великим
беспокойством, и тайно от других он взвешивал в уме страх и надежду.
6. «Решиться ли мне принять лекарство? Ведь если в него положен яд, то
покажется, что я заслужил случившееся. Заподозрить ли преданность
врача? Допустить ли, чтобы я был убит в своей палатке? Все же лучше
умереть от преступления другого, чем от собственного страха». 7. После
долгих размышлений он, не сообщив никому содержания письма,
запечатал его своим перстнем и спрятал под подушку, на которой лежал. 8. По
истечении двух дней таких раздумий забрезжил день, назначенный
врачом, и Филипп вошел, держа в руках чашу, в которой развел лекарство.
9. Увидев его, Александр, приподнявшись на постели и держа письмо
Пармениона в левой руке, взял чашу и бесстрашно выпил лекарство.
Затем он приказал Филиппу прочесть письмо, а сам не отрывал от него
глаз, думая, что заметит признаки виновности в выражении его лица.
10. Но Филипп, прочитав письмо, выказал больше негодования, чем страха,
и бросив перед постелью письмо и плащ, сказал. «О царь, мое дыхание
всегда зависело от тебя, но теперь я убедился, что оно выходит из твоих
свято почитаемых уст. 11. Обвинение в убийстве, направленное против
меня, будет опровергнуто твоим выздоровлением, спасенный мною, ты
дашь мне жизнь. Прошу и заклинаю тебя, отбрось свой страх, позволь
лекарству проникнуть в твои вены, облегчи на некоторое время душу,
которую твои друзья, несомненно преданные, но слишком осторожные,
смущают неуместной заботливостью». 12. Эти слова не только успокоили
царя, но придали ему радостную надежду. Он сказал: «О Филипп, если бы
боги предоставили тебе испытать мои чувства наиболее угодным тебе
способом, ты мог бы избрать и другой путь, но ты не мог даже пожелать более
3*
35

bibi: et nunc credo, te17 non minus pro tua fide, quam pro mea salute esse
14 sollicitum». Haec locutus dextram Philippo offert.
Ceterum tanta vis medicaminis fuit, ut, quae secuta sunt, criminationem
Parmenionis adiuverint. Interclusus spiritus arete meabat. Nee Philippus
quicquam inexpectum omisit. Ille fomenta corpori admovit; ille torpentem
15 nunc cibi nunc vini odore excitavit. Atque ut primum mentis compotem esse
sensit, modo matris sororumque, modo tantae victoriae appropinquantis
16 admonere non destitit. Ut vero medicamentum se diffudit in venas etsensim
toto corpore salubritas percipi potuit, primum animus vigorem suum, deinde
corpus quoque expectatione maturius recuperavit: quippe post tertium diem,
17 quam in hoc statu fuerat, in conspectum militum venit. Nee avidius ipsum
regem, quam Philippum, intuebatur exercitus: pro se quisque dextram eius
amplexi grates habebant velut praesenti deo. Namque haud facile dictu est,
я praeter ingenitam illi genti erga reges suos venerationem, quantum huius
utique regis vel admirationi dediti fuerint, vel caritate flagraverint. lam
19 primum nihil, nisi divina ope aggredi videbatur; nam cum esset praesto ubique
fortuna, temeritas in gloriam cesserat. Aetas quoque vix tantis matura rebus,
sed abunde sufficiens, omnia eius opera honestabat. Et quae leviora haberi
solent plerumque, in re militari gratiora vulgo sunt, exercitatio corporis
inter ipsos, cultus habitusque paululum a privato abhorrens, militaris vigor;
quis ille vel ingenii dotibus vel animi artibus, ut18 pariter carus asveneran-
dus esset, effecerat.
Caput VII
1 At Dareus nuntio de adversa valetudine eius accepto celeritate, quantam
capere tam grave agmen poterat, ad Euphraten contendit, iunctoque eo
pontibus quinque tamen diebus traiecit exercitum, Ciliciam occupare
2 festinans. Iamque Alexander viribus corporis receptis ad urbem Solos per-
venerat, cuius potitus ducentis talentis nomine multae exactis arci praesi-
3 dium militum imposuit. Vota deinde pro salute suscepta per ludum
atque otium reddens ostendit, quanta fiducia barbaros sperneret:
quippe Aesculapio et Minervae ludos celebravit. Spectanti nuntius laetus
4 affertur Halicarnasso, Persas acie a suis esse superatos, Myndios quoque et
5 Caunios et pleraque tractus eius suae facta ditionis. Igitur edito spectaculo
ludicro castrisque motis et Pyramo amne ponte iuncto ad urbem Mallon
6 pervenit: inde alteris castris ad oppidum Castabulum19. Ibi Parmenio
17 crede me — Hed.
18 virtutibus — Hed.
19 castabulum — codd. Castabalum — Froben, Hed.
36

верного способа, чем тот, который ты применил. 13. Прочитав это письмо,
я все же выпил приготовленное тобой лекарство и теперь верю, что ты
беспокоишься о своей верности не меньше, чем о моем здоровье». Сказав это,
он протянул Филиппу правую руку. 14. Но сила напитка была столь
велика, что последующие события как будто подтвердили обвинение Пар-
мениона: дыхание царя стало прерывистым и затрудненным. Но Филипп
не упустил ни одного средства: он применил горячие припарки, возбуждал
бесчувственного ароматом то пищи, то вина. 15. Как только он замечал,
что Александр пришел в себя, он не переставал напоминать ему то о
матери и сестрах, то о приближающейся великой победе. 16. Когда же
лекарство растеклось по венам и его целительная сила стала ощущаться во
всем теле, сначала дух, а затем и тело Александра обрели прежнюю силу,
даже быстрее, чем ожидалось; ведь уже через три дня, проведенные в
таком состоянии, он появился перед солдатами. 17. Все войско приняло
Филиппа с таким чувством, как самого царя; каждый жал ему руку и
благодарил его, как посланного богом. Трудно передать,, как велика была,
помимо прирожденного почтения македонцев к царям, их преданность
именно этому царю, их пламенная к нему любовь. 18. Все были убеждены,
что он ничего не предпринимает без помощи богов; ибо если кому-либо
постоянно сопутствует счастье, то даже безрассудство ведет его к славе.
19. Возраст царя, едва созревшего для таких деяний, оказался вполне
достаточным и прославил все его дела. Вещи, которым обычно не придают
значения, имеют большую цену в глазах солдат: соревнование царя с
солдатами в телесных упражнениях, его одежда и манера держаться, мало
отличающие его от простого человека, его воинский дух. 20. Все это как
дар ли природы или как достижение души сделали его в равной степени
достойным уважения и любви.
VII.— Дарий, получив известие о болезни Александра, со всей
скоростью, на которую была способна его тяжеловесная армия, поспешил к
Евфрату, перекинул через него мост и переправлял свою армию в течение
5 дней, торопясь завладеть Киликией. 2. Александр же, восстановивший
свое здоровье, прибыл в город Солы. Заняв его, он наложил на него штраф
в 200 талантов и поместил в крепости гарнизон солдат25. 3. Затем он
выполнил обеты, данные за его выздоровление, устроил торжественные
состязания в честь Эскулапа и Минервы; этим он показал, как презирает
варваров. 4. Когда он смотрел на состязания, пришли хорошие известия
из Галикарнаса: в сражении персы были побеждены его войсками,
покорены ему были Миндии, Каунии и много земель на том же пути. 5. Затем,
окончив состязания и снявшись с лагеря, он перешел по мосту реку Пирам
и прибыл в город Малл, а оттуда на второй день достиг города Кастабал.
6. Там его встретил Парменион, посланный вперед разведать путь через гор-
37

regi occurrit, quem praemiserat ad explorandum iter saltus, per quem ad
η urbem Isson nomine penetrandum erat. Atque ille angustiis eius occupatis
et praesidio modico relicto Isson quoque desertam a barbaris ceperat. Inde
progressus deturbatis, qui interiora montium obsidebant, praesidiis cuncta
firmavit, occupatoque itinere, sicut paulo ante dictum est, idem et auctor et
nuntius venit. Isson deinde rex copias admovit: ubi consilio habito, utrumne
ultra progrediendum foret, an ibi opperiendi essent novi milites, quos ex
Macedonia adventare constabat, Parmenio non alium locum proelio aptiorem
9 esse censebat. Quippe illic utriusque regis copias numero futuras pares, cum
angustiae multitudinem non caperent: planitiem ipsis camposque esse vi-
10 tandos, ubi circumiri, ubi ancipiti acie opprimi possent. Timere, ne non vir-
tute hostium, sed lassitudine sua vincerentur. Persas recentes subinde suc-
cessuros, si laxius stare potuissent. Facile ratio tarn salubris consilii accepta
11 est. Itaque inter angustias saltus hostem opperiri statuit.
Erat in exercitu regis Sisenes20 Perses: quondam a praetore Aegypti missus
ad Philippum donisque et omni honore cultus exilium patria sede mutave-
rat; secutus deinde in Asiam Alexandrum inter fideles socios habebatur.
12 Huic epistolam Gretensis miles obsignatam anulo, cuius signum haud sane
notum erat, tradidit. Nabarzanes praetor Darei miserat earn, hortabaturque
Sisenem, ut dignum aliquid nobilitate ac moribus21 suis ederet, magno id ei
13 apud regem honori fore. Has litteras Sisenes, utpote innoxius ad Alexandrum
saepe deferre tentavit; sed cum tot curis apparatuque belli regem videret
urgeri, aptius subinde tempus expectans suspicionem initi scelesti consilii
14 praebuit. Namque epistola, priusquam ei redderetur, in manus Alexandri
pervenerat lectamque earn ignoti anuli sigillo impresso Siseni dari iusserat
15 ad aestimandam fidem barbari. Qui, quia per complures dies non adierat
regem, scelesto consilio earn visus est suppressisse et inagmine a Cretensibus
haud dubie iussu regis occisus est.
Caput VIII
1 Iamque Graeci milites, quos Thymodes22 a Pharnabazo acceperat, praeci-
2 pua spes et propemodum unica, ad Dareum pervenerant. Hi magnopere sua-
debant, ut retro abiret spatiososque Mesopotamiae campos repeteret: si id
consilium damnaret, at ille divideret saltern copias innumerabiles, neu sub
3 unum fortunae ictum totas vires regni cadere pateretur. Minus hoc (consilium)
regi, quam purpuratis eius displicebat: ancipitem fidem et mercede venalem
20 Sisenes — codd. Sisines — Lauer, Hed»
21 maioribus — Hed.
22 Thymondes — Hed.
38

ные проходы, по которым можно было пройти к городу по названию Исс.
7. Заняв самую узкую часть дороги и оставив там небольшой отряд, Пар-
менион захватил Исс, также покинутый варварами. Продвинувшись
оттуда, он вытеснил занявших внутренние горные районы, все укрепил
гарнизонами и, овладев дорогой, как было сказано, пришел с известиями о
своих успехах. 8. Тогда и Александр придвинул свою армию к Иссу. Там,
после обсуждения, идти ли дальше или лучше ждать свежие силы, шедшие,
как было известно, из Македонии, Парменион высказал мнение, что нет
другого более удобного места для сражения. 9. Ведь здесь силы обоих
царей будут равны, узкий проход не сможет вместить большого количества
людей, а его людям надо избегать равнин и открытых полей, где их могут
окружить и перебить в бою на два фронта. Он боялся, что македонцы будут
побеждены не силой врага, но из-за своей усталости: если они станут более
свободным строем, то свежие силы персов будут непрерывно наступать на
них. 10. Разумные доводы его легко были приняты, и Александр решил
дожидаться врага среди горных теснин26.
И. В армии Александра был перс по имени Сисен, когда-то
присланный царю Филиппу правителем Египта; получив дары и почести всякого
рода, он променял родину на изгнание, последовал за Александром в Азию
и считался среди его верных друзей. 12. Ему солдат-критянин передал
письмо, запечатанное перстнем, печать которого была ему незнакома. Это
письмо прислал полководец Дария Набарзан, убеждая Сисена сделать
что-либо достойное его происхождения и нрава, чтобы заслужить почет у
Дария. 13. Это письмо ни в чем не повинный Сисен часто пытался передать
Александру, но видя, как царь занят разными заботами и
приготовлениями к войне, дожидался удобного случая, и это увеличило подозрение,
что он замышляет преступление. 14. Ибо письмо до передачи ему попало
в руки Александра, который, прочитав его и запечатав незнакомым
Сисену перстнем, велел отдать его персу, чтобы испытать верность
варвара. 15. Но так как он не приближался к Александру несколько дней,
показалось, что он скрыл письмо с преступной целью; в походе он был убит
критянами, без сомнения, по приказу царя.
VIII.— Греческие воины, полученные Фимодом от Фарнабаза,
главная и почти единственная надежда Дария, пришли, наконец, к царю.
2. Они усиленно уговаривали его вернуться на просторные равнины
Месопотамии или, если он это отвергнет, по крайней мере разделить свои
несметные силы и не допускать, чтобы вся армия его зависела от одного
удара судьбы. 3. Этот совет был не так неприятен царю, как его
придворным: они говорили, что здесь отражена сомнительная верность и
купленное на деньги предательство и разделить его армию предлагается для
того, чтобы сами греки могли разойтись в разных направлениях и выдать
Александру данные им поручения; благоразумнее всего окружить их всем
39

proditionem23 imminere, et dividi non ob aliud copias velle, quam ut ipsi
in diversa digressi, si quid commissum esset, traderent Alexandro. Nihil
tutius fore, quam circumdatos eos exercitu toto obrui telis, documentum non
5 inultae perfidiae futuros. At Dareus ut erat sanctus et mitis, se verotantum
facinus negat esse facturum, ut suam secutos fidem, suos milites iubeat
trucidari. Quam deinde amplius nationum exterarum salutem suam
β credituram sibi, si tot militum sanguine imbuisset manus? neminem
stolidum consilium capite luere debere. Defuturos enim, qui suaderent, si
suasisse periculosum esset. Denique ipsos quotidie ad se vocari in consilium,
variasque sententias dicere, nee tamen melioris fidei haberi, que prudentius
suaserit.
7 Itaque Graecis nuntiare iubet, ipsum quidem benevolentiae illorum
gratias agere, ceterum, si retro ire pergat, baud dubie regnum hostibus tra-
8 diturum. Fama bella stare, et eum, qui recedat, fugere credi. Trahendi vero
belli vix ullam esse rationem. Tantae enim multitudini, utique cum iam hiems
instaret, in regione vasta et invicem a suis atque hoste vexata non suffectura
9 alimenta. Ne dividi quidem copias posse servato mora maiorum, qui univer-
10 sas vires semper discrimini bellorum obtulerint. Et hercule! terribilem antea
regem et absentia sua ad vanam fiduciam elatum, posteaquam adventare
se senserit, cautum pro temerario factum delituisse inter angustias saltus
ritu ignobilium ferarum, quae strepitu praetereuntium audito silvarum la-
11 tebris se occuluerunt. Iam etiam valetudinis simulatione frustrari suos
milites. Sed non amplius ipsum esse passurum detrectarecertamen. In illo specu,
in quern pavidi recessissent, oppressurum esse cunctantes. Haec magnifi-
centius iactata, quam verius.
12 Ceterum pecunia omni rerumque pretiosissimrs Damascum Syriae cum
modico praesidio militum missis reliquas copias in Ciliciam duxit, insequen-
tibus more patrio agmen coniuge et matre. Virgines quoque cum parvo filio
comitabantur patrem.
13 Forte eadem nocte et Alexander ad fauces, quibus Syria aditur, et Da-
14 reus ad eum locum, quern Amanicas Pylas vocant, pervenit. Nee dubitavere
Persae, quin Isso relicta, quam ceperant, Macedones fugerent. Nam etiam
saucii quidam et invalidi, qui agmen non poterant persequi, excepti
15 erant. Quos omnes instinctu purpuratorum barbara feritate saevientium
praecisis adustisque manibus circumduci, ut copias suas noscerent,
satisque omnibus spectatis nunciare, quae vidissent, regi suo iussit.
16 Motis ergo castris superat Pinarum amnem, in tergis, ut credebat,
fugientium haesurus. At illi, quorum amputaverat manus, ad castra
Macedonum penetrant, Dareum, quanto maximo cursu posset, sequi
23 proditioni — Hed.
40

войском, засыпать стрелами и тем доказать, что предательство не остается
безнаказанным. 5. Но Дарий, человек справедливый и мягкого
характера, заявил, что не совершит такого преступления, как избиение солдат,
поверивших его слову. Какое племя доверит ему после этого свою судьбу,
если он обагрит руки кровью стольких солдат? 6. Никого не
следует наказывать за неразумный совет, так как никто не решится
давать советы, если это будет связано с опасностью. Ведь и они сами
ежедневно призываются к нему на совещание и высказывают разные
мнения, однако он не считает более преданным того, кто высказывает более
разумный совет. 7. Итак, он приказал сообщить грекам, что благодарит за
их расположение, но, если бы он стал отступать, то ему, конечно,
пришлось бы отдать свое царство врагу. Исход войны зависит от воинской
славы, а о том, кто отступает, думают, что он убегает. 8. Едва ли есть
причины затягивать войну; приближается зима, и для его большой армии
может не хватить припасов в местности, которую по очереди разоряли свои
и враги. 9. Да и сохраняя обычаи предков, он не может разделить свою
армию, так как персы всегда бросали в решительный бой все свои силы.
10. И боги свидетели, что Александр, царь прежде грозный, а теперь из-за
его отсутствия вознесшийся в суетной самоуверенности, узнав о его
приближении, сменил безрассудство на осторожность и спрятался в горных
ущельях, подобно мелкому зверю, который, услышав шаги путника,
скрывается в лесной норе. 11. Теперь он обманывает своих воинов, притворяясь
больным. Но он, Дарий, больше не даст ему избегнуть столкновения: в
той же тесноте, куда спрятались трусы, он перебьет всех, уклоняющихся
от сражения. Но он не оправдал этих хвастливых слов. 12. Впрочем,
отослав все свои деньги и самые большие драгоценности с небольшим отрядом
солдат в Дамаск в Сирии, Дарий повел остальных в Киликию; его мать и
жена по обычаю следовали за армией; его незамужние дочери и
маленький сын тоже сопровождали отца. 13. Случилось так, что в одну и ту же
ночь Александр подошел к проходу, ведущему в Сирию, а Дарий к месту,
называемому Аманские ворота27. 14. Персы не сомневались, что македонцы
покинули взятый ими Исс, потому что они захватили нескольких
больных и раненых, которые не могли следовать за своим войском.
15. У них у всех по подстрекательству придворных с варварской
жестокостью отрезали и прижгли руки, и Дарий приказал провести их
по стану, чтобы они видели его армию и, осмотрев достаточно все,
могли рассказать своему царю о виденном. 16. Затем Дарий снялся с
лагеря и перешел реку Динар28, намереваясь преследовать по пятам
предполагаемых беглецов. Но те, у кого отрезали руки, проникают в лагерь
македонцев и сообщают, что за ними следует Дарий со всей доступной ему
быстротой. 17. Им с трудом поверили: поэтому Александр приказал
разведчикам узнать в приморских областях, идет ли сам Дарий, или кто-
41

17 nuntiantes. Vix fides habebatur. Itaque speculatores in maritimas24
regiones praemissos explorare iubet, ipse adesset, an praefectorum aliquis
18 speciem praebuisset universi venientis exercitus. Sed cum speculatores re-
verterentur, procul ingens multitudo conspecta est. Ignes deinde totis campis
collucere coeperunt, omniaque velut continenti incendio ardere visa: cum
19 incondita multitudo maxime propter iumenta laxius tenderet. Itaque eo
ipso loco metari suos castra iusserat, laetus, quod omni expetierat voto, in
20 illis potissimum angustiis decernendum fore. Ceterum, ut solet fieri, cum
ultimi discriminis tempus adventat, in sollicitudinem versa fiducia est.
Illam ipsam fortunam, qua aspirante res tarn prospere gesserat, verebatur,
nee iniuria ex his, quae tribuisset sibi, quam mutabilis esset, reputabat.
21 Unam superesse noctem, quae tanti discriminis moraretur eventum. Rursus
occurrebat, maiora periculis praemia, et, sicut dubium esset, an vinceret,
22 ita illud utique certum esse, honeste et cum magna laude moriturum. Itaque
corpora milites curare iussit ac deinde tertia vigilia instructos et armatos
esse. Ipse in iugum editi montis ascendit multisque collucentibus facibus
23 patrio more sacrificium diis praesidibus loci fecit. Iamque tertium, sicut
praeceptum erat, signum tuba miles acceperat, itineri simul paratus ac
proelio: strenueque iussi procedere oriente luce pervenerunt ad angustias,
24 quas occupare decreverant. Dareum triginta inde stadia abesse praemissi
indicabant. Tunc consistere agmen iubet, armisque ipse sumptis aciem or-
dinatur.
25 Dareo adventum hostium pavidi agrestes nuntiaverunt, vix credenti
occurrere etiam, quos ut fugientes sequebatur. Ergo non mediocris omnium
animos formido incesserat25: quippe itineri quam proelio aptiores erant,
raptimque arma capiebant.
26 Sed ipsa festinatio discurrentium suosque ad arma vocantium maiorem
metum incussit. Allii in iugum montis evaserant, ut hostium agmen inde
prospicerent: equos plerique frenabant.
27 Discors exercitus nee ad unum intentus imperium vario tumultu cuncta
turbaverat. Dareus initio iugum montis cum parte copiarum occupare sta-
tuit, et a fronte et a tergo circumiturug hostem, a mari quoque, quo dextrum
28 eius cornu tegebatur, alios obiecturus, ut undique urgeret. Praeter haec
viginti milia praemissa cum sagittariorum manu Pinarum amnem, qui duo
agmina interfluebat, transire et obicere sese Macedonum copiis iusserat:
si id praestare non possent, retrocedere in montes et occulte circumire ultimos
29 hostium. Ceterum destinata salubriter omni ratione potentior fortuna discus-
sit: quippe alii prae metu imperium exsequi non audebant, alii frustra exse-
quebantur, quia, ubi partes labant, summa turbatur.
4 mari in eas — Hed.
5 invadebat — Hed.
42

либо из его полководцев заставил подумать, что приближается вся армия.
18. Но когда разведчики возвращались, вдали уже показалось множество
людей. Затем на полях зажглись огни, и казалось, что все охвачено
сплошным пожаром, так как беспорядочная толпа из-за большого количества
вьючных животных поставила шатры просторнее, чем обычно. 19. Тогда
Александр приказал своим людям разбить лагерь на том месте, где они
стояли, радуясь, что по всем его молитвам сражение произойдет именно
в этих теснинах. 20. Впрочем, как всегда бывает, когда наступил
решительный момент, его уверенность сменилась беспокойством. Он боялся
той самой судьбы, по милости которой он имел столько успехов, и от мысли
о ее благодеяниях он, вполне естественно, перешел к мысли об ее
изменчивости: ведь только одна ночь оставалась до исхода великого
столкновения. 21. С другой стороны, он убеждал себя, что ожидаемая награда
больше, чем опасность, и что хотя нет твердой уверенности в его победе, но
известно одно: что он погибнет храбро и с великой славой. 22. Поэтому он
приказал солдатам подкрепиться и быть готовыми и вооруженными к
третьей смене караула29. Сам он поднялся на вершину высокой горы и при
свете множества факелов принес по обычаю предков жертвы богам —
хранителям места. 23. Солдаты же, предупрежденные заранее и готовые к
походу и к сражению, как только услышали третий трубный сигнал, бодро
выступили по команде и к рассвету подошли к теснине, которую решено
было занять.
24. Посланные вперед донесли, что Дарий находится на расстоянии
30 стадиев.Тогда Александр приказывает войску остановиться и,
вооружившись сам, строит его для сражения. Перепуганные поселяне сообщили Да-
рию о приближении врага. Но ему не верил ось,что преследуемые им беглецы
идут ему навстречу. 25. Поэтому немалый страх охватил всех, кто
подготовился больше к походу, чем к сражению, и все поспешно начали
вооружаться. Но сама суета бегавших по лагерю и созывавших своих товарищей
внушала еще больший страх. 26. Некоторые поднялись на горы, чтобы
оттуда увидеть приближающихся врагов, многие взнуздывали коней.
Армия, беспорядочная и не имеющая единого командования, пришла в
полное смятение. 27. Сначала Дарий решил занять частью своих сил
горные вершины, чтобы окружить врага спереди и сзади, а там, где море
прикрывало его левый фланг, бросить в бой остальные силы и теснить
врага со всех сторон. 28. Кроме того, вперед были посланы с отрядом
лучников 20 000 пехоты, чтобы, перейдя реку Пинар30, протекавшую между
двумя армиями, выйти навстречу македонцам; если бы они не смогли это
сделать, то должны были отступить в горы и тайно зайти в тыл врага.
29. Но судьба сильнее всех расчетов; она опрокинула этот выгодный план.
Одни от страха не посмели выполнить приказ, другие же напрасно
пытались это сделать, ибо там, где расшатываются части, рушится и
целое.
43

Caput IX
1 Acies autem hoc modo stetit. Nabarzanes equitatu dextrum cornu tue-
2 batur additis funditorum sagittariorumque viginti fere milibus. In eodem
Thymodes erat, Graecis peditibus mercede conductis triginta milibus prae-
positus. Hoc erat baud dubie robur exercitus, par Macedonicae phalangi
3 acies. In laevo cornu Aristomedes Thessalus viginti milia barbarorum pedi-
4 turn habebat. In subsidiis pugnacissimas locaverat gentes. lpsum regem in
eodem cornu dimicaturum milia delectorum equitum, assueta corporis
5 custodia, et pedestris acies quadraginta milia sequebantur. Hyrcani
deinde Medique equites, his proximi ceterarum gentium, dextra laeva-
que dispositi. Hoc agmen, sicut dictum est, instructum sex milia
6 iaculatorum funditorumque antecedebant. Quicquid in illis angustiis
adiri poterat, impleverant copiae, cornuaque hinc ab iugo, illinc a mari
stabant, uxorem matremque regis et alium feminarum gregem in medium
agmen acceperant.
7 Alexander phalangem, qua nihil apud Macedonas validius erat, in fronte
constituit. Dextrum cornu Nicanor, Parmenionis filius, tuebatur: huic
proximi stabant Coenus et Perdiccas et MeleageretPtolemaeus26 et Amyntas,
sui quisque agminis duces.
8 In laevo, quod ad mare pertinebat, Craterus et Parmenio erant, sed Cra-
terus Parmenioni parere iussus. Equites ab utroque cornu locati: dextrum
9 Macedones Thessalis adiuncti, laevum Peloponnesii tiiebantur. Ante hanc
aGiem posuerat funditorum manum sagittariis admixtis. Thraces quoque et
10 Cretenses ante agmen ibant et ipsi leviter armati. At his, qui, praemissi a
Dareo, iugum montis insederant, Agrianos opposuit ex Graecia27 nuper ad-
vectos. Parmenioni autem praeceperat, ut, quantum posset, agmen ad mare
extenderet, quo longius abesset acies montibus, quos occupaverant barbari.
H At illi neque obstare venientibus nee circumire praetergressos ausi
funditorum maxime aspectu territi profugerant, eaque restutum Alexandro agminis
12 latus, quod, ne superne incesseretur timuerat, praestitit. Triginta et duo ar-
matorum ordines .ibant; neque enim latius extendi aciem patiebantur an-
13 gustiae. Paulatim deinde se laxare sinus montium et maius spatium aperire
coeperant, ita ut non pedes solum pluribus ordinibus28 incedere, sed etiam
a lateribus circumfundi posset equitatus.
26 Ptolomaeus — Hed.
27 Thraecia — Hed.
28 ordine — codd., in ordinem — Hed.
44

IX.— Армия Дария построилась следующим образом: Набарзан с
кавалерией и с примерно 20 000 пращников и лучников охранял правый
фланг. 2. Там же находился Фимод во главе 30 тысяч наемных греков-
пехотинцев. Это, без сомнения, был цвет войска, по силе равный
македонской фаланге. 3. На левом фланге находился фессалиец Аристомед с
20 000 варваров-пехотинцев. В резерве поместили наиболее воинственные
племена. 4. Сам царь думал сражаться на этом же фланге "; его
сопровождали 3 000 отборной конницы (его обычная охрана) и 40 000 пехоты.
5. За ними стояла гирканская и мидийская конница, а за нею — всадники
остальных племен, с правой и левой ее стороны. Перед этим строем,
поставленным как указано, стояли 6000 копейщиков и пращников. 6. Все
тесное пространство, где только можно было стать, было заполнено
войском Дария, один фланг которого упирался в горы, другой — в море. Жену
и мать Дария и остальных женщин поместили в центре. 7. Александр
поставил сильнейшую часть македонской армии — фалангу в центре. Ника-
нор, сын Пармениона, охранял правый фланг. Рядом с ним стояли Кен,
Пердикка, Мелеагр, Птолемей и Аминта, каждый во главе своего войска.
8. На левом фланге, достигавшем морского берега, были Кратер и Парме-
нион, но Кратеру было приказано повиноваться Пармениону; конница
была поставлена на обоих флангах: на правом македонская вместе с фес-
салийской, на левом пелопоннесская. 9. Перед этим строем Александр
поместил отряд пращников, смешанных с лучниками: впереди шли фракийцы
и критяне, вооруженные также легко... Но против тех, кого Дарий
послал вперед занять горный хребет, Александр поставил агриан, недавно
приведенных из Греции. 10. Пармениону же он приказал насколько
возможно растянуть свое войско к морю, чтобы находиться дальше от
занятых варварами гор. 11. Но варвары, не посмевшие ни сразиться с
подступившими македонцами, ни окружить их, когда они прошли, бежали,
особенно испугавшись вида пращников, и это укрепило фланг войска
Александра, опасавшегося нападения на него сверху. 12. Македонцы шли
по 32 человека в ряд, так как узкое место не давало возможности больше
развернуть строй. Но постепенно горные ущелья стали расширяться,
пространства стало больше, так что не только пехота смогла наступать более
широким строем, но и конница прикрывать ее с флангов.
X.— Обе армии уже видели друг друга, хотя и были на расстоянии,
недосягаемом для копья. Тогда персы передних рядов подняли
нестройный дикий крик32. 2. И македонцы ответили им криком, не
соответствовавшим их численности, ибо им отвечало эхо с горных вершин и
из глубин лесов: ведь окружающие нас скалы и дубравы всегда с
удвоенной силой отражают каждый воспринятый ими звук. 3. Александр шел
перед знаменами, то и дело жестом руки удерживая своих людей, чтобы они
в возбуждении, запыхавшись от поспешного хода, не бросались в бой с
45

Caput Χ
1 lam in conspectu, sed extra teli iactum utraque acies erat, cum priores
2 Persae inconditum et trucem sustulere clamorem. Redditur et a Macedonibus,
maior exercitus numero, iugis montium vastisque saltibus repercussus:
quippe semper circumiecta nemora petraeque, quantamcunque accepere
3 vocem, multiplicato sono referunt. Alexander ante prima signa ibat identi-
dem manu suos inhibens, ne suspensi, acrius ob nimiam festinationem con-
4 citato spiritu, capesserent proelium. Cumque agmini obequitaret, varia ora-
tione, ut cuiusque animis aptum erat, milites alloquebatur. Macedones, tot
bellorum in Europa victores, ad subigendam Asiam atque ultima orientis
non ipsius magis quamsuo ductu profecti, inveteratae virtutis admonebantur.
5 Illos terrarum orbis liberatores emensosque olim Herculis et Liberi patris
terminos non Persis modo, sed etiam omnibus gentibus imposituros iugum:
Macedonum provincias Bactra et Indos fore. Minima esse, quae nunc intue-
6 rentur; sed omnia victoria aperiri. Non in praeruptis petris Illyriorum et
Traciae saxis sterilem laborem fore, spolia totius orientis offeri. Vix gladio
futurum opus, totamaciemsuopavore fluctuantem umbonibus posse propelli.
7 Victor ad haec Atheniensium Philippus pater invocabatur, domitaeque nuper
Boeotiae et urbis in ea nobilissimae ad solum dirutae species repraesentabatur
animis. lam Granicum amnem, iam tot urbes aut expugnatas aut in fidem
acceptas omniaque, quae post tergum erant, strata et pedibus ipsorum sub-
iecta memorabat.
8 Cum adierat Graecos, admonebat, ab his gentibus illata Graeciae bella
Darei prius, deinde Xerxis insolentia, aquam ipsos terramque poscentium,
9 ut neque fontium haustum nee solitos cibos relinquerent29. Bis30 templa
ruinis et ignibus esse deleta, urbes eorum expugnatas, foedera humani divi-
10 nique iuris violata referebat. Illyrios vere et Thracas rapto vivere assuetos
aciem hostium auro purpuraque fulgentem intueri iubebat, praedam, non
arma gestantem. Irent et imbellibus feminis aurum viri eriperent. Aspera
montium suorum iuga nudosque colles31 et perpetuo rigentes gelu ditibus
Persarum campis agrisque mutarent.
Caput XI
j Iam ad teli iactum pervenerant, cum Persarum equites ferociter in laevum
cornu hostium invecti sunt. Quippe Dareus equestri proelio decernere opta-
29 relinquerent deditis — Hed.
30 bis codd,; Ab his — Zumpt, Hed.
81 nudasque calles — Hed.
46

излишней горячностью. 4. Объезжая ряды, он обращался к воинам с
разными речами, соответственно чувствам каждого. Македонцам, победителям в
стольких войнах в Европе, отправившимся не только по его, но и по своей
воле покорять Азию и самые дальние страны Востока, он напомнил об их
древней славе. 5. Они, мол, прошедшие по всему миру в пределах пути
Геркулеса и отца Либера, покорят себе не только персов, но и все
остальные народы: Бактрия и Индия станут македонскими провинциями. То,
что они видят теперь,— это наименьшая часть их добычи; победа откроет
перед ними все. 6. Их уделом будет не бесплодный труд на крутых скалах
Иллирии и камнях Фракии, но весь Восток станет их добычей. Им почти
не понадобятся мечи: всю вражескую армию, дрожащую от страха,
они смогут отогнать щитами. 7. Он призвал в свидетели своего отца
Филиппа, победителя афинян, и напомнил воинам, как была покорена
Беотия и сравнен с землей ее славнейший город33. Он говорил то о реке Гра-
нике, то о том, сколь много городов было ими взято или сдалось на милость
победителя, и напомнил воинам, что все, находящееся позади них,
покорено ими и повержено к их ногам. 8. Обращаясь к грекам, он напоминал
им, что война против Греции была начата народами Персии, сначала по
дерзости Дария, а затем Ксеркса, потребовавших от них земли и воды,
чтобы не оставить сдавшимся ни глотка из их источников, ни привычного
куска хлеба. 9. Дважды были разрушены и сожжены греческие храмы,
осаждались города и нарушались все божеские и человеческие законы.
10. Иллирийцам же и фракийцам, привыкшим жить грабежом, он
приказывал смотреть на вражеское войско, сверкающее золотом и
пурпуром, несущее на себе добычу, а не оружие; пусть они, как мужи,
отнимут золото у этих по-женски слабых народов и обменяют свои
голые скалы, промерзшие от вечного холода, на богатые поля и луга
персов.
XI. — Враги подошли уже друг к другу на расстояние полета
копья, когда персидская конница яростно устремилась на левый фланг
неприятеля; Дарий хотел решить исход боя конницей, считая, что самая
сильная часть македонского войска — фаланга, и он начал уже окружать
правый фланг Александра. 2. Когда македонец заметил это, он приказал
двум отрядам конницы оставаться на горах, а остальные решительно
направил в самое опасное место сражения. 3. Затем он увел с линии сражения
фессалийскую конницу и приказал ее командиру потихоньку позади своих
пробраться к Пармениону и немедленно выполнить, что тот прикажет.
4. Ворвавшись в самую гущу персов, окруженные ими со всех сторон
македонцы героически защищались, но сжатые в кучу и притиснутые друг к
Другу, они не могли дать размах оружию, и копья, одновременно
пущенные в одну цель, сталкивались и падали так, что мало их попадало во
врагов, нанося им слабые и неопасные удары, большинство же без всякой
47

bat, phalangem Macedonici exercitus robur esse coniectans. Iamque etiam
2 dextrum Alexandri cornu circumibatur. Quod ubi Macedo conspexit, duabus
alis equitum ad iugum montis iussis subsistere, ceteros in medium belli dis-
3 crimen strenue transfert. Subductis deinde ex acie Thessalisequitibuspraefe-
ctum eorum occulte circumire tergum suorum iubet Parmenionique coniungi,
4 et quod is imperasset, impigre exsequi. Iamque ipsi32 in medium Persarum
undique circumfusi egregie se tuebantur, sed conferri et quasi cohaerentes
tela vibrare non poterant: simul erant emissa in eosdem33 concurrentia im-
plicabantur, levique et vano ictu pauca in hostem, plura in humura innoxia
cadebant. Ergo cominus pugnam coacti conserere gladios impigre stringunt.
5 Turn vero multum sanguinis fusum est. Duae quippe acies ita cohaere-
bant, ut armis arma pulsarent, mucrones in ora dirigerent. Non timido34,
non ignavo cessare eum licuit: collato pede, quasi singuli inter se dimicarent,
6 in eodem vestigio stabant, donee vincendo locum sibi facerent. Turn demum
promovebant gradum, cum hostem prostraverant. At illos novus excipiebat
adversarius fatigatos; nee vulnerati, ut alias solent, acie poterant excedere,
cum hostis instaret a fronte, a tergo sui urgerent.
7 Alexander non ducis magis quam militis munia exsequebatur, opimum
decus caeso rege expetens. Quippe Dareus curru sublimis eminebat et suis
8 ad se tuendum et hostibus ad incessendum ingens incitamentum. Ergo frater
eius Oxathres, cum Alexandrum instare ei cerneret, equites, quibus prae-
erat, ante ipsum currum regis obiecit, armis et robore corporis multum super
ceteros eminens, animo vero et pietate in paucissimis. Illo utique proelio
9 clarus alios improvide instantes prostravit, alios in fugam avertit. At Ma-
cedones, ut cirga regem erant, mutua adhortatione firmati cum ipso in
equitum agmen irrumpunt. Turn vero similis ruinae strages erat. Circum
currum Darei iacebant nobilissimi duces ante oculos regis egregia morte defun-
cti, omnes, in ora proni sicut dimicantes procubuerant, adverso corpore
10 vulneribus acceptis. Inter hos Atizyes et Rheomithres et Sabaces35, praetor
Aegypti, magnorum exercituum praefecti, noscitabantur: circa eos cumulata
erat peditum equitumque obscurior turba. Macedonum quoque non quidem
multi, sed promptissimi tamen caesi sunt inter quos Alexandri dextrum femur
11 leviter mucrone perstrictum est. Iamque qui Dareum vehebant equi confossi
hastis et dolore efferati iugum quatere et regem curru excutere coeperant,
cum ille veritus, ne vivus veniret in hostium potestatem, desilit et in equum,
qui ad hoc sequebatur, imponitur, insignibus quoque imperii, ne fugam pro-
12 derent, indecore abiectis. Turn vero ceteri dissipantur metu et, qua cuique ad
32 immissi — Hed.
88 invicem — Hed.
84 invalido — Hed.
35 Sabaces — Aldus, Arr; Sataces — codd.
48

пользы падало на землю84. Принужденные сражаться врукопашную,
воины тотчас же схватились за мечи. 5. Тогда произошло великое
кровопролитие: обе армии находились так близко одна от другой, что щиты
ударялись о щиты и клинки мечей направлялись прямо в лицо врагу. Ни
слабые, ни трусы не могли уйти; они сражались плечом к плечу как в
единоборстве, твердо стояли на одном месте и открывали себе путь только
победой. 6. Ведь они продвигались, только опрокинув врага. Но уставшим
приходилось биться все с новыми и новыми врагами, и раненые не могли,
как это всегда бывает, уйти с поля боя, так как спереди теснил их враг,
сзади наседало свое же войско. 7. Александр сражался не столько как
полководец, сколько как солдат, стараясь прославиться убийством Дария,
ибо Дарий стоял на своей колеснице, побуждая своих воинов защищать
его, а врагов — нападать на него. 8. Поэтому брат его Оксатр, увидев, что
Александр бросается к царю, поставил конницу, которой он командовал,
перед самой колесницей Дария. Оксатр выделялся своим вооружением и
физической силой, был храбр и предан царю, как немногие. Прославился
он и в этой битве: наступавших слишком неосторожно он убивал, а других
обращал в бегство. 9. Но македонцы, стоявшие рядом с Александром,
ободряя друг друга, во главе с ним самим ворвались в середину персидской
конницы. Тогда избиение врага походило на его полный разгром.
Вокруг колесницы Дария лежали его самые славные полководцы, почетно
погибшие на глазах своего царя, все они лежали ничком, так как пали,
сражаясь и получив раны в грудь. 10. Среди них узнали Атизия, Реомифра
и правителя Египта Сабака, командиров больших армий; вокруг них
грудой лежали тела неизвестных всадников и пехотинцев. У македонцев тоже
были убитые, хотя и немногие, но очень храбрые мужи; сам Александр
.был легко ранен мечом в правое бедро. 11. Кони, запряженные в
колесницу Дария, исколотые копьями и взбесившиеся от боли, рвались из
упряжи, сбрасывая царя с колесницы. Тогда он, опасаясь попасть живым
в руки врага, соскочил с нее и был посажен на приготовленного для такого
случая коня, позорно бросив знаки царского достоинства, чтобы они не'
выдали его во время бегства. 12. Тогда остальные рассыпались в страхе и
бежали, кто куда мог, бросая оружие, которое они только что взяли,
чтобы защищаться; так паника заставляет бояться даже средств помощи.
13. Конница, высланная Парменионом, преследовала бегущих по пятам,
и случайно бегство привело всех именно на его фланг. 14. На правом же
фланге персы сильно теснили фессалийскую конницу, и один отряд был
уже рассеян их натиском. Тогда фессалийцы, ловко повернув коней,
возвращаются в сражение и учиняют большое побоище варварам,
настолько уверенным в победе, что они уже рассеялись и сами
расстроили свои ряды. 15. Кони и всадники персов в равной мере были
отягощены пластиночными панцирями и с трудом двигались в этом
4 Заказ № 1628
49

fugam patebat via, erumpunt, arma iacientes, quae paulo ante ad tutelam
13 corporum sumpserant: adeo pavor etiam auxilia formidat. Instabat fugienti-
bus eques a Parmenione missus et forte in illud cornu omnes fuga abstulerat.
14 At in dextro Persae Thessalos equites vehementer urgebant. Iamque una ala
ipso impetu proculcata erat, cum Thessali strenue circumactisequis dilapsi
rursus in proelium redeunt sparsosque et incompositos victoriae fiducia bar-
15 baros ingenti caede prosternunt. Equi pariter equitesque Persarum serie la-
minarum graves agmen36, quod celeritate maxime constat, aegre molieban-
tur: quippe in circumagendis equis suis Thessali multos occupaverant.
Нас tamen prospera pugna nunciata Alexander, non ante ausus per-
17 sequi barbaros, utrimque iam victor instare fugientibus coepit. Haud amplius
regem quam mille equites sequebantur, cum ingens multitudo hostium ca-
deret37. Sed quis aut in victoria aut in fuga copias numerat? Agebantur ergo
a tarn paucis pecorum modo, et idem metus, qui cogebat fugere fugientes mo-
18 rabatur. At Graeci, qui in Darei parti bus steterant, Amynta duce (praetor hie
Alexandri fuerat, tunc transfuga) abrupti a ceteris haud sane fugientibus si-
19 miles evaserant. Barbari longe diversam fugam intenderunt, alii qua rectum
iter in Persidem ducebat, qui dam circuitu rupes saltusque montium occultos
petivere, pauci castra Darei.
20 Sed iam ilia quoque (hostis) victor intraverat omni quidem opulentia
ditia. Ingens auri argentique pondus, non belli, sed luxuriae apparatum,
• diripuerant milites. Cumque plus raperent, passim strata erant itinera vi-
lioribus sarcinis, quas in comparatione meliorum avaritia contemp-
serat.
21 Iamque ad feminas perventum erat, quibus quo cariora ornamenta sunt,
violentius detrahebantur, nee corporibus quidem vis ac libido parcebat.
22 Omnia planctu tumultuque, prout cuique fortuna erat, castra repleverant*
nee ulla facies mali deerat, cum per omnes ordines aetatesque victoris cru-
23 delitas ac licentia vagaretur. Tunc vero impotentis fortunae species conspici
potuit, cum ii, qui turn Dareo tabernaculum exornaverant omni luxu et
opulentia instructum, eadem ilia Alexandro, quasi vetero domino, reservabant.
Namque id solum intactum omiserant milites, ita tradito more, ut victorem
24 victi regis tabernaculo exciperent. Sed omnium oculos animosque in semet
averterant captivae mater coniunxque Darei: ilia non maiestate solum, sed
etiam aetate venerabilis, haec formae pulchritudine nee ilia quidem sorte
corruptae. Receperat in sinum filium nondum sextum annum aetatis egres-
sum, in spem tantae fortunae, quantam pater eius paulo ante amiserat, ge-
25 nitum. At in gremio anus aviae iacebant adultae virgines duae, non suo tan-
tum, sed etiam illius maerore confectae. Ingens circa eas nobilium femina-
lamnarum obsiti, genus grave tegmine — Hed.
caderet — codd.; cederet — Acidales, Hed.
50

сражении, где главное было — быстрота, так что фессалийцы на своих
конях окружали их и брали в плен многих. 16. Когда Александру
сообщили об этой удаче, он, раньше не осмеливавшийся преследовать варваров,
теперь, победив на обоих флангах, стал теснить бегущих. 17. Царя
сопровождало не более тысячи всадников, огромная же армия врага не устояла.
Но кто считает войско в час победы или бегства? Персы, как овцы, бежали
от столь немногочисленных врагов, но тот же страх, который заставлял их
бежать, сковывал теперь их движения. 18. Греки же, сражавшиеся на
стороне Дария во главе с Аминтой (он был полководцем Александра, а теперь
стал перебежчиком), ускользнули, отделившись от других, но это не было
бегством. 19. Варвары бежали в разных направлениях: кто по дороге,
прямо ведущей в Персию, кто окольными путями в горы и в потайные их
ущелья, лишь немногие — в лагерь Дария. 20. Но и в этот богатый
всевозможными предметами роскоши лагерь уже ворвались победители.
Солдаты захватили много золота и серебра, предметов не вооружения, а
роскоши, и так как они набрали больше, чем могли унести, дороги были
повсюду усыпаны менее ценными трофеями, которыми жадность
пренебрегла, поскольку другие были дороже. 21. Добравшись до женщин,
они срывали с них украшения тем яростнее, чем они были богаче;
насилие и похоть не щадили и их тел. 22. Лагерь наполнился шумом
и криком разного рода, кому какая выпала судьба, и не была
упущена ни одна возможность проявить жестокость, так как
необузданная ярость победителей не щадила ни возраста, ни сословия. 23. Тогда
действительно можно было увидеть пример превратности Фортуны, ибо
те, которые раньше украшали шатер Дария, наполненный предметами
роскоши и богатства, охраняли его теперь для Александра, словно он
был его старым хозяином. Ведь солдаты не тронули его только
потому, что существовал обычай, чтобы побежденные встречали
победителя в царском шатре. 24. Но все взоры и общее внимание обратили
на себя пленные мать и жена Дария: первая внушала уважение не только
своей судьбой, но и возрастом, вторая — своей красотой, не помраченной
даже в ее новом положении. Она держала на руках сына, еще не
достигшего 6 лет, рожденного для столь же счастливой судьбы, как та, которую
только что потерял его отец. 25. А на груди старой бабушки лежали две
взрослые девушки, ее внучки, подавленные скорбью не столько за себя,
сколько за нее. Вокруг них стояла большая толпа знатных женщин, с
распущенными волосами, в разорванных одеждах, забывших о своем
прежнем достоинстве, величавших своих цариц и владычиц их истинными
титулами, утратившими теперь значение. 26. Те же, забыв о своем
несчастье, расспрашивали, на каком фланге был Дарий, каков был исход
сражения: они не считали себя пленницами, пока был жив Дарий. А он, часто
меняя лошадей, бежали находился уже очень далеко. 27. В этом сражении
4*
51

rum turba constiterat laceratis crinibus abscissaque veste, pristini decoris
immemores reginas dominasque, veris quondam, tunc alienis nominibus
26 invocantes. Illae suae calamitatis oblitae, in utro cornu Dareus stetisset,
quae fortuna dispriminis fuisset, requirebant. Negabant se captas, si viveret
27 rex. Sed ilium equos subinde mutantem longius fuga abstulerat. In acie
autem caesasunt Persarum peditum centum milia, decern vero milia interfecta
equitum. At a parte Alexandri quattuor et quingenti saucii fuere, triginta38
omnino et duo ex peditibus desiderati sunt, equitum centum quinquaginta
interfecti. Tantulo impendio ingens victoria stetit.
Caput XII
! Rex, qui diu39 Dareum persequendo fatigatus, postquam et nox appete-
bat et consequendi spes non erat, in castra paulo ante a suis capta pervenit.
2 Invitari deinde amicos, quibus maxime assueverat, iussit, quippe summa
dumtaxat cutis in femine perstricta non prohibebat interesse convivio: cum
repente e proximo tabernaculo lugubris clamor, barbaro ululatu planctuque
3 permixtus, epulantes conterruit. Cohors quoque, quae excubabat ad tabe-
rnaculum regis, verita, nemaiorismotus principium esset, armare se coeperat.
4 Causa subiti pavoris fuit, quod mater uxorque Darei cum captivis mulieribus
nobilibus regem, quern interfectum esse credebant, ingenti gemitu ululatuque
5 deflebant. Unus namque e captivis spadonibus, qui forte ante ipsarum taber-
naculum steterat, amiculum, quod Dareus, sicut paulo ante dictum est, ne
cultu proderetur, abiecerat, in manibus eius, qui repertum ferebat, agnovit,
ratusque interfecto detractum esse, falsum nuntium mortis eius attulerat.
6 Hoc mulierum errore comperto Alexander fortunae Darei et pietati
7 earum illacrimasse fertur. Ac primo Mithrenem, qui Sardis tradiderat, peri-
tum linguae Persicae,ire ad consolandas eas iusserat. Veritus deinde, ne pro-
ditor captivarum iram doloreraquerenovaret, Leonnatum ex purpuratis suis
8 misit, iussum indicare, falso lamentari eas (Dareum) vivum. Ille cum paucis
armigeris in tabernaculum, in quo captivae erant, pervenit missumque se a
rege nunciari iubet. At hi, qui in vestibulo erant, ut armatos conspe-
xere, rati actum esse de dominis, in tabernaculum currunt, vociferantes,
9 adesse supremam horam, missosque, qui occiderent captas. Itaque, ut
quae nee pr.ohibere possent, nee admittere auderent, nullo responso dato
10 tacitae opperiebantur victoris arbitrium. Leonnatus, exspectato diu, qui se
introduceret, posteaquam nemo procedere audebat, relictis vestibulo satel-
litibus intrat in tabernaculum. Eaipsa res turbaverat feminas, quod irrupisse
non admissus videbatur.
11 Itaque mater et coniunx provolutae ad pedes orare coeperunt, ut, pri-
usquam interficerentur, Darei corpus ipsis patrio more sepelire permitteret:
38 CCC — Hed.
89 avidius — Hed.
52

было убито сто тысяч персидских пехотинцев и десять тысяч всадников.
На стороне Александра было 504 раненых, недоставало всего тридцати
двух пехотинцев и погибло 150 всадников35. Столь легкой ценой досталась
эта великая победа.
XII.— Царь, утомившись преследовать Дария, когда исчезла надежда
догнать его и приблизилась ночь, направился в лагерь, недавно
захваченный его воинами. 2. Здесь он приказал созвать своих самых близких
друзей, так как царапина на бедре не мешала ему участвовать в пиршестве.
Но внезапно горестные возгласы с воплями и причитаниями, по
восточному обычаю, донеслись из соседней палатки и встревожили пирующих.
3. Когорта же, охранявшая шатер царя, опасаясь начала какого-нибудь
беспорядка, стала вооружаться. 4. Причиной этой внезапной тревоги было
то, что мать и жена Дария вместе с пленными знатными женщинами о
криком и рыданиями оплакивали, как они думали, убитого Дария. 5.
Случайно оказавшийся у палатки женщин один пленный евнух увидал в
чьих-то руках плащ, брошенный Дарием, чтобы не быть узнанным во
время бегства, как об этом было сказано выше. Думая, что плащ снят с
мертвого Дария, он и принес это ложное известие. 6. Говорят, что
Александр, услышав об этом заблуждении женщин, прослезился над судьбой
Дария и любовью к нему его семьи. 7. Сначала он приказал владевшему
персидским языком Мифрену, сдавшему Сарды, пойти и утешить женщин,
но затем, опасаясь, что вид предателя усилит боль и гнев пленниц, он
послал Леонната, из своих приближенных, сообщить женщинам, что они по
ошибке оплакивают живого. Леоннат с несколькими оруженосцами вошел
в палатку женщин и приказал объявить им, что он послан царем. 8. Но
находившиеся у входа люди, увидев вооруженных воинов, подумали, что
их госпожам пришел последний час, и вбежали в палатку, крича, что идут
воины убивать пленниц. 9. Женщины не могли этому помешать, но и не
решались допустить пришедших и в молчании ожидали свершения воли
победителя. 10. Леоннат, долгое время прождавший приглашения войти,
©ставил своих спутников у входа и, так как никто не решался выйти к
нему, сам вошел в палатку. Этот поступок перепугал женщин: им казалось,
будто Леоннат ворвался к ним в палатку, а не вошел по приглашению.
11. Поэтому мать и жена Дария, бросившись к ногам Леонната, стали
умолять разрешить им, прежде чем их убьют, похоронить прах Дария
по их обычаямse. Они, мол, готовы встретить смерть после того, как
отдадут последний долг царю. 12. Леоннат сказал им, что Дарий жив, что
их никто не тронет и они будут по-прежнему царицами и сохранят все
знаки своего достоинства. Только тогда мать Дария позволила поднять
себя. 13. На следующий день Александр, с почетом похоронив найденные
им тела воинов, велел оказать такие же почести знатнейшим персам и
предоставил матери Дария похоронить по обычаям их страны, кого она доже-
53

12 fun etas supremo in regem officio non aegre40 sese morituras. Leonnatus,
et vivere Dareum et ipsas non incolumes modo, sed etiam apparatu pristinae
fortunae reginas fore. Turn demum mater Darei allevari se passa est.
13 Alexander postero die cum cura sepultis militibus, quorum corpora in-
venerat, Persarum quoque nobilissimis eundem honorem haberi iubet matri-
14 que Darei permitti, quos velit, patrio more sepeliret. Ilia paucos arta pro-
pinquitate coniunctos pro habitu praesentis fortunae humari iussit, ap-
paratum funerum, quo Persae suprema officia celebrarent, invidiosum fore
*5 existimans, cum victores haud preciose cremarentur. Iamque iustis defun-
ctorum corporibus solutis praemittit ad captivas, qui nunciarent, ipsum
venire: inhibitaque comitantium turba tabernaculum cum Hephaestione in-
16 trat. Is longe omnium amicorum carissimus erat regi, cum ipso pariter educa-
tus, secretorum omnium arbiter: libertatis quoque in admonendo eo non alius
ius habebat, quod tamen ita usurpabat, ut magis a rege permissum, quam
17 vindicatum ab eo videretur et si cut aetate par erat regi, ita corporis habitu
praestabat. Ergo reginae ilium regem esse ratae suo more veneratae sunt.
Inde ex spadonibus captivis, quis Alexander esset, monstrantibus Sysigambis
advoluta est pedibus eius, ignorationem nunquam antea visi regis excusans.
Quam manu allevans rex, «Non errasti», inquit, mater, nam et hie Alexander
18 est».
Equidem hac continentia animi si ad ultimum vitae perseverare potuis-
set, feliciorem fuisse crederem, quam visus est esse, cum Liberi patris imite-
19 retur triumphum ab Hellesponto usque ad oceanum omnes gentes victoria
emensus. Sic vicisset41 profecto superbiam atque iram, mala invicta. Sic
20 abstinuisset inter epulas caedibus amicorum, egregiosque bello viros et tot
gentium secum domitores indicta causa veritus esset occidere. Sed nondum
fortuna se animo eius superfuderat: itaque42 orientem earn moderate et pru-
21 denter tulit, ad ultimum magnitudinem eius non cepit.
Turn quidem ita se gessit, ut omnes ante eum reges et continentia et
22 dementia vincerentur. Virgines reginas excellentis formae tarn sancte habuit,
quam si eodem, quo ipse, parente genitae forent. Coniugem eiusdem43, quam
23 nulla aetatis suae pulchritudine corporis vicit, adeo ipse non violavit, ut sum-
mam adhibuerit curam, ne quis captivo corpori illuderet. Omnem cultum
24 reddi feminis iussit; nee quicquam ex pristinae fortunae magnificentia
captivis praeter fiduciam defuit. Itaque Sisygambis, «Rex», inquit, «mereris, ut
ea precemur tibi, quae Dareo nostro quondam precatae sumus; et, ut video,
dignus es44, qui tantum regem non felicitate solum, sed etiam aequitate
40 impigre sese—L.; impigre esse — Stangl.
41 sic vicisset — Hed.
42 ita qui — Hed.
43 eandemque sororem — Hed.
44 et, ut video, dignus es — codd.; Nes nostro odio dignus es — Hed; et, ut
video dignus es (imperio) Foss; Nes infidia dignus es — Vogelc.
54

лает. 14. Она приказала похоронить некоторых из ее ближайших
родственников, считая сообразно с новым положением вещей, что обычные у персов
торжественные похороны неуместны, когда победители сожгли прах
своих товарищей без всякой пышности. 15. И теперь, отдав последний
долг телам погибших, Александр послал известить пленниц, что сам идет
к ним, и отпустив сопровождавших его, вошел в палатку с Гефестионом.
16. Это был самый любимый из друзей царя, выросший вместе с ним,
поверенный всех его тайн, имевший больше других право подавать советы
царю. Но этим правом он пользовался так, что казалось, будто он делает
это по желанию царя, а не в силу своих притязаний. Будучи ровесником
царя, он превосходил его ростом. 17. Поэтому царицы, приняв его за царя,
выразили ему покорность по своему обычаю. Когда некоторые из пленных
евнухов указали им, кто Александр, Сисигамбис упала к его ногам, прося
прощения за то, что она не узнала царя, которого никогда прежде не
видела. Царь, взяв ее за руку, помог ей подняться и сказал: «Ты не
ошиблась, мать; и этот человек — Александр»37. 18. Я склонен думать,
что если бы он сохранил эту скромность души до конца жизни, это
принесло бы ему больше счастья, чем то триумфальное шествие, в котором он,
подражая отцу Либеру, прошел как победитель по всем странам, от
Геллеспонта до Океана38. 19. Тогда он, конечно, умел бы подавлять в себе
свои неодолимые пороки, гнев и гордыню, не стал бы убивать друзей на
пирах и не осуждал бы на смерть без разбора людей, выдающихся в
военном деле и вместе с ним покоривших столько народов. 20. В то время удача
еще не помрачила его духа: приняв ее вначале очень скромно и мудро, он
в конце концов не выдержал ее величия. 21. Он вел себя тогда так, что
превзошел сдержанностью и милосердием всех прежних царей. К царствен-
ным девушкам изумительной красоты он относился с таким уважением,
как к своим единородным сестрам. 22. Жену Дария, с которой не могла
сравниться красотой ни одна женщина того времени, он не только не
обидел сам, но и позаботился о том, чтобы никто не смел прикоснуться к
пленнице. 23. Он приказал возвратить женщинам все их драгоценности,
и они, как и прежде, ни в чем не испытывали недостатка, кроме чувства
свободы. 24. Тогда Сисигамбис сказала: «О царь, ты достоин того, чтобы
мы возносили за тебя те же молитвы, которые возносили за нашего
Дария, так как ты превзошел столь великого царя не только счастьем, но и
справедливостью. 25. Ты называешь меня матерью и царицей, а я
признаю себя только твоей служанкой. Я могу подняться до высоты моего
прежнего положения и могу перенести тяжесть нынешнего. Но для тебя
важно, чтобы ты в обращении с нами прославился больше милосердием,
чем жестокостью». 26. Александр, ободрив женщин, взял на руки сына
Дария, и ребенок, совсем не испугавшись человека, которого видел впервые,
обхватил шею Александра руками. Тронутый доверчивостью ребенка, царь
сказал Гефестиону: «Как бы я хотел, чтобы Дарий имел хоть немного
55

superaveris. Tu quidem matrem me et reginam vocas: sed ego me tuam fa-
25 mulam esse confiteor. Et praeteritae fortunae fastigium capio et praesen-
tis iugum pati possum: tua interest, quantum in nos licuerit, si id potius
dementia quam saevitia vis esse testatum.»
26 Rex bonum animum habere eas iussit, Darei filium collo suo admovit:
atque nihil ille conspectu tunc primum a se visi conterritus cervicem eius
manibus amplectitur. Motus ergo rex constantia pueri Hephaestionem in-
27 tuens, «Quam vellem», inquit «Dareus aliquid ex hac indole hausisset!» Turn
tabernaculo egressus tribus aris in ripa Pinari amnis Iovi atque Herculi
Minervaeque sacratis Syriam petit, Damascum, ubi regis gaza erat, Parme-
nione praemisso.
Caput XIII
1 Atque45 cum praecessisse Darei satrapam comperisset46, veritus, ne
2 paucitas suorum sperneretur, accersere maiorem manum statuit. Sed forte
in exploratores ab eo praemissos incidit natione Mardus, qui ad Parmenionem
perductus litteras ad Alexandrum a praefecto Damasci missas tradit ei, nee.
dubitare eum, quin omnem regiam supellectilem cum pecunia traderet, adi-
3 ecit. Parmenio, asservari eo iusso, litteras aperit, in quis erat scriptum, ut
mature Alexander aliquem ex ducibus suis mitteret cum manu exigua47.
Itaque re cognita Mardum datis comitibus ad proditorem remittit. Ille e ma-
4 nibus custodientium lapsus Damascum ante lucem intrat. Turbaverat ea res
Parmenionis animum insidias timentis, et ignotum iter sine duce non audebat
ingredi: felicitati tamen regis sui confisus agrestes, qui duces itineris essent,
excipi iussit. Quibus celeriter repertis quarto die ad urbem pervenit, iam metu-
5 ente praefecto, ne sibi fides habitanon esset. Igitur quasi parum munimentis
oppidi fidens ante solis ortum pecuniam regiam, quam gazam Persae vocant,
cum pretiosissimis rerum efferri iubet, fugam simulans, re vera, ut praedam
6 hosti offerret.Multa milia virorum feminarumque excedentem oppido seque-
bantur: omnibus miserabilis turba, praetereum, cuius fidei commissa fuerat.
Quippe quo maior proditionis merces foret, obicere hosti parabat gratiorem
omni pecunia praedam, nobiles viros, praetorum Darei coniuges liberosque,
praeterhosurbiumGraecarum legatos, quos Dareus velut in arce tutissima in
7 proditorisreliquerat manibus. Gangabas Persae vocant humeris onera portan-
tes: hi cum frigus tolerare48 non possent, quippe et procella subito nivem effu-
derat et humus rigebat gelu, turn astrictas vestes, quas cum pecunia portabant,
46 At ille — Hed.
46 se..\ comperisse cognosset — Hed.
47 exigia, cui rex penes ipsum reliquisset, traderet — Hed.
4 8 tempestatis vim tolerare — Hed.
56

такого характера». 27. Выйдя с этими словами из палатки, Александр
воздвиг три алтаря: Юпитеру, Геркулесу и Минерве,— на берегу реки
Динара и направился в Сирию, послав Пармениона вперед в Дамаск, где
находилась сокровищница царя.
XIII.— Парменион же, узнав, что его опередил сатрап Дария, и
опасаясь, что малочисленность его людей вызовет у неприятеля презрение,
решил призвать к себе подкрепление. 2. Но в руки высланных Парме-
нионом разведчиков случайно попал мардиец; приведенный к Парме-
ниону, он передал ему письмо, посланное Александру правителем
Дамаска, добавив, что не сомневается в том, что правитель передаст
Александру все сокровища и деньги царя. 3. Парменион, приказав взять мар-
дийца под стражу, вскрыл письмо, в котором было написано, чтобы
Александр поспешил прислать одного из своих полководцев с небольшим
отрядом, чтобы он мог передать ему то, что Дарий поручил ему охранять.
Узнав, в чем дело, Парменион послал мардийца с несколькими
спутниками обратно к предателю. По дороге мардиец вырвался из рук своей
стражи и до рассвета прибыл в Дамаск. 4. Это очень обеспокоило
Пармениона, опасавшегося засады, и он не осмелился идти по незнакомому пути
без проводника. Однако, веря в счастье своего царя, он приказал захватить
нескольких поселян, чтобы они показывали путь. Поспешно были найдены
проводники, и он прибыл на четвертый день в город, где правитель уже
опасался, что ему не оказали доверия. 5. Будто не полагаясь на городские
укрепления, правитель распорядился вынести из города до восхода солнца
все деньги царя, называемые персами сокровищем, и самые большие
драгоценности; он для вида готовился к бегству, на самом деле
намеревался передать сокровище врагу, как добычу. 6. Когда он покидал
город, за ним шло много тысяч мужчин и женщин, толпа, способная
возбудить сочувствие у всех, кроме человека, верности которого она была
поручена. Чтобы повысить цену своего предательства, правитель готовился
выдать врагу добычу дороже всяких денег: людей высокого рода, жен и
детей полководцев Дария и, кроме того, посланцев греческих городов,
которых Дарий оставил в руках предателя, как в самом безопасном месте.
7. Персы называют людей, переносящих тяжести на своих плечах, «ган-
габами». На этот раз эти люди не могли вынести внезапно последовавшего
за бурей снегопада, когда скованная холодом земля смерзлась; они надели
на себя пурпурные с золотом одежды, которые несли вместе с деньгами, и
никто не посмел остановить их, так как судьба Дария освободила от страха
перед ним даже людей самого низкого положения. 8. Пармениону они
показались армией, которой не следует пренебрегать; он ободряет своих
людей немногими, но особенно вескими словами, как перед настоящим
сражением, и приказывает им, пришпорив коней, внезапно напасть на врага.
9. Но носильщики, побросав свою ношу, в ужасе пускаются бежать; по этой
же причине сопровождавшие их вооруженные воины стали бросать оружие
57

auro et purpura insignes,induunt,nullo prohibere auso,cum fortuna regis etiam
δ humillimis in ipsum licentiam faceret. Praebuere ergo Parmenioni non sper-
nendi agminis speciem, qui intentiore cura suos quasi ad iustum proelium
paucis adhortatus, equis calcaria iubet subdere et acri impetuin hostem evehi.
At illi, qui sub oneribus erant, omissis (illis) per metum capessunt fugam:
armati quoque, qui eos prosequebantur, eodem metu arma iactare ac nota
Ю diverticula petere. coeperunt. Praefectus quasi et ipse conterritus simulans
cuncta pavore compleverat.
Iacebant totis campis opes regiae, ilia pecunia stipendio ingenti militum
praeparata,illecultustot nobiilum virorum, tot illustrium feminarum, aurea
vasa, aurei fraeni, tabernacula regali magnificentia ornata, vehicula quoque
a suis destituta, ingentis opulentiae plena, facies etiam praedantibus tristis,
11 si qua res avaritiam moraretur. Quippe tot annorum incredibili et fidem ex-
cedente fortuna cumulata tunc alia stirpibus lacerata, alia in coenum demersa
eruebantur49: non sufficiebant praedantium manus praedae.
12 Iamque etiam ad eos, qui primi fugerant, ventum erat: feminae pleraeque
parvos trahentes liberos ibant. Inter quas tres fuere virgines, Ochi, qui ante
Dareum regnaverat, filiae, olim quidem ex fastigio paterno rerum mutatione
13 detractae, sed turn sortem earum crudelius aggravante fortuna. In eodem
grege uxor quoque eiusdem Ochi fuit, Oxathrisque (frater his erat Darei!)
filia, et coniunx Artabazi, principis purpuratorum et filius, cui Ilioneo50
14 fuit nomen. Pharnabazi quoque, cui summum imperium maritimae orae rex
dederat, uxor cum filio excepta est, Mentoris filiae tres, ac nobilissimi ducis
Memnonis coniunx et filius. Vixque ulla domus purpurati fuit51 tantae cladis
15 expers. Lacedaemonii quoque et Athenienses societatis fide violata Persas
secuti: Aristogiton, Dronides et Iphicrates, inter Athenienses genere famaque
longe clarissimi, Lacedaemonii Pausippus et Onomastorides cum Monimo52
16 et Callicratide, hi quoque domi nobiles. Summa pecuniae signatae fuit talen-
turn duo milia et sexcenta, facti argenti pondus quingenta eaquabat. Prae-
terea triginta milia hominum cum septem milibus iumentorum dorso onera
47 portantium capta sunt. Ceterum dii tantae fortunae proditorem (sepultu-
18 rae)53 celeriter debita poena persecuti sunt. Namque unus e consciis eius;
credo, regis vicem etiam in ilia sorte reveritus, interfecti proditoris caput ad
Dareum tulit, opportunum solatium prodito: quippe et ultus inimicum erat
et nondum in omnium animis memoriam maiestatis suae exolevisse cernebat.
49 eernebantur — Hed.
50 Ilioneo — codd.; Hystanes — Hed.
61 afuit tantae cladi —Hed.] fuit tantae cladis expers — codd.
5 2 Monimos — Arr, Onomante — Hed. Omaio — codd.
63 ultores — Hed.
58

и прятаться в известных им укрытиях. 10. Префект39, делая вид, что он
сам в страхе, вызвал общую панику. По полям были разбросаны богатства
царя, деньги, предназначенные для платы огромной армии, платья и
украшения стольких знатных людей и благородных женщин, золотые сосуды,
золотая .сбруя, палатки, украшенные с царской роскошью, повозки,
покинутые их владельцами и наполненные огромными богатствами.
Печальная картина даже для грабителя, если что-либо препятствует
удовлетворению его алчности. 11. Столь невероятное и несметное богатство,
накопленное в течение стольких лет, теперь частью было изодрано ветвями
кустарников, частью втоптано в грязь; у грабителей не хватало рук, чтобы
подобрать добычу. 12. Наконец добрались до тех, кто бежал первыми:
много женщин тащили своих детей следом за собой. Среди них были
три девушки, дочери Оха, царствовавшего перед Дарием; * они из-за
перемены обстоятельств потеряли высокое ^положение, как дочери
своего отца, но судьбе было угодно уготовить им еще более жестокую
участь. 13. В этой же толпе была жена названного выше Оха, также и
дочь Оксатра, брата Дария, и жена главы царских приближенных Арта-
база с его сыном по имени Илионей. 14. Были взяты в плен также жена
Фарнабаза, которому Дарий поручил верховное командование на морском
берегу, вместе с ее сыном, три дочери Ментора и жена и сын славного
полководца Мемнона; едва ли какая-нибудь семья вельможи избежала
столь печальной участи. 15. Вместе с ними были захвачены спартанцы и
афиняне, которые, нарушив обязательства союзников, присоединились к
персам: Аристогитон, Дронид и Ификрат, славнейшие по рождению и
влиянию афиняне, и известные у себя на родине спартанцы Павсипп и
Ономасторид сМонимоми Калликратидом. 16. Всей чеканной монеты было
захвачено на 2600 талантов, а серебряных изделий на 500 фунтов весом.
Кроме этого, были взяты 30 тысяч пленных и 7 тысяч вьючных животных,
тащивших поклажу. 17. Впрочем, боги вскоре послали предателю столь
великой судьбы должное наказание. Один из его соучастников несомненно
из чувства преданности к царю даже в его несчастной судьбе принес Дарию
голову убитого предателя: слабое возмещение преданному! Так отомстил
Дарий своему врагу и вместе с тем убедился, что не во всех заглохла память
о его величии.

4. Александр Македонский —
деталь мозаики из Помпеи

5. Золотой медальон с изображением Александра;
на обратной стороне Афина

LIBER IV
areus, tanti modoexercitusrex, qui triumphantismagis, quam dimi-
cantis more curru sublimis inierat proelium per loca, quae prope immensis
agminibus impleverat, iam inania et ingenti solitudine vasta fugiebat. Pauci
2 regem sequebantur: nam nee eodem omnes fugam intenderant, et deficientibus
equis cursum eorum, quos rex subinde mutabat, aequare non poterant. On-
3 chas deinde pervenit, ubi excepere eum Graecorum quattuor milia, cum qui-
bus ad Euphraten contendit, id demum credens fore ipsius, quod celeritate
praecipere potuisset.
At Alexander Parmenionem, per quern apud Damascum recepta erat
4 praeda, iussum earn ipsam et captivos diligenti asservare custodia, Syriae,
quam Coelen vocant, praefecit. Novum imperiumSyri non dum belli cladibus
5 satis domiti aspernabantur; sed celeriter subacti oboedienter imperata fe-
cerunt. Aradus quoque insula deditur regi. Maritimam turn oramet pleraque
longius etiam a mari recedentia rex eius insulae Strato possidebat, quo in
fidem accepto castra movit ad urbem Marathon.
7 Ibi illi litterae a Dareo redduntur, quibus ut superbe scriptis vehementer
3 offensus est. Praecipue eum movit, quod Dareus sibi regis titulum nee eundem
Alexandri nomini ascripserat. Postulabat autem magis, quam petebat, ut
ь
62

КНИГА IV
У
А
*П Дарий, недавний царь со столь многочисленным войском,
вступивший в сражение на колеснице не столько борющимся за победу,
сколько торжествующим ее, спасался бегством по полям, еще недавно
заполненным его бесчисленными войсками, а теперь обезлюдевшим и ставшим
обширной пустыней. 2. Немногие следовали за ним, ибо не все персы бежали
по одному пути и из-за недостатка лошадей не могли поспевать за царем,
менявшим лошадей. 3. Наконец, царь прибыл в Онхи, где его поджидали
четыре тысячи греков1; вместе с ними он поспешил к Евфрату, считая,
что ему будет принадлежать только то, что он успеет захватить в скором
продвижении.
4. Александр же приказал Пармениону тщательно стеречь пленников
и добычу, захваченную им в Дамаске, и назначил его правителем Сирии,
называемой Келе-Сирия. 5. Сирийцы, еще недостаточно ослабленные
военными поражениями, относились к новой власти с пренебрежением; но
быстро усмиренные, они покорно стали исполнять ее приказания. 6. Сдался
царю также остров Арад. Приморской полосой и землями, дальше
отстоявшими от моря, владел тогда царь этого острова Стратон. Приняв от него
выражение покорности, царь передвинул свой стан к городу Марафу.
7. Там ему вручается письмо Дария, вызвавшее сильное его
возмущение своим заносчивым тоном; особенно его раздражило, что Дарий
приписал себе царский титул, но не прибавил его к имени Александра.
8. Он не столько просил, сколько требовал, чтобы Александр, приняв от
63

accepta pecunia quantamcunque tota Macedonia caperet, matrem sibi et
coniugem liberosque restitueret: de regno aequo, si vellet, Marte contenderet.
9 Si saniora consilia tandem pati potuisset, contentus patrio, cederet alieni
imperii finibus; socius amicusque esset. In ea se fidem et dare para turn et
accipere.
10 Contra Alexander in hunc maxime modum rescripsit: Rex Alexander
Dareo. Cuius nomen sumpsisti, Dareus Graecos, qui oram Hellesponti tenent,
coloniasque Graecorum Ionias omni clade vastavit, cum magno deinde
exercitu mare traiecit illato Macedoniae et Graeciae bello. Rursus Xerxes
gentis eiusdem ad oppugnandos nos cum immanium barbarorum copiis
venit, qui navali proelio victus Mardonium tamen reliquit in Graecia, ut
12 absens quoque popularetur urbes, agros ureret. Philippum vero, parentem
meum, quis ignorat ab his interfectum esse, quos ingentis pecuniae spe sol-
licitaverant vestri? Impia enim bella suscipitis, et cum habeatis arma, li-
-o cemini hostium capita, sicut tu proxime talentis mille tanti exercitus
rex percussorem in me emere voluisti. Repello igitur bellum, non in-
fero. Et dii quoque pro meliore stant causa, magnam partem Asiae in
ditionem redegi meam, te ipsum acie vici. Quern etsi nihil a me impetrare
oportebat, utpote qui ne belli quidem in me iura servaveris, tamen si veneris
supplex, et matrem et coniugem et liberos sine pretio recepturum esse pro-
14 mitto. Et vincere et consulere victis scio. Quodsi te nobis committere times,
dabimus fidem, impune venturum. De cetero, cum mihi scribes, memento
non solum regi te, sed etiam tuo scribere.
15 Ad hanc perferendam Thersippus est missus, ipse in Phoenicem descendit
et oppidum Byblon traditum recepit. Inde ad Sidona ventum est, urbem
16 vetustate famaque conditorum inclitam. Regnabat in eaStrato, Darei opibus
adiutus, sed, quia deditionem magis popularium quam sua sponte fecerat,
regno visus indignus, Hephaestionique permissum, ut, quern eo fastigio e
17 Sidoniis1 dignissimum arbitraretur, constitueret regem. Erant Hephaestioni
hospites clari inter suos iuvenes, qui facta ipsis potestate regnandi negave-
runt quemquem patrio more in id fastigium recipi,nisi regia stirpe ortum.
18 Admiratus Hephaestio magnitudinem animi spernentis, quod alii per ignes
ferrumque peterent, «Vos, quidem macti virtute», inquit, «estote, qui primi
intellexistis, quanto maius esset regnum fasti dire, quam accipere. Ceterum
date aliquem regiae stirpis, qui meminerit, a vobis acceptum habere se re-
19 gnum». Atque illi, cum multosimminere tantae spei cernerent, singulis amico-
rum Alexandri ob nimiam regni cupiditatem adulantes, statuunt, neminem
esse potiorem, quam Abdalonimum quendam, longa quidem cognatione
1 e Sidanis Gronov; sidonis — Л.
64

него столько денег, сколько мог бы собрать со всей Македонии, вернул
ему мать, жену и детей и чтобы сразился с ним, если хочет, на равных
условиях за царство. 9. Если, мол, он способен выслушать разумный
совет, то пусть довольствуется отцовским царством и очистит пределы
чужого, пусть будет союзником и другом: в этом он согласен и сам дать
ему клятву верности и принять ее от него.
10. В ответ Александр написал ему в следующем тоне: «Царь
Александр Дарию. Дарий, имя которого ты принял2, совершенно разорил
греков, занимающих берег Геллеспонта и ионические колонии греков, а
затем, объявив войну Македонии и Греции, с большим войском переправился
через море. 11. Потом пришел Ксеркс для завоевания нашей страны с
полчищами грубых варваров, потерпев поражение в морской битве, он все же
оставил в Греции Мардония, чтобы и в свое отсутствие разорять города и
выжигать поля. 12. Кто не знает, что родитель мой Филипп был убит
людьми, которых вы соблазнили надеждой получить огромные деньги? Вы
затеваете нечистивые войны и хотя имеете оружие, покупаете за деньги
головы ваших врагов, как и ты, царь такого войска, хотел недавно нанять
убийцу против меня за тысячу талантов. 13. Я обороняюсь от войны, а
не иду войной. Да и боги поддерживают правую сторону: большую часть
Азии я подчинил моей власти, тебя самого победил в бою. И хотя не
следовало бы тебе, не признающему за мной даже прав войны, получить от
меня никакого снисхождения, все же обещаю тебе, что если ты придешь
ко мне с покорностью, получишь без выкупа и мать, и жену, и детей.
Я умею побеждать и щадить побежденных. 14. А если ты боишься
довериться мне, то я обещаю тебе, что ты придешь в безопасности. Кроме того,
когда будешь мне писать, не забудь, что ты пишешь не просто царю, а
своему царю».
15. Для передачи этого письма был послан Ферсипп. Сам Александр
спустился в Финикию, где сдался ему на милость город Библ; оттуда он
подошел к Сидону, известному своей древностью и славой своих
основателей. 16. Царствовал в нем Стратон3, поддерживаемый Дарием, и так как
он сдал город на милость Александру не столько по своей воле, как по
. воле народа, он был признан недостойным царской власти и было поручено
Гефестиону поставить там царем человека из сидонцев, которого он
признает достойнейшим этого высокого сана. 17. У Гефестиона были там
друзья, пользующиеся доброй славой среди юных своих сограждан;
когда им представилась возможность получить царскую власть, они
сказали, что по обычаям отцов в этот высокий сан может быть возведен
только потомок царского рода. 18. Гефестион был поражен величием духа
людей, отвергающих то, чего другие добиваются огнем и мечом, и сказал:
«Слава вашей доблести, вы первые поняли, насколько выше заслуга
отказаться от царской власти, чем принять ее. Укажите же кого-нибудь
5 Заказ № 1628
65

stirpi regiae annexum, sed ob inopiain suburbanum hortum exigua colentem
stipe. Causa ei paupertatis, si cut plerisque, probitas erat, intentusque operi
diurno strepitum armorum, qui totam Asiam concusserat, non exaudiebat.
21 Subito deinde, de quibus ante dictum est, cum regiae vestis insignibus
hortum intrant, quern forte steriles herbas eligens Abdalonimus repurgabat.
22 Turn rege eo salutato alter ex his, «Habitus», inquit, «hie, quem cernis in meis
manibus, cum isto squalore permutandus tibi est. Ablue corpus illuvie aeter-
nisque sordibus squalidum: cape regis animum, et in earn fortunam, qua
dignus es, istam continentiam profer. Et cum in regali solio residebis, vitae
necisque omnium civium dominus, cave obliviscaris huius status, in quo
23 accipis regnum, immo hercule, propter quem». Somnio similis res Adbalonimo
videbatur: interdum, satisne sani essent, qui tarn protervesibi illuderent,
percontabatur. Sed ut cunctanti squalor ablutus est et iniecta vestis purpura
auroque distincta et fides a iurantibus facta, serio iam rex iisdem comitibus
in regiam pervenit.
Fama deinde, ut solet, strenue tota urbe discurrit: aliorum, studium,
aliorum indignatio eminebat: ditissimus quisque humilitatem inopiamque
25 eius apud amicos Alexandri criminabatur. Admitti eum rex protinus iussit
diuque contemplatus, «Corporis», inquit, «habitus famae generis non
repugnat: sed libet scire, inopiam qua patientia tuleris?» Turn ille, «Uti-
nam», inquit, «eodem animo regnum pati possim! Hae manus suffecere
desiderio meo: nihil habenti nihil defuit». Magnae indolis specimen ex hoc
sermone Adbalonimi cepit. Itaque non Stratonis modo regiam supellectilem
attribui ei iussit, sed pleraque etiam ex Persica praeda; regionem quoque
urbi appositam dicioni eius adiecit.
27 Interea Amyntas, quem ad Persas ab Alexandro transfugisse diximus,
cum quattuor milibus Graecorum, ipsum ex acie persecutis, fuga Tripolin
pervenit. Inde in naves militibus impositis Cyprum transmisit, et cum in illo
statu rerum id quemque, quod occupasset, habiturum arbitraretur, velut certo
iure possessum, Aegyptum petere decrevit, utrique regi hostiset semper ex
28 ancipiti mutatione temporum pendens. Hortatusquemilitesad spem tantae
rei docet, Sabacen2, praetorem Aegypti, cecidisse in acie, Persarum praesi-
dium et sine duce esse et invalidum, Aegyptios semper praetoribus eorum
2 Sabacen — Aldus; satacen — P; Sabaces — Arr.
66

из царского рода, который бы не забыл, что получил царское достоинство
от вас». 19. Они же, видя, что многие питают эти надежды и, чрезмерно
домогаясь царской власти, низкопоклонствуют перед друзьями
Александра, решили, что нет никого более достойного, чем некий Абдалоним;
он связан с царским родом дальним родством, но из-за бедности сам
обрабатывает свой скромный пригородный сад. 20. Причиной его бедности,
как у большинства, была его честность; занятый повседневным трудом,
он и не слыхал звона оружия, сотрясавшего всю Азию.
21. Немедленно упомянутые лица с разукрашенной царской одеждой
в руках входят в сад, который Абдалоним очищал от сухих трав. 22.
Тогда один из них, приветствуя его как царя, сказал: «Тебе придется
сменить твое рубище на одежду, которую ты видишь в моих руках. Омой тело
свое, загрязненное в продолжительном труде, проникнись царственным
духом, но в новом своем достоинстве, вполне тебе подобающем, сохрани
свою скромность. Когда будешь сидеть на царском троне судьей над
жизнью и смертью всех граждан, не забудь своего положения и своих качеств,
ради которых ты принимаешь царство»4. 23. Все это казалось Абдалониму
каким-то сном, потом он стал спрашивать, в здравом ли они уме, раз так
жестоко смеются над ним; но, когда с него, все еще недоверчивого, снято
было рубище и надета была на него одежда, украшенная пурпуром и
золотом, и присутствующие принесли ему присягу, то он, как подлинный
царь, в сопровождений тех же спутников отправился во дворец.
24. Слух об этом, как обычно, облетел весь город; у одних он вызвал
сочувствие, у других возмущение; все богачи жаловались друзьям
Александра на бедность Абдалонима и скромное его положение. 25. Александр
сейчас же приказал призвать его и долго на него смотрел. «Внешний вид
твой,— сказал он,— не противоречит славе твоего рода, но интересно мне
узнать, терпеливо ли ты переносил свою бедность». Тогда тот ему ответил:
«Хорошо будет, если я с такой же твердостью смогу перенести и царскую
власть! Свои желания я всегда удовлетворял трудом своих рук; ничего не
имея, я никогда ни в чем не нуждался». 26. Александр убедился на
основании этих слов Абдалонима в высоких качествах его души; итак, он
передал ему не только все царское имущество Стратона, но много из
персидской добычи, кроме того, подчинил его власти и область,
прилегающую к городу.
27. Между тем Аминта, о котором мы сказали, что он перешел от
Александра к персам, спасся бегством с четырьмя тысячами греков,
последовавших за ним из строя, в Трииолис. Оттуда, посадив своих солдат на
корабли, он переправился на о. Кипр, полагая, что при данном положении
вещей каждый будет обладать на основании бесспорного права лишь тем,
что он сам захватит. Он решил захватить Египет; будучи врагом того и
другого царя, он всегда подчинялся изменяющимся обстоятельствам.
28. Он внушил своим солдатам надежду на успех и убедил их в том, что
5*
67

29 infestos pro sociis ipsos, non pro hostibus aestimaturos. Omnia experiri
necessitas cogebat: quippe cum primasspes fortuna destituit, futura praesen-
tibus videntur esse potiora. Igitur conclamant, duceret, quo videretur. Atque
ille utendum animis, dum spe calerent, ratus, ad Pelusii ostium penetrat,
30 simulans a Dareo se esse praemissum. Potitus ergo Pelusii Memphin copias
promovit: ad cuius famam Aegypti, vana gens et novandis quam gerendis
aptior rebus, ex suis quique vicis urbibusque ad hoc ipsum concurrunt, ad
delenda praesidia Persarum. Qui territi tamen spem retinendi Aegyptum non
31 omiserunt. Sed eos Amyntas proeliosuperatos in urbem compellit, castrisque
positis victores ad populandos agros eduxit, ac velutin medio positis omnibus
hostium cuncta agebantur. Itaque Mazaces, quamquam infelici proelio suo-
32 rum animos territos esse cognoverat, tamen palantes et victoriae fiducia in-
cautos ostentans, perpulit, ne dubitarent ex urbe erumpere et res amissas
recuperare. Id consilium non ratione prudentius quam eventu felicius fuit:
33 ad unum omnes cum ipso duce occisi sunt. Has poenas Amyntas utrique regi
dedit, nihilo magis ei, ad quern transfugerat, fidus, quam illi, quern dese-
ruerat.
34 Darei praetores, qui proelio apud Isson superfuerant, cum omni manu,
quae fugientes secuta erat, assumpta etiam Cappadocum et Paphlagonum
35 iuventute Lydiam recuperare tentabant. Antigonus, praetor Alexandri,
Lydiae praeerat: qui, quamquam plerosque militum ex praesidiis ad regem
dimiserat, tamen barbaris spretis in aciem suos eduxit. Eadem illic quoque
fortuna partium fuit; tribus proellis alia atque alia regi one commissis Persae
36 funduntur. Eodem tempore classis Macedonum ex Graecia accita Aristome-
nen, qui ad Hellesponti oram recuperandam a Dareo erat missus, captis eius
37 aut eversis navibus superat. A Milesiis deinde Pharnabazus, praefectus Per-
sicae classis, pecunia exacta et praesidio in urbem Chium introducto centum
navibus Andrum et inde Syphnum petiit. Has quoque insulas praesidiis
38 occupat, pecunia multat. Magnitudo belli, quod ab opulentissimis Europae
Asiaeque regibus in spem totius orbis occupandi gerebatur Graeciae quoque
39 et Cretae arma commoverat. Agis, Lacedaemoniorum rex, octo milibus
Graecorum, qui ex Cilicia profugi domos repetierant, contractis bellum
40 Antipatro, Macedoniae praefecto, moliebatur. Cretenses has aut illas partes
secuti nunc Spartanorum, nunc Macedonum praesidiis occupabantur. Sed
leviora inter illos fuere discrimina, unum certamen, ex quo cetera pendebant.
intuente fortuna.
63

претор5 Египта Сабак убит в бою, что персидское войско осталось без
вождя и слабо, что египтяне всегда были враждебны своим преторам и
примут греков не как врагов, а как друзей. 29. Крайняя необходимость
заставляла их все испробовать и так как судьба не осуществила первых
ожиданий, последующие казались более надежными. Итак, солдаты
закричали, пусть ведет их, куда сам знает. Полагая, что надо использовать
воодушевление солдат, он проникает в устье Нила, в Пелузий, выдавая
себя за посланца Дария. 30. Завладев Пелузием, он продвинул свои
войска в Мемфис. Узнав об этом, египтяне, народ пустой и более склонный
к переворотам, чем к твердому управлению, сбегаются туда из своих
деревень и городов для уничтожения персидских гарнизонов. Персы, хоть
и испугались, но не потеряли надежду удержать Египет. 31. Аминта,
разбив их в сражении, загнал в город, а сам, поставив лагерь, повел
своих победителей на опустошение полей; все имущество врагов
расхищалось, словно предоставленное всем, кому угодно. 32. Таким образом,
Мазак, хотя и знал, что его люди удручены неудачным сражением, все
же, показав им, как враги бродят повсюду с беспечностью победителей,
побудил их решиться на вылазку из города и вернуть себе потерянное
имущество. 33. Этот совет оказался и разумным по замыслу и особенно
удачным по результату: все враги до одного вместе со своим вождем были
перебиты. Так Аминта заплатил своей жизнью за свою вину перед обоими
царями; не больше верности проявил он тому, к которому перебежал, чем
к покинутому им.
34. Военачальники Дария, уцелевшие после битвы при Иссе, со всем
войском, которое последовало за беглецами, присоединив к нему также
молодежь каппадокийцев и пафлагонцев, пытались вернуть себе Лидию.
35. Во главе Лидии стоял претор Александра Антигон. Он хотя и отправил
к царю много воинов из своих гарнизонов, все же, презирая варваров,
повел своих людей в битву. Судьба сторон и в этом состязании оказалась
такой же: персы после трех сражений в разных местах были рассеяны.
36. В то же время и флот македонцев, вызванный из Греции, победил Ари-
стомена, посланного Дарием отвоевать берега Геллеспонта; все его корабли
были либо потоплены, либо захвачены в плен. 37. Начальник персидского
флота Фарнабаз, взяв деньги с жителей Милета и введя в город Хиос
свой гарнизон, напал с сотней кораблей на острова Андрос и Сифн. Он
занимает эти острова своими гарнизонами и облагает денежным штрафом.
38. Широкий размах войны, которая велась могущественнейшими царями
Европы и Азии за обладание всем миром, заставил взяться за оружие
Грецию и Крит. 39. Спартанский царь Агис, собрав восемь тысяч греков,
которые беглецами из Киликии возвращались по домам, замыслил войну
против Ансипатра, префекта Македонии. 40. Критяне, примыкавшие то к
одной, то к другой стороне, захватывались то спартанскими войсками, та
македонскими. Но столкновения этих противников носили более легкий
6&

Caput II
lam tota Syria, iam Phoenice quoque excepta Tyro Macedonum erant,
2 habebatque rex castra in continents, a quo urbem angustum freturn dirimit.
Tyrus et magnitudine et claritate ante omnes urbes Syriae Phoeniceque me-
morabilis facilius societatem Alexandri acceptura videbatur quam imperium.
Coronam igitur auream donum legati afferebant commeatusque large et hos-
3 pitaliter ex oppido advexerant. Ille dona, ut ab amicis, accipi iussit, benigne-
que legatos allocutus Herculi, quem praecipue Tyrii colerent, sacrificare velle
se dixit: Macedonum reges credere, ab illo deo ipsos genus ducere; se vero,
4 ut is faceret, etiam oraculo monitum. Legati respondent, esse templum Her-
culis extra urbem in ea sede, quam Palaetyron ipsi vocent: ibi regem deo sac-
5 rum rite facturum. Non tenuit iram (Alexander), cuius alioqui potens non
erat. Itaque, «Vos quidem», inquit, «fiducia loci, quod insulamincolitis, pe-
destrem hunc exercitum spernitis: sedbrevi ostendam, in continenti vos esse.
β Proinde sciatis licet, aut intraturum me urbem aut oppugnaturum». Cum
hoc responso dimissos monere amici coeperunt, ut regem, quem Syria, quem
Phoenice recepisset, ipsi quoque urbem intrare paterentur. At illi loco satis
fisi obsidionem ferre decreverant.
"7 Namque urbem a continenti quattuor stadiorum fretum dividit; Africo
maxime obiectum crebros ex altofluctus in litus evolvit. Nee accipiendo operi,
quo Macedones continenti insulam iungere parabant, quidquam magis quam
8 ille obstabat. Quippe vix leni et tranquillo mari moles agi possunt Africus
vero prima quaeque congesta pulso illisa mari submit: nee ulla tarn firma
moles est, quam non exedant undae et per nexus operum manantes et, ubi
5 acrior flatus exsistit, summi operis fastigio superfusae. Praeter hanc diffi-
cultatem haud minor alia erat: muros turresque urbis praealtum mare ambi-
ebat: non tormenta nisi e navibus procul escussa mitti, non scalae moenibus
applicari poterant: praeceps in salum murus pedestre interceperat iter: naves
nee habebat rex, et, si admovisset, pendentes et instabiles missilibus arceri
poterant. Inter quae parva dictu res Tyriorum fiduciam accendit. Carthagi-
niensium legati ad celebrandum sacrum anniversarium more patrio tunc
venerant: quippe Carthaginem Tyrii condiderunt, semper parentum loco culti.
11 Hortari ergo Poeni coeperunt, ut obsidionem forti animo paterentur; brevi
Garthagine auxilia ventura. Namque ea tempestate magna ex parte Punicis
classibus maria obsidebantur.
70

характер, так как судьба готовила другой главный бой, от которого
зависел исход всех остальных.
II.— Уже вся Сирия, а также Финикия, за исключением города Тира,
были под властью македонцев; царь стоял лагерем на материке, от которого
город Тир отделен узким проливом. 2. Тир, выдающийся своими размерами
и славой среди всех городов Сирии и Финикии, казалось, охотнее вступил
бы с Александром в союз, чем признал бы его власть; поэтому послы города
предлагали ему в подарок золотой венок, щедро и гостеприимно снабдив
его перед этим продовольствием из города. 3. Царь приказал принять от
них дары как от друзей и, благосклонно обратившись к ним, сказал, что
хочет принести жертвы Геркулесу6, особенно почитаемому тирийцами;
цари, мол, македонские верят, что ведут свой род от этого бога, а ему
самому предписано исполнить это оракулом. 4. Послы отвечают ему, что
есть храм Геркулеса за чертой города, на месте, называемом Палетир, там
царь сможет принести жертву богу по установленному обряду. 5. Тут
Александр не сдержал гнева, с которым обычно не мог совладать. «Так
вы,— воскликнул он,— полагаясь на то, что занимаете остров, презираете
наше сухопутное войско? Но я скоро покажу вам, что вы живете на
материке! Знайте же: или вы впустите меня в город, или я возьму его
силой». 6. С этими словами он отпустил послов. Друзья стали уговаривать
тирийцев, чтобы они сами предоставили свободный доступ в город царю,
которого приняли и Сирия и Финикия. Но они, достаточно полагаясь
на неприступность места, решили выдержать осаду.
7. В самом деле, город отделяет от материка пролив шириной в четыре
стадия. Так как он обращен в сторону африканского7 ветра, то по нему
часто набегают на берег из открытого моря большие волны. 8. Поэтому
именно этот ветер, как ничто другое, препятствовал производству работ,
которыми македонцы задумали соединить остров с материком. Ведь
большие глыбы камня с трудом можно перевозить даже и при спокойном
море; африканский же ветер, вздымая волны, опрокидывал все, что
свозили для постройки, да и нет ничего столь крепкого, чего не разъедали бы
волны, то проникающие в скрепления отдельных частей, то при более
сильном ветре перекатывающиеся через все сооружение. 9. Кроме того,
было и еще не меньшее затруднение: у стены и башен море было очень
глубоким; осадные машины могли действовать только издали, с кораблей,
к стенам нельзя было подставить лестниц; отвесная стена над морем
преграждала путь пехоте; кораблей у царя не было, да если бы он и двинул
таковые, они по своей неустойчивости легко могли бы быть отражены
метательным оружием. 10. Все это и поддерживало твердость тирийцев,
хотя силы их были ничтожны. К ним тогда прибыли послы от карфагенян
для празднования по обычаю предков священной годовщины; ведь
Карфаген основали тирийцы, которые и почитались там всегда как предки.
И. Итак, пунийцы начали убеждать тирийцев, чтобы они мужественно
71

12 Igitur bello decreto per muros turresque tormenta disponunt, arma
iunioribus dividunt, opifices, quorum copiaurbs abundabat, in officinasdis-
tribuunt. Omnia belli apparatu strepunt: ferreae quoque manus (harpagonas
vocant), quas operihus hostium inicerent, corvique et alia tuendis urbibus
13 excogitata praeparabantur. Sed cum fornacibus ferrum, quod excudi opor-
tebat, impositum esset admotisque follibus ignem flatu accenderent,
sanguinis rivi sub ipsis flammis extitisse dicuntur: idque omen in Macedonum me-
14 turn verterunt Tyrii. Apud Macedonas quoque cum forte panem qui dam mi-
litum frangerent, manantis sanguinis guttas notaverunt; territoque rege Ari-
stander, peritissimus vatum, si extrinsecus cruor fluxisset, Macedonibus id
triste futurum ait: contra, cum ab interiore parte manaverit, urbi, quam
15 obsidere destinassent, exitium portendere. Alexander cum et classem
procul haberet et longam obsidionem magno sibi ad cetera impedimento
videret fore, caduceatores, qui ad pacem eos compellerent, misit: quos Tyrii
contra ius gentium occisos praecipitaverunt in altum. Atque ille suorum tarn
indigna morte commotus urbem obsidere statuit.
16 Sed ante iacienda moles erat, quae continenti urbem committeret. In-
gens ergo animos militum desperatio incessit, cernentium profundum mare,
quod vix divina ope posset impleri: quae saxa tarn vasta, quas tarn proceras
arbores posse reperiri? Exhauriendas esse regiones, ut illud spatium exagge-
raretur, et eastuare semper fretum, quoque artius volutetur inter insulam
17 et continentem, hoc acrius furere. At ille haudquaquam rudis pertractandi
militares animos speciem sibi Herculis in somno oblatam esse pronuntiat,
dextram porrigentis: illo duce, illo aperiente in urbem intrare se visum.
Inter haec caduceatores interfectos, gentium iura violata referebat: unam esse
18 urbem, quae cursum victoris morari ausa esset. Ducibus deinde negotium
datur, ut suos quisque castiget: satisque omnibus stimulatis opus orsus est.
49 Magna vis saxorum ad manum erat, Tyro vetere praebente: materies ex
Libano monte ratibus et turribus faciendis advehebatur. Iamque a fundo
maris in altitudinem montis opus excreverat, nondum tamen aquae fastigium
aequabat, et, quo longius moles agebatur a litore, hoc magis, quidquid in-
20 gerebatur, praealtum absorbebat mare: cum Tyrii parvis navigiis admotis
per ludibrium exprobrabant, illos armis inclitos dorso sicut iumenta onera
gestare. Interrogabant, etiam, num maior Neptuno Alexander esset? Haec
ipsa insectatio alacritatem militum accendit.
72

вынесли осаду, обещая скорое прибытие помощи из Карфагена, ибо в те
времена моря были в значительной мере во власти пунического флота.
12. Итак, решив вести войну, тирийцы расставляют на стенах и
башнях метательные снаряды, раздают оружие молодым; ремесленников,
которых в городе было множество, распределяют по оружейным мастерским.
Все загудело в работе на войну: изготовлялись железные багры,
называемые гарпагонами, чтобы набрасывать их на сооружения осаждающих,
вороны8 и другие приспособления, придуманные для защиты городов.
13. Однако, когда на наковальню положили железо, которое нужно было
ковать, и мехи стали раздувать огонь, из-под самого пламени, говорят,
потекли ручьи крови; это знамение тирийцы истолковали как угрожающее
македонцам. 14. Также и у македонцев, когда какой-то солдат стал
отламывать хлеб, заметили вытекающие из хлеба капли крови; царь испугался,
но опытнейший прорицатель Аристандер сказал, что если бы кровь
потекла снаружи, то это предвещало бы беду македонцам; наоборот, кровь,
потекшая изнутри, предвещает гибель города, который царь решил
осаждать. 15. Так как флот Александра был далеко и он понимал, что
продолжительная осада явится для него большим препятствием в
осуществлении других его дел, он послал в город вестников склонить тирийцев
к миру; но они, нарушив всякое право народов, убили их и бросили в море.
Царь, возмущенный таким недостойным убийством своих людей, решил
осаждать город.
16. Но сначала надо было воздвигнуть мол для соединения города с
материком. Воины впали в отчаяние, когда увидали глубокое море,
которое можно было забросать камнями разве только силами богов; где найти
такие скалы, где такие огромные деревья? Нужно опустошить целые
области, чтобы заполнить это пространство, а пролив все время волнуется,
и чем теснее становится между островом и материком, тем сильнее он
бушует. 17. А царь, уже научившийся воздействовать на умы воинов,
объявляет им, что во сне ему явился Геркулес с протянутой вперед рукой,
и Александр видел, как он сам вступил в город под его руководством и по
открытому им пути\ Тут же царь сообщил об убийстве послов, в нарушение
прав народов, и что Тир — единственный город, осмелившийся задержать
шествие победителя. 18. Затем всем командирам дается приказ
воздействовать на своих солдат, и, когда все достаточно подготовились, приступили
к сооружению. Большое количество камня было под рукой: его
предоставляли развалины древнего Тира; лесной материал для плотов и башен
подвозился с Ливанских гор9. 19. Уже со дна моря строительство
поднялось на высоту горы, но еще не доходило до поверхности воды, и чем
дальше от берега возводился мол, тем больше глубокое море поглощало
все, что насыпалось. 20. А тирийцы, подъезжая на маленьких судах,
издевались над тем, что воины, прославившиеся своим оружием, таскают на
спине тяжести подобно вьючным животным. Они спрашивали их, неужели
73

21 Iamque paulum moles aqua eminebat et simul aggeris latitude* crescebat
urbique admovebatur, cum Tyrii magnitudine molis, cuius incrementum eos
ante fefellerat, conspecta levibus navigiis nondum commissum opus circumire
22 coeperunt, missilibus quoque eos, qui pro opere stabant, incessere. Multis
ergo impune vulneratis cum et removere et appellere scaphas in expedite
23 esset, ad curam semet ipsos tuendi ab opere converterant. Igitur rex muni-
en tibus coria velaque iussit obtendi, ut extra teli ictum essent: duasque tur-
res ex capite molis erexit, e quibus in subeuntes scaphas tela ingeri possent.
24 Contra Tyrii navigia procul a conspectu hostium litori appellunt, expositis-
que militibus eos, qui saxa gestabant, obtruncant. In Libano quoque Arabum
agrestes incompositos Macedonas adorti triginta fere interficiunt, pauciori-
bus captis.
Caput III
Ea res Alexandrum dividere copias coegit: et ne segniter assidere uni
urbi videretur, operi Perdiccam Craterumque praefecit, ipse cum expedita
2 manu Arabiam petiit. Inter haec Tyrii navem magnitudine eximia, saxis
arenaque a puppi oneratam, ita ut multum prora emineret, bitumine ac sul-
phure illitam remis concitaverunt; et cum magnam vim venti vela quoque
concepissent, celeriter ad molem successit: turn prora eius accensa remiges
3 desiluere in scaphas, quae ad hoc ipsum praeparatae sequebantur. Navis
autem igne concepto latius fundere incendium coepit, quod, priusquam
posset occurri, turres et cetera opera in capite molis posita comprehendit.
4 At qui desiluerant in parva navigia faces, et quidquid alendo igni
aptum erat, in eadem opera ingerunt. Iamque non modo Macedonum
turres, sed etiam summa tabulata conceperant ignem: cum hi, qui in
turribus erant, partim haurirentur incendio, partim^armis omissis in mare
5 semet ipsi immitterent. At Tyrii, qui capere eos quam interficere mal-
lent, natantium manus stipitibus saxisque lacerabant, donee debilitati im-
6 pune navigiis excipi possent. Nee incendio solum opera consumpta, sed forte
eodem die vehementior ventus totum ex profundo mare illisit in molem, creb-
risque fluctibus compages operis verberatae se laxavere, saxaque interfluens
7 unda medium opus rupit. Prorutis igitur lapidum cumulis, quibus iniecta terra
sustinebatur, praeceps in profudum ruit, tantaeque molis vix ulla vestigia
8 invenit Arabia rediens Alexander. Hie, quod in adversis rebus solet fieri,
alius in alium culpam referebant, cum omnes verius de saevitia maris queri
possent. Rex novi operis molem orsus in adversum ventum non latere, sed
74

Александр сильнее Нептуна? Но эти насмешки только поднимали дух
воинов.
21. Но вот уже мол стал немного выступать из воды, увеличилась
ширина насыпи и она приближалась к городу. Тогда тирийцы, увидев
большие размеры сооружения, рост которого они раньше не заметили,
стали объезжать на легких судах незаконченную еще постройку и засыпать
копьями воинов, стоявших на месте работы. 22. Когда многие из них
были ранены без отмщения, а ладьи тирийцев легко разворачивались и
приставали к месту работ, воины должны были бросать работу, чтобы
обороняться. 23. Поэтому царь приказал защитить сооружающих мол
щитами и плотами, чтобы оградить их от стрел; и воздвиг две башни на
конце мола, с которых можно было обстреливать подплывающие ладьи.
24. Но тирийцы подплывали на своих судах к берегу, скрываясь от
неприятеля, высаживались с них и убивали переносивших камни. Также и
в Ливанских горах дикие арабы10, нападая на отдельных македонцев,
тридцать из них убили, некоторых — в меньшем числе — взяли в плен.
III.— Это обстоятельство принудило Александра разделить войска и,
чтобы не казалось, что он бесполезно занят одним городом, он оставил
во главе осады Пердикку и Кратера, а сам с отрядом воинов без обоза
отправился в Аравию. 2. Тем временем тирийцы снарядили корабль боль-
ших размеров, загрузили его со стороны кормы песком и камнем, чтобы
нос его сильно поднялся и, обмазав его смолой и серой, погнали на веслах.
Когда паруса его надулись от сильного ветра, он быстро подошел к молу;
тогда гребцы подожгли его нос, а сами соскочили в следовавшие для
этой цели за кораблем ладьи. 3. Пылающий в огне корабль стал
распространять пожар на большое расстояние, и, прежде чем можно было принять
против него меры, он охватил башни и другие сооружения на краю мола.
4. А моряки, соскочившие в маленькие лодки, добавили к этому еще и
факелы и все, что могло служить пищей огню. И вот пожаром были
охвачены не только основания башен македонцев, но и верхние ярусы, так что
люди, стоявшие на башнях, частью погибали, частью, побросав оружие,
прыгали прямо в море. 5.Тирийцы же больше хотели захватить их живьем,
а не убивать, они старались поранить руки плавающих камнями или
шестами, пока те совершенно не измучились и их можно было
беспрепятственно вылавливать в лодки. 6. И не только пожар разрушил
сооружения, но в тот же день случайно усилившийся ветер поднял все море из
глубин на мол; от частых ударов волн разошлись все скрепы сооружения,
и вода, обтекая камни, прорвала весь мол посередине. 7. Когда груды
камней, на которых держалась насыпь земли, оказались размытыми, вся
громада рухнула в глубины моря, так что вернувшийся из Аравии
Александр не нашел даже и следов от мола. 8. Тут, как обычно при неудачах,
каждый стал возлагать вину на другого, в то время как правильнее
было бы всем жаловаться на суровость моря.
75

recta fronte direxit, quod cetera opera, velut sub ipsa latentia, tuebatur;
latitudinem quoque aggeri adiecit, ut turres in medio excitatae procul teli
9 iactu abessent. Totas autem arbores cum ingentibus ramis in altumiaciebant,
deinde saxis onerabant, rursus cumulo eorum alias arbores iniciebant, turn
humus aggerebatur, superque alia strue saxorum arborumque cumulata velut
quodam nexu continens opus iunxerant. Nee Tyrii, quidquid ad impediendam
10 molem excogitari poterat, segniter exsequebantur. Praecipuum auxilium erat,
qui procul hostium conspectu subibant aquam occultoque lapsu ad molem
usque penetrabant falcibus palmites arborum eminentium ad se trahentes,
quae ubi secutae erant, pleraque secum in profundum dabant; turn levatos
onere stipites truncosque arborum haud aegre molibantur; deinde totum opus,
11 quod stipitibusfuerat innixum, fundamento lapso sequebatur. Aegro animi
Alexandro, nee perseveraret an abiret satis certo, classis Cypro advenit;
eodemque tempore Oleander cum Graecis militibus in Asiam nuperadvectus.
Centum et nonaginta navium classem in duo dividit cornua: laevum Pytb:
hagoras,rex Cyprorum, cum Cratero tuebatur. Alexandrum in dextro quin-
12 queremis regia vehebat. Nee Tyrii, quamquam classem habebant, ausi nava-
le inire certamen, tris omnino ante ipsa moenia opposuerunt, quibus rex
invectus ipsas demersit.
13 Postera die classe ad moenia admota undique tormentis et maxime arie-
tum pulsu muros quatit, quos Tyrii raptim obstructis saxis refecerunt, in-
teriorem quoque murum, ut, si prior fefellisset, illo se tuerentur, undique
14 orsi. Sed undique vis mali urgebat: moles intra teli iactum erat, classis moenia
circumibat, terrestri simulnavalique clade obruebantur, Quippe binas quad-
riremes Macedones inter se ita iunxerant, ut prorae cohaererent, puppes in-
15 tervallo, quantum capere poterant, distarent. Hoc puppium intervallum an-
tennis asseribusque validis deligatis superque eos pontibus stratis, qui mi-
litem sustinerent, impleverant: sic instructas quadriremes ad urbem age-
bant: inde missilia in propugnantes ingerebantur tuto, quia proris miles
16 tegebatur. Media nox erat, cum classem, sicuti dictum est, paratam circumire
muros iubet; iamque naves urbi undique admovebanturet Tyrii desperatione
torpebant, cum subito spissae nubes intendere se coelo et, quidquid lucis
17 internitebat, effusa caligine extinctum est. Turn inhorrescens mare paulatim
levari, deinde acriori ventoconcitatuin fluctus ciere et inter se navigia colli-
dere. Iamque scindi coeperant vincula, quibus connexae quadriremes erant,
ruere tabulata et cum ingenti fragore in profundum secum milites trahere·
76

Царь начал сооружать новый мол, но не боком к направлению ветра,
а прямо поперек, что создавало заслон для других работ, как бы укрытых
им; он увеличил и ширину насыпи, чтобы башни, поставленные посередине
мола, были недосягаемы для копий. 9. Бросали в море целые деревья с
огромными ветвями, сверху заваливали их камнями, потом опять валили
деревья и засыпали их землей; на все это накладывали новые слои
деревьев и камней и таким образом скрепляли все сооружение как бы
непрерывной связью. Но и тирийцы усердно создавали все, что можно было
придумать для затруднения этих работ. 10. Больше всего им помогало
следующее: они, укрываясь от неприятеля, незаметно скользя по воде,
проникали до самого мола, зацеплялись крюками за торчащие из воды ветви
деревьев, тянули их на себя; если они подавались, они увлекали за собой
в глубину моря много другого материала; затем без труда сдвигали
освободившиеся от нагрузки стволы и ветви деревьев, а при разрушении
основания и все сооружение, державшееся на раскидистых ветвях
деревьев, рушилось вслед за ним.11. Но к Александру, уже упавшему было духом
и не знавшему, продолжать ему осаду или удалиться, подошел флот с
острова Кипра и вместе с ним Клеандр, недавно прибывший в Азию с
греческими солдатами. Флот в сто девяносто кораблей Александр разделил
на два фланга: левым командовал кипрский царь Фитагор с Кратером;
на правом был на царской квинквереме11 сам Александр. 12. Тирийцы,
хотя и имели флот, не решались вступить в морской бой, они выставили
перед стенами только три корабля, которые царь, налетев на них, потопил.
13. На следующий день, подведя флот к стенам города, царь стал со
всех сторон сотрясать стены ударами метательных орудий и особенно
таранов; но тирийцы поспешно засыпали пробоины камнями; со всех
сторон они начали также воздвигать вторую внутреннюю стену, чтобы
укрыться за ней, если не выдержит осады наружная. 14. Однако беда
надвигалась на них с двух сторон? мол достиг расстояния ближе полета
копья и флот окружил их стены; на них обрушились силы как
сухопутные, так и морские. Македонцы связывали свои квадриремы12 по две,
так что носы их соприкасались, а кормы расходились между собой
насколько возможно. 15. Все расстояние между кормами кораблей они
заполняли снастями с привязанными к ним крепкими бревнами, на
которые настлали мост, способный выдержать тяжесть солдат; оборудованные
таким образом квадриремы они подводили к городу, с них в безопасности
метали стрелы в защитников стен, так как сами были защищены носовыми
частями. 16. Была глубокая ночь, и царь отдает приказ флоту,
построенному указанным способом, окружить город, и уже корабли со всех
сторон приближались к городу, и тирийцы уже впали в полное отчаяние,
как вдруг черные тучи заволокли все небо, и густой мрак затмил остатки
света. 17. Тогда неспокойное море стало подниматься, потом при
усилившемся ветре по нему пошли валы, и связанные корабли стали ударяться
77

18 Neque enim conserta navigia ulla ope in turbido regi poterant: miles minb
steria nautarum, remex militis officia turbabat, et quod in huiusmodi casu
accidit, periti ignaris parebant: quippe gubernatores, alias imperare soliti,
turn metu mortis iussa exsequebantur. Tandem remis pertinacius everbe-
ratum mare veluti eripientibus navigia classicis cessit, appulsaque sunt
litori, lacerata pleraque.
19 Iisdem forte diebus Carthaginiensium legati triginta superveniunt,
magis obsessis solatium quam auxilium, quippe domestico bello poenos im-
pediri, nee de imperio, sed pro salute dimicare nunciabant. Syracusani turn
20 Africam urebant et baud procul Carthaginis muris locaverant castra. Non
tamen defecere animis Tyrii, quamquam ab ingenti spe destituti erant, sed
coniuges liberosque devehendos Carthaginem tradiderunt, fortius quidquid
accideret laturi, si carissimam sui partem extra sortem communis periculi
21 habuissent. Cumque unus e civibus concioni indicasset, oblatam esse per
somnum sibi speciem Apollinis, quern eximia religione colerent, urbem de-
serentis, molemque a Macedonibus in salo iactam, in silvestrem saltum esse
22 mutatam: quamquam auctor levis erat, tamen ad deteriora credenda proni
metu aurea catena devinxere simulacrum araeque Herculis, cuius numini
urbem dicaverant, inseruere vinculum, quasi illo deo Apollinem retenturo.
Syracusis id simulacrum devexerant Poeni et in maiore locaverant patria,
multisque aliis spoliis urbium a semet captarum non Carthaginem magis
23 quam Tyrum ornaverant. Sacrum quoque, quod equidem diis minime cordi
esse crediderim, multis saeculis intermissum repetendi auctores qui dam erant,
ut ingenuus puer Saturno immolaretur; quod sacrilegium verius, quam
sacrum Carthaginienses, a conditoribus traditum usque ad excidium urbis
suae fecisse dicuntur. Ac nisi seniores obstitissent, quorum consilio cuncta
agebantur, humanitatem dira superstitio vicisset.
24 Ceterum efficacior omni arte necessitas non usitata modo praesidia, sed
quaedam etiam nova admovit. Namque ad implicanda navigia, quae muros
subibant, validis asseribus corvos et ferreas manus (cum uncis ac falcibus)
illigaverant, ut, cum tormento asseres promovissent, subito laxatis funibus
25 inicerent. Unci quoque et falces ex iisdem asseribus dependentes aut pro-
pugnatores, aut ipsa navigia lacerabant. Clipeos vero aereos multo igne tor-
rebant, quos repletos fervida arena coenoque decocto e muris subito devol-
26 vebant. Nee ulla pestis magis timebatur: quippe ubi loricam corpusque fer-
vens arena penetraverat, nee ulla vi excuti poterat et, quidquid attigerat,
perurebat, iacientesque arma laceratis omnibus, quis protegi poterant, vul-
neribus inulti patebant; corvi vero et ferreae manus tormentis emissae ple-
rosque rapiebant.
78

друг о друга; потом скрепы, соединявшие квадриремы, начали
разрываться, палубный настил ломался и со страшным шумом вместе с воинами
рушился в морскую глубь. 18. При бурном море никак нельзя было
управлять связанными кораблями, солдаты мешали матросам, гребцы не
давали действовать солдатам, и, что часто бывает в таких случаях, люди
опытные подчинялись неопытным: кормчие, привыкшие по-другому
управлять кораблем, под страхом смерти исполняли чужие приказания.
Наконец, море, настойчиво разбиваемое веслами, уступило морякам, как бы
вырвавшим у него свои корабли; суда достигли берега, но многие из них
были повреждены.
19. Примерно в те же дни прибыли тридцать послов от карфагенян,
но они принесли осажденным не столько помощь, сколько сочувствие,
так как заявили, что пунийцы затруднены своей войной, в которой они
борются не за преобладание, а за свое спасение. 20. Тогда сиракузяне,
опустошавшие Африку13, расположились лагерем недалеко от стен
Карфагена. Но тирийцы не пали при этом духом, хотя и лишились больших
надежд: они передали своих жен и детей, чтобы их увезли в Карфаген
и чтобы самим мужественнее переносить любую судьбу, если самое для
них дорогое не будет разделять с ними их участи. 21. А когда один из
граждан заявил на собрании, что ему явился во сне особенно почитаемый
ими Аполлон, как бы покидающий их город, и что, мол, воздвигнутый
македонцами в море, обратился в лесное ущелье, 22. то, хотя рассказчик
заслуживал мало доверия, все же под влиянием страха все были склонны
верить всему плохому; поэтому они опутали статую Аполлона золотой
цепью и приковали ее к жертвеннику Геракла, которому они раньше
посвятили свой город, точно это божество могло удержать Аполлона.
Когда-то пунийцы вывезли эту статую из Сиракуз и поставили в Тире на
своей первоначальной родине14, да и добычей из других захваченных ими
городов они не столько украшали Карфаген, как Тир. 23. Нашлись даже
люди, предлагавшие обратиться к давно уже не применявшемуся
жертвоприношению, которое, по-моему, совсем не было угодно богам, именно к
закланию в жертву Сатурну15 свободнорожденного младенца. Говорили,
что карфагеняне до самого разрушения их города16 осуществляли это
скорее святотатство, нежели жертвоприношение, завещанное им
основателями их города. Если бы старейшины, по решению которых у них
вершатся все дела,* не воспротивились, то грубое суеверие взяло бы верх над
гуманностью.
24. Впрочем, крайняя нужда сильнее всякого искусства, она
показала, помимо обычных приемов борьбы, еще и новые. Так, для борьбы с
кораблями, подплывавшими к стенам, они привязывали к крепким
бревнам вороны и железные лапы с крюками, чтобы, вытолкнув бревно
метательным орудием и быстро опустив канаты, набрасывать крюки на корабль.
25. Крюки и серповидные багры, свисавшие с тех же бревен, повреждали
79

Caput IV
Hie rex fatigatus statuerat soluta obsidione Aegyptum petere. Quippe
cum Asiam ingenti celeritate percurrisset, circa muros unius urbis haerebat,
2 tot maximarum rerum opportunitate dimissa. Ceterum tam discedere irritum
quam morari pudebat; famam quoque, qua plura quam armis everterat, ratus
leviorem fore, si Tyrum, quasi testem se posse vinci, reliquisset. Igitur ne
quidinexpertum omitteret, plures naves admoveri iubet delectosque militum
3 imponi. Et forte belua inusitatae magnitudinis super ipsosfluctus dorso emi-
nens ad molem, quam Macedones iecerant, ingens corpus applicuit diverbe-
4 ratisque fluctibus allevans semet utrimque conspecta est; deinde a capite
molis rursus alto se immersit ac modo super undas eminens magna
sui parte, modo superfusis fluctibus condita, baud procul munimentis
5 urbis emersit. Utrisque laetus fuit beluae aspectus: Macedones iter iaciendo
operi monstrasse earn augurabantur, Tyrii, Neptunum occupati maris
vindicem arripuisse beluam ac molem brevi profecto ruituram. Laeti-
que omine eo ad epulas dilapsi oneravere se vino, quo graves orto
sole navigia conscendunt redimita coronis floribusque: adeo victoriae
non omen modo, sed etiam gratulationem praeceperant.
6 Forte rex classem in diversam partem agi iusserat triginta minoribus
navigiis relictis in litore,e quibus Tyrii duobus captis cetera ingenti terrue-
runt metu, donee suorum clamore audito Alexander classem litori, a quo fre-
7 mitus acciderat, admovit. Prima a Macedonum navibus quinqueremis ve-
locitate inter ceteras eminens occurrit, quam ut conspexere Tyrii, duae ex
diverso in latera eius invectae sunt, in quarum alteram quinqueremis eadem
8 concitata et ipsa rostro icta est et illam invicem tenuit. Iamque ea, quae non
cohaerebat, libero impetu evecta in aliud quinqueremis latus invehebatur,
cum opportunitate mira triremis e classe Alexandri in earn ipsam, quae quin-
9 queremi imminebat, tanta vi impulsa est, ut Tyrius gubernator in mare ex-
cuteretur e puppi. Plures deinde Macedonum naves superveniunt, et rex
quoque aderat: cum Tyrii inhibentes remis aegre evellere navem, quae haerebat,
portumque omnia simul navigia repetunt. Confestim rex insecutns
portum quidem intrare non potuit, cum procul e muris missilibus summove-
retur, naves autem omnes fere aut demersit aut cepit.
80

как бойцов, так и самые корабли. Кроме того, они накаляли на сильном
огне медные щиты, наполняли их горячим песком и кипящими нечистотами
и внезапно сбрасывали их со стен. 26. Ничего так не боялись осаждающие,
ибо горячий песок проникал под панцирь к телу, прожигал все, к чему
прикасался, и его нельзя было никакими усилиями вытряхнуть: люди
бросали оружие и, так как все средства защиты оказывались
поврежденными, беззащитные были предоставлены любым ударам, а вороны и
железные лапы, выбрасываемые орудиями, захватывали многих из них.
IV.— Тут царь, утомившись, решил было, сняв осаду, направиться
в Египет. Ведь пройдя с огромной быстротой всю Малую Азию, он
задержался перед стенами одного города и упускал время для разрешения
многих важных дел. 2. Но, считая позором как уйти, не добившись цели,
так и дальнейшую задержку, он полагал, что если он оставит Тир
свидетелем своей неудачи, слух о его славе утратит свой вес, а при помощи
доброй молвы он достигал большего, чем своим оружием. Итак, чтобы не
оставить ничего не испробованным, он приказал двинуть к городу еще
большее количество судов и посадить на них отборных воинов. 3. Вдруг
морское чудовище необычайной величины 17, выдаваясь спиной над волнами,
приблизилось, своим огромным телом рассекая волны, к самому молу,
построенному македонцами, и было видно с той и другой стороны, 4.
затем, погрузившись в море у края мола и то показываясь большей своей
частью над волнами, то исчезая за их гребнями, всплыло недалеко от
укреплений города. 5. Вид этого чудовища был приятен той и другой
стороне: македонцы утверждали, что оно показало путь дальнейшему
строительству, а тирийцы полагали, что Нептун, мстя за нарушение
покоя, призвал это чудовище и что скоро, конечно, рухнет весь мол.
Обрадовавшись такому предзнаменованию, они стали пировать и упились
вином; отягощенные им, они с восходом солнца садятся на корабли,
разукрасив их венками из цветов, не только поверив в указание победы, но
уже и поздравляя себя с ней.
6. Случайно царь приказал вести флот в другую сторону, оставив
тридцать малых судов у берега; из них два судна тирийцы захватили, на
остальные навели сильный страх, пока Александр, услыхав крик своих
людей, не подвел флота к тому берегу, с которого раздавался шум. 7.
Первой из судов македонцев пришла на помощь одна квинкверема, особенно
среди других быстроходная; как только тирийцы ее увидали, два их
корабля бросились на нее с двух сторон; в один из них квинкверема на всем
ходу вонзилась своим носом, и его этим связала. 8. Другой, сохранивший
свободу действий, устремился было быстрым ходом против другого борта
квинкверемы, как вдруг, по счастливой случайности, еще одна трирема
из флота Александра с такой силой наскочила на корабль, угрожавший
квинквереме, что тириец-кормчий свалился с кормы в море. 9. Затем
подходит еще больше судов македонцев, находился на них и сам царь.
6 Заказ № 1628
81

10 Biduo deinde ad quietem dato multibus, iussisque et classem et
machinas pariter admovere, ut undique territis instaret, ipse in altissi-
mam turrem ascendit, ingenti animo, periculo maiore. Quippe regio in-
11 signi et armis fulgentibus conspicuus unus praecipue telis petebatur. Et
digna prorsus spectaculo edidit: multos e muris propugnantes hasta trans-
fixit, quosdam etiam cominus gladio clipeoque impulsos praecipitavit;
quippe turris, ex qua dimicabat, muris hostium propemodum cohaerebat.
12 Iamque crebris arietibus saxorum compage laxata munimenta defecerant et
classis intraverat portum, et qui dam Macedonum in turres hostium desertas
evaserant: cum Tyrii,totsimulmalis victi,alli supplicesin templa confugiunt,
alii foribus aedium obseratis occupant liberum mortis arbitrium, nonnulli
13 ruunt in hostem, haud inulti tamen perituri; magna pars summa tectorum ob-
tinebat, saxa et, quidquid manibus fors dederat, ingerentes subeuntibus.
Alexander exceptis, qui in templa confugerant, omnes interfici ignemque
14 tectis inici iubet. His per praecones pronunciatis nemo tamen armatus opem
a diis petere sustinuit: pueri virginesque templa compleverant, viri in vesti-
15 bulo suarum quisque eadium stabant, parata saevientibus turba. Multis
tamen saluti fuere Sidonii, qui intra Macedonum praesidia erant. Hi urbem qui-
dem inter victores intraverant, sed cognationis cum Tyriis memores (quippe
utramque urbem Agenorem condidisse credebant) multos Tyriorum, etiam
protegentes, ad sua perduxere navigia, quibus occultati Si dona devecti sunt.
16 Quindecim milia hoc furto subducta saevitiae sunt. Quantumque sanguinis
fusum sit, vel ex hoc aestimari potest, quod intra munimenta urbis sex milia
17 armatorum trucidata sunt. Triste deinde spectaculum victoribus ira prae-
buit regis. Duo milia, in quibus occidendis defecerat rabies, crucibus
affixi per ingens litoris spatium pependerunt. Carthaginiensium legatis pe-
percit, addita denunciatione belli, quod praesentium rerum necessitas mo-
raretur.
19
Tyrus septimo mense, quam oppugnari coepta erat, capta est, urbs et
vetustate originis et crebra fortunae varietate ad memoriam posteritatis
insignis. Condita ab Agenore diu mare, non vicinum modo, sed, quodcunque
20 classes eius adierunt, ditionis suae fecit. Et, si famae libet credere, haec gens
litteras prima aut docuit, aut didicit. Coloniae certe eius paene orbe toto dif-
fusae sunt: Carthago in Africa, in Beotia Thebae, Gadis ad oceanum. Credo,
21 libero commeantes mari saepiusque adeundo ceteris incognitas terras elegisse
sedes iuventuti, qua tunc abundabant,sive quia crebris motibus terrae, nam
hoc quoque traditur, cultores eius fatigati nova et externa domicilia^ armis
sibimet quaerere cogebantur. Multis ergo casibus defuncta et post excidium
renata, nunc tamen longa pace cuncta refovente sub tutela Romanae mansue-
tudinis acquiescit.
82

Тогда тирийцы приналегли на весла и с большим трудом освободили свой
корабль, пробитый квинкверемой, после чего их корабли устремляются
в порт. Царь, преследовал их, но задержанный летевшими в него со стен
города стрелами не мог ворваться за ними. Корабли же неприятельские
он почти все потопил или захватил.
10. После этого солдатам было дано 2 дня отдыха. Затем, приказав
подвести к городу флот и осадные орудия, чтобы стеснить напуганных
осажденных со всех сторон, сам царь поднялся на самый верх башни с тем
большим мужеством, чем больше была опасность. 11. Заметный по своим
царским знакам и блестящему вооружению, он был главной мишенью для
стрел. И он проявил доблесть, достойную зрелища: многих защитников
стен он сразил копьем, некоторых вблизи зарубил мечом, отбрасывал вра-
гов, напирая на них щитом, ибо башня, на которой он стоял, почти
соприкасалась со стеной города. 12. Когда под частыми ударами тарана
каменная кладка была разбита и защитные укрепления рухнули, флот вошел
в порт, и группа македонцев поднялась на покинутые неприятелем башни.
Тогда тирийцы, на которых обрушилось заодно столько бед, бросаются
в храмы, ища там спасения, другие заперлись в своих домах, сами
выбирали для себя род добровольной смерти, иные бросались на врагов, чтобы
не умереть неотомщенными; 13. большое их число занимало крыши и
оттуда бросало на проходящих камни и все, что попадалось под руку.
Александр приказывает перебить всех, кроме укрывшихся в храмах, и
поджечь все постройки города. 14. Хотя этот приказ был объявлен
глашатаем, никто из вооруженных не искал защиты богов: храмы наполнились
женщинами и детьми, мужчины стояли у своих домов, готовые дать отпор
свирепствующему победителю. 15. Многих спасли сидоняне, находившиеся
в отрядах македонцев. Они вступили в город в числе победителей, но,
помня о своем родстве с тирийцами (основателем обоих городов считался
Агенор)18, они спасли многих из них, уводя к своим кораблям и тайно
увозя их в Сидон. Так неистовства победителей обманно избежали 15
тысяч человек. 16. О том, сколько было пролито крови, можно судить хотя
бы по тому, что внутри укреплений города было казнено шесть тысяч
воинов. 17. Печальное для победителей зрелище было подготовлено
яростью царя: две тысячи человек, на убийство которых не хватило
ожесточения, были пригвождены к крестам на большом расстоянии вдоль берега
моря. 18. Послов карфагенских царь пощадил, но объявил Карфагену
войну, которая из-за крайних обстоятельств была отложена.
19. Тир, город, достойный памяти у потомства как по своей древности,
так и по превратности судьбы, был взят на седьмой месяц после начала
осады. Он был основан Агенором и долго властвовал не только в
ближайших морях, но везде, куда только заходили его флотилии, и, если верить
молве, тирийский народ либо изобрел письмена, либо первым стал их
распространять19. 20. Его колонии расселились почти по всему свету:
6*
83

Caput V
Iisdem ferme diebus Darei Htterae allatae sunt, tandem ut regi scrip-
tae. Petebat, ut filiam suam (Statirae erat nomen) nuptiis Alexander sibi
2 adiungeret: dotem fore omnem regionem inter Hellespontum etHalynamnem
sitam, inde orientem spectantibus terris contentum se fore. Si forte dubi-
taret, quod offeretur, accipere: nunquam diu eodem vestigio stare fortunam,
3 semperque homines, quantamcunque felicitatem habeant, invidiam tarnen
sentire maiorem. Vereri se, ne avium modo, quas naturalis levitas ageret ad
4 sidera, inani ac puerili mentis affectu efferretur. Nihil difficilius esse,
quam in ilia aetate tantam capere fortunam. Multas se adhuc reliquias
habere, nee semper inter angustias posse deprehendi: transeundum esse
5 Alexandro Euphraten Tigrinque et Araxen, et Hydaspen3, magna munimenta
regni sui. Veniendum in campos, ubi paucitate suorum erubescendum sit·
Mediam, Hyrcaniam, Bactra et Indos oceani accolas quando aditurum? Ne
b Sogdianos et Arachosios nominem ceterasque gentes, ad Gaucasum et Tanaim
pertinentes? Senescendum fore tantum terrarum vel sine proelio obeunti. Se
vero ad ipsum vocare desineret, namque illius exitio se esse venturum.
7 Alexander his, qui litteras attulerant, respondit, Dareum sibi aliena
promittere: quod totum amiserit,>velle partiri. Doti sibi dari Lydiam, Ionas,
Aeolidem, Hellesponti oram, victoriae suae praemia. Leges autem a victori-
bus dici, accipi a victis. In utrostatuambo essent.si solus ignoraret, quam-
8 primum Marte decerneret. Se quoque, cum transiret mare, non Giliciam aut
Lidiam (quippe tanti belli exiguam hanc esse mercedem), sed Persepolim,
caput regni eius, Bactra deinde et Ecbatana ultimique orientis oram imperio
(suo) destinasse. Quocunque ille fugere potuisset, ipsum sequi posse:
desineret terrere fluminibus, quern sciret maria transissc.
9 Reges quidem haec invicem scripserant. Sed Rhodii urbem suam portus-
que dedebant Alexandro. Ille Ciliciam Socrati tradiderat, Philota regioni
Choaspen — Hed.
84

Карфаген в Африке, Фивы в Беотии, Гадес на океане. Мне кажется, что
они выбирали для своей многочисленной тогда молодежи незнакомые
другим места для жительства или потому, что они, плавая по открытым
морям, часто туда заезжали, или потому, что земледельцы их, измученные
частыми землетрясениями — об этом тоже говорилось,— были
вынуждены с оружием искать для себя новых колоний на чужбине. 21. Город
этот испытал много падений, после которых вновь возрождался, теперь
же 20 под охраной римского гуманного владычества он пользуется
продолжительным миром, содействующим всеобщему процветанию.
V.— Почти в те же дни доставлено было Александру письмо Дария,
написанное, наконец, как царю. Он просил Александра вступить в брак
с его дочерью, по имени Статира 2\ в приданое ей он давал все земли
между Геллеспонтом и рекой Галисом, сам же довольствовался землями,
обращенными оттуда к востоку. 2. Если, мол, Александр колеблется
принять то, что ему предлагается, то ведь счастье никогда не остается подолгу
на том же месте, и люди, какую бы удачу ни имели, всегда вызывают к
себе еще большую зависть (богов). 3. Он-де опасается, что Александр,
подобно птицам, которых природная легкость влечет к звездам, предается
пустому и незрелому увлечению: ведь нет ничего труднее, как в его
возрасте справляться с таким счастьем. 4. У него самого остается еще очень
много земель, да и не всегда можно быть застигнутым в теснинах,
Александру же придется переправляться через Евфрат, Тигр, Араке и Гидасп,
великие защитные рубежи его царства. Придется ему дойти до земель,
где живет так мало людей, что стыдно об этом говорить. 5. Когда-то он
еще пройдет через Мидию, Гирканию, Бактрию и достигнет индусов,
живущих у океана? Не говоря уже о согдийцах, арахозийцах и о других
племенах, населяющих Кавказ и достигающих Танаиса. Раньше
состаришься, чем обойдешь все эти земли, даже без сражений. 6. Пусть
Александр больше не зовет его к себе, если онпридет, то для его погибели.
7. Принесшему письмо Александр дал такой ответ: Дарий, мол,
делает ему невыгодные предложения: хочет делиться тем, что уже целиком
потерял, предлагает в приданое Лидию, Ионию, Эолиду и берега
Геллеспонта, чем Александр уже владеет по праву победителя. Но условия
диктуются победителями, а побежденными принимаются. Если он· один
только знает, в каком положении кто из них находится, то пусть
возьмется как можно скорее за оружие. 8. Он, мол, сам, переправясь через
море, предназначил покорить не Киликию или Лидию — это было бы
ничтожной наградой за такую войну,— но столицу его царства, Персе-
поль, а затем Бактры и Экбатаны и область крайнего востока. Куда Дарий
может бежать, туда и он сможет последовать за ним; пусть не пугает больше
реками того, о ком знает, что он переправлялся и через моря.
9. Так писали друг другу цари. А родосцы приступили тогда к сдаче
Александру своего города и гавани. Киликию Александр передал в
85

circa Tyrum iusso praesidere, Syriam, quae Coele appellator, Andromacho
10 Parmenio tradiderat, bello, quod supererat, interfuturus. Rex Hephestione
Phoenicis oram classe praetervehi iusso ad urbem Gazam cum omnibus
11 copiis venit. lisdem fere diebus sollemne erat ludicrum Isthmiorum,
quod conventu, totius Graeciae celebratur. In eo concilio Graeci, ut
sunt (Graecorum) temporaria ingenia, decernunt, ut quindecim legarentur
12 ad regem, qui ob res pro salute ac libertate Graeciae gestas coronam auream
donum victoriae ferrent. Iidem paulo ante incertae famae captaverant auram,
ut, quocunque pendentes animos tulisset fortuna, sequerentur. Ceterum non
13 ipse modo rex obibat urbes, adhuc iugum imperii recusantes, sed praetores
quoque ipsius, egregii duces, pleraque invaserant. Calas Paphlagoniam,
14 Antigonus Lycaoniam, Balacrus Hydarne, praetore Darei, superato Miletum
cepit: Amphoterus et Hegelochus centum sexaginta navium classe insulas
inter Achaiam atque Asiam in ditionem Alexandri redegerunt. Tenedo quoque
15 recepta Chium incolis ultro vocantibus statuerant occupare, sed Pharnabazus,
Darei praetor, comprehensis,qui res ad Macedonas trahebant, rursus Apollo-
16 nidi et Athenagorae4, suarum partium viris, urbem cum modico praesidio
militum tradit. Praefecti Alexandri in obsidione urbis perseverabant, non
tarn suis viribus quam ipsorum, qui obsidebantur, voluntate. Nee fefellit
opinio. Namque inter Apolloniden et duces militum orta seditio irrumpendi
17 in urbem occasionem dedit. Cumque porta effracta cohors Macedonum int-
rasset, oppidani olim consilio proditionis agitato aggregant se Amphotero et
18 Hegelocho, Persarumque praesidio caeso Pharnabazus cum Appolonide et
Athenagora vincti traduntur, duodecim triremes cum suo milite ac remige,
praeter eas triginta naves et piratici lembi Graecorumque tria milia a Persis
mercede conducta. His in supplementum copiarum suarum distributis pira-
tisque supplicio affectis captivos remiges adiecere classi suae.
Forte Aristonicus, Methymnaeorum tyrannus, cum piraticis navibus
ignarus omnium, quae ad Chium acta erant, prima vigilia ad portus claustra
successit, interrogatusque a custodibus, quis esset, Aristonicum ad Phar-
20 nabazum venire respondit. Illi Pharnabazum quidem iam quiescere et
non posse turn adiri, ceterum patere socio atque hospiti portum et postero
die Pharnabazi copiam fore affirmant. Nee dubitavit Aristonicus primus
21 intrare, secuti sunt ducem piratici lembi: ac dum applicant navigia
crepidini portus, obicitur a vigilibus claustrum, et qui proximi excubabant,
ab iisdem excitantur; nullo ex his auso repugnare omnibus catenae iniec-
22 tae sunt; Amphotero deinde Hegelochoque traduntur. Hinc Macedones
transiere Mitylenen, quam Chares Atheniensis nuper occupatam duorum
milium Persarum praesidio tenebat: sed cum obsidionem tolerare non posset,
4 Athenagorae — Hed.
86

управление Сократу, Филоту приказал начальствовать в области вокруг
Тира, Сирию, называемую Келесирией, передал Андромаху Пармению,
сам захотел заняться еще не законченной войной. 10. Царь, приказав Ге-
фестиону объехать на кораблях берег Финикии, прибыл со всеми
войсками в город Газу. 11. В те же примерно дни происходили торжества
Истмийских игр, на которые стекается народ со всей Греции. На этом
сборище греки, которые обычно откликаются на все события своего
времени, отрядили к царю пятнадцать человек поднести ему золотой венок
за победу в борьбе за благо и свободу Греции. 12. Немного ранее до них
же дошел неопределенный слух (об оракуле), чтобы они следовали за
судьбой, куда бы она ни повлекла их колеблющиеся души. 13. Впрочем, не
только сам царь покорял города, все еще не признававшие ярмо власти
Александра, но и его командиры, отличные вожди, проникали во многие
места: Калант—в Пафлагонию, Антигон — в Ликаонию, а Балакр,
одержав победу над командиром Дария Гидарном, захватил Милет 22. 14. Ам-
фотер и Гегелох при помощи флота в сто шестьдесят кораблей подчинили
власти Александра острова между Ахайей и Азией. Взяв Тенедос, они
решили захватить также и Хиос, так как жители острова их призывали.
15. Но претор Дария Фарнабаз, схватив граждан, державших сторону
македонцев, снова передал город с небольшим гарнизоном людям своей
партии: Аполлониду и Афинагору. 16. Военачальники Александра
продолжали осаждать город, полагаясь не столько на свои силы, сколько
на волю самих осажденных. И они не обманулись в расчете: между
Аполлонидом и военными командирами началась распря, давшая
македонцам возможность ворваться в город.
17. Когда, проломив ворота, македонцы проникли в город, горожане,
уже давно сговорившиеся отпасть, собираются вокруг Амфотера и Геге-
лоха; персидский гарнизон был ими перебит, а Фарнабаза с Аполлонидом
и Афинагором они выдают в оковах. 18. Выданы были также двенадцать
трирем с находившимися на них солдатами и гребцами, кроме них,
тридцать кораблей, пиратские лембы и три тысячи греков-наемников у
персов. Передав этих последних в свои военные резервы, военачальники
Александра пиратов казнили, а пленных воинов и гребцов взяли в
свой флот.
19. Случайно тиран Метимнский Аристоник, ничего не зная о
происшедшем в городе Хиосе, прибыл в первую ночную стражу с пиратскими
кораблями к закрытому входу в гавань и на вопрос стражи, кто он такой,
ответил, что Аристоник прибыл к Фарнабазу. 20. Сторожа говорят ему,
что Фарнабаз уже спит и что к нему сейчас пройти нельзя, но что для
союзника и гостя гавань открыта, Фарнабаза можно будет видеть на
следующий день. Аристоник без колебания вступил в гавань первым, за
своим вождем последовали и пиратские лембы. 21. Пока они привязывали
свои корабли к причалам в порту, стража запирает вход в гавань и будит
87

urbe tradita pactus, ut incolumi abire liceret, Imbrum petit. Deditis Ma-
cedones pepercerunt.
Caput VI
Dareus desperata pace, quam per litteras legatosque impetrari posse
crediderat, ad reparandas vires bellumque impigre renovandum intendit
2 animum. Duces ergo copiarum Babyloniam convenire, Bessum quoque, Bac-
trianorum praetorem, quam maximo posset exercitu coacto descendere ad
3 se iubet. Sunt autem Bactriani inter illas gentes promptissimi, horridis in-
geniis multumque a Persarum luxu abhorrentibus, siti haud procul Scytharum
bellicosissima gente et rapto vivere assueti, semperque in armis errant5.
4 Sed Bessus suspecta perfidia, haud sane aequo animo in secundo se continens
gradu, regem terrebat. Nam cum regnum affectaret, proditio, qua sola id as-
5 sequi poterat, timebatur. Ceterum Alexander, quam regionem Dareus petis-
set, omni cura vestigans tamen explorare non poterat, more quodam Per-
6 sarum arcana regum mira celantium fide. Non metus, non spes elicit vocem,
qua prodantur occulta. Vetus disciplina regum silentium vitae periculo
sanxerat. Lingua gravius castigatur, quam ullum probrum: nee magnam
rem sustineri posse credunt ab eo, cui tacere grave sit, quod homini facilli-
mum voluerit esse natura.
7 Ob banc causam Alexander omnium, quae apud hostem gererentur, ig-
narus urbem Gazam obsidebat. Praeerat urbi Betis, eximiae in regem suum fi-
dei, modicoque praesidio muros ingentis operis tuebatur. Alexander aesti-
8 mato locorum situ agi cuniculos iussit, facili ac levi humo acceptante occul-
tum opus: quippe multam arenam vicinum mare evomit nee saxa cotesque,
quae interpellent specus, obstant. Igitur ab ea parte, quam oppidani conspi-
9 cere non possent, opus orsus, ut a sensu eius averteret, turres muris admoveri
iubet. Sed eadem humus movendis inutilis turribus desidente sabulo agili-
tatem rotarum morabatur, et tabulata turrium perfringebat, multique vul-
nerabantur impune, cum idem recipiendisqui admovendis turribus labor eos
fatigaret. Ergo receptui signo dato postero die muros corona circumdari ius-
10 sit. Ortoque sole, priusquam admoveret exercitum, opem deum exposcens
sacrum patrio more faciebat. Forte praetervolans corvus glebam, quam un-
11 guibus ferebat, subito amisit: quae cum regis capiti incidisset, resoluta def-
luxit, ipsa autem avis in proxima turre consedit. Illita erat turris bitumine
5 erant — Hed.
88

спавших поблизости солдат, никто из пиратов не осмелился
сопротивляться, на всех были наложены оковы, а затем их передают Амфотеру и
Гегелоху. 22. Отсюда македонцы перешли в Митилену. Недавно, захватив
этот город, в нём засел с персидским гарнизоном в две тысячи человек
афинянин Харес; но он не мог выдержать осады, сдал город, выговорил
для себя право свободно уйти и отправился в Имброс. Сдавшихся
македонцы пощадили.
VI.— Дарий, отчаявшись добиться мира, которого думал достигнуть
письмом через послов, энергично стал восстанавливать свои боевые силы
для возобновления войны. 2. Он приказывает вождям отрядов собраться
в Вавилон, также и командиру бактрийцев Бессу прийти, собрав как
можно больше войска. 3. Бактрийцы, среди этих племен самые
воинственные и суровые, по своим нравам совсем не похожи на изнеженных персов;
они жили недалеко от весьма воинственного племени скифов 23, привыкли
к грабежам и всегда бродили с оружием в руках. 4. Бесс, подозреваемый
в вероломстве, несомненно с неудовольствием держался на вторых ролях,
но все же внушая царю страх. Ведь он домогался царской власти, но
боялся стать предателем, хотя только так и мог достигнуть цели. 5.
Впрочем, Александр, несмотря на все расследования, не мог обнаружить,
куда удалился Дарий, так как по своим обычаям все персы с
удивительной преданностью хранили тайну своих царей. 6. Ни страхом, ни
обещаниями нельзя было принудить их к словам, которые могли бы выдать
тайну. Традиционное повиновение царям сделало священным молчание под
страхом смерти. Несдержанность на язык карается у персов строже
всякого другого проступка; считается, что нельзя доверять ничего важного
тому, кому тяжело соблюдать молчание, хотя по природе это совсем
нетрудно для человека.
7. Поэтому Александр осаждал город Газу, не зная ничего, что
происходит у неприятеля. Начальником города был преданный своему
царю Бетис, он с небольшим гарнизоном защищал город, укрепленный
стенами. 8. Александр, осмотрев местность, приказал рыть подкоп:
мягкая почва облегчала эту тайную работу, так как находящееся
поблизости море намывает много песка и нет здесь камней и скал, которые мешали
бы рыть ход. 9. Итак, рытье началось с невидной для жителей стороны;
чтобы отвлечь их внимание, царь велит придвинуть к стенам осадные
башни. Но та же мягкая почва оказалась неудобной для передвижения
башни; песок рассыпался и затруднял вращение колес, верхние ярусы
башни распадались и многие получали ранения, а также утомлялись от
поддерживания башен и от передвижения их. 10. Итак, царь дал знак к
отступлению, а на другой день велел обложить стены города блокадой.
Когда взошло солнце, он перед тем, как повести войско, совершал по
обычаю отцов моление богам, прося у них помощи. 11. Случайно
пролетавший ворон обронил комочек земли, который нес в когтях; упав на
89

ас sulphure, in qua alis haerentibus frustra se allevare conatus a circumstan-
12 tibus capitur. Digna res visa, de qua vates consulerat: et erat non intactus ea
superstitione mentis. Ergo Aristander, cui maxima fides habebatur, urbis
quidem excidium augurio illo portendi, ceterum periculum esse, ne rex vul-
13 nus acciperet. Itaque monuit, ne quid eo die inciperet. Ille, quamquam unam
urbem sibi, quo minus securus Aegyptum intraret, obstare aegre ferebat,
tamen paruit vati signumque receptui dedit.
Hinc animus crevit obsessis, egressique porta recedentibus inferunt signa,
14 cunctationem hostium suam fore occasionem rati. Sed acrius quam constantius
proelium inierunt: quippe ut Macedonum signa circumagi videre, repente
sistunt gradum. Iamque ad regem proeliantium clamor pervenerat, cum
denunciati periculi baud sane memor loricam tamen, quam raro induebat,
15 amicis orantibus sumpsit et ad prima signa pervenit. Quo conspecto Arabs
quidam Darei miles maius fortuna sua facinus ausus gladium clipeo tegens
16 quasi transfuga genibus regis advolvitur. Ille assurgere supplicem recipique
inter suos iussit. At barbarus gladio strenue in dextram translato cervicem
appetit regis, qui exigua corporis declinatione evitato ictu in vanum manum
17 barbari lapsam amputat gladio, denunciato in ilium diem periculo, ut arbit-
rabatur ipse, defunctus. Sed ut opinor, inevitabile est fatum. Quippe dum in-
Ao ter primores promtius dimicat, sagitta ictus est: quam per loricam adactam,
stantem in humero, medicus eius Philippus evellit. Plurimus deinde sanguis
manare coepit, omnibus territis, quia non, quam alte penetrasset telum, lo-
19 rica obstante cognoverat. Ipse ne oris quidem colore mutato supprimi sangui-
nem et vulnus obligari iussit. Diu ante ipsa signa vel dissimulato vel victo
dolore perstiterat, cum suppressus paulo ante sanguis medicamento, quo
20 retentus arat, manare latius coepit, et vulnus, quod recens adhucdolorem non
moverat, frigente sanguine intumuit. Linqui deinde animo et submitti genu
coepit: quern proximi exceptum in castra receperunt. Et Bet is interfectum ra-
tus urbem ovans victoria repetit.
21 At Alexander nondum percurato vulnere aggerem, quo moenium alti-
tudinem aequaret, exstruxit pluribusque cuniculis muros subrui iussit.
Oppidani ad pristinum fastigium moenium novum exstruxere munimentum,
sed ne id quidem turres aggeri impositas poterat aequare. Itaque inte-
23 riora quoque urbis infesta telis erant. Ultima pestis urbis fuit cuniculo
subrutus murus, per cuius ruinas hostis intravit. Ducebat ipse rex ante-
24 signanos, et dum incautius subit, saxo crus eius affligitur. Innixus
tamen telo, nondum prioris vulneris obducta cicatrice, inter primores
dimicat, ira quoque accensus, quod duo in obsidione urbis eiusvulnera accepe-
90

голову царя, земля рассыпалась, а птица села на ближайшей башне,
обмазанной битумом и серой; птица прилипла крыльями к башне и тщетно
старалась улететь; близстоящие воины ее поймали. 12. Это происшествие
показалось достойным того, чтобы запросить о нем прорицателя, да и сам
Александр не был совсем свободен от суеверий. Итак, Аристандр,
пользовавшийся величайшим доверием, разъяснил, что этим знамением
предвещается падение города, однако есть опасение, как бы не получил ранения
сам царь. Он убедил его в тот день ничего не предпринимать. 13. И хотя
царь очень досадовал, что один этот город препятствует ему спокойно
вступить в Египет, он все же послушался прорицателя и дал сигнал к
отступлению.
Тогда у осажденных поднялся дух, и они, выйдя из города, напирают
на отступающих, считая, что промедление врагов для них благоприятно.
14. Они вступили в бой, хоть и с ожесточением, ноне проявили стойкости
и, увидев, что знамена македонцев движутся в обход, сразу же прекратили
борьбу. Уже до царя достигали крики сражающихся, когда он, забыв
о предсказании, но все же по просьбе друзей надев на себя панцирь, в
который редко облачался, подошел к первым рядам. 15. Увидев его, один
араб из воинов Дария, решившись на дело, непосильное для его судьбы,
прикрывая меч щитом, бросился к ногам Александра под видом
перебежчика. Тот приказал ему встать и велел принять его в число своих. 16. Но
варвар, быстро перебросив меч в правую руку, замахнулся им над головой
царя, который, легким отклонением головы избегнув удара, отрубил
промахнувшуюся руку варвара. Он считал, что в этом осуществилась
предсказанная ему опасность. 17. Но я убежден, что судьба неотвратима,
ибо рьяно сражаясь в первых рядах, царь был ранен стрелой; она прошла
через панцирь и вонзилась в плечо, ее вынул врач царя Филипп. 18.
Потекла обильно кровь, и все испугались; через панцирь не было видно,
глубока ли рана. Сам царь, даже не побледнев, приказал остановить
кровь и перевязать рану. 19. Долго еще после этого он оставался впереди
знамен, скрывая боль или преодолевая ее, как вдруг кровь, задержанная
перед этим лекарством, полилась сильнее, и рана, причинявшая мало
боли, пока была свежа, распухла, когда кровь стала запекаться.
20: У царя потемнело в глазах, и подкосились ноги; ближайшие воины его
подхватили и принесли в лагерь; а Бетис, считая, что он убит, вернулся
в город, торжествуя победу.
21. Между тем Александр, еще не залечив раны, возвел насыпь,
равную по высоте стенам, и приказал подвести под них несколько подкопав.
22. Горожане на прежней высоте стен надстроили новые укрепления, но
и они не могли сравняться с высотой башен, возведенных на насыпи.
Таким образом, внутренняя часть города была открыта для вражеских стрел.
23. Крайняя беда пришла к горожанам, когда стена, подрытая из
подкопа, рухнула и через ее брешь в город ворвался неприятель. Передние
91

25 rat. Betim egregia edita pugna multisque vulneribus confectum deseruerunt
sui, nee tamen segnius proelium capessebat, lubricis armis suo pariter atque
26 hostium sanguine. Sed cum undique telis est circumdatus, insolenti gaudio
iuvenis elatus, alias virtutis etiam in hoste mirator, «Non ut voluisti», inquit,
«morieris, sed quidquid (tormentorum) in captivum inveniri potest, passu-
rum esse te cogita». Ille non interrito modo, sed contumaci quoque vultu in-
tuens regem nullam ad minas eius reddidit vocem. Turn Alexander, «Videtisne
obstinatum ad tacendum? inquit. «Num genu posuit? Num supplicem vocem
misit? Vincam tamen silentium et si nihil aliud, certe gemitu interpellabo.
2Q Iram deinde vertit in rabiem, iam turn peregrinos ritus nova subeunte fortuna.
Per talos enim spirantis lora traiecta sunt, religatumque ad currum traxere
circa urbem equi: gloriante rege, Achillem, a quo genus ipse deduceret, imi-
tatum se esse poena in hostem capienda. Cecidere Persarum Arabumque circa
decern milia: nee Macedonibus incruenta victoria fuit. Obsidio certe non tam
30 claritate urbis nobilitata est, quam geminato periculo regis. Qui Aegyptum
adire festinans Amyntam cum decern triremibus in Macedoniam
31 ad inquisitionem novorum militum misit. Namque etiam secundis attereban-
tur copiae devictarumque gentium militi minor quam domestico fides habe-
batur.
Caput VII
Aegyptii olim Persarum opibus infensi, quippe avare et superbe imperi-
tatum sibi esse credebant, ad spem advent us eius erexerant animos, utpote
qui Amyntam quoque transfugam et cum precario imperio venientem laeti
2 recepissent. Igitur ingens multitudo Pelusium, qua intraturus (rex) videba-
tur, convenerat. Atque ille septimo die, posteaquam a Gaza copias moverat,
3 in regionem Aegypti, quam nunc Castra Alexandri vocant, pervenit. Deinde
pedestribus copiis Pelusium petere iussisipse cum expedita delectorum manu
Nilo amne vectus est, nee sustinuere adventum eius Persae defectione quoque
4 perterriti. Iamque baud procul Mem phi erat, in cuius praesidioMazaces
praetor Darei relictus Oron amne superato octingenta talenta Alexandro omnem-
5 que regiam supellectilem tradidit. A Memphi eodem flumine vectus ad inte-
riora Aegypti penetrat, compositisque rebus ita, ut nihil ex patrio Aegyptio-
6 rum more mutaret, adire Iovis Hammonis oraculum statuit. Iter expeditis
quoque et paucis vix tolerabile ingrediendum erat. Terra coeloque aquarum
penuria est, steriles arenae iacent, quas ubi vapor solis accendit, fervido solo
92

ряды вел сам царь, но, ступив неосторожно, повредил себе камнем ногу,
24. Прежняя рана его еще не зажила, а он все же, опираясь на копье,
оставался в первых рядах сражающихся, негодуя на то, что получил две
раны при осаде этого города. 25. Когда разгорелась упорная битва,
люди Бетиса, страдающего от многих ран, его покинули, но он не
ослабил своего ожесточения, и оружие его было обагрено как его собственной,
так и вражеской кровью. 26. И уже когда со всех сторон на него
направлены были копья24.., юный царь, упоенный торжеством победы, но все
же признавая мужество также и во враге, сказал, обращаясь к Бетису:
«Не так ты умрешь, как хотел; тебе придется вынести все виды пыток,
какие могут быть придуманы для пленника». 27. Но Бетис, глядя на царя
не только бесстрашным, но и надменным взором, ничего не ответил на его
угрозы. 28. Тогда Александр воскликнул: «Видите ли, как он упорно
молчит? Склонил ли он колена, просит ли пощады? Но я заставлю его
прервать молчание, и если не слова, то исторгну из него хотя бы стоны!».
29. Затем он от раздражения впал в ярость; уже тогда он стал перенимать
чужие нравы. Через пятки еще дышавшего Бетиса были продеты ремни,
его привязали к колеснице, и кони потащили его вокруг города, а
Александр хвалился тем, что, придумав такую казнь врагу, он подражает
Ахиллесу, от которого сам вел свой род25. 30. Персов и арабов пало в этой
битве около десяти тысяч, но и для македонцев победа не была бескровной.
Эта осада получила известность не столько из-за славы города, сколько
по случаю дважды угрожавшей царю опасности. 31. Торопясь вступить
в Египет, он послал в Македонию Аминту с десятью триремами для нового
набора солдат. Ведь и при удачах таяли военные силы, а к воинам из
покоренных племен меньше было доверия, чем к своим.
VII.— Египтяне, давно уже враждебно относившиеся к персидским
правителям, считая, что они алчны и высокомерны, с нетерпением
ожидали прибытия Александра; они с радостью приняли даже перебежчика
Аминту, пришедшего к ним добиваться власти. 2. Итак, в Пелузий, где
ожидалось вступление царя, собралось множество народа. А он на
седьмой день после отвода своих войск от Газы прибыл в ту область Египта,
которая называется теперь Стан Александра. 3. Затем, приказав пешим
войскам отправиться в Пелузий, сам с отборным отрядом воинов и без
обоза поехал по реке Нилу; персы, напуганные отпадением, не оказали
ему сопротивления. 4. Он уже был недалеко от Мемфиса, для защиты
которого был оставлен претор Дария Мазан; он переправился через реку
Орон и передал Александру 800 талантов и все царское имущество. 5. От
Мемфиса по той же реке царь проникает во внутренние области Египта и,
организовав все управление так, чтобы ни в чем не нарушать отечественных
обычаев египтян, решил отправиться к оракулу Юпитера-Аммона. 6. Ему
предстоял путь, едва доступный по трудности лишь немногим и притом
опытным людям. Там недостаток влаги на земле и в воздухе, бесплодные
93

7 exurente vestigia intolerabilis aestus existit. Luctandumque est non tantum
cum ardore et siccitate regionis, sed etiam cum tenacissimo sabulo, quod
8 praealtum et vestigio cedens aegre moliuntur pedes. Haec Aegyptii vero maio-
ra iactabant. Sed ingens cupido animum stimulabat adeundi Iovem, quem
generis sui auctorem, haud contentus mortali fastigio, aut credebat esse aut
credi volebat.
9 Ergo cum his, quos ducere secum statuerat, secundo amne descendit ad
Mareotin paludem. Eo legati Cyrenensium dona attulere, pacem et, ut adiret
urbes suas, petentes. Ille donis acceptis amicitiaque coniuncta destinata ex-
10 sequi pergit. Ac primo quidem et sequenti die tolerabilis labor visus, nondum
tarn vastis nudisque solitudinibus aditis, iam tamen sterili et emoriente terra.
ц Sed ut aperuere se campi alto obruti sabulo, haud secus quam profundum ae-
12 quor ingressi terram oculis requirebant. Nulla arbor, nullum culti soli occurre-
bat vestigium. Aqua etiam defecerat, quam utribus cameli vexerant, et in
13 arido solo ac fervido sabulo nulla erat. Ad hoc sol omnia incenderat, siccaque
et adusta erant ora, cum repente, sive illud deorum munus, sive casus fuit,
obductae coelo nubes condidere solem, ingens aestu fatigatis, etiamsi aqua
14 deficeret, auxilium. Enimvero, ut largum quoque imbrem excusserunt pro-
cellae, pro se quisque excipere eum, quidam ob sitim impotentes sui ore quo-
15 que hianti captare coeperunt. Quatriduum per vastas solitudines absumptum
est. Iamque haud procul oraculi sede aberant, cum complures corvi agmini
occurrunt, modico volatu prima signa antecedentes, et modo humi residebant,
cum lentius agmen incederet, modo se pennis levabant, antecedentium iter-
15 que monstrantium ritu.
Tandem ad sedem consecratam deo ventum est. Incredibile dictu, inter
vastas solitudines sita, undique ambientibus ramis, vix in densam umbram
cadente sole, contecta est, multique fontes dulcibus aquis passim manantibus
17 alunt silvas. Coeli quoque mira temperies, verno tempori maxime similis,
omnes anni partes pari salubritate percurrit. Accolae sedis sunt ab oriente
18 proximi Aethiopum: in meridiem versum Arabes spectant, Troglodytis6
cognomen est: quorum regio usque ad rubrum mare excurrit. At qua vergit
i9 ad occidentem, alii Aethiopes colunt, quos Scenitas7 vocant. A septentrione
Nasamones sunt, gens Sirtica, navigiorum spoliis quaestuosa: quippe ob-
20 sident litora et aestu destituta navigia notis sibi vadis occupant. Incolae
nemoris, quos Hammonios vocant, dispersis tuguriis habitant: medium
2i nemus pro arce habent, triplici muro circumdatum. Prima munitio tyranno-
6 Trogodytis — Hed.
7 Simos — Red.
94

пески, пышущие невыносимым жаром, и почва, раскаленная от солнечных
лучей, обжигающая ноги. 7. Там надо бороться не только с жарой и
засухой, но еще и с сыпучим и очень глубоким песком, в котором вязнут
ноги. 8. Египтяне преувеличивали эти трудности, но Александра побуждало
страстное желание дойти до храма Юпитера 2\ которого он, не
довольствуясь происхождением от смертных, считал своим прародителем или
хотел, чтобы его таковым считали.
9. Итак, с теми, которых он решил повести с собой, он спустился по
реке до Мареотийского болота. Туда принесли ему дары послы киренцев,
прося у него мира, и звали посетить их города. Он принял от них дары,
заключил дружбу, но продолжал выполнять задуманное. 10. В первый и
последующий дни трудности пути показались преодолимы, но они еще не
дошли до бескрайней голой пустыни, хотя шли уже по бесплодной и
вымерзшей земле. 11. Но когда перед ними открылись равнины с глубокими
песками, то они уподобились морякам, вышедшим в открытое море и
тщетно ищущим глазами следов земли. 12. Им не попадалось ни дерева,
ни клочка возделанной земли. Не хватало уже и воды, которую везли в
мехах верблюды и которой совсем не было в раскаленном песке. 13.
Кроме того, палило солнце, рты у всех были сухи и опалены, как вдруг, то ли
случайно, то ли по милости богов, застлавшие небо тучи закрыли солнце,
что было большим облегчением для измученных, помимо недостатка воды,
еще и зноем. 14. Когда же разразилась гроза и полил обильный дождь,
каждый старался принять его на себя и многие, не сдерживаясь от жажды,
ловили его прямо ртом. 15. Четыре дня они шли по бескрайней пустыне.
Уже они находились недалеко от места оракула, когда на их отряд
налетело множество воронов: они то медленно летели перед знаменем, то
садились на землю, когда отряд двигался медленнее, то подымались на
крыльях вверх, точно показывали путь и были проводниками.
16. Наконец, прибыли к святилищу бога. Кажется совершенно
невероятным, что среди обширной пустыни оно со всех сторон закрыто
густыми ветвями, едва пропускающими лучи солнца, и много источников
пресной воды протекают повсюду, орошая лес. 17. Удивительная также
там мягкость климата; он одинаково здоров здесь во все времена года и
больше всего похож на весенний. 18. Ближайшие соседи здесь с востока —
эфиопы, с юга — арабы, называемые троглодитами27, область которых
простирается до Красного моря. 19. А там, где она простирается на
запад, живут другие эфиопы, которых называют скинитами. На севере
находится сиртское племя назамонов, живущее от добычи с кораблей: они
стерегут на берегу моря, и если прилив занесет какой-нибудь корабль,
они добираются до него по известным им бродам.
20. Обитатели самого оазиса, которых называют аммонийцами, живут в
разбросанных шатрах; окружающая заросль служит им защитой, она
охвачена тройной стеной. 21. Внутренняя заключает древнюю резиденцию
95

rum veterem regiam clausit: in proxima coniuges eorum cum liberis et pelli-
cibus habitant; hie quoque dei oraculum est: ultima munimenta satellitum
22 armigerorumque sedes erant. Est etiam aliud Hammonis nemus; in medio ha-
bet fontem; solis aquam vocant: sub lucis ortum tepida manat, medio die,
cuius vehementissimus est calor, frigida eadem fluit, inclinato in vesperam
calescit, media nocte fervida exaestuat, quoque nox propius vergit ad lucem,
multum ex nocturno calore decrescit, donee sub ipsum diei ortum assueto
23 tepore languescat. Id, quod pro deo colitur, non eandem effigiemhabet, quam
vulgo diis artifices accommodaverunt: umbilico maxime similis est habitus,
24 smaragdo et gemmis coagmentatus. Hunc, cum responsum petitur, navigio
aurato gestant sacerdotes, multis argenteis pateris ab utroque navigii latere
pendentibus: sequuntur matronae virginesque patrio more inconditum quod-
dam carmen canentes, quo propitiari Iovem credunt, ut certum edat oracib
lum.
25 Ac turn quidem regem propius adeuntem maximus natu e sacerdotibus
filium appellat, hoc nomen illi parentem Iovem reddere affirmans. Hie vero
26 et accipere se ait et agnoscere, humanae sortis oblitus. Gonsuluit deinde, an
totius orbis imperium fatis sibi destinaret pater? Aeque in adulationem com-
positus terrarum omnium rectorem fore ostendit.
27 Post haec institit quaerere,an omnes parentis sui interfectores poenas dedis-
sent. Sacerdos parentem eius negat ullius scelere posse violari, Philippi au-
tem omnes luisse supplicia: adiecit, invictum fore, donee excederet ad deos.
28 Sacrificio deinde facto dona et sacerdotibus et deo data sunt, permissumque
amicis, ut ipsi quoque consulerent Iovem.
Nihil amplius quaesierunt, quam, an auctor esset sibi divinis honoribus
29 colendi suum regem? Hoc quoque acceptum fore Iovi vates respondit (ut ipsi
victorem regem divino honore colerent). Vere et salubriter aestimanti fidem
oraculi vana profecto responsa videri potuissent: sed fortuna, quos uni sibi
30 credere coegit, magna ex parte avidos gloriae magis quam capaces facit. Iovis
igitur filium se non solum appellari passus est, sed etiam iussit, rerumqes
gestarum famam, dum augere vult tali appelatione, corrupit. Et Macedones,
31 assueti quidem regio imperio, sed in maiore libertatis umbra, quam ceterae
gentes, immortalitatem affectantem contumacius, quam aut ipsis expediebat
aut regi, aversati sunt. Sed haec suo quaeque tempori reserventur: nunc cetera
32 exsequi pergam.
Caput VIII
Alexander ab Hammone rediens ut ad Mareotin paludem haud procul
insula Pharo sitam venit, contemplatus loci naturam primum in ipsa insula
statuerat urbem novam condere. Inde ut apparuit magnae sedis insulam haud
96

тиранов, в средней черте живут их жены с детьми и наложницы; здесь
же находится и оракул бога, наружные укрепления охватывают жилье
сателлитов и оруженосцев. 22. Есть и другой оазис Аммона; посредине
его источник, называемый солнечным: перед восходом солнца вода в нем
теплая, в полдень, когда жар достигает крайней силы, она в нем
холодная, ближе к вечеру она теплеет, среди ночи становится совершенно
горячей, чем ближе подходит утро, тем больше вода теряет свою ночную
теплоту и перед восходом солнца становится обычной температуры.
23. Почитаемое божество не имеет того вида, какой обыкновенно
художники придают богам, оно больше всего похоже на выпуклость,
украшенную смарагдами и жемчугом. 24. Когда вопрошается оракул, жрецы
вносят это изображение на позолоченном морском судне28, по обоим
бортам которого свисает множество серебряных кубков; за ним следуют
женщины и девушки, поющие по древнему обычаю какую-то
неблагозвучную песнь, которой, как они верят, они содействуют тому, чтобы
Юпитер дал ясный оракул.
25. На этот раз царя, подошедшего ближе, старейший жрец назвал
сыном, утверждая, что этим он установил его родство по отношению к
Юпитеру. Царь сказал, что принимает и признает это, отрекаясь от своего
человеческого жребия. 26. Затем он спросил, надо всем ли миром отец
его предназначил ему иметь власть. Жрец, продолжая льстить ему,
объявил, что он будет правителем всех земель. 27. После этого царь спросил,
все ли убийцы его отца наказаны. Жрец ответил, что его отец недоступен
для преступления, но убийцы Филиппа наказаны; он добавил, что царь
будет непобедим, пока не отойдет к богам. 28. Затем было совершено
жертвоприношение и даны дары жрецам и богу. К г оме того, и друзьям
было разрешено обратиться к Юпитеру за оракулом. Они ни о чем
другом не спросили, как о том, разрешает ли им Юпитер воздавать своему
царю божеские почести. Жрец ответил, что Юпитеру тоже приятно
(чтобы они воздавали божеские почести своему царю-победителю). 29.
Правдиво и свято верящим ответы оракула могли, конечно, показаться
пустыми; но судьба часто заставляет тех, кого приучила полагаться
лишь на нее, более жаждать славы, чем быть достойными ее. 30. Итак,
царь не только позволял называть себя сыном Юпитера, но даже отдал
об этом приказ; он хотел этим возвеличить славу своих подвигов, но на
деле подорвал ее. 31. И македонцы, привычные к царской власти, но
все же с тенью большей свободы, чем у других народов, отвернулись от
своего царя, добивавшегося бессмертия с настойчивостью, смущавшей
их самих и не подобающей царю.
32. Но оставим это до своего времени; теперь продолжим изложение
событий.
VIII.— Когда Александр, возвращаясь от Аммона, прибыл к Марео-
тийскому болоту, недалеко от острова Фароса, он, осмотрев местность,
7 Заказ № 10-28
97

capacem esse, elegit urbi locum, ubi nunc est Alexandria, appellationem tra-
hens ex nomine auctoris. Complexus quidquid loci est inter paludem et mare
octoginta stadiorum muris ambitum destinat, et, qui aedificandae urbi prae-
essent, relictis Memphin petit.
3 Cupido baud iniusta quidem, ceterum intempestiva incesserat non in-
teriora modo Aegypti, sed etiam Aethiopiam invisere. Menonis Tithonique
celebrata regia cognoscendae vetustatis avidum trahebat paene extra termi-
4 nos solis. Sed imminens bellum, cuius multo maior supererat moles, otiosae
peregrinationi tempora exemerat. Itaque Aegypto praefecit Aeschylum
Rhodium et Peucesten Macedonem, quattuor milibus militum in praesidium
regionis eius datis; claustra Nili fluminis Polemonem tueri iubet; triginta ad
5 hoc triremes datae. Africae deinde, qua Aegypto iuncta est, praepositus
Apollonius, vectigalibus eiusdem Africae Aegyptique Cleomenes. Ex fini-
timis urbibus commigrare Alexandriam iussis novam urbem magna multi-
6 tudine implevit. Eama est, cum rex urbem futuris muris polenta, ut Mace-
donum mos est, destinasset, avium greges advolasse et polenta esse pastas:
cumque is omen protristi a plerisque esset acceptum, respondisse vates, mag-
nam illam urbem advenarum frequentiam culturam multisque earn terris
η alimenta praebituram.
Regem, cum secundo amne deflueret, assequi cupiens Hector, Parmenio-
nis filius, eximio aetatis flore, in paucis Alexandro carus, parvum navigium
conscendit, pluribus, quam capere posset, impositis. Itaque mersa navis om-
nes destituit: Hector, diu flumini obluctatus, cum madens vestis et astricti
crepidis pedes natare prohiberent, in ripam tamen semianimis evasit et, ut
primum fatigatus spirit um laxavit, quern met us et periculum intenderat,
о nullo adiuvante (quippe in diversum evaserant alii) exanimatus est. Amissi
eius desiderio vehementer afflictus set, repertumque corpus magnifico extulit
funere.
Oneravit huncdoloremnuntius mortis Andromachi, quern praefecerat Sy-
10 riae: vivum Samaritae cremaverant. Ad cuius interitum vindicandum,
quanta maxima celeritate potuit, contendit, advenientique sunt traditi tanti
11 sceleris auctores. Andromacho deinde Memnona8 substituit, affectis suppli-
cio, qui praetorem interemerant. Tyrannos, inter eosque Methymnaeorum
Aristonicum et Chrysolaum, popularibus suis tradidit: quos illi e muris ob
iniurias tortos necaverunt.
\2 Atheniensium deinde, Rhodiorum et Chiorum legatos audit. Athenienses
victoriam gratulabantur et, ut captivi Graecorum suis restituerentur, ora-
13 bant: Rhodii et Chii de praesidio querebantur. Omnes ea, quae desiderare visi,
impetraverunt. Mitylenaeis quoque ob egregiam in partes fidem et pecuniam,
8 Menona — Rolfe, Hed.
9B

решил сначала основать новый город на самом острове. 2. Потом, когда
оказалось, что остров мал для большого города, он выбрал для него то
место, где теперь находится Александрия, названная по имени основателя.
Он решил охватить все пространство между морем и болотом стенами
длиной в восемьдесят стадиев и, оставив там людей наблюдать за
постройкой города, отправился в Мемфис. 3. Им овладела естественная, но
несвоевременная страсть проникнуть не только в глубь Египта, но
посетить и Эфиопию. Желание увидеть прославленный древностью дворец
Мемнона и Тифона 29 увлекало его чуть ли не за пределы солнца. 4. Но
предстоящая война, незаконченная еще в большей своей части, не давала
времени для досужего странствования. Итак, он поставил во главе
Египта родосца Эсхила и македонца Певкеста, дав им для охраны
этой страны четыре тысячи солдат, охранять же шлюзы на реке Ниле
поручил Полемону, дав ему для этого тридцать трирем. 5. Во главе
Африки, в областях, примыкающих к Египту, был поставлен Аполлоний, а
ведать податными сборами с той же Африки и с Египта — Клеомен.
Приказав перевести в Александрию часть жителей соседних городов, царь
наполнил новый город многочисленным населением. 6. Есть предание,
что когда царь по македонскому обычаю ячменем обозначил черту
будущих стен города, налетели птицы и поклевали ячмень: многими это было
истолковано как дурное предзнаменование, но прорицатели разъяснили,
что этот город всегда будет убежищем многим чужеземцам и будет
снабжать много земель продовольствием.
7. Сын Пармениона Гектор, юноша в цветущем возрасте, особенно
дорогой Александру, желая догнать царя, спускавшегося по реке,
посадил с собой на маленькое судно больше людей, чем оно могло вместить.
8. Поэтому лодка потонула, и люди были предоставлены своим силам.
Гектор долго боролся с рекой, но мокрая одежда и тяжелая обувь
мешали ему плыть; все же он еле живой достиг берега, но как только
пришел в себя от сильнейшего напряжения и страха, не получив ни от кого
помощи (другие выплыли в других местах), вскоре испустил дух. 9. Царь
был сильно опечален потерей Гектора и, найдя его тело, похоронил с
пышностью. Отягчило его горе еще известие о гибели Андромаха,
которого царь поставил во главе Сирии: его сожгли заживо самариты.
10. Чтобы отомстить за его смерть, царь ускорил свое движение, насколько
мог; по его прибытии ему были выданы виновники этого преступления.
11. Предав казни лиц, погубивших его военачальника, царь на его
место поставил Мемнона. Тиранов, и среди них Аристоника и Хрисолая из
Мемфимн, он выдал народной партии этого города; те казнили их за
содеянные ими несправедливости, сбросив со стены.
12. Затем он выслушал послов от афинян, родосцев и хиосцев.
Афиняне поздравляли с победой и просили, чтобы пленные греки80 были
возвращены к своим; родосцы и хиосцы жаловались на недостаточность
7*
99

quam in bellum irnpenderant, reddidit et magnam regionem finibus adiecit.
14 Gypriorum quoque regibus, qui et a Dareo defecerant ad ipsum et oppugnanti
15 Tyrum miserant classem, pro merito honos habitus est. Amphoterus deinde,
classis praefectus, ad liberandam Cretam missus (namque et Persarum et
Spartanorum armis pleraque eius insulae obsidebantur), ante omnia mare at
piraticis classibus vindicare iussus: quippe obnoxium praedonibus erat, in
16 bellum utroque rege converso. His compositis Herculi Tyrio ex auro crateram
cum triginta pateris dicavit, imminensque Dareo iter ad Euphraten pronun-
tiari iussit.
Caput IX
At Dareus, cum Aegypto devertisse in Africam hostem comperisset,
dubitaverat, utrumne circa Mesopotamiam subsisteret an interiora regni sui
peteret, haud dubie potentior auctor praesens futurus ultimis gentibus impigre
2 bellum capessendi, quas aegre per praefectos suos moliebatur. Sed ut idoneis
auctoribus fama vulgavit, Alexandrum cum omnibus copiis, quamcunque
ipse adisset regionem, petiturum: haud ignarus, quam cum strenuo res esset,
omnia longinquarum gentium auxilia Babylonem contrahi iussit. B.actriani
Scythaeque et Indi convenerant: nam et ceterarum gentium copiae parti-
3 bus simul affuerunt. Geterum, cum dimidiofermemaior esset exercitus, quam
in Cilicia fuerat, multis arma deerant, quae summa cura comparabantur.
Equitibus equisque tegumenta erant ex ferreis laminis serie inter se con-
nexis: quis antea praeter iacula nihil dederat, scuta gladiique adicieban-
4 tur; equorumque domandi greges peditibus distributi sunt, ut maior
pristine esset equitatus; ingensque, ut crediderat, terror hostium, ducentae
5 falcatae quadrigae, unicum illarum gentium auxilium, secutae sunt. Ex sum-
mo temone hastae praefixae ferro eminebant, utrimque a iugo ternos direxe-
rant, gladios inter radios rotarum plura spicula eminebant in adversum,
aliae deinde falces summissae rotarum orbibus haerebant et aliae in
terrain demissae, quidquid obvium concitatis equis fuisset, amputaturae.
6 Hoc modo instructo exercitu ac perarmato Babylone copias movit. A
parte dextra erat Tigris, nobilis fluvius, laevam tegebat Euphrates, agmen
7 Mesopotamiae campos impleverat. Tigri deinde superato, cum audisset haud
procul abesse hostem, Satropaten equitum praefectum cummille delectis
S praemisit. Mazaeo praetori sex milia data, quibus hostem transitu amnis
arceret: eidem mandatum, ut regionem, quam Alexander esset aditurus,
popularetur atque ureret; quippe credebat, inopia debellari posse nihil ha-
bentem, nisi quod rapiendo occupasset: ipsi autem commeatus alii terra, alii
100

гарнизонов: все получили то, чего желали. 13. Митиленцам за их
верность он не только вернул деньги, вложенные ими в эту войну, но и при-
соседил к их области много земли. 14. Царям острова Кипра, перешедшим
на его сторону от Дария и пославшим ему флот во время осады Тира,
была воздана честь по заслугам. 15. Командир флота Амфотер,
посланный для освобождения Крита, так как во многих местах остров
подвергался осаде персидских и спартанских войск, получил приказ прежде
всего очистить море от пиратов; так как оба царя были заняты войной, все
море подпало под власть разбойников. 16. Дав такие распоряжения, он
посвятил тирскому Геркулесу золотой сосуд с тридцатью золотыми чашами
и велел объявить выступление к Евфрату для преследования Дария.
IX.— А Дарий, узнав, что враг повернул из Египта в Африку, стал
колебаться, остановиться ли ему в Месопотамии или отправиться во
внутренние области царства; он, несомненно, сам лично легче поднял бы на
войну отдаленные племена, которые трудно было ему мобилизовать через
своих военачальников. 2. С другой стороны, широкое распространение
получила молва, что куда бы он сам ни пошел, Александр повсюду
последует за ним со всеми своими силами. Хорошо зная, с каким упорным
врагом он имеет дело, Дарий приказал собраться всем военным силам
отдаленных народов в Вавилон. Собрались бактрийцы, скифы и индусы, да
и от других народов прибыли военные отряды. 3. Впрочем, поскольку
войска собралось в полтора раза больше, чем было в Киликии, у многих
не хватало оружия; оно собиралось с большим трудом. Покрытием
всадников и коней служили панцири из железных пластинок, рядами
скрепленных между собой; кому прежде не давалось ничего, кроме дротиков,
теперь добавлялись щиты и мечи. 4. Кроме того, пехотинцам были даны
табуны необъезженных лошадей, чтобы и конницы было больше прежнего; к
этому для устрашения врагов было добавлено 200 серпоносных колесниц,
единственная надежда всех этих племен. 5. На конце дышла торчали копья
с железными наконечниками, с обеих сторон ярма направлены были
против врагов по три меча; со спиц колес торчало помногу острых ножей,
другие были прикреплены к ободьям колес или (под кузовом) направлены
остриями вниз, чтобы подсекать все, что только попадется на пути
скачущих коней.
6. Организовав таким образом и перевооружив свое войско, Дарий
двинул его из Вавилона. Справа у него была знаменитая река Тигр,
левый фланг прикрывал Евфрат, войско заполняло равнину Месопотамии.
7. Переправившись через Тигр и услыхав, что неприятель
находится недалеко, Дарий послал вперед с тысячью отборных всадников
начальника конницы Сатропата. 8. Командиру Мазею даны были шесть
тысяч солдат, чтобы с ними воспрепятствовать переправе неприятеля через
реку, ему же было поручено опустошать и выжигать области, в которые
должен был вступить Александр. Дарий надеялся, что враг вынужден
101

9 Tigri amne subvehebantur. lam pervenerat ad Arbela vicum, nobilem sua
clade facturus. Hie commeatuum sarcinarumque maiore parte deposita
Lycum amnem ponte iunxit et per dies quinque, sicut ante Euphraten,
IQ traiecit exercitum. Inde octoginta fere stadia progressus ad alterum amnem
(Bumodo9 nomen est) castra posuit. Opportuna explicandis copiis regio erat,
equitabilis et vasta planities. Ne stirpes quidem et brevia virgulta operi-
unt solum, liberque prospectus oculorum et ad ea, quae procul recessere,
permittitur. Itaque, si qua campi eminebant, iussit aequari totumque fasti-
gium extendit.
11 Alexandro, qui numerum copiarum eius, quantum procul coniectari
poterat, aestimabant, vix fecerunt fidem, tot milibus caesis maiores copias
12 esse reparatas. Geterum omnis periculi et maxime multitudinis contemptor
undecimis castris pervenit ad Euphraten, quo pontibus iuncto equites primos
ire, phalangem sequi iubet, Mazaeo, qui ad inhibendum transitum eius cum
13 sex milibus equitum occurrerat, non auso periculum sui facere. Paucis deinde
non ad quietem, sed ad reparandos animos diebus datis militi strenue hostem
insequi coepit, metuens, ne interiora regni sui peteret sequendusque esset per
14 loca omni solitudine atque inopia vasta. Igitur quarto die praeter Arbela pe-
netrat ad Tigrin. Tota regio ultra amnem recenti fumabat incendio: quippe
15 Mazaeus, quaecunque adierat, baud secus quam hostisurebat. Ac primo cali-
gine, quam fumus effuderat, obscurante lucem, insidiarum metu substitit;
deinde, ut speculatores praemissi tuta omnia nuntiaverunt, paucos equitum ad
tentandum vadum fluminis praemisit, cuius altitudo primo summa equorum
pectora, mox, ut in medium alveum ventum est, cervices quoque aequabat.
16 Nee sane alius10 ad orientis plagam tarn violentus invehitur, multorum
torrentium non aquas solum, sed etiam saxa secum trahens. Itaque a
celeritate, qua defluit, Tigris nomen ist inditum. quia Parsica lingua
tigrin sagittam appellant.
17 Igitur pedes, velut divisus in cornua, circumdato equitatu, levatis super
18 capita armis, haud aegre ad ipsum alveum penetrat. Primus inter pedites rex
egressus in ripam vadum militibus manu, quando vox exaudiri non poterat,
ostendit. Sed gradum firmare vix poterant, cum modo saxa lubrica vestigium
19 fallerent, modo rapidior unda subduceret. Praecipuus erat labor eorum, qui
humeris onera portabant: quippe cum semet ipsos regere non possent, in
rapidos gurgites incommodo onere auferebantur, et dum sua quisque spolia
consequi studet, maior inter ipsos, quam cum amne, orta luctatio est, cumu-
20 lique sarcinarum passim fluitantes plerosque perculerant. Rex monere, ut
satis haberent arma retinere, cetera se redditurum. Sed neque consilium, neque
9 Boumodos Arr.; Bumelo (Boumodo?) VogeL; Boumelo — Hed.
10 alius amnis — Hed.
102

будет прекратить войну, если будет иметь только то, что захватит
грабежом; ему самому провиант подвозился по суше и по Тигру. 9. Так Дарий
достиг селения Арбел81, прославленного его последующим поражением.
Сложив здесь большую часть продовольствия и багажа,он перебросил мост через
реку Лик и пять дней переводил свое войско, как раньше через Евфрат.
10. Пройдя оттуда около восьмидесяти стадиев до другой реки по имени Бу-
мод, он расположился там лагерем. Местность эта была удобна для
развертывания армии; это была обширная равнина, удобная для конницы. Почва
не закрыта там ни деревьями, ни кустарником, глазом легко рассмотреть
даже то, что отстоит на большом расстоянии. Поэтому, если где была
неровность поля, он велел заравнять ее и сделать одинаковый уровень
почвы.
И. Македонские разведчики, издали определявшие, насколько
возможно, численность войск Дария, едва убедили Александра, что после
стольких потерь у персов создана новая и более многочисленная армия.
12. Впрочем, Александр презирал все опасности и особенно
многочисленность неприятеля и за одиннадцать переходов достиг Евфрата;
перекинув через него мост, он первыми переводит всадников, за ними посылает
фалангу. Мазей же, подоспевший с шестью тысячами всадников, чтобы
помешать переправе, так и не решился вступить в бой. 13. Затем, дав
воинам несколько дней передышки, не столько для отдыха, сколько
чтобы подбодриться, он начал усиленно догонять врага, боясь, как бы
он не ушел в отдаленные свои области, куда пришлось бы идти за ним по
безлюдным и пустынным местам. 14. Итак, на четвертый день, минуя
Арбелы, он подходит к Тигру. Вся местность за рекой дымилась от
недавнего пожара, ибо Мазей выжигал все там, куда проникал, словно враг.
15. Сначала, когда мгла от дыма застилала еще солнце, Александр
остановился, опасаясь засады, но когда высланные разведчики сообщили,
что путь безопасен, он послал вперед несколько всадников найти броды
через реку. Глубина воды в ней была сначала по грудь лошади, а на
середине русла — по шею. 16. Во всех восточных странах нет, конечно,
другой такой реки, несущей в себе не только огромные потоки воды,
но и камни. Из-за быстроты течения и название ей дано Тигр, что на
персидском языке означает стрела.
17. Итак, пехотинцы, разделившись на небольшие отряды, в
окружении своих всадников, подняв оружие над головой, без большого труда
достигли глубины русла. 18. Царь, вышедший первым среди пехотинцев
на берег, показывал солдатам брод рукой, если не хватало голоса. Все же
нельзя было идти твердым шагом: то камни выскользали из-под ног, то
подхватывало сильное течение. 19. Особенно тяжело было несущим груз
на плечах: не владея твердо своими шагами, они не могли
сопротивляться быстринам из-за неудобной ноши, и так как каждый берег свой
103

imperium accipi poterat: obstrepebat hinc metus, praeter hunc invicem
21 natantium mutuus clamor. Tandem, qua leniore tractu amnis aperit vadum,
22 emersere, nee quidquam praeter paucas sarcinas desideratum est. Deleri
potuit exercitus, si quis ausus esset (vincere): sed perpetua fort una regis aver-
tit inde hostem. Sic Granicum tot milibus equitum peditumque in ulteriore
stantibus ripa superavit, sic angustis in Ciliciae callibus tantam multitudi-
nem hostium.
23 Audaciae quoque, qua maxime viguit, ratio minui potest, quia nunquam
in discrimen venit, an temere fecisset. Mazaeus, qui, si transeuntibus flumen
supervenisset, baud dubie oppressurus fuit, in compositos in ripa demum et
24 iam perarmatos adequitare coepit. Mille admodum equites praemiserat.
25 Quorum paucitate Alexander explorata, deinde contempta praefectum Pae-
onum equitum Aristona laxatis habenis invehi iussit. Insignis eo die pugna
equitum et praecipue Aristonis fuit: praefectum equitatus Persarum Satropa-
ten directa in gutture hasta transfixit fugientemque per medios hostes con-
secutus ex equo praecipitavit et obluctanti caput gladio dempsit, quod re-
latum magna cum laude ante regis pedes posuit.
Caput X
Biduo ibi rex stativa habuit; in proximum deinde iter pronunciari ius-
2 sit. Sed prima fere vigilia luna deficiens primum nitorem sideris sui condidit,
deinde sanguinis colore sufftiso lumen omne foedavit, sollicitisque sub ipsum
tanti discriminis casum ingens religio et ex ea formido quaedam incussa est.
Diis invitis in ultimas terras trahi se querebantur: iam nee flumina posse adiri,
nee sidera pristinum servare fulgorem; vastas terras, deserta omina occurrere;
in unius hominis iactationem tot milium sanguinem impendi, fastidio esse
patriam; abdicari Philippum patrem; coelum vanis cogitationibus peti. Iam
prope seditionem res erat, cum ad omnia interritus duces principesque mili-
tum frequentes adesse praetorio Aegyptiosque vates, quos coeli ac siderum
5 peritissimos esse credebat, quid sentirent, expromere iubet. At illi, qui satis
scirent, temporum orbes implere destinatas vices lunamque deficere, cum aut
terrain subiret aut sole premeretur, rationem quidem, ipsis perceptam, non
6 edocent vulgus: ceterum affirmant, solem Graecorum, lunam esse Persarum,
quotiensque ilia deficiat, ruinam stragemque illis gentibus portendi: vetera-
que exempla percensent Persidis regum, quos adversis diis pugnasse lunae
104

багаж, то им приходилось бороться между собой даже больше, чем
с потоками, много грузов, уносимых водой, сбивало с ног людей. 20. Царь
убеждал их беречь только оружие, обещая возместить утраты; но никто не
слыхал ни его советов, ни приказаний; все были охвачены страхом, и
стоял большой шум от общих криков плывущих. 21. Наконец они выплыли
на те места, где течение было слабое, и ничего не пропало, кроме
некоторого количества багажа. 22. Если бы кто решился вступить здесь с
ними в бой, все войско могло бы быть уничтожено; но неизменное счастье
царя и на этот раз отвратило беду. Также переправился он через Граник,
когда на другом берегу стояло много тысяч пехотинцев и всадников
неприятеля; также победил множество своих врагов в ущельях Киликии.
23. Ведь смелость, которой он особенно отличался, может пересилить и
разум, а царь никогда не задавался вопросом, не поступил ли он
безрассудно. Мазей же, который несомненно разбил бы Александра, если бы застал
его войско на переправе, начал завязывать бой уже с построившимися
и перевооружившимися на берегу частями. 24. Он пустил вперед всего
одну тысячу всадников. Узнав о малочисленности противника,
Александр отнесся к нему с пренебрежением и приказал начальнику пеон-
ских всадников Аристону налететь на врагов, отпустив поводья. 25. В этот
день произошло знаменитое конное сражение, особенно для Аристона:
он пронзил копьем в шею начальника персидской конницы Сатропата,
преследовал его, ворвавшись в ряды врагов, сбросил его с коня и отсек
мечом голову, которую вынес из боя и со славой положил к ногам царя.
X.— Царь оставался в этом лагере два дня; затем приказал объявить
выступление на следующий день. 2. Однако в первую стражу началось
затмение луны32; сначала поблек ее свет, потом все окрасилось кровавым
оттенком, и на людей, волнующихся перед решительным боем,
напал какой-то суеверный страх. 3. Они жаловались, что их увлекают на
край света против воли богов: к рекам, мол, невозможно подойти,
светила не сохраняют своего блеска, кругом — бескрайняя земля, голая
пустыня; кровь стольких тысяч людей проливается по прихоти одного
человека; о родине он забыл, от отца своего Филиппа отрекся, из-за пустых
выдумок он добивается неба. 4. Дело чуть не дошло до открытого бунта,
когда неустрашимый царь приказал собраться к преторию33 всем
полководцам и старшинам воинов, а египетским прорицателям, которых
он считал лучшими знатоками небесных светил, объявить, что они думают.
5. Те, хорошо зная, что круг времени исполняет определенный черед
и что луна затмевается, когда заходит за землю или заслоняется
солнцем84, не объявили народу известное им самим обоснование этого
явления. 6. Впрочем, они сказали, что солнце — светило греков, а луна —
персов и что всякий раз, как луна затмевается, этим предсказывается
поражение персов; еще они напомнили древние примеры того, как затмение
луны указывало царям Персиды, что они сражались против воли богов.
105

7 ostendisset defectio. Nulla res multitudinem efficacius regit quam super-
stitio; alioquin impotens, saeva, mutabilis, ubi vana religione capta est,
melius vatibus quam ducibus suis paret. Igitur edita in vulgus Aegiptiorum
responsa rursus ad spem et fiduciam erexere torpentes.
8 Rex impetu animorum utendum ratus secunda vigilia castra movit:
9 dextra Tigrin habebat, a laeva montes, quos Gordyaeos11 vocant. Hoc ingres-
so iter speculators, qui praemissi erant, sub lucis ortum Dareum adventare
i0 nuntiaverunt. Instruct о igitur milite et composito agmine antecedebat. Sed
Persarum moratores erant mille ferme, qui speciem agminis magni fecerant:
11 quippe ubi explorari vera non possunt, falsa per metum augentur. His cognitis
rex cum paucis suorum assecutus agmen refugientium ad suos alios cecidit,
alios cepit, equitesque praemisit speculatum simul, ut ignem, quo barbari
12 cremaverant vicos, exstinguerent. Quippe fugientes raptim tectis acervisque
frumenti iniecerant flammas, quae cum in summo haesissent, ad inferiora
13 nondum pen etr aver ant. Exstincto igitur igne plurimum frumenti repertum
est; copia aliarum quoque rerum abundare coeperunt. Ea res ipsa militi ad
persuequendum hostem animum incendit, quippe urente et populante eo
14 terram festinandum erat, ne incendio cuncta praeriperet. In rationem ergo
necessitas versa est; quippe Mazaeus, qui antea per otium vicos incenderat,
15 iam fugere contentus pleraque inviolata hosti reliquit. Alexander baud
longius centum quinquaginta stadiis Dareum a se abesse compererat. Itaque
ad satietatem quoque copia commeatuum instructus quatriduo in eodem loco
substitit.
16 Interceptae deinde Darei litterae sunt, quibus Graeci milites sollicita-
bantur, ut regem interficerent aut proderent: dubitavitque, an eas pro contio-
ne recitaret, satis confisus Graecorum quoque erga se benevolentiae ac fi-
17 dei. Sed Parmenio deterruit, под esse talibus promissis imbuendas aures mi-
litum affirmans: patere vel unius insidiis regem; nihil nefas esse avaritiae. Se-
18 cutus consilii auctorem castra movit.
Iter facienti spado e captivis, qui Darei uxorem comitabantur, deficere
i9 earn nuntiat et vix spiritum ducere. Itineris continui labore animique aegri-
tudine fatigata inter socrus et virginum filiarum manus collapsa erat, deinde
20 et exstincta. Id ipsum nuntians alius supervenit. Et rex haud secus, quam si
parentis (suae) mors nuntiat a esset, crebros edidit gemitus, lacrimisque obor-
tis, quales Dareus profudisset, in tabernaculum, in quo mater erat Darei,
21 defuncto assidens corpori venit. Hie vero renovatus est maeror, ut prostratam
humi vidit. Recenti malo priorum quoque admonita receperat in gremium
11 Gordyaeos -— Corpus; cordeos — A.
106

7. Ничто не имеет такой силы над толпой, как суеверие; необузданная,
жестокая, изменчивая, она под влиянием суеверия больше повинуется
прорицателям, чем своим вождям. Итак, разъяснения египтян вернули
смущенных воинов к надеждам и уверенности.
8. Царь, решив использовать подъем духа у воинов, снялся с лагеря
уже во вторую стражу; справа у него был Тигр, слева — горы,
называемые Гордиейскими. 9. Когда он вступил на этот путь, посланные вперед
разведчики сообщили, что перед рассветом они догонят Дария. Поэтому,
построив свои войска в маршевом порядке, он пошел сам в переднем ряду.
10. Но это оказался персидский заградительный отряд до тысячи человек,
показавшийся большой армией; ведь если нельзя получить точных
сведений, ложные от страха преувеличиваются.
И. Выяснив это, царь с небольшим отрядом настиг бегущего к своим
неприятеля, многих перебил, других захватил в плен и послал всадников
на разведку, приказав им тушить огонь, которым варвары жгли
селения. 12. Ведь когда бегущие враги мимоходом бросали огонь на строения
и скирды хлеба, то он охватывал только наружные части, но не проникал
вглубь. 13. Когда удавалось затушить огонь, обретали много хлеба,
начинали накопляться и другие запасы. Это поднимало у солдат дух для
преследования неприятеля: ведь поскольку он все поджигал и опустошал,
надо было торопиться, чтобы он не уничтожил пожаром всего. 14. Так
крайняя нужда привела к разумным действиям, ибо Мазей, сжигавший
ранее селения на досуге, теперь был рад тому, что ему удается бежать, и
многое оставлял врагу в целости. 15. Александр, узнав, что Дарий отстоит
от него не дальше как на полтораста стадиев, в избытке снабженный
всяким продовольствием, четыре дня оставался на одном месте. 16. Тут
же были перехвачены письма Дария, в которых он подбивал солдат
греков убить или выдать ему царя. Александр колебался, не огласить ли
письма на сходке, твердо уверенный в преданности и расположении к
нему греков. 17. Но Парменион отговорил его, убедив, что не следует
доводить до слуха солдат таких соблазнительных вещей: ведь царь ничем
не защищен от козней какого-либо одного преступника, а для алчности нет
ничего запретного. 18. Царь послушался его и снялся с лагеря.
В пути один из пленных евнухов, сопровождавший жену Дария,
сообщил, что она заболела и чуть жива. 19. Измученная непрерывными
трудностями пути и подавленная горестным состоянием духа, она лишилась
сил и тут же умерла на руках свекрови и ее дочерей —девушек. С таким
известием прибыл и второй вестник. 20. И царь предался стенаниям, как
если бы ему сообщили о смерти его собственной матери, и пролив такие
слезы, какие мог бы пролить и Дарий, пришел в палатку матери Дария,
где она находилась при теле умершей. 21. Увидев простертую на земле,
он поддался новому приливу скорби, а мать Дария, в которой новое
горе освежило воспоминание о прежнем, обнимала своих взрослых
107

adultas virgines, magna quidem mutui doloris solatia, sed quibus ipsa deberet
22 esse solatio. In conspectu erat nepos parvulus, ob id ipsum miserabilis, quod
nondum sentiebat calamitatem ex parte maxima ad ipsum redundant em.
23 Crederes, Alexandrum inter suas necessitudines flere et solatia non adhibere,
sed quaerere. Cibo certe abstinuit omnemque honorem funeri patrio Persarum
more servavit, dignus, hercule, qui mine quoque tantum et mansuetudinis eb
24 continentiae ferat fructum. Semel omnino earn viderat, quo die capta est, nee
ut ipsam, sed ut Darei matrem videret, eximiamque pulchritudinem formae
eius non libidinis habuerat incitamentum, sed gloriae.
25 Ε spadonibus, qui circa reginam erant, Tyriotes inter trepidationem lu-
gentium elapsus per earn portam, quae, quia ab . hoste aversa erat, levius
custodiebatur, ad Darei castra pervenit, exceptusque a vigilibus in taberna-
2β culum regis perducitur, gemens et veste lacerata. Quern ut conspexit Dareus,
multiplici doloris exspectatione commotus, et quid potissimum timeret, in-
certus, «Vultus», inquit, «tuus nescio quod ingens malum praefert, et cave
miseri hominis auribus parcas: didici esse infelix, et saepe calamitatis solati-
um est nosse sortem suam. Num, quod maxime suspicor et loqui timeo, ludi-
bria meorum nunciaturus es, mihi et, ut credo, ipsis quoque omni tristiora
28 supplicio?» Ad haec Tyriotes, «Istud quidem procul abest,» inquit; «quantus-
cunque enim reginis honor ab his, qui parent, haberi potest, tuis a victore
29 servatus est; sed uxor tua paulo ante excessit e vita». Turn vero non gemitus
modo, sed etiam eiulatus totis castris exaudiebantur: nee dubitavit Dareus,
quin interfecta esset, quia nequisset contumeliam perpeti. Exclamatque amens
dolore: «Quod ego tantum nefas commisi, Alexander, quern tuorum propin-
quorum necavi, ut hanc vicem restitueres saevitiae meae? Odisti me, non
quidem provocatus; sed finge, iustum intulisse te bellum: cum feminis ergo
30 agere debueras?»
Tyriotes affirmare per deos patrios, nihil in earn gravius esse consultum:
ingemuisse etiam Alexandrum morti et non parcius flevisse, quam ipse lac-
31 rimaret. Ob haec ipsa amantis animus in sollicitudinem suspicionem-
que revolutus est, desiderium captivae profecto a consuetudine sturpi
32 ortum esse coniectans. Summotis igitur arbitris, uno dumtaxat Tyriote
retento, iam non flens, sed suspirans, «Videsne», inquit, «Tyriote, locum
mendacio non esse? Tormenta iam hie erunt; sed ne exspectaveris per
deos, si quid tibi tui regis reverentiae est: num, quod et scire expeto et
33 quaerere pudet, ausus est et dominus et iuvenis?» Ille quaestioni corpus of-
34 ferre, deos testes invocare, caste sancteque habitam esse reginam. Tandem
ut fides facta est, vera esse, quae affirmaret spado, capite velato diu flevit,
manantibusque adhuc lacrimis, veste ab ore reiecta, ad coelum manus ten-
108

дочерей, большое утешение в общем горе особенно для тех, кому она могла
его принести. 22. Тут же был и ее маленький внук, особенно вызывавший
жалость тем, что не сознавал несчастия, которое должно было отразиться
больше всего на нем самом. 23. Можно было бы подумать, что Александр
находится среди своих близких и не утешает их, а сам требует утешения.
Он воздерживался от пищи, и при погребении им были соблюдены все
почести, предписанные обычаями персов. Клянусь Геркулесом, он и
тогда еще был достоин похвал за свое милосердие и сдержанность.
24. Он видел жену Дария всего один раз в тот день, когда она была взята в
плен, когда пришел увидеть не ее, а мать Дария, и выдающаяся ее
красота возбуждала в нем не страсть, а чувство гордости.
25. Тириот, из числа евнухов, окружавших царицу, воспользовавшись
смятением горюющих, проскользнул через ворота, слабее охранявшиеся,
как обращенные в противоположную от врагов сторону; он пришел в
лагерь Дария, был признан стражей и приведен в палатку царя,
стенающий и в изодранной одежде. 26. Дарий, увидев его, удрученный
ожиданием всяких горестных известий и не зная, чего именно бояться,
сказал ему: «Твой вид предвещает мне большое горе, но ты не щади
слуха несчастного, я уже свыкся со своими бедствиями, а узнать о своей
судьбе служит даже утешением в горе. 27. Неужели ты принес мне
известие о том, что я подозреваю больше всего и о чем боюсь даже
говорить— что мои родные подвергаются оскорблениям, что для меня и,
я убежден, для них хуже всяких мучений?». 28. На это Тириот сказал:
«Этого как раз совсем нет. Какой почет полагается царицам от
подчиненных, такой и был оказан твоим царицам со стороны победителя; но
жена твоя недавно скончалась». 29. Тогда весь лагерь огласился не
только стонами, но воплями, ибо Дарий не сомневался, что она была убита,
не соглашаясь на позор. Обезумев от горя, он воскликнул: «Какое
совершил я преступление, о Александр, кого убил из твоих близких, что
ты так жестоко отплатил мне? Ты ненавидишь меня без вины с моей
стороны; если бы ты начал справедливую войну, разве тебе пришлось
бы иметь дело с женщинами?».
30. Тириот стал убеждать его, заклиная отечественными богами,
что жене его не было нанесено никакого оскорбления. Александр, мол,
тоже стенал и пролил об ее смерти не меньше слез, чем он сам. 31. Но
эти слова внушили любящему лишь новые заботы и подозрение; он
предполагал, что такое чувство к пленнице зародилось, конечно, от обычного
в таких случаях любодеяния. 32. Удалив всех свидетелей и задержав
одного только Тириота и уже не плача, а тяжело вздыхая, он сказал ему:
«Ты видишь, „Тириот, что ложь невозможна, ведь здесь могут появиться
и орудия пытки! Но не дожидайся их— во имя богов! Если только есть
у тебя уважение к твоему царю, скажи,— о чем я домогаюсь узнать и о
109

dens, «Dii patrii», inquit, «primum mihi stabilite regnum: deinde, si de me
iam transactum est, precor, ne quis potius Asiae rex sit, quam iste tam iustus
hostis, tam misericors victor.»
Caput XI
Itaque quamquam pace frustra bis petita omnia in bellum consilia con-
verterat, victus tamen continentia hostis ad novas pacis conditiones ferendas
decern legatos, cognatorum principes, misit, quos Alexander consilio advocato
introduci iussit. Ε quibus maxims natu, «Dareum», inquit, «ut pacem a te iam
hoc tertio peteret, nulla vis subegit, sed iustitia et continentia expressit.
3 Matrem, coniugem, liberos eius, nisi quod sine illo sunt, captos esse non sen-
sit: pudicitiae earum, quae supersunt, curam haud secus quam parens agens
4 reginas appellas, speciem pristinae fortunae retinere pateris. Vultum tuum
video, qualis Darei fuit, cum dimitteremur ab eo: et ille tamen uxorem, tu hos-
tem luges. Iam in acie stares, nisi cura te sepulturae eius moraretur. Ecquid
5 mirum est, si tam ab animo pacem petit? Quid opus est armis, inter quos odia
sublata sunt? Antea imperio tuo finem destinabat Halym amnem, qui Lydiam
terminat, nunc, quidquid inter Hellespontum et Euphraten est, in dotem filiae
offert, quam tibi tradit. Ochum filium, quern habes, pacis et fidei obsidem re-
tine, matrem et duas virginesfiliasredde; pro tribus corporibus triginta milia
talentum auri precatur accipias. Nisi moderationem animi tui notam haberem
non dicerem hoc esse tempus, quo pacem non dare solum, sed etiam occupare,
8 deberes. Respice, quantum post te reliqueris: intuere, quantum petas. Peri-
culosum est praegrave imperium: difficile est enim continere, quod capere
9 non possis. Videsne, ut navigia, quae modum excedunt, regi nequeant? Nes-
cios an Dareus ideo tam multa amiserit, quia nimiae opes magnae iacturae
locum faciunt. Facilius est quaedam vincere quam tueri. Quam hercule ex-
peditius manus nostrae rapiunt, quam continent! Ipsa mors uxoris Darei
admonere te potest, minus iam misericordiae tuae licere, quam licuit.»
10 Alexander legatis excedere tabernaculo iussis, quid placeret, ad
consilium refert. Diu nemo, quid sentiret, ausus est dicere, incerta regis voluntate.
11 Tandem Parmenio, ante suasisse, ait, ut captivos apud Damascum redimen-
tibus redderet: ingentem pecuniam potuisse redigi ex his, qui multi vincti
12 virorum fortium occuparent manus. Et nunc magnopere censere, ut unam
110

чем стыдно спрашивать,— неужели посягнул на нее победитель-юноша?».
33. Тот, согласный испытать пытки и призывая богов в свидетели,
утверждал, что царица сохранила свою святую чистоту. 34. Наконец, поверив
в правдивость слов евнуха, покрыв себе голову, Дарий долго плакал,
потом, сбросив покрывало с головы и все еще заливаясь слезами, он
воздел к небесам руки и воскликнул: «О боги отцов, прежде всего укрепите
мое царство, а затем, если уж судьба моя решена, то молю пусть будет
царем Азии не кто другой, как этот столь справедливый враг, столь
милосердный победитель».
XI.— Итак, хотя Дарий после двух тщетных попыток добиться мира
обратил все свои помыслы к войне, теперь, пораженный сдержанностью
врага, отправил к нему послами десять вельмож из своей родни с новыми
условиями мира. Александр, созвав совещание, приказал их ввести. 2. Из
них старший по возрасту сказал: «Дарий в третий раз обращается с
предложением мира, не принуждаемый какой-либо силой, но по своей
справедливости и сдержанности. 3. Он сознает, что его мать, жена и дети страдают
не от плена, а от разлуки с ним. Ты бережешь чистоту женщин,
остающихся в живых, заботишься о них, как отец, называешь их царицами,
позволяешь сохранять знаки прежнего положения. 4. Я вижу в лице
твоем ту печать, какую видел у Дария, когда он нас отпускал, но он
оплакивает супругу, а ты врага. Ты стоял бы уже в строю, если бы не
забота о погребении. Разве удивительно, что он просит мира у столь
дружественной ему души? К чему оружие для тех, между которыми больше
нет ненависти? 5. Раньше он определял пределом твоего царства реку
Галис, границу Лидийского царства. 6. Теперь он предлагает в приданое
за своей дочерью, которую выдает за тебя, все земли, лежащие между
Геллеспонтом и Евфратом; сына Оха, который в твоих руках, сохрани
заложником мира и его верности, а мать и двух дочерей-девушек —
верни: за трех человек он просит тебя принять выкуп в тридцать тысяч
талантов. 7. Если бы я не знал о твоей сдержанности, я бы не стал
говорить, что теперь для тебя настало время не только согласиться на мир,
но и добиваться его. Смотри, сколько земель ты уже прошел и скольких
еще домогаешься. 8. Слишком большая власть таит в себе опасности:
трудно удержать то, чего ты и взять не можешь. Разве ты не знаешь,
что и корабли, превышающие меру, не поддаются управлению. 9. Может
быть, и Дарий несет такие потери от того, что слишком обширные владения
дают возможность больших утрат. Легче что-нибудь Завоевать, чем
потом удержать. Клянусь Геркулесом, руки наши более способны
хватать, чем удерживать! Сама смерть жены Дария может тебя убедить, что
твое милосердие превысило пределы положенного».
10. Александр приказал послам выйти из палатки, спросил у
совещания, какое принять решение. Долго никто не решался высказать
111

anum et duas puellas, itinerum agminumque impedimenta, triginta milibus
*3 talentum auri permutet. Opimum regnum occupare posse conditione, non
bello, nee quemquam alium inter Istrum et Euphraten possedisse terras in-
genti spatio intervalloque discretas. Macedoniam quoque respiceret potius,
14 quam Bactra et Indos intueretur. Ingrata oratio regi fuit. Itaque, ut finem
dicendi fecit, «Et ego», inquit, «pecuniam quam gloriam mallem, si Parmenio
essem. Nunc Alexander de paupertate securus sum, et me non mercatorem
15 memini esse, sed regem. Nihil quidem habeo venale, sed fortunam meam
utique non vendo. Captivos si placet reddi, honestius dono dabimus, quam
16 pretio remittemus. Introductis deinde legatis ad hunc modum respondit:
«Nuntiate Dareo (gratiarum actionem apud hostem supervacaneam esse et)
me, quae fecerim clementer et liberaliter, non amicitiae eius tribuisse, sed
naturae meae (nee adversus calamitates, sed adversus hostium vires conten-
17 dere). Bellum cum captivis et feminis gerere non soleo: armatus sit oportet,
18 quern oderim. Quodsi saltern pacem bona fide peteret, deliberarem forsitan,
an darem. Verum enim vero, cum modo milites meos litteris ad proditionem,
modo amicos ad perniciem meam pecunia sollicitet, ad internecionem mihi
19 persequendus est, non ut iustus hostis, sed ut percussor veneficus. Condicio-
nes vero pacis, quas fertis, si accepero, victorem eum faciunt. Quae post
• Euphraten sunt, liberaliter donat. Ubi igitur me affamini12? nempe ultra
Euphraten sum. Summum13 ergo dotis, quam promittit, terminum castra
mea transeunt. Hinc me depellite, ut sciam, vestrum esse, quod ceditis. Ea-
20 dem liberalitate dat mihi filiam suam: nempe quam scio alicui servorum eius
21 nupturam. Multum vero mihi praestat, si me Mazaeo generum praeponit. Ite,
nuntiate regi vestro, et quae amisit, et quae adhuc habet, praemia esse belli:
hoc regente utriusque terminos regni id quemque habiturum, quod proximae
lucis assignatura fortuna est. Et me in Asiam non venisse, ut ab aliis accipe-
22 rem, sed ut aliis darem. Si secundus et non par mihi vellet haberi, facerem
forsitan, quae petit. Ceterum nee mundus duobus solibus potest regi, nee quo
23 summa regna salvo statu terrarum potest habere. Proinde aut deditionem ho-
die aut in crastinum bellum paret, nee aliam sibi, quam expert us est, pol-
24 liceatur fortunam. Legati respondent, cum bellum in animo sit, facere
eum simpliciter, quod spe pacis non frustraretur. Ipsos petere, ut quam
primum dimittantur ad regem: eum quoque bellum parare debere. Dimissi
nuntiant, adesse certamen.
12 adeatis nuno ipsum, obliti estis — Hed.
18 liberalissimum — Hed.
112

своего мнения, не зная воли царя. 11. Наконец, Парменион сказал, что он
уже и раньше советовал отпустить за выкуп пленников из Дамаска;
можно выручить большие деньги за тех, которые из-за своей
многочисленности требуют для охраны много рук храбрых воинов. 12. Он и на этот
раз очень советует царю обменять одну старуху и двух девушек — обузу
в пути и боевых действиях — на тридцать тысяч талантов золота.
13. Богатым царством можно овладеть при помощи договоров, а не войны,
да и никто никогда не обладал на протяжении от Истра до Евфрата столь
обширными и отдаленными землями. Лучше ему оглядываться на
Македонию, чем взирать на Бактирию и индусов. 14. Речь его была неприятна
царю. Итак, чтобы положить конец обсуждению, он сказал: «И я бы
предпочел деньги славе, если бы был Парменионом. Но я Александр, я не
беспокоюсь о недостатке денег и помню, что я не купец, а царь. 15. У меня
нет ничего для продажи, а уж судьбу свою я, конечно, не продаю. Если
угодно отпустить пленных, то почетнее вернуть их даром, чем взять за
них выкуп». 16. Затем, пригласив снова послов, он сказал им так:
«Сообщите Дарию, что выражение благодарности между врагами излишне,
если я в чем проявил снисходительность и щедрость, то сделал это не
ради его дружбы; в моем характере бороться не с несчастиями врага, а с
его военными силами. 17. Я не веду войну с пленными и женщинами:
враг мой должен иметь оружие в руках. 18. Если бы Дарий просил у
меня мира чистосердечно, я подумал бы еще, не согласиться ли. Однако
после того, как он то письмами побуждает моих солдат к измене, то на
погибель мне деньгами подкупает моих друзей, мне должно преследовать
его, пока он не будет убит, и не как честный враг, а как преступник,
подстрекатель к убийству. 19. Если я приму условия, объявленные
вами, то утвердится его победа. Он щедро дает мне, что лежит за
Евфратом. Но где же вы беседуете со мной? Ведь я на вашей
стороне Евфрата. Мой лагерь за чертой, которую он считает пределом
обещанного приданого. Отгоните меня отсюда, чтобы я знал, что вы мне
уступаете вашу землю. 20. С такой же щедростью он отдает за меня
свою дочь, но я знаю, что она собирается выйти замуж за какого-то его
раба. Он оказывает мне много почета, предпочитая меня в качестве зятя
Мазею. 21. Пойдите и сообщите вашему царю, что все, что он потерял и
чем еще обладает,— есть награда мне за войну. Пока действуют ее законы,
каждый будет иметь такие пределы в том и другом царстве, какие
определит исход ближайшего дня. 22. Я пришел в Азию не для того, чтобы
получать от других, но чтобы самому раздавать. Если он согласен
считаться вторым, а не равным мне, я, пожалуй, сделал бы, о чем он просит.
Впрочем, мир не может управляться двумя солнцами и вместить два
величайших царства при неприкосновенности земель. 23. Поэтому пусть
он приготовится к сдаче сегодня или к войне на завтра и пусть не ждет
8 Заказ № 1628
из

Caput XII
Ille quidem confestim Mazaeum cum tribus equitum milibus ad itinera,
2 quae hostis petiturus erat, occupanda praemisit. Alexander corpori uxoris
eius iustis persolutis omnique graviore comitatu intra eadem munimenta
3 cum modico praesidio relicto ad hostem contendit. Duo cornua diviserat pe-
ditum, in utrumque latus equite circumdato: impedimenta sequebantur ag-
men. Praemissum deinde cum citis equitibus Mehidan iubet explorare, ubi
4 Dareus esset. At ille, cum Mazaeus haud procul consedisset, non ausus ultra
procedere, nihil aliud quam fremitum hominum hinnitumque equorum exa-
5 udisse nuntiat. Mazaeus quoque conspectis procul exploratoribus in castra
se recepit, adventus hostium nuntius. Igitur Dareus, qui in patentibus campis
6 decernere optabat, armari militem iubet aciemque disponit. In laevo cornu
Bactriani ibant equites, mille admodum, Dahae totidem, et Arachosii Susi-
anique quattuor (milia) explebant. Hos centum falcati сцггив sequebantur.
Proximus quadrigis erat Bessus cum octo milibus equitum item Bactrianis.
7 Massagetae duobus milibus agmen eius claudebant. Pedites his plurium
gentium non immixtos, sed suae quisque nationis iunxerat copias. Persas deinde
8 cum Mardis Sogdianisque Ariobarzanes et Orontobates14 ducebant. Illis par-
tibus copiarum, summae Orsines praeerat, a septem Persis oriundus, ad Cy-
9 rum quoque nobilissimum regem originem sui referens. Hos aliae gentes ne
sociis quidem satis notae sequebantur. Post quas quinquaginta quadrigas
Phradates magno Caspiorum agmine antecedebat. Indi ceteriquerubri maris
10 accolae, nomina verius quam auxilia, post currus erant. Claudebatur hoc
agmen aliis falcatis curribus quinquaginta, quis peregrinum militem ad-
iunxerat. Hunc Armenii, quos minores vocant, Armenios Babylonii, utrosque
11 Belitae, et qui montes Cossaeorum incolebant, sequebantur. Post hos ibant
Gortuae, gentis quidem Euboicae, Medos quondam secuti, sed iam degeneres
et patrii moris ignari. Applicuerat his Phrygas et Cataonas. Parthienorum
deinde gens, incolentium terras, quas nunc Parthi Scythia profecti tenent,
12 claudebant agmen. Haec sinistri cornus acies fuit. Dextrum tenebat natio
13 maioris Armeniae Cadusiique et Cappadoces et Syri etMedi. His quoque
falcati currus quinquaginta erant. Summa totius exercitus, equites quadraginta
quinque (milia), pedestris acies ducenta milia expleverat. Hoc modo
instruct! decern stadia procedunt, iussique subsistere armati hostem exspectabant.
14 Orontobates — Zumpt; Orionibates — A.
114

для себя другой судьбы, чем какую уже испытал». 24. Послы ответили,
что он так поступает просто потому, что в душе лелеет войну и боится,
как бы надежды на мир ему не помешали. Они, мол, сами просят, чтобы
их скорее отпустили к царю: ему тоже надо готовиться к войне. Отъехав,
они заявили, что бой уже начался.
XII.— Между тем Дарий спешно послал Мазея с тремя тысячами
всадников занять пути, по которым должен был идти неприятель. 2.
Александр, отдав должную честь телу его жены, оставил в том же укреплении
под охраной небольшого гарнизона всю тяжелую часть своей армии,
а сам направился навстречу врагу. 3. Пехоту он разделил на два крыла,
окружил их с обеих сторон всадниками; обоз следовал за войском. 4.
Затем, отрядив Мениду с легкой конницей, он велит ему разведать,
где находится Дарий. Но так как Мазей засел неподалеку, тот не
осмелился пройти дальше и мог только сообщить, что слышал голоса
людей и ржание коней. 5. Также и Мазей, увидев издали
разведчиков, вернулся в лагерь с известием о приходе неприятеля. Итак,
Дарий, желавший сразиться на открытом поле, отдает приказ солдатам
вооружиться и- ставит их в строй. 6. На левом фланге шли бактрийские
всадники, всего тысяча коней, столько же дагов; арахозцы и сузиане
составляли четыре тысячи. За ними следовало сто серпоносных колесниц,
следом за квадригами шел Бесс с восемью тысячами всадников, тоже бак-
трийцев. Эту колонну замыкали массагеты в составе двух тысяч коней.
7, Пехотинцы большинства этих народов не смешивались с конницей,
но каждый держался вместе со своими. Затем персов с мардами и согдий-
цами вели Ариобарзан и Оронтобат. 8. Они командовали каждый своей
частью, общее командование принадлежало Орсину, потомку одного из
семи персов35, возводившему свой род к славнейшему царю Киру. 9. За
ними шли племена, мало известные даже своим союзникам; за ними шел
Фрадат с большим отрядом каспийцев впереди пятидесяти квадриг. Инды
и жители берегов Красного моря шли за колесницами скорее для
численности, чем для настоящей помощи. 10. Весь этот строй замыкался другими
пятидесятью серпоносными колесницами, к которым Дарий присоединил
чужеземных солдат. За ними шли армяне из так называемой Малой
Армении, за армянами — вавилоняне,4 за теми и другими белиты36, жители
Косских гор. И. За этими шли гортуи с острова Евбеи, когда-то
примкнувшие к мидийцам, но выродившиеся и забывшие родные обычаи. К ним
Дарий присоединил фригийцев и катаонов; племя парфиенов, заселявшее
земли, занятые теперь парфянами, вышедшими из Скифии, замыкало все
движение. Таков был состав левого фланга. 12. На правом стояли армяне
из Великой Армении, кадузии икаппадокийцы, сирийцы и мидийцы; у них
тоже было пятьдесят серпоносных колесниц. 13. Общая численность
всего войска была: всадников сорок пять тысяч, пехоты двести тысяч
8*
115

14 Alexandri exercitum pavor, cuius causa non suberat, invasit, quippe lym-
phati trepidare coeperunt omnium pectora occulto metu percurrente. Goeli
fulgor tempore aestivo ardenti similis internitens,ignis praebuitspeciem,flam-
masque ex Darei castris splendere, velut illati temere praesidiis, credebant.
15 Quodsi perculsis Mazaeus, qui praesidebat itineri, supervenisset, ingens cla-
des accipi potuit: nunc, dum ille segnis in eo, quern occupaverat, tumulo
15 sedet, contentus non lacessi, Alexander cognito pavore exercitus signum, ut
consisterent, dari, ante ipsos arma deponere ac levare] corpora iubet, ad-
monens, nullam subiti causam esse terroris, hostem procul stare. Tandem
18 compotes sui pariter arma et animos recepere, nee quidquam ex praesentibus
tutius visum est, quam eodem loco castra munire.Postero die Mazaeus, qui cum
delectis equitum in edito colle, ex quo Macedonum prospiciebantur castra,
consederat, sive metu, sive quia speculari modo iussus erat, ad Dareum
19 rediit. Macedones eum ipsum collem, quern deseruerat, occupaverunt,
nam et tutior planitie erat et inde acies hostium, quae in campo expli-
20 cabatur, conspici poterat. Sed caligo, quam circa humidi effuderant montes,
universam quidem rei faciem non abstulit, ceterum agminum discrimina at-
que ordinem prohibuit perspici. Multitudo inundaverat campos, fremitusque
21 tot milium etiam procul stantium aures impleverat. Fluctuari animo rex et
modo suum modo Parmenionis consilium sera aestimatione perpendere,
quippe eo ventum erat, unde recipi exercitus nisi victor sine clade non posset.
22 Itaque dissimulato eo mercenarium equitem ex Paeonia praecedere iubet.
23 Ipse phalangem, sicut antea dictum est, in duo cornua extenderat: utrumque
cornu equites tegebant. Iamque nitidior lux discussa caligine aciem hostium
ostenderat, et Macedones sive alacritate sive taedio exspectationis ingentem
pugnantium more edidere clamorem. Redditus et a Persis nemora vallesque
24 circumiectas terribili sono impleverat. Nee iam contineri Macedones poterant,
quin cursu quoque ad hostem contenderent. Melius adhuc ratus, in eodem
tumulo castra munire, vallum iaci iussit; strenueque opere perfecto in taber-
naculum, ex quo tota acies hostium conspiciebatur, secessit.
116

человек37. Построившись таким образом, они проходят десять стадиев;
получив приказ остановиться, они, вооруженными, ожидали появления
врага.
14. Войско Александра было охвачено беспричинным страхом; все,
как безумные, начинали трепетать, и какая-то робость закрадывалась
всем в сердце. Зарницы на небе в жаркую летнюю пору производят
впечатление пожара, и солдаты думали, что лагерь Дария охватило пламя,
возникшее по недосмотру охраны. 15. Если бы Мазей, шедший по тому же
пути, напал на них, они могли бы понести большое поражение; но он
сидел тогда в бездействии на холме, заранее им занятом, довольный тем,
что его не тревожат. 16. Александр, узнав о паническом настроении
войска, дает сигнал к остановке и солдатам велит положить перед собой
оружие, а самим отдохнуть, объясняя при этом, что нет причины для
внезапного страха и что враг далеко. 17. Наконец, придя в себя, солдаты
воспряли духом, снова взялись за оружие и из всех мер признали самой
надежной укрепить лагерь на этом месте. 18. На следующий день Мазей,
засевший с отборными всадниками на высоком холме, с которого был
виден лагерь македонцев, вернулся к Дарию, то ли из страха, то ли
оттого, что ему было приказано только произвести разведку. 19. Покинутый
им холм был занят македонцами, потому что на нем было безопасней,
чем в равнине, и, кроме того, с него было видно, как развертывается на
поле строй неприятеля. 20. Но туман, поднявшийся с влажных гор вокруг
равнины, не скрывший общего вида местности, все же не позволял
рассмотреть порядок следования отдельных колонн. Множество людей заняло
поле, и шум от многих тысяч людей поражал слух македонцев, стоявших
вдали. 21. Царь сильно призадумался и с опозданием стал сравнивать
свой план с предложением Пармениона, ибо зашел уже так далеко, что
войско могло выйти оттуда лишь после победы и не без урона. 22. Итак,
разобравшись в своих сомнениях, он приказал наемным всадникам из
Пеонии идти впереди. 23. Сам он свою фалангу — как уже сказано —
разделил на два крыла; каждое из них прикрывали всадники. Когда
рассеялся туман и солнце ярче осветило строй неприятеля,
македонцы, по живости своего характера или утомившись от ожидания, по
боевому обычаю подняли громкий крик. Персы на него ответили, и
окрестные рощи и долины огласились устрашающими звуками. 24. Тогда
уже нельзя было удержать македонцев, которые рвались кинуться на
врага. Но царь, решив лучше укрепиться на занятом холме, приказал
насыпать вал и, когда это было в точности исполнено, сам вошел в
палатку, из которой был виден весь строй неприятеля.
117

Caput XIII
Turn vero universa futuri discriminis fades in oculis erat: armis insig-
nibus equi virique splendebant, et omnia intentiore cura praeparari apud
2 hostem, sollicitudo praetorum agmina sua interequitantium ostendebat; ac
pleraque inania, sicut fremitus hominum, equorum hinnitus, armorum in-
3 ternitentium fulgor, sollicitam exspectatione mentem turbaverant. Igitur
sive dubius animi, sive ut suos experiretur, consilium adhibet, quid
4 optimum factu esset, exquirens. Parmenio, peritissimus inter duces artium
belli, furto, non proelio opus esse censebat: internpesta nocte opprimi posse
hostes; discordes moribus, unguis, ad hoc somno et improviso periculo ter-
5 ritos quando in nocturna trepidatione coituros? At interdiu primum ter-
ribiles occursuras facies Scytharum Bactrianorumque: hirta illis ora et in-
tonsas comas esse, praeterea eximiam vastorum magnitudinem corporum.
Vanis et inanibus militem magis, quam iustis formidinis causis moveri. Dei-
6 nde tantam multitudinem circumfundi paucioribus posse. Non in Ciliciae
7 angustiis et inviis callibus, sed in aperta et lata planitie dimicari. Omnes
ferme Parmenioni assentiebantur; Polypercon haud dubie in eo consilio posi-
3 tarn victoriam arbitrabatur. Quern intuens rex, namque Parmenionem nuper
acrius, quam vellet, increpitum rursus castigare non sustinebat, «Latruncu-
lorum», inquit, «et furum ista sollertia est, quam praecipitis mihi; quippe
9 illorum votum unicum est, fallere. Meae vero gloriae semper aut absentiam
Darei aut angustias locorum aut furtum noctis obstare non patiar: palam luce
10 aggredi certum est; malo me fortunae poeniteat, quam victoriae pudeat. Ad
haec illud quoque accedit: vigilias agere barbaros et in armis stare, ut ne de-
cipi quidem possint, compertum habeo. Itaque ad proelium vos parate».
Sic incitatos ad corpora curanda dimisit.
^ Dareus id, quod Parmenio suaserat, hostem facturum esse coniectans
frenatos equos stare magnamque exercitus partem in armis esse ac vigilias
12 intentiore cura servari iusserat: ergo ignibus tota eius castra fulgebant. Ipse
cum ducibus propinquisque agmina in armis stantium circumibat, Solem et
Mithren sacrumque et aeternum invocans ignem, ut illis dignam vetere glo-*
*3 ria maiorumque monumentis fortitudinem inspirarent. Et profecto, si qua
divinae opis auguria humana mente concipi possent, deos stare secum. Illos
nuper Macedonum animis subitam incussisse formidinem: adhuc limphatos
118

XIII.— Тогда перед его глазами открылось поле всей предстоящей
битвы: лошади и люди сверкали вооружением; военачальники объезжали
ряды своих воинов, что свидетельствовало о большой заботе врагов в
подготовке к битве. 2. При этом людей, в напряженном ожидании,
раздражало много пустых мелочей, как-то: людской говор, ржание коней,
сверкание оружия. 3. Тогда Александр созывает совещание и, либо
действительно колеблясь в душе, либо чтобы испытать дух своих
людей, спрашивает, как лучше действовать. 4. Опытнейший в военном
искусстве среди всех вождей Парменион предложил прибегнуть к обману,
а не давать общего боя; важно, мол, напасть на врагов темной ночью;
когда-то еще приготовятся эти люди различных обычаев и языков к
бою в ночной суматохе, испуганные среди сна? 5. А днем прежде всего
увидишь бегущие на тебя страшные лица скифов и бактрийцев, их
косматые бороды и нестриженные волосы, еще и огромный рост и мощные
тела; солдаты, де, больше предаются страху от неосновательных
причин, чем от серьезных. 6. Затем такое множество людей сможет со всех
сторон окружить меньшее по численности войско: ведь сражение
предстоит не в теснинах Киликии и не в бездорожных зарослях, а на
открытой и гладкой равнине. 7. Почти все были согласны с Парменио-
ном; Полиперкон не сомневался, что только так и можно одержать
победу. 8. Царь, не желая снова порицать Пармениона, с которым он
недавно поступил суровее, чем сам хотел, сказал, обращаясь к Полипер-
кону: «Вы мне советуете действовать как разбойнику и вору: у них только
на уме — обман. 9. Но я не потерплю, чтобы моей славе всегда
препятствовало или отсутствие Дария, или теснота местности, или ночное
воровское действие. Надо, конечно, наступать при свете; я предпочитаю
раскаиваться в неудаче, нежели стыдиться своей победы. 10. К тому же
я узнал, что варвары несут ночные стражи и стоят под оружием, чтобы
не быть застигнутыми врасплох. Итак, готовьтесь к битве». Подбодрив
их так, он отпустил их отдохнуть.
И. Дарий, ожидая, что враг поступит именно так, как советовал
Парменион, приказал лошадей не распрягать, большей части войска не
слагать оружия и усердно проводить ночные стражи. Итак, огни
горели по всему его стану. 12. Сам он с вождями и приближенными обходил
отряды воинов, стоявших под оружием, взывая к Солнцу, Мифре и к
священному вечному огню, чтобы эти божества внушили персам
мужество, достойное их древней славы и памяти предков. 13. «Конечно,—
говорил он,— если только ум человеческий может понять предсказания
119

ferri agique, arma iacientes: expetere praesides Persarum imperii (deos) debi-
4 tas e vecordibus poenas. Necipsum ducem saniorem esse, quippe ritu fera-
rum praedam modo, quam expeteret, intuentem in perniciem, quae ante prae-
dam posita esset, incurrere.
Similis apud Macedones quoque sollicitudo erat, noctemque velut in earn
5 certamine edicto metu egerunt. Alexander non alias magis territus ad vota et
preces Aristandrum vocari iubet. Ille in Candida veste, verbenas manu prae-
16 ferens, capite velato praeibat preces regi Iovem, Minervam Victoriamque
propitianti. Tunc quidem sacrificio rite perpetrato reliquum noctis acquie-
turus in tabernaculum rediit. Sed nee somnum capere nee quietem pati pote-
rat. Modo e iugo montis aciem in dextrum Persarum cornu demittere agi-
tabat, modo recta fronte concurrere hosti, interdum haesitare, an potius in
17 laevum torqueret agmen. Tandem gravatum animi anxietate corpus-altior
somnus oppressit.
Iamque luce orta duces ad accipienda imperia convenerant,insolito circa
13 praetorium silentio attoniti: quippe alias accersere ipsos et interdum moran-
tes castigare assueverat, tunc ne ultimo quidem rerum discrimine excitatum
19 esse mirabantur, et non somno quiescere, sed pavore marcere credebant. Non
tamen quisquam ex custodibus corporis intrare tabernaculum audebat; et
iam tempus instabat,nec miles iniussu ducis aut arma capere poterat, aut in
ordines ire. Diu Parmenio cunctatus, cibum ut caperent, ipse pronuntiat.
Iamque exire necesse erat: tunc demum intrat tabernaculum saepiusque
21 nomine compellatum, cum voce non posset, tactu excitavit. «Multa lux»
inquit, «est, instructam aciem hostis admovit, tuus miles adhuc inermis exs-
pectat imperium. Ubi est vigor ille animi tui? Nempe excitare vigiles soles».
22 Ad haec Alexander: «Credisne, me prius somnum capere potuisse, quam exo-
nerarem animum sollicitudine, quae quietem morabatur?»Signumquepugnae
23 tuba dari iussit. Et cum in eadem admiratione Parmenio perseveraret, quod
solutum se curis somnum cepisset, «Minime», inquit, «mirum est: ego enim,
cum Dareus terras ureret, vicos exscinderet, alimenta corrumperet, potens
24 mei non eram: nunc vero quid.metuam, cum acie decernere paret?
Hercules16 votum meum implevit.Sed huius consilii postea quoque ratio redde-
tur: vos ite ad copias, quibus quisque praeest. Ego iam adero et, quid fieri
25 velim, exponam». Raroadmodum, admonitu magis amicorum, quam metu
discriminis adeundi, thorace uti solebat: tunc quoque munimento corporis
sumpto processit ad milites. Haud alias tarn alacrem viderant regem, et
vultu eius interrito certam spem victoriae augurabantur.
15 Hercule — Rolfe, Hed
120

божества, боги на нашей стороне. Они недавно навели внезапный страх
на македонцев: до сих пор они носятся как безумные, бросая оружие:
так карают боги, покровители персидского царства, врагов, лишив их
разума. 14. Да и вождь их не более здрав разумом; он словно дикий
зверь, видя добычу, бросается прямо в капкан, поставленный перёд
ней».
В лагере македонцев тоже было неспокойно, они провели эту ночь
в страхе, будто сражение было назначено на ночное время. 15.
Александр, никогда еще не знавший такого страха, приказал позвать Ари-
стандра для молитв и обетов. Тот явился в белой одежде с жертвенной
зеленью в руках, за ним шел царь, умилостивлявший молитвами
Юпитера, Минерву38 и богиню Победы. 16. Тогда, совершив по ритуалу
жертвоприношение, на остаток ночи царь вошел в палатку отдохнуть. Но он
не мог ни заснуть, ни лежать спокойно: то он обдумывал, как спустить
свой строй с холма на правый фланг персов, то как столкнуться с врагом
прямым фронтом, то колебался, не ударить ли по левому флангу. 17.
Наконец, утомленный беспокойством, он погрузился в глубокий сон.
Когда рассвело, командиры собрались для получения приказаний и
были поражены необычной тишиной вокруг претория. 18. В других
случаях царь обычно призывал их и бранил запаздывающих; теперь они
удивлялись, что он не проснулся перед самой решительной битвой;
думали, что он не спит, а оцепенел от страха. 19. Никто из
телохранителей не решался войти в палатку, а время шло, солдаты без приказания
вождя не могли ни взяться за оружие, ни занять свое место в строю.
20. После долгих колебаний Парменион сам отдает приказ солдатам
принять пищу. И уже нужно было уходить; только тогда он входит в
палатку, несколько раз окликает Александра и, наконец, будит его,
прикоснувшись к нему. 21. «Давно уж свет,— говорит он,— враг двинул
свой строй, а твои солдаты все еще не вооружены и ожидают приказов.
Где же твой бодрый дух, не ты ли всегда будишь стражу?». 22. На это
Александр ответил: «Неужели ты думаешь, что я мог заснуть прежде,
чем облегчил душу от забот, которые не давали мне покоя?». И он велел
дать трубой знак к битве. 23. Парменион все с тем же изумлением
спросил его, от каких он освободился забот, когда заснул. «Ничего нет
удивительного,— сказал он,— что когда Дарий выжигал земли, разрушал
селения, уничтожал продовольствие, я был сам не свой. Чего же мне
теперь опасаться, когда он согласен вступить в бой? 24. Геркулес
исполнил мою молитву. Но отчет о моем решении будет дан после. Идите к
своим войскам, кто какими командует. Я скоро приду и изложу, как
я хочу действовать». 25. Редко Александр пользовался панцирем, чаще
по настоянию друзей, чем в виду опасности; тогда же он надел на
тело защитное оружие и подошел к рядам солдат. Никогда раньше они
121

26 Atque ille proruto vallo exire copias iubet aciemque disponit. In dextro
cornu locati sunt equites, quos agema appellant. Praeerat his Clitus, cui iun-
xit Philotae turmas ceterosque praefectos equitum lateri eius applicuit.
27 Ultima Meleagri ala stabat, quam phalanx sequebatur. Post phalangem argy-
28 raspides erant: his Nicanor, Parmenionis filius, praeerat. In subsidiis cum
manu sua Coenos, post eum Orestes Lyncestesque sunt, post illos Poly-
percon, dux peregrini militis. Huius agminis princeps Amyntas erat: Pha-
29 laecus Balacros regebat in societatem nuper ascitos. Haec dextri cornus
fades erat. In laevo Craterus Peloponnensium equites habebat, Achaeorum et
Locrensium et Malieon turmis sibi adiunctis. Hos Thessali equites claude-
bant Philippo duce. Peditum acies equitatu tegebatur. Frons laevi cornus
30 haec erat. Sed ne circumiri posset a multitudine, ultimum agmen valida
manu cinxerat. Cornua quoque subsidiis firmavit, non recta fronte, sed a
latere positis, ut, si hostis circumvenire aciem tentasset, parata pugnae
31 forent. Hie Agriani erant, quibus Attalus praeerat, adiunctis sagittariis
Cretensibus. Ultimos ordines avertit a fronte, ut totam aciem orbe muniret.
32 Illyrii hie erant, adiuncto milite mercede conducto. Thracas quoque simul
obiecerat leviter armatos. Adeoque aciem versatilem posuit, ut, qui ultimi
stabant, ne circumirentur, verti tamen et in frontem circumagi possent.
Itaque non prima, quam latera, non latera munitiora fuere, quam terga.
33 His ita ordinatis praecipit, ut, is falcatos currus cum fremitu barbari
emitterent, ipsi laxatis ordinibus impetum occurrentium silentio exciperent,
haud dubius, sine noxa transcursuros, si nemo se opponeret: sin autem sine
34 fremitu immisissent, eosipsi clamore terrerent pavidosque equos telis utrim-
que suffoderent. Qui cornibus praeerant, extendere ea iussi, ita ut nee circum-
venirentur, si arctius starent, nee tamen ultimam aciem exinanirent.
Impedimenta cum captivis, inter quos mater liberique Darei custodiebantur, haud
procul acie in edito colle constituit modico praesidio relicto. Laevum cornu,
36 sicut alias, Parmenioni tuendum datum: ipse in dextro stabat. Nondum ad
iactum teli pervenerant, cum Bion quidam transfuga, quanto maximo cursu
potuerat, ad regem pervenit: nuntians, murices ferreos in terram defodisse
Dareum, qua hostem equites emissurum esse credebat, notatumque certo signo
37 locum, ut fraus evitari a suis posset. Asservari transfuga iusso duces convo-
cat; expositoque, quod nutiatum erat, monet, ut regionem monstratam de-*
38 clinent equitemque periculum edoceant. Ceterum hortantem exercitus exau-
direnon poterat, usum aurium intercipiente fremitu duorum agminum, sed in
conspectu omnium duces et proximum quemque interequitans alloquebatur:
122

не видели его таким бодрым и по бесстрашному его лицу сами
уверились, что победят.
26. Итак, он приказывает разбросать земляной вал, выводит свои
войска и ставит так: на правом фланге свою отборную конницу39 во главе
с Клитом; к нему он присоединил конные отряды Филота и рядом с ним
поставил остальных начальников конницы. 27. Последним стояло крыло
Мелеагра, за которым следовала фаланга. Позади нее были среброщит-
ные40 воины; здесь командовал сын Пармениона Никанор. 28. Во
вспомогательных частях стоял со своим отрядом Кэн, за ним отряды Ореста
и Линкеста, позади всех Полиперкон, командир иноземного отряда.
Начальником этого войска был Аминта. Фалек вел Балакра41, только
недавно принятого в союзники. Таков был состав правого фланга. 29. На
левом фланге стоял Кратер с пелопоннесскими всадниками и
присоединенными к ним отрядами ахейцев, локров и малиейцев. Эту группу
замыкали фессалийцы под командой Филиппа; пеший строй был прикрыт
конницей. Таков был состав левого фланга. 30. Во избежание обхода
последняя колонна была окружена сильным отрядом. Фланги он тоже
укрепил вспомогательными отрядами, поставив их не прямо по фронту,
а с боков, чтобы они были готовы к битве, если враг попытается
окружить их строй. 31. Здесь находились агриане, которыми командовал
Аттал, как и критскими стрелками. Последние ряды он отвел от линии
фронта, чтобы весь строй укрепить наподобие круга. 32. Здесь
находились иллирийцы и солдаты, нанятые за плату. Также он поставил
отдельно и легко вооруженных фракийцев. Весь строй он сделал настолько
подвижным, что стоявшие сзади, чтобы не быть обойденными, могли
повернуться и выйти вперед фронта. Итак, первые ряды были защищены не
лучше флангов, а фланги не лучше тыловых частей.
33. Расставив так всех^ он предписал в случае, если варвары с
шумом пустят на них серпоносные колесницы, расступиться и встретить их
натиск в молчании, он был уверен, что они проскочат, не причинив вреда,
если никто под них не подвернется, если же их пустят без шума, то им
самим следует пугать лошадей криком и, когда они понесут, поражать их
с двух сторон стрелами. 34. Командиры флангов получили приказ
растянуть их, чтобы не быть обойденными, но вместе с тем и не ослаблять
заднего строя. 35. Обоз с пленными, среди которых были под стражей
мать Дария и его дети, он поместил недалеко от строя на возвышенном
месте, с небольшим отрядом для защиты. Левое крыло как и в других
битвах, он поручил Пармениону, сам стал на правом фланге. 36. Стороны
еще не приблизились на полет копья, когда какой-то перебежчик, Б ион,
со всех сил подбежал к царю и сообщил, что Дарий зарыл в землю там, где
предполагал, что пройдет неприятельская конница, железные шипы, но
места эти обозначены знаками, чтобы не вводить в обман своих. 37. Приказав
123

Caput XIV
Emensis tot terris in spem victoriae, de qua dimicandum foret, hoc
unum superesse discrimen. Granicum hie amnem Ciliciaeque montes et Sy-
riam Aegyptumque praetereuntibus raptas, ingentia spei gloriaeque incita-
menta, referebat. Reprehensos ex fuga Persas pugnaturos, quia fugere non
possent. Tertium iam diem metu exsangues, armis suis oneratos, in eodem
vestigio haerere. Nullum desperationis illorum maius indicium esse, quam
quod urbes, quod agros suos urerent, quidquid non corrupissent, hostium
3 esse confessi. Nomina modo vana gentium ignotarum ne extimescerent. Neque
enim ad belli discrimen pertinere, qui ab his Scythae quive Cadusii appella-
4 rentur. Ob id ipsum, quod ignoti essent, ignobiles esse. Nunquam ignorari
viros fortes: at imbelles, ex latebris suis erutos. nihil praeter nomina afferre.
Macedones virtute assecutos, ne quis toto orbe locus esset, qui tales viros
5 ignoraret. Intuerentur barbarorum inconditum agmen: ahum nihil praeter
iaculum habere, alium funda saxa librare, paucis iusta arma esse. Itaque
6 illinc plures stare, hinc plures dimicaturos. Nee postulare se, ut fortiter ca-
pesserent proelium, ni ipse ceteris fortitudinis fuisset exemplum. Se ante
prima signa dimicaturum. Spondere pro se tot cicatrices, totidem corporis
decora: scire ipsos, unum paene se praedae communis exsortem in illis co-
7 lendis ornandisque usurpare victoriae praemia. Haec se fortibus viris dicere.
Si qui dissimiles eorum essent, ilia fuisse dicturum: pervenisse eo, unde
fugere non possent. Tot terrarum spatia emensis, tot amnibus montibusque post
tergum obiectis iter in patriam et penates manu esse faciendum. Sic duces,
sic proximi militum instincti sunt.
8 Dareus in laevo cornu erat, magno suorum agmine, delectis equitum
peditumque stipatus: contempseratque paucitatem hostis, vanam aciem esse
9 extentis cornibus ratus. Ceterum, sicut curru eminebat, dextra laevaque ad
circumstantia agmina oculos manusque circumferens, «Terrarum», inquit,
«quas oceanus hinc alluit, illinc claudit Hellespontus, paulo ante domini,
iam non de gloria, sed de salute et, quod saluti praeponitis, de libertate pug-
nandum est. Hie dies imperium, quo nullum amplius viditaetas, autconsti-
124

взять перебежчика под стражу, Александр собирает командиров
и, сообщив, что ему стало известно, убеждает их избегать указанной
местности и сказать об этой опасности коннице. 38. Впрочем, войско не
могло слышать его увещаний, так как шум от двух армий всех оглушал.
Все же на виду у всех, объезжая командиров и близстоящих воинов, он
стал говорить так...
XIV.— Он говорил, что перед ними, прошедшими столько земель в
надежде на победу, за которую стоило бороться, осталось это последнее
препятствие. Сражение на реке Гранике, преодоление гор Киликии,
захват Сирии и Египта способны поддержать надежды на славу. 2. Персы
будут сражаться, перехваченные в бегстве, потому что они уже не могут
продолжать его. Уже третий день они стоят на одном месте,
обессиленные страхом, отягченные своим вооружением. Верным доказательством
их отчаяния служит то, что они сжигают свои города и поля, будучи
уверены, что все, чего они не уничтожат, достанется победителю. 3. Нет
основания бояться пустых имен неизвестных народов. Ничего не значит
для решения спора в войне, кого называют скифами, а кого кадусиями.
Раз они неизвестны, значит они недостойны славы. 4. Храбрые никогда не
остаются в неизвестности, а люди невоинственные, выведенные из
темноты,— это только пустые названия. Македонцы своим мужеством достигли
того, что нет на земле места, где бы о них не знали. 5. Пусть они только
посмотрят на неустройство персидского войска: у одних нет ничего,
кроме дротика, другие мечут камни из пращей, лишь у немногих есть
полное вооружение. Итак: там больше людей, у нас больше готовых
сражаться. 6. Он-де не требует, чтобы они храбро бросились в бой, если
сам не будет подавать другим примера мужества. Он будет сражаться
впереди всех знамен. Он обещает, что каждая его рана будет знаком
отличия на его теле; они сами знают, что только он не участвует в разделе
общей добычи и что все, добываемое победами, расходится на их награды,
на их потребности. 7. Он знает, что говорит это мужественным воинам.
Иначе он сказал бы им, что они зашли туда, откуда уже нельзя бежать.
Отмерив столько пространств земли, оставив позади себя столько рек и
гор, они должны теперь проложить себе путь на родину к пенатам своею
собственной рукой'. Такими словами он внушал мужество вождям и
стоявшим вблизи солдатам.
8. Дарий находился на левом фланге, окруженный большим отрядом
отборных всадников и пехотинцев; он с презрением смотрел на
малочисленность неприятеля, полагая, что напрасно растянуты фланги его строя.
9. Впрочем, возвышаясь на колеснице и окидывая взором окружавшие
его слева и справа полчища, он простер над ними руки и сказал: «Вам,
незадолго до этого господам всех земель, которые с одной стороны омывает
125

10 tuet aut finiet. Apud Granicum minima virium parte cum hoste certavimus:
in Cilicia victos Syria poterat excipere: magna munimenta regni Tigris atque
11 Euphrates erant. Ventum est eo, unde pulsis ne fugae quidem locus est.
Omnia tarn diutino bello exhausta post tergum sunt: non incolas suos urbes, non
cultores habent terrae. Coniuges quoque et liberi sequuntur hanc aciem, pa-
rata hostibus praeda, nisi pro carissimis pignoribus corpora opponimus.
12 Quod mearum fuit partium, exercitum, quern paene immensa planities vix
caperet, com para vi: equos, arma distribui: commeatus, ne tantae multitu-
13 dini deessent, providi: locum, in quo acies explicari posset, elegi. Cetera in
vestra potestate sunt: audete modo vincere, famamque, infirmissimum
adversus fortes viros telum, contemnite».
«Temeritas est, quam adhuc pro virtute timuistis: quae ubi primum im-
14 petum effudit, velut quaedam animalia amisso aculeo torpet. Hi vero campi
deprehendere paucitatem, quamCiliciae montes absconderant. Videtis ordines
raros, cornua extenta, mediam aciem vanam, exhaustam: nam ultimi, quos
15 locavit aversos, terga iam praebent. Obteri mehercule equorum ungulis pos-
sunt, etiamsi nil praeter falcatos currus emisero. Et bello vicerimus, si vin-
cimus proelio: nam ne illis quidem ad fugam locus est; hinc Euphrates, illirlc
16 Tigris prohibet inclusos. Et quae antea pro illis erant, in contrarium conversa
sunt. Nostrum mobile et expeditum agmen est, illud praeda grave.
Implicates ergo spoliis nostris trucidabimus, eademque res et causa erit victoriae
17 et fructus. Quodsi quern e vobis nomen gentis movet, cogitet Macedonum illic
arma esse, non corpora. Multum enim sanguinem iavicem hausimus, et
semis per gravior in paucitate iactura est. Nam Alexander, quantuscunque ignavis
et timidis videri potest, unum animal est et, si quid mihi creditis, temerarium
19 et vecors, adhuc nostro pavore quam sua virtute felicius. Nihil autem potest
esse diuturnum,cui non subest ratio. Licet felicitas aspirare videatur, tamen
ad ultimum temeritati non sufficit. Praeterea breves et mutabiles vices rerum
20 sunt, etfortuna nunquam simpliciter indulget. Forsitan ita dii fata ordina-
verunt, ut Persarum imperium, quod secundo cursu per ducentos triginta
annos ad summum fastigium evexerant, magno motu concuterent magis
quam affligerant, admonerentque nos fragilitatis humanae, cuius nimia
21 in prosperis rebus oblivio est. Modo Graecis ultro bellum inferebamus: nunc in
sedibus nostris propulsamus illatum. Iactamur invicem varietate fortunae.
126

океан, а с другой замыкает Геллеспонт, теперь приходится сражаться
не за славу, а за спасение или за то, что для вас дороже жизни, за свободу.
Сегодняшний день или восстановит царство, обширнее которого не видал
еще никакой век, или положит ему предел. 10. На Гранике мы сражались
с врагом лишь небольшой частью наших сил, побежденных в Киликии,
нас могла принять Сирия: прочной защитой царству служили реки Тигр
и Евфрат. 11. Ныне мы пришли туда, откуда, в случае поражения, некуда
даже бежать — все у нас в тылу разорено продолжительной войной:
в городах не осталось жителей, в полях — земледельцев. Жены и дети
сопровождают наше войско — готовая добыча для врагов,— если мы
телом своим не прикроем дорогие нам существа. 12. Что касается моего
долга, я собрал такое войско, что его едва вместила в себе обширнейшая
равнина, я дал коней, оружие, предусмотрел, чтобы такое множество
людей не осталось без продовольствия; я выбрал место, где все войско
смогло бы развернуться. 13. Остальное зависит от вас: найдите отвагу
для победы, презирайте молву, самое слабое оружие против
мужественных людей».
Безрассудством оказалось то, что вы считали мужеством у врага и
чего боялись: оно слабеет после первого выпада, как животные,
потерявшие свое жало. 14. В здешних просторах видно, как малочисленно
неприятельское войско4*, горы Киликии его скрывали. Вы видите редкие
ряды, растянутые фланги, центр пустой, истощенный, задние ряды
повернуты так, что уже открывают тыл. Клянусь богами, их можно
затоптать лошадьми, если я пошлю только серпоносные колесницы. 15. Если
мы победим в этом бою, мы выиграем и всю войну; ведь и им бежать
некуда; их запирают с одной стороны Тигр, с другой — Евфрат43. 16. Все,
что раньше было за них, теперь против них. Наше войско легкое и
подвижное, у них отягощенное добычей. Мы перебьем их, заваленных нашим
добром, и это будет основанием и плодом нашей победы. 17. Если кого
из вас смущает имя этого народа, то знайте, что македонским осталось
оружие, а не народ: вы взаимно пролили много крови, а при
малочисленности потери всегда тяжелее. 18. Ведь Александр, как бы он ни казался
страшным трусам и малодушным, все же только один человек и,
поверьте мне,— безрассудный и неразумный, удачливый до сих пор не по своей
доблести, а из-за паники. 19. Но ничего не бывает долговечно, если не
основано на разуме. Допустим, что ему улыбается счастье, но это еще не
покрывает его безрассудства. Кроме того, удачи и несчастья сменяются
часто и судьба никогда не бывает неизменна. 20. Может быть, боги
определили не погубить персидское царство, которое они в течение двухсот
тридцати лет вели по пути удач и подняли на величайшую высоту, а
скорее испытать и напомнить нам о непрочности человеческого бытия,
о чем все при удаче мало думают. 21. Недавно еще мы ходили войной
против Греции, теперь отражаем войну, угрожающую нашим домам. Так
127

22 Videlicet imperium, quia mutuo affectamus, una gens non capit. Ceterum,
etiamsi spes non subesset, necessitas tamen stimulare deberet: ad extrema
perventum est. Matrem meam, duas filias, Ochum in spem huius imperii
genitum, principem illam sobolem regiae stirpis, duces vestros reorum16
instar, vinctos habet: nisi quid in vobis, ipse ego maiore mei parte captivus
sum. Eripite viscera mea ex vinculis: restituite mihi pignora, pro quibus ipsi
mori non recusatis, parentem, liberos: nam coniugem in illo carcere amisi.
23 Credite, nunc omneshos tendere ad vosmanus,implorare patrios deos, opem
vestram, misericordiam, fidem exposcere, ut servitute, ut compedibus, ut
precario victu ipsos liberetis. An creditis aequo animo his servire, quorum
reges esse fastidiunt? Video admoveri hostium aciem: sed quo propius dis-
24 crimen accedo, hoc minus his, quae dixi, possum esse contentus. Per ego vos
deos patrios aeternumque ignem, qui praefertur altaribus, fulgoremque
sous intra fines regni mei orientis, per aeternam memoriam Cyri, qui ademptum
Medis Lydisque imperium primus in Persidem intulit: vindicate ab ultimo
25 dedecore nomen gentemque Persarum. Ite alacres et spe pleni, ut, quam glo-
riam accepistis a maioribus vestris, posteris relinquatis. In dextris vestris
iam libertatem, opem spem futuri temporis geritis. Effugit mortem quiquis
26 contempserit: timidissimum quemque consequitur. Ipse non patrio more
solum, sed etiam ut conspici possim, curru vehor, nee recuso, quo minus imi-
temini me, sive fortitudinis exemplum sive ignaviae fuero.»
Caput XV
Interim Alexander, ut et demonstratum a transfuga insidiarum locum
circumiret, et Dareo, qui laevum cornu tuebatur, occurreret, agmen obli-
2 quum incedere iubet. Dareus quoque eodem suum obvertit Besso admonito,
ut Massagetas equites in laevum Alexandri cornu a latere invehi iuberet.
3 Ipse ante se falcatos currus habebat, quos signo dato universes in hostem effu-
dit. Ruebant laxatishabenis aurigae, quo plures nondum satis proviso impetu
4 obtererent. Alios ergo hastae multum ultra temonem eminentes, alios ab ut-
roque latere demissae falces laceravere. Nee sensim Macedones cedebant, sed
5 effusa turbaverant fuga ordines. Mazaeus quoque perculsis metum incussit,
mille equitibus ad diripienda hostis impedimenta circumvehi iussis, ratus,
captivos quoque, qui simul asservabantur, rapturos vincula, cum suos appro-
q pinquantes vidissent. Non fefellerat Parmenionem, qui in laevo cornu erat.
Propere igittir Polydamanta mittit ad regem, qui et periculum ostenderet et,
7 quid fieri iuberet, consuleret. Ille audito Polidamante, «Abi, nuntia,» in-
quit, «Parmenioni, si acie vicerimus, non nostra solum nos recuperaturos, sed
reorum — Cuperus; regum — A.
128

играет нами судьба. Ясно, что кто-то из противников не сохранит своего
царства, раз мы взаимно этого добиваемся. 22. Впрочем, если бы даже не
оставалось никаких надежд, к действию принуждает необходимость:
мы дошли до крайности. Мою мать, двух дочерей, сына Оха, рожденного
в надежде на это царство, первый отпрыск нашего царского рода, вождей
ваших, словно преступников, враг держит у себя в оковах. Если бы не
связь с вами, я и сам чувствовал бы себя тоже в плену. Освободите мое
сердце от оков, верните мне залог, за который вы сами готовы умереть:
мою мать, моих детей, ибо супругу я уже потерял в неволе.
23. Верьте, ныне все они протягивают к вам руки, молят родных богов,
ждут от вас помощи, милосердия, верности, чтобы вы освободили их от
оков рабства, из жалкого их положения. Или вы думаете, легко
прислуживать тем, над кем и царствовать гнушаешься? 24. Я вижу, как
приближается строй врагов, но чем я ближе к решительному бою, тем меньше
я могу удовлетвориться тем, что уже сказал. Заклинаю вас
отечественными богами, неугасимым огнем, пылающим на алтарях, блеском солнца,
восходящего в пределах моего царства, вечной памятью Кира, первого,
кто передал Персиде царства, отнятые им у мидийцев и лидийцев,—
спасите от крайнего позора народ персидский и его имя. 25. Идите в бой
бодрые и полные надежд, чтобы передать потомкам славу,
унаследованную от предков. В ваших руках свобода, сила, надежды на все будущее
время. Избегает смерти тот, кто ее презирает; и она поражает всех
трепещущих. 26. Сам я еду на колеснице не только согласно нашему обычаю,
но и для того, чтобы вы могли меня видеть и подражать мне, буду ли я
вам давать пример мужества или малодушия».
XV.— Между тем Александр, чтобы обойти указанное перебежчиком
место и встретиться с Дарием, который охранял левый фланг, приказывает
наступать крылу, поставленному косо. 2. И Дарий повернул в ту
сторону, известив Бесса, чтобы тот приказал всадникам-массагетам сбоку
напасть на левое крыло Александра. 3. Перед ним самим были серпо-
носные колесницы, которые по данному знаку он пустил все на врага.
Колесничие помчались, отпустив вожжи, чтобы потоптать больше людей,
не ожидавших такого нападения. 4. Одних ранили копья, торчащие
впереди из дышла, других —выставленные с боков косы; но македонцы не
только отступали перед ними, но в бегстве расстроили свои ряды. 5. Еще
и Мазей навел на них страх своим нападением, так как послал в обход
тысячу всадников разграбить неприятельский лагерь, полагая, что
пленные, заключенные все вместе, сами разорвут свои оковы, увидев
приближение своих. 6. Но ему не удалось обмануть Пармениона,
стоявшего на левом фланге. Тот поспешно посылает к царю Полидаманта
сказать об опасности и спросить распоряжений. 7. Царь, выслушав Поли-
9 Заказ № 1628
129

8 etiam, quae hostium sunt, occupaturos. Proinde non est quod quidquam vi-
rium subducat ex acie, sed, ut me et Philippo patre dignum est, contempto
sarcinarum damno fortiter dimicet». Interim barbari impedimenta turbave-
9 rant, caesisque plerisque custodum captivi, vinculis ruptis, quidquid obvium
erat, quo armari possent, arripiunt et aggregati suorum equitibusMacedonas
Ю ancipiti circumventos malo invadunt. Laetique, qui circa Sisygambimerant,
vicisse Dareum, ingenti caede prostratos hostes, ad ultimum etiam impedi-
mentis exutos esse nuntiant: quippe eandem fortunam ubique esse credebant,
11 et victores Persas adpraedam discurrisse. Sisygambishortantibus captivis, ut
animum a maerore allevaret, in eodem, quoanteafuit, perseveravit. Non vox
ulla excidit ei, non oris color vultusve mutatus est; sedit immobilis (credo
praecoci gaudio verita fortunam irritare), adeo ut, quid mallet, intuentibus
12 earn fuerit incertum. Inter haec Menidas, praefectus equitum Alexandri, cum
paucis turmis opem impedimentis laturus advenerat, incertum, suone consilio
an regis imperio; sed non sustinuit Caucasiorum Scitharumqueimpetum, quip-
13 pe vix tentato certamine refugit ad regem, amissorum impedimentorum
testis magis quam vindex. lam consilium Alexandri dolor vicerat et, ne cura
recuperandi sua militema proelio averteret, non immerito verebatur. Itaque
Areten, ducem hastatorum (sarissophoros vocabant), adversus Scythas mittit.
14 Inter haec currus, qui circa prima signa turbaverant aciem, in phalangem
invecti erant. Macedones confirmatis animis in medium agmen accipiunt.
15 Vallo similis acies arat: iunxerant hastas et ab utroque latere temere incur-
rentium ilia suffodiebant. Circumire deinde currus et propugnatores praeci-
16 pi tare coeperunt. Ingens ruina equorum aurigarumque aciem compleverat.
Hi territos regere non poterant, qui crebra iactatione cervicum non iugum
modo excusserant, sed etiam currus everterant: vulnerati interfectos tra-
17 hebant, nee consistere territi, nee progredi debiles poterant. Paucae tamen
evasere quadrigae in ultimam aciem, iis, quibus inciderunt, miserabili morte
consumptis: quippe amputata virorum membra humi iacebant, et quia cali-
dis adhuc vulneribus aderat dolor, trunci quoque et debiles quidem arma non
18 omittebant, donee multo sanguine effuso exanimati procumberent. Interim
Aretes, Scytharum, qui impedimenta diripiebant, duce occiso gravius ter-
ritis instabat. Supervenere deinde (missi) a Dareo Bactriani pugnaeque ver-
tere fortunam. Multi ergo Macedonum primo impetu obtriti sunt, plures ad
19 Alexandrum refugerunt. Turn Persae clamore sublato, qualem victores solent
edere, ferociter in hostem quasi ubique profligatum incurrunt. Alexander
territos castigare, adhortari, proelium, quod iam elanguerat, solus accen-
dere, confirmatisque tandem animis ire in hostem iubet.
130

даманта, сказал ему: «Иди, скажи Пармениону: если мы победим в строю,
то не только вернем свое, но и захватим принадлежащее врагам. 8. Итак,
нет основания отнимать хоть сколько-нибудь сил у строя. Пусть он,
достойно меня и моего отца Филиппа, пренебрежет потерей имущества
и храбро сражается с врагом». 9. Между тем варвары привели в смятение
обоз, а пленные, перебив многих из стражи и разорвав свои оковы,
вооружаются чем попало, присоединяются к своим всадникам и с двух
сторон нападают на попавших в беду македонцев. 10. Пленные,
окружавшие царицу Сисигамбис, радуясь победе персов, объявляют, что враги
потерпели великое поражение и совершенно лишились всякого багажа;
они думали, что ход сражения на всех участках одинаковый и что
победившие персы разбежались в поисках добычи. 11. Пленные убеждали
Сисигамбис отбросить печаль, но она оставалась в прежнем положении, не
издала ни звука, не изменилась в лице: она сидела неподвижно, точно
боялась преждевременной радостью спугнуть счастливую судьбу;
смотревшие на нее не могли решить, чего она желает. 12. Между тем
начальник конницы Александра Менид, по собственному ли решению или по
приказанию царя, подошел с несколькими отрядами всадников, чтобы
оказать помощь обозу, но не выдержал натиска кавказцев и скифов и,
едва вступив с ними в бой, вернулся к царю, не отомстив за урон, а лишь
засвидетельствовав его. 13. Горестное чувство нарушило планы
Александра, недаром он так опасался уводить из строя воинов для
возвращения своего имущества. Итак, он посылает против скифов Арету,
командира копейщиков, называвшихся сариссоносцами.
14. Между тем колесницы, расстроившие ряды перед знаменами,
прорвались к фаланге: македонцы же, собравшись с мужеством,
принимают их в свои ряды. 15. Строй их стал подобен валу: они сомкнули свои
копья и с обоих боков прокалывали животы напиравших на них лошадей,
потом они окружали колесницы и сбрасывали с них колесничих. 16. Строй
заполнился упавшими лошадьми и возничими, они не могли больше
управлять напуганными лошадьми, частыми рывками головой те не только
рвали упряжки, но и опрокидывали колесницы, раненые тащили за собой
убитых, взбесившиеся не могли остановиться, истощенные — двигаться.
17. Лишь немного колесниц достигло последних рядов строя, принеся
ужасную смерть тем, на кого они налетали: иссеченные людские тела
лежали на земле и, так как страдания доставляют лишь свежие раны,
прежде раненые и покалеченные не выпускали из рук оружия пока,
истекая кровью, не падали замертво. 18. Между тем Арета, убив вождя
скифов, разграблявших обоз, все сильнее напирал и устрашал их. Но к
ним пришли на помощь посланные Дарием бактрийцы и изменили судьбу
сражения: много македонцев было задавлено при первом налете, боль-
9*
131

2Θ Rarior acies erat in dextro cornu Persarum, namque inde Bactriani dis-
cesserant ad opprimenda impedimenta. Itaque Alexander laxatos ordines in-
vadit et multa caede hostium invehitur. At qui in laevo cornu erant Persae,
21 spe, posse eum includi, agmen suum a tergo dimicantis opponunt: ingensque
periculum in medio haerens adisset, ni equites Agriani calcaribus subditis
circumfusos regi barbaros adorti essent aversosque caedendo in se obverli
22 coegissent. Turbata erat utraque acies. Alexander et a fronte et a tergo hostem
habebat; qui averso ei instabant, ab Agrianis militibus premebantur; et
Bactriani impedimentis hostium direptis reversi ordines suos recuperare non
poterant: plura simul abrupta a ceteris agmina, ubicunque alium alii fors
23 miscuerat, dimicabant. Duo reges iunctis prope agminibus proelium accen-
derant. Plures Persae cadebant: par ferme urtimque numerus vulnerabatur.
24 Curru Dareus, Alexander equo vehebatur. Utrumque delecti tuebantur sui
immemores: quippe amisso rege nee volebant salvi esse nee poterant; ante
25 oculos sui quisque regis mortem occumbere ducebant egregium. Maximum
tamen periculum adibant, quos maxime tuebantur; quippe sibi quisque caesi
regis expetebat decus.
26 Ceterum sive ludibrium oculorum sive vera species fuit, qui circa Ale-
xandrum erant, vidisse se crediderunt paululum super caput regis placide
volantem aquilam, non sonitu armorum, non gemitu morientium territam:
diuque circa equum Alexandri pendenti magis quam volanti similis apparuit.
27 Certe vates Aristander alba veste indutus et dextra praeferens lauream
militibus in pugnam intentis avem monstrabat baud dubium victoriae auspicium.
28 Ingens ergo alacritas et fiducia paulo ante territos accendit ad pugnam, uti-
que postquam auriga Darei, qui ante ipsum sedens equos regebat, hasta trans-
29 fixus est. Nee aut Persae aut Macedones dubitavere, quin ipse rex esset occi-
sus. Ergo lugubri ulutatu et incondito clamore gemituque totam fere aciem
adhuc aequo Marte pugnantium turbavere cognati Darei et armigeri, laevum-
que cornu in fugam effusum destituerat currum, quern a dextra parte stipati
30 in medium agmen receperunt. Dicitur acinace stricto Dareus dubitasse, an
fugae dedecus honesta morte vitaret. Sed eminens curru nondum omnem suo-
31 rum aciem proelio excedentem destituere erubescebat. Dum inter spem et
desperationem haesitat, sensim Persae cedebant et laxaverant ordines.
Alexander mutato equo, quippe plures fatigaverat, resistentium adversa ora fo-
"^2 diebat, fugientium terga. Iamque non pugna, sed caedes erat, cum Dareus
quoque currum suum in fugam vertit. Haereb^t in tergis fugientium victor:
132

шинство бежало к Александру. 19. Тогда персы, подняв крик, по обычаю
побеждающих, еще яростнее бросились на врага, считая его повсюду
смятым. Александр укорял испугавшихся, ободрял их, один оживлял уже
падавший бой, и, подняв, наконец, дух своих воинов, посылает их в
наступление.
20. Ряды персов на правом фланге несколько поредели: оттуда ушли
бактрийцы44 для нападения на обоз. Итак, Александр бросается на
ослабевшие ряды и производит в них большое избиение. 21. Персы же,
стоявшие на левом фланге в надежде окружить его, придвинулись к нему
с тыла; оказавшись в окружении, царь попал бы в весьма опасное
положение, если бы агрианские всадники, пришпорив коней, не ударили на
варваров, окруживших царя, и, рубя их, не заставили обратиться против
них самих.
22. Оба строя пришли в смятение. Враги были у Александра и спереди,
и с тыла; угрожавших ему сзади теснили агрианцы; бактрийцы, вернувшись
после разграбления обоза, не могли найти своих прежних мест: много
частей оказалось оторванными от своих, сражались, где кого с кем
столкнул случай. 23. Присутствие царей делало рукопашный бой особенно
жарким. Убитых было больше у персов, раненых — примерно поровну.
24. Дарий ехал в колеснице, Александр — на коне. Того и другого
защищали, не помня себя, отборные дружинники; никто из них не хотел,
да и не мог, пережить своего царя; каждый считал наиболее достойным
умереть на виду у своего владыки. 25. Наибольшей же опасности
подвергались те, кого больше всего оберегали, ибо каждый домогался чести
убить царя своих врагов.
26. Впрочем, был ли это обман зрения или истинное явление, но люди,
окружавшие Александра, утверждали, что видели невысоко над головой
царя спокойно летающего орла, не пугающегося ни звона оружия, ни
стонов умирающих; долгое время он не столько летал, как парил над
конем Александра. 27. Прорицатель Аристандр, одетый в белые одежды,
с лавровой ветвью в руке, конечно, указал жарко сражавшимся воинам
на птицу — несомненное предсказание победы. 28. Недавно бывшие
подавленными воины испытали теперь прилив бодрости и уверенности,
особенно после того, как копьем был сражен возничий Дария, правивший
конями, сидя перед ним. Ни персы, ни македонцы не сомневались, что
убит сам царь. 29. Итак, родичи и оруженосцы Дария огласили весь
строй бившихся до сих пор с равным успехом воплями печали, нестройными
криками и стонами и левое крыло, обратившись в бегство, покинуло
колесницу царя, которую обступили своим отрядом окружавшие его справа.
30. Говорят, что Дарий, обнажив акинак, колебался, не избавиться ли
ему от позорного бегства почетной смертью, но совесть не позволила
ему, возвышавшемуся в колеснице, предать своих еще не полностью
выступивших из боя. 31. Пока он колебался между надеждой и отчаянием,
133

sed prospectum oculorum nubes pulveris, quae ad coelum ferebatur, abstu-
lerat: ergo haud secus, quam in tenebris errabant, ad sonum notae.vocis, ut
33 signum, subinde coeuntes. Exaudiebantur tamen strepitus habenarum, quibus
equi currum trahentes identidem verberabantur. Haec sola fugientis vestigia
excepta sunt.
Caput XVI
At in laevo Macedonum cornu, quod Parmenio, sicut ante dictum, tue-
2 batur, longe alia fortuna utriusque partis res gerebatur. Mazaeus cum omni
suorum equitatu vehementer invectus urgebat Macedonum alas. Iamque
abundans multitudine aciem circumvehi coeperat, cum Parmenio equites
nuntiare iubet Alexandro, in quo discrimine ipsi essent: ni mature subveni-
retur, non posse sisti fugam. lam multum viae praecesserat rex, imminens
fugientium tergis, cum a Parmenione tristis nuntius venit. Refrenare equos
iussi, qui vehebantur, agmenque constitit, frendente Alexandro, eripi sibi
4 victoriam e manibus et Dareum felicius fugere, quam se sequi. Interim ad Ma-
zaeum superati regis fama pervenerat. Itaque, quamquam validior erat, tamen
fortuna partium territus perculsis languidius instabat. Parmenio ignorabat
quidem causam sua sponte pugnae remissae, sed occasione vincendi strenue
5 est usus. Thessalos equites ad se vocari iubet. «Ecquid», inquit, «videtis istos,
qui ferociter modo instabant, pedem referre subito pavore perterritos? Ni-
mirum nobis quoque regis nostri fortuna vincit. Omnia Persarum caede strata
6 sunt. Quid cessatis? An ne fugientibus quidem pares estis?» Vera dicere vi-
debatur, et spes languentes quoque erexerat. Subditis calcaribus proruere in
hostem: et illi iam non sensim, sed citato gradu recedebant, nee quidquam
7 fug^e, nisi quod terga nondum verterant, deerat. Parmenio tamen ignarus,
quaenam in dextro cornu fortuna regis esset, repressit suos: Mazaeus dato
fugae spatio non recto itinere, sed maiore et ob id tutiore circumitu Tigrin
superat et Babylonem cum reliquiis devicti exercitus intrat.
8 Dareus paucis fugae comitibus ad Lycum amnem contenderat, quo
traiecto dubitavit, an solveret pontem, quippe hostem iam affore nunti-
abatur. Sed tot milia suorum, quae nondum ad amnem pervenerant, ponte
S reciso videbat praedam hostis fore. Abeuntem, cum intactum sineret pontem,
dixisse constat, malle se sequentibus iter dare quam auferre fugientibus.
134

персы стали постепенно отступать и разрежать ряды. Александр же,
сменив коня,— он загнал уже многих,— разил сопротивлявшихся ему
в лицо, а бегущих в спины. 32. И уже битва превратилась в побоище,
когда обратился в бегство также и Дарий со своей колесницей.
Победители висели на плечах убегающих, но тучи пыли, поднимавшиеся к
небесам, застилали взоры. Итак, все блуждали, как в потемках, сходились
на звук знакомых голосов вместо сигналов. 33. Но слышалось щелкание
вожжей, которыми то и дело подгоняли лошадей, запряженных в
колесницы. Это были единственные отзвуки бегства неприятеля.
XVI.— А на левом фланге македонцев, который охранял, как было
сказано, Парменион, бой шел при других условиях для той и другой
стороны. 2. Мазей, бурно налетев со своей конницей, теснил конные
части македонцев. Имея численный перевес, он уже начал обходить
неприятеля, когда Парменион приказал своим всадникам известить
Александра, в каком они тяжелом положении: если, мол, царь быстро не
придет на помощь, он не сможет сдержать общее бегство. 3. Когда от Пар-
мениона пришло это тревожное известие, царь ускакал уже далеко,
угрожая тылу бегущего врага. Он приказал остановить лошадей, которые
несли, остановился и весь отряд. Александр был взбешен, что у него
вырвали из рук победу и что Дарию удобнее теперь бежать, чем ему его
преследовать. 4. Между тем до Мазея дошел слух о поражении Дария;
несмотря на перевес силы, испугавшись судьбы воюющих сторон, он
ослабил нажим на смятого им противника. Парменион не знал, почему
внезапно ослабла битва, но энергично воспользовался этим для победы.
5. Он приказывает призвать к себе фессалийских всадников и говорит
им: «Видите ли вы ваших врагов, только что сильно на нас напиравших?
Теперь, внезапно поддавшись страху, они дрогнули в бою! Конечно, нам
сулит победу удача нашего царя. Все устлано телами персов. Что же
вы медлите? Неужели вы не справитесь с убегающими?». 6. Слова его
показались правдивыми, и надежда подняла упавший дух воинов.
Пришпорив коней, все бросились на противника, и тот стал отступать не
постепенно, а поспешным маршем. До подлинного бегства не хватало им
только повернуться тылом. 7. Парменион, не зная об удаче царя на правом
фланге, сдерживал своих людей, а Мазей, получив простор для бегства,
не прямым, а обходным, но зато надежным путем переправился через
Тигр и вступил с остатками разбитого войска в Вавилон.
8. Дарий с немногими спутниками своего бегства направился к реке
Лику. Переправившись через нее, он не знал, разрушать ли ему мост,
так как ожидали, что сейчас появится враг. Он понимал, что если сломать
мост, то много тысяч его еще не дошедших до реки людей станут добычей
врага. 9. Передают, что он, уходя и оставив за собой мост, сказал, что
предпочитает дать переправиться преследующему его врагу, чем отнять
125

10 Ipse ingens spatium fuga emensus media fere nocte Arbela pervenit. Quis tot
ludibria fortunae, ducum agminumque caedem multiplicem, devictorum fu-
gam, clades nunc singulorum, nunc universorum, aut animo assequi queat
aut oratione complecti? Propemodum seculi res in unum ilium diem
fortuna cumulavit. Alii qua. brevissimum patebat iter, alii diversos saltus et
11 ignotas sequentibus calles petebant. Eques pedesque confusi sine duce, arma-
tis inermes, integris debiles implicabantur. Deinde misericordia in metum
versa, qui sequi non poterant, inter mutuos gemitus deserebantur. Sitis
praecipue fatigatos et saucios perurebat, passimque omnibus rivis prostra-
13 verant corpora praeterfluentem aquam hianti ore captantes. Quam cum avidi
turbidam hausissent, tendebantur extemplo praecordia premente limo, reso-
lutisque et torpentibus membris, cum supervenisset hostis, novis vulneribus
14 excitabantur. Qui dam occupatis proximis rivis deverterant longius, ut, quid-
quid occulti humoris usquam manaret, exciperent, nee ulla adeo avia et sicca
15 lacuna erat, ut vestigantium sitim falleret. Ε proximis vero itineri vicisulu-
latus senum feminarumque exaudiebantur barbaro ritu Dareum adhuc regem
clamantium.
16 Alexander, ut supra dictum est, inhibito suorum impetu adLycumam-
nem pervenerat, ubi ingens multitudo fugientium oneraverat pontem, et
17 plerique, cum hostis urgeret, in flumen se praeci pita verant, gravesque
armis et proelio ac fuga fatigati gurgitibus hauriebantur. Iamque non
pons modo fugientes, sed ne amnis quidem capiebat agmina sua impro-
vide subinde cumulantes: quippe ubi intravit animos pavor, id solum
18 metuunt, quod primum formidare coeperunt. Alexander instantibus suis,
impune abeuntem hostem permitteret sequi, hebetia tela esse et manus
fatigatas tantoque cursu corpora exhausta et praeceps in noctem diei te-
19 mpus causatus est. Revera de laevo cornu, quod adhuc in acie stare ere-
debat,sollicitus reverti ad ferendam opem suis statuit. Iamque signa conver-
terat, cum equitesa Parmenione missi illius quoque partis victoriam nunti-
20 ant. Sed nullum eo die maius periculum adiit, quam dum copias reducit in
castra. Pauci eum et incompositi sequebantur ovantes victoria, quippe опь
2\ neshostes aut in fugam effusos aut in acie cecidissecredebant: cum repenteex
adverso apparuit agmen equitum, qui primo inhibuere cursum, deinde Mace-
22 donum paucitate conspecta turmas in obvios concitaverunt. Ante signa rex
ibat dissimulato magis periculo quam spreto. Nee defuit ei perpetua in du-
23 bus rebus felicitas. Namque praefectum equitatus avidum certaminis et ob
idipsum incautiusin se ruentem hasta transfixit,quo ex equo lapso proximum
24 ac dein plures eodem telo confodit. Invasere turbatos amici quoque; nee Per-
136

путь у спасающихся бегством. Сам он, покрыв огромное расстояние в
своем бегстве, к середине ночи прибыл в Арбелы. 10. Кто мог бы охватить
умом или изложить в речи столько превратностей судьбы, гибель вождей
и войск, бегство побежденных, гибель отдельных лиц и целой армии?
Судьба поставила на кон в один этот день достижения многих, можно
сказать, веков. И. Одни убегали по кратчайшим путям, другие искали
ущелий и незнакомых преследующим тропинок. Пехотинцы, потеряв
своих вождей, смешивались со всадниками, безоружные — с
вооруженными, раненые — с невредимыми. 12. Затем, забыв от страха о
милосердии тех, кто не мог следовать за другими, оставляли на дороге, взаимно
оплакивая их судьбу. Усталых и раненых особенно мучила жажда: у
всех ручьев люди припадали к текучей воде и ртом втягивали ее в себя.
13. От жадности они глотали и мутную воду, потом испытывали боль в
желудке, где осаживался ил; ноги их ослабели и плохо слушались, и если
их настигал неприятель, они получали новые раны. 14. Если к ближайшим
ручьям нельзя было подойти, люди отходили дальше от дороги, чтобы
найти хоть тайно просачивающуюся влагу, и не оставалось ни скудного,
ни удаленного водоема, который не утолил бы чьей-нибудь жажды.
15. А из ближайших к пути поселков доносились плач и стоны стариков и
женщин, по варварскому обычаю призывавших Дария, все еще называя
его царем.
16. Александр, задержав, как было сказано, натиск своих войск,
подошел к реке Лику, когда толпа бегущих запрудила мост; многие,
гонимые противником, бросались в реку и, обессиленные сражением и
бегством, под тяжестью оружия погибали в пучине. 17. Уже не только мост
не вмещал больше бегущих, но и река не принимала людей, неожиданно
скучивавшихся в большие массы; ведь когда впадешь в панику, больше
всего боишься того, что первое внушило страх. 18. Александр по
настоянию своих воинов разрешил бы им преследовать безнаказанно
бегущего противника, если бы этому не мешало то, что оружие у всех
притупилось, руки бойцов устали, тела их были разбиты быстрой скачкой и
день уже клонился к ночи. 19. В самом деле, когда его звали с левого
фланга, который он считал прочно стоящим в бою, он решил вернуться,
чтобы выручить своих, и уже повернул знамена, когда присланные Пар-
мешюном всадники сообщили о победе и на их фланге. 20. Но
наибольшую опасность он испытал в этот день, когда отводил войско в лагерь.
21. Его сопровождали лишь немногие части без правильного строя,
считавшие себя победителями, ибо думали, что все враги обратились в
бегство или пали на поле битвы. Как вдруг навстречу им появился отряд
всадников; сначала они замедлили ход, а затем, обнаружив
малочисленность македонцев, бросились на повстречавшихся. 22. Царь ехал
впереди знамени, скорее маскируя свой страх, чем преодолевая его.
137

25 sae inulti cadebant, quippe non universae acies, quam hae tumultuariae ma-
nus, vehementius iniere certamen. Tandem barbari, cum obscura luce tutior
fuga videretur esse, quam pugna, diversis agminibus abiere. Rex extraordi-
nario periculo defunctus incolumes suos reduxit in castra.
26 Gecidere Persarum, quorum numerum victores finire potuerunt,
mill a XL, Macedonum minus quam CCC desiderati sunt. Ceterum hanc
27
victoriam rex maiore ex parte virtuti quam fortunae suae debuit: animo,
28 non ut antea loco, vicit. Nam et aciem peritissime instruxit et prom-
ptissime ipse pugnavit, et magno consilio iacturam sarcinarum impedi-
mentorumque contempsit, cum in ipsa acie summae rei videret esse
29 discrimen, dubioque adhuc pugnae eventu pro victore se gessit, perculsos
deinde hostes fudit, fugientes, quod in illo ardore animi vix credi potest,
30 prudentius quam avidius persecutus est. Nam si parte exercitus adhuc in acie
stante instare cedentibus perseverasset, aut sua culpa victus esset aut aliena
virtute vicisset. lam si multitudinem equitum occurentium extimuisset,
34 victori aut foede fugiendum aut miserabiliter cadendum fuit. Ne duces quidem
copiarum sua laude fraudandi sunt, quippe vulnera, quae quisque excepit,
32 indicia virtutis sunt. Hephestionis bracchium hasta ictum est, Perdiccas ac
33 Coenus et Menidas sagittis prope occisi. Et, si vere aestimare Macedonas,
qui tunc erant, volumus, fatebimur, et regem talibus ministris et illos tanto
rege fuisse dignissimos.

Но не оставило его и здесь обычное в беде его счастье. 23. В самом деле,
жаждущего сразиться начальника неприятельской конницы и потому
слишком на него наседавшего он пронзил копьем, а когда тот упал с
лошади, он тем же копьем сразил следующего и еще многих других.
24. Бросились на них также и его приближенные. Но и персы не гибли
неотомщенными: и в общем бою всего строя не было столько горячности, как
в этой стычке небольших отрядов. 25. Наконец, варвары, считая бегство
в сумерках для себя безопаснее битвы, разъехались, разделившись на
части. А царь, избавившись от этой неожиданной опасности, привел своих
людей в лагерь невредимыми.
26. Персов пало в этом бою, как это смогли определить победители,
тысяч сорок, потери македонцев не составили и 300 человек45. 27. На
этот раз царь обязан был за эту победу не столько своему счастью, сколько
мужеству; он победил благодаря своему боевому духу, а не удобному
местоположению, как раньше. 28. Здесь он и строй поставил весьма
искусно, и сам сражался энергично, и проявил проницательность в том,
что пренебрег потерей обоза, поняв, что судьба сражения решится в
борьбе основного строя. 29. При неясном еще исходе битвы он действовал уже
как победитель, обратил в бегство разбитого врага и бегущих
преследовал — что едва вероятно при пылкости его характера — не с горячностью,
а с благоразумием. 30. Ведь если бы он продолжал преследовать
отступающих, пока часть войска еще стояла в строю, он мог бы оказаться
побежденным по своей вине или победить благодаря мужеству других. И
если бы он испугался множества напавших на него всадников, то
победителю пришлось бы бежать или погибнуть жалким образом. 31. И вожди
отрядов не опозорили своей славы: раны, полученные каждым из них,
свидетельствуют о их храбрости. 32. У Гефестиона рука была пробита
копьем, Пердикка, Кен и Менид чуть не были убиты стрелами. 33. И
если мы хотим справедливо оценить македонцев, участвовавших в том
походе, то должны сказать, что как царь был достоин своих
помощников, так и они были достойны своего царя.

6. Дарий. Деталь мозаики из Помпеи

7. Дворец в Персеполе.
Реконструкция

LIBER V
^uae interim ductu imperioque Alexandri vel in Graecis vel Illyriis ac
Thracia gestra sunt, si suis quaeque temporibus reddere voluero, interrum-
pendae sunt res Asiae, quas utique ad fugam mortemque Darei universas in
conspectum dari et, sicut inter se cohaerent, ita opere ipso coniungi, baud
paulo aptius videri potest. Igitur (ante), quae proelio apud Arbela coniuncta
3 sunt, ordiar dicere. Dareus media fere nocte Arbela pervenerat, eodemque
magnae partis amicorum eius ac militum fugam fortuna compulerat. Qui-
4 bus convocatis exponit, haud dubitare se, quin Alexander celeberrimas urbes
agrosque omni copia rerum abundantes petiturus esset: praedam opimam pa-
ratamque ipsum et milites eius spectare. Id suis rebus tali in statu saluti fore,
5 quippe se deserta cum expedita manu petiturum. Ultima regni sui adhuc inta-
q eta esse, inde bello vires haud aegre reparaturum. Occuparet sane gazam
avidissima gens et ex longa fame satiaret se auro, mox futura praedae sibi:
se usu didicisse, pretiosam supellectilem pelicesque et spadonum agmina
nihil aliud fuisse quam onera et impedimenta; eadem trahentem Alexandrum,
7 quibus rebus ante vicisset, inferiorem fore. Plena omnibus desperationis
videbatur oratio, quippe Babylonem, urbem opulentissimam, dedi cernen-
tibus: iam Susa, iam cetera ornamenta regni causamque belli victorem oc
142

КНИГА V
ΰ
W ели бы я хотел рассказать обо всем, что было совершено за это
время по указанию и воле Александра * в Греции, Иллирии или Фракии,
соблюдая время событий, то пришлось бы прервать рассказ о событиях в
Азии, 2. которые, однако, много удобнее представить в той
последовательности, в какой они происходили в действительности, во всяком случае
до бегства и смерти Дария.
Итак, прежде всего я расскажу о том, что было связано с битвой при
Арбелах. 3. Дарий прибыл в Арбелы примерно в полночь; туда же судьба
направила бегство большой части его друзей и воинов. 4. Собрав их, он
сказал, что не сомневается, что Александр будет домогаться самых
населенных городов и полей, изобилующих всякими запасами; он сам и его
воины зарятся на готовую богатую добычу. 5. Но ему самому 2 в его
тяжелом положении это даст облегчение, он направится с леким отрядом в
степи. Дальние области его царства еще не тронуты, в них он без труда
найдет силы для войны. 6. Пусть этот алчный народ захватит его
сокровища и насытит, наконец, свой долгий голод золотом, скоро он сам станет
его добычей. Он, мол, на опыте познал, что дорогая утварь, наложницы и
толпы евнухов — только обуза в пути; когда Александр потащит все это
за собой, он окажется слабейшим именно в том, чем раньше побеждал.
143

8 cupaturum. At ille docere pergit, non speciosa dictu, sed usu necessaria in
rebus adversis sequenda esse: ferro geri bella,non auro; viris, non urbium
tectis; omnia sequi armatos: sic maiores suos perculsos in principio rerum
9 celeriter pristinam reparasse fortunam. Igitur sive confirmatis eorum animis,
sive imperium magis quam consilium sequentibus Mediae fines ingressus est.
Paulo post Alexandro Arbela traduntur, regia supellectili ditique gaza
repleta: quattuor milia talentum fuere, praeterea pretiosae vestes, totius
11 ut supra dictum est, exercitus opibus in illam sedem congestis. Ingruentibus
deinde morbis, quos odor cadaverum totis iacentium campis vulgaverat,
12 maturius castra movit. Euntibus aperit se a (parte) laeva Arabia, odorum
fertilitate nobilis regio. Campestre iter est. Inter Tigrim et Euphratem ia-
centia uberi et pingi solo, ut a pastu repelli pecora dicantur, ne satietas
perimat. Causa fertilitatis est humor, qui ex utroque amne manat, toto fere
13 solo propter venas aquarum resudante. Ipsi amnes ex Armeniae montibus
profluunt ac magno deinde aquarum divortio iter, quod coeperunt, percur-
runt. Duo milia et quingenta stadia emensi sunt, qui amplissimum inter-
vallum circa Armeniae montes notaverunt. Iidem cum Mediae et Gordiaeo-
14 rum terras secare coeperunt, paulatim in arctius coeunt et, quo longius ma-
15 nant, hoc angustius inter se spatium terrae relinquunt. Vicini maxime sunt
his campis, quos incolae Mesopotamiam appellant; mediam namque ab
utroque latere concludunt. Iidem per Babyloniorum fines in rubrum mare
16 prorumpunt. Alexander quartis castris ad Mennim urbem pervenit. Caverna
ibi est, ex qua fons ingentem vim bituminis effundit, adeo, ut satis constet,
Babylonios muros ingentis operis huius fontis bitumine interlitos esse.
17 Ceterum Babylonem procedenti Alexandro Mazaeus, qui ex acie in earn
urbem confugerat, cum adultis liberis supplex occurrit, urbem seque dedens.
Gratus adventus eius fuit regi, quippe magni operis obsidio futura erat tarn
munitae urbis. Ad hoc vir illustris et manu promptus famaque etiam
proximo proelio Celebris et ceteros ad deditionem sui incitaturus exemplo vi-
19 debatur. Igitur hunc quidem benigne cum liberis excipit, ceterum quadrato
agmine, quod ipse ducebat, velut in aciem irent, ingredi suos iubet. Magna
pars Babyloniorum constiterat in muris, avida cognoscendi novum regem,
20 plures obviam egressi sunt. Inter quos Bagophanes, arcis et regiae pecuniae
custos, ne studio a Mazaeo vinceretur, totum iter floribus coronisque const -
144

7. Всем эта речь показалась полной безнадежности, ибо все поняли, что
Дарий сдает богатейший свой город Вавилон и что победитель захватит
и Сузы и все другое, что служит украшением государства и поводом для
войны. 8. А Дарий продолжал поучать, что в несчастии надо заботиться не
о великолепии, а о самом необходимом, что войны ведутся не золотом, а
железом, нужны люди, а не кровли городов; все подчиняется вооруженным
людям: так и предки его сначала потерпели поражение, потом быстро
восстановили свое прежнее могущество. 9. Итак, со своими друзьями, то ли
окрепшими духом, то ли следовавшими за ним больше из повиновения, чем
согласившись с его мнением, он вступил в пределы Мидии.
10. Немного позже Александру сдаются Арбелы; царский дворец был
полон богатой казны: там было взято четыре тысячи талантов и, кроме
того, много ценных одежд, так как в этом городе, как уже сказано, было
собрано имущество всего войска. 11. Из-за повальных болезней,
распространившихся от разложения трупов, лежавших по всем полям,
Александр поспешил сняться оттуда лагерем. У выступавших из Арбел с
левой стороны3 оказалась Аравия, страна, известная обилием благовоний.
12. Путь там идет степью. Она между Евфратом и Тигром так тучна и
обильна, что, говорят, скот там сгоняют с пастбища, чтобы он не погибал
от перенасыщения. Причина такого плодородия в орошении: влага из
той и другой реки по водоносным жилам распространяется по всей
почве. 13. Сами эти реки стекают с гор Армении и на пути расходятся друг
от друга на большое расстояние. Измерившие наибольшее их
расхождение близ Армянских гор насчитали 2500 стадиев. 14. Эти же реки,
вступив в области мидян и гордиэев, начинают сходиться несколько ближе,
и чем дальше текут, тем все уже оставляют полосу земли между собой.
15. Они ближе всего сходятся на той равнине, которую жители называют
Месопотамией4, ограничивая ее с двух сторон. Они же через земли
вавилонян прорываются к Красному морю. 16. Александр четырьмя
переходами дошел до города Менниса. Там есть пещера, из которой источник
выносит такое количество битума, что, как это достаточно установлено,
им обмазаны все огромные вавилонские стены.
17. Когда Александр приближался к Вавилону, Мазей, который бежал
сюда из строя, смиренно вышел к нему со взрослыми своими сыновьями
и сдал ему на милость город и самого себя. Приход его был приятен
царю, иначе предстояла бы трудная осада столь укрепленного города.
18. Казалось также, что столь знатный, столь опытный и прославленный
в недавних сражениях муж может своим примером побудить к такой же
сдаче и других. 19. Поэтому царь благосклонно принимает его с
детьми, а впрочем приказывает войску — будто бы на бой — войти в город
квадратным строем; во главе его он шел сам. Много вавилонян стояло на
стенах, ожидая скорее увидеть нового царя, еще больше их вышло
навстречу. 20. Среди них был и хранитель крепости и царской казны Багофан; что-
10 Заказ №-1628
145

raverat, argenteis altaribus utroque latere dispositis, quae non thure modo,
21 sed omnibus odoribus cumulaverat. Dona eum sequebantur, greges pecorum
22 equorumque, leones quoque et pardales caveis praeferebantur. Magi deinde
suo more patrium carmen canentes,post hos Chaldaei Babyloniorumque non
vates modo, sed etiam artifices cum fidibus sui generis ibant. Laudes hi
regum canere soliti, Chaldaei siderum motus et statutas temporum vices os-
23 tendere. Equites deinde Babylonii, suo equorumque cultu ad luxuriam ma-
gis quam ad magnificentiam exacto, ultimi ibant. Rex armatis stipatus
oppidanorum turbam post ultimos pedites ire iussit, ipse cum curru urbem et
deinde regiam intravit. Postero die supellectilem Darei et omnem pecuniam
recognovit.
Ceterum ipsius urbis pulchritudo ac vetustas non regis modo, sed etiam
omnium oculos in semet haud immerito convertit. Semiramis earn condide-
rat, non, ut plerique credidere, Belus, cuius regia ostenditur. Murus instru-
25 ctus laterculo coctili, bitumine interlitus, spatium XXX et duorum pedum
latitudine amplectitur: quadrigae inter se occurrentes sine periculo commeare
dicuntur. Altitudo muri L cubitorum eminet spatio: turres denis pedibus
26 quam murus altiores sunt. Totius operis ambitus CCCLXV stadia comple-
ctitur; singulorum stadiorum structuram singulis diebus perfectam esse
memoriae proditum est. Aedificia non sunt admota muris, sed fere spatium iu-
27 geri unius absunt. Ac ne totam quidem urbem tectis occupaverunt: per LXXX
stadia habitatur, nee omnia continua sunt, credo, quia tutius visum est
pluribus locis spargi. Cetera serunt coluntque, ut, si externa vis ingruat,
28 obsessis alimenta ex ipsius urbis solo subministrentur. Euphrates interfluit
magnaeque molis crepidinibus coercetur. Sed omnium operum magnitudinem
curcumveniunt cavemae ingentes, in altitudinem pressae ad accipiendum im-
petum fluminis, quod ubi appositae crepidinis fastigium excessit, urbis
29 tecta corriperet, nisi essent specus lacusque, qui exciperent. Coctili
laterculo structi sunt: totum opus bitumine astringitur. Pons lapideus, flumini
impositus, iungit urbem. Hie quoque inter mirabilia orientis opera nujneratus
est: quippe Euphrates altum limum vehit, quo penitus ad fundamenta iacienda
egesto vix fulciendo operi firmum reperiunt solum; arenae autem subinde
30 cumulatae et saxis, quibus pons sustinetur, adnexae morantur amnem, qui
retentus acrius, quam si libero cursu mearet, illiditur.
Arcem quoque ambitu XX stadia complexam habet: XXX pedes in
terrain turrium fundamenta demissa sunt, ad LXXX summum munimenti fas-
32 tigium pervenit. Super arcem vulgatum Graecorum fabulis miraculum,
146

бы не отстать в усердии от Мазея, он устлал весь путь цветами и
венками, поставил с двух сторон серебряные алтари и возжигал на них не
только фимиам, но и всякие другие благовония. 21. За ним следовали
подарки: стада мелкого скота, табуны лошадей, в клетках везли львов и
пардусов. 22. Затем шли маги, певшие по своему местному обычаю, за
ними халдеи, не только вавилонские прорицатели, но и художники-артисты
со своими особыми инструментами. Первые обычно прославляли царей,
другие указывали движение светил и установленные смены времен года.
23. Последними шли всадники, украсившие себя и своих коней, выставляя
напоказ больше роскошь, чем свое величие. Царь, среди вооруженной
свиты, приказал толпе горожан идти за последними пехотинцами, а сам
въехал в город, а потом и в царский дворец на колеснице. На другой
день он осматривал имущество Дария и денежные запасы.
24. Впрочем, красота и древность самого города заслуженно
привлекли к себе взоры не только царя, но и всех воинов. Его основала
Семирамида5, а не Бел, как многие думали, хотя.там и имеется его дворец.
25. Стены его построены из обожженного кирпича, промазанного битумом;
они имеют ширину в 32 фута: говорят, что на их поверхности свободно
могут разъехаться две квадриги. 26. В высоту стены подымаются на 50
локтей, башни выше стен на десять футов. Окружность всей постройки
составляет 365 стадиев. Сохранилось предание, что каждый стадий стены
строился в течение одного дня6. Постройки не подходят вплотную к стенам,
но отстоят от них на расстоянии примерно одного югера7. 27. Не все
пространство города заполнено постройками; жилье там занимает 80
стадиев8, и строения не тянутся сплошными рядами; я думаю, что
казалось безопаснее разбросать их в разных местах. Остальную
площадь жители засевают, чтобы в случае внешней опасности доставлять
продовольствие осажденным с полей самого города. 28. Евфрат протекает
через город и взят там в береговые сооружения. Самыми грандиозными
из них являются огромные бассейны, врытые глубоко в землю для приема
воды при повышении ее уровня; иначе она могла бы сорвать крыши домов*
если бы не было бассейнов и озер для ее отвода. 29. Они выложены из
обожженного кирпича, и вся постройка скреплена битумом. Мост из камня,
перекинутый через реку, соединяет части города. Он тоже причислен к
выдающимся сооружениям Востока, ибо Евфрат несет глубокий ил;
отгребая его, с трудом находят под ним твердую почву, на которую можно
ставить фундамент. 30. Насыпанный сюда песок, плотно облегающий камни,
поддерживающие мост, замедляет течение реки, которая после этой
задержки потом устремляется с большей силой, чем если бы все время текла
свободно.
31. Есть в городе и кремль окружностью в 20 стадиев; основания
башни заложены на 30 футов в землю, высшая точка укрепления достигает
80 футов высоты. 32. Над крепостью находятся прославленные в рассказах
10*
147

pensiles horti sunt, summam murorum altitudinem aequantes, multarumque
33 arborum umbra et proceritate amoeni. Saxo pilae, qua totuui onus susti-
nent, instructae sunt, super pilas lapide quadrato solum stratum est, patiens
terrae, quam altam iniciunt, et humoris, quo rigant terras: adeoque validas
arbores sustinent moles, ut stipites earum VIII cubitorum spatium crassi-
tudine aequent, in L pedum altitudinem emineant frugiferaeque sint, ut si
3£ terra sua alerentur. Et cum vetustas non opera solum maim facta, sed etiam
ipsam naturam paulatim exedendo perimat: haec moles, quae tot arborum
radicibus premitur tantique nemoris pondere onerata est, inviolata durat;
quippe XX' lati parietes sustinent, undecim pedum intervallo distantes,
35 ut procul visentibus silvae montibus suis imminere videantur. Syriae regem
Babylone regnantem hoc opus esse molitum memoriae proditum est, amore
coniugis victum, quae desiderio nemorum silvarumque in campestribus
locis virum compulit amoenitatem naturae genere huius operis imitari.
36 Diutius in hac urbe, quam usquam constitit rex nee alio loco disciplinae
militari magis nocuit. Nihil urbis eius corruptius moribus, nihil ad irritan-
37 das illiciendasque immodicas voluptates instructius. Liberos coniugesque
cum hospitibus stupro coire, modo pretium flagitii detur, parentes maritique
patiuntur. Convivales ludi tota Perside regibus purpuratisque cordi sunt;
Babylonii maxime in vinum, et quae ebrietatem sequuntur, effusi sunt.
38 Feminarum convivia ineuntium in principio modestus est habitus, dein
summa quaeque amicula exuunt paulatimque pudorem profanant, ad ulti-
mum (honos auribus habitus sit) ima corporum velamenta proiciunt. Nee
meretricum hoc dedecus est, sed matronarum virginumque, apud quas
39 comitas habetur vulgati corporis vilitas. Inter haec flagitia exercitus
ille domitor Asiae per XXXIV dies saginatus ad ea, quae sequebantur,
discrimina haud dubie debilior futurus fuit, si hostem habuisset.
Ceterum, quo minus damnum sentiret, identidem incremento renovaba-
40 tur. Namque Amyntas Andromeni ab Antipatro Macedonum peditum sex
41 milia adduxit, D praeterea eiusdem generis equites, cum his DC Thracas adi-
unctis peditibus suae gentis III milibus quingentis, et ex Peloponneso mer-
42 cennarius miles ad IV milia advenerat cum CGCLXXX equitibus.IdemAmyn-
tas adduxerat L principum Macedoniae liberos adultos ad custodiam
corporis: quippe inter epulas hi sunt regis ministri, iidemque equos ineuntibus
proelium admovent venantemque comitantur, et vigiliarum vices ante cu-
biculi fores servant: magnorumque praefectorum et ducum haec incrementa
43 sunt et rudimenta. Igitur arci Babyloniae rex Agathone praesidere iusso cum
DCC Macedonum trecentisque mercede conductis praetores, qui regioni Ba-
1 XX pedes — Hed.
148

греков как чудо висячие сады на высоте стен; в них много ветвистых
живописных деревьев. 33. Столбы, поддерживающие все сооружение, сложены
из камня. На них положен настил из обтесанных камней, выдерживающий
груз земли, насыпанный глубоким слоем, и влагу, ее орошающую. Все
сооружение поддерживает такие большие деревья, что стволы их
достигают в толщину 8 локтей, в высоту 50 футов и приносят плоды, точно
растут на родной почве. 34. И хотя древность постепенно разрушает
не только творение рук человеческих, но и природу, эта махина, несущая
на себе тяжесть целой рощи со столькими корнями деревьев, остается
невредимой. Поддерживают ее двадцать толстых стен на расстоянии
одиннадцати футов друг от друга, так что, если смотреть издали, кажется, что
лес растет на родных своих горах. 35. По преданию, это сооружение сделал
один правивший в Вавилоне сирийский царь из любви к своей супруге;
тоскуя в пустынной местности о лесах и рощах, она убедила мужа
соорудить что-нибудь в подражание живой природе.
36. Царь задержался в этом городе дольше, чем где-либо, но ни в
каком другом месте он не причинил большего вреда военной дисциплине.
Нет другого города с такими испорченными нравами, со столькими
соблазнами, возбуждающими неудержимые страсти. 37. Родители и мужья
разрешают здесь своим дочерям и женам вступать в связь с пришельцами,
лишь бы им заплатили За их позор. Пиршества и забавы по душе царям
и их придворным во всей Персиде; вавилоняне же особенно преданы вину
и всему, что следует за опьянением. 38. При начале пиршества вид у
женщин, участвующих в нем, бывает скромный, потом снимается верхняя
одежда, понемногу обнажается и стыд, а под конец — не знаешь как и
сказать — они сбрасывают с себя и нижние одежды. И этот позор в обычае
не только у распутниц, но у матрон и девушек; предоставление своего
тела считается у них любезностью. 39. Войско, покорившее Азию, пробыв
среди такого распутства в течение 34 дней, конечно, оказалось бы
расслабленным для предстоящих ему еще испытаний, если бы перед ним был
настоящий враг.
Впрочем, чтобы это меньше чувствовалось, состав войска все время
обновлялся. 40. В самом деле, Аминта, сын Алдромена, привел от Антипат-
ра шесть тысяч македонской пехоты и, кроме того, 500 всадников того же
племени, с ними 600 фракийцев и три с половиной тысячи пехоты своего
народа; 41. прибыли и наемники из Пелопоннеса до четырех тысяч человек
с тремястами восмьюдесятью всадниками. 42. Тот же Аминта привел в
качестве телохранителей 50 взрослых сыновей князей Македонии: такие
служат царю во время еды, они же подают ему лошадей перед битвой,
сопровождают его на охоте, несут ночные дежурства перед входом в его палатку.
Это начало службы и повышения для будущих больших начальников и
вождей. 43. Итак, поставив во главе вавилонской крепости Агафона и дав
ему 700 македонцев и 300 командиров, нанятых за плату, царь оставил для
149

byloniae ас Ciliciae praessent, Menetem et Apollodorum relinquit. His duo
milia militum cum mille talentis dat: utrique praeceptum, ut in supplemen-
44 turn milites legerent. Mazaeum transfugam satrapia Babyloniae donat,
Bagophanem, qui arcem tradiderat, se sequi iussit; Armenia Mithreni,
45 Sardium proditori, data est. Ex pecunia deinde Babyloniae tradita Mace-
donibus equitibus sexceni denarii tributi, peregrinus eques quingenos ac-
cepit, ducenos pedes, trium2 stipendium me'hsium.
Caput II
His ita compositis in regionem, quae Satrapene Sittacene3 vocatur,
2 pervenit. Fertilis terra, copia rerum et omni commeatu abundans. Itaque
diutius ibi substitit, ac, ne desides otio demitterent animos, iudices dedit
3 praemiaque proposuit de virtute militari certantibus. Novem, qui fortissi-
mi iudicati essent, singulis militum milibus praefuturi erant (Chiliarchas
4 vocabant), tunc primum in hunc numerum copiis distributis: nam que antea
quingenariae cohortes fuerant, nee fortitudinis praemia gesserant. Ingens
militum turba convenerat, egregio interfutura certamini, testis eadem cui-
usque factorum et de iudicibus latura sententiam: quippe verone, an falso
5 honos cuique haberetur, ignorari non poterat. Primus omnium virtutis causa
donatus est Atharrias senior, qui omissum apud Halicarnasson a iunioribus
proelium unus maxime accenderat; proximus ei Antigenes visus est; tertium
locum Philotas Augaeus obtinuit; quartus Amyntae datus; post hos Antb
gonus, et ab eo Lyncestes Amyntas fuit; septimum locum Theodotus,
6 ultimum obtinuit Hellanicus. In disciplina quoque militaris rei a maio-
ribus pleraque tradita summa utilitate mutavit. Nam cum ante equites in
suam quisque gentem describerentur seorsum a ceteris, exempto nationum
discrimine praefectis, non utique suarum gentium, sed delectis, attribuit.
7 Tuba, cum castra movere vellet, signum dabat, cuius sonus plerumque tu-
multuantium fremitu exoriente haud satis exaudiebatur: ergo perticam, quae
undique conspici posset, supra praetorium statuit, ex qua signum emine-
bat pariter omnibus conspicuum: observabatur ignis noctu, fumus interdiu.
8 Iamque Susa adituro Abulites, regionis eius praefectus, sive Darei ius-
su, ut Alexandrum praeda retineret, sive sua sponte filium obviam misit,
9 traditurum se urbem promittens. Benigne iuvenem excepit rex et eodem duce
ad Choaspen amnem pervenit, delicatam, ut fama est, vehentem aquam. Hie
10 Abulites cum donis regalis opulentiae occurrit. Dromades cameli inter dona
erant velocitatis eximiae, XII elephanti a Dareo ex India acciti, non iam
terror, ut speraverat, Macedonum, sed auxilium, opes victi ad victorem trans-
2 duorum — Hed.
3 Satrapea Sittacene — Vogel; Sittacene — Glareanus; Satrapea — Vindolinus;
Satrapene — BLSV, Satrapaene — PFt Sittacene — Hed.
150

управления Вавилонской областью и Киликией Менета и Аполлодора. Им
он дает две тысячи солдат и тысячу талантов; тому и другому было
приказано набрать воинов для пополнения. 44. Перебежчика Мазея он одаряет
сатрапией Вавилонии, Багофану, сдавшему крепость, он приказал
следовать за собой. Армения дана была в управление Мифрену, сдавшему ему
Сарды. 45. Из денег, переданных ему в Вавилоне, царь раздал
македонским всадникам по 600 денариев, чужеземные всадники получили по 500,
пехотинцы — по 200 — плату за три месяца.
П.—Распорядившись так, Александр прибыл в сатрапию,
называемую Ситтакской. Земля там плодородна, всем обильна и имеет много
продовольствия. 2. Итак, царь задержался там долее и, чтобы у воинов не ослаб
дух от бездействия, назначил состязания в воинской доблести и объявил
судей и награды. 3. Девять человек, признанных храбрейшими, должны
были получить командование отрядами по одной тысяче человек (их
называли хилиархами9), тогда впервые было введено такое деление войска,
раньше же в когортах было по 590 воинов, и командование ими поручалось
не в награду за храбрость. 4. Собралась большая толпа воинов, чтобы
участвовать в состязании, а также засвидетельствовать подвиги каждого
и вынести мнение о судьях, ибо всем должно было быть известно,
правильно или неправильно будет присуждена каждому награда. 5. Первым
среди всех по доблести был признан старший Афарий, который один
больше всех поддержал бой под Галикарнассом, упущенный молодыми воинами,
следующим за ним был признан Антиген, третье место получил Филот
Авгей, четвертая награда дана была Аминте; за ним шел Антигон^ далее
линкест Аминта, седьмое место занял Феодот, последнее Гелланик. 6.
Многое в унаследованных от предков обычаях, в военном деле царь изменил
с большой пользой для дела. В самом деле, раньше всадники
приписывались каждый к войску своего племени отдельно от других, теперь, отменив
разделение по племенам, он поручал командование лучшим начальникам,
а не обязательно из того же племени. 7. Раньше он подавал сигнал к
снятию с лагеря трубой, звук которой часто из-за начинавшегося шума
слышен был недостаточно громко, теперь он поднимал над преторием шест,
который было отовсюду видно, и на нем знамя, тоже одинаково всем
видное; по ночам применялся огонь, днем — дым.
8. Когда Александр подходил к Сузам, начальник этой области Абу-
лит, может быть, подученный Дарием, чтобы удержать Александра от
грабежа, или по своему решению, выслал ему навстречу своего сына и обещал
сдать город. 9. Царь благосклонно принял юношу и под его руководством
подошел к реке Хоаспу с очень вкусной водой. Здесь навстречу ему вышел
Абулит с по-царски щедрыми и обильными подарками. 10. Среди них
были вьючные верблюды, чрезвычайно скорые в беге, и двенадцать слонов,
выведенных Дарием из Индии; они стали не устрашением для
македонцев— как тот того желал, а помощью, ибо судьба передавала силы по-
151

11 ferente fortuna. Ut vero urbem intravit, incredibilem ex thesauris snmmam
pecuniae egessit, L milia talentum argenti non signati forma, sed rudi pon-
12 dere. Multi reges tantas opes longa aetate cumulaverant liberis posterisque,
13 ut arbitrabantur, quas una hora in externi regis manus intulit. Consedit dein-
de in regia sella multo excelsiore, quam pro habitu corporis. Itaque pedes
cum imum gradum non contingerent, unus ex regiis pueris mensam sub-
14 didit pedibus. Et cum spadonem, qui Darei fuerat, ingemiscentem con-
spexisset rex, causam maestitiae requisivit. Ille indicat, Dareum vesci
in ea solitum, seque sacram eius mensam ad ludibrium recidentem
sine lacrimis conspicere non posse. Subiit ergo regem verecundia violandi
15 hospitales deos. Iamque subduci iubebat, cum Philotas: «Minime vero haec
feceris, rex, sed omen quoque accipe, mensam, ex qua liba\Tit hostis epulas,
tuis pedibus esse subiectam.»
16 Rex Persidis finem aditurus Susa urbem Archelao et praesidium III
milium tradidit; Xenophilo arcis cura mandata est, Macedonum aetate gra-
vibus praesidere arcis custodiae iussis. Thesaurorum Callicrati tutela permis-
17 sa. Satrapia regionis Susianae restituta Abuliti. Matrem quoque Darei et
18 liberos in eadem urbe deponit. Ac forte Macedonicas vestes multamque pur-
puram dono ex Macedonia sibi missam cum his, quae confecerant, tradi Si-
sygambi iubet: omni namque honore earn et filii quoque pietate prosequeba-
tur, admonerique iussit, ut, si cordi quoque vestis esset, conficere earn nep-
19 tes suas assuefaceret, donoque, quae docerent, dare. Ad hanc vocem lacrimae
obortae prodidere animum aspernantis id munus: quippe non aliud magis
in contumeliam Persarum feminae accipiunt, quam admovere lanae manus.
20 Nuntiant qui dona tulerant, tristem esse Sisygambim, dignaque res excusa-
tione et solatio visa. Ipse ergo pervenit ad earn, et «Mater», inquit, «hanc
vestem, qua indutus sum, sororum non solum donum, sed etiam opus vides:
21 nostri decepere me mores. Cave, obsecro, in contumeliam accipias ignoratio-
nem earn. Quae tui moris esse cognovi, ut spero, abunde servata sunt. Scio,
22 apud vos filio in conspectu matris nefas esse considere, nisi cum ilia per-
misit. Quotiescunque ad te veni, donee, ut considerem, annueres, restiti.
Procumbens venerari me saepe voluisti: inhibui. Dulcissimae matri
Olympiad! nomen debitum tibi reddo.»
Caput III
Mitigato animo eius rex quartis castris pervenit ad Tigrin fluvium:
Pasitigrin incolae vocant. Oritur in montibus Uxiorum et per L stadia siL·
2 vestribus ripis praeceps inter saxa devolvitur. Accipiunt deinde eum campi,
quos clementiore alveo praeterit, iam navium patiens. Sexcenta sunt stadia
152

бежденного победителю. И. Войдя в город, царь взял из сокровищницы
невероятное количество денег: пятьдесят тысяч талантов чистого веса
серебра в слитках10. 12. Много царей накопили такое богатство в течение
долгого времени для своих детей и потомков, как они предполагали, а они
за один час перешли в руки царя-иноземца. 13. Затем Александр сел на
царский трон, слишком высокий по его росту, и так как ноги его не
доставали до нижней ступеньки, то кто-то из царских слуг подставил под его
ноги столик. 14. Услыхав при этом, как один из евнухов Дария застонал,
он спросил о причине его горя. Тот сказал, что не может смотреть без слез,
как столик, священный в его глазах, потому что Дарий обычно вкушал с
него пищу, подвергается такому унижению. 15. Царь устыдился такого
оскорбления богов гостеприимства и приказал было унести столик, но
Филот сказал: «Не делай этого, о царь, но прими за предзнаменование:
столик, за которым пировал враг, подставлен под твои ноги!».
16. Царь, желая дойти до пределов Персиды, передал город Сузы и
гарнизон в три тысячи человек Архелаю, защита крепости поручена была
Ксенофилу; македонцы старших возрастов оставлены во главе крепостной
стражи, охрана сокровищ поручена Калликрату. 17. Сатрапия в Сузской
области была возвращена Абулиту. Мать Дария и его детей он оставил в
этом городе. 18. При этом он велит передать Сисигамбис, к которой он
относился с сыновним почтением и любовью, македонские одежды и
пурпурную краску, присланные ему в большом количестве в подарок из
Македонии, а также мастериц, их изготовивших. 19. Он поручил сказать ей
также, чтобы она, если одежда ей понравится, приучила своих внучек
изготовлять подобные; он, мол, дарит ей также мастериц, которые могут их
этому научить. При этих словах у царицы выступили слезы, и она
отклонила подарок, выдав тем свою обиду: ничто не кажется персидским
женщинам столь обидным, как работа с шерстью. 20. Вручившие подарок
сообщили, что царица опечалилась, но это ей простительно, и она достойна
утешения. Царь пошел сам к ней и сказал: «О мать, смотри, одежда, в
которую я одет, не только подарок мне от сестер, но и работа их рук. Я введен
в заблуждение моими родными обычаями. 21. Прошу тебя, не принимай за
обиду мое незнание. Твои обычаи, которые мне стали известны, я,
надеюсь, во всем соблюдал. 22. Я знаю, что у вас не разрешается без
позволения сыну сидеть перед лицом матери; каждый раз, как я приходил к тебе,
я стоял, пока ты не давала мне знака сесть. Ты часто хотела пасть передо
мною в знак уважения, я противился. Я называю тебя именем матери,
которое принадлежит моей дражайшей матери Олимпиаде».
III.— Успокоив царицу, царь четырьмя переходами подошел к реке
Тигру, называемой местными жителями Паситигрис. Она начинается в
горах уксиев и на протяжении пятидесяти стадиев несется по камням среди
лесистых берегов. 2. После этого ее принимают поля, по которым она
течет в более ровном русле и является судоходной. Мягкая почва тянется
153

3 mollioris soli, per quod leni tractu aquarum Persico mari se insinuat.
(Alexander) amne superato cum IX milibus peditum et Agrianis Satrianisque,
Graecorum mercenariorum tribus milibus, additis Thracum mille, in regio-
nem Uxiorum pervenit. Finitima Susis est et in primam Persidem excurrit,
4 artum inter se et Susianos aditum relinquens, Madates4 erat regionis prae-
fectus, baud sane temporum homo: quippe ultima pro fide experiri decre-
5 verat. Sed periti locorum Alexandrum docent, occultum iter esse per calles
et aversum ab urbe: si paucos misisset leviter armatos, super capita hosti-
β um evasuros. Cum consilium placuisset, iidem itinerum fuerunt duces. Mille
et D mercede conducti et Agriani fere Μ Tauroni praefecto dati ac
7 post solis occasum iter ingredi iussi. Ipse tertia vigilia castris motis
circa lucis ortum superat angustias caesaque materia cratibus et plu-
teis faciendis, ut, qui turres admoverent, extra teli iactum essent,
8 urbem obsidere coepit. Praerupta erant omnia, saxis et cotibus impe-
dita. Multis ergo vulneribus depulsi, ut quibus non cum hoste solum, sed
etiam cum loco dimicandum esset, subibant tamen, quia rex inter primos
constiterat, interrogans, tot urbium victores an erubescerent haerere in ob-
sidione castelli exigui et ignobilis? Simul admonens iam inter haec eminus
9 petebatur; quern testudine obiecta milites, qui ut inde discederet, perpellere
nequiverant, tuebantur.
10 Tandem Tauron super arcem urbis se cum suo agmine ostendit, ad cuius
conspectum et hostium animi labare et Macedones acrius proelium inire coe-
11 perunt. Anceps oppidanos malum urgebat, nee sisti vis hostium poterat.
Paucis ad moriendum, pluribus ad fugam animus fuit, magna pars in arcem
concessit. Inde XXX oratoribus missis ad deprecandum triste responsum a
12 rege redditur, non esse veniae locum. Itaque suppliciorum quoque metu per-
culsi ad Sisygambim, Darei matrem,' occulto itinere ignotoque hostibus
mittunt, qui peterent, ut ipsa regem mitigaret, haud ignari, parentis earn
loco diligi colique. Et Madates sororis filiam secum matrimonio iunxerat,
13 Dareum propinqua cognatione contingens. Diu Sysigambis supplicum pre-
cibus repugnavit, abnuens, deprecationem pro illis (non) convenire fortu-
nae, in qua esset: adiecitque metuere sese, ne victoris indulgentiam fatiga-
14 ret, saepiusque cogitare, captivam esse se, quam reginam fuisse. Ad ul-
timum victa litteris Alexandrum ita deprecata est: ut ipsam excusaret,
quod deprecaretur; petere se, ut illis quoque, si minus, sibi ignosceret; pro
necessario ac propinquo suo, iam non hoste, sed supplice, tantum vitam
15 precari. Moderation em clementiamque regis, quae tunc fuit, vel una haec
res possit ostendere; non Madati modo ignovit, sed omnes et deditos et cap-
tivos libertate atque immunitate donavit, urbem reliquit intactam, agros
sine tributo colere permisit. A victore Dareo plura mater non impetrasset.
* Medates —- Vogel, Hed.
154

на протяжении шестисот стадиев; по ней она катит свои спокойные волны
к Персидскому морю. 3. Перейдя через реку, Александр с девятью
тысячами пехоты, с агрианами и сатрианами, с тремя тысячами греческих
наемников и тысячью фракийцев вступил в область уксиев. Эта область
находится по соседству с Сузами, вдается в переднюю Перейду, оставляя
узкий проход между собой и Сузской областью. 4. Начальником этой
страны был Мадат, он явно не считался с условиями времени, так как решил
по долгу верности претерпеть самые крайние беды11. 5. Но знакомые с
местностью люди указали Александру скрытый путь по глухим тропам в сто-
роне от города12, если, мол, он пошлет небольшой отряд легко
вооруженных, они проскользнут над головами врагов. 6. Совет понравился
царю, и они же стали проводниками. Тысяча пятьсот наемников, почти
тысяча агриан даны были под команду Таврону,и им было приказано
выступить после захода солнца. 7. Сам царь, снявшись с лагеря в третью смену,
к восходу солнца преодолел теснины и, нарубив леса для изготовления
фашин и щитов для предохранения от стрел воинов, которым предстояло
пододвигать осадные башни к стенам города, приступил к осаде. 8.
Местность была неровная, заваленная скалами и камнями; воинов
задерживали и многочисленные стрелы, так что им приходилось сражаться как с
врагами, так и с условиями места: все же они продвигались, так как царь
стоял в первых рядах и спрашивал, не стыдно ли победителям стольких
городов задерживаться на осаде маленького и неизвестного укрепления.
9. Ободряя их так, он сам подвергался обстрелу с далекого расстояния;
воины прикрывали его, сделав черепахуг 3 из щитов; убедить же его, чтобы
он оттуда ушел, они не могли.
10. Наконец, Таврон показался со своим отрядом над укреплением
города; при его виде поколебался дух неприятеля, и македонцы усилили
натиск. 11. Горожанам опасность угрожала с двух сторон, силу же
врагов остановить было невозможно. Лишь немногие были готовы принять
смерть, большинство хотело бежать, большая часть укрылась в крепости.
Оттуда было выслано тридцать посредников, но от царя был получен
суровый ответ: о пощаде не может быть и речи. 12. Боясь предстоящих
страданий, они тайным путем, неизвестным врагу, посыл.ают людей к
матери Дария Сисигамбис с просьбой, чтобы она смягчила гнев царя, зная,
что он любит и почитает ее как мать. Мадат же был женат на дочери
сестры Дария и состоял с ним в близком свойстве. 13. Долго Сисигамбис
отказывала им, говоря, что просьба за них не соответствует ее положению; к
тому же она опасается злоупотреблять милосердием победителя, ибо всегда
помнит, что, будучи раньше царицей, теперь стала пленницей. 14. Наконец,
уступив, она написала Александру письмо, в котором, прося извинения
за свое вмешательство, просит оказать милость не столько осажденным,
сколько ей самой: она умоляет даровать жизнь только близкому и родному
ей человеку, уже не врагу, а смиренному просителю. 15. Сдержанность,
155

16 Uxiorum deinde gentem subactam Susianorum satrapae contribuit:
divisisque cum Parmenione copiis ilium campestri itinere procedere iubet;
ipse cum expedito agmine iugum montium cepit, quorum perpetuum dorsum
17 in Persidem excurrit. Omni hac regione vastata tertio die Persidem, quinto
angustias, quas illi Susidas pylas vocant, intrat. Ariobarzanes has cum XXV
milibus peditum occupaverat rupes abscissas et undique praeruptas, in qua-
rum cacuminibus extra teli iactum barbari stabant, de industria quieti et
18 paventibus similes, donee in arctissimas fauces penetraret agmen. Quod ubi
contemptu sui pergere vident, turn veroingentis magnitudinis saxa per
montium prona devolvunt, quae incussa saepius subiacentibus petris maiore vi
19 incidebant, nee singulos modo, sed agmina proterebant. Fundis quoque ex-
cussi lapides et sagittae undique ingerebantur. Nee id miserrimum fortibus
viris erat, sed quod inulti, quod ferarum ritu velut in fovea deprehensi cae-
derentur.
20 Ira igitur in rabiem versa eminentia saxa complexi, ut ad hostem perve-
nirent, alius alium levantes conabantur ascendere. Ea ipsa multorum simul
21 manibus correpta et convulsa in eos, qui commoverant, recidebant. Nee
stare ergo poterant nee niti nee testudine quidem protegi, cum tantae molis
onera propellerent barbari. Regem non dolor modo, sed etiam pudor temere
22 in illas angustias eiecti exercitus angebat. Invictus ad earn diem fuerat,
nihil frustra ausus; impune Giliciae fauces intraverat; mari quoque novum in
Pamphyliam iter aperuerat: tunc haesitabat deprehensa felicitas, nee aliud
23 remedium erat, quam reverti, qua venerat.Itaque signo receptui dato, densa-
tis ordinibus scutisque super capita consertis, retro evadere ex angustiis
iubet. Triginta fuere stadia, quae remensi sunt.
Caput IV
Turn castris undique aperto loco positis non consultare modo, quid agen-
2 dum esset, sed vates quoque adhibere coepit a superstitione animi. Sed quid
turn praedicere Aristander, cui plurimum credebat ex vatibus, poterat?
Itaque damnatis intempestivis sacrificiis peritos locorum convocari iubet.
3 Per Mediam iter ostendebant tutum apertumque: sed rex deserere milites
insepultos erubescebat, ita tradito more, ut vix ullum militiae tarn sollemne
4 esset munus, quam humandi suos. Captivos ergo, quos nuper exceperat,
vocari iubet, inter quos erat quidam Graecae Persicaeque linguae peritus,
156

милость царя, которыми он в то время отличался, могло бы доказать одно
это обстоятельство: он простил не только Мадата, но дал свободу и
безопасность всем сдавшимся и пленным, город оставил нетронутым, поля
обрабатывать позволил без дани. Мать не могла бы добиться большего в случае
победы и от самого Дария.
16. Покоренное затем племя уксиев царь подчинил сатрапу Суз.
Разделив свои силы с Парменионом, он приказал ему идти степью, сам с
отрядом легковооруженных захватил горный хребет, непрерывные отроги
которого идут в глубь Персиды. 17. Опустошив всю эту область, на
третий день он вступил в Перейду, а на пятый — в теснины, называемые Суз-
скими воротами14; их занял Ариобарзан с двадцатью пятью тысячами
пехотинцев: это гладкие, со всех сторон отвесные скалы; на их вершинах
варвары были недосягаемы для стрел; они умышленно стояли спокойно,
словно напуганные, пока войска (Александра) не вступили в ущелье.
18. Когда они увидели, что враг двигается, пренебрегая ими, они стали
скатывать с высот огромные камни, которые, натыкаясь на другие,
катились дальше с еще большей силой и давили не только отдельных людей,
но и целые отряды. 19. Летели в них также со всех сторон камни из пращей
и стрелы. Но не это казалось храбрым воинам худшим, а то, что их
избивали неотомщенными, как диких зверей, пойманных в ловушку. 20. Гнев
переходил у них в ярость: они хватались за выступы скал и, поддерживая
друг друга, старались подняться, чтобы настигнуть врагов. Но сами скалы,
охваченные множеством рук, отрывались и обрушивались на тех, кто за
них хватался. 21. Итак, они не могли ни стоять, ни лезть вверх, ни
прикрываться щитами, потому что варвары сбрасывали на них камни
огромного веса. Царь страдал не только от огорчения, но и от стыда, что так оп-
прометчиво завел войско в это ущелье. 22. Он был непобедим до этого
дня, ничего не предпринимал напрасно; безнаказанно прошел ущелья Ки-
ликии, открыл новый путь по морю в Памфилию; теперь счастье его
пошатнулось, не было другого спасения, как вернуться туда, откуда он пришел.
23. Итак, дав сигнал к отступлению, он приказывает выходить из ущелья,
сплотив ряды и подняв щиты над головами. Вернуться пришлось на
тридцать стадиев.
IV.— Расположив лагерь на открытом со всех сторон месте, царь не
только стал совещаться, что делать дальше, но из суеверия стал
обращаться к предсказателям. 2. Но что мог тогда предвещать Аристандр,
которому он доверял больше, чем остальным? Итак, отказавшись от
неуместных священнодействий, он созывает людей, знающих местность. Они
указали на безопасный и свободный путь через Мидию. 3. Но совесть не
позволяла царю оставить без погребения убитых воинов: по древнему
обычаю не было более священного долга у воинов, как предание земле своих
убитых. 4. Итак, он призывает к себе недавно взятых пленников, среди
которых был один, знающий персидский и греческий языки. Он сказал, что
157

qui frustra eum in Persidem montium dorso exercitum ducere affirmat, sil-
vestres esse calles, vix singulis pervios, omnia contegi frondibus implexos-
que arborum ramos silvas committere. Namque Persis ab altero latere per-
petuis montium iugis clauditur, quod in longitudinem MDC, in latitudinem
CLXX stadia procurrit. Hoc dorsum a Caucaso monte ad rubrum mare perti-
net; quaque deficit mons, aliud munimentum, fretum, obiectum est. Plani-
ties deinde sub radicibus montium spatiosa procumbit, fertilis terra multis-
7 que vicis atque urbibus frequens. Araxes amnis per hos campos multorum
aquas torrentium evolvit in Medum: Medus ad mare ad meridiem versus
minor amnis eo, quern accepit, evehitur, gignendaeque herbae non alius est
8 aptior, quidquid alluit, floribus vestiens. Platani quoque et populi contegunt
ripas, ita ut procul visentibus continuata videantur montibus nemora ripa-
rum. Quippe obumbratus amnis presso in solum dilabitur alveo, imminent-
que colles, ipsi quoque frondibus laeti, radices eorum humore subeunte.
9 Regio non aliatota Asia salubriorhabetur: temperatum coelum; hinc perpetu-
um iugum opacum et umbrosum, quod aestus levat, illinc mare adiunctum,
quod modico tepore terras fovet.
Ю His captivus expositis interrogatus a rege, auditune, an oculis comperta
haberet, quae diceret, pastorem se fuisse, et omnes eos calles percurrisse
** respondit: bis captum, semel a Persis in Lycia, iterum ab ipso. Subit animum
memoria regis oraculo editae sortis: quippe consulenti responsum erat, du-
12 cem in Persidem ferentis viae Lycium civem fore. Igitur promissis^
quanta et praesens necessitas exigebat et ipsius fort una capiebat, one-
ratum armari iubet Macedonum more et, quod bene verteret, monst-
rare iter: quamvis arduum et praeceps, evasurum se esse cum paucis,.
nisi forte crederet, quo ipse pecoris causa isset, Alexandrum pro gloria et
13 perpetua laude ire non posse. Etiam atque etiam docere captivus, quam
difficile iter esset, maxime armatis. Turn rex, «Praedem me», inquit, «accipe,
14 neminem eorum, qui sequuntur, recusaturum ire, qua duces.» Cratero igitur
ad custodiam castrorum relicto cum peditibus, quis assueverat, et iis copiis,
quas Meleager ducebat, et sagittariis equitibus M, praecipit, ut castrorum
specie manente plures de industria ignes fieri imperet, quo magis barbari
15 credant, ipsum regem in castris esse. Ceterum, si forte Ariobarzanes cogno-
visset, per callium anfractus intrare, et ad occupandum iter suum partem
copiarum tentasset opponere. Craterus eum illato terrore retineret, ad pro-
16 pius periculum conversurum agmen: sin autem ipse hostem fefellisset et sal-
tum occupasset, cum trepidant ium barbarorum tumultum exaudisset (per-
sequentium regem), id ipsum iter, quo pridie pulsi fuerant, ne dubitaret in-
gredi: quippe vacuum fore hostibus in semet aversis.
153

царь напрасно ведет войско в Перейду по горным хребтам; есть лесные
тропинки, едва доступные людям поодиночке, где все закрыто зеленью и
сплетающиеся ветви деревьев делают лес непроходимым. 5. Персида
замыкается с одной стороны сплошной цепью гор длиной в тысячу
шестьсот стадиев, шириной в сто семьдесят. Это отрог Кавказских гор,
доходящий до Красного моря15; где прерываются горы, там другое заграждение—
морской залив. 6. У подножия гор простирается обширная и плодородная
равнина со многими поселками и городами. 7. Река Араке несет с этих
полей воды многих источников в реку Мед16, которая меньше реки, в нее
впадающей, и течет к морю на юг. Никакая другая река не способна
питать столько растительности; все орошаемые ею земли покрыты цветами.
8. Берега ее поросли платанами и тополями, так что издали кажется, что
это непрерывный лес от реки до самых гор. В самом деле, затененная
деревьями река течет в русле, глубоко лежащем в земле, над ней
поднимаются холмы, обильные зеленью, потому что подножие их омывает река.
9. Во всей Азии нет более здоровой местности. Климат там мягкий: с одной
стороны непрерывные горы, дающие тень и прохладу, смягчающие жару,
с другой — близко море, с которого дует на землю теплый ветер.
10. Когда пленник изложил все это, царь у него спросил, по наслы-
шке ли он знает то, о чем говорит, или видел своими глазами. Тот ответил,
что был пастухом и сам исходил все тропинки, он, мол, дважды был взят
в плен: первый раз персами в Ликии, другой раз Александром. 11. Тут
царь вспомнил одно данное на его вопрос предсказание оракула, что
проводником на пути, ведущем в Перейду, будет у него ликиец. 12. Итак,
пообещав ему награду, соответствующую обстоятельствам и положению
пленника, царь приказывает ему вооружиться по македонскому образцу и, благо-
словясь, показывать дорогу: как бы она ни была тяжела и обрывиста, он
пройдет по ней с небольшим отрядом; пусть, мол, он не воображает, что
там, где он проходил со своим стадом, Александр не сможет пройти ради
своей вечной славы. 13. Пленник все указывал, как труден путь, особенно
для вооруженных. Тогда царь сказал: «Возьми меня в поручители, и
тогда никто из следующих за мной не откажется идти, куда бы ты ни повел».
14. Оставив для охраны лагеря Кратера со знакомыми ему пехотинцами и
войсками, которые вел Мелеагр, а также с тысячью конных стрелков17*
он приказывает ему, сохраняя прежний вид лагеря, разводить в нем
больше огней, чтобы варвары думали, что царь пребывает в лагере. 15. Впрочем,
если бы Ариобарзан случайно узнал, что царь пошел окольным путем и
пытался бы часть своего войска бросить ему наперерез, Кратер должен
был его задержать, напугав чем-нибудь, чтобы он обратил свои силы
против ближайшей опасности. 16. А если он сам обманет врагов и займет
переход, то пусть Кратер, как только услышит тревожные крики врагов,
преследующих царя, не колеблясь вступит на тот самый путь, с какого их
накануне сбили: он будет свободен, ибо враги обратятся против царя.
159

17 Ipse tertia vigilia silenti agmine ac ne tuba quidem dato signo pergit
ad demonstratum iter callium. Tridui alimenta portare militem iusserat
18 leviter armatum. Sed praeter invias rupes ac praerupta saxa vestigium su-
binde fallentia nix cumulata vento ingredientes fatigabat: quippe velut in
foveas delati hauriebantur, et cum a commilitonibus, allevarentur,
19 trahebant magis adiuvantes quam sequebantur. Nox quoque et ignota regio
ac dux, incertum an satis fidus, multiplicabant metum: si custodes fefellis-
set, quasi feras bestias ipsos posse deprehendi. Ex unius captivi vel fide vel
anima pendere et regis salutem et suam. Tandem venere in iugum. A dextra
20 iter ad ipsum Ariobarzanem erat: hie Philotam et Coenon cum Amynta et
Polyperconte, expeditam habentes manum, relinquit, monitos, ut, quia
eques pediti erat mixtus, qua pinguissimum esset solum et pabuli fertile,
21 sensim procederent: duces itineris de captivis dati. Ipse cum armigeris et
ala, quam agema appellabant, ardua semita, sed longius a stationibus hos-
tium remota, multa cum vexatione processit. Medius erat dies et fatigatis
22 necessaria quies: quippe tantundem itineris supererat, quantum emensi
erant, sed minus praecipitis atque ardui. Itaque refectis cibo somnoque mi-
23 litibus secunda vigilia surgit. Et cetera quidam haud aegre praeterit. Ceterum,
qua se iugum montium paulatim ad planiora demittit, ingens vorago concur-
„, su cavata torrentium iter ruperat. Ad hoc arborum rami alius alio implicati
et cohaerentes ut perpetuam obiecerant sepem. Desperatio igitur ingens, adeo
ut vix lacrimis abstinerent, incesserat. Praecipue obscuritas terrori erat:
nam etiamsi qua sidera intemitebant, continenti fronde tectae arbores con-
spicere prohibebant. Ne aurium quidem usus supererat, silvas quatiente ven-
26 to, quae concutientibus ramis maiorem, quam pro flatu sonum edebant.
Tandem exspectata lux omnia, quae terribiliora nox fecerat, minuit: circumiri
brevi spatio poterat eluvies, et sibi quisque dux itineris coeperat fieri.
27 Evadunt ergo in editum verticem, ex quo hostium statione conspecta
strenue armati a tergo se ostendunt nihil tale metuentibus, quorum pauci,
23 qui congredi ausi erant, caesi sunt. Itaque hinc morientium gemitus, hinc ad
suos recurrentium miserabilis facies integros quoque, antequam discrimen
experirentur, in fugam avertit. Fremitu deinde in castra, quis Craterus prae-
29 sidebat, illato ad occupandas angustias, in quibus pridie haeserant, miles
30 educitur. Simul et Philotas cum Polyperconte Amyntaque et Coeno diver-
sum iter ingredi iussus alium terrorem intulit barbaris. Undique ergo Mace-
31 donum armis fulgentibus ancipiti malo oppressi memorabile tamen proelium
edunt; ut opinor, ignaviam quoque necessitas acuit et saepe desperatio spei
160

17. Сам он в третью стражу в полном молчании, не дав даже
сигнала трубой, вышел на указанный ему тропой путь. Воинам легкого
вооружения он велел нести продовольствие на три дня. 18. Однако, помимо
труднопроходимых скал и откосов, на которых внезапно терялся след,
наступающих затруднял снег, наметенный ветром, они увязали в нем,
как в капкане, а когда помогал кто-нибудь из товарищей, то они скорее
тянули к себе помогающих, нежели поспевали за ними. 19. К тому же
ночь, незнакомая местность и, неизвестно, достаточно ли верный
проводник, увеличивали страх: если бы он обманул охрану, то их можно было
бы захватить как диких зверей. От верности и настроения одного
пленника зависело спасение царя и его самого. 20. Наконец, подошли к перевалу.
Справа был путь к самому Ариобарзану; здесь царь оставил Филота и
Кена с Аминтой и Полиперконтом и отрядом легковооруженных, указав
им, чтобы, поскольку отряд их смешанный из пехоты и конницы, они
продвигались медленно в местах с тучной почвой и обилием фуража;
проводники им были даны из числа пленных. 21. Сам же он с оруженосцами
и отрядом, называемым агема, пошел вперед по крутой тропе, но
удаленной от стоянки неприятеля, претерпевая много мучений. 22. Был
уже полдень, и утомленным требовался отдых, пути же оставалось
столько же, сколько они уже прошли, но менее крутого и обрывистого; 23. Итак,
дав воинам подкрепиться пищей и сном, он поднялся во вторую стражу.
Остальной путь он прошел без большого труда. Впрочем там, где
гряда гор несколько спускается к равнине, путь преградила огромная
вымоина, образовавшаяся от сточной воды. 24. К тому же ветви деревьев,
переплетенные и скрепленные друг с другом, стали как сплошная
стена. Тут всех охватило отчаяние, и даже воины с трудом удерживали
слезы. 25. Особенно содействовала страху темнота: хотя и блестели некоторые
звезды, но сплошная листва деревьев мешала их видеть. Нельзя было
руководиться и слухом, так как качающиеся от ветра ветвистые деревья
издавали большой шум. 26. Наконец, долгожданный рассвет рассеял
все ночные страхи: вскоре нашли обход трясины, и каждый начал сам
разбираться в направлении своего пути.
27. Тогда они выходят на выступающую вершину; рассмотрев с нее
расположение врагов, они неожиданно подходят к ним в полном
вооружении с тыла; немногие из тех, вступившие с ним в сражение, были убиты.
28. Итак, с одной стороны, стоны умирающих, с другой — растерянный вид
бегущих обратно к своим побудили и остальных персов к бегству, еще
до вступления в бой. 29. Когда же до лагеря, где был Кратер, донесся
шум, он стал выводить своих воинов для занятия теснин, в которых они
застряли накануне. 30. В то же время и Филот с Полиперконтом, Аминтой
и Кеном, которым было приказано идти другим путем, навели на варваров
новый страх. 31. Хотя со всех сторон сверкало македонское оружие,
персы, теснимые с двух сторон, все же дали примечательное сражение. Край·
11 Заказ № 1628
161

32 causa est. Nudi complectebantur armatos et ingenti corporum mole secum ad
33 terram detrahentes ipsorum telis plerosque fodiebant. Ariobarzanes tamen,
XL ferme equitibus et quinque milibus peditum stipatus, per mediam aciem
Macedonian cum multo suorum atque hostium sanguine erupit, Persepolim
34 urbem, caput regionis, occupare festinans. Sed a custodibus urbis exclusus,
consecutis strenue hostibus, cum omnibus fugae comitibus renovato proelio
cecidit. Craterus quoque raptim agmine acto supervenit.
Caput V
Rex eodemin loco, quo hostium copias fuderat, castra communit. Quam-
quam enim undique fugati hostes victoriam concesserant, tamen praealtae
praecipitesque fossae, pluribus locis obiectae, abruperant iter, sensimque et
caute progrediendum erat, iam non hostium, sed locorum fraude suspecta.
2 Procedenti ei litterae redduntura Tiridate, custode regiae pecuniae, indican-
tes, eos, qui in urbe essent, audito eius adventu diripere velle thesauros:
properaret occupare; expeditum iter esse, quamquam Araxes amnis interfluat.
3 Nullam virtutem regis istius magis, quam celeritatem, laudaverim. Reli-
ctis pedestribus copiis tota nocte cum equitibus itineris tanto spatio fatiga-
4 tis ad Araxen prima luce pervenit. Vici erant in propinquo, quibus dirutis
pontem ex materia eorum subditis saxis strenue induxit. Iamque haud procul
5 urbe erant, cum miserabile agmen, inter pauca fortunae exempla memorandum
4 regi occurrit. Captivi erant Graeci ad quattuor milia fere, quos Persae vario
suppliciorum modo affecerant. Alios pedibus, quosdam manibus auribusque
amputatis inustisque barbararum litterarum notis in longum sui ludibrium
reservaverant; et cum se quoque alienae ditionis esse cernerent, volentes regi
7 occurrere non prohibuerant. Inusitata simulacra, non homines videbantur,
nee quidquam in illis praeter vpeem pot erat agnosci. Plures igitur lacrimas
commovere, quam profuderant ipsi: quippe in tarn multiplici variaque for-
tuna singulorum intuentibus similes quidem, sed tamen dispares poenas,
8 quis maxime miserabilis esset, liquere non poterat. Ut vero lovem illi tandem
Graeciae ultorem aperuisse oculos conclamavere, omnes pari supplicio af-
fecti sibi videbantur. Rex abstersis, quas profuderat, lacrimis bonum habere
animum iubet, visuros urbes suas coniugesque, et castra inde6 duo ab urbe
stadia communit.
9 Graeci excesserant vallo, deliberaturi, quid potissimum arege peterent:
cumque aliis sedem in Asia rogare, aliis reverti domos placeret, Euctemon
6 Inde — Vogel; ibi — Hed., in — A.
162

няя нужда, думается мне, придает остроту даже лени, и часто отчаяние
дает основание для надежды. 32. Безоружные пополняли ряды вооруженных;
тяжестью своих тел они валили македонцев на землю и пронзали их
отнятым у них же оружием. 33. Ариобарзан в окружении не менее сорока
всадников и пяти тысяч пехотинцев прорвался через строй македонцев,
учинив большое кровопролитие среди своих и врагов; он торопился занять
столицу области, город Персеполь. 34. Но стража города не впустила его,
он был настигнут упорно преследовавшим его неприятелем; возобновив
вместе со всеми спутниками своего бегства бой, он пал в нем. Подоспел
сюда также и Кратер, проведя свое войско ускоренным маршем.
V.— На том же месте, где царь рассеял силы врагов, онукрепляет
лагерь. И хотя обращенные повсюду в бегство враги признали его победу,
однако глубокие и обрывистые рвы, проведенные во многих местах,
пересекали путь, и приходилось двигаться медленно и осторожно, опасаясь
не только засад врагов, но и неудобной местности. 2. В пути царю было
доставлено письмо хранителя царской казны Тиридата с указанием, что
жители, оставшиеся в городе18, услыхав о его приближении, хотят
разграбить сокровищницу; пусть он поторопится ее захватить: путь открыт,
хотя его пересекает река Араке. 3. Никакую другую доблесть царя я бы
так не восхвалил, как его быстроту: оставив пешие войска, он со
всадниками, утомленными столь длинным путем, прибыл на рассвете к Араксу.
4. Поблизости были селения; разрушив их, он из их бревен быстро навел
мост, подперев его камнями. 5. Царь уже был недалеко от города, когда
навстречу ему вышел жалкий отряд людей, достойный упоминания как
редкое явление,— это были греческие пленники числом до четырех
тысяч19, которых персы мучили всякими пытками. 6. У одних они отрезали
ноги, у других руки и уши, на теле других выжгли буквы варварского
своего языка и долго держали для издевательства, а когда увидали, что
сами подпали под чужую власть, не запретили пожелавшим выйти
навстречу царю. 7. При таком необычном облике они не были похожи на людей;
человеческим в них можно было признать только голос, и больше слез
проливали смотрящие на них, чем они сами, ибо при столь различной
горестной судьбе каждого из них несчастия людей казались равными по
силе, хоть и различными по характеру, и трудно было решить, кто самый
несчастный. 8. Когда же они воскликнули, что Юпитер, мститель за
Грецию, наконец, открыл свои глаза, всем стало казаться, что их всех
постигло равное бедствие. Царь, осушив слезы, которые обильно проливал,
велит им подбодриться, обещает, что они увидят свои города и своих жен,
и ставит для них укрепленный лагерь в двух стадиях от города.
9. Выйдя за вал, греки стали обсуждать, чего им просить у царя:
одни хотели мест для поселения в Азии, другие возвращения домой.
Тогда, говорят, кумеец Евктемон так сказал, обратившись к ним: 10. «Мы,
которым только что было стыдно выходить из нашего мрака к людям,
11*
163

10 Cymaeus ita locutus ad eos fertur: «Hi. qui modo etiam ad opem petendam ex
tenebris et carcere procedere erubuimus, ut nunc est, supplicia nostra
quorum nos pudeat magis an poeniteat, incertum est, ostentare Graeciae velut
11 laetum spectaculum cupimus. Atque optime miserias ferunt, qui abscondunt,
nee ulla tam familiaris est infelicibus patria, quam solitudo et status
prions oblivio. Nam qui multum in suorum misericordia ponunt, ignorant,
12 quam celeriter lacrimae inarescant. Nemo fideliter diligit, quern fastidit;
nam et calamitas querula est et superba felicitas. Ita suam quisque
fortunam in consilio habet, cum de aliena deliberat. Et nisi mutuo essemus
miseri, olim alis alii potuissemus esse fastidio. Quid mirum est, fortunatos
13 semper parem quaerere? Obsecro vos, olim vita defuncti quaeramus locum,
in quo haec semesa membra obruamus, ubi horribiles cicatrices celet exsi-
14 Hum. Grati prorsus coniugibus, quas iuvenes duximus, revertemur. Liberi
in flore et aetatis et rerum, patres agnoscent ergastuli detrimental Et quota
pars nostri tot obire terras potest? Procul Europa in ultima orientis relegati,
senes, debiles, maiore membrorum parte mulcati, tolerabimus scilicet, quae
15 armatos et victores fatigarunt. Coniuges deinde, quae captis sors et ne-
cessitas unicum solatium applicuit, parvosque liberos trahimus nobiscum
16 an relinquimus? Cum his venientes nemo agnoscere volet. Relinquemus
ergo extemplo praesentia pignora, cum incertum sit, an visuri simus ilia,
quae petimus? Inter hos latendum est, qui nos miseros nosse coeperunt.»
Haec Euctemon.
17 Contra Theaetetus Atheniensis orsus est dicere: Neminem pium habitu
corporis suos aestimaturum, utique saevitia hostis, non natura, calamitosos.
Dignum esse omni malo, qui erubesceret fortuito; tristem enim de mortalitate
ferre sententiamet desperaremisericordiam, quia ipse alteri denegaturus sit.
13 Deos, quod ipsi nunquam optare ausi forent, offerre patriam, coniuges, li-
лц beros et quidquid homines vel vita aestimant vel morte redimunt. Quin illi
ex hoc carcere erumperent: alium domi esse coeli haustum, alium lucis aspec-
tum: mores, sacra, linguae commercium etiam a barbaris expeti; quae inge-
nita ipsi omissuri sint sua sponte, non ob aliud tam calamitosi, quam quod
20 illis carere coacti essent. Se certe rediturum ad penates et in patriam tanto-
que beneficio regis usurum: si quos contubernii liberorumque, quos servitus
coegisset agnoscere, amor detineret, relinquerent, quibus nil patria carius
21 esset. Pauci huius sententiae fuere: ceteros consuetudo natura potior vicit.
164

чтобы просить о помощи, мы в новых условиях стремимся теперь
представить в Греции приятное зрелище наших ран, которые еще неизвестно,
чего больше нам приносят: страдания или стыда. 11. Но легче переносят
свое несчастье те, кто его скрывает, и для людей несчастных нет лучшего
утешения, ожидаемого от родины, как уединение и забвение прежнего
своего состояния. Кто много возлагает надежд на сострадание близких, тот
не знает, как скоро высыхают слезы. 12. Никто не может преданно любить
вызывающего отвращение; в тягость бывает как несчастие другого, так и
надменное счастье. Каждый, обсуждая судьбу другого, думает о своей
судьбе. Если бы мы не были взаимно несчастны, мы скоро стали бы
неприятны друг другу. Нет ничего удивительного, что удачники ищут друзей
среди счастливцев. 13. Убеждаю вас, поскольку жизнь наша уже
окончена, выберем себе такое место, где мы могли бы успокоить разъеденные
наши тела, где уединение скроет ужасные наши раны. Нечего сказать,
приятно будет наше возвращение нашим женам, которых мы брали
юношами. Дети наши в цвете лет и своих дел захотят ли принять отцов,
изуродованных пыткой? 14. И сколько же из нас сможет пройти столько
земель? Вынесем ли мы, заброшенные вдали от Европы в крайние восточные
страны, немощные старики, лишенные членов своего тела, такой трудный
путь, который утомил вооруженных людей и победителей? 15. А наших
жен, которых судьба дала пленникам как единственное утешение в их
печали, и наших малых детей поведем ли мы с собой или покинем здесь?
Если мы вернемся с ними, никто на родине не захочет нас признать.
16. Неужели мы сразу оставим дорогие нам существа, когда еще
неизвестно, увидим ли мы тех, к которым стремимся? Нам надо оставаться среди тех
которые полюбили нас в несчастье». Так говорил Евктемон.
17. После него стал говорить афинянин Феэтет. Ни один, мол,
благочестивый человек не будет судить о своих близких по внешнему виду,
в особенности, если они пострадали от ярости врагов, а не таковы от
природы. Достоин всякого позора тот, кто стыдится своей судьбы; у него
плохое мнение о людях и нет надежд на милосердие, потому что он сам
отказывает в нем другим. 18. Боги посылают им то, чего они сами не
посмели бы и желать: возможность увидеть родину, жен, детей и все, что
люди ценят, как свою жизнь, и за что жертвуют ею. 19. Как же им не
стремиться вырваться из этой тюрьмы: на родине и дышится по-другому и
свет не так светит; к родным нравам, святыням, к родному языку
стремятся и варвары, а они собираются отказаться от всего родного, хотя и
несчастны только из-за того, что лишены всего этого. 20. Сам он, конечно,
вернется к своим пенатам и на родину и воспользуется милостью царя.
Если кого удерживает любовь к сожительницам и детям, признать которых
165

22 Consenserunt, petendum esse a rege, ut aliquam ipsis attribueret sedem.
Centum ad hos electi sunt: quos Alexander ratus, quod ipse praestare cogita-
bat, petituros. «Iumenta, inquit, assignari, quae vos veherent, et singulis
vestrum mille denarium dari iussi. Cum redieritis in Graeciam, praestabo,
ne quis statum suum, si haec calamitas absit, vestro credat esse meliorem.»
23 ПН obortis lacrimis terram intuebantur nee aut erigere vultus, aut loqui au-
debant: tandem rege tristitiae causam exigente Euctemon similia iis, quae
24 in consilio dixerat, respondit. Atque ille non fortunae solum eorum, sed
etiam poenitentiae misertus terna milia denarium singulis dari iussit:
denae vestes adiectae sunt, et armenta cum pecoribus ac frumento data,
ut coli serique attributus iis ager posset.
Caput VI
Postero die convocatos duces copiarum docet, nullam infestiorem urbem
Graecis esse, quam regiam veterum Persidis regum. Hinc ilia immensa ag-
mina infusa, hinc Dareum prius, deinde Xerxem Europae impium intulisse
2 bellum. Excidio illius parentandum esse maioribus. Iamque barbari deserto
oppido, qua quemque met us agebat, diffugerant, cum rex phalangem nil
cunctatus inducit. Multas urbes, refertas opulentia regia, partim expugna-
verat, partim in fidem acceperat, sed urbis huius divitiae vicere praeterita.
3 In hanc totius Persidis opes congesserant barbari: aurum argentumque cumu-
latum erat, vestis ingens modus, supellex non ad usum (modo), sed ad os-
4 tentationem luxus comparata. Itaque inter ipsos victores ferro dimicabatur:
pro hoste erat, qui pretiosiorem occupaverat praedam: et cum omnia,
quae recipiebant6 capere non possent, iam res non occupabantur, sed
5 aestimabantur. Lacerabant regias vestes ad se quisque partem trahentes,
dolabris pretiosae artis vasa caedebant, nihil neque intactum erat neque
integrum ferebatur, abrupta simulacrorum membra, ut quisque avellerat,
6 trahebat. Neque avaritia solum, sed etiam crudelitas in capta urbe grassata
est: auro argentoque onusti vilia captivorum corpora trucidabant, passimque
7 obvii caedebantur, quos ante pretium sui miserabiles fecerat. Multi ergo
hostium manus voluntaria morte occupaverunt, pretiosissima vestium in-
duti e murissemet ipsos cum coniugibus as liberis in praeceps iacientes. Qui-
8 dam ignes, quod paulo post facturus hostis videbatur, subiecerant aedibus,
ut cum suis vivi cremarentur. Tandem suis rex corporibus et cultu femina-
rum abstinere iussit. Ingens captivae pecuniae modus traditur, prope ut fi-
9 dem excedat. Ceterum aut de aliis quoque dubitabirnus aut credemus, in
6 Reperiebant — Novak, Hed.
166

их вынудило рабство, пусть оставят их здесь: ведь и для них нет ничего
дороже родины. 21. Немногие разделяли это мнение, другие подчинились
привычке, которая сильнее самой природы. Они решили просить у царя какого-
нибудь места для поселения. 22. Для этого избрали сто человек. Александр,
предполагая, что они будут просить о том, что и он считает за наилучшее,
сказал им: «Я уже приказал предоставить вам вьючный скот, который
вас повезет,^ и выдать каждому из вас по тысяче денариев. Когда вы
вернетесь в Грецию, я позабочусь, чтобы никто там не считал своего
положения лучше вашего, исключая ваше увечье». 23. Они же со слезами на
глазах смотрели в землю и не осмеливались ни поднять головы, ни
промолвить слова. Наконец, когда царь спросил их о причине печали, за них
ответил Евктемон, сказав примерно то же, что и, раньше. 24. Царь
смилостивился не только над их судьбой, но и над тяжелым их душевным
состоянием и приказал выдать каждому по три тысячи денариев, прибавил к
этому по десяти одежд, а также крупный и мелкий скот и семена, чтобы
отведенная им земля могла быть обработана и засеяна20.
VI.— На следующий день, созвав командиров войск, царь пояснил
им, что нет ненавистнее для греков города, чем столица древних царей
Персида: отсюда выходили бесчисленные полчища, отсюда начинали
преступные войны против Европы сначала Дарий, а потом Ксеркс. Долг
памяти предков следует воздать разрушением этого города. 2. Варвары,
покинув город, уже разбежались, кого куда гнал страх, и царь без
промедления ввел в город фалангу. Он уже завоевал и частью принял на сдачу
много городов с обильными царскими богатствами, но в этом городе они
намного превзошли все остальные. 3. Сюда варвары свезли богатства со
всей Персиды, золото и серебро лежало грудами, одежд было великое
множество, утварь была собрана не только нужная для употребления, но и
ради ее роскоши. 4. Отсюда вооруженные столкновения происходили и
между самими победителями: кто захватил более ценную добычу, считался
врагом, и так как они не могли унести всего, вещи брались какие подороже.
5. Царские одежды они разрывали на части, мечами разбивали дорогие
художественные сосуды, ничего не оставляли нетронутым, не уносили в
целости: тащили отломанные от статуй части, кто что ухватил. 6. Не
только алчность проявлялась в городе, но и жестокость: отягощенные золотом
и серебром победители зарубали пленных, с которых нечего было взять,
все попадавшиеся им навстречу умерщвлялись, если им казались бедными.
7. Многие из неприятелей своими руками подготовляли себе
добровольную смерть: одевшись в дорогие одежды, они с женами и детьми бросались
со стен. Некоторые подкладывали под свои дома огонь, предполагая, что
это будет делать в скором времени и враг, и заживо сгорали. 8. Наконец,
царь отдал приказ своим воинам воздерживаться от насилия над
женщинами. Некоторые называют такие размеры захваченной здесь добычи, что
она кажется невероятной. 9. Впрочем, нужно или усомниться в других
167

huius urbis gaza fuisse С et XX milia talentum, ad quae vehenda (namque
10 ad usus belli secum portare decreverat) iumenta et camelos a Susis et Baby-
lone contrahi iussit. Accessere ad hanc pecuniae summam captis Parsagadis
sex milia talentum. Cyrus Parsagadam7 urbem condiderat, quam Alexandro
praefectus eius Gobares tradidit.
H Rex arcem Persepolis III milibus Macedonum praesidio relictis Nicar-
chidem tueri iubet; Tiridati quoque, qui gazam tradiderat, servatus est
honos, quern apud Dareum habuerat, magnaque exercitus parte et impedi-
12 mentis ibi relictis Parmenionem Craterumque praefecit. Ipse cum mille equi-
tibus peditumque expedita manu interiorem Persidis regionem sub ipsum
vergiliarum sidus petiit, multisque imbribus etprope intolerabili tempestate
13 vexatus procedere tamen, quo intenderat, perseveravit. Ventum erat ad iter
perpetuis obsitum nivibus, quas frigoris vis gelu astrinxerat, locorumque
squalor et solitudines inviae fatigatum militem terrebant, humanarum
rerum terminos se videre credentem. Omnia vasta atque sine ullo humani
cultus vestigio attoniti intuebantur, et, antequam lux quoque et coelum ip-
14 sos deficerent, reverti iubebant. Rex castigare territos supersedit, ceterum
ipse equo desiliit pedesque per nivem et concretam glaciem ingredi coepit.
Erubuerunt non sequi primum amici, deinde copiarum duces, ad ultimum
milites: primusque rex dolabra glaciem perfringens iter sibi fecit, exemplum
15 regis ceteri imitati sunt. Tandem propemodum invias silvas emensi humani
cultus rara vestigia et passim errantes pecorum greges repperere: et incolae,
qui sparsis tuguriis habitabant, cum se callibus inviis septos esse credidis-
sent, ut conspexere hostium agmen, interfectis, qui comitari fugientes non
16 poterant, devios montes et nivibus obsitos petiverunt. Inde per colloquia
captivorum paulatim feritate mitigata tradidere se regi. Nee in deditos gra-
vius consultum.
17 Vastatis deinde agris Persidis vicisque compluribus redactis in pote-
statem ventum est in Mardorum gentem bellicosam et multum a ceteris Per-
sis cultu vitae abhorrentem. Specus in montibus fodiunt, in quos seque ac
18 coniuges et liberos condunt; pecorum aut ferarum carne vescuntur. Ne femi-
nis quidem pro naturae habitu molliora ingenia sunt: comae prominent hir-
tae, vestis super genua est; funda vinciunt frontem, hoc et ornamentum ca-
19 pitis et telum est. Sed hanc quoque gentem idem fortunae impetus domuit.
Itaque tricesimo die, postquam a Persepoli profectus erat, eodem rediit.
Dona deinde amicis ceterisque pro cuiusque merito dedit. Propemodum
omnia, quae in ea urbe ceperat, distributa.
7 Parsagada — Hed.; Parsagadam — Ρ BEL·; Persagadam — MV\ Pasargadai —
Arr.
168

сведениях, или поверить, что в сокровищнице этого города было 120 тысяч
талантов; чтобы вывезти их — а царь предполагал взять их с собой для
нужд войны,— он приказал привезти вьючный скот и верблюдов из
Суз и Вавилона. 10. К указанной сумме взятых денег прибавилось после
занятия Парсагад еще шесть тысяч талантов. Город Парсагады основал
Кир; сдал его Александру начальник города Гобар.
11. Царь поручил охранять крепость Персеполь Никархиду, оставив
для защиты три тысячи македонцев; за Тиридатом, который передал ему
сокровищницу, сохранен был почет, которым он пользовался при Дарий.
Оставив там же значительную часть своего войска и весь обоз, он
поставил во главе их Пармениона и Кратера. 12. Сам с тысячью
всадников и отрядом легковооруженных воинов устремился во внутренние
области Персиды, расположенные под созвездием Вергилий21, и, несмотря
на сильные ливни и почти непереносимые бури, продолжал продвигаться
в избранном направлении. 13. Подошел он и к отрезку пути, засыпанному
вечными снегами, сильный холод сковал их льдом. Пустынность и грозный
вид этих мест устрашали утомленных воинов, которым казалось, что они
видят край света. Они озирались, пораженные зрелищем пустынных мест
без каких-либо следов человеческого жилья, и требовали возвращения,
пока они еще не лишились света и воздуха. 14. Царь считал излишним
наказывать напуганных, вместо этого он соскочил с коня и пешком
пошел по снегу и льду. Постыдились не следовать за ним сначала его друзья,
потом командиры, наконец, остальные воины. Идя первым, царь топором
пробивал себе путь во льдах; примеру царя следовали и остальные. 15.
Наконец, преодолев также почти бездорожную лесную чащу, они встретили
редкие следы человеческого жилья и вразброд блуждающий мелкий скот;
жители же, ютившиеся в редких шалашах, уверенные, что они ото всех
отгорожены отсутствием дорог, когда увидели отряды вожнов,
перебив всех, кто не мог сопровождать их в бегстве, бросились в дикие горы,
засыпанные снегом. 16. Вступив затем в переговоры через пленников, они
несколько смягчились в своей дикости и сдались на милость царя. К ним
не применили никакой строгости.
17. Разорив затем поля Персиды и покорив себе много селений, царь
пришел к племени мардов22, воинственному и сильно отличающемуся от
остальных персов своим образом жизни» Они роют пещеры в горах и
прячутся там со своими женами и детьми, питаются мясом домашнего скота
и диких зверей. 18. И у женщин их не более мягкие нравы в соответствии
с их природой: волосы у них торчат лохматые, одежда выше колен, голову
они повязывают пращой — это и украшение, и оружие. 19. Но и это племя
укротил удар судьбы. Итак, царь вернулся в Персеполь на тридцатый
день после ухода оттуда. Там он раздал приближенным и остальным
награды по заслугам каждого и израходовал почти все, что взяд в этом
городе.
169

Caput VII
Ceterum ingentia animi bona, illam indolem, qua omnes reges anteces-
sit, illam in subeundis periculis constantiam, in rebus moliendis efficientis-
que velocitatem, in deditos fidem, in captivos clementiam, in voluptatibus
permissis quoque et usitatis temperantiam baud tolerabili vini cupiditate
2 foedavit. Hoste et aemulo regni reparante cum maxime bellum, nuper su-
bactis, quos vicerat, novumque imperium aspernantibus, de die inibat con-
vivia, quibusfeminaeintererant, non quidem quas violari nefas esset, quippe
3 pelices, licentius, quam decebat, cum armato vivere assuetae. Ex his una
Thais, et ipsa temulenta, maximam apud omnes Graecos initurum gratiam
affirmat, si regiam Persarum iussisset incendi: expectare hoc eos, quorum
4 urbes barbari delessent. Ebrio scorto de tanta re ferenti sententiam unus et
alter, et ipsi mero onerati, assentiuntur. Rex quoque fuit avidior8 quam pa-
5 tientior. «Quin igitur ulciscimur Graeciam et urbi faces subdimus?» Omnes
incaluerant mero: itaque surgunt temulenti ad incendendam urbem, cui ar-
mati pepercerant. Primus rex ignem regiae iniecit, turn convivae et ministri
pelicesque. Multa cedro aedificata erat regia, quae celeriter igne concepto
6 late fudit incendium. Quod ubi exercitus, qui baud procul ab urbe tendebat,
conspexit, fortuitum ratus ad opem ferendam concurrit. Sed ut ad vestibu-
lum regiae ventum est, vident regem ipsum adhuc aggerentem faces. Omis-
ssa igitur, quam portaverant, aqua ipsi9 aridam materiem in incendium
i a cere coeperunt.
8. Hunc exitum habuit regia totius orientis, unde tot gentes antea iura
petebant, patria tot regum, unicus quondam Graeciae terror, molita mille
navium classem et exercitus, quibus Europa inundata est contabulato mari
molibus perfossisque montibus, in quorum specus fretum immissum est. Ac
9 ne tarn longa quidem aetate, quae excidium eius secuta est, resurrexit. Alias
urbes habuere10 Macedonum reges, quas nunc habent Parthi: huius vestigium
non inveniretur, nisi Araxes amnis ostenderet. Haud procul moenibus fluxe-
rat: inde urbem fuisse XX stadiis distandem credunt magis, quam sciunt
10 accolae. Pudebat Macedones, tarn praeclaram urbem a comessabundo rege
deletam esse. Itaque res in serium versa est, et imperaverunt sibi, ut crederent
11 illo potissimum modo fuisse delendam. Ipsum, ut primum gravatam ebrie-
tate mentem quies reddidit, poenituisse constat et dixisse, maiores poenas
Persas Graecis datiiros fuisse, si ipsum in solio regiaque Xerxis respicere coa-
\2 acti essent. Postero die Lycio, itineris, quo Persidem intraverat, duci, XXX
8 Avidior vini — Hed.
9 Ipsi — Bentley, Hed.; igni — A*
10 habuere — A, vastavere — Hed.
170

VII.— Впрочем, прекрасные качества своей души, которыми он
превосходил всех других царей: выносливость в опасности, быстроту в
решении и исполнении задуманного, верность слова, данного сдающимся
ему, милость к пленникам, сдержанность в наслаждениях, хотя
дозволенных и обычных,— всё это он запятнал непреодолимой страстью к вину.
2. В то время как враг и соперник его царской власти продолжал упорно
воевать, а недавно побежденные и покоренные им с пренебрежением
относились к его новой власти, он еще засветло садился за пиршества, на
которых бывали и женщины, да не такие, которых нельзя было оскорблять,
а распутницы, привыкшие жить с военными более свободно, чем полагалось.
3. Из них одна, Таис, будучи во хмелю, внушает ему, что он вызовет
глубокую благодарность у всех греков, если сожжет дворец персидских царей:
этого, мол, ожидают все, чьи города разрушили варвары. 4. К этому
мнению пьяной распутницы по такому важному делу присоединяются двое-
трое пирующих, тоже упившихся вином; царь проявил тут больше
алчности, чем сдержанности: «Почему бы нам, в самом деле, не отомстить за
Грецию и не запалить города?» 5. Все разгорячились от вина и бросились
хмельные поджигать город, ранее пощаженный вооруженными врагами.
Царь первым поджег дворец, за ним гости, слуги, наложницы. Обширный
дворец был построен из кедра, он быстро загорелся и широко
распространил пожар. 6. Когда это увидели в лагере, расположенном недалеко
от города, воины, думая, что загорелось случайно, побежали, чтобы
оказать помощь. 7. Но подойдя к порогу дворца, они видят, что сам царь
все еще поддает огня. Разлив воду, которую они принесли с собой, они
и сами стали бросать в огонь горючий материал.
8. Такую судьбу претерпела царская столица всего Востока; здесь
столько народов искало раньше правосудия, здесь была родина стольких
царей,— некогда предмет исключительного страха для Греции; отсюда
посылался флот в тысячу кораблей и полчища, наводнявшие Европу,
завалившие море камнями, прорывшие горы и образовавшие в выемке
проливы23. 9. Однако город был восстановлен не очень много времени спустя
после его разрушения 2\ И другие города захватили македонские цари, а
теперь ими владеют парфяне. Следов столицы нельзя было и найти, если
бы их не указывала река Араке, протекавшая недалеко от городских стен;
поэтому окрестные жители только на веру принимают предание о том,
что какой-то город находился в двадцати стадиях от реки. 10. Македонцы
испытывали стыд из-за того, что такой славный город был разрушен
царем, упившимся на пиру, но, серьезно отнесясь к этому, они заставили
себя поверить, что именно так и следовало разрушить этот город. 11.
Известно, что сам царь, когда прошло опьянение и мысли прояснились после
сна, говорил, что для персов было бы более тяжким наказанием от греков,
если бы им пришлось увидеть его восседающим во дворце на троне
Ксеркса. 12. На следующий день он одарил тридцатью талантами ликийца,
171

talenta dono dedit. Hinc in regionem Mediae transiit, ubi supplementum
novorum a Cilicia militum occurrit. Peditum erant quinque milia, equites
mille; utrisque Platon Atheniensis praeerat. His copiis auctus Dareum per-
sequi statuit.
Caput VIII
Ille iam Ecbatana pervenerat. Caput Mediae urbs baec: nunc tenent
Parthi, eaque aestiva agentibus sedes est. Adire deinde Bactra decreveratt
sed veritus, ne celeritate Alexandri occuparetur, consilium iterque mutavit.
2 Aberat ab eo Alexander stadia MD; sed iam nullum intervallum adversus
velocitatem eius satis longum videbatur. Itaque proelio magis quam fugae
se praeparabat. Triginta milia peditum sequebantur, in quibus Graecorum
erant quattuor milia, fidelitate11 erga regem at ultimum invicta. Fundito-
4 rum quoque et sagittariorum manus quattuor milia expleverat: praeter hos
III milia et CCC equites erant, maxime Bactriorum12 Bessus praeerat, Ba-
5 ctrianae regionis praefectus. Cum hoc agmine (Dareus) paulum declinavit
via militari, iussis praecedere lixis impedimentorumque custodibus. Consi-
6 Ho deinde advocato, «Si cum ignavis», inquit, «et pluris qualemcunque
vitam honesta morte aestimantibus fortuna me iunxisset13, tacerem potius,
7 quam frustra verba consumerem. Sed maiore, quam vellem, documento et
virtutem vestram et fidem expertus magis etiam conniti debeo, ut dignus
8 talibus amicis sim, quam dubitare, an vestri similes adhuc sitis. Ex tot
milibus, quae sub imperio fuerunt meo, bis me victum, bis fugientem perse-
cuti estis. Fides vestra et constantia, ut regem me esse credam, fa-
9 cit. Proditores et transfugae in urbibus regnant: non hercule, quia ta-
nto honore digni habentur, sed ut praemiis eorum vestri sollicitentur ani-
mi. Meam tamen fortunam quam victoris maluistis sequi, dignissimi, quibus,
10 si ego non possim, dii pro me gratiam referant. Et, mehercule, referent.
Nulla erit tarn surda posteritas, nulla tarn ingrata fama, quae non in coelum
vos debitis laudibus ferat.»
«Itaque, etiamsi consilium fugae, a qua multum abhorret animus, agi-
11 tassem, vestra tamen virtute fretus obviam issem hosti. Quousque enim in
regno exsulabo et per fines imperii mei fugiam externum et advenam regem,
cum liceat experto belli fortunam aut reparare, quae amisi, aut honesta morte
12 defungi? Nisi forte satius est exspectare victoris arbitrium et Mazaei et Mith-
renis exemplo precarium accipere regnum nationis unius, ut iam malit ille
13 gloriae suae quam irae obsequi. Nee dii siverint, ut hoc decus mei capitis
11 fidelitate — Menge, Fried; fideliter — A; fide vetera — Hed; fide erga—»
Zumpt.
12 Bactrianorum — Froben, Hed; Parphienorum — BFMPS;
13 me iunxisset — Vogel, Hed.; iunxisset — A.
172

проведшего его в Перейду. Отсюда он перешел в область Мидии, где
встретился с пополнением войска из новобранцев, шедших из Киликии.
Пехотинцев было всего пять тысяч, всадников тысяча. Теми и другими
командовал афинянин Платон. Получив такое пополнение, он решил
преследовать Дария.
VIII.— Тот между тем достиг города Экбатан. Это столица Мидии;
теперь ею владеют парфяне, и она летняя резиденция их царей. Далее
Дарий хотел пройти в Бактрию, но, опасаясь, как бы она не была
перехвачена Александром благодаря быстроте его движения, изменил свой план и
путь. 2. Александр отстоял от него на тысячу пятьсот стадиев, но при
быстроте его похода никакое расстояние не казалось далеким. Итак, Дарий больше
готовился к битве, чем к продолжению бегства. 3. За ним следовали
тридцать тысяч пехоты, среди них четыре тысячи греков, до конца верных
царю. 4. Отряд пращников и стрелков насчитывал еще четыре тысячи
человек, кроме того, было у него три тысячи триста всадников,
преимущественно бактрийцев. Командовал ими Бесс, префект области Бактрии.
5. С этим отрядом Дарий несколько уклонился от военной дороги,
приказав идти вперед маркитантам и охране Нобоза. 6. Затем, собрав сходку,
он сказал: «Если бы судьба связала меня с людьми трусливыми, для
которых какая угодно жизнь дороже, чем почетная смерть, я бы скорее молчал
и не расточал понапрасну слов. 7. Но я испытал вашу доблесть и
преданность на более серьезном, чем бы хотелось, деле, так что должен сам
стараться быть достойным таких друзей, а не сомневаться, остались ли они
верны самим себе. 8. Из стольких тысяч, бывших под моим командованием,
только вы следуете за мной, дважды разбитым, дважды обращенным в
бегство. Ваша преданность и стойкость внушает мне уверенность, что я
еще царь. 9. Предатели и перебежчики царствуют в моих городах; и не
потому, клянусь богами, что они достойны этого, но с тем, чтобы своими
наградами смущать ваши души. Но вы, о верные мои друзья, предпочли
разделить судьбу со мной, а не с победителем, и если я не смогу, то за
меня пусть наградят вас боги. 10. И, клянусь вам, они вас наградят! Не
может быть настолько глухо потомство, так неблагодарна молва, чтобы не
вознести вас заслуженными похвалами до небес».
«Итак, хотя раньше я помышлял о бегстве, от которого отвращается
мЧ)я душа, теперь, опираясь на вашу доблесть, я хотел бы выступить
против врага. 11. Доколе же я буду изгнанником в своем собственном
царстве и в пределах его буду убегать от царя, выходца из чужой земли,
когда я могу, испытав судьбу войны, или вернуть то, что потерял, или
умереть почетной смертью? 12. Или лучше ожидать решения победителя
и по примеру Мазея и Мифрена принять в виде выпрошенной подачки
царство над каким-нибудь одним племенем, поскольку враг предпочитает
добиваться славы, а не удовлетворять свой гнев? 13. Да не допустят боги,
чтобы кто-нибудь мог снимать с моей головы знаки моего сана или даро-
173

aut demere mihi quisquam aut condonare possit: nee hoc imperium vivus
14 amittam, idemque erit regni mei, qui spiritus, finis. Si14 hie animus, si
haec lex, nulli non parta libertas est: nemo e vobis fastidium Macedonum,
nemo vultum superbum ferre cogetur. Sua cuique dextra aut ultionem tot
15 malorum pariet aut finem. Equidem, quam versabilis fortuna sit, documen-
tum ipse sum. Nee immerito mitiores vices eius exspecto. Sed si iusta ac pia
16 bella dii aversantur, fortibus tamen viris licebit honeste mori. Per ego vos
decora maiorum, qui totius orientis regna cum memorabili laude tenuerunt,
per illos viros, quibus stipendium Macedonia quondam tulit, per tot navium
17 classes in Graeciam missas, per tot tropaea regum oro et obtestor, ut nobili-
tate vestra gentisque dignos spiritus capiatis, ut eadem constantia animorum,
qua praeterita tolerastis, experiamini, quiquid deinde fors tulerit. Me
certe in perpetuum aut victoria egregia nobilitabit aut ruina.»15
Caput IX
Haec dicente Dareo praesentis periculi species omnium simul corda
animosque horrore perstrinxerat, nee aut consilium suppetebat aut vox,
cum Artabazus, vetustissimus amicorum, quern hospitemfuissePhilippi
supra16 diximus. «Nos vero, inquit, pretiosissima vestium induti armisque
quantomaximo cultu possumus adornati regem in aciem sequemur ea quidem
2 mente, victoriam ut speremus, mortem non recusemus.» Assensu excepere
ceteri hanc vocem. Sed Nabarzanes, qui in eodem consilio erat cum Besso
inauditi antea facinoris societate inita, regem suum per milites, quibus ambo
praeerant, comprehendere et vincire decreverant, ea mente, ut, si Alexander
ipsos insecutus foret, tradito rege vivo inirent gratiam victoris, magni pro-
fecto cepisse Dareum aestimaturi, sin autem eum effugere potuissent, inter-
3 fecto Dareo, regnum sibi occuparent bellumque renovarent. Hoc parricidium
cum diu volutassent, Nabarzanes aditum nefariae spei praeparans. «Scio,
me», inquit, «sententiam esse dicturum, prima specie haudquaquam auribus
tuis gratam. Sed medici quoque graviores morbos asperis remediis curant,
et gubernator, ubi naufragium timet, iactura, quidquid servari potest, redi-
mit. Ego tamen, non ut damnum quidem facias, suadeo, sed ut te ac regnum
4 tuum salubri ratione conserves. Diis adversis bellum inimus, et pertinax
fortuna Persas urgere non desinit. Novis initiis et ominibus opus est.
Auspicium et imperium alii trade interim, qui tarn diu rex appelletur, do-
5 nee Asia decedat hostis,fictor deinde regnum tibi reddat. Hoc autem brevi
futurum ratio promittit. Bactra intacta sunt, Indi et Sacae in tua potestate,
tot populi, tot exercitus, tot equitum peditumque milia ad renovandum bel-
14 Vofis si — Hed.
15 Ruina — Hed.; pugna — A.
16 Supra — Acidalius\ saepe — A.
174

вать мне их; живым я не откажусь от власти, ее конец будет и концом моей
жизни. 14. Если вы сохраните свой дух и свой закон, то никто из вас не
лишится свободы: никто не будет принужден терпеть высокомерие и
надменность македонцев. Каждый своей собственной рукой или отомстит за
такое зло, или пресечет его. 15. Моя судьба показывает, как изменчиво
счастье. И не без основания ожидаю я поворота судьбы в лучшую сторону.
Если же боги откажут нам в справедливой и благочестивой войне,
доблестные мужи всегда смогут умереть честно. 16. Заклинаю вас славой
предков, которые так доблестно владели всем Востоком, теми героями, которым
когда-то Македония платила дань, флотами из стольких кораблей, которые
посылались в Грецию, столькими трофеями ваших царей. 17. Проявите
мужество, достойное вашей славы и вашего племени, чтобы мы могли
испытать с такою же твердостью духа, с какой перенесли все прошлое, и то,,
что принесет нам дальнейшая наша судьба. Меня несомненно прославит
на все века или выдающаяся победа или славная смерть».
IX.— Пока Дарий это говорил, от сознания близкой опасности
сжимались в ужасе сердца и души и не было высказано никакого мнения, не
раздалось никакого голоса. Тогда, наконец, Артабаз, старейший из друзей
царя, о котором мы упоминали выше как о друге Филиппа25, сказал:
«Конечно, мы, одевшись в драгоценные одежды, тщательно вооружившись
нашим славным оружием, мы последуем за царем в бой в надежде на победу*
но не откажемся и принять смерть». 2. Остальные сочувственно
приняли его слова. Однако присутствовавшие при этом Набарзан и Бесс,
заключившие между собой неслыханно преступный союз, решили с помощью
тех войск, которыми они сами командовали, схватить царя и заключить в.
оковы. Они рассуждали так: если Александр их настигнет, они, передав
ему царя живым, заслужат большую благодарность победителя и назначат*
высокую цену за то, что захватили Дария; если же удастся избежать
встречи с Александром, то, убив Дария, они захватят власть и
возобновят войну. 3. После долгого обдумывания этого замысла, подготовляя
его осуществление, Набарзан сказал царю: «Я знаю, что выскажу мнение,,
на первый взгляд тебе неприятное. Но ведь и врачи часто излечивают
болезни суровыми средствами, и кормчий корабля, боясь
кораблекрушения, спасает что может, жертвуя остальным. 4. Я же советую тебе не
ущерб причинить себе, но сохранить царство и себя разумным способом.
Мы вступили в войну без благословения богов, и жестокая судьба не
прекращает преследовать персов. Нужно все начать снова при новых
знамениях. Передай на время власть и командование другому, который пусть
до тех пор носит имя царя, пока враг не уйдет из Азии. Тогда он
победителем вернет тебе твое царство. 5. Разум убеждает, что это наступит*
в скором времени. Бактрия еще не тронута, инды и саки в твоей власти,,
множество народов, много армий, много тысяч пехотинцев и всадников
готовят силы для возобновления войны; предстоящая борьба превзойдет
175

6 lum vires paratas habent, ut maior belli moles supersit quam exhausta sit.
Quid ruimus beluarum ritu in perniciem non necessariam? Fortium virorum
7 est magis mortem contemnere quam odisse vitam. Saepe taedio laboris ad
8 vilitatem sui compelluntur ignavi: at virtus nihil inexpertum omittit. Ita-
que ultimum omnium mors est, ad quam non pigre ire satis est. Proinde si
Bactra, quod tutissimum receptaculum est, petimus, praefectum regionis
eius Bessum regem temporis gratia statuamus17. Compositis rebus iusto regi
tibi fiduciarium restituet imperium.»
9 Haud mirum est, Dareum non temperasse animo, quamquam tarn18
10 impiae voci, quantum nefas subesset, latebat. Itaque, «Pessimum, inquit,
mancipium, repperisti optatμm tibi tempus, quo parricidium aperires»,
strictoque acinace interfecturus videbatur, ni propere Bessus Bactrianique,
deprecantium19 specie, ceterum, si perseveraret, vincturi circumstetissent.
11 Nabarzanes interim elapsus, mox et Bessus consecutus copias, quibus praee-
12 rant, a cetero exercitu secedere iubent, secretum inituri consilium. Artaba-
zus convenientem praesenti fortunae sententiam orsus mitigare Dareum, tem-
porum identidem admonens, coepit: ferret aequo animo qualiumcunque,
suorum tamen vel stultitiam vel errorem. Instare20 Alexandrum gravem,
etiamsi omnes praestoessent: quid futurum, si persecuti fugam ipsius alienen-
13 tur? Aegre paruit Artabazo, et quamquam movere castra statuerat,
turbatis tamen omnium animis eodem in loco substitit. Sed attonitus
14 maestitia simul et desperatione tabernaculo se inclusit. Ergo in castris,
quae nullius regebantur imperio, varii animorum motus erant, nee in
15 commune, ut an tea, consulebatur. Dux Graecorum militum Patron ar-
ma capere suos iubet paratosque esse ad exsequendum imperium. Persae
16 secesserant: Bessus cum Bactrianis erat, tentabatque Persas abducere, Bactra
et intactae regionis opulenta simulque, quae manentibus instarent pericula,
ostentans. Persarum omnium eadem fere fuit vox, nefas esse deseri regem.
17 Inter haec Artabazus omnibus imperatoriis fungebatur officiis: ille Persarum
tabernacula circumire, hortari, monere nunc singulos, nunc universosnon
ante destitit,quam satis constaret imperata facturos. Idem aegre a Dareo
impetravit, ut cibum caperet animumque regis.21
Caput X
At Bessus et Nabarzanes olim agitatum scelus exsequi statuunt regni
cupiditate accensi, Dareo autem incolumi tantas opes sperare non poterant.
2 Quippe in illis gentibus regum eximia maiestas est: ad nomen quoque bar-
3 bari conveniunt, etpristinae veneratio fortunae sequituradversam. Inflabat
17 Constituamus — Hed.
18 Eum — Hed.
19 Tristium — Hed.
20 Instare iam ei — Hed.
21 Rebus adverteret — Hed.
176

ту, которая уже была. 6. Зачем нам, как неразумным зверям, стремиться
к своей гибели без необходимости? Храбрым мужам присуще не ненавидеть
жизнь, а презирать смерть. 7. Тяготясь трудом, ленивцы часто доводят
себя до ничтожества; доблесть, наоборот, ничего не оставляет не
испытанным. Всех ожидает смерть, но идти к ней надо бодро. Направимся же в
надежнейшее убежище, в Бактрию, и сделаем временно царем ее
начальника Бесса. Устроив все дела, он передаст свою условную власть тебе,
законному царю».
9. Неудивительно, что Дарий не сдержал себя, хотя нечестивые слова
еще и не раскрыли преступного замысла. 10. Итак, он воскликнул:
«Презреннейший раб, нашел же ты время для своего гнусного преступления!».
Обнажив акинак, он готов был его заколоть, если бы его не окружили
со смиренным видом бактрийцы с Бессом, готовые, впрочем, и к насилию,
если бы царь продолжал горячиться. 11. Тем временем Набарзан
ускользнул, за ним и Бесс; готовясь тайно выполнить свой план, они приказали
своим войскам отделиться от прочих частей. 12. Артабаз ще, выступив с
подходившими к случаю словами, стал успокаивать Дария, ссылаясь на
условия момента: пусть он спокойней относится к неразумению или
заблуждению кого-либо из своих людей. Наступление Александра тягостно
даже при всеобщей покорности; что же будет, если они, продолжая
бегство, будут отчуждаться от своего царя? 13. Дарий неохотно подчинился
Артабазу и, хотя раньше решил сняться с лагеря, теперь, видя всеобщее
смятение, остался на том же месте. Предавшись печали и отчаянию, он
уединился в своем шатре. 14. В лагере же, где не было никакого
управления, распространились различные настроения, но дела обсуждались
не на общем собрании, как раньше. 15. Командир греков Патрон
приказывает своим людям взяться за оружие и быть готовым к исполнению
приказаний. 16. Персы отделились; Бесс был среди бактрийцев и пытался
увлечь за собой персов, указывая им на богатства нетронутой Бактрии и
на опасности, угрожающие остающимся. Но все персы говорили в один
голос, что не полагается им покидать царя. 17. Между тем Артабаз
исполнял все обязанности главнокомандующего: он обходил палатки
персов и не переставал ободрять то отдельных воинов, то всех вместе, пока
не убедился, что они будут исполнять его приказания. Дария же он с
трудом убедил принять пищу и вернуть себе царственный дух.
X.— А Бесс и Набарзан, разжигаемые страстью к власти, решили
осуществить давно задуманное преступление; но при жизни Дария они не
надеялись приобрести нужные силы. 2. Ведь у восточных племен цари
пользуются глубочайшим уважением: вокруг имени царя варвары
объединяются и почитают царя как при удаче, так и в несчастии. 3.
Уверенность в успехе их замысла внушали им условия той области, которой
они управляли: она не уступала никакой другой в отношении оружия,
людей и обширности пространств, занимая третью часть всех азиатских
12 Занаа № 1628
177

impios animos regio, cui praeerant, armis virisque et spatio locorum nulli
earum gentium secunda. Tertiam partem Asiae tenet: multitude) iuniorum
4 exercitus, quos amiserat Dareus, aequabat. Itaque non ilium modo, sed etiam
Alexandrum spernebant, inde vires imperii repetituri, si regionis potiri
5 contigisset. Diu omnibus cogitatis placuit per milites Bactrianos, ad
omne obsequium destinatos, regem comprehendere, mittique nuntium ad
6 Alexandrum, qui indicaret, vivum asservari eum, si, id quod time-
bant, proditionem aspernatus esset, occisuri Dareum et Bactra cum suarum
7 gentium manu petituri. Ceterum propalam comprehendi Dareus non po-
terat, tot Persarum milibus laturis opem regi: Graecorum quoque
fides timebatur. Itaque quod vi non poterant, fraude assequi tentant: poeni-
tentiam secessionis simulare decreverant et excusare apud regem consterna-
9 tionem suam. Interim qui Persas sollicitarent, mittuntur. Hinc spe, hinc
metu militares animos versant: ruinae rerum subdere illos capita, in per-
niciem trahi, cum Bactra pateant, exceptura eos donis et opulentia, animis
quam concipere non possint.
10 Haec agitantibus Artabazus supervenit sive regis iussu, sive sua sponte
affirmans, mitigatum esse Dareum et eundem illis amicitiae gradum patere
il apud regem. Illi lacrimantes nunc purgare se, nunc Artabazum orare, ut
causam ipsorum tueretur precesque perferret. Sic peracta nocte sub lucis
12 exortum Nabarzanes22 cum Bactrianis militibus in vestibulo praetorii ade-
rant, titulum sollemnis officii occulto sceleri praeferentes. Dareus signo ad
13 eundum dato currum pristino more conscendit. Nabarzanes23 ceterique par-
ricidae procumbentes humi, quern paulo post in vinculis habituri erant, su-
stinuere venerari, lacrimas etiam poenitentiae indices profuderunt: adeo
14 humanis ingeniis parata simulatio est. Preces deinde suppliciter admotae
Dareum natura simplicem et mi tern non credere modo, quae affirmabant,.
15 sed flere etiam coegerunt. Ac ne turn quidem cogitati sceleris poenituit, cum
intuerentur, qualem et regem et virum fallerent. Ille quidem securus peri-
culi, quod instabat, Alexandri manus, quas solas timebat, effugcre prope-
rabat.
Caput XI
Parton autem, Graecorum dux, praecepit suis, ut arma, quae in sarci-
nis an tea ferebantur, induerent ad omne imperium suum parati et intenti.
Ipse currum regis sequebatur, occasioni imminens alloquendi eum: quippe
Bessi f acinus praesenserat. Sed Bessus, id ipsum metu ens, custos verius quam
comes, a curru non recedebat. Diu ergo Patron cunctatus ac saepius sermone
22 Bessus et Nabarzanes — Hed,
23 atque Bessus — Hed.
178

земель; ее новобранцы своей численностью могли восполнить все потери
в войсках Дария. 4. Поэтому они смотрели свысока не только на него,
но и на Александра, надеясь получить достаточно сил для
восстановления власти, если им удастся завладеть областью. 5. Основательно все
обсудив, они решили схватить царя при помощи воинов-бактрийцев, во всем
им покорных, и послать к Александру вестника. 6. Сказать, что они
приберегают для него Дария живым, если же, чего они опасались, Александр
отвергнет их предательство, они решили, убив Дария, захватить Бактрию
с отрядом людей из своих племен. 7. Однако открыто схватить Дария было
невозможно: много тысяч персов оказали бы ему помощь, кроме того,
приходилось опасаться преданности греков. 8. Итак, чего не могли
достигнуть силой, того стали добиваться обманом: они притворно принесли
раскаяние в своем стремлении отделиться и просили прощения у царя за
причиненное беспокойство. Тогда же они посылают людей мутить персов.
9. Те убеждают воинов то страхом, то надеждами: они, мол, подставляют
свои головы под всеобщее крушение, стремятся к своей гибели, Бактрия
же открыта для них и готова принять их с подарками и таким изобилием,
какого они себе и не представляют.
10. В это же время приходит Артабаз и по приказу царя или сам
от себя говорит, что царь смягчился и готов оказать им прежнюю
дружбу. И. Проливая слезы, они стали то оправдывать себя, то молить Арта-
база, чтобы он оказал им поддержку и передал их мольбы. 12. Так прошла
ночь, под утро Набарзан с бактрийцами находился уже у входа в
преторий, скрывая свои замыслы показным исполнением долга. Дарий по
данному знаку к выходу, по обычаю, стал садиться на колесницу. 13. А у
Набарзана и других злодеев хватило дерзости, пав на землю, не только
оказать эту почесть тому, кого они скоро собирались заключить в оковыг
но даже пролить лживые слезы. Так может человек притворяться! 14.
Затем смиренно обратившись к царю с мольбами, они заставили Дария,
человека мягкого и прямодушного, не только поверить их словам, но
даже плакать вместе с ними. 15. И даже тогда они не устыдились своего
преступного замысла, когда увидели, какого царя и человека они
обманывают. Царь почувствовал себя в безопасности от нависшей над ним
беды и стал торопиться, чтобы не попасть в руки Александра, чего только
одного боялся.
XI.— Начальник же греков Патрон приказал своим надеть на себя
оружие, которое до того везли в обозе, и быть готовыми исполнить его
приказания. 2. Сам он следовал за колесницей царя, ожидая случая для
беседы с ним, ибо предвидел измену Бесса. Но Бесс, -опасаясь этого, не
отступал от колесницы не как спутник царя, но как соглядатай. 3. Итак,
12*
т

4 revocatus, inter fidem timoremque haesitans, regem intuebatur. Qui ut
tandem advertit oculos, Budacen spadonem inter proximos currum sequen-
tem percontari iubet, numquid ipsi velit dicere. Patron, se vero, sed remotis
5 arbitris, loqui velle cum eo respondit. Iussusque propius accedere sine
interpreter nam haud rudis Graecae linguae Dareus erat. «Rex,» inquit, «ex L
milibus Graecorum supersumus pauci, omnes fortunae tuae comites, et in
hoc tuo statu iidem, qui florente te fuimus, quascunque terras elegeris, pro
patria et domesticis rebus petituri. Secundae adversaeque res tuae copulavere
6 nos tecum. Per hanc fidem invictam oro et obtestor, in nostris castris tibi
tabernaculum statue: nos corporis tui custodes esse patiaris. Omisimus Grae-
ciam, nulla Bactra sunt nobis: spes omnis in te, utinam et in ceteris esset.
Plura dici non attinet. Custodiam corporis tui externus et alienigena non
deposcerem, si crederem alium posse praestare.»
7 Bessus quamquam erat Graeci sermonis ignarus, tamen stimulante con-
scientia indicium profecto Patronem detulisse credebat: et interpetis
8 relato24 sermone Graeci exempta dubitatio est. Dareus autem, quantum ex
vultu concipi poterat, haud sane territus percontari Patrona causam consi-
lii, quod afferret, coepit. Ille non ultra differendum ratus. «Bessus», inqit,
3 «et Nabarzanes insidiantur tibi in ultimo discrimine et fortunae tuae et vi-
tae. Hie dies aut parricidis aut tibi futurus ultimus.» Et Patron quidem eg-
10 regiam conservati regis gloriam tulerat. Eludant videlicet26, quibus forte
temere huinana negotia volvi agique persuasum est: [equidem aeterna con-
stitutione crediderim] nexuque causarum latentium et multo ante destinata-
11 rum, suum quenque ordinem immutabili lege percurrere. Dareus certe
respondit, quanquam sibi Graecorum militum fides nota sit, nunquam tamen a
popularibus suis recessurum. Difficuius sibi esse damnare, quam decipi.
Quidquid fors tulisset, inter suos perpeti malle, quam transfugam fieri. Sero
12 se perire, si salvum esse sui milites nollent. Patron desperata regis salute ad
eos, quibus praeerat, rediit, omnia pro fide experiri paratus.
Caput XII
At Bessus occidendi protinus regis impetum ceperat. Sed veritus, ne gra-
tiam Alexandri, ni vivum eum tradidisset, inire non posset, dilato in proxi-
mam noctem sceleris consilio agere gratias incipit, quod perfidi hominis
insidias,iam Alexandri opes spectantis, prudenter cauteque vitasset. Donum
24 Interprets relato PBLEV, S.\ interpretes celato — Jeep, —Hed, interpret!
relato — Vogel.
25 fidem licet — Hed.
180

Патрон долго медлил, часто отвлекаемый от беседы, и, колеблясь между
чувством долга и страхом, не спускал глаз с царя. 4. Тот, наконец,
обернулся к нему, и посылает евнуха Бубака, ближе всех ехавшего за его
колесницей, спросить, не хочет ли он что-либо сказать. Патрон ответил,
что действительно хочет говорить с ним, но без свидетелей. 5. Царь
приказал ему подойти поближе и без переводчика, так как сам знал
неплохо по-гречески, и тот сказал: «О царь, из пятидесяти тысяч
греков26 нас осталось немного, и мы делим с тобой любую судьбу; мы
также верны тебе в теперешнем твоем положении, как и прежде, когда
оно было цветущим; какие бы ты ни выбрал земли, мы пойдем
туда, как на родину и к домашним очагам. Твое счастье и несчастье тесно
связали нас с тобой. 6. Умоляю тебя во имя нашей нерушимой верности,
поставь свой шатер в нашем лагере, позволь нам быть твоими
телохранителями. Мы потеряли Грецию, нет у нас никакой Бактрии, вся наша надежда
на тебя; о если бы можно было положиться и на других! Больше сказать я
не могу. Я, чужеземец, не просил бы доверить мне твою охрану, если бы
был уверен, что другие ее хорошо выполнят».
7. Бесс, хоть и не знал по-гречески, но, мучимый совестью,
предполагал, что Патрон сделал, конечно, на него донос, а когда греческий
переводчик передал ему разговор, то все сомнения его исчезли. 8. Дарий же,
судя по его лицу, совсем не испугавшись, стал спрашивать Патрона о
причине такого совета. Тот, считая, что больше нельзя скрывать, сказал
ему: «Бесс и Набарзан, пользуясь твоим несчастием, строят козни против
твоей жизни. 9. Сегодняшний день будет последним для твоих убийц или
для тебя». И Патрон заслужил великую славу за эту заботу о царе.
10. Пусть смеются все, кто убежден, что дела человеческие проходят и
сменяются случайно27; я склонен верить, что каждый выполняет свой
порядок дел по непреложному закону на основании предвечно
установленной связи скрытых причин28. 11. Дарий, конечно, ответил ему, что хотя
преданность греков ему хорошо известна, он никогда не отступится от
своих единоплеменников. Ему труднее осудить кого-нибудь, чем самому
быть обманутым. Что бы ему ни предназначила судьба, он предпочитает
испытать ее среди своих и не станет перебежчиком. Если его воины не
хотят сохранить ему жизнь, то он и так умирает слишком поздно.
12. Патрон, отчаявшись в спасении царя, вернулся к тем, которыми
командовал, готовый по своей преданности на все.
XII.— Со своей стороны, Бесс предполагал тотчас же убить царя; но,
опасаясь, что не получит благодарности от Александра, если не
представит ему Дария живым, отложил исполнение своего намерения до
ближайшей ночи; теперь же стал притворно благодарить богов за то, что царь
так мудро и осторожно избежал Козней верломного человека,
ожидающего награды от Александра: ведь он хотел принести в дар врагу голову
царя. 2. Да и неудивительно: у человека, нанятого за плату, все про-
181

eum hosti laturum fuisse regis caput. Nee mirari, hominem mercede
conduction omnia habere venalia; sine pignore, sine lare, terrarum orbis exsulem, an-
3 cipitemhostem, ad nutum licentium circumferri. Purganti deinde se deosque
patrios testes fidei suae invocanti Dareus vultu assentiebatur, baud dubius,
quin vera deferrentur a Graecis; sed eo rerum ventum erat, ut tam periculo-
4 sum esset non credere suis, quam decipi. Triginta milia erant, quorum incli-
nata in scelus levitas timebatur, IV milia Patron habebat, quibus si credi-
disset salutem suam, damnata popularium fide, parricidio excusationem
5 videbat offerri. Itaque praeoptabat immerito quam iure violari, Besso tamen
insidiarum consilium purganti respondit, Alexandri sibi non minus iusti-
tiam quam virtutem esse perspectam. Falli eos,qui proditionis ab eo praemi-
um exspectent: violatae fidei neminem acriorem fore vindicem ultoremque.
6 Iamque nox appetebat, cum Persae more solito armis positis ad necessaria
ex proximo vico ferenda dipcurrunt. At Bactriani, ut imperatum erat a
Besso, armati stabant.
Inter haec Dareus Artabazum acciri iubet, expositisque, quae Patron
detulerat, baud dubitare Artabazus, quin transeundum esset in castra Grae-
corum. Persas quoque periculo vulgato secuturos. Destinatus sorti suae
etiam nullius salubris consilii patiens unicam in ilia fortuna opem,
Artabazum, ultimum ilium visurus, amplectitur: perfususque mutuis lacrimis in-
haerentem sibi avelli iubet, capite deinde velato, ne inter gemitus digredi-
entem velut a rogo intueretur, in humum pronum corpus abiecit. Turn
9 vero custodia eius assueti, quos regis salutem vel periculis vitae tueri
oportebat, dilapsi sunt, tot26 armatis quos iam adventare credebant,
baud rati se futuros pares. Ingens ergo in tabernaculo solitudo erat, pau-
cis spadonibus, quia quo discederent non habebant, circumstantibus
10 regem. At ille remotis arbitris diu aliud atque aliud consilium animo
volutabat. Iamque solitudinem, quam paulo ante pro solatio petiverat,
11 perosus Bubacen vocari iubet. Quern intuens, «Ite,» inquit, «consulite vobis,
ad ultimum regi vestro, ut decebat, fide exhibita. Ego hie legem fati mei
12 expecto. Forsitan mireris, quod vitam non finiam: alieno scelere, quam meo,
mori malo.» Post hanc vocem spado gemitu non modo tabernaculum, sed
etiam castra complevit. Irrupere deinde alii laceratisque vestibus lugubri
13 et barbaro ululatu regem deplorare coeperunt. Perseie ad illos clamore per-
lato attoniti metu nee arma capere, ne in Bactrianos inciderent, nee quies-
14 cere audebant, ne impie deserere regem viderentur. Varius ac dissonus
clamor sine duce ac sine imperio totis castris referebatur.
26 tot — Dosson; turn — Α.; clam — Hed.
182

дажно; не имея нигде ни золота, ни очага, чужой во всем мире, он меняет
господ и врагов при первом удобном случае. 3. В ответ на его оправдания
и клятвенные обращения к отечественным богам Дарий смотрел с
сочувствием на лице, но не сомневался в том, что сказанное греками
правдиво. Однако дело дошло до того, что не доверять своим стало так же
опасно, как поддаваться обману. 4. Людей, со стороны которых нужно
было бояться готовности к преступлению, было тридцать тысяч, у
Патрона же — всего четыре; если бы он доверился ему, осудив вероломство
соплеменников, он, как ему казалось, этим оправдал бы собственное
убийство. 5. Но он предпочитал испытать беззаконное насилие, нежели быть
убитым по праву. В ответ же на оправдания Бесса от подозрений в
измене он сказал, что знает Александра не только мужественным, но и
справедливым. Заблуждаются те, которые ожидают от него награды за
предательство. Никто так сурово не покарает за нарушение верности,
как он. 6. Уже приближалась ночь, и персы, как обычно, сложив оружие,
разошлись, чтобы добыть из ближайших селений все, что им нужно; бакт-
рийцы же, как было приказано Бессом, стояли вооруженными.
7. Тем временем Дарий призывает к себе Артабаза; когда он
изложил ему сообщенное Патроном, у Артабаза не осталось сомнения, что
царю следует перейти в лагерь греков; ведь за ним последуют туда и
персы, если им станет известно о заговоре. 8. Но царь, уже обреченный
своей судьбой, не слушал разумных советов; он обнял Артабаза,
единственную тогда свою опору, чтобы взглянуть на него прощальным
взглядом. Они обливали друг друга слезами, когда царь приказал ему
оставить его. Покрыв .себе голову, чтобы не видеть, как Артабаз уходит со
стенанием, словно на похоронах, он сам опустился на землю. 9. Тогда
телохранители, обязанные защищать царя даже с опасностью для своей
жизни, разбежались, так как ожидали появления вооруженных людей и
боялись, что не справятся с ними. Итак, в шатре царя была полная
тишина, при царе осталось всего несколько евнухов, которым некуда было
уйти. 10. А он, отказавшись от всяких советов, долго обдумывал, какое
принять решение. Наконец, уединение, которого он перед этим искал
как облегчения для себя, стало ему в тягость, и он призывает к себе Бу-
бака. 11. Взглянув на него, он сказал: «Идите и позаботьтесь о себе сами;
вы, как и следовало, до конца исполнили свой долг перед вашим царем.
Я же буду ждать своей судьбы здесь. Ты, может быть, удивляешься, что я
не кончаю сам своей жизни: но лучше я умру от чужой преступной руки, а
не от своей!». 12. После этих слов евнух огласил стонами не только шатер
царя, но весь лагерь. Прибежали другие и, раздирая на себе одежды,
стали по варварскому обычаю оплакивать царя. 13. Когда эти стоны достигли
до слуха персов, они в страхе не решались ни взяться за оружие, чтобы не
натолкнуться на бактрийцев, ни оставаться спокойными, чтобы не показа-
183

Besso et Nabarzani nuntiaverant sui, regem a semet ipso interemptum
15 esse. Planctus eos deceperat. Itaque citatis equis advolant, sequentibus,
quos ad ministerium sceleris delegerant; et cum tabernaculum intrassent,
quia regem vivere spadones indicabant, comprehendi vincirique iusserunt.
16 Rex curru paulo ante vectus et deorum auspiciis ac suis honoribus cultus,
nulla externa ope admota, captivus servorum suorum, in sordidum vehi-
17 culum pellibus undique contectum imponitur. Pecunia regis et supel-
lex quasi iure belli diripitur, onustique praeda per scelus ultimum parta
18 fugam intendunt. Artabazus cum his, qui imperio parebant, Graecis-
que militibus Parthienen petebat, omnia tutiora parricidarum contuitu27
19 ratus. Persae promissis Bessi onerati, maxime quia nemo alius erat, quern
sequerentur, coniunxere se Bactrianis, agmen eorum tertio assecuti die. Ne
20 tamen honos regi non haberetur, aureis compedibus Dareum vinciunt, nova
ludibria subinde excongitante fortuna. Et ne forte cultu regi о posset agnosci,
sordidis pellibus vehiculum intexerant; ignoti iumenta agebant, ne percon-
tantibus in agmine monstrari posset; custodes procul sequebantur.
Caput XIII.
2 Alexander, audito Dareum movisse ab Ecbatanis, omisso itinere, quod
petebat in Mediam, fugientem insequi pergit strenue. Tabas (oppidum est
in Paraetacene ultima) pervenit: ibi transfugae nuntiant, praecipitem fuga
3 Bactra petere Dareum. Certiora deinde cognoscit ex Bagistane Babylonio:
non equidem28 vinctum regem, sed in periculo esse aut mortis aut vinculo-
4 rum affirmabat. Rex ducibus convocatis, «Maximum,» inquit, «opus, sed
labor brevissimus superest: Dareus haud procul destitutus a suis aut oppres-
sus. In illo corpore posita est victoria nostra, et tanta res celeritatis
5 est praemium.» Omnes pariter conclamant, paratos ipsos sequi: nee
labori, nee periculo parceret. Igitur raptim agmen cursus magis, quam itine-
ris modo ducit, ne nocturna quidem quiete diurnum laborem relaxante. Ita-
6 que quingenta stadia processit, perventumque erat in vicum, in quo Dareum
7 Bessus comprehenderat. Ibi Melon, Darei interpres, excipitur. Corpore aeger
non potuerat agmen sequi, et deprehensus celeritate regis transfugam se
8 esse simulabat. Ex hoc acta cognoscit. Sed fatigatis necessaria quies erat.
Itaque delectis equitum sex milibus trecentos, quos dimachas appellabant,
adiungit: dorso hi graviora arma portabant, ceterum equis vehebantur;
cum res locusque posceret, pedestris acies erat.
27 comitatu — Hed.
28 qui nondum — Hed.
184

лось, что они нечестиво покинули царя. 14. Разноголосые крики наполнили
весь лагерь, лишившийся вождя и управления.
Бессу и Набарзану их люди сообщили, что царь сам покончил с собой:
их ввел в заблуждение плач. 15. Итак, они скачут, погоняя коней, за
ними следуют избранные ими помощники в их преступлении. Войдя в шатер
царя и узнав от евнухов, что царь жив, они его хватают и заковывают.
16. И царя, еще недавно ехавшего на колеснице, хранимого благословением
богов и святостью своего сана, ставшего без вмешательства враждебной
силы пленником своих рабов, сажают на грязную повозку, закрытую
со всех сторон шкурами. 17. Деньги и имущество царя разграбляются
как бы по праву войны, и преступники, отягченные добычей,
захваченной по-разбойничьи, бросаются бежать. 18. Артабаз с преданными
царю людьми и с греческими воинами направился в Парфию, считая,
что везде он будет в большей безопасности, чем на глазах у убийц.
19. Персы под влиянием обещаний Бесса, а главным образом потому, что
не за кем им было пойти, присоединились к бактрийцам и на третий день
догнали их отряд. 20. А судьба между тем изобрела новую забаву: чтобы
не лишить царя должного почета, Дария заковывают в золотые кандалы.
А чтобы никто его случайно не признал по этим царским признакам,
повозку его покрывали грязными шкурами; вьючных животных вели
незнакомые люди, которые ни на какие вопросы в пути ничего не могли ответить.
Охрана шла на некотором расстоянии.
XIII.— Александр, услыхав, что Дарий вышел из Экбатан, сойдя с
пути, по которому шел в Мидию, поспешил вслед за бегущим. 2. Так он
достиг крайнего в Паретакене города Табаса; там перебежчики сообщают ему,
что Дарий в бегстве устремляется в Бактрию. 3. Более точные сведения
он получил от вавилонянина Багистана: царь, мол, еще не лишен
свободы, но находится под опасностью смерти или оков. 4. Александр, собрав
вождей, сказал: «Перед нами великая задача, требующая быстрого
выполнения: Дарий, вероятно, покинут своими или в поругании у них.
Захватить его живым — вот венец нашей победы, но это требует быстроты
действия». 5. Все согласно закричали, что готовы следовать за ним; пусть он
не щадит их сил и не боится опасностей. Итак, он сразу же повел свой
отряд скорее бегом, чем обычным маршем, не давая и ночью отдохнуть от
усталости за день. 6. Так он прошел пятьсот стадиев и прибыл в селение29,
в котором Бесс захватил Дария. 7. Тут он застал переводчика Дария Ме-
лона. По слабости своего здоровья он не мог следовать за отрядом;
захваченный быстро прибывшим царем, он представился перебежчиком. 8. От
него Александр узнал о происшедшем, но уставшим воинам нужен был
отдых. К отборным трем тысячам всадников он присоединил еще триста
так называемых двоеборцев: у них за спиной было более тяжелое оружие;
обычно они ехали на конях, в случае же надобности сражались в пешем
строюso.
185

9 Haec agentem Alexandrum adeunt Orsilos29 et Mythracenes: Bessi
parricidium exosi transfugerant, nunciabantque, stadia D abesse Persas,
10 ipsos brevius iter monstraturos. Gratus regi adventus transfugarum fuit.
Itaque prima vespera ducibus iisdem cum expedita equitum maim monstra-
tam viam ingreditur/phalange, quantum festinare posset, sequi iussa. Ipse
quadrato agmine incedens ita cursum regebat, ut primi coniungi ultimis
11 possent. Trecenta stadia processerant, cum occurrit Brocubelus, Mazaei
filius, Syriae quondam praetor. Is quoque transfuga nuntiabat, Bessum haud
amplius quam CG stadia abesse. Exercitum, utpote qui nihil praecaveret30,
incompositum inordinatumque procedere, Hyrcaniam videri petituros. Si fes-
12 tinaret sequi, palantes superventurum. Dareum adhuc vivere. Strenuo alioquin
cupiditatem consequendi transfuga iniecerat. Itaque calcaribus subditiseffuso
cursu eunt. Iamque fremitus hostium iter ingredientium exaudiebatur; sed
prospectum ademerat pulveris nubes. Paulisper ergo inhibuit cursum, donee
13 consideret pulvis. Iamque conspecti a barbaris erant et abeuntium agmen
^ conspexerant, nequaquam futuri pares, si Bessotantum animi fuisset ad pro-
elium quantum ad parricidium fuerat. Namque et numero barbari praesta-
14 bant et robore: ad hoc refecti cum fatigatis certamen inituri erant. Sed no-
men Alexandri et fama, maximum in bello utique momentum, pavidos in fu-
gam convertit.
i5 Bessus vero et ceteri facinoris eius participes, vehiculum Darei asse-
cuti, coeperunt hortari eum, conscenderet equum et se hosti fuga eriperet.
Ille deos ultores adesse testatur, et Alexandri fidem implorans negat, se par-
ricidas velle comitari. Turn vero ira quoque accensi tela iniciunt in regem,
17 multisque confossum vulneribus relinquunt. Iumenta quoque, ne longius
18 prosequi possent, convulnerantur, duobus servis, qui regem comitabantur,
occisis. Hoc edito facinore, ut vestigia fugae spargerent, Nabarzanes
Hyrcaniam, Bessus Bactra paucis equitum comitantibus petebant: barbari
ducibus destituti, qua quemque aut spes ducebat aut pavor, dissipabantur:
D tantum equites congregaverant se, incerti adhuc, resisterene melius esset
an fugere. Alexander hostium trepidationecomperta Nicanorem cum equitum
parte ad inhibendam fugam praemittit, ipse cum ceteris sequitur. Tria
ferine milia resistentia occisa sunt; reliquum agmen more pecudum intactum
20 agebatur, iubente rege, ut caedibus abstineretur. Nemo captivorum erat,
qui monstrare Darei vehiculum posset: singuli, ut quaeque prenderent,
scrutabantur, nee tamen ullum vestigium fugae regis exstabat. Festinantem
29 Orsines — Hed.
80 praedae avidum — Hed.
186

9. К Александру, занятому этими делами, подходят Орсил и Мифра-
кен; осудив преступление Бесса, они перешли к Александру и сообщили,
что персы находятся на расстоянии пятисот стадиев, но они покажут
кратчайший путь. 10. Приход перебежчиков был приятен царю. Итак, с
наступлением вечера под их руководством он вступил с подвижным от-
рядом на указанный путь, приказав фаланге следовать за собой
ускоренным маршем. Сам, двигаясь квадратным строем, он шел так, что между
авангардом и арьергардом не было разрыва. И. И они прошли уже триста
стадиев, когда им повстречался сын Мазея Брокубел, бывший претор
Сирии. Он, ставший тоже перебежчиком, сообщил, что Бесс находится не
более как на расстоянии двухсот стадиев: войско его идет беспорядочно, не
принимая никаких мер предосторожности, и, по-видимому, направляется
в Гирканию. Если поторопиться, можно его застигнуть врасплох. Дарий
еще жив. 12. Перебежчик внушил и ранее торопившемуся царю страстное
желание догнать Бесса. Поэтому все пришпоривают коней и мчатся вперед.
"Уже настигающие слышали шум движения врагов, но сами они были
скрыты облаком пыли. Итак, царь несколько задержал свой ход, чтобы
осела пыль. 13. Варвары тоже заметили их, но Александр увидал уже
удаляющийся от него отряд и определил, что силы их были бы неравны,
если бы у Бесса оказалось столько мужества для сражения, сколько было
при совершении преступления. По численности и силе варвары имели
преимущество, к тому же бодрые сразились бы с утомленными от пути.
14. Но имя Александра и молва о нем — важнейший момент в этой войне —
заставили их в страхе предаться бегству. 15. Бесс и другие
соучастники его преступления, следовавшие за повозкой Дария, начали
убеждать царя сесть на коня и бегством спасаться от врага. 16. Он же,
веря, что существуют боги-мстители, и полагаясь на доблесть Александра,
отказался следовать за своими убийцами. Тогда в ярости они
забросали его копьями и, нанеся ему множество ран, бросили его. 17.
Изранили они также и вьючных животных, чтобы они не могли идти дальше,
и убили двух слуг, сопровождавших царя. 18. Совершив это
преступление, чтобы скрыть следы своего бегства, Набарзан устремился в
Гирканию, а Бесс с немногими всадниками — в Бактрию. Варвары,
лишившись вождей, стали рассеиваться, кого куда влекла надежда или
гнал страх. Только пятьсот всадников объединились, не зная, что лучше,
сопротивляться или бежать. 19. Александр, уловив колебание
противников, послал вперед Никанора с частью конницы, чтобы помешать их
бегству, сам же с остальными последовал за ними. Добрых три тысячи
оказавших сопротивление было убито; остальной отряд невредимым погнали
как скот, так как царь приказал воздерживаться от убийств. 20. Никто
из пленных не мог показать повозку Дария. Отдельные воины пытались
искать ее по каким-либо заметным признакам, но не осталось никакого
187

Alexandrum vix tria milia equitum persecuta sunt. At in eos, qui lentius
sequebantur, incidebant universa fugientium agmina. Vix credibile dictu,
plures captivi, quam qui caperent, erant: adeo omnem sensum territis for-
tuna penitus excusserat, ut nee hostium paucitatem, nee multitudinem suam
satis cernerent. Interim iumenta, quae Dareum vehebant, nullo regente de-
cesserant militari via, et errore delata per quattuor stadia in quadam valle
constiterant, aestu simulque vulneribus fatigata. Haud procul erat fons, ad
quem monstratum a peritis Polystratus Macedo siti maceratus accessit;
ac dum galea haustam aquam sorbet, tela iumentorum deficientium corpo-
ribusinfixa conspexit. Miratusque confossa potius quam abacta esse, semi-
vivi...

следа от бегства царя. 21. За торопившимся Александром следовало едва-
едва три тысячи всадников. А на двигавшихся медленно натыкались толпы
рассеявшихся в бегстве. 22. Трудно поверить, но пленных было больше,
чем тех, кто мог их пленить: страх настолько затмил их рассудок, что они
не замечали ни своего многолюдства, ни малочисленности неприятеля.
23. Между тем вьючные животные, которые везли повозку Дария,
лишившись управления, сошли с пути остального войска и, продолжая блуждать
на протяжении четырех стадиев^ остановились в какой-то долине,
изнемогая от жары и от ран. 24. Неподалеку был источник, к нему
добрался по указанию местных жителей измученный жаждой македонец
Полистрат и, когда стал пить, зачерпнув воду шлемом, заметил копья,
торчащие из тел издыхающих животных. 25. Удивившись, что они
воткнуты, но не вытащены —полуживого...81.

8. Раненая амазонка—скульптура
Поликлета (V в. до н. э.)

9. Александр Македонский.
Скульптура Леохара (IV в. до н.э.)

LIBER VI
V
...pugnae discrimen immisit, obtruncatisque, qui promptius resistebant,
2 magnam partem hostium propulit. Coeperant fugere victores, et donee avi-
dius sequentes in planum deduxere, multi cadebant: sed ut primum locus, in
3 quo stare possent, fuit, aequis viribus dimicatum est. Inter omnes tamen
Lacedaemonios rex eminebat,non armorummodo et corporis specie, sed eti-
4 am magnitudine animi, quo uno vinci non potuit. Undique nunc cominus,
nunc eminus petebatur, diuque arma circumferens alia tela clipeo excipie-
bat, corpore alia vitabat, donee hasta femina perfossa, plurimo sanguine ef-
5 fuso, destituere pugnantem. Ergo clipeo suo exceptum armigeri raptim in
6 castra referebant, iactationem vulnerum baud facile tolerantem. Non tamen
omisere Lacedaemonii pugnam, et ut primum sibi quam hosti aequiorem
7 locum capere potuerunt, densatis ordinibus effuse fluentem in se aciem ex-
cepere. Non aliud discrimen vehementius fuisse memoriae proditum est.
8 Duarum nobilissimarum bello gentium exercitus pari Marte pugnabant.
Lacedaemonii Vetera, Macedones praesentia decora intuebantur: illi pro li-
bertate, hi pro domjnatione pugnabant. Lacedaemoniis dux, Macedonibus
9 locus deerat. Diei quoque unius tarn multiplex casus modo spem, modo me-
tum utriusque partis augebat, velut de industria inter fortissimos viros cer-
10 tamen aequante fortuna. Ceterum angustiae loci, in quo haeserat pugna,
192

КНИГА VI
^
W н1 бросился в самое опасное место и, перебив наиболее
яростно сопротивляющихся, обратил большую часть врагов в бегство. 2.
Победители побежали и, пока еще не завлекли увлеченных преследованием
на равнину, многие из тех погибли, но как только явилась возможность
остановиться, битва продолжалась с переменным успехом. 3. Среди
спартанцев выделялся их царь, не только внешним видом и оружием, но и
храбростью, в чем одном он был не победим. 4. На него нападали со всех
сторон, издали pi вблизи, но долго он, обращая свое оружие к врагу, одни
стрелы отбивал щитом, от других увертывался, пока не был ранен копьем
в бедро; большая потеря крови вывела его из сражения. 5. Итак, воины,
положив его на щит, быстро отнесли в лагерь; но он с трудом переносил
боль от своих ран. 6. Спартанцы, однако, не прекратили сражения. Как
только они нашли более удобное для себя место битвы, они сомкнутым
строем приняли обрушившийся на них вражеский строй. 7. На памяти
людей не было более отчаянного сражения. Войска двух стран, наиболее
прославленных умением воевать, сражались с равным успехом. 8.
Спартанцы вдохновлялись прежней воинской славой, македонцы — новой; те
сражались за свободу, эти — за господство; спартанцам недоставало
полководца, македонцам — простора для боя. 9. За один день перемены
13 Заказ № 1628
193

non patiebantur totis ingredi viribus. Exspectabant ergo plures quam inie-
rant proelium, et, qui extra teli iactum erant, clamore invicem suos accen-
debant.
11 Tandem Laconum acies languescere, lubcica arma sudore vix sustinens,
12 pedem deinde referre coepit et1 urgente hoste apertius fugere. Insequebatur
dissipatos victor, et emensus cursu omne spatium, quod acies Laconum ob-
13 tinuerat, ipsum Agin persequebatur. Ille, ut fugam suorum et proximos
14 hostium conspexit, deponi se iussit: expertusque membra, an impetum animi
sequi possent, postquam deficere sensit, poplitibus semet excepit, galeaque
strenue sumpta clipeo protegens corpus hastam dextra vibrabat, ultro vocans
15 hostem, si quis iacenti spolia demere auderet. Nee quisquam fuit, qui susti-
neret cominus congredi. Procul missilibus appetebatur, ea ipsa in hostem re-
torquens, donee lancea nudo pectori.infixa est: qua ex vulnere evulsa incli-
natum ac deficiens caput clipeo paulisper excepit, deinde linquente spiritu
16 pariter ac sanguine moribundus in arma procubuit. Cecidere Lacedaemo-
niorum V milia et CGC, ex Macedonibus haud amplius mille: ceterum vix
quisquam nisi saucius revertit in castra. Haec victoria non Spartam modo
sociosque eius, sed etiam omnes, qui fortunam belli spectaverant, fregit.
17 Nee fallebat Antipatrum, dissentire ab animis gratulantium vultus; sed
bellum finire cupienti opus erat decipi. Et quamquam fortuna rerum pla-
cebat, invidiam tamen, quia maiores res erant, quam quas praefecti modus
18 caperet, metuebat. Quippe Alexander hostes vinci voluerat, Antipatrum vi-
cisse, ne tacitus quidem indignabatur, suae demptum gloriae existimans,
49 quidquid cessisset alienae. Itaque Antipater, qui probe nosset spiritus eius,
non est ausus ipse agere arbitrio victoriae, sed concilium Graecorum, quid
20 fieri placeret, consuluit. A quo Lacedaemonii, nihil aliud,quam ut oratores
mittere ad regem liceret Tegeatae2 veniam defectioni praeter auctores
impetraverunt. Megalopolitanis, quorum urbs erat obsessa a defectione3,
21 Achaei et Aetoli4 CXX talenta dare iussi sunt. Hie fuit exitus belli, quod
repente ortum, prius tamen finitum est, quam Dareum Alexander apud
Arbela superaret.
Caput II
Sed ut primum instantibus curis laxatus est animus, militarium rerum
quam quietis^otiique patientior, excepere eum voluptates, et quern arma
Persarum non fregerant, vitia vicerunt: intempestiva convivia et perpotandi
pervigiliandique insana dulcedo ludique et greges pellicum, omnia in exter-
2 num lapsa morem. Quern aemulatus quasi potiorem suo ita popularium ani-
1 Ut—Hed.
2Tegeatae—Bentley; geatae — A\ precati — Corr, in marg.— C, peccati gea-
tae — V.
3 defectionis sociis — Hed.
4 Elei — Hed.
194

обстоятельств усиливали на одной стороне надежды, на другой страх, будто
сама судьба пыталась уравновесить состязание сильнейших. 10. Но теснота
места, на котором происходила битва, не позволяла сразиться всеми силами;
больше людей смотрели на сражение, чем участвовали в нем, и, находясь
в безопасности, поочередно подбодряли своих криками.
И. Наконец, строй лаконцев, едва удерживая скользкое от пота
оружие, начал слабеть, и под натиском врага все открыто побежали.
12. Победители преследовали рассеявшихся беглецов и, миновав
пространство, прежде занятое лаконцами, стали преследовать самого
Агиса. 13. Тот, увидев, что его люди бегут, а враг уже близко, велел
спустить себя на землю. 14. Испытав, соответствует ли сила его тела мужеству
духа, и найдя ее слабой, он опустился на колени, быстро надел свой шлем,
укрылся щитом и стал потрясать копьем в правой руке, вызывая врага,
который осмелился бы снять с лежащего доспехи. 15. Но никто не посмел
схватиться с ним в рукопашную. В него метали копья издали, он бросал
их обратно во врагов, наконец, копье вонзилось в его обнаженную грудь.
Когда его вытащили из раны, Агис, ослабев,слегка поддержал голову
щитом, затем, теряя одновременно кровь и дыхание, умирая, упал на свое
оружие. 16. В этой битве погибло 5300 спартанцев, а македонцев не больше
тысячи, но почти никто не вернулся в лагерь без ран.
Эта победа сломила не только Спарту и ее союзников, но и всех,
ожидавших результатов войны. 17. Антипатра не обмануло, что слова
поздравлявших его не соответствуют их чувствам, но желая скорее
закончить войну, он был вынужден поддаться этому обману, мысль о победе
доставляла ему удовольствие, но он опасался завистников, ибо своей
деятельностью превысил обязанности префекта. 18. Ведь Александр,
хотя и желал победы над врагом, был недоволен успехом Антипатра и
громко говорил об этом, считая, что слава другого наносит ущерб его
собственной. 19. Поэтому Антипатр, хорошо зная чувства царя, не осмелился сам
распорядиться, но собрал совет греков2, чтобы решить, что надо делать.
20. От этого совета спартанцы не добились ничего, кроме разрешения
отправить к царю послов, а жители Тегеи, кроме зачинщиков, все получили
прощение, ахейцы же и этолийцы должны были уплатить 120 талантов
Мегалополису, который был осажден мятежниками. 21. Таковы были
результаты войны, которая началась внезапно, но закончилась прежде, чем
Александр победил Дария при Арбелах.
П.— Александр, более склонный к военным делам, чем к отдыху и
бездействию, лишь освободился от настоятельных забот, предался
удовольствиям, и, кого не могло сразить оружие персов, стал жертвой пороков.
Несвоевременные, на всю ночь пиры, нездоровые попойки и увеселения с
толпами распутниц — все по иноземным обычаям. 2. Перенимая их, будто
они лучше родных, царь оскорблял чувства и взоры своих соплеменников,
и многие из прежних друзей стали к нему враждебны. 3. Ибо людей,
13*
195

mos oculosque pariter offendit, ut a plerisque amicorum prohoste haberetur.
3 Tenaces quippe disciplinae suae solitosque parco ac parabili victu adimplenda
naturae desideria defungi, in peregrina et devictarum gentium mala impu-
lerat. Hinc saepius comparatae in caput eius insidiae, secessio militum et
4 liberior inter mutuas querelas dolor, ipsius deinde nuncira, nunc suspicio-
nes, quas excitabat inconsultus pavor, ceteraque his similia, quae deinde
5 dicentur. Igitur cum internpestivis5 conviviis dies pariter noctesque consu-
meret, satietatem epularum ludis interprellabat, non contentus artificum,
quos e Graecia excitaverat,turba, quippe captivae iubebantur suo ritu canere
6 inconditum et abhorrens peregrinis auribus carmen. Inter quas unam rex
ipse conspexit maestiorem quam ceteras et producentibus earn verecunde
reluctantem. Excellens erat forma, et formam pudor honestabat: deiectis
in terrain oculis et, quantum licebat, ore velato suspicionem praebuit regi,
7 nobiliorem esse, quam ut inter convivales ludos deberet ostendi. Ergo
interrogate, quaenam esset, neptim se Ochi, qui nuper regnasset in Persis, filio
eius genitam esse respondit, uxorem Hystaspis fuisse. Propinquus hie Darei
fuerat, magni et ipse exercitus praetor. Adhucin animo regis tenues reliquiae
8 pristini moris haerebant. Itaque fortunam regia stirpe genitae et tarn
celebre nomen reveritus non dimitti modo captivam, sed etiam restitui
ei suas opes iussit, virum quoque requiri, ut reperto coniugem red-
9 deret.
Postero autem die praecepit Hephaestioni, ut omnes captivos in regiam
iuberet adduci. Ibi singulorum nobilitate spectata secrevit a vulgo, quorum
eminebat genus. Mille hi fuerunt, inter quos repertus est Oxathres, Darei
10 frater, non illius fortuna quam indole animi sui clarior. Sex et viginti milia
talentum proxima praeda redacta erant, e quis duodecim milia in congia-
rium militum absumpta sunt. Par huic pecuniae summa custodum fraude sub-
tracta est. Oxydates erat nobilis Perses, qui a Dareo capitali supplicio des-
tinatus cohibebatur in vinculis; huic liberato satrapiam Mediae attribuit,
fratremque Darei recepit in cohortem amicorum omni vetustae claritatis
13 honore servato. Hinc in Parthienen perventum est, tunc ignobilem gentem,
nunc caput omnium, qui post Euphraten et Tigrin armies siti rubro mari
terminantur. Scythae regionem campestrem ac fertilem occupavenmt,
graves adhuc accolae. Sedeshabent et in Europa et in Asia: qui super Bosporum
colunt, ascribuntur Asiae; at qui in Europa sunt, a laevo Thraciae latere ad
Borysthenem atque inde ad Tanaim, alium amnem, recta plaga attinent.
№ Tanais Europam et Asiam medius interfluit. Nee dubitatur, quin Scythae,
qui Parthos condidere non a Bosporo, sed ex regi one Europae penetraverint.
Urbs erat ea tempestate clara Hecatompylos, condita a Graecis: ibi
15 stativa rex habuit commeatibus undique advectis. Itaque rumor, otiosi mi-
5 tern pesti vis —- Fled.
196

преданных родным обычаям, привыкших удовлетворять естественный голод
простой и легко добываемой пищей, он натолкнул на чуждые им пороки
покоренных племен. 4. Отсюда большое число заговоров против него,
недовольство солдат, более свободное выражение взаимных жалоб; самого
же Александра охватывали то гнев, то подозрения, вызванные
беспричинным страхом, и другие подобные чувства, о которых будет сказано ниже.
5. Тратя дни и ночи в беспрерывных пирах, пресыщение от них он старался
сменить развлечениями, но не довольствуясь артистами, толпу которых
он привез из Греции, он заставлял пленных женщин петь свои песни,
неблагозвучные и ненавистные для ушей иноземцев. 6. Среди этих женщин
царь заметил одну, печальнее других, отказывавшуюся выходить вперед;
она выделялась красотой, облагороженной еще и скромностью: опуская
всегда глаза и закрывая, насколько можно, лицо, она внушала царю мысль,
что она высокого рода и что не должна была бы появляться на пирах.
7. На вопрос, кто она, она сказала, что она внучка бывшего царя персов
Оха, дочь его сына и была женой Гистаспа. Гистасп был родственник Дария
и командовал большой армией. 8. В душе царя еще держались остатки
прежнего благородства: из уважения к судьбе женщины столь высокого
рода и к славному имени Оха, он не только освободил пленницу, но и
вернул ей ее достояние, приказав разыскать ее мужа, чтобы вернуть ему
жену.
9. На следующий же день он поручил Гефестиону собрать всех
пленных во дворце. Здесь, выявив знатность каждого, он отделил благородных
от черни. Таких оказалась тысяча человек, среди них был и брат Дария
Оксатр, прославленный не столько своим происхождением, как
качествами души. 10. 26 тысяч талантов денег составили первую добычу; из них
12 тысяч царь истратил на подарки солдатам; равная сумма денег была
расхищена хранившими их. 11. Оксидат был персидским вельможей, но
содержался в оковах, так как Дарий хотел его казнить. Александр,
освободив его, назначил его сатрапом в Мидии, а брата Дария8 принял в число
своих друзей, сохранив ему все почести прежнего положения. 12. Оттуда
царь отправился к парфянам, тогда малоизвестному народу, теперь же
стоящему во главе всех народов за реками Тигр и Евфрат, до самого
Красного моря. 13. Равнинную и плодородную часть этого пространства
захватили скифы, до сих пор опасные соседи. Они живут в Европе и в Азии. Те,
что живут за Босфором4, считаются азиатами, а живущие в Европе
распространились по области от левой границы Фракии5 до Борисфена и оттуда
до другой реки — Танаиса6. 14. Танаис протекает между Европой и
Азией. Нет сомнения в том, что скифы, от которых произошли парфяне,
пришли не от Босфора, но из европейских стран. 15. Был в это время
прославлен город Гекатомпилос 7, основанный греками; там царь пробыл
несколько дней, и туда свезли отовсюду провиант. Поэтому без всяких
оснований распространились слухи, пущенные праздными солдатами, что
197

litis vitium, sine auctore percrebruit, regem contentum rebus, quas gessis-
set, in Macedoniam protinus redire statuisse. Discurrunt lymphatis similes
in tabernacula et itineri sarcinas aptant: signum datum crederes, ut vasa
colligerent. Totis castris tumultus hinc contubernales suos requirentium,
hinc onerantium plaustra perfertur ad regem. Fecerant fidem rumori temere
vulgato Graeci milites redire iussi domos, quorum equitibus singulis denarium
sena milia (data). Ipsis quoque finem militiae adesse credebant. Haud secus
quam par erat territus (Alexander), qui Indos atque ultima orientis perag-
rare statuisset, praefectos copiarum in praetorium contrahit, obortisque la-
crimis, ex medio gloriae spatio revocari se, victi magis quam victoris fortu-
nam in patriam relaturum conquestus est, nee sibi ignaviam militum obstare,
sed deorum invidiam, qui fortissimis viris subitum patriae desiderium ad-
movissent, paulo post in eandem cum maiore laude famaque redituris. Turn
vero pro se quisque operam suam offerre, difficillimaquaeque poscere, polli-
ceri militum quoque obsequium, si animos eorum leni et apta oratione permul-
cere voluisset. Nunquam infractos et abiectos recessisse, quotiens ipsius ala-
critatem et tanti animi spiritus haurire potuissent. Ita se facturum esse res-
pondit: illi modo vulgi aures praepararent sibi. Satisque omnibus, quae in
rem videbantur esse, compositis vocari ad concionem exercitum iussit, apud
quern talem orationem habuit:
Caput III
} «Magnitudinemrerum, quas gessimus, milites, intuentibus vobis minime
mirum est et desiderium quietis et satietatem gloriae occurrere. Ut omittam
Illyrios, Triballos, Beotiam, Thraciam, Spartam, Acheos, Peloponnesum,
3 quorum alia ductu meo, alia imperio auspicioque perdomui, ecce orsi bellum
ab Hellesponto Ionas, Aeolidem servitio barbariae impotentis exemimus,
Cariam, Lydiam, Gappadociam, Phrygiam, Paphlagoniam, Pamphyliam,
4 Pisidas, Ciliciam, Syriam, Phoenicen, Armeniam, Persidem, Medos, Parthi-
enen habemus in potestate. Plures provincias complexus sum, quam alii
urbes ceperunt, et nescio, an enumeranti mihi quaedam ipsarum rerum mul
titudo subduxerit. Itaque si crederem, satis certam esse possessionem terra-
rum, quas tanta velocitate domuimus,ego vero, milites, ad penates meos, ad
parentem sororesque et ceteros cives vel renitentibus vobis erumperem, ut
ibi potissimum partavobiscumlaude et gloria fruerer, ubi nos uberrima
victoriae praemia exspectant, liberum, coniugum parentumque laetitia,
6 pax, quies, rerum per virtutem partarum secura possessio. Sed in novo, et
si verum fateri volumus, precario imperio, adhuc iugum eius rigida cervice
subeuntibus barbaris, tempore, milites, opus est, dum mitioribus ingeniis
7 imbuuntur et efferatos mollior consuetudo permulcet. Fruges quoque ma-
turitatem statuto tempore exspectant: adeo etiam ilia sensus omnis expertia
193

царь, удовлетворенный достигнутым, решил теперь же вернуться в
Македонию. 16. Солдаты как безумные бросаются к своим палаткам и
начинают упаковывать свой багаж для похода; можно было подумать, что
был дан сигнал собираться в путь. Крики солдат, разыскивающих своих
товарищей по лагерю и грузящих повозки, достиг ушей царя. 17. Слуху
этому способствовали греческие солдаты, отпущенные домой; и так как
каждый греческий всадник получил по 6 тысяч денариев, остальные
думали, что и для них приходит конец военной службы. 18.
Встревоженный этим, как и следовало ожидать, царь, собиравшийся пройти еще в
Индию и дойти до крайних стран Востока, собирает военачальников у
себя в палатке и со слезами на глазах жалуется, что ему приходится в
зените своей славы возвращаться на родину скорее побежденным, чем
победителем. 19. И мешает ему не малодушие солдат, а зависть богов,
вселивших внезапно в души храбрейших его людей тоску по родине, куда они
вернулись бы немного позже с еще большей славой. 20. Тогда каждый
полководец, отвечая за себя, стал предлагать свою дружбу, требовать
самых трудных дел, обещать повиновение солдат, если бы Александр
обратился к ним с мягкой и подходящей к случаю речью. 21. Ведь солдаты
никогда не падали духом и не отступали, если могли вдохновляться его
бодростью и величием его гения. Царь сказал, что он так и сделает, но
просил подготовить солдат к покорности ему. Когда все было
подготовлено, он приказал собрать войско и обратился к нему с такой речью.
III.— «Если вы, солдаты, вспомните, какие дела мы совершили, то
неудивительно, что у всех рождается желание отдыха и
удовлетворенность славой. 2. Не говоря уже об Иллирии, трибаллах8, Беотии, Фракии,
Спарте, ахейцах, Пелопоннесе, часть которых была покорена под моим
собственным командованием, а другая — по моему приказанию и под
моим руководством, 3. вспомним, что начав войну у Геллеспонта, мы
овладели Карией, Лидией, Каппадокией, Фригией, Пафлагонией, Панфи-
лией, Писидией, Киликией, Сирией, Финикией, Арменией, Мидией,
Парфией. 4. Я захватил больше стран, чем другие полководцы городов,
и даже не знаю, не забыл ли я при перечислении некоторые из них из-за
их множества. 5. Итак, если бы я был уверен, что наша власть в столь
быстро завоеванных нами землях достаточно прочна, я сам, солдаты, даже
пытайся вы удержать меня, вернулся бы к своим пенатам, к матери и
сестрам, к соплеменникам, чтобы именно там, вместе с вами насладиться
завоеванной славой, где нас ожидают самые богатые награды наших побед:
радость детей, жен и родителей, мир, отдых, прочное обладание тем, что
принесла нам наша доблесть. 6. Но в новой и, сказать правду, непрочной
империи, игу которой варвары покоряются с протестом, нужно, солдаты,
время, чтобы они приучились к более мягкой власти и чтобы их грубый
нрав смягчился. 7. Земные плоды тоже требуют времени, чтобы созреть,
даже лишенные разума вещи смягчаются со временем по своему закону.
199

8 tamen sua lege mitescunt. Quid? Creditis, tot gentes, alterius imperio ac
nomine assuetas nonsacris, non moribus, non commercio linguae nobiscum со-
haerentes, eodem proelio domitas esse, quo victae sunt? Vestris armis
continentur, non suis moribus, et qui praesentes metuunt, in absentia
hostes erunt. Cum feris bestiis res est, quas captas et inclusas, quia ipsarum
natura non potest, longior dies mitigat.»
9 «Et adhuc sic ago, tanquam omnia subacta sint armis, quae fuerunt in
ditione Darei. Hyrcaniam Nabarzanes occupavit, Bactra non solum possi-
det parricida Bessus, sed etiam minatur. Sogdiani, Dahae, Massagetae, Sa-
cae, Indi sui iuris sunt. Omnes hi, simul terga nostra viderint, sequentur6.
10 Illi enim eiusdem nationis sunt, nos alienigenae et externi. Suis autem quis-
que paret placidius, etiam cum is praeest, qui magis timeri potest. Proinde
11 aut quae cepimus omittenda sunt, aut quae non habemus occupanda. Si cut
in corporibus aegris, milites, nihil quod nociturum est medici relinquunt,
sic nos, quidquid obstat imperio recidamus. Parva saepe scintilla contempta
magnum excitavit incendium. Nihil tuto in hoste despicitur: quern spreve-
12 ris, valentiorem negligentia facies. Ne Dareus quidem hereditarium Persarum
accepit imperium, sed in sedem Cyri, beneficio Bagoae, castrati hominis,
admissus: ne vos magno labore credatis Bessum vacuum regnum occupatu-
13 rum. Nos vero peccavimus, milites, si Dareum ob hoc vicimus, ut servo
eius traderemus imperium, qui ultimum ausus scelus regem suum, etiam ex-
ternae opis egentem, certe cui nos victores pepercissemus, quasi captivum in
14 vinculis habuit, ad ultimum, ne a nobis conservari posset, occidit. Hunc vos
regnare patiemini, quern equidem cruci affixum videre festino, omnibus re-
gibus gentibusque et fidei, quam violavit, meritas poenas solventem. At,
15 hercule, si mox eundem Graecorum urbes aut Hellespontum vastare
nuntiatum erit vobis, quo dolore afficiemini, Bessum praemia vestrae
occupavisse victoriae? Tunc ad repetendas res festinabitis, tunc arma
capietis. Quanto autem praestat, territum adhuc et vix mentis suae com-
16 potem opprimere? Quatridui nobis iter superest, qui tot proculcavimus
nives, tot amnes superavimus, tot montium iuga transcucurrimus. Non
17 mare illud, quod exaestuans iter fluctibus occupat, euntes nos mo-
ratur, non Ciliciae fauces et angustiae includunt: plana omnia et prona
sunt. In ipso limine victoriae stamus. Pauci nobis fugitivi et domini sui in-
terfectores supersunt. Egregium, mehercule, opus et inter prima gloriae
vestrae numerandum posteritati famaeque tradetis, Darei quoque hostis, finito
18 post mortem eius odio, parricidas7 esse vos ultos, neminem impium effugisse
vestras manus. Hoc perpetrato quanto creditis Persas obsequentiores fore,
cum intellexerint vos pia bella suscipere et Bessi sceleri, non nomini suo,
irasci?"
6 illos sequentur — Hed.
7 parricidae caede — Hed.
200

8. Что же? Или вы думаете, что столько племен, привыкших к иным
правам и власти, не связанных снами религией, ни нравами, ни языком, стали
покорны нам с того времени, как были разбиты нами в бою? Их сдерживает
ваше оружие, а не их расположение; кто боится нас в нашем присутствии,
станет врагом в наше отсутствие. Мы имеем дело с дикими зверями, хотя они
и посажены в клетки, но их может смягчить не природа, а долгое
время».
9. «Пока я говорю с вами, будто нашему оружию покорно все, что
было под властью Дария, Набарзан захватил Гирканию, цареубийца
Бесс не только владеет Бактрией, но и угрожает нам; согдианцы, даки,
массагеты, саки и индийцы еще независимы, и все они, завидев наши тылы,
последуют за нами, ибо они все единоплеменники, мы же иноземцы.
10. Каждый охотнее повинуется своему правителю, даже если он внушает
больший страх. Поэтому нам надо отказаться от того, чем мы овладели, или
овладеть тем, чего мы еще не взяли. 11. Как врачи не оставляют в больном
теле ничего, что может принести вред, так, о воины, и мы отрежем всё,
что мешает нашей власти. Часто ничтожная искра вызывает большой
пожар. Презирать врага небезопасно: на кого вы не обратите внимания, тому
придадите больше силы. 12. И Дарий не по наследству получил власть над
персами, но был подведен к трону Кира благосклонностью евнуха Багоаса9,
поэтому не думайте, что Бессу будет трудно захватить свободный престол.
13. Мы, конечна-, ошиблись бы, о воины, если бы победили Дария для того,
чтобы передать власть его рабу, который решился на крайнее
преступление, заключив в оковы своего царя, нуждавшегося в помощи иноземцев,
которую мы, победители, конечно, ему оказали бы, и, наконец, убил его,
чтобы он не был спасен нами. 14. Неужели вы допускаете, чтобы страной
правил тот, которого я хочу как можно скорее видеть распятым на кресте
в заслуженное наказание за нарушение клятв верности царю и народам.
15. И, клянусь богами, если вы вдруг узнаете, что он же опустошает
города Греции и Геллеспонт, как горька будет для вас мысль, что Бесс украл
плоды вашей победы: тогда-то вы поспешите вернуть свое, тогда-то вы
возьметесь за оружие. Но насколько лучше раздавить его, пока он напуган
и едва владеет своим рассудком! 16. Нам, прошедшим через столько снегов,
столько рек, преодолевшим столько горных вершин, предстоит еще
четырехдневный поход. Ни море, заливающее волнами дорогу, не
препятствует нашему пути, ни теснины Киликии; вся страна ровная и удобная для
похода. 17. Мы стоим на самом пороге победы. Нам осталось победить
нескольких беглецов, убивших своего господина. Это — благородная
задача, клянусь богами, и среди славнейших наших дел, переданных
потомству, будет упоминаться, как вы отомстили убийцам вашего
врага, Дария, ненависти к которому вы после его смерти больше не имели,
как ни одному бесчестному человеку вы не дали ускользнуть из ваших
рук. 18. Когда это будет сделано, насколько послушнее станут персы,
201

Caput IV
2 Summa militum alacritate iubentium, quocunque vellet, duceret, ora-
tio excepta est. Nee rex moratus impetum, tertioque per Parthiene die ad
fines Hyrcaniae penetrat, Gratero relicto cum iis copiis, quibus praeerat, et
3 ea manu, quam Amyntas ducebat, additis sexcentis equitibus et totidem sa-
gittariis, ut ab incursione barbarorum Parthienen tueretur. Erigyum
impedimenta modico praesidio dato campestri itinere ducere iubet. Ipse cum
phalange et equitatu CL stadia emensus castra in valle, qua Hyrcaniam ade-
unt, communit. Nemus praealtis densisque arboribus umbrosum est, pingue
4 vallis solum rigantibus aquis, quae ex petris imminentibus manant. Ex
ipsis radicibus montium Ziobetis8 anmis effunditur, qui tria fere stadia in
longitudinem universus fluit, deinde saxo, quod alveolum interpellat, repe-
5 rcussus duo itinera velut dispensatis aquis aperit. Inde torrens, et saxorum,
per quae incurrit, asperitate violentior, terrain praeceps subit. Per CCG
stadia conditus labitur, rursusque velut ex alio fonte conceptus editur et
novum alveum intendit, priore sui parte spatiosior. Quippe in latitudinem
decern et trium stadiorum diffunditur, rursusque angustioribus coercitus
ripis iter cogit; tandem in alterum amnem cadit. Rhidagno nomen est.
Incolae affirmabant, quaecunque demissa essent in cavernam, quae propior
est fonti, rursus, ubi aliud os amnis aperitur, exsistere. Itaque Alexander
duos(tauros)9, qua subeunt aquae terram, praecipitari iubet, quorum
corpora, ubi rursus erumpit, expulsa videre, qui missi erant, ut exciperent.
8 Quartum iam diem eodem loco quietem militi dederat, cum litteras
Nabarzanis, qui Dareum cum Besso interceperat, accipit, quarum sententia
haec erat: se Dareo non fuisse inimicum, immo etiam quae credidisset utilia
esse, suasisse, et quia fidele consilium regi dedisset, prope occisum ab eo.
9 Agitasse Dareum, custodiam corporis sui contra ius fasque peregrino militi
tradere, damnata popularium fide, quam per ducentos et triginta annos
.q inviolatam regibus suis praestitissent. Se in praecipiti et lubrico stantem
consilium a praesenti necessitate repetisse. Dareum quoque, cum occidisset
Bagoan, hac excusatione satisfecisse popularibus, quod insidiantem sibi
interemisset. Nihil esse miseris mortalibus spiritu carius. Amore eius ad
ultima esse propulsum. Sed ea magis esse secutum, (quae coegisset necessitas),
quam quae optasset10. In communi calamitate suam quemque habere fortu-
,2 nam. Si venire se iuberet, sine metu esse venturum. Non timere, ne fidem
datam tantus rex violaret: deos a deo falli non solere. Ceterum si, cui fidem
13 daret, videretur indignus, multa exilia patere fugienti: patriam esse, ubicun-
que vir fortis sedem sibi elegerit. Nee dubitavit Alexander fidem, quo Per-
14 sae modo accipiebant, dare, inviolatum, si venisset, fore.
8 Stiboetes — Hed.
9 boves — Hed.
10 quam optasse — Hed.
202

поняв, что вы ведете справедливые войны и что ваш гнев возбуждает не
имя Бесса, а его преступления!»
VI.— Солдаты встретили речь царя с большим энтузиазмом и
закричали, чтобы он вел их, куда пожелает. 2. Не сдерживая их пыл, царь
уже на третий день проник через Парфию к границам Гиркании. Для
защиты Парфии от нападений варваров он оставил Кратера с отрядом Амин-
ты и, кроме того, с 600 всадниками и столькими же лучниками. 3. Эригию
же он велит вести обоз полевой дорогой, дав ему небольшой отряд. Сам со
своей фалангой и конницей, пройдя 150 стадиев, стал лагерем в долине,
подводящей к Гиркании. Там есть роща с тенистыми и высокими
деревьями, так как тучная почва долины орошается ручьями, стекающими с
нависших скал. 4. У самого подножья гор вытекает река Зиобэт, которая
течет на протяжении почти трех стадий в одном русле, затем,
натолкнувшись на скалу, прерывающую ее течение, делится на два протока. 5. Затем
поток, ставший бурным от камней, которые он преодолевает, внезапно
уходит под землю. Около 300 стадий эта река течет скрытым путем,
снова выходит на поверхность земли, словно рождаясь от другого источника, и
прорывает новое русло в полтора раза шире прежнего. 6. Оно доходит до
13 стадиев ширины, потом опять сужается в более тесных берегах и,
наконец, впадает в другую реку, которая называется Ридагн. 7. Местные
жители уверяли, что все, брошенное в пещеру в верховье реки, опять появляется
в новом ее устье. Поэтому Александр приказывает бросить двух волов в
реку там, где она уходит под землю, и люди, посланные выловить их,
видели туши волов, выброшенные рекой, где она вновь выходит из-под земли.
8. На четвертый день солдатам был дан отдых на этом месте; тут же
царь получил письмо от Набарзана, захватившего вместе с Бессом Да-
рия. В письме было сказано, что он не был врагом Дария, наоборот, он
дал ему совет, который считал полезным, но за этот искренний совет,
чуть не был им казнен; 9. что Дарий, помышляя доверить охрану своей
особы против всех законов и обычаев чужеземцам, отвергал преданность
своих, которую они свято сохраняли своим владыкам в течение 230 лет.
10. Сам он, стоя на скользкой и опасной почве, принял меры, указанные
необходимостью. Дарий тоже, убив Багоаса, оправдался перед своими
людьми тем, что убил составлявшего заговор против него. 11. Для
несчастных смертных нет ничего дороже жизни: из любви к ней он был вынужден
на крайность, но он действовал больше по необходимости, чем по
желанию. При общей беде у каждого своя судьба. 12. Если царь прикажет ему
явиться к себе, он явится без страха. Он не боится, что такой великий царь
нарушит данное им обещание; богов не может обманывать бог. 13.Впрочем,
если Александр сочтет его недостойным доверия, есть достаточно мест для
изгнанника. Какое место изберет себе храбрый человек, там и будет его
родина. 14. Александр не колеблясь дал по обычаям персов обещание, что
Набарзан, придя к нему, останется невредим.
203

Quadrato tamen agmine et composito ibat, speculators subinde prae-
15 mittens, qui explorarent loca. Levis armatura ducebat agmen, phalanx earn
sequebatur, post pedites erant impedimenta. Et gens bellicosa et natura
16 situs difficilis aditu curam regis intenderat. Namque perpetua vallis iacet
usque ad mare Caspium patens. Duo terrae eius velut bracchia excurrunt:
media flexu modico sinum faciunt lunae maxime similem, cum eminent cor-
17 nua, nondum totum orbem sidere implente. Cercetae et Mossyni et Chalybes a
laeva sunt, ab altera parte Leucosyri et Amazonum cam pi; et illos qua ver-
git ad septentrionem, hos ad occasum con versa prospectat. Mare Caspium,
i8 dulcius ceteris, ingentis magnitudinis serpentes alit; piscium in eo longe di-
versus ab aliis color est. Quidam Caspium, quidam Hyrcanium appellant:
alii sunt, qui Maeotiam paludem in id cadere putent: et argumentum affe-
runt, aquam, quod dulcior sit quam cetera maria, infuso paludis humore
19 mitescere. A septentrione ingens in litus mare incumbit longeque agit flu-
ctus et magna parte exaestuans stagnat. Idem alio coeli statu recipit in se
{return, eodemque impetu, quo effusum est, relabens terrain naturae suae
reddit. Et quidam credidere, non Caspium mare esse, sed ex India in Hyr-
caniam cadere11, cuius fastigium, ut supra dictum est, perpetua valle
summittitur.
Hinc rex XX stadia processit semita propemodum invia, cui silva im-
20 minebat, torrentesque et eluvies iter morabantur. Nullo tamen hoste obvio
penetrat, tandemque ad ulteriora12 perventum est. Praeter alios commeatus,
21 quorum turn copia regio abundabat, pomorum quoque ingens modus nasci-
tur, et uberrimum gignendis uvis solum est. Frequens arbor faciem quercus
22 habet, cuius folia multo melle tinguntur, sed nisi solis ortum incolae occu-
paverint vel modico tepore succus exstinguitur. Triginta hinc stadia pro-
23 cesserat, cum Phrataphernes ei occurrit seque et eos, qui post Darei mortem
profugerant, dedens: quibus benigne exceptis ad oppidum Arvas pervenit.
Hie ei Craterus et Erigyus occurrunt. Praefectum Tapurorum gentis Phra-
datem adduxerant. Hie quoque in fidem receptus multis exemplo fuit expe-
24 riendi clementiam regis. Satrapen deinde Hyrcaniae dedit Manapin13: exul
25 hie regnante Ocho ad Philippum pervenerat. Tapurorum quoque gentem
Phradati reddidit.
Caput V
Iamque (rex) ultima Hyrcaniae intraverat, cum Artabazus, quern Da-
reo fidissimum fuisse supra diximus, cum propinquis Darei ac suis liberis
11 cadere Oceanum — Hed.
12 cultiora — Hed.
13 Manapin — Ρ т. p.; manapi — A; Amminaspes — Arr,\ Amminaspin — Hed,
204

Тем временем царь продолжал путь, построив войско плотным
квадратным строем, изредка посылая разведчиков обследовать местность.
15. Впереди шли легковооруженные, за ними следовала фаланга, за пехотой
шел обоз. Воинственность населения и природа этой труднопроходимой
страны напрягали внимание царя. 16. Эта обширная равнина, доходя до
Каспийского моря, вдается в него двумя отрогами, посередине
слабовогнутый залив, похожий на рога молодого месяца, когда он еще не достиг
своей полноты. 17. Слева находятся земли керкетов10, моссинов и ха-
ливов, с другой стороны—левкосиров и амазонок11; первые живут в
направлении к западу, а последние—к северу. 18. В Каспийском море вода
менее соленая, чем в других морях, и водятся змеи огромной длины, а рыбы
отличаются цветом чешуи. Одни называют это море Каспийским, другие —
Гирканским, есть и такие, которые считают, что в него впадают Меотийские
болота и что вода в этом море не так солона, как в других, потому что она
смягчается вливающейся в него водой из болот. 19. На севере озеро
заливает обширный берег и, широко разливаясь, образует огромное болото,
но при другом состоянии воздуха снова возвращается в свои берега с
такой же силой, с какой устремлялось вперед, и стране возвращает ее
прежний вид. Некоторые думали, что это не Каспийское море, а сам Океан12
пробивает себе дорогу из Индии в Гирканию, нагорье которой, как
сказано выше, сменяется непрерывной плоской равниной.
20. Оттуда царь продвинулся на 20 стадиев по почти непроходимой
дороге, заросшей лесом; реки и наводнения мешали ему в пути; но не
встречая врагов, он проникает до отдаленнейших мест. 21. Кроме другого
продовольствия, которым эта страна изобилует, здесь много плодовых
деревьев и почва очень хороша для винограда. 22. Здесь много деревьев,
напоминающих дуб, на листьях которого обильно выступает мед, но если жители
не соберут его до восхода солнца, мед пропадает от первого тепла.
23. Отсюда Александр продвинулся еще на 30 стадиев и встретил Фра-
таферна, сдавшегося ему вместе с бежавшими после смерти Дария;
благосклонно приняв их, царь подошел к городу Арвы13. 24. Здесь он
соединился с Кратером и Эригием; они привели с собой Фрадата, главу
племени тапуров; его Александр также принял на милость, и это служило для
многих примером милосердия царя. 25. Затем он назначил сатрапом Гир-
кании Маыапа; он был изгнанником при царе Охе и пришел тогда к
Филиппу; власть над племенем тапуров Александр возвратил Фредату.
V.— Царь вступил уже в крайние районы Гиркании, когда Арта-
баз, бывший, как мы уже сказали, очень преданным Дарию, встретил его
со своими детьми, родными Дария и небольшим отрядом греческих солдат.
2. Царь дал прибывшему правую руку; ибо он был гостем Филиппа во
время своего изгнания в царствование Оха, но верность своему царю, которую
он сохранил до конца, была для него важнее уз гостеприимства. 3. Итак,
ласково принятый, он сказал: «Я молю богов, о царь, чтобы ты наслаждался
205

2 modicaque Graecorum militum manu occurrit. Dextram venienti obtulit
rex: quippe et hospes Philippi fuerat, cum Ocho regnante exularet, et hospi-
tii pignora in regem suum ad ultimum fides conservata vincebat. Comiter
igitur exceptus, «Tu, quidem», inquit, «rex, deos quaeso, perpetua felicitate
floreas. Ego ceteris laetus hoc uno torqueor, quod praecipiti senectute diu
frui tua bonitate non possum». Nonagesimum et quintum annum agebat.
Novem iuvenes, omnes eadem matre geniti, patrem comitabantur: hos
Artabazus dextrae regis admovit, precatus, ut tarn diu viverent, donee
utiles Alexandre essent. Rex pedibus iter plerumque faciebat: tunc admoveri
sibi et Artabazo equos iussit, ne ipso ingrediente pedibus senex equo vehi
6 erubesceret. Ut deinde castra sunt posita, Graecos, quos Artabazus adduxe-
η rat, convocari iubet: at illi, nisi fides Lacedaemoniis quoque et Sinopensi-
bus daretur, respondent, se quid agendum ipsis foret, deliberaturos. Legati
erant Lacedaemoniorum missi ad Dareum, quo victo applicuerant se Grae-
8 cis, mercede apud Persas militantibus. Rex omissis sponsionum fideique
pignoribus venire eos iussit, fortunam, quam ipse dedisset, habituros. Diu
9 cunctantes plerisque consilia variantibus tandem venturos se pollicentur.
At Democrates Atheniensis, qui maxime Macedonum opibus semper obsti-
terat, venia desperata gladio se transfigit. Ceteri, si cut constituerant, ditioni
Alexandri ipsos se permittunt. Mille et D milites erant: praeter hos legati
ad Dareum missi XC. In supplementum distributus miles, ceteri remissi
domum praeter Lacedaemonios, quos tradi in custodiam iussit.
И Mardorum erat gens confinis Hyrcaniae, cultu vitae aspera et latrocmiis
assueta. Haec sola nee legatos miserat nee videbatur imperata factura. Ita-
que rex indignatus, si una gens posset efficere, ne invictus esset, impedimen-
12 tis cum praesidio relictis invicta manu comitante procedit. Noctu iter fecerat,
et, prima luce hostis in conspectu erat. Tumultus magis quam proelium fuit.
Deturbati ex collibus, quos occupaverant, barbari profugerunt: proximique
13 vici ab incolis deserti capiuntur. Interiora regionis eius haud sane adiri sine
magna vexatione exercitus poterant. Iuga montium, praealtae silvae rupes-
que in viae sepiunt; ea, quae plana sunt, novo munimenti genere impedier^nt
^ barbari. Arbores densae sunt ex industria consitae, quarum teneros adimc
ramos manu flectunt, quos intortos rursus inferunt terrae: inde velut ex alia
radice laetiores virent trunci. Hos, qua natura fert, adolescere non sinunt:
15 quippe alium alii quasi nexu conserunt; qui ubi multa fronde vestiti sunt,
operiunt terram.Itaque occulti nexus ramorum velut laquei perpetua sepe
16 iter cludunt. Una ratio erat caedendo aperire saltum, sed hoc quoque magni
operis. Crebri namque nodi duraverant stipites, et in se implicati arbonim
17 rami, suspensis circulis similes, lento vimine frustrabantur ictus. Incolae
autem ritu ferarum virgulta subire soliti turn quoque intraverant saltum oc-
cultisque telis hostem lacessebant.
Hie venantium modo latibula scrutatus plerosque confodit; ad ultimum
18 circumire saltum milites iubet, ut si qua pateret, irrumperent. Sed ignotis
206

вечным счастьем, я же, счастливый во всем другом, скорблю только о
том, что из-за глубокой старости не смогу долго пользоваться твоей
добротой». 4. Ему шел 95-й год. Девять юношей, все сыновья одной матери,
сопровождали отца. Артабаз подвел их к руке царя, моля богов, чтобы они
жили, пока будут полезны Александру. 5. Царь обычно совершал путь
пешком, но теперь приказал подать лошадей себе и Артабазу, чтобы
старик не стеснялся ехать верхом, если он пойдет пешком. 6. Когда затем был
раскинут лагерь, царь приказал собрать греков, приведенных Артабазом.
Но они ответили, что если не будет предоставлена безопасность лаконцам,
а также и синопцам, они сами решат, что им делать. 7. Они были послами от
лаконцев у Дария и после его поражения присоединились к греческим
наемникам, служившим у персов. 8. Царь, не дав им никаких обещаний,
приказал им прийти к нему и услышать от него самого решение своей
судьбы. После долгих колебаний и обсуждений они, наконец, обещали прийти.
9. Но афинянин Демократ, постоянно решительно выступавший против
власти македонцев, отчаявшись получить прощение, пронзает себя мечом.
Остальные, как решили, сдаются на милость Александра. 10. Их было
всего 1500 солдат и, кроме того, 90 посланных к Дарию. Солдаты были
причислены к запасным частям, остальные отпущены домой, кроме
лаконцев, которых царь отдал под стражу.
И. У границ Гиркании жило племя мардов, с грубым образом жизни,
привыкшее к разбоям. Только они не прислали послов и, казалось, не
собирались подчиниться. Поэтому царь, раздраженный тем, что какой-то
народ может лишить его славы «непобедимого», оставив обоз под охраной,
выступил против них с отрядом непобедимых. 12. Он совершил переход
ночью и на рассвете увидел врага; произошла скорее свалка, чем сражение.
Сбитые с занятых ими холмов, варвары обратились в бегство, были
захвачены и ближайшие села, покинутые жителями. 13. Но проникнуть во
внутреннюю часть этой страны нельзя было без большого напряжения для
войска: путь преграждали горные хребты, густые леса и непроходимые скалы;
а ровные места варвары загородили по новому способу.14. А именно: они
нарочно сажают деревья как можно чаще; пока ветви деревьев еще нежны,
их сгибают руками, сплетают вместе и втыкают в землю; тогда, как бы от
другого корня, вырастают более толстые стволы. 15. И они не дают
деревьям расти как угодно природе, но как бы связывают их вместе. Когда на
деревьях бывает много листвы, они совершенно закрывают землю, и тогда
переплетение ветвей сплошной стеной преграждает путь. 16.
Единственно, что можно было сделать,— это прорубать в них проход, но и это был
тяжелый труд; от частых узлов стволы твердели, а сплетенные ветви
деревьев, подобные висячим обручам, из-за своей гибкости, не поддавались
топору. 17. Жители этой страны, привыкшие подобно зверям проползать
под ветвями, тоже вступили в лес и из укрытия метали во врагов
стрелы.
207

locis plerique oberrabant. Excepti sunt qui dam, inter quos equus regis (Bu-
cephalam vocabant), quem Alexander non eodem, quo ceteras pecudes, ani-
mo aestimabat. Nam ille nee in dorso insidere suo patiebatur alium, et re-
gem, cum vellet ascendere, sponte sua genua summittens excipiebat, crede-
19 baturque sentire, quem veheret. Maiore ergo, quam decebat, ira simul ac
dolore stimulatus equum vestigari iubet et per interpretem pronuntiari,
20 m reddidissent, neminem esse victurum. Нас denuntiatione territi cum
ceteris donis equum adducunt. Sed ne sic quidem mitigatus caedi silvas
iubet aggestaque humo e montibus planitiem ramis impeditam exag-
21 gerari. lam aliquantum altitudinis opus creverat, cum barbari, despe-
rati regionem, quam occtipaverat, posse retineri, gentem suam dedidere.
Rex, obsidibus acceptis Phradati tradere14 eos iussit. Inde quinto die
22 in stativa revertitur. Artabazum deinde geminato honore, quem Dareus
habuerat ei, remittit domum. lam ad urbem Hyrcaniae, in qua regia
Darei fuit, ventum erat. Ibi Nabarzanes accepta fide occurrit, dona in-
23 gentia ferens. Inter quae Bagoas erat, specie singulari spado atque in ipso
flore pueritiae, cui et Dareus assuetus fuerat, et mox Alexander assuevit:
eiusque maxime precibus motus Nabarzani ignovit.
Erat, ut supra dictum est, Hyrcaniae finitima gens Amazonum circa
Thermodonta amnem Themiscyrae incolentium campos. Reginam habebant
Thalestrim omnibus inter Caucasum montem et Phasin amnem imperitantem.
25 Haec cupidine visendi regis accensa finibus regni sui excessit et, cum haud
procul abesset, praemisit indicantes, venisse reginam adeundi eius cognos-
26 cendique avidam. Protinus facta potestate veniendi; ceteris iussis subsistere
GGC feminarum comitatu processit. Atque ut primum rex in conspectu fuit,
27 equo ipsa desiliit duas lanceas dextra praeferens. Vestis non toto
Amazonum corpore obducitur, nam laeva pars ad pectus est nuda, cetera deinde
velantur. Nee tamen sinus vestis, quem nodo colligunt, infra genua descen-
dit. Altera papilla intacta servatur, qua muliebris sexus liberos alant; adu-
29 ritur dextra, ut arcus faciliusintendant et tela vibrent. Interrito vultu regem
Thalestris intuebatur, habitum eius haudquaquam rerum famae parem ocu-
lis perlustrans. Quippe omnibus barbaris in corporum maiestate veneratio
est, magnorumque operum non alios capaces putant, quam quos eximia spe-
30 cie donare natura dignata est. Ceterum interrogata, num aliquid petere
vellet, haud dubitavitfateri, ad communicandos cum rege liberos se venisse,
31 dignam, ex qua ipse regni generaret heredes. Feminini sexus se retenturam,
marem reddituram patri. Alexander, an cum ipso militare vellet, interrogat:
et ilia causata, sine custode regnum reliquisse, petere perseverabat, ne se
14 parere — Red.
208

Александр, выследив, подобно охотнику, их тайные убежища,
перебивает многих из них и, наконец, велит солдатам окружить заросли и
ворваться в них, где только есть проход. 18. Но, не зная местности, многие
заблудились и некоторые были взяты в плен; вместе с ними конь царя,.
Букефал, которого Александр ценил больше всех других коней. Он
никому не давал садиться на себя, а когда садился царь, он сам опускался
на колени, ожидая всадника, будто понимал, кого везет. 19. Царь,
поддавшись больше чем следовало гневу и скорби, приказывает найти коня
и передать через переводчика, что если конь не будет возвращен,
никто из них не останется в живых. Устрашенные этой угрозой, враги вместе
с другими дарами привели и коня. 20. Но не смягчившись даже этим,
царь велит вырубить заросли и землей с гор заровнять равнину,
загороженную ветвями. 21. Дело успешно подвигалось вперед, и варвары,
отчаявшись удержать захваченное ими пространство, сдались. Царь, взяв
заложников, приказал отдать это племя под власть Фрадата. На пятый день он
возвращается в свой лагерь. 22. Затем он отпустил Артабаза домой с
двойными почестями против тех, которые оказывал ему Дарий. Вскоре
подошли к городу Гиркании13; где был дворец Дария. Здесь Набарзан, получив
обещание царя, встретил его с обильными дарами. 23. Среди них был Ба-
гоас, юноша-евнух в расцвете юности и красоты, которого любил Дарий,
вскоре полюбил и Александр, он пощадил и Набарзана главным образом
по просьбам этого юноши.
24. Как было сказано выше, с Гирканией граничило племя амазонок,
населяющих поля Фемискиры вдоль реки Фермодонта. У них была царица
Фалестрис правившая всеми, живущими между Кавказом и рекой Фазис.
25. Желая видеть царя, она выступила за пределы своего царства и с
недалекого уже расстояния послала Александру известие, что прибыла
царица, страстно желающая видеть его и познакомиться с ним. 26. Она
сейчас же получила позволение прибыть. Приказав остальной части своей
свиты остановиться и ждать ее, она приблизилась в сопровождении
трехсот женщин; увидев царя, она соскочила с коня, держа в правой руке две
пики. 27. Одежда амазонок не полностью покрывает тело; левая половина
груди обнажена; все остальное закрыто, но одежда, подол которой они
связывают узлом, не спускается ниже колен. 28. Они оставляют только одну
грудь, которой кормят детей женского пола, правую же грудь они
выжигают, чтобы было удобнее натягивать лук и бросать копье. 29. Без всякого
страха Фалестрис смотрела на царя, внимательно изучая его внешний вид,
совсем не соответствовавший его славе; ибо все варвары чувствуют уважение
к величественной внешности и думают, что на великие дела способны
только люди, от природы имеющие внушительный вид. 30. На вопрос, не
желает ли она просить о чем-нибудь царя, она, не колеблясь, призналась, что
хочет иметь от него детей, ибо она достойна того, чтобы наследники царя
были ее детьми: ребенка женского пола она оставит у себя, мужского
14 Заказ № 1628
209

32 irritam spei pateretur abire. Acrior ad Venerem feminae cupido, quam regis,
ut paucos dies subsisteret, perpulit. Decern et tres dies in obsequium desi-
derii eius absumpti sunt. Turn ilia regnum suum, rex Parthienen petiverunt.
CaputVI
Hie vero palam cupiditates suas solvit, continentiamque et moderatio-
nem, in altissima quaque fortuna eminentia bona, in superbiain ac lasciviam
2 vertit. Patrios mores disciplinamque Macedonum regum salubriter tempe-
ratam et civilem habitum velut leviora magnitudine sua ducens Persicae
3 regiae par deorum potentiae fastigium aemulabatur. Iacere humi venerabun-
dos ipsum paulatimque servilibus ministeriis tot victores gentium imbuere
4 et captivis pares facere expetebat. Itaque purpureum diadema distinctum
albo, quale Dareus habuerat, capiti circumdedit vestemque Persicam sump-
sit, ne omen quidem veritus, quod a victoris insignibus in devicti transiret
5 habitum. Et ille se quidem spolia Persarum gestare dicebat, sed cum illis
quoque mores induerat, superbiamque habitus animi insolentia sequebatur.
6 Litteras quoque, quas in Europam mitteret,veteris anuli gemma obsignabat,
his, quas in Asiam scriberet, Darei anulus imprimebatur, ut appareret unum
animum duorum non capere fortunam. Amicos vero et equites (hi namque
8 principes militum) aspernantes quidem, sed recusare non ausos Persicis
ornaverat vestibus. Pellices CGG et LX16, totidem, quot Darei fuerant,
regiam implebant, quas spadonum greges, et ipsi muliebria pati assueti,
sequebantur.
9 Haec luxu et peregrinis infecta moribus veteres Philippi milites, rudis
natio ad voluptates, palam aversabantur, totisque castris unus omnium sen-
Ю sus ac sermo erat, plus amissum victoria quam bello esse quaesitum. Turn
maxime vinci ipsos dedique alienis moribus et externis: Quo tandem ore16
domos quasi in captivo habitu reversuros. Pudere iam sui; regem victis quam
victoribus similiorem ex Macedoniae imperatore Darei satrapen factum.
11 Ille non ignarus, et principes amicorum et exercitum graviter offendi,
gratiam liberalitate donisque recuperare tentabat. Sed, opinor, liberis pre-
12 tium servitutis ingratum est. Igitur ne in seditionem res verteretur,otium
interprellandum erat bello, cuius materia opportune alebatur. Namque Bes-
13 sus veste regia sumpta Artaxerxen appellari se iusserat, Scythasque et cete-
ros Tanais accolas contrahebat. Haec Satibarzanes nuntiabat, quern recep-
14 turn in fidem regioni, quam an tea obtinuerat, praefecit. Et cum grave spoliis
apparatuque luxuriae agmen vix moveretur, suas primum, deincle totius exe-
rcitus sarcinas exceptis admodum necessariis conferri iussit in medium.
15 CGG et LXV - Vogel; CCCC et LX - A.
16 quo tandem ore — Jeep; quo tante more — A.
2L0

отдаст отцу.31. Александр спросил ее, не хочет ли она сражаться на его
стороне, но она, оправдываясь тем, что не оставила охраны для своего
царства, настойчиво просила, чтобы Александр не обманул ее надежд.
32. Страсть женщины, более желавшей любви, чем царь, заставила его
задержаться на несколько дней. В угоду ей было затрачено 13 дней. Затем
она отправилась в свое царство, а Александр — в Парфию.
VI.— Здесь он открыто дал волю своим страстям и сменил
умеренность и сдержанность, прекрасные качества при высоком его положении,
на высокомерие и распутство. 2. Обычаи своей родины, умеренность
македонских царей и их гражданскую одежду он считал неподходящими
для своего величия, равного величию персидских царей, и соперничал по
своей власти с богами. 3. Он требовал, чтобы победители стольких народов,
приветствуя его, падали ниц, постепенно приучая их к обязанностям
рабов, обращаясь с ними, как с пленниками. 4. Итак, он надел на голову
пурпурную с белым диадему, какую носил Дарий, и оделся в одежду
персов, не боясь дурного предзнаменования от замены знаков отличия
победителя одеждой побежденного. 5. Он говорил, что носит персидские
доспехи, но вместе с ними перенял и персидские обычаи, а за великолепием
одежды последовало и высокомерие духа. 6. Письма, посылавшиеся в
Европу, он запечатывал своим прежним перстнем, а те, которые отправлял в
Азию, перстнем Дария, но было очевидно, что один человек не может
охватить судьбы двоих. 7. Мало того, он одел своих друзей и всадников-
командиров войск против их воли в персидские одежды, и те не решались
протестовать. 8. В его дворце было 360 наложниц, как и у Дария,
окруженных толпами евнухов, также привыкших испытывать женскую долю.
9. Все это в соединении с роскошью и чужеземными привычками
вызывало открытое недовольство неискушенных в разврате старых воинов
Филиппа, и во всем лагере были одни думы и речи, что с победой они
потеряли больше, чем захватили на войне; 10. что, покорившись
чужеземным обычаям, они сами оказались побежденными. С какими, наконец,
глазами явятся они домой, как бы в одежде пленников. Им стыдно за
себя; а царь их, более похожий на побежденного, чем на победителя, из
македонского повелителя превратился в сатрапа Дария. 11. И царь,
понимая, что он глубоко оскорбил своих друзей и солдат, старался вернуть
себе их преданность щедрыми подарками. Но я думаю, что ненавистна
свободным людям цена рабства. 12. Итак, чтобы дело не дошло до мятежа,
бездействие солдат надо было прервать войной, поводов к которой,
кстати, становилось все больше. 13. Ибо Бесс, облачившись по-царски,
приказал называть себя Артаксерсом и собирал скифов и другие народы,
жившие по реке Танаис. Об этом сообщил Сатибарзан, принятый
Александром на милость и сделанный им сатрапом той же области, которой он
раньше управлял. 14. И так как армия, перегруженная трофеями и
предметами роскоши, не могла быстро двигаться, он приказал собрать в одно место
14*
211

19
20
15 Planities spatiosa erat, in quam vehicula onusta perduxerant. Exspectanti-
bus cunctis, quid deinde esset imperaturus, iumenta iussit abduci, suis-
16 que primum sarcinis face subdita ceteras incendi praecepit. Flagrabant
exurentibus dominis, quae ut intacta ex urbibus hostium raperent,
17 saepe flammas restinxerant, nullo sanguinis pretium audente deflere,
cum regias opes idem ignis exureret. Brevis deinde oratio17 mitiga-
vit dolorem, habilesque militiae et ad omnia parati laetabantur, sarci-
18 narum potius quam disciplinae fecisse iacturam. Igitur Bactrianam regionem
petebant.
Sed Nicanor, Parmenionis filius, subita morte correptus magno desi-
derio sui affecerat cunctos. Rex ante omnes maestus cupiebat quidem sub-
sistere funeri affuturus, sed penuria commeatuum festinare cogebat. Itaque
Philotas cum duobus milibus et DC relictus, (est) ut iusta fratri persolveret:
ipse contendit ad Bessum. Iter facienti litterae ei afferuntur a finitimis sat-
raparum, e quibus cognoscit, Bessum quidem hostili animo occurrere cum
exercitu, ceterum Satibarzanem, quern satrapem Ariorum ipse praefecisset,
21 defecisse ab eo. Itaque quamquam Besso imminebat, tamen ad Satibarzanem
opprimendum praeverti optimum ratus levem armaturam etequestres copias
educit, totaque nocte strenue facto itinere improvisus hosti supervenit. Cui-
22 us cognito adventu Satibarzanes cum duobus milibus equitum (nee plures
subito contrahi poterant) Bactra perfugit, ceteri proximos montes occupa-
23 vjrunt. Praerupta rupes est, qua spectat occidentem: eadem, qua vergit ad
orientem, leniore summissa fastigio, multis arboribus obsita, perennem habet
2^ f on tern, ex quo largae aquae manant. Circuitus eiux XXX et II stadia com-
25 prehendit. In vertice herbidus campus. In hoc multitudinem imbellem con-
sidere iubent: ipsi, qua rupes erat, arborum truncos et saxa obmoliuntur.
Tria et decern milia armata erant. In quorum obsidione Cratero relicto
ipse Satibarzanem sequi festinat.
Et quia longius abesse eum cognoverat, ad expugnandos eos, qui edita
montium occupaverant, redit, Ac primo repurgari iubet, quidquid ingredi
possent: deinde, ut occurrebant inviae cotes praeruptaeque rupes, irritus
labor videbatur obstante natura. Ille, ut erat animi semper obluctantis dif-
ficultatibus, cum et progredi arduum et reverti periculosum esset, versabat
se ad omnes cogitationes, aliud atque aliud, ita ut fieri solet, ubi prima quae-
que damnamus, subiciente animo. Haesitanti, quod ratio non potuit, for-
tuna consilium subministravit. Vehemens Favonius erat, et multam mate-
riam ceciderat miles aditum per saxa molitus. Haec vapore torrida iam ina-
ruerat. Ergo aggeri alias arbores iubet et igni dari alimenta: celeriterque
stipitibus cumulatis fastigium montis aequatum est. Tunc undique ignis
26
27
28
29
30
17 Brevi tandem ratio — Hed.
212

сначала его вещи, а затем вещи всех солдат, кроме самого необходимого.
15. Нагруженные добычей повозки они свезли на обширную равнину.
Когда все ожидали дальнейших приказов царя, он велел увести животных,
а все остальное сжечь, и первый поднес зажженный факел к своим вещам.
16. Сожжены были самими владельцами сокровища, ради которых люди
часто гасили пожары, чтобы вынести их невредимыми из вражеских
городов. И никто не посмел оплакивать цену своей крови, раз тот же огонь
пожрал и богатства царя. 17. Затем короткая речь успокоила их горе, и они с
готовностью к службе и ко всему на свете радовались, что потеряли
лишний груз, а не свою дисциплину. 18. Итак, они отправились в Бактрию.
Внезапная смерть Никанора, сына Пармениона, вызвала всеобщую
скорбь. 19. Царь, опечаленный больше всех, очень хотел задержаться и
присутствовать на похоронах, но нужда в припасах заставляла его
торопиться; оставлен был с 2600 человек Фил от для отдания почестей
брату, а царь поспешил навстречу Бессу. 20. В пути ему вручили от
ближайших сатрапов письма, из которых он узнал, что Бесс с враждебным войском
выступил против него, и еще, что Сатибарзан, которого он сделал сатрапом
ариев, ему изменил. 21. Поэтому, хотя он и шел против Бесса, он решил
сначала расправиться с Сатибарзаном. Он берет с собой легковооруженных
и конницу и, пройдя форсированным маршем всю ночь, неожиданно
нападает на врага. 22. Узнав о появлении Александра, Сатибарзан с 2000
всадников — нельзя было собрать больше — бежал в Бактрию, остальные
заняли соседние горы. 23. Там есть скала, очень крутая с запада, но более
пологая с востока, с густой зарослью леса; на ней есть неиссякаемый
источник с обильно текущей водой. 24. Окружность скалы составляет 32
стадия. На ее вершине — травянистый луг. Здесь враги разместили тех,
кто не принимал участия в сражении; остальные загородили отвесную часть
скалы стволами деревьев и камнями. Всего было 13 тысяч вооруженных
воинов. 25. Оставив Кратера для их осады, Александр поспешил в погоню
за Сатибарзаном.
Но, узнав, что варвар находится далеко, он вернулся штурмовать
занявших гору. 26. Прежде всего он приказал расчистить места, где только
можно подняться, но затем, натолкнувшись на неприступные скалы и
откосы, он признал борьбу с природой бесполезной. 27. Александр,
любивший преодолевать препятствия, поскольку идти вперед было трудно,
а возвращаться опасно, пробовал то одно, то другое, как всегда бывает,
когда не удовлетворяет ни одна мысль. В таком его затруднении, когда
разум был бессилен, ему внезапно помогло счастье. 28. Поднялся сильный
западный ветер, а солдаты нарубили уже много деревьев, чтобы по ним
взобраться на скалу. 29. Эти деревья, нагретые солнцем, накалились и
вспыхнули, и Александр приказывает рубить еще деревья и поддерживать
огонь. Сложенные кучей деревья быстро достигают высоты скалы. 30.
Поднесенный с разныд сторон огонь охватил весь костер. Ветер погнал
213

iniectus cuncta comprehendit. Flammam in ora hostium ventus ferebat,
31 fumus ingens velut quadam nube absconderat coelum. Sonabant incendio
silvae, atque ea quoque, quae non incenderat miles, concepto igne proxima
quaeque adurebant. Barbari suppliciorum ultimum, si qua intermoreretur
ignis, effugere tentabant, sed qua flamma dederat locum, hostis obstabat.
32 Varia igitur caede comsumpti sunt. Alii in medio ignis, alii in petris praecipita-
vere se; quidam manibus hostium se obtulerunt, pauci semiustulati venere
in potestatem.
33 Hinc ad Craterum, qui Artacacna18 obsidebat, redit. Ille omnibus
praeparatis regis exspectabat adventum, captae urbis titulo, si cut par
34 erat, cedens. Igitur Alexander turres admoveri iubet: ipsoque aspectu
barbari territi, e muris supinas manus tendentes, orare coeperunt, iram
in Satibarzanem, defectionis auctorem, reservaret, supplicibus semet de-
den tibus parceret. Rex data venia non obsidionem modo solvit, sed om-
35 nia sua incolis reddidit. Ab hac urbe digresso supplementum novorum
militum occurrit: Zoilus D equites ex Graecia adduxerat: III milia ex
Illyrico Antipater miserat: Thessali equites С et XXX cum Philippo erant:
ex Lydia II milia et DC, peregrinus miles, advenerant: CGG equites gentis
36 eiusdem sequebantur. Нас manu adiecta Drangas pervenit. Bellicosa natio
est. Satrapes erat Barzaentes, sceleris in regem suum particeps Besso. Is
suppliciorum, quae meruerat, metu profugit in Indiam.
G a ρ u t VII
lam nonum diem stativa erant, cum externa vi non tutus modo rex, sed
2 invictus, intestino facinore petebatur. Dimnus, modicae apud regem aucto-
ritatis et gratiae, exoleti, cui Nicomacho erat nomen, amore flagrabat, ob-
3 sequio uni sibi dediti corporis vinctus. Is, quod ex vultu quoque perspici
poterat, similis attonito remotis arbitris cum iuvene secessit in templum,
4 arcana se et silenda afferre praefatus, suspensumque exspectatione per mutu-
am caritatem et pignora utriusque animi rogat, ut affirmet iureiurando,
5 quae commisisset, silentio esse tecturum. Et ille ratus, nihil, quod etiam cum
periuri detegendum foret, indicaturum, per praesentes deos iurat. Turn Dim-
ρ nus aperit, in tertium diem regi insidias comparatas seque eius consilii for-
7 tibus viris et illustribus esse participem. Quibusiuvenisauditisse verofidem
in parricidio dedisse constanterabnuit,necullareligione,utscelustegat, pos-
g se constringi. Dimnus et amore et metu aniens dextram exoleti complexus
9 et lacrimans orare primum, ut particeps consilii operisque fieret, si id susti-
nere non posset, attamen ne proderet se, cuius erga ipsum benivolentiae prae-
ter alia hoc quoque haberet fortissimum pignus, quod caput suum permi-
10 sisset fidei adhuc inexpertae; ad ultimum aversari scelus perseverantem metu
8 Artacana — Hed.
214

пламя в лицо неприятелю, и огромные клубы дыма закрыли небо как
тучей. 31. Леса загудели от огня, и даже то, что солдаты не поджигали,
загоралось само и поджигало все, что было поблизости. Варвары пытались
убежать от мучительной смерти туда, где затухал огонь, но где не было
пламени, там их поджидали враги. 32. И они погибали по-разному: частью в
самом огне, некоторые прыгали со скалы, другие бросались
навстречу врагам, немногие попали в плен полуобгорелыми.
33. Оттуда Александр вернулся к Кратеру, осаждавшему Артакак-
ну. Тот, подготовив все как нужно, ожидал царя, чтобы предоставить, как
и следовало, славу взятия города ему. 34. Александр приказывает
придвинуть осадные башни; варвары, устрашенные их видом, протягивая
со стен города руки ладонями вверх, молят царя обратить свой гнев на
зачинщика мятежа, Сатибарзана, а их, сдающихся на его милость,
пощадить. Царь простил их и не только снял осаду, но и вернул
жителям все их имущество. 35. Когда он ушел от этого города, к нему подошло
подкрепление: Зоил привел 500 солдат из Греции, Антипатр прислал 3000
из Иллирии, с Филиппом прибыло 130 фессалийских всадников, из
Лидии — 2600 воинов-чужеземцев и 300 всадников того же племени.
36. Приняв эти новые силы, царь вступил в страну воинственного племени
дрангов. Их сатрапом был Барзаент, соучастник Бесса в преступлении
против своего царя; боясь заслуженного наказания, он бежал в Индию.
VII.— Царь стоял лагерем уже девятый день не только в
безопасности от вражеских сил, но и непобедимый, как вдруг подвергся опасности
от внутреннего врага. 2. Димн, человек среднего положения и веса среди
приближенных царя, прельщенный покорностью человека, преданного
ему одному, воспылал любовью к распутнику по имени Никомах. 3.
Притворившись встревоженным, что можно было видеть и по его лицу, удалив
свидетелей, он завлек юношу в храм и сказал, что откроет ему весьма
секретную тайну. 4. Заинтересовав его, он стал умолять юношу во имя их
взаимной любви и обещаний дать клятву молчать о том, что он ему
скажет. 5. Никомах, полагая, что тот не скажет ничего такого, молчание о
чем связано с клятвопреступлением, клянется всеми богами. 6. Тогда
Димн открывает ему, что составлен заговор убить на третий день царя, и
что он сам участвует в этом заговоре вместе со смелыми и выдающимися
мужами. 7. Юноша, услышав это, стал упорно отрицать, что дал клятву
участвовать в таком преступлении, и сказал, что никакая религия не
заставит его умолчать о предательстве. 8. Димн, обезумев от любви и
страха, схватил юношу за руку и, рыдая, стал умолять его принять участие в
заговоре; 9. а если он не может, то по крайней мере не выдавать его: ведь он
доказал свою любовь к нему, кроме всего другого, тем, что, не испытав
его верности, доверил ему свою жизнь. 10. Наконец, Димн стал
воздействовать на юношу, продолжавшего с негодованием отказываться, страхом,
говоря, что заговорщики начнут свое славное дело с его убийства.
215

H mortis terret: ab illo capite coniuratos pulcherrimum facinus inchoaturos.
Alias deinde effeminatum et muliebriter timidum, alias proditorem ama-
toris appelans, nunc ingentia promittens, interdumque regnum quoque,
12 versabat animum tanto facinore procul abhorrentem. Strictum deinde gla-
dium modo illius, modo suo admovens iugulo, supplex idem et infestus ex-
pressit tandem, utnon solum silentium, sed etiam operam polliceretur. Nam-
13 que abunde constantis animi, et dignus, qui pudicus esset, nihil expristina
voluntate mutaverat, sed se captum Dimni amore simulabat nihil recusare.
14 Sciscitari inde pergit, cum quibus tantae rei societatem inisset: plurimum
15 referre, quales viri tarn memorabili operi admoturi manus essent. Ille et
amore et scelere male sanus simul gratias agit, simul gratulatur, quod for-
tissimus iuvenum non dubitasset, se adiungere Demetrio, corporis custodi,
Peucolao, Nicanori. Adicit his Aphobetum, Iolaum19, Dioxenum20, Arche-
polim, Amyntam.
16 Ab hoc sermone dimissus Nicomachus ad fratrem, Cebalino erat nomen,
quae acceperat, defert. Placet, ipsum subsistere in tabernaculo, ne, si regiam
17 intrasset, non assuetus adire regem, coniurati proditos se esse resciscerent. Ipse
Cebalinus ante vestibulum regiae, neque enim propius aditus ei patebat, consi-
stit, opperiens aliquern amicorum ex prima cohorte, [al quo introduceretur ad
1§ regem. Forte ceteris dimissis unus Philotas, Parmenionis filius, incertum quam
ob causam, substiterat in regia. Huic Cebalinus ore confuso magnae pertur-
bationis notas prae se ferens aperit, quae ex fratre compererat, et sine cuncta-
tione nuntiari regi iubet. Philotas collaudato eo protinus intrat ad Alexan-
19 drum, multoque invicem de aliis rebus consumpto sermone nihil eorum,
20 quae ex Cebalino cognoverat, nuntiat. Sub vesperam eum prodeuntem in
vestibulo regiae excipit iuvenis, an mandatumexsecutus foret requirens. 11-
21 le, non vacasse sermoni suo regem causatus, discessit. Postero die Cebalinus
venienti in regiam praesto est intrantemque admonet pridie communicatae
cum ipso rei. Ille curae sibi esse respondet: ac ne turn quidem regi, quae
22 audierat, aperit. Coeperat Cebalino esse suspectus. Itaque non ultra inter-
pellandum ratus nobili iuveni, Metron erat ei nomen, super armamentarium
23 posito, quod scelus pararetur, indicat. Ille Cebalino in armamentario abscon-
dito protinus regi corpus forte curanti, quid ei index detulisset, ostendit.
24 Rex ad comprehendendum Dimnum missis satellitibus
armamentarium intrat. Ibi Cebalinus gaudio elatus, «Habeo te,» inquit, «incolumem
25 ex impiorum manibus ereptum.» Percontatus deinde Alexander, quae nos-
cenda erant, ordine cuncta cognoscit. Rursusque institit quaerere, quotus
26 dies esset, ex quo Nicomachus ad eum detulisset indicium. Atqueillo faten-
te, iam tertium esse, existimans, haud incorrupta fide tanto post deferre, quae
27 audierat, vinciri eum iussit. Ille clamitare coepit, eodem temporis, momento.
19 Jolaum — Vogel; ioceum — A.
20 Theoxenum — Hed.
216

11. Затем он старался повлиять на юношу, отвращающегося от такого
преступления, то называя Никомаха трусливой женщиной, то предателем
своего любовника, то давая ему большие обещания, вплоть до царской власти.
12. Наконец, приставляя обнаженный меч то к горлу Никомаха, то к
своему, умоляя и вместе угрожая, Димн добился обещания не только
молчать, но и поддержать дело заговорщиков. 13. Однако твердый духом
и неподкупный юноша, не изменил своего прежнего решения, а только
' притворился, что из-за любви к Димну не может ему отказать. 14. Он стал
расспрашивать Димна, с кем он вступил в сообщество; большое, мол,
значение имеет, какие люди приложат руки к столь славному делу. 15. Димн,
помраченный любовью и преступлением, стал благодарить юнощу и
поздравлять с тем, что, проявив мужество, он решил присоединиться к Демет-
рию, одному из телохранителей, Певколаю и Никанору; к ним он прибавил
имена Афобета, Иолая, Диоксена, Археполиса и Аминты.
16. Когда Димн отпустил его Никомах сообщил все, что узнал,
своему брату, по имени Кебалину. Братья условились, что Никомах останется
в палатке, ибо, если он, никогда не приближавшийся к царю, войдет в
его шатер, заговорщики поймут, что они преданы. 17. Кебалин же $стал
у входа в царский шатер, подходить ближе ему не было позволено,
поджидая кого-нибудь из своих друзей из первой когорты, чтобы тот провел
его к царю. 18. Случилось так, что когда все разошлись, один Филот, сын
Пармениона, по какой-то причине задержался у царя. Ему-то Кебалин,
путаясь в словах от сильнейщего волнения, сообщает о том, что узнал от
брата, и просит немедленно доложить царю. 19. Филот, похвалив его,
сейчас же идет к Александру, но в долгом разговоре с ним о других делах;
ничего не говорит ему о том, что узнал от Кебалина. 20. Вечером Кебалин,
встретив Филота у царского щатра, спрашивает, исполнил ли он его
поручение. Филот сослался на то, что царю некогда было разговаривать с ним*
и ушел. 21. На следующий день, когда Филот шел к царю, Кебалин
появляется перед ним и напоминает о сообщенном накануне деле. Тот
отвечает, что помнит о нем; но и тогда не сообщает царю того, о чем слышал,.
22. Филот начал внушать Кебалину подозрение, и, считая невозможным
откладывать, он сообщает о задуманном преступлении благородному юноше,
по имени Метрон, ведавшему складом оружия. 23. Тот, спрятав Кеба-
лина на складе оружия, сейчас же поспешил к отдыхавшему в то время
царю и рассказывает ему все, что сообщил Кебалин.
24. Царь, послав своих телохранителей арестовать Димна, сам пошед
на склад оружия. Там Кебалин, полный радости, воскликнул: «Я вижу
тебя целым и невредимым, спасенным из рук нечестивцев». 25. Александр,
расспросив его обо всем, узнал все подробности. Далее царь спросил, когда
именно Никомах дал Кебалину эти сведения. 26. Когда тот признался, что,
идет уже третий день, он счел такую задержку подозрительной и приказал^
заковать Кебалина в цепи. 27. Но Кебалин начал кричать, что сразу же,
21?

28 quo audisset, adPhilotam decurrisse: ab eo percontaretur21. Rex item22 quae-
rens, an Philotam adisset, an institisset ei, ut perveniret ad se, perseverante
eo affirmare, quae dixerat, manus ad coelum tendens manantibus lacrimis
hanc sibi a carissimo quondam amicorum relatam gratiam querebatur. Inter
29 haec Dimnus, baud ignarus, quam ob causam accerseretur a rege, gladio,
quo forte erat cinctus, graviter se vulnerat, occursuque satellitum inhibitus
30 perfertur in regiam. Quern intuens rex, «Quod,» inquit, «in te, Dimne, tantum
cogitavi nefas, ut tibi Macedonum regno dignior Philotas me quoque ipso
videretur?» Ilium iam defecerat vox. Itaque edito gemitu vultuque a conspe-
ctu regis averso subinde collapsus exstinguitur.
31 Rex Philota venire in regiam iusso, «Cebalinus,» inquit, «ultimum sup-
plicium meritus, si in caput meum praeparatas insidias biduo texit, huius
criminis Philotan reum substituit, ad quern protinus indicium detulisse se
affirmat. Quo propiore gradu amicitiae me contingis, hoc maius est dissi-
mulationis tuae facinus, et ego Cebalino magis quam Philotae id convenire
32 fateor. Faventem habes iudicem, si, quod admitti non oportuit, saltern ne-
33 gari23 potest. Ad haec Philotas baud sane trepidus, si animus vultu aesti-
maretur, Cebalinum quidem scorti sermonem ad se detulisse, sed ipsum tarn
levi auctori nihil credidisse respondit, veritum, ne iurgium inter amatorem
34 et exoletum non sine risu aliorum detulisset: cum Dimnus interemerit semet,
qualiacunque erant, non fuisse reticenda. Complexusque regem orare coe-
pit, ut praeteritam vitam potius, quam culpam, silentii tamen, non facti
35 ullius, intueretur. Haud facile dixerim, credideritne ei rex, an altius iram
suppresserit: dextram, reconciliatae gratiae pignus, obtulit et contemptum
magis, quam celatum indicium esse videri sibi dixit.
Caput VIII
Advocato tamen consilio amicorum, cui turn24 Philotas adhibitus non
2 est, Nicomachum introduci iubet. Is eadem, quae detulerat f rater25
3 ad regem, ordine exposuit. Erat Craterus regi carus in paucis, et eo Philotae
ob aemulationem dignitatis adversus; neque ignorabat, saepe Alexandri
4 auribus nimia iactatione virtutis atque operae gravem fuisse, et ob ea non
quidem sceleris, sed contumaciae tamen esse suspectum. Non aliam premen-
di inimici occasionem aptiorem futuram ratus, odio suo pietatis praeferens
5 speciem «Utinam», inquit, «in principio quoque huius rei nobiscum deli-
berasses. Suasissemus, si Philotae velles ignoscere, patereris potius ignorare
eum, quantum deberet tibi, quam usque ad mortis metum adductum cogeres
21 operiri conperta — Hed.
22 identidem — Hed.
23 purgari — Hed.
24 turn — Zumpt; tamen — A.
25 detulerat — codd.; detulerat frater — Vogel, Hed.
218

как узнал о заговоре, побежал к Филоту, пусть царь у него спросит.
28. Царь продолжал допрашивать Кебалина, искал ли он Филота,
настаивал ля, чтобы тот пошел к нему, и, так как Кебалин неизменно
подтверждал то, что уже сказал, Александр, воздев руки к небу и со слезами
на глазах, стал жаловаться, что так отблагодарил его когда-то
ближайший его друг. 29. Тем временем Димн, догадавшись, зачем требует его
царь, тяжело себя поранил бывшим при нем случайно мечом, но был
схвачен подбежавшей стражей и отнесен в царский шатер. 30. Царь, смотря
ему в глаза, спросил: «Какое преступление задумал я против тебя, Димн,
что ты счел Филота более достойным править Македонией, чем меня?».
Но Димн уже не мог говорить; простонав и отвернувшись от царя, он
теряет сознание и умирает.
31. Царь, призвав Филота к себе в шатер, сказал: «Кебалин
заслуживает крайнего наказания, если он два дня скрывал заговор против моей
жизни, но он утверждает, что в этом виновен ты, Филот, так как он
немедленно сообщил тебе о полученных им сведениях. 32. Чем теснее наша с
тобой дружба, тем более преступно твое укрывательство, и я признаю,
что оно подходило бы больше Кебалину, чем Филоту. У тебя
благосклонный судья, если еще может быть опровергнуто то, чего не следовало
делать». 33. На это Филот, совершенно не смутившись, если судить по его
лицу, ответил, что Кебалин действительно сообщил ему слова развратника,
но он не придал им значения, опасаясь, что вызовет у других смех, если
будет рассказывать о ссорах между влюбленными, 34. но раз Димн
покончил с собой, конечно, не следует молчать, что бы это ни было. Затем, обняв
царя, он стал умолять, чтобы он судил о нем по прошлому, а не по его
ошибке, состоящей в умолчании, а не в действии. 35. Мне трудно
сказать, поверил ли ему царь или затаил свой гнев в глубине души; но он дал
ему правую руку в залог возобновления дружбы и сказал, что ему
действительно кажется, что Филот пренебрег доносом, а не скрыл его умышленно.
VIII.— Затем, на совещании своих друзей, на которое Филот не был
приглашен, царь велит привести Никомаха. Юноша повторил дословно то,
о чем раньше донес царю его брат. 2. Кратер, будучи дороже царю многих
друзей, из соперничества недолюбливал Филота. 3. Кроме того, он знал, что
Филот часто докучал Александру восхвалением своей доблести и своих
заслуг и этим внушал подозрение, если не в преступлении, то в высокомерии.
4. Думая, что не представится более удобного случая уничтожить соперника,
Кратер, скрыв свою ненависть под видом преданности царю, сказал
следующее: «О если бы ты в самом начале этого дела посоветовался с нами!
5. Мы убедили бы тебя, если бы ты хотел простить Филота, лучше не
напоминать ему, сколь он тебе обязан, чем заставить его в смертельном
страхе думать больше о своей опасности, чем о твоей доброте. Он ведь всегда
сможет составить заговор против тебя, а ты не всегда сможешь прощать
его. 6. Тыне имеешь оснований думать, что человек, зашедший так далеко,
219

potius26 de periculo suo, quam de tuo cogitare beneficio. Ille enim semper
С insidiari tibi poterit, tu non semper Philotae poteris ignoscere. Nee est quod
existimes, eum, qui tantum ausus est, venia posse mutari. Scit, eos, qui mi-
7 sericordiam consumpserunt, amplius sperare non posse. At ego, etiamsi
ipse vel poentitentia vel beneficio tuo victus quiescere volet, patrem eius
Parmenionem, tanti ducem exercitus, et inveterata apud milites tuos aucto-
ritate haud multum infra magnitudinis tuae fastigium positum, scio non ae-
8 quo animo salutem filii sui debiturum tibi. Quaedam beneficia odimus. Me-
ruisse mortem confiteri pudet. Superest, ut malit videri iniuriam accepisse
9 quam vitam. Proinde scito, tibi cum illis de salute esse pugnandum. Satis
hostium superest, ad quos persequendos ituri sumus: latus a domesticis hos-
tibus muni. Hos si summoves, nihil metuo ab externo.»
10 Haec Craterus. Nee ceteri dubitabant, quin coniurationis indicium sup-
pressurus non fuisset, nisi auctor aut particeps. Quern enim pium et bonae
mentis, non amicum modo, sed ex ultima plebe, auditis quae ad eum delata
11 erant, non protinus ad regem fuisse cursurum? Ne Cebalini quidem exemplo,.
qui ex fratre comperta ipsi nuntiasset, Parmenionis27 filium, praefectum
equitatus, omnium arcanorum regis arbitrum? Simulasse etiam, non vacasse
12 sermoni suo regem, ne index alium internuntium quaereret. Nicomachum,.
religione quoque deum astrictum, conscientiam suam exonerare properasse:
Philotam consumpto per ludum iocumque paene toto die gravatum esse pa-
uca verba, pertinentia ad caput regis, tarn longo et forsitan supervacuo in-
13 serere sermoni. At enim non credidisse talia deferentibus pueris! Cur igitur
extraxisset biduum, tanquam indicio haberet fidem? Dimittendum fuisse
14 Cebalinum, si delationem eius damnabat. In suo quemque periculo magnum
animum habere, cum de salute regis timeretur, credulos esse debere, vana
15 quoque deferentes admittere. Omnes igitur quaestionem de eo, ut participes
sceleris indicare cogeretur, habendam esse decernunt. Rex admonitos ut
16 consilium silentio premerent. dimittit.
Pronuntiari deinde iter in posterum iubet, ne qua novi28 initi consilii
daretur nota. Invitatus est etiam Philotas ad ultimas ipsi epulas, et rex non
17 coenare modo, sed etiam familiariter colloqui cum eo, quum damnaverat, sus-
tinuit. Secunda deinde vigilialuminibusexstinctiscum paucis in regtam соё-
unt Hephaestion et Craterus et Coenus et Erygyus, hi ex amicis, ex armige-
18 ris autem Perdiccas et Leonnatus. Per hos imperatum, ut, qui ad praetorium
excubabant, armati vigilarent. lam ad omnes aditus dispositi erant milites,
equites quoque itinera ofesidere iussi, ne quis ad Parmenionem, qui turn Me-
26 saepius — Hed.
27 commotum esse Parmenionis — Hed.
28 noxiis — Hed,
220

переменится, получив твое прощение. Он знает, что злоупотребившие
милосердием, не могут больше надеяться на него. 7. Но даже, если он сам
побежденный твоей добротой, захочет успокоиться, я знаю, что его отец,
Парменион, стоящий во главе столь большой армии и в связи с давним,
влиянием у своих солдат занимающий положение, немногим уступающее
твоему, не отнесется равнодушно к тому, что жизнью своего сына он будет
обязан тебе. 8. Некоторые благодеяния нам ненавистны. Человеку стыдно
сознаться, что он заслужил смерть. Филот предпочтет делать вид, что
получил от тебя оскорбление, а не пощаду. Знай, что тебе придется
бороться с этими людьми за свою жизнь. 9. А у тебя еще достаточно врагов,
которых мы готовы преследовать. Берегись врагов в своей среде. Если
ты справишься с ними, я не боюсь ничего извне».
10. Так говорил Кратер. И другие не сомневались, что Филот не скрыл
бы данные о заговоре, если бы не был его главою или участником. Ибо
какой верный человек с добрыми намерениями, уже не говоря друг, но даже
последний простолюдин, услышав то, что было сказано Филоту, не
поторопился бы сообщить об этом царю! 11. А сын Пармениона, начальник
конницы, поверенный всех тайн царя, не был побужден даже примером
Кеба лйна, сообщившего ему слышанное от брата! Он солгал, будто бы царю
некогда разговаривать с ним, чтобы Кебалин не искал другого
посредника. 12. Никомах, связанный даже клятвой богам, поспешил облегчить
свою совесть, Филот же, проведя целый день в весельи и развлечениях,
не смог вставить в свои пустые разговоры нескольких слов, важных для
жизни царя. 13. Он говорит, что не поверил сообщению двух простых
юношей. Почему же он медлил два дня, будто бы поверил им? Надо было
удалить Кебалина, если Филот не верил его сообщению. 14. Нужно быть
очень смелым, когда подвергаешься опасности сам, но если что-либо
грозит благу царя, нужно быть настороженным и выслушивать даже
приносящих пустые сведения. 15. Итак, все решают назначить над Филотом
следатвие, чтобы он назвал остальных участников заговора. Царь
отпускает всех, приказав молчать о результатах совещания.
Затем он велит объявить на- следующий день поход, чтобы ничем не
выдать принятого решения. 16. Филот был даже приглашен на свой
последний пир, и царь имел силу духа не только пировать, но и дружески
разговаривать с человеком, осужденным на смерть. 17. Затем, во время
второй смены караула, огни были погашены, и в царский шатер вошли
несколько человек с друзьями царя: Гефестионом, Кратером, Кеном и Эри-
гием, а также телохранители: Пердикка и Леоннат. Они приказали
караулу, охраняющему шатер, оставаться на страже с оружием в руках.
18. У всех выходов из лагеря стояли воины; всадникам тоже было
приказано занять дороги, чтобы никто не мог тайно отправиться к Пар-
мениону, управлявшему тогда Мидией и имевшему большие
вооруженные силы. 19. Афаррий же вошел в шатер царя с тремястами
221

19 diae magnisque copiis praeerat, occultus evaderet. Atharrias autem cum
trecentis armatis intraverat regiam, huic decern satellites traduntur, quorum
20 singulos deni armigeri sequebantur. Hi ad alios coniuratos comprehendendos
distributi sunt: Atharrias cum trecentis ad Philotam missus clausum aditum
domus moliebatur, quinquaginta iuvenum promptissimis stipatus; nam ce-
teros cingere undique domum iusserat, ne occulto aditu Philotas posset ela-
21 bi. Ilium sive securitate animi, sive fatigatione resolutum somnus oppres-
22 serat, quem Atharrias torpentem adhuc occupat. Tandem ei sopore discusso
cum inicerentur catenae, «Vicit,» inquit, «bonitatem tuam, rex, inimicorum
23 meorum acerbitas.» Nee plura locutum capite velato in regiam adducunt.
Postero die rex edixit, omnes armati coirent. Sex milia fere militum vene-
24 rant; praeterea turba lixarum calonumque impleverant regiam. Philotam
armigeri agmine suo terebant, ne ante conspici posset a vulgo, quam rex al-
25 locutus milites esset. De capitalibus rebus vetusto Macedonum mod о inqui-
rebat exercitus29 in pace erat vulgi; et nihil potestas regum valebat, nisi
prius valuisset auctoritas. Igitur Dimni primum cadaver infertur, plerisque,
26 quid patrasset, quove casu exstinctus esset, ignaris.
Caput IX
Rex deinde in concionem procedit, vultu praeferens dolorem animi.
Amicorum quoque maestitia exspectationem haud parvam rei fecerat.
2 Diu rex demisso in terrain vultu attonito stupentique similis stetit.
Tandem recepto animo, «Paene,» inquit, «milites (paucorum) hominum sce-
lere vobis ereptus sum. Deum providentia et misericordia vivo. Conspe-
ctusque vestri venerabilis cogit, ut vehementius parricidis irascerer, quoniam
is primus30 immo unus vitae meae fructus est, tot fortissimis viris et de me
3 optime mentis referre adhuc gratiam posse.» Interrupit orationem militum
gemitus, obortaequesunt omnibus lacrimae. Turn rex, «Quanto», inquit, «ma-
iorem in animis vestris motum excitabo, cum tanti sceleris auctores osten-
dero! Quorum mentionem adhuc reformido, et tanquam salvi esse possint,
4 nominibus abstineo. Sed vincenda est memoria pristinae caritatis et coniu-
ratio impiorum civium detegenda. Quomodo autem tantum nefas sileam?
Parmenio, ilia aetate, tot meis, tot parentis mei meritis devinctus, omnium
5 nobis amicorum vetustissimus, ducem se sceleri tanto praebuit. Minister
eius Philotas Peucolaum et Demetrium et hunc Dimnum, cuius corpus aspi-
citis, ceterosque eiusdem amentiae, in caput meum subornavit».
6 Fremitus undique indignantium querentiumque tota concione obstre-
pebat, qualis solet esse multitudinis, et maxime militaris, ubi aut studio
7 agitur aut ira. Nicomachus deinde et Metron et Cebalinus product!, quae
29 inquirebat exercitus — codd.; inquirebat rex, iudicabat exercitus — Hed.
30 is primus — Hermann] spiritus — A.
222

вооруженными солдатами. Ему дается 10 помощников и при каждом по
10 вооруженных воинов. 20. Они были посланы захватить остальных
участников заговора. Афаррий с тремястами людьми был послан за
Филотом и стал ломать запертый вход в его жилище с помощью
полсотни храбрейших своих молодцов, остальных он расставил вокруг
дома, чтобы Фил от не мог уйти через тайный ход. 21. Но Фил от, в
сознаний ли своей безопасности, или от большой усталости, крепко спал:
Афаррий схватил его еще сонного. 22. Когда он полностью пробудился
и был закован в цепи, он сказал: «Жестокость врагов моих победила, о
царь, твое милосердие!» И пока его с закрытой головой вели к шатру
царя, он не сказал больше ни слова. 23. На другой день царь приказал
всем собраться с оружием в руках. Собралось около 6 тысяч солдат, кроме
того, толпа маркитантов и обозной прислуги наполнила царский шатер.
24. Вооруженные воины закрывали собой Филота, чтобы толпа не
увидела его, пока царь не обратится с речью к солдатам. 25. По древним
обычаям Македонии приговор по уголовным преступлениям выносило войско,
в мирное время это было право народа и власть царей не имела значения,
если раньше не выявилось мнение масс. 26. Итак, сначала принесли тело
Димна, но большинство собравшихся не знало, что он сделал и каким
образом погиб.
IX.— После этого Александр вышел к собравшимся с выражением
душевной скорби на лице. Печаль его друзей также делала ожидание
напряженным. 2. Царь долгое времямолчал, опустив глаза, с видом человека,
потрясенного горем. Наконец, он обрел силу духа и сказал:«Я едва не был
вырван из вашего круга, о воины, преступлением немногих и остался жив
по милосердию богов. Смотря на ваше почетное собрание, я вынужден
особенно гневаться на предателей, ибо первая и даже единственная отрада
моей жизни в том, что я еще могу воздать благодарность стольким
храбрым мужам, оказавшим мне величайшие услуги». 3. Его слова были
прерваны стонами воинов, и у всех на глазах выступили слезы. Тогда царь
продолжал: «Насколько же больше я взволную ваши души, если назову
зачинщиков столь великого преступления. Я все еще опасаюсь упоминать
их и не называю их имена, будто это может их спасти. 4. Но память о
прежнем моем расположении к ним нужно преодолеть и раскрыть перед
вами заговор бесчестных людей. Ибо как можно умолчать о столь
великом нечестии? Парменион, при своем возрасте, получивший так много
милостей от меня и моего отца, старейший из наших друзей, стал во главе
такого преступления. 5. Его орудие — Филот сплотил против моей жизни
Певколая и Деметрия и того Димна, тело которого вы видите перед
собой, и других, пораженных таким же безумием».
6. Со всех сторон раздались крики негодования и скорби, как всегда
бывает в толпе, и особенно у солдат, если они возбуждены усердием или
гневом. 7. Затем приводят Никомаха, Кебалина и Метрона и они повторяют
223

quisque detulerat, exponunt. Nullius eorum indicio Philotas particeps sce-
leris destinabatur. Itaque indignatione pressa vox indicum silentio excepta
s est. Turn rex, «Qualis,» inquit, «ergo animi vobis videtur, qui huius rei dela-
tum indicium ad ipsum suppressit? Quod non fuisse vanum, Dimni exitus
9 declarat. Incertam rem deferens tormenta под timuit Cebalinus, Metron ne
momentum quidem temporis distulit exonerare se, ut eo ubi lavabar,
1$ irrumperet. Philotas solus nihil timuit, nihil credidit. О magni animi
H virum! Iste regis periculo commoveretur! Vultum mutaret! Indicem tan-
tae rei sollicitus audiret! Subest nimirum silentio facinus, et avida spes
regni praecipitem animum ad ultimum nefas impulit. Pater Mediae praeest.
Ipse apud multos copiarum duces meis praepotens viribus maiora, quam ca-
2 pit, spirat. Orbitas quoque mea, quod sine liberis sum, spernitur. Sed errat
Philotas. In vobis liberos, parentes, consanguineos habeo, vobis salvis or-
bus esse non possum.»
Epistolam deinde Parmenionis interceptam, quam ad filios Nicanorem
et Philotam scripserat, recitat, haud sane indicium gravioris consilii prae-
ferentem. Namque summa eiushaec erat: «Primum vestri curam agite, deinde
vestrorum: sic enim, quae destinavimus, efficiemus.» Adiecitque rex, sic
16 esse scriptam, ut sive ad filios pervenisset, a consciis posset intelligi, sive
intercepta esset, falleret ignaros. «At enim Dimnus, cum ceteros participes
sceleris indicaret, Philotam non nominavit!» Hoc quidem illius non inno-
centiae, sed potentiae indicium est, quod sic ab iis timetur etiam, a quibus
17 prodi potest, ut cum de se fateantur, ilium tamen celent. Ceterum Philotam
ipsius indicat vita. Hie Amyntae, qui mihi consobrinus fuit et in Macedonia
13 capiti meo impias comparavit insidias, socium se etconscium adiunxit. Hie
Attalo, quo graviorem inimicum non habui, sororem suam in matrimonium
dedit. Hie, cum scripsissem ei pro iure tarn familiaris usus atque amicitiae,
qualis sors edita est Iovis Hammonis oraculo, sustinuit rescribere mihi, se
quidem gratulari, quod in numerum deorum receptus essem, ceterum mise-
19 reri eorum, quibus vivendum esset sub eo, qui modum hominis exce-
deret. Haec sunt etiam animi pridem alienati a me et invidentis gloriae
20 meae indicia: quae quidem, milites, quamdiu licuit, in animo meo pressi.
Videbar enim mihi partem viscerum meorum abrumpere, si, in quos tarn
magna contuleram, viliores mihi facerem. Sed iam non verba punienda sunt:
linguae temeritas pervenit ad gladios. Hos, si mihi creditis, Philotas in me
21 acuit. Id si ipse admisit, quo me conferam, milites? Cui caput meum credam?
Equitatui, optimae exercitus parti, principibus nobilissimae iuventutis
unum praefeci: salutem, spem, victoriammeam fidei eius tutelaeque commi-
22 si. Patrem in idem fastigium, in quo me ipsi posuistis, admovi: Mediam, qua
nulla opulentior regio est, tot civium sociorumque milia imperio eius dicio-
224

то, что каждый из них сообщал. Но никто из них не назвал среди
заговорщиков Филота. Итак, солдаты, подавив свое негодование, молча
выслушали слова доносчиков. 8. Тогда царь продолжал так: «Что же вы
скажете о человеке, скрывшем сделанное ему сообщение о столь
важном деле? Смерть Димна показывает, что оно не было напрасным. 9. Кеба-
лин не побоялся пыток, принеся непроверенные известия, а Метрон так
торопился облегчить свою душу, что пробился даже туда, где я
мылся. 10. Один Фил от ничего не боялся и ничему не верил. Какая
сила духа! Взволнует ли такого человека опасность царя? изменится ли
он в лице? выслушает ли внимательно вестника столь тревожных событий?
11. Несомненно, его молчание скрывает преступные замыслы; страстная
жажда царской власти толкнула его на величайшее нечестье. Его отец
правит Мидией; сам он имет благодаря мне большое влияние среди моих
полководцев, но домогается большего, чем может охватить. 12. Он смеется
даже над моей бездетностью14. Но ошибается Филот. Ибо вы мои дети,
родичи и кровные братья; с вами и я не могу быть одинок».
13. Затем царь прочитал перехваченное письмо Пармениона к его
сыновьям Никанору и Филоту, не дававшее, однако, повода к более
серьезным подозрениям. 14. Именно в нем было сказано: «Сначала позаботьтесь о
себе, затем о своих; так мы достигнем желаемого». 15. И царь добавил, что
это написано так, что если попадет к сыновьям, будет понято правильно,
а если будет перехвачено, введет неосведомленных людей в заблуждение.
16. Затем он продолжал: «Но могут сказать, что Димн, перечисляя всех
заговорщиков, не назвал Филота. Это, однако, признак не его
невиновности, но его силы, ибо настолько боялись его даже те, кто мог его выдать, что,
признавшись сами, не упомянули о нем. Да и вся его жизнь выдает его.
17. Он присоединился как друг и союзник к Аминте, моему родственнику,
составившему в Македонии бесчестный заговор против меня, он выдал
сестру замуж за злейшего моего врага Аттала. 18. Когда я написал ему
по праву столь близкой дружбы о данном мне оракуле Юпитера-Аммона,
он имел дерзость ответить, что поздравляет меня с принятием в сонм
богов, но жалеет тех, кому придется жить под властью превысившего удел
человека. 19. Это признаки того, что душа его давно отдалилась от меня
и завидует моей славе. Но все это, о воины, пока было можно, я скрывал
в душе. Мне казалось, что я оторву кусок своей плоти, если перестану
ценить тех, на кого возлагал столько надежд. 20. Но теперь требуют
наказания уже не дерзкие речи: дерзость перешла со слов на мечи. Мечи
же, если вы верите мне, Филот отточил против меня, и если он сам довел
до этого, куда же мне обратиться, о воины? Кому доверить свою жизнь?
21. И я поставил его во главе конницы, лучшей части моей армии, состоящей
из самых знатных юношей, я доверил его попечению мою жизнь, надежды,
победу. 22. Его отца я поднял на такую же высоту, на какую вы подняли
меня. Я отдал под его власть Мидию, богаче которой нет другой страны,
15 Заказ № 1628
225

23 Bique subieci. Unde praesidium petieram, periculum exstitit. Quam felici-
ter in acie occidissem, potius hostis praeda, quam civis victima! Nunc ser-
vatus ex periculis, quae sola timui, in haec incidi, quae timere non debui.
24 Soletis identidem a me, milites, petere, ut saluti meae parcam. Ipsi mihi
praestare potestis, quod suadetis, ut faciam. Ad vestras manus, ad vestra
arma confugio: invitis vobis salvus esse nolo, volentibus non possum, nisi
vindicor.»
25 Turn Philotam religatis post tergum manibus obsoleto amiculo velatum
iussit induci. Facile apparebat, motos esse tarn miserabili nabitu non sine
26 invidia paulo ante conspecti. Ducem equitatus pridie viderant; sciebant,
regis interfuisse convivio. Repente non reum quidem, sed etiam damnatum,
27 immo vinctum intuebantur. Subibat animos Parmenionis quoque, tanti
ducis, tarn clari civis fortuna, qui modo duobus filiis, Hectore ac Nicanore,
orbatus cum eo, quern reliquum calamitas fecerat, absens diceret causam.
28 Itaque Amyntas, regis praetor, inclinatam ad misericordiam concionem rur-
sus aspera in Philotam oratione commovit: proditos eos esse barbaris, nemi-
nem ad coniugem suam, neminem in patriam et ad parentes fuisse rediturum;
velut truncum corpus dempto capite, sine spiritu, sine nomine, aliena. terra
29 ludibrium hostis futuros. Haudquaquam pro spe ipsius Amyntae oratio grata
regi fuit, quod coniugum, quod patriae admonitos pigriores ad cetera munia
exsequenda fecisset.
30 Turn Coenus, quamquam Philotae sororem matrimonio secum coniun-
xerat, tamen acrius quam quisquam in Philotam invectus est parricidam esse
regis, patriae, exercitus, clamitans: saxumque, quod forte ante pedes iacebat,
arripuit emissurus in eum, ut plerique credidere, tormentis subtrahere cu-
31 piens. Sed rex manum eius inhibuit, dicendi prius causam debere fieri pote-
32 statem reo, nee aliter iudicari passurum se affirmans. Turn dicere iussus Phi-
lotas sive conscientia sceleris sive periculi magnitudine amens et attonitus
33 non attollere oculos, non hiscere audebat. Lacrimis deinde manantibus,
linquente animo, in eum, a quo tenebatur, incubuit: abstersisque amiculo
34 eius oculis, paulatim recipiens spiritum ac vocem, dicturus videbatur. Iam-
35 que rex intuens eum, «Macedones,» inquit, «de te iudicaturi sunt: quaero,
an patrio sermone sis apud eos usurus.» Turn Philotas, «Praeter Macedones,
inquit, «plerique adsunt, quos facilius, quae dicam, percepturos arbitror
si eadem lingua fuero usus, quatuegisti, non ob aliud, credo, quam ut oratio
36 tua intelligi posset a pluribus.» Turn rex, «Ecquid videtis, adeo etiam sermo-
nis patrii Philotam taedere? Solus quippe fastidit eum discere. Sed dicat
sane, utcunque ei cordi est, dum memineritis, aeque ilium a nostro more quam
a sermone abhorrere.» Atque ita concione excessit.
226

и много тысяч сограждан и союзников. Но там, где я искал помощи,
возникла опасность. 23. Насколько лучше для меня было бы пасть в сражении
добычей врага, а не жертвой своего соплеменника! Теперь, избегнув
опасностей, которых я боялся, я встретился с такими, которых не должен
был бояться. 24. Вы обычно просите меня, воины, беречь свою жизнь.
И вы же можете сохранить мне ее, посоветовать, что мне делать. К вам и
вашему оружию прибегаю я за спасением; я не хочу жить против вашей
воли, если же вы хотите этого, то я должен быть отомщен».
25. Затем он велит вывести Филота со связанными за спиной руками
и покрытого изношенным плащом. Было видно, что люди тронуты жалким
видом того, на кого так недавно смотрели с завистью. 26. Только вчера
видели его командиром конницы, знали, что он был на пиру у царя, и вдруг
увидели его не только обвиненным, но и осужденным, и даже связанным.
27. Вспомнили также судьбу Пармениона, столь славного полководца,
уважаемого гражданина, который, потеряв двоих сыновей Гектора и Ника-
нора, заочно будет судим вместе с последним сыном, сохраненным ему
судьбой. 28. Но вот Аминта, один из полководцев царя, вновь возбудил
собрание, склонное к милосердию, резким выступлением против Филота. Он
сказал, что их предали варварам, что никто не вернется на родину к своей
жене и родным, но что подобно телу, лишенному головы, жизни и имени, они
будут игралищем в руках своих врагов в чужой стране. 29. Речь Аминты
была не так приятна царю, ка^ тот надеялся, ибо, напомнив солдатам об
их семьях и родной стране, он сделал их менее усердными к совершению
предстоящих подвигов.
30. Затем Кен, хотя он и был женат на сестре Филота, обвинял его
сильнее всех остальных, крича, что он предатель царя, страны, войска, и,
схватив лежащий у ног камень, собрался бросить в него, чтобы, как
думали многие, спасти его от пыток. 31. Но царь удержал его руку, сказав, что
сначала надо дать обвиняемому возможность высказаться и что он не
позволит судить его по-другому. 32. Но Филот, когда ему приказали
говорить, то ли подавленный сознанием своей вины, то ли пораженный
угрожающей ему опасностью, не осмелился ни поднять глаз, ни открыть рта.
33. Затем, обливаясь слезами, он потерял сознание и упал на руки
державшего его воина и, когда его слезы были осушены его плащом, он вновь
обрел дыхание и голос и, казалось, собрался говорить. 34. Тогда царь
пристально посмотрев на него, сказал: «Судить тебя будут македонцы, я
спрашиваю, будешь ли ты говорить сними на своем родном языке?»15»
На это Филот ответил: 35. «Кроме македонцев, есть много других, которые,
я думаю, лучше поймут меня, если я буду говорить на том же языке, на
каком говорил и ты, и не ради чего другого, как чтобы тебя поняло
большинство». 36. Тогда царь сказал: «Видите, какое отвращение у Филота
даже к языку его родины? Он один пренебрегает его изучением. Но пусть
говорит, как ему угодно, помните только, что нашими обычаями он
15*
227

Caput Χ.
Turn Philotas, «Verba,» inquit, «innocent! reperire facile est, modum
2 verborum misero tenere difficile. Itaque inter optimam conscientiam et ini-
quissimam fortunam destitutus ignoro, quomodo et animo meo et tempori
3 paream. Abest quidem optimus causae meae iudex: qui cur me ipse audire
noluerit, non, mehercule, excogito, cum illi utrimque cognita causa tarn dam-
nare me liceat, quam absolvere, non cognita vero liberari ab absente non
* possum, qui a praesente damnatus sum. Sed quamquam vincti hominis non
supervacua solum, sed etiam invisa defensio est, qui iudicem non docere vi-
detur, sed arguere: tamen utcumque licet dicere, memet ipse non deseram,
nee committam, ut damnatus etiam mea sententia videar. Equidem cuius
criminis reus sim, non video. Inter coniuratos nemo me nominat; de me
Nicomachus nihil dixit; Cebalinus plus, quam audierat, scire non potuit.
6 Atqui, coniurationis caput me fuisse credit rex! Potuit ergo Dimnus eum prae-
terire, quern sequebatur? Praesertim cum quaerenti socios vel falso fuerim
7 nominandus, quo facilius, qui tentabatur, posset impelli. Non enim detecto
facinore nomen meum praeteriit, ut posset videri socio pepercisse:
Nicomachus, quern taciturum arcana de semet ipso credebat, confessus, aliis nomi-
natis, me unum subtrahebat. Quaeso, commilitones, si Cebalinus me non
adisset, nihil me de coniuratis scire voluisset, num hodie dicerem causam
nullo me nominante? Dimnus sane et viveret adhuc et velut mihi parceret31:
9 quid ceteri? Qui de se confitebuntur, me videlicet subtrahent! Maligna est
calamitas, et fere noxius, cum suo supplicio crucietur, acquiescit alieno.
10 Tot conscii ne in equuleum quidem impositi verum fatebuntur? Atqui
nemo parcit morituro, nee cuiquam moriturus, ut opinor».
11 «Ad verum crimen et ad unum revertendum mihi est: cur rem delatam
ad te tacuisti? Cur tarn securusaudisti? Hocqualecunque est, confesso mihi,
ubicumque est32, Alexander, remisisti: dextram tuam amplexus, reconci-
12 liati pignus animi, convivio quoque interfui. Si credidisti mihi, absolutus
sum, si pepercisti, dimissus. Vel iudicium tuum serva. Quid hac proxima
nocte, qua digressus sum a mensa tua, feci? Quod novum facinus delatum ad
13 te mutavit animum tuum? Gravi sopore acquiescebam, cum me malis indor-
14 mientem meis33 inimici vinciendo excitaverunt. Unde et parricidae et pro-
ditori tamalti quies somni? Scelerati conscientia obstrepente cum dormire34
non possunt, agitant eos furiae, non consummato modo, sed etiam cogitato
parricidio. At mihi securitatem primum innocentia mea, deinde dextra tua
81 velit mihi parcere — Hed.
82 es — Hed.
83 mei — Hed,
84 condormire — Hed.
228

пренебрегает так же, как и нашим языком». С этими словами царь
покинул собрание.
X.— Тогда Фил от сказал: «Невинному легко найти слова,
несчастному трудно соблюсти меру в словах. 2. Поэтому я, сохраняя чистую
совесть и подавленный тяжелыми обстоятельствами, не знаю, как
связать свои чувства с моим положением. 3. Отсутствует лучший мой судья;
я не знаю, почему он не захотел сам выслушать меня, ибо, клянусь богами,
выслушав обе стороны, он может как осудить, так и оправдать меня, но
не будучи выслушан, я не могу быть заочно и оправдан, раз я уже осужден
им лично. 4. И хотя человеку, закованному в цепи, защищаться не только
излишне, но и опасно, так как он уже не извещает, а будто бы обвиняет
своего судью, но поскольку мне позволено говорить, я не буду молчать и
не дам подумать, что я осужден и своей совестью. 5. Я сам не вижу, в
чем можно меня обвинить: никто не назвал меня среди заговорщиков. Ни-
комах ничего не сказал обо мне. Кебалин не мог знать больше того, что
слушал. И все же царь верит, что я — глава заговора! 6. Неужели Димн мог
пропустить имя того, за которым следовал? Он должен был, хотя бы и
ложно, назвать меня при вопросе об участниках заговора, чтобы легче
убедить того, кто его испытывал. 7. Ведь он пропустил мое имя не после
раскрытия преступления; тогда могло бы показаться, что он щадит
союзника. Никомах донес о тех, кто, как и думал сам, не выдаст своей
тайны, но назвав всех остальных, одного меня пропустил. 8. Прошу вас,
воины-товарищи, сказать: что, если бы Кебалин ко мне не обратился и оставил
бы меня в полном неведении о заговоре, стоял ли бы я сегодня перед
вашим судом, когда никто не назвал меня? 9. Димн, конечно, если был бы
жив, выгородил бы меня. А что же остальные? Кто захочет
признаться в своей вине, тот, конечно, ничего не скажет обо мне: «злая судьба
горька, и виновный, страдающий за себя, бывает равнодушен к
мучениям другого. 10. Неужели из стольких виновных никто не скажет
правду, даже и под пыткой? И все же никто не щадит обреченного на
смерть, да, по-моему, и тот сам никого не жалеет».
11. «Я должен вернуться к единственному правдивому обвинению,
почему я умолчал о сказанном мне. Почему выслушал так беззаботно? Как
бы то ни было, но этот проступок, когда я сознался в нем, ты, Александр,
простил, ты дал мне правую руку в знак примирения и я был на твоем пиру.
12. Если ты поверил мне, то я очищен от подозрений, если ты пощадил
меня, так не меняй же своего решения! Что я сделал прошлой ночью,
когда ушел от твоего стола? Какое новое преступление, сообщенное тебе,
заставило тебя изменить решение? 13. Я крепко спал, когда меня,
измученного моими несчастиями, разбудили мои враги, чтобы заковать меня.
14. Когда приходил такой глубокий сон к заговорщику и убийце?
Преступники не могут спать спокойно, их мучают угрызения совести и терзают
229

obtulerant: non timui, ne plus alienae crudelitati apud te liceret, quam cle-
15 mentiae tuae. Sed ne te mihi credidisse poeniteat, res ad me deferebatur a
puero, qui nontestem, non pignus indicii exhibere poterat, impleturus om-
16 nes metu, si coepisset audiri. Amatoris et scorti iurgio interponi aures meas
credidi infelix, et fidem eius suspectam habui, quod non ipse deferret, sed
17 fratrem potius subornaret. Timui, ne negaret mandasse sese Cebalino, et ego
18 viderer multis amicorum regis fuisse periculi causa. Sic quoque cum laese-
rim neminem, inveni, qui mallet perire me, quam incolumem esse: quid
19 inimicitiarum creditis excepturum fuisse, si insontes lacessissem? At enim
Dimnus se occidit. Num igitur facturum eum divinare potui? Minime. Ita
quod solum indicio fidem fecit, id me, cum a Cebalino interpellate sum,
movere non poterat.»
20 «At, hercule, si conscius Dimno tanti sceleris fuissem, biduo illo prodi-
tos esse nos, dissimulare non debui: Cebalinus ipse tolli de medio nulloque
2i negotio potuit. Denique post delatum indicium, quo periturus35 eram, cubi-
culum regis solus intravi, ferro: quidem cinctus. Cur distuli facinus? An sine
22 Dimno non sum ausus? Ille igitur princeps coniurationis fuit. Sub illius
umbra Philotas latebam, qui regnum Macedonum affecto. Et quis e vobis
23 corruptus est donis? Quern ducem, quern praefectum impensius colui? Mihi
quidem obicitur, quod societatem patrii sermonis asperner, quod
Macedonum mores fastidiam. Sic ego imperio, quod dedignor, immineo. lam pridem
nativus ille sermo commercio aliarum gentium exolevit: tarn victoribus
24 quam victis peregrina lingua discenda est. Non, mehercule, ista me magis
laedunt, quam quod Amyntas, Perdiccae filius, insidiatus est regi; cum
quo quod amicitia fuerit mihi, non recuso defendere, si fratrem regis non opor-
25 tuit diligi a nobis. Sin autem in illo fortunae gradu positum etiam venerari
necesse erat: utrum, quaeso, quod non divinavi, reus sum, an impiorum ami-
cis insontibus quoque moriendum est? Quod si aequum est, cur tarn diu vivo?
2fi Si iniustum, cur nunc demum occidor? At enim scripsi, misereri me eorum»
quibus vivendum esset sub eo, qui se Iovis filium crederet. Fides amicitiae, ve-
ri consilii periculosa libertas, vosme decepistis! Vos, quaesentiebam,nereti-
27 cerem,impulistis! Scripsissemehaec fateor regi, non de rege scripsisse. Non
enim faciebam invidiam, sed pro eo timebam. Dignior mihi Alexander vide-
batur, qui Iovis stirpem tacitus agnosceret, quam qui praedicatione iactaret.
28 Sed quoniam oraculi fides certa est, sit deus causae meae testis. Retinete me
86 periturus — P; operturus — PBFLV.
230

фурии, не только когда преступление совершено, но и когда оно еще
только задумано. Меня освободила от страха как моя невиновность, так
и твоя правая рука; я не боялся, что ты больше подчинишься жестокости
других, чем своему милосердию. 15. Но не раскаивайся в том, что ты
поверил мне, ведь все было рассказано мне простым юношей, который не мог
представить ни одного свидетеля своих слов, никакого залога и который
переполошил бы всех, если бы его стали слушать. 16. К несчастью, я
подумал, что до моего слуха доводят о ссоре развратника с любовником, и
мне показалось подозрительным, что он не сам пришел ко мне, а послал
своего брата. 17. Я боялся, что он будет отрицать данное им Кебалину
поручение, и я окажусь причиной опасности для многих друзей царя.
18. Даже, хотя я никого не задел, нашелся человек, пожелавший моей
гибели; скольких я нажил бы врагов, обвини я невинных? 19. Но, скажете вы,
ведь Димн покончил с собой. А мог ли я это предугадать? Конечно, нет.
Итак, единственный факт, удостоверяющий сообщение, еще не мог
воздействовать на меня, когда я говорил с Кебалином».
20. «Клянусь богами, если бы я был соучастником Димна в таком
преступлении, я не стал бы целых два дня скрывать от него, что нас
предали; ведь самого Кебалина легко было убрать с дороги. 21. И, наконец,
после того, как известие, от которого я должен погибнуть, мне было
сообщено, я входил один в спальню царя с мечом в руках. Почему же я не
совершил тогда преступления? Или я не осмеливался на него без Димна?
22. Он, значит, был главой заговора, а я, Филот, мечтающий о троне в
Македонии, скрывался в его тени! Был ли кто-нибудь из вас подкуплен
дарами? Кому из вождей, какому префекту оказывал я особое внимание?
23. Меня обвиняют даже в том, что я презираю свой родной язык и обычаи
Македонии. Итак, я домогаюсь власти над тем, что презираю! Уже давно
мой родной язык вышел из употребления в общении с другими народами:
и победителям и побежденным приходится изучать чужой язык. 24. Это,
клянусь богами, еще не так оскорбительно для меня, как то, что Аминта,
сын Пердикки, участвовал в заговоре против царя. Я не отказываюсь от
упрека в дружбе с ним. Или не следовало сближаться с братом царя?
25. Но если надо было уважать человека, столь высокого положения,
спрашивается, виноват ли я, что я не угадал этого, или должны умирать также ни
в чем не повинные друзья преступников? Если это справедливо, почему
же я до сих пор жив? 26. Я действительно написал, что жалею людей,
вынужденных жить под скипетром считающего себя сыном Юпитера. О
вера в дружбу, о опасная свобода давать искренние советы, вы предали
меня, вы внушили мне не молчать о том, что я думаю! 27. Я
признаю, что написал это, но самому царю, а не о царе. Я не хотел
возбудить ненависти к нему, а боялся за него. Мне казалось более
достойным Александра молча признавать в себе семя Юпитера, чем
объявлять о нем во всеуслышание. 28. Но так как все верят оракулу,
231

in vinculis, dum consulitur Hammon arcanum et occultum scelus. Interim,
29 qui regem nostrum dignatus est filium, neminem eorum, qui stirpi suae in-
sidiati sunt, latere patietur. Si certiora oraculis creditis esse tormenta, ne
hanc quidem exhibendae veritatis fidem deprecor.»
30 «Solent rei capitis adhibere vobis parentes. Duos fratres ego nuper ami-
si; patrem nee ostendere possum, nee invocare audeo, cum et ipse tanti cri-
31 minis reus sit. Parum est enim, tot modo liberum parentem, in unico filio
acquiescentem, eo quoque orbari, ni ipse in rogum meum imponitur. Ergo,
32 carissime pater, et propter me morieris et mecum. Ego tibi vitam adimo, ego
senectutem tuam exstinguo! Quid enim me procreabas infelicem adversanti-
33 bus diis? An ut hos ex me fructus perciperes, qui te manent? Nescio, adules-
centia mea miserior sit an senectus tua. Ego in ipso robore aetatis eripior:
tibi carnifex spiritum adimet, quern si fortuna exspectare voluisset, natura
reposcebat. Admonuit me patris mei mentio, quam timide et cunctanter, quae
3^ Cebalinus detulerat ad me, indicare debuerim. Parmenio enim, cum audisset,
venenum a Philippo medico regi parari, deterrere eum voluit epistula scrip-
ta, quo minus medicamentum biberet, quod medicus dare constituerat. Num
creditum est patri meo? Num ullam auctoritatem eius litterae habuemnt?
Ego ipse, quotiens, quae audieram, detuli, cum ludibrio credulitatis repul-
sus sum. Si et cum indicamus, invisi, et cum tacemus, suspecti sumus,
quid facere nos oportet?» Cumque unus e circumstantium turba exclamas-
set, «Bene meritis non insidiari. Philotas.» «Recte,» inquit, «quisquis es,
dicis. Itaque si insidiatus sum, poenam non deprecor, et finem facio di-
cendi, quoniam ultima verba gravia sunt visa auribus vestris.» Abducitur
deinde ab his, qui custodiebant eum.
Caput XI
Erat inter duces manu strenuus Bolon qui dam, pacis artium et civilis
habitus rudis, vetus miles, ab humili ordine ad eum gradum, in quo tunc
2 erat, promotus; qui tacentibus ceteris stolida audacia ferox admonere eos
coepit, quotiens suis quisque diversoriis, quae occupassent, proturbatus
esset, ut purgamenta servorum Philotae reciperentur eo, unde commilitones
expulisset. Auro argentoque vehicula eius onusta totis vicis stetisse, ac ne
in viciniam quidem diversorii quemquam commilitonum' receptum esse,
sed per dispositos, quos supra somnum habebat, omnes procul relegatos,
ne femina ilia murmurantium inter se silentio verius quam sono excitaretur.
4 Ludibrio ei fuisse rusticos homines, Phrygasque et Paphlagonas appellatos:
qui non erubesceret, Macedo natus, homines linguae suae per interpretem
5 audire. Cur Hammonem consuli vellet36? Eundem Iovis arguisse mendacium,
86 Nunc eum Hammonem consuli velle — Hed.
232

пусть бог будет свидетелем в моем деле; держите меня в оковах, пока
не спросите Аммона, замышлял ли я тайно преступление. Признавший
нашего царя сыном не потерпит, чтобы остались скрытыми замыслы против
его потомка. 29. Если вы считаете пытки более верным средством, чем
оракул, я не отказываюсь от-такого способа узнать правду».
30. «Обвиненные в таких преступлениях обычно приводят на суд
родственников. Я потерял недавно обоих братьев, своего отца я не могу
привести и не смею даже обратиться к нему, раз он сам обвинен в том
же преступлении. 31. Неужели мало того, что он, бывший отцом стольких
сыновей, а теперь имеющий в утешение только одного, потеряет и этого
последнего, разве только и его положат на мой погребальный костер?
32. Итак, дорогой отец, ты умрешь из-за меня и вместе со мной; это я
отнимаю у тебя жизнь, я обрываю твои годы. Зачем, скажи, породил ты меня
несчастного против воли богов? Для того ли, чтобы узнать по моей судьбе
и об ожидающей тебя? 33. Не знаю, что более достойно сожаления; моя
юность или твоя старость. Я погибаю в расцвете сил, у тебя же палач
возьмет жизнь, которую, даже если бы судьба хотела ждать, уже требует от
тебя природа. 34. Упоминание о моем отце убеждает меня, как робко и
нерешительно следовало бы мне сообщить о том, о чем донес мне Кебалин.
Ведь Парменион, узнав, что медик Филипп приготовил для царя яд,
написал ему письмо, чтобы предостеречь его не принимать лекарства,
которое медик решил ему дать. 35. Разве поверили моему отцу? Разве это
письмо имело какое-либо значение? А я сам, как часто, сообщая о том, что
услышал, подвергался насмешкам за свое легковерие? Если нами обоими
недовольны, когда мы предупреждаем, и подозревают нас, когда мы
молчим, что же нам делать? 36. И когда один из стоявших поблизости
воскликнул: «Не устраивать заговоров против своих благодетелей»,
Фил от ответил: «Ты говоришь правду, кто бы ты ни был. 37. Итак, если
я заговорщик, я не прошу избавить меня от наказания, и кончаю
свою речь, раз мои последние слова показались вам неприятными». И
сторожившие его люди его уводят.
XI.— Среди полководцев был Болон, храбрый воин, но неискушенный
в гражданских обычаях мирного времени, старый солдат, из простого
народа дослужившийся до своего высокого положения. 2. В то время как
остальные молчали, он стал настойчиво вспоминать, сколько раз его
людей прогоняли с занятых ими мест, чтобы свалить нечистоты рабов Фило-
та там, откуда согнали солдат; 3. как повозки Филота, груженные золотом
и серебром, стояли повсюду в городе, как никого из солдат не
допускали к его помещению, но их отгоняла стража, поставленная охранять сон
этой неженки, не только от каких-либо звуков, но даже и от еле слышного
шепота. 4. Сельские, мол, жители всегда подвергались его насмешкам:
фригийцами и пафлагонцами 16 называл их тот, кто, македонец по
рождению, не стыдился выслушивать своих соотечественников с помощью
233

Alexandrum filium agnoscentis, scilicet veritum, ne invidiosum esset, quod
6 dii offerrent. Cum insidiaretur capiti regis et amici, non consuluisse eum
Iovem: nunc ad oraculum mittere, dum pater eius sollicitetur, qui praesit37
in Media, et pecunia, cuius custodia commissa sit, perditos homines ad so-
7 cietatem sceleris impellat. Ipsos missuros ad oraculum, non qui Iovem in
terrogent, quod ex rege cognoverint, sed qui gratias agant, qui vota pro
8 incolumitate regis optimi persolvant. Turn vero universa concio accensa
est et a corporis custodibus initium factum, . clamantibus, discerpendum
esse parricidam manibus eorum. Id quidem Philotas, qui graviora supplicia
metueret, baud sane iniquo animo audiebat.
9 Rex in concionem reversus, sive ut in custodia quoque torqueret, sive
ut diligentius cuncta cognosceret, concilium in posterum diem distulit
et quamquam in vesperam inclinabat dies, tamen amicos convocari iubet.
et ceteris quidem placebat, Macedonum more obrui saxis, Hephaestion autem
10 et Craterus et Coenus tormentis veritatem exprimendam esse dixerunt, et
illi quoque, qui aliud suaserant, in horutii sententiam transeunt. Consilio
Л ergo dimisso Hephaestion cum Cratero et Coeno ad quaestionem dePhilota
12 habendam consurgunt. Rex Cratero arcessito et sermone habito, cuius summa
13 non edita est, in intimam diversorii partem secessit et remotis arbitris in
multam noctem quaestionis exspectavit eventum. Tortores in conspectum
14 Philotae omnia crudelitatis instrumenta proponunt. Et ille ultro, «Quid
cessatis,» inquit, «regis inimicum, interfectorem confitentem occidere? Quid
quaestione opus est? Cogitavi, volui.» Craterus exigere, ut quae confiteretur,
15 in tormentis quoque diceret; et dum corripitur, dum obligantur oculi, dum
vestis exuitur, deos patrios gentium iura nequidquam apud surdas aures in-
vocabat. Per ultimos deinde cruciatus, utpote et damnatus, et inimicis in
16 gratiam regis torquentibus, laceratur. Ac primo quamquam hinc ignis, illinc
verbera iam non ad quaestionem, sed ad poenam ingerebantur, non vocem
17 modo, sed etiam gemitus habuit in potestate; sed postquam intumescens
corpus ulceribus flagellorum ictus nudis ossibus incussos ferre non poterat,
si tormentis adhibituri modum essent, dicturum se, quae scire expeterent,
18 pollicetur. Sed finem quaestioni fore, iurare eos per Alexandri salutem vole-
bat, removerique tortores. Et utroque impetrato, «Cratere», inquit, «die,
19 quid me velis dicere». Illo indignante, ludificari eum, rursusque revocante
tortores tempus petere coepit, dum reciperet spiritum, cuncta, quae sci-
ret, indicaturus.
20 Interim equites, nobilissimus quisque, et ii maxime, qui Parmenionem
propinqua cognatione contingebant, postquam Philotam torqueri fama vul-
gaverat, legem Macedonum veriti, qua cautum erat, ut propinqui eorum, qui
regi insidiati erant, cum ipsis necarentur, alii se interficiunt, alii in devios
87 sollicitet, quibus praesit — Hed.
234

переводчика. 5. Почему он хочет теперь запросить Аммона? Ведь он же
обвинил Юпитера, признавшего Александра своим сыном, во лжи, опасаясь
поистине, что дары богов вызовут зависть. 6. Когда он злоумышлял
против своего царя и друга, он не спрашивал совета Юпитера; теперь он
просит послать к оракулу, чтобы за это время его отец, правящий Мидией,
нанял на доверенные ему деньги разных негодяев для соучастия в
преступлении. 7. Они сами пошлют к Юпитеру, но не спросить оракула о том,
что они узнали от царя, но чтобы возблагодарить бога и исполнить обеты
ради безопасности величайшего царя. 8. Тогда взволновалось все
собрание, и первыми стали кричать телохранители, что предателя надо
разорвать на куски их руками. И Филоту не было неприятно слышать это, так
как он опасался более жестоких пыток.
9. Царь, вернувшись в собрание, или чтобы самому наблюдать за
пыткой, или чтобы тщательнее расследовать дело, перенес собрание на
следующий день и, хотя наступал вечер, все же велит созвать своих друзей.
10. Почти все предлагали побить Филота камнями по старому обычаю
македонцев, но Гефестион, Кратер и Кен настаивали, чтобы от него добились
правды пытками, и те, которые раньше советовали другое, · склонились
к их мнению. 11. На этом совет был распущен, и Гефестион с Кеном и
Кратером поднялись, чтобы учинить допрос Филоту. 12. Царь, задержав Кратера
и поговорив с ним — о чем, осталось неизвестным,— удалился в глубину
своих покоев и, отпустив всех, до поздней ночи ожидал результатов
допроса. 13. Палачи разложили все свои орудия пытки на глазах у
Филота. 14. Он со своей стороны сказал: «Почему вы медлите убить врага царя,
убийцу, признавшегося в своем преступлении? Зачем нужна пытка?
Я замыслил это, я хотел этого». Кратер потребовал, чтобы он подтвердил
сказанное под пыткой. 15. Затем его схватили, и пока завязывали ему
глаза и срывали с него одежду, он напрасно призывал богов своей отчизны и
законы всех народов, обращаясь к глухим ушам. Затем его стали терзать
изощреннейшими пытками, ибо он был осужден на это и его пытали его
враги в угоду царю. 16. Сначала, когда его терзали то бичами, то огнем и
не для того, чтобы добиться правды, но чтобы наказать его, он не издал
не только звука, но сдерживал и стоны. 17. Но когда его тело, распухшее
от множества ран, не могло больше выдержать ударов бича по
обнаженным костям, он обещал, если умерят его страдания, сказать то, что они
хотят. 18. Но он просил, чтобы они поклялись жизнью царя, что
прекратят пытку и удалят палачей. Добившись того и другого, он сказал:
19. «Скажи, Кратер, что ты желаешь услышать от меня?». И когда
Кратер, взбешенный тем, что Фйлот смеется над ним, позвал палачей
обратно, Филот стал умолять дать ему время перевести дыхание, обещая
сказать все, что знает.
20. Между тем всадники, все благородного происхождения и
особенно близкие родственники Пармениона, как только распространился слух
235

montes vastasque solitudines fugiunt; ingenti per tota castra terrore diffuso,
21 donee rex tunmltu cognito legem se de supplicio coniunctorum sontibus re-
mi ttere edixit. Philotas verone an mendacio liberare se a cruciatu voluerit,
anceps coniectura est, quoniam et vera confessis et falsa dicentibus idem
22 doloris finis ostenditur. Ceterum, «Pater,» inquit, «meus Hegelocho quam
familiariter usussit, non ignoratis: ilium dico Hegelochum, qui in acie ceci-
23 dit: omnium malorum nobis causafuit.Nam cum primumlovisfiliumsesalutari
iussitrex,id indigneferensille, > Huncigitur regem agnoscimus,'inquit,< qui
24 Philippum dedignatur patrem? Actum est de nobis, si ista perpeti possumus.
Non homines solum, sed etiam deos despicit, qui postulat deuscredi. Amisi-
mus Alexandrum, amisimus regem; incidimus in superbiam, nee diis, quibus
25 se exaequat, nee hominibus, quibus se eximit, tolerabilem. Nostrone sanguine
deum fecimus, qui nos fastidiat? Qui gravetur mortalium adire conciliumPCre-
26 dite mihi et nos, si viri sumus, a diis adoptabimur. Quis proavum huius
Alexandrum, quis deinde Archelaum, quisPerdiccam occisos ultus est? Hie quidem
2V interfectoribus patris ignovit. > Haec Hegelochus dixit super coenam: et pos-
tero die prima luce a patre accersor. Tristis erat, et me maestum videbat:
28 audieramus enim, quae sollicitudinem incuterent. Itaque ut experiremur,
utrumne vino gravatus effudisset ilia, an altiore concepta consilio, accersiri
eum placuit. Venit, eodemque sermone ultro repetito adiecit, se, sive audere-
mus duces esse, proximas a nobis partes vindicaturum, sive deesset animus,
29 consilium silentio esse tecturum. Parmenioni vivo adhuc Dareo intempestiva
res videbatur: non enim sibi, sed hosti, esse occisuros Alexandrum: Dareo
vero sublato praemium regis occisi Asiam et totum orientem interfectoribus
30 esse cessura. Approbatoque consilio in haec fides data est et accepta. Quod
ad Dimnum pertinet, nihil scio, et haec confessus intelligo non prodesse mihi,
quod prorsus sceleris expers sum.»
31* Illi rursus tormentis admotis, cum ipsi quoque hastis os oculosque eius
32 everberarent, expressere, ut hoc quoque crimen confiteretur. Exigentibus
deinde, ut ordinem cogitati sceleris exponeret, cum diu Bactra retentura
regem viderentur, timuisserespondit,ne pater LXXnatus annos, tanti exerci-
tus dux, tantae pecuniae custos, interim exstingueretur ipsique spoliato tantis
33 viribus occidendi regis causa non esset. Festinasseergose, dum praemium ha-
beretin manibus, repraesentare consilium, cuius patrem (participern) non fuis-
se38, nisi crederent, tormenta, quamquam iam tolerare non posset, tamennon
34 recusare. Illi collocuti satis quaesitum videri, ad regem revertuntur.Qui poste-
ro die et quae confessus erat Philotas recitari, etipsumquia ingredi non
35 poterat, iussit afferri. Omnia agnoscente eo Demetrius, qui proximi sceleris
38 cui patrem afuisse nisi crederent — Hed.
236

о пытках, которым подвергается Филот, опасаясь древнего македонского
закона, по которому родственники замышлявшего убийство царя
подлежат казни вместе с виновным, частью покончили с собой, частью бежали
в горы и пустыни. Весь лагерь был охвачен ужасом, пока царь, узнав об
этом волнении, не объявил, что отменяет закон о казни родственников
виновного. 21. Трудно сказать, хотел ли Филот прекратить свои мучения
правдой или ложью, ибо один конец ожидает и сознавшихся в истине и
сказавших ложь. 22. Во всяком случае Филот сказал: «Вы знаете, как дружен
был мой отец с Гегелохом; я говорю о Гегелохе, погибшем в сражении. От
него пошли все наши несчастья. 23. Когда царь приказал почитать себя
как сына Юпитера, возмущенный этим Гегелох сказал: «Неужели мы
признаем царя, отказавшегося от своего отца, Филиппа. 24. Мы погибнем, если
допустим это. Кто требует, чтобы его считали богом, презирает не только
людей, но и богов. Мы потеряли Александра, потеряли царя и попали под
власть тирана, невыносимую ни для богов, к которым он приравнивает
себя, ни для людей, от которых он себя отделяет. 25. Неужели мы ценой
нашей крови создали бога, который пренебрегает нами, тяготится
советами смертных? 26. Поверьте мне; и мы, будем усыновлены богами, если
будем мужественны. Кто отомстит за смерть Александра, предка этого
царя, затем за Архелая и Пердикку17? Он сам простил убийц своего отца!».
27. Так говорил Гегелох за обедом, а на заре следующего дня меня позвал
отец. Он был расстроен и заметил, что я печален, ибо то, что мы услышали,
взволновало нас. 28. Итак, чтобы узнать, говорил ли Гегелох в опьянении
или по более важной причине, мы решили вызвать его. Он пришел и,
повторив то, что сказал раньше,,прибавил, что, если мы решимся
возглавить его замысел, он будет нашим ближайшим соучастником, если же мы
недостаточно смелы, он скроет свои планы. 29. Пармениону план
показался несвоевременным, пока был жив Дарий; ведь они убили бы Александра
не для себя, а для врага. Но если Дария не будет, то в награду за убийство
царя его убийцам достанется Азия и весь Восток. Этот план был принят и
скреплен взаимными клятвами. 30. О Димне я ничего не знаю, но понимаю,
что после моего признания мне не принесет пользы неучастие в его
преступлении».
31. Но палачи, снова применив пытки и ударяя копьями по его лицу
и глазам, заставили его сознаться и в этом преступлении. 32. Когда же
они потребовали, чтобы он рассказал о порядке осуществления плана, он
ответил, что они опасались, что Александр задержится в Бактрии, а его
семидесятилетний отец, возглавлявший большую армию и хранивший
богатую казну, умрет, и сам он, лишившись таких возможностей, не будет
иметь повода убить царя. 33. Поэтому он торопился осуществить свой план,
пока преимущество было на его стороне. Отец его к этому плану был
непричастен, если они не верят, то, хоть он не может больше терпеть пытку, он
не отказывается от нее. 34. Посоветовавшись, допрашивающие решили,
237

particeps esse arguebatur, producitur: multa affirmatione animique pariter
constantia ef vultu abnuens, quidquam sibi in regem cogitatum esse, tormenta
36 etiam deposcebat in semet ipsum. Cum Philotas circumlatis oculis incideret
in Calin quendam baud procul stantem, propius eum iussit accedere. Illo
37 perturbato et recusante transire ad eum, «Patieris,» inquit, «Demetrium men-
tiri rursusquemeexcruciari?» Calin vox sanguisque defecerant: et Macedones
Philotam inquinare innoxios velle suspicabantur, quia nee a Nicomacho nee
ab ipso Philota, cum torqueretur, nominatus esset, adulescens. Qui ut prae-
fectos regis circumstantes se vidit, Demetrium et semet ipsum id facinus co-
38 gitasse confessus est. Omnes ergo a Nicomacho nominati more patrio dato
39 signo saxis obruti sunt. Magno non salutis, sed et invidiae periculo liberatus
erat Alexander: quippe Parmenio et Philotas, principes amicorum, nisi pa-
40 lam sontes, sine indignatione totius exercitus non potuissent damnari. Ita-
que anceps quaestio fuit: dum infitiatus est facinus, crudeliter torqueri vi-
debatur, post confessionem Philotas ne amicorum quidem misericordiam
meruit39.
9 etiam Philotae amicorum mi sericordia vana erat — Hed.

что он сказал достаточно, и возвращаются к царю. Тот приказал огласить
на следующий день показания Филота и самого его принести, поскольку он
не мог ходить. 35. Когда Филот признался во всем, ввели Деметрия,
обвиняемого в участии в последнем заговоре. Он упорно отрицал с большой
твердостью духа и выражением стойкости в лице какие-либо преступные
замыслы против царя и даже требовал и для себя пыток. 36. Тогда Филот,
смотря по сторонам, заметил стоявшего рядом с ним некоего Калиса ы
подозвал его к себе, а когда Калис смутившись отказался подойти к нему,
Филот сказал: «Неужели ты допустишь, чтобы Деметрий лгал, а меня
снова пытали?». 37. Калис побледнел и потерял дар речи, и македонцы подумали,
что Филот хочет оклеветать невинного, так как имя этого юноши не
назвали ни Никомах, ни Филот во время пытки. Но, увидев себя окруженным
префектами царя, Калис признался, что он с Деметрием замышляли это
преступление. 38. Тогда все, названные Никомахом, были по данному
знаку побиты камнями, согласно отечественному обычаю. 39. Так Александр
избавился от большой опасности, не только смерти, но и ненависти, ибо
Пармениона и Филота, его первых друзей, можно было осудить только при
явных уликах виновности, иначе возмутилась бы вся армия. 40. Итак,
впечатление этого дела было двоякое: пока Филот отрицал свою вину,
казалось, что пытки слишком жестоки, а после своего признанияонне
вызвал сострадания даже у своих друзей.

10. Головы воинов на саркофаге Александра

11. Бактрийские монеты II в. до н. э.
16 Заказ № 1628

LIBER VII
|>
■ bilotam sicut recentibus sceleris eius vestigiis iure affectum suppli-
cio censuerant milites, ita, postquam desierat esse, quem odissent, invi-
2 dia in misericofdiam vertit. Moverat et claritas iuvenis et patris eius senectus
3 atque orbitas. Primus Asiam aperuerat regi, omnium periculorum eius
particeps, semper alterum in acie cornu defenderat, Philippo quoque ante
omnes amicus et ipsi Alexandro tarn fidus, ut occidendi Attalum non alio
4 ministro uti mallet. Horum cogitatio subibat exercitum, seditiosaeque
voces referebantur ad regem. Quis ille haud sane motus, satisque prudens,
otii vitia negotio discuti, edicit, ut omnes in vestibulo regiae praesto sint.
5 Quos ubi frequentes adesse cognovit, in concionem processit. Haud dubie
ex composito Atharrias postulare coepit, ut Lyncestes Alexander, qui mul-
6 to ante quam Philotas regem voluisset occidere, exhiberetur. A duobus
indicibus, sicut supra diximus, delatus tertium iam annum custodiebatur
in vinculis. Eundem in Philippi quoque caedem coniurasse cum Pausania,
pro comperto fuit; sed quia primus Alexandrum regem salutaverat, suppli-
? cio magis quam crimini fuerat exemptus. Tunc quoque Antipatri soceri eius
preces iustam regis iram morabantur. Ceterum recruduit soporatus dolor:
8 quippe veteris periculi memoriam praesentis cura renovabat. Igitur Alexan-
242

КНИГА VII
V
w ели под влиянием свежих следов преступления Филота воины
считали, что он был казнен по заслугам, то когда его не стало, ненависть их
обратилась в сострадание. 2. Этому содействовали слава юноши и старость
совсем осиротевшего отца. 3. Парменион первый открыл царю путь в Азию,
с ним он разделял все опасности, во всех сражениях командовал одним из
флангов; он был первым другом Филиппа и настолько преданным самому
Александру, что тот не захотел иметь никого другого помощником в
убийстве Аттала. 4. Подобные размышления распространялись в войске, а о
мятежных словах доносилось царю. Тот не был ими взволнован и, хорошо
понимая, что вред от праздности устраняется делом, призвал всех
собраться к его палатке. 5. Узнав, что толпа воинов собралась, он вышел на сходку.
Атаррий, несомненно по уговору с царем, потребовал, чтобы привели
Александра Линкеста, замыслившего убить царя гораздо раньше, чем
Филот. 6. Выданный, как мы выше сказали1, двумя свидетелями, он уже
третий год содержался в оковах. Было известно, что он участвовал с Павса-
нием и в заговоре, целью которого было убийство Филиппа; но поскольку
он первый приветствовал Александра как царя, ему удалось избежать
казни, но не обвинения. 7. Тогда же просьбы его тестя Антипатра сдерживали
законный гнев царя. Но утихший гнев Александра снова усилился: новые
16*
243

9 der ex custodia educitur, iussusque dicere, quamquam toto triennio medi-
tatus erat defensionem, tamen haesitans et trepidus pauca ex his, quae com-
posuerat, protulit, ad ultimum non memoria solum, sed etiam mens eum
destituit. Nulli erat dubium, quin trepidatio conscientiae indicium esset,
non memoriae vitium. Itaque ex his, qui proxime astiterant, obluctantem
adhuc oblivioni lanceis confoderunt.
Cuius corpore ablato rex introduci iussit Amyntam et Simmiam: nam
tl Polemon, minimus ex fratribus, cum Philotam torqueri comperisset, profu-
gerat. Omnium Philotae amicorum hi carissimi fuerant, ad magna et hono-
rata ministeria illius maxime suffragatione producti, memineratque rex,
12 summo studio ab eo conciliatos sibi, nee dubitabat, huius quoque ultimi
consilii fuisse participes. Igitur, olim sibi esse suspectos matris suae litte-
ris, quibus esset admonitus, ut ab his salutem suam tueretur. Ceterum se
invitum deteriora credentem, nunc manifestis indiciis victum, iussisse vin-
ciri. Nam pridie quam detegeretur Philotae scelus, quin secreto cum eo fuis-
sent, non posse dubitari. Fratrem vero, qui profugerit, cum de Philota quae-
reretur, aperuisse fugae causam. Nuper praeter consuetudinem officii
specie amotis longius ceteris admovisse semet ipsos lateri suo, nulla probabili
15 causa, seque mirantem, quod non vice sua tali fungerentur officio, et ipsa
trepidatione eorum perterritum strenue ad armigeros, qui proxime seque-
bantur, recessisse. Ad hoc accedere, quod, cum Antiphanes, scriba equitum,
16 Amyntae denuntiasset pridie quam Philotae scelus deprehensum esset, ut ex
suis equis more solito daret his, qui amisissent suos, superbe respondisset,
nisi incepto desisteret, brevi sciturum, quis ipse esset. lam linguae violen-
tiam temeritatemque verborum, quae in semet ipsum iacularentur, nihil
17 aliud esse, quam scelesti animi indicem actestem. Quae si vera essent, idem
meruisse eos, quod Philotam, si falsa, exigere ipsum, ut refellant.
18 Productus deinde Antiphanes de equis non traditis et adiectis etiam
superbe minis indicat.
Amyntas facta dicendi potestate, «Si nihil», inquit, «interest regis, peto,
ut, dum dico, vinculis liberer». Rex solvi utrumque iubet, desiderantique
Amyntae, ut habitus quoque redderetur armigeri, lanceam dari iussit. Quam
ut laeva comprehendit, evitato eo loco, in quo Alexandri corpus paulo ante
iacuerat. «Qualiscunque», inquit, «exitus nos manet, rex, confitemur, pros-
perum tibi debituros, tristiorem fortunae imputaturos. Sine praeiudicio di-
cimus causam, liberis corporibus animisque. Habitum etiam, in quo te
comitari solemus, reddidisti. Causam non possumus, fortunam timere desi-
244

тревоги заставили вспомнить о давней опасности. 8. Итак, Александра
привели из-под стражи и велели ему говорить. Но хотя он обдумывал
оправдательную речь в течение трех лет, от смущения и волнения он сказал
мало из того, что подготовил; под конец ему изменила не только память,
но и рассудок. 9. Ни у кого не было сомнения, что его волнение
свидетельствует об упреках совести, а не о слабой памяти. Итак, воины, стоявшие
к нему ближе, пронзили его копьями, пока он еще боролся со своей
забывчивостью.
10. Когда убрали его труп, царь велел ввести Аминту и Симмия;
младший их брат Полемон бежал, узнав, что Филота подвергают пыткам.
11. Это были ближайшие друзья Филота, выдвинутые на высокие и
почетные должности, больше всего по его ходатайству; царь помнил, как
настойчиво Филот старался приблизить их к нему, и потому не сомневался,
что они тоже участвовали в этом последнем заговоре. 12. Итак, он заявил,
что они уже давно вызывают у него подозрения благодаря
предостережениям его матери, писавшей ему, чтобы он их остерегался. Хотя он неохотно
верил худшему, теперь должен был уступить явным уликам и
приказал их связать. 13. Ведь несомненно, накануне раскрытия злодейства
Филота они имели с ним тайное свидание. Их брат бежал во время
следствия по делу Филота и тем самым раскрыл причину своего бегства. 14.
Недавно, вопреки обычаю и под видом служебного рвения, оттеснив
остальных товарищей, они приблизились к нему безо всякой видимой причины,
так что он удивился, почему они исполняют службу не в свой черед, и,
испугавшись их смущения, быстро отошел к оруженосцам, следовавшим
сразу за ним. 15. Кроме того, когда накануне раскрытия преступления
Филота Антифан, писец при коннице, потребовал от Аминты, чтобы он, по
обычаю, выделил часть своих лошадей тем, кто их потерял, тот надменно
ответил, что если Антифан не откажется от своих требований, то вскоре
узнает, с кем имеет дело. 16. Эти наглые и безрассудные слова,
направленные собственно против царя, представляют собой не что иное, как явное
свидетельство преступных намерений. Если все это правда, они заслужили
то же, что и Филот, если нет, то он требует, чтобы они оправдались.
17. Затем привели Антифана, и он показал, что обвиняемый не дал лошадей
и при этом надменно угрожал.
18. Аминта, получив разрешение говорить, сказал: «Если царь
согласится, я прошу снять с меня оковы на то время, пока я буду говорить».
Царь велел освободить обоих и, кроме того, дать копье Аминте,
желавшему, чтобы ему вернули и облик оруженосца. 19. Взяв его левой рукой и
отойдя от того места, где только что лежал труп Александра, он сказал:
«Какая бы участь, царь, ни ожидала нас, мы заявляем, что за счастливую
будем тебе обязаны, а за несчастную будем винить судьбу. 20. Мы
отвечаем на суде, не боясь преждевременного решения, свободные телом и
душой. Ты нам вернул даже оружие, с которым мы обычно тебя сопровож-
245

21 nemus. Те quaeso, permittas mihi id primum defendere, quod a te ultimum
obiectum est. Nos, rex, serinonis adversus maiestatem tuam habiti nullius
conscii sumus nobis. Dicerem, iampridem vicisse te invidiam, nisi pericu-
lum esset, ne alia malignius dicta crederes blanda oratione purgari. Cete-
22 rum etiamsi militis tui vel in agmine deficientis et fatigati, vel in acie pe-
riclitantis, vel in tabernaculo aegri et vulnera curantis, aliqua vox asperi-
or esset accepta, merueramus fortibus factis, ut malles ea tempori nostro
23 imputare quam animo. Cum quid accidit tristius, omnes rei sunt: corpori-
bus nostris, quae utique non odimus, infestas admovemus manus: paren-
tes liberis si occurrant, et ingrati et invisi sunt. Contra cum donis hono-
ramur, cum praemiis onusti revertimur, quis ferre nos potest? quis illam
24 animorum alacritatem continere? Militantium nee indignatio nee laetitia
moderata est. Ad omnes affectus impetu rapimur. Vituperamus, laudamus,
miseremur, irascimur, utcunque praesens movit affectio: modo Indiam adi-
re et oceanum libet, modo coniugum et liberorum patriaeque memoria oc-
25 currit. Sed has cogitationes, has inter se colloquentium voces signum tuba
datum finit: in suos ordines quisque currimus, et quidquid irarum in
tabernaculo conceptum est, in hostium effunditur capita. Utinam Philotas
quoque intra verba peccasset!»
26 «Proinde ad id revertar, propter quod rei sumus. Amicitiam, quae
nobis cum Philota fuit, adeo non eo infitias, ut experisse * quoque nos mag-
27 nosque ex ea fructus percepisse confitear. An vero Parmenionis, quern tibi
proximum esse voluisti, filium, omnes poene amicos tuos dignatione vin-
28 centem, cultum a nobis esse miratis? Tu, hercule, si verum audire vis, rex,
huius nobis periculi es causa. Quis enim alius effecit, ut ad Philotam decur-
rerent, qui placere vellent tibi? Ab illo traditi ad hunc gradum amicitiae tuae
29 ascendimus. Is apud te fuit, cuius gratiam expetere et iram timere posse-
mus. An non propemodum in tua verba tui omnes te praeeunte iuravimus,
eosdem nos inimicos amicosque habituros esse, quos tu haberes? Hoc
Sacramento pietatis obstricti aversaremur scilicet, quern tu omnibus praefe-
30 rebas! Igitur si hoc crimen est, paucos innocentes habes, immo, hercule,
neminem. Omnes enim Philotae amici esse voluerunt, sed totidem, quot
volebant esse, non poterant. Ita si a consciis amicos non dividis, ne
ab amicis quidem separabis illos, qui idem esse voluerunt. Quod igi-
21 tur conscientiae offertur indicium? Ut opinor, quia pridie familiariter
et sine arbitris locutus est nobiscum. At ego purgare non possem, si pridie
quidquam ex vetere vita ac more mutassem. Nunc vero, si, ut omnibus di-
ebus, illo quoque, qui suspectus est, fecimus, consuetudo diluet crimen.»
1 expetisse — Hed.
246

даем. Мы не страшимся нашего дела и перестанем бояться судьбы.
21. Позволь мне, прошу, ответить сначала на твое последнее обвинение. Мы,
царь, совсем не признаем за собой вины в намеренном словесном
оскорблении твоего величества. Я сказал бы, что ты уже давно стал выше всякой
зависти, если бы не опасался, как бы ты не подумал, будто я хочу
льстивой речью искупить свое прежнее злословие. 22. Впрочем, если кто и
услышал какие-либо грубые слова твоего воина, утомленного походом, или
испытывающего опасности сражения, или больного и залечивающего
раны в палатке, то своими подвигами мы заслужили, чтобы ты отнес эти
слова за счет обстоятельств, а не за счет нашей воли. 23. Когда случается
какое-либо несчастье, все бывают виновны; мы готовы тогда наложить
на себя руки, хотя и нет у нас ненависти к себе; если родители
повстречаются с детьми, и те им неприятны и ненавистны.
Напротив, когда нас осыпают дарами, когда мы возвращаемся,
обремененные наградами, всем ли приятен наш вид? Кто может сдержать
порывы нашей радости? 24. И негодование и веселье у воинов не имеют
границ. Мы поддаемся порывам страстей. Порицаем ли мы, или хвалим,
сострадаем, или негодуем — все под влиянием настроения. То мы хотим
идти в Индию и к берегам океана, то вспоминаем о женах, детях и родине.
25. Но мысли и слова собеседников прерывает сигнал трубы: все мы бежим
в свои ряды, и весь гнев, накипевший у нас в палатках, мы обращаем на
головы врага. О если бы и вина Филота состояла только в одних речах!».
26. «Но вернусь к тому, в чем нас обвиняют. Я не стану отрицать
дружбу, какая у нас была с Филотом, и признаю, что мы извлекли из нее
для себя большую пользу. 27. Но что же ты удивляешься, что мы
почитали сына Пармениона, которого ты пожелал сделать самым близким к
себе лицом? Ведь и Филот превзошел положением почти всех твоих
друзей. 28. Клянусь богами, ты сам, царь, если хочешь услышать правду,
виновен в опасности, угрожающей нам. Кто другой, как не ты, заставлял
желавших понравиться тебе обращаться к Филоту? По его рекомендации
мы поднялись до такой ступени твоей дружбы. Он был твоим
приближенным: его милости мы добивались, его гнева боялись. 29. Не клялись ли
все мы, твои подданные, чуть ли не повторяя вслед за тобой твои слова,
что будем иметь общих с тобой врагов и друзей? Связанные этой священной
клятвой, могли ли мы отстраняться именно от того, кого ты предпочитал
всем остальным! 30. Итак, если это является преступлением, то во всем
войске ты мало найдешь невиновных; я готов поклясться, что даже никого.
Ведь все желали быть друзьями Филота, но не все могли этого достичь.
Если ты не видишь разницы между соучастниками по преступлению и
друзьями, ты не сможешь отличить друзей от тех, кто только хотел ими
стать. 31. Как же доказывают наше соучастие в его замысле? Как я
думаю, именно тем, что накануне раскрытия заговора Фйлот беседовал с
нами дружески и без свидетелей. Я, правда, не мог бы оправдаться, если
247

32 «Sed equos Antiphani non dedimus, et pridie quam Philotas detectus
est, haec mihi cum Antiphane res erat 2. Qui si nos suspectos facere vult,
quod illo die equos non dederimus, semet ipsum, quod eos desideraverit,
33 purgare non poterit. Anceps enim crimen est inter retinentem et exigentem,
nisi quod melior est causa suum non tradentis quam poscentis alienum. Ce-
terum, rex, equos decern habui, e quis Antiphanes octo iam distribuerat his,
34 qui amiserant suos. Omnino duos ipse habebam: quos cum vellet abducere
homo superbissimus, Certe iniquissimus, nisi pedes militare vellem, reti-
35 nere cogebar. Nee infitias eo, liberi hominis animo locutum esse me cum ig-
navissimo et hoc unum militiae suae usurpante, ut alienos equos pugnatu-
ris distribuat. Hoc enim malorum ventum est, ut verba mea eodem tempore
36 et Alexandre excusem et Antiphani. At, hercule, mater de nobis inimicis
tuis scripsit. Utinam prudentius esset sollicita pro filio et non inanes quo-
que species anxio animo figuraret! Quare enim non ascribit metus sui cau-
sam? denique non ostendit auctorem? Quo facto dictove nostro mota tarn tre-
37 pidas tibi litteras scripsit? О miseram conditionem meam, cui forsitan non
periculosius est tacere quam dicere! Sed utcunque cessura res est, malo tibi
defensionem meam displicere quam causam. Agnosces autem, quae dictu-
rus sum; quippe meministi, cum me ad perducendos ex Macedonia milites
mitteres, dixisse te, multos integros iuvenes in domotuae matris abscondi.
38 Praecepisti igitur mihi, ne quern praeter te intuerer, sed detrectantes mili-
tiam perducerem ad te. Quod equidem feci et liberius, quam expedielat
mihi, exsecutus sum imperium tuum. Gorgiam et Hecataeum et Gorgidam,
39 quorum bona opera uteris, inde perduxi.Quid igitur iniquius est, quam me,
qui, si tibi non paruissem, iure daturus fui poenas, nunc perire, quia parui?
Neque enim ulla alia matri tuae persequendi nos causa est, quam quod uti-
40 litatem tuam muliebri praeposuimus gratiae. Sex milia Macedonum pedi-
tum et DC equites adduxi, quorum pars secutura me non erat, si militiam
detrectantibus indulgere voluissem. Sequitur ergo, ut, quia ilia propter
hanc causam irascitur nobis, tu mitiges matrem, qui irae eius nos obtuli-
sti».
Caput II
Dum haec Amyntas agit, forte supervenenmt, qui fratrem eius Pole-
monem, de quo ante dictum est, fugientem consecuti vinctum reducebant.
Infesta concio vix inhiberi potuit, quin protinus suo more saxa in eum iace-
2 erit — Hed.
248

бы в тот день в чем-либо нарушил течение своей прежней жизни и свои
привычки. Если же в тот роковой день мы вели себя, как обычно, то наши
привычки должны освободить нас от подозрений».
32. «Но говорят, мы не дали Антифану лошадей! И это столкновение
с Антифаном случилось накануне открытия заговора Филота! Если Анти-
фан хочет навлечь подозрение на нас, потому что мы не дали ему в тот день
лошадей, то он и самого себя не сможет оправдать, ибо желал получить их
именно в тот же день. 33. Трудно решить, кто виновен, если, конечно, не
считать, что сохраняющий свое добро поступает правильнее, чем
требующий чужого. 34. Впрочем, царь, сначала у меня было десять лошадей; иа
них Антифан уже распределил восемь среди тех, кто потерял своих. Итак,.
у меня оставалось всего две лошади, которых также хотел увести этот
человек, очень надменный и, конечно, несправедливый. Но я был принужден
удержать их за собой, чтобы не сражаться пешим. 35. Я не отрицаю, что
свободно говорил с бездельником, претендующим лишь на ту военную
обязанность, чтобы распределять чужих лошадей среди идущих в сражение.
Но вот пришли такие времена, что я вынужден давать отчет в своих речах
одновременно перед Александром и перед Антифаном». 36. «Но твоя мать
писала тебе о нас как о твоих врагах! О если бы она заботилась о своем
сыне более разумно и не создавала в своей обеспокоенной душе пустых
тревог! Почему же она не указала на причину своих опасений? Почему,
наконец, не назвала того, кто донес ей на нас? Какие наши действия или
слова побудили ее написать тебе столь тревожное письмо? 37. О, горестное
мое положение, когда молчать, может быть, менее опасно, чем говорить!
Но чем бы ни завершился суд, ты осуди лучше мою неразумную защиту,.
чем мое дело. Ты, однако, признаешь то, о чем я сейчас скажу; ты помнишь,
как, посылая меня в Македонию набирать войска, ты сказал мне, что много
здоровых юношей скрывается в доме твоей матери. 38. Ты предписал мне
повиноваться только твоему приказу и привести к тебе уклонявшихся от
военной службы. Я сделал это и исполнил твое приказание смелее, чем
это было в моих интересах. Я привел оттуда Горгия, Гекатея и Горгида,.
которые тебе хорошо служат. 39. Итак, что может быть более
несправедливым, чем казнить меня за то, что я исполнил твой приказ, в то время как
в случае неповиновения я должен был понести наказание по закону? У
твоей матери нет другой причины преследовать нас, кроме той, что мы
предпочли ее женской милости твои интересы. 40. Я привел 6 тысяч
македонской пехоты и 600 всадников; часть этих людей не последовала бы за мной,
если бы я был снисходителен к уклонявшимся от военной службы. Поэтому
успокой свою мать, поскольку она гневается на нас по указанной причине
и ты сам подвел нас под ее гнев».
П.— Пока Аминта это говорил, неожиданно прибыли воины,
настигшие его бежавшего брата Полемона, о котором было упомянуто, и теперь
доставившие его связанным. Едва можно было удержать негодующую толпу,
24Э

2 ret. Atque ille sane interritus, «Nihil», inquit, «pro me deprecor, modo ne
fratrum innocentiae fuga imputetur mea. Haec si* defendi non
potest, meum crimen sit. Horum ob id ipsum melior est causa, quod
3 ego, qui profugi, suspectus sum». At haec elocuto universa concio
assensa est: lacrimae deinde omnibus manare coeperunt, adeo in cont-
rarium repente mutatis, ut solum pro eo esset, quod maxime laeserat.
4 Iuvenis erat primo aetatis flore pubescens, quern inter equites tormen-
tis Philotae conturbatos alienus terror abstulerat. Desertum eum a comiti-
bus et haesitantem inter revertendi fugiendique consilium, qui secuti erant,
5 occupaverunt. Is turn flere coepit et os suum converberare, maestus non
6 suam vicem, sed propter ipsum periclitantium fratrum. Moveratque iam
regem quoque, non concionem modo, sed unus erat implacabilis frater, qui
terribili vultu intuens eum. «Turn», ait, «demens, lacrimare debueras, cum
equo calcaria subderes, fratrum desertor et desertorum comes. Miser, quo
7 et unde fugiebas? Effecisti, ut reus capitis accusatoris uterer verbis». Ille
peccasse se, sed gravius in fratres quam in semet ipsum, fatebatur. Turn vero
neque lacrimis neque acclamationibus, quibus studia suamultitudo profite-
tur, temperaverunt. Una vox erat pari emissa consensu, ut insontibus et
fortibus viris parceret. Amici quoque data misericordiae occasione consur-
8 gunt flentesque regem deprecantur. Ille silentio facto, «Et ipse», inquit,
«Amyntam mea sententia fratresque eius absolvo. Vos autem, iuvenes, malo
beneficii mei oblivisci, quam periculi vestri meminisse. Eadem fide redite
in gratiam mecum, qua ipse vobiscum revertor. Nisi, quae delata essent, ex-
cussissem, valde3 dissimulatio mea suspecta esse potuisset. Sed satius est
purgatos esse, quam suspectos. Cogitate, neminem absolvi posse, nisi qui
dixerit causam. Tu, Amynta, ignosce fratri tuo. Erit hoc simpliciter etiam
mihi reconciliati animi tui pignus».
H Concione deinde dimissa Polydamanta vocari iubet. Longe acceptissi-
12 mus Parmenioni erat, proximus lateri in acie stare solitus. Et quamquam
conscientia fretus in regiam venerat, tarn en, ut iussus est fratres suos exhi-
bere, admodum iuvenes et regi ignotos ob aetatem fiducia in sollicitudinem
versa trepidare coepit, saepius, quae nocere possent, quam quibus eluderet,
reputans. Iam armigeri, quibus imperatum erat, produxerunt eos, cum ex-
*3 sanguem metu Polydamanta propius accedere iubet, summotisque
omnibus, «Scelere», inquit, «Parmenionis omnes pariter appetiti sumus, maxime
8 aliquid de — Hed.
250

чтобы она тотчас, по обычаю, не забросала его камнями. 2. Но тот без
малейшего страха сказал: «Я не прошу снисхождения для себя, только
пусть мое бегство не поставят в вину невиновным братьям. Если его
нельзя оправдать, пусть это будет только моим преступлением. Уже
потому их положение лучше моего, что своим бегством я один вызываю
подозрение». 3. Вся сходка одобрила его слова. Затем у всех потекли слезы:
настолько переменилось неожиданно настроение людей, что все, что
прежде ему вредило, теперь обратилось ему на пользу. 4. Он едва достиг
юношеского возраста. Находясь среди всадников, устрашенных пыткой Филота,
Полемон поддался общей панике. Покинутый своими товарищами, он
колебался, вернуться ли ему или продолжать бегство, когда был схвачен
преследовавшими его людьми. 5. Он стал плакать перед сходкой и бить себя
по лицу, сетуя не на свою участь, но на судьбу своих братьев, по его вине
оказавшихся в опасности. 6. Ему удалось уже тронуть не только воинов,
но и самого царя, неумолимым оставался только один брат. Глядя на него
свирепым взором, он сказал: «Безумный, тебе следовало плакать тогда,
когда ты вонзал шпоры в своего коня, покинув братьев и
присоединившись к дезертирам. Несчастный, куда и от чего ты бежал? Ты заставил
меня, обвиненного в уголовном преступлении, выступить с речью
обвинителя». 7. Тот признался, что виновен, но больше перед братьями, чем
перед собой. Тут толпа дала волю слезам и крикам, чем она обычно
проявляет свое настроение. В единый крик слились все голоса, требовавшие
пощады для невиновных храбрых мужей. И друзья, воспользовавшись
случаем вызвать сострадание, поднимаются и со слезами умоляют царя о
пощаде. 8. Когда наступило молчание, тот сказал: «Я также своим
приговором снимаю обвинение с Аминты и его братьев. Для вас же, юноши, я
желаю, чтобы вы скорее забыли об оказанной мною милости, чем помнили о
пережитой опасности. Вернитесь ко мне с тем же доверием, с каким я снова
принимаю вас. 9. Если бы я не расследовал сделанного на вас доноса,
меня могли бы заподозрить в большом притворстве. Но лучше быть
оправданным, чем оставаться под тяжестью подозрений. Подумайте о том, что
только тот может быть оправдан, кто защищается на суде. 10. Ты, Аминта,
прости своего брата. Это будет и для меня залогом восстановления твоей
искренней привязанности ко мне».
11. Затем, распустив сходку, царь велит позвать Полидаманта. Он
был особенно угоден Пармениону и в сражениях обычно стоял рядом с
ним. 12. Он вошел в палатку царя с чистой совестью, однако лишь только
ему приказали привести своих братьев, совсем еще молодых и потому
незнакомых царю, уверенность его сменилась беспокойством, и он стал
волноваться, больше думая о том, что могло бы ему повредить, чем о том, как
оправдаться. 13. Уже его братьев привели посланные за ними
оруженосцы, когда помертвевшему от страха Полидаманту царь приказывает
подойти ближе и, удалив всех, говорит: 14. «Преступление Пармениона
251

14 ego ас tu, quos amicitiae specie fefellit. Ad quem persequendum puniendum-
que (vide, quantum fidei tuae credam) te ministro uti statui. Obsides, dum
15 hoc peragis, erunt fratres tui. Proficiscere in Mediam et ad praefectos meos lit-
teras scriptas manu mea perfer. Velocitate opus est, qua celeritatem famae
antecedas. Noctu pervenire illuc te volo, postero die, quae scripta erunt, ex-
16 sequi. Ad Parmenionem quoque epistolas feres, unam a me, alteram Phi-
lotae nomine scriptam. Signum anuli eius in mea potestate est. Si pater cre-
det a filio impressum, cum te viderit, nihil metuet.»
17 Polydamas tanto liberatus metu impensius etiam, quam exigebaturr
promittit operam. Collaudatusque et promissis oneratus deposita veste, quam
18 habebat, Arabica induitur. Duo Arabes, quorum interim coniuges ac libe-
, ri, vinculum fidei, obsides apud regem erant, dati comites. Per deserta
etiam ob siccitatem ioca camelis undecima die, quo destinaverat, pervenit. Et
prius quam ipsius nunciaretur adventus, rursus Polydamas vestem Macedo-
nicam sumit et in tabernaculum Cleandri (praetor hie regius erat) quarta
2Q vigilia pervenit. Redditis deinde litteris constituerunt prima luce ad
Parmenionem coire. Namque ceteris quoque litteras regis attulerat. lam ad eum
venturi erant, cum Parmenioni Polydamanta venisse nuntiaverunt. Qui
2| dum laetatur adventu amici, simulque noscendi, quae rex ageret, avidus
(quippe longo intervallo nullam ab eo epistolam acceperat) Polydamanta
22 requiri iubet. Deversoria regionis illius magnos recessus habent amoenos-
que nemoribus manu consitis: ea praecipue regum satraparumque voluptas
23 erat. Spatiabatur in nemore Permenion medius inter duces, quibus erat im-
peratum litteris regis, ut occiderent. Agendae autem rei constituerant tern-
pus, cum Parmenion a Polydamante litteras traditas legere coepisset.
Polydamas procul veniens, ut a Parmenione conspectus est, vultu laetitiae
speciem praeferente ad complectendum eum cucurrit, mutuaque gratulati-
one functi4 Polydamas epistolam ab rege scriptam ei tradidit. Parmenion
25 vinculum epistolae solvens, quidnam rex ageret, requirebat. Ille ex ipsis
litteris cogniturum esse respondit. Quibus Parmenion lectis, «Rex», inquit,
«expeditionem parat in Arachosios. Strenuum hominem et nunquam cessan-
26 tern! Sed tern pus, saluti suae tanta iam parta gloria parcere.» Alteram dein-
27 de epistolam, Philotae nomine scriptam laetus, quod ex vultu notari pote-
rat, legebat. Turn eius latus gladio haurit Cleander, deinde iugulum ferit;
ceteri exanimem quoque confodiunt.
4 salutatione facta — Hed.
252

затрагивает равным образом всех, но больше всего нас с тобой, которых он
обманул, прикинувшись другом. Для преследования и наказания его
(смотри, как я уверен в твоей преданности) я решил воспользоваться
тобой. Заложниками, пока ты будешь это исполнять, у меня останутся твои
братья. 15. Отправься в Мидию и доставь моим военачальникам письма,
написанные моей рукой. Необходима стремительность, чтобы обогнать
быструю молву. Я хочу, чтобы ты прибыл туда ночью и на следующий день
исполнил то, что будет указано в письме. 16. Ты отнесешь письма также
Пармениону, одно от меня, другое от имени Филота; его перстень с печатью
у меня. Если отец поверит, что печать приложил его сын, твое появление
не испугает его».
17. Полидамант, избавившись от своего страха, пообещал сделать
даже больше, чем от него требовали. Выслушав похвалы и обещания, он
сменил свою одежду на арабскую. 18. Ему были даны в качестве
спутников двое арабов, чьи жены и дети остались у царя заложниками для
обеспечения их верности. Пройдя на верблюдах страну, пустынную из-за
отсутствия воды, он прибыл к месту назначения на одиннадцатый день.
19. Прежде чем было сообщено о его прибытии, Полидамант снова надевает
македонскую одежду и в четвертую стражу приходит к палатке Клеандра
{это был наместник царя). 20. После вручения писем Клеандр и
Полидамант решили встретиться на рассвете у Пармениона. Другим
военачальникам тоже были переданы письма царя. Они уже собирались отправиться
к Пармениону, но тому было уже сообщено о прибытии Полидаманта.
21. Радуясь прибытию друга и вместе с тем горя желанием узнать о том, что
делает царь, так как давно не получал от него писем, он приказал
пригласить Полидаманта. 22. В оазисах той страны имеются обширные и
уединенные приятные рощи, насаженные рукой человека; особенно ими
наслаждались цари и сатрапы. 23. Парменион прогуливался в роще, окруженный
военачальниками, которым царь в своих письмах предписывал его убить.
Для исполнения предписания они установили момент, когда Парменион
начнет читать письма, которые ему передаст Полидамант. 24. Последний,
изобразив уже издали, как только его заметил Парменион, радость на лице,
побежал, чтобы его обнять. Когда они обменялись взаимными
приветствиями, Полидамант передал Пармениону письмо, написанное царем._
25. Парменион, ломая печать письма, спросил, как поживает царь. Тот
ответил, что он узнает об этом из самого письма. 26. Парменион, прочтя его,
сказал: «Царь готовит поход против арахозиев. Деятельный человек, он
никогда не знает отдыха. Однако, достигнув столь большой славы, он уже
должен беречь свою жизнь». 27. Затем он стал читать другое письмо,
написанное от имени Филота, и на его лице отразилась радость. Тут Клеандр
вонзил ему в бок меч, а затем перерезал горло; остальные также пронзили
его, уже мертвого.
253

28 Et armigeri, qui ad aditum nemoris astiterant, cognita caede, cuius
causa ignorabatur, in castra perveniunt, et tumultuoso nuntio milites con-
29 citant. Illi armati ad nemus, in quo perpetrata caedes erat, coeunt, et, ni
Polydamas ceterique eiusdem noxae participes dedantur, murum circum-
datum nemori eversuros denuntiant omniumque sanguine duci parentatu-
30 ros. Gleander primores eorum intromitti iubet, litterasque regis scriptas
ad milites recitat, quibus insidiae Parmenionis in regem precesque, ut ip-
31 sum vindicarent, continebantur. Igitur cognita regis voluntate non quidem
indignatio, sed tamen seditio compressa est. Dilapsis pluribus pauci reman-
32 serunt, qui, saltern ut corpus ipsius sepelire permitterent, precabantur.
Diu id negatum est Cleandri metu, ne offenderet regem. Pertinacius deinde
precantibus, materiam consternationis subtrahendam ratus, capite deciso
truncum humare permisit. Ad regem caput missum est.
33 Hie exitus Parmenionis fuit, militiae domique clari viri. Multa sine
rege prospere, rex sine illo nihil magnae rei gesserat. Felicissimo regi et
omnia ad fortunae suae exigenti modum satisfecit. Septuaginta natus annos
iuvenis ducis et saepe etiam gregarii militis munia explevit, acer consilio,
manu strenuus, carus principibus, vulgo militum acceptior. Haec impule-
rint ilium ad regni cupiditatem an tantum suspectum fecerint, ambigi
potest, quia Philotas ultimis cruciatibus victus verane dixerit, quae facta pro-
bari non poterant, an falsis tormentorum petierit finem, re quoque recenti,
35 cum magis posset liquere, dubitatum est. Alexander, quoslibere mortem
Parmenionis conquestos esse compererat, separandos a cetero exercitu ratus
in unam cohortem secrevit ducemque his Leonidam dedit, et ipsum Parmeni-
36 oni quondam intimafamiliaritate coniunctum. Fere iidem erant, quos alioqui
rex habuerat invisos. Nam cum experiri vellet militum animos, admonuit,
qui litteras in Mecedoniam ad suos scripsisset, .his, quos ipse mittebat, per-
laturis cum fide, traderet. Simpliciter ad necessarios suos quisquescripserat,
37 quae sentiebat: aliis gravis erat, plerisque non ingrata militia. Ita et agenti-
um gratias et querentium litterae exceptae sunt. Et qui forte taedium la-
boris per litteras erant questi, hanc seorsus cohortem a ceteris tendere igno-
miniae causa iubet, fortitudine usurus in bello, libertatem linguae ab auri-
bus credulis remoturus. Et consilium, temerarium forsitan (quippe fortissimi
iuvenes contumeliis irritati erant), sicut omnia alia felicitas regis excepit.
Nihil illis ad bella promptius fuit. Incitabat virtutem et ignominiae demen-
38 dae cupido, et quia fortia facta in paucis latere non poterant.
254

28. Оруженосцы, стоявшие у входа в рощу, узнав об убийстве,
причина которого им была непонятна, бросаются в лагерь и тревожной
вестью поднимают воинов. 29. Те, вооружившись, сходятся в роще, в которой
было совершено убийство, и заявляют, что если Полидамант и остальные
участники преступления не будут выданы, то они сломают стену,
окружающую рощу, и прольют их кровь за кровь своего военачальника. 30. Клеандр
.велит впустить их главарей и читает им письмо царя к воинам о кознях
Пармениона и с просьбой отомстить. 31. Объявление воли царя пресекло,
если не гнев, то во всяком случае мятеж. Большинство воинов
разошлись; остались немногие, просившие разрешения хотя бы похоронить тело
своего военачальника. 32. Клеандр долго отказывал им в этом, боясь
оскорбить царя. Затем, когда их просьбы стали более настойчивыми, он
разрешил похоронить обезглавленное тело, считая необходимым устранить
причину их недовольства. Голова Пармениона была послана Александру.
33. Таков был конец Пармениона, славного как на войне, так и в
мирное время. У него было много удач без царя, царю же без него не
удалось совершить еще ни одного великого дела. Он умел угождать царю,
требовавшему подчинения всего своему счастью. 70 лет от роду он, как
юноша, исполнял обязанности военачальника и часто даже рядового воина;
быстрый в решениях, смелый в их исполнении, он был любим вождями и
еще более воинами. 34.Нельзя установить, действительно ли эти качества
побуждали его к захвату царской власти или только навлекли на него
подозрение: даже когда факты были еще свежи и более известны, оставалось
сомнение, сказал ли сломленный ужасной пыткой Филот правду, которую
невозможно было доказать, или ложью стремился прервать свои мучения.
35.Александр, считая необходимым отделить от остального войска открыто,
как он узнал, оплакивавших Пармениона, образовал из них особый отряд
и во главе его поставил Леонида, некогда связанного с Парменионом
близкой дружбой. 36. Это были все люди, вообще ненавистные царю.
Действительно, чтобы узнать настроение воинов, он посоветовал тем, кто будет
писать письма своим в Македонию, передавать их царским гонцам для
надежной доставки. Каждый воин откровенно писал своим близким, что
чувствовал: некоторым военная служба была тяжела, большинству же не была
в тягость. Так были перехвачены письма и славивших царя, и
жаловавшихся на него. 37. Тем, кто случайно писал в письмах о тяжести службы,
царь велит в знак позора поставить лагерь отдельно от остальных, чтобы
использовать их силу в бою, но прекратить их вольные речи перед
доверчивыми людьми. Это решение, может быть, безрассудное, поскольку
бесчестие ожесточило храбрейших юношей, было обращено, как и всё другое,
счастьем царя в его пользу. 38. Никто так не рвался в бой, как эти воины.
Их мужество разгоралось от желания загладить свой позор и оттого, что
их подвиги не могли остаться незамеченными среди небольшой группы
людей.
255

Caput III
His ita compositis Alexander, Arianorum5 satrape constituto, iter
pronuntiari iubet in Arimaspos, quos iam tunc mutato nomine Euergetas
appellabant, ex quo frigore victusque penuria Cyri exercitum affectum te-
2 ctis et commeatibus iuverant. Quintus dies erat, ut in earn regionem perve-
nerat. Cognoscit: Satibarzanem, qui ad Bessum defecerat, cum equitum
manu irrupisse rursus in Arios. Itaque6 Caranum et Erigyum cum Arta-
bazo et Andronico et sex milibus7 Graecorum peditum DC equites seque-
3 bantur. Ipse LX diebus gentem Euergetarum ordinavit, magna pecunia ob
4 egregiam in Cyrum fidem donata. Relicto deinde, qui iis praeesset, Amedine
5 (scriba is Darei fuerat) Arachosios, quorum regio ad Ponticum mare
pertinet, subegit. Ibi exercitum, qui sub Parmenione fuerat, occupavit8.
Sex milia Macedonum erant et CC nobiles et quinque milia Graecorum cum
equitibus DC, haud dubie robur omnium virium regis. Arachosiis datus
Menon praetor, IV milibus peditum et DC equitibus in praesidium relictis.
6 Ipse rex nationem ne finitimis quidem satis notam, quippe nullo com-
mercio volentem mutuos usus, cum exercitu intravit. Parapamisadae9
appellantur, agreste hominum genus, et inter barbaros maxime inconditum.
7 Locorum asperitas hominum quoque ingenia duraverat. Gelidissimum sep-
tentrionis axem ex magna parte spectant, Bactrianis ab occidente coniun-
8 cti sunt; meridiana regio ad mare Indicum vergit. Tuguria latere primo10
struunt, et quia sterilis est terra materia, in nudo etiam montis dorso, us-
9 que ad summum aedificiorum fastigium eodem laterculoutuntur. Ceterum
structura latior ab imo paulatim incremento operis in arctius cogitur, ad
ultimum in carinae maxime modum coit. Ibi foramine relicto superne lu-
10 men accipiunt. Ad medium vites et arbores, si quae in tanto terrae rigore
durare potuerunt, obruunt. Penitus11 hieme defossae latent. Cum [nix] discus-
11 sa aperire humum coepit, coelo solique redduntur. Ceterum adeoaltaenives
premunt terram, gelu et perpetuo paene rigore constrictae, ut ne avium
quidem feraeve ullius vestigium extet. Obscura coeli verius umbra quam lux,
nocti similis, premit terram, vix ut, quae prope sunt, conspici possint.
12 In hac tamen omnis humani cultus solitudine destitutus exercitus, quid-
quid malorum tolerari potest, pertulit, inopiam, frigus, lassitudinem,
13 desperation em. Multos exanimavit rigor insolitus nivis, multorum adussit
pedes, plurimorum oculis praecipue pernicialis fuit. Fatigati quippe in ipso
gelu deficientia corpora sternebant: quae cum moveri desissent, vis frigoris
5 Arsame Drangarum — Hed.
6 Itaque contra eum misit — Hed.
7 eos sex milia — Hed.
8 occurrit — Hed.
9 Parapamisadai — Arr. 5. 11. 3; paramedesidem A; Parapanisadae — Hed.
10 crudo — Hed.
11 obruunt penitus — Hed.
256

III.— Уладив эти дела и поставив сатрапа над ариями, Александр
велит объявить поход в страну аримаспов, получивших новое название эвер-
гетов 2 с того времени, когда они дали приют и продовольствие войску
Кира, страдавшему от холода и голода. 2. В эту область Александр прибыл
на пятый день. Он узнал, что Сатибарзан, перешедший на сторону Бесса,
с отрядом конницы снова вторгся в землю ариев. Туда за Караном и Эри-
гием с Артабазом и Андроником и с 6000 греческих пехотинцев
последовали 600 всадников. 3. Сам же царь за 60 дней упорядочил дела в племени
эвергетов, дав им большую сумму денег в награду за их верность Киру.
4. Поставив затем во главе их Амедина, бывшего секретаря Дария, он
покорил арахозиев, страна которых простирается до Понтийского моря3.
Там он соединился с войском, бывшим под начальством Пармениона. Это
были 6000 македонцев, 200 представителей знати и 5000 греков с 600
всадниками, несомненно, цвет всех военных сил царя. 5. Над арахозиями
наместником был поставлен Менон. Для защиты было оставлено 4000
пехотинцев и 600 всадников.
Сам же царь с войском вступил в землю племени, мало известного
даже соседям, ибо оно ни с кем не хотело иметь торговли. 6. Это были па-
рапамисады, дикое и среди варваров наименее цивилизованное племя.
Суровый климат сделал грубым и характер этих людей. 7. Их страна большей
своей частью лежит в холодной северной зоне4; с запада она граничит с
Бактрией; на юге обращена в сторону Индийского моря. 8. Основание
хижин парапамисады делают из кирпича, и, так как в их земле нет леса даже
на горном хребте, совсем голом, они строят из того же кирпича дома до
самого верха. 9. Постройки более широкие внизу постепенно сужаются,
своим верхом очень напоминают киль корабля. Наверху оставляется
отверстие, через которое проникает свет, 10. Виноградную лозу и деревья,
приспособленные к столь суровому климату, они на всю зиму засыпают
наполовину землей, затем, когда земля выступит из-под тающего снега,
их снова отрывают для доступа воздуха и солнца. 11. Снега, покрывающие
там землю, так глубоки и так скованы почти непрерывными морозами, что
не остается даже следов птиц или каких-либо животных. С неба hhqxo-
дит на землю скорее черная, подобная ночи, мгла, чем свет, так что едва
можно различить близкие предметы.
12. Войско, заведенное в эту пустынную местность без следов
человеческой культуры, претерпело все, что только можно претерпеть: голод,
холод, утомление, отчаяние. 13. Многие погибли от непривычно холодного
снега, многие отморозили ноги, у большинства же людей пострадали глаза.
Утомленные походом в изнеможении ложились прямо на снег; но мороз
сковывал с такой силой их неподвижные тела, что они совершенно не могли
сами подняться. 14. Оцепенение с них сгоняли товарищи, и ничем другим,
как принуждая двигаться. Тогда возвращалось к ним жизненное тепло, и
их члены получали силу. 15. Кому удавалось войти в хижины варваров,
17 Заказ J\fi 1628
257

14 ita astringebat, -ut rursus ad surgendum conniti non possent. A commilito-
nibus torpentes excitabantur, neque aliud remedium erat, quam ut ing-
redi cogerentur. Turn demum vitali calore moto membris aliquis redibat
15 vigor. Si qui tuguria barbarorum adire potuerunt, celeriter refecti sunt.
Sed tanta caligo erat, ut aedificia nulla alia res quam fumus ostenderet.
16 Illi nunquam ante in terris suis advena viso cum armatos repente conspi-
cerent, exanimati metu, quidquid in tuguriis erat, adferebant, ut corporibus
17 ipsorum parceretur, orantes. Rex agmen circumibat pedes, iacentes quos-
dam erigens et alios, cum aegre sequerentur, adminiculo corporis sui exci-
piens. Nunc ad prima signa, nunc in medium, nunc in ultimo agmine itine-
18 ris multiplicato labore aderat. Tandem ad loca cultiora perventum est, com-
meatuque largo recreatus exercitus; simul et qui consequi non potuerantr
in ilia castra venerunt.
19 Inde agmen processit ad Caucasum montem, cuius dorsum
Asiam perpetuo iugo dividit: hinc simul mare, quod Ciliciam
subit, illinc Caspium fretum et amnem Araxem aliaque regionis Scythiae
20 deserta spectat. Taurus, secundae magnitudinis mons, committitur Cau-
caso; a Cappadocia se attollens Ciliciam praeterit Armeniaeque montibus
21 iungitur. Sic inter se tot iuga velut serie cohaerentia perpetuum habent
dorsum, ex quo Asiae omnia fere flumina, alia in rubrum, alia in Caspium mare,
22 alia in Hyrcanium et Ponticum decidunt. Septem et decern dierum spatio
Caucasum superavit exercitus. Rupes in eo X in circuitu stadia complecti-
tur, quattuor in altitudinem excedit, in qua vinctum Promethea fuisse
23 antiquitas tradit. Condendae in radicibus montis urbi sedes electa est.
Septem milibus seniorum Macedonum12 et praeterea militibus, quorum opera
uti desisset, permissum in novam urbem considere. Hanc quoque Alexand-
riam incolae appellaverunt.
Caput IV
At Bessus Alexandri celeritate perterritus diis patriis sacrificio rite
facto, sicut illis gentibus mos est, cum amicis ducibusque copiarum inter
epulas de bello consultabat. Graves mero suas vires extollere, hostium nunc
3 temeritatem, nunc paucitatem spernere incipiunt. Praecipue Bessus, ferox
verbis et parto per scelus regno superbus ac vix potens mentis, dicere ordi-
4 tur, socordia Darei crevisse hostium famam. Occurrisse enim in Ciliciae an-
gustissimis faucibus, cum retrocedendo posset perducere incautos in loca
naturae situ invia, tot fluminibus obiectis, tot montium latebris, inter
quas deprehensus host is ne fugae quidem, nedum resistendi occasion em
5 fuerit habiturus. Sibi placere in Sogdianos recedere, Oxum amnem
velut murum obiecturum hosti, dum ex finitimis gentibus valida auxi-
12 Subactarum nationum — Hed.
258

те быстро приходили в себя. Однако мгла была столь густа, что жилье
они обнаруживали по дыму. 16. Местные жители, никогда ранее не
видавшие чужеземцев, при виде вооруженных людей леденели от страха и
предлагали им всё, что было в их хижинах, умоляя пощадить жизнь. 17. Царь
пешком обходил войско, поднимая лежавших на земле и поддерживая тех,
кому трудно было идти. Он появлялся, не щадя сил, то в первых рядах,
то в центре, то в арьергарде. 18. Наконец, прибыли в места менее дикие,
и войско оправилось, получив в изобилии продовольствие; в устроенный
тут лагерь пришли и воины, отставшие в пути.
19. Оттуда войско направилось к Кавказским горам5. Они
непрерывной цепью пересекают Азию. С одной стороны подходят к морю у Киликии,
с другой — к Каспийскому морю, реке Араксу и пустынным местам
Скифии. 20. К Кавказу примыкают менее высокие горы Тавр; начавшись в
Каппадокии, они проходят мимо Киликии и соединяются с горами
Армении. 21. Так сплетаясь между собой, эти хребты образуют непрерывную
цепь; отсюда берут начало почти все реки Азии, впадающие как в Красное
море, так и в Каспийское, в Гирканское6 и в Понт. 22. Войско перевалило
через Кавказ за 17 дней. Там есть с^ала, имеющая в окружности 10
стадиев и в вышину более четырех, к которой, согласно древним преданиям,
был прикован Прометей. 23. У подножия горы было выбрано место для
основания города. 7000 старейших македонцев и, кроме того, воины, уже
негодные для военной службы, получили разрешение поселиться в новом
городе. Жители назвали его также Александрией7.
IV.— Между тем Бесс, устрашенный быстротой Александра, принеся
обычную жертву родным богам, согласно обычаю тех племен, совещался
с друзьями и военачальниками на пиру о войне. 2. Отяжелев от вина, они
стали превозносить свои силы и смеяться над безрассудством и
малочисленностью врагов. 3. Особенно Бесс, дерзкий в своих речах и гордый
царской властью, приобретенной преступно, едва владея собой, говорил, что
враги обязаны своей славой тупости Дария. 4. Ведь он сразился с ними в
теснейшем ущелье Киликии, отступая же он мог завести их при их
беспечности в места, непроходимые по условиям местности, со многими реками и
горными ущельями, среди которых попавший в засаду враг не мог бы не
только сопротивляться, но даже бежать. 5. Он сам решил удалиться к сог-
дийцам и укрыться от врагов, как за стеной, за рекой Оке до тех пор, пока
не прибудут из соседних племен сильные подкрепления. 6. Придут же к
нему хорезмцы и даги, саки и инды, а также обитающие за рекой Танаис8
скифы, среди которых все столь высокого роста, что их плечи приходятся
на уровне макушек македонцев. 7. Опьянев, все кричат, что это
единственно разумное решение, и Бесс велит обильнее обносить всех вином,
собираясь завершить победу над Александром за пиршественным столом.
8. Присутствовал на этом пиру мидиец Кобар, известный более
приверженностью к искусству магии (если только это искусство, а не обман пустых
17*
259

6 Ha concurrerent. Venturos autem Chorasmios et Dahas Sacasque et Indos
et ultra Tanaim amnem colentes Scythas, quorum neminem adeo humilem
esse, ut humeri eius non possent Macedonis militis verticem aequare. Con-
7 clamant temulenti, unam hanc sententiam salubrem esse: et Bessus circum-
ferri merum largius iubet, debellaturus super mensam Alexandrum. Erat
8 in eo convivio Cobares18, natione Medus, sed magicae artis (si modo ars est,
non vanissimi cuiusque ludibrium) magis professione quam scientia cele-
9 ber, alioquin moderatus et probus. Is cum praefatus esset, scire, servo uti-
lius esse parere dicto, quam afferre consilium, cum illos, qui pareant, idem
quod ceteros maneat, qui vero suadeant, proprium sibi14 periculum15...
10 poculum ei, quod habebat in manu, tradidit. Quo accepto Cobares, «Natu-
ra», inquit, «mortalium hoc quoque nomine prava et sinistra dici potest,
41 quod in suo quisque negotio hebetior est quam in16 alieno. Turbida sunt con-
silia eorum, qui sibi suadent. Obstat metus, aliis cupiditas, nonnunquam
naturalis eorum, quae excogitaveris, amor" Nam in te superbia non cadit.
Expertus es, unumquemque, quod ipse reppererit, aut solum aut optimum
12 ducere. Magnun onus sustines capite, regium insigne. Hoc aut moderate per-
ferendum est, aut, quod abominor, in te ruet. Consilio, non impetu opus
13 est». Adicit deinde, quod apud Bactrianos vulgo usurpabant, canem timi-
dum vehementius latrare, quam mordere; altissima quaeque flumina mi-
nimo sono labi. Quae inserui, ut, qualiscunque inter barbaros potuit
!4 esse prudentia, traderetur. In17 his audientium suspenderat expectatio-
nem sui. Turn consilium aperit utilius Besso quam gratius. «In vesti-
bulo», inquit, «regiae tuae velocissimus consistit rex. Ante ille agmen,
15 quam tu mensam istam movebis. Nunc ab Tanai exercitum accerses
et armis flumina oppones. Scilicet qua tu fugiturus es, hostis sequi non
potest. Iter utrique commune est, victori tutius. Licet strenuum metum pu-
16 tes esse, velocior tamen spes est. Quin validioris occupas gratiam, dedisque
te? utcunque cesserit, meliorem fortunam deditus quam hostis habiturus.
17 Alienum habes regnum, quo facilius eo careas. Incipias forsitan iustus esse
18 rex, cum ipse fecerit, qui tibi et dare potest regnum et eripere. Consilium
habes fidele, quod diutius exequi supervacuum est. Nobilis equus umbra
quoque virgae regitur: ignavus ne calcari quidem concitari potest».
19 Bessus, et ingenio et mult о mero ferox, adeo exarsit, ut vix ab ami-
cis, quo minus occideret eum, nam strinxerat quoque acinacem, continere-
20 tur. Certe e convivio prosiluit haudquaquam potens mentis. Cobares inter
tumultum elapsus ad Alexandrum transfugit. Octo miliaBactrianorum
habebat armata Bessus, quae, quamdiu propter coeli intemperiem Indiam po-
13 Gobares — Hed.
14 subeant — Hed.
15 Bessus eum dicere iussit intrepidum — Halm,
16 utique — Hed.
17 l\\e-Hed.
280

людей), чем знанием ее, впрочем, человек скромный и честный. 9. Он стал
говорить, что рабу, как он знает, полезнее повиноваться приказанию, чем
давать советы, так как повинующихся ожидает то же самое, что и
остальных, а кто подает совет, подвергает себя особой опасности9... Бесс передал
ему кубок, который держал в своей руке. 10. Кобар, взяв его, продолжал:
«Природу человека можно назвать превратной еще и потому, что каждый
хуже видит свои дела, чем чужие. И. Сомнительными бывают решения,
внушенные людьми самим себе: одним мешает страх, другим страсти,
третьим естественная преданность собственным идеям. Никто сам себя не
презирает. Ты сам испытал, что каждый считает единственно хорошим то, что
он придумал. 12. На твоей голове тяжелое бремя — царский венец. Его
следует носить разумно, или, чего я страшусь, он раздавит тебя. Тут
необходима рассудительность, а не стремительность». 13. Затем он привел
распространенные у бактрийцев пословицы: «трусливая собака сильнее
лает, чем кусает» и «самые глубокие реки текут бесшумно». Все это я
упомянул, чтобы показать, какова могла быть мудрость у варваров.
14. Этими словами Кобар привлек к себе внимание присутствовавших.
Затем он изложил свой совет, более полезный для Бесса, чем приятный.
«У порога твоего дворца,— сказал он,— находится царь, отличающийся
стремительностью. Он быстрее снимается с лагеря, чем ты сдвинешь этот
стол. 15. А ты будешь призывать войско с берегов Танаиса и
отгораживаться от оружия реками. Будто враг не может следовать за тобой повсюду,
куда ты сам побежишь. Путь общий для обоих, но надежнее для
победителя! Ты думаешь, что страх делает проворным; но еще больше быстроты
придает надежда. 16. Почему бы тебе не прибегнуть к милости более
сильного врага и не отдаться под его власть? Что бы ни случилось,
сдавшийся уготовит себе лучшую судьбу, чем враг. 17. Ты завладел чужим
царством, тем легче можешь от него отказаться. Ты, может быть, станешь
законным царем, если этого пожелает тот, кто в силах дать тебе царскую
власть и отнять ее. 18. Вот тебе верный совет, который излишне развивать
дальше. Для хорошей лошади достаточно тени от прута, для ленивой мало
и шпор».
19. Жестокий от природы Бесс под действием вина пришел в такую
ярость, что его друзья с трудом удержали его руку, схватившую акинак,
чтобы поразить Кобара. Совсем не владея собой, Бесс бросился из
пиршественной залы, Кобар же в суматохе ускользнул и перебежал на сторону
Александра. 20. У Бесса было 8000 вооруженных бактрийцев; пока они
думали, что из-за их жаркого климата македонцы скорее направятся в
Индию, они покорно подчинялись ему; узнав же о приближении Александра,
они покинули Бесса и разбежались по своим селам. 21. Тот, переправившись
через реку Оке с кучкой друзей, оставшихся ему верными, сжег свои
лодки, чтобы их не использовали враги, и стал собирать новые войска в Сог-
диане. 22. Тем временем Александр, как выше было сказано, уже перешел
261

tiusMacedonas petituroscrediderant,oboedienterimperatafecerunt; postquam
21 adventare Alexandrum compertum est, in suos quisque vicos dilapsi Bessum
reliquerunt. Ille cum clientium manu, qui non mutaverantfidem, Oxo amne
superato exustisque navigiis, quibus transierat, ne iisdem hostis uteretur,
22 novas copias in Sogdianis contrahebat. Alexander Caucasum quidem, ut
supra dictum est, transierat, sed inopia frumenti prope ad famem ventum
23 erat. Succo ex sesama expresso haud secus quam oleo artus perungebant.
Sed huius succi ducenis quadragenis denariis amphorae singulae, mellis
denariis trecenis nonagenis, trecenis vini aestimabantur; tritici nihil aut
24 admodum exiguum reperiebatur. Siros vocabant barbari, quos ita solerter
abscondunt, ut, nisi qui defoderunt, invenire non possint. In his conditae
fruges erant. In quarum penuria milites fluviatili pisce et herbis sustineban-
25 tur. Iamque haec ipsa alimenta defecerant, cum iumenta, quibus onera por-
tabant, caedere iussi sunt: horum carne, dum in Bactrianos perventum18,
traxere vitam.
26 Bactrianae terrae multiplex et varia natura est. Alibi multa arbor
et vitis largos mitesque fructus alit: solum pingue crebri fontes rigant;
quae mitiora sunt, frumento conseruntur, cetera armentorum pabulo cedunt.
27 Magnam deinde partem eiusdem terrae steriles arenae tenent: squalida sic-
citate regio non hominem, non frugem alit: cum vero venti a Pontico mari
spirant, quidquid sabuli in campis iacet, converrunt. Quod ubi cumulatum
est, magnorum collium procul species est, omniaque pristini itineris
28 vestigia intereunt. Itaque qui transeunt campos, navigantium modo noctu
sidera observant, ad quorum cursum iter dirigunt, et propemodum
29 clarior est noctis umbra quam lux. Ergo interdiu invia est regio, quia nee
vestigium, quod sequantur, inveniunt, et nit or siderum caligine abscondi-
tur. Ceterum si quos ille ventus, qui a mari exoritur, deprehendit, arena
30 obruit. Sed qua mitior terra est, ingens hominum equorumque multitudo
31 gignitur. Itaque Bactriani equites XXX milia expleverant. Ipsa Bactra,
regionis eius caput, sita sunt sub monte Parapamiso, Bactrus amnis prae-
terit moenia. Is urbi et regioni dedit nomen.
32 Hie regi stativa habenti nuntiatur ex Graecia Peloponnensium Laco-
numque defectio. Nondum enim victi erant, cum proficiscerentur, tumul-
tus eius principia nuntiaturi. Et alius praesens terror affertur, Scythas, qui
ultra Tanaim amnem colunt, adventare, Bessoferentes opem. Eodem tempore,
quae in gente Ariorum Caranus et Erigyus gesserant, perferuntur. Commis-
33 sum erat proelium inter Macedones Ariosque. Transfuga Satibarzanes bar-
baris praeerat: qui cum pugnam segnem utrimque aequis viribus stare vi-
disset, in primos ordines adequitavit, demptaque galea, inhibitis qui tela
iaciebant, si quis viritim dimicare vellet, provocavit ad pugnam, nudum
34 se caput in cert amine habit urum. Non tulit ferociam barbari dux exerci-
18 Perventum est — Hed.
262

через Кавказ, но нехватка хлеба чуть не вызвала голод в его войске.
23. Воины натирали свои тела вместо масла соком, выжатым из сезама. Но
амфора такого сока стоила 240 денариев, столько же меда — 390 денариев,
вина — 300 денариев; пшеницы не находили совсем или очень мало.
24. Варвары называют сирами зернохранилища, которые они так маскируют,
что их могут найти лишь те, кто их рыл; в них они спрятали свое зерно.
Из-за недостатка хлеба воины питались речной рыбой и травами. 25.
Потом стало не хватать и этой пищи, и отдан был приказ резать вьючных
животных, которые несли багаж; их мясо поддержало их до прибытия в Бак-
трию.
26. Природа Бактрии богата и разнообразна. В некоторых местах
многочисленные деревья и виноградная лоза дают в изобилии сочные плоды;
тучную почву орошают многочисленные источники; где почва мягкая, там
сеется хлеб, остальную землю оставляют под пастбища. 27. Большую часть
этой страны занимают бесплодные пески; в заброшенной из-за засухи
области нет ни людей, ни плодов. Дующие с Понта10 ветры наметают песок,
лежащий на равнинах; тогда он похож издали на большие холмы; на нем
пропадают все прежние следы дорог. 28. Поэтому, кто едет по этим
равнинам, наблюдает ночью, подобно морякам, за звездами, по движению
которых и находит свой путь; и в ночной тьме света бывает почти больше, чем
днем. 29. Итак, днем эта область непроходима, так как нет следов, по
которым можно идти, и сияние звезд скрыто во мгле. Если же дующий со
стороны моря ветер захватит кого-либо в пути, он всех засыпает песком.
30. Однако где земля более плодородная, там очень много людей и
лошадей. Поэтому Бактрия поставляет 30 000 всадников. 31. Столица этой
области, Бактры11, расположена у подножия Парапамиса. У ее стен течет
река Бактр. Она дала имя городу и области.
32. Здесь к царю, устроившему стоянку, приходит из Греции
известие об отпадении лаконцев и всего Пелопоннеса. Отпавшие еще не были
усмирены, когда отправлялись вестники, чтобы сообщить о начале
восстания. Сообщается также и о другой, близкой опасности: на помощь Бессу
подходят скифы, живущие за рекой Танаис. В то же время ему доносят о
действиях Карана и Эригия в стране ариев. 33. Между македонцами и
ариями произошло сражение. Во главе варваров стоял перебежчик Сатибарзан;
заметив, что при равных силах противников битва развертывается вяло,
он подскакал к первым рядам и, сняв шлем и остановив стрелявших из
луков, стал вызывать кого-нибудь на поединок с ним, заявляя, что будет
сражаться с открытой головой. 34. Высокомерие варвара не мог снести
военачальник Эригий, человек уже старый, но не уступавший никакому
юноше в силе духа и тела. Сняв шлем и обнажив свою седину, он сказал:
«Пришел день показать, победив или погибнув со славой, какие у
Александра друзья и воины». 35. И не сказав больше ничего, он погнал своего
коня на врага. Можно было подумать, что обе стороны получили приказ
263

tus Erigyus, gravis quidem aetate, sed et animi et corporis robore nulli
iuvenum postferendus. Is galea dempta canitiem ostentans, «Venit», in-
quit, «dies, quo aut victoria aut morte honestissima, quales amicos et mili-
35 tes Alexander habeat, ostendam». Nee plura elocutus, equum in hostem egit.
Crederes imperatum, ut acies utraeque tela cohiberent. Protinus certe re-
cesserunt dato libero spatio, intenti in eventum, non duorum modo, sed
36 etiam suae sortis, quippe alienum discrimen secuturi. Prior barbarus emi-
sit hastam, quam Erigyus modica capitis declinatione vitavit, atque ipse
infestam sarissam equo calcaribus concito in medio barbari gutture ita fi-
37 xit, ut per cervicem emineret. Praecipitatus ex equo barbarus adhuc tamen
repugnabat. Sed ille extractam e vulnere hastam rursus in os dirigit. Sa-
tibarzanes (hastam) manu complexus, quo maturius interiret, ictum hostis
38 adiuvit. Et barbari duce amisso, quern magis necessitate quam sponte se-
cuti erant, tunc haud immemores meritorum Alexandri arma Erigyo tra-
39 dunt. Rex his quidem laetus, de Spartanis haudquaquam securus, magno
tamen animo defectum eorum tulit, dicens, non ante ausos consilia nudare>
40 quam ipsum ad fines Indiae parvenisse cognovissent. Ipse Bessum perse-
quens copias movit, cui Erigyus barbari caput, opimum19 belli decus prae-
ferens occurrit.
Caput V
Igitur Bactrianorum regione Artabazo tradita sarcinas et
impedimenta ibi cum praesidio reliquit. Ipse cum expedito agmine loca desert a Sog-
2 dianorum intrat, nocturno itinere exercitum ducens. Aquarum, ut ante
dictum est, penuria prius desperatione quam desiderio bibendi sitim accen-
3 dit. Per CCGC stadia ne modicus quidem humor existit. Arenas vapor aes-
tivi solis accendit: quae ubi flagrare coeperunt, haud secus, quam continen-
4 ti incendio cuncta torrentur. Caligo deinde immodico terrae fervore excitata
lucem tegit, camporumque non alia, quam vasti et profundi aequoris species est.
5 Nocturnum iter tolerabile videbatur, quia rore et matutino frigore corpora
levabantur. Ceterum cum ipsa luce aestus oritur, omnemque naturalem ab-
6 sorbet humorem siccitas; ora visceraque penitus uruntur. Itaque primum
animi, deinde corpora deficere coeperunt. Pigebat et consistere et progredi.
7 Pauci a peritis regionis admoniti praepararant aquam. Haec paulisper rep-
ressit sitim, deinde crescente aestu rursum desiderium humoris accensum
est. Ergo quidquid vini oleique erat, hominibus ingerebatur, tantaque dul-
8 cedo bibendi fuit, ut in posterum sitis non timeretur. Graves deinde avi-
de hausto humore non sustinere arma, non ingredi poterant; et feliciores
videbantur, quos aqua defecerat, cum ipsi sine modo infusam vomitu coge-
9 rentur egerere. Anxium regem tantis malis circumfusi amici, ut meminis-
set sui, orabant; animi sui magnitudinem unicum remedium deficientis ex-
barbari caput, opimum — Bentley; Hed; barbaricae optimum — P.
264

не стрелять. Воины тотчас же расступились, оставив свободное
пространство и с напряжением следили за исходом поединка, так как и их ожидала
та же судьба, что и их вождей. 36. Варвар первый метнул копье, удара
которого Эригий избежал, немного отклонив голову, и в свою очередь
пришпорив коня, с такой яростью ударил своей пикой в горло варвару, что
она вышла через затылок. Варвар был свален с коня, однако еще
сопротивлялся. 37. Но Эригий, вырвав пику из раны, снова направил ее в лицо
врага. Сатибарзан ухватился за нее рукой и, чтобы ускорить свою смерть,
облегчил врагу удар. 38. Варвары, потеряв вождя, за которым
последовали скорее по необходимости, чем добровольно, вспомнили тогда о
великодушии Александра и передали свое оружие Эригию. 39. Царь
радовался этому успеху; относительно же спартанцев он вовсе не был спокоен,
однако перенес известие об их отпадении мужественно, сказав, что они
лишь тогда осмелились открыть свои замыслы, когда узнали, что он
достиг границ Индии12. 40. Александр уже двинул свое войско для
преследования Бесса, когда повстречался Эригий, везший в качестве славного
трофея голову варвара.
V.—- Передав область бактрийцев Артабазу, Александр оставил там
вместе с гарнизоном поклажу и обоз. Сам же с подвижным войском вступил
в пустыни Согдианы, продвигаясь по ночам. 2. Воды, как выше было
сказано, не хватало, и жажда возникала раньше от отчаяния, чем от
потребности пить. На протяжении 400 стадиев нет ни малейшего признака влаги.
3. Жар летнего солнца воспламеняет пустыни: когда они начинают гореть,
непрерывный пожар опаляет все пространство. 4. Затем мгла, возникшая
от чрезмерного накала земли, закрывает свет, и равнины становятся
похожими на обширное и глубокое море. 5. Ночной поход казался не очень
трудным, так как облегчение приносили роса и утренний холод. Впрочем, жара
начинается с восходом солнца, и сухость поглощает всю влагу в природе;
во рту и внутри тела начинает гореть. 6. Итак, сначала стал падать дух
воинов, затем их силы. Было трудно и стоять на месте, и идти вперед.
7. Лишь немногие по совету местных опытных людей запаслись водой.
Этим они на недолгое время ослабляли жажду; но потом от сильной жары
она снова возникала. Воины выпивали до последней капли все вино и
масло, и это вызывало у них такое наслаждение, что они переставали
бояться возвращения жажды. 8. Обычно, отяжелев от чрезмерно выпитой
жидкости, они не могли больше ни нести оружие, ни идти, и не имевшие воды
казались тогда счастливее,ибо у их товарищей начиналась рвота и жадно
выпитая влага выбрасывалась наружу. 9. В то время как царь был озабочен
столькими бедствиями, окружавшие его друзья умоляли, чтобы он
подумал о себе, ибо только его мужество может поддержать обессилевшее
войско. 10. Тут двое из воинов, посланных вперед выбрать место для
лагеря, вернулись, неся в кожаных мехах воду. Они несли ее своим
сыновьям, находившимся, как они знали, в этой части войска и жестоко стра-
265

10 ercitus esse; cum ex his, qui praecesserant ad capiendum locum castris, duo
occurrunt utribus aquam gestantes, ut filiis suis, quos in eodem agmine esse
11 et aegre pati sitim non ignorabant, occurrerent. Qui cum in regem incidis-
sent, alter ex his utre resoluto vas, quod simul ferebat, implet, porrigens
regi. Ille accipit; percontatus, quibus aquam portarent, filiis ferre cognos-
*2 cit. Tunc poculo pleno, sicut oblatum est, reddito, «Nee solus», inquit, «bi-
bere sustineo, nee tarn exiguum dividere omnibus possum. Vos currite, et
liberis vestris, quod propter illos attulistis, date.»
13 Tandem ad flumen Oxum ipse pervenit prima fere vespera. Sed exer-
citus magna pars non potuerat consequi; in edito monte ignes iubet fieri,
ut hi, qui aerge sequebantur, haud procul castris se abesse cognoscerent.
14 Eos autem, qui primi agminis erant, mature cibo ac potione firmatos, imp-
lere alios utres, alios vasa, quibuscunque aqua posset portari, iussit ac suis
15 opem ferre. Sed qui intemperantius bauserant, intercluso spiritu exstincti
sunt, multoque maior horum numerus fuit, quam ullo amiserat proelio. At
16 ille thoracem adhuc indiitus nee aut cibo refectus aut potu, qua veniebat
exercitus, constitit, nee ante ad curandum corpus recessit, quam praeterie-
rant, qui agmen sequebantur20, totamque earn noctem cum magno animi
17 motu perpetuis vigiliis egit. Nee postero die laetior erat, quia nee navigia
habebat, nee pons erigi poterat, circum amnem nudo solo21 et materia ma-
xime sterili. Consilium igitur, quod unum necessitas subiecerat, init. Utres
18 quam plurimos stramentis refertos dividit. His incubantes transnavere amnem:
quique primi transierant, instatione erant, dum traicerent ceteri. Hoc modo
sexto demum die in ulteriore ripa totum exercitum exposuit.
19 lam que ad persequendum Bessum statuerat progredi, cum ea, quae
in Sogdianis erant, cognoscit.. Spitamenes erat inter omnes amicos praeci-
20 puo honore cultus a Besso. Sed nullis meritis perfidia mitigari potest: quae
tamen minus in eo invisa esse poterat, quia nihil ulli nefastum in Bessum,
interfectorem regis sui, videbatur. Titulus facinoris speciosus praeferebatur,
21 vindicta Darei: sed fortunam, non scelus oderat Bessi. Namque ut Alexand-
rum flumen Oxum superasse cognovit, Dataphernem et Catenem22,
quibus a Besso maxima fides habebatur, in societatem cogitatae rei asciscit.
Illi promptius adeunt, quam rogabantur, assumptisque octo fortissimis
22 iuvenibus talem dolum intendunt. Spitamenes pergit ad Bessum, et remotis
arbitris comperisse ait se, insidiari ei Dataphernem et Catenem, ut vivum
Alexandre traderent agitantes; a semet occupatos esse et vinctos teneri.
23 Bessus tanto merito, ut credebat, obligatus partim gratias agit, partim
avidus explendi supplicii adduci eos iubet. Illi manibus sua sponte
24 religatis a participibus consilii trahebantur, quos Bessus truci vultu
20 Praeterierat omne agmen — Hed.
2 * terra circum amnem nuda — Hed.
22 Catanen — Kinch; Gatenen — A\ Gatanes — P, Hed.
266

давшим от жажды. И. Когда они повстречались с царем, один из них,
открыв мех, наполнил водой сосуд, который у него был, и протянул его'царю.
Тот, взяв его, спросил, кому они несут воду, и, узнав, что своим сыновьям,
12. вернул им полный кубок, к которому не притронулся, и сказал:
«Я не в силах выпить все один и не могу разделить между всеми такую
малость. Бегите и отдайте вашим детям то, что вы для них принесли».
13. Наконец, к вечеру он достигает реки Окса. Но большая часть
войска не могла за ним поспеть, тогда он приказывает разжечь на высокой
горе костры, чтобы отставшие знали, что они близко от лагеря. 14. Он
приказал также воинам из авангарда быстро подкрепиться пищей и питьем
и одним наполнить водой мехи, другим прочие сосуды, в каких только
можно было ее нести, и оказать помощь своим товарищам. 15. Но пившие
воду неумеренно задыхались и умирали, и число таких намного
превосходило потери Александра в любом сражении. 16. А сам царь, еще в
панцире и не подкрепившись едой и питьем, стал там, где проходило войско,
и только тогда удалился на отдых, когда проследовал последний отряд.
Всю эту ночь он провел без сна в большом душевном волнении. 17. И
следующий день не был для него легче: у него не было лодок, и мост нельзя
было возвести, ибо берега реки были голы и совсем лишены леса. Итак, он
принял решение единственно подсказанное обстоятельствами. 18. Он
раздал воинам все имевшиеся у него мехи, набитые соломой; те, лежа на них,
переплывали через реку *3; переплывшие первыми несли охранную службу,
пока не переправились остальные. Так он переправил все войско на
противоположный берег только на шестой день.
19. Он уже решил дальше преследовать Бесса, как узнал о событиях
в Согдиане. Спитамен среди всех друзей Бесса пользовался особым его
расположением. Но вероломство нельзя одолеть никакими благодеяниями.
20. Однако в Спитамене оно было менее преступно, так как против Бесса,
убийцы своего царя, все средства всем казались хорошими. Месть за Да-
рия выставлялась в качестве особого предлога для заговора; но Спитамен
ненавидел Бесса не за преступление, а за его удачу. 21. Итак, лишь только
он узнал о переходе Александра через реку Оке, он вовлек в заговор Да-
таферна и Катена, пользовавшихся особым доверием Бесса. Те являются
даже быстрее, чем их просили; взяв с собой восемь храбрейших юношей,
они применяют такую хитрость. 22. Спитамен идет к Бессу и, удалив
свидетелей, заявляет ему, что узнал о кознях Датаферна и Катена,
задумавших выдать его Александру живым, но что он их схватил и держит
в оковах. 23. Бесс, считая себя обязанным за такую услугу, благодарит
Спитамена и, горя желанием казнить виновных, велит их привести.
24. Тех, давших связать себе руки, приводят другие участники
заговора; Бесс, бросив на них свирепый взгляд, поднялся, готовый сам с ними
расправиться. Но заговорщики, оставив притворство, окружают его
и, несмотря на его сопротивление, связывают, сорвав с него царскую
267

intuens consurgit, manibus non temperaturus. At illi simulatione omissa
circumsistunt eum et frustra repugnantem vinciunt direpto ex capite
regni insigni lacerataque veste, quam e spoliis occisi regis induerat.
25 Ше deos sui sceleris ultores adesse confessus, adiecit, non Dareo
iniquos fuisse, quem sic ulciscerentur, sed Alexandre* propitios, cuius
26 victoriam semper etiam hostis adiuvisset. Multitudo an vindicatura Bessum
fuerit, incertum est, nisi illi, qui vinxerant, iussu Alexandri fecisse ipsos
ementiti dubios adhuc animi terruissent. In equum impositum Alexandro
tradituri ducunt.
27 Inter haec rex, quibus matura erat missio, electis DCCCC fere, equiti
bina talenta dedit, pediti terna denarium milia, monitosque, ut liberos ge-
nerarent, remisit domum. Ceteris gratiae actae, quod ad reliqua belli nava-
28 turos operam pollicebantur. [Turn Bessus perducitur]23. Perventum erat
in parvulum oppidum: Branchidae eius incolae erant. Mileto quondam iussu
Xerxis, cum e Graecia rediret, transierant, et in ea sede constiterant, quia
29 templum, quod Didymeon appellatur, in gratiam Xerxis violaverant. Mores
patrii nondum exoleverant, sed iam bilingues erant, paulatim a domestico
externo sermone degeneres. Magno igitur gaudio regem excipiunt, urbem
seque dedentes. Ille Milesios, qui apud ipsum militarent, convocari iubet.
30 Vetus odium Milesii gerebant in Branchidarum gentem proditionis ergo.
His, sive iniuriae, sive originis meminisse mallent, liberum de Bran-
31 chidis permittit arbitrium. Variantibus deinde sententiis, se ipsum con-
si deraturum, quod optimum factu esset, ostendit. Postero die occurenti-
bus, Branchidas secum procedere iubet. Cumque ad urbem ventum esset,
32 ipse cum expedita manu portam intrat. Phalanx moenia oppidi circumire
iussa et dato signo diripere urbem, proditorum receptaculum, ipsosque ad
33 unum caedere. Illi inermes passim trucidantur, nee aut commercio linguae
aut supplicum velamentis precibusque inhiberi crudelitas potest. Tandem,
ut deicerent fundamenta murorum, ab imo moliuntur, ne quod urbis vesti-
34 gium extaret. Nemora quoque et lucos sacrosnon caedunt modo, sed etiam
exstirpant, ut vasta solitudo et sterilis humus excussis etiam radicibus
35 linqueretur. Quae si in ipsos proditionis auctores excogitata essent, iusta
ultio esse, non crudelitas videretur: nunc culpam maiorum posteri luere,
qui ne viderant quidem Miletum, ideo et Xerxi non potuerant prodere.
36 Inde processit ad Tanaim amnem. Quo perductus est Bessus non vin-
ctus modo, sed etiam omni velamento corporis spoliatus, Spitamenes eum
tenebat collo inserta catena, tarn barbaris quam Macedonibus gratum spe-
37 ctaculum. Turn Spitamenes, «Et te», inquit, «et Dareum, reges meos, ultus,
interfectorem domini sui adduxi, eo modo captum, cuius ipse fecit exem-
plum. Aperiat ad hoc spectaculum oculos Dareus. Existat ab inferis, qui
23 Dum Bessus persequitur — Hed,
268

корону и разорвав одежду, снятую им с убитого Дария. 25. Бесс, при-'
знав, что боги мстят ему за его преступление, сказал, что они не
столько были враждебны Дарию, за которого теперь так мстят, сколько
благоволят Александру, победе которого всегда помогали даже враги. 26.
Неизвестно, стала ли бы толпа отстаивать Бесса, но люди, его связавшие,
солгав, что они действуют по приказу Александра, устрашили еще
колебавшихся. Посадив Бесса на коня, они повезли его, чтобы выдать
Александру.
27. Между тем Александр, отобрав около 900 воинов, служба которых
кончалась, дал им по два таланта на всадника и по 3000 денариев на
пехотинца и отпустил домой14, посоветовав им народить детей. Остальным
была вынесена благодарность за обещание служить до конца войны. [Тут
привели Бесса15. ] 28. Затем достигли небольшого города, населенного
бранхидами. Некогда по приказанию Ксеркса, возвращавшегося из
Греции, они переселились из Милета на это место в качестве изгнанников,
ибо в угоду этому царю осквернили храм, называемый Дидимеон. 29. Они
еще не забыли обычаи предков, но говорили на смешанном языке,
постепенно отвыкнув от родного. Они приняли царя с радостью и сдались ему
со всем городом. Но тот велит созвать милетцев, служивших под его
знаменами. 30. Милетцы питали издавна ненависть к роду бранхидов за
измену. Поэтому царь предоставил милетцам решить их судьбу, учитывая
как их вину, так и общее с ними происхождение.
31. Так как мнения милетцев разделились, Александр заявил, что сам
подумает, как лучше поступить. Когда они пришли к нему на следующий
день, он велит бранхидам следовать за ним. Подойдя к городу, он вступает
в ворота в сопровождении легковооруженного отряда. 32. Фаланга
получает приказ окружить городские стены и по сигналу разграбить город,
убежище изменников, а их самих перебить до единого. 33. И вот повсюду
избиваются безоружные, и не могут смягчить жестокости врагов ни
мольбы, ни священные покрывала взывающих к ним на общем с ними языке16.
Наконец, чтобы от города не осталось следа, стены его разрушаются до
самого основания. 34. Не только вырубают, но даже выкорчевывают
деревья в священных рощах и лесах, чтобы на этом месте была обширная
пустыня с бесплодной землей, лишенной даже корней деревьев. 35. Если бы
все эти меры были приняты против самих изменников, то они показались
бы справедливой местью, а не жестокостью, теперь же вину предков
искупили потомки, которые даже не видели Милета, а потому и не могли
предать его Ксерксу.
36. Отсюда царь направился к реке Танаис. Туда же был приведен
Бесс, не только связанный, но и лишенный всякой одежды. Спитамен
держал его за цепь, привязанную к шее: зрелище угодное как варварам, так
и македонцам. 37. Спитамен сказал: «Отомстив сразу за тебя и за Дария,
моих царей, я привел убийцу своего господина, схватив его по им же
269

38 illo supplicio indignus fuit, et hoc solatio dignus est». Alexander
multum collaudato Spitamene conversus ad Bessum, «Cuius», inquit,
ferae rabies occupavit animum tuum, cum regem de te optime meritum pri-
us vincire, deinde occidere sustinuisti? Sed huius parricidii mercedem fal-
39 so regis nomine persolvisti». Ibi24ille facinus purgare non ausus, regis ti-
tulum se usurpare dixit, ut gentem suam tradere ipsi possit: qui si cessasset,
40 alium fuisse regnum occupaturum. At Alexander Oxathren, fratrem Darei,
quern inter corporis custodes habebat, propius iussit accedere, tradique
Bessum ei, ut cruci affixum mutilatis auribus naribusque sagittis confi-
gerent barbari, asservarentque corpus, ut ne aves quidem contingerent.
41 Oxathres cetera sibi curae fore pollicetur. Aves non ab alio, quam a Catene
posse prohiberi adicit, eximiam eius artem cupiens ostendere: nairique
42 adeo certo ictu destinata feriebat, ut aves quoque exciperet. Nam si forsi-
tan sagittandi tarn celebri usu minus admirabilis videri ars haec possit, ta-
43 men ingens visentibus miraculum magnoque honori Cateni fuit. Dona
deinde omnibus, qui Bessum adduxerant, data sunt. Ceterum supplicium eius
distulit, ut eo loco, in quo Dareum ipse occiderat, necaretur.
Caput VI
Interea Macedones ad petendum pabulum incomposito agmine egressi a
barbaris, qui de proximis montibus decurrerunt, opprimuntur, pluresque capti
2 sunt quam occisi: barbari autem captivos prae se agentes rursus in montem re-
cesserunt. Viginti milia latronum erant. Fundissagittisque pugnam invadunt.
3 Quos dum obsidet rex, inter promptissimos dimicans sagitta ictus est, quae
in medio crure fixa reliquerat spiculum. Ilium quidem maesti et attoni-
^ ti Macedones in castra referebant: sed nee barbaros fefellit subductus ex acier
5 quippe ex edito monte cuncta prospexerant. Itaque postero die misere le-
gatos ad regem, quos ille protinus iussit admitti, solutisque fasciis magni-
6 tudinem vilneris dissimulans crus barbaris ostendit. Illi iussi considere
affirmant, non Macedones quam ipsos tristiores fuisse cognito vulnere ipsi-
us: cuius si auctorem repperissent, dedituros fuisse, cum diis enim pugnare
η sacrilegos tantum. Ceterum se gentem in fidem dedere, superatos virtute25
g illius. Rex fide data et captivis receptis gentem in deditionem accepit. Cas-
tris inde motis lectica militari ferebatur, quam pro se quisque eques pedes-
que subire certabant. Equites cum quibus rex proelia inire solitus erat, sui
muneris id esse censebant: pedites contra, cum saucios commilitones ipsi
gestare assuevissent, eripi sibi proprium officium turn potissimum, cum rex
9 gestandus esset, querebantur. Rex in tanto utriusque partis certamine et
24 persolvisti tibi — Hed.
25 vulnere — Hed.
270

данному примеру. Открыл бы Дарий глаза, чтобы полюбоваться этим
зрелищем. Встал бы из мертвых! ибо он не заслужил такой казни и достоин
отмщения». 38. Александр, похвалив Спитамена, обратился к Бессу: «Какой
зверь обуял своим бешенством твою душу, когда ты столь дерзко связал,
а затем убил своего царя и благодетеля? Этим злодейством ты приобрел
только ложный царский титул». 39. Тогда тот, не осмеливаясь оправдывать
свое преступление, заявил, что .царский титул он захватил, чтобы
передать свой народ Александру, что если бы не он, то царскую власть
захватил бы другой. 40. Тогда Александр велел приблизиться Оксафру, брату
Дария, который был в числе его телохранителей, и передал ему Бесса,
чтобы варвары, распяв его на кресте и отрубив уши и нос, пронзили его
стрелами, а потом сохранили труп, не позволяя садиться на него даже
птицам. 41. Оксафр обещал взять на себя эту заботу, прибавив, что птиц
может отгонять только один Катен. Говоря это, он стремился показать всем
чудесное его искусство; действительно, Катен настолько точно попадал
в цель, .что даже птиц убивал на лету. 42. И хотя это искусство могло бы
показаться менее удивительным при всеобщем распространении стрельбы
из лука, однако в глазах зрителей оно было огромным чудом и доставило
Катену большой почет. 43. Затем были розданы награды приведшим Бесса.
Впрочем, Александр отсрочил его казнь, чтобы совершить ее на том месте,
где Бесс убил Дария.
VI.— Между тем на македонцев, выступивших без строя для сбора
фуража, напали варвары, спустившиеся с соседних гор, но больше людей
захватили в плен, чем убили; 2. погнав впереди себя пленных,
варвары снова ушли в горы. Этих разбойников насчитывалось 20 000
человек. Они стреляли из пращей и луков. 3. Осаждая их, сам царь
сражался среди первых и был ранен в голень стрелой, наконечник
которой засел в ране. 4. Глубоко опечаленные этим македонцы отнесли
его в лагерь; не скрылось и от варваров, что его вынесли из
сражения, ибо они всё видели со своей высоты. 5. Итак, на следующий
день они отправили к царю послов, которых тот сейчас же велел
привести; сняв с раны повязки и скрыв ее серьезность, он показал варварам
свою голень. 6. Те, получив приглашение сесть, заявили, что они, узнав
о его ранении, были опечалены не меньше македонцев и если бы нашли
виновника, выдали бы его; ведь только святотатцы сражаются против
богов. 7. Пораженные его доблестью, они сдаются со своим племенем на era
милость. Царь, обещав им безопасность и получив от них пленников,
привел племя к покорности. 8. Когда войско двинулось затем в путь,
Александра положили на военные носилки; и пехотинцы и всадники добивались
права их нести. Всадники, среди которых царь обычно сражался, считали
это своим преимуществом, пехотинцы же, привыкшие переносить раненых
товарищей, жаловались, что им не дают исполнить привычный долг, когда
надо нести царя. 9. Царь, полагая, что ему трудно разрешить этот бурный
27L

sibi difficilem et praeteritis gravem electionem futuram ratus, invicem su-
bire eos iussit.
10 Hinc quarto die ad urbem Maracanda perventum est. Septuaginta
stadia murus urbis amplectitur, arx alio cingitur muro. Ac praesidio urbi re-
M licto26 proximos vicos depopulatur atque urit. Legati deinde Ambiorum
Scytharum superveniunt, liberi, ex quo decesserat Cyrus, turn imperata factu-
rh Iustissimosbarbarorumconstabat: armis abstinebant, nisi lacessiti; liber-
12 tatis modico et aequali usu principibus humiliores pares fecerant. Hos be-
nigne allocutus ad eos Scythas, qui Europam incolunt, Pen dam27 quendam
misit ex amicis, qui denuntiaret his, ne Tanaim amnem regionis iniussu
regis transirent. Eidem mandatum,utcontemplaretur locorum si turn et il-
13 los quoque Scythas, qui super Bosporon incolunt, viseret. Condendae urbi
sedem super ripam Tanais elegerat, claustrum et iam perdomitorum, etquos
deinde adire decreverat. Sed consilium distulit Sogdianorum nuntiata
14 defectio, quae Bactrianos quoque traxit. Septem milia equitum erant, quorum
auctoritatem ceteri sequebantur. Alexander Spitamenem et Catenem, a
quibus ei traditus erat Bessus, baud dubius, quin eorum opera redigi pos-
15 sent in potestatem, qui novaverant res, iussit accersi. At illi, defectionis>
ad quam coercendam evocabantur, auctores, vulgaverant famam,
Bactrianos equites a rege omnes, ut occiderentur, accersi, idque imperatum ipsis
non sustinuisse tamen exsequi, ne inexpiabile in populares facinus admitte-
rent. Non magis Alexandri saevitiam quam Bessi parricidium ferre potuis-
se. Itaque sua sponte iam motos metu poenae baud difficulter concitave-
runt ad arma.
16 Alexander transfugarum defectione comperta Craterum obsidere Cy-
ropolim iubet, ipse aliam urbem regionis eiusdem corona capit, signoque,
ut puberesinterficerentur, dato, reliqui in praedam cessere victoris. Urbs diru-
17 ta est, ut ceteri cladis eius exemplo continerentur. Memaceni, valida gens, ob-
sidionem non ut honestiorem modo,sed etiam ut tutiorem ferredecreverant. Ad
quorum pertinaciam mitigandam rex L equites praemisit,qui clementiamipsi-
18 us in deditos simulqueinexorabilem animumin devictos ostenderent. Illi nee
de fide nee de potentia regis ipsos dubitare respondent, equitesque tendere
extra munimenta urbis iubent. Hospitaliter deinde exceptos gravesque epu-
19 lis et somno intempesta nocte adorti interfecerunt. Alexander haud secus,
quam par erat, motus urbem corona circumdedit munitiorem, quam ut primp
impetu capi posset. Itaque Meleagrum et Perdiccam in obsidionem iungit,
20 Cyropolim,ut ante dictum est, obsidentes. Statuerat autem parcere urbi
ae Mille praesidio urbis relictis — Hed.
27 Derdam — Hed., pendam — A; Berdam — VogeL
272

спор, и опасаясь кого-нибудь обидеть, велел нести его попеременно тем и
другим.
10. Оттуда на четвертый день дошли до города Мараканды17. Стены его
имеют в длину 70 стадиев; крепость окружена второй стеной. Оставив
в городе гарнизон, Александр опустошает и сжигает ближние села.
И. Затем прибыли послы скифов-амбийцев, сохранявших свободу
со времени смерти Кира, теперь же желавших подчиниться Александру.
Их признавали самым справедливым племенем варваров; они брались за
оружие, только когда их задевали; по опыту умеренной и справедливой
свободы они уравняли между собой простых людей и старейшин. 12. Царь
беседовал с ними милостиво и послал к европейским18 скифам одного из
друзей, по имени Пенда, передать им, чтобы они не переходили без его
разрешения границу своей области, реку Танаис. Ему же было поручено
ознакомиться с характером страны и посетить скифов, живущих на берегах
Боспора19. 13. Царь уже выбрал на берегу Танаиса место для основания
города, как бы крепости для удержания покоренной территории и той,
куда он решил еще проникнуть. Но выполнение этого замысла отсрочилось
из-за известия об отпадении согдийцев, увлекших за собой и бактрийцев.
14. Подняли восстание 7000 всадников, за которыми последовали
остальные. Александр велел призвать Спитамена и Катена, выдавших ему Бесса,
не сомневаясь, что они смогут привести к покорности восставших.
15. А те, будучи зачинщиками восстания, усмирить которое их вызвали, уже
прежде распространили слух, что царь призывает к себе бактрийских
всадников, чтобы всех их перебить, но что они не нашли в себе сил
выполнить это данное им поручение, боясь совершить неискупимое преступление
в отношении своих соотечественников; свирепость Александра они так же
не могут переносить, как и злодейство Бесса. Итак, они без труда побудили
взяться за оружие людей, которые, боясь расправы, сами к этому
стремились.
16. Александр, узнав об измене перебежчиков, велит Кратеру осадить
Кирополь; сам же захватывает блокадой другой город20 этой же ебласти;
по его знаку были перебиты все взрослые, остальное население стало
добычей победителей; город был разрушен, чтобы этим примером запугать
остальные племена. 17. Сильное племя мемакенов решило испытать
осаду, считая ее не только более почетной, но и более надежной.
Чтобы поколебать их упорство, царь послал 50 всадников указать им
на его снисходительность к сдавшимся и неумолимую строгость к
побежденным. 18. Те отвечают, что не сомневаются как в обещаниях
царя, так и в его могуществе и предлагают всадникам
расположиться вне городских укреплений; затем они щедро их угостили, но
глубокой ночью напали на них, крепко спавших после обильной пищи, и
перебили. 19. Александр в естественном негодовании окружил валом
их город, так крепко защищенный, что с первого же приступа взять
18 Заказ № 1628
273

conditae a Cyro, quippe non alium gentium illarum magis admiratus est
quam hunc regem et Semiramin, quos et magnitudine animi et claritate
21 rerum longe emicuisse credebat. Ceterum pertinacia oppidanorum iram eius
accendit. Itaque captam urbem diripi iussit et deleri. Turn28 Memacenis
22 baud iniuria infestus ad Meleagrum et Perdiccam redit. Sed non alia urbs
fortius obsidionem tulit: quippe et militum promptissimi cecidere et ipse
rex ad ultimum periculum venit. Namque cervix eius saxo ita icta est, ut ocu-
lis caligine offusa collaberetur, ne mentis quidem compos; exercitus certe
23 velut erepto eo ingemuit. Sed invictus adversus ea, quae ceteros terrentr
nondum percurato vulnere acrius obsidioni institit, naturalem celerita-
tem ira concitante. Cuniculo ergo suffossa moenia ingens nudavere spatium,
per quod irrupit, victorque urbem dirui iussit.
24 Hinc Menedemum cum III milibus peditum et DCCC equitibus ad
urbem Maracanda misit. Spitamenes transfuga praesidio Macedonum inde dei-
ecto muris urbis eius incluserat se, haud oppidanis consilium defectionis
approbantibus. Sequi tamen videbantur, quia prohibere non poterant. In-
25 terim Alexander ad Tanaim amnem redit, et quantum soli occupaverant cas-
tris, muro circumdedit. Sexaginta stadiorum urbis murus fuit: banc quo-
26 que urbem Alexandriam appellari iussit. Opus tanta celeritate perfectum
est, ut decimo septimo die, quam munimenta excitata erant, tecta quoque
urbis absolverentur. Ingens militum certamen inter ipsos fuerat, ut suum
27 quisque munus (nam divisum erat) primus ostenderet. Incolae novae urbi
dati captivi, quos reddito pretio dominis liberavit, quorum posteri nunc
quoque non apud eos tarn longa aetate propter memoriam Alexandri exole-
verunt.
Caput VII
At rex Scytharum, cuius turn ultra Tanaim imperium erat, ratus earn
urbem, quam in ripa amnis Macedones condiderant, suis impositam esse
cervicibus, fratrem Carthasim nomine cum magna equitum manu misit ad
diruendam earn proculque amne submovendas Macedonum copias. Bactri-
2 anos Tanais ab Scythis, quos Europaeos vocant, dividit. Idem Asiam et Euro-
pam finis interfluit. Ceterum Scytharum gens, haud procul Thracia sita, ab
oriente ad septentrionem se vertit, Sarmatarumque, ut quidem credidere,
4 non finitima, sed pars est. Recta deinde regionem aliam ultra Istrum ia-
centem colit; ultima Asiae, qua Bactra sunt, stringit. Habitant, quae
septentrioni propiora sunt; profundae inde silvae vastaeque solitudines
excipiunt: rursus quaeque et Tanaim et Bactra spectanthumanocultuhaud
28 Deleta ea — Hed.
274

его было невозможно. Поэтому Александр привлек к осаде Мелеагра и
Пердикку, осаждавших, как было сказано, Кирополь21. 20. Сначала царь
решил пощадить этот город, основанный Киром. Ведь из всех царей этих
племен его больше всего изумляли Кир и Семирамида, прославившиеся,
как он считал, величием души и славными деяниями. 21. Однако
упорство горожан разгневало его. Поэтому он велел взять город, разграбить его
и уничтожить. Справедливо гневаясь на мемакенов, он и прибег к помощи
Мелеагра и Пердикки. 22. Никакой другой город не выдерживал осады с
большим упорством: и под его стенами пали храбрейшие воины; сам царь
оказался на краю гибели. Один камень с такой силой поразил его в шею,
что его глаза застлал туман и он упал, лишившись чувств; войско, конечно,
стало его оплакивать, думая, что он погиб. 23. Но будучи непобедимым
в том, что устрашает остальных, он, не залечив раны, повел осаду еще
с большим ожесточением, так как свойственный ему пыл разгорался от
гнева. Разрушенные подкопом стены открыли широкий проход, через
который он ворвался в город; овладев им, он велел его разрушить.
24. Отсюда царь послал Менедема с 3000 пехотинцев и 800 всадниками
к городу Мараканде. Перебежчик Спитамен, изгнав оттуда македонский
гарнизон, заперся в стенах этого города, хотя его жители не одобряли
восстания. Однако, казалось, они и сами примкнули к измене, так как не
могли ей помешать. 25. Между тем Александр вернулся к берегам реки Та-
наис и обвел стенами все пространство, занятое лагерем. Стены имели в
длину 60 стадиев, этот город он также велел назвать Александрией22.
26. Постройка города была выполнена с такой быстротой, что на
семнадцатый день 2 3 после возведения укреплений были отстроены городские дома.
Воины упорно соревновались друг с другом, кто первый окончит работу,
ибо каждый имел свою. 27. В новом городе поселили пленников24,
которых Александр выкупил у их господ; их потомки, столь долгое время
сохраняя память об Александре, не забыли о нем еще и теперь.
VII.— Царь скифов, держава которого простиралась тогда по ту
сторону Танаиса, считал, что город, основанный македонцами на берегу
реки, является ярмом на его шее. Поэтому он послал брата по имени Кар-
тазис с большим отрядом всадников разрушить этот город и далеко
отогнать македонское войско от реки. 2. Танаис отделяет бактрийцев от скифов,
называемых европейскими. Кроме того, он является рубежом Азии и
Европы. 3. Племя скифов, находясь недалеко от Фракии, распространяется
на восток и на север, но не граничит с сарматами25, как некоторые
полагали, а составляет их часть. 4. Они занимают еще и другую область, прямо
лежащую за Петром, и в то же время граничат с Бактрией26, с крайними
пределами Азии. Они населяют земли, находящиеся на севере; далее
начинаются дремучие леса и обширные безлюдные края; земли вдоль
Танаиса и Бактрии носят на себе следы одинаковой культуры. 5. Александр
первый собирался воевать, не подготовившись, с этим племенем, на его
18*
275

5 disparia sunt. Primus29 cum hac gente non provisum bellum Alexander
gesturus, cum in conspectu eius obequitarethostis, adhucaegerex vulnere,
praecipue voce deficiens, quam et modicus cibus et cervicis extenuabat do-
6 lor, amicos in consilium advocari iubet. Terrebat eum non hostis, sed ini-
quitas temporis: Bactriani defecerant, Scythaeetiam lacessebant: ipse non
7 insistere in terra, non equo vehi, non docere, non hortari suos poterat. Anci-
piti periculo implicitus, deos quoque incusans, querebatur, se iaceresegnem,
cuius velocitatem nemo antea valuisset effugere: vix suos credere non
simulari valetudinem.
8 Ita qui post Dareum victum hariolos et vates consulere desierat, rur-
sus ad superstitionem, humanarum mentium ludibria, revolutus Aristand-
rum, cui credulitatem suam addixerat, explorare eventum rerum sacrifi-
ciis iubet. Mos erat aruspicibus exta sine rege spectare, et quae portende-
9 rentur, referre. Inter haec rex, dum fibris pecudum explorantur eventus la-
ten tium rerum, propius ipsum considere amicos iubet, ne contentione vo-
cis cicatricem infirmam adhuc rumperet. Hephaestio et Craterus et Erigy-
10 us erant cum custodibus in tabernaculum admissi. «Discrimen», inquit,
me occupavit meliore hostium quam meo tempore. Sed necessitas ante
rail tionem est, maxime in bello, quo raro permititur tempora legere. Defecere
Bactriani, in quorum cervicibus stamus, et quantum in nobis animi sit,
12 alieno Marte experiuntur. Haut dubia fortuna, si omiserimus Scythas ultro
arma inferentes, contempti ad illos, qui defecerunt, revertemur: si vero Ta-
naim transierimus et ubiqueinvictos esse nos Scytharum pernicie ac
sanguine ostenderimus, quis dubitabit parere etiam Europae victoribus? Falli-
13 tur, qui terminos gloriae nostrae metitur spatio, quod transituri sumus.
Unus amnis interfluit, quern si traicimus, in Europam arma proferimus.
14 Et quanti aestimandum est, dum Asiam, subigimus, in alio quodammodo
orbe tropaea statuere, et quae tarn longo intervallo natura videtur diremis-
15 se, una victoria subito commitere? At hercule si paululum cessaverimus, in
tergis nostris Scythaehaerebunt. An soli sumus, qui flumina fransnare pos-
sumus? Multa in nosmetipsos recident, quibus adhuc vicimus. Fortuna bel-
16 li artem victos quoque docet. Utribus amnem traiciendi exemplum feci-
mus nuper: hoc, ut Scythae imitari nesciant, Bactriani docebunt. Praete-
17 rea unus gentis huius exercitus adhuc venit, ceteri exspectantur. Ita bellum
18 vitando alemus, et quod inferre possumus, accipere cogemur. Manifesta est
consilii mei ratio. Sed an permissuri sint mihi Macedones animo uti meo,
dubito; quia ex quo hoc vulnus accepi, non equo vectus sum, non pedibus
19 ingressus. Sed si me sequi vultis, valeo, amici. Satis virium est ad toieranda
ista: aut si iam adest vitae meae finis, in quo tandem opere melius exstin-
guar?»
89 sunt primis — Hed.
276

глазах разъезжали вражеские всадники, а он еще не оправился от раны;
особенно у него ослаб голос от воздержания в пище и от боли в затылке.
Итак, он велит созвать друзей на совет. 6. Его пугал не враг, а
неблагоприятная обстановка. Бактрийцы отпали, скифы стали его беспокоить; сам он
не мог ни стоять на ногах, ни сидеть на коне, ни командовать, ни
воодушевлять воинов. 7. Испытывая двойную опасность, ропща даже на богов,
он жаловался, что лежит прикованным к постели, когда прежде никто не
мог уйти от его стремительности; и воины его с трудом верят, что он не
притворяется.
8. Перестав после победы над Дарием советоваться с кудесниками и
прорицателями, он снова предался суевериям, пустым выдумкам
человеческого ума; он велит Аристандру, которому он доверился, принести жертвы,
чтобы узнать об исходе дел. У гадателей был обычай осматривать
внутренности животных в отсутствие царя, а затем докладывать о предсказаниях.
9. Пока по органам животных пытались узнать о будущем, Александр
просит друзей сесть поближе, чтобы от напряжения голоса у него не вскрылась
едва зажившая рана. В его палатку были допущены вместе со стражей Ге-
фестион, Кратер и Эригий. 10. «Я встретился,— сказал Александр,—
с опасностью в условиях, более выгодных для врагов, чем для меня. Но беда
опережает советы рассудка, особенно на войне, для которой редко дается
выбирать время. 11. Отпали поверженные к нашим ногам бактрийцы и с
помощью чужих сил испытывают наше мужество. Совершенно
несомненно, что если мы оставим безнаказанными дерзких скифов, мы
вернемся к отпавшим от нас покрытые позором. 12. Если же мы перейдем
Танаис и покажем кровавым избиением скифов, что мы повсюду
непобедимы, кто будет медлить с выражением покорности победителям
даже Европы? 13. Ошибается тот, кто измеряет пределы нашей славы
пространством, которое мы еще пройдем. Между нами только одна река;
перейдя ее, мы двинемся с оружием в Европу. 14. А малую ли цену имеет
для нас то, что мы, покоряя Азию, воздвигнем трофеи как бы в другом мире,
соединим сразу в результате одной победы страны, которые природа,
казалось, разбросала на столь большом пространстве? 15. Клянусь, что если
мы хоть на малость задержимся, то скифы обойдут нас с тылу. Разве мы
одни умеем переплывать реки? 16. Против нас же самих обратится многое,
что давало нам до сих пор победу. Судьба учит военному искусству также
и побежденных. Мы показали недавно пример в переправе через реку на
мехах; и если скифы сами не сумеют перенять это у нас, их научат
бактрийцы. 17. До сих пор пришел только один отряд этого племени, других
полчищ еще ждут. Таким путем, избегая войны, мы вызовем ее, и вместо того,,
чтобы напасть, будем вынуждены обороняться. 18. Мотивы моего решения
ясны. Но боюсь, что македонцы не позволят мне воспользоваться им;
ведь со времени ранения я еще не сидел на коне и не стоял на ногах.
19. Но если вы, друзья, последуете за мной, то я здоров. Во мне достаточно
277

20 Haec quassa adhuc voce subdeficiens vix proximis exaudientibus di-
xerat, cum omnes a tam praecipiti consilio regem deterrere coeperunt,
21 Erigyus maxime, qui haud sane auctoritate proficiens apud obsti-
natum animum, superstitionem, cuius potens non erat rex, incute-
re tentavit, dicendo, deos quoque obstare consilio, magnumque peri-
22 culum, si flumen transisset, ostendi. Intranti Erigyo tabernaculum regis
Aristander occurrerat, tristia exta fuisse significans: haec ex vate comperta
23 Erigyus nuntiabat. Quo inhibito Alexander non ira solum, sed etiam pu-
dore confusus, quod superstitio, quam celaverat, detegebatur, Aristand-
rum vocari iubet. Qui ut venit, intuens eum, «Non rex», inquit, sed priva-
24 tus sum80. Sacrificium ut faceres mandavi;quid eo portenderetur, cur apud
alium quam apud me professus es? Erigyus arcana mea et secreta te proden-
te cognovit. Quern certum, mehercule, habeo extorum interprete uti metu
25 suo. Tibi autem quietius31, quam potest, denuntio, ipsi mihi indices, quid
26 extis cognoveris, ne possis infitiari dixisse, quae dixeris». Ille exsanguis
attonitoque similis stabat, per metum etiam voce suppressa: tandemque
eodem metu stimulante,ne regis exspectationem moraretur. «Magni», inquit,
«laboris,non irriti discrimen instare praedixi: nee me ars mea quam bene-
27 volentia magis perturbat, Infirmitatem valetudinis tuae video, et,
quantum in uno te sit, scio. Vereor, ne praesenti fortunae tuae sufficere non pos-
28 sis.» Rex iussum confidere felicitati suae remisit. Sibi enim ad alia32 glo-
riam concedere deos. Consultanti deinde cum iisdem, quonam modo flulhen
29 transirent, supervenit Aristander, non alias laetiora exta vidisse se affir-
mans, utique prioribus longe diversa: turn sollicitudinis causa apparuisse,
nunc prorsus egregie litatum esse.
30 Ceterum quae subinde nuntiata sunt regi, continuae felicitati rerum
eius imposuerant labem. Menedemum, ut supra dictum est, miserat ad ob-
31 sidendum Spitamenem, Bactrianae defectionis auctorem. Qui comperto
hostis adventu, ne muris urbis includeretur, simul fretus excipi posse, qua
32 venturum sciebat, consedit occultus. Silvestre iter aptum insidiis tegendis
erat: ibi Dahas condidit. Equi binos armatos vehunt, quorum invicem sin-
guli repente desiliunt: equestris pugnae ordinem turbant. Equorum veloci-
33 tati par hominum pernicitas. Hos Spitamenes saltum circumire iussos pari-
ter et a lateribus et a fronte et a tergo hosti ostendit. Menedemus undique
34 inclusus, ne numero quidem par, diu tamen resistit, clamitans, nihil aliud
80 clam — Hed.
81 qui sapis — Hed.
82 iussit eum confidere felicitati suae: ut alias sibi ait —- Hed.
278

сил, чтобы вынести эти трудности; а если уж близок мой конец, то в каком
деле мог бы я найти более славную смерть?» 20. Он произнес эти слова
слабым, потухающим голосом; даже те, кто стояли к нему очень близко,
с трудом могли его слышать; все присутствовавшие пытались удержать
царя от принятия этого поспешного решения. 21. Особенно Эригий,
не умевший, по-видимому, сломить упорство Александра своим
авторитетом, попытался внушить ему суеверие, с которым царь не был
в силах бороться. Эригий сказал царю, что сами боги не одобряют его
намерения и что ему угрожает большая опасность в случае переправы
через реку. 22. Действительно, Эригий перед входом в палатку царя
повстречал Аристандра, сказавшего, что предзнаменования
неблагоприятны; теперь он и сообщил то, что узнал от прорицателя. 23.
Александр, удержав его, велит позвать Аристандра; он был одновременно
разгневан и смущен, так как открылось скрываемое им суеверие. 24. Когда тот
вошел, Александр, глядя на него, сказал: «Я сейчас для тебя не царь, а
частное лицо. Я поручил тебе принести жертву; почему же ты открываешь ее
предсказания не мне, а другому? Из-за твоего предательства Эригий
узнал мои сокровенные мысли. Я убежден, что он истолковал состояние
внутренностей под влиянием своего страха. Тебе же я заявляю спокойнее,
чем следует: 25. скажи мне лично, что ты узнал по внутренностям, чтобы
затем ты не мог отрицать своих слов». 26. Тот стоял смертельно бледный и
словно пораженный громом, от страха он лишился дара речи; наконец,
под воздействием того же страха, боясь заставить царя слишком долго
ждать, он сказал: 27. «Я предсказал, что тебе предстоят большие трудности,
а не неудача; и меня смущает не столько моя наука, сколько
благорасположение к тебе. Я вижу слабость твоего здоровья и знаю, что весь
успех зависит от тебя одного. Я опасаюсь, что у тебя не хватит сил справиться
с указанным судьбой». 28. Царь отпустил Аристандра, обязав верить в его
счастье; боги мол обещают ему славу еще в других делах. 29. И когда он
стал совещаться с теми же лицами о средствах переправы через реку,
Аристандр вернулся и заявил, что он никогда не видел прежде столь
благоприятных внутренностей и что они сильно отличаются от предыдущих;
тогда были основания для беспокойства, теперь же жертвоприношение
оказалось вполне благоприятным.
30. Однако новости, после этого доставленные царю, омрачили блеск
его непрерывных успехов. 31. Менедема, как выше было сказано, он
послал осаждать Спитамена, виновника отпадения бактрийцев. Тот узнал
о приближении врага и, чтобы не оказаться запертым в городе, спрятался
в засаде, рассчитывая перехватить неприятеля на дороге, по которой тот,
как он знал, должен был пройти. 32. Дорога была лесная, удобная для
засады; на ней он спрятал дагов. Они сажают на коней по два вооруженных
всадника, которые поочередно внезапно соскакивают на землю и мешают
неприятелю в конном бою. 33. Проворство воинов соответствует быстроте
279

superesse locorum fraude deceptis, quamhonestae mortis solatium ex hostium
35 caede. Ipsum praevalens equus vehebat, quo saepius in cuneos barbarorum
36 effusis habenis evectus magna strage eos fuderat. Sed cum unum omnes pe-
terent, multis vulneribus exsanguis Hypsidem38 quendam ex amicis horta-
tus est, ut in equum suum ascenderet et se fuga eriperet. Haec agentem ani-
ma defecit corpusque ex equo defluxit in terrain. Hypsides poterat quidem
effugere, sed amisso amico mori statuit. Una erat Qura, ne inultus occide-
ret. Itaque subditis calcaribus equo in medioshostes se immisit et memora-
38 bili edita pugna obrutus telis est. Quod ubi videre, qui caedi supererant,
tumulum paulo quam cetera editiorem capiunt. Quos Spitamenes fame in
deditionem subacturus obsedit. Gecidere eo proelio peditum II milia, CGG
39 equites. Quam cladem Alexander sollerti consilio texit, morte denuntiata
his, qui ex proelio advenerant, si acta vulgassent.
Caput VIII
Ceterum cum animo disparem vultum diutius ferre non posset, in ta-
2 bernaculum super ripam fluminis de industria locatum secessit. Ibi sine ar-
bitris singula animi consulta pensando noctem vigiliis extraxit, saepe pel-
libus tabernaculi allevatis, ut conspiceret hostium ignes, e quibus conie-
3 ctare poterat, quanta hominum multitudo esset. Iamque luxapparebat, cum
thoracem indutus procedit ad milites, turn primum post vulnus proxime ac-
4 ceptum. Tanta erat apud eos veneratio regis, ut facile periculi, quod hor-
rebant, cogitationem paesentia eius excuteret. Laeti ergoetmanantibus prae
5 gaudio lacrimis, consalutant eum, et quod ante recusaverant bellum, fe-
6 roces deposcunt. Ille se ratibus equitem phalangemque transportaturum
7 esse pronuntiat; super utres iubet nare levius armatos. Plura nee dici res
desideravit nee rex dicere per valetudinem potuit. Ceterum tanta alacritate
militum rates iunctae sunt, ut in triduum ad XII milia effecta sint. lam-
8 que ad transeundum omnia aptaverant, cum legati Scytharum XX, more
gentis per castra equis vecti, nuntiari iubent regi, velle ipsos ad eum man-
9 data perferre. Admissi in tabernaculum iussique considere in vultu regis
defixerant oculos, credo, quis magnitudine corporis animum aestimanti-
10 bus modicus habitus, haudquaquam famae par34 videbatur. Scythis autem
non, ut ceteris barbaris, rudisetinconditus sensus est: quidarn eorum sapi-
11 entiam capere dicuntur, quantamcunque gens capit semper armata. Sic quae
locutos esse apud regem memoriae proditum est, abhorrent forsitan mori-
busnostris et tempora et ingenia cultiora sortitis: sed, ut possit oratio eorum
Hypsiclem — Hed.
habitus — Acidalius; animus — Α.; habitus haudquaquam famae par — Hed.
280

лошадей. Спитамен, приказав им окружить лес, вывел их против врага
одновременно с флангов, с фронта и с тыла. 34. Менедем оказался запертым
со всех сторон, и его отряд был даже малочисленнее врагов, однако он
долго сопротивляется, убеждая своих, что попавшим в незнакомом месте
в засаду ничего другого не остается, как искать почетной смерти, избивая
врагов. 35. У него был сильный конь; он много раз врывался на нем в ряды
варваров, нанося им страшный урон. 36. Но так как на него одного
нацеливались все враги, он обессилел от множества ран и потребовал от
одного из своих друзей, Гипсида, сесть на его коня и спастись бегством.
Сказав это, он испустил дух, и его тело свалилось с коня на землю. 37. Гипсид
действительно мог прорваться, но, потеряв друга, решил и сам умереть.
Единственной его заботой было отомстить врагу. Итак, пришпорив своего
коня, он ворвался в гущу врагов и, славно сразившись с ними, погиб,
пронзенный тучей вражеских стрел. 38. Оставшиеся в живых, увидя это,
заняли холм, возвышавшийся над полем сражения. Спитамен их осадил,
чтобы голодом принудить к сдаче. 39. Пало в этом сражении 2000
пехотинцев и 300 всадников. Это поражение Александр ловко скрыл,
пригрозив прибывшим с места сражения казнью за распространение вести о
случившемся.
VIII.— 1. Утомившись сохранять выражение лица, не
соответствующее его душевному состоянию, царь удалился в палатку, нарочно
поставленную над рекой. 2. Там без свидетелей, взвешивая различные
приходившие ему на ум решения, он всю ночь не смыкал глаз, часто приподнимая
шкуры палатки, чтобы смотреть на вражеские костры и по ним угадать
численность врагов. 3. Уже начался рассвет, когда, надев доспехи, царь
явился перед воинами, впервые после последнего ранения. 4. Воины столь
сильно почитали царя, что одно его присутствие легко заставило их забыть
об устрашавшей опасности. 5. Они приветствуют его со слезами радости
и с отвагой в сердце требуют войны, которой раньше противились. 6.
Александр объявляет, что на плотах переправит конницу и фалангу, а легко
вооруженным приказывает одновременно переплывать на мехах. 7.
Дальнейших слов не требовалось; к тому же слабость царя не позволяла ему
говорить, а воины вязали плоты так быстро, что в три дня их было
изготовлено 12000. 8. И уже они приготовили все для переправы, когда 20
скифских послов, проехав по своему обычаю через лагерь на лошадях,
потребовали доложить царю об их желании лично передать ему свое
поручение. 9. Впустив в палатку, их пригласили сесть, и они впились глазами
в лицо царя; вероятно, им, привыкшим судить о силе духа по росту
человека, невзрачный вид царя казался совсем не отвечавшим его славе.
Скифы, в отличие от остальных варваров, имеют разум не грубый и не
чуждый культуре. 10. Говорят, что некоторым из них доступна и
мудрость, в какой мере она может быть у племени, не расстающегося с
оружием. И. Память сохранила даже содержание речи, с которой они обра-
281

sperni, tamen fides nostra η on debet, qua35, utcunque sunt tradita, incor-
12 rupta perferemus. Igitur unum ex his maximum natu locutum accepimus :
«Si dii habitum corporis tui aviditati animi parem esse voluissent,
orbis te non caperet: altera manu orientem, altera occidentem contingeres,
13 et hoc assecutus scire velles, ubi tanti numinis fulgor conderetur. Sic quo-
que concupiscis, quae non capis. Ab Europa petis Asiam, ex Asia transis
in Europam; deinde si humanum genus omne superaveris, cum silvis et ni-
14 vibus et fluminibus ferisque bestiis gesturus es bellum. Quid? tu ignoras,
arbores magnas diu crescere, una hora exstirpari? Stultus est, qui fructus
earum spectat, altitudinem non metitur. Vide, ne, dum ad cacumen perve-
15 nire contendis, cum ipsis ramis, quos comprehenderis, decidas. Leo quo-
que aliquando minimarum avium pabulum fuit, et ferrum rubigo consumit.
Nihil tarn firmum est, cui periculum non sit etiam ab invalido. Quid no-
15 bis tecum est? Nunquam terram tuam attigimus. Qui sis, unde venias, li-
cetne ignorare in vastis silvis viventibus? Nee servire ulli possumus nee
imperare desideramus. Dona nobis data sunt, ne Scytharum gentem igno-
' res, iugum bourn, aratrum, hasta, sagitta, patera. His utimur et cum ami-
18 cis et adversus inimicos. Fruges amicis damus bourn labore quaesitas;
patera cum iisdem vinum diis libamus: inimicos sagitta eminus, hasta
cominus petimus. Sic Syriae regem et postea Persarum Medorumque
superavimus, patuitque nobis iter usque in Aegyptum. At tu, qui te gloria-
19 ris ad latrones persequendos venire, omnium gentium, quas adisti, latro
es. Lydiam cepisti, Syriam occupasti, Persidem tenes, Bactrianos habes in
potestate, Indos petisti: iam etiam ad pecora nostra avaras et insatiabi-
20 lesmanus porrigis. Quidtibi divitiis opus est, quae esurire cogunt? Primus
omnium satietate parasti famem, ut, quo plura haberes, acrius, quae non
21 habes, cuperes. Non succurrit tibi, quam diu circum Bactra haereas? Dum
illos subigis, Sogdiani bellare coeperunt. Bellum tibi ex victoria nascitur.
Nam ut maior fortiorque sis, quam quisquam, tamen alienigenam dominum
pati nemo vult».
22 «Transi modo Tanaim: scies, quam late pateant, nunquam tamen con-
sequeris Scythas. Paupertas nostra velocior erit quam exercitus tuus, qui
praedam tot nationum vehit. Rursus cum procul abesse nos credes, videbis
23 in tuis castris. Eadem enim velocitate et sequimur et fugimus. Scytharum
solitudines Graecis etiam proverbiis audio eludi. At nos deserta et humano
cultu vacua magis quam urbes et opulentos agros sequimur. Proinde fortu-
24 nam tuam pressis manibus tene. Lubrica est nee invita teneri potest. Salu-
bre consilium sequens quam praesens tempus ostendit melius. Impone feli-
86 quae — Hed.
282

тились к царю. Может быть, их красноречие отличается от привычного нам,
которым досталось жить в просвещенное время, но если их речь и может
вызвать презрение, наша правдивость требует, чтобы мы передали
сообщенное нам, каково бы оно ни было, без изменений. 12. Итак, как мы
узнали, один из них, самый старший, сказал: «Если бы боги захотели
величину твоего тела сделать равной твоей жадности, ты не уместился бы на
всей земле; одной рукой ты касался бы востока, другой запада, и,
достигнув таких пределов, ты захотел бы узнать, где очаг божественного света.
13. Ты желаешь даже того, чего не можешь захватить. Из Европы
устремляешься в Азию, из Азии в Европу; если тебе удастся покорить весь
людской род, то ты поведешь войну с лесами, снегами, реками и дикими
животными. 14. Что еще? Разве ты не знаешь, что большие деревья долго
растут, а выкорчевываются за один час. Глуп тот, кто зарится на их плоды,
не измеряя их вышины. Смотри, как бы, стараясь взобраться на вершину,
ты не упал вместе с сучьями, за которые ухватишься. 15. Даже лев
однажды послужил пищей для крошечных птиц; ржавчина поедает железо. Ничего
нет столь крепкого, чему не угрожала бы опасность даже от слабого
существа. 16. Откуда у нас с тобой вражда? Никогда мы не ступали ногой на
твою землю. Разве в наших обширных лесах нам не позволено не знать,
кто ты и откуда пришел? Мы не можем никому служить и не желаем
повелевать. 17. Знай, нам, скифам, даны такие дары27: упряжка быков, плуг,
копье, стрела и чаша. Этим мы пользуемся в общении с друзьями и против
врагов. 18. Плоды, добытые трудом быков, мы подносим друзьям; из чаши
вместе с ними мы возливаем вино богам; стрелой мы поражаем врагов
издали, а копьем—вблизи. Так мы победили царя Сирии 28, а затем царя персов и
мидийцев, и благодаря этим победам перед нами открылся путь вплоть до
Египта. 19. Ты хвалишься, что пришел сюда преследовать грабителей, а
сам грабишь все племена, до которых дошел. Лидию ты занял, Сирию
захватил, Персию удерживаешь, Бактрия под твоей властью, Индии ты
домогался; теперь протягиваешь жадные и ненасытные руки и к нашим стадам.
20. Зачем тебе богатство? оно вызывает только больший голод. Ты первый
испытываешь его от пресыщения; чем больше ты имеешь, тем с большей
жадностью стремишься к тому, чего у тебя нет. 21. Неужели ты не
помнишь, как долго ты задержался в Бактрии? Пока ты покорял бактрийцев,
начали войну согдийцы. Война у тебя рождается из побед. В самом деле,
хотя ты самый великий и могущественный человек* никто, однако, не
хочет терпеть чужестранного господина».
22. «Перейди только Танаис, и ты узнаешь ширину наших цросторов;
скифов же ты никогда не настигнешь. Наша бедность будет быстрее твоего
войска, везущего с собой добычу, награбленную у стольких народов.
В другой раз, думая, что мы далеко, ты увидишь нас в своем лагере. 23. Оди-
ваково стремительно мы и преследуем, и бежим. 24. Я слышал, что скифские
пустыни даже вошли у греков в поговорки. А мы охотнее бродим по местам
283

25 citati tuae frenos: facilius illam reges. Nostri sine pedibus dicunt esse fortu-
nam, quae man us et pimias tan turn habet; cum manus porrigit, pennas
26 quoque comprehendere36 non sinit. Denique si deus es, tribuere mo-
rtalibus beneficia debes, non sua eripere: sin autem homo es, id
quod es, semper esse te cogita. Stultum est eorum meminisse, propter
quae tui oblivisceris. Quibus bellum non intuleris, bonis amicis poteris
uti. Nametfirmissima est inter pares amicitia, et videntur pares, qui non
28 fecerunt inter se periculum virium. Quos viceris, amicos tibi esse cave cre-
das: inter dominum et servum nulla amicitia est; etiam in pace belli tamen
29 iura servantur. Iurando gratiam Scythas sancire ne credideris: colendo fi-
dem iurant. Graecorum ista cautio est, qui pacta consignant, et deos invo-
cant; nos religionem in ipsa fide novimus. Qui non reverentur homines,
fallunt deos. Nee tibi amico opus est, de cuius benevolentia dubites. Cete-
30 rum nos et Asiae et Europae custodes habebis: Bactra, nisi dividat Tanais,
contingimus: ultra Tanaim usque ad Thraciam colimus: Thraciae
Macedonian! coniunctam esse fama est. Utrique37 imperio tuo finitimos hostes an
amicos velis esse, considera».
Caput IX
Haec barbarus. Contra rex fortuna sua et consiliis eorum se usurum
esse respondet. Nam et fortunam, cui confidat, et consilium suadentium,
2 ne quid temere et audacter faciat, secuturum. Dimissisque legatis in prae-
paratas rates exercitumimposuit. In proris clipeatoslocaverat, iussos in ge-
3 nua subsidere, quo tutiores essent adversus ictus sagittarum. Post hos, qui
tormenta intenderent, stabant, et ab utroque latere et a fronte circumda-
ti armatis. Reliqui, qui post tormenta constiterant, remigam lorica non
tutum38 scutorum testudine armati protegebant. Idem ordo in illis quoque
4 ratibus, quae equitem vehebant, servatus est. Mai or pars a puppe nantes
equos loris trahebat. At illos, quos utres stramento repleti vehebant, obie-
5 ctae rates tuebantur. Ipse rex cum delectis primus ratem solvit et inripam
dirigi iussit. Cui Scythae admotos ordines equitum in primo ripae margine
6 opponunt, ut ne applicari quidem terrae rates possent. Ceterum praeterhanc
speciem ripis praesidentis exercitus ingens navigantes terror invaserat: nam-
que cursum gubernatores, cum obliquo flumine impellerentur, regere non
poterant, vacillantesque milites et, ne excuterentur, solliciti nautarum
7 ministeria turbaverant. Ne tela quidem conati nisu vibrare poterant, cum
36 comprehende — Hed.
37 fert. Utrumne — Hed.
38 lorica non tutum — Hed»; loricam indutum — A;
284

пустынным и не тронутым культурой, чем по городам и плодоносным
полям. Поэтому крепче держись за свою судьбу. 24. Она выскальзывает, и
ее нельзя удержать насильно. Со временем ты лучше поймешь пользу
этого совета, чем сейчас. Наложи узду на свое счастье: легче будешь им
управлять. 25. У нас говорят, что у счастья нет ног, а только руки и
крылья; протягивая руки, оно не позволяет схватить себя также и за крылья.
26. Наконец, если ты бог, ты сам должен оказывать смертным
благодеяния, а не отнимать у них их добро, а если ты человек, то помни, что ты всег-'
да им и останешься. Глупо думать о том, ради чего ты можешь забыть
о себе. 27. С кем ты не будешь воевать, в тех сможешь найти верных
друзей. Самая крепкая дружба бывает между равными, а равными
считаются только те, кто не угрожал друг другу силой. 28. Не
воображай, что побежденные тобой — твои друзья. Между господином и
рабом не может быть дружбы; права войны сохраняются и в мирное
время. 29. Не думай, что скифы скрепляют дружбу клятвой: для них
клятва в сохранении верности. Это греки из предосторожности
подписывают договоры и призывают при этом богов; наша религия — в
соблюдении верности. Кто не почитает людей, тот обманывает богов.
30. Никому не нужен такой друг, в верности которого сомневаешься.
Впрочем, ты будешь лметь в нас стражей Азии и Европы; если бы нас не
отделял Танаис, мы соприкасались бы с Бактрией; за Танаисом мы
населяем земли вплоть до Фракии; а с Фракией, говорят, граничит Македония.
Мы соседи обеих твоих империй, подумай, кого ты хотел бы в нас иметь,
врагов или друзей».
IX.— Так говорил варвар. Царь ответил, что он воспользуется и
своим счастьем и их советами, последует велению судьбы, которой доверяет,
и их совету не поступать безрассудно и дерзко. 2. Отпустив послов, он
посадил войско на подготовленные плоты. На носу он помещает воинов со
щитами, велев им опуститься на колена, чтобы обезопасить себя от стрел.
3. За ними стали приводящие в действие метательные орудия; последних
с флангов и с фронта окружили воины. Остальные, находившиеся позади
метательных орудий, прикрывали черепахой щитов гребцов, не имевших
панцирей. 4. Тот же порядок соблюдался и на плотах с конницей.
Большинство тянуло за поводья лошадей, плывущих за кормой. А
плывших на мехах, наполненных соломой, прикрывали находившиеся
впереди плоты. 5. Сам царь вместе с отборными воинами первый
отвязал свой плот и велел направить его к противоположному
берегу. Против него скифы выставили всадников у самой воды, чтобы
помешать плотам даже пристать к берегу. 6. Кроме того, что македонцы
видели вражеское войско, расположившееся на самом берегу реки, они
испытывали еще другой страх, ибо гребцы, правившие плотами, не могли
справиться с относившим их течением, а воины, страдавшие от качки, боялись
быть опрокинутыми и мешали работе гребцов. 7. Несмотря на свои усилия,
285

prior standi sine periculo, quamhostem incessendi cura esset. Tormentasa-
luti fuerunt, quibus in confertos ac temere se offerentes baud frustra excus-
8 sa sunt tela. Barbari quoque ingentem vim sagittarum infudere ratibusr
vixque ullu'm fuit scutum, quod non pluribus simul spiculis perforaretur.
9 Iamque terrae rates applicabantur, cum acies clipeata consurgit et has-
tas certo ictu, utpote libero nisu, mittit e ratibus. Et ut territos recipientes-
10 que equos videre, alacres mutua adhortatione in terram desiluere39. Tur-
batis acriter pedem inferre coeperunt. Equitum deinde turmae, quae fre-
natos habebant equos, perfregere barbarorum aciem. Interim ceteri agmine
11 dimicantium tecti aptavere se pugnae. Ipse rex, quod vigoris aegro adhunc
corpori deerat, animi firmitate supplebat.
Vox adhortantis non poterat audiri, nondum bene obducta cicatrice
12 cervicis, sed dimicantem cuncti videbant. Itaque ipsi quidem ducum fun-
gebantur officio aliusque alium adhortati in hostem salutis immemores rue-
13 re coeperunt. Turn vero non ora, non arma, non clamorem hostium baTbari
tolerare potuerunt, omnesque effusis habenis (namque equestris acies erat)
capessunt fugam. Quos rex, quamquam vexationem invalidi corporis pati
14 non poterat, per LXXX tamen stadia insequi perseveravit. Iamque linquen-
te animo suis praecepit, ut, donee lucis aliquid superesset, fugientium ter-
gis inhaererent: ipse, exhaustis etiam animi viribus, in castra se recepit,
15 reliquum40substitit. Transierant iam Liberi Patris terminos, quorum monu-
menta lapides erant crebris intervallis dispositi arboresque procerae, quarum
16 stipites hedera contexerat. Sed Macedones ira longius provexit: quippe
media fere nocte (in castra) redierunt, multisinterfectis, pluribus captis, equos-
que Μ et DGGG abegere. Ceciderunt autem Macedonum equites LX, pedi-
tes С fere; mille saucii fuerunt.
17 Haec expeditio deficientem magna ex parte Asiam fama tarn opportu-
nae victoriae domuit. Invictos Scythas esse crediderant, quibus fractis nul-
lam gentem Macedonum armis parem fore confitebantur. Itaque Sacae mi-
18 sere legatos, qui pollicerentur, gentem imperata facturam. Moverat eos
regis non virtus magis quam dementia in devictos Scythas: quippe captivos
omnes sine pretio remiserat, ut fidem faceret, sibi cumferocissimis gentium
19 de fortitudine, non de ira fuisse certamen. Benigne igitur exceptis Sacarum
legatis comitem Excipinum 41 dedit, admodum iuvenem aetatis flore concilia-
turn sibi, qui cum specie corporis aequaret Hephaestionem, ei lepore haud
20 sane virili par non erat. Ipse Cratero cum maiore parte exercitus modicis
3 9 desilire et — Hed.
40 ibique — Hed.
41 Euxenippon — Hed.
286

македонцы не могли даже стрелять из луков, так как первой их заботой
было сохранить равновесие, а не разить врага. Выручали их метательные
орудия, из которых они удачно пускали дротики в густые ряды врагов,
неосторожно стоявших против них. 8. Варвары также забрасывали плоты
тучей стрел. Едва ли остался хоть один щит, в который не вонзилось бы
несколько стрел.
9. Плоты стали уже приставать к берегу, когда вооруженные щитами
воины разом поднялись и свободным движением уверенно метнули с
плотов копья. Увидев, что испуганные лошади врагов отступают, они,
воодушевляя друг друга, проворно спрыгнули на землю и с ожесточением стали
наступать на приведенных в замешательство врагов. 10. Затем отряды
всадников, уже сидевших на конях, прорвали строй варваров. Между тем
и остальные, прикрытые отрядом сражавшихся, приготовились к битве.
11. Царь восполнял твердостью духа недостаток сил своего еще
слабого тела. Голоса его, ободряющего воинов, не было слышно, так как
его рана на шее еще не вполне закрылась, однако все видели, как он
участвовал в сражении. 12. Итак, все были сами себе вождями: ободряя друг
друга и не заботясь о своей жизни, они стали наседать* на врага. 13. Тут
варвары не смогли выдержать ни взора, ни оружия, ни крика врагов, и
все, пустив лошадей во весь опор (их войско было конным), обратились в
бегство. Хотя царь изнемогал от страданий, которые причиняло ему его
ослабевшее тело, однако он с упорством преследовал врагов на расстоянии
80 стадиев. 14. Под конец, выбившись из сил, он приказал своим неотступно
преследовать бегущих до самого исхода дня; сам же в полном изнеможении
вернулся в лагерь и оставался в нем. 15. Его воины вышли уже за пределы
странствий отца Либера, отмеченные камнями, положенными близко друг
от друга, и высокими деревьями, обвитыми плющем. 16. Но ярость
увлекла македонцев еще дальше: они вернулись около полуночи, перебив
большое число врагов,, еще больше захватив в плен и угнав 1800 лошадей.
Потери македонцев составили 60 всадников и около 100 пехотинцев
убитыми и ранеными одну тысячу.
17. Этот поход благодаря молве о столь удачной победе привел к
усмирению значительной части отпавшей Азии. Ее население верило в
непобедимость скифов; их поражение заставило признать, что никакое племя не
не сможет сопротивляться оружию македонцев. В связи с этим саки
направили послов с обещанием, что их племя будет соблюдать покорность
Александру. 18. Побудила их это сделать не только доблесть царя, но и его
снисходительность к побежденным скифам: всех пленников он отпустил
без выкупа, чтобы тем самым подтвердить, что с отважнейшим из племен
он состязался в храбрости, а не ярости. 19. Итак, милостиво
приняв сакских послов, он дал им в спутники Эксципина, еще совсем
молодого человека, которого он приблизил к себе из-за цветущей его
юности; напоминая Гефестиона телосложением, он, конечно, уступал
287

itineribus sequi iusso ad Maracanda urbem pervenit, ex qua42 Spitame-
21 nescomperto eius edventu Bactra perfugerat. Itaque quatriduorexlongum
itinerisspatium emensus pervenerat in eum locum, in quoMenedemo duce II
milia peditum et CCC equites amiserat. Horum ossa tumulo contegi iussit
etinferias more pajtrio dedit. lam Craterus cum phalange subsequi iussus ad
22 regem pervenerat. Itaque, ut omnes,qui defecerant, pariter belli clade preme-
rentur, copias dividit, urique agros et interfici puberes iussit.
Caput X
Sogdiana regio maiori ex parte deserta est: octingenta fere stadia in
2 latitudinem vastae solitudines tenent. Ingens spatium rectae regionis est,
per quam amnis (Polytimetum vocant incolae) fertur torrens. Eum ripae in
3 tenuem alveum cogunt; deinde caverna accipit et sub terrain rapit. Cursus
absconditi indicium est aquae meantis sonus, cum ipsum solum, sub quo
4 tantus amnis fluit, ne modico quidem resudet humore. Ex captivis Sogdi-
anorum ad regem XXX nobilissimi, corporumrobore eximio, perducti erant:
qui ut per interpretem cognoverunt, iussu regis ipsos ad supplicium
trahi, carmen laetantium more canere tripudiisque et lasciviori corporis
5 motu gaudium quoddam animi ostentare coeperunt. Admiratus rex, tanta
magnitudine animi oppetere mortem, revocari eos iussit, causam tarn
effusae laetitiae, cum supplicium ante oculos haberent, requirens. Illi,
6 si ab alio occiderentur, tristes morituros fuisse respondent; nunc a tanto
rege, victore omnium gentium, maioribus suis redditos honestam mortem,
7 quam fortes viri voto quoque expeterent, carminibus sui moris laetitia-
que celebrare. Turn rex43, «Quaero itaque», inquit, an vivere velitis non
8 inimici mihi, cuius beneficio victuri estis»? Illi, nunquam se inimicos ei,
sed bello lacessitos hostes44 fuisse respondent. Si quie ipsos beneficio quam
iniuria experiri maluisset, certaturos fuisse, ne vincerentur officio. Interro-
gatique, quo pignore fidem obligaturi essent, vitam, quam acciperent, pig-
9 nori futuram esse dixerunt: reddituros, quandoque repetisset. Nee promis-
sum fefellerunt. Nam qui remissi domos ierant, in fide continuere popula-
res: quattuor, inter custodes corporis retenti, nulli Macedonum in regem ca-
ritate cesserunt.
10 In Sogdianis Peucolao cum tribus milibus peditum (neque enim
maiori praesidio indigebat) relicto Bactra pervenit. Inde Bessum Ecbatana duci
11 iussit, interfecto Dareo poenas capite persoluturum. Iisdem fere diebus
Ptolemaeus et Menidas peditum tria milia et equites mille adduxerunt mer-
42 adiit Maracanda urbem. Inde — Hed.
43 Tantam rex admiratus magnitudinern animi — Hed.
44 hostes — P.; hosti — BFLV.
288

ему в женственности. 20. Александр, велев Кратеру с большей частью
войска следовать за ним короткими переходами, дошел до города Ма-
раканды, откуда Спитамен, узнав о его приближении, бежал в Бак-
тры29. 21. Итак, пройдя за четыре дня большую часть пути, он
достиг того места30, где потерял 2000 пехотинцев и 300 всадников под
начальством Менедема. Их кости он велел предать погребению и по родному
обычаю принес умершим жертву. 22. Кратер, получивший приказание
следовать за ним с фалангой, уже соединился с ним. Чтобы все отпавшие от
него в равной степени испытали на себе ужасы войны, Александр разделил
свои военные силы и приказал жечь села и убивать всех взрослых.
X.— Согдиана представляет собой страну, в большей своей части
пустынную: степи простираются в ширину почти на 80 стадиев. 2. И в прямом
направлении эта страна огромна; по ней несется бурный поток,
называемый местными жителями Политиметом. Берега заключают его в узкое
русло, затем он уходит в пещеру и пропадает под землей. 3. Направление
скрытого течения указывает шум ее вод, однако почва, под которой течет
столь большая река, совсем не испаряет влаги. 4.Из числа согдийских
пленников к царю были приведены 30 знатнейших, отличавшихся физической
силой; лишь только они узнали через переводчика, что по приказанию
царя их ведут на казнь, как стали петь веселую песню и проявлять какую-
то душевную радость пляской и весьма причудливыми телодвижениями.
5. Царь, удивившись мужеству, с каким они встречали смерть, велел их
вернуть и спросил о причине столь чрезмерного ликования перед
казнью. 6. Те ответили, что если бы их казнил кто-нибудь другой,
они умирали бы в печали, но, направленные к своим предкам столь
великим царем, победителем всех племен, они, распевая свои родные
песни и веселясь, празднуют свою почетную смерть, предмет
желаний всех храбрецов. 7. Тогда царь спросил: «А не хотите ли вы
продолжать жизнь, если я ее вам подарю, но уже не как мои враги?». 8. Те
ответили, что никогда не были ему врагами, но стали ими, будучи втянуты
в войну. Если бы кто-либо захотел испытать их милостью, а не
несправедливостью, то они никому не дали бы превзойти себя в преданности. 9. На
вопрос, что будет залогом их верности, они ответили: жизнь, которую они
получат из рук Александра и вернут ему, когда бы он ее ни потребовал.
И они сдержали свое слово. Те из них, кто вернулся домой, удерживали в
повиновении народ; четверо, зачисленные в телохранители'царя, не
уступали в верности царю никому из македонцев.
10. Оставив в Согдиане Певколая с тремя тысячами пехоты (большего
гарнизона не требовалось), царь прибыл в Бактры. Оттуда он велел
отправить Бесса в Экбатаны, чтобы он заплатил головой за убийство Дария.
И. В те же дни Птолемей и Менид привели наемников: 3000 пехотинцев и
тысячу всадников. 12. Из Ликии пришел также Александр с таким же
числом пехотинцев и с пятьюстами всадниками. Столько же пришло из
19 Заказ № 1628
289

12 cede militaturos. Alexander45 quoque ex Lycia cum pari numero peditum
13 et D equitibus venit. Totidem e Syria Asclepiodorum sequebantur: Anti-
pater Graecorum VIII milia, in quis DC equites erant, miserat. Itaque exer-
citu aucto ad ea, quae defectione turbata erant, componenda processit, inter-
fectisque consternationis auctoribus·quarto die ad flumen Oxum perventum
est. Hie, quia limum vehit, turbidus semper, insalubris est potus. Itaque
14 puteos miles coeperat fodere. Nee tamen humoalteegesta existebat humor,
cum46 in ipso tabernaculo regis conspectus est fons, quern quia tarde nota-
verant, subito extitisse finxerunt. Rexque ipse credi voluit, deorum donum
15 id fuisse. Superatis deinde amnibus Ocho et Oxo ad urbem Margianam47
pervenit. Circa earn VI oppidis condendis electa sedes est: duo ad meridiem
versa, quattuor spectantia orientem, modicis inter se spatiis distabant, ne
procul repetendum esset mutuum auxilium. Haec omnia sitasunt in editis
16 collibus; turn velut freni domitarum gentium, nunc originis suae oblita
serviunt, quibus imperaverunt.
Caput XI
Et cetera quidem pacaverat rex. Una erat petra, quam Arimazes48
Sogdianus cum XXX milibus armatorum obtinebat, alimentis ante conges-
tis, quae tantae multitudini vel per biennium suppeterent. Petra in alti-
2 tudinem XXX eminet stadia, circuitu С et L complectitur. Undique
abscissa et abrupta semita perangusta .aditur. In medio altitudinis spatio habet
3 specum, cuius os artum et obscurum est; paulatim deinde ulteriora pandun-
tur; ultima etiam altos recessus habent. Fontes per totum fere specum ma-
nant e quibus collatae aquae per prona montis flumen emittunt. Rex loci
difficultate spectata statuerat inde abire; cupido deinde incessit animo
, naturam quoque fatigandi. Prius tamen quam fortunam obsidionis experi-
retur, Cophen (Artabasi hie filius erat) misit ad barbaros, qui suaderet, ut
5 dederent rupem. Arimazes loco fretus superbe multa respondit, ad ulti-
mum, an Alexander volare possit, interrogat. Quae nuntiata regi sic
6 accendere animum, ut adhibitis, cum quibus consultare erat solitus,
indicaret insolentiam barbari, eludentis ipsos, quia pinnas non haberent.
Se autem proxima nocte effecturum, ut crederet Macedones etiam volare.
7 «Trecentos,» inquit, «pernicissimos iuvenes ex suis quisque copiis
perducite ad me, qui per calles et paene invias rupes domi pecora
8 agere consueverint.» Illi praestantes et levitate corporum et ardore
46 Asander — Hed.
46 Tandem — Hed.
47 Margianam — Ortel; marganiam — PFLV; marginiam — B.
48 Ariamazes — Hed.
290

Сирии с Асклепиодором; Антипатр послал 8000 греков, среди них 500
всадников. 13. Получив подкрепления, царь выступил с целью уничтожения
следов восстания: казнив зачинщиков мятежа, на четвертый день он
достиг реки Окса. Вода ее, несущая ил, всегда мутна и нездорова для питья.
14. Поэтому воины стали рыть колодцы. Однако воды не могли найти даже
на большой глубине, как вдруг заметили источник в палатке самого царя;
обнаружив его не сразу, стали утверждать, что он появился внезапно. И
сам царь хотел, чтобы верили, будто этот источник — дар богов. 15.
Перейдя затем реки Ох и Оке, он прибыл к городу Маргиана31. Поблизости
были выбраны места для основания шести крепостей, для двух из них к
югу, для четырех к востоку от этого города, на близком расстоянии друг
от друга, чтобы не искать далеко взаимной помощи. 16. Все они были
расположены на высоких холмах; прежде как узда для покоренных племен,
ныне, забыв о своем происхождений, они служат тем, над кем когда-то
господствовали.
XI.— Царь усмирил и остальные области. Оставалось одна скала,
занятая согдийцем Аримазом с 30 000 воинов, собравших туда заранее
продовольствие, которого бы хватило для такого числа людей на целых два
года. 2. Скала поднимается в вышину на 30, а в окружности имеет 150
стадиев. Отовсюду она обрывистая и крутая, для подъема есть лишь очень
узкая тропа. 3. На половине высоты есть в ней пещера с узким и темным
входом; затем он постепенно расширяется, а в глубине имеется обширное
убежище. Почти повсюду в пещере выступают источники, воды которых,
соединившись, текут потоком по горным склонам. 4. Царь, увидев
неприступность этого места, сначала решил оттуда уйти; однако затем в нем
загорелась страсть преодолеть и природу. 5. Прежде чем испытать
случайности осады, он послал к варварам сына Артабаза Кофа предложить
им сдать скалу. Ответ Аримаза, который полагался на свою
позицию, был полон дерзких слов, под конец он даже спрашивает, не
умеет ли * Александр летать. 6. Эти слова, переданные царю, столь
задели его за живое, что, созвав лиц, с которыми он обычно совещался, он
сообщает им о дерзости варвара, насмехающегося над тем, что у них нет
крыльев; он добавил, что в ближайшую ночь он заставит Аримаза
поверить, что македонцы умеют и летать. 7. «Приведите ко мне,— сказал он,—
каждый из своего отряда, триста самых ловких юношей, которые привыкли
дома гонять стада по тропам и непроходимым скалам». 8. Те быстро
привели к нему юношей, отличавшихся ловкостью и энергией. Царь, глядя
на них, сказал: «С вами, юноши и мои сверстники, я преодолел укрепления
прежде непобедимых городов, прошел через горные хребты, заваленные
вечным снегом, проник в теснины Киликии, претерпел, не поддаваясь
усталости, холода Индии. Я вам служил примером и видел ваши подвиги.
9. Ск'ала, которую вы видите, имеет только один доступ, занятый
варварами; остальные места они не охраняют; стража у них только со стороны
19*
291

animorum strenue adducunt, quos intuens rex «Vobiscum,» inquit, «o iuve-
nes et mei aequales, urbium invictarum ante munimenta superavi, mon-
ium iuga perenni nive obruta emensus sum, angustias Ciliciae intravi,
Indiae sine lassitudine vim frigoris sum perpessus. Et mei documenta vo-
9 bis dedi, et vestra habeo. Petra, quam videtis, unum aditum habet, quern
barbari obsident, cetera negligunt: nullae vigiliae sunt, nisi quae castra
nolo stra spectant. Invenietis viam, si sollerter rimati fueritis aditus ferentes ad
cacumen. Nihil tarn alte natura constituit, quo virtus non possit eniti. Ex-
11 periendo, quae ceteri desperaverunt, Asiam habemus in potestate. Evadite
in cacumen, quod quum ceperitis, candidis velis signum mihi dabitis: ego
12 copiis admotis hostem in nos a vobis convertam. Praemium erit ei, qui
primus occupaverit verticem, talenta X, uno minus accipiet, qui proximus
ei venerit, eademque ad decern homines servabitur portio. Certum autem
habeo, vos non tarn liberalitatem intueri meam quam voluntatem».
13 His animis regem audierunt, ut iam cepisse verticem viderentur. Di-
missique ferreos cuneos, quos inter saxa defigerent, validosque funes para-
14 bant. Rex circumvectus petram, qua minime asper ac praeruptus aditus
videbatur, secunda vigilia quod bene verteret, ingredi iubet, Illi alimentis
in biduum sumptis gladiis modo atque hastis armati subire coeperunt.
15 Ac primo pedibus ingressi sunt: deinde, ut in praerupta perventum est,
alii manibus eminentia saxa complexi levavere semet, alii, adiectis funium
laqueis evasere, cum cuneos inter saxa defigerent, quis gradus subinde 49
insisterent. Diem inter metum laboremque consumpserunt. Per aspera enixis
duriora restabant, et crescere altitudo petrae videbatur. Ilia vero miserabilis
erat facies, cum ii, quos instabilis gradus fefellerat, ex praecipiti devolveren-
tur. Mox eadem in se patienda alieni casus ostendebat exemplum. Per has
tamen difficultates enituntur in verticem montis, omnes fatigatione conti-
17 nuati laboris affecti, quidam mulcati parte membrorum; pariterque eos et
nox et somnus oppressit. Stratis passim corporibus in inviis et in asperis
18 saxorum periculi instantis obliti in lucem quieverunt, tandemque velut ex
alto sopore excitati, occultas subiectasque ipsis valles rimantes, ignari, in
qua parte petrae tanta vis hostium condita esset, fumum specus infra
se ipsos evolutum notaverunt. Ex quo intellectum est, illam hostium
latebram esse. Itaque hastis imposuere, quod convenerat, signum totoque
^9 e numero duos et XXX in ascensu interisse cognoscunt50.
49 subdidere — Hed.
50 adgnoscunt -— Hed,
292

нашего лагеря. 10. Вы найдете путь, если усердно исследуете все подступы
к вершине. Нет таких высот в природе, куда не могла бы взобраться
доблесть. Испытав то, в чем отчаялись остальные, мы подчинили своей власти
Азию. 11. Доберитесь до вершины. Овладев ею, вы дадите мне знак белыми
лоскутами; подтянув свои силы, я отвлеку врагов от вас на себя. 12. Кто
первый достигнет вершины, получит в награду 10 талантов, на один менее
получит поднявшийся вторым, и столько же получат следующие 10
человек. Однако я уверен, что вы будете думать не столько о вознаграждении,
сколько об исполнении моей воли». 13. Они выслушали царя с таким
воодушевлением, будто уже заняли вершину. Когда их отпустили, они стали
запасаться железными клиньями, чтобы вбивать их между камнями, и
крепкими веревками. 14. Царь, кругом осмотрев скалу, велел им
взобраться во вторую стражу в том месте, где подступ казался
менее всего трудным и крутым, и пожелал успеха. Те, взяв с собой
продовольствия на два дня и вооружившись только мечами и
копьями, стали подниматься. 15. Сначала шли, затем, дойдя до
обрывистых мест, одни подтягивались, ухватившись руками за выступавшие
скалы, другие взбирались с помощью веревок, закидывая их на
клинья, вбитые ими между камнями, чтобы становиться на них ногами. Весь
день они провели в тревожном труде. 16. После стольких усилий перед
ними открывались все большие трудности, и им казалось, что сама скала
растет. Печальное было зрелище, когда кто-нибудь, сделав неверный шаг,
срывался и летел вниз, тем самым указывая и другим на угрожающую им
опасность. 17. Однако они, одолев эти препятствия, все же добрались до
вершины горы, утомившись от непрерывных усилий, а некоторые,
получив даже увечья; ночью их сковал сон. 18. Растянувшись всюду на
бездорожных суровых скалах, забыв об угрожающей опасности, они проспали
до рассвета; пробудившись словно от глубокого беспамятства, они стали
исследовать скрытые, лежавшие под ними долины, но не знали, в какой
части скалы укрываются главные силы врагов. Наконец, они заметили дым,
выходивший из пещеры под ними. 19. Они поняли, что там находится
убежище врагов. Итак, они выставили на копьях условленный сигнал, но
узнают при этом, что из их отряда при подъеме погибло 32 человека.
20. Царь, страстно желавший овладеть этим местом, в такой же
степени был озабочен судьбой посланных им на столь опасное дело и весь
день обозревал горные вершины. Он удалился на отдых только ночью,
когда темнота все скрыла от его взоров. 21. На следующий день, еще до
полного рассвета, он первый заметил лоскуты как знак занятия вершины.
Но переменчивость неба, то освещавшегося дневными лучами, то
затуманивавшегося, принуждала сомневаться, не обман ли это зрения. Когда же
небо озарилось более ярко, его сомнение отпало22; позвав Кофа, с
помощью которого он уже обращался к варварам, он опять послал его к ним
убедить их хоть теперь принять более здравое решение, а в случае их
293

20 Rexnon cupidine magis potiundi loci,quam vice eorum,quos ad tam mani-
festum periculum miserat, sollicitus, toto die cacumina montis intuens restitit.
Noctu demum, cum obscuritas conspectum oculorum ademisset, adcurandum
21 corpus recessit. Postero dienondum satis clara luce primus vela, signum capti
verticis, conspexit. Sed ne falleretur acies, dubitare oogebat varietas coeli,
nunc internitente lucis fulgore, nunc condito. Verum, ut liquidior lux appa-
22 ruit coelo, dubitatio exempta est; vocatumque Cophem, per quern barbarorum
animos tentaverat, mittit ad eos, qui moneret, nunc saltern salubrius
consilium inirent: sin autem fiducia loci perseverarent, ostendi a tergo iussit,
23 qui ceperant verticem. Cophes admissus suadere coepit Arimazi petram tra-
dere, gratiam regis inituro, si tantas res molientem in unius rupis obsidione
haerere non coegisset. Ille ferocius superbiusque quam antea locutus abire
24 Gophen iubet. At is prehensum manu barbarum rogat, ut secum extra spe-
cum prodeat; quo impetrato iuvenes in cacumine ostendit eiusque superbiae
25 haud immerito illudens pinnas habere ait milites Alexandri. Iamque, Mace-
donum castris signorum concentus et totius exercitus clamor audiebatur.
Ea res, si cut pleraque belli vana et inania51), barbaros ad deditionem tra-
xit. Quippe occupati metu paucitatem eorum, qui a tergo erant, aestimare
26 non poterant. Itaque Cophen (nam trepidantes reliquerat) strenue revocant,
et cum eo XXX principesmittunt, qui petram tradant, et ut incolumibus abi-
27 re liceat, paciscantur. Ille quamquam verebatur, ne conspecta iuvenum pau-
citate deturbarent eos barbari, tamen et fortunae suae confisus et Arimazi
superbiae infensus nullam se conditionem deditionis accipere respondit.
Arimazes desperatis magis quam perditis rebus cum propinquis nobilissi-
misque gentis suae descendit in castra: quos omnes verberibus affectos sub
29 ipsis radicibus petrae crucibus iussit affigi. Multitudo dediticiorum incolis
novarum urbium cum pecunia capta dono data est: Artabazus in petrae re-
gionisque, quae apposita esset ei, tutelam relictus.
61 inanis — Hed.
294

упорства из-за уверенности в позиции показать им с тыла воинов,
занявших вершину горы. 23. Допущенный к врагам Коф стал советовать Арима-
зу сдать скалу, обещая ему милость царя, если он не принудит его при
столь обширных его замыслах задержаться из-за осады одной скалы. Тот
еще заносчивее и надменнее, чем прежде, велит Кофу уйти. 24. Последний,
взяв варвара за руку, просит его выйти с ним из пещеры. Когда Аримаз
вышел, он показал ему юношей на вершине горы и, с полным правом
насмехаясь над его надменностью, сказал, что у воинов Александра
действительно есть крылья. 25. И уже из македонского лагеря были слышны звуки
труб и крики воинов. Это обстоятельство, как и многое на войне, пустое и
незначительное, принудило варваров сдаться. В самом деле, от страха они
не могли заметить малочисленность тех, кто находился у них в тылу. 26.
Поэтому они поспешно вернули Кофа, уже ушедшего среди их
замешательства, и послали с ним 30 своих вождей, чтобы сдать скалу и договориться
о разрешении уйти невредимыми. 27. Царь, хотя и опасался, как бы
варвары, заметив малочисленность юношей, не опрокинули их, однако веря
в свое счастье и будучи озлобленным надменностью Аримаза, ответил, что
он требует безоговорочной сдачи. 28. Аримаз, отчаявшийся в своем
положении, хотя оно и не было проиграно, спустился в лагерь вместе с
близкими и знатнейшими мужами своего племени. Всех их Александр велел
подвергнуть бичеванию и распять на крестах у самого подножия скалы.
29. Вся масса сдавшихся в плен вместе с захваченным имуществом
была роздана в качестве дара населению новых городов; Артабаз был
оставлен для охраны скалы и окрестной области.

12. Боевой слон

13. Боевая сер поносная колесница

LIBER VIII
A
MTmlexander maiore fama quam gloria in dicionem redacta petra, cum
propter vagum hostem spargendae manus essent, in tres partes divisit exer-
citum. Hephaestionem uni, Coenon alteri duces dederat, ipse ceteris praeerat.
2 Sed non eadem mens omnibus barbaris fuit. Armis quidam subacti; plures
ante certamen imperata fecerunt, quibus eorum, qui in defectione per-
3 severaverant, urbes agrosque iussit attribui. At exules Bactriani cum DCCC
Massagetarum equitibus proximos vicos vastaverunt. Ad quos coercendos
Attinas, regionis eius praefectus, CCC equites, insidiarum, quae parabantur,
4 ignarus, eduxit. Namque hostis in silvis, quae erant forte campo iunctae,
armatum militem condidit, paucis propellentibus pecora, ut improvidum
ad insidias praeda perduceret. Itaque incomposito agmine solutisque ordi-
5 nibus Attinas praedabundus sequebatur, quern praetergressum silvam, qui
in ea consederant, ex improviso adorti cum omnibus interemerunt. Celeriter
6 ad Craterum huius cladis fama perlata est, qui cum omni equitatu super-
venit. Et Massagetae quidem iam refugerant, Dahae mille oppressi sunt,
7 quorum clade totius regionis finita defectio est. Alexander quoque Sogdianis
rursus subactis Maracanda repetit. Ibi Berdes1, quern ad Scythas super
1 Derdas — Hed.
298

КНИГА νΐιι
V
ександр, захватив скалу, что принесло ему больше
известности, чем подлинной славы, разделил войско на три части, чтобы
разослать отряды для отпора бродившим врагам. Начальником одной части
он сделал Гефестиона, начальником другой — Кена; сам встал во
главе остальных. 2. Но среди варваров не было единодушия. Одни были
покорены силой оружия, большинство сдалось Александру, не доводя
дела до сражения. Он приказал отдать им города и земли тех, кто
упорствовал в непокорности. 3. Между тем изгнанные бактрийцы с 800 мас-
сагетскими всадниками опустошали ближайшие села. Чтобы обуздать
их, правитель этой области Аттин выступил с 300 всадниками, не
подозревая о готовящейся засаде. 4. Враг же спрятал вооруженных
воинов в находящихся рядом с полем лесах, а несколько человек погнали
скот, чтобы этой приманкой завлечь в засаду ничего не подозревавшего
Аттина. 5. И вот Аттин, не соблюдая строя, с беспорядочной толпой
воинов устремился в жажде добычи на стадо. Как только он миновал
лес, засевшие там люди неожиданно напали на них и всех перебили.
6. Весть об этом несчастье быстро дошла до Кратера, и он со своей
конницей прибыл на помощь. Но все массагеты уже ускакали: зато была
перебита тысяча даков. С их гибелью закончилось сопротивление всей
области. 7. Александр же после вторичного покорения согдийцев
возвратился в Мараканду. Туда приехал к нему Берда, посланный им в свое
время к скифам, живущим за Боспором. Он прибыл с послами этого
Wii
299

8 Bosporum colentes miserat, cum legatis gentis occurrit. Phrataphernes
quoque, qui Chorasmiis praeerat, Massagetis et Dahis regionum confinio
adiunctus, miserat, qui facturum imperata pollicerentur. Scythae petebant,
9 ut regis sui filiam matrimonio sibi iungeret: si dedignaretur affinitatem,
principes Macedonum cum primoribus suae gentis connubio coire pateretur:
10 ipsum quoque regem venturum ad eum pollicebantur. Utraque legatione
benigne audita Hephaestionem et Artabazum opperiens, stativa habuit,
quibus adiunctis in regionem, quae appellatur Bazaira, pervenit.
11 Barbarae opulentiae in illis locis haud ulla sunt maiora indicia, quam
12 magnis nemoribus saltibusque nobilium ferarum greges clausi. Spatiosas
ad hos eligunt silvas, crebris perennium aquarum fontibus amoenas; muris
nemora cinguntur, turresque habent venantium receptacula. Quattuor con-
13 tinuis aetatibus intactum saltum fuisse constabat. Quern Alexander cum toto
exercitu ingressus agitari undique feras iussit. Inter quas cum leo magni-
14 tudinis rarae ipsum regem invasurusincurreret, forte Lysimachus, qui postea
regnavit, proximus Alexandre venabulum obicere ferae coeperat. Quo rex
repulso et abire iusso adiecit, tarn a semet uno, quam a Lysimacho leonem
15 interfici posse, bysimachus enim quondam, cum venaretur in Syria, occiderat
quidem eximiae magnitidinis feram solus, sed laevo humero usque ad ossa
,fi laceratus ad ultimum periculi pervenerat. Id ipsum exprobrans ei rex fortius,
quam locutus est, fecit. Nam feram non excepit modo, sed etiam uno vulnere
17 occidit. Fabulam, quae obiectum leoni a rege Lysimachum temere vulgavit,
18 ab eo casu, quern supra diximus, ortam esse crediderim. Ceterum Macedones,
quamquam prospero eventu defunctus erat Alexander, tamen scivere gentis
suae more, ne pedes venaretur aut sine delectis principum atque amicorum.
i9 Ille IV milibus ferarum deiectis in eodem saltu cum toto exercitu epulatus est.
Inde Maracanda reditum est: acceptaque aetatis excusatione ab Arta-
20 bazo provinciam eius destinat Clito. Hie erat, qui apud Granicum amnem
nudo capite regem dimicantem clipeo suo texit et Rhoesacis2 manum capiti
regis imminentem gladio amputavit, vetus Philippi miles multisque bellicis
21 operibus clarus. Hellanice3, quae Alexandrum educaverat, soror eius, haud
secus quam mater a rege diligebatur. Ob has causas validissimam imperii
22 partem fidei eius tutelaeque commisit. Iamque iter parare in posterum iussus
sollemni et tempestivo adhibetur convivio. In quo rex cum multo incaluisset
mero, immodicus aestimator sui celebrare, quae gesserat, coepit, gravis
2 Rhosacis — Hed.
8 Lanice — Hed.
300

народа. 8. Фратаферн, стоявший во главе Хорезма, объединившись с
соседними по области массагетами и даками, также послал людей уверить
царя в своей покорности. 9. Скифы предлагали Александру взять в жены
дочь их царя. Если же, говорили они, царь признает недостойным для
себя подобное родство, то пусть позволит знатнейшим македонцам
вступить в брак со знатными женщинами скифского народа; их царь сам
прибудет к Александру. 10. Александр благосклонно выслушал оба
посольства и стал лагерем, поджидая Гефестиона и Артабаза. Как только
они присоединились, он направился в страну, которая называлась Ба-
заира.
11. Главным богатством этой варварской страны являются не что
иное, как стада породистых животных, которые содержатся в больших
рощах и парках. 12. Для этого они выбирают обширные леса,
изобилующие непересыхающими источниками; они обносят эти рощи оградой
и строят башни для пристанища охотников. 13. Было известно, что в
одном из таких загонов на протяжении четырех поколений никто не
охотился. Александр вошел в него со всем войском и приказал повсюду
встревожить зверей. 14. Когда редкой величины лев побежал на самого
Александра, то случайно оказавшийся рядом Лисимах1, ставший
впоследствии царем, хотел рогатиной встретить зверя. Царь, оттолкнув его
и приказав не вмешиваться, сказал, что он один, как и Лисимах, может
убить льва. 15. Ведь однажды Лисимах, охотясь в Сирии, один убил
зверя исключительной величины. Но зверь успел разодрать ему левое
плечо до кости, и тот оказался на краю гибели. 16. С укором напомнив
об этом Лисимаху, царь доказал свою храбрость на деле лучше, чем
на словах: он не только подпустил к себе льва, но и убил его одним ударом.
17. Выдумка, будто Александр бросил Лисимаха на съедение льву, я
полагаю, была порождена именно этим случаем. 18. Хотя охота
Александра окончилась удачно, македонцы, согласно обычаю своего народа,
установили, чтобы царь не охотился пешим и без сопровождения знатных
и приближенных. 19. Когда было забито 4 тысячи зверей, царь в том
же лесу стал пировать со всем войском.
Оттуда он возвратился в Мараканду. Отпустив Артабаза из-за его
преклонного возраста, он передал его провинцию Клиту. 20. Это был тот
самый К лит, который у реки Граника своим щитом прикрыл Александра,
сражавшегося с непокрытой головой, и мечом отрубил Резаку руку,
которую тот занес над головой царя. Он был старым воином Филиппа
и прославился многими военными подвигами. 21. Сестру его Гелланику,
воспитавшую Александра, царь любил как свою мать. По этой причине
он доверил Клиту большую часть своего государства. 22. Тот же получил
приказ на следующий день отправиться в путь и приглашение на
начавшийся в то время пир. На этом пиру царь, разгорячившись от вина, стал
неумеренно кичиться своими делами, что было тягостно слушать даже
301

23 etiam eorum auribus, qui sentiebant vera memorari. Silentium tamen habuere
seniores, donee Philippi rex orsus obterere nobilem apud Chaeroneam victo-
riam sui operis fuisse iactavit, ademptamque sibi malignitate et invidia
24 patris tantae rei gloriam. Ilium quidem seditione inter Macedones milites et
Graecos mercenarios orta debilitatum vulnere, quod in ea consternatione
acceperat, iacuisse, non alias quam simulatione mortis tutiorem: se corpus
25 eius protexisse clipeo suo, ruentesque in ilium sua manu occisos. Quae pat-
rem nunquam aequo animo esse confessum, invitum filio debentem salutem
Suam. Itaque post expeditionem, quam sine eo fecisset ipse in Illyrios, vic-
torem scripsisse se patri, fusos fugatosque hostes, nee affuisse unquam Phi-
26 lippum. Laude dignos esse, non qui Samothracum initia viserent, cum Asiam
uri vastarique oporteret, sed eos, qui magnitudine rerum fidem antecessis-
sent.
27 Haec et his similia laeti audiere iuvenes; ingrata senioribus erant, ma-
xime propter Philippum, sub quo diutiusvixerant: cum Glitus,ne ipse quidem
28 satis sobrius, ad eos, tjut infra ipsum cubabant, conversus Euripidis rettulit
29 carmen, ita ut sonus magis quam sermo exaudiri posset a rege, quo signifi-
cabatur, male instituisse Graecos, quodtropaeis regum dumtaxat nomina insc-
riberent: alieno enim sanguine partam gloriam intercipi. Itaque rex, cum
suspicaretur malignius habitum esse sermonem, percontari proximos coepit,
30 quid ex Glito audissent. Et illis ad silentium obstinatis Clitus paulatim mai-
ore voce Philippi acta bellaque in Graecia gesta commemorat, omnia prae-
31 sentibus praeferens. Hinc inter iuniores senesque orta contentio est; et rex,
velut patienter audiret, quis Clitus obterebat laudes eius, ingentem iram
32 conceperat. Ceterum cum animo videretur imperaturus, si finem procaciter
orto sermoni Clitus imponeret, nihil eorum omittente, magis exasperabatur.
33 Iamque Clitus etiam Parmenionem defendere audebat, et Philippi de Athe-
niensibus victoriam Thebarum praeferebat excidio, non vino modo, sed etiam
34 animi prava contentione provectus. Ad ultimum, «Si moriendum», inquit,
«est pro te, Clitus est primus: at cum victoriae arbitrium agis, praecipuum
ferunt [praemium], qui procacissime patris tui memoriae illudunt. Sogdia-
nam regionem mihi attribuis, totiens rebellem, et non modo indomitam, sed
36 quae ne subigi quidem possit. Mittor ad feras bestias, praecipitia ingenia
sortitas. Sed quae ad me pertinent transeo. Philippi milites spernis, oblitus,
nisi hie Atharrias senex iuniores pugnam detrectantes revocasset, adhuc nos
37 circa Halicarnassum haesuros fuisse. Quomodo igitur Asiam etiam cum istis
iunioribus subiecisti? Verum est, ut opinor, quod avunculum tuum in Italia
dixisse constat, ipsum in viros incidisse, te in feminas».
302

тем, кто знал, что он говорит правду. 23. Однако старики хранили
молчание, пока Александр не начал принижать славную победу Филиппа при
Херонее, считать ее своей заслугой и утверждать, что славы от столь
великого подвига он лишился из-за злобы и зависти отца. 24. По его
словам, когда вспыхнула распря между македонскими воинами и
греческими наемниками, Филипп, получив ранение среди общей свалки, лег,
притворившись ради безопасности мертвым; Александр же прикрывал отца
своим щитом и собственноручно перебил всех, кто пытался напасть на
него. 25. Отец в этом никогда не признавался, досадуя, что своим
спасением обязан сыну. Также одержав победу в войне, которую Александр
сам, без Филиппа, вел против иллирийцев, он написал отцу, что враги
совершенно разбиты, однако сам Филипп в этой экспедиции якобы не
участвовал. 26. Достойны славы не те, кто ездит смотреть самофракийские
мистерии, когда нужно опустошать и предавать сожжению Азию, но те,
кто совершил подвиги, превосходящие все, что можно вообразить.
27. Молодые с удовольствием слушали подобные речи, которые
были неприятны старикам главным образом из-за Филиппа, так как под
его командованием они долго служили. 28. Тогда Клит, и сам уже
достаточно нетрезвый, обратился к возлежавшим ниже его и прочитал
им стихи Еврипида2, так что до царя мог дойти только звук слов, а не
их смысл. 29. В этих стихах говорилось, что греки неправильно
постановили писать на трофеях только имена царей, поскольку они
присваивают славу, добытую чужой кровью. И вот царь, подозревая, что в этих
словах содержится злой намек,стал спрашивать у соседей, что они слышали
от Клита. 30. Они упорно молчали, а Клит, чуть возвыся голос, начал
вспоминать дела Филиппа и его войны в Греции, ставя все это выше
деяний Александра. 31. Тут начался спор между молодыми и старыми.
Царь, казалось, терпеливо слушал, как Клит умалял его славу, на самом
же деле кипел от сильного гнева. 32. Впрочем, он, по-видимому, овладел
бы собой, если бы Клит окончил свою столь дерзко начатую речь, но так
как тот не прекращал говорить, то царь все больше ожесточался. 33.( А
Клит уже осмеливался защищать Пармениона и победу Филиппа над
афинянами противопоставлял разрушению Фив3. Это он делал не только
под влиянием вина, но и в силу несчастной привычки всему перечить.
34. Напоследок он заявил: «Если нужно умереть за тебя, я, Клит, готов
первый. Но когда ты награждаешь за победу, то преимуществом
пользуются те, кто злостно поносит память твоего отца. 35. Ты мне назначаешь
Согдиану, которая столько раз восставала и не только еще не покорена,
но и не может быть покоренной. Меня посылают к диким, от природы не
обузданным зверям. Но я не говорю лично о себе. 36. Ты презираешь
воинов Филиппа, забывая, что если бы этот старик Атария не остановил
молодых, бежавших из сражения, то мы до сих пор сидели бы под Гали-
карнасом. 37. В самом деле, каким образом ты с этими юнцами завоевал
303

38 Nihil ex omnibus inconsulte ac temere iactis regem magis moverat,
quam Parmenionis cum honore mentio illata. Dolorem tamen rex pressit,
39 contentus iussisse, ut convivio excederet. Nee quidquam aliud adiecit, quam
forsitan eum, si diutius iocutus foret, exprobraturum sibi fuisse vitam a se-
40 met ipso datam: hoc enim superbe saepe iactasse. Atque ilium cunctantem
adhuc surgere, qui proximi ei cubuerant, iniectismanibusiurgantes monen-
tesque conabantur abducere. Clitus cum abstraheretur, ad pristinam violen-
41 tiam4 ira quoque adiecta, suo pectore tergum illius esse defensum, nunc,
postquam tanti meriti praeterierit tempus, etiam memoriam invisam esse
42 proclamat. Attali quoque caedem obiciebat, et ad ultimum Iovis, quern pat-
rem sibi Alexander assereret, oraculum eludens veriora se regi, quam patrem
43 eius respondisse dicebat. lam tantum irae conceperat rex, quantum vix sob-
rius ferre potuisset. Enimvero olim mero sensibus victis ex lecto repente
44 prosiluit. Attoniti amici ne positis quidem, sed abiectis poculis consurgunt,
45 in eventum rei, quam tanto impetu acturus esset, intenti. Alexander rapta
lancea ex manibus armigeri Clitum adhuc eadem linguae intemperantia
46 furentem percutere conatus a Ptolemaeo et Perdicca inhibetur. Medium comp-
lexi et obluctari perseverantem morabantur; Lysimachus ets Leonnatus etiam
47 lanceam abstulerant. Hie militum fidem implorans comprehendi se a
proximis amicorum, quod Dareo nuper accidisset, exclamat, signumque
48 tuba dari, ut ad regiam armati coirent, iubet. Turn vero Ptolemaeus
et Perdiccas genibus advoluti orant, ne in tarn praecipiti ira perseveret
spatiumque potius animo det: omnia postero die iustius exsecuturum.
49 Sed clausae erant aures obstrepente ira. Itaque impotens animi percurrit in
regiae vestibulum et vigili excubanti hasta ablata constitit in aditu, que
50 necesse erat his, qui simul coenaverant, ergedi. Abierant ceteri. Clitus
ultimus sine lumine exibat. Quern rex, quisnam esset, interrogat. Eminebat
51 etiam in voce sceleris, quod parabat, atrocitas. Et ille iam non suae, sed
regis irae memor Clitum esse et de convivio exire respondit. Haec dicentis
52 latus hasta transfixit, morientisque sanguine aspersus, «I nunc», inqu.t,
«ad Philippum et Parmenionem et Attalum».
Caput II
Male humanis ingeniis natura consuluit, quod plerumque non futura,
sed transacta perpendimus. Quippe rex, postquam ira mente decesserat,
etiam ebrietate discussa magnitudinem facinoris sera aestimatione perspexit.
Videbat tunc immodica libertate abusum, sed alioquin egregium bello vi~
rum et, nisi erubesceret fateri, servatorem sui occisum. Detestabile carni-
4 vinolentiam — Fled,
304

Азию? Я считаю правильными слова твоего дяди в Италии. Как известно,
он сказал, что сам он вел наступление на мужей, а ты на женщин». 38. Из
всех дерзких и необдуманных речей Клита ничто так не оскорбило царя,
как похвала Пармениону. Однако царь подавил чувство обиды и лишь
приказал Клиту покинуть пир. 39. При этом он сказал, что если Клит
будет продолжать говорить, то сам же впоследствии станет укорять
Александра за то, что он оставил его в живых: слишком часто Клит был
заносчивым. 40. Но Клит медлил выходить, и возлежавшие рядом с ним
пытались вывести его силой, браня и увещая. 41. Когда Клита выводили,
он, перейдя от прежней дерзости к гневу, закричал, что своей грудью
прикрывал спину царя, а теперь, когда прошло много времени, само
воспоминание об этой заслуге ненавистно царю. 42. Кроме того, он стал
укорять Александра убийством Аттала, а напоследок, насмехаясь над
оракулом Юпитера, которого Александр считал своим отцом, сказал, что
слова его, Клита, правдивее ответа оракула. 43. Тут царь пришел в
такой гнев, с которым и трезвый едва бы совладал. Вино взяло над ним
верх, и он стремительно вскочил со своего ложа. 44. Ошеломленные
друзья тоже встают, не отставив, а отбросив бокалы, и напряженно
следят за тем, что царь в своей ярости будет делать. 45. Александр, выхватив
копье из рук оруженосца, пытался поразить Клита, который,продолжал
безумствовать в своих бранных речах, но Птолемей и Пердикка удержали
царя. 46. Охватив его поперек тела, они силой удерживали отбивавшегося
царя, а Лисимах и Леоннат даже отняли у него копье. 47. Царь, взывая
к верности солдат, кричит, что его схватили близкие друзья, как это
недавно случилось с Дарием4; он приказывает дать знак трубой, чтобы воины
с оружием собрались к царскому шатру. 48. Тогда Птолемей и Пердикка,
припав к его коленям, умоляют его не предаваться столь сильному гневу
и хотя бы немного передохнуть; на следующий день, говорили они, он
все рассудит справедливее. 49. Но царь в гневе ничему не внимал. Не
владея собой, он подбежал к порогу шатра и, выхватив копье у часового,
встал у входа, через который должны были выйти, пирующие. 50. Все
вышли; Клит выходил последним, когда огни уже были потушены. Царь
спросил, кто идет. Даже в его голосе чувствовалось, что он задумал
преступление. 51. А тот, забыв уже свое недовольство и видя царский гнев,
ответил, что он Клит и идет с пиршества. 52. Едва он это сказал, как царь
пронзил копьем ему бок; обагренный кровью умирающего, он воскликнул:
«Отправляйся теперь к Филиппу, Пармениону и Атталу».
П. — Мало позаботилась природа о человеческой душе: ведьмы
оцениваем не будущее, а прошлое. Так и Александр, придя в себя после
вспышки гнева и протрезвев, слишком поздно понял, какое
преступление он совершил. 2. Тогда он стал сознавать, что убил человека, хотя
и чрезмерно дерзкого, зато храброго на войне и бывшего, как ни стыдно
в этом признаться, его спасителем. Гнусное дело палача исполнил
20 Заказ № 1628
305

ficis ministerium occupaverat rex, verborum licentiam, quae vino poterat
3 imputari, nefanda caede ultus. Manabat toto vestibulo cruor paulo ante
convivae: vigiles attoniti et stupentibus similes procul stabant, liberioremque
4 poenitentiam solitudo excipiebat. Ergo hastam ex corpore iacentis evulsam
retorsit in semet; iamque admoverat pectori, cum advolant vigiles et
repugnanti e manibus extorquent allevatumque in tabernaculum deferunt.
5 Ille humi prostraverat corpus, gemitu eiulatuque miserabili totam personans
regiam5. Laniare deinde os unguibus et circumstantes rogare, nese tanto de-
6 decori superstitem esse paterentur. Inter has preces tota nox extracta est.
Scrutantemque, num ira deorum ad tantum nefas actus esset,subit anniver-
sarium sacrificium Libero Patri non esse redditum statuto6 tempore. Itaque
inter vinum et epulas caede commissa iram dei fuisse manifestam.
7 Ceterum magis eo movebatur, quod omnium amicorum animos videbat
attonitos: neminem cum ipso sociare sermonem postea ausurum: vivendum
8 esse in solitudine velut ferae bestiae, terrenti alias, alias timenti. Prima
deinde luce tabernaculo corpus, sicut adhuc cruentum erat, iussit inferri.
Quo posito ante ipsum lacrimis obortis, «Hanc», inquit, «nutrici meae gra-
tiam rettuli, cuius duofilli apud Miletum pro mea gloria occubuere mortem,
hie frater, unicum orbitatis solatium, a me inter epulas occisus est. Quo
9 nunc se conferet misera? Omnibus eius unus supersum, quern solum aequis
oculis videre non poterit. Et egoservatorum meorum latro revertar in patriam,
ut ne dextram quidem nutrici sine memoria calamitatis eius offerre possim?»
10 Et cum finis lacrimis querelisque non fieret, iussu amicorum corpus ablatum
11 est. Rex triduum iacuit inclusus. Quern ut armigeri corporisque custodes ad
moriendum obstinatum esse cognoverunt, universi in tabernaculum irrum-
punt diuque precibus ipsorum reluctatum aegre vicerunt, ut cibum caperet.
12 Quoque minus caedis puderet, iure interfectum Clitum Macedones decernunt,
sepultura quoque prohibituri, ni rex humari iussisset.
13 Igitur decern diebusmaxime ad confirmandum pudorem apud Maracanda
consumptis cum parte exercitus Hephaestionem in regionem Bactrianam mi-
14 sit commeatus in hiemem paraturum. Quam Clito autem destinaverat pro-
vinciam, Amyntae dedit. Ipse Xenippa pervenit. Scythiae confinis est regio
habitaturque pluribus ac frequentibus vicis, quia ubertas terrae non indi-
15 genas modo detinet, sed etiam advenas invitat. Bactrianorum exulum, qui
ab Alexandre defecerant, receptaculum fuerat. Sed postquam regem adven-
tare compertum est, pulsi ab incolis II milia fere et quingenti congregantur.
16 Omnes equites erant, etiam in pace latrociniis assueti: turn ferocia ingenia
non bellum modo, sed etiam veniae desperatio efferaverat. Itaque ex impro-
6 tota person ante regia — Hed.
6 stato — Hed.
306

царь, отомстив бесчестным убийством за дерзкие слова, которые можно
было приписать действию вина. 3. По всему полу растеклась кровь
того, кто еще недавно был гостем. Пораженные и оцепеневшие часовые
стояли поодаль. Эта отчужденность вызвала в царе сильные угрызения
совести. 4. Он вырвал копье из тела лежавшего и приставил к своей
груди, чтобы пронзить себя; но подбегают часовые, несмотря на
сопротивление, вырывают копье из его рук и, подняв царя, относят его в шатер.
5. Он кидается на землю, рыданием и жалобным воплем оглашая царские
покои; царапает лицо ногтями и просит окружающих не давать ему жить
на свете в таком позоре. 6. В этих жалобах прошла вся ночь. Размышляя,
не гнев ли богов толкнул его на такое преступление, он вспомнил, что
не было совершено в урочное время ежегодное жертвоприношение отцу
Либеру и что поэтому гнев бога проявился в убийстве, совершенном в
опьянении на пиру.
7. Впрочем, его больше беспокоило, что, как он видел, все друзья
пришли в ужас; ведь после этого никто не осмелится вступать с ним
в разговор; ему придется жить в уединении, как дикому зверю, который
одних пугает, а других сам боится. 8. На рассвете он велел принести
к себе все еще залитое кровью тело К лита. Когда его положили перед
царем, тот, обливаясь слезами, вскричал: «Вот какую благодарность
воздал я своей воспитательнице: два ее сына ради моей славы приняли смерть
под Милетом. А ее брат, единственное утешение в одиночестве, убит мною
на пиру! 9. К кому ей, несчастной, теперь прибегнуть? Лишь изо всех
я один остался у нее; но именно на меня она не сможет спокойно смотреть.
Могу ли я, убийца своих спасителей, возвратиться на родину и
протянуть руку воспитательнице так, чтобы не напомнить ей о горе?». 10.
Казалось, не будет конца его слезам и жалобам; поэтому тело Клита по
приказу друзей было унесено. Царь же три дня лежал запершись. 11.
Оруженосцы и телохранители подумали, что он решил умереть, и все ворвались
в его покои; долгими просьбами они с трудом сломили его упорство и
заставили принять пищу. 12. А чтобы царь меньше терзался убийством,
македонцы постановляют, что Клит убит законно, и даже хотят запретить
похороны; но царь приказал предать тело земле.
13. Итак, пробыв около Мараканды десять дней главным образом
для того, чтобы справиться с угрызениями совести, он послал Гефестиона
с частью войск в Бактрийскую землю для заготовки продовольствия
на зиму. 14. Провинцию, которая раньше предназначалась Клиту, он
отдал Аминте5, сам же прибыл в Ксениппы. Эта область граничит со
Скифией, и в ней много густо расположенных сел, так как плодородие почвы
не только привязывает коренных жителей, но и привлекает пришельцев.
15. Раньше там было убежище изгнанников — бактрийцев, отпавших
от Александра; когда стало известно, что прибыл царь, местные жители
их изгнали, и набралось их почти 2500 человек. 16. Бактрийцы были на
20*
307

viso adorti Amyntam, praetorem Alexandri, diu anceps proelium fecerant:
17 ad ultimum DCC suorum amissis, quorum CCC hostiscepit, dedere terga vic-
toribus, haud sane inulti, quippe LXXX Macedonum interfecerunt praeter-
18 que eos CCC et L saucii facti sunt. Veniam tamen etiam post alteram defectio-
nem impetraverunt.
19 His in fidem acceptis in regionem, quam Nautaca appellant, rex cum toto
exercitu venit. Satrapes erat Sysimithres, duobus ex sua matre filiis genitis:
20 quippe apud eos parentibus stupro coire cum liberis fas est. Isarmatis popu-
laribus fauces regionis, qua in arctissimum cogitur, valido munimento
sepserat. Praeterfluebat torrens amnis; a tergo petra claudebat: banc
21 manu perviam incolae fecerant. Sed aditus specus accipit lucem, inte-
riora nisi illato lumine obscura sunt. Perpetuus cuniculus iter praebet in
22 campos, ignotum nisi indigenis. At Alexander, quamquam angustias natural!
situ munitas valida manu barbari tuebantur, tamen arietibus admotis
muniment a, quae manu adiuncta erant, concussit fundisque et sagittis pro-
pugnantium plerosque deiecit: quos ubi dispersos fugavit, ruinas munimen-
23 torum supergressus ad petram admovit exercitum. Ceterum interveniebat
fluvius, coeuntibus aquis ex superiore fastigio in vallem, magnique operis
24 videbatur tarn vastam voraginem explere. Caedi tamen arbores et saxa
congeri iussit: ingensque barbaros pavor rudes ad talia opera concusserat,
excitatam molem subito cernentes.
25 Itaque rex ad deditionem metu posse compelli ratus Oxarten misit
nationis eiusdem, sed ditionis suae, qui suaderet duci, ut traderet petram.
26 Interim ad augendam formidinem et turres admovebantur, et excussa tormen-
tis tela micabant. Itaque verticem petrae omni alio praesidio damnato pe-
27 ti verunt. At Oxartes trepiduin diffidentemque rebus suis Sysimithrem coepit
hortari, ut fidem quam vim Macedonum mallet experiri, neu moraretur festi-
nationem victoris exercitus in Indiam tendentis: cui quisquis semet offerret,
28 in sjium caput alienam cladem esse versurum. Et ipse quidem Sysimithres
deditionem annuebat7: ceterum mater eademque coniux morituram se ante denun-
cians, quam in ullius veniret potestatem, barbari animum adhonestioraquam
tutiora converterat, pudebatque, libertatis maius esse apud feminas quam apud
29 viros pretium. Itaque dimisso internuntio pacis obsidionemferredecreverat.
Sed cum hostis vires suasque pensaret, rursus muliebris consilii, quod praeceps
magis quam necessarium esse credebat, poenitere eum coepit: revocatoquestre-
30 nue Oxartefuturumse in regis potestate respondit, unum precatus, nevolunta-
tem et consilium matris suae proderet, quo facilius venia illi quoque impetra-
3i retur. Praemissum igitur Oxarten cum matre liberisque et totius cognationis
7 non abnuebat — tied.
308

конях; они привыкли разбойничать даже в мирное время, теперь же
война и потеря надежды на прощение ожесточили их еще больше. Итак,
они неожиданно напали на Аминту, наместника Александра, и долго вели
безрезультатный бой. 17. Наконец, потеряв 700 своих человек, из которых
300 попали в плен к врагу, бактрийцы обратились в бегство; однако они
отомстили за себя: 80 македонцев было убито, 350 ранено. 18. Все же и
после вторичной измены они получили прощение.
19. Приняв их в свое подданство, царь прибыл со всем войском в
область, которую называют Наутака. Сатрапом был Сисимифр, который от
своей родной матери прижил двух сыновей, так как у них позволяется
родителям вступать в связь с детьми. 20. Этот Сисимифр, вооружив своих
соотечественников, заградил сильным укреплением наиболее узкое место
входа в область. Мимо протекала быстрая река, тыл закрывала скала;
в ней жители вручную пробили проход. 21. В начале этого прохода еще
светло, но внутри, если не внести свет, царит темнота. Непрерывный
подземный ход, известный только местным жителям, выводит в поля.
22. Хотя варвары сильным отрядом защищали ущелье, укрепленное
самой природой, Александр подведенными таранами разбил укрепления,
сделанные человеческой рукой; он отбросил пращами и стрелами
большинство врагов, сражавшихся впереди; рассеяв их и обратив в бегство,
он взошел на развалины укреплений и подвел войско к скале. 23. Однако
дорогу преграждала река, вбирающая в себя воды, стекающие в долину
со склонов гор. Казалось, стоило огромного труда завалить пучину.
24. Все же царь велел рубить деревья и валить камни. При виде мгновенно
выросшего огромного завала страх охватил варваров, не знавших до сих
пор ничего подобного.
25. Итак, царь, рассчитывая страхом принудить их к сдаче,
послал к ним Оксарта, принадлежавшего к тому же племени, но покорного
Александру, уговорить вождя отдать скалу. 26. Между тем, чтобы
сильнее устрашить варваров, стали подводить башни, и в воздухе замелькали
стрелы, пущенные из метательных машин. Не надеясь ни на какую
защиту, варвары бежали на вершину скалы. 27. Оксарт стал убеждать
дрожавшего и изверившегося в своей судьбе Сисимифра довериться
македонцам, а не испытывать их силу и не мешать движению победоносного
войска в Индию: кто встанет на пути этого войска, обратит на свою голову
погибель, предназначенную для другого. 28. Сам Сисимифр был готов
сдаться; однако его мать (и в то же время жена) заявила, что предпочтет
умереть, чем попасть под чью-либо власть. Таким образом, она заставила
варвара думать больше о чести, чем о безопасности; и ему стало стыдно,
что свобода дороже женщине, чем мужчине. 29. Итак, отпустив посредника
мира, Сисимифр решил выдерживать осаду. Но когда он сравнил силы
врага со своими, то совет женщины показался ему скорее безрассудным, чем
дельным, и он стал раскаиваться в своем решении. 30. Поспешно возвратив
309

grege sequebatur, neexpectatoquidem fidei pignore, quod Oxartes promiserat.
32 Rex equite praemisso, qui reverti eos iuberet opperirique praesentiam ipsius,
supervenit; et victimis Minervae ac Victoriae caesisimperium Sysimithri
restituit, spe maioris etiam provinciae facta, si cum fide amicitiam ipsius
coluisset. Duos illi iuvenes patre tradente secum militaturos sequi iussit.
Relicta deinde phalange ad subigendos, qui defecerant, cum equite pro-
34 cessit. Arduum et impeditum saxis iter primo utcunque tolerabant. Mox
equorum non ungulis modo attritis, sed corporibus etiam fatigatis, sequi
plerique non poterant et rarius subinde agmen fiebat, pudorem,ut fere fit,
35 immodico labore vincente. Rex tamen subinde equos mutans sine
intermission e fugientes insequebatur. Nobiles iuvenes comitari eum soliti defecerant
praeter Philippum. LysimaChi erat frater, turn primum adultus et, quod
36 facile appareret, indolis rarae. Is pedes, incredibile dictu, per D stadia vec-
tum regem comitatus est, saepeequum suum offerente Lysimacho, nee tamen
37 ut digrederetur a rege effici potuit, cum lorica indutus arma gestaret. Idem,
cum perventum esset in saltum, in quo se barbari abdiderant, nobilem edidit
38 pugnam regemque cominus cum hoste dimicantem protexit. Sed postquam
barbari in fugam effusi deseruere silvas, animus, qui in ardore pugnae corpus
sustentaverat, liquit; subitoque ex omnibus membris profuso sudore arboris
39 proximae stipiti se applicuit. Deinde ne illo quidem adminiculo sustinente
manibus regis except us est, inter quas collapsus exstinguitur. Maestum regem
40 alius baud levis dolor excepit. Erigyius inter claros duces fuerat; quern
exstinctum esse paulo antequam reverteretur in castra, cognovit. Utriusque
funus omni apparatu atque honore celebratum est.
Caput III
Dahas deinde statuerat petere: ibi namque Spitamenem esse cognoverat.
Sed hanc quoque expeditionem, ut pleraque alia, fortuna, indulgendo ei
nunquam fatigata, pro absente transegit. Spitamenes uxoris immodico amore
2 flagrabat, quam aegre fugam et nova subinde exilia tolerant em in omne dis-
crimen comitem trahebat. Ilia malis fatigata identidem muliebres adhibere
о blanditias, ut tandem fugam sisteret, victorisque Alexandri clementiam
expertus, placaret, quern effugere non posset. Tres adulti erant liberi ex eo
geniti, quos cum pectori patris admovisset, ut saltern eorum misereri vel-
4 let, orabat, et quo efficaciores essent preces, haud procul erat Alexander.
Ille se prodi, non moneri ratus, et formae profecto fiducia cupere earn quamp-
31Q

Оксарта, он сказал, что готов сдаться Александру и просил только
об одном: не доносить царю о мнении и совете матери, чтобы легче можно
было добиться помилования также и ей. 31. Тогда, выслав вперед
Оксарта, он с матерью, детьми и всей родней последовал за ним, даже не
дождавшись залога верности, обещанного Оксартом. 32. Царь послал
всадника к Сисимифру с приказом возвратиться и ожидать его прибытия,
а затем прибыл сам и, заколов жертвенных животных Минерве и Победе,
возвратил Сисимифру его владение и даже обещал дать ему большую
провинцию, если он будет верно сохранять с ним дружбу. 33. По
требованию Александра Сисимифр отдал двух своих сыновей для военной
службы при царской особе.
Затем, оставив фалангу для покорения отпавших племен, Александр
отправился с конницей дальше. 34. Они сначала кое-как справлялись
с трудной каменистой дорогой, но затем, когда изнуренные лошади сбили
себе копыта, многие стали отставать, и ряды конницы постепенно редели;
чрезмерная усталость, как это часто бывает, брала верх над чувством
стыда. 35. Однако царь, то и дело меняя лошадей, без передышки
преследовал бегущих. Знатная молодежь, обычно сопровождавшая его, вся,
кроме Филиппа, отстала. Филипп, брат Лисимаха, недавно возмужавший,
обладал, как это было легко заметить, редкими способностями. 36. Он —
трудно поверить — бежал за едущим царем 500 стадиев, хотя Лисимах
не раз предлагал ему свою лошадь; он не мог допустить и мысли отстать
от царя, хотя нес оружие и был одет в панцирь. 37. В лесу, где скрылись
варвары, он героически сражался и прикрывал своим телом Александра,
врукопашную бившегося с врагом. 38. Но после того, как варвары
обратились в бегство и покинули лес, душевный подъем, поддерживавший
Филиппа в пылу сражения, оставил его; все его тело вдруг покрылось
потом, и воин прислонился к стволу ближайшего дерева. 39. Затем он
был не в силах использовать и эту опору, и царь подхватил его на руки;
упав на них, Филипп испустил дух. 40. Опечаленного царя поджидало
другое нелегкое горе. Среди его славных вождей был Эригий. Царь
узнал, что он убит незадолго до его возвращения в лагерь. Погребение
обоих героев было совершено со всевозможной пышностью и почетом.
III. — Затем царь решил идти на даков; он знал, что там находится
Спитамен. Но никогда не изменявшее ему счастье и на этот раз
осуществило его замысел, даже без его участия. Спитамен пылал безмерной
любовью к жене, и она делила с ним все невзгоды, хотя ей трудно,было
переносить постоянно бегство и изгнание. 2. Измучившись от такой
жизни, она беспрерывно пускала в ход все женские ухищрения, чтобы
заставить мужа прекратить, наконец, бегство и снискать прощение у
победителя-Александра, от которого все равно нельзя убежать. 3. У нее было
от мужа трое взрослых сыновей. Велев им припасть к груди отца, она
стала умолять его сжалиться хотя бы над ними. И поскольку Александр
311

rimum dedi Alexandro, acinacem strinxit percussurusuxorem, nisi prohibitus
5 esset fratrum eius occursu. Ceterum abire e conspectu iubet, addito metu
mortis, si se oculis eius obtulisset, et ad desiderium levandum noctes agere
6 inter pellices coepit. Sed penitus haerens amor fastidio praesentium accensus
est. Itaque, rursum uni ei deditus orare non destitit, ut tali consilio absti-
neret patereturque sort em, quamcunque iis fort una fecisset: sibi mortem dedi-
tione esse leviorem. At ilia purgare se, quod, quae utilia esse censebat, mu-
liebriter forsitan, sed fida tamen mente suasisset: de cetero futuram in viri
8 potestate. Spitamenes simulato captus obsequio de die convivium apparari
9 iubet, vinoque et epulis gravis, semisomnus in cubiculum fertur. Quern ut
alto et gravi somno sopitum esse sensit uxor, gladium, quern veste occulta-
verat, stringit caput que eius abscisum cruore respersa servo suo conscio fa-
cinoris tradit.
10 Eodem comitante, sicut erat, cruenta veste in Macedonum castra pervenit
nunciarique Alexandro iubet, esse, quae ex ipsa deberet cognoscere. Ille
11 protinus barbaram iussit admitti. Quam ut aspersam cruore conspexit, ratus
12 ad deplorandam contumeliam venisse, dicere, quae vellet, iubet. At ilia ser-
vum, quern in vestibulo stare iusserat, introduci desideravit. Qui quia
caput Spitamenis veste tectum habebat, suspectus scrutantibus, quid occule-
13 ret, ostendit. Confuderat oris exsanguis notas pallor, nee, quis esset, nosci
satis pot erat. Ergo rex certior fact us humanum caput afferre eum, taberna-
14 culo excessit percontatusque, quid rei sit, illo profitente cognoscit. Variae
hinc cogitationes invicem animum diversa agitantem commoverant. Meritum
ingens in semet esse credebat, quod transfuga et proditor, t ant is rebus, si
vixisset, iniecturus moram, interfectus esset: contra facinus ingens aversaba-
tur, cum optime meritum de ipsa, communium parentem liberum, per insi-
dias interemisset. Vicit tamen gratiam meriti sceleris atrocitas, denuncia-
rique iussit, ut excederet castris, neu licentiae barbarae exemplar in Grae-
corum mores et mitia ingenia transferret. Dahae Spitamenis caede comperta
i6 Dataphernem, defectionis eius participem, vinctum Alexandro seque dedunt.
Ille maxima praesentium curarum parte liberatus convertit animum ad vin-
17 dicandas iniurias eorum, quibus a praetoribus suis avareac superbe impera-
batur. Ergo Phratapherni Hyrcaniam et Mardos cum Tapyris tradidit man-
davitque, ut Phradaten, cui succedebat, ad se in custodiam mitteret. Arsami,
Drangarum praefecto, substitutus est Stasanor. Arsaces in Mediam missus,
ut Oxydates inde discederet. Babylonia demortuo Mazaeo Stameni8 subiecta
est.
8 Stameni — Zumpt; ditameni — A.
312

был неподалеку, ее просьбы оказались убедительными. 4. Но думая, что
жена предает его, а не уговаривает, и, рассчитывая на свою красоту,
хочет при первой возможности отдаться Александру, Спитамен обнажил
свой акинак, чтобы заколоть жену, но прибежавшие ее братья помешали
ему. 5. Как бы то ни было, он приказывает ей уйти с глаз долой,
пригрозив убить, если снова увидит ее. Для удовлетворения своей страсти
он стал проводить ночи с распутницами. 6. Однако отвращение к этим
женщинам усилило его прежнюю любовь. Поэтому снова всецело
отдавшись жене, он не переставал просить ее отказаться от своего замысла
и терпеть все, что им пошлет судьба: ведь смерть ему легче сдачи. 7. А
жена оправдывалась тем, что советовала — пусть по-женски, но зато от
чистого сердца — то, что считала полезным; впрочем, она выражала
готовность во всем повиноваться мужу. 8. Спитамен, обманутый
притворным повиновением, приказал среди дня начать пиршество;
отяжелевшего от вина и еды, сонного, его относят в спальню. 9. Жена, убедившись,
что он погрузился в глубокий сон, обнажает скрытый под его одеждой
меч и обезглавливает мужа; обагренная кровью, она отдает голову своему
рабу-сообщнику в преступлении.
10. В сопровождении его она, как и была в окровавленной одежде,
приходит в македонский лагерь и велит сообщить Александру, что
принесла известие, которое царь должен узнать от нее лично. 11. Тот сразу
приказывает впуоять варварку. Увидев ее, забрызганную кровью, он
подумал, что она пришла жаловаться на насилие, и позволил ей сказать
то, что она хотела. 12. Она попросила раба, которому приказала стоять
в дверях. Раб, держа под полой голову Спитамена, вызвал подозрение.
При обыске он показал то, что скрывал. 13. Бескровная бледность так
исказила черты лица Спитамена, что нельзя было достоверно узнать, чья
это голова. Итак, царь, услыхав, что ему принесли человеческую голову,
вышел из покоев, расспросил раба, в чем дело, и все узнал из его
показаний. 14. Разные соображения одно за другим приходили ему в голову.
Он понимал значение оказанной ему услуги — убийства перебежчика
и изменника, который, если бы остался жив, был бы помехой в его делах.
С другой стороны, ему внушало отвращение то, что женщина коварно
убила человека, проявлявшего к ней такую любовь, отца их детей.
15. Омерзение, вызванное этим преступлением, взяло все же верх над
благодарностью, и царь приказал сказать ей, чтобы она удалилась из лагеря;
он опасался, как бы пример варварской жестокости не повлиял на нравы
и податливые характеры греков. 16. Даки, узнав, что их вождь убит,
выдают Александру связанного Датаферна, сообщника в делах
Спитамена, и сами сдаются. Царь, освободясь от большей части забот того
времени, принялся наказывать своих наместников за обиды, которые они
наносили подчиненным по своей алчности и высокомерию. 17. Итак, он
передал Гирканию и Марды с Тапурами Фратоферну, предписал доста-
313

Caput IV
His compositis tertio mense ex hibernis movit exercitum, regionem,
2 quae Gabaza9 appellatur, aditurus. Primus dies quietum iter praebuit:
proximus ei nondum quidem procellosus et tristis, obscurior tamen pristino,
3 non sine minis crescentis mali praeteriit. Tertio ab omni parte coeli emicare
fulgura et nunc internitente luce, nunc condita non oculos modo meantis
4 exercitus, sed etiam animos terrere coeperunt. Erat prope continuus coeli
fragor et passim cadentium fulminum species visebatur, attonitisque auribus
5 stupens agmen nee progredi, nee consist ere audebat. Turn repent e imber
grandinem incutiens torrentis modo effunditur. Ac primo quidem armis suis
tecti exceperant, sed iam nee retinere arma lubricae et rigentes manus po-
terant, nee ipsi destinare, in quam regionem obverterent corpora, cum undi-
6 que tempestatis violentia maior, quam vitabatur, ocurreret. Ergo ordinibus
solutis per totum saltum errabundum agmen ferebatur, multique prius metu
quam labore defatigati prostraverant humi corpora, quamquam imbrem vis
7 frigoris concreto gelu astrinxerat. Alii se stipitibus arborum admoverant.
8 Id plurimis et adminiculum et suffugium erat. Nee fallebat ipsos morti
locum eligere, cum immobiles vitalis calor linqueret: sed grata erat pigritia
corporum fatigatis, nee recusabant exstingui quiescendo. Quippe non vehe-
mens modo, sed etiam pertinax vis mali insistebat, lucemque, naturale
solatium, praeter tempestatem haud disparem nocti silvarum quoque umbra
9 suppresserat. Rex unus tanti mali patiens circumire milites, contrahere
dispersos, allevare prostratos, ostendere procul evolutum ex tuguriis fumum
10 hortarique, ut proxima quaeque suffugia occuparent. Nee ulla res magis sa-
luti fuit, quam quod multiplicato labore sufficient em malis, quibus ipsi
cesserant, regem deserere erubescebant.
11 Ceterum efficacior in adversis necessitas, quam ratio frigoris remedium
invenit. Dolabris enim silvas sternere aggressi passim acervos struesque
12 accenderunt. Continenti incendio ardere crederes saltum et vix inter flammas
agminibus relictum locum. Hie calor stupentia membra commovit paula-
13 timque spiritus, quern continuerat rigor, meare libere coepit. Excepere alios
tecta barbarorum, quae in, ultimo saltu abdita necessitas investigaverat,
alios castra, quae in humido quidem, sed iam coeli mitescente saevitia locave-
14 runt. Duo milia militum atque lixarum calonumque pestis ilia consumpsit.
Memoriae proditum est, quosdam applicatos arborum truncis et non solum
viventibus, sed et inter se colloquentibus similes esse conspectos, durante
15 adhuc habitu, in quo mors quemque deprehenderat. Forte Macedo gregarius
miles seque et arma sustentans tandem in castra pervenerat. Quo viso rex,
9 Garaba — PBFL; Gazaca — Hed, Gabaza — M.
314

вить к себе под стражей Фрадата, место которого заступил Фратаферн.
На место Арсама, правителя дрангов, был назначен Стасанор. Арсак был
послан в Мидию, чтобы заменить там Оксидата. Вавилония после смерти
Мазея была отдана во власть Ситамена.
IV.— Устроив все это, Александр на третий месяц выступил с
войском из зимних квартир, направляясь в область, называемую Габаза.
2. В первый день поход проходил спокойно; следующий не был еще
бурным, но уже мрачнее первого, появились признаки надвигающейся бури.
3. На третий день по всему небу засверкали молнии. Свет, то
вспыхивавший, то погасавший, слепил глаза идущему войску и приводил его
в ужас. 4. Гром гремел почти беспрерывно. И со всех сторон были видны
вспыхивающие молнии; воины перестали слышать и, оцепенев, не
отваживались ни идти вперед, ни остановиться. 5. Тут внезапно хлынул
потоком ливень с градом. Сначала воины укрывались от него под своим
оружием, но потом они уже не могли не только удержать закоченевшими
руками скользкое оружие, но и решить, в какую сторону повернуться,
так как буря с громадной силой обрушивалась на них со всех сторон, и
от нее нельзя было укрыться. 6. И вот, нарушив строй, войско
разбрелось по всему перевалу; многие, обессилев скорее от страха, чем от
напряжения, распростерлись на земле, хотя от усилившейся стужи дождь
превращался в град. 7. Другие укрывались под деревьями, и это было
для многих опорой и убежищем. 8. Они не обманывались в том, что сами
выбрали себе место для смерти, так как, не двигаясь, они утрачивали свое
жизненное тепло, но неподвижность была приятна утомленному телу, и
они готовы были умереть в покое. А буря бушевала свирепо и упорно.
И дневной свет, эту отраду природы, скрывали тучи и темные, как ночь,
леса. 9. Один лишь царь бодро переносил такое бедствие; он обходил
солдат, собирал разбежавшихся, поднимал упавших, показывал дым,
выходивший из далеких хижин, убеждал спешить в ближайшие укрытия.
10. Ничто так не ободряло солдат и не послужило к их спасению, как
боязнь отстать от царя, который ценой напряжения всех сил выдерживал
непосильные для них несчастья.
11. В конце концов, нужда, которая в несчастье бывает
действенней, чем разум, изобрела средство от холода. Воины принялись рубить
топорами лес и повсюду зажигать костры. 12. Можно было подумать,
что весь лес охвачен лесным пожаром и среди пламени не осталось места
войску. Этот жар отогревал закоченевшие тела, и дыхание,
перехваченное холодом, становилось более свободным. 13. Одни укрылись в
жилищах варваров на самом краю леса, куда завела людей нужда; другие
разбили лагерь на сырой земле, так как небесный гнев уже утихал. Это
бедствие погубило две тысячи воинов, маркитантов и обозной прислуги.
14. Передают, что видели, как некоторых смерть застигла в момент, когда
они, прислонившись к деревьям, беседовали друг с другом, и они застыли
315

quamquam ipse turn maxime admoto igne refovebat artus, ex sella sua exsi-
luit torpentemque militem et vix compotem mentis demptis armis in sua
16 sede iussit considere. Ille diu, nee ubi requiesceret, nee a quo esset exceptus,
agnovit. Tandem recepto calore vitali, ut regum sedem regemque vidit, ter-
17 ritus surgit. Quern intuens Alexander, «Ecquid intelligis, miles», inquit,
«quanto meliore sorte, quam Persae, sub rege vivatis? Illis enim in sella regis
18 consedisse capital foret, tibi saluti fuit». Post его die convocatis amicis co-
piarumque ducibus pronuntiari iussit, ipsum omnia, quae amissa essent,
19 redditurum. Et promisso fides extitit. Nam Sysimithres multa iumenta et
camelorum duo milia adduxit pecoraque et armenta, quae distributa pa-
20 riter militem et damno et fame liberaverunt. Rex, gratiam sibi relatam a
Sysimithre praefatus10, sex dierum cocta cibaria ferre milites iussit,
Sagos11 pet ens. Tot am hanc regionem depopulatus XXX milia pecorum ex
praeda Sysimithri dono dat.
21 Inde pervenit in regionem, cui Oxyartes, satrapes nobilis, praeerat,
qui se regis potestati fideique permisit. Ille imperio ei reddito haud amplius
22 quam ut duo ex tribus filiis secum militarent exegit. Satrapes etiam eum,
qui penes ipsum relinquebatur, tradit. Barbara opulentia convivium, quo
23 regem accipiebat, instruxerat. Id cum multa comitate celebraret, introduci
XXX nobiles virgines iussit. Inter quas erat filia ipsius Roxane nomine,
24 eximia corporis specie et decore habitus in barbaris raro. Quae quanquam
inter electas processerat, omnium tarn en oculos convertit in se, maxime
regis, minus iam cupiditatibus suis imperantis inter obsequia fortunae, contra
25 quam non satis cauta mortalitas est. Itaque ille, qui uxorem Darei, qui duas
filias virgines, qui bus forma praeter Roxanen comparari nulla poterat, haud
alio animo quam parentis aspexerat, tunc in amorem virgunculae, si regiae
stirpi compararetur, ignobilis, ita effusus est, ut diceret, ad stabiliendum
regnum pertinere, Persas et Macedones connubio iungi: hoc uno modo et pu-
26 dorem victis et superbiam victoribus detrahi posse. Achillem quoque, a quo
genus ipse deduceret, cum captiva coisse: ne inferri nefas arbitrarentur, ita
27 matrimonii iure velle iungi. Insperato gaudio laetus pater sermonem eius
excipit: et rex in medio cupiditatis ardore iussit afferri patrio more panem
(hoc erat apud Macedonas sanctissimum coeuntium pignus), quern divisum
28 gladio uterque libabat. Credo eos, qui gentis mores condiderunt, parco et
parabili victu ostendere voluisse iungentibus opes, quantulo contenti esse
deberent. Hoc modo rex Asiae et Europae introductam inter convivalcs
I ° perlaetus — Hed.
II Sacas — Hed.
316

в таком положении. 15. Случайно один македонский солдат, еле держась
на ногах, все же добрел, неся оружие, до лагеря. Увидев его, царь,
гревшийся у зажженного костра, встал со своего места и, сняв оружие с
окоченевшего и терявшего сознание воина, усадил на свое место. 16. Тот долго
не соображал, где он отдыхает и кто его посадил; когда жизненное тепло,
наконец, возвратилось к нему и он увидел царское место и самого царя, то
в испуге вскочил. Глядя на него, Александр сказал: «Сознаешь ли ты,
воин, насколько лучше жить под моей властью, нежели под властью
персидского царя? Ведь там казнили бы севшего на царский трон, а для
тебя это оказалось спасением». 18. Созвав на другой день своих друзей
и военачальников, он приказал объявить, что возвратит все, что было
потеряно. И он исполнил обещание. 19. Действительно, Сисимифр
пригнал много вьючных животных и 2 тысячи верблюдов, а также мелкий и
крупный рогатый скот, все это было равномерно разделено среди солдат
и избавило их от нищеты и голода. 20. Царь отметил услугу, оказанную
ему Сисимифром, и приказал солдатам запастись на шесть дней сухими
продуктами, так как готовился идти на саков. Опустошив всю эту страну,
он дает из добычи в дар Сисимифру 30 тысяч голов скота.
21. Затем он прибыл в область, во главе которой стоял знатный
сатрап Оксиарт6; он сдался на милость царя. Царь же, возвратив ему
власть, потребовал от него только, чтобы двое из трех сыновей Оксиар-
та служили в его войске. 22. Сатрап отдает ему даже того сына,
который оставался при нем. С варварской пышностью он задал пир, на
который пригласил царя. 23. Когда веселье на пиру было в разгаре, сатрап
приказал ввести 30 знатных девушек. Среди них была его дочь по имени
Роксана, отличающаяся исключительной красотой и редкой у варваров
привлекательностью. 24. Хотя Роксана вошла вместе со специально
отобранными красавицами, она привлекла к себе внимание всех, особенно
царя, невоздержанного в своих страстях благодаря покровительству
фортуны, против чего не может устоять никто из смертных. 25. В свое время
Александр с отцовским чувством любовался женой Дария и его двумя
дочерьми-девушками, по красоте ни с кем, кроме Роксаны, не сравнимыми.
Теперь же он распалился любовью к девушке, совсем незнатной, если
сравнить ее происхождение с царским. Александр сказал, что для уреп-
ления власти нужен брачный союз персов и македонян: только таким
путем можно преодолеть чувство стыда побежденных и надменность
победителей. 26. Ведь Ахилл, от которого Александр ведет свое
происхождение, тоже вступил в связь с пленницей7. Пусть не думают, что он хочет
опозорить Роксану: он намерен вступить с ней в законный брак. 27. Отец
в восторге от неожиданного счастья слушал слова Александра. А царь
в пылу страсти приказывает принести по отцовскому обычаю хлеб: это
было у македонцев священнейшим залогом брака. Хлеб разрезали мечом
пополам, и Александр с Роксаной его отведали. 28. Я полагаю, что те,
317

ludos matrimonio sibi adiunxit, e captiva geniturus, qui victoribus impe-
30 raret. Pudebat amicos, super vinum et epulas socerum ex deditis esse delec-
tum; sed, post Gliti caedem libertate sublata vultu, qui maxime servit,
assentiebantur.
Caput V
Ceterum Indiam et inde oceanum petiturus, ne quid a tergo, quod
destinata impedire posset, moveretur, ex omnibus provinciis XXX milia
iuniorum legi iussit et ad se armata perduci, obsides simul habiturus et mi-
2 lites. Craterum ad persequendos Haustanem et Catenem,12 qui ab ipso de-
fecerant, misit, quorum Haustanes captus est, Gatenes in proelio occisus.
Polypercon quoque regionem, quae Bubacene appellatur, in ditionem
3 redegit. Itaque omnibus compositis cogitationes in bellum Indicum vertit.
Dives regio habebatur non auro modo, sed gemmis quoque margaritisque,
4 ad luxum magis quam ad magnificentiam exculta. Periti militares auro et
ebore fulgere dicebant: itaque, necubi vinceretur, cum ceteris praestaret,
acutis argenteas laminas, equis frenos aureos addidit, loricas quoque alias auro
alias argento adornavit. Centum et viginti milia armatorum erant, quae
5 regem ad id bellum sequebantur. Iamque omnibus praeparatis, quod oUm
prava mente conceperat, tunc esse maturum ratus, quonam modo coelestes
6 honores usurparet, coepit agitare. Iovis filium non dici tantum se, sed etiam
credi volebat, tanquam perinde animis imperare posset ac Unguis,
itaque13 more Persarum Macedonas venerabundos ipsum salutare proster-
nentes humi corpora. Non deerat talia concupiscenti perniciosa adulatio,
perpetuum malum regum, quorum opes saepius assentatio, quam host is ever-
7 tit. Nee Macedonum haec erat culpa, nemo enim illorum quidquam ex patrio
more labare14 sustinuit, sed Graecorum, qui professionem honestarum
8 artium malis corruperant moribus. Agis quidam Argivus, pessimorum car-
minum post Choerilum conditor, et ex Sicilia Cleo, hie quidem non ingenii
solum, sed etiam nationis vitio adulator, et cetera urbium suarum purga-
menta, quae propinquis etiam maximorumque exercituum ducibus a rege
praeferebantur15. Hi turn coelum illi aperiebant Herculemque et Patrem
Liberum et cum Polluce Castorem novo numini cessuros esse iactabant.
9 Igitur festo die omni opulentia convivium exornari iubet, cui non
Macedones modo et Graeci principes amicorum, sed etiamhostium16 nobiles
adhiberentur. Cum quibus cum discubuisset rex, paulisper epulatus convivio
12 СМ. кн. VII, гл. V, 21, прим. 22.
13 iussitque — Hed.
14 labare — BFL; libere — P.; libare — Hed.
15 inserebantur — Hed.
16 hostium — Hed»
318

кто установили народные обычаи, хотели этой незначительной и легко
добываемой пищей показать вступающим в брак, сколь малым они должны
довольствоваться. 29. Таким образом, царь Азии и Европы взял себе в жены
девушку, приведенную для увеселения на пиру, с тем чтобы от нее
родился тот, кто будет повелевать победителями. 30. Стыдно было
приближенным, что царский тесть был выбран во время пира и попойки из
числа покоренных. Но после убийства Клита свобода была утрачена,
и на привыкших к раболепию лицах выражалось одобрение.
V.— Между тем царь намеревался идти в Индию, а оттуда к Океану.
Чтобы в тылу у него не произошло ничего, что могло бы помешать его
замыслам, он приказал набрать со всех провинций 30 тысяч юношей,
вооружить их и привести к нему; он хотел, чтобы они были и
заложниками, и воинами. 2. Он отправил Кратера преследовать изменников
Гавстана и Катена; Гавстан был взят в плен, а Катен убит в бою, Поли-
перкон покорил страну, называвшуюся Бубакене. 3. Покончив со всем
этим, Александр направил свои помыслы на войну с Индией. Эта страна
считалась богатой золотом и жемчугом, а также драгоценными камнями,
которые были скорее признаком роскоши, чем величия. 4. Бывалые люди
говорили, что все в Индии сверкает золотом и слоновой костью. Итак,
Александр, превосходя всех и не желая, чтобы его в чем-либо
превосходили, покрывает щиты серебряными пластинками, на коней надевает
золотые уздечки, одни панцири украшает золотом, другие — серебром;
120 тысяч вооруженных шли за царем на войну. 5. Закончив все
приготовления, Александр решил, что пришло время исполнить безрассудно
задуманное дело; он начал обдумывать, как стяжать себе божеские
почести. 6. Он хотел, чтобы его не только называли сыном Юпитера, но и
верили в это; как будто он мог предписывать людям, что думать и что
говорить. Он приказал македонцам по персидскому обычаю раболепно
приветствовать его, падая ниц на землю. Это желание царя подогревалось
гибельной лестью, обычным злом для царей, ибо угодничество подрывало
их силы чаще, чем даже враг. 7. Но в этом были виновны не македонцы
(ведь никто из них не потерпел бы отступления от отцовских обычаев),
а греки, под порочным влиянием которых извратилось выражение
благородных чувств. 8. Некий аргивянин Агис, сочинитель худших после
Херила стихов, и Клеон из Сицилии, льстец не только по своему характеру,
но и в силу присущей его народу наклонности, и прочие городские
подонки, которых царь предпочитал даже своим приближенным и вождям
больших армий,— все эти люди как бы отворяли ему небо и льстиво заявляли,
что Геркулес, отец Либер и Кастор с Поллуксом уступят место новому
божеству.
9. Итак, Александр в праздничный день приказывает устроить
роскошный пир, на который пригласили не только македонцев и
ближайших друзей из греков, но и знатных из врагов. Царь возлег с ними,
319

1° egreditur. Geo, sicut praeparatum erat, sermon em cum admiratione laudum
eius instituit. Merita deinde percensuit, quibus uno modo referri gratiam
posse, si, quern intelligerent deum esse, confiterentur, exigua thuris impensa
tanta beneficia pensaturi. Persas quidem non pie solum, sed etiam prudenter
reges suos inter deos colere: maiestatem enim imperii salutis esse tutelam.
Ne Herculem quidem et Patrem Liberum prius dicatos deos, quam vicissent
secum viventium invidiam. Tantundem quoque17 posteros credere, quantum
12 praesens aetas spopondisset. Quodsi ceteri dubitent, semet ipsum, cum rex
inisset convivium, prostraturum humi corpus. Debere idem facere ceteros,
et imprimis sapientia praeditos: ab illis enim cultus in regem esse proden-
13 dum exemplum. Haud perplexe in Callistenem dirigebatur oratio. Gravitas
viri et prompta libertas invisa erat regi, quasi solus Macedonas para-
tos ad tale obsequium moraretur.
14 Is turn silentio facto unum ilium intuentibus ceteris, «Si rex», inquit
«sermoni tuo affuisset, nullius profecto vox responsuri tibi desideraretur:
ipse enim peteret, ne in peregrinos externosque ritus degenerare se cogeres,
15 neu rebus felicissime gestis invidiam tali adulatione contraheres. Sed quo-
niam abest, ego tibi pro illo respondeo, nullum esse eundem et diuturnum
et praecocem fructum, coelestesque honores non dare te regi, sed auferre.
Intervallo enim opus est, ut credatur deus, semperque hanc gratiam magnis
16 viris posteri reddunt. Ego autem seram immortalitatem precor regi, ut et
vita diuturna sit et aeterna maiestas. Hominem consequitur aliquando,
nunquam comitatur divinitas, Herculem modo et Patrem Liberum consecra-
17 tae immortalitatis exempla referebas. Credisne illos unius convivii decreto
deos factos? Prius ab oculis mortalium amolita natura est, quam in coelum
18 fama perveheret. Scilicet ego et tu, Cleo, deos facimus. A nobis divinitatis
suae auctoritatem accepturus est rex. Potentiam tuam experiri libet, Fac
aliquem regem, si deum potes facere. Facilius est coelum dare quam imperium.
19 Dii propitii sine invidia, quae Cleo dixit audierint, eodemque cursu, quo
fluxere adhuc res, ire patiantur. Nostris moribus velint nos esse contentos.
Non pudet patriae, nee desidero, ad quern modum rex mihi colendus sit,
discere18. Quos equidem victores esse confiteor, si ab illis leges, quis viva-
mus, accipimus».
20 Aequis auribus Callisthenes veluti vindex publicae libertatis audiebatur.
Expresserat non assensionem modo, sed etiam vocem, seniorum praecipue,
21 quibus gravis erat inveterati moris externa mutatio. Nee quidquam eorum,
17 tantum de quoque — Hed.
18 discere a victis — Hed.
320

недолго пировал, а затем удалился. 10. Клеон стал произносить заранее
приготовленную речь, в которой восхвалял подвиги царя; затем начал
перечислять заслуги (царя), за которые, по его словам, можно
отблагодарить только одним способом: если они считают царя богом, то пусть
открыто признают это и фимиамом воздадут благодарность за столь
великие благодеяния. 11. Ведь персы, почитая своих царей, как богов,
поступают не только благочестиво, но и мудро, ибо величие государства
является залогом их благополучия. Даже Геркулес и отец Либер были
причтены к богам только тогда, когда победили зависть людей своего
времени. Потому и будут верить так, как это выявит наша современность.
12. Поэтому если другие колеблются, то он сам, когда царь придет на пир,
падет перед ним ниц; другим, особенно тем, кто отличается мудростью,
нужно сделать то же самое: именно им следует подать пример почитания царя.
13. Эта речь была недвусмысленно направлена против Каллисфена.
Твердость этого человека и всем известная его независимость были ненавистны
царю, как будто только Каллисфен удерживал македонцев от раболепия.
14. Когда водворилось молчание и все взоры обратились на него
одного, он сказал: «Если бы царь присутствовал при твоей речи, то,
конечно, никому другому не нужно было бы отвечать тебе. Он сам запретил
бы тебе помышлять о введении иноземных и чуждых обычаев и при
таких удачах вызывать озлобление низкопоклонством. 15. Но раз царя
нет, то я отвечу тебе за него. Никакой скороспелый плод не бывает
долговечным; ты не даешь, а скорее отнимаешь у царя небесные почести. Нужно,
чтобы прошло некоторое время, пока его признают богом, а эту почесть
великим людям всегда воздают потомки. 16. Я желаю, чтобы царя
возможно дольше не причисляли к бессмертным, чтобы жизнь его была долгой,
а величие вечным. Божественное достоинство никогда не сопутствует
людям при жизни, но зато иногда приходит к ним после смерти. 17. Как
пример обожествления ты приводил Геркулеса и отца Либера. Не
думаешь ли ты, что они сделались богами в силу решения на каком-то пиру?
Сначала их естество скрылось от глаз смертных, а уже потом слава* их
вознеслась до небес. 18. А мы с тобою Клеон — подумать только —
творим богов! От нас царь получит утверждение своей божественности.
Если тебе хочется испытать свое могущество, сделай кого-нибудь твоим
царем, раз ты можешь сотворить бога; что легче даровать: небо или
государство? 19. Пусть милостивые боги беззлобно выслушают то, что
сказал Клеон, и позволят, чтобы все шло прежним путем. Пусть они
согласятся, чтобы мы довольствовались своими собственными обычаями.
Я не стыжусь своей родины и не желаю учиться у побежденных тому,
как мне почитать царя. Выходит, они победители, раз мы принимаем
от них законы, как нам жить».
20. Все сочувственно слушали Каллисфена как защитника
общественной свободы. Его слова вызвали не только молчаливое согласие, но
21 Заказ Nt 1628
321

quae invicem iactata erant, rex ignorabat, cum post aulaea, quae lectis
obduxerat, staret. Igitur ad Agin et Cleonem misit, ut sermone finito harbaros
tantum, cum intrasset,, procumbere suo more paterentur: et paulo post,
22 quasi potiora quaedam egisset, convivium repetit. Quern venerantibus Persis
Polypercon, qui cubabat super regem, unum ex his mento contingentem hu-
mum per ludibrium coepit hortari, ut vehementius id quateret ad terrain,
23 elicuitque iram Alexandri, quam olim animo capere non poterat. Itaquerex,
«Tu autem», inquit, «non veneraberis me? An tibi uni digni videmur esse
ludibrio?» Ille nee regem ludibrio nee se contemptu dignum esse respondit.
24 Turn detractum eum lecto rex praecipitat in terram. Et cum is pronus cor-
ruisset, «Videsne», inquit, «idem te fecisse, quod in alio paulo ante ridebas?»
Et tradi eo in custodiam iusso convivium solvit.
Caput VI
Polyperconti quidem postea castigato19 diu ignovit, in Callisthenem olim
contumaciae suspectum pervicacioris irae fuit, cuius explendaematura obve-
2 nit occasio. Mos erat, ut supra dictum est, principibusMacedonum, adultos
liber os regibus tradereadmunia, haud multum servilibus ministeriis abhorrent ia.
3 Excubabant servatis noctium vicibus proximi foribus eius aedis, in qua rex
acquiescebat. Per hos pellices introducebantur alio abitu, quam quern armati
4 obsidebant. Iidem acceptos ab agasonibus equos, cum rex ascensurus esset,
admovebant, comitabanturque et venantem et in proeliis, omnibus artibus
5 studiorum liberalium exculti. Praecipuus honor habebatur, quod licebat se-
dentibus vesci cum rege. Castigandi eos verberibus nullius potestas praeter
6 ipsum erat. Haec cohors velut seminarium ducum praefectorumque apud Mace-
donas fuit. Hinc habuere posteri reges, quorum stirpibus postmultasaetates
7 Romani opes ademerunt. Igitur Hermolaus, puer nobilis ex regia cohorte, cum
aprum telo occupasset, quern rex ferire destinaverat, iussu eius verberibus affe-
8 ctus est. Quam ingominiam aegreferens deflere apud Sostratum coepit. Ex ea-
dem cohorte erat Sostratus, am ore eius ardens. Qui cum aceratum corpus, in quo
deperibat, intueretur, forsitan olim ob aliam quoque causam regi infestus,
iuvenem sua sponte iam motum data fide acceptaque perpulit, ut occidendi
9 regem consilium secum iniret. Nee puerili impetu rem exsecuti sunt, quippe
sollerter legerunt, quos in societatem sceleris asciscerent. Nicostratum,
Antipatrum, Asclepiodorumque et Philotam placuit assumi. Per hos adiecti
10 sunt Anticles, Elaptonius20 et Epimenes. Ceterum agendae rei haud sane fa-
cilis patebat via. Opus erat eadem omnes coniuratos nocte excubare, ne ab
expertibus consilii impedirentur; forte autem alius alia nocte excubabat.
19 custodito — Hed.
20 Aphthonius — Hed.
322

и возгласы одобрения, особенно со стороны стариков, которым тяжело
было изменение старого обычая на иноземный лад. 21. Но ничто из того,
о чем говорили гости, не ускользнуло от царя, так как он стоял за
занавесью, закрывавшей ложе. Он послал за Агисом и Клеоном, чтобы они
по окончании разговора приказали хотя бы варварам по их обычаю
поклониться царю, как только он войдет. Немного спустя царь возвратился
на пир, сделав вид, что его отвлекло что-то важное. 22. Когда персы вьь
казали ему знаки почтения, Полиперкон, возлежавший выше
Александра, стал насмешливо уговаривать одного из персов, касавшегося бородой
земли, еще сильнее бить ею о землю. Эти слова вызвали в Александре гнев,
с которым он и раньше едва справлялся. 23. Поэтому царь спросил: «А ты
не хочешь приветствовать меня? Или тебе одному я кажусь достойным
насмешки?». Тот ответил, что ни царь не достоин насмешки, ни сам он —
унижения. Тогда, стащив Полиперкона с ложа, царь сбросил его на землю
и, так как тот упал ничком, сказал: «Вот видишь, теперь и ты делаешь
то же самое, над чем смеялся». И, приказав взять его под стрижу,
закончил пир.
VI.— Полиперкона после долгой немилости царь все же простил,
а на Каллисфена, давно заподозренного в непокорности, упорно
гневался. Скоро ему представился случай удовлетворить свой гнев. 2. Как
уже говорилось, у македонской знати был обычай отдавать царям
подросших сыновей для услуг, мало чем отличавшихся от обязанностей рабов.
3. Они поочередно стояли ночью в карауле у дверей помещения, где спал
царь. Они приводили к нему наложниц через вход, где не стояла стража.
4. Они же, взяв у конюхов коней, подводили их к царю, когда ему надо
было на них садиться; сопровождали его на охоте и во всех сражениях,
так как их обучали всякого рода делам свободных людей. 5. Особая честь
заключалась в разрешении сидеть за царским столом. Никто, кроме царя,
не имел права наказывать их розгами. 6. Эта когорта была у македонцев
своего рода школой военачальников и наместников; из нее со временем
вышли цари; у их наследников много лет спустя римляне отняли власть.
7. И вот, знатный юноша из этой когорты Гермолай поразил однажды
стрелой вепря, которого хотел убить сам царь; по его приказу юноша был
наказан розгами. Тяжело снося эту обиду, он стал жаловаться Сострату,
который был из той же когорты и пылал к нему любовью. Сострат увидел
избитое тело свсего любимца, возможно, с какого-то времени он был
враждебен царю по другой причине. И вот он стал распалять и без того
раздраженного юношу; обменявшись взаимными клятвами верности, он
убедил его заключить с ним союз, чтобы убить царя. 9. Они повели дело без
детской горячности и очень осмотрительно подобрали тех, кого можно
было привлечь в союзники в таком преступном деле. Они сочли нужным
завербовать Никострата, Антипатра, Асклепиодора и Филота; через них
удалось подговорить Антикла, Элаптония и Эпимена8. 10. Однако путь
21*
323

11 Itaque in permutandis stationum vicibus ceteroque apparatu exsequendae
rei triginta et duo dies absumpti sunt.
12 Aderat nox, qua coniurati excubare debebant, mutua fide laeti, cuius
documentum tot dies fuerant. Neminem metus spesve mutaverat: tanta om-
13 nibus vel in regem ira vel fides inter ipsos fuit. Stabant igitur ad fores aedis
eius, in qua rex vescebatur, ut convivio egressum in cubiculum deducerent.
14 Sed fortuna ipsius simulque epulantium comitas provexit omnes ad largius
vinum; ludi etiam convivales extraxere tempus, nunc laetantibus coniura-
tis, quod sopitum aggressuri essent, nunc sollicitis, ne in lucem convivium
15 extraheretur. Quippe alios in stationem oportebat prima luce succedere, ip-
sorum post septimum diem reditura vice. Nee sperare poterant, in illud tem-
16 pus omnibus duraturam fidem. Ceterum cum iam lux appeteret, et convivium
solvitur et coniurati exceperunt regem, laeti, occasionem exequendi sceleris
admotam, cum mulier attonitae, ut creditum est, mentis, conversariin regia
solita, quia instinctu videbatur futura praedicere, non occurrit modo abeunti,
sed etiam semet obiecit vultuque et oculismotum praeferensanimi, ut rediret
17 in convivium, monuit: et ille per ludum bene deos suadere respondit revoca-
18 tisque amicis in horam diei ferme secundam convivii tempus extraxit. Iam
alii ex cohorte in stationem successerant, ante cubiculi fores excubituri,
adhuc tamen coniurati stabant vice officii sui expleta: adeo pertinax spes est,
19 quam humanae mentes devoraverunt. Rex benignius quam alias allocutus
discedere eos ad curanda corpora, quoniam tota nocte perstitissent, iubet.
Data singulis quinquaginta sestertia; collaudatique, quod etiam aliis tra-
dita vice tamen excubare perseverassent.
20 Illi tanta spe destituti domos abeunt. Et ceteri quidem expectabant
stationis suae noctem: Epimenes, sive comitate regis, quaipsum inter coniu-
ratos exceperat, repente mutatus, sive quia coeptis deos obstare credebat,
fratri suo Eurylocho, quern antea expertem esse consilii voluerat, quid pa-
21 raretur, aperit. Omnibus Philotae supplicium in oculis erat. Itaque protinus
inicit fratri manum et in regiam pervenit, excitatisque custodibus corporis
22 ad salutem regis pertinere, quae afferret, affirmat. Et tempus, quo venerant,
et vultus haud sane securi animi index, et moestitia e duobus alterius, Pto-
lemaeum ac Leonnatum excubantes ad cubiculi limen excitaverunt. Itaque
apertis foribus et lumine illato sopitum mero ac somno excitant regem.
23 Ille paulatim mente collecta, quidafferrent, interrogat. Nee cunctatus Eury-
324

к достижению цели был нелегким: было необходимо, чтобы в одну и ту же
ночь все заговорщики оказались в карауле, иначе непричастные к
заговору могли бы помешать; но, как нарочно, одни караулили в одну ночь,
другие — в другую. 11. В сменах очередей караулов, а также в разных
приготовлениях к задуманному делу прошло 32 дня.
12. Наконец наступила ночь, в которую заговорщики все вместе
должны были оказаться в карауле, они радовались взаимной верности,
испытанной в течение стольких дней. Никого не остановил ни страх, ни
ожидание: такая уж была у всех или ненависть к царю, или верность друг
к другу! 13. Итак, они стояли у дверей зала, где пировал Александр,
чтобы по окончании пира отнести его в спальню. 14. Затем, казалось, сама
судьба потянула развеселившихся гостей к обильной выпивке; время
проходило в застольных играх. Между тем заговорщики то радовались, что
им предстоит напасть на сонного царя, то опасались, как бы пир не
продолжился до света. 15. Ведь на рассвете предстояло встать в караул
другим, а их очередь должна была снова наступить только через 7 дней;
нельзя было надеяться, чтобы в течение этого времени все заговорщики
остались верны. 16. Однако когда рассвело, пир кончился и заговорщики
встретили царя, радуясь, что приблизилось время осуществить злодейский
замысел. Вдруг какая-то женщина, считавшаяся безумной и обычно
пребывавшая при дворе (верили, что она по какому-то наитию
предсказывает будущее) подбежала к выходившему царю и загородила ему
дорогу. С беспокойством на лице, она стала убеждать его вернуться на
пир. 17. Царь шутливо ответил, что боги подают ему благой совет, и,
вернув друзей, пробыл на пиру почти до второго часа. 18. Уже другие
люди подошли из когорты к караулу, чтобы встать на часах у дверей,
но заговорщики продолжали стоять, хотя время их службы уже прошло:
так упорна надежда, затмевающая все чувства человека! 19. Царь,
обратись к ним благосклоннее, чем когда-либо, велит им уйти отдыхать,
так как они простояли всю ночь. Дав каждому по 50 сестерциев, он еще
похвалил их за то, что они продолжали стоять на карауле и после смены.
20. Итак, обманувшись в своих надеждах, они расходятся по
домам; тем не менее они стали дожидаться ночи следующего своего
дежурства. Но Эпимен, либо внезапно переменив свое намерение из-за
царской милости, выделившей его среди прочих, либо убедившись, что
сами боги препятствуют задуманному, открывает все, что
подготовлялось, своему брату Эврилоху, хотя раньше не хотел посвящать его в свои
планы. 21. У всех еще была свежа в памяти казнь Филота. Поэтому Эв-
рилох берет брата за руку и приходит с ним к царскому двору. Разбудив
часовых, он уверяет, что принес весть, важную для безопасности царя.
22. И само время, когда они пришли, и их явное душевное волнение, и
унылый вид одного из братьев заставили дежуривших у царских покоев
Птолемея и Леонната подняться. Отворив двери и внеся огонь, они будят
325

lochus non ex toto domum suam aversari deos dixit, quia frater ipsius,
quamquam impium facinus ausus foret, tamen et poenitentiam eius ageret,
et per se potissimum profiteretur indicium. In earn ipsam noctem, quae
decederet, insidias comparatas fuisse; auctores scelesti consilii esse, quos
24 minime crederet rex. Turn Epimenes cuncta ordine consciorumque nomina
exponit. Callisthenem non ut participem facinoris nominatum esse consta-
bat, sedsolitum puerorumsermonibus vituperantium criminantiumque regem
25 faciles aures praebere. Quidam adiciunt, cum Hermolaus apud eum quoque
verberatum se a rege quereretur, dixisse Callisthenem: meminisse debere,
eos iam viros esse: idque an ad consolandam patientiam verberum, an ad
incitandum iuvenum dolorem dictum esset, in ambiguo fuisse.
26 Rex, animi corporisque sopore discusso cum tanti periculi, quod evase-
rat, imago oculis oberraret, Eurylochum L talentis et cuiusdam Tyridatis
opulentis bonis protinus donat, fratremque, antequam pro salute eius preca-
retur, restituit. Sceleris autem auctores interque eos Callisthenem vinctos as-
servari iubet, quibus in regiam adductis toto die et nocte proxima mero ac
vigiliis gravis acquievit. Postero autem frequens consilium adhibuit, cui
patres propinquique eorum, de quibus agebatur, intererant, ne de sua quidem
salute securi: quippe Macedonum more perire debebant, omnium devotis ca-
29 pitibus, qui sanguine contigissent eos21. Rex introduci coniuratos praeter
Callisthenem iussit, atque, quae agitaverant, sine cunctationeconfessi sunt.
Increpantibus deinde universis eos ipse rex, quo suo merito tantum in semet
cogitassent facinus, interrogat.
Caput VII
Stupentibus ceteris Hermolaus, «Nos vero», inquit, «quoniam, quasi
nescias, quaeris, occidendi te consilium inivimus, quia non ut ingenuis
2 imperare coepisti, sed quasi in mancipia dominaris». Primus ex omnibus
pater ipsius Sopolis, parricidam etiam parentis sui clamitans esse, consurgit
et ad os manu obiecta scelere et malis insanientem ultra negat audiendum.
3 Rex inhibito patre dicere Hermolaum iubet, quae ex magistro didicisset
Callisthene. Et Hermolaus, «Utor», inquit, «beneficio tuo, et dico, quae nost-
4 ris malis didici. Quota pars Macedonum saevitiae tuae superest? quotus
quidem non e vilissimo sanguine? Attalus et Philotas et Parmenio et Lyn-
cestes Alexander et Clitus, quantum ad hostes pertinet, vivunt, stant in acie,
te clipeis suis protegunt et pro gloria tua, pro victoria vulnera accipiunt:
■5 quibus tu egregiam gratiam rettulisti. Alius mensam tuam sanguine suo
aspersit, alius ne simplici quidem morte defunctus est. Duces exercituum tuo-
2i reos ~ Hed.
326

Александра, крепко спавшего после попойки. Понемногу собравшись с
мыслями, царь спрашивает, с чем они пришли. 23. Эврилох не медля
сказал, что боги не совсем отвернулись от его дома, так как брат его, хотя
и осмелился было на бесчестный поступок, но затем раскаялся и решил
сам сделать важное донесение: ведь на минувшую ночь был назначен
переворот; вдохновителями этого преступного замысла были те, кого царь
меньше всего мог подозревать. 24. Затем Эпимен рассказал все по
порядку и назвал имена заговорщиков. Известно, что Каллисфен не был
упомянут как участник заговора; он якобы только охотно слушал речи
молодых людей, поносивших и осуждавших царя. 25. Некоторые
добавляют, что, когда Гермолай жаловался на понесенное от царя наказание,
Каллисфен советовал юношам помнить, что они уже взрослые. Трудно
было понять, сказано ли это, чтобы утешить наказанного розгами, или,
напротив, чтобы еще больше разжечь его гнев.
26. Царь совсем стряхнул с себя сон, так как опасность, от
которой он избавился, ясно предстала перед его глазами. Он сразу наградил
Эврилоха пятьюдесятью талантами и богатым имуществом некоего Ти-
ридата и простил его брата даже раньше, чем тот попросил о его
помиловании. 27. Руководителей же заговора и в том числе Каллисфена он
приказывает схватить и держать под арестом. Когда их привели к царскому
двору, царь спал; устав от попойки и бодрствования, он проспал весь
день и всю следующую ночь. 28. А на следующий день он созвал
многолюдный совет, на котором присутствовали отцы и ближайшие
родственники тех, чье дело рассматривалось; они не были спокойны и за свою
судьбу, так как по македонскому обычаю они должны были погибнуть,
поскольку все, кто состоит в кровном родстве с виновным, обречены на
смерть. 29. Царь приказал привести обвиняемых, кроме Каллисфена,
и они без промедления признались в том, что замышляли. 30. Когда все
стали их бранить, то сам царь спросил их, в чем его вина, толкнувшая
их на такое преступление.
VII.— Все были в оцепенении, один Гермолай сказал: «Раз ты
спрашиваешь о причинах, точно не знаешь их, то я отвечу: мы решили убить
тебя потому, что ты стал обращаться с нами не как со
свободнорожденными, а как с рабами». 2. Первым изо всех вскочил его отец Сопол;
называя его отцеубийцей и зажимая ему рот, он сказал, что не стоит слушать
человека, теряющего рассудок от преступления и зла. 3. Царь, прервав
отца, велит Гермолаю говорить то, чему он научился у своего наставника
Каллисфена. Гермолай продолжал: «Я воспользуюсь твоей милостью и
скажу, чему меня научили мои несчастья. 4. Сколько македонцев,
несмотря на твою жестокость, осталось в живых, особенно людей не простой
крови? Аттал, Филот, Парменион, Линкест Александр и Клит, когда
надо бороться с врагами, живут, стоят в строю, прикрывают тебя
щитами, получают раны ради твоей славы, ради победы. 5. Им ты воздал
327

rum in equuleum impositiPersis, quos vicerant, fuere spectaculo. Parmenio
6 indicta causa trucidatus est, per quem Attalum occideras. Invicem enim mi-
serorum uteris manibus ad expetenda supplicia, et quos paulo ante ministros
7 caedis habuisti, subito ab aliis iubes trucidari.» Obstrepuntsubinde cuncti
Hermolao. Pater supremum22 strinxerat ferrum, percussurushaud dubie, ni
inhibitus esset a rege: quippeHermolaum dicere iussit petiitque, ut causas
supplicii augentem patienter audirent.
8 Aegre ergo coarcitis rursus Hermolaus, «Quam liberaliter», inquit*
«pueris rudibus ad dicendum agere permittis! At Callisthenis vox carcere inclu-
sa est, quia solus potest dicere. Cur enim non producitur, cum etiam confessi
9 audiuntur? Nempe quia liberam vocem innocentis audire metuis ac ne vul-
10 turn quidem pateris. Atqui nihil eum fecisse contendo. Sunt hie, qui mecum
rem pulcherrimam cogitaverunt: nemo est, qui conscium fuisse nobis Cal-
listhenem dicat, cum morti olim destinatus sit a iustissimo et patientissimo
Π rege. Haec ergo sunt Macedonum praemia, quorum utsupervacuo et sordido
abuteris sanguine. At tibi XXX milia mulorum captivum aurum vehunt,
cum milites nihil domum praeter gratuitas 23 cicatrices relaturi sint.
12 Quae tamen omnia tolerare potuimus, antequam nos barbaris dederes
et novo more victores sub iugum mitteres. Persarum te vestis et disciplina
delectat, patrios mores exosus es. Persarum ergo, non Macedonum regem oc-
13 cidere voluimus, et te transfugam belli iure persequimur. Tu Maccedonas
voluisti genua tibi ponere venerarique te ut deum: tu Philippum patrem
aversaris, et si quis deorum ante Iovem haberetur, fastidires etiam Iovem.
14 Miraris, si liberi homines superbiam tuam ferre non possumus? Quid spe-
ramus ex te, quibus aut insontibtts moriendum est, aut, quod tristius morte
15 est, in servitute vivendum? Tu quidem, si emendari potes, multum mihi
debes. Ex me enim scire coepisti, quidingenui homines ferre non possint.
De cetero parce, quorum24 orbam senectutem suppliciis ne oneraveris: nos
iube duci, ut, quod ex tua morte petieramus, consequamur ex nostra».
Caput VIII
Haec Hermolaus. At rex, «Quam falsa sint», inquit, «quae iste tradita
2 a magistro suo dixit, patientia mea ostendit. Confessum enim ultimum fa-
cinus, tamen non solum [audivi, sed ut] ipsi audiretis25, expressi, non imp-
rudens, cum permisissem huic latroni dicere, usurum eum rabie, qua compul-
3 sus est, ut me quem parentis loco colere deberet, vellet occidere. Nuper
cum procacius se in venatione gessisset, more patrio et ab antiquissimis
22 super eum — Fled.
28 gratuitas — PCS\ gravitas — P.
24 propinquorum — Red.
25 ipse audivi, sed ut vos audiretis —· Hed.
328

великую благодарность. Один обагрил своей кровью твой стол,
другой умер мучительной смертью; вожди твоих войск, поднятые на дыбу,
стали веселым зрелищем для персов, которых они же некогда победили.
Парменион, при помощи которого ты в свое время убил Аттала,
умерщвлен без суда. 6. Ты совершаешь по очереди казни руками несчастных
людей, а недавних исполнителей убийства ты приказываешь умертвить
другим». 7. Тут все разом закричали на Гермолая; отец выхватил меч и
без сомнения зарубил бы сына, но царь удержал его; он велел Гермолаю
говорить и просил, чтобы все терпеливо слушали, как он сам умножает
причины своего наказания.
8. Когда царь с трудом утихомирил присутствующих, Гермолай
снова заговорил: «Как великодушно ты позволяешь говорить юнцам,
неискусным в речах! А голос Каллисфена заглушён стенами тюрьмы,
потому что только этот человек умеет говорить. 9. Почему же его не
приводят, хотя слушают даже сознавшихся? Значит, ты не только боишься
слушать свободный голос невинного, но даже не выносишь его вида.
Я утверждаю, что он ничего не делал. 10. Здесь находятся те, кто вместе
со мной замышляли прекрасное дело, но никто из нас не скажет, что Кал-
лисфен был нашим сообщником, хотя он давно уже осужден на смерть
справедливейшим и великодушнейшим царем. 11. Вот какова награда
македонцам: их кровь ты проливаешь как ненужную и грязную! Твои
тридцать тысяч мулов возят захваченное золото, тогда как воинам нечего
увезти домой, кроме никому не нужных шрамов. 12. Однако все это мы
могли сносить, пока ты не забыл о нас ради варваров и не надел на
нас ярмо новых обычаев. Тебе нравятся персидские одежды и
персидский образ жизни. Выходит, мы хотели убить персидского царя, а не
македонского. Тебя мы преследуем по праву войны как перебежчика.
13. Ты захотел, чтобы македонцы бросались перед тобой на колени и
приветствовали тебя как бога; ты отрекся от своего отца Филиппа; а если бы
кто из богов был выше Юпитера, ты пренебрег бы и Юпитером. 14. Ты
удивляешься, что мы, свободные люди, не можем терпеть твоей гордыни.
Чего ожидать от тебя нам, которым предстоит без вины умереть или —
что тяжелее смерти — жить в рабстве? Ты же, если еще можешь
исправиться, будешь многим обязан мне. Ведь от меня ты впервые узнал, чего
не могут выносить свободнорожденные. Пощади же их, не отягчай
мучениями их одинокой старости. А нас прикажи увести, чтобы мы своей
смертью обрели то, чего хотели добиться твоей».
VIII.— Так говорил Гермолай. Царь же в свою очередь сказал:
«Мое терпение доказывает, сколь ложно то, что он говорил, подражая
своему учителю. Я выслушал его признание в величайшем
преступлении и заставил выслушать вас, будучи убежден, что когда я позволю
говорить этому разбойнику, то он обнаружит всю свою злобу, которая
побуждает его убить меня, хотя ему следовало бы почитать меня наравне
329

Macedoniae regibus usurpato castigari eum iussi. Hoc et oportet fieri, et, ut
a tutoribus pupilli, a maritis uxores, servis quoque pueroshuius aetatis ver-
4 berare concedimus. Haec estsaevitia in ipsummea, quamimpiacaede voluit
ulcisci. Nam in ceteros, qui mihi permittunt uti ingenio meo, quam mitis
5 sum, non ignoratis, et commemorare supervacuum est. Hermolao parrici-
darum supplicia non probari, cum eadem ipse meruerit, minime, hercule,
admiror. Nam cum Parmenionem et Philotam laudat, suae servit causae.
6 Lyncesten vero Alexandrum bis26 insidiatum capiti meo a duobus iudiciis27
liberavi, rursum convictum per biennium28 tamen distuli; donee vos postu-
7 laretis, ut tandem debito supplicio scelus lueret. Attalum, antequam rex
essem, hostem meo capiti fuisse meministis. Clitus utinam non coegisset
me sibi irasci! cuius temerariam linguam probra dicentis mihi et vobis diu-
8 tius tuli, quam ille eadem me dicentem tulisset. Regum ducumque dementia
non in ipsorum modo, sed etiam in illorum, qui jfarent, ingeniis, sita est.
Obsequio mitigantur imperial ubi vero reverentia excessit animis et summa
imis confundimus, vi opus est, ut vim repellamus».
9 «Sed quid ego mirer, istum crudelitatem mihi obiecisse, qui avaritiam
exprobrare ausus sit? Nolo singulos vestrum excitare, ne invisam liberali-
tatem meam faciam, si pudori vestro gravem fecero. Totum exercitum aspi-
cite: qui paulo ante nihil praeter arma habebat, nunc argenteis cubat lectis;
mensas auro onerant, greges servorum ducunt, spolia dehostibus sustinere
10 non possunt. At enim Persae, quos vicimus, in magno honore sunt apud me.
Equidem29 moderationis meae certissimum indicium est, quod ne victis
H quidemsuperbeimpero. Veni enimin Asiam,non ut funditus everterem gen-
tes,necut dimidiam partem terrarum solitudinem facerem, sed ut illos, quos
bello subegissem, victoriae meae non poeniteret. Itaque militant vobiscum,
pro imperio vestro sanguinem fundunt, qui superbe habiti rebellassent.
Non est diuturna possessio, in quam gladio inducimur: beneficiorum gratia
12 sempiterna est. Si habere Asiam, non transire volumus, cum his communi-
canda est nostra dementia; horum fides stabile et aeternum faciet imperium.
Et sane plus habemus, quam capimus. Insatiabilis autem avaritiae est, adhuc
13 implere velle, quod iam circumfluit. Verum tamen eorum mores30 in Mace-
donas transfundo. In multisenim gentibus esse video, quae non erubescamus
imitari: nee aliter tantum imperium apte regi potest, quam ut quaedam et
tradamus illis et ab iisdem discamus».
26 quam vis — Hed.
27 iudicibus litterisque suis convictum — Hed.
28 per biennium — BLEV; patriennium — P; per triennium — /.;
29 Mihi quidem — Hed.
8 ° Morem tamen eorum — Hed.
330

с отцом. 3. Совсем недавно, когда он дерзко вел себя на охоте, я велел его
наказать по отцовскому обычаю, идущему от древнейших македонских
царей. Так и должно быть; воспитатели наказывают своих воспитанников,
мужья — жен, мы даже позволяем рабам сечь господских детей такого
возраста. 4. Вот в чем моя жестокость, за которую он хотел мне отомстить
злодейским убийством. А сколько милостив я к тем, кто предоставляет мне
поступать по моему разумению, вы сами знаете: упоминать об этом излишне.
5. Клянусь богами, менее всего меня удивляет, что Гермолай не одобряет
наказания убийц: ведь он сам заслужил то же самое. Превознося Парменио-
на и Филота, он старается оправдать себя. 6. Что касается Линкеста
Александра, дважды строившего против меня козни, то оба раза я прощал его.
Даже когда он снова был изобличен, я два года воздерживался от
наказания, пока вы не потребовали, чтобы он искупил преступление заслуженным
возмездием. 7. Вы помните, что еще до того, как я стал царем, Аттал был
моим врагом. О, если бы Клит не заставил меня гневаться на него! Его
дерзкий язык, говоривший столь гнусное против меня и вас, я переносил
дольше, чем он терпел бы подобное от меня. 8. Милость царей и вождей
обусловлена характером не только их самих, но и их подчиненных. Покорность
смягчает власть; в самом деле, когда в душе нет уважения и мы не делаем
различия между высоким и низким, нам приходиться силу отражать силой».
9. «Но к чему мне удивляться, что обвинил меня в жестокости тот,
кто осмелился укорять меня жадностью? Никого из вас я не хочу
раздражать, чтобы не сделать мою щедрость ненавистной, раз она задевает ваше
самолюбие. Посмотрите на все войско: те, что недавно ничего не имели,
кроме оружия, возлежат теперь на серебряных ложах, столы у них
ломятся от золота; они ведут за собой толпы рабов и не в состоянии нести
на себе вражеские трофеи. 10. Конечно, персы, которых мы победили,
находятся у меня в большом почете! Вернейшим признаком моей
умеренности является то, что даже покоренными я не управляю высокомерно.
Ведь я пришел в Азию не с целью погубить народы и превратить
половину света в пустыню, но для того, чтобы не роптали на мою победу
те, кто покорен мной в войне. 11. Поэтому они сражаются вместе с вами,
проливают кровь за вашу власть; а если бы с ними обращались как
тираны, они взбунтовались бы. Кратковременно обладание, добытое мечом,
признательность же за благодеяния долговечна. 12. Если мы хотим
Азией обладать, а не только пройти через нее, нам нужно проявлять
некоторую милость к этим людям; их верность сделает нашу власть прочной и
постоянной. Конечно, мы имеем больше, чем можем удержать. Без конца
наполнять то, откуда уже переливается через край,— это признак
ненасытной жадности. 13. ^Действительно, я прививаю их обычаи македонцам!
Я и у многих народов вижу то, чему нам не стыдно подражать. Столь
большим государством нельзя управлять иначе, как передавая кое-что
этим народам и учась у них».
331

14 «Illud paene dignum risu fuit, quod Hermolaus postulabat a me, ut
aversarer Iovem, cuius oraculo agnoscor. An etiam, quid dii respondeant,
in mea potestate est? Obtulit nomen filii mihi: recipere ipsis rebus, quas
15 agimus, baud alienum fuit. Utinam Indi quoque deum esse me credant!
Fama enimbella constant, etsaepe etiam, quod falso creditum est, veri vicem
16 obtinuit. An me luxuriae indulgentem putatis arma vestra auro argentoque
adornasse? Assuetis nihil vilius hac videri materia volui ostendere, Macedonas
17 invictos ceteris nee auro quidem vinci. Oculos ergo primum eorum sordida
omnia et humilia spectantium31 capiam, et docebo, nos non auri aut argenti
cupidos, sed orbem terrarum subacturos venire. Quam gloriam tu, parricida,
intercipere voluisti, et Macedonas, rege adempto, devictis gentibus dede-
18 re. At nunc mones me, ut vestris parentibus parcam. Non oportebat
quidem vos scire, quid de his statuissem, quo tristiores periretis,
si qua vobis parentum memoria et cura est: sed olim istum morem oc-
cidendi cum scelestis insontes propinquos parentesgue solvi, et profiteor, in
19 eodem honore futuros omnes eos, in quo fuerunt. Nam tuum Callisthenem,
cui uni vir videris, quia latro es, scio, cur produci velis: ut coram his probra,
quae in me modo iecisti, modo audisti, illius quoque ore referantur. Quern,
si Macedo esset, tecum introduxissem, dignissimum te discipulo magistrum;
nunc Olynthio non idem iuris est».
20 Post haec consilium dimisit, tradique damnatos hominibus, qui ex
eadem cohorteerant,iussit. Illi, ut fidem suam saevitia regi approbarent,
21 excruciatos necaverunt. Callisthenes quoque tortus interiit, initi consilii
in caput regis innoxius, sed haudquaquam aulae et assentantium acommoda-
22 tusingenio. Itaque nullius caedes maiorem apud Graecos Alexandroexcitavit
invidiam, quod praeditum optimis moribus,artibusque, a quo revocatus ad
vitam erat, cum interfecto Clito mori perseveraret, non tantum occiderit,
23 sed etiam torserit indicta quidem causa. Quam crudelitatem sera poenitentia
consecuta est.
Caput IX
Sed ne otium serendis rumoribus natum aleret, in Indiammovit, semper
bello quam post victoriam clarior. India tota ferme spectat orientem, minus
2 in latitudinem, quam recta regione spatiosa. Quae austrum accipiunt, in
3 altiusterraefastigium excedunt, plana sunt cetera multisqueinclitisamnibus
Caucaso monte ortis placidum per campos iter praebent. Indus gelidior est
4 quam ceteri: aquas vehit a colore maris hand multum abhorrentes. Ganges,
5 omnium ab oriente fluvius eximius,32 ad meridianam regionem decurrit et
31 despectantium — Hed.
32 maximus — Hed.
332

14. «Право, смешно, что Гермолай требовал, чтобы я отрекся от
Юпитера, чьим оракулом я признан. Да разве ответы богов в моей
власти? 15. Он дал мне имя сына; принять его не противоречило делам,
которые мы совершаем. О, если бы и инды признали меня богом! Войны
зависят от славы, и часто та ложь, которой поверили, становится истиной.
16. Не считаете ли вы, что я украсил золотом и серебром ваше оружие
по своей склонности к роскоши? Я хотел показать тем, кто не знает ничего
дешевле этого металла, что македонцев ни в чем нельзя превзойти,
даже в обилии золота. 17. Я прежде всего открою глаза тем, кто
ожидал увидеть у нас все только бедное и невзрачное, и докажу, что
мы пришли не из-за жажды золота или серебра, а с целью покорить
весь мир. И эту славу ты, убийца, хотел стереть, умертвить царя, а
македонцев предать побежденным народам. 18. Теперь же ты умоляешь
меня пощадить ваших родителей! Правда, вам не полагалось бы знать,
как я решил с ними поступить, чтобы тем тяжелее было вам погибнуть,
если у вас еще сохранились хоть какая-нибудь память и забота о
родителях. Недавно я отменил обычай казнить вместе с преступниками их
невинных родственников и родителей, и объявляю, что они сохранят все
свои права, которыми обладали. 19. Я знаю, зачем ты хочешь привести
своего Каллисфена — ему одному ты кажешься мужчиной, так как ты
разбойник; ты желаешь, чтобы в присутствии всех и он из рыгал
ругательства, которыми ты меня осыпал и которые ты от него слышал. Если бы
твой учитель был македонцем, я приказал бы привести его вместе с тобой,
ибо он весьма достоин такого ученика, как ты; но у него, как у олинфя-
нина, нет таких прав».
20. После этого царь распустил совет и приказал предать
осужденных в руки людей из их же когорты. Те, стремясь своей суровостью
выказать верность царю, жестоко пытали их и убили. 21. Каллисфен тоже
умер после пыток, хотя был не повинен в заговоре: дело в том, что он
совсем не мог приспособиться к придворной жизни и к льстецам. 22. Поэтому
ничье убийство не могло возбудить большей ненависти к Александру, так
как он не только убил, но без суда замучил человека, отличавшегося
благородными качествами и поступками; ведь Каллисфен вернул
Александра к жизни, когда тот упорно хотел умереть после убийства Клита.
23. Но раскаяние в такой жестокости пришло к Александру слишком
поздно.
IX.— Чтобы не затягивать бездействия, порождающего ропот, царь
двинулся в Индию; всегда его слава ярче проявлялась на войне, чем
после победы. 2. Почти вся Индия обращена на восток; в ширину она
протянулась менее, чем в длину. 3. В областях, открытых южному ветру9,
возвышаются горы, остальные части равнинные; через их поля протекает
много известных рек, берущих начало в Кавказских горах10. 4. Инд
холоднее других рек, его вода мало чем отличается по цвету от морской.
333

6 magnorum montium iuga recto alveo stringit: inde eum obiectae rupes incli-
nant ad orientem. Utque33 rubro mari accipitur, findens34 ripas multas ar-
7 bores cum magna soli parte exorbet. Saxis quoque impeditus crebro35 rever-
beratur. Ubi mollius solum reperit, stagnat insulasque molitur. Acesines
8 eum auget, Ganges decursurum in mare36 intercipit, magnoque motu amnis
uterque colliditur: quippe Ganges asperum os influenti obicit, nee reper-
9 cussae aquae cedunt. Dyardanes37 minus celeber auditu est, quia per ultima
Indiae currit: ceterum non crocodilos modo, uti Nilus,sed etiam delphinos
ignotasque aliis gentibus beluas alit. Ethymanthus38, crebris flexibus
10 subinde curvatus, ob accolis rigantibus39 carpitur. Ea causa est, cur tenues
reliquias iam sine nomine in mare emittat.
11 Multis praeter hos amnibus tota regio dividitur, sed ignobilibus, quia
12 non adeo40 interfluunt. Ceterum quae propiora sunt mari, aquilones
maxime deurunt: hi cohibiti41 iugis montium ad interiora non penetrant,
13 ita alendis frugibus mites42. Sed adeo in ilia plaga mundus sta-
tas temporum vices mutat, ut, cum alia fervore solis exaestuant,
Indiam nives obruant, rursusque, ubi cetera rigent, illic intolerandus
14 aestus exsistat. Nee aperuit natura causam43. Mare certe quo allui-
tur, ne colore quidem abhorret a ceteris. Ab Erythro rege inditum est nomen:
15 propter quod ignari rubere aquas credunt. Terra lini ferax: inde plerisque
sunt vestes. Libri arborum teneri baud secus quam chartae litterarum notas
16 capiunt. Aves ad imitandum humanae vocis sonum dociles sunt. Animalia
inusitata ceteris gentibus, nisi invecta. Eadem terra rhinocerotas alit, non
17 generat44. Elephantorum maior est vis, quam quos in Africa domitant, et
18 viribus magnitudo respondet. Aurum flumina vehunt, quae leni modicoque
lapsu segnes aquas ducunt. Gemmas margaritasque mare litoribus infundit.
19 Neque alia illis maior opulentiae causa est, utique postquam vitiorum com-
mercium vulgavere in exteras gentes: quippe aestimantur purgamenta
20 aestuantisfreti pretio, quod libido constituit. Ingenia hominum, sicutubique,
2i apud illos quoque locorum situs format. Corpora usque pedes carbaso velant:
soleis pedes, capita linteis vinciunt; lapilli ex auribus pendent; brachia
quoque et lacertos auro colunt, quibus inter populares aut nobilitas aut opes
33 utque — Aldus; uterque — Zumpt, Hed.
84 Indus — Bartley; findens — A.
86 impeditus, quis crebro — Miitzell.
36 Iomanen — Hed.
37 Diardines —- Hed.
38 Stumandros — Arr.
39 rigantibus campos — Hed.
40 adita — Hed.
4 * is cohibitus — Hed.
42 mitia — Hed.
4 3 Nee, cur verterit natura, causa — Hed*
44 aliis ignotos generat — Hed.
334

5. Ганг, самая большая на востоке река, течет на юг и своим прямым
руслом пересекает хребты больших гор, затем вставшие на дороге утесы
отклоняют его течение на восток. 6. Когда Инд подходит к Красному
морю11, он размывает берега, уносит много деревьев с большим
количеством земли, но, встречая по пути скалы, часто меняет свое
направление. 7. Там, где река встречает более мягкую почву, она растекается и
образует острова. 8. В эту реку впадает Акесин; Ганг12 как бы
перехватывает его дорогу к морю; обе реки сливаются, образуя бурное течение,
так как Ганг создает для впадающей реки очень неудобное устье и воды
ее текут, преодолевая препятствия. 9. Река Диардан менее известна, так
как она течет в отдаленнейшей части Индии; впрочем, она, как и Нил,
изобилует не только крокодилами, но и дельфинами и другими
животными, неизвестными другим народам. 10. Эриманф делает частые
излучины, окрестные жители используют его воды, для орошения; этим
объясняется то, что жалкие его остатки, достигающие моря, даже не имеют
названия.
11. Кроме этих рек, много других пересекает всю страну, но они
незначительны и не служат никакими границами. 12. Приморские
области иссушаются северными ветрами, но они задерживаются
горными хребтами, не проникают в глубь страны и поэтому не вредят
созреванию плодов. 13. В этой стране столь своеобразна смена времен
года, что, когда в других местах палит солнце, в Индии идет снег;
напротив, когда повсюду холод, здесь необыкновенная жара, и природа
не объясняет, почему это так происходит. 14. Разумеется, море,
омывающее Индию, по цвету не отличается от других; его называют по имени
царя Эритра; вот почему невежды думают, что вода в этом море красная*■ 3.
Страна богата льном, из которого сделана одежда большинства индов.
15. На тонком древесном лыке можно писать, как на бумаге. 16. Есть
там птицы, умеющие подражать человеческому голосу14. Встречаются
породы зверей, известные другим народам только по привезенным к ним
экземплярам. В этой стране пасутся носороги, которые приходят из
других мест. 17. Индийские слоны сильнее тех, которых приручают в
Африке; их силе соответствует и величина. 18. Золото находится в реках,
спокойные воды которых текут медленно и ровно. 19. Море выбрасывает
на берега драгоценные камни и жемчуг. С тех пор как инды
распространили у других народов торговлю предметами роскоши, ничто иное их
так не обогащает: ведь цена этим отбросам бурного моря устанавливается
прихотью. 20. У индов, как везде, природные условия определяют характер
людей. 21. Они носят длинную до пят одежду из легкой материи, на
ногах обувь, голову повязывают платками; в ушах висят драгоценные камни,
особенно знатные и богатые туземцы украшают руки от кисти до плеча
золотом. 22. Волосы они чаще причесывают, чем стригут; подбородок
335

eminent. Capillum pectunt saepius, quam tondent; mentum semper intonsum
est; reliquam oris cutem ad speciem laevitatis exaequant.
23 Regum tamen luxuria, quam ipsi magnificentiam appellant, supra
omnium gentium vitia. Cum rexsese in publico conspici patitur, thuribula argen-
tea ministri ferunt, totumque iter, per quod ferri destinavit, odoribus comp-
lent. Aurea lectica, margaritis circumpendentibus, recubat: distincta sunt
25 auro et purpura carbasa, quae indutus est: lecticam sequuntur armati cor-
porisquecustodes, inter quos ramis aves pendent, quascantu seriis rebus obs-
26 trepere docuerunt. Regia auratas columnas habet: totaseas vitisaurocaelata
percurrit, aviumque, quarum visu maxime gaudent, argenteae effigies opera
27 distingunt. Regia adeuntibus patet, cum capillum pectit atque ornat.
Tunc responsa legationibus, tunc iura popularibus reddit. Demptis soleis
28 odoribus illinuntur pedes. Venatus maximus labor est inclusa vivario anima-
lia inter vota cantusque pellicum figere. Binum cubitorum sagittae sunt,
quas emittunt maiore nisu quam effectu: quippe telum, cuius in levitate vis
29 omnis est, inhabili pondere oneratur. Breviora itinera equo conficit: longior
ubi expeditio est, elephanti vehunt currum, et tantarum beluarum corpora
tota contegunt auro. Ac ne quid perditis moribus desit, lecticis aureis
pellicum longus ordo sequitur; separatum a reginae ordine agmen est aequatque
30 luxuriam. Feminae epulas parant. Ab iisdem vinum ministratur, cuius
omnibus Indis largus est usus. Regem mero somnoque sopitum in cubiculum pel-
lices referunt, patrio carmine noctium invocantes deos.
31 Quis credat inter haec vitia curam esse sapientiae? Unum agresteethor-
32 ridum genus est, quos sapientes vocant. Apud hos occupare fati diem pulch-
rum, et vivossecremariiubent, quibus aut segnis aetas aut incommoda vale-
tudo est: exspectatam mortem pro dedecore vitae habent. Nee ullus corpo-
ribus, quae senectus solvit, honos redditur: inquinari putant ignem, nisi
33 qui spirantes recipit. Illi, qui in urbibus publicis moribus degunt, siderum
motus scite spectare dicuntur et futura praedicere. Nee quemquam admovere
34 leti diem credunt, cui exspectareinterritoliceat. Deos putant, quidquid colere
35 coeperunt, arbores maxime, quas violare capital est. Menses in quinos denos
descripserunt dies; anni plena spatia servantur. Lunae cursu notant tempora,
36 non, ut plerique, cum orbem sidus implevit, sed cum se curvare coepit in cor-
nua, et idcirco breviores habent menses, qui spatium eorum ad hunc lunae
37 modum dirigunt. Multa et alia traduntur, quibus morari ordinem rerum baud
sane operae videbatur.
336

никогда не бреют; остальную кожу лица начисто выбривают до полной
гладкости.
23. Царская роскошь, которую они сами называют великолепием,
превосходит испорченные вкусы всех народов. Когда царь изволит
показаться народу, его слуги наполняют воздух благовонием из
серебряных кадильниц на протяжении всего пути, по которому царь
приказывает себя нести. 24. Он возлежит на золотых носилках, обвешанных
жемчугом; его полотняная одежда заткана золотом и пурпуром, за носилками
следуют вооруженные телохранители. 25. Между ними несут на ветках
птиц, обученных развлекать своим пением царя даже во время его
серьезных занятий. 26. В царском дворце стоят покрытые золотом колонны, их
обвивают сделанные из золота виноградные лозы. Есть там и искусно
сделанные из серебра птицы, восхищающие своей красотой. 27. Царский
двор открыт для приходящих тогда, когда царю расчесывают и убирают
волосы; в это время он дает ответы послам, творит суд над подданными.
Царю снимают сандалии и натирают ноги благовониями. 28. Весь труд
на охоте состоит в том, что под пение и молитвы наложниц царь бьет
зверей, содержащихся в зверинце. С большим усилием мечут дротики
длиной в два локтя; результаты получаются незначительные, так как
вся сила дротика в легкости, а при тяжелом весе он мало пригоден. 29. В
недалекий путь царь отправляется на коне; если путешествие
продолжительно, то повозку везут слоны, и эти громадные животные сплошь
украшаются золотом. И как бы для того, чтобы полностью показать
испорченность нравов, за царем тянется длинная вереница наложниц в золотых
носилках. Эта свита едет отдельно от царицыной, но с той же роскошью.
30. Женщины готовят еду, они же подают вино, а его все инды пьют очень
много. Когда царь заснет от вина, наложницы относят его в покои,
призывая традиционной песней ночных богов.
31. Кто поверит, что среди этой испорченности может быть любовь
к мудрости? Но есть у них один род людей, диких и грубых, которых
называют мудрецами. 32. Они считают прекрасным предупреждать
уготованный судьбой конец. Кто отягчен годами или страдает от болезней,
приказывает сжечь себя заживо. Позорна, по их мнению, жизнь в
ожидании смерти, и тела тех, кто умер от старости, хоронятся безо всяких
почестей; они полагают, что огонь оскверняется, если он сжигает уже не
дышащих15. 33. Говорят, что проживающие в городах люди, хранящие
общественные обычаи, искусно наблюдают движение звезд и
предсказывают будущее16; они думают, что тот, кто ожидает в страхе день своей
кончины, только приближает его. 34. Они признают божественным все, за
чем ухаживают, особенно деревья, порча которых карается казнью. 35. В
каждом месяце 15 дней, но год сохраняет полную длительность. 36. Они
измеряют время по луне, но не так, как обычно — от полнолуния, а с того
момента, когда луна начинает принимать форму рогов, и так как они
22 Заказ № 1628
337

Caput Χ
Igitur Alexandre fines Indiae ingresso gentium suarum reguli occurre-
runt imperata facturi, ilium tertium love genitum ad ipsos pervenisse memo-
2 rantes: Patrem Liberum atque Herculem fama cognitos esse, ipsum coram
adesse cernique. Rex benigne exceptos sequi iussit, iisdem itinerum ducibus
usurus. Ceterum cum amplius nemo occureret, Hephaestionemet Perdiccam
cum copiarum parte praemisit ad subigendos, qui aversarentur imperium:
iussitique adflumen Indum procedere, etnavigia facere, quisin ulteriora trans-
3 portari posset exercitus. Illi, quia pluraflumina superanda erant, sic iunxere
naves, ut solutae plaustris vehi possent rursusque coniungi. Post se45 Cratero
cum phalange iusso sequi equitatum ac levem armaturam eduxit, eosque,
qui occurrerant, levi proelio in urbem proximam compulit. Iamsupervenerat
Craterus. Itaque ut principio terrorem incuteret genti nondum arma Mace-
6 donum expertae, praecipit, ne cui parceretur, munimentis urbis, quam ob-
sidebat, incensis. Ceterum dum obequitat moenibus, sagitta ictus est. Cepit
7 tamen oppidum et omnibus incolis eius trucidatis etiam in tecta saevitum est.
Inde domita ignobili gente ad Nysam urbem pervenit. Forte castris apte
8 ipsa moenia in silvestri loco positis nocturnum frigus vehementius, quam alias
horrore corpora affecit, opportunumque remedium ignis oblatum est. Caesis
quippe silvis flammamexcitaverunt, quae igni alita46 oppidanorum sepulcra
9 comprehendit. Vetusta cedro erant facta conceptumque ignem late fudere,
donee omnia solo aequata sunt. Et ex urbe primum canum latratus, deinde
10 etiam hominum fremitus auditus est. Turn et oppidani hostem et Macedones
ad urbem ipsos venisse cognoscunt. Iamque rex eduxerat copias et moenia
№ obsidebat, cum hostium, qui discrimen tentaverant, obruti telis sunt. Aliis
ergo deditionem, aliis pugnam experiri placebat, quorum dubitationecomper-
12 ta circumsideri tantum eos et abstineri caedibus iussit. Tandemque obsidionis
malis fatigati dedidere se. A Libero Patre conditos se esse dicebant; et vera
haec origo erat. Sita est47 sub radicibus montis, quern Meron incolae appellant.
Inde Graeci mentiendi traxere licentiam, Iovis femine Liberum Patrem esse
13 celatum.
Rex situ montis cognito ex incolis cum toto exercitu praemissis commea-
tibus verticem eius ascendit. Multa hedera vitisque toto gignitur monte;
4 б Ipse — Hed,
46 lignis alita — Hed.
4 7 est urbs — Hed.
338

ведут счет от этой фазы луны, месяц у них короче. 37. Передают много
другого, но мне кажется неудобным рассказывать об этом и замедлять
начатое повествование.
X.— Итак, после вступления Александра на территорию Индии,
царьки народов спешат к нему навстречу, готовые выполнять его
распоряжения; они говорят, что к ним пришел третий сын Юпитера, что отца Либера
и Геркулеса они знали только понаслышке, а его видят собственными
глазами. 2. Царь, благосклонно приняв их, приказал следовать за
собой, чтобы использовать их как проводников. Затем, так как никто
больше не выезжал ему навстречу, он выслал вперед Гефестиона и Пердикку
с частью войск для покорения тех, кто не хотел подчиниться его
власти; он приказал им пройти до Инда и построить там суда, чтобы
переправить войско на другой берег. 3. Ввиду того что нужно было
переходить много рек, корабли строились так, чтобы их можно было
разбирать; перевозить на повозках, а затем снова собирать. 4. Царь,
велев Кратеру с фалангой идти с ним, сам выступил с конницей и
легковооруженным войском и после незначительного сражения
загнал в ближайший город тех, кто вышел ему навстречу. 5. Как раз
подошел и Кратер. И вот, чтобы прежде всего устрашить народ, еще не
знакомый с оружием македонцев, он приказал никого не щадить, после того,
как будут сожжены укрепления осажденного им города. 6. Когда царь
объезжал стены, он был ранен стрелой. Все же он взял город и перебил
всех его жителей; гнев царя обратился даже на дома.
7. Отсюда, покорив неизвестный народ, он прибыл в город Низу. Он
расположился лагерем как раз под самыми стенами в лесистом месте.
Ночной холод сильнее, чем когда-либо, сковал тела людей; выходом из
положения было развести огонь. 8. Поэтомуs срубив деревья, зажгли
костры. Пламя с дров перекинулось на старые, построенные из кедра
гробницы горожан; занявшийся на них огонь быстро распространился, пока
не испепелил все. 9. А из города донесся сначала собачий лай, затем гул
человеческих голосов. Тогда жители узнали о приходе врага, а
македонцы о своей близости к городу. 10. Царь уже вывел войско и стал
осаждать город, и враги, рискнувшие дать бой, были засыпаны стрелами. Одни
из них хотели сдаться, другие сражаться. Узнав об их колебании, царь
приказал держать их в осаде и воздержаться от резни; наконец, они,
измучившись от бедствий, причиненных осадой, сдались. 11. Они говорили,
что ведут свой род от отца Либера; и происхождение их действительно
таково. 12. Город расположен у подошвы горы, которую жители называют
Мерос. На этом основании греки выдумали, будто бы отец Либер был
скрыт в бедре Юпитера17.
13. Царь, узнав от жителей о расположении горы, выслав вперед
обоз, поднялся со всем своим войском на ее вершину. По всей горе
растет много плюща и винограда, течет много непересыхающих ключей.
22*
339

14 multae perennes aquae manant. Pomorum quoque varii salubresque succi
sunt, suasponte fortuitorum seminum48frugeshumonutriente. Lauri baccae-
!5 que et multa49 in illis rupibus agrestis est silva. Credo equidem, non di-
vino instinctu, sed lascivia esse provectos, ut passim hederae ac vitium folia
decerperent redimitiquefronde totonemore similes bacchantibus vagarentur.
16 Vocibus ergo tot milium, praesidem nemoris eius deum adorantium, iuga
montis collesque resonabant, cumorta licentiaa paucis, ut fere fit, in omnes
17 se repente vulgasset. Quippe velut in media pace per herbas congestamque
frondem prostravere corpora. Et rex fortuitam laetitiam non aversatus large
18 ad epulas omnibus praebitis per decern dies Libero Patri operatum habuit
exercitum. Quisneget, eximiam quoque gloriam saepius fortunae, quam vir-
tutis, esse beneficium? Quippe ne epulantesquidem et sopitosmeroaggredi
ausus est hostis, baud secus bacchantium ululantiumquefremitu perterritus,
quam si proeliantium clamor esset auditus. Eadem felicitas ab oceano rever-
tentes temulentos comissantesque inter ora hostium protexit.
19 Hinc ad regionem, quae Daedala vocatur, perventum est. Deseruerant
incolae sedes et in avios silvestresque montes confugerant. Ergo Acadira
transit, aeque vasta et destituta incolentium fuga. Itaque rationem belli
20 necessitas mutavit. Divisis enim copiis pluribus simul locis arma ostendit,
opressique, ubi non exspectaverant hostem, omni clade perdomiti sunt.
21 Ptolemaeus plurimas urbes, Alexander maximas cepit: rursusque, quas dis-
22 tribuerat, copias iunxit. Superato deinde Choaspe amne Coenon in obsidione
urbis opulentae (Beiram incolae vocant) reliquit: ipse ad Mazagas venit.
23 Nuper Assacano, cuius regnum fuerat, demortuo regioni urbique praeerat
mater eius Cleophis. Triginta octo milia peditum tuebantur urbem non situ
solum, sed etiam opere munitam. Nam qua spectat orientem cingitur amne
torrenti, qui praeruptis utrimque ripis aditum ad urbem impedit. Ad oc-
24 cidentem et a meridie velut de industria rupes prealtas admolita natura est,
infra quas cavernae et voragines longa vetustate in altum cavatae iacent,
25 quaque desinunt, fossa ingentis operis obiecta est. Triginta quinque stadium
murus urbem complectitur, cuius inferiora saxo, superiora crudo latere sunt
structa. Lateri vinculum lapides sunt, quos interposuere, ut duriori mate-
26 riae fragilis incumberet, simulque terra humore diluta. Ne tamen universa
consideret, impositae erant trabes validae, quibus iniecta tabulata muros
27 et tegebant et pervios fecerant. Haec munimenta contemplantem Alexand-
rum consiliique incertum, quia nee cavernas nisi aggere poteratimplere nee
8 germinum — Hed.
9 buxique et myrti — Hed.
340

14. Там созревают сочные и питательные плоды, злаки растут сами
собой из случайно упавших на землю семян. На этих диких скалах много
лавровых деревьев, ягод и девственного леса. 15. Тогда воины,
конечно, не по внушению богов, а ради удовольствия стали рвать листья
плюща и виноградной лозы и, украсив себя венками, бегать по всему лесу,
как в вакхической пляске. 16. Тысячи голосов, призывавших бога,
покровителя этого леса, огласили горные хребты и холмы. Разгул начался
у немногих, но, как обычно бывает, быстро перекинулся на всех. 17.
Точно в мирное время воины распростерлись на траве и кучах листьев. Царю
эта внезапная веселость не была неприятна. Щедро дав все нужное для
пира, он позволил войску десять дней предаваться отцу Либеру. 18. Кто
станет отрицать, что выдающаяся слава чаще является даром судьбы, чем
результатом доблестей? Ведь враг не осмелился напасть даже на
пировавших и отяжелевших от вина; шумом бесновавшихся и вопивших он
был напуган не меньше, чем если бы услышал гром битвы. То же счастье
покровительствовало македонцам, когда они возвращались от Океана18,
предаваясь на глазах врагов разгулу.
19. Отсюда пришли в страну, называемую Дедала. Жители покинули
свое жилье и бежали в непроходимые леса и горы. Царь проходит
через Акадиры, тоже сожженные и оставленные бежавшими жителями. 20.
Необходимость заставила изменить военную тактику: разделив свое
войско на части, он демонстрировал силу своего оружия одновременно во
многих местах; жители были разгромлены там, где не ожидали встретить
врага, и после такого поражения покорились.
21. Птолемей взял очень много городов, зато Александр — самые
значительные; затем он вновь соединил разделенные раньше войска.
22. Перейдя реку Хоасп, он оставил Кена для осады богатого
города (жители называют его Бейра); сам же направился к мазагам. После
недавней смерти Ассакана, которому принадлежало это царство, во главе
города встала его мать Клеофис. 23. 38 тысяч пехотинцев охраняли
город, укрепленный не только самой природой, но и искусственным
сооружением: с восточной стороны он опоясан бурной рекой, оба ее крутых
берега заграждают доступ к городу. 24. С запада и юга природа как
будто нарочно нагромоздила очень высокие скалы, под которыми
находятся пещеры и пропасти, образовавшиеся в течение долгого времени, а там,
где они кончаются, проходит ров, выкопанный с большим трудом. 25.
Город окружает стена в 35 стадиев, низ ее сложен из камней, а верх — из
необожженного кирпича. Вперемежку с кирпичами для связи были
положены камни, чтобы хрупкий материал покоился на более твердом;
применялась также земля, разжиженная водой. 26. А чтобы все это не осело,
на стену были положены толстые бревна, настланные на них доски
покрывали стену, так что по ней можно было пройти. 27. Александр
осматривал эти укрепления и не знал, на что решиться: заровнять пещеры можно
341

28 tormenta aliter muris admovere, quidam e muro sagitta percussit. Turn forte
in suram incidit telum, cuius spiculo evulso admoveri equum iussit, quo
vectus ne obligato quidem vulnere baud segnius destinata exsequebatur.
29 Ceterum cum crus saucium penderet, et cruore siccato frigescens vulnus
aggravaret dolorem, dixisse fertur, se quidem Iovis filium dici, sed corporis
30 aegri vitia sentire. Non tamen ante se recepit in castra, quam cuncta per-
spexit et, quae fieri vellet, edixit.
Ergo, sicut imperatum erat, alii extra urbem tecta demoliebantur in-
gentemque vim materiae faciendo aggeri detrahebant, alii magnarum ar-
borum stipites [cumulis]50 ac moles saxorum in cavernas deiciebant. Iam-
. 31 que agger aequaverat summae fastigium terrae: itaque turres erigebant, quae
opera ingenti militum ardore intra nonum diem absoluta sunt. Ad ea visenda
rex nondum obducta vulneri cicatrice processit, laudatisque militibus
admoveri machinas iussit, e quibus ingens vis telorum in propugnatores effusa
32 est. Praecipue rudes talium operum terrebant mobiles turres, tantasque moles
nulla ope, quae cerneretur, adductas deorum numine agi credebant. Pilaquo-
que muralia et excussas tormentis praegraves hastas negabant convenire
33 mortalibus. Itaque desperata urbis tutela concessere in arcem. Inde, quia
nihil obsessis praeter deditionem placebat, legati ad regem descenderunt
34 veniam petituri.Qua impetrata regina venit cummagnonobiliumfeminarum
35 grege aureis pateris vina libantium. Ipsa genibus regis parvo filio admoto
non veniam modo, sed etiam pristinae fortunae impetravit decus: quippe
appellata regina est, et credidere quidam, plus formae quam miserationi
36 datum. Puero quoque certe postea ex ea utcunque genito Alexandro fuit
η omen.
Caput XI
Hinc Polypercon ad urbem Noram51 cum exercitu missus inconditos
oppidanos proelio vicit; intra munimenta compulsos secutus urbem in
2 dicionem redegit. Multa ignobilia oppida deserta a suis venere in
regis potestatem. Quorum incolae armati petram Aornin nomine occupa-
verunt. Hanc ab Hercule frustra obsessam esse, terraeque motu coactum
3 absistere, fama vulgaverat. Inopem consilii Alexandrum, quia undique
praeceps et abrupta rupes erat, senior quidam peritus locorum cum duobus
filiis adit, si pretium operi esset, aditum se monstraturum esse promittens.
4 Octoginta talenta constituit daturum Alexander, et altero exiuvenibus obside
5 retento ipsum ad exsequenda, quae obtulerat, dimisit. Leviter armatis dux
datus est Mullinus52, scriba regis. Hos enim circuitu, qui fallerent hostem,
50 cum ramis — Hed.
61 noram — CPm. sec.; Horam — Hed.; Ora — Arr.
62 Myllinas — Hed.
342

было, только засыпав их, а без этого нельзя было подвести к стенам
метательные орудия. В это время кто-то со стены ранил его стрелой.
28. Стрела вонзилась царю в икру; выдернув ее наконечник, он приказал
подвести коня; и, даже не перевязав раны, он верхом на коне без
промедления продолжал начатое дело. 29. Однако раненая нога была навесу,
кровь запеклась, и от холода рана стала болеть сильнее; царь, как
передают, сказал, что, хотя он называется сыном Юпитера, то все же чувствует
страдания своего больного тела. 30. Он не возвращался в лагерь до тех
пор, пока не осмотрел всего и не указал, что надо делать.
И вот, как было приказано, одни стали ломать постройки за чертой
города и носить огромное количество материала для возведения
насыпи, другие сбрасывали в пещеры стволы громадных деревьев вместе с
ветками и каменные глыбы. 31. Ров уже сравнялся с землей; тогда стали
строить башни, и за девять дней эта работа была выполнена воинами с
величайшим воодушевлением. Александр выехал осмотреть сделанное,
хотя его рана еще не затянулась. Похвалив воинов, он приказал подвести
машины, из которых туча стрел полетела на йередние ряды врагов. 32.
Движущиеся башни особенно устрашили их, так как они не знали такого
рода сооружений и полагали, что такие громадины движутся без какой-
либо видимой помощи людей, но по воле богов. Они не могли поверить,
что смертные могут метать стенобитные копья и тяжелые бревна, какие
выпускались из машин. 33. Итак, отчаявшись в возможности защищать
город, они отступили в крепость. Так как осажденным ничего не
оставалось, как сдаться, то к царю отправились послы с просьбой о пощаде.
34. Они добились ее, и царица пришла с большой свитой знатных женщин,
возливавших из золотых сосудов вино в жертву Александру. 35. Сама
она повергла маленького сына к коленям царя и получила не только
прощение, но и сохранение прежнего почетного положения: она была
признана царицей. Некоторые считали, что это было скорее данью ее
красоте, чем состраданием. 36. Во всяком случае, сыну, впоследствии
родившемуся у нее от кого-то, было дано имя Александра.
XI.— Посланный отсюда с войском к городу Норе Полиперкон
победил неподготовившихся к сражению городских жителей; преследуя врага
внутри укреплений, он взял город. 2. Много других малоизвестных
городов, покинутых жителями, перешло к царю. Их жители, вооружившись,
заняли скалу по имени Аорн. Молва гласила, что Геркулес19 тщетно
осаждал эту скалу и был вынужден прекратить осаду из-за землетрясения.
3. Александр не знал, что ему предпринять, так как скала со всех
сторон была крута и обрывиста. Но пришел к нему с двумя сыновьями
старик, знавший эти места, обещая показать ход на гору, если ему заплатят
за труд. 4. Царь решил дать ему восемьдесят талантов и, оставив
одного юношу заложником, послал старика выполнить то, что он обещал.
5. Начальником отряда легковооруженных был назначен царский писец
343

6 In summum iugum placebat evadere. Petra non, ut pleraeque, modicis ac
mollibus clivis in sublime fastigium crescit, sed in metae maxime modum
erecta est, cuius ima spatiosiora sunt, altiora in arctius coeunt, summa in
7 acutum cacumen exsurgunt. Radices eius Indus amnis subit, praealtus utrim-
que asperis ripis: ab altera parte voragines eluviesque praeruptae sunt.
8 Nee alia expugnandi patebat via, quam ut replerentur. Ad manum silva
erat, quam rex ita caediiussit, ut nudi stipites iacerentur: quippe rami fron-
de vestiti impedissent ferentes. Ipse primus truncam arborem iecit, clamor-
que exercitus, index alacritatis, secutus est, nullo detrectante munus, quod
rex occupasset.
9 Intra5 3 septimum diem cavernas expleverant; cum rex sagittarios et Agri-
anos iubet perardua niti. Iuvenesque promptissimos ex sua cohorte XXX dele-
10 git. Duces his dati sunt Charus et Alexander, quern rex nominis, quod sibi cum
11 eo commune esset, admonuit. Ac primo, quia tarn manifestum periculum
erat, ipsum regem discrimen subire non placuit: sed ut signum tuba datum
est, vir audaciae promptae conversus ad corporiscustodessequi seiubet, pri-
musqueinvadit in rupem. Nee deinde quisquamMacedonumsubstitit, relictis
12 que stationibus sua sponte regem sequebantur.Multorum miserabilis fuit casus,
quos ex praerupta rupe lapsos amnis praeterfluens hausit, triste spectaculum
etiam non periclitantibus; cum vero alieno exitio, quid ipsis timendum fo-
ret, admonerentur, in metum misericordia versa non exstinctos, sed semet
13 ipsos deflebant. Etiam eo perventum erat, unde sine pernicie nisi victores
redire non possent, ingentia saxa in subeuntes provolventibus barbaris, quis
14 perculsi instabili et lubrico gradu praecipites recidebant. Evaserant tamen
Alexander et Charus, quos cum XXX delectis praemiserat rex, et iam pug-
nare cominus coeperant; sed cum superne tela barbari ingererent, saepius
15 ipsi feriebantur quam vulnerabant. Ergo Alexander, et nominis sui et promis-
si memor, dum acrius quam cautius dimicat, confossus undique obruitur.
aq Quern ut Charus iacentem conspexit, ruere in hostem, omnium praeter ultio-
nem immemor, coepit, multosque hasta, quosdam gladio interemit. Sed cum
17 tot unum incesserent manus, super amici corpus procubuit exanimis. Haud
secus, quam par erat, promptissimorum iuvenum ceterorumque militum
interitu commotus rex signum receptui dedit. Saluti fuit, quod sensim et in-
trepidi sereceperunt; et barbari hostem depulisse contenti non institere ce-
dentibus.
6 8 Sic intra — Hed.
344

Муллин. Этому отряду хотелось взобраться на вершину горы по
обходному пути, чтобы обмануть врага. 6. Гора не поднималась вверх, как
обычно, пологими и спокойными склонами, она возвышалась как столб:
основание ее было широкое, кверху она постепенно сужалась и
переходила в остроконечную вершину. 7. Подошву этой горы омывает река Инд;
она очень глубока, берега ее обрывисты; с другой ее стороны были
пропасти и глубокие рытвины. Их предстояло завалить; другого способа
овладеть горой не было. 8. Лес был под рукой, царь приказал его
рубить так, чтобы можно было бросать одни стволы: ветки с листьями
мешали бы при переноске. Сначала сам царь сбросил обрубленное дерево;
в войске поднялся крик, выражавший воодушевление; никто не
отказывался делать то, в чем царь показал пример.
9. На седьмой день пропасти были завалены, и царь приказал
стрелкам и агрианам лезть наверх; кроме того, он отобрал из своей
когорты тридцать самых отважных юношей. 10. Начальниками над ними
были поставлены Хар и Александр, последнему царь напомнил, что
оба они носят одинаковое имя. Сначала ввиду столь явной
опасности было решено, что самому царю не следует идти на риск. 11. Но
как только был дан сигнал трубой, царь, как человек выдающейся
храбрости, обратился к телохранителям, приказал им следовать за
собой и сам первый взошел на гору. Тогда никто из македонцев
не остался на месте. Покинув стоянку, все устремились за царем.
12. Многих ожидал печальный конец: они сорвались с отвесной скалы
и утонули в протекавшей здесь реке, что было ужасным зрелищем и для
тех, кто не подвергался опасности. Когда они увидели, что эта
печальная судьба угрожает им самим, то к состраданию присоединился страх,
и они стали оплакивать не погибших, а самих себя. 13. А между тем
они зашли уже туда, откуда могли возвратиться только победителями,
иначе им предстояло погибнуть: варвары скатывали на поднимавшихся
македонцев огромные камни; сбитые с ног люди стремительно падали
вниз, так как нетвердо стояли на скользкой почве. 14. Однако
Александр и Хар, которых вместе с тридцатью отборными воинами царь
выслал вперед, взошли на гору и уже начали биться с врагом
врукопашную. Но так как варвары стреляли сверху, то македонцы чаще падали
сами, чем ранили других. 15. Александр же, помня о своем имени и
обещании, сражается отважно, не соблюдая осторожности; получив с
разных сторон сильные удары, он падает. 16. Хар увидев, что тот лежит,
бросился на врага, не помня ни о чем, кроме мести, и многих поразил
копьем, а некоторых мечом. На него одного поднялось множество рук,
и он бездыханным пал на тело своего друга. 17. Совершенно естественно,
что царь, подавленный гибелью отважных юношей и других воинов,
подал сигнал к отступлению. 18. Спасением для македонцев было то,
345

19 Ceterum Alexander cum statuisset desistere incepto (quippe nulla spes
potiundae petrae offerebatur,) tamen speciem ostenditin obsidione perseve-
rantis. Nam et itinera obsideri iussit et turres admoveri et fatigatis alios succe-
20 dere. Cuius pertinacia cognita Indi per biduum quidem ac duas noctescum
ostentatione non fiduciae modo, sed etiam victoriae epulati sunt, tympana
suo more pulsantes. Tertia vero nocte tympanorum quidem strepitus
desierat audiri; ceterum ex tota petra faces refulgebant, quas accenderant
barbari, ut tutior esset ipsis fuga, obscura nocte per invia saxa cursuris.
22 Rex Balacro, qui specularetur, praemisso cognoscit petram fuga Indorum esse
desertam. Turn dato signo, ut universi conclamarent, incomposite fugienti-
23 bus metum incussit: multique, tanquam adesset hostis, per lubrica saxa
perque invias cotes praecipitati occiderunt; plures aliqua membrorum parte
24 mulcati ab integris deserti sunt. Rex, locorum magis quam hostium victor,
tamen magnae victoriae magnis54 sacrificiis et cultu deum safisfecit55- Arae
in petra locatae sunt Minervae Victoriaeque. Ducibus itineris, quos subire
iusserat leviter armatos, etsi promissis minora praestiterant, pretium cum
fide redditum est; petrae regionisque ei adiunctae Sisocostotutelapermissa.
Caput XII
Inde processit Ecbolima: et cum angustias itineris obsideri XX milibus
armatorum ab Eryce quodam comperisset, gravius agmen exercitus Coeno
2 ducendum modicis itineribus tradidit. Ipse praegressus, per funditores ac
sagittarios deturbatis, qui obsederant saltum, sequentibus se copiis viam fe-
3 cit. Indi sive odio ducis sive gratiam victoris inituri Erycem fugientem
adorti interemerunt caputque eius atque arma ad Alexandrum detulerunt.
4 Ille facto impunitatem dedit, honorem denegavit exemplo. Hinc ad flumen
Indum sextis decimis castris pervenit omniaque, ut praeceperat, ad traicien-
5 dum praeparata ab Hephaestione repperit. Regnabat in ea regione Omphis,
qui patri quoque fuerat auctor dadendi regnum Alexandre. Et post mortem
parentis legatos miserat, qui consulerent eum, regnare se interim vellet an
6 privatum opperiri eius adventum. Permissoque ut regnaret, non tamen ius
datum usurpare sustinuit. Is benigne quidem exceperat Hephaestionem, gra-
tuitum frumentum copiis eius admensus, non tame# ei occurrerat, ne fidem
7 ullius nisi regis experiretur. Itaque venienti obviam cum armato exercitu
64 speci m — Hed.
65 fecit — Hed.
346

что они отступали постепенно и без паники и что варвары,
удовлетворившись тем, что отбили врага, не преследовали отступавших.
19. Однако, хотя Александр и решил отказаться от замысла, так
как овладеть скалой не было никакой надежды, он все же сделал вид*
что будет продолжать осаду; он приказал занять дороги, подвести
осадные башни и на смену утомившимся воинам прислать других. 20. Хотя
инды и узнали о его упорстве, все же два дня и две ночи пировали,
хвастаясь не только своей самоуверенностью, но и победой, причем, по
своему обычаю, били в барабаны. 21. Однако в третью ночь не стало
слышно барабанного боя, а по всей горе запылали факелы, зажженные
варварами для того, чтобы им было безопаснее убегать темной ночью по
каменистому бездорожью. 22. От Балакра, посланного на разведку, царь
узнает, что инды покинули скалу и бежали; тогда он дал знак всем разом
поднять крик и этим нагнал страх на беспорядочно бегущих врагов.
23. Многие, как будто их уже настигал враг, стремительно падали со
скользких камней и неприступных утесов. Те, кто оставался невредимым,
бросали на произвол судьбы многих людей, повредивших себе при
падении какую-нибудь часть тела. 24. Царь, оказавшись победителем скорее
над местной природой, чем над врагами, создал впечатление большой
победы, устроив богатые жертвоприношения и другие религиозные
церемонии. На скале были сооружены алтари Минерве-Победительнице.
25. Проводникам, которым он приказал вести легковооруженных, было
добросовестно уплачено, хотя они сделали меньше, чем обещали. Охрана
горы и прилегающей к ней области была поручена Сисокосту.
XII.— Отсюда царь отправился в Экболимы, и, узнав, что узкие
места дороги заняты двадцатью тысячами вооруженных во главе с неким
Эриком, он поручил Кену не торопясь вести тяжеловооруженную часть
войска. 2. Сам он пошел вперед, при помощи пращников и стрелков
выбил из леса врагов и тем самым расчистил путь следовавшему за ним
войску. 3. Инды, то ли из ненависти к своему вождю, то ли из желания
снискать милость победителя, напали на бежавшего Эрика и убили его, а
его голову и доспехи принесли Александру. Тот оставил этот поступок
безнаказанным, но для назидания отказал в награде. 4. Отсюда он за
16 переходов прибыл со своим лагерем к реке Инду и нашел, что все
нужное для переправы приготовлено по его указанию Гефестионом. 5. В этой
области царствовал Омфис, который уже раньше склонял своего отца
отдать власть Александру, а после смерти родителя спросил Александра,
сохранять ли ему пока царскую власть или ожидать его прихода как
частному лицу. 6. Получив разрешение царствовать, он, однако, не
решился воспользоваться данным ему правом. Он принял Гефестиона с
почетом и бесплатно отпустил хлеб для его войска, но навстречу ему не
выехал, чтобы иметь дело только с царем.
34 7

egressus est; elephanti quoque per modica intervalla militum agmini immixti
procul castellorum fecerant speciem.
8 Ac primo Alexander non socium, sed hostem adventare credebat. Iamque
et ipse arma milites capere etequites discedere in cornua iusserat paratus ad
pugnam. At Indus cognito Macedonum errore, iussis subsistere ceteris, ipse
concitat equum. quo vehebatur: idem Alexander quoque fecit, sive hostis
sive amicus occurreret, vel sua virtute vel illius fide tutus.
9 Coivere, quod ex utriusque vultu posset intelligi, amicis animis; ceterum
sine interpretenon poteratconserisermo. Itaque adhibitoeo barbarus occurrisse
se dixit cum exercitu, totas imperii vires protinus traditurum, nee exspectas-
10 se, dum per nuncios daretur fides. Corpus suum et regnum permittere illi,
quern sciret gloriae militantem nihil magis, quam famam timere perfidiae.
Laetus simplicitate barbari rex et dextram fidei suae pignus dedit et
11 regnum restituit. Quinquaginta sex elephanti erant, quos tradidit Alexandro,
multaque pecora eximiae magnitudinis, tauros ad III milia, pretiosuminea
regione acceptumque animis regnantium armentum. Quaerenti Alexandro,
12 plures agricultores haberet an milites, cum duobus regibusbellanti sibi
13 maiore militum, quam agrestium manu opus esse respondit. Abisares etPo-
rus erant, sed in Poro eminebat auctoritas. Uterque ultra Hydaspen amnem
regnabat, et belli fortunam, quisquis arma inferret, experiri decreverat.
14 Omphis permittente Alexandro et regium insigne sumpsit et more gentis suae
nomen, quod patris fuerat. Taxilen appellavere populares, sequente nomine
15 imperium, in quemcunque transiret. Igitur cum per triduum hospitaliter
Alexandrum accepisset, quarto die et quantum frumenti copiis, quas Hep-
haestion duxerat, praebitum a se esset, ostendit, et aureas coronas ipsi ami-
16 cisque omnibus, praeter haec signati argenti LXXX talenta dono dedit. Qua
benignitate eius Alexander mire laetus et, quae is dederat, remisit, et mi lie
talenta ex praeda, quam vehebat, adiecit, multaque convivalia exauro etar-
gento vasa, plurimumPersicae vestis, XXX equos ex suis, cum iisdeminsig-
17 nibus, quis assueverant, cum ipsum veherent. Quae liberalitas si cut barbarum
obstrinxerat,ita amicosipsius vehementer offendit. Ε quibus Meleager super
coenam largiore vino usus gratulari se Alexandro dixit, quod saltern in In-
18 dia repperisset dignum talentis mille. Rex,*haud oblitus,, quam aegre tulisset,
quod Clitum ob linguae temeritatem occidisset, iram quidem tenuit, sed
dixit, invidos homines nihil aliud, quam ipsorum esse tormenta.
348

7. Зато к подходившему царю он вышел сам с войском в полном
вооружении; между воинами на некотором расстоянии друг от друга
шли слоны, издали похожие на крепости.
8. Александр сначала подумал, что подходит не союзник, а враг,
и, готовясь к бою, приказал было своим воинам взяться за оружие, а
всадникам занять фланги. Но инд, заметив заблуждение македонцев,
приказал всем остановиться, а сам пришпорил своего коня; то же
самое сделал Александр, не зная, едет ли навстречу враг или друг; он
рассчитывал или на свое мужество, или на верность другой стороны.
9. Они встретились как друзья, что можно было видеть по выражению
их лиц; однако беседа не могла завязаться без переводчика. Когда его
привели, варвар сказал, что он выехал с войском навстречу царю, чтобы
немедленно передать ему всю полноту власти в своем государстве, не
дожидаясь, пока через послов будет дано слово верности. 10. Он
добавил, что предоставляет себя самого и свое царство тому, кто, как он знает,
воюет ради славы, и ничего так не опасается, как репутации человека
вероломного.
Радуясь простодушию варвара, царь протянул ему правую руку в знак
своей верности и возвратил ему его царство. 11. Омфис дал Александру
пятьдесят шесть слонов, также много крупного скота и около трех тысяч
быков, животных, высоко ценимых в этой стране и любимых царями.
12. На вопрос Александра, кого больше в Индии, земледельцев или
воинов, Омфис ответил, что ему, воюющему с двумя царями, нужно больше
воинов, чем сельских жителей. 13. Двумя царями были Абисар и Пор;
причем последний был могущественнее. Оба они царствовали за рекой
Гидаспом и оба решили испытать свою судьбу, кто бы ни шел на них
войной. 14. С позволения Александра Омфис принял знаки царской власти
и, по обычаю своего народа, имя своего отца; соотечественники назвали
его Таксилом, и это имя оставалось за всеми, вступавшими на престол,
15. Омфис в течение трех дней оказывал гостеприимство Александру, на
четвертый он объявил, сколько хлеба он предоставил войску Гефестиона;
царю и его приближенным он поднес золотые венцы, а кроме того
восемьдесят талантов чеканного серебра. 16. Александр удивился и обрадовался
его щедрости, но отослал обратно все, что Омфис ему поднес, прибавив
тысячу талантов из добычи, которую вез с собой, и разные пиршественные
золотые и серебряные сосуды, очень много персидской одежды, 30 своих
собственных коней со сбруей, надевавшейся на них, когда ездил сам
царь. 17. Эта щедрость обязала варвара, но также задела
приближенных Александра. Один из них, Мелеагр, изрядно выпив на пиру,
поздравил Александра с тем, что тот все-таки нашел в Индии человека,
достойного тысячи талантов. 18. Царь, не забыв, как тяжело он перенес
убийство Клита за невоздержанный язык, подавил гнев, однако сказал,
что завистливые люди создают большие мучения прежде всего самим себе.
349

Caput XIII
Postero die legati Abisarae adiere regem. Omnia ditioni eius, ita ut
man datum erat, permittebant, firmataque invicem fide remittuntur ad regem.
2 Porum quoque nominis sui fama ratus ad deditionem posse compelli, misit ad
eum Cleocharen, qui denunciaret ei, ut stipendium penderet et in primo fini-
um suorum aditu occurreret regi. Porus alterum ex his facturum sese respon-
3 dit, ut intranti regnum suum praesto esset, sed armatus. lam Hydaspen
Alexander superare decreverat, cum Barzaentes, defectionis Arachosiis auctor,
vinctus trigintaque elephanti simul capti perducuntur, opportunumadver-
sus Indos auxilium, quippe plus in beluis quam in exercitu spei ac virium
4 illis erat. Samaxusque,56 rex exiguae partis Indorum, qui Barzaenti se con-
5 iunxerat, vinctus adductus est. Igitur transfuga et regulo in custodiam, elep-
hantis autem Taxili traditis ad amnem Hydaspen pervenit, in cuius ulteriore
6 ripa Porus consederat, transitu prohibiturus bostem. Octoginta et quinque
elephantos obiecerat eximio corporum robore, ultraque eos currus CCC et
peditum XXX fere milia, in qui's erant sagittarii, sicuti ante dictum est,
7 gravioribus telis, quam ut apte excuti possent. Ipsum vehebat elephantus
super ceteras beluas eminens, armaque auro et argento distincta corpus
rarae magnitudinis honestabant. Par animus robori corporis, et quanta
inter rudes poterat esse sapientia.
8 Macedonas non conspectus hostium solum, sed etiam fluminis, quod tran-
seundum erat, magnitudo terrebat. Quattuor in latitudinem stadia diffusum,
profundo alveo et nusquam vada aperiente, speciem vasti maris fecerat.
9 Nee pro spatio aquarum late stagnantium impetum coercebat, sed quasi in ar-
tum coeuntibus ripis torrens et elisus ferebatur, occult aque saxa inesse osten-
10 debant pluribus locis undae repercussae. Terribilior erat facies ripae, quam
equi virique compleverant. Stabant ingentes vastorum corporum moles, et
И de industria irritatae horrendo stridore aures fatigabant. Hinc amnis, hinc
hostis capacia quidem honae spei pectora et saepe se experta improviso tamen
pavore percusserant. Quippe instabiles rates nee dirigi ad ripamnec tuto
12 applicari posse credebant. Erant in medio amne insulae crebrae, inquas et
Indi et Macedones nantes levatis super capita armis transibant. Ibi levia
proelia conserebantur, et uterque rex parvae rei discrimine smnmae experie-
13 batur eventum. Ceterum in Macedonum exercitu temeritate atque audacia
insignes fuere Symmachus57et Nicanor, nobiles iuvenes et perpetua partium
14 felicitate ad spernendum omne periculum accensi. Quis ducibus promptis-
56 Damaraxus quoque — Hed.\ Samaxusque — A.
5 7 Hegasimachus — Hed.
350

XIII.— На следующий день к царю явились послы Абисара. Они
передали, как им было поручено, все его власти; дав им слово верности,
послов отпустили к их царю. 2. Александр, считая, что слава его имени
может склонить Пора к сдаче, отправил Клеохара объявить Пору, что
тот должен уплатить дань и встретить царя у границы своего государства.
Пор ответил, что лишь одно из этих требований будет исполнено: он
встретит вступающего в его страну царя, но сделает это с оружием в руках.
3. Александр уже решил переправиться через Гидасп, как к нему
приводят связанного Барзаента, склонившего арахозиев к бунту, вместе с
тридцатью захваченными слонами. Это была очень своевременная помощь
в войне против индов, так как главные их силы заключались в этих
животных и на них возлагалось больше надежд, чем на войско. 4. Был
приведен и связанный Самакс, царь незначительной части Индии,
сообщник Барзаента. 5. Отдав под стражу изменника и царька и передав слонов
Таксилу, Александр прибыл к реке Гидаспу; на другом берегу этой реки
засел Пор, чтобы помешать врагу при переправе. 6. Восемьдесят пять
слонов необычайной силы Пор поставил впереди, за ними триста
колесниц20 и почти тридцать тысяч пехотинцев, в том числе стрелков с
такими тяжелыми стрелами, что, как уже раньше сказано, ими было
трудно стрелять. 7. Самого Пора вез слон, который был выше
остальных; оружие, украшенное золотом и серебром, делало еще более
величественной и без того редкую по росту фигуру царя. Его дух
соответствовал его физической силе; и он обладал мудростью, доступной грубым
людям.
8. Македонцев страшил не только вид врагов, но и величина реки,
которую предстояло перейти. Разлившись в ширину на четыре стадии,
будучи очень глубокой и не имея нигде брода, она показалась им бурным
морем. 9. Но ее течение не было медленным, как это обычно бывает у
широко разлившихся вод; река неслась быстро и бурно, как будто текла в
узких берегах: перекатывавшиеся волны во многих местах обнажали
скрытые на дне камни. 10. Но еще страшнее был вид берега, полного
людей и лошадей. Там стояли чудовищные по своей величине слоны;
нарочно разъяренные, они оглушали своим ужасным ревом. 11. И река, и
враг сразу привели македонцев в ужас, хотя их сердца, обычно полные
уверенности, выдержали много испытаний. Им казалось, что на
неустойчивых плотах невозможно ни переплыть реку, ни безопасно пристать к
берегу. 12. Посредине реки было немало островов, на которые вплавь
переплавлялись, подняв над головой оружие, как инды, так и
македонцы. Там они вступали в легкие стычки, по результатам которых оба
царя предугадывали исход всего дела. 13. В македонском войске
отличались безрассудством и дерзкой смелостью знатные юноши Симах и Ии-
канор; полагаясь на свое обычно счастье, они презирали всякую
опасность. 14. Под их предводительством наиболее отважные юноши, воору-
351

simi iuvenum lanceis modo armati transnavere in insulam, quam fre-
quens hostis tenebat, multosque Indorum nulla re melius quam audacia armati
15 interemerunt. Abire cum gloria poterant, si unquam temeritas felix inveni-
ret modum; sed dum supervenientes contemptim et superbe quoque exspec-
tant, circumventi ab his, qui occulti enataverant, eminus obruti telis sunt.
16 Qui effugeranthostem, aut impetu amnisablati sunt, aut verticibusimpliciti.
Eaque pugna multum Pori fiduciam erexit, cuncta cernentis e ripa.
17 Alexander inops consilii tandem ad fallen dum hostem talem dolum intendit.
Erat insula in flumine amplior ceteris, silvestris eadem et tegendis insidiis
apta. Fossa quoque praealta baud procul ripa, quam tenebat ipse, non pe-
18 dites modo, sed etiam cum equis viros poterat abscondere. Igitur ut a custo-
dia huius opportunitatis oculos hostium adverteret, Ptolemaeum omnibus
turmis obequitare iussit procul insula et subinde Indos clamore terrere, quasi
19 flumen transnaturus foret. Per complures dies Ptolemaeus id fecit, eoque
consilio Porum quoque agmen suum ei parti, quam se petere simulabat, соё-
20 git advertere. lam extra conspectum hostis insula erat. Alexander in diversa
parte ripae statui suum tabernaculum iussit, assuetamque comitari ipsum
cohortem ante id tabernaculum stare, et omnem apparatum regiae magnifi-
centiae hostium oculis de industria ostendi. Attalum, et aequalem sibi
et haud disparem habitu oris et corporis, utique cum procul visere-
tur, veste regia exornat, praebiturum speciem, ipsum regem illi ripae
22 praesidere nee agitare de transitu. Huius consilii effectum primo morata
tempestas est, mox adiuvit, incommoda quoque ad bonos eventus vertente
23 fortuna. Traiicere amnem cum ceteris copiis in regionem insulae, de qua
ante dictum est, parabat, averso hoste in eos, qui cum Ptolemaeo inferiorem
obsederant ripam: cum procella imbrem vix sub tectis tolerabilem effudit.
Obrutique milites nimbo in terram refugerunt navigiis ratibusque desertis.
Sed tumultuantium fremitus, obstrepentibus ventis, ab hoste non poterat
24 audiri. Deinde momento temporis repressus est imber, ceterum adeo spissae
intendere senubes, ut conderent lucem vixque colloquentium inter ipsosfa-
25 cies noscitarentur. Terruisset alium obducta nox coelo, cum ignoto amne na-
vigandum esset, forsitan hoste earn ipsam ripam, quam caeci atque
26 improvidi etexpericulo gloriam arcessentes petebant, occupante. Obscurita-
tem58, quae ceteros terrebat, suam occasionem ratus, dato signo, ut omnes
silentio ascenderent in rates, earn, qua ipse vehebatur, primam iussit expelli.
27 Vacua erat ab hostibus ripa, quae petebatur; quippe adhuc Porus Ptolemaeum
tantum intuebatur. Una ergo navi, quam petrae fluctus illiserat, haerente
ceterae evadunt, armaque capere milites et ire in ordines iussit.
68 petebant tenente. At rex periculo gloriam accersens et obscuritatem — Hed
352

жившись только легкими копьями, переправились на остров, где засела
масса врагов, многих индов они умертвили, причем главным оружием
их была храбрость. 15. Они могли бы возвратиться со славой, если бы
их отвага знала меру в удаче. Но они с презрением и гордостью встречали
подступавших врагов, а те, подплыв тайком, окружили их и издалека
забросали стрелами. 16. Тот, кто убежал от врага, был унесен течением
реки или утонул в водовороте.
Это сражение вселило большую уверенность в Пора, наблюдавшего
с берега за всем, что происходило. 17. Александр, не зная, что делать,
прибегнул, наконец, к хитрости, чтобы обмануть неприятеля. На реке
был большой остров, покрытый лесом и удобньш для засады; там же
находился очень глубокий ров недалеко от берега, где стоял сам царь.
Этот ров мог скрыть не только пехотинцев, но и людей с их конями.
18. Итак, чтобы отвлечь внимание врагов от этой выгодной позиции,
царь приказал Птолемею разъезжать со всеми всадниками вдали от
острова и, непрерывно крича, устрашать индов, делая вид, что готовится
к переправе21. 19. Птолемей делал это в продолжение многих дней. Этой
тактикой он заставил Пора направить свое войско к тому месту, к которому
Птолемей притворно стремился. 20. Остров уже оказался вне поля зрения
врагов; Александр распорядился поставить свой шатер на
противоположном берегу, поместить перед шатром обычно сопровождавшую его когорту
и всячески демонстрировать неприятелю все свое царское великолепие.
21. Так как Аттал был одних с ним лет и был похож на царя лицом и
фигурой, особенно если смотреть на него издали, Александр одел его в
царский наряд, чтобы создать видимость того, будто сам царь находится
на берегу и не помышляет о переправе. 22. Сначала помехой этому
замыслу была непогода, но скоро она, напротив, стала ему
благоприятствовать; ведь судьба даже все неудобства обращала царю на пользу.
23. Царь готовился переправиться со всем своим войском через реку на
ту часть острова, о которой уже шла речь, направив все внимание
врага на тех, кто с Птолемеем занимал берег ниже по течению; тут
разразилась буря с ливнем, от которого и под крышей было трудно
укрыться. Испугавшись бури, воины стали спасаться на земле, побросав суда
и плоты. Но из-за рева ветра врагу не были слышны их тревожные
крики. 24. Затем дождь сразу прекратился, но тучи были так густы,
что закрывали солнце, и люди с трудом различали лица друг друга. 24.
Ночь, закрывавшая небо, возможно, и устрашила бы кого-нибудь
другого, так как предстояло плыть по незнакомой реке и враг Случайно
мог занимать именно тот берег, к которому и они стремились вслепую
из-за темноты, добиваясь славы даже ценой опасности. 26. Но царь
считал страшную для других темноту благоприятной для себя. Дав знак всем
тихо сесть на плоты, он приказал вывести вперед тот, на котором плыл
сам. 27. Берег, к которому он направлялся, оказался свободным от вра-
23 Заказ № 1628
353

Caput XIV
Iamque agmen in cornua divisum ipse ducebat, cum Poro nuntia-
tur, armis virisque ripam obtineri et rerum adesse discrimen. Ac prima
humani ingenii vitio spei suae indulgens Abisaren belli socium (et
2 ita convenerat) adventare credebat. Mox liquidiore luce aperiente
hostem С quadrigas et IV milia equitum venienti agmini obie-
cit. Dux erat copiarum, quas praemisit, Hages59 frater ipsius, summa
3 virium in curribus. Senos viros singuli vehebant, duos clipeatos, duos sagit-
tarios, ab utroque latere dispositos; aurigae erant ceteri, baud sane inermes,
quippe iacula complura, ubi cominus proeliandum erat, omissis habenis in
4 hostem ingerebant. Ceterum vix ullus usus huius auxilii eo die fuit. Namque,
ut supra dictum est, imber violentius quam alias fusus campos lubricos et
inequitabiles fecerat, gravesque et propemodum immobiles currus illuvie
5 ac voraginibus haerebant. Contra Alexander expedito ac levi agmine strenue
invectus est. Scythae et Dahae primi omnium invasere Indos: Perdiccam dein-
6 de cum equitibus in dextrum cornu hostium emisit. lam undique pugna se
moverat, cum hi, qui currus agebant, illud ultimum auxilium suorum rati
7 effusis habenis in medium discrimen ruere coeperunt. Anceps id malum ut-
risque erat: nam et Macedonum pedites primo impetu obterebantur, et per
8 lubrica atque invia immissi currus excutiebant eos, a quibus regebantur;
aliorum turbati equi non in voragines modo lacunasque, sed etiam in amnem
g praecipitavere curricula; pauci telis hostium exacti penetravere adPorum
acerrime pugnam cientem.
Is, ut dissipatos tota acie currus vagari sine rectoribus vidit, proximis
10 amicorum distribuit elephantos. Post eos posuerat peditem ac sagittarios,
tympana60 pulsare solitos. Id pro cantu tubarum Indis erat, nee strepitu
eorum movebantur, olim ad notum sonum auribus mitigatis. Herculis simu-
H lacrum agmini peditum praeferebatur. Id maximum erat bellantibus incita-
mentum, et deseruisse gestantes militare flagitium habebatur. Capitis etiam
12 sanxerant poenam his, qui ex acie non retulissent, metu, quern ex illo hoste
quondam conceperant, etiam in religionem venerationemque converso. Ma-
cedonas non beluarum modo, sed etiam ipsius regis aspectus parumper
13 inhibuit. Beluae dispositae inter armatos speciem turrium procul fecerant.
Ipse Porus humanae magnitudinis propemodum excesserat formam. Magni-
tudini Pori adicere videbatur belua, qua vehebatur, tantum inter ceteras
eminens, quanto aliis ipse praestabat.
69 Spitaces — Anspach, Hed.; Spitakes — Arr. 5. 18. 2; hages — A.
60 et tympana — Hed.
354

гов, так как Пор все еще следил только за Птолемеем. Лишь одно
судно застряло, напоровшись на подводный камень, остальные
проскользнули; царь приказал воинам взять оружие и идти вперед
строем.
XIV.— И уже сам Александр вел свое войско, разделенное на два
фланга, когда Пору сообщают, что берег занят вооруженными людьми
и что наступил решительный момент. Однако сначала по человеческой
слабости Пор не терял надежды и думал, что это идет к нему на помощь
его военный союзник Абисар: ведь таков был их договор! 2. Но когда
при свете стало видно,что это враги, он выслал против подходившего войска
сто квадриг и четыре тысячи всадников. Вождем высланных вперед войск
был его брат Гагес. Главную его силу составляли колесницы. 3. На каждой
ехало шесть человек: двое со щитами, двое стрелков, поставленных по бокам,
остальные—возницы, тоже не без оружия; ведь когда дело доходило до
рукопашной, они бросали вожжи и метали в неприятеля множество дротиков.
4. Впрочем, в тот день почти не пользовались их помощью. Как сказано,
дождь сильнее, чем когда-либо, размыл поля и сделал их скользкими и
недоступными для конницы; тяжелые и малоподвижные колесницы Пора
завязали в грязи и рытвинах. 5. Напротив, Александр с подвижным и легким
войском подъехал быстро. Скифы и даки первыми напали на индов, затем
царь выслал Пердикку с всадниками против вражеского правого фланга.
6. Когда завязался общий бой, те, кто правил колесницами, считая, что
нужна последняя их помощь, стали бросать вожжи и кидаться в бой.
7. Но это было опасно в равной мере для обеих сторон: македонских
всадников сбивали с ног при первом столкновении, а у врага колесницы
застревали на скользких и непроезжих местах и возницы соскальзывали
с них. 8. Испуганные кони опрокидывали некоторые колесницы не только
в рытвины, но и в реку. 9. Немногие, спасшись от вражеских стрел,
добежали до Пора, который упорно продолжал бой.
Увидев, что колесницы без возниц беспорядочно носятся по всей
линии фронта, Пор разделяет слонов между окружавшими его друзьями.
10. За ними он поместил пехоту и стрелков, которые обычно били в
барабаны, что у индов заменяло трубный звук. Барабанный бой не пугал
слонов: их уши уже давно привыкли к такого рода звукам. 11. Перед
пехотой несли изображение Геркулеса: это очень ободряло сражающихся.
Бросить несших кумир считалось позором для всех воинов. 12. К
смертной казни приговаривали тех, кто не вынесет кумира из сражения: страх,
который им внушил этот раньше враждебный бог, перешел в культ и
почитание. Македонцы остановились при виде животных и самого царя. 13.
Слоны, стоявшие среди воинов, издали были похожи на башни. Пор был
выше обычных людей, но особенно высоким он казался благодаря слону,
на котором ехал и который был настолько же крупнее остальных,
насколько царь был выше прочих индов.
23*
355

14 Itaque Alexander, contemplatus et regem et agmen Indorum «Tandem»,
inquit, par animo meo periculum video. Cum bestiis simul et cum egregiis
15 viris res est». Intuensque Coenon, «Cum ego», inquit, «Ptolemaeo Perdiccaque
et Hephaestione comitatus in laevum hostium cornu impetum fecero,
viderisque me in medio ardore certaminis, ipse dextrum move et tur-
batis signa infer. Tu, Antigene, et tu, Leonnate, et Tauron, invehemini in
16 mediam aciem et urgebitis frontem. Hastae nostrae praelongae et validae non
alias magis quam adversus beluas rectoresque earum usui esse poterunt:
17 deturbate eos, qui vehuntur, et ipsas confodite. Anceps genus auxilii est et
in suos acrius furit. In hostem enim imperio, in suos pavore agitur.» Haec
elocutus concitat equum primus. Iamque, ut destinatum erat, invaserat
18 ordines hostium, cum Coenus ingenti vi in laevum cornu invehitur. Phalanx
quoque mediam Indorum aciem uno impetu perrupit.
At Porus, qua equitem invehi senserat, beluas agi iussit: sed tardum et
19 paene immobile animal equorum velocitatem aequare non poterat. Nee sagit-
tarum quidem ullus erat barb^ris usus. Quippe longae et praegraves, nisi
prius in terra statuerent arcum, haud satis apte et commode, imponuntur,
Turn humo lubrica et ob id impediente conatum molientes ictus celeritate
20 hostium occupabantur. Ergo spreto regis imperio (quod fere fit, ubi turbatis
acrius metus, quam dux imperare coepit) totidem erant imperatores, quot
21 agmina errabant. Alius iungere aciem, alius dividere, stare quidam et nonnul-
22 И circumvehi terga hostium iubebant. Nihil in medium consulebatur. Porns
tamen cum paucis, quibus metu potior fuerat pudor, colligere dispersos,
23 obvius hosti ire pergit elephantosque ante agmen suorum agi iubet. Magnum
beluae iniecere terrorem, insolitusque stridor non equos modo, tarn pavidum
ad omnia animal, sed viros quoque ordinesque turbaverat.
24 lam fugae circumspiciebant locum paulo ante victores, cum Alexander
Agrianos et Thracas leviter armatos, meliorem concursatione quam cominus
25 militem, emisit in beluas. Ingentem hi vim telorum iniecere et elephantis
26 et regentibus eos. Phalanx quoque instare constanter territis coepit. Sed
quidam avidius persecuti beluas in semet irritavere vulneribus. Obtriti ergo pedi-
27 bus earum ceteris, ut parcius instarent, fuere documentum. Praecipue terribi-
lis ilia facies erat, cum manu arma virosque corriperent et superse regen-
28 tibus traderent. Anceps ergo pugna nunc sequentium, nunc fugientium ele-
phantos in multum diei varium certamen extraxit, donee securibus (id nam-
29 que genus auxilii praeparatum erat) pedes amputare coeperunt. Copidas
vocabant gladios leviter curvatos, falcibus similes quis appetebant belua-
rum manus. Nee quidquam inexpertum non mortis modo, sed etiam in ipsa
morte novi supplicii timor ommitebat.
356

14. Поэтому Александр, рассмотрев и царя, и индское войско,
сказал: «Наконец-то я вижу достойную меня опасность. Предстоит иметь
дело со зверями и с необыкновенными людьми». 15. И, обратившись к
Кену, продолжал: «Когда я нападу вместе с Птолемеем, Пердиккой и
Гефестионом на левый фланг врагов и ты увидишь меня в самой
середине сражения, то сам ты двигайся на правый фланг и приведи его в
смятение. Ты, Антиген, и ты, Леоннат22 с Тавроном, нападите на центр
войска и оттесните его с линии фронта. 16. Наши копья достаточно длинны
и крепки, ими как раз можно воспользоваться против слонов и
всадников; сбрасывайте едущих на слонах, а самих зверей колите. Такого рода
защита, как слоны, опасна: ведь они бывают еще более озлоблены против
своих. На врага они нападают по приказу, а на своих от страха». 17.
Сказав это, царь первым погнал коня вперед. И он, как было условлено,
уже напал на вражеские ряды, когда Кен с громадной силой обрушился
на левое крыло. 18. Фаланга в едином порыве прорвала среднюю часть
индийского войска.
А Пор приказал гнать слонов туда, где, как он заметил, вела
наступление конница; но малоподвижных животных нельзя сравнить с
быстрыми конями. 19. Варвары не могли пользоваться даже и стрелами,
так как они слишком длинные и тяжелые; пока не поставишь лук на
землю, нельзя правильно вложить стрелу. Этому мешала и земля, которая
тогда была скользкой. Поэтому враги быстро опережали пытавшихся
стрелять индов. 20. Итак, инды уже не слушались царских приказов —
так обычно бывает, когда испуганными людьми начинает управлять
более страх, чем вождь,— и военачальников было столько, сколько
разбрелось отдельных отрядов. 21. Один приказывал войскам сомкнуть строй,
другой — разделиться, одни велели стоять на месте, а иные — обходить
врагов с тыла. Ни одно решение не встречало всеобщего согласия. 22. А
Пор с немногими людьми, у которых чувство чести было сильнее страха,
продолжал собирать разбежавшихся и шел навстречу врагу; слонов он
приказал вести впереди своего войска. 23. Звери внушали большой страх,
необычный шум от них устрашал не только пугливых лошадей, но и
людей и вносил смятение в ряды войска.
24. Македонцы, эти недавние победители, уже озирались кругом,
ища, куда бы бежать, когда Александр, выслал против слонов
легковооруженных агриан и фракийцев, которые были сильнее в перестрелке, чем
в рукопашном бою. 25. Они пустили в слонов и в их погонщиков массу
стрел; фаланга же стала неотступно напирать на испугавшихся врагов.
26. Но некоторые, слишком беззрассудно нанося раны зверям, вызвали их
ярость и были ими затоптаны; для остальных это было предупреждением,
что действовать нужно осторожнее. 27. Особенно страшно было смотреть,
когда слоны хоботами схватывали вооруженных людей и через голову
подавали их своим погонщикам. 28. Итак, битва была безрезультатной: маке-
357

30 Ergo elephanti vulneribus tandem fatigati suos impetu sternunt, et qui
31 rexerant eos, praecipitati in terram ab ipsis obterebantur. Itaque pecorum
modo magis pavidi quam infesti ultra aciem exigebantur, cum Porus, desti-
tutus a pluribus, tela multo ante praeparata in circumfusos ex elephanto suo
coepit ingerere, multisque eminus vulneratis expositus ipse ad ictus undique
32 petebatur. Novem iam vulnera hinc tergo, illinc pectore exceperat, multoque
sanguine profuso languidis manibus magis elapsa quam excussa tela mitte-
33 bat. Nee segnius belua, instincta rabie, nondum saucia, invehebatur ordini-
bus, donee rector beluae regem conspexit fluentibus membris omissisque
armis vix compotem mentis. Turn beluam in fugam concitat, sequente Ale-
34 xandro: sed equus multis vulneribus confossus deficiensque procubuit, posito
35 magis rege quam effuso. Itaque dum equum mutat, tardius insecutus est.
Interim frater Taxilis, regis Indorum, praemissusab Alexandre, monere cepit
36 Porum, ne ultima experiri perseveraret, dederetque se victori. At ille, quam-
quam exhaustae erant vires, deficiebatque sanguis,tamen ad notam vocem exci-
tatus, «Agnosco,» inquit, «Taxilis fratrem, imperii regniquesui proditorem»;
et telum, quod unum forte non effluxerat, contorsit in еищ, quod per medi-
37 um pectus penetravit ad tergum. Hoc ultimo virtutis opere edito fugere acrius
coepit, sed elephantus quoque, qui multa exceperat tela, deficiebat. Itaque si-
og stit fugam peditemque sequenti hosti obiecit. Iam Alexander consecutus erat et
pertinacia Pori cognita vetabat resistentibus parci. Ergo undique et in pedi-
tes et in ipsum Porum tela congesta sunt, quis tandem gravatus labi ex belua
39 coepit. Indus, qui elephantum regebat, descendere eum ratus more soli to elep-
hantum procumbere iussit in genua: qui ut se submisit, ceteri quoque, ita
enim instituti erant, demisere corpora in terram. Ea res et Porum et ceteros
victoribus tradidit.
40 Rex spoliari corpus Pori, interemptum esse credens, iubet, et, qui det-
raherent loricam vestemque, concurrere, cum belua dominum tueri et spolian-
tes coepit appetere, levatumque corpus eius rursus dorso suo imponere. Ergo
41 telis undique obruitur, confossoque eo in vehiculum Porus imponitur. Quern
rex ut vidit allevantem oculos, non odio, sed miseratione commotus, «Quae,
malum», inquit, «amentia te coegit, rerum mearum cognita fama belli for-
tunam experiri, cum Taxilesessetin deditos clementiae meae tarn propinquum
42 tibi exemplum?» At ille, «Quoniam», inquit, «percontaris, respondebo ea
libertate, quam interrogando fecisti. Neminem me fortiorem esse censebam.
Meas enim noveram vires, nondum expertus tuas: fortiorem esse te, belli do-
cuit eventus. Sed ne sic quidem parum felix sum, secundus tibi.
35S

донцы то преследовали слонов, то бежали от них; и до позднего времени
продолжался такой переменный успех, пока не стали подрубать слонам
ноги предназначенными для этого топорами. 29. Слегка изогнутые мечи,
похожие на серпы, назывались копидами, ими рубили хоботы слонов.
Не только страх смерти, но и боязнь необычных предсмертных мучений
заставляли людей испробовать все средства.
30. И вот слоны, наконец, обессилев от ран, в своем бегстве
валили своих же, их погонщики, упавшие на землю, были раздавлены.
31. Итак, инды бросали поле боя в страхе перед слонами, которых больше
не могли укротить. Тогда Пор, покинутый многими, сидя на слоне стал
сам пускать в окружавших его неприятелей заранее припасенные
стрелы. Он издалека многих ранил, но и сам был мишенью для выстрелов
со всех сторон. 32. Уже девять раз его ранили в спину и грудь, он
потерял много крови и слабеющими руками скорее ронял стрелы, чем пускал
их во врагов. 33. Его взбешенный, но еще не раненый слон не переставая
бросался на вражеские ряды, пока погонщик не увидел, что царь совсем
слаб, выпустил из рук оружие и почти потерял сознание. 34. Тогда он
заставил слона бежать от преследовавшего его Александра; но конь царя,
много раз раненый, постепенно ослабев, пал, причем как бы спустил, а
не сбросил с себя царя. 35. Меняя коня, царь отстал от Пора. Между
тем брат индийского царя Таксила, посланный Александром вперед,
стал советовать Пору не доходить в своем упорстве до крайности и сдаться
победителю. 36. Хотя силы у Пора были исчерпаны и он потерял много
крови, он все же отозвался на знакомый голос и сказал: «Я узнаю брата
Таксила, предателя своего родного царства», и пустил в него случайно
сохранившуюся стрелу, которая пронзила грудь Таксила навылет. 37. Совершив
этот последний подвиг, он помчался быстрее, но слон, много раз раненный
стрелами, тоже стал ослабевать. Поэтому Пор прекратил бегство и
направил пехоту против преследовавшего врага. 38. Александр уже догнал
Пора и, увидев его упорство, запретил щадить сопротивляющихся. Итак,
со всех сторон полетели стрелы в пехотинцев и в самого Пора, который,
ослабев, стал, наконец, падать со слона. 39. Инд, управляющий слоном,
подумал, что царь хочет спуститься на землю, и обычным приемом
заставил животное стать на колени; как только слон опустился, то и
остальные слоны — как их к этому приучили — опустились на землю. 40. Это
обстоятельство передало Пора и остальных индов в руки победителей.
Царь, полагая, что Пор умер, приказывает снять с него доспехи.
Те, кто получил приказание стащить панцирь и одежду, уже
приблизились к Пору, как вдруг зверь начал защищать своего господина и
нападать на тех, кто пытался снять доспехи; он поднял его тело и стал
сажать себе на спину. Со всех сторон в слона полетели дротики; когда
его прикончили, тело Пора положили на колесницу. 41. Царь, увидев,
что Пор открывает глаза, сказал без ненависти, но с состраданием:
359

43 Rursus interrogatus, quid ipse victorem statuere debere censeret, «Quod
hie», inquit, «dies tibi suadet, quo expertus es, quam caduca fe-
^ licitas esset». Plus monendo profecit, quam si precatus esset... Quippe
magnitudinem animi eius interritam ac ne fortuna quidem infractam
45 non misericordia modo, sedetiamhonoreexcipere dignatus est.Aegrum cura-
vit baud secus, quam si pro ipso pugnasset, confirmatum contra spem omnium
in amicorum numerum recepit, mox donavit ampliore regno, quam tenuit.
^ Nee sane quidquamingeniumeius solidius aut constantius habuit, quamad-
mirationem verae laudis et gloriae. Simplicius tamen famam aestimabat in
hoste, quam in cive. Quippe a suis credebat magnitudinem suam
destrui posse, eandem clarioremfore, quo maiores fuissent, quos ipse vicisset.

«Какое безумие побудило тебя, злополучный, испытывать свою судьбу на
войне, раз ты знал славу моих деяний, раз судьба Таксила была
непосредственным примером моей милости к покорным?». 42. А тот ответил:
«Поскольку ты спрашиваешь, я отвечу так же свободно, как ты задал
вопрос. Я считал, что нет никого сильнее меня: ведь я знал свои силы, а
твоих еще не испытал; исход войны доказал, что ты сильнее меня. Но
тем не менее я счастлив, что оказываюсь вторым после тебя». В свою
очередь Александр спросил, что, по мнению самого Пора, следует делать
победителю. Пор ответил: «То, что подсказывает тебе тот день, в который
ты испытал непрочность счастья». 44. Этим предостережением Пор
достиг большего, чем если бы стал умолять: неустрашимое величие его
духа, не сломленное даже судьбой, показалось Александру достойным не
только сострадания, но и почести. 45. Он заботился о больном так, как
будто тот сражался за него; когда Пор окреп, Александр, вопреки
всеобщему ожиданию, принял его в число своих приближенных и вскоре
одарил его большим владением, чем тот имел раньше. 46. В самом деле, царь
ни в чем не был так тверд и постоянен, как в восхищении истинным
подвигом и славой; но прямодушнее он судил все же о славе врагов, чем о
славе своих граждан, так как полагал, что свои могут подорвать его
величие и что оно будет тем блистательнее, чем значительнее окажутся
побежденные враги.

я
к
о
и
φ
В
W
о
эй
а
ел
<D
К
CQ

о
О
о
я
о
<
ей
КС
о
И
о
Η
2 >л

LIBER IX
^?
A-™ „„.._
tos esse censebat, Soli victimis caesis milites quoque, quo promptioribus ani-
mis reliqua belli obirent, pro contione laudatos docuit, quidquid Indis vi-
rium fuisset, ilia dimicatione prostratum; cetera opimam praedam fore ce-
2 lebratasque opes in ea regione eminere, quam peterent. Proinde iam vilia et
obsoleta esse spolia de Persis: gemmis margaritisque et auro atque ebore Ma-
3 cedoniam Craeciamque, non suas tantum domos, repletum iri. Avidi
milites et pecuniae et gloriae, simul quia nunquam eos affirmatio eius fefelle-
rat, pollicentur operam: dimissisque cum bona spe navigia exaedificari
4 iubet, ut, cum totam Asiam percurrisset, finem terrarum mare inviseret. Mul-
ta materia navalis in proximis montibus erat, quam caedere aggressi magnitu-
5 dinis inusitatae repperere serpentes. Rhinicerotes quoque, rarum alibi
animal, in isdem montibus erant. Ceterum hoc nomen beluis inditum a Grae-
6 cis: sermonis eius ignari aliud lingua sua usurpant. Rex duabus urbibus condi-
tis in utraque fluminis, quod superaverat, ripa copiarum duces coronis et
mille aureis singulos donat: ceteris quoque proportione aut gradus, quern in
7 amicitia obtinebant, aut navatae operae honos habitus est. Abisares qui,
priusquam cum Poro dimicaretur, legatos ad Alexandrum miserat, rursus
alios misit pollicentes, omnia facturum, quae imperasset; modo ne cogeretur
corpus suum dedere: neque enim aut sine regio imperio victurum, aut regnatu-
8 rum esse captivum; Cui Alexander nuntiari iussit, si gravaretur ad se venire,
ipsum ad eum esse venturum.
364

КНИГА IX
V
А
ЖТШлександр, радуясь такой выдающейся победе, которая, как он
надеялся, открыла перед ним восточные пределы, принес жертвы Солнцу 1\
собрав воинов на сходку, он хвалит их и убеждает довести с бодрым
духом войну до конца: все, мол, силы, какие были у индов, разбиты в
последнем бою; 2. все остальное составит обильную добычу, а в стране, куда
они идут, находятся прославленные богатства. Ничтожной и скудной
покажется добыча, взятая у персов: драгоценными камнями и жемчугом,
золотом и слоновой костью они наполнят не только свои дома, но всю
Македонию и Грецию. 3. Жадные до денег и славы солдаты обещают усердие,
так как никогда обещания царя их не обманывали. Обнадежив их, он
приказывает строить корабли, чтобы, пройдя всю Азию, поплыть по морю,
пределу всех земель. 4. В ближайших горах было много корабельного леса;
начав рубить его, воины нашли змей необычайной величины2. 5. Были
в этих горах также и носороги, редкие в других местах животные.
Впрочем, это название дано им греками; не знающие этого языка называют их
на своем языке по-другому. 6. Царь, заложив два города* на обоих берегах
перейденной им реки, одаряет вождей своих войск каждого венком и
тысячью золотых монет; остальным тоже был воздан почет соответственно
выполненному ими делу или месту, занимаемому в дружбе. 7. Абизар,
направивший к Александру послов еще до сражения царя с Пором, теперь
прислал к нему других с обещанием исполнить все, что царь прикажет, при
условии своей неприкосновенности; ведь, он не сможет жить, лишившись
365

9 Hinc Poroantesuperato1 ad interiora Indiae processit. Silvae erant prope in
immensum spatium diffusae procerisque et in eximiam altitudinem editis
10 arboribus umbrosae. Plerique rami instar ingentium stipitum flexi in humum
rursus, qua se curvaverant, erigebantur, adeo ut species esset non rami re-
11 surgentis, sed arboris ex sua radice generatae. Coeli temperies salubris: quippe
12 et vim solis umbrae levant et aquae large manant e fontibus. Ceterum hie
quoque serpentium magna vis erat, squamis fulgorem auri reddentibus.
Virus baud ullum magis noxium est, quippe morsum praesens mors sequeba-
13 tur, donee ab incolis remedium oblatum est. Hinc per deserta ventum est ad
flumen Hyarotim2. Iunctum erat flumini nemus opacum arboribus alibi inu-
14 sitatis agrestiumque pavonummultitudine frequens. Castris inde motis oppi-
dum baud procul positum corona capit obsidibusque acceptis stipendium im-
ponit.
Ad magnam deinde, ut in ea regione, urbem pervenit non muro solum,
15 sed etiam palude munitam. Ceterum barbari vehiculis inter se iunctis dimi-
caturi occurrerunt: tela aliis hastae, aliis secures erant, transiliebantque in
16 vehicula strenuo saltu, cum succurrere laborantibus suis vellent. Atprimoin-
solitum genus pugnae Macedonas terruit, cum eminus vulnerarentur; deinde
spreto taminconditoauxilio ab utroque latere vehiculis circumfusi repugnan-
17 tes fodere coeperunt. Et vincula, quis conserta erant, iussit incidi, quo faci-
lius singula circumvenirentur. Itaque VIII milibus suorum amissis in oppi-
18 dum refugerunt. Postero die scalis undique admotis muri occupantur. Paucis
pernicitas saluti fuit, qui cognito urbis excidio paludem transnavere et in
vicina oppida ingentem intulere terrorem, invictum exercitum, et deorum
profecto, advenisse memorantes.
19 Alexander ad vastandam earn regionem Perdicca cum expedita manu
misso partem copiarum Eumeni tradidit, ut is quoque barbaros addeditio-
nem compelleret: ipse ceteros ad urbem validam, in quam aliarum quoque
20 confugerant incolae, duxit. Oppidani missis, qui regem deprecarentur, ni-
hilominus bellum parabant: quippe ortaseditio in diversa consilia diduxerat
21 vulgum: alii omnia deditione potiora, quidam nullam opem in ipsis esse du-
22 cebant. Sed dum nihil in commune consulitur, qui deditioni imminebant,
apertis portis hostem recipiunt. Alexander quamquam belli auctoribus iure
23 poterat irasci, tamen omnibus venia data et obsidibus acceptis ad proximam
deinde urbem castra movit. Obsides ducebantur ante agmen. Quos cum e muris
1 Hinc praerapido amne superato — Hed.
2 Hyarotis — Arr.\ Hyraotim — Hed.
366

царской власти , и не сможет править, находясь в плену. 8. Александр
велел ему сказать, что если он тяготится прийти к нему, он сам доберется
до него.
9. Отсюда после победы над Пором он двинулся во внутренние области
Индии. На неизмеримое пространство простерлись там леса4 с огромными
и тенистыми деревьями,, большой высоты. 10. У многих ветви наподобие
толстых стволов пригибаются к земле, потом снова выпрямляются, так
что походят не на загнутые ветви, а на деревья, будто бы растущие от своих
корней. 11. Климат и воздух там приятны, потому что тень смягчает
жар солнца и воды обильно текут из источников. 12. Здесь тоже было
много змей с кожей, отливающей золотом; яд их сильнее всякого другого,
смерть наступала сейчас же после укуса, пока жители не указали
лекарства. 13. Отсюда по безлюдным местам Александр дошел до реки Гиа-
роты5; у самой реки была тенистая роща из неизвестных в других местах
деревьев и с большим количеством диких павлинов. 15. Двинувшись
дальше, он захватил расположенный неподалеку город, окружив его осадой;
приняв заложников, он наложил на него дань.
Затем он подошел к большому для той страны городу, защищенному
не только стенами, но и болотом6.15. Впрочем, против него вышли варвары,
чтобы дать бой среди связанных между собой повозок: оружием служили
у одних копья, у других—топоры. Если они хотели помочь кому-нибудь
из своих, они легко перепрыгивали из одной повозки в другую. 16.
Сначала необычные условия сражения испугали македонцев, так как раны
им наносились издалека; потом, пренебрегая непрочным заслоном врага,
они обступили повозки с обеих сторон и стали избивать защищавшихся.
17. Кроме того, Александр приказал перерезать связи отдельных повозок,
чтобы их легче было окружать. Варвары, потеряв восемь тысяч своих,
бежали в город. 18. На следующий день, подставив отовсюду лестницы,
македонцы захватили стены. Лишь немногие спаслись в поспешном бегстве;
узнав о падении города, они переплыли через болото и разнесли по
соседним городам великий страх и весть, что наступает непобедимое войско,
по-видимому, самих богов.
19. Отправив для опустошения этой области Пердикку с
подвижным отрядом, часть войска царь передал Евмену, чтобы тот также
принуждал варваров к покорности, сам Александр повел остальных воинов
к укрепленному городу, куда сбежались жители других городов. 20.
Горожане, хотя и отправили послов умилостивить царя, однако готовились
к войне; но среди них возникло разногласие, приведшее к разделению
народа: одни считали любые условия лучше сдачи на милость, другие
полагали, что им нечем сопротивляться. 21. И так как они не могли
принять общего решения, стоявшие за сдачу открыли ворота и впустили
врага. 22. Александр, хотя и мог гневаться на сторонников сопротивления,
дал всем прощение, принял заложников и передвинул лагерь к ближайшему
367

agnovissent utpote gentis eiusdem, in colloquium convocaverunt; llli clemen-
tiam regis simulque vim commemorando ad deditionem eos compulere, ce-
terasque urbes simili modo deditas in fidem accepit.
24 Hinc in regnum Sophitis3 perventum est. Gens, ut barbari credunt, sa-
25 pientia excellit bonisque moribus regitur. Genitos liberos non parentum ar-
bitrio tollunt aluntque, sed eorum, quibusspectandi infantiumhabitumcura
man data est. Si quos insignes vitiis4aut aliqua parte membroruminutilesno-
26 taverunt, necari iubent. Nuptiis coeunt non genere ac nobilitate conimrcti,
sed electa corporum specie, quia eadem aestimatur in liberis. Huius gentis
oppidum, cui Alexander admoverat copias, ab ipso Sophite obtinebatur. Clau-
27 sae erant portae, sed nulli in muris turribusque se armati ostendebant, dubi-
tabantque Macedones,deseruissenturbemincolae,an fraude se occulerent: cum
28 subito patefacta porta rex Indus cum duobus adultis filiis occurrit, multum
29 inter omnes barbaros eminens corporis specie. Vestis erat auro purpuraque
distincta, quae etiam crura velabat; aureis soleis inseruerat gemmas; lacerti
quoque et brachia margaritis ornata erant. Pendebant ex auribus insignes can-
dore et magnitudine lapilli. Baculum aureum berylli distinguebant: quo tra-
3q dito precatus, ut sospes acciperat; se liberosque et gentem suam
dedidit.
31 Nobiles ad venandum canes in ea regione sunt: latratu abstinere dicun-
22 tur, cum viderunt feram, leonibus maxime infesti. Horum vim ut ostenderet
Alexandro, in conseptu5 leonem eximiae magnitidinis iussit emitti et quat-
tuor omnino admoveri canes, qui celeriter feram occupaverunt. Turn ex his,
qui assueverant talibus ministeriis, unus canis leoni cum aliis inhaerentis
crura vellere et, quia non sequebatur, ferro amputare coepit: nee sicquidem
pertinacia victa rursus aliam partem secare institit, et inde non segnius in
haerentem ferro subinde caedebat. Ille in vulnere ferae dentes moribundus
quoque infixerat: tantam in illis animalibus ad venandum cupiditatem in-
generasse naturam memoriae proditum est.
Equidem plura transcribo, quam credo, nam nee affirmare sustineo, de
„- quibus dubito, nee subducere, quae accepi.
Relicto igitur Sophite in suo regno ad fluvium Hyphasin processit,
36 Hephaestione,qui diversam regionem subegerat, coniuncto. Phegeus erat gentis
proximae rex, qui popularibus suis colere agros, ut assueverant, iussis
Alexandro cum donis occurit, nihil, quod imperaret, detrectans.
8 Sophitis — Mutzell; Sophites — A.
4 Insignes vitiis — Hed.
6 Conspectu — B. m. p.; consaeptum — Mutzell; Hed,; conseptu — A.
368

городу. 23. Заложников вели впереди строя. Когда их признали со
стен города за людей своего племени, вступили с ними в переговоры. Они,
рассказав о милости царя, а также и о его силе, склонили этих горожан
тоже к сдаче. Подобным образом царь принял на милость и остальные
города.
24. Отсюда пришли в царство Софита7. Племя его, по мнению варваров,
выдается своей мудростью и руководится хорошими обычаями. 25.
Рождающихся у них детей признают8 и воспитывают не по воле родителей, а
тех людей, которым поручена забота о воспитании. Если они обнаруживают
у ребенка какой-либо телесный недостаток, они приказывают его убить.
26. В брак вступают у них не по связям рода или знатности, но выбирают
себе супругов по физическим достоинствам, потому что это же они ценят
и в детях. 27. Во главе города этого племени, к которому Александр
подвел свои войска, стоял сам Софит. Ворота были заперты, и ни на стенах,
ни на башнях не было видно вооруженных людей, так что македонцы
сомневались, не то жители покинули города, не то попрятались в засаде.
28. Как вдруг ворота растворились, и из них выехал с двумя
взрослыми сыновьями царь индов, резко выдающийся среди всех варваров
своим видом. 29. Одежда его была расшита золотом и пурпуром и
покрывала даже голени, золотую обувь он украсил драгоценными камнями;
руки и предплечья были украшены жемчугом. 30. С ушей свисали
сверкающие крупные камни; золотой жезл украшен был бериллами. Передав
его царю, он просил его принять жезл на счастье. Себя самого, своих
детей и все племя он сдал на его милость.
31. Знамениты в этой области охотничьи собаки: говорят, они
сдерживают лай, когда завидят зверя, особенно они ненавидят львов. 32.
Чтобы показать Александру их силу, Софит велел выпустить в загоне
огромного льва и натравить на него всего четырех собак, которые быстро схватили
зверя. Тогда один из привычных к этому делу слуг начал крутить ногу
одной из этих собак, вместе с другими вцепившейся зубами во льва, и так
как она не отпускала, начал резать ногу мечом. 33. Не сломив ее упорства
даже таким способом, он принялся отрезать другую часть тела собаки;
но она не ослабила своей хватки, и он продолжал ее рубить. Даже при
последнем издыхании собака не оторвала зубов от дикого зверя, такова
в этих животных страсть к охоте, запечатленная в памяти веков.
34. Я пишу больше того, чему сам верю, но не могу утверждать того,
в чем сомневаюсь и не хочу пропустить что-нибудь из слышанного9.
Оставив Софита в его царстве, Александр продвинулся к реке Ги-
фасису, где соединился с Гефестионом, покорявшим другую область.
36. Царем ближайшего племени был Фегей; он приказал своим
соплеменникам заниматься, как обычно, земледелием, а сам вышел навстречу
Александру с дарами, не отказываясь выполнить любое его приказание.
24 Заказ № 1628
369

Caput II
Biduum apud eum substitit rex: tertio die amnem superare de-
creverat, transitu difficilem non spatio solum aquarum, sed etiam saxis
2 impeditum. Percontatus igitur Phegea, quae noscenda erant, XI dierum
ultra flumen per vastas solitudines iter esse cognoscit: excipere deinde Gangen,
3 maximum totius Indiae fluminum, ulteriorem ripam colere gentes Gangari-
das et Prasios, eorumque regem esse Aggrammen, XX milibus equitum du-
4 centisque peditum obsidentem vias. Ad hoc quadrigarum duo milia trahere,
5 et praecipuum terrorem elephantos, quos trium milium numerum explere
dicebat. Incredibilia regi omnia videbantur. Igitur Porum (nam cum eo erat)
6 percontatur, an vera essent, quae dicerentur. Hie vires quidem gentis et reg-
ni baud falso iactari affirmat: ceterum, qui regnaret, non modo ignobilem esse,
sed etiam ultimae sortis, quippe patrem eius tonsorem, vix diurno quaestu
7 propulsantem famen, propter habitum haud indecorum cordi fuisse reginae.
Ab ea in propiorem eius, qui turn regnasset, amititiae locum admotum, in-
terfecto eo per insidias, sub specie tutelae liberum eiusinvasisse regnum, ne-
catisque pueris hunc, qui nunc regnat, generasse, invisum vilemque popula-
ribus, magis paternae fortunae, quam suae memorem.
3 Affirmatio Pori multiplicem animo regis iniecerat curam. Hostem beluas-
9 que spernebat, situm locorum et vim fluminum extimescebat: relegatos in
ultimum paene rerum humanarum persequi terminum et eruere arduum vi-
debatur. Rursus avaritia gloriae et insatiabilis cupido famae nihil invium,ni-
10 hil remotum videri sinebat. Et interdum dubitabat, an Macedones, tot emen-
si spatia terrarum, in acie et in castris senes facti, per obiecta flumina, per
tot naturae obstantes difficultates secuturi essent: abundantes onustosque
11 praeda magis parta frui velle, quam acquirenda fatigari. Non idem sibi et
militibus animi esse: se totius orbis imperium mente complexum, adhuc in
operum suorum primordio stare, militem, labore defatigatum, proximum
quemque fructum finito tandem periculo expetere.
12 Vicit ergo cupido rationem, et ad contionem vocatis militibus ad hunc
maxime modum disseruit: «Non ignoro, milites, multa, quae terrere
vos possent, ab incolis Indiae per hos dies de industria esse iacta-
13 ta: sed non est improvisa nobis mentientium vanitas. Sic Ciliciae
fauces, sic Mesopotamiae campos, Tigrim et Euphratem, quorum al-
terum vado transivimus, alterum ponte, terribilem fecerant Persae.
14 Nunquam ad liquidum fama perducitur: omnia ilia tradente maiora sunt vero.
Nostra quoque gloria, cum sit ex solido, plus tamen habet nominis quam ope-
15 ris. Modo quis beluas offerentes moenium speciem, quis Hydaspen amnem,
quis cetera auditu maiora, quam vero sustinere posse credebat? Olim, hercu-
370

П.— Царь оставался у него два дня, на третий день он решил перейти
через реку; переход был труден не только из-за массы воды, но также из-за
камней. 2. Получив от Фегея необходимые сведения, он узнал, что по ту
сторону реки путь на одиннадцать дней лежит в пустынных местах, потом
подходит к Гангу, величайшей из рек всей Индии; 3. что противоположный
берег его населяют гангариды и прасии, а их царь Аграмм занял дороги с
двадцатью тысячами всадников и двумястами тысячами пехотинцев. 4. Кроме
того, он везет за собой две тысячи квадриги— самое ужасное—слонов,
которых у него, говорят, до трех тысяч. 5. Все это показалось царю
невероятным; поэтому он обратился к Пору (тот был при нем) с вопросом, верно
ли то, что ему говорят. 6. Тот подтвердил, что силы этого племени и
государства показаны правдиво; впрочем, его правитель не знатного, но
самого низкого происхождения; отец его был цирюльником, едва
зарабатывавшим за день на пропитание, но из-за недурной своей наружности он
полюбился царице. 7. Ею он был приближен к правящему тогда царю; тайно
убив его, он захватил царскую власть под видом опеки над его детьми;
уморив детей царя, он породил того, кто теперь там царствует: он
ненавистен народу и больше соответствует происхождению своего отца, чем
своему царскому сану.
8. Сообщения Пора вселили в душу царя различные заботы. Врага
и его зверей он презирал, но боялся условий природы и силы рек. 9. Ему
казалось, что людям, заброшенным почти на край человеческого бытия,
найти и преодолеть грань мира нелегко. С другой стороны, из жажды
славы и ненасытной страсти к подвигам он ничего не считал недоступным для
себя, ни слишком отдаленным. 10. Иногда он, правда, сомневался, захотят
ли его македонцы, прошедшие столько земель, состарившиеся в боях и
лагерной жизни, следовать за ним через реки, преодолевать трудности
природы, не предпочтут ли они пользоваться добычей, которой они уже
отягчены, а не утомлять себя в погоне за новой. 11, У него и
его воинов не одинаковые стремления. Он лелеет в душе завоевание всего
мира и находится только у начала своего дела, воины же, утомленные
трудностями похода, ожидают любого первого успеха и окончания опасностей.
12. Но страсть преодолела разум: созвав воинов на сходку, он
обратился к ним со следующими словами: «Я хорошо знаю, о воины, что за
последние дни жители Индии умышленно порассказали вам такого, что может
вас устрашить, но не непредвиденной является для нас эта пустая ложь.
13. Точно так же представляли нам персы страхи об ущельях Киликии,
о пространствах Месопотамии, о Тигре и Евфрате, и первую из этих рек
перешли вброд, а вторую по мосту. 14. Никогда молва не бывает вполне
справедлива, все передаваемое ею бывает преувеличено. Также и молва
о нашей славе: хотя возникла на прочном основании, все же больше
подлинных дел. 15. Кто недавно мог думать, что вынесет бой со зверями, по
виду напоминающими стены, переход через Гидасп и все другое, более
24*
371

16 le, fugissemus ex Asia, si nos fabulae debellare potuissent. Creditisne elephan-
torum greges maiores esse, quam usquam armentorum sunt, cum et rarum sit
17 animal, nee facile captatur, multoque difficilius mitigetur? Atqui eadem va-
nitas copias peditum equitumque numeravit. Nam flumen, quo latius fusum
est, hoc placidius stagnat: quippe angustis ripis coercita et in angustiorem
alveum elisa torrentes aquas invehunt; contra spatio alvei segnior cursus est.
18 Praeterea in ripa omne periculum est, ubi applicantesnavigia hostis exspec-
tat. Ita quantumcunque flumen intervenit, idem futurum discrimen est
evadentium in terrain.»
19 «Sed omnia ista vera esse fingamus: utrumne vos6 magnitudo beluarum
an multitudo hostium terret? Quod pertinet ad elephantos, praesens
habemus exemplum: in suos vehementius, quam in nos incurrerunt;
20 tarn vasta corpora securibus falcibusque mutilata sunt. Quid autem
interest, totidem sint, quot Porus habuit, an tria milia, cum uno aut
2i altero vulneratis ceteros in fugam declinari videamus? Deinde paucosquoque
incommode regunt: congregata vero tot milia ipsa se elidunt, ubi nee stare nee
fugere potuerint inhabiles vastorum corporum moles. Equidem sic animalia
ista contempsi, ut, cum haberem, ipsenon opposuerim, satis gnarus, plus suis,
22 quam hostibus periculi inferre. At enim equitum peditumque multitudo vos
commovet! Cum paucis enim pugnare soliti estis, et nunc primum incondi-
23 tarn sustinebitis turbam! Testis adversus multitudinem invicti Macedonum ro-
boris Granicus amnis, et Cilicia inundata cruore Persarum, et Arbela, cuius
24 campi devictorum a nobis ossibus strati sunt. Sero hostium legiones numerare
coepistis, postquam solitudinem in Asia vincendo fecistis. Cum per Helles-
pontum navigaremus, de paucitate nostra cogitandum fuit, nunc nos Scythae
sequuntur, Bactriana auxilia praesto sunt, Dahae Sogdianique inter nos
militant.»
«Nee tamenilli turbaeconfido. Vestras manus intueor, vestram virtu tern
rerum, quas gesturus sum, vadem praedemque habeo. Quamdiu vobiscum in
acie stabo, nee meum nee hostium exercitus numero: vos modo animos mihi
yn plenos alacritatis ac fiduciae adhibete. Non in limine operum laborumque
nostrorum, sed in exitu stamus: pervenimus ad solis ortum et oceanum, nisi
obstat ignavia: inde victores perdomito fine terrarum revertemur in patriam.
Nolite, quod pigri agricolae faciunt, maturos fructus per inertiam amittere
e manibus. Maiora sunt periculis praemia: dives eadem et imbellis est
regio. Itaque non tarn ad gloriam vos duco, quam ad praedam. Digni
estis, qui opes, quas illud mare litoribus invehit, referatis in patriam, dig-
2o ni, qui nihil inexpertum, nihil metu omissum relinquatis. Per vos gloriam-
6 nos — P.; vos BLFV.
372

страшное на словах, чем на деле? Если бы нас могли пугать басни, мы
давно уж убежали бы из Азии. 16. Неужели вы верите, что в их стаде больше
слонов, чем обычно бывает быков, в то время как и звери эти редкие, и
ловить их трудно и еще труднее укрощать? 17. Такая же ложь в исчислении
пехоты и конницы. А реки, чем шире, тем течение их спокойнее, зажатые
в узких берегах и тесном русле, они несут бурлящие воды, наоборот,
в пространном русле текут слабее. 18. Кроме того, главная опасность
бывает на берегу, где враг ожидает подплывающие корабли. Итак, какая
бы нам ни попалась река, все та же будет опасность при высадке на землю».
19. «Но вообразим, что все это верно; так чего же вы
больше боитесь: множества зверей или врагов? Что касается
слонов, то у нас свежий пример: они сильнее давили своих, чем нас, и их
огромные тела были иссечены секирами и серпами. 20. Не все ли равно,
будет ли их столько, сколько было у Пора, или три тысячи, раз мы видели,
что после ранения одного или двух, остальные обращаются в бегство?
21. Затем, даже немногими управлять неудобно, если же собрать их
несколько тысяч, что они толпятся и давят друг друга, не могут ни стоять
спокойно, ни бежать из-за своих неуклюжих и огромных тел. Я сам настолько
пренебрегаю этими животными, что если бы их имел, не выставлял бы в строю,
хорошо зная, что они угрожают больше своим, чем врагам. 22. Так, значит,
вас смущает множество всадников и пехоты? Вы, верно, привыкли
сражаться лишь с малочисленным врагом и теперь впервые столкнетесь с
беспорядочной толпой! 23. Но ведь свидетелями непобедимой силы македонцев
против полчищ врага являются река Граник и Киликия, залитая кровью
персов, и Арбелы, поля которых устланы костьми сраженных нами
варваров. 24. Вы поздно начали считать легионы врагов, после того как своими
победами создали безлюдье в Азии. О нашей малочисленности надо было
думать тогда, когда мы переплывали через Геллеспонт: теперь за нами
следуют скифы10, помощь нам оказывают бактрийцы, среди нас сражаются
даги и согдийцы».
25. «Но я полагаюсь не на их толпы. Я считаюсь с вашими отрядами,
полагаюсь, начиная новый поход, на ваше мужество. До тех пор покаябуг
ду стоять в строю с вами, я не буду считать ни своих, ни вражеских
полков: только обладайте духом, полным бодрости и доверия ко мне. 26. Мы
стоим не на пороге наших дел и трудов, мы уже у их предела. Мы
подойдем скоро к восходу солнца и океану. Только не поддаваться малодушию!
Оттуда, завоевав край света, мы вернемся на родину победителями. Не
поступайте, как ленивые земледельцы, по нерадивности выпускающие из
рук зрелые плоды. 27. Награды превышают опасности; эта страна богата и
не воинственна. Итак, я вас веду не столько добывать славу, сколько
добычу. Вы заслужили, чтобы отвести на родину богатства, которые море
прибивает к берегам Индии, вы заслужили, чтобы ничего не оставить не
испытанным, ничего не упустить из-за страха. 28. Во имя вашей
373

que vestram, qua humanum fastigium exceditis, perque et mea in vos et in
me vestra merita, quibus invicti contendimus, ого quaesoque, ne humana-
rum rerum terminos adeuntem, alumnum commilitonemque vestrum, ne di-
29 <^am regem, deseratis. Cetera vobis imperavi; hos unum debiturus sum. Et
is vos rogo, qui nihil unquam vobis praecepi, quin primus me periculis obtu-
lerim, qui saepe aciem clipeo meo texi: ne infregeritis in manibus meis^i
palmam, quaHerculem Liberumque Patrem, si invidia abfuerit, aequabo.
30 Date hoc precibus meis et tandem obstinatum silentium rumpite. Ubi est il-
le clamor, alacritatis vestrae index? ubi ille meorum Macedonum vultus?
Non agnosco vos,milites, necagnosci video a vobis. Surdas iamdudum aures
pulso: aversos animos et infractos excitare conor.»
31 Cumque illi in terram demissis capitibus tacere perseverarent, «Nescio
quid», inquit, imprudens in vos deliqui, quod me ne intueri quidem vultis.
32 In solitudine mihi videor esse. Nemo respondet, nemo saltern negat. Quos al-
loquor? Quid autem postulo? Vestram gloriam et magnitudinem vindicamus.
Ubi sunt illi, quorum certamen paulo ante vidi contendentium, qui potissi-
mum vulnerati regis corpus exciperent? Desertus, destitutus sum, hostibus
33 deditus. Sed solus quoque ire perseverabo. Obiciteme fluminibus et beluis
et illis gentibus, quarum nomina horretis. Inveniam, qui desertum a vobis
sequantur: Scythae Bactrianique erunt mecum, hostes paulo ante, nunc mi-
34 litesnostri.Mori praestat, quam precarioimperatorem esse. Ite reduces domos,
ite deserto rege ovantes. Ego hie a vobis desperatae victoriae authonestae mor-
ti, locum inveniam»!
Caput III
Ne sic quidem ulli militum vox exprimi potuit. Exspectabant,
2 ut duces principesque ad regem perferrent, vulneribus et continuo labo-
re militiae fatigatosnon detrectare munia, sed sustinere non posse. Ceterum
illi metu attoniti in terram ora defixerant. Ergo primo fremitus sua sponte,
deinde gemitus quoque oritur: paulatimque liberius dolor erigi coepit, manan-
tibus lacrimis, adeo ut rex ira in misericordiam versa neipse quidem, quam-
quamcuperet, temperare oculis potuerit. Tandem universa contione effusius
flente Coenus ausus est, cunctantibus ceteris, propius tribunal accedere,
3 significansseloqui velle. Quern ut videremilitesdetrahentemgaleamcapiti (ita
4 enim regem alloqui mos est), hortari coeperunt, ut causam exercitus
5 ageret.
Turn Coenus «Dii prohibeant», inquit, «a nobis impias mentes; et profecto
prohibent. Idem animus est tuis, qui fuit semper: ire quo iusseris, pugnare,
periclitari, sanguine nostro commendare posteritati tuum nomen. Proinde si
6 perseveras, inermes quoque et nudi et exsangues, utcunque tibi cordi est,
sequimur vel antecedimus. Sed si audire vis non fictas tuorum militum voces,
374

славы, превысившей предел человеческий, во имя наших взаимных заслуг
друг перед другом, в силу которых мы сражаемся, не зная поражений, я
вас призываю не покидать своего питомца и соратника, стоящего
перед гранью человеческих достижений, не говоря уже царя. 29. Все дру^·
гое я с вас требовал, за это буду вам обязан. Я вас об этом прошу, потому
что никогда раньше я от вас не требовал такого, в чем не шел бы первым
против опасностей, часто прикрывая ваш строй своим щитом. Не
вырывайте из моих рук пальмовой ветви, которая при благоприятной судьбе
приравняет меня к Геркулесу и отцу Либеру. 30. Уступите моим просьбам
и прервите, наконец, ваше упорное молчание. Где ваши обычные клики,
признак бодрости духа? Где привычные для меня лица македонцев? Я не
узнаю вас, воины мои; кажется не у знаете и вы меня! Я взываю к глухим
ушам, пытаюсь тронуть непреклонные и чуждые мне души!»
31. И так как воины упорно молчали, глядя в землю, он продолжал:
«Не знаю, чем я нечаянно вас обидел, что вы не хотите даже смотреть
на меня. Мне кажется, я в одиночестве. Никто мне не отвечает, но никто
и не отказывает. 32. К кому я обращаюсь? Чего требую? Хочу
подтвердить вашу славу и величие. Где те, чье мужество я видел совсем недавно,
кто торопился подхватить тело своего раненого царя? Я вами брошен,
обманут, выдан врагам. 33. Но я пойду дальше один. Предоставьте меня
рекам и зверям и тем племенам, имена которых вас ужасают. Я найду, кто
пойдет со мной, брошенным вами: со мной будут скифы и бактрийцы, недавно
враги, теперь наши воины. 34. Полководцу лучше умереть, чем
превратиться в просителя. Возвращайтесь домой! Идите, торжествуйте, покинув
своего царя! Я найду здесь место для победы, в которую вы не верите, или
для почетной смерти!».
III.— Даже и теперь никто из воинов не мог издать ни единого звука.
Они ждали, чтобы вожди и старшины объяснили царю, что они изнурены
от ран и непрерывных тягот похода, но не отказываются от службы,
только не могут больше ее выносить. 2. Они стояли скованные страхом,
опустив глаза в землю. Сначала среди них само собой возник какой-то
шум, потом стали раздаваться вздохи, понемногу страдание их находило
более свободное выражение, потекли слезы, так что у царя гнев перешел
в сострадание, и сам он, хоть и старался, не мог удержаться от слез.
3. Когда, наконец, все на сходке безудержно стали плакать, один Кен
среди всех осмелился подойти ближе к трибуне и дал знак, что хочет говорить.
4. Когда воины увидели, как он снимает с головы шлем (был обычай именно
так говорить с царем), они просили его выступить от имени всего войска.
5. Тогда Кен начал так: «Да не допустят боги в наши души
нечестивых мыслей! И, конечно, их нет у нас. У твоих воинов такой же дух, как
всегда, они готовы идти, куда ты прикажешь, сражаться, рисковать,
кровью своею закреплять имя твое в потомстве. Поэтому, если ты
настаиваешь, мы, безоружные, голые, обескровленные, пойдем за тобой или
375

vemm necessitate ultima expressas, praebe, quaeso, propitias aures imperi-
um atque auspicium tuum constantissime secutis et, quocunque pergis,
7 secuturis. Vicisti, rex, magnitudine rerum non hostes modo, sed etiam mili-
tes. Quidquid mortalitas capere poterat, implevimus. Emensis maria terras-
que melius nobis, quam incolis, omnia nota sunt. Paene in ultimo mundi fine
consistimus. In alium orbem paras ire et Indiam quaeris Indis quoque
ignotam; inter feras serpentesque degentes eruere ex latebris et cubili··
9 bus suis expetis, ut plura, quam sol videt,victoria lustres. Digna prorsus
ΙΟ cogitatio animo tuo, sed altior nostro. Virtus enim tua semper in in-
cremento erit, nostra vis iam in fine est. Intuere corpora exsanguia,
tot perfossa vulneribus, tot cicatricibus putria. Iam tela hebetia sunt, iam
arma deficiunt. Vestem Persicam induimus, quia domestica subvehi non
poll test. In extremum degeneravimus cultum. Quotocuique lorica est? quis
equum habet? lube quaeri, quam multos servi ipsorum persecuti sint, quid
cuique supersit ex praeda. Omnium victores omnium inopes sumus. Nee lu-
12 xuria laboramus, sed bello instrumenta belli consumpsimus. Hunc tu pul-
cherrimum exercitum nudum obicies beluis? Quarum ut multitudinem au-
geant de industria barbari, magnum tamen esse numerum etiam ex mendatio
13 intelligo. Quodsi adhuc penetrare in Indiam certum est, regio a meridie mi-
14 nus vasta est; qua subacta licebit decurrere in illud mare, quod rebus humanis
terminum voluit esse natura. Cur circuitu petis gloriam, quae ad manum po-
15 sita est? Hie quoque occurrit oceanus. Nisi mavis errare, pervenimus, quo tua
fortuna ducit. Haec tecum quam sine te cum his loqui malui, non ut inirem
circumstantis exercitus gratiam, sed ut vocem loquentium potius, quam ge-
mitum murmurantium audires».
16 Ut finem orationi Coenus imposuit, clamor undique cum ploratu oritur
regem, patrem, dominum confusis appellantium vocibus. Iamque et alii
duces, praecipueque seniores, quis ob aetatem et excusatio honestior erat et
auctoritas maior, eadem precabantur. Ille nee castigare obstinatos nee miti-
gare poterat iratos. Itaque inops consilii desiluit e tribunali claudique regi-
19 am iussit, omnibus praeter assuetos adire prohibitis. Biduum irae datum est:
tertio die processit erigique XII aras ex quadrato saxo monumentum
expeditionis suae, munimenta quoque castrorum iussit extendi cubilia-
que amplioris formae, quam pro corporum habitu, relinqui, ut speciem
omnium augeret, posteritati fallax miraculum praeparans. Hinc repetens,
20 quae emensus erat, ad flumen Acesinem locat castra. Ibi forte Coenus
morbo exstinctus est. Cuius morte ingemuit quidem rex, adiecit tamen, prop-
376

перед тобой, куда только ты захочешь. 6. Но если ты хочешь выслушать
непритворные слова твоих воинов, вырванные у них крайностью, то окажи,
прошу тебя, благосклонное внимание тем, кто с твердостью всегда следовал
и будет следовать за тобой, куда бы ты ни пошел. 7. Ты покорил, о царь,
величием подвигов не только врагов, но и своих воинов. Мы выполнили все,
что могли взять на себя смертные. Нам, измерившим моря и земли, все
известно лучше, чем местным жителям. Мы стоим почти на краю света.
8. Ты же хочешь идти в другой мир, проникнуть в Индию, неведомую самим
индам, хочешь поднять с укромного ложа людей, живущих среди зверей и
змей, и своей победой осветить больше земель, чем освещает солнце. 9. Это
замысел достойный твоего гения, но он не по нашим силам. Твоя доблесть
все будет возрастать, а наши силы приближаются к концу. 10. Посмотри на
наши обескровленные тела, пробитые множеством ран с гниющими рубцами
на них. Оружие наше притупилось, не хватает средств защиты. Мы надели
персидские одежды, потому что нельзя подвезти наших; мы уподобились
чужеземцам-варварам. 11. У многих ли есть панцири? У кого остались
кони? Прикажи выяснить, многих ли из нас сопровождают рабы, что у кого
осталось от добычи. Всех победившие, мы во всем нуждаемся. И мы
страдаем не от излишества: оружие войны мы израсходовали на войну же.
12. Такое-то прекраснейшее войско ты хочешь голым бросить против
зверей. Пусть варвары нарочно преувеличивают их число, из самой их
лжи я заключаю, что их много. 13. Если несомненно, что мы до сих пор
двигались в Индию, то страна на юге менее обширна; покорив ее, мы
можем подойти к морю, которое сама природа сделала пределом
человеческих устремлений. 14. Зачем идти к своей славе в обход, когда она у тебя
под руками? Здесь тоже на нашем пути океан. Если ты не предпочитаешь
блуждать, мы дойдем, куда ведет тебя твоя судьба. 15. Об этом я
предпочел говорить с тобой, нежели с воинами без тебя, и не для того, чтобы
заслужить их благодарность, а чтобы ты услыхал лучше отчетливый людской
голос, а не стоны и ропот».
16. Когда Кен закончил свою речь, отовсюду поднялся стон и плач;
приглушенными голосами Александра называли царем, отцом,
господином. 17. Потом о том же стали просить другие вожди,
преимущественно пожилые, которых по возрасту легче было простить и авторитет
которых был выше. 18. Царь не мог ни порицать упорствующих, ни
смягчить недовольных. Итак, растерявшись, он сошел с трибуны и заперся в
своем шатре, приказав никому не входить, кроме обычных советников.
19. Два дня царь предавался гневу; на третий он вышел и приказал
воздвигнуть 12 жертвенников из обтесанного камня как памятник
своего похода; приказал также расширить укрепления лагеря и
сделать спальные места, больше обычного размера тела, чтобы
создать грандиозное сооружение11; чудесный, но неправдивый
памятник для потомства. 20. Отсюда вернувшись на часть пройденного
377

ter paucos dies longam orationem eum exorsum, tanquam solus Macedoniam
21 visurus esset. lam in aqua classis, quam aedificari iusserat, stabat. Inter
haec Memnon ex Thracia in supplementum equitum V milia, praeter eos ab
Harpalo peditum septem milia adduxerat, armaque XXV milia auro et ar-
22 gento caelata pertulerat, quis distributis Vetera cremari iussit. Mille navi-
giis aditurus oceanum discordes et Vetera odia retractantes Porum et Taxi-
len, Indiae reges, firmatae per affinitatem gratiae reliquit in suis regnis, sum-
23 mo in aedificanda classe amborum studio usus. Oppida quoque duo condidit,
quorum alterum Nicaeam appellavit, alterum Bucephalam, equi, quern ami-
24 serat, memoriae acnomini dedicans urbem. Elephantis deinde et impedimen-
tis terra sequi iussis secundo amne defluxit, quadraginta ferme stadia
singulis diebus procedens, ut opportunis locis exponi subinde copiae possent.
Caput IV
Perventum erat in regionem, in qua Hydaspes amnis Acesini committi-
2 tur. Hinc decurrit in fines Siborum. Hi de exercitu Herculis maiores suos esse
3 memorant: aegros relictos esse, cepisse sedem, quam ipsi obtinebant. Pelles
ferarum pro veste, clavae tela erant; multaque, etiam cum Graeci mores exo-
4 levissent, stirpis ostendebant vestigia. Hinc exscensione facta CC et L stadia
processit depopulatusque regionem oppidum, caput eius, corona cepit. Quad-
5 raginta peditum milia gens in ripa fluminum opposuerat, quae amne superato
6 in fugam compulit inclusosque moenibus expugnat. Puberes interfecti sunt,
ceteri venierunt. Alteram deinde urbem expugnare adortus magnaque vi de-
fendentium pulsus multos Macedonum amisit. Sed cum in obsidione per-
severasset, oppidani desperata salute ignem subiecere tectis, se quoque ac
7 liberos coniugesque incendio cremant. Quod cum ipsi augerent, hostes exstin-
8 guerent, nova forma pugnae erat. Delebant incolae urbem, hostes defendebant:
adeo etiam naturae iura bellum in contrarium mutat. Arx erat oppidi inta-
cta in qua praesidium dereliquit; ipse navigio circumvectus est arcem. Quip-
pe III flumina tota India praeter Gangem maxima munimento arcis appli-
9 cant undas. A septentrione Indus alluit, a meridie Acesines Hydaspi confun-
ditur. Ceterum amnium coetus maritimis similes fluctus movet, multoque ac
turbido limo, quod aquarum concursu subinde turbatur, iter, qua meant na-
10 vigia, in tenuem alveum cogitur. Itaque cum crebri fluctus se inveherent et
navium hinc proras hinc latera pulsarent, subducere nautae vela coeperunt.
7 intacta — Rolfe; iactata — A.
378

пути, он расположился лагерем у реки Акесина *2. Тут внезапно заболел и
умер Кен. Царь оплакал его, однако сказал при этом, что несколько дней
назад Кен произнес длинную речь, будто один только рассчитывал
вернуться в Македонию. 21. Но на воде уже стоял флот, который он ранее
приказал построить. За это время Менон доставил ему в подкрепление
из Фракии пять тысяч всадников и, кроме того, семь тысяч пехотинцев
от Гарапала и еще 25 тысяч шлемов и щитов с чеканкой из золота и
серебра; раздав их воинам, царь приказал сжечь прежние. 22. Царей
Индии Пора и Таксила, бывших в застарелой вражде, он оставил в их
царствах, приведя к согласию при помощи брачного союза, а сам
воспользовался усердной помощью того и другого при постройке флота,
намереваясь с тысячью кораблей13 дойти до океана. 23. Он основал также два
города, один из которых назвал Никеей, а другой—Букефалом,
посвятив его имени и памяти павшего своего коня. 24. Приказав затем слонам
и обозу следовать за собой по берегу, он стал спускаться по реке,
делая в день около сорока стадиев пути с расчетом высаживать войско
на удобных местах.
IV.— Затем вступили в страну, где Гидасп сливается с рекой Аке-
сином. Отсюда он течет в пределы сибов. 2. Они считают своими
предками спутников Геркулеса, отставших по болезни и нашедших место
жительства, которое они теперь занимают. 3. Шкуры зверей служили им
одеждой, дубины—оружием; даже после того, как греческие обычаи вышли
у них из обыкновения, много от них сохранилось пережитков. 4. Сделав
там высадку, Александр прошел на расстояние 250 стадиев и, опустошив
страну блокадой, взял центральный ее город. 5. Племя выставило на
берегу рек14 сорок тысяч пехоты; перейдя реку, царь обратил их в
бегство и покорил, хотя они заперлись за стенами. Взрослые были
перебиты, остальные проданы в рабство. 6. Затем он начал осаждать другой
город, но был отбит большой силой защитников и потерял много
македонцев. Но так как он упорно не снимал осады, горожане,
отчаявшись в спасений, подпалили свои дома и сожгли самих
себя с женами и детьми. 7. В то время как они сами раздували пожар,
неприятель его тушил. Получился новый вид войны: жители разрушали
город, враги отстаивали. Настолько война может извратить законы
природы! 8. В городе находилась нетронутая крепость, в которой царь
оставил гарнизон; сам он объехал крепость на корабле, ибо три реки,
величайшие в Индии после Ганга, своими волнами защищают эту крепость. С
севера ее омывает Инд, с юга сливающиеся Акесин и Гидасп. 9. В месте
слияния рек подымаются волны, подобные морским. Вследствие обильного ила,
поднятого со дна столкновением волн, путь, по которому могут плыть
корабли, ограничивается узким руслом. 10. Поэтому, когда волны,
сталкиваясь между собой, начали ударять корабли то с носа, то с бортов, моряки
стали свертывать паруса. Но работе их мешал их страх и быстрое течение
379

Sed ministeria eorum hinc metu, hinc praerapida celeritate fluminum
occult pantur. In oculis omnium duo maiora navigia submersa sunt; leviora, cum et
ipsa nequirent regi, in ripam tamen innoxia expulsa sunt. Ipse rex in ra-
pidissimos vertices incidit, quibus intorta navis obliqua et gubernaculi im-
patiens agebatur. lam vestem detraxerat corpori, proiecturus semet in flu-
men, amicique, ut exciperent eum, baud procul nabant, apparebatque an-
ceps periculum tarn nataturi quam navigare perseverantis. Ergo ingenti cer-
r tamine concitant remos, quantaque vis humana esse poterat, admota est, ut
* fluctus, qui se invehebant, everberarentur. Findi crederes undas et retro
gurgites cedere. Quibus tandem navis erepta non tamen ripae applicatur, sed
in proximum vadum illiditur. Cum amni bellum fuisse crederes. Ergo aris
pro numero fluminum positis sacrificioque facto XXX stadia processit.
Inde ventum est in regionem Oxydracarum8, Mallorumque, quos alias
bellare inter se solitos tunc periculi societas iunxerat.
16 Nonaginta milia iuniorum peditum in armis erant, praeter hos equitum
X milia nongentaeque quadrigae. At Macedones, qui omni discrimine iam
defunctos se esse crediderant, posteaquam integrum bellum cum ferocissimis
Indiae gentibus superesse cognoverunt, improviso metu territi rursus sedi-
17 tiosis vocibus regem increpare coeperunt. Gangem amnem, et quae ultra es-
sent, coactum transmittere, non tamen finisse, sed mutasse bellum. Indomitis
18 gentibus se obiectos, ut sanguine suo aperirent ei oceanum. Trahi extra sidera
et solem, cogique adire, quae mortalium oculis natura subduxerit. Novis
identidem armis novos hostes exsistere. Quos ut omnes fundant fugentque,
quod praemiumipsos manere? caliginem ac tenebres et perpetuamnoctempro-
fundo incubantem mari, repletum immanium beluarum gregibus fretum, im-
19 mobiles undas, in quibus emoriens natura defecerit. Rex non sua, sed mili-
tum sollicitudine anxius, contione advocata docet, imbelles esse, quos metu-
ant. Nihil deinde praeter has gentes obstare, quominus terrarum spatia
20 emensi ad finem simul mundi laborumque perveniant. Cessisse illis metuen-
tibus Gangen et multitudinem nationum, quae ultra amnem essent: declinas-
21 se iter eo, ubi par gloria, minus periculum esset. Iam prospicere se oceanum,
iam perflare ad ipsos auram maris: ne inviderent sibi laudem, quam peteret,
Herculis et Liberi Patris terminos transituros illos, regi suo parvo impendio
22 immortalitetem famae daturos. Paterentur se ex India redire, non fugere.
23 Omnismultitudo, et maximemilitaris, mobili impetu fertur. Ita sediti-
onisnon remedia quam principia maiora sunt. Non alias tarn alacer clamor ab
24 exercitu est redditus iubentium, duceret diis secundis, aequaretque gloria,
quos aemularetur. Laetus his acclamationibus ad hostes protinus castra movet.
8 Oxydrakoi — Arr.; Sudracarum — Rolfe,
380

в реках. И. На глазах у всех потонули два крупнейших корабля; более
легкие, которыми невозможно было управлять, все же невредимыми были
выброшены на берег. Сам царь попал в сильную быстрину, накренившую
корабль так, что он уже не слушался руля. 12. Царь снял с себя одежду,
готовясь броситься в воду, друзья его уже плавали поблизости, чтобы
подхватить его; опасность казалась одинаковой, поплывет ли он в воде
или останется на корабле. 13. Итак, гребцы с огромным усилием налегли на
весла, применена была вся доступная людям сила, чтобы выбраться из
волн, захлестывающих друг друга. 14. Можно было подумать, что волны
расщепляются и пучина отступает. Подхваченный ими корабль был,
наконец, прибит, но не к берегу, а к ближайшей отмели. Это была
настоящая война с потоком. Итак, царь воздвиг алтари по числу рек и, принеся
жертву, продвинулся дальше на тридцать стадиев.
15. Оттуда пришли в область оксидраков и маллов, обычно
враждующих друг с другом; теперь общая опасность их объединила.
Под оружием у них было девяносто тысяч новобранцев, кроме того,
десять тысяч конницы и девятьсот квадриг15. 16. Македонцы же, полагая,
что они уже преодолели все опасности, теперь, когда узнали, что им
предстоит новая война с самыми дикими племенами Индии, поддались
непредвиденному страху и снова стали донимать царя мятежными речами.
17. Собираясь переправиться через Ганг16 и следующие за ним реки, он,
мол, не закончил войну, а только изменил ее. Они брошены против диких
племен, чтобы своей кровью открыть ему путь к океану. 18. Их, мол,
ведут за пределы звезд и солнца, заставляют проникать в места, самой
природой скрытые от глаз человеческих. Появляются все новые враги с новым
оружием. Если они их даже рассеют, какая их ожидает награда?— мрак,
туман, вечная ночь, спустившаяся на бездонное море, полное чудовищ,
неподвижные воды, в которых природа не в силах поддерживать жизнь.
19. Царь, обеспокоенный не столько своей заботой, как волнением воинов,
созвав их на сходку, убеждает, что враги, которых они боятся,
невоинственны. Кроме этих племен, нет, мол, больше ничего, что могло бы помешать
им, преодолевшим столько стран, достигнуть предела земли и своих
страданий. 20. Из-за их страха он отказался от Ганга и многих племен,
живущих за ним; он повернул свой путь туда, где можно добиться такой же
славы и где меньше опасностей. 21. Он уже предвидит океан, уже
чувствуется дыхание моря. Пусть они не лишают его той славы, к которой он
стремится. Если они переступят пути Геркулеса и отца Либера, то
небольшим усилием дадут своему царю бессмертную славу. Пусть они
позволят ему уйти из Индии, а не бежать.
22. Вся толпа, особенно воины, проявили большое воодушевление.
23. Ведь легче возбудить порыв,чем подавить его. Никогда прежде не
слышалось таких бодрых криков в войске, призывавшем царя вести его с
благословения богов и сравняться славой с теми, кому он подражает. Обрадовавшись
381

Validissimae Indorumgenteserantetbellum impigre parabant; ducemque ex
natione Oxydracarum spectatae virtutis elegerant, qui sub radicibus montis
castra posuit, lateque ignes, ut speciem multitudinis augeret, ostendit, cla-
more quoque ac sui moris ulutatu identidem acquiescentes Macedonas frust-
25 ra terrere conatus. lam lux appetebat, cum rex fiduciae ac spei plenus alacres
milites arma capere et exire in aciem iubet. Sed, haud traditur, metune an
oborta seditione inter ipsos, subito profugerunt barbari; certe avios montes
et impeditos occupaverunt: quorum agmen rex frustra persecutus
impedimenta cepit.
26 Perventum deinde est ad oppidum Oxydracarum, in quod plerique con-
27 fugerant, haud maiore fiducia moenium quam armorum. lam admovebat rex,
cum vates monere eum coepit,ne committeret aut certe differret obsidionem:
28 vitae eius periculum ostendi. Rex Demophontem (is namque vates erat) in-
tuens «Si quis», inquit, «te arti tuae intentum et exta spectantem sic inter-
pellet, non dubitem, quin incommodus ac molestus videri tibi possit». Et
29 cum ille ita prorsus futurum respondisset, «Censesne», inquit, «tantas res non
pecudum fibras ante oculos habenti ullum esse maius impedimentum, quam
vatem superstitione captum?» Nee diutius, quam respondit, moratus admo-
veri iubet scalas, cunctantibusque ceteris evadit in murum. Angusta muri
30 corona erat: non pinnae, si cut alibi, fastigium eius distinxerant, sed perpetua
lorica obducta transitum sepserat. Itaque rex haerebat magis quam stabat in
31 margine, clipeo undique incidentia tela propulsans; nam ubique eminus ex
turribus petebatur. Nee subire milites poterant, quia superne vi telorum obru-
32 ebantur. Tandem magnitudinem periculi pudor vicit: quippe cernebant,
cunctatione sua dedi hostibus regem. Sed festinando morabantur auxilia.
33 Nam dum pro se quisque certat evadere, oneravere scalas; quis non suf-
ficientibus devoluti unicam spem regis fefellerunt. Stabat enim in cons-
pectu tanti exercitus, velut in solitudine destitutus.
Caput V
Iamque laevam, qua clipeum ad ictus circumferebat, lassaverat, claman-
tibus amicis, ut ad ipsos desiliret, stabantque excepturi, cum ille remausus
est incredibilem atque inauditam multoque magis ad famam temeritatis,quam
gloriae insignem. Namque in urbemhostium plenam praecipiti saltu semet
2 ipse immisit, cum vix sperare posset, dimicantem certe et non inultum esse
moriturum: quippe antequam assurgeret, opprimi poterat et capi vivus. Sed
3 forte ita libraverat corpus, ut se pedibus exciperet. Itaque stans init pugnam,
et ne circumiri posset, fortuna providerat. Vetusta arbor haud procul muro
4 ramos multa fronde vestitos velut de industria regem protegentes obiecerat:
382

таким кликам воинов, царь тут же двинул свое войско против врагов.
24. Это были сильнейшие племена Индии, приготовившиеся к упорной
войне. Они выбрали себе вождя выдающейся доблести из племени оксидраков.
Он расположил свой лагерь у подножья горы и широко разбросал огни,
чтобы создать впечатление множества людей. Варвары, непрерывным
криком и своим особым гиканьем не давали македонцам спать, тщетно пытаясь
их запугать. 25. Уже приближался рассвет, когда царь, полный
уверенности и надежд, приказывает своим бодро настроенным воинам вооружиться
и стать в строй. Но тут не то из страха, не то в каком-то замешательстве,
варвары сразу обратились в бегство и заняли недоступные места в горах.
Царь тщетно пытался их преследовать, но захватил их обоз.
26. После этого царь подошел к городу оксидраков, в который
многие укрылись, надеясь больше на свое оружие, чем на его стены. 27. Царь
уже готовил штурм, когда прорицатель стал его убеждать не делать этого
и во всяком случае отложить осаду, ибо жизни его угрожает опасность.
28. Царь, глядя на Демофонта (так звали прорицателя), сказал: «Если
кто-нибудь так прервет тебя, занятого своим искусством, изучающего
внутренности жертвы, я уверен, это будет тебе неприятно». 29. И так
как тот настаивал, что он предвидит истину, царь сказал ему: «Как ты
думаешь, может ли кто-нибудь еще больше помешать человеку, занятому
великими заботами, а не рассмотрением внутренностей, чем суеверный
жрец?». 30. Немедленно после этих слов он приказывает придвинуть
лестницы к стенам и, пока другие мешкают, сам поднимается на стену17.
Охват стен был невелик, и зубцы не расширяли его, как в других случаях;
но необычная вокруг них броня заграждала доступ. 31. Таким образом,
царь не твердо стал, а лишь зацепился за край стены, отражая своим
щитом стрелы со всех сторон, летевшие в него издали с башен. 32. И воины
не могли подойти к нему, ибо на них обрушивалось сверху множество
копий. Наконец, чувство стыда преодолело силу опасности, и солдаты
поняли, что их промедление предает царя врагу. 33. Но их торопливость еще
больше задерживала подачу помощи: так как каждый старался
подняться скорее, они перегружали лестницы; их не хватало, и солдаты,
скатываясь с них, отнимали у царя последнюю надежду. Царь стоял на виду
всего войска и все же был как бы всеми покинут.
V.— Левая рука его, отражавшая щитом удары, уже утомилась,
друзья кричали ему, чтобы он прыгал к ним вниз и готовы были принять его,
когда он решился на невероятное и неслыханное дело, больше способное
создать славу безрассудства, чем доблести. 2. Именно он прыгнул со
стены в город, полный врагов, хотя едва мог надеяться, что будет убит
в сражении и отомщен: ведь он мог быть захвачен живым, не успев даже
подняться. 3. Но он так удачно прыгнул, что сразу стал на ноги и
тотчас же вступил в бой, а чтобы его нельзя было окружить, об этом
позаботилась сама судьба. 4. Недалеко от стены, как бы нарочно, стояло
383

huius spatioso stipiti corpus, ne circumiri posset, applicuit, clipeo tela, quae
5 ex adverso ingerebantur, excipiens. Nam cum unum procul tot manus pete-
rent, nemo tamen audebat propius accedere; missilia ramis plura quam clipeo
6 incidebant. Pugnabat pro rege primum celebrati nominis fama, deinde des-
peratio, magnum ad honeste moriendum incitamentum. Sed cum subinde
7 hostis afflueret, iam ingentem vim telorum exceperat clipeo, iam galeam saxa
8 perfregerant,iam continuo labore gravia genua succiderant. Itaque contemptim
et incaute, qui proxime steterant, incurrerunt: e quibus duos gladio ita ex-
cepit, ut ante ipsum exanimes procumberent. Nee cuiquam deinde propius
incessendi eum animus fuit: procul iacula sagittasque mittebant.
9 Ille ad omnes ictus expositus aegre iam exceptum poplitibus corpus
tuebatur, donee Indus duorum cubitorum sagittam (namque Indis, ut antea
diximus, huius magnitudinis sagittae erant) ita excussit, ut per thoracem
10 paulum super latus dextrum infigeret. Quo vulnere afflictus, magna vi
sanguinis emicante, remisit arma moribundo similis, adeoque resolutus, ut ne
ad vellendum quidem telum sufficeret dextra. Itaque ad exspoliandum cor-
H pus, qui vulneraverat, alacer gaudio accurrit. Quern ut inicere corpori suo
manus sensit, credo, ultimi dedecoris indignitate commotus linquentem re-
12 vocavit animum et nudum hostis latus subiecto mucrone hausit. Iacebant
circa regem tria corpora, procul stupentibus ceteris. Ille ut, antequam ulti-
mus spiritus deficeret, dimicans iam exstingueretur, clipeo se allevare cona-
tus est, et postquam ad connitendum nihil supererat virium, dextra impenden-
13 tes ramos com plexus tentabat assurgere. Sed ne sic quidem potens corporis
rursus in genua procumbit, manu provocans hostes, si quis congredi
auderet.
14 Tandem Peucestes per aliam oppidi partem deturbatis propugnatoribus
15 muri vestigia persequens regi supervenit. Quo conspecto Alexander iam non
vitae suae, sed mortis solatium supervenisse ratus, clipeo fatigatum corpus
excepit. Subit inde Timaeus, et paulo post Leonnatus, huic Aristonus super-
16 venit. Indi quoque, cum intra moenia regem esse comperissent, omissis
ceteris illuc concurrerunt urgebantque protegentes. Ex quibus Timaeus multis
17 adverso corpore vulneribus acceptis egregiaque edita pugna cecidit:
Peucestes quoque tribus iaculis confossus non se tamen scuto, sed regem tuebatur;
Leonnatus, dum avide ruentes barbaros sumqriovet, cervice graviter icta se-
13 mianimis procubuit ante regis pedes. Iam et Peucestes vulneribus fatigatus
summiserat clipeum: in Aristono spes ultima haerebat. Hie quoque graviter
. saucius tantam vim hostium ultra sustinere non poterat. Inter haec ad
Macedonas regem cecidisse fama perlata est. Terruisset alios, quod illos
384

старое дерево, раскидистые ветви которого, покрытые густой листвой,
прикрыли царя; он прислонился спиной к толстому его стволу так, что его
нельзя было обойти, и стрелы, пущенные против него, принимал на щит.
5. И хотя столько рук поднято было издали против одного, никто не
осмеливался подойти ближе, а стрелы больше попадали в ветви дерева,
чем в его щит. 6. Сражались за царя, во-первых, слава его имени, а
во-вторых, отчаяние, всегда побуждающее искать почетной смерти. 7. Но когда
число врагов стало прибывать, удары в щит обрушились с огромной
силой, камни уже пробили его шлем, и колени его подгибались, ослабев
от непрерывного напряжения. 8. Однако, когда стоявшие к нему ближе
неосторожно, пренебрегая его силой, сделали на него нападение, он так
ударил мечом двух из них, что они упали бездыханные у его ног. После
этого ни у кого не было мужества подойти к нему ближе, стрелы и копья
пускали в него издали.
9. Открытый для всех ударов он уже с трудом защищал свое тело, всем
весом налегшее на коленные суставы, когда один инд так пустил в него
стрелу в два локтя длиной (именно такой длины, как раньше было сказано,
были у индов стрелы), что, пронзив панцирь, она вонзилась ему несколько
выше правого соска. 10. Получив такую рану и потеряв много крови, он
опустил щит, точно умирая, и до того ослаб, что не хватало у него силы
в руке, чтобы вырвать стрелу. Поэтому ранивший его с торжеством
бросился к нему, чтобы снять с него доспехи. 11. Но как только царь
почувствовал прикосновение чужой руки к своему телу, в нем обострилось
чувство возмущения и крайнего позора, он призвал свой слабеющий дух и
вонзил кинжал в открытый бок врага. 12. Вокруг царя лежали уже три
трупа, остальные подались назад. Желая расстаться с жизнью в момент
борьбы, пока в нем еще держалось дыхание, он пытался стать на ноги,
опираясь на щит. 13. Но у него не хватило на это сил и, чтобы подняться,
он схватился рукой за нависавшие над ним ветви; но и так это ему не
удалось. Он упал снова на колени, рукой вызывая врага, не осмелится ли кто
с ним сразиться.
14. Наконец, на помощь царю пришел Певкест, проложивший себе
путь в другой части города18, сбив защитников стены. 15. Александр,
увидев его и подумав, что он несет ему облегчение не жизни, а смерти, упал
усталым телом на щит. Затем явился Тимей, немного позже Леоннат, за
ними Аристон. 16. А инды, узнав, что у них в городе царь, бросив
остальных, сбежались к нему и теснили защищавших его. Из них Тимей, приняв
много ран в грудь, геройски пал в славной битве. 17. Певкест тоже был
ранен тремя дротиками, но не столько прикрывал себя щитом, сколько
царя своим телом; Леоннат, отражая сильно напиравших врагов,
получил тяжелый удар в шею и упал к ногам царя. 18. Уже и Певкест,
истощенный ранами, опустил щит: последняя надежда была на Аристона.
Но тот тоже был тяжело ранен и не мог больше сдерживать такое множество
25 Заказ Jsffi 1628
385

incitavit. Namque periculi omnis immemores dolabris perfregere murum,
20 et qua moliti erant aditum, irrupere in urbem Indosque plures fugientes
quam congredi ausos ceciderunt. Non senibus, non feminis, non infanti-
bus parcitur; quisquis occurrerat, ab illo vulneratum regem esse credebant.
21 Tandemque internecionehostium iustae irae parentatum est. Ptolemaeum, qui
postea regnavit, huic pugnae affuisse auctor est Clitarchus et Timagenes. Sed
ipse, scilicet gloriae suae non refragatus, afuisse, missum in expeditionem,
memoriae tradidit. Tanta componentium vetusta rerum monumenta vel se-
22 curitas, vel par huic vitium credulitas fuit.
Rege in tabernaculum relato medici lignum sagittae corpori infixum, ita
23 ne spiculum moveretur, abscidunt. Corpore deinde nudato animadvertunt
hamos inesse telo, nee aliter id sine pernicie corporis extrahi posse, quam ut
24 secando vulnus augerent. Ceterum ne secantes profluvium sanguinis occuparet,
verebantur: quippe ingens telum adactum erat et penetrasse in viscera vi-
25 debatur. Critobulus, inter medicos artis eximiae, sed in tanto periculo terri-
tus, manus admovere metuebat, ne in ipsius caput parum prosperae curationis
26 recideret eventus. Lacrimantem eum ac metuentem et sollicitudine propemo-
dum exsanguem rex conspexerat. «Quid», inquit, «quodve tern pus exspectas
et non quamprimum hoc dolore me saltern moriturum liberas? An times, ne
27 reus sis, cum insanabile vulnus acceperim?» At Critobulus tandem vel finito
vel dissimilato metu hortari eum coepit, ut se continendum praeberet, dum
28 spiculum evelleret: etiam levem corporis motum noxium fore. Rex cum
affirmasset, nihil opus esse his, qui semet continerent, sicut praeceptum
erat, sine motu praebuit corpus. Igitur patefacto latius vulnere et spiculo
evulso ingens vis sanguinis manare coepit linquique animo rex et caligine
29 oculis offusa veluti moribundus extendi. Cumque profluvium medica-
mentis frustra inhiberent, clamor simul atque ploratus amicorum oritur, re-
gem expirasse credentium. Tandem constitit sanguis, paulatimque animum
30 recepit et circumstantes coepit agnoscere. Toto eo die ac nocte, quae secuta
est, armatus exercitus regiam obsedit, confessus omnes unius spiritu vivere.
Nee prius recesserunt, quam compertum est, somno paulisper acquiescere.
Hinc certiorem spem salutis eius in castra rettulerunt.
Caput VI
Rex septem diebus curato vulnere, necdum obducta cicatrice, cum
audisset, convaluisse apud barbaros fama mortis suae, duobus navigiis iun-
ctis statui in medium undique conspicuum tabernaculum iussit, ex quo se
ostenderet perisse credentibus. Conspectusque ab incolis spem hostium falso
386

врагов. 19. Между тем до македонцев дошла весть, что царь пал в бою.
Других эта весть могла бы напугать, в нжх она разбудила мужество.
Забыв о всякой опасности, они топорами пробили стену, через брешь
ворвались в город и перебили много индов, обращавшихся перед ними в
бегство и не решавшихся объединиться. 20. Не было пощады ни старикам,
ни женщинам, ни детям, кто бы им ни попадался, они считали, что именно
он ранил царя. Наконец-то таким избиением врагов было дано
удовлетворение справедливому гневу. 21. Историки Клитарх и Тимаген утверждают,
что Птолемея, который потом царствовал, не было в этой битве. Сам же он
создал для потомства легенду19, чтобы не умалить своей заслуги, что он
участвовал в этом деле, но был послан в разведку. Такова была у
создателей древних записей об их подвигах либо небрежность, либо равный
ей порок — доверчивость.
22. Царя отнесли в палатку, и врачи прежде всего отрезали древко
застрявшей в нем стрелы, не тронув острия. 23. Затем, обнажив тело,
они заметили, что у стрелы есть зубцы и что ее можно вынуть только, если
разрезом увеличить рану. 24. При этом они опасались, что поток крови
может помешать разрезу: стрела была большая и, как стало ясно,
проникла во внутренние органы. 25. Критобул 20, обладавший выдающимся
искусством врача, в данном тяжелом случае боялся прикоснуться к ране, как
бы в случае неудачной операции беда не обрушилась на его голову.
26. Царь взглянул на плачущего и охваченного крайней тревогой и почти
лишившегося сил врача и сказал: «Что же ты медлишь и не освободишь
меня, обреченного несомненно на смерть, сейчас же на страдания? Или ты
боишься оказаться виновным в том, что я получил неизлечимую рану?».
27. Тогда Критобул, справившись со своим страхом или скрыв его, начал
убеждать царя, чтобы тот дал себя связать, пока он будет вынимать острие,
ибо опасным может быть даже малейшее телодвижение. 28. Царь же, сказав,
что нет надобности его связывать, представил свое тело врачу и, как ему
было указано, пролежал совершенно неподвижно. Итак рана была
расширена и, когда вынуто было острие, кровь хлынула потоком. Силы
покинули царя, в глазах у него потемнело, и он лежал как мертвый. 29.
Тщетно врачи старались лекарствами унять кровь, и друзья, подумав', что царь
умер, подняли громкий вопль и плач. Но кровь, наконец, остановилась,
понемногу вернулось к царю сознание, и он начал узнавать окружающих.
30. Весь этот день и следующую ночь вооруженное войско окружало шатер
царя: все сознавали, что живут дыханием одного и не расходились до тех
пор, пока не было сообщено, что царь заснул. Это известие, подавшее
надежду на спасение, распространилось отсюда по всему лагерю.
VI.— Пролечив рану в течение семи дней, когда рубец, однако, еще
не зажил, царь, услыхав, что среди варваров укрепился слух о его
смерти, приказал поставить посередине двух связанных между собой кораблей
видную отовсюду палатку, из которой мог бы показаться всем, думающим,
25*
387

2 nuntio conceptam inhibuit. Secundo deinde amne defluxit, aliquantum inter-
valli a cetera classe praecipiens, ne quies corpori invalido adhuc necessaria
3 pulsu remorum impediretur. Quarto postquam navigare coeperat die perve-
nit in regionem desertam quidem ab incolis, sed frumento et pecoribus abun-
4 dantem. Placuit is locus et ad suam et ad militum requiem. Mos erat princi-
pibus amicorum et custodibus corporis excubare. ante praetorium, quoties
5 adversa regi valetudo incidisset. Hoc turn quoque more servato universi cu-
biculum eius intrant. Ille sollicitus,nequid novi afferrent, quia simul vene-
rant, percontatur, num hostium recens nuntiaretur adventus.
6 At Craterus, cui mandatum erat, ut amicorum preces perferret ad eum,
«Gredisne, inquit, «adventu magis hostium, ut iam in vallo consisterent, sol-
7 licitos esse, quam cura salutis tuae, ut nunc est, tibi vilis? Quantalibet vis
omnium gentium conspiret in nos, impleat armis virisque totum orbem, clas-
sibus maria consternat, inusitatas beluas in ducat: tu nos praestabis invictos.
3 Sed quis deorum hoc Macedoniae columen ac sidus diuturnum fore polliceri
potest, cum tarn avide manifestis periculis offeras corpus; oblitus tot civium
9 animas trahere te in casus? Quis enim tibi superstes aut optat esse aut potest?
Eo pervenimus, auspicium atque imperium secuti tuum, unde nisi te reduce
!0 nulli ad penates suos iter est. Quodsi adhuc de Persidis regno cum Dareo di-
micares, etsi nemo vellet, tamen ne admirari quidem posset, tarn promptae
esse te ad omne discrimen audaciae. Nam ubi paria sunt periculum ac prae-
mium, et secundis rebus amplior fructus est et adversis solatium maius. Tuo
vere capite ignobilem vicum emi, quis ferat, non tuorum modo militum, sed
12 ullius gentis barbarae civis, qui tuam magnitudinem novit? Horret animus
cogitations rei, quam paulo ante vidimus. Eloqui timeo, invicti corporis
spolia inertissimas manus fuisse infecturas, nisi te interceptum misericors in
nos fortuna servasset. Totidem proditores, totidem desertores sumus, quod te
non potuimus persequi. Universos licet milites ignominia notes, nemo recusa-
bit luere id, quod ne admitteret, praestare non potuit. Patere nos, quaeso, alio
14 modo esse viles tibi. Quocunque iusseris, ibimus. Obscura pericula et ignobi-
les pugnas nobis deposcimus: temet ipsum ad ea serva, quae magnitudinem
tuam capiunt. Cito gloria obsolescit in sordidis hostibus, nee quidquam in-
dignius est, quamconsumi earn, ubi non possit ostendi.
16 Eadem fere Ptolemaeus, et similia his ceteri. Iamque confusis vocibus
flentes eum orabant, ut tandem exsatiatae laudi modum faceret, ac saluti
38S

что он погиб. Явившись перед жителями, он разрушил надежды врагов,
построенные на ложном известии. 2. Затем он поплыл вниз по течению,
держась на некотором расстоянии от основного флота, чтобы шум весел
не нарушал покоя, необходимого для больного. 3. На четвертый день от
начала пути он прибыл в покинутую жителями, но обильную хлебом и
скотом страну. Это место понравилось ему, и здесь отдохнули он сам и все
воины. 4. Было в обычае, чтобы ближайшие друзья и телохранители в
случае нездоровья царя спали перед входом в преторий. Соблюдая этот
обычай, и на этот раз в его шатер вошло много народа. 5. Царь
встревожился и спросил, уж не принесли ли они ему какой новости, что пришли все
вместе, уж не сообщат ли ему о новом нападении врагов?
5. Но Кратер, которому было поручено передать царю просьбу
друзей, сказал: «Неужели ты думаешь, что люди могут быть встревожены
только нападением врагов, хотя бы стоящих уже у нашего вала, а не
заботою — как это теперь и есть — о твоем здоровье, которое ты не
бережешь? Пусть составляют против нас заговоры сколько угодно народов,
пусть заполнят вооруженными людьми весь мир, покроют моря кораблями,
приведут неведомых зверей, с тобой мы будем непобедимы. 8. Но кто из
богов может обещать, что ты, наше светило и главная опора Македонии,
будешь долговечен, когда ты с такой страстью рискуешь своим здоровьем,
забывая, что ты подвергаешь опасности и жизнь стольких граждан?
9. Кто же хочет или может пережить тебя? Мы пришли сюда, следуя твоей
воле и замыслу, и иначе как под твоим руководством никому из нас не
видеть больше своих пенатов. 10. Если бы ты все еще боролся с Дарием
за Персидское царство, то никто, даже если бы и захотел, не мог не
восхищаться твоей смелостью при всякой опасности, ибо, где награда
соответствует опасности, там при удаче больше результатов, а в случае
неудачи больше утешения. И. Но кто же не только из твоих солдат, но и
из варваров любого племени, кто знает о твоем величии, примирится с
тем, чтобы ценой твоей жизни брался какой-то ничтожный город? 12.
Ужасается душа при воспоминании о том, что мы недавно видели. Я боюсь
даже вымолвить, что если бы милостивая к нам судьба не спасла тебя,
к доспехам на непобедимом теле прикоснулись бы самые ненавистные руки.
Все мы, не последовавшие за тобой,— предатели и дезертиры. 13. Ты в
праве заклеймить всех солдат клеймом бесчестия, никто не откажется
смыть позор, не допустить которого он не нашел в себе силы. Прошу
тебя, дозволь нам еще и еще показать свое ничтожество перед тобой.
14. Мы пойдем, куда бы ты ни приказал, мы требуем для себя неведомых
опасностей и унизительных битв, но сохрани самого себя для дел,
требующих твоего величия! Быстро меркнет слава в борьбе с недостойным врагом, и
нет ничего унизительней, как утратить ее там, где ее нельзя проявить».
15. То же примерно говорил и Птолемей, и остальные.
Нерешительными голосами и со слезами они умоляли его положить предел своей уже
389

16 suae, id est publicae, parceret. Grata erat regi pietas amicorum. Itaque singu-
17 los familiarius amplexus considere iubet. Altiusque sermone repetito, «Vo-
bis quidem», inquit, «o fidissimi piissimique civium atque amicorum, grates
ago habeoque, non solum eo nomine, quod hodie salutem meam vestrae prae-
ponitis, sed quod a primordiis belli nullum erga me benevolentiae pignus
atque indicium omisistis, adeo ut confitendum sit, nunquam mihi vitam meam
fuisse tarn caram, quam esse coepit, ut vobis diu frui possim. Ceterum non
eadem est cogitatio eorum, qui pro me mori optant, et mea, qui quidem banc'
benevolentiam vestram virtute meruisse me iudico. Vos enim diuturnum fru-
19 ctum ex me, forsitan etiam perpetuum, percipere cupitis: ego me metiornon
aetatis spatio, sed gloriae. Licuit paternis opibus contento intra Macedoniae
terminos per otium corporis exspectare obscuram et ignobilem senectutem:
quamquam ne pigri quidem sibi fata disponunt, sed unicum bonum diutur-
nam vitam existimantes saepe acerba mors occupat: verum ego, qui non an-
nos meos, sed victorias numero, si munera fortunae bene computo, diu vixi.
20 Orsus a Macedonia imperium Graeciae teneo; Thraciam et Illyrios subegi;
Triballis Medisque imperito; Asiam, qua Hellesponto, qua rubro mari sublui-
tur, possideo: iamque baud procul absum a fine mundi, quern egressus aliam
21 naturam, alium orbem aperire mihi statui. Ex Asia in Europae terminos mo-
men to unius horae transivi. Victor utriusque regionis post nonum regni mei,
post vigesimum atque octavum aetatis annum videorne vobis in excolenda
gloria, cui me uni devovi, posse cessare? Ego vero non deero, et ubicunque pug-
09 nabo, in theatro terrarum orb is esse me credam. Dabo nobilitatem ignobilibus
locis, aperiamcuncis gentibus terras, quas natura longe summoverat. In his
operibus exstingui mihi,si forsita feret, pulchrum est: ea stirpe sum genitus, ut
multam prius quam longam vitam debeam optare. Obsecro vos, cogitate nos
23 pervenisse in terras, quibus f eminae ob virtutem celeberrimum nomen est. Quas
urbesSemiramiscondidit, quasgentesredegitin potestatem! quanta opera mo-
lita est! Nondum feminam aequavimus gloria, et iam nos laudis satietas ce-
pit? Dii faveant, maiora adhuc restant. Sed ita nostra erunt, quae nondum
attigimus, si nihil parvum duxerimus, in quo magnae gloriae locus est. Vos
modo me ab intestina fraude et domesticorum insidiis praestate securum:
belli Martisque discrimen impavidus subibo. Philippus in acie tutior, quam in
26 theatro fuit; hostium manus saepe vitavit, suorum effugere non valuit. Alio-
rum quoque regum exitus si reputaveritis, plures a suis quam ab hoste interem-
27 ptos numerabitis. Ceterum quoniam olim rei agitatae in animo meo nunc pro-
men dae occasio oblata est, mihi maximus laborum atque operum meorum erit
fructus, si Olympias materimmortalitati consecretur, quandocunque excesse-
390

удовлетворенной жажде славы и позаботиться о своем, а также и об общем
спасении. 16. Царю были приятны такие чувства друзей, он обнимал
каждого в отдельности и просил сесть. 17. Продолжая начатый разговор, он
сказал: «Благодарю вас, о вернейшие друзья и преданные мне граждане, не
только за то, что вы сегодня цените мое здоровье больше своего, но и
за то, что с самого начала войны вы не упускали случая выразить мне
свое расположение и предоставить залог верности, так что я должен
признаться, что никогда жизнь моя не была мне так дорога, как тогда,
когда она возродилась, чтобы я мог дольше наслаждаться дружбой с вами.
18. Впрочем, неодинаковы наши чувства; тех, кто готов умереть за
меня и мое, сознающего, что расположение ваше я заслужил только своей
доблестью. Вы хотите получать от меня награды продолжительное, может
быть, даже неограниченное время, я же оцениваю свои дела мерой не
времени, а славы. 19. Я мог, довольствуясь славой отцов, оставаться в
пределах Македонии и там без напряжения ожидать темной и бесславной
старости; хотя ведь люди бездеятельные не сами куют свою судьбу, но,
считая единственным благом долгую жизнь, часто бывают жертвой ранней
и жестокой смерти. Я же считаю не годы свои, а победы, и если вспомнить
о всех дарах судьбы, то могу сказать, что прожил уже большую жизнь.
20. Начав с Македонии, я держу власть над всей Грецией, покорил Фракию
и Иллирию, господствую. над трибаллами и мидийцами, обладаю Азией
от Геллеспонта до Красного моря; вот я уже недалеко от предела мира,
выйдя за который, я поставил себе целью открыть новую природу, новый
мир. 21. Из Азии я перешел в пределы Европы21 за один час. Став
победителем той и другой части света на девятом году своего правления и на
двадцать восьмом году своей жизни22, могу ли я, по-вашему, прекратить свой
путь к славе, которой одной я посвятил всего себя. Поистине я не
откажусь от нее и, где бы ни стал сражаться, всегда буду сознавать,
что действую на арене мирового театра. 22. Я прославлю
неизвестные места, открою для народов земли, долго скрывавшиеся от них
природой. Прекрасна будет и гибель моя на этом пути, если только
судьба мне в этом не откажет. Я произошел от такого ствола, что
мне приходится желать не столько долгой, сколько обильной делами
жизни. 23. Заклинаю вас, подумайте, что мы дошли с вами до земель,
в которых имя, прославленное доблестью, заслужила женщина.
Какие города основала Семирамида, какие покорила народы! Какие
выполнила дела! Мы еще не сравнялись славой с женщиной, а уже должны
пресытиться ею?! Лишь бы смилостивились боги; впереди еще много дел.
24. Но то, чего мы еще не достигли, станет нашим достоянием, только если
мы не будем пренебрегать ничем, в чем есть место для громкой славы.
Оградите меня лишь от внутренних врагов, от домашних козней, в борьбу
Марса я вступлю без страха. 25. Филипп, мой отец, был в большей безопасности
в строю, чем в театре23, он много раз избегал рук врагов и не мог спастись
391

rit vita. Si licuerit, ipse praestabo hoc: si me praeceperit fatum, vos mandasse
mementoto». Ac turn quidem amicos dimisit: ceterum per complures dies ibi
stativa habuit.
Caput VII
Haec dum in India geruntur, Graeci milites nuper in colonias a rege de-
2 ducti circa Bactra, orta inter ipsos seditione, defecerant, non tam Alexandra
infensi, quam metu supplicii. Quippe occisis quibusdam popularium, qui
validiores erant, arma spectare coeperunt, et Bactriana arce, quae casu *
negligentius asservata erat, occupata barbaros quoque in societatem de-
3 fectionis impulerant. Athenodorus erat princeps eorum, qui regis quoque no-
men assumpserat, non tam imperii cupidine quam in patriam revertendi
4 cum iis, qui auctoritatem ipsius sequebantur. Huic Bicon10 qui'dam natio-
nis eiusdem, sed ob aemulationem infestus, comparavit insidias invitatum-
que ad epulas per Boxum quendam Bactrianum11 in convivio occidit. Pos-
tero die contione advocata Bicon ultro insidiatum sibi Athenodorum pleris-
5 que persuaserat. Sed aliis suspecta erat fraus Biconis, et paulatim in plu-
6 res coepit manare suspicio. Itaque Graeci milites arma capiunt, occisuri
Biconem, si daretur occasio. Ceterum principes eorum iram multitudinis
7 mitigaverunt. Praeter spem suam Bicon praesenti periculo ereptus paulo
post insidiatus auctoribus salutis suae est, cuius dolocognito et ipsumcomp-
8 rehenderunt et Boxum. Ceterum Boxum protinus placuit interfici, Biconem
etiam per cruciatum necari. Iamque corpori tormenta admovebantur, cum
9 Graeci milites, incertum ob quam causam, lymphatis similes ad arma discur-
runt. Quorum fremitu exaudito, qui torquere Biconem iussi erant, omisere,
ΙΟ veriti, ne id facere tumultuantium vociferatione prohiberentur. Ille,sicut
nudatus erat, pervenit ad Graecos, et miserabilis facies supplicio destinati
И in diversum animos repente mutavit dimittique eum iusserunt. Hoc modo
poena bis liberatus cum ceteris, qui colonias a rege attributas reliquerunt,
revertit in patriam. Haec circa Bactra et Scytharum terminos gesta.
12 Interim regem duarum gentium, de quibus ante dictum est, centum le-
gati adeunt. Omnes curru vehebantur, eximia magnitudinecorporum, decoro
13 habitu; lineae vestes intextae auro purpuraque distinctae. Ei se dedere
ipsos, urbes agrosque referebant; per tot aetates inviolatam libertatem
illius primum fidei ditionique permissuros: deos sibi deditionis aucto-
14 res, non metum, quippe intactis viribus iugum excipere. Rex con-
9 Casu — Vogel; quasi — codd.; quasi tuta — Hed.
10 bicon — Α.; Biton — Hed.
11 Bactrianum — Bentley; macerianum — A.
392

от руки своих. Если вы вспомните о других царях, вы насчитаете больше
таких, которые погибли от внутренних, а не от иноземных врагов.
26. Впрочем, поскольку теперь представляется случай осуществить давно
уже задуманное мной дело, величайшей наградой за мои труды и дела
будет для меня то, что мать моя Олимпиада заслужит бессмертие, когда бы
она ни рассталась с жизнью. Если судьба дозволит, я сам осуществлю это,
если же судьба похитит меня раньше, вы попомните об этом моем
завещании». После этих слов он отпустил друзей, однако еще несколько дней
оставался на том же месте.
VII.— Пока это происходило в Индии, греческие солдаты, недавно
выведенные царем в колонии близ Бактр, отпали не столько из вражды к
Александру, сколько боясь наказания за начавшиеся между ними распри.
2. Они убили нескольких влиятельных лиц из своей среды, стали пускать
в ход оружие, захватили считавшуюся в безопасности и потому
плохо охранявшуюся крепость Бактр и побудили варваров присоединиться
к их мятежу. 3. Вожаком их был Афинодор, присвоивший себе имя царя не
столько ради власти, как чтобы вернуться на родину с признавшими его.
4. Его соперник, какой-то Бикон, из того же племени, стал строить
против него козни, пригласил его на пир и с помощью какого-то макеринца
Бокса его убил. 5. На следующий день на сходке Бикон убедил многих,
что, наоборот, Афинодор злоумышлял против него. Но некоторые
заподозрили Бикона в обмане, и постепенно сомнение стало охватывать многих.
6. Итак, греческие солдаты взялись за оружие, чтобы при первой
возможности расправиться с Биконом. Впрочем, главари успокоили возмущение
толпы. 7. Избавившись на этот раз против своего ожидания от
опасности, Бикон, несколько времени спустя, стал подкапываться под своих же
спасителей; когда его козни обнаружились, он был схвачен, а вместе с
ним и Бокс. 8. Бокса решили немедленно предать казни, Бикона же убить
мучительной смертью. К телу его уже придвинули орудия пытки, как
вдруг греки, неизвестно по какой причине, как сумасшедшие бросились
к оружию. 9. Услыхав с их стороны шум, палачи подумали, что крики
толпы запрещают производить пытку и отпустили Бикона. 10. Он, как был,
обнаженный, прибежал к грекам; жалкий его вид, внезапно изменил их
настроение, и они решили его простить. 11. Так, дважды спасенный от смерти,
он вернулся на родину вместе с другими, покинувшими колонию,
предоставленную им царем. Вот что происходило близ Бактр и скифских пределов,
12. Между тем к царю прибывают сто послов от двух упомянутых
выше24 племен. Они ехали на колесницах, все были высокого роста и
роскошно одеты: полотняные одежды их были расшиты золотом и
пурпуром. 13. Они сдались царю и передали ему свои города и земли; они
впервые доверили свою за много поколений ничем не стесненную
свободу и отдавались ему на милость по внушению богов, а не из страха, ибо
военные силы их были в целости. 14. Царь, собрав совет, принял их под
393

silio habito deditos in idem accepit, stipendio, quod Arachosiis utra-
que natio pensitabat, imposito. Praeterea II milia et D equites imperat
et omnia oboedienter a barbaris facta. Invitatis deinde ad epulas legatis
gentium regulisque exornari convivium iussit. Centum aurei lecti modicis
intervallis positi erant; lectis circumdederat aulaea purpura auroque fulgen-
tia; quidquidaut apud Persas vetere luxu aut apud Macedonas nova immu-
tatione corruptum erat, confusis utriusque gentis vitiis in illo convivio os-
tendens.
Intererat epulis Dioxippus Atheniensis, pugil nobilis et ob eximiam vir-
tutem virium regi pernotus et gratus. Invidi malignique increpabant per
seria et ludum, saginati corporis sequi inutilem beluam: cum ipsi proelium
inirent, oleo madentem praeparare ventrem epulis. Eadem igitur in
convivio Horratas12 Macedo iam temulentus exprobrare ei coepit et postulare ut,
IS si vir esset, postero die secum ferro decerneret: regem tandem vel de sua te-
meritate vel de illius ignavia iudicaturum. Et a Dioxippo, contemptim mili-
tarem eludente ferociam, accepta conditio est, Ac postero die rex, cum etiam
acrius certamen exposcerent, quia deterrere non poterat, destinata exsequi
19 passus est. Ingens hie militurn, inter quos erant Graeci, qui Dioxippo stude-
bant, convenerat multitudo. Macedo iusta arma sumpserat, aereum clipeum,
hastam, quam sarissam vocant, laeva tenens, dextra lanceam, glaqioque cin-
20 ctus, velut cum pluribus simul dimicaturus. Dioxippus oleo nitens et coro-
natus laeva puniceum amiculum, dextra validum nodosumque stipitem prae-
ferebat. Ea ipsa res omnium animos exspectatione suspenderat: quippe ar-
mato congredi nudum, dementia, non temeritas videbatur.
21 Igitur Macedo, baud dubiuseminus interfici posse, lanceam emisit, quam
Dioxippus cum exiguo corporis declinatione vitasset, antequam ille has-
22 tarn transferret in dextram, assiluit et spipite mediam earn fregit. Amisso
utroque telo Macedo gladium coeperat stringere. Quern occupatum complexu,
pedibus repente subductis, Dioxippus arietavit in terrain ereptoque gladio
pedem super cervicem iacentis imposuit, stipitem intentans, elisurusque eo
23 victum, ni prohibitus esset a rege. Tristis spectaculi eventus non Macedoni-
bus modo, sed etiam Alexandro fuit, maxime quia barbari affuerant: quippe
24 celebratam Macedonum fortitudinem ad ludibrium recidisse verebatur. Hinc
ad criminationem invidorum adapertae sunt aures regis. Et post paucos dies
inter epulas aureum poculum ex composito subducitur, ministrique, quasi
25 amisissent, quod amoverant, regem adeunt. Saepe minus est constantiae in
rubore quam in culpa.
12 Corratas — Red.
394

свое покровительство и обложил такой же данью, какую оба племени
платили арахозиям. Кроме того, потребовал с них 2500 всадников, и варвары
с покорностью все выполнили. 15. Затем послы и царьки были приглашены
на богатый и торжественный пир. Сто позолоченных лож было поставлено
на небольшом расстоянии друг от друга, ложа были покрыты коврами,
сиявшими золотом и пурпуром; на этом пиру была показана и старинная
роскошь персов и новые заимствования македонцев в преувеличенном до
порочности виде.
16. Принимал участие в пире афинянин Диоксипп, знаменитый
кулачный боец, известный и любезный царю за свою силу и искусство. Злобные
завистники говорили полушутя, полусерьезно, что за войском следует
бесполезное животное в военном плаще: когда они вступают в бой, оно
умащается и готовит свое брюхо для пира. 17. Именно в этом и стал
упрекать его на пиру охмелевший македонец Горрат и требовать, если он
настоящий мужчина, чтобы он сразился с ним на другой день на мечах.
Царь, мол, признает за ним безрассудство или за тем — трусость. 18.
Диоксипп, усмехнувшись над его воинственной горячностью, принял его
предложение. На следующий день они потребовали более серьезной формы
состязания, и, так как царь не мог их отговорить, он дал согласие на их
условия. 19. Собралось множество воинов, среди которых были и греки,
сочувствовавшие Диоксиппу. Македонец одел полное вооружение: в левую
руку он взял медный щит и копье, называемое «сарисса», в правую дротик,
и опоясался мечом, точно собирался сражаться с несколькими сразу.
20. Диоксипп блестел от масла и был украшен венком, в левой руке держал
багряный плащ, в правой большую узловатую дубину. Это обстоятельство
вызвало у всех захватывающий интерес, так как выступать голому против
вооруженного казалось даже не безрассудством, а полным безумием.
21. Итак, македонец, уверенный, что можно быть убитым и издали,
метнул в противника дротиком. Диоксипп легким движением увернулся от
него, но пока враг перекладывал копье из левой руки в правую, он
подскочил и ударом дубины переломил копье пополам. 22. Потеряв оба
метательных оружия, македонец стал отстегивать меч. Пока он был занят этим,
Диоксипп подбил ему ноги и, свалив на землю, вырвал у него меч, поставил
ногу на шею лежащего, замахнулся дубиной, и разможжил бы ему
голову, если бы не был остановлен царем. 23. Исход этого зрелища
был печален не только для македонцев, но и для Александра,
поскольку при этом присутствовали варвары; он опасался, что прославленное
мужество македонцев может быть в их глазах развенчано. 24. Поэтому
он стал прислушиваться к замечаниям недоброжелателей25. Итак,
через несколько дней с пиров были умышленно удалены золотые
сосуды и слуги прислуживали царю так, как будто они потеряли то, что
сами устранили. 25. Но часто люди проявляют менее стойкости, испытыЁая
стыд, чем при сознании своей вины. Так и Диоксипп не мог выносить косых
395

Coniectum oculorum, quibus ut fur destinabatur, Dioxippus ferre non
potuit, et cum excessisset convivio, litteris conscriptis, quae regi redderen-
tur, ferro se interemit. Graviter mortem eius tulit rex, existimans indignati-
onisesse, non poenittentiae testem utique postquam falso insimulatum eurn,
nimium invidorum gaudium ostendit.
Caput VIII
Indorum legati dimissi domos paucis post diebus cum donis revertuntur.
Trecenti erant equi, mille triginta currus, quos quadriiugi equi ducebant,
2 lineae vestis aliquantum, mille scuta Indica, et ferri candidi talenta centum,
о leonesque rarae magnitudinis et tigres, utrumque animal ad mansuetudinem
domitum, lacertarum quoque ingentium pelles et dorsa testudinum. Cra-
tero deinde imperat rex, haud procul amne, per quern erat ipse navigatu-
4 rus, copias duceret: eos autem, qui comitari eum solebant, imponit in naves
et in fines Mallorum secundo amne devehitur. Inde Sabarca13 adiit, validam
Indiae gentem, quae populi, non regum imperio regebatur. Sexaginta milia
peditum habebant, equitum sex milia: has copias currus quingenti sequeban-
5 tur. Tres duces spectatos virtute bellica elegerant. At qui in agris erant pro-
ximi flumini (frequentes autem vicos maxime in ripa habebant), ut videre
toturn amnem, qua prospici poterat, navigiis constratum et tot milium arma
fulgentia, territi nova facie deorum exercitum et alium Liberum patrem, ce-
6 lebre in illis gentibus nomen, adventare credebant. Hinc militum clamor
hinc remorum pulsus variaeque nautarum voces hortantium pavidas aures
impleverant. Ergo universi ad eos, qui in armis erant, currunt furere clami-
7 tantes et cum diis proelium inituros: navigia non posse numerari, quae in-
victos viros veherent. Tantumque in exercitum suorum intulere terroris, ut
8 legatos mitterent gentem dedituros.
His in fidem acceptis ad alias deinde gentes quarto die pervenit. Nihilo
plus animi his fuit, quam ceteris fuerat. Itaque oppidoibi condito, quod Ale-
xandriam appellari iusserat, fines eorum, qui Musicani appellantur, intravit.
9 Hie de Teriolte satrape, quern Parapamisadis14 praefecerat, iibdem arguenti-
bus cognovit; multaque avare ac superbe fecisse convictum interfici iussit.
10 Oxyartes, praetor Bactrianorum, non absolutus modo, sed etiam iure amo-
ris amplioris imperii donatus est finibus. Musicanis deinde in ditionem re-
11 daclis urbi eorum praesidium imposuit. Inde 15 Praestos et ipsam Indiae
gentem, perventum est. Porticanus rex erat, qui se munitae urbi cum magna
13 Sambagras — Hed.
14 Parapanisadis — Hed.
15 Inde praestos et ipsam A; Inde per silvas ad asperam Indiae gentem Hed»
396

на себя взглядов, как бы клеймящих его как вора26. Удалившись с пира,
он написал письмо, адресовал его царю и закололся мечом. 26. Царь
тяжело перенес его смерть, полагая, что она явилась выражением не
раскаяния, а озлобления, тем более, что тот никакой маской не мог скрыть
чрезмерное свое торжество ненавистника.
VIII.— Отпущенные домой индийские послы через несколько дней
вернулись с подарками. Они доставили 300 коней, 1030 колесниц,
запряженных четверками, полотняные одежды, тысячу индийских щитов, сто
талантов белого железа27 и еще львов редкой величины и тигров, все
ручных, кожи гигантских ящериц28 и черепашьи кости (панцири).
3. Затем царь приказывает Кратеру вести сухопутное войско на близком
расстоянии от реки, по которой сам задумал спуститься; он посадил своих
обычных спутников на корабли и повез вниз по реке в пределы маллов29.
Оттуда он приходит к сильному индийскому племени сабаркам, которое
управлялось властью народа, а не царей. Они выставили 60 тысяч пехоты и
6 тысяч конницы, за этими силами ехало 500 колесниц. Они избрали трех
вождей, выдающихся воинской доблестью. 5. Живущие поблизости от реки
(у них было много селений, преимущественно по берегам рек) когда увидели,
что вся река, насколько хватало зрения, полна кораблей и что сверкает
столько тысяч разного оружия, испугавшись необычного зрелища,
подумали, что это наступают полчища богов во главе со вторым отцом Либером,
имя которого широко известно у этого племени. 6. К тому же слух
оробевших варваров был поражен криками воинов, стуком весел, разноязычными
возгласами подбодрявших друг друга матросов. 7. Итак, все сбегаются
к своим воинам и кричат, что это безумие вступать в битву с богами:
нельзя, мол, и сосчитать корабли, везущие непобедимых героев. Эти
крики навели такой страх на их войско, что они отправляют к царю послов с
выражением покорности всего племени.
8. Приняв их на милость, царь на четвертый день прибывает к другим
племенам. И у этих оказалось не больше мужества, чем у других. Итак,
заложив там город, который он приказал назвать Александрией, царь вступил
в земли так называемых мусиканов30. 9. Здесь он учинил допрос им же
назначенному сатрапу Териольту, ибо на него жаловались сами парапани-
сады; уличив его во многих проявлениях алчности и высокомерия, он
приказал его казнить. 10. Правитель бактрийцев Оксират не только был
оправдан, но в знак любви пределы власти его были расширены. Подчинив себе
мусиканов, царь поместил в их городе гарнизон для охраны. И. Оттуда
пришли к престам, тоже индийскому племени. Царем их был Портикан; он
заперся с большим отрядом своих людей в укрепленном городе. Его
Александр завоевал на третий день осады. 12. Портикан, укрывшийся в
крепости, направил к Александру послов, чтобы сговориться об условиях сдачи;
но не успели они прийти к царю, как с грохотом рухнули две башни. Через
397

12 manu popularium incluserat. Hanc Alexander tertio die, quam coeperat
obsidere, expugnavit. Et Porticanus, cum in arcem confugisset, legatos de
conditione deditionis misit adregem: sed antequam adirent eum, duas turres
cum ingenti fragore prociderant, per quarum ruinas Macedones evasere in
arcem, qua capta Porticanus cum paucis repugnans occiditur.
Diruta igitur arce et omnibus captivis venundatis Sambi regis fines in-
gressus est, multisque oppidis in fidem acceptis validissimam gentis urbem
cuniculo cepit. Barbaris simile monstri visum est rudibus militarium ope-
rum, quippe in media ferme urbe armati a terra existebant, nullo suffossi spe-
15 cus ante vestigio facto. Octoginta milia Indorum in ea regione caesa Clitar-
16 chus est auctor, multosque.captivos sub corona venisse. Rursus Musicani defe-
cerunt, ad quos opprimendos missus est Pithon, qui captum principem gentis,
eundemque defectionis auctorem, adduxit ad regem. Quo Alexander in cru-
cem sublato rursus amnem, in quo classem exspectare se iusserat, repetit.
17 Quarto deinde die secundo amne pervenit ad oppidum, quod in regnum erat
Sambi. Nuper se illi dediderat, sed oppidani detrectabant imperium et clau-
18 serant portas. Quorum paucitate contempta rex quingentos Agrianos moe-
nia subire iussit et sensim recedentes elicere extra muros hostem, secuturum
19 profecto, si fugere eos crederet. Agriani sicut imperatum erat, lacessito hoste
subito terga vertunt, quosbarbari effusesequentesin alios, interquos ipse rex
erat, incidunt. Renovato ergo proelio ex tribus milibus barbarorum sexcenti
caesi sunt, mille capti, ceteri moenibus urbis inclusi.
20 Sed non ut prima specie laeta victoria, ita eventu quoque fuit: quippe
barbari veneno tinxerant gladios. Itaque saucii subinde exspirabant, nee
causa tarn strenuae mortis excogitari poterat a medicis, cum etiam leves
2i plagae insanabiles essent. Barbari autem speraverant, incautum et teme-
rarium regem excipi posse. Et forte inter promptissimos dimicans inta-
22 ctus evaserat. Praecipue Ptolemaeus, laevo humero leviter quidem saucius,
sed maiore periculo quam vulnere affectus, regis sollicitudinem in se conver-
terat. Sanguine coniunctus erat, et quidam Philippo genitum esse crede-
23 bant , certe pellice eius ortum constabat. Idem corporis custos promptissimus-
que bellator et pacis artibus quam militiae maior et clarior, modico civili-
que.cultu, liberalis in primis adituque facili, nihil ex fastu regio assumpserat.
24 Ob haec regi an popularibus carior esset, dubitari poterat: turn certe primum
expertus suorum animos, adeo ut fortunam, in qua postea ascendit, in illo
~_ periculo Macedones ominati esse videantur. Quippe non levior illis Ptolemaei
fuit cura quam regis: qui et proelio et sollicitudine fatigatus cum Ptolemaeo
26 assideret, lectum, in quo ipse acquiesceret, iussit inferri. In quern ut se rece-
pit, protinus altior insecutus est somnus. Ex quo excitatus per quietem
398

их развалины македонцы ворвались в крепость; при ее взятии Портикан,
отбиваясь с немногими защитниками, был убит.
13. Итак, разрушив крепость и продав в рабство всех пленных, царь
вступил в пределы царя Симба; приняв там много городов на милость,
сильнейший город этой страны81 он взял при помощи подкопа. 14. Варвары,
неопытные в этом деле, приняли врагов за чудовищ, так как они почти
в центре города выходили вооруженными из-под земли, хотя прежде не
было никаких следов ее рытья. 15. В этой области, по свидетельству Кли-
тарха, было перебито до 80 тысяч индов; много пленных было продано
в рабство. 16. Мусиканы снова отпали, для их усмирения был послан
Пифон; он захватил вождя племени — он же был и главарь восстания — и
привел его к царю. Распяв его на кресте, Александр вернулся к реке,
на которой приказал флоту себя ожидать. 17. Оттуда на четвертый день
плавания по реке он. подошел к городку в области Самба. Он сам недавно
сдался царю, но горожане не признали новой власти и заперли ворота.
18. Отнесясь с пренебрежением к их малочисленности, царь приказал
пятистам агрианам подойти к стенам города, затем, отступая, выманить
врага за стены; тот, несомненно, последует за ними, поверив, что они
обратились в бегство. 19. Агриане так и сделали: раздразнив неприятеля, они
внезапно побежали, а варвары, бросившись за ними, наткнулись на
других воинов, среди которых был сам царь. Сражение возобновилось, и из
трех тысяч варваров 600 были убиты, тысяча была взята в плен,
остальные заперлись в городе.
20. Но результаты этой победы не были в конце так благоприятны, как
казалось вначале: варвары отравляли свое оружие ядом. Поэтому раненые
неожиданно умирали, и врачи не могли определить причину такой
тяжелой смерти, ибо неизлечимыми оказывались даже легкие раны. 21.
Варвары надеялись, что смогут поразить неосторожного и даже
опрометчивого царя. А он, сражаясь в первых рядах, случайно остался невредим.
22. Беспокойство царя тогда было вызвано особенно судьбой Птолемея:
он был легко ранен в левое плечо, но опасность, угрожавшая ему, была
значительней раны. Он был связан с царем кровным родством, утверждали
дэже, что он был сыном Филиппа и, несомненно, сыном его наложницы.
23. Он был телохранителем царя, отважнейшим бойцом и еще более
ценным помощником в мирное время; он обладал умеренностью гражданского
деятеля, был приятен в обращении, легко доступен, в нем не было и следа
царской спеси. 24. Трудно было сказать, кому он был более дорог: царю
или народу. Теперь впервые он мог узнать чувства, питаемые к нему своими:
македонцы своей любовью к нему в его беде предуказали его дальнейшую
славную судьбу. 25. Они проявили по отношению к Птолемею не меньше
заботы, чем к царю; и царь, утомленный сражением и тревогой, не
отходил от него и даже велел перенести в его палатку свою постель. 26. Как
только он лег на нее, сейчас же впал в глубокий сон. Проснувшись, он
399

vidisse se exponit speciem draconis oblatam herbam ferentis ore, quam veneni
27 remedium esse monstrasset. Colorem quoque herbae, referebat, agniturum, si
quis repperisset, affirmans. Inventam deinde,quippe a multis simul erat requi-
sita, vulneri imposuit, protinusque dolore finito intra breve spatium cicat-
28 rix quoque obducta est. Barbaros ut prima spesfefellerat, se ipsos urbemque
dediderunt.
29 Hinc in proximam gentem Pataliam perventum est. Rex erat Moeris,
qui urbe deserta in montes profugerat. Itaque Alexander oppido potitur ag-
rosque populatur. Magnae inde praedae actae sunt pecorum armentorumque,
magna vis reperta frumenti. Ducibus deinde sumptis amnis peritis defluxit
ad insulam medio ferme alveo enatam.
Caput IX
Ibi diutius subsistere coactus, quia duces socordius asservati profugerant,
misit, qui conquirerent alios, nee repertis, pervicax cupido visendi oceanum
2 adeundique terminos mundi (coegit) sine regionis peritis flumini ignoto
caput suum totque fortissimorum virorum salutem permittere. Navigabant
ergo omnium per quae ferebantur ignari. Quantum inde abesset mare, quae
gentes colerent, quam placidum amnis os, quam patiens longarum navium
esset, anceps et caeca aestimatio augurabatur. Unum erat temeritatis
solatium perpetua felicitas. lam CCGC stadia processerant, cum gubernatores, ag-
4 noscere ipsos auram maris et baud procul videri sibi oceanum abesse,.indi-
cant regi. Laetus ille hortari nauticos coepit, incumberent remis: adesse fi-
nem laboris omnibus votis expetitum; iam nihil gloriae deesse, nihil obstare
virtuti; sine ullo Martis discrimine, sine sanguine orbem terrae ab illis capi;
ne naturam quidem longius posse procedere; brevi incognita, nisi immortali-
5 bus, esse visuros. Paucos tamen navigio emisit in ripam, qui agrestes vagos
exciperent, e quibus certiora nosci posse sperabat. Illi scrutati omnia tuguria
6 tandem latentes repperere.Qui interrogate quam procul abesset mare, res-
ponderunt, nullum ipsos mare ne fama quidem accepisse: ceterum tertio die
7 perveniri posse ad aquam amaram, quae corrumperet dulcem. Intellectum
est, mare destinari ab ignaris naturae eius. Itaque ingenti alacritate nautici
remigant et proximo quoque die, quo propius spes admovebatur, crescebat ar-
g dor animorum. Tertio iam die mixtum flumini subibat mare, leni adhuc aes-
tu confundente dispares undas. Turn aliam insulam medio amni sitam evecti
paulo lentius, quia cursus aestu reverberabatur, applicant classem et ad
commeatus petendos discurrunt, securi casus eius, qui supervenit, ignaris.
400

рассказал, что во сне ему явился дракон, держащий во рту траву, которую
он ему и указал как средство против яда. 27. Царь точно описал при этом
цвет этой травы и утверждал, что признает ее, если кто-нибудь ее ему
покажет. Ее нашли, так как много народа сразу принялось ее искать, и он
приложил ее к ране Птолемея. Боль сейчас же прекратилась, а в скором
времени и рана зарубцевалась. 28. А варвары, разубедившись в своем
первом успехе, сдались царю со всем городом. Отсюда Александр пошел к
ближайшему племени питалиев32. Царь их Мерис покинул город и бежал в
горы. 29. Итак, Александр захватывает город и опустошает земли. Взята
была большая добыча крупным и мелким скотом, найдены были большие
запасы хлеба. 30. Взяв проводников, хорошо знакомых с рекой, царь
спустился до острова, всплывающего из воды почти по середине русла.
IX.— Здесь он вынужден был задержаться дольше, так как небрежно
охраняемые проводники убежали и он послал людей за другими. Их не
нашли, но упорное стремление увидеть океан и дойти до края света
заставило царя, за отсутствием проводников, доверить свою судьбу, как и
судьбу множества храбрейших мужей, неизвестной реке. 2. Итак, они
пустились плыть, ничего не зная о стране, в которой плыли. Далеко ли
до моря, какие здесь живут племена, насколько спокойно в устье реки,
могут ли плыть военные корабли,— обо всем этом у них было лишь
смутное представление. 3. Единственным утешением в этом опрометчивом
предприятии была неизменная во всем удача. Они проплыли около 400
стадиев, когда кормчие сказали царю, что чувствуют морской воздух и
уверены, что океан недалеко. 4. Обрадовавшись, он убеждает гребцов
приналечь на весла: конец пути, столь для них желанный, близок,
достигнута полнота славы, ничто не препятствует их мужеству; конец
света ими достигнут без боя и кровопролития; и сама природа на этом
кончается; скоро они увидят то, что известно только бессмертным. 5. Он
спустил несколько человек с корабля на берег, чтобы захватить каких-
нибудь кочевников, надеясь узнать от них что-нибудь о стране. Они
все обследовали и нашли, наконец, хорошо скрытые шатры. 6. На вопрос,
далеко ли море, кочевники ответили, что ни о каком море они не
слыхали, но что на третий день можно дойти до горькой воды, сменяющей
сладкую; было понятно, что так люди говорили о море, не зная его других
свойств. 7. Итак, матросы принялись грести с большим усердием, и с
каждым днем,чем ближе становилось осуществление надежд, возрастало их
одушевление. На третий день, наконец, подошли к морю, сливавшему
пока еще в слабом прибое с водами реки и свои волны. 8. Тут они
подъехали тихим из-за сопротивления волн ходом еще к одному острову,
расположенному по середине реки, остановили у него свой флот и
отправились добывать продовольствие, не предвидя бедствия, которое
неожиданно их застигло.
26 Заказ JVs IS28
401

9 Tertiafermehora erat, cum stata vice oceanus exaestuans invehi coepit
et retro flumen urgere. Quod primo coercitum deinde vehementius pulsum,
Ю maiore impetu adversum agebatur, quam torrentia praecipiti alveo incur-
runt. Ignota vulgo freti natura erat, monstraque et irae deum indicia cernere
videbantur. ldentidem intumescere mare et in campos paulo ante siccos des-
cendere superfusum. Iamque levatis navigiis et tota classe dispersa, qui ex-
positi erant, undique ad naves trepidi et improviso malo attoniti recurrunt.
12 Sed in tumultu festinatio quoque tarda est. Hi contis navigia appellebant,
13 hi dum remos aptari prohibebant, consederant. Quidam enavigare properan-
tes, sed non exspectatis, qui simul esse debebant, clauda et inhabilia navigia
languide moliebantur: aliae navium inconsulte ruentes non receperant, pa-
14 riterque et multitudo et paucitas festinantes morabatur. Clamor hinc exspe-
ctare, hinc ire iubentium, dissonaeque voces nusquam idem ac unum tenden-
15 tium non oculorum modo usum, sed etiam aurium abstulerant. Ne in guber-
natoribue quidem quidquam opis erat, quorum nee exaudiri vox a tumultu-
16 antibus poterat, nee imperium a territis incompositisque servari. Ergo col-
lidi inter se naves abstergerique invicem remi et alii aliorum navigia urgere
coeperunt. Crederes non unius exercitus classem vehi, sed duorum navale inis-
17 se certamen. Incutiebantur puppibus prorae; premebantur a sequentibus, qui
antecedentes turbaverant; iurgantium ira perveniebat etiam ad manus.
13 Iamque aestus totos circa flumen campos inundaverat, tumulis dum-
taxat eminentibus, velut insulis parvis, in quos plerique trepidi omissis
19 navigiis enare properant. Dispersa classis partim in praealta aqua stabat,
qua subsederant valles, partim in vado haerebat, utcunque inaequale terrae
fastigium occupaverant undae, cum subito novus et pristino maior terror
2Q incutitur. Reciprocari coepit mare, magno tractu aquis in suum fretum
recurrentibus, reddebatque terras paulo ante profundo salo mersas. Igitur
destituta navigia alia praecipitantur in proras, alia in latera procumbunt.
Strati erant campi sarcinis, armis, avulsarum tabularum remorumque frag-
21 mentis. Miles nee egredi in terram, nee in nave subsistere audebat, identidem
praesentibus graviora, quae sequerentur, exspectans. Vix quae perpetieban-
tur, videre ipsos credebant: in sicco naufragia, in amni mare. Nee finis malo-
22 rum. Quippe aestum paulo post mare relaturum, quo navigia allevarentur,
ignari, famen et ultima sibimet ominabantur. Beluae quoque fluctibus des-
titutae terribiles vagabantur.
Iamque nox appetebat et regem quoque desperatio salutis aegritudine
23 affecerat. Non tamen invictum animum curae obruunt, quin tota nocte persi-
402

9. Был примерно третий час, когда океан в установленное время
начал надвигаться и оттеснять воды реки33: она сначала задержалась, а
потом стала прорываться с большим напором, чем обычно течет по своему
руслу. 10. Эти свойства океана были незнакомы людям Александра, и им
казалось, что они видят чудеса или проявление гнева богов. А море
продолжало подниматься и набегать на берега, бывшие перед этим сухими.
11. Волны подняли и корабли и разбросали весь флот, так что высаженные
на берег люди в страхе от неожиданного бедствия стали отовсюду сбегаться
к стоянке кораблей. 12. Но в суматохе и торопливость не помогала. Одни
шестами подгоняли корабли к суше, другие сидя пытались привести в
действие весла. 13. Одни торопились отплыть, не дождавшись тех, кто
должен был плыть вместе с ними и с трудом приводили в движение
неповоротливые и непослушные корабли; другие не могли принять на корабль
людей, врассыпную к ним подплывавших; спешившим, однако, мешало и
множество столпившихся людей, и недостаток рабочей силы. 15.
Разноголосые и несогласные между собой крики, призывавшие людей то дожидаться,
то торопиться, мешали им руководиться не только зрением, но и слухом.
15. Не могли помочь и кормчие, так как их голосов из-за шума не мог
никто расслышать и разбросанные по воде люди в страхе не могли исполнять
их команды. 16. Итак, корабли начали сталкиваться и мешать друг другу,
весла обламываться. Можно было подумать, что это не стоянка одного
флота, а морское сражение между двумя вражескими флотами. 17. Носы
кораблей ударялись о кормы, задние корабли, напирая на передние, сбивали
их с курса; в раздражении люди доходили до рукопашных схваток.
18. Прилив затопил уж все прилегающие к реке поля, так что
выдавались над водой только в виде островков холмы, к которым в страхе
старались подплыть оторвавшиеся от кораблей. 19. Разбросанный флот
частью стоял на глубокой воде, качаясь на волнах, частью,
поскольку вода заполняла неровности почвы, застревал на мелких местах, как
вдруг произошло новое, еще более страшное явление. 20. Море начало
отступать: волны с шумом откатывались до своего прежнего уровня,
обнажалась земля, только что покрытая глубокой морской водой. Корабли
опрокидывались; одни на нос, другие на борт. Берега оказались завалены
снаряжением, оружием, обломками досок и весел.21. Солдаты не решались ни
выйти на сушу, ни оставаться на кораблях, все время ожидая новых, более
страшных явлений. Им не верилось, что они сами видят все происходящее
с ними: кораблекрушение на суше, море, в реке. 22. Но на этом бедствия еще
не кончились. Не зная, что скоро новый прилив вернет море и поднимет
корабли, они предвидели голод и крайние бедствия. Кроме того, по
берегу ползали страшные морские чудовища, оставленные морем.
23. Уже приближалась ночь, и царь, тоже отчаявшись в спасении,
предавался мрачным мыслям. Но заботы не сломили его
непоколебимого духа: всю ночь он провел на вышке и послал воинов к устью реки
26*
403

24 deret in speculis equitesque praemitteret ad os amnis, ut, cum mare rursus
exaestuare sensissent, praecederent. Navigia quoque lacerata refici et eversa
fluctibus erigi iubet, paratosque esse et intentos, cum rursus mare terras inun-
25 dasset. Tota ea nocte inter vigilias adhortationesque consumpta celeriter et
equites ingenti cursu refugere, et secutus est aestus. Qui primo aquis leni tra-
ctu subeuntibus coepit levare navigia, mox totis campis inundans etiam im-
pulit classem. Plaususque militum nauticorumque, insperatam salutem immo-
26 dico celebrantium gaudio, litoribus ripisque resonabat. Unde tantum redisset
subito mare, quo pridie refugisset, quaenam esset eiusdem elementi natura
modo discors, modo imperio temporum obnoxia, mirabundi requirebant.
27 Rex cum ex eo quod acciderat, coniectaret, post solis ortum statum tempus
esse, media nocte, ut aestum occuparet, cum paucis navigiis secundo amne
defluxit. Evectusque os eius, quadringenta stadia processit in mare, tandem
voti sui compos, praesidibusque et maris et locorum diis sacrificio facto ad
classem rediit.
Caput X
Hinc adversum flumen subiit classis, et altero die appulsa est baud pro-
cul lacu salso, cuius ignota natura plerosque decepit temere ingressos aquam.
2 Quippe scabies corpora invasit et contagium morbi etiam in alios vulgatum
est. Oleum remedio fuit. Leonnato deinde praemisso, ut puteos foderet, qua
terrestri itinere ducturus exercitum videbatur, quippe sicca erat regio, ipse
cum copiis substitit, vernum tempus exspectans. Interim et urbes plerasque
condidit. Nearcho atque Onesicrito nauticae rei peritis imperavit, ut validis-
simas navium deducerent in oceanum progressique, quoad tuto possent, natu-
4 ram maris noscerent: vel eodem amne vel Euphrate subire eos posse, cum re-
5 verti ad se vellent. Iamque mitigata hieme et navibus, quae inutiles vide-
bantur crematis terra ducebat exercitum. Nonis castris in regionem Arabiton,
inde totidem diebus in Cedrusiorum regionem perventum est. Liber his popu-
lus concilio habito dedidit se, nee quidquam deditis praeter commeatus im-
6 peratum est. Quinto hinc die venit ad flumen: Arabum incolae appellant.
Regio deserta et aquarum inops excipit, quam emensus in Oritas transit. Ibi
η maiorem exercitus partem Hephaestioni tradidit, levem armaturam cum
Ptolemaeo Leonnatoque partitus est. Tria simul agmina populabantur In-
dos, magnaeque preadae actae sunt maritimos Ptolemaeus, ceteros ipse rex
et ab alia parte Leonnatus urebant. In hac quoque regione urbem condidit,
g deductique sunt in earn Arachosii.
Hinc pervenit ad maritimos Indos. Desertam vastamque regionem late
9 tenent, ac ne cum finitimis quidem ullo commercii iure miscentur. Ipsa so-
litudo natura quoque immitia efferavit ingenia: prominent ungues nunquam
404

наблюдать, когда начнется подъем воды, и сообщить об этом. 24. Он
приказывает также починить поломки на кораблях, с приходом волн поднять
упавшие и быть наготове к моменту, когда море начнет заливать земли.
25. Вся ночь прошла у него в бодрствовании и увещаниях; к утру поспешно
вернулись всадники, и сейчас же начался прилив. Сначала медленно
двигавшиеся волны стали поднимать корабли, а потом, затопив все берега,
они погнали и весь флот. 26. Берега моря и реки огласились радостными
криками солдат и матросов, безмерно торжествовавших неожиданный
приход спасения. Они с удивлением расспрашивали: откуда внезапно вернулось
море, куда оно отошло накануне, какова природа этой стихии, то будто
произвольной, то подчиняющейся законам времени? Царь, на основании
происшедшего, сообразил, что после восхода солнца бывает
устойчивое время. Чтобы предупредить прилив, он среди ночи отплыл с
несколькими кораблями к низовьям реки. Выйдя из устья, он проехал по морю
четыреста стадиев, удовлетворив, наконец, свое желание; принеся жертвы
богам — покровителям моря, он вернулся к своему флоту.
X.— Отсюда флот поплыл вверх по реке и на другой день пристал
недалеко от соленого озера. Многие, не зная его свойств, пострадали,
неосторожно войдя в его воду. На их тело напала чесотка, и болезнь эта
через соприкосновение переходила на других. Лечились маслом. 2.
Затем, послав впереди Леонната рыть колодцы на пути, по которому
он думал вести свое войско через засушливую местность, сам царь
задержался с войском, ожидая весны34. 3. Тем временем он основал несколько
городов. Опытным в морском деле Неарху и Онесикриту он приказал
спустить сильнейшие корабли в морей плыть, пока будет безопасно, по нему,
исследуя природу этого моря; когда они захотят вернуться к нему, они
смогут это сделать по той же самой реке или по Евфрату. 4. Когда
смягчилась зима, он сжег корабли, оказавшиеся излишними, и повел свои войска
по суше. 5. Девятью переходами он прибыл в страну арабитов, оттуда за
столько же времени — в область кедрозиев. Этот свободный народ,
проведя всеобщую сходку, сдался ему; со сдавшихся он не потребовал
ничего, кроме продовольствия. 6. На пятый день он пришел отсюда к реке,
которую местные жители называют арабской. Здесь он вступил в бедную
водой страну, пройдя которую, пришел к оритам. Там он передал
большую часть своего войска Гефестиону. Легко вооруженные части он
поделил с Птолемеем и Леоннатом. 7. Эти три отряда одновременно
грабили индов: большая была взята с них добыча. В приморской полосе их
разорял Птолемей, остальных сам царь и с другой стороны Леоннат. В
этой стране он тоже основал город, туда были выведены арахозии.
8. Отсюда он проник к приморским индам. Они обладают обширной
и пустынной страной и даже с соседями не состоят ни в каких торговых
сношениях. 9. Обладая от природы суровыми нравами, они совсем одичали
в уединенности: ногти у них никогда не обрезаются и отрастают, волосы не
405

recisi, comae hirsutae et intonsae sunt. Tuguria conchis et ceteris purgamen-
10 tis maris instruunt. Ferarum pellibus tecti, pisci.bus sole duratis et maiorum
И quoque beluarum, quas fluctus eicit, carne vescuntur. Consumptis igitur
alimentis Macedones primo inopiam, deinde ad ultimum famem sentire coe-
12 perunt, radices palmarum, namque sola ea arbor gignitur, ubique rimantes.
Sed cum haec quoque alimenta defecerant, iumenta caedere aggressi ne equis
quidem abstinebant; et cum deessent, quae sarcinas veherent, spolia de hos-
tibus, propter quae ultima orientis peragraverant, cremabant incendio. Fa-
13 mem deinde pestilentia secuta est: quippe insalubrium ciborum novi succi,
ad hoc itineris labor et aegritudo animi vulgaverant morbos, et nee manere
sine clade nee progredi poterant: manentes fames, progressos acrior pestilen-
14 tia urgebat. Ergo strati erant campi paene pluribus semivivis, quam cada-
veribus. Ac ne levius quidem aegri sequi poterant: quippe agmen raptim
agebatur, tan turn singulis ad spem salutis ipsos proficere credentibus,
quantum itineris festinando praeciperent.
15 Igitur qui defecerant, notos ignotosque, ut allevarentur, orabant. Sed
nee iumenta erant, quibus excipi possent, et miles vix arma portabat, immi-
nentisque et ipsis facies mali ante oculos erat. Ergo saepius revocati ne respi-
16 cere quidem suos sustinebant, misericordia in formidinem versa. Illi delicti
deos testes, sacra communia, regisque implorabant opem, cumque frustra sur-
das aures fatigarent, in rabiem desperatione versi parem suo exitum similes-
que ipsis ami cos et contubernales precabantur.
Rex, dolore simul et pudore anxius, quia causa tantae cladis ipse esset,
ad Phrataphernen Parthienorum satrapen misit, qui iuberet camelis cocta ci-
.g baria afferre: alios quoque finitimarum regionum praefectos certiores
necessitatis suae fecit. Nee cessatum est ab his. Itaque fame dumtaxat vindicatus
19 exercitus tandem in Cedrosiae fines perducitur. Omnium rerum sola ferti-
lis regio est, in qua stativa habuit, ut vexatos milites quiete firmaret. Hie
Leonnati litteras accepit, conflixisse ipsum cum octo milibus peditum et
quingentis equitibus Oritarum16 prospero eventu. A Cratero quoque nuntius
venit, Ozinen et Zariaspem, nobiles Persas, defectionem molientes oppres-
20 sos a se in vinculis esse. Praeposito igitur regioni Sibyrtio (namque Menon,
21 praefectus eius, nuper interierat morbo) in Garmaniam ipse processit. Aspas-
tes erat satrapes gentis, suspectus res novare voluisse, dum in India rex esset.
Quern occurrentem dissimulata ira comiter allocutus, dum exploraret, quae
delata erant, in eodem honore habuit.
16 Moritarum — P; morilarum — BLFV; Horilarum — Frohen*
406

стрижены и косматы. 10. Хижины они себе строят из раковин и других
отбросов моря. Одеваются в шкуры зверей, питаются вяленой рыбой и
мясом животных, выбрасываемых морем. 11. Израсходовав свои запасы,
македонцы начали терпеть нужду, а потом и голод, и стали питаться корнями
пальм, так как произрастают здесь только эти деревья. 12. А когда и этой
пищи стало не хватать, они закалывали вьючных животных, не жалели и
лошадей, и когда не стало скота, чтобы возить поклажу, они предавали
огню взятую у врага добычу, ради которой и дошли до крайних восточных
стран. 13. За голодом последовали болезни: непривычный вкус нездоровой
пищи, трудности пути и подавленное состояние духа содействовали их
распространению, и нельзя было без урона в людях ни оставаться на месте,
ни продвигаться вперед — в лагере их угнетал голод, в пути еще больше
болезни. 14. Однако на дороге оставалось не так много трупов, как чуть
живых, умирающих людей. Идти за всеми не могли даже легко больные,
так как движение отряда все ускорялось: людям казалось, что чем скорее
они будут продвигаться вперед, тем ближе будут к своему спасению.
15. Поэтому отстающие просили о помощи знакомых и незнакомых. Но не
было вьючного скота, чтобы их везти, а солдаты сами едва тащили свое
оружие, и у них перед глазами стояли ужасы предстоящих бедствий.
Поэтому они даже не оглядывались на частые оклики своих людей:
сострадание заглушалось чувством страха. 16. Брошенные же призывали
в свидетели богов и общие для них святыни и просили царя о помощи,
но напрасно: уши всех оставались глухи. Тогда, ожесточаясь от
отчаяния, они призывали на других судьбу, подобную своей, желали и
им таких же жестоких товарищей и друзей.
17. Царь, мучимый горем и стыдом, поскольку именно он был
причиной стольких страданий, отправил людей к сатрапу парфиев Фрата-
ферну, чтобы тот доставил ему на верблюдах сухого провианта; и
других начальников ближайших провинций он оповестил о своем
бедствии. 18. И те не замедлили прийти на помощь. Таким образом,
спасенное от голода войско было, наконец, приведено в пределы Кедрозии.
19. Область, где царь остановился, чтобы восстановить силы
измученных воинов, была исключительно обильна всякими запасами. Здесь он
получил письмо Леонната с известием, что тот удачно сражался3 5 с восемью
тысячами пехоты и пятьюстами всадниками оритов. От Кратера тоже
пришло известие, что знатные персы Озин и Зариасп, замышлявшие отпасть,
им захвачены и находятся в оковах. 20. Поставив во главе области Сибир-
ция (правитель ее Менон внезапно умер от болезни), сам царь двинулся
в Карманию. 21. Сатрапом у этого племени был Аспаст. Было подозрение,
что он затевал какой-то переворот, пока царь пребывал в Индии. Скрыв
свой гнев, царь любезно обошелся с ним, когда тот вышел ему навстречу, и
сохранил за ним его прежнее почетное положение, ожидая проверки
доноса.
407

22 Cum inde praefecti, si cut imperatum erat, equorum iumentorumque
ζό iugalium vim ingentem ex omni, quae sub imperio erat, regione misissent,
quibus deerant impedimenta, restituit. Arma quoque ad pristinum refecta
sunt cultum: quippe baud procul a Perside aberant non pacata modo, sed
24 etiam opulenta. Igitur, ut supra dictum est, aemulatus patris Liberi non glo-
riam solum, quam ex illis gentibus deportaverat, sed etiam faman,
sive illud triumphus fuit, ab eo primum institutus, sive bacchantium
lusus, statuit imitari, animo super humanum fastigium elato. Vicos,
per quos iter erat, floribus coronisque sterni iubet, liminibus aedium
crateras vino repletas et alia eximiae magnitudinis vasa disponi;
vehicula deinde constrata, ut plures capere milites possent, in taberna-
26 culorum modum ornari, alia candidis velis, alia veste pretiosa. Primi ibant
amici et cohors regia, varus redimita floribus coronisque; alibi tibicinum can-
tus, alibi lyrae sonus audiebatur: item in vehiculis pro copia cuiusque adorna-
tiscommissabundusexercitus, armis, quae maxime decora erant,circum pen-
27 dentibus. Ipsum convivasque currus vehebat crateris aureis eiusdemque ma-
teriae ignentibus poculis praegravis. Hoc modo per dies septem bacchabun-
dum agmen incessit, parata praeda, si quid victis saltern adversus comissantes
animi fuisset: mille, hercule, viri modo et sobrii, septem dierum crapula gra-
-β ves in suo triumpho capere potuerunt.Sed fortuna, quae rebus formam pretium-
que consituit, hie quoque militiae probrum vertit in gloriam. Et praesens
aetas et posteritas deinde mirata est, per gentes nondum satis domitas incessis-
29 se temulentos barbaris, quod temeritas erat, fiduciam esse credentibus. Hunc
apparatum carnifex sequebatur: quippe satrapes Aspastes, de quo ante dic-
30 turn est, interfici iussus est. Adeo nee luxuriae quidquam crudelitas nee cru-
delitati luxuria obstat.

22. Когда затем начальники всех подвластных областей прислали,
как им было приказано, огромное количество лошадей, упряжных и
вьючных животных, царь распределил их между всеми, кому их не
хватало. 23. Также и оружие было восстановлено в прежнем состоянии,
так как они находились недалеко от Персиды, не только мирной, но и
богатой. 24. Итак, как выше было сказано, соперничая с отцом Либером
не только в победах над этими народами, но и в славе, царь решил,
занесшись в гордости выше человеческого предела, провести впервые им
установленное триумфальное шествие или изобразить вакханалии. 25.
Дороги в селениях, через которые проходил его путь, он приказал устлать
венками из цветов; у дверей домов поставить кратеры и другие
объемистые сосуды, наполненные вином; на повозках сделать настил, чтобы они
могли вместить больше воинов и украсить их наподобие палаток, покрыв
одни из них белыми одеждами, другие драгоценными цветными. 26.
Первыми шли друзья и царская когорта, украшенная венками из пестрых
цветов; с разных сторон слышались звуки лир и пение флейтистов;
пирующие воины ехали на повозках, разукрашенных по мере возможности,
обвешанных особенно блестящим оружием. Сам царь и его спутники
ехали на повозке, обильно уставленной золотыми чанами и золотыми же
большими кубками. 27. Семь дней подряд двигалось войско, предаваясь,
таким образом, вакханалиям — готовая добыча, если бы только у
побежденных нашлось мужество выступить против пиршествующих.
Клянусь богами, достаточно было бы тысячи трезвых мужей, чтобы захватить
празднующих триумф воинов, семь дней упивавшихся и отягощенных
обжорством. 28. Но судьба, определяющая форму и цену всех вещей, и на
этот раз обратила позор в славу. И современники, и потомство удивлялись
тому, что хмельные солдаты прошли так по землям, еще недостаточно
покоренным, а варвары принимали явное безрассудство за самоуверенность.
29. За этим шествием следовал палач, так как был отдан приказ казнить
упомянутого выше сатрапа Аспаста. 30. Ведь жестокость не препятствует
ликованию, ее не сдерживает даже общее торжество.

16. Саркофаг Александра. Деталь

17. Саркофаг Александра. Деталь

LIBER Χ
^?
■ isdem fere diebus Oleander et Sitalces et cum Agathone Heracon super-
veniunt, qui Parmenionemiussu regis occiderant, quinque milia peditum cum
2 equitibus mille. Sed et accusatores eos a provincia, cui praefuerant, seque-
bantur; nee tot facinora, quot admiserant, compensare poterant caedis
3 perquam gratae regi ministerio. Quippe cum omnia profana spoliassent, ne
sacris quidem abstinuerant, virginesque et principes feminarum, stupra per-
4 pessae, corporum ludibria deflebant. Invisum Macedonum nomen avaritia
5 eorum ac libido barbaris fecerat. Inter omnes tamen eminebat Cleandri furor,
qui nobilem virginem constupratam servo suo pellicem dederat. Plerique ami-
6 corum Alexandri non tarn criminum, quae palam obiciebantur, atrocitatem,
quam memoriam occisi per eos Parmenionis, quod taciturn prodesse reis
apud regem poterat, intuebantur, laeti recidisse iram in irae ministros nec
7 ullam potentiam scelere quaesitam cuiquam esse diuturnam. Rex cognita
causa pronuntiavit, ab accusatoribus unum et id maximum crimen esse prae-
teritum, desperationem salutis suae: nunquam enim talia ausuros, qui ip-
sum ex India sospitem aut optassent reverti aut credidissent reversurum. Igi-
8 tur hos quidem vinxit, DC autem militum, qui saevitiae eorum ministri
fuerant, interfici iussit. Eodem die sumptum est supplicium de iis quoque,
quos auctores defectionis Persarum Craterus adduxerat.
412

КНИГА Χ
V
π
Ι Шочти в те же дни приходят Клеандр, Ситалк и Агафон с Ге-
раком, которые по приказанию царя убили Пармениона; с ними пять тысяч
пехотинцев и тысяча всадников. 2. Но за ними следовали и обвинители их
из провинции, во главе которой они стояли; всех совершенных ими
преступлений они все же не могли искупить услугой в убийстве, столь
угодном царю. 3. В самом деле, разграбив все частное имущество, они не
воздержались и от грабежа храмов, и девушки и знатные женщины терпели
от них насилие и оплакивали оскверненную ими свою чистоту. 4. Их
алчность и разврат сделали имя македонцев ненавистным для варваров.
5. Но среди всех выдавался своим буйством Клеандр: лишив невинности
знатную девушку, он отдал ее в наложницы своему рабу. 6. Много друзей
Александра не столько придавали значения величине преступлений,
которые им1 явно приписывались, сколько памяти об убитом ими Па рменио-
не: умолчание об этом могло послужить в глазах царя на пользу
обвиняемым; кроме того, они радовались, что гнев царя обратился на помощников
в осуществлении его мести и что не бывает продолжительной сила, добытая
преступлением. 7. Царь, рассмотрев обвинения, произнес свое суждение,
что обвинителями забыто одно и при том самое большое преступление,
что обвиняемые не надеялись на его благополучие: они никогда не
осмелились бы совершить того, что сделали, если бы желали его благополучного
возвращения из Индии или верили, что он вернется. 8. Итак, их самих он
заковал, а 600 солдат, помогавших в их преступлениях, велел казнить.
413

10 Haud multo post Nearchus et Onesicritus, quos longius in Ocea-
И num procedere iusserat, superveniunt. Nuntiabant autem quaedam
audita, alia comperta: insulam ostio amnis subiectam auro abundare,
inopem equorum esse: singulos eos compererant ab iis, qui ex continen-
12 ti traicere auderent, singulis talentis emi. Plenum esse beluarum mare; aestu
secundo eas ferri magnarum navium corpora aequantes, truci cantu deterri-
tas sequi classem, cum magno aequoris strepitu, velut demersa navigia,
13 subisse aquas. Cetera incolis crediderant inter quae rubrumrnarenon a colore
14 undarum, ut plerique crederent, sed ab Erythro rege appellari: esse haud pro-
cul a continenti insulam palmis frequentibus consitam et in medio fere ne-
more columnam eminere, Erythtri regis monumentum, litteris gentis eius
scriptam. Adiciebant, navigia, quae lixas mercatoresque vexissent, faman
auri secutis gubernatoribusin insulam esse transmissa nee deinde ab his pos-
16 tea visa. Rex cognoscendi plura cupi dine accensus rursus eos terram legere iu-
bet, donee ad Euphratis (os) appellerent classem; inde adverso amne Baby-
lona subituros.
17 Ipse animo infinita com plexus statuerat omni ad orientem maritima re-
gione perdomita ex Syria petere Africam, Carthagini infensus, inde Numidiae
solitudinibus peragratis cursum Gadis dirigere (ibi namque columnam Her-
culis esse fama vulgaverat), Hispanias deinde, quas Iberiam Graeci a flumine
Ibero vocabant, adire et praetervehi Alpes Italiaeque oram, unde in Epirum
19 brevis cursus est. Igitur Mesopotamiae praetoribus imperavit, materia in
Libano monte caesa devectaque ad urbemSyriae Thapsacum septingentarum
carinas navium ponere: septiremes omnes esse deducique Babyloniam. Cyp-
20 riorum regibus imperatum, ut aes stuppamque et vela praeberent. Haec
agenti Pori et Taxilis regum litterae traduntur, Abisaren morbo, Philippum,
2i praefectum ipsius, ex vulnere interisse, oppressosque, qui vulnerassent eum.
Igitur Philippo substituit Eudaemonem. Dux erat Thracum. Abisaris regnum
filio eius attribuit.
22 Ventum est deinde Persagada. Persica est gens, cuius satrapes Orsines
23 erat, nobilitate ac divitiis inter omnes barbaros eminens. Genus ducebat a
Cyro, quondam rege Persarum; opes et a maioribus traditas habebat et ipse,
24 longe imperii possessione cumulaverat. Is regi cum omnis generis donis,
non ipsi modo ea, sed etiam amicis eius daturus, occurrit. Equorum domiti
greges sequebantur, currusque argento et auro adornati, pretiosasuppelles, et
nobiles gemmae, aurea magni ponderis vasa, vestesque purpureae et signati
25 argenti talentum quattuor milia. Ceterum tanta benignitas barbaro causa
414

9. В тот же день были подвергнуты казни также приведенные Кратером
зачинщики отпадения персов.
10. Немного времени спустя прибывают Неарх и Онесикрит, которым
царь приказал проплыть дальше по океану. 11. Они сообщили о том,
что сами видели и о чем слышали; именно, что остров в устье реки
изобилует золотом, но имеет мало коней и что жители его покупают их у
людей, решающихся к ним переплыть с материка, по одному таланту за
лошадь; 12. море полно морских животных; они носятся, следуя за
приливом, и размерами своими подобны большим кораблям2; привлеченные
громким пением, они следуют за флотом и ныряют с таким шумом, точно
это тонут корабли. 13. Кроме того, путешественники поверили жителям,
что море называется Красным не по цвету волн, а по имени царя Эрифра;
14. что недалеко от берега есть остров, густо поросший пальмами, и что
посреди этой рощи возвышается колонна, памятник царю Эрифру, с
надписью на языке этого народа, 15. и что корабли, везшие маркитантов и
купцов, кормчие которых были прельщены молвой о золоте, будто бы
были занесены на остров, и после того никто их больше не видел. 16. Царь,
заинтересовавшись этим, пожелал узнать больше и снова приказал им
плыть вдоль берега, пока не подведут свою флотилию к устью Евфрата, а
оттуда подняться по реке до Вавилона.
17. Сам он в душе лелеял широкие планы: после покорения всех
стран к востоку от моря переправиться (из-за вражды к Карфагену3) из
Сирии в Африку, затем, пройдя все просторы Нумидии, направить свой
поход на Гадес (ведь молва утверждала, что именно там находятся столбы
Геркулеса), 18. оттуда проникнуть в Испанию, которую греки называют
Иберией (по реке Иберу), и пройти мимо Альп к побережью Италии; оттуда
уже недалеко до Эпира. 19. Поэтому он отдает приказ правителям
Месопотамии заготовить строительный материал на Ливанских горах, свезти
его в сирийский город Тапсак, приделать кили к семистам кораблям —
все они септиремы,— и спустить их в Вавилонию4. С царей Кипра он
потребовал меди, пеньки и парусов. 20. Среди этих распоряжений царю
было подано письмо царей Пора и Таксила с известием, что царь Абисар
умер от болезни, Филипп, наместник Александра,— от раны и что
убившие его казнены. 21. Поэтому на место Филиппа он назначил Евдомо-
на, вождя фракийцев, а царскую власть Абисара передал его сыну.
22. Затем он прибыл в Персагаду. Это персидская область, сатрапом
которой был Орсин, выдающийся среди всех варваров знатностью и
богатством. 23. Он вел свой род от древнего персидского царя Кира; богатство
его было унаследовано им от предков, а затем приумножено за время
продолжительного обладания властью. 24. Он вышел навстречу царю со
всякого рода дарами, чтобы раздать их не только самому царю, но и его
друзьям. За ним следовали табуны объезженных лошадей, колесницы,
украшенные золотом и серебром, несли дорогую посуду, драгоценные
415

mortis fuit. Nam cum omnes amicos regis donis super ipsorum vota coluisset,
Bagoae spadoni, qui Alexandrum obsequio corporis devinxeratsibi,nullum
26 honorem habuit. Admonitusque a quibusdam, quam Alexandro cordi esset,
respondit, amicos regis, non scorta se colere, nee moris esse Persis mares du-
27 cere, qui stupro effeminarentur. His auditis spado potentiam flagitio et de-
decore quaesitam in caput nobilissimi et insontis exercuit. Namque gentis
eiusdem levissimos falsis criminibus astruxit, monitos turn demumea defer-
28 re, cum ipse iussisset. Interim quotiens sinearbitriserat, credulas regis aures
implebat, dissimulans causam irae, quo gravior criminantis auctoritas es-
29 set. Nondum suspectus erat Orsines, iam tamen vilior. Reus enim in secreto
agebatur, latentis periculi ignarus: et importunissimum scortum, ne in stupro
quidem et dedecoris patientia fraudis oblitum, quotiens amorem regis in se
accenderat, Orsinem modo avaritiae, interdum etiam defectionis arguebat.
30 lam matura erant in perniciem innocentis mendacia, et fatum, cuius
inevitabilis sors est, appetebat. Forte enim sepulcrum Cyri Alexander iussit
aperiri, in quo erat conditurn eius corpus, cui dare volebat inferias. Auro
31 argentoque repletum esse crediderat, quippe ita fama Persae vulgaverant;
sed praeter clipeum eius putrem et arcus duos Scythicos et acinacem nihil
32 repperit. Ceterum corona aurea imposita amiculo, cui assuerat ipse, solium,
in quo corpus iacebat, velavit, miratus, tanti nominis regem, tantis praedi-
33 turn opibus, haud pretiosius sepultum esse, quam si fuisset e plebe. Proxi-
mus erat lateri spado, qui regem intuens, «Quid mirum», inquit, «est, inania
sepulcra esse regum, cumsatraparum domus aurum inde egestum capere non
34 possint? Quod ad me attinet, ipse hoc bustum antea non videram , sed ex Dareo
35 ita accepi, tria milia talentum condita esse cum Cyro. Hinc ilia, benignitas
in te, ut, quod impune habere non poterat Orsines, donando etiam gratiam
36 iniret». Concitaverat iam animum in iram, cum hi, quibus negotium idem de-
derat, superveniunt.Hinc Bagoas,hinc ab eo subhortati falsis criminibus occu-
37 pant aures. Antequam accusari se suspicaretur Orsines, in vincula est tradi-
tus. Non contentus supplicio insontis spado ipse morituro manum iniecit.
Quern Orsines intuens, «Audieram,» inquit, «in Asia olim regnassefeminas;
hoc vero novum est, regnare castratum.»
38 Hie fuit exitus nobilissimi Persarum, nee insontis modo, sed eximiae
39 quoque benignitatis in regem. Eodem tempore Phradates regnum affectasse
suspectus occiditur.Coeperat esse praeceps ad repraesentanda supplicia,item ad
416

камни, тяжелые золотые сосуды, пурпурные одежды и четыре тысячи
талантов чеканного серебра. 25. Однако такое радушие варвара послужило
причиной его смерти. Дело в том, что, одарив всех друзей царя превыше их
собственных желаний, он не оказал никакой почести евнуху Багоасу,
который своей преданностью телом и душой крайне привязал к себе
Александра. 26. Осведомленный некоторыми, насколько тот любезен
Александру, Орсин ответил, что он угождает друзьям Александра, а не его
любовникам и что не в обычае персов почитать мужчин, пороком
уподобленных женщинам. 27. Услыхав это, евнух обратил свое влияние, добытое
лестью и позором, против человека знатнейшего и невинного. Людей
своего народа, продажных и ему преданных, он научил ложным обвинениям,
чтобы они сделали донос, когда он прикажет. 28. Между тем ежедневно,
оставаясь наедине с Александром, он нашептывал доверчивому царю на
Орсина, скрывая причину своего раздражения, чтобы больше весу
придать своим обвинениям. 29. Еще не было подозрений против Орсина, но
тот уже потерял свое влияние. Обвинение против него
подготовлялось тайно, и он не знал о скрытой опасности, а презренный любовник,
не забывая о клевете даже в момент страстных и постыдных
переживаний, всякий раз как возбуждал в царе страсть к себе, возводил на Орсина
обвинение то в жадности, то даже в измене.
30. Уже приготовлены были ложные обвинения для погибели
невинного, и приближалась неизбежная судьба. Случилось так, что Александр
приказал открыть гробницу Кира, в которой покоилось его тело; он желал
воздать ему положенные почести. 31. Он думал, что гробница наполнена
золотом и серебром; такая ходила среди персов молва; но кроме
полуистлевшего щита Кира, двух скифских луков и акинака он ничего не
нашел. 32. Возложив золотой венец, Александр покрыл возвышение, на
котором лежало тело, своим любимым плащом, удивляясь, что царь, столь
прославленный, обладавший такими богатствами, был погребен не с
большей пышностью, чем простолюдин. 33. Рядом с царем стоял евнух;
обратившись к царю, он сказал: «Что же удивительного в том, что царская
гробница пуста, когда дома сатрапов не могут вместить в себе вынесенные
оттуда богатства? 34. Что касается меня, то сам я этой гробницы раньше
не видел, но от Дария слыхал, что здесь с телом Кира было положено три
тысячи талантов. 35. Отсюда и расположение Орсина к тебе: чем он не мог
владеть безнаказанно, то обеспечил себе при помощи подарков». 36. Этими
словами евнух возбудил гнев царя, тем более что на помощь ему пришли
подученные им люди. Раздражение царя обостряют ложными наветами,
с одной стороны, Багоас, с другой — его помощники. 37. Прежде чем у
Орсина возникло подозрение, что его в чем-то обвиняют, он был взят в
оковы. Не довольствуясь казнью невинного, евнух убил его собственной
рукой. При этом Орсин воскликнул: «Слыхал я, что когда-то Азией
управляли женщины, но что ею управляет кастрат—это неслыханное дело».
27 Заказ № 1628
417

40 deteriora credenda. Sic scilicet1 res secundae valent commutarenaturam, et
41 raro quisquam erga bona sua satis cautus est. Idem enim paulo ante Lynces-
ten Alexandrum delatum a duobus indicibus damnare non sustinuerat, hu-
miliores quoque reos contra suam voluntatem, quia ceteris videbantur in-
42 sontes, passus absolvi; hostibus victis regna reduxerat. Ad ultimum a semet
ipso degeneravit, ut adversus libidinem animi arbitrio scorti aliis regna da-
43 ret, aliis adimeret vitam. Iisdem fere diebus litteras a Coeno accepit de rebus
44 iu Europa et Asia gestis, cum ipse Indiam subegit. Zopyrio, Thraciae prae-
positus, cum expeditionem in Getas faceret, tempestatibus procellisque subi-
45 to coortis cum toto exercitu oppressus erat. Qua cognita clade Seuthes Odry-
sas, populares suos, ad defectionem compulerat. Amissa propemodum Thra-
cia, ne Graecia quidem...
Caput II
Igitur triginta navibus Sunium transmittunt (promontorium est Atti-
2 cae terrae), unde portum urbis petere decreverant. His cognitis rex Harpalo
Atheniensibusque iuxta infestus classem parari iubet, Athenas protinus pe-
3 titurus. Quod consilium agitat, cum clam litterae ei redduntur, Harpalum in-
trasse quidem Athenas, pecunia conciliassesibi principum animos, mox con-
cilio plebis habito iussum urbeexcedere ad Greacos milites pervenisse, a qui-
4 bus interceptum et interemptum a quodam Thimbrone2 per insidias. His
laetus in Europam traiciendi consilium omisit, sed exules, praeter eos, qui
civili sanguine adspersi erant, recipi ab omnibus Graecorum civitatibus, quis
pulsi erant, iussit. Et Graeci, baud ausi imperium aspernari, quamquam sol-
5 vendarum legum id principium esse censebant, bona quoque, quae exstarent,
6 restituere damnatis. Soli Athenienses, non suae modo, sed etiam publicae
vindices libetatis, colluvionem hominum, quia aegre ferebant, non regio
7 imperio, sed legibus moribusque patriis regi assueti, prohibuere finibus,
omnia, potius toleraturi, quam purgamenta quondam urbis suae, tunc etiam
exilii, admitterent.
8 Alexander senioribus militum in patriam remissis tredecim milia peditum
et duo milia equitum, quae in Asia retineret, eligi iussit, existimans, modico
exercitu continere posse Asiam, quia pluribus locis praesidia disposuisset:
nuperque conditas urbes, quas colonis replesset, resnovare cupientibus obsta-
9 re credebat. Ceterum, priusquam secerneret quos erat retenturos, edixit, ut
omnes milites aes alienum profiterentur. Grave plerisque esse compererat»
1 scilicet — Hed.
2 navibus inde Cretam transvectum amico quodam auctore interemptum per
insidias — Hed.
418

38. Таков был конец одного из знатнейших персов, не только
невинного, но в высшей степени преданного царю Александру. 39. В то же время
был казнен и Фрадат по подозрению в притязаниях на царскую власть.
Александр начал проявлять склонность к казням и доверчивость к
наихудшим наветам. 40. Так изменяют характер человека постоянные удачи,
и редко кто бывает достаточно огражден от своего собственного счастья.
41. Немного раньше он же не решился осудить Линкеста Александра,
уличенного двумя обвинителями, виновных низкого происхождения он
соглашался отпустить против своего желания только потому, что они казались
другим невиновными. 42. А под конец он настолько изменил самому себе,
что вопреки влечению души, по усмотрению любовника, одним давал
царства, у других отнимал жизнь. 43. Примерно в те же дни он получил письмо
от Кена5 с собщением о происходившем в Европе и Азии, пока он сам
покорял Индию. 44. Правитель Фракии Зопирион погиб со всем своим
войском во время похода против гетов от внезапно налетевшей грозы и бури6.
45.Узнав об этом событии, Севф подбил отпасть свой народ обризов. В связи
с полной потерей Фракии, даже Греции не...7.
П.— Итак, они огибают на тридцати кораблях Суний — мыс в
Аттике,— откуда решили напасть на порт города Афин. 2. Узнав об этом, царь,
враждебный одновременно Гарпалу и афинянам, приказывает
приготовить флот, чтобы немедленно напасть на Афины. 3. Среди этих
распоряжений ему тайно доставляют письмо с известием, что Гарпал вошел-таки в
Афины, расположив к себе за деньги влиятельных лиц8; но вскоре по
решению народного собрания, должен был покинуть город; он бежал к
греческим солдатам, но был ими схвачен и убит из засады неким Фимброном.
4. Обрадовавшись этим известиям, царь отменил поход в Европу, но
приказал всем греческим городам принять обратно своих изганников9, кроме тех,
кто обагрил себя кровью сограждан. 5. Игреки не осмелились пренебречь
этим приказанием, хотя и понимали, что это начало отмены их законов, и
вернули осужденным сохранившееся имущество. 6. Одни только
афиняне, отстаивавшие не только свою, но и общую свободу, привыкшие
следовать не царским приказам, а своим отечественным обычаям, сильно
тяготились возвращением изгнанников и не допустили их. 7. Они были готовы
претерпеть любые последствия лишь бы не впустить к себе отбросов своего
города, ставших теперь отбросами и среди изгнанников.
8. Александр, отпустив на родину наиболее старых солдат10, велел
отобрать тринадцать тысяч пехоты и две тысячи конницы, чтобы оставить
их в Азии; он полагал, что сможет удержать за собой Азию со столь
немногочисленными силами, потому что ранее расположил во многих местах
гарнизоны, кроме того, он надеялся, что новые города, заселенные
колонистами, окажут сопротивление всем попыткам отпадения. 9. Прежде чем
отделить тех, которых он хотел оставить, он приказал всем солдатам
объявить о своих долгах. Он знал, что у многих они велики, и хотя они были
27*
419

et quamquam ipsorum luxu contractual erat, dissolvere tamen ipse decre-
10 verat. Illi, tentari ipsos rati, quo facilius ab integris sumptuosos discerne-
ret, prolatando aliquantum extraxerant temporis. Et rex satis gnarus, pro-
fessioni aeris pudorem, non contumaciam obstare, mensas totis castris poni
11 iussit, et decern milia talentum proferri. Turn demum fide facta professi sunt,
nee amplius e tanta pecunia quam centum et triginta talenta superfuere. Adeo
ille exercitus, tot ditissimarum gentium victor, plus tamen victoriae, quam
praedae deportavit ex Asia.
12 Ceterum, ut cognitum est, alios remitti domum, alios retineri perpetu-
am eum regni sedem in Asia habiturum rati, vecordes et disciplinae militaris
immemores seditiosis vocibus castra complent regemque ferocius, quam
alias adorti omnes simul missionem postulare coeperunt, deformia ora cicatri-
13 cibus canitiemque ca pi turn ostentantes. Nee aut praefectorum castigatione
aut verecundia regis deterriti tumultuoso clamore et militari violentia solen-
tem loqui inhibebant, palam professi, nusquam inde, nisi in patriam vestigi-
14 um esse moturos. Tandem silentio facto, magis, quia motum esse credebant,
15 quam quia ipsi moveri poterant, quidnam dicturus esset, exspectabant. Ille,
«Quid haec», inquit, «repens consternatio et tarn procax atque effusa licentia
denuntiat? Eloqui metuo: palam certe rupistis imperium, et precario rex
sum, cui non alloquendi, non noscendi monendique aut intuendi vos ius re-
16 liquistis. Equidem cum alios dimittere in patriam, alios mecum paulo post
deportare statuerim, tarn illos acclamantes video, qui abituri sunt, quam
17 hos, cum quibus praemissos subsequi statui; Quid hoc est rei? Dispari in cau-
18 sa idem omnium clamor est. Pervelim scire, utrumqui discedunt, an qui reti-
nentur de me querantur». Crederes uno ore omnes sustulisse clamorem, ita
pariter ex tota contione responsum est, omnes queri.
19 Tuinille, «Non hercule», inquit, «potest fieri, ut adducar querendi simul
omnibus banc causam esse, quam ostenditis, in qua maior pars exercitus non
20 est, utpote cum plures dimiserim, quam retenturus sum. Subest nimirum al-
tius malum, quod omnes avertit a me. Quando enim regem universus deseruit
exercitus? Ne servi quidem uno grege profugiunt dominos, sed est quidam
21 in illis pudor a ceteris destitutos relinquendi. Verum ego tain furiosae conster-
nationis oblitus remedia insanabilibus conor adhibere. Omnem, hercule, spem,
quam ex vobis conceperam, damno, nee ut cum militibus meis, iam enim es-
22 se desistis, sed ut cum ingratissimis operis agere decrevi. Secundis rebus,
420

сделаны ради излишеств, он решил все их уплатить. 10. Солдаты же
думали, что он хочет их испытать и отделить скромных от расточительных, и
тянули время. Царь, догадываясь, что они молчат не из упорства, а от
стыда, велел поставить по всему лагерю столы и выложить на них десять
тысяч талантов. 11. Только тогда солдаты с доверчивостью стали
объявлять о своих долгах, и от такого количества денег осталось лишь сто
тридцать талантов. Таким образом, войско, победившее столько богатейших
народов, вывезло из Азии больше славы, чем денег.
12. Впрочем, когда стало известно, что одних отпустят домой, других
задержат, солдаты, рассчитывавшие, что царь постоянное место своего
пребывания выберет в Азии, были недовольны и, забыв о всякой
дисциплине, проводили мятежные беседы по всему лагерю и
одновременно все с большей дерзостью стали требовать у царя отпуска со службы,
показывая на свои седые головы и на лица, обезображенные рубцами от
ран. 13. Их не сдерживали ни порицания военачальников, ни уважение к
царю; своим мятежным шумом они не давали ему даже говорить, а сами с
солдатской грубостью открыто заявляли, что никуда оттуда больше не
пойдут, кроме как на родину. 14. Наконец, водворив тишину, скорее
потому, что видели волнение царя, нежели потому, что сами могли быть чем-
нибудь тронуты, они стали ждать, что он скажет. 15. Тогда царь сказал:
«Что означает ваше внезапное упорство и дерзкая распущенность? Я боюсь
даже вымолвить: вы явно нарушили мой приказ и сделали меня из царя
просителем, не оставив за мной права ни говорить с вами, ни наблюдать, ни
убеждать вас, ни управлять вами. 16. Я принял решение одних из вас
отпустить на родину сейчас, чтобы с другими вернуться несколько позже,
а теперь вижу, что шумят не только те, которым предстоит уйти теперь,
но и те, с которыми я решил следовать за ушедшими вперед. 17. Так в чем же
дело? Находясь в разных условиях, вы поднимаете общий крик. Я очень
хотел бы узнать, кто из вас жалуется на меня: кто уходит или кто остается?».
18. Здесь вся сходка единодушно ответила, что все жалуются, так что
можно было подумать, что это ответ из одних уст.
19. Тогда царь продолжал: «Клянусь богами, я не могу поверить,
чтобы у всех была та же причина недовольства, на которую вы
указываете, ведь она не распространяется на большинство войска, поскольку
я отпускаю больше солдат, чем оставляю при себе. 20. Существует,
несомненно, более веская причина, отвращающая всех от меня. Когда же это
все войско отступалось от своего царя? Даже рабы не покидают
своего господина всей массой, всегда находятся такие, которым
совесть не позволяет покидать оставленного остальными. 21. Но я,
точно забыв о вашем чудовищном непослушании, стараюсь найти
средство от неизлечимого зла. Я отказываюсь от всех своих
надежд, которые возлагал на вас, и решил обращаться с вами не как со
421

quae circumfluunt vos, insanire coepistis, obliti status .eius, quem benefi-
cio exuistis meo, digni, hercule, qui in eodem consenescatis, quoniam faci-
23 lius est vobis adversam quam secundam regere fortunam. En tandem!3 II-
lyriorum paulo ante et Persarum tributariis Asia et tot gentium spolia fasti-
dio sunt. Modo sub Philippo seminudis amicula ex purpura sordent, aurum et
argentum oculi ferrenon possunt: lignea enim vasa desiderant et ex cratibus
24 scuta rubiginemque gladiorum. Hoc cultu nitentes vos accepi, et quingenta
talenta aeris alieni, cum omnis regia supellex baud amplius quam sexaginta
talentorum esset, meorum operum fundamenta. Quibus tamen (absit invidia)
25 imperium maximae terrarum partis imposui. Asiaene pertaesum est, quae
vos gloria rerum gestarum diis pares fecit? In Europam ire properatis rege
deserto, cum pluribus vestrum defuturum viaticum fuerit, ni aes alienum luis-
26 sem, nempe in Asiatica praeda. Nee pudet profundo ventre devictarum
gentium spolia circumferentes reverti velle ad liberos coniugesque, quibus pauci
praemia victoriae potestis ostendere. Nam ceterorum, dum etiam spei vestrae
27 obviam istis, arma quoque pignori sunt. Bonis vero militibus cariturus sum,
pellicum suarum concubinis, quibus hos solum ex tantis opibus superest,
in quod impenditur. Proinde fugientibus me pateant limites: facessite hinc
23 ocius; egocumPersis abeuntium terga tutabor. Neminem teneo: liberate ocu-
los meos, ingratissimi cives. Laeti vos excipient parentes liberique, sine vestro
29 rege redeuntes. Obviam ibunt desertoribus transfugisque. Triumphabo, me-
hercule, de fuga vestra et, ubicunque его, expetam poenas, hos, cum quibus
me relinquitis, colendo praeferendoque vobis. lam autem scietis, et quantum
sine rege valeat exercitus et quid opis in me uno sit.»
30 Desiluit deinde frendens de tribunali et in medium armatorum agmen
se immisit, notatos quoque, qui ferocissime oblocuti erant, singulos manu
corripuit,necausosrepugnare, tredecim asservandos custodibus corporis tra-
didit.
Caput HI
Quis crederet, saevam paulo ante contionem obtorpuisse subito metu, et
2 cum ad supplicium videret trahi nihil ausos graviora, quam ceteros... sive
nominis, quod gentes, quae sub regibus sunt, inter deos colunt, sive propria
3 ipsius veneratio, sive fiducia tanta vi exercentis imperium conterruit eos.
8 En insolentiam!— Hed.
422

своими воинами — вы перестали быть таковыми,— но как с
неблагодарными, забывшими о своем долге. 22. Вы предались безумству в
благоприятных условиях, созданных для вас, забыв о том состоянии, из которого
вас вывела моя милость; но клянусь богами, вы заслуживаете, чтобы вам
в нем и состариться, так как лучше справляетесь с бедственным
положением, чем с благополучием. 23. Что же это, наконец? Вчерашние данники
иллирийцев и персов11, вы брезгуете Азией и добычей со стольких
народов? Вам, недавно ходившим полуголыми при Филиппе, будничными
кажутся плащи, расшитые пурпуром? Глаза ваши не выносят золота и
серебра? Вы соскучились по деревянным сосудам, по плетеным щитам,
ржавым мечам. 24. Я принял вас на службу именно с таким оружием, да и с
долгами на пятьсот талантов, в то время как все царское имущество,
основа всех моих дел, составляло не более шестидесяти талантов. Однако,
опираясь на него — сказать в добрый час! — я создал свою империю,
охватывающую большую часть мира. 25. Или вам надоела Азия, которая
славой ваших подвигов сравняла вас с богами! Вы торопитесь вернуться
в Европу, бросить своего царя, в то время как у большинства из вас не
хватило бы денег на дорогу, если бы я не уплатил ваших долгов именно из
азиатской добычи. 26. И не стыдно вам будет вернуться к женам и детям,
надев на свои отощавшие тела доспехи побежденных народов, да и лишь
немногие из вас смогут показать дома награды за свои победы; а у
остальных залогом осуществления их надежд12 служит их же оружие. 27.
Нечего сказать, хороших я лишусь солдат, стремящихся к своим
сожительницам и у которых от всех богатств осталось лишь столько,
чтобы оплатить это удовольствие, но перед бегущими от меня
будут открыты все границы; удалитесь скорее отсюда; я с персами буду
охранять ваш тыл. Я никого не держу, уйдите с глаз моих,
о неблагодарнейшие граждане! 28. Радостно примут вас ваши родители
и дети, вернувшихся без своего царя! Может, выйдут навстречу
дезертирам и перебежчикам? 29. Клянусь богами, я буду торжествовать по поводу
вашего бегства и, где бы я ни оказался, я вознагражу себя, оказывая
заботы и предпочтение перед вами тем, с кем вы меня оставляете. Вот
тогда вы и узнаете, много ли силы у войска без царя, и сколько силы в
одном мне».
30. Затем он, негодуя, сошел с трибуны, смешался с толпой
вооруженных и, подметив ранее тех, кто особенно резко выступал против него,
хватал их по отдельности рукой и отдал под стражу своим
телохранителям тринадцать человек, не посмевших ецу сопротивляться.
III.— Кто бы мог поверить, что такое бурное собрание сразу
успокоилось под действием внезапного страха, когда увидели, как повели на
казнь людей, виновных не более, чем все остальные. 2...13 3. Так сильно
подействовало на них либо само имя царя, которому у всех народов,
пребывающих под царской властью, воздается почет наравне с богами, либо
423

4 Singulare certe ediderunt patientiae exemplum, adeoque non sunt accensi
supplicio commilitonum, cum sub noctem interfectos esse nossent, ut nihil
5 omiserint, quod singuli magis obedienter ac pie facerent. Nam cum postero
die prohibit! aditu venissent, Asiaticis modo multibus admissis, lugubrem
totis castris edidere clamorem, denuntiantes, protinus esse morituros, si
rex perseveraret irasci.
6 At ille pervicacis ad omnia, quae agitasset, animi, peregrinorum mili-
tum contionem advocari iubet. Macedonibus intra castra cohibitis: et cum
7 frequentes coissent, adhibito interprete talem orationem habuit. «Cum ex
Europa traicerem in Asiam, multas nobiles gentes, magnam vim hominum
imperio meo me additurum esse sperabam. Nee deceptus, sum, quod dehis
8 credidi famae. Sed ad ilia hoc quoque accessit, quod video fortes viros erga re-
9 ges suos pietatis invictae. Luxu omnia fluere credideram et nimia felicitate
mergi in voluptates. At, hercules, munia militiae hoc animorum corporum-
que robore aeque imprige toleratis, et cum fortes viri sitis, non fortitudinem
10 magis, quam fidem colitis. Hoc ego nunc primum profiteor, sed olim scio.
Itaque et delectum e vobis iuniorum habui et vos meorum militum corpori
immiscui. Idem habitus, eadem arma sunt vobis; obsequium vero et patien-
11 tia imperii longe praestantior est quam ceteris. Ergo ipse Oxyartis Persae
filiam mecuminmatrimonioiunxi, non dedignatus ex captiva liberos tollere.
12 Mox deinde cum stirpem generis mei latius propagare cuperem, uxorem Da-
rei filiam duxi, proximisque amicorum auctor fui ex captivis generandi li-
13 beros, ut hoc sacro foedere omne discrimen victi et victoris excluderem. Proinde
genitos esse vos mihi,non ascitos milites credite. Asiae et Europae unum at-
que idem regnum est. Macedonum vobis arma do. Inveteravi peregrinam no-
14 vitatem, et cives mei estis et milites. Omnia eundem ducunt colorem. Nee Per-
sis Macedonum morem adumbrare nee Macedonibus Persas imitari
indecorum est. Eiusdem iuris esse debent, qui sub eodem rege victuri sunt»...
Caput IV
...«Quousque, inquit, «animo tuo etiam per supplicia, et quidem exter-
ni moris obsequeris? Milites tui, cives tui, incognita causa, captivis suis
ducentibus, trahuntur ad poenam. Si mortem meruisse iudicas, saltern minis-
tros supplicii muta».
2 Amico animo, si veri patiens fuisset, admonebatur, sed in rabiem ira
pervenerat. Itaque rursus (nam parumper, quibus imperatum erat, dubita-
3 verant) mergi in amnem, sicut vincti erant, iussit. Nee hoc quidem suppli-
424

внушаемое лично им уважение, либо доверие к человеку,
осуществляющему свою власть с такой силой. 4. Они, конечно, показали необычайный
пример покорности и нисколько даже не были раздражены казнью своих
соратников, когда стало известно, что над ними учинена была под вечер
расправа; наоборот, каждый в отдельности старался не упустить случая
проявить в чем-нибудь свою покорность и послушание. 5. В самом деле,
когда на следующий день царь их не принял и допустил к себе только
солдат-азиатов, они подняли жалобные стоны на весь лагерь и кричали, что
готовы сейчас же наложить на себя руки, если царь будет продолжать
гневаться.
6. А царь, проявляя обычное во всех своих начинаниях упорство,
собирает сходку иноземных солдат14, заперев македонцев в лагере, и когда
собралось много народу, призвав переводчика, обратился к ним, с
такой речью: 7. «Когда я переправлялся из Европы в Азию, я
надеялся присоединить к своей империи много славных племен, большую
силу людей. И я не обманулся в том, что поверил молве о них. 8. К этому
прибавилось еще то, что я вижу храбрых людей, непоколебимо преданных
своим царям. 9. Я раньше думал, что все здесь утопают в роскоши и от
чрезмерного благополучия предаются страстям. Но, клянусь богами, вы
несете военную службу с одинаковой выносливостью духа и тела и, будучи
храбрецами, верность почитаете не менее храбрости. 10. Сейчас я говорю
об этом впервые, но знаю уже давно. Поэтому я произвел среди вас набор
новобранцев и включил вас в состав моего войска. У вас та же одежда,
то же оружие, но послушание и дисциплинированность гораздо выше,
чем у других. 11. Я сам взял себе в жены дочь перса Оксиарта, не
погнушался иметь детей от пленницы. 12. Позднее, когда я пожелал произвести
более обширное потомство, я взял в жены дочь Дария и ближайшим
друзьям своим дал совет народить детей от пленниц, чтобы таким священным
союзом стереть всякое различие между победителями и побежденными.
13. Поэтому знайте, что вы мои прирожденные воины, а не наймиты; в
Азии и в Европе единое царство, и я даю вам македонское оружие. Я
заставил забыть о вашем иноземном происхождении: вы мои граждане и
воины. Все сравнялось. 14. Как персам не следует порочить нравы
македонцев, так и македонцам не должно быть стыдно перенимать нравы
персов... Одинаковы должны быть и права всех, кто будет жить под властью
одного царя...»15.
IV. — ... «До каких пор,— сказал он,— будешь ты услаждать свой
дух видом казней и притом по иноземному обычаю? Твои воины, твои
граждане без разбирательства дела влекутся на казнь своими же
пленниками. Если ты считаешь кого-нибудь достойным казни, то замени же ее
исполнителей». 2. Так увещевал его истинный друг, надеясь, что царь может
слушать правду, но гнев царя уже перешел в ярость. Итак, он снова велел
несколько поколебавшимся исполнителям казни топить в реке связанных
425

cium seditionem militum movit. Namque copiarum duces atque amicos eius
manipuli adeunt petentes, ut, si quos adhuc pristina noxa iudicaret esse con-
tactos, iuberet interfici: offerre se corpora irae, trucidaret...
Caput V
...Intuentibus lacrimae obortae praebuere speciem iam non regem, sed
funus eius visentis exercitus. Maeror tamen circumstantium lectum emine-
2 bat: quos ut rex aspexit, «Invenietis», inquit, «cum excessero, dignum tali-
3 bus viris regem?» Incredibile dictu audituque, in eodem habitu corporis, in
quern se composuerat, cum admissurusmilites esset, durasse, donee a toto exer-
4 citu illud ultimum persalutatus est, dimissoque vulgo velut omni vitae de-
bito liberatus fatigata membra reiecit. Propiusque adire iussis amicis (nam
5 et vox deficere iam coeperat) detractum anulum digito Perdiccae tradidit adie-
ctis mandatis, ut corpus suum ad Hammonem ferri iuberent. Quaerentibus
6 his, cui relinqueret regnum, respondit; ei, qui esset optimus; ceterum provi-
dere iam se, ob id certamen magnos funebres ludos parari sibi. Rursus Perdic-
ca interrogante, quando coelestes honores haberi sibi vellet, dixit, turn velle,
cum ipsi felices essent. Suprema haec vox fuit regis, et paulo post exstingui-
7 tur.
Ac primo ploratu lamentisque et planctibus tota regia personabat, mox ve-
8 lut in vasta solitudine omnia tristi silentiomutatorpebant,ad cogitationes,quid
deinde futurum esset, dolore converso. Nobiles pueri custodiae corporis eius
assueti nee doloris magnitudinem capere nee se ipsos intra vestibulumregiae
9 tenere potuerunt vagique et furentibus similes totam urbem luctu ac maerore
compleverant, nullis questibus omissis, quos in tali casu dolor suggerit. Ergo
qui extra regiam astiterant Macedones pariter barbarique concurrunt, nee
poterant victi a victoribusin communi dolore discerni. Persae iustissimum ac
10 mitissimum dominum, Macedones optimum ac fortissimum regem invocantes
certamen quoddam maeroris edebant. Nee maestorum solum, sed etiam in-
dignantium voces exaudiebantur, tarn viridem et in flore aetatis fortunaeque
invidia deum ereptum esse rebus humanis. Vigor eius et vultus educentisin
11 proelium milites, obsidentis urbes, evadentis in muros, fortes viros pro con-
tionedonantisoccurrebant oculis. Turn Macedones divinos honores negasse ei
poenitebant, impiosque et ingratos fuisse se confitebantur, quod aures eius
debita appellatione fraudassent.
12 Et cum diu nunc in veneratione, nunc in desiderio regis haesissent, in
ipsos versa miseratio est. Macedonia profecti ultra Euphraten in mediis hosti-
13 bus novum imperium aspernantibus destitutos se esse cernebant; sine certo
regis herede, [sine herederegni] publicas vires ad se quemque tracturum. Bel-
426

вместе осужденных. 3. Но и этот вид казни не произвел впечатления на
мятежных воинов. К военачальникам и к его друзьям подходили целые отряды
и просили, чтобы он, если признает кого-нибудь причастным к прежней
вине, приказал таких казнить: они предоставляют его гневу свои тела,
пусть он их терз&ет...16.
V. — ... Видя, как у всех полились слезы, можно было подумать, что
войско видит уже не самого царя, а его похороны. Но сильнее всего была
печаль стоявших вокруг его ложа. 2. Взглянув на них, царь сказал:
«Найдете ли вы, когда меня не станет, царя достойного таких мужей?». 3.
Совершенно для всех невероятным покажется, что в том положении тела,
какое он принял, когда решил созвать солдат, он оставался, пока все войско
с ним не попрощалось; отпустив солдат, точно выполнив долг своей жизни,
он поник в полном изнеможении. 4. Позвав друзей поближе — у него
начал уже слабеть голос — он передал снятый с руки перстень Пердикке и
распорядился, чтобы тело его было отвезено в храм Аммона. 5. Когда его
спросили, кому он оставляет царство, он ответил, что тому, кто окажется
наилучшим, что, впрочем, он предвидит, что для этого состязания
готовятся в честь его большие похоронные игры. 6. Тогда Пердикка в свою
очередь спросил его, когда он хочет, чтобы ему присудили божеские
почести; он ответил: «Когда вы сами будете счастливы». Это были его
последние слова: скоро после этого он скончался17.
7. Сначала весь царский дворец огласился плачем, жалобами и
причитаниями, а потом всё словно застыло в каком-то оцепенении: печаль
привела к размышлениям о будущем. 8. Знатные юноши, обычные его
телохранители, не могли снести всей глубины своего горя и оставаться
в пределах дворца: они бродили как безумные по всему городу и
наполняли его своим горем и печалью, не упуская никаких жалоб, какие
обычно горе подсказывает в подобном случае. 9. Итак, македонцы и
варвары, стоявшие вне дворца, смешались между собой, и в общем горе
нельзя было отличить победителей от побежденных. Они как бы
соревновались между собой в печали: персы оплакивали справедливейшего и
милостивейшего господина, македонцы — наилучшего и храбрейшего царя.
10. Но наряду с голосами печали раздавались также и голоса
негодования на то, что по зависти богов у людей отнят царь в расцвете лет,
сил и своей счастливой судьбы. Все живо представляли его мужественное
лицо, когда он вел солдат в бой, когда осаждал города или брал штурмом
стены, или когда на сходке одарял наградами храбрейших. 11. Македонцы
раскаивались, что отказывали ему в божеских почестях, они считали себя
неблагодарными и нечестивыми за то, что оскорбляли его слух, не давая
ему желанного величания.
Проведя много времени в жалобах и оплакивании царя, они потом
начали жалеть самих себя. 12. Выйдя из Македонии и перейдя на другую
сторону Евфрата, они чувствовали себя осиротевшими среди врагов, не
427

la deinde civilia, quae secuta sunt, mentibus augurabantur: iterum nonde
regno Asiae, sed de rege ipsis sanguinem esse fundendum; novis vulneribus
14 veteres rumpendas cicatrices; senes debiles, modo petita missione a
iusto rege, nunc morituros pro potentia forsitan satellites alicuius
15 ignobilis. Has cogitationes volventibus nox supervenit terroremque
auxit. Milites in armis vigilabant, Babylonii alius e muris, alius e
culmine sui quisque tecti prospectabant, quasi certiora visuri. Nee quisquam
16 lumina audebat accendere. Et quia oculorum cessabat usus, fremitus voces-
que auribus captabant, ac plerumque vano metu territi per obscuras semi-
17 tes, alius alii occursantes, invicem suspecti et solliciti ferebantur. Persae co-
mis suo more detonsis in lugubri veste cum coniugibus ac liberis non ut victo-
rem et modo hostem, sed ut gentis suae iustissimum regem vero desiderio
lugebant. Assueti sub rege viverenon alium, qui imperaret ipsis, digniorem
fuisse confitebantur.
IS Nee muris urbis luctus continebatur, sed proximam region em ab ea,
deinde magnam partem Asiae cis Euphraten tanti mali fama pervaserat. Ad
19 Darei quoque matrem celeriter perlata est. Abscissa ergo veste, qua induta erat,
20 lugubrem sumpsit lacertisque crinibus humi corpus abiecit. Assidebat ei
altera ex neptibus, nuper amissum Hephaestionem, cui nupserat, lugens,
21 propriasque causas doloris in communi maestitia retractabat. Sed omnium suo-
rum mala Sisygambis una capiebat. Ilia suam, ilia neptium vicem flebat. Re-
cens dolor etiam praeterita revocaverat. Crederes modo amissum Dareum,
22 et pariter miserae duorum filiorum exsequias esse ducendas. Flebat
simul mortuos vivosque. Quern enim puellarum acturum esse curam?
Quern alium futurum Alexandrum? Iterum se esse captas, iterum excedisse
23 regno. Qui mortuo Dareo ipsas tueretur, repperisse, qui post Alexandrum
respiceret, utique non reperturas. Subibat inter haec animum, octoginta
fratres suos eodem die ab Ocho saevissimo regum trucidatos adiec-
tumque stragi tot filiorum patrem; a septem liberis, quos genuisset ipsa,
unum superesse; ipsum Dareum floruisse paulisper, ut crudelius posset exstin-
2/i gui. Ad ultimum dolori succubuit obvolutoque capite assidentes genibus suis
neptem nepotemque aversata cibo pariter abstinuit, et luce. Quinto, post-
25 quam mori statuerat, die exstincta est. Magnum profecto Alexandro indul-
gentiae in earn iustitiaeque in onmes captivos documentum est mors huius.
quae cum sustinuisset post Dareum vivere, Alexandro esse superstes erubuit.
26 Et, hercule, iuste aestimantibus regem liquet, bona naturae eius fuisse, vi-
27 tia vel fortunae vel aetatis. Vis incredibilis animi, laboris patientia propemo-
428

признающих новую империю; без определенного наследника царя каждый
будет тянуть на свою сторону силы народов. 13. Они уже предугадывали
последовавшие гражданские войны, зная, что опять придется проливать
кровь, но уже не за царства в Азии, а за нового царя, что новые раны
порвут рубцы от старых; уже ослабевшие старики, только что просившиеся в
отпуск у подлинного царя, должны будут умереть за власть какого-нибудь,
может быть ничтожного сателлита. 15. В таких размышлениях их застала
ночь и еще увеличила их тревогу. Солдаты бодрствовали, не снимая
оружия, вавилоняне подымались на стены и каждый на свою крышу,
рассчитывая лучше что-то разглядеть. Никто не решался развести огня.
16. И так как нельзя было уже пользоваться зрением, они
прислушивались к голосам и шорохам и чаще в напрасном страхе метались по
темным тропам, наталкивались друг на друга, подозревая что-то,
пугались. 17 Персы, обрезав, по своему обычаю, волосы, в траурных
одеждах вместе с женами и детьми искренне оплакивали его не как
победителя и недавнего врага, а как законнейшего царя своего народа.
Привыкшие жить под властью царей, они признавали, что никогда не было у
них более достойного господина.
18. Печаль вышла за стены города и распространилась на
ближайшую область, а затем молва о столь великом горе охватила и большую
часть Азии по сю сторону Евфрата. 19. Скоро достигла она и матери Дария.
Разорвав на себе одежду, она облеклась в траур и, растрепав на себе
волосы, упала на землю. 20. Была при ней одна из внучек, оплакивавшая
потерю Гефестиона, за которого вышла замуж, и собственное горе
объединила с общим несчастием. 21. Но одна Сисигамбис могла охватить горести
всех своих детей: она оплакивала и свою судьбу и судьбу внучат. Новое
горе оживляло прежнее. Казалось, что она только что потеряла Дария и
что ей, несчастной, приходится хоронить двух сыновей. 22. Она
оплакивала как мертвых, так и живых. Кто будет заботиться о сиротах? Какой
будет новый Александр? Снова они пленницы, снова лишились царства. Они
нашли человека,который стал охранять их после смерти Дария, после
смерти Александра они такого, конечно, не найдут. 23. Вспомнилось при этом,
что восемьдесят ее братьев были перебиты в один день свирепейшим царем
Охом: к избиению стольких сыновей прибавилось еще убийство их отца; из
семи рожденных ею детей остался в живых один;сам Дарий благоденствовал
недолго, тем более жестокую смерть он испытал. 24. Наконец, она не
выдержала своего горя, отстранилась от бывших при ней внука и внучки и,
накрыв себе голову, отказалась от пищи и света. Она скончалась на пятый
день после того, как приняла решение умереть. 25. Смерть ее является
несомненным доказательством справедливости Александра ко всем пленным
и особенного внимания к ней. Она нашла силы жить после гибели Дария,
но не могла пережить Александра.
429

dum nimia, fortitude* non inter reges modo excellens, sed inter illos quoque,
28 quorum haec sola virtus fuit; liberalitas saepe maiora tribuentis, quam a diis
petuntur; dementia in devictos; tot regna aut reddita, quibus ea dempserat
29 bello, aut dono data; mortis, cuius metus ceteros exanimat, perpetua contem-
ptio; gloriae laudisque ut iusto maior cupido, ita ut iuveni et in tantisadmit-
30 tenda rebus; iam pietas erga parentes, quorum Olyinpiada immortalitati
31 consecrare decreverat, Philippum ultus erat; iam in omnes fere amicos benig-
nitas, erga milites benevolentia; consilium par magnitudini animi, et quan-
32 tarn vix poterat aetas eius capere, sollertia; modus immodicarum cupidita-
tum veneris intra naturale desiderium usus, nee ulla nisi ex permisso volup-
33 tas, ingentes profecto dotes erant. Ilia fortunae: diis aequare se, et coelestes-
honores accersere, et talia suadentibus oraculis credere, et dedignantibus
venerari ipsum vehementius, quam par esset irasci; in externum habi-
tum mutare corporis cultum, imitari devictarum gentium mores, quos
34 ante victoriam spreverat. Nam iracundiam et cupidinem vini sicuti
35 iuventa irritaverat, ita senectus mitigare potuisset. Fatendum est tamen,
cum plurimum virtuti debuerit, plus debuisse fortunae, quam solus
omnium mortalium in potestate habuit. Quotiens ilium a morte revocavit.
Quotiens temere in pericula vectum perpetua felicitate protexit? Vitae
36 quoque finem eundem illi quern gloriae statuit. Exspectavere eum fata,
dum oriente perdomito aditoque oceano, quidquid mortalitas capiebat, im-
37 pleret. Huic regi ducique successor quaerebatur, sed maior moles erat, quam
ut unus subire earn posset. Itaquenomen quoque eius et famarerum intotum
propemodum orbem reges ac regna diffudit, clarissimique sunt habiti, qui eti-
am minimae parti tantae fortunae adhaeserunt.
Caput VI
Ceterum Babylone [inde enim devertit oratio] corporis eius custodes in
regiam principes amicorum ducesque copiarum advocavere. Secuta est mili-
tum turba cupientium scire, in quern Alexandri fortuna esset transitura. Mul-
ti duces frequentia militum exclusi regiam intrarenon poterant, cum praeco,
exceptis, qui nominatim citarentur, adire prohibuit. Sed precarium sperne-
batur imperium. Ac primum eiulatus ingens prolatusque renovatus est, dein-
de futuri expestatio inhibitis lacrimis silentium fecit. Turn Perdicca regia
sella in conspectum vulgi data, in qua diadema vestisque Alexandri cum ar-
mis erant, anulum sibi pridie traditum a rege in eadem sede posuit,
quorum aspectu rursus obortae omnibus lacrimae integravere luctum.
430

26. И в самом деле, если справедливо судить о нем, добрые качества
царя следует приписать его природе, пороки — счастливой судьбе или
возрасту18. 27. Невероятная сила духа, почти чрезмерная выносливость к
труду, отвага, выдающаяся не только для царей, но и для тех, для кого
она является единственной доблестью; 28. его щедрость, дававшая людям
даже больше того, чего просят у богов, милость к побежденным, щедрое
возвращение многих царств и раздача их в подарок тем, у кого он их
отнимал войной; 29. постоянное пренебрежение смертью, боязнь которой
лишает других мужества; жажда похвал и славы, хоть и сильнее обычного,
но вполне объяснимая при его молодости и столь великих подвигах; 30. его
почтительность к родителям: мать Олимпиаду он решил обессмертить, за
отца Филиппа он отомстил; 31. его благосклонность почти ко всем друзьям,
благожелательность к солдатам; забота о них, равная величию его души;
напряженность его деятельности, едва совместимая даже с молодым его
возрастом; 32. умелое сдерживание своих чрезмерных страстей,
вожделение и любовь в пределах естественных желаний, удовлетворение страстей
только в дозволенных формах — это все, конечно, большие достоинства.
33. А вот дары судьбы: он приравнивал себя к богам и требовал божеских
почестей, верил оракулам, внушавшим ему это, и распалялся
несправедливым гневом на отказывавшихся почитать его как бога. Он переменил
на иноземные свое платье и обычаи, стал перенимать нравы
побежденных народов, которые до своей победы презирал. 34. Его вспыльчивость и
пристрастие к вину, проявившиеся в нем с юных лет, могли бы смягчиться
к старости. 35. Все же надо признать, что если он многим был обязан своей
доблести, то еще больше того своей судьбе, которой владел как никто среди
людей. Сколько раз она спасала его от смерти? Сколько раз безрассудно
подвергавшего себя опасности она охраняла в неизменном счастье?
36. Предел жизни она положила ему вместе с пределом славы. Судьба его
выждала,пока он, покорив Восток и дойдя до океана, выполнил все, что
доступно было человеку. 37. Такому царю и вождю нужно было найти
преемника, но тяжесть его дел была не по силам одному человеку. Итак, имя
его и слава его дел разделили его царство и рассеяли царей почти по всему
миру, и прославленными оказались даже те, которые связали свою судьбу
с незначительной частицей его судьбы.
VI.— Между тем в Вавилоне (на чем был прерван рассказ19)
телохранители царя созвали во дворец ближайших его друзей и вождей. За
ними последовала толпа солдат, желавших узнать, к кому перейдет власть
Александра. 2. Многие вожди, затертые толпой солдат, не смогли войти во
дворец; поэтому глашатай никого не стал пропускать, кого не мог назвать
по имени. Но его распоряжений плохо слушались. 3. Сначала
возобновился громкий вопль и плач, затем в ожиданий решения все удержали
слезы и установилась тишина. 4. Тогда Пердикка, поставив на виду у всех
царское кресло, на котором находились диадема, одежда и оружие Александра,
431

5 Et Perdicca, «Ego quidem», inquit, «anulum, quo ille regni atque imperii
6 vires obsignare erat solitus, traditum ab ipso mihi reddo vobis. Ceterum quam-
quam nulla clades huic, qua affecti sumus, par ab iratis diis excogitari potest,
tamen magnitudinem rerum, quas egit, intuentibus credere licet, tantum vi-
rum deos accommodasse rebus humanis, quarum sorte completa cito repete-
7 rent eum suae stirpi. Proinde quoniam nihil aliud ex eo superest, quam quod
semper ab immortalitate seducitur, corpori nominique quam primum iusta
g solvamus, baud obliti, in qua urbe, inter quos simus, quali rege ac praeside
spoliati. Tractandum est, commilitones, cogitandumque, ut victoriam par-
tarn inter hos, de quibus parta est, obtinere possimus. Capite opus est. Hoccine
uno an pluribus4 in vestra potestate est. Illud scire debetis, militarem sine
9 duce turban corpus esse sine spiritu. Sextus mensis est, es quo Roxane praeg-
nans est: optamus, ut marem enitatur, cuius regnum diis approbantibus futu-
rum, quandoque adoleverit. Interim a quibus regi velitis, destinate».
10 Haec Perdicca. Turn Nearchus, Alexandri modo sanguinem ac stirpem
11 regiae maiestati convenire, neminem, ait, posse mirari. Ceterum exspectari
nondum ortum regem, et, qui iam sit, praeteriri, nee animis Macedonum con-
venire nee tempori rerum. EsseeBarsinafiHum regis: huic diadema dandum.
12 Nulli placebat oratio. Itaque suo more hastis scuta quatientes obstrepere per-
13 severabant. Iamque prope ad seditionem pervenerant, Nearcho pervicacius
tuente sententiam. Turn Ptolemaeus: «Digna prorsus est soboles», inquit,
«quae Macedonum imperet genti, Roxanes vel Barsinae filius, cuius nomen
14 quoque Europam dicere pigebit, maiore ex parte captivi. Est, cur Persas vi-
cerimus, ut stirpi eorum serviamus! Quod iusti illi reges Dareus et Xerxes
tot milium agminibus tantisque classibus nequidquam petiverunt. Mea
sentenia haec est, ut sede Alexandri in regia posita, qui consiliis eius adhi-
bebantur coeant, quotiens in commune consulto opus fuerit: eoque, quod mai-
or pars eorum decreverit, stetur, duces praefecique copiarum his pareant.»
16 Ptolemaeo quidam, pauciores Perdiccae assentiebantur. Turn Aristonus
orsus est dicere:» «Alexandrum consultum, cui relinqueret regnum, voluisse
optimum deligi. Iudicatum autem ab ipso optimum Perdiccam, cui anulum
17 tradidisset. Neque enim unum eum assedisse morienti, sed circumferentem
oculos ex turba amicorum delegisse, cui traderet. Placere igitur, summam
18 imperii ad Perdiccam deferri». Nee dubitavere, quin vera censeret. Itaque
19 universi procedere in medium Perdiccam et regis anulum tollere iubebant.
4 hoc nominare — Had,
432

положил на то же кресло перстень, переданный ему царем накануне; при
виде этих предметов у всех опять потекли слезы и возобновилась печаль.
5. Пердикка начал говорить так: «Вот тот перстень, которым царь
обычно скреплял важные государственные решения, данный им лично
мне; я возвращаю его вам. 6. Хотя нельзя себе представить, чтобы
разгневанные боги могли послать нам какое-нибудь другое несчастие, равное
тому, которым мы поражены теперь, однако величие совершенных
Александром дел заставляет верить, что столь великий герой сблизил богов
с человеческими делами и они быстро примут в свой сонм исполнившего
предназначенное ему судьбой. 7. Поэтому, поскольку от него остались
только обычные останки смертных, мы должны прежде всего воздать дож-
ное его имени и телу, не забывая при этом, в каком городе и среди кого мы
находимся и какого лишились защитника. 8. Нужно, о соратники, обдумать
и решить, как нам удержать победу, пребывая среди тех, над кем мы ее
одержали. Нам нужна голова. Одна ли моя или нескольких, решить это
в вашей власти. Но вы должны знать, что толпа воинов без вождя— это тело
без души. 9. Шестой уже месяц Роксана беременна, будем желать, чтобы
она родила сына, его и будет царство, когда он вырастет. Теперь же вы
решайте, кем оно будет управляться».
10. Так говорил Пердикка. Затем выступил Неарх: «Ни для кого не
может быть удивительно,— сказал он,— что наследство царского величия
Александра подобает только его крови. 11. Однако ожидать еще не
родившегося царя и обходить уже существующего не соответствует ни духу
македонцев, ни положению вещей. Есть у царя сын от Барсины, ему и надо
передать диадему». 12. Никто не одобрил его речи. По своему обычаю все
зашумели и долго стучали копьями, и поскольку Неарх настаивал на
своем мнении, дело чуть не дошло до мятежа. 13. Тогда выступил
Птолемей: «Конечно, сын Роксаны или Барсины явится достойным
отпрыском, чтобы управлять македонским народом,—сказал он,— однако Европе
досадно будет назвать его имя, наполовину имя пленника. 14. Стоило
нам побеждать персов, чтобы служить их же роду. Ведь еще
законные их цари Дарий и Ксеркс со своими многочисленными армиями и
флотами напрасно стремились покорить нас. 15. Мое мнение таково: пусть
допускавшиеся до совета Александра сходятся, всякий раз как будет
потребность в совместном обсуждении, у его кресла, стоящего во дворце; на том,
что решит большинство, и нужно всем стоять, этому должны подчиняться
и все вожди и военачальники».
16. Некоторые согласились с Птолемеем, меньшее число—с Пердик-
кой. Тогда начал говорить Аристон: «Когда Александра спросили, кому он
передаст царство, он сказал, что хочет, чтобы оно досталось наилучшему;
сам же он признал за лучшего Пердикку, которому и передал перстень.
17. Он был не один при умирающем, и царь выбрал из толпы друзей, кому
передать перстень, обведя всех глазами. Следовательно, ему было угодно,
28 Заказ № 1628
433

Haerebat inter cupicfitatem pudoremque, et quo modestius, quod exspec-
19 tabat, appeteret, pervicacius oblaturos esse credebat. Itaque cunctatus diu-
que, quid ageret, incertus ad ultimum tamen recessit et post eos, qui sederant
proximi, constitit.
20 At Meleager, unus e ducibus, confirmato animo, quem Perdiccae cuncta-
tio erexerat, «Nee dii siverint» inquit «ut Alexandri fortunatantique regni
fastigium in istos humeros ruat: homines certe non ferent. Nihil dico de nobi-
lioribus, quam hie est, sed de viris tantum, quibus invitis nihil perpeti necesse
2i est. Nee vero interest, Roxanes filium, quandoque genitus erit, an Perdiccam
regem habeatis,cum iste sub tutelae specie regnum occupaturus sit. Itaque nemo
ei rex placet, nisi qui nondum natus est, et in tanta omnium festinatione, non
iusta modo,sed etiam necessaria, exactos menses solus exspectat, et iam di-
vinatmarem esseconceptum; quem vos dubitatis paratum esse vel subdere?
22 Si, medius fidius, Alexander, hunc nobis regem pro se reliquisset, id solum
23 ex his, quae imperasset, non faciendum esse censerem. Quin igitur ad diri-
piendos thesauros discrurritis? Harum enim opum regiarum utique populus
24 estheres».Haec elocutus per medios armatos erupit, et qui abeunti viam de-
derant, ipsum ad pronuntiatam praedam sequebantur.
Caput VII
Iamque armatorum circa Meleagrum frequens globus erat in seditionem
ac discordiam versa contione, cum quidam plerisque Macedonum ignotus ex
infima plebe», «Quid opus est», inquit», «armis civilique bello, habentibus
2 regem, quem quaeritis? Arrhidaeus, Philippo genitus, Alexandri paulo ante
regis frater, sacrorum caerimoniarumque consors modo, nunc solus heresr
praeteritur a vobis? Quo merito suo? quidve fecit, cur etiam gentium communi
iure fraudetur? Si Alexandre similem quaeritis, nunquamreperietis; si proxi-
3 mum, hie solus est». His auditis contio primo silentium velut iussa habuit:
conclamant deinde pariter, Arrhidaeum vocandum esse, mortemque meri-
4 tos, qui contionem sine eo habuissent. Turn Pithon plenus lacrimarum ordi-
tur dicere, nunc vel maxime miserabilem esse Alexandrum, qui tarn bonorum
civium militumque fructu et praesentia fraudatus esset. Nomen enim memo-
5 riamque regis sui tantum intuentes ad cetera caligare eos. Haud ambigue in
iuvenem, cui regnum destinabatur, ingessit5 probra, at quae obiecerat magis
ipsi odium, quam Arrihdaeocontemptum attulerunt: quippe dum miserentur,
6 etiam favere coeperunt. Igitur non alium se, quam eum, qui ad hanc
6 Ingessit probra; at at que — Rolfe, Hed.; Impensa probra — A.
434

чтобы высшая власть была передана Пердикке». 18. Никто не сомневался,
что предложение Аристона справедливо. Итак, все предложили Пердикке
выйти вперед и взять с кресла перстень царя. Тот колебался между
сильным желанием и совестливостью и при том рассчитывал, что чем сдержан-
•нее он будет добиваться желаемого, тем настойчивее будут другие ему это
предлагать. 19. Итак, после долгих колебаний, не зная, как ему
поступить, он все же отошел и стал позади тех, кто сидел ближе.
20. А между тем один из вождей, человек твердого характера —
Мелеагр, раздраженный колебанием Пердикки, выступил и сказал: «Да
не допустят боги, чтобы судьба Александра и величие его власти легли на
плечи этого человека; обычные люди этого не выдержат. Я не говорю о
более знатных, чем он; но вообще людям не надо брать на себя никакой
тяжести против своей воли. 21. Не имеет значения, будете ли вы иметь
царем сына Роксаны, когда он родится, или Пердикку, так как он
все равно захватит власть под видом опеки. Ведь ему не нравится
ни один царь, кроме еще не родившегося; при общей
торопливости, вполне законной и даже необходимой, он один только высчитывает
месяцы и даже предсказывает рождение сына; а вы еще сомневаетесь,
готов ли он вам уступить? 22. Клянусь богами, если бы Александр оставил
нам царем вместо себя этого человека, то мое мнение таково, что из
всех его распоряжений, этого одного не следовало бы исполнять. 23. Что
же вы не бежите разграблять царских сокровищ? Наследником этих
богатств уж, конечно, является народ». 24. Сказав так, он прорвался
сквозь ряды, а давшие ему дорогу последовали за ним за объявленной
добычей.
VII.— Вокруг Мелеагра уже собралась большая толпа вооруженных
и вся сходка превратилась в мятеж, когда кто-то из самых низов,
неизвестный большинству македонцев, сказал: «Зачем прибегать к оружию и
гражданской войне, когда у вас есть царь, которого вы ищете? 2. Вы
обходите Арридея, рожденного Филиппом, брата Александра, только что
бывшего вашим царем; он участник священных церемоний и единственный
наследник. Чем он это заслужил? Что он сделал, что вы лишаете его прав,
признанных у всех народов? Если вы ищете подобного Александру, вы
такого никогда не найдете; если близкого ему — то таков один он». 3.
Услыхав это, сходка сначала как бы по команде умолкла; затем все сразу
закричали, что надо позвать Арридея, смерти, мол, достойны те, которые
проводили сходку без него. 4. Тогда Пифон со слезами на глазах начал
говорить, что теперь особенно жалко Александра, который обманывался в
преданности и услужливости добрых граждан и солдат. Они думают только
о царском имени и традиции, а все другое у них в тумане. 5. Совершенно
недвусмысленно он приписывал юноше, которому предлагалось передать
царство, пороки. Но то, в чем он его упрекал, вызвало больше ненависти
к нему самому, чем презрения к Арридею: ибо пожалев его, все начали
28*
435

spem genitus esset, passuros [regnare], pertinaci acclamatione declarant,
7 vocarique Arrhidaeum iubent. QuemMaleager infestus invisusque Perdiccae
strenue perducit in regiam, et milites Philippum consalutatum regem
appellant.
8 Ceterum haec vulgi erat vox, principum alia sententia. Ε quibns Pithoii
consilium Perdiccae exsequi coepit, tutoresque destinat filio ex Roxane fu-
turo Perdiccam et Leonnatum stirpe regia genitos. Adiecit, ut in Europa Cra-
9 terus et Antipater res administrarent. Turn iusiurandum a singulis exactum,
futuros in potestate regis geniti Alexandro. Meleager baud iniuria metu supp-
10 licii territus cum suis secesserat. Rursus Philippum traliens secum irrupit
in regiam clamitans suffragan reipublicae 6) de novo rege paulo ante conceplo:
robur aetatis experirentur; modo stirpem Philippi, et filium ac fratrem regum
11 duorum, sibimet ipsis potissimum crederent. Nullum profundum mare,
nullum vastum fretum et procellosum tantos ciet fluctus, quantos multitudo motus
12 habet, utique si nova et brevi duratura liberatate luxuriat. Pauci Perdiccae
modo electo, pluresPhilippo, quern spreverant, imperium dabant. Nee velle
nee nolle quidquam diu poterant, poenitebatque modo consilii, modo pceni-
13 tentiae ipsius. Ad ultimum tamen in stirpem regiam inclinavere studiis. Cesse-
rat ex contione Arrhidaeus principum auctoritate conterritus, et abennte il-
lo conticuerat magis, quam languerat militaris favor. Itaque revocatus ves-
14 tern fratris earn ipsam, quae in sella posita fuerat, induitur. Et Meleager-
thorace sumptocapit arma, novi regis satelles. Sequitur phalanx, hastis cli-
peosquatiens, expletura se sanguine illorum,qui affectaverant nihil ad ipsos
15 pertinens regnum. In eadem domo familiaque imperii vires remansuras
esse gaudebant; hereditarium imperium stirpem regiam vindicaturam; assuetos
esse nomen ipsumcolere venerarique, nee quemquam id capere, nisi geniturn.
1β Igitur Perdicca territus conclave, in quo Alexandri corpus iacebat, ob-
serari iubet. Sexcenti cum ipso erant spectatae virtutis, Ptolemaeus quoque
17 se adiunxerat ei puerorumque regia cohors. Ceterum haud difficulter a tot
milibus armatorum claustra perfracta sunt. Et rex quoque irruperat stipalus
18 satellitum turba, quorum princeps Meleager. Iratusque7) Perdica hos, qui
Alexandri corpus tueri vellent, sevocat, sed, qui irruperant, eminus tela in
ipsum iaciebant. Multisque vulneratis tandem seniores demptis galeis, quo
facilius nosci possent, precari, qui cum Perdicca erant, coepere, ut absisterent
19 bello, regique et pluribus cederent. Primus Perdicca arma deposuit, ceterique
e Rei publicae — A, spei — Hed.
7 itaque — Hed.
436

ему покровительствовать. 6. Итак, все упорными криками объявляют,
что не допустят передать власть никому другому, как только тому, кто
родился для власти, и требуют, чтобы позвали Арридея. 7. Мелеагр из
ненависти и вражды к Пердикке сейчас же привел его во дворец, и солдаты
приветствовали его, называя царем Филиппом.
8. Но это был голос народа, мнение старшин было другое. Из них
Пифон начал проводить план Пердикки: он объявляет опекунами
будущего сына Роксаны Пердикку и Леонната, рожденных от царской крови.
9. Кроме того, поручает Кратеру и Антипатру управлять делами в
Европе. После этого от каждого была принята присяга признавать власть
сына Александра. 10. Мелеагр же со своими людьми удалился было, с
полным основанием испугавшись угрозы. Потом он снова ворвался во
дворец, ведя за собой Филиппа и крича, что в интересах государства он
поддерживает только что избранного царя: пусть, мол, все проверят
зрелость его возраста и сами убедятся, что он потомок Филиппа, царский сын
и брат. 11. Никакое глубокое море, никакой бурный пролив не может
поднять таких волн, какими бывают движения в толпе, особенно если она
упивается новой и недолговечной свободой. 12. Лишь немногие голосовали за
только что избранного Пердикку, большинство хотело предоставить власть
Филиппу, которого презирали; и не могли долго держаться за что-нибудь
одно: то раскаивались в принятом решении, то жалели о своем раскаянии.
В конце концов симпатии больше склонились в сторону царского сына.
13. Арридей удалился с собрания, подавленный выступлением вельмож;
при его уходе солдаты скорее приумолкли, чем отказались от своих
симпатий; его позвали обратно, и он надел на себя то самое платье
царя, которое лежало на кресле. 14. А Мелеагр надел панцирь и взял
оружие как защитник нового царя. Затем появилась фаланга, ударяя
копьями о щиты, готовая обагрить себя кровью тех, которые
претендовали на совершенно им не предназначенное царство. 15. Солдаты
радовались, что силы царства останутся в руках той же семьи и дома.
Наследственная власть укрепит царский род; они привыкли чтить и уважать
самое имя царя и думали, что никто не должен посягать на него, кроме
рожденных царствовать.
16. Между тем Пердикка из-за предосторожности приказывает
запереть зал, в котором лежало тело Александра. С ним было шестьсот
выдающихся мужеством воинов, присоединился к нему также Птолемей и
когорта царских телохранителей. 17. Однако без труда запоры были сломаны
тысячной толпой вооруженных. Ворвался и (новый ) царь20, окруженный
толпой прислужников во главе с Мелеагром. 18. Возмущенный Пердикка
отзывает в сторону желающих охранять тело Александра, но ворвавшиеся
силой издали мечут в него копья. Многие были уже ранены, когда
вельможи сняв шлемы, чтобы их легче было признать, начали просить бывших
с Пердиккой не начинать распри, а уступить царю и большинству.
437

idem fecere. Meleargo deinde suadente, ne a corpore Alexandri discederent,
insidiis locum quaeri rati, diversa regiae parte ad Euphraten fugam intendunt.
20 Equitatus, qui ex nobilissimis iuvenum constabat, Perdiccam et Leonnatum
frequens sequebatur, placebatque excedere urbe et tendere in campis. Sed
21 Perdicca ne pedites quidem secuturos ipsum desperabat: itaque ne abducendo
equites abrupisse a cetero exercitu videretur, in urbe substitit.
Caput VIII
At Meleager regem monere non destitit, ius imperii Perdiccae morte
sanciendum esse: ni occupetur impotens animus, res novaturum; meminisse
eum, quid de rege meruisset, neminem autem ei satis fidum esse, quern metuat.
2 Rex patiebatur magis quam assentiebatur. Itaque Meleager silentium pro-
imperio habuit, misitque regis nomine, qui Perdiccam accerserent. Iisdem
3 mandatum, ut occiderent, si venire dubitaret. Perdicca nuntiato satellitum
adventu sexdecim omnino pueris regiae cohortis comitatus in limine domus
suae constitit, castigatosque, et Meleagri mancipia identidem appellans, sic
animi vultusque constantia terruit, ut vix mentis compotes fugerent.. Per-
4 dicca pueros equos iussit conscendere et cum paucis amicorum ad Leonnatum
5 pervenit, iam firmiore praesidio vim propulsaturus, si quis inferret. Postero
die indigna res Macedonibus videbatur, Perdiccam ad mortis periculum addu-
6 ctum, et Meleagri temeritatem armis ultum ire decreverant. Atque illesediti-
one provisa, cum regem adisset, interrogare eum coepit, an Perdiccam comp-
rehendi ipse iussisset. Ille Meleagri instinctu se iussisse respondit: ceterum non
debere tumultuari eos, Perdiccam enim vivere.
7 Igiturcontione dimissa Meleager equitummaxime defectioneperterritus
inopsque consilii (quippe in ipsum periculum reciderat, quod inimico paiilo
8 anteintenderat) triduumfere consumpsitincerta consilia volvendo. Et pristina
quidem regiae species manebat: nam et legati gentium regem a di bant etcopia-
9 rum duces aderant et vestibulum satellites armatique compleverant. Sed ingens
sua sponte maestitia ultimae desperationis index erat, suspectique invicem
non adire propius, non colloqui audebant, secretas cogitationes inter se quoque
volvente, et ex comparatione regis novi desideriumexcitabatur amissi.Ubi
10 ille esset, cuius imperium, cuius auspicium secuti erant, requirebant.
Destitutes se inter infestas indomitasque gentes, expetituros tot suarum cladium
poenas, quandocunque oblata esset occasio. His cogitationibus animos exe-
li debant, cum annuntiatur, equites, qui sub Perdicca essent, occupatis circa
12 Babylona campis frumentum, quod in urbem vehebatur, retinuisse. Itaque
438

19. Пердикка первый сложил оружие,остальные сделали то же. Затем в виду
того, что Мелеагр убеждал их не отходить от тела Александра, они,
предполагая, что он хочет устроить засаду, вышли из дворца с другой стороны
и бежали к Евфрату. 20. Конница, состоявшая из знатнейших юношей,
следовала в большом числе за Пердиккой и Леоннатом; думали выйти из
города и расположиться в поле. 21. Но Пердикка, не надеясь на то, что к
ним подойдет пехота, решил остаться в городе, чтобы не казалось, что он,
уведя конницу, оторвал ее от остального войска.
VIII.— А Мелеагр не прекращал убеждать Царя покарать смертью
Пердикку за его претензии на власть: если не обуздать его непомерной
гордости, он затеет переворот; он помнит свои заслуги перед Александром,
никому не доверяет и никого не боится. 2. Царь допускал эти разговоры,
но не соглашался с ними. Мелеагр истолковал его молчание как приказ и
послал от имени царя людей вызвать Пердикку. Им же было поручено
убить его, если он не согласится прийти. 3. Пердикка, когда ему сообщили
о приходе царских приспешников, занял порог своего дома всего с
шестнадцатью молодцами из царской когорты; он обрушился на пришедших
с порицаниями, называл рабами Мелеагра и так поразил их твердостью
своего духа,, что те без памяти пустились в бегство. 4. Пердикка же велел
своим людям сесть на коней и с немногими друзьями поехал к Леоннату,
чтобы в случае нового нападения выставить более крепкую защиту. 5. На
другой день македонцы признали недостойным делом, что Пердикка
подвергается опасности и они решили оружием наказать Мелеагра за его
дерзость. 6. Но он, предвидя возмущение, обратившись к царю, начал его
просить издать приказ арестовать Пердикку. Тот ответил, что
распорядился в соответствии с желанием Мелеагра, но, впрочем, то, что Пердикка
жив, не должно служить поводом для смуты.
7. Итак, распустив собрание, Мелеагр, сильно обеспокоенный
отпадением конницы, не зная, на что решиться (ибо опасность, которую он
только что направил против своего врага, обернулась теперь против него
самого), употребил почти три дня на обдумывание планов действия. 8. А
во дворце внешне все оставалось по-прежнему: к царю приходили послы от
племен, толпились военачальники, проходы были наполнены
прислужниками и вооруженными людьми. 9. Но глубокая непроизвольная
подавленность указывала на крайнюю безнадежность положения: все друг
друга подозревали, никто не решался сойтись с кем-нибудь и
поговорить, каждый обдумывал про себя свои тайные планы; приглядываясь к
новому царю, все больше оплакивали утрату прежнего. 10. Все
спрашивали себя, где же тот, воле которого они подчинялись и за которым
следовали. Они осиротели среди враждебных непокорных народов, которые при
первой возможности выместят на них понесенные ими поражения. 11.
Такими мыслями они ослабляли свой дух, когда вдруг сообщают, что
всадники во главе с Пердиккой, заняв все поля вокруг Вавилона, задержали
439

inopia primum, deinde fames esse coepit, et qui in urbe erant, aut reconci-
liandam gratiam cum Perdicca aut armis certandum esse censebant.
13 Forte ita acciderat, ut, qui in agris erant, populationem villarum vico-
rumque veriti confugerent in urbem, oppidani, cumipsos alimenta deficerent,
urbe excederent, et utrique generi tutior aliena sedes quam sua videretur.
14 Quorum consternationem Macedones veriti in regiam coeunt, quaeque
ipsorum sententia esset, exponunt. Placebat autem legatos ad equites mitli
15 de finienda discordia armisque ponendis. Igitur a rege legatur Passas8 Thes-
salus, et Amissas Megalopolitanus, et Perilaus, qui cum mandata regis edi-
disset, non aliter posituros arma equites, quam si rexdiscordiae auctores de-
16 didisset, tulere responsum. His renuntiatis sua sponte milites arma capiunt.
Quorumtumultuaregia Philippusexcitus, «Nihil», inquit, «seditioneest opus.
17 Nam inter se certantium praemia, qui quieverint, occupabunt. Simul memen-
tote rem esse cam civibus, quibus spem gratiae cito abrumpere ad bellum ci-
18 vile properantium est. Altera legatione an mitigari possint, experiamur, et
credo, nondum regis corpore sepulto ad praestanda ei iusta omnes esse coituros.
19 Quod ad me attinet, reddere hoc imperium malo, quam exercere civium
sanguine, et si nulla alia concordiae spes est, oro quaesoque, eligite pctio-
20 rem». Obortis deinde lacrimis diadema detrahit capiti, dextram, qua id le-
nebat, protendens, ut, si quis se digniorem profiteretur, acciperet. Ingentem
21 spem indolis, ante eum diem fratris claritate suppressam, ea moderata exci-
tavit oratio. Itaque cuncti instare coeperunt, ut, quae agitasset exsequi vel-
22 let. Eosdem rursus legat petituros, ut Meleagrum tertium ducem acciperent.
Haud aegre id impetratum est. Nam et abducere Meleagrum Perdicca a rege
cupiebat, et unum duobus imparem futurum esse censebat. Igitur Meleagro
23 cum phalange obviam egresso Perdicca equitum turmas antecedens occurrit.
Utrumque agmen mutua salutatione facta coit, in perpetuum, ut arbitraban-
tur, concordia et pace firmata.
Caput IX
Sed, iam fatis admovebantur Macedonum genti bella civilia. Nam et
2 insociabile est regnum, et a pluribus expetebatur. Primum ergo collegere
vires, deinde disperserunt: et cum pluribus corpus, quam capiebat, onerassent,
cetera membra deficere coeperunt; quodque imperium sub uno stare potuisset,
3 dum a pluribus sustinetur, ruit. Proinde iure meritcque populus Romanus
salutem se principi suo debere profitetur, qui noctis, quam paene supremam
8 Pasias — Hed.
440

хлеб, который везли в город. 12. Поэтому сначала стал чувствоваться
недостаток провианта, потом и голод, и находившиеся в городе требовали,
чтобы с Пердиккой примирились или выступили против него с оружием.
13. Случайно так получилось, что сельские жители, опасаясь разорения
сел и хуторов, сбежались в город, а горожане, когда стало не хватать
продовольствия, покидали город, и всем казалось, что положение других
лучше, чем их собственное.
14. Македонцы, опасаясь такого общего смятения, приходят в
царский дворец и излагают свое мнение. Им казалось нужным отправить к
всадникам послов, чтобы покончить с распрей и сложить оружие. 15. Итак,
царем посылаются к ним фессалиец Пас, мегалополитанец Амисс и
Перилай; когда они изложили поручение царя, всадники сказали, что
они сложат оружие, только если царь выдаст им зачинщиков разногласия.
16. Когда это стало известно, солдаты царя со своей стороны тоже взялись
за оружие. Филипп, выйдя на их шум из дворца, сказал: «Не нужно
распрей! Тот из сражающихся получит награду, кто раньше успокоится.
17. Вместе с тем не забывайте, что вы имеете дело с гражданами; сразу
лишить их надежды на примирение — значит ускорить начало
гражданской войны. 18. Испытаем, не удастся ли их смягчить вторичным
посольством; я уверен, что поскольку тело царя еще не погребено, все
сойдутся, чтобы отдать ему последний долг. 19. Что касается меня, я
больше всего хочу сложить с себя эту власть, чтобы не вызвать пролития
крови граждан, и если нет никакой надежды иначе добиться согласия,
убедительно прошу вас: изберите другого достойнейшего царя!». 20. Со
слезами на глазах он снял с себя диадему, протянул правую руку, в
которой ее держал, и предлагал взять ее тому, кто признает себя более
достойным. 21. Эта скромная речь зародила у всех веру в высокие качества
его души, которые затемняло перед этим светлое воспоминание о его брате.
Итак, все стали настаивать, чтобы он выполнил задуманное. 22. Он
отправляет тех же послов с просьбой, чтобы двое вождей приняли к себе третьим
Мелеагра. На это без труда дано было согласие, так как Пердикка
стремился разлучить царя с Мелеагром и рассчитывал, что он один не будет
равен по силе им двум. 23. Итак, навстречу Мелеагру, выступившему с
фалангой, вышел Пердикка во главе своей конницы. Оба отряда молчаливо
приветствовали друг друга и соединились, полагая, что навсегда закрепили
мир и согласие.
IX.— Но судьба готовила македонскому народу гражданские войны,
ибо царская власть неделима, а добивались ее многие. 2. Итак, сначала
силы были собраны, потом они рассеялись, и так как брали на себя бремя
выше своих сил, отдельные части тела отказались служить, и империя,
прочно державшаяся на плечах одного, распалась, когда ее стало
подпирать несколько человек. 3. Поэтому по праву и справедливости римский
народ признает, что обязан своим спасением принцепсу, явившемуся как
441

4 habuimus, novum sidus illuxit. Huius, hercule, non solis ortus lucem caligan-
5 ti reddidit mundo, cum sine suo capite discordia membra trepidarent. Quot
ille turn extinxit faces! quot condidit gladios! quantam tempestatem subita
serenitate discussit! Non ergo revirescit solum, sed etiam floret imperium.
6 Absit modo invidia, excipiet huius seculi tempora eiusdem domus utinam
perpetua, certe diuturna posteritas.
7 Ceterum, ut ad ordinem, a quo me contemplatio publicae felicitatis aver-
terat, redeam. Perdicca unicam spem salutis suae in Meleagri morte depone-
bat: vanum eundem et infidum, celeriterque res novaturum, et sibi maxime
g infestum occupandum esse. Sed alta dissimulatione consilium premebat, ut
opprimeret incautum. Ergo clam quosdam ex copiis, quibus praeerat, subor-
navit, ut, quasi ignoraret ipse, conquererentur palam, Meleagrum aequatum
9 esse Perdiccae. Quorum sermone Meleager ad se relato furens ira Perdiccae,
quae comperisset, exponit. Ille velut nova re exterritus admirari, queri do-
lentisque speciem ostentare ei coepit; ad ultimum convenit,ut comprehenderen-
Ю tur tarn seditiosae vocis auctores. Agit Meleager gratias amplexusque Perdic-
cam fidem eius in se ac benevolentiam collaudat. Turn communi consilio
11 rationem opprimendi noxios ineut. Placet exercitum patrio more lustrari.
12 Et probabilis causa videbatur praeterita discordia. Macedonum reges ita
lustrare soliti erant milites, ut discissae canis viscera ultimo in campo,in
quern deduceretur exercitus, ab utraque abicerent parte, intra id spatium ar-
mati omnes starent, hinc equites, illinc phalanx.
13 Itaque eo die, quern huic sacro destinaverant, rex cum equitibus elephan-
^ tisque constiterat contra pedites, quis Meleager praeerat. lam equestre agmen
movebatur, et pedites subita formidine ob recentem discordiam, baud sane
pacati quidquam exspectantes, parumperaddubitavere, an in urbem subduce-
15 rent copias: quippe pro equitibus planities erat. Ceterum veriti,ne temere com-
militonum fidem damnarent, substitere, praeparatis ad dimicandum animis,
si quisviminferret. lam agmina coibant, parvumque intervallum erat, quod
16 aciem utramque divideret. Itaque rex cum una ala obequitare peditibus
coepit, discordiae auctores, quos tueri ipse debebat, instinctu Perdiccae ad sup-
liciadeposcens; minabaturque omnes turmas cum elephantis inducturum se in
17 recusantes. Stupebant improviso malo pedites, nee plus in ipso Meleagro
erat aut consilii aut animi. Tutissimum ex praesentibus videbatur, exspectare
lg potius, quam movere fortunam. Turn Perdicca, ut torpentes et obnoxios vi-
dit CCC fere, qui Maleagrum erumpentem ex contione, quae prima habi-
• XXX - Hed.
442

новое светило в ночи, которую мы считали уже своей последней. 4. Именно
его появление, а не восход солнца, вернуло свет миру, погруженному во
мрак, лишенному головы, трепещущему всеми членами от распрей.
5. Сколько факелов пожара оно тогда погасило, сколько мечей вложило в
ножны! Какая буря сменилась ясной погодой! Империя не только оживает,
она процветает! 6. Да не коснется его никакая зависть! да процветает на
долгие годы,— о, если бы и на вечные времена — благополучие его
дома!21.
7. Но вернусь к повествованию, прерванному соображениями об
общей безопасности. Пердикка единственную надежду на свое спасение
полагал в смерти Мелеагра и считал нужным захватить этого пустого и
неверного, готового на немедленный переворот и крайне враждебного себе
человека. 8. Но он усердно скрывал от всех свое намерение, чтобы
захватить его врасплох. Итак, он тайно подговорил некоторых из
подначального тому войска, чтобы те открыто, но якобы без его ведома, стали
жаловаться на то, что Мелеагр уравнен в положении с Пердиккой. 9. Этот
прикинулся удивленным как бы новым для себя обстоятельством и, под
видом сочувствия, выражал ему свое сожаление; под конец они
уговорились выявить зачинщиков таких мятежных речей.10. Мелеагр благодарит
и даже обнимает Пердикку, хвалит его за такое к себе расположение.
11. После этого они соглашаются на совместное преследование виновных.
Решают провести проверку всего войска по обычаю предков.
Уважительной причиной было признано недавнее их разногласие. 12. Цари
македонские обычно так производили проверку своего войска: в конце поля, на
которое выводится войско, с двух сторон бросают внутренности
зарезанной собаки, а внутри этого пространства становятся все вооруженные: с
одной стороны конница, с другой фаланга22.
13. Итак, в тот день, на который была назначена эта священная
процедура, царь с конницей и слонами стал против пехоты, во главе которой
стоял Мелеагр. 14. Вот конница пришла в движение, и пехота, сразу
насторожившись из-за недавних распрей, после которых еще не успокоилась
и все время чего-то ожидала, стала опасаться, уж не поведут ли ее в город;
к тому же перед конницей находилась большая равнина. 15. Впрочем,
усомнившись, справедливо ли они заподозрили своих сотоварищей,
пехотинцы остались на месте, приготовившись в душе дать отпор, если
бы кто на них напал. И вот уже отряды сходились и их ряды
разделяло лишь небольшое расстояние. 16. Тогда царь с одним
взводом стал объезжать ряды пехоты, требуя на расправу, по настоянию
Пердикки, зачинщиков смуты, за которыми должен был сам
наблюдать; он угрожал в случае их упорства бросить на них всю
конницу и слонов. 17. Пехотинцы были поражены неожиданно нависшей
над ними угрозой, и сам Мелеагр растерялся и пал духом. При
создавшемся положении самым безопасным казалось выжидать и не ускорять
443

ta est post mortem Alexandri, secuti erant, a ceteris discretos, elephantis
in conspectu totius exercitus obicit, omnesque beluarum pedibus obtriti
19 sunt, nee prohibente Philippo, nee auctore: apparebatque, idmodoprosuo
vindicaturum, quod approbasset eventus. Hocbellorum civilium Macedoni-
20 bus et omen et principium fuit. Meleagersero intellecta fraude Perdiccaetum
quidem, quia ipsius corpori vis non afferebatur, in agmine quietus stefeit: at
21 mox damnata spe salutis, cum eius nomine, quern ipse fecerat regem, in per-
niciem suam abutentes videret inimicos, confugit in templum, ac ne loci
quidem religione defensus ociditur.
Caput X
Perdicca perductoinurbem exercitu consilium principum virorum habuit
in quo imperium ita dividi placuit, ut rex quidem summan eius obtineret.
2 Satrapes Ptolemaeus Aegypti et Africae gentium, quae in dicione erant, Laome-
donti Syria cum Phoenice data est, Philotae Cilicia destinata, Lyciam cum
3 Pamphylia et maiore Phrygia obtinere iussus Antigonus, in Cariam Cassan-
der, Menander in Lydiam missi. Phrygiam minorem Hellesponto adiunctam
Leonnati provinciam esse iusserunt. Cappadocia Eumeni cum Paphlagonia
cessit. Praeceptum est, ut regionem earn usque ad Trapezunta defenderet,
4 bellum cum Ariarathe gereret. Solus his detrectabat imperium. Pithon Me-
diam, Lysimachus Thraciam appositasque Thraciae Ponticas gentes obtinere
iussi. Qui Indiae, quique Bactris et Sogdianis ceterisque aut oceani aut rubri
maris accolis praeerant, quibus quisque finibus habuiset, imperii etiam ius
obtinerent, decretum est; Perdicca ut cum rege esset copiisque praeesset, quae
5 regem sequebantur. Credidere quidam, testamento Alexandri distributas esse
provincias, sed famam eius rei, quamquam ab auctoribus tradita est, vanam
6 fuisse comperimus. Et quidam suos quisque opes divisis imperii partibus
tuebantur10, quas ipsi fundaverant, si unquam adversus immodicas cupidi-
7 tates terminus staret. Quippe paulo ante regis ministri, specie imperii alieni
procurandi, singuli ingentia invaserant regna, sublatis certaminum causis,
cum et omnes eiusdem gentis essent et a ceteris sui quisque imperii regione
8 discreti. Sed difficile erat eo contentos esse, quod obtulerat occasio: quippe
sordent prima quaeque, cum maiora sperantur. Itaque omnibus expeditius vi-
debatur augere regna, quam fuisset accipere.
10 Tuebantur quas ipsi — M., Tuebantur, ut videbatur ipsi — BFLV, ut videban-
tur sibi — Hed.
444

судьбы. 18. Тогда Пердикка, увидев их смущение и покорность, отделил
от остальных примерно триста человек, которые последовали за
Мелеагром, когда он вырвался из первого собрания, происходившего после
смерти Александра, и на глазах у всего войска подставил их слонам. Все они
были растоптаны этими зверями, и Филипп23 не воспрепятствовал этому.
19. Было очевидно, что он припишет себе только то, что будет оправдано
исходом всего происшествия. Это явилось предзнаменованием и даже
началом гражданских войн среди македонцев. 20. Мелеагр поздно понял
хитрость Пердикки; но так как над ним лично не совершено было насилия,
спокойно оставался на своем месте в строю. 21. Но вскоре, отчаявшись в
спасении, так как видел, что враги его злоупотребляли на его погибель
именем того, кого он сам поставил царем, укрылся в храм. Но даже святость
места его не спасла, и он был убит.
X.— Пердикка, отведя войско в город, собрал совещание виднейших
военачальников. На нем решено было так поделить империю, чтобы царь
сохранил в ней высшую власть. Сатрапом Египта и африканских народов,
ему подвластных, был сделан Птолемей. 2. Лаомедонту была дана
Сирия и Финикия, Филоту назначена Киликия, Ликию с Памфилией и с
Великой Фригией должен был принять Антигон; в К арию был послан
Кассандр, в Лидию — Менандр. 3. Малую Фригию, прилегающую к
Геллеспонту, сделали провинцией Леонната; Каппадокия с Пафлагонией
отошла к Евмену. Ему было приказано охранять эту страну до самого
Трапезунда и вести войну с Ариаратом. Только он один не претендовал на
империю. 4. Пифону было приказано управлять Мидией, Лисимаху —
Фракией и прилегающими к ней понтийскими народами. Было также
решено, чтобы стоящие во главе Индии, Бактрии, Согдианы и других племен
на берегу океана или Красного моря обладали и военной властью в
пределах подвластных им стран. Пердикка должен был находиться при царе и
командовать состоявшими при нем войсками. 5. Некоторые думали, что
провинции были распределены согласно завещанию Александра, но эта
молва, хотя и принятая некоторыми писателями, по нашей проверке,
оказалась ложной. 6. После разделения империи на части, каждый
охранял накопленное им богатство в расчете, что когда-нибудь будет
поставлен предел чрезмерным домогательствам. 7. Дело в том, что незадолго до
этого слуги царя под предлогом завоевания чужих царств, захватывали
огромные пространства, без всяких причин для войны, поскольку все
жители там принадлежали к одному племени и были отделены от других
границами своего царства. 8. Но трудно было довольствоваться тем, что
предоставлял случай; когда претендуешь на большее, первое попавшееся
кажется неприглядным. Поэтому всем казалось, что лучше самим
расширять пределы своих владений, чем принимать предназначенное им
заранее.
445

9 Septimus dies erat, ex quo corpus regis iacebat in solio, curis omnium
10 ad formandum publicum statum a tarn solemni munere aversis. Et.non aliis
quam Mesopotamiae regione fervidior aestus existit, adeo ut pleraque anima-
lia, quae in nudo solo deprehendit, exstinguat; tantus est vapor solis et
11 coeli, quo cuncta velut igne torrentur. Fontes aquarum et rari sunt et incolen-
12 tium fraude celantur; ipsis usus patet, ignotus est advenis. Ut tandem curare
corpus exanimum amicis vacavit, nulla tabe, ne minimo quidem livore corrup-
tum videre, qui intraverant. Vigor quoque, qui constat ex spiritu, non desti-
13 tuerat vultum. Itaque Aegyptii Chaldaeique, iussi corpus suo more curare,
primo non sunt ausi admovere velut spiranti manus: deinde precati, ut ius
fasque esset mortalibus attrectare eum11, purgavere corpus, repletumque est
odoribus aureum solium et capiti adiecta fortunae eius insignia.
^ Veneno necatum esse credidere plerique: filium Antipatri inter minis-
tros, Iollam nomine, patris iussu dedisse. Saepecerte audita erat vox
Alexandra Antipatrum regium affectare fastigium, maioremque esse praefecti opi-
bus, ac titulo Spartanae victoriae inflatum, omnia a se data asserenlem sibi.
15 Credebant etiam, Craterum cum veterum militum manu ad interficiendum
16 eum missum. Vim autem veneni, quod in Macedonia gignitur, talem [esse
constat], ut ferrum quoque exurat, ungulam iumenti dumtaxat patientem
17 succi; Stygem appellant fontem, ex quo pestiferum virus emanat. Hoc per
18 Cassandrum allatum traditumque fratri Iollae et ab eo supremae regis potio-
ni inditum. Haec, utcunque sunt credita, eorum, quos rumor asperserat,
19 mox potentia extinxit. Regnum enim Macedoniae Antipater et Graeciam
quoque invasit. Suboles deinde excepit, interfectis omnibus, quicunque Alexan-
20 drum etiam longinqua cognatione contigerant. Ceterum corpus eius a Pto-
lemaeo, cui Aegyptus cesserat, Memphim et inde paucis post annis Alexand-
riam translatum est, omnisque memoriae ac nomini honos habetur.
11 Deum — Rader, Hed., eum — BFLPS.

9. Шел уже седьмой день, как тело царя лежало на катафалке,
а заботы всех были отвлечены от ухода за ним разрешением вопросов
об устройстве государства. 10. Нигде больше нет такого жаркого климата,
как в Месопотамии; многих животных, застигнутых на голой почве,
солнце там убивает. Такова сила накаленного воздуха, что все сжигается как
бы огнем. 11. Источники воды там редки, и жители их скрывают, сами ими
пользуются, иноземцам их не показывают. 12. Когда друзья смогли,
наконец, отдаться заботам о бездыханном теле, они, войдя в зал, не заметили
на нем никаких признаков тления, ни даже бледности смерти: с лица его
не сошла и та живость, которая поддерживается дыханием. 13. Так что
египтяне и халдеи, которым было приказано приготовить тело по их
обычаю, сначала не решались тронуть его руками, думая, что оно дышит;
затем помолившись, чтобы им, смертным, было позволено прикоснуться к
божеству, они очистили тело, наполнили его благовониями и положили на
золотое ложе, украсив голову его знаками его сана.
14. Многие24 думают, что он был умерщвлен ядом и что дал его ему
по приказанию отца сын Антипатра25, по имени Иолла, бывший среди слуг
царя. Часто, правда, слышали слова Александра, что Антипатр
претендует на царское достоинство, он, гордясь своей победой над спартанцами,
считает себя по силе выше обычного военачальника и все, что получает
от царя, приписывает себе. 15. Думали также, что Кратер был послан для
убийства с отрядом ветеранов. 16. Сила яда, добываемого в Македонии,
такова, что он разрывает даже подковы, но копыто животного его
выдерживает. 17. Источник, из которого добывают этот яд, называют Стиксом;
его привез Кассандр и передал брату Иолле, а этот влил его в
последнюю чашу царя. 18. Однако множество влиятельных лиц, задетых
этим слухом, как бы ему ни верили, скоро заставило его забыть. Ведь
Антипатр захватил царство Македонское, а также и Грецию. 19. Власть
его переняли его потомки, так как все, кто остался в каком-либо
родстве с Александром, были истреблены. 20. Тело Александра было,
наконец, перевезено Птолемеем, которому достался Египет, в Мемфис, а
оттуда через несколько лет оно было перевезено в Александрию. Имени и
памяти его там воздаются все почести.

ПРИМЕЧАНИЯ
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ ΙΠ
1 Арриан («Поход Александра», кн. II, гл. 20, § 5) указывает, что Клеандр привел
<с собой, вернувшись из этой поездки, 4 000 солдат.
2 О происхождении названия реки Марсия см. К с е н о φ о н т. Анабасис 1, 2.
Изд-во АН СССР, М.
3 По Арриану (кн. I, гл. 29, § 1), в крепости находились 1000 карийцев и 100
греческих наемников.
4 Вестник назван в латинском тексте «кадуцеатор» по названию жезла вестника
богов Мер куря (Гермеса) — «кадуцей».
5 Царь Мидас известен из мифа о том, как он за невежество в музыке получил
ослиные уши (См. Овидий. Метаморфозы, XI, ст. 85 и ел.).
6 Здесь Курций повторяет ошибочные географические представления о Малой
Азии в сочинении Страбона (XII, гл. I, § 3) и Плиния Старшего (Ν. Н., VI, гл. 2, § 7).
448

7 Арриан, следуя Аристобулу, современнику Александра, говорит (кн. II, гл. 3,
§ 7), что Александр вытащил стержень, продетый через дышло, и потом стянул с него
узел. Легенда закрепила версию Курция.
8 О происхождении венетов древние писатели Курций, Ливии, Плиний, Страбон
и другие дают несходные между собой сведения.
9 Геродот (кн. VII, гл. 59) рассказывает, что Ксеркс производил счет своего
войска, вводя и выпуская из укрепления по 10 000 человек.
1 ° Латинское слово cetra или caetca — короткий прямоугольный щит.
1 г Беседа Дария с Харидемом подсказана была Курцию примером беседы Ксеркса
с Демаратом у Геродота (кн. VII, гл. 101—102).
12 Акинак — короткий прямой меч, обычное оружие персов.
13 Римский автор называет Юпитером персидское божество Ормузда.
14 Об отряде «бессмертных» и такой же его численности говорит уже и Геродот
(кн. VII, гл. 83).
15 «Родичи царя», если судить по их численности,—несомненно, только почетное
звание придворных чинов.
16 Дорифоры (греч.) — букв, копьеносцы.
17 Бел или Вил — легендарный основатель Вавилона.
18 «Кидарис» — род чалмы с приподнятым передом (ср. «тиара»).
19 Стадий — греческая мера длины примерно 175 метров.
20 По другим источникам — 365 — по числу дней в году (см. Диодор, XVII,
гл. 77, § 6).
21 По-видимому, здесь ошибка: по этим местам вел свою армию Кир Младший в
401 г. до н. э. (см. Ксенофонт. Анабасис, кн. I, гл. 2; Α ρ ρ и а н, кн. II, гл. 4,
§ 3); однако Юстин (кн. I, гл. 7, § 4) связывает это место, как и Курций, с
воспоминаниями о Кире Старшем.
22 Ксенофонт (Анабасис, кн. I, гл. 2, § 23) определяет его ширину в два плефра,
т. е. около 60 метров.
23 Это подтверждает и Страбон (кн. XIV, гл. 5, § 12).
24 Арриан (кн. II, гл. 4, § 7) говорит, что Александр заболел от переутомления.
Курций же поддался своему пристрастию к драматизму и риторике.
25 Арриан (кн. II, гл. 5, § 8 и гл. 12, § 2) говорит, что наказание на город Тир
было наложено Александром за упорное сочувствие персам; после битвы при Иссах
он сложил с города оставшийся за ним долг в 50 талантов.
26 Как показывает план сражения (см. стр. 448), армия Александра вошла в
теснины раньше персов и для встречи с врагом должна была повернуться фронтом в другую
сторону, т. е. на север, после движения на юг.
27 Восточный отрог Армянского Тавра назывался Аман; отсюда Аманские
ворота.
28 По Арриану (кн. II, гл. 7, § 1, гл. 10, § 1), Дарий не переходил реки Пинара
(§ 28).
29 По римскому обычаю третья смена приходилась на полночь.
30 Ксенофонт называет эту реку Каре (см. Анабасис, кн. I, гл. 4).
31 По Арриану (кн. II, гл. 8, § И), в сражении при Иссе, так же как и при Арбе-
лах (см. кн. IV, гл. 14, § 8), Дарий находился в центре своего войска; Ксенофонт
(Анабасис, кн. I, гл. 8) считает это обычным приемом всех персидских полководцев.
32 О таком же обычае персидских войск говорит и Ксенофонт (Анабасис, кн. I,
гл. 7).
33 Имеется в виду город Фивы.
34 О таком же ходе сражения рассказано у Диодора (кн. XVII, гл. 7).
35 Сведения о потерях убитыми с той и другой стороны разные авторы дают по-
разному.
36 Геродот (кн. I, гл. 140) говорит, что персы заливали своих покойников воском
и ставили в гробницу.
29 Заказ JSfi 1628
449

87 Здесь игра слов: Александр по-гречески значит «разитель мужей».
88 Имеется в виду Индийский океан.
89 Курций применяет римские наименования для обозначения должностей
Персидской державы: префектом он называет правителя Дамаска.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ IV
1 Это были греки на службе у Дария (см. прим. I к кн. III).
2 Дарий первоначально носил имя Кодоман; царем он принял имя Дария.
8 Названный здесь Стратон не то лицо, что в § 6 (см. именной указатель).
4 Рассказ о приглашении на царство Абдолонима передают и другие авторы
(Ю с τ и н, кн. XI, гл. 10; Д и о д о р, кн. XVIII, гл. 47; Π л у τ а ρ χ, гл. II, § 8;
ср. Ливии, кн. III, гл. 10).
ГГЛОЩОСДЪ
Агенори
6 Ср. кн. X, гл. 4, а также прим. 39 к кн. III.
6 Геркулес — римское название божества, соответствующее греческому Гераклу,
тирскому Мелькарту, карфагенскому Баалу.
7 Африканским назывался юго-западный ветер.
8 Вороны — род крюков; они выбрасывались из метательных машин, зацеплялись
за вражеский корабль и притягивались обратно.
450

9 Курций не делает различия между Ливаном и Антиливаном.
I ° «Дикие арабы» —- это, по-видимому, бродячие шайки аравийских
разбойников.
II Квинкверема — корабль с пятью рядами весел.
12 Квадрирема — корабль с четырьмя рядами весел.
13 Здесь Курций допускает ошибку: война сиракузян с карфагенянами
происходила лет на 20 позже, при Агафокле (311—306 гг. до н. э.).
14 По Диодору (кн. XVII, гл. 108), карфагенский полководец Гамилькар подарил
городу Тиру статую Аполлона, захваченную им в 405 г. в греческом городе Геле.
15 Сатурн — римское название божества, соответствующего тирскому Молоху·
16 Карфаген был разрушен в 146 г. до е. э.
17 Имеется в виду крупная акула или небольшой кит.
18 Агенор — легендарный сын Сидона, отец Финика, Кадма и Европы; всем им
приписывалось основание городов или заселение стран.
19 Болгарский ученый Вл. Георгиев («Происхождение алфавита». Вопросы
языкознания, 1952, № 6) считает, что финикийский и греческий алфавиты развились из ми-
нойского.
20 Имеется в виду время жизни Курция Руфа, примерно середина Ϊ в. н. э.
21 Арриан называет ее Барсиной; Курций дает это имя наложнице Александра.
22 Милет и другие города Малой Азии переходили во время войны из рук в
руки.
23 Древние писатели называли скифами также племена, жившие в
среднеазиатских степях до предгорий Тянь-Шаня.
24 Здесь в рукописях лакуна приблизительно в полторы строки.
25 От Ахиллеса вела свой род мать Александра Олимпиада.
26 Верховное божество Египта Аммона Курций, по своему обыкновению,
называет Юпитером.
29*
451

27 Троглодиты — от греческого слова trogle — яма, дыра и dy5 — погружаю(сь),
т. е. пещерные жители.
28 Эмблема-корабль свидетельствует о том, что святилище стояло первоначально
на берегу моря.
29 Дворец легендарного царя Мемнона, сына Тифона и богини зари Эос,
находился в Фивах, на среднем течении Нила.
30 Греки, захваченные в плен Александром, были на службе у персов (ср. кн. III,
гл. I, § 9).
31 Курций нигде не называет Гавгамел, известных из других источников похода
Александра.
32 Затмение луны происходило 20 сентября второго года 112 олимпиады, т. е.
в 330 г. до н. э.
83 Преторий — палатка претора, т. е. военачальника в римском лагере (ср. кн.
IV, § 8).
34 Причины затмения, указанные Курцием, не соответствуют данным науки того
времени.
35 О семи знатнейших персах говорит и Геродот (III, 70).
36 Белиты— непонятное обозначение племени; это или потомки Бела, или племя,
живущее на реке Белое в Финикии.
37 Общую численность персидских войск, участвовавших в битве при Арбелах,
авторы указывают по-разному: от 245 тыс. до 1 миллиона. Более достоверно число
80 тыс. пехоты и 12 тыс. конницы. Арриан упоминает еще о греческих наемниках в
центре персидского строя.
38 Латинский автор называет Юпитером и Минервой греческих богов Зевса и
Афину-Пал л аду.
39 В латинском тексте дано слово «agema» (греч.), означающее действующую
силу.
40 Среброщитные — соответствуют греческому слову в латинском тексте argy-
raspides (ср. кн. VIII, гл. 5).
41 Это место в рукописях испорчено: значение имени Balacros непонятно. В
предлагаемой редакции это обозначение народности, проживавшей на территории
Македонии — балакры; в других редакциях это слово понимается как имя вождя: Балакр.
42 Численность македонского войска была примерно 40 тыс. пехоты и 8 тыс.
конницы (см. у Арриана, Юстина, Диодора).
43 Из предыдущих указаний следует, что битва происходила за Тигром.
44 Выше, в гл. 12, § 6, указано, что бактрийцы были на левом фланге.
45 Потери сторон в битве при Арбелах, как и общая численность участников боя,
указываются авторами по-разному: от 40 тыс. до 900 тыс. у персов, у македонцев—от
100 до 300 человек.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ V
1 Управление Македонией и Грецией в отсутствие Александра было поручено
Антипатру.
2 Имеется в виду Дарий.
3 Здесь ошибка в латинском тексте: на самом деле Аравия должна была быть с
правой стороны.
4 Месопотамия (греч.) — междуречье.
6 Здесь Курций из многих легенд об основании Вавилона и о Семирамиде следует,
вероятно, версии Ктесия: по Диодору (кн. II,гл. 7, §5), Бел основал крепость, а
Семирамида — город.
6 Античные писатели указывают различные размеры вавилонских стен и башен:
от 50 до 250 локтей вышины и от 358 до 480 стадиев длины.
452

7 Римский югер — приблизительно четверть гектара. У Плиния Старшего, Кур-
ция и некоторых других югер — мера длины, равная плефру (ок. 30 м).
8 Возможно, что 80 стадиев — общая протяженность жилых построек. Диодор
и Геродот дают другое описание Вавилона.
9 Хилиарх (греч.)— командир отряда в тысячу человек.
10 Писатели указывают различные суммы денег, захваченных в Сузах.
11 Мадат не хотел сдаваться Александру.
12 Неизвестно, какого именно города; по-видимому, это укрепленный военный
пост в горном проходе.
13 Черепаха (техн. терм.) — укрытие из щитов сверху и с боков.
14 Здесь географическая неточность: собственно Персия находится позади Суз-
ских ворот, а не перед ними.
15 Красным морем назывался также современный Персидский залив.
16 Араке — ныне река Бунд-Амир; следующая река Мед — ныне Польвар;
утверждение Курция, что Араке впадает в Мед, можно объяснить изменившимся за
тысячелетия направлением рек.
17 Арриан (кн. III, гл. 18, § 4) называет отдельно стрелков и всадников.
18 Именно в Персеполе.
19 По Юстину и Диодору, их было 800 человек.
20 Диодор (кн. XVII, гл. 69, § 8) более подробно перечисляет все, что было дано
поселенцам: по пяти одежд на каждого мужчину и женщину, две пары волов, 50 овец,
50 медимнов зерна, а также и освобождение от обложения налогами.
21 Созвездие Вергилий называется иначе Плеяды.
22 Марды — это, по-видимому, не этническое их наименование, а прозвище со
значением «мужественные».
23 Здесь намек на поход Ксеркса в начале V в. и прорытие канала на Афонском
полуострове.
24 Город Персеполь пришел в запустение; указание Курция соответствует его'
времени (I в. н. э.).
25 Возможно, что Курций упоминал об Артабазе как друге Филиппа — царя
македонского в несохранившихся первых книгах.
26 Выше (кн. III, гл. 2, § 9) сказано о 30 тыс. греков перед битвой в Киликии,
раньше их могло быть больше.
27 Положение учения эпикурейцев.
28 Положение учения стоиков.
29 Согласно Юстину (кн. XI, гл. 5), это селение Тара в Парфии.
30 Двоеборцы — буквальный перевод греческого термина dimachae; в тексте
Курция изобретение описанного тактического приема приписывается самому
Александру.
31 Конец книги пятой в рукописях не сохранился; предположительно он имел
следующее содержание: Полистрат обнаружил под шкурами, покрывающими повозку,
умирающего Дария, который обратился к нему с пространной речью. Дарий
раскаивается в своей вражде к Александру и передает ему через Полистрата благословение на
счастливое управление Персидским государством и на расправу с убийцами для
безопасности всех царей. Далее говорится о горе Александра, о почестях, которые он воздал
трупу Дария, о верности собаки Дария в противоположность предательству
окружавших его людей.
453

ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ VI
1 Лакуна. Начало книги VI в рукописях не сохранилось; предположительно
оно имело следующее содержание. Во время рписанных в книге V событий, т. е. летом
330 г., в Греции и Македонии было неспокойно. Спартанскому царю Агису в отсутствие
Александра удалось собрать войско и начать военные действия на острове Крите и на
греческом побережье Малой Азии за освобождение Греции от македонского ига;
помощь людьми, кораблями и деньгами он получил от персов. Правитель Македонии
Антипатр собрал армию в 40 тыс. человек и послал извещение о событиях в Греции
Александру. Царь прислал ему денег для продолжения войны до полной победы.
Начало войны было удачно для лакедемонцев, но среди греков не было единодушия.
Антипатр дал в Пелопоннесе генеральное сражение, окончившееся поражением
лакедемонцев, но бой был упорный и продолжался долго с переменным успехом...
2 Диодор (XVII, 4) по этому поводу говорит об обычном собрании в Коринфе
греческих старейшин.
3 Плутарх (Александр, 43) называет этого брата Дария Эксафром.
4 На территории современного Керченского полуострова.
6 Левая граница Фракии, т. е. северная.
6 Борисфен — Днепр; Танаис — Дон.
7 По словам Страбона (XI, 5, 14) и Плиния Старшего (VI, 26, 29), это —
резиденция мидийского сатрапа Арсака.
8 Трибаллами в средние века иногда называли сербов.
9 Дарий Кодоманн стал царем в результате дворцового переворота.
10 Керкеты — иначе черкесы, ошибочно поселенные Курцием на южном берегу
Каспийского моря, как и мосины и левкосиры.
11 Курций имеет в виду амазонок, по преданию живших около Фемискиры.
12 В древности было представление, что северный Океан находится недалеко от
Индии, Каспийского моря и Гиркании.
13 Арриан (III, 23, 6) называет этот город Задракарта.
14 Александр говорит о законных наследниках своей власти.
16 По утверждению Курция, во времена Александра греки не понимали языка
македонцев.
16 Фригийцев и пафлагонцев было особенно много среди рабов.
17 Александр — Филэллин, Архелай и Пердикка — цари Македонии,
предшественники Филиппа.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ VII
1 О выдаче Александра Линкеста рассказано в одной из тех двух книг, которые
до нас не дошли.
2 Эвергеты (греч.) — благодетели.
3 Курций, очевидно, имеет в виду Каспийское море, которое он часто путает с
Черным.
4 Климат этой страны холодный из-за высокогорного положения.
6 В древности горы Ирана и Гиндукуш считались Кавказскими.
6 Гирканское море — другое название Каспийского.
7 Александрия Кавказская — близ современного Кабула.
8 Курций отождествляет Танаис (Дон) и Яксарт (Аму-Дарья), считая эту реку
линией раздела Азии и Европы.
9 Здесь, по-видимому, пропуск в рукописях.
10 Курций и тут путает Понт с Каспийским морем.
11 На месте позднейшего Балка в Афганистане.
4Б4

12 Такое же описание переправы через Евфрат дает Ксенофонт (Анабасис, 1, 4).
14 Согласно Арриану (III, 29), это событие произошло до перехода реки Оке.
16 См. §36.
16 По обычаю греков обращающиеся к богам должны были покрывать себе
головы. Язык бранхитов был греческий.
17 Современный Самарканд.
18 Название «европейское» объясняется ошибочным отождествлением Танаиса
с Яксартом (см. прим. 12).
19 Имеется в виду Боспор Киммерийский.
20 По-видимому, город Газа (Арриан, IV, 2, 2), вблизи Яксарта.
21 Выше (VI, 16) Курций говорил, что Кирополь осаждал Кратер.
22 Александрия Танаисская — позднейший Ходжент, ныне Ленинабад.
2 3 Тот же срок указывает Юстин (XII, 5), Арриан (IV, 4) говорит о двадцати днях.
24 По Арриану (IV, 4, 1), новый город был заселен греческими купцами.
25 Страбон (XI, 2) считает сарматов тоже скифами.
26 Бактрия в широком смысле, т. е. включая Согдиану.
27 Геродот рассказывает, что эти дары упали с неба (IV, 5).
28 Имеется в виду Ассирия.
29 По Ариану (IV, 5), город Бактры был расположен по нижнему течению Поли-
тимета, возможно, это современная Бухара.
30 На реке Политимет, ныне Зеравшан.
81 В области Маргиана, составлявшей часть Бактрии.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ VIII
1 Эпизод со львом упоминают также Юстин (XV, 3), Плиний (Ν. Н., кн. VIII,
гл. 16, § 21.)
2 Еврипид, «Андромаха», ст. 684 ел. (в переводе И. Ф. Анненского);
«...Как ложен суд толпы! Когда трофей
У эллинов победный ставит войско
Между врагов лежащих, то не те
Прославлены, которые трудились,
А вождь один себе хвалу берет...»
8 Фивы были взяты и разрушены Александром в 335 г.
4 Об убийстве Дария Бесс ом см. выше — кн. V, гл. 8, § 2.
6 Аминта — сын Николая, см. именной указатель.
6 Оксиарт — приближенный Бесса, перешедший на сторону Александра.
7 См. «Илиада», песнь I.
8 Бунт молодых дружинников получил в исторической литературе название
заговора «пажей». Сведения о нем Курция и Арриана (IV, 9—12) совпадают.
9 Речь идет о горах в северной части Индии.
10 О Кавказских горах см. кн. VII, прим. 5.
11 «Красное море» у Курция — Индийский океан и его заливы.
12 Здесь сильно испорченное место в рукописях; русский перевод сделан
согласно конъектурам.
13 По-гречески erythros — значит красный.
14 Имеются в виду попугаи.
16 Огонь у индов был посвящен богу Шиве.
18 По-видимому, имеются в виду брамины.
455

17 Meros— бедро; по мифу, Либер (Вакх) был из-за козней Геры преждевременно
рожден Семелой, но доношен в бедре Зевса (Юпитера); юного бога воспитывали нимфы
из Нисы (отсюда Дионис).
18 Путь от Океана — путь греков от устья Инда через южный Иран.
19 Возможно, Геркулес отождествлен здесь с божеством Вишну или с одним из
его воплощений Кришну. Захват Аорна открывал Александру путь в Пенджаб.
20 По Арриану (V, 15, 4 ел.), двести колесниц.
21 По-видимому, Гидасп перешли около Джалапура.
22 Арриан (V, 16, 2; 3) вместо Леонната называет Селевка.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ IX
1 Диодор (кн. XVII, гл. 89, § 3) объясняет это благодарностью за победу над
всем Востоком, данную Александру этим божеством.
2 По Диодору (кн. XVII, гл. 90), длина змей была 16 локтей.
8 Основаны были города Никея и Букефала (гл. 3, § 23).
4 Такое же описание подобных деревьев (ficus indica) дают, Страбон (kh.XV, гл. 1,
§ 21) и Арриан (Indica гл. XI, § 7).
6 У Арриана (кн. V, гл. 4, § 2) это река Гидраотис; ныне река Рави.
6 По-видимому, поблизости от современного Лагора.
7 Название «софиты», несомненно, вымышленное, от греческого слова sophos —
мудрый; обычаи этого народа похожи на спартанские, что указывает на какой-нибудь
пролаконский источник.
8 В античном обществе только тот ребенок получал право на существование,
которого признавал отец.
9 Этими словами Курций объясняет многие неточности своей истории.
10 Скифы здесь и в гл. VII, § И — общее название многих народов Средней Азии.
11 Эти сведения подтверждаются у Диодора, Плутарха и Юстина.
12 Курций ошибочно называет реку Акесин; Диодор и Юстин называют эту реку
Гидасп.
13 Диодор (кн. XVII, гл. 95, § 5) указывает то же число; Арриан (кн. VI, гл. 2,
§ 4) говорит о двух тысячах судов.
14 В месте слияния рек: Акесина и Гидаспа.
15 Диодор указывает всего 80 тыс. человек.
16 Ганг назван здесь ошибочно вместо Инда; так же и ниже, в § 20.
17 Арриан (кн. VI, гл. 9, § 2—3) говорит, что Александр проник в город через
брешь в стене.
18 По Арриану (кн. VI, гл. 9, § 3—4), Певкест был с царем с самого начала битвы.
19 Птолемей, впоследствии царь Египта, составил «Воспоминания», важный
источник для истории Александра.
20 У Арриана (кн. VI, гл. И, § 1) врач назван Критодемом.
21 Здесь ошибка в рукописи; надо сказать: «из Европы в пределы Азии».
22 Здесь неточность: 326 г. был десятым годом правления и тридцатым годом
жизни Александра.
23 Филипп был убит Павсанием в 336 г. в театре.
24 От маллов и оксидраков (гл. 4, § 15).
25 Выразителем этого осуждения выступил и Диоксипп.
26 Диоксипп своей победой похитил у македонцев славу мужества.
2 7 «Белое железо» — неизвестный нам в точности сплав.
28 По-видимому, крокодилов.
29 По-видимому, современный Мултан.
456

80 Арриан (кн. VI, гл. 15, § 5) и Диодор (кн. XVII, гл. 102, § 5) указывают
имя царя — Мусикан.
31 Арриан (кн. VI, гл. 16, § 4) дает его название — Синдимана.
32 По Страбону (кн. XV, гл. 1, § 33) и Плинию (Ν. Н., кн. VI., гл. 23), этот народ
жил в дельте Инда.
33 Так описывается прилив, а ниже отлив в океане.
34 По Аристобулу (у Страбона: кн. XV, гл. 1, § 17) и Арриану (кн. VI, гл. 21,
§ 1 — 2), описываемые здесь события приходятся на конец июля 325 г. до н. э.
35 Сведения Диодора об этом (кн. XVII, гл. 105, § 8) противоречивы.
ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ X
1 Обвинение предъявлялось Клеандру, Ситалку и другим.
2 Плиний (N. Н., кн. VI, гл. 26) называет их hidri marini; длина их достигает
20 локтей.
3 Карфаген поддерживал город Тир (кн. IV, гл. 2—4).
4 Здесь опять отражаются неправильные географические представления Кур-
ция Руфа.
5 Курций сообщил уже (кн. IX, гл. 3, 20) о смерти Кена во время похода в
Индию.
6 По Юстину (кн. XII, гл. 1, § 4), участники похода Зопириона погибли от гетов.
7 В рукописях здесь пропуск, примерно такого содержания: волнения во Фракии
перекинулись и в Грецию; возглавил их некто Гарпал. Он бежал в Грецию к афинянам,
рассчитывая на активное их участие в его борьбе против Александра.
8 Подкупались преимущественно ораторы, при этом сильно пострадала
репутация Демосфена (см. Плутарх, Демосфен, гл. XXV).
9 По Диодору (кн. XVIII, гл. 8, § 5), изгнанников было свыше 20 000.
10 По Диодору (кн. XVIII, гл. 109, § 1), домой было отпущено 10 000 воинов.
11 При царе Аминте македонцы платили дань иллирийцам; потом признали власть
персов (см. Диодор, кн. XVI, гл. 2, § 2 и Ю с τ и н, кн. VII, гл. 1, § 1).
12 Солдаты Александра надеялись на возвращение на родину.
13 Здесь в рукописях пропуск примерно такого содержания: решительные
действия царя произвели переворот в настроении мятежных солдат, и они ему
покорились.
14 Иноземцами в армии Александра были преимущественно персы.
15 Здесь в рукописях пропуск примерно такого содержания: македонцы
протестуют против поручения персам личной охраны Александра; зачинщиков возмущения
заковывают в цепи и ведут на казнь; старейший среди них обращается к царю с
упреками.
16 Здесь в рукописях пропуск примерно такого содержания: вскоре царь
смилостивился и ускорил отпуск на родину выслужившихся и больных. Во главе отъехавших
был Кратер, ему же было передано управление Македонией. Антипатр был вызван к
царю с молодыми воинами для пополнения его войска.
Царь пополнил убыль в македонских войсках храбрейшими персами и выделил
персов для личной охраны. После этого он двинулся на запад через Сузы, Самбаны
и прибыл в Келоны, населенные уроженцами Беотии, продолжавшими пользоваться
родным языком. Оттуда царь вступил в обильный прекрасными плодами Багистан. От
новых предприятий Александра отвлекла смерть ближайшего его друга Гефестиона.
Царь предпринял поход против разбойничьего племени коссеев и покорил их в 40 дней.
На их земле он основал несколько крепостей и поместил в них гарнизоны. В Вавилоне
он устроил пышные похороны Гефестиона и принял посольства из всех стран. У границ
Аравии он основал город, который заселил греками, оставшимися при нем на востоке.
457

После одного пиршества в Вавилоне царь заболел. Воины его, обеспокоенные его
здоровьем, потребовали, чтобы их к нему допустили.
17 В мае или июне 323 г. до н. э.
18 Следующая ниже характеристика Александра, по-видимому, взята из другого
источника.
19 Ср. гл. 5, § 18 этой же книги.
2 ° Арридей — Филипп.
2 г § 3— 6 дают основание для предположительного определения времени жизни
Курция и написания им его сочинения (см. предисловие).
22 О таком же обычае у македонцев и в более позднее время говорит и Ливии
(кн. XI, гл. 6).
23 См. прим. 20.
24 Об этом сообщают Арриан (кн. VII, гл. 27, § 1—2), Юстин (кн. XII, гл. 13,
§ 4) и Плутарх (Александр, гл. LXXII, § 1).
25 Основанием для подозрений против Антипатра служит то, что он был лишен
Александром управления Македонией и Грецией и вызван в армию.

ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
А
Абдолоним — избранный царь Сидона.
Абии — одно из скифских племен.
Абисар — вождь племени абисаров в Кашмире, царь Индии.
Абистамен — наместник Александра в Каппадокии.
Абулит — наместник в Сузах.
Авгей — воин, награжденный Александром (см. Филот-Авгей).
Агафон — начальник охраны вавилонской крепости.
Аграмм — индийский царь.
Агенор — легендарный основатель Тира.
Агис II — спартанский царь (338—330) — Квинт Курций Руф «История
Александра Македонского», IV, I, 39; VI, 1,3 (здесь и в
дальнейшем две первые римские цифры указывают книгу и главу,
арабские — параграф, где упомянуто объясняемое слово; страницы
настоящей книги указываются лишь при совпадении имен или
названий).
Агис — аргивянин, поэт — VIII, V, 8.
Агриане — фракийско-македонское племя, жившее по р. Стримонд,
Акадира — город в Индии.
Акарнанцы — жители Акарнании, области средней Греции.
Акесин — река в Индии, совр. Чекаб.
Александр (или Асандр) — сын Филота, один из командиров Александра
Македонского, наместник Лидии, участник войны диадохов —
VII, 10, 12.
Александр — один из командиров Александра Македонского — VIII, II,
14, 15.
Александр Линкест — зять Антипатра, участник заговора против
Александра Македонского — VII, 1,5; VIII, 7,4; VIII, 8,6; X, 1, 40.
459

Александр Молосский — царь Эпира (343—326 гг. до н. э.), дядя Алек- -
сандра Македонского — VIII, 1, 37.
Александр I (Филэллин) — македонский царь, прадед Александра
Македонского — VI, II, 26.
Александрия Египетская — IV, 8, 2; 5; 6; X, 10, 20.
Александрия Индийская — IX, 8, 8.
Александрия Кавказская (вблизи Кабула) — VII, 3, 23 (см. Кавказ).
Александрия Танаисская (совр. Ленинабад) — VII, 6, 25.
Амазонки — мифологические женщины-воительницы.
Аманские ворота — узкий проход между Сирией и Киликией.
Амедин — писец Дария.
Аминта — сын Андромена — один из полководцев Александра
Македонского — III, 9, 7; IV, 6, 30; IV, 13, 28; V, 1, 40; V, 4, 20; 30;
VI, 4, 2; VII, 1, 10 ел.
Аминта-Линкест — воин, награжденный Александром Македонским,—
V, 2, 9.
Аминта — сын Николая, командир Александра Македонского — VIII,
2, 16.
Аминта — сын Антиоха, сначала командир Александра Македонского,
затем перебежчик — III, И, 19; IV, 1, 27; IV, 1, 33; IV, 7, 1.
Аминта — сын Пердикки, участник заговора против Александра
Македонского — VI, 9, 17; VI, 10, 24.
Аминта — командир Александра Македонского — VI, 9, 28; 29.
Аминта — воин Александра Македонского — V, 2, 5; VI, 7, 15.
Амисс — житель Мегалополя.
Аммон — египетский бог, которого греки отождествляли с Зевсом.
Аммонии — жители оазиса Аммоний.
Амфотер — командир македонского флота.
Андромах — наместник в Келесирии.
Андроник — командир Александра Македонского.
Андрос — один из Кикладских островов.
Анкира — город во Фригии, современная Анкара.
Антиген — командир Александра Македонского.
Антигон — наместник Александра Македонского в Лидии, активный
участник борьбы Диадохов.
Антикл — один из участников заговора телохранителей.
Антипатр — наместник Александра Македонского в Македонии и
Греции — III, 1, 20; IV, 1, 39; V, 1, 40; VI, 1, 18; VII, 1, 7; VII,
10, 12; X, 7, 9; X, 10, 14; X, 10, 18.
Антипатр — воин царской когорты Александра Македонского — VIII,
6, 9.
Антифан — писец конницы.
460

Аорн — гора в Индии на правом берегу Инда.
Аполлодор — командир Александра Македонского.
Аполлон — бог света, прорицания, поэзии, чтимый в Тире.
Аполлонид — командир охраны Хиоса.
Аполлоний — наместник в Африке.
Араб — река в Гедросии.
Арабиты — племя в Гедросии.
Арад — остров у Финикийского побережья.
Араке — река близ Персеполя (совр. Бунд-Амир) — IV, 5, 4; V, 4, 7;
V, 5, 2; 3; V, 7, 9.
Араке — река в Армении (совр. Араке) — VII, 3, 19.
Арахосии — жители персидской области Арахосия (совр. Кандагара).
Арбелы — город в сев.-вост. Ассирии.
Арвы — город в Гиркании.
Арет'— предводитель копьеносцев.
Ариарат II — царь Каппадокии.
Арии — племя, населявшее Арию, персидскую область к югу от
Бактрианы — VII, 3, 12; VII, 4, 32, 33.
Аримаз — скала в Дрангиане.
Аримаспы — племя в Дрангиане.
Ариобарзан — сатрап Персиды и полководец Дария.
Аристандр — прорицатель, сопровождавший Александра Македонского.
Аристогитон — афинский посол, направленный к Дарию.
Аристомед Фессалийский — командир Дария.
Аристомен — командир Дария.
Аристон — начальник пеонской конницы.
Аристон — командир Александра Македонского — IX, 5, 15; 18, X, 6, 16.
Аристоиик — тиран в Метимне.
Арриан (ок. 95—175 гг.) — историк, автор сочинения «Анабасис
Александра».
Арридей-Филипп — сводный брат Александра Македонского.
Арсак — сатрап в Мидии.
Арсам — наместник в Дрангиане — VIII, 3, 17.
Арсам — наместник в Киликии — III, 4, 3.
Артабаз — наместник Дария в Бактрии.
Артакакна — город в Ариане.
Артаксеркс — имя, присвоенное узурпатором Бессом.
Архелай — македонский царь (413—399 до н. э.) — VI, II, 26.
Архелай — наместник Александра Македонского в Сузах — V, 2, 16.
Археполис — воин Александра Македонского.
Асклепиодор — командир Александра Македонского — VII, 10, 12.
Асклепиодор — воин из царской когорты — VIII, 6, 9.
Аспаст — сатрап Кармании.
461

Ассакан — житель Индии.
Атаррий — хилиарх, т. е. начальник тысячного отряда.
Атизий — персидский сатрап Дария во Фригии.
Аттал — родственник Филиппа, враг Александра Македонского — VI,
9, 17; VII, 1, 3; VIII, 1, 42; VIII, 7, 4; VIII, 8, 7.
Аттал — командир агриан — IV, 13, 31.
Аттал — сын Андромена, командир фаланги — VIII, 13, 21.
Аттин — командир Александра Македонского.
Афинагор — правитель Хиоса.
Афобет — воин Александра Македонского.
Ахейцы — греки.
Ахейя — Греция.
Ахилл — герой Троянской войны.
Б
Багистан — вавилонянин.
Багоас — персидский евнух, убитый Дарием — VI, 3, 12; VI, 4, 10.
Багоас — персидский евнух, подаренный Александру—VI, 5, 23; X, 1, 25.
Багофан — перс.
Базаира — область в Бактриане.
Бактр — река в Бактриане.
Бактрия — страна по среднему течению р. Оке.
Бактры — главный город Бактрии.
Балакр — командир Александра Македонского.
Балакры — народность в Македонии.
Барзаент — персидский сатрап в Дрангиане.
Барканы — народность в Гиркании.
Барсина — наложница Александра. Арриан называет Барсиной дочь
Дария.
Бейра — город в Индии.
Бел — вавилонско-ассирийский бог.
Белиты — неизвестное племя в Азии.
Белой — командир Александра Македонского.
Беотия — область в Средней Греции.
Бесс — сатрап Бактрии, убийца Дария.
Бетис — защитник Газы.
Библ — приморский город в Финикии.
Бион — перебежчик из лагеря Дария.
Битон — один из греков, поднявших мятеж в Индии.
Бокс — житель Маргианы.
Борисфен — река в стране сарматов (совр. Днепр).
462

Боспор (Киммерийский)—совр. Керченский пролив.
Бранхиды — греческий род жрецов храма Аполлона в Дидиме (близ
Милета).
Брокубел — перс, сын Мазея.
Бубак — евнух Дария.
Бубакене — неизвестная область в Азии.
Букефал (греч.)—бычья (бу), голова (кефале); лат. Буцефал — конь
Александра Македонского.
Букефала — город, основанный Александром Македонским на западном
берегу Гидаспа в Индии.
Бумодо — ассирийская река, впадающая в Лик.
в
Вавилон — главный город Вавилонско-Халдейского царства.
Вакх — греческий бог вина и виноградарства, позже с ним был
отождествлен староиталийский бог Либер.
Венеты (или генеты) — племя на северо-западном побережье
Адриатического моря, где находится современная Венеция.
Вергилии (или Плеяды) — семь звезд в созвездии Тельца.
г
Габаза (или Газаба) — область в Согдиане к востоку от Наутаки.
Гаветан — изменник в войске Александра Македонского.
Гадес — остров и город в Испании, тирская колония.
Газа — портовый город в Палестине, к юго-западу от Иерусалима.
Галикарнас — дорийская колония в Карий.
Галис — величайшая река в Малой Азии (совр. Кзыл-Ирмак).
Ганг — река в северной Индии.
Гангабы — носильщики у персов.
Гангариды — индийская народность в устье р. Ганга.
Гарпал — сатрап вавилонский и казначей Александра Македонского.
Гегелох — командир Александра Македонского — III, 10, 19; IV, 5, 14.
Гегелох — друг Пармениона — VI, II, 22; 27.
Гекатей — воин, выведенный Аминтой из Македонии.
Гекатомпил — (греч. стовратый) — главный город парфян.
Гелланик — воин, награжденный Александром Македонским.
Гелланика — сестра Клита, воспитательница Александра Македонского.
Геллеспонт — совр. Дарданеллы.
Генеты — см. венеты.
463

Геракон — один из убийц Пармениона.
Геркулес — сын Юпитера и Алкмены, мифологический герой.
Гермолай — сын Сопола, воин из царской кЪгорты Александра
Македонского, участник заговора против Александра Македонского.
Геродот (484—425 до н. э.) — греческий историк, описавший
греко-персидские войны.
Геты — фракийское племя па берегах Дуная.
Гефестион — полководец Александра Македонского.
Гидарн — командир Дария.
Гидасп — река в Индии.
Гидраот (или Гиарот) — приток р. Акесина в Индии, совр. Рави.
Гипсид — друг Менедема.
Гиркания — область в северо-восточной части Ирана, к сев. от Парфии.
Гирканское море — совр. Каспийское море.
Гирканцы — жители Гиркании.
Гистасп — знатный перс, родоначальник царской династии в
Персидском царстве.
Гифасис (или Гипас) — восточный приток р. Акесина.
Гобар — наместник Персагад.
Горгата — воин, выведенный Аминтой из Македонии.
Горгий — воин, выведенный Аминтой из Македонии.
Гордий — город, резиденция фригийских царей — III, 1, 12.
Гордий — царь Фригии, отец Мидаса — III, 1, 14.
Гордиеи (или кордуэны) — жители Гордиены (Кордуэны), области
Армении, в верховьях Тигра — V, 10.
Гордиейские (Кордуэнские) горы — горы в Гордиене (Кордуэне).
Горрата — македонянин.
Гортуи — эвбейское племя, переселившееся в Персию.
Гранин — река в Мисии, впадающая в Пропонтиду.
д
Даги — скифское племя в Согдиане.
Дамаск — столица Келесирии.
Дарий Кодоманн — персидский царь (336—330) — III, 2, 2; 17; III,
3, 2 ел.; III, 7, 1; III, 9—11; III, 12, 5; IV, 1,7—9; IV, 5, 1; IV,
6, 2,; IV, 9, 2; IV, 10, 19; IV, И, 1; IV, 15, 16; IV, 16, 8; V, 1,
3 ел.; V, 8, 1; V, 9, 2; V, 10, 14; V, И, 5; V, 12, 15—20; V, 13,
16; VI, 3, 12; VI, 5, 23.
Дарий — сын Гистаспа — персидский царь (521—485 до н. э.) —III, 10,8;
IV, 1, 10; V, 6, 1.
464

Датаферн — участник убийства Спитамена.
Дедалы — область и город на р. Хоаспе в северо-западной Индии.
Деметрий — телохранитель Александра Македонского.
Демократ — афинянин.
Демофонт — прорицатель.
Дербики — народность в нижнем течении реки Оке, к востоку от
Каспийского моря.
Дерд — македонянин, посланный Александром Македонским в Скифию.
Диардан (или Эдан) — приток Ганга, совр. Брахмапутра.
Дидимион — храм Аполлона около Милета.
Димн — участник заговора против Александра Македонского.
Диодор Сицилийский (около 90—21 гг. до н. э.) — историк, автор труда
«Историческая библиотека».
Диоксен — воин Александра Македонского.
Диоксипп — афинянин, знаменитый кулачный боец.
Дранги — жители персидской области Дрангианы.
Дропид — посол, отправленный афинянами к Дарию.
Ε
Еврипид — афинский поэт-трагик (485—406 гг. до н. э.).
з
Зариасп — знатный перс.
Зиобет — река в Парфии.
Зоил — командир Александра Македонского.
Зопирион — наместник во Фракии.
и
Иберия — страна иберов, древних жителей Испании.
Илионей — сын Артабаза.
Иллирийцы — народ Иллирии.
Иллирия — страна на восточном побережье Адриатического моря.
Имброс — остров в Эгейском море.
Инд — река в Индии.
Инды — жители Индии.
Нолей — воин Александра Македонского.
Иолла — сын Антипатра.
Ионийские колонии — колонии греков в Азии.
30 Заказ № 1628
465

Ионийцы — одно из четырех основных племен в Греции.
Исс — приморский город в Финикии, на границе с Сирией.
Истмийские игры — игры в честь Нептуна на Коринфском перешейке.
Истр — совр. Дунай в нижнем течении.
Ификрат — посол, отправленный афинянами к Дарию.
Б
Кавны — жители Кавна, города на юго-восточном побережье Карий.
Кадусии — воинственное скифское племя ок. Каспийского моря, к югу от
Аракса.
Калас — наместник Пафлагонии.
Калис — участник заговора Филота.
Калликрат — лицо, которому Александр Македонский поручил охрану
сокровищ в Сузах.
Калликратид — посол, отправленный лакедемонянами к Дарию.
Каллисфен — греческий историк и философ из Олинфа, сопровождавший
Александра Македонского и написавший историю его похода.
Каппадокийцы — жители Каппадокии.
Каппадокия — область в восточной части Малой Азии.
Каран — командир Александра Македонского.
Кария — горная область в юго-западной части Малой Азии.
Кармания —- область в Азии.
Карфаген — колония финикийского Тира на северном побережье Африки.
Карфасис — скиф.
Каспийцы — жители южного побережья Каспийского моря.
Кассандр — сын Антипатра.
Кастабул — город в Киликии.
Кастор и Поллукс—братья Елены и Клитемнестры, так называемые
Диоскуры, особенно почитавшиеся моряками.
Катаоны — жители Катаонии, области в Южной Каппадокии.
Катен — изменник в войске Александра Македонского.
Кебалин — брат Никомаха.
Кедросии — жители Кедросии.
Кедросия — область в Персии (современный Белуджистан).
Келены — столица Большой Фригии.
Келесирия — часть Сирии, между Ливаном и Антиливаном и к востоку от
них.
Кен — командир Александра Македонского — III, 9, 7; IV, 13, 28; IV,
16, 32; V, 4, 20, 30; VI, 8, 17; VI, 9, 30; VI, 8, 17; VI, 9, 30; VI,
11, 10; VIII, 1, 1; VIII, 10, 22; VIII, 12, 1; VIII, 14, 15, 17; IX,
3,3 ел.; IX, 3, 16, IX, 3,20.
466

Кен — лицо, сообщившее Александру Македонскому о положении в
Европе и Азии — X, 1, 43.
Керкасор — город в Египте, на левом берегу Нила.
Керкеты — народ в азиатской Сарматии, на берегах Понта.
Кидар — диадема персидских царей.
Кидн — река в Киликии.
Киликия — область в юго-восточной Малой Азии.
Кир Старший — персидский царь (559—529 гг. до н. э.).
Кирена — город и область в северной Африке.
Кирополь — город в Согдиане.
Клеандр — командир Александра Македонского.
Клеон — сицилиец.
Клеомен — доверенное лицо Александра Македонского, ведавшее сбором
дани в Египте.
Клеофида — царица Индии.
Клеохар — посол, отправленный Александром Македонским к Пору.
Клит — полководец и друг Александра Македонского.
Клитарх —"историк, сопровождавший Александра Македонского.
Кобар — мидянин, перебежавший к Александру Македонскому.
Корикийская роща — ок. Корика, портового города в Киликии.
Кос — один из Спорадских островов у берегов Карий.
Коссеи — племя, населяющее горную местность, разделявшую Сузиану
и Мидию.
Коф — сын Артабаза.
Кратер — командир Александра Македонского.
Крез — царь Лидии (560—546 г. до н. э.), побежденный Киром.
Критобул — врач Александра Македонского.
Ксениппа — местность в северо-западной части Согдианы.
Ксенофил — лицо, которому Александр Македонский поручил ведать
крепостью в Сузах.
Ксенофонт (ок. 430—355 гг. до н. э.) — греческий писатель, сведения о
Востоке содержатся в его сочинении «Анабасис».
Ксеркс — персидский царь (486—465 гг. до н. э.).
Ктесий (IV в. до н.э.)—греческий историк, автор труда по истории Персии.
30*
467

л
Лаомедонт — наместник Сирии.
Левкосиры — (так называемые «белые сирийцы») — жители Понта, между
реками Галисом и Ирисом.
Леонид — глава когорты Александра Македонского.
Лесбос — остров на Эгейском море.
Л ибер — см. Вакх.
Ливан — горная цепь, отделяющая Финикию от Келесирии.
Ливии (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.) — римский историк, автор «Римской
истории от основания города».
Лидийцы — жители Лидии.
Лидия — страна в Малой Азии.
Лик — ассирийская река, впадающая в Тигр — IV, 9, 9; IV, 16, 8; 16.
Лик — река в Карий (иначе Марсий), впадающая в Меандр — III, 1, 5.
Ликаония — область в Малой Азии, между Фригией и Каппадокией.
Ликия — область в Малой Азии, между Карией и Памфилией.
Линкесты — племя в западной Македонии.
Лирнес — город в Троаде.
Лисимах — сын Агафокла, командир Александра Македонского,
впоследствии царь Фракии.
Локрийские всадники — из Локриды, области Средней Греции.
м
Малат — перс.
Мазаги — город в Индии (совр. Бишар).
Мазак — командир Дария, наместник в Мемфисе.
Мазей — командир Дария.
Македония — страна между Эпиром и Фракией.
Малиейцы— жители Малийского залива, на юж. побережье Фессалии.
Малл — город в Киликии.
Маллы — индийское племя на р. Гидраст.
Манапис — сатрап Гиркании.
Мараканда — главный город Согдианы (совр. Самарканд).
Мараф — город в сев. Финикии.
Маргиана — столица Маргианы, персидской области между Парфией и
Согдианой, возможно современный Мургаб.
Мардоний — зять Дария Гистаспа, руководитель первого похода против
Греции (492 г. до н. э.).
468

Марды — общее обозначение воинственного племени, жившего
преимущественно на южном побережье Каспийского моря, в Армении и
Персиде.
Мареотийское болото — в устье Нила в Египте.
Марсий — приток Меандра во Фригии.
Массагеты — воинственное кочевое племя ок. Каспийского моря.
Мегалополитане — жители Мегалополя, города в Южной Аркадии.
Мед — левый приток р. Аракса в Армении, современный Польвар.
Меды — фракийское племя на западном берегу р. Стримона.
Мелеагр — командир Александра Македонского.
Мелон — переводчик Дария.
Мемакены — азиатский народ, живший по реке Яксарту.
Мемнон Родосский — полководец Дария в войне с Александром
Македонским — III, 1, 21; III, 2, 1; III, 4, 3; III, 13, 14.
Мемнон — командир Александра Македонского — наместник Сирии —
IV, 8, 11; IX, 3, 21.
Мемнон — сын Тифона и Авроры, мифический царь восточной Эфиопии,
т. е. Ассирии — V, 8, 3.
Мемфис — столица древнего Египта на левом берегу Нила.
Менандр — командир Александра Македонского.
Менапис — сатрап Гиркании.
Менедем — командир Александра Македонского.
Менет — командир Александра Македонского.
Менид — командир Александра Македонского.
Меннис — город Вавилонии.
Менон — наместник Александра Македонского у арахосиев.
Ментор — отец Фимода.
Мерис — индийский царь.
Мерос — гора в Индии.
Месопотамия — область между Тигром и Евфратом.
Метимнейцы — жители Метимны, города на острове Лесбосе.
Метрон — знатный юноша, поставленный во главе арсенала.
Мидас — мифический царь Фригии, сын фракийского царя Гордия.
Милия — крупная страна внутренней Азии.
Мидяне — жители Мидии.
Милет — крупный ионийский город на карийском побережье Малой Азии.
Милетцы — жители Милета.
Минды — жители портового города в Карий.
Минерва (у греков Афина) — богиня, покровительница наук, ремесел,
войны.
Митиленцы — жители г. Митилены.
Митилены — самый большой город на острове Лесбосе.
469

Митра — бог солнца у древних персов.
Митракен — перс.
Митрен — перс, предавший Сарды.
Моним — посол, отправленный лакедемонянами к Дарию.
Мосины — племя, жившее у Понта Евксинского.
Муллин — писец Александра Македонского.
Мусиканы — племя на берегу реки Инда.
Мэотийское болото — современное Азовское море.
н
Набарзан — командир Дария.
Насамоны — племя в большом Сирте, к юго-западу от Киренаики.
Наутака — область в Согдиане, близ р. Оке.
Неарх — начальник флота Александра Македонского.
Нептун (у греков Посейдон) — бог моря.
Никанор — сын Пармениона — III, 9, 7; IV, 13, 27; V, 13, 19; VI, 6, 18;
VI, 9, 13, 27.
Никанор — воин Александра Македонского — VI, 7, 15.
Никанор — знатный юноша в македонском войске, руководивший
вылазкой против индов — VIII, 13, 13.
Никархид — назначенный Александром Македонским начальником
крепости Персеполь.
Никея — город в Индии на Гидаспе, основанный Александром
Македонским.
Никомах — брат Кебалина.
Никострат — воин из царской когорты Александра Македонского.
Нил — река в Египте.
Нин — муж Семирамиды, основатель Ассирийского царства.
Ниса — индийский город, где Вакх был воспитан нимфами.
Нора (или Ора) — город в Индии.
Нумидия — страна в северной Африке, между Мавританией и Карфагеном.
о
Овидий (43 г. до н. э.—17 г. н. э.) — римский поэт, автор поэмы
«Метаморфозы».
Одрисы — фракийское племя в верховьях р. Гебр.
Озин — знатный перс.
Океан — обтекающее, по мнению древних греков, всю землю море.
Оке — река в Средней Азии (совр. Аму-Дарья).
Оксарт — посол Александра Македонского, отправленный в Наутаку с
предложением сдачи.
470

Оксатр — брат Дария.
Оксиарт — перс, глава бактриан, отец Роксаны, доверенное лицо Бесса.
Оксидат — перс.
Оксидраки — племя в Индии.
Олимпиада — мать Александра Македонского, жена Филиппа.
Олинфянин — житель Олинфа, города в Халкидике, в Торонейском
заливе (имеется в виду Каллисфен).
Омфис — сын Таксила, царь Индии.
Онесикрит — командир флота и историк, сопровождавший Александра
Македонского.
Ономасторид — посол, отправленный лакедемонянами к Дарию.
Онхи — неизвестный город в Сирии.
Оресты — ветвь племени молосов в Эпире.
Ориты — индийское племя в Гедросии.
Орон — река.
Оронтобат — командир персов.
Орсил — перс, перебежавший от Бесса.
Орсин — сатрап Персагад.
Ох — река в Средней Азии (совр. Теджент) — VII, 10, 15.
Ох — сын Дария Кодоманна — IV, 11, 6; IV, 14, 22.
Ох — прозвище персидского царя Артаксеркса III (359—338 гг. дон. э.)—
III, 13, 12, 13; VI, 2, 7; VI, 4, 25; VI, 5, 2; X, 5, 23.
д
Павсаний — убийца Филиппа Македонского.
Павсипп — посол, отправленный лакедемонянами к Дарию.
Палетир (Старый Тир) — город на финикийском побережье.
Памфилия — область в Малой Азии, между Ликией и Киликией.
Парапамис — горный хребет к югу от Бактрии, откуда текут Оке и Инд
(совр. Гиндукуш).
Парапамисады — жители Парапамиса.
Паретакена — область между Персией и Мидией.
Парменион — полководец Александра Македонского.
Парсагады — древняя столица Персии около Персеполя.
Парфия — скифская страна к югу от Каспийского моря.
Парфяне — жители Парфии.
Пасас — фессалиец.
Паситигрида — река, впадающая в Персидский залив (совр. Карун).
Паталия — индийское -племя.
Патрон — начальник греческих воинов Дария.
Пафлагония — область в Малой Азии между Вифинией и Понтом,
Пафлагонцы — жители Пафлагонии.
Певкест — наместник Египта — V, 3, 4.
471

Певкест — воин, прикрывавший Александра Македонского в битве с ок-
сидраками—IX, 5, 14; 17; 18.
Певколай — телохранитель Александра Македонского.
Пелопоннес — южная Греция.
Пелузий—город в Нижнем Египте, около восточного рукава дельты Нила.
Пеония — область в сев. Македонии.
Пеонцы — жители Пеонии.
Пердикка — один из главных полководцев Александра Македонского —
III, 9, 7; IV, 3, 1; IV, 16, 32; VI, 8, 17; VII, 6, 19, 21; VIII, 1, 45,
48; VIII, 10, 2; VIII, 14, 5, 15; IX, 1, 19; X, 6, 4—9, 17—18, 20;
X, 5, 4; X, 6, 16; X, 7, 7, 8, 16, 18—21; X, 8, 1—6; II, 12, 22,
23; X, 9, 7—10, 18, 20; X, 10, 1, 4.
Пердикка — македонский царь — VII, 11, 26.
Перилай — посол, отправленный Арридеем к Пердикке.
Персеполь — столица Персиды, основанная Дарием I.
Персида — область у персидского залива (совр. Фарсистан).
Пафлагония—область в Малой Азии, между Вифинией и Понтом.
Пирам — река в восточной Киликии.
Писиды — племя в Писидии, область в юго-западной части Малой Азии.
Пифон — командир Александра Македонского.
Платон — афинянин, командир набранных в Киликии воинов.
Плиний Старший (22—79 гг.) — римский писатель, автор
энциклопедического труда «Естественная история».
Плутарх (ок. 46—120 гг.) — греческий писатель, автор «Параллельных
жизнеописаний».
Пнитагор — царь Кипра, союзник Александра Македонского.
Полемон — лицо, которому Александр Македонский поручил охранять
шлюзы на Ниле — IV, 8, 4.
Полемон — сын Андромена, брат Аминты и Симмии — VII, 1, 10; VII,
2, 1.
Полидамант — ближайший друг Пармениона.
Полиперхон — полководец Александра Македонского, впоследствии
правитель Македонии.
Полистрат — македонянин.
Политимет — река в Согдиане.
Поллукс — см. Кастор.
Понтийское море, т. е. Понт Евксинский, совр. Черное море-
Пор — индийский царь, правивший в Пенджабе.
Прасии — индийское племя, жившее по нижнему течению Ганга.
Престы — индийское племя.
Прометей — титан, принесший огонь людям.
472

Птолемей — сын JIarav полководец Александра Македонского,
впоследствии царь Египта.
Пунийцы — название жителей Карфагена.
ρ
Реомифр — командир Дария.
Ридагн — река в Парфии, куда впадает Зиобэт.
Родосцы — жители Родоса, острова у юго-западного побережья Малой
Азии.
Резак — сатрап,
Роксана — дочь Оксиарта, жена Александра Македонского.
с
Сабарки — индийское племя.
Саги — племя или область в Согдиане.
Сагарис (Сангариб) — река в Вифинии, впадающая в Черное море (совр.
Сакарья).
Саки — скифское кочевое племя к юго-востоку от массагетов.
Самакс — индийский царь.
Самаритяне — жители Самарии, области в Палестине.
Самб — индийский царь.
Самофракийские мистерии — мистерии на Самофраке — острове в
Эгейском море, у побережья Фракии.
Сарды — столица Лидии.
Сарматы — древнее население восточноевропейской низменности.
Сатак (или Сабак) — командир Дария в Египте.
Сатибарзан — сатрап ариев.
Сатропат — начальник персидской конницы.
Сатурн — древнеиталийский бог, отождествленный с греческим Кроносом.
Севт — вождь од рисов.
Семирамида — полумифическая царица Ассирии.
Сибиртий — наместник Кедрозии.
Сибы — индийское племя.
Сидон — старейший город Финикии.
Симмах — знатный македонский юноша, руководивший вылазкой против
индов.
Симмия — сын Андромена.
Синогщы — жители Синопа, города в Пафлагонии (совр. Синоб).
Сиракузы — крупнейший город в Сицилии.
473

Сирия — страна между Евфратом, Средиземным морем,Таврским хребтом
и Аравией.
Сирты — племя, жившее между двумя заливами в сев. Африке —
Большими и Малыми Сиртами.
Сисен (или Сисин) — перс в войске Александра Македонского.
Сисигамбис — мать Дария.
Сисимитр — согдианец, сатрап Наутаки.
Сисокост — лицо, которому Александр Македонский поручил охрану
Аорна.
Ситалк — командир Александра Македонского.
Ситтакская сатрапия — многолюдный город в Вавилонии.
Сифнос — один из Кик л адских островов.
Скениты — кочевые аравийские племена — эфиопы.
Согдиана — область между Оксом и Яксартом.
Согдийцы — жители Согдианы.
Сократ — сатрап Киликии.
Солы — приморский город в Киликии.
Сопит — один из местных индийских царьков.
Сопол — отец Гермолая.
Сострат — сын Аминты, воин из царской когорты Александра Македон-
ск ого.
Спитак — брат Пора.
Спитамен — приближенный Бесса.
Стамен — сатрап Вавилона.
Стасанор — наместник у дрангов.
Статира — дочь Дария, Арриан называет ее Барсиной.
Стикс — река в Сев. Аркадии; вода ее считалась ядовитой (совр. Мавро-
неро).
Страбон (ок. 63 г. до н. э.—20 г. н. э.) — крупнейший греческий географ.
Стратон — царь о-ва Арад — IV, 1, 6.
Стратон — царь Сидона — IV, 1, 16.
Суний — юго-восточный мыс Аттики.
Сузианцы — жители Суз.
Сузские ворота — узкий проход между областью уксиев и Персидой
(совр. Кала-Сефид).
Сузы — главный город Сузианы (совр. Хузистан), резиденция персидских
царей.
τ
Табы — город в Паретакене.
Тавр — горная цепь в Малой Азии.
Таврон — командир Александра Македонского.
474

Таида — афинская гетера.
Таксилы (отец и сын) — индийские цари.
Танаис — у Курция ошибочно приравнен к Яксарту (совр. Сыр-Дарья).
Тапуры — азиатское племя, жившее у Каспийского моря между дербика-
ми и гирканцами.
Таре — главный город в Киликии.
Тенедос — остров у Троады, вблизи Гелеспонта.
Териолт — сатрап парапамисадов.
Термодонт — река в Понте, впадающая в Понт Евксинский.
Теэтет — греческий пленник в Персеполе.
Тигр — река, отделявшая Ассирию от Месопотамии.
Тимаген — историк, сопровождавший Александра Македонского.
Тимей — воин, прикрывавший Александра Македонского в битве с окси-
драками.
Тир — древняя столица Финикии.
Тиридат — охранитель царской казны Дария в Персеполе.
Тирийцы — жители Тира.
Тириот — евнух.
Тифон — отец Мемнона — IV, 8, 3.
Тифон — огнедышащий великан, живущий в пещере — III, 4, 10.
Трапезунд — город в Понте Каппадокийском, у Понта Евксинского.
Трибаллы — фракийское племя в Мезии.
Триполис — приморский город в сев. Финикии.
Троглодиты — полудикое племя в Эфиопии, на побережье Аравийского
залива.
у
Уксии — племя в Сузиане на границе с Персидой.
φ
Фалек — вождь балакров.
Фалестрида — царица амазонок.
Фарнабаз — командир Дария.
Фасид — река в Колхиде, впадающая в Понт Евксинский (совр. Риона).
Фегей — индийский царь.
Фемискира — город в Каппадокии.
Феодот — воин, награжденный Александром Македонским за храбрость.
Ферсипп — посол Александра Македонского.
Фессалийские всадники — всадники из Фессалии, страны в сев. Греции.
Фивы — столица Беотии, области в центральной Греции— IV, 4, 20;
VIII, 1, 33.
475

Фивы — город в Троаде — III, 4, 10.
Филипп — царь Македонский, отец Александра (359—336 гг. до н. э.) —
III, 7, 11; III, 10, 7; IV, 1, 2; IV, 7, 27; IV, 10, 3; IV, 15, 8; V,
9, 1; VI, 4, 25; VI, 5, 2; VI, 11, 23; VII, 1, 3; VIII, 1, 20, 33;
IX, 6, 25; IX, 8, 22; X, 2, 23; X, 5, 30.
Филипп Акарнан — враг Александра Македонского — III, 6, 1, 4, 9,
14, 17; IV, 6, 7; VI, 10, 34.
Филипп-Андрей — см. Арридей.
Филипп—командир Александра Македонского — IV, 13, 23.
Филипп — командир фессалийских всадников — IV, 13, 29; VI, 6, 35.
Филипп — сын Агафокла, брат Лисимаха — VIII, 2, 35.
Филипп — сатрап части Индии — X, 1, 20.
Филот Авгей — награжденный Александром Македонским за мужество —
V, 2, 5.
Филот — сын Пармениона, изменивший Александру Македонскому —
IV, 13, 26; V, 2, 15; V, 4, 20, 30; VI, 6, 19; VI, 7, 18 ел.; VI, 7, 27;
VI, И, 40; VII, 1, 1; VIII, 7, 4; VIII, 8, 5.
Филот — командир Александра Македонского, наместник области вокруг
Тира — IV, 5, 9.
Филот — лицо, в управление которому назначена Киликия — X, 10, 2.
Филот —воин из царской когорты Александра Македонского — VIII, 6, 9.
Фимброн — убийца Гарпала.
Фимод — сын Ментора.
Финикия — страна на восточном побережье Средиземного моря.
Фрадат — наместник у тапуров.
Фракийцы — жители Фракии.
Фракия — страна в северо-восточной Греции.
Фратаферн — сатрап Александра Македонского в ряде стран — VI, 4, 23;
VIII, 3, 17; IX, 10, 17.
Фратаферн — правитель хорасмов — VIII, 1, 8.
Фригийцы — жители Фригии.
Фригия — страна в западной части Малой Азии, разделенная на
Большую Фригию и Малую Фригию.
χ
Халдеи — народ в юго-западной части Вавилонии.
Халибы — народность в Понте, а не у Каспийского моря, как ошибочно
думает Курций.
Хар — командир воинов из царской когорты Александра Македонского.
Харет .— афинянин, ставший во главе Митилен, написавший историю
Александра Македонского.
476

Харидем — афинянин, изгнанный Александром Македонским из Афин.
Херил — поэт из Иасоса, сопровождавший Александра Македонского.
Херонейская битва— битва Филиппа Македонского с греками при Херо-
нее, городе в Беотии (338 г.).
Хиос — остров ионийского побережья Эгейского моря, между Самосом и
Лесбосом.
Хоасп — река в Мидии и Сузиане.
Хорасмы — народность в Согдиане, у реки Оке.
Хрисолай — тиран в Метимне.
э
Эвдемон — вождь фракийцев.
Эвктемон — кимеец.
Эвмен — полководец Александра Македонского, после его смерти —
наместник в Пафлагонии и Каппадокии.
Эврилох — брат Эпимена, раскрывший заговор пажей.
Экбатаны — главный город Мидии, летняя резиденция персидских царей
(современный Хамадан).
Экболимы — город Индии.
Эксципин — приближенный Александра Македонского.
Элаптоний (или Элаптион) — один из участников заговора пажей.
Элейцы — жители Элиды, области на крайнем западе Пелопоннеса.
Элпиник (или Экспипиа) — юноша, близкий Александру Македонскому.
Эолида — область на западном побережье Малой Азии.
Эпимен — один из участников заговора пажей.
Эпир — горная область в Западной Греции.
Эригий — командир Александра Македонского.
Эрике — командир 20 тыс. индов в битве у города Экболим.
Эритр — мифический царь Аравии и Персии.
Эритрейское море — Красное море (совр. Индийский океан) со всеми
заливами.
Эсхил — родосец, наместник Египта.
Этолийцы — жители Этолии, области в средней Греции.
Этиманф (или Эриманф) — индийская река.
Эфиопия — страна в Африке, к югу от Египта.
ю
Юстин (II—III вв. н. э.) — римский писатель, автор сокращенного
изложения «Истории Филиппа», недошедшего до нас сочинения
римского историка конца I в. до н. э. Помпея Трога.
477

ОГЛАВЛЕНИЕ
От редакции 7
Предисловие 9
Рукописи 14
Книги I и II (краткое изложение содержания) 17
Книга III 19
Книга IV 63
Книга V 143
Книга VI 193
Книга VII 243
Книга VIII 299
Книга IX 365
Книга X 413
Примечания 448
Именной указатель 459

ИЗДАТЕЛЬСТВО московского
УНИВЕРСИТЕТА
###
19 6 3
Квинт Курций Руф
***
ИСТОРИЯ АЛЕКСАНДРА МАКЕДОНСКОГО
#**
Редактор Е. Д. Бунина
Художественный редактор
К. И. Ж у ρ и н с к а я
Художественное оформление книги
И. С. Клейнард
Технический редактор М. С. Ермаков
Сдано в набор 23/Ш 1961 г. Подписано
к печати 6/И 1963 г. Л = 42339
Формат ТОхЭО1/^ Печ. л. 30,0. Привед.
печ. л. 35.10. Уч.-изд. л. 32,58. Изд. № 934
Заказ 1628. Тираж 5000. Цена 2 р. 15 к.
Издательство Московского университета
Москва, Ленинские горы
Первая Образцовая типография
имени А. А. Жданова
Московского городского совнархоза.
Москва, Ж-54, Валовая, 28.

ОПЕЧАТКИ
Страница
20
26
69
77
82
95
96
112
127
142
178
292
313
318
374
387
394
399
432
Строка
6 снизу
13 сверху
3 снизу
20 сверху
17 сверху
13—14 сверху
10 снизу
7 снизу
19 сверху
2 сверху
1 сверху
3 сверху
20 снизу
16 сверху
4 сверху
20 снизу
1 сверху
4 сверху
8 снизу
Напечатано
Goumque
Euphtatem
Ансипатра
Фита гор
eadium
вы-мерзшей
rerumqes
quo
оно
gestra
regio
-ium
попросила раба
acutis
hos
на страдания
in idem
Симба
praefecique
Следует читать
Cos unique
Euphratem
Антипатра
Питагор
aedium
вы-мершей
rerumque
duo
он
gesta
regno
-tium
попросила ввести
раба
scutis
hoc
от страдания
in fidem
Самба
praefectique
Заказ 1628