Текст
Э.М. МУРЗАЕВ
ГЕОГРАФИЯ
В НАЗВАНИЯХ
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
Серия «Планета Земля
и Вселенная»
Э. М. МУРЗАЕВ
ГЕОГРАФИЯ
В НАЗВАНИЯХ
Издание 2-е,
переработа иное,
дополненное
е
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
Москва 1982
ОТ АВТОРА
Впервые эта книга была опубликована в 1979 г. и быстро
исчезла из продажи. Автор получил немало писем от чи-
тателей, коллег, друзей и совершенно неизвестных лиц.
Доктора филологических наук И. Г. Добродомов и
Л. 3. Розенфельд, знаток местных архангельских говоров
М. С. Медведев делились впечатлениями о прочитанном,
рассказывали о своих топонимических представлениях,
приводили новые примеры, иллюстрирующие отдельные
положения.
Автор благодарен всем за отклики. Они не только под-
твердили настоятельную необходимость продолжать поис-
ки в загадочном мире географических названий, где еще
много непонятного, но и побудили подготовить второе из-
дание. В пего внесены дополнения, использованы новые
литературные источники и последние изыскания. Рубри-
кация в настоящей книге сохранена без изменений, но
увеличилась информационная емкость текста за счет при-
влечения конкретного толкования и истории образования
тех или иных географических названий. Они окружают
нас с детства и сопровождают до конца жизни. Мы пере-
даем их последующим поколениям, неизбежно изменяя
перечень, а иногда и формы. Каждый год рождаются но-
вые, какие-то уходят в прошлое, исчезают. Но для науки
«забытые» названия не менее интересны, чем живые.
Названия — это народное поэтическое
оформление страны. Они говорят о харак-
тере народа, его истории, его склонностях
и особенностях быта.
Константин Паустовский
ВВЕДЕНИЕ
Все на Земле имеет свой адрес. Адресная функция геог-
рафических названий — наиболее важная и необходимая
человеческому обществу. Они нужны для того, чтобы от-
личить один объект от другого, точно указать его место-
положение и т. д. Невозможно представить себе современ-
ный мир без географических имен. Прекратят свою дея-
тельность почта и телеграф, железные дороги, замрут са-
молеты в аэропортах и суда у безымянных причалов.
А как станут рассказывать газеты о событиях, происшед-
ших в различных местах земного шара?
Часто в литературе географическое название заменя-
ют греческим словом «топоним» (топос — место, мест-
ность; онома ~ имя). Отсюда и топонимика—учение о
географических названиях, их происхождении, законо-
мерностях образования, смысловом содержании, граммати-
ческом оформлении. Отсюда и ономастика — раздел лек-
сикологии, изучающий собственные имена: личные, геог-
рафические, космические, мифологические и др. Отлича-
ют топонимику от топонимии. Последним термином обоз-
начают совокупность географических названий какого-
либо района, области, края и других региональных
единиц. Еще употребляли слово «топономастика», т. е.
часть ономастики, изучающей собственные географичес-
кие имена. Это та же топонимика.
Читатель может спросить: зачем нужно изучать геог-
рафические имена, что в них заслуживает внимания уче*
ных? Адресная функция топонимов самая первая, но не
единственная.
Каждый топоним несет разнообразную информаций:
историческую, географическую, лингвистическую. В лю-
бом географическом имени присутствует или присутство-
вало конкретное содержание, но нередко оно оказывается
утраченным. Практически же не бывает бессмысленных
4
названий. Процесс наименований — процесс народного
творчества, неистощимого во все века и имеющего свои
национальные и языковые особенности.
Географические названия — свидетельства историче-
ских условий эпох, когда они возникали, формировались
распространялись в тех или иных странах, областях,
краях. Историки, археологи, этнографы все чаще обраща-
ются к помощи топонимики. Ведь она связана с истори-
ческой географией. По географическим названиям судят
о прошлых миграциях населения, о контактах разных
наций между собой, о древних ареалах этносов. В свою
очередь, без знания конкретных исторических ситуаций,
совпадающих со временем зарождения топонимов, трудно
правильно понять их первичное содержание.
Конечно, географическое название — прежде всего
слово, хотя и не всегда сохранившее значение. Какой
смысл в именах Иркут, Амур, Волга, Самара, Вятка,
Полтава? Не сразу может ответить на такой вопрос чело-
век, даже искушенный в языковых тонкостях. Топони-
мы — категория лингвистическая и поэтому подчиняется
законам языка. Однако нельзя поставить знака равенства
между обычными словами, которыми мы пользуемся для
передачи образов и мыслей, и топонимами, часто не не-
сущими смысловой нагрузки и отвечающими только слу-
жебной задаче — обозначению данного географического
объекта. Они обладают наибольшей номинативностью.
Каждый из нас знает очень мало собственных геогра-
фических имен, существующих в мире, в своем отечестве,
в родной области, районе и даже в родном городе, если,
конечно, этот город достаточно большой, в котором коли-
чество улиц, площадей, переулков, прудов, речек, оврагов,
холмов исчисляется многими сотнями или тысячами. Ге-
ографы, которые, казалось бы, должны хорошо представ-
лять географическую карту, в действительности помнят
ее номенклатуру в очень малой степени.
Географические названия — важнейший элемент кар-
ты. Они имеют пространственную привязку и нередко
отражают природу ландшафта, говорят о характере засе-
ления человеком новой территории, о природных богатст-
вах и других географических особенностях территории.
Географическая номенклатура, большей частью определяю-
щая объект и метко характеризующая его, изучается не
только лингвистами и историками, но и географами, ко-
торые ввели в научный обиход немало местных народных
географических терминов. Именно географы могут разоб-
раться в смысловых нюансах местной географической тер-
минологии и в географических названиях на широких
территориях. Очень часто название обусловлено сущностью
самого географического объекта.
Географические имена возникли в глубокой древности,
их истоки лежат в первобытном обществе. Создавая их,
человек исходил из необходимости отличить одно место от
другого, будь то река, гора, озеро. Первобытный человек
не обладал большим лексическим запасом, поэтому его
возможности в процессе присвоения названий были огра-
ниченны. Водой он нередко называл и реку, и озеро, и
море, а горой — и холм, и возвышенность, и хребет, и
просто бугор. Так было на заре человеческой цивилизации.
«По крайней мере, еще не было открыто ни одного пле-
мени, настолько примитивного, чтобы оно не употребля-
ло имен — и для людей, и для местностей. Человека на-
зывают мыслителем, производителем орудий и т. п. Мы
можем также считать человека создателем имен»,— пишет
известный американский топонимист Джордж Стюарт
[1975, с. 4—5].
Тысячелетиями накапливались географические назва-
ния, количество их на земном шаре огромно. Никто пока
не знает, в каких цифрах можно выразить совокупность
местных имен. Да и как это сделать? Ведь существуют
имена, которыми пользуется лишь очень ограпичеппое
число людей, живущих в какой-либо деревушке или на
хуторе Сюда относятся названия сенокосов, выгонов, рощ,
отдельных плесов, речек, прудов и т. д. Они могут стать
широкоизвестными, если па их месте возникнут новые
поселки, заводы, города, но могут быть и забыты, если
население переедет в близлежащие города или села.
Географическое название рождается, в процессе фун-
кционирования нередко меняется его форма и звучание,
прожив свой век, умирает. Длительность жизни топони-
мов очень разная. У одних она исчисляется годами или
десятилетиями, у других — многими веками. Иерусалим,
Иордан, Египет, Эллада, Рим, Афины, Александрия, Са-
марканд, Ереван живут и в паши дни, хотя их возраст
измеряется тысячелетиями. Ассирия, Вавилон, Карфаген,
Троя, Финикия известны нам только по историческим до-
кументам. Сколько трудностей испытывает исследователь,
который пытается привязать к определенному месту геог-
рафические названия, встречающиеся в летописях, запис-
о
кпх путешественников античного времени, средневековья,
и эпических художественных произведениях! Разгаданы
доено не все географические объекты, описанные в тру-
\ Геродота, Страбона или упомянутые Марко Поло и
\фапасием Никитиным. Сколько толкований и споров
вызывает расшифровка топопимов в поэме Шота Руставе-
III «Втязь в тигровой шкуре», в карельском эпосе «Ка-
irinuia», в киргизском «Манасе», в монгольском «Сокро-
iii'iiпом сказании», в русском литературном памятнике
«Слово о полку Игореве».
Нередко исчезают пе только многие топонимы, но и
языки их создателей. Такой процесс осложняется еще и
рождением множества новых имен на карте мира. Уже
никто не вспоминает, что Новосибирск до Великой Ок-
1ябрьской социалистической революции был известеп как
Новониколаевск, Свердловск — как Екатеринбург, Киро-
воград— как Елизаветград, а Кзыл-Орда — как Ак-Ме-
четь.
Наиболее консервативны названия больших рек. Как
правило, чем крупнее река, тем устойчивее ее имя, смысл
часто остается загадкой. Сколько уже появилось гипотез,
пытающихся объяснить названия таких рек, Ki Волга,
Москва, Двина, Припять, между тем общепринятого тол-
кования пока нет. По данным топопимиста В. А. Жучке-
впча [1968], из 45 рек Белоруссии, имеющих протяжен-
ность от 100 до 500 км, расшифровано только И назва-
ний, или 24,5%, однако из 816 рек меньшей длины стали
известными 245, или 30%. Как видно, 605 речных имен
остались нераскрытыми. Но и гидронимы, т. е. названия
рек, озер и морей, тоже не вечны.
Днепр у древних греков был известен как Борисфен.
а Амударья — как Оке (ус). Каспийское море имеет де-
сятки названий: Хвалынское (Хорезмское), Гиркапское,
Хазарское, Хорасанское, Дербентское и т. д. Дон знали
под именем Танаис. Это, конечно, греческий вариант иран-
ского слова, и не случайно у осетин, говорящих на од-
ном из иранских языков, и теперь каждая река именует-
ся доном: Донгом, Ардон, Гизельдоп, Ганалдон, Мамисон-
дон. Здесь ясно видна закономерность перехода нарица-
тельного слова (дон — река) в собственное Дон. При та-
ком переходе нередко теряется смысл слова и оно воспри-
нимается лишь как единичное имя, обладающее только
назывательной функцией. Имя реки Дон — наследие ски-
фов. Осетины (в прошлом ветвь аланов) — одно из склф-
7
ских племен, пришедшее в горы Северного Кавказа из
приазовских равнин. Язык и история народа неотделимы
друг от друга. Известный филололог-германист и сказоч-
ник Якоб Гримм писал: «Наш язык есть также наша ис-
тория».
Процесс наименований имеет свои закономерности в
обусловлен в первую очередь историческими причинами.
Нельзя представить, чтобы географические имена, свя-
занные с именем В. И. Лепина, могли появиться в доре-
волюционной России. То же самое можно сказать о то-
понимах Комсомольск, Красноармейск, Октябрьск, Перво-
майск, Советск, Червоноармейск, Целиноград, Новый
Путь. Такие и подобные им названия сформировались
только в Советскую эпоху. Они отражают ее идеологию.
В книге автор постарался показать, как рождаются
географические названия, как они живут и работают, как
их изучали и изучают, какими методами обладает топони-
мика, каков информационный потенциал топонимов. Не-
безынтересно узнать и о второй их жизни, когда собствен-
ное имя переходит в нарицательное слово, обозначающее
различные предметы быта или техники, понятия науки
и культуры. Наконец, будет также рассказано о значении
топонимики в современной жизни.
Само заглавие книги «География в названиях» говорит
о предпочтительном внимании к географическим аспектам
изучения такого сложного феномена, как топонимы. Автор
интересуется их происхождением около полувека, начи-
ная с первых своих экспедиций в 30-х годах. С тех пор
он опубликовал немало статей и очерков по топонимике
и, естественно, использовал их при работе над этим изда-
нием.
Если читатель захочет расширить свои топонимиче-
ские знания, ему поможет список литературы. В нем он
найдет фамилии тех ученых, которые неоднократно упо-
минались в тексте.
ИЗ ИСТОРИИ ТОПОНИМИКИ В СССР
Интерес к осмысливанию географических названий поя-
вился на самых ранних этапах цивилизации. Еще антич-
ные историки и географы пытались объяснить тот или
иной топопим в ойкумене — населенной части мира, из-
вестной древним грекам.
II пашей стране топонимические исследования ведутся
•х республиках, в некоторых областных и краевых
центрах. А начало этим исследованиям положено в
। рудах ученых раннего средневековья: Мовсеса Хоренаци
Армении, Махмуда Кашгари в Киргизии, в русских ле-
।описях, где приводится множество географических назва-
ний
Учепый-эпциклоцедист Абу Рейхан аль-Бируни еще
XI в. писал: «Названия изменяются быстро, когда ка-
кой либо местностью овладевают иноплеменники с чужим
п ।i.iком. Их органы речи часто коверкают названия, и в
hi ком виде они переносят их в свой язык, как это в обы-
чао греков. Они берут первоначальное значение, но на-
липши претерпевают изменения» [см.: Хасанов, 1972,
116].
В более поздних источниках содержится обширный
материал по географическим названиям нашей страны.
Здесь можно вспомнить «Слово о полку Игореве», «Книгу
Большому чертежу», старые картографические произведе-
нии, например: «Чертежная книга Сибири» С. У. Реме-
.НИ1П, «Карты генерального межевания» и т. д. Попытки
объяснения отдельных географических имен, встречаю-
щихся в этих и других источниках, часто основывались
пл различных домыслах и народной этимологии, так как
еще пе существовало методов познания, не были выявле-
ны и топонимические закономерности. Естественно, о за-
рождении топонимики как научной дисциплины в то вре-
мя пе могло быть и речи.
Постоянное внимание к географическим названиями
как важному историческому и географическому материа-
лу, обладающему большой информативностью, наблюда-
йся в России начиная с XVIII в. Пионером можно счи-
тать историка и географа В. Н. Татищева. Его историче-
ский и географический лексиконы содержат много инте-
ресных топонимических объяснений. Другой ученый
XV111 в., В. К. Тредиаковский, писал: «Знаю, что произ-
ведение имен есть такой довод, который опасно и благора-
зумно производить должно: ибо оно сходствеппым звоном,
в самом чуждом языке изобретаемом, способно и прель-
стить и обольстить может» [см.: Поспелов, 1977, с. 96].
Однако, понимая это, В. К. Тредиаковский сам оказался
и плену наивных и надуманных этимологий.
В 1812 г. появляется небольшая статья академика
А. X. Востокова «Задача любителям этимологии», где
9
впервые сформулирована точка зрения на возникновение
гидронимов. Он обратил внимание на их одинаковые окон-
чания: -ра, -ма, -га, -ва, -гол (-кол) и т. д. Эти не под-
дающиеся осмыслению частицы ныне известны как топо-
нимические форманты. Таким образом, А. X. Востокова
можно считать родональником формантного метода.
В XIX в. географическими названиями занимались
языковеды и этнографы А. М. Шегрен, М. А. Кастрен,
Д. П. Европеус, Ю. Ю. Трусман, М. П. Веске. Никто из
изучающих славянскую топонимию не обходится без
«Толкового словаря живого великорусского языка»
В. И. Даля, собравшего обширный список географических
терминов; среди них многие входят в состав собственных
географических имен.
Н. П. Барсов составил «Очерки русской исторической
географии» [1885], в которых содержатся извлечения из
древнейших русских летописей географических назва-
ний и их толкования. Н. И. Надеждин [1837] и И. П. Фи-
левич [1894, 1899] обратили внимание на важность изу-
чения географической номенклатуры для исторической
(еографии России. В возрасте 27 лет Н. И. Надеждин
был избран профессором теории искусств и археологии
Московского университета. Н. Г. Чернышевский высоко
ценил этого ученого, считая, что он один «из замечатель-
нейших людей в нашей истории литературы, человек не-
обычайного ума и громадной учености, какого не являлось
между нашими учеными со времени Ломоносова» [см.:
Берлииер, 1936, с. 145]. Н. И. Надеждин писал о большой
стабильности топонимов, которые, подобно окаменелостям,
помогают археологам определять последовательные стадии
миграции и заселения земель народами. Он считал, что
нужно изучать всю сумму географических названий, а не
какое-то одно, выхваченное из их массы.
Н. И. Надеждин отмечал эволюцию топонимов, иска-
жение их форм и звучания во времени и пространстве и
возражал против поспешности в трактовке этимологии:
$Слово все в нашей власти. Оно беззащитно. Из него
можно вымучить всякий смысл этимологической пыт-
кой».
Именно Н. И. Надеждин показал [1837], что изу-
чение истории должно начинаться с географической кар-
ты: «Первой страницей истории должна быть географиче-
ская ландкарта, должна не только как вспомогательное
средство, чтобы знать, где что случилось, но как бога-
10
ii.ih архив самих документов, источников» (с. 27). На-
лм/кднну принадлежат крылатые слова: «Топонимика—
илы!; Земли» (с. 28). Они стали составной частью сле-
и\ иицого определения: «Топонимика — это язык Земли,
Земля есть книга, где история человеческая записыва-
н н я географической номенклатуре».
II II. Филевич также подчеркивал значение геогра-
фнчсгкнх названий для истории. Помимо общих вопросов,
много внимания уделял исторической географии угор-
• ьой Руси. Ученый призывал к привлечению историче-
Ы1\ данных для выбора истинной этимологии, учета
। ра нп рафии и массовости названий: «Этимологическая
мчи рафия имеет дело не с отдельными названиями, а с
массовыми фактами».
Во второй половине XIX в. были опубликованы две
• ины! академика Я. К. Грота, в которых он призывает к
внимательному изучению географических названий. В ча-
। ногти, он писал [1876]: «Нет сомнения, что учение re-
nt рафии приобрело бы несравненно более смысла и инте-
реса, если бы встречающиеся в ней названия мест и уро-
чищ были более, нежели до сих пор делалось, освещаемы
филологией, то есть по мере возможности объясняемы и
нерсподимы. Топографическое имя никогда не бывает
• чу чайным и лишенным всякого значения. В нем по
линей части выражается или какой-нибудь признак
• имого урочища, или характерная черта местности, или
намек на происхождение предмета, или, наконец, какое-
нибудь обстоятельство, более или менее любопытное для
\мн и воображения» (с. 616).
В конце прошлого века все чаще публикуются статьи
пг)орпков, географов и филологов, в которых обращается
пи и мание на важность и продуктивность для науки сбора
и систематизации географических названий (В. И. Ла-
маиский, И. Верхратский, Н. Ф. Сумцов, И. А. Износков,
IO К). Трусмап, А. А. Кочубинский).
Подводя итоги топонимическим исследованиям в Рос-
' ии в XVIII—XIX вв., Е. М. Поспелов [1977] писал: «То-
понимика в России в течение этого периода развивалась
пак прикладная историко-географическая дисциплина.
IlMi’rie с тем было понято, что традиционное историко-
нмн рафическое использование топонимов может быть эф-
фективным, лишь опираясь па научную лингвистическую
ha.iv, и в этом направлении были сделаны первые шаги.
Гыл также накоплен значительный фактический матери-
11
ал, выявлены некоторые частные закономерности топо-
нимики, сделаны первые попытки системного подхода к
изучению названий, получила распространение группи-
ровка топонимического материала по массово повторяю-
щимся конечным элементам.
Одновременно необходимо отметить еще слабую изу-
ченность наследия наших предшественников.
Многие интересные наблюдения, выводы, отдельные
этимологии, фактические данные, имеющиеся в опублико-
ванных трудах топопимистов XVIII—XIX вв., еще не вве-
дены в научный оборот наших современников и нередко
открываются заново» (с. 102).
На рубеже XIX—XX вв. работали два востоковеда:
академики В. В. Радлов и В. В. Бартольд. Первого из них
можно считать отцом сибирско-тюркской и мопголоязыч-
ной топонимии. Второй в своих трудах по истории Сред-
ней Азии и Переднего Востока приводит много топоними-
ческих этимологий и комментариев для этих частей Ази-
атского материка. Он использует местные географические
термины: арык, джуй, кам, кыр, рабад, тархан, турткулъ,
шахристан, т. е. оросительный канал, проток, большой
нблноводный канал в Бухаре, плато или возвышенность,
укрепление и городские стены, освобожденные от пошли-
ны земли или мастеровые люди, плоские столовые остан-
цы, возвышающиеся высокими отдельными холмами,
внутренняя укрепленная часть города. Трактовка
В. В. Бартольдом топонимии Средней Азии — тюркской,
ираноязычной, арабской, монгольской — отличается про-
стотой, ясностью, убедительностью и опирается на исто-
рические данные, Он писал о чрезвычайной важности
изучения терминов, так как некоторые из них, возможно,
сохрапились с глубокой древности.
Академик Л. С. Берг еще в 1915 г. также обратил вни-
мание на необходимость систематизации и сравнительно-
го изучения народной географической терминологии, на
изменение значения терминов от места к месту, тем са-4
мым указав на их смысловые сдвиги.
Интересные работы по топонимике выполнили акаде-
мики Ф. Е. Корш и II. Я. Марр. Ф. Е. Корш в 1913 г.
нарисовал обширные ареалы народных географических
терминов, активно участвующих в образовании географи-
ческих названий, не считающихся с границами языковых
семей. Н. Я. Марр написал немало топонимических статей
по Крыму, Сибири, Черноморскому побережью Кавказа,
12
которых можно найти ряд интересных мыслей. Следует
и»мг гпть, что современные исследователи редко пользуют-
• и грудами этого ученого, который излишне увлекался
очень широкими топонимическими и, вообще, языковыми
। I' iiiпиниями и обобщениями.
Большую работу по систематизации водных терминов
и сопоставлению списков рек бассейнов Днепра, Днестра,
। а, Дона проделал в 1907—1934 гг. П. Л. Маштаков.
• । и списки легли в основу многих исследований по гид-
lUllllMIHI.
В 1907 г. вышла книга А. Ф. Орлова «Происхождение
.uniипй русских и некоторых западноевропейских рек,
। иродов, племен и местностей». В ней автор подчеркнул
ои.циное влияние древних финских языков на формирова-
речных имен на значительной площади России. Мпо-
города унаследовали их, так как реки играли важпую
роль в общении между народами и были важнейшими
путями сообщепия, миграции и колонизации. А. Ф. Ор-
ши также обратил впимание па одинаковые окончания в
। пдропимах Севера европейской части СССР----га, -ма,
па, -ла и др.— и построил £яды таких названий, bkJiio-
•IIIи в них генетически самые разнообразные гидронимы.
А. Ф. Орлов ошибочно считал, что вся топонимия Вос-
точной Европы сложена преимущественно финно-угорски-
ми элементами.
В 1914 г. Ф. П. Саваренский показал связь географи-
ческих названий Тульской губернии с ее ландшафтами.
< hi первый обратил внимание на то, что названия, свя-
ли иные с лесом (Дубки, Залесье, Березняки), обычны
дня степных ландшафтов и нетипичны для лесных.
В этом случае «лесной» топоним лишается признака и
исключительности, теряет свой адрес.
Интересные и аргументированные фактическим мате-
риалом исследования, пользуясь этимологическим мето-
дом, выполнил А. М. Селищев по славянской топонимии,
А. И. Соболевский по Украине и южным областям евро-
пейской части РСФСР. По мнению академика А. И. Со-
болевского, гидронимы здесь принадлежат какому-то ин-
доевропейскому языку, который условно можно назвать
скифским. Он ошибочно считал, что на громадных прост-
ранствах господствуют субстратные ираноязычные геогра-
фические названия.
В. П. Семенов-Тян-Шанский оставил глубокий след в
географии и был, как принято теперь говорить, геогра-
13
фом широкого профиля, географом-комплексником. Не
остались без его внимания и вопросы топонимики. В его
творчестве выделяются три направления: 1) топонимика
и картография; 2) топонимика и историческая этногра-
фия; 3) связь топонимики с географическими особенностя-
ми территории. Свою топонимическую деятельность
В. П. Семепов-Тян-Шанский начал в 1904 г., когда в
Русском географическом обществе была создана подкомис-
сия географических названий по установлению правильно-
го их написания. В ней приняли участие известные гео-
графы, историки и лингвисты: Ю. М. Шокальский,
В. В. Бартольд, А. А. Шахматов, С. Ф. Ольденбург,
И. А. Бодуэн де Куртенэ, К. Г. Залеман, П. М. Мелио-
ранский.
После Октябрьской революции деятельность подкомис-
сии была возобновлена при участии И. Ю. Крачковского,
Л. В. Щербы, Е. Ф. Карского, Э. К. Пекарского. В. П. Се-
менов-Тян-Шанский мечтал о полной картотеке геогра-
фических названий СССР — грандиозной работе, без ко-
торой невозможна стабилизация названий.
В 1926 г. в Иркутске вышла большая статья В. В. Шо-
стаковича «Историко-этнографическое значение названий
Сибири». Этой статьей было положено начало топомини-
ческому изучению Сибири.
В первой половине XX в. объектом пристального вни-
мания стали топонимические форманты, интерес к кото-
рым проявили еще А. X. Востоков и А. М. Шегреп.
В XX столетии учение о формантах продвинулось благо-
даря А. М. Селищеву, А. Ф. Орлову, В. Б. Шостаковичу.
Была обнаружена одноименность рек, часто текущих на
больших расстояниях друг от друга.
Следует отметить крайнюю субъективность в опреде-
лениях древнего топонимического горизонта на европей-
ской территории России, объясняемую несовершенством
методов топонимического анализа, а также специализа-
цией и конкретными знаниями того или иного исследова-
теля.
Действительная топонимическая карта нашей страны
гораздо сложнее. Значительная часть ее номенклатуры
и теперь во многом остается неясной.
После Великой Отечественной войны в Советском Сою-
зе началась систематическая работа по изучению геогра-
фических названий. Можно сказать, что взрыв топоними-
ческих исследований в нашей стране приходится на
14
конец 50-х — 60-е годы. В результате топонимика заняла
прочное место среди научных и учебных дисциплин, даже
скептики поняли, какую большую информацию несет
сумма географических названий и какова их научная цен-
ность. Возникли и оформились топонимические центры в
разных городах и республиках СССР
Изданы многие научные сборники и монографические
исследования, целиком посвященные географическим на-
званиям. Было проведено около 30 специальных конфе-
ренций, совещаний, семинаров, работа которых полностью
отвечала вопросам ономастики. Топонимика заняла важ-
ное место в трудах научных собраний по языкознанию,
этногенезу, истории, географии и т. д. Десятки кандидат-
ских и несколько докторских диссертаций были защище-
ны на топонимические темы. Поток литературы оказался
таким мощным, что появилась нужда в ее систематиза-
ции, составлении библиографии.
В этой небольшой книге нет возможности сколько-
нибудь подробно рассказать о работах, проводимых совет-
скими учеными в наши годы. Ограничимся перечислением
наиболее крупных научно-исследовательских коллективов,,
которые заняты систематическим изучением географиче-
ских названий.
Прежде всего следует указать на большую работу, ко-
торую проводит в Москве отдел географических названий
Центрального научно-исследовательского института геоде-
зии, аэросъемки и картографии Главного управления
геодезии и картографии при Совете Министров СССР.
Здесь сосредоточены исследования по местным географи-
ческим терминам, транскрипции названий, их стандарти-
зации. Над этими проблемами работают топонимическая
комиссия Московского филиала Географического общест-
ва СССР, академические институты географии, языкозна-
ния, русского языка, этнографии, славяноведения, фило-
логический факультет МГУ
Географические названия — объект исследований то-
понимической комиссии Географического общества СССР
в Ленинграде, факультетов филологического и востокове-
дения ЛГУ, ленинградских отделений академических ин-
ститутов языкознания и востоковедения, Института Арк-
тики и Антарктики.
Сотрудники кафедры русского языка и общего языко-
знания Уральского университета в Свердловске занима-
ются изучением северной топонимии и регулярно публи-
15
куют сборники «Вопросы ономастики». В Поволжье про-
водится работа в Уфе, в Чувашском университете в
Чебоксарах, в Горьком в педагогическом институте, в Ка-
зани— в университете и филиале АН СССР. Силами
волжских топонимистов издаются сборники «Диалекты и
топонимия Поволжья» и «Ономастика Поволжья». Топо-
нимические исследования в Сибири сосредоточены глав-
ным образом в Томском педагогическом институте, где
собрана большая картотека географических терминов и
названий Сибири. Сотрудники этого института издают
сборники «Языки и топонимия Сибири». В Иркутске ве-
дутся работы по топонимии Восточной Сибири на геогра-
фическом и филологическом факультетах университета.
В Южной Сибири выделяется своей изученностью Алтай.
В настоящее время уже опубликовано немало работ
по топонимии Севера РСФСР, бассейна Оби, Иркутской
области и Бурятской АССР, Горного Алтая, Урала и
Приуралья, Чукотского автономного округа, Якутской
АССР и Камчатки. О северокавказских географических
названиях написаны монографические исследования по
Северо-Осетинской, Кабардино-Балкарской и Чечено-
Ингушской АССР.
Относительно хорошо изучена в топонимическом от-
ношении Украина. В Киеве плодотворно работает ономас-
тическая комиссия Академии наук УССР. Она регулярно
созывает в разных городах республики ономастические
конференции, издает их труды и «Пов1домлення Украш-
сько! ономастично‘1 комисп». В университетских городах
Украины (Львов, Одесса, Донецк, Черновцы, Ужгород,
Днепропетровск) работают коллективы топонимистов.
Украинские ученые в 1980 г. опубликовали капитальный
словарь гидронимов своей республики, в котором собрано
свыше 20 тысяч основных названий рек и других водото-
ков и 24 тысячи гидрономических вариантов. Такого сло-
варя не имеет ни одна другая наша республика. Это на-
стоящий научный подвиг.
По Белоруссии написаны многочисленные сводные ра-
боты и оригинальные статьи, показавшие прошлое и на-
стоящее географических названий республики. Помимо
сводного топонимического словаря БССР, опубликованно-
го в 1974 г. в Минске, здесь начата работа по созданию
полных словарей названий населенных мест по областям.
Уже вышли из печати словари по Витебской [1977],
Брестской [1980] и Минской [1981] областям.
1Ь
В Грузии работает топонимическая лаборатория при ка-
фрдро новогрузинского языка Тбилисского университета.
Немало потрудились и ученые Азербайджана над
н.1У'1(‘|1ием географических названий своей республики,
частности над исследованием народных географических
• прминов, формирующих топонимы, а также над сопря-
женным анализом этнонимических и топонимических об-
разований. В Ереванском университете собирается карто-
п’кп географических названий Армянской ССР и истори-
ческой Армении. В Кишиневе публикуются избранные
• руды но топонимии Молдавии.
Во всех Прибалтийских республиках уже давно ведут-
гопопимические исследования. Особенно это касается
речных названий. Наиболее полно топонимы систематизи-
рованы в Латвии. В такой небольшой республике, как
h гония, собрана картотека, насчитывающая около чет-
игр hi миллиона единиц.
В Среднеазиатских республиках и Казахстане также
забыта топонимика. Отдельные географические на-
ша и ня здесь имеют возраст, измеряющийся тысячелетия-
ми Более других преуспели казахские топонимисты.
В :ледпие годы опубликованы два региональных сбор-
ника «Ономастика Средней Азии» [1978, 1980]. По Узбе-
кистану, Казахстану и Туркмении вышли в свет топони-
мические словари.
Уже появились в печати монографические исследова-
нии но топонимии отдельных районов нашей страны. Все
•Н1що печатаются топонимические словари. Они интерес-
ны не только справочным материалом и систематизацией
। ^графических названий, по и научным подходом авторов
их анализу на прочном фундаменте всей суммы пакоп-
н'иных знаний и закономерностей образования и эволю-
ции топонимов, методики их изучения. Словарь в конеч-
ном итоге — всегда результат большой обобщающей
рпботы, кропотливого труда. Топонимический словарь —
книга, в которой содержатся географические сведения об
объекте (населенный пункт, река, озеро, море, гора, рав-
нина и т. д.) и объяснения смысла топонима, его этимо-
'|<н ии, истории возникновения и эволюции. В ряде случаев
агимологий может быть несколько, когда нет одной вполне
достоверной и, как правило, простой.
Легко понять, что топонимический словарь — хороший
помощник в работе разных специалистов: географов, ис-
юриков, языковедов; особенно он полезен педагогам сред-
ней и высшей школы. А сколько людей интересуются
17
происхождением географических названий! Такой словарь
поможет любознательному человеку в его исканиях. По-
этому справочные издания по топонимике всегда находят
читателей.
ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ -
НАРОДНОЕ ТВОРЧЕСТВО
Как уже говорилось, с первых шагов цивилизации человек
пытался именовать окружающие его места. Первоначаль-
но процесс номинации, или называния, проходил стихий-
но: не существовало регламентаций да и обобщенного
опыта присвоения имен горам, рекам, озерам, болотам,
населенным пунктам. Каковы же психологические аспек-
ты такого процесса? Из каких соображений исходил че-
ловек на заре культуры, когда вынужден был становить-
ся автором географических названий? Здесь не случайно
сказано «вынужден». Первая причина возникновения соб-
ственного имени — в его необходимости. Оно стало нуж-
ным человеку, которому в повседневном труде и общении
с окружающим миром, даже ограниченным тесными рам-
ками познанного пространства, стало трудно обходиться
без обозначения заметных объектов на нем. Покажем это
на примере.
Красный холм высится среди окружающей равнины
тысячи лет, по ней течет водный поток, несущий белесо-
ватый ил — продукт размыва горных пород. Однако дол-
гое время ни холм, ни река не назывались. Топонимы
возникли из потребности. Появился человек, обосновался
у красного холма или белого потока, стал хозяйничать,
выросли селения. Их нужно было отличать друг от дру-
га, нужно было попять, о каком сенокосе, выгоне, паст-
бище, пашне идет речь, отсюда и потребность в их наиме-
новании. Селение у холма получило название Красно-
холмское, а река стала известна как Белая.
Но эти названия неодинаковы по существу. В первом
случае селение именуется по близлежащему холму, а во
втором — сама река стала именоваться Велой, и первона-
чально пазвапий типа Белореченск, Белоречное, Белорецк
не возникало. Но со временем, в процессе дальнейшего
заселения и освоения долины Белой, исторического раз-
вития ее бассейна подобные образования могли появиться.
Принцип необходимости сохраняется и в наши дни.
18
В подтверждение приведем еще и такие примеры. В без-
людных местах пет или почти нет топонимов. Некому
было называть, да и не было в том надобности. В без-
водных пустынях не селится человек, и многие приметные
юры, выдающиеся песчаные гряды, одинокие скалы оста-
ются безымянными. В ледяных просторах внутренних
частей Антарктиды до недавнего времени вовсе не было
iroi рафическнх названий. Бесчисленное количество геог-
рафических объектов в мире пока никак и ничем не обо-
лчепы. Среди них горы, небольшие озера, реки с вре-
менным течением, утесы, холмы, болота, солончаки, бух-
островки и т. д. Проходят годы, века. В пустынях на-
ходит полезные ископаемые. Из глубоких горизонтов зем-
III поднимают воду, появляются люди, строят поселки,
। <»рода, дороги. Одновременно рождаются и географиче-
jie названия. В Антарктиде за последнюю четверть века,
когда развернулись работы по ее изучению, уже можно
.к чнтагь тысячи топонимов.
В Восточной Сибири сооружается Байкало-Амурская
магистраль — великая стройка нашего времени. Желез-
дорога прокладывается но глухим горно-таежным
местам. Нельзя сказать, что они совершенно безлюдны:
Сибирь издавна заселена охотничьими и скотоводчески-
ми народами, обитавшими на ее колоссальных пространст-
вах. Но плотность населения была и остается пока очень
зной. Когда в Восточной Сибири стали расселяться
русские, они уже застали здесь сложившуюся систему
। гографической номенклатуры. Одни топонимы легко рас-
крывались на основе современных языков: эвенкийского,
.•ненекого, якутского, бурятского, другие же не поддава-
•ь расшифровке. Они либо наследие древних обитате-
лей, языки которых неизвестны, либо исказились пароля-
ми, пришедшими на смену аборигенам и говорившими на
лыках, отличавшихся от языка предшественников.
По трассе БАМа можно обнаружить топонимы дорус-
гкого происхождения: Ангара, Чара, Удокан, Беркакит,
Тында, Зея, Селемджа, Ургал, Нюкжа, Олекма, Ципа,
Мама и много других. Русские принесли свои названия
пли своими языковыми средствами преобразовали мест-
ные: Усть-Кут, Нижнеангарск, Нагорный, Известковая,
Золотинка. Но проектировщикам и строителям Байкало-
Амурской магистрали показалось, что существующих то-
понимов мало, их не хватает для того, чтобы удовлетво-
рить потребность в названиях. Еще более сказывается та-
кой недостаток в зоне освоения дороги, где формируются
несколько территориально-производственных комплексов.
Хотя список географических названий железнодорожных
станций и населенных пунктов в зоне освоения состоит
и будет состоять из местных имен, но какое-то количест-
во окажется совершенно новым. Они возникнут из потреб-
ности в наименовании тех мест, которые не обозначены
даже на самых крупномасштабных картах, а возможно,
потому, что и само местное население по незнанию пе
может помочь в процессе поминации. Названия либо уте-
ряны, либо вообще их не было никогда.
Географический объект сам себя никак пе называет.
Это ясно. Имя ему присваивает человек. Чем же он руко-
водствуется при этом, когда возникает такая необходи-
мость? Ниже рассмотрены топонимические классифика-
ции, где показаны разные пути формирования и станов-
ления названий. Здесь же ограничимся анализом только
самых распространенных приемов номинации, когда ав-
тором выступает народ.
В. П. Семепов-Тян-Шанский [1924] на основании ана-
лиза географических названий населенных мест Цент-
ральных областей РСФСР очень ярко показал значение
признака, какой-либо характеристики в процессе называ-
ния. Он писал: «В общем мы можем видеть, что народ
невольно и очень верно и последовательно отражает в
названиях своих селений характерные особенности того
естественного географического пейзажа, среди которого
ему приходится жить. Психологически это вполне по-
пятно... Земледелец... попав на житье в обстановку того
или иного естественного пейзажа, невольно стремится за-
фиксировать какую-либо наиболее поразившую его черту
этого пейзажа посредством меткого слова, назвав им свою
постоянную оседлость. Предмет, первоначально давший
это название, может исчезнуть с лица земли, но название
селения останется за ним до тех пор, пока будет сущест-
вовать само селение» (с. 155—156). Вот почему на карте
Российской Федерации обычны такие имена населенных
пунктов: Каменки, Боровое, Борок, Овражки, Горки,
Озерки, Березки, Липки, Рамень (Раменки, Раменское).
И в нерусской топониии часто можно встретить анало-
гичные названия. Об имени города Саратов уже сущест-
вует целая литература, по-разному трактующая его про-
исхождение. Но все-таки самое простое и логичное объяс-
нение: Саратов от тюркских слов сары тау — желтые горы.
20
К io бывал в этом красивом волжском городе, тот помнит
амфитеатр окружающих его возвышенностей бурых, жел-
ii.ix н коричневых топов. Нарым, Нарымский край ро-
дился в языке ханты, где нарым — болото; Чарджоу — от
иранских слов: четыре протока, четыре арыка и т. д.
Присваивая то или иное название, человек исходит
прежде всего из какого-то наиболее заметного признака,
ннрнха, присущего тому или иному географическому
«иил'кту. В одном случае это — крутизна горы или холма,
другом — вечная белизна снегов на самой высокой точ-
чребта или оголенная вершина, поднимающаяся выше
। репицы леса. Река несет мутную, окрашенную в краспо-
тона воду. Источник бьет ключом. Озеро вытяну-
длипной полосой по долине или ложбипе. Все это
» пмые простые и ясные характеристики. Их достаточно,
ионы возник топонимический ряд: гора (холм) Крутец
или Крутик; гора Белок или Белуха; гора Голец; река
Красная; источник Кииун; озеро Долгое. Эти топонимы
иллюстрируют элементарную схему номинации физико-
мчи рафических объектов. А как присваиваются названия
’пленным пунктам? И здесь характеристика учитывает-
« и пародом. Одно село расположено ниже другого по скло-
ну возвышенности или по течению реки. Возникают опре-
деления: нижнее, верхнее. Недалеко от старой деревни
возникла новая. Появились прилагательные: Старая Де-
ревня и Новая Деревня, но уже как имена собственные.
1зцо наш выдающийся соотечественник Степан Крашенин-
ников, в 1737—1741 гг. исследовавший Камчатку, писал,
•но жители Камчатки «ни рек, ни гор, пи озер, пи остро-
пменем людей не называют; но дают им имена по не-
ким свойственным им качествам или но сходству с други-
ми вещами» [Описание Земли Камчатки. М., 1949, с. 361].
Разве не по признаку называются населенные пункты
1'нкптки, Черемушки, Рыбачье, Котлы, Беловодское, За-
озерное, Заболотное, Поречье, Приморское, Подгорное,
Краснохолмское, Бугры? Здесь приведены русские име-
на. Аналогичная картина наблюдается и в национальных
республиках. Столица Грузинской ССР Тбилиси издавна
называется по теплым сероводородным источникам (от
теплый). Другой город в Грузии — Гори — полу-
чил имя от гори — холм: в центре города высится крутой
холм с древней крепостью. Казахский областной центр
\hiio6inicK именуется по белому холму (бугру) ак тюбе;
збекский город Учкурган — но трем курганам.
Очень часто имена физико-географических объектов —
лер, гор — присваиваются селам, хуторам, городам,
н'нчин(ам: Москва, Волгоград, Омск, Иркутск, Онега,
\|шльск, Балхаш, Темиртау (железная гора), Каспийск,
1»\рган, Уральский, Магнитогорск.
Признак — важнейшая психологическая категория при
и и п минованиях географических объектов. Он мотивирует
выбор имени, объясняет причину появления топонима. Но
hi и и те же признаки бесконечно повторяются в разных
местах земного шара. Сколько рек и речек несут окра-
шенную в красноватые тона воду? Их тысячи. Сколько
•питых, прозрачных озер украшают мир? Их не счесть.
11 ризнаки повторяются. Вместе с ними повторяются и
• от твенные географические имена. Они как бы выстраи-
it i io гея в ряды, образуя одинаковые топонимы, звенья од-
|||hi цепи. Сотни Черных речек текут в разных областях
। пнетского Союза. На его карте пестрят десятки имен
Новая Деревня. Сотни поселений называются: Гора, Гор-
ен, Горки, Горное, Красная Горка, Зеленая Горка.
\ колько топонимов образовано от слов город (горо-
град: Городец, Городецкое, Городище, Городищи,
I пред ня, Городок, Городница, Новгород, Славгород, Уж-
|<»род, Белгород, Звенигород, Старый Город, Райгородок,
кпипград, Кировоград, Калининград, Целиноград, Зерпо-
ид, Зеленоград, Красноград.
При такой закономерности, казалось бы, должна cy-
инч твовать однообразная географическая номенклатура
•ем мире. Но в этом случае собственное географиче-
имя утеряет свою важнейшую практическую функ-
— адресную. В действительности подобной картины
наблюдается. Чем же объяснить противоречие?
Топонимия любого государства образует очень богатый
। центр часто непохожих друг па друга географических
знании. Конечно, такое положение не исключает повто-
рений в пределах области, края, республики одного и
Miro же имени или нескольких имен, образованных от
одного слова или от одного корпя. Названия населенных
мест Октябрьское, Первомайское очень часты в топонимии
пгнолннгвистическая стратиграфия названий в бассейнах Днепра и Днест-
к югу от Припяти и Десны от скифской эпохи до начала второго тыся-
H Il'TIin II. э.
манлнские названия; 2— тюркские; з — иранские; 4— западнобал-
мнккие (иллирийские); 5—восточнобалканские (фракийские и дакиП-
<|цщ); « — балтийские; 7 — германские (по О. Н. Трубачеву, 1968)
23
СССР и повторяются по нескольку раз даже в границах
одной крупной административной единицы, например
Краснодарского края. В Кемеровской области четырежды
повторяется поселок Первомайский, есть деревня Перво-
майка и Первое Мая; восемь раз — поселок Октябрьский,
поселок Октябрь и деревня Октябрипка; три раза — посе-
лок Ленинский, деревня Ленинка, город Лепипск-Кузпец-
кий, поселок Ленинградский.
Но почему же все-таки в целом географические назва-
ния пестры и непохожи друг на друга даже в пределах
небольшой территории? Чтобы ответить на этот вопрос,
нужно выявить причины их удивительного разнообразия,
и основная из них — принадлежность топонимов к раз-
ным языкам и разным эпохам. Почти всем странам мира
присущи географические названия, рожденные разными
народами. Это относится также к районам, пыпе заселен-
ным только одной нацией, говорящей на одном языке.
В таком утверждении нет противоречия, если принять во
внимание исторические факторы. В течение веков народы
сменяли друг друга, оставляя следы в виде памятников
культуры, по которым археологи восстанавливают хозяй-
ство и уровень цивилизаций прошлых эпох. Но помимо
материальных памятников народ — великий созидатель —
оставлял и географические названия — своеобразные па-
мятники устного творчества. Иногда мы можем их рас-
крыть, понять, а часто сделать это не в состоянии даже
при самом тщательном топонимическом анализе.
И нет ничего удивительного в том, что ученые нахо-
дят в Центральных областях европейской части СССР
географические названия славянского, финпо-угорского,
балтийского, тюркского, монгольского, иранского проис-
хождения. Границы обитания народов, говорящих на
языках этих семей, в течение веков не были постоянны-
ми. Балтийские племена оставили свои топонимы в Мо-
сковской, Тульской, Калужской, Смоленской, Брянской и
других областях. Таких названий немало и в Белоруссии.
Финно-угорские народы, ныне обитающие за пределами
Центральных областей: в Эстонии, Поволжье (мордва,
удмурты, марийцы), в Коми АССР, Карелии, также ока-
зали свое влияние па формирование топонимической сиг
стемы в Калининской, Ярославской, Костромской, Рязан-
ской и других областях. В Калининской области и ныне
проживают карелы. Тюркские топонимы обнаружены в
Москве, Московской, Рязанской, Курской, Орловской,
зпоязычные топонимы на Северном Кавказе
русские; 2 — кавказские; 3 — тюркские; 4 — иранские (в том числе
етииские); 5 — единичные греческие (по В. А. Жучкевичу, 1968)
। омонимическая карта Белорусской ССР
/—области вероятного наличия прибалтийско-финской топонимии; г —
южная граница очагов балтийской гидронимии; 3 — древнейшие очаги
in пинской топонимии; 4 — наиболее устойчивые очаги балтийской топо-
нимии (по В. А. Жучкевичу, 1968)
25
Липецкой, Воронежской областях. Чем южнее, тем чаще
они встречаются. Особенно много их на Украине, Север-
ном Кавказе, в Поволжье, на Южном Урале, где живут
татары, чуваши, башкиры, ногайцы, говорящие на тюркс-
ких языках.
Монголоязычные народы обитают далеко от Централь-
ных областей РСФСР: буряты — в Восточной Сибири,
калмыки — в Нижнем Поволжье. Однако в средние века
монголы господствовали на обширных пространствах Ев-
ропы. Войска Батыя достигали берегов Дуная. Иранское
наследие относится ко времени, когда скифо-сарматские
племена кочевали на широких просторах степной зоны
Восточной Европы. При этом следует принять во внима-
ние культурное и экономическое общение между различ-
ными этносами, которое обогащало их языки, а вместе с
ними и топонимию.
Географические названия возникали в конкретных ис-
торических условиях, их происхождение тесно связано с
общественной жизнью и языками народов, которые насе-
ляли или населят те или иные местности. Менялись исто-
рические условия, языки и народы, менялись их ареалы
и тем самым географическая среда обитания человека.
Поэтому совершенно ясно, что ни в одной стране не мо-
жет быть единообразной географической номенклатуры.
Она создается постепенно, как многослойное образова-
ние, всегда состоящее из разновозрастных и разноязыч-
ных элементов.
Теперь легко понять, что один и тот же признак мо-
жет быть положен в основу многих внешне различных то-
понимов. Черпая речка в киргизском и казахском языках
будет называться Карасу, у азербайджанцев —- Гарасу,
у хакасов — Харасуг, у бурят — Хараусан, у монголов —
Харус или Харгол, у таджиков — Сиехоб, у ненцев —
Париденя-Яха, у селькупов — Щекылькы, у армян —
Севджур или Севгет, у коми — Седва или Седью.
Новый город, Новгород: у таджиков — Новабад, у
тюрков — Джангишаар или Янгишар, у поляков — Нове-
Място, у югославов — Новоместо или Новиград, у фин-
нов — Усикаупунки, у англичан — Ньюсити или Ньюкасл,
у итальянцев — Неаполь (где -поль от греческого полис —*
город), у немцев — Нёйбург или Нёйштадт, у персов —
Ноушехр или Шехре-Ноу, у китайцев — Синьфу, Синьчэн,
Синыпи, у пакистанцев — Наушахра.
Белая гора, Белогорье: у тюрков — Актау, Агдаг,
26
\ \ гаг, Актоо, у монголов — Цаганул, у таджиков — Са-
фгдкух, у коми — Еджидкыр, у французов — Монблан,
\ англичан — Уайт-Маунт, у немцев — Вайсенберг,
армян — Спитаклер, у грузин — Тетримта.
Такие списки можно продолжить. Из приведен-
ие к примеров становится ясной закономерность называ-
ния ио признаку — определению, выраженному прилага-
’льным. Но определение может быть дано и другой
тью речи, например числительным, главным образом
нечетным: Трехполье, Триполи, Трикратное, Три Остро-
Триглав, Трихаты, грузинское Самгори (три горки,
холма), Пятистепное, тюркские Бешбармак (пять паль-
цев) и Джетысу (Семиречье), таджикское Пенджикент
| пять селений), Семилуки, Семиозерное, Семипалатинск,
лакское Экибастуз (две головы, т. е. два холма соли),
монгольское Гурван-Булак (три источника, родника), ки-
шское Сычуань (четыре потока, четырехречье); индус-
ь<ю Пенджаб (пять вод, пятиречье).
Народ тонко и точно подмечает особенности географи-
ких объектов, специфичность, называя их, использует
метафоры. В географическую номенклатуру вводятся тер-
мины для обозначения частей тела человека и животных,
зяйственной утвари, строительных деталей, домашних
лк кустарных промыслов. Такие метафоричные топони-
мы — универсальная закономерность. Проиллюстрируем ее
примерами по разрядам и рядам.
1. Анатомические термины, а) Рот, Монгольское слово
и бурятское аман — рот, но в географической термино-
iui iih ущелье, долина, падь, проход; тюркское агыз, ауз—
риг, но и проход в горах; эвенкийское анга — пасть, но и
> щолье; русское уста — губы, рот, но и устье, место слия-
ния двух рек или впадения реки в озеро, море; болгарское
га — рот, пасть, губы, но и вход в пещеру, устие — тес-
пина, узкий проход между горами; осетинское и таджик-
< кое ком — рот, пасть, по и ущелье; китайское коу — рот,
и устье реки, порт, проход в горах; английское
шоп th — рот, по и вход, устье реки; латинское os — рот,
дыра, вход, отверстие, но и устье реки.
1 (осмотрим, какие собственные географические назва-
ния возникли на основе такого метафорического ряда:
Ьшсанам — пгщь на горе Богдоул близ Улан-Батора в
Монголии, селепие Дэбэн-Аман в Бурятской АССР; коло-
дец Аузорпа в Гурьевской области, источник Агзыгайра
близ Тагтабазара в Туркмении; река Анга — приток Лены
27
и река Анга — приток Байкала, река Пурянга, впадающая
в Тазовскую губу; селение Устье в Винницкой области,
река Устье — приток Которосли в Ярославской области,
город Усть-Лабинск в Краснодарском крае, Усть-Балык —
новый нефтяной промысел в Тюменской области, селение
Русское Устье на Индигирке в Восточной Сибири, насе-
ленные пункты Устье в массиве Татры в Словакии, Уста
па Лабе в Чехии и даже мыс Устье (Ustia) на Аляске;
Караугом — ущелье па водораздельном хребте Кавказа,
Даргом — ущелье в Кабардино-Балкарской АССР, ущелья
Тариком, Мастгом, Басойком в Северной Осетии, канал
Миён-Ком в бассейне Зарафшапа; город Цикоу па побе-
режье Бохайского залива в Китае, бухта Линкоу там же,
населенный пункт Сихайкоу и залив Далинхэкоу, город
Инкоу в Ляодунском заливе и, наконец, большой город
Ханькоу, входящий в единое урбанистическое целое Ухань
на реке Янцзы при впадении в нее Хань, т. е. устье реки
Хань в Китае; приморские города Южной Англии: Порт-
смут, Боримут, Сидмут, Эксмут, Типмут, Плимут, Эйвон-
мут; в дельте Тибра в Италии: равнина Бонифика-ди-
Остие, развалины Остия и населенный пункт Остия-Ан-
тика.
б) Нос. В наших северных диалектах слово нос упот-
ребляется в значении мыс, коса; болгарское нос — мыс;
тюркские му рун, бурун — нос, но и мыс, окончание гря-
ды, плечо горы; монгольское хошу — нос, клюв, но и
мыс, отрог хребта; бурятское и монгольское хамар— нос,
рыло и мыс, отрог горы, ее выступ; мансийское ньол —
нос, мыс; вьетнамское му и — нос, мыс; скандинавское
nas — мыс, часть суши, расположенная между озером и
впадающей в него рекой. Напомним топонимы, возникшие
из этого ряда: полуостров Тайгонос на побережье Охот-
ского моря, мысы Святой Нос в проливе Дмитрия Лапте-
ва, Волчий Нос на Ладоге, Бесов Нос на берегу Онежско-
го озера, Лудоватый Нос и Святой Нос у входа в Чешскую
губу Баренцева моря, Болванский Нос на острове Вайгач,
а также на Большеземельском побережье Печорского мо-
ря, названные так по присутствию деревянных идолов-
болванов. Святой Нос на Байкале, мыс и дачный поселок
Лисий Нос на побережье Финского залива под Ленингра’»
дом, мыс Носок па Турьем полуострове Кандалакшского
берега, гора Бабин-Нос па западе Балканского хребта
в Болгарии, мыс Маслен-Нос на Черноморском берегу
этой страны, пески Терские Буруны в Ногайской степи,
28
глепие и залив Забурунье на северном берегу Каспий-
»’ого моря, мыс Ай-Бурун на Южном берегу Крыма, хре-
• ют Бурундаг в Азербайджане, мыс Ипжебурун— север-
или точка Турции па берегу Черного моря. К этому же
ряду следует отнести горы Мурунтау в пустыне Кызыл-
кум в Узбекистане, горы Мурунтал и Мурупкарак в Ка-
шхстане, железнодорожную станцию Кусмурун в Куста-
найской области, озеро Муруннах в Якутии и гору Мурун
и Олекмо-Чарском нагорье в Восточной Сибири; перевал
\<ниутып-Даба в Хангайских горах в МНР, населенные
пункты Хошу-Сума (повторяется дважды) в Северо-Вос-
• очном Китае, Хошу-Тологой в Джунгарии; горный хре-
•т Хамар-Дабан в Бурятской АССР, река Нарин-Хамар
Читинской области, гора Хамар-Даба на крайнем восто-
МНР, перевал Хамар-Даба в Хэнтэйских горах Восточ-
ной Монголии; мысы Муи-Рон, Муи-Ронг, Муи-Док, Муи-
Ий, Муи-Нгок во Вьетнаме. В Скандинавских странах
•ты топонимы Нес, приуроченные к мысам и населен-
ным местам, расположенным на них.
в) Рог. В русском и других славянских языках это
лово обладает многими географическими значениями:
•грая, зубообразная вершина, пик, мыс, коса, горный от-
рог, овраг, отвершек балки. Немецкое Horn — рог, но и
»орный пик, острая вершина; китайское цзяо — рог, но и
мыс; вьетнамское khau — рог, пик, острая вершина. Не-
।рудно вспомнить город Кривой Рог на Украипе, Крас-
ный Рог в Брянской области, город Рогачев при слиянии
Днепра и Друти (т. е. у мыса, у рога), Унские Рога —
11 ренгский и Красногорский мысы, окаймляющие губу
Белого моря, город Таганрог Ростовской области, селение
Малые Рожки в Ленинградской области.
Одна из высочайших вершин Альп носит название
Маттерхорн. В Голландии, ГДР, ФРГ, Австрии немало
гор и населенных мест Хорн, Хорнебург. Голландцы за-
несли этот топоним в западное полушарие: остров Горн
к югу от Огненной Земли и мыс Гори — южная оконеч-
ность Южной Америки. В северной части Вьетнама близ
города Лангшоп высятся горы Кхауме, Кхауфай.
г) Спина. Во многих языках слово употребляется в
географической терминологии и топонимии для обозначе-
ния горного хребта, плато, горы, горной гряды. Такое по-
ложение иллюстрируется следующими параллелями: ла-
тинское dorsum — спина, но и горный хребет, возвышен-
ость; древнегреческое raxis — спина, но и горный хребет,
29
a raxia — скалистый берег, береговая скала; английское
back — спина, но и гребень холма, chine — спинной хре-
бет животного, но и горная гряда; русское спинной хре-
бет, но и горный хребет; болгарское гръб— спина, но и
гребень горы, холма; литовское kupra, kaubre — спина,
горб, но и возвышенность, холм, бугор, небольшая гора,
gubrys — спина, загривок, по и возвышенность, горка,
холм, вершина, гребень; латышское more, ruora — спина,
горб, но и возвышенность; осетинское раг — спина, но и
хребет; таджикское пушт — спина, но пушта — холм, воз-
вышенность, склон горы; казахское и уйгурское арка —
спина, по и возвышенность, горный хребет; тюркское
siTt, сырт — спина, но и горный хребет, гребень горы, вы-
тянутая возвышенность; лакское барх— спина, по и гор-
ный хребет; монгольское нуруу — спинной хребет, но и
горная цепь, сэр — позвонок, хребет, но и холм, гряда;
эстонское selg, карельское селъг, сельга, финское selka —
спина, по и кряж, возвышенность, горный кряж.
Нетрудно заметить, что в русскую географическую тер-
минологию проникли: а) сельга — гряда, сложенная ко-
ренными или рыхлыми ледниковыми отложениями. Такой
грядовый рельеф создает в Карелии живописный пейзаж
с поросшими сухими боровыми лесами; б) сырт — вытя-
нутая возвышенность, сильно эродированная временными
водотоками, или высокие волнистые поверхности в верх-
нем поясе Тянь-Шаня и Памира. Из русской литературы
слово проникло в западноевропейские языки: английское
и французское syrts, немецкое Syrten.
Приведенные слова встречаются во многих собствен-
ных географических именах. Вспомним хотя бы возвышен-
ности Общий Сырт в междуречье Урал —Волга и Синий
Сырт между Саратовом и Ульяновском, населенные пунк-
ты Сырт в Оренбургской и Ошской областях и Сыртин-
ский в Челябинской, хребет Дюзсырт в Дагестане, Рийс-
селья — населенный пункт в Эстонии близ Пярну, Сельга,
Сельги в Карелии, Селикюла в Финляндии, река Масельга
в бассейне Сяси — притоке Ладожского озера. Слово раг
отложилось в топонимии Кавказа: селение Раг в Южной
Осетии, Рага в Дагестане. Главный Кавказский хребет
осетины называют Сайраг Раг. В Таджикистане: кишлаки.
Пуштикала, Пуштикургон, гора Сурхнушта, селения
Пуштатала в Азербайджане; Поште-Бадам и горы Пошт-
кух в Иране. Слово арка образует многочисленные топо-
нимы на обширных пространствах Евразии: Аркадакский
30
район в Саратовской области, возвышенность Такты-Ар-
ка на Южном Урале, хребет Арга в Хакасии, гора Арка в
Дагестане, Аркалык — центр Тургайской области в Казах-
стане, хребты Аргалыг-Кыр и Улуг-Арка на Алтае, хре-
бет Аркадаг в Куньлуне.
2. Хозяйственные термины тоже активно участвуют
в формировании народной географической-терминологии и
собственных географических названий. Такие слова, как
котел, кринка, казан, характеризуют отрицательные фор-
мы рельефа. Котел — это яма, углубление, впадина, кот-
ловина, омут, глубокое место на дне водоема. На Севере
гак называют мощное скопление морского льда. А вот и
собственные имена: Верхние и Нижние Котлы и река
Котловка в Москве, селение Котел в Ленинградской обла-
сти, река Котлы и овраг Котельный в бассейне реки Оки,
станция Котлы Октябрьской железной дороги, город Ко-
тел в Болгарии.
Казан (котел) — тюркское слово, заимствованное рус-
скими, украинцами, белорусами, болгарами, прочно отло-
жилось в топонимии СССР и некоторых Балканских
стран. Город Казань — столица Татарской АССР, город
Казанджик в Туркмении, поселок городского типа Казан-
булак и озеро Казангёль в Азербайджане, река Казан-
су в бассейне Белой на Северном Кавказе, мыс Казантип
и Казантипский залив в Крыму па Азовском побережье,
река Казан в Джунгарском Алатау. За рубежом: город
Казанлык и Казанлыкская межгорная долина в Балкан-
ских горах в Болгарии, известная во всем мире плантаци-
ями роз, ущелье Казане на Дунае выше города Оршова.
Много подобных географических названий можно прочи-
тать на картах Турции и Ирана. Некоторые авторы счи-
тают, что не все топонимы этого ряда отвечают значению
казан (котел), они могут восходить к этническим наиме-
нованиям. (К спорной этимологии имени города Казань
мы еще вернемся в последующем изложении.)
Со словом крина, крына связано и криница — ключ,
родник, колодец с большим дебитом, с хорошей водой.
В Вологодской и Архангельской областях крынка — глу-
бокое место, округлая яма па дне реки. В Восточной Си-
бири криница — мелкое озеро в заболоченной долине.
Собственные географические названия, происходящие от
слова криница, образуют широкий ареал: населенные
пункты Криница и Криничная в Воронежской области,
Кипучая Криница на южной окраине Донбасса, Крепич-
31
ное в бассейне Меты Новгородской области, бальнеологи-
ческий курорт Криница близ Минска, курорт Криница у
Черного моря в Краснодарском крае, поселок Закерпич-
ный и хребет Керпичный в Восточных Карпатах, курорт
Крыпица в Бескидских горах на юге Польши.
Профессор Воронежского университета Ф. Н. Миль-
ков записал в Белгородской области слово макитра —
циркообразное понижение на склонах долин и балок
оползневого происхождения. В Воронежской области ма-
кортетъ — широкая оползневая вершина балки и ее от-
вертки с выходом грунтовых вод. В диалектах Украины
макортетъ, макотертъ — котловина, макортник — источник,
родник; а в Полесье макотор — водоворот. Все эти слова
восходят к украинскому названию посуды: макотра, ма~
Kirpa — сосуд, в котором растирают мак (макотер), коноп-
лю, табак или используют для хранения масла, муки, те-
ста. Отсюда имя населенного пункта Макотерты в Ровен-
ской области, балки Макотертипа в бассейнах Миуса,
Днепра и Дона, реки Макитрища в Черниговской об-
ласти.
3. В ткаческой терминологии славян есть слово бёр-
до, брдо — часть ткацкого станка, гребень с зубцами.
В украинском языке бердо — холм, скала, возвышенность,
обрыв, пропасть. У болгар бърдо — холм, вершина, невы-
сокая удлиненная возвышенность; в Югославии брдо —
гора, холм (брдски — горный), в Словакии — гора, под-
горье. В РСФСР слово отмечено на Валдае, где бёрдо —
небольшой отлогий холм, мель. И это слово отложилось
в географической номенклатуре: город Бердянск, река
Куцая Бердянка, Большая Бердянка и Бердянский залив
Азовского моря на Украине, гора Бердо в междуречье
Прут—Днестр; в Белграде — столице Югославии отдель-
ные районы именуются Петрово-Брдо, Банново-Брдо, Но-
ви-Брдо; населенные пункты Забърдо, Синьбърдо в Бол-
гарии, Голобордо и Брдица в Албании, Бордо в Греции,
гора Брдо близ города Брно в Чехословакии.
4. Из строительной терминологии отметим слово гря-
да. В древнерусском языке гряда — деревянная балка,
бревно. И в наши дни в русских диалектах сохранились
значения: перекладина в виде бруса, жерди, перекладина,
в избе, деревянная полка. В чешском языке hrada — бал-
ка, жердь, садовая грядка; в болгарском греда — гребень
горы; в сербохорватском — горная цепь, утес. В русской
географической терминологии общеизвестны термины:
32
гряда — вытянутая небольшая возвышенность, кряж, мо-
ренная гряда, песчаная гряда, грядовый рельеф. Местные
значения образуют тугой пучок определений: каменная
коса, остров в плавнях, незатопляемая часть речного ост-
рова, отмель, обособленный водораздел Среднерусской воз-
вышенности, сухой островок среди болота, лес, растущий
на возвышении, твердая почва па заливаемых лугах.
В некоторых областях говорят градина (сравним: ого-
родная грядка). Из такого терминологического ряда ро-
дились названия населенных мест: Гряды близ Чудова
в Новгородской области, Гряда близ Устюжны в Воло-
годской области.
В армянском языке есть слово шен — строение, посе-
лок. В грузинском ему соответствует шени — построен-
ный, в персидском ши — место отдыха, а в азербайджан-
ском шен — населенный, обильный, радостный. Слово это
известно еще в авестийском, одном из самых древних
индоевропейских языков, ныне мертвом, в котором шити
означало жилище. Население Балкан античного време-
ни — фракийцы — тоже знали seina — село. В Армении
много селений носят имена, оформленные словом шен\
Зовашен (прохладное село), Кармрашен (красное село),
Норашен (новая деревня), Аркашен (королевское село),
Вернашен (верхняя деревня), Шенаван (благоустроен-
ный поселок) и повое образование Советашен (советский
поселок). В Азербайджане: Спитакшен (белое село), Са-
рушеп (горная деревня), Норашен (новая деревня).
В Грузии — Ахалшени (новая постройка). В Турции —
Шенник.
Эти примеры подтверждают, как нарицательные сло-
ва, относящиеся к сферам анатомической, хозяйственной,
ткаческой, строительной, переходят в сферу географиче-
ской народной терминологии, а затем приобретают соб-
ственное значение и оказываются топонимами.
Схема таких превращений может быть показана в
коротких рядах:
1. Грива (животного) грив а (гряда, возвышенность,
увал, роща леса, водораздел) гряда Грива у станции
Пери в Ленинградской области, город Кологрив в Кост-
ромской области.
2. Гёз, кёз (глаз — тюркские языки) -*гёз, кёз (источ-
ник, ручей, небольшое горное озеро) ->селение Гёзбулак
в Азербайджане, селение Гёз в Туркмении, река Гёз-
дарья, текущая с Сарыкольского хребта в Таримскую
2 Э. М. Мурзаев
33
впадину, река Гёз в Иране, впадающая в Ормузский про-
лив, перевал Гёзбель в горах Центрального Тавра в
Турции.
3. Клин (деревянный, железный) -►клип (островной
лес по берегу реки, лесная полоса, участок болота, зарос-
ший лесом, граница, риф, камеппая мель) -►город Клин
в Московской области, селение Клип в верховьях Запад-
ной Двины, поселок Клины в Смоленской области, же-
лезнодорожный разъезд Заклинье в Ленинградской об-
ласти, селения Клинцы в Калужской и Брянской областях.
4. Дарбаза, дарваза (ворота — языки Средней Азии) -►
горный проход, ущелье, урочище->река Дарваза и Дар-
вазский хребет в Таджикистане, местность Дарваза в
Туркменских Каракумах, Дарвази в Грузии, Дарвазбина
в Азербайджане, Дервази в Иране.
В процессе называния важнейшее значение приобре-
тает переход нарицательного слова в собственное имя.
Такая закономерность присуща всем странам и языкам
мира. На конкретных примерах уже было показано, как
парод использует характерные признаки или метафоры.
Самой простой кажется трансформация нарицательного
слова в собственное имя, минуя какие-либо промежуточ-
ные превращения. Такие топонимы легко «обнажаются»,
раскрываются. Слова: бор, голец, подол, ельня, починок,
камень, упомянутый выше дон, монгольское говь (пу-
стынная местность), тюркское кум (песок), славянское
гай могут переходить в топонимы без помощи суффик-
сальных или префиксальных оформлений и без словосо-
четаний или словосложений. Можно без всяких натяжек
построить топонимический ряд: город Бор па Волге, на
ее низменном берегу, напротив Горького, остров Голец в
устье Северной Двины, гора Голец на Енисейском кряже,
район города Киева — Подол, что лежит на низкой тер-
расе Днепра, селение Подол близ Осташкова, город Ель-
ня в Смоленской области, селение Починок в Московской
области, вершина Камень в горах Путорана, селение Ка-
мень на правом берегу Оби, река Дон, пустыня Гоби, пес-
чаный мыс Кум в Турции, селение Гай в Пензенской об-
ласти.
Но нередко нарицательные слова при переходе в то-
понимическую категорию обрастают суффиксами, реже
префиксами, что особенно характерно для славянских
географических названий. И здесь примеры легко обна-
руживаются: поселок Борок в Ярославской области, гора
34
Начинский Голец, город Подольск в Московской об-
ласти, селение Подолье в Ленинградской области, насе-
ленный пункт Каменец в Брестской области, река Ка-
менка (повторяется много раз), город Задопск в Липец-
кой области, город Донецк, населенные пункты Приморск,
Поморье, Поречье, Заболотье в разных областях СССР.
Словосочетания обычны в топонимических образова-
ниях. Они характеризуют многие разноязычные топони-
мические системы. Иллюстрации этого положения обна-
руживаются при взгляде на любую географическую кар-
ту: Зеленый Бор, гора Голец-Скалистый на Становом
нагорье, Голец Трехголовый на западном берегу Байкала,
горы Подольские Толтры в Прикарпатье, Березовские По-
чинки на Каме, где жил в ссылке В. Г Короленко, на-
селенный пункт Каменный Брод в Киевской области,
Каменный Пояс (так в прошлом назывался Уральский
хребет), гора Полоусный Камень в бассейне Индигирки,
река Северский Донец, Мертвый Култук — залив Каспий-
ского моря, станция Вязовый Гай на реке Моче между
Сызранью и Саратовом, город Белая Церковь на Украи-
не, мыс Поворотный Наволок на озере Бабинская Иманд-
ра в Мурманской области, город Лодейное Поле в Ленин-
градской области. При внимательном чтении карты нашей
страны каждый читатель сам может продолжить этот
список.
Как видно из приведенного перечня топонимов, в их
образовании существенную роль играют прилагательные.
Они выполняют функцию определения: зеленый, скали-
стый, каменный, мертвый, вязовый, белая, лодейное. Та-
кая модель характеризуется чаще всего положением оп-
ределения в первой позиции перед определяемым: река
Красивая Меча, описанная И. С. Тургеневым в «Записках
охотника», правый приток Дона; населенные пункты Ти-
хий Хутор Киевской области и Нижние Лужки в При-
морском крае. Как тут не вспомнить Воловьи Лужки в
рассказе А. П. Чехова! По этой же модели оформлены:
Теплый Стан (повторяется несколько раз), Кривой Рог,
Нефтяные Камни на Каспийском море. Реже определение
и определяемое меняются местами, что видно из следую-
щих примеров: города Камень-Каширский и Каменка-
Днепровская, населенные пункты Городище-Пустоваров-
ское в Киевской области, Холм-Жирковский в Смоленской
области. В некоторых случаях прилагательные самостоя-
тельно формируют топонимы и переходят в разряд су-
2*
35
ществительных: Пресня из пресный, Быстрица из быст-
рый (но в южнославянских языках бистар, бистър —
прозрачный, ясный, свежий); приток Дона река Меча,
протекающая на Куликовом поле. Такой же гидроним
повторяется и в бассейне Оки. Меча — медвежья, что убе-
дительно показал Е. С. Отин. Процесс перехода прилага-
тельных в существительные лингвисты называют суб-
стантивацией. «Можно сказать, что топонимия — огром-
ный котел, в котором массами и буквально на глазах
субстантивируются прилагательные»,— пишет В. А. Ни-
конов [1965, с. 67].
Словосложение не менее активно выступает в форми-
ровании структуры географического имени. Такие топони-
мы окружают нас повсеместно. Их зарождение относится
к далеким временам, а в наши дни эта модель весьма
продуктивна.
Древнейшие города Константинополь (ныне Стамбул),
Багдад, Лондон, Самарканд, Ереван и современные Ле-
нинград, Кировакан, Углегорск, Магнитогорск, Соликамск
названы путем словосложения. По этой же модели скон-
струировано совсем молодое имя города на Волге (Волго-1-
град).
Топонимия зарубежных стран демонстрирует аналогич-
ную закономерность: Дюссельдорф — один из крупнейших
городов Федеративной Республики Германии: дорф (де-
ревня) на реке Дюссель, впадающей в Рейн; английские
города Портленд — из порт4-ленд (земля), Кливленд —
из клиф (утес, скала) + ленд. В китайской топонимии та-
кая модель преобладает: Панкин — из нан (юг) + кин, где
кин правильнее транскрибировать цзин (столица), Пе-
кин — из бэй (север) 4- кин или цзин, Гуанчжоу (в недав-
нем прошлом Кантон) — из гуан (куанды — широкий,
гуанкоды — обширный, необозримый, просторный) +чжоу
(город, центр провинции). К этому же ряду относятся и
названия южных провинций Гуаней — из гуан + си (си —
запад) и Гуандун — из гуан + дун (дун — восток); про-
винция и полуостров Шаньдун в Восточном Китае — из
Шанъ (гора) -\-дун, т. е. на восток от горы; провинция Хэ-
бэй и Хэнань — из хэ (река, имеется в виду Хуанхэ, или
Желтая река) 4- бэй и нан, т. е. на север от реки и на юг
от реки (Желтой).
Здесь показаны наиболее распространенные модели
названий, в основе которых лежат народные географиче-
ские термины: река, гора, город, селение и т. д. В разно-
36
лыковых топонимических системах количество таких слов
может быть разным. В тюркской или китайской топони-
мии удельный вес терминизированных названий очень вы-
сок, в славянской он снижается и широкое распростране-
ние получает суффиксация названий. О. Т. Молчанова
I 1979] пишет: «Следует указать, что 48,7% тюркских
। еографических наименований области (Горно-Алтайской
автономной.— Э. М.) содержат в своем составе географи-
ческий аппелятив» (с. 16). Югославский ученый Ф. Без-
ши определяет количество всех слов, а не только сущест-
вительных в славянской топонимии в 3500 единиц.
Топонимы нередко берут свое начало от этнонимов
(имен народов, племен, родов) и антропонимов (имев лю-
дей, их фамилий, прозвищ). Анализируя такие географи-
ческие названия, исследователь неизбежпо входит в сферы
этнической истории и этнографии. Этнонимы часто пере-
ходят в топонимы тех населенных мест, которые заселя-
лись или были основаны определенным пародом, иногда
этнографически отличающимся от окружающих жителей.
Некоторые авторы считают, что имена городов Рязань и
Арзамас восходят к самоназванию парода эрзя, говоряще-
го на одном из двух мордовских языков: эрзянском и мок-
шанском. Этнопимичны и топонимы: Армянск, Чуфут-
Кале (по-татарски еврейская крепость) в Крыму, Якутск.
К этому же ряду относится Черкесск — центр Карачаево-
Черкесской автономной области, Сочи (от кабардинского
племени соатше), Ханты-Мансийск — центр Ханты-Ман-
сийского автономного округа, город Татарск в Западной
Сибири, поселок городского типа Эвенск в Магаданской
области, город Ойрот-Тура — ныне Горно-Алтайск, Кир-
гизский хребет па Тянь-Шане, Армянское нагорье в За-
кавказье, Чукотский полуостров, Саянские горы (от наро-
да сойон — тувинцы). В хребте Петра Первого есть пере-
вал Люлихарви (в таджикском и персидском языках
люли — цыгане).
За рубежом подобные топонимы тоже не редкость. На-
пример, столица Франции Париж (Paris) названа по име-
ни галльского племени паризии, озеро Хиргис-Нур в Мон-
голии — дословно озеро киргизов, Рашен-Мишен (Русская
миссия) на Аляске.
Названия городских объектов тоже демонстрируют за-
кономерность перехода этнонима в топоним: улицы Гру-
зинские, Татарская и Армянский переулок в Москве,
Шведский переулок в Ленинграде, Русский бульвар и
37
Славянска улица в Софии, улица России в Аддис-Абебе.
Многие государства называются по имени парода, его
населяющего. Это нехарактерно для Америки, частично
для Африки, но безусловно верно для Европы и Азии (Ис-
пания, Франция, Швеция, Польша, Чехословакия, Болга-
рия, Италия, Индия, Бирма, Турция, Япония и др.).
Союз Советских Социалистических Республик состоит
из 15 союзных, 20 автономных республик, 8 автономных
областей, 10 автономных округов, входящих в союзные рес-
публики и края. Все они, за малым исключением, носят
названия по преобладающей национальности жителей.
Здесь проще перечислить исключения из общего правила:
Дагестанская и Нахичеванская АССР, Горно-Алтайская,
Нагорно-Карабахская и Гярно-Бадахшапская автономные
области и Таймырский автономный округ. Последний,
впрочем, в официальных документах именуется полностью
так: Таймырский (Долгано-Ненецкий) автономный округ.
А вот номинация административных областей и краев
Советского Союза построена по другому принципу. Их
имена повторяют в прилагательной форме название обла-
стного или краевого центра: Полтавская, Витебская, Туль-
ская, Гурьевская, Самаркандская, Ташаузская области,
Красноярский, Ставропольский края. Исключения из та-
кого правила редки: в РСФСР — два края и три области,
в УССР — три области, в Узбекской и Казахской ССР —
по четыре, в Киргизской — одна, т. е. 17 наименований,
что составляет около 14% от общего количества админи-
стративных единиц (126).
Не всегда можно точно сказать, что топоним берет на-
чало от этнонима. Возможна и противоположная последо-
вательность: топоним определяет формирование этниче-
ского имени. С уверенностью нельзя утверждать, что пер-
вично: имя реки Ижора или имя племени ижора. В прин-
ципе этнонимы, возникшие из топонимов, пе так уже ред-
ки. Среди фракийских племен были карпы, населяющие
Карпаты. Известный исследователь палеоазиатских наро-
дов Дальнего Востока В. И. Иохельсоп [1897] писал: «По
всем рекам, начиная с Яны, Индигирки, Алазеи и кончая
Колымой с ее притоками, жили юкагирские роды. Это
были территориальные группы, состоявшие из составные
семей и лиц, связанных кровными узами, но доступ в них
для чужеродцев, на правах родственников, был необыкно-
венно легок.
Каждая территориальная группа носила название той
38
|И‘ки, которую занимала. Таким образом были аладзи, омо-
кнгдзи, бпмундзи, копгипадзи, хорходопдзи и т. д., т. е.
.кители рек Алазеи, Омолопа, Колымы, Копгипа и Корко-
/loiia. Копгипа есть приток Омолопа, а суффикс дзи, поте-
рииший в общеюкагирском языке значение отдельного по-
нятия, сохранился еще в тупдрепном наречии как само-
юятелыгое слово, означающее „люди“ Хорходондзи,
конгипадзи или копгипидзи значит: люди с Коркодона и
Копгипа» (с. 257).
Жители Таримской впадины в Китае еще недавно
именовали себя по месту жительства: кашгарлык, турфан-
.1ык, яркендлык и т. д. (по городам Кашгару, Турфапу,
Яркенду). Народность в Индии и Пакистане пенджабцы
звестпа по местности Пенджаб, т. е. пятиречье (вспом-
ним и пашу реку Пяпдж — одну из составляющих Аму-
чарыо), кохистанцы в верховьях Ипда получили этноним
от топонима Кохистан — страна гор.
Среди жителей Таджикистана выделяются дарвазцы,
;аратегины, кулябцы. Такие названия явно восходят к
географическим регионам Дарваз, Каратегин, Куляб. На
Памире проживают бартангцы, сары-колъцы, язгулемцы.
Опп говорят па языках восточноиранской группы — шуг-
апо-рушапской. И здесь географическое название было
первичным, а имя пародпостей вторичным. В пользу та-
кого утверждения говорят следующие факты: бартангцы
живут в ущелье Бартанг в Бадахшане, Бар + танг можно
перевести: верхнее, узкое, тесное (ущелье). Сравним
таджикское танг — узкий, тесный. Сарыкольцев называ-
ют по горному хребту Сарыкол, протянувшемуся по гра-
нице Китая и СССР на Памире и по широкой долине
Сарыкол, лежащей уже за пределами нашей страны,
в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР. Сарыкол
ио-киргизски значит желтая, (мутная) река. В древне-
тюркских текстах кол также долина.
Язгулемцы — жители Бадахшана — называют себя
згамигъ, по местному имени реки и долины Згамендж, что
оответствует таджикскому Язгулом. Свой же язык они
определяют как язык язгулемской долины [см.: Эдельман,
1975]. В Таджикистане, в горах по реке Ягноб, обитают
немногочисленные ягнобцы — потомки живших в эпоху
средневековья согдийцев, язык которых входит в группу
иранских языков. Конечно же, гидроним Ягпоб дал имя
жителям его бассейна.
С. С. Губаева убедительно показала, как тесно связа-
39
ны между собой топонимы и этнонимы. С этой целью она
изучила этнографию Ферганской долины, где тюркоязыч-
ных географических названий, берущих свое начало от
имен племен, родов, насчитывается от 10 до 50%. «В тех
районах,— пишет С. С. Губаева [1973],— где основное
население составляют недавние кочевники или полукочев-
ники, названий, образованных из этнонимов, больше, чем
в тех же районах, где в основном живет издавна оседлое
население, давно утерявшее родо-племенное делепие... Это
можно объяснить тем, что для бывших кочевников и по-
лукочевников был характерен предпочтительно родо-пле-
менной принцип расселения» (с. 9).
В последнее время все чаще появляются работы, где
анализируются такие этпотопопимы в тюркоязычных
республиках. Е. Койчубаев показал это на примере Казах-
стана, С. Караев — Узбекистана, А. Гусейнзаде и Г. Гей-
буллаев — Азербайджана, К. Абдимуратов — Каракалпа-
кии, О. С. Стрижак — Украины.
Ленинградский ученый А. И. Попов в своей книге
«Названия народов СССР» [1973] также подчеркивал
тесную связь между географическими именами и этнони-
мами. Примеры, приведенные автором, свидетельствуют о
тесном переплетении этих категорий ономастической лек-
сики. В частности, в цитируемом из русской летописи от-
рывке, где перечисляются восточнославянские племена,
говорится: «Да то ся зовиху от Грек до Великая Скуфь»,
т. е. от Греции до Скифии — названия, возникшие на эт-
нической основе. Эстонцы называют Россию Venemaa —
Земля веков — по имени славянского племени венедов.
Другое славянское племя дулебы оставили топонимы Ду-
лябы, Дулеба, Дулябия и т. д. в Белоруссии, в западных и
некоторых Центральных областях РСФСР. Летописная
чудь — древние прибалтийско-финские народы и племе-
на — отразилась в названиях озер: Чудского и Чудино,
населенных пунктов в средней полосе нашей страны:
Чудь, Чудские Станы, Чудский Бор, Чудское Городище.
Город Череповец получил свое имя от парода весь, вепс.
Сравним Арбужевесь, Мадовесь, Луковесь. Часть мордов-
ского населения известна как мокша. «Это имя связано,
конечно, с названием реки Мокша»,—пишет А. И. По-
пов (с. 108).
Такие исторические названия, как Половецкая степь,
то же Кипчакская (Дешт-и-Кыпчак), восходят к тюркам
кипчакам, которых русские знали как половцев. На Кав-
40
клзе также видна зависимость этнических названии от
топонимов. Среди карачаевцев и балкарцев отдельные
группы именуют себя по топонимам. Так малкъарлыла
соответствует ущелью реки Малка, бызыннгылыла — реке
I ичшнги, холамлыла — реке Холам, чегемлелыла — реке
Чегем [Волкова, 1973].
Пример с названием Горно-Алтайской автономной об-
лети позволяет показать бесспорный факт перехода то-
понима в этноним. Алтай населяли тюркоязычные народы,
’тоявшие из различных племен и групп: северные ал-
нищы — тубалары, челканцы, кумандипцы, южные — те-
*уты, телесы, телеигиты и алтайкижи, т. е. люди Алтая,
алтайцы. Их объединяли язык, имеющий у разных племен
некоторые свои специфические особенности, культура.
Образование автономной области, социалистические
хозяйственные и культурные достижения создали условия
для консолидации всех алтайских племен в один народ,
деление которого па племена ныне представляет только
исторический интерес.
Названия населенных мест — хуторов, станиц, дере-
вень, сел, поселков, городов, аулов, кишлаков, кочевий и
других поселений — очень часто берут начало от антропо-
нимов — собственных имен людей, их фамилий, прозвищ.
Известны тысячи топонимов тина Ивановка, Васильевка,
Александровка, Степаповка, Петровка, Борисовка, Геор-
гиевна, Алексеевка, Андреевка, Федоровка. Эта модель
оформлена топонимообразующими суффиксами -овка,
-евка, обычными в именах населенных мест и даже рек:
Своротовка в бассейне Припяти, Будкевка в бассейне
Южного Буга. Но может быть продуктивна и другая мо-
дель: Иваново, Васильево, Александрово, Степаново, Геор-
гиево, Петрово, Борисово, Алексеево, Андреево, Федорово.
Впрочем, грамматическое оформление нередко варьирует:
Иванов, Ивановское, Иваповцы, Иванков, Иваничи, Ива-
нище, Иваница, Иванцево, Иваньково. Но такой одноос-
новный топонимический ряд не исчерпывает многообразие
моделей. В сочетании и сложении с другими словами воз-
никают в разных местах СССР названия населенных мест:
Ивангород, Иване-Пусте, Ивановы Луды, Иван-Озеро,
Ивано-Кувалат, Ивапо-Петровка, Иванополь, Иванцево-
Пятино, Иваньково-Лешипо и др.
Во всех странах мира присутствуют подобные топони-
мы, повторяющие антропонимы в неизменном виде либо
выраженные но законахМ языка в иных формах, в чем
можно видеть универсальность образования географиче-
ских названий. В подтверждение укажем западноевропей-
ские топонимы: Германсдорф в Верхней Саксонии в ГДР,
Фридрихсфельд в Руре в ФРГ, Вильгельмсбург западнее
Вены в Австрии, Паулло близ Милана, Витторио севернее
Венеции в Италии, Пьер-ла-Трош западнее Нанси во
Франции, Джонстон близ Глазго в Шотландии, Гуннарс-
ватнет севернее Эстерсунда в Швеции.
Особенно велика роль личных имен в топонимии Аме-
рики, в первую очередь в США и Канаде, где многие сот-
ни городов, поселков и других населенных мест имену-
ются Виктор, Виктория, Джексон, Джем, Джозеф, Мэри,
Морган, Саймон.
В географических названиях восточных стран можно
наблюдать ту же закономерность. В сборнике «Северная
Маньчжурия и Китайская Восточная железная дорога»,
издаппом в Харбине в 1922 г., можно прочитать о номина-
ции китайских деревень: «Одной из самых распространен-
ных категорий этих названий являются такие, в которых
главным элементом служит фамильное имя первых за-
селыциков деревни. А так как самыми обычными фами-
лиями в Китае следует признать Ban, Чжан, Ли, Чжао
и др., то деревень с названиями вроде деревня Чжан
(Чжан-чжуан), деревня Чжан и Ban (Чжан-Вап-чжуан)
здесь довольно много» (с. 5). Самая западная китайская
провинция Синьцзян заселена разными пародами, говоря-
щими на тюркских, монгольских, иранских и китайском
языках. И здесь видна такая же закономерность.
В Куньлуне в долине Каракаша есть поселок Шахи-
дулла, или Сайдулла (в литературе встречается и форма
Шахид-ул-Лах), на Купьлуньской и Тянь-Шаньской под-
горных равнинах имеются селения Санджу, Сапджи по
имени, весьма распространенному среди монголов и ти-
бетцев.
В долине Кокшаала, близ Учтурфана, широко раски-
нулся зеленый кишлак Сафарбай — богач Сафар. На Коп-
чедарье, у ее истоков, есть небольшой кишлак Давут, все-
го в пять дворов, который называется так по имени старика
уйгура. Давут, или Дауд,— мусульманский вариант клас-
сического имени Давид, что в древнееврейском языке*
означает любимый, возлюбленный.
В наших Среднеазиатских республиках можно встре-
тить топонимы, в основе которых лежат также личные
имена: Искандер (Александр) повторяется в названии
4?
железнодорожной станции Искандер к западу от Ашха-
н.|/ц Близ города Ош в Киргизской ССР высится гора
Глхт-и-Сулейман— троп Соломона, некогда почитаемая
‘стным населением. С именем эмира Тимура, или Тамер-
.1 па, связано ущелье Тамерлановы Ворота, через которые
проходит железная дорога и автотракт между городами
Джиэак и Самарканд. В Чимкентской области расположе-
станция Зиадип, но Зиаудднп — мужское арабское имя
(снет веры, религии). В Гиссарском хребте блестят на
лице ледники Назарайляк. Ясна связь с арабским име-
м Назар (в переводе — взор, взгляд, сравним двойное
имя Назармухаммад — взгляд Магомета). Номинация гео-
। рафических объектов по именам, фамилиям, прозвищам
нодей берет начало от имен первопоселенцев, основателей,
владельцев хуторов, сел, имений, помещиков, князей, фео-
далов. В подобных названиях много интересного может
почерпнуть историк.
По летописному преданию имя столицы Украинской
СР Киев произошло от личного имени: «И быша 3
братья: единому имя Кий, а другому Щек, а третьему Хо-
ри в и сестра их Лыбедь. И створища град во имя брата
•воего старейшего и нарекоша ему Киев». Якобы Кий был
перевозчиком через Днепр, а по другим данным — князем
лавянского племени полян. Киев-перевоз отмечен Несто-
ром: «У Киева бо бяше перевоз тогда с оной стороны
Днепра, тем глаголаху: на перевоз на Киев». Но летопи-
сец склоняется к версии о княжеском титуле Кия. О на-
звании Киев уже писали многократно. Оно пе раз повторя-
ется на землях западных и южных славян. «Название мо-
ложе города»,— отметил академик А. И. Соболевский.
Разные авторы по-разному объясняют этот топоним.
У М. Фасмера [1967] сказано о производном от собствен-
ного имени Кый, что связано со славянским словом кий —
палка, дубинка, молот, пест, посох.
Известный советский историк В. В. Мавродин [1945]
писал: «Как мало внимания уделяют исследователи языку
древнего населения края в том виде, в каком он отложил-
ся в названиях рек, озер, болот, холмов, лесов и т. д. Как
незаслуженно забыт этот чрезвычайно ценный источник,
зачастую дающий для разрешения проблем этногенеза
больше, чем десятки городищ и могильников или скудные,
сбивчивые свидетельства древних авторов. Между тем со-
вершенно очевидно, что если Дон в осетинском языке
значает «вода», то значит, что это название дано реке
иранизировапными сарматами, а пе славянами, для кото-
рых эти слово — набор звуков, не имеющий смысла»
(с. 29).
Большое значение изучению географии названий в
процессе исторических исследований придавал профессор
И. 11. Филевич [1896]. Он писал: «„Язык земли“ говорит
нам часто больше, чем произведения древних и средневе-
ковых авторов, больше, чем говорит о своей истории сам
народ, путаясь, сбиваясь, припоминая и фантазируя,
больше, чем солидные штудии маститых исследователей.
„Язык земли“ не поддается фальсификации. Здесь ни-
чего пе придумаешь, ничего не сочинишь. Он сохраняет
грядущим поколениям память о том народе, который дав-
но сошел с арены истории, потомки которого, растворив-
шись в среде пришельцев, изменив свой язык, обычаи,
культуру, с изумлением узнали бы о том, что непонятные,
по привычные названия знакомых рек и озер на языке их
далеких предков означали то или иное слово, выражали
то или иное понятие.
В „языке земли44 древние аборигены края вписали
свою жизнь в историю грядущих поколений прочнее, не-
жели вписали свое имя в историю великие полководцы
древних цивилизаций, оставившие свои письмена, выруб-
ленные на камне.
„Языку земли44 давно прошедшие эпохи, давно исчез-
нувшие пароды и культуры доверили хранить память о
себе. И он свято и честно сохранил и пронес ее через ве-
ликие передвижения и переселения, через века эволюций,
скрещений и трансформаций и великие общественные
сдвиги и перевороты» (с. 31).
Академик С. Б. Веселовский интересовался собствен-
ными именами, по его мнению, представляющими ценный
исторический материал. Он писал [1945], что географиче-
ские названия по своей сути сходны с археологическими
материалами. И те и другие пе датированы, искажены вре-
менем. С. Б. Веселовский показал, как время меняет их,
на историческом материале Московской области. Напри-
мер: между Москвой и Загорском лежит поселок Софрино.
Многие связывают этот топоним с личным именем София.
Однако вначале это был поселок Ивана Сафарина, затем*
Сафорино, а позже уже — Софрино. Деревня Круглово
расположена южнее Дмитрова. В прошлом опа именова-
лась Куралгино, Куралдино, Куралгинское. В Подмо-
сковье протекает мелкая речка Сумрак. Непонятное и не-
44
приложимое к реке название прошло через ряд трансфор-
маций: Соимирь — Соимерь — Сумерь — Сумрак. По под-
счетам С. Б. Веселовского, в междуречье Волга—Ока
50—60% названий деревень берут свое начало от имен и
прозвищ владельцев. Его собрание древнерусских имен
позволяет увидеть антропотопопимы даже в тех случаях,
когда не сразу можно понять, что они произошли от лич-
ных имен. Разве ныне известны личные имена или проз-
вища Деньга, Ерзик, Ляма, Мозгляк, Мощалка, Останя,
Остуда, Похлебка, Потка, Чирей? Некоторые из них со-
хранились только в фамилиях: Похлебкин, Мозгляков,
Деньгин.
Часто жители одной деревни носят одну и ту же фа-
милию, которая повторяется и в ее имени: Романовы из
Романова (или Романовки), Червяковы из Червякова,
Молчановы из Молчановки, Мальцевы из Мальцева.
Итак, связь между антропонимами и топонимами осо-
бенно четко проявляется при номинации населенных мест.
По наблюдается и обратная связь, когда географическое
имя оказывается в основе фамилий, псевдонимов.
В топонимии распространен перенос географического
названия с одного места на другое, а нередко на третье,
четвертое, пятое и т. д. Нужно различать два пути пере-
носа: 1) собственно переносные, когда миграция населе-
ния способствует возникновению старых имен на новом
месте жительства; 2) повторные топонимы, когда они по-
являются в разных местах, по не в результате их переноса
мигрирующим населением, а по ассоциациям или в про-
цессе подражания или симпатии к каким-то очень извест-
ным и звучным именам. Москва повторяется во многих
районах СССР. Это, однако, не значит, что всюду рассе-
лялись москвичи. Независимо друг от друга возникли на-
звания населенных пунктов Заветы Ильича под Москвой и
в Хабаровском крае, многочисленны Ленинские, Октябрь-
ские, Первомайские, Дружба.
Классическим примером перенесенных названий обеих
групп может служить Америка, где тысячи раз повторя-
ются европейские топонимы, что позволяет считать ее со-
временную топонимию малооригипальной. В США и Кана-
де насчитывается великое множество английских, шот-
ландских, ирландских топонимов, в Латинской Америке —
испанских.
Города США: Бостон, Лондон, Пыо-Лондон, Лондон-
дерри, Ньюкасл, Ньюпорт, Кембридж, Оксфорд, Нью-
45
Гемпшир, Саутпорт, Саутгемптон, Балтимор, Бристоль,
Нортгемптон, Ньютон, Гринвич и др.— европейского про-
исхождения. Большинство из приведенных названий в
разных штатах повторяется по нескольку раз. Родина
их — Британские острова. Из Франции перекочевали Ор-
леан, Парис (встречается более 10 раз), Нанси, Тулон,
Лион; из Испании — Мадрид, Малага. Повторяются имена
наших городов: Москоу — в штатах Айдахо, Вермонт, Ми-
чиган, Огайо, Пенсильвания, Теннесси, Техас; Одесса — в
штатах Вашингтон, Делавер, Миссури, Нью-Йорк, Техас,
Флорида.
В Латинскую Америку из Испании пришли Севилья,
Валенсия, Барселона, Кордова, Гранада, Картахена. На-
звание Сьерра-Невада в Испании (снежный горный хре-
бет) стало обычным для высоких гор как в Северной, так
и в Южной Америке. В Австралии есть города со знако-
мыми уже нам английскими именами: Ньюкасл и Саут-
порт, полуострова Йорк и Кейп-Йорк, штат Новый Юж-
ный Уэльс (Уэльс — полуостров в Великобритании и ее ад-
министративно-политическая часть; топоним повторяется
также в США и Канаде). Из Африки перенесено в Океа-
нию название большого острова Новая Гвинея, которое
дало имя новому государству Папуа—Новая Гвинея. Дру-
гое государство — Новая Зеландия — заимствовало свое
название от Зеландии (морская земля, морская страна) —
провинции в Голландии (сравним: Нидерланды — низмен-
ная, низкая земля).
Распространение топонима Швейцария охватывает Ев-
ропу, Азию, Америку, Новую Зеландию. По данным одно-
го из швейцарских журналов, он повторяется около 200
раз для обозначения живописных ландшафтных областей,
половина из них приурочена к Центральной Европе. На-
чало такого рода перенесенным названиям было положено
Саксонской Швейцарией еще в 1766 г. Имя Венеция по-
родило название государства в Латинской Америке — Ве-
несуэла, т. е. маленькая Венеция. Откуда же возникла
уменьшительная форма? В самом конце XV в. испанцы,
приставшие к берегам Южной Америки, увидели живо-
писный поселок, где дома были построены на сваях. Сам
поселок расположился в лагуне Маракайбо. Возглавлял
экспедицию Алонсо де Охада, а ее участником был Амери-
го Веспуччи. Они и дали название Венесуэла, позже пере-
несенное на всю страну. Имя Венеции — островного горо-
да в лагуне с улицами-каналами — часто употребляется в
46
разных странах мира для поэтических сравнении горо-
дов. Например, Ленинград, расположенный в дельте Невы
па многочисленных островах, разделенных густой сетью
протоков и искусственно созданных каналов, именуют Се-
верной Венецией. В Западной Европе так же величают
голландский город Амстердам.
Удельный вес переносных названий на материках Но-
вого Света, заселенных колонистами из европейских
стран, достаточно велик. Такие топонимы приурочены
главным образом к городам и селениям. Физико-географи-
ческие объекты, как правило, сохранили доевропейские
имена. Не исключение в этом отношении Южно-Африкан-
ская Республика, где господствует белое расистское мень-
шинство. Среди лиц европейского происхождения англи-
чане и африканеры — потомки переселенцев из Голландии.
На карте ЮАР встречаются города Ист-Лондон, Сатер-
ленд, Ньюкасл, Амерсфорт, Белфаст, Мессина.
Перенесенные географические названия частично фор-
мируют топонимические системы и в старых, давно обжи-
тых странах. Такой перенос происходил в прошлые исто-
рические эпохи, отмечается он и в современную. Пока-
жем этот процесс на примере Советского Союза.
Как уже говорилось, название города Москва вторично,
первично Москва-река. Река, конечно, по своей известно-
сти уступает городу, слава которого как столицы Союза
Советских Социалистических Республик и как символа но-
вого социалистического общества распространилась по все-
му миру. Именно Москва породила топонимы: Московск в
Чарджоуской области, Новомосковск в Дпепропетровской
и Тульской областях, Московский в Таджикистане, Узбе-
кистане и других республиках и областях. Например, в
Кемеровской области два поселка носят имя Московка.
Населенный пункт Москва есть в Марийской АССР, гора
Москва — в Манском Белогорье в Красноярском крае, пик
Москва — высшая точка хребта Петра Первого в Таджи-
кистане, речной порог Москва па реке Кызыл-Хем в Туве,
канал имени Москвы, соединяющий Волгу и Москву-реку,
Москва — пролив в арктических островах Корсаковских,
названный по имени ледокола «Москва». Почти в каждом
городе есть Московская улица, в союзных республиках,
краях, областях, автономных республиках работают кол-
хозы или совхозы «Москва», «Московский», имени
Москвы
В Советском Союзе мпого повторных названий: город
47
Калининград под Москвой и областной город РСФСР в
Прибалтике; город Зеленоград — район Москвы, город Зе-
леноградск в Калининградской области, дачный поселок
Зеленоградский близ города Пушкино в Московской обла-
сти; Комсомольск-па-Амуре породил Комсомольск-на-
Устюрте в Каракалпакской АССР; Великий Новгород по-
вторился в Нижнем Новгороде (ныне Горький), в Новгоро-
де-Северском; Ялта крымская — в Ялте Донецкой области,
которая заселена выходцами из Крыма в 1779 г. Город
Ярославль известен как один из древнейших русских го-
родов; считают, что его основал великий князь Ярослав
к 1024 г. А ныне в Приморском крае есть поселок город-
ского типа Ярославский. Киев — мать городов русских.
В Карагандинской области появился поселок Киевка.
Ростов Великий — древний небольшой город в Ярослав-
ской области. В середине XVIII в. на Допу была построе-
на крепость Дмитрия Ростовского — епископа Ростова
Великого. Так возник второй Ростов, который в отличие
от своего старшего брата получил приставку -на-Допу.
В этом городе есть район Нахичевань, раньше бывший
самостоятельным поселением. Он основан в 1780 г. армя-
нами — переселенцами из Крыма. Вспомним столицу На-
хичевань Нахичеванской АССР в составе Азербайджан-
ской ССР. Топоним известен еще в истории Ближнего
Востока до нашей эры. Армяне, поселившиеся на Север-
ном Кавказе, назвали город Армавир именем древней сто-
лицы государства Урарту в Армении, существовавшей
еще в античную эпоху. Топоним пережил века и вновь
«воскрес» в XIX в.
Л. Л. Трубе [1976] нашел близ мыса Челюскин на
Таймыре повторяющиеся имепа речек, протекающих в
Чувашии: Унга, Эльга и Кунар, которые полвека назад
гидрограф К. П. Петров, уроженец этой республики, пере-
нес в Арктику. Кроме того, имя чувашской деревни
Сятра-Марга близ Чебоксар было дано речке Марта на
Таймыре. В арктической зоне текут Клязьма и Пахра —
реки, известные в Подмосковье.
Приведем интересные примеры перенесенных назва-
ний.
Распространение аборигенных и англоязычных названий в Австралии (по
В. Д. Беленькой, 1980)
j — одно аборигенное; 2 — одно англоязычное
В Челябинской области находятся населенные пунк-
ты Парижский, Лейпцигский, Бородинский. Эти имена —
памятники Отечественной войны 1812 г. О географических
названиях в Челябинской области — памятниках военной
истории — рассказал В. Похлебкин [1979]: «Южнее Че-
лябинска (примерно километров на двести) между горо-
дами Орск и Троицк, в окружении татарских и башкир-
ских наименований поселков, вроде Алтыптай, Уфалей,
Кумляк, Чебаркуль, вдруг па территории 200 на 400 км
видим компактное ядро иностранных, широко известных
населенных пунктов — Лейпциг, Фершампенуаз, Треббия,
Париж, Варна. И даже Берлин, Чесма, Кваркены, Кас-
сель, Ульм, а также множество других западноевропей-
ских и шведских названий. Тут и ряд известных в России
городов: Полтава, Севастополь, Измаил и др.
Почему в этом отдаленном и довольно глухом месте,
обойденном и по сию пору крупными транспортными ма-
гистралями, появились подобные названия, не связанные
ни с историей, пи с культурой этого края? Кто и когда
дал им эти названия? Все они памятники военной истории
нашей Родины. Поселок Куликовский назван по Кулико-
вому полю и Куликовской битве (1380 г.), Берлинский по
взятию Берлина во время Семилетней войны (1756—
1763 гг.). Особенно глубокий след оставила Отечественная
война 1812—1814 г., когда русские войска дошли до Па-
рижа: Бородинский, Лейпцигский, Фершампенуаз, Па-
рижский, Березинский и др. Имена населенных мест:
Чесма, Варна, Измаильская, Балканы, Рымникский,
Андрианополь — памятники трех русско-турецких войн
(XVIII-XIX вв.)» (с. 58-61).
Продолжим рассказ о перенесенных названиях.
Известно, что во многих наших городах есть свои Че-
ремушки, теперь такой же топоним приобрел нарицатель-
ное значение: черемушки — районы новой массовой жи-
лищной застройки, символ нового в градостроительстве.
Первоначально Черемушки — пригородное село на юго-
западе Москвы, ныне — один из ее районов.
В Польше есть населенные пункты, неоднократно по-
вторяющие имена стран и народов: Корея—19 раз, Аме-
рика —18, Венгрия —13, Абиссиния —10, Канада —9, Бра-
зилия —5, Италия и Китай — по 3, Болгария —2, Вифле-
ем—12, Александрия—8, Венеция—7, Прага и Киев—
по 4, Вавилон—2, Белград—1, Варшава—21 раз. В этом
списке пе все топонимы перенесенные. Прага, Киев, Алек-
50
сандрия, Белград могли возникнуть и самостоятельно, без
связи со своими старшими братьями.
Вообще, тождественные топонимы не обязательно миг-
ранты или родились независимо, по из одного и того же
слова или слов. Брест в Белоруссии ничего общего не име-
ет с Брестом во Франции. Река Буй, впадающая в Каму,
восходит к тюркскому буй — длинный, длина [Никонов,
1966]. Действительно в татарском языке есть слово 6yi —
протяжение, длина, рост. В других тюркских языках
бог — стан, рост, главная часть, величина, глубина. А вот
город Буй в Костромской области и Буйгород близ Воло-
коламска — от славянского буй — высокое открытое место,
подверженное ветру, холм, кладбище, участок при церкви,
обычно строившейся на возвышении. До настоящего вре-
мени неясно, к одному ли источнику относятся гидронимы
Западная Двина и Северная Двина. Есть много объясне-
ний, по-разному их этимологизирующих, но единого нет.
Нужно думать, что нет связи между именами двух вели-
ких рек: Конго в Африке и Меконг в Индокитае.
Можно было бы предположить, что город Луга на
реке Луга в Ленинградской области и город Луговой в
Джамбульской области восходят к одному началу. Но пер-
вые два топонима не имеют отношения к славянскому
слову луг, тогда как третий прямо ему соответствует. Эти-
мология речного имени Луга остается загадкой. Возможна
связь с балтийскими словами luga, liugas — болото, лужа,
заболотившийся рукав реки, трясина. «Этимология гидро-
нима неясна», — пишет В. А. Никонов [1966] и, ссылаясь
на литературные источники, приводит возможный переход
из эстонского lauxaan — топкий, трясинный.
Название вологодской деревни Бухара упоминается
еще в документах XVI в. Неужели древнейший город
Средней Азии породил тезку в далеком северном крае?
Сомнительно. Ведь началом политических связей России
со странами Средней Азии следует считать только конец
XVI в., когда из Хивы, Бухары, Самарканда были направ-
лены посольства в Москву для установления торговых от-
ношений с русскими. И лишь в 1619—1621 гг. в этих
городах побывал русский посол Иван Хохлов. Правда, сле-
дует сказать, что русские купцы торговали со среднеази-
атскими ханствами и раньше. В «Словаре русских народ-
ных юворов» [1968] читаем: «Бухара: 1. В Белозерском
и Череповецком уезде называется запольная или пустош-
ная земля, где сеется через 3—4 года рожь; урожай бы-
вает от сам-друг до сам-пять. 2. Покос в лесу... Сенокос в
лесу, где растет трава лист, листуга» (с. 319). Второе зна-
чение привязано к Весьегонскому уезду Тверской губер-
нии и дано по словарю В. И. Даля. Весьма существенна
следующая деталь: близ деревни Бухара залегают крас-
ные пески. Они и оказались «запольной и пустошной зем-
лей» Так признак пески определил имя деревни с зага-
дочным названием, которое не связано со знаменитой
Бухарой.
Обратимся к другой топонимической закономерности,
которая иллюстрируется рядами географических назва-
ний, возникших из одного, первичного, топонима. В каче-
стве примера остановимся на рядах, образованных гидро-
нимами трех больших рек европейской части СССР: Вол-
га, Днепр, Дон и двух дальневосточных: Амур, Камчатка.
1. Река Волга — главная водная артерия России, са-
мая большая река в Европе. В «Географически-статисти-
ческом словаре Российской империи» П. П. Семенова
[1863—1885] отмечены деревни Волгино-Верховье Твер-
ской губернии, Волго — там же, Волгская колония в Са-
марской губернии, Волгск (ныне Вольск) в Саратовской
губернии. Но теперь мы знаем еще Волгоград, город
Волжский на левом берегу реки у Волгоградской ГЭС,
Волгодонск в Ростовской области, Волгореченск в Кост-
ромской области, Волжск в Марийской АССР, Волжский
в Куйбышевской и Саратовской областях, в Марийской
АССР Кроме того, Заволжье в Горьковской и Ивановской
областях, Приволжск в Ивановской области, Приволж-
ский в Астраханской области, Приволжский и Приволж-
ское в Саратовской области, Волга в Ярославской области,
Приволжье в Куйбышевской области, Волго-Донской ка-
нал имени Ленина. В этот же ряд входят давно известные
названия: Приволжская возвышенность, Поволжье, За-
волжье. Гидроним Волга только в России породил 23
географических названия. В действительности же их, ко-
нечно, больше. Вспомним хотя бы, что в Соединенных
Щтатах Америки есть город Волга в штате Айова. Он ле-
жит па берегу реки Волги — правого притока Терки бас-
сейна Миссисипи. Здесь не случайное фонетическое сов-
падение, а перенесенное русскими переселенцами имя;
Так от одного гидронима возник однотипный ряд вторич-
ных топонимов.
2. Связь с гидронимом Днепр иллюстрируют следую-
щие названия: село Днепровка и Днепровский уезд в
52
Таврической губернии, село Днепрово-Каменка в Екатери-
нославской губернии, Днепровская линия крепостей,
Днепровский лиман, Диеировско-Бугский канал, Задне-
провская слобода в Могилевской губернии. В настоящее
время к ним можно легко прибавить такие известные на-
звания, как Днепродзержинск, Днепропетровск, Днепров-
ский район в Херсонской области, поселки городского типа
Днепровское в Днепропетровской области, Верхнеднеп-
ровск в Смоленской области, Днепрорудное в Запорож-
ской области, Дпепряны в Херсонской области, село Днеп-
ровское в Смоленской области, город Верхнеднепровск
в Днепропетровской области, Приднепровская возвышен-
ность. Можно полагать, что жители из Приднепровья при-
своили имя Днепровский поселку, что лежит в верхней
части бассейна Колымы па Дальнем Востоке.
3. Река Дон. «Словарь Российской империи» в
этом ряду отметил Донецкую возвышенность (Донецкий
кряж), Донецкую станицу в Оренбургской губернии, До-
нецкую Семицу (Горки) в Курской губернии, Донецкий
каменноугольный бассейн (Донбасс), Донецкий округ
Земли Войска Донского, Донецк (бывший Славяносербск)
в Екатеринославской губернии, Донец Сухой в Воронеж-
ской губернии, реку Северный (Северский) Донец, дерев-
ни Донская в Курской губернии, Донская Балка в Став-
ропольской губернии, реку Мертвый Донец, Донской мо-
настырь в Москве, Донской Старочеркасский монастырь,
Первый и Второй Донские округа Земли Войска Донско-
го, город Задонск в Воронежской губернии, город Ростов-
на-Дону. К этому перечню легко добавить: город Донской
в Тульской области, областной город Донецк и Донецкую
область на Украине, поселки городского типа Донецкое и
Донское в Донецкой области, Донецкое в Ворошиловград-
ской области, Задопье в Тульской области, Донской в
Ростовской области; возвышенность Донское Белогорье по
правому берегу Допа, в его среднем течении.
Перенесенные названия присвоены населенным пунк-
там Донское в Восточно-Казахстанской, Целиноградской,
Оренбургской областях, Ставропольском крае, Донецкое
в Целиноградской области, городу Краснодон, поселку
городского типа Краснодон в Ворошиловградской области
и др.
4. Река Амур. Эта длинная и полноводная река наше-
го Дальнего Востока стала известна русским с середины
XVII в. Василий Поярков с товарищами спустился по
53
рекам Зее и Амуру, до самого его впадения в Татарский
пролив Охотского моря. Это было в 1644—1645 гг. А че-
рез несколько лет (в 1649—1652 гг.) Ерофей Хабаров
пересек Становой хребет, плавал по Амуру, построил на
его берегу укрепленный городок Албазип и организовал
пашенное хозяйство. В первом томе «Словаря» П. П. Се-
менова [1863] реке Амур посвящена большая статья.
Однако в пей не указано ни одного географического на-
звания, производного от этого гидронима, если не считать
упоминания Приамурского края как географического по-
нятия. С тех пор изменилось многое: на Дальнем Востоке
появились большие города, построены железные дороги,
открыто морское и речное судоходство, развилось земле-
делие. В 1932 г. была образована Амурская область.
В ее пределах отметим станцию Амурскую Забайкаль-
ской железной дороги, населенные пункты Амуробалтий-
ск(ое) и Амурское. «Географический словарь Амурской
области» Н. К. Шульмана [1978] приводит названия
Амуро-Зейская равнина (плато), Амуро-Сахалинская фи-
зико-географическая страна советского Дальнего Востока,
Приамурье, Приамурский внутриобластной экономиче-
ский район. В Хабаровском крае: город Комсомольск-па-
Амуре, Амур, Амурск, Амурский (Комсомольск-на-Аму-
ре— пристань), Амурский лимап, Николаевск-па-Амуре,
Амурзет. В Сахалинской области Амурское, в Приморском
крае Амурский залив (внутренний залив в заливе Петра
Великого Японского моря). Наконец, к этому же ряду
можно отнести имя нашей великой стройки — Байкало-
Амурской железнодорожной магистрали.
Основное звено другой топонимической цепи состав-
ляет гидроним Камчатка: полуостров Камчатка, Камчат-
ский хребет, гора Камчатская, сопка Камчатская Верши-
на, река Озерная Камчатская, город Петропавловск-Кам-
чатский, Камчатская область, населенные пункты:
Усть-Камчатск, Нижнекамчатск. Были еще названия
Верхпекамчатск и Среднекамчатск.
^Подобные ряды можно продолжить за счет имен не-
больших населенных мест, не отмеченных в атласах и
указателях географических названий. Ряды увеличатся во
много крат, если к приведенным спискам добавить назва-
ния городских районов, улиц, площадей и переулков. На-
пример, Допекая улица и Донские проезды, Волжский
бульвар в Москве.
Не только реки, но и крупные города дают начало
54
Ареал терминов куль/гол в топонимии Центральной Азии (по Е. М, По-
спелову, 1980)
2 — гол
1 — куль, пул, кол,
подобным рядам: Харьков — Харькове — Харьковское;
Полтава — Полтавка — Иолтавченское; Киев — Киевка —
Киево — Киевский — Киевское — река Киевский Еган;
Саратов —- Саратовка — Саратовская — Саратовское; Чер-
нигов — Черниговка Черниговская — Черниговское;
Ереван — Эриванская и т. д.
За рубежом. В цепи названий Индостан, Индия, Ин-
докитай, Индонезия, Индийский океан основное звено —
река Инд.
Выше было сказано, что в создании географических
названий большую роль играют нарицательные слова.
Они могут быть разными в лексико-грамматическом пла-
не: существительные, прилагательные, числительные,
а в некоторых топонимических системах и глаголы. Су-
ществительные представлены в основном народными или
местными географическими терминами: русские гора, река,
озеро, город', тюркские тау (гора), кум (песок), кёль,
кулъ (озеро); монгольские ула (гора), гол (река), нур
(озеро); коми ва (вода, река), шор (ручей), вер (лес),
вад (озеро); таджикские об (вода, речка), дара (ущелье),
санг (камень), макон (место, местожительство), шахр
(город), дайр (монастырь, обитель) и т. д. Море Араль-
ское — от тюрко-монгольского арал — остров; деревня
Бор — от славянского бор — сосновый лес на сухих поч-
вах и другие значения; Бутырки — дом на отшибе, при-
городный хутор, отдельное жилище; вершина Камень в
горах Путорана в Сибири; тюркское Карасу — родниковая
вода; иранское Кухистан — страна гор; русское Волоко-
55
ламск — волок на реке Ламе, Степанакерт от личного име-
ни Степан (С. Г Шаумян) и армянского керт — построй-
ка, селение, город; Новая Деревня, Старый Торг, Верх-
ние Выселки, Веселый Хутор.
Во всех приведенных примерах важно выяснение гео-
графических значений слов арал, бор, бутырки, камень
(также скала, гора, вершина), су, кух, стан, волок, керт,
деревня, торг, выселки, хутор, чтобы определить, какому
географическому объекту первоначально дано название.
Во многих собственных названиях такие термины от-
сутствуют, во всяком случае они не обнаруживаются:
Кострома, Кинешма, Амур. Это объясняется либо отсече-
нием со временем (Улан-Батор из Улап-Батор-Хот), либо
превращением в формант, что, видимо, имеет место в
гидрониме Тотьма, где ~ма встречается в ряде других
речных имен, оканчивающихся на -ма. Собственное
Амур — первоначально, вероятно, тоже нарицательный
термин, в некоторых тунгусо-маньчжурских языках
большая река — дамур, амур, амар* малая или средняя
река — бира (например: река Бира и Биробиджан). Си-
бирский историк Л. Фишер писал: «Имена великих рек в
древнейшие времена были токмо нарицательные. Амур
тунгусами при Охоцком море и гиляками называется
Амар, а сие значит реку». Л. Ришес [1951], приводя эту
цитату, утверждает, что в прошлом Амуром называлось
только нижнее течение реки ниже устья Сунгари, выше
же опа была известна как Шилка, ныне одна из рек, со-
ставляющих верховье Амура. Маньчжуры именовали эту
реку Сахалип-Ула — большая черпая река. Монголы вло-
жили то же содержание, дав свой перевод — Хара-Мурэн,
а китайцы — Хэйхо, Хэйшуй или Хэйлунцзян. Во всех
гидронимах присутствуют народные термины: ула, мурэн,
хэ, шуй, цзян — река, большая река, вода и прилагатель-
ное черная.
Знание народной географической терминологии во
многом облегчает правильное понимание собственных наз-
ваний. Кажется, почти нет стран или языков, в которых
топонимия строилась бы без участия народной термино-
логии. Вопрос только в ее удельном весе, он может быть
большим или малым в разных местах. Например, в сла-
вянских географических названиях термины менее часты,
чем в тюркских, монгольских или тупгусо-маньчжур-
ских, в которых подавляющее большинство топонимов
сформировано при помощи и участии таких терминов:
5G
ырдарья, Ташкент, Аюдаг (тюркские); Хангай, Цэцэр-
:>г, Эгингол (монгольские); Енисей, Бира (тунгусо-
маньчжурские). Неодинакова роль местной народной тер-
минологии и в образовании названий рек, гор, населенных
мест. В Белоруссии, по статистическим подсчетам
В. А. Жучкевича [1970], только 10% гидронимов вклю-
чают местные термины, но названия городов, сел, дере-
шь, хуторов — уже 55—60%. Какова же причина такого
различия? Может быть, она кроется в давности одних и
относительной молодости других? Старение названия спо-
собствует утере, отсечению термина.
Пользуясь методом изучения народных терминов для
этимологии географических названий, всегда следует пом-
нить о смысловых сдвигах, об изменении значения терми-
на от месте к месту. Такие сдвиги зависят от конкретных
географических, исторических или экономических усло-
вий. Смена ландшафтов, системы хозяйства, типа насе-
ленных пунктов, ц<илищ и т. п. могут стать причиной
смыслового сдвига, когда содержание термина меняется
до прямо противоположного. Содержание одного и того же
термина бывает полярным в двух соседних районах, обоз-
начая как положительную, так и отрицательную форму
рельефа, болото или сухую возвышенность среди болот.
II. И. Толстой [1969] собрал много примеров, иллюстри-
рующих эту мысль. Слово бор в славянских языках: со-
сновый лес на сухих, опесчаненных почвах, смешанный
лес, лиственный лес, возвышенное место в лесу, просто
возвышенное место, болото (в Польше в гуральском), глу-
бокая карстовая яма в горах (в черногорском). Гай —
роща, лиственный лес, лесок — имеет 38 значений, в том
числе отдельное одинокое дерево (в польском), большой
густой лес, болото, кладбище (в белорусском) и т. д.
Подобные примеры есть и в других языках. Тюркское
кыр в турецком — равнина, поле, степь, в татарском —
поле, в киргизском — низкие горы, в казахском — низко-
горье, мелкосопочник; якутское кырдал — холм; туркмен-
ское гыр — твердая открытая поверхность плато, увалов,
столовых останцов. Параллели обнаруживаются в мон-
гольском языке, где хээр — степь, поле, безлюдное место,
пустыня, а хира — разрушенные горы, мелкосопочник;
в некоторых финно-угорских языках: в коми кыр — об-
рыв, крутой, высокий берег, гора; в марийском курых,
кырык — гора; в эстонском kuruk и в саамском kurro —
горный хребет.
57
Интерес представляет изменение смысла привычного
для всех нас слова тайга. Обычно под тайгой мы пони-
маем дремучий, главным образом хвойный лес, протянув-
шийся на равнинах на сотни километров. Между тем у
монголов тайг — глухой горный лес, а па Алтае и в Туве
нередко тайга — просто гора с лесом или без него. Оби-
лие географических названий в восточной части Тувы
(хребет Улап-Тайга, горы Хан-Тайга, хребет Ергиктар-
гак-Тайга, гора Урген-Тайга, узел Сын-Тайга по левому
берегу верховьев Енисея, перевал Идых-Тайга, голец Мой-
на-Тайга, гора Ойва-Тайга в верховьях реки Хамсара,
гора Таскыл-Тайга и др.) и отсутствие топонимов анало-
гичного ряда на равнинах Сибири доказывает, что слово
это первоначально обозначало просто гору или гору, по-
крытую лесом, но не хвойный лес вообще.
Ярко иллюстрирует смысловой сдвиг хорошо всем из-
вестное слово погода. Оно употребляется довольно широ-
ко: сводка погоды, прогноз погоды и т. д. Как будто сло-
во нейтрально. Сравним: год — какой-то отрезок времени,
украинское година — час, пора, время; словенское god —
пора, спелость, праздник. В «Словаре русских народных
говоров» [1970] приводится: «година—хорошая и пло-
хая погода». В живой современной русской речи лексема
погода употребляется в разных и даже противоположных
значениях. На западе и юге СССР погода — хорошая, су-
хая, ясная погода: «Дождь и холод — нет погоды». Срав-
ним непогода — плохая погода. На Севере и в Сибири
погода — ненастье, снежная буря, метель. Поморы гово-
рят:
«На море погода поднялась». Жители Архангельска
нередко называют погодой падающий снег: «Погода-то
какая повалила». «Ветер к солнцу в гости за тучами по-
шел. Как от солнца задует — жди погоду», т. е. снег или
холодный дождь. С такими определениями в диалектах
русского языка Центральных областей перекликается зна-
чение слова погодушка, погодица — пронизывающий ве-
тер, буран, метель.
Подобные примеры смыслового сдвига могут быть про-
должены па материалах самых разнообразных языков.
Некоторые географические термины распространены
па обширных просторах Евразии, а топонимы, образован-
ные с их участием, оказываются перенесенными за пре-
делы Атлантического океана, в западное полушарие.
В подтверждение остановимся на анализе термина кала,
58
весьма активного в процессе возникновения географиче-
ских имен.
Кала — крепость, укрепленное место, замок, город, се-
ление. Слово очень широко распространено в тюркских,
иранских, арабском языках от берегов Атлантического
океана до Индостана. Оно заимствовано и некоторыми
лавянскими, албанским и испанским языками. Кала —
активный топонимообразующий термин, при этом его то-
понимический ареал много шире, чем терминологический.
Сравнительный обзор значений термина кала начнем с
Советского Союза.
Средняя Азия: в Хорезме кала — жилище, обнесенное
массивными стенами с внутренним закрытым двором;
в Киргизии первоначально обозначало деревню, а затем
и город; в Казахстане —- город. Узбеки под словом кала
понимают русский город, отсюда калачи — русские това-
ры, товары, завозимые из России (сравним: кала ка-
вуш— буквально городские галоши, резиновые). Так же
назывались и товары, ввозимые в города России, и куп-
цы, торговавшие с русскими. У туркмен и азербайджан-
цев гала — крепость, иногда город, поселок *. В туркмен-
ских диалектах продуктивен производный термин келте,
обозначающий село, деревню. В Таджикистане кала —
крепость, укрепление, укрепленное поселение па холме,
город, замок; калот — укрепленное селение, деревня на
холме, деревня, где есть базар, крепость; в Бадахшане —
каменная башня, памятные знаки из камней. В Грузии
калаки — город; в армянском и абхазском калак — то же.
Осетинское галван, галаон — каменная ограда, крепост-
ная степа, замок, дворец. В этом слове гал, гала — то же,
что и кале [Абаев, 1958]. Продуктивно слово и в Даге-
стане, и па Северном Кавказе: аварское хала (хъала) —
башня; лезгинское келе и балкарское къала — крепость,
башня, укрепленное место; кабардинское къалэ — кре-
пость, город, старая крепость, развалины крепостных стен,
городище, курган, холм [Коков, 1966]. В Поволжье татар-
ское кала — город, а чувашское — хула. Известный этно-
граф С. К. Патканов писал, что тобольские татары древние
городища называют сывар-кала по имени древнего народа
сывыр, сыбыр, откуда произошло название Сибирь. Слово
* Следует помнить, что туркменское и азербайджанское «г» близ-
ко к «к» и фонетически отличается от русского «г». Вот почему
обычны тюркские пары: кум — гум — песок, кала — гала — кре-
пость, кёль — гель — озеро, кара — гара — черный и т. д.
попало и в русский язык в форме каланча с уменьши-
тельным суффиксом -ча [Дмитриев, 1962].
Обратимся к зарубежным странам. В хинди кила —
крепость; в афганском кала, кила — крепость, форт;
калай — село, деревня; калат — замок, укрепление; келан,
келете — деревня, селение. Персидское кале — крепость,
укрепленное поселение на холме, деревня на горе. Диа-
лектные формы: келак, келек, калек, келат, келате, ке-
ле — в тех же значениях, а также хутор, ферма, засеян-
ное поле, деревня с базаром. В провинции Ирана Фарсе
келе — холм, возвышение [Савина, 1971]. В турецком
языке kale крепость, укрепление. Калъа, калъат — кре-
пость, весьма распространенный термин в арабских стра-
нах.
Из арабского языка он заимствован испанцами с
арабским артиклем аль: алькала — крепость, замок. Сло-
во попало в Латинскую Америку и, как будет показано,
отложилось в топонимии латиноамериканских государств.
На Балканах кала — живое слово, весьма продуктив-
ное в образовании географических названий: болгарское
кале — крепость, замок, а в диалектах холм, скала. Поми-
мо приведенных форм и значений, следует вспомнить эту
лексему и в другой огласовке: болгарское кула — башня,
замок (сравним въздушни кули — воздушные замки);
сербохорватское кула — башня, замок; в диалектах ка-
менный дом (сравним градити куле у воздуху — строить
воздушные замки). Албанское кула — крепость, старин-
ный дом. У народов Балканского полуострова видим за-
имствование из турецкого языка: kale — крепость, укреп-
ление и kule — башня, вершина, верхушка, булава, что,
в свою очередь, восходит к арабским калъа — крепость
и кулла, куллат — вершина горы.
А. 3. Розенфельд [1951] посвятила кала монографи-
ческую статью, в которой прослеживаются семантические
нюансы и фонетические формы на больших пространст-
вах Ближнего и Среднего Востока. Она считает, что ста-
рое иранское слово калот, по-видимому, в древности было
заимствовано арабским языком и вновь возвратилось в
персидский и таджикский языки в арабизированной фор-
ме кала — крепость.
Древность термина подтверждает и В. Чихарж [i960]:
«По всему Средиземноморью зафиксировано существова-
ние топонимической основы cala, производные которой
прослеживаются в лигурийской, корсиканской, сардин-
60
с кой и этрусской зоне. В топономастике Восточного Сре-
диземноморья мы находим догреческие названия с корнем
< а1» (с. 116—117). Таким образом, кала в географиче-
ских именах — очень древний элемент, уходящий в доан-
। ичное прошлое.
Географическая карта Советского Союза пестрит топо-
нимами с кала. Их, естественно, больше всего в южных
частях нашей страны. Приведем некоторые примеры.
В Дагестанской АССР — столица город Махачкала, же-
лезнодорожные станции Мамед-Кала и Кумтор-Кале, се-
чение Кала. Селения Кала и Кала-Диза — в Азербайджа-
не. Город .Ахалкалаки (новый город), городище Накала-
неки и крепость Нарикала — в Грузии. Село Калети и
। ородище Едыск-Кала — в Южной Осетии. Селение Ка-
1аи-Хумб и Калаи-Мор — в Таджикистане. Станция Ке-
лете Ашхабадской железной дороги. Селение Джетыкала
(семь крепостей) — в Оренбургской области. Старое наз-
вание столицы Северо-Осетинской АССР города Орджо-
никидзе — Терк-Кала, т. е. крепость (город) па Тереке.
Обильны топонимы с кала в Кабардино-Балкарской и
Карачаево-Черкесской АССР. Шэткъалэ — кабардинское
имя Ставрополя. Каладжинская станица на реке Лабе в
Краснодарском крае; населенные пункты Каланчак к се-
веру от Измаила и в Херсонской области. На Южном бе-
регу Крыма, между Судаком и Алуштой, высятся разва-
лины каменной башни Чобан-Кале — пастушьей крепо-
•ти; поселок Еникале (новая крепость), где ныне
развалины древней крепости, близ Керчи; городище-му-
зей Чуфут-Кале у Бахчисарая. На юго-западе Туркме-
нии есть поселок Каракала — черная крепость, но турк-
мены произносят Гаррыгала — старая крепость. В Узбе-
кистане — кишлаки Кулла в Андижанской области,
Калаи-Чарбаг в Бухарской области, Калали, Бозкала в
Хорезмской области.
Топоним с кала широко распространен и за рубежом.
В Афганистане — оазис Калата, населенные пункты Ка-
лайн-Бар-Пяндж и Калайн-Пяндж при впадении Вахан-
дарьи в Пяндж, Калайн-Канг, Калача близ Кабула.
В Индии — Килаи-Алаи — одно из имен древнего Дели,
форт Нарынкала в Дели. В Ираке — селение Кала и го-
род Калат-Шаркат (ныне Эн-Шаркат) на реке Тигр, река
Нала-Чулан. В Иране — равнина Кала-Эрмепи (армян-
ская крепость). В Турции — селение Башкале (головная
крепость) близ озера Ван, город Чанаккале на берегу про-
61
лива Дарданеллы (па турецких картах этот пролив также
назван Чанаккале) и селение Калайджик.
Слово кала занесено испанцами на Филиппины: на се-
вере острова Лусон на реке Кагаян есть населенный
пункт Алькала.
Собственных географических имен со словом кала
много в Африке. Эти топонимы систематизированы
Н. М. Наджаровой, В. И. Савиной и Г. Г. Арутюновой в
«Словаре географических названий арабских стран*
11973], где приведено 30 названий па кал^а, калъат.
В Испании отмечены города Алькала-ла-Реаль к севе-
ро-западу от Гранады, Алькала-де-Чисверт близ побере-
жья Валенсийского залива, населенный пункт Алькала-
дель-Хукар па берегу реки Хукар, впадающей в этот же
залив, город Алькала-де-Энарес па берегу реки Энарес
(этот город знаменит тем, что в пем в 1547 г. родился
Мигель де Сервантес Сааведра), населенный пункт и река
Кала к северо-западу от Севильи. В Югославии — города
Кула к северо-западу от Белграда и Кулен-Вакуф на ре-
ке Уна. В Болгарии — города Кула в Видинском округе
и Кулата в Благоевградском округе. В Румынии — насе-
ленный пункт Кула и река Кула.
В Америке — Алькала в Боливии и Колумбии [Лит-
вин, Данилова, 1975]. В латиноамериканские страны та-
кие названия перенесены испанскими колонистами.
Приведенные примеры далеко пе исчерпывают список
термина кала и топонимов, им образованных. Географи-
ческие названия с кала обнаружены па всех материках,
кроме Австралии и Антарктиды.
Коротко остановимся на монгольском слове гол — ре-
ка, долина реки, а в пустыне Гоби — сухое русло, родник,
иногда заболоченное озеро. Т. А. Бертагаев [1980] указы-
вает и на другие значения: основа, сердцевина, стержень,
ось. Это слово можно обнаружить и в тюркских языках
Сибири: шорское гол, кол — речка, ручей; тувинское
гол — река, заболоченное озеро; алтайское кол — река,
приток реки, долина; хакасское хол — долина, сухое русло
реки. Такое совпадение легко объяснить. Алтайцы, тувин-
цы, хакасы, шорцы соседствуют с монгольскими народа-
ми, бурятами, халха-монголами, ойратами. Однако эта
лексема присуща также и другим тюркским языкам,‘но-
сители которых обитают в Европе: башкирское кулу
а в диалектах и гол — лощина, овраг, низппа; татарское
гол — река, овраг; кумыкское диалектное гол — овраг, до-
62
липа, балка; балкарское кол — долина, падь. В Средней
Азии у туркмен гол — межгрядовая, долинообразная
котловина в песках Каракумов и кэл — плохо выраженные
русла и староречья в долинах Мургаба, Теджена и Аму-
дарьи. В Узбекистане в Самаркандской области кол —
горная долина с протекающей речкой. В Киргизии кол —
река, речка. Но здесь слово сохранилось только в собст-
венных географических названиях. Интересно, что в ко-
рейском языке также отмечается лексема голь, коль —
долина, ложбина, ущелье. А в тунгусо-маньчжурских
языках: солопское голо — стержень, река, маньчжурское
голо — стержень, русло, фарватер реки, долина, между-
речье, дорога, гряда, шов, область [Сравнительный сло-
варь тунгусо-маньчжурских языков, 1975]. Множество
рек под именем Баин-Гол и Баян-Гол (богатая река) про-
текает по территории Южной и Восточной Сибири,
в Монгольской Народной Республике, в северной и запад-
ной частях Китая. В Средней Азии многочисленны гид-
ронимы Сарыкол, Нарынкол, Музкол, Аккол, Каракол.
Каракол — старое название города Пржевальска на Тянь-
Шане. На Северном Кавказе известен туристский ком-
плекс Иткол (собачья балка).
В ряде случаев близкие по звучанию и смыслу гео-
графические термины оказываются отнюдь не родствен-
никами, а восходят к разным началам. Таковы, например,
русский местный термин воклена и французский воклюз.
Воклена — сильный родник, карстовый, восходящий
источник на дне провального озера в Горьковском За-
волжье: «Форма провальных озер наичаще круглая,
овальная, реже неправильная. Подобные озера иногда
очень быстро высыхают, уходят, как выражаются кре-
стьяне, причем воду их крутит, как в воронке (Чарское
озеро); зато другие из них (приречные) быстро напол-
няются (снизу) во время высокого весеннего стояния реч-
ных вод (на Пьяне); наконец, со дна третьих бьют вверх
сильные струи воды, что и называется по-местному вок-
явной»,— писал В. В. Докучаев [1950, с. 347—348].
В «Словаре русских народных говоров» [1970] читаем:
воклены — «восходящие источники в провальных озерах».
Казалось бы, заимствование. Легко сравнить: географиче-
ский термин воклюзы — мощные источники, бьющие с
напором в карстовых областях, возник из собственного
географического названия источника Воклюз (Fontaine
Vaucluse) в Южной Франции, где есть департамент
63
Воклюз. Этот топоним связан с латинскими словами val-
les, vail is — долина и clausi, clausum — закрывать, замы-
кать, запирать, т. е. закрытая, замкнутая долина. Однако
каким образом слово воклюз, воклюзы, принятое в меж-
дународной географической терминологии (сравним анг-
лийское vauclusian spring — карстовый источник), стало
достоянием местных говоров Горьковской области? Пути
заимствования сомнительны. Проще объяснить, оставаясь
на почве русского словообразования. Окно — открытая во-
да на поверхности болота, озеро, родник, речка, вытекаю-
щая из болота. Последнее значение отмечено в Одесской
области. Украинский ученый П. А. Тутковский (1858—
1930) указал на употребление термина окно на Волыни —
карстовый источник типа воклюзов. Но славянская лек-
сика знает слово окно с начальным в: витебское вок-
ниича — отверстие в тонком болоте, окнище; смоленское
вокнище, вокно — вид глубокого и даже «бездонного»
прудка, опасное в озере или реке место, затягивающее
вглубь. На Карпатах eiKHO — водоворот, омут [Толстой,
1969]. В украинском языке вгкно — отверстие во льду
для ловли рыбы; в1книна — не заросшее водорослями ме-
сто в болоте, воронка водоворота [Гринченко, 1958]. На-
ряду с такими формами народная географическая лексика
включает и смоленское слово оклина с переходом н-+л —
болотные места, встречающиеся во впадинах бывших
озер. Оклина легко сопоставляется с воклена, вокнена.
Сравним русское устаревшее песельник, песельный и со-
временное песенник, песенный. Таким образом, воклена
можно считать русским словом в ряду вокнена, вокнина.
Из этих сопоставлений ясно, что русское воклена —
местный географический термин — пе имеет ничего об-
щего с французским словом vaucluse, хотя обозначают
они одно и то же — карстовый сильный источник.
Географические термины нередко формируют назва-
ния частей города, его районов, улиц, площадей. Вспом-
ним хотя бы Котлы, Сивцев Вражек, Бережковская на-
бережная и Болото в Москве, Озерки и Боровая улица в
Ленинграде, Подол в Киеве, Ваке в Тбилиси (грузинское
ваке — долина, равнина, плоская местность), Забулачье в
Казани (тюркское булак — источник, ручей, здесь — из
собственного имени канала Булак), Пересыпь в Одессе.
Обычно во многих городах повторяются названия Нагор-
ная, Лесная, Полевая, Луговая, Овражная, Болотная, На-
бережная. Древнейшие топонимы Москвы — Боровицкий
64
холм, Подол, Васильевский луг. В Пскове — Враговка
(от враг — овраг), Подгорье, Пески, Броды, Лужа и др.
«Среди 14 частей дореволюционного Томска 9 имели наз-
вания с географическими терминами: Воскресенская Гора,
Болото, Пески, Дальние Ключи, Заозерье, Юрточная
Гора, Елань, Верхняя Елань, Заисточье»,— пишет
Е. М. Поспелов [1976, с. 181].
Географические особенности местности, ее ландшафт
влияют на специфику внутригородской номенклатуры.
Там, где земная поверхность пересечена оврагами и бал-
ками, появляются названия Кривая Балка, Водяная Бал-
ка, Бурлачья Балка. Бугристый или холмистый рельеф
предопределил возникновение имен Бугорки, Бугристая
улица, Лихоборские Бугры, Холмистая или Хребтовая
улица, Красная Горка, Поклонная Гора.
Коротко расскажем об участии других частей речи в
географических названиях, возникших в процессе народ-
ной номинации. О прилагательных в составе географиче-
ских названий вряд ли нужно говорить подробно. На
предыдущих страницах эта часть речи многократно
встречалась в примерах, иллюстрирующих те или иные
положения. Наиболее распространенные качественные
прилагательные: цветовые (красный, белый, черный, зе-
леный и т. д.), временные (новый, старый), по размерам
(большой, малый, великий, долгий, глубокий), по положе-
нию уровня (верхний, нижний, средний); прилагательные
притяжательные: Кожевническая, Пушкарская, Турин-
ская слободы, Василевска-Планипа.
Из числительных преобладают количественные. Наи-
более характерны нечетные: три, пять, семь (Тригорское,
Семь Колодезей — ныне Ленино в Крыму, Пятихатки, го-
ра Девять Скал). В некоторых языках продуктивны сто,
тысяча, десять тысяч: населенные пункты Стоход, Стоде-
ревская, поселок городского типа Мип-Куш (тысяча
птиц) в Киргизии, архипелаги Тысяча Островов на Шпиц-
бергене, Десять Тысяч островов у южного побережья
Флориды.
Порядковые числительные характеризуют топонимы
позднего происхождения; они, как правило, не связаны с
нормами народной номинации. Населенный пункт Россо-
шинский Первый в Ростовской области, Второй и Третий
Курильские проливы, Третий мыс Явы, Третий порог
Нила, Пятый эстап (эстан, или остан,— административ-
ная единица в Иране, область), пролив Девятого Градуса
3 Э. М. Мурзаев
65
в Аравийском море, севернее Мальдивских островов, про-
лив Десятого Градуса в Андаманском море.
Глаголы в русской или славянской топонимии редки.
Можно вспомнить Гуляйполе в Запорожской, Киевской и
Целиноградской областях, Гуляй-Борисовку в Ростовской
области; скалу Пронеси Господи на Военно-Грузинской
дороге. Как видно из примеров, названия с глаголами
оформлены в повелительном наклонении. В тюркских язы-
ках глаголы не так уж редки: Барса-Кельмес (пойдешь —
не вернешься) повторяется несколько раЪ для обозначе-
ния безводных, сыпучих песчаных массивов или топких
солончаков в Средней Азии. В Казахстане есть населен-
ные пункты Джезказган (где копали медь), Бузаульген
(погиб теленок).
На этом можно закончить тему «Географические наз-
вания — народное творчество». Конечно, она не исчерпа-
на и заслуживает более обстоятельного анализа и полного
изложения. Легко представить, что детальное исследова-
ние потребует отдельного монографического издания. Но
задача этой книги состоит в широком рассмотрении гео-
графических названий в разных аспектах.
ПОЗНАНИЕ ЗЕМЛИ
И ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ
Человек сравнительно недавно узнал свою планету, на ко-
торой живет и трудится. Достаточно вспомнить, что в
античное время мир, известный грекам или римлянам,
ограничивался Средиземноморьем, Передней Азией, север-
ной территорией Африки, значительной частью Европы.
Великие древние азиатские цивилизации Индии и Китая
развивались замкнуто, их влияние простиралось только на
прилегающие страны, и то не на все.
Постепенно, веками, накапливались наши представле-
ния о земном шаре, расширялись рубежи познаний, от-
далялся горизонт неведомого. Походы Александра Ма-
кедонского, колониальные завоевания Римской империи в
Европе, Азии и Африке, вторжения кочевых племен из
Азии в Европу способствовали географическому изучению
Земли. Торговцы, миссионеры, промышленники, морепла-
ватели продолжали маршруты воинов. Из Европы в
Азию отправлялись путешественники, оставившие свои
66
записки, большей частью содержавшие интересные новые
и достоверные сведения о Китае, Монголии, Индии и их
народах.
Хотя к берегам Америки скандинавы плавали задолго
до Колумба, лишь после того, как он пересек Атлантиче-
ский океан в XV в., для европейцев стал доступен Аме-
риканский материк. Примерно 350 лет назад была откры-
та Австралия с прилегающими островами.
Познание Земли всегда тесно связано с появлением
новых географических названий. Большинство таких то-
понимов — опять же народное творчество. Другими слова-
ми, местные названия стали достоянием мировой геогра-
фии, они были приняты в оригинальной форме, нередко в
какой-то мере искаженной, потому что иноязычное слово
обычно претерпевает некоторую адаптацию в языке, его
берущем. Имя озера Ньяса в Юго-Восточной Африке
повторяет в языках банту нарицательное слово нъяса —
озеро. В Соединенных Штатах Америки штаты Коннекти-
кут, Миссисипи, Миссури, Огайо, Теннесси повторяют
местные гидронимы, известные еще до заселения Америки
европейцами. Название столицы Австралии Канберра —
также наследие коренных жителей материка.
Перенесенных топонимов особенно много в странах
Нового Света. Обратимся теперь к названиям, присвоен-
ным путешественниками, топографами, учеными, геогра-
фическими обществами и другими организациями в пе-
риод открытия материков, островов, морей, гор, а также
в процессе строительства новых населенных пунктов и
освоения необитаемых ранее земель. Таких названий
очень много на карте. Даже неискушенный в истории гео-
графии человек легко поймет, что море Лаптевых назва-
но не случайно. Два брата Дмитрий и Харитон Лапте-
вы— участники Великой Северной экспедиции XVIII в.
Русское географическое общество в 1913 г. постановило
присвоить морю, ранее известному как Ленское, или Си-
бирское, фамилию братьев Лаптевых. Многие знают, что
архипелаг Земля Франца-Иосифа, открытый в 1873 г.
австро-венгерской арктической экспедицией, носит имя
императора Австро-Венгрии. Известно также, что Амери-
ка названа в честь итальянского мореплавателя Америго
Веспуччи, который через несколько лет после Христофора
Колумба, в 1503 г., высадился на берег Южной Америки
и назвал ее Новым Светом. В XVI в. топоним Америка
стал господствующим на географических картах.
з*
67
Адмирал В. М. Головнин еще в 1819 г. писал: «Здра-
вый рассудок, справедливость и польза географии требу-
ют, чтобы населенные части земного шара назывались
так, как они жителями именуются» (с. 29).
В Тихом океане высится остров Пасхи. Голландские
мореплаватели в начале XVIII в. впервые увидели его в
день пасхального праздника. Между тем полинезийцы,
прекрасные мореходы, еще задолго до европейцев хорошо
знали островной мир Океании и остров Пасхи называли
Рапануи. Но европейская картография не посчиталась с
народным именем острова.
Другой пример. На африканской реке Замбези низвер-
гается величественный водопад Моси-Оа-Тупья, что мож-
но перевести как «гремящий дым». Известный исследова-
тель Африки Давид Ливингстон в 1855 г. описал его и
дал имя английской королевы Виктории.
Знаменитый английский мореплаватель Джеймс Кук
назвал большой остров в Тихом океане, лежавший к во-
стоку от Австралии, Новой Каледонией, но у полинезий-
цев — Баладе. Фамилию другого путешественника, гол-
ландца А. Тасмана, носят остров Тасмания и Тасманово
море, расположенное между Австралией и Новой Зелан-
дией. Между тем Тасманово море коренные жители мао-
ри знают как море Мен, а острова — Аотеароа, что в пе-
реводе означает «длинное белое облако», северный и
южпый острова также имеют свои обозначения.
Примеры легко продолжить. Подобное положение от-
части объяснялось незнанием местных языков, а перевод-
чиков тогда не было. В ряде документов мореплавателей
можно увидеть двойную номенклатуру: вповь данное наз-
вание и местное, которое записано со слов коренных жи-
телей.
Экспедиция О. Е. Коцебу на бриге «Рюрик> в 1816 г.
открыла и описала в архипелаге Туамоту в Тихом океа-
не ряд островов: остров Румянцева (Tikei), остров Спи-
ридова (Takapoto), цепь Рюрика (Arutua), остров Кру-
зенштерна (Tikehau). Среди Маршалловых островов экс-
педиция Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева открыла
остров Кутузова и много других, имеющих местные име-
на. На карте Центральной Азии появились горные хреб-
ты Гумбольдта, Риттера, Колумба, Марко Поло, Прже-
вальского и др.
Известный исследователь Центральной Азии П. К. Коз-
лов в Хангайском нагорье в Монголии обнаружил кра-
68
сивый водопад на одном из притоков реки Орхон
Он был наречен путешественником водопадом Экспеди
ции. Между тем монголам он был давно известен под име-
нем Улапус, т. е. красная вода.
Многие географические названия, данные путешест-
венниками без учета национальных или ранее существо-
вавших форм, не приняты современной картографией. Опи
известны лишь ученым, специально занимающимся исто-
рией географических открытий и исследований.
Голландцы, обосновавшиеся на островах Индонезии,
па месте деревпи Джакарта построили форт Батавия (так
в античное время называлась Голландия). В настоящее
время древнее имя восстановлено, Батавия забыта.
В последнее время на политической карте мира по-
явились новые имена, их особенно много в Африке и
Азии, ставших на путь освобождения. Это — Замбия,
Зимбабве, Малави, Гапа, Бенин, Мали, Нигер, Чад, Заир,
Нигерия, Танзания, Пакистан, Бангладеш, Вьетнам, Кам-
пучия, Лаос и др.
Молодые суверенные государства проводят последова-
тельную ревизию старых колониальных названий, заме-
няя их местными, национальными. В Африке исчезли
Леопольдвиль и Стэпливиль на реке Конго в Заире,
Филипвиль — в Алжире, Порт-Этьенн — в Мавритании,
соответственно появились Киншаса, Кисангани, Скикда,
Нуадибу. В Тунисе Ферривиль заменен па Мензель-Бур-
гиба, в Ливии Кастель-Бенито — па Каср-Бен-Гашир.
Па картах Туркестана прошлого века обозначался
хребет Александровский. Он протянулся в широтном на-
правлении па севере Тянь-Шаня. Ныне совершенно забы-
то это имя, вместо него читаем: Киргизский хребет, или,
у киргизов, Кыргызын-Алатоо. Карта обитаемой челове-
ком части Земли изобилует искусственными названиями.
Опи наслаивались в течение столетий и теперь слагают
разноязыковое и разновременное топонимическое образо-
вание.
Другие принципы кладут в основу номинации в необи-
таемой части нашей планеты: в Арктике, Антарктике, на
океанских просторах, где теперь стали известны подвод-
ные хребты, вулканы, впадины, глубочайшие желоба.
Посмотрим на карту Арктики. Поражает очень боль-
шое количество имен, данных мореплавателями, гидро-
графами, топографами, исследователями, учеными, пер-
вопроходцами. С. В. Попов и В. А. Троицкий [1972]
69
указывают, что на побережье Северного Ледовитого океа-
на от мыса Челюскин до реки Хатанги названия в основ-
ном присваивали:
«1. Начальник Ленско-Хатангского отряда Второй
Камчатской экспедиции на дубель-шлюпке „Якутск“ лей-
тенант X. П. Лаптев в 1739 г.
2. Гидрографическая экспедиция Северного Ледовито-
го океана на судах „Таймыр44 и „Вайгач44, работавшая
здесь в 1913 г. под руководством гидрографа Б. А. Виль-
кицкого.
3. Норвежская полярная экспедиция на шхуне „Мод44
Р. Амундсена, зимовавшая в 1918—1919 гг. вблизи мыса
Челюскин.
4. Топографическая партия полярной станции мыса
Челюскин, работавшая в 1937 г. под руководством гидро-
графа К. П. Петрова.
5. Гидрографический отряд полярной станции бухты
Марии Прончищевой, работавший под руководством аст-
ронома Г. А. Авсюкова в 1936—1937 гг.
6. Восточно-Таймырская гидрографическая экспеди-
ция, работавшая в 1940—1941 гг. под руководством аст-
ронома-геодезиста А. И. Косого.
7. Геологическая партия Северо-Таймырской экспеди-
ции, руководимая геологом М. Г. Равичем в 1947—
1951 гг.» (с. 214).
На этом отрезке полярного побережья можно найти:
мыс Амундсена, озеро Анучина (Д. Н. Анучин, профес-
сор Московского университета, глава Московской геогра-
фической школы), полуостров Борисовский (по имени
геодезиста Бориса Дубовского), мыс и остров 8 Марта в
заливе Вездеходном, мыс Грива, остров Дежнева, назван-
ный Р. Амундсеном в 1919 г., мыс Магнитный, бухта
Мод (по имени шхуны Р. Амундсена), мыс Папанина,
берег Прончищева (по имени участника Великой Север-
ной экспедиции В. В. Прончищева), остров Фрам (по
имени судна Ф. Нансена).
Этот перечень дан с сокращениями, выборочно. Но
даже из него видно, что среди географических названий
Арктики преобладают личные имена. Так, имя профессо-
ра Д. Н. Анучина только в пределах Советской Аркти-
ки повторяется 5 раз, его ученика, академика Л. С. Бер-
га — 2, профессора Ю. М. Шокальского — 5, академика
К. М. Бэра — 4, капитана Ф. П. Врангеля — 3 раза. Осо-
бенно часто в топонимии Арктики встречаются фамилии
70
ее исследователей и первопроходцев. Именем С. И. Деж-
нева отмечено шесть географических объектов, имя Лап-
тевых присвоено пяти, адмирала и ученого океанолога
С. О. Макарова — шести, шведского полярного исследо-
вателя Н. Порденшельда — четырем, профессора-географа
Р. Л. Самойловича — пяти, академика О. Ю. Шмидта —
четырем. Чаще других вспоминали имена четырех поляр-
ников: адмирала Ф. П. Литке, одного из учредителей
Русского географического общества и его первого вице-
президента,--11 раз, профессора В. Ю. Визе — 8,
Г. Я. Седова — 7, А. И. Вилышцкого — 7 раз.
Нередко в качестве географических названий Арктики
можно встретить названия научно-исследовательских су-
дов, ледоколов, шлюпов. Среди них «Малыгин», «Святой
Фока» (корабль Г. Я. Седова), «Георгий Седов», «Ермак»,
«Таймыр», «Заря», «Ставрополь» и др.
Антарктика также изобилует географическими назва-
ниями, связанными с исследованиями этой части земного
шара. Она была открыта более полутора веков назад рус-
ской экспедицией Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазаре-
ва. Однако планомерное изучение Антарктиды началось
лишь в середине XX в. Были построены научные станции,
откуда в разных направлениях уходили санно-тракторные
поезда с учеными, стремившимися познать неизвестное.
Исследования последнего материка у Южного полюса
проводятся по международной программе многими страна-
ми: СССР, США, Австралии, Англии, Норвегии, Новой
Зеландии, Франции, Аргентины, Бельгии, Польши, Япо-
нии и др. Поэтому топонимия Антарктиды складывается
буквально на наших глазах из различных языков, но
главным образом, английского, русского, французского.
На первое место здесь опять выдвигаются топонимы,
происхождение которых восходит к личным собственным
именам: Земля Александра I, Земля Королевы Мод, Зем-
ля Виктории, Земля Мэри Бэрд, Земля Адели, острова
Петра I и Скотта, моря Беллинсгаузена, Уэдделла, Амунд-
сена. Американская научная станция, расположенная на
Южном полюсе, получила имена двух первооткрывателей,
достигших в 1912 г. самой южной точки земного шара,—
Р. Амундсена и Р. Скотта. Французы полярную станцию
нарекли именем своего соотечественника, известного океа-
нолога и мореплавателя Дюмона Д’Юрвиля.
Имена командира шлюпа «Восток» Ф. Ф. Беллинсгау-
зена и капитана судна «Мирный» М. П. Лазарева увеко-
71
вечены в названиях советских станций. Кроме того, сле-
дует отметить полярные станции Советская, Ленинград-
ская.
В топонимии Антарктиды много имен русских и совет-
ских ученых: полуостров Вернадского, хребет Щербакова
(советского геолога и географа), гора Кропоткина, ледник
Мушкетова (русского геолога, исследователя Туркестана),
залив Миклухо-Маклая, залив Николая Зубова (океано-
лога), горы Кавраиского (картографа и геодезиста), горы
Льва Берга.
Топонимическую насыщенность географическими на-
званиями, возникшими главным образом за последние 25—
30 лет, хорошо иллюстрируют «Атлас Антарктики»
[1966] и книга Л. И. Дубровина и М. А. Преображен-
ской «Русские и советские географические названия на
картах Антарктики» [1976].
На просторах Мирового океана очень много топонимов,
связанных с географическими открытиями и исследова-
ниями Земли. Вспомним проливы Магелланов и Лаперу-
за, острова Кука в Тихом океане. По именам двух кораб-
лей экспедиции командора В. Беринга «Св. Петр» и
«Св. Павел» назван центр Камчатской области Петропав-
ловск-Камчатский, расположенный на побережье Авачин-
ской бухты, где в 1740 г. стояли эти корабли. Имя вели-
кого мореплавателя носят море и пролив, отделяющий
Азию от Америки. В память о Беринге острова восточнее
Камчатки получили имя Командорских, один из них —
самый большой — также назван островом Беринга. Здесь
командор умер в 1741 г.
Первая кругосветная экспедиция русских моряков
была организована в 1803—1806 гг. под начальством
И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского на кораблях
«Надежда» и «Нева». Ими были обследованы берега Се-
веро-Западной Америки, Сахалин, острова Тихого океана.
В результате открытий русских на Тихом океане на кар-
те появились: пролив Надежды между островами Куриль-
ского ожерелья, острова Лисянского в Гавайском архипе-
лаге, Крузенштерна в Беринговом проливе и в группе
Маршалловых островов, заливы Коцебу и Головнина в
Северо-Западной Америке и др.
Академик Л. С. Берг [1949] пишет: «Вероятно, очень
многие будут удивлены, если им сказать, что множество
островов в Тихом океане открыто нашими мореплавате-
лями и носят имена выдающихся русских людей: Суворо-
72
ва, Кутузова, Чичагова, Ермолова, Милорадовича, Вол-
конского, Румянцева, Лисянского, Сепявипа, Римского-
Корсакова и многих других. Мало кому известно, что
часть штата Калифорния некогда принадлежала России,
была обследована русскими, что там до сих пор есть река
Рашэн Ривер (русская река), называвшаяся раньше Сла-
вянской, и до сих пор существует на ней основанный
русскими в 1812 г. форт Росс, носящий свое имя от рос-
сиян, а вовсе не от созвучной английской фамилии»
(с. 143).
Добавим к этому, что в Северо-Западной Америке со-
хранились многие русские топонимы, данные нашими со-
отечественниками еще в XVIII — начале XIX в. Некоторые
ныне заменены английскими переводными, повторяющи-
ми содержание, другие транскрибированы на английский
язык, как-то адаптированы, а какое-то количество назва-
ний позабыто и исчезло. Их нет па современных картах.
Человек в стремлении познать земной шар не ограни-
чивался сушей. Его страсть к путешествиям и поиски но-
вых торговых путей способствовали накоплению данных
о морях и океанах. Если оставить в стороне названия мо-
рей Средиземья, известных античным авторам, то можно
сказать, что морская номенклатура формировалась в позд-
нем средневековье и новое время. Большинство имен
морей, заливов, проливов повторяют имена близлежащих
стран, земель, каких-то прилегающих областей. Горы Ат-
лас — место пребывания мифического героя Атланта —
дали имя Атлантическому океану, вошедшему в мировую
картографию в середине XVI в., хотя южную часть океа-
на древние греки знали как Атлантическое море. Индий-
ский океан, Аравийское, Японское, Южпо- и Восточно-
Китайское, Андаманское, Яванское, Адриатическое, Охот-
ское, Чукотское, Карское, Азовское, Аральское, Карибское
моря и некоторые другие повторяют названия близлежа-
щих стран, городов, островов, полуостровов, рек. В боль-
шей степени это правило относится к заливам и проливам:
заливы Бискайский, Кадисский, Лионский, Персидский,
Аденский, Бенгальский, Ляодунский, Гвинейский, Боль
той Австралийский, Калифорнийский, Аляскинский, про-
ливы Мессинский, Мальтийский, Корейский, Цусимский,
Тайваньский, Флоридский, Юкатанский. Но, конечно, но-
менклатура морей, заливов, проливов не только вторична,
опа разнообразна.
Ф. Магеллан на протяжении всего плавания от берегов
73
Южной Америки в берегам Азии не испытал штормов,
бури не трепали его суда. Мореплаватель назвал этот
океан Mar Pacifico, т. е. мирное, спокойное море. В рус-
ском языке также утвердилось — Тихий океан. Но теперь
мы знаем, что ему свойственны и грозные ураганы, и тро-
пические циклоны — тайфуны, дующие со страшной си-
лой у восточного побережья Азии и на островах, примы-
кающих к материку.
Северный Ледовитый океан называли морем: Студе-
ным, Полярным, Северным Ледовитым и т. д. Только в
1935 г. по постановлению Советского правительства была
принята современная форма.
Топонимия морских течений обладает одной неповто-
римой, характерной чертой. Известно, что они вызывают-
ся господствующими ветрами. Поэтому пазвания течений
нередко повторяют названия ветров либо подчеркиваются
ими. Конечно же, почти все течения получили имена в
результате исследований учеными динамики океанов.
Исключения редки. Покажем это на примерах.
В южном полушарии между южными окончаниями
материков и Антарктидой известно холодное течение За-
падных Ветров. В Тихом океане наблюдаются теплые Се-
верное Пассатное течение, Межпассатное Экваториаль-
ное противотечение, Южное Пассатное течение. В Индий-
ском океане южнее Индостана — Муссонпое течение. Но
названия морских течений, подобно морям, заливам, про-
ливам, копируют и имена близлежащих берегов и других
географических объектов: холодное Перуанское в Тихом
океане, холодное Фолклендское, несущее воды вдоль во-
сточвюго берега Аргентины, теплые Бразильское, Гвиан-
ское и Антильское в Атлантическом океане, холодное Ка-
нарское там же, холодное течение мыса Горн в проливе
Дрейка у Огненной Земли. В Индийском океане: теплые
течения Мозамбикское и Мыса Игольного, текущие вдоль
восточных берегов Африки.
Имя теплого атлантического течения Гольфстрим со-
ставлено из английских слов gulf — залив и stream —
течение, потому что начинается из Мексиканского
залива.
Другое теплое течение Куросио в Тихом океане, иду-
щее на северо-восток вдоль Японских островов, известно
давно. Чтение японских иероглифов позволяет видеть сле-
дущее: куро — темный, печать, бездна, проникновение в
тайну; сио — морское течение, струя, соль. Дословно:
74
течение густой синевы, течение над бездной, над про-
пастью. Другое японское течение Ойясио — течение пред-
ков [Баталин, 1975].
В современную эпоху достигнуты большие успехи в
океанологии. Научно-исследовательские корабли-лабора-
тории разных стран бороздят воды океана, изучая его
физико-химические особенности, механизмы движения
водных масс, жизнь на разных глубинах, рельеф дна и
его пульсацию. Среди таких кораблей целая флотилия
советских: «Витязь», «Менделеев», «Ломоносов», «Обь»,
«10. М. Шокальский», «А. И. Воейков», «Михаил Сомов»
и др. Их работы богаты открытиями, в том числе и гео-
графическими.
Номинация морских объектов — элементов подводного
рельефа и глубин — имеет свои особенности и специфику.
Среди таких топонимов выделяется самая большая груп-
па — перенесенных с названий океапов и разных объектов
суши. В Тихом океане: Центральпо-Америкапский желоб,
Гватемальская котловина, Филиппинская, Японская, Ку-
рило-Камчатская, Рюкю и Алеутская впадины, Гавайский
хребет, Южно- и Восточно-Тихоокеанское поднятия.
В Атлантическом океане ныне известны уже многие эле-
менты рельфа дна: Атлантический хребет, Капская и
Бразильская котловипы; в Индийском океане — Западно-
и Южно-Австралийская котловины, Западно-Индийский
хребет, Мозамбикская котловина, хребет Кергелен;
в Антарктике: Африкано-Антарктический хребет, Австра-
ло-Антарктическое поднятие, Новозеландское плато.
Другая группа океанических названий возникла как
мемориальная — в честь выдающихся людей и научно-ис-
следовательских кораблей. В Северном Ледовитом океане
находится подводный хребет Ломоносова, в Тихом океане
у острова Новая Каледония — большой риф Джеймса
Кука, близ островов Санта-Крус именем советского кораб-
ля «Витязь» назван желоб.
Третья группа допной морской топонимии сравнитель-
но малочисленна и пестра по смыслу. Видимо, ее пока
рано классифицировать. Сюда можно отнести имена глу-
бины Горизонт в Японской впадине и горы Математиков
в северной части Тихого океана.
75
МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Методы топонимического исследования еще находятся в
стадии развития, хотя уже выявляются определенные
приемы познания, которыми пользуются ученые, соби-
рающие и расшифровывающие какую-то совокупность
географических названий или какое-то одно-единствен-
ное. Одпако при топонимическом анализе всегда следует
отдавать предпочтение массовому материалу, потому что
географические названия обычно повторяются либо цели-
ком, либо, если они сложны, по составным частям.
Часто совпадают семантика, звучание, грамматическое
оформление топонимов, а иногда все эти признаки со-
вмещаются воедино.
Название всегда неодинаково, оно звено длинной цепи,
член топонимической системы, и потому его анализ будет
более продуктивным и правильным, если учитывать спе-
цифику всего комплекса географических имен. Это бес-
спорно при установлении происхождения топонима, его
смыслового содержания. «Этимологизируя то же назва-
ние, изолированное и как элемент системы, получаем
весьма различные результаты»,— пишет Б. Савукинас
11965, с. 61].
Каждое явление или каждый объект может изучаться
под определенным углом зрения, который отражает ко-
нечную задачу позпания. Но полное понимание достига-
ется при всестороннем исследовании, когда используют-
ся разные методы анализа и синтеза. Так и географи-
ческое название, отдельно взятое, или сумма топонимов
какого-то ограниченного ареала могут быть рассмотрены
с разных позиций: 1) принадлежности названия к гео-
графической реальности: горе, реке, городу, болоту и т.д.;
2) времени и обусловленности его возникновения; 3) при-
надлежности к тому или иному языку; 4) содержания и
этимологии; 5) его морфологии, так как название — сло-
во, и оно должно соответствовать нормам языка и под-
чиняться грамматическим правилам; 6) научного обосно-
вания отображения при передаче с языка на язык и
правильного написания на родном языке; 7) области
распространения, когда выясняются ареал названия, пути-
его миграции.
Все эти вопросы не решить при помощи только одно-
го метода, почему в топонимике уже получили признание
песколько методов. Какой первый и наиболее важный,
76
трудно сказать; каждый, взятый в отдельности, позво-
ляет по-своему подойти к пониманию географического
названия со стороны как формы, так и содержания.
Используя методы исторического анализа, можно вы-
яснить зарождение топонима, его эволюцию и трансфор-
мацию, социальную среду, обусловившие появление но-
вого названия. Сторонник применения исторического ме-
тода в топонимических исследованиях А. И. Попов в
своих работах показал, что, не зная конкретных истори-
ческих условий и источников, вряд ли можно безошибоч-
но говорить о происхождении географических названий.
Русский ученый Н. П. Барсов в книге «Очерки русской
исторической географии» [1865] приводит следующий
ряд: Мерипово, Мерлево, Мерлина, Мерзлина, Мерзлеево,
Мерзлуха, Перемерка, Воймерка, Станимерка, Унамерь,
Тимерево и т. п. Этот ряд он считает относящимся к пле-
мени меря. Между тем все перечисленные имена возник-
ли много позже, уже после исчезновения народа меря.
Только Галич-Меоский и река Меря близ него, Мерский
Стан (XVI в.) в Переяславском уезде и еще два-три
названия в том же крае были правильно причислены
Н. П. Барсовым к мерянским. Подобные примеры можно
было бы продолжить.
Чем древнее город, тем сложнее выяснить историю
его названия. Проследим имя Дели — столицы Индии,
страны великой и древней культуры. Предполагают, что
город был заложен царем Дилу. В середине IX в. Анап-
гапал построил новый город и назвал его своим именем —
Анангапалпур (пур — первоначально крепость, укреплен-
ный город, а затем город). Позже он именовался Лалкот
и Питхаурагарх (кот — жилище, поселение, гарх — кре-
пость, укрепленное жилище).
Мусульманский владыка Аллаудин в 1303 г. назвал
город Каушаке-Сири и Килае-Алап, т. е. дворец Сирии
и крепость славы. Недолгой оказалась жизнь и этих на-
званий. В 1321 г. правитель Туглак дал городу свое имя
Туглакабад. Но уже через четыре года опо изменяется
на Джаханпанах и позже — на Фирозабад по имени
шаха Фироза. В 1650 г. шах Джахан называет город
Шахджаханабадом. Близ Дели, на месте деревни Рай-
сина англичане выстроили новый город Нью-Дели, Наи-
Дели (Новый Дели). Позже было восстановлено старое
и забытое имя древней столицы — Дилли, или Дели
[см.: Баранников, 1960].
77
Только изучение исторической документации позволя-
ет восстановить преемственность наименований, не имею-
щих ничего общего, кроме одного — называемого объекта.
Вот как сложно происхождение всем известного име-
ни Ладожское озеро. М. Фасмер [1967] отметил, что его
следует связывать с финскими словами aalto — волна,
aaldokas, aallokas — волнующийся. По его мнению, есть
и другая этимология, которая возводит имя озера к име-
ни города Ладога, расположенного при впадении речки
Ладоги в Волхов. «По-видимому, с точки зрения фоне-
тики, следует отдать предпочтение старой этимологии.
Непонятно, как название незначительной речушки могло
быть перенесено на большое озеро» (с. 448). Но Л. И. По-
пов [1981] не разделяет этой точки зрения. Он пишет,
что древнерусские источники упоминают «озеро великое
Нево» (сравним река Нева, у финнов Невайоки — т. е.
болотистая река). Только в 1220 г. Лаврентьевская ле-
топись впервые говорит о Ладожском озере, нареченном
по старинному городу Ладоге. Вероятно, Старая Ладога
получила имя реки Ладожки. Этот гидроним восстанав-
ливается из прибалтийско-финских слов ala djogi — ниж-
няя речка. Старая Ладога была важным торговым пунк-
том на речном пути «из варяг в греки». И русская форма
Ладога отразилась в древнескандинавском Aldeigjuborg
(borg — бург — город), средневековом немецком Aldagen и
финском Laatokka. Таким образом возникает цепь: река
Ладога (Ладожка) — город Ладога (Старая Ладога) —
озеро Ладожское. А. И. Попов отвергает старую этимо-
логию, которая связывала гидроним Ладожское озеро с
прибалтийско-финскими словами aalto — волна, aaldokas —
бурный.
Знание исторических источников, в которых содержат-
ся данные о времени возникновения того или иного на-
звания или об условиях заселения района топонимических
исследований, крайне важно. Но не для всех районов мира
это знание возможно. Источники нередко молчат, когда
нужно выяснить вопросы формирования очень древних
географических названий, особенно речных имен или на-
званий таких местностей, письменные свидетельства о
которых имеют сравнительно небольшую давность.
Существенно помогают пониманию географического
названия лингвистические методы, способствующие изу-
чению топонимии какого-то региона или ряда однотипных
названий. Один из самых древних методов — этимологи-
78
веский. Но и в наши дни его значение нисколько не
уменьшилось. Другой метод — изучение названий по фор-
мантам — позволил добиться больших успехов как в
СССР, так и в ряде зарубежных стран. Языковеды поль-
зуются лексико-семантическим и лексико-грамматическим
анализом, изучают словообразование и даже стилистику
географических названий.
«Многие годы,— пишет Ю. Л. Карпенко [1970],—
этимология была единственной задачей топонимики. Да
и теперь она остается, по-видимому, проблемой номер
один и по важности, и, конечно, по трудности, хотя наука
о собственных географических названиях успела обрасти
немалым числом вопросов, слабо связанных или совсем
не связанных с этимологией» (с. 9).
Кажется, легко, просто и познавательно раскрывается
смысл названия, его внутреннее содержание: Новгород —
новый город, Ленинград — город имени Ленина. Но в
действительности таких прозрачных этимологий крайне
мало. Другой пример: Нижний Новгород (ныне Горький).
Казалось бы, и здесь все ясно. Но увы! Мы досконально
пе знаем, по отношению к чему он нижний. Существует
несколько попыток объяснения этого прилагательного, по
единства мнений нет. Между тем город сравнительно
молод, он основан в 1221 г. как Новгород, и только позд-
нее, в XIV—XV вв., появилось отличительное определение
«Нижний», что, как полагают, указывало на положение
в «Низовской Земле» по Оке и Волге.
Знаток северной топонимии М. С. Медведев пишет,
что Нижний Новгород получил такое прилагательное в
отличие от Великого Новгорода, так как первоначально
он был меньшим по значимости городом. Сравните — ниж-
ний чип.
Или другой пример: город на Волге — Казань. Казан-
ский ученый Г Ф. Саттаров [1971] полагает, что сущест-
вует несколько версий происхождения его названия:
1) от собственного имени Казан; 2) от татарского слова
каен — береза, ибо в некоторых тюркских языках известна
форма казын; 3) от этнонима казан или древнетюркского
племени каз — гусь. Этноним, «по всей вероятности про-
исходит от личного имени или прозвища каз (гусь) че-
ловека, который являлся основателем данного древне-
тюркского рода, развившегося затем в племя» (с. 162).
Название города Казань, по мнению автора, прошло длин-
ный путь: Каз — имя человека, каз — имя племени, имя
79
речки Казан (ка), имя города Казан (Казань). Однако
И. Г. Добродомов и В. А. Кучкип [1979], приводя нацио-
нальные формы имени Казань у народов Поволжья:
Хусан, Хазан, Азан, Озан, Ожанг, Кузоп, считают, что в
основе следует видеть распространенное мусульманское
имя Хасан.
Ненадежность этимологического метода усугубляется
без учета исторических данных и географической специфи-
ки. А. И. Попов пишет: «Особенно не следует полагаться
на чисто филологические соображения, лишенные истори-
ческой подосновы и учета географических особенностей
местности».
Много гипотез относительно происхождения названия
Волги. Тут и птица иволга, и зверь волк, что явно несо-
стоятельно. Тут и славянская этимология: влага, волглый,
и финно-угорская: valge — белый, светлый. Топонимист
Ф. И. Гордеев [1969] выдвинул новую гипотезу, считая,
что Волга часто повторяется на Западе СССР в гидрони-
мах и соотносится с рядом: j латышское valk — текущий
ручей, заболоченное место и литовское valka — лужа.
В бассейне великой реки Ф. И. Гордеев видит много
балтийских гидронимов: Ветлуга, Ока, Уфа и др. Следует
заметить, что балтийских элементов в топонимии районов,
столь далеко отстоящих на восток, как Башкирия, еще
пикто не устанавливал, и вряд ли такое предположение
можно подтвердить.
Нередко простые объяснения таят ошибки, которые
возникают в результате переосмысления названия по
внешнему созвучию. В «Кпиге Большому Чертежу» [1627]
говорится о речке Царице и острове Царицын, на котором
стоял Царицын град. Но упоминание о нем уже встреча-
ется в 1589 г. Однако речка Царица в Волгограде никако-
го отношения к царям и царицам не имеет, ее имя вос-
ходит к тюркскому гидрониму Сарысу, т. е. желтая,
мутная вода (река). Царское Село, ныне город Пушкин
в Ленинградской области, также получило свое имя не от
слова «царь», хотя здесь и был летний дворец Романовых,
а от эстонского слова саари — остров (вспомним имя
большого эстонского острова Сааремаа в Балтийском море).
Охотское море связывают со словом охота (море, где
хорошая охота). Между тем оно названо по имени реки
Охота, впадающей в это море, что восходит к эвенкийско-
му окат — река. Еще яркий пример переосмысления:
тюркское карасу (частое название небольших рек) —
80
родниковая вода, речка — в русском употреблении неред-
ко преобразуется в Карасевку и связывается с рыбой ка-
рась, хотя ее может и не быть в таких речках. Общеизве-
стно, что Северский Донец, правый приток Дона, превра-
тился в Северный Донец, так как уже никто не помнил о
древнем племени северян, давших имя реке. Этому, мо-
жет быть, способствовало сокращение «сев.», обычное на
географических картах, что можно было прочитать как се-
верный. И только в последние годы опять возвратились к
правильной форме — Северский Донец. Таких примеров
можно было бы привести множество. Л. А. Булаховский
[1954] приводит следующие пародпые этимологии. На
Руси в старину Стокгольм назывался Стекольна, Кинеш-
ма происходит якобы от «кинешь мя», Бектяшка па Вол-
ге — от восклицания убегавших из села бурлаков, причи-
тавших: «Ох, бег тяжкий!». Между тем последнее назва-
ние, без сомнения, тюркского происхождения: бек таш —
высокий камень, скала, утес.
К этим интересным примерам добавим ряд других, не
менее любопытных. Русские казаки, попавшие в XVI—
XVII вв. в Сибирь, переименовали незнакомое местное
название Йонаса — большая река — в Енисей, а озеро Хуб-
сугул в Монголии — в Косогор. На севере европейской ча-
сти СССР также можно заметить аналогичное явление.
Здесь протекает река Сорока. Но ее исходное карельское
название по содержанию далеко от русского: Сари-Йоки,
что значит река с островами.
В гермапоязычных странах многие древние славянские
названия также оказались переосмысленными. В. А. Ни-
конов [1966] приводит интересный пример. Славянское
Колобрег (близ берега) в Балтийском Поморье (сравним:
Померания) превратилось в немецкое Кольберг, т. е. ка-
пустная гора (сравпим: кольраби — один из видов огород-
ной капусты). Он пишет: «Колобжег — город в Польше, на
берегу Балтийского моря. По М. Рудницкому название оз-
начало место на берегу, где поморские славяне ставили
колья, предупреждая мореплавателей об осторожности. Но,
может быть, „возле берегаи (ср. русское около). В века не-
мецкого владычества — Kolberg с переосмыслением славян-
ского брег — берег в немецкое Berg — гора» (с. 199).
Имя туркменской реки Мургаб объясняют так: мург
(с таджикского) — курица, птица, об — вода, отсюда во-
дяная курочка; мургоби — дикая утка, водяная птица. Но
это — народная этимология: она основана на переводе с
81
современного таджикского языка. Видимо, и здесь мы име-
ем дело с последующим осмыслением. Мургаб в древно-
сти был известен под именем Марга, отсюда страна Мар-
гиана, упоминаемая еще в известной Бехистунской на-
скальной надписи персидского царя Дария в форме
Маргуш. Между тем в древнем согдийском языке мрг,
а соответственно и в современном ягнобском, наиболее
близком из живых языков к согдийскому, марг — луг, в
арабском — сад, пойма, луг, в персидском мергзар^марг-
зар — луг, лужайка.
Таким образом, имя Мургаб можно перевести как во-
дяные, влажные, пойменные луга, которые в действитель-
ности сопутствуют реке.
Из этих примеров видно, как в результате народной
этимологии происходит процесс последующего осмыслива-
ния многих древних географических названий. Новыми
поколениями они уже воспринимаются с новым содержа-
нием и смыслом, ничего общего пе имеющими с древними,
исходными.
Этимологический метод, весьма важный в топонимике,
сохраняет свое ведущее значение, так как он помогает
восстановлению исходного, первичного смысла географи-
ческого названия. Хотя на пути этимологизации много
трудностей и ловушек, но они не абсолютны и могут быть
преодолены, если применять сравнительно-исторические
исследования и исходить из географической действитель-
ности или, как говорят, реалий. Последнее очень сущест-
венно. «...Идя от географического объекта,— пишет
Ю. А. Карпенко [1970],—к его названию, можно, если
это делать пе примитивно, уточнить, конкретизировать,
а то и открыть этимологию этого названия. В этом и за-
ключается географический критерий этимологизации топо-
нимии» (с. 11).
Уже давно заметили, что в географических названиях
часто повторяются одни и те же элементы. Более полуто-
ра веков назад русский лингвист А. X. Востоков первым
обратил внимание на то, что в гидронимах последние сло-
ги образуют ряды: -га, -ма, -ва, -ра, -та и др.
В качестве примеров приведем несколько речных на-
званий: Пинега, Онега; Вязьма, Клязьма, Кострома;
Сосьва, Калитва, Нарова; Ижора, Печора, Сура; Охта, Пе-
рехта. Для установления рядов названий с одинаковым
окончанием стали составлять обратные их словари по фи-
нальным слогам. Подобные окончания как будто не
82
несут ощутимой смысловой нагрузки, они получили опре-
деление формантов или топоформантов.
Изучение топонимов при помощи формантов сделало
большие успехи за последнее десятилетие. Многие сто-
ронники этого метода считают его весьма важным и на-
дежным, так как массово повторяющиеся элементы в на-
званиях дают более серьезную базу для суждения об их
однотипности, миграции населения, которое, переходя на
новые места, называет их по своим привычным и знако-
мым моделям, принесенным из старых мест.
Но и здесь исследователя поджидают подводные кам-
ни и мели, незнание которых может привести к сущест-
венным ошибкам.
А. Орлов [1907] упоминает имя реки Солова как при-
мер названий на -ва, где формант считается не славян-
ским, а финно-угорским. В таких случаях апеллируют к
слову из языка коми; ва — вода, река. Кожва — мутпая
река — приток Печоры; Косьва — мелкая, перекатная ре-
ка — приток Камы. Но в примере Солова окончание -ва,
видимо, не имеет никакого отношения к финно-уторско-
му -ва и может быть более логично объяснено из славян-
ских языков. Архаическая краткая форма прилагательно-
го солова может читаться ныне соловая, с усечением -я,
что легко раскрывается: соловый — мутный, серо-желтый,
серый. Сравним: соловая масть лошади — желтоватая, со
светлым хвостом и гривой; соловеть (о человеке) — стать
вялым, сонным, с помутневшими глазами; соловей — се-
рый, желтоватый, по цвету своего оперения.
Таким образом, река Солова — мутпая, что может впол-
не соответствовать ее природе. Но оправданно ли включе-
ние в этот ряд названия Соловецких островов (Соловки)
со знаменитым старинным Соловецким монастырем, осно-
ванным в начале XV в.? Самый известный из островов
именуется Соловец. В «Этимологическом словаре русского
языка» М. Фасмера этот топоним сравнивается со словом
соловей, но В. А. Никонов [1966] считает возможным дру-
гую этимологию, из финских языков: salo — глухой, без-
людный лес; salu — остров; суоло — остров.
Итак, выделение форманта названия без знания его
основы далеко не всегда возможно и требует весьма осто-*
рожного и вдумчивого подхода при сравнении даже в пре-
делах одного ряда с одинаковыми окончаниями. Трудно
предположить, чтобы монгольское ус — вода (речка) мож-
но было приравнять к названиям рек на -ус в междуречье
83
Оки и Клязьмы или в бассейне Печоры и других север-
ных рек: Ус — левый приток Мезени, Уса — левый приток
Цильмы и правый приток Печоры, река Гусь (и город
Гуоь-Хрустальный) во Владимирской области. На север-
ных реках гидронимы Ус, Уса присваиваются народом их
притокам. Сравним ус, усы — волосы над верхней губой
у человека.
Языковая принадлежность основы географического
названия и его суффиксального оформления далеко не
всегда совпадает. На территории СССР иноязычные топо-
нимы очень часто оформляются русскими грамматически-
ми окончаниями, суффиксами, обычными в топонимиче-
ских образованиях России. «Например, среди названий с
русским суффиксом -ово можно пайти и финские (Токсово,
Кавголово, Мухтолово), и чувашские (Янтуково, Аблизо-
во), и мордовские (Пичкасово, Пургасово, Мечасово) и
многие другие»,—пишет Е. М. Поспелов [1965, с. 35].
Активный русский «городской» суффикс -ск оказался
конечным оформлением в названиях многочисленных го-
родов — названиях, происходящих отнюдь не только от
славянских языков: Иркутск, Омск, Томск, Нефтеюганск,
Черкесск, Курильск и т. д.
Формант -поль сопровождает имена большого количе-
ства городов нашей страны, встречается в Болгарии и, ко-
нечно, в Греции, что естественно, так как восходит к гре-
ческому полис — город. В разных рядах оказываются
Симферополь и Чистополь. В последнем окончание уже
не соотносится с греческим -поль, а указывает на наличие
русского поле: Чистополье, Чистое поле. Подобные обра-
зования отмечены М. Ф. Семеновой [1965] и в Латвии:
Острополь, Краснополь, Узкополь, Пустополь с соедини-
тельной гласной о и Зеденполь. Однако -поль известно и в
финских языках и значит край, сторона. Так, «одна из
древних ливских земель на севере современной Латвий-
ской ССР называлась Метсеполье — лесной край» (с. 232).
Отсюда выясняется, что географические названия с
-поль могут восходить к трем, не связанным друг с другом
источникам и иметь разное значение. На этих примерах
выделяется первичное содержание топонимов или только
финальной их части. В других примерах при современных
знаниях мы не можем восстановить ее и только пытаемся
догадаться, что гидронимические форманты -га, -ма, -ра,
-ба и другие, подобные им, когда-то на каких-то языках
означали река, вода. Другими словами, они по своей сути
84
пе что иное, как стершиеся речные термины, обозначав-
шие те же понятия, что и современные тюркским су, илга,
монгольские гол, мурэн, арабское нахр, французское rivi-
ere, немецкое Wasser, FluBe, китайское шуй, хэ, вьетнам-
ское song и т. д.
Читатель, знающий географию даже в объеме средней
школы, должен был заметить, что многие названия на
юго-востоке нашей Родины оканчиваются на -стан. Здесь
расположены Узбекистан, Казахстан, Туркменистан, Тад-
жикистан. В этот же ряд ложатся названия многих восточ-
ных государств, исторических или географических обла-
стей: Афганистан, Пакистан, Курдистан, Белуджистан,
Моголистан, Индостан. В прошлом Средняя Азия назы-
валась Туркестаном. Ныне -стан встречается нередко в со-
ставе местных географических названий Востока, как, на-
пример, Регистан — площадь в Самарканде и пустыня в
Афганистане (сравним таджикское рег — песок, гравий,
мелкая галька), город Шахристан в Таджикистане, Кухи-
стан — горный район в Средней Азии на юг от Ферган-
ской котловины. Поэтому можно считать -стан формантом,
указывающим место, страну, землю, область. Но восходит
он к древнеиндийскому sthanam — место, местопребыва-
ние, авестийскому и древнеперсидскому stana — стойка,
место, стойло. В современном персидском sitan — место,
область [см: Фасмер, 1971, т. 3, с. 745]. Интересно, что во-
сточное -стан в географических названиях этимологи со-
поставляют с русским и славянским словом стан — лагерь,
кочевье, поселок рыбаков, откуда станок (транспортный
поселок, почтовая станция), становище, пристань, стани-
ца, застава, прокатный стан, станок (машина), стан (фи-
гура человека). Русское стан отложилось в географиче-
ских названиях РСФСР: Теплый Стан (повторяется в
разных местах, в том числе и в Москве), Красный Стан
под Можайском, Главный Стан в Хабаровском крае, Ста-
ничное в Тюменской области п много подобных.
Оценивая достижения формантного метода в советской
топонимике, Г. П. Бондарук [1971] связывает их с рабо-
тами русских, украинских и белорусских ученых, считая,
что «наиболее полно возможности формантного метода в
целом проявились в известной работе В. Н. Топорова и
О. Н. Трубачева, посвященной лингвистическому анализу
всей совокупности гидронимов Верхнего Поднепровья...»
(с. 24). Позже О. Н. Трубачев продолжил свои изыскания
по гидронимии Правобережной Украины. В этом труде
85
Распространение географических названий на -ас, -ос, -ус
1 — одно название; 2— группа названий (по Е. М. Поспелову, 1967)
можно найти закономерности словообразования, но одно-
временно автор широко использует и этимологический
анализ для выяснения происхождения речных имен, их
смысла и языковой принадлежности.
Картографический метод в топонимических исследо-
ваниях позволяет наглядно показать распространение тех
или иных моделей географических названий, географию
топонимических суффиксов, ареалы преобладающих язы-
ков в современной топонимии, смысловые сдвиги в на-
родной географической терминологии, формирующей соб-
ственные имена, их связь с природными, социальными,
экономическими явлениями и объектами, плотность па-
званий или повторяемости топонима на единицу площа-
ди, степень изученности и т. д. Подробный обзор карто-
графического метода, его возможностей, топонимических
карт и даже атласов сделан Е. М. Поспеловым [1971],
86
Плотность географических названий на -ас, -ос, -ус
Количество названий на 10 тыс. км2: 1 — меньше 2; 2 — от 2 до 5; 3 —
от 6 до 10; 4 — от И до 20; 5 — свыше 20 (по Е. М. Поспелову, 1967)
который разрабатывает вопросы взаимодействия карто-
графии и топонимики. Конечно, картографический метод
весьма трудоемкий и требует от исполнителей подведе-
ния итогов, полученных в результате обработки массо-
вого материала. Если автор той или иной статьи может
позволить себе выделить известное или, что тоже быва-
ет, умолчать о неизвестном, то карта требует сопоста-
87
вимости всего показываемого материала. Поэтому карта
всегда более объективна и наглядна, чем текст. Тем са-
мым картографический метод существенно помогает по-
ниманию распространения топонимических фактов и вы-
явлению закономерностей.
Нередко топонимическое картографирование, впрочем,
как и другое тематическое картографирование, опирается
на данные статистики. Статистические подсчеты повто-
ряемости формантов, основ, моделей или каких-либо дру-
гих элементов географических названий, их принадлеж-
ности к тем или иным языкам дают возможность ясно
представить топонимию в целом па той или иной терри-
тории. Нередко такие элементы сводят в таблицы. Ис-
пользуя картографические приемы, их несложно пред-
ставить в виде одной или нескольких карт.
Е. М. Поспелов заинтересовался распространением
географических имен, оканчивающихся на -ас, -ус, -ос.
Их оказалось очень много: Индрус, Кондрус, Ворус, Ван-
гус, Енгас, Кочмас, Тырос и др. Подсчитав названия с
одними и теми же формантами, исследователь составил
две карты [1965, 1967]. На одной из них точками пока-
заны абсолютные количества топонимов на -ас, -ос, -ус
на обширных пространствах Центра и Севера РСФСР и
Финляндии, а на другой — штриховкой — плотность на
единицу территории в 10 тыс. км2 только в пределах на-
шей страны. На последней карте хорошо видно, что та-
кие имена более всего повторяются в двух очагах: в цент-
ре Карелии и в среднем течении реки Оки.
Составлепие двух приведенных здесь небольших карт
потребовало учета 1000 названий, из них свыше 500 при-
урочено к территории Финляндии и примерно столько
же к территории СССР, где учтено 212 названий на -ас,
215 — на -ус, а 61 — на -ос. Привлечение более детальных
справочников или крупномасштабных карт увеличит чис-
ло аналогичных топонимов.
А вот другой пример. На территории Белоруссии, по-
мимо славянских названий, распространены латышские
и литовские, так как эта республика граничит с Литвой
и Латвией. В зоне контакта разноязычного населения
всегда наблюдаются и топонимы разного происхождения,*
взаимодействующие друг с другом.
Взглянув на карту, составленную В. А. Жучкевичем
[1968], убеждаемся, что балтийские названия населенных
мест сосредоточены в основном на северо-западе Бело-
88
Распространение балтийских названий в Белорусской ССР
Точка — одно название (по В. А. Жучкевичу, 1968)
руссии, но одиночные балтизмы встречаются даже на
крайнем востоке. Статистика позволила установить, на-
сколько понятны и раскрыты названия населенных мест.
13 целом они раскрываются легче, чем гидронимы, что
видно из следующего сопоставления материалов по Бе-
лоруссии: из 715 названий рек выяснено 258, или 36%;
пз 899 названий озер — 458, или 51%, а из 24 920 назва-
ний населенных пунктов — 19 598, или 78,7%.
В разделе «Географические названия — народное твор-
чество» уже было подробно сказано о том, что ключ к
раскрытию смысла географического названия нередко
лежит в нарицательном слове, народном географическом
термине, который сам по себе, в словосложении или в
словосочетании образует собственное имя. Примеры:
1) море Аральское от тюрко-монгольского арал — остров,
деревня Бор от славянского бор — сосновый лес па сухих
почвах и другие значения, вершина Камень в горах Пу-
торана в Сибири; 2) многочисленны топонимы, образо-
89
ванные словосложением: иранское Кухистан (странагор),
Соцгородок, тюркское Карадаг (черная гора); 3) такие
словосочетания, как Русская Гавань, Красная Поляна,
Верхние Выселки, Веселый Хутор, не нуждаются в ком-
ментариях. Во всех приведенных примерах важно выяс-
нение географических значений слов арал, бор, камень
(и в смысле: скала, гора, вершина), кут, стан, городок,
даг, гавань, поляна, выселки, хутор, чтобы определить,
какому географическому объекту первоначально дано на-
звание.
По существу, в этом еще один метод изучения топо-
нимов по народным терминам.
Конечно, вышесказанным не исчерпываются возмож-
ности всестороннего изучения географических названий.
Интересно проследить взаимодействие топонимов с нари-
цательной лексикой, переход географических названий в
научную терминологию. Топонимия привлекла внимание
специалистов даже в стилистическом плане. Ниже еще
будет идти речь о некоторых интересных аспектах изу-
чения географических названий.
КЛАССИФИКАЦИЯ НАЗВАНИЙ
Вопросы классификации нередко спорны и противоречи-
вы. Это относится и к топонимическим классификациям.
Как их строить, чтобы они были просты и логичны? Мо-
жет быть несколько схем деления географических назва-
ний на категории в зависимости от принципа, который
положен в основу той или иной классификации. Создание
единой универсальной схемы, отвечающей разнообразным
требованиям, представляется маловероятным или даже
невозможным. Иногда встречается в одном ряду пере-
чень названий рек, гор, населенных мест, микротопони-
мов. Но микротопонимы могут быть отнесены и к горам
(небольшим), и к малым рекам (или ручьям), и к хуто-
рам, выселкам, замкам, т. е. населенным местам. Деление
на макро- и микротопонимы также не устоялось. Что
включать в первую категорию? Материки и океаны или
также большие моря и заливы, например Средиземное,
Аравийское, Саргассово и Берингово моря, Бенгальский и
Гвинейский заливы?
Еще более дискуссионным оказывается определение
90
микротопонима. В 1964 г. в Москве состоялось специаль-
ное совещание по микротопонимии, но так и не удалось
ограничить точными рамками это понятие. Некоторые
исследователи считают названия городских объектов —
улиц, площадей, переулков — микротопонимами, другие
отрицают это, выделяя их в особую категорию. Ниже бу-
дет дано определение микротопонимии, как ее представ-
ляет автор. В. А. Никонов [1965] считает границу между
топонимом и микротопонимом условной: «Микротопони-
мы ближе к именам нарицательным: обозначения малых
объектов в большинстве менее формализованы. Часто они
еще только на пути к превращению в имя собственное:
„У трех сосен44, „За мельницей44 и т. п.— пока лишь за-
родыши названий. Для них процесс топонимической фор-
мализации еще весь впереди, и только немногие из них
пройдут этот путь до конца. Это позволяет „подсмотреть44
сам процесс стихийного образования названия микро-
топонимия, в массе своей пока еще стихийная, представ-
ляет для исследователя как бы естественную топоними-
ческую лабораторию» (с. 47).
Итак, обратимся к анализу классификаций.
Топонимические классификации имеют свою историю
[см.: Черняховская, 1970]. Первые попытки деления гео-
графических названий относятся к XIX в., когда была
показана их принадлежность к семантическим категориям
и морфологическим группам.
Сравнительно подробное деление названий поселений
на семь категорий выполнил В. П. Семенов-Тян-Шанский
[1924]: 1) от личных имен, прозвищ, фамилий, 2) от цер-
ковных праздников (Воскресенск, Сретенское), 3) от ис-
торических имен (Ростиславль, Изяславль), 4) от языче-
ского культа (Ярилипо, Перуново, Прибожье поле), 5) от
древних племен (Радомье, Радомка), 6) присвоенные в
честь различных событий и лиц, 7) от предметов, состав-
ляющих типичный географический пейзаж данной мест-
ности. Разные категории имеют и разный интерес для
специалистов. Первая из них больше всего привлечет вни-
мание лингвистов, последующие историков и этнографов,
последняя — географов.
В 1946 г. опубликована классификационная схема
польского топопимиста В. Ташицкого, вызвавшая дискус-
сию. Так, по его мнению, группа исконных названий
местностей слагается из подгрупп: 1) топографических»
2) культурных, 3) притяжательных, 4) диминутивных
91
(уменьшительных). Легко заметить, что в этом перечне
не соблюден принцип классификации. В одном ряду не
могут стоять топонимы топографические и уменьшитель-
ные. Ведь топографические тоже могут быть выражены в
уменьшительной форме. Неясно, что понимать под куль-
турными или исконными названиями.
Языковед Л. Л. Гумецкая предложила простую схему,
по которой все географические названия делятся на четы-
ре группы: 1) не происходящие от названий лиц, 2) про-
исходящие от названий лиц, 3) неопределенного значе-
ния, 4) неясного значения. Последние две группы трудно
противопоставить друг другу. Можно встретить и трех-
членное деление названий: 1) топографические, 2) насе-
ленных мест, 3) производственные.
Интересная классификация представлена славистом
А. М. Селищевым [1939]. По его схеме русские названия
делятся на: 1) происходящие от имен людей и их проз-
вищ; 2) от названий людей по роду деятельности; 3) по
социалыю-имуществеппому признаку и по положению;
4) связанные с адмипистрацией; 5) отражающие этниче-
ский характер населения; 6) отражающие специфику
ландшафта и особенности застройки населенных мест;
7) с абстрактным значением.
В некоторых работах предложена трехчленная схема:
1) примарные названия, не имеющие формантов, 2) се-
кундарные, образованные с помощью аффиксов, 3) со-
ставные. Первая из них делится на подгруппы по лекси-
ко-семантическому принципу, а вторая — по словообразо-
вательным формантам, в чем видна непоследовательность.
Последние классификационные схемы советских топо-
нимистов построены по морфолого-словообразовательному
принципу. Были попытки совместить лексико-семантиче-
ский и морфолого-словообразовательный принципы при
классификации, однако такой симбиоз вряд ли можно
считать удачным: схемы лишены логичности и стройности.
Наиболее простым кажется деление географических
названий по объектам поминации: 1) оронимы — имена
элементов рельефа и его форм: гор, холмов, вершин, буг-
ров, равнин, плато, низменностей, впадин, долин и т. д.;
2) гидронимы — имена рек, ручьев, родников, озер, морей,
океанов, водохранилищ, каналов; 3) имена растительных
сообществ: лесов, парков, лугов, степей, пожен, сеноко-
сов; 4) имена населенных мест: городов, сел, деревень,
разных станций, поселков, хуторов, колхозов, совхозов
92
и т. д.; 5) имена улиц, площадей, переулков, проездов,
мостов в городах, поселках, больших селах, станциях, где
уже сложилась такая номенклатура.
Эти пять больших групп включают почти все разнооб-
разие называемых географических объектов, по пе все
абсолютно. В какую из этих групп следует, папример,
отнести имена болот, солончаков, сухих русел, оврагов?
Болота могут быть включены в ряд гидронимов, так же
как и сухие русла, овраги. Но, с другой стороны, болота -*
это своеобразные гидрофильные растительные ассоциации,
поэтому изучаются ботаниками, а русла и овраги — эле-
менты рельефа, интересующие геоморфологов, которые ис-
следуют процессы эрозии.
Классификация топонимов па пять групп уязвима и в
другом отношении. Имена рек очень часто без всяких мо-
дификаций переходят в названия населенных мест. При-
меров тому множество: река Москва и город Москва, река
Анадырь и город Анадырь в Чукотском автономном окру-
ге, река Ардон и город Лрдон в Северо-Осетинской АССР,
река Арысь и город Арысь в Чимкентской области, река
Ангрен, пыпе Ахапгаран, и города Апгрен и Ахангаран
в Ташкентской области, река Аягуз и город Аягуз в Семи-
палатинской области, река Белая Калитва и город Белая
Калитва в Ростовской области, река Волга и поселок го-
родского типа Волга в Ярославской области, река Уфа
и город Уфа — центр Башкирской АССР, река Истра и
город Истра в Московской области, озеро Севан и город
Севан в Армянской ССР.
Кроме того, за малым исключением, долина как фор-
ма рельефа повторяет название протекающей по ней реки.
Здесь наблюдается тождество гидронима и оронима. В ред-
ких случаях они именуются по-разному: Ферганскую до-
лину (правильнее сказать: впадипу) дренируют Сыр-
дарья и притоки; по Байдарской долипе в Крыму течет
река Черная; в Дарьяльском ущелье на Северном Кавка-
зе песет свои воды река Терек.
Другая, часто повторяющаяся в разных региональных
топонимических работах классификация исходит из при-
надлежности названий к нарицательным словам и антро-
понимам, к которым они апеллируют. Такое деление на
группы сводится к следующей грубой схеме.
1. Названия, данные по каким-то признакам рельефа:
вершина Зубцы Ай-Петри в Крыму, города Пятигорск и
Кривой Рог.
2. Названия, данные по признакам водных объектов: ре-
ка Красная, города Кисловодск, Железноводск, Минераль-
ные Воды в Ставропольском крае, поселок городского ти-
па Горячий Ключ в Краснодарском крае, город Желтые
Воды в Днепропетровской области, город Междуреченск
в Кемеровской области, Алтыарыкский район в Ферган-
ской области (алты арык — шесть арыков, оросительных
каналов), Приморский, Приморск, Приморское (повторя-
ется в разных местах).
3. Фитотопонимы, т. е. имена, данные по видам расте-
ний: поселок Лесной, Ракитки (повторяются в разных об-
ластях, в том числе и в Московской), поселок городского
типа Зеленый Бор в Минской области, город Дубпо в Ро-
венской области, Сосны, Сосновка, Сосновый (повторяют-
ся несколько раз), город Липецк (и Лейпциг в ГДР) от
липы.
В этом же ряду город Караганда и Карагандинская
область (карагана — кустарник из семейства бобовых),
город Талды-Курган и Талды-Курганская область (тал —
тальник, ива и суффикс -ды) в Казахстане; город Берез-
няки в Пермской и Березовский в Свердловской области.
Сырдарьинская область в Узбекистане образована в
1963 г., ее центром стал город Гулистан, до того бывший
поселком городского типа Мирзачуль; Гулистан в перево-
де с узбекского место цветов, место роз. Столица Казах-
стана Алма-Ата обычно переводится отец яблок, по у ка-
захов Алматы — яблочный. Через город протекают две
реки — Большая и Малая Алмаатинки — ив средние века
был город Алмалык, название которого оформлено от того
же тюркского корня алма — яблоко + суффикс -лык, ука-
зывающий на наличие чего-либо. В Монгольской Народ-
ной Республике центр Увэр-Хангайского (Южно-Хапгай-
ского) аймака город Арбай-Хэрэ, что несложно осмыслить
из монгольских слов арвай — ячмень, хэрэ — поле, пу-
стошь, открытая степь, необитаемое место.
4. Зоотопонимы, т. е. имена, данные по видам живот-
ных: город Медвежьегорск в Карельской АССР, поселок
городского типа Мин-Куш (в переводе: тысяча птиц) в
Киргизской ССР, поселок Маралбаши (в переводе с
уйгурского: голова оленя марала) в Китае (Синьцзян-Уй-
гурский автономный район), бухта Лемминга в шхерах Ми-
нина в Карском море и бухта Песцовая па острове Вран-
геля, город Оленегорск в Мурманской области и залив
Тюлений на Новой Земле в проливе Маточкин Шар, ост-
94
ров Беличий в Охотском море, озеро Нерпичье па Камчат-
ке, станция Лосиноостровская под Москвой, река Лебедь в
Алтайском крае.
5. Антротопопимы, т. е. названия, восходящие к име-
нам, фамилиям, прозвищам людей. Эта группа в основном
состоит из имен населенных мест. Выше уже было пока-
зано значение таких географических названий в топони-
мических системах разных стран и материков.
6. Производственные топонимы. Их количество увели-
чивается на наших глазах. Опи отражают ведущую роль
какой-то отрасли народного хозяйства в том или ипом го-
роде, поселке: города Лесогорск, Углегорск в Сахалинской
области, город Лесогорск в Приморском крае, поселок го-
родского типа Углеродовский в Ростовской области, горо-
да Электрогорск, Электросталь и Электроугли в Москов-
ской области, город Слюдянка в Иркутской области, горо-
да Железногорск в Курской и Железногорск-Илимский в
Иркутской областях, город Медногорск в Оренбургской
области, город Нефтекамск в Башкирии, Нефтеюганск в
Тюменской области, город Небит-Даг (в переводе нефтя-
ная гора) в Туркмении, поселок городского типа Нефтя-
ные Кампи близ Баку, город Темиртау (в переводе желез-
ная гора) в Карагандинской области, город Газли в
Бухарской области (название, сформированное путем
прибавления тюркского местоименного суффикса -ли к
слову газ), поселок городского типа Пемзашен в Арме-
нии, где добывают пемзу, город Кентау (рудная года) в
Чимкентской области, город Таш-Кумыр (каменный
уголь) в Киргизии, город Соликамск в Пермской области,
поселки городского типа Горняцкий в Коми АССР и Ро-
стовской области, Горняцкое в Днепропетровской и До-
нецкой областях, город Зерноград в Ростовской области,
поселок городского типа Оловянная в Читинской области.
Разве случайны такие топонимы, как Кузнецк, Рыбачье
(повторяются по нескольку раз), Пахтааральский райоп
в Сырдарьинской области {пахта — хлопок, арал — ост-
ров), Лодейное Поле в Ленинградской области, где издав-
на жители строили лодьи — небольшие суда, Бронницы в
Московской области, где жили бронники — мастера, изго-
тавливавшие броню. В этот же ряд входят лаконичные
названия, прямо повторяющие нарицательные слова: го-
род Апатиты в Мурманской области, город Марганец в
Днепропетровской области, город Шахты в Ростовской
области и поселок городского типа Шахта в Пермской
95
области, город Антрацит в Ворошиловградской области,
поселок городского типа Каменоломни в Ростовской обла-
сти.
Те же иллюстрации видим в названиях городских
улиц и площадей. В Москве Кожевническая улица — по
татарской слободе кожевников, которые выделывали кожу
из конских шкур; Скатертный переулок — здесь жили
«скатертники», поставлявшие столовое белье для царского
двора; Каретный ряд — здесь изготовлялись кареты и во-
обще повозки; Кадашевская набережная — по слободе
бондарей, мастеров бочек, кадушек; Хамовническая набе-
режная (ныпе Фрунзенская) — по слободе хамовников,
т. е. ткачей; Котельническая набережная и переулки —
по слободе котельников; Старомонетный переулок —
здесь находился Кадашевский денежный двор, в котором
чеканили медную монету (раньше он назывался Денеж-
ным переулком). В Ленинграде: Фаянсовая, Стеклянная,
Хрустальная улицы.
Интересно, что и в настоящее время продолжается
традиция подобных наименований. Появились станции
метро Автозаводская и Текстильщики, улицы: Мастеро-
вая — в честь рабочих вагоноремонтных мастерских в
Перово, Железнодорожная, где жили раньше служащие
Октябрьской железной дороги, Ткацкая, Тарный проезд
и др.
7. Торгово-транспортные названия. Они возникали в
разные эпохи, живы и теперь, постепенно увеличиваясь в
количестве в связи со строительством новых дорог, пор-
тов, гаваней и т. д. Некоторые из таких топонимов пе
нуждаются в объяснениях и раскрытии их внутреннего
содержания: города Торжок в Калининской области
(в прошлом Новый Торг), Карасубазар (ныне Белогорск) в
Крыму (базар на Черной реке), поселок городского типа
Базарный Карабулак в Саратовской области и Базарный в
Ульяновской области. В этом же ряду город Пазарджик в
Болгарии и Новы-Тарг в Польше, Нови-Пазар в Югосла-
вии и Болгарии. Из славянского слова торг возникли
Торгау в ГДР, Турку в Финляндии. Старинные русские
названия Волоколамск, Вышний Волочек, Переволоцкое
и т. д. говорят о волоках на торговых речных путях. Места,
где с купцов (гостей) брали пошлину — мыт, стали назы-
ваться Мыт, Мытищи, Мытпая улица и т. д. Имена неко-
торых сел в северных областях свидетельствуют об их тор-
говой роли: Гостилицы, Гостево, Гостилово.
96
Населенные пункты с названиями Воля, Волька, Волица в Польше
Количество названий на 10 тыс. км2: 1 — северная и западная границы
ареала; 2 — от одного до 5 названий; 3 — от 6 до 12; 4 — от 13 до 20; 5 —
от 21 до 50 (по И. Сташевскому, 1959)
За рубежом большое количество имен приморских го-
родов включают слово порт (сравним латинское portus —
гавань): Портленд, Порт-Саид, Портсмут. Имя античного
города Портус-Гале (ныне Порту) стало основой назва-
ния государства Португалии.
Из новых образований в СССР отметим: Советскую
Гавань на Дальнем Востоке, Новый Порт в Обской губе,
поселки городского типа Железнодорожный в Калининград-
ской области, Коми АССР и Каракалпакской АССР, город
Железнодорожный в Московской области, город Порт-
Ильич в Азербайджанской ССР и поселок городского типа
Порт-Владимир в Мурманской области.
8. Социальные названия. Эта группа топонимов отмира-
ет в Советском Союзе, где пет антагонистических классов.
По в прошлом названия населенных мест нередко отража-
1
Э. М. Мурзаев
97
ли социальную структуру населения. В Белоруссии имя
селения Кутники (повторяется несколько раз) говорит о
малоимущих крестьянах, которые не имели собственных
домов, а ютились в кутах, снимали углы в чужих избах.
В древнерусской топонимии часто встречалось слово
смерд — простой йарод, крестьянин, горожанин низкого
сословия: Смердово, Смердов Починок, Смердов Ручей,
Смердьи Гривы. Е. А. Рыдзевская [1936] указывала па
два центра, где были распространены названия с этим
термином: 1) Новгородско-Псковский: реки Смерда, Смер-
деля, Смердица и др. в бассейнах Волхова, Великой, Ло-
вати, Чагоды, Суды, Шексны, а также Смердий мост и
Смердьи ворота; 2) Волынь, Подолия, Познань, Силе-
зия.
В Белоруссии были деревни Бесхлебечи, Короеды, Мо-
хоеды. Такие имена говорили о голодной жизни крестьян
и несли определенную социологическую информацию. Те-
перь все подобные топонимы канули в прошлое. В Африке
часть побережья Гвинейского залива называлась Неволь-
ничий берег.
Встречались «аристократические» топонимы: Царево-
кокшайск (ныне Йошкар-Ола), Дворянские улицы во мно-
гих губернских городах России, а также Мещанские улицы
в Москве. В Монголии: падь Зайсанам, т. е. Княже-
ская, близ Улан-Батора; сомон Хан-Тайшири в Хангай-
ских горах.
9. Этпотопонимы, т. е. географические названия, восхо-
дящие к именам пародов, родов, племен (о них уже было
сказано выше).
10. Идеологические названия, отражающие мировоз-
зрение господствующих классов. Широко представлены
топонимы по именам святых и религиозных праздников,
мифологические, тотемные.
Церковь внесла в топонимию религиозно-идеологиче-
ский аспект. Церковные, культовые географические наз-
вания можно обнаружить практически повсеместно. По
своему составу они довольно пестры и восходят к именам
св'ятых, богов, к престольным и календарным религиоз-
ным праздникам.
Мало кто знает, что город Благовещенск некогда на-
зывался Усть-Зейским Постом, а Архангельск — Новохол-
могорами. Русская православная церковь способствовала
возникновению имен населенных мест и внутригородских
объектов: Воскресенск, Вознесепское, Воздвиженское,
98
Рождественское, Знаменка, Троицк и Новотроицк, Спас-
ское, Борисоглебск, Сретенское, Покровка, Богодухов, Бо-
гоявленское, Святой Крест (ныне Будсповск Ставрополь-
ского края), Божедаровка (ныне Щорск в Днепропетров-
ской области) и т. д.
Среди улиц Москвы и в наше время остались Благо-
вещенский переулок, Вознесенский проезд, Покровский и
Сретепский бульвары, Троицкая улица, Спасоглинищев-
ский, Спасоналивковский и Спасопесковский переулки и
Большая Спасская улица.
Пропаганда религии использовала топонимию в своих
целях как средство воздействия на психику, чувства и
мировоззрение верующих. В этом отношении больше
других преуспели католицизм и буддизм. Особенно часты
«святые» топонимы в католических государствах.
В «Словаре географических названий зарубежных
стран», составленном М. Б. Волостповой и др. [1970],
только перечень топонимов с приставками сан-, сант-,
сайта-, сен-, сент- (святой, святая) занимает 16 столб-
цов. Среди них широко известные: Сан-Марино на Апен-
нинском полуострове, Сап-Сальвадор в Центральной
Америке, Сантьяго в Чили, Сап-Франциско в США, Сен-
Готард — перевал и туннель в Западных Альпах, Сапта-
Фе (святая вера) в США, Санто-Доминго в Доминикан-
ской Республике, Сан-Хуан в Пуэрто-Рико, Сан-Хосе в
Коста-Рике, Сант-Луис в США, Сент-Этьен во Франции.
Даже в Россию проникло романское слово сант и в не-
мецкой форме санкт употреблялось для столицы России:
Санкт-Петербург — город святого Петра.
К этому же ряду относятся и переводные названия:
залив, река и остров Св. Лаврентия, горы Св. Ильи,
острова Св. Павла и Св. Елены и др. Конечно, можно
утверждать, что такой топонимический ряд в натуре, а не
по словарям, состоит из тысячи и десятков тысяч назва-
ний. И в русской топонимии сохранились: остров Св. Ио-
ны в Охотском море, мысы Св. Нос в разных местах
Арктического побережья и на Байкале, Возпесенье в
Ленинградской области, Святогоровка в Донецкой обла-
сти, Святогорский монастырь — Пушкинский заповедник
в Псковской области, Сретепск в Читинской области.
В Крыму есть такие географические имена, как Ай-
Даниль, Ай-Тодор, Ай-Серез, Ай-Василь, Ай-Панда,
Ай-Йори, Айн (мыс), Ай-Никита (Никитский Ботаниче-
ский сад). Ай взято из греческого агиос — святой, т. е.
4*
99
Святой Даниил, Святой Федор и т. д. Из греческого языка
получил имя и наш краевой центр Ставрополь, т. е.
город креста.
Аналогичные топонимы встречаются и в странах с
населением, исповедующим буддизм В Монголии, напри-
мер, многие имена гор сформированы с помощью слова
богдо — божественный, святой, священный (сравним
славянское бог): Богдо-Ула, Ихэ-Богдо, Бага-Богдо,
Гурван-Богдо, Цасгу-Богдо, Цаган-Богдо. У монголов
издавна существовал культ гор. Их настоящее имя нель-
зя было произносить вслух при чужестранце, так как
духи гор могли послать разные беды на провинившегося,
его семью и скот. Поэтому вместо собственного названия
говорили почтительно хайрхан — миленький, любезный.
Так возникли имена гор (оронимы): Мунх-Хайрхап,
Хайрхан-Дулан и др. Подобный культ гор был у жителей
и многих других стран. В древней Элладе путники, шед-
шие в гору, брали с собой камни у ее подножия и скла-
дывали их на вершину в знак поклонения духу горы —
в результате образовались целые груды камней на пере-
валах или вершинах. В Монголии они называются обо
(Мандал-Обо) и служат своеобразными указателями
самой высшей точки пути или горы.
Ламаистская церковь рьяно насаждала священные
тибетские и санскритские названия. За четыре столетия
(XV—XIX) ее деятельности в Монголии многие исход-
ные монгольские или иноязычные топонимы были заме-
нены религиозными. Карта пестрит именами, в состав
которых входят ламаистские религиозные термины:
чандман — талисман, мандал —блюдо для жертвенных
подношений, обряд принесения жертв богам, мани (из
священной формулы ламаистов: «Ом мани падмэ хум»,
т. е. «О ты, сокровище на лотосе»), лама — монах, сум,
хурэ — монастырь, храм и др. Сюда относятся Мапдал-
Гоби, Ламын-Хура, Хур-Сумэ, Чандмань, Мандал, Эрдэ-
нэ-Мандал.
В ряд культовых топонимов можно поставить и имя
мало кому известного гималайского карликового княжест-
ва Мустанг (от смонг-тан— долина молитв). Его жители
(их всего 8 тыс.) до сих пор сохранили горячую привер-
женность буддизму.
В топонимии мусульманских стран также обычны
культовые географические названия. В Иране селения
именуются Акмезар, Дештемезар, Мезархаджи. В Афга-
100
нистане — город Мазари-Шариф: мазар — могила святого,
место поклонения, тариф — благородный. Это арабские
слова. Из них мазар часто встречается в именах местно-
стей и наших Среднеазиатских республик: в низовьях
Тедженского оазиса в Туркмении известно урочище
Дамлы-Мазар, селение Мозор в Намапгапской области,
селение Мазоришариф близ Пенджикента в Таджикиста-
не; река Мезарчай в Азербайджане. На севере Африки
и в государствах Ближпего Востока топонимы нередко
формируются арабскими словами зиярат — место покло-
нения, святая обитель, дейр или завият — монастырь;
в Иране есть селения Дейрестан, Дейрали, Завие, Акча-
зиве, Зиведж. В «Словаре географических названий
арабских стран», составленном Н. М. Наджаровой,
В. И. Савиной и Г. Г. Арутюновой [1973], отмечено
38 топонимов, включающих в первой позиции слово
завият (завиет, завия), и 66 топонимов со словом дейр.
Идеологической направленностью отличается и часть
колонизационной топонимии. Здесь можно выделить три
группы названий: а) перенесенные из метрополий в ко-
лонии, б) восходящие к именам королей, министров,
генералов и администраторов колоний, в) собственно
колониальные.
О перенесенных топонимах уже было сказано. Вторая
группа очень многочисленна, о ней тоже говорилось в
связи с переименованиями, которые происходили и про-
исходят в наше время в странах, добившихся освобожде-
ния и суверенитета. Но на карте Африки еще остались:
столица Зимбабве город Солсбери — по фамилии Р. Солс-
бери, премьер-министра Великобритании, сторонника
экспансии в Африке; в Южно-Африканской Республике
город Дурбан назван по фамилии губернатора Б. д’Урба-
пу; город Порт-Элизабет — по имени жены другого гу-
бернатора, Р. Дункипа; столица Претория — по фамилии
А. Преториуса, руководителя армии буров (голландских
колонистов), боровшихся против английских войск в
Южной Африке; столица Либерии Монровия названа по
фамилии президента Дж. Монро.
В Тихом океане известна островная Республика Фи-
липпины. Здесь насчитывается более 7000 островов,
большинство из них не имеют имен. Они стали извест-
ными в Европе после 1521 г., когда сюда приплыл
Ф. Магеллан. Мореплаватель назвал первые для него три
острова «островами Латинских парусов» потому, что его
101
встретили местные жители на лодках с треугольными
парусами. В апреле этого года Магеллан был убит на
острове Мактап. Название же «Филиппины» дано коман-
диром другой испанской экспедиции (1542—1545 гг.)
Р. Л. Вильялобосом в честь наследного принца Филиппа,
который с 1556 г. стал королем Испании Филиппом II.
Веллингтон — столица Новой Зеландии — получил
имя от герцога А. Веллингтона, премьер-министра Вели-
кобритании; по фамилии другого премьер-министра,
У. Мелборна, назван второй по населенности город Авст-
ралии Мельбурн, а самый большой в стране город Сид-
ней — по фамилии английского министра колоний лорда
Сидни.
По имени губернатора одной из провинций Австралии
Томаса Брисбена назван большой город-порт Брисбен.
Имя жены короля Великобритании Вильяма IV Аделаи-
да присвоено городу па южном берегу Австралии. В Но-
вой Зеландии город Гамильтон назван по фамилии мор-
ского офицера, капитана Дж. Гамильтона, убитого в
стычке с местным населением маори.
Не так давно во всех школьных учебниках географии
можно было прочитать: «Эверест — самая высокая вер-
шина мира (8848 м)». Топографы, снимавшие на карту
Гималаи, назвали ее по фамилии Джорджа Эвереста,
председателя Геодезического комитета Индии, бывшей
тогда «жемчужиной британской короны». Ныне восста-
новлено народное имя Джомолунгма, что в переводе—
мать богов.
Собственно колониальные топонимы обладают идеоло-
гической и политической информацией. В этом отноше-
нии очень интересные примеры можно почерпнуть из
топонимии Китая. Известно, что Китайская империя
расширяла владения за счет завоеваний и присоедине-
ний соседних территорий: Маньчжурии, Внутренней
Монголии, Восточного Туркестана, Тибета, южных обла-
стей, первоначально заселенных пе ханьцами, а маньчжу-
рами, монголами, тибетцами, уйгурами, казахами, таи,
качипами, лису, и, лоло, мяо, яо и другими пародами.
Информативны такие типичные колониальные назва-
ния: Чэньси — старое китайское имя города Баркуль в
Синьцзян-Уйгурском автономном районе, что в переводе:
усмиренный, успокоенный запад; другой город в том же
районе — Сулай (уйгурское имя Манас) — умиротворен-
ный, мир, спокойствие; само название Синьцзян значит
102
новая территория, так как она вошла в состав Китайской
империи только в 1758—1759 гг. Старое имя столицы
Дихуа (иыие принято местное Урумчи) переводится:
учить цивилизации, насаждать культуру. На северо-
востоке страны, в Маньчжурии, в провинции Ляопин
известен город Аньдун, а па западе в провинции Гапь-
су — город Аньси. Они образуют топонимическую пару:
умиротворенный восток и умиротворенный запад. К этой
паре примыкает город Бэйапьчжэнь па север от Харбина,
нареченный так со значением: город северного умиротво-
рения. Вспомним также устаревшее название Вьетнама—
Аннам — умиротворенный юг. Известно, что Вьетнам в
течение столетий был колонией Китая. Большой город
па юге Китая, центр Гуанси-Чжуапского автономного
района Наньпип имеет имя — южный мир, безопасность.
Можно сравнить вьетнамские топонимы: Ниньбинь,
Нипьхоа и др.
В старой России в 1781 г. один из городов Северного
Кавказа был назван Г. Потемкиным Владикавказом, т. е.
владей Кавказом. До этого времени здесь было селение
Канкай. По данной модели возник топоним в 1860 г.
Владивосток— центр Приморского края. Город Алма-
Ата первоначально строился как укрепление Верное
(в 1855 г.), а город Грозный на Северном Кавказе — как
крепость Грозная (в 1819 г.).
Карта Советского Союза отражает исторические завое-
вания рабочего класса и колхозного крестьянства. Неко-
торые из географических названий этой группы можно
считать мемориальными: площадь Пятидесятилетия Октяб-
ря, улица 26 Бакинских комиссаров в Москве, район име-
ни 26 Комиссаров в Тбилиси и Ереване, поселки город-
ского типа Память Парижской Коммуны в Горьковской
области и Память 13 Борцов в Красноярском крае, Крас-
нооктябрьский, Красный Октябрь, Октябрьский, Октябрь-
ское (повторяются многократно).
К группе идеологических топонимов относятся: остров
и поселки городского типа Большевик, города Комсо-
мольск и поселки Комсомольский (повторяются несколь-
ко раз), Советская Гавань, поселки городского типа
Колхозабад и Советабад в Таджикистане и Советашен в
Армении, города Советск, поселки городского типа Со-
ветский (повторяются несколько раз), Соцгородок в
Волгоградской области, Коммунар в Ленинградской обла-
сти и Хакасской автономной области, город Коммунарск
103
в Ворошиловградской области, города Первомайск и
поселки городского типа Первомайский, Первомайское
(повторяются многократно). Очень часты названия кол-
хозов и совхозов: Пятилетка, имени XXIV съезда партии,
Большевик, Коммунар, возникшие за последние 40—50
лет.
При строительстве крупных заводов и гидроэлектро-
станций рождаются рабочие поселки и даже города с
новыми, до того неизвестными географическими имена-
ми, содержание которых созвучно нашему времени, на-
шей Советской эпохе.
Укрупнение сельских населенных пунктов, урбаниза-
ция приводят к исчезновению мелких хуторов, выселков
и некоторых старых имен. Возникают новые совхозные
усадьбы, фермы, промышленные города, с ними приходят
и новые топонимы.
Однако и эта классификация уязвима в пескольких
аспектах. Прежде всего она предусматривает знание
смыслового содержания каждого географического имени
для отнесения его в ту или иную группу. Но наука
далеко пе всегда располагает такими данными. Этимоло-
гия миллионов топонимов остается неизвестной или спор-
ной. Нередко, несмотря на кажущуюся простоту, трудно
с уверенностью отнести какой-либо топоним к определен-
ной группе.
Древние русские имена и прозвища: Волк, Осока,
Аргамак, Трава, Пырей, Кокора, Могила, Тупик, Высо-
кий, Щека, Мокруха, Озеро, Палец [см.: Веселовский,
1974) — затрудняют отнесение созвучных географиче-
ских названий к апеллятивам. Без специальных истори-
ческих изысканий нельзя утверждать, к какой группе
можно отнести название селения Волк — к зоотопоними-
ческой или аптропотопонимической, Мокруха — к гидро-
нимической или антропотопонимической, Пырей— к фи-
тотопонимической или антропотопонимической.
Академик Л. В. Щерба писал, что задача лексикогра-
фов — определить вторые значения собственных имен.
Не всегда можно сказать, что первично и что вторично в
географическом названии. А без этого нельзя и класси-
фицировать его. Так, например, в топонимическом ряду
со словом могила разные названия должны быть отнесе-
ны к разным группам приведенной классификации: Мо-
гила, Могильное, Могилыго, Савур-Могила, Могилев,
Могилев-Подольский. Если первые из них восходят к
104
славянскому апеллятиву могила (или гомила} в значе-
нии холм, насыпь, то последние два связаны с именем
человека Могило.
В основу третьей классификации положен историче-
ский принцип. Всякая совокупность географических на-
званий формировалась в течение какого-то времени.
В Средиземноморье или в Индии сохранились топонимы,
возраст которых исчисляется несколькими тысячелетия-
ми. А в Антарктиде основная масса имен обладает прямо-
таки младенческим возрастом — 10—25 лет.
Каждая историческая эпоха несет свои особенности,
они читаются и в топонимии. Так, скажем, в период
«времен Очакова и покорения Крыма», в конце XVIII в.,
появилась мода присваивать греческие имена городам па
юге России. Тогда появились топонимы, оканчивающие-
ся на -полъ: Симферополь, Севастополь, Ставрополь,
Овидиополь, Кастрополь, Григориополь, Мелитополь и др.,
где -полъ от греческого полис — город. В пашу эпоху в
СССР имена городов очень часто оформляются оконча-
нием -горек, что может быть отнесено к горе (Магнито-
горск, Медвежьегорск) и к городу (Светлогорск, Элект-
рогорск).
Историческая классификация признается некоторыми
исследователями единственно приемлемой. Ее еще можно
считать стратиграфической, так как вся сумма названий
слагается в колонку какими-то горизонтами или слоями
палластований, имеющих свои «маркировочные» отличия.
В основании такой колонки лежит какой-то немой гори-
зонт, не поддающийся определению. Это живущие и дей-
ствующие топонимы, принадлежность которых определен-
ному пароду или датированному времени установить не
удается. Формирование немого горизонта уходит в дале-
кое прошлое.
На примере Среднеазиатских республик — Киргиз-
ской, Узбекской, Туркменской и Таджикской — покажем
стратиграфическое строение их топонимии. Народы
первых трех республик, за малым исключением, говорят
яа тюркских языках, четвертой — на таджикском и па-
мирских, относящихся уже к группе иранских языков.
Но географические тюркские названия можно обнару-
жить в Таджикистане, а иранские — в Узбекистане
(особенно много их в долине Зарафшапа), а в Туркме-
нии — в подгорной полосе Копетдага и даже в Киргизии.
105
вается иранский.
Стратиграфическая колонка среднеазиатской
топонимии
о—субстратные неонознаваемые названия;
1 — субстратные древнеираноязычные; 2 — тад-
жико-памирские ираноязычные; з — тюркские;
4 — арабские; 5 — монгольские; 6 — славянские
(русские, украинские)
Косая черта, отделяющая таджико-памирский
топонимический горизонт от тюркского, указы-
вает на неравномерность распространения гео-
графических названий в синхронном разрезе:
на юге часто встречаются ираноязычные, в
центре и на севере преобладают тюркоязычпые
Самый нижний, немой, горизонт
древних топонимов уходит за преде-
лы пашей эры. К нему можно отне-
сти такие необъявленные субстрат-
ные имена, как Самарканд, Амуль
(давший гидроним Амударья), Хива.
Первым опознаваемым горизонтом в
среднеазиатской топонимии оказы-
Его строители — древние культурные
пароды: хорезмийцы, бактрийцы, согдийцы. И естествен-
но, что древнейшие топонимы в упомянутых республи-
ках, которые нам известны, оказываются ираноязычными.
Они сохранились в исходной или измененной форме пов-
семестно как на равнинах Турана, так и в горах Таджи-
кистана, но их гораздо меньше во Внутреннем Тянь-Шане,
а также в Казахстане. Свидетели этого горизонта не так
уж редки: Хорезм, Ашхабад, Балхан, Мургаб, Вахш и др.
Второй горизонт иранской топонимики, его можно
назвать таджико-памирским, легко опознается по ясным
в этимологическом отношении географическим назва-
ниям: Лянгар, Каахка, Чарджоу, Чарвак, Сурхоб, Кухи-
стан, Душанбе, Фергана.
Третий, тюркский, горизонт — самый мощный. Он
прослеживается и за пределами Среднеазиатских респуб-
лик: в Афгапистапе, Иране и, конечно, в Западном Ки-
тае, где коренные жители уйгуры — также тюркоязыч-
ный народ. Примеры тюркских названий многочисленны:
Каракум, Шаглык, Каратау, Аксу, Кызылкая, Аджикую,
Янгиюль и др.
Четвертый горизонт — арабский. Его начало датиру-
ется VIII в., когда арабы захватили огромные террито-
106
рии Ближнего Востока и Средней Азии. Арабы принесли
ислам, свою терминологию и собственные имена. Вот
примеры: Джебел в Туркмении, Джелалабад и Арслан-
боб в Киргизии; Алачабаб, Вабкент, Лам (из первона-
чального Баб), Зиярат в Узбекистане; Гиссарский хре-
бет, Гиссарская долина, поселок Гиссар в Таджикистане.
В обиход географической терминологии вошли арабские
термины: мазар, махалля, сака, рабат, сель, манзиль.
Следует, однако, заметить, что арабское влияние на фор-
мирование среднеазиатской топонимии оказалось ничтож-
ным. Арабы появились в то время, когда в Туркестане
уже сложилась стройная система географических назва-
ний; к тому же многие арабские слова вместе с мусуль-
манством прочно вошли в состав иранской и тюркской
лексики, поэтому трудно сказать, когда здесь привились
арабские топонимы. Они могли возникнуть и после араб-
ского владычества.
Монголы, появившиеся в Средней Азии в XIII в.,
принесли свои названия. Это еще один горизонт — пя-
тый. На западе, в Туркмении, влияние монгольской
географической номенклатуры оказалось минимальным;
на востоке, в Киргизии, оно гораздо заметнее: Джумгал,
Кекемереп, Нарып, Дабаи, Эмел, Жыргалан, Улакол,
Улан, Сары-Тологой.
Легко опознается и датируется шестой — славянский —
горизонт, представленный русскими и украинскими топо-
нимическими образованиями. В 1715 г. экспедиция Алек-
сандра Бековича при обследовании берегов Каспийского
моря нанесла па карту «залив у Красных вод», откуда
и произошло имя известного города и крупнейшего на
восточном побережье Каспия порта — Красноводск. Но
основная масса славянских географических названий
формировалась во второй половине XIX — первой четвер-
ти XX в., когда в Туркестан переселялись крестьяне из
России и Украины. Русские географические названия
присваивались и станциям строящейся Закаспийской же-
лезной дороги. Так появились Быстровка, Покровка,
Ивановка, Семеповка, Славянка, Сретенское, Пески,
Перевал, Ломакипо, Вревское, Урсатьевская, Мельникове.
Некоторые из них уже исчезли с карты и заменены на-
циональными именами.
В ряде случаев названия адаптировались коренными
жителями сообразно с законами своего языка. Интересен
ц обратный процесс образования русских названий из
107
местных топонимов методом кальки: Семиречье из Дже-
тысу, Беловодское из Аксу. На этой почве возникали и
типичные примеры народной этимологии: тюркское саз —
болото, топкое место, но русское — деревня Сазановка
(ныне Анапьево) — ассоциируется уже с рыбой сазан,
либо с фамилией Сазанов.
После Октябрьской революции процесс переименова-
ний и наименований новостроек захватил и Среднюю
Азию. На ее территории можно видеть большое количе-
ство городов, которых раньше не было, горных промыс-
лов, разрабатываемых месторождений, колхозов, получив-
ших новые наименования. При этом интересно отметить,
что они оказались весьма разноязычными даже в одном
топониме: Колхозабад, Комсомолабад, Большевик, Ок-
тябрьское, Кызылшарк (красный Восток), Небит-Даг
(нефтяная гора), Янгиюль (новый путь), Первомайское,
Ленинабад.
Географическая паука в целях систематизации
физико-географических районов и ландшафтных областей,
а также различения одноименных названий для разных
объектов пошла по пути наращивания прилагательных и
приставок. Так появились названия Заалайский хребет,
Туркменские Каракумы, Западный Узбой, Келифский Уз-
бой, Сырдарьинский Каратау.
Приведенная стратиграфическая колонка может быть
более дробной, если, скажем, выделить в тюркском
горизонте три-четыре пласта в зависимости от историче-
ских событий, сыгравших большую роль в развитии наро-
дов Средней Азии: тюркская топопимия до арабских
завоеваний и ислама; охватывающая период от ислама до
монгольского нашествия; после монгольского нашествия;
советского периода и т. д. Однако для такого подразделе-
ния необходимы детальные топонимические исследования.
В чем трудности приведенной схемы? Известно,
что ничто не рождается на пустом месте. Молодой стра-
тиграфический горизонт наслаивается на древний, кото-
рый неизбежно влияет на новое образование. Происходит
как бы диффузия старых элементов в новую среду. По-
этому границы между горизонтами расплывчаты, и дале-
ко не всегда их легко установить. Примером такой диф-
фузии может служить ряд тюркских географических на-
званий, оформленных древним ираноязычным термином
кент (канд). Кент или кед означал дом, усадьбу, группу
домов одного хозяина. В Хорезме кат — пространство да
Ю8
равнине, окруженное валом, стенами; на Ягнобе — дом.
Словом кент оформлены названия селений и городов в
Средней Азии: Ташкент, Чимкент, Пскент.
Другой термин — абад — самостоятельно не употреб-
ляется, а часто встречается только в географических
названиях, сопровождая основной топоним. Абад, или в
таджикском современном звучании обод,— обводненный,
благоустроенный, а также возделанный, обработанный,
заселенный, модный, построенный. Это слово нередко
можно видеть как в старых, так и особенно в новых гео-
графических названиях: Ленинабад, Захматабад, Новабад,
Нефтеабад, Советабад. Отсюда можно сделать вывод, что
абад не потерял своей активности и в наши годы.
Не только нижний стратиграфический горизонт
влияет на формирование более верхнего. Этот последний
перерабатывает древние названия, адаптирует их, меняет
фонетическую структуру и морфологический облик. Так,
имя реки Днепр прошло через многие формы: Данаприс,
Данапер, украинское Дшпро, белорусское Дняпро.
Подразделение топонимии любого района, страны
на стратиграфические горизонты требует хорошего ее
знания во всех аспектах: историческом, лингвистическом
и географическом. К сожалению, пока еще очень мало
стран или районов земного шара могут быть отнесены к
такой категории.
Классификация по морфологическому и словооб-
разовательному составу географических названий выпол-
нена па материале синхронной русской топонимии
А. В. Суперанской [1964]. Автор абстрагировалась от
исторического (диахронпого) разреза и этимологии и со-
средоточила свое внимание на современной морфологии.
Ее классификационная схема сводится к следующему.
Топонимы — существительные. В количественном от-
ношении они резко преобладают. Среди них можно ви-
деть простые и сложные. Первые из них делятся на суф-
фиксальные, префиксальные, бессуффиксальные, гене-
тивные.
Суффиксация — отличительная черта славянской, в
частности русской, топонимической системы. В русских
названиях продуктивны суффиксы -ов (-ев): Льгов, Гла-
зов, Борисов, Николаев, Одоев; -ин: Жлобин, Мглин, Не-
жин, Родии, Батурин; все они могут повторяться также в
фамилиях. Суффикс -ск — специализированный топони-
мический, он очень продуктивен в названии городов. Его
варианты -овск (-евск), -инск, -айск, -ейск, -ийск, -уйск,
еск, -анск (-янск), -енск, -онск, -цк: Александровск, Во-
лынск, Мариинск, Луцк, Иркутск, Орск и новые образова-
ния Комсомольск, Дзержинск, Ленинск, Днепропетровск,
Донецк. Суффиксы -ец: Орловец, Донец; -ич: Галич, Бог-
данович, Котельнич; -ик, -ок: Глазок, Хуторок, Амбарчик.
Все эти суффиксы оформляют географические'названия в
мужском роде. В их образовании в женском роде участ-
вуют суффиксы -на, -ня: Купавна, Крапивпа, Городня,
Ельня, -ина: Березина; -чина, щина: Гатчина, Алехов-
щипа; -та: Волкота, Супрута; -аха: Волноваха, Камыше-
ваха; -иха: Балашиха, Белокуриха; -уха: Грязнуха, Чер-
нуха; -уша, -иша, -аша, -оша: Мокруша, Белиша, Буда-
ша, Бытоша; -ица: Винница, Окница, Речица. Наиболее
продуктивный суффикс женского рода -ка и его вариан-
ты -айка, -ейка, -анка, -енка, -инка, -онка, -евка: Вятка,
Вапнярка, Ольховатка, Березайка, Вилейка, Сызранка,
Каменка, Ильинка, Олопка, Чугуевка.
Средний род представлен только двумя суффик-
сами: -ово (-ево), но оформляют они значительное коли-
чество названий: Ртищево, Дорохове, Азово; -ино: Чапли-
не, Нахабино, Варнавино.
Названия с суффиксами множественного числа -ичи:
Беличи; -овичи (-евичи): Барановичи, Яковлевичи;
-ши: Кириши, Ростоши; -ищи: Городищи, Мытищи; -ощи:
Катогощи; -аны: Бережаны, Каушаны; -цы: Бельцы,
Солунцы; -анцы: Еланцы; -инцы: Бабинцы, Клинцы;
-овцы (-евцы): Дунаевцы; -ицы: Сосницы; -ары: Волода-
ры, Дубоссары; -ки: Валки, Вязники; -ны: Ливны, Лубны.
Префиксы в топонимии встречаются гораздо реже,
чем суффиксы. В названиях, оформленных префиксами,
обычно присутствует и суффикс. Многие префиксы легко
опознаются читателем, даже не искушенным в топоними-
ке. Укажем их, следуя порядку в работе А. В. Суперап-
ской: за-: Забайкалье, Заборы, Заболотье, Заволжье, За-
курья; коло-: Кологрив; меж-: Межгорье; между-: Между-
речепск; на-: Нагорье; о-, об-: Ополье, Облучье; по-:
Полесье, Поморье, Подольск, Поречье, Повенец; под-:
Подкумок, Подосипово, Подкамень; при-: Приамурье,
Приморье, Прилуки, Прилука; раз- (рас-), роз- (рос-):
Раздолье, Ростоки, Росток.
Бессуффиксальные топонимы образуют сравнительно
небольшую группу: Калач, Клин, Курган, Орел, Маяк,
Гигант, Никель, Большевик, Горняк, Артем.
ПО
Среди простых топонимов еще выделяются так
зываемые гепетивпые, т. е. оформленные в родительном
падеже: остров Беринга, море Лаптевых, пик Ленина,
мыс Шмидта, залив Кирова, остров Пасхи, мыс Желания,
пик Победы, бухта Провидения.
Сложные топопимы. Основа — прилагательное, при-
лагательное + существительное: Новоржев, Краснодар,
Белгород и суффиксальные формы: Беловодск, Белогорье,
Высокополье, Первомайск. Основа — глагол: Гуляйполе,
Гуляй-Городок, Звенигород, Владивосток. Основа — чис-
лительное: Пятигорск, Двуречье, Семиречье, Семилуки,
Пятихатки. Основа — существительное: Волгоград, Цели-
ноград, Лесогорск, Солнцедар.
Мнимые сложения: Святославка — из Святослав +
уффикс -ка, Ярославль, Мирославль, Изяслав, Стани-
слав, Владимир, Житомир, Златоуст, Золотоноша, Долго-
руково.
Двухосновные (искусственные объединения в од-
ном топониме двух основ): Усть-Bara, Давид-Городок,
('оль-Илецк, Орехово-Зуево, Сердце-Камень, Спас-Клепи-
ки, Порт-Ильич.
Топонимы — словосочетания (субстантивные сочета-
ния, т. е. с существительным в роли главного слова).
11рилагательное-Fсуществительное: Великие Луки, Лысая
Гора, Кривой Рог, Восточная Сибирь, Средняя Азия, Да-
гестанские Огни, Лисий Нос, Казачья Лопаиь. Существи-
тельное + существительное: Память Свободы, Камень
Опасности, Ростов-на-Дону, Комсомольск-на-Амуре, Лев
Толстой. Числительное + существительное: Семь Островов,
Девять Скал. Существительное+прилагателыюе: Ле-
пинск-Кузиецкий, Каменец-Подольский, Хутор-Михайлов-
ский, Гусь-Хрустальный.
Топопимы — прилагательные. В этой группе так-
же различают простые и сложные.
Простые слагаются из беспрефиксальных качествен-
ных прилагательных: реки Белая, Гнилая, гора Высокая,
озеро Черное, остров Долгий; притяжательных прилага-
тельных: Медвежий остров, речка Козья, Плещеево озе-
ро, селение Рыбачье; относительных прилагательных:
Артельная, Болотное, Узловая, Таловое, Боровое, Север-
ный остров; прилагательных с суффиксом -ский (с вари-
антами -цкий, -овский, -аевский, -анский, -инский,
-енский, -ийский, -ический): Ветлужский, Елецкий, Оре-
ховский, Николаевский, Илапский, Победипский, Песочен-
111
ский, Каспийский, Таврическое; счетные прилагатель-
ные: Первый порог, Третий остров, 75-й километр.
Простые топопимы формируются и префиксальными при-
лагательными с за-: пик Заоблачный, Заозерное, За-
городпее; между-, меж-: Междушарский пролив; на-:
Набережная, Нагорная; о-, об-: Обозерская; по-: Подоль-
ское; под-: Подгорный, Подветренпые острова; при-:
Приокский, Приазовское; раз-: Раздольное.
Сложные топонимы образуются следующими формами:
прилагательное + прилагательное: Сухобезводное, Зейско-
Буреинская равнина, Клинско-Дмитровская гряда; при-
лагательное + существительное: Долгопрудный, Правобе-
режный, Первомайский; числительное + существительное:
Трехбугорный, Четырехсопочпый остров, Семиозерное;
мнимые сложения, т. е. прилагательные, образованные от
сложных существительных путем их суффиксации: Крас-
ноярский край, Иссык-Кульская область, Новороссийский;
искусственное объедипепие двух основ: Корсунь-Шевчен-
ковский, Чу-Илинекие горы, Камыш-Самарские озера.
Третья подгруппа — адъективные сочетания, т. е. сочета-
ния с прилагательными в роли главного слова: Большой
Ляховский остров, селение Зимняя Каурья, Второй Ку-
рильский пролив, Петровско-Разумовское.
Приведенная здесь классификация структуры геогра-
фических названий потребовала большой и кропотливой
работы по их систематизации, но кажется излишне услож-
ненной. Была сделана попытка охватить все возможные
модели, хотя и с оговоркой, что все разнообразие народ-
ных и искусственно возникших топонимов нельзя уложить
в строгие рамки какой-то схемы. Па этих страницах клас-
сификация несколько упрощена, хотя и в таком виде
представляется чрезвычайно дробной. А дробность приво-
дит к стиранию коренных отличий одной модели от дру-
гой. Видимо, А. В. Суперапская [1964] сама пони-
мает такую опасность, когда пишет: «Некоторые топопи-
мы... могут быть трансформированы двояко: прилагатель-
ное+прилагательное и как прилагательное+существи-
телвное: Восточно-Китайское море... Среднерусская воз-
вышенность, Южночуйский хребет, Новокубанская (ста-
ница)...» (с. ИЗ). Та же дробность схемы позво-
ляла автору топоним Миргород одновременно отнес-
ти к модели прилагательное 4-существительное и к моде-
ли «первый компонент — основа существительного»,
считая, что названия Миргород, Ивангород, Ленинград не
112
поддаются однозначной трансформации, а могут иметь
лишь описательные истолкования: Миргород — город
мира, город-мир и мирный город.
Вызывает сомнение необходимость выделения таких
гипонимов, как Долгопрудный, Красномайский, в модель
прилагательное-]-существительное. С успехом они были
бы па месте в модели прилагательное + прилагательное.
11 встречает возражение логичность выделения в одном
таксономическом ряду и ранге: суффиксальные, префик-
сальные, бессуффиксальпые, генетивные. О последних
нужно было бы сказать рядом с топонимами в именитель-
ном и предложном падежах, как это сделано для субстан-
тивных сочетаний.
В последние годы новую классификацию предложил
американский ученый Дж. Стюарт. По его представлени-
ям все географические названия можно подразделить на:
1) описательные, 2) ассоциативные, 3) связанные с про-
исшествиями, 4) притяжательные, 5) мемориальные,
6) рекомендательные, 7) народпоэтимологические, 8) ис-
кусственные, 9) ошибочные, 10) перенесенные. По мне-
нию Дж. Стюарта, все разнообразие топонимов получает
свое место в такой схеме. Может быть. Но с точки зре-
ния логики и принципов классификации она далека от
совершенства. Достаточно указать, что перенесенные
названия нередко повторяют мемориальные, описатель-
ные, ассоциативные и др.; мемориальные могут быть и
искусственными, а ошибочные в ряде случаев — и опи-
сательными и ассоциативными.
Еще раз подтверждается мысль о невозможности
создания универсальной единой классификации такой
ложной, многослойной, живой системы, какой оказыва-
ется топонимия любой страны или другой крупной терри-
юриалыюй единицы.
Укажем еще па одну классификационную схему,
основу которой положен принцип языковой принадлеж-
ности к каким-либо языкам — скажем, к русскому и род-
твенпым славянским языкам: белорусскому, украинско-
му, болгарскому, польскому и др.; к узбекскому и родст-
венным тюркским: уйгурскому, казахскому, киргизскому,
। уркменскому, азербайджанскому и др.; к таджикскому
родственным иранским: памирским, персидскому и др.;
эстонскому и родственным финпо-угорским: карельско-
, финскому, коми и др.; к латышскому и литовскому;
к бурятскому и родственным: калмыцкому, халха-мон-
113
гольскому и др.; к эвенкийскому и родственным: эвенско-
му, нанайскому и др.
Народы, населяющие Советский Союз, говорят па
многих языках, объединяемых в языковые семьи, они,
в свою очередь, подразделяются на близкородственные
группы. Такая генеалогическая классификация языков в
данной схеме может быть полностью перенесепа на топо-
нимическую, которая, несмотря па подкупающую просто-
ту, оказывается очень трудной и спорной, когда дело
доходит до конкретной работы. Причин тому несколько:
далеко пе все топонимы можно с уверенностью отнести к
тому или иному определенному языку или даже к опре-
деленной языковой группе. Благодаря взаимодействию
языков, их лексика обогащается. Заимствованное слово
со временем становится родным. Все языки мира пере-
полнены заимствованиями, одни в большей степени, дру-
гие в меньшей. В РСФСР есть областной центр — город
Курган. Это собственное имя без всяких модификаций
повторяет русское существительное курган, но русские
его заимствовали из тюрских языков. В топонимии тюр-
коязычных народов оно встречается часто: поселки город-
ского типа Учкургап и Кургантепе в Андижанской обла-
сти, город Каттакургап и селение Курган в Самарканд-
ской области, а также в Таджикистане, где есть город
Курган-Тюбе и железнодорожная станция Курганча. Из
новообразований вспомним Курган Славы — мемориаль-
ный памятник в Белоруссии. Помимо русских, слово за-
имствовано поляками, чехами, словаками, болгарами,
украинцами, венграми, литовцами и латышами.
На берегу Северного Ледовитого океана у устья Колы-
мы лежит порт Амбарчик. Его построили па берегу од-
ноименной бухты, получившей свое имя от развалин
маленького амбара, который был сколочен участниками
Великой Северной экспедиции 1740—1741 гг. Название
бухты и порта — уменьшительная форма русского нари-
цательного амбар. И это опять же слово из тюркских язы-
ков, куда оно попало из персидского и арабского,— анбар.
Название повторяется: Амбарные сопки в возвышенности
Канин Камень, река Амбарная — южный приток озера
Пясино па Таймыре, гора Амбардаг в Азербайджане.
Немало сложных топонимов образовано разноязычны-
ми словами. В Таджикистане есть город Куляб. Его имя
разноязычно: тюркское кул (кёлъ) — озеро (сравним
Иссык-Куль) и таджикское об(аб)—вода. Армянский
114
поселок городского типа Пемзашен уже упоминался.
Здесь армянское шен—постройка, поселение, строить —
и международный термин пемза — горная пористая вул-
каническая порода. Названия Советабад, Колхозабад,
(’оветашеп, Ленинакан — все разноязычные.
Какая схема классификации лучше, какая хуже?
Нельзя ждать определенного и однозначного ответа па
чакой вопрос. Все зависит от поставленной задачи. Геог-
рафам ближе и предметнее семантическая классификация
целения по называемым географическим объектам, линг-
вистам — морфолого-словообразовательная, историкам —
тратиграфическая (впрочем, последняя должна учиты-
ваться как географами, так и лингвистами).
Кажется бесспорным одно из самых старых делений
юпонимов на два разряда: nomina personalia и nomina
inpersonalia, т. е. названия, восходящие к личным именам,
фамилиям и прозвищам людей, и все остальные. Но, как
видно, такая двучленная схема явно упрощает все разно-
образие мира географических имен и сегодня мало кого
может удовлетворить.
Между тем вопрос о классификациях имеет большое
значение в практических топонимических исследованиях,
том числе в региональных. Ведь всякое научное иссле-
дование предусматривает систематизацию материала.
А это вызывает необходимость разделения его на какие-
то категории, группы, разряды, типы, что в конечном
итоге приводит к классификации.
Итак, сделан обзор нескольких классификационных
схем, в их основу были положены разные принципы деле-
ния топонимии, но не исчерпаны все возможные решения.
Критический анализ приведенных схем показывает
наличие недостатков в каждой. И общий из них — невоз-
можность уложить в прокрустово ложе той или иной
классификации все разнообразие миллионов географиче-
ских названий. В хронологическом аспекте любая топо-
нимическая система и архаична, и современна. В хороло-
гическом (от греческою хорос, хора — пространство, стра-
на) она и неповторима, и обнаруживает черты сходства,
так как основные отправные положения номинации геог-
рафических объектов оказываются одними и теми же или
очень близкими во всем мире.
1*5
ЗАКОНОМЕРНОСТИ НОМИНАЦИИ,
ИНФОРМАТИВНОСТЬ НАЗВАНИЙ
В предыдущих разделах рассказано о возникновении
названия в силу необходимости в нем, о признаках, неред-
ко определяющих его рождение, о перенесенных топони-
мах, о цепях однотипных имен, берущих начало от како-
го-то основного звена. Однако есть еще несколько вопро-
сов, на которые следует ответить, чтобы показать законо-
мерности в формировании географических названий и в
связи с этим раскрыть их информационный потенциал.
Мотивированность названий по существу определяет
их информационное содержание. Это как бы две стороны
медали. Выясняя причины выбора названия, его этиоло-
гию, можно понять смысловое содержание и подойти к
этимологии. И при таком анализе в поле зрения обяза-
тельно должен быть называемый географический объект.
Топонимическая номинация существенно отличается
от антропонимической. Выбор имени для новорожденного
определяется пе его признаками (их может и не быть),
а субъективным желанием родителей, их вкусом, модой,
семейными традициями. Имя человека ничего не говорит
ни о его носителе, ни о внешнем виде, пи о характере,
ни о способностях, ни о специальности — формальный
знак, не несущий никакой конкретной информации, хотя
большинство личных имен имеет вполне определенное со-
держание. Еще Карл Маркс заметил: «Название какой-
либо вещи не имеет ничего общего с ее природой. Я ре-
шительно ничего не знаю о данном человеке, если знаю
только, что его зовут Яковом» *.
Но географическое название, если правильно понять
его содержание, почти всегда обладает информативностью,
так как оно возникло в результате осмысленного акта
называния. В этом принципиальная разница в процессе
номинации людей и географических объектов. Конечно,
формализация топонимов неизбежна, они часто воспри-
нимаются как адресный знак. Далеко не все задумываются
о его истории и содержании. И все же при анализе не-
редко выясняется и то, и другое. Однако, возможно, что
какая-то часть древних, да и не очень древних, топонимов
и в будущем останется нераскрытой. Исчезли народы и их
языки, что нарекли те или иные географические объекты,
♦ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. ЦО,
изменились форма и звучание названий. Они тоже под-
вержены эрозии времени, хотя и обнаруживают великую
способность сопротивления.
Древний человек обладал незначительным запасом
лов; естественно, зачаточная топонимия не могла иметь
большую дифференциацию и детализацию. Нередко одним
ловом обозначались понятия: вода, река, озеро, море,
океан. И в настоящее время весьма обычно окончание
•иуда в названиях рек: тюркское -су — Аксу, Карасу и др.;
китайское -шуй — Х-шшуй; комиязычное -ва — Варва,
Де два, Водва, Обва, Лобва. На острове Хоккайдо много
названий рек оканчивается на най, что по-айнски значит
вода.
В старину слово камень обозначало также и гору,
и хребет. И теперь большие озера называют морями:
Хральское, Каспийское море В прошлом даже сравни-
юльпо небольшое озеро Севан именовалось морем. У ар-
мян было употребительное слово цов — море; у персов —
1,арья-Ширин — пресное море. В некоторых языках
лова со значением жилище, поселение, крепость, убежи-
ще, город имеют общий корень.
Достаточно четко определен переход нарицательного
лова в собственное географическое название. Выше было
приведено много примеров, иллюстрирующих такой про-
цесс. Но нередко нарицательные термины, свойственные
народам — их создателям, воспринимаются другими
народами только как собственные и уже потерявшие
мысловое содержание. Так, название пустыни Сахара
произошло от арабского слова сахра в значении пустыня.
Таково же происхождение имени другой большой пусты-
ни Гоби от монгольского аовь, что значит безводное,
пустынной растительностью место. Нужно заметить,
что в древнем письменном языке слово говъ имело дру-
гую форму— гоби, которая сохранилась и ныне у бурят.
Название Пиренеи известно очень давно, оно произошло
от баскского слова пирен — гора. Даже названия Кара-
। ау и Алатау, дословно переводимые как черные и пест-
рые горы, по существу, характеризуют определенный
ландшафтный тип гор Средней Азии. В первом случае —
горы пустынные, во втором —высокие горы, заросшие
разнообразной растительностью, имеющие ландшафтные
вертикальные пояса, пятна снега и т. д. И здесь мы
имеем дело с нарицательными номенклатурными тер-
минами,
Ш
Путь от простых географических терминов к собствен-
ному имени, правда, порой очень долгий, продолжается и
в наше время.
Человек, называя географический объект, использовал
обычные и частые в употреблении слова своего языка.
Но со временем некоторые из пих умерли вместе с язы-
ком, другие пе упоминаются в разговорной речи — пере-
шли в так называемый пассивный запас лексики, третьи
вовсе исчезли из словарного фонда живого, развивающе-
гося языка. Но в составе географических названий опи
сохранились как свидетельство исторического языкового
процесса. Мы пе говорим теперь уста, а предпочитаем
употреблять слова губы, рот\ не говорим и багно, заме-
няя его болотом. Между тем и уста (устье) и багно
обычны в топонимии. Славянские десна — правый,
шуя—левый у нас уже забыты, между тем в болгарском
сохранились и по сей день: десен — правый, а прав, изпра-
вен — прямой (вспомним русские слова: правый —
прямой, правильный, невиновный; право — закон), а в
сербохорватском: исувак — левша, шувака — левая рука.
Всем известно слово мох— споровое растение, обитаю-
щее в местах избыточного увлажнения, хорошо перенося-
щее суровые условия Севера. Однако в прошлом мох —
болото; древнерусское мъх — болото. И до сих пор в рус-
ских диалектах сохранилось такое значение. Разные
формы: моховина, мошок, мшина, мошенец, мохарник
обычны в народной болотоведческой терминологии. Опи
оформляют очень большое количество топонимов в Каре-
лии, в Псковской, Новгородской, Леш пградской, Архан-
гельской и других северных областях, в Сибири, на Ура-
ле: Белый Мох, Великий Мох, Островскг. Мхи, Мошно.
Среди названий есть и Мошенники, что не содержит ни-
какого оскорбительного памека [см.: Никонов, 1969]. По
сообщению М. С. Медведева: «Мхи — некогда болотистая
окраина Архангельска. А ныне осушенные Мхи оказались
в центре нового разросшегося города».
Для понимания географических названий важно зна-
ние диалектных слов, не вошедших в литературный
язык. Лексика какого-либо локально ограниченного
района позволяет раскрыть смысл топонимов пе только
в пределах данного района, но порой далеко от пего,
в местах, где некоторые слова уже забыты.
Изучая топонимические закономерности, ученые отме-
тили некоторые характерные черты номинации: 1) пози-
118
тивность; 2) негативность; 3) калькирование; 4) ряд-
ность; 5) переосмысление (народная этимология).
Позитивность—это отражение географической реаль-
ности называемого объекта в его имени. Таких топонимов
великое множество, большинство из них говорят о физи-
ко-географических признаках и характерных особенно-
стях.
Чем древнее географическое имя, тем более вероят-
на его связь с называемым объектом. Это попятно.
Напомним, что переход нарицательного слова в имя собст-
венное — обычное явление, в котором никто не сомнева-
ется и которое подтверждается многочисленными приме-
рами.
При этимологических изысканиях топонима и нали-
чии разных версий для объяснения его содержания, как
правило, нужно отдавать предпочтение тем, которые
наиболее прямо соответствуют природе и сущности назы-
ваемого объекта. Конечно, нельзя признать научной
। ипотезой этимологию гидронима Ворона от птицы воро-
па„ Если даже будет доказано обилие ворон именно в
долине этой реки, то и в таком случае река называлась
бы Вороньей. Такая модель воспроизводится и в тюркском
топониме Каргалык — изобилующая воронами. Кстати,
и в русских диалектах есть слово карга — ворона, и всем
известно выражение «старая карга», адресованное злой,
уродливой и сварливой старухе.
Однако не всегда позитивность однозначна: название
деревни Красная Горка может быть истолковано двояко:
1) у деревни высится красивая горка, красивый холм;
2) деревня расположена у подножия холма, сложенного
породами, окрашенными в красноватые тона. Другой
пример. Тюркский топоним Каратау, Каратуу, Карадаг
точно переводится: черная гора. Однако в Средней Азии
Каратау — как было упомянуто, невысокие пустынные
сухие горы, лишенные смены почвенно-растительных поя-
сов, а в Сибири Карату, Каратаг — горы, покрытые хвой-
ными лесами.
Топонимическая позитивность проявляется очень
часто как в обозначениях физико-географических объек-
тов, так и в номенклатуре населенных пунктов. Название
украинского города Запорожье говорит о его месте ниже
знаменитых Днепровских порогов, ныне исчезнувших под
водами Днепрогэса. Увидев па карте Долгое Село, ясно
себе представляешь, что село это должно быть вытянуто
119
вдоль реки или дороги. Имя украинского города Пятихат-
ки также песет определенную информацию. Информаци-
онный потенциал таких географических названий выяв-
ляется довольно просто.
Кажется, не следует далее развивать мысль о позитив-
ности. Многое, что было сказано ранее, изобиловало при-
мерами, подтверждающими такую закономерность. Ей
принадлежит первое место в номинации.
Теперь о негативности. Еще в начале нашего века,
изучая почвы Тульской губернии, Ф. П. Саваренский
заинтересовался географическими названиями. Он отме-
тил странное, казалось бы, па первый взгляд положение:
среди хвойных лесов нет названий типа Еловка, Сосновка,
а среди ровных степей — деревень с именем Степная,
Ровняки. Такое наблюдение подтвердилось впоследствии,
что позволило В. А. Никонову сформулировать правило
относительной негативности названий. В таких наимено-
ваниях, как Березняки, Семь Дубов, Горки, Черемисское,
нельзя видеть доказательства широкого распространения
березовых лесов, дубовых рощ, пересеченного рельефа и
сплошного плотного заселения района черемисами (как
русские некогда называли марийцев). Никто не станет
отмечать названием Березняки местность или поселение
среди частых березовых лесов, именем Горки — деревню,
спрятавшуюся в бесконечных холмогорьях. В этом нет
смысла, нет и адреса. Только среди степей или хвойного
леса, у редкой островной березовой рощи, может возник-
нуть село Березняки, а одиночные дубы среди берез дадут
имя Семь Дубов; единичное поселение марийцев среди
немарийского населения могло получить имя Черемисское.
«Прованс только потому и получил свое название
что тогда еще пе вся Галлия превратилась в провинцию
Рима и лишь за рано романизированным юго-востоком
Галлии закрепилось название „провинция11, как самое рез-
кое отличие от других частей, еще не ставших владения-
ми Рима<...>—пишет В. А. Никонов [1965]. — В сплош-
ной болотистой местности не возникает название Болото,
если сравнение идет только в малом масштабе, внутри-
районном, но оно непременно возникнет в той местности,
как только сравнение перешагнет ее границы. По бере-
гам большой реки не встретить названий Набережная,
Рыбное и т. п., если колонизация распространялась вдоль
реки,— тогда каждое поселение было набережным и рыб-
ным. Но такие названия обязательно возникали там, где
120
колонизационный поток выходил на реку или пересекал
ее. Вот почему топонимическая негативность относитель-
на» (с. 39, 42).
Тезис об относительной негативности географических
названий был критически воспринят рядом топонимистов.
Указывалось, что он не часто подтверждается народной
практикой помипации. Конечно, гораздо чаще проявляет-
ся топонимическая позитивность.
А как трактовать негативность? Если среди плоской
•тепи Даурии высится каменистый холм, заросший куста-
ми сибирской яблони и шиповника, то гипотетические то-
понимы Яблоневое или Холм можно рассматривать и
как негативные, и как позитивные. Многие авторы склон-
ны не считать их негативными. Однако относительная
негативность проявляется достаточно ясно, что видно из
приведенных примеров: ведь В. А. Никонов говорит не
об абсолютной негативности, а об относительной, и такое
определение подчеркивает специфику номинации.
Калька в топонимии. На берегу Днестровского лимана
раскинулся небольшой зеленый город Белгород-Днестров-
ский Одесской области. Самая большая его достопримеча-
тельность — архитектурный памятник — величествеппая
старинная крепость, высокие и мощные стены которой
обрываются прямо к воде.
Греки называли его Тиром, а Днестр — Тирасом или
Тирисом. Этот гидроним заимствован, видимо, от скифов
в значении быстрый. У Белгорода-Дпестровского много
и других имен: у византийцев — Левкополь, у турок —
Аккерман, у молдаван и румын — Четатя-Альбэ, у венг-
ров — Фехервар.
Названия разные, но содержание у них одно — белый
город (крепость). Меняется форма и звучание, но смысл
полностью сохраняется, он как бы копируется под кальку.
Это и есть калька в топонимии.
Еще несколько примеров: Эски-Крым теперь известен
как Старый Крым, Чатырдаг нередко именуют также Ша-
тер-гора или Палат-гора, Аюдаг — Медведь-гора. В наше
время этот же принцип положен в основу таких переиме-
нований: Петродворец из Петергофа под Ленинградом,
Сухая Речка из Куру-Узеня в Крыму, Новгородское из
Нью-Йорка в Донецкой области (частичная калька), Хан-
ты-Мансийский автономный округ из Остяко-Вогульского
национального округа, Червоноармейское (ныне Воль-
пянск) из Красноармейского Запорожской области.
121
Из зарубежных примеров укажем на калькирование
названий в Болгарии, где многие турецкие наименования
заменены национальными. В горах Пирипа имя вершины
Вихрен соответствует турецкому Ельтепе (ветреная го-
ра) ; Дикий Лес — Дели-Орман; Жылтец — Сарыкая (жел-
тая скала, желтый утес); Вратпик — Демир-Капия (же-
лезные ворота); Изворец — Бешбунар (пять * родников);
Лиса-Планина — Сакар-Балкан (лысая, оголенная гора,
хребет без древесной растительности); Илешивец — Са-
кара.
В Центральной Азии имя самого большого водоема —
Кукунор — по-монгольски означает синее озеро, по-китай-
ски Цинхай — синее море. Такое же калькирование видно
на примере озера Намцо в Тибете (по-монгольски Тэнгри-
Нур) — небесное озеро.
По существу, в русскую географическую литературу
при помощи кальки вошли такие названия, как мыс Доб-
рой Надежды, озера: Большое Солопоо, Большое Неволь-
ничье, Большое Медвежье и Верхнее — все в Северной
Америке. Великобритания — тоже частичная калька, так
же как Малая Азия и Верхний Египет, Верхняя Авст-
рия или Нижняя Саксония. Типичная калька: река
Красная на территории СРВ носит название Хопгха или
Сонг-Хонг, а в пределах Китая — Хунхэ.
Калька — нежелательный прием при переносе зару-
бежных названий в национальную географическую номен-
клатуру. Это отрицательно отразится на ее оригинальнос-
ти и снизит адресную функцию. Данное утверждение не
нуждается в иллюстрации конкретными примерами. Оно
бесспорно. Вряд ли можно считать удачным калькирова-
ние национальных топонимов на русский язык и по
форме: Островное море вместо Аральского, Курган-иа-
Холме вместо Курган-Тюбе, Новгород вместо Повабад
(поселок в Таджикистане). Кроме того, такая практика
привела бы к противоречию с национальной политикой,
принятой в пашей стране, и сильно обеднила бы ее топо-
нимию, притом резко увеличилось бы количество одинако-
вых географических названий, что осложнило бы работу
органов связи, транспорта и других служб управления хо-
зяйством и культуры.
Рядность географических названий заключается в по-
ложении какого-то одного из них в ряду себе подобных.
Этот тезис подтверждается многими примерами, что по-
зволило В. А. Никонову [1965] говорить о законе ряда:
122
Названия никогда не существуют в одиночку, они всег^
щ соотнесены друг с другом. Чтобы выяснить происхож-
дение названия, необходимо прежде всего понять, что
<ню возникло не изолированно, а лишь в определенном
•яду названий» (с. 34).
Уже было показано, как образуются топонимические
и,гни от основного первого звена, на примерах гидронимов
>олга, Днепр, Дон, Москва. Топонимы часто строятся в
ряды по признакам сравнительное™. Если в Москве есть
\лица Малая Якиманка, значит должна быть и Большая
Якиманка. Но ее нет. Тогда какие же основания для
появления Малой Якиманки? Еще несколько лет назад
пыла и Большая Якиманка, ныне улица Димитрова.
7лица Ордынка (или Большая Ордынка) сопоставлялась
Малой Ордынкой. Последняя ныне переименована в
улицу А. II. Островского. Легко противопоставляются:
I большая Вишера — Малая Вишера в Новгородской об-
1асти. Малая Вишера — город, Большая Вишера — по-
селок городского типа. Содержание не соответствует
масштабу. Малая Вишера получила свое имя по одно-
именной реке.
Топопимы Большая Ижора, Большие Дворы, Большая
Мурта должны корреспондировать с Малой Ижорой, Ма-
нями Дворами, Малой Муртой. В Туве течет Большой
IЕнисей, принимающий Малый Енисей. В Киргизии на
сыртах Тянь-Шаня соединяются Большой и Малый Ha-
ji ын. В Туркмении высятся горы Большой и Малый Бал-
хан, а на Дальнем Востоке — Большой и Малый Хипган.
В Западно-Казахстанской области параллельно текут
Полиной и Малый Узень. В зарубежных странах подоб-
ные топонимические пары также весьма обычны.
В приведенных примерах признак — величина, выра-
женная прилагательными большой и малый. Но сравни-
тельные сопоставления разнообразны: по высоте — верх-
ний и нижний; по цветовым характеристикам — черный
и белый и др.; по времени (возрасту) —старый и новый;
странам света — северный и южный, восточный и за-
падный; по состоянию влажности — мокрый и сухой; по
степени удаленности — ближний и дальний; по качест-
ву— соленый и пресный и др.; по этпонимическому при-
знаку— русский и татарский и т. д. За примерами дале-
;о ходить не надо: Верхнеколымск и Нижнеколымск, Ап-
•арск и Нижнеангарск, Ангара и Верхняя Апгара, Верх-
ний и Нцжпий Баскунчак, Верхний и Нижний Уфалей.
123
В горных областях и республиках СССР и в ряде зару-
бежных стран такая система столь обычна, что некоторые
топонимисты называют ее по признаку «вертикальной
ориентацией». Так, в горах Дарваза и Ванча в Таджики-
стане долины делятся на три части: сари ду, мина ду,
пуни ду, где слово cap имеет зпачепие — готова, начало,
верх; мина (миёна) — середина, пун (поён, поюн) — низ,
а ду — одна из диалектных форм слова дех — деревня,
село. Так, в долине Хингоу есть селение Минаду, т. е.
селение, расположенное в среднем течении реки [см.:
А. 3. Розенфельд, 1980].
Цветовые противопоставления: Белогорск и Черно-
горок, Красноярск и Черноярск; болгары Эгейское море
называют Белым как противопоставление Черному; река
Тисса начинается Белой и Черной Тиссой; на Балканах
многие реки в истоках образуются парными протоками:
Белый Искыр — Черный Искыр, Белый Вит — Черный
Вит, Белая Места — Черная Места, Белый Тимок — Чер-
ный Тимок, Белый Осым — Черный Осым; вспомним так-
же Белый и Голубой Нил, тюркские и монгольские топо-
нимы Актау и Каратау, Цаган-Ула и Хар-Ула —1 белая
и черная гора.
Возрастные названия характерны для номинации на-
селенных мест: Старая Ляля — Новая Ляля, Старый Ос-
кол — Новый Оскол, но встречаются и в гидронимии:
Старый Терек — Новый Терек (дельтовые протоки реки
Терек).
Обращает внимание количественное несоответствие
географических названий с прилагательными новый (но-
вая, новое, нов-, ново-) и старый (старая, старое, стар-,
старо-). Первых во много раз больше. Так, в «Словаре
географических названий СССР» под редакцией М. Б. Во-
лостповой [1968] одних 299, а других всего 79. Чем это
объяснить? Такое неравенство как будто противоречит
парности и самой закопомерности. Однако здесь пет
противоречия, если учесть, что многие топонимы с вре-
менными прилагательными противопоставляются назва-
ниям без всяких прилагательных. Населенные пункты:
Новый Узень — Узепь, Новомиргород — Миргород, Ново-
псков — Псков, Новокаширск — Кашира (пыне Кашира),
Новая Каховка — Каховка, Новоказалинск — Казалинск,
Новая Одесса — Одесса, Новоархангельск — Архангельск,
Новая Сибирь — Сибирь. Реже встречается обратное
противопоставление: Крым — Старый Крым. Отметим
124
также, что топонимы с прилагательными новый, старый
по обязательно находят себе пару. Вряд ли можно обна-
ружить антиподы именам Новая Жизнь, Новая Земля,
Новороссийск, Новосибирск, Старая Русса, Новосветлов-
ка, Новоселье. Но зато Новгород образует самостоятель-
ный ряд: Новгород-Волынский, Новгород-Северский, Нов-
городка, Новгородское, Нижний Новгород (ныне ГорЬ-
ШЙ).
По странам света отметим: Восточный и Западный
Саян, Восточная и Западная Сибирь; реки Южный и
Западный Буг, Восточный и Западный Арпачай в Арме-
нии; горы Восточный и Западный Кинжал на Северном
Кавказе; ледники Южный и Северный Инылчек на
Тяпь-Шане; хребты Южно-Чуйский и Северо-Чуйский
па Алтае; Североуральск и Южноуральск, Северная Осе-
тия и Южная Осетия. В США штаты: Северная и Юж-
ная Дакота, Северная и Южная Каролина.
Но мы тщетно будем искать Южный Ледовитый океан,
Южный Кавказ, Южнодвипск, хотя часто упоминаются
реальные названия Северный Ледовитый океан, Север-
ный Кавказ, Северодвинск. Все знают Северные Увалы,
но неизвестны Южные Увалы.
По удаленности: Ближний Восток — Дальний Восток.
В США Дальний Запад и Ближний Запад.
По качеству: река Соленая, поселок Соленый, селение
Соленое Озеро, Солигорск, Соликамск, Солоницевка,
юль-Илецк, Сольвычегодск, поселок городского типа
'оль, город Сольцы. В США: Большое Соленое озеро и
юрод Солт-Лейк-Сити; город Зальцбург в Австрии; река
Заале в ГДР; тюркские топонимы: озеро Туз, река Туз-
ловая, город Тузла; бурятское имя озера Дабасу-Нур.
В этих примерах всюду присутствуют слова соль, соленый.
другой стороны, известны названия: речка Красная
Пресня, селение Пресновка, поселок городского типа
Хорошево. Имя полуострова на Каспийском побережье
Апшероп состоит из: 1) ап (аб)—вода, ширин — прес-
ный, сладкий; 2) ап (аб^—ьо^ и шор — соль. В МНР
аймачный центр Сайн-Шанд имеет ясную этимологию;
хороший, неглубокий колодец (копапь). В Туркменских
Каракумах передки колодцы Аккую, они всегда имеют
пресную воду, хотя в этой пустыне повсеместно залегают
•оленые воды. Лк — белый, по и чистый. В данном слу-
чае Аккую можно перевести — колодец с хорошей, чистой
водой.
125
Этпопимический ряд. В Среднем Поволжье: Русские
Липяги, Мордовские Липяги, Чувашские Липяги.
Могут быть построены и другие топонимические ряды,
например парные гидронимы, в которых один выражен
уменьшительной формой: Дунай и Дунаец, Дон и Донец,
Нева и Невка, Волга и Воложка. Ряды по грамматическим
признакам см. в разделе «Классификация названий».
О народной этимологии уже говорилось, приводились
также примеры переосмыслений названий по фонетиче-
ской близости, когда непонятное имя приобретает новое,
вполне ясное содержание, ничего общего не имеющее со
смыслом оригинала.
Вот еще один яркий пример переосмысления. Имя
столицы Эстонии Таллин состоит из taani — датчане и
linn — город; в древнеэстонском litna — городище, укреп-
ленное место, поселение, ранее Липдаписе — из linn + da-
nis — город датчан. Эта форма позволила переосмыслить
его в русском — град Леденец. Но и перевод — город дат-
чан — народная этимология. И. П. Шаскольский склонен
видеть исходное шведское Lindanas — мыс парового поля
(поля, подготовлеппого под посев), что соответствует ста-
рому финскому имени города: Keso — поле после пережо-
га, пар.
Народная этимология (иногда ее еще называют лож-
ной) — народное творчество и потому заслуживает при-
стального внимания и изучения. Процесс переосмысления
имеет свою специфику и, как всякое другое словотворче-
ство, должен интересовать изучающих географические на-
звания.
Нередко топонимические переосмысления обрастают
легендарными объяснениями, малоправдоподобными, но
всегда занимательными. Однако легенды возникают в оп-
ределенных исторических условиях и отражают их. Из-
вестно уже немало топонимических легенд. Сбор и изу-
чение таких произведений устной словесности — задача
фольклористов.
Народная этимология уводит в сторону от первичного
содержания. Нельзя всегда полностью полагаться на
информационную способность географического названия —
особенно, если оно древнее, пережило века. Иначе можно
получить ложное представление о называемом объекте.
Так, в Ленинградской области ныне есть город Красное
Село. В назвапиях суффикс -ск указывает на принадлеж-
ность его к городу, по в редких случаях оформляет и де-
126
I к*венские топонимы. Новгород или Неаполь — уже от-
нюдь пе новые города. Оренбург был перенесен с реки'
< )рь па новые места, па берег реки Урал, но сохранил
прежнее пазвапие, так же как и Волоколамск, который
। еперь стоит уже пе на «волоке Дамском», как это было
в прошлом. Подобные примеры легко продолжить.
Конечно, несложно понять информационное значение
। (‘«графических названий, возникших в результате дли-
* л иного процесса познания Земли и географических от-
крытий. Много о чем говорит название Берег Миклухо-
Маклая па острове Новая Гвинея, где во второй полови-
не прошлого века долго жил и работал наш замечательный
соотечественник.
В Восточной Сибири протянулся хребет Черского.
Иван Дементьевич Черский был отважным путешествен-
ником, который в конце прошлого столетия исследовал
Байкал, бассейны Селенги, Нижней Тунгуски и совершен-
но неизвестные дебри Восточной Сибири. В 1926 г. геолог
и географ Сергей Владимирович Обручев открыл большую
। орную страну, протянувшуюся в Якутии и Магаданской
области, и назвал ее хребтом Черского.
На северной оконечности острова Вайгач, у пролива
Карские Ворота, лежит мыс Болвапский Нос. Это назва-
ние песет определенную информацию: первые русские
мореплаватели обнаружили здесь деревянных идолов-бол-
ванов, которым поклонялись местные жители. Остановим-
ся на некоторых специфических особенностях передачи
информации по группам.
Первая группа — имепа физико-географических объ-
ектов. Если исключить названия с неустановленной или
спорной этимологией — такие, как Кавказ, Куньлунь,
Волга, Москва-река и др.,— можно легко заметить, что
многие топонимы этой группы несут простую информа-
цию об объекте или его признаках. Имена Олимп, Кар-
паты, Альпы, Пиренеи, Апеннины в Италии и Пеннины
в Англии, Юра в Швейцарии и Франции, Стара-Планина
Болгарии восходят к разным языкам, но все они обла-
дают идентичными значениями: гора, скала. В восточной
номенклатуре: Напыпань, Бэйшапь, Шаньдун в Китае,
Фудзияма в Японии, Шамшоп, Чонгшон во Вьетнаме,
I югдо-Ула или Алтаип-Нуру в Монголии — все эти на-
(вапия включают слова гора, хребет. Но они несут еще
добавочную информацию: южные горы, северные горы,
на юг от горы, огненная (есть и другие толкования) гора
127
(Фудзияма — потухший вулкан), холодная гора, длин-
ный хребет, святая, священная гора и Алтайский хребет.
С первыми тремя оронимами, приведенными в перечне,
перекликается Тянь-Шань — небесные горы; такой пере-
вод как будто не несет ясной информации. Действитель-
но, почему небесные? Между тем монгольский и тюркский
оригиналы Тенгриола и Тенгритаг повторяют тот же
смысл. В тюркской географической номенклатуре такое
имя не одиноко. Сравним Хан-Тепгри — царь неба, вторая
по высоте вершина Тянь-Шаня, Тенгритаг и Хан-Тенгри
отражают большую высоту гор; точно так же топоним
Гималаи — обитель снегов — говорит о сильной засне-
женности хребта. Нужно думать, что название Тяпь-
Шапь вторично, оно возникло как калька тюрко-монголь-
ского топонима. Тот же термин гора присутствует в па-
рижских именах Монмартр — холм в северной части
города, квартал богемы и туристов. Предполагают: Mons
Martirum — гора мучеников, где умирали за веру первые
христиане. К югу от Сепы есть бульвар и вокзал Мон-
парнас. Вспомним высокую гору Парнас, ио греческой ми-
фологии место обитания Аполлона и муз.
Название реки Дон не несет ощутимой информации.
Но уже упоминались многочисленные осетинские гидро-
нимы, в которых присутствуют слова дон. дан в значении
река. Отсюда ясно и происхождение имени Доп, которое
оставили нам в наследство ираноязычные скифские па-
роды, кочевавшие в южных степях Восточной Европы.
Гидроним пережил тысячелетия.
Утеряло смысл и название Ферганской впадины в
Средней Азии. Однако в памирских языках сохранилось
слово паргана. означающее замкнутую среди гор долину.
М. С. Андреев нашел слово паргана в рушанском языке
(в смысле равнинное место, долина, окруженная со всех
сторон горами и имеющая только один вход, через кото-
рый в нее можно проникнуть). В язгулемском языке со-
ответственно варгана. В современном хиндустани, а преж-
де и в персидском, употребляется слово паркана — об-
ласть, административная единица. Таким образом, парка-
на — межгорная равнинная котловина с одним входом
(выходом), что полностью отражает морфологию Ферган-
ской долины. Фергана же — арабизированная и литератур-
ная форма. По свидетельству С. К. Караева [1980], «в
живой речи ныне произносится не Фергана, а Паргана»
(с. 145).
128
л ш ременные названия, возникшие в Советском Союзе
последние годы, как правило, мотивированны и легко
•вскрывают свой информационный потенциал. Если про-
ткать список оропимов, то можно вспомнить пик По-
ды, пик Коммунизма, пик Ленина — все в горах Сред-
не й Азин, залив Кирова на азербайджанском побережье
«аспийского моря, острова Октябрьской Революции,
одьшевик, Комсомольск, Комсомольской Правды — все
А рктике.
Топонимические свидетельства изменения ландшаф-
та в результате производственной деятельности человека
называются весьма убедительными.
Исторически сельское хозяйство Русской равнины па
канительных площадях базировалось на так называемом
подсечном земледелии и смене пашенных участков при
•тощепии первоначальной продуктивности их почв. Та-
..1Я смена проходила па глазах у человека за каких-ни-
и\дь 40—60 лет. Ландшафты лесной зоны Советского
оюза утратили свои первоначальные исходные черты
под влиянием человека.
Нужно сказать, что перестройка ландшафтов харак-
irpna для многих стран мира. Это общеизвестно для
К в ролы, для большинства тропических областей Азии и
\фрики. В Северной Америке великолепные леса были
сведены па нет, что вызвало сильную эрозию почв и пы-
|гвые бури в результате выдувания их мелкоземистого
верхнего горизонта. Каменистое и пустынное известняко-
вое плато Карст в Югославии отличается крайней скудо-
гью почвенно-растительного покрова. Между тем здесь
некогда были другие ландшафты, ныне обедненные не-
\ меренным выпасом скота и вырубкой отдельных лесных
ассивов, игравших водоохранную роль.
Одними из самых распространенных терминов подсеч-
ного земледелия были гарь и жар. В. П. Семепов-Тян-
IПанский [1924] обнаружил в топонимии восьми цент-
ральных и северо-западных губерний 343 географических
и; звания, образованные с участием этих терминов. Их
максимальное количество приходится па Псковскую — 77,
I костромскую — 76, Ярославскую — 69; наименьшее на
Московскую — 4. По данным В. А. Жучкевича [1974],
Белоруссии гарь встречается в названиях нескольких
< олений, но их нет на западе республики. К этим терми-
нам примыкает и пал, пальник от глагола палить.
В некоторых северных областях различают: гарь, пал —
S В. М. Мурзаев
129
выгоревшая местность в результате стихийно возникших
лесных пожаров, а пальник — такая же местность, но в
результате поджога человеком для последующего исполь-
зования ее под пашню.
На этом примере виден информационный потенциал
географических названий, способствующий пониманию
динамичности ландшафта. Такую же информацию несут
топонимы с терминами новина (новь, новинки), починок,
сеча (сечка, сечи, посека), чисть (чистина, чистик),
указывающие на места древних вырубок или выжигания
деревьев для последующего использования земли под
пашню или пожню. Все эти термины активны в образо-
вании собственных имен населенных мест в северных,
северо-западных и центральных областях СССР. В ка-
занской части Заволжья названия деревень со словом гарь
повторяются 35 раз. В. А. Никонов [1966] при этом ука-
зывает, что слово потеряло свою топонимическую продук-
тивность уже к XVII в. Починок от слова почин — нача-
ло. Не случайно в Белоруссии этот термин заменяется
словом нача. Из русского языка заимствовано удмуртским,
где починка — новое поселение, выселки.
Интересна судьба термина целина. Первоначально —
нетронутая, непаханпая земля, пригодная для земледелия,
обладающая потенциальным плодородием. В последние
десятилетия произошло расширение значения: целинные
земли — земли, уже многократно распаханные, давшие
повторные урожаи в течение нескольких лет (сравним
словосочетание поднятая целина). Целина также — глу-
хой край, бездорожье, пустынное, незаселенное место.
Ясна связь с цельный — нетронутый, натуральный; це-
лый — неразрушенный, неповрежденный, подлинный.
Историческим ландшафтоведепием на примере Новго-
родской области занимается В. С. Жекулия. В его книге
«Историческая география ландшафтов» [1972] есть спе-
циальный раздел о топонимическом методе для восста-
новления былых ландшафтов и выяснения особенностей
хозяйственного освоения. Па ландшафтно-топонимической
Карте Ильмепь-Лужского природного округа выделяются
скопления географических названий, говорящих о разно-
образной сельскохозяйственной и промысловой деятель-
ности населения. Среди местных терминов обычны почи-
нок, новинка, что связано с развитием пашенного земле-
делия в XII—XV вв. Нередко топонимы прямо отражают
природные комплексы: Большие Дубравы, Барские Дуб-
130
равы, Веретье, Веретье Русское. Эти последние приуро-
чены к несколько возвышенным грядам болот Приильмеп-
ской низменности и становятся ясными, если расшифро-
вать местное значение слова веретье — возвышенная
сухая гряда среди болота, на пойме, прибрежной низине.
В моренных холмах часты топонимы со словом гора, холм,
например: Пахотная Горка, Плоская Горка, Высокуша.
Поле как земледельческое угодье новгородцами противо-
поставлялось горе как неудоби. В топонимии нередки
народные термины рель, луг, покос, сено, наволок.
В пустынях также можно найти географические на-
звания, говорящие об интереснейших фактах историче-
ской географии. Жители Среднеазиатских республик за-
нимались земледелием с очень давних времен. Известно,
что еще до нашей эры здесь процветали богатые оазисы,
использовавшие воды рек, текущих с гор, в подгорной
полосе, в долинах или дельтах, как, например, в Хорез-
ме. Не случайно вся местная ирригационная терминоло-
гия оказывается унаследованной с древних времен. Ныне
Средней Азии преобладают тюркоязычпые пароды, но
понятия орошаемого земледелия передаются словами,
которые восходят к жившим здесь в прошлом хорезмий-
цам, бактрийцам, согдийцам, по языковой общности
близким не к тюркам, а к таджикам и входившим в семью
иранских языков. Термины арна, яб (яп), кам (ком) —
;апал — явно пе тюркские.
Не тюркским оказался и среднеазиатский термин бо-
гара. Ныне он стал достоянием и русского языка и во-
шел в паши словари в значении; неполивное земледелие
Средней Азии, которое обычно приурочено к горам,
где больше, чем в окружающих пустынях, выпадает осад-
ков, главным образом весной. Говорят и пишут: гаранти-
рованная и негарантированная богара. Последняя дает
урожай пе каждый год. Термин заимствован узбеками,
туркменами, казахами из таджикского языка, в котором
бахор — весна.
Топонимические свидетельства неоценимы и при вос-
•тановлении древних ареалов отдельных видов животных,
особенно промысловых. Часто повторяющиеся названия
Турьец, Турье Поле, река Турья в горах славянских
стран ясно говорят о былых ареалах горного тура. При
атом следует помнить, что тур в древнерусском языке
также буйвол и защитный мешок с песком на крепостном
валу. Это последнее значение связывают с итальянским
5*
131
tura — насыпь или французским tour — башня. Сравним
русское слово тура, т. е. ладья — шахматная фигура.
В перечне лесных массивов Ливенского уезда Орловской
губернии указываются Большой Туров лес и Малый Ту-
ров лес. Нужно ли говорить, что в настоящее время нет
ни туров, ни буйволов в этих местах.
В Западной Туркмении на побережье заДива Кара-
Богаз-Гол, где отвесно обрывается уступ Устюрта, от-
крывается сложно разветвленная система глубоких овра-
гов — Кулансай. Ныне на Устюрте нет куланов, опи
большими табунами живут в Бадхызском заповеднике в
южной части республики, близ границы с Ираном и
Афганистаном. Р. Сатимбеков [1969] обнаружил в Казах-
стане 54 топонима со словом кулан, что говорит о широ-
ком некогда распространении этого ныне редкого живот-
ного. То же самое можно сказать о названиях с казахским
словом булан или монгольским хандгай (кандагай) —
лось, указывающих на то, что в прошлом он обитал на
просторах Казахстана. Такие гидронимы, как Булапты,
Булапбай, гора Булапды, лес Булапды, убеждают пас в
этом. В Таджикистане есть заповедник Тигровая Балка.
Тигры пе сохранились в Средней Азии, но хорошо из-
вестно, что туркестанский тигр обитал в джунглях Аму-
дарьи, Вахша и Пянджа еще каких-нибудь 50 лет пазад.
Это примеры из сравнительно недавнего прошлого.
Труднее анализировать топонимические свидетельства
далеких времен, так как нет письменных источников.
Топонимический метод в исторической географии по-
зволяет попять многое при реконструкции ландшафтов
прошлого, но, как и каждый другой метод, он ограничен
в своих возможностях. Его значение уменьшается по
мере продвижения в глубь истории, и особенно в глубь
доисторического прошлого, которое определяется голоце-
новым временем.
Топонимические образования говорят о том, как чело-
век, используя данные науки и накопленный опыт, пре-
вратил пустыни в сад. В Узбекистане, в Голодной степи,
орошенной водами Сырдарьи, возник город Гулистан
(ныне центр Сырдарьипской области), что в переводе стра-
на роз, цветник. В Чимкентской области Казахской ССР
появился Пахтааральский район на месте сухой пустыни.
Пахтаарал в переводе — хлопковый остров. В 1961 г.
город Акмолинск переименовали в Целиноград, тогда же
область наречена Целиноградской. Эти символические
132
названия рассказывают о грандиозной работе нашего на-
рода по земледельческому освоению нетронутых ранее
< (‘верных сухих равнин этой республики.
Известно, что охрана диких животных в СССР приве-
ла к восстановлению их поголовья. Это касается ценных
пушных зверей (соболь, куница), копытных (лоси, сайга-
пт, куланы) и др. В Алтайском крае течет река Бобро-
вая, есть и населенные пупкты с аналогичными названия-
ми. Действительно, эти пушные звери водились здесь
( |це в XVIII в., но затем они были истреблены. Двадцать
»т назад бобров расселили по рекам Бобровой, Барнаул-
;е, Кулунде. Теперь здесь насчитывается более тысячи
животных. Вновь географические имена стали четко от-
ражать признак, по которому они возникли. То же самое
можно сказать о названиях архангельских озер, рек, де-
ревень: Бобровец, Бобриха, Боброво.
В названиях населенных мест информационный по-
шциал вскрывается, как правило, легче, чем в гидрони-
мах. Имена городов, селений в целом относительно моло-
ды, хотя многие очень древни. К тому же города нередко
меняют свои названия. Вряд ли нужно объяснять, какая
информация скрывается в городских топонимах Новоси-
бирск, Винница, Тихорецкая, Грозный, Владивосток, По-
дольск, Ярославль. Но небезынтересно знать, когда, в ка-
ких исторических условиях и почему появились эти и
подобные им имена. Гораздо сложнее выяснить информа-
тивность названий другой группы наших городов: Полта-
ва, Курск, Тула, Харьков, Мипск, Псков, Томск, Иркутск,
Вологда, Кострома. Некоторые из них явно связаны с гид-
ронимами, оставшимися без надежных этимологий.
После Великой Октябрьской социалистической револю-
ции во вновь возникающих географических названиях
или переименованиях информативность кажется в боль-
шинстве случаев ясной. Очевидно, что Волгоград — город
на Волге, имя, оформленное по знакомой модели: Ленин-
град, Калининград, Красноград, Зеленоград, Целиноград.
В старой России к данному ряду можно отнести Павло-
град Днепропетровской области, Новоград-Волынский Жи-
гомирской области. В Болгарии же эта модель домини-
рует: Димитровград, Благоевград, Левскиград, Асенов-
град, Михайловград, Разград; в Югославии — Белград.
Четкой мотивированностью отличаются Магнитогорск,
Железногорск, Электросталь, Апатиты, Кривой Рог, Забай-
кальск, Нефтеюганск, Горно-Алтайск, Ханты-Мансийск,
133
Комсомольск-на-Амуре. Мотивирован и ряд мемориаль-
ных названий: Ленинград и Ульяновск; Калинин вместо
Твери (в Тверской губернии в 1875 г. родился М. И. Ка-
линин); Жданов вместо Мариуполь (здесь в 1896 г. ро-
дился А. А. Жданов); Пушкин вместо Царское Село (где
учился в лицее Л. С. Пушкин); Лермонтове Пензенской
области вместо Тарханы (где жил М. Ю. Лермонтов в
1815—1827 гг.); Горький вместо Нижний Новгород
(место рождения писателя в 1868 г.); Форт-Шевченко
вместо Форт-Александровский на Мангышлаке (па этом
полуострове отбывал ссылку Т. Г. Шевченко в 1850—
1857 гг.); поселок Лев Толстой вместо Астапово (здесь
умер Л. II. Толстой в 1910 г.).
К таким мемориальным топонимам можно отнести и
город Чаплыгин Липецкой области (в прошлом город Ра-
ненбург, где родился академик С. А. Чаплыгин в 1869 г.);
город Мичуринск Тамбовской области (в прошлом Козлов,
где долгие годы жил и работал известный селекционер
И. В. Мичурин); город Щорс (в прошлом город Сновск
Черниговской области, где родился в 1895 г. герой граж-
данской войны Н. А. Щорс); Пржевальск вместо города
Каракол в Киргизии (где умер Н. М. Пржевальский в
1888 г.), юрод Арсеньев в Приморском крае вместо по-
селка Семеповка (по фамилии В. К. Арсеньева, известно-
го путешественника, исследователя Дальнего Востока);
поселок Шаумян в Туркмении близ железнодорожной
станции Ахча-Куйма (где был расстрелян С. Г. Шаумян
в 1918 г.); поселок городского типа Билибино Магадан-
ской области (в честь члена-корреспондента АН СССР
геолога Ю. А. Билибина, который много лет посвятил
изучению полезных ископаемых Северо-Востока СССР).
Имя основателя первого социалистического государст-
ва В. И. Ленина часто повторяется в географических
названиях нашей страны. Оно может быть отображено в
нескольких топонимических рядах:
1) от псевдонима Лепин: Горки Ленинские, имени Ле-
нина, имени В. И. Ленина, Ленин, Ленинабад, Ленинакан,
Лейина (пик), Ленингори, Ленинград, Ленинка, Ленин-
кепт, Ленино, Лениногорск, Ленино-Кокушкипо, Ленинск,
Ленинская, Ленинские горы, Ленинский, Ленинск-Куз-
пецкий, Ленинское, Новоленипское;
2) от фамилии Ульянов: Ульяновка, Ульяновск, Улья-
новская, Ульяновский, Ново-Ульяновск;
3) от отчества Ильич: Бухта Ильича, Заветы Ильича,
134
Ильич, Ильичеве, Ильичевой, Ильичевский, Порт-Ильич,
Путь Ильича.
Следует сказать, что многие из приведенных топони-
мических форм повторяются неоднократно на карте СССР.
Трудно найти крупный город, имеющий районное деле-
ние, где не было бы Ленинского района. Он есть и в
Москве, и в Ленинграде, и в Киеве, и в Ташкенте, и в
Паку, и еще в 77 советских городах [см.: Ерофеев, 1977].
Среди названий улиц и площадей в городах СССР, как
правило, можно найти Ленинский проспект, улицу и пло-
щадь Ленина. Нередки и такие наименования городских
объектов во многих зарубежных городах: Берлине, Со-
фии, Будапеште, Праге, Белграде, Париже, Калькутте,
некоторых городах Африки.
Мотивированностью и четкой информативностью об-
ладают и названия многих физико-географических объек-
тов, открытых или переименованных в советское время.
Упоминался уже хребет Черского. Имя геолога А. Л. Че-
каповского, сосланного в прошлом веке в Сибирь за свои
политические убеждения, носит кряж на севере Якутии.
В 1943 г. была открыта высочайшая вершина Тянь-Шаня
и назвали ее пиком Победы. В Заалайском хребте есть
ледник Корженевского. Н. Л. Коржепевский — знаток
гор Средней Азии, много лет изучавший их ледники, со-
ставил их первый каталог. Имя крупного гляциолога
П. Н. Пальгова, академика АН КазССР, носит ледник в
хребте Какшаал-Тоо. Широко известен ледник Федченко
в хребте Академии наук в Средней Азии. Ему нет
равных по величине в умеренных широтах земного
шара. Ледник был открыт ташкентским ученым-зоологом
В. Ф. Ошаниным, который и присвоил ему имя А. П. Фед-
ченко — талантливого исследователя Туркестанского края.
Па Урале и па Новой Земле долго работал геолог
академик Ф. П. Чернышев. Ныне один из хребтов Север-
ного Урала и гора на Новой Земле носит его фамилию.
Как говорилось, особенно много мемориальных названий
в Арктике. Однако они не всегда достаточно мотивиро-
ванны. Надуманны названия и некоторых ручьев на юге
Якутской АССР: Дымный, Туманный, Неприглядный,
Печальный, Дикий, Хромой, Непонятный, Марсовый,
Лунный, Звездный, Небесный, Земной.
Народные географические названия помогают геогра-
фам, геологам, топографам, геодезистам, ботаникам, ар-
хеологам и др. понять некоторые природные особенности
135
изучаемой территории, обнаружить археологические па-
мятники, городища, древние пути сообщения. Примеров,
подтверждающих эту мысль, уже накопилось немало.
Много случаев, когда географические названия помо-
гают в поисках и открытиях полезных ископаемых. На-
пример, название месторождения самородной серы Гаур-
дак в Туркмении точно отражает ее наличие’ по правому
берегу Амударьи. Гаурдак происходит от кукурт — сера и
даг — гора. В Аджаро-Триалетском хребте грузинские
географические названия Мадпеули, Поладаури, Саркинети
говорят о руде (мадани, сравним с таджикским маъдан —
руда), стали (полади, сравним русские слова булат, булат-
ная сталь, таджикское пулот, монгольское болт — сталь),
железе (ркина). В 1940—1946 гг. здесь обнаружили мес-
торождения металлических руд. Так топонимия помогла
геологам. Издавна были подмечены особые свойства горы
Магнитной на Южном Урале. Богатейшие залежи здесь
железных руд еще до революции привлекли внимание
промышленников. А в 1929—1931 гг. у подножья Магнит-
ной был заложен город Магнитогорск — один из крупней-
ших центров металлургической промышленности СССР.
Если в Средней Азии, Казахстане, Азербайджане,
Турции среди географических названий встречается тюрк-
ское слово Карасу, то с большой долей вероятности мож-
но считать, что оно приурочено к выходу грунтовых вод,
к источникам или небольшой речке, питающейся ими.
Если в горах Киргизии можно услышать о речке Кеньсу
(Кенсу), Кенкол, то внимательный геолог должен особен-
но тщательно изучить ее долину в поисках рудных место-
рождений, так как слово кен переводится: рудник, руда,
копи. В долине Нарына есть город Ташкумыр, что в пере-
воде означает каменный уголь. Он вырос у месторожде-
ния каменного угля, что и послужило основанием при-
своить городу такое название.
Реки Большой и Малый Сурень впадают в Сакмару.
Слово сурень — по-мансийски золото, золотой, золотоно-
сный. Оно, видимо, заимствовано из сакского — древне-
иранского языка. Эти реки берут начало с отрогов Южно-
го Урала, где давно знали о месторождениях золота. Имя
реки Алдан в Сибири тоже говорит о золоте. Сравним
тюркское алтын, монгольское алтан — золото и устарев-
шее русское алтын — три копейки, пятиалтынный — мо-
нета достоинством в 15 коп.
А вот любопытный рассказ о поисках хвоща — север-
136
11ого растения — по названию маленькой степной дере-
вушки Хвощинка на сухих равнинах Нижнего Поволжья.
Но откуда на юге хвощ? Геолог К. Флуг, много лет ра-
ботавший на Севере, хорошо узнал его природу. Он пи-
сал [1968]: «Меня удивило необыкновенное название
Хвощинка. Неподалеку были села Тетеревятка, Еловат-
Рядом по безлесным полям протекала мелкая речка
йгзовка... Топонимика — наука романтическая. Она по-
шоляет по названиям воссоздать рисунок прошлого, по-
добно тому как палеонтологи по костям восстанавливают
скелет ископаемых ящеров. И я вот решил довериться ей
и искать следы тундры в волгоградской степи.
Прошло несколько лет. За это время я исходил и объ-
•лдил буквально всю область. Но где спрятался хвощ? Хо-
1пл я, ходил по долинам рек и лесам, а он все не давал-
ся мне в руки. Пока однажды не спустился в глубокий,
как буровая скважина, овраг на Донской Гряде возле го-
рода Серафимовича. По дну текла ледяная вода из древ-
них родников юры... Пониже сочно зеленели хвощи. Точ-
но такой же нежный и сочный хвощ, как на побережье
Карского моря! Только пониже ростом.
И мне долго пе хотелось уходить от зеленых товари-
щей романтической юности. И я долго стоял и смотрел
на эти самые древние растения планеты, на ровесников
нефти, каким-то чудом сохранивших свою молодость...
Тундра и степь. Кажется, сотни километров лежат меж-
ду ними. На самом же деле они бывают совсем рядом».
Приведенные примеры информативности географиче-
ских названий ясно говорят о больших возможностях то-
понимии для познания окружающего нас мира.
Подводя итоги этого раздела, следует еще раз подчерк-
нуть мысль о том, что первичную информацию от геогра-
фического названия получает каждый грамотный человек.
11о она ограничивается только адресной функцией. Все
знают (или должны знать), где находятся такие всемирно
известные города, как Москва, Лондон, Париж, Берлин,
Токио, Нью-Йорк, где текут Волга, Нил, Миссисипи,
Амазонка, Ганг. Но мало кто задумывается о большом
информационном потенциале подобных имен, который
вскрывается при всестороннем их анализе — историческом,
лингвистическом, географическом.
137
ВТОРАЯ ЖИЗНЬ
ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАЗВАНИЙ
Выше уже было показано, как нарицательные слова пере-
ходят в собственные имена. Но интересен и обратный
процесс, когда географические названия попадают в ряд
обычных нарицательных слов, которые отрываются от
своего топонимического начала. Мало кто связывает эти-
мологию этих слов с именами того или иного города,
страны или другого географического объекта. Почти за-
быто, что лексема бронза, присущая многим европейским
языкам, восходит к имени итальянского города Бриндизи.
Имя города-порта перешло на металл, которому принад-
лежит почетное место в истории цивилизации: бронзовый
век явился большим этапом в развитии хозяйства и куль-
туры человечества.
Не все знают, что слово тюль связано с топонимом.
Первоначально такую ткань вырабатывали в небольшом
французском городе Тюль, ныне административном цент-
ре департамента Коррез. Мало кому известно, что дол-
лар — денежная единица США — слово не американское
да и вообще не англоязычное. Вот что пишет о его про-
исхождении Б. Казанский [1958]: «В старину в городе
Иоахимстале * (Германия) чеканилась крупная серебря-
ная монета, которую поэтому и называли иоахимсталер...
Но слово было очень длинное, а монетка ходкая; его и
сократили в талер... Измененный голландским, а затем
американским произношением, талер превратился в
доллар» (с. 63—64).
Еще производные: персик — от Персии, гречиха — от
Греции, автомобильная фара — от города Фарос близ
Александрии в Египте, где был сооружен знаменитый
в древности маяк.
Эти примеры ясно говорят о новой информации, кото-
рой обладает географическое имя, она позволяет точно
установить этимологию многих слов, казалось бы, непо-
нятных и как будто чуждых родному языку. Если они
обозначают предметы материальной культуры, то неред-
ко дают представление о происхождении изделия, месте
его первоначальной выработки, о том, что со временем
оно получило признание и распространение во многих
странах. Это уже элемент истории хозяйства и истории
♦ Ныне Яхимов — город в Чехословакии.
138
международных экономических отношений. Другой при-
мер. Всемирной славой пользуется шампанское. Известно,
мп его родина — историческая провинция Шампань во
Франции, где некогда зародилось производство шипучих
ник и откуда экспортировали в разные страны ежегодно
я тки миллионов бутылок. Но теперь шампанское из-
|0|'овляют во многих государствах, в том числе в Совет-
ком Союзе. Франция утратила свою монополию, однако
пиюним Шампань сохранился в названии вина, где бы
"ИО ни изготовлялось.
Словам топонимического происхождения посвятили
книгу тбилисские ученые Д. С. Мгеладзе и Н. П. Колес-
ников [1965], которые предложили такие слова называть
юпономами. Было учтено 700 слов. Их разбили на разря-
чы но принадлежности к пауке, литературе, быту и т. д.
Но подсчетам авторов в русском языке топопомов евро-
пейского происхождения 450 (64%), из которых па долю
Советского Союза приходится 130, Франции — 75, Ита-
Н1И — 60, Греции, Англии — по 30, па страны, говорящие
немецком языке,—• 30, Испании — 20. Азия дала 150
лов (21%), из них наша страна — 55, Индия — 25. На
граны Америки приходится 40 слов, Африки — 30, Ав-
। ралии — 3.
Конечно, 700 топономов не исчерпывают всего богат-
। ва оттопонимических слов в русском языке, о чем
пишут и сами авторы, по подобное собраниетопономоввы-
полнено впервые. В задачу Д. С. Мгеладзе и Н. П. Колес-
никова не входил анализ процесса перехода географиче-
ских названий в антропонимы и другие ономастические
категории, когда опи остаются собственными именами.
Ниже будут показаны и такие взаимосвязи.
Рассмотрим новые функции географических названий
и следующем порядке: 1) географические названия в пред-
ках материальной культуры; 2) то же в понятиях спор-
ia, искусства и науки; 3) то же в собственных личных
именах; 4) то же во внутригородских наименованиях.
(Оговоримся, что часть примеров, иллюстрирующих пере-
ход топонимов в нарицательные слова, заимствована из
книги Д. С. Мгеладзе и Н. П. Колесникова.)
Можно указать очень много наименований продуктов
питания по топонимам. Практически все сыры и некото-
рые сорта сливочного масла отражают географические
названия тех местностей и городов, где они вырабатыва-
ются или были созданы впервые: сыры рокфор по фрап-
139
цузскому городу Рокфор, популярный камамбер по мест-
ности в Нормандии; швейцарский, эстонский, латвийский,,
пошехонский, угличский, костромской, ярославский, ал-
тайский, лимбургский (по провинциям Лимбург в Бельгии
и Голландии, которые славятся своим высокоразвитым
молочным животноводством); масло вологодское, датское,
финское.
Сорта вин еще в большей степени топопимичны. По-
мимо шампанского, вспомним коньяк, бордо и кагор — по
французским городам Коньяк, Бордо и Кагор, токай — по
городу и винодельческому району Токай в Венгрии, ма-
деру — по островам Мадейра в Атлантическом океане.
Портвейн — от города Порту в Португалии. Имена ис-
панского города Малага и випа малага также находятся в
одном ряду. Другой город Испании — Херес-де-ла-Фрон-
тера — родина знаменитого випа херес.
Отечественное виноделие продолжает эту традицию.
Почти все популярные грузинские випа называются по
историческим областям Грузии: Имеретии, Кахетии или
по ее районам и селениям с давними винодельческими
традициями: Цинандали, Твиши, Мукузани, Салхино
и т. д. Крым подарил десертные вина Массандра (в Мас-
сандре находится крупный винодельческий комбинат),
сурож (от старого русского названия курортного поселка
Судак), Ливадия (имя района Ялты). Известны также ви-
на донское шипучее, цимлянское игристое (станица Цим-
лянская на Дону).
Конечно, такой список легко продолжить каждому, кто
знаком с ассортиментом вин, вырабатывающихся в Со-
ветском Союзе. По нему можно изучать географию наших
винодельческих районов: Молдавии, Южной Украины,
Северного Кавказа, Закавказских и Среднеазиатских рес-
публик.
Названия сортов чая, распространенных в Советском
Союзе,— грузинский, азербайджанский, краснодарский,
индийский, цейлонский — отражают места культивирова-
ния этого растения.
Все минеральные воды, по существу, именуются по
географическим названиям: Нарзан, Ессентуки на Север-
ном Кавказе, Арзни, Дилижан, Джермук, Севан в Арме-
нии, Боржоми в Грузии, Аршан и Дарасуп в Бурятии.
Последние топонимы этимологизируются: из бурятского и
монгольского аршан — минеральный источник, термаль-
ная целебная вода; Дарасун — от бурятского дарсан —
140
< целый (сравним Кисловодск с кислыми парзапными ис-
।очниками); кашинская вода — по городу Кашин в Ka-
in пинской области; московская вода и т. д. За рубежом
действует тот же принцип номинации: минеральные воды
ниши — по курорту Виши во Франции, карловарская — в
Чехословакии, висбаденская—по городу Висбаден в
<1> РГ близ Франкфурта-на-Майне и т. д.
При изготовлении салатов мы используем соус майо-
нез. Откуда это название? Оно явно звучит не по-русски,
группе Балеарских островов, принадлежащих Испании,
Средиземном море есть остров Менорка с главным го-
родом Маон. Отсюда и майонез. Раньше майопез в Рос-
сии был больше известен как соус провансаль (по фран-
цузской провинции Прованс, что, в свою очередь, связано
латинским словом provincia — колония, владение Рима
/а пределами империи). Дети, да и взрослые, любят ла-
комиться пломбиром (сравним имена городов Пломбьер
близ Дижона и южнее Эпинали в Восточной Франции).
Появилось целое семейство кондитерских изделий с
географическими названиями: конфеты каракум, балти-
ка, рица, таганай (по уральской горе близ Златоуста);
пирог невский, печенье берлинское, торты ленинградский,
киевский, Москва; тульские и вяземские пряники — из-
давна любимые в России; хлеб орловский, саратовский,
рижский, бородинский, соловецкий. В этом отношении не
отстают и колбасные изделия: одесская, семипалатинская,
истонская, краковская, полтавская; тамбовский окорок
п т. д. Нужно сказать, что многие из подобных наимено-
ваний эфемерны. Фабрики и заводы нередко прекращают
выработку одних сортов и выпускают другие. Но некото-
рые удерживаются десятилетиями. То же можно сказать
о папиросах сорта казбек и беломор, известных уже мно-
гие годы.
Предметы одежды, ткани, обувь тоже нередко имену-
ются по географическим названиям. Шерстяная ткань
кашемир — по Кашмиру. Популярная шелковая материя
крепдешин — от французского crepe de Chine — китайский
шелк. Джерси — по острову Джерси в группе Норманд-
ских островов, принадлежащих Англии. Популярна клет-
чатая ткань шотландка. Одни считают, что слово брюки
произошли от французского сукна брюкиш, которое, в свою
очередь, связано с городом Брюгге в Бельгии. В русском
языке, действительно, существует устаревшее слово
брюкиш — сукно из Брюгге, но по мнению других слово
141
брюки восходит к латинскому Ьгасае — штаны, шарова-
ры. У пас это слово появилось с конца XVII в. как заим-
ствование из западноевропейских языков.
Интересно, что в последние десятилетия процесс пере-
носа собственных географических имен в нарицательную
лексику заметно усилился. Появились плащи болонья —
по итальянскому одноименному городу; легкий летний
белый картуз таллипка — по столице Эстонской ССР; теп-
лые женские сапожки аляска. Зимние шапки: кубанка,
финка; легкие головные уборы: феска — по городу Фец в
Марокко, тиролька — по австрийской провинции Тироль,
панама — по стране Панама. Шляпа панама первоначаль-
но изготавливалась из пальмовых листьев в Эквадоре,
а затем в Панаме. Мало кто знает, что известные во всем
мире меха каракуль, каракульча и ширази тоже связаны с
географической номенклатурой. В низовьях реки Зараф-
шана в Узбекской ССР есть оазис и кишлак Каракуль —
черное озеро (здесь родина каракулевых овец). Серый
мех ширази назван по городу Шираз в юго-западной части
Ирапа. Названия ковров почти все восходят к топонимам
по месту их изготовления (известно, что ковровый рису-
нок, расцветка, национальный орнамент не повторяются):
ширвапский и карабахский ковры в Азербайджане, хора-
санский, гератский и исфагапский в Иране, текинский и
пендинский в Туркмении, ферганский в Узбекистане,
кашгарский в Китае.
Многие разновидности культурных растений и домаш-
них животных получили свои имена по географическим
названиям. Уже упоминались персик и гречиха. В этом
же ряду — сорт мелких яблок китайка, сливы венгерка и
мирабель (ио населенному пункту Мирабо на юге Фран-
ции) , апельсин (дословно китайское яблоко); сорта пше-
ницы: крымка, кубанка, саратовская; табак самсун — по
городу и округу Самсун на Черноморском побережье Тур-
ции; каштан — по городу Кастана в Малой Азии; кофе —
по имени лесной области в Эфиопии Каффа, где произ-
растает дикое кофейное дерево. Ботаники используют в
систематике растений топонимические прилагательные:
можжевельник туркестанский, василек гиссарский, мин-
даль бухарский, ель тянь-шанская, саксаул зайсапский,
хлопчатник египетский, софора японская и т. п.
Известны породы лошадей: орловская, допекая, ахал-
текинская (по названию Ахал-Текинских оазисов в Турк-
мении), кабардинская, карабахская, арабская, першерон
142
(но возвышенности Перш к западу от Парижа в Цент-
ральной Франции). Все эти названия восходят к топони-
мам, так же как и породы крупного рогатого скота: хол-
могорка (селение Холмогоры Архангельской области),
тагильский скот (бывший Тагильский райоп в Свердлов-
ской области), швиц и симмепталка (долина Симмептал в
Швейцарии); свинья йоркширской породы (графство
Йоркшир в Великобритании). Подобные переходы обыч-
ны и в названиях домашней птицы: утка пекинка, индей-
ца, курица леггорн (город Ливорно на Лигурийском побе-
режье Италии). Среди собак известны породы: болонка
(итальянский город Болонья;, сенбернар (Сен-Бернарский
монастырь в Швейцарии), обученный находить и спасать
людей, погребенных снегом в высоких горах Альп, спа-
ниель (Испания), большие и сильные собаки-водолазы
н ыофаупдлепд (американский остров Ньюфаундленд).
1 (азвання кошек тоже восходят к топонимам: сиамская
(Сиам — старое название Таиланда в Юго-Восточной
Азии), персидская, ангорская (по городу Ангора, так
раньше у нас называлась Анкара — столица Турции).
Это прилагательное присуще и малоазиатским козам,
дающим высококачественную ангорскую шерсть, или мо-
гер (сравним современное определение: мохеровые —
чисто- и тонкошерстяные изделия).
Большая река Грузии Риони орошает Колхидскую низ-
менность. Древним грекам она была известна под име-
нем Фазис. Теперь оно забыто, по сохранилось в назва-
нии фазанов — птиц из отряда куриных. Их и теперь еще
много на Кавказе. Канарейка получила свое имя от Ка-
нарских островов в Атлантическом океане, близ бере-
гов Африки. Итальянский остров Сардиния дал название
рыбе сардина, река Амур — рыбе амур. Зоологи система-
тики, используя географические названия, ввели их в
научный обиход для определения вида или формы: олень
бухарский, лось уссурийский, елец сибирский, голец та-
римский, саджа тибетская, пищуха гималайская, скворец
туркестанский, солонгой алтайский, медведи малайский
и андийский. Примеры могут быть продолжены.
Топонимическая номинация сказывается в полной
мере при наименованиях общественных предприятий,,
предметов обихода и домашней утвари. Вспомним лом-
бард по исторической области Ломбардия в Северной Ита-
лии. При наименовании ресторанов традиционно обраща-
ются к топонимам: Москва, Арарат, Эльбрус, Будапешт,
143
Пекин, София, Гавана, Берлин, Баку, Варшава, Кавказ,
Крым, Иртыш, Волга, Нева, Днепр, Кама, Арагви и др.
Нередко так называются и гостиницы.
Не столь популярна географическая номенклатура при
номинации промышленных предприятий. Но и здесь при-
меры найти нетрудно. Випно-коньячпый комбинат «Ара-
рат» в Ереване и завод в Москве, Палехское-предприятие
художественной миниатюры, винный комбинат «Массанд-
ра» в Ялте. Зато районы добычи полезных ископаемых,
нефтяные месторождения, рудники, шахты, скважины
обычно именуются по местности. Вспомним Донецкий,
Печорский, Кузнецкий, Черемховский, Карагандинский
угольные бассейны, Криворожский железнорудный бас-
сейн, Курскую магнитную аномалию, месторождения
нефти Самотлор, Нижневартовское, Шаимское в Тюмен-
ской области, газовые месторождения Шатлык, Ачак в
Туркмении, Оренбургское и т. д., Чиатурское месторож-
дение марганца в Грузии, Хайдарканское полиметалличе-
ское в Киргизии.
Практически все крупные электростанции повторяют
географические названия: Красноярская у Дивногорска
на Енисее, Братская и Усть-Илимская на Апгаре, Днепро-
гэс, Волгоградская, Чебоксарская гидроэлектростанции,
Волховская — первенец гидростроительства, Саяно-Шу-
шенская па Енисее — гигант гидроэнергетики, Зейская па
Зее, Костромская и Дубоссарская ТЭЦ.
Топонимы удачно пришли на помощь в процессе при-
своения имен совхозам и колхозам. Здесь вряд ли есть
необходимость в примерах, их очень много. Достаточно
сказать, что названия совхозов «Московский» или «Моск-
ва» повторяются многократно в разных республиках и
областях СССР.
Средства транспорта. Издавна в России типы судов
для речного плавания назывались по рекам, па берегах
которых их строили местные мастера. Каждая лодка име-
ла свои особепности. А. Орлов [1907] приводит список
лодок: коломенка, клязьмепка, унжак (по реке Упжа),
тихвинка, мариинка (по Мариинской системе каналов и
рек), беляна (по реке Белой, их много в России), двипка
(по Северной Двине), днестровка, гусяна (по реке Гусь,
левому притоку Оки), белозерка, ижемка (по реке Ижма,
рек под таким названием известно несколько, в основном
в северных областях РСФСР), брянка (по реке Брынь)
и т. д. По Ладоге плавали на соймах ладожских. На не-
144
большой реке Оскуя — правом притоке Волхова, близ
Новгорода — безвестные умельцы мастерили знаменитые
ладьи оскуй, или ушкуй. На этих ушкуях новгородцы
дружинами уходили в далекие края, пользуясь реками и
волоками между ними для торговли, грабежа и колони-
альных захватов, по одновременно и способствовали по-
знанию новых земель. Таких удальцов называли ушкуй-
никами.
Возникла цепь слов: река Оскуя — лодка ушкуй —
человек ушкуйник — движенье ушкуйничество.
В современную эпоху топонимы используются для
называния морских и речных теплоходов, атомоходов, ле-
доколов, танкеров. По океанам, морям, озерам и рекам
ходят корабли, на бортах которых паписапо: «Сибирь»,
«Москва», «Крым», «Кавказ», «Охотск», «Грузия», «Ар-
мения», «Украина», «Ташкент», «Сахалин», «Колыма»...
Вряд ли есть смысл продолжать такой перечень.
Географические названия вошли также в номенклату-
ру фирменных поездов: «Енисей», курсирующий между
Красноярском и Москвой, «Тихий Доп» (Ростов-на-Дону—
Москва), «Байкал» (Иркутск—Москва), «Вятка» (Ки-
ров—Москва), «Крым» (Симферополь—Москва), «Кама»
(Пермь—Москва), «Иртыш» (Омск—Москва), «Казах-
стан» (Алма-Ата—Москва) и т. д. По дорогам пашей стра-
ны и за ее рубежами бегают автомашины марки «Волга»,
«Жигули», «Колхида». В несколько другой форме, уже
вторичной, от городов Запорожье и Москва названы мало-
литражки «Запорожец» и «Москвич». Чехословакия вы-
пускает мотоциклы «Ява» (остров в Индонезии), авто-
машины и трамваи «Татра» (высокие горы в Чехослова-
кии) ; Польша — легковые автомобили «Варшава».
Предметы бытовой техпики в этом отношении пе исклю-
чение. Вспомним целое семейство холодильников: «Па-
мир», «Бирюса», «Нистру» (Днестр), «Ока», «Севан»,
«Орск», «Саратов», «Минск»; пылесос «Урал»; телевизо-
ры «Крым», «Неман», «Верховипа»; радиоприемники
«Рига», «Гауя» (по реке в Латвии), «Эстония»; электри-
ческие бритвы «Харьков», «Киев», «Москва», «Агидель»
(башкирское имя реки Белой — притока Камы), «Нева».
Не избежали оттопонимических названий и стиральные
машины, часы, фотоаппараты, швейные машипы, пишу-
щие машинки, магнитофоны, проигрыватели, вентилято-
ры. Даже парфюмерная промышленность воспользова-
лась географическими названиями для духов, мыла и
6 Э. М Мурзаев
145
других изделий. Известно: одеколон из французского еаи
de Cologne — кёльнская вода.
И в торговле, и в финансах известно слово тариф.
Некоторые считают, что оно восходит к имени небольшого
острова Тарифа, расположенного у самой южной точки
Испании в Гибралтарском проливе. Арабы захватили его
в VIII в. и организовали здесь контрольный пункт по
взиманию пошлины с проходящих судов: с малых — ма-
лую, с больших — большую. Остров же наречен по имени
военачальника Тарифа Бен Малика, командующего араб-
ской армией, высадившейся в Европу из Африки. (Срав-
ним: Гибралтар из арабского Джебел-аль-Тарик, т. е.
гора Тарика). Однако не все разделяют такую версию
происхождения слова тариф. М. Фасмер [1973] указывает,
что уже в самом начале XVIII в. оно появилось в русском
языке как заимствование. Итальянцы услышали его от
арабов, у которых tarif(a) —объявление о пошлинных
сборах. Следовательно, именем острова Тарифа стал фи-
нансовый термин. И пыне у самой южной точки Европы
близ мыса Марроки расположен испанский город Тарифа.
Перейдем теперь ко второму разделу, в котором пока-
жем роль географических названий в образовании спортив-
ной терминологии и слов, утвердившихся в искусстве и
науке. У нас популярны слова альпинизм, альпинист. Ко-
нечно, их легко сравнить с названием Альп — самой вы-
сокой горной системы Западной Европы. Когда-то древние
кельты всякие горы называли альп. Затем это нарица-
тельное слово стало собственным. В этом же ряду
альпеншток — палка с заостренным концом для горовос-
ходителей, альпаковка — специальная теплая куртка. Из
греческого топонима возникли марафонец, марафонский
бег\ из города Марафоп прибежал гонец с известием о по-
беде греков над персами в V в. до и. э.
Олимпийские игры, олимпиец связаны тоже с гречес-
ким топонимом. Иногда предполагают, что эти слова вос-
ходят к имени самого высокого горного массива Греции
Олимп (2917 м над уровнем моря) — местообитания богов
в греческой мифологии. Но есть и Олимпия. В западной
части полуострова Пелопоннес на берегу реки Алфиос
был город храмов и почитаемых лесных рощ Олимпия.
В одной из рощ — Альтис — происходили каждые четыре
года национальные спортивные игры. Ныне археологи
раскопали древнюю Олимпию, обнаружив великолепные
памятники эллинской архитектуры и искусства. Топоним
146
Олимп, Олимпия многократно повторяется в Восточном
Средиземноморье и перенесен в США, Бразилию. Новое
образование — мыс Олимпиады в Приморском крае па бе-
регу Японского моря. В английском городе Регби зароди-
лась игра с овальным мячом — регби.
В искусстве, народных танцах, песнях также можно
обнаружить топонимические слова. Достаточно вспомнить
Марсельезу (по городу Марсель) — государственный гимн
Франции, варшавянку. Народные «страдания» и частуш-
ки апеллируют к местам их возникновения: воронежские,
саратовские, тамбовские, рязанские. Во всем мире извест-
ны неаполитанские песни. Среди танцев популярны кра-
ковяк, мазурка, полонез и полька (от польских топони-
мов Краков, Мазурия, Польша). В этот ряд можно вклю-
чить венгерку, тарантеллу — по итальянскому городу
Таранто (отсюда паук тарантул), молдавеняску — быстрый
и темпераментный танец молдаван. Один из городов Чарл-
стон в США (их там насчитывается пе менее десятка) —
родина одноименного танца. Город Бостон дал название
вальсу.
Архитектурные детали аттик и кариатида пришли из
топонимов: Аттика и Кария — области античной Греции.
Арабеска — термин, известный в живописи, музыке, ба-
лете, он не нуждается в объяснении. Богема — часть сту-
дентов, журналистов, художников, артистов, писателей,
ведущих беспечную жизнь; беспорядочный и неоргани-
зованный быт людей интеллигентного труда. Это слово
попало к нам из французского языка: boheme — богемец,
чех, а позже цыган, так как французы считали их выход-
цами из Чехии. Сравним устаревшее, ныне забытое на-
звание Чехии — Богемия, отсюда — богемское стекло.
В Италии возникли венецианские школы живописи и
музыки: известно во всем мире венецианское стекло, обыч-
но украшенное эмалевым рисунком.
Слово водевиль (легкая музыкальная комедия) заимст-
вовано русским языком из французского; оно, как считает
М. Фасмер, восходит к названию долины Van (Vai) de
Vire в Нормандии, где впервые зародился в начале XV в.
этот литературно-сценический жанр. Согласно другому
объяснению, слово водевиль произошло от французских
слов voix de ville — голос деревни. Лаконизм — сжатое
изложение мысли, прием немногословного рассказа в ху-
дожественном произведении литературы и искусства. Это
слово греческого происхождения попало в латинский,
6*
147
а затем во многие европейские языки. В античной Греции
была область Лакония, жители которой отличались край-
ним немногословном и презирали болтунов. У художников
и литераторов существует выражение «взойти на Пар-
нас»— быть общепризнанным: Парнас — гора в Греции,
легендарное место пребывания Аполлона и девяти муз —
покровительниц разных искусств.
На юге Италии была древнегреческая колония Спбарис
Ее жители, богатые торговцы, окружали себя роскошью.
Владея большими ценностями, они вели праздный образ
жизни. Слово сибарит стало нарицательным на многих ев-
ропейских языках. В древней Элладе была область Спар-
та (ныне это название сохранилось в имени центра нома
Лакония). Жители Спарты отличались мужеством и су-
ровым образом жизни. До сих пор мы говорим о спартан-
це, как о человеке закаленном, тренированном, воздержан-
ном, довольствующимся малым.
Кинотеатры носят собственные названия, среди кото-
рых очень многие повторяют географические имена «Моск-
ва», «Байкал», «Балтика», «Енисей», «Ереван», «Таш-
кент», «Тбилиси», «Урал», «Эльбрус» и др.
Глубокий след оставили топонимы в научной терми-
нологии, и особенно в геологии и географии. Минералогия
включила в перечень минералов географические назва-
ния. Из них возникли также многие определения в между-
народной номенклатуре геологической хронологии: древ-
ние эпохи в истории Земли докембрий и кембрий по
топониму Кембрия (ныне Уэльс) — римское владение на
Британских островах, где жили кельты-кимры, девоп — по
графству Девон в Англии, пермский период палеозойской
эры — по финно-угорской области Пермия (сравним: город
Пермь), юра — средний период мезозоя — по горам Юра
па границе Швейцарии и Франции и в Федеративной
Республике Германии. Количество подобных наименова-
ний резко увеличивается при знакомстве со списком даль-
нейших подразделений па низшие таксономические ранги.
Так, в меловом периоде можно найти датский ярус, конь-
як, сеноман (по латинскому названию города Леман во
Франции). В каменноугольной системе отмечается тур-
нейский ярус — по селению Турна в Бельгии. Эквивален-
том валанжипского (по замку Валанжен в Швейцарии)
яруса меловых отложений в России оказывается печор-
ский ярус.
Существует несколько схем истории четвертичного
периода. В них можно обнаружить подразделения па эпо-
хи: рисскую, вюрмскую, шелльскую, эльбскую, ольстер-
скую, влсленскую, висконсинскую; они присвоены по
географическим названиям. Ныне часто пользуются ими
для обозначения геологических свит и горизонтов, кото-
рые имеют специфические признаки, позволяющие вы-
делить нх.
Основные этапы горообразовательных движений текто-
нисты разделяют на каледонскую складчатость, герцин-
скую, варисцийскую и новейшую, альпийскую. Каледо-
ния— латинское название Шотландии, Герципский лес —
название совокупности некоторых горных поднятий
Германии у древнеримских географов, Варисцийская гор-
ная дуга — древние поднятия в Западной Европе, примы-
кающие к Альпам, и Альпы.
Среди минералов и горных пород можно обнаружить
более сотни, имена которых оттопопимические. Укажем
только некоторые: агат — по реке Ахаты (Дрилла) в Си-
цилии, андезит — по Андам, слюда мусковит — по Моско-
вии, по в английском оформлении, так как в Англию вы-
возилась из России; каолин — по горе Каолин в провин-
ции Цзянси в Китае, где издавна добывалась эта порода
для приготовления фарфоровой посуды и использовалась
как огнеупорный материал; сурик — по Сирии, топаз —
по острову в Красном море; фаянс — глина, употребляе-
мая для производства фаянсовых и керамических изде-
лий,— по городу Фаэпца, расположенному в подгорной
полосе Тоскапо-Эмилиапских Апеннин в Италии (город
еще в средние века славился знаменитыми декоративны-
ми блюдами). Из этой же глины получали майолику.
И это слово восходит к топониму — острову Мальорка в
Балеарском архипелаге. Другой итальянский город —
Поццуоли па берегу одноименной бухты в Неаполитанском
заливе — дал имя рыхлой вулканической породе, которую
используют при производстве цемента. Отсюда она экспор-
тировалась в разные страны. Горная порода трепел — по
городу Триполи в Африке.
Легко проследить происхождение следующих назва-
ний минералов: лабрадор — по одноименному полуострову
в Канаде, аляскит, андалузит—по испанской исторической
провинции Андалузия, везувиан — по Везувию, кубанит —
по острову Куба. В Советском Союзе были открыты и
названы минералы: азовский, найденный на Таманском
149
полуострове, алтаит, астрахапит, оаикалит, оеломорит, ви-
люит и чароит (по сибирским рекам Вилюй и Чара).
Метеориты называют по местам их падения.
Многие земные названия перенесены астрономами в
космос. В книге 10. А. Карпенко «Названия звездного
неба» [1981] насчитывается более 120 таких, имен, кото-
рые выступают в новом качестве, обозначая метеориты и
астероиды. Среди них можно обнаружить астероиды: Лю-
теция (древнее имя Парижа), Европа, Азия, Симеиз — по
имени курортного поселка Симеиз, где находится Крым-
ская обсерватория, Толоза (Тулуза), Беролина (Берлин),
Тифлис, Петрополитана (Петроград), Наполитания (Неа-
поль), Помпея, Гельвеция (Швейцария), Скифия, Кол-
хида, Пулкова, Киприя (Кипр), Гранада, Рома (Рим),
Лимпопо, Армения, Украина и много других. Названия
же комет не географичны, а аптропонимичпы, они апелли-
руют к именам их первооткрывателей и отвечают на во-
прос: чья комета? Нехарактерны земные топопимы и в
наименованиях созвездий и звезд, которые восходят к
греческой, латинской и арабской лексике. «Вообще араб-
ский язык в названиях звезд господствует. По данным
II. Г. Куликовского, ныне имеют собственные названия
275 ярких звезд, из них только 15% греческих, 5% латин-
ских, а 80% арабских»,— пишет Карпенко (с. 57). Прав-
да, отмечает автор, многие имена звезд арабы заимство-
вали из Птолемея, т. е. из греческого источника.
Географы также пользуются топонимической лексикой
для обозначения разных форм земной поверхности и яв-
лений. Выше упоминались карст, карстовый рельеф. Эти
термины восходят к известному плато Карст (Kras) в
Югославии. Упоминались и воклюзы — карстовые источ-
ники. Альпийский рельеф, альпийский пояс, альпийский
луг не нуждаются в комментариях, так же как арктиче-
ская тундра или арктическая пустыня. В этом же ряду:
меандра — излучина реки, образованная боковой эрозией.
Термин восходит к греческому гидрониму Меандр в Ма-
лой Азии, который, в свою очередь, связан со словом
меандр — орнамент изгибающихся линий, популярный в
античном искусстве Эллады. Обычно вспоминают соответ-
ствия: гора Вулькано в группе Липарских островов в Тир-
ренском море и вулканы и вулканизм. Но первоначаль-
но — от латинского Vulcanus — сын Юпитера и Юноны,
бог огня и кузнечного дела у римлян, vulcanus — огонь,
пламя.
150
Названия ветров обычно совпадают с названиями тех
местностей, откуда они дуют: ангара (от одноименной
реки) на юге Байкала — холодный ветер, приносящий
осадки на восточное, горное обрамление озера. Другие
байкальские ветры: баргузин, дующий с долины Баргузи-
на, имеет северо-восточное направление; сарма, самый
свирепый ветер, носит имя реки Сарма, впадающей в про-
лив Малое Море напротив острова Ольхон. Абаза — же-
стокий восточный ветер на Черном море — дует со сторо-
ны Абхазии. В дельте Дуная — Балте — обычен ветер
балтэрэц. Жаркий сухой ветер в Средней Азии в верхней
части Амударьи — афганец — имеет юго-западное направ-
ление. Шалоник, шелоник — юго-западный ветер на озе-
ре Ильмень — назван по реке Шелонь. Отсюда термин
перенесен в другие районы вплоть до Сибири. Ветер улан
дует на западе Иссык-Куля из Уланского (Бомского)
ущелья. На востоке озера ветер санташ несет воздух с
одноименного перевала. В Джунгарских воротах в холод-
ное время дует сильный ибэ, или эбэ,— восточный или
юго-восточный ветер. Этот очень сухой ветер способству-
ет таянию снежного покрова. Назван так по озеру Эбипур,
лежащему в котловине в западной части Джунгарии.
В Ходжептских Воротах известен урсатьевский ветер,
вырывающийся из Ферганской впадины па просторы Ту-
ранской равнины. В Сырдарьинской области находится
крупная железнодорожная узловая станция Урсатьев-
ская — ныне поселок городского типа Хавает.
Обозначения химических элементов также нередко
берут начало от географических названий. Сюда относят-
ся галлий, германий, европий, полоний — из латинского
Polonia — Польша, рутений — из латинского Ruthenia —
Россия, франций.
Археологи часто прибегают к помощи географических
названий для обозначения стоянок древнего человека и
первобытных культур. Палеолитическая мустьерская куль-
тура получила такое имя по гроту Мустье на реке Везер
в департаменте Дордонь во Франции, а по стоянке у се-
ления Шелль на реке Марне в той же стране выделены
шелльская культура и шелльский ярус четвертичных от-
ложений. Промежуточная по времени между этими куль-
турами Ашельская — по деревне Сент-Ашель в департа-
менте Сомма. По гроту Мадлен и пещере Кроманьон в
том же департаменте Дордонь наречены мадленская куль-
тура и кроманьонская раса, а по пещере Ориньяк в де-
151
партаменте Верхняя Гароппа — ориньякская культура.
В долине Неандерталь близ Дюссельдорфа, в западной
части ФРГ, раскопаны костные остатки палеолитического
неандертальского человека. В СССР известны трипольская
культура неолита на Украине, ананьевская культура же'
лезпого века — по стоянке у деревни Ананьеве в Татар-
ской АССР, Костенковские стоянки — по селу Костепки
близ Воронежа, на правой стороне Дона,— датируются
поздним палеолитом. Палеолитическая же Тимоновская
стоянка раскопана у селения Тимоновка па реке Десне
в Брянской области. Можно вспомнить археологические
памятники пещер Киик-Коба в Крыму и Тешикташ в
Узбекистане и много других, названия которых апелли-
руют к топонимам.
Географические пазвания используются для обозна-
чения исторических событий, юридических положений,
научных школ и направлений, в политике и т. д. Напом-
ним, римское право, романтизм, роман — первоначально
рассказ, написанный па одном из романских языков:
французском, итальянском, португальском. Сюда же от-
носятся романс — первоначально народная песня, испол-
няемая на испанском языке, романская филология, ро-
манские пароды, ромапское искусство, римско-католиче-
ская церковь. В истоках этого ряда — Рим, Roma.
Ныне получило широкое распространение слово ака
демия для высших научных и некоторых учебных заве-
дений. Первоначально так называлась роща близ Афин,
где собирались последователи Платона, чтобы послушать
своего учителя. Другой великий греческий философ, Ари-
стотель, создал свою школу близ храма Аполлона Ликей-
ского в Афинах. Эта школа Ликей существовала в течение
нескольких веков после смерти основателя (сравним ус-
таревшее слово лицей).
Из античного мира пришло и слово Капитолий —
холм в Риме, где первоначально была крепость, а в США
так называются здание конгресса и дома правительства
отдельных штатов. Во времена Великой французской ре-
волюции 1789 г. и Парижской коммуны 1871 г. появились
понятия жирондисты (по провинции Жиронда), якобинцы
(по Якобинскому монастырю в Париже). Во время второй
мировой войны во Франции родилось слово вишисты —
предатели родины, сотрудничавшие с Гитлером (в мес-
течке Виши обосновалось марионеточное правительство
маршала А. Петэна).
152
В 1380 г. на Куликовом поле, в междуречье Дона и
Красивой Мечи, произошла знаменитая Куликовская бит-
ва. Битва Петра I со шведами иод Полтавой в 1709 г.
вошла в историю Российского государства как Полтав-
ская. В 1805 г. победа английского адмирала Горацио
Нельсона в морском сражении с франко-испанским фло-
том у Трафальгарского мыса па побережье Испании обес-
печила Англии господство на море. Трафальгар оказался
важной вехой в повой истории Англии. Одна из цент-
ральных площадей Лондона до сих пор именуется Тра-
фальгарской. Бородинское поле под Москвой в 1812 г.
стало местом ожесточенной битвы русских с французами,
предопределившей дальнейшие события и отступление
Наполеона из Москвы. При Ватерлоо его армия была
окончательно разгромлена в 1815 г. Ныне ватерлоо —
символ полного поражения. История Великой Отечествен-
ной войны 1941—1945 гг. увековечила такие названия,
как Сталинградская битва, Орловско-Курская дуга, Ле-
нинградская блокада. Эти примеры ясно говорят о геогра-
фических названиях как ориентирах в исторических со-
бытиях.
Названия конференций, конгрессов, мирных договоров
тоже восходят к местам их созыва: Белградский мир
1739 г., Тильзитский мир 1807 г. был подписан на плоту
на реке Неман у селения Тильзит, Венский конгресс
1814 г., Пятый Лондонский съезд РСДРП 1907 г., Шестая
Пражская конференция 1912 г., Брестский мир 1918 г.,
Генуэзская конференция 1922 г., Тегеранская конферен-
ция 1943 г., Ялтинская конференция 1945 г.
И уж, конечно, издавна известно, что наименование
жителей городов прямо связано с их топонимами. Инте-
ресно, что грамматическое оформление наименований жи-
телей происходит по-разному в зависимости от времени:
Пенза и пепзики, пензенцы, пепзовцы, пепзяпе; Москва
и москвичи, московцы, московиты, московитяне, московити-
пы, московляне, москали. Многие формы ныне устарели.
Литературоведы и писатели организуют мемориальные
праздники, посвященные великим писателям (Болдин-
ская осень — памяти А. С. Пушкина и т. д.). Писатели
избирают топопимы в качестве названий своих сочине-
ний. Вспомним «Леди Макбет Мцепского уезда» II. С. Ле-
скова. У К. Г. Паустовского — «Черное море», «Колхида»,
«Кара-Бугаз», «Мещорская сторона». У Г М. Маркова —
«Сибирь». У Н. В. Гоголя—«Вечера па хуторе близ
153
Дикапыш» п «Невский проспект». Особенно часто в за-
главиях встречаются топонимические прилагательные: «Се-
вастопольские рассказы» и «Кавказский пленник»
Л. Н. Толстого. «Кавказский пленник» повторяется у
А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова. У Пушкина —
«Бахчисарайский фонтан» и «Египетские ночи». М.Е. Сал-
тыков-Щедрин написал «Пошехонские рассказы» и «По-
шехонскую старину»; Д. Н. Мамин-Сибиряк — «Уральские
рассказы» и «Сибирские рассказы»; В. Г. Богораз-Тан —
«Колымские рассказы» и «Чукотские рассказы».
С. Н. Сергеев-Ценский опубликовал роман «Севастополь-
ская страда». У С. Н. Маркова — «Юконский ворон»,
у А. Стендаля—«Пармская обитель» и «Итальянские
хроники».
Современные литературно-художественные и общест-
венно-политические журналы нередко носят топонимиче-
ские имена: «Москва», «Доп», «Нева», «Сибирские огни»,
«Литературная Армения». Названия многих областных,
городских и районных газет часто даются по тем обла-
стям, городам и районам, где они выходят.
История тесно переплетается с географией. Всякое
историческое исследование должно начинаться с изучения
географической карты.
Много слов произошло из топонимической номенклату-
ры. Вспомним хотя бы рубикон в выражении «перейти
Рубикон». В Северной Италии в Адриатическое море впада-
ет речка Рубикон. Некогда здесь была граница между
собственно Италией и Цизальпинской Галлией. В 49 г.
до н. э. Рубикон был перейден Юлием Цезарем, что стало
причиной войны между ним и Сенатом. Другие примеры:
Камчатка — глухая, отдаленная местность; форум — по
площади Форум в Риме; швейцар; пошехонец — провин-
циал, отсталый человек. А сколько прилагательных в рус-
ском языке образовано от географических названий! Еги-
петский труд, берлинская лазурь, бенгальский огонь,
английская соль, олимпийское спокойствие, сибирская
язва, спартанское воспитание, казанская сирота, вави-
лонское столпотворение.
Уже говорилось о переходе личных имен или прозвищ
людей в топонимы, что особенно характерно для наиме-
нования населенных мест. Здесь следует сказать и об
обратном процессе, при котором топонимы образуют фами-
лии: Римский-Корсаков, Уралов, Архангельский, Самар-
цев, Муромцев, Волгин, Днепров, Двинский, Ростовцев,
154
Казанский, Крымов, Донской, Вяткин, Варшавский.
В ряду подобных и фамилия известного русского поэта
Евгения Баратынского от имени замка Боратын. С име-
нем деревни Даргомыж, что в Тульской области, связана
фамилия известного композитора А. С. Даргомыжского,
а с именем села Достоево в Брестской области — Ф. М. До-
стоевского.
Название города Венеция продолжается в фамилиях
большого итальянского художника Доменико Венециапо
(1404—1461) и великого русского художника Алексея
Гавриловича Венецианова (1780—1847), мастера бытовой
реалистической живописи, создавшего в России венециа-
новскую школу. По данным адресного бюро Москвы, шесть
жителей пашей столицы носят фамилию Москва, более
тысячи — Московский, 2500 — Москвин. Далее следуют
фамилии Московцев, Москвич, Московичев, Московкин,
Москович, Москвитин. Примеры «географических» имен
и фамилий приведены в книге А. В. Суперанской и
А. В. Сусловой «Современные русские фамилии» [1981].
Среди них имена: Нил, Африкан, Адриан, Далмат, Ли-
дия — по имепи древнего государства в Малой Азии. Неко-
торые фамилии порой удивляют дальними связями с то-
понимами: Аден, Ямайкип — по острову в Карибском
море, Америка, Америков, Парижев, Португалов, Орлеан.
Правда, следует сказать, что и в Советском Союзе есть
топонимы Париж, Орлеан, о таких перенесенных назва-
ниях уже было сказано.
В. А. Никонов приводит такие «географические» фа-
милии: Журавский по населенным местам Журавки (их
на Украине несколько), Вереитинов — от города Верея
Московской области. «Все фамилии от именований с -итин
указывают па города, входившие в состав Московского
государства XV—XVI веков (сравним: Боровитин), тем
самым датируя продуктивность этого форманта»,— пишет
В. А. Никонов [1976, с. 151]. Фамилии Арциховский идут
от топонима Арцихов в Силезии, Аткарский — от города
Аткарск Саратовской области. Этимология фамилии Твар-
довский связана с польско-белорусскими топонимами:
Твардово, Твардовки, Твардовское из польского twardy —
твердый, крепкий.
В этот ряд можно включить известные имена: Алек-
сандр Македонский, Эразм Роттердамский, Тициан да Ка-
дора (по итальянскому городу Пьеве-ди-Кадоре), Леонар-
до да Винчи (по городку Винчи), Пьетро Перуджо (по
155
городу Перуджа), Гераклит Эфесский (по городу Эфес в
Малой Азии), Фома Аквинский (по городу Аквино близ
Неаполя), Франциск Ассизский (по городу Ассизи в Ита-
лии), Климент Охридский (по городу Охрид в Югославии).
Как видно из данных примеров, фамилия и прозвища
присваиваются по месту рождения или жительства.
Это справедливо и для Востока: Шота Руставели —
Шота из Рустави. Классик азербайджанской поэзии Ни-
зами Гянджеви родился в городе Гапдже (ныне Кирова-
бад Азербайджанской ССР); Мовсес Хоренаци (Моисей
Хоренский) — основатель армянской исторической пау-
ки — родился в деревне Хорни (как предполагают, в Зан-
гезуре); Махмуд Кашгари (Кашгарский) — составитель
первого толкового тюркского словаря,— предки которого
были выходцами из Кашгара, города в Восточном Турке-
стане; великий средневековый ученый-энциклопедист
Абу Рейхан аль-Бируни родился в кишлаке Бирун в Хо-
резме, в дельте Амударьи; крупный средневековый мате-
матик Мухамед ибн Муса ал-Хорезми тоже родом из Хо-
резма; великий персидский поэт Саади (Мушрифаддин
Саади Ширазский) — из города Шираз. Этот город дал
еще одного великого поэта-лирика Хафеза, или Шэмс-эд-
Дипа Мохаммеда Ширази.
Многие псевдонимы и вторьте фамилии, избранные ли-
тераторами, общественными и политическими деятелями,
а также присвоенные им народом или государственными
актами, также апеллируют к географическим названиям:
Дмитрий Донской, Александр Невский, Суворов-Рымник-
ский, Потемкип-Таврический, Семенов-Тяп-Шапский, Ма-
мин-Сибиряк, Анатоль Франс (Ж.-А. Тибо).
Писатели часто присваивали оттопонимические имена
героям своих произведений: Дон-Кихот Ламанчский у
Сервантеса, Тартарен из Тараскона у Доде, Невская
у Паустовского. В народном творчестве — та же картина.
Герой армянского эпоса Давид Сасунский, или, в армян-
ском оритинале, Сасупцы (из Сасуна — исторической об-
ласти Древней Армении), былинный русский богатырь
Илья Муромец.
Следует рассказать и о второй жизни географических
названий, продолжающейся в именах улиц, площадей,
переулков, проспектов, проездов городов и поселков или
городских районов. По существу, можно определить эти
названия как перенесенные. Они остаются собственными
именами, хотя чаще всего несколько меняют свой морфо-
156
логический облик: город Выборг, Выборгская сторона в
Ленинграде; город Псков, Псковская улица в Москве;
река Днепр, Днепровский район в Херсоне.
Традиция наименования улиц по топонимам восходит
к далекому прошлому. Первоначально исторически фор-
мировались названия дорог, расходящихся из какого-то
центра к тем или иным населенным местам. Вспомним
Тверскую улицу (ныне улица Горького), Владимирку в
Москве, по которой гнали ссыльных в Сибирь (ныне шоссе
Энтузиастов, откуда начинается магистраль в города
Владимир и Горький). Из Москвы в Золотую Орду от-
правлялись обозы и всадники в южном направлении. Эта
дорога — теперь известная улица Ордынка. Старокашир-
ским шоссе начинается путь в Каширу. Видимо, в каж-
дом большом и давнем городе можно обнаружить подоб-
ные примеры. Разве мало о чем говорили улицы Киева:
Старо-Житомирский шлях и Брест-Литовское шоссе?
И эта закономерность приобретает универсальность. Из
Софии па юг уходит Драгалевско шоссе до населенного
места Драгалевици; из Пазарджика в Болгарии в Домб-
ровницу ведет улица Домбровпишка. В Братиславе ма-
гистральные улицы начинают путь в близлежащие горо-
да: Виеденска — в Вену, Ламачска — в Ламачу, Вракун-
ска — во Вракупу. Путь в город Фрапкфурт-на-Одере
начинается из Берлина по Фраыкфуртер-аллее.
Среди названий улиц, происходящих от топонимов,
есть такие,, чья известпость далеко перешагнула границы
города и даже страны: Невский проспект в Ленипграде
(по Александро-Невской лавре), Ленинградский проспект
в Москве, Оксфорд-стрит в Лондоне, Севастопольский
бульвар и парк Булонский Лес в Париже.
Называние по топонимам порой можно объяснить мо-
дой. Если бы пе популярность песни о сибирской реке
Бирюсе, видимо, не было бы улицы Бирюсинки в Москве.
Песня на прекрасные стихи Михаила Светлова «Гренада»
способствовала появлению улиц с таким названием в не-
которых новых поселениях.
Городские наименования по географическим объектам
очень популярны. В Москве есть Тихорецкая улица и Ти-
хорецкие переулки, Ферганская улица и Ферганский про-
езд, Симферопольский бульвар, Крымский мост и Крым-
ская площадь, Крымская набережная и улица, Крымский
Вал и проезд. Улицы Киевская, Белорусская, Минская,
Молдавская, Бакинская, Ереванская, Ташкентская и дру-
157
гие символизируют единство нашего народа, интернацио-
нальный характер Советского государства. Современная
эпоха характеризуется массовым переносом названий даже
отдаленных географических объектов в городскую номенк-
латуру. В Москве это подтверждается следующими при-
мерами: Балаклавский и Севастопольский проспекты,
Керченская, Ангарская, Иркутская, Онежская, Балтий-
ская, Севанская, Олонецкая улицы. Трудно найти город,
где бы не было Московской улицы.
В связи с увеличением площади городов многие при-
городные деревни и даже села оказываются в городской
черте; они нередко сохраняют свои наименования, но уже
в новом качестве, указывая на микрорайон. В Москве —
Зюзино, Бескудниково, Теплый Стан, Медведково, Голья-
ново. А города, вошедшие в пределы Москвы, дали наи-
менование ее основным административным районам: Пе-
ровский, Тушинский, Бабушкинский, Люблинский, Кун-
цевский. По деревне Черемушки назван Черемушкинский
район.
Об удельном весе топонимических названий улиц
Москвы можно судить по следующим соотношениям. По
справочнику «Имена московских улиц» [1972] подсчита-
но количество улиц, имена которых начинаются на буквы
А, К, Т. Всего их оказалось около 470. «Географические»
имена составляют 120, или почти 26%. Можпо думать,
что эта цифра со временем увеличится.
В Ленинграде среди старинных названий улиц и про-
спектов из 172 оказалось 25 образованных непосредствен-
но по географическим объектам, т. е. около 15%. В се-
редине прошлого века в Петербурге, согласно сенатским
указам и постановлениям, десятки улиц и переулков по-
лучили новые наименования по названиям городов, рек и
губерний России. Так появились Курская, Симбирская,
Саратовская, Черниговская, Киевская, Двинская, Кам-
ская, Курляндская улицы и др.
По городам-побратимам появляются имена зарубеж-
ных населенных мест в городской номенклатуре СССР.
В Киеве есть улицы Тампере — по городу в Финлян-
дии, Краковская, Лейпцигская, Братиславская, Тулузы —
по городу во Франции, Киото — по древней столице Япо-
нии, Флоренции, в Ленинграде улицы Дрезденская и
Манчестерская.
О второй жизни географических названий можно было
бы написать еще много интересного. Однако правильно ли
158
говорить о второй жизни? Ведь она должна наступить
после окончания первой. Л здесь идет речь о продолже-
нии действия географических названий. Правда, случа-
ется, что основное название уже умерло, а производные
от него живут, действительно, второй жизнью. Петрогра-
да уже нет, по в Ленинграде есть Петроградский район
и еще сохранилось понятие Петроградская сторона. Ан-
тичные названия упоминаются только в истории, но та-
кие слова, как сибарит, троянский копь, живут и сегод-
ня. Большинство же примеров перехода географических
названий в нарицательные слова, антропонимы, внутриго-
родские имена говорит о параллельном существовании
топонимов и этих категорий лексики. Поэтому «вторая
жизнь» в данном случае понимается как образ.
ТОПОНИМИКА И СОВРЕМЕННОСТЬ
В чем заключается практическая помощь топонимики
современному обществу? Ответ на этот вопрос не может
быть однозначным. Рассмотрим его в пяти аспектах.
Первый из них — просветительный. Различные орга-
ны информации и научно-исследовательские учреждения
получают множество писем от жителей городов и посел-
ков с просьбой рассказать о происхождении их географи-
ческих названий. Одни спрашивают, что означают Бе-
лая Калитва, Пронск, Ока (таких гидронимов в СССР не-
сколько), другие интересуются зарубежными топонимами.
Учитывая интерес читателей, в последние годы на
страницах центральных, республиканских и областных
газет и журналов довольно часто стали появляться статьи
и заметки па топонимические темы.
Издано немало популярных книг о происхождении
географических названий; топонимические словари и
справочники не залеживаются на полках магазинов.
Второй аспект — педагогический. Преподаватели гео-
графии отмечают целесообразность и высокую эффектив-
ность использования топонимики во время занятий.
Раскрытие содержания географических названий несет
дополнительную информацию о природе называемого
объекта, его специфических признаках. История геогра-
фических открытий, познание пашей планеты, как мы
уже знаем, тесно переплетается с топонимикой. Истори-
ческая география чаще других наук апеллирует к ней.
159
Особенно важно знание основ топонимики для картогра-
фов и топографов. Лингвисты часто прибегают к помощи
ономастики в курсах по истории языка, так как собствен-
ные имена — специфический слой лексики, сохраняющий
много консервативных и архаичных черт, характеризую-
щих прошлое в языке и его динамике. Пе случайно в
учебных планах некоторых филологических факультетов
читаются специальные курсы ономастики.
Третий аспект — наименования и переименования гео-
графических объектов, в основном населенных мест: го-
родов, селений, городских улиц, площадей и т. д. Пере-
именования отражают исторические условия. Но что и
как переименовывать? Одни ратуют за ломку многих не-
благозвучных, старых, давно сложившихся названий. Дру-
гие отстаивают полное сохранение топонимии как устно-
го исторического памятника.
Иногда предложения о переименовании вызываются
недоразумениями. Так, название Холуй (встречается не-
сколько раз) не связано со словом холуй — лакей, подо-
бострастный, ничтожный человек. Собственное имя восхо-
дит к нарицательному холуй —- коряга в реке, песчаная
отмель, наносные аккумулятивные образования в русле
потока. То же можно сказать о названии Болванское.
Болван в топонимии означает деревянный идол, бревно
(сравним: болванка), деревянный, вертикально поставлен-
ный знак. В болгарском языке болван — большое старое
дерево. Это слово стало основой нескольких топонимов.
Многие специалисты выступают против однообразия
ряда новых наименований и даже за возвращение ста-
рых. Так, вернулись старые названия городов: Оренбург,
Душанбе, Пржевальск, Ашхабад.
К. Г. Паустовский в «Книге скитаний» писал: «Наз-
вания нужно уважать. Меняя их в случае крайней необ-
ходимости, следует делать это прежде всего грамотно, со
знанием страны и с любовью к пей. В противном случае
названия превращаются в словесный мусор, рассадник
дурного вкуса и обличают невежество тех, кто их приду-
мывает. Нельзя называть города так неблагозвучно, что
людям в них неприятно жить».
В столице Венгрии — городе Будапеште составлен
список старых названий, связанных с историей города.
Опи, как заповедные, берутся под защиту закона. Гео-
графические названия связаны с жизнью народа, они в
какой-то мере его история, поэтому подлежат охране.
160
Нельзя переименовывать без веских оснований, без тща-
тельного изучения новых предложений и мотивировок.
Конечно, разумная охрана старых названий — свидетелей
нашей истории — действительно нужна, они неповторимы,
потому что их разнообразие формировалось в течение
многих веков. По этому поводу профессор Московского
университета Ю. Г. Саушкпп писал автору: «Должна
быть своя Красная книга для географических названий.
В Иванове Уводскую улицу переименовали по фамилии
в Зверевскую. Но какое же Иваново без Уводи? Нужен
закон, свод правил с рядом табу».
Новые названия можно присваивать населенным пунк-
там в том случае, если они возникают на местности, пе
имеющей народного имени. Если же оно есть, то гораздо
целесообразнее перенести его па рождающиеся города,
поселки, железнодорожные станции, порты и т. д.
С 1926 по 1966 г. в СССР возникло 844 города.
В 1977 г. новых городов насчитывалось 1151. Па 1 янва-
ря 1979 г. таких городов оказалось уже 1174, а всего
вместе со старыми количество городов в нашей стране
ныне превышает 2000. В последние годы их количество
ежегодно увеличивается на 20.
Четвертый аспект — адресная функция названий. Эта
весьма важная и практическая функция должна действо-
вать точно и бесперебойно. Однако пе всегда так получа-
ется. Мешаю г названия-тезки, одноименность. Особенно
усугубляются трудности при наличии повторных топони-
мов в пределах одной области или одного края, а тем
более в пределах одного административного района.
В Краснодарском крае 12 населенных пунктов назы-
ваются Новый. Это прилагательное в сочетании с други-
ми словами в адресах края повторяется 145 раз. В Ке-
меровской области в списке населенных пунктов можно
найти три Красные Поляны, четыре Новопокровки, четы-
ре Петровки и еще четыре Петровских, семь Октябрь-
ских, три Повоивановки и четыре Повоиваповских. В Ви-
тебской области 12 раз повторяется название Углы,
20 раз — Заполье, в Ярославской области 30 Погорелок.
Одноименность и очень близкие формы географиче-
ских названий (например: Лебедянь и Лебедин, Межевая
п Межевое) осложняют работу многих народнохозяйст-
венных организаций. В первую очередь это создает не-
удобства для работников связи и транспорта. До введе-
ния почтовой индексации по 38 населенным пунктам
161
Пермской .части с иазваппямп-двойппкамп за 1964—
1968 гг. неправильно было заслано 274 680 корреспонден-
ций, а в пересчете на день работы предприятий — 139.
Та же проблема наблюдается в номенклатуре внутри-
городских объектов. Рост городов часто связан с погло-
щением ими пригородных поселков и других .населенных
мест. Названия их улиц, переулков, площадей нередко
повторяют внутригородские имена, уже существующие
в растущих городах. Классический пример — образование
большой Москвы в 1960 г. Тогда в состав столицы были
включены пять ближайших городов: Бабушкин, Кунцево,
Люблино, Перово, Тушино — и пригородные поселки и
деревни. Среди них Бирюлево, Давыдково, Чертаново.
Вместе с ними вошли названия-двойники: Советских
улиц оказалось 20, Московских — 19, Центральных — 18,
Школьных — 17, Полевых — 16, Пионерских — 15, Пуш-
кинских и Горьковских — по 11. А всего новая Москва
получила 800 улиц-тезок. В результате Московскому Со-
вету пришлось провести большую работу, чтобы ликви-
дировать одпоименность.
Среди названий станций Московского метрополитена
также можно обнаружить близкие по звучанию, что вызы-
вает путаницу у многочисленных гостей столицы: Сокол
и Сокольники, Октябрьская и Октябрьское поле, Измай-
ловская и Измайловский парк, Ленинские горы и Ленин-
ский проспект, Кузнецкий мост и Новокузнецкая, Фили
и Филевский парк.
С другой стороны, можно сомневаться в правильности
присвоения одного и того же имени пересадочным стан-
циям, расположенным рядом, три Киевские, две Ново-
кузнецкие, Белорусские, Комсомольские, Павелецкие, Ок-
тябрьские, Таганские, Курские, Проспект Мира, Парк
Культуры. Между тем насыщенность названий городских
объектов в местах пересадочных станций позволяет легко
избежать повторов. Ведь нашли же разные имена для
таких станций, как Краснопресненская и Баррикадная,
Площадь Свердлова, Площадь Революции и Проспект
Маркса, Кировская и Тургеневская.
В ряде случаев железнодорожники вынуждены искать
название для станций, которое отличалось бы от названия
населенного пункта, где она возникла. Вынуждены пото-
му, что последпее уже повторяется в списке таких стан-
ций. А повторы ведут к путанице и переадресовке грузов,
излишним расходам. Так, город Пушкин в Ленинградской
162
области, который получил имя великого поэта в 1937 г.,
сохранил старое имя Детское Село для станции. И легко
понять почему. Есть станции Пушкино Московской же-
лезной дороги и Пушкино Горьковской железной дороги.
В Московской области есть город Калининград, но его
обслуживает станция Подлипки-Дачные. В Калининград-
ской области работают станции Калининград и Калинин-
град Северный. В Минской области город Дзержинск и
станция Кайданово образуют одну пару. Попятно жела-
ние оставить Кайданово без изменений, так как Дзер-
жинск повторяется на Горьковской железной дороге,
Дзержинская — на Свердловской и Московской железных
дорогах, а Дзержинская-Новая — на Прибалтийской.
Помехи создает и многоимешюсть одного и того же
населенного пункта. Известный пример — город Усть-Кут
в Иркутской области, откуда началось строительство за-
падного участка Байкало-Амурской магистрали. Он рас-
положен у впадения реки Куты в Лену. Основная желез-
нодорожная станция называется Леной, а пристань, об-
служивающая станцию и город,— Осетрово.
При наименованиях и переимеповапиях возникающие
громоздкие названия населенных мест осложняют их
употребление, что нередко приводит к произвольным со-
кращениям, искажающим смысл либо не прививающимся
в общении между людьми. Образуется пара: официальное
название и практически бытующее. Существует правило
речевой экономии, действие которого приводит к усече-
нию длинных названий или к их переименованиям.
В Днепропетровской области был поселок городского
типа Павлоградские Хутора Первые (ныне Вишневое).
В Армении был поселок городского типа Давалинского
Цемзавода (ныне город Арарат). В Свердловской области
было селение Висимо-Шайтапского завода (ныне город
Висим). В Оренбургской области были Поселки 10-го
разъезда Оренбургской железной дороги (ныне город
Медногорск). И. А. Воробьева [1977] приводит примеры
усечения названий. Было Пачанское, Баткатское, Чем-
ское, ныне Пача, Баткат, Чем, что точно повторяет имена
рек, на берегах которых расположены эти селения.
Поиски лаконичного, выразительного географического
названия, в то же время мотивированного, а не надуман-
ного, не повторяющего уже существующие, хотя бы в
пределах одной области,— дело мучительно трудное, тре-
бующее вдумчивого отношения и знания практики народ-
163
ной номинации, ее моделей и закономерностей. Большой
резерв для географических названий можно найти и в
номенклатуре покинутых деревень, хуторов, охотничьих
станов. Наше время характеризуется энергичным процес-
сом урбанизации. Отток сельского населения из деревни
в город, укрупнение сельских населенных пунктов — факт
известный. Такие миграции населения начались не вчера
и продолжаются сегодня. В результате количество сель-
ских поселений быстро сокращается. В масштабе всего
Советского Союза исчезнувших поселений многие тысячи.
Их названия можно перенести на вновь воздвигаемые по-
селки, города, совхозные усадьбы. Конечно, это нужно
делать разумно, учитывать конкретные природные усло-
вия, хозяйственный и социальный облик вновь называе-
мого объекта. В последние 10—15 лет в Сибири возникли
новые города, о названиях которых мы раньше не слы-
шали. Для их номинации были использованы местные
имена рек, озер, гор или местные географические терми-
ны. В качестве примеров перечислим: Усть-Илимск в
Иркутской области, Нижневартовск, Нефтеюганск, Надым
в Тюменской области, Тында в Амурской области, Нерюп-
ги в Якутской АССР, Стрежевой в Томской области.
В Советском Союзе новые пазвания и переименования
ныне регламентируются несколькими правительственными
постановлениями.
11 сентября 1957 г. был издан Указ Президиума Вер-
ховного Совета СССР «Об упорядочении дела присвоения
имен государственных и общественных деятелей краям,
областям, районам, а также городам и другим населен-
ным пунктам, предприятиям, колхозам, учреждениям и ор-
ганизациям». По этому указу присвоения таких имен
могут производиться только посмертно и лишь в исклю-
чительных случаях президиумами верховных советов
союзных республик. В их юрисдикцию входит наименова-
ние административных единиц и населенных пунктов. Го-
сударственным организациям, железнодорожным станци-
ям и другим объектам общесоюзного значения — Советом
Министров СССР, а союзно-республиканского, республи-
канского и местного значения — советами министров
союзных республик. Имена колхозов, артелей, коопера-
тивных организаций присваиваются по ходатайствам об-
щих собраний этих организаций исполкомами соответст-
вующих краевых, областных Советов депутатов трудя-
щихся, советами министров АССР, а в республиках, не
164
имеющих ооластпого деления,— советами министров со-
юзных республик.
28 мая 1962 г. был издан Указ Президиума Верховно-
го Совета РСФСР «Об упорядочении ре1истрации, наиме-
нования и учета населенных пунктов в РСФСР». По это-
му постановлению регистрация и наименование новых
населенных пунктов производятся Президиумом Верхов-
ного Совета автономной республики, исполнительным ко-
митетом краевого, областного Совета депутатов трудящих-
ся. В указе имеется очень важный параграф, содержание
которого носит принципиальный характер:
«Наименования вновь возникающим населенным пунк-
там устанавливаются, исходя из географических, истори-
ческих, национальных, местных природных и прочих ус-
ловий с учетом пожелания населения. При этом присвое-
ние населенным пунктам уже имеющихся в крае, области,
АССР наименований пе допускается».
То же положение содержится в постановлении Пре-
зидиума Верховного Совета СССР от 25 сентября 1964 г.,
где сказано: «При наименовании и переименовании
административно-территориальных единиц и населенных
пунктов не должно допускаться присвоение уже имею-
щихся наименований». Здесь же отмечается, что «Совет
Министров СССР устанавливает порядок наименования и
переименования государственных предприятий, железно-
дорожных станций, морских портов, аэропортов, учрежде-
ний, организаций и других объектов общесоюзного зна-
чения, а также физико-географических объектов».
Постановлением Совета Министров СССР от 29 нояб-
ря 1966 г. (№ 914) образована Постоянная междуведом-
ственная комиссия по географическим названиям при
Главном управлении геодезии и картографии при Сове-
те Министров СССР. В комиссию входят представители
Главного управления геодезии и картографии при Сове-
те Министров СССР, Академии паук СССР, железнодо-
рожного, морского, речного транспорта, гражданской
авиации, связи, Государственного комитета Совета Ми-
нистров СССР по делам издательств, полиграфии и книж-
ной торговли, Министерства геологии, Министерства ино-
странных дел и Министерства обороны СССР. Комиссия
в своей работе опирается на отдел географических назва-
ний Центрального научно-исследовательского института
геодезии, аэросъемки и картографии, в котором работают
картографы, лингвисты и географы. В комиссию поступа-
163
ют многочисленные материалы по наименованию и пере-
именованию физико-географических объектов и населен-
ных мест. В каждом отдельном случае решение прини-
мается, исходя из положений, содержащихся в указах и
постановлениях высших правительственных органов на-
шей страны. В таком сложном и деликатном деле, как
номинация географических объектов, не должно быть
кустарщины, нарочитости, фантазерства, громоздкости,
ненужной красивости, искусственности, бесконечных по-
вторений хотя бы в пределах одпой области, пе говоря
уже об административном районе.
Пятый аспект — правильное написание географиче-
ских названий, их унификация и передача с языка на
язык. Решения этих вопросов очень сложны, нередко про-
тиворечивы и требуют больших усилий, времени и даже
международного сотрудничества. Топонимика здесь мо-
жет как-то помочь, хотя ее возможности в данном аспе-
кте ограничены. На первый план выходят правила ор-
фографии. Унификация топонимов затрудняется наличи-
ем многих систем письменности: латиницы, кириллицы,
арабской, иероглифической, алфавитов Индии, тайского
и т. д. Проблема стандартизации географических назва-
ний имеет большое практическое прикладное значение.
Географические названия — важный инструмент во
внутренней жизни любой страны, а также в международ-
ном общении. Их роль и значение в жизни пародов будет
увеличиваться по мере хозяйственного освоения новых
земель, роста экономики и культуры пародов, их интер-
национальных связей. Естественно, что унификация гео-
графических названий привлекает внимание работников
радио, телевидепия, печати, связи, транспорта, просвеще-
ния. В большинстве страп картографы оказываются за-
конодателями в деле стандартизации, проводят большую
работу, составляя инструкции по передаче названий с
языка на язык, и публикуют нормативные словари по раз-
ным странам. Эта деятельная, кропотливая, но необхо-
димая работа уже получила развитие во многих государ-
ствах, где существуют специальные органы по географи-
ческим названиям.
Поэтому проблема унификации географических назва-
ний нашла отражение в деятельности Социального и
Экономического Совета ООН, где работает специально
созданный комитет экспертов, который проводит между-
народные конференции по сложному делу стандартизации.
166
Таких конференций было созвано уже три: в сентябре
1967 г. в Женеве, в мае 1972 г. в Лондоне и в августе-
сентябре 1977 г. в Афинах. Опи проходили при широком
представительстве более 50 государств.
Стандартизацией географических названий также ин-
тересуются: Всемирный почтовый союз, Международное
гидрографическое бюро. Международная организация
гражданской авиации, Международная картографическая
ассоциация, Международный географический союз, Меж-
дународная организация стандартизации и др. Это тоже
говорит о практическом значении вопросов топонимиче-
ской унификации.
Особую сложность вызывают вопросы внутригосудар-
ственной стандартизации в странах с многонациональным
составом населения.
Не менее важны методические вопросы сбора и обра-
ботки топонимического материала, использование данных
переписи, проверки исходных данных, учет языковых и
диалектных особенностей. Массовый сбор географических
названий происходит чаще всего при крупномасштабных
топографических съемках. Широкое применение аэрофо-
тосъемки дает возможность быстро и точно создать карту.
Однако необходимо провести дополнительные работы для
того, чтобы эта карта, по существу немая, заговорила, по-
лучила какое-то количество топонимов. При наземных же
работах названия обычно регистрируются на месте и тут
же привязываются к объектам.
Количество названий на карте может быть очень
разным, что зависит от ее масштаба и степени освоенно-
сти территории, плотности населения.
При написании имени на карте бывают расхождения
в понимании роли номенклатурного термина в образовании
собственных имен. Нужно ли его отбрасывать или сле-
дует сохранять? В этом вопросе необходимо руководство-
ваться здравым смыслом. В самом деле, нельзя отчленять
в собственных названиях Стокгольм, Ташкент, Новгород,
Неаполь вторые части: -голъм, -кент, -город, -полъ, кото-
рые, по существу, номенклатурные народные термины.
При этом возникает еще одна сложность: можно ли счи-
тать таким термином слово, которое не отвечает природе
называемого объекта? Например, название английского
юрода Редхилл, что соответствует русскому красный
холм, образуется из прилагательного и термина, не соот-
ветствующего объекту. Получается, что термин холм фигу-
167
рирует в названии города, а не холма. В Советском Сою-
зе подобных примеров тоже множество: города Минераль-
ные Воды, Пятигорск, железнодорожная станция Триле-
сы в Киевской области. В таких случаях можно говорить
о вторичной функции местного географического термина.
Поэтому вполне отвечающей задачам топонимики ока-
зывается рекомендация группы экспертов ООН, при-
нятая на Женевской конференции по стандартизации гео-
графических названий в 1967 г.: «Изучать природу гео-
графических объектов, встречающихся в данном районе
и имеющих собственные названия, так же как и различ-
ные значения слов, употребляемых для обозначения объ-
ектов. Это изучение поможет раскрыть достойные вни-
мания факты, которые будут содействовать лучшему
пониманию значений собственных наименований геогра-
фических объектов. Такое изучение позволит выявить
недостатки обычных словарей в этом отношении».
При передаче топонима с языка па язык в Советском
Союзе не может быть применим метод транслитерации,
поскольку буквенная передача названий с латинского или
арабского письма и других буквенных алфавитов неизбеж-
но приведет к очень сильному искажению оригинала на-*
звания. Поэтому у нас принята транскрипция, т. е. пере-
дача фопем с максимальным приближением к оригиналу,
хотя яспо, что, используя и этот принцип, невозможно
достичь полной тождественности в произношении ино-
язычного имени.
Передача названий с любых языков на единый латин-
ский алфавит при помощи транслитерации весьма несо-
вершенна. Латинский алфавит — довольно абстрактное по-
нятие, так как отдельные латинские буквы в разных ла-
тинопишущих языках читаются по-разному, что приводит
к множественности форм для одного топонима. Тем са-
мым нарушается принцип стандартизации, и одно и то
же арабское или тайское географическое название будет
звучать в английском, немецком, французском или испан-
ское языке по-разному. Специалисты большинства лати-
нопишущих стран соглашаются с этим, но все же не же-
лают отойти от наиболее простого метода транслитерации.
Каким методом пользоваться в практической передаче?
Этот вопрос решается в отдельности каждой страной, бе-
рущей географические названия других стран или вообще
иноязычных территорий.
Невозможно представить, чтобы топографические кар-
168
ты смогли без искажения передать звучание оригинала.
Даже лингвисты без больших познаний в фонетике за-
трудняются сделать это правильно. А людей со специаль-
ной фонетической подготовкой очень мало.
В Советском Союзе многие национальные письменности
основаны на русской графике. Но одновременно в нацио-
нальной письменности каждого народа есть добавочные
буквы и диакритические (надбуквеппые и подбуквенные)
знаки, отсутствующие в русской графике. Введение в
русскую картографию всех подобных знаков привело бы
к отрыву ее от общенациональной письменности, что сде-
лало бы нечитаемыми многие названия на картах.
Насколько сложной представляется стандартизация
географических названий, показывает следующий пример.
Швейцария называется по-разному у разпых народов:
у англичан — Switzerland, у французов — Suisse, у рус-
ских — Швейцария. Сами швейцарцы пользуются ан-
тичным латинским топонимом Helvetia. Город Женева в
самой Швейцарии также именуется по-разному: во фран-
цузской части страны город называют Geneve от кельт-
ского gena — устье (устье озера, здесь вытекает река
Рона; сравним итальянское Genova — Генуя в том же
значении), в немецкой части Genf. И Женевское озеро
имеет несколько названий: Lac de Geneve, Lac Leman
(сравним: греческое лимнос — озеро), Genfer See.
Особое внимание привлекает вопрос о так называемых
традиционных названиях. Можно сказать, что и сам этот
вопрос уже стал традиционным. У каждого народа есть
топонимы, которые произносятся иначе, чем звучит ори-
гинал. Мы говорим: Париж, Пекин, Рим, Тегеран, Вена
и т. д. Между тем хотелось бы приблизиться к местным
формам: Пари, Бэйцзип, Рома, Техрон, Вин. Таких тра-
диционных имен набирается много даже в пределах на-
шей страны: Ташкент у узбеков — Тошкент, Алма-Ата
у казахов — Алматы, Баку у азербайджанцев — Бакы,
Нукус у каракалпаков — Некие, Таджикистан у таджи-
ков — Тоджикистон.
Традиционные пазвапия мешают унификации и стан-
дартизации. Однако одним росчерком пера нельзя заме-
нить те формы топонимов, которые складывались веками
и прочно вошли в язык. На этот счет существуют две
противоположные точки зрения. 1. Сохранить традицион-
ные названия, т. е. подтвердить те часто искаженные
формы наименований, которые исторически создавались
169
в течение столетий, в том числе путем заимствования не
от народов, которым принадлежит название, а через язы-
ки-посредники (что еще больше искажает оригинал). Так,
например, название Китай появилось па Руси от этнони-
ма кидане — народ Центральной и Восточной Азии,
в средние века покоривший Северный Китай. Кстати,
у одного из первых путешественников в Китай Марко Поло
присутствует форма Катай. Сами китайцы свою страну
называют Чжунго — Срединное государство. В Европе гос-
подствует форма China (по имени династии Цинь), по-
разному произносимая в испанском, французском и анг-
лийском языках. 2. Ликвидировать все традиционные
названия в целях их стандартизации. Однако, по мнению
автора, лучшим представляется третий путь — пе увели-
чивать количества новых наименований с неправильным
написанием, постепенно освобождаться от бытующих
традиционных названий. В нашей стране уже пошли по
этому пути: Ереван заменил старую форму Эривань,
Душанбе — Дюшамбе, Чарджоу — Чарджуй, Мары —
Мерв и т. д. Этот процесс ликвидации не совсем точных
форм должен быть постепенным. Возможно, он растянет-
ся на долгие годы, по в результате существенно сокра-
тится количество искаженных имен.
* * *
Итак, закопчен рассказ о географических названиях. Без-
условно, примеров, иллюстрирующих те или иные топо-
нимические закономерности, гораздо больше, чем смог
привести автор в столь небольшой по объему книге. Сле-
довало бы полнее показать универсальную способность
топонимов доносить через века и тысячелетия разнообраз-
ную информацию. Одпако для этого пужеп обстоятельный
анализ условий возникновения географических названий,
их этимологий, часто спорных и предположительных.
Тем пе менее автора пе покидает надежда, что и в
этом издании читатели пайдут для себя повые, полезные
сведения. «Мое дело — зажечь (пусть пе в каждом, пусть
в одном из сотни моих читателей) интерес к удивитель-
ной, нелегкой и прекрасной пауке. Если это случится,
вы найдете, как проложить пути к углублению ваших
сведений о ней». Эти слова писателя Л. В. Успенского
[1973, с. 265] о топонимике как нельзя лучше отвечают
цели написания данной книги.
ЛИТЕРАТУРА
Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка.
М., 1958. Т. 1. 655 с.
Абдиму ратов К. Почему так названо? Нукус, 1970. 130 с.
Баранников П. А. Некоторые случаи топонимической синонимики
в языке хинди.— Научные доклады высшей школы. Филоло-
гические пауки, 1960, вып. 3, с. 119—126.
Барсов Н. П. Очерки русской исторической географии. Вильно,
1885. 371 с.
Баталин А. М. Название Куросио.— В кн.: Труды Тихоокеанского
океанологического института. 1975, т. 10, с. 114—119.
Беленькая В. Д. Русские топопимы на карте Аляски.— Изв. АН
СССР. Сер. геогр., 1976, № 4, с. 67—73.
Беленькая В. Д. Очерки англоязычной топонимики. М., 1977. 227 с.
Белецкий А. А. Лексикология и теория языкознания: Ономастика.
Киев, 1972. 209 с.
Бендер Н. А. Имена русских людей на карте мира. М., 1948. 159 с.
Берг Л. С. Очерки по истории русских географических открытий.
М.; Л., 1949. 465 с.
Берлинер Г. Чернышевский о Белинском.— Литературное наслед-
ство, 1936, т. 25/26, с. 145.
Бертагаев Т. А. О монгольских и бурятских гидронимах.— В кн.:
Ономастика Востока. М., 1980, с. 124—129.
Бондарук Г. П. История формантного метода в топонимике.— В кн.:
Развитие методов топонимических исследований. М., 1971,
с. 19-25.
Булаховский Л. А. Введение в языкознание: В 2-х ч. М., 1954. Ч. 2.
174 с.
Веселовский С. Б. Топонимика на службе истории.— Исторические
записки, 1945, вып. 17, с. 24—52.
Веселовский С. Б. Ономастикой: Древнерусские имена, прозвища
и фамилии. М., 1974. 382 с.
Волкова Н. Г. Этнонимы и племенные названия Северного Кавка-
за. М., 1973. 208 с.
Вопросы ономастики: Сб. Уральского ин-та. Свердловск, 1974.
Вып. 7. 106 с.; Вып. 8/9. 138 с.; 1975. Вып. 10. 150 с.; 1976.
Вып. 11. 144 с.; 1977. Вып. 12. 160 с.; 1979. Вып. 13. 125 с.
Вопросы топономастики: Сб. Уральского ун-та. Свердловск, 1962.
Вып. 1. 49 с.; 1965. Вып. 2. 42 с.; 1967. Вып. 3. 89 с.; 1970.
Вып. 4. 110 с.; 1971. Вып. 5. 157 с.; 1972. Вып. 6. 131 с.
Воробьева И. А. Русская топонимия средней части бассейна Оби.
Томск, 1973. 246 с.
Географические названия.— Вопросы географии, 1962. Вып. 59. 184 с.
Географические названия Прикамья. Пермь, 1968. 153 с.
Головнин В. М. Сокращенные записки флота капитан-лейтенанта
Головнина о плавании на шлюпе «Диана» для описи Куриль-
ских островов. СПб., 1819. 146 с.
Горбачевич К. С. Русские географические названия. М.; Л., 1965.
64 с.
Горбачевич К., Хабло Е. Почему так названы?: О происхождении
старинных названий в Ленинграде. Л,, 1962. 199 с.;— То же.
2-е изд. Л., 1967. 471 с.
171
Гордеев Ф. II. О происхождении гидронима Волга.— В кп.: Онома-
стика Поволжья. Ульяновск. 1969, с. 122—129.
Грот Я. К. Заметки о топографических названиях вообще.— Журн.
Мин-ва пародпого просвещения, 1867, ч. 136, с. 616—628.
Грот Я. К. Заметка о названиях мест.— В кн.: Филологические
разыскания. СПб., 1876, вып. 1, с. 233—249.
Губаева С. С. Этнопимы в топопимии Ферганской долины. М., 1973.
20 с.
Диалекты и топонимия Поволжья: Сб. Чувашского ун-та им.
И. II. Ульянова. Чебоксары, 1972. Вып. 1. 105 с.; 1973. Вып. 2.
117 с.; 1975. Вып. 3. 153 с.; 1976. Вып. 4. 84 с.; 1977. Вып. 5.
143 с.* 1978. Вып. 6. 153 с/ 1979. Вып. 7. 153 с.; 1980. Вып. 8.
172 с.
Дмитриев II. Я. Строй тюркских языков. М., 1962. 607 с.
Добродомов И. Г., Кучкин В. А. Этимология и старые географиче-
ские объекты.—Вопросы географии, 1979, вып. 110, с. 157—163.
Докучаев В. В. Соч.: В 9-ти т. М.; Л., 1950. Т. 5. Нижегородские ра-
боты. 664 с.
Дубровин Л. И., Преображенская №. А. Русские и советские геог-
рафические названия на картах Антарктики. Л., 1976. 80 с.
Ерофеев И. А. Имя Лепина па карте Родины. М., 1977. 224 с.
Жекулин В. С. Историческая географии ландшафтов. Новгород,
1972. 228 с.
Ж у чк евич В. А. Общая топонимика. Минск, 1968. 287 с.
Жучкевич В. А. Топонимика Белоруссии. Минск, 1968. 184 с.
Жучкевич В. А. Местные географические термины в топонимии.—
Вопросы географии, 1970, вып. 81, с. 138—145.
Жучкевич В. А. Краткий топонимический словарь Белоруссии.
Мипск, 1974. 447 с.
Загоровский В. II. Как возникли названия городов и сел Воронеж-
ской области. Воронеж, 1966. 111 с.
Загоровский В. П. Историческая топонимика Воропежского края.
Воронеж, 1973. 136 с.
Изучение географических названий.— Вопросы географии, 1966,
вып. 70. 207 с.
Инжеватов И. К. Топонимический словарь Мордовской АССР: На-
звания населенных пунктов. Саранск, 1979. 224 с.
Иохелъсон В. И. По рекам Ясачной и Коркодону: Древний и со-
временный быт и письмена.— Изв. РГО, 1898, т. 34, вып. 3,
с. 255—290.
Историческая ономастика. М., 1977. 308 с.
Казакевич В. А. Современная монгольская топонимика. Л.; М.,
1934. 29 с.
Казанский Б. В. В мире слов. Л., 1958. 264 с.
Караев С. К. Древние топонимы Средней Азии в согдийских доку-
ментах с горы Муг.— В кн.: Ономастика Средней Азии. Фрун-
зе, 1980, вып. 2, с. 141—149.
Карпенко Ю. А. История этимологического метода в отечествен-
ной топонимике.— В кн.: Развитие методов топонимических
исследований. М., 1970, с. 9—19.
\ ар пен. ко Ю. А. Топонимия Буковины. Киев, 1973. 238 с. На
укр. яз.
Карпенко Ю. А. Названия звездного неба. М., 1981. 184 с.
Керт Г., Мамонтова Н. Загадки карельской топонимики: Рассказ
о географических названиях Карелии. Петрозаводск, 1976.102 с.
172
Кисловский С. В. Знаете ли Вы?: Словарь географических назва-
ний Ленинградской области. Л., 1968. 160 с.
Койчубаев Е. Краткий толковый словарь топонимии Казахстана.
Алма-Ата, 1974. 274 с.
Коков Дж. II. Адыгская (Черкесская) топонимия. Нальчик, 1974.
316 с.
Коков Дж. Н., Шахмурзаев С. О. Балкарский топонимический сло-
варь. Нальчик, 1970. 170 с.
Конкашпаев Г. К. Словарь казахских географических названий.
Алма-Ата, 1963. 185 с.
Крашенинников С. Описание Земли Камчатки. М.; Л., 1949. 841 с.
Кривощекова-Гантман А. С. Откуда эти названия? Пермь, 1973.
НО с.
Кусков В. П. Краткий топонимический словарь Камчатской обла-
сти. Петропавловск-Камчатский, 1967.- 128 с.
Литвин И. П., Данилова Н. П. Словарь географических названий
стран Латинской Америки. М., 1975. 436+350+460+502 с.
Мавродин В. В. Образование Русского государства. Л., 1945. 432 с.
Малинская Б. А., Мдивани Р. Р., Шабат М. Ц. Ономастика: Указа-
тель литературы, изданной в СССР с 1963 по 1970 г. М., 1976.
205 с.
Малинская Б. А., Шабат М. П. Ономастика: Указатель литературы,
изданной в СССР в 1971—1975 гг. с приложением за 1918—
1962 гг. М., 1978. 301 с.
Матвеев А. К. Нёройки караулят Урал: Путешествие в топонимию.
Свердловск, 1976. 215 с.
Матвеев А. К. Географические названия Урала: Краткий топони-
мический словарь. Свердловск, 1980. 318 с.
Мееладзе Д. С., Колесников Н. П. Слова топонимического проис-
хождения (топономы) в русском языке. Тбилиси, 1956. 126 с.
Мельхеев М. Н. Географические имена: Топонимический словарь.
М., 1961. 99 с.
Мельхеев М. II. Географические названия Восточной Сибири. Ир-
кутск, 1969. 120 с.
Мельхеев М. Н. Топонимика Бурятии. Улан-Удэ, 1969. 186 с.
Меновщиков В. А. Местные названия на карте Чукотки. Магадан,
1972. 207 с.
Местные географические термины.— Вопросы географии, 1970.
Вып. 81. 223 с.
Минкин А. А. Топонимы Мурмана. Мурманск, 1976. 206 с.
Молчанова О. Т. Топонимический словарь Горного Алтая. Горно-
Алтайск., 1979. 398 с.
Морозова М. II. Вопросы топонимики. М., 1969. 50 с.
Мурзаев Э. М. Очерки топонимики. М., 1974. 382 с.
Мытарев А. А. От Абы до Яи: Географический словарь Кузбасса.
Кемерово, 1970. 216 с.
Надеждин II. И. Опыт исторической географии русского мира.—
В кн.: Библиотека для чтения. СПб., 1837, т. 22, ч. 3, с. 27—79.
Наджарова Н. М., Савина В. И., Арутюнова Г. Г. Словарь геогра-
фических названий арабских стран. М., 1973. 458+407 с.
Невская Л. Г. Балтийская географическая терминология. М., 1977.
325 с.
Нестеров В. А. Над картой Чувашии: Историко-топонимические
заметки. Чебоксары, 1980. 144 с.
173
Никонов В. А. Введение в топонимику. М., 1965. 179 с.
Никонов В. А. Краткий топонимический словарь. М., 1966. 509 с.
Никонов В. А. Из словаря русских фамилий.— Русская речь, 1976,
№ 2, с. 150—152.
Огурцов С. А. Географические названия. Омск, 1975. 122 с.
Ономастика Востока. М., 1980. 287 с.
Ономастика Поволжья. Ульяновск, 1969. с. 284; Горький, 1971.
Вып. 2. 373 с.; Уфа, 1973. Вып. 3. 431 с/ Саранск1. 1976, Вып. 4.
309 с.
Ономастика Средней Азии. М., 1978. Вып. 1. 226 с.; Фрунзе, 1980.
Вып. 2. 309 с.
Орлов А. Происхождение названий русских и некоторых западно-
европейских рек, городов, племен и местностей. Вельск, 1907.
430 с.
Отин Е. С. Гидронимы Восточной Украины. Киев; Донецк, 1977.
156 с. На укр. яз.
Отин Е. С. Топонимия поля Куликова.— Русская речь, 1980, № 6,
с. 73-77.
Перспективы развития славянской ономастики. М., 1980. 396 с.
Подольская Н. В. Словарь русской ономастической терминологии.
М., 1978. 198 с.
Попов А. И. Топонимическое изучение Восточной Европы.— Учен,
зап. ЛГУ. Сер. востоковед, паук, 1970, вып. 2, с. 103—113.
Попов А. И. Географические названия: Введение в топонимику.
М.; Л., 1965. 191 с.
Попов А. И. Названия народов СССР: Введение в этнонимику. Л.,
1973. 170 с.
Попов А. И. Следы времен минувших: Из истории географических
названий Ленинградской, Псковской и Новгородской областей.
Л., 1981. 206 с.
Попов С. В., Троицкий В. А. Топонимика морей Советской Аркти-
ки. Л., 1972. 316 с.
Поспелов Е. М. Картографирование как метод исследования суб-
стратной топонимики.— Вопросы языкознания, 1967, № 1, с. 80—
91.
Поспелов Е. М. О балтийской гипотезе в северорусской топони-
мике.— Вопросы языкознания, 1965, № 2, с. 29—38.
Поспелов Е. М. Топонимика в трудах В. П. Семепова-Тян-Шан-
ского.— Вопросы географии, 1966, вып. 70, с. 97—102.
Поспелов Е. М. Топонимика и картография. М., 1971. 256 с.
Поспелов Е. М. Топонимика и динамика городского ландшафта.—
В кн.: Актуальные направления в современной географии. М.,
1976, с. 180—190.
Поспелов Е. М. Из истории отечественной топонимики.— Изв. АН
СССР. Сер. геогр., 1977, вып. 3, с. 94—103.
Поспелов Е. М. Топонимика в школьпой географии. М., 1981. 144 с.
Похлебкин В. Военная история России на карте одной области.—
Наука и жизнь, 1979, № 1, с. 58—61.
Прохоров В. А. Надпись на карте: Географические названия Цент-
рального Черноземья. Воронеж, 1977. 192 с.
Прохоров В. А. Липецкая топонимия. Воронеж, 1981. 160 с.
Развитие методов топонимических исследований. М., 1970. 112 с.
Ришес Л. О происхождении названия реки Амур.— Изв. ВГО, 1951,
т. 83, № 2, с. 201-203.
174
Розенфельд А. 3. Qala (Kala) — тип укрепленного иранского посе-
ления.— Советская этнография, 1951, № 1, с. 22—38.
Розенфельд А. 3. Заметки по топонимии Юго-Восточного Таджики-
стана.— В кп.: Ономастика Средней Азии. Фрунзе, 1980, вып. 2,
с. 185-190.
Рыдзевская Е. А. Слово «смерд» в топонимике.— В кн.: Проблемы
источниковедения. М.; Л., 1936, вып. 2, с. 5—16.
Саваренский Ф. П. О географических названиях Тульской губер-
нии в связи с почвеппыми данными.— Избр. соч. М.; Л., 1950,
с. 21-30.
Савина В. И. Словарь географических терминов и других слов,
формирующих топонимию Ирана. М., 1971. 346 с.
"авуникас С. К методике этимологизирования гидронимов— В кн.:
Всесоюзная конференция по топонимике СССР. Л., 1965, с. 57—
63.
Сатимбеков Р. Новые данные о прошлом фауны Казахстана.—
В кн.: Материалы XXII научной конференции профессорско-
преподавательского состава Казахского государственного педа-
гогического института им. Абая. Алма-Ата, 1969, с. 278—282.
Саттаров Г Ф. Происхождение названия Казань.—В кн.: Ономас-
тика Поволжья. Горький, 1971, вып. 2, с. 155—165.
Северная Маньчжурия и Китайско-Восточная железная дорога.
Харбин, 1922. 9+692+23 с.
Селищев А. М. Из старой и повой топонимики.— Труды Москов-
ского института истории, философии и литературы. 1939, т. 5,
с. 124-174.
Семенов П. П. Географически-статистичсский словарь Российской
империи. СПб., 1863, т. 1. 716 с.; СПб., 1865, т. 2. 898 с.; СПб.,
1867, т. 3. 743 с.; СПб., 1873, т. 4. 867 с.; СПб., 1885, т. 5, 1000 с.
Семе но в-Тян-Шанский В. П. Как отражается географический пей-
заж в народных названиях населенных мест? — Землеведение,
1924, т. 26, вып. 1/2, с. 133—158.
Семенова М. Ф. Некоторые русские топонимические названия Лат-
вийской ССР на -поле, -поль, -полье.— В кп.: Питания онома-
стики. Киев, 1965, с. 229—233.
Словарь русских народных говоров. Л., 1968. Вып. 3. 319 с.; Л.,
1970. Вып. 5. 342 с.
Словарь топонимов Башкирской АССР. Уфа, 1980. 200 с.
Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков: Матери-
алы к этимологическому словарю. Л., 1975, т. 1. 672 с.; Л., 1977,
т. 2. 992 с.
Стрыжак А. С. О чем рассказывают географические названия:
Следы народов па карте УССР. Киев, 1967. 127 с. На укр. яз.
Суперанская А. В. Типы и структура географических пазваний.—
В кн.: Лингвистическая терминология и прикладная топоно-
мастика. М., 1964, с. 59—118.
Суперанская А. В. Как Вас зовут? Где Вы живете? М., 1964. 95 с.
Суперанская А. В., Суслова А. В. Современные русские фамилии.
М., 1981. 175 с.
Толстой Н. И. Славянская географическая терминология: Семасио-
логические этюды. М., 1969. 262 с.
Топонимика Востока. М., 1962. 239 с.; М., 1964. 228 с.: М., 1969. 239 с.
Топонимика на службе географии,— Вопросы географии, 1979.
Вып. НО. 208 с.
175
Топонимия Центральной России.— Вопросы географии, 1974.
Вып. 94. 218 с.
Топоров В. И., Трубачев О. Н. Лингвистический анализ гидрони-
мов Верхнего Подпепровья. М., 1962. 270 с.
Тредиаковский В. К. Три рассуждения о трех главнейших древно-
стях российских. СПб., 1773. 275 с.
Трубачев О. Н. Названия рек Правобережной Украины. М., 1968.
228 с.
Трубе Л. Л. Как возникли географические названия Горьковской
области? Горький, 1962. 192 с.
Трубе Л. Л. Чувашские топонимы в Арктике.— В кн.: Диалекты
и топонимия Поволжья. Чебоксары, 1976, вып. 4, с. 61—63.
Узин С. В. Тайпы географических названий. М., 1961. 104 с.
Узин С. В. Гремящий дым. М., 1965. 167 с.
Успенский Л. В. Загадки топонимики. М., 1973. 269 с.
Успенский Л. В. Слово о словах: Имя дома твоего. Л., 1974. 719 с.
Фасмер М. Этимологический словарь русского языка.: В 4-х т. М.,
1964. Т. 1. 586 с.- 1967. Т. 2. 671 с.; 1971. Т. 3. 856 с.; 1973. Т. 4.
855 с.
Филевич И, П. Угорская Русь и связанные с ней вопросы и задачи
русской исторической пауки. Варшава, 1894. 32 с. Оттиск из
Варшавских университетских известий, 1894, вып. 5.
Филевич И. П. История Древней Руси. Варшава, 1896. Т. 1. с. 384.
Филевич И. П. О разработке географической номенклатуры.— В кн.:
Труды X археологического съезда в Риге в 1896 г. М., 1899,
с. 327—339.
Флуг К. Хвощипка.— Известия, 1968, 2 окт.
Хасанов X. X. Берупи и топонимика.— В кп.: Беруни и гумани-
тарные науки. Ташкент, 1972, с. 115—118.
Цагаева А. Дз. Топонимия Северной Осетии.: В 2-х ч. Орджони-
кидзе, 1971. Ч. 1. 238 с.; 1975. Ч. 2. 561 с.
Черняховская Е. М. История разработки топонимических класси-
фикаций.— В кп.: Развитие методов топонимических исследо-
ваний. М., 1970, с. 55—65.
Чихарж В. Характерные черты средиземноморского субстрата.—
В кн.: Сообщения чехословацких ориенталистов. М., 1960.
с. 107—118.
Шостакович В. Б. Историко-этнографическое значение названий
рек Сибири.— В кн.: Очерки по землеведению и экономике
Восточной Сибири. Иркутск, 1921, вып. 2, с. 115—160.
Шульма,н Н. К. Географический словарь Амурской области. Благо-
вещенск, 1978. 286 с.
Эдельман Д. П. Географические названия Памира.— В кн.: Страны
и народы Востока. М., 1975, вып. 16, с. 41—62.
Языки и топонимия Сибири: Сб. Томского пед. ин-та. Томск, 1966.
Вып. 1. 186 с.; 1970. Вып. 2. 125 с.; Вып. 3. 126 с.; 1971, Вып. 4.
162 с.; 1975. Вып. 5. 150 с.
Яшкш I. Я. Беларусюя геаграф!чные назвы: Тапаграф1я. Пдрало-
Г1Я. Минск, 1971. 256 с. На белорус, яз.
Ященко А. И. Гидронимический словарь Посемья.— В кп.: Проб-
лемы ономастики. Вологда, 1974, с. 3—118.
Staszewski J. Slownik geografiezny. Warszawa, 1959. 351 s.
Stewart Y. R. Names on the globe. N. Y., 1975. 11+411 p.
Smilauer V. Uvod do toponomastiky. Praha, 1966. 233 s.
176
СОДЕРЖАНИЕ
От автора 3
Введение 4
Из истории топонимики в СССР 8
Географические названия — народное твор-
чество 18
Познание Земли и географические названия 66
Методы исследования 76
Классификация названии 90
Закономерности номинации, информативность
названий 116
Вторая жизнь географических названий 138
Топонимика и современность 159
Литература 171
Эдуард Макарович Мурааев
ГЕОГРАФИЯ В НАЗВАНИЯХ
Издание 2-е, переработанное, дополненное
Утверждено к печати редколлегией серии научно-популярной литературы
АН СССР
Редактор издательства Л. И. Приходько Художник В. Е. Захаров
Художественный редактор Н. А. Фильчагина. Технические редакторы
Т. С. Жарикова, Т. В. Полякова. Корректоры Е. 3. Осипова. В. А. Шварцер
ИБ № 24581
Сдано в набор 14.12 81 Подписано к печати 23.02.82 Т-04151.
Формат 84 > IOH'/j Ьумага книжно-журнальная. Гарнитура обыкновенная
Печать высокнн у ел печ. л. 9,2. Усл. кр. отт. 9,5 Уч.-изд. л. 10,2
Тираж 100 000 ок; 1 завод (1—50.000 экз.) Тип. зак. 1151 Цена 70 коп.
Издательство «Паука» 117864 ГСП-7, Москва, В-485, Профсоюзная ул., 90
2-я типографии издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, ШуОимскмй пер,, 10
М 91 Мурзаев Э. М. География в названиях.— 2-е изд., пере-
раб. и доп.—М.: Наука, 1982.— 176 с., ил.— (Серия «Планета
Земля и Вселенная»).
В книге рассказывается о происхождении географических
названий. Показано, как они зарождаются, развиваются,
исчезают. Читатель познакомится с их информационной
сущностью, классификациями, методами изучения, а также
становлением учения о географических названиях — топо-
нимики. Небезынтересно будет узнать о второй жизни топо-
нимов в названиях предметов материальной культуры, в
терминологии науки, искусства, антропонимии, спорта.
46.2
Ответственный редактор —
доктор географических наук
Е. М. ПОСПЕЛОВ
4602000000-140
054 (02) —82 33—82 нп
© Издательство «Наука», 1982 г.
ИЗДАТЕЛЬСТВО
«НАУКА»