Всемирная история. Вторая Мировая война Т.23 - Воротникова О.А., Глобус А., Кишкин А.С., Конев Е, Ф., Кочеткова П.В., Кудряшов В.Е., Нехай Д.М., Островцов А.А., Ревяко Т.И., Рябцев Г.И., Трус Н.В., Трушко А.И., Харевский С.А., Шайбак М.

Автор: Воротникова О.А. Глобус А. Кишкин А.С. Конев Е Ф. Кочеткова П.В. Кудряшов В.Е. Нехай Д.М. Островцов А.А. Ревяко Т.И. Рябцев Г.И. Трус Н.В. Трушко А.И. Харевский С.А. Шайбак М.
Теги: всеобщая история период второй мировой войны (1939 -1945 гг) история всемирная история вторая мировая война антология истории издательство литература
ISBN: 985-456-285-9
Год: 1999
Похожие
Всемирная история. Канун Второй Мировой войны Т.22
Всемирная история. Итоги Первой Мировой войны Т.20
Всемирная история. Канун Первой Мировой войны Т.18
Всемирная история. Т.19
Текст
                    ВСЕМИРНАЯ
ИСТОРИЯ
В 24 ТОМАХ
ТОМ 23
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОИНА
МИНСК
СОВРЕМЕННЫЙ
ЛИТЕРАТОР
1999

УДК 940.5(03)
ББК 63.3(0)62
В 84
Авторы:
А. И. Бадак, И. Е. Войнич, И. М. Волчек, О. А. Воротникова,
А. Глобус, А. С. Кишкгш, Е. Ф. Конев, П. В. Кочеткова,
В. Е. Кудряшов, Д. М. Нехай, А. А. Островцов,
Т. И. Ревяко, Г. И. Рябцев, Н. В. Трус, А. И. Трушко,
С. А. Харевский, М. Шайбак
Редакционная коллегия:
И. А. Алябьева, Т. Р. Джум, С. М. Зайцев,
В. Н. Цветков, Е. В. Шиш
Охраняется законом об авторском праве.
Воспроизведение всей книги или любой ее части, а также
реализация тиража запрещается без письменного
разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона
будут преследоваться в судебном порядке.
В 84 Всемирная история: В 24 т. Т. 23. Вторая мировая
война / А. Н. Бадак, И. Е. Войнич, Н. М. Волчек
и др. — Мн.: Современ. литератор, 1999. — 592 с.
ISBN 985-456-285-9.
В 23-м томе «Всемирной истории» излагаются события,
предшествовавшие началу Второй мировой войны, а также события
периода германских побед — до осени 1942 года. В современной
трактовке рассмотрено развитие СССР в предвоенный период;
освещены ранее неизвестные широкому кругу читателей страницы
отечественной и мировой истории. В работе использованы не
опубликовавшиеся ранее письма и документы.
УДК 940.5(03)
ББК 63.3(0)62
ISBN 985-456-285-9 (том 23)
ISBN 985-456-135-6
© Современный
литератор, 1999

ЧАСТЬ I
МИР НАКАНУНЕ ВОЙНЫ

ГЛАВА 1
ПОДГОТОВКА ФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ
К ВОЙНЕ
МИЛИТАРИЗАЦИЯ ГЕРМАНИИ
Милитаризация (от лат. militaris — военный) —
наращивание государством военной мощи в целях
подготовки войны. Милитаризм представляет собой
систему экономики, политики и идеологии.
После подписания в 1919 году Версальского мирного
договора, подводившего итоги I Мировой войны,
главнокомандующий союзными войсками маршал Фердинанд
Фош сказал: «Это не мир, а перемирие на двадцать лет».
В это же время Советская Россия, оказавшаяся в
международной изоляции, стремилась найти слабое звено
во враждебном европейском окружении. Таким
слабым звеном стала униженная Германия.
Именно Германия стала первой крупной европейской
страной, которая установила с Советской Россией
дипломатические отношения.
6

По Версальскому мирному договору Германии было
запрещено иметь танковые соединения и
военно-воздушный флот. Но очень скоро в мире заговорили о
том,что на заводах бывшего пушечного короля
Германии Круппа производят «детские колясочки, которые
при желании можно быстро превратить в пулемет», а в
немецких конструкторских бюро вместо моделей
тракторов разрабатываются новые конструкции танков.
В подготовке квалифицированных летчиков и
танкистов Германии помогал СССР. Летчиков готовили в
Липецке, а танкисты обучались в Казани. В то же
время один из первых маршалов СССР М.Н.Тухачевский
повышал свою военную квалификацию в Германии.
Гитлер шел к власти под лозунгом: «Долой
Версальские оковы!»
Перемирие было хрупким. Уже в начале 30-х годов
перед миром встал призрак II Мировой войны,
который мир упорно не хотел замечать. Появились первые
очаги войны: Япония завоевывала Китай, Италия
захватила Эфиопию.
В 1936 году Гитлер и Муссолини приняли участие
в Испанской гражданской войне. Именно в Испании
впервые в открытую столкнулись интересы Гитлера и
Сталина. Война 1936 — 1939 гг. в Испании явилась в
некотором роде испытанием боевой мощи, смотром
новейшей техники двух великих держав.
На этом фоне возникала шпиономания. Газета
«Правда» от 11 июня 1937 года писала: «Тысячи и
десятки тысяч шпионов и разведчиков засылают
капиталистические государства друг к другу.
На ярчайших исторических примерах товарищ
Сталин в докладе на Пленуме ЦК ВКП(б) 3 марта 1937
года показал и доказал: есть все основания, с точки
зрения марксизма, предположить, что в «тылы Советского
Союза буржуазные государства должны засылать вдвое,
втрое больше вредителей, шпионов, диверсантов и убийц,
чем в тылы любого буржуазного государства.»
В первом выступлении Гитлера перед ведущими
генералами вермахта 3 февраля 1933 года (в Берлине)
было заявлено, что цель его политики состоит в том,
чтобы «снова завоевать политическое могущество. На это
должно быть нацелено все государственное руководство
(все органы!)». В этой же речи он изложил-контуры
своей программы.
7

«I, Внутри страны. Полное преобразование
нынешних внутриполитических условий в Германии. Не
терпеть никакой деятельности носителей мыслей, которые
противоречат этой цели (пацифизм!). Кто не изменит
своих взглядов, тот должен быть смят. Уничтожить
марксизм с корнем. Воспитание молодежи и всего народа в
том смысле, что нас может спасти только борьба...
Смертные приговоры за предательство государства и народа.
Жесточайшее авторитарное государственное руководство.
Устранение раковой опухоли — демократии.
2. Во внешнеполитическом отношении. Борьба
против Версаля. Равноправие в Женеве; оно
бессмысленно, если народ не настроен на борьбу. Приобретение
союзников.
3. Экономика! Крестьянин должен быть спасен!
Колонизационная политика!
В освоении новых земель — единственная
возможность снова частично сократить армию
безработных...
4. Строительство вермахта — важнейшая
предпосылка для достижения цели — завоевания
политического могущества. Должна быть снова введена
всеобщая воинская повинность. Но предварительно
государственное руководство должно позаботиться о том, чтобы
военные перед призывом не были уже заражены
пацифизмом, марксизмом, большевизмом или по
окончании службы не были отравлены этим ядом.
Как следует использовать политическое
могущество, когда мы приобретаем его? Сейчас еще нельзя
сказать. Возможно, отвоевание новых рынков сбыта,
возможно, — и,пожалуй, это лучше — захват нового
жизненного пространства на Востоке и его беспощадная
германизация».
После установления фашистской диктатуры
экономика Германии стала подвергаться перестройке.
Фашистская Германия готовилась к войне. В секретном законе
«Об обороне империи», принятом 21 мая 1935 года,
говорилось, что генеральный уполномоченный в области
военной экономики Шахт должен «поставить все
экономические силы на службу ведению войны». Этому
соответствовала целая система мероприятий, имевших
целью организацию массового производства вооружения
и военных материалов и сокращение мирных отраслей
промышленности.
8

Колоссальные суммы Германия тратила на
вооружение. Средства для этого извлекались путем
непрерывного повышения налогов, использования фондов
страхования по безработице, инвалидности и старости,
принудительных сборов «на зимнюю помощь», «воздушный
флот», «на противовоздушную оборону».
Германия стремилась сократить ввоз продовольствия
и всемерно расширить экспорт, чтобы обеспечить
необходимое количество валюты для все возрастающего
ввоза стратегического сырья: железной и медной руды,
свинца, нефти, бокситов и т.п. В 1934 году был введен
в действие новый план Шахта, согласно которому ввоз
любых материалов или продовольствия мог происходить
в централизованном порядке при предоставлении
Рейхсбанком необходимой валюты.
Стал расти германский вывоз, и с 1935 года было
достигнуто некоторое превышение экспорта над импортом.
В августе 1936 года Гитлер в меморандуме об
экономической подготовке к войне наметил широкую
программу мероприятий. Начал он с заявления, что
«Германия всегда будет рассматриваться как основной центр
западного мира при отражении большевистского
натиска» и что в Европе «имеется лишь два государства,
которые серьезно могут противостоять большевизму, —
это Германия и Италия... И вообще, кроме Германии и
Италии, только Японию можно считать силой,
способной противостоять мировой угрозе».
Гитлер утверждал, что если немецкие вооруженные
силы в кратчайший срок не будут превращены в
самую сильную армию в мире, то Германия погибнет. «В
данном случае действует принцип: что будет упущено
за несколько месяцев в условиях мира, невозможно
будет наверстать и в течение столетий».
В сентябре 1936 года на очередном съезде
фашистской партий в Нюрнберге Гитлер провозгласил
«четырехлетний план», который должен был обеспечить
автаркию («самоудовлетворение») германской
экономики, т.е. полную независимость от внешних рынков. Во
главе «ведомства четырехлетнего плана» был
поставлен Геринг, автор лозунга «пушки вместо масла». Это
ведомство начало проводить активную деятельность по
ограничению потребления и организовало
производство некоторых видов местного сырья и заменителей —
синтетического каучука, синтетического бензина, искус-
9

ственного волокна. «Четырехлетний план» не
оправдал возлагавшихся на него надежд. Через год на
секретном совещании военных руководителей Гитлер
признал, что достижение автаркии по ряду решающих
видов сырья, а также по продовольствию — нереально.
Сельское хозяйство в целях милитаризации было
поставлено под контроль руководства так называемого
имперского продовольственного сословия, главного
органа фашистского государства по «регулированию»
сельского хозяйства.
Государственное «регулирование» предусматривало
превращение каждого крестьянина в «солдата фронта
питания», обязанного сеять то, что диктовали
руководители «имперского продовольственного сословия».
Сельхозпродукция находилась на строгом учете, и
большую часть ее крестьянин должен был сдавать по
предельно низким ценам. На учете находилась не только
каждая крестьянская корова, но и каждая курица.
По закону 1937 года «Об обеспечении нормального
ведения сельского хозяйства» даже так называемый
наследственный двор мог быть отнят у хозяина за
невыполнение указаний «имперского продовольственного
сословия». Была введена обязательная сдача всего
хлебного зерна, что вызвало особенно сильное недовольство
крестьян, так как большая часть крестьянских хозяйств
Германии имела животноводческий уклон. Крестьяне
обычно не производили зерна на продажу.
Военные заводы работали в три смены, а рабочие
легкой, пищевой и ряда других отраслей
промышленности были заняты неполную неделю. Предприятия,
производившие предметы потребления, совсем
прекратили работу из-за отсутствия импортного сырья.
Закон 1934 года «Об органическом построении
германской экономики» создал шесть имперских
хозяйственных групп: промышленность, торговля, банки,
страхование, энергетика, ремесло, которым подчинялись
десятки отраслевых и территориальных хозяйственных групп.
Во главе имперских групп в качестве «фюреров» с
широкими полномочиями были поставлены крупнейшие
германские промышленники — Шредер, Крупп и другие.
Государственное предпринимательство приняло
значительные масштабы. Концерн «Герман Геринг Верке»,
созданный в 1937 году, в короткий срок превратился в одно
из крупнейших промышленных объединений Германии.
10

Сотни тысяч владельцев мелких предприятий
разорились в результате введенного государством
регулирования ввоза и распределения сырья.
НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРТИЯ
Нацистским режимом был создан разветвленный
многоступенчатый аппарат, построенный на основе
бюрократического централизма и «фюрер-принципа». Его
ядром была НСДАП — фашистская партия, которая
согласно изданному нацистами закону была
поставлена во главе государства.
На съезде НСДАП в 1935 году были выдвинуты в
качестве основных три задачи: повсеместное создание
и укрепление нацистских ячеек, воспитание всего
народа в духе нацистских идей, установление
абсолютного приоритета партии в государстве.
Нацистская партия имела в Германии уже с 1933
года монопольное положение и была решающим и
единовластным инструментом политического влияния на
массы. В 1937 году в аппарате нацистской партии
находилось на службе 824 тыс. функционеров, в составе
НСДАП было 33 областных организации (гаулейтунг),
760 окружных (крайзлейтунг), 21 353 местных
организации (ортслейтунг), 74 091 ячейка (целленлейтунг)
и 397 040 квартальных организаций действовали в
каждой области — гау, городе, округе, населенном
пункте, жилом квартале, жилом доме. Их представители, как
правило, были в каждой семье.
НСДАП проводила периодически партийные съезды.
До прихода к власти гитлеровцы провели четыре таких
съезда, после установления фашистской диктатуры —
шесть. Последний съезд НСДАП состоялся в 1938 году.
Так называемыми «примыкающими»
подразделениями партии были штурмовые отряды — СА (1921 —
1945 гг.), охранные отряды — СС (1923 — 1945 гг.),
национал-социалистский моторизованный корпус (1931 —
1945 гг.). Особое внимание гитлеровцы уделяли
воспитанию молодежи: «Германский молодой народ»
(«Юнгфольк») объединял всех без исключения детей
немецкого происхождения в возрасте от 10 дс\ 15 лет;
«Гитлерюгенд» — юношей от 14 до 18 лет (в конце
11

1938 года — 8,7 млн. человек), в «Союзе немецких
девушек» (включая организацию «Вера и красота»)
были объединены девушки от 15 до 21 года. Кроме того,
существовала разветвленная система дочерних,
«примыкающих» и так называемых «доверенных»
организаций НСДАП.
Политические заключенные в концентрационном лагере Хонштейн
в окрестностях Бад-Шандау. Фотография. 1934 г.
Практически не могло быть ни одного немца, кото-
роый не был бы «охвачен» членством в той или иной
фашистской организации, а членство это не было
пустой формальностью. Оно требовало от каждого актив-
12

ного, деятельного участия в проводимых
мероприятиях, проявления бдительности не только относительно
прямых и потенциальных противников «рейха» и
фюрера, но и казавшихся недостаточно фанатичными,
убежденными и ревностными сторонниками режима.
Каждый шаг, каждый поступок немца любого возраста,
профессии, общественного положения постоянно
фиксировался руководством одновременно нескольких
организаций, учитывался и, даже не вызывая немедленных
репрессий, в случае, если он был неугоден нацистской
системе, «закладывался» во всеохватывающую память
карательных органов, с тем чтобы в свое время вызвать
арест или другую форму социальной репрессии.
Полное подчинение государственного аппарата
фашистской партии и проникновение ее во все сферы
общественной жизни были характерны и для Италии. Закон
«О строении и правомочиях Большого фашистского
совета», принятый в декабре 1928 года, явился важнейшим
законодательным актом итальянского фашизма,
окончательно завершившим и закрепившим процесс
сращивания фашистской партии и государства.
Концентрация в руках фашистской диктатуры всех
рычагов политической и экономической власти,
государственного управления и идеологического воздействия на
массы «подписалась» широким социальным маневром,
предпринимаемым в интересах укрепления режима.
Проводимая при помощи массированной
пропаганды, сопровождаемая широкой рекламой, нацистская
тактика способствовала укреплению фашизма в Германии.
Первые социальные маневры гитлеровцы
осуществляли, еще не будучи у власти. На щедрые субсидии,
поступавшие из секретных фондов профашистски
настроенных промышленников, фашисты в годы мирового эко-
номчиеского кризиса разыгрывали из себя радетелей
интересов трудящихся: создавали питательные
пункты, где безработным и голодным выдавали бесплатно
миску горячей похлебки. Нацистские благотворители
подкармливали детей, потерявших кров, широко
оповещая об этом всех, кого возможно.
Установив в стране свою власть, гитлеровцы
получили возможность маневрировать уже в самых
широких масштабах. Вот, например, как нацисты
«ликвидировали» дороговизну на предметы первой
необходимости. В 1934 году правительство заморозило цены на
13

текстильные и кожевенные изделия, затем запретило
наценки на импортируемые товары, в первую очередь
на сырье и полуфабрикаты. Осенью 1936 года был
введен пост имперского комиссара по контролю над
ценами. В 1936 году введен всеобщий запрет на
повышение цен, действовавший вплоть до разгрома
германского фашизма.
На деле же от регулирования цен пострадали люди:
дефицитные товары с рынка исчезли и появились только
на нерегулируемом черном рынке, где они стоили
втридорога. На продукты жизненной необходимости была
введена система распределения по спискам, в которые
включались лица привилегированной категории. С
1939 года была введена карточная система при
чрезвычайно скудных нормах.
Итоговой операцией тотального проникновения
фашизма и социального маневрирования явилось создание
«народного сообщества», которое должно было
продемонстрировать единение нации вокруг фюрера, нацистской
диктатуры и выдвинутых ею задач, очищение нации от
чуждых, «инорасовых» элементов, главным образом
евреев, ликвидацию классов, уничтожение марксизма.
Создание «народного сообщества» осуществлялось
при помощи целого ряда социальных маневров.
Гитлеровцы начали с создания крупных массовых
формирований людей, построенных по
профессиональному, производственному, возрастному, половому и
другим признакам, котороые должны были находиться и
действительно находились под полным контролем
нацистской партии и функционировали как составные
части всеохватывающего нацистского партийного и
государственного аппарата. «Нет человека вне организации,
нет организации вне ведомства, нем ведомства вне
системы» — на этом принципе основывалась вся
сложная система «народного сообщества».
Особенно активно этой цели служило общество
«Народное благополучие», которое должно было подтверждать
легенду о социальной общности всех без исключения
немцев. Общество собирало теплую одежду, деньги, которые
вручало нуждающимся «собратьям», организовывало
раздачу бесплатного питания на площадях — обед из
одного блюда. Через другие различные общества, и прежде
всего через «Германский рабочий фронт», нацистская
верхушка предоставляла кредит на закупку недорогих
14

автомобилей «Фольксваген» под лозунгом «Автомобиль
не для господ, а для каждого немца». Приобретение
собственного автомобиля повышало социальный престиж
каждого немца.
Важнейшим психологическим, а также и
экономическим рычагом, способствовавшим утверждению мифа о
Военная муштровка в трудовом лагере.
Фотография.
«народном сообществе», была антисемитская политика
гитлеровцев. Жестокое преследование евреев,
начавшаяся в марте 1933 года конфискация принадлежащих им
магазинов, предприятий, контор, аптек, последовавшее
затем увольнение евреев из государственных, научных,
культурных и других учреждений, лишение евреев немецкого
гражданства, запрещение смешанных браков, наконец,
серия погромов — акция «Хрустальная ночь»,
проведенная СС в ночь с 9 на 19 ноября 1938 года, когда были
убиты и искалечены десятки тысяч людей — все это
должно было сплотить на основе фашизма нацию в
«народное сообщество», которое состояло лишь из
чистокровных арийцев.
Конфискуемые у евреев собственность и денежные
средства частично шли на финансирование всякого
рода «общенациональных» мероприятий главным образом
благотворительного характера, что опять-таки
«работало» на закрепление модели «народного сообщества».
Осуществляемые в гигантских масштабах
манипуляция массовым сознанием, тотальное проникновение
и демагогические социальные маневры, подкрепленные
невиданным по масштабам и жестокости террором,
должны были по замыслу идеологов нацизма
способствовать созданию нового общества. На этой основе
предлагали фашисты «объединить» и повести за собой
нацию.
15

ИДЕОЛОГИЯ ФАШИЗМА
Идеология фашизма представляла собой особую
систему, которая способствовала тому, что из сознания
людей вытравливалось все, что было связано с
демократическими традициями, гуманизмом, любовью к свободе,
стремлением к духовным ценностям.
Произведения великих писателей, поэтов и
композиторов оказались под запретом. Все средства
воспитания и пропаганды использовались для насаждения
нацистских концепций: псевдонаучной «расовой теории»,
«геополитики», антисемитизма и антикоммунизма.
Фашистская геополитика, теория «жизненного
пространства», играла важную роль в идеологии «третьего
рейха». Фашистские теоретики Розенберг, Штрейхер,
Геббельс повседневно и настойчиво обрабатывали
немецкий народ, прославляли войну, обосновывали
закономерность применения силы, показывали, что сильный
всегда имел право осуществлять свою волю.
Наиболее полно и в откровенно циничной форме
агрессивная программа немецко-фашистских лидеров, их
«теории» были изложены в книге Гитлера «Моя борьба».
В книге «Моя борьба» геополитика наряду с
«расовой теорией», антисемитизмом, социальной демагогией
рассматривалась в качестве официальной
идеологической доктрины.
Первая из основополагающих идей нацизма — идея
фюрерства, провозглашавшая право на абсолютное
господство фюрера над всем немецким народом и над
каждым немцем в отдельности. Эта доктрина
неразрывно связана с расовой теорией.
Расовая теория была действенным оружием в
руках Гитлера. И главным образом антисемитизм. В
беседе с Раушнингом Гитлер сказал как-то, что «не будь
в Германии евреев, их следовало бы выдумать», что
антисемитизм — это «самое сильное оружие в моем
пропагандистском арсенале».
В речи перед выпускниками офицерских школ в
1939 году Гитлер делил весь народ на две неравные
части — на громадное большинство, которое состоит из
«нечистых арийских элементов», и на «чистых
арийцев», наделенных качествами господ. Только слой
«чистых арийцев» имеет право на власть в стране.
Остальные представляют собой, по выражению Гитлера, «жен-
16

ственный элемент», который только и жаждет,
подчиниться руководству «мужского элемента», т.е.
«арийцев-господ».
«Громадное большинство [немецкого народа], —
говорит Гитлер, — не принадлежит к слою
«арийцев-господ». Оно противостоит «нордически-господскому»
элементу и составляет, я бы сказал, «женственный элемент»,
обладает типично женственными качествами... Оно,
подобно женщине, всегда мечтает о том, чтобы найти
мужчину, который мог бы стать абсолютным господином
ее жизни».
Гитлер развивает дальше эту свою идею и говорит о
том, что так же, как женщина сопротивляется тому,
чтобы ею овладел мужчина, так и большинство
ненордических элементов в народе сопротивляется власти
«арийцев-господ». Но «естественный закон» берет верх
как тут, так и там: «мужской элемент» становится
господствующим. «Те же самые немцы, — говорил
Гитлер, — которые смеялись над нашими
слабосильными буржуазными партийными руководителями...
теперь в слепом повиновении маршируют в наших рядах.
И они будут маршировать с нами до тех пор, пока наш
руководящий слой сохранит абсолютно господские и
тем самым нордические черты».
Такое разделение делало возможным произвести
полную смену господствующего
государственно-бюрократического слоя, создать свою привилегированную
касту руководителей. Возвышение и низведение до
уровня «руководимого» (т.е., по существу, слуги) целиком
и полностью зависело от произвола фюреров.
Определения «нордически-господский» или
«аморфно-женственный» были сугубо произвольными. Тем
более, что почти все нацистские фюреры, включая самого
Гитлера, Геббельса, Гиммлера, Розенберга, Штрейхера и
многих других, по своим внешним и «анкетным»
данным были далеки от трафаретного представления о
«нордическом человеке».
В речи перед учащимися эсэсовской «орденской
школы» в Зонтхофене (одного из гиммлеровских
«интернатов») в 1937 году Гитлер заявил, что в нацистские
организации вовлечены уже 25 миллионов немцев. А слой
фюреров составил к этому времени 30 тысяч человек.
В основу своей идеологии Гитлер поставил тезис:
раса превыше всего! Во имя интересов расы (речь идет об
17

«арийской расе») все дозволено, можно и должно всем
пренебрегать. «Над гуманистическим
мировоззрением, — говорил он в речи в Зонтхофене, — сегодня
одерживает победу понимание крови и расы... Это —
всепобеждающая идея, которая, как могучая волна,
прокатывается по миру».
Гитлер пытался вывести новый всеобщий закон
«борьбы рас», согласно которому все развитие
человечества определяется постепенным выдвижением на
руководящую роль в мире «арийской расы».
Кульминационный пункт этого развития наступит тогда, когда
Германия, «центр арийской расы-созидателя», завоюет
земной шар.
Нацисты провозглашали расовую теорию основой
основ всей политики и идеологии. Проблемы расы, как
они утверждали, имеют ключевое значение для
решения всех вопросов мировоззрения, политики и
экономики. Германская раса (арийско-нордическая)
провозглашалась носителем лучших качеств человеческих
рас: верности долгу и чести, мужества и отваги,
организованности и творческого потенциала.
Чем чище будет народ в расовом отношении, тем
полнее он сможет выразить указанные качества.
Такими качествами, как германская раса — лучший,
верхний слой арийско-нордической расы, — не обладает ни
одна раса на земном шаре. Все остальные расы ниже,
так как они испорчены «инорасовыми примесями»,
которые породили в них «отрицательные» качества.
Ниже немцев — скандинавы и англичане (последние
заражены духом торгашества), еще ниже — французы и
испанцы, ниже этих народов — итальянцы и румыны,
много ниже — славяне.
Среди азиатских народов избранная раса —
японцы, ниже — индийцы, еще ниже — корейцы, затем
китайцы. Ниже азиатов — негры. В самом основании
расовой пирамиды — арабы, почти у основания расовой
пирамиды — цыгане и, наконец, на дне, за пределами
понятия «пригодных для жизни» рас, — евреи, по
гитлеровской терминологии «недочеловеки», раса,
безнадежно испорченная и продолжающая отравлять другие
жизнеспособные расы.
Задача высшей расы, согласно нацистскому
вероучению, состояла в том, чтобы вести неустанную борьбу за
свою чистоту, за отчуждение «инорасовых» элементов, за
18

утверждение и создание расово-иерахической структуры
во всем мире, на вершине которой будет находиться арий-
ско-нордическая раса во главе с ее германским ядром.
Неполноценные расы должны будут занять
подчиненное положение в этой структуре. Славяне, например,
должны быть частично истреблены, их численность
уменьшена во много раз с помощью голода и
непосильного труда, прирост населения прекращен путем
«стерилизации» мужчин. Оставшиеся же в живых
должны были быть превращены в рабочую силу, послушных
рабов. Что же касается евреев, то для них не было
вообще места в указанной расово-иерархической
структуре. Биологизированный антисемитизм в самой
крайней форме, не признающий никакого другого способа
«решения» еврейского вопроса,_кроме поголовного
истребления всех евреев, был неотъемлемой частью
расовой теории.
Лозунг расовой чистоты был с годами развит в
практику геноцида, приведшую в физическому уничтожению
исключительно по расовым мотивам почти 12 млн.
человек — представителей «низших рас».
Прямым порождением расовой теории явилась и
евгеника — учение о расовой чистоте и о способах ее
улучшения, а также о расовой гигиене. Согласно
исследованиям фашистского теоретика Банзе, даже сама
германская нация неравноценна в расовом отношении. Ее
лучшую часть составляет нордический элемент, затем
следует динарский элемент, много ниже стоят восточно-
балтийские и восточные элементы немецкой нации.
Снижение «расовой ценности» Банзе объяснял
наличием примесей крови романских и славянских
народов. Эти утверждения лежали в основе евгенической
практики нацисткой Германии. Применяя к людям
принципы и методы племенного отбора и выведения
пород, употребляемые в зоологии, реакционная евгеника
ставила своей задачей добиться умножения расово
высокоценных экземпляров людей на основе
антропологического отбора родительских пар.
Следуя «принципам» евгеники, гитлеровцы создали
даже специальную организацию «Лебенсборн», в
рамках которой осуществлялось воспроизводство
потомства «повышенной расовой чистоты», родительские пары
которого не были связаны брачными узами, но
полностью соответствовали «евгеническим» стандартам.
19

«Научные» учреждения в области евгеники вместе
со службами по расовым вопросам СС и НСДАП
осуществляли аттестацию всего населения страны путем
оформления родословных, учитывающих чистоту
«арийского» происхождения. Для зачисления в СС
требовалась, например, стерильная «расовая чистота», и
отсутствие «неарийских» примесей не менее, чем в пяти
поколениях предков, а для поступления на службу в
государственные учреждения и на кадровые офицерские
должности в армию — не менее чем в четырех.
Важнейшей составной частью нацистского
мировоззрения была фашистская этика, определявшая и
принципы личной жизни человека — подданого
гитлеровского «рейха». Этические категории долга, чести,
достоинства, счастья, совести были реконструированы в духе
основных догматов фашистской идеологи. Критерием
истинности служили расовые понятия — расовый дух,
интересы расы, само существование этических
категорий мыслилось только «внутри расы».
На деле это означало, например, что, будучи
связанным чувством долга в отношении фюрера, нации и
своих соплеменников, немец, «ариец» освобождался от
него в отношениях с представителями других рас и
народов. То же самое относилось к чести: она соблюдалась
только в отношении расы и фюрера, верность им
служила единственным доказательством чести. Во всех
остальных случаях понятие чести не существовало.
Нацистская этика считала высшим проявлением долга
и чести предательство своих друзей, товарищей,
родственников, отца и матери, если это принесет пользу
фюреру, расе, нации. Она оправдывала самые бесчестные
поступки и, более того, возводила их в ранг доблести и
образцов для подражания, если они служили
укреплению власти фюрера и по-нацистски понимаемым
интересам расы и нации. Фашистская этика высоко
ценила жестокость, если она служила фюреру и рейху.
Один из главарей германского фашизма, Геринг, в
свое время говорил: «Я делаю ставку на негодяя». «У
меня нет совести, — любил повторять он, — мою
совесть зовут Адольф Гитлер... Я не собираюсь
соблюдать справедливость, я должен лишь уничтожить и
истребить, и ничего более!»
Воспитанные на таких принципах гитлеровцы
совершали преступления, перед которыми содрогнулся мир.
20

Нацистская этика поощряла фанатизм, считая
долгом арийца слепое подчинение воле фюрера, а высшей
честью — выполнение его предначертаний. Нацистский
гимн-песня «Хорст Весселъ» воспевал высшее счастье —
убийство врага (коммуниста, еврея). Фашистская мораль
учила, что нет более полного счастья, чем зрелище
издыхающего врага, чем пролитие «чужой крови», чем
героическая смерть во имя фюрера и нации. Обман,
«нордическая» хитрость, примененные против врага и
принесшие успех, объявлялись высшей доблестью.
Нацистская этика отличалась показным, фальшивым
и ханжеским пуританством. Гитлеровцы объявили
«распущенность» нравов следствием буржуазных,
«плутократических», «инорасовых» влияний. Они пугали
немецкого обывателя также и отсутствием моральных норм у
«марксистов», которые в случае прихода к власти
произведут «обобществление» жен и детей. На словах
гитлеровцы проповедовали незыблемость семейных устоев и
супружеской верности, родительскую и сыновнюю
добропорядочность и домовитость. Эта пропаганда приносила
нацистам дополнительные голоса на выборах и
поддержку, особенно со стороны женской части населения страны.
На высшие должности в государственном аппарате,
в НСДАП, в СС и т. д. назначались только лица,
получившие наряду со свидетельством о расовой чистоте и
политической благонадежности также и справку о
«моральной безупречности».
С предельной откровенностью эти мысли
высказывал Бельдур фон Ширах на совещании верхушки «гит-
лерюгенда» в 1937 году. Он призывал участников
совещания готовиться к тому времени, когда осуществится
«повеление истории» и «арийская раса» станет
хозяином в мире. «Мы должны будем перейти к такой
системе воспитания, — говорил он, — которая сделала
бы нашу молодежь способной осуществлять господство
над миром. Ибо для нашего народа мы не признаем
никаких ограничений в развитии этой идеи. Нельзя
говорить, что мы удовлетворимся тем, что хорошо
устроимся на нашем пространстве. Нельзя сказать нашему
народу: надо чем-то ограничиться. Если мы теперь это
говорим, то только из политических соображений.
Наша цель — руководство миром».
Личный врач Гиммлера Керстен рассказал в своих
мемуарах о беседе с рейхсфюрером СС, во время кото-
21

рой он, Керстен, спросил Гиммлера, не испытывает ли
тот угрызений совести при исполнении своих «тяжких
обязанностей». На что тот ответил: «Нельзя
рассматривать эти вещи столь мелко, только с точки зрения
собственного «я». Надо всегда иметь в виду германскую
расу в целом. Кто-то должен принести себя в жертву, и
этот человек не имеет права думать о себе».
Очередная доктрина нацизма — культ силы. Он был
производным от расовой теории. В «борьбе рас»,
согласно теории Гитлера, выживает и побеждает наиболее
сильная. Он утверждал: «Природа учит нас. Если
внимательно присмотреться к явлениям и процессам,
происходящим в ней, то будет ясно — в мире
господствует принцип естественного отбора — сильный побеждает,
а слабый погибает...»
Отсюда Гитлер делал вывод, что единственно
правильный образ мышления и единственно правильная
«логика» — это та, которая ведет к умножению силы.
«Быть арийцем, — сказал он в уже упоминавшейся
речи в Зонтхофене, — значит ясно видеть; ясно видеть —
значит ясно мыслить и действовать логично;
действовать логично — значит действовать целесообразно, а
целесообразно я действую лишь тогда, когда добиваюсь
такого состояния народа, которое делает его сильным».
Фашистский культ силы тесно переплетается с
теорией «жизненного пространства», изложенной в общей
форме еще в «Майн кампф» («Моя борьба»);
законченный вид эта теория приобрела в 1936 году, когда в
повестку дня стал вопрос о практических выводах из этой
теории — непосредственной подготовке к
развязыванию мировой войны. Меморандум Гитлера о задачах
четырехлетнего плана был написан в августе 1936
года и был основан на таких главных, исходных
«теоретических» положениях: Германия «перенаселена и не
может прокормить себя собственными силами».
«Окончательное решение этой проблемы может быть
найдено лишь на пути расширения жизненного
пространства». И, разумеется, только одним способом — силой.
Отсюда Гитлер и сделал ряд практических выводов,
сводившихся к тому, чтобы за четыре года подготовить
Германию к войне.
Теорию «жизненного пространства» Гитлер
использовал с целью обоснования тотального перевооружения
Германии и как средство запугивания обывателя. В выступ-
22

лении перед «молодой сменой» СС в 1937 году он
говорил на этот счет: «Невозможно обеспечить наш народ
питанием на сколько-нибудь длительный срок на площади
в 470 тысяч или даже 570 тысяч квадратных
километров... Нельзя вечно мириться с этим... недостатком
пространства, ибо это поведет к гибели нашего народа».
Все эти идеи не являлись личным изобретением
Адольфа Гитлера. У фюрера на первоначальном этапе
становления его мировоззрения были свои учителя.
Антикоммунистические идеи Гитлер воспринял
главным образом от эмигранта из Прибалтики и российского
подданного Альфреда Розенберга. Последний приехал в
Мюнхен зимой 1918 — 1919 года и вступил в
нацистскую партию, когда она насчитывала менее двухсот
членов. Между ранними антирусскими и
антикоммунистическими речами Гитлера, соответствующими
страницами из «Майн кампф» и работами Альфреда Розенберга
можно установить текстуальное сходство.
Макс-Эрвин фон Шёбнер-Рихтер, другой эмигрант из
Риги, также имел большое влияние на Гитлера, и
благодаря ему тот познакомился с некоторыми
известными русскими эмигрантами правого крыла,
устроившими свою штаб-квартиру в Мюнхене —
многообещающий выбор для русского Кобленца.
Именно там Гитлер заимствовал идею
антибольшевизма в качестве одного из центральных пунктов
нацистской идеологии и пропаганды, приравняв большевизм
к мировому еврейству. В какой мере Гитлер
действительно верил во все это (как верили Розенберг и
Шёбнер-Рихтер, фанатичные антикоммунисты) или же просто
считал это полезным для внутренней политики мифом и
хорошим двигателем внешней политики — уже
другой вопрос.
Но в данном случае не так важно, верил Гитлер в
свою собственную пропаганду или нет, важен ее
результат. На протяжении всей своей политической жизни
Гитлер испытывал тайное восхищение перед Сталиным
и русским большевизмом, не распространявшееся,
впрочем, на немецких коммунистов. То же можно сказать о
Геббельсе и некоторых других нацистских лидерах.
Совсем другим было отношение прибалтийских немцев
Розенберга и Шёбнер-Рихтера: они первые столкнулись
с большевизмом и были против любого компромисса
или полумер по отношению к нему. Они, как и немец-
23

кие националисты в Австрии, были большими
патриотами, чем сами коренные жители Германии.
Методы фашистской идеологии и пропаганды
имели много общих черт со сталинской коммунистической
системой пропаганды.
РЕПРЕССИИ В ГОСУДАРСТВЕННОМ АППАРАТЕ
ФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ
Согласно изданному в 1933 году закону фашистская
партия объявлялась «носительницей идей немецкой
государственности» и считалась «неразрывно связанной
с государством».
В январе 1933 года рейхстаг принял «Закон о новом
устройстве государства», который упразднял ландтаги
отдельных земель и передавал все их права имперскому
правительству. В феврале того же года был
ликвидирован рейхстаг — собрание представителей земель.
В системе фашистской диктатуры в первое время
видное место занимали штурмовые отряды. Они
насчитывали около 3 млн. человек и рекрутировались главным
образом из лавочников, служащих, средних, а отчасти и
мелких крестьян. Весной 1934 года в штурмовых
отрядах в связи с усилившимся недовольством средних
слоев населения начался ропот. Они призывали ко «второй
революции», чтобы покончить, по их словам, с
«засильем крупного капитала». Командование штурмовиков
пыталось использовать это брожение в своих целях. Не имея
принципиальных политических разногласий с Гитлером,
главари штурмовых отрядов стремились захватить
контроль над рейхсвером (вооруженными силами Германии)
и превратить свои отряды в основное ядро будущей
многомиллионной армии.
Между тем генералитет и высшие офицеры, во всем
поддерживающие Гитлера, не желали уступать
руководство военной машиной штурмовикам и поэтому
требовали от Гитлера, чтобы он сместил главарей штурмовых
отрядов и очистил последние от «ненадежных»
элементов. Это требование было поддержано
промышленниками Рура — Тиссеном, Круппом и другими. При встрече
с ними в Эссене в конце июня 1934 года Гитлер заверил
их, что он покончит с оппозицией в штурмовых отрядах,
24

и получил в обмен обещание обеспечить ему
президентский пост после смерти Гинденбурга.
30 июня в Берлине, Мюнхене и других крупных
городах гитлеровцы беспощадно расправились со
сторонниками «второй революции». Гестапо воспользовалось
случаем, чтобы устранить всех неугодных под видом
устранения «заговора Рема»(руководителя штурмовых
отрядов, в прошлом — близкого соратника Гитлера).
Гестапо произвело массовые аресты руководителей
штурмовых отрядов и политических деятелей, которые
могли стать опасными для Гитлера.
«Гитлер просмотрел список арестованных,
заготовленный гестапо, отметил в нем красным карандашом
фамилии ста десяти человек и приказал их казнить.
Баварский министр юстиции Франк пришел в ужас,
увидев количество обреченных, и добился, чтобы Гитлер
пересмотрел список. В конце концов в списке для казни
осталось девятнадцать человек, среди них Рем, бывший
рейхсканцлер Шлейхер, Грегор Штрассер и др.
Гитлер хотел дать возможность Рему избежать
позорной смерти от пули эсэсовцев. Возможно, он опасался
предсмертных речей или раскрытия какого-то секрета.
По его приказу Рема навестили в его камере № 474
тюрьмы «Штадельхейм» и намекнули на возможность
самоубийства. Рем не услышал подсказки.
Вечером был получен точный приказ: если Рем
откажется воспользоваться оставленным ему шансом, он
будет казнен. Надсмотрщик вошел в его камеру, молча
положил на стол револьвер и вышел. За Ремом
незаметно следили. Он взглянул на револьвер, не тронув его,
и, казалось, забыл о его существовании. Прошло десять
минут.
Тюремщик снова зашел в камеру, и, не говоря ни
слова, унес револьвер. Через несколько минут в камере
появились два человека с пистолетами в руках. Одним из
них был начальник концлагеря в Дахау эсэсовец Эй-
ке. Рем встал им навстречу. Он был без рубашки, и на
коже его вдруг выступили капли пота.
— Что это значит? — спросил он
— У нас нет времени на болтовню, — отрезал Эйке.
Он спокойно поднял пистолет, прицелился, словно в
тире, и выстрелил несколько раз. Рем упал. Эйке
нагнулся и добил его. Так закончилась карьера
всемогущего руководителя СА.
25

Уже вечером 30 июня несколько гестаповцев
появились в тюрьме с первым списком из шести человек,
отобранных для казни, и потребовали у директора
тюрьмы Коха их выдачи. Тот робко заметил, что красная
галочка против фамилии в списке вместо смертного
приговора представляется ему «не слишком законной». С
его замечанием не посчитались, шесть человек были
выведены во двор тюрьмы и расстреляны взводом
эсэсовцев под командой Зеппа Дитриха. Первым из
расстрелянных оказался начальник СА и префект полиции
Мюнхена Август Шнайдхубер.
В Берлине репрессиями руководили Геринг и
Гиммлер. В этих обстоятельствах Гитлер вручил Герингу
исполнительную власть во всей северной части Германии,
которой тот и воспользовался.
Аресты начались в половине одиннадцатого.
Службы СС и гестапо провели на севере страны
многочисленные аресты. Геринг хотел обезглавить
руководство СА в своей области и свести счеты с личными
противниками.
Шеф СА в Берлине — Бранденбурге Карл Эрнст
решил отправиться в путешествие по Южной
Атлантике. И не хватило совсем немногого, чтобы это решение
спасло ему жизнь. Еще накануне он прибыл в Бремен,
но, к несчастью, его пароход отправлялся лишь вечером
30 июня. Во время ареста эсэсовцами он бурно
протестовал: он и в мыслях не допускал, чтобы кто-то
осмелился схватить столь высокопоставленное лицо,
депутата рейхстага и государственного советника.
Он забыл, что совершил преступление, осыпая в
частных разговорах ругательствами Гиммлера, называя
его «черным иезуитом», с легкой руки Отто Штрассера,
придумавшего это прозвище. Такое кощунство было
давно уже отмечено в карточке гестапо. А сейчас
пришло время за него расплатиться.
Эрнст был обречен и еще по одной причине: он
руководил командой СА, которой был поручен поджог
рейхстага. Похоже, он не всегда умел держать язык за
зубами и допустил опасные откровения, которые
уловило чуткое ухо гестапо. Показательно, что из десяти
штурмовиков СА, участвовавших в поджоге и к тому
времени оставшихся в живых (одиннадцатый, Ралль, был
ликвидирован уже давно), девять было уничтожено
30 июня 1934 года.
26

Что касается усерднейшего секретаря суда Рейнекин-
га, который предупредил гестапо о разоблачениях Рал-
ля, он был помилован, хотя и оказался в Дахау, где
погиб в начале 1935года.
Все эти люди, столь полезные в феврале 1933 года,
стали неудобными в июне 1934 года. Все они, и в
первую очередь их шеф Эрнст, должны были исчезнуть.
Доставленный в Берлин самолетом, он был помещен
в казарме на Лихтерфельде и расстрелян два часа
спустя. Туда направлялись все, кто не был убит на месте
или кому не удалось бежать. Кое-кто прошел легкий
допрос, большинство подверглось оскорблениям и
избиениям, и почти все были поставлены перед командой
охранников, расстрелявших во дворе казармы
обреченных на смерть людей. В течение всей субботы и утра
воскресенья 1 июля 1934 года в квартале
Лихтерфельде слышался грохот залпов. Взвод эсэсовцев
располагался в пяти метрах от приговоренных, а стена, у
которой они стояли, в течение многих месяцев была
покрыта кровью. Залпы сопровождались кличем: «Хайль
Гитлер! Это нужно фюреру!»
В штаб-квартире гестапо в эти напряженные дни
царила суматоха. Именно из его кабинетов, обычно таких
чинных, исходили приказы о расправах, сюда стекались
отчеты о казненных, сообщения об арестах и побегах,
об убийствах тех, кого было приказано уничтожать на
месте. Для большей секретности все, кто фигурировал
в списках, были помечены порядковыми номерами. В
сообщениях по телефону, в телеграммах и
распоряжениях ограничивались лишь номерами: «№ 8 прибыл,
№№ 17, 35, 37, 68, 84 арестованы, №№ 32, 43, 56, 79
расстреляны, № 5 по-прежнему не обнаружен». Когда
имена, которые скрывались за этими цифрами, стали
постепенно выясняться, вся Германия содрогнулась от
ужаса и недоумения.
Убийцы из гестапо не ограничивались
истреблением руководителей СА. Под их ударами, а также под
выстрелами карательных отрядов гибли в большинстве
своем люди, не имевшие никакого отношения к Рему
и штурмовым отрядам. Акцию против Рема
использовали для расправы с неугодными. Доктор Фрик в
своих свидетельских показаниях на Нюрнбергском
процессе описал это следующими словами: «Во время
чистки среди сторонников Рема многие из убитых не
27

имели никакого отношения к внутреннему мятежу сил
С А, просто их недолюбливали».
«Недолюбливали», например, журналиста Вальтера
Шотте, сотрудника фон Папена, выразителя идей
баронов из «Геррен-клуба»; в 1932 году он разработал
такую политическую тактику, которая чуть не
разрушила предвыборные надежды нацистов. В книге под
названием «Правительство Папена — Шлейхера —
Гайда» он с такой остротой и точностью обрисовал
методы работы нацистской партии, что это разоблачение
стоило Гитлеру двух миллионов голосов на выборах
6 ноября 1932 года. Этого ему не простили: утром
30 июня он был убит в гестапо.
Среди неугодных был также и Грегор Штрассер.
Гитлер не забыл человека, который сделал так много для
политической организации партии и который вышел
из нее, оказавшись жертвой интриг Геринга и
Геббельса, гордо, не сказав ни слова, 8 декабря 1932 года.
Фюрер сохранил в душе уважение к нему. Он запретил
своим подручным трогать его, но Геринг, имея широкие
полномочия, пренебрег запретом. Брат Грегора, Отто
Штрассер, укрылся в Австрии, где основал
антигитлеровский «Черный фронт». Грегор же не занимался
более политикой. Он возглавил фармацевтическую
фирму «Шеринг-Кальбаум». Но этого было недостаточно,
чтобы разоружить его врагов — Геринга и Гиммлера.
Гиммлер поручил лично Гейдриху проследить за
«закрытием» этого старого счета. Утром 30 июня
Штрассер был привезен в тюрьму гестапо в Колумбиа-хауз.
Его поместили вместе с арестованными шефами СА.
После обеда за ним пришел эсэсовец, чтобы отвести его,
как он выразился, в специальную одиночную камеру.
Эсэсовец открыл дверь одной из камер, пропустил
Штрассера, закрыл дверь и удалился. Минутой позже
прозвучал выстрел, Штрассер не был убит, пуля лишь
задела шею, пробив артерию.
Он упал, чувствуя, как жизнь уходит из него с
каждым ударом сердца, выталкивающим струйки крови
на кирпичную стену. Узник соседней камеры в
течение часа слышал хрипы умирающего. Пунктуально
следуя полученному приказу, Гейдрих лично проверил,
выполнен ли приказ рейхсфюрера, и, видя, как цепляется
за жизнь узник, приказал «оставить истекать кровью
этого борова». Так уж принято было среди эсэсовцев,
28

которые на словах придавали столь важное значение
«чести», унизить тех, кого убивали.
В Берлине агенты гестапо также действовали малыми
группами. Утром 23 июня два безупречно коректных
господина явились в имперскую канцелярию, в служебное
помещение вице-президента фон Палена, и попросили
свидания с главой кабинета оберрегирунгстратом фон Бозе.
Последний был очень занят, так как в его кабинете сидел
очередной посетитель. Ссылаясь на срочность сообщения,
которое им было поручено передать, визитеры
попросили фон Бозе выйти на минуту. Оберрегирунгсрат
показался в приемной. Посетители вынули револьверы, не
говоря ни слова, расстреляли хозяина кабинета и оставили
его агонизировать на ковре.
В пригороде Берлина Ной-Вабельсберге два
вежливых господина, как две капли воды похожие на
посетителей фон Бозе, позвонили в дверь виллы бывшего
рейхсканцлера генерала фон Шлейхера. Без лишних слов они
оттолкнули служанку, вошли в дом и также молча
застрелили генерала фон Шлейхера, а потом его
обаятельную жену, дочь генерала кавалерии фон Хеннигса,
которая прибежала на выстрелы. Перепуганная служанка
убежала. И только ее двенадцатилетняя дочь обнаружила
трупы, вернувшись из школы.
Убийцы явились также в министерство связи, вошли
в кабинет директора министерства Клаузенера и
расстреляли его, не дав даже подняться из-за стола.
Прибежавшего на звуки выстрелов министра фон Эльти-
Рюбенаха выдворили из кабинета. Клаузенер был
главой организации «Католическое действие». Его убийство
вызвало волну негодования в общественных кругах, но
гестаповцы хладнокровно заявили, что он покончил с
собой в момент, когда от него потребовали объяснений.
В этих убийствах было нечто от монотонной серийной
работы. Повсюду в эту зловещую субботу люди падали
под выстрелами убийц: фон Брендов, как и Шлейхер,
генерал рейхсвера; бывший глава баварского правительт-
сва, которому Гитлер не мог простить его
мужественной позиции во время путча 1923 года, старик фон Кар;
бывший командир знаменитого добровольческого
отряда, когда-то превозносимого Гитлером, капитан Эрхардт;
летчик-ас, награжденный медалью «За заслуги» Гердт;
префект полиции Глейвица Рамсон и префект полиции
Магдебурга Шрагмюер; окружение Карла Эрнста: Вое,
29

Сандер, Бойлвиц, «мадемуазель Шмидт», интимный
адъютант Хейнеса.
Адвокат Глазер, который когда-то имел
неосторожность спорить с нацистским юристом Франции и
подал в суд на партийные газеты, был убит перед дверью
своего дома. Был также уничтожен католик, профессор
Штемпфле, который когда-то поддержал Гитлера, а
потом испугался и отошел от него. Руководитель
студентов-католиков Мюнхена Бек был прикончен в лесу, а
руководитель гитлеровской молодежи Дюссельдорфа
Пробст — застрелен «при попытке к бегству».
Несколько человек расстреляли по ошибке, как,
например, музыкального критика Шмидта вместо
медика, носившего то же имя, или руководителя
организации «Гитлерюгенд» Саксония Ламмермана, имя
которого совершенно необъяснимым образом попало в
список людей, предназначенный для уничтожения. Их
вдовы получили по почте прах покойных и письма с
извинениями.
Геринг «провел чистку Берлина железной рукой», но
этой организованной по промышленному образцу
операции он попытался придать видимость законности. По
его приказу при гестапо был создан военный трибунал.
Характерной особенностью этого трибунала было то, что
на его заседаниях поочередно присутствовали в
качестве представителей рейхсвера командующий округом
и комендант гарнизона. Трибунал тратил «на
рассмотрение дела» каждого заключенного лишь несколько
минут, но несчастных заставляли выслушивать приговор
из «Лайбштандарте». Некоторых «преступников»
расстреливали на учебном поле СС в Лихтерфельде.
Некоторые взводы, сформированные для проведения
казней, состояли из общих сил СС, которые были
размещены в казармах «Лайбштандарте» буквально
накануне. Поскольку эти эсэсовцы не имели оружия, они
получили полицейское или армейское вооружение —
еще одна деталь, свидетельствующая о роли генералов
в операциях против СА.
В субботу вечером 30 июня Гитлер вернулся
самолетом в Берлин. В аэропорту Темпельхоф его ждали
Геринг, Гиммлер, Фрик, Далюге в окружении
полицейских. Геринг и Гиммлер просто лопались от гордости.
Тут же Геринг вручил Гитлеру список расстрелянных.
Гитлер чуть не упал в обморок, увидев там имя Штрас-
30

сера, но Гиммлер сообщил, что тот покончил жизнь
самоубийством. Несколько дней спустя Гиммлер издал
приказ о материальном обеспечении вдовы Штрассера.
На следующий день, в воскресенье 1 июля, казни
продолжались с прежней интенсивностью. Но в два
часа пополудни Геринг обратился к Гитлеру с
«ходатайством» о прекращении. Достаточно-де пролито крови.
Гитлер согласился. Однако Геринг не сказал ему, что
из тех, кто был в списке, осталось в живых только два
человека.
Не всех арестованных 30 июня поставили к стенке.
Сотни из них месяцами томились в тюрьмах, иные, как
подполковник Дустерберг, были отправлены в
концлагеря, где многие нашли свою смерть. Генрих Мильх
заявил в Нюрнберге, что в 1935 году в Дахау содержалось
еще 700 — 800 жертв, схваченных в те страшные дни.
Если верить заявлениям некоторых нацистов, был
казнен всего 71 человек, цифра явно преуменьшенная.
По другим оценкам, число жертв было от 250 — 300 до
полутора тысяч, но последняя цифра кажется
несколько преувеличенной. Наиболее вероятное число убитых
составляло около тысячи, из которых 200 — верхушка
СА. Даже Нюрнбергский суд в конце концов
отказался от попыток установить точную цифру, хотя в его
материалах указано число 1076.
Рано утром 2 июля службы гестапо, СС и полиции
безопасности получили следующую радиограмму,
подписанную Герингом и Гиммлером: «Министр-президент
Пруссии и шеф тайной государственной полиции —
всем полицейским властям. По приказу верховных
властей все документы, связанные с операциями,
проведенными за два последних дня, должны быть
сожжены. Отчитаться немедленно по выполнении». Текст
телеграммы был сохранен Гизевиусом (Деларю Ж.
История гестапо. Смоленск, 1993 г).
Число жертв превысило 1000 человек. Среди
убитых были руководители штурмовых отрядов, в том
числе Рем, Эрнст, Гейнес. Одновременно гитлеровцы убили
тех политических деятелей, которые могли стать для
них опасными в случае обострения положения, —
бывшего рейхсканцлера Шлейхера, опального
фашистского главаря Грегора Штрассера и других.
Вскоре, в августе того же года, умер президент Гин-
денбург. Гитлер узурпировал полномочия президента
31

и объявил себя «фюрером и рейхсканцлером». Чтобы
придать этому произволу видимость «законности», он
оформил его плебисцитом. Свыше 5 млн. человек
высказались против диктатуры Гитлера.
Гитлеровцам удалось разрешить возникший
кризис фашистского режима и завершить фашизацию
государственного аппарата. После 30 июня численность
штурмовых отрядов была значительно сокращена и
резко повысилось влияние так называемых «охранных
порядков» — «СС». Крупные промышленники,
юнкеры, чиновники государственного аппарата старались
приобрести высокие звания в этой организации.
Огромное значение приобрела государственная тайная
полиция. (Geheime Staatspolizei — гестапо).
Специальным законом (1935 год) гестапо было поставлено вне
контроля органов юстиции и совершенно
безнаказанно осуществляло террористическую деятельность.
Гестапо распространило влияние за пределы Германии,
насаждая свою агентуру в других странах.
ГИТЛЕРОВСКАЯ ПРОПАГАНДА
Одной из главных целей гитлеровской пропаганды
было оправдание войны за мировое господство.
Сразу же после прихода к власти Гитлер
централизовал пропаганду и полностью подчинил ее своему
руководству. 13 марта 1933 года было создано «Министерство
пропаганды и народного просвещения» во главе с
Геббельсом. В ведении Геббельса оказались не только печать и
радио. Нацисты зачислили в рубрику «пропаганда» и
литературу, и искусство, и общественные науки. Задачей
Геббельса было «нацифицировать» все эти области.
Прежде всего была «нацифицирована» печать. Уже
в феврале 1933 года гитлеровцы запретили 60
коммунистических и примерно 75 социал-демократических
газет и журналов. «Наконец, — писал Геббельс в
своем дневнике, — мы получили оружие против печати.
И теперь выстрелы следуют за выстрелами, запрет за
запретом». К апрелю все оппозиционные издания
были ликвидированы. Во главе оставшихся газет и
журналов стали нацисты, и все эти органы печати
превратились фактически в органы НСДАП.
32

Дальнейшей заботой Геббельса была чистка
библиотек и читален от вредного, или «вырождающегося»,
искусства. Кампания против прогрессивной литературы
и науки началась с грандиозного сожжения книг.
10 мая 1933 года в Берлине на площади перед
университетом был устроен огромный костер из книг. Его
начали складывать еще с утра: студенты-нацисты под
радостные возгласы толпы пачками таскали из
публичных библиотек произведения Маркса, Гейне и Стефана
Цвейга, Эйнштейна и Спинозы, Томаса Манна и
Ремарка и сотен других ученых и писателей.
Когда стемнело, организаторы акции подошли к
книгам с горящими факелами и зажгли их. Толпа кричала
хором: «Гори Гейне!», «Гори Ремарк!», «Гори
Хемингуэй!», «Гори Фейхтвангер!». Прямо у костра Геббельс
произнес речь: «Студенты и студентки, вы совершили
великое символическое деяние... Освещенные пламенем этого
костра, мы даем клятву верности рейху, науке и
нашему фюреру Адольфу Гитлеру: «Хайль! Хайль! Хайль!»
Одной из основных задач пропаганды было
возвеличение Гитлера. Каждому члену нацистской партии
вменялось в обязанность иметь у себя в карте
фотографию фюрера. Уже в июне 1933 года в государственных
учреждениях было официально введено новое, так
называемое «немецкое приветствие», — поднятие правой
руки. При этом следовало говорить: «Хайль Гитлер!»
В 1934 году было издано распоряжение, согласно
которому каждый немец был обязан приветствовать
таким же способом нацистские знамена. Все
официальные письма должны были заканчиваться словами
«Хайль Гитлер!»
Каждая семья была обязана иметь флаг с
изображением свастики. При этом считалось желательным,
чтобы свастика была вышита женой главы семьи. Пример
тому показал сам министр пропаганды — свастику на
флаге Геббельсов вышила Магда Геббельс.
Существовало множество постановлений,
определявших, какие почести следовало оказывать фюреру в
нацистской партии. Все они являлись частью «системы
перевоспитания народа», разработанной Гитлером и его
помощниками. В нацистском учебном пособии по
государственному праву, изданном в 1934 году, говорилось:
«Тоталитарное государство не может не покоиться на
определенном мировоззрении. Поэтому немецкое государ-
2 3ак. 1381
33

ство фюрера должно привить всему народу национал-
социалистическое мировоззрение. В этом именно состоит
задача партии как политического движения».
«С точки зрения нашего мировоззрения, — заявил
Гитлер в речи на Нюрнбергском партийном съезде в
1935 году, — захват политической власти является
лишь предпосылкой для выполнения нашей подлинной
миссии». А «миссия» нацистов в идеологической сфере
заключалась в том, чтобы воспитать миллионы немцев в
духе расовой ненависти, агрессии и готовности к войне.
Первостепенное значение нацисты придавали
строгой регламентации всей культурной жизни страны и
отбору преданных нацизму кадров — идеологов.
В специальном «Законе о редакторах» от 4
сентября 1933 года перечислялись качества, необходимые для
каждого работника печати. В одном из разделов
закона, озаглавленном «Допуск к редакторской
деятельности», говорилось, что редактором может быть лишь тот,
кто: 1) имеет немецкое гражданство, 2) не лишен
гражданских прав, 3) является лицом арийского
происхождения и не женат на неарийке, 4) обладает
необходимыми качествами, которые требуются для выполнения
задачи духовного воспитания народа, и т.д.
Этот закон давал возможность отстранить от
должности любого неугодного нацистам человека и
гарантировал такой подбор кадров, который превращал
газеты в ведомственные листки НСДАП.
Тем не менее на всем протяжении нацистского
господства министр пропаганды и сам фюрер
осуществляли строгую опеку над газетами и журналами. Они
ежедневно передавали бесчисленное количество
инструкций главным редакторам газет.
Существовала подборка «запретных тем»,
составленная на основе пресс-конференций в министерстве
пропаганды и указаний Гитлера, Геббельса и Отто Дитри-
ха (шефа нацистской печати). Строго запрещалось
писать о нищих и о «бедных детях», не говоря при этом
об успехах нацисткой партии в борьбе с нищенством;
упоминать имя Генриха Гейне как автора стихов,
музыку к которым написали Шуман и Шуберт, и т.д.
Многие указания касались вопроса о том, на какой
странице и каким шрифтом помещать то или иное
сообщение. Строго регламентировался отдел объявлений.
Запрещалось помещать объявления о найме прислуги,
34

в которых говорилось бы, что прислуга требуется для
бездетной семьи. Бездетных семей в нацистском рейхе
официально не существовало. В траурных
объявлениях запрещалось указывать причину смерти, если
человек умер в результате операции. Ведь это могло
повредить доброй славе нацистской медицины!
Мгновенная кара постигла одного из редакторов в
городе Липпе, который предложил передать по радио
трансляцию футбольного матча Германия — Австрия.
Этот матч немецкая команда проиграла, и всякие
упоминания о нем запрещались, поскольку немецкий спорт
«никогда не терпит поражений».
Сурово обошлись с редактором, поместившим
рекламное объявление, которое начиналось словами: «Моя
борьба против желудочного недуга...» («Майн кампф»,
т.е. «Моя борьба» — название книги Гитлера).
Строжайшим образом запрещалось помещать
фотографии Гитлера в очках (он был дальнозорким), а
впоследствии с палкой. Это могло «принизить образ»
фюрера в глазах масс.
В мае 1935 года нацистская пресса опубликовала
сообщение о том, что два берлинских кабаре —
«Катакомбы» и «Балаган» — были закрыты и актеры
отправлены в концлагерь, ибо позволили себе
«неуважительные шутки» по адресу НСДАП и государства. Угодил
в концлагерь и популярный конферансье Вернер Финк,
разрешивший себе пошутить насчет «возвышения»
правой руки (т.е. нацистского приветствия) и «низведения»
прав немецкого народа. Один композитор вел
«пораженческие разговоры» и был приговорен за это к
смерти. На его прошение о помиловании Геббельс со
свойственным ему хамством начертал: «Даже если он
второй Бетховен, все равно ему следует отрубить голову».
Много хлопот доставило нацистскому руководству
так называемое «дело Осецкого». Осецкий был
публицистом с мировым именем, редактировавшим в
Веймарской республике прогрессивный журнал «Вельтбю-
не». Бескомпромиссная борьба против фашизма,
милитаризма и войны снискала ему широкую популярность.
Нацисты бросили Осецкого в концлагерь.
Но в 1936 году немецкому антифашисту была
присуждена Нобелевская премия за заслуги в борьбе за
мир. Во всех странах началась кампания за его
освобождение. Нацисты встревожились. Они перевезли
35

смертельно больного литератора в больницу и начали
вымогать у него письменное заявление о лояльности.
К тем физическим пыткам, которым подвергался Осец-
кий в тюрьме и в концлагере, добавились пытки
моральные. Довольно долго нацисты искали способ заставить
Осецкого отказаться от премии. Но вот в дело
вмешался сам Гитлер. Он дал указание запретить германским
гражданам принимать Нобелевскую премию.
Примерно тогда же было объявлено об учреждении
«Германской национальной премии», которая с тех пор
ежегодно и с большой помпой присуждалась нацистским
литераторам. Осецкий, не пожелавший идти ни на какие
компромиссы, фактически остался пленником
нацистов. Он умер в 1938 году в санатории Берлин-Норден.
Известно, что Гитлер считал себя крупным
художником и архитектором, знатоком литературы и искусства.
«Если бы не было войны, — сообщил он в 1942 году за
столом в своей ставке, — я был бы наверняка
архитектором, вероятнее всего, одним из лучших, если не самым
лучшим архитектором Германии». В графе «профессия»
в некоторых анкетах, которые приходилось заполнять
фюреру как до 30 января 1933 года, так и после захвата
власти, он писал: «профессиональный художник» или
«писатель». Поэтому область искусства составляла особую
прерогативу Гитлера, он уделял ей большое внимание в
своих высказываниях и в своем законодательстве.
Искусство Гитлер признавал лишь постольку,
поскольку оно служило нацистским целям, воспитывало
в соответствующем духе «национал-социалистскую
смену». «Германское искусство грядущих десятилетий, —
говорил в 1933 году Геббельс, — будет героическим,
проникнутым стальной романтикой, лишенным всякой
сентиментальности, оно будет национальным и
патетическим».
Другой приближенный фюрера Вальтер Функ
сформулировал мысли Гитлера о роли культуры следующим
образом: «Противник, побежденный на поле политики,
перебросил свои вооруженные силы в область
культуры. Если вражеские войска, брошенные на поле
культуры, встретят там вакуум... то они смогут вновь
собраться и в один прекрасный день нанести удар с фланга
по политическому могуществу рейха. Поэтому наше
движение и наше государство нуждаются в войсках в
области культуры точно так же, как в военной и поли-
36

тической областях. Они и здесь нуждаются в
офицерах, которые хорошо знают свое ремесло, и им нужны
солдаты, которые надежно, верно, мастерски владея
оружием, будут служить нашему делу».
Таким образом, культура была для нацистов «полем
битвы», а писатели и художники — «войском»,
идеологическими « снайперами ».
Никакие великие культурные ценности не имели в
глазах нацистов значения, если они в какой-то мере
мешали утверждению их идеологии.
Кредо фашистских пропагандистов было весьма
лаконично выражено председателем гитлеровской
«имперской палаты по делам литературы» драматургом
Йостом: «Когда я слышу слово «культура», мне
хочется выхватить револьвер!»
«Нацификация» искусства проводилась в «третьем
рейхе» почти теми же методами, что и «нацификация»
печати. Гитлер сам определял, что писать и как писать,
что изображать на картинах и как изображать, что
ваять и как ваять.
На съезде нацистской партии, который официально
именовался «съездом свободы», Гитлер обрушился на
всех, кто отступает от нацистских норм в искусстве,
следует «враждебным национал-социализму» течениям,
превращает в «заик» от культуры и искусства (это
было одним из любимейших выражений фюрера). Под
«заиками» Гитлер понимал всех художников,
искусство которых было недоступно его собственному
пониманию и не потрафляло вкусам нацистской партийной
опоры фашизма.
В «застольных беседах» Гитлер не раз
распространялся о том, что национал-социалисты осчастливили
немецкий народ, покончив с «вырождающимся» искусством.
«При моих посещениях музеев и выставок, — сказал
он как-то, — я беспощадно удалял все, что не было
совершенно безупречно с художественной точки зрения».
В другой раз он заявил собеседникам: «Благодаря
тому, что я всегда решительно стоял на точке зрения:
художник,который присылает на выставку дрянь,
либо жулик, и потому его место в тюрьме, либо
сумасшедший, и потому должен быть помещен в сумасшедший
дом, а если невозможно точно определить, сумасшедший
он или жулик, то его следует направить в концлагерь
для перевоспитания, чтобы приучить к полезному тру-
37

ду, — именно благодаря этому мои выставки
превратились в кошмар для бездарностей». «Актеры и
художники, — изрекал он далее, — такие фантазеры, что
время от времени им надо грозить пальцем, чтобы вернуть
их на почву реальности».
Две крупные акции, проведенные фюрером и его
министром пропаганды, должны были наглядно
продемонстрировать, что именно нацисты понимали под «хорошим»,
«безупречным» искусством и искусством «плохим».
Первая из них — устройство постоянной выставки
германского искусства в специально сооруженном для
этой цели здании в Мюнхене. Отбор картин для
выставки производил сам фюрер. Ему ассистировали его
личный фотограф Гофман, которого художники прозвали
«клоуном от искусства», и директор музея Кольб.
Ни одного художника к этому «священнодействию»
не допустили, чем особенно хвастался Гитлер в тех же
«застольных беседах». По его словам, из десяти-двена-
дцати тысяч картин, поступивших на конкурс,
«высокая комиссия» отобрала всего тысячу двести. В
дальнейшем отбор продолжался ежегодно из новых
поступлений. Даже Геббельс не всегда мог угодить фюреру.
Люди из окружения министру пропаганды
рассказывали, что каждый раз, когда Геббельсу надо было
отбирать картины в отсутствие Гитлера, он бился в
истерике, боясь, что не потрафит вкусам своего фюрера.
В центре любой нацисткой экспозиции неизменно
красовалась фигура самого Гитлера. Десятки
гитлеровских скульптур, монументов, портретов, а также картин,
посвященных торжественным датам, сборищам и
встречам с участием фюрера, украшали стены огромных
залов «Дома германского искусства» в Мюнхене. Тут же
(но в значительно меньшем количестве и меньшего
формата) висели портреты Геринга, Гиммлера, Геббельса и
других фюреров.
Главной темой остальных картин и скульптур, был,
по выражению Гитлера, «нордический человек»,
человек «новой Германии»: рабочий, неизменно
улыбающийся во весь рот или углубленный в работу;
восторженный оптимист, германский воин, ежеминутно готовый
умереть за фюрера; физкультурник с тщательно
«вычерченной» мускулатурой — его изображение могло
служить наглядным пособием для студентов-медиков;
женщина — полногрудая и белокурая, «целеустремлен-
38

но смотрящаяя вдаль», часто с младенцем у груди —
символ смирения и плодородия. В большой чести у
Гитлера были также огромные исторические полотна, на
которых с удручающим однообразием изображались
различные битвы и полководцы, начиная от Арминия.
Все произведения на выставках в нацистской
Германии, по сути дела, служили иллюстрацией к
высказываниям Гитлера, к учебникам по истории и
«расоведению».
Вторая «культурная» акция была придумана
Геббельсом и горячо встречена Гитлером. В 1937 году
нацистскому министру пропаганды пришла в голову
мысль устроить выставку «вырождающегося»
искусства. Картины для выставки отбирали из произведений
импрессионистов и современных художников. Всего на
выставке было представлено 736 картин, включая
полотна Ренуара, Гогена, Ван Гога, Либермана и др.
Геббельс снабдил картины специальными табличками:
«Музейные крысы называли это германским
искусством» или «Немецкий крестьянин глазами евреев» и т.п.
Толпа зрителей (ее подобрали так же тщательно, как и
картины) громко гоготала над выставленными
произведениями и поносила художников. Однако выставку
пришлось скоро закрыть: когда доступ стал свободным,
население проявило «нездоровый интерес» к
«нездоровым» художникам, число посетителей беспрерывно
росло и Геббельс понял, что он просчитался.
С «вырождающимся» искусством начали
расправляться втихомолку. В мае 1937 года Гитлер подписал закон
о конфискации всех подобных произведений. На
основании этого закона из музеев было изъято 13 тысяч
картин и скульптур. Гитлер поручил специальной комиссии
во главе с Геббельсом продать конфискованные картины
за границу, чтобы вернуть за них валюту; картины,
которые не удалось сразу продать, подлежали уничтожению.
20 марта 1939 года во дворе главного управления
пожарной охраны Берлина было устроено аутодафе из
произведений искусства: в тот день нацисты сожгли около пяти
тысяч картин и рисунков» (Мельников Д. Черная Л.
Нацистский режим и его фюрер. М., 1981).
39

РЕПРЕССИВНЫЕ ОРГАНЫ ФАШИСТСКОГО ГОСУДАРСТВА
Существование фашистского режима было бы
невозможным без репрессивных органов. Таким органом в
фашистской Германии было гестапо.
10 февраля 1936 года Геринг как премьер-министр
Пруссии подписал текст закона, названного
впоследствии основным законом гестапо. Он гласил, что
гестапо поручается расследование деятельности всех
враждебных государству сил на всей территории; в нем
говорилось также, что приказы и дела гестапо не могут
подвергаться рассмотрению административными
судами. Статья 1 этого документа заслуживает, чтобы ее
процитировать: «На гестапо возлагается задача
разоблачать все опасные для государства тенденции и
бороться против них, собирать и использовать
результаты расследований, информировать о них
правительство, держать власти в курсе наиболее важных для них
дел и давать им рекомендации к действию».
Эта статья определяет подлинную роль гестапо,
гораздо более широкую в моральном плане, чем роль
обычной полицейской службы. Агенты гестапо
исполняли роль великих инквизиторов, поскольку в их
обязанности входило выявление «всех тенденций», и они
являлись в то же время «руководящей идейной силой»
нацистских властей, поскольку именно на них
возлагалась обязанность «давать рекомендации к действию».
В декрете о вступлении в силу закона от 10
февраля 1936 года, опубликованном в тот же день за
подписью Геринга и Франка, указывалось, что гестапо имеет
право применять меры, обязательные для всей
территории государства. Один из параграфов декрета был
принят по подсказке Гейдриха. В нем отмечалось, что
гестапо «управляет концентрационными лагерями». Это
был результат маневров Гейдриха, направленных на то,
чтобы взять под свой контроль концлагеря, из чего он
надеялся извлечь значительные выгоды. Следуя своей
обычной тактике, Гиммлер не стал спорить со своим
подчиненным, амбиций которого он побаивался. Текст
был включен в документ, но Гиммлер принял меры,
чтобы ограничить его применение. Управление лагерей
было передано и осуществлялось до самого конца
специальной службой СС.
40

Декрет от 17 июня 1936 года, которым Гиммлер был
назначен верховным руководителем всех служб
германской полиции, закрепил его победу. Этим актом все
службы полиции, как военизированные, так и
цивильные, ставились под его власть.
Так была официально завершена концентрация
полномочий и централизация служб полиции. В
действительности эта централизация существовала де-факто с
тех пор, как Гиммлер поставил под свой контроль всю
политическую полицию весной 1934 года, но
осуществлялась эта централизация через его личность, не
опираясь на какой-либо закон. Декрет от 17 июня дал
наконец законный статус гестапо. Он изъял руководство
полицейскими службами из компетенции земель и
поставил их под контроль рейха. Тем не менее сотрудники
полиции продолжали получать жалованье из земельных
бюджетов, и только 19 марта 1937 года специальный
финансовый закон установил, что оплата сотрудников и
общие расходы полиции будут покрываться из
имперского бюджета.
С 17 июня гестапо было формально передано
министерству внутренних дел рейха* но в тот же день
Гиммлер стал настоящим министром полиции, практически
автономным, зависящим только от фюрера. Гиммлер
присутствовал на заседаниях кабинета министров
рейха каждый раз, когда там обсуждались вопросы,
связанные с полицией, и был уполномочен защищать
интересы своих служб.
В преамбуле декрета была изложена
национал-социалистская концепция полицейской службы.
«Став национал-социалистской, полиция уже не
имеет своей единственной задачей обеспечение порядка,
установленного парламентским и конституционным
строем. Она призвана: 1) выполнять волю
единственного руководителя; 2) оберегать германский народ от
всех попыток его уничтожения со стороны внутренних
и внешних врагов. Чтобы достичь этой цели, полиция
должна быть всемогущей».
Главный хозяин полиции рейха Гиммлер
объединил все службы и разделил их на две ветви: орпо —
полиция порядка, и сипо — полиция безопасности,
которая объединяла ее следственные цивильные
службы. Во главе этой полиции, жестко объединенной,
централизованной, милитаризованной и проникнутой ду-
41

хом нацизма, Гиммлер поставил людей, прошедших
строжайшую проверку в период только что
завершившейся «обкатки».
Своим первым распоряжением, подписанным 25
июня, то есть через неделю после вступления в должность,
отмечая объединение служб СС и полиции в связи с его
личным назначением, Гиммлер утвердил этих верных
служак нацистского порядка в их должностях, а для
многих их даже расширил.
Во главе орпо поставлен обергруппенфюрер СС
(генерал) Далюге. Эта ветвь объединяла шупо —
городскую полицию, соответствовавшую бывшей службе
порядка, жандармерию, административную, речную и
береговую полицию, пожарных, гражданскую оборону и
ее вспомогательную техническую полицию.
Во главе сипо был поставлен Гейдрих. Эта
«полиция безопасности» внесла значительные
усовершенствования в деятельность всей полицейской машины.
Ведь она объединила гестапо, тайную государственную
полицию и криминальную полицию — крипо.
В книге, опубликованной через год в Мюнхене,
уточнялось, что крипо боролась против деяний врагов
государства и что в качестве таких врагов следовало
рассматривать: «1. Лиц, которые в связи со своим
физическим или моральным вырождением отрезали себя
от народной общины и в своих личных интересах идут
на нарушение правил, установленных для защиты
общего интереса. Против этих злоумышленников будет
действовать криминальная полиция.
2. Лиц, которые, являясь ставленниками
политических врагов национал-социалистского германского
народа, хотят разрушить национальное единство и
подорвать мощь государства. Против таких злодеев будет не
щадя сил бороться гестапо».
Отныне политическая и криминальная полиция
будут работать рука об руку во славу Гиммлера и ради
процветания нацистского режима.
Во главе гестапо Гейдрих поставил своего
заместителя Генриха Мюллера, который в известной мере был
его руководителем уже с 1935 года.
Что касается СД, Гейдрих сохранил за собой право
руководства ею и стал «шефом сипо и СД», причем
последняя служба, как орган партии, сохраняла еще
зависимость от государственных органов.
42

Военные, по-видимому, не отреагировали на новый рост
влияния партии внутри государства. Скорее всего, они
просто не оценили всей важности такой
перегруппировки» (Деларю Ж. История гестапо. Смоленск, 1993).
Нацистская партия и репрессивный аппарат были
неразрывно связаны друг с другом. Гестапо было
подчинено непосредственно нацистскому руководству и
служило для укрепления фашистской диктатуры.
ПЕРЕВООРУЖЕНИЕ АРМИИ И ПЕРЕХОД К ОТКРЫТОЙ
ПОДГОТОВКЕ ВОЙНЫ
Версальский мирный договор ограничивал состав и
численность рейхсвера (вооруженных сил Германии в
1919 — 1935 гг.) В 1935 году фашистская Германия
отменила ограничительные военные статьи
Версальского договора и приступила к созданию вермахта на
основе всеобщей воинской повинности.
В 1934 году гитлеровцы приступили к
осуществлению секретного плана, подготовленного военным
министром Бломбергом и рассчитанного на увеличение
армии до 300 тыс. человек.
Уже к концу года в рейхсвере было 240 тыс. солдат
и офицеров, а вместе с частями СС регулярные
вооруженные силы Германии насчитывали 480 тыс.
человек. Помимо того, имелись 1—1,2 млн. штурмовиков
и многочисленные полувоенные формирования,
составляющие так называемый черный рейхсвер; немалая
часть их позднее вошла в состав регулярной армии.
В конце 1934 —начале 1935 года в связи с
предстоящим в Саарской области плебисцитом гитлеровцы
развернули шумную пропагандистскую кампанию под
демагогическим лозунгом «освобождения Саара».
Англичане и американцы также выступили за передачу Саара
Германии. Наводнившие эту область штурмовики и
эсэсовцы терроризировали население и расправлялись с
антифашистами. В итоге большинство населения Саара
высказалось за присоединение к Германии.
Весной 1935 года гитлеровцы решили отказаться от
маскировки своих военных приготовлений. 13 марта
1935 года Геринг (в качестве министра
воздухоплавания) объявил о воссоздании германской военной авиа-
43

ции, а через три дня, 16 марта, Гитлер подписал закон
о введении всеобщей воинской повинности и
формировании армии в 500 тыс. человек.
Тем самым Германия односторонне нарушила
главные военные статьи Версальского договора.
В июне 1935 года было заключено
англо-американское соглашение о морских вооружениях, по которому
германские военно-морские силы восстанавливались в
объеме 35% британских, а по подводному флоту — до
45%, т.е. уравнивались с французскими; Германия
получила право увеличить общий тоннаж своего
военного флота более чем в 5 раз, а тоннаж подводного
флота — даже сверх установленных пределов, если
возникнут «особые обстоятельства», под которыми
подразумевалась война против СССР.
Весной 1936 года гитлеровское правительство
решило сделать следующий шаг на пути одностороннего
нарушения международных договоров — ввести свои
войска в демилитаризованную Рейнскую зону. Поощрение
итальянской агрессии в Эфиопии Англией, Францией
и Соединенными Штатами еще раз убедило
гитлеровцев, что они могут безнаказанно осуществлять свои
замыслы. Немецкая агентура в Париже также доносила,
что ремилитаризация Рейнской зоны Германией не
встретит противодействя со стороны Франции.
Учитывая все это, Гитлер 7 марта 1936 года отдал
приказ о занятии Рейнской зоны германскими
войсками и объявил о расторжении Локарнского договора.
Германская армия была в этот момент намного слабее
французской. Части, вступившие в рейнскую зону, имели
приказ немедленно отойти назад в случае ответных
действий Франции. Но никаких действий не последовало, хотя
всем было ясно, что в данном случае создается прямая
угроза, прежде всего, для Франции и Бельгии.
Важным звеном в подготовке Германией новой
мировой войны стали военнополитические блоки. В октябре
1936 года была официально оформлена уже
существовавшая фактически «ось» Рим — Берлин и достигнута
договоренность о разграничении сфер экономической
деятельности Италии и Германии на юго-востоке Европы.
25 ноября 1936 года был заключен другой
агрессивный блок фашистских держав — так называемый «Ан-
тикоминтерновский пакт» Германии и Японии,
предусматривавший совместную борьбу против большевизма. Гер-
44

мания и Япония взяли на себя обязательство
координировать в дальнейшем свои внешнеполитические акты, не
заключать договоров с другими державами без согласия
второй стороны и принимать необходимые меры борьбы
«против тех, кто внутри или вне страны прямо или
косвенно действует в пользу Коммунистического Интерна-
Немецкие танки на маневрах.
Фотография. 1935 г.
ционала». В секретном приложении говорилось о
необходимости совместной борьбы против Советского Союза.
Но «Антикоминтерновский пакт» был обращен также
против интересов Соединенных Штатов, Англии, Франции.
6 ноября 1937 года к «Антикоминтерновскому
пакту» присоединилась фашистская Италия. Германии
предоставлялась свобода рук в центральной Европе и на
Балканах, а Италия получала от Германии поддержку в
реализации своих планов в бассейне Средиземного моря.
В эти дни у Гитлера состоялось секретное совещание,
на котором присутствовали военные руководители Блом-
берг, Фрич, Редер, Геринг и министр иностранных дел Ней-
рат. На совещании обсуждались конкретные директивы
по завоеванию «жизненного пространства» — захвату
Австрии и Чехословакии. Гитлер заявил, что программа
вооружений в основном завершена. Выступление Гитлера
во время совещания в имперской канцелярии относится
к ключевым документам нацистской политики.
Сам фюрер придавал своей речи огромное значение:
это видно хотя бы по тому, что он просил
рассматривать ее «как завещание в случае смерти».
45

Гитлер сообщил, что намерен не позже чем через 6—7
лет осуществить программу, намеченную в «Майн
кампф»: обеспечить Германию достаточным
«жизненным пространством» путем завоевания чужих земель.
«Неизменное решение фюрера, если он доживет до тех
лет, — разрешить проблему пространства для
Германии не позже 1943 — 1944 гг.», — говорится в
записи Хосбаха.
Мотивировал это свое заявление Гитлер следующим
образом: «Вооружение армии, военного флота и
авиации, а также обучение офицерского корпуса следует
считать более или менее законченным. Техническое
оснащение армии находится на современном уровне, в
случае дальнейшего выжидания возникнет угроза, что оно
устареет... Резервы можно черпать из текущих
призывов, притом более пожилых контингентов не
предвидится». Таким образом, Гитлер считал, что Германия
готова к войне. Дело лишь в том, чтобы выбрать
подходящий момент и определить направление ударов.
Гитлеровская Германия приступила к открытой
вооруженной агрессии.
ПОДГОТОВКА ВОЙНЫ НЕМЕЦКИМИ СПЕЦСЛУЖБАМИ
ЗА ПРЕДЕЛАМИ ГЕРМАНИИ
Фашистская Германия имела разветвленную
агентурную сеть во многих странах мира.
В государствах, лежащих вокруг Германии, имели
место случаи, когда немецкие агенты, нарушая границу,
расправлялись с политическими противниками
гитлеровского режима. Особое внимание привлекло убийство
видного ученого Теодора Лессинга в Мариенбаде в августе
1933 года. В этот же период в Австрии, да и за ее
пределами, большую тревогу вызывали насильственные акты
австрийских национал-социалистов, направленные
против австрийского государства. Здесь одно преступление
следовало за другим; не проходило недели, чтобы какой-
нибудь сбежавший из Австрии лидер
национал-социалистской партии (в Австрии эта партия была
запрещена) не выступал перед микрофоном одной из немецких
радиостанций, призывая австрийский народ к восстанию
против правительства Дольфуса.
46

25 июля 1934 года, через какой-нибудь месяц
после того, как весь мир с отвращением наблюдал за
расправой Гитлера над многими из его бывших
сторонников и некоторыми старыми противниками, австрийские
нацисты пытались осуществить путч в Вене.
Мятежники потерпели неудачу, однако успели покончить с
австрийским канцлером. Раненый Дольфус умер, истекая
кровью. Ему не оказали никакой медицинской
помощи и даже не допустили к нему священника.
За пределами Германии не слишком затрудняли себя
выяснением вопроса о том, действовали ли венские
мятежники (вроде Планетта и Хольцвебера) по прямому указу
из Берлина и Мюнхена. Однако причастность
германского рейха к мятежу была совершенно очевидной.
Иностранные корреспонденты, находившиеся в немецкой столице
накануне венского мятежа, слышали о том, что в Австрии
что-то готовится. Через несколько дней после путча они
показывали друг другу экземпляры немецкого
пресс-бюллетеня («Deutsche Presseklischeedienst»), выпущенного
22 июля 1934 года, то есть за три дня до событий в Вене.
В нем уже имелись снимки, изображавшие «народное
восстание в Австрии». Там же сообщалось: «В ходе боев за
дворец правительства канцлер Дольфус получил серьезные
ранения, приведшие к смертельному исходу».
Скрупулезная организованность: еще не успели
зарядить револьверы, а текст к портрету жертвы уже был
напечатан.
Мятеж в Австрии — наиболее очевидный показатель
высокой степени развития, до которой немецкий
национал-социализм сумел довести в других странах свои
проникнутые агрессивным духом организации. Не
было почти ни одной страны, где бы немцы после 1933 года
не объединялись под знаком свастики. Это относилось
в первую очередь к проживавшим за границей
немецким подданным.
Зарубежные национал-социалистические ассоциации
безусловно поддерживали регулярные связи с
центральным руководством (находившимся в самой Германии)
заграничной организации немецкой нацистской партии.
Сущность этих связей оставалась тайной для
широких кругов населения, хотя газеты нередко
публиковали сообщения о высылке отдельных членов
заграничной организации бдительным правительством той или
иной страны.
47

Национал-социализм проводил в жизнь новый
принцип, то есть требовал безоговорочного повиновения от
любого немца, на чьей бы территории тот ни находился.
Во всех частях света проживали миллионы людей
немецкого происхождения. Несмотря на то что они
были подданными, то есть гражданами других стран, эти
люди говорили по-немецки и во многом сохраняли
признаки национальной немецкой культуры. Как уже
упоминалось выше, берлинские власти называли таких
немцев «VOLKSDEUTSCHE». Нацизм доказал, что может
быстро подчинить их своему влиянию. За пределами
Германии издавалось свыше 1500 газет и журналов на
немецком языке. Многие из них с заметным
сочувствием отзывались об «успехах» Гитлера в области
внешней политики. В немецких школах вне Германии (в
1936 году таких школ насчитывалось около пяти
тысяч) преподаватели прививали своим воспитанникам
чувство уважения и преданности фюреру.
В приграничных районах, которые Германия была
вынуждена уступить по Версальскому догорову, национал-
социализм получил широкое распространение. В 1935
году в Саарской области так называемый Объединенный
фронт, находившийся под руководством
национал-социалистов, привлек на свою сторону подавляющее
большинство избирателей, выступая под лозунгом: «Назад, в
Германию». Это было неприятной неожиданностью для
многих за пределами Германии. Однако еще раньше
указанного события французы в Эльзасе, бельгийцы в Эйпен-
Мальмеди, датчане в Северном Шлезвиге, поляки в
«вольном городе Данциге» и литовцы в Мемеле (Клайпеде) уже
выражали опасение в связи с ростом численности
национал-социалистских организаций.
В октябре 1933 года правительство Чехословакии
запретило деятельность на территории своей страны
немецкой национал-социалистской рабочей партии (DNSAP),
которая отличалась от NSDAP, то есть нацистской
партии в самой Германии, только порядком слов в своем
названии. Однако вскоре чехи увидели, что три с
половиной миллиона судетских немцев подпадают под
влияние Кундрада Генлейна. Этот новоявленный лидер,
хотя и протестовал против того, что его именуют
национал-социалистом, возглавил движение, которое точно
копировало нацистскую партию Германии в
идеологическом и организационном отношении.
48

Правительства Венгрии, Румынии и Югославии
также замечали растущее влияние национал-социалистского
движения на значительное по численности немецкое
национальное меньшинство, имевшееся в указанных
странах. Среди немецкого национального меньшинства в
Румынии это движение одержало верх над старыми
политическими группировками еще в 19*33 году.
Подобная же линия развития наблюдалась и за
пределами Европы.
Знак свастики всюду был притягательным для лиц
немецкого происхождения. Так было в Юго-Западной
Африке, бывшей германской колонии, где еще
сохранилось к тому времени значительное количество немцев.
Так случилось в Австралии и Новой Зеландии, где
многие немецкие ассоциации преподнесли Гитлеру
своеобразный подарок к первой годовщине его пребывания
на посту рейхсканцлера, объединившись в «Союз
немцев в Австралии и Новой Зеландии». Подобное уке ЯВ"
ление отмечалось и на территории Америки.
Третий рейх, словно магнит, притягивал к себе
немцев, разбросанных по всему миру. Немецкая пресса в
значительной мере способствовала этому. Горделиво
подчеркивая положительные отклики своих
соотечественников на строительство национал-социалистического
государства — отклики людей, годами или целыми
десятилетиями оторванных от своей родины (или же
родины своих отцов), — эта пресса охотно публиковала
восторженные статьи и стихи, восхвалявшие Гитлера:
Когда мы, немцы, распеваем свои песни
под широким небосводом,
Наш призыв звучит и под звездным небом
чужих земель.
Слава тебе, Гитлер — спаситель Германии,
немецкая путеводная звезда,
Веди нас сквозь бури, пока снова не возродится
наша Империя!
Такие песни звучали в бразильских джунглях в
1933 году.
Три года спустя руководитель маленькой национал-
социалистской группы одного из восточноафриканских
поселений в Кайтале (Кения), выступая под гром
аплодисментов на ежегодном конгрессе заграничной
организации, выразил надежду, что эта организация «явит-
49

ся отборным инструментом в том имперском
оркестре, которым когда-нибудь воспользуется фюрер, чтобы
сыграть свою грозную симфонию».
До 1938 года повсеместному распространению
национал-социализма среди немецких подданных и
немецких меньшинств за границей не придавалось
особого значения. Однако то в одной, то в другой стране
появлялись признаки смутного беспокойства и
раздраженного изумления. Правда, в ряде стран немцы
составляли лишь относительно небольшое меньшинство. Но
ведь не только они угрожали общественному строю той
или иной страны.
Рост национал-социалистских групп, состоящих
только из немцев, прошел бы почти незамеченным,
если бы одновременно не развертывали свою деятельность
национал-социалистские и фашистские группы из
коренного населения. Многие из таких групп были
организованы еще в 20-х годах, но в то время их появление
не привлекло никакого внимания. Положение
национал-социалистской партии на выборах 1930 года
упрочилось, когда стены германского рейхстага
услышали глубокий шаг более чем сотни вновь избранных
депутатов нацистов. Разве до этого кто-нибудь слышал
что-либо о Гитлере? Теперь же он оказался на пути к
захвату власти в Германии.
Его пример вдохновил честолюбцев: ведь это то, что
оказалось и в других странах. Еще до того как Гитлер
30 января 1933 года занял резиденцию канцлера в
Берлине, национал-социалистские группы были
сформированы в десятке стран. Эти группы обуревало
жгучее желание захватить в свои руки государственную
власть; они были убеждены в своей способности
разрушить шаткие крепости демократии, используя
небольшие банды отобранных и верных последователей.
Такие группы охотно воспринимали все атрибуты
немецкой нацистской партии: высокие сапоги, рубашку и
свастику. В Швеции под флагами со свастикой
выступала шведская национал-социалистская рабочая
партия. Такое же рвение проявляли: в Голландии —
национал-социалистская партия, во Франции —
бретонские фашисты, в Англии — имперская фашистская
лига, в Латвии — «громовые кресты», в Венгрии —
венгерская национал-социалистская партия, в Румынии —
«железная гвардия».
50

В ряде случаев демократические правительства
сами переходили в контратаку, налагая запрет на
демонстрации и ношение формы, запрещая государственным
служащим вступать в подобные организации, однако
во многих странах тому или иному удачливому
диктатору удавалось одержать верх над своими
противниками. Зачастую, используя поддержку определенных
кругов, подобные личности быстро организовывали
политическое движение.
В середине 30-х годов в некоторых группах
Голландии наблюдалось определенное беспокойство, вызванное
успехами движения, возглавляемого Антоном Муссертом.
В Бельгии отмечалось то же самое в связи с
деятельностью сторонников Леона Дегреля, в Англии — сэра
Освальда Мосли, во Франции — полковника де ля Рока.
Люди глядели с опаской на активность немецких
национал-социалистов в своих странах потому, что их
агенты организовывали немцев в ассоциации послевоенного
типа, подавая тем самым заразительный пример
местным антидемократическим элементам. Не вызывало
сомнений, что враги демократии из состава коренного
населения поддерживают контакт с немецкими
национал-социалистами, осуществляют с ними тесное
взаимодействие. Правительства многих стран принимали
меры против немецких подданных, злоупотреблявших
оказанным им гостеприимством: таких лиц высылали.
Предпринимались и другие попытки приостановить
нарастание активности немецких национал-социалистов.
Возникавшие на этой почве конфликты обычно
улаживались в секретном дипломатическом порядке, чтобы не
вызвать ненужного раздражения Германии. Однако уже
в первые годы существования «третьего рейха» стало
известно о ряде подобных инцидентов в различных и весьма
отдаленных друг от друга странах. Они привлекли
внимание широких кругов общественности, поскольку в
подобных случаях обнаруживались внутренние связи
Берлина с немцами, проживавшими за границей.
В Юго-Западной Африке, на подмандатной
территории Южно-Африканского Союза, было замечено, что
немецкие подданные, а также местные граждане
немецкого происхождения были организованы по национал-
социалистскому образцу. При этом они преследовали
определенную цель: добиться возвращения Германии
ее бывших колоний. Летом 1934 года подобной дея-
51

тельности был положен конец. 11 июля наложили
запрет на организацию гитлеровской молодежи, а на
следующий день произвели обыск в помещениях
отделений заграничной организации немецкой нацистской
партии. При этом конфисковали значительное
количество документов. Содержание последних оказалось
весьма показательным.
Через 4 месяца деятельность немецкой нацистской
партии на территории Юго-Западной Африки была
объявлена незаконной. Власти заявили: «Немецкая
нацистская партия стремилась к объединению всех лиц,
говорящих по-немецки, для борьбы за реализацию своей
программы. Ее целью был захват в свои руки
безраздельного руководства политической и духовной жизнью
той группы населения, которая пользуется в обиходе
немецким языком. Немцы пытались посадить национал-
социалистов на все ключевые посты в политических,
церковных и просветительных органах. Они стремились
подавить всякое сопротивление, применяя законные и
незаконные формы борьбы. Этому во многом
способствовала обширная система шпионажа».
В Литве также слышался шум надвигавшейся
грозы, пока еще неопределенной и отдаленной, но опасность
которой многие уже сознавали.
В 1923 году район Мемеля (Клайпеды), населенный
преимущественно немцами, был аннексирован Литвой.
В 1933 году здесь возникли две соперничавшие друг с
другом организации. Одна именовала себя
организацией христианско-социалистического действия,
сокращенно CSA, а другая — Социалистическим народным
сообществом Sovog. Последняя была более сильной.
Обе организации, смертельно ненавидевшие друг
друга, имели обособленные штурмовые отряды (SA), члены
которых проходили подготовку в Германии. На
территории Литвы они выполняли функции гестапо.
Дело этим не ограничивалось.
В ходе судебного процесса в Каунасе было зачитано
данное под присягой показание, датированное январем
1934 года. Оно разоблачало членов Sovog в том, что те
получили в это время указание «быть в полной
готовности присоединиться к штурмовым отрядам, прибытие
которых в Литву с территории Германии ожидается через
несколько дней». Было конфисковано оружие,
принадлежавшее членам обеих организаций (CSA и Sovog).
52

Это дело привлекло к себе внимание
международных кругов частично потому, что оно вызвало бурную
реакцию в Германии. Однако многим Литва казалась
страной слишком отдаленной (если не говорить об
отношении к этому делу латышей, эстонцев и поляков,
имевших подобные же неприятности со своими
собственными немецкими национальными меньшинствами).
Действия немецких спецслужб и национал-социали
стических организаций на территориях зарубежных
государств были частью агрессивной политики
фашистской Германии, главной целью Этих действий являлась
подготовка войны за мировое господство.

ГЛАВА 2
АГРЕССИВНЫЕ ПЛАНЫ ИТАЛЬЯНСКОГО
ФАШИЗМА. ИТАЛО-ЭФИОПСКАЯ ВОЙНА
МИЛИТАРИЗАЦИЯ ИТАЛИИ
Внешнеполитические цели фашизма были
сформулированы Муссолини еще до прихода к власти. В
большой программной речи, произнесенной в Милане
накануне «похода на Рим», он заявил, что с фашизмом
начнется «грандиозный период в истории Италии». Он
обещал после «примирения» классов «устремить
итальянцев как единую силу к мировым задачам и сделать
из Средиземного моря наше озеро».
Развернутая программа фашизма сводилась к
превращению Италии в колониальную империю,
простирающую свою власть в первую очередь на земли,
окружающие Адриатическое и Средиземное моря и
находящиеся на пути, соединяющем Средиземное море с
другими водными бассейнами. Это значит, что Италия
должна была стать хозяином на Балканском
полуострове. К ней должны были отойти испанские и фран-
54

цузские колонии в Северной Африке, часть турецкой
территории в Малой Азии, Сирия, Палестина, а также
французские и английские владения в Восточной
Африке. «Великая Италия» должна была стать грозной
мировой силой, властвующей над значительной частью
Европы, Африки и Азии, над странами Латинской
Америки и т.д.
Для осуществления захватнических планов
итальянского фашизма Муссолини поставил себе задачей
«превращение итальянцев в воинствующую,
милитаристскую нацию». Война изображалась стихией, в
которой предстояло воспитываться целым поколениям
итальянцев. В течение 20 лет Муссолини заставлял
измученную, изголодавшуюся и истощенную налогами и
экономическими кризисами страну, не переводя
дыхания, направлять все силы на изготовление оружия.
Фашизм поставил перед экономически слабой
Италией непосильную для нее задачу: создать одновременно
большую армию, внушительный морской флот и
сильную авиацию.
В 1939 году, к 17-летней годовщине «похода на Рим»,
фашистская пресса с гордостью сообщила, что за это
время фашистской властью затрачено на вооружение
свыше 133 млрд. лир, т.е. больше трети всех
государственных расходов. Сюда еще не вошли расходы на
содержание фашистской военной промышленности и т.п.
О росте военных расходов Италии дают
представление следующие цифры: в 1929/30 бюджетном году
прямые военные расходы Италии достигли, по
официальным данным, больше 25% государственного
бюджета, в то время как в Англии они составляли 6,5 %, а в
США и Франции 22% государственного бюджета. В
1936 — 1937 годах размер военных расходов Италии
достиг 53,7 % всех государственных расходов, в то
время как для Англии, США и Франции соответствующие
данные были: 23,9%, 18,3%, 28,5%. Военные расходы
Италии на душу населения возросли в 1927 году
против довоенного времени (1909 год) на 64%, в то время,
как для Франции это увеличение составляло только 38%.
Еще задолго до второй мировой войны фашистская
Италия была превращена в военный лагерь. Дети от
6 до 8 лет входили в отряды так называемых «волчат»,
от 8 до 14 лет — в отряды «балилла», организованные
по военному образцу. Молодежь в возрасте от 14 до
55

18 лет включалась в отряды «авангардистов», а с 18 лет
наиболее «испытанные» и «благонадежные»
переводились в «юношеские фашистские боевые группы»,
находившиеся под особым надзором и попечением
секретаря фашистской партии и лично Муссолини. Их
участники были вооружены винтовками, снабжены
велосипедами и мобилизовались наравне с фашистской
милицией для подавления волнений.
Воспитание детей и юношества в фашистских
организациях было возложено на офицеров фашистской
милиции и на наиболее реакционных и угодливых
католических священников. Университетская молодежь входила
в особые военизированные фашистские организации.
Итальянские фашисты не скрывали военного
характера всей фашистской системы школьного воспитания.
«Наша молодежь, — писала газета фашистских
профсоюзов, — проходит воспитание военного типа, начиная
с элементарной школы. Это воспитание стремится не
только возбудить в ней любовь и привычку к типичной
военной и фашистской добродетели — дисциплине, но
и закалить ее, дать ей первое военное обучение».
В универистетах и в средних учебных заведениях
были введены курсы «военной культуры». Для
получения аттестата средней школы учащийся должен был
сдать экзамен на офицерский чин.
Над военной подготовкой населения работали
спортивные и культурно-просветительские организации, а
также фашистские профсоюзы.
Бывшие фронтовики, инвалиды войны, офицеры
запаса состояли в специальных военизированных
организациях, подчиненных фашистской партии и работавших
под ее руководством. Воинские смотры, фашистские
патриотические манифестации, парады и упражнения
военизированных организаций, различного рода экскурсии
и паломничества к местам сражений и т.д. заполняли
собой «культурную» и «общественную» жизнь страны,
создавая в ней атмосферу военного лагеря.
Фашистская система военизации населения в
мирное время получила юридическое оформление в законе
от 31 декабря 1934 года «О военизации итальянской
нации», устанавливавшем, что «военное обучение
должно начинаться, как только ребенок в состоянии учиться,
и продолжаться до тех пор, пока гражданин в
состоянии владеть оружием».
56

Каждый итальянский гражданин считался на
военной службе с 18 до 55 лет. В возрасте от 18 до 21
года он должен был проходить военное обучение в форме
обязательной допризывной подготовки под
руководством фашистской милиции, причем он сам или его
родители должны были ежегодно уплачивать в казну
5 лир за эту «науку».
На 21-м году жизни он призывался на
действительную службу, которая длилась 18 месяцев и по
окончании которой он должен был в течение 10 лет
регулярно проходить военное обучение в нерабочие дни и
путем краткосрочных мобилизаций. В возрасте от 32 до
55 лет итальянец числился в запасе.
В связи с введением в 1934 году 40-часовой рабочей
недели (с соответствующим снижением заработной
платы) фашизм объявил субботу днем военных занятий и
патриотического воспитания населения. В этот день
работа прекращалась не позже чем в час дня, и все
рабочие и служащие должны были отправляться на
военные занятия или на различные пропагандистские
собрания, проводимые фашистскими организациями.
Рабочие и служащие, не переведенные на
сокращенную рабочую неделю, должны были отрабатывать в
другие дни недели те субботние часы, которые их
заставляли посвящать военным и прочим занятиям.
В начале 1935 года совет министров постановил
ввести обязательный для всего населения мужского пола
в возрасте от 11 до 32 лет специальный документ,
удостоверяющий физическое состояние и военную
подготовку, а также и политическую благонадежность его
владельца. Без этого документа ни один гражданин не мог
быть допущен на работу.
Вся «социальная политика» фашизма была в
основном подчинена военным целям. Она была направлена
к тому, чтобы свести до минимума уровень жизни
населения, по возможности нивелировать заработную плату,
равняясь на наиболее низко оплачиваемые категории;
посадить рабочих на голодный паек военного времени;
подчинить их тройной дисциплине:
предпринимательской, воинской и фашистской (партийной и
профсоюзной) и превратить их в послушное орудие агрессивной
военной политики итальянкого фашизма.
Все важнейшие экономические мероприятия
служили военным целям фашизма.
57

Так называемая «борьба за хлеб», начатая
Муссолини еще в 1925 году, имела целью обеспечить Италию
собственным хлебом на случай войны. Она сводилась
к предоставлению всевозможных льгот и преимуществ
помещикам и зажиточным крестьянам,
занимающимся разведением зерновых культур, к повышению цены
на хлеб, к введению высоких таможенных пошлин на
импортное зерно, без которого Италия не могла обойтись,
и тому подобным мероприятиям. Высчитано, что в
связи со всеми этими мероприятиями население
переплатило за хлеб с 1925 до 1939 года около 80 млрд. лир в
пользу помещиков, крупных мукомолов и государства.
Кроме того, различного рода субсидии, выплаченные
государством крупным землевладельцам на предмет
расширения посевной площади под зерно, на
производство мелиоративных работ и тому подобные цели,
составляли с 1929 года по 1938 года около 10 млрд. лир.
Фашистская власть всячески поощряла и
насаждала отрасли производства, связанные с войной, в ущерб
интересам экономики в целом. А развернутая
Муссолини «борьба за автаркию», служа целям обогащения
финансовой олигархии, обошлась итальянскому
народу в десятки миллиардов лир и вызвала упадок и
разорение целых отраслей промышленности и сельского хо-
зяйтсва.
ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ИТАЛЬЯНСКОГО ФАШИЗМА
В своей внешней политике итальянский фашизм
применял те же методы и приемы, к которым
впоследствии в еще большем масштабе прибегали гитлеровцы
в Германии.
Чередуя шантаж, угрозы и бряцание оружием с
показным миролюбием, Муссолини неустанно плел сеть
интриг, направленных на разжигание распрей между
другими странами. В поисках союзников и
сообщников для будущих авантюр итальянские фашисты
обращались к самым темным реакционным силам. Они
поддерживали и германских, и австрийских, и прочих
фашистских деятелей.
Экономически слабая Италия тратила огромные
суммы на вербовку агентов, шпионов и диверсантов во всем
58

мире и на подкуп иностранной прессы. Для своей
шпионской и провокаторской работы фашизм использовал
наличие больших итальянских эмигрантских масс во
многих странах. Через посредство итальянских
консулов, агентов фашистских спецслужб и руководителей
итальянских заграничных фашистских организаций
вербовались шпионы и диверсанты из самых
преступных элементов эмиграции и местного населения.
Против итальянских политэмигрантов пускались в
ход кинжал и пуля наемных убийц, практиковались
насильственный увоз их в Италию и всевозможные
формы провокации вплоть до организации
террористических актов и взрывов, которые заграничные агенты
Муссолини и подкупленная пресса старались приписать
антифашистам.
Подрывная работа велась в колониальных и
полуколониальных странах , которые фашизм наметил
объектами своих будущих захватов, в частности, в Тунисе,
Египте и др. Фашизм развил кипучую деятельность во
всех арабских странах, лицемерно выдавая себя за
«друга» арабских народов, «защитника ислама»,
бескорыстного сторонника «сближения и сотрудничества между
Западом и Востоком», «естественного посредника»
между ними и т.д. Большое внимание уделяла
фашистская пропаганда арабскому студенчеству. Два раза (в
конце 1933 года и в 1934 году) фашистами созывались
специальные съезды азиатского студенчества.
Едва придя к власти, фашизм начал расправу с
населением Ливии: освободительное движение ливийцев
было подавлено с необыкновенной жестокостью. На
усмирении и ограблении этой страны сделали карьеру и
нажили состояния ряд лидеров фашизма, в частности,
генерал Де Боно, генерал Грациани, прозванный за свою
исключительную жестокость «ливийской гиеной»,
финансовый делец Вольпи, бывший генерал-губернатор
Триполитании, и другие. Жестокой расправе
подверглось и население Сомали.
Фашизм старался добиться гегемонии на Балканах,
проникнуть в дунайские страны, подчинить Венгрию и
Австрию. Он разжигал противоречия между этими
странами и поддерживал в них реакиционные партии.
Итальянские фашисты хотели завладеть всем
восточным побережьем Адриатического моря, которое
желали превратить во внутреннее Итальянское море. Они
59

стремились забрать в свои руки богатые источники
сырья смежных балканских стран: железо Боснии,
бокситы Далмации, словенский уголь, словенский и
хорватский лес.
На Балканах политика итальянского фашизма
была заострена против Югославии, в которой он видел
главное препятствие к полному овладению Адриатическим
морем и к осуществлению своих захватнических
планов в отношении балканских славян.
Муссолини принимал все зависящие от него меры,
чтобы ослабить Югославию. Помимо дипломатических
интриг против Малой Антанты, в которую она входила,
он вел работу по разложению Югославии изнутри,
поддерживал хорватских фашистских сепаратистов и
организовал на территории Италии отряды хорватских
усташей. Муссолини не раз доводил до чрезвычайного
обострения отношения с Югославией.
Обострению отношений между Италией и
Югославией содействовали также жестокие гонения на
славянское население Италии (словенцев и хорватов). Фашизм
всеми средствами старался выжить или насильственно
итальянизировать это население. Славянский язык,
славянская культура и школы жестоко преследовались.
Славянские крестьяне должны были платить особые
дополнительны налоги, рассчитанные на то, чтобы
совершенно разорить их и согнать с насиженных мест.
За период фашистской диктатуры отношения
между Италией и Францией не раз сильно обострялись в
связи с претензиями итальянских фашистов на Тунис,
французские колониальные владения, расположенные
к югу от Ливии, раздел Эфиопии и предоставление
Италии мандата над Сирией.
Итало-французские противоречия обострялись
также в связи с соперничеством в военно-морском
строительстве и на почве агрессивной политики фашизма на
Балканах, наталкивавшейся на противодействие со
стороны Франции.
Гитлеризация Германии и начатые ею открытые
приготовления к войне, а также резкое ухудшение
внутреннего положения Италии в связи с мировым
экономическим кризисом 1924 — 1933 года и
грабительской внутренней политикой фашистской партии еще
более разожгли захватнические намерения
итальянского фашизма. Муссолини решил использовать обостре-
60

ние отношений между готовящейся к агрессии
Германией и другими странами, для того чтобы с оружием в
руках начать борьбу за расширение колониальных
владений Италии и за укрепление ее стратегических и
политических позиций в надвигающейся войне.
Фашистскую Италию привлекали сырьевые
ресурсы Эфиопии и ее стратегическое положение. Захват
Эфиопии создал бы для Италии возможность связать
свои колонии в Восточной Африке в единый массив и
тем самым значительно укрепить там свои позиции.
Итальянские владения стали бы плацдармом,
направленным против английских колоний в Африке, клином,
разъединяющим Англо-Египетский Судан и
Британское Сомали, угрозой важнейшим средиземноморским
коммуникациям Англии.
Захват высокогорного озера Тана, откуда берет свои
истоки Голубой Нил, обеспечил бы Италии контроль над
всей ирригационной системой Судана и Египта.
Свои агрессивные в отношении Эфиопии планы
итальянские фашисты до поры до времени
маскировали дружественными демонстрациями, но под
прикрытием договора о дружбе и арбитраже, заключенного в
1928 году, создавали в Эфиопии сеть своей агентуры:
посылали туда «специалистов», подкупали
губернаторов провинций.
С осени 1934 года Италия начала действовать
более откровенно. В Эритрею и Сомали направились
военные материалы, аэропланы, танки. Переоборудовались
аэродромы, порты Массауа и Могадишо, велись большие
работы по реконструкции железной дороги Массауа —
Асмара, расширялись и приспосабливались для
военных нужд горные караванные дороги.
Тем временем на границах Эфиопии провоцировались
инциденты. Серьезный конфликт произошел 5 декабря
1934 года у оазиса Уал-Уал в эфиопской провинции Ога-
ден, граничащей с Итальянским Сомали. В сражении с
отрядом эфиопских войск итальянцы применили танки
и авиацию.
С обеих сторон были десятки убитых и раненых.
3 января 1935 года Эфиопия обратилась с жалобой в
Лигу наций, требуя ее вмешательства, но Совет Лиги
ограничился предложением обеим сторонам
договориться об арбитраже и отложил на несколько месяцев
рассмотрение вопроса.
61

«Невмешательство» Лиги наций определялось
позицией Франции и Англии. К этому времени окончательно
выяснилось, что французское правительство готово
содействовать итальянской экспансии в Африке в обмен на
поддержку политики Франции в европейских вопросах.
7 января 1935 года* через четыре дня после первого
официального обращения Эфиопии в Лигу наций,
министр иностранных дел Франции Лаваль подписал с
Муссолини в Риме договор, касавшийся европейских проблем
(независимость Австрии, германские вооружения),
статуса итальянского населения в Тунисе, а главное —
колониальных претензий Италии в Восточной Африке.
Италия отказалась от экспансии в сторону озера Чад и
Экваториальной Африки, т.е. районов преобладающего
французского влияния. За это Франция предоставляла
Италии не только территориальную компенсацию в
Восточной Африке (часть Французского Сомали на
границе с Эритреей) и экономические выгоды (20% акций
железной дороги Джибути — Аддис-Абеба), но, по сути
дела, и свободу действий в отношении Эфиопии.
Впоследствии Лаваль признал, что он «подарил ему
(Муссолини) Эфиопию».
Английское правительство также предлагало
Италии заключить сделку насчет Эфиопии. В июне 1935
года Антони Иден, ведавший тогда в английском
кабинете делами Лиги наций, прибыл в Рим и выдвинул
перед Муссолини план, по которому Италия должна
была получить значительные территориальные
приращения в эфиопской провинции Огаден, а Эфиопия —
«компенсацию» от Англии в виде выхода к морю через
Британское Сомали.
Италия отвергла это предложение, считая, что
сможет захватить всю Эфиопию. К августу 1935 года
численность итальянской армии в Восточной Африке
достигла 267 тыс. человек. Вместе с армией метрополии
под ружьем находилось до 1 млн. человек.
НАПАДЕНИЕ ФАШИСТСКОЙ ИТАЛИИ НА ЭФИОПИЮ
Воспользовавшись отсутствием единства в политике
Англии и Франции и заручившись поддержкой
стоявшего тогда во Франции у власти Лаваля, Муссоли-
62

ни предпринял в октябре 1935 года нападение на
Эфиопию.
Война не была обыкновенным колониальным
захватом. Это была война за передел мира, начатая
фашизмом. Она угрожала не только независимости
эфиопского народа, но была направлена против Англии,
против ее морских путей в Азию и, в частности, в Индию.
Отправка итальянских войск из Неаполя в Эфиопию.
Фотография. 1935 г.
Приготовления к нападению на Эфиопию, по
заявлению Де Боно, начались не позднее осени 1933 года,
велись долго и приняли характер подготовки к
большой войне. Они сопровождались переводом
экономики Италии на военные рельсы, милитаризацией
рабочих военных предприятий и т.п. В армию было
призвано больше 1 млн. человек. Поход против Эфиопии
был начат без объявления войны. Военные силы
фашизма в Эфиопии были доведены до 600 тыс. человек.
Они располагали тысячей самолетов (по большей
части бомбардировщиков), приблизительно 500 танками,
600 орудиями и больше чем 6 тыс. пулеметов. Война
сопровождалась организованным массовым
ограблением и истреблением мирного населения.
Эфиопия в 30-х годах представляла собой
слаборазвитое феодальное государство. В результате
колониальных захватов, произведенных в Африке Англией, Фран-
63

цией и Италией, она оказалась окруженной
владениями этих держав и отрезанной от моря, но острые
межгосударственные противоречия препятствовали
превращению ее в колонию.
В 1923 году при содействии Франции Эфиопия
была принята в Лигу наций.
Разноплеменное и разноязычное население страны
насчитывало до 10 млн. человек. Основным
занятием являлось сельское хозяйтсво. Огромные степные
просторы создавали благоприятные условия для
развития скотоводства, но земледелие находилось на очень
низком уровне. Методы обработки земли почти не
изменились со времен глубокой древности. Применялись
крайне примитивные орудия: деревянные, костяные,
каменные. Мотыги с железным наконечником
встречались редко, большей частью использовались просто
палки с железным гвоздем на конце. Крестьяне отдавали
князю до одной трети урожая, пятую часть скота и, сверх
того, платили обременительные налоги в пользу
церкви и государства.
Применялся и труд рабов. Это были главным
образом пленники, захваченные в междоусобных войнах или
в набегах на африканские племена за пределами
страны. Рабский труд использовался почти
исключительно в домашнем хозяйстве князей.
По уровню промышленного развития Эфиопия
стояла на одном из последних мест в мире. Национальной
промышленности не было, за исключением кустарных
промыслов и ремесленного производства.
В административном отношении страна распадалась
на семь провинций, управляемых расами
(феодальными князьями), слабо подчиненными центральной
власти. Главой государства являлся император — негус-
негусти (царь царей).
С 1916 года фактическим правителем Эфиопии был
рас Тафари Макконен, сын раса Макконена, одного из
видных военачальников императора Менелика II,
победителя при Адуа. Сначала он правил в качестве
регента, затем был коронован негусом (королем), а в
1930 году, после смерти императрицы Заудиту, стал
императором под именем Хайле Селасие I.
Он представлял группировку так называемых мла-
доэфиопов, выражавших интересы зарождающейся
торговой буржуазии и части феодалов — сторонников про-
64

грессивных преобразований. Младоэфиопы стремились
к консолидации страны, упрочению ее независимости.
В 1931 году Хайле Селасие обнародовал конституцию,
направленную в основном на централизацию
государственного управления.
Выдача добровольцам оружия в Аддис-Абебе.
Фотография. 1935 г.
Несмотря на подавляющий технический перевес
итальянской армии, победа в Эфиопии далась ей
нелегко и нескоро. В процессе войны Муссолини пришлось
снять с поста командующего вооруженными силами в
Восточной Африке старого фашистского генерала Де Бо-
но и заменить его маршалом Бадольо, не
пользовавшимся симпатиями фашистской партии.
В этой войне фашизм добился победы не столько
благодаря боевым качествам своей армии, сколько в
результате применения многочисленной, по сравнению с
масштабом войны, авиации и отравляющих веществ
против эфиопского народа, а также из-за
предательства вождей некоторых племен.
3 октября 1935 года итальянские войска без
объявления войны перешли пограничную реку Мареб и
вторглись в пределы Эфиопии. Главный удар они нанесли на
северном направлении из Эритреи на города Адиграт —
Адуа — Аксум и далее по линии Макале — Дессие —
Аддис-Абеба.
3 Зак. 1381
65

Это направление в основном совпадало с так
называемой императорской дорогой — грунтовой дорогой
из Эритреи к Аддис-Абебе. Здесь было сосредоточено
две трети итальянской армии под командованием
генерала де Боно, а позднее маршала Бадольо,
назначенного в ноябре 1935 года на пост главнокомандующего
итальянской армией.
На южном направлении, из Сомали на Горрахей —
Харар — Диредава, наступали войска генерала Грациа-
ни; оно, как и направление из Ассаба на Дессие, имело
второстепенное значение. На этих двух направлениях
итальянским войскам поручалось лишь сковать
военные силы Эфиопии, оттянув их от решающего
северного направления.
В первый же день войны император Хайле Селасие
издал приказ о всеобщей мобилизации. Эфиопский
народ поднялся на оборонительную войну против угрозы
порабощения итальянским фашизмом.
Общая численность эфиопской армии составляла
около 350 тыс. человек. Войсковыми
формированиями командовали расы. Они слабо подчинялись
верховному командованию императора и обычно заботились
лишь о защите собственных владений. Снабжение
армии производилось весьма примитивно. Снаряжение и
припасы состоятельного человека несли за ним рабы,
бедного — жена.
Слабой, отсталой в организационном вопросе и
техническом отношении эфиопской армии предстояло
выдержать натиск многочисленных фашистских войск,
хорошо вооруженных, снабженных сотнями самолетов,
танков, орудий, тысячами грузовиков. Однако,
несмотря на огромное превосходство в силах, итальянские
войска не смогли добиться победы в короткий срок.
Основные массы эфиопской армии на севере во
главе с расом Сейумом располагались в районе Адуа.
Подчиненный ему рас Гукса (зять императора) со своими
войсками должен был держать оборону в Макалле,
главном городе провинции Тигре. На северо-западе Тигре
находился со своими войсками рас Айюелу Бурру,
который должен был вторгнуться в Эритрею.
На юге Эфиопии расположились армии расов Неси-
бу (в районе Харара) и Деста (к северу от Доло).
Вскоре после начала военных действий рас Сейум
оставил Адуа, а рас Гукса, подкупленный итальянцами,
66

перешел на их сторону. Таким образом, линия
обороны на севере в первые же дни войны была нарушена.
Эфиопское командование пыталось выправить
положение. В начале ноября в район южнее Макалле
подошла из Аддис-Абебы армия под командованием
военного министра раса Мулугеты, в район Аксума — вой-
Город Дессие после бомбардировки итальянскими интервентами.
Фотография. 1935 г.
ска раса Имру, южнее провинции Годжам и в район
южнее Адуа — войска раса Касса из Гондара.
Эти военачальники действовали разрозненно, не
оказывали друг другу поддержки. Тем не менее эфиопские
войска, используя условия горной местности,
оказывали упорное сопротивление итальянским захватчикам.
Эфиопы устраивали засады, перехватывали итальянские
коммуникации, проникали в тыл противника,
ожесточенно сражались за каждый километр земли.
Война затягивалась. В феврале 1936 года на пятом
месяце войны, итальянская армия на Северном фронте
была не дальше 100 км от границы. Такое положение
наблюдалось и на других участках, несмотря на
настойчивые требования Муссолини продвигаться быстрее.
Итальянские фашисты зверски расправились с
эфиопскими воинами, партизанами, а нередко и с
безоружным населением. «Жгите и разрушайте все, что можно
сжечь и разрушить, — приказывал генерал Грациани
67

своим подчиненным. — Стирайте с лица земли все, что
может быть стерто».
Итальянская авиация бомбила беззащитные деревни,
города, госпитали Красного Креста. В довершение всего
фашисты, поправ междунарожные договоры, начали
химическую войну. У эфиопов не было ни противогазов,
ни других средств химической обороны. Хайле Селасие
следующим образом описывает в своих мемуарах
химическую атаку фашистов: «Началась жестокая
бомбардировка. Люди бросали винтовки, закрывали глаза
руками и падали на землю... В этот день погибло столько
людей, что у меня нет мужества назвать их число.
Почти вся армия раса Сейума погибла в долине реки Такка-
зе от газов. Из 30 тыс. воинов раса Имру вернулись с
Семиен лишь 15 тыс. Мы атаковали танки, мы
переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих
веществ ничего сделать не смогли».
Фашисты истребляли газами и мирное население, сея
всюду разрушение и смерть.
Трагическую развязку ускорил просчет эфиопского
командования. Император отошел от маневренной войны и
в конце марта бросил большое количество войск в
отчаянное наступление на позиции итальянцев у озера Ашан-
ги. Эта атака разбилась о мощь боевой техники
противника. Итальянская дальнобойная артиллерия
безнаказанно расстреливала наступающие подразделения эфиопов,
авиация обрушивала на них бомбы и отравляющие
вещества. Эфиопы потеряли свыше 8 тыс. убитыми, в то
время как потери итальянцев были невелики. Сражение
у озера Ашанги было проиграно, регулярная армия
Эфиопии разгромлена, путь на Аддис-Абебу открыт.
5 мая 1936 года Аддис-Абеба была занята
итальянскими войсками. За несколько дней до этого
император Хайле Селасие I покинул страну.
9 мая король Италии Виктор Эммануил издал
декрет о присоединении Эфиопии к Италии. Вскоре
Эфиопия, Эритрея и Итальянское Сомали были объединены
в Итальянскую Восточную Африку.
Попустительство западных стран придало еще
больше наглости итальянскому, а также германскому
фашизму и поощрило их к совместной интервенции в Испании.
Нападение Муссолини и Гитлера на Испанию
имело целью потопить в крови республиканский строй,
наложить руку на продовольственные и сырьевые ресур-
68

сы страны и превратить ее территорию, острова,
испанское Марокко и Гибралтар в опорные пункты для
подготавливавшейся ими новой империалистической
войны. Как документально установлено, Муссолини еще в
1934 году подстрекал испанских монархистов к
мятежу против республики. За несколько месяцев до
мятежа генерала Франко в Италии уже велись
приготовления к интервенции.
Завоевание Эфиопии и интервенция в Испании
материально ослабили Италию, значительно уменьшив
военное снаряжение армии, резко ухудшив
финансово-экономическое положение страны.
До войны с Эфиопией Мусолини не раз
торжественно заявлял, что никогда не допустит захвата Австрии
Германией. Когда в июне 1934 года Гитлер
организовал убийство главы австрийского правительства Доль-
фуса с целью оккупации Австрии, Муссолини двинул
итальянские войска к австрийской границе, чтобы не
допустить аннексии. Гитлеру пришлось тогда уступить.
Многие после этого считали, что между двумя
фашистскими лидерами неизбежен разрыв на почве борьбы за
господство над дунайскими странами и на Балканах.
Сторонники Муссолини, предвкушая от союза с
Гитлером широкие возможности для завоеваний и
получения большой военной добычи, капитулировали перед
гитлеровской Германией.
В период оккупации Эфиопии итальянскими
фашистами местное население рассматривалось как «низшая
раса». Эфиопов выселяли из Аддис-Абебы и других
городов, для них выделяли специальные кварталы, им
запрещалось пользоваться транспортом.
Итальянские фашисты обрушили на эфиопский
народ жестокие репрессии. За годы войны и
колониального режима в Эфиопии были убиты, погибли от
голода, болезней, бомбардировок более 484 тыс. человек.
Сверх того, 275 тыс. человек было отравлено газами.
Террор особенно усилился после произведенного в
Аддис-Абебе 19 февраля 1937 года двумя молодыми
эфиопами покушения на маршала Грациани. В
сборнике, изданном впоследствии департаментом печати и
информации Эфиопии, приводились страшные факты:
«Эфиопы подвергались нападению на улицах, в
скверах, в садах и в своих домах. В ход были пущены
бомбы, пулеметы, винтовки. Город [Аддис-Абеба] был ок-
69

ружен колючей проволокой и оцеплен войсками. В
любого обнаруженного стреляли. Трупы складывались
штабелями... Дома сжигались, и во многих случаях
их хозяева с семьями оставались в домах, запирались
и сжигались заживо... Такова гумманность и
цивилизация, которую принес фашизм в Эфиопию».
Истреблялись представители эфиопской знати,
военачальники, интеллигенция — все, кто мог бы организовать
сопротивление оккупантам. Число жертв этих массовых
убийств, по свидетельству очевидцев, достигло в одной
Аддис-Абебе 6 тыс., а по всей стране — 30 тыс.
«... Я не могу отрицать, — сообщал Грациани в
министерство колоний, — что некоторые из казненных
эфиопцев перед смертью возглашали: «Да здравствует
независимая Эфиопия!» В течение нескольких месяцев
после захвата оккупантами Аддис-Абебы сражался с
захватчиками на юге страны, в провинции Сидамо, рас Деста
со своими воинами, затем расстрелянный итальянцами.
На западе, в провинции Джимма, до конца 1936 года
боролся рас Имру. Позднее,когда прекратилось
организованное сопротивление эфиопской армии, борьбу
продолжили партизанские отряды во главе с вождями племен.
Во многих провинциях она не прекращалась в течение
всей фашистской оккупации.
Группа эфиопской интеллигенции организовала
Комитет единства и сотрудничества для борьбы против
оккупантов. Комитет печатал листовки, установил контакт
с партизанскими отрядами. Под руководством этого
комитета в 1938 году в Годжаме вспыхнуло восстание.
Партизанская армия действовавала в районе Анко-
бера. Командовал ею молодой эфиоп Абеба Арегаи. Он
объединил мелкие партизанские отряды в крупное
боевое соединение, насчитывавшее до 100 тыс. человек, и
держал под ударом всю округу Аддис-Абебы.
Партизаны совершали внезапные налеты на оккупантов,
отбирали у них оружие и боеприпасы. Итальянцы не могли
полностью подчинить себе глубинные районы страны.
70

ГЛАВА 3
ФАШИСТСКИЙ МЯТЕЖ И ИТАЛО-
ГЕРМАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ В ИСПАНИИ
ИСПАНСКАЯ ФАЛАНГА
Вскоре после провозглашения республики были
созданы две фашистские партии: Испанская фаланга,
ориентировавшаяся на гитлеровскую Германию и «Хунта
национал-синдикалистского наступления» (ХОНС),
искавшая поддержку у фашистской Италии.
Начало деятельности Испанской фаланги
относится к 29 октября 1933 года. В этот день в мадридском
театре «Комедиа» собрались на митинг желающие
вступить в фашистскую партию, а также сочувствующие
движению члены правых партий — всего 2 тыс. человек.
Лидер будущей партии Примо де Ривера разъяснил
присутствующим, что политические партии — нечто
чуждое самой природе человека и что создаваемая им
организация полна решимости их отменить.
«Аксьон Эспаньола», крайне реакционный журнал
монархического толка, восторженно откликнулся на
71

речь Примо де Риверы, назвав оратора «тем, кто
поднял знамя». Монархисты, прежде всего сторонники
Альфонса XIII, оказали фашистскому движению не только
моральную поддержку. «Испанское возрождение»
ассигновало из партийных фондов 100 тыс. песет на
создание фаланги.
На первом заседании исполнительного комитета
2 ноября 1933 года фашистская партия получила
название «Испанская фаланга». Первоначальное
предложение Примо де Риверы дать партии название
«Испанский фашизм» было отвергнуто под тем предлогом, что
оно взято из «вторых рук».
13 февраля 1934 года Национальный совет ХОНС
(Хунта национал-синдикалистского наступления)
принял решение о слиянии с фалангой. Само слияние
произошло 4 марта 1934 года, объединенная партия
стала называться «Испанская фаланга и ХОНС».
Эмблемы были официально приняты новой организацией:
красно-черный флаг, знак ярма и стрел, девизы «Арри-
ба» и др. Вновь созданную организацию возглавлял
триумвират — Х.А.Примо де Ривера, Р. де Альда, Р.Ле-
десма Рамос. Цели и методы «Испанской фаланги и
ХОНС» были опубликованы в апрельском номере
журнала ХОНС и определялись следующим образом:
«Единение родины. Прямое действие. Антимарксизм.
Антипарламентаризм». И, наконец, весьма туманное
намерение произвести «экономическую революцию, которая
даст избавление крестьянам, рабочим и всем мелким
производителям».
Монархисты — сторонники свергнутого короля
Альфонса XIII — проявили к новой партии интерес.
Известный летчик — монархист Х.Ансальдо даже
вступил в фалангу и вместе с Р.де Альда, участником
одного из первых перелетов из Испании в Южную Америку,
создал фалангистскую милицию.
Примо де Ривера был решительным сторонником
террора. Ему принадлежит получившее широкую
огласку высказывание: «Нам не нужно иной
диалектики, кроме диалектики кулака и пистолета».
В мае 1934 года Примо де Ривера отправился в
нацистский Берлин. Историк испанского фашизма С.Пейн,
ссылаясь на воспоминания ветеранов фаланги,
утверждает, что Хосе Антонио Примо де Ривера не
понравились в Германии ни стиль пропаганды, ни народ, ни на-
72

ционал-социалистская партия, которую он назвал
«дурно демагогичной».
Вскоре после посещения Берлина Примо де Ривера
порвал с теми фалангистами, которые хотели
ограничить функции фаланги только «боевыми» действиями
против рабочих, оставляя поле битвы за власть другим
правым силам.
К 1933 году обстановка в стране стала тревожной.
Успех, достигнутый левыми республиканцами и
социалистами в деле консолидации демократической
республики, был односторонен и непрочен. Не были
осуществлены коренные социально-экономические преобразования.
Правые реакционные силы вступили на путь открытой
борьбы с республиканцами, спекулируя на трудностях,
переживаемых Испанией, а организации рабочего класса
находились в состоянии глубокого раскола и кризиса.
Молодежная организация СЭДА, так называемая
«Молодежь народного действия», проявляла большой
интерес к фашизму. Эту организацию многое
объединяло с фалангистами: антимарксизм,
антипарламентаризм, требование отмены «социалистического и
антииспанского законодательства» (речь шла о законах
первых лет республики), национализм.
В лозунг фалангистов «Испания превыше всего»
программа молодежи СЭДА в духе ее основной доктрины,
утверждавшей ценности католицизма, вносила
коррективы: «Превыше всего Испания, и превыше Испании
Бог». Объединяло «Молодежь народного действия» с
фалангистами и пристрастие к военным парадам,
полувоенной дисциплине и форме.
Конгресс «Молодежи народного действия» СЭДА был
назначен на 22 апреля на территории Эскориала. Со
всей Испании съехались 30 тыс. человек. Х.М.Хиль
Роблес, закрывая конгресс, подчеркнул, что, если
революция выйдет на улицы, СЭДА сделает то же самое. По
инициативе левых социалистов и коммунистов в
Мадриде прошли бурные антифашистские демонстрации,
поскольку в глазах пролетариата и СЭДА, и ее
молодежные организации были фашистскими.
После ряда кровавых инцидентов в годовщину
республики, в апреле 1934 года, по распоряжению
правительства были закрыты многие местные центры
фаланги. 10 июня 1934 года полиция произвела очередной
рейд по ее штаб-квартире. Несколько десятков фалан-
73

гистов, в том числе сам Примо де Ривера, были
арестованы, последний, впрочем, как депутат кортесов вскоре
был освобожден. Но уже 10 июля 1934 года
фалангисты ранили нескольких левых. 9 августа фалангисты
попытались сорвать проведение антифашистской
выставки в мадридском клубе «Атенео». 29 августа умер
смертельно раненный накануне фалангистами
директор «Радио Севера».
8 сентября 1934 года в Кавадонге должен был
состояться слет «Молодежи народного действия». Для
предупреждения этой акции руководство комсомола и
социалистической молодежи Астурии заключило
соглашение о совместных действиях. 7 сентября три
профсоюзных центра Астурии: Унитарная конфедерация
труда, Всеобщий союз трудящихся, Национальная
конфедерация труда — опубликовали совместное решение
об объявлении 8 сентября днем всеобщей политической
забастовки. Был сорван слет в Кавадонге.
6 октября президент Каталонии Л.Компанес
объявил о разрыве с правительством Мадрида. Два часа
спустя мадридское правительство ввело по всей стране
военное положение.
За несколько часов до начала восстания в Астурии
в Мадриде впервые собрался Национальный совет
региональных и национальных лидеров фаланги.
Предполагалось договориться о стратегии и тактике
организации, о месте, которое ей предстоит занять в
грядущих событиях. Вождем «Испанской фаланги и ХОНС»
был избран Примо де Ривера. Вопрос об отношении к
восстанию разногласий не вызывал: местные лидеры
получили указание подключить отряды фалангистскои
милиции к действиям правительственных войск, а сам
Примо де Ривера в 12 часов ночи отправился в
министерство внутренних дел и предложил услуги своей
организации для борьбы с восставшими рабочими. И
хотя правительство отказалось от этого, всецело
полагаясь на армию, тем не менее фалангисты приняли
участие в подавлении восстания, проявив особое рвение
в расправах над побежденными антифашистами.
74

ПРОГРАММА ФАЛАНГИ
Правые партии поставили перед собой задачу
привлечь на свою сторону всех недовольных республикой.
Профашистская пресса писала в те годы: «Если хотите
хлеба, если хотите работы, если хотите разумных
правителей, если хотите мира — голосуйте за правых».
В программе фаланги было 27 пунктов. Всю ее
пронизывали мистический национализм и претензии на
мессианскую роль Испании в судьбах мира. Именно
национализм и был, по замыслу единомышленников Примо де
Риверы, той основой, которая должна была объдинить
испанское общество и обеспечить столь желанные для
испуганной массы политическую стабильность и мир.
На формирование программы Испанской фаланги
оказали влияние документы итальянского фашизма.
«Мы верим в высшую, подлинную сущность Испании.
Укреплять ее, поднять — вот неотложная
коллективная задача всех испанцев. Достижению этой цели
должны быть безоговорочно подчинены личные, групповые
и классовые интересы».
Многие пункты программы представляли собой
призыв к борьбе с институтами и законодательством
республики, прежде всего «Каталонским статутом»:
«Единство Испании предначертано судьбой. Всякий
сепаратизм является преступлением, которого мы не потерпим.
Действующая конституция, положившая начало
разобщенности, посягает на предопределенное судьбой
единство Испании. Поэтому мы требуем ее немедленного
аннулирования». «Наше государство будет
тоталитарным орудием, служащим делу единства нации. Все
испанцы примут участие в государственной жизни,
выступая как члены семьи, муниципии и профсоюза. Никто
не будет участвовать в ней через посредство
политических партий. Система политических партий должна
быть безжалостно уничтожена вместе со всеми
связанными с ней явлениями: неорганическими выборами,
представительством соперничающих клик и
парламентом известного типа».
Программа Испанской фаланги выдвигала проект
«интеграции» профсоюзов в государственную систему: вся
Испания превратится в гигантский профсоюз
производителей, государственная система вертикальных
профсоюзов должна была стать основой организации общества.
75

В пункте 12 говорилось о «недопустимости
жалкого существования широких масс, в то время как
небольшая кучка людей пользуется всеми благами роскоши».
К этому времени окончательно оформилась
организованная структура фаланги. Члены ее делились на две
категории, именуемые «шеренгами». В первую
шеренгу входили активные члены, внесенные в официальные
списки. Они составляли отряды фашистской милиции,
терроризировали активистов рабочего движения, вели
все более ожесточенную борьбу против демократических
институтов, используя прессу и улицы.
Вторая шеренга состояла из тех, кто сотрудничал с
фалангой, оказывал ей финансовую помощь, но по тем или
иным причинам предпочитал оставаться в тени — на
«нелегальном положении». Активных членов фаланги
в начале 1935 года насчитывалось уже до 5 тыс.
человек. Численность фалангистов второй шеренги
неизвестна. 2/3 активных фалангистов были моложе 21 года.
Идеологическая подготовка большинства
фалангистов сводилась к пропаганде ненависти к «левым» и
«сепаратистам», т.е. сторонникам автономии Каталонии,
Страны басков и Галисии.
Социальный состав первой шеренги в феврале 1936
года в Мадриде пополнялся главным образом за счет
разнорабочих и работников сферы обслуживания — 431,
конторских служащих — 315, чиновников — 106,
студентов — 38, мелких предпринимателей — 19,
квалифицированных рабочих — 114, офицеров и летчиков —
17 и 63 женщины. В других городах картина была
несколько иной: в университетских центрах в состав
фаланги входило немало студентов. В промышленных
центрах, все еще не оправившихся от последствий
экономического кризиса, фалангистами чаще становились
люмпены и безработные. В фалангу входила весьма
значительная группа офицеров, в том числе подполковник Ягуэ.
Наиболее крупными были организации Мадрида и Валь-
ядолида. В Каталонии, Стране басков и на Балеарских
островах фалангистские группы были крайне
немногочисленными. Во время парадов, демонстраций и других
публичных акций фалангисты надевали синие рубашки.
Правительство не принимало активных мер против
создания в Испании фашистских партий.
76

ОКТЯБРЬСКОЕ АНТИФАШИСТСКОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ.
ВОССТАНИЕ В АСТУРИИ
В 1933 году было создано профашистское
правительство А.Лерруса. В истории Испании открылся период
«черного двухлетия» (1934—1935).
4 октября в правительство А.Лерруса впервые
были включены представители.партии «Испанской
конфедерации правых автономных»(СЭДА). Во главе этой
партии стоял крупный землевладелец из провинции Са-
ламанка Хиль Роблес. СЭДА имела в своем
распоряжении огромные денежные средства: ее капитал
превышал 200 млн. песет, ей принадлежало 70 газет и
журналов.
Включение этой партии в правительство послужило
поводом для всеобщей забастовки, которая захватила
Мадрид, Каталонию, Бискайю, Астурию и другие районы.
Всеобщая стачка в Астурии началась 4 октября
вечером и быстро переросла в восстание. В несколько
дней участники восстания овладели всей провинцией.
Шахтеры с динамитными шашками в руках
штурмовали казармы гражданской гвардии. Город за городом
очищался от жандармов и правительственных войск.
Вооруженные отряды шахтеров захватили оружейные
заводы в Овьедо и Трубии.
«Рабочие альянсы» превратились в органы власти,
руководящие восстанием, регулирующие производство
и распределение продуктов и т.д. Они действовали по
всему угольному бассейну Ла-Фельгера и Турона до
побережья Градо, Авилес и Хихона. Власть, основу
которой заложили астурийские повстанцы, ориентировалась
на организацию советского типа и называлась
«Рабоче-крестьянской республикой Астурии».
В воззвании ко всем рабочим Испании астурийцы
писали:
«Весь район находится в наших руках. Мы
объявили республику рабочих, крестьян и солдат. Мы
вооружили 100 тыс. человек и организовали ударный отряд
в составе 10 тыс. человек. Фабрики, которые
находятся в наших руках, вырабатывают для нас военное
снаряжение. Пекарни работают день и ночь. Во вторник
мы захватили оружейный завод в Овьедо и взяли 6 тыс.
винтовок. В тот же день мы заняли после пятидневной
осады весь Овьедо. Затем там была объявлена власть
77

рабочих и крестьян... Мы освободили политических
заключенных. В тюрьмах сейчас находятся капиталисты,
которых мы держим в качестве заложников».
«Мы не должны забывать, — говорил Хосе Диас в
своем выступлении 2 июня 1935 года, — что там (в
Астурии) наши братья, наши герои дрались вместе и
поэтому победили. Коммунисты, социалисты, анархисты
сражались в одних рядах, плечо к плечу».
Для подавления восстания правительство
мобилизовало все свои силы. В Астурию были поспешно
посланы надежные части гражданской гвардии. Из
Северной Африки были переброшены марокканцы и
иностранный легион «Терсио», набранные из уголовных
преступников и наемников.
Подавление восстания сопровождалось жестокими
боями с правительственными частями под
командованием генерала Очао. Марокканцы и легионы «Терсио»
брали города после ожесточенных боев. Шахтеры
отступали только тогда, когда кончались патроны и
динамит. Часто доходило до штыкового боя. Против
повстанцев были использованы авиация, танки,
артиллерия. К берегам Астурии подошла военно-морская
эскадра. Но рабочие продолжали сопротивляться.
Центром восстания была столица Астурии — Овь-
едо, где сконцентрировались главные силы повстанцев.
В окрестностях города, в горах Наранко, была
установлена артиллерия восставших.
В горах Наранко разыгрались последние бои асту-
рийцев.
После подавления восстания начались репрессии. Вся
провинция Астурия была объявлена на военном
положении, тюрьмы переполнены. Свыше 30 тыс. участников
восстания было арестовано, их подвергали пыткам.
Несколько тысяч повстанцев было расстреляно и казнено.
ПОБЕДА НАРОДНОГО ФРОНТА В ИСПАНИИ
Президент республики Самора 7 января 1936 года
подписал декрет о роспуске реакционных кортесов и о
проведении новых выборов 16 февраля 1936 года. В
начале января 1936 года левые партии приступили к
разработке программы Народного фронта.
78

Народный фронт представлял собой мощную
политическую силу. Уже в декабре 1935 года произошло
объединение Всеобщей унитарной конфедерации труда со
Всеобщим союзом трудящихся. В начале января 1936 года
социалистическое руководство и республиканцы
согласились приступить к переговорам. 15 января переговоры
закончились подписанием
пакта Народного фронта,
в который вошли
Коммунистическая партия,
Социалистическая
партия, Коммунистический
и Социалистический
союзы молодежи,
Республиканская левая,
Республиканский союз,
Каталонская левая, Всеобщий
союз трудящихся и
другие левые партии.
Образовался
Национальный комитет
Народного фронта, в который
вошли по два
представителя от каждой партии
и организации,
подписавших пакт Народного
фронта.
Программа Народного
фронта требовала
амнистии для политических
заключенных,
демократизации армии, наделения
землей крестьян и батраков, возвращения на работу
уволенных за револющионную деятельность,
восстановления демократических свобод, снижения налогов и
арендных платежей, повышения заработной платы.
Социалистическое руководство и республиканцы
рассматривали Народный фронт как предвыборный блок
демократических сил. По всей стране прошли
митинги и собрания в поддержку Народного фронта.
Движение приобрело большой размах. Правительству
пришлось распустить кортесы и назначить новые выборы.
Во время выборов два лагеря противостояли друг
другу демократический лагерь, представленный Народ -
Казармы Пелайо в Овьедо после
подавления астурийского восстания.
Фотография. 1934 г.'
79

ным фронтом, и лагерь фашизма. Выборы проходили
в неблагоприятных для демократических сил
условиях. Правые партии находились у власти.
Во время избирательной кампании правительство
усилило цензуру, произвело многочисленные аресты
антифашистских деятелей. Выступления агитаторов
народного фронта на улицах и площадях защищались
рабочими дружинами. Фашисты открыто угрожали
гражданской войной.
На состоявшихся 16 февраля 1936 года выборах
победил Народный фронт. В кортесы было избрано 268
депутатов-антифашистов (158 республиканцев, 88
социалистов и 17 коммунистов) против 205 депутатов
правых и центристских партий.
На следующий день после выборов, 17 февраля 1936
года, к тюрьмам городов Овьедо и Хихон, где находилось
большинство заключенных после астурийских боев,
стали собираться толпы народа. Они требовали
немедленного освобождения арестованных. Так как начальники
тюрем отвечали, что они не получили никакого
распоряжения из Мадрида об амнистии, многочисленные
отряды рабочих во главе с Долорес Ибаррури сами
открыли тюремные камеры в Овьедо. То же самое произошло
в Хихоне. К вечеру 17 февраля тысячи рабочих,
осужденных за участие в октябрьских событиях 1934 года,
были на свободе. Подобные события произошли в ряде
других городов, так в порядке народной инициативы было
осуществлено одно из основных требований —
освобождение участников октябрьских боев.
Избирательная победа Народного фронта
ознаменовалась массовыми демонстрациями во всех городах
Испании. Главным требованием масс являлось
немедленное осуществление программы Народного фронта.
28 февраля 1936 года в Мадриде состоялся митинг
Народного фронта, на котором присутствовало свыше
100 тыс. людей. На следующий день около 500 тыс.
демонстрантов заполнили улицы Мадрида. Это была
мощная демонстрация Народного фронта. В одних
рядах шли анархисты, коммунисты, социалисты, левые
республиканцы, коммунистическая и социалистическая
молодежь — все антифашистские силы столицы. В
один голос представители различных политических
партий и организаций приветствовали народное единство.
Мадрид давно не знал такого грандиозного шествия на-
80

родных масс, сплоченных решимостью отстоять свои
интересы.
Манифестанты предъявили правительству
следующие требования:
1. Восстановление на работе всех рабочих и
служащих, уволенных за участие в стачках или в
политическом движении, начиная с 1934 года, и возмещение
понесенных ими убытков.
2. Распространение амнистии на тех политических
заключенных, которые были осуждены как уголовные
преступники.
3. Привлечение к ответственности виновных в
самоуправстве во время подавления восстания 1934 года;
наказание всех представителей военной и гражданской
власти, виновных в жестоком обращении с
политическими заключенными.
4. Увольнение из армии офицеров — врагов
республиканского режима.
5. Разработка программы общественных работ в
целях борьбы с безработицей.
Огромная демонстрация с участием около 700 тыс.
человек состоялась 2 марта в Барселоне.
В парламенте создалось твердое большинство
демократических сил, объединенных борьбой с фашизмом.
К власти пришло правительство двух партий
Народного фронта — Республиканской левой и
Республиканского союза, Председателем совета министров вначале
был Асанья, а после избрания его президентом
республики правительство возглавил Кирога. Правительство
осуществило ряд общедемократических требований,
освободило политических заключенных, восстановило на
работе уволенных по политическим мотивам, ввело
социальное законодательство, страхование от несчастных
случаев, пенсии престарелым, отпуска рабочим. Оно
провозглашало право всех народов Испании на автономию,
приступило к проведению аграрной реформы,
приостановило выселение крестьян с арендованных ими земель.
Все эти мероприятия в известной мере укрепили
демократический лагерь. Однако республиканское
правительство не предприняло почти никаких мер против
реакционных сил. Угроза фашизма не исчезла, реакция
сохраняла сильные позиции в государственном
аппарате; фашистские организации продолжали свою
деятельность в армии.
81

Социалистические лидеры отвергли предложения
Коммунистической партии.
В июле Коммунистическая партия Каталонии,
Каталонская пролетарская партия, Социалистический
союз Каталонии и Каталонская федерация
социалистической партии Испании образовали Объединенную
социалистическую партию.
Правые, потерпев поражение на выборах,
приступили к подготовке мятежа против республики.
В марте 1936 года генерал Санхурхо отправился в
Германию для переговоров о помощи военным
организациям Испании, готовившим заговор против
республики.
ФАШИСТСКИЙ МЯТЕЖ
К лету 1936 года подготовка мятежа против
республики вступила в фазу завершения. Еще 14 апреля в
одном из районов Мадрида, Кастельяна, фашисты
открыли огонь из машины и убили четырех человек.
16 апреля фашисты пытались организовать
демонстрацию. С криками «да здравствует фашизм» они
открыли огонь, ранив около сорока и убив трех человек.
17 июня 1936 года вспыхнул мятеж в испанском
Марокко, а затем он охватил всю Испанию. Так началась
одна из самых трагических страниц в истории Испании.
На протяжении 32 месяцев испанский народ вел
великую битву за демократию. Испания стала передовым
рубежом борьбы с международным фашизмом.
Фалангисты приняли в мятеже самое деятельное участие. По
жестокости, с которой они расправились с республиканцами,
они не имели себе равных в лагере мятежников.
«Фаланга превратилась в организацию специалистов по пыткам
и убийствам». Наиболее тесное сотрудничество между
фалангистами и военными сложилось на Севере, где
командующим армией был генерал Мола, сыгравший ведущую
роль в подготовке путча.
13 июля был убит лейтенант штурмовой гвардии
антифашист Кастильо. В связи с этим «Мундо Обреро»
писала: «Хладнокровное убийство лейтенанта
Кастильо, занятие фашистами радиостанции в Валенсии,
чтобы иметь возможность выступать перед народом и пе-
82

редавать свои директивы, раскрытие складов оружия в
фашистских центрах — все это и многое другое ясно
указывает на подготовку переворота, направленного
против Народного фронта».
Мятеж начался 18 июля 1936 года.
Руководителем мятежа должен был стать генерал
Санхурхо — организатор монархо-фашистского
заговора против республики в Севилье в 1932 году.
Однако во время перелета из Португалии в Испанию он
погиб в весьма странной авиационной катастрофе.
Чтобы встать во главе мятежа, Санхурхо вылетел 20 июля
из Эсторила на спортивном самолете, пилотируемом
испанским летчиком. Пролетев небольшое расстояние,
самолет рухнул на землю. Летчик спасся. Генерал
Санхурхо оказался жертвой катастрофы.
Мятежники рассчитывали на быстрый успех. При
помощи концентрированного удара во всех крупных
промышленных городах они надеялись в несколько
дней стать полными хозяевами страны. Военный
гарнизон Мадрида должен был овладеть столицей
республики. Революционную Астурию предполагали усмирить
с помощью многочисленных войск, расквартированных
в Хихоне и в казармах Овьедо. Подобным же образом
мятежники намеревались овладеть Каталонией,
Басконией и остальной частью страны. В случае
необходимости мятежники рассчитывали перебросить из
Африки в Испанию колониальные марокканские войска и
иностранный легион. Мятежники рассчитывали также
на свою многочисленную тайную агентуру, которая в
тесном сотрудничестве с иностранными разведками
готовила террористические акты и вела подрывную
работу на территории республики.
Центром военно-фашистского мятежа в Мадриде
были казармы Ла Монтанья. Эти казармы,
расположенные на вершине крутого холма, представляли собой
надежную естественную крепость. За прочными стенами
находилось несколько тысяч хорошо вооруженных
солдат и офицеров. Помимо них в Мадриде были тактке
артиллерийские казармы Карабанчеля и казармы
военных частей связи. Имелись довольно
многочисленные силы гражданской и штурмовой гвардии.
Главные надежды организаторы мятежа возлагали
на казармы Ла Монтанья и на отряды гражданской
гвардии, которые должны были овладеть городом.
83

Но быстрые и решительные действия населения
Мадрида помешали этому, и мятеж в столице был подавлен
в самом зародыше. Не дав войскам возможности
выйти на улицу, мадридцы начали штурмовать казармы.
Первыми пали артиллерийские казармы Карабанчеля,
взятые почти безоружной толпой.
Солдаты получили приказ стрелять. Из окон Ла Мон-
танья раздались первые выстрелы. Но сопротивление
восставших усилило напор народа.
На рассвете недалеко от казарм было установлено
несколько пушек, которые открыли огонь по осажденной
крепости. Сопротивление стало бесполезным. К 12
часам утра казармы Ла Монтанья перешли в руки
народа. Со взятием их мятеж в Мадриде был ликвидирован.
Гражданская гвардия не решалась восстать и сдалась без
боя. Штурмовая гвардия в Мадриде, как и в
большинстве городов Испании, встала на сторону народа.
Среди всеобщей суматохи первого дня из Мадрида
удалось ускользнуть войскам связи. Численность этих
войск была незначительна, но вред, который они
принесли, особенно в первые недели мятежа, был огромен.
Зная хорошо всю систему связи Мадрида, они
перехватывали каждое донесение и каждую телеграмму
республиканского лагеря. Мятежники имели, таким
образом, точную информацию.
Подавив мятеж в Мадриде, республиканцы
приступили к созданию первых батальонов народной милиции и
к организации отпора мятежным колоннам генерала
Мола, идущим из Наварры к столице. Несколько тысяч
бойцов направились к городу Гвадалахара,
расположенному недалеко от Мадрида и находившемуся в руках
мятежников. После длительного боя Гвадалахара
становится республиканской. В горах Гвадаррама отряды и
колонны народной милиции преградили путь мятежникам.
Примеру Мадрида последовала Барселона и вся
индустриальная Каталония.
Мятежные силы в Каталонии, выступавшие против
народа, превышали 8 тыс. солдат и офицеров, не
считая довольно значительного количества фалангистов, ре-
кетес и монархистов, присоединившихся к армии.
Восстали также вспомогательные войска и гражданская
гвардия, т.е. в основном почти все вооруженные силы
Каталонии. Подавляющее большинство их было
расквартировано в Барселоне в казармах Педралбеса, Сан-
84

Андреса, Атарасанаса и др. Здесь и разыгрались самые
сильные и кровопролитные бои.
Первые стычки с мятежниками начались на
рассвете 19 июля, когда воинские части вышли из казарм с
намерением овладеть городом. Вначале путь армии
преграждали только отдельные отряды вооруженных ра-
Деревня на Валенсийской дороге под огнем фашистской артиллерии.
Фотография. 1936 г.
бочих совместно с городской полицией и штурмовой
гвардией, поддерживавшими народ. Но уже первые
выстрелы подняли на ноги весь город. Вся Барселона
вышла на улицы. Стали возникать митинги на площадях,
на заводах. Каталонское правительство —
генералитет — было вынуждено распределить те запасы
оружия, которыми оно располагало. В отдельных местах
города образовались гигантские очереди за
винтовками. «Люди, — писал известный испанский публицист
Бенавидес, — предъявляли для получения оружия свои
партийные или профсоюзные билеты». Были
женщины, которые плакали, потому что их мужьям не
досталось никакого оружия при распределении. «Я умоляю
вас, командир! Вооружите моего мужа хотя бы
охотничьим ружьем!» — просили женщины.
Подавление мятежа в Барселоне оказалось более
трудным, чем в Мадриде. В Барселоне пришлось выбить мя-
85

тежников из множества захваченных ими мест. Весь день
19 июля прошел в ожесточенных атаках вооруженного
народа против мятежников, во главе которых стал
прилетевший с острова Майорка генерал Годед.
За очищение университетской площади от
мятежников развернулись кровопролитные бои. Солдаты, не
выдержав штыкового боя, укрылись в здании университета,
а час спустя капитулировали. Чрезвычайно
ожесточенные бои шли за овладение площадью Каталонии,
гостиницей «Колумб» и главным телеграфом. В гостинице
«Колумб» находился генерал Годед. Сюда рабочая милиция
прикатила артиллерию, захваченную в казармах Икария.
Вечером 19 июля народ ворвался в гостиницу, захватив
в плен главаря барселонских мятежников Годеда.
Главные очаги восставших были подавлены. Сопротивление
продолжалось лишь в казармах вспомогательных войск
Атарасанаса. На следующий день, 20 июля, и эти
последние позиции были взяты народом.
Подавление мятежа в Барселоне определило судьбу
всей Каталонии. Восстания отдельных воинских частей
в Лериде, Хероне, Таррагоне и других городах были
быстро ликвидированы местным населением и прибывшими
в эти города отрядами рабочей милиции из Барселоны.
Французский публицист Жан Ришар Блок писал:
«... Давайте перенесемся в ту обстановку, в которой
находилось правительство Испанской республики в
первых числах августа. ]
Испанский народ, подвергшийся нападению своей
собственной армии, голыми руками остановил
наступление мятежников.
На половине всей испанской территории дружины
народной милиции, стихийно сформировавшиеся из
представителей различных классов, в корне пресекли
безумную авантюру испанских фашистов. Обе
столицы, Мадрид и Барселона, были спасены. Даже
Каталония, освобожденная в результате порыва, охватившего
ее замечательный пролетариат, очистила родные земли
от врагов и оттеснила их к Арагону.
Побережье Средиземного моря героически
сопротивлялось, побережье Атлантического океана (Астурия,
Баскские провинции, Галисия) досталось врагам только
местами, Новая Кастилия, Эстремадура, восточная часть
Андалусии, весь Левант, район угольных копей Уэльва
и Рио-Тинто держались стойко.
86

Не устояли только Старая КаСтилия, на которую с
фланга напали наваррские карлисты (то бишь
испанская Вандея), провинция Леон (где расположены самые
нищие и отсталые районы Испании) и, наконец,
центральная и западная Андалусия, на которую
мятежники в первую очередь обрушили свой удар, обеспечив
таким образом связь с восставшими марокканскими
гарнизонами. Что касается Севильи, огромное большинство
населения которой было республиканским, то она
была захвачена только благодаря вероломству генерала
Кейпо де Льяно и слабости властей.
Генералы не считали себя побитыми, так же как не
считал себя побежденным германский генеральный
штаб после поражения в битве на Марне. Удар не
достиг цели? Ну что ж! Они начнут снова с новыми
силами. Из Италии на помощь Франко поступали тяжелые
бомбардировщики «Капони», доставлявшие на
полуостров грозные марокканские части — боеспособные,
снабженные всеми средствами ведения современной войны.
Из Германии спешно прибывали суда, груженные
самолетами и военным снаряжением.
Не следует забывать, что противостояло
республиканцам восемьдесят пять процентов личного состава
армии, в том числе почти все военные специалисты, а в
их руках было сосредоточено почти все вооружение.
Стихийно возникшие дружины народной милиции
незаменимы в уличных боях, в непосредственной
близости от своих баз. Но что они могли на театре
военных действий, где требуется определенный минимум
знаний, военной подготовки, выдержка, дисциплина,
координация действий, умение владеть сложными
видами вооружения, наличие запасов провианта и
снаряжения, где не обойтись без интендантских служб, обозов.
Первый опыт был не совсем обнадеживающим.
Между отрядами, организованными различными партиями,
трудно было установить взаимодействие и наладить
связь. Разбитый враг отступил в укрепленные города —
Сарагосу, Уэску, окопался на естественных
труднодоступных позициях — в Сьерра-Гвадарраме или в
древних крепостях неукрепленных городов — Овьедо,
Кордовы, Гранады, Толедо. Чтобы выбить его оттуда,
требовалась бомбардировочная авиация, тяжелая артиллерия
и саперы».
87

УЧАСТИЕ ИСПАНСКОЙ ФАЛАНГИ В МЯТЕЖЕ
Руководство мятежом принадлежало исключительно
военным. Фалангисты не вошли ни в первую военную
хунту, сформированную в Бургосе 24 июня 1936 года
генералом М.Кабанельясом в составе генералов Саликета,
Понте, Давила и Мола, ни во второй состав, куда были
дополнительно включены Франко и Кейпо де Льяно.
К началу мятежа фаланга осталась без лидеров: При-
мо де Ривера, Х.Руис де Альда и Фернандес Куэста
находились в тюрьмах. Республика, в целом
недооценивавшая опасность военного мятежа, в отношении
верхушки фаланги проявила необходимую бдительность.
Как утверждал генерал Монастерио, в рядах
милиции к 1937 году было 126 тыс. фалангистов.
Особенно усердствовали фалангисты, состоявшие в рядах
сельской милиции. Именно они в первую очередь и
явились орудием кровавого террора. Руками «тыловых»
фалангистов был убит великий испанский поэт
Федерико Гарсиа Лорка.
Особое покровительство оказывал фаланге Франко.
Один из руководителей заговора против республики —
Франко был переброшен самолетом 19 июля с
Канарских островов в Тетуан, где принял командование всеми
войсками Испанского Марокко, составившими основу
вооруженных сил мятежников. 29 сентября 1936 года
военная хунта провозгласила его главой правительства
и командующим вооруженными силами. 1 октября
Франко стал главой государства.
Было немало причин, способствовавших победе
Франко над его менее удачливыми соперниками. Среди них
не последнюю роль сыграло то обстоятельство, что в
глазах своего окружения Франко был тем лицом, кому
удалось через фалангу установить связь с Гитлером и
Муссолини. С самого начала мятежа его руководителям
было ясно, что без вооруженной поддержки фашистских
государств успех невозможен.
22 июля А.Лангенхайм, руководитель нацистской
партии в Марокко, вылетел в Берлин с личным
посланием Франко. Вечером 25 июля после совещания, на
котором, кроме Гитлера, присутствовали Геринг,
адмирал Канарис и генерал-полковник Бломберг, было
принято решение удовлетворить просьбу Франко о
помощи. Уже 27 июля первые 20 транспортных самолетов
88

«Юнкерс-52» вылетели в Тетуан. То обстоятельство, что
прямой контакт с руководителями третьего рейха, при-
несшией ощутимый результат, был установлен при
прямом посредничестве фалангистов, резко подняло
престиж фаланги в глазах Франко.
«Самый ловкий среди военных» (так характеризовал
его в свое время мультимиллионер Хуан Марч), Франко
не был профессиональным политиком. Бравируя своей
непричастностью к «безответным» политикам,
«доведшим страну до катастрофы», генерал утверждал, что все
его помыслы направлены на возрождение
«национальной славы» и на «единение» испанской нации. Франко
неустанно повторял, что Испания будто бы всегда
страдала из-за заблуждений «интеллектуалов» и подражая
иностранному. В то время он отдавал себе отчет, что
времена верхушечных переворотов прошли, понимал, что
необходимо обрести массовую базу, сцементированную для
его сторонников идеологией.
Николас Франко, брат диктатора, был одним из
первых, кто увидел в фаланге основополагающий компонент
будущей федерации всех реакционных сил мятежной
зоны страны. Обращение Франко к фашистской фаланге
часто объясняют как попытку укрепить союз
мятежников с Германией и Италией и в политическом, и в
идеологическом аспектах. Однако это вызывалось не
только надеждой на дальнейшее укрепление союза с
державами «оси». Франко и те, кто за ним стоял, пытаясь
упрочить свои позиции, возлагали большие надежды на
фашистское движение с его системой
централизованного подчинения массовых организаций, с его идеологией
и национализмом, способным, как свидетельствовал опыт
Германии, развратить неискушенные в политике умы и
сердца, прежде всего молодежи.
Франко, кроме всего прочего, привлекал в фашизме
принцип «фюрерства».
Определенное давление оказала и фашистская
Германия. Посол Германии Фаупель не скрывал, что
хотел бы видеть «националистическую» Испанию
«политически унифицированной» на фашистской основе. По
его мнению, «националистическому правительству
явно недоставало ярко выраженной идеологической
ориентации». Он поддерживал регулярную связь с
руководителем фаланги М.Эдильей. Фаупель убеждал его
не противиться созданию единой государственной фа-
89

шистской партии, куда бы вошли все сторонники
режима, обещая перспективу партийного лидерства.
В марте 1937 года в Саламанку из республиканской
зоны прибыл Р.Серрано Суньер, бывший лидер
«Молодежи народного действия», освобожденный из тюрьмы
неделей ранее. Он находил признание у членов
монархического «Испанского обновления», был признан и в СЭДА,
хотя и считал их идеи архаичными, обращенными лишь
к прошлому Испании. Программа фаланги
представлялась ему более приспособленной к новой эпохе, но в то
же время многие идеи национал-социализма он находил
слишком демагогичными и посему неприемлемыми для
Испании. Фаланга должна была стать государственной
партией националистической Испании, пройдя
реорганизацию на твердой консервативной основе.
20 ноября 1936 года Хосе Антонио Примо де Ривера
был расстрелян республиканцами в Аликанте. О.Редон-
до, Х.Руис де Альда тоже были расстреляны, а Ф.Куэста
все еще находился в мадридской тюрьме (был выпущен
оттуда в октябре 1937 года). М.Эдилья не представлял
для Франко серьезной опасности в борьбе за власть.
В распоряжении Франко и Суньера была
организация с готовой программой, многие положения которой
импонировали им (например: доктрины об
«империалистической миссии» Испании, о диктаторской власти
как орудии «национального единства», о корпоративной
системе национальных профсоюзов, призванных держать
под контролем экономическую и социальную сферу).
11 апреля 1937 года Франко встретился с Фаупелек.
Темой беседы были предстоявшие 18 апреля выборы
национального «вождя» фаланги. Серьезных
претендентов, кроме Эдильи, на этот пост не было. Франко
объявил себя самым горячим приверженцем идей
фаланги. Он хорошо был осведомлен о том, что гитлеровцев
не устраивает его тесная связь с монархистами и
католической иерархией. Тем не менее он сообщил Фаупе-
лю о своем намерении слить фалангу с
монархическими группами и лично возглавить эту «объединенную
партию». Армия была всесильна в мятежной зоне, и
Франко был уверен, что это обстоятельство подскажет
Фаупелю «здравое» решение. И он не ошибся.
13 апреля Фаупель встретился с представителем
зарубежной организации нацистской партии и
представителем итальянской фашистской партии Данци, и они ре-
90

шили, что, «несмотря на все их расположение к
фаланге... в конфликте между Франко и фалангой они
поддержат Франко». События последующих дней
ускорили развязку: 16 апреля на внеочередном заседании
политической хунты притязания Эдильи на пост
национального лидера фаланги, по его собственным словам,
поддерживали только три члена политической хунты из
семи. 18 апреля участь его была решена окончательно:
из 22 членов Национального совета фаланги за Эдилью
проголосовали только 10, 8 предпочли бросить пустые
бюллетени, 4 проголосовали против. Для Франко не
оставалось сомнений в том, что в фаланге царит разброд.
Настало время действовать без промедления.
На другой день с балкона епископского дворца в Са-
ламанке, где находился тогда генеральный штаб
мятежников, Франко провозгласил декрет о слиянии всех
реакционных партий в единую «Испанскую
традиционалистскую фалангу и ХОНС». При этом каудильо дал
понять, что речь идет не о передаче власти фаланге, а о
подчинении ее государственным целям.
«Национальным шефом» фаланги Франко назначил
себя. Милиция фаланги сливалась в единую
национальную милицию, выполняющую роль вспомогательных
воинских частей. Много лет спустя Эдилья обвинил. Сунь-
ера, одного из авторов декрета, в том, что тот «продал
фалангу Франко». Однако в тот день он сам стоял на
балконе рядом с каудильо и с удовлетворением
принял назначение на пост председателя политической
хунты новой фаланги.
Эдилья не мог не разделять недовольства
большинства «старой» фаланги: власть над страной, как им
казалось, такая близкая, ускользнула из их рук. Особое
недовольство вызывало подчинение милиции
армейскому командованию.
В дальнейшем же для предупреждения каких-либо
эксцессов сторонниками Франко были приняты меры:
в ночь с 24 на 25 апреля Эдилья и 20 ведущих
фалангистов были арестованы и по обвинению в заговоре
против каудильо предстали перед военным судом. Эдилью
и еще троих фалангистов осудили на смертную казнь,
которую затем заменили на длительное тюремное
заключение. Остальных Франко и его окружение
рассчитывали подкупить, включив их в бюрократическую
иерархию создаваемого фашистского государства.
91

Определяя основную «миссию» фаланги, как
прочное соединение всех политических сил «нового
государства», Франко в выступлении, опубликованном 19
июля на страницах «ABC», обратил особое внимание на
существование в Испании громадной нейтральной
массы, не испытывавшей до того времени привязанности к
какой-либо партии, как на основной резерв фаланги.
Но приходилось до поры до времени считаться и со
«старыми» фалангистами, которых поддерживала Германия.
Дом сестры основателя фаланги Пилар Примо де
Ривера в Саламанке стал своего рода штаб-квартирой
«старой» фаланги. Именно здесь состоялись переговоры
между посланцем Франко Серрано Суньером и
представителем фалангистов Д.Ридруехо, 24-летним «хефе»
(«вождем») провинции Вал ья до ли д. Фалангистам
были обещаны партийные посты и «теплые» места в
административном аппарате, а также сохранение
принципов фалангистского движения, которые были
«священными» для Примо де Ривера. Взамен фалангисты
обещали свою поддержку. 4 августа 1937 года был
опубликован декрет о структуре руководящих органов
фаланги. Ее прежняя структура в целом сохранялась,
за одним весьма существенным исключением: вновь
было подтверждено положение декрета 19 апреля, что
принцип выборности «национального шефа»
отменяется. Этот пост Франко, который уже был
главнокомандующим и «главой» государства, оставил за собой.
ОБОРОНА МАДРИДА
К концу сентября 1936 года генералы, поднявшие
мятеж против правительства республики, одержали
значительные победы. Используя в качестве опорной
базы Испанское Марокко, они заняли значительную
территорию в южной части Испании, обеспечили себе
прочные позиции вдоль португальской границы, а также на
севере Испании. Наспех сформированные
правительством войсковые соединения терпели одно поражение за
другим. Мятежники приближались к Мадриду, и
испанская столица оказалась под угрозой окружения.
28 сентября мятежники выручили свой гарнизон в
Толедском Алькасаре, продержавшийся семьдесят дней;
92

казалось, что перед ними открыт свободный путь к
столице. Генерал Франко бросил свои силы на Мадрид;
войска двигались на город с юга, юго-запада, запада и
северо-запада, в общей сложности четырьмя колоннами.
Именно в эти дни, 2 октября 1936 года один из
наиболее видных генералов, командовавших войсками мя-
Отряд народной милиции Мадрида отправляется на фронт.
Фотография. 1936 г.
тежников, Эмилио Мола, выступил по радио.
Угрожающе обрисовав боевые действия, развернутые четырьмя
колоннами, он добавил, что наступление на
правительственный центр будет начато пятой колонной, которая
уже находится внутри Мадрида.
В ответ на это выступление орган компартии
Испании газета «Мундо обреро» писала 3 октября 1936 го-
ца.: «Предатель Мола говорит, что бросит против
Мадрида четыре колонны, однако наступление начнет
пятая колонна».
В августе и сентябре Мадрид уже был полон слухов о
том, что в стране действуют предатели. Фактические или
подозреваемые сторонники Франко арестовывались
тысячами: коммунисты, социалисты и анархисты
систематически составляли и корректировали списки
подозрительных лиц. Каждое утро на улицах можно было найти
тела десятков жертв, убитых ночью. И все же казалось,
что опасность, угрожающая изнутри, никогда не будет
устранена полностью. В августе стояла сильная жара, одна-
93

ко никто не смел насладиться вечерней прохладой:
выходить на улицы было слишком опасно. «В некоторых,
чаще всего богатых, кварталах с крыш внезапно
раздавались выстрелы; таинственные автомобили неожиданно
появлялись из-за угла, звучали короткие очереди из
автомата, и автомобили исчезали» .Отовсюду ползли слухи, что
дело республики гибнет; казалось, что кто-то
систематически занимается их распространением. Вот почему
высказывание генерала Мола лишь подтвердило тревожные
предположения: очевидно, Франко имел поддержку
пятой колонны, организованной в самом Мадриде.
В результате ожесточенных боев 18 октября
мятежники прорвали первую линию обороны. Под напором
превосходящих сил противника республиканские
части 4 ноября были вынуждены оставить вторую линию
обороны. 6 октября мятежники возобновили
наступление по всему фронту. Прорвав третью
оборонительную полосу, мятежники заняли пригороды Мадрида Ка-
рабанчель-Альто, Вильяверде, Серро-де-лос-Анхелес и
подошли к воротам Мадрида. Начались самые трудные
дни для столицы республики. Бои шли на улицах
Мадрида, в Университетском городке и в Каса дель Кампо.
Тяжелые бомбардировщики сбрасывали на Мадрид
тысячи бомб, разрушая целые жилые кварталы, убивая
людей. Вражеская артиллерия постоянно
обстреливала город. Марокканские войска, итальянские танки и
пехота мятежников предпринимали атаку за атакой на
последние позиции защитников Мадрида.
Особое место в обороне Мадрида занимали
интернациональные бригады. При обороне Мадрида были
использованы истребители, полученные из Советского Союза.
Испанцы называли их «русские чатос» («чатос» в
переводе на русский язык означает «курносые»). На
улицах Мадрида появились также мощные бронированные
машины — это были советские танки. Для СССР и
фашистской Германии Испания стала своеобразным
полигоном, на котором была испробована новейшая техника.
Движение солидарности с Испанской республикой
усиливало борьбу с фашизмом во всем мире.
Международное движение в защиту Испанской
республики объединило людей различных политических
направлений и религиозных убеждений. Высшим
проявлением международной солидарности с Испанской
республикой была организация интернациональных
94

бригад. Тысячи людей со всех концов земли, из 53 стран
пешком, по железной дороге, на самолетах, пароходах,
легально и нелегально спешили в Испанию, чтобы
принять вызов, брошенный фашизмом.
Число иностранных добровольцев, сражавшихся на
стороне Республики, достигло 35 тыс. человек. Здесь
были анархисты, коммунисты, социалисты, католики,
беспартийные.
Добраться до Испании было чрезвычайно трудно.
Многие были вынуждены проезжать через фашистские
страны — Германию и Италию. На французской
границе, через которую шел главный поток интербригадов-
цев, за ними охотились полиция и пограничная
охрана. Приходилось переходить Пиренеи по самым
трудным ущельям и перевалам, используя всевозможные
уловки. Организационный комитет интернациональных
бригад находился в Альбасете. Здесь в сентябре 1936
года были организованы первые три батальона:
немецкий, французский и итальянский; немного позже
организовался польский батальон.
Интересным по своему составу был батальон имени
Чапаева. В момент образования, в ноябре 1936 года он
состоял из представителей 21 национальности. В нем
сражались немцы и французы , испанцы и венгры,
датчане и югославы, греки и бразильцы — люди самых
отдаленных стран и континентов. Очень много в
батальоне было немцев и поляков. Вторая рота носила имя
польского поэта, певца свободы Мицкевича.
Пулеметная рота состояла преимущественно из австрийцев и
испанцев. Наибольшее количество различных
национальностей было представлено в третьей роте
батальона, где были немцы, испанцы, венгры, шведы, датчане,
голландцы, югославы, люксембуржцы, швейцарцы,
норвежцы, французы, итальянцы и украинцы. Это было
объединение антифашистских сил мира, яркое выражение
того, что борьба испанского народа явилась
одновременно великой битвой против наступления фашизма.
Батальон имени Чапаева — батальон двадцати
одной национальности — сражался на труднейших
участках испанского фронта: под Теруэлем и у Маоаги, в
горах Сиерра Невада, на гренадском фронте, под Пособ-
ланко и Брунете.
Народы мира дали Испании свыше 20 тыс.
замечательных бойцов. Так, в итальянской бригаде имени Га-
95

рибальди сражалось свыше 3350 итальянцев. Свыше
3 тысяч американских добровольцев было в батальоне
имени А. Линкольна, из которых 500 бойцов
представляли страны Латинской Америки: Мексику, Аргентину, Кубу
и др. Болгария направила в Испанию 400 добровольцев.
Венгерские антифашисты образовали батальон имени Ра-
коп1и. Боролись в батальоне, носящем имя героя
Парижской Коммуны Ярослава Домбровского, поляки. Тысячи
французов и англичан сражались в батальонах имени
Георгия Димитрова и Мориса Тореза, немцы — в бригаде
имени Э.Тельмана и т.д.
Первые интернационалисты прошли по улицам
Мадрида в начале ноября, в самые трудные для столицы дни.
Они произвели незабываемое впечатление на мадридцев,
которые почувствовали великую силу международной
солидарности. Направляясь сразу на передовые участки
фронта, интербригадовцы проявили себя как
организованные, высоко дисциплинированные бойцы.
Героическая оборона Мадрида явилась поворотным
пунктом в национально-освободительной войне
испанского народа. На подступах к Мадриду были
разгромлены лучшие части мятежников. Республика
одержала крупную победу.
ИТАЛО-ГЕРМАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ
Своими силами мятежники были не в состоянии
одержать решительную победу над мощным
республиканским лагерем. Даже быстрая переброска
марокканских войск на полуостров в первые дни мятежа не
привела к заметным результатам. И тогда уже стало ясно,
что без помощи извне мятеж был обречен на гибель.
Это прекрасно понимали и испанская реакция, и ее
зарубежные покровители. Правительства фашистских
держав —Германии и Италии —спешили выполнить
свои обещания. Состояние, в котором находился мятеж,
незамедлительно требовало этого.
Помощь Германии и Италии франкистам на первом
этапе интервенции (до конца 1936 года) выражалась в
основном в отправке оружия, авиации, танков,
советников, инструкторов и военно-технического персонала. Вся
эта помощь первое время шла главным образом через
96

португальские порты. Через два-три дня после начала
мятежа из Африки на полуостров были переброшены
при помощи немецких самолетов марокканские войска.
В конце июля в Андалусии уже находилось свыше
14 тыс. марокканских солдат, без которых мятежники
не смогли бы долго удержаться на юге Испании, а за
Разоблаченные интервенты.
Карикатура из газеты «Мундо Обреро» от 2 августа 1937 г.
три месяца немецкие и итальянские самолеты
перебросили в Испанию свыше 24 тыс. марокканцев, 400 тонн
военных материалов и 462 раза бомбили испанские
города. Через несколько дней после начала мятежа в
Лиссабон прибыли первые партии немецких пулеметов,
пушек, самолетов и военно-технического персонала
немецко-фашистской армии.
К берегам Испании для содействия войскам Франко
в первые дни мятежа были направлены германские
линкоры «Адмирал Шеер», «Дойчланд», крейсеры «Кельн»,
« Лейпциг », « Нюрнберг », а такэке большое количество
эсминцев.
В Берлине был создан так называемый штаб «В» для
проведения в Испании германской интервенции, в
распоряжение которого были переданы авиационные
соединения, части противовоздушной обороны, связи и
вспомогательной службы.
4 3ак. 1381
97

В Италии также началась подготовка для оказания
широкой помощи мятежникам. В августе 1936 года
был создан специальный орган для этой цели , так
называемая «Комиссия по военным операциям в
Испании», руководимая отправкой оружия, людских
ресурсов и т.д. на Пиренейский полуостров.
С первых же недель мятежа правительства Гитлера
и Муссолини стали создавать в Испании свои
политические, экономические и военные организации, а также
вывозить из Испании сырье.
С лета 1937 года итальянские подводные лодки в
Средиземном море начали захватывать и топить суда,
направлявшиеся в республиканскую Испанию. Были
потоплены советские суда «Тимирязев» и «Благоев».
6 сентября 1937 года правительство СССР направило
ноту протеста Италии, возложив на нее ответственность
за пиратские действия. Нападениям подвергались
также торговые суда Англии, Франции.
Гитлер рассматривал Испанию как важную военно-
стратегическую базу для осуществлений агрессивных
планов германского фашизма.
«... наша интервенция в Испании, — заявил
гитлеровский генерал Рейхенау в 1938 году, — позволила
нам утвердиться на основных стратегических линиях
Франции и Англии... Благодаря нашим позициям в
Испании мы находимся в благоприятном положении,
господствуя над жизненными пунктами этого
стратегического района. Мы помогли генералу Франко
установить дальнобойные батареи у Алхесираса и на
африканском побережье против Гибралтара, в окрестностях
Сеуты; эти батареи могут быть очень полезны в случае
необходимости перерезать жизненно важные франко-
английские линии, в этом заключается высший смысл
нашей интервенции в Испании».
Помогая испанским мятежникам, фашистская
Италия стремилась превратить Средиземное море в
итальянское озеро, обеспечить себе господствующие позиции
на этом море путем утверждения на Балеарских
островах или в той части Северной Африки, которая
позволила бы ей господствовать над входом в
Средиземное море.
98

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ИСПАНИИ
После провала первого наступления на Мадрид
мятежники, усилив свою армию за счет мобилизации на
занятых участках, предприняли в начале января 1937
года новое наступление на столицу. Они намеревались
прорвать линию фронта в районе Махадаона между Посу-
эло де Аларконом и Вальдеморильо, отрезать Мадрид со
стороны гор Гвадаррама и ворваться в столицу с северо-
запада.
Наступление началось 3 января. Но, несмотря на
значительное превосходство в технике и живой силе,
мятежникам не удалось прорвать линию обороны
республиканской армии. Ровно через неделю их наступление
выдохлось. Все атаки, предпринятые мятежниками и
интервентами 9 и 10 января, не привели ни к каким
результатам. Планы захватить Мадрид с северо-запада
провалились.
Через месяц войска Франко возобновили
наступление на испанскую столицу. На этот раз мятежники и
интервенты решили направить свой удар на Мадрид с
юга. Наступательные операции начались с 6 февраля,
но только к исходу 11 февраля мятежникам удалось
закрепиться на восточном берегу реки Харама.
Сосредоточив на небольшом участке свыше 15 тыс. человек,
80 артиллерийских орудий, 50 танков и значительное
количество самолетов, мятежники предприняли утром
13 февраля новое наступление на Мадрид.
На берегах Харамы начались жестокие и
кровопролитные бои. Силы мятежников и интервентов в три раза
превосходили силы республиканцев, и тем не менее им
не удалось добиться ощутимых результатов.
Республиканская армия стойко сопротивлялась.
Третья попытка ворваться в Мадрид была отбита с
тяжелыми для фашистских войск потерями. За 15 дней
боев они потеряли около 20 тыс. убитыми и ранеными.
Битва на реке Харама явилась крупной победой
молодой Народной республиканской армии. Потерпев
поражение на реке Харама, мятежники и интервенты решили
овладеть Мадридом с помощью чернорубашечников
Муссолини. Под Мадрид был переброшен итальянский
экспедиционный корпус. Силы интервентов в несколько
раз превышали силы республиканцев. На
сравнительно нешироком участке фронта было сконцентрирова-
99

но в общей сложности 50 тыс. хорошо вооруженных
солдат и офицеров, 222 артиллерийских орудия различных
калибров, 108 танков, 32 бронемашины и
мотопулемета, 60 самолетов и свыше 1600 пулеметов и автоматов.
Итальянские интервенты рассчитывали в течение
нескольких дней парализовать сообщение Мадрида с
Валенсией, а затем овладеть столицей.
Военные части, а также 11-я и 12-я
интернациональные бригады преградили фашистам путь на Мадрид.
Бои начались 8 марта под Гвадалахарой, а 13 марта
итальянские дивизии обратились в бегство. На поле боя
осталось свыше 10 тыс. убитых и раненых
итальянцев; республиканцы захватили около 800 пленных,
около 400 пулеметов, 43 орудия и большое количество
танков и автомашин. Разгром итальянцев под
Гвадалахарой явился блестящей победой Испанской республики
как в военном, так и в политическом отношении.
17 мая было образовано второе правительство
Народного фронта во главе с социалистом Негрином.
Фронт на севере стабилизировался ненадолго. Уже в
сентябре 1936 года там развернулось наступление ас-
турийских горняков на Овьедо. В октябре началось
новое наступление на Овьедо. Шахтеры ворвались на
улицы города. Аранда со всеми войсками оказался в
тяжелом положении. Его спасли прорвавшиеся из Галисии
так называемая галисийская колонна и марокканские
части.
Наступление республиканских войск на Овьедо
облегчило в известной степени положение Мадрида.
Мятежники, придавашие огромное значение северному
фронту, перебросили в Астурию из-под Мадрида часть
войск, предназначенных для наступления на столицу.
В декабре 1936 года республиканские войска
предприняли наступление на Виторию, в январе 1937 года —
на Бургос и Леон, а в феврале крупные бои
развернулись еще раз в окрестностях Овьедо. Так
республиканские войска на севере постоянно давали о себе знать,
изматывая силы противника. К февралю 1937 года
республика располагала на севере 140 батальонами, тысячами
пулеметов, 244 артилерийскими орудиями и 30
самолетами. Северный фронт приковал большие силы
мятежников и интервентов. Только для поддержания связи с
Овьедо мятежники держали на этом участке свои
лучшие ударные части.
100

Весной 1937 года мятежники и интервенты
предприняли меры по ликвидации Северного фронта. Разгром
республиканских войск на севере сулил им не только
освобождение значительных вооруженных сил, но и
установление своего контроля над важными
промышленными районами Бискайи и Астурии.
Жертвы бомбардировки на улицах Мадрида.
Фотография. 1937 г.
Первый удар мятежники и интервенты решили
нанести по Бискайе. С этой целью сюда были
переброшены марокканские и итальянские части и целый
армейский корпус «Наварро». Их численность превысила
60 тыс. солдат и офицеров, поддержанных авиацией,
многочисленной артиллерией и танками. Силы
республиканцев были в несколько раз меньше сил
противника, особенно в отношении вооружения. Они
располагали всего лишь 25 самолетами, 12 танками и примерно
20 артиллерийскими батареями.
Наступление началось утром 31 марта в
направлении города Очандиано. Мятежники и интервенты
надеялись мощным ударом быстро сломить сопротивление
республиканцев и в несколько дней овладеть Бильбао.
Батальоны «Объединенной социалистической
молодежи» оказали врагу упорное сопротивление, переходя
неоднократно в контрнаступление. За несколько дней
мятежникам и интервентам удалось продвинуться
лишь на 8 километров. Первые двадцать дней апреля,
несмотря на упорные атаки, не принесли мятежникам
101

и интервентам ощутимых результатов. Более того, в
ряде мест они были вынуждены отступить. Для
исправления положения потребовалось перебросить на
Северный фронт новые силы. Туда же направился сам
генерал Франко, обеспокоенный ходом боев.
20 — 22 апреля в секторе города Эль Оррио с новой
силой развернулись крупные наступательные бои.
Попытки мятежников прорвать линию фронта встретили
сокрушительный отпор. Батальоны народной милиции
не отступили ни на шаг. Доведенные до бешенства
сопротивлением республиканских частей, мятежники и
интервенты обрушили всю свою ярость на мирное
население. Итальянская и германская авиация начала
варварские бомбардировки Бильбао и других городов
Бискайи. Немецкая авиация стерла с лица земли город
Герника. Было убито 800 человек: детей, женщин и
стариков, несколько тысяч ранено.
Бои, проведенные республиканской армией зимой и
весной 1937 года, свидетельствовали об укреплении
республиканского лагеря.
Период войны с мая по июнь 1937 года,
ознаменовавшийся майским путчем в Каталонии, падением
правительства Ларго Кабальеро и образованием второго
правительства Народного фронта, открыл новый этап
развития войны и народной революции.
В конце мая мятежники и интервенты вплотную
подошли к Бильбао, all июня предприняли новое
наступление на город. Прорвав линию фронта в нескольких
местах, объединенные силы мятежников и интервентов
20 июня овладели столицей Басконии.
После взятия Бильбао мятежники и интервенты
планировали продвижение на Сантандер, а затем на
Астурию. Эту операцию они рассчитывали осуществить
триумфальным маршем. Согласно заявлению Франко, весь
Северный фронт должен был рухнуть не больше чем
через три недели после взятия Бильбао. Однако, если
для захвата Бильбао понадобилось почти три месяца,
то для овладения Сантандером и Астурией
мятежникам и интервентам пришлось потратить в тяжелых
боях 4 месяца.
За это время республиканская армия Центра и
Арагона навязала войскам Франко крупные операции,
предпринятые в целях улучшения трудного положения Сан-
тан дера и Астурии.
102

Первой операцией было сражение республиканской
армии под Брунете, начатое в ночь с 5 на 6 июня.
Прорвав линию фронта мощным ударом, республиканская
армия уже в первый день освободила город Брунете и
вклинилась в оборону противника на глубину 14-15
километров. 10 июня пала Вильянуэва-дель-Пардильо, а
11 июля — Вильяфранка-дель-Кастильо.
Республиканские части перешли реку Гвадаррама и укрепились на
ее восточном берегу. Успех республиканской армии
вызвал сильное беспокойство у мятежников и
интервентов, и они были вынуждены начать переброску сил на
Центральный фронт с севера, где в то время шла
подготовка к наступлению на Сантандер. 18 июля,
сконцентрировав значительные силы пехоты, танков,
артиллерии и авиации, мятежники и интервенты попытались
перейти в контрнаступление. Но не добившись
результатов, несмотря на большие потери в живой силе и
технике, стали постепенно свертывать свои
наступательные действия. Северный фронт получил некоторую
передышку, после которой бои разгорелись с новой силой.
Соотношение сил здесь было как и прежде, в пользу
мятежников и интервентов. Последние господствовали
в воздухе: республиканцы почти не имели авиации.
Однако не превосходство вооружения фашистов над
республиканцами сыграло решающую роль в падении Сан-
тандера. Сантандер имел все возможности к тому, чтобы
оказать более серьезное и решительное сопротивление
наступающему противнику. В горах, окружающих
Сантандер, имелись значительно укрепленные позиции. К
тому же армия Севера имела благодаря
операции,республиканской армии под Брунете время для своей
реорганизации и перегруппировки с учетом уроков
сражений за Басконию. Но все это не было осуществлено.
Дали знать предательство и измена. На пост начальника
генерального штаба северного фронта был назначен
А.Ламас, бежавший затем в лагерь мятежников.
Для облегчения положения на Сантандерском
фронте республиканская армия предприняла второе
крупное наступление на Арагонском фронте. Наступление
началось 22 августа в направлении на Сарагосу. В
результате смелых и решительных действий
республиканские части достигли окрестностей Вильямальера,
расположенного в 10 километрах от города Сарагоса.
Южнее реки Эбро республиканские части окружили город
103

Кинто, а 26 августа заняли город Кодо. Развивая
успех, республиканцы 30 августа окружили город Бель-
чите, гарнизон которого превышал 2 тыс. солдат и
офицеров. Бельчите был важным опорным пунктом
мятежников и интервентов на Арагонском фронте и имел
самые лучшие укрепления.
Попытки противника спасти гарнизон Бельчите
потерпели крах. 3 сентября сопротивление окруженных
войск было подавлено. Бельчите был освобожден.
Упорные бои на Арагонском фронте продолжались
до середины сентября. И хотя они и не имели такого
значения, как бои под Брунете, тем не менее Северному
фронту, где мятежники и интервенты развивали свое
наступление на Астурию, была оказана известная помощь.
На Астурию — последний оплот республики на
Севере — фашисты обрушились сразу же после взятия
Сантандера. Наступление началось в первых числах
сентября. Сопротивление шахтеров и рабочих Астурии
превзошло ожидания войск Франко. Уже в первых боях
войскам мятежников и интервентов пришлось познать
силу динамита и смелость «динамитерос». После
тяжелых и упорных боев 5 сентября пал город Льянес, а
затем Ривадеселья. Положение Астурии было крайне
тяжелым. Не хватало продуктов питания, боеприпасов и
медикаментов. Морские берега Астурии были
блокированы вражескими военными кораблями.
Несмотря на это, Астурия не сдавалась. Она храбро
и упорно защищалась, пока не иссякли последне силы.
Окруженная со всех сторон, непокоренная Астурия
сдерживала натиск мятежников и интервентов целых два
месяца.
20 октября мятежники и интервенты вошли в
последний оплот сопротивления Астурии — город Хитон.
Потеря индустриального Севера явилась тяжелым ударом
для республики. На фронте создалось угрожающее
положение.
Положение республики осложнилось еще и тем, что
итало-германская интервенция стала принимать все более и
более угрожающие размеры. В Испании продолжали в
нарастающем темпе накапливаться регулярные части
немецкой и итальянской армий. На помощь мятежникам были
пр деланы не только пехотные части итальянцев, но и
целые соединения немецкой авиации, а также военные
германские и итальянские корабли и подводные лодки.
104

Все эти вооруженные силы открыто участвовали во
всех операциях мятежников. Немецкие корабли
задерживали республиканские суда, обстреливали побережье
республики.
Особенно большую активность проявили
итало-немецкие интервенты летом 1937 года после инцидента с
немецким линкором на острове Ивиса (в мае два
республиканских самолета, летавшие над портом Ивиса,
занятым мятежниками, были встречены зенитным огнем
немецких военных кораблей, находящихся в порту.
Республиканские самолеты в ответ сбросили несколько бомб,
причинив повреждения немецкому линкору) Германия
и Италия послали в испанские воды целую армаду
своих военных кораблей, которая приступила к
осуществлению широкого плана пиратских действий. Началом
явилась бомбардировка 31 мая немецким линкором
«Адмирал граф Шеер» города Альмерия.
Итало-германские интервенты не только усилили
нападения на суда Испанской республики, но начали
нападать и на суда Англии, Франции, Советского Союза и
других стран. 6 августа итальянские военно-морские
силы напали на французский пароход «Джебель Амур»
и на английский нефтеналивной транспорт «Бритиш
корпораль». На следующий день нападению подвергся
греческий пароход «К.Ктистаник». 11 августа были
торпедированы испанский пароход «Кампеадор» и
датское судно «Эдип». 30 августа и 1 сентября были
потоплены советские пароходы «Тимирязев» и «Благоев».
Итало-германская вооруженная интервенция в
Испании явилась этапом в подготовке второй мировой
войны. Это было преддверие большой войны.
С усилением итало-германской интервенции в
Испании началась полоса крупных военных операций,
которые по планам генеральных штабов Берлина и
Рима должны были привести к скорому завершению
испанской войны. Вся вторая половина 1937 года и весь
1938 год до падения Каталонии (январь 1939 г.)
заполнены ожесточенными боями республиканской
армии с войсками мятежников и интервентов. В этих
боях решалась судьба республики. От их исхода
зависело многое, и прежде всего моральное и политическое
единство тыла, прочность Народного фронта, усиление
или уменьшение капитулянтских тенденций,
торжество или поражение идей компромисса.
105

После поражения Республики на Севере ей пришлось
отражать ожесточенные атаки на Восточном
(Арагонском) фронте, где мятежники и интервенты пытались
прорваться к Средиземному морю и захватить
Каталонию. Под угрозой нового наступления оказался и
Мадрид: Франко начал переброску и концентрацию
крупных сил на Теруэльском фронте. Теруэльский фронт
вклинивался в республиканскую территорию, угрожая
Валенсии и открывая мятежникам доступ к
Средиземному морю. Город Теруэль представлял собой
важнейший опорный пункт вражеского фронта. Сильно
укрепленный, расположенный на высокой горе, Теруэль
образует как бы естественную крепость. Высокие скалы,
окружающие город, удобны для строительства
надежных оборонительных сооружений.
Утром 15 декабря на рассвете внезапным ударом
без предварительной артиллерийской и авиационной
подготовки началось наступление на этот важный
стратегический участок фронта. 17 декабря
республиканские войска, наступавшие с севера и с юга на Теруэль,
встретились в Сан-Воасе и Конкуде, полностью
окружив город. Мятежники были уверены в том, что
республиканская армия не в состоянии овладеть Теруэлем.
«Наша армия, — писал Франко в своем послании к
военному губернатору Теруэля, — готовит свои силы
к немедленному уничтожению осаждающих город...
Теруэль будет немедленно освобожден. Силы гарнизона
города вполне достаточны, чтобы продлить защиту без
угрозы для плацдарма».
Два дня спустя после этого послания, 21 декабря,
Теруэль перешел в руки республиканцев.
Чтобы спасти положение, мятежники и интервенты
были вынуждены перебросить с мадридского и других
фронтов под Теруэль свои лучшие дивизии. В
несколько дней было переброшено свыше 100 тыс. солдат,
300 самолетов, и большое количество танков. Но все
попытки отбросить назад республиканскую армию и
овладеть Теруэлем успеха не имели. Потери мятежников
и интервентов были огромны. Свыше 15 тыс. человек
были ранены и убиты. В воздушных боях итальянская
и немецкая авиация потеряли 66 самолетов, было
уничтожено большое количество танков и военной техники.
Только 22 февраля 1938 года, после двух месяцев
кровопролитных боев, фашисты смогли овладеть Теруэлем.
106

Через две недели после окончания боев под Теруэлем
мятежники и интервенты предприняли наступление на
Арагонском фронте, стремясь прорваться к
Средиземному морю и разделить территорию республики на две
части. На Арагонском фронте Франко сосредоточил,
помимо громадного количества пехоты, почти всю
авиацию (около 750 самолетов), 165 артиллерийских
батарей и танковые части.
Мятежникам и интервентам противостояла
республиканская армия, плохо вооруженная, слабо оснащенная
техникой. Это были в основном те дивизи, которые
сдерживали врага у Теруэля в течение двух месяцев. Здесь
находились интернациональные бригады и дивизия
Листера — одна из лучших дивизий республиканской
армии, заслужившая название «Железной дивизии».
Несмотря на то, что мятежникам уже в первые дни
наступления удалось прорвать линию фронта на
участке Фуентетодос, им тем не менее потребовался
целый месяц для того, чтобы выйти к побережью
Средиземного моря. К 15 марта 1938 года линия фронта
проходила по Каспе — Алканис — Монталбан. На этом
участке развернулись ожесточенные бои. Части
республики, среди которых находились интернациональные
бригады, отбивали на протяжении дня до 6 и более атак,
нанося противнику громадные потери. Бои нередко
переходили в рукопашные схватки.
Задержка и потери темпа наступления на этом
главном участке принудили мятежников и интервентов
расширить свои действия в районе Уэска — Тардиен-
та в направлении Лериды. Бои в этом секторе
достигли наибольшего напряжения в конце марта и в
первых числах апреля, когда фашистские дивизии
подошли к воротам Лериды. 1 и 2 апреля 1938 года
сопротивление республиканских войск стало
особенно упорным. Борьба шла за каждый метр земли. Бои
не прекращались даже ночью. 4 апреля мятежники
и интервенты подошли к Лериде. На следующий день
город Лерида пал.
Не прекращались упорные бои и на главном
направлении к Средиземному морю. Здесь мятежники и
интервенты, подойдя к Мора-де-Эбро и Гандесу, создали
реальную угрозу выхода к морскому побережью. 5
апреля авангард мятежников достиг оборонительного
рубежа небольших городов Сервера и Сан-Матео, распо-
107

ложенных недалеко от моря. 13 апреля, исчерпав все
возможности, оба эти города пали.
15 апреля 1938 года части мятежников и
интервентов заняли прибрежные города Винарос и Великарло.
Узкая полоса в 30 км шириной разделила
республиканскую территорию на две части: на северную,
включавшую в себя в основном четыре провинции
Каталонии, и юго-центральную с провинциями Мадрид,
Валенсия, Аликанте, Мурсия, Альбасете и др.
Падение Севера и расчленение республиканской
территории на две части значительно ухудшило
положение республики как в военном, так и в политическом
отношении.
16 апреля 1938 года в Риме было подписано англс-
итальянское соглашение, по которому Италия
заручилась поддержкой Англии на продление интервенции в
Италии, при условии сохранения статус-кво на
Средиземном море.
13 июня 1938 года была закрыта по распоряжению
французского правительства франко-испанская граница.
Новой операцией республиканской армии стало
наступление на реке Эбро. Главной целью этого
наступления стало стремление парализовать наступление
войск Франко и интервентов в направлении Валенсии
с целью захвата всего побережья Средиземного моря от
Кастельона — Валенсии до Аликанте.
Для защиты Валенсии республиканское
командование предприняло 25 июля широкое наступление
республиканской армии на реке Эбро. В несколько дней
республиканские части освободили города Мекиненса,
Фальен, Аско, Мора-де-Эбро, и захватила важные
стратегические позиции Сьерра-де-Кабальс и Сьерра-де-Пан-
дольс. На правом берегу реки Эбро образовался
мощный плацдарм республиканской армии.
ПОРАЖЕНИЕ ИСПАНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ
В начале августа войска Франко и интервенты
перешли в контрнаступление. С этого времени битва на
реке Эбро вступила во вторую фазу, характеризующуюся
стремлением войск Франко и интервентов к отвоева-
нию потерянных позиций.
108

Битва на реке Эбро была самой кровопролитной и
жестокой за все время войны. Бои на реке Эбро
продолжались около четырех месяцев. Потеря основных
позиций сделала невозможным дальнейшее
сопротивление республиканской армии на правом берегу реки
Эбро. 15 ноября республиканские части начали
переправу на левый берег.
В конце декабря 1938 года, сконцентрировав
огромные силы, мятежники начали наступление на
Каталонском фронте. Армия мятежников превосходила
республиканскую в артиллерии и танках в 10 раз, в авиации
в 16, в противотанковой артиллерии в 20, в орудиях
противовоздушной обороны в 50 раз. Утомленная
недавними боями на Эбро и плохо вооруженная,
республиканская армия не смогла устоять. В феврале 1939
года Каталония пала. В руках республиканцев остались
центральные и юго-восточные районы страны,
составлявшие примерно одну четвертую часть Испании.
На других фронтах республиканская армия
бездействовала. Штаб Центрального фронта, фактически
оказавшийся во власти предателей, возглавляемых
полковником Касадо, сорвал наступление республиканской
армии в Эстремадуре и Андалусии.
10 февраля 1939 года интервенты и мятежники при
непосредственной помощи английского крейсера
«Девоншир» захватили у республиканцев остров Менорку.
Англия и Франция производили сильный нажим на
правительство Негрина, требуя прекращения
сопротивления фашизму. 14 февраля французское
правительство направило испанскому республиканскому
правительству ультиматум с требованием сдать мятежникам
Мадрид и всю остальную территорию Республики.
27 февраля Англия и Франция объявили о признании
генерала Франко и о разрыве дипломатических
отношений с республиканским правительством.
Правосоциалистский лидер Бестейро и полковник
Касадо подготовили в Мадриде антиреспубликанский
заговор.
Заговорщики решили ускорить свое выступление.
4 марта офицеры подняли в Картахене мятеж на флоте
и на следующий день вывели военные корабли в Бизер-
ту. В тот же день в Мадриде Касадо и Бестейро
объявили по радио о низложении правительства Народного
фронта и о создании «Национальной хунты обороны».
109

Главный удар они направили против коммунистов,
выдвинув лозунг «Правительство без коммунистов!»
Хунта произвела массовые аресты коммунистов, а для
разгрома воинских частей, которые выступили в
защиту законного правительства, сняла войска с фронта и
развязала гражданскую войну в Мадриде в нескольких
километрах от окопов противника. Это привело армию
в полное расстройство и открыло фронт фашистам.
19 марта между «Национальной хунтой обороны»
и Франко начались переговоры о перемирии. Но Франко
и интервенты не желали говорить с представителями
хунты ни о чем другом, кроме немедленной
капитуляции. 26 марта началось наступление фашистских
войск. «Национальная хунта обороны» поспешила
покинуть страну. Касадо на борту английского эсминца
уехал в Англию.
28 марта 1939 года фашистские войска, среди
которых были и итальянские дивизии, вступили в
Мадрид. К началу апреля уже вся территория республики
была оккупирована интервентами.

ГЛАВА 4
НАРОДНЫЙ ФРОНТ ФРАНЦИИ
В БОРЬБЕ С ФАШИЗМОМ
ФАШИСТСКАЯ ОПАСНОСТЬ ВО ФРАНЦИИ
Центральное место в политической жизни Франции
во второй половине 30-х годов занимала борьба против
фашизма.
В 1933 году Муссолини утверждал: «То, что можно
назвать фашистским ферментом... действует во всех
странах, включая Англию. Нет сомнений, что Франция,
последний оплот бессмертных принципов (имеются в
виду принципы Великой Французской буржуазной
революции), должна в ближайшее время выбросить белый
флаг капитуляции. Америка тоже отказывается от
них...» Фашистская опасность во Франции приобрела
серьезный характер.
Французский фашизм представляли «франсисты» во
главе с бывшим капитаном французской армии М.Бю-
каром. В конце 20-х годов он был одним из секретарей
мультимиллионера Ф.Коти, покровителя фашистов. Хо-
111

тя к 1932 году отношения между ними охладели, Коти
все же выделил Бюкару для политического старта
2 млн. франков.
29 сентября 1933 года на митинге у могилы
Неизвестного солдата было официально положено начало
«франсизму». Бюкар прямо заявил: «Франсизм по-
французски то же самое, что фашизм по-итальянски».
Лидер «франсизма» декларировал разрыв с
традиционными принципами демократии. «Наша философия по
своей сути противоположна философии наших предков.
Наши отцы хотели свободы, мы выступаем за порядок...
Они проповедовали братство, мы требуем дисциплины
чувств. Они исповедовали равенство, мы утверждаем
иерархию ценностей».
«Франсисты» получали субсидии от некоторых
французских промышленников. Важным источником
финансовых поступлений была для них фашистская
Италия. Деньги шли от итальянского консула Ландини, от
КАУР (комитета действия во имя универсальности
Рима). Бюкар был активным сторонником фашистского
интернационала.
Численность его сторонников не превышала 30 тыс.,
причем к «активистам» относились 8 тыс. Из них
формировались военизированные отряды «синерубашечни-
ков».
Другой откровенно фашистской организацией была
«Французская солидарность». Ее создатель — все тот
же Ф.Коти, который привлек в качестве лидера
бывшего офицера Ж.Рено. Сумев мобилизовать несколько
тысяч людей, которые шли за «франсистами», «солидари-
сты» в десятки раз увеличивали число своих
приверженцев. Слабость этой организации проявилась в том,
что она фактически сошла со сцены после смерти Коти
летом 1934 года.
Основная опасность исходила, однако, от иных
носителей фашистской тенденции. Среди них наибольшую
силу обрели так называемые «Боевые кресты». Истоки этой
организации относятся к концу 1927 года, когда
литератор М.Ано основал союз бывших фронтовиков, имевших
боевые награды и ранения. Организация первоначально
носила аполитичный характер. Но вмешательство
Ф.Коти, его деньги существенным образом повлияли на
судьбу «Боевых крестов». При поддержке Коти в лидеры
организации выдвинулся отставной подполковник граф
112

К. де ля Рок, работавший в электротехническом
концерне Э.Мерсье. «Боевые кресты» привлекли внимание
А.Тардье, возглавлявшего в конце 20-х годов — начале
30-х годов правительство блока правых партий. Де ля Рок
получал от Тардье ежемесячные субсидии. Аристократ,
представитель военной касты, он был тесно связан как с
крупным капиталом и государственным аппаратом, так
и с милитаристской верхушкой.
В 1934 году «Боевые кресты» насчитывали 60 тыс.
членов, разбитых на отдельные подразделения, готовые
в короткий срок выйти на улицу. Но их политическая
тактика была более осторожной по сравнению с
тактикой «франсистов» и «солидаристов». Осторожностью
отличалась и социальная программа движения.
«Аксьон франсэз», «Патриотическая молодежь» и
«Боевые кресты» отрицали свою принадлежность к
фашизму.
Французскому фашизму не удалось создать новый
существенный массовый бизнес. Наиболее поддающиеся
воздействию фашистской пропаганды мелкая буржуазия и
средние слои во Франции не были поражены кризисом в
такой мере, как в Германии. Традиционные партии,
прежде всего партия радикалов и радикалсоциалистов ,
сумели удержать эти слои под своим влиянием.
Длительные и прочные демократические традиции, наглядный
отталкивающий пример фашистских диктатур — все эти
факторы обеспечили поворот значительной части
промежуточных слоев влево, в направлении антифашистского
Народного фронта.
В начале 1934 года профашистские круги открыли
ожесточенную кампанию против парламентского строя.
Обвиняя правительственные партии в неспособности
руководить государством, они требовали отставки
кабинета, возглавлявшегося тогда лидером радикалов
Эдуардом Даладье, и установления «сильной власти».
Появившиеся в это время в печати скандальные разоблачения
о мошеннической афере белоэмигранта Стависского, в
которой оказались замешанными 1200 видных
политических деятелей, дали реакционерам повод для открытого
наступления. Фашистские организации начали
подготовку к «походу на парламент».
6 февраля 1934 года более 20 тыс. вооруженных
фашистов предприняли попытку проникнуть в палату
депутатов и другие правительственные здания в Париже.
113

25 тысяч парижан немедленно вышли на улицы
столицы республики. Правительство Даладье отдало полиции
приказ действовать. Солдаты муниципальной гвардии
и полиция разогнали фашистов и ликвидировали путч.
Правительство хотя и получило от палаты детута-
тов вотум доверия, но подало в отставку. Его сменило
возглавленное Думергом правительство
«национального единения», в состав которого вошли и такие деятели,
как Петэн и Лаваль.
12 февраля состоялась забастовка против фашизма
и войны, охватившая 4,5 млн. человек. Забастовка была
поддержана многочисленными демонстрациями, в
которых участвовало по всей стране более миллиона
человек: коммунистов, социалистов, членов унитарных,
реформистских и христианских профсоюзов. 17
февраля в Париже организовали похороны жертв
столкновений с фашистами. Правительство Думерга попыталось
одноврменно устроить парады фашистских отрядов под
защитой полиции. Это вызвало новую волну
столкновений с фашистами.
НАРОДНЫЙ ФРОНТ
Антифашистские выступления 9 и 12 февраля
1934 года ускорили создание единого рабочего Народа
ного фронтам
На митинге^ 27^ июля в Булрнок.ам_лесх.
коммунисты, социалисты, левые радикалы единодушно
призывали народ к борьбе за свободу и демократию,
В Ъбще|[.бдо^сност^ с февраля па июнь, 19 34 года со-
стоялось 1Г30 митингов и 22 уличные демонстрации
протеста щютив нас^уцления, фашизма.
Правое руководство Социалистической партии во
главе с Блюмом, Жуо, Фором дало официальное
согласие на установление единого фронта с коммунистами.!
27 июля 1934 года был подписан пакт о единстве
действий двух партий для борьбы против фашизма и
угрозы войны! [Б-Зтом документе указывалось на
необходимость роспуска фашистских организаций, борьбы
за освобождение Тельмана и других узников фашизма.
*В конце мая 1935 года Ьна обратилась ко всем
левым партиям с предложением потребовать от прави-
114

тельства роспуска и разоружения фашистских
организаций.^ По инициативе коммунистической фракции
парламента 30 мая состоялось совещание левых
парламентских групп с участием Партии радикалов и
радикал-социалистов, Республиканско-социалистической
партии, Социалистической партии Франции, группы не-
Антифашистская демонстрация 12 февраля 1934 г. в Париже.
Фотография.
зависимых левыз^.- На совещании было предложено
создать Народный фронт против фашизма и опасности
войны/ против реакционной политики «двухсот семейств»,
"в* защиту демократических прав и интересов.
"Левые партии включились в Народный фронт. В мае
и июне 1935 года Народный фронт добился крупных
успехов на муниципальных выборах.
Между тем под покровительством правительства Ла-
валя, пришедшего к власти в июне 1935 года,
продолжались фашистские провокации Л 14 июня, в день
национального праздника взятия Бастилии, реакция
организовала у могилы Неизвестного солдата в Париже
парад 35 тыс. членов «Огненных крестов».j
В этот день по всей стране был проведен слет
сторонников Народного фронта; В Париже 500 тыс. человек
демонстрировали на площади Бастилии под трехцветны-
115

ми знаменами республики и красными флагами с
пением «Интернационала» и «Марсельезы». Перед
демонстрантами выступил лауреат Нобелевской премии физик
Жан Перэн. Он прочитал клятву сторонников Народно-
Демонстрация Народного фронта на площади Бастилии.
Фотография. 1935 г.
го фронта, повторенную участниками демонстрации. В
ней торжественно заявлялось от имени всех
демократических партий и организаций, что народ Франции,
воодушевленный одной волей дать хлеб и мир всему миру,
будет единодушно добиваться разоружения и роспуска
фашистских союзов, защиты и развития демократических
свобод и обеспечения мира.
116

Это грандиозное общедемократическое выступление
свидетельствовало о росте политической сознательности
французского народа, об изоляции реакции и фашизма.
/Движение Народного фронта сорвало попытки
установления фашистской диктатуры и подготовило
победу демократических сил на выборах в 1936 году.,
В январе 1936 года была опубликована программа
Народного фронта. Она требовала разоружения и рс~
пуска фашистских организаций, объявления амнистии
политическим заключенным, борьбы с безработицей и
аграрным кризисом, реформы системы обложения
доходов, национализации военной промышленности,
контроля над деятельностью Французского банка. В
области внешней политики программа вела к организации
коллективной безопасности и международного
сотрудничества против фашистской агрессии и угрозы новой
мировой войны.
Движение за единый рабочий и Народный фронт
способствовало объединению реформистской Всеобщей
конфедерации труда и революционной Унитарной
конфедерации труда, от чего реформисты долгое время
отказывались. После того как на местах возникли десятки
единых союзов, руководство Всеобщей конфедерации
труда вынуждено было дать свое согласие на
объединение. В марте 1936 года в Тулузе состоялся
объединительный съезд[и быЖсоздана единаяВсеобщая
конфедерация труда.7К"153Т^году число ее членов
достигло 5 млн. человек.
26 апреля и 3 мая 1936 года состоялись выборы в
палату депутатов Л1а|юдный фронт одержал победу. Его
кандидаты получили 375 мандатов из 618. Коммунисты
приобрели 12 мандата вместо 10 на предыдущих выборах.
В результате победы Народного фронта к власти
пришло 4 июня 1936 года правительство во главе с Леоном
"Вйюмом, лидером Социалистической партии. В состав
кабинета вошли представители социалистов,
радикал-социалистов, Республиканско-социалистической партии.
17 июня 1936 года на совещании в отеле «Матинь-
он» представители правительства, предпринимателей и
Всеобщей конфедерации труда подписали соглашения
о повышении заработной платы рабочим в среднем от
7 до 15 процентов и о признании профсоюзных
свободой института цеховых доходов. Парламент принял
Иакон об оплачиваемых отпусках, сорокачасовой неде-
117

леи о порядке заключения коллективных договоров.
Были проведены реорганизация Французского банка и
частичная национализация военной промышленности,
^интересах крестьянства создано бюро по
регулированию продажи зернау средним слоям предоставлены
некоторые льготы в области кредита. Был также
декларирован роспуск фашистских организаций.
'В сентябре 1936 года и в июне 1937 года
правительство провело две девальвации франка, вызвавшие
резкий рост цен/'Оно подготовило также законопроекты о
повышении железнодорожных и почтовых тарифов, об
увеличении налогов, в особенности косвенных^
\21 июня 1937 года кабинет Блюма ушел гё
отставку. Образовалось правительство во главе с правым
радикалом Камиллом Шотаном.'/Видную роль в нем
играл министр финансов Жорж Бонне,'связанный через
банк братьев Лазар с гитлеровцами.
'Шотан не раз клялся в верности программе
Народного фронта*, но возглавляемое им правительство
изменило движению Народного фронта.
1 Шотан провел в июне 1937 года увеличение
косвенных налогов и новую девальвацию франка/ что свело на
нет результаты повышения заработной платы,
произведенного в первые месяцы существования Народного
фронта. После раскрытия в октябре — ноябре 1937
года заговора тайной фашистской организации кагуляров
(от слова «кагуль» — балахон), созданной в 1936 году,
все демократические силы страны настаивали на
наказании заговорщиков и решительном пресечении
деятельности фашистов, но правительство Шотана поспешило
замять дело.
| Из-за разногласий в кабинете в январе 1938 года
возник правительственный кризис/Было выдвинуто
требование о создании правительства в составе
представителей всех основных партий Народного фронта, т.е.
радикалов, социалистов и коммунистов. На имя президента
республики поступило свыше 80 тыс. телеграмм и
резолюций, содержавших такие пожелания. f
f В марте правительство Шотана подало в отставку^
Новое правительство, которое опять возглавлял Леон Блюм,
"состояло из социалистов и радикалов. Коммунисты в него
не вошли, так как правосоциалистские'лидеры рыдви-
нули встречное условие — включить в кабинет наряду
с коммунистами и представителей фашистов.
118

«Второе правительство Блюма просуществовало недолго.
ДО апреля 1938 года Даладье сформировал новое
правительстве?. В своей декларации оно заявило, что
останется верным программе Народного фронта.
Митинг протеста в Марселе против чрезвычайных декретов.
Фотография. 1938 г.
р мае 1938 года была издана первая серия
чрезвычайных декретов. Прямые и косвенные налоги
повышались на 8%.(Была проведена новая девальвация
франка; в результате которой дороговизна жизни по
сравнению с 1936 годом увеличилась на 45%.
Новые чрезвычайные декреты повысили почтовые и
телеграфные тарифы, акцизные сборы с товаров
широкого потребления, налог на заработную плату.
В октябре 1938 года съезд Партии
радикал-социалистов принял решение об одобрении политики
правительства Даладье и о разрыве с Народным фронтом.
Профашистские элементы требовали роспуска
парламента, ограничения свободы слова. Выполняя эти
требования, правительство Даладье крайне сузило
деятельность парламента./С апреля 1938 года до начала
декабря 1938 года парламент заседал в общей сложности
лишь 50 часов.
119

ГЛАВА 5
ВНЕШНЯЯ И ВНУТРЕННЯЯ ПОЛИТИКА
АНГЛИИ
БРИТАНСКИЙ СОЮЗ ФАШИСТОВ
Для английского фашизма был характерен ряд
национальных отличительных особенностей, связанных с
английскими политическими традициями.
Основоположником английского фашизма стал
О. Мое ли — бывший член руководства лейбористской
партии, который сделал ставку на построение
«сильного государства».
В октябре 1932 года Мосли основал Британский
союз фашистов, в состав которого вошли многие члены
Новой партии, остатки ранних фашистских
организаций. При этом Мосли опирался на поддержку
некоторых видных промышленно-финансовых магнатов, в
частности, лордов Нэффилда и Ротермира. Сам он тоже
был весьма состоятельным человеком. Британский
союз фашистов мог содержать целый штат лидеров.
Заместитель Мосли Форген получил оклад в 700 ф. ст.,
120

тогда как лидер одного из крупнейших тред-юнионов
Э.Бевин — 650.
Первоначально у Британского союза фашистов (БСФ)
довольно четко проступали специфические английские
черты, вытекавшие из особенностей
идейно-политических традиций страны. У британских фашистов
ощущался определенный налет респектабельности. В их
пропаганде центральное место занимает проблематика
корпоративизма (корпоративное государство — одна из
форм политического режима, характерная для
фашистских государств. Идеологи корпоративного
государства рассматривают государство как совокупность
публичных служб — корпораций, — выполняющих
определенные социальные функции).
Аргументация британских фашистов была
рассчитана на «практический» британский склад ума,
насыщена всякого рода статистическими выкладками.
Учитывая глубоко укоренившееся в созпании англичан
уважение к конституционно-парламентарным нормам,
Мосли делал акцент на мирный переход к
корпоративным порядкам. В 1933 году он говорил: «Мы
надеемся осуществить фашистскую революцию мирными и
конституционными средствами» — и обещал, что
конституционные нормы сохранятся и в рамках
корпоративного государства.
В первом издании манифеста Мосли «Великая
Британия» (1932 год) говорилось даже о подчинении
корпоративного государства парламенту.
Второе издание этого трактата британского
фашизма, относящееся к 1939 году, уже резко ограничивает
прерогативы парламента.
Организация Мосли нашла благосклонный прием у
правоконсервативных кругов, видевших в ней
естественного партнера. «Ура чернорубашечникам!» — под таким
заголовком 15 января 1934 года была опубликована
статья в принадлежавшей лорду Ротермиру «Дейли мейл».
Представители делового мира и правоконсервативных
аристократических кругов финансировали фашистов.
«Поддержка промышленников и коммерсантов
меньшего калибра, чем Неффилды, Ротермиры и Хаустоны,
тоже была полезна нашей главной квартире», —
вспоминал Мосли.
В своих мемуарах Мосли отрицает получение денег
из-за границы. Однако есть достаточно доказательств,
121

подтверждающих субсидирование британских фашистов
из итальянских источников. В письме Муссолини от
31 июня 1933 года итальянский посол в Лондоне
Д. Гранд и сообщал: «Мосли через меня выражает тебе
глубокую благодарность за ценную помощь, которую ты
ему периодически высылаешь. Мы с Мосли также
договорились, что лучшим методом является следующий:
деньги в любой валюте (кроме итальянской и
английской) присылать мне обычным дипломатическим
багажом, а доктор Эндерле получит их для передачи в руки
лично Мосли». В другом письме Гранди, от 1 марта
1935 года говорилось, что Мосли получил от
Муссолини за год 60 тыс. ф.ст.
Несмотря на все усилия и помощь внутренней и
внешней реакции, БСФ не смог стать массовой
организацией. По оценкам прессы, в нем состояло от 17 тыс.
до 35 тыс. членов. Бывший заместитель Мосли Р.Фор-
ген утверждает, что максимальная численность союза
достигала 40 тыс. членов. Социальный состав
приверженцев был чрезвычайно пестрым.
Фашистам удалось завербовать некоторое число
сторонников среди безработных. Среди фашистской
элиты было много бывших офицеров, прошедших первую
мировую войну, имевших за плечами опыт
колониальной службы. В БСФ входили генерал-майор Д.Фуллер,
известный военный публицист и историк, а также
отставной вице-адмирал Р.Перри.
Сравнительно «умеренный» курс не принес
фашистам желаемых результатов, и с лета 1934 года
основная ставка делалась на погромные акции. Росла роль
военизированных отрядов чернорубашечников.
Эволюция британского фашизма в экстремистском
направлении подстегивалась так же, как и во Франции,
влиянием нацизма. Еще в начале 1934 года в документе
историко-дипломатической службы итальянского МИД
британский фашизм безоговорочно включался в
орбиту Рима; но уже во второй половине года картина
меняется. Сохраняя близкие отношения с Муссолини,
Мосли начинает переориентироваться на Гитлера. Журнал
БСФ, который еще недавно, как отмечалось в
вышеупомянутом итальянском документе, «не обращал на
Гитлера никакого внимания», стал его безудержно
восхвалять. Сам Мосли называл германских нацистов
«кровными братьями» и «от глубины сердца» возглашал на
122

страницах своего журнала: «Хайль Гитлер!» В начале
1936 года было изменено название организации. Оно
стало звучать так: Британский союз фашистов и
национал-социалистов .
Пропаганда корпоративного государства становится
глуше. На первый план выдвигается политический
антисемитизм. Центр активности английских фашистов
смещается в Ист-Энд. Его завоевание должно было, по
замыслу Мое ли, стать отправным пунктом для
наступления в национальном масштабе.
Полиция попустительствовала фашистам. 4
октября 1936 года под лозунгом «Мосли не пройдет!»
компартии и Независимая рабочая партия организовали
стотысячную демонстрацию в Ист-Энде.
Мосли ограничился смотром своих
чернорубашечников и дал отбой готовившемуся маршу.
ПОЛИТИКА «НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА»
Национальное правительство Макдональда было по
существу коалиционным правительством, в котором
господствовали консерваторы. В составе кабинета четыре
места были предоставлены Макдональду и его соратникам —
бывшим лейбористам. Консерваторы взяли себе также
четыре портфеля. Болдуин стал лордом-президентом
совета и заместителем премьера, Невиль Чемберлен
(сводный брат Остина) получил пост министра
здравоохранения, Сэмюэль Хор — министра по делам Индии, Кан-
лиф Листер — министра торговли. Два либерала —
Герберт Самуэль и лорд Ридинг — возглавили
министерства внутренних и иностранных дел.
Национальное правительство содействовало выходу
Англии из кризиса, который достиг апогея во втором
квартале 1932 года. Коалиционное правительство
защитило внутренний рынок Англии таможенными
пошлинами и лицензиями.
В 1934 году правительство приняло «Закон о
мятеже», предусматривающий тюремное заключение за
антивоенную пропаганду. В обход парламента
правительство приняло такие мероприятия, как сокращение
заработной платы государственным служащим и пособий
безработным, «проверку нуждаемости» и т.д. Все более
123

реакционным становился состав парламента. Из 90
новых пэров, назначенных «национальным
правительством», 60 занимали 420 директорских постов в
различных акционерных обществах, а 15 являлись
директорами шести крупнейших банков.
«Национальное правительство» настойчиво искало
путей к сближению с Германией и Японией.
Влиятельные круги Сити, Федерация британской
промышленности, видные деятели Консервативной партии
открыто ставили вопрос о необходимости вооружить
Германию, превозносили Гитлера за то, что он обещал
превратить Германию в «бастион запада против
большевизма». Английские фирмы широко снабжали
фашистскую Германию стратегическим сырьем: медью,
алюминием, никелем. Для финансирования этих
поставок Английский банк в декабре 1934 года предоставил
немецкому Рейхсбанку заем в 750 тыс. ф. ст.
Поощряя планы ремилитаризации Германии, «национальное
правительство» не оказало противодействия введению
всеобщей воинской повинности в Германии в марте
1935 года, хотя налицо было явное нарушение
Версальского мирного договора.
В ноябре 1934 года Национальный комитет из
представителей 39 пацифистских организаций страны
приступил к распространению анкет, которые должны
были выявить отношение английского народа к внешней
политике правительства. Летом 1935 года итоги этого
«плебисцита мира» были подведены. В плебисците
приняло участие 11,5 млн. человек (почти 40%
избирателей); из них свыше 11 млн. человек решительно
высказались за укрепление Лиги наций как инструмента
сохранения мира, 10 млн. потребовали действенных
экономических санкций против агрессивных государств,
а свыше 6 млн. — проведения военных мер для
обуздания фашистских агрессоров.
Итоги «плебисцита мира» показали политическое
банкротство «национального правительства».
КАБИНЕТ БОЛДУИНА
Английская консервативная партия существовала на
средства, передаваемые ей крупными банками и фир-
124

мами. Рядовая партийная масса и среднее звено
активистов, от которых во многом зависит успех на
выборах, не играют значительной роли в определении
политики партии. Политику формирует лидер партии и его
ближайшие соратники. Если партия находится в
оппозиции, ее депутаты в палате общин пользуются
полной свободой критики правительства. Если же партия
стоит у власти, то обязанность ее депутатов —
целиком и полностью подддерживать ее политику.
Руководящие круги в Консервативной партии,
возглавляемые «газетным королем» лордом Ротермиром,
земельными магнатами — лордом Гамильтоном и
герцогом Бедфордским, требовали создания
правительства «твердой руки»* Они покровительствовали
сформированному в 1932 году Освальдом Мосли
Британскому союзу фашистов. Фашистское движение, несмотря
на известную активизацию в 1934 — 1937 годах, все
же не приобрело широких масштабов. В Англии, в
отличие от Германии, отсутствовала многомиллионная
армия мелких буржуа, разоренных инфляцией,
репарациями, кризисом и представляющих собой благодатную
почву для социальной демагогии и распространения
шовинистических и реваншистских идей.
Консервативная партия решила реорганизовать
состав правительства. 7 июня 1935 года «национальное
правительство» Макдональда подало в отставку. Новый
кабинет возглавил лидер Консервативной партии
Стэнли Болдуин, бывший уже до этого два раза
премьер-министром. Министром иностранных дел вместо
Саймона, крайне непопулярного в английском народе
вследствие своих прогерманских и прояпонских выступлений,
назначили консерватора Хора. Лорду-хранителю
печати (министру без портфеля), молодому деятелю
Консервативной партии Антони Идену, активному
противнику политики попустительства агрессорам, было
поручено ведать делами Лиги наций.
14 ноября 1935 года состоялись выборы в парламент.
Предвыборная кампания совпала с началом
вооруженной агрессии фашистской Италии против Эфиопии.
Лидеры Консервативной партии развили пропагандистскую
кампанию, обещая укрепление Лиги наций и создание
системы коллективной безопасности. Выборы
принесли победу консерваторам: они получили 387 мест, а
лейбористы — 154 места. Без своих союзников — на-
125

ционал-лейбористов и национал-либералов
консерваторы, таким образом, имели прочное большинство.
Новая палата общин включала в себя: 29%
депутатов-консерваторов были выходцами из семей
промышленников и банкиров, 20% — из семей лендлордов и
рантье, 16% были офицеры, 15% — профессиональные
политики, а остальные — служители церкви,
высокопоставленные чиновники. Из 415 консерваторов и их
союзников 181 депутат занимал 775 директорских
постов в промышленном и финансовым мире.
Новое правительство стремилось «договориться» с
фашистскими государствами.
Риббентроп во время беседы с английскими
министрами в Лондоне еще в конце 1934 года убеждал их в
том, что Германия отвергает «всякую мысль о
возможности конфликта с Англией». Гитлеровцы умело
внушали западным державам, что конфликт может иметь
место только с Советским Союзом и только для этой
цели осуществляется большая программа вооружения.
10 марта 1935 года гитлеровский министр авиации
Геринг пригласил к себе военных атташе Англии и
Франции и сообщил им, что решение Германии
восстановить свою военную авиацию уже проведено в жизнь.
В подтверждение послышался нарастающий гул
авиационных моторов. Военные атташе подошли к окну и
увидели в воздухе бомбардировщики. Через три дня,
13 марта 1935 года, последовало официальное
сообщение о восстановлении германской военной авиации. А
еще через три дня, 16 марта 1935 года, в Германии
была введена всеобщая воинская повинность под
лозунгом «восстановления военного суверенитета Германии».
Военное министерство Гитлер переименовал в
командование вооруженных сил (вермахт).
В марте 1935 года фашистская Германия объявила
о начале создания современных вооруженных сил,
хотя фактически реорганизация осуществлялась «уже по
меньшей мере целый год».
Из Лондона запросили: «Не хочет ли все же Берлин,
чтобы английские министры приехали, несмотря на все
происшедшее». Что очень ясно показало Гитлеру, что
серьезных мер со стороны Англии опасаться нечего...»
Через несколько дней, 25 марта 1935 года,
английские министры Джон Саймон и Антони Идеи
поинтересовались, с какой целью немцы расширяют свою армию
126

и флот. Гитлер заявил, что он «не намерен
гарантировать неприкосновенность существующих границ между
Германией, Польшей, прибалтийскими странами и
Россией». Гитлер дал ясно понять, что все его планы
связаны с подготовкой будущей войны с Советским Союзом.
В перерыве, выйдя из комнаты заседаний, Гитлер в
радостном возбуждении крикнул ожидавшим в
приемной: «Мы установим контакт».
Политическая поддержка Англии позволяла
Гитлеру использовать также в своих целях лавирование
английской дипломатии между Германией и Францией.
Таким образом английская дипломатия оказала немцам
немало услуг.
В апреле 1935 года в Стрезе происходила
конференция Англии, Франции и Италии по вопросу о
нарушении Германией Версальского договора. Английская
дипломатия отклонила даже идею возможного
применения санкций против Германии.
Вскоре правящие круги Англии пошли на
дальнейшие уступки. 18 июня 1935 года они согласились,
чтобы германский военно-морской флот составил 35% от
военно-морского флота Британской империи. В
отношении подводного флота в англо-германском морском
соглашении имелась специальная оговорка, позволявшая
Германии довести численность германского подводного
флота до 45%, при известных условиях даже до 100%
от численности английского подводного флота.
В послевоенных мемуарах Черчилль объяснил,
почему правящие круги Англии согласились на создание
германского военно-морского флота. Дело в том, что этот
флот, «хотя и составит всего треть английского, но
будет даже в этих пределах хозяином Балтийского
моря». Американский посол в Берлине Додд 15 июля
1935 года писал в Вашингтон о том, что абсолютный
контроль над Балтикой был главным пунктом в
морском соглашении Германии с Англией.
Прошло немного времени, и фашистская Германия
приступила к ликвидации других статей версальского
договора. 7 марта 1936 года Гитлер выступил в
рейхстаге с заявлением о том, что германские войска будут
введены в Рейнскую область. Пока он говорил о своем
намерении, немецко-фашистские войска уже занимали
все важнейшие города этой области. Заявление
Гитлера в рейхстаге имело целью обеспечить отступление на
127

случай активного и быстрого противодействия со
стороны Англии и Франции.
Сразу после выборов правительство Болдуина
выступило с планом «умирвяъорения» фашистской Италии
за счет Эфиопии. Заключение 8 декабря 1935 года
«соглашения Хора — Лаваля» о расчленении Эфиопии и
передаче Италии значительной части ее территории
вызвало бурю возмущения в широких кругах английской
общественности, и правительству пришлось ради
спасения своего престижа дезавуировать Хора.
18 июня 1935 года было подписано
англо-германское морское соглашение, открывшее для фашистской
Германии новые возможности гонки вооружений на
море. В марте 1936 года, когда гитлеровские войска в
нарушение договорных обязательств Германии вступили
в Рейнскую область, правительство Болдуина заявило
в парламенте, что эти действия не содержат в себе
угрозы военного конфликта. Правительство и
реакционная печать упорно сеяли в английском народе
иллюзию, будто бы никакой непосредственной опасности для
Англии фашистские державы не представляют.
Сменивший Хора на посту министра иностранных
дел Антони Иден не раз обращался к Германии,
Италии и Японии с «протестами», «предупреждениями» и
«осуждениями». Это создавало представление о
непреклонности правительства перед лицом фашистских
агрессоров. На деле внешнюю политику Англии все
более определяла реакционная группировка
Консервативной партии, известная под названием «клаивденскои
клики» (Клайвден — загородное имение леди Астор).
В нее входили леди Астор, канцлер казначейства
Невиль Чемберлен, лорд-хранитель печати Лондондерри,
министр торговли Ренсимен, Галифакс, Саймон и Хор.
Их взгляды разделял король Эдуард VIII, вступивший
на престол в 1936 году, после смерти короля Георга V.
Попытки короля активно влиять на политику вызвали
тревогу в правящих кругах Англии.
Вскоре между королем и правительством вспыхнул
открытый конфликт, поводом к которому послужило
желание Эдуарда VIII жениться на дважды
разведенной американке. «Дворцовый кризис» закончился тем,
что Эдуард VIII отрекся от престола и королем стал
его младший брат под именем Георга VI.
128

КАБИНЕТ ЧЕМБЕРЛЕНА
12 мая 1937 года состоялась коронация нового
короля Георга VI. По замечанию английского историка,
на торжестве «Болдуина приветствовали так же, как
королевскую чету». На этом взлете популярности
премьер-министр решил отойти от дел.
В мае 1937 года английское правительство
возглавил Невиль Чемберлен. Чемберлену исполнилось 68 (он
был только на два года моложе Болдуина), но он был
чрезвычайно активен и деятелен. Свое главное
внимание Чемберлен решил уделить внешней политике.
Английские консерваторы имели неодолимое влечение ко
внешней политике. Как вспоминал Антони Иден,
однажды Болдуин сказал ему, что «из его двадцати коллег
вряд ли найдется более одного, желающего быть
министром труда; остальные девятнадцать считают, что они
рождены быть министрами иностранных дел».
Ни разу после первой мировой войны в кабинете
министров не было столько лордов, как в правительстве
Чемберлена. Он не желал считаться с оппозицией
либералов и лейбористов в палате общин.
«Когда я выступаю в парламенте, то, как говорит мне
Болдуин, всегда создается впечатление, будто я смотрю
на Лейбористскую партию, как на грязь», — писал
Чемберлен в своем дневнике.
Чемберлен отводил министерству иностранных дел
второстепенную роль в осуществлении внешней
политики Англии. Он считал,что сам должен вырабатывать
и принимать решения по принципиальным вопросам.
Для этого премьер-министр должен поддерживать
непосредственные контакты с иностранными послами,
обмениваться личными письмами с главами правительств и
методом личных переговоров подготавливать и
заключать с ними необходимые соглашения. Дипломатия
Чемберлена отвергала тщательно отобранные и отработанные
временем и дипломатическим искусством методы и
приемы ведения переговоров с иностранными
государствами и ставила Англию в затруднительное положение.
Внутри правительства организовалась «большая
четверка» во главе с Чемберленом, решавшая все
внешнеполитические вопросы. Кроме премьера, в нее входили
Джон Саймон, лорд Галифакс и Сэмюэль Хор, которого
вновь ввели в состав правительства.
5 Зак. 1381
129

Правительство Чемберлена активизировало
политику поощрения фашистских агрессоров и сговора с
ними, рассчитывая разрешить англо-германские
противоречия уступками германскому фашизму за счет
других стран.
В октябре 1937 года на обеде в честь
премьер-министра Югославии Уинстон Черчилль был свидетелем
того, как Галифакс мимоходом обронил, что едет в
Германию с «неофицальным визитом». Черчилль вспоминал:
«Галифакс сказал, что Геринг пригласил его в Германию
со «спортивным визитом» и что у него есть надежда
встретиться с Гитлером. Он отметил, что говорил об этом
с премьер-министром, который очень одобрил эту
поездку, и потому он, Галифакс принял приглашение».
Охотничья выставка была только предлогом для
поездки в Германию. Галифакс от имени английского
правительства вел переговоры с Гитлером. 19 ноября
1937 года он обсудил с фюрером программу
всеобъемлющего англо-германского соглашения.
Галифакс заявил о готовности Англии «исправить
ошибки Версаля» за счет Данцинга, Австрии и
Чехословакии.
Гитлеровцы ставили открыто вопрос о переделе
мира, требуя возврата бывших германских колоний,
перешедших к Англии и Франции после первой мировой
войны. Галифакс ответил, что, по мнению Чемберлена,
«колониальный вопрос может быть решен как часть
генерального плана разрешения всех трудностей».
После возвращения Галифакса английское
правительство приступило к разработке конкретных
предложений по всем аспектам «общего урегулирования с
Германией».
Тем временем международная обстановка
обострялась. Итальянские фашисты заявили о своем
намерении превратить Средиземное море во внутреннее озеро
Итальянской империи.
Япония, начавшая войну против Китая и
захватившая его важнейшие провинции, нанесла
сокрушительный удар по позициям британского колониализма на
Дальнем Востоке.
Правительство Чемберлена вынуждено было усилить
военные приготовления. Этот вопрос стоял в центре
внимания имперской конференции 1937 года, отметившей
необходимость дальнейшего укрепления Сингапура как
130

важнейшего пункта в системе имперской обороны и
усиления темпов проведения военно-оборонительных
мероприятий в Австралии и Новой Зеландии. Принятая
правительством программа вооружений предусматривала
увеличение военных расходов в 3 раза (1,5 млрд. ф.ст.
за 5 лет), в том числе на военное судостроение в 6 раз.
Силы английского флота должны были превосходить
объединенные силы флотов Германии и Италии, а
авиация по качеству и количеству боевых единиц не
уступать никакой другой державе.
Намечалось построить 12 новых линкоров, 20
крейсеров, разместить заказы на 10 тыс. самолетов, довести
сухопутную армию до 2,5 млн. человек.
Правительство ассигновало 150 млн.ф.ст. на военное
производство. Число рабочих в авиационной промышленности
возросло в 4 раза, около тысячи заводов было
подготовлено к переводу на военное производство.
Гитлер видел, что политика «умиротворения» ведет
к изменению баланса в пользу Германии, и чем
дальше будут отодвигаться переговоры с Ангией, тем более
прочной будет позиция Германии на этих переговорах.

ГЛАВА 6
КИТАЙ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ЯПОНСКОЙ
АГРЕССИИ. ПРЕКРАЩЕНИЕ
ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В КИТАЕ.
ПОДГОТОВКА ЯПОНИИ К «БОЛЬШОЙ
ВОЙНЕ*. ЯПОНО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНА
«ОНТИНЕНТАЛЬНАЯ АГРЕССИЯ ЯПОНИИ
Стратегическое и экономическое значение Северо-
Востока Китая делало его первоочередным объектом
континентальной агресии Японии.
Первый удар Япония нанесла Китаю в Маньчжурии.
Японские войска по заранее разработанному плану
начали 18 сентября 1931 года разоружение китайских
гарнизонов в Южной Маньчжурии, а затем стали
продвигаться в северо-восточном и северо-западном
направлениях. 19 сентября был захвачен Мукден, а
через месяц японские войска оккупировали все крупные
города и железнодорожные станции Центральной
Маньчжурской равнины, включая Харбин. Продвижение
132

японцев на встречало сопротивления. Лишь в начале
ноября 1931 года в районе г.Цицикара разрозненные
китайские части, отступавшие с Центральной
Маньчжурской равнины, сделали безуспешную попытку
задержать движение японских колонн. Таким образом,
к концу 1931 года вся обширная территория
Маньчжурии оказалась в руках японцев.
На юге Маньчжурии японское командование
стянуло группировку подвижных войск (кавалерию, а также
пехоту, посаженную на автомашины), к границам
Северного Китая и Внутренней Монголии, намереваясь
после небольшой передышки и подтягивания резервов
развернуть новое наступление. Это наступление, известное
как Хэбэй-Чахарская операция, развернулось в 1932 —
1933 годах. При этом японское командование
заявило, что цель операции — преследование китайских
«прокоммунистических» армий под командованием
генерала Чжан Сюэ-ляна, отошедших в Северный Китай
и Внутреннюю Монголию.
В январе 1932 года при кабинете министров Японии
была образована комиссия из видных государственных
деятелей во главе с маркизом Кидо для «выработки
политики в отношении заморских территорий империи».
Важная роль в ней принадлежала командующему
Кванту некой армией генералу Хондзё.
В послании маркиза Кидо от 8 февраля 1932 года,
распространенном среди членов комиссии,
указывалось: «Япония в качестве ведущей державы Азии,
следуя императорской воле по созданию великой
империи, призвана осуществить в отношении народов
континента совершенно отличную от западных держав
политическую систему. Наряду с силой карающего
меча нашей императорской армии необходимо
осуществить целесообразную политику привлечения азиатских
народов к участию в освобождении Азии от западного
влияния. В отношении Китая следует осуществить
тактику всестороннего сотрудничества с тем, чтобы
материальные и духовные силы этой великой страны
были подчинены японской стратегии завоевания
гегемонии в Азии».
Еще ранее, на заседании комиссии 16 января 1932
года, генерал Хондзё «информировал» членов комиссии о
том, что на территории завоеванной Маньчжурии
«имеются национальные силы, которые сознают величие це-
133

ли империи в деле освобождения от западного
деспотизма и коммунистической подрывной деятельности».
Он подчеркнул также, что наличие императорской
армии на территории Маньчжурии позволяет проводить
«плановые меры» по подготовке условий для решения
«северной проблемы», т.е. подготовки войны против
Советского Союза.
После оккупации соединениями Квантунской армии
всей территории Маньчжурии ее командование
приступило в созданию новой администрации. 18 февраля
1932 года командующий Квантунской армией генерал
Хондзё вызвал глав «правительств» провинций в
Шэньян (Мукден) и изложил им программу «объединения»
и образования Северо-восточного административного
комитета для подготовки к провозглашению Маньчжурии
«монархическим государством». Это государство,
заявил Хондзё «никогда в истории не будет иметь ничего
общего с Китаем и китайской историей».
Через полторы недели, 1 марта 1932 года, была
опубликована декларация за подписями Чжан Цзинь-куя, Си
Ся, Ма Чжан-шаня, Тан Юй-линя, Ван Лин-Чэна, Чжай
Вана. В ней говорилось: «Совершенно невозможно
ожидать от партий в каком-либо смысле национального
благополучия. Страна в настоящее время переполнена
бандами коммунистов, ядовитое влияние которых
въедается в плоть и кровь народа. Мы пришли к единодушному
выводу о необходимости принять практические меры к
созданию независимого от Нанкина государства на
принципах «золотого века» династии Да Цинь. Маньчжурия
и Монголия исторически представляют собой
независимые государства, отдельные от Китая. Настоящее
положение дает нам возможность объявить о своей
национальной независимости. Поэтому, согласно воле
30-миллионного населения, мы объявляем ныне, что мы разрываем
наши отношения с Китайской республикой и
устанавливаем государство Маньчжоу-го».
Генерал Хондзё поздравил «авторов» декларации с
образованием «независимого государства» Маньчжоу-
го и «избранием» главой этого государства императора
Пу И. Генерал предложил также знамя государства по
образцу знамени императорской династии (желтое
поле с красной, голубой, белой и черной полосами), а
затем подписал приказ о назначении 865 японских
советников, которым предлагалось разработать основные
134

административные принципы государственного
правления, которые бы «соответствовали духу японской
демократии и почитанию священной особы —
императора Японии Хирохито».
Японская печать широко откликнулась на эти
события. Она подчеркивала, что «создание Маньчжоу-
Антияпонская демонстрация в Пекине в декабре 1935 г.
Фотография.
го — свидетельство отказа от западной формы
эксплуатации колоний». Известный японский журналист
Наган Уйти в своей книге «Путь сотрудничества Японии
в Восточной Азии» писал: «Китай слишком велик по
территории и черезвычайно различен по богатству
ресурсов. В различных провинциях существуют разные
по характеру политические и экономические
отношения. Так эке, как Маньчжоу-го, Китай может
процветать и пользоваться благами императорской милости,
если создать автономные государства Северного Китая
со столицей в Тайюани, Восточного Китая — со
столицей в Пекине, Центрального Китая — со столицей в
Ухани, Южного Китая — со столицей в Кантоне,
Западного Китая — со столицей в Чунцине,
Юго-Западного Китая — со столицей в Юньнани...» Далее Нагаи
Уйти писал: «... что касается Нанкина, то он мог бы
стать центром китайской федерации, откуда
совместная японо-китайская администрация могла бы
направлять экономическое, политическое и культурное
развитие автономных государств Китая».
135

Японские советники разработали в течение 1933 —
1936 годов несколько вариантов статуса «нового
государства Маньчжоу-го», но каждый вариант
принимался лишь как экспериментальный и временный, и
только 1 марта 1937 года была наконец утверждена схема
организации правительства и правительственных
учреждений этого государства.
По этой схеме Пу И был объявлен главой
государства с «правом» объявлять войну, заключать мир и
международные договоры, командующим всеми
вооруженными силами, главой судебной, административной и
законодательной власти.
В Маньчжоу-го были созданы по образцу Японии
Тайный совет (совещательная коллегия, мнение
которой запрашивалось императором при решении особо
важных вопросов), Государственный совет и
Законодательный совет.
Государственный совет руководил всем
административным аппаратом, который состоял из отраслевых
департаментов: общественной безопасности, народного
благосостояния, юстиции, сельского хозяйства,
промышленности, торговли и финансов, путей сообщения, иностранных
дел и секретариата премьер-министра. В каждый
департамент были назначены японские советники, причем
канцеляриями департаментов ведали исключительно
японские советники. В приемной и канцелярии
«императора» работали японские офицеры жандармской службы,
переодетые в гражданскую форму. Каждый шаг главы
«нового государства» Пу И фиксировался специально
приставленными к нему японскими агентами.
С 1935 года в связи с развернувшимся
строительством укрепленных районов на границе с Советским
Союзом в Маньчжоу-го была создана специальная полоса
запретных зон.
На всей территории Маньчжурии был усилен
политический аппарат. С 1936 года по 1938 год число японских
полицейских выросло с 3647 до 7271, а маньчжурских —
с 59 208 до 85 284. Систематическое обучение
маньчжурских полицейских проводилось в специальных школах
на месте и путем командирования для обучения
«полицейскому делу» в Японию.
Особое внимание японцы уделяли строительству
тюрем и трудовых лагарей. Пу И издал указ в апреле
1935 года о реорганизации и «рациональном использо-
136

вании» 22 мест заключения. В этом указе
подчеркивалось, что «в связи с большими потребностями рабочей
силы для строительства Маньчжоу-го заключенные
должны нести трудовые обязанности». В связи с «недостатком
мест заключения (в силу их переполнения) с 1935 года
сооружаются новые тюремные здания. Число мест
заключения увеличилось на 24 тюремных здания, 79 домов
предварительного заключения и 37 исправительных
заведений». Полицейский аппарат Маньчжоу-го, тюрьмы и
трудовые лагеря находились под непосредственным
контролем штаба Квантунской армии. Бесплатная рабочая
сила, необходимая для строительства военных объектов,
для быстрого обслуживания гарнизонов японских войск,
привлекалась из мест заключения.
Штаб Квантунской армии руководил также
реформой образования и воспитания молодежи. Реформа
проводилась под руководством более 500 специалистов-
японцев, прибывших из Японии по мобилизации.
Преподавание в школах должно было вестись на японском
языке. В школьных программах было введено
изучение истории «великой Японии», география изучалась
по изданному в Японии учебнику, в котором к землям
империи были причислены территории советского
Дальнего Востока и Сибирь вплоть до Урала.
В 1936 году в Маньчжоу-го было создано 15
педагогических училищ, программа которых
предусматривала подготовку ежегодно 2200 учителей для
начальных школ.
Обеспечение детей начальным образованием было
крайне низким. По официальным данным
маньчжурской статистики, в 1937 году в школах училось 1,5 млн.
из 12 млн. детей в возрасте 8 — 14 лет, или 12,5%.
Японизация проводилась и в области специального
образования. По программам, разработанным
японскими советниками, велось преподавание в женском
педагогическом институте и медицинском институте в
Синьцзине, мужском педагогическом институте в Ги-
рине, сельскохозяйственном институте в Мукдене,
политехническом институте, медицинском и
зубоврачебном институте в Харбине. Среди преподавателей этих
учебных заведений к концу 1937 года было 822
японца и 137 китайцев.
В Синьцзине и городах — центрах провинций
издавались многочисленные газеты на японском языке,
137

тираж которых был в 9 раз больше тиража китайских
газет. Крупнейшей японской газетой была «Манею ни
ти-нити», тираж которой достигал 520 тыс.
экземпляров. Эта газета в принудительном порядке
распространялась даже среди тех, кто не знал японского языка.
Первым признаком «благонадежности» любого
чиновника или служащего из аппарата марионеточного
правительства Маньчжоу-го была подписка на японскую
газету. Изучение чиновниками и служащими
китайцами японского языка считалось признаком лояльности
и «маньчжурского патриотизма».
По инициативе японского командования в
Маньчжурии было создано «Общество молодых патриотов». В
связи с образованием Маньчжоу-го это общество было
реорганизованно в'общество «Сэхэхой» (японское
название «Кювакай» — «Общество согласия»), которое
ставило своей целью «поднятие культурного и
морального уровня населения и воспитания у него почитания
и верности Японии».
18 сентября 1936 года командующий Квантунской
армией генерал Уэда издал специальную директиву «О
деятельности общества «Сэхэхой», в которой, между
прочим, говорилось: «Сэхэхой» — единственная
патриотическая организация в Маньчжурии, проводящая
идеологическую, культурную, политическую и
хозяйственную работу, охраняющая духовные начала народа и
пекущаяся о народном благополучии. Полное
торжество управления по принципам вандао («Путь
императора») будет обеспечено тогда, когда ревностные
члены этого общества на высоких постах в
правительственных органах и среди населения будут руководить
государственным управлением и экономической
жизнью страны, а также будут укреплять идеологические
начала и тем завершат мобилизацию всего населения
под единым знаменем государственной идеи
Маньчжоу-го».
После этой директивы все чиновники
государственного аппарата Маньчжоу-го как в центре, так и на
местах, а затем и все военнослужащие, особенно
офицерский состав марионеточной армии, поспешили вступить
в «Сэхэхой». ft 1937 году «Сэхэхой» имело в
провинциях и городах Маньчжурии 2917 штабов, которые под
руководством центрального штаба в Синьцзине (в нем
было 73 японских советника) развернули пропаганду
138

идей японизации и «руководящей» роли Японии в
Азии. Общество «Сэхэхой» стало главной опорой Кван-
тунской армии.
ПРЕКРАЩЕНИЕ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ В КИТАЕ
Осенью 1935 года японцы попытались образовать
наподобие Маньчжоу-го, марионеточное государство в
Северном Китае в составе провинций Хэбэй, Чахар, Суй-
юань, Шаньси и Шаньдун. 7 октября были
опубликованы «три принципа» Хирота, требовавшие от Китая:
1) полного сближения с Японией; 2) признания
Маньчжоу-го, а также особых интересов Японии в Северном
Китае; 3) согласия на совместную с Японией борьбу
против антияпонского и коммунистического движения.
Гоминьдановские руководители дали согласие на
образование марионеточного Хэбэй-Чахарского
политического совета, что, по существу, вело к превращению
провинций Хэбэй и Чахар в японскую колонию.
Вслед за этим на территории Северного Китая и
Внутренней Монголии японцы сформировали
«автономные» правительства своих ставленников Инь Жу-гэна
и Дэ Вана.
К концу 1935 года народное движение против
Японии достигло большой силы. 9 декабря пекинские
студенты, вышли на демонстрацию протеста против
политики гоминьдановского правительства. Они требовали
прекращения гражданской войны и организации отпора
японским колонизаторам, свободы слова, собраний,
печати. Гоминьдановская полиция напала на безоружных
демонстрантов, избила их и произвела массовые аресты.
В ответ студенты объявили всеобщую забастовку и
устроили 16 декабря новую мощную демонстрацию.
Направленные против них войска учинили еще более
жестокую расправу, чем 9 декабря.
Волнения не прекратились, 18 декабря состоялась
многотысячная демонстрация тяньцзиньских студентов,
требовавших свободы слова, прекращения гражданской
войны и ликвидации Хэбэй-Чахарского политического
совета. В этот же день в Нанкине 5 тыс. студентов
демонстрировали перед зданием гоминьдановского
правительства, требуя освобождения из-под ареста пекинских
139

студентов и отказа Гоминьдана от капитулянтской
политики. На следующий день , 19 декабря, забастовали
шанхайские студенты. 21 декабря они
демонстрировали на территории международного сеттльмента
(особого района города, создававшегося в зависимых странах
колонизаторскими государствами для проживания их
подданых, не подлежащего юрисдикции местных властей)
и японской концессии Хонкью под лозунгами: «Долой
японских разбойников!», «Долой предателей!». Массовые
студенческие демонстрации состоялись также в
Ханькоу, Гуанчжоу и других городах Китая.
В антияпонское движение с каждым днем вливались
новые силы. Большую роль в развитии сыграл
пропагандистский поход, осуществленный по решению
объединенного Пекин-Тяньцзиньского студенческого союза.
800 человек, разбившись на отряды и небольшие
группы, рассеялись по провинции Хэбэй. Они
распространяли агитационную литературу, листовки, разоблачали
политику гоминьдановского правительства. Всюду, где
появились студенческие группы, происходили народные
митинги и собрания, создавались массовые
патриотические организации — Союзы спасения Родины.
Это новое движение, известное под названием
«Движение 9 декабря», явилось важной вехой в процессе
формирования антияпонского национального фронта.
На северо-востоке страны в начале 1935 года под
руководством Ян Цзин-юя, Чжоу Баочжуна
сформировалась партизанская армия. За год боевых действий, она
выросла до 45 тыс. бойцов и, развивая в тылу
оккупантов партизанскую войну, наносила урон японским
войскам.
В районах гоминьдановского господства усиливалось
массовое антияпонское движение. В августе и ноябре
1936 года армия гоминьдановского генерала Фу Цзо-и
дважды отразила наступление оккупантов в провинции
Суйюань. По всей стране развернулась широкая
кампания помощи суйюаньскому фронту.
Попытки японского правительства осенью 1936
года начать мирные переговоры с Китаем на базе «трех
принципов Хирота» закончились провалом. В Китае
разворачивалось широкое народное движение за
создание единого антияпонского национального фронта.
В ноябре-декабре 1936 года поднялась новая волна
стачек на японских предприятиях в Шанхае и Циндао.
140

Рабочие образовали Всекитайскую ассоциацию по
спасению Родины. В различных пунктах Китая возникли
местные ассоциации национального спасения. В этот
момент назрел кризис в гоминьдановской армии. Он
привел к важным событиям, известным в истории под
названием сианьских. В войсках, находившихся в Сиа-
ни (провинция Шэньси) под командованием Чжан-Сюэ-
ляна и Ян Ху-чэна, вспыхнули волнения. Чан Кай-ши
прибыл в Сиань и заявил, что, прежде чем бороться с
Японией, нужно «покончить с красными». Солдаты
восстали, выпустили политических заключенных из
тюрьмы и арестовали Чан Кай-ши.
Узнав об аресте Чан Кай-ши, военный министр
гоминьдановского правительства Хэ Ин-цинь приказал
подготовить воздушную бомбардировку Сиани и
мобилизовал все наличные вооруженные силы для
наступления на «штаб бунтовщиков».
10 февраля 1937 года Центральный комитет
Коммунистической партии в телеграмме Центральному
Исполнительному Комитету Гоминьдана сформулировал
условия соглашения. Гоминьдан должен был выполнить
следующие требования: 1) прекратить гражданскую
войну; 2) ввести демократические свободы; 3) созвать
Национальное собрание; 4) завершить подготовку к
войне против японских захватчиков; 5) улучшить условия
жизни народа. Со своей стороны Коммунистическая
партия обязалась: 1) прекратить военные действия
против гоминьдановского правительства; 2) переименовать
Красную Армию в Национально-Революционную
Армию; 3) переименовать Рабоче-крестьянское
правительство главной опорной базы Шэньси — Ганьсу — Нинся
в правительство Особого пограничного района
Китайской республики; 4) прекратить конфискацию
помещичьей земли.
ПОДГОТОВКА ЯПОНИИ К «БОЛЬШОЙ ВОЙНЕ»
В целях обеспечения тщательной подготовки
«большой войны» был сформирован кабинет Каноэ,
кандидатура которого получила одобрение в правящих кругах
Японии. Японские политики рассчитывали превратить
Японию в мировую континентальную державу, монополь-
141

но распоряжающуюся ресурсами Китая, стран
Юго-Восточной Азии и тихоокеанского бассейна. Этот план
Япония пыталась осуществить в течение 1937—1945 гг.
Правительство субсидировало в первую очередь те
отрасли производства, которые были связаны с
подготовкой войны. Особое внимание уделялось тяжелой
промышленности. В 1934 году был создан крупный
полугосударственный металлургический трест, в который
вошли государственные заводы и некоторые предприятия,
принадлежащие концернам Мицуи, Мицубиси и
другим. Правительству принадлежало три четверти
капитала этого треста.
Военные заказы правительства, достигшие 5,5 млрд.
иен за 1932 — 1936 гг., стимулировали быстрое
развитие тяжелой промышленности. Выплавка чугуна в
Японии, включая Корею, за период 1929 — 1936 гг.
увеличилась с 1,2 млн. т до 2,3 млн. т; производство стали
за эти годы выросло с 2,3 млн. т до 5,3 млн. т. С
1931 года по 1936 год в военно-промышленное
строительство вложено было почти 7 млрд. иен, в том числе
около 5,3 млрд иен в строительство новых предприятий.
Огромные суммы шли на усиление и модернизацию
армии и флота. В 1935 — 1936 гг. они составили
1022,7 млн. иен, в то время как в 1933 — 1934 гг. на
военные нужды было израсходовано 851,9 млн. иен.
Это порождало серьезные финансовые затруднения.
Дефицит государственного бюджета достиг 1 млрд. иен, а
сумма государственных займов — 9 млрд. иен.
В феврале 1936 года в Японии возникла новая
попытка государственного переворота —
военно-фашистский путч.
Одна из группировок японской военщины —
сторонники «Императорского пути» («Кохода»), ставила
своей целью установление путем заговоров и путчей
«государственного социализма с императором в центре»,
завоевание соседних стран Азии. Эта группа состояла
в основном из представителей так называемого
«молодого офицерства».
Другая организация военщины — «Группа
контроля» («Тосэйха») — считала, что необходимо укреплять
государственный аппарат и проводить фашизацию
монархического строя, не прибегая к заговорам и путчам.
Разногласия приняли особенно острые формы, когда
в целях укрепления своих позиций военный министр
142

Хаяси, представивший «Группу контроля», произвел
чистку в армии. При этом были уволены главари
«Императорского пути», в том числе инспектор военного
обучения Мадзаки, который пользовался большим
влиянием среди «молодых офицеров».
В ответ на это «молодые офицеры» совершили
террористический акт: подполковник Айдзава 12 августа
1935 года застрелил одного из лидеров «Группы
контроля» — начальника оперативного управления
генерал-лейтенанта Нагата.
Обстановка складывалась неблагоприятно для военно-
фашистских групп. Состоявшиеся 20 февраля 1936
года парламентские выборы показали, что их политика
встречает все большее противодействие. Все фашистские
организации потерпели поражение: за них было отдано
около 200 тыс. голосов, и они получили всего пять мест
в парламенте.
Партия Сэйюкай, выступившая под фашистскими
лозунгами, потеряла свыше 1,5 млн. голосов. Партия
Минсэйто, которая выдвинула лозунг «Противодействие
фашизму и установление конституционного образа
правления», укрепила свое положение.
«Молодые офицеры» решили прибегнуть к
открытому мятежу, установить военно-фашистскую
диктатуру во главе с генералом Мадзаки. 26 февраля
полторы тысячи мятежников заняли ряд правительственных
зданий и начали террористические акты: были убиты
бывший премьер Сайто, министр финансов Такахаси,
инспектор военного обучения генерал Ватанабэ,
сменивший генерала Мадзаки. Премьер Окада успел вовремя
бежать из своей резиденции.
Военно-фашистский мятеж потерпел неудачу, так как
значительные силы армии и флота находились под
руководством «группы контроля». После трехдневного
сопротивления мятежники капитулировали. Айдзава и
другие 17 руководителей заговора были расстреляны,
60 «молодых офицеров» приговорены к различным
срокам тюремного заключения, многие переведены в
запас или отправлены в отдаленные районы страны.
После ликвидации мятежа сформировался новый
кабинет во главе с Хирота Коки, тесно связанным с
военными кругами «группы контроля». По настоянию этих
кругов было решено назначать впредь на посты
военного и морского министров лишь генералов и адмиралов
143

действительной военной службы, чтобы не допускать
ослабления контроля военщины над правительством.
Кабинет Хирота провел серию мероприятий:
запрещение празднования Первого мая, ввел законы «О
контроле над опасной корреспонденцией» и «О контроле над
опасными мыслями», роспуск профессиональных союзов
на военных предприятиях и т.д. В области внешней
политики он продолжал дипломатическую подготовку
«большой войны». 25 ноября 1936 года Япония
подписала с гитлеровской Германией «антикоминтерновский
пакт». На границах с СССР и Монгольской Народной
Республикой провоцировались новые «инциденты».
В начале 1937 года на смену кабинету Хирота
пришло правительство Хаяси. В марте того же года оно
распустило парламент и назначило новые выборы,
рассчитывая усилить свои позиции. Но вопреки
ожиданиям правительства выборы принесли большую победу
его противникам. Усилиями дворцовых кругов и
крупных монополий был создан кабинет князя Коноэ,
который был связан как с «группой контроля», так и с
«молодыми офицерами».
Новое правительство завершило последние
приготовления к началу «большой войны» против Китая.
ЯПОНО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНА
Японо-китайская война имела большое значение для
внешней политики Японии. Она явилась
продолжением войны за установление японского господства на
Дальнем Востоке, начатой в сентябре 1931 года.
Нападение Японии на Китай в июле 1937 года было
значительной вехой на пути развязывания фашистскими
государствами второй мировой войны. С помощью
«большой войны» японцы намеревались окончательно
уничтожить вашингтонскую систему послевоенного
режима мира на Дальнем Востоке, добиться передела
колоний и сфер влияния.
Для вторжения в Китай японское командование
выделило вначале 12 пехотных дивизий —240—300 тыс.
солдат и офицеров, 1200 — 1300 самолетов, около
1000 танков и бронемашин, более 1,5 тыс.
артиллерийских орудий. Оперативный резерв составляли часть сил
144

на Японских островах. Для поддержки с моря действий
сухопутных войск было выделено около 50 боевых
кораблей из состава 2-й и 3-й эскадр военно-морского флота.
Эта группировка должна была осуществить
следующий стратегический план: прорыв путем нанесения
одновременно нескольких ударов китайской обороны,
имевшей неглубокое , очаговое построение, затем высадка
десантов пехоты на восточном, юго-восточном и южном
побережье Китая, которые во взаимодействии с
развивающими стремительное наступление основными
силами захватывают главнейшие политико-экономические и
административные центры страны — Пекин, Нанкин,
Шанхай, Ханькоу, Кантон и тем самым заканчивают всю
кампанию в короткое время. При этом большая
надежда возлагалась на то, что после потери Пекина, Тяньцзи-
ня, Нанкина, Шанхая Чан Кай-ши капитулирует.
В соответствии с этим планом японское
командование последовательно провело три комбинированные
операции: Пекин-Тяньцзиньскую (июль — ноябрь 1937
года), Шанхайско-Нанкинскую (август — декабрь 1937
года) и Ухань-Кантонскую (февраль-октябрь 1938 года).
Первым объектом атак японских войск стал Пекин-
Тяньцзиньский район. Главной целью был Пекин,
старая столица Китая и узел железных и шоссейных дорог
(одна из них связывала Пекин и Чэндэ, главным
образом, с провинцией Жэхэ, ближайшим оперативным
тылом японских войск на подступах к Северному Китаю).
Начиная операцию, японское командование
планировало быстро овладеть предмостными укреплениями
у Лугоуцяо и железнодорожным мостом через р.Юнь-
дин, с хода захватить Пекин и Тяньцзинь и предъявить
китайскому правительству ультиматум. На случай,
если ультиматум не будет принят, в боевой готовности
находились войска других гарнизонов в Северном
Китае. Основную задачу на начальном этапе должна
была осуществить бригада под командованием генерала
Кавабэ. Подразделения бригады были разбросаны
мелкими группами по станциям Пекин-Тяньцзиньской
железной дороги. Самая крупная группа войск вместе со
штабом бригады располагалась в Тяньцзине. Японское
командование рассчитывало также по мере надобности
привлечь к участию в боевых действиях около тысячи
жандармов и три тысячи резервистов из числа
японских гражданских лиц, учтенных в «демилитаризован-
145

ной зоне» Северного Китая. Кроме того, имелось в виду
на второй и третий день после начала операции
перебросить в район Пекина войска, сосредоточенные у
границ Северного Китая: 11-ю смешанную бригаду из
района Жэхэ (5 тыс. солдат и офицеров), части 20-й
дивизии и мотомехотряд из района Шанхайгуаня (20 тыс.
солдат и офицеров), а также крупный сводный отряд
беломонгольской кавалерии (5 тыс. солдат и офицеров).
Предполагалось, что наступление этих войск
поддержат прибывшие в Долонор две авиаэскадрильи.
Гоминьдановское командование имело в своем
распоряжении значительные силы. В Северном Китае
дислоцировалась 29-я армия (37, 38, 132, 143-я пехотные
дивизии). На территории провинций Шаньси, Шэньси,
Суйюань, Нинся, Хэнань находились также 37, 51, 53, 57,
67-я армии). В западной части Хэнани сосредоточилась
1-я армия. Тем не менее Чан Кай-ши не торопился
перегруппировать свои силы и создать фронт против
японских захватчиков.
Первый удар на себя приняла только 29-я армия под
командованием генерала Сун Чжэ-юаня (он же
председатель Хэбэй-Чахарского политического совета).
К началу боевых действий части 29-й армии имели
в своем составе 40—45 тыс. солдат и офицеров и были
разбросаны на фронте протяжением более 500 км (от
Нанькоу до Тяньцзиня).
Такая дислокация гоминьдановских войск давала
японскому командованию значительные преимущества.
В ночь с 7 на 8 июля 1937 года рота японских
солдат, спровоцировав столкновение с китайскими
частями в районе Лугоуцяо, встретила упорное
сопротивление охранных подразделений и вынуждена была
отступить. Утром 8 июля японское командование вступило
в переговоры «о перемирии» с чанкайшистским
командованием и под прикрытием их подтягивало резервы
в район столкновения.
В предложенных условиях перемирия японское
командование потребовало разоружения и эвакуации из
Пекина и его окрестностей 37-й пехотной дивизии 29-й
армии, наказания офицеров и солдат, виновных в
«нападении» на японские войска.
Одновременно в Токио был отдан приказ о
задержании увольнения старослужащих из 5 и 10-й пехотных
дивизий. Командование 3-й эскадры японского воен-
146

но-морского флота получило приказ обеспечить боевую
готовность кораблей. Командующий Квантунской
армией также получил приказ о приведении всех частей
и соединений в боевую готовность.
Несмотря на совершенно очевидную подготовку
японцев к расширению фронта боевых дейсивй, Хэбэй-
Руководители Народной армии (справа налево): Мао Цзэ-дун, Чжу Дэ,
Чжоу Энь-лай. Фотография.
Чахарский политический совет не принимает мер к
усилению обороны Пекин-Тяньцзиньского района. Нанкин-
ское правительство не только не усиливало частей 29-й
армии, но и всячески тормозило приведение в боевую
готовность других соединений китайской армии.
Утром 9 июля было достигнуто соглашение, по
которому части 37-й дивизии отводились на правый
берег реки Юньдин, а японские войска должны были
остаться на левом берегу.
Пока китайские войска сосредоточивались в
отведенном им районе, японские силы получили
подкрепление и насчитывали уже 3,5 тыс. солдат и офицеров,
30 орудий и 16 танков.
Нанкинское правительство потребовало от Хэбэй-Ча-
харского совета локализации инцидента, не обращая
внимания на усиленную концентрацию японских войск.
147

Части 37-й дивизии тем не менее продолжали
усиливать оборону и готовиться к отражению японского
наступления.
Тысячи жителей Пекина принимали добровольное
участие в оборонительных работах.
10 июля японские войска из района Лунванмяо
(западнее Пекина) вновь начали наступление на Лугоуцяо.
10 и 11 июля китайские войска отбили все атаки
противника и оттеснили его к ст. Фынтай. Тогда японское
командование вновь активизировало переговоры о
перемирии и тем временем перебросило в район Фынтай —
Дацзыцунь новые подкрепления.
К 20 июля в районе боев уже находились части 2,
4 и 20-й дивизии, 5-й и 11-й смешанных бригад
японской армии.
Численность китайских войск оставалась без
изменений. Нанкинское правительство, не принимавшее
действенных мер к организации отпора японской
агрессии, обманывало народ разговорами о возможности
«уладить конфликт в самое близкое время».
Газета «Либао» поместила обращение группы
прогрессивных деятелей Пекина к командованию 29-й
армии, в котором говорилось: «Мы не понимаем, почему
командование 29-й армии ведет разговоры о мире с
японцами. Всем ясно, что предатели нации на севере Китая
за последнее время развили особую активность для
того, чтобы добиться отделения Северного Китая от
центрального правительства. Мы требуем, чтобы
командование 29-й армии изолировало предателей и
немедленно начало наступление на японцев».
20 июля японское командование предъявило Хэбэй-
Чахарскому политическому совету ультиматум
отвести части 29-й армии из Пекин-Тяньцзиньского района,
сменить состав «автономного» правительства и
объявить его независимым от нанкинского правительства,
решительно подавить коммунистическое движение,
пресечь антияпонскую пропаганду и наказать виновных в
«инциденте» у Лугоуцяо.
В тот же день, не дожидаясь ответа на ультиматум,
японские войска перешли в наступление на Лугоуцяо.
Части 37-й китайской пехотной дивизии нанесли
противнику большие потери.
Неожиданно для обороняющихся китайских войск
утром 21 июля командующий 29-й армией генерал Сун
148

Чжэ-юань отдал приказ об отходе из района Лугоуцяо,
что якобы было необходимо для достижения
соглашения об отводе японских войск восточнее Фынтай.
Начали отходить и части 37-й дивизии.
Вскоре обнаружилось, что японские войска не
собираются уходить из Фынтая. Более того, артиллерия
открыла огонь по отходящим китайским войскам.
Возмущенные предательством своего командования,
солдаты и офицеры 37-й дивизии стали возвращаться на
свои старые позиции в район Лугоуцяо,
продолжая-оказывать сопротивление противнику. Войска,
оборонявшиеся на окраинах Пекина, также отказались оставить
свои позиции. Находившиеся в районе Нанькоу части
132-й пехотной дивизии 22 июля начали
передислоцироваться в район Пекина.
Китайские войска фактически лишились
управления. Главный штаб нанкинской армии и
командование 29-й армии устранились от руководства боевыми
действиями. Солдаты и части офицеров по собственной
инициативе продолжали сопротивляться, опираясь на
активную поддержку местного населения. Вместо того
чтобы отправить подкрепление обороняющимся, 25
июля главный штаб Чан Кай-ши приказал частям,
находившимся в районе Пекин-Суйюаньской и Чжэндин-
Тайюаньской железных дорог, «оставаться на местах».
Тем временем на Пекин-Тяньцзиньском фронте
было сосредоточено уже более 40 тыс. японских солдат и
офицеров. 100 — 120 артиллерийских орудий, около
150 танков и бронемашин, 6 бронепоездов, более 150
самолетов.
26 июля 1937 года японские войска охватили
Пекин с трех сторон и создали угрозу единственной
свободной коммуникации 29-й армии — железной дороге
Пекин—Ханькоу. Одновременно они начали штурм
Пекина, Тяньцзиня и других важных пунктов.
30 июля китайские войска, оборонявшие Пекин, под
давлением превосходящих сил противника начали
отход в юго-западном направлении. В этот же день были
оставлены Тяньцзинь и порт Дагу, где высадился
японский десант.
Июльские бои на Пекин-Тяньцзиньском фронте
воочию показали, что нанкинское правительство
уклоняется от решительного сопротивления противнику.
Обнаружились пагубные последствия политики гоминь-
149

дановской реакции, непрекращающейся гражданской
войны в стране, отвлекающей силы и внимание от
японской агрессии. Передовые слои китайского общества
считали неотложной задачей прекращение гражданской
войны и мобилизацию сил всего народа на
антияпонскую войну, создание единого антияпонского
национального фронта.
Убедившись, что их действия в Китае не встречают
серьезного сопротивления со стороны чанкайшистско-
го правительства и не вызывают протестов держав,
японское командование начало подготовку к операциям по
овладению остальными районами Северного Китая и
после небольшой паузы приняло решение захватить
важнейшие коммуникации — железные дороги Пекин —
Суйюань, Пекин — Ханькоу, Тяньцзинь — Пукоу, а
также Лунхайскую железную дорогу. Важнейшим
узловым пунктом на дороге Пекин — Суйюань был
Чжанцзякоу (Калган). В августе — сентябре 1937
года японские войска направили свои усилия на захват
этих укреплений.
К началу августа 1937 года на Пекин-Тяньцзинь-
ском фронте находилось уже 65—70 тыс. японских
солдат и офицеров, около 750 орудий, 120 танков и
200 самолетов (к этому времени в распоряжение
японского командования для операций в Китае было
выделено около 500 тыс. человек). У китайцев на этом
фронте было сосредоточено 120 тыс. солдат и
офицеров, 70 орудий, 50 самолетов. Кроме того, в резерве
было около 100 тыс. человек.
Крупные силы китайских войск, дислоцированные
к северу и северо-западу от Пекина, заставили японское
командование временно приостановить наступление и
перегруппировать свои войска.
4 августа началось наступление на Нанькоу.
Несмотря на техническое превосходство противника, все
атаки японских войск были отбиты. И только 6 августа,
когда город и станция Нанькоу были почти полностью
разрушены, китайские войска оставили свои позиции,
продолжая удерживать северо-западную часть города.
12 августа японские химические подразделения и
артиллерия, нарушив международное соглашение,
применили отравляющие вещества. Китайские войска,
понесшие большие потери, продолжали оказывать
упорное сопротивление агрессору. Тогда японское командо-
150

вание вынуждено было ввести в действие свой
оперативный резерв из состава Квантунской армии (около
45 тыс. солдат и офицеров, 100 — 110 орудий, 180 —
200 танков и 150 — 200 самолетов), который
развернул наступление южнее и юго-западнее Долонора в
направлении Нанькоу — Чжанцзякоу.
Население Шанхая покидает город.
Фотография. 1937 г.
22 августа 1937 года начались решающие бои за
железную дорогу Пекин — Суйюань. Воспользовавшись
благоприятным ветром, японские войска вновь
применили химические снаряды, создав в течение
трехчасовой артиллерийской подготовки сильную концентрацию
отравляющих веществ. Плохо подготовленные к
противохимической защите, китайские части понесли
большие потери. 31 августа японские войска овладели
районом Нанькоу — Чжанцзякоу.
В сентябре 1937 года гоминьдановские войска
терпели одно поражение за другим.
8-ая армия, сформированная из частей Красной
армии сосредоточилась западнее горного прохода Пинсин-
гуаня, на который вели наступлени японские войска.
25 сентября здесь начались бои. Японская бригада была
разбита в двухдневном сражении.
В течение ноября и декабря 1937 года японские вой-
ка овладели в Восточном Китае Шанхаем, Нанкином
151

и Ханчжоу, а на севере Тайюанем — главным городом
провинции Шаньси.
С конца сентября 1938 года японские войска
развернули крупные наступательные операции на юге Китая.
Это наступление, а также заявление Коноэ 3 ноября
1938 года о введении Японией «нового порядка» в
Восточной Азии, равнозначное установлению
безраздельного господства Японии над этим районом, являлись
прямым следствием Мюнхенского сговора в Европе.
Приход к власти в январе 1939 года правительства
Хиранума, захват Японией в феврале острова Хайнань
и в марте островов Спратли, в результате чего Япония
приобрела важные базы для экспансии в
Юго-Восточной Азии, сопровождались новым обострением
международных отношений.
Блокада английских и французских концессий в Тянь-
цзине и на острове Гулансу, начатая Японией в середине
июня 1939 года, чрезвычайно накалила обстановку.
В результате англо-японских переговоров 24 июля
1939 года было опубликовано соглашение Арита —
Крейги, по существу, означавшее капитуляцию Англии
перед Японией: соглашение признавало «особые
нужды» японских вооруженных сил в Китае.

ЧАСТЬ II
НАЧАЛО ВТОРОЙ МИРОВОЙ
ВОЙНЫ

ГЛАВА 1
МЮНХЕНСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ
«АНШЛЮС» АВСТРИИ
Австрия стала первой жертвой фашистской агрессии
в Центральной Европе.
К концу 1937 года фашистская Германия в
основном закончила подготовку к большой войне. «Войну
за жизненное пространство, — заявил Гитлер на
совещании фашистского руководства 5 ноября 1937
года, — ни в коем случае нельзя откладывать, ее надо
начинать немедля, возможно, уже в 1938 году».
На совещании был решен и вопрос принципиальной
важности: в каком направлении фашистская
Германия нанесет первый удар — против Советского Союза
или против западных стран. Касаясь войны против
СССР, Гитлер заявил, что «нужно еще время для ее
основательной подготовки». Руководство фашистской
Германии решило начать борьбу за мировое господство с
нападения на Англию и Францию, чтобы уже затем
вступить в войну с Советским Союзом.
154

В качестве необходимой предпосылки успешного
военного похода на Запад фашистское руководство
рассматривало захват Австрии, Чехословакии и
«нейтрализацию» Польши.
В феврале 1938 года в руководстве фашистской
Германии произошли изменения. Гитлер уволил в отставку
военного министра Бломберга (одновременно был
упразднен и сам пост) и главнокомандующего сухопутными
войсками Фрича, которого заменил генерал-полковник Брау-
хич. Командование вермахтом Гитлер в качестве
Верховного главнокомандующего взял на себя. Министром
иностранных дел стал Риббентроп.
Ставя на повестку дня открытые акты агрессии,
гитлеровцы в полной мере учитывали четко определенную
готовность западных держав к тому, чтобы отдать
Гитлеру Австрию, Чехословакию, Польшу, Балканы. Взамен
правительства ведущих еврпейских государств
рассчитывали получить от Германии гарантии безопасности
западно-европейских стран и сохранения их
колониальных владений.
Английским послом был назначен Гендерсон,
которого даже английская печать называла не иначе как
«наш нацистский британский посол в Берлине». Во
Франции во главе правительства встал лидер партии
радикалов Э.Даладье — убежденный противник
коллективной безопасности.
Прибыв в столицу фашистского рейха, Гендерсон
заявил, что «он полностью согласен с фюрером в том, что
первой и величайшей опасностью для Европы
является большевизм и устранению этой опасности должно
быть подчинено все».
В ноябре 1937 года под видом посещения
охотничьей выставки в Берлин прибыл министр иностранных дел
Англии лорд Галифакс. В беседе с Гитлером он
совершенно определенно назвал Гитлеру страны и территории,
которые английское правительство готово было бы отдать
ему в качестве платы за сотрудничество с Англией —
Австрию, Чехословакию и город Гданьск (Данциг).
Приняв к сведению это заявление, Гитлер
подчеркнул, что Германия не собирается отказываться от
своих колониальных требований к Англии. Несколько
позднее Галифакс заявил личному адьютанту Гитлера
Видеману: «Передайте фюреру, что я надеюсь дожить
до того дня, когда осуществится главная цель всех мо-
155

их усилий: увидеть Гитлера вместе с королем Англии
на балконе Бакингемского дворца».
Соединенные Штаты знали о готовящемся аншлюсе
Австрии: 2 ноября 1937 года американский посол в
Париже Буллит на основании своих бесед с Герингом
и Шахтом сообщил в Вашингтон о твердом намерении
Германии захватить Австрию.
<rjo,e,^
Современный вариант басни «Кот и повар».
Карикатура Б. Ефимова. 1938 г.
Выдавая Гитлеру Австрию, западные державы
намеревались сделать судьбу этой страны предметом торга
в отношениях с Германией. Но у гитлеровцев на этот
счет были свои планы. Они были уверены, что и в
случае прямой агрессии западные страны не отреагируют.
11 февраля 1938 года Гитлер вызвал в свою
резиденцию в Берхтесгаден Шушнинга и потребовал
освободить австрийских национал-социалистов, посаженных
156

в тюрьму, и назначить австрийского нациста Зейс-Ин-
кварта министром внутренних дел. Шушнинг
выполнил эти требования на следующий день.
24 февраля он вернулся в Вену и выступил в
бундестаге. Шушнинг назначил на 13 марта плебисцит по
вопросу о независимости Австрии.
11 марта Гитлер потребовал отмены плебисцита, ухода
австрийского правительства в отставку и назначения
нового правительства во главе с Зейс-Инквартом. В тот же
день австрийские национал-социалисты приступили к
захвату важнейших стратегических пунктов Вены.
На рассвете 12 марта 1938 года 300-тысячная
немецкая армия хлынула в Австрию. Гитлер объявил о
«воссоединении» («аншлюсе») Австрии с Германией.
Австрия превратилась в одну из провинций фашистского
рейха. Захват Австрии открыл новый этап в агрессивной
политике фашистской Германии. Если раньше
гитлеровцы прикрывались ссылками на «борьбу за ликвидацию
Версаля», то теперь речь шла о уже насильственном
захвате независимой страны и порабощении ее народа.
Англия, Франция и США официально признали
захват Австрии и закрыли свои посольства в Вене.
Переход в руки немецких промышленников
развитой австрийской промышленности, золотого запаса
Австрии, а также богатейших запасов сырья влил новые
силы в немецкую военную экономику. Гитлеровцы
приобрели еще один источник людских резервов для своей
военной машины. В 1938 — 1945 годах только в
вермахт было призвано 600 тыс. австрийцев, что
позволило Гитлеру сформировать 35 новых дивизий.
После «аншлюса» Австрии ни одна европейская
страна не могла чувствовать себя в безопасности.
Чехословакия была теперь окружена с трех сторон, а
установление непосредственной границы Германии с Италией,
Югославией и Венгрией облегчало фашистам
экспансию на Балканы.
♦ЧЕХОСЛОВАЦКАЯ ПРОБЛЕМА»
Уничтожение Чехословацкого государства,
служившего в послеверсальском мире проводником
французского влияния в Центральной и Юго-Восточной Евро-
157

пе, было важнейшим элементом гитлеровского плана
установления германского господства в Европе.
Захват Чехословакии обеспечивал Германии
приобретение богатейших промышленных и селькохозяйст-
венных ресурсов.
Вдохновленные безнаказанным захватом Австрии,
гитлеровцы в соответсвии с захватнической
программой, сформулированной Гитлером 5 ноября 1937
года, спешили с осуществлением новой агрессивной
акции, теперь уже против Чехословакии, чтобы открыть
себе дорогу для большой войны.
Высокоразвитая в индустриальном отношении,
богатая запасами каменного угля, железной руды и
другого сырья, Чехословакия давно являлась объектом
агрессивных планов германских нацистов.
Гитлеровцы намеревались ликвидировать
национальную государственность чехов и словаков. «Чехия и
Моравия будут колонизированы немецкими
крестьянами, — объявил Гитлер. — Чехов мы переселим в
Сибирь. Они должны уйти из Центральной Европы».
Не опасаясь каких-либо помех со стороны Англии
и Франции, гитлеровцы во второй половине мая 1938
года резко усилили нажим на Чехословакию.
Гитлеровская агентура в Чехословакии — генлейновцы,
выступавшие от имени немецкого национального
меньшинства, предъявили Праге требования, которые фактически
вели к созданию государства в государстве и
расчленению Чехословакии.
Глава национал-социалистической партии в Судетах
Генлейн, выступая 24 апреля 1938 года в Карловых Ва-
рах, потребовал полной автономии для всех немцев,
проживающих в Чехословакии, и полной свободы
фашистской пропаганды.
У границ Чехословакии концентрировались части
вермахта, чехословацко-германские отношения
накалились до предела.
Что касается правящих кругов Чехословакии, то они
питали иллюзии, что Гитлер предпочтет нападению и
захвату Чехословакии договоренность с ней. В
феврале 1938 года президент Чехословакии Э. Бенеш
заявил германскому посланнику в Праге, что «пакт с
Россией — это продукт минувшей эпохи», а
достижение соглашения с Берлином он «рассматривает как
главный вопрос».
158

Однако развитие событий в мае 1938 года
опрокинуло гитлеровские планы немедленного захвата
Чехословакии.
По всей стране прокатилась волна митингов и
демонстраций. Манифестанты, поддержанные
военнослужащими чехословацкой армии, требовали от правитель-
митинг в Праге в мае 1938 г. в защиту независимости республики.
Кадр из кинохроники.
ства принятия решительных мер по обороне страны.
Была проведена частичная мобилизация. Войска
заняли пограничные укрепления и были готовы во
всеоружии встретить фашистское нашествие. Согласно
гитлеровскому плану «Грюн» в операции против
Чехословакии предусматривалось использовать 30 дивизий. В
то же время Чехословакия имела 45 дивизий, более чем
1,5 тыс. самолетов, 469 танков, 5700 артиллерийских
орудий. 28 марта 1938 года, когда над Чехословакией
нависла военная фашистская угроза, в Прагу прибыла
советская военная делегация. Ее глава официально
заверил начальника штаба чехословацкой армии, что в
случае гитлеровской агрессии СССР окажет
Чехословакии «всю необходимую помощь».
У Чехословакии был шанс стать ареной
столкновения двух тоталитарных государств — фашистской
Германии и коммунистического СССР.
159

23 апреля 1938 года в связи с тем, что угроза
немецкого нападения на Чехословакию стала
непосредственной, в Москве состоялось совещание
руководителей партии и правительства. В тот же день
чехословацкий посланник в СССР З.Фирлингер сообщил в Прагу:
«После доклада Александровского (советский полпред
в Праге) о политическом положении в Чехословакии
было решено: СССР, если его об этом просят, готов
вместе с Францией и Чехословакией предпринять все
меры по обеспечению безопасности Чехословакии. Для
этого он располагает всеми необходимыми средствами.
Состояние армии и авиации позволяет это сделать». В
случае необходимости посылки авиации в
Чехословакию были подготовлены 548 самолетов.
21 мая 1938 года английское и французское
правительства в категорической форме предостерегли
Германию от военного нападения на Чехословакию. Они
даже заявили, что в противном случае выступят в
защиту Чехословакии.
В министерстве иностранных дел Англии был
разработан план «Z» — план личной встречи Чемберлена С
Гитлером. Цель — убедить нацистского фюрера, что
захват Чехословакии сойдет ему с рук, но сделать это надо
«мирно». После целого ряда дипломатических
комбинаций и маневров, взаимных угроз и обещаний, военных
демонстраций и пропагандистских кампаний почти
семидесятилетний Чемберлен впервые в жизни сел в
самолет и отправился к Гитлеру — сначала, 15 сентября
1938 года, в альпийскую резиденцию фюрера — Берхтес-
гаден, затем, через неделю, на новую встречу с Гитлером,
которая состоялась в рейнском городке Бад-Годесберг.
Выразив Гитлеру свое «уважение и восхищение»,
Чемберлен намерен был сразу же обсудить «общие
проблемы». Однако Гитлер потребовал прежде всего решить
чехословацкую проблему «путем возвращения» в рейх трех
миллионов судетских немцев.
19 августа чехословацкое правительство приняло
предложение о предоставлении генлейновцам ряда
руководящих правительственных постов, а 24 августа передало
им новый план урегулирвания положения в Судетах.
6 сентября чехословацкое правительство дало
согласие почти на все требования Генлейна. В ответ
Германия усилила античехословацкую кампанию. Генлейнов-
цы подстрекали население Судет к восстанию.
160

19 сентября 1938 года правительства Англии и
Франции вручили Чехословакии ультиматум:
Чехословакия должна была передать Германии районы, где
немцы составляли более половины населения. Пакты о
взаимопомощи, заключенные с Францией и Советским
Союзом, подлежали аннулированию. Взамен Англия и
Газета «Руде право» до и после просмотра цензурой.
Сентябрь 1938 г.
Франция обещали Чехословакии «гарантию» ее новых
границ. Бенешу было заявлено, что если Чехословакия
обратится за помощью к Советскому Союзу, то «война
может принять характер крестового похода против
большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции
будет очень трудно остаться в стороне».
21 сентября 1938 года чехословацкое
правительство приняло англо-французский ультиматум.
Накануне заместитель народного комиссара иностранных дел
СССР В.П.Потемкин направил советскому полпреду в
Праге телеграмму следующего содержания:
«1. На вопрос Бенеша, окажет ли СССР, согласно
договору, немедленную и действительную помощь
Чехословакии, если Франция останется ей верной и также
окажет помощь, можете дать от имени Правительства
Советского Союза утвердительный ответ.
6 3ак. 1381
161

2. Такой же утвердительный ответ можете дать и
на другой вопрос — поможет ли СССР Чехословакии
как член Лиги Наций на основании ст.ст.16 и 17,
если в случае нападения Германии Бенеш обратится в
Совет Лиги Наций с просьбой о применении
упомянутых статей».
21 сентября Киевский особый военный округ
получил предписание начать выдвижение войск к
государственной границе. В боевую готовность были
приведены войска других округов — Белорусского особого и
Калининского. Всего в этих трех округах были
приведены в боевую готовность 30 стрелковых, 10
кавалерийских дивизий, танковый корпус, 7 танковых,
мотострелковых и 12 авиационных бригад, 7 укрепленных
районов, система противозвоздушной обороны, части
боевого и тылового обеспечения. Из запаса было
призвано свыше 300 тыс. человек.
26 сентября об этих мерах советское правительство
проинформировало союзников — Францию и
Чехословакию. С прибывшим в Москву командующим
чехословацкими ВВС генералом Я.Файфом была
достигнута договоренность: СССР немедленно направит на
помощь Чехословакии 700 истребителей. Решался вопрос
о пропуске их в Чехословакию через территорию
Румынии. От правительства этой страны было получено
согласие на перелет самолетов в Чехословакию через
территорию ее воздушного пространства.
Принятие чехословацким правительством
англофранцузского ультиматума 21 сентября 1938 года
вдохнбвило Гитлера на расширение своих
экспансионистских планов. Когда 22 сентября Чемберлен вновь
прилетел к Гитлеру, чтобы сообщить о согласии
западных держав и Чехословакии принять берхтесгаденские
условия, тот предъявил новые требования. Причем
заявил: или эти требования принимаются, или последует
вторжение немецких войск в Чехословакию. В Англии
было объявлено о мобилизации флота, во Франции —
о призыве в армию ряда возрастов. В обеих странах
нагнеталась обстановка военной тревоги — населению
раздавались противогазы, рылись траншеи и устнавли-
вались зенитные орудия.
162

МЮНХЕНСКИЙ СГОВОР
В Берхтесгадене Гитлер выдвинул формулу
«самоуправления» для Судет, заверяя, что это его последняя
территориальная претензия в Европе. Чемберлен
заявил Гитлеру о своем принципиальном согласии с его
требованиями.
26 сентября 1938 года советник и ближайший
помощник Чемберлена Гораций Вильсон прибыл в
Берлин и передал Гитлеру послание. «Я уверен, —
говорилось в послании Чемберлена, — что Вы сможете
получить все существенное без войны и отсрочки. Я готов
немедленно прибыть в Берлин для обсуждения с Вами
и представителями Чехословакии подробностей
передачи Судетской области, если хотите, совместно с
представителями Франции и Италии».
Встреча Гитлера, Чемберлена, Даладье и Муссолини
состоялась 29 сентября 1938 года в «Коричневом
доме» Мюнхена (партийной резиденции фюрера).
Главы правительств Германии, Англии, Франции и
Италии поставили свои подписи под предложенным
гитлеровцами документе о разделе Чехословакии. Ей
предписывалось в недельный срок передать Германии
Судетскую область и пограничные с ней районы,а
также удовлетворить территориальные притязания
Польши и Венгрии. Чехословакия лишилась пятой части
своей территории, на которой проживало около четверти
населения, мощных оборонительных сооружений и
половины тяжелой промышленности. Новая граница
Германии выступом упиралась в дальние пригороды
чехословацкой столицы Праги. Представители самой
Чехословакии были вызваны в Мюнхен лишь для того,
чтобы выслушать приговор.
На следующее утро, 30 сентября 1938 года, стали
известны условия, на которых правящие круги Англии
согласились выдать фашистской Германии
Чехословакию. Это было «обещание» Гитлера не нападать на
Англию, зафиксированное в англо-германской декларации,
подписанной Чемберленом и Гитлером. Позднее, 6
декабря 1938 года, была подписана аналогичная франко-
германская декларация. Это было равносильно пактам
о взаимном ненападении. Гитлеровцы могли теперь
разрабатывать планы экспансии на Восток.
163

Советский Союз был отстранен от участия в
разрешении военно-политического конфликта, возникшего в
Европе вокруг Чехословакии. Это означало глубокую
международную изоляцию. «Мюнхенское соглашение, —
пишут английские исследователи А.Рид и Д.Фишер, —
стало в истории символом близорукости, предательства
Немецкие войска в Праге.
Кадр из кинохроники. 1939 г.
и коварства, высшим достижением политики
умиротворения... Оккупированная немцами Чехословакия
превратилась в меч, направленный на восток».
Мюнхенское предательство серьезно изменило
соотношение сил в Европе в пользу фашистской Германии.
Расправа над суверенной страной, предательство
Англией и Францией своего союзника имели тягчайшие
последствия для народа Чехословакии и судеб Европы.
По возвращении из Мюнхена Чемберлен объявил в
лондонском аэропорту Хитроу, что он «привез мир на
века». Не прошло и года, как сбылись слова
У.Черчилля о Мюнхене: «Англия должна была выбирать между
войной и позором. Ее министры выбрали позор, чтобы
затем получить войну.» Окончательно развалив фронт
потенциальных противников фашистской агрессии,
Англия и Франция подорвали свои собственные позиции.
«Дорогой Додд, — писал посол США в Испании К.Брау-
ерс своему бывшему берлинскому коллеге У.Э.Додду, —
«Мюнхенский мир» за одну ночь свел Францию до
положения жалкой второсортной державы, лишив ее тща-
164

тельно культивировавшихся друзей и всеобщего
уважения, а Англии нанес такой сокрушительный удар, какой
она не получала в течение последних 200 лет. Полтора
века назад за такой мир Чемберлена засадили бы в
Тауэр, а Даладье казнили на гильотине».
Мюнхенская сделка западных держав с Гитлером
явилась крупнейшим стратегическим просчетом
западной дипломатии XX столетия. Этот международный
акт имел широкое значение во всем процессе
обострения и ухудшения обстановки в Европе. Мюнхен нанес
тяжелый удар по всей системе безопасности, которая
могла объединить самые разнообразные силы, в первую
очередь, те круги в Англии и Франции, которые
пытались бороться против мировой угрозы фашизма.
В Мюнхене западные державы пошли на
соглашение с фашистскими агрессорами — Германией и
Италией. Это имело роковые для судеб мира последствия.
После Мюнхена начался уже необратимый процесс
стремительного скатывания к войне. (Розанов Г.Л. Так была
развязана вторая мировая война. М., 1989).
Мюнхенский сговор был кульминационным
пунктом «политики умиротворения».
ОККУПАЦИЯ ЧЕХОСЛОВАКИИ
Вечером 14 марта 1939 года по требованию
немецкого правительства президент и министр иностранных
дел Чехословакии прибыли в Берлин. Гитлер заявил
им, что в ближайшие часы вся территория
Чехословакии будет оккупирована немецкими войсками, и
потребовал, чтобы им не оказывалось сопротивления.
Гитлер заявил: «Лондон и Париж не думают
интересоваться Чехословакией. Она им глубоко безразлична».
Утром 15 марта немецкие войска двинулись в
Чехословакию.
Гитлер издал обращение, которое начиналось
словами: «Чехословакия перестала существовать». Большая
часть страны была включена в рейх под названием
«Протекторат Богемия и Моравия».
В Словакии было создано полностью зависимое от
Германии государство. Значительная часть чехословацких
земель, с ведома Гитлера, перешли Венгрии и Польше.
165

Выступая 16 марта в английском парламенте, Чем-
берлен объявил, что «в связи с распадом Чехословакии»
гарантии послемюнхенских границ Чехословакии,
данные Англией, потеряли силу.
Захват Чехословакии открыл Гитлеру дорогу для
экспансии в страны Восточной и Юго-Восточной Европы.

ГЛАВА 2
РАЗВЯЗЫВАНИЕ ВОЙНЫ ФАШИСТСКИМ
БЛОКОМ
НАПАДЕНИЕ НА ПОЛЬШУ
Еще весной 1939 года гитлеровским руководством
было принято решение о захвате Польши. План войны
против Польши, получивший кодовое наименование
«Белый план», был утвержден весной 1939 года.
Все германские радиостанции сообщили вечером
1939 года о якобы происшедшем внезапном
нападении поляков на принадлежавший Германии г. Глейвиц,
захвате ими радиостанции и передаче в эфир призыва
к войне против Германии. Провокационная
инсценировка являлась частью гитлеровского плана.
1 сентября 1939 года вошло в историю
человечества как одна из самых мрачных и трагических ее дат.
На рассвете 1 сентября 1939 года вооруженные
силы гитлеровской Германии начали агрессивные
военные действия против Польши. Германский корабль
«Шлезвиг-Гольштейн» обстрелял пригород Гданьска
167

(Данцига) Вестерплатте. Немецкие самолеты
атаковали польские города, аэродромы и другие наземные
объекты. Сухопутные войска перешли границу и вторглись
на территорю Польского государства.
Выступая 1 сентября перед депутатами рейхстага,
собравшимися в берлинском театре «Кроль», Гитлер
сказал, что в этот день на рассвете начались боевые военные
действия против Польши. Фашистский фюрер заявил, что
«он вернется победителем или не вернется совсем».
Поводом к развязыванию войны послужила
провокационная инсценировка. Вечером 31 августа немецкие
радиостанции, а утром 1 сентября все немецкие газеты
передали сенсационное сообщение Германского
информационного бюро под заголовком: «Поляки совершили
нападение на радиостанцию в Глейвице».
Текст этого сообщения гласил: «Германское
информационное бюро. Бреслау. 31 августа. Сегодня около
8 часов вечера поляки атаковали и захватили
радиостанцию в Глейвице. Силой ворвавшись в здание
радиостанции, они успели обратиться с воззванием на
польском и частично на немецком языке. Однако
через несколько минут их разгромила полиция,
вызванная радиослушателями. Полиция была вынуждена
применить оружие. Среди захватчиков есть убитые».
«Германское информационное бюро. Оппельн. 31
августа. Поступили новые сообщения о Глейвице.
Нападение на радиостанцию было, очевидно, сигналом к
общему наступлению польских партизан на германскую
территорию. Почти одновременно с этим, как удалось
установить, польские партизаны перешли германскую
границу еще в двух местах. Это также были хорошо
вооруженные отряды, по-видимому, поддерживаемые
польскими регулярными частями.
Подразделения полиции безопасности, охраняющие
государственную границу, вступили в бой с
захватчиками. Ожесточенные боевые действия продолжаются».
Абсурдность «пропагандистского повода» была
очевидной. Даже в то время, когда факты были прикрыты
завесой тайны, невозможно было поверить, что поляки
совершили нападение на территорию вооруженной
фашистской Германии. Все понимали, что в
действительности все произошло как раз наоборот. Подробности
этой провокации стали известны уже после второй
мировой войны на Нюрнбергском процессе.
168

Нападение на радиостанцию в Глейвице,
пограничном немецком городе, было инсценировано по
приказу Гитлера отрядом нацистской службы безопасности
СД, переодетым в польскую форму.
Перешедшие в наступление германские войска
обрушили сокрушающие удары танковыми и моторизо-
Фашистский смерч.
Рисунок У. Гроппера из журнала «Нью месиз». 1939 г.
ванными группировками на узких участках фронта. В
немецкой 10-й армии генерала Рейхенау, наносившей
главный удар на Варшаву с юго-запада, находилось
7 подвижных соединений. Гитлеровцы действовали
методами таранных ударов, типичными для вермахта и в
последующих кампаниях второй мировой войны.
К 5 сентября враг прорвал польский фронт на
главных направлениях.
Правительства Чемберлена и Даладье понимали, что
после подписания германо-советского договора их
расчеты на развязывание войны между Германией и СССР,
по крайней мере в ближайшее время, весьма
поколебались. С другой стороны, нельзя было быть уверенным
в том, что, разгромив Польшу, гитлеровской вермахт не
обрушится на Францию и Англию. К тому же обе
великие западные державы торжественно гарантировали
неприкосновенность польских границ и обязались их
защищать в случае нападения агрессора.
169

Были и реальные военные силы, чтобы привести их
в действие. Франция уже отмобилизовала главные кон-
тингенты армии, и их было достаточно для
развертывания боевых операций против третьего рейха.
Германская оборонительная линия Зигфрида имела
сравнительно небольшие силы прикрытия.
В западногерманском военном справочнике
«Мировая война 1939 — 1945. Слава германского вермахта»
(издан в 1954 г. в Штутгарте) по этому вопросу
написано следующее: «В критические дни 1939 г. друг другу
противостояли две линии укреплений (имеется в виду
также линия Мажино). Если бы Франция перешла на
этом участке фронта в наступление своими
превосходящими силами против германского западного фронта,
то, безусловно, был бы возможен прорыв Западного
вала и рывок в рейх».
3 сентября Англия и Франция в соответствии с
договорными обязательствами перед Польшей объявили
Германии войну.
В военном отношении Франция, Англия и Польша
обладали превосходством сил и средств. Они имели
больше, чем Германия, дивизий, танков, орудий и
самолетов. К тому же их потенциальными союзниками
являлись Бельгия и Голландия, располагавшие
примерно 30 дивизиями.
Английский историк Д. Кимхе, оценивая
сложившуюся в то время ситуацию в Европе, приходит к
выводу, что открой тогда Франция и Англия второй фронт
в Европе, начав боевые действия против Германии, они
одержали бы решающую победу.
Англо-французские союзники отказались дать
«именно то сражение, которое покончило бы с войной, а
возможно, и с самим Гитлером осенью 1939 г.». Польский
историк З.Залусский отмечает другую сторону этих
событий: «От первого до последнего для сентябрьской
кампании Польша боролась и взывала о помощи. Она
выполняла свой долг и призывала союзников выполнить
свой. И не дождалась этого».
Польша не получила помощи от своих западных
союзников, которые оставались пассивными, когда
гитлеровский вермахт подавлял попытки польских
патриотов защищать независимость своей родины. «Когда
шум битвы на Восточном фронте затих, — как пишет
Э. Каршаи, — германское военное руководство облег-
170

ченно вздохнуло: миновало то, чего оно так боялось.
Если бы английские и французские войска начали
большое наступление на Западе, остановить его в сентябре
1939 года вермахт не смог бы. Один германский
военный эксперт установил: когда Гитлер ввел в бой на
польском фронте все боеспособные танковые
подразделения, он пошел ва-банк. Но поскольку англичане и
французы не наступали на Западе, игра удалась.
Гитлер выиграл первую партию».
ГЕРМАНО-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА
Польша была первой страной, которая оказала
вооруженное сопротивление агрессии фашистской
Германии в годы второй мировой войны. Но в сложившейся
обстановке польское сопротивление не могло быть
длительным. В историю оно вошло, прежде всего, как
трагическая и героическая страница освободительной
борьбы польского народа против фашистской оккупации.
Политические и военные руководители Польши
оказались неспособными возглавить борьбу нации в
критический для нее час истории. Несмотря на это,
польские войска, находясь в самых неблагоприятных
условиях, зачастую покинутые своими командующими и
командирами, храбро сражались с вторгнувшимся на их
землю гитлеровским вермахтом.
Английский историк Фуллер пишет по этому
поводу следующее: «Наступление на Польшу началось в
4 часа 40 мин утра 1 сентября 1939 года
массированным ударом с воздуха. Поляки были застигунуты
врасплох... В качестве первоочередной задачи германских
военно-воздушных сил был захват господства в
воздухе. Это было достигнуто уничтожением польской
авиации как в воздухе, так и на земле». Большое численное
преобладание немецкой авиации и ее техническое
превосходство позволили гитлеровцам сразу же завоевать
господство в борьбе.
Однако они встретили неожиданное для них
сопротивление в воздухе над польской территорией.
Наземные войска вермахта также встретили
героическое сопротивление поляков, стойко оборонявшихся в
приграничной зоне, но и здесь сказались численное и тех-
171

ническое превосходство германских вооруженных сил.
Немецкие танковые и моторизованные соединения,
прорвав польскую оборону на направлениях главных
ударов, устремились в глубь территории Польши. Польские
войска отступали за Вислу и Нарев. Таким образом,
замысел германского верховного командования окружить
и уничтожить польские
армии западнее этих рек
не был полностью
осуществлен.
Главнокомандующий германскими
сухопутными войсками
Браухич вынужден был
6 сентября издать
директиву, в которой
содержалось признание того,
что на западном берегу
Вислы противника
уничтожить не удается, и в
связи с этим перед
группами армий «Север» и
«Юг» ставились
дополнительные задачи,
требующие перегруппировки
сил, чтобы
сохранившиеся польские войска окру-
Контратака польской пехоты. гг"
Фотография. Сентябрь 1939 г. ЖИТЬ ВОСТОЧНве ВИСЛЫ.
Группа армий «Юг»,
действовавшая успешнее, танковыми и
моторизованными соединениями 10-й армии быстро продвигалась л
Варшаве.
7 сентября польское правительство оставило
Варшаву и перебралось в Люблин. В этот же день после
жестоких боев немцы заняли Вестерплатте. Упорные бои,
шли за Модлин, полуостров Хель. Несмотря на
панические настроения, охватившие политическое и
военное руководство, польские войска продолжали
сражаться, хотя их сопротивление носило все более
разрозненный характер.
Особым событием войны была героическая
оборона Варшавы. 16 сентября, когда гитлеровцы обошли
польскую столицу с востока, германское командование
предложило защитникам Варшавы
капитулировать.Казалось, что польская кампания немцами уже выигра-
172

на. Большие силы польской армии, так и не сумев
отойти на восточный берег Вислы, были окружены 10-й и 4-й
германскими армиями. 12 сентября сложили оружие
окруженные польские части под Радомом. Немцы
захватили один город за другим. 15 сентября на северо-
востоке от Варшавы сдались в плен 170 тыс. польских
В захваченной оккупантами Варшавской цитадели.
Фотография. Сентябрь 1939 г.
солдат и офицеров. Но крепость Модлин продолжала
держаться. Безнадежная, но полная героизма борьба
продолжалась на косе Хель. Защитники Варшавы,
отвергнув предложение о сдаче, мужественно оборонялись.
Наряду с регулярными воинскими частями широкое
участие в боях за столицу приняло население города.
Стихийно возникали добровольческие отряды, рабочие
бригады, отряды ПВО.
28 сентября, после двухнедельного штурма фашистов
Варшава оказалась в руках гитеровских агрессоров.
2 октября сдались и польские части, защищавшие
косу Хель. Германское телеграфное агентство сообщило
в этот день о падении последнего польского бастиона
сопротивления.
Оставленная без помощи своими западными
союзниками, Польша была захвачена
немецко-фашистскими войсками.
Капитулянтская политика польских политических
и военных руководителей по отношению к националь-
173

ным интересам родной страны принесла свои горькие
плоды.
Германским армиям удалось за месяц закончить
операции в Польше полной победой. Победа Германии
объясняется тремя главными причинами:
1) для похода против Польши германское
Верховное командование сосредоточило на Восточном фронте
главные силы вермахта;
2) Польша не была подготовлена к войне с
Германией: ее экономика была отсталой, техническое
вооружение и подготовка офицерского и высшего военного
состава являлась устаревшими;
3) в роковой момент фашистской агрессии Польша
оказалась в обстановке внешнеполитической изоляции.
Союз с Англией и Францией даже после объявления
последними войны Германии не изменил положения на
польском фронте.
Для Польши гитлеровская оккупация означала
огромную национальную трагедию. Несмотря на
чудовищные жертвы (во время второй мировой войны погибло
6 млн. человек — четвертая часть неселения страны),
польский народ не прекращал освободительную борьбу,
продолжавшуюся до полной капитуляции фашизма.
ВСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК НА ТЕРРИТОРИЮ
ПОЛЬШИ. ПРИСОЕДИНЕНИЕ ЗАПАДНОЙ БЕЛАРУСИ И
ЗАПАДНОЙ УКРАИНЫ К СССР
Секретный дополнительный протокол к пакту Моло-
това-Риббентропа был посвящен вопросу о разграничении
сфер влияния СССР и Германии в Восточной Европе. В
протоколе были зафиксированы следующие положения:
1. В случае территориально-политического
переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских
государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная
граница Литвы одновременно является границей сфер
интересов Германии и СССР. При этом интересы
Литвы по отношению Виленской области признаются
обеими сторонами.
2. В случае территориально-политического
переустройства областей, входящих в состав Польского
государства, граница сфер интересов Германии и СССР бу-
174

дет приблизительно проходить по линии рек Нарев,
Висла и Сан.
Вопрос, является ли в обоюдных интересах
желательным сохранение независимого Польского государства
и каковы будут границы этого государства, может быть
окончательно выяснен только в течение дальнейшего
политического развития.
Во всяком случае, оба правительства будут решать этот
вопрос в порядке дружественного обоюдного согласия.
Слабая в экономическом и политическом
отношениях Польша не могла долго противостоять Германии.
8 сентября части вермахта ворвались в Варшаву. На
следующий день посолШуленбург^ телеграмме,
отправленной в Берлин, ин^щшировал: .&Я только что
получил от Нолотова следующую телеграмму; «Ваше
сообщение о вступлении германских войск в Варшаву
получил. Передайте германскому правительству мое
поздравление и приветствие. Молотов» Шуленбург».
Советское правительство внимательно наблюдало за
событиями, которые разворачивались в центре Европы.
Сталин понимал, что, отправив войска в Западную
Беларусь и Западную Украину, СССР рискует оказаться
в состоянии войны с Великобританией и Францией,
которые объявили 3 сентября войну Германии.
В одном из своих выступлений в сентябре 1939
года Молотов употребил выражение «бывшая Польша».
3 сентября 1939 года-Г4*тлер.всхР€тидся. с новым
советским полпредом в Германии Шк_вардевым и во-
енньЖ^тташе'Пуркаевым. Гитлер поинтересовался:
собирается ли Советское правительство ввести свои
войска в Западную Беларусь и^Западную Украину.
Советские дипломаты направили запрос в Москву. Ответ был
однозначный: пока не собирается.
Немецкие войска стремительно двигались на восток.
Ю^сентября Гитлеровское руководство
распространило обращение к населению Западной Украины, в
котором сообщалось о намерянииТ^ерманиихрздать там «не-
зависимое государство» под эгидой Германии.
Москва выступила против подобного решения. 11 сен-
тября В.Молотов заявил немецкому послу, что СССР не
допустит распространения германского влияния на эту
область и «хочет помочь Украине».
17 сентября немцы вступили в Брест, и Львов»
Создалась реальная угроза западной советской границе. Убе-
175

дившись, что Франция и Великобритания не
предпринимают реальных военных действий против Германии и,
значит, не будут их предпринимать и против СССР, советское
правительство 17 сентября дало указание Главному
Командованию Красной Армии о переходе советскими
войсками государственной границы СССР и Польши.
22 сентября советские войска заняли Брест и Львов.
Гитлер отдал приказ частям вермахта оставить эти
города. Перед этим в Бресте и Львове были проведены
совместные военные парады советских и немецких частей,
которые должны были подтвердить «нерушимость
советско-германской дружбы». В Бресте парад принимали
генерал Гудериан — танковый стратег рейха, который в
1941 году будет командовать танковыми соединениями
при наступлении на Москву, и комбриг Кривошеий.
22 сентября между советскими и немецкими
войсками была установлена демаркационная линия на рубе-
же,рек Нарев, Буг, Висла, Сан.
27 сентября в Москву прилетел Риббентроп.
Риббентроп и Молотов подписали советско-германский
договор, который превращал демаркационную линию в
советско-германскую государственную границу.' Вилен-
ский край, за исключением небольшого юго-западного
района, отошел к СССР в обмен на Люблинское и часть
Варшавского воеводств, которые перешли к Германии.
Сразу же после присоединения Западной Украины
и Западной Беларуси начались массовые репрессии.
Сотни тысяч людей были переселены в восточные районы
СССР. Волна репрессий захлестнула не только
руководителей правых польских организаций и сотрудников
польской администрации, но и деятелей
освободительного движения, в том числе и КПЗБ —
Коммунистической Партии Западной Белоруссии.
К 1941 году была ликвидирована линия
оборонительных строений на бывшей советско-польской
границе. Укрепления были законсервированы, вооружение
в основном снято. Строительство нового рубежа,
которое началось в сентябре 1939 года, не было закончено.
Это дало возможность германским войскам 22 июня
1941 года быстро вклиниться вглубь на территорию
СССР.
176

«СТРАННАЯ ВОЙНА»
19 сентября 1939 года и 6 октября Гитлер объявил,
что считает границу с Францией окончательной, а от
Англии ожидает лишь возвращения колоний,
утраченных после Первой мировой войны.
Началась «странная война», когда состояние войны
не было подкреплено военными действиями.
Американский сенатор Бора придумал выражение
«призрачная», или «мнимая» война. Черчилль, говоря
об этом периоде, употребил определение Чемберлена
«сумерки войны», а немцы называли ее «сидячей
войной» («зитцкриг»). Это было время, когда противники
в Европе старались угадать, что намеревается
предпринять другая сторона, период воинственных поз,
усталости и вялости, когда настоящих военных действии
почти не велось.
Война, однако, началась весьма оживленно. Вскоре
после заявления Чемберлена о войне с Германией в
воскресенье 3 сентября вой сирен оповестил о первой —
как оказалось потом, ложной — воздушной тревоге, и
самолет английских военно-воздушных сил вылетел на
разведку в зону Кильского канала, где обнаружил ряд
немецких военных кораблей, стоявших на якоре, —
привлекательная цель для воздушной атаки. Но было очень
холодно, и когда пилот Макферсон попытался связаться
по радио с базой, то обнаружил, что радиопередатчик
замерз. К тому времени, когда он вернулся на аэродром,
было уже поздно организовывать бомбардировочный
налет, но первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль
разрешил провести его в понедельник, 4 сентября.
На следующее утро Макферсон вторично вылетел на
разведку. Совершая полет на небольшой высоте из-за
густой облачности, он вновь обнаружил немецкие
военные корабли около Кильского канала. Получив его
донесение, эскадрилья из 29 бомбардировщиков под
командованием лейтенента Дорана после обеда вылетела
в район Киля. Когда они достигли цели, облачность
рассеялась, и самолеты сбросили бомбы, добившись
попаданий в «карманный» линкор «Адмирал Шеер» и
легкий крейсер «Эмден». Но успех рейда был
незначительным. Бомбы отскочили от бронированной палубы
«Адмирала Шеера» прежде, чем успели взорваться.
Крейсер «Эмден» получил незначительные поврежде-
177

ния, которые вывели его на несколько дней из строя, но
и этот ущерб был нанесен не столько бомбами, сколько
подбитым бомбардировщиком, который врезался в
крейсер. Так или иначе, это была дорогостоящая операция
для Королевских воздушных сил. Из 29 самолетов,
участвовавших в налете, семь не вернулись на базу. Мак-
ферсон и Доран, однако, были награждены орденами за
свое участие в этой первой наступательной операции
союзников во второй мировой войне.
Эта пауза между первым разведывательным
полетом над Кильским каналом и атакой имела большое
значение, которое тогда никто не понял. Задержка на
целые сутки дала возможность Германии первой
нанести удар — ситуация, которая будет часто повторяться
в ходе войны. Вечером в воскресенье 3 сентября
немецкая подводная лодка U-30 атаковала и
торпедировала пассажирский лайнер «Атениа», шедший из
Англии в Канаду. Капитан подлодки Лемп позднее заявит,
что он принял лайнер, шедший зигзагообразным
курсом с потушенными огнями, за патрульный крейсер.
Так или иначе, но лайнер затонул, и из 1102
пассажиров и 315 членов экипажа 112 человек погибли,
включая 28 американцев. Этот инцидент вызвал
беспокойство во многих странах, но министр пропаганды
Геббельс попытался извлечь из него пользу, объявив по
Берлинскому радио, что Черчилль затопил лайнер с
помощью спрятанной бомбы, чтобы испортить отношения
между Германией и Америкой.
В то время как на Западе цроисходили эти
эпизодические стычки, Польша содрогалась под страшным
натиском германского вторжения и молила Англию о
помощи в виде немедленной бомбежки немецких
аэродромов и промышленных центров, находящихся в пределах
радиуса действий английской бомбардировочной
авиации. К 9 сентября положение поляков стало таким
отчаянным, что их послу в Лондоне было дано указание:
«Пожалуйста, тщательно разъясните нашу позицию
цравительству Англии и попросите дать более
определенный ответ относительно планов ведения войны и
оказания помощи Польше».
Когда посол изложил эту просьбу, ему заявили, что
Англия не имеет намерения бомбить Германию,
прежде чем Германия сама не сбросит бомбы на Англию,
поскольку подобные агрессивные акты могут неблагопри-
178

ятно сказаться на настроениях общественности. В
свете обещания о поддержке, данного Польше всего месяц
назад англичанами и французами, подобный ответ
едва ли можно было назвать удовлетворительным.
Основной ответ Англии на события в Восточной
Европе заключался не в бомбардировочных операциях, а
в «рейдах правды», как их назвал английский министр
авиации Кинге ли Вуд. Эти «рейды правды» сводились
к разбрасыванию с воздуха над Германией миллионов
пропагандистских листовок в надежде, что немцы,
узнав об испорченности своих правителей, взбунтуются и
свергнут их. Делался также расчет на то, что эти
рейды устрашат немцев и их руководителей,
продемонстрировав им уязвимость Германии для боевых
воздушных налетов.
Первый такой рейд состоялся ночью 3 сентября,
когда на территорию Германии было сброшено 6
миллионов экземпляров «Письма к немецкому народу» —
более 13 тонн бумаги.
Рейды продолжались почти каждую ночь, и к 27
сентября, согласно данным министерства авиации, над
германским рейхом английской авиацией было
сброшено около 18 миллионов листовок — достижение,
которым правительство заметно гордилось.
Член парламента от консервативной партии генерал
Спирс, однако, дал иную оценку этим действиям: «
Позорно сражаться «конфетти» против совершенно
безжалостного врага. Мы делаем из себя посмешище». А
вице-маршал Харрис позднее заметил: «Я лично
считаю, что единственное, чего мы добились, — это
обеспечили потребности Европейского континента в
туалетной бумаге на пять долгих лет войны. Многие из этих
листовок были столь глупо и по-ребячески написаны,
что, пожалуй, хорошо, что их скрывали от английской
общественности, даже если нам приходилось рисковать
и терять напрасно экипажи и самолеты, сбрасывая эти
листовки на врага».
Основной результат этих безвредных для Германии
мер свелся к тому, что они вызвали широкое
возмущение в Англии неспособностью оказать
удовлетворительную помощь Польше. Были люди, которые призывали
правительство подкрепить объявление войны более
активными действиями и, ввиду отказа от
бомбардировочных операций против городов и промышленных цен-
179

тров, высказывались за бомбежку зажигательными
бомбами Шварцвальда (Черного леса). Один из
лейбористских лидеров, Хью Дальтон, имевший много близких
друзей среди поляков, гневно заявил Кингсли Вуду:
«Дым и чад немецких лесов научат немцев, весьма
сентиментально относящихся к своим лесам, что война не
всегда приятна и выгодна и что ее нельзя вести
исключительно на территории других народов».
В ответ он услышал, что сожжение Шварцвальда
противоречило бы Гаагской конвенции. Когда другой член
парламента, Леко Эмери, поддержал этот призыв,
потребовав быстрых действий до того, как сухой лес
намокнет под осенними дождями, Кингсли Вуд заявил ему:
«О, что Вы, это делать нельзя, это частная собственность.
Вы от меня еще потребуете затем бомбить Рур».
Отчаявшись, Дальтон сказал, что готов лично
полететь в Польшу, чтобы продемонстрировать тем самым
солидарность между двумя странами. Вуд отклонил это
предложение как «нецелесообразность».
Но если не было признаков того, что какая-либо из
сторон готова пойти на уступки, то равным образом
ничто не свидетельствует о том, что союзники
собираются взять военную инициативу в свои руки. Упор
делали на обороне. Английский военно-морской флот с
начала войны базировался в Скапа-Флоу (якорная
стоянка на Оркнейских островах, укрытая кольцом
мелких островков и узких проливов, использовавшаяся еще
во времена первой мировой войны).
Возросшие скорость и боевой потенциал немецких
подводных лодок заставили усилить противолодочную
оборону базы. Были установлены дополнительные
сетевые заграждения и блокированы затопленными судами
подходы к базе, а для отражения воздушной атаки
выделены две эскадрильи истребителей. Однако в ночь на
14 октября немецкая подводная лодка U-47 проникла
в Скапа-Флоу и потопила линкор «Ройал Оук»,
продемонстрировав неудовлетворительное состояние обороны.
Поскольку завершить широкие дополнительные
мероприятия по укреплению Скапа-Флоу ранее весны 1940 года
было невозможно, в качестве временной базы Флота
метрополии решили использовать Розит.
В Западной Европе война приняла такой же
нереальный оборонительный «призрачный» характер, как
и в Англии. Британский экспедиционный корпус был
180

переброшен на Западный фронт, где он подкрепил уже
находившиеся там значительные фрацузские силы.
Командовать корпусом был назначен лорд Горт, который
сам находился под командованием французских
генералов, но имел право обращаться к английскому
правительству в случаях, когда, по его мнению, приказы
французского командования могли поставить
английские войска в опасное положение.
Хотя, казалось, было сделано многое, никаких
активных действий не велось. К 27 сентября английский
военно-морской флот перевез через Ла-Манш без единой
жертвы 152 тысячи солдат и офицеров и 9400
военнослужащих ВВС, 24 тысячи автомашин и боевых машин,
36 тысяч тонн боеприпасов, 25 тысяч тонн горючего и
около 60 тысяч тонн замороженного мяса. В Англии
проходили обучение 50 тысяч добровольцев.
Семьдесят шесть англо-французских дивизий (из них
четыре английских, а все остальные французские)
стояли против 32 немецких дивизий, укрывшихся за
«линией Зигфрида». Однако французы, несмотря на
соглашение от 19 мая 1939 года, не пришли на помощь Польше
переходом в наступление на Западе (которое, безусловно,
отвлекло бы немецкие вооруженные силы с польского
фронта). Объясняя причины, по которым они не
предприняли немедленных действий, французы утверждали,
что их сухопутная армия, хотя и значительная по
размерам, совершенно не готова к боевым операциям, а
авиация исключительно слаба, укрепления «линии
Зигфрида» мощны и что немедленное наступление неизбежно
привело бы к полной катастрофе. Свое поведение
французы называли «стратегическим выжиданием».
Промедление вновь обернулось глубокой ошибкой. К
концу сентября главнокомандующий немецкими
сухопутными войсками Браухич довел численность своих
сухопутных сил на Западе до 100 дивизий, использовав
войска, испытанные в успешной польской кампании. Была
упущена блестящая возможность. Немецкий генерал Мел-
лентин, увидев «линию Зигфрида», сказал: «Я вскоре
понял, какой авантюрой была польская кампания и на
какой риск пошло наше верховное главнокомандование.
Второсортные войска, удерживавшие «Западный вал»,
были плохо вооружены и недостаточно обучены, а
оборонительные позиции далеко не были теми неприступными
укреплениями, какими их изображала наша пропаганда.
181

Чем больше я глядел на эти оборонительные
позиции, тем менее понятным становилось для меня
совершенно пассивное поведение французов. Это негативное
отношение неизбежно должно было сказаться на боевом
духе французских солдат и нанести больше вреда, чем
наша пропаганда, какой бы эффективной она ни была».
Генералы Йодль и Кейтель позднее заявят, что
наступление на Западном фронте во время польской
кампании встретило бы только незначительное и
непродолжительное сопротивление, но вместо наступления армии
союзников приступили к укреплению оборонительных
сооружений. Фактически обе стороны строили доты и
дзоты, ставили заграждения из колючей проволоки и
камуфлировали свои позиции. С обеих сторон авиация
совершала разведывательные полеты, но других операций,
по существу, не велось.
Один из английских комментаторов писал: «Живи и
давай жить другим» — такова по-прежнему политика
на Западном фронте в£ааре, и каждого, кто выстрелит
из винтовки, сочтут явно антисоциальным элементом...
Среди наших солдат отмечается явное нежелание
приставить винтовку к плечу и пальнуть в
безобидного немца. Дважды в апреле немцы делали вид, что
переходят в атаку, и во второй раз захватили несколько
французских постов на нашем фланге. Это сочли
чрезвычайно неблаговидным поступком, подражать
которому не следует».
Немецкий обозреватель в этот период писал:
«Через Hani перископ мы видим французов. Они пилят
дрова. Одетыэ в длинные тяжелые шинели, они ходят
группами в два-три человека, курят, они явно скучают».
Французское командование утверждало, что в
первый месяц войны французские войска вторглись на
немецкую территорию, правда неглубоко и на узком
фронте и всего на несколько недель. Французские патрули
с большой острожностью и неумело вели разведку
перед укрепленной «линией Мажино». Затем в октябре
были замечены подошедшие к немцам подкрепления,
начались холода, и французы благоразумно отошли
назад в свои удобные и надежные казематы и форты.
Чтобы рассеять скуку среди бездействовавших
английских войск, английский король посетил Западный
фронт между 5 и 9 декабря и, таким образом,
находился на «боевом театре войны», когда спустя три месяца
182

после начала воины английские войска понесли
первые потери: капрал Т. В. Прайд и был убит в случайной
стычке английского патруля с немцами. Поскольку за
три первых месяца первой мировой войны Англия
потеряла более 50 тысяч человек, нельзя сказать, чтобы
англичане находили эту войну дорогостоящей с точки
Английский конвой в Атлантике.
Фотография. 1940 г.
зрения потерь в живой силе, но это не помешало Чем-
берлену спросить генерал-майора Монтгомери, дивизию
которого он посетил в декабре: «Я не думаю, чтобы
немцы собирались наступать. А вы?»
Так как английские и французские армии предпочли
охранять «линию Мажино» и не попытались начать
согласованное наступление, Гитлер смог убедить
скептически настроенных генералов, что объявление войны
было не более чем символическим сопротивлением. Таким
образом, события в начале войны или, скорее, отсутствие
событий способствовали росту доверия генералов к
Гитлеру и существенно укрепили его личную власть. Даже
когда генералы критически отнеслись к его «Решению
польского вопроса» — зверскому уничтожению всей
польской интеллигенции, руководителей, духовенства и
евреев, — он сумел снова добиться их доверия и
поддержки, заверив их, что союзники будут продолжать
стремиться избежать войны и примут предложения о мире.
183

Выступая по радио 12 ноября о первых «десяти
неделях войны», Черчилль, лояльность которого к Чем-
берлену была столь же ошибочной, как и высказанная
им в тот раз оценка, сказал: «Я не сомневаюсь, что
время на нашей стороне. Я даже готов заявить, что, если
мы проживем эту зиму без каких-либо крупных или
важных событий, мы фактически выигрываем
кампанию этой войны...»
Черчилль был далек от истины, но он был не одинок
в своем заблуждении. Начальник штаба английских
вооруженных сил лорд Исмей также писал в своих
мемуарах: «Мне стыдно признаться, что вначале я
приветствовал затишье. В своем заблуждении я считал, что
время на нашей стороне, и был склонен согласиться с
неудачным высказываением г-на Чемберлена, что
«Гитлер опоздал на автобус». Как потом оказалось, мы все
больше и больше отставали от Германии в
наращивании вооружений».
Неестественное затишье в войне продолжалось, и
Чемберлен подытожил положение в своем
выступлении в Мэншэн-Хауз 9 января 1940 года: «Эта новая
война, которая, вероятно, будет роковой в истории мира,
началась тихо, но это затишье перед бурей. Огромные
полчища людей, вооруженных самыми мощными
орудиями уничтожения, которые способна изобрести
наука, следят друг за другом из-за своих оборонительных
позиций. Время от времени мы слышим гул орудий,
но генерального сражения пока еще не было. Как
долго это продлится, мы не знаем».
Оживление в спокойную международную
обстановку внес Черчилль, выступивший по радио 20 января
1940 года с заявлением. Отметив превосходство
военно-морских сил союзников на море, он затем сказал:
«Мы надеемся с течением времени обеспечить такую
степень безопасности мореплавания, которая позволит
торговле всех стран, суда которых следуют нашим
указаниям, не только существовать, но и процветать. Участь
нейтральных государств является иной. На суше и на
море они становятся жертвами, против которых
обращена ненависть и злоба Гитлера... Каждое из этих
государств задумывается над тем, кто будет следующей
жертвой, на которую преступные авантюристы из
Берлина обрушат свой сокрушительный удар... Но что бы
произошло, если бы все эти нейтральные государства,
184

охваченные мгновенным порывом, исполнили свой долг
в соответствии с уставом Лиги Наций и стали в один
ряд с Британской и Французской империями против
агрессии и зла? Сейчас их положение плачевно. Они
запуганно и покорно склоняются перед угрозами немцев
применять насилие, утешая себя мыслью, что Англия и
Производство истребителей «Спитфайер» на английском заводе.
Фотография. 1940 г.
Франция победят, что эти две страны будут строго
соблюдать все законы и соглашения и что нарушений
можно ожидать лишь с немецкой стороны. Каждое из
этих государств надеется, что если оно будет хорошо
кормить крокодила, то крокодил сожрет его последним. Все
они надеются, что шторм кончится прежде, чем
наступит очередь быть проглоченными. Но шторм не
стихнет. Он захватит юг. Он перекинется на север. Нет
других шансов на быстрый конец, за исключением
объединенных действий, и, если когда-либо Англия и Франция,
утомленные борьбой, пойдут на позорный мир,
единственным уделом небольших государств Европы может
быть лишь их раздел между противостоящими друг
другу, но схожими по своему варварству нацизмом и
большевизмом».
В Лондоне поспешили разъяснить, что выступление
Черчилля отражает только его личные взгляды, а не
мнение правительства.
185

Черчилль вновь выразил недоумение, испытываемое
англичанами по поводу «странной войны», в своей
речи в Торговой палате Манчестера 27 января. Говоря о
ходе и проблемах войны, он сказал: «Почему так
получается, что мы еще не подверглись воздушным атакам?
Этот вопрос постоянно у меня на уме».
Тремя днями позже Гитлер выступил с речью во
Дворце спорта в Берлине, в которой если и не дал
прямого ответа на вышеуказанный вопрос, то намекнул на
приближающуюся развязку: «Первая фаза борьбы
закончилась уничтожением Польши. Вторая фаза, —
сказал Гитлер, — война с бомбами, которой жаждет
Черчилль, может начаться сейчас».
Но прежде, чем наступила это обещенная вторая
фаза, должно было пройти еще два месяца, а речи
продолжались. 8 февраля в своем обзоре военных событий
Чемберлен вновь сослался на то, что суровые зимние
условия практически приостановили военные операции.
В марте эти типичные для позиции европейских
государств в этот период пререкания и колебания
передались Соединенным Штатам. 19 марта посланник США
в Канаде Джеймс Кромвель осудил нацистское
правительство, заявив, что Германия «откровенно и открыто»
стремится уничтожить социальный и экономический
строй, составляющий основу правительства Соединенных^
Штатов. Через три дня государственный секретарь США
Корделл Хэл л публично отчитал его за то, что подобное
заявление «может осложнить отношения между
правительством США и другими правительствами».
Прошло почти семь месяцев, когда этой
«псевдовойне» пришел неожиданный и бесповоротный конец.
8 апреля, в тот самый момент, когда английские
эсминцы ставили мины у берегов Норвегии, немецкие
военные корабли шли, в соответствии с планом «Везербунг»,
не север вдоль норвежского побережья, перебрасывая
войска и снаряжение в стратегические пункты
вторжения в Норвегию, которое ввергнет Европу и другие
страны мира в мировую войну.
Еще до открытия активных боевых действий на
Западе Германское командование с целью обеспечения
своих флангов и последующего нанесения ударов по
флангам противнка решило овладеть Норвегией и Данией.
186

НЕМЕЦКИЙ ПЛАН ЗАХВАТА ДАНИИ
В первых числах марта 1940 года Гитлер утвердил
план одновременного захвата Норвегии и Дании,
условно названный «Учение на Везере». Для проведения
операции выделялось семь усиленных пехотных дивизий
и одна моторизованная бригада общей численностью до
140 тыс.человек. Обеспечение действий ударной
группы возлагалось на 5-й воздушный флот (около 700
самолетов) и главные силы военно-морского флота. Все
расчеты строились на внезапности нападения, а также
на активной поддержке со стороны гитлеровской
агентуры в этих странах.
Для осуществления одновременного вторжения в
Данию и Норвегию немецкие транспорты начали
заблаговременно небольшими группами с эскортом выходить
в море. 3 апреля 1940 года английское правительство
узнало о необычной активности немецкого флота, но
только 7 апреля английские корабли поспешили к
скандинавским берегам и лишь 8 апреля поставили
первые минные заграждения в норвежских водах.
Немцы считали оккупацию Дании не
самостоятельной операцией, а лишь частью операции по овладению
Норвегией. План захвата Норвегии, в значительной мере
основанный на использовании воздушно-десантных войск,
являлся достаточно рискованным. Риск мог оказаться еще
более значительным, если бы немецкое командование не
смогло в случае надобности поддержать свои войска в
Южной Норвегии с датских аэродромов, расположенных в
северной части Ютландского полуострова:
«Военно-воздушные силы требуют занятия Дании. Надо выделить для
этого необходимые войска!» — записал генерал Гальдер
в свой дневник 21 февраля 1940 года.
В тот же самый день генерал фон Фалькенхорст
получил приказание Гитлера разработать детальный план
оккупации Дании и Норвегии; предварительная работа
проводилась уже с середины декабря созданным для этой
цели небольшим штабом. Через восемь дней
Фалькенхорст представил проект оперативного плана Гитлеру,
который одобрил его, за исключением той части, которая
касалась Дании. Гитлер хотел иметь в Копенгагене
«внушительную группировку сил» и потребовал выделить с
этой целью большее количество войск, чем намечалось
в плане. Фалькенхорст внес соответствующие корректи-
187

вы. Руководить действиями немецких войск в Дании
назначили генерала фон Каупиша. Вся работа проводилась
в обстановке величайшей секретности.
Немецкий оперативный план был чрезвычайно прост.
Данию следовало оккупировать внезапно.
Захваченное врасплох датское правительство,
уступая силе, вынуждено будет немедленно капитулировать.
Немцы предполагали использовать при этом
минимальное количество войск — не более двух дивизий со
средствами усиления плюс одна бригада. Одну дивизию и
бригаду предполагалось использовать для оккупации
(в течение одного дня) всего Ютландского полуострова
до его северной оконечности включительно. Вторая
дивизия внезапным ударом должна была захватить все
важные пункты и объекты на островах Зееланд, Фю-
нен и Фальстер.
Одновременно с началом наступления датскому
правительству следовало предъявить требование о
капитуляции. Ранним утром того же дня самолеты
немецкой авиации должны были совершить демостративный
полет над Копенгагеном, а если простая демонстрация
оказалась бы недостаточно эффективной — сбросить на
город бомбы. Немецкий посол в Дании фон Ренте-Финк
должен был вручить датскому правительству ноту
точно в назначенное время.
Совершенно естественно, что для военных
специалистов было чрезвычайно важно знать, где и каким
образом можно высадить десант и какое сопротивление
встретят немцы со стороны датских войск. Многие
сведения по этому вопросу уже имелись в Берлине; их
предоставили в распоряжение Фалькенхорста и Каупиша.
«Документация по Дании и датским вооруженным
силам оказалась весьма полезной, — писал Каупиш
после удачного завершения намеченной операции, —
однако кое-что требовалось уточнить». Данной работой
занялись органы военной разведки. С конца февраля
по конец марта с помощью агентов они добывали
дополнительные сведения по Дании, на территории
которой имелась «обширная сеть секретной агентуры».
Агенты-немцы выезжали в Данию для выполнения one-
ределенной задачи и сразу же после этого
возвращались в Германию. Разведка использовала также
завербованных датских граждан. После войны датским
властям удалось установить имена 16 таких агентов.
188

Каупиш назвал «чрезвычайно ценными» донесения,
которые выслал ему немецкий авиационый атташе
подполковник Петерсен.
ВНЕЗАПНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
Рано утром 9 апреля 1940 года немцы начали
наступление. В Северном Шлезвиге колонны немецких
войск быстро перешли границу. Возникала важная
проблема: не допустить разрушения датчанами основных
мостов на шоссейных и железных дорогах. Для
решения этой задачи органы разведки выделили небольшое
специальное подразделение. В ночь 8 апреля ему
удалось просочиться через границу и своевременно выйти
к намеченным объектам. Наиболее важный из
объектов, железнодорожный мост у Падборга, оказался,
кстати говоря, незаминированным, так что посылка людей
была излишней предосторожностью.
Многие представители немецкого национального
меньшинства с энтузиазмом встречали немецкие
войска, некоторые вышли на улицы с оружием в руках.
Другие начали регулировать движение на дорогах,
подбирать брошенное датчанами вооружение и даже
конвоировать датских военнопленных. В одном поселке
местные немцы арестовали человека, заподозренного в
том, что он вел разведку против немцев.
Город Эсбьерг, расположенный на западном
побережье Ютландского полуострова, немцы захватили, не
встретив сопротивления, с помощью экипажей
нескольких кораблей, вошедших в порт. Датчане не оказали
противодействия и при захвате моста через Малый
Бельт в районе Миддельфарт, где ранним утром
высадился немецкий батальон.
Расположенный на восточном побережье острова
Фюнен порт Нюборг был оккупирован на рассвете 9
апреля десантным отрядом, который состоял из двух
офицеров, 18 старшин и 140 человек рядового состава
немецких военно-морских сил. Отряд прибыл в гавань на
миноносце и двух тральщиках. Швартовы миноносца
принимал полусонный вахтенный матрос с датского
военного корабля. Он не подозревал того, что
подошедший к пирсу миноносец являлся немецким. Немецкий
189

десантный отряд быстро направился в город, жители
которого еще спали. В качестве проводника немцы
использовали какого-то случайно встреченного
железнодорожника. Датчане оказались захваченными врасплох.
Успешно осуществился немецкий план и в
маленьком порту Корсёр, расположенном на побережье
острова Зееланд. Здесь в порт вошли два парохода с
немецкими войсками. Ориентировка облегчалась тем, что
навигационные огни, а также уличные фонари не были
погашены. Очевидно, на острове не подозревали о
надвигавшейся опасности. Накануне дня вторжения
датский гарнизон проводил учения по условному
отражению десанта, атакующего Корсёр. Когда же началась
действительная высадка немцев, гарнизон мирно спал.
Особое внимание уделили немцы организации
захвата Гесера — датской гавани, откуда ходил паром до
немецкого порта Варнемюнде. Требовалось кое-что
уточнить на месте. С этой целью 30 марта 1940 года один
из немецких офицеров совершил поездку на пароме под
видом обыкновенного пассажира. «Датчане
производят впечатление беспечных, ничего не подозревающих
людей», — доносил он в Берлин 1 апреля.
Поздно вечером 8 апреля немецкие
военнослужащие из состава органов разведки арестовали команду
шедшего из Варнемюнде датского парома и
находившихся на нем таможенников. Через несколько часов
после этого телефонная линия из порта Гесер на севед
была перерезана немецкой диверсионной группой,
состоявшей из офицера и четырех солдат; группа
прибыла в Данию морем, непосредственно из Варнемюнде.
Почти одновременно с этим в порт Гесер вошли два
обычно курсировавших на данной линии немецких
парома («Мекленбург» и «Шверин»). У датчан
создавалось впечатление, будто все идет нормально: маяки
горели как обычно. Как только немецкие суда-паромы
ошвартовались, с них сошли на берег хорошо воружен-
ные немцы. Затем на военных грузовиках они
направились к расположенному у Вордингборга огромному
мосту. Примерно через час высадились немецкие
парашютисты. В 5 часов 45 минут утра мост очутился в
руках немцев. Датские солдаты, направившиеся к
мосту на велосипедах, опоздали. Немецкие автомашины
оказались быстроходнее.
190

ЗАХВАТ КОПЕНГАГЕНА
Важное место в немецком плане отводилось
внезапному захвату Копенгагена. Требовалось занять все
ключевые города с такой быстротой, чтобы подавить в
зародыше всякую мысль о сопротивлении, которая могла
возникнуть у датского правительства. Один батальон с
техническими средствами усиления перебрасывался по
морю к пристани, расположенной ближе других к
городу. Немцам необходимо было точно установить, где
можно ошвартовать судно «Ганзештадт Данциг»,
предназначенное для перевозки батальона, а также выяснить,
каким образом удобнее всего захватить городскую
цитадель. Там предполагалось организовать временный
командный пункт немецких десантных войск.Надо
было также иметь в своем распоряжении радиостанцию.
Она не только обеспечивала бы связь с Германией, но и
давала бы возможность широко оповестить о
капитуляции Дании.
Собранные органами немецкой разведки сведения
относительно положения в районе порта и цитадели
оказались недостаточно полными. В связи с этим майор
Глейн, командир батальона, на который возлагалась
задача захватить городские укрепления, получил
распоряжение провести лично дополнительную разведку. 4
апреля 1940 года он сел под видом обычного пассажира
на рейсовый самолет «Люфтганзы», направляющийся в
Копенгаген, куда и прибыл в 9 часов вечера.
Предварительно его обеспечили гражданскими документами.
В тот же вечер Глейн тщательно осмотрел пристань
и подходы к ней. Дежурный полисмен
заинтересовался им и спросил, что он делает в порту. Майор ответил,
что заблудился. Его проводили до ближайшей
остановки автобуса. Как только полисмен удалился, Глейн
снова вернулся в порт, чтобы получше изучить дорогу. В
гостиницу он вернулся в половине второго ночи. В 8
утра Глейн снова оказался в порту. Затем он прошел в
цитадель, миновав охрану. Вот как он описывал свои
похождения:
«Чтобы не возбуждать подозрений, я сначала
направился в сторону церкви. Подойдя туда, я убедился, что
она заперта. Проходивший мимо датский сержант
спросил меня, не собираюсь ли я осмотреть церковь. Когда
я ответил утвердительно, он сказал, что церковь откры-
191

вается только по воскресеньям. Завязав разговор, я
попросил сержанта показать мне еще какие-нибудь
интересные реликвии в этой старинной цитадели и
рассказать о них. Тот любезно согласился.Ддля начала он
предложил зайти в войсковую лавку. Там за кружкой
пива сержант рассказал мне кое-что о цитадели, ее
гарнизоне и значении. После того как мы выпили еще
несколько кружек пива, он показал мне помещения
командного состава, здания военных учреждений,
телефонную станцию, расположение караульных постов и
старинных ворот у северного и южного входов.
Осмотрев все то, что представляло для меня интерес, я
распростился с сержантом».
После полудня 5 апреля майор Глейн вылетел
обратно в Берлин.
Оставался нерешенным вопрос о том, как доставить
ранним утром тяжелую радиостанцию с пристани Лан-
гелиние в цитадель. Химер (генерал-майор начальник
штаба генерала Каупиша, который в апреле совершал до
Дании поездку под видом гражданского чиновника)
пригласил к себе жившего в Копенгагене немецкого
подданного офицера запаса Циммермана и сообщил ему, что
ранним утром подойдет немецкое судно, «чтобы выгрузить
несколько ящиков». Циммермана спросили, не может ли
он вместе с четырьмя надежными членами
национал-социалистской партии прибыть в 4 часа утра на
грузовике к причалам, забрать груз и перебросить по
указанному адресу. Сразу же вслед за этим нужно было напра^
вить одного человека к артиллерийским казармам, чтобы
проверить, не подняли ли там тревогу. В этом случае
требовалось предупредить полковника Петерсона.
Следовало соблюдать строжайшую тайну. Если на пути
следования грузовика встретится датский полицейский
патруль, последний надо уничтожить.
Циммерман взялся за выполнение поручения. Он
решил привлечь к этому делу активного члена
копенгагенского отделения национал-социалистской партии
Вернера Тиле и предложил ему явиться в порт и затем
совершить поездку к артиллерийским казармам. Тиле
счел это рискованным. Он опасался того, что если за
тея кончится провалом, то прямым следствием явится
запрещение NSDAP в Дании. Следовало предварительно
заручиться согласием Шефера, который являлся
лидером датских нацистов. Циммерман посетил Шефера;
192

тот дал согласие и выделил четырех человек, в том числе
и Тиле.
В 11 часов вечера о предстоящих событиях
информировали немецкого посла в Дании Ренте-Финка.
Шлиттер вручил ему пакет с инструкциями, а Химер
дал пояснения к намеченному плану. Для посла все это
было полной неожиданностью, но он «быстро оценил
обстановку и подготовился к выполнению своей
трудной задачи».
Один из четырех нацистов, помогавших Циммерману,
работал шофером у немецкой фирмы, торговавшей
каменным углем. Без разрешения хозяев он взял грузовик и в
условленное время направился в порт. Нигде не было
видно ни одного полисмена. «Жители Копенгагена спали, все
было спокойно». Явились в порт также Циммерман и
Тиле. Никто из прибывших не знал, что именно должно
произойти. Однако один из них писал позднее, что его
догадки оправдались, когда в 4 часа 20 минут к причалу Лан-
гелиние подошло судно, с которого стали соскакивать на
берег вооруженные немцы, и что он был рад принять
активное участие в оккупации Копенгагена.
Пароход «Ганзештадт Данциг» сумел войти в порт
беспрепятственно: впереди него шел немецкий ледокол
«Штеттин». С крупного форта, расположенного как раз
напротив входа в гавань, суда заметили и навели на них
луч прожектора. Датчане собирались дать
предупредительный выстрел, но из-за технических неполадок не
могли зарядить орудия.
Через пять минут таможня и полицейский участок
в районе порта очутились в руках немцев. Ближайшие
к пристани северные ворота цитадели оказались
запертыми — их пришлось подорвать. Южные ворота были
раскрыты. Немцы бросились в атаку через оба входа,
захватили врасплох караулы и овладели телефонной
станцией; через десять минут после начала высадки они
уже хозяйничали повсюду. Ошеломленных датских
солдат разоружили и заперли в подвалах форта. Сюда же
доставили начальника датского генерального штаба,
министра внутренних дел Дании и английского
торгового атташе, арестованных на улицах города. Слабую
контратаку, которую пыталась осуществить охрана
королевского дворца Амалиенборг, немцы отбили.
Тем временем Циммерман доставил в цитадель
радиостанцию; ее вскоре собрали и подготовились к пе-
7 3ак. 1381
193

редачам. Тиле направился, как было условлено, к
артиллерийским казармам. Он находился вблизи казарм
до половины седьмого, но никаких признаков тревоги
не обнаружил. По причине беспечности датчан Химер
беспрепятственно связался в 6 часов утра по телефону
со штабом фон Каупиша и приказал направить в
Копенгаген эскадрилью бомбардировщиков, чтобы оказать
добавочное давление на датское правительство.
Последнее вскоре (в 6 часов 30 минут) капитулировало.
Датская радиостанция Калунборга не работала, но немцы
смогли сразу же возвестить о капитуляции, пользуясь
своим передатчиком, доставленным в цитадель.
Немецкие технические специалисты, прибывшиие вместе с
батальоном, заняли датские радиостанции и главный
почтамт; личный состав немецкого отдела спецпропаганды
взял под контроль телеграфные агенства и типографии
газет; группа работников Управления разведки и
контрразведки, прибывшая в Копенгаген на том же пароходе
«Ганзештадт Данциг», приступила к арестам, короче
говоря, немцы быстро осуществляли программу действий,
намеченную планом внезапного нападения.
С датской стороны насчитывалось 36 убитых и
раненых военнослужащих, с немецкой стороны —
«примерно 20». По завершении операции фон Каупиш мог с
полным основанием заявить, что народ и вооруженные
силы Дании оказались полностью застигнутыми
врасплох; «от наших темпов у них перехватило дыхание».
ПЛАНЫ НАПАДЕНИЯ НА НОРВЕГИЮ
Первое предложение о нападении на Норвегию
исходило от высших кругов немецкого военно-морского
флота. Немецкие адмиралы, изучая опыт Первой
мировой войны, пришли к выводу, что Германия могла бы
вести войну на море более успешно, если бы ее военно-
морские силы располагали базами на норвежском
побережье и если бы они смогли предотвратить попытки
английского флота поставить минные заграждения близ
указанного побережья. Особо рьяным сторонником
оккупации Норвегии являлся адмирал Карльс,
командовавший немецкими военно-морскими силами на
Северном море. Он представил свои соображения главноко-
194

мандующему ВМС Германии адмиралу Редеру. Тот счел
соображения Карльса достаточно убедительными и
10 октября 1939 года доложил о них Гитлеру.
Фюрер сразу же оценил преимущество, которое
давала ему реализация подобного плана, он заявил, что
займется этим вопросом лично.
Редер не стал терять время. При содействии
немецкого военно-морского атташе в Осло капитана 3
ранга Шрейбера и внешнеполитической службы, которую
возглавлял Альфред Розенберг, Редер установил
связи с организатором национал-социалистской партии
Норвегии — Видкуном Квислингом и Альбертом Ха-
гелином. Хагелин в течение ряда лет являлся тайным
представителем Квислинга в Германии.
В декабре 1930 года Квислинг, занимавший в ту
пору пост министра обороны Норвегии, обратился к
одному немецкому нацисту, находившемуся в Осло, с
просьбой помочь ему наладить контакт с руководителями
немецкой нацистской партии. Однако в указанный период
Квислинг еще не вызывал у этих руководителей
особого интереса. В 1933 году Квислинг приступил к
организации своей партии — Nasjonal Samling; имеются
основания думать, что примерно с того времени он
поддерживал связи с Гитлером и органами разведки.
Известно о связях Квислинга с Розенбергом.
Уроженец Прибалтики Розенберг издавна
интересовался скандинавскими странами. В 1933 году он
впервые принял у себя Квислинга и имел с ним короткую
беседу. В 1934 году Розенберг направил Гитлеру
меморандум, обращая внимание на «политико-стратегическое
значение Норвегии». Связь между Квислингом и
Розенбергом поддерживалась через личного секретаря
последнего. В начале лета 1939 года Квислинг приехал в
Берлин, желая предупредить Розенберга, что в случае
войны Англия, по всей вероятности, попытается
оккупировать Скандинавию.
Розенберг решил, что данное предупреждение может
заинтересовать Геринга, поэтому он организовал
встречу Квислинга с одним из ближайших сотрудников
Геринга. В ходе свидания Квислинг попросил дать ему
субсидию в размере шести миллионов марок.
Розенберг лично информировал обо всем Гитлера и послал
одного из чиновников внешнеполитической службы
Шейдта в «увеселительную поездку» по Норвегии.
195

Шейдт составил подробный доклад о поздке и своих
наблюдениях.
Квислинг попросил согласия на посылку
некоторого количества руководящих работников созданной им
партии в тренировочный центр немецкой
внешнеполитической службы. Розенберг дал разрешение, и в
августе 1939 года 25 членов Nasjional Samling прибыли для
прохождения учебного курса. Их обучали способам
ведения наиболее эффективной пропаганды.
В сентябре 1939 года разразилась война. Вскоре Ха-
гелин предупредил Розенберга, что англичане и
французы намерены развить активные действия в
Скандинавии. Когда началась советско-финская война,
обстановка во всех скандинавских странах стала более
напряженной. Общественность в Англии и особенно во
Франции требовала послать экспедиционный корпус на
помощь финнам. В результате внимание Берлина к
Квислингу и Хагелину возросло.
Квислинг отдавал себе отчет в том, что не сможет
захватить власть в Норвегии, если немцы не окажут ему
военной помощи. Он рассчитывал, что после его
прихода к власти с ним будут сотрудничать многие
представители норвежского высшего командного состава и что
даже сам король примирится со свершившимся фактом.
План Квислинга сводился к тому, чтобы подобрать
и обучить в Германии некоторое количество своих
сторонников, а затем перебросить их обратно в Норвегию
вместе с опытными немецкими нацистами. Эти люди
должны были внезапно захватить все ключевые
пункты в Осло; тогда он, Квислинг, объявит себя премьер-
министром и обратится за помощью к Германии — по
примеру того, как это сделал Зейсс-Инкварт в Вене. Если
в этот момент немецкая эскадра будет поблизости от
Осло-фьорда, государственный переворот совершится
еще до того, как в Норвегии, Англии или Франции
успеют разобраться в событиях.
Квислинг настойчиво добивался поддержки своих
планов. 10 декабря, через полторы недели после
начала финско-русской войны, он приехал в Берлин и
остановился в тренировочном центре, который находился
в ведении Розенберга. 11 декабря по рекомендации
Розенберга Квсилинг вместе с Хагелином посетил Редера,
который согласился их выслушать. Квислинг изложил
свои намерения. «Норвежское правительство, — ска-
196

зал он, — решило отложить на один год очередные
выборы в парламент, срок полномочий которого истекает
11 января 1940 года. Вследствие этого создается
благоприятная обстановка для совершения
государственного переворота».
Квислинг добавил, что у него имеются сторонники в
важных учреждениях, в частности, в органах
железнодорожного транспорта.
Редер слушал Квислинга, но не вполне доверял ему.
На следующий день он сообщил о плане Квислинга
Гитлеру, заметив при этом, что «о людях, которые вносят
такие предложения, никогда нельзя сказать определенно,
действуют ли они в интересах своей собственной партии
или действительно заботятся об интересах Германии.
Необходимо соблюдать осторожность». Во всяком случае,
нельзя допустить, чтобы Англия оккупировала Норвегию.
Гитлер внимательно слушал, увлеченный планами
большого наступления на Западе, он не сразу решился
распространить военные действия на Скандинавию.
Однако он не остался безразличным к утверждению
Квислинга, будто влиятельные норвежцы предпринимают
определенные шаги в целях оказания помощи при
высадке будущих английских десантов. Он пришел к
выводу, что необходимо удержать Квислинга в сфере
своего влияния и одновременно проверить, возможно ли
осуществление такого плана. 13 декабря Гитлер
поручил главному штабу вооруженных сил Германии
заняться разработкой данного вопроса.
Следует подчеркнуть, что немецкие военные
специалисты не верили в возможность проведения операции,
предложенной Квислингом. Розенберг считался у них
человеком с причудами; к тому же Гитлер не давал
прямого указания сотрудничать с Квислингом, а потребовал
лишь проверить осуществимость его плана. Вскоре
возникли серьезные сомнения. «Квислинга никто не
поддерживает» , — заявил Гальдер. Штат военно-морского флота
был настроен скептически. В качестве основного
выдвигалось следующее возражение: успех подобной операции
зависит, в первую очередь, от сохранения тайны, но
можно ли гарантировать ее сохранение, когда к
осуществлению плана будет привлечено так много норвежцев, за
преданность которых может поручиться только Квислинг?
Если же оперция закончится провалом, это, по всей
вероятности, приведет к поражению Германии в войне.
197

К разработке плана относились несерьезно. Военные
эксперты считали подобную операцию чрезмерно
рискованной.
Розенбергу не сообщили о том, что план Квислинга
выполняться не будет. Гитлер и генералы использовали Ро-
зенберга и его сотрудников, чтобы удержать Квислинга
«на крючке», т.е. в сфере немецкого влияния. Ему дали
деньги. 19 января 1940 года Шейдт снова посетил Осло,
имея при себе «все, что было необходимо». К концу
февраля Квислинг получил в общей сложности 100 000
марок в английской валюте. Тем временем главный штаб
вооруженных сил Германии приступил к подготовке
нового, чисто военного плана действий. Один за другим
составлялись различные его варианты. 27 января 1940 года
Гитлер приказал в целях ускорения работы поручить
разработку плана специальному штабу, подчиненному
непосредственно ставке. Однако к тому времени он еще
окончательно не решил, будет ли проводить в жизнь план
после его детальной разработки.
В ночь на 16 февраля английский эсминец «Коссак»
нарушил границы норвежских территориальных вод,
чтобы выручить английских военнопленных с немецкого
судна «Альтмарк». Этот инцидент сразу же был
использован Гитлером. Еще более энергично использовали его
Розенберг, Квислинг и Хагелин — в качестве
доказательства того, что Англия и Франция ни на минуту не
задумаются оккупировать Норвегию, если это будет им
выгодно. Имелись признаки, что такое решение уже
принято. Хагелин информировал Шейдта, будто у него
имеются совершенно достоверные данные, говорящие о
том, что Норвегия не окажет сопротивления союзникам.
Розенберг тут же доложил об этом Гитлеру. Гитлер,
однако, заявил, что он больше не является сторонником
«политического плана норвежцев», вместе с тем он
готов предоставить в их распоряжение добавочные
денежные суммы.
«Хагелин продолжал настаивать на том, — писал
впоследствии адмирал Редер, — чтобы в распоряжение
Квислинга своевременно предоставили ударную
группу, с помощью которой он мог бы быстро взять власть и,
получив согласие короля, сформировать новое
правительство. К сожалению, указанную просьбу пришлось
оставить без ответа: согласно имевшимся указаниям
Квислинга и Хагелина, не следовало информировать ни
198

о сроке намеченной операции, ни даже о том, что
принято решение о ее проведении».
5 января 1940 года посланец Розенберга Шейдт
доносил, что Квислинг «в настоящее время отбирает из
своих ударных отрядов некоторое количество
надежных людей, на которых можно рассчитывать в случае
проведения внезапных действий».
21 февраля 1940 года Гитлер вызвал к себе
генерала фон Фалькенхорста, имевшего опыт боев в
Финляндии на завершающем этапе первой мировой войны.
«Германии, — сказал Гитлер, — возможно, скоро
понадобится занять Норвегию. Изложите ваши
соображения о том, как можно провести подобную операцию».
К вечеру того же дня Фалькенхорст должен был явиться
с конкретными предложениями. В его распоряжение
выделялось пять дивизий. После окончания войны
Фалькенхорст признавался: «Я отправился в город и
купил туристский справочник Бедекера, чтобы
составить себе общее представление о Норвегии: о том,
какие там имеются морские порты, какое количество
жителей, каков характер местности и т.п. У меня не было
обо всем этом даже элементарных представлений».
В 5 часов пополудни того же дня Фалькенхорст смог
доложить Гитлеру первый набросок своего оперативного
плана, основанного на одновременном внезапном
ударе по всем важнейшим портам страны.
Существо плана сводилось к следующему.
На рассвете одного из будущих дней немцы
захватывают Нарвик, Тронхейм, Берген, Ставангер, Криетиансанн
и Осло. В Осло войска Фалькенхорста двигаются к
королевскому дворцу с оркестром, чтобы отдать
соответствующие почести королю. Воздушно-десантные войска
высаживаются в аэропортах Осло и Ставангера. Все
порты захватываются немецкими боевыми кораблями, на
борту которых будут войска. Тяжелое вооружение и
боеприпасы высылаются заблаговременно на семи
транспортных судах, замаскированных под угольщики
нейтральных стран, с тем чтобы они прибыли к месту
назначения в ночь, предшествующую высадке десанта.
Одно судно должно было подойти к Ставангеру,
три — к Нарвику и три — к Тронхейму. Кроме того,
следует выслать танкер «Ян Веллем» с немецкой
военно-морской базы, оборудованной невдалеке от
Мурманска. После захвата портов и аэродромов в Норвегию на-
199

мечалось перебросить войска, остававшиеся до этого в
резерве.
Задуманная операция носила рискованный
характер. Все гавани, о которых шла речь, защищались
фортами. Значительная часть немецкого военно-морского
флота (по своей мощи сильно уступавшего
английскому) могла дважды попасть в западню: на пути туда и
обратно. В связи с этим особое значение приобретала
секретность операции. Командный состав выделенных
для нее войск разрешалось проинструктировать лишь
в последний момент.
ОККУПАЦИЯ НОРВЕГИИ
В тот момент, когда солдаты вермахта вторглись на
территорию Дании, в портах Норвегии началась
высадка немецких морских и воздушных десантов.
Наиболее крупные из них были брошены на захват узла всех
дорог, столицу Норвегии — Осло.
Гитлер принял решение ввести немецкие корабли в
норвежские фьорды ночью 8 апреля (причиной
поспешного решения были сведения о подготовке десанта
союзниками). Через Хагелина Квислингу передали
приглашение встретиться в Копенгагене с полковником Пикенбро-
ком, который возглавил агентурный отдел Управления
разведки и контрразведки. Встреча состоялась 4 апреля,
когда корабли, предназначенные для захвата Нарвика, уже
вышли в море. Квислинг отвечал на конкретные вопросы
Пикенброка «большей частью уклончиво», тем не менее
он сообщил ряд полезных сведений «о численности войск,
расположении аэродромов, сроках готовности
истребителей и т.п.».
В Нарвике, где огни нескольких маяков продолжали
гореть, отряд немецких кораблей проник в порт после
короткого столкновения с дежурной канонерской лодкой.
Из трех транспортов, посланных из Германии, ни один не
прибыл точно к месту назначения. То же самое
случилось и с четырьмя грузовыми судами, направленными в
Тронхейм и Ставангер. Лишь танкер «Ян Веллем»
пришел в Нарвик своевременно. Здесь уже стояли на якоре
девять других немецких судов, команды которых были
совершенно не в курсе происходивших событий.
200

Борьба за Нарвик закончилась быстро. Начальник
гарнизона полковник Сундло капитулировал, однако
часть норвежских войск с боями отступила из города.
Сундло ничего не знал о предстоящем нападении
немцев. По окончании войны его поведение разбиралось
на заседании военного суда. Суд пришел к выводу, что,
несмотря на несоменные симпатии Сундло к нацистам,
нет никаких доказательств того, что он намеренно
саботировал военные приготовления или даже проявил
недостаточную готовность к отражению немецкого
нападения. 5 января 1940 года Шейдт сообщил, что
Квислинг получил «еще одно сообщение от полковника
Сундло», в котором Сундло снова повторял, что он «по
своей собственной инитициативе провел в Нарвике всю
необходимую подготовительную работу и теперь
ожидает лишь приказа Квислинга о выступлении».
Доказательств правдивости этого сообщения нет; его
следует рассматривать как еще один пример попыток Шейдта
и Хагелина преувеличивать значение своих интриг
(информация исходит от Магна Скодвина).
В Тронхейм-фьорде боевую тревогу на фортах
объявили в час ночи. Немецкий тяжелый крейсер «Хиппер»
пытался пройти без боя, подавая сигналы: «Имею
приказ правительства войти в Тронхеймский порт. Не имею
враждебных намерений». Сама по себе данная хитрость
не удалась, однако норвежские батареи были ослеплены
прожекторами немецкого крейсера, а немецкий снаряд
перебил электрический кабель, подводивший ток к
прожекторам береговых укреплений. Как только немецкие
корабли пришвартовались в 4 часа 30 минут у
причалов порта, местное командование капитулировало.
В Бергене береговые батареи потребовали от одного
из приближавшихся немецких крейсеров сообщить свое
наименование, тот ответил: «Крейсер «Каир», корабль
королевского британского флота». Проходившему
мимо норвежскому эсминцу с крейсера сообщили по-анг-
лйиски: «Идем в Берген для непродолжительной
стоянки». Был подан и третий дезинформирующий
сигнал: «Не стреляйте. Мы друзья». Тем не менее форты
открыли огонь, который, однако, не смог задеражать
немецкую эскадру. Ранним утром Берген оказался
занятым немцами, прежде чем население поняло, что
происходит. Через несколько часов подошло
вспомогательное судно немецкого флота, замаскированное под
201

лесовоз. Оно доставило мины, которые немцы
немедленно установили в прибрежных водах.
В Ставангере немецкие воздушно-десантные войска
быстро овладели норвежским аэродромом, для
обороны которого имелось всего-навсего две пулеметные
точки. Порт был захвачен ударом с суши.
В Кристиансанне туман и береговые укрепления в
течение нескольких часов мешали отряду немецких
кораблей войти в порт. В 11 часов утра это все же удалось
сделать: норвежцы приняли флаг крейсера «Карлсруэ»
за французский морской флаг и прекратили огонь.
В Осло-фьорде немцы также столкнулись с
серьезными затруднениями. На фортах подняли тревогу.
Высаженный на берег немецкий десант захватил военно-
морскую базу, расположенную за внешними фортами.
Однако в 4 часа 20 минут орудия внутренних фортов
потопили немецкий тяжелый крейсер «Блюхер», и
немецкая эскадра оказалась в ловушке.
В норвежской столице лишь немногие немцы знали
о времени нападения. Военно-морского атташе Шрей-
бера и авиационного атташе Шпиллера
информировали об этом 30 марта. Шейдту (сотруднику Альфреда
Розенберга в Норвегии) предполагали открыть тайну
только 8 апреля, однако он сумел получить детальную
информацию заблаговременно. Немецкий посол в
Норвегии Бройер не знал ничего. Подобно своему коллеге
Ренте-Финку, послу в Копенгагене, он должен был
получить специальный секретный пакет с сообщением о
плане нападения и о той роли, которую предстоит
выполнить ему самому. 7 апреля один из ближайших
сотрудников Фалькенхорста, полковник Польман,
переодетый в штатское, прибыл на самолете в Осло. Вместе с
ним прилетел дипломатический курьер министерства
иностранных дел Германии. Он доставил пакет с
инструкциями для Бройера. В пятницу 8 апреля Польман
имел беседу со Шрейбером. Последний придерживался
того мнения, что норвежское правительство вряд ли
решится на боевые действия.
Польман оценивал обстановку менее
оптимистически. Он предложил авиационному атташе Шпиллеру
выслать кого-нибудь на аэродром Форнебу, где ранним
утром 9 апреля намечалась высадка немецких
воздушно-десантных войск. Шпиллер решил сам
направиться на аэродром вместе с представителем компании
202

«Люфтганза» в Осло, который являлся сотрудником
немецкой военной разведки. Вначале самолеты с
немецкими воздушно-десантными войсками не могли
совершить посадку на аэродроме из-за густого тумана. Шпил-
лер, зная, что нападение должно состояться во что бы
то ни стало, перелез вместе с представителем «Люфт-
Немецкая зенитная батарея на берегу норвежского фиорда.
Фотография. 1940 г.
ганзы» через ограду аэродрома, и пока норвежские
солдаты решали, стрелять им или не стрелять, первые
немецкие самолеты уже начали приземляться.
Проникшие таким образом на аэродром два немца могли
теперь вести своих соотечественников в город.
Немецкий посол в Норвегии Бройер вручил
ультиматум норвежскому правительству в 4 часа 20 минут
утра.
Ему ответили, что Норвегия отвергает ультиматум
и будет защищаться.
Ранним утром 9 апреля немецкий военно-морской
атташе Шрейбер явился в условное место в районе порта,
чтобы встретить прибывающие немецкие корабли.
Своего помощника он выслал на немецком судне
навстречу немецкой эскадре, с тем чтобы тот выполнил
обязанности лоцмана. Однако эскадра не появилась.
Шрейбер вернулся в город, в свое служебное помещение.
После полудня того же дня воздушно-десантные
войска, высадившиеся на аэродроме Форнебу, прибыли в
203

Осло. Шрейбер оказывал им помощь, «раздавая
размноженный заранее план города и т.п.».
В это время Бройеру и Польману сообщили, что
Квислинг совершает государственный переворот. На этот счет
у них не имелось никаких инструкций. «Неожиданно
в комнату вошел молодой человек, — вспоминал
позднее Польман, — который представился: SA — Stan-
dartenfuhrer из службы Розенберга — Шейдт!»
Он заявил, что только что беседовал с Квислингом,
который станет премьер-министром и подберет себе
других министров. Польман обратился с вопросом к
немецкому послу: «Кто же опредляет немецкую внешнюю
политику — министр иностранных дел или Розен-
берг?» Посол в ответ только пожал плечами. Тогда
Польман спросил Шейдта: «Как вы сюда попали?
Когда вы прибыли?» Не отвечая на эти вопросы, Шейдт
продолжал: «Господин подполковник, вот мои
полномочия, они в полном порядке. Мои инструкции
подписаны рейхслейтером Розенбергом. Я думаю, для вас
этого вполне достаточно».
В это время позвонил по телефону генерал Энгель-
брехт (командир дивизии, только что занявшей Осло):
«В чем дело? В отель «Континенталь», где я оборудую
свой командный пункт, только что явился некий
Квислинг с вооруженными телохранителями, он заявил, что
является новым премьер-министром и займет третий
этаж. Его охрана будет стоять около отеля рядом с
нашими часовыми. Я никогда не слышал об этом
субъекте. Имею ли я право его арестовать?»
Польман ответил: «Еще четверть часа назад,
генерал, я мог бы вам посоветовать выкинуть его вон,
однако в данный момент в соседней команте находится
представитель Розенберга, который заявил, что Квислинг
является его подзащитным и посредником. Поэтому мы
ничего не можем сделать. Лучше всего подождать
приезда командующего, может быть, он лучше
информирован по данному вопросу».
Польман решил позвонить Фалькенхорсту, который
находился в своей штаб-квартире в Гамбурге, и
попросил указаний о дальнейших действиях в связи с
создавшейся обстановкой. Ответ Фалькенхорста сводился
к словам: «Руки прочь!» Бройер предупреждал Берлин,
что ни один норвежец не захочет сотрудничать с
Квислингом и что его приход к власти усилит среди нор-
204

вежцев желание оказывать немцам сопротивление.
Словесное сражение по телефону продолжалось более
получаса, но не принесло успеха Бройеру. Гитлер принял
решение использовать Квислинга.
В Осло царило смятение. После отъезда
правительства население норвежской столицы оказалось
настолько неспособным к каким-либо организованным
действиям, что Квислингу уже никто не смог помешать,
когда он выступил с заявлением как новоявленный
премьер-министр.

ГЛАВА 3
ВТОРЖЕНИЕ НЕМЕЦКИХ ВОЙСК В СТРАНЫ
ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
ПЛАНЫ ФАШИСТСКОЙ ГЕРМАНИИ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ
Захват Дании и Норвегии фашистской Германией,
проявленная Англией и Францией беспомощность перед
лицом этой новой агрессии, грозные признаки
готовящегося перехода гитлеровских войск к активным
действиям на Западном фронте — все это породило серьезную
тревогу в английских и французских правящих кругах.
Создание в Англии коалиционного военного кабинета под
руководством Черчилля свидетельствовало о
наметившейся решимости вести действительную войну против
гитлеровской Германии. Во Франции же не произошло
никаких изменений. Время для подготовки отпора
германскому наступлению было упущено.
При разработке плана вторжения во Францию
германское верховное командование учитывало
особенности стратегического развертывания англо-французских
армий.
206

Англо-французские войска развертывались в
соответствии с планом «Д», утвержденным военным
советом Англии и Франции 17 ноября 1939 года. Были
созданы три группы армий, образовавшие
Северо-Восточный фронт от побережья Ла-Манша до швейцарской
границы (командующий Жорж).
В первую группу армий (командующий Бийотт)
входили 2-я, 9-я, 1-я и 7-я французские и английская
экспедиционные армии. Всего 52 дивизии (10 британских,
1 польская и 41 французская), в том числе 3 легкие
механизированные (480 танков) и 4 танковые (600
танков и 840 бронеавтомобилей) и 1 английский танковый
полк (50 танков).
Задача этой группы армий (по плану «Д») состояла в
том, чтобы в случае вторжения немецко-фашистских
армий в Бельгию быстро прийти на помощь бельгийской
армии и, опираясь правым флангом на линию Мажино,
выйти на рубеж Намюр, Льеж, Антверпен и создать
стабильный фронт до побережья Северного моря.
Продвижение англо-французских войск в Бельгию, таким
образом, планировалось «не для наступления на немцев, а
для занятия оборонительного рубежа...» Французские
и английские военные руководители рассчитывали на
то, что они сумеют своевременно выйти на линию
бельгийских крепостей Намюр, Льеж, Антверпен и сделать
невозможным всякое прямое нападение на Францию.
7-я французская армия (командующий Жиро)
получила, кроме того, особую задачу — продвинуться через
район Антверпена в Голландию и заполнить
промежуток между голландскими и бельгийскими
укреплениями шириной 50 км.
Ставя такие задачи первой группе армий,
англо-французское командование ожидало, что
немецко-фашистские войска нанесут главный удар через территорию
Центральной Бельгии, то есть повторят 1914 год.
Германское верховное командование сумело в этом убедить
союзников. 20 января 1940 года Гальдер записал в
дневнике: «Противник должен думать, что мы
придерживаемся старых методов. Это предпосылка успеха».
Предварительные варианты «Желтого плана»
разрабатывались на основе идеи Шлиффена о нанесении
главного удара на правом крыле фронта. Так, в
директиве германского верховного командования за № 6 от
9 октября 1939 года говорилось о том, что «необходи-
207

мо начать подготовку к наступательной операции на
северном крыле Западного фронта...» 20 ноября
германское верховное командование в директиве № 8
подтвердило, что центр тяжести наступательной операции
будет находиться в районе группы армий «Б».
Вторая группа армий (командующий Претала)
развернулась за линией Мажино от швейцарской
границы до Лонгви. В нее входили 5, 4 и 3-я французские
армии, всего 28 дивизий, включая гарнизон «линии
Мажино» (9 дивизий).
Третья группа армий под командованием Бессона (6-
я и 8-я армии), имевшая в своем составе 14 дивизий (с
резервами), частью сил также укрывалась за «линией
Мажино». Этим двум группам армий поставлена тоже
пассивная задача — удерживать фронт обороны.
В общем резерве французского верховного
командования имелось 16 дивизий. Все армии находились в
одном эшелоне. Кордонное развертывание
напоминало плотину, построенную для защиты от наводнения.
Правящие круги Англии рассчитывали вести войну
силами французской армии. Да и сами англичане не
скрывали этого. Так, присутствовавший на военном
параде в Париже 24 июля 1939 года Черчилль, сияя,
сказал: «Да благословит Бог французскую армию». После
парада военного министра Англии Хор-Белиша
спросили, сколько английских дивизий будет послано во
Францию в случае войны. Он ответил: «Максимум
шесть». Было послано 10 дивизий. Но по сравнению с
завершающим периодом первой мировой войны, когда
во Франции действовали 70 английских дивизий, эта
помощь была не слишком щедрой.
Союзники Англии в Западной Европе, и «прежде
всего Франция, должны были выставить основную массу
сухопутных войск».
В целом англо-французский план «Д» был на руку
немцам. Англо-французское командование не ставило
перед своими войсками решительных задач и заранее
обрекало их на пассивность.
В соответствии с окончательным вариантом
«Желтого плана» главный удар по Франции наносился в
центре Западного фронта силами группы армий «А»
(командующий Рундштедт) при поддержке 3-го
воздушного флота. В эту группу входили 2-я, 4-я, 12-я и 16-я
армии, танковая группа Клейста и 15-й отдельный тан-
208

ковый корпус под командованием Гота (всего 45
дивизий, в том числе 7 танковых). Основную ударную силу
составляла группа генерала Клейста, в которую входило
5 танковых и 3 моторизованные дивизии. Задача
группы армий «А» состяла в том, чтобы пройти через
территорию Люксембурга и Южной Бельгии (Арденны) и
прорвать французский фронт севернее «линии Мажино» в
районе Седана. Затем развивать наступление вдоль
франко-бельгийской границы к побережью Ла-Манша,
чтобы отсечь те англо-французские войска (первая группа
армий), которые с началом военных действий будут
продвигаться по территории Бельгии для оказания
помощи бельгийским войскам. После этого ударить во фланг
и тыл англо-французских войск в Бельгии, заставить их
капитулировать и тем самым добиться решающего
успеха для исхода кампании («удар серпом»).
Следовательно, замысел германского командования
сводился к тому, чтобы на первом этапе глубоким
рассекающим ударом расколоть фронт войск западной
коалиции, обойти армии левого крыла противника по их
тылам, прижать к побережью и заставить капитулировать.
На втором этапе ставилась задача обойти с тыла армии
правого крыла, развернутые на «линии Мажино».
Немецко-французское командование рассчитывало
достигнуть намеченной цели одновременным вводом
в сражение крупных сил танков, авиации,
воздушно-десантных и моторизованных войск. Большое значение
придавалось достижению максимальной силы
первоначального удара. Полевые армии предназначались для
удержания и уничтожения окруженного противника.
Глубина операции планировалась до 270 км.
Против Бельгии и Голландии германское верховное
командование развернуло группу армий «Б»
(командующий Бок) в составе 18-й и 6-й армий и 16-го отдельного
танкового корпуса, всего 29 дивизий, в том числе 3
танковые. Поддерживал эти войска 32-й воздушный флот.
Войскам 18-й армии под командованием Кюхлера
(10 дивизий, в том числе 1 танковая) была
поставлена задача: силами воздушно-десантных и парашютных
частей захватить столицу Голландии Гаагу, центр
путей сообщения город Роттердам и тем самым
парализовать сопротивление голландской армии. Главным
силам армии — в это время по кратчайшему
направлению прорваться в район Роттердама, чтобы установить
209

связь с авиадесантными частями, которые высаживались
в тылу голландских войск.
Против Бельгии германское верховное командование
нацеливало 6-ю армию под командованием Рейхенау
(19 дивизий, в том числе 2 танковые). Эта армия,
действуя на льежском направлении, должна была создать
у противника впечатление, что он наступает на
направлении главного удара. Задача армии состояла в том,
чтобы обойти бельгийские крепости Намюр, Льеж,
Антверпен, выставить против этих крепостей заслоны, сковать
англо-французские войска в Бельгии, в то время как
группа армий «А» будет заходить им в тыл.
На южном крыле фронта, от Мозеля до швейцарской
границы, развернулась группа армий «Ц»
(командующий Лееб) в составе 1-й и 7-й армий, всего 19 дивизий.
Эта группа имела задачу сковать французские войска,
находившиеся за «линией Мажино».
Военное руководство, ослабляя левое крыло фронта,
правильно оценило обстановку. Опыт «странной
войны» подсказывал, что англо-французские войска не
будут вести активных боевых действий.
Резерв германского верховного командования
составляли 42 дивизии.
Таким образом, прорыв противника планировался
на трех направлениях (арденнском, роттердамском и
льежском) с последующим окружением главной
группировки. Наступательная операция подразделялась на
следующие этапы: первый этап — прорыв или, по
немецкой терминологии, «вбивание клиньев»; второй
этап — расширение прорыва, или «открытие утиного
клюва»; и третий этап — окружение, или
«образование мешков».
В общей сложности немецко-фашистское
командование вернуло для наступления 135 дивизий, в том
числе 10 танковых, и 1 бригаду. К 10 мая 1940 года в
германских вооруженных силах по списку значилось
2800 танков и, кроме того, 700 бронеавтомашин. К
этому времени военно-воздушные силы Германии имели
в своем составе 3824 боевых самолета. В боевых
действиях на Западе приняли участие около 1200
истребителей и 1600 бомбардировщиков в составе 2-го и 3-го
воздушных флотов.
Даладье на Риомском процессе (в феврале 1942
года в городе Риом проходил суд над бывшими полити-
210

ческими и военными руководителями Франции;
усилиями правительства Виши на скамье подсудимых
оказались Леон Блюм, Ги ла Шамбр, Даладье, Поль Рейно,
Гамелен, Жорж Мандель и другие) заявил, что в мае
1940 года французская армия насчитывала 3600
танков. Большая часть танков (свыше 2 тыс.) находилась
в 40 отдельных танковых батальонах при войсковых
соединениях.
Германское командование основную массу своих
танков имело в составе танковых дивизий, которым
отводилась роль ударного бронированного кулака в
составе танковых корпусов и танковых групп. Французское
же командование распылило большую часть своих
танков по пехотным соединениям. Поэтому не удивительно,
что немецкие танковые дивизии оказались мощным
тараном, остановить который французское командование
оказалось не в состоянии.
ВТОРЖЕНИЕ В ГОЛЛАНДИЮ
Немецкое наступление на Западном фронте началось
с успехов войск вермахта на правом фланге — с
овладения ключевыми пунктами обороны нейтральных
Бельгии и Голландии.
Удары, нанесенные воздушно-десантными войсками
нейтральным странам, приковали к себе внимние
союзников и отвлекли их от главного удара, который
нацеливался через Арденны во Францию.
Гитлер изложил свою политическую и военную
стратегию в секретном послании к главнокомандующим
сухопутными, морскими и воздушными силами. «Я долго
размышлял над тем, — говорил он в этом послании, —
следует ли мне наступать в первую очередь на востоке, а
затем уже на западе. В конце концов я создавал
вермахт не для того, чтобы он бездействовал. Желание
наступать всегда горело во мне... Стечение обстоятельств
побудило меня нанести первый удар на востоке».
К тому времени (28 ноября 1939 года), когда
Гитлер сделал это заявление, он уже разгромил Польшу.
Его слова отражали необузданную агрессивность
человека, твердо решившего с самого же начала нападать
первым. Вместе с тем его слова отражали длительное
211

колебание при выборе направления удара. До 1938 года
немецкие штабы не разработали ни одного
конкретного плана агрессии. В 1938 году внимание Гитлера
всецело сосредоточивалось на Австрии, а затем на
Чехословакии.
Вместе с тем с самого же начала своей политической
карьеры Гитлер считал неизбежной реваншистскую
войну против Франции. Голландия и Бельгия вообще не
упоминались в его высказываниях до тех пор, пока не было
принято решение о нападении на Польшу, что могло
привести к конфликту с Францией и Англией. 23 мая
1939 года на совещании, в котором принимали участие
Геринг, Редер, Браухич и Кейтель, Гитлер заявил, что в
случае войны придется силой захватить в Голландии
некоторые ключевые позиции, необходимые для
развертывания действий немецких военно-воздушных сил.
В середине октября 1939 года Гитлер приказал
разработать план наступления, по которому действующие
в Голландии немецкие войска вначале не должны
были прорывать так называемую «линию Греббе», то есть
полосу укреплений в центре страны, прикрывающую
наиболее густонаселенные западные провинции. В
южной части в целях быстрейшего выхода к голландским
укреплениям за рекой Маас желательно было
предотвратить разрушение мостов.
Гитлер, считая, что его генералы не обладают
достаточным воображением, предложил свой собственный,
достаточно хороший, по его мнению, план: переодеть
некоторое количество смельчаков добровольцев в форму
голландской военной полиции или форму
железнодорожников и овладеть мостами, используя элемент
внезапности. Адмирал Канарис должен был достать
образцы соответствующего форменного обмундирования при
помощи своего сотрудника в Гааге. В ходе выполнения
этого задания в начале ноября 1939 года одна из
партий форменной одежды попала в руки голландцев.
Примерно в тот же самый период Гитлер вынашивал
и другие идеи. Кроме воздушно-десантной дивизии, уже
принимавшей участие в боевых действиях в Польше,
была закончена подготовка еще одной дивизии и
парашютистов. В конце ноября Гитлер носился с мыслью об
использовании этой дивизии для захвата острова Валхе-
рен. Через шесть недель возник другой план: высадить
парашютистов в самом сердце «крепости Голландия»
212

близ Амстердама, при этом варианте немецкие войска
должны были преодолевать «линию Греббе» как можно
быстрее. 17 января 1940 года фюрер пошел дальше,
объектом захвата становилась «вся Голландия в целом».
Двумя неделями позже Гитлер выразил свои желания с
еще большей определенностью: парашютная дивизия
должна захватить правительственный центр — Гаагу;
одновременно специальный уполномоченный, в
качестве которого намечалось использовать мобилизованного
в армию немецкого дипломата Вернера Кивитца, вручит
королеве Вельгельмине послание — обычную смесь
угроз и льстивых заверений.
Голландское посольство в Берлине, как и
министерство иностранных дел в Гааге, отнеслось с подозрением
к запросу о выдаче визы на въезд Кивитца в связи с
имевшимися признаками немецкого вторжения.
Сначала немцы предполагали послать Кивитца поездом,
затем самолетом. Голландские власти отказались выдать
разрешение на посадку самолета; немцам дали ясно
понять, что гость, прибывающий в такой напряженный
момент, будет находиться под неослабным наблюдением.
9 мая 1940 года Кивитцу пришлось вернуться в
свою воинскую часть, не выполнив намеченной задачи.
Согласно планам, которые разрабатывались
немцами, их парашютные и воздушно-десантные войска
предназначались для захвата трех аэродромов (Валкенбург,
Иленбург и Окенбург), расположенных вблизи Гааги. С
аэродромов войска должны были двинуться к центру
города, чтобы захватить в плен королеву, министра и
высшее военное командование голландских
вооруженных сил. Учитывая, что данный план мог потерпеть
неудачу, а также то обстоятельтство, что голландская
армия могла попытаться продолжать борьбу даже в
случае его неудачи, предусматривалось мощное наступление
немецкой армии по всему фронту.
Для обеспечения быстрого продвижения войск один
отряд разведчиков должен был попытаться захватить
мост через Иссель в районе Арнем, а другие отряды —
овладеть мостами через канал Маас — Ваал, через
канал Юлианы в Южном Лимбурге, а также мостами
через Маас на участке от Моока до Мастрихта.
Для захвата мостов в районе Неймегена
предусматривалось использование укрываемой на баржах
пехотной роты; перед началом общей атаки баржи должны
213

были подойти как можно ближе к своим объектам.
Сильная армия, имевшая в своем составе четыре
бронепоезда, должна была наступать через мосты. Одно-
времнно делалась попытка прорвать «линию Греббе» в
районе к северу от крупных рек. На юге намечался удар
в направлении Гааги, через мосты у Мурдейка, Дорд-
рехта и Роттердама.
Роттердам, разрушенный фашистской авиацией.
Фотография. 1940 г.
Специальные отряды, подготовленные органами
разведки для захвата приграничных мостов, насчитывали
в общей сложности не менее тысячи человек. В
основном они были укомплектованы уроженцами из
Верхней Силезии, но имелось также 100—200 голландских
граждан. Для вербовки последних органы немецкой
разведки наладили контакт с Блиусом Гердтманом,
родившимся в Германии и принявшем голландское
подданство в 1924 году. В 30-х годах Гердтман снова выехал
в Германию, где стал руководить филиалом
голландской нацистской партии. Филиал этот именовался
«Национал-социалистская ассоциация голландцев в
Германии». В большинстве своем члены данной
организации, будучи с формальной точки зрения голландцами,
родились и воспитывались на территории Германии.
Ассоциация имела свои штурмовые отряды (SA),
замаскированные под «спортивные клубы».
214

С помощью Гердтмана члены этих «клубов»
вербовались немцами для так называемой полицейской
службы и в качестве переводчиков и проводников. В
глубочайшей тайне завербованные проходили военное
обучение в четырех лагерях, расположенных между Рейном
и голландской границей.
9 мая 1940 года сформированные отряды под
покровом ночной темноты покинули лагеря и направились
к намеченным для захвата объектам; они должны
были пробраться через границу, предварительно
переодевшись в форму голландской военной полиции, якобы
сопровождающей служащих и голландских солдат.
Попытка немцев захватить мост у Армена была
неудачной. Действовавший там отряд численностью
25 человек экипировался наспех; чужеземное
происхождение «голландской» формы бросалось в глаза:
шлемы были изготовлены из картона. На некоторых
других мостах действия немецких отрядов развертывались
успешно. Особенно важную роль сыграл захват
железнодорожного моста у Геннепа, немецкий бронепоезд
прошел по нему в Голландию, а за ним проследовал и
эшелон с войсками, что содействовало быстрому разгрому
первой полосы обороны. В ходе таких нападений
некоторое количество голландских солдат было убито.
При попытке захватить мосты у Неймегена немцы
также потерпели неудачу. Голландцы следили за
Рейном настолько тщательно, что немецкое командование
не решилось пустить вниз по течению свои баржи, на
которых находилась пехотная рота.
Замыслы по захвату мостов в Западной Голландии
увенчались успехом.
Мосты у Мурдейка и Дордрехта были захвачены
парашютистами. Оборонявшие мосты голландские войска
не могли их взорвать, поскольку командование,
во-первых, не ожидало высадки немецких парашютных
десантов в этом районе, а во-вторых, хотело сохранить в
целости автомобильную магистраль на Мурдейк и Дордрехт,
по которой должна была подойти на помощь
французская армия. Последнее обстоятельство послужило
причиной того, что мосты не подготовили к взрыву.
Около Дордрехта немцы сбросили на парашютах
манекены с целью внести смятение в ряды
обороняющихся. Их замысел оправдался: ложные сообщения
поступали со всех сторон. Подобные же дезинформирующие
215

действия предпринимались в районе Роттердама, где
чучела сбрасывались близ аэродрома. Здесь мосты без
особых затруденией захватила рота немецких солдат,
высадившихся с гидросамолетов, которые совершили
посадку на реке. Мосты не охранялись.
Немцам удалось вначале овладеть аэродромами.
Однако быстрый контрманевр голландских частей не дал
им возможности закрепиться. Вместе с тем удар немцев,
направленный в самое сердце страны, сыграл
положительную для них роль, поскольку голландское верховное
командование оказалось неспособным выслать сильные
резервы, чтобы усилить оборонительную полосу на востоке
страны. Переброска войск происходила как раз в
обратном направлении. Восточные укрепления пришлось
бросить на четвертый день наступления, после ожесточенных
немецких атак. В этот день первые немецкие танки
вышли на южный берег реки Маас в районе Роттердама.
Во вторник 14 мая 1940 года центральная часть
огромного роттердамского порта подверглась
бомбардировке с немецких самолетов. Предвидя возможность
подобных бомбардировок других городов и не
рассчитывая больше на помощь союзников, главнокомандующий
принял решение капитулировать.
Хорошо обученные и лучше вооруженные немецкие
войска одержали быструю и решительную победу в
операции, длившейся всего пять дней.
Голландцы капитулировали, хотя их основной фронт
так и не был прорван. Угроза налетов немецкой
авиации на густонаселенные города ускорила капитуляцию.
/
ВТОРЖЕНИЕ В БЕЛЬГИЮ
В Бельгии немцы использовали ограниченные силы
воздушно-десантных войск.
Наземные войска были представлены 6-й армией под
командованием Рейхенау, в состав которой входил
16 корпус Геппнера. Для поддержки действий этих сил
было выделено всего 500 десантников. Перед ними
стояла задача захватить два моста через Альберт-канал и
бельгийский форт Эбен Эмаэль.
Внезапное нападение на форт Эбен Эмаэль
осуществил отряд из 75 десантников-саперов под командовани-
216

ем лейтенанта Витцига. Потери отряда составили 6
человек. Форт не был подготовлен к высадке воздушного
десанта. С крыши дома группа десантников в течение
суток держала под контролем гарнизон в 1200 человек,
пока не прибыли немецкие сухопутные войска.
Охрана мостов была застигнута врасплох. На одном
Бельгийские беженцы.
Фотография. Май 1940 г.
мосту охрана успела поджечь шнур для взрыва моста,
но ворвавшиеся в бункер немецкие десантники в
последний момент предупредили взрыв. Бельгийцы
успели взорвать мосты по всему фронту вторжения, за
исключением тех районов, где немцы использовали
воздушные десанты.
217

К утру второго дня операции немецкие войска
форсировали канал и прорвали оборону бельгийских войск.
Затем 3-я и 4-я танковые дивизии под командованием
Геппнера по сохранившимся мостам устремились
вперед. Их прорыв вынудил бельгийцев начать
отступление, хотя в это время к ним на помощь стали
прибывать французские войска.
«Пятая колонна» в Бельгии сыграла меньшую роль,
чем во многих странах Западной Европы. По тем
представлениям, которые сложились у людей в 1940 году,
«пятая колонна» играла во время немецкого наступления на
Бельгию и Францию менее важную роль, чем во время
операций в Норвегии и Голландии. В Голландии —
думали люди — измена, шпионаж и саботаж сыграли
решающую роль. Что касается Бельгии и Франции, то,
несмотря, на всю путаность сообщений, поступавших из этих
стран в мае и июне 1940 года, успехи немцев объясняли
главным образом не действиями неуловимой «пятой
колонны», а боевыми действиями немецких войск.
Многие понимали, что немцы победили, прежде
всего, благодаря своему военному превосходству. «Пятая
колонна» — это небольшое количество отдельных
личностей, — заявило бельгийское правительство вскоре
после своей эвакцуации в Лондон, имея при этом в
виду бельгийских фашистов. — Действия этих людей не
могли оказать решающего влияния на ход событий».
1 июня 1940 года в лондонской газете «Тайме»
появилась статья, в которой отражалось мнение по этому
вопросу нескольких бельгийских офицеров. Оно
сводилось к следующему: «Строго говоря, активность
«пятой колонны» оказалась ничтожной». /
После Первой мировой войны Германия оказалсь
вынужденной уступить Бельгии пограничные районы Эй-
пен и Мальмеди, большинство населения которых
говорило по-немецки. В 20-х годах здесь возникло пронемецкое
движение, после прихода Гитлера к власти оно
оформилось в Heimatteue Front. (Фронт верности отечеству).
Внутри фронта образовалось ядро, состоявшее из молодых *и
энергичных национал-социалистов. В целях маскировки
они организовали клуб планеристов. После начала
Второй мировой войны члены клуба дезертировали в
Германию. Органы немецкой разведки использовали их в
качестве проводников немецких войск; кроме того, из них
сформировали отдельные ударные отряды, участвовавшие
218

в нескольких ожесточенных боях против бельгийцев.
Когда утром 10 мая 80 немецких солдат — ветеранов
первой мировой войны — пытались овладеть основными
учреждениями города Эйпен, члены клуба планеристов
оказали им помощь, захватив городской муниципалитет.
Из других районов Бельгии, расположенных вдоль
люксембургской границы, где, подобно Эйпену и Маль-
меди, также имелось немецкое национальное
меньшинство, о подобных событиях не сообщалось.
Среди населения распространялись слухи о
предательском поведении национал-социалистов из числа
10 000 немецких подданных, проживающих на
территории Бельгии. После войны не удалось найти
никаких конкретных доказательств того, будто они
действовали «в светло-коричневой форме, на которой были
пуговицы со свастикой и значки с буквами DAP», как
это указывалось в официальных сообщениях.
После начала наступления органы немецкой
разведки послали некоторое количество агентов для работы в
тыловых районах бельгийских, французских и
английских армий. Агенты маскировались под беженцев и
вливались в потоки гражданского населения,
эвакуировавшегося на запад. Они имели с собой автоматы, которые
прятали в повозках и машинах. Агенты (общей
численностью до 200 человек) разделились на отдельные
группы, каждой из которых была поставлена задача
внезапно захватывать тот или иной объект, не допуская
его разрушения отступающими войсками. Такими
объектами являлись основные мосты, а также туннель под
рекой Шельдой, близ Антверпена. На последнем этапе
боев в Бельгии подобные отряды использовались для
предотвращения затопления тех районов, которые
прилегали к реке Изер. Большинство таких задач,
поставленных перед отрядами, было успешно выполнено.
Подтвердились сведения о сбрасывании немцами
специальных трещоток, имитирующих звуки стрельбы. По
свидетельству генерала Штудента, командовавшего
немецкими парашютистами, в Арденнах сбрасывалось
значительное количество чучел (подобно тому как это
имело место в некоторых районах Голландии). Проведение
немцами этого мероприятия сыграло значительную роль
в создании у людей впечатления, будто немецкие
парашютисты приземляются всюду. Даже в дворцовом
саду королевы Елизаветы.
219

Лидер рексистского движения в Бельгии Леон Дег-
рель, имевший своих сторонников главным образом в
той части страны, где население говорило
по-французски, ориентировался скорее на Муссолини, чем на
Гитлера. Дегрель получал из Рима значительные субсидии.
Он сам признал это после войны.
8 сентября 1937 года граф Чиано записал в свой
дневник: «Я снова решил давать рексистам субсидию».
По довоенному курсу указанная сумма
соответствовала примерно 9200 долларам.
Немцы сумели установить контакт с
фламандскими национал-социалистами на основе тех связей,
которые были налажены немцами еще в ходе
оккупации Бельгии в период Первой мировой войны.
Руководитель фламандской национальной лиги Стаф де
Клерк поддерживал постоянное взаимодействие с
офицерами немецкой разведки. Он получал денежные
субсидии (в 1939 году Берлин отпускал на его
ежемесячную газету по 800 марок в месяц). Как только
началась война, Стаф де Клерк создал в бельгийской армии
специальную организацию для ведения пораженческой
пропаганды. Много пропагандистских материалов
печаталось на територии Германии. Первая партия
таких материалов, в которых имелось также
подстрекательство к совершению актов саботажа, была
переброшена в Бельгию контрабандным путем в середине
января 1940 года одним из офицеров немецкой
разведки, а затем доставлена в Брюссель.
В марте и апреле Стаф де Клерк вел переговоры с
д-ром Шейерманом, в связи с его визитом к
руководителю голландских национал-социалистов. Немцы признак
вали эффективность деморализующей пропаганды,
которую вели так называемые полковые клубы фламандской
национальной лиги (VNV). В одном из немецких
официальных документов указывалось, что VNV «добилась
определенных успехов».
Важнейшие мосты через канал Альберта оказались по-
теряными не в результате деятельности фламандских
нацистов; это явилось следствием внезапности нападения
и неудачного для бельгийской армии стечения
обстоятельств. Офицер, который должен был отдать приказ о
взрыве мостов, оказался убитым в ту самую минуту,
когда приземлились немецкие планеры. Порученцы,
посланные его заместителем, не сумели добраться до мостов, а
220

сама охрана не смогла произвести взрыв: немцы
немедленно перерезали провода. «Измены здесь не было».
Нет также доказательств утверждениям, будто с
немцами сотрудничали бельгийские железнодорожники.
Такие подозрения французы высказали главным
образом в связи с беспорядком на железнодорожной
станции Суаньи 16 мая 1940 года, в результате чего
французские танки будто бы не удалось своевременно
выгрузить. Тщательное расследование, проводимое
бельгийскими железнодорожными органами,
показало, что полотно железной дороги на данном участке
оказалось разбитым в результате немецкой
бомбардировки 15 мая, однако 16 мая оно уже было
восстановлено. В тот же самый день танки выгрузили с
платформ. Ни о каком саботаже не могло быть и речи.
Члены фламандской национальной лиги (точнее, те
из них, которые не подверглись аресту) вели среди
гражданского населения ту же самую пораженческую
пропаганду, которой они занимались среди солдат.
При помощи заранее обусловленных, самых
разнообразных сигналов и средств немецким войскам
оказывалось содействие со стороны немцев, проживавших
в Бельгии. Подобные утверждения поступали из
бельгийских, французских и английских источников.
Прорыв немецких войск в Бельгии не играл
решающей роли в наступлении на Западном фронте, но все же
оказал большое влияние на ход кампании. Внимание
союзников было отвлечено, начавшиеся бои сковали
значительные части мобильных войск. Союзникам так и
не удалось вывести из боя и перебросить мобильные
войска на юг, чтобы отразить более опасную угрозу,
возникшую 13 мая на французской границе в наиболее слабо
защищенной ее части — в западной части «линии Ма-
жино», где не было закончено строительство укреплений.
ВТОРЖЕНИЕ В ЛЮКСЕМБУРГ
Наступавший в авнгарде танковый корпус Гудериа-
на быстро уничтожил заграждения на границе
Люксембурга.
Быстрый марш по территории великого герцогства
имел весьма важное значение для верховного командо-
221

вания немецких вооруженных сил: немецким танкам
требовалось как можно скорее прорваться через
Арденны и выйти к Маасу между Намюром и Седаном. В
связи с этим через границу Люксембурга было
переброшено некоторое количество агентов разведки,
переодетых в штатское, а также мотоциклы.
В задачу агентов входило прерывать телефонную
связь, а также предотвращать разрушение некоторых
объектов, чтобы люксембуржцы не могли помешать
быстрому продвижению немецких войск. Агенты
должны были следить за тем, чтобы люксембуржцы не
взорвали свою главную электрическую станцию.
Задачи по нарушению телефонной связи
пограничных постов, нападению на указанные посты и
возведению баррикад на проезжих улицах выполнялись не
одними только агентами немецкой разведки.
Еще в 1936 году в Люксембурге возникла
национал-социалистская группа молодежи, так называемая
Luxemburger Volkjugend. В январе 1940 года
руководители группы получили из Германии распоряжение
прекратить пропагандистскую деятельность,
поскольку «другие задачи, пока не уточняемые, явятся более
важными».
Часть пронемецки настроенных люксембуржцев
играла активную роль в действиях, способствующих
вторжению войск вермахта в Люксембург. Некоторые из
них утром 10 мая 1940 г. были арестованы и
вывезены во Францию.
Борьба в Люксембурге длилась очень короткое
время: 75 человек из состава вооруженных сил
Люксембурга сдались в плен, 6 жандармов и 1 солдат получи/
ли ранения. Убитых не было.
Ударные механизированные соединения группы
армий Рундштедта продвигались через Люксембург и по
бельгийской территории к Франции. Пройдя через
Арденны, они, почти не встретив сопротивления,
пересекли французскую границу и на четвертый день
операции достигли рубежа реки Маас.
222

ГЛАВА 4
КРУШЕНИЕ ФРАНЦИИ.
«БИТВА ЗА АНГЛИЮ»
НАСТУПЛЕНИЕ НЕМЕЦКИХ ВОЙСК НА ЗАПАДНОМ ФРОНТЕ
К маю 1940 года гитлеровское командование
развернуло на Западном фронте протяженностью около 800 км
от побережья Северного моря до швейцарской границы
три группы армий.
На северном крыле фронта против Голландии и
Северной Бельгии находилась группа «Б» под
командованием генерал-полковника Бока в составе 29 дивизий.
В центре была группа армий «А» под
командованием генерал-полковника Рундштедта, которая должна
была нанести главный удар. Она имела 45 дивизий, в
том числе танковую группу Клейста. На южном
крыле сосредоточилась группа армий «Ц» под
командованием генерала Лееба в составе 19 дивизий.
42 дивизии и одна бригада находились в резерве
главного командования.
223

Развертывание вооруженных сил Германии
соответствовало новому варианту «Желтого плана»,
разработанному весной 1940 года. Теперь предусматривалось
одновременное наступление по всему фронту с
нанесением главного удара через Люксембург — бельгийские
Арденны в обход франко-германской границы,
прикрытой «линией Мажино», в направлении Сен-Кантен —
Абвиль к побережью пролива Ла-Манш.
Главные силы французской армии и английские
экспедиционные войска занимали фронт около 650 кц.
между побережьем Ла-Манша и швейцарской границей.
Вдоль франко-бельгийской границы от Ла-Манша до
«линии Мажино» стояла 1-я группа армий в составе
44 дивизий. Она имела задачу в случае вторжения
немцев на территорию Бельгии выдвинуть две французские
армии и английскую экспедиционную армию на реки
Маас и Диль, а остальными силами оборонять фронт от
Лонгви до Намюра. На «линии Мажино» от
швейцарской границы до Люксембурга развернулись войска 2-й
группы армий в составе 25 дивизий. Им предстояло
удерживать этот укрепленный рубеж. В резерве
французского командования имелось 13 пехотных и 3
танковые дивизии. Кроме того, две французские армии бы
ли развернуты на границах с Италией и Швейцарией и
одна армия прикрыла южное побережье страны.
Военно-воздушные силы союзников имели во Франции до
1300 боевых самолетов первой линии. Союзные
войска уступали противнику и в численности, и в
техническом оснащении, и в боевой выучке.
Важное значение для военных союзников могли
иметь бельгийская (22 дивизии) и голландская армии^
(10 дивизий). Но Англия и Франция так и не сумели
до начала германского наступления договориться с
Бельгией и Голландией о совместных действиях.
Мюнхенская политика Англии и Франции, их
предательство по отношению к Чехословакии и Польше вызывали
у бельгийского и голландского правительств серьезные
сомнения в способности союзников оказать им в случае
гитлеровской агрессии эффективную помощь.
«Странная война» еще больше укрепила эти подозрения.
Поэтому Бельгия и Голландия стремились сохранить
нейтралитет. Король Бельгии и королева Голландии в
первые месяцы войны даже пытались взять на себя роль
посредников между воюющими державами, добиваясь
224

заключения мира. В Голландии питали иллюзии, что
стране удастся, как это было во время первой мировой
войны, остаться вне военных действий. Бельгийские
правящие круги были загипнотизированы страхом перед
Германией, а внутренние распри, разжигаемые
фламандскими сепаратистами и бельгийскими фашистами, и
гонения на коммунистическую партию раскалывали
силы народа.
Таково было положение, когда 10 мая 1940 года
гитлеровская Германия без объявления войны напала на
Голландию и Бельгию и начала генеральное наступление на
Западном фронте. Германская авиация подвергла
бомбардировке основные аэродромы на территории
Голландии, Бельгии и Северной Франции. Пикирующие
бомбардировщики с включенными общими сиренами наводили
ужас, сеяли панику. Под прикрытием авиации, широко
используя воздушные десанты, германские танковые и
моторизованные колонны устремились на запад.
В тот же день голландское и бельгийское
правительства обратились к Англии и Франции за помощью.
Англо-французское командование отдало приказ 1-й
группе армий приступить к осуществлению плана «Д».
Спустя несколько часов союзные войска вступили в
Бельгию. Но германская группа армий «Б» быстро
сломила сопротивление голландской и бельгийской армий
и, сбивая англо-французские части, продвигалась
вперед. 13 мая голландское правительство выехало в
Лондон. 14 мая голландская армия по приказу ее
главнокомандующего Винкельмана капитулировала. За
несколько часов до прекращения военных действий, уже
во время переговоров о капитуляции,
немецко-фашистская авиация подвергла варварской бомбардировке
Роттердам. Город был разрушен, погибло около тысячи
человек. Цель этой варварской бомбардировки
заключалась в том, чтобы запугать население, показать, что его
ожидает в случае сопротивления.
Вечером 16 мая германские войска заняли
столицу Бельгии Брюссель. Германская группа «А» прошла
Люксембург и Юго-Восточную Бельгию и 13 мая
захватила плацдармы на западном берегу реки Мааса,
севернее Диана. Южнее гитлеровские армии, создав
огромное численное превосходство над обороняющимися
французскими войсками, прорвали фронт у Седана.
Форсировав здесь реку Маас, германские танковые дивизии
8 3ак. 1381
225

начали развивать наступление в общем направлении
на Сен-Кантен. 21 мая немецкие войска достигли
побережья Ла-Манша, отрезав 28 французских и
английских дивизий от главных сил.
К этому времени общее стратегическое положение
союзных армий резко ухудшилось на всем фронте.
Связь была прервана, управление войсками в
значительной мере утрачено. Отрезанные друг от друга,
французские дивизии часто сражались вслепую. Положение
осложнилось тем, что огромные массы беженцев зацру-
дили дороги. Сотни тысяч людей, вереницы автомобилей,
повозок, велосипедов, инвалидных колясок двигались
наугад. Немецкие самолеты беспощадно обстреливали
и бомбили их.
Обострились отношения между союзниками —
Англией и Францией. 14 мая французское правительство
потребовало от Англии немедленной помощи авиацией.
Английское правительство в конце концов направило
10 эскадрилий, оставив 25 эскадрилий — минимум,
необходимый для обороны самой Англии. Франция,
поддержанная Англией, пыталась добиться немедленного
вмешательства Соединенных Штатов в войну, но
президент Рузвельт отклонил эту просьбу как невыполнимую.
Неудачи на фронте усилили позиции пораженцев во
французском правительстве. Из Мадрида был вызван
находившийся там в качестве посла духовный отец
капитулянтов маршал Петэн, а из Бейрута прибыл его
ближайший сподвижник генерал Вейган.
Катастрофа за катастрофой обрушивалась на
союзный фронт. Попытка Вейгана, сменившего Гамелена на
посту главнокомандующего, остановить германские
армии не удалась. Бельгийский король Леопольд III
дал приказ о капитуляции, что с его стороны явилось
актом национальной измены. 28 мая бельгийская
армия сложила оружие.
С выходом Бельгии из войны союзные войска во
Фландрии оказались прижатыми к побережью. Они
имели в своем распоряжении только один порт — Дюнкерк.
26 мая под прикрытием огня военных кораблей и
авиации союзные войска, ведя ожесточенные
арьергардные бои, начали эвакуацию. На Британские острова
было вывезено из Дюнкерка 338 тыс. солдат и офицеров,
в том числе 224 тыс. солдат английской
экспедиционной армии. 40 тыс. французских солдат и офицеров
226

попали в плен. Вся материальная часть британских
экспедиционных сил досталась врагу. Дюнкерк был
тяжелым испытанием для Англии.
После сражения у Дюнкерка генерал Вейган,
вступивший в командование французскими войсками 19 мая
по возвращении из Бейрута, получил возможность оце-
Порт Дюнкерк после эвакуации союзных войск.
Фотография. Май 1940 г.
нить обстановку. В результате потерь, понесенных в
боях, сдачи в плен сотен тысяч на реке Маас и на севере,
капитуляции 1-й армии в Лилле и, наконец, эвакуации
более 100 тысяч французских войск из Денкерка силы
французской армии на фронтах серьезно сократились.
Потери включали 24 пехотные дивизии (13 из них
активных, в том числе шесть из семи моторизованных
дивизий, бывших на фронте на 10 мая), все три легкие
механизированные дивизии, две легкие кавалерийские
и одну бронетанковую дивизию. Кроме того, французы
лишились ценной поддержки английских дивизий,
исключая 51-ю пехотную и бронетанковую дивизии,
которые, будучи отрезаны от остальных войск армии лорда
Горта, не смогли эвакуироваться и продолжали
сражаться в нижнем течении реки Сомма, пока в конце концов
не возвратились в Англию.
На фронте протяженностью 360 километров от
берега моря до «линии Мажино» французы располагали
43 активными пехотными дивизиями (некоторые из
них понесли тяжелые потери), тремя легкими
кавалерийскими всего с 36 бронеавтомобилями (из штатных
112) и тремя бронетанковыми дивизиями с 40
танками (из штатных 200).
Для удержания «линии Мажино» от Мозеля до Юры
У французских войск имелось всего 17 дивизий —
227

только одна из них активная — вместе с войсками,
оборонявшими форты «линии Мажино». Тем временем в
тылу французских армий остатки бельгийской и Маас-
кой армий переформировались в семь легких пехотных
дивизий. Их переформирование должно было
закончиться к 15 июня. К этому времени, по мнению Вейга-
на, наличные силы составят всего 60 дивизий против
130 немецких дивизий, в том числе 10 танковых. Но
предоставит ли противник французам это время — до
15 июня — для перегруппировки сил? В любом
случае в связи с его превосходством в численности и
вооружении предстоящее сражение было бы безнадежным
для Франции и возможно было только одно решение.
«После Дюнкерка, — писал генерал Гамелен и имел
для этого основания, — мы не смогли бы удерживать
фронт между Соммой и Эной остававшимися у нас
силами. Таким образом, у нас оставалось только два
выхода: или просить перемирия, или отступить в
колониальные владения Франции. Только второе решение было
достойно Франции, но в этом случае нельзя было
медлить; следовало создать плацдармы, прикрывающие
французские порты, и немедленно приступить к
эвакуации... Французское восстановление зависело от
колониальных владений и Англии».
Для этого неообходимо было завязать
оборонительное сражение на Сомме и Эне с последующим
отступлением вдоль главной оси, что дало Франции месяц
отсрочки для перевозки войск в Северную Африку по
Средиземному морю и мобилизации ресурсов. Эти ресурсы
могли бы изменить обстановку к концу июня 1940
года и позже.
Однако генерал Вейган иначе представлял себе буду^
щее. 24 мая он сказал секретарю военного кабинета Бс-
дуэну: «Оставшиеся у нас пятьдесят дивизий
образовали бы непрочную линию фронта, что в случае
неизбежного прорыва затруднило бы организованное отступление
и отход в необходимом направлении, даже если бы он
был подготовлен заранее». Далее он пришел к такому
заключению: «Армия должна твердо удерживать
позиции на Сомме и Эне, а когда ее сопротивление будет
сломлено, оставшиеся очаги сопротивления должны
держаться до конца, чтобы сохранить нашу честь».
25 мая на заседании Военного комитета он открыл
прения, внеся предложение: «Сократить протяженность
228

фронта, избрав либо линию, идущую от морского
побережья до Луары, с правым флангом, висящим в
воздухе, и, оставив «линию Мажино», либо удерживать
линию фронта, включающую «линию Мажино», но
оставив при этом Париж».
БОИ МЕЖДУ СОММОЙ И ЭНОЙ
Генерал Вейган, отказавшись от своего же
предложения, также отверг предложение отступить с линии
Сомма — Эна до линии Сена — Марна «в связи с
отсутствием резервов для осуществления планомерного
отступления», хотя много отступлений с такими же
резервами осуществлялось ранее и впоследствии в
период между 1941 и 1945 годами. Таким образом, он
возвратился к своему решению, выдвинутому в
предыдущий день: «Удерживать существующую на данный
момент позицию. Она может быть прорвана... тогда
должны быть образованы отдельные очаги
сопротивления. Каждая часть армии должна с честью
обороняться до конца».
В своих мемуарах Вейган объясняет: «Я с самого
начала имел в виду это решение: стоять насмерть на
позиции между Соммой и Эной».
26 мая генерал сказал Бодуэну: «Если мы не
устоим, мне предстоит мрачная перспектива встретиться с
немцами в Компьене, как двадцать два года назад, но в
противоположной роли». (Вейган присутствовал при
подписании немцами капитуляции в 1918 году в
железнодорожном вагоне в Компьене).
Гитлер, который стремился к союзу с Англией, как
он заявил в штабе Рундштедта в Шарлевиле 24 мая
предпочитал уничтожить ее «континентальный меч» —
Францию, а затем заставить Англию присоединиться
к нему. Во всяком случае, еще 29 мая в Камбре он
проинформировал командующих группами армий о своем
решении быстро «перегруппировать танковые
соединения для развития действий в южном направлении,
чтобы покончить счеты с французской армией».
В соответствии с этим решением танковые силы
немцев были выведены из Фландрии, и генерал Бок,
оставив свою 18-ю армию добивать противника в Дюнкер-
229

ке, отвел подчиненные ему 4-ю, 6-ю и 9-ю армии на
реку Сомму, удлинив фронт группы армий Рундштедта
(2-я, 12-я и 16-я армии), уже развернутых на реках Эна
и Элет. Десять танковых дивизий были организованы
в пять танковых корпусов, три из которых были
приданы Боку и два Рундштедту.
Под командованием Бока 15-й танковый корпус
генерала Гота занял исходную позицию в нижнем течении
Соммы между морским побережьем и Амьеном в
направлении низовья Сены. Два других танковых
корпуса (14-й и 16-й — группа Клейста) развернулись в
среднем течении Соммы и с плацдармов Амьена и Поронне
двинулись в направлении на Париж. Вслед за ними
танковая группа Гудериана (34-й и 41-й танковые корпуса)
форсировала Эну и развернула наступление в
юго-восточном направлении к швейцарской границе, заходя в тыл
«линии Мажино» и французским восточным армиям.
Со своей стороны Вейган принял следующую
диспозицию:
на левом фланге 3-я группа армий (Бессон) должна
была прикрыть пути к низовью Сены и Парижу
силами 10, 7 и 6-й армий, располагавшихся на фронте от
района Соммы до Невшателя;
в центре 4-я группа армий (Хюнтцигер) силами 4-й
армии имела задачу прикрывать направление на Лангр,
находясь в районе реки Эна; 2-я армия оставалась
южнее Седана;
на правом фланге 2-я группа армий должны была
защищать «линию Мажино» и Рейн силами трех
армий: 3,5 и 8-й.
Хотя «линия Мажино» была сильна, французский
новый фронт, обращенный на север между рекой Маас,
и морем, был слабее, в особенности его левый фланг. На
реке Эна — рубеж, который французские войска
заняли 16 мая, — французы имели время для
организации обороны, тогда как на реке Сомма этого времени
не оказалось. Здесь французы не могли прикрыть
бреши, имевшиеся в обороне, потому что на южном берегу
Соммы немцы захватили обширные и неприступные
предмостные плацдармы у Амьена и Перонне, с
которых они в любое время могли перейти в наступление.
Кроме того, плотность французских оборонительных
линий была мала: всего одна дивизия на каждые 11 —
15 километров фронта.
230

Французские резервы, способные закрыть брешь в
линии фронта или перейти в контратаку, были
исключительно слабы. Поэтому, чтобы компенсировать
недостаточность сил, способных оказать сопротивление
немецким танковым соединениям, Вайген распорядился
создать систему опорных пунктов, названных «очагами
сопротивления»; созданные в населенных пунктах и
лесных массивах и вооруженные 75-мм пушками в
качестве противотанковых средств, эти опорные пункты
должны были продолжительное время оказывать
сопротивление противнику, даже будучи обойдены с флангов и
окружены. «Эта система, — писал генерал Рекуин, —
была лишь последним прибежищем, позволяющим этим
слабым, но отважным войскам с честью оказать
сопротивление, прежде чем быть сокрушенными».
«Поэтому необходимо, — писал впоследствии
генерал де Голль, — не только завязать оборонительное
сражение в стиле 1918 года, но и отказаться от идеи
создания непрерывного фронта и маневрировать,
маневрировать...» Фактически он предложил генералу Вейгану
создать из еще оставшихся в строю 1200 танков и
нескольких пехотных дивизий две контратакующие
группировки: одну севернее Парижа и вторую южнее Реймса — и
«наносить неожиданные удары на флангах того или
иного из немецких механизированных корпусов,
которые, продвигаясь вперед после прорыва фанцузских
оборонительных линий, оказались бы расчлененными по
фронту и растянутыми в глубину».
На рассвете 5 июня люфтваффе яростно атаковали
позиции и тылы французской 3-й группы армий, а
танковые соединения немцев с плацдармов в Амьене и Пе-
ронне перешли в наступление, используя мосты,
уцелевшие от разрушения и находившиеся к западу от
Амьена. Фюрер тут же объявил по радио: «Сегодня началось
второе огромное наступление с использованием новых
огромных ресурсов!»
Немцы не замедлили обнаружить, что у противника
что-то изменилось. К этому времени французские
солдаты, получившие боевой опыт и сосредоточенные в
опорных пунктах, начали оказывать упорное
сопротивление, и французские 75-мм пушки стали наносить
большие потери немецким танковым частям.
«Французы оказывают сильное сопротивление, — писал
генерал Лист. — Нигде не видно признаков деморализа-
231

ции. Мы являемся свидетелями появления новой
французской тактики ведения боя».
В 13.00 командующий французской группой армий
донес: «Хотя немцы просочились в наше
расположение, опорные пункты держатся. На западе 15-й
танковый корпус был остановлен на второй линии обороны,
в 12 километрах от Соммы. В центре 14-й и 16-й
танковые корпуса задержаны на первой линии обороны.
На востоке войска 9-й немецкой армии остановлены в
районе Шмен-де-Дам».
На следующие сутки, хотя в центре французы
продолжали сдерживать оба танковых корпуса
противника, на флангах сопротивление французов ослабло. На
западе 15-й танковый корпус немцев подавил опорные
пункты 10-й армии, обойдя и окружив две дивизии,
удерживавшие левый фланг французов. На востоке немцы
оттеснили войска 6-й армии на южный берег Эны. «К
вечеру, — пишет Вейган, — под влиянием этих
успехов противника на наших флангах я должен был
принять решение отступить на рубеж рек Авр — Эна.
Наши резервы оказались слишком слабы и не смогли
предотвратить прорывы противника в наше расположение».
Утром 7 июня 17-я танковая дивизия немцев,
обойдя опорные пункты на левом фланге французских сил,
достигла пункта, расположенного в 40 километрах от
Руана.
Контрнаступление, предпринятое наспех
сформированной группой, состоявшей из остатков танковой
дивизии, трех легких кавалерийских и одной пехотной
дивизии, оказалось безуспешным. 51-я шотландская
пехотная дивизия и 9-й корпус оказались отрезанными
от 10-й армии. На востоке французы еще удерживались-
на реках Авр, Уаза и в нижнем течении реки Эна.
Получив донесения о происшедших изменениях
обстановки, военный кабинет решил, что сражение проиграно.
Сражение на Сомме было проиграно. 8 июня 7-я
танковая дивизия Роммеля, прорвав фронт, потеснила 10-ю
армию, расколов ее на две части, одна из которых
откатилась в направлении на Гавр, а другая — на юг в
направлении на Понтуаз. Разрыв фронта французов в низовье
Сены еще более расширился. Вейган начал принимать
меры по ликвидации этой бреши и прикрытию Парижа.
На востоке после форсирования Эны, немцы
образовали плацдарм в Суассоне. 6-я французская армия от-
232

ступила к реке Марне. 3-я группа армий образовала
фронт в секторе нижнего течения Сены и на Марне,
прикрыв Париж. «Если этот фронт будет прорван, —
заявил Вейган, — координированная оборона этой
территории будет невозможна».
9 июня танки Роммеля вышли на правый берег
Сены у Эльбефа. Полностью изолированный левый фланг
10-й французской армии был прижат к морю в районе
западнее Дьеппа и после неудачной попытки
эвакуироваться морем 12 июня капитулировал перед
танками Роммеля.
Диспозиция французских войск сложилась
следующим образом: от побережья моря до Верона — 10-я
армия; в прикрытии Парижа — 7-я и Парижская
армии; на реке Марна — 6-я армия. К утру 9 июня
сражение завязалось к востоку от Эны. Теперь наступила
очередь вступить в бой группе армий Рундштедта,
причем в результате сопротивления французских войск, на
двое суток задержавшего продвижение немецких 14-го
и 16-го танковых корпусов к югу от Амьена, эти
корпуса были отобраны у Бока и переданы в группу армий
Рундштедта. Теперь в его подчинении находилось
четыре танковых корпуса из пяти. Все они были
брошены в наступление на Шампань. Главная сцена боевых
действий переместилась на восток.
На реке Сомма, благодаря наличию захваченных
ранее плацдармов, немцы получили возможность
перейти в наступление своими танковыми соединениями без
предварительной подготовки. На реке Эна немецкой
пехоте понадобилось проложить путь для танков, и 9
июня пехотные части 12-й армии атаковали позиции 4-й
французской армии на Эне в районе Невшателя.
На французском правом фланге 14-я пехотная
дивизия отбросила немецкие части, форсировавшие реку,
и захватила 800 пленных. В центре на различных
участках фронта 2-я дивизия также отбила все атаки, а
именно в этом секторе 39-й и 41-й танковые корпуса
Гудериана должны были форсировать Эну.
Лишь к концу суток, узнав о захвате небольшого
плацдарма на одном из участков левого берега реки,
Гудериан решил за ночь переправить на этот участок
1-ю танковую дивизию с задачей начать наступление в
10 часов следующего дня, за той дивизией должна
была последовать 2-я танковая дивизия. Вечером началь-
233

ник штаба сухопутных войск вермахта Гальдер
записал: «... противник ожесточенно сопротивляется по
всему фронту».
Однако генерал Вейган не считал, что
продолжительное сопротивление возможно. На совещании 9 июня он
сообщил: «Наши армии ведут последний оборонительный
бой. Если он будет проигран, они будут обречены на
быстрое уничтожение». В этот вечер он приготовил доклад
председателю Военного комитета для вручения на
следующий день. В нем говорилось: «Окончательный прорыв
наших фронтов может произойти в любой момент...
Наши армии в этом случае будут сражаться до конца, но их
полный разгром был бы вопросом времени».
В 6.00 10 июня 1-я танковая дивизия немцев liepe-
правилась на левый берег Эна, за ней последовала
пехота. Вслед за этим немцы перешли в наступление на
вторую линию обороны 4-й французской армии.
«Французские танки не встречают сопротивления на
открытой местности, — писал Гудериан, — потому что,
согласно новой тактике французов, они организуют
оборону в населенных пунктах и лесных массивах, и у этих
опорных пунктов наша пехота встречает упорное
сопротивление: бои идут за каждый дом и каждое
укрепление».
Однако к 16.00 французские опорные пункты были
подавлены, и немецкие танки продолжали наступление.
Примерно часом позже они были атакованы с фланга
французской бронетанковой группой. «Однако, —
доносил французский командир, — французские танки
пришли слишком поздно. Они вскоре были
обнаружены, и элемент внезапности был потерян. Завязалась
беспорядочная схватка, в которой французские тяжелые
танки «В» — сильнейшие в мире в тот период — нанесли
тяжелые потери немецким танковым частям».
Гудериан, сам попавший в эту атаку, так описывает эту
сцену: «В одном пункте я безуспешно пытался вывести
из строя танк «В» с помощью трофейной французской
противотанковой 47-мм пушки, однако все снаряды
рикошетом отскакивали от толстой брони французского
танка! Трофейные 37-мм и 25-мм пушки также
оказались неэффективными. В связи с этим мы понесли
тяжелые потери».
Французские танки продвинулись на 3—4
километра, выручив полк, попавший в окружение в ближайшей

деревне, и уничтожили около ста немецких танков и
бронеавтомобилей. Однако противнику было дано
время для перегруппировки его сил в тылу, и, поскольку
это не было своевременно обнаружено, дальнейшие
действия французских танков были нерешительными.
«Здесь, в районах Седана и Динана, — докладывал
начальник штаба Северо-Восточного фронта, —
французские механизированные части не имели возможности
использовать эффективно свою ударную мощь. Перед
подавляющим численным превосходством
противника французские танки и пехота были бессильны
изменить ход борьбы, несмотря на блестящие успехи
местного характера».
Тем временем 2-я танковая дивизия немцев, в свою
очередь, развернулась со своего исходного пладцарма,
во второй половине дня подошла к северной окраине
Реймса, тесня 6-ю французскую армию к Марне.
Обойденная с левого фланга, французская 4-я армия
должна была оставить позиции на Эне, поддерживая при
этом связь с 6-й армией слева и 2-й армией справа.
Остатки поредевших и изнуренных частей достигли
новой линии фронта, шедшей по Марне и Рейну, что
означало конец организованного сопротивления.
В тот же день — 10 июня — к западу от Парижа
немцы форсировали Сену в ее нижнем течении, тогда
как на востоке они подходили к Марне. Таким образом,
Парижу создалась угроза с обоих флангов. Вечером
того же дня правительство приняло решение покинуть
столицу, что в конце концов привело его в Бордо. Генерал
Вейган со своим штабом также покинул Париж. Тогда
же стало известно, что Италия вступает в войну.
К утру следующего дня немцы навели три
переправы в нижнем течении Марны. Еще далее к востоку
танковая группа Клейста форсировала Эну: теперь в
Шампани действовало восемь танковых дивизий немцев.
Реймс пал.
Надежд удержать Париж уже не оставалось. В
11.00 Вейган с согласия Военного комитета объявил
Париж «открытым городом». Французские войска
оставили столицу, не имея какой-либо стратегической
цели: они ни к чему не были подготовлены, потому что
добиться изменения обстановки во французской
метрополии уже было невозможно и прикрывать в тылу
было нечего, так как главнокомандующий не собирал-
235

ся отступать в Африку через Средиземное море.
Дороги, на которых отступавшие войска были захлестнуты
потоком беженцев, были дорогами, неизбежно
ведшими к полной капитуляции.
Утром 11 июня Вейган подсчитал потери: на
бумаге у французов все еще оставалось 52 дивизии, однако
они были эквивалентны всего 30 дивизиям.
Фактически 11 дивизий имели не более 50 процентов состава,
13 дивизий —25 процентов, тогда как от 10 дивизий
мало что уцелело. В резерве главнокомандующего
имелась всего одна дивизия.
Французскому штабу представлялось только два
решения: либо продолжать удерживать «линию Мажино»,
а в центре и на левом фланге отступать в южном
направлении, что неминуемо привело бы к окружению всех
военных сил Франции, либо начать отступление всеми
армиями. Вейган выбрал последнее. Цель отступления —
«прикрытие центра страны так долго, насколько будет
возможно».
Был установлен конечный рубеж отступления,
проходящий через Кан, Алансон, Тур, Бриар, Морван, Кот-
д'Ор и Юра. Гарнизоны на «линии Мажино» должны
были продолжать сопротивление, пока не закончится
общее отступление.
В 19.00 11 июня состоялось заседание Верховного
совета, на котором присутствовали маршал Пет;ш,
генералы Вейган и де Голль от Франции и Черчилль, Иден
и генералы Испей и Спирс — от Англии. Вейган
обрисовал обстановку в мрачных тонах и заявил, что
«последняя линия обороны прорвана и все резервы
израсходованы. Французы находятся на острие ножа и не
знают, в какую сторону рухнут с минуты на минуту».
После выступления Вейгана был вызван генерал ЖорЖ^
который доложил, что, если «противник возобновит
атаки танками и авиацией, существует опасность, что
силы французов будут сломлены». К этому Вейган
добавил, что, «как только французские боевые порядки
будут опрокинуты, а это случиться скоро, надежд на
восстановление фронта нет из-за отсутствия резервов.
В этом случае я не вижу возможности предотвратить
захват всей Франции».
«Эти три часа бесплодных переговоров ни к чему не
привели, — вспоминает генерал де Голль. — Я
подумал: насколько пуста эта болтовня, потому что она не
236

направлена на единственное плодотворное решение —
эвакуацию за море».
12 июня обстановка еще более усложнилась.
Оборонительные позиции, прикрывавшие Париж,
атакованы не были, но на западе крупные силы противника
форсировали Сену в ее нижнем течении. На востоке,
южнее Сарны, немцы достигли Монмирая, в Шампани
их танковые соединения продвигались с молниеносной
быстротой.
«Предел достигнут, — писал Вейган, —
французская последняя линия обороны повсюду
разваливается. Битва за Францию проиграна. Мое решение
твердо: через несколько часов я буду просить
правительство заключить перемирие».
С этого времени главнокомандующий утратил
всякий интерес к военным операциям и обратил все свои
усилия на достижение перемирия. Сам он пишет: «Я
обеспечил наилучшие условия для отступления, но на
этом моя роль главнокомандующего отходила на
второй план. Более важными становились мои
обязанности в качестве советника правительства, требовавшие
все больше времени».
ПАДЕНИЕ ПАРИЖА
13 июня войска вермахта после форсирования
Сены к западу от Парижа продолжали преследовать 10-ю
армию, отступавшую в Бретань. В этот же день
Парижская и 7-я армии оставили оборонительные линии
вокруг Парижа и двинулись в обход столицы на восток и
на запад, чтобы образовать временную оборонительную
линию к югу от Парижа. На марше они постоянно
подвергались ударам авиации противника и угрозе
окружения немецкими танковыми силами. То же
испытала и отступавшая 4-я армия.
Маневр французских армий оказался неудачным.
Обессиленные четырьмя сутками боев и ночными
переходами, войска не производили впечатления
организованной силы. К 13 июня некоторые дивизии имели
в своем составе не более нескольких сотен людей. Связь
с ними была нарушена. Движение колонн войск по-
прежнему было затруднено потоками беженцев, следо-
237

вавших одними с ними дорогами из Парижа, Северной
Франции и Бельгии.
14 июня немецкие войска вошли в Париж, в котором
им предстояло оставаться четыре года. В этот день
немецкое командование распорядилось продолжать
преследование отступающих французов в трех направлениях:
— на юго-запад, в направлении на реку Луара, был
направлен 14-й танковый корпус с задачей отрезать
французские войска, отходившие на Бордо;
— на юго-восток, в направлении на Дижон и Лион,
форсировать альпийские перевалы, атаковав с тыла
удерживавшие их войска;
— на восток, в направлении на плато Лангр и
швейцарскую границу, — танковую группу Гудериана с
задачей отрезать пути отступления французских войск
от «линии Мажино».
Вечером 14 июня французская ставка прибыла/ в
Виши. Парижская и 7-я армии отступили на рубеж
реки Луара, оставив прорехи в линии фронта на востоке
и на западе.
15 июня французский генеральный штаб донес Вей-
гану, находившемуся в Бордо: «Армии полностью
потеряли контакт между собой. Организовать
непрерывный фронт невозможно из-за отсутствия резервов».
На западе противник пробивался к «Бретонскому
редуту», тогда как на востоке танковые соединения
продолжали движение на Дижон, чтобы пленить 2-ю
группу армий, накануне начавшую отступление с «линии
Мажино». Предпринятое с опозданием, отступление этой
группы по вине Вейгана оказалось безуспешным, и
16 июня группа капитулировала перед подошедшим
танковым корпусом Гудериана. Лишь один
французский пехотный корпус успел перейти границу
Швейцарии и был интернирован.
Тем временем 1-я немецкая армия, подошедшая/из
района Саара, перешла в наступление с севера на район
Вогез. Одновременно с ней на этот же район с востока
начала наступать 7-я армия вермахта. Теснимые со всех
сторон и отрезанные от путей отхода, 3, 5 и 8-я
французские армии были оттеснены в Вогезы. 22 июня Вей-
ган приказал этим армиям капитулировать. Всего
сдалось в плен 400 тысяч человек.
«С 17 июня и далее, — пишет генерал Ротон, —
давление немцев было ошеломляющим. Исключая бои
238

на Луаре, координированные оборонительные действия
больше нигде не осуществлялись». Теперь весь вопрос
состоял в заключении перемирия.
В ночь с 16 на 17 июня кабинет Рейно пал и был
замещен правительством Петэна. Первым шагом
этого правительства была просьба о перемирии. 17 июня
Петэн обратился по радио к французскому народу с
призывом прекратить сопротивление. «Это, — писал
генерал Жорж, — вконец сломило волю французской
армии к борьбе».
17 июня фюрер отдал особый приказ о том, что
«оккупация Шербурга и Бреста является делом чести
немецкой армии». Генерал Гот, командовавший 15-м
танковым корпусом, наступавшим в авангарде 4-й армии
в направлении низовья Луары, немедленно бросил 7-ю
танковую дивизию Роммеля на Шербург, а 5-ю
танковую дивизию — на Брест. 18 июня немецкие танки
вошли в Ренн, где взяли в плен штаб 1-й армии с ее
командующим, ликвидировав таким образом «Бретонский
редут». На следующий день две танковые дивизии
легко заняли Шербург и Брест и затем продолжили
движение на юг, к нижнему течению Луары и к Рошфору.
19 июня между Сомюром и Туром противник
подавил последние очаги сопротивления на Луаре.
Остатки французских войск были отведены к реке Шер.
С 21 по 25 июня, несмотря на сопротивления
арьергардов, жертвовавших собой, чтобы прикрыть
отступающие части, и даже изолированных групп,
устраивавших засады на дорогах, уставших от непрерывного
отступления и встречавших там свою гибель, немцы
продолжали свой марш, приведший их на линию Ру-
айан, Ангулем, Клермон-Ферран, Сент-Этьенн и,
наконец, Гренобль. Только тогда перемирие было
заключено. Но с 10 июня французы были в состоянии войны
с Италией, и другое сражение, франко-итальянское, уже
шло на Юго-Восточном фронте, где французская
Альпийская армия, несмотря на свою малочисленность,
вписала в историю выдающуюся главу. Объявляя о
начале войны, дуче заявил, что Италия вступила в войну,
чтобы «освободить» Савойю, Ниццу, Корсику... и так
далее. Однако итальянские армии, развернутые вдоль
границы Альп, задержались с наступлением до тех пор,
пока немцы не достигли долины реки Рона, преследуя
по пятам небольшую французскую Альпийскую ар-
239

мию генерала Орли. Лишь после 20 июня итальянцы
перешли в наступление своими двумя армиями (1-я и
4-я) в составе 24 дивизий, из которых 16 дивизий были
в первом эшелоне. В их тылу восемь дивизий 7-й
армии были готовы поддержать наступление. Таким
образом, на Альпийском фронте было сосредоточено
32 итальянские дивизии.
Против этих сил стояла французская Альпийская
армия, насчитывавшая всего три дивизии категории «В»:
64, 65 и 66-я пехотные дивизии и три «крепостных
сектора» (гарнизоны укрепленных секторов Приморские
Альпы, Дофинэ и Савойя), каждый эквивалентный
крепостной дивизии. Таким образом, шесть французских
дивизий противостояли 32 итальянским. Однако
простое сосредоточение итальянских войск в высокогорных
узких долинах, в которых они не могли развернуться,
привело лишь к увеличениию их потерь от огня
французской артиллерии, заранее пристрелявшей «зоны
поражения» и имевшей отличные наблюдательные посты
на вершинах гор. 11 июня генерал Орли привел в
действие весьма эффектный план уничтожения проходов
в горных перевалах, что чрезвычайно затруднило
наступление итальянцев в пограничной зоне и
снабжение их наступавших войск.
Все атаки итальянцев на горные перевалы были
отбиты оборонявшими их немногочисленными
подразделениями. Однако к 21 июня в приграничной зоне
итальянцам удалось достичь некоторых частных успе'-
хов. На этих достигнутых ими рубежах, ни один из
которых не вышел за пределы приграничной зоны,
итальянская армия дождалась перемирия. Все
оборонительные позиции французов — от Швейцарии до моря —
остались нетронутыми до конца боевых действий.
Итальянский народ, втянутый в войну страдавшим
манией величия Муссолини, был настроен против
войны с Францией. Более того, немцы, которые должны бьК
ли открыть горные перевалы своим союзникам, связав
Альпийскую армию с тыла, сами были задержаны до
перемирия изолированными французскими частями на
реке Изер, в Шартрезе и на Лак дю Бюржет.
240

ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЯ ФРАНЦИИ
Военная отсталость Франции, убежденность ее
военного руководства в неприступности «линии Мажино»,
пренебрежение современными достижениями военной
науки были важными причинами, приведшими
Францию к поражению.
Полковник французской армии, участник второй
мировой войны Анри Гутар утверждал:
«В 1940 году французские солдаты, недостаточно
вооруженные, плохо используемые тактически в
соответствии с устаревшими наставлениями 1918 года,
неудачно развернутые стратегически и ведомые
командирами, не верившими в победу, были разгромлены в
самом начале сражения».
Первый их главнокомандующий, Гамелен, с
фатализмом наблюдал за приближением катастрофы.
«Надвигаются ужасные дела», — говорил он и, как только
завязались первые бои, перестал руководить боевыми
действиями, потому что это были не «его действия», а
генерала Жоржа.
Другой главнокомандующий, Вейган, призывал
только к «борьбе до последнего солдата за сохранение чести»,
а затем — к заключению перемирия. Более того, 19
июня он произнес многозначительные слова: «Я был
призван только тогда, когда повсюду началась неразбериха!»
Фаталистическое принятие поражения
французскими верховными лидерами проявилось вскоре после
первых неудач. Уже 5 июня, в день сражения на Сомме,
Вейган сказал на Военном комитете: «Если
начинающийся бой будет проигран, то вступить в переговоры с
противником не было бы трусостью», что могло
бы'показаться довольно странным способом выражения
стремления к победе. Однако маршал Петэн
согласился с ним и заявил, что «абсолютно поддерживает»
генерала Вейгана.
К 8 июня, когда Роммель врывался в Эльбеф,
сражение считалось безоговорочно проигранным, и на
утреннем совещании Вейган говорил о «зияющей ране»,
которая раскрылась в расположении 10-й армии. В этот
день генерал де Голль, недавно назначенный
заместителем военного министра, посетил Вейгана в его
штабе. Последовал следующий разговор:
«... Несколько минут беседы было достаточно, что-
241

бы понять, что он примирился с мыслью о поражении
и принял решение о перемирии...
— Как видите, — сказал мне
главнокомандующий... — немцы... переходят Сомму. Я не в состоянии
им помешать.
— Ну что ж, и пусть переходят. А дальше?
— Дальше последуют Сена и Марна.
— Так. А затем?
— Затем? Но ведь это же конец!
— Конец? А весь мир? А наша империя?
Генерал Вейган горестно рассмеялся.
— Империя? Это серьезно! Что же касается
остального мира,то не пройдет и недели после того, как меня
здесь разобьют, а Англия уже начнет переговоры с
Германией».
Со своей стороны, маршал Петэн сказал
государственному министру Л.Марэну, что он нисколько не
боится встречи с Гитлером, он бы охотно обратился
к,нему как солдат к солдату, и, таким образом, добился бы
от него большего, чем добьется в результате
переговоров между дипломатами.
Однако существовало и другое решение, кроме
окончательного пассивного ожидания развала французской
армии. В ночь с 9 на 10 июня председатель Военного
комитета Рейно вызвал к себе де Голля, чтобы
посоветоваться по поводу нависшей над Парижем угрозы и
неизбежности объявления войны Италией. «Перед лицом
столь неблагоприятных известий я мог предложить
только одно: пойти на крайние усилия, немедленно
перебазироваться в Африку и присоединиться к
коалиционной войне.. При данных условиях и в данных
территориальных рамках единственным выходом являлась
капитуляция. Либо надо было с этим примириться —
к чему уже склонялись многие, — либо следовало
изменить рамки и условия борьбы. «Новая Марна» была
возможна, но только на Средиземном море».
Однако генерал Вейган не видел этого решения. В
18.00 10 июня он также посетил председателя
Военного комитета. Де Голль присутствовал при этом
свидании, и вот что он записал:
«Генерал Вейган сел и тут же приступил к
изложению своей точки зрения по поводу сложившейся
обстановки. Вывод его был очевиден: мы должны немедленно
просить перемирия. Председатель Военного комитета
242

пытался оспаривать мнение главнокомандующего,
однако Вейган упрямо настаивал на своем: сражение в
метрополии проиграно, необходимо капитулировать».
В 18.00 12 июня, отдав приказ о всеобщем
отступлении, Вейган в первый раз официально доложил
Военному комитету о необходимости заключить
перемирие. «Главное — избежать полного развала армии, —
говорит он, — и поэтому мы должны немедленно
просить у немецкого правительства перемирия». Далее он
добавляет: «Теперь Франция может без стыда просить
о перемирии. Я горжусь тем, как мы дрались на Сомме,
этот бой восстановил честь французской армии, и
дальнейшие переговоры будут достойны ее».
Затем маршал Петэн зачитал заранее
подготовленную записку, заканчивавшуюся указанием о
«необходимости просить заключения перемирия, чтобы спасти,
что еще осталось от Франции, что позволит
восстановить страну».
Было очевидно, что если правительство эвакуируется
в Африку, чтобы продолжать сражаться плечом к плечу
с союзниками — с оставшимся целым флотом, с
авиацией (почти той же численно, которую она имела по
состоянию на 10 мая, сохранившейся в результате ее
пополнения, полученного от промышленности и из Америки), с
сухопутными силами, находившимися на заморских
территориях, — то Гитлер не согласится ни на создание
«свободной зоны» на том, «что осталось от Франции», ни на
небольшую армию для обеспечения порядка, который
позволил бы «восстановить страну». Таким образом,
начиная с этого момента, предотвращение эвакуации
правительства становилось главной целью военных
начальников и группировки Пьера Л аваля.
13 июня на заседании Совета министров Вейган
повторил свое требование. «Если мы хотим сохранить
дисциплину в армии, — сказал он, — мы должны быстро
прекратить боевые действия». К нему присоединился
Петэн, заявивший: «Перемирие неизбежно, мы должны
добиться его незамедлительно».
На следующий день правительство прибыло в
Бордо. Оттуда представитель Военного комитета Рейно
направил президенту США последнюю просьбу —
оказать помощь Франции. В этот день Петэн заявил, что
15 июня является конечной датой обращения о
заключении перемирия, и вызвал Вейгана в Бордо.
243

Не считаясь с этим, еще вечером 14 июня Рейно
продолжал вести подготовку личного состава и центров
формирования к переброске в Северную Африку. Генерал де
Голль был отправлен в Лондон для согласования вопроса
о вывезении 500 тысяч тонн грузов через две недели. В
то же время Лаваль, прибывший в Бордо 14 июня, сразу
приступил к созданию условий, которые в конце концов
привели к полному порабощению Франции. «По
прибытии, — пишет он, — я встретился с испанским послом и
условился с ним о формальностях обращения с просьбой
о перемирии. На следующий день я посетил Петэна и
объяснил ему мои соображения о том, каким образом он
будет сделан главой государства».
Тогда же Рейно выдвинул предположение,
вызвавшее сумятицу среди сторонников перемирия. Он
предложил генералу Вейгану последовать примеру
начальника генерального штаба Дании и сдаться в плен с
одной из армий метрополии, тогда как правительство
выедет в Северную Африку, чтобы продолжать борьбу
вместе с Англией, с нашим мощным флотом,
авиацией и сухопутными войсками, которые могли бы быть
вывезены из французской метрополии. «Я с
негодованием отверг это предложение, — пишет Вейган. —
Я никогда не соглашусь навлечь такой позор на наше
знамя!..»
ПАДЕНИЕ КАБИНЕТА РЕЙНО
16 июня Рейно получил ответ Рузвельта на свое
обращение о помощи. Ответ был разочаровывающим, так
как, обещая оказать помощь вооружением и
снаряжением, Рузвельт указал, что без решения конгресса он
не может принять какие-либо военные решения.
Затем председатель Военного комитета огласил
предложенный Черчиллем «план нерасторжимого союза
между Англией и Францией», который был передан
генералом де Голлем по телефону из Лондона. Этот план
был отвергнут советом под предлогом того, что он^нре-
вратил бы Францию в английский доминион. После
этого кабинет Рейно подал в отставку. По заранее
принятой договоренности главой правительства был
выдвинут Петэн.
244

«Тогда я вызвал Петэна, — пишет президент
Франции Лебрен, — и предложил ему сформировать
кабинет министров. Он вытащил из портфеля и представил
мне список своих коллаборационистов». Тут же
Лебрен подписал декрет, назначавший новых министров,
которые немедленно провели первое заседание кабинета.
Оно длилось не более 10 минут. Новому министру
иностранных дел было поручено запросить немцев и итя
глянцев об условиях перемирия при посредстве Мадрида
и Ватикана соответственно.
Вечером 17 июня по французскому радио было
объявлено о причинах поражения, заставивших
правительство Петэна просить немцев о перемирии и об
условиях заключения мира.
15 июня начальник оперативного штаба ОКВ Кей-
тель поручил полковнику Боме составить проект
условий перемирия. «В первом проекте, — пишет Боме, —
предусматривалась полная оккупация метрополии
Франции и полное разоружение французских военных сил».
Однако 17 июня после получения французских
предложений Гитлер дал новые указания генералам Кей-
телю и Йодлю. О них Боме рассказывает следующее:
«Фюрер сказал, что Франция должна быть
изолирована от Англии, и, чтобы добиться этого, она должна
получить условия, побуждающие ее к этому. Поскольку
правительство Петэна, по-видимому, настроено
благожелательно, ему должен быть «построен золотой мост».
Так или иначе, существует опасность бегства
французского правительства в Северную Африку с флотом и
авиацией для продолжения войны оттуда. Это усилило
бы позиции Англии и разожгло бы войну на
Средиземноморском театре, где Италия находится в изоляции».
Затем Гитлер уточнил свои указания:
1. Французское правительство должно сохраняться
и сохранить свой суверенитет. Только при этом мы
можем быть уверены, что Французская колониальная
империя не перейдет в руки Англии.
2. Таким образом, полная оккупация метрополии
Франции нецелесообразна. Французское
правительство должно сохранить свои суверенные права.
3. Французская армия будет отведена в свободную
зону и там демобилизована. Должно быть дозволено
сохранение некоторых частей, предназначенных для
поддержания порядка. Флот должен быть нейтрализо-
245

ван. Ни при каких обстоятельствах мы не должны
требовать передачи флота нам, так как в этом случае он
уйдет на заморские территории или в Англию.
4. Территориальные требования будут предъявлены
при заключении мирного договора и в настоящее
время рассматриваться не должны.
5. Никакие требования, относящиеся к
колониальной империи, не должны формулироваться в настоящее
время. Они только будут способствовать захвату
колоний Англией. Более того, в случае отказа французов
удовлетворить наши требования, если бы мы их
предъявили, в настоящее время мы не смогли бы добиться
силой удовлетворения наших требований.
Но Гитлеру еще предстояло добиться одобрения этих
условий со стороны Муссолини, и этой цели было
посвящено совещание фюрера и дуче, состоявшееся в
Мюнхене.
«В Мюнхене, — пишет Боме, — несмотря на
сильное сопротивление итальянцев, Гитлер добился принятия
этих умеренных условий. Его целью было, сказал он, па
лучить перемирие любой ценой. Муссолини уступил».
Судьба флота была главным вопросом. Гитлер
сыграл «на большом усилении мощи, которую этот флот
представлял бы собой для Англии». И заключил:
«Поэтому предпочтительно достичь соглашения с
французским правительством, для того чтобы нейтрализовать
его флот во французских портах под немецким и
итальянским контролем».
В качестве приманки французам была бы дана
гарантия того, что флот будет возвращен им после
заключения мира.
19 июня немецкое правительство объявило о
готовности «объявить условия прекращения боевых
действий» и запросило имена уполномоченных вести
переговоры.
КАПИТУЛЯЦИЯ ФРАНЦИИ
21 июня французская делегация была допущена в
тот самый вагон, в котором было подписано
соглашение о перемирии 1918 года и где Гитлер и высшие
сановники «третьего рейха» ожидали ее. Прочтя преам-
246

булу акта о перемирии, Гитлер в знак прощания
поднял руку и оставил вагон, после чего Кейтель вручил
французам текст соглашения, который, как он сказал,
изменен быть не может.
Французская делегация удалилась в палатку, чтобы
изучить документ. Главе французской делегации гене-
Французские уполномоченные по подписанию перемирия в Компьене.
Фотография. 22 июня 1940 г.
ралу Хюнтцигеру было разрешено позвонить в Бордо
генералу Вейгану. Хюнтцигер сообщил ему, что
полученный ими документ не содержит каких-либо условий мира
и что немецкая делегация отказалась обсуждать этот
вопрос в настоящее время. Ему просто вручили текст
соглашения о перемирии, состоящий из 24 пунктов,
которые не подлежат изменению.
На следующий день в результате переговоров было
достигнуто соглашение о том, что корабли
французского военно-морского флота могут базироваться в
заморских портах. Немцы сделали ряд других мелких усту-
пок^Иосле этого Кейтель вручил французам
ультиматум. Им давался один час на принятие решения о
247

подписании перемирия, в противном случае
переговоры будут прерваны и французская делегация будет
выдворена за линию фронта. Через восемь минут после
вручения ультиматума глава французской делегации
подписал акт о перемирии, предварительно получив по
телефону от Вейгана приказ об этом. Однако акт
вступал в силу лишь после подписания его Италией, на что
потребовалось еще двое суток. Формально боевые
действия прекратились 24 июня.
Почему Гитлер отказался обнародовать свои мирные
условия? Отто Мейснер, начальник рейхсканцелярии,
объясняет: «В 1940 году Гитлер часто говорил, что он
не вступил в соглашение с Францией потому, что хотел
посмотреть, как бы поступила Англия после выхода
Франции из войны. Соглашение с Францией только
осложнило бы заключение мирного соглашения с Англией,
затруднив англо-немецкие отношения».
Позже, на процессе в Нюрнберге, адмирал Редер
сказал: «Фюрер хотел оставить за собой любые
возможности потребовать от Франции более или менее большую
контрибуцию в зависимости от того, что он мог бы
Получить от Англии»... Более того, генерал Гальдер
23 сентября 1940 года записал в своем дневнике:
«Гитлер никогда не откажется от идеи заставить не
Англию, но Францию расплатиться за эту войну».
Каковы же были бы его требования? Отто Абец
(нацистский агент во Франции) раскрывает их: «Во
время перемирия Гитлер рассматривал тщательно
разработанный план раздела Франции, который
предусматривал: включение северных департаментов в будущую
Францию, автономию для Бретани, перенесение
границы от Рейна далеко за пределы границы 1871 года и
включение Бургундии в границы Германии».
Хотя Гитлер хотел заключить перемирие с
Францией, очевидно, что в тот момент он не мог предъявить
такие требования. Тогда же Геббельс записал в своем
дневнике: «Мы должны держать французов в руках и тем
временем выкачать из Франции все, что возможно».
25 июня перемирие вошло в силу. Петэн объявил
по французскому радио: «Честь спасена! Теперь мы
должны обратить наши усилия в будущее. Начинается
новый порядок!»...
Позже Петэн говорил о «национальной революции»
и о «возрождении Франции» — как будто все это бы-
248

ло возможно в разгар мировой войны в стране, две
трети которой оккупированы противником; находясь в
Виши, всего в 40 километрах от танковых сил немцев; в
стране, республиканский строй который был упразднен,
а парламент распущен. Приложенные Петэном усилия
к заключению перемирия привели лишь к захвату им
власти для установления «нового порядка». (Гутар А.
Падение Франции. От Мюнхена до Токийского залива.
Спб.,М.,1992)
Франция делилась на две зоны: оккупированную и
неоккупированную. Вооруженные силы, за
исключением войск, необходимых для поддержания порядка на
неоккуппированной территории, подлежали
разоружению и демобилизации.
Помощник военного министра генерал Шарль де
Голль заявил о своем несогласии с капитулянтской
политикой правительства и уехал в Англию. 18 июня он
обратился по английскому радио с призывом ко всем
французским солдатам и офицерам, находившимся на
британских территориях, вступать в создаваемую им
организацию «свободных французов».
Франция соглашалась выдать Германии всех
политических эмигрантов и вернуть военнопленных.
НЕМЕЦКИЕ ПЛАНЫ ВТОРЖЕНИЯ В АНГЛИЮ
После разгрома Франции Англия осталась одна
лицом к лицу с Германией. Коалиционное
правительство У.Черчилля получило чрезвычайные полномочия по
контролю над собственностью, предпринимательской
деятельностью и всей жизнью нации — речь шла о
существовании Англии как независимого государства.
Были арестованы лица, подозреваемые в связях с
гитлеровской Германией, в том числе группа членов
Британского союза фашистов во главе с Мосли.
Англия признала Шарля де Голля главой движения
«Свободная Франция», выступавшего за продолжение
борьбы с Германией. С де Голлем было подписано
соглашение, по которому он получал военную и
финансовую поддержку от Англии.
Трофейные германские документы не оставляют
сомнения, что до завершения кампании против Франции
249

гитлеровцы всерьез не занимались подготовкой
вторжения на Британские острова, даже на стадии штабной
разработки.
Неожиданно быстрый крах Франции и легкая
победа поставили гитлеровское руководство перед
необходимостью без промедления принять решение
относительно дальнейших боевых действий против
Великобритании. К началу июня надежды на капитуляцию Англии
пришлось оставить, и 2 июля Гитлер отдает первую
директиву о подготовке вторжения.
Итальянские фашисты выразили горячее желание
принять участие в операции. Но гитлеровцы
отклонили предложение Муссолини прислать итальянский
экспедиционный корпус в составе 109 дивизий и 30
эскадрилий. Участие в боевых действиях против Англии
ограничилось присылкой авиационной дивизии (94
машины) в октябре и операциями итальянских
подводных лодок в Атлантике, начиная с сентября.
Вторжение на Британские острова, не видевшие врага со
времен норманнов, должно было вновь продемонстрировать
миру мощь вермахта, способного сокрушить не только,
Францию — крупную сухопутную державу, но и
повергнуть Великобританию — оплот морской мощи
антигитлеровской коалиции.
Хотя Гитлер не хотел делиться славой при разгроме
Великобритании, неминуемый, как представлялось в
Берлине, захват Британских островов и ликвидация центра
Британской империи вызывали у него опасения с
политической точки зрения. 13 июня Гальдер записывает
выступление Гитлера перед группой командующих:
«Фюрера очень беспокоит проблема, почему Англия не
желает пойти на мир. Как и мы, он находит объяснение в
том факте, что Англия все еще возлагает некоторые
надежды на Россию. Поэтому он рассчитывает силой за
ставить Англию пойти на мировую. Однако он делает
это неохотно. Причина: если мы сокрушим Англию
силой оружия, Британская империя распадется. Однако это
не принесет выгод Германии. Мы прольем немецкую
кровь только в интересах Америки, Японии и других».
16 июля принимается окончательно военное
решение — готовить вторжение, зашифрованное под
названием — операция «Морской лев».
Предварительное ознакомление с военными
аспектами вторжения немедленно вскрыло ряд трудностей.
250

Британский флот господствовал на море,
метеорологические условия ограничили выбор даты высадки,
надежды на то, что артиллерия с французского побережья
сумеет прикрыть десантные войска, при ближайшем
изучении проблемы оказались преувеличенными, а
господство в воздухе еще предстояло отвоевать в боях с
быстро растущей истребительной авиацией Англии.
Трезвая оценка этих военных факторов подрывала в
определенной степени веру в конечный успех операции.
12 июля Гитлер выступает на военном совете.
Признав военные трудности вторжения на Британские
острова, хотя и преодолимые, Гитлер заявил: «Мы должны
уничтожить те факторы, которые позволяют Англии надеяться
на изменения в обстановке, т.е. существование
Советского Союза и Америки. Ключ к решению проблемы —
разгром СССР, который повлечет за собой крутое
изменение положения вещей да Дальнем Востоке. Громадный
рост мощи Японии полностью прикует к нему
внимание Америки, которая не сможет после этого оказать
помощи Англии. В конечном итоге, — заключил
Гитлер, — Англия держится лишь в надежде на Советский
Союз, последнему достаточно только намекнуть, что он
не хочет видеть сильную Германию, и Англия, как
утопающий хватается за соломинку, вновь обретет
надежду, что обстановка претерпит различные изменения в
какие-нибудь шесть-восемь месяцев. Однако если Россия
будет сокрушена, последняя надежда Британии будет
уничтожена. Тогда Германия будет властителем
Европы». Выводы совещания — готовить вторжение против
Англии и в то же время планировать на весну 1941
года войну против Советского Союза — были
стратегическим планом Гитлера.
Погодные условия давали надежду на успех
вторжения только в течение ближайших двух-тех месяцев,
становилось очевидно, что удастся подготовить только
ту кампанию, где время не являлось лимитирующим
фактором, а именно — войну против Советского
Союза. В свою очередь, перенесение усилий Германии на
войну на Востоке делали бесперспективной их
высадку в Англии. Это и спасло Британские острова от
угрозы гитлеровского вторжения.
Германия вела серьезную подготовку флота, авиации
и гестапо. В случае успеха вторжения англичан
ожидала тяжелая участь. Все работоспособное мужское на-
251

селение в возрасте от 17 до 45 лет должно было быть
вывезено на континент. Страна подлежала тотальному
разграблению. Был назначен и будущий начальник
гестапо в Англии — штандартенфюрер СС Сикс. Была
определена и резиденция его штаба, составлена
«розыскная книга», в которой значилось 2700 лиц различных
профессий, а также список «антигерманских
организаций». Этих лиц, в их число было включены все члены
английского парламента, предстояло арестовать в
первую очередь, а соответствующие организации
разгромить. Вблизи каждого крупного города должны были
быть созданы концентрационные лагеря.
Главный элемент ударной мощи германской
военной машины — сухопутная армия не считала
операцию вторжения в Англию своей основной задачей.
Штабы армии были заняты разработкой более широкой
кампании на Востоке, а вторжение в Англию отступило на
задний план и рассматривалось как неизбежный, но
второстепенный компонент планирования и подготовки.
С первых чисел июля 1940 года началась переброска
войск к границам Советского Союза.
Директива Гитлера от 31 июля 1940 года об
увеличении армии до 180 дивизий была отдана, и как ^то
отмечено в самом тексте, в предвидении войны против
Советского Союза. 9 августа главный штаб
вооруженных сил отдал распоряжение о подготовке театра
войны на Востоке.
Германские танковые дивизии, прогрохотав по
дорогам Западной Европы, остановились перед гигантским
противотанковым рвом — Ла-Маншем. Как
форсировать его достаточными силами, избежав или
предотвратив встречу с британским флотом? Над этой проблемой
и ломали голову в германских штабах, планируя
операцию «Морской лев». Перед германскими
штабистами лежали разведывательные сводки, оценивавшие
вооруженные силы Англии в 39 полных дивизий.
Германская разведывательная служба жестоко ошиблась:
действительно, на бумаге значилось 27 дивизий и
14 бригад, но только три дивизии были полностью
оснащены и вооружены.
Англия располагала миллионами мужественных
людей, готовых защитить свои дома, но с вилами и
охотничьими ружьями. Не хватало даже винтовок: в
Дюнкерке было брошено 2300 орудий, 90 тыс. винтовок,
252

120 тыс. автомашин и других транспортных единиц. Во
Францию в составе экспедиционного корпуса было
отправлено 704 танка, удалось эвакуировать 25. Всего
летом 1940 года в Англии насчитывалось едва ли 200
танков, многие из них учебные, и около 5400 орудий.
Английские ополченцы на военных занятиях.
Фотография. 1940 г.
Как признавал Черчилль в речи на закрытом
заседании палаты общин 13 апреля 1942 года, «в 1940 году
силы вторжения в 150 тыс. отборных солдат могли
внести смертельное смятение в наши ряды».
Первоначальные силы вторжения по плану операции «Морской лев»
составляли 250 тыс. человек. Флот собрал достаточное
количество судов и барж, чтобы высадить в первом
эшелоне 90 тыс. человек и 650 танков, кроме того,
намечалась выброска парашютных частей. В целом за шесть
недель после начала вторжения через Ла-Манш
намечалось перебросить 23 дивизии.
В ходе подготовки возникли острые разногласия
между тремя видами вооруженных сил. Армия выступала
за более широкий фронт высадки, флот настаивал на том,
чтобы максимально сузить его. Гитлер взял сторону
армии, заметив: предложения флота — «очевидное
самоубийство, с таким же успехом я мог бы послать солдат в
колбасную машину». Представители флота в ответ
указали, что при попытке высадки широким фронтом
войска вообще не достигнут британского побережья.
253

Геринг, командовавший военно-воздушными силами,
считал, что одной авиции окажется достаточно, чтобы
поставить на колени Англию. В результате
командование ВВС не столько думало о поддержке армии и
флота, сколько разрабатывало самостоятельные планы.
Подозрительность Гитлера усугубляла трудности
подготовки: он боялся, чтобы за его спиной не
возникала оппозиция, поэтому штабных совещаний на
высшем уровне с участием представителей трех видов
вооруженных сил практически не проводилось. Гитлер,
объявленный к этому времени нацистской
пропагандой «величайшим полководцем всех времен», полагал,
что высаживаться, быть может, вообще не придется, так
как в Англии трудности войны приведут к волнениям
и устранению от власти правительства Черчилля.
Геринг горячо поддерживал мнение фюрера, и 1
августа была отдана директива о ведении «воздушной и
морской войны против Англии». На германские
военно-воздушные силы возлагалась задача сокрушить
Великобританию .
«БИТВА ЗА АНГЛИЮ»
13 августа настал «Орлиный день», объявленный
Герингом. Германская авиация нанесла массированный
удар по британским аэродромам, радиолокационным
станциям и завязала воздушные бои, стремясь
подорвать силы британской противовоздушной обороны.
Началась «битва за Англию» — месяц с небольшим
активных действий в воздухе.
Силы германской авиации в этих боях составили
1200 бомбардировщиков и 1000 истребителей,
англичане располагали 250 бомбардировщиками и 960
истребителями. В ПВО Англии насчитывалось около
1800 зенитных орудий.
Бои достигли большого ожесточения: 7 сентября*
300 германских бомбардировщиков бомбили восточный
Лондон, ночью при свете горящих пожаров над
городом появилось еще 250 бомбардировщиков. В эту ночь
тяжелые часы пережила не только столица, но и вся
Южная Англия: британское командование с минуты на
минуту ожидало высадки.
254

Войска стояли наготове, в церквах звучал набатный
звон — созывали добровольцев. Последующие две
недели также прошли в крайней тревоге: сведения,
полученные от разведки, показывали большое
сосредоточение судов и барж в портах европейского побережья.
По ту сторону фронта вторжение отдаляли с каждым
днем: прогнозы Геринга не оправдались, а германская
авиация несла все возрастающие потери. 15 сентября, день,
который рассматривается в Англии как поворотный пункт,
немцы потеряли 60 самолетов, англичане — 26.
В общей сложности с 10 июля по 1 октября
германская авиация потеряла 1408 самолетов, английская —
781. Командование германских военно-воздушных сил
не видело просвета: по-прежнему германские
бомбардировщики встречали многочисленные британские
истребители. Превосходство англичан в
радиолокационной технике, дававшее возможнсть маневрировать
своими истребителями, конечно, значило многое, но не все.
Ключ к успеху лежал в другом: в сентябре 1939 года
английская авиационная промышленность произвела
93 истребителя, в январе 1940 года — 157, в июле
1940 года выпущено 490, а в последние три месяца под
ливнем бомб врага английская авиационная
промышленность давала по 460 машин ежемесячно.
В Германии производство истребителей как в
сентябре 1939 года, так и летом 1940 года составляло по
200 самолетов в месяц. Сводные данные поучительны:
в 1940 году Англия произвела 9924 боевых самолета
(из них 3710 бомбардировщиков и 4283 истребителя),
Германия — 8070 боевых самолетов (3954
бомбардировщика и 2424 истребителя).
Господство в воздухе, а к этому только и стремилась
пока германская авиация, оставалось недостижимой
задачей. В боевом журнале германского
военно-морского флота 12 сентября отмечается: «В ее нынешней
форме воздушная война не может цомочь подготовке к
операции «Морской лев», которая сосредоточена главным
образом в руках морского флота. В частности, незаметно
каких-либо попыток со стороны германской авиации
атаковать корабли английского флота, которые имеют
сейчас возможность почти беспрепятственно действовать
в Ла-Манше». Хотя немецкие солдаты по-прежнему
распевали «Мы идем на Англию», «предполагаемое
вторжение в Англию стало чепухой... — говорил Рундш-
255

тедт. — Мы стали рассматривать всю подготовку как
своего рода игру, потому что было очевидно —
вторжение невозможно, если наш флот не сумеет прикрыть
высадку или перебросить подкрепления».
Еще 3 сентября Гитлер отдал приказ о вторжении
в 20-х числах сентября, 14 сентября было объявлено
об отсрочке операции, 17 сентября она была отложена
до особого распоряжения и наконец 12 октября
перенесена на 1941 год. Армия не желала вверять свою
судьбу двум другим видам вооруженных сил —
флоту, потому что он был очевидно слаб, и авиации,
показавшей неспособность добиться решающих успехов,
несмотря на оглушительную саморекламу Геринга.
Престижу армии, завоеванному в «блицкриге» на Западе,
флот и авиция могли противопоставить только весьма
длительное овладение Норвегией и очевидную неудачу
в воздушных боях над Британскими островами. Хотя,
по словам Йодля, «наши планы в значительной
степени напоминали планы Юлия Цезаря», времена с тех пор
изменились, и вермахт ничего не мог поделать без
флота и авиации, но не мог полностью и положиться на них.
Война на западе ограничилась боевыми действиями
в воздухе и на море. Действия немецкой авиации
против Британских островов стратегически приносили
мало пользы: это была история не осуществленных до
конца противоречивых планов, бесконечной и бессистемной
смены первоочередных объектов бомбардировок, однако
в любом случае страдало мирное население. Лондон
испытал «блиц» — 392 ночи подряд, с 7 сентября по 3
ноября, на город налетало в среднем по 200
бомбардировщиков. 14 ноября 500 бомбардировщиков сбросили
600 т бомб на Ковентри, основательно разрушив город.
Погибло 400 человек. Германское радио оповестило, что
все города Англии будут «ковентрированы».
Тяжелые удары были нанесены и по многим
другим английским городам. По масштабам
англо-американских бомбардировок на позднейших этапах
войны налеты германской авиации в 1940 году выглядят
сравнительно скромными — за этот год на английские
города было сброшено около 37 тыс. т бомб. Однако в
1943 — 1945 годах немцы располагали лучшей
системой убежищ, чем англичане в 1940 году.
Как заметил Черчилль: «Конечно, если бы в 1940 году
против Лондона применялись бомбы образца 1943 года,
256

то мы были бы поставлены в условия, в которых могли
бы полностью уничтожить всю человеческую
организацию. Однако все происходит своим чередом, и
взаимосвязано, и никто не имеет права сказать, что Лондон,
который, бесспорно, не был побежден, не является также
непобедимым».
Ковентри после ночной бомбардировки.
Фотография. 1941 г.
В 1940 году была принята система страхования —
убытки от налетов должны были компенсироваться
государством. В основу системы был положен принцип —
вся страна должна нести тяготы войны, а не только те,
чьи дома разрушены бомбами. За время войны всего было
выплачено таким образом 830 млн. фунтов стерлингов.
В ответ английская авиация начала наносить
систематические удары по германским городам, в том числе
на Берлин было сброшено за 1940 год 14,6 тыс. т бомб.
Директива английского правительства в отношении
целей бомбардировок, отданная 30 октября 1940 года,
гласила: «Хотя и следовало бы придерживаться правила о
бомбардировке только военных объектов, однако
немецкое население, проживающее в районе таких объектов,
должно испытать тяготы войны».
Налет 134 английских бомбардировщиков 16
декабря 1940 года «без указания конкретных целей»
открыл новую страницу воздушной войны — бомбарди-
9 3ак. 1381
257

ровок «по площадям», т.е. подрыва морального духа
населения.
УКРЕПЛЕНИЕ АНГЛО-АМЕРИКАНСКОГО СОТРУДНИЧЕСТВА
Появление гитлеровских дивизий на берегу
Атлантики накалило политические страсти в Соединенных
Штатах. Американцы осознали, что дальнейшие
победы фашизма ставят под угрозу национальную
безопасность США.
Правительтство Рузвельта прежде всего думало о
безопасности самой Америки. Эту цель преследовала
широкая программа вооружений, принятая конгрессом
в мае-июле 1940 года. В основу ее было положено
максимальное усиление авиации и флота. Было решено
довести ежегодное производство самолетов до 50 тыс.,
создать флот «двух океанов», удвоив уже имевшийся
значительный военно-морской флот.
15 июня Рузвельт отдал секретное распоряжение —
начать работу над атомным оружием.
Правительство и командование армии стояли за
оказание помощи Англии. По подсчетам американских
стратегов, сопротивление Англии даст США год передышки —
шесть месяцев потребуется Германии для ее завоевания
и шесть месяцев для освоения захваченного и
консолидации своих позиций.
Американской армии не хватало вооружения,
однако командование вооруженных сил США было готово
уделить часть его для помощи англичанам, ибо, как
объяснил начальник штаба американской армии генерал
Маршалл в меморандуме 24 июня 1940 года, «если
англичане покажут, что они могут выстоять перед лицом
германского удара, и, получая небольшую помощь,
продержаться с год, тогда с точки зрения нашей
безопасности желательно передать им кое-какие военные
материалы и вооружение».
Это решение затрагивало кардинально важный
вопрос: США формально являлись «нейтральным»
государством. Оказание помощи превращало их в
невоюющего союзника Англии. Некоторые члены
правительства США — министры Стимсон, Нокс и Икес — считали
возможным прямо объявить войну Германии в июне
258

1940 года. Рузвельт, однако, полагал, что оказание
помощи Англии не приведет к войне с Германией.
Политические противники Рузвельта —
«изоляционисты» исходили из того, что с Англией покончено и
любая винтовка, отправленная за океан, ослабит США
и усилит Германию, так как неизбежно попадет в руки
гитлеровцев. Они стояли за то, чтобы укрепить
военную мощь Америки и встретить врага, если агрессоры
решатся напасть на США, в Атлантике.
Неменьшее значение в расчетах «изоляционистов»
играло и то обстоятельство, что они надеялись на
возникновение войны между Германией и СССР.
Один из органов «изоляционистов» — «Сошиал Джа-
стис» — писал летом 1940 года о тех, кто был
поборником помощи Англии: «Они «образуют самую опасную
«пятую колонну», какая когда-либо существовала на
нейтральной земле. Они являются «Квислингами»
Америки. Они — Иуды Искариоты среди апостольской
общины нашей нации. Это — змеи в траве, защищенные
влиянием золота, правительства и иностранцев».
Летом 1940 года, когда после катастрофы в
Дюнкерке английская армия остро нуждалась в оружиии,
правительство США в порядке срочной помощи продало за
41,3 млн. долларов Англии 615 тыс. винтовок, 86 тыс.
пулеметов, 895 75-миллиметровых орудий и некоторое
количество боеприпасов. Для англичан это оружие
оказалось весьма своевременным подспорьем, боевая мощь
американских вооруженных сил едва ли пострадала:
подавляющее большинство проданных винтовок, пулеметов и
орудий были устаревшими и никогда не поступили бы
на вооружение американской армии. Английские
солдаты получили пулеметы отечественного производства —
«Марлин», «Виккерс», «Льюис», которые хранились в США
со времен первой мировой войны.
Боеприпасы также были старыми. Продажа
вооружения подверглась резкой критике со стороны
«изоляционистов».
Между тем возникла проблема, памятная жителям
Британских островов со времен первой мировой войны:
действия германских подводных лодок и авиации в
Атлантике ставили под угрозу снабжение
Великобритании. Потери торгового флота угрожающе росли.
Еще 15 мая Черчилль обратился с просьбой к США
предоставить во временное пользование 40 — 50 ста-
259

рых эсминцев и несколько сот самолетов новейших
типов. Американское правительство согласилось передать
эсминцы, но на таких условиях: Англия должна
официально заверить США, что в случае ее поражения флот
ни в коем случае не будет передан Германии и США
получат базы в английских владениях в западном
полушарии.
В речи 4 июня Черчилль заявил: «Если Англия
падет, наша заокеанская империя, вооруженная и
обороняемая английским флотом, продолжит борьбу до тех
пор, пока в час, предназначенный Богом, Новый Свет со
своей силой и мощью не выступит для спасения и
освобождения Старого Света». Для публичной речи этих слов
было достаточно, но 9 июня Черчилль инструктирует
британского посла в США: «Если бы Великобритания
пала в результате вторжения, то прогерманское
правительство могло бы добиться от Германии гораздо более
легких усилий, выдав флот, что превратило бы
Германию и Японию в хозяев Нового Света... Именно так оно
бы поступило и, пожалуй, не могло бы поступить иначе.
Президент должен ясно осознавать это. Вы должны
говорить с ним в этом духе и, таким образом, рассеять
беззаботное предположение Соединенных Штатов^что они
сумеют в результате проводимой ими политшш
подобрать обломки Британской империии».
В это время Соединенные Штаты принимали все
больше и больше детей из Англии, спасая их от ужасов
бомбардировок.
Английское правительство пыталось убедить США,
что нельзя обусловливать передачу эсминцев какими-
либо материальными уступками с другой стороны.
Напрасно Черчилль просил, как он выражался,
своего «хорошего друга» — Рузвельта передать эсминцы
в качестве великодушного подарка, дабы
продемонстрировать миру узы, связывающие англосаксонский мир.
В Вашингтоне остались непреклонными к мольбам
англичан, государственный департамент разъяснил, что
условия конституции делают «совершенно невозможным»
передачу эсминцев в качестве подарка.
После долгих споров 2 сентября было подписано
англо-американское соглашение о передаче 50 эсминцев
в обмен на аренду 8 баз в британских владениях в
западном полушарии сроком на 99 лет. США получали
базы на Ньюфаундленде, Бермудских и Багамских ост-
260

ровах, Ямайке, островах Антигуа, Санта-Лючия,
Тринидад и в Британской Гвиане.
Эсминцы, переданные Англии, уже были списаны из
состава американского флота. Это были корабли
постройки первой мировой войны, подлежащие продаже на слом
по 4—5 тыс. долларов каждый. «Таким образом, —
констатировал президент в письме председателю сенатского
комитета по военно-морским делам, — за корабли,
«находившиеся при последнем издыхании», общей
стоимостью в 250 тыс. долларов США получают 8 баз в
британских владениях в западном полушарии».
Использование этих 50 эсминцев в тех критических
обстоятельствах оказало помощь Англии, хотя до
конца года удалось переобурудовать и использовать
только 9 кораблей. Английское правительство, однако,
было довольно не военными выгодами соглашения,
которые были невелики, а тем, что подписав его, США сделали
решительный шаг к участию в войне на стороне
Англии. По существу, со 2 сентября 1940 года США
становились невоюющим союзником Англии,
НАЧАЛО ДВИЖЕНИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ
Деморализация, вызванная германскими победами на
Европейском континенте, сменилась волей к борьбе.
Борьба народов оккупированных стран против
захватчиков и коллаборационистов вошла в историю под
названием «Движение Сопротивления».
Большинство патриотических групп формировалось
вокруг какого-нибудь нелегального издания, которые
уже в первой половине 1941 года исчислялись
десятками.
Эти организации были последовательно
антифашистскими. Их деятельность была направлена против
гитлеризма.
Активность организаций на первых порах была
невысока, но их возникновение служило показательным
симптомом глубинных процессов, происходящих в
сознании широких слоев общества.
К 1940 году восходит своими истоками и движение
«Свободная Франция», возглавляемое генералом
Шарлем де Голлем.
261

18 июня 1940 года де Голль в выступлении по
лондонскому радио призвал французский народ не
признавать поражения Франции, а всех французов, способных
носить оружие, пробираться в Англию для вступления
в английские войска или в формирующиеся там
французские части. В первый период войны движение
«Свободная Франция» развертывалось по преимуществу за
пределами страны, главным образом в Англии и
французских колониях в Африке. Для политики руководства
«Свободной Франции» характерно, что вначале оно не
призывало к активизации внутреннего Сопротивления,
считая, что выступления против оккупантов лишь
вызовут бесполезные жертвы.
Практически в этот период еще не были
установлены связи между «Свободной Францией» и
зарождающимся в стране Сопротивлением.
Крупными выступлениями отмечен первый период
Сопротивления и в некоторых других
западноевропейских странах. Массовые стачки, по преимуществу
экономические, имели место в Голландии, Бельгии,
Норвегии. Экономические требования зачастую прикрывали
политический протест против окупационного режима.
Вместе с тем уже в то время состоялись и первые
чисто политические забастовки.
Особенно крупными были забастовки рабочих
Амстердама и некоторых других городов Голландии в^фев-
рале 1941 года. Жестоко подавленная стачка
показала готовность к борьбе, продемонстрировала провал
расчетов оккупантов на то, что им удастся склонить к
коллаборационизму значительную часть населения
страны.
Забастовки первых лет немецко-фашистской
оккупации имели огромное морально-политическое значение.
Для таких западноевропейских стран, как
Норвегия, Дания, Голландия, Бельгия, начальный период
фашистской оккупации характеризовался
преимущественно так называемым пассивным сопротивлением —
отказом большинства населения сотрудничать с
оккупантами, саботажем их мероприятий и т.п. Между
пассивным и активным Сопротивлением не было
глухой стены. Пассивное Сопротивление создавало общую
атмосферу ненависти к фашистским захватчикам и
их пособникам, питало почву, на которой вырастало
активное Сопротивление.
262

К лету 1941 года Сопротивление в
западноевропейских странах уже накопило значительный опыт. В
других странах были предприняты первые шаги в этом
направлении. Повсюду параллельно расширению
агрессии фашистских держав шел процесс усиления
освободительных элементов в войне, а вместе с тем крепло
Сопротивление национальному порабощению.
В оккупированных чехословацких областях в
сентябре 1939 года прошли стачки и демонстрации
против войны, а 18 октября 1939 года, в день 21-й
годовщины основания Чехословацкой республики , были
организованы массовые демонстрации в Праге, Остраве,
Кладно, Пльзене и других городах. В столкновении с
фашистскими оккупантами был убит студент Оплетал,
и похороны его превратились в новую массовую
демонстрацию в Праге. Фашистские органы в ответ на это
закрыли все высшие учебные заведения и арестовали
осенью 1939 года около 8000 человек.
Объединение борцов Сопротивления в Польше
оказалось крайне трудным. Страна была расчленена. До
конца 1939 года фашисты уничтожили около 100 тыс.
поляков. Весной 1940 года последовала волна
физического уничтожения фашистами польской интеллигенции —
жертвой ее пали 3500 человек. Тем не менее польские
патриоты проводили акции борьбы, саботажа на
фабриках, горных предприятиях и на транспорте. В первый
год оккупации рабочие суконной фабрики Штиблера в
Лодзи испортили в общей сложности 240 тыс. метров
продукции. Университеты Варшавы и Познани,
закрытые фашистскими властями, нелегально начали занятия.
В Кельце, Варшаве, Люблине и других воеводствах
создавались партизанские отряды.
По данным датских источников, в период с апреля
1940 года по июнь 1941 года было проведено 19
крупных налетов на германские военные объекты, в
результате которых было уничтожено большое количество
самолетов, танков, железнодорожных вагонов,
бензохранилищ и трансформаторных подстанций.
В Норвегии акции Сопротивления последовательно
осуществлялись в диапазоне от бойкота «квислингов-
ской» печати и немецких фильмов до антифашистских
демонстраций со стачками и актами саботажа. В
годовщину фашистского нападения— 9 апреля 1941 года —
на предприятиях Норвегии рабочие в знак протеста пре-
263

кратили на полчаса работу. В конце 1940 года около
12 тыс. норвежцев томились в тюрьмах за
выступления против оккупантов.
В октябре 1940 года студенты университета в
Лейдене (Нидерланды) и технического института в Дельфте
два дня бастовали против увольнения фашистскими
властями преподавателей-евреев из высшей школы.
Значительнейшей акцией Сопротивления была всеобщая
политическая стачка в феврале 1941 года, в которой
приняло участие 300 тыс. патриотов и которая охватила
важнейшие города и предприятия страны. В результате
ее провалились все попытки немецких оккупационных
властей из нидерландских фашистов создать
коллаборационистское правительство.
В Бельгии тоже проходили крупные стачки: в июне
1940 года в Лютихе, в сентябре того же года в Борина-
же, в них приняли участие 10 тыс. рабочих. В апреле
и мае новую волну стачек поддерживали 20 тыс.
трудящихся индустриального города Шарлеруа. В
годовщину нападения гитлеровской Германии на Бельгию —
10 мая 1941 года — против фашистской оккупации
протестовали трудящиеся провинции Лютих.
Оккупационные органы власти и коллаборационистское
руководство были вынуждены повысить зарплату на 8%.
Особенно сильным было французское движение
Сопротивления.
В декабре 1940 года на заводе Рено администрация
вынуждена была дать указание разобрать несколько сот
мотоциклов, так как они были приведены в негодность
рабочими. Моторы фирмы «Гноме ет Роне» из-за
брака не могли принимать на предприятиях. 11 ноября
1940 года, в день перемирия 1918 года, проходила
демонстрация в Париже. Фашистские военные
подразделения стреляли в демонстрантов, убили 132 человека
и ранили около 50. В апреле — мае 1941 года в
течение трех недель бастовало 100 тыс. горнорабочих в
департаменте Па-де-Кале. Около 2 тыс. рабочих было
арестовано, и 1500 из них высланы на принудительные
работы в гитлеровскую Германию.
Осенью 1940 года возникли первые партизанские
отряды. В борьбе принимали участие патриоты из
разных слоев населения. Движение «Свободная Франция»,
которое организовал де Голль в Лондоне, постепенно
выросло в значительную военную организацию.
264

Несмотря на большие трудности, которые возникли
перед немецким Движением Сопротивления после
вторжения вермахта в Северную и Восточную Европу,
оно продолжало борьбу против нацизма и вскоре
вошло в широкий антифашистский фронт, охватывающий
большинство народов.
Из оперативных сводок фашистского полицейского
аппарата установлено, что антифашистская борьба в
первый период войны усилилась. В сообщении от 1
декабря 1939 года с берлинского завода «Сименс и Гальске»
говорится: «Круг слушателей вражеских радиопередач,
кажется, продолжает увеличиваться... тут и там
становятся заметными в этом направлении организованные
формы». Гестапо только в Берлине за первые 13
месяцев войны отобрало около 1100 прокламаций. Почта
выследила около 1800 прокламаций и 1500 нелегальных
листовок, что было лишь незначительной частью
издаваемых и распространяемых материалов. Весной и в
октябре 1940 года органы гестапо сообщали из Западной
и Южной Германии о «налетах на членов фашистских
молодежных организаций». Это привело к аресту
многих молодых людей в возрасте от 16 до 24 лет. В одной
из оперативных сводок от 1 января 1941 года
руководители немецкой гитлеровской молодежи утверждали о
существовании юношеской группы, которая ведет к
«политическому разложению молодежи».
В Штутгарте нелегальная антифашистская
организация регулярно слушала передачи московского радио
и распространяла их затем среди населения. В
Дрездене организация Сопротивления, активными
руководителями которой были Фриц Шульце и Карл Штейн,
организовала и вела антифашистскую работу вплоть до
ареста большинства ее членов весной 1942 года.
Организация создала опорные пункты на дрезденских
предприятиях и поддерживала связи с организациями
Сопротивления в Лейпциге и Берлине.
Осенью 1939 года группы Сопротивления, созданные
в довоенное время Арвидом Харнаком и Харро Шуль-
це-Бойзеном, объединились. Эта разветвленная
антифашистская организация имела опорные пункты в
Берлине и во многих городах Германии, а также связи за
границей.
Организация Сопротивления в Берлине, в состав
руководства которой входил Ганс Гюнтер, издавала анти-
265

фашистские прокламации «Дас фрейе ворт» тиражом
300 экземпляров. Их расклеивали в различных частях
города. В прокламациях подчеркивалось:
«Гитлеровская победа — вечная война! Каждая фашистская
победа несет новую войну!» На «нептун-верфт» в Ростоке
в октябре—сентябре 1940 года были вывешены
антивоенные лозунги, один из которых гласил: «Долой
Гитлера и его сброд убийц».
Гестапо в своих донесениях констатировало
увеличивающееся сопротивление населения в приморских
районах. В каждом из докладов говорилось, что
судостроительные рабочие не хотят выполнять
сверхурочную работу и у ненадежных элементов обнаруживается
склонность к объединению с прогульщиками. На
заводах Хейнкеля в Ростоке в октябре — ноябре 1940 года
рабочие силой добились выплаты зарплаты, которую
руководство концерна хотело в то время вложить в
вооружение, а рабочим обещало на эту сумму построить после
войны «общежития». На цинковых металлургических
предприятиях в Магдебурге рабочие саботировали
производство вооружения. Они выбросили на заводе лозунг:
«Долой войну!» На лейпцигском заводе «Хазаг»
нелегальной заводской группой издавались листовки с девизом
«Солидарность с нашими польскими братьями по
классу». По результатам исследования с сентября 1939 года
до конца 1940 года было проведено 76 политических
судебных процессов. После арестов в конце 1940 года и в
начале 1941 года в Теплице, где совместно боролись
чешские, словацкие и немецкие антифашисты, были отданы
под суд 300 противников нацизма. Нацистская юстиция
вынесла 36 смертных приговоров.
В эмиграции немецкие антифашисты
предпринимали усилия, чтобы поддерживать борьбу против
фашистского «нового порядка», против дальнейшего
расширения войны и за поражение гитлеровской Германии.
Деятели культуры—антифашисты (Анна Зегерс,
Людвиг Ренн, Эгон Киш, Александр Абуш, Лион
Фейхтвангер, Леонард Франк, Ф.К.Вейскопф, Ганс Мархвит-
ца) после эмиграции в Мексику основали новые
центры, из которых продолжали свою политическую
разъяснительную работу и выступали против пропаганды
нацизма. Томас Манн и другие противники
фашистского режима принимали участие в передачах на
немецком языке по лондонскому радио. В одном из таких
266

радиовыступлений — в ноябре 1940 года — Томас
Манн разъяснял: «Немецкий народ займет свое место
под солнцем. Но если он будет и дальше следовать
своим соблазнам, то он слишком поздно узнает, что ему
не занять своего места под солнцем, так как мир
покроется темнотой и ужасом. Прочь от гибели! Долой
национал-социалистских палачей Европы! Я знаю, что
придам своим выражениям лишь глубочайшее
страстное желание немецкого народа, если я закричу: «Мир!
Мир и свобода!»
Накануне нового, 1940 года Томас Манн говорил:
«Немцы, спасайте себя! Спасайте свою душу,
отказывайтесь от повиновения и верности своим тиранам,
которые думают только о себе, а не о вас. Этот мир никогда
не согласится и не станет терпеть «новый порядок»,
вызывающий у человечества чувство страха. Вы можете,
если хотите, еще в текущем году удесятерить беду,
которую вы уже причинили, проявляя послушание и
доверчивость, но в конце концов он еще будет вашей
собственной бедой».
Немецкие антифашисты, которые слушали и
распространяли эту речь, наполненную глубокой любовью к
немецкому народу и великой заботой о его будущем,
были осуждены фашистской кровавой юстицией на смерть.
Характерным для концепции руководящих социал-
демократов было справедливое и хорошо понятное
стремление объединить противников Гитлера, но без
коммунистов и против них.
Так, Тео Геспере в журнале «Камерадшафт»,
издаваемом молодежными католическими лидерами в Лондоне,
осуждая коммунистов, писал, что он не думает, что
«немецкий народ хочет поменять одну диктатуру на другую».

ГЛАВА 5
ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ В ВОЙНУ. БОРЬБА
ЗА СЕВЕРНУЮ И ВОСТОЧНУЮ АФРИКУ
(ИЮНЬ 1940 — ИЮНЬ 1941 гг.)
ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ В ВОЙНУ
В правительственных кругах фашистской Италии не
было единства по вопросу о вступлении в войну.
Военные авантюры в Эфиопии истощили ресурсы Италии.
Многие представители генералитета и крупные
промышленники просто боялись военного риска.
12 августа 1939 года Чиано (министр иностранных
дел фашистской Италии, 1903 — 1944 гг.) посетил
Гитлера в Бергхофе и предупредил, что Италия не
подготовлена к войне. В письме к Гитлеру от 4 января
1940 года Муссолини указывал на тот факт, что
«Италия не может выдержать длительную войну. Ее
вмешательство должно состояться в наивыгодный и
наиболее решающий момент».
Война вспыхнула слишком рано для Италии — на
три года раньше предполагаемого срока, стратегическая
268

обстановка была не ясна, и Муссолини предпочел
объявить Италию «невоюющей страной». Такое решение
предоставляло итальянскому фашизму большую
свободу выбора в зависимости от обстоятельств. Заверяя
Гитлера в том, что Италия выступит на стороне Германии,
как только закончит подготовку, Муссолини заявил, что
фашистская Италия намерена в данный момент
составить ее резерв.
В то время как Муссолини заверял Гитлера в своей
верности, Чиано говорил французскому послу Франсуа
Понсе: «Не утомляйте себя пропагандой! Одерживайте
победы, и мы будем с вами. В противном случае мы
будем против вас». Это был торг с воюющими
странами за большую долю добычи и выяснение шансов
сторон. Точно так правящие круги Италии поступали и в
первую мировую войну.
Уже 1 мая 1940 года Муссолини выразил
американскому послу в Риме Филипсу уверенность в том, что
Германия не может потерпеть поражения. Он много
распространялся на тему о «новой географии»,
вытекающей из завоеванний Гитлера.
После неожиданно быстрого поражения Франции
Муссолини стал беспокоиться, что война закончится
раньше, чем Италия успеет вступить в нее. Поэтому
Муссолини, боясь остаться исключенным из числа
победителей, 30 мая 1940 года пишет Гитлеру о том, что
флот и авиция полностью готовы к войне и он лично
возьмет на себя командование всеми воруженными
силами. 2 июня 1940 года объявление войны
окончательно переносится на 10 июня 1940 года.
10 июня на митинге в Риме с балкона Венецианского
дворца Муссолини объявил, что Италия вступает в войну
с целью разрешения проблемы своих границ.
В то время, когда Муссолини объявил войну
Франции и Англии, Германия не нуждалась в итальянском
вмешательстве. Но Муссолини счел необходимым
сделать хотя бы небольшое усилие, заявив начальнику
генерального штаба Бадольо, что если только
присутствовать при французском поражении, то не будет
никакого основания требовать своей доли добычи. В беседе
с Бадольо Чиано заметил, что Муссолини просто
«хочет стать мародером».
Итальянское командование сосредоточило для
наступления 32 дивизии. Французские силы в составе
269

Альпийской армии не превышали семи дивизий. И тем
не менее ни на одном участке итальянцам не удалось
вклиниться в расположение французских войск.
Наступление итальянцев 18 июня в Приморских
Альпах успеха не имело.
21 июня итало-фашистское командование
предприняло генеральное наступление. Но, несмортря на свое
подавляющее превосходство, итальянцы были
отброшены почти повсюду. Им так и не удалось завладеть
перевалами.
Итало-фашистские войска в Альпах оказались в
критическом положении. Когда их ударные части
проникли во французскую систему укреплений, французские
войска отрезали им пути отхода.
25 июня согласно акту о капитуляции военные
действия на территории Франции повсеместно прекратились.
Германия, таким образом, выиграла войну против
Франции без какого-либо влияния со стороны Италии.
Поэтому делегация французских капитулянтов в Ком-
пьенском лесу категорически отказывалась признать
фашистскую Италию как победительницу. Гитлеровцы
также не признавали, что Муссолини имет право
называться победителем.
18 июня 1940 года Муссолини встретился с
Гитлером в Мюнхене. Претензии фашистской Италии на
Корсику и Тунис были отклонены.
К расширению военных действий в Средиземном
бассейне итальянские фашисты готовились длительное
время. Захват Албании рассматривался ими как создание
плацдарма для дальнейшей агрессии в бассейне
Средиземного моря. Используя Суэцкий канал, Муссолини
беспрепятственно и на виду у англичан накапливал
необходимые силы и средства.
В письме к Гитлеру 4 января 1940 года
Муссолини сообщал, что в итальянских колониях в Северной
Африке сосредоточено 15 дивизий, из них 8 дивизий
регулярной армии, 4 — чернорубашечников и 3
ливийские дивизии из итальянских колонистов. Однако
со дня объявления войны Англии и до 13 сентября
1940 года, то есть в течение почти трех месяцев,
итальянские врооруженные силы в бассейне Средиземного
моря, за исключением района Приморских Альп,
бездействовали. Это объясняется тем, что «при
вступлении Италии в войну стратегические цели Муссолини
270

предусматривали расширение его империи за счет
военных успехов Германии».
Муссолини писал Гитлеру 17 июля 1940 года: «Мы
закончили подготовку к наступлению крупного
масштаба на Египет... Я рассчитываю предпринять мое
наступление одновременно с вашими комбинированными
операциями по высадке в Англии».
27 августа 1940 года Муссолини вновь сообщал в
Берлин,что «подготовка закончена, и Грациани
получил приказ наступать в тот самый день, когда немцы
нанесут удар по Великобритании».
Муссолини ждал дня вторжения немецких
вооруженных сил на Британские острова. Это пассивное
ожидание свидетельствовало о неспособности итальянского
фашизма к ведению военных действий большого
масштаба собственными силами.
В то время как военные приготовления фашистской
Италии к захвату Суэцкого канала были в полном
разгаре, англичане имели в Египте незначительные
регулярные войска.
Когда Италия 10 июня 1940 года объявила войну
Англии, в Западном Египте находилась всего одна
неполная бронедивизия англичан и несколько
подразделений из доминионов. Только в августе 1940 года в
Египет была направлена 4-я индийская дивизия, а в
сентябре к этим войскам присоединились части одной
британской бригады.
Английские силы были слабы лишь в Египте — они
даже не обеспечивали оборону египетско-ливийской
границы. В Сирии же и в Ливане находилась 9-я армия
(командующий Х.Вильсон), а в Иране — 10-я армия
(командующий Кинан). В этих армиях в конце 1941 года
было 11 пехотных и 1 кавалерийская дивизия.
Английская военно-морская эскадра в Александрии
имела в своем составе 2 линкора, 9 крейсеров, 26
эсминцев, 12 подводных лодок и 1 авианосец «Игл».
В состав итальянского военно-морского флота
входили 6 линкоров, 8 тяжелых крейсеров, 14 легких
крейсеров, 62 эсминца, 65 миноносцев, 118 подводных
лодок и 73 торпедных катера. В первой линии
итальянцы имели 982 самолета.
271

ПРОБЛЕМА ФРАНЦУЗСКОГО ФЛОТА
К началу второй мировой войны военно-морской
флот Франции, по английским данным, имел в своем
составе 10 линкоров, 3 авианосца, 18 крейсеров, 64
эсминца, 12 торпедных катеров и 79 подводных лодок.
В момент франко-немецкого перемирия французский
военно-морской флот находился не только в портах и
базах Франции, но и в ее колониях. Поскольку Франция
воевала вместе с Англией против Германии, французские
корабли стояли на якорях и в британских портах.
В момент капитуляции правящих кругов Франции в
английских военно-морских портах Плимута и Портсмута
находилось 2 французских линкора («Курбе» и «Париж»)
и легкие крейсера, 9 эсминцев, около 400 минных
тральщиков и охотников за подводными лодками и несколько
подводных лодок. 3 июля 1940 года все французские
корабли в английских портах были захвачены
англичанами и включены в состав британского флота.
В Александрии (Египет) стояла французская эскадра
в составе линкора «Лоррэн» («Лотарингия»), четырех
первоклассных крейсеров, трех эсминцев и одной подводной
лодки. Экипаж кораблей насчитывал 5200 человек. 4
июля 1940 года командующий французской эскадрой в
Александрии адмирал Годфруа подписал с английскими
властями соглашение, по которому французская эскадра
подлежала нейтрализации до конца войны.
Во французском военном порту Мерс-эль-Кебир
близ Орана на якорях стояли два новых линейных
крейсера — «Дюнкерк» и «Страсбург», два линкора —
«Бретань» и «Прованс», несколько легких крейсеров,
эсминцев, подводных лодок и других кораблей. Утром
3 июля 1940 года английская эскадра в составе
линейного корабля «Худ», линкоров «Вэлиант» и «Резо-
люшн», авианосца «Арк Ройял», 2 крейсеров и 11
эсминцев внезапно атаковала французскую эскадру в
Мэрс-эль-Кебире. Английские самолеты с авианосца
совершили ожесточенные налеты. Французский
линкор «Бретань» взорвался, линейный крейсер
«Дюнкерк» сел на мель, линкор «Прованс» выбросился на
берег. В этом бою погибло 1 тыс. французов.
Линейному крейсеру «Страсбург» и пяти эсминцам удалось
прорваться и уйти в Тулон. Туда же сумели уйти и
7 крейсеров из Алжира.
272

Военные корабли, находившиеся на острове
Мартиника (Вест-Индия), таклке были нейтрализованы.
Англичане повредили французский авианосец «Беарн» и
два легких крейсера.
8 июля с английского авианосца «Гермес»,
подошедшего к Дакару (Западная Африка), поднялись
бомбардировщики для атаки нового французского линкора
«Ришелье». В линкор попала воздушная торпеда, и он
был поврежден.
По официальному заявлению правительства Виши,
после франко-немецкого перемирия англичане
конфисковали французские суда, включая и торговые, общим
тоннажем 650 тыс. тонн и потопили корабли общим
тоннажем 73 тыс. тонн.
Военные действия против французского
военно-морского флота под предлогом, что он ни в коем случае не
должен попасть в руки немцев, были одобрены
английским парламентом.Все депутаты от лейбористов до
консерваторов «объединились в торжественном
оглушительном приветствии».
Предпринятые английским правительством
крайние меры, относящиеся к категории начала войны, не
вызывались необходимостью. Французы согласились
присоединить французские корабли к английскому
флоту или их потопить, если немцы потребуют их сдачи.
Англичане считали, что такое требование немцы
обязательно предъявят, а поэтому категорически отклоняли
французские условия.
Между тем гитлеровцы, понимая непреодолимые
трудности, связанные с получением в тот период в свое
распоряжение французского флота, были, в свою очередь,
заинтересованы, чтобы помешать переходу французских
кораблей на сторону англичан. Поэтому вопреки
ожиданиям они не предъявили французам требования о
сдаче флота. Кроме того, имелось еще одно обстоятельство,
повлиявшее на решение Гитлера временно
ограничиться лишь нейтрализацией фанцузского флота. «В тот
период, — пишет английский историк Дж.Батлер, —
Гитлер надеялся в скором времени заключить мир с
Великобританией для того, чтобы закрепить и освоить свои
завоевания, а на тот случай, если бы это оказалось
невозможным, он хотел сохранить французское
правительство, готовое сотрудничать с ним». Английскому
правительству не были известны намерения Гитлера в отно-
273

шении французского флота и отсутствовало доверие к
своей бывшей союзнице — Франции.
24 июня 1940 года Дарлан дал французским
военно-морским силам указание, в котором предлагалось
принять секретные подготовительные меры для того,
чтобы в случае если итало-немецкая комиссия по
перемирию предпримет какие-либо действия с целью
захвата французского флота, то «кораблям надлежит, не
ожидая никаких последующих приказов, уйти в Соеди-
енные Штаты. Если же не представится какой-либо
иной возможности избежать их захвата противником,
они должны быть затоплены».
С целью добиться внезапности нападения военный
кабинет вечером 24 июня решил отказаться от
предъявления французскому правительству ультимативного
требования.
Военные действия против французских военных
кораблей называли «инцидентом».
После нападения английской эскадры на Мэрс-эль-
Кебир правительство Петэна порвало дипломатические
отношения с Англией. Разрывая дипломатические
отношения, французские фашисты пытались использовать
в своих целях возмущение французов враждебными
действиями англичан.
В ответ на действия Петэна английское правительт-
сво установило жестокую морскую блокаду Франции и
французских портов в Северной Африке.
БОРЬБА ЗА СЕВЕРНУЮ И ВОСТОЧНУЮ АФРИКУ
(ИЮНЬ 1940 — ИЮНЬ 1941 гг.)
Италия, вступив в войну, открыла боевые действия
не только в Европе, но и в Восточной Африке.
В июле 1940 года итальянцы захватили часть Кении,
ряд важных пунктов в Англо-Египетском Судане, в
августе — Британское Сомали. Основные усилия
итальянских войск были направлены на захват Египта и
Суэцкого канала. В дальнейшем Муссолини планировал
установить полное господство на Ближнем Востоке.
Убедившись, что гитлеровское вторжение на
Британские острова откладывается на неопределенное время,
Муссолини решил вторгнуться в пределы Египта.
274

Военные действия в Египте, а также в бывших
итальянских колониях Киренаике и Триполитании (их общее
название — Ливия) происходили на сравнительно
узкой, прижатой пустыней к морю прибрежной равнине.
Эта полоса простирается от моря в глубь Африканского
континента примерно на 50 — 80 км. Главные силы
Группа эфиопских партизан.
Фотография. 1941 г.
обороны сторон действовали лишь в пределах этой
прибрежной полосы.
Приморское операционное направление было
доступно для всех родов войск. Местность здесь повсюду
ровная. Особенно большие возможности для широкого
маневра имелись у подвижных частей. Танки и
автомашины в большинстве случаев могли двигаться и вне
дорог, по участкам открытой пустыни. Лишь в
некоторых местах Киренаики (Дерна и др.) и вокруг Триполи
(главный город Ливии) местность покрыта
растительностью (кустарник, деревья) и имеются обработанные
поля. Значительная часть прибрежной территории
неплодородна, единственным видом растительности
является верблюжатник. От Бардии до Тобрука, а такнсе
от Сирта до Эль-Агейлы местность не имеет
растительности и представляет собой пустыню.
Для климата пустыни характерны сухие жаркие дни
и холодные ночи. Но в прибрежной полосе не слиш-
275

ком жарко ввиду влияния на климат моря. Жара не
являлась здесь препятствием для военных действий.
В приморской полосе обе стороны не испытывали
особых затрудений и в снабжении водой, так как к линии
фронта был проложен водопровод. Итальянские
инженерные части в октябре — ноябре 1940 года провели
водопровод протяженностью 200 км, английские
инженерные части в ноябре 1940 года построили водопровод
протяженностью 160 км.
Пресная вода подвозилась войскам также морем, в
автоцистернах и даже транспортными самолетами.
Английское командование получило из США 50
транспортных самолетов, которые были использованы как
летающие водяные цистерны.
От Александрии до Тобрука (554 км) была
проложена одноколейная железная дорога, а вдоль всего
североафриканского побережья — асфальтированная дорога
протяженностью 1800 км (ширина дороги 6—8 м).
Военные действия итальянцев и англичан были
ограничены обжитым приморским полупустынным
направлением, так как обе воюющие стороны
пользовались рядом удобств (железнодорожная линия,
автострада, водопровод, смягчающее влияние моря на климат,
снабжение морским путем). Прибрежная
полупустынная часть североафриканского театра военных
действий и была центром «сосредоточения главных усилий»
англичан против держав «оси».
Соотношение сил сторон к 13 сентбяря 1940 года было
в пользу Италии. Итальянцы имели на египетской
границе шесть дивизий и восемь танковых батальонов в
составе 5-й армии (всего 70—75 тыс. человек), англичане —
одну бронедивизию, одну индийскую и две пехотные
бригады (всего 20 — 25 тыс. человек). Эти войска входили
в состав армии «Нил». Общая численность английских
войск в Египте составляла 36 тыс. человек.
Английская авиация в Египте и Палестине
насчитывала 205 самолетов, итальянская в Ливии и на
островах Додеканес — 315 самолетов.
Учитывая благоприятное соотношение сил,
главнокомандующий итало-французскими войсками Грациани
решил вторгнуться в Египет и моторизованными
колоннами войти вдоль побережья к Александрии и Каиру.
Главнокомандующий британскими войсками на
Ближнем Востоке Уэйвелл с началом итальянского на-
276

ступления планировал отойти на укрепление позиции
Мерса-Матрух и, потеряв часть пустыни, выиграть тем
самым время для организации обороны Египта.
13 сентября 1940 года итало-французские войска
двинулись тремя колоннами с Ливийского плато в
Египет. Английские войска не оказали сопротивления и
поспешно стали откатываться к городу Мерса-Матрух
на заранее намеченные позиции.
16 сентября две итальянские колонны заняли Сиди-
Баррани, продвинулись примерно на 90 км. Здесь,
вместо того чтобы продолжать дальнейшее
беспрепятственное наступление, итальянцы остановились и окопались.
В результате между воюющими сторонами
образовался разрыв в 80 км.
Потери англичан при отступлении составили около
двух десятков людей и несколько машин. Это говорит
о том, что действия сторон ограничивались мелкими
стычками.
До 13 сентября 1940 года Грациани свое
наступление на Египет ставил в зависимость от вторжения
немецко-фашистских войск на Британские острова.
После 16 сентября он расчитывал на осуществление
«греческого плана» итальянских фашистов. По этому плану
Италия должна была напасть на Грецию и
оккупировать ее. Расчет Грациани в обоих случаях заключался
в том, что англичане будут отвлечены, ослабят свое
внимание к Египту, а это позволит итальянцам без
больших усилий захватить Суэцкий канал.
В начале октября 1940 года Ринтелен получил от
Кейтеля задание сообщить Бадольо, о том, что высадка
немецкого десанта на Британские острова отложена до
весны 1941 года. Итальянским фашистам оставалось
или ждать дальнейших военных успехов Германии, или
полагаться на свои собственные возможности.
Муссолини «не хотел иметь никаких немецких
соединений в Африке». Он считал, что там должны
воевать одни итальянцы. Но бессилие Грациани
возобновить наступление собственными силами все же
заставило Муссолини согласиться на переговоры со своим
союзником о посылке в Ливию одной немецкой
танковой дивизии.
15 октября в Рим прибыла гитлеровская военная
делегация во главе с генералом Тома. Отчет Тома о
результатах переговоров подтверждает, что Грациани ждал
277

не только начала выполнения плана агрессии против
Греции, но и гитлеровских подкреплений танковыми
частями для совместных действий по захвату Суэцкого
канала. Без гитлеровских подкреплений Грациани не
пытался дальше двигаться на восток от Сиди-Баррани.
На пленарном заседании 16 октября 1940 года
немецкая делегация оглашает состав немецкой танковой
дивизии, предназначенной к отправке в Северную
Африку: личный состав — 13 тыс., танков — 120. 18
октября итальянцы добиваются увеличения танков и
бронемашин до 200 единиц.
Итальянский союзник, как более слабый, во всем был
поставлен в неравное положение. Например,
итальянские солдаты получали ежедневно по одному литру
воды, немецкая делегация потребовала ежедневно
выдавать каждому немецкому солдату 10 литров воды и
4 лимона помимо одного литра лимонного сока на
человека каждые 10 дней.
В письме к Муссолини от 20 ноября 1940 года
Гитлер писал: «Я хотел бы получить обратно мои
германские войска будущей весной, не позднее 1 мая 1941
года». В другом письме к Муссолини (от 5 декабря
1940 года) Гитлер еще более ограничивал срок
пребывания своих войск на второстепенном направлении
своей агрессии: «Я хотел бы, чтобы германские силы,
которые будут предназначены для сотрудничества с вами,
были возвращены в мое распоряжение в начале
февраля 1941 года и могли быть использованы для другого
задания». Это «другое задание» было подготовкой для
нападения на Советский Союз. Гитлер не решался
развертывать на североафриканском театре военные
действия большого масштаба до выполнения плана
«молниеносной» войны против Советского Союза — плана
«Барбаросса».
Английское правительство было глубоко
обеспокоено угрозой Суэцкому каналу и срочно направило в
Египет подкрепление. 9 декабря 1940 года английская
армия «Нил» перешла в контрнаступуление и к
концу декабря полностью очистила территорию Египта.
Продолжая преследование, английские войска в
начале января 1941 года вторглись в Киренаику, овладели
сильно укрепленными городами Бардией и Тобруком
и 6 февраля вышли в район Эль-Агейла на западной
границе Киренаики. Они разбили армию Грациани и
278

взяли свыше 130 тыс. пленных. Лишь
незначительные остатки итальянских войск сумели отойти в Три-
политанию.
С января 1941 года английские войска приступили
к активным действиям в Восточной Африке. В мае при
активной помощи местных партизанских отрядов
была занята Эфиопия, а в середине мая — итальянские
колонии Эритрея и Сомали.
Военные неудачи фашистской Италии в Африке
вызвали тревогу в Берлине. В феврале 1941 года в
Ливию был переброшен немецкий «Африканский корпус»
под командованием генерала Э.Роммеля и части 10-го
авиационного корпуса. 31 марта Роммель силами двух
немецких и двух итальянских дивизий нанес удар из
района всточнее Эль-Агейла по английским войскам.
К 15 апреля английские войска были отброшены к
ливийско-египетской границе.
Первый год войны окончился для фашистской
Италии потерей всех восточно-африканских колоний.
Несмотря на превосходство в силах, не добился успеха и
итальянский флот в Средиземном море.
ИТАЛЬЯНСКАЯ АГРЕССИЯ В ГРЕЦИИ
В Греции власть была в руках премьер-министра Ме-
таксаса, который во внешней политике
ориентировался на фашистскую Германию. 28 октября 1940 года
фашистская Италия, не предупредив о своем решении
Германию, предъявила ультиматум Греции.
Для оккупации Греции была выделена 9-я
итальянская армия в составе 140 тыс. человек, 250 танков и
бронемашин, 1000 самолетов, 700 орудий и около 1500
автомашин (с учетом реквизированных). Столь большое
количество самолетов было предназначено для
массированных налетов на греческие города. Итальянские
фашисты, следуя теории генерала Дуэ о решающей роли
авиации в будущей войне, рассчитывали на то, что
стратегическими бомбардировками смогут подавить волю
греческого народа к сопротивлению.
Стратегический плацдарм для нападения на Грецию
итальянские фашисты стали готовить с апреля 1939
года, после захвата Албании. Местность на театре воен-
279

ных действий была горная и труднодоступная для
действий механизированных армий.
Военные действия начались 28 октября 1940 года.
В этот день итало-фашистские войска перешли
греческую границу со стороны Албании на фронте в 180 км.
Наступление велось по отдельным направлениям, по ко-
Гитлер пытается поддержать престиж Муссолини.
Карикатура из «Нью-Йорк геральд трибюн». 29 декабря 1940 г.
торым наступали отборные итало-фашистские дивизии
под названиями: «Тосканские волки», «Феррарские
геркулесы», «Полубоги из Юлии», «Красные дьяволы из
Пьемонта».
По всей Греции прокатились антифашистские
демонстрации. Мобилизация, поддержанная народными
массами, была проведена быстро. Для прикрытия ее
греческое командование развернуло на границе с Албанией
2 пехотные дивизии, 2 пехотные бригады, 13 пехотных
батальонов и 6 горных батарей. В общей сложности в
280

войсках прикрытия греческой границы насчитывалось
27 тыс. человек. Техники у греков было очень мало:
всего 20 танков, 36 боевых самолетов и 220 орудий.
Военно-морской флот состоял из тяжелого крейсера, 10
эсминцев, 13 миноносцев, 5 подводных лодок и 2
торпедных катеров.
Войска прикрытия греческой границы, усиленные
дополнительно пятью пехотными и двумя кавалерийскими
дивизиями, дали итало-фашистским захватчикам
решительный отпор. 5 ноября в направлении города Корча
греки нанесли сильный контрудар и отбросили наступавшие
итало-фашистские войска на албанскую территорию.
Министр иностранных дел Италии Чиано 6 ноября
был вынужден признать, что «противник несколько
продвинулся вперед. Факт, что на восьмой день операции
инициатива в его руках». В результате дальнейших
контрударов итальянские войска в районе города Элея
были отброшены 13 ноября на исходные позиции.
Греческая армия не только отбила атаки
итало-фашистских оккупантов, но 14 ноября 1940 года сама
перешла в успешное контрнаступление, нанося главный
удар в направлении Гирокастро — Влёра. В середине
ноября греческая армия была усилена до 12 пехотных
и 2 кавалерийских дивизий и 3 пехотных бригад, и
контрнаступление успешно развивалось.
22 ноября греческие войска захватили город
Корча. Чиано 28 ноября записал в дневнике: «Плохие
вести из Албании. Нажим греков продолжается, и,
главное, итальянское сопротивление слабеет».
К концу ноября 1940 года греческая армия прочно
захватила инициативу в свои руки и отбросила итало-
фашистских оккупантов на всем фронте на албанскую
территорию. 2 декабря греческие войска прорвали
поспешно созданную итальянскую оборону и захватили
Поградец.
Итальянским солдатам говорили, что они идут
оккупировать Грецию, а не сражаться. Поэтому
решительного и активного сопротивления со стороны греческой
армии они не ожидали. Итальянское командование
обнаружило, что греческая армия имела, хотя и в
небольшом количестве, вполне современное вооружение. Это
было для него неожиданностью. Но более всего
Муссолини удивило то, что многие артиллерийские орудия
греческой армии имели марку заводов Крупна.
281

Итальянская армия была в свою очередь усилена, но
прибывающие резервы вводились в бой небольшими
группами, не дожидаясь полного укомплектования
частей. Тактика «затыкания дыр» не позволила собрать
резервы в один мощный кулак для контрудара.
Муссолини был вынужден обратить внимание нового
начальника генерального штаба У го Кавальеро, сменившего на
этом посту 1 декабря маршала Бадольо, что
недопустимо подразделения и части резервных дивизий
использовать на различных участках фронта, так как «именно
этим в Греции объясняют успехи своих войск».
К горной войне итало-фашистские войска не были
подготовлены. Выяснилось, что албанские ручные
тележки и мулы нужнее, чем автотранспорт, так как там,
где предполагались горные дороги, оказывались лишь
вьючные тропы. Однако даже через два месяца после
начала агрессии Уго Кавальеро убедился в том, что
«вьючного транспорта совсем нет». Не было в
достаточном количестве батальонных повозок. Грузовики же
могли продвигаться лишь на отдельных участках.
Итальянские войска действовали по долинам, а
греческие — по склонам гор и хребтам, занимая тем
самым господствующие позиции. Итальянское
командование не сумело организовать тесного взаимодействия
между пехотой и артиллерией. В отличие от
итальянской, греческая артиллерия применялась массированно.
Командующий 9-й армией Верчеллино в начале
декабря докладывал Кавальеро о том, что «противник
концентрирует всю мощь огня своей артиллерии то на
одном, то на другом отрезке нанесения главного удара
огневого превосходства в условиях общего невыгодного
соотношения артиллерийских средств.
В начале декабря Кавальеро выехал на фронт,
чтобы на месте найти средство остановить греков. Помочь
могла только авиация, и Кавальеро констатировал этот
факт: «Значит, авиация!» Верчеллино возразил:
«Пока авиация плохо взаимодействует с войсками и все
внимание почему-то уделяет дальним объектам».
Увлечение итальянцев стратегическими
бомбардировщиками вместо того, чтобы направить усилия авйвк
ции на поддержку наземных войск, привело к тому, что
греческое командование без помех перебросило на фронт
дополнительные силы и сосредоточило их на
направлении главного удара для перехода в контрнаступле-
282

ние. У итальянцев не хватало орудий, резервов. Чтобы
ускорить переброску резервных частей, Муссолини
обращается к Гитлеру с просьбой прислать ему
транспортную авиацию.
Гитлер понял, что наступил удобный момент для
вмешательства. В письмах к Муссолини 20 ноября 1940
года он предложил фашистской Италии, помимо
транспортной авиации, большую группу самолетов «Юнкерс-88» с
условием, что в Средиземном море будут созданы «две
большие оперативные зоны: итальянская зона, которая,
суммарно говоря, охватывает итальянское и албанское
небо, а также Египет, и германская оперативная зона,
которая при наличии наших бомбардировщиков дальнего
радиуса действия будет охватывать преимущественно
восточную часть Средиземного моря». Эти зоны
должны были точно разграничить сферы интересов Италии
и Германии на Средиземном море.
Муссолини всегда «считал этот бассейн
(Средиземноморский) своей зоной». Но безвыходная обстановка
заставила Муссолини согласиться на условия Гитлера.
Гитлер не раз заверял Муссолини в «своей
политической незаинтересованности в Средиземном море...»
Однако, когда наступил подходящий момент,
торжественные заверения, которые Гитлер давал Муссолини, а
Риббентроп повторял, что «Средиземное море не интересует
Германию» и что «Германия признает за Италией
исключительные права в бассейне Средиземного моря»,
были отброшены.
Восточная часть Средиземного моря попала в
германскую оперативную зону не случайно, а была
выбрана Гитлером потому, что через Ближний Восток
проходит кратчайший путь в Индию. Гитлер использовал
тяжелое положение Италии для проникновения в ее
«сферу интересов». Фашистская Италия ставилась в
прямук) зависимость от своего союзника.
После распределения оперативных зон в
Средиземном море немцы оборудовали на острове Сицилия
авиабазы, которые обеспечивали создание прочного
плацдарма для их агрессии на всем Африканском континенте.
Итальянское командование получило в свое
распоряжение 50 германских транспортных самолетов. С
помощью этих самолетов в Албанию воздушным путем
были доставлены резервы. Но итало-фашистское
командование в Албании не смогло остановить греческого на-
283

ступления. К 6 декабря отступление итальянцев
превратилось в бегство в направлении Тепелены. 8
декабря греческие войска заняли город Гирокастро. 19
декабря дивизия «Сиена», действовавшая вдоль
побережья, была разбита вдребезги греческой атакой.
21 декабря Кавальеро отметил в своих записях, что
«войска деморализованы... вынуждены были отойти
примерно на 60 км».
Командующий итальянскими экспедиционными
войсками в Греции Содду был вынужден сообщить
Муссолини, что «какие-либо действия стали невозможны и
что вопрос должен быть улажен путем политического
вмешательства». Был момент, когда Муссолини не
видел другого выхода. Он вызвал к себе Чиано и заявил:
«Больше делать нечего... Мы должны просить
перемирия при посредстве Гитлера».
Фашистская Италия была вынуждена обратиться за
более существенной помощью к своему германскому
партнеру, хотя агрессия против Греции была
предпринята без согласования с Берлином.
Муссолини намеревался совершить поход в Грецию
самостоятельно, безо всякого сотрудничества со своим
союзником, чтобы удачной авантюрой восстановить
равновесие между державами «оси», нарушенное поражением
итальянского фашизма в Восточной Африке. Поэтому
Гитлер был официально информирован о нападении на
Грецию лишь в тот момент, когда итало-фашистские войска
уже переходили албано-греческую границу. 19 декабря
Кавальеро вручил Ринтелену список, в котором
значилось «все необходимое для вооружения 10 дивизий —
примерно столько у нас вышло из строя а Африке и
Албании, — включая сюда артиллерию, боеприпасы,
автотранспорт, противотанковую и зенитную артиллерию и
т.д.» Одновременно он обратился к Ринтелену с
просьбой оказать помощь силами танковой дивизии, «как это
было обещано некоторое время назад».
Воспользовавшись неудачами своего союзника,
Гитлер охотно выразил желание оказать помощь своими
войсками.
284

НЕУДАЧИ ИТАЛЬЯНСКОГО ФАШИЗМА
НА СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ
Поражение итальянского фашизма в Северной
Африке заставило германское верховное командование
танковую дивизию перебросить в Ливию, а не в Албанию.
1 января 1940 года Муссолини получил от Гитлера
известие о том, что «Германия готова сейчас послать в
Албанию одну горнострелковую дивизию».
Конфиденциально Кавальеро узнал от Муссолини, что Германия
вообще «намеревается в марте нанести удар по Греции
крупными силами с территории Болгарии».
Поражением итальянского фашизма в Греции не
преминуло воспользоваться английское командование
в Египте.
После захвата итальянскими войсками Сиди-Барра-
ни в Египте в течение трех месяцев не было активных
боевых действий. Непосредственного соприкосновения
противники не имели. Обе стороны ограничивались
высылкой разведывательных групп.
Действия английских патрулей имели местное
значение и совершались по расписанию. Английские
офицеры весело проводили время в Каире и Александрии.
Американский корреспондент Гервази этот период
описал так: «Веселящаяся молодежь более или менее
спешно отправляется на «войну» в 9.30 и покидает «поле
боя» для завтрака примерно в 1.30 дня. В это время
все бары и фешенебельные рестораны битком набиты.
После обильного завтрака люди уходят вздремнуть, что
примерно до 7.30 вечера. Что бы ни произошло в этот
час, «война» прекращалась до следующего утра».
Подобные зарисовки с натуры английские цензоры
всеми мерами старались спрятать от общественного
мнения. В ответ на претензии Гервази о задержке
телеграммы цензор наивно сказал: «Хорошо, но если в Америке
узнают, как мы воюем, они уже не так будут
стремиться помочь нам...»
Итало-фашистские офицеры и генералы также не
ощущали и не испытывали особых трудностей и
неудобств войны. Английский корреспондент Мурхед
рассказывает, как он лично осмотрел итальянский
укрепленный лагерь в Нибейва после его занятия в декабре
1940 года и установил, что для утоления жажды
итальянские офицеры пили минеральную воду Рекоаро —
285

самую лучшую в Италии — и все это они возили в
сотнях ящиков за тысячи миль по морю и пустыне на
пароходах, грузовиках и повозках, запряженных мулами.
Приостановив продвижение в глубь Египта, Грациа-
ни ожидал, когда завершится план агрессии против
Греции и на подкрепление прибудут танковые части.
На захваченной у англичан территории Грациани
создал пять укрепленных лагерей, которые образовали
большую дугу от побережья внутрь страны на 70 км.
Эти лагеря как укрепления отличались от
древнеримских только тем, что были окружены каменными
стенами. Огневой связи между лагерями не было,
промежутки, доходившие до 30 км, не охранялись.
Основные силы итало-фашистских войск
располагались на побережье, где имелись хорошие дороги,
гавани и аэродромы. Отдельные очаги обороны, созданные
на широком фронте, предназначались для охраны
фланга от неожиданного охвата или обхода с юга, со
стороны пустыни.
В тот момент, когда внимание итальянского
верховного командования было сосредоточено на контрударах
греческих войск, переходивших в контрнаступление,
английское командование предприняло операцию по
уничтожению шести итальянских линкоров. Они находились
в бухте Map-Гранде возле Таранто. На заре 11 ноября
20 английских бомбардировщиков и
самолетов-торпедоносцев поднялось с авианосца «Илластриес» в 270 км,
от Таранто и неожиданно появилось над бухтой в тот
момент, когда итальянский флот, сняв противоминные
сети, готовился выйти в открытое море.
Английские бомбардировщики сбросили
осветительные ракеты и бомбы, а затем 11
самолетов—торпедоносцев сбросили торпеды. Серьезные повреждения
получили линкоры «Литторио» (водоизмещением 25 тыс.тонн),
«Дуилио» и «Кавур». Эти корабли надолго вышли из
строя. Англичане потеряли два самолета.
Несмотря на количественное превосходство
итальянского флота, английское военно-морское
командование могло вести более активные боевые действия
против итальянского флота на Средиземном море,
используя лучшую техническую оснащенность своих кораблей,'
например, радиолакационные приборы, которых не
было у итальянцев. Но далеко не все имевшиеся
возможности были использованы.
286

Через шесть месяцев после начала военных
действий на Средиземном море Англия смогла проводить
свои конвои через все Средиземное море.
Одновременно она сумела значительно затруднить своим
противникам использование морских коммуникаций. Эти
успехи вполне устраивали правящие круги Англии.
К декабрю 1940 года в бассейне Средиземного моря
для англичан сложилась исключительно
благоприятная обстановка. Во-первых, стало совершенно ясно, что
вторжение немецко-фашистских войск на Британские
острова не состоится. Во-вторых, авантюра фашистской
Италии в Греции закончилась неудачей. Все это
позволило английскому командованию принять меры для
обеспечения безопасности Суэцкого канала.
Уэйвелл решился на атаку местного значения. В
своем приказе он именовал ее как «налет крупными
силами с ограниченной целью», а выступая перед
военными корреспондентами утром 9 декабря 1940 года,
объявил, что началась разведка боем. Английским
частям ставилась задача всего-навсего оттеснить
итало-фашистские войска за пределы Египта и восстановить
положение, существовавшее до 13 сентября 1940 года.
Дальнейшее продвижение штаб Уэйвелла не
планировал. Намечаемая атака рассматривалась как
наступательная операция с решительной целью.
Соотношение сил к декабрю 1940 года не
изменилось. У Грациани в первом эшелоне были все те же
шесть дивизий, в том числе одна танковая. Общая
численность первого эшелона итало-фашистских войск
увеличилась за счет инженерно-технических частей,
сосредоточенных для строительства дорог и водопровода, до
100 тыс. человек. Кроме того, девять итальянских
дивизий были разбросаны по узловым центрам —
Тобрук, Дерна, Бенгази и другим, где имелись гарнизоны,
каждый в своем составе имел не менее дивизии.
К этому времени к англичанам в Египет прибыли
еще две дивизии: новозеландская и австралийская. В
атаке же приняли участие 7-я бронетанковая, 4-я
индийская дивизия и гарнизон Мерса-Матруха, всего около
15 тыс. человек.
Итало-фашистские войска проявили беспечность, и
английская атака оказалась для них полной неожиданностью.
Утром 9 декабря 1940 года небольшие британские
силы при поддержке 72 орудий атаковали с фронта.
287

Тем временем части 7-й бронетанковой дивизии
прошли через незащищенные промежутки между
лагерями. Атака с тыла застала итало-фашистские войска
врасплох.
Паника среди итало-фашистских войск была столь
велика, что дивизия «Катанцаро» во главе с генералом
Амико, перехваченная во время отступательного
марша, «рассыпалась на куски». 16 декабря итальянцы без
боя оставили всю цепь фортов, выстроенных ими на
границе Ливии с Египтом.
От первого же удара двух британских дивизий
«рассыпались на куски» все шесть итало-фашистских
дивизий. Подготовка Грациани к наступлению на дельту
Нила оказалась сорванной. Открылась возможность
беспрепятственного продвижения британских войск в
глубь Киренаики.
10 декабря Ринтелен сообщил в Берлин, что «Ливию
следует считать потерянной...»

ГЛАВА 6
ФАШИСТСКАЯ АГРЕССИЯ НА БАЛКАНАХ
ЮГОСЛАВИЯ
Пришедшее к власти за несколько дней до начала
войны правительство Д.Цветковича — В.Мачека
провозгласило политику нейтралитета по отношению к
воюющим сторонам. Однако правящие круги
Югославии держали курс на сближение с фашистскими
государствами.
В 1939 — 1941 гг. в Югославии значительно
укрепились позиции Германии и Италии. Югославия
снабжала государства «оси» продовольствием и
стратегическим сырьем.
Многие важные посты в государственном аппарате
и армии Югославии занимали фашистские агенты.
В 1939 году и в первой половине 1940 года наряду
с органами СС усиленную деятельность в Югославии
развертывали органы немецкой военной разведки.
Весной 1940 года они создали секретную организацию для
обеспечения бесперебойного судоходства по Дунаю.
ЮЗак. 1381
289

Бесперебойное судоходство имело жизненно важное
значение для Германии в условиях войны. В целях
маскировки руководителя данной огранизации майора
Фридриха устроили на должность сотрудника
немецкого консульства в Загребе. В марте 1940 года офицер
разведки, направлявшийся в Белград, захватил с собой
сотню револьверов и перевез их через границу в своей
машине под видом дипломатической почты. Оружие
предназначалось для упомянутой организации.
В конце мая 1939 года представители организаций
немецкого национального меньшинства в Югославии,
опасаясь, что в случае войны разыграются кровавые
эксцессы, обратились в Берлин с просьбой снабдить их
оружием. В связи с тем, что политическая обстановка того
времени была очень сложной, данная просьба не была
удовлетворена.
Осенью 1940 года и зимой 1940 — 1941 года
Германия оказала на Югославию усиленное давление,
чтобы добиться более тесного политического
сотрудничества, например, присоединения Югославии к антикомин-
терновскому пакту. Напряжение возрастало. В декабре
1940 года и январе 1941 года местные немцы стали
создавать полувоенные организации типа штурмовых
отрядов (СА) для защиты своих селений в случае конфликта.
В конце марта разразился кризис.
25 марта принц-регент Павел и его кабинет
подписали в Вене договор, по которому Югославия
присоединялась к державам «оси» Берлин — Рим — Токио.
Через два дня, то есть 27 марта, принц-регент вместе со
своим кабинетом был низвергнут.
Гитлер пришел в бешенство.
В тот же день он созвал своих политических и
военных советников и объявил, что им принято решение,
не ожидая возможных заверений в лояльности со
стороны правительства Симовича, «провести всю
необходимую подготовку к уничтожению Югославии как
военной и политической силы — к уничтожению с
беспощадной суровостью и в молниеносном порядке».
Более чем за пять месяцев до этих событий, в
середине октября 1940 года генерал Гальдер получил
распоряжение разработать план наступления против
Югославии. Однако после этого немецкие военные
замыслы приняли несколько другое направление: все силы
были брошены на подготовку вторжения в Советский
290

Союз и предварительный молниеносный захват Греции
через Болгарию.
Начиная с октября 1940 года Муссолини
безуспешно старался преодолеть сопротивление Греции.
К выступлению против Югославии у немцев ничего
еще не было подготовлено. Не имелось даже достаточ-
Антифашистская демонстрация в Белграде 27 марта 1941 г.
Фотография.
ного количества топографических карт, не отработан
был и оперативный план.
25 марта 1941 года премьер Цветкович подписал в
Вене протокол о присоединении Югославии к
Тройственному пакту. «Лучше война, чем пакт», — так
ответило население Югославии на действия своего
правительства. В стране развернулось
антиправительственное движение.
27 марта 1941 года группа офицеров во главе с
генералом Душаном Симовичем совершила
государственный переворот и взяла власть в свои руки.
27 марта 1941 года Гальдер доложил в имперской
канцелярии составленный наспех проект плана,
согласно которому наступление против Югославии должно
было развертываться из Австрии и Болгарии с нанесения
291

ударов по обоим флангам югославской армии.
Главный удар планировалось нанести в общем
направлении на Белград и южнее. Наступлению наземных войск
должны были предшествовать мощные бомбардировки
важных жизненных центров и узлов дорог Югославии
и Греции. Сосредоточение и развертывание
вооруженных сил в соответствии с планом Гальдера должно
было быть закончено в первых числах апреля 1941 года.
Гитлер одобрил план, хотя все мероприятия,
вытекающие из него (сосредоточение войск в Австрии,
Венгрии и Болгарии), приходилось проводить в
«совершенно импровизированном порядке», как выразился
генерал Кейтель. Вызывало затрудения и то обстоятельство,
что сведения, собранные немецкими военными
органами о югославской армии, являлись неполными. Немцы
не имели ясного представления о мобилизационных
планах Югославии и сильно переоценивали численность
югославских войск.
В Хорватии 27 марта было спокойно. Хорваты,
входившие в состав югославского правительства, являлись
сторонниками соглашения с Гитлером. По их мнению,
не было никакого смысла сопротивляться Германии.
Такого мнения придерживался и д-р Мачек, лидер
хорватской крестьянской партии. Один из немецких
подданных, некто Дорфлер, имел с ним беседу 28 марта 1941
года. «Что думает Германия о сепаратистском движении
хорватов? — спросил Мачек. — Можно ли мне лично
рассчитывать на поддержку немцев?» Дорфлер
оказался не в состоянии ответить на подобные вопросы; он
немедленно выехал поездом в Вену, а оттуда вылетел в
Берлин, куда и прибыл вечером 29 марта. К исходу того
же дня через чиновника министерства иностранных дел
Германии ему сообщили: «Для вашего друга никаких
указаний нет». Дорфлер сказал об этом Мачеку,
добавив, что, по его мнению, готовятся новые инструкции.
Мачек понял, что руководство Германии не хочет
упускать его из виду, но в то же время держит пока в
полном неведении. Однако он ничего не мог
предпринять после столь внушительного ответа. Он не мог
поднять восстание, располагая лишь немногочисленной
личной охраной, для которой в свое время Германия
даже не хотела прислать оружие. В довершение всего
белградские власти как раз начали размещать в Хорватии
надежные сербские войсковые части.
292

Таким образом, немцы упустили возможность
развязать восстание на территории Хорватии. Они старались
удержать Мачека в сфере своего влияния. Как Розен-
берг, так и Риббентроп выслали 1 апреля в Югославию
специальных представителей — Маллетке и Везенмей-
ера. Последние должны были совместно с немецким
консулом в Загребе убедить Мачека не идти на
сотрудничество с правительством Симовича. Мачек остался глух
к увещеваниям Маллетке и выехал в Белград, откуда
обратился с призывом к запасникам хорватам
выполнить приказ югославского правительства о мобилизации.
Однако немцы доказали, что они могут использовать
и другие возможности. Везенмейер немедленно вошел
в контакт с Павеличем. Они условились, что после
начала немецкого вторжения будет объявлена
независимость Хорватии.
Тем временем Риббентроп отдал распоряжение
«организовать в Югославии призывы о помощи» , исходящие от
немецкого национального меньшинства, а также от
хорватов, македонцев и словенцев. Выполнение отданного
распоряжения должно было проводиться без ведома органов
службы безопасности так же, как и без ведома службы связи
с немецкими национальными меньшинствами, хотя
последнее учреждение в конце марта также выступило с
предложением «организовать призывы о помощи».
Отвечая на запрос, присланный из Югославии,
Гитлер приказал поставить в известность проживавших там
немцев о том, чтобы они укрывались от мобилизации в
югославскую армию, «поскольку в противном случае
многие из них могут оказаться случайно убитыми в бою»,
органы службы связи взяли на себя задачу довести
указанные «инструкции фюрера» до местных немцев,
однако такие попытки оказались безуспешными. Тогда в
дело вмешались органы разведки. Их секретная
организация «Юпитер» располагала в Загребе
радиостанцией, благодаря чему указание Гитлера довели до
сведения немецкого консула, а через него — до сведения
местных немцев.
Особенно активно действовали ограны немецкой
военной разведки в период югославского кризиса. 28 марта
1941 года в Будапешт выехал генерал Лахузен с целью
огранизовать переброску оружия через
венгерско-югославскую границу. Ему удалось провести эту операцию
в течение трех дней.
293

Одновременно на территории Югославии
подготавливались мероприятия, направленные на срыв темпов
мобилизации. Широко развернулся шпионаж.
Фельдмаршал Геринг отдал приказ препятствовать любыми
средствами использованию новых истребителей типа
Мессершмит, которые Германия продала Югославии
незадолго до этого. Потребовалось точно установить
местонахождение указанных самолетов. Некоторые из них,
как выяснилось потом, стояли на аэродроме близ
Загреба, но неожиданно исчезли оттуда. Другие
находились на аэродроме Землин, расположенном в
непосредственной близости от Белграда.
Донесения агентов передавались в Германию из
Белграда при помощи радиостанции. Кроме того, немцы
организовали захват югославской стороны так называемых
«Железных ворот» на Дунае. Это было сделано силами
отряда, созданного органами разведки на территории
Румынии для охраны нефтяных промыслов, где союзники
могли совершать диверсии. Захват проводился в связи с
тем, что в указанном месте югославы могли легко
застопорить все судоходство по Дунаю.
Войска вермахта ворвались на территорию
Югославии 6 апреля 1941 года. Армия Югославии не могла
долго противостоять превосходящим силам
противника. Уже на третий день наступления оборона
югославских войск была прорвана и германские подвижные
соединения вышли в районы Скопье и Ниша.
Германские танковые соединения быстро
продвигались по территории Югославии. Югославские войска
начали поспешный отход по всему фронту.
Внутренняя политическая борьба в Югославии оказала
пагубное влияние на боеспособность армии.
Когда Германия 6 апреля 1941 года неожиданно
двинула свои войска через югославскую границу, некоторые
войсковые части югославской армии, укомплектованные
хорватами, отказались сражаться. «Хорваты разбегались
по домам или, хуже того, под руководством своих
офицеров нападали на сербские части, ведшие бои с немцами».
Имел место случай, когда хорваты атаковали и
захватили штаб югославской армейской группы. В другом
месте распространялись коммунистические листовки с
призывом к восстанию против сербских шовинистов.
Местные немцы еще до прихода регулярных
немецких войск, используя оружие, овладели рядом важных
294

объектов в некоторых городах пограничной зоны
Словении. В Марбурге (словенском Мариборе) местные
немцы рано утром 7 апреля заняли некоторые
общественные здания. Между ними и югославскими
войсками, отходившими от границы, вспыхнули бои. Исход
борьбы решили главные силы немцев, вскоре
подошедшие к городу. В другом месте Словении югославские
подразделения, получившие приказ о заблаговременном
взрыве мостов, подверглись внезапному нападению
ударных отрядов, сформированных из местных немцев, и
оказались уничтоженными.
Несколько восточнее, в тех районах, где немецкие
колонисты поселились еще в XVIII веке, «надежные в
политическом отношении люди всюду находились на
своих постах». 6 апреля д-р Янко, руководитель
немецкого национального меньшинства, принял решение о том,
что в военном отношении все они должны подчиняться
руководителям орагнизации «Юпитер». Местные
немцы начали нападать на отдельные объекты,
осуществлять диверсионные акты и вызывать беспорядки.
7 апреля местное отделение организации «Юпитер»
пополнилось за счет ее членов, прибывших с
территории Венгрии; они распределяли оружие среди местных
немцев и также совершали диверсионные акты.
Местные немцы, частично вооруженные еще заранее, стали
вести бои с сербскими частями. Им удалось захватить
и удержать до подхода передовых частей регулярных
немецких войск два крупных моста через реку Драва, а
также аэродром Землин с находившимися там
самолетами типа Мессершмит.
8 Белграде из всего состава немецкой
дипломатической миссии оставался лишь военный атташе. Ему
было отдано распоряжение о переходе на нелегеальное
положение. Когда первые немецкие солдаты подошли к
городу, сильно пострадавшему от бомбардировки с
воздуха, военный атташе выступил в роли бургомистра и
сумел провести церемонию капитуляции.
Югославская армия капитулировала 17 апреля
1941 года.
17 апреля в 3 часа 25 минут в Белграде был
подписан договор о перемирии, который должен был вступить
в силу 18 апреля.
295

ГРЕЦИЯ
Наступление войск вермахта в Греции началось 6
апреля 1941 года. Немецкие войска перешли в наступление
с территории Болгарии в направлении порта Салоники.
Наступление готовилось заранее.
В Греции органы немецкой разведки создали
организацию, которая осуществляла диверсии на союзных
судах, заходивших в греческие порты. За три дня до начала
немецкого вторжения в Грецию были переброшены из
Болгарии три диверсионные группы общей численностью
16 человек. Они должны были совершать поджоги в
пограничной полосе, а также разрушать телеграфные линии.
Посол Германии принял меры к тому, чтобы
посольство в случае начала войны могло продолжать работу
в частном доме. Он перенес туда радиопередатчик, взяв
его у военного атташе. Немецкие подданные,
проживавшие в Афинах, с началом войны переселялись в три
немецких дома. Все члены национал-социалистской
партии, а также организации гитлеровской молодежи с
большой охотой помогали вступившим в Грецию
немецким войскам. Они выполняли обязанности
проводников и переводчиков и оказывали другие услуги.
6 апреля соединения 12-й немецкой армии при
поддержке 4-го воздушного флота одновременно с
нанесением удара по Скопле и Салоникам начали на
широком фронте наступление через греко-болгарскую
границу на юг.
Целью наступления был быстрый захват северного
побережья Эгейского моря от Салоник до турецкой
границы, уничтожение находившихся в этом районе войск
противника и немедленного овладения
расположенными в северной части Эгейского моря островами Тасос,
Самофракия и Лемнос, чтобы воспрепятствовать
захвату их англичанами или турками.
После того как Балканы были втянуты в войну, этот
морской район был незаменим для обороны нефтяных
районов Румынии. Хорошо укрепленная линия Метак-
саса, построенная на удобной для обороны местности,
упорно удерживалась греками на всем протяжении, и
особенно у реки Струма. Несмотря на применение
немцами большого количества пикирующих
бомбардировщиков, тяжелой артиллерии и танков, греческие
войска несколько дней храбро отбивали немецкие атаки.
296

Наиболее тяжелые бои пришлось вести 5-й
немецкой горной дивизии за захват Рупельского перевала, где
река Струма пробивает себе дорогу к морю через горы.
Далее к востоку войска, наступавшие через горы по
направлению к городам Драма и Кавалла, вначале также
вели бои с переменным успехом, однако 7 апреля им
удалось прорваться на Ксанти, а затем продвинуться и
в других местах.
Одновременно немецкие подвижные соединения,
наступая севернее греко-болгарской границы через реку
Струма в западном направлении, отбросили югославов
в долине реки Струмица и повернули на юг в районе
западнее Дойранского озера. Здесь находилось слабое
место греческой обороны.
Греческие войска, занимавшие позиции между рекой
Струмой и Допранским озером, были обойдены и
оттеснены к реке Струма.
9 апреля 2-я немецкая танковая дивизия достигла
порта Салоники, тем самым отрезав пути отхода
греческим дивизиям, находившимся восточнее Вардара.
Еще 8 апреля они получили разрешение начать
переговоры о капитуляции, которая на следующий день и
была подписана в Салониках.
12-я армия войск вермахта направила свои усилия
против Центральномакедонской армии и английского
экспедиционного корпуса. Главный удар она наносила
из районов Битоль (Монастир). Немецкие соединения,
продвигавшиеся во время наступления на Югославию
из района Кюстендил на запад, нанесли удар в
направлении на Охридское озеро, где они 10 апреля
установили связь с итальянцами. Их главные силы, в том
числе два подвижных соединения, повернули на юг, чтобы
прорваться между группировкой, созданной из
Центральномакедонской армии и англичан, и
противостоящей итальянцам Западномакедонской армией, и таким
образом создать всем этим войскам угрозу с тыла.
В районе Флорина между 10 и 12 апреля немцы
вели тяжелые бои против оборонявшихся здесь двух
греческих дивизий, из которых кавалерийская дивизия
была переброшена с итальянского фронта, и английского
танкового полка. В этих ожесточенных боях греки
неоднократно переходили в контратаки.
12 апреля немецкие соединения при эффективной
поддержке авиации прорвали во многих местах грече-
297

скую оборону и начали продвигаться на юго-восток.
Одновременно они расширили прорыв в южном и юго-
западном направлениях.
Охват греко-английской группировки,
располагавшейся восточнее Флорины, немцам не удался.
Англичане еще 10 апреля начали отходить с позиций в
низовье реки Вистрица и к 12 апреля под прикрытием
греческих арьергардов, действовавших между Вистрицей
и горами Вермон, заняли новые позиции, которые
тянулись от горы Олимп до района Хромион в излучине
Вистрицы. В это время части 12-й немецкой армии,
наступавшие из района Салоник, вели бои с греческими
арьергардами.
Для войск Центральномакедонской армии,
находившихся западнее участка прорыва, и для действовавших
против итальянцев греческих армий прорыв немецких
войск оказался роковым.
11 апреля греческое командование решило отвести,
начиная с северного фланга, свои непобежденные армии
из Албании. Оно надеялось успеть своевременно
осуществить этот маневр под прикрытием фланговой
позиции, которая в районе Хромин примыкала к
позициям англичан, а на севере доходила до озера Преспа. Этот
план был сорван в результате быстрого продвижения
12-й немецкой армии.
К 15 апреля одни немецкие танковые соединения
продвинулись на юго-восток до Козани, другие от
дороги Козани-Флорина повернули на юго-запад. Греческим
войскам не удалось остановить противника на
намеченном рубеже, они были оттеснены на юго-запад к
району Пинда, а в отдельных местах их фронт был
прорван. Отступавшие с разных сторон соединения
создавали в труднопроходимом районе Северного Пинда
большие пробки на дорогах. От англичан помощи уже
ждать не приходилось.
Вскоре действия немецких войск решили судьбу
армий, брошенных к Пинду и отходящих из Албании. За-
падномакедонская армия, которая вначале должна
была отступать на юго-восток к Фессалии, не смогла
продвинуться через горы. Она повернула на юг и, поскольку
уже не была связана с Центральномакедонской
армией, попала в район, где действовала Эпирская армия.
17 апреля соединения этих двух армий
перемешались. К тому же в результате наступления немецких тан-
298

ков на перевал Мецовон греческим войскам грозил удар
и в тыл. Командующие армиями, собравшиеся в городе
Янина на совещание, решили настоятельно просить
командование вооруженных сил разрешить им
капитулировать, так как они не видели никакого выхода из
создавшегося положения. Однако король и генерал Папа-
гос отклонил эту просьбу.
После этого старший по
чину генерал решил сам
предложить немцам
капитуляцию шестнадцати
дивизий, скопившихся в
районе Янина и севернее.
Капитуляция была
подписана в городе Лариса
21 апреля. Но итальянцы
выразили протест по
поводу того, что они не
приняли участия в подписании
капитуляции, которую
греки предложили только
немцам. Документ был
изменен и подписан задним
числом 23 апреля в Салониках
представителем
итальянского командования.
С 14 апреля, когда
англичане оказались
отрезанными от главных сил
греческой армии, война потеряла для них всякий смысл.
Не считая усиленного танкового полка и частей
австралийской дивизии, которые вели совместные
действия в районе юго-восточнее Флорины и после прорыва
немцев своевременно присоединились к западному
флангу своих главных сил южнее Козани,
экспедиционный корпус до сих пор не вступал в бой. 15 апреля
английский командующий генерал Уилсон решил
отвести свои войска дальше на юг на новую позицию,
которая правым флангом в районе Фермопил
примыкала к заливу Аталандис, а левым флангом в районе
Эратини — к Коринфскому заливу. На этом
предмостном укреплении северо-западнее портов Аттики
должен был прикрываться отход английских войск для
погрузки на суда. Решение о погрузке приняли после то-
Объявление немецких
оккупационных властей об уничтожении
деревни Канданос за сопротивление
немецким войскам. Фотография.
299

го, как с генералом Папагосом было согласовано, что
английская армия покинет Грецию, чтобы избавить
страну от дальнейшего опустошения.
Промежуточная позиция была намечена у реки
Пеней по обе стороны от г. Лариса. Для обеспечения отхода
английских войск у горы Олимп были оставлены
арьергарды, которые должны были сдерживать сильный натиск
немецких соединений. Немецкие танки, задержанные
разрушениями, произведенными англичанами, и имевшие в
районе между Пиндом и Эгейским морем ограниченную
свободу маневра, тщетно пытались охватить фланги
отступавших англичан.
Действия немецкой авиации в эти дни были
затруднены очень изменчивой погодой и не смогли серьезно
воспрепятствовать отступлению англичан. 20 апреля
преследовавшие англичан немецкие соединения
находились перед сильно укрепленной позицией
Фермопилы и в районе порта Волос, откуда первые английские
части были уже эвакуированы.
Чтобы избежать фронтального наступления на
Фермопилы, немецкие войска быстро переправились на
остров Эвбея, с целью в районе Халкиды снова
переправиться на полуостров и обойти англичан с тыла. Это
наступление воспрепятствовало запланированной
погрузке англичан на острове Эвбея.
Фермопилы, удерживаемые только английским
арьергардом, 24 апреля были взяты немецкими горными
стрелками. В ходе быстрого преследования немецкие
подвижные соединения 27 апреля достигли Коринфского
залива и в тот же день вступили в Афины. Погрузка
английских войск на суда началась уже в ночь на 24
апреля. Поскольку портовые сооружения, особенно в Пирее,
были сильно разрушены немецкой авиацией и к тому
же немецкие самолеты вели постоянное наблюдение за
всеми портами, англичанам пришлось производить
погрузку на открытом побережье.
В Греции англичане вели погрузку в трудных
условиях при абсолютном господстве немецкой авиации и
вынуждены были ограничиваться короткими ночными
часами.
Местами погрузки вначале служили маленькие
рыбачьи стоянки у восточного побережья Аттики и в Са-
роническом заливе, а когда Коринфский залив был
блокирован парашютистами — только порт Навплион на
300

восточном побережье и Монемвасия и Каламе на юге
Пелопоннеса. После того как все оставляемое тяжелое
вооружение было уничтожено или приведено в
негодность, части перебрасывались по железной дороге или
автотранспортом на сборные пункты, находившиеся
неподалеку от мест погрузки.
Эвакуация войск продолжалась подряд пять ночей.
Александрийская эскадра выделила для обеспечения
эвакуации все легкие силы, в том числе шесть крейсеров и
девятнадцать эскадренных миноносцев. В две первые
ночи удалось эвакуировать 17 тыс. человек. Дальнейшая
погрузка производилась при сильнейшем натиске
немецких войск. В районе Навплиона англичане понесли
тяжелые потери в людях, много судов было потоплено. Один
транспорт задержался слишком долго, чтобы забрать как
можно больше людей, и на рассвете подвергся атаке
немецких самолетов. Судно затонуло. Два подоспевшие
эскадренные миноносца, которые приняли на борт большую
часть людей с транспорта, через несколько часов
постигла та же участь. Под конец погрузка на суда
производилась только на крайнем юге. В районе Каламе
немецким передовым отрядам удалось захватить в плен 5 тыс.
человек, которых англичане уже не успели эвакуировать.
Из 62 тыс. англичан погрузились на суда 50 тыс.,
около 12 тыс. человек погибли или попали в плен.
20 судов было потеряно.
Попытка англичан помочь союзнику снова
потерпела неудачу. В это время наступление в Северной
Африке развертывалось наиболее успешно, но его пришлось
прекратить. Черчилль считал, что поражение в Греции
могло привести к очень серьезным последствиям.
В телеграмме американскому президенту Черчилль
указывал на возможность потери Египта и всего
Среднего Востока и на то огромное влияние, которое
оказывает эта потеря на позицию Испании, вишистской
Франции, Турции и Японии. Если Европа, большая часть Азии
и Африки в результате войны или политического
насилия будут потеряны, то война, которую тогда
должны будут вести Англия, Соединенные Штаты, Канада и
Австралия, станет трудной, длительной и
бесперспективной. По мнению Черчилля, было только одно средство,
чтобы устранить растущий пессимизм в Турции, на
Ближнем Востоке и в Испании: Соединенные Штаты
должны немедленно принять участие в войне.
301

Державы «оси» пожинали плоды своей победы на
материке, которая наряду с изгнанием англичан дала
им в руки 218 тыс. пленных греков. Они
оккупировали многочисленные острова в Ионическом и Эгейском
морях и получили в связи с этим удобные опорные
пункты для ведения войны на море и в воздухе против
Англии.
Итальянцам были оставлены острова на западном
побережье Греции, в том числе остров Корфу, и
несколько островов из группы Киклад, примыкающих к
итальянским Южным Спорадам, в то время как Германия
оставила за собой острова, имеющие важное значение
для господства в Эгейском море и контролирующие
подходы к Дардачеллам.
Кроме того в качестве еще одной награды за победу
итальянцам было предоставлено право разрешить
хорватский вопрос по своему усмотрению. 12 апреля
лидер хорватов Кватерник объявил по загребскому радио
о том, что он принял власть в свободной и независимой
Хорватии. 18 мая Италия заключила с ним
государственный договор в Риме. Герцогу Сполето,
племяннику короля Ит«1лии, был южалован титул короля
Хорватии. В заключенных одновременно с этим договорах
было произведено изменение итальянско-хорватской
границы в пользу Италии.
Кроме того, Италия получила многочисленные
острова и опорные пункты на побережье Далмации и
гарантировала политическую независимость королевской
Хорватии и ее территориальную целостность.
1 июня германо-итальянские войска завершили
оккупацию Греции.
ЗАХВАТ КРИТА
Гитлеровское руководство приступило к разработке
операции по захвату Крита еще до завершения
кампании в Греции.
Крит был важным опорным пунктом Англии в
Средиземном море. С воздушных баз Крита английская
авиация могла бомбить румынские нефтяные
промыслы и держать под ударом вражеские морские и
наземные коммуникации в Юго-Восточной Европе.
302

Захват Крита путем высадки воздушного десанта
был самой яркой немецкой воздушно-десантной
операцией во Второй мировой войне. Операция прошла
успешно из-за того, что английское командование не
предусмотрело возможность внезапных ударов с неба.
В 8.00 20 мая 1941 года на Крит было сброшено
около 3 тыс. немецких парашютистов. Остров
обороняли английские, австралийские и новозеландские
войска численностью 28 600 человек, а также две
греческие дивизии примерно такой же численности.
Союзники предвидели возможность нападения на
Крит — надежную информацию об этом дали
английские агенты в Греции. Однако угрозу выброски
воздушного десанта англичане не приняли всерьез.
Черчилль писал, что генерал Фрейберг, которого по
предложению самого премьер-министра назначили
командующим английскими войсками на Крите, сообщил
5 мая: «Не могу понять причин нервозности,
нисколько не тревожусь относительно воздушного десанта». Его
больше беспокоило вторжение на Крит с моря, хотя эта
угроза в данном случае снималась присутствием
английского военно-морского флота.
Черчилль проявлял беспокойство по поводу угрозы
Криту. Он настаивал на том, чтобы послать «по меньшей
мере еще дюжину танков» в добавление к шести-семи
танкам, которые там находились. Серьезным просчетом
англичан было также полное отсутстсвие авиации для
борьбы с немецкими пикирующими бомбардировщиками и
для перехвата самолетов с воздушным десантом. Очень
мало было зенитной артиллерии.
К исходу первого дня численность немецких войск
на острове более чем удвоилась и непрерывно
возрастала, поскольку выброска парашютистов продолжалась.
Десант высаживался с планеров и доставлялся на
транспортных самолетах.
Транспортные самолеты начали приземляться на
захваченном аэродроме а Малеме, хотя он все еще
находился под обстрелом артиллерии и минометов
защитников острова. Общая численность немецких солдат,
переброшенных на Крит по воздуху, достигала
примерно 22 тыс. человек. Немцы несли большие потери
убитыми и ранеными при авариях самолетов во время
приземления, однако превосходящий их численно
противник не был так хорошо обучен и все еще находился
303

под впечатлением шока, полученного при изгнании из
Греции.
У англичан также не хватало вооружения,
отсутствовали радиостанции для тактической связи. Тем не
менее многие английские и греческие солдаты
сражались храбро, и их стойкое сопротивление имело
важные последствия, которые проявились позже.
В высших сферах Великобритании некоторое время
продолжали царить оптимистические настроения. В
свете полученных сообщенний на второй день Черчилль
заявил в палате общин о том, что «большая часть»
немецких десантников уничтожена. Штаб командования
на Среднем Востоке продолжал еще два дня сообщать,
что остров «очищают» от немцев.
Однако на седьмой день, 26 мая, командующий
английскими войсками на Крите был вынужден признать:
«Мне кажется, что войска под моим командованием
достигли предела выносливости... Наше положение
здесь безнадежно». Поскольку этот приговор исходил
из уст такого стойкого солдата, как Фрейберг, его не
подвергли сомнению.
В ночь на 28 мая началась эвакуация войск,
закончившаяся ночью 31 мая. Аглийский военно-морской
флот, стремясь эвакуировать с острова максимальное
число войск, понес тяжелые потери под ударами
господствовавшей в воздухе авиации противника. В целом
было эвакуировано 16500 человек, в том числе около
2 тыс. греческих солдат. Остальные либо погибли,
либо оказались в плену у немцев.
Потери флота составили свыше 2 тыс. человек.
Были потоплены три крейсера и шесть эсминцев,
серьезные повреждения получили тринадцать других
кораблей, в том числе два линкора и единственный
имевшийся тогда в составе английского Средиземного флота
авианосец.
Немцы потеряли около 4 тыс. человек убитыми и
около 2 тыс. ранеными. Таким образом, их потери
составили меньше трети потерь англичан. Потери немцев
приходились в основном на отборный личный состав
единственной тогда у них парашютной дивизии.
Однако в тот момент поражение на Крите
выглядело катастрофой. Этот удар был столь болезнен для
английского народа еще и потому, что последовал сразу же
за двумя другими катастрофами: в апреле в течение де-
304

сяти дней английские войска были выброшены Ром-
мелем из Киренаики, а через три недели после начала
немецкого вторжения — из Греции. Зимний успех Уэй-
велла по захвату Киренаики у итальянцев был лишь
мимолетной удачей.
Новая серия поражений и возобновление весной
немецкого воздушного «блица» над Англией рисовали
мрачные перспективы. Гитлер после третьей победы в
районе Средиземного моря не избрал ни одного из трех
путей для продолжения действий, которые считала
возможными английская сторона, — внезаный удар по
Кипру, Сирии, Суэцу или Мальте. Месяцем позже он
начал вторжение в Советский Союз, таким образом,
упустив открывшуюся перед ним возможность изгнать
англичан из районов Средиземного моря.
Внимание Гитлера полностью поглотили боевые
действия на территории СССР, но, несомненно, на него
также повлияли итоги боев на Крите: Гитлера не столько
обрадовал захват острова, сколько огорчили потери. Эта
победа резко отличалась от прошлых его успехов,
которые давались ему намного легче и в то же время были
гораздо более крупными.
Его новые соединения столь же легко сломали
сопротивление в Югославии и Греции, как и в Польше и
Франции. Они пронеслись по этим странам как смерч.
Армия фельдмаршала Листа захватила в плен 90 тыс.
югославов, 270 тыс. греков и 13 тыс. англичан,
потеряв, как стало известно позже, всего 5 тыс. человек
убитыми и ранеными. А в то время английские газеты
сообщали, что немцы потеряли около четверти миллиона
человек, и даже в официальном английском заявлении
говорилось, что потери немцев составляют, «вероятно,
75 тыс. человек».
Оборотной стороной медали в победе Гитлера на
Крите были не только высокие потери, но и то
обстоятельство, что они временно ослабили единственный
имевшийся тогда у него новый род войск, способный вести
наземные боевые действия после переброски через
морские просторы без риска перехвата английским
военно-морским флотом, который, несмотря на тяжелые
потери, все еще господствовал на море.
После войны командующий немецкими воздушно-
десантными войсками генерал Штудент вызвал
всеобщее удивление, рассказав, что Гитлер весьма неохотно
305

согласился с планом нападения на Крит. «Он хотел
прекратить балканскую кампанию после выхода наших
войск в южную часть Греции. Узнав об этом, я полетел
на прием к Герингу и предложил план захвата Крита
силами одних только воздушно-десантных войск.
Геринг, которого всегда можно было легко увлечь новой
идей, быстро оценил возможности замысла и направил
меня к Гитлеру. Я встретился с ним 21 апреля. Когда
я впервые изложил ему свой план, Гитлер сказал: «План
хорош, но вряд ли целесообразен». Однако в конце
концов мне удалось убедить его. В этой операции мы
воспользовались нашей единственной парашютной
дивизией, нашим единственным планерным полком и 5-й
горнопехотной дивизией, у которой до этого не было
опыта переброски по воздуху.
Авиационную поддержку обеспечивали пикирующие
бомбардировщики и истребители 8-го воздушного
корпуса Рихтгофена, которые сыграли решающую роль при
«взламывании ворот» в Бельгию и затем в 1940 году
во Францию.
По морю никакие войска не перевозились.
Первоначально предусматривалось по морю доставлять
подкрепления, но в нашем распоряжении не оказалось других
транспортных средств, кроме некоторого количества
мелких греческих судов. Тогда было решено, что конвой из
этих судов перевезет более тяжелое вооружение для
намеченной экспедиции — зенитные и противотанковые
пушки, другую артиллерию и несколько танков, а также
два батальона 5-й горнопехотной дивизии. ... Считалось,
что английский флот все еще находится в Александрии,
в то время как в действительности он был на пути к
Криту. Конвой отправился к Криту, подвергся нападению
английского флота и был рассеян. Люфтваффе
отомстили за эту неудачу, нанеся английскому флоту немалые
потери. Однако наши наземные операции на Крите
сильно затруднялись отсутствием тяжелого вооружения, на
которое мы рассчитывали...
20 мая нам не удалось захватить ни одного
аэродрома. Наибольший успех был достигнут лишь на
аэродроме в Малеме, где хорошо подготовленный десантный полк
сражался с отборными новозеландскими войсками. Ночь
на 21 мая была критической для немецкого
командования. Мне пришлось принять важное решение —
использовать резерв парашютистов, находившийся еще в
306

моем распоряжении, для окончательного захвата
аэродрома в Малеме: если бы противник предпринял этой
ночью или утром 21 мая организованную контратаку,
ему, вероятно, удалось бы разгромить сильно
потрепанные и уставшие остатки десантного полка, особенно
потому, что действия десантников были скованы острой
нехваткой боеприпасов.
Однако новозеландцы предпринимали лишь
отдельные контратаки. Позже я узнал, что английское
командование ожидало высадки крупного морского десанта
на побережье между Малеме и Ханьей и потому
держало там свои войска. В решающий момент
английское командование не рискнуло направить эти войска
к Малеме.
21 мая немецким резервам удалось захвать
аэродром и деревню Малеме. Вечером уже можно было
доставить 1-й горнопехотный батальон на транспортных
самолетах. Таким образом и была выиграна
Германией битва за Крит.
Однако эта победа досталась дорогой ценой, и не
только потому, что английских войск оказалось на острове
в три раза больше, чем предполагалось, но и по другим
причинам.
Значительная часть потерь была следствием
неудачной выброски десанта. На Крите имелось очень мало
пригодных для этой цели мест. Ветры в основном
дули из глубины острова в сторону моря. Опасаясь, что
десантники упадут в море, летчики стремились
сбрасывать их в глубине острова, в результате парашютисты
приземлялись фактически на английских позициях.
Контейнеры с оружием часто падали далеко от
приземлившихся парашютистов, что создавало
дополнительные трудности и приводило к излишним потерям.
Большой урон нам вначале нанесли английские танки, но,
на наше счастье, их оказалось не больше двух дюжин.
Пехота, большей частью новозеландцы, оказывла
упорное сопротивление, хотя и была захвачена врасплох.
Фюрера очень расстроили тяжелые потери
парашютных частей, и он пришел к выводу, что фактор
внезапности, связанный с их применением, уже не
эффективен. После этого он часто говорил мне: «Время
парашютных войск прошло...»
Убеждая Гитлера одобрить план захвата Крита, я
предложил ему после этого захватить с воздуха Кипр и
307

затем последующим броском с Кипра занять Суэцкий
канал. Гитлер как будто не возражал против этой идеи,
но не хотел связывать себя определенными
обязательствами, так как его мысли были заняты предстоящим
вторжением в Россию. После шока, вызванного тяжелыми
потерями на Крите, он отказался предпринять еще одну
попытку использовать воздушно-десантные войска. Я
неоднократно пытался разубедить его, но безуспешно».
Таким образом, потери англичан, австралийцев и
новозеландцев на Крите не остались без возмездия.
Предложенный Штудентом захват Суэцкого канала,
возможно, нельзя было бы осуществить, пока танковые войска
Роммеля в Африке не получили серьезных
подкреплений, а захват Мальты был бы более легкой задачей.
Гитлера уговорили предпринять эту операцию годом
позже, но затем он раздумал и отменил этот план.
Штудент говорил: «Гитлер чувствовал, что, если в
дело вступит английский флот, все итальянские корабли
вернутся в свои порты и бросят немецкие воздушно-
десантные войска на произвол судьбы».
Овладение Критом давало преимущества державам
«оси» для действий против Суэцкого канала и
расширения фронта наступления на Ближнем Востоке.

ЧАСТЬ III
ВСТУПЛЕНИЕ В ВОЙНУ СССР

ГЛАВА 1
ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА
СССР ПЕРЕД ВОЙНОЙ. ПОЛИТИЧЕСКИЕ
РЕПРЕССИИ В АРМИИ
ПОЛИТИЧЕСКИЕ РЕПРЕССИИ В АРМИИ
Массовые политические репрессии 30-х годов были
проявлением сталинского террора и вели к ослаблению
обороноспособности СССР.
Потери высших военных кадров во время репрессий
1937—1939 гг. составили значительно большее
количество жертв, чем потери за четыре года Великой
Отечественной войны. Например, во время репрессий из
пяти маршалов погибли три, а во время Великой
Отечественной войны из 13 маршалов не погиб ни один. Во
время репрессий из 14 командармов расстреляны 13,
во время войны от рук врага погибли трое: И.Р. Апа-
насенко, Н.Ф. Ватутин, И.Д. Черняховский.
Начальник германского Генштаба генерал фон Бек
в 1938 году писал: «С русской армией можно не счи-
310

таться как с военной силой, ибо кровавые репрессии
подорвали ее дух, превратили в инертную машину».
До репрессий советская армия считалась
сильнейшей в мире. Советская военная школа времен
Тухачевского создала прогрессивную теорию ведения
наступательных и оборонительных операций фронтового и
армейского масштаба. Правильно расценивалась роль
авиации, танков и воздушных десантов. Под
руководством Егорова была основательно разработана теория
ведения глубокого боя. Вот отзыв о Красной Армии зам.
начальника генштаба французской армии генерала Луа-
зо, высказанный после знаменитых киевских маневров
в сентябре 1935 года. Тогда впервые в мире был
выброшен с самолетов десант из 800 парашютистов. Луа-
зо сказал: «Я видел могучую серьезную армию, весьма
высокого качества и в техническом, и в моральном
отношениях. Ее моральный уровень и физическое
состояние достойны восхищения. В отношении танков я
полагал бы правильным считать армию Советского
Союза на первом месте. Парашютный десант воинской
части я считаю фактом, не имевшим прецедента в
мире... Подобного мощного, волнующего, прекрасного
зрелища я не видел в своей жизни» (газета Киевского ВО
«Красная Армия», 18 сентября 1935 г.). Слушатель
академии им. Фрунзе, участвовавший в этих маневрах,
писал: «И сейчас поражает, насколько дальновидно
были сформулированы цели. Начальный период войны
показал, что если бы мы могли действовать в
соответствии с теми принципами, которые отрабатывались на этих
маневрах, дело приняло бы совершенно другой оборот»
(А.И. Еременко. В начале века. М., 1964. с.8).
Немцы успешно воспользовались нашими идеями
взаимодействия подвижных войск с авиацией, так же
как идеей и опытом применения парашютного
десанта, чего они и не скрывают (Хейдт. Парашютные
войска во Второй мировой войне. — В кн.: Итоги второй
мировой войны. М., 1957, с.240).
«Дело военных» — так назвала мировая печать
судебный процесс над военачальниками Красной Армии,
проходивший в Москве летом 1937 г., — имело
далеко идущие и трагические последствия.
Осуществленные И.В.Сталиным и его ближайшим окружением
массовые репрессии в армии накануне второй мировой
войны нанесли огромный ущерб Советским Вооружен-
311

ным Силам, всей обороноспособности Советского
государства.
Внутриполитическая обстановка в стране во второй
половине 30-х гг., обострение и расширение репрессий
вызывали у И.В.Сталина определенные опасения в
отношении позиции крупных военачальников, авторитет
которых в народе и армии был очень высоким еще со
времен гражданской войны. Их глубокий
профессионализм, независимость в суждениях, открытая
критика выдвиженцев И.В.Сталина — К.Е.Ворошилова,
СМ. Буденного, Г.И.Кулика, Е.А.Щаденко и других, не
понимавших необходимости создания современной
армии, — вызывали раздражение, подозрительность и
определенные опасения, что армия может проявить
колебания в поддержке проводимого им курса. Отсюда
стремление убрать из армии всех колеблющихся, всех,
кто вызывал у И.В.Сталина и его ближайшего
окружения хоть малейшее сомнение.
«Раскрытие» органами НКВД во второй половине
30-х годов так называемой «антисоветской троцкистской
военной организации» явилось полной неожиданностью
для советских людей, привыкших видеть в М.Н.
Тухачевском, И.Э.Якире, И.П.Уборевиче и других крупных
военачальниках прославленных полководцев Красной
Армии, чьи имена были известны каждому, верных
сынов своего народа.
Следует сказать, что репрессии и до этого не раз
потрясали Красную Армию, но прежде они не задевали
военачальников столь высокого ранга. В середине 20-х гг.
была проведена чистка командного состава и
политических работников, подозреваемых в сочувствии
троцкистской оппозиции. Спустя несколько лет — в конце
20-х — начале 30-х гг. — были осуществлены
мероприятия по чистке РККА от бывших офицеров старой
армии. Дело не ограничивалось только увольнением их
из Вооруженных Сил. По фальсифицированным
обвинениям были сфабрикованы дела о заговоре бывших
офицеров. По ним было осуждено более трех тысяч
командиров Красной Армии. А всего за 20-е годы и
первую половину 30-х, по словам К.Е.Ворошилова, было
уволено из армии 47 тысяч человек, в том числе 5
тысяч бывших оппозиционеров.
Со второй половины 1936 года вновь возобновились
аресты командного состава Красной Армии.
312

И.В.Сталин повседневно лично занимался
вопросами следствия по делу о «военном заговоре», получал
протоколы допросов арестованных и почти ежедневно
принимал Н.И.Ежова, а 21 и 28 мая 1937 года и
заместителя наркома М.П.Фриновского, непосредственно
участвовавшего в фальсификации обвинений.
С 1 по 4 июня 1937 года в Кремле на расширенном
заседании Военного совета при наркоме обороны СССР
с участием членов Политбюро ЦК ВКП (б) обсуждался
доклад К.Е.Ворошилова «О раскрытом органами НКВД
контрреволюционном заговоре в РККА»...
К.Е.Ворошилов в докладе призывал «проверить и
очистить армию буквально до самых последних
щелочек...», заранее предупреждая, что в результате этой
чистки, «может быть, в количественном выражении мы
понесем большой урон».
Перед судом обвиняемым разрешили обратиться с
последними покаянными заявлениями на имя
И.В.Сталина и Н.И.Ежова, создавая иллюзию, что это может
сохранить им жизнь. Арестованные написали такие
заявления. Какое к ним было отношение, показывает
такой факт. На заявлении И.Э.Якира имеются следующие
резолюции: «Подлец и проститутка. И.Ст.»;
«Совершенно точное определение. К.Ворошилов и Молотов»;
«Мерзавцы, сволочи ... одна кара — смертная казнь.
Л.Каганович».
11 июня 1937 года в Москве Специальное судебное
присутствие Верховного суда СССР в закрытом
судебном заседании рассмотрело дело по обвинению
М.Н.Тухачевского и других.
Судьба подсудимых была предрешена заранее.
Бывший секретарь суда И.М.Зарянов в 1962 году сообщил:
«О ходе судебного процесса председатель Военной
коллегии Верховного суда СССР Ульрих информировал
И.В.Сталина. Об этом мне говорил Ульрих, он говорил,
что имеется указание Сталина о применении ко всем
подсудимым высшей меры наказания — расстрела...»
В 23 часа 35 минут 11 июня 1937 года
председательствующим В.В.Ульрихом был оглашен приговор
о расстреле всех восьми осужденных. Приговор
приведен в исполнение 12 июня 1937 года...
Уже через девять дней после суда над
М.Н.Тухачевским были арестованы как участники военного
заговора 980 командиров и политработников, в том числе
313

29 комбригов, 37 комдивов, 21 комкор, 16 полковых
комиссаров, 17 бригадных и 7 дивизионных комиссаров.
С ведома и разрешения И.В.Сталина органы НКВД
по отношению к арестованным широко применяли
физические меры воздействия, шантаж, провокации и
обман, в результате чего добились ложных показаний о
«преступной деятельности» целого ряда видных
военных работников, находившихся на свободе. Показания
многих арестованных направлялись И.В.Сталину,
который единолично, без какого-либо разбирательства,
решал вопрос об аресте.
Всего в этот период было арестовано и осуждено
Военной коллегией Верховного суда СССР 408 человек
руководящего и начальствующего состава РККА и ВМФ,
386 из них являлись членами партии. К высшей мере —
расстрелу был приговорен 401 человек, 7 — к
различным срокам исправительно-трудовых лагерей.
Изучение документальных материалов, хранящихся
в партийных и государственных архивах, а также
опрос лиц, причастных к событиям тех лет, позволили
установить, что дело по обвинению М.Н.Тухачевского и
других военных фальсифицировано, а признания
обвиняемых на следствии получены от них
недозволенными методами.
В 20—30-е гг. органы зарубежной разведки
систематически направляли по различным каналам
сфабрикованный ими дезинформационный материал, который
должен был свидетельствовать о предательстве
М.Н.Тухачевского и других советских военных руководителей.
Материалы зарубежных разведок в значительной
степени были рассчитаны на такие черты характера
И.В.Сталина, как болезненная мнительность и крайняя
подозрительность, и, по всей вероятности, в этом они свою роль
сыграли.
Определением Военной коллегии Верховного суда
СССР от 31 января 1957 года приговор в отношении
М.Н.Тухачевского, А.И.Корка, И.Э.Якира, И.П.Уборе-
вича, В.К.Путны, Р.П.Эйдемана, В.М.Примакова и
Б.М.Фельдмана отменен и уголовное дело прекращено
за отсутствием в их действиях состава преступления.
Решением Комитета партийного контроля при ЦК
КПСС от 27 февраля 1957 года они были
восстановлены в партии. В 50—60-е годы были реабилитированы
и другие из 408 военных, осужденных по делу так на-
314

зываемой «антисоветской троцкистской военной
организации». (Известия ЦК КПСС, 1989, № 4, с.42 — 62).
Сталинскими карательными органами был
осуществлен разгром Военного совета при Народном
комиссаре обороны СССР.
Военный совет при Народном комиссаре обороны
СССР был образован в соответствии с решением
Политбюро ЦК ВКП(б) от 19 ноября 1934 года. В него
вошли 80 человек. 24 ноября 1934 года ЦИК и
Совнарком СССР утвердили Положение о Военном Совете.
Председателем Военного Совета являлся Нарком
обороны, им утверждались все решения совета, они
проводились в жизнь его приказами и распоряжениями.
16 января 1935 года решением Политбюро ЦК
Военный совет был дополнен до 85 человек.
Уже 26 сентября 1936 года из состава Военного
совета были исключены как враги народа В.М.Примаков
и С.А.Туровский. Всего же из 85 этих высших
военачальников и политработников подверглись репрессиям
76 человек.
Из них расстреляны 68: М.Н.Тухачевский,
А.И.Егоров, И.Э.Якир, И.П.Уборевич, И.П.Белов, В.М. Орлов,
М.В.Викторов, Я.И.Алкснис, И.А.Халепский,
И.Н.Дубовой, П.Е.Дыбенко, Н.Д.Каширин, А.И.Корк, М.К.Ле-
вандовский, И.Ф.Федько, А.И. Седякин, И.К.Кожанов,
М.П.Амелин, Л.Н.Аронштам, А.С.Булин, Г.И.Векличев,
Г.И.Гугин, Б.М.Иппо, А.И.Мезис, Г.С.Окунев, Г.А.Осе-
пян, И.Е.Славин, П.А.Смирнов, А.Л.Шифрес, Э.Ф. Ап-
пога, И.М. Василенко, М.Д. Великанов, И.И. Гарькавый,
Я.П. Гайлит, М.Я.Германович, Б.С.Горбачев, СЕ.
Грибов, И.К.Грязнов, Н.А.Ефимов, Ф.А.Ингаунис, Г.И.
Кулик, Е.И.Ковтюх, Н.Н.Криворучко, И.С.Кутяков, В.Н. Ле-
вич, С.А. Меженинов, Н.Н.Петин, В.М.Примаков, М.В. Сан-
гурский, С.А.Туровский, С.П.Урицкий, Б.М.Фельдман,
В.В.Хрипин, Р.П.Эйдеман, И.М.Лудри, Я.К.Берзин, А.П.Про-
кофьев, В.Н.Шестаков, А.П.Ярцев, М.И.Баранов, П.М.Ош-
лей, Е.С.Казинский, Д.А.Кучинский, Н.М.Роговский,
Г.М.Штерн, С.П.Обысов, Н.М.Синявский, И.Ф.Ткачев.
Не выдержав обвинений, покончили жизнь
самоубийством: Я.Б.Гамарник и А.Я.Лапин. Умерли: во время
следствия в Лефортовской тюрьме — В.К.Блюхер, в
лагере после осуждения — Л.М.Галлер (Известия ЦК
КПСС, 1989, № 4, с.80).
315

ПАКТ МОЛОТОВА-РИББЕНТРОПА
В конце августа 1939-го над миром словно бы
взорвалась бомба: еще недавно клеймившие друг друга на
чем свет стоит СССР и Германия неожиданно для всех
подписали договор о ненападении.
Сейчас трудно точно установить, когда Берлин и
Москва сделали первые шаги к установлению понимания
между нацистской Германией и Советским Союзом,
которое приведет к таким огромным последствиям для
всего мира. Одна из первых попыток относится к
октябрю 1938 года, через четыре дня после Мюнхенского
соглашения, когда советник посольства Германии в
Москве информировал, что Сталин извлечет определенные
выводы из мюнхенского урегулирования, из которого
Советский Союз исключали, и, возможно, станет более
позитивно относиться к Германии. Дипломат
решительно высказался за более широкое экономическое
сотрудничество. В конце октября германский посол в Москве
Шулленбург известил министерство иностранных дел,
что он «намерен в ближайшем будущем обратиться к
Председателю Совета Народных Комиссаров С.И.Моло-
тову в попытке достичь урегулирования вопросов,
осложнявших германо-советские отношения». Посол
едва ли мог самостоятельно задумать такую инициативу
ввиду крайне враждебного отношения Гитлера к
Москве. Намек, видимо, был из Берлина.
Об этом свидетельствуют захваченные архивы
министерства иностранных дел Германии.
Первым шагом, по мнению немцев, должно было
стать улучшение торговых отношений между двумя
странами. Советско-германское экономическое
соглашение истекало в конце года, и немецкие документы
подробно освещают неровный ход переговоров о его
возобновлении. Переговоры велись в течение нескольких
недель, но к февралю 1939 года фактически зашли в
тупик. Хотя Германия жаждала получить материалы
из России и Геринг постоянно настаивал на этом, рейх
просто был не в состоянии поставить взамен
требовавшиеся Советскому Союзу товары.
В первый день 1939 года на новогоднем приеме в
рейхсканцелярии Гитлер, обходя дипломатический
корпус, неожиданно для всех остановился перед советским
поверенным в делах и долго, чуть ли не полчаса, де-
316

монстративно любезно беседовал с ним, что
незамедлительно стало сенсацией для мировой прессы.
11 апреля Геринг на встрече с Муссолини в Риме
привлек внимание дуче к последней речи Сталина на
XVIII съезде ВКП(б). На Геринга заметное
впечатление произвело высказывание Сталина, что русские не
позволят капиталистическим державам использовать
себя как пушечное мясо. Дуче, согласно отчету о
встрече, тепло приветствовал идею сближения Германии и
Италии с Советским Союзом. Он считал, что
сближение будет достигнуто легко.
Но, как отмечал в своем дневнике статс-секретарь
МИД Германии Э. фон Вайцзеккер, зондажи немцев, их
«ухаживания» за Москвой долго оставались без ответа.
Советский Союз, верный идее коллективной
безопасности, стремился в этих условиях обеспечить
безопасность своих западных рубежей на путях достижения
равноправного соглашения с Великобританией и
Францией о взаимопомощи. Однако правительства этих стран,
готовя, по словам У.Черчилля, полумеры и
юридические компромиссы, всячески затягивали переговоры.
Западные державы, где господствовал версальский
менталитет диктата, видели в СССР лидера сил «мировой
революции», боялись «левой альтернативы» не меньше
фашизма. Кроме того, они полагали,что сталинские
репрессии ослабили Советский Союз и сделали его
неэффективным союзником в войне.
4 мая на последней странице советских газет в
разделе «Хроника» было опубликовано известное
сообщение: «М.М.Литвинов освобожден от обязанностей
народного комиссара иностранных дел по его просьбе».
Изучение архивных документов показывает, что это
решение было окончательно принято 3 мая где-то около
16 часов. В этот обычный для М.М.Литвинова день он
принял британского посла У.Сидса, отправил
несколько телеграмм, в том числе в Читу, Харбин (Китай) и
др. Но вдруг на проекте телеграммы в Шара-Сумэ
(Китай), полученной в отделе в 17 час. 20 мин. за
подписью зам. заведующего Восточным отделом С.К.Царап-
кина и с визой М.М.Литвинова, фамилия последнего
оказалась зачеркнутой и появилась таинственная
буква «М». Часом позже пошла телеграмма в Прагу, где
фамилия Литвинова вновь была зачеркнута и впервые
появился значок «В.М.», ставший хорошо знакомым
317

целому поколению советских дипломатов периода
войны и первых послевоенных лет.
Все выяснилось поздно вечером, когда в 23 часа
3 мая пошла циркулярная телеграмма всем
полпредам и временно исполняющим дела, в которой
секретарь ЦК ВКП(б) И.В.Сталин извещал:
«Ввиду серьезного конфликта между Председателем
СНК тов. Молотовым и наркоминдел тов. Литвиновым,
возникшего на почве нелояльного отношения тов.
Литвинова к Совнаркому Союза ССР, тов. Литвинов
обратился в ЦК с просьбой освободить его от обязанностей
Наркоминдел. ЦК ВКП(б) удовлетворил просьбу тов.
Литвинова и освободил его от обязанностей наркома.
Наэкомчндел назначен по совместительству Председа-
Tej ь СНК Союза ССР тов. Молотов».
Необычным в телеграмме Сталина было то, что
снимаемый с такого высокого поста человек по-прежнему
называется «товарищем». Ведь это продолжались 30-е
годы, когда «летели головы» даже членов Политбюро ЦК
ВКП(б) и известных всему миру военачальников, сразу
становившихся «врагами народа». Видимо, здесь
сказалось осе юе, личное отношение Сталина к Литвинову.
По свидетельству полпреда СССР в Великобритании
И.М. Майского, отставке наркома предшествовало
бурное объяснение в кабинете Сталина между
В.М.Молотовым и М.М.Литвиновым, когда обстановка «была
накалена до предела».
Телеагентства мира разнесли сенсационное
сообщение об отставке Литвинова. Хотя советским полпредам
было дано указание заявить в соответствующих
столицах о неизменности советской внешней политики, и
полпреды разъясняли, ссылаясь на самого Литвинова, что
политику в СССР определяют не отдельные наркомы, а
ЦК и высшее руководство партии и государства,
политики и журналисты понимали, что отставка Литвинова
с его поста означает конец эпохи борьбы за
коллективную безопасность.
Место Литвинова на посту наркома иностранных дел
занял В.М.Молотов. Так как Молотов играл ведущую
роль в подписанном пакте и был ближайшым
сотрудником Сталина, обратимся к фактам его довоенной
биографии.
Вячеслав Михайлович Молотов (настоящая фамилия
Скрябин) родился 9 марта 1890 года в слободе Кукар-
318

ка (ныне г.Советск) Вятской губернии в большой
семье приказчика Михаила Прохоровича Скрябина,
служившего в торговом доме богатого купца Якова Небо-
гатикова. Мать его, Анна Яковлевна, — дочь
упомянутого купца. В семье было десять детей, трое из
которых умерли в раннем возрасте.
Поскольку дети подрастали, родители стали думать
об их образовании, семья переехала в город: сначала в
Вятку, затем в Но линек. Следует отметить
характерную черту семьи Скрябиных: их любовь к музыке и
вообще к искусству. Уже в школьные годы Вячеслав
играл на скрипке и «ведь недурно, — отметил
будущий писатель и советский дипломат А.Я.Аросев, — с
большой силой чувства и выразительностью».
Баловался он и стишками. Кстати, его брат Николай стал
известным советским композитором.
Вместе со старшими братьями Вячеслав выехал в
1902 году на учебу в Казань, где поступил в 1-е
Казанское реальное училище, которое давало среднее
образование и позволяло пойти в технический институт. Все
четыре брата жили дружно в одной комнатке: один из
них учился в гимназии, другой — в художественном
училище, а двое — в реальном. Летом 1906 года он
вступает в РСДРП и создает в Казани вместе с
самоопределившимся большевиком В.А.Тихомировым
нелегальную революционную организацию учащихся
средних и высших учебных заведий, которая под видом
непартийного просветительства начала вести работу по
пропаганде марксизма, издавать прокламации,
оказывать помощь политзаключенным. В апреле 1909 года
он был арестован, сослан в Вологодскую губернию. Для
В.М.Скрябина началась жизнь профессионального
революционера.
Находясь в ссылке под надзором полиции, он вел в
1910—1911 годах нелегальную пропагандистскую
работу среди железнодорожных рабочих Вологды,
восстановил разгромленную царскими жандармами
вологодскую большевистскую партийную организацию.
Отбыв ссылку, Вячеслав приехал в 1911 году в
Петербург, сдал экзамен за реальное училище и поступил
на экономическое отделение Политехнического
института. Студенческий билет позволял ему появляться у
студентов и у рабочих, среди которых он вел
партийную работу.
319

В начале 1912 года Вячеслав Михайлович работает
в легальной большевистской газете «Звезда»,
принимает участие в создании ежедневной газеты «Правда». При
материальном содействии своего товарища
В.А.Тихомирова, с которым работал в Казани, В.М.Молотов
становится членом и секретарем редакции газеты
«Правда», и, как секретарь редакции, ведет переписку с
В.И.Лениным, находившимся за границей.
Вячеслав Михайлович совмещает легальную работу в
«Правде» с нелегальной деятельностью в качестве члена
Петербургского комитета партии. В этот период он
впервые встретился с И.В.Сталиным и даже некоторое время
жил с ним в одной комнате. Дружба оказалась прочной.
Впереди у него были новые аресты, ссылка в
Иркутскую губернию, побеги, нелегальная работа.
Февральскую революцию он встретил в Петрограде. Он был
членом Русского бюро ЦК партии. Вошел он также в
исполком Петроградского совета. В октябрьские дни он
член Военно-революционного комитета.
После установления Советской власти В.М.Молотов
работает председателем Совета народного хозяйства
Северного района. В конце 1919 года ЦК РКП(б) направляет
его в Нижний Новгород, где он становится председателем
губисполкома. Из Нижнего Новгорода его переводят на
работу в Донбасс в качестве секретаря губкома. Затем
его избирают в 1920 году секретарем ЦК Компартии
Украины. В марте 1921 года он едет делегатом на X съезд
РКП(б), где, по предложению В.И.Ленина, его избирают
-членом ЦК, кандидатом в члены Политбюро и
секретарем ЦК партии. С этого времени В.М.Молотов, всецело
поддерживавший Сталина, который вскоре стал генсеком,
в течение более тридцати лет беспрерывно находился в
высшем эшелоне власти, определяя внутреннюю и
внешнюю политику Советского государства.
В 1930 году Молотов становится Председателем
Совета Народных Комиссаров.
В.М.Молотов, придя в Наркоминдел, соблюдал
крайнюю осторожность, стремясь согласовывать с
И.В.Сталиным все возникавшие вопросы. Считая себя
политиком, он к дипломатической деятельности не готовился,
иностранными языками не владел, если не считать того,
что он мог немного читать и понимать по-немецки и по-
французски, а в последние годы своей деятельности —
по-английски.
320

Респрессии в НКВД продолжались. Новый нарком
выполнил указание вождя и освободил наркомат от
«всякого рода сомнительных полупартийных
элементов». Тем самым он лишил себя грамотного и
опытного рабочего аппарата, что оказало отрицательное
воздействие на деятельность НКВД в условиях
надвигавшегося международного политического кризиса.
Провозгласив преемственность советской внешней
политики, Молотов не реагирует в течение некоторого
времени на зондажи немецкой страны. Об этом
свидетельствует сообщение немецкого посла фон Шулленбур-
га о том, что Молотов заявил ему о возможности
возобновления экономических переговоров, если для них
будет создана необходимая политическая основа. Когда
Шулленбург спросил, что имеется в виду под
«политическими основами», советский наркоминдел ответил, что
об этом следует подумать обоим правительствам. Все
попытки посла втянуть осторожного наркома в
дальнейшее обсуждение этого вопроса ничего не дали.
Последние 10 дней мая Гитлер и его советники
никак не могли решить, что предпринять по
щекотливому вопросу налаживания отношений с Москвой, чтобы
сорвать англо-русские переговоры. В Берлине считали,
что Молотов в своей последней беседе с послом фон
Шулленбургом вылил ушат холодной воды на
немецкие подходы, и на следующий день посол получил
телеграмму, где говорилось: «Мы должны сейчас проявить
сдержанность, выждать и посмотреть, не выскажутся ли
русские более откровенно».
Сам Шулленбург не стал оценивать результаты
своей беседы с Молотовым. Он писал секретарю
министерства иностранных дел Германии 5 мая 1939 года:
«Дорогой господин фон Вейцзеккер!
Мне показалось, что в Берлине создалось
впечатление, что господин Молотов в беседе со мною отклонил
германо-советское урегулирование. Я еще раз
перечитал все свои телеграммы и сравнил их со своим
письмом к Вам и с моим меморандумом. Я не могу понять,
что привело Берлин к подобному выводу. На самом деле
фактом является то, что господин Молотов почти что
призывал нас к политическому диалогу. Наше
предположение о проведении только экономических
переговоров не удовлетворило его. Конечно, была и есть
опасность того, что Советское правительство использует гер-
11 Зак. 1381
321

манское предложение для давления на англичан и
французов... Поэтому острожность с нашей стороны была и
остается необходимой, но мне кажется очевидным, что
дверь не захлопнута и что путь для дальнейших
переговоров открыт.
Шулленбург».
В начале июля Гитлер принял окончательное
решение напасть на Польшу. Вооруженным силам были
отпущены секретные приказы приготовиться к
наступлению в конце августа. Тогда был дан красноречивый
сигнал о возможности проведения переговоров с Советским
правительством. С этого момента берет начало большая
политика в самом зловещем смысле этого слова.
26 июля Шнурре, сотрудник министерства
иностранных дел,по указанию Риббентропа пригласил на обед
в фешенебельный берлинский ресторан советского
поверенного Астахова и Бабарина, чтобы выяснить их
взгляды.
В секретном отчете о встрече Шнурре писал, что
«русские оживленно и с интересом говорили о
политических и экономических проблемах, представляющих для
нас интерес».
Астахов, при полном одобрении Бабарина, заявил, что
улучшение советско-германских политических
отношений отвечает жизненно важным интересам обеих
стран. В Москве, сказал он, никогда полностью не
понимали, почему нацистская Германия столь враждебно
относится к Советскому Союзу. Немецкий дипломат в
свою очередь объяснил, что «германская политика на
Востоке сейчас пошла совершенно другим курсом».
«С нашей стороны не может быть вопроса об угрозе
Советскому Союзу. Наши цели лежат в совершенно
другом направлении... Немецкая политика нацелена
против Британии.. Я могу вообразить далеко идущее
урегулирование взаимных интересов с должным учетом
важных русских проблем.
Однако эта возможность будет закрыта, как только
Советский Союз вступит в союз с Британией против
Германии. Сейчас подходящее время для понимания
между Германией и Советским Союзом, но оно не будет
более таким после заключения договора с Лондоном.
Что Британия может предложить России? В лучшем
случае — участие в европейской войне и враждебность
Германии.Что мы можем предложить в противовес это-
322

му? Нейтралитет и неучастие в возможном
европейском конфликте и, если Москва пожелает,
германо-русское понимание взаимных интересов, которое, как и в
прошлые времена, будет приносить выгоду обеим
странам... На мой взгляд, от Балтийского до Черного
моря и на Дальнем Востоке не существует спорных
проблем (между Германией и Россией). Кроме того,
несмотря на все разногласия в наших взглядах на жизнь,
имеется одна общая черта в идеологии Германии и
Советского Союза: оппозиция к капиталистическим
демократиям Запада».
Так поздно вечером 26 июля была предпринята
первая серьезная немецкая попытка достичь
договоренности с Советским Союзом.
31 июля Шулленбург получил срочную депешу.
«Сообщить телеграммой дату и время Вашей следующей
встречи с Молотовым...
Мы очень надеемся на скорую встречу...»
В Берлине имелись веские основания для спешки.
23 июля Франция и Великобритания дали согласие на
советские предложения о немедленном проведении
военно-штабных переговоров для выработки военной
конвенции, которая конкретно определит, как три
государства будут вести борьбу против гитлеровской армии.
Но относилась ли Великобритания со всей
серьезностью к этим переговорам?
Вот о чем свидетельствуют воспоминания
советского посла Майского:
«31 июля Чемберлен объявил в парламенте, что
кабинет возложил руководство английской военной
делегацией на сэра Реджинальда Дракса.
Признаюсь, имени его я до того ни разу не слыхал
за все семь лет моей предшествующей работы в
качестве советского посла в Лондоне. Да и не удивительно:
оказалось, что сэр Реджинальд Планкет Драке
никакого оперативного отношения к английским вооруженым
силам в то время не имел, но зато был близок ко двору
и настроен по-чемберленски. Даже при желании
трудно было подыскать кандидатуру, более не подходящую
для ведения переговоров с СССР, чем этот престарелый
адмирал британского флота. Другие члены делегации
(воздушный маршал Бэрнетт и генерал-майор Хейвуд)
не возвышались над средним уровнем руководящего
состава британских сухопутных сил.
323

Когда я узнал о составе английской делегации, я мог
сделать только один вывод: «Все остается по-старому,
саботаж тройственного пакта продолжается».
Французское правительство пошло по пути,
проложенному его лондонскими коллегами: главой
французской делегации был назначен корпусный генерал Ду-
менк, членами — авиационный генерал Валэн и
морской капитан Вийом. Здесь также не было ни одного
человека, который мог бы с авторитетом говорить от
имени всех вооруженных сил своей страны. В первых
числах августа французская делегация прибыла в Лондон.
Отсюда обе делегации вместе должны были
отправиться в Москву. Я решил устроить для них завтрак. Как
ни разочарован я был составом делегации, долг
дипломатической вежливости требовал от меня такого
жеста. К тому же мне хотелось лично побеседовать с
членами делегаций. Завтрак состоялся в зимнем саду
посольства... Справа от меня в качестве старшего гостя
сидел адмирал Драке, высокий, худощавый, седой
англичанин, со спокойными движениями и неторопливой
речью. Когда все было съедено и подали кофе, между
мной и Драксом произошел следующий разговор:
Я. Скажите, адмирал, когда вы отправляетесь в
Москву?
Драке. Это окончательно еще не решено, но в
ближайшее время.
Я. Вы, кончено, летите? Время не терпит: атмосфера
в Европе накалена!..
Драке. О нет! Нас в обеих делегациях вместе с
обслуживающим персоналом около 40 человек, большой
багаж... На аэроплане лететь неудобно!
Я. Если самолет не подходит, может быть, вы
отправитесь в Советский Союз на одном из ваших
быстроходных крейсеров?.. Это было бы очень внушительно:
военные делегации на военном корабле... Да и времени
от Лондона до Ленинграда потребовалось бы немного.
Драке (с кислой миной на лице). Нет, и крейсер не
годится. Ведь если бы мы отправились на крейсере, это
значило бы, что мы должны были бы выселить два
десятка его офицеров из своих кают и занять их места...
Зачем доставлять людям неудобства?.. Нет, Нет! Мы
не пойдем на крейсере...
Я. Но в таком случае вы, может быть, возьмете один
из ваших быстроходных коммерческих пароходов?.. По-
324

вторяю, время горячее, вам надо возможно скорее быть
в Москве!
Драке (с явным нежеланием продолжать этот
разговор). Право, ничего не могу вам сказать...
Организацией транспорта занимается министерство торговли...
Все в его руках... Не знаю, как получится...
А получилось вот так: 5 августа военные делегации
отплыли из Лондона на товарно-пассажирском
пароходе «City of Exeter», делавшем 23 узла в час, и
только 10 августа прибыли наконец в Ленинград. Целых
пять дней ушло на плавание в момент, когда на весах
истории считались часы и даже минуты!..
Когда в Москве начались заседания военных
миссий, выяснилось, что адмирал Драке не имеет
письменного полномочия, он уполномочен только вести
переговоры, но не подписывать пакта. 14 августа переговоры
фактически зашли в тупик».
Тем временем немецкая сторона действовала
решительно.
«Очень срочно.
Отправлено из Берлина 14 августа 1939 года —
22 час. 53 мин.
Получено в Москве 15 августа 1939 года — 4 час.
40 мин.
Лично послу.
Я прошу вас лично связаться с господином
Молотовым и передать ему следующее:
1. Идеологические расхождения между Национал-
социалистской Германией и Советским Союзом были
единственной причиной, по которой в предшествующие
годы Германия и СССР разделились на два
враждебных, противостоящих друг другу лагеря. События
последнего периода, кажется, показали, что разница в
мировоззрениях не препятствует деловым отношениям
двух государств и установлению нового
дружественного сотрудничества. Период противостояния во внешней
политике может навсегда закончиться, раз и навсегда;
дорога в новое будущее открыта обеим странам.
2. В действительности, интересы Германии и СССР
нигде не сталкиваются. Жизненные пространства
Германии и СССР прилегают друг к другу, но в
столкновениях нет естественной потребности. Таким образом,
причины для аргессивного поведения одной страны по
отношению к другой отсутствуют. У Германии нет аг-
325

рессивных намерений по отношению к СССР.
Имперское правительсво придерживается того мнения, что
между Балтийским и Черным морями не существует
вопросов, которые не могли бы быть урегулированы к
полному удовлетворению обоих государств...
3. Нет никакого сомнения, что сегодня
германо-советские отношения пришли к поворотному пункту своей
истории. Решения, которые будут приняты в
ближайшее время в Берлине и Москве по поводу этих
отношений, будут в течение поколений иметь решающее
значение для германского и советского народов... Прежде,
когда они были друзьями, это было выгодно обеим
странам, и все стало плохо, когда они стали врагами.
4. Верно, что Германия и Советский Союз в
результате многолетней вражды их мировоззрения сегодня
относятся друг к другу с недоверием. Должно быть
счищено много накопившегося мусора. Нужно
сказать,однако, что даже в этот период естественные симпатии
немцев и русских друг к другу никогда не исчезали.
На этой базе заново может быть построена политика
двух государств.
5. Имперское правительство и Советское
правительство должны на основании всего своего опыта
считаться с тем фактором, что капиталистические демократии
Запада являются неумолимыми врагами как Национал-
социалистской Германии, так и Советского Союза.
Сегодня, заключив военный союз, они снова пытаются
втянуть СССР в войну против Германии.
6. Кризис германо-польских отношений,
спровоцированный политикой Англии, делает желательным
скорейшее выяснение германо-русских отношений. В
противном случае, независимо от действий Германии,
дела могут принять такой оборот, что оба
правительства лишатся возможности восстановить
германо-советскую дружбу и совместно решить территориальные
вопросы, связанные с Восточной Европой...
Имперский министр иностранных дел фон
Риббентроп готов прибыть в Москву с краткосрочным
визитом, чтобы от имени фюрера изложить взгляды
фюрера господину Сталину...
Приложение: Я прошу Вас не вручать этих
инструкций господину Молотову в письменном виде, а
зачитать их ему. Я считаю важным, чтобы они дошли до
господина Сталина в как можно более точном виде, и я
326

уполномочиваю Вас в то же самое время просить от
моего имени господина Молотова об аудиенции с
господином Сталиным, чтобы Вы могли передать это важное
сообщение еще и непосредственно ему. В дополнение к
беседе с Молотовым — условием моего визита
являются широкие переговоры со Сталиным».
Таково содержание телеграммы министра
иностранных дел Германии И. фон Риббентропа.
Шулленбург начинает с Молотовым активные
переговоры. 19 августа он сообщил в МИД Германии:
«Беседа с Молотовым началась в два часа дня и
продолжалась час. Молотов заявил, что Советское
правительство понимает важность поездки Риббентропа, но
настаивает на своем мнении, что в данный момент
невозможно даже приблизительно определить время
поездки, так как она требует тщательных приготовлений.
Содержание протокола является очень серьезным
вопросом, и Советское правительство ожидает, что
Германское правительство заявит более определенно, какие
статьи протокол предусматривает.
В этот же день состоялась вторая встреча с
Молотовым. Он передал советский проект пакта о ненападении
и заявил, что Риббентроп может прибыть через неделю
после обнародования подписанного экономического
соглашения. Таким образом, если это произойдет завтра,
Риббентроп может прибыть в Москву 26 или 27 августа.
«Моя попытка убедить Молотова согласиться на
более раннюю дату приезда Имперского министра
иностранных дел была, к сожалению,
неудачной».Телеграммой № 190 от 19 августа Шулленбург передал в
Берлин советский проект пакта о ненападении. Проект
сопровождался таким постскриптумом: «Настоящий
договор вступает в силу только в случае
одновременного подписания специального протокола по
внешнеполитическим вопросам, представляющим интерес для
высоких договаривающихся сторон. Протокол
является составной частью пакта».
Заключительным этапом стала телеграмма
Гитлера Сталину.
Риббентроп — Шулленбургу. Телеграмма № 189 от
20 августа.
«Фюрер уполномочивает Вас немедленно явиться к
Молотову и вручить ему следующую телеграмму
Фюрера для господина Сталина:
327

«Господину Сталину, Москва.
1. Я искренне приветствую подписание нового
германо-советского торгового соглашения как первую
ступень перестройки в германо-советских отношениях.
2. Заключение пакта о ненападении с Советским
Союзом означает для меня определение долгосрочной
политики Германии. Поэтому Германия возобновляет
политическую линию, которая была выгодна обоим
государствам в течение прошлых столетий. В этой
ситуации Имперское правительство решило действовать
в полном соответствии с такими далеко идущими
изменениями.
3. Я принимаю проект пакта о ненападении,
который передал мне Ваш министр иностранных дел,
господин Молотов, и считаю крайне необходимым как
можно скорое выяснение связанных с этим вопросов.
4. Я убежден, что дополнительный протокол,
желаемый Советским правительством, может быть
выработан в возможно короткое время, если ответственный
государственный деятель Германии сможет лично
прибыть в Москву для переговоров. В противном случае
Имперское правительство не представляет, как
дополнительный протокол может быть выработан и
согласован в короткое время».
Далее в телеграмме Гитлера говорилось, что
напряженность между Германией и Польшей стала
невыносимой. Кризис может разразиться в любой день.
Поэтому Гитлер предлагает принять Риббентропа во
вторник, 22 августа, самое позднее в среду, 23 августа.
В течение последующих 24 часов с вечера 20
августа, когда телеграмма Гитлера Сталину передавалась по
проводам в Москву, — до следующего вечера фюрер
находился в состоянии, близком к коллапсу. Он не мог
заснуть. Посреди ночи звонил Герингу, чтобы
поделиться своими опасениями по поводу сталинской реакции
на его послание и задержки в Москве.
На следующий день Риббентроп посылает Шуллен-
бургу телерамму, состоящую из двух фраз:
«Пожалуйста, сделайте все, что можете, чтобы поездка
осуществилась. Время, как в телеграмме».
Наконец в 21 час 35 мин. 21 августа пришел ответ
Сталина:
Шулленбург — МИД Германии.
Телеграмма № 200 от 21 августа.
328

Дословный текст ответа Сталина:
«21 августа 1939 года.
Канцлеру Германского государства господину
А.Гитлеру.
Я благодарю Вас за письмо.
Я надеюсь, что германо-советский пакт о ненападении
станет решающим поворотным пунктом в улучшении
политических отношений между нашими странами.
Народам наших стран нужны мирные отношения
друг с другом. Согласие германского правительства на
заключение пакта о ненападении создает фундамент для
ликвидации политической напряженности и для
установления мира и сотрудничества между нашими
странами.
Советское правительство уполномочило меня
информировать Вас, что оно согласно на прибытие в Москву
господина Риббентропа 23 августа. И.Сталин».
Ответ Сталина был передан фюреру в Бергхоф в
10.30 вечера. Вскоре после этого музыкальная передача
немецкого радио была внезапно прерванана и диктор
объявил: «Имперское правительство и Советское
правительство договорились заключить пакт о
ненападении друг с другом. Имперский министр иностранных
дел прибудет в Москву в среду 23 августа для
завершения переговоров».
На следующий день, 22 августа 1939 года, Гитлер,
получив личное заверение Сталина, что Россия будет
соблюдать дружественный нейтралитет, вновь вызвал
высших военных командующих в Оберзальцберг, где
прочел им лекцию: «С осени 1938 года... я решил
идти вместе со Сталиным... Сталин и я — единственные,
которые смотрим только в будущее. Так, я в
ближайшие недели на германо-советской границе подам руку
Сталину и вместе с ним приступлю к новому разделу
мира... Генерал-полковник Браухич обещал мне
войну с Польшей закончить в течение нескольких недель...
Мы не можем вести длительную войну. Несчастных
червей — Даладье и Чемберлена я узнал в Мюнхене.
Они слишком трусливы, чтобы атаковать нас. Они не
могут осуществить блокаду. Наоборот, у нас есть
русское сырье. Польша будет опустошена и заселена
немцами. Мой договор с Польшей был только выигрышем
во времени. В общем, господа, с Россией случится то, что
я сделал с Польшей. После смерти Сталина, он очень
329

больной человек, мы разобьем Советскую Россию.
Тогда взойдет солнце немецкого мирового господства...
Обстоятельства для нас благоприятны как никогда.
У меня только одна забота, что Чемберлен или какой-
нибудь другой негодяй придет ко мне с предложением
о посредничестве. Он полетит с лестницы».
22 августа в «Правде» напечатана статья о визите
Риббентропа.
Иоахим фон Риббентроп стал единственным
гитлеровским политиком, фотографии которого обошли все
советские газеты. На суде в Нюрнберге его посадили
рядом с Герингом и Гессом.
Риббентроп родился в 1893 году. В молодости жил
в Швейцарии, учил английский язык в Лондоне. 1-ая
мировая война застала его в США. Риббентроп
поспешил на родину и поступил на военную службу. В
1919 году в качестве адъютанта генерала Секта был в
Версале на подписании мирного договора.
После войны занялся коммерцией. Риббентроп стал
владельцем экспортно-импортной виноторговой фирмы.
Он вступил в брак с дочерью владельца фирмы по
торговле шампанским. Благодаря своим политическим
связям приобрел знакомства в разных странах.
С Гитлером Риббентроп познакомился до 1933
года, а в 1933 году между ними происходит более тесное
сближение. Риббентроп предоставлял для деловых
встреч Гитлера свой особняк. Сразу после прихода
Гитлера к власти появилось так называемое «Бюро
Риббентропа».
Иохим фон Риббентроп был очень тщеславен. Его
приверженность к пышным церемониям достигла своего
апогея, когда он занял министерский кабинет. При
возвращении министра из заграничных поездок весь штат
министерства выстраивался на аэродроме или вокзале. Если
Риббентроп возвращался с супругой, то и встречать их
должны были не только сотрудники, но и их жены.
Однажды Риббентроп запретил публикацию
коммюнике о переговорах между Гитлером и Муссолини из-
за того, что в заключительном параграфе этого
документа фамилия министра иностранных дел стояла после
Кейтеля.
Рейхсминистр не ограничивал свою деятельность
лишь сферой внешней политики. Он принимал самое
непосредственное участие в разрешении всего комплекса
330

вопросов, связанных с подготовкой и осуществлением
агрессивных войн. Вместе с другими ближайшими
приспешниками Гитлера Риббентроп разрабатывал планы
колонизации оккупированных стран, ограбления,
порабощения и массового истребления их граждан, активно
содействовал осуществлению этих планов на практике.
По его указанию, в частности, при министерстве
иностранных дел был создан «батальон особого назначения»,
который, следуя за передовыми частями вермахта, грабил
музеи и библиотеки оккупированных территорий.
22 августа 1939 года Риббентроп, вооруженный
письменными полномочиями Гитлера заключить договор о
ненападении и другие соглашения, вылетел в Москву.
О том, что немецкая сторона решила достигнуть
соглашения во что бы то ни стало, свидетельствует история,
рассказанная К.Симонову маршалом А.М.Василевским:
«Когда в тридцать девятом году Риббентроп летел в
Москву на своем самолете, то по дороге, в районе
Великих Лук, он был обстрелян нашей зенитной батареей.
Командир зенитной батареи приказал открыть
стрельбу по этому самолету — была открыта стрельба; на
самолете, как впоследствии выяснилось уже после
посадки в Москве, были пробоины от попадания осколков.
Я знаю всю эту историю, потому что был направлен
с комиссией для расследования этого дела на месте. Но
самое интересное, что хотя мы ждали заявления от
немцев, их протеста, ни заявления, ни протеста с их
стороны не было. Ни Риббентроп, ни сопровождавшее его
лица, ни сотрудники германского посольства в Москве
никому не сообщили ни одного слова об этом факте».
Переговоры начались 23 августа. Первый этап
переговоров длился 3 часа. Депеша Риббентропа
свидетельствует, что никаких особых трудностей в этот
период не возникло.
Риббентроп — МИД Германии.
Телеграмма № 204 от 23 августа. Отправлена из
Москвы в 20 час. 05 мин.
«Пожалуйста, немедленно сообщите Фюреру, что
первая трехчасовая встреча со Сталиным и Молотовым
только что закончилась. Во время обсуждения, которое
проходило положительно в нашем духе, сверх того
обнаружилось, что последним препятствием к окончательному
решению является требование русских к нам признать
порты Либава (Лиепая) и Виндава (Вентспилс), входящи-
331

ми в их сферу влияния. Я буду признателен за
подтверждение до 20 часов по германскому времени согласия
Фюрера. Подписание секретного протокола о взаимном
разграничении сфер влияния во всей восточной зоне, на
которое дал принципиальное согласие, обсуждается».
Телефонограмма из канцелярии министра
Риббентропу, полученная в Москве 23 августа в 23 час. 00 мин.
«Ответ: Да, согласен».
Договор о ненападении и секретный протокол были
подписаны позднее, тем же вечером на второй
встрече. Немцы и русские так легко достигли соглашения,
что эта пиршественная встреча, которая длилась почти
до утра, была по большей части посвящена не какому-
то упорному торгу, а оживленному обсуждению
международного положения, все это запечатлел служебный
отчет немецкой делегации, на котором стояла пометка
«государственная тайна».
«Господин Сталин и Молотов враждебно
комментировали манеру поведения британской миссии в
Москве, которая так и не высказала Советскому
правительству, чего же она в действительности хочет.
Имперский министр иностранных дел заявил в
связи с этим, что Англия всегда пыталась и до сих пор
пытается подорвать хорошие отношения между
Германией и Советским Союзом. Англия слаба и хочет, чтобы
другие поддерживали ее высокомерные претензии на
мировое господство.
Господин Сталин живо согласился с этим и заметил
следующее: британская армия слаба, британский флот
больше не заслуживает своей прежней репутации.
Английский воздушный флот, можно быть уверенным,
увеличивается, но Англии не хвататет пилотов. Если, несмотря
на все это, Англия еще господствует в мире, то это
происходит лишь благодаря глупости других стран, которые
всегда давали себя обманывать. Смешно, например, что
всего несколько сотен британцев правят Индией...
Имперский министр иностранных дел заметил, что
Антикоминтерновский пакт был в общем-то направлен
не против Советского Союза, а против западных
демократий. Он знал и мог догадаться по тону русской
прессы, что Советское правительство осознает это полностью.
Господин Сталин вставил, что Антикоминтерновский
пакт испугал главным образом лондонское сити и
мелких английских торговцев.
332

Имперский министр иностранных дел согласился и
шутливо заметил, что господин Сталин, конечно же,
напуган Антикоминтерновским пактом меньше, чем
лондонское сити и мелкие английские торговцы. А то, что
думают об этом немцы, явствует из шедшей от
берлинцев, хорошо известных своим остроумием, шутки,
ходящей уже несколько месяцев. А именно: «Сталин еще
присоединится к Антикоминтерновскому пакту».
И наконец кульминацией этой встречи стал тост
Сталина.
«Я знаю, как сильно германская нация любит своего
Вождя, и поэтому мне хочется выпить за его здоровье».
Имперский министр иностранных дел в свою
очередь предложил тост за Сталина. При прощании
Сталин обратился к Риббентропу со следующими
словами: «Советское правительство относится к новому пакту
очень серьезно. Оно может дать свое честное слово, что
Советский Союз никогда не предаст своего партнера».
24 августа Риббентроп вылетел в Берлин. В этот же
день в «Правде» появилось сообщение о том, что
накануне был подписан советско-германский договор о
ненападении. В этом же номере опубликован текст договора.
Английская и французская делегации в последний
раз встретились с советской делегацией 25 августа
1939 года. Ошеломленные подписанием
советско-германского договора о ненападении, руководители
западных миссий спросили, не хотят ли русские «продолжить
обсуждение». Ответ Ворошилова был окончательный.
«Ввиду изменившегося политического положения, —
сказал он,— нет смысла продолжать обсуждение».
Почему английские и французские офицеры находились
еще два дня в Москве в ожидании этого неизбежного
ответа — можно объяснить только шоком и
смятением в Париже и Лондоне.
Хрущев в своих воспоминаниях пишет о реакции
Сталина на подписанный договор:
«Сталин... правильно оценивал значение этого
договора и понимал, что Гитлер хочет нас обмануть,
перехитрить. Он считал, что мы его перехитрили, подписав
договор... Он буквально ходил гоголем. Он ходил,
задравши нос, и буквально говорил: «Надул Гитлера,
надул Гитлера».
По вопросу о Польше Сталин сказал, что Гитлер
нападет на Польшу, захватит ее и сделает своим протектора-
333

том. Восточная территория Польши, населенная
белорусами и украинцами, отойдет к Советскому Союзу.
Естественно, что мы были за это, хотя чувство было смешанное.
Я чувствовал, что Сталин это понимал. Он говорил: «Тут,
знаете, идет игра, кто кого перехитрит, кто кого обманет».
Эти события рассматривались нами так: начнется
война, на которую Запад направляет против нас
Гитлера один на один. В связи с этим договором получалось,
что войну начинает Гитлер. Это нам было выгодно с
точки зрения и военной, и моральной. Такими
действиями он вызовет на войну против себя Францию и
Англию, выступив непосредственно против Польши. Мы же
останемся нейтральными. Я считаю, что это положение
было лучшим для нас.
Если рассматривать войну как игру и если есть
возможность не подставлять в этой игре нашего лба под
вражеские пули, к чему все время стремились
западные державы, то этот договор имел оправдания. Я и
сейчас так считаю. И все-таки было на душе тяжело. Нам,
коммунистам, антифашистам, людям, стоящим на
совершенно противоположных философских и политических
позициях, вдруг объединять свои усилия в этой войне с
Германией.»
Свой восторг по поводу подписания договора Гитлер
выразил в письме к Муссолини.
« Дуче! В течение некоторого времени Германия и
Россия обменивались мнениями о новом подходе обеих
стран к их политическим отношениям.
Открывшаяся после смещения Литвинова готовность
со стороны Кремля приступить к переориентации
своих отношений с Германией усилилась за последние
несколько недель и дала мне возможность, после
успешных приготовлений, отправить моего министра
иностранных дел в Москву для заключения договора,
представляющего собой наиболее широкий из
существующих пакт о ненападении, текст которого будет
предан гласности. Пакт не ограничен условиями и
включает в себя также обязательство консультироваться по
всем вопросам, затрагивающим интересы России и
Германии. Могу сказать Вам, Дуче, что благодаря этим
соглашениям гарантируется благожелательное
отношение России на случай любого конфликта...
Я уверен, что могу сообщить вам, Дуче, что
благодаря переговорам с Советской Россией в международных
334

отношениях возникло совершенно новое положение,
которое должно принести величайший из возможных
выигрышей».
23 ноября 1939 года Гитлер выступал с речью перед
руководством вермахта, в которой охарактеризовал СССР
как ослабленное внутренними процессами государство,
которое не представляло для Германии серьезной
военной опасности. Договор с СССР о ненападении он отнес
к разряду договоров «перестраховки», который, по его
мнению, будет соблюдаться его участниками до тех пор,
пока он целесообразен. «Фактом, — сказал он,—
останется, что русские вооруженные силы в настоящее
время имеют низкую боеспособность. В ближайшие один
или два года сохранится нынешнее положение». При
этом Гитлер добавил: «Мы сможем выступить против
России лишь после того, как освободимся на Западе».
Заключение пакта о ненападении между СССР и
Германией вызвало в мире бурную реакцию. Были у него
и нейтральные наблюдатели.Вот что написал о пакте в
своих мемуарах «Вторая мировая война» такой
искушенный политик, как У.Черчилль: «В пользу Советов
можно сказать, что Советскому Союзу было жизненно
необходимо отодвинуть как можно дальше на запад
исходные позиции германских армий с тем, чтобы собрать
силы со всех концов своей огромной страны. Если их
политика и была холодно расчетливой, то она была в
тот момент в высокой степени реалистичной». Договор
от 23 августа для Советской страны был
необходимостью. Он создавал возможность лучше подготовить
страну и армию к войне. Угроза войны была реальной.
Оперативный план «Вайс», утвержденный Гитлером
11 апреля 1939 года, предусматривал, что вслед за
нанесением военного поражения Польше Германия
захватит Литву и Латвию. Следовательно, война дротив
Советского Союза началась бы — тогда же или чуть
позже — с еще более предпочтительных для агрессора
рубежей, чем два года спустя.
В августе 1939 года Красная Армия уже вела
тяжелые бои на Халхин-Голе с японскими милитаристами.
Последние, терпя крупную неудачу, настаивали перед
Берлином на выполнении им своих союзнических
обязательств по «антикоминтерновскому пакту».
Пакт был вынужденной необходимостью, но сумело
ли правительство Сталина должным образом исполь-
335

зовать предоставленную отсрочку? Оно сделало много
ошибок, в том числе и трагических.
После подписания договора резко изменилась
политика СССР по отношению к фашизму.
В печати теперь не допускалось ни единого выпада
потив нацизма. Фон Шулленбург сообщал в Берлин:
«Советское правительство делает все возможное, чтобы
изменить отношение населения к Германии. Прессу как
подменили. Не только прекратили все выпады против
Германии, но и преподносимые теперь события
внешней политики основаны в подавляющем большинстве
на германских сообщениях, а антигерманская
литература изымается из книжной продажи и т.п.
Советское правительство всегда искусно влияло в желаемую
для него сторону на свое население, и в этот раз оно
также не скупится на необходимую пропаганду». Это
верно. Даже Лаврентий Берия внес свою лепту в
укрепление советско-германской дружбы, издав по ГУЛА-
Гу приказ, запрещающий надзирателям в тюрьмах
называть заключенных «фашистами» — это слово
перестало быть ругательным.
Газета «Правда» писала:
«Вражде между Германией и СССР кладется конец.
Различие в идеологии и в политической системе не
должно и не может служить препятствием для
установления добрососедских отношений между обеими
странами».
Официально эту новую линию обнародовал Молотов,
заявив 31 августа на сессии Верховного Совета:
«Вчера еще фашисты Германии проводили в отношении
СССР враждебную нам внешнюю политику. Да, вчера
еще в области внешних отношений мы были врагами.
Сегодня, однако, обстановка изменилась и мы
перестали быть врагами».
Болезненно отнеслись к изменению отношения к
фашизму многие честные преставители советской
интеллигенции. К.Симонов писал:
«Пакт с немцами, приезд Риббентопа в Москву и все
с этим связанное поначалу не внесли сколь-нибудь
заметной трещины в мое представление о Сталине, хотя
само это событие психологически, особенно после всего,
что произошло в Испании, после открытой схватки с
фашизмом, которая была там, тряхнуло меня так же, как
и моих сверстников, — многих, наверное, довольно силь-
336

но. Что-то тут невозможно было понять чувствами.
Может быть, умом — да, а чувствами — нет. Что-то
перевернулось и в окружающем нас мире, и в нас самих.
Вроде бы мы стали кем-то не тем, чем были; вроде бы
нам надо было продолжать жить с другим
самоощущением после этого пакта».
И.Эренбург так передает свои переживания: «Я
помнил, как Боннэ и Чемберлен мечтали, что Гитлер
пойдет на Украину; германо-советский пакт был, видимо,
продиктован необходимостью... Слова Молотова о
«близоруких антифашистах» меня, однако, резанули. В ту
зиму мне пришлось впервые обзавестись очками, но
признать себя «близоруким» я не мог. Свежи были
картины испанской войны; фашизм оставался для меня
главным врагом».
Антифашисты из других стран, проживающие в
СССР, выражали свое недовольство и это вызвало
недружелюбные действия со стороны Советского Союза,
Так, осенью 1939 года в Москве был закрыт детский
дом № 6, созданный ранее специально для детей
немецких политических эмигрантов. В начале 1940 года
германским властям было передано несколько групп
немецких и австрийских антифашистов, которые были
репрессированы в 30-е годы и находились под
следствием или в заключении. В большинстве случаев это
делалось вопреки воле передаваемых.
Как уже было сказано, к пакту о ненападении был
приложен секретный протокол. Он не обсуждался ни
на Верховном Совете, ни в правительстве. Он был
изъят из процедуры ратификации. Долгое время советское
руководство отрицало наличие этого протокола. На
Западе была его фотокопия.
В 1943 году по указанию Риббентропа ввиду
начавшихся бомбежек Берлина все наиболее ценные
документы личного архива министра иностранных дел
начали копироваться на микрофильмы. На них без
особого порядка снимались документы. В частности, тот
самый ролик 19-й, на котором находятся протоколы,
начиная с договора, подписанного... Бисмарком.
Микрофильмы не были уничтожены, как это было
предписано Риббентропом. Они попали к англичанам и
американцам и от них — в мировую прессу.
На 1 съезде народных депутатов СССР была
создана комиссия по правовой и политической оценке со-
337

ветско-германского договора о ненападении. Комиссия
занялась поиском подлинника секретного протокола.
Были пересмотрены архивы МИД СССР, запрошены
архивные службы других ведомств. Но ни в СССР, ни в
архивах ФРГ и других стран подлинных текстов
протоколов так и не оказалось. Комиссии пришлось делать
выводы на основании следующих фактов:
Первое. Обнаружена внутриминистерская служебная
записка, фиксирующая передачу в апреле 1946 года
подлинников секретных протоколов одним из
помощников В.М.Молотова другому.
Второе. Были найдены заверенные машинописные
копии протоколов на русском языке. Это именно
машинописные копии, по внешнему виду отличающиеся
от западногерманских копий, но по содержанию
полностью совпадающие с ними.
Третье. Специалисты провели экспертизу подписей
Молотова на оригинале договора о ненападении и
фотокопии секретного протокола, переданной нам ФРГ, и
пришли к выводу об их идентичности. По заключеню
тех же специалистов, документы, с которых сняты
копии, были напечатаны на той же машинке, что и
хранящиеся в архивах МИД СССР подлинники договоров.
В настоящее время в особой засекреченной папке
найден и подлинник этого протокола.
В секретном протоколе говорилось:
«При подписании договора о ненападении между
Германией и Союзом Советских Социалистических
Республик нижеподписавшиеся уполномоченные обеих
сторон обсудили в строго конфиденциальном порядке
вопрос о разграничении сфер обоюдных интересов в
Восточной Европе...
1. В случае территориально-политического
переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских
государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная
граница Литвы одновременно является границей сфер
интересов Германии и СССР...
2. В случае территориально-политического
переустройства областей, входящих в состав Польского
государства, граница сфер интересов Германии и СССР
будет приблизительно проходить по линии рек Нарев,
Висла и Сана.
В Юго-восточной Европе советская сторона
подчеркнула свою заинтересованность в Бессарабии, которая ото-
338

шла от Советского Союза к Румынии в 1918 году, а
немцы декларировали свою незаинтересованность в этой
территории — уступка, о которой Риббентроп позднее
пожалеет.
«Этот протокол, — говорилось в документе, —
будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете».
Во время дальнейших событий Германия
выполняла условия секретного протокола.
1 сентября 1939 года началась германо-польская
война.
Вечером 3 сентября Риббентроп отправляет
германскому послу в Москве телеграмму:
«Очень срочно! Лично послу.
Совершенно секретно! Главе посольства или его
представителю лично.
Секретно! Должно быть расшифровано лично им! Со-
вершеннейше секретно!
Мы, безусловно, надеемся окончательно разбить
польскую армию в течение нескольких недель. Затем мы
удержим под военной оккупацией районы, которые, как
/было установлено в Москве, входят в германскую
сферу влияния. Однако понятно, что по военным
соображениям нам придется затем действовать против тех
польских военных сил, которые к тому времени будут
находиться на польских территориях, входящих в
русскую сферу влияния.
Пожалуйста, обсудите это с Молотовым немедленно
и посмотрите, не посчитает ли Советский Союз
желательным, чтобы русская армия выступила в
подходящий момент против польских сил в русской сфере
влияния и, со своей стороны, оккупировала эту территорию.
По нашим соображениям, это не только помогло бы нам,
но также, в соответствии с московскими соглашениями,
было бы и в советских интересах...»
5 сентября Шулленбург передает ответ Молотова:
«Мы согласны с вами, что в подходящее время нам
будет совершенно необходимо начать конкретные
действия. Мы считаем, однако, что это время еще не
наступило. Возможно, мы ошибаемся, но нам кажется, что
чрезмерная поспешность может нанести ущерб и
способствовать объединению наших врагов...»
8 сентября войска вермахта ворвались в Варшаву.
9 сентября Шулленбург сообщал в Министерство
иностранных дел Германии:
339

«Я только что получил от Молотова следующую
телеграмму:
«Я получил ваше сообщение о том, что германские
войска вошли в Варшаву. Пожалуйста, передайте мои
поздравления и приветствия правительству Германской
Империи. Молотов».
8 сентября польский посол был приглашен к Мо-
лотову, где ему официально сообщали, что транзит
военных грузов через территорию СССР в Польшу
запрещен. Как сейчас стало известно, радиостанция Минска
была использована как радиомаяк для наведения
самолетов немцев для осуществления боевых операций
на польской территории, за что Геринг сначала передал
официальную благодарность наркому обороны
Ворошилову, а затем прислал ему в подарок самолет.
10 сентября гитлеровское руководство
распространило обращение к населению Западной Украины, в
котором говорилось, что немцы намерены создать там
«независимое государство». Однако это вызвало
категорический протест Москвы. Молотов заявил Шулленбургу,
что СССР не допустит распространения германского
влияния на эту территорию.
Между тем, 17 сентября 1939 года немецкие войска
вошли в Брест и Львов.
В этот же день был отдан приказ Главному
командованию Красной Армии о переходе советскими
войсками границы с Польшей.
22 сентября советские войска заняли Брест и Львов.
По приказу Гитлера части вермахта должны были
покинуть эти города. Но перед их отходом в Бресте и
Львове состоялись совместные парады советских и
немецких частей. В Бресте парад принимал Гудериан —
танковый стратег рейха, который скоро поведет свои
войска на Москву, и комбриг Кривошеий.
25 сентября Шулленбург направил своему
руководству телеграмму:
«Сталин и Молотов попросили меня прибыть в
Кремль сегодня в 20 часов. Сталин заявил следующее:
при окончательном урегулировании польского
вопроса нужно избегать всего, что в будущем может вызвать
трения между Германией и Советским Союзом. С этой
точки зрения он считает неправильным оставлять
независимым остаток Польского государства. Он
предлагает следующее: из территории к востоку от демар-
340

кационной линии все Люблинское воеводство и та часть
Варшавского воеводства, которая доходит до Буга,
должны быть добавлены к нашей порции. За это мы
отказываемся от претензий на Литву.
Сталин указал на это предложение как на предмет
будущих переговоров с Имперским министром
иностранных дел и добавил, что, если мы согласны,
Советский Союз немедленно возьмется за решение
проблемы прибалтийских государств, в соотношении с
протоколом от 23 августа, и ожидает в этом деле полную
поддержку со стороны германского правительства.
Сталин подчеркнуто указал на Эстонию, Латвию и Литву,
но не упомянул Финляндию».
28 сентября в Москве подписан советско-германский
договор о дружбе и о границе вкупе с традиционным
уже секретным протоколом. В нем уточнялся раздел
сфер влияния, однако главное значение сентябрьского
договора состояло в другом. Фактически закрепив
раздел суверенной до этого Польши между СССР и
Германией, договор символизировал новый этап, в который
вступили советско-германские отношения после этой
акции. Им был присвоен официальный статус
«дружбы» — не зря это слово появилось в названии
договора. Меньше чем через три месяца в телеграмме
Риббентропу Сталин сформулировал это еще более бесстыдным
образом: «Дружба народов Германии и Советского
Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть
длительной и прочной».
31 октября 1939 года, выступая на заседании
Верховного Совета Союза ССР Молотов заявил:
«Правящие круги Польши немало кичились
«прочностью» своего государства и «мощью» своей армии.
Однако оказалось достаточно короткого удара по
Польше со стороны сперва германской армии, а затем —
Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого
уродливого детища Версальского договора, жившего за счет
угнетения непольских национальностей».
И далее:
«В последнее время правящие круги Англии и
Франции пытаются изобразить себя в качестве борцов за
демократические права народов против гитлеризма.
Причем английское правительство объявило, что будто бы
для него целью войны против Германии является не
больше и не меньше как «уничтожение гитлеризма».
341

Получается так, что английские, а вместе с ними и
французские сторонники войны объявили против Германии
что-то вроде «идеологической войны», напоминающей
старые религиозные войны.
Но такого рода война не имеет для себя никакого
оправдания. Идеологию гитлеризма, как и всякую
другую идеологическую систему, можно признавать или
отрицать, это — дело политических взглядов. Но любой
человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить
силой, нельзя покончить с нею войной».
22 июля 1940 года на секретном заседании в Берн-
гхофе Гитлер сказал: «Русская проблема будет решена
наступлением. Следует продумать план предстоящей
операции». На этом совещании было утверждено
решение о нападении на СССР.
Летом и осенью 1940 года началась усиленная
переброска в Польшу немецких войск. Планировалось
бросить против СССР 120 дивизий, оставив на Западе 60.
1 августа 1940 года был обсужден первый вариант
войны против Советского Союза. В этот день Молотов на
заседании Верховного Совета СССР говорил о
политике по отношению к Германии:
«Наши отношения с Германией, поворот в которых
произошел почти год тому назад, продолжают полностью
сохраняться, как это обусловлено советско-германским
соглашением. Это соглашение, которого строго
придерживается наше правительство, устранило возможность трений
в советско-германских отношениях при проведении
советских мероприятий вдоль нашей западной границы и
вместе с тем обеспечило Германии спокойную уверенность
на Востоке. Ход событий в Европе не только не ослабил,
но, напротив, подчеркнул важность его осуществления и
дальнейшего развития. За последнее время в
иностранной прессе, и особенно в английской и англофильтрую-
щей прессе, нередко спекулировали на возможности
разногласий между Советским Союзом и Германией,
попыткой запугать нас перспективой усиления могущества
Германии. Как с нашей, так и с германской стороны эти
попытки не раз разоблачались, и отбрасывались, как
негодные. Мы можем лишь подтвердить, что, по нашему
мнению, в основе сложившихся добрососедских и
дружественных советско-германских отношений лежат не
случайные соображения конъюнктурного характера, а коренные
государственные интересы как СССР, так и Германии».
342

ПРИСОЕДИНЕНИЕ ПРИБАЛТИЙСКИХ РЕСПУБЛИК К СССР
14 июня 1940 года Литве, а 16 июня — Латвии и
Эстонии были сделаны заявления правительства СССР,
которые по форме и по существу носили характер
ультиматумов. Советское правительство утверждало, что
правительства этих прибалтийских государств грубо
нарушили заключенные в сентябре — октябре 1939
года договоры о взаимопомощи, готовили нападение на
части Красной Армии, размещенные на территории трех
стран в соответствии с этими договорами. Утверждалось,
что для координации своих действий прибалтийские
правительства создали антисоветский
военно-политический союз «Балтийская Антанта».
В этой связи правительство СССР потребовало
отставки правительств Латвии, Литвы и Эстонии,
сформирования новых правительств, способных, как говорилось
в заявлениях, «обеспечить честное проведение в жизнь»
пактов о взаимопомощи, а также допуска на
территории трех стран дополнительных крупных континген-
тов советских войск. В случае отказа выполнить эти
требования Молотов предупредил, что Советским
правительством будут приняты соответствующие меры.
На ответ литовскому правительству было дано
десять часов (ночь с 14 на 15 июня), а латвийскому и
эстонскому — десять часов дневного времени 16
июня. Одновременно дипломатическим представителям
трех стран было заявлено, что в формировании новых
правительств примут участие советские представители.
Когда Молотов предъявлял эти ультиматумы, у него
не было, как свидетельствуют советские архивные
документы, никаких доказательств существования таких
планов. Не были они обнаружены и позже, когда в
руки Советской страны попали все архивы прибалтийских
правительств.
Уже к концу мая стал понятен скорый исход боевых
действий в западной Европе: Франция будует
разгромлена, а Великобритания загнана на свой остров. 6 июня пал
Париж. Из этой кампании Германия вышла не
изнуренной и ослабленной, а еще более сильной в экономическом
и военном отношениях, еще более уверенной в себе и
агрессивной. В июле 1940 года Гитлер приказал
командованию вермахта разработать план нападения на СССР
осенью того же года, что, однако, оказалось нереальным.
343

Об этих планах в Москве могли не знать наверняка,
хотя определенная информация все же поступала. Но
того, что после разгрома Франции и Великобритании
Германия потеряла стратегический интерес к
сохранению «дружбы» с СССР, в Москве не могли не понимать.
Тогда-то и было решено довести до конца
«территориально-политическое переустройство» прибалтийских
стран, «право» на которое Советский Союз получил по
секретным протоколам, подписаннным с Германией в
августе-сентябре 1939 года.
Прибалтийские правительства знали, что, если
откажутся удовлетворить советские требования, вопрос
будет решен силовыми средствами. В начале июня на этот
случай была осуществлена соответствующая
подготовка по линии Наркомата обороны, пограничных войск и
НКВД. Спасение им могло прийти только в виде
германского протеста против советских действий в
Прибалтике. Однако Германия не сочла целесоообразным
раньше времени ссориться с СССР и поэтому твердо
придерживалась политики невмешательства.
В этих условиях прибалтийским правительствам
ничего не оставалось, как принять советский ультиматум.
Старые правительства ушли в отставку, в Латвию, Литву
и Эстонию были введены значительные силы Красной
Армии, в несколько раз превышавшие армии этих стран.
Для сформирования новых правительств и
последующего руководства их деятельностью в Литву прибыл
замнаркома иностранных дел В.Деканозов, в Латвию —
заместитель председателя Совнаркома А.Вышинский и
в Эстонию — секретарь ЦК ВКП(б) А.Жданов.
Кризис завершился созданием правительств,
действовавших в отпущенное им историей время на основе
директивы Москвы и ее представителей на местах.

ГЛАВА 2
ВОЙНА С ФИНЛЯНДИЕЙ
ПОДГОТОВКА СОВЕТСКО-ФИНСКОЙ войны
Твардовский назвал советско-финскую войну
«незнаменитой».
В душах и памяти старших поколений, несмотря на
усилия последующей полувековой отечественной
пропаганды, она оставила не «героический след», а лишь
смешанное чувство горечи, больших сомнений.
В краткой советской энциклопедии, выпущенной в
1943 году, говорится:
«... Советские войска потеряли 48745 человек
убитыми и 158863 человек ранеными». Однако в ходе
научно-практической конференции на тему: «Документы
государственного архивного фонда СССР об укреплении
обороноспособности страны накануне Великой
Отечественной войны советского народа 1941—1945 гг.»
названы другие данные. За 105 дней
советско-финляндской войны Красная Армия потеряла 289510 человек,
их них 74 тыс. убитыми и 17 тыс. пропавшими без
вести. Остальные — раненые и обмороженные.
345

С просьбой обсудить проблему безопасности
Ленинграда, а финская граница проходила от него всего в
35 километрах, советская сторона обратилась в
Хельсинки в 1937 году.
В 1938 году, после поглощения Австрии Германией,
Москва вступила с Хельсинки в секретные переговоры
по вопросу безопасности. Советский Союз добивался от
Финляндии твердых гарантий, что та будет защищать
свой нейтралитет, если Германия решит вторгнуться в
Советский Сбюз с севера, то есть с финской территории.
Москва не верила, что Финляндия сможет и даже
пожелает защитить свою территорию, если Германия
решит напасть на Советский Союз через нее.
Москва добивалась участия Советского Союза в
создании оборонительных объектов на Аландских островах
и на принадлежащем Финляндии о. Сурсаари в
Финском заливе. Финляндия должна была согласиться
принять помощь Советского Союза в отражении нападения
Германии. Финляндия отклонила эти предложения,
поскольку они расценивались как противоречащие
принципам суверенитета и скандинавского нейтралитета.
Макс Якобсон охарактеризовал сложившуюся ситуацию:
«Финляндия испытывала страх перед Советским
Союзом; Дания — перед Германией, Швеция — никак не
могла решить, кого ей следует бояться в достаточной
безопасности, чтобы не бояться никого».
После первого раунда переговоров правительства
обеих стран решили действовать по параллельным
направлениям: не отказываясь от политических переговоров,
они начали предпринимать меры военного характера.
Советский Союз — наступательные, а Финляндия —
оборонительные.
Строительство оборонных сооружений в Финляндии
началось еще в 30-х годах, в чем ей активно помогали
западные страны. С участием немецких специалистов
была сооружена аэродромная сеть, способная принять в
10 раз больше самолетов, чем их насчитывал воздушный
флот страны. Англия, Франция, Германия, Бельгия
оказали Финляндии существенную помощь в сооружении на
Карельском перешейке «линии Маннергейма» —
системы укреплений общей глубиной почти 90 километров.
В эти годы Маннергейм был командующим
вооруженными силами Финляндии.
346

КАРЛ МАННЕРГЕЙМ
Карл Маннергейм родился в 1867 году в
Финляндии в семье выходцев из Швеции. Он получил
образование в кадетском корпусе, Гельсингфорсском лицее
и в Николаевском кавалерийском училище в
Петербурге, знал шведский, финский и русский языки.
Впоследствии овладел еще языками: кроме немецкого,
английского, французского, мог изъясняться на китайском.
Карл Маннергейм верой и правдой служил
русскому царю. Участвовал в войне с Японией, отличился в
сражении под Мукденом и был досрочно произведен в
полковники.
После войны Маннергейм был направлен
Генеральным штабом в военно-научную экспедицию по
странам Центральной Азии. Он путешествовал по
русскому и китайскому Туркестану, был в Пекине, добрался
до Японии.
Маннергейм первым из европейцев встретился с
таинственным Далай-ламой. Сделал фотоснимки сцен
быта и богослужения буддийских монахов. Дневники
путешественника были изданы в 1909 году, а в 1940 году на
их основе в Финляндии появилась увлекательная книга.
После экспедиции Маннергейм был произведен в
генерал-майоры свиты Его Величества.
Затем он командовал дивизией в Польше.
Участвовал в 1-й мировой войне.
После Октябрьской революции Маннергейм, будучи
уже генерал-лейтенантом, ушел в отставку и уехал в
Финляндию.
После достижения Финляндией независимости в ней
не было первоначально собственной системы
управления. Крупные промышленники пригласили на
финляндский трон немецкого принца Фридриха Карла
Гессенского. Но тот даже не успел добраться до места
царствования: отречение кайзера после ноябрьской революции
в Германии сорвало эти планы.
Судьбу страны вручили Маннергейму. Ему
присвоили звание правителя Финляндии. В этом ранге он
разработал основы государственного управления, занимался
дипломатической деятельностью: вел успешные
переговоры о признании Англией и Францией независимости
Финляндии.
347

Но на президентских выборах летом 1919 года Ман-
нергейм потерпел поражение.
Верный «белой идее», он написал в октябре 1919 года
письмо правительству, в котором призвал
организовывать военный поход против России. Широкая
общественность крайне негативно восприняла этот призыв.
Маннергейм надолго отошел от политической жизни.
Генерал много путешествовал. Заседая в правлении
банков, создал Союз защиты детей, возглавил финский
Красный Крест.
В 1931 году Маннергейма пригласили
председательствовать в только что созданном Совете обороны и
присвоили ему звание маршала.
Когда вспыхнула «зимняя война», маршал взял на
себя командование войсками.
СОВЕТСКО-ФИНСКИЕ ПЕРЕГОВОРЫ
В 1939 году новую ситуацию в советско-финских
отношениях создало заключение советско-германского
пакта о ненападении 23 августа 1939 года. В
секретном приложении к этому договору Финляндия была
отнесена к сфере советского влияния.
Командующему ЛВО было приказано срочно
подготовить план «прикрытия контрудара», тайно
форсировать подготовку войск и ускорить военное
строительство. Расчет строился на том, что «контрудар» должен
быть осуществлен в максимально короткие сроки.
(Странно лишь, почему эти действия назывались
«контрударом». Ведь никто серьезно не рассчитывал на
опасность «удара» с финской стороны).
Справедливости ради следует сказать: стороны не
теряли надежды на политическое урегулирование
возникшего спора. Свидетельством тому стало решение о
возобновлении переговоров представителей обеих стран с
12 октября 1939 года.
Правительство Финляндии получило приглашение
вызвать своего представителя в Москву для
обсуждения «конкретных политических вопросов».
Финляндское правительсво попросило Ю.К.Пааси-
киви стать этим представителем. Он возглавлял
финляндскую делегацию, которая заключила мирный до-
348

говор в Тарту в 1920 году — правовую основу
последующих отношений между Финляндией и Советской
Россией. Этот договор был дополнен пактом о
ненападении, подписанным в 1932 году, который должен был
оставаться в силе до 1945 года.
Врученные Паасикиви инструкции разъясняли, что
финляндское правительство не может вести
переговоры о каком-либо пакте о взаимной помощи,
территориальных уступках или создании баз на финляндской
границе. Утверждалось, что это было бы несовместимо с
провозглашенной Финляндией политикой
нейтралитета. Самое большее, на что Финляндия была теперь
готова — это согласиться с русскими просьбами при
условии получения соответствующей компенсации.
Таким образом, не могло быть и речи о заключении
соглашения того сорта, которые были достигнуты с
Прибалтийскими республиками. Чтобы подкрепить свою
позицию, правительство Финляндии мобилизовало
армию и начало эвакуацию крупных городов и
пограничных районов.
Переговоры открылись в Москве между Сталиным
и Молотовым с одной стороны, и Паасикиви — с
другой. Советский Союз предложил пакт о взаимной
помощи либо общего характера, либо относящийся
только к зоне Финского залива СССР, далее, потребовал
передать ему в аренду полуостров Ханко для создания
военной базы, с гарнизоном численностью 5 тысяч
человек, уступить все внешние острова, включая самый
крупный и самый западный остров — Сурсари;
отодвинуть государственную границу на Карельском
перешейке примерно на 40 миль дальше от Ленинграда.
Сталин сказал: «Мы не можем ничего поделать с
географией. Поскольку Ленинград передвинуть
нельзя, придется передвинуть от него подальше границу».
Далее предлагалось ликвидировать все укрепления
по обеим сторонам новой границы; передать СССР
финскую половину полуострова Рыбачьего на севере
страны и заключить соглашение, что ни одна из сторон не
будет вступать в какие-либо пакты, направленные
против другой стороны. В свою очередь СССР предлагал в
качестве компенсации территорию в Советской
Карелии в два раза большую, чем та, которую уступала
Финляндия, и выражал готовность разрешить Финляндии
построить укрепления на Аландских островах, которые
349

в то время были демилитаризованы, но вооружения
которых Финляндия добивалась с 1938 года.
Паасикиви имел строгие инструкции
придерживаться существовавших договоров и не принимать никаких
предложений, которые могли бы поставить под вопрос
нейтралитет страны. Позиция Хельсинки состояла в том,
что у Москвы нет законных оснований выдвигать
требования, которые сделали бы для Финляндии
невозможным придерживаться принципов скандинавской
политики нейтралитета. Финляндия могла и стала бы
защищаться: от нее или от другого государства с ее
территории не исходило никакой угрозы для Советского
Союза. Существовали сильные опасения, что
территориальные уступки, особенно предоставление
военно-морской базы в западной части Финского залива, будут
первым шагом к потере независимости. Занимая эту
твердую позицию, правительство могло рассчитывать на
поддержку общественного мнения, которое всецело
выступало за сохранение территориальной целостности.
Несмотря на уступки с обеих сторон, соглашение так
и не было достигнуто и переговоры были прерваны в
середине ноября 1939 года. Камнем преткновения
оказалась военно-морская база на Ханко.
Следует подчеркнуть, что в Хельсинки предавались
опасному заблуждению юридического порядка, полагая,
что Сталин не пойдет на объявление войны, чтобы
добиться своего; что Советский Союз, который
неоднократно подчеркивал свое стремление к миру, не поставит под
угрозу свою международную репутацию, развязав
войну против крошечного северо-западного соседа.
Угрозы и предостережения Молотова принимались за блеф,
испытание нервов, — приемы, с помощью которых
русские хотели запугать финнов. Ведь не объявлялось
никаких ультиматумов. Считали, что либо все останется
по-прежнему, либо будут продолжены переговоры.
И только два влиятельных лица — сам Паасикиви
и Маннергейм, главнокомандующий вооруженными
силами Финляндии на время войны, — выступили в
пользу далеко идущих уступок. Эти двое были готовы
принять большинство русских требований,
касающихся Карельского перешейка, и предложить некоторые
прибрежные острова в качестве баз вместо
полуострова Ханко, ибо ни один из них не имел иллюзий
относительно намерений СССР и других стран мира. Оба они
350

верили, что, если Финляндия позволит войне
разразиться, ей придется сражаться в одиночку и она потерпит
быстрое поражение.
Маннергейм писал: «Я говорил, что Финляндии было
бы гораздо выгоднее передвинуть, за компенсацию,
разумеется, государственную границу от Петербурга на
несколько миль западнее...»
После прекращения переговоров наступило
временное затишье. Правительство Финляндии было уверено
в том, что оно избрало правильный путь. Никаких
шагов по возобновлению переговоров не делали.
Эвакуированные жители стали возвращаться домой,
планировали возобновление занятий в школах.
ФИНСКАЯ АРМИЯ
Численность населения Финляндии в 1939 году не
превышала 4 миллионов человек, что позволяло создать
армию из 16 дивизий. Но денег не хватало, и поэтому в
армии имелось девять дивизий и возможность создать
еще три дополнительных после начала войны. Финская
армия состояла из трех компонентов: небольшого
костяка профессиональных офицеров и унтер-офицеров,
вокруг которого из ежегодно призываемых новобранцев
создавался второй компонент — армия мирного времени.
После прохождения службы демобилизованные
солдаты зачислялись в резерв — третий компонент армии.
Страна была поделена на девять военных округов,
каждый из которых выставлял одну дивизию, с
постоянным местным штабом, складами и арсеналами. По
получении извещения о призыве резервисты являлись
на свои пункты сбора, получали снаряжение, и
дивизия готовилась к переброске на фронт.
Однако в техническом оснащении армии имелись
серьезные недостатки: пехотинцам не хватало
автоматического оружия, что лишь отчасти компенсировалось
наличием пистолетов-пулеметов «суоми». Не хватало
обмундирования и палаток. Особенно беспокойство у
командования вызывала нехватка артиллерии. Каждая
дивизия имела по штату 18 81-мм минометов, но заказ на
120-мм минометы остался невыполненным. На
вооружении дивизии находилось 36 артиллерийских орудий, вы-
351

пущенных еще до 1918 года, запас боеприпасов
составлял 640 снарядов на орудие, и даже к концу войны
внутреннее производство снарядов не превышало 3500
снарядов в день. Резервной артиллерии было мало. В
армии насчитывалось всего 112 противотанковых 37-мм
пушек, зенитной артиллерии не было (имевшиеся 100
зенитных орудий предназначались для обороны городов).
Испытывался недостаток автотранспорта и средств
связи. Военно-воздушные силы насчитывали около 100
самолетов, имелся также небольшой военно-морской флот
и хорошо развитая система береговой обороны,
унаследованная Финляндией от России в 1917 году.
До некоторой степени эти недостатки в
материально-техническом оснащении компенсировались
высоким морально-боевым духом и индивидуальной
подготовкой личного состава, обученного боевым
действиям в озерно-лесистой местности. В зимних уловиях
широко использовались отряды лыжников.
Однако в подготовке также имелись слабые места.
Практики в проведении крупных наступательных
операций почти не было, и это заметно сказалось на
действиях войск в тех редких случаях, когда подобные
попытки делались. Еще более серьезным недостатком
было то, что офицеры — особенно на высших уровнях —
не имели опыта в управлении крупными
соединениями в боевых условиях. Средства на проведение
крупных военных учений выделялись редко, и все эти
узкие места теперь предстояло устранить
непосредственно на поле боя.
Красная Армия существенно отличалась от финской.
В ее рядах в 1939 году насчитывалось около 180
дивизий, но в русско-финляндской войне участвовало
только около 45 дивизий.
Наиболее крупное различие лежало в технической
оснащенности. По штату советская стрелковая
дивизия имела в два раза больше пулеметов и в два раза
больше полевой артиллерии, чем финская, кроме того,
имелись многочисленные корпусная артиллерия и
танки. В ходе войны Советский Союз в общей сложности
использовал против финнов около 1,2 милиона
человек, 1,5 тысячи танков и 3 тысячи самолетов. В
дополнение к этому русские располагали неограниченным
транспортом и средствами связи; их материальное
преимущество было, следовательно, ощутимым.
352

Советское командование рассчитывало на скоротечную
кампанию, которая должна была завершиться
оккупацией всей Финляндии. Но советские войска не оправдали
этих надежд, так как Красная Армия, по существу,
оказалась неспособной эффективно использовать превосходную
военную технику и оснащение. Советская военная
теория была вполне современной, и учебные уставы
впечатляющими, но эта теория оказалась непригодной для
практических действий в специфических условиях финского
ТВД, и в этом заключалась основная слабость русских.
Их войска, обученные для действий на открытой
местности, не научились еще эффективно действовать в лесах и
оказались привязанными к дорогам.
Но самым слабым местом Красной Армии были
неуклюжая шаблонность в проведении операций и
очевидная неспособность наладить взаимодействие различных
родов войск. На ранних стадиях войны пехота, танки и
артиллерия нередко вели боевые действия, слабо
поддерживая друг друга. В этом, возможно, частично
отразились последствия великой «чистки», которая привела к
уничтожению офицерского корпуса в 1936 — 1938
годах, а усиление влияния политических комиссаров, по-
видимому, сдерживало развитие предприимчивости и
личной инициативы. Каковы бы ни были причины,
Красная Армия в 1939 году не сумела применить на
практике сложные современные доктрины, предусмотренные
военной теорией, или претворить в жизнь талантливо
составленные стратегические планы советского
командования. В результате Красной Армии фактически
пришлось прекратить боевые действия против финнов и
срочно провести всестороннюю переподготовку, прежде
чем возобновить их с перспективой на успех.
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ
26 ноября в Майниле на Карельском перешейке
произошел странный инцидент — в результате
артобстрела погибло несколько советских солдат.
Правительству Финляндии была направлена нота, обвинявшая
финских артиллеристов в ответственности за это
событие и требовавшая отвода от границы финских войск.
В ноте говорилось, что СССР не хочет раздувать этот
12 3ак. 1381
353

инцидент: это, по-видимому, подразумевало, что даже
теперь Финляндия может отказаться от своей позиции.
Этот инцидент был предметом долгих споров среди
политиков и исследователей. Сейчас существуют
источники, указывающие на то, что артобстрел этот был
делом ведомства Берия.
Вот что писал Н.С.Хрущев: «Однажды, когда я
приехал в Москву — это, по-моему, уже была поздняя осень
1939 года, — Сталин меня пригласил к себе на
квартиру: «Приезжайте ко мне, покушаем. Будут Молотов и
Куусинен».
Куусинен тогда работал в Коминтерне.
Я приехал в Кремль, на квартиру к Сталину.
Начался разговор, и по ходу его я почувствовал, что это
продолжение предыдущего разговора. Собственно, уже
реализация принятого решения о том, чтобы предъявить
ультиматум Финляндии. Уже договорились с
Куусиненом, что он возглавит правительство создающейся
Карело-Финской ССР.
Было такое мнение, что Финляндии будут
предъявлены ультимативные требования территориального
характера, которые она уже отвергла на переговорах, и если
она не согласится, то начать военные действия. Такое
мнение было у Сталина. Я тоже считал, что это
правильно. Достаточно громко сказать, а если не услышат,
то выстрелить из пушки, и финны поднимут руки,
согласятся с нашими требованиями.
Я опять повторяю, какие конкретные
территориальные претензии были выдвинуты, какие политические
требования, какие взаимоотношения должны были
сложиться, я сейчас не помню, но, видимо, какие-то
условия были выдвинуты с тем, чтобы Финляндия стала
дружеской страной. Эта цель преследовалась, но в чем это
выражалось, как формулировалось, я не знаю. Я эти
документы не читал и не видел.
Сталин сказал: «Ну вот, сегодня будет начато дело».
Мы сидели довольно долго, потому что был уже
назначен час. Ожидали. Сталин был уверен, и мы тоже
верили, что не будет войны, что финны примут наши
предложения и тем самым мы достигнем своей цели
без войны. Цель — это обезопасить нас с севера.
Вдруг позвонили, что мы произвели выстрел.
Финны ответили артиллерийским огнем. Фактически,
началась война. Я говорю это потому, что существует дру-
354

гая трактовка: финны первыми выстрелили, и поэтому
мы вынуждены были ответить.
Имели ли мы юридическое и моральное право на
такие действия? Юридического права, конечно, мы не
имели. С моральной точки зрения, желание обезопасить
себя, договориться с соседом оправдывало нас в
собственных глазах.
28 ноября Советский Союз заявил о денонсации
Договора о ненападении и отзыве своих дипломатических
представителей из Финляндии.
Войска Ленинградского военного округа получили
приказ путем активных боевых действий отодвинуть
границу на Карельском перешейке. Целью последующих
военных мер ставился выход на линию Кексгольм —
Выборг, что, по замыслам советского командования,
должно было решить исход войны. 3 ноября части Красной
Армии перешли границу Финляндии.
Численность населения Финляндии в 1939 году не
превышала 4 миллионов человек. Финская армия в
период между 10 и 23 октярбя была дислоцирована на
территории, предусмотренной планами на случай
оборонительных действий. Там войска занимались
строительством фортификационных сооружений, по
возможности знакомились с местностью будущих боев.
Общая численность армии к тому времени
составляла 337 тысяч человек. Она имела на вооружении
500 полевых орудий, 118 самолетов. Отсутствие
противотанковых орудий, довольно устаревшая полевая
артиллерия, недостаточное количество к ней снарядов, а
также плохая авиационная техника снижали ударную
мощь армии. Сталин, однако, сильно недооценивал
боевой дух финских солдат.
Маршал А.М.Василевский в беседе с К.Симоновым
поделился следующими воспоминаниями: «Военный
совет поставил вопрос о том, что, раз так, то нам придется
воевать с Финляндией. Шапошников как начальник
Генерального штаба был вызван для обсуждения плана
войны. Оперативный план войны с Финляндией,
разумеется, существовал, и Шапошников доложил его. Этот
план исходил из реальной оценки финской армии и
реальной оценки построенных финнами укрепленных
районов. И в соответствии с этим он предполагал
сосредоточить больше сил и средств, необходимых для
решительного успеха этой операции.
355

Когда Шапошников назвал все эти
запланированные Генеральным штабом силы и средства, которые
до начала этой операции надо было сосредоточить, то
Сталин поднял его на смех. Было сказано что-то
вроде того, что, дескать, вы для того, чтобы управиться с
этой самой... Финляндией, требуете огромных сил и
средств. В таких масштабах в них нет никакой
необходимости.
После этого Сталин обратился к Мерецкову,
командовавшему тогда Ленинградским военным округом, и
спросил его: «Что, вам в самом деле нужна такая
огромная помощь для того, чтобы справиться с
Финляндией? В каких размерах вам это нужно?»
Мерецков ответил: «Товарищ Сталин, надо
подсчитать, подумать. А помощь нужна, но, возможно, что и не
в таких размерах, какие были названы».
После этого Сталин принял решение: «Поручить всю
операцию против Финляндии целиком
Ленинградскому фронту. Генеральному штабу этим не заниматься,
заниматься другими делами».
Он таким образом заранее отключил Генеральный
штаб от руководства предстоящей операцией. Более того,
сказал Шапошникову, что ему надо отдохнуть,
предложил ему дачу в Сочи и отправил его на отдых.
Сотрудники Шапошникова были тоже разогнаны кто куда, в
разные инспекционные поездки. Меня, например, загнал
для чего-то на демаркацию границ с Литвой».
Войну начинали силами Ленинградского военного
округа.
Правда, военный округ получил подкрепления, однако
они так и не успели дойти до границы Финляндии к
началу войны. Тогда в распоряжении командования
Ленинградского военного округа было 19 дивизий, то есть
около 450 тысяч человек, свыше 2 тысяч танков и
около тысячи самолетов.
Ленинградский фронт начал действовать рано утром
30 ноября 1939 года; советские войска перешли в
наступление на суше, на море и в воздухе. Основной удар
наносился на Карельском перешейке, где действовала
7-я армия под руководством командира 2-го ранга
Яковлева. В ее составе было 190 тысяч бойцов, 900 пушек и
гранатометов, почти тысяча танков. Карельский
перешеек находился под командованием генерал-лейтенанта
Хюго Эстермана. В его подчинении находилось прибли-
356

зительно 133 тысячи солдат и офицеров, 330 единиц
полевой артиллерии.
Севернее Ладоги действовали 8-я армия и
базировавшаяся в Мурманске 14-я армия.
Первый период боев на перешейке развивался
согласно финскому плану. Отступление сил прикрытия
усилилось до 5 декабря, когда советские войска подошли
к «линии Маннергейма».
Финны утверждают, что в этих боях они добились
значительных успехов и нанесли тяжелые потери
наступавшим. Но главное — финские войска приобрели
боевой опыт, особенно в борьбе с танками, в которой они
широко использовали бутылки с горючей жидкостью.
Другой характерной чертой этих боев была тактическая
неповоротливость Красной Армии. Массированные
атаки велись в плотных боевых порядках, в результате их
легко и с большими потерями для наступавших можно
было отразить; танки и артиллерия никак не могли
наладить эффективное взаимодействие с пехотой.
Советские войска оказались слабо подготовленными
к боевым действиям в условиях бездорожья, что
усугублялось к тому же необычно суровой зимой. Танки
и тяжелая техника увязали в глубоком снегу,
снабжение многих частей и соединений оказалось прерванным;
резко нарушилось управление войсками. К тому же
начались массовые обморожения и простудные
заболевания сравнительно легко экипированных бойцов и
командиров Красной Армии.
Одной из серьезнейших причин провала
сталинского блицкрига являлось состояние командного состава
Вооруженных Сил СССР. Именно в «зимней» войне
впервые пришлось пожинать горькие плоды
беззаконий и репрессий предшествующих месяцев и лет, когда
был уничтожен, по существу, весь цвет Красной Армии.
Но других методов, кроме репрессий, советское
командование не знало.
Вот что писал, например, в конце декабря 1939 года
Сталину и Молотову нарком и «первый маршал»
Ворошилов, пытавшийся снять с себя всякую
ответственность за провалы и общее состояние боеготовности
войск: «Считаю необходимым провести радикальную
чистку корпусов, дивизий и полков. Выдвинуть вместо
трусов и бездельников (сволочи тоже есть) честных и
расторопных людей».
357

В боевых частях и соединениях снова прокатилась
волна репрессий. Широко практиковалось проведение
ускоренных судов, а затем расстрелов осужденных
перед личным составом войск. Вспомнили и о
«положительном» опыте времен гражданской войны: на боевых
участках ближайших тылов пяти действующих армий
по приказу НКО и НКВД были учреждены
контрольно-заградительные отряды НКВД.
К концу декабря советское наступление на
Карельском перешейке было приостановлено. Когда началась
война, Финляндия обратилась в Лигу Наций с
просьбой о поддержке. Лига Наций, в свою очередь, призвала
СССР прекратить военные действия, но получила ответ,
что Советская страна не ведет никакой войны с
Финляндией.
14 декабря Лига Наций приняла решение об
исключении СССР из этой организации.
Газета «Правда» отреагировала следующим образом:
«Лига Наций, по милости ее нынешних режиссеров,
превратилась из кое-какого «инструмента мира», каким
она могла быть, в действительный инструмент
англофранцузского военного блока по поддержке разжига-
тельств войны в Европе.
При такой бесславной эволюции Лиги Наций
становится вполне понятным ее решение об «исключении»
СССР... Что же, тем хуже для Лиги Наций и ее
подорванного авторитета. В конечном счете, СССР может здесь
остаться и в выигрыше... СССР теперь не связан с
пактом Лиги Наций и будет иметь отныне свободные руки».
О реакции на войну крупнейших держав мира
вспоминает советский посол в Англии И.М.Майский:
«За семь лет моей предшествующей работы в
Лондоне в качестве посла СССР я переживал немало
антисоветских бурь, но то, что последовало после 30 ноября
1939 года, побило всякие рекорды».
Начало буре положила речь Чемберлена 30 ноября
в парламенте, где он резко выступил против СССР в
поддержку Финляндии. Не менее резко выступил против
СССР и Галифакс в палате лордов. Одновременно
Рузвельт провозгласил «моральное эмбарго» в отношении
Советской страны, а бывший президент Гувер
потребовал даже отзыва американского посла из Москвы. Вслед
за тем в США развернулась шумная антисоветская
кампания в печати, по радио и с церковных кафедр. Мно-
358

гие страны провели сбор средств в пользу Финляндии
или предоставили займы, в частности США и Швеция.
Больше всего оружия поставили Великобритания и
Франция, но снаряжение в основном было устаревшим.
Наиболее ценным был вклад Швеции: 80 тысяч
винтовок, 85 противотанковых орудий, 104 зенитных
орудия и 112 полевых орудий. Выражали недовольство
действиями СССР и немцы. Эта война нанесла
ощутимый удар по жизненно важным для Германии
поставкам леса и никеля из Финляндии. Сильное сочувствие
западных стран сделало реальным вмешательство в
войну северной Норвегии и Швеции, что повлекло бы за
собой ликвидацию ввоза железной руды в Германию из
Норвегии. Но даже оказавшись перед такими
затруднениями, немцы соблюдали условия пакта.
В связи с затишьем на Карельском перешейке центр
военных действий сместился на север, где финны
предприняли ряд успешных контратак. Все эти операции
имеют общие черты. Советские войска, привязанные к
дорогам, были вынуждены остановиться из-за
сопротивления финнов, бездорожья, трудностей снабжения и
тяжелых климатических условий. Затем финны,
используя отряды лыжников, наносят удары во фланг и тыл
русским. Русские колонны подчас оказываются
окруженными, но вместо отступления окапываются и
занимают круговую оборону — финны называли такие
окруженные группировки «мотти».
На северном берегу Ладоги 168-я советская
дивизия была остановлена. Ее правый фланг прикрывала
128-я дивизия. Две первые попытки финнов 12 и 17
декабря атаковать их провалились. Но русские были то
ли слишком измотанными, то ли непредприимчивыми,
чтобы развить этот успех и перейти в наступление.
26 декабря финны начали третью попытку. Финские
атаки достигли своего апогея 5 января, когда 18-я
дивизия была рассечена на части, окружена и перешла к
обороне, а 11 января финские лыжники достигли
берега Ладоги в тылу 168-й дивизии, которая быстро
заняла круговую оборону «мотти» у Кителя.
Эта крупная группировка — целая дивизия —
снабжалась по воздуху советской авиацией. И уничтожить
ее финнам не удавалось, поэтому они старались не
допустить к ней пробивавшиеся по льду Ладожского
озера на выручку советские части. 6 марта русские все
359

же прорвали финские заслоны и установили связь с
окруженными войсками.
18-я дивизия фактически была уничтожена, и
финны захватили большую часть ее тяжелого оружия. Две
окруженные группы войск этой дивизии, однако, упорно
оборонялись и выстояли до конца войны. Хотя 4-й
армейский корпус финнов добился ощутимых успехов, эти
успехи были неполными. Финны рассчитывали
ликвидировать русские части, перебросить корпус на другие
фронты, но эти расчеты сорвались из-за неожиданно
затянувшегося сопротивления окруженных русских войск.
Трагической оказалась судьба 44 дивизии: сбив
хилую финскую погранзаставу в Раате, она двинулась в
направлении городка Суомуссалми, чтобы там
соединиться с 163-й дивизией, наступавшей с севера, а потом
вместе выйти к побережью Ботнического залива и
отрезать Финляндию от Швеции, которая снабжала ее
военными материалами.
У наступавших было огромное преимущество. Но на
пути от Раате до Суомуссалми было наспех устроено
несколько линий обороны. Первая задержала 44-ю
дивизию всего на сутки, вторая — уже на неделю.
Русские войска продолжали двигаться вперед... Но потом
к обороняющимся подошло покрепление из двух
неполных полков. И вот тогда отряды финских лыжников
напали на растянувшуюся по дороге дивизию. Они
рассекли ее на несколько частей и стали уничтожать...
Финская кинохроника запечатлела страшные
кадры: на узкой дороге — столпотворение из горящих
танков, машин, брошенных орудий, полевых кухонь,
госпитального оборудования и множество трупов
красноармейцев. Здесь через несколько часов после разгрома
44-ой дивизии побывал финский фронтовой
корреспондент, который на следующий день писал в своей газете:
«Целая дивизия заледенела в наших жестоких
зимних холодах... Тысячи и тысячи солдат без ореола
славы и геройских могил».
Профессор истории Хельсинкского университета Ох-
то Маннинен рассказывал корреспонденту газеты
«Известия» Марату Зубко:
«Зимние леса действовали на советских солдат
просто парализующе. Об этом стало известно из
дневников погибших. В одном из них командир роты, видимо,
доведенный до полного отчаяния, писал: «Наши началь-
360

ники совсем не знают, как вести бои в лесу». Две
недели он с бойцами находился в снегах. «Зачем лее нас
сюда послали?» — вопрошал он...»
Разумеется, Сталин не мог простить разгрома. Перед
строем были расстреляны оставшиеся в живых
командир 44-й дивизии генерал Виноградов, командир полка
Саров, комиссар полка Подхомутов и командир
батальона капитан Чайковский.
В феврале советское командование попыталось,
следуя примеру финнов, использовать лыжную бригаду.
Но бригада под командованием полковника Долина
формировалась в спешном порядке после начала
войны, и, как оказалось, недостаточно было только научить
солдат ходить на лыжах. Неудачное тактическое
использование бригады привело к катастрофе. Финские
патрули преследовали ее в глуши лесов, и к 15
февраля бригада распалась на отдельные мелкие группы.
Неудачи декабрьского наступления на Карельском
перешейке привели советское командование к выводу,
что только подготовленный штурм финских
укреплений может иметь успех. Основная передислокация
началась 26 декабря. 28 декабря издали новые
оперативные приказы. От массированных атак отказались —
вместо этого упор был сделан на постепенное, шаг за
шагом, продвижение, после того как артиллерия
разрушит железобетонные укрепления. Почти целый месяц
шло обучение войск, в ходе которого отрабатывалась
атака на доты, особое внимание уделялось взаимодействию
пехоты, танков и артиллерии.
Что произошло дальше — известно. Ленинградский
фронт начал войну, не подготовившись к ней, с
недостаточными силами и средствами и топтался на
Карельском перешейке целый месяц, понес тяжелые потери и,
по существу, преодолел только предполье. Лишь через
месяц подошел к самой «линии Маннергейма», но
подошел выдохшийся, брать ее было уже нечем.
Вот тут-то Сталин и вызвал из отпуска
Шапошникова, и на Военном совете обсуждался вопрос о
дальнейшем ведении войны. Шапошников доложил, по
существу, тот же самый план, который он докладывал
месяц назад. Этот план был принят. Встал вопрос о том,
кто будет командовать войсками на Карельском
перешейке. Сталин сказал, что Мерецкову мы это не
поручим, он с этим не справится. Спросил: «Так кто готов
361

взять на себя командование войсками на Карельском
перешейке? »
Наступило молчание, довольно долгое. Наконец
поднялся Тимошенко и сказал: «Если вы мне дадите все
то, о чем здесь сказано, то я готов взять командование
войсками на себя и надеюсь, что не подведу вас». Так
был назначен Тимошенко.
На фронте наступила месячная пауза. По существу,
военные действия заново начались только в феврале.
Этот месяц ушел на детальную разработку плана
операции, на подтягивание войск и техники, на обучение
войск. Этим занимался там, на Карельском
перешейке, Тимошенко и занимался, надо отдать ему должное,
очень энергично — тренировал, обучал войска, готовил
их. Были подброшены авиация, танки, тяжелая,
сверхмощная артиллерия. В итоге, когда заново начали
операцию с теми силами и средствами, которые были для
этого необходимы, она увенчалась успехом — «линия
Маннергейма» была довольно быстро прорвана.
Положение финнов резко ухудшилось после того, как
советские войска крупными силами стали наступать
через Выборгский залив. Финляндское командование,
осознавая возможности броска по льду, укрепило оборону
побережья, перебросив туда целую дивизию. Этот район был
усеян многочисленными островами, а скалистый берег с
глубокими заливами был удобен для обороны.
Наступление войск Красной Армии по льду залива
было проведено решительно и смело. Лед мог
выдержать только легкие танки, но они успешно
блокировали удерживаемые финнами острова и поддержали
наступление войска при выходе на побережье.
Северо-восточнее Выборга находился ключевой сектор
Тали, который обороняла 23-я пехотная дивизия. Финны,
открыв шлюзы, приступили к затоплению этого района,
но лед быстро замерзал и мог выдержать пехотинцев. К
9 марта русские войска глубоко вклинились в полосу
укреплений. Один отборный пехотный отряд форсировал
затопленный район — по пояс в ледяной воде, несмотря на
сильный мороз, — и вышел в тыл финского батальона,
который оставил свои позиции и в панике разбежался.
Таким образом, к 13 марта Красная Армия фактически
прорвала оборону финнов в секторе Тали.
13 марта Ставка отдала приказ о штурме Выборга,
который начался утром.
362

Сражение было ожесточенным и кровопролитным. Об
этом писал в сборнике «Бои в Финляндии» участник
штурма батальонный комиссар П.Белоусов: «Наш славный полк
одним из первых вступил в город Выборг, на улицах
которого рвались снаряды и мины и с грохотом рушились
стены горящих зданий. Вот он Выборг — узкие улицы,
освещенные пламенем многочисленных пожаров».
Когда в начале марта финляндское правительство стало
получать донесения о тяжелейшем положении на
фронте, оно наконец согласилось на мирные переговоры.
Переговоры начались в Москве 7 марта. Советская
делегация выдвинула в дополнение к прежним
условиям договора новые требования о передаче части
территории в районе Салла-Куусамо и о строительстве
железнодорожной ветки от мурманской железной дороги
к Ботническому заливу.
Правительство в Хельсинки было возмущено этим, как
оно считало, нечестным приемом советской стороны, но
9 марта оно получило доклад о военной обстановке,
который предсказывал возможность полного развала
финской обороны в ближайшее время. На основе этого
доклада Маннергейм решительно потребовал заключения
мира, и правительство уполномочило делегацию — в
случае единодушного согласия — подписать договор на
русских условиях.
Вечером 12 марта 1940 года был подписан мирный
договор. Военные действия должны быть прекращены
13 марта в 12 часов.
Согласно Московскому мирному договору 1940
года, в состав территории СССР включался весь
Карельский перешеек, западное и северное побережье
Ладожского озера, территория восточнее Меркярви с Куоло-
ярви, часть полуострова Рыбачьего. Финляндия сдавала
в аренду СССР сроком на 30 лет полуостров Ханко и
прилегающие к нему острова и морскую территорию
«для создания там военно-морской базы», а также
соглашалась на строительство на своей территории
железной дороги Кандалакша — Кемиярви. Советский
Союз снял свое предложение о заключении пакта о
взаимной помощи и обязательство вывести свои войска из
области Петсамо.
Вновь обращаясь к потерям в этой войне,
необходимо отметить, что в Красной Армии они были
значительно выше, чем в финской. Мы назвали цифру уби-
363

тых — 74 тысячи, но есть предположение, что их число
достигало 131 тысячи. Раненых было 186129 человек,
обмороженных — 13213, контуженых — 240.
Согласно данным Военного архива Финляндии и
подсчетам финских коллег, финские войска потеряли:
убитыми — 19567, ранеными — 43557, пропавшими во
время войны без вести — 4101 и попавшими в плен —
825 человек (о количестве обмороженных и
контуженых сведений не имеется).
По финским сведениям, они взяли в плен 5469
советских военнослужащих. Судьба их оказалась
трагической. После освобождения из тяжелого плена они
вместе с частями Красной Армии прошли по улицам
Ленинграда, осыпаемые цветами. Затем их отделили от
«воинов-победителей», погрузили в отдельный
спецэшелон, и все они канули в безвестность...
Советско-финляндская война не преумножила
славу русского оружия, вскрыв крупные недостатки в
подготовке и боеспособности Красной Армии. После
войны от обязанностей наркома обороны был освобожден
К.Ворошилов, проявивший свою некомпетентность в
руководстве вооруженной борьбой, этот пост занял
С.Тимошенко. Был реорганизован Генштаб, расширилась
сеть военных училищ.
Кардинальные меры принимались по укреплению
дисциплины: в августе 1940 года в армии и на флоте
было введено единоначалие. Совершилась штатная
организация стрелковых соединений. Штат дивизии стал
менее громоздким, при этом возросли огневые
возможности. Вместо танковых и броневых бригад с 1940 го-<
да началось формирование танковых и моторизованных
дивизий, как правило, входивших в состав вновь
создаваемых механизированных корпусов.
Война с Финляндией ухудшила международное
положение СССР. Она укрепила убежденность Гитлера в
успехе предстоящей агрессии против СССР, в быстрой
и легкой победе вермахта над Красной Армией,
являвшейся, по его словам, «колоссом на глиняных ногах и
к тому же без головы».
Ошибочное мнение о крайней слабости СССР,
особенно в военном отношении, сложилось и в правящих
кругах Лондона и Парижа.
Локальная война с Финляндией имела далеко
идущие последствия.
364

ГЛАВА 3
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ СССР
СОВЕТСКО— ЯПОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Угроза войны становилась все более реальной. 11 мая
1939 года японские войска потерпели поражение на реке
Халхин-Гол.
В инциденте на реке Халхин-Гол принимали участие
57 тысяч советских и монгольских воинов, на
вооружении которых находилось 498 танков, 385
бронемашин, 515 боевых самолетов. Шестая японская армия
состояла из 75 тысяч человек, 500 орудий, 182 танков
и 300 самолетов. Понятие «региональная война»,
которым оперируют историки, ближе к сути тех событий,
чем слово «инцидент».
Пограничный конфликт, как явствует из документов,
Япония готовила долго. Можно назвать и знаменитый
«Меморандум Танаки», где говорилось о сфере японских
интересов в Азии и где под лозунгом «Азия — для
азиатов» планировался захват Китая, Монголии, части СССР
и других азиатских стран.
365

Планы японской экспансии в отношении Монголии
и Советского Союза приняли более конкретный характер
с созданием марионеточного государства Маньчжоу-го,
которое, по словам американского ученого-монголоведа
О.Латтимора, «появилось под звездой войны». Японские
войска вышли на границы двух стран — Монголии и
СССР. В 1935 году японцы перешли от слов к делу,
захватив часть территории Монголии в районе реки Хал-
хин-Гол (Номонхан). Положение стало серьезным
настолько, что монгольское правительство обратилось за
помощью к Советскому Союзу.
12 марта 1936 года в Улан-Баторе был подписан
Протокол о взаимной помощи между СССР и МНР. А
в 1937 года по просьбе монгольского правительства в
МНР были введены советские войска, и это отсрочило
нападение японских войск на Монголию. События в
Азии того времени нельзя рассматривать в отрыве от
того, что происходило на Западе. Японская экспансия
в Азии стала прямым следствием агрессивной
политики держав «оси Рим — Берлин» и «Антикоминтер-
новского пакта» — политики умиротворения,
проводимой западными державами. В самый разгар событий
премьер-министр Японии Хиранума писал Гитлеру: «... Я
испытываю большое удовлетворение от того, что
«Антикоминтерн» столь действен в проведении
поставленных перед ним целей».
Несмотря на все внутренние и внешние трудности,
советские и монгольские войска одержали победу. В
боях на Халхин-Голе японцы потеряли убитыми,
ранеными, пленными 61 тысячу человек. Поражение привело
к отставке командования Квантунской армии. Битва на
Халхин-Голе была поворотным моментом в
предвоенной истории Японии.
Японский ученый Гомикава Дзюмпей уверен, что
если бы японское командование правильно оценило
уроки того конфликта, оно не стало бы вступать во вторую
мировую войну. По мнению Ушижима Яцучика, если
бы Квантунская армия не потерпела сокрушительного
поражения на Халхин-Голе, то она не упустила бы
благоприятной возможности напасть на Советский Союз.
Благодаря этой победе СССР перестал стоять перед
необходимостью войны на два фронта.
Советское правительство уделяло внимание
обеспечению безопасности СССР на Дальнем Востоке. Японское
366

правительство, вынужденное считаться с фактом
серьезного поражения своих войск в районе реки Халхин-
Гол в августе 1939 года, сочло необходимым в срочном
порядке ликвидировать конфликт и заключить с СССР
соответствующее соглашение, которое и было подписано
15 сентября 1939 года. Спустя некоторое время Япония
заявила о желании улучшить отношения с Советским
Союзом. СССР ответил согласием. Вскоре стороны
договорились начать переговоры об урегулировании спорных
экономических вопросов. Одним из них был вопрос о
выплате Японией последнего взноса за КВЖД.
В результате советско-японских переговоров,
начавшихся в ноябре 1939 года, 31 декабря было
подписано советско-японское соглашение, согласно которому
правительство Японии обеспечивало немедленную
уплату последнего взноса за КВЖД.
Урегулирован был и другой спорный вопрос —
рыболовный. Советское правительство согласилось
продлить советско-японскую рыболовную конвенцию до
31 декабря 1940 года при условии, что японские
рыболовные промышленники будут точно выполнять
советские законы и договорные обязательства.
Правительство Японии, поставив своей целью
построение «великой восточно-азиатской сферы
совместного процветания», предусматривало в этот момент
«быстрое урегулирование японо-советских отношений», с
тем чтобы избежать войны на два фронта.
Исходя, очевидно, из этой установки, правительство
Японии в начале июля через своего посла в Москве
предложило начать переговоры о заключении
советско-японского пакта о нейтралитете.
Советское правительство согласилось начать
переговоры о заключении пакта о нейтралитете, рассчитывая на
то, что подписание такого пакта с Японией в какой-то
степени укрепит мир на дальневосточных границах СССР.
Одновременно это предполагало вступить в
переговоры о ликвидации концессий на Северном Сахалине.
23 марта 1941 года министр иностранных дел
Японии Мацуока прибыл в Москву. На следующий день
на приеме в Наркоминделе Мацуока заявил, что хотел
бы начать переговоры об улучшении советско-японских
отношений.
26 марта Мацуока прибыл в Берлин, где имел
несколько бесед с Гитлером и Риббентропом, которых ин-
367

формировал о беседах в Москве. При этом Мацуока не
оставил никаких сомнений в том, какова будет позиция
Японии в случае германо-советской войны, заявив, что
«Япония будет всегда лояльным союзником» Германии.
Вместе с тем правящие круги Японии решили, что в
их интересах пойти на заключение пакта с СССР.
Поэтому 7 апреля Мацуока снова был в Москве, где и
начались переговоры. 13 апреля переговоры завершились
подписанием пакта о нейтралитете. При подписании
этого договора стороны обменялись письмами, в
которых было зафиксировано обязательство Японии в шес-
тямесячный срок ликвидировать свои концессии на
Северном Сахалине.
Заключение советско-японского пакта о
нейтралитете укрепляло безопасность дальневосточных рубежей
СССР при возрастающей угрозе со стороны
гитлеровской Германии, способствовало сохранению мира на
Дальнем Востоке.
Газета «Правда» 14 апреля 1941 года писала: «В
результате переговоров, происходивших в течение
последних дней в Москве между Председателем Совнаркома
СССР и Народным комиссаром иностранных дел тов.
В.М.Молотовым и Министром иностранных дел
Японии г-ном Иосуке Мацуока, 13 апреля подписан Пакт
о нейтралитете между Советским Союзом и Японией,
а также декларация о взаимном уважении
территориальной целостности и неприкосновенности границ
Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го.
В переговорах принимал участие Сталин, а со
стороны Японии — японский посол в Москве г-н Татекава,
Посол Шулленбург послал телеграмму в МИД
Германии 13 апреля 1941 года:
1. Как следует из заявления Мацуоки здешнему
итальянскому послу, заверение Мацуоки, что он
приложит все усилия для ликвидации японских концессий
на Северном Сахалине, было письменно подтверждено
письмом Мацуоки Молотову.
2. На вопрос итальянского посла, поднимал ли во
время переговоров Мацуоки со Сталиным вопрос об
отношениях Советского Союза с «осью», Мацуока отвечал,
что Сталин сказал ему, что он — убежденный
сторонник «оси» и противник Англии и Америки.
3. Отбытие Мацуоки задержалось на час, а затем
имела место необычная церемония. Явно неожиданно как
368

для японцев, так и для русских вдруг появились
Сталин и Молотов и в подчеркнуто дружеской манере
приветствовали Мацуоку и японцев, которые там
присутствовали, и пожелали им приятного путешествия.
Затем Сталин громко спросил обо мне, и, найдя меня,
подошел, обнял меня за плечи и сказал: «Мы должны
остаться друзьями, и Вы должны теперь все для этого
сделать!» Затем Сталин повернулся к исполняющему
обязанности немецкого военного атташе полковнику
Кребсу, и, предварительно убедившись, что он немец,
сказал ему: «Мы останемся друзьями с Вами в любом
случае!» Сталин, несомненно, приветствовал полковника
Кребса и меня таким образом намеренно и тем самым
сознательно привлек всеобщее внимание
многочисленной публики, присутствовавшей при этом. Шулленбург»
(СССР—Германия 1939—1941).
СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Советско-германские отношения были
«дружественными». Тоталитарные государства нашли общие
точки соприкосновения.
9 сентября 1939 года Молотов поздравлял Берлин с
тем, что войска вермахта вошли в Варшаву. 9 апреля
1940 года, когда гитлеровские войска вторглись в
Норвегию и Данию, Молотов заявил Шулленбургу, что
советское правительство с пониманием относится к этим
«мерам» и желает Германии «полной победы в ее
оборонительных мероприятиях». А17 июня 1940 года, в день,
когда пала Франция, Молотов вызвал к себе Шуллен-
бурга и выразил ему «самые теплые поздравления
советского правительства по случаю блестящего успеха
германских вооруженных сил». В тот же день Гитлер
получил телеграмму с аналогичным поздравлением от
бывшего кайзера Германии Вильгельма II, который
находился в изгнании в голландском городке Доорн.
Осенью 1939 года Советское правительство дало
согласие на создание на Кольском полуострове военно-
морской базы германских кригсмарин, обозначенной в
секретных документах как «Базис Норд». Поначалу она
использовалась для ремонта и снабжения немецких
подводных лодок, топивших английские корабли, а впослед-
369

ствии сыграла важную роль в оккупации
гитлеровцами Северной Норвегии.
Одной из проблем, которая весьма заботила Гитлера,
была нехватка у Германии ресурсов. Так, 10 октября
1939 года на встрече с генералитетом вермахта он
зачитал секретный меморандум, в котором жаловался на
«ограниченный пищевой и сырьевой базис», который
затруднит поиск «средств для ведения войны». Однако и
здесь он нашел понимание со стороны Сталина. 11
февраля 1940 года между СССР и Германией было
заключено Хозяйственное соглашение, предусматривавшее
поставки в Германию советского сырья в обмен на
промышленные товары. По мнению западногерманского ученого
Фриденсбурга, с 1 января 1940 года по 22 июня 1941
года СССР успел переправить воюющей фашистской
Германии примерно 1,5 млн. тонн зерна, 100 тыс. тонн
хлопка, 2 млн. тонн лесоматериалов, 140 тыс. тонн
марганца и 26 тыс. тонн хрома, не считая другого
ценнейшего стратегического сырья, которым Германия не
располагала. «В течение мая и июня 1941 года, — писал
А.Верт, — важные сырьевые материалы, такие, как медь
и каучук, с Востока и Дальнего Востока гнали
поездами-экспрессами в Германию. Спустя несколько недель
эту медь после переработки немцы уже использовали,
чтобы убивать тысячи русских».
Экономическое сотрудничество с СССР имело для
Гитлера колоссальное значение еще и потому, что
помогало сводить на нет результаты антигерманской
блокады, установленной Англией. СССР тайно закупала
для Германии товары в таких странах, как США, и,
разгрузив их с советских кораблей, в советских портах,
сухопутным путем переправляла по назначению.
В коммюнике о заключении хозяйственного
договора между СССР и Германией говорилось:
«10 января 1941 года подписанием расширенного
хозяйственного соглашения завершились
советско-германские хозяйственные переговоры, происходившие в
Москве с конца октября прошлого года. С советской
стороны соглашение подписано народным комиссаром
внешней торговли СССР тов. А.И.Микояном, с
германской стороны — посланником Министерства
иностранных дел д-ром К.Шнурре.
Новое соглашение основывается на
советско-германском Хозяйственном соглашении от 11 февраля 1940 го-
370

да и представляет собой дальнейший этап осуществления
хозяйственной программы, намеченной обоими
правительствами в 1939 году. Соглашение регулирует
товарооборот между СССР и Германией до 1 августа 1942 года.
Сумма предусмотренных взаимных поставок весьма
значительно превышает рамки первого договорного года.
СССР поставляет Германии промышленное сырье,
нефтепродукты и продукты питания, в особенности зерновые;
Германия поставляет СССР промышленное оборудование.
Переговоры проходили в духе взаимного понимания
и доверия в согласии с существующими между СССР и
Германией дружественными отношениями. Все
хозяйственные вопросы, включая те, которые возникли в связи
с присоединением к СССР новых территорий,
разрешены в соответствии с интересами обеих стран».
(«Правда», 1941 г., 11 января).
Однако, сколь бы ни была существенной
экономическая помощь со стороны Советского Союза, для Гитлера
было во сто крат важнее другое. А именно то, что, связав
себя «узами дружбы» с Германией, Сталин тем самым
высвободил ему руки для агрессии на Западе,
фактически дав возможность беспрепятственно оккупировать
многие страны. Это признавал и сам Гитлер. 23
ноября 1939 года, собрав в рейхсканцелярии высших
военных чинов, он стал критиковать всех предыдущих
немецких лидеров, включая Бисмарка и Мольтке, из-за
недальнозоркости которых Германия в 1914 году оказалась
перед необходимостью вести войну на два фронта.
«Сегодня, — заявил дальше фюрер, — впервые за
шестьдесят семь лет нам не приходится вести войну на два
фронта... Мы сможем противостоять России только
тогда, когда освободимся на Западе».
Иными словами, Сталин предоставлял Гитлеру
уникальную возможность, о которой германский
генералитет безуспешно мечтал с начала века: разгромить
Францию, не боясь удара с востока, а потом, повернувшись
назад, напасть на СССР.
371

СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
И ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ
До заключения пакта Молотова-Риббентропа усилия
всех прогрессивных людей были направлены на
борьбу против фашизма, будь то в Испании, Италии или
Германии. Сразу же после его подписания, настроение
прогрессивного общественного мнения внезапно и круто
изменилось.
Например, 2-го февраля 1940 года лидер немецких
коммунистов, позднее ставший главой ГДР, Вальтер
Ульбрихт, по разрешению нацистского правительства
опубликовал в газете «Ди вельт» статью, в которой
писал: «Те, кто плетет интриги против дружбы
немецкого и советского народов, являются врагами немецкого
народа и заклеймлены как пособники Британского
империализма».
Английская коммунистическая газета «Дейли Уор-
кер» следовала той же линии вплоть до вторжения
немцев в СССР и приветствовала советско-германский
альянс как победу дела мира.
В Соединенных Штатах коммунистическая газета
заняла идентичную позицию. В сентябре 1939 года,
когда война еще полыхала в Польше, газета
опубликовала декларацию Национального Комитета компартии,
объявляющую «империалистической» (т.е.
несправедливой) войну, объявленную Францией и Англией
против нацистской Германии и призывала рабочих
Америки противиться этой войне. Этот призыв был
немедленно подхвачен — коммунистические профсоюзы
организовали саботаж производства на военных
заводах, дабы не допустить поставку какой-либо помощи во
Францию и Англию, а коммунистическая пропаганда
делала все возможное, чтобы удержать Соединенные
Штаты от поддержки европейских демократических
стран в их войне с нацистской Германией вплоть до
нападения Германии на СССР.
Однако нигде «борьба за мир» не была столь
разрушительна, как во Франции, в которой
коммунистическая партия со своими попутчиками заняла
пораженческую позицию до, во время и некоторое время после
нацистского вторжения.
Коммунистическая партия, которая уже тогда была
во Франции весьма сильна, столь энергично занималась
372

подрывом французских военных усилий, что вполне
могла считаться «пятой колонной». Ее лидер Морис
Торез в первый же месяц объявления Францией войны
улетел в Москву, чтобы отуда руководить саботажем
военных приготовлений против Германий в своей
стране. В ноябре 1940 года Торез и Дюкло открыто
радовались падению Франции, а Торез заявил, что «борьба
французского народа имеет те же цели, что и борьба ге*
майского империализма. В этом смысле, фактически,
можно говорить о временном союзе».
Союз этот проявлялся весьма конкретно. Немецкие
листовки, сбрасывавшиеся над «линией Мажино», особенно
упирали на то, что «Германия располагает
неистощимыми людскими и минеральными ресурсами после победы
над Польшей и заключения пакта с Россией».
В то же время депутаты-коммунисты обратились к
президенту с призывом скорее заключить
предложенный Гитлером мир. После того как коммунистические
издания были запрещены во Франции специальным
декретом, компартия продолжала публиковать свою
пропаганду на немецких печатных машинках. Их
листовки призывали солдат, докеров и других, занятых в
осуществлении обороны, к саботажу и сопротивлению
военным усилиям своей страны.
В марте 1940 года коммунистическая партийная
листовка сообщала, что провал контрнаступления союзников
произошел в большей степени благодаря пораженческой
прапаганде коммунистов. И действительно, нет никакого
сомнения, что вкупе с серьезным саботажем на военных
заводах, эта пропаганда сыграла решающую роль в
катастрофическом поражении в июне 1940 года.
В то самое время, когда генерал де Го л ль выступил
со своим знаменитым воззванием из Лондона, газета
французской компартии «Юманите» писала: «Генерал
де Голль и другие агенты британского капитала
хотели бы заставить французов воевать за интересы Сити...»
Позднее Хрущев припомнил в своих мемуарах:
«Сталин однажды сказал мне, что Гитлер попросил его об
одной услуге через секретные каналы. Гитлер просил
Сталина, как человека наиболее авторитетного в
коммунистическом мире, убедить французских
коммунистов не организовывать сопротивления против
немецкой оккупации Франции». По-видимому, инструкция
Сталина была гораздо шире.
373

Даже в Югославии, где коммунисты не жалели сил,
чтобы очернить Англию и Францию, первый призыв к
сопротивлению немецким захватчикам был издан Ти-
то только 22-го июня 1941 года. Не оккупация родной
Югославии, случившаяся раньше, а нападение на СССР
пробудило у Тито патриотические чувства. Даже в
далеком Буэнос-Айресе, по наблюдениям британского
дипломата, нацистские дипломаты «сотрудничали с
местными коммунистами, пытаясь завоевать симпатии масс
лозунгами вроде «Долой британский империализм и
эксплуатацию!»
Но стоило нацистской Германии повернуться
против своего великого восточного союзника, как вся эта
чрезвычайно плодотворная «борьба за мир» внезапно
кончилась. И правда, взрыв патриотизма среди
«прогрессивных общественных сил» был поистине
невероятный.
ОТНОШЕНИЯ СССР С МЕЖДУНАРОДНЫМ
КОММУНИСТИЧЕСКИМ ДВИЖЕНИЕМ
Г.Димитров, возглавив в 1934 — 1935 годах
Исполком Коминтерна, стремился к восстановлению
досталинских норм его деятельности. Вступался он и за
некоторых репрессированных коммунистов и
политэмигрантов. Димитров и ряд других лидеров Коминтерна,
в том числе В.Пик, И.Коплениг, П.Тольятти,
предпринимали попытки вырвать их из ежовско-бериевских
застенков. Множество писем и списков арестованных с
ходатайством об их освобождении посылал Димитров в
органы НКВД и прокуратуры, секретарям ЦК ВКП (б).
Работники аппарата ИККИ, представительств
компартий при Исполкоме Коминтерна составили для
Димитрова списки репрессированных, снабжая их такими
характеристиками, которые могли бы содействовать
освобождению этих людей.
В то время любое подобное выступление могло быть
расценено как враждебная акция и иметь трагические
последствия. В ряде случаев обращения Димитрова
приводили к спасению жизни людей.
И все же спасти удалось лишь немногих. Расправа
Сталина и его подручных с зарубежными коммуниста-
374

мистала настоящей трагедией Коминтерна. Еще во
второй половине 20-х годов при обсуждении положения в
той или иной партии Сталин неоднократно
высказывался за применение «репрессий в отношении
отдельных товарищей». При этом он обычно как бы
предостерегал «от увлечения методом вивисекции», «снятия
голов», но тут же добавлял, что-де поневоле
приходится «брать в руки хирургический нож, чтобы отсечь
некоторых товарищей. Бывают случаи, когда это
неизбежно». Прошло всего несколько лет, и «метод снятия
голов», Сталин стал осуществлять в буквальном, кровавом
смысле этих слов и в ВКП(б), и в Коминтерне.
От Коминтерна он требовал считать критериями
интернационализма не только безусловную поддержку
Советской страны, ее защиту от происков империализма,
но и решительное осуждение «врагов народа» — «троц-
кистско-бухаринских агентов фашизма». Коминтерн в
своих документах по итогам судебных процессов 1936 —
1938 годов должен был обязательно ссылаться на
борьбу Ленина с этими оппозиционерами, представляя ее так,
будто бы Ленин видел в них противников Советской
власти и сторонников белогвардейцев.
Сталин предписывал характеризовать подсудимых
как контрреволюционных заговорщиков, якобы
готовивших поражение СССР в будущей войне и свержение
Советской власти. 11 февраля 1937 года он говорил
Димитрову: «Все вы там, в Коминтерне, работаете на руку
противнику». Это звучало как прямая угроза. А в
ноябре, критикуя проект постановления ИККИ о борьбе
против троцкистов, Сталин заявил: «Это недостотачно.
Троцкистов надо гнать, расстреливать, уничтожать. Это
всемирные провокаторы, злейшие агенты фашизма».
Свою угрозу Сталин осуществлял неумолимо.
Обвинение в троцкизме, по существу, предопределяло
смертный приговор. В 1940 году смерть настигла Л.
Троцкого, убитого Р.Меркадером.
Сталин не раз обвинял видных деятелей
международного коммунистического движения в
контрреволюционной деятельности и шпионаже. Х.Раковского он
называл английским шпионом, В.Кнорина —
польским и немецким шпионом, Б.Куна, многих других —
пособниками троцкистов и агентами иностранных
разведок. С поистине патологической злобой он
приписывал так называемым «врагам народа» стремление раз-
375

рушить Советское государство: «... Мы будем
уничтожать каждого такого врага, хотя бы был он и старым
большевиком, мы будем уничтожать весь его род, его
семью. Каждого, кто своими действиями и мыслями, да,
и мыслями, покушается на единство
социалистического государства, беспощадно будем уничтожать».
Страшные репрессии обрушились на зарубежных
коммунистов, искавших убежище в Советской стране
от преследований реакции. Многие работники
аппарата ИККИ также разделили эту горькую участь.
Руководящие деятели и активисты нелегальных в то время
компартий Австрии, Венгрии, Германии, Латвии,
Литвы, Польши, Румынии. Финляндии, Эстонии и
Югославии, находившиеся в СССР коммунисты и
политэмигранты из Болгарии, Греции и Италии и некоторых
других стран, как и советские люди, подвергались пыткам,
мукам следствия и обрекались на смерть.
Особенно сильно пострадали от сталинско-ежовско-
бериевских репрессий компартии Польши, Югославии,
Болгарии, Венгрии, Германии, Финляндии. Здесь
жертвами были многие сотни людей.
Видный венгерский коммунист, известный советский
ученый-экономист Е.Варга писал Сталину 28 марта
1938 года: «Находящиеся на свободе в Советском
Союзе кадры вследствие массовых арестов глубоко
деморализованы и обескуражены. Эта деморализованность
охватывает большинство работников Коминтерна и
простирается вплоть до отдельных членов секретариата
ИККИ. Главной причиной этой деморализации
является ощущение полной беспомощнности в делах,
касающихся арестов политэмигрантов».
Сталинские репрессии были особенно страшными
перед лицом приближающейся войны, когда требовалось
напряжение всех прогрессивных сил для противодействия
фашистским агрессорам. К тому же заключение
советско-германского договора 23 августа 1939 года, а затем
договора о дружбе и границе 28 сентября вызвало
серьезное замешательство в коммунистическом движении.
Между тем Сталин требовал от руководства ИККИ
тесно следовать за конъюнктурой советской дипломатии,
принудил фактически почти на два года отказаться от
линии УП конгресса, от открытого разоблачения
гитлеровского фашизма («Правда», 1989, 7 апреля). Тяжело
повлиял на Коминтерн советско-германский договор
376

1939 года. Коминтерн не сумел проявить
идейно-политической самостоятельности, следуя за
внешнеполитическими шагами СССР. Тактические соображения,
направленные на то, чтобы не давать Гитлеру поводов для
нарушения договора, нанесли ущерб антифашистской политике
коммунистов.
Руководство Коминтерна восприняло данное
Сталиным объяснение характера начавшейся второй
мировой войны. Он заявил, что война развернулась между
двумя группами капиталистических стран за передел
мира и господство над миром, что Гитлер, сам того не
понимая и не желая, расшатывает, подрывает
капиталистическую систему.
Если до войны противопоставление фашизму
демократического режима было совершенно правильно, то,
по мнению Сталина, с началом войны деление
капиталистических государств на фашистские и
демократические потеряло прежний смысл. Он полагал, что в
создавшихся условиях сохранить лозунг единого фронта
означало скатываться на позиции буржуазии, и
потому этот лозунг следует снять.
Цинично отозвался Сталин о Польше,
охарактеризовав ее как фашистское государство, уничтожение
которого означало бы, что одним фашистским
государством станет меньше. Сталин предложил руководству
Коминтерна заявить, что война идет за господство над
миром, хозяева капиталистических стран воюют за свои
империалистические интересы.
Сталинские указания были реализованы в
директивах Секретариата ИККИ для компартий, принятых на
заседании 9 сентября 1939 года. В них
констатировалось, что начавшаяся война империалистическая,
несправедливая, в которой одинаково повинна буржуазия
всех воюющих государств. Войну не может
поддерживать ни в одной стране ни рабочий класс, ни тем более
компартии. «Ее ведет буржуазия не против фашизма,
как утверждают Чемберлен и лидеры
социал-демократии. Война ведется между двумя группами
капиталистических стран за мировое господство.
Международный пролетариат не может ни в коем случае защищать
фашистскую Польшу, отвергшую помощь Советского
Союза, угнетающую другие национальности».
Во всех воюющих государствах компартии должны
выступать против войны, разоблачать ее империалисти-
377

ческий характер. Повсюду компартии должны
перейти в решительное наступление против «предательской
политики социал-демократии».
Навязанное Сталиным Коминтерну определение
характера войны как империалистической с обеих сторон
и утверждение, что прежнее деление капиталистических
государств на фашистские и демократические
потеряло смысл, не учитывало важных особенностей
начавшейся войны.
Развязавшая войну группировка, возглавляемая
Германией, ставила своей целью установление «нового»,
фашистского порядка во всем мире и даже физическое
истребление ряда народов и наций. Тем самым
предопределялось существование справедливой,
освободительной тенденции во Второй мировой войне, которая была
связана с борьбой народов против фашистского
агрессора. Для Польши, подвергшейся нападению
гитлеровской Германии, эта война с самого начала была
справедливой, освободительной, антифашистской войной.
Согласно сталинской установке, термин «фашизм»
применительно к гитлеровской Германии исчез из
публиковавшихся в тот период документов Коминтерна.
Удар в пропаганде направлялся против империализма
в целом с акцентированием особой опасности
англофранцузского империализма.
По мере расширения гитлеровской агрессии,
захвата все новых территорий в войне все более нарастали
освободительные тенденции со стороны сил,
противостоящих агрессору. В своих указаниях компартиям
оккупированных стран ИККИ все определеннее
ориентировал их на то, чтобы компартии возглавляли бо,рьбу
за восстановление национальной независимости, в
защиту жизненных интересов народов.
После нападения Германии на Грецию и Югославию
ИККИ выдвинул лозунг, что война этих стран против
имериалистической агрессии является справедливой.
Сталин одобрил этот лозунг.
Вместе с тем в апреле 1941 года Сталин
высказался за то, чтобы распустить Коминтерн. Он обосновывал
это необходимостью сделать компартии совершенно
самостоятельными конкретными организациями. Сталин
говорил, что принадлежность компартий к
Коминтерну в настоящих условиях помогает буржуазии
преследовать их, изолировать от масс и мешает компартиям
378

развиваться самостоятельно, решать свои задачи как
национальным партиям.
Действительно, к тому времени в результате трудной
и упорной борьбы, опираясь на помощь и поддержку
Коминтерна, компартии подошли к такому этапу, когда
существование единой международной организации,
основанной на принципах демократического централизма, к
тому же деформированного под воздействием Сталина
в жесткую централизованную систему, стало серьезным
тормозом в их развитии. Однако вопрос о роспуске
Коминтерна был поставлен Сталиным на первом этапе
Второй мировой войны в обстановке, когда Коминтерн не
сумел выработать политику, отвечавшую реальной
ситуации и особенностям войны. Более того, его
установки, данные по указанию Сталина в первые дни войны,
не могли сыграть роли надежных политических
ориентиров для компартий в период войны, все более
приобретавшей антифашистский освободительный характер
для стран, воевавших против гитлеровского блока.
Роспуск Коминтерна в этой ситуации мог быть
расценен как попытка Сталина ценой прекращения
деятельности Коминтерна сохранить дружественные
отношения с Германией.
Планы эти не успели осуществиться в связи с
началом войны Германии против СССР. В новой ситуации
ИККИ направил все силы на мобилизацию
коммунистов, всех антифашистов на борьбу за разгром
фашистских поработителей, за свободу и независимость
народов (Ф.И.Фирсов. Вопросы истории, 1989, № 9).
Конституция СССР, принятая в 1936 году,
гарантировала право убежища гражданам иностранных
государств, которые подвергались преследованиям за
отстаивание интересов трудящихся. На деле же для многих
«политическое убежище» оборочивалось
принудительным трудом в ГУЛАГе. Но люди верили в
декларации, создав себе идеалистическое представление о
Советском Союзе. «Убежище» в 90 случаях из 100
стало ловушкой. Тот, кто получал советское гражданство,
автоматически лишался иностранного паспорта и тем
самым оказывался беззащитным перед сталинским
террором. Тот же, кто не становился гражданином СССР,
мог быть выдан властям своей страны. Для некоторых
эмигрантов московская гостиница превращалась в
«этап» перед нацистскими «лагерями смерти», от кото-
379

рых и бежали в Советский Союз немецкие
коммунисты и евреи.
Попасть в ГУЛАГ, спасаясь от гитлеровского
концлагеря, а из ГУЛАГа в концлагерь — такую до абсурда
трагическую судьбу мог замыслить только самый
отъявленный проповедник тоталитаризма, для которого
красное и коричневое были идентичны.
Предпринимались и предпринимаются попытки
проследовать какую-то «логику» в ежовщине в рамках бес-
смыленной чистки, которой были подвергнуты КПГ и
другие коммунистические партии. В ходе этих чисток
погибли те, кому в свое время удалось спастись от
нацистского террора. Если такая «логика» и
существовала, то она заключалась в том, чтобы представить это
чудовищное «кровопускание» как борьбу с некой
контрреволюцией. По официальным данным, Советский Союз
выдал германским властям примерно 4 тысячи
немецких эмигрантов — квалифицированных рабочих и
инженеров. Среди них была почти тысяча коммунистов
и людей, симпатизировавших КПГ.
Этот процесс начался еще до подписания советско-
германского договора о дружбе и границе. И неважно,
как называли тех, кого выдавали нацистам, —
предателями антифашистского дела или антифашистами,
мешавшими советско-германскому сотрудничеству («За
рубежом», 1989, № 47).
ПРОДОЛЖЕНИЕ РЕПРЕССИЙ НАКАНУНЕ ВОЙНЫ
В мае — июне 1940 года в военной кадровой
политике произошли существенные изменения. Указом
Президиума Верховного Совета СССР от 7 мая 1940 года
для высшего общевойскового командного состава и для
командного состава родов войск были установлены
звания генералов и адмиралов.
В тот же день звание Маршала Советского Союза
было присвоено начальнику Главного артиллерийского
управления Г.И.Кулику, начальнику Генерального
штаба Б.М.Шапошникову и С.К.Тимошенко, который
одновременно был назначен наркомом обороны.
4 июня 1940 года постановлением Совета Народных
Комиссаров СССР были присвоены новые звания 982 ге-
380

нералам и 74 адмиралам Советских Вооруженных Сил.
Звание генерала армии было присвоено Г.К.Жукову,
К.А.Мерецкову, И.В.Тюленеву, генерал-полковника —
И.Р.Апанасенко, О.И.Городовикову, А.Д. Локтионову,
Г.М.Штерну, генерал-полковника танковых войск —
Д.Г.Павлову, генерал-полковника артиллерии —
Н.Н.Воронову, В.Д.Грендалю. В числе генерал-лейтенантов
были указаны 81 общевойсковой командир, 6 командиров
войск НКВД и 33 командира родов войск; генерал-
майоров — 479 общевойсковых командиров и 373
командира родов войск.
Казалось бы, введением новых званий в армии
новый командный состав отделялся от старого, в который
входили комбриги, комдивы, комкоры и командармы,
обвиненные в «измене», но Берия продолжал развивать
версию о так называемом «военном заговоре», и на кадры
буквально перед войной вновь обрушилась волна
репрессий. В 1940 — 1941 года были репрессированы
заместитель наркома обороны генерал-лейтенант
П.В.Рычагов, начальник управления противовоздушной обороны
страны генерал-полковник Г.М.Штерн, помощник
начальника Генерального штаба по авиации
генерал-лейтенант авиации Я.В.Смушкевич, командующий
Прибалтийским особым военным округом генерал-полковник
А.Д.Локтионов, начальник Военно-воздушной академии
генерал-лейтенант авиации Ф.К.Арженухин, заместитель
начальника Главного артиллерийского управления
генерал-майор артиллерии Г.К.Савченко, начальник
главного управления авиации дальнего действия
генерал-лейтенант авиации И.И.Проскуров, командующий ВВС
Московского военного округа генерал-лейтенант авиации
П.И.Пумпур, помощник командующего Военно-Воздуш-
ными Силами по учебным заведениям генерал-майор
авиации Э.Г.Шахт, начальник штаба ВВС
генерал-майор авиации П.С.Володин, работник одного из
управлений наркомата обороны генерал-майор технических
войск М.М.Каюков и другие. Как видно, особенно
ощутимый урон понесли наши Военно-Воздушные Силы,
шефом которых считал себя лично И.В.Сталин.(Кузнецов
И.И. Генералы 1940 года. — Военно-исторический
журнал, 1988, № 10, с.ЗЗО—331).
381

СВЕДЕНИЯ О ПОДГОТОВКЕ ГЕРМАНИИ К НАПАДЕНИЮ НА
СССР, ПОСТУПАВШИЕ К СОВЕТСКОМУ РУКОВОДСТВУ
Органы государственной безопасности СССР,
несмотря на понесенные потери в годы сталинских репрессий,
в предвоенный период выявили планы фашистской
Германии о нападении на СССР и своевременно
информировали об этом государственно-политическое и
военное руководство страны. Такого характера документы
поступали от различных подразделений органов
государственной безопасности и от многочисленных
проверенных источников. Однако И.В.Сталин, зная о
неподготовленности Красной Армии и страны в целом к
большой войне в 1941 году, раздраженно и болезненно
реагировал на поступающую информацию о грядущем
нападении Германии на СССР.
При оценке предупреждающей информации он с
особым недоверием воспринял разведданные,
поступающие из резидентур, в которых основными источниками
получения информации были лица немецкой
национальности. Общеизвестно его недоверие к материалам
Рихарда Зорге, который назвал время начала войны
Германии против СССР. С сентября 1933 г. Зорге
выполнял опасную миссию в Японии. Зорге вошел в доверие
к германскому послу в Токио, показав умение
анализировать события и глубокие знания обстановки в
Японии. Посол открыл Зорге доступ к секретной
информации. Зорге в феврале 1936 года сообщил в Москву о
заключении между Германией и Японией «антикомин-
терновского пакта». В сентябре 1940 года Зорге
доложил о заключении тройственного пакта между
Японией, Германией и Италией. 1 июня 1941 года Рихард
Зорге докладывал центру, что «нападение на СССР
начнется во второй половине июня... Информация
получена от немецкого военного дипломата, направляющегося
из Берлина в Бангкок...» Сталин в разговоре с
Тимошенко и Жуковым: «... нашелся тут один наш... (тут
хозяин употребил нецензурное слово), который в Японии уже
обзавелся заводиками и публичными домами и
соизволил сообщить даже дату германского нападения —
22 июня. Прикажете и ему верить?» («Правда», 1989,
22 июня).
В документах берлинского звена резидентуры,
руководимой Арвидом Харнаком («Корсиканцем»), храня-
382

щихся в архиве советской разведки, имеются
материалы, на которых сохранились записи Сталина,
отражающие его отрицательное отношение к разведданным,
добытым ее участниками. Известно, что на одном из
таких документов от 16 июня 1941 года с последним
предупреждением берлинской резиндентуры о том, что
Германия полностью подготовилась к нападению на
СССР и начала аргессии можно ожидать в любой
момент, Сталин, в грубой форме, используя непечатную
брань, выразил недоверие к этим данным и к
источнику, добывшему информацию.
Известен документ, который был подготовлен
берлинской резидентурой 18—19 июня 1941 года и вместе с
докладом о нависшей угрозе германского нападения на СССР
был передан руководством внешней разведки наркому
госбезопасности Меркулову для представления Сталину.
Однако, опасаясь отрицательной реакции Сталина,
который накануне уже высказал свое отношение к
содержанию одного из таких сообщений, Меркулов отказался
подписать доклад и направить документ Сталину.
«КОРСИКАНЕЦ» — Арвид Харнак, доцент
Гессенского университета, работавший в министерстве
хозяйства Германии, один из ценных агентов советской
внешней разведки. В 1940—1941 гг. сообщил обширные
данные о военных приготовлениях Германии. 3 сентября
1942 года арестован гестапо. 22 декабря 1942 года
казнен по приговору имперского военного суда
фашистской Германии после ликвидации отдельных звеньев
советской разведывательной сети в Европе, известной
на Западе под названием «Красной Капеллы».
Посмертно награжден орденом Красного Знамени.
«СТАРШИНА» — Шульце-Бойзен Харро, оберлей-
тенант, сотрудник генерального штаба ВВС. Один из
ценных агентов советской внешней разведки. 31
августа 1942 года арестован гестапо. 22 декабря 1942
года Шульце-Бойзен Харро, его жена Либертас и несколько
других членов ликвидированных звеньев советской
разведывательной сети в Европе по приговору
Имперского военного суда в Германии были казнены. Причем
по распоряжению Гитлера и Кейтеля в отношении
пяти наиболее активных членов «Красной Капеллы», в том
числе и Шульце-Бойзена Харро, приговор приведен в
исполнение через повешение. Посмертно награжден
орденом Красного Знамени.
383

Календарь сообщений агентов берлинской резиден-
туры НКГБ СССР «Корсиканца» и «Старшины» о
подготовке Германии к войне с СССР за период с 6
сентября 1940 года по 16 июня 1941 года.
06.09.40. «Корсиканец» (со слов генерального
директора фирмы «Лейзер» Тициенса). Офицер Верховного
командования немецкой армии рассказал Тициенсу, что
в начале будущего года Германия начнет войну против
Советского Союза. Предварительным шагом к акции
будет военная оккупация Румынии, намеченная в
ближайшее время.
02.10.40. «Корсиканец».
1.В армии запрещены и изъяты книги русских
писателей, даже таких, как Л.Н.Толстой и Достоевский.
2. Геринг приблизительно две недели назад дал
указание о прекращении поставок в СССР и только дней
пять тому назад под нажимом фирм, требующих
сырье, согласился на продолжительное время поставок.
07.01.41г. «Корсиканец». 1. В кругах,
группирующихся вокруг «Херрен клуба», нарастает мнение, что
Германия проиграет войну и в связи с этим нужно
договориться с Англией и Америкой о том, чтобы повернуть
оружие на Восток.
«Корсиканец» (со слов «Старшины»). 2. В штабе
авиации Германии дано распоряжение начать в
широком масштабе разведывательные полеты над советской
территорией с целью фотосъемки всей пограничной
полосы. В сферу разведывательных полетов включается
также и Ленинград.
3. Позиции Геринга все более склоняются к
заключению соглашения с Америкой и Англией.
09.01.41. «Корсиканец». Военно-хозяйственный
отдел Имперского статистического управления получил
от Верховного командования вооруженных сил (ОКВ)
распоряжение о составлении карт промышленности
СССР.
04.02.41. «Корсиканец» (со слов «Старшины»). Штаб
авиации решил начать в марте с.г. балканскую акцию.
О решении Гитлера по этому поводу неизвестно. За
последние три недели немецкие войска перебрасываются
в Болгарию.
06.02.41. «Корсиканец» (со слов сотрудника ОКВ
Бляу). Предстоит немецкое наступление на Балканах,
которое уже подготовлено. В связи с балканской акци-
384

ей отношения между Германией и Советским Союзом
обострятся.
01.03.41. «Корсиканец» (со слов сотрудника
комитета по 4-летнему плану О.Доннера). 1. Комитет
закончил составление расчетов об экономическом эффекте
антисоветской акции с отрицательными выводами. По
мнению «Корсиканца», распоряжение по разработке
расчетов исходит не от военного командования, а от
Риббентропа или даже Гитлера. Составление всех
расчетов должно быть закончено к 1 мая.
«Корсиканец» (со слов Всегерманской
хозяйственной палаты Зольмса). 2. Реальность антисоветских
планов серьезно обсуждается в руководящих немецких
инстанциях, подтверждением является концентрация
германских войск на восточной границе. Построение и
расположение германских войск на советской границе
аналогично построению немецкой армии,
подготовленной в свое время для вторжения в Голландию.
...03.41. «Корсиканец» (со слов «Старшины»). 1.
Операция германской авиации по аэрофотосъемкам
советской территории проводится полным ходом. Немецкие
самолеты действуют с аэродромов в Бухаресте,
Кенигсберге и из Северной Норвегии — Киокинес. Съемки
производятся с высоты 6000 м. В частности, немцами
заснят Кронштадт.
2. Геринг является главной движущей силой в
разработке и подготовке войны против Советского Союза.
«Корсиканец» (со слов Цехлина, журналиста,
профессора Высшей политической школы в Берлине). 3.
Решен вопрос о военном выступлении против Советского
Союза весной этого года с расчетом на то, что русские
не смогут поджечь при отступлении еще зеленый хлеб,
и немцы воспользуются этим урожаем. Цехлину от
двух германских генерал-фельдмаршалов известно, что
выступление намечено на 1 мая.
...03.41. «Корсиканец» (со слов Руппа, экономиста
химического концерна «И.Г. Фарбениндустрии»; со
слов Лангелютке, зам. руководителя института по
военно-хозяйственной статистике).
1. Военное выступление Германии против СССР
является уже решенным вопросом.
2. По мнению германского штаба, Красная Армия
будет в состоянии оказывать сопротивление только в
течение первых 8 дней, после чего будет разгромлена.
13 3ак. 1381
385

Оккупацией Украины немцы предполагают лишить
Советский Союз его основной промышленной базы.
Затем немцы продвинутся на восток и отторгнут Кавказ
от Советского Союза. Урал, по их расчетам, может быть
достигнут в течение 25 дней. Нападение на Советский
Союз диктуется соображениями военного
преимущества Германии над СССР в настоящее время.
20.03.41. «Корсиканец» (со слов Лангелютке). 1.
Работы по вычислению экономической эффективности
антисоветской акции продолжаются, особое внимание
уделяется вопросу о мощности нефтяных промыслов в
Галиции.
«Корсиканец» (со слов Зольмса). 2. В Бельгии
помимо оккупационных войск находится только одна
активная дивизия, что является подтверждением, что военные
действия потив Британских островов отложены.
Немецкие войска концентрируются на востоке и юго-востоке.
Подготовка удара против СССР стала очевидной. Об этом
свидетельствует расположение сконцентрированных на
границе Советского Союза немецких войск. Немцев очень
интересует железная дорога Киев — Одесса, имеющая
западноевропейскую колею.
24.03.41. «Корсиканец» (со слов «Старшины»). 1.
Германский генеральный штаб авиации ведет интенсивную
подготовку против СССР. Составляются планы
бомбардировки важнейших объектов. Разработан план
бомбардировки Ленинграда, Выборга, Киева. В штаб
авиации регулярно поступают фотоснимки городов и
промышленных объектов. Германский авиационный атташе в
Москве выясняет расположение советских
электростанций, лично объезжает на машине районы их
расположения.
2. В Генеральном штабе авиации среди офицеров
существует мнение, что военное выступление Германии
против СССР приурочено на конец апреля или начало
мая. «Старшина» при этом считает, что имеется лишь
50 шансов за то, что выступление произойдет, все это
вообще может оказаться блефом.
28.03.41. «Старшина» (из наблюдений в штабе
авиации). Немецкое командование ведет подготовку клеще-
образного удара с юга — из Румынии, с одной стороны,
и через Прибалтику, а возможно, через Францию — с
другой. Этот маневр будет предпринят с тем, чтобы
отрезать Советскую Армию, как это было сделано в свое
386

время во Франции. К востоку, недалеко от Кракова,
сосредоточены крупные авиасоединения, на востоке так-
ясе создан новый авиационный корпус.
02.04.41. «Корсиканец» (со слов «Старшины» и из
документов, прошедших через его руки).
1. Штаб германской авиации полностью разработал
и подготовил план нападения на Советский Союз.
Авиация концентрирует свой удар на железнодорожные
узловые пункты центральной и западной части СССР,
электростанции Донецкого бассейна, предприятия
авиационной базы под Краковом являются основным
исходным пунктом для нападения на СССР. Созданы две
армейские группы, которые намечены для операций
против СССР.
2. Геринг занимает явный курс на войну против СССР,
и для него нежелательны сообщения, указывающие на
рискованность и нецелесообразность этой авантюры.
Геринг при последней встрече с Антонеску потребовал
20 дивизий для участия в антисоветской акции. В
Румынии немецкие войска сконцентрированы на
советской границе.
3. Немцы считают слабым местом обороны СССР
наземную службу авиации и поэтому надеются путем
интенсивной бомбардировки аэродромов сразу же
дезорганизовать ее действия.
Вторым несовершенным звеном обороны считают
службу связи авиации Красной Армии в силу
тяжеловесности, лишнего радирования и сложности ключей.
«Корсиканец» (со слов Цехлина). 4. Референт Розен-
берга по СССР Лейббранд заявил Цехлину, что вопрос о
вооруженном выступлении против СССР решен. 10
апреля будет опубликовано распоряжение о прекращении
частых поставок по железным дорогам. Антисоветская
кампания начнется 15 апреля. Прекращаются
транзитные перевозки через СССР германского импорта.
07.04.41. «Корсиканец». Немцы эвакуировали Ме-
мель. Познань и города Силезии объявлены зонами
военной опасности первой очереди. Из
генерал-губернаторства заканчивается эвакуация женщин и детей.
14.04.41. «Старшина» (со слов Грегора, офицера связи
при Геринге). 1. Военная подготовка проводится
Германией нарочито заметно в целях демонстрации своего
военного могущества. Гитлер является инициатором
плана нападения на Советский Союз, считая, что преду-
387

предительная война с Союзом необходима ввиду того,
чтобы не оказаться перед лицом более сильного
противника.
«Старшина» (со слов сотрудника штаба авиации Хольц-
хаузена, из наблюдения в МИД и других влиятельных
кругах Германии). 2. Тотальная война Германии против
Англии и США не может быть выиграна и поэтому
необходимо заключение мира с ними. Чтобы сделать Англию
сговорчивой, необходимо отторгнуть Украину от
Советского Союза. Захват Украины принудит Англию пойти на
уступки. В случае необходимости возможно заключение
мира с Англией даже ценой принесения в жертву
нацизма, а при неудаче в войне с СССР — и самого Гитлера,
чтобы «устранить» препятствия к объединению
цивилизованного мира потив большевизма. Япония и Италия
якобы не посвящены в эти антисоветские планы.
17.04.41. «Старшина» (из наблюдений в штабе
авиации).
1. В связи с успешным продвижением немецких
войск в Ливии африканские победы стоят в центре
внимания. Настроение кругов, ратующих за нападение на
Советский Союз, несколько утихло, так как они
получили новые надежды выиграть войну с Англией.
Однако Генеральный штаб с прежней интенсивностью
проводит подготовительные работы для операций против
СССР, выражающиеся в детальном определении
объектов бомбардировок.
2. В генштабе сухопутной армии часть генералов, по
его мнению, являются зачинщиками и приверженцами
антисоветской акции. К последним относится также
Браухич. Племянник Браухи^а обер-лейтенант армии
сказал, что пора кончить борьбу между народами
Европы и надо объединить усилия против Советского
Союза. Подобные идеи исходят от Браухича и
заимствованы у него его молодым родственником.
24.04.41. «Старшина» (из документов, проходящих
через его руки). 1. Немецкая разведка установила, что
производство артиллерийской амуниции в основном
сосредоточено в районе Ленинграда.
«Корсиканец» (со слов «Старшины»). 2. В
настоящее время генштаб авиации почти полностью
прекратил разработку русских объемов и интенсивно ведет
продготовку к акции, направленной против Турции,
Сирии и Ирака, в первую очередь против первой. Акция
388

против СССР, кажется, отодвинута на задний план, в
генштаб больше не поступают фотоснимки советской
территории, сделанные с немецких самолетов.
30.04.41. «Старшина» (со слов Грегора, офицера связи
при Геринге). 1. Вопрос о выступлении Германии
против Советского Союза решен окончательно, и начало его
следует ожидать со дня на день. Риббентроп, который
до сих пор не являлся сторонником выступления
против СССР, зная твердую решимость Гитлера в этом
вопросе, занял позицию сторонников нападения на СССР.
«Старшина» (со слов референта по русским делам при
внешнеполитическом отделе НСДАП Дейбрандта). 2.
Подтверждается сообщение Грегора, что вопрос о
выступлении против Советского Союза считается решенным.
«Старшина (из документов). 3. В штабе авиации
возросла активность сотрудничества между германским
и финским генеральными штабами по разработке
оперативных планов против СССР.
4. Румынский, венгерский и болгарский штабы
обратились к немцам с просьбой о срочной доставке
противотанковой и зенитной артиллерии, необходимой им
в случае войны с Советским Союзом.
...04.41. «Корсиканец». 1. На совещании
ответственных референтов министрества хозяйства референт
прессы Кроль в докладе заявил: «... От СССР будет
потребовано выступление против Англии на стороне
«держав оси». В качестве гарантии будет оккупирована
Украина, а возможно, и Прибалтика».
«Старшина». 2. 29 апреля Гитлер в своей речи
перед офицерами-выпускниками заявил: «...В
ближайшее время произойдут события, которые многим
покажутся непонятными. Однако мероприятия, которые мы
начнем, являются государственной необходимостью, так
как красная чернь поднимает голову над Европой».
09.05.41. «Старшина». 1. Необходимо серьезно
предупредить Москву о всех данных, указывающих на то,
что вопрос о нападении на Советский Союз является
решенным, выступление намечено на ближайшее время,
и немцы этой акцией хотят решить вопрос «фашизм
или социализм», и, естественно, подготавливают
максимум возможных сил и средств.
2. В штабе германской авиации подготовка
операции против СССР проводится самым усиленным
темпом. Все данные говорят о том, что выступление наме-
389

чено на ближайшее время. В разговорах офицеров
штаба часто называется дата 20 мая как дата начала
войны. Другие полагают, что выступление намечено на
июнь. Вначале Германия предъявит Советскому
Союзу ультиматум с требованием более широкого
экспорта в Германию и отказа от коммунистической
пропаганды. В качестве гарантии этих требований в
промышленные районы и хозяйственные центры и предприятия
Украины должны быть посланы немецкие комиссары, а
некоторые украинские области должны быть
оккупированы немецкой армией. Предъявлению ультиматума
будет предшествовать «война нервов» в целях
деморализации Советского Союза. В последнее время подготовку
войны с СССР немцы стараются сохранить в полном
секрете. Соответствующие меры принимаются в этом
направлении и германскими представителями в Москве.
3. Несмотря на ноту Советского правительства,
германские самолеты продолжают полеты на советскую
сторону с целью авиафотосъемки. Теперь
фотографирование происходит с высоты 11 тыс.м., а сами полеты
проводятся с большей осторожностью.
4. Недавно Антонеску направил меморандум
Гитлеру и Герингу, в котором указывается, что Германии
необходимо обеспечить за собой сырьевую и
продовольственную базу, каковой является Украина.
11.05.41. «Старшина» (из документов). Флот N1
германской авиации предназначен для действий против
СССР в качестве основной единицы. Находится он
пока еще на бумаге, за исключением соединений ночных
истребителей, противозенитной артиллерии и отрядов,
тренирующихся специально в «бреющих полетах».
Однако это не значит, что он не готов к выступлению, так
как по плану все налицо — организация
подготовлена, самолеты могут быть переброшены в кратчайший
срок. До сего времени центром расположения 1-го
воздушного флота был Берлин. Сейчас центр перенесен в
Кенигсберг, но место его нахождения тщательно
конспирируется. Количество самолетов 1-го флота по
планам неизвестно. Известно, что во флоте имеются три
эскадрильи истребителей.
14.05.41. «Старшина» (из документов). 1. Планы в
отношении Советского Союза откладываются, немецкими
руководящими инстанциями принимаются меры для
сохранения их последующей разработки в полной тайне.
390

2. Немецким военным атташе за границей, а также
послам дано указание опровергать слухи о военном
столкновении между Германией и СССР.
3. В штабе авиации опубликован приказ
Верховного командования вооруженными силами, датированный
7 мая. В приказе говорится, что германские
стратегические планы и предварительные разведывательные
мероприятия стали известны врагу («Старшина» этот
приказ связывает с разведывательными полетами
немецких самолетов над советской территорией и нотой
Советского правительства).
«Корсиканец». 4. В министерстве хозяйства приказ
Верховного командования связывается с
антисоветскими планами Германии, которые стали известны русским.
«Старшина». 5. Затормаживание выполнения
антисоветских планов Германии в штабе авиации
объясняют трудностями и потерями в войне с англичанами на
африканском фронте и на море. Круги авторитетного
офицерства считают, что одновременные операции
против англичан и против СССР вряд ли возможны.
7. Наряду с этим подготовительные работы против
СССР в штабе авиации продолжаются.
09.06.41 «Старшина» (со слов начальника
русского отдела штаба авиации Геймана). 1. На следующей
неделе напряжение в русском вопросе достигнет
наивысшей точки и вопрос о войне окончательно будет
решен. Германия предъявит СССР требование о
предоставлении немцам хозяйственного руководства на
Украине и об использовании советского военного флота
против Англии.
«Старшина». 2. Все подготовительные военные
мероприятия, составление карт расположения советских
аэродромов, сосредоточение на балканских аэропортах
германской авиации должны быть закончены к
середине июня.
«Старшина» (со слов майора авиации Гертца). 3. Все
начальники аэродромов в генерал-губернаторстве и в
Восточной Пруссии получили задание подготовиться к
принятию самолетов. Спешно оборудуется большой
аэродром в Инстербурге.
11.06.41. «Старшина». 4. Сформировано будущее
административное управление оккупированной
территории СССР во главе с Розенбергом. В руководящих
кругах германского министерства авиации и в штабе авиа-
391

ции утверждают, что вопрос о нападении на Советской
Союз окончательно решен. Главная штаб-квартира
Геринга переносится из Берлина предположительно в
Румынию. 19 июня Геринг должен выехать на новую
штаб-квартиру.
16.06.41. «Старшина». 1. Все военные мероприятия
Германии по подготовке вооруженного выступления
против СССР полностью закончены и удар можно
ожидать в любое время.
«Корсиканец». 2. В военных действиях на стороне
Германии участие примет Венгрия. Часть германских
самолетов, главным образом истребители, находятся
уже на венгерских аэродромах.
3. Произведено назначение начальников
военно-хозяйственных управлений будущих округов
оккупированной территории СССР. Для Кавказа — Вмони, один из
руководящих работников НС ДАЛ в Дюссельдорфе; для
Киева — Бурант, бывший сотрудник министерства
хозяйства; для Москвы — Бургер, руководитель
хозяйственной палаты в Штутгардте. Все эти лица выехали в
Дрезден, являющийся сборным пунктом. Для общего
руководства хозяйственным управлением
«оккупированных территорий СССР» назначен Шоттерер, начальник
иностранного отдела министерства хозяйства.
4. Подлежащая оккупации территория должна быть
разделена на три части, из которых одной должен
заправлять гамбургский наместник Кауфман. В
министерстве хозяйства рассказывают, что на собрании
хозяйственников, назначенных для «оккупированной
территории СССР», выступил также Розенберг, который заявил,
что «понятие «Советский Союз» должно быть стерто с
географической карты».
Этот документ был подготовлен руководством
внешней разведки НГКБ для доклада политическому
руководству страны и должен был документально
подтвердить выводы о нависшей угрозе военного нападения на
СССР со стороны фашистской Германии. Однако
нарком госбезопасности В.Меркулов отказался представить
его для доклада Сталину.
392

ГЛАВА 4
ПОДГОТОВКА ГЕРМАНИИ К ВОЙНЕ
ПРОТИВ СССР
МИССИЯ ГЕССА
1 октября 1946 года Международный военный
трибунал приговорил Рудольфа Гесса к пожизненному
тюремному заключению.
Рудольф Гесс стоял у истоков нацистского
движения, принадлежал к верхушке нацистской партии.
Родился в Александрии, в Египте. В Германию
приехал только в 15 лет. В годы Первой мирвой войны был
военным летчиком, воевал на Западном фронте, служил
вместе с Герингом. После войны поступил в
Мюнхенский университет. В то время в Мюнхене были
сосредоточены силы, которые впоследствии активно
поддерживали фашистский режим. Учился Гесс у известного
геополитика-расиста Гаусгофера. Гесс вступил в нацистскую
партию уже в 1920 году.
Первый выход Гесса на политическую арену
состоялся 8 ноября 1923 года, во время Мюнхенского
«пивного путча».
393

В пивную, где держал речь комиссар Баварии
Густав Дин Кар, ворвался Гитлер с вооруженными
штурмовиками. Рядом с Гитлером был Гесс. Гитлер сорвал
с трибуны оратора и закричал: «Национальная
революция началась! Баварское и общеимперское
правительство низложены!»
В феврале 1924 года в Мюнхене начался суд на
участниками путча, в результате которого главари
получили небольшие сроки тюремного заключения. Гесс
вместе с Гитлером оказался в Ландсбергской крепости.
Эту тюрьму один из гитлеровских географов назвал
«коричневым домом». Узников хорошо кормили,
тюремный обед превратился в парадную церемонию: во главе
стола сидел Гитлер и разговаривал о политике. Так
было положено начало «застольным беседам» Гитлера.
В Ландсберге была написана первая часть «Майн
кампф». Она была написана под диктовку: Гитлер
диктовал свой труд Гессу. Многие историки считают, что
Гесса можно считать полноправным соавтором этой
книги. Поверить в это нетрудно хотя бы в силу того,
что Гесс был более образован, к тому же, идеи,
внушенные Гессу его учителем-расистом Гаусгофером, нашли
свое отражение в «Майн кампф».
После тюрьмы Гесс не расставался с Гитлером. Он
стал его секретарем, «вторым я» Гитлера.
К концу 20-х годов нацистская партия увеличила свои
ряды, начала располагать значительными финансовыми
средствами. Гитлер имел огромный штат, включавший
телохранителей, поваров, парикмахеров, садовников.
В 1930 году во имя «престижа партии» в Мюнхене
построили «Коричневый дом» — прообраз будущих
партийных зданий в Берлине. Особенно поражала
«сенатская комната» — огромное помещение, в котором
стояли 24 кресла, обитые пурпурной кожей. Чтобы
проникнуть в руководимый Гессом секретариат
Гитлера, нужно было миновать тщательно охраняемый
внутренний блок, за секретариатом находился
кабинет Гитлера.
Партия все больше нуждалась в деньгах. 1929 году
Гесс отправился к немецким промышленникам в
Гамбург. На встрече с промышленными магнатами Гесс
вынул из потрфеля две пачки фотографий. В одной пачке
были фотографии рабочих демонстраций, в другой —
изображения шагающих штурмовиков.
394

Гесс заявил: «Вы видите, господа, силы разрушения,
которые угрожают уничтожить ваши конторы,
фабрики, все ваше богатство. Я показал вам также, как
создается власть порядка. Мы фанатично стремимся
искоренить дух бунта. К сожалению, одного стремления
мало, необходимы еще материальные предпосылки.
В цехе авиационного завода в Германии.
Фотография.
СА — бедны, нацисты — бедны, вся организация —
бедна. Откуда придут сапоги, форма, флаги, — словом,
все снаряжение, которое необходимо для сегодняшнего
политического строя, если нет денег? Их должны дать
те, кто ими владеет, чтобы в конце концов не потерять
того, чем они владеют».
Так Гесс внес свой вклад в установление союза
нацистов с промышленниками.
Положение Гесса укрепилось после прихода
Гитлера к власти. 21 апреля 1933 года Гесс был назначен
заместителем фюрера, а в декабре 1933 года имперским
министром без портфеля. Теперь он имел право
выносить решения от имени Гитлера по всем вопросам
партийного руководства.
15 сентября 1935 года им был подписан закон «О
395

защите крови и чести», который лишал евреев
германского гражданства.
Гесс стоял в центре основных событий третьего
рейха. Он принял участие в создании эсэсовских
организаций. 1934 году по инициативе Гесса СД при рейхе-
фюрере приобретает исключительные полномочия.
Гесс имел полномочия предварительно
санкционировать все законопроекты. Он активно поддерживал
нарушения Германией Версальского мирного договора и
политику подготовки к войне. 16 марта 1935 года был
издан закон о введении в Германии всеобщей воинской
повинности. На документах подпись Гесса. В своих
речах он агитировал за гитлеровскую политику
энергичного перевооружения. Он убеждал народ в том, что
каждый должен приносить жертвы для вооружения,
повторяя лозунг: «Пушки вместо масла!». Он поддерживал
контакт с подпольной нацистской партией в Австрии и
инструктировал ее вплоть до аншлюса Австрии.
Законом от 10 июля 1939 было предусмотрено его участие
в управлении этой страной. Сыграл Гесс и ведущую роль
в захвате Чехословакии. Летом 1938 года он
поддерживал постоянный контакт с Генлейном — руководителем
партии судетских немцев в Чехословакии.
27 сентября 1938 года во время мюнхенского
кризиса он организовал проведение в жизнь инструкций
Гитлера. 14 апреля 1939 года Гесс подписал декрет о
введении системы управления Судетской областью как
неотьъемлемой частью империи, а 10 июня 1939 года
был издан указ, предусматривающий участие Гесса в
управлении Судетской областью. Гесс включил партию
судетских немцев в состав нацистской партии и
произнес речь, в которой подчеркнул, что Гитлер готов
прибегнуть к войне, в случае, если это окажется необходимым.
В мае 1941 года в одноместном самолете Гесс
вылетает в Англию. Основной целью его поездки было
заключение секретного мира с этой страной и
привлечение ее к войне против СССР. Германия готовилась к
выполнению плана «Барбаросса».
В Англии были люди, на поддержку которых
надеялся Гесс. Прогермански были настроены крупные
земельные аристократы — Гамильтон и Бедфорд, лорд и
леди Астор. Делалась ставка и на секретаря Н.Чем-
берлена — лорда Дерби, заместителя министра по
делам Шотландии — Веддерборна. Были и другие семьи
396

в Великобритании, способные оказать поддержку
миссии Гесса.
Свой самолет Гесс направил в район Западной
Шотландии, к родовому имению герцога Гамильтона. С
герцогом Гамильтоном Гесс познакомился в 1936 году во
время Олимпийских игр в Берлине. Гамильтон
показал себя приверженцем нацистов, бывал в доме Гесса.
Немецкий двухмоторный самолет-истребитель
новейшей марки врезался в землю недалеко от дороги.
Опытный летчик, Гесс умышленно инсценировал аварию,
чтобы новая модель самолета не попала в руки англичан.
Сам выбросился с парашютом.
Полицейский констебль Роберт Вильямсон и
служащий органов местной самообороны доставили летчика
в штаб местной самообороны в Бутби, где его
обыскали. В кармане было найдено письмо, адресованное
герцогу Гамильтону.
В штабе один английский летчик, бывавший ранее в
Германии, внимательно присмотревшись к пленнику,
воскликнул, обращаясь к старшему офицеру: «Сэр, я
полагаю, что этот человек — Рудольф Гесс, заместитель
Гитлера. Я видел его в Германии».
«Не говори глупостей», — сказал кратко старший.
Но летчик не ошибся. Это был действительно
Рудольф Гесс...
Прилет Гесса был поистине сенсационным. Из
вражеской Германии в Англию прибыл «наци 2» — один
из главных вдохновителей авантюр немецких фашистов,
заместитель Гитлера по партии, член германского
тайного совета и кабинета министров, генерал СС.
Сообщение о прилете Гесса Черчилль получил на
отдыхе. Представителям английской разведки пришлось
сообщить Черчиллю о контактах, которые
поддерживали английские секретные службы с Гессом. Было
решено, что первая встреча состоится между Гамильтоном и
Гессом.
Герцога срочно вызвали в Дитчли. Он немедленно был
принят Черчиллем. 12 мая появилось официальное
сообщение министерства информации Англии. В
парламент посыпались запросы депутатов. Консерваторы,
лейбористы, либералы спрашивали Черчилля: «Зачем
прилетел Гесс? Привез ли он мирные предложения? Исходят
ли они от него лично или от германского
правительства? Какова позиция английского правительства?»
397

Некоторые члены парламента забили тревогу. Гесс,
говорили они, прибыл в Англию, чтобы предложить
«нашим аристократам» «объединиться с нацистами».
Черчилль, выступая в парламенте 20 мая, а затем
10 июня, отказался ответить на запросы депутатов о
Гессе. «В настоящее время, — заявил он, — я не могу
сообщить о нем... Если правительство сочтет
необходимым сделать такое заявление, в будущем оно это
сделает». Такого заявления не последовало более двух
лет — вплоть до 22 сентября 1943 года. В заговоре
молчания приняли участие и министры Черчилля.
Из того, что говорил Гесс, английские деятели
поняли, что им, по существу, предлагается мир на условиях
подчинения Германии. Нетрудно было догадаться, что
в случае победы Германии над СССР степень такого
подчинения невероятно возрастает. Это делало
привезенное Гессом предложение неприемлемым для
английских правящих кругов.
Для Черчилля же оно было вдвойне неприемлемым:
Гесс потребовал отстранения Черчилля от власти и
создания нового правительства, состоящего из
профашистски настроенных деятелей.
Предложения Гесса приняты не были. В то же
время английское правительство хранило молчание с тем,
чтобы руководители Германии не могли понять его
истинного отношения к миссии Гесса. В Англии и в
некоторых других государствах выражалось
беспокойство по поводу миссии Гесса и существовали опасения,
что в переговорах с ним Лондон вырабатывает
условия сделки с гитлеровской Германией.
Распространение подобных опасений в мировом и английском
общественном мнении было, безусловно, нежелательным
для английского правительства, так как бросало тень
на его решимость продолжать войну.
В исторической литературе, в мемуарах дипломатов
и политических деятелей долго велись споры о том, знал
ли Гитлер о готовившемся полете Гесса. Предпринял
ли Гесс эту операцию по собственной инициативе, или
идея мирного зондажа в Англии была согласована с
Гитлером и другими главарями фашистского рейха?..
Известно, что перед вылетом в Англию Гесс написал
письмо для передачи Гитлеру. «Как вы знаете, —
писал он, — я нахожусь в постоянном контакте в
Англии, Ирландии, Шотландии. Все они знают, что я всегда
398

являлся сторонником англо-германского союза... Но
переговоры будут трудными. Чтобы убедить английских
лидеров, важно, чтобы я лично прибыл в Англию. Я
достигну нового Мюнхена, но этого нельзя сделать на
расстоянии. Я подготовил все возможное, чтобы моя
поездка закончилась успехом. Разрешите мне действовать.»
На случай провала своей мисии Гесс советовал
Гитлеру переложить на него ответственность, сказав, «что
я сумасшедший».
11 мая жители Германии из передачи английского
радио узнали о полете Гесса в Англию. Тех, кто
осмеливался обсуждать это событие, забирали в гестапо как
«распространителей вражеской пропаганды». 11 мая
о полете Гесса сообщили лишь гауляйтерам. Только
12 мая было передано сообщение: «Партийный
товарищ Гесс, которому фюрер по причине
прогрессирующего уже много лет заболевания строжайше запретил
всякого рода полеты, не так давно нарушил этот
приказ и вновь завладел самолетом. В субботу 10 мая
партийный товарищ Гесс опять ушел в полет, из которого
он не вернулся до сих пор. Письмо, оставленное им,
настолько сумбурно, что, к сожалению, показывает следы
душевного расстройства, которое заставляет опасаться,
что партийный товарищ Гесс стал жертвой
умопомешательства».
Издатель «застольных бесед Гитлера» Генри Пикер
утверждал: «О полете Гесса в Шотландию Гитлер
узнал, когда сидел за ужином... Первое сообщение об этом
он продиктовал сразу же. На следующий день фюрер
прочитал английские отклики о полете и, переговорив
с Герингом, Борманом и Риббентропом, составил более
подробный текст коммюнике, в котором полет Гесса
объяснялся тем, что тот уже давно страдает болезнью,
отразившейся на его психике... Примечательно, что
Гитлер отказался привлечь к ответственности семью Гесса
и что он приказал доставлять жене Гесса его письма из
Англии... Интересно, что, просматривая эти письма, я
не смог обнаружить у их автора следов душевной
болезни. Вместе с тем фюрер решительно отклонял все
ходатайства освободить от ареста лиц, посвященных в
дело Гесса».
В воспоминаниях Гесса, которые вышли в 1974
году, есть утверждение, что он совершал полет по
собственной инициативе, Гитлер ничего не знал.
399

«Если бы он хоть что-нибудь узнал, он приказал бы
тотчас же меня арестовать», — утверждал Гесс. Но,
противореча себе, он же добавлял: «Я, однако, был уверен:
то, что мне предстояло сказать в Англии, встретило бы
одобрение фюрера».
Личный пилот Гитлера передал Гессу карту для
полета над запретными зонами Германии. Во время
полета Гесса в Англию ему помогали радиосигналами
немецкие радиостанции. Он получал точные прогнозы
состояния атмосферы.
Итог спора об осведомленности Гитлера о миссии
Гесса можно было бы подвести словами министра труда в
правительстве Черчилля Эрнста Бевина: «Я не верю, что
этот джентльмен прибыл сюда без ведома Гитлера».
В 1992 году в прессе появились публикации
рассекреченных документов. Это сообщение английской
агентуры Первого Управления (внешнеполитическая
разведка) Народного Комиссариата Внутренних Дел СССР.
14 мая 1941 года в Первое Управление НКВД
поступила шифротелеграмма № 346 из Лондона.
Она гласила:
«Совершенно секретно
Справка
Вадим сообщил из Лондона, что:
1. По данным «Зенхен», Гесс прибыл в Англию,
заявил, что он намеревался прежде всего обратиться к
Гамильтону, знакомому Гесса по совместному участию в
авиасоревнованиях 1934 года.
Гамильтон принадлежит к так называмой
кливлендской клике.
Гесс сделал свою посадку около имения Гамильтона.
2. Кирку Патрику, первому опознавшему Гесса
чиновнику «закоулка», Гесс заявил, что привез с собой
мирное предложение. Сущность мирных предложений нам
пока не известна.
Кирк Патрик — бывший советник английского
посольства в Берлине.
14.05.1941 г. № 376».
Резолюция тов. Журавлева — тов. Рыбкиной.
«Телеграфируйте в Берлин, Лондон, Стокгольм,
Америку, Рим. Постарайтесь выяснить подробности
предложений».
400

Вадим — это Иван Чичаев, резидент в Лондоне.
«Зенхен» — Ким Филби.
«Закоулок» — обозначение Форин офиса.
Журавлев — заместитель начальника управления.
Рыбкина — сотрудница управления, будущая
известная детская писательница Зоя Воскресенская.
Сразу начали поступать ответы.
Из Вашингтона:
«Гесс прибыл в Британию с полного согласия
Гитлера, с целью начать переговоры, так как Гитлер не мог
открыто предложить мир, не нанося ущерба
немецкому престижу. Поэтому он избрал Гесса в качестве
своего секретного эмиссара».
Из Берлина:
«Начальник американского отдела в министрестве
иностранной пропаганды Эйцендорф сообщил, что Гесс
в наилучшем здравии и полетел в Британию с
определенным поручением и предложениями от
Германского правительства».
«Действия Гесса — это не бегство, а акция с ведома
/Гитлера с целью предложить мир Британии».
Наконец, наиболее надежный источник из Берлина
приходит к выводу, что Гесс «реализовал тайный сговор
нацистского руководства заключить мир с Британией до
того, как будет начата война с Советским Союзом».
Английская разведка располагала сведениями о том,
что Гитлер, по предложению начальника РСХА
Гиммлера и шефа абвера адмирала Канариса, принял
решение убить Гесса, с каким бы риском и трудностями это
ни было связано.
Указание об устранении Гесса последовало лишь
после того, как окончательно выяснилась неудача его
миссии. Гестапо и абвер предприняли отчаянные шаги,
чтобы избавиться от него как от человека, знавшего тайны
третьего рейха. Гиммлер вызвал эсэсовского генерала За-
кса, осуществлявшего связь с Канарисом, и отдал
приказ: «Рудольфа нужно осторожно обезвредить».
В Англию были посланы агенты гестапо с заданием
ликвидировать Гесса. Но их действия пресекла
английская секретная служба.
Однако и после этого в Лондоне опасались, как бы
Гесса не выкрали или не убили немецкие агенты. По
личному приказу Черчилля «Интеллидженс сервис»
бдительно охраняла Гесса. Он должен был находиться
401

в строгой изоляции «в удобном доме, не слишком
далеко от Лондона», не иметь никаких связей с внешним
миром, не принимать посетителей, за исключением лиц,
назначенных для этой цели английским
министерством иностранных дел. Черчилль приказал «следить за
его здоровьем и обеспечить ему комфорт, питание,
книги, письменные принадлежности и возможность
отдыха». С Гессом обращались, по словам премьера,
«почтительно».
Впоследствии Гесс так рассказывал о
гостеприимстве английских властей: «Герцог Гамильтон, после того
как он посетил меня, позаботился о том, чтобы я был
переведен в хороший военный госпиталь. Он
находился в сельской местности, в получасе езды от города, в
замечательных природных условиях в Шотландии...
После 14 дней пребывания в нем меня перевели в
Лондон... Маленький домик, в котором я жил, обстановка
его в стиле XVII столетия — все это было
замечательно. После этого я был переведен в виллу Мишет-Плейз
около Ролдершога. Там я был окружен большими,
прекрасно пахнущими глициниями... Столовая и
музыкальные комнаты... были на первом этаже и
выходили прямо в парк».
Несколько месяцев, принимая исключительные меры
предосторожности, Гесса перевозили с места на место, пока
английская секретная служба не убедилась, что ему не
угрожают тайные германские агенты. Тогда Гесса
отправили в военный госпиталь в южном Уэльсе. Там он
находился до конца войны в качестве военнопленного.
Гесс опять выходит на сцену во время Нюрнбергского
процесса. На процессе его увидели рядом с Герингом.
Геринг часто обращался к Гессу, жестикулировал, но Гесс
не реагировал, а только обводил зал мутным взглядом.
С самого начала на суде вновь всплыла версия о
душевном расстройстве Гесса. За нее вначале цепко
ухватилась защита.
Было заявлено ходатайство о судебно-психиатриче-
ской экспертизе. Гесса подвергла исследованию
специальная комиссия, в составе которой были крупнейшие
психиатры мира.
На основании осмотра комиссия пришла к выводу:
«В настоящее время Гесс не душевнобольной в прямом
смысле этого слова. Потеря памяти не помешает ему
понимать происходящее, но несколько затруднит его в
402

руководстве защитой и помешает вспомнить некоторые
детали из прошлого, которые могут послужить
фактическими данными».
На основании отчета английского психиатра доктора
риза, который наблюдал Гесса с первого дня его
пребывания в Англии, можно судить, что после аварии самолета у
Гесса не было никакого мозгового повреждения.
В мае 1941 английская сторона не приняла
предложений Гесса, т.к. они были равнозначны капитуляции
Англии и вели к утрате независимости.
САТЕЛЛИТЫ ГЕРМАНИИ
Перед нападением Германии на СССР произошло
расширение фашистского блока. Расширение
фашистского блока являлось составной частью плана
подготовки войны против СССР.
Фашизация политической жизни Румынии была
обусловлена всем ходом социально-экономического
развития страны.
В целях вовлечения Румынии в орбиту влияния
Германии Гитлер еще в 1936 году в беседе с Г. Братиану
обещал: «Я прошу вас передать королю, что мы не
только готовы гарантировать границы современной
Румынии, но и поддержать всеми силами требования,
которые она имела за пределами своих границ».
«Без Румынии мы не сможем начать никакой
военной кампании», — говорил Геринг в 1937 году.
Румыния должна была послужить для Германии
источником снабжения нефтью, продовольствием, фуражом, а
также плацдармом для нападения на СССР.
Сильным средством давления Германии на
политику правящих кругов Румынии явилась
заинтересованность Румынии в германском рынке сбыта.
Используя эту заинтересованность Германия подчинила себе
внешнюю торговлю Румынии.
Одновременно в Румынии усилилась подрывная
деятельность гитлеровской агентуры — «железногвардей-
цев». В 1938 году Кароль II отдал приказ о расстреле
Кодряну и других руководителей «Железной гвардии»,
находившихся в заключении. Они были убиты, как
сообщалось в официальном коммюнике, «при попытке к
403

бегству». Ликвидация руководства открытой агентуры
фашизма вызвала гнев нацистской партии в Германии.
Внутриполитическое положение Румынии в это
время было крайне неустойчиво. За небольшой период с
конца 1938 — начала 1939 годов Кароль II
четырежды реорганизовывал свое правительство.
В начале сентября 1940 года в Румынии произошел
государственный переворот. К этому времени
монархическая партия Кароля II окончательно
скомпрометировала себя в результате принятия Венского арбитража,
по которому от Румынии в пользу хортистской Венгии
была отторгнута Северная Трансильвания площадью
435 кв.км с населенеием 2,5 млн. человек. В Трансиль-
вании проживало около двух миллионов венгров и
более трех миллионов румын, причем румынские и
венгерские населенные пункты перемежались.
Германия и Италия выступили в роли арбитров в
споре из-за Трансильвании. Румынских и венгерских
представителей пригласили в Вену, где Риббентроп и
Чиано объявили им волю Гитлера. Румынское
население передаваемой части Трансильвании должно было
в шестимесячный срок решить вопрос о своем
гражданстве и в соответствии с этим остаться в составе
Венгерского государства или перебраться в Румынию.
Политика румынской монархии привела к расчленению
Румынии.
Гитлеровцы стремились поставить во главе
Румынии правительство, сформированное из своей агентуры.
«Железная гвардия» по указанию из Берлина усилила
антикоролевские выступления, угрожая убить Кароля II.
Очередное правительство во главе с Джигурту,
пребывавшее у власти менее месяца, пало.
4 сентября 1940 года Гитлер настоял на
назначении главой правительства своего прямого ставленника
реакционного генерала И.Антонеску, который на
следующий день после прихода к власти отстранил от
престола Кароля II и заставил его покинуть пределы
страны. На престол был возведен сын Кароля II Михай.
Приход к власти Антонеску означал установление в
стране режима военно-фашистской диктатуры в
сообщничестве с руководителями «Железной гвардии» Хориа
Симой и др. Румынское государство было объявлено
«легионерским», а сам И. Антонеску, по
гитлеровскому образцу «кондукэтором»(«руководителем»). Он от-
404

менил королевскую Конституцию 1938 года,
ликвидировав последние остатки демократических свобод,
присвоил себе право издавать декреты, ввел фашистское
расовое законодательство. «Железная гвардия» была
признана единственной политической партией.
Дальнейшая борьба в правительственной партии в
январе 1941 года привела к поражению железногвар-
дейцев, после чего Антонеску стал полновластным
диктатором.
«Железногвардейцы» готовились устранить
Антонеску и сосредоточить в своих руках всю полноту власти.
Гитлер принес «железногвардейцев» в жертву
интересам предстоящей войны против СССР. Во время путча
в январе 1941 года, поднятого «железногвардейцами»,
немецкие войска в Румынии получили приказ
оказывать помощь Антонеску.
Свою позицию в отношении путча румынских
легионеров Гитлер аргументировал следующими словами:
«Мне нужна здоровая румынская армия, а не
фанатики». Это заявление однако не помешало Гитлеру укрыть
/в Германии остатки разгромленной «Железной
гвардии» во главе с Хориа Сима, которого он держал в
Германии до самых последних дней войны как средство
давления на Антонеску.
В октябре 1940 года в Бухарест прибыла германская
военная миссия во главе с генералом Ганзеном. Ее
задача состояла в реорганизации румынской армии по
германскому образцу. Румынская армия целиком
предоставлялась в распоряжение гитлеровской военщины:
приказом начальника генерального штаба Иоанициу
немецким офицерам открывался доступ во все
румынские части для переподготовки последних по
немецкому образцу. Вслед за прибытием немецкой военной
миссии в Румынию были введены «инструкторские»
военные части, численность которых к концу 1940 года
достигала 300 тыс. человек. Расходы по их
содержанию правительство Антонеску взяло на себя.
Непосредственные переговоры об участии Румынии
в войне были начаты во время берлинской встречи
Антонеску с Гитлером в ноябре 1940 года. Румынский
диктатор заверил, что Румыния будет верна союзу с
Германией, и попросил снабдить румынские вооруженные
силы германским оружием, на что получил согласие.
Выло заключено соглашение о поставке вооружения в
405

обмен на продовольствие и горючее. Беседа
завершилась подписанием соглашения о вступлении Румынии
в Тройственный союз.
В январе 1941 года состоялась вторая встреча
Гитлера с Антонеску. Румынский диктатор разрешил
пропустить германские войска через территорию Румынии
на Балканы для нанесения удара по Греции. Часть
немецких войск должна была остаться на румынской
территории. Сразу же после этой встречи началось
стратегическое развертывание румынской армии. В феврале
1941 года на границы Северной Буковины и
Бессарабии прибыло шесть полностью отмобилизованных
румынских дивизий, кавалерийский корпус, а также три
немецко-фашистские дивизии.
Третья встреча Гитлера и Антонеску, состоявшаяся в
мае 1941 года в Мюнхене, завершилась окончательной
договоренностью по главным политическим и военным
вопросам. Обещание Гитлера дать Румынии «право
оккупировать и администрировать советские территории
вплоть до Днепра» было платой за кровь, которую
предстояло пролить румынским солдатам за неправое дело
их реакционных правителей. Отныне территория
страны предоставлялась в распоряжение
немецко-фашистской военщины.
Румынский Генеральный штаб приступил к
непосредственной подготовке военного нападения. В мае
1941 года к советской границе было направлено еще
пять румынских и семь немецких двизий.
Стратегическое развертывание было завершено к середине июня.
В Финляндии после советско-финской войны
оставалось у власти коалиционное правительство Рюти, в
которое был включен представитель фашистской
партии «Патриотическое народное движение». Страна
находилась в состоянии предвоенной готовности: армия
превышала потребности мирного времени, на новых
границах строились укрепления.
В первые месяцы после заключения мирного
договора финское правительство шло на урегулирование
ряда нерешенных вопросов с СССР. Так, были
возвращены предприятия, эвакуированные с территорий,
отошедших к СССР, а также подвижной состав, принадлежа ищи
железным дорогам на этих территориях, а также
подвижной транзит советских войск в Ханко tiq
финляндским железным дорогам.
406

Финляндия приняла советское предложение о
демилитаризации Аландских островов, укрепленных
финнами во время «зимней войны», и учреждении там
советского консульства, осуществлявшего контроль за
демилитаризацией. Хуже шли переговоры о предоставлении
СССР или смешанному советско-финскому обществу
концессии на эксплуатацию рудников в Петсамо.
Проблема Петсамо привела к обострению отношений
между СССР и Финляндией. Больше половины финского
экспорта шло в Германию, которая получала из
Финляндии никель, медь, молибден и кобальт, необходимые
для военной промышленности.
Установление германской гегемонии в
континентальной Западной Европе вызвало в Финляндии рост
профашистских и прогерманских настроений и надежды на
помощь Германии. Гитлер дал указание тайно снабжать
Финляндию оружием. За это Рюти и
главнокомандующий финской армией Маннергейм дали согласие на
транзит немецких войск через Финляндию в Киркенес.
В конце ноября 1940 года президент Каллио подал
в отставку по болезни. 19 декабря президентом был
избран Рюти. Премьер-министром 3 января стал
директор банка Рангель. Состав правительства почти не
изменился.
С конца 1940 года между военными верхушками
Финляндии и Германии активизировались контакты и
начались секретные переговоры о сотрудничестве в
войне против СССР. В декабре 1940 года Германию
посетил представитель Маннергейма генерал Талвела, в
конце января 1941 года — начальниик генерального
штаба генерал Хейнрикс.
В феврале в Финляндию приезжали
генерал-квартирмейстер германских военно-воздушных сил Зейдель и
начальник штаба германских войск в Норвегии
полковник Бушенгаген. В Финляндии началась вербовка в
войска СС. Было завербовано 1400 человек. С конца
апреля 1941 года в Финляндию стало прибывать все
больше немецких войск; там создавались немецкие склады,
улучшались и строились дороги к советской границе.
Присутствие немецких войск в Финляндии в
немалой степени предопределило потом ее участие в войне
против СССР.
В мае и июне 1941 года в Германии и Финляндии
были проведены германо-финские военные переговоры,
407

в ходе которых вопрос об участии Финляндии в войне
против СССР был окончательно решен.
Венгрия превратилась в сателлита Германии в
результате политики фашистского хортистского
правительства. Миклош Хорти (1868—1957) — фашистский
диктатор Венгрии в 1920—1944 гг.
К началу второй мировой войны в Венгрии у власти
находилась «Венгерская партия жизни», возглавляемая
премьер-министром Палом Телеки. В октябре 1940
года в правительственной партии произошел раскол.
Вышедшие из нее сторонники Имреди образовали правую
оппозиционную партию — Венгерскую партию
обновления и пошли на сближение с
национал-социалистскими группами и партиями. Эти партии требовали более
тесного сотрудничества с Гитлером. Партия мелких
сельских хозяев объединяла некоторые силы мелких и
средних помещиков, и часть среднего крестьянства,
поддерживая внешнеполитический курс правительства.
Главным идеологическим оружием хортистов, с
помощью которого они надеялись удержаться у власти,
была проповедь реваншизма, рекламирование
программы создания «великой Венгрии». Гитлеровская
Германия отчасти поддерживала эти реваншистские
устремления, требуя взамен от хортистов уступок, означавших
постепенное экономическое закабаление Венгрии.
Основная масса сельскохозяйственных продуктов
вывозилась в Германию в условиях, когда в самой
Венгрии усилилась нехватка продуктов питания. Многие
промышленные предприятия, в том числе 25 крупных
фабрик и заводов, постепенно перешли в руки
немецких фирм. Навязав Венгрии ряд неравноправных
договоров, германские монополии поставили ее
экономику на службу гитлеровской военной машине.
Хортисты еще до войны не раз демонстрировали свою
верность политике «фюрера», а Гитлер помог хортистам
захватить Южную Словакию и Закарпатскую Украину.
Немецкое министерство иностранных дел было очень
заинтересовано в разжигании войны между Венгрией и
Румынией из-за Трансильвании, чтобы использовать эту
вражду для достижения своих целей в названных
странах. В своих заметках о германо-румынских
переговорах И. Риббетроп писал: «Основная идея нашей
политики в отношении Венгрии и Румынии в настоящее
время должна состоять в том, чтобы держать оба утюга в
408

раскаленном состоянии и решать дела в интересах
Германии применительно к развитию событий».
В августе 1940 года Венгрия получила из рук
Гитлера северную часть Трансильвании. В благодарность
за это венгерское правительство обязалось предоставить
исключительные права немецкому меньшинству в
Венгрии и 20 ноября 1940 года официально
присоединилось к пакту агрессоров.
Правительство Хорти в апреле 1941 года не только
предоставило Германии территорию Венгрии в
качестве военного плацдарма, но и приняло участие в
нападении на Югославию. Двинув 11 апреля 1941 года свою
армию против Югославии, Венгрия вступила во вторую
мировую войну на стороне фашистской Германии. Хор-
тисты получили новые территории за счет югославских
земель (Бачку).
Правящие круги Венгрии, следовавшие в фарватере
гитлеровской Германии решили в союзе с ней
выступить против СССР. Непосредственные переговоры об
участии Венгрии в войне против Советского Союза
начались в ноябре 1940 года между начальником
венгерского генерального штаба Вертом и начальником
генерального штаба германских сухопутных войск
генерал-полковником Гальдером.
Вскоре в Берлин выехала венгерская комиссия для
переговоров о поставках Германией вооружения
венгерской армии. В декабре 1940 года генерал Верт,
приехавший в Германию, окончательно договорился об
участии Венгрии в войне против СССР.
В Болгарии в связи с осложнившейся
международной обстановкой, экономическими затруднениями,
вызванными кризисом и войной, к концу 1939 года
правительство пошло на некоторое временное улучшение
отношений с СССР.
В январе 1940 года был подписан
советско-болгарский договор о торговле и мореплавании. В сентябре
1940 года при поддержке СССР Болгария возвратила
себе Южную Добруджу, заключив с Румынией так
называемый Крайовский договор.
1 марта 1941 года Болгария присоединилась к блоку
фашистских государств. В тот же день немецкие
войска вступили на болгарскую территорию, которую в
апреле 1941 года они использовали в качестве одного из
Плацдармов для нападения на Югославию и Грецию.
409

После оккупации этих стран к Болгарии были присое.
динены некоторые югославские и греческие земли. Бол.
гарская армия стала выполнять роль оккупационной
армии на Балканах. Однако отдельные патриотические
группы, имевшиеся в ней, установили связи с Движе-
нием Сопротивления.
Включившись в систему гитлеровской «оси», Волга-
рия должна была содержать большую армию, в том
числе так называемый оккупационный корпус в Сербии.
Профашистские правители все сильнее закручивали
налоговый пресс.
С 1939 года по 1944 год косвенные налоги
выросли в 2,4 раза, а прямые — более чем в 5 раз.
Усиливалась инфляция, сопровождавшаяся ростом цен и
снижением реальной заработной платы рабочих и
служащих. В стране развернули свои экономические операции
крупные германские концерны и тресты.
Под видом сотрудничества гитлеровцы установили
свой контроль над рядом болгарских банков. В
результате такой экономической политики немецких фашистов
производство тех отраслей болгарской промышленности,
в существовании которых не был заинтересован
германский капитал, свертывалось. Болгария была
превращена в вассала и аграрно-сырьевой придаток гитлеровской
Германии.
Ввод на территорию Болгарии немецко-фашистских
войск, а также предоставление в распоряжение
Германии аэродромов и черноморских портов превратили
страну в один из плацдармов для нападения на
Советский Союз.
Союзники Гитлера по «Антикоминтерновскому
пакту» Япония и Италия были целиком на стороне
Германии. Правда, Япония не собиралась немедленно
выступать на Дальнем Востоке против Советского Союза
и рассчитывала использовать успех своего
европейского партнера для широких захватов на территории Азии
и в бассейне Тихого океана.
Участие в войне Италии, возможности которой
после ее неудач в Греции оценивали чрезвычайно низко,
было обеспечено без каких-либо усилий со стороны
Берлина. Не составляло трудности заручиться согласием
на военное выступление правительств Хорватии и
Словакии, участие которых в войне могло носить в
значительной мере символический характер.
410

Расширение фашистского блока явилось
продолжением внешней политики фашистской Германии.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ РЕСУРСОВ ПОРАБОЩЕННОЙ ЕВРОПЫ
Промышленные, сырьевые, продовольственные,
валютные и людские ресурсы оккупированных германскими
войсками, а также зависимых от фашистской Германии
стран в массовом масштабе переключались на
экономическое обеспечение агрессии против Советского Союза.
В первую очередь германские оккупационные
власти вывозили из захваченных стран оборудование,
стратегическое сырье и материалы, нефтепродукты и
транспортные средства.
Из Польши гитлеровцы вывезли все новые
американские станки, которыми были оборудованы
некоторые польские военные предприятия. Много станков и
оборудования они захватили в Бельгии, Голландии и
остальных оккупированных странах.
В Бельгии они реквизировали 74 тыс.
железнодорожных вагонов (65% всего подвижного состава) и
351 тыс. автомашин (более 90% общего количества
автомобилей в этой стране). Из Франции до лета 1941 года
они угнали 5 тыс. паровозов и 250 тыс. вагонов.
Французскими и другими трофейными автомашинами было
оснащено не менее 92 дивизий вермахта.
Всего до 1941 года гитлеровцы захватили в
оккупированных странах Европы различных материалов и
имущества на сумму 9 млрд.фунтов стерлингов, что вдвое
превышало довоенный национальный доход Германии.
Оккупированные и зависимые страны поставляли
в большом количестве сельскохозяйственную
продукцию в Германию. С апреля 1940 года до конца марта
1941 года из Дании она получила до 86 668 тонн
масла, 159 686 тонн свинины, 97 384 тонны говядины,
59381 тонну яиц, 73 тыс. тонн сельди, а также
фрукты и зерно.
Франция должна была поставлять в Германию
ежегодно 750 тыс. тонн пшеницы, большое количество
молока, сыра и вина. Много сельскохозяйтсвенных
продуктов вывозилось гитлеровцами из Польши, Югославии,
Болгарии, Румынии, Словакии, Голландии и других стран.
411

Наряду с вывозом оборудования, сырья и
продовольствия из оккупированных стран Германия
использовала их производственные мощности для выпуска
различных видов вооружения и другой продукции,
необходимой для ведения войны. Например, до середины апреля
1941 года французская промышленность изготовила
для Германии 13 тыс. грузовых автомобилей, 3 тыс.
самолетов, 1 млн. снарядов и т.д. Верфи с 9 апреля
1940 года по 31 декабря 1941 года отремонтировали
174 германских торговых судна. Производство военных
материалов и вооружения гитлеровцы организовали в
Бельгии, Чехословакии, Польше, Норвегии и других
оккупированных странах Европы.
В начале 1941 года по заказам вермахта в этих
странах работало около 5 тыс. промышленных предприятий.
Оккупированная Европа, кроме того, служила для
фашистской Германии важным источником рабочей
силы. В стране с ростом численности вооруженных сил
стала очевидна, особенно с лета 1940 года, нехватка
рабочих рук в промышленности и сельском хозяйстве.
В мае 1940 года в Германии находилось почти
1,2 млн. иностранных рабочих, насильственнно
вывезенных из оккупированных стран для
принудительного труда, главным образом из Польши. За год их
численность увеличилась в 2,6 раза и в мае 1941 года
достигла 3,1 млн. человек, что составило почти 9% всей
рабочей силы в Германии.
Одним из результатов военных побед Германии и
ее союзников в Европе в 1939 — 1941 годах было
значительное увеличение военно-экономического
потенциала стран фашистского блока. В распоряжение
гитлеровцев поступили ресурсы союзников Германии и
оккупированных стран Европы.
Используя сырьевые ресурсы оккупированных и
зависимых стран, повышая расходы на военные нужды,
Германия в 1939 — 1941 годах увеличила
производство и запасы многих важнейших видов продукции и
вооружения.
В 1940 и 1941 годах в Германии было выпущено
около 300 тыс. станков. В 1941 году их насчитывалось
в два раза больше, чем у Англии, в 3 раза больше, чем
у Советского Союза.
Придавая исключительное значение бронетанковым
войскам в «молниеносной войне» против СССР, гитле-
412

ровское руководство в 1940 — 1941 годах обратило
особое внимание на увеличение производства танков.
Командование сухопутных сил вермахта в январе
1941 года потребовало от министерства вооружений и
боеприпасов немедленного увеличения
производственных мощностей танковой промышленности, чтобы
через год достичь ежемесячного выпуска 1250 танков и
штурмовых орудий. По сравнению с уровнем 1940
года пришлось ограничиться цифрой ежемесячного
производства танков лишь в 600 единиц.
В 1941 году производство танков и штурмовых
орудий возросло. Их среднемесячный выпуск увеличился со
180 в 1940 году до 270 в первом полугодии 1941 года.
Важную роль в увеличении танкового парка
Германии сыграли захваченные гитлеровцами чешские
заводы, которые в первой половине 1941 года давали одну
пятую поступавших на вооружение вермахта машин.
Рост производства танков позволил фашистской
Германии оснастить новые танковые дивизии для
нападения на СССР и почти в два раза увеличить общее
количество машин по сравнению с сентябрем 1939 года.
Вместо легких танков T-I и Т-П в армию поступало все
больше средних танков Т-Ш и T-IV, вооруженных
более мощными скорострельными пушками.
С учетом опыта войны на Западе в танках Т-Ш и Т-
IV была увеличена толщина лобовой и бортовой брони,
а на танке Т-Ш вместо 37-мм пушки была
установлена длинноствольная пушка калибром в 50мм.
Форсировался выпуск военных самолетов. В 1940
году в Германии было произведено 10247 самолетов всех
видов, а в 1941 году — 12401. Если в 1940 году в
месяц выпускалось около 850 самолетов, то в 1941 году
среднемесячное производство их достигало 1030.
С 1 августа 1940 года по 22 июня 1941 года парк
военно-воздушных сил Германии за счет производства
новых и ремонта поврежденных самолетов увеличился
на 7682 боевые машины.
ПЛАН «БАРБАРОССА»
Война против Советского Союза стала готовиться
Германией в то время, когда Франция была разгромлена, а
413

Англия находилась в критическом положении. Нацис
ты были уверенными в своем могуществе и
непобедимости. На совещании с высшим военным руководством
в Бергхофе 31 июля 1940 года Гитлер заявил: «Россия
должна быть ликвидирована... Операция только тогда
будет иметь смысл, если мы одним ударом разгромим
государство... Начало — май 1941 года. Срок для
проведения оперции — пять месяцев». Для достижения этой
цели тогда намечалось выделить 120 дивизий.
Гитлер и его ближайшее окружение считали,что
война против СССР не будет похожа ни на одну из
проведенных ими военных кампаний на Западе. 21 июля
1940 года Гитлер приказал фельдмаршалу Браухичу,
главнокомандующему немецкими сухопутными
войсками, приступить к планированию операций против СССР.
На совещании у фюрера 31 июля 1940 года срок
нападения был установлен на весну 1941 года. После
этого началась усиленная разработка плана войны.
5 декабря генерал Гальдер в присутствии Гитлера
доложил в ставке о планируемой операции на Востоке.
Фюрер согласился с изложенными оперативными
замыслами, сделав ряд замечаний. План нападения на СССР,
получивший кодовое название «Барбаросса» (директива
№ 21) 18 декабря 1940 был утвержден Гитлером.
Несмотря на некоторые расхождения при разработке и
обсуждении плана, между фюрером и генералитетом
было полное единомыслие относительно предстоящей
войны против СССР. В основе плана «Барбаросса» лежали
две главные идеи: 1) полный разгром СССР —
военно-политическая цель; 2) «молниеносная война» —
стратегическое решение поставленной задачи.
Общий замысел плана «Барбаросса» заключался в
том, чтобы, «нанося главный удар по обе стороны при-
пятских болот, прорвать здесь русский фронт и быстро
продвинуться на восток крупными моторизованными
силами; затем, повернув на север, а также на юг, во
взаимодействии с немецкими войсками, наступающими
фронтально, окружить и уничтожить русские силы,
находящиеся в Прибалтике и на Украине».
Севернее припятских болот должны были
сосредоточиться две группы армий из трех.
План «Барбаросса» предусматривал три основных
стратегических направления наступления
немецко-фашистских войск: первое — из Восточной Пруссии че-
414

рез Прибалтику на Псков — Ленинград; второе — из
района Варшавы на Минск — Смоленск и далее на
Москву; третье — из района Люблина в общем
направлении на Житомир — Киев. Планировалось также
нанесение вспомогательных ударов: из Финляндии — на
Ленинград и Мурманск и из Румынии — на Кишинев.
Для решения этих задач немецко-фашисткое
командование создало три группы войск: «Север», «Центр» и
«Юг». Кроме того, предусматривалось активное участие
в войне вооруженных сил Румынии и Финляндии. В
окончательном виде группировка армий Германии и
ее сателлитов, предназначавшаяся для вторжения на
территорию СССР, была следующей.
На территории Финляндии развертывались две
финские армии (Юго-восточная и Карельская) и немецко-
фашистская армия «Норвегия» — всего 21 пехотная
дивизия. Финские войска должны были наступать на
Карельском перешейке, между Ладожским и
Онежским озером, с тем чтобы соединиться в районе
Ленинграда с частями группы армий «Север».
Армия «Норвегия» была нацелена на Мурманск и
Кандалакшу. Для поддержки наступления финских
войск и немецко-фашистских войск выделялось около
900 самолетов из состава 5-го германского
воздушного флота и финских военно-воздушных сил.
Войска армий «Север» (16-я, 18-я армии и 4-я
танковая группа — всего 29 дивизий) развертывались на
230-километровом фронте от Клайпеды до Голдапа. Их
задачей являлось уничтожение советских войск в
Прибалтике и захват портов на Балтийском море.
Сосредоточив главные усилия на направлении Дау-
гавпилс — Опочка — Псков и стремительно
продвигаясь в этом направлении, части группы «Север» должны
были не допустить отхода советских войск из
Прибалтики и создать условия для дальнейшего
беспрепятственного продвижения на Ленинград. Наступление
поддерживалось 1-м воздушным флотом (1070 самолетов).
Группа армий «Центр» (9-я, 4-я армии и 3-я, 2-я
танковые группы — всего 50 дивизий и две бригады),
развернутая на 550-м километровом фронте от Голдапа
до Влодавы, одновременными ударами 2-й танковой
группы во взаимодействии с 4-й армией в общем
направлении Брест — Минск и 3-й танковой группы во
взаимодействии с 9-й армией в направлении Гродно —
415

Минск, должна была окружить и уничтожить советские
войска в Белоруссии, развить наступление на Смоленск,
овладеть городом и районом южнее его, обеспечив
таким образом группе армий «Центр» свободу действий
для выполнения последующих задач.
Поддержка наступления возлагалсь на 2-й
воздушный флот (1680 самолетов).
Войска группы армий «Юг» (6, 17, 11-я армии, 1-я
танковая группа, 3-я и 4-я румынские армии, один
венгерский корпус — всего 57 дивизий и 13 бригад)
были развернуты от Люблина до устья Дуная на фронте
протяженностью в 780 км. Перед ними ставилась
задача — ударной группировкой (6-я армия и 1-я
танковая группа) прорвать оборону на участке Ковель —
Рава-Русская, и, стремительно развивая наступление в
направлении Житомир — Киев; овладеть районом
Киева и переправами через Днепр.
В дальнейшем 6-я, 17-я армии и 1-я танковая
группа должны были перейти в наступление на
юго-восточном направлении, воспрепятствовать советским
войскам отойти за Днепр и уничтожить их ударом с
тыла. Перед 11-й германской, 3-й и 4-й румынскими
армиями стояла задача сковать противостоявшие им
советские войска, а затем по мере развития общего
наступления перейти в наступление и во взаимодействии
с авиацией препятствовать организованному отходу
советских частей. Авиационная поддержка наступления
группы армий «Юг» возлагалась на 4-й германский
воздушный флот и румынскую авиацию (около 1300
самолетов).
Фашистская Германия, длительное время
готовившаяся к войне против Советского Союза, к середине
июня 1941 года сосредоточила у западных границ СССР
огромнейшие вооруженные силы. Общая численность
личного состава вооруженных сил Германии,
развернутых для вторжения на территорию СССР, составляла
4600 тыс. человек, а с войсками союзников — до
5,5 млн. человек. Фашистская армия располагала
новейшей военной техникой.
Против Советского Союза было направлено 4950
самолетов, 2800 танков и штурмовых орудий, свыше
48 тыс. орудий и минометов. В военно-морском флоте
насчитывалось 193 боевых корабля и катера.
Вся эта военная армада, готовая обрушить удары на
416

советские города и села, заняла исходные рубежи вдоль
всей западной границы СССР.
Гитлеровские стратеги придавали первостепенное
значение захвату Москвы — столицы Советского
Союза, его важнейшего экономического, политического и
культурного центра. «Захват этого города, —
подчеркивалось в плане «Барбаросса», — означает как с
политической, так и с экономической стороны решающий
успех». Гитлеровцы рассчитывали, что с падением
Москвы будет решена судьба войны, — СССР
капитулирует перед Германией и война быстро закончится.
На совещании в ставке вермахта 9 января 1941
года Гитлер сказал: «Особенно важен для разгрома
России вопрос времени. Хотя русские вооруженные силы
являются колоссом на глиняных ногах и без головы,
однако точно предвидеть их дальнейшее развитие
невозможно. Поскольку Россию в любом случае необходимо
разгромить, то это лучше сделать сейчас, когда русская
армия лишена руководителей и плохо подготовлена и
когда русским приходится преодолевать большие
трудности в военной промышленности».
В директиве от 31 января 1941 года по
стратегическому сосредоточению и развертыванию войск в
разделе «Общие задачи» говорилось: «Операции должны
быть проведены таким образом, чтобы посредством
глубокого вклинивания танковых войск была
уничтожена вся масса русских войск, находящихся в Западной
России. При этом необходимо предотвратить
возможность отступления боеспособных русских войск в
обширные внутренние районы страны».
План «Барбаросса» был дополнен директивой ОКХ от
31 января 1941 года, а также многочисленными
указаниями и распоряжениями командования вермахта и
немецкого правительства, которые в совокупности предста-
вяли собой комплексную программу беспощадного
ведения войны, включая физическое уничтожение пленных
солдат и офицеров в захваченных районах, проведение
политики массового истребления гражданского населения.
Готовя агрессию против СССР, гитлеровская
Германия сколачивала агрессивный военный союз
фашистских государств. 27 сентября 1940 года в Берлине был
оформлен Тройственный, или Берлинский, пакт между
Германией, Японией и Италией, который был
дальнейшим развитием «Антикоминтерновского пакта», за-
14 3ак. 1381
417

ключенного этими странами в 1936 — 1937 годах. В
ноябре того же года к Берлинскому пакту
присоединились Венгрия, Румыния, Словакия, в марте 1941 года —
Болгария. Военно-политический союз с фашистской
Германией еще ранее был установлен Финляндией.
Подготовка войны против Советского Союза велась
гитлеровцами и по линии наращивания военной мощи.
Значительно возросли ее людские ресурсы. Накануне
развязывания агрессии против СССР в гитлеровской Германии
и на территориях, насильственно включенных в ее
границы, а также в странах-сателлитах проживало 290 млн.
человек. Германия полностью переключила свою
экономику на военные рельсы. Ее военно-экономический
потенциал был усилен ресурсами почти всей
континентальной Европы. В третьем рейхе вместе с
контролируемыми территориями ежегодно добывалось 400 млн.
тонн угля, почти 32 млн. тонн стали, 7,5 млн. тонн
нефти. Это позволило гитлеровцам, используя
высокоразвитое машиностроение, резко увеличить производство
современных видов вооружения и другой боевой
техники. Кроме того, гитлеровцы захватили в
окулированных странах 9 млн. тонн нефтепродуктов, 5 тыс.
паровозов. Французским автотранспортом были
полностью оснащены 88 немецко-фашистских дивизий.
Фашистская Германия располагала хорошо
оснащенной и обученной армией, которая на первом этапе
Второй мировой войны получила известный опыт в
проведении операций с использованием современных форм
вооруженной борьбы. К июню 1941 года общая
численность немецко-фашистских вооруженных сил
составляла 8,5 млн. человек. Противник имел 214 дивизий,
7 бригад, 5 воздушных флотов. В составе
военно-морского флота было 5 линейных кораблей (в том числе
два старых), 8 крейсеров, 43 миноносца и эсминца,
161 подводная лодка, вспомогательные суда и другие
корабли. В распоряжении гитлеровцев были также
войска сателлитов.
418

ГЛАВА 5
НАЧАЛО ВОЙНЫ ГЕРМАНИИ ПРОТИВ СССР.
КРАХ ГИТЛЕРОВСКОЙ СТРАТЕГИИ
«МОЛНИЕНОСНОЙ ВОЙНЫ». БИТВА ПОД
МОСКВОЙ. СОЗДАНИЕ АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ
КОАЛИЦИИ
НАПАДЕНИЕ НА СССР
На рассвете 22 июня фашистская Германия без
объявления войны напала на Советский Союз. Еще
затемно с немецких аэродромов поднялись армады
воздушных кораблей, пересекли границы на широком фронте
от Балтийского до Черного морей и устремились на
восток. Часть из них нацелилась на глубокие объекты —
удаленные военно-морские базы, города и
железнодорожные узлы; некоторые сбросили смертоносный груз
на аэродромы приграничных округов, в районах
расположения войск, на штабы, склады, узлы связи и дорог.
Одной из первых приняла на себя удар с воздуха
главная база Черноморского флота — Севастополь. По-
419

пытка врага внезапным налетом вывести из строя
военные корабли и заминировать выход из Северной
бухты в море была сорвана частями противовоздушной
обороны города и флота. Не удалось нанести ущерб базам
и Краснознаменного Балтийского флота.
По-другому развернулись события на сухопутном
театре военных действий. Авиационные части округов не
успели рассредоточить и замаскировать свои самолеты
и понесли большие потери от внезапных ударов
противника, который завоевал господство в воздухе.
Войска Советской Армии лишились надежного
авиационного прикрытия.
На суше немцы начали свое наступление мощной
артиллерийской подготовкой. В 4 часа они обрушили
шквал огня по пограничным заставам, недостроенным
укреплениям, военным городкам, лагерям, узлам связи
и другим объектам на всем протяжении от Балтики до
Черного моря. Неожиданность огневых налетов
вызвала большие потери личного состава и вооружения и на
многочисленных участках сорвала организованное
развертывание дивизий пограничных округов. Так
произошло в 8-й и 11-й армиях Прибалтийского особого
военного округа, в 4-й армии Западного особого округа: 22-я
танковая дивизия, располагавшаяся в Бресте, потеряла
от артиллерийского огня и налетов авиации
противника несколько сот человек, свыше 100 танков, больше
половины своей артиллерии и автомашин, запасы
снарядов и горючего. Боеспособность этой дивизии, как и
многих других, оказалась подорванной.
Первыми в открытый бой с врагом вступили
пограничники. Вооруженные лишь стрелковым оружием, они
мужественно встречали врага и в схватках с ним бились
насмерть. Своей стойкостью и героизмом отличились
заставы Августовского, Ломжинского, Брестского, Владимир-
Волынского, Перемышльского, Рава-Русского, Катульского
и других пограничных отрядов. Газета «Правда» 24
июня 1941 года писала: «Как львы дрались советские
пограничники, принявшие на себя первый внезапный удар
подлого врага... Они бились врукопашную, и только
через мертвые тела мог враг продвинуться вперед».
В районе Августова 32 пограничника во главе с
начальником заставы лейтенантом В.М.Усовым и
политруком А.Г.Шириповым за десять часов отбили семь атак
врага. Пограничники заставы под командованием стар-
420

шего лейтенанта И.Г.Тихонова пали смертью храбрых
в неравной борьбе, но не оставили рубежа на реке Буг.
Одиннадцатидневные ожесточенные схватки с врагом
одной из застав Владимир-Волынского пограничного
отряда, которым командовал лейтенант А.В.Лопатин,
борьба застав старшего лейтенанта М.Е.Максимова,
Фашистские оккупанты в советской деревне.
Фотография. 1941 г.
лейтенантов П.К.Старовойтова, Ф.И.Гусева, А.В.Сачко-
ва, Ф.И.Кузьмина, А.С.Лукьянова, Н.С.Слюсарева и
многих других пограничников составляли трагическую
страницу истории первого дня войны Германии против СССР.
Упорное сопротивление вражеские войска встретили
и на линии строившихся укрепленных районов. Там, где
отдельные пулеметно-артиллерийские батальоны
успели занять готовые бетонные сооружения, враг не прошел.
Известен подвиг 23 бойцов 18-го батальона во главе с
младшими лейтенантами Н.Г.Зиминым,
П.П.Селезневым и старшиной И.Ф.Рохиным, которые двое суток
отражали атаки численно превосходящего противника.
Начальник немецкого Генерального штаба
сухопутных войск генерал-полковник Гальдер 24 июня в
своем служебном дневнике записал: «Следует отметить
упорство русских соединений в бою. Имели место
случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с
дотами, не желая сдаваться в плен».
421

В исключительно неблагоприятных условиях
вступали в схватку с врагом полевые войска. На рубежи
развертывания они выдвигались уже ослабленными,
понесшими потери от авиации и артиллерии противника
в районах своего расположения. Многие из дивизий
столкнулись с наступавшим противником прежде, чем
смогли достигнуть намеченных для них рубежей. Бои
носили встречный характер и протекали при
численном превосходстве войск вермахта.
На характере и результатах боевых действий в
первые дни войны решающим образом сказалась
неподготовленность СССР к войне. Внезапность нападения
немецких войск произвела сильное психологическое
воздействие на бойцов и командиров.
Сила первых ударов немецко-фашистских войск,
обеспечившая им численное превосходство в людях и в
оружии, как материальный фактор продолжала действовать
длительное время. Из общего количества 190 дивизий
противника, сосредоточенных против Советского Союза,
нанесли первый удар на фронте от Балтийского до
Черного моря 99 немецких (из них 14 танковых и 10
моторизованных) и 10 румынских дивизий, 9 румынских
и 4 венгерские бригады. Эти соединения насчитывали
более 1900 тыс. человек, около 2500 танков, не менее
33000 орудий и минометов. Германия использовала в
первом ударе с воздуха около 1200 бомбардировщиков
и более 700 истребителей.
С советской стороны в течение 22 июня в сражение
смогли вступить только 83 дивизии, насчитывавшие
вместе с укрепленными районами и частями усиления не
более 900 тыс. человек, до 1000 танков, около 17 000
орудий и минометов и 1330 самолетов.
Но эти данные не соответствуют реальному
соотношению сил на полях сражений. Они не учитывают
первоначальные потери советских войск и того, что
значительная их часть вступила в сражение лишь во второй
половине дня. Фактически в полосе наступления
немецко-фашистской группы армий «Север» на шяуляйском
направлении 15 немецким дивизиям противостояли
только четыре советские, наступление группы армий
«Центр», нанесшее два главных удара силами 23
дивизий, отражали 10 советских дивизий; на направлении
главного удара группы армий «Юг», где наступали 19
немецких дивизий, вели борьбу шесть советских дивизий.
422

Плакат И. M. Тоидзе. 1941 г.
Противник в первых боях на направлениях своих
главных ударов превосходил советские войска по количеству
людей в 3—5 раз, орудий и минометов — более чем в
3 раза и имел абсолютное превосходство в танках. Его
авиация господствовала в воздухе. Такое превосходство
обеспечило танковым и моторизованным дивизиям врага
возможность в первый день войны продвинуться в глубь
советской территории на 35, а кое-где и на 50 км.
423

Многие части, отступая, оказывали немецким
войскам организованное сопротивление. Мужественно
отбивали атаки немецких танков артиллеристы.
Храбро и мастерски сражались 9-я противотанковая
бригада полковника Н.И.Полянского в районе Шяуляя
и 1-я противотанковая бригада генерала
К.С.Москаленко на Украине. Не прекращались бои и в тылу
врага. Наиболее яркими примерами решительного
отпора фашистским захватчикам в приграничных
районах служат героическая оборона Брестской
крепости,которая длилась месяц, десятидневная оборона
Лиепаи (Либавы); пятидневная ожесточенная борьба
в Рава-Русском укрепленном районе, шестидневные
бои за Перемышль.
Гарнизон Брестской крепости, состоявший из
небольшой части боевых сил 6-й и 42-й стрелковых дивизий.
33-го инженерного полка и 9-й заставы 17-го
пограничного отряда почти на месяц приковал к себе часть сил
31-й пехотной дивизии немецких войск и нанес ей
большие потери. Имена героев Брестской крепости —
руководителей Е.М.Фомина, майора П.М.Гаврилова,
капитана В.В.Шабловского, лейтенанта А.М.Кижеватова, зампо-
литрука С.М.Матевосяна, С.С.Скрипника, А.А.Костякова,
В.И.Бытко, К.Ф.Касаткина и многих, многих других
вписаны в историю второй мировой войны.
Известен подвиг героев обороны Лиепаи, которую
держали 67-я стрелковая дивизия под командованием
генерал-майора Н.А.Дедаева, личный состав Лиепайской
военно-морской базы во главе с капитаном 1-го ранга
М.С.Клевенским,пограничный отряд под
командованием майора В.И.Якушева, рабочие Лиепаи.
На рава-русском направлении 41-я стрелковая
дивизия под командованием генерал-майора Н.Г.Мику-
шева, гарнизон укрепленного района во главе с
комендантом полковником Е.В.Сысоевым и пограничники
отряда майора Я,Д.Малого успешно отражали натиск
пяти немецких пехотных дивизий, не раз заставляли
их откатываться назад. Лишь ценой больших потерь
врагу удалось 27 июня овладеть Рава-Русской.
В первые дни войны отличилась 99-я стрелковая
дивизия под командованием полковника
Н.И.Дементьева. За героические действия в районе Перемышля она
была награждена орденом Красного Знамени. Полевые
войска взаимодействовали с гарнизонами перемышль-
424

ского укрепрайона и 92-м погранотрядом во главе с
подполковником Е.И.Тарутиным. Сводный батальон
пограничников и бойцов 99-й дивизии под
командованием старшего лейтенанта Г.С.Поливоды 23 июня
выбил противника из Перемышля. Части 99-й
стрелковой дивизии, пограничники и вооруженные жители
города отражали атаки войск вермахта и удерживали
Перемышль за собой до вечера 27 июня.
Советские летчики отличились в первых же
воздушных боях. Командир звена 46-го истребительного
авиаполка старший лейтенант И.И.Иванов винтом своего
самолета отрубил хвост немецкому самолету «Хейн-
кель-111». В воздушном бою лейтенант П.С.Рябцев на
глазах защитников Брестской крепости таранил
вражеский самолет. В этот же день в боях с фашистскими
самолетами применили тараны также летчики Л.Г.Бу-
телин, Д.В.Кокорев, А.И.Мокляк, А.С.Данилов.
НЕПОДГОТОВЛЕННОСТЬ СССР К ВОЙНЕ В ИЮНЕ 1941г.
Немецкое наступление, начатое в трех
направлениях (на Ленинград на севере, Москву в центре и
Украину и Кавказ на юге) и ставившее конечной целью
занять в короткий срок фактически всю территорию
европейской части СССР вплоть до линии от Архангельска
до Астрахани, в конечном итоге провалилось.
Но первые недели — по существу, первые' три с
половиной месяца войны — были для СССР почти
полной катастрофой. Основные силы советской авиации
были уничтожены в первые же дни; были потеряны
тысячи танков; сотни тысяч советских солдат попали в
плен в результате ряда операций по окружению,
осуществленных немцами за первые две недели войны; и
ко второй неделе июля некоторые германские
генералы уже считали войну фактически выигранной.
Согласно объяснению, данному Сталиным (которое
много лет потом оставалось официальной версией),
первоначальные неудачи были вызваны тем, что немцам в
огромной степени помог элемент внезапности.
Впоследствии Сталин сам признал, что со стороны СССР были
допущены «некоторые ошибки», но вначале об этих
ошибках не упоминалось, и единственным объяснени-
425

ем, которое приводилось в июле, было внезапность и
вероломство германского нападения.
Это объяснение не вполне удовлетворяло советский
народ и в то время: многие годы ему столько говорили
о колоссальной мощи Красной Армии, что
безостановочное, неодолимое продвижение немцев, сумевших за
первые три недели войны дойти до Смоленска,
окрестностей Киева и подступов к Ленинграду, явилось для
него страшным ударом. Многие задавались
мучительным вопросом: как это смогло случиться?
Советская теория стратегии отрицала эффективность
молниеносной войны, отвергая ее как однобокую
буржуазную теорию. Советская военная теория
базировалась в большой степени на принципе, что всякое
нападение на Советский Союз завершится полным
разгромом врага на его собственной территории.
Таким образом, советская военная теория весь упор
делала на наступление, а неспособность Цолыпи и
Франции отразить нападение немцев слишком легко
объяснялась: а) отсутствием организованного сопротивления;
б) подрывной деятельностью «пятой колонны» во
Франции и неоднородным национальным составом армии
в Польше.
Советская стратегия признавала оборону
необходимым видом вооруженной борьбы, но подчеркивала ее
подчиненную роль по отношению к наступлению. При
этом вопросы обороны теория разрабатывала неполно.
Она считала оборону возможной и необходимой на
отдельных направлениях, но не на всем стратегическом
фронте. В принципе, стратегия считала возможным
вынужденный отход, но только на отдельных участках
фронта и как временное явление, связанное с
подготовкой наступления. Не разрабатывался вопрос о выводе
крупных сил из-под угрозы окружения.
Отрицательное влияние оказывал на развитие
советской военной науки культ личности Сталина.
Культ личности вел к догматизму, сковывавшему
инициативу военных исследователей. Он вынуждал
ждать указаний одного человека, искать
подтверждения теоретических положений не в самой жизни и
практике, а в готовых формулах и цитатах. Отсутствовало
такое решающее условие успеха научного творчества,
каким является широкое обсуждение вопросов
военной теории.
426

Имелись и другие недостатки. Красная Армия
обладала очень небольшим опытом ведения современной
войны. Ее единственным большим опытом была
Гражданская война 1918 — 1920 гг., но она была очень
мало похожа на современную войну. После этого была
война в Испании.
КОМБАТ
Фотография. 1941 г.
Своеобразный и ограниченный характер боевых
действий в Испании был истолкован однобоко. Например, из
опыта этой войны пришли к выводу о
нецелесообразности существования крупных бронетанковых соединений,
родиной которых являлся СССР. На основе ошибочного
вывода в 1939 году были расформированы
механизированные корпуса, которые в дальнейшем пришлось
воссоздавать уже непосредственно накануне Отечественной
войны.
В 1938 — 1939 годах велись также успешные бои
против японцев у озера Хасан и на реке Халхин-Гол, но они
тоже не были похожи на большую войну, начавшуюся в
1941 году. Горькие уроки были, правда, извлечены из зим-
427

ней войны в Финляндии, но их не успели достаточно
широко претворить в практику. Что же касается вторжения
немцев в Польшу и Францию, то в Красной Армии
существовала безответственная тенденция считать, будто «у нас
этого не может произойти», по крайней мере, на
широком фронте. Этот безответственный оптимизм и
тенденция принимать желаемое за действительное нашли свое
полное отражение в политико-воспитательной работе в
Красной Армии в 1940 — 1941 годах. Под влиянием
советско-германского пакта антинацистская пропаганда
была сведена почти на нет.
Не делалось ровно ничего, чтобы дать понять, что
наиболее вероятным противником России в будущей
войне является Германия. Значительная часть
пропаганды как в армии, так и среди советского народа в целом
была в 1940 и даже в 1941 году проникнута в высшей
степени инфантильным стремлением принимать
желаемое за действительное.
Большой вред воспитанию советского народа в духе
преодоления трудностей возможной войны нанесли
настроения легкой победы над врагом,
распространявшиеся накануне войны. Такие настроения
культивировали, например, фильмы «Если завтра война» и др.
Некоторые газеты, в том числе и армейские, давали этим
неполноценным и легковесным произведениям
положительную оценку, усугубляя наносимый ими вред.
Не менее серьезной, чем психологическая
неподготовленность к войне против нацистской Германии,
была военная неподготовленность Красной Армии как в
смысле отвечавшего современным требованиям
обучения ее личного состава, так и с точки зрения
количества, а особенно качества ее снаряжения.
Советский Союз имел крупнейшую в Европе
машиностроительную промышленность; за три пятилетки в
нем было построено около 9 тыс. новых крупных
промышленных предприятий: 1500 за первую пятилетку,
4500 — за вторую и 3000 — за три первых года
третьей пятилетки (то есть до 1941 года). В 1940 году в СССР
было выплавлено 18,3 млн. т стали, добыто 31 млн. т
нефти и 166 млн. т угля; в 1941 году эти показатели
предполагалось увеличить. Военные расходы
составляли в годы второй пятилетки только 12,7% бюджета, но
с начала мировой войны они выросли до 26,4%.
Начиная с сентября 1939 года, партией и правительством
428

были приняты меры для расширения
производственной мощности некоторых отраслей военной
промышленности, в частности авиационной, по меньшей мере
на 100% в ближайшие полтора-два года.
Но одно дело — все эти планы, и совсем другое —
достигнутые результаты. К концу 1940 года они все еще
были крайне неутешительными, не стали они особенно
значительными и к середине 1941 года — моменту
германского вторжения.
Новые советские самолеты — истребители Як-1,
МиГ-3 и бомбардировщик Пе-2 — стали выпускаться
лишь в 1940 году и в очень малом количестве. Так,
например, самолетов МиГ-3 было произведено в 1940
году 20, Як-1 — 64, а Пе-2 насчитывалось всего 1—2
машины. В первой половине 1941 года положение
улучшилось. Истребителей новых типов — МиГ-3, ЛаГГ-3,
Як-1 — промышленность дала 1946,
бомбардировщиков Пе-2 — 958 и штурмовиков Ил-2 — 249.
Однако это количество машин не могло изменить
общего соотношения старых и новых самолетов в войсках.
Не лучших показателей добилась и танковая
промышленность. В июне 1941 года Красная Армия
имела очень большое количество танков, но почти все они
были устаревших типов.
Новые танки, доказавшие впоследствии свое
превосходство над германскими танками, в 1939 году еще не
были пущены в производство. В 1940 году было
произведено всего 243 танка KB и 115 танков Т-34;
внушительное увеличение было достигнуто только в
первой половине 1941 года, когда с конвейеров сошло
393 танка KB и 1100 танков Т-34.
Недопустимо медленно расширялось также
производство пушек, минометов и автоматического оружия.
Вину за это несли заместители наркома обороны Г.И.Ку-
лик, Л.З.Мехлис и Е.А.Щаденко; Кулик, в частности,
пренебрегал производством автоматов, важность которых он
упорно отрицал и отсутствие которых поставило
советскую пехоту в крайне невыгодное положение. Выпуск
боеприпасов отставал в 1941 году даже от производства
пушек. Хотя впервые специальные противотанковые
ружья были изготовлены в СССР в 1940 — 1941 годах, к
началу войны армия их еще не получила.
В очень слабое положение ставило Красную Армию
также отсутствие в Советском Союзе развитой автомо-
429

бильной промышленности; в июне 1941 года в СССР
имелось всего 800 тыс. автомашин, и значительную
часть орудий приходилось передвигать на лошадях или
совершенно не приспособленными для этого
сельскохозяйственными тракторами.
С другой стороны, по мнению многих экспертов,
советская артиллерия была лучше немецкой: в 1940 —
1941 годах началось массовое производство реактивных
снарядов, впервые примененных в финскую войну, а
знаменитые «Катюши» почти с самого начала приобрели
исключительную популярность в Красной Армии.
Впервые они были введены в действие под Оршей в
середине июля 1941 года.
Радар был в Красной Армии в зачаточном состоянии,
и даже обычная радиосвязь между армейскими частями
не являлась общим правилом. Многие командиры не
умели пользоваться радиосвязью, предпочитали ей
проводные средства. В условиях высокомобильной войны такая
связь зачастую оказывалась совершенно бесполезной.
Это только один из многих примеров, показывающих,
что в 1941 году солдаты и офицеры Красной Армии
нередко уступали своим немецким противникам в
профессиональном отношении; по оценке советских военных
руководителей, советские солдаты и офицеры, в сущности,
только в 1943 году сравнялись в профессиональном
отношении с солдатами и офицерами германской армии и
даже превзошли их.
В 1941 году лишь у очень немногих офицеров и
солдат был непосредственный опыт участия в войне, при
этом среди них было много новых людей, только
недавно подготовленных для «замены» тысяч офицеров,
ставших жертвами репрессий 1937 —1938 годов.
Хотя в августе 1940 года был вновь введен принцип
единоначалия путем упразднения военных комиссаров,
отношения между многими командирами и
политработниками оставались не очень хорошими, хотя (в июле
1940 года) 54% офицеров были членами или
кандидатами партии, а 22% — комсомольцами.
Серьезные упущения имелись и в подготовке
специализированных войск в частности танковых экипажей
и летного состава. В день нападения немцев в
приграничных районах не только не хватало современных
танков и самолетов, но ощущался и серьезный недостаток
хорошо подготовленных летчиков и танкистов.
430

Танки Т-34 и KB начали поступать в приграничные
округа лишь в апреле — мае 1941 года, и к началу
войны во всех пяти военных приграничных округах их
насчитывалось всего 1475, в том числе KB — 508, Т-34 —
967. Правда, в войсках имелось значительное
количество танков старых образцов. Исправные же танки
старых образцов составляли не более 27%.
Подготовка специалистов для вновь формируемых
танковых соединений требовала значительного
времени. Ввиду того что танкистов не хватало, пришлось
срочно привлекать в танковые войска офицеров, сержантов
и солдат из других войск, прежде всего, из пехоты и
кавалерии. Однако недостаток времени не позволял
многим из них должным образом овладеть техникой и
стать мастерами своего дела. Многие
механики-водители к началу войны имели всего лишь 1,5—2
часовую практику вождения танков. Не все командиры
успели освоить сложное искусство управления
танковыми и моторизованными частями. Полеты на новых
самолетах еще не были освоены летным составом.
Так, к 22 июня летчики Прибалтийского военного
округа пробыли в воздухе по 15 часов, а летчики
Киевского военного округа — только по 4 часа. Цифры
поразительные, если вспомнить, что, например, в
американской авиации для участия в боевых действиях
летчик должен был налетать 1560 часов.
Таковы были некоторые из самых существенных
недостатков Красной Армии ко дню нападения немцев.
Наряду с этим было много и других просчетов.
Границы СССР были весьма протяженными: длина
только советско-финляндской границы — от
Ледовитого океана до Финского залива — составляла около
1200 км, а германская граница простиралась в длину
более чем на 2000 км.
В мае 1941 года Советское правительство, бесспорно,
приняло ряд запоздалых мер предосторожности, однако
войска двигались к границе неотмобилизованными, не
имея необходимого транспорта. Железные дороги
работали по графику мирного времени. Сосредоточение
проходило медленно, так как считалось, что война в
ближайшее время не начнется.
К 22 июня 1941 года войска приграничных
военных округов в большинстве своем были
рассредоточены на больших пространствах. Так, войска Прибалтий-
431

ского особого округа война застала разбросанными на
глубину до 330 км от границы, Западного — до 100—
300 км, Киевского — до 400—600 км. Генеральный
штаб СССР исходил из предположения, что эти войска
будут полностью укомплектованы за те несколько дней,
которые пройдут между мобилизацией и фактическим
началом военных действий.
Вся организация обороны государственной границы
исходила из предположения, что внезапное нападение
противника исключено, что решительному наступлению с его
стороны будет предшествовать либо объявление войны,
либо фактическое начало военных действий
ограниченными силами, после чего советские войска смогут
выдвинуться к своим оборонительным позициям и занять их.
Не была создана оперативная и тактическая
группировка сил для отражения вражеского удара.
Для новых скоростных самолетов требовалось
удлинить взлетные полосы, поэтому летом 1941 года в
приграничных округах сооружалась новая аэродромная
сеть. Строительство находилось в руках НКВД. Не
считаясь с предостережениями военных, Берия принялся
одновременно строить и переоборудовать большое
количество аэродромов в приграничных округах.
В результате истребительная авиация скопилась на
ограниченном количестве аэродромов, что лишило ее
маневра, затруднило маскировку и рассредоточение.
Кроме того, некоторые аэродромы были придвинуты
чрезмерно близко к границе, что делало их крайне
уязвимыми в случае внезапного нападения авиации противника.
Отсутствие готовой аэродромной сети к 22 июня
1941 года, скученное расположение авиационных
частей на немногочисленных аэродромах мирного
времени, многие из которых были хорошо известны
противнику, явились одной из причин тяжелых потерь,
понесенных советской авиацией в первые дни войны.
Тяжелым было положение в приграничных военных
округах 22 июня. Пропускная способность железных
дорог в новых приграничных районах, вошедших в
состав СССР, начиная с 1939 года, была в три-четыре раза
ниже, чем на германской стороне. Строительство
укреплений вдоль новых границ также находилось в
июне 1941 года лишь в начальной стадии.
Летом 1940 года был разработан план укрепления
западной границы, но он был рассчитан на несколько
432

деТ# Укрепления на старой границе (1938 год) были
демонтированы, на новой же к началу войны было
построено только несколько сот долговременных
огневых точек и орудийных позиций. План строительства
противотанковых точек и других потивотанковых и
противопехотных препятствий был выполнен лишь на
25%. Немцы, конечно, прекрасно знали об этих
укреплениях, аэродромах и т.п.
Имели место более чем 500 нарушений советского
воздушного пространства германской авиацией, из
которых 152 имели место в первую половину 1941
года. Во избежание осложнений с Гитлером
пограничные войска получили строгий приказ не сбивать
германские разведывательные самолеты над советской
территорией.
У советского Генерального штаба имелись
совершенно разумные планы, согласно которым граница,
должна была стать гораздо менее уязвимой к концу 1941 —
началу 1942 года, но в условиях угрозы со стороны
Германии в 1941 году все делалось слишком медленно и
слишком поздно. Ни Генеральный штаб, ни Наркомат
обороны не проявили бы такой некомпетентности, если
бы не совершенно необоснованные репрессии в
отношении руководящих командных и политических
кадров в 1937—1938 годах.
ПРИЗЫВ КО ВСЕНАРОДНОЙ ВОЙНЕ
Только спустя несколько часов после вторжения
немецко-фашистских войск в Советский Союз, в 12 часов
дня 22 июня Советское правительство обратилось к
народу по радио с заявлением о начале войны.
«Сегодня, в 4 утра, — говорилось в этом
заявлении, — без предъявления каких-либо претензий к
Советскому Союзу, без объявления войны, германские
войска напали на нашу страну, атаковали наши границы
во многих местах и подвергли бомбежке со своих
самолетов наши города — Житомир, Киев, Севастополь,
Каунас и некоторые другие, причем убито и ранено более
двухсот человек. Налеты вражеских самолетов и
артиллерийский обстрел были совершены также с румынской
и финляндской территории.
433

Это неслыханное нападение на нашу страну
является беспримерным в истории цивилизованных народов
вероломством. Нападение на нашу страну произведено,
несмотря на то что между СССР и Германией
заключен договор о ненападении и Советское правительство
со всей добросовестностью выполняло все условия
этого договора. Нападение на нашу страну совершено,
несмотря на то что за все время действия этого договора
германское правительство ни разу не могло предъявить
ни одной претензии к СССР по выполнению договора.
Вся ответственность за это разбойничье нападение на
Советский Союз целиком и полностью падает на
германских фашистских правителей».
Затем в заявлении наркома иностранных дел В.М.Мо-
лотова говорилось, что в 5 часов 30 минут утра его
посетил германский посол граф Шулленбург, уведомивший
его, что решение Германии напасть на Советский Союз
вызвано сосредоточением советских войск на границе.
Подчеркнув, что ни в одном пункте наши войска и
авиция не допустили нарушения границы, Молотов
заклеймил как «ложь и провокацию» переданное утрфм
по румынскому радио сообщение, что советская
авиация обстреляла румынские аэродромы, и заявление
Гитлера, «пытающегося задним числом состряпать
обвинительный материал насчет несоблюдения Советским
Союзом советско-германского пакта». Когда немцы
напали на Советский Союз, Советское правительство
приказало своим войскам отразить и отбросить немцев за
пределы территории СССР.
«Эта война навязана не германским народом, не
германскими рабочими, крестьянами и интеллигенцией...
а кликой кровожадных фашистских правителей
Германии, поработивших французов, чехов, поляков, сербов,
Норвегию, Бельгию, Данию, Голландию, Грецию и
другие народы».
Советское правительство выражало уверенность, что
Советские Вооруженные Силы выполнят свой долг и
разгромят агрессора. Заявление напоминало, что в
Отечественную войну 1812 год весь русский народ
поднялся как один человек, чтобы сокрушить Наполеона. То
же будет и с «зазнавшимся Гитлером».
«Правительство Советского Союза выражает твердую
уверенность в том, что все население нашей страны, все
рабочие, крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщи-
434

ны отнесутся с должным сознанием к своим
обязанностям, к своему труду. Весь наш народ теперь должен быть
сплочен и един как никогда. Каждый из нас должен
требовать от себя и от других дисциплины,
организованности, самоотверженности, достойной настоящего
советского патриота, чтобы обеспечить все нужды Красной Армии,
флота и авиации, чтобы обеспечить победу над врагом».
Правительство призывало граждан Советского
Союза еще теснее сплотить свои ряды вокруг
большевистской партии и Советского правительства.
Заявление содержало несколько метких фраз,
которые врезались людям в память и стали «крылатыми»
.Таковы были слова о том, что новая «Отечественная
война» подобна войне 1812 года, а также заключительные
фразы: «Враг будет разбит. Победа будет за нами».
Некоторым утешением для советских людей,
читавших противоречивые и сдержанные военные сводки,
явилось выступление Черчилля по радио вечером
22 июня, меньше чем через сутки после начала
германского вторжения.
Отдельные места этой речи произвели особенно
сильное впечатление. «За последние 25 лет, — признавал
Черчилль, — не было более последовательного
противника коммунизма, нежели я. Я не возьму назад ни
одного слова, сказанного против коммунизма». Но
дальше он сказал так, как мог сказать только он один:
«Я вижу русских солдат, стоящих на пороге своей
родной земли... Я вижу их охраняющими свои дома,
где их матери и жены молятся — да, ибо бывают
времена, когда молятся все, — о безопасности своих
близких... Я вижу десятки тысяч русских деревень, где
средства к существованию с таким трудом вырываются у
земли, но где существуют исконные человеческие
радости, где смеются девушки и играют дети. Я вижу, как
на все это надвигается гнусная нацистская военная
машина... Я вижу также серую вымуштрованную
послушную массу свирепой гуннской солдатни,
надвигающейся, подобно тучам ползущей саранчи. Я вижу в небе
германские бомбардировщики и истребители с еще не
зажившими рубцами от ран, нанесенных им
англичанами, радующиеся тому, что они нашли, как им
кажется, более легкую и верную добычу...»
Далее следовало заверение, что Англия никогда не
пойдет на сделку с Гитлером, что она окажет поддерж-
435

ку СССР, и в заключение выражалось убеждение, что
«он (Гитлер) хочет сломить русскую мощь, ибо
надеется, что, если это ему удастся, он сможет бросить
главные силы своей армии и авиации на наш остров...»
Прошло 12 невероятно долгих и тревожных дней,
прежде чем к советскому народу обратился по радио
сам Сталин. 29 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР
адресовали партийным и советским организациям
директиву, в которой излагалась четкая программа отпора
фашистским захватчикам. Эта программа, в сущности, и
была изложена И.В.Сталиным в его выступлении по
радио 3 июля.
Он выступил по радио утром 3 июля. Наиболее
сильное впечатление произвели вступительные слова:
«Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей
армии и флота! К вам обращаюсь, друзья мои!» Это
было нечто новое. Никогда еще Сталин так не говорил.
Но эти слова вполне подходили для атмосферы тех дней.
Вначале Сталин сказал, что нацистское вторжение
продолжается, несмотря на героическое сопротивление
Красной Армии и несмотря на то, что «лучшие
дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбитыми
нашли себе могилу на полях сражений». Преуменьшая
уже понесенные территориальные потери, Сталин
сказал, что нацистским войскам удалось захватить
Литву, значительную часть Латвии, западную часть
Белоруссии и часть Западной Украины. Германские
самолеты бомбили Мурманск, Оршу, Могилев, Смоленск, Киев,
Одессу, Севастополь. «Над нашей Родиной нависла
серьезная опасность».
«Значит ли это, — спрашивал Сталин, — что
немецко-фашистские войска непобедимы? Конечно, нет!
Армии Наполеона и Вильгельма II тоже считались
непобедимыми, однако они были в конце концов разбиты.
То же будет и с гитлеровской армией. Только на
нашей территории встретила она серьезное
сопротивление». То, что «часть нашей территории» все же оказа
лась захваченной, объясняется главным образом тем,
что война началась в условиях, выгодных для немцев и
невыгодных для Красной Армии.
«Дело в том, что войска Германии, как страны,
ведущей войну, были уже целиком отмобилизованы, и
170 дивизий, брошенных Германией против СССР и
придвинутых к границам СССР, находились в состоя-
436

нии полной готовности, ожидая лишь сигнала для
выступления, тогда как советским войскам нужно было
еще отмобилизоваться и придвинуться к границам.
Немалое значение имело здесь и то обстоятельство, что
фашистская Германия неожиданно и вероломно
нарушила пакт о ненападении, заключенный в 1939 году с
СССР, не считаясь с тем, что она будет признана всем
миром стороной нападающей».
Затем Сталин привел выводы в оправдание
советско-германского пакта.
«Могут спросить: как могло случиться, что Советское
правительство пошло на заключение пакта о
ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как
Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со
стороны Советского правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт
о ненападении есть пакт о мире между двумя
государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в
1939 году, могло ли Советское правительство
отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно
миролюбивое государство не может отказаться от мирного
соглашения с соседней державой, если во главе этой
державы стоят даже такие изверги и людоеды, как Гитлер
и Риббентроп. И это, конечно, при одном непременном
условии — если мирное соглашение не задевает ни
прямо, ни косвенно территориальной целостности,
независимости и чести миролюбивого государства. Как
известно, пакт о ненападении между Германией и СССР
является именно таким пактом».
Сталин сказал, что пакт давал Советскому Союзу
время подготовиться к отражению германского нападения,
если бы нацистская Германия решила напасть на него.
«В силу навязанной нам войны наша страна
вступила в смертельную схватку со своим злейшим и
коварным врагом — германским фашизмом. Наши
войска героически сражаются с врагом, главные силы
Красной Армии, вооружены тысячами танков и самолетов...
Вместе с Красной Армией на защиту Родины
подымается весь советский народ...
Враг жесток и неумолим. Он ставит своей целью
захват наших земель... захват нашего хлеба и нашей
нефти... Он (Ставит своей целью восстановление власти
помещиков, восстановление царизма, разрушение
национальной культуры... народов Советского Союза... их
превращение в рабов немецких князей и баронов...
437

Необходимо... чтобы в наших рядах не было места
нытикам и трусам, паникерам и дезертирам, чтобы
наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно
шли на нашу Отечественную освободительную войну
против фашистских поработителей.
Мы должны немедленно перестроить всю нашу
работу на военный лад, все подчинив интересам фронта
и задачам организации разгрома врага... Красная
Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза
должны отстаивать каждую пядь советской земли,
драться до последней капли крови за наши города и
села... Мы должны организовать всестороннюю помощь
Красной Армии, обеспечить усиленное пополнение ее
рядов, обеспечить ее снабжение всем необходимым,
организовать быстрое продвижение транспорта с
войсками и военными грузами, широкую помощь раненым.
Мы должны... обеспечить усиленную работу всех
предприятий, производить больше винтовок, пулеметов,
орудий, патронов, снарядов, самолетов... Мы должны
организовать беспощадную борьбу со всякими...
дезертирами, паникерами... уничтожать шпионов, диверсантов,
вражеских парашютистов... Нужно немедленно
предавать суду Военного Трибунала всех тех, кто своим
паникерством и трусостью мешают делу обороны,
невзирая на лица».
А затем шли знаменитые инструкции по
проведению тактики «выжженной земли»:
«При вынужденном отходе частей Красной Армии
нужно угонять весь подвижной железнодорожный
состав, не оставлять врагу ни одного паровоза, ни одного
вагона, не оставлять противнику ни килограмма хлеба,
ни литра горючего. Колхозники должны угонять весь
скот, хлеб сдавать под сохранность государственным
органам для вывозки его в тыловые районы. Все ценное
имущество, в том числе цветные металлы, хлеб и
горючее, которое не может быть вывезено, должно
безусловно уничтожаться».
Далее следовали инструкции насчет «партизанской
войны»:
«В занятых врагом районах нужно создавать
партизанские отряды... создавать диверсионные группы
для борьбы с частями вражеской армии, для
разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва
мостов, дорог, порчи телефонной или телеграфной связи, под-
438

жогов леса, складов, обозов. В захваченных районах
создавать невыносимые условия для врага и всех его
пособников, преследовать и уничтожать их на каждом
шагу...»
По словам Сталина, эта война не была обычной
войной между двумя армиями: это была война всего совет-
Партизанский отряд Смоленской области. Справа — командир отряда
бывший партизан гражданской войны В. Петров. Фотография. 1941 г.
ского народа против немецко-фашистских войск. Целью
этой всенародной войны являлась не только ликвидация
опасности, нависшей над Советским Союзом, но и помощь
всем народам Европы, стонущим под германским игом.
В этой войне, говорил Сталин, советский народ будет иметь
верных союзников в лице народов Европы и Америки,
включая германский народ, порабощенный его
заправилами. Борьба советского народа за свободу своего
Отечества сольется с борьбой народов Европы и Америки за свою
независимость и демократические свободы.
«В этой связи историческое выступление премьера
Великобритании г.Черчилля о помощи Советскому Союзу
и декларация правительства США о готовности оказать
помощь нашей стране, которые могут вызвать лишь
чувство благодарности в сердцах народов Советского
Союза, являются вполне понятными и показательными».
И, наконец, следовало заключение:
«Товарищи! Наши силы неисчислимы.
Зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться в этом. Вместе с
439

Красной Армией поднимаются многие тысячи рабочих,
колхозников, интеллигенции на войну с напавшим
врагом. Поднимутся миллионные массы нашего народа.
Трудящиеся Москвы и Ленинграда уже приступили к
созданию многотысячного народного ополчения на
поддержку Красной Армии. В каждом городе, которому
угрожает опасность нашествия врага, мы должны создать
такое народное ополчение...
Все силы народа — на разгром врага!
Вперед, за нашу победу!»
Эта речь оказала очень большое воздействие.
Своим сравнительно коротким выступлением по радио
Сталин не только создал надежду на победу, если не
уверенность в ней, но и сформулировал в скупых,
выразительных словах целую программу поведения всей
нации в военное время. Он также апеллировал к
национальной гордости, к патриотическим чувствам народа.
Это был призыв взять себя в руки и быть готовым к
тяжелым жертвам.
СРАЖЕНИЯ В ПРИГРАНИЧНЫХ РАЙОНАХ
К вечеру 22 июня в Наркомате обороны СССР еще
не были полностью известны тяжелые последствия
внезапного нападения фашистской Германии. Штабы
армий и управлений фронтов, созданных на базе
приграничных округов, не имея надежной и бесперебойной
связи с войсками, знали далеко не все, что происходило на
полях сражений.
Для выяснения обстановки и налаживания
управления на фронтах были направлены во второй
половине дня на Западный фронт — Маршал Советского
Союза Б.М.Шапошников, На Юга-Западный фронт —
начальник Генерального штаба генерал армии Г.К.Жуков.
Георгий Константинович Жуков уже в предвоенные
годы занимал видное место в плеяде молодых советских
военных деятелей. Он прошел сложный путь от
рядового солдата до Маршала Советского Союза. Накануне и в
начале Великой Отечественной войны, в возрасте 45 лет,
находился на посту начальника Генерального штаба,
затем командовал войсками фронтов. Всю войну являлся
членом Ставки Верховного главнокомандования, а с ав-
440

густа 1942 года — первым заместителем Верховного
главнокомандующего, координировал действия фронтов
в важнейших стратегических операциях.
Большие военные заслуги Г.К.Жукова перед
государством как в предвоенные годы, так и в Великой
Отечественной войне получили всеобщее признание и
высокую оценку. Он награжден четырьмя орденами
Ленина, четырьмя медалями «Золотая Звезда» Героя
Советского Союза, двумя орденами «Победа» и
многими другими боевыми орденами и медалями.
22 июня народный комиссар обороны маршал
Советского Союза С.К.Тимошенко издал директиву, в которой
поставил Северо-Западному, Западному, Юго-Западному
фронтам задачу 23 и 24 июня нанести мощные
контрудары во фланги и тыл ударным группировкам
противника на сувалкском и люблинском направлениях и
овладеть районами Сувалки и Люблин.
Такое решение явилось попыткой провести в жизнь
план прикрытия, по которому предусматривалось в
случае провала противника уничтожить его силами
механизированных корпусов и дальнебомбардировочной
авиации. Однако эта задача в тех условиях оказалась
невыполнимой. Несмотря на героизм и настойчивость
танкистов, контрудары не дали ощутимых результатов
ни в полосе Северо-Западного фронта — на
шяуляйском направлении, ни на Западном фронте — в
направлении на Гродно. Отсутстсвие времени на организацию
наступления, незавершенность перевооружения и
боевого сколачивания механизированных коропусов,
слабое прикрытие с воздуха при господстве авиации
противника, необеспеченность танковых и моторизованных
частей горючим и боеприпасами, подвоз которых было
трудно организовать, — основные причины неуспеха
боевых действий советских войск. От наступательных
действий на северо-западном и западном направлении
25 июня пришлось отказаться.
В полосе Юго-Западного фронта контрудары
механизированных корпусов генералов Д.И.Рябышева,
К.К.Рокоссовского, И.И.Карпезо, Н.Ф.Фекленко против
1-й немецкой танковой группы продолжались до 29
июня. Они вошли в историю как танковые сражения в
обширном районе — Луцк, Броды, Ровно, Дубно и
сыграли большую роль в задержке вражеского наступления
на Киев.
441

Оценивая танковые сражения, гитлеровский генерал
Гот писал: «Тяжелее всего пришлось группе армий
«Юг». Войска противника... были отброшены от
границы, но они быстро оправились от неожиданного
удара и контратаками располагавшихся в глубине
танковых частей остановили продвижение немецких войск.
Оперативный прорыв 1-й танковой группы, приданной,
6-й армии, до 28 июня достигнут не был. Большим
препятствием на пути наступления немецких частей
были мощные контрудары противника... по войскам,
продвигавшимся вдоль шоссе Луцк, Ровно, Житомир».
Советские войска во встречных сражениях понесли
потери. Сплошного фронта борьбы в Прибалтике и
Белоруссии не было. В этой обстановке Ставка Главного
командования, созданная 23 июня под
председательством наркома обороны С.К.Тимошенко, 25 июня
приняла решение использовать войска, выдвигаемые из
глубины страны, для создания устойчивого фронта
обороны на рубеже рек Западная Двина и Днепр. С этой же
целью войскам Юго-Западного фронта 30 июня было
разрешено отойти на линию укрепленных районов,
построенных вдоль старой государственной границы.
В последних числах июня — начале июля к
Западной Двине и Днепру из глубины страны подтягивался
второй эшелон советских войск — 22, 19, 20 и 21-я
армии (37 дивизий), объединенные в группу армий
резерва Ставки Главного командования под командованием
Маршала Советского Союза С.М.Буденного. 27 июня
нарком обороны поставил этим войскам задачу: к
исходу 28 июня занять и прочно оборонять рубеж Кре-
славль (Краслава) — Диена — Полоцкий укрепленный
район — Витебск — Орша — река Днепр до Лоева.
Не допустить прорыва противника в направлении на
Москву, уничтожая его мощными контрударами
наземных войск и авиации. Через несколько дней для
усиления московского направления и организации
обороны на рубеже Нелидово — Белый — Ельня — Брянск
в 210 — 240 км восточнее основного рубежа
развернулись 24-я и 28-я армии в составе 19 дивизий. Кроме
того, в район Смоленска направилась 16-я армия. 2
июля Ставка передала группу армий своего резерва в
состав Западного фронта, командующим войсками
которого вместо генерала армии Д.Г.Павлова был назначен
Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко.
442

На ленинградском направлении срочно строилась
Лужская линия обороны, укреплялись подступы к
Ленинграду, а на юге, вдоль старой государственной
границы, приводились в боевое состояние укрепленные
районы. Войска же, вступившие в сражение в первые дни
войны, продолжали неравную борьбу с наступавшим
противником в Прибалтике, Белоруссии, Западной
Украине и Молдавии.
В начале июля осложнилась обстановка на юге.
1 июля начали наступление немецко-румынские
войска с территории Румынии. Главный удар наносился
на стыке Юго-Западного и Южного фронтов в районе
Могилева-Подольского. Ударная группировка немецкой
группы армии «Юг» прорвала оборону советских войск
на правом крыле Юго-Западного фронта и захватила
Бердичев и Житомир.
Ожесточенные бои шли не только на суше, но и в
воздухе. Немногочисленная авиация прилагала все силы
для оказания помощи наземным войскам. Летчики
проявляли героизм в борьбе с гитлеровскими асами. Вписан
в историю войны подвиг командира эскадрильи
капитана Н.Ф.Гастелло и его экипажа — лейтенантов А.А.Бур-
денюка, Г.Н.Скоробогатого и старшего сержанта
А.А.Калинина, — совершенный ими 26 июня севернее Минска.
Подбитые вражеским снарядом, они направили горящий
самолет на колонну вражеских машин.
Летчики-истребители С.И.Здоровцев, М.П.Жуков и П.Т.Харитонов,
прикрывали воздушные подступы к Ленинграду, в конце
июня таранили самолеты противника. Они первыми в
ходе Великой Отечественной войны были удостоены звания
Героя Советского Союза.
Сражения в Минском укрепленном районе, под
Ровно и Дубно, упорная борьба за Даугавпилс, контрудары
на лепельском направлении, ожесточенные бои за
Житомир и Бердичев — это военные действия,
совершенные в преддверии обороны Ленинграда, Смоленского и
Киевского сражений.
К 10 июля немецко-фашистские войска на
направлениях главных ударов продвинулись на 360—600 км. Они
захватили Латвию, Литву, Белоруссию, часть Украины и
Молдавии. Потеря значительной территории привела к
утрате большого количества накопленных на ней
запасов горючего, боеприпасов, вооружения. Серьезными
были потери в людях и материальной части. Наибольшие
443

потери понес Западный фронт. Несколько дивизий попа-
ли в окружение в обширном районе западнее Минска.
Начальник Генерального штаба сухопутных немец-
ких войск Гальдер 29 июня в своем дневнике записал:
«Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду
сражаются до последнего человека».
Приграничные сражения, развернувшиеся на
огромном стратегическом фронте вдоль западной границы
СССР, закончились неудачно для Советской Армии.
Находившиеся на положении мирного времени войска
приграничных округов не смогли выдержать мощный удар
гитлеровской военной машины и были вынуждены
начать отход в глубь страны. Над СССР нависла
смертельная опасность. Необходимо было мобилизовать все силы
на отпор врагу, перестроить всю жизнь на военный лад.
На совещании правящей нацистской партии
фашистской Германии еще в марте 1941 года Гитлер говорил:
«Наши задачи в отношении России — разбить
вооруженные силы, уничтожить государство... Борьба
против России — это борьба двух идеологий. Речь идет о
борьбе на уничтожение».
В первом обращении к советскому народу, в
директиве Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП(б) партийным
и советским организациям прифронтовых областей от
29 июня, в речи И.В.Сталина от 3 июля компартия
уверенно заявляла, что враг будет разбит, «победа будет за
нами ».
КАЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ СИЛ ГЕРМАНИИ И СССР
Анализ состояния вооруженных сил Германии к
моменту нападения на СССР показывает, что немецкому
командованию поставленную задачу по основным
показателям выполнить удалось. В качественном
отношении вермахт стал более совершенным, чем за год до
войны с Советским Союзом, когда он сумел одержать
быструю победу в Западной кампании.
Подготовка вермахта к агрессии против Советского
государства велась в соответствии с концепцией
запланированной «молниеносной войны» против СССР.
Возникает вопрос: сумело ли военное руководство
СССР правильно оценить особенности подготовки вер-
444

махта в 1940 — 1941 годах? Развитие событий в
начальном периоде Великой Отечественной войны
показывает, что в Советском Союзе в то время не обратили
должного внимания на качественное
совершенствование вермахта, а в основном занимались подсчетом
количества дивизий, других сил и средств вооруженной
борьбы возможного противника. Именно поэтому для
советского командования оказалась полной
неожиданностью сила ударов, которые немецко-фашистские
войска обрушили на СССР уже в первые дни войны.
Сделав упор на качественное совершенствование
вермахта, германское военно-политическое руководство
сумело использовать все имеющиеся в 1940 — 1941
годах в его распоряжении ресурсы и время более
эффективно, чем советское руководство.
Руководство СССР, несмотря на то что с ноября
1940 года неизбежность войны с Германией стала
вполне очевидной, продолжало проводить прежний курс на
увеличение численности вооруженных сил, количества
оружия и военной техники. Даже в феврале 1941 года
правительство СССР по предложению начальника
Генерального штаба Красной Армии Г.К.Жукова
приняло план расширения сухопутных войск еще почти на
сто дивизий, хотя более целесообразно в создавшейся
обстановке было бы доукомплектовать имевшиеся
двести с лишним дивизий и повысить их боеспособность.
Результатом этих мерояприятий явилось
относительное ослабление Вооруженных Сил СССР по сравнению
с вермахтом, о чем стало известно
немецко-фашистскому военному руководству.
В начале 1941 года немецкое военное руководство
уже отмечало слабость Вооруженных Сил СССР,
считало возможным их быстрый разгром. Вот что
говорилось в секретном докладе о состоянии Красной Армии,
подготовленном разведывательным отделом
Генерального штаба сухопутных войск Германии 15 января
1941 года: «В связи с последовавшей после расстрела
летом 1937 года Тухачевского и большой группы
генералов «чисткой», жертвой которой стало 60—70%
старшего начальствующего состава, имевшего
частично опыт войны, у руководства «высшим военным
эшелоном» (от главнокомандования до командования
армий) находится совсем незначительное количество
незаурядных личностей... На смену репрессированным
445

пришли более молодые и имеющие меньший опыт
лица. Преобладающее большинство нынешнего высшего
командного состава не обладает способностями и
опытом руководства войсковыми объединениями. Они не
смогут отойти от шаблона и будут мешать младшему
командному составу (от командира корпуса до
лейтенанта включительно), также, по имеющимся данным, им
свойственны очень крупные недостатки».
В докладе отмечалось, что с конца 1939 года
советским руководством принимались меры по укреплению
Красной Армии. «Вооруженные силы, особенно после
опыта, приобретенного в финской войне, — указывалось
в нем, — претерпевают изменения. От
большевистского пристрастия к проведению гигантских маневров и
учений они возвращаются к кропотливой работе по
индивидуальной подготовке офицера и бойца... Однако в
условиях России положительная роль новых методов
может сказаться лишь спустя несколько лет, если не
десятилетий... Такие черты характера русских людей, как
инертность, косность, боязнь принять решение и страх
перед ответственностью, продолжают оставаться».
Приведенные факты свидетельствуют, что
качественное, а не количественное превосходство
немецко-фашистских войск над советскими явилось решающим
фактором их успеха в начальный период Великой
Отечественной войны. Красная армия, увеличив с 1 сентября
1939 года общую численность в 2,8 раза, ненамного
уступала в этом вермахту. В первом стратегическом
эшелоне численность вооруженных сил Германии и
Советского Союза была приблизительно равной.
Превосходство в самолетах и танках было на стороне СССР. Даже
по количеству новых тяжелых и средних танков
советские войска превосходили немецко-фашистские.
Разница заключалась в том, что советские войска были
рассредоточены на значительную глубину (200 — 250 км),
а немецко-фашистские выдвинуты непосредственно к
границе СССР и сконцентрированы на нескольких
главных направлениях, где на некоторых участках им
удалось достичь пяти-шестикратного превосходства над
советскими.
Недостатки в качественном состоянии Советской
Армии были, в первую очередь, причиной ее неудач в
начальный период войны. Одним из этих факторов
объясняются потери войск в этот период (Якушевский А.С.
446

Особенности подготовки вермахта к нападению на
СССР. — Военно-исторческий журнал, 1989, № 5).
В начальный период войны Западный фронт понес
большие потери в людях и технике. Из 44 дивизий,
имевшихся в начале войны, 24 были разгромлены (пехотных
дивизий— 10, танковых дивизий — 8, моторизованных
дивизий — 4, конных дивизий — 2). Оставшиеся 20
соединений лишились в среднем половины сил и средств,
а ВВС фронта — 1797 самолетов.
Западный особый военный округ (командующий
генерал армии Д.Г.Павлов, начальник штаба
генерал-майор В.Е.Климовских, член Военного совета корпусной
комиссар А.Я.Фоминых) прикрыл направление на
участке от южной границы Литовской ССР до северной
границы Украинской ССР.
ЗапОВО был одним из сильнейших военных
округов в Советских вооруженных силах. По своему
составу он уступал лишь Киевскому особому военному
округу. В нем насчитывалось около 672 тыс. человек,
10 087 орудий и минометов (без 50-мм минометов),
2201 танк (в том числе 383 KB и Т-34) и 1909
самолетов (из них 424 новых). Это составляло четверть
войск, сосредоточенных в западных округах.
К началу войны большинство соединений находились
в стадии реорганизации, перевооружения и
формирования. Из шести создаваемых механизированных
корпусов почти полностью имел материальную часть только
6-й. Три из четырех моторизованных дивизий не имели
танков, автотранспорта и средств тяги для артиллерии.
17-й и 20-й мехкорпуса фактически были без танков.
Основу танкового парка составляли машины
устаревших марок — около 83 %. С апреля 1941 года они
стали заменяться на Т-34 и KB, однако этот процесс
происходил крайне медленно. К началу войны только 6-й
мехкорпус располагал 352 новыми танками, что
составляло 64,5 % штатной численности. В остальных пяти
корпусах машин современных конструкций
практически не было.
Остро ощущался недостаток артиллерии,
боеприпасов к танковому вооружению.
Несмотря на тревожную обстановку, командование
округа не отменило сборов артиллерии. Фактически
соединения 3-й и 10-й армий встретили войну без
зенитного прикрытия, так как артиллерия находилась на ок-
447

ружном полигоне. Лишь артиллерия 4-й армии,
имевшая полигон южнее Бреста, закончила стрельбы и
успела влиться в свои соединения.
ВВС и ЗапОВО были оснащены в основном
самолетами старых типов. Так, из 885 истребителей новыми
были только 253 машины (29,6 %), а из 466
фронтовых бомбардировщиков — лишь 139 (29,8 %). Остро
ощущалась нехватка штурмовой авиации — основного
средства поддержки войск. Всего было 85 машин Ил-2.
В ВВС округа насчитывалось всего 224 неисправных
самолета, на самом же деле в случае боевой тревоги не
смогли бы подняться в воздух 342 боевые машины. В
сложных метеусловиях днем летала пятая часть
экипажей. На новых самолетах при плохой погоде в
дневное время вылеты совершали 64 экипажа (15 %), а в
ночное — только 4.
Оперативное развертывание войск осуществлялось по
плану прикрытия государственной границы, который
11 июня 1941 года был представлен в Наркомат
обороны. Несмотря на то что план утвержден не был,
согласно ему на участке 470 км развертывались четыре
армии. Полоса обороны 3-й армии достигала 120 км,
10-й — 200 км и 4-й — 150 км. Между 10-й и 4-й
армиями должна была занять оборону 13-я армия,
формировавшаяся в глубине.
Анализ плана обороны государственной границы
показывает, что основная масса соединений округа
сосредоточилась в Белостокском выступе. Из 26 дивизий
первого эшелона здесь развертывалось 19, в том числе
все танковые и моторизованные. Наиболее сильная 10-я
армия находилась в центре оперативного построения.
Она была выдвинута вперед по сравнению с 3-й и 4-й
армиями. В результате фланги созданной
группировки оказались слабыми, чем и воспользовался
противник в начале войны.
Сравнение сил и средств Западного особого
военного округа и группы армий «Центр» (командующий
генерал-фельдмаршал фон Бок), сосредоточенной в
полосе округа, показывает, что соотношение их было
примерно равным. Исключение составляли танки.
448

СМОЛЕНСКОЕ СРАЖЕНИЕ
Смоленское сражение ознаменовало собой начало
новой стадии войны, и с этих пор борьба между
нацистской Германией и Советским Союзом приняла
совершенно другой характер. В районе Смоленска советским
войскам впервые удалось остановить молниеносное
наступление немцев хотя бы только на два месяца. Но
тем самым маневренная свобода германского
верховного командования, притом на направлении главного
удара, нацеленного прямо на Москву, была сильно
скована, а установленные им сроки, имевшие
первостепенное значение, сорваны.
Шестнадцатого июля передовые части фон Бока
достигли пригородов Смоленска, где натолкнулись на
небывало сильное сопротивление. До сих пор они
встречали лишь отдельные очаги сопротивления и
сравнительно небольшие части, героически и самоотверженно
остаивавшие каждую пядь земли. На этот раз они
натолкнулись на решительное сопротивление на
сплошном и относительно широком фронте.
Командование Красной Армии было полно
решимости не пускать врага дальше. Оно ввело резервы на
широком фронте от Великих Лук до Мозыря, которые
своими контактами успешно задерживали наступление
немцев. Хотя сам Смоленск пал, в районе города
продолжались бои, всю вторую половину июля и весь август
немцам не удавалось прорвать фронт, прочно
стабилизировавшийся примерно в 30—40 км восточнее
Смоленска, по линии Ярцево — Ельня — Десна.
Немецкие и советские источники расходятся в вопросе
о том, какая сторона имела численное превосходство в
людях и в технике во время Смоленского сражения.
Генерал Гудериан, например, ссылается на «большое
численное превосходство русских в танках». Учитывая
тяжелые потери, ранее понесенные, это представляется
весьма маловероятным, хотя надо иметь в виду, что после
такого глубокого и быстрого продвижения по вражеской
территории многие немецкие танки, возможно, вышли из
строя. В какой-то мере должен был сказаться износ
техники^, кроме того, коммуникации к этому времени
были настолько растянутыми (да еще в стране с плохими
дорогами), что запасные части и горючее, возможно, при-
15 3ак. 1381
449

бывали на фронт слишком медленно или в
недостаточном количестве.
Советская артиллерия, являвшаяся почти
единственным оружием, с помощью которого Красная Армия
могла сражаться как с танками, так и с авиацией, была
значительно лучше немецкой. Огромное военное, а еще
большее психологическое значение имело появление в
советских войсках сокрушительных минометов —
«катюш». Маршал А.И.Еременко писал впоследствии:
«Новое оружие мы испытали под Руд ней... 25
июля во второй половине дня непривычный рев
реактивных мин потряс воздух. Как краснохвостые кометы,
метнулись мины вверх. Частые и мощные разрывы
поразили слух и зрение тяжким грохотом и
ослепительным блеском. Эффект одноврменного разрыва многих
десятков мин превзошел все ожидания. Солдаты
противника в панике бросились бежать. Попятились
назад и наши солдаты, находившиеся на переднем крае
вблизи разрывов (в целях сохранения тайны никто не
был предупрежден о намеченном использовании
этого оружия)».
Советское командование также ввело в бой
некоторое количество современных самолетов, поэтому
превосходство немцев в воздухе уже не было таким
полным, как в первые три недели войны. Но независимо от
численного превосходства той или другой стороны
главное было в том, что Красной Армии удалось замедлить, а
потом и остановить германский «блицкриг» восточнее
Смоленска, а это имело ряд важных последствий.
«Смоленская линия» была щитом, позволившим
советским армиям перегруппироваться и подтянуть
резервы для обороны Москвы.
С точки зрения немцев, сопротивление в районе
Смоленска впервые нарушило планы их командования, а
вызванная этим задержка поставила перед ним серь-
езнуюю стратегическую проблему.
Четвертого августа, когда тяжелые бои вокруг
Смоленска продолжались уже около трех недель, Гитлер
созвал совещание в Ставке группы армий «Центр» в
Новом Борисове. По словам присутствовавшего на этом
совещении Гудериана, Гитлер считал главной задачей
захват Ленинграда. Он еще не решил, что будет на
очереди потом — Москва или Украина, но склонен был
как будто бы выбрать последнюю... Он надеялся овла-
450

деть Москвой и Харьковом к началу зимы. Но в этот
день никаких решений принято не было.
В течение следующих 20 дней в районе Смоленска
шли тяжелые бои с переменным упехом, но когда 23
августа Гитлер созвал новое совещание, предложение Гу-
дериана сосредоточить все силы для наступления на Мо-
Советские реактивные минометы («катюши») ведут огонь.
Район Смоленска. Фотография. Июль 1941 г.
скву было отклонено. Гитлер окончательно решил
нанести основной удар по Украине и Крыму, заявив, что
сырье и сельское хозяйство Украины имеют жизненно
важное значение для продолжения войны. Что
касается Крыма, то это был «советский авианосец для
нанесения ударов по румынским нефтепромыслам», и
поэтому его надо было ликвидировать. «Мои генералы, —
заявил он, — ничего не смыслят в экономических
аспектах войны».
Гитлер по-прежнему считал, что и по этому новому
плану Москва может быть захвачена до наступления
зимы. Гудериан понимал, что теперь это было почти
невозможно, и потому был очень недоволен решением
Гитлера — по крайней мере, так он говорил после
войны. Позже он назвал «роковой ошибкой» решение
Гитлера двинуть две армии и танковую группу на юг,
вместо того чтобы предпринять концентрированное
наступление на Москву.
Со стороны советских войск 321 тыс. человек
пропала без вести и они потеряли 685 танков и 1178
орудий. Смоленское сражение явилось одним из
поворотных пунктов войны. Красная Армия остановила гер-
451

манский «блицкриг» и заставила Гитлера изменить
планы. Кроме того, сражение оказало большое воздействие
на боевой дух Красной Армии. Если вначале на
советских солдат производила ошеломляющее впечатление
мощь германской армии, и особенно количество танков,
то к концу июля многие бойцы научились применять
против танков такое оружие, как гранаты, бутылки с
горючей смесью, и панический страх все больше
уступал место ненависти к фашистам.
Очень способствовали поднятию боевого духа
первые награждения медалями и орденами.
После Смоленского сражения около тысячи человек
были награждены орденами и медалями, а семи
присвоено звание Героя Советского Союза.
ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СРАЖЕНИЯ ЛЕТОМ 1941 ГОДА
Одновременно со Смоленским сражением Красная
Армия вела оборонительные бои на других
направлениях. Ожесточенные бои развернулись за Моонзундских
островах.
Малочисленный гарнизон острова Сааремаа (Эзель)
оборонялся до начала октября, а защитники острова Хийума
(Даго) держали оборону до конца октября. В тяжелом
положении оказался Балтийский флот, вынужденный
покинуть Таллин. Главным его противником были не военно-
морские, а сухопутные и воздушные силы Германии.
Поэтому значительная часть советских моряков участвовала
в оборонительных действиях на суше. В этих боях
сложилась доблестная морская пехота балтийцев, прославившая
себя позднее участием в обороне Ленинграда.
К концу августа немецкие войска вышли на
ближайшие подступы к Ленинграду и вместе с финскими
войсками, наступавшими с севера, 8 сентября
блокировали город.
Сообщение с Ленинградом стало возможным
только воздушным путем и по Ладожскому озеру. Ценой
огромных усилий советских войск, поддержанных всем
населением Ленинграда, к 26 сентября удалось
остановить продвижение гитлеровцев.
Фронт стабилизировался по линии Угольная пристань,
Пулковские высоты, Пушкин, южнее Колпино и по Неве
452

до Ладожского озера; на Карельском перешейке — по
линии государственной границы 1939 года Севернее
Ладожского озера финские войска вышли на реку Свирь.
Против войск юго-западного направления
гитлеровцы также создали огромное превосходство в силах.
Основной удар группа армий «Юг» наносила по Киеву.
Опасность, грозившая столице Украины, была велика.
С конца июня
160 тыс. киевлян
трудились на
строительстве оборонительных
рубежей, прикрывавших
город с запада.
Дивизии народного
ополчения насчитывали в
своих рядах около 90 тыс.
человек.
Гитлеровское
командование вначале
пыталось взять Киев с
запада. Потерпев неудачу,
оно в первых числах
августа частью группы
армий «Центр» провело
наступление на юг с
целью обойти фланг
советских войск
Юго-Западного фронта.
Ослабленные
ЛЫМИ оборОНИТеЛЬНЫМИ Эвакуация оборудования завода
60ЯМИ, СОВеТСКИе ВОЙСКа «Геологоразведка» из Ленинграда.
Фотография. 19141 г.
не выдержали
сосредоточенных сильных танковых группировок и начали
отступать. В конце августа — начале сентября немецкие
войска группы «Юг» прорвались к Днепру южнее Киева
и повели наступление на север.
Создалась опасность окружения советских войск
Юго-Западного фронта. Вскоре кольцо окружения
замкнулось. Только 150 тыс. солдат и офицеров
Юго-Западного фронта сумели избежать окружения и с боями
отошли на восток. Многие погибли в боях на подступах к
Киеву и при выходе из окружения или оказались в
фашистском плену. При попытке прорыва был смертельно
ранен командующий Юго-Западным фронтом генерал-
453

полковник М.П.Кирпонос, погибли член Военного
совета фронта секретарь Центрального Комитета
Коммунистической партии Украины М.А. Бурмистенко и
начальник штаба фронта генерал-майор В.И.Тупиков.
Киев и почти вся Правобережная Украина были
захвачены врагом. Для восстановления обороны на юге
Ставке пришлось израсходовать значительную часть
стратегических резервов, а фашистское командование
получило возможность вновь усилить группу «Центр»
для возобновления наступления на Москву.
На южном крыле фронта Отдельная Приморская
армия, отрезанная от остальных сил Красной Армии,
была еще в начале августа оттеснена к Одессе.
Гитлеровцы стремились любой ценой взять этот крупнейший
экономический центр, торговый порт на юге страны и одну
из баз Черноморского флота. Под Одессой помимо
немецких войск действовали 18 румынских дивизий —
почти половина всей румынской армии.
19 августа был образован Одесский
оборонительный район, в состав которого вошли Отдельная
Приморская армия и Одесская военно-морская база.
Командующим оборонительным районом был назначен
контрадмирал Г.В.Жуков, его заместителем — командующий
Приморской армией генерал-лейтенант Г.П.Софронов,
членом Военного совета — секретарь Одесского
областного комитета партии А.Г.Колыбанов. Корабли
Черноморского флота, которыми командовал
вице-адмирал Ф.С.Октябрьский, поддерживали сухопутные
войска. Плечом к плечу с регулярными частями армии и
флота сражались жители города. Началась
многодневная оборона Одессы.
В конце сентября Ставка приняла решение об
оставлении Одессы в связи с ухудшением положения
советских войск в Крыму и необходимостью усилить его
оборону.
К середине октября закончилась эвакуация из
Одессы гражданского населения и промышленного
оборудования. Утром 16 октября последний транспорт с
войсками под прикрытием боевых кораблей покинул
Одесский порт.
454

ОБОРОНА МОСКВЫ
Операция по овладению Москвой получила кодовое
название «Тайфун».
Наступление на московском направлении нацисты
готовили как «генеральное», решающее. Для
сокрушительного удара по советским войскам, стоявшим на пути к
Москве, фашистское командование сосредоточило в трех
ударных группировках три полевые армии, три танковые
группы и большое количество частей усиления — всего
77,5 дивизий (более 1 млн. человек), почти 14,5 тыс.
орудий и минометов и 1700 танков.
Поддержку сухопутных войск с воздуха
осуществляли 2-й воздушный флот и 8-й авиационный корпус,
имевшие 950 боевых самолетов. Войсками
командовали генерал-фальдмаршал Бок, Клюге, генералы
Штраус, Гудериан, Гот и другие.
К концу сентября немецко-фашистская группа
армий «Центр» закончила все приготовления для
операции. Гитлер в обращении к войскам 2 октября заявил:
«За три с половиной месяца созданы наконец
предпосылки для того, чтобы посредством мощного удара
сокрушить противника еще до наступления зимы. Вся
подготовка, насколько это было в человеческих силах,
закончена. Сегодня начинается последняя решающая
битва этого года».
Первой операцию «Тайфун» начала южная ударная
группировка противника. 30 сентября она нанесла удар по
войскам Брянского фронта из района Шостка — Глухов в
направлении на Орел и в обход Брянска с юго-востока.
2 октября перешли в наступление остальные две
группировки из районов Духовщины и Рос лав ля. Их
удары были направлены по сходящимся
направлениям на Вязьму с целью охвата главных сил Западного и
Резервного фронтов. В первые дни наступление
противника развивалось успешно. Ему удалось выйти на
тылы 3-й и 13-й армий Брянского фронта, а западнее
Вязьмы — окружить 19-ю и 20-ю армии Западного и
24-ю и 32-ю армии Резервного фронтов.
Глубокие прорывы танковых группировок врага,
окружение ими значительных сил трех фронтов,
незаконченность строительства рубежей и отсутствие войск на
Можайской линии обороны — все это создало угрозу
выхода к Москве.
455

Резервные войска идут на фронт.
Фотография. Москва, октябрь 1941 г.
В ночь на 5 октября Государственный Комитет
Обороны принял решение о защите Москвы. Главным
рубежом сопротивления была определена Можайская
линия обороны, куда срочно направились все силы и
средства. Тогда же было решено сосредоточить усилия всех
государственных органов, общественных организаций
на скорейшее создание новых стратегических резервов
456

в глубине страны, их вооружение и подготовку для ввода
в сражение.
Для улучшения фронтовой обстановки и оказания
помощи штабам Западного и Резервного фронтов в
налаживании управления и создании новой
группировки сил для отпора врагу в районы событий прибыли
представители Государственного Комитета Обороны и
Ставки В.М.Молотов, К.Е.Ворошилов и
А.М.Василевский. Они направили на Можайскую линию из числа
отходивших войск до пяти дивизий. Ставка приняла
меры по переброске сил 6 других фронтов и из
глубины страны. С Дальнего Востока к Москве спешили три
стрелковые и две танковые дивизии.
10 октября Государственный Комитет Обороны по
предложению группы своих представителей объединил
управление войск Западного и Резервного фронтов в
одних руках. Их войска были включены в Западный
фронт, во главе которого был поставлен Г.К.Жуков,
командовавший до этого Ленинградским фронтом.
Членом Военного совета фронта по-прежнему оставался
Н.А.Булганин, начальником штаба фронта — генерал
В.Д.Соколовский. Было принято решение построить на
непосредственных подступах к столице еще одну
линию обороны — Московскую зону.
Войска, оказавшиеся в вяземском окружении, вели
мужественную борьбу с врагом. Они наносили
контрудары и прорывались из кольца окружения. Вот как
рассказывали о боевых делах советских войск
участники событий П.Лукин, Н.Охапкин и П.Силантьев —
участники выхода из окружения в составе 29-й
стрелковой дивизии: «Атаки наших войск следовали одна
за другой, им предшествовала артподготовка.
Особенно яростными были наши атаки 8—12 октября, когда
в боевые действия дивизии включалась батарея
«катюш» капитана Флерова... для немцев наступление
окруженных батальонов и полков советских войск было
полной неожиданностью. Фашисты, видимо, считали, что
раз наши части окружены и понесли значительные
потери, то они уже неопасны, с ними покончено. И вдруг
эти полки и батальоны нашли в себе силы и пошли
вперед в восточном направлении. Немцам пришлось
поспешно стягивать сюда крупные соединения, технику».
Активные боевые действия советских войск в
окружении оказали серьезное влияние на развитие событий.
457

Они сковали в районе Вязьмы 28 немецко-фашистких
дивизий, которые застряли здесь и не могли продолжать
наступление на Москву.
Передовые танковые дивизии Гудериана,
устремившиеся от Орла к Туле, натолкнулись в районе Мценска
на сопротивление 1-го особого стрелкового корпуса
генерала Д.Д.Лелюшенко. Здесь танкисты 4-й и 11-й
танковых бригад, руководимые полковником
М.Е.Катуковым и подполковником В.М.Бондаревым, впервые
применили действия танков из засад, давшие большой
эффект. Задержка противника у Мценска облегчила
организацию обороны Тулы. За эти и последующие
умелые действия в ходе оборонительных боев под
Москвой 4-я бригада была преобразована в 1-ю гвардейскую
танковую бригаду.
К 10 октября развернулась ожесточенная борьба на
фронте от верховьев Волги до Льгова. Немецкие
войска захватили Сычевку, Гжатск, вышли на подступы к
Калуге, вели бои в районе Брянска, у Мценска, на
подступах к Понырям и Льгову. Наибольшего успеха в
последующие дни удалось добиться северной ударной
группировке войск вермахта, которая 14 октября
ворвалась в город Калинин. 17 октября Ставка создала
здесь Калининский фронт под командованием
генерала И.С.Конева. Членом Военного совета был назначен
корпусной комиссар Д.С.Леонов.
Приняв командование Калининским фронтом в
тяжелые дни обороны Москвы, И.С.Конев на протяжении
всех последующих лет войны бессменно находился во
главе фронтов, действующих на главных участках
борьбы с врагом. Сражения на Курской дуге, борьба за Днепр,
наступление на Правобережной Украине и в западных
ее областях, операции гигантского масштаба в Польше,
под Берлином и Прагой — вот этапы боевого пути этого
выдающегося полководца.
В борьбу на калининском направлении втянулись
все силы 9-й немецкой армии, которая, таким образом,
оказалась выключенной из наступления на Москву.
Героическую страницу в историю Московской
битвы вписали защитники Тулы. Этот город встал
непреодолимой преградой на пути южной ударной
группировки фашистских войск. Войска 50-й армии под
командованием генерала А.Н.Ермакова, Тульского района
ПВО при поддержке отрядов тульских рабочих отра-
458

зили все атаки гитлеровцев. Неоценима роль в
организации обороны Тулы городского Комитета обороны,
возглавляемого В.Г.Жаворонковым.
Особое мужество и стойкость в обороне Тулы
проявили 258-я стрелковая дивизия, командиром которой
был комбриг К.П.Трубников, Тульский рабочий полк
Москвичи на строительстве оборонительных рубежей.
Фотография. Октябрь 1941 г.
во главе с командиром А.П.Горшковым, 732-й
зенитный артиллерийский полк.
В октябрьские дни, в связи с приближением
фронта к Москве, ГКО принял и провел в жизнь решение
об эвакуации из столицы правительственных
учреждений, дипломатического корпуса, оборонных
предприятий, научных и культурных учреждений.
Политбюро ЦК ВКП(б), Государственный Комитет Обороны,
Ставка и оперативная группа работников Генерального
штаба оставались в Москве. 19 октября в Москве и
прилегающих к ней районах было введено осадное
положение.
Западный фронт пополнился за счет резерва Ставки
и других фронтов 11 стрелковыми дивизиями, 16
танковыми бригадами, более чем 40 артиллерийскими
полками. Командование фронта использовало их для
прикрытия важнейших направлений, ведущих к Москве —
волоколамского, можайского, малоярославецкого и ка-
459

лужского. К концу октября на фронте от Селижарова
до Тулы действовало уже десять армий двух фронтов.
Защитники Москвы, сражаясь за каждую пядь
земли, сначала затормозили, а затем и остановили
противника, создав сплошной фронт обороны.
Войска вермахта за месяц наступления продвинулись
на 230 — 250 км, захватили Калинин, Волоколамск,
Можайск, вышли на реку Нара и к Туле. Это был предел
октябрьского наступления. Чтобы возобновить его,
немцам пришлось провести двухнедельную подготовку. Эта
пауза была использована советским командованием для
дополнительного усиления фронтов и укрепления
обороны на ближайших подступах к Москве.
7 ноября с трибуны Мавзолея В.И.Ленина прозвучали
слова И.В.Сталина, обращенные к участникам парада:
«На вас смотрит весь мир как на силу, способную
уничтожить грабительские полчища немецких захватчиков.
На вас смотрят народы Европы, подпавшие под иго
немецких захватчиков, как на своих освободителей.
Великая освободительная миссия выпала на вашу долю.
Будьте же достойными этой миссии! Война, которую вы
ведете, есть война освободительная, война справедливая.
Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный
образ наших великих предков — Александра Невского,
Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия
Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть
осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»
Приближение зимы подстегивало гитлеровцев. Они
продолжали спешить и 15 ноября возобновили
наступление. Ударные группировки войск вермахта,
включавшие почти все танковые и моторизованные
дивизии армий «Центр», нацелились на обход Москвы с
севера — на Клин, Солнечногорск, и с юга — на Тулу,
Каширу. Мощный танковый удар северной
группировки войск вермахта пришелся по войскам 30-й и 16-й
армий, которыми командовали генералы Д.Д.Лелю-
шенко и К.К.Рокоссовский.
8 центре фронта наступление противника
отражали 5-я и 33-я армии генералов Л.А.Говорова и
М.Г.Ефремова, а районе Тулы — 50-я армия под
командованием генерала И.В.Болдина.
Артиллеристы, пехотинцы, саперы, связисты
проявляли подлинный героизм. Нередко случалось, что
артиллеристы вели огонь из подбитых орудий. Пехота сра-
460

ясалась с танками, используя гранаты и бутылки с
горючей смесью. Связисты под огнем противника
наводили и восстанавливали линии связи.
Правдивую картину боев на одном из направлений
главных ударов противника на подступах к Москве
описал К.К.Рокоссовский: «Вспоминая те дни, я в мыслях
своих представляю образ нашей 16-й армии.
Обессиленная и кровоточащая от многочисленных ран, она
цеплялась за каждую пядь родной земли, давая врагу
жестокий отпор; отойдя на шаг, она вновь была готова
отвечать ударом на удар, и она это делала, ослабляя силы
врага. Остановить его полностью еще не могла. Но и
противник не мог прорвать сплошной фронт обороны.
Обе воюющие стороны находились в наивысшем
напряжении».
К отпору врага готовились и жители Москвы.
На окраинах выросли баррикады, в стенах домов
появились амбразуры. На подступах к городу работали
десятки тысяч москвичей. Они рыли траншеи и
противотанковые рвы, оборудовали артиллерийские позиции.
В большинстве это были женщины.
Защитникам столицы было необычайно трудно. За
их спиной находилась Москва. Воины стояли насмерть.
Их героизм носил массовый характер.
Останутся в памяти народной подвиги воинов
прославленных стрелковых дивизий: 316-й под командованием
генерала И.В.Панфилова, 78-й — полковника А.П.Бело-
бородова, 32-й —полковника В.И.Полосухина, 312-й —
полковника И.Ф.Наумова, 239-й — полковника
Г.О.Мартиросяна, 1-й гвардейской мотострелковой дивизии —
полковника А.И.Лизюкова, кавалерийской группы
генерала Л.М.Доватора, танковых бригад, возглавляемых
М.Е.Катуковым и Ф.Т.Ремизовым, и многих других
героических частей и соединений.
Большой вклад в оборону Москвы внесли войска ПВО.
Они успешно отражали воздушные налеты противника
на столицу, прикрывали поле боя с воздуха, участвовали
в борьбе с танками и пехотой врага.
Артиллеристы-зенитчики и летчики Московской противовоздушной
обороны уничтожили за четыре месяца, с начала налетов
вражеской авиации на Москву, более 1300 самолетов. В
воздушных боях на подступах к столице летчик
В.В.Талалихин впервые в истории совершил ночной таран, а
летчик А.Н.Катрич — первый высотный таран. На воз-
461

душных подступах к столице летчики совершили 24
воздушных тарана. Несмотря на близость фронта, Москва
благодаря надежному зенитно-артиллерийскому и
авиационному прикрытию не понесла существенного
ущерба от фашистских воздушных пиратов.
Кровопролитная, изнуряющая борьба продолжалась
всю вторую половину ноября. Севернее Москвы
немцам удалось прорваться к каналу Москва — Волга и
переправиться через него в районе Яхромы, на юге —
обойти Тулу с востока и выйти к Кашире.
В ответ на опасное продвижение фашистских войск
Западный фронт активизировал свои действия. С 27
ноября его войска начали наносить контрудары по
наиболее опасным группировкам войск вермахта. Передовые
части 1-й ударной армии под командованием генерала
В.И.Кузнецова, выдвигавшиеся из резерва Ставки,
разгромили противника на восточном берегу канала у
Яхромы, а усиленный 1-й гвардейский корпус под
командованием генерала П.А.Белова нанес по фашистам удар
в районе Каширы и отбросил их к Мордвесу. Это были
первые, пока еще местные, успехи, но они уже
предвещали изменение характера борьбы за столицу.
Командование группы армий «Центр» не уловило
начала изменения обстановки. Оно рассматривало
контрудары Западного фронта на севере как сильные
«сковывающие атаки», а на юге как намерение советских
войск «удержать рубеж Оки западнее Тулы».
Продолжая наступление, противник 2 декабря овладел
Крюковом, 3 декабря — населенными пунктами Белый
Раст и Красная Поляна (в 25 км от Москвы). На
центральном участке фронта 1 декабря он предпринял
удар на Москву от Наро-Фоминска через Апрелевку.
Это были напряженные дни. Враг, подбадриваемый
близостью цели, ожесточенно рвался вперед. Но силы
защитников столицы постепенно нарастали. Западный
фронт получил в свое распоряжение 1-ю ударную, 20-ю
и 10-ю армии.
4—5 декабря на фронте под Москвой наступил
решительный перелом. Наступление противника
захлебнулось. Немецко-фашистскому командованию стало
ясно, что Москвы не взять. Еще 3 декабря Гальдер
указывал на то, что прекращать наступление и переходить
к обороне опасно. А 4 декабря он вынужден был
заявить: «Если фельдмаршал фон Бок считает, что нет ни-
462

каких шансов на то, что в ходе наступления
северо-западнее Москвы противнику могут быть нанесены
большие потери, ему предоставляется право прекратить
наступательные действия».
Советские танки и пехота в контрнаступлении под Москвой.
Фотография. Декабрь 1941 г.
Оборонительный период битвы под Москвой
закончился. Надежда противника захватить столицу и
центрально-промышленные районы Советского Союза
рухнула.
Так был усмирен гитлеровский «Тайфун» —
последняя ставка нацистских генералов на достижение целей
выработанного ими плана «Барбаросса».
КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ ПОД МОСКВОЙ
ЗИМОЙ 1941 — 1942 гг.
Утром 5 декабря 1941 года после артиллерийской
подготовки войска Калининского фронта форсировали
по льду Волгу и завязали бои за Калинин. На
следующий день перешли в наступление Западный и
Юго-Западный фронты.
В течение первых двух-трех дней
немецко-фашистские войска был выбиты из ряда населенных пунктов
в районе Рогачева, где наступала 30-я армия под ко-
463

мандованием генерал-майора Д.Д.Лелюшенко, а
также из района Крюкова, где действовала 16-я армия под
командованием генерал-лейтенанта
К.К.Рокоссовского. Эти армии сбили немцев с занимаемых ими
позиций и начали теснить их к западу, угрожая выходом в
район Клина отрезать и окружить всю клинско-солнеч-
ногорскую немецкую группировку.
8 декабря 1941 года Гитлер отдал директиву о
переходе германских вооруженных сил к обороне на всем
советско-германском фронте. В директиве говорилось,
что «внезапно наступившие сильные морозы на
Восточном фронте и связанные с этим трудности подвоза
снабжения вынуждают немедленно прекратить все
крупные наступательные операции и перейти к
обороне». Но дело было не в морозах.
Советские войска местами уже прорвали вражескую
оборону и устремились в ее глубину. Впрочем, и
морозы сделали свое дело — у фашистов насчитывалось
множество обмороженных солдат.
К исходу 11 декабря 1941 года советскими
войсками был окружен Клин, заняты города Яхрома,
Солнечногорск, Истра. 15 декабря после ожесточенных боев,
продолжавшихся несколько дней, войска 30-й армии и 1-й
ударной армии вступили в Клин. 16 декабря после
десятидневных тяжелых боев войска Калининского фронта
освободили от фашистских захватчиков город Калинин.
Длительные бои развернулись на рубеже
Истринского водохранилища. Когда войска 16-й армии подошли
к нему, они были встречены сильным огнем с
западного берега Истры. Гитлеровцы решили использовать это
естественное препятствие и спустили воду из
водохранилища.
Лед на реке Истра опустился и покрылся водой.
Тогда генерал-лейтенант К.К.Рокоссовский направил в
обход водохранилища с севера и юга две подвижные
группы. Успешные действия этих групп и удачная
переправа советских войск через Истру предрешили исход
борьбы за Истринский рубеж.
Фашисты стали поспешно отступать к
Волоколамску, который 20 декабря с боем был занят советскими
войсками.
Активную помощь наземным войскам оказывала
советская авиация, добившаяся превосходства над
вражеской. Советские летчики наносили гитлеровцам зна-
464

чительные потери в технике и живой силе,
прикрывали свои войска с воздуха. Важную роль в этот период
сыграла истребительная авиация ПВО Москвы и
Московской зоны обороны.
Успешно развивалось также наступление войск
Западного фронта в направлении от Звенигорода на Рузу.
Население деревни, освобожденной от немецко-фашистских
захватчиков, встречает советских танкистов.
Московская область. Фотография. Декабрь 1941 г.
Чтобы расстроить отход немецких войск, был направлен
в тыл врага 2-й Гвардейский кавалерийский корпус под
командованием генерал-майора Л.М.Доватора.
13 декабря он перешел через фронт и, наступая на
север, перехватил пути отступления гитлеровцев.
Смелые действия корпуса облегчили продвижение
советских войск, которые вскоре вышли к реке Руза. В
одном из этих боев Л.М.Доватор был смертельно ранен.
На центральном участке Западного фронта советские
войска перешли в наступление 18 декабря. Немецкая
оборона на реке Нара оказалась прочной, и лишь в конце
декабря удалось прорвать ее. После этого советские
войска стали продвигаться на запад.
Южнее Москвы войска Западного фронта в течение
6—7 декабря очистили от противника шоссе Тула —
Серпухов и восстановили нормальное сообщение Тулы
со столицей. Попытка немецкого командования
организовать в районе Сталиногорска прочную оборону не
имела успеха.
465

В районе Тулы советская 50-я армия, длительное
время оборонявшая город совместно с тульскими
рабочими, перешла в решительное наступление и 15 декабря
освободила от гитлеровцев разграбленную и
оскверненную ими Ясную Поляну — место, где жил и работал
великий писатель Л.Н.Толстой.
Под ударами Красной Армии фашистские войска,
неся большие потери, бросая технику, откатывались на
запад. Угроза Москве с юга резко ослабла.
Войска Юго-Западного фронта в течение декабря
1941 года продвинулись вперед на 100—150 км,
освободили от захватчиков сотни населенных пунктов, в том
числе города Елец, Ефремов, Епифань, Ливны, Чернь.
Ближайшие цели, намеченные советским
командованием, оказались достигнутыми. Группа армий «Центр»
потерпела тяжелое поражение. 23 пехотные, 11
танковых и 4 моторизованные дивизии понесли значительные
потери. Враг был отброшен от столицы далеко на запад.
Одновременно с победой под Москвой Красная
Армия добилась успеха и на тихвинском направлении.
Войска созданного здесь Волховского фронта,
разгромив тихвинскую группировку противника, 9 декабря
полностью освободили от фашистских захватчиков
г.Тихвин и в конце декабря заняли плацдарм на
западном берегу реки Волхов.
СОЗДАНИЕ АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ
Антифашистская коалиция начала складываться
сразу же после нападения Германии на Советский
Союз. Уже 22 июня 1941 года премьер-министр
Великобритании У.Черчилль заявил о готовности его страны
оказать помощь Советскому Союзу в войне. Он сказал,
что «опасность, угрожающая России, — это опасность,
грозящая нам и Соединенным Штатам; точно так же,
как дело каждого русского, сражаться за свой очаг и
дом, — это дело свободных людей и свободных
народов во всех уголках земного шара».
12 июля 1941 года в Москве было подписано
советско-английское соглашение «О совместных действиях
в войне против Германии». Обе стороны брали на себя
обязательства оказывать друг другу «помощь и поддерж-
466

ку всякого рода в настоящей войне против фашистской
Германии», не вести переговоров и не заключать
перемирия или мирного договора с нею, кроме как с
обоюдного согласия.
Первый шаг на пути формирования антифашистской
коалиции был сделан. Позже в результате переговоров
с Советским Союзом
были установлены
союзнические отношения
с США и с
находившимися в эмиграции
правительствами
Чехословакии и Польши.
Позиция
правительства США в отношении
Советского Союза была
аналогична политике
правительства Англии.
«В Течение ПОЛуГОДа, — Английские работницы красят танк, от-
правляемый в СССР. Фотография. 1941 г.
писал впоследствии
государственный секретарь К.Хэлл, — мы имели все
основания верить, что Гитлер нападет на Россию, поэтому
события 22 июня не были для нас неожиданостью».
Узнав о давно ожидаемом нападении фашистской
Германии на СССР, он высказал президенту Ф.Д.Рузвельту и
своему заместителю С.Уэллесу следующую точку
зрения: «Мы должны оказать России такую помощь,
какую только можем оказать. Мы должны повторно
заявить, что будем оказывать всяческую помощь любой
нации, сопротивляющейся странам «оси». Не может ни
на минуту быть сомнения в том, что Россия относится
к странам такой категории». 24 июня президент
Рузвельт сделал заявление о том, что США предоставят
Советскому Союзу всевозможную помощь.
Большую роль в складывании антифашистской
коалиции сыграли англо-американская декларация,
подписанная 14 августа 1941 года и известная под
названием «Атлантической хартии», и заявление
Советского правительства, сделанное полпредом СССР в
Лондоне И.М.Майским на межсоюзнической
конференции 24 сентября 1941 года. В конференции
приняли участие представители СССР, Великобритании и
ее доминионов (Канады, Австралии, Новой Зеландии и
Южно-Африканского Союза), Бельгии, Чехословакии,
467

Греции, Польши, Голландии, Норвегии, Югославии,
Люксембурга и «Свободной Франции». Поскольку США не
находились в состоянии войны, их представители
участвовали в конференции неофициально. В этих двух
документах исключительно большой важности были
изложены основные цели и задачи антифашистской коалиции.
Вслед за этим (26 сентября — 1 октября 1941
года) состоялась Московская конференция трех держав —
СССР, США, и Англии, которая приняла ряд конкретных
соглашений, направленных на мобилизацию ресурсов
союзных стран для войны против фашистского блока в
Европе. После нападения Японского флота на
американскую военно-морскую базу (Перл-Харбор, 7 декабря
1942 года) США стали воюющим государством. 11
декабря того же года гитлеровская Германия объявила
войну Соединенным Штатам.
Таким образом, антифашистская коалиция в
основном сложилась в сравнительно короткий срок, почти
за полгода. То обстоятельство, что это произошло
после нападения Германии на СССР, не случайно, хотя
война длилась уже почти 21 месяц и давно назрели
потребности и серьезные предпосылки для объединения
всех стран, которым угрожала немецко-фашистская
агрессия. Вступление Советского Союза в войну
послужило основным толчком, а условия стали той силой,
которая сплотила многие государства в
антифашистский военный союз.
С самого начала образования антифашистской
коалиции возникла необходимость начала образования
усилий всех государств, воевавших против фашистского
блока, чтобы с максимальной целесообразностью
использовать имевшиеся силы и ресурсы для разгрома врага.
Потребность в объединении сил государств Европы
против угрозы немецко-фашистской агрессии
существовала задолго до второй мировой войны. Она
появилась после прихода фашистов к власти в Германии в
январе 1933 года.
Вооруженные силы и вся система военных
приготовлений фашистской Германии накануне второй
мировой войны могли обеспечить ей превосходство лишь
над одним из ближайших соседей и потенциальных
противников, но не над их коалицией.
Последнее обстоятельство было очевидным и для
руководящих политических и военных кругов фашист-
468

ской Германии. Фельдмаршал Фр.Паулюс в рецензии
на книгу Гальдера писал: «... Главнокомандующий
сухопутной армией еще ... в ноябре 1937 года
совершенно ясно заявил, что Германия не располагает силами
для ведения войны на два фронта».
В подписанной министром Бломбергом директиве
от 24 июня 1937 года о подготовке к войне
рассматривался вопрос о
ведении военных действий
на два фронта с
направлением основных
усилий на запад (против
Франции) или на юг
(против Чехословакии).
При этом обращалось
внимание на то, что
если на стороне
противников одновременно
выступят еще и
Великобритания, Польша и
Литва, то это
значительно «ухуДШИТ ВОеННОе к образованию антигитлеровской коали-
ПОЛОЖеНИе Германии, ции. Рисунок из газеты «Дейли Уоркер».
сделает его
невыносимым, даже безнадежным». Поэтому в директиве
подчеркивалось, что политическое руководство должно
приложить максимум усилий, чтобы «эти страны,
особенно Великобритания и Польша, остались нейтральными».
Опыт истории свидетелствовал, что Германия
терпела поражение в войнах, которые приходилось вести од-
новремнно на двух или более фронтах. Фридрих II мог
продолжать войну в течение семи лет и одерживать ряд
побед потому, что противостоящая Пруссии коалиция
оказалась не в состоянии наносить согласованные
удары. Тем не менее положение Пруссии было
безнадежным, и спас ее от военной катастрофы резкий поворот
русской внешней политики после смерти
императрицы Елизаветы.
В 1916 году одновременные операции армий
Антанты против войск германской коалиции, хотя они
явились следствием случайного стечения обстоятельств,
дали крупный стратегический эффект.
Несогласованость же действий союзников,
характерная для первой мировой войны в целом, позволила в
469

целом германскому верховному командованию,
которое фактически управляло всеми армиями Тройствен
ного союза, маневрировать силами между фронтами и
таким образом затянуть войну на четыре года. И тогда
само наличие двух основных фронтов — русского и
западного — заставляло германское командование
делить между ними свои вооруженные силы и
материальные средства, а это, в свою очередь, не позволяло ему
создать решительный перевес сил на одном из них.
Постепенно Тройственный союз истощался в борьбе с
превосходившей его Антантой и потерпел поражение.
Гитлеровцы не раз заявляли, что возможность вести
во время второй мировой войны борьбу на одном
фронте — их личная заслуга. В конце февраля 1941 года
на пресс-конференции в Берлине представитель
военного министерства Бате уверял собравшихся в
предусмотрительности правителей Германии, благодаря
которой страна избавлена от опасности войны на двух или
нескольких фронтах.
Его выступление интересно тем, что в нем изложено
значение для Германии войны на нескольких фронтах.
«... Войной на два фронта, —говорил он, —называют
такую войну, когда одно государство должно сражаться
с несколькими сильными державами одновременно,
причем оно может вводить в действие против сильного
противника на каждом фронте всегда лишь ограниченную
часть своих сухопутных, воздушных и морских сил».
Война на два фронта, продолжал Бате, быстро
сказалась на состоянии германской армии, лишив ее в 1915
году «нормальных» условий. «При войне на два фронта, —
заявил он, — на одной стороне — расход физической
боевой силы, потери, войска без офицеров или
батальоны под командованием лейтенантов и старших
лейтенантов. В то же время у противника благодаря
постоянному облегчению, которое доставляли друг другу
союзники, всегда имелось время для передышки и, главным
образом, для обучения войск».
Подобная опасность не угрожала
немецко-фашистскому командованию в первый период второй мировой
войны, когда оно главным образом из-за
разобщенности противников получило возможность направлять
основную массу своих вооруженных сил против
очередной жертвы. Ведя в каждый конкретный промежуток
времени вооруженную борьбу только на одном фронте,
470

против уступающего в силе противника, германская
армия могла сохранять до конца кампании захваченную
в ее начале стратегическую инициативу.
В этом и состоял основной секрет «ошеломляющих
побед» фашистской Германии в 1939 — 1941 годах.
«В первой половине 1941 года, — как пишет
немецкий генерал Мюллер-Гиллебрандт, — из числа
имевшихся 208 дивизий для ведения кампании против
Советского Союза, согласно плану, первоначально было
выделено 152 дивизии (включая финский фронт). В
количественном отношении они составляли около 75%
состава действующей армии, фактически же это была
значительно большая часть боевой мощи, так как
остальные 56 дивизий, как правило, не представляли
собой полноценных соединений. Кроме того, для других
театров военных действий почти совсем не было
выделено частей резерва главного командования. Усилия
главного командования сухопутной армии были
направлены на то, чтобы сосредоточить все имевшиеся силы
на решающем театре военных действий против
Советского Союза, не считаясь с трудностями и угрозами,
которые в результате этого могли возникнуть на других
театрах войны».
К 22 июня 1941 года для нападения на СССР было
подготовлено 190 дивизий, в том числе 152 немецкие
и 29 дивизий и 16 бригад союзников гитлеровской
Германии, а также 3950 немецких, 500 финских и 500
румынских самолетов, 2800 танков (не считая легких),
47 260 артиллерийских орудий и минометов.
На других же театрах военных действий в то время
оставалось небольшое количество немецких войск: на
Западе (Франция, Бельгия, Голландия) — всего 38
дивизий, в группе «Юго-Восток» — немногим более 7, в
Африке — 2, в Норвегии — 8 и в Германии — 1.
Из 20 немецких танковых дивизий 17 были
развернуты на советско-германском фронте, две составляли
резерв верховного командования сухопутных сил,
предназначенный также для действий на востоке, и только
одна находилась в Африке.
Английское правительство оказалось вынужденным
заключить военный союз с СССР потому, что после
разгрома Франции, захвата немцами Норвегии и
поражения английских войск летом 1940 года под
Дюнкерком Германия, установившая свое господство почти во
471

всей Европе, непосредственно угрожала
Великобритании, ее колониям на Ближнем Востоке и Среднем
Востоке (военные действия в Северной Африке), а также ее
позициям на мировом рынке.
Черчилль выступил за военное сотрудничество с
СССР. Полностью солидаризировался с Черчиллем в
этом вопросе и министр иностранных дел
Великобритании А.Иден. Выступая 24 июня 1941 года с речью в
палате общин, он заявил: «Политические системы
Великобритании и Росии противоположны друг другу;
наши жизненные уклады значительно различаются.
Однако все это не может ни на минуту заслонить собой
реальные политические вопросы, перед которыми мы
сегодня стоим. Германия совершила по отношению к
России акт обдуманной и преднамеренной агрессии...
Русские борются за свою родную землю. Они борются
против человека, который добивается мирового господства
Эта борьба является и нашей единственной задачей».
Ведущие деятели правительства Великобритании
видели общность интересов их страны и Советского
Союза в войне против фашистской Германии. Перед этим,
как они подчеркивали, отступали на второй план и их
собственная враждебность к коммунизму, и социальные
противоречия между СССР и Англией.
То, о чем не говорили ни Черчилль, ни Иден,
высказал министр авиационной промышленности Мур-Бра-
базон, заявив 14 июля 1941 года, что если СССР и
Германия взаимно уничтожат друг друга, то
Великобритания станет господствующим государством в Европе.
Несколько позже, 8 января 1942 года, Черчилль
писал Идену: «Никто не может предвидеть, каково будет
соотношение сил и где окажутся
армии-победительницы к концу войны. Однако представляется возможным,
что Соединенные Штаты и Британская империя
далеко не будут истощены и будут представлять собой
наиболее мощный по своей экономике и вооружению блок,
какой когда-либо видел мир, и что Советский Союз
будет нуждаться в нашей помощи для восстановления
страны в гораздо большей степени, чем мы будем
нуждаться в его помощи».
Остальные союзники играли меньшую роль,
особенно при рассмотрении проблем войны в Европе.
Например, Сальвадор, Бразилия, Мексика, Никарагуа, Панама,
Доминиканская Республика и другие латиноамерикан-
472

ские страны, заинтересованные в разгроме фашистской
Германии и всего возглавляемого ею блока, оказывали
главным образом материальную и моральную помощь,
но не влияли на политику и стратегию всей коалиции.
Самим фактом образования антифашистского
военного союза и теми обязательствами, которые брали на себя
его участники, ставился на повестку дня вопрос о
согласованных военных действиях против фашистской Германии
и ее союзников на континенте. Стремление
стран-участниц анигитлеровского блока оказывать всестороннюю
помощь Советскому Союзу в войне против гитлеровской
Германии означало признание этой необходимости.
Советско-английское соглашение от 12 июля 1941
года, которое обязывало обе стороны оказывать друг
другу помощь и поддержку всякого рода в войне против
гитлеровской Германии, не только выражало
понимание обоими правительствами этой проблемы, но и
представляло собой определенную международную
правовую систему для совместного разрешения ее.
Уже в 1941 году перед союзниками стала задача
согласовать место, время и размах военных действий,
чтобы осуществить цели коалиции в возможно короткий
срок и с минимальной затратой сил и материальных
ресурсов. Потребность в решении этой задачи еще в
1941 году определялась стратегической обстановкой на
фронтах второй мировой войны.
Немецко-фашистским войскам в начале их
вероломного нападения на СССР удалось добиться значительных
оперативных и стратегических преимуществ и достигнуть
больших успехов одновременно на всех трех
стратегических направлениях советско-германского фронта,
сохраняя полностью свое стратегическое положение в Европе
и на прилегающих к ней морях и океанах.
В интересах не только Советского Союза, но и всех
других участников антифашистской коалиции
необходимо было ликвидировать в короткий срок полученные
фашистским блоком в Европе военные преимущества.
В тех условиях такого результата можно было
добиться только одним путем: создать реальную угрозу
стратегическому положению гитлеровской Германии в
Европе и тем самым заставить немецко-фашистское
командование ослабить свой нажим на Советский Союз,
снять часть сил с советско-германского фронта и
перебросить их на другие театры военных действий.
473

Для этого необходимо было создать в Европе новый
фронт против фашистской Германии, который уже
тогда получил наименование второго фронта.
СОВМЕСТНЫЕ ДЕЙСТВИЯ СССР И АНГЛИИ В ИРАНЕ
Одним из первых проявлений сотрудничества
между СССР и Англией в борьбе против гитлеровской
Германии были их совместные действия в Иране.
В начале германо-советской войны агентура держав
«оси» резко активизировала свою деятельность в
Иране. Опираясь на местные профашистские элементы,
германские агенты, которых здесь было тогда 4 тыс.
человек, стали готовить переброску диверсионных групп
в СССР.
В дальнейшем намечалось нанести с иранской
территории открытый удар по Советскому Союзу, для чего
Германия доставила в Иран 11 тыс. т вооружения и
боеприпасов.
Советское правительствыо неоднократно обращалось
к Ирану с требованиями положить конец деятельности
германской агентуры, но шах Реза Пехлеви и его
правительство, проводившее курс на союз с гитлеровской
Германией, не предпринимали необходимых мер.
Советское правительство 25 августа 1941 года
направило правительству Ирана ноту, в которой
указывалось, что в соответствии со статьей 6
советско-иранского договора от 26 февраля 1921 года,
предусматривающей право СССР при возникновении подобной
ситуации временно ввести свои войска на иранскую
территорию, оно решило осуществить это право.
В тот же день согласно советско-английской
договоренности английские войска вступили в Иран с юга.
В результате этих событий 27 августа пал
проводивший прогерманскую политику кабинет Али Ман-
сура. Через несколько дней по предложению
Советского Союза и Англии новое правительство,
возглавленное Али Форуги, приняло решение выслать из страны
дипломатические миссии и агентов Германии и ее
сателлитов.
Реза-шах и его ближайшее окружение пытались
саботировать выполнение этого решения, отказываясь
474

окончательно порвать с фашистскими державами, и
предоставляли их агентуре возможность продолжать свою
подрывную деятельность в Иране. Это вызвало
возмущение всех патриотических сил страны.
Реза-шах вынужден был 16 сентября 1941 года
отречься от престола. Ставший шахом его сын Мохам-
мед Реза выслал из страны официальных
представителей держав «оси» и большинство их агентов.
Вместе с тем открылся путь для снабжения
Советского Союза с юга (через Индийский океан).
В самом Иране поднялась волна широкого
демократического движения. Из тюрем были освобождены
политические заключенные, отменены цензурные
ограничения для печати.
В сентябре 1941 года иранские коммунисты
основали Народную партию Ирана (партия Туде).
29 января 1942 года был подписан договор между
СССР, Англией и Ираном о союзе. СССР и Англия
заявили об уважении территориальной целостности,
суверенитета, политической независимости Ирана и взяли
на себя обязательство защищать его от агрессоров.
Со своей стороны Иран обязался сотрудничать с
союзными державами. Договор устанавливал, что
советские и английские войска будут выведены из Ирана не
позднее чем через шесть месяцев после окончания
войны с Германией.
РЕШЕНИЯ МОСКОВСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ
(29 СЕНТЯБРЯ— 1 ОКТЯБРЯ 1941 г.)
Решения Московской конференции имели большое
значение для развития союзнических отношений.
В соответствии с договоренностью правительств
Советского Союза, Англии и Соединенных Штатов
Америки осенью 1941 года в Москве состоялась
тройственная конференция представителей этих держав,
призванная рассмотреть вопрос о распределении ресурсов стран
антигитлеровской коалиции.
На конференции советская делегация выдвинула
предложение, чтобы размеры ежемесячной помощи
Советскому Союзу составляли 400 самолетов (300
бомбардировщиков и 100 истребителей), 1100 малых и сред-
475

них танков, 300 зенитных пушек, 300 противотанковых
орудий, 4 тыс. т алюминия, 10 тыс. т броневых листов
для танков, 4 тыс. т толуола.
Делегации Соединенных Штатов и Англии
отказались удовлетворить советскую заявку в таких
размерах и после переговоров согласились на следующие
ежемесячные поставки из обеих стран в течение девяти
месяцев, с 1 октября 1941 года по 30 июня 1942 года:
400 самолетов (100 бомбардировщиков и 300
истребителей), 500 танков, 2 тыс. т алюминия, 1250 т толуола,
1 тыс. т броневых листов для танков и некоторое
количество другого вооружения и военных материалов.
1 октября был подписан трехсторонний протокол,
зафиксировавший эти обязательства. Советский Союз
обязался компенсировать поставки вооружения сырьем
для военного производства. По окончании
конференции глава американской делегации Аверелл Гарриманг
от имени правительств Соединенных Штатов и Англии
публично подтвердил получение от Советского
правительства крупных поставок сырьевых материалов,
которые «значительно помогут производству вооружения
наших стран».
Московская конференция явилась крупным
успехом на пути укрепления антифашистской коалиции,
прорекламировав единство трех главных держав,
борющихся против фашизма, — уже воюющих СССР и
Англии и пока еще не воюющих Соединенных Штатов.
30 октября 1941 года Рузвельт сообщил Сталину,
что Соединенные Штаты немедленно примут меры,
которые позволят осуществить поставки на сумму до
1 млрд. долл. на основе закона о передаче воружения
взаймы или в аренду (ленд-лиз). До конца 1941 года
Советский Союз получил по ленд-лизу материалов и
вооружения на 545 тыс. долларов.

ГЛАВА 6
НАЧАЛО ВОЙНЫ НА ТИХОМ ОКЕАНЕ
ПОГОТОВКА ЯПОНИИ К ВОЙНЕ.
НАПАДЕНИЕ НА ПЕРЛ-ХАРБОР
Вторая мировая война длилась шесть лет, или 2194 дня,
она втянула в свою орбиту 61 страну.
Завершилась 2-я мировая война разгромом
милитаристской Японии.
В 1927 году премьер-министр Танака подписал
меморандум, ставший своего рода программой японской
экспансии. «Чтобы завоевать мир, мы должны сначала
завоевать Китай... — говорилось в нем. — А чтобы
взять в свои руки контроль над Китаем, мы должны
сокрушить Соединенные Штаты, то есть поступить с
ними так, как мы действовали в русско-японской войне».
Тогда в Цусимском сражении на борту флагманского
броненосца «Микаса» был ранен двадцатилетний лей-
тетант Ямамото. Став потом адмиралом, он уже как
главнокомандующий объединенным флотом империи
заявил: «Главный урок русско-японской войны я ви-
477

жу в том, что наш флот начал ее с ночного нападения
на Порт-Артур 9 февраля 1904 года. Считаю это
выдающимся стратегическим достижением».
Захват Китая Япония начала еще в 1931 году.
А 7 июня 1937 года войска, ранее захватившие
Северо-Восточный и часть Северного Китая,
спровоцировали столкновение с китайскими частями у моста Лу-
гоуццяо близ Пекина. Эта провокация была
использована японским милитаризмом в качестве предлога для
начала давно планировавшейся войны против Китая, в
ходе которой был захвачен Центральный и Южный
Китай, были зверски уничтожены сотни и тысячи мирных
жителей.
После нападения Германии на Советский Союз
генералитет японской армии требовал немедленного
захвата Сибири. Но флот доказывал, что сначала нужно
овладеть колониями европейских держав в странах
Южных морей и обеспечить империю ресурсами для
длительной войны.
В середине лета 1941 года советский разведчик Зорге
радировал из Токио: «Принят южный вариант».
После начала войны в Европе американские корпорации
продолжали снабжать Страну Восходящего Солнца
стратегическими ресурсами. Как шутили на Уолл-стрит,
американцы слали свои симпатии Китаю, а горючее и
металлолом — Японии.
Но в июле 1941 года в отношениях между Японией
и США произошли перемены.
Американцы ввели эмбарго на экспорт нефти в
Японию, закрыли для ее судов Панамский канал, создали
командование вооруженными силами США на Дальнем
Востоке, направили в^Китай группу американских
военных советников.
Формальным поводом послужили попытки Японии
прибрать к рукам «бесхозные» колонии Франции и
Голландии после их капитуляции перед Германией.
Фактический повод стал известен после того, как в
1940 году были рассекречены документы Пентагона.
В них подробно описан разработанный военным
ведомством и одобренный администрацией США
оперативный план «JB 355». Что бывает совсем нечасто, этот
документ подписан лично президентом США,
министром ВМС и министром обороны. За шифром же скрыта
тщательно подготовленная операция по массированным
478

бомбардировкам Японии американской авиацией.
Самая пикантная деталь этого плана — дата его
подписания, опережающая японскую атаку на Перл-Харбор
на пять месяцев. Основная идея задумки состояла в том,
чтобы спровоцировать Японию на крупномасштабную
войну и нанести «превентивные удары» с воздуха.
Главная роль в плане возлагалась на «летающих тигров»
генерала Чэннолта. Его бомбардировщики базировались
близ Чунцина, служившего тогда резиденцией
китайского правительства.
15 ноября начальник Генерального штаба армии
США Маршалл собрал семь ведущих журналистов на
секретный брифинг и заявил им: «На Филиппинах
сосредоточено самое крупное в мире соединение тяжелых
бомбардировщиков. Они не только защитят острова, но
и сожгут бумажные города Японии». На фоне всего
этого становится понятной запись в дневнике Стимсона:
«Как бы нам сманеврировать, чтобы Япония сделала
первый выстрел, и в то же время не допустить больших
опасностей для нас самих».
А тем временем между Токио и Вашингтоном
вяло тянулись переговоры. Закончились они 26 ноября
1942 года. В этот день госсекретарь США Корделл Хэлл
передал японским представителям «ноту Хэлла».
Хэлл изложил условия отмены эмбарго на
поставки нефти: Япония должна уйти из Китая, прекратить
поддержку Маньчжоу-го, отказаться от притязаний на
французский Индокитай. На другой день
командующему Тихоокеанским флотом США адмиралу Ким-
мелю поступила шифровка: «Это послание следует
рассматривать как предостережение о войне. Американо-
японские переговоры прекращены. И в ближайшее
время можно ожидать агрессивных действий со
стороны Японии».
1 декабря в Токио сотоялся вошедший в историю
«годзэнкайги» — совет с участием императора, — на
котором было принято решение атаковать США. 2
декабря адмирал Ямамото направил шифровку на Нита-
каяма 1208» (Нитакаяма — это название горы на
Тайване, бывшем в ту пору японской колонией).
1 декабря 1941 года на совещании у японского
императора было окончательно решено начать 8 декабря
войну против Соединенных Штатов, Англии и
Голландии. Первая стадия операций на юге предусматривала
479

обеспечение господства на море и захват богатых
сырьем стран южных морей.
Японским вооруженным силам надлежало занять
Филиппинские острова, Гуам, Гонконг, Британскую
Малайю, Бирму, архипелаг Бисмарка, Яву, Суматру, Борнео,
Целебес, Тимор и организовать оборонительный
периметр по линии, соединяющей Курильские и Маршал-
ловы острова (включая остров Уэйк), архипелаг
Бисмарка, Тимор, Яву, Суматру, а такэке Малайю и Бирму.
Для обеспечения продвижения на юг требовалось
парализовать американский Тихоокеанский флот. В этих
целях командующий японским флотом адмирал
Ямамото предложил нанести внезапный удар по основной
американский базе на Тихом океане Перл-Харбору
(Гавайские острова).
Эта операция была тщательно подготовлена. Уже с
середины ноября соединения, нацеленные на Перл-Хар-
бор, начали выходить в море.
Вечером 6 декабря в Вашингтоне была
перехвачена пространная телеграмма японского правительства,
адресованная Номура. Это был текст памятной
записки японского правительства в ответ на предложение
правительства Соединенных Штатов от 26 ноября,
которую следовало вручить в 13 часов 7 декабря Хэллу.
Японское правительство квалифицировало
американские предложения от 26 ноября как «угрожающие
самому существованию Японской империи». В ноте не
говорилось об объявлении войны, но
труднопереводимое японское выражение означало «окончательное
уведомление» о том, что «нет возможности достичь
соглашения продолжением переговоров».
Когда в тот же вечер расшифрованный текст
памятной записки был передан для ознакомления
Рузвельту, президент, прочитав ее, заметил: «Это война!»
Утром 7 декабря после совещания у генерала
Маршалла было решено направить предупреждение на
Филиппины, Гавайские острова, западное побережье
Соединенных Штатов и в Панаму о том, что японский посол
в 1 час дня вручит представление, равносильное
ультиматуму, но это предупреждение поступило на
Гавайские острова слишком поздно.
В указанный день «восхождение», последовавшее за
«нотой Хэлла», состоялось — Япония на ультиматум
ответила в Перл-Харборе и на Гавайских островах.
480

«Перл-Харбор» переводится как «Жемчужная
гавань». На рассвете 7 декабря 1941 года на розовато-
серой, словно жемчужной, глади бухты четко
вырисовывались 8 линкоров, 8 крейсеров, 29 эсминцев, 5
подводных лодок, десятки вспомогательных судов. Почти
половина личного состава с субботы находилась на
берегу. Но к торжественной церемонии подъема флага
всюду готовились как обычно. Перед экипажами
линкоров выстроились духовые оркестры, на кораблях
поменьше появились горнисты.
Было без пяти восемь утра, когда японские
торпедоносцы и пикирующие бомбардировщики внезапно
атаковали хорошо знакомые им по макетам цели. А
командир первой волны Футида впервые нарушил
радиомолчание словами: «Тора! Тора! Тора!» Трижды повторенное
по-японски слово «тигр» означало, что рискованная
операция удалась. Отряд особого назначения незаметно
совершил двенадцатидневный переход по северной части
Тихого оекана от Курил до Гавайев. И, застав американцев
врасплох, вывел из строя все восемь находившихся в
гавани линкоров, а также шесть крейсеров, эсминец,
уничтожил на земле почти всю авиацию базы — около
двухсот машин. Сами же японцы потеряли 29 самолетов.
Исходным пунктом нападения стал остров Итуруп.
От него отошел отряд особого назначения, состоявший
из 32 кораблей. В его состав входили 6 авианосцев,
2 линкора, 4 крейсера, 9 эсминцев, 3 подводные лодки,
8 танкеров. Ямамото вручил командующему эскадрой
реликвию императорского флота: флаг, под которым
адмирал Того одержал победу над русской эскадрой в
Цусимском сражении. Командовать авиацией был
приглашен молодой офицер Гэнда. Он, как и Ямамото, был
ревностным поборником массированного применения
палубной авиции. Япония имела в ту пору самое
крупное в мире авианосное соединение, укомплектованное
опытным летным составом.
«Вчера, 7 декабря 1941 года, — в День позора,
Соединенные Штаты были внезапно и вероломно
атакованы военно-морскими и военно-воздушными силами
Японской империи», — заявил на следующий день
президент Рузвельт, обращаясь к Конгрессу с просьбой
официально объявить войну Японии.
Ранним утром 8 декабря 1941 года по японскому
радио провучал взволнованный голос диктора.
16 3ак. 1381
481

«Передаем экстренный выпуск новостей. Передаем
экстренный выпуск новостей. Сообщение Верховной
ставки. Сегодня, 8 декабря, на рассвете императорская
армия и военно-морской флот в западной части Тихого
океана вступили в боевые действия с вооруженными
силами Америки и Англии».
Линкор «Аризона», потопленный японской авиацией во время налета на
Перл-Харбор. Фотография. 7 декабря 1941 г.
Для многих японцев эта новая война была полной
неожиданностью. Тем не менее они восприняли
сообщение с воодушевлением и подъемом. Ведь с детства
их воспитывали в милитаристском духе.
С конца 1937 года, когда основные города Китая
были уже заняты японской армией, в Японии стали
проводиться торжественные шествия, посвященные ее
победам в войне. Участники шествий несли на длинных
бамбуковых палках зажженные бумажные фонарики с
изображением японского национального флага. Дети
с радостью присоединялись к таким шествиям. Днем
проводились такие же шествия, но с флажками.
С сентября 1939 года в Японии стал отмечаться День
служения процветанию Азии ^ Его праздновали
первого числа каждого месяца под лозунгом: «Физическая
закалка, скромность и воздержанность в повседневной
жизни в условиях чрезвычайного времени». А дети в
этот праздник приносили в школу завтрак, названный
«хиномару бэнто». На утренней линейке они
выслушивали поучительную речь директора школы и посеща-
482

ли храм для участия в «молебене о победе в войне». В
то время почти в каждом японском доме имелись
божница и домашний алтарь, украшенные фотографиями
императора и императрицы. Все это должно было
прививать детям веру в божественное происхождение
Японии, в то, что само небо предначертало японцам
господствовать не только над Азией, но и над всем миром, а
следовательно, война, которую ведет Япония, —
священная, и японцы в ней обязательно одержат победу.
1940 год ознаменовался пышными празднествами по
всей Японии. Согласно преданиям, в этом году
исполнилось две тысячи шетьсот лет со времени восшествия
на престол первого императора Японии Дзимму Тэн-
но. В те дни широкое распространение получил лозунг
«Восемь углов под одной крышей», означавший
подчинение японскому императору всего мира.
После вступления Японии в мировую войну
ежедневно газеты и радио сообщали о новых крупных победах
японской армии. Перед каждым сообщением о
победах на море по радио исполняли «Военно-морской
марш», а при победах сухопутных сил — «Марш
отрядов обнаженного меча».
Зима и весна 1942 года были трудными для
Соединенных Штатов и их союзников. Они терпели
поражения на острове Гуам, на Филиппинских островах, в
сражениях ь Японском море и Индийском океане. 6 мая
остатки войск, оборонявших военно-морскую базу Кор-
регидор на Филиппинских островах, капитулировали.
ПАДЕНИЕ ФИЛИППИН
8 декабря в 2.30 американское военное
командование на Филиппинах получило сообщение о нападении
японцев на Перл-Харбор и начало готовиться к
обороне. Между тем утренний туман на Формозе задержал
планировавшийся японцами удар по Филиппинам с
воздуха. Однако это неблагоприятное обстоятельство
обернулось для японцев преимуществом.
Американцы никак не могли решить вопрос,
следует ли самолетам В-17 немедленно нанести бомбовый
удар по Формозе. Наконец самолетам В-17 было
приказано летать над островом Лусон, чтобы избежать опас-
483

ности быть застигнутыми на аэродромах. В 11.30
американские самолеты совершили посадку, чтобы
подготовиться к бомбовому удару, и как раз в этот момент
над аэродромом появились задержавшиеся из-за
непогоды японские самолеты. Вследствие плохо
поставленной системы воздушного наблюдения и оповещения,
большинство американских самолетов, в особенности
бомбардировщиков В-17 и совместных истребителей
Р-40Е, было уничтожено.
Таким образом, соотношение сил в авиации резко
изменилось в пользу японцев. Они теперь
господствовали в воздухе, имея в своем распоряжении 190
армейских самолетов и 300 самолетов морской авиации,
действовавших с Формозы.
17 декабря десять оставшихся в строю самолетов
В-17 были переброшены в Австралию. Была отозвана
также горстка надводных кораблей так называемого
Азиатского флота адмирала Харта. В результате в этом
районе осталось лишь 29 подводных лодок из состава
этого флота.
Что касается сухопутных войск, то здесь действовало
принятое по настоянию Макартура (Дуглас Макартур —
генерал американской армии, командующий
вооруженными силами США на Дальнем Востоке (1941—42),
верховный командующий союзными войками в
юго-западной части Тихого океана (1942—44)) новое решение
оборонять все Филиппинские острова.
Макартур, вопреки этому решению,
предусмотрительно сосредоточил большую часть из 31 тыс. регулярных
войск (американцев и разведчиков-филиппинцев) в
районе Манилы. Береговую линию большой
протяженности прикрывали только слабо обученные филиппинские
войска, насчитывавшие номинально около 110 тыс.
человек. Это решение, разумное в стратегическом плане,
означало, однако, что японцы не встретили бы
серьезных препятствий при высадке десанта в любой точке.
Захват Филиппин был поручен японской 14-й
армии, которой командовал генерал Хомма. При высадке
десантов и на начальном этапе операции в его
распоряжении находились войска численностью 57 тыс.
человек. Эти силы были сравнительно невелики, поэтому
факторы внезапности и превосходства в воздухе
играли все возрастающую роль. Японцы стремились также
захватить несколько лежащих в стороне островов и сла-
484

бо защищенных прибрежных районов, чтобы срочно
построить там аэродромы для армейских самолетов с
небольшим радиусом действия.
В первый день операции японцы захватили главный
остров из группы островов Батан, примерно в 120
милях к северу от острова Лусон. 120 декабря они
атаковали остров Камигин, находящийся чуть севернее
острова Лусон.
В тот же день два других японских отряда
высадились на северном побережье острова Лусон в районах
Апарри и Вигана. 12 декабря четвертый отряд,
прибывший с островов Палау, высадился, не встретив
сопротивления, в Легаспи, на юго-восточной оконечности
острова Лусон. Эти отряды проложили путь для главных сил
десанта, которые начали высаживаться 22 декабря в
заливе Лингаен, всего в 120 милях к северу от Манилы.
Свои войска численностью 43 тыс. человек генерал
Хомма перебросил на 85 транспортах. 24 декабря в
заливе Ламон, на восточном побережье острова, напротив
Манилы, высадился еще один отряд численностью в
7 тыс. человек, прибывший с островов Рюкю. Ни один
их этих отрядов не встретил серьезного сопротивления.
Необученные и плохо вооруженные филиппинские
войска быстро оставляли позиции, особенно когда на них
надвигались танки, а американцы приходили им на
помощь слишком поздно. Потери японцев к этому
времени составили меньше 2 тыс. человек.
Надежды Макартура не сбылись: он не смог
разгромить японцев до того, как они закрепились на
берегу. 23 декабря Макартур вернулся к
первоначальному плану и решил отвести все оставшиеся в его
распоряжении войска на остров Батан. Это решение было
ускорено донесениями, в которых почти вдвое
преувеличивалась боеспособность большей части
филиппинских войск. 26 декабря Манилу объявили открытым
городом.
Несмотря на замешательство на первоначальном
этапе, войскам Макартура под давлением противника
удалось постепенно отойти и к 6 января закрепиться на
острове Батан, причем им помогло то обстоятельство,
что в действительности силы японцев были примерно
в два раза меньше американских.
Оказавшись на острове Батан, имеющем 25 миль в
длину и 20 миль в ширину, американцам пришлось взять
485

на себя заботу по снабжению продовольствием более
100 тыс. человек (в том числе и гражданского
населения) вместо 43 тыс. войск, как это предусматривал
первоначальный план. Кроме того, на острове
свирепствовала малярия, и очень скоро оказалось, что боеспособность
сохранила лишь четвертая часть американских войск.
Первые атаки японцев на позиции, занятые
американцами на острове, были отбиты. Были сорваны и
попытки высадить десанты на флангах. 8 февраля после
напряженных боев, длившихся около месяца, японцы
прекратили атаки. В их войсках насчитывалось 10 тыс.
человек, заболевших малярией. 48-ю дивизию
приказано было перебросить для захвата Голландской
Восточной Индии.
К началу марта на боевых позициях японцев
осталось всего 3 тыс. человек. Американцам не было об
этом известно, и они не предприняли никаких
попыток перейти в наступление. Кроме того, у них самих в
строю осталась лишь пятая часть общей численности
войск. 10 марта Макартур отбыл в Австралию. В связи
с этим моральный дух войск резко упал.
Американские солдаты поняли, что никаких попыток оказать
им помощь не предпринимается. Именно такое
решение и было принято в начале января руководством в
Вашингтоне.
К концу марта японцы получили подкрепление
численностью 22 тыс. человек, много самолетов и большое
число артиллерийских орудий. 3 апреля они
возобновили наступление и начали теснить американцев.
9 апреля оставшийся за старшего воинского
начальника генерал Кинг во избежание «массового
кровопролития» заявил о безоговорочной капитуляции.
Борьба переместилась на остров Коррехидор. Там
находился гарнизон численностью почти 15 тыс.
человек (включая гарнизоны трех прилегающих к
нему небольших островов). Коррехидор расположен
близко от острова Батан, и это позволило японцам
вести сильный артиллерийский огонь по нему через
пролив и подвергать его непрерывным воздушным
налетам.
Такая обработка велась неделя за неделей, в
результате оборонительные сооружения были постепенно
разрушены, а большинство орудий американцев вышло
из строя. Было нарушено также водоснабжение ост-
486

рова. Артиллерийский обстрел достиг наибольшей
интенсивности 4 мая, когда по острову было выпущено
16 тыс. снарядов.
Незадолго до полуночи 5 мая 2 тыс. японских
солдат пересекли пролив и высадились на острове. Они
встретили сильное сопротивление и, прежде чем
высадились на берег, потеряли больше половины своего
состава. Когда же японцы перебросили танки,
защитникам пришлось отойти с позиций, хотя в бою приняло
участие всего три танка.
На следующее утро, 6 мая, генерал Уэйнрайт,
командовавший гранизоном Коррехидора, во избежание
бесцельных потерь передал по радио сообщение о
капитуляции.
Генерал Хомма сначала отказался принять такую
локальную капитуляцию, поскольку американские и
филиппинские отряды на южных островах, а также в
отдаленных районах Лусона продолжали вести
партизанскую борьбу. Опасаясь, что обезсруженный к этому
времени гарнизон Коррехидора будет истреблен,
Уэйнрайт согласился отдать приказ об общей капитуляции.
Однако некоторые из отрядов отказались подчиниться
его приказу, оставаясь верными указаниям,
поступавшим от Макартура из Австралии, и прекратили
сопротивление лишь 9 июня.
В ходе этой кампании американцы потеряли около
30 тыс. человек, а их филиппинские союзники —
около 110 тыс. человек. Значительная доля последних
попросту дезертировала. Общее число американцев и
филиппинцев, сдавшихся в плен на острове Батан,
составило около 80 тыс. человек* Кроме того, еще 15 тыс.
человек было взято в плен на Коррехидоре.
Несмотря на провал обороны на первоначальном
этапе, защитники Филиппин в конечном счете
продержались значительно дольше, чем какие-либо другие
группировки, противостоящие японцам (четыре месяца —
на Батане, а всего — шесть месяцев), хотя они не
получали ни подкреплений, ни снабжения извне.
487

ПАДЕНИЕ МАЛАЙИ И СИНГАПУРА
Согласно плану японского командования задача
захвата Малайи и Сингапура возлагалась на 25-ю армию
под командованием генерала Ямаситы, состоявшую из
трех дивизий с подразделениями обеспечения.
Общая численность войск достигала 110 тыс.
человек, из них 70 тыс. составляли боевые части и
подразделения. Однако имеющимися в наличии
транспортными судами можно было перебросить через Сиамский
залив лишь четвертую часть армии — 17 тыс. человек в
боевых частях и подразделениях (всего — 26 тыс.
человек). Этот передовой отряд должен был захватить
северные аэродромы.
Главным силам армии Ямаситы предстояло
двигаться по суше из Индокитая через Таиланд и далее по
перешейку Кра. Им ставилась задача — как можно
скорее прийти на помощь десанту, а затем развить
наступление в южном направлении вдоль западного побережья
Малайского полуострова.
Это были небольшие экспедиционные силы для
достижения столь далеко идущих целей. Действительно,
японская армия казалась весьма малочисленной по
сравнению с оборонявшими Малайю английскими
войсками под командованием генерала Персиваля, в
распоряжении которого находилось 88 тыс. человек (в том
числе 19 тыс. англичан, 15 тыс. австралийцев, 37 тыс.
индийцев и 17 тыс. малайцев). Однако это были
смешанные войска, плохо оснащенные и слабо
подготовленные по сравнению с тремя дивизиями Ямаситы -—
императорской гвардейской, 5-й и 18-й, —
считавшимися одними из лучших во всей японской армии.
Японцы имели 211 танков (у англичан не было в
Малайе ни одного танка) и 560 самолетов, что почти в
четыре раза превышало число английских самолетов в
Малайе, причем японские самолеты отличались намного
лучшими тактико-техническими данными. Кроме того,
японцы рассчитывали на господствующие здесь с
ноября по март муссоны, которые наверняка затруднили бы
противодействие английских войск, поскольку в период
плохой погоды в этом районе почти все дороги
становились непроходимыми. Далее японцы рассчитывали, что
Малайский горный хребет, поднимающийся до 7 тыс.
футов и покрытый тропическими лесами, расчленит си-
488

лы обороняющихся и поможет японцам перебросить
свои силы с восточного побережья на западное.
Английские войска располагались рассредоточенно
с целью обороны аэродромов, выстроенных для
прикрытия военно-морской базы, хотя ни соответствующих сил
авиации, ни какого-либо флота у них здесь не было. Ос-
Наступление японских солдат в Сингапуре.
Фотография. 1942 г.
новную выгоду от этих аэродромов и военно-морской
базы получили японцы.
Главные силы японцев высадились в Сингоре и Па-
тани на принадлежащем Таиланду перешейке Малакк-
ского полуострова, а четыре вспомогательных десанта
были высажены севернее, также на побережье
Таиланда. Третьим по важности был десант, высаженный в
Кота-Бару, на территории Малайи, в непосредственной
близости от границы с Таиландом.
Силами, высаженными в Кота-Бару, планировалось
захватить имевшийся там аэродром и совершить
отвлекающий маневр вдоль восточного побережья.
Главный же удар предполагалось нанести в это время на
южном направлении вдоль западного побережья.
Десанты начали высаживаться рано утром 8
декабря по местному времени, причем высадка десанта
численностью 5,5 тыс. человек в Кота-Бару фактически
была произведена более чем за час до нападения на
Перл-Харбор. После короткого боя японцы захватили
аэродром в Кота-Бару, а аэродромы на территории
Таиланда были взяты с еще большей легкостью. Планиро-
489

вавшийся упреждающий маневр под названием
операция «Матадор» англичане нанесли слишком поздно,
потому что не хотели переходить границу Таиланда до
того, как Япония нарушит его нейтралитет.
6 декабря воздушная разведка англичан обнаружила
японский флот в Сиамском заливе, однако плохая
погода помешала выявить его последующие
передвижения к цели. Перегруппировка, проведенная с целью
занять исходные позиции перед началом операции
«Матадор», нарушила оборонительные порядки англичан.
К утру 10 декабря японская 5-я дивизия уже
переместилась на западное побережье и перешла границу
Малайи, продвигаясь по двум дорогам к Кедаху. В тот
же день англичане потерпели катастрофу на море,
которая имела решающие последствия.
После того как в июле было принято решение
перерезать маршруты поставок нефти в Японию, Черчилль
с запозданием «понял громадный эффект эмбарго» и
месяцем позже, 25 августа, предложил направить на
Восток эскадру, которую он называл
«военно-морскими силами сдерживания». Адмиралтейство планировало
направить в этот район линейные корабли «Нельсон»,
«Родни», четыре линкора более старой постройки, а
также линейный крейсер и два или три авианосца.
Черчилль, предпочитая использовать «наименьшее
число наилучших кораблей», предложил направить один
из новых линкоров «Кинг Джордж V», линейный
крейсер и авианосец. 29 августа Черчилль заявил: «Я
должен добавить: по-моему, Япония едва ли решится
противостоять складывающемуся против нее союзу
Соединенных Штатов, Великобритании и России... Ничто так
не усилило бы ее колебания, как появление
упомянутого мною соединения кораблей и, прежде всего,
корабля класса «Кинг Джордж V». Это может явиться
решающей сдерживающей силой».
В Сингапур были направлены только «Принс-оф-
Уэлс» и линейный крейсер «Рипалс». Авианосец,
выделенный для этой цели, сел на мель у берегов Ямайки,
и его пришлось поставить в док на ремонт. В то время
в Индийском океане находился другой авианосец, и он
мог бы прибыть в Сингапур, но не получил
соответствующего приказа. Таким образом, авиационное
прикрытие двух крупных кораблей оказалось в зависимости
от истребителей берегового базирования, а их было ма-
490

ло, тем более что к этому времени северные аэродромы
захватил противник.
«Принс-оф-Уэлс» и «Рипалс» пришли в Сингапур 2
декабря. На следующий день туда прибыл адмирал
Филлипс, принявший командование Дальневосточным
флотом. 6 декабря было получено донесение, что из
Индокитая в направлении Малайи движется крупный конвой
японских транспортов. В полдень 8 декабря Филлипсу,
сообщили, что японцы высаживают свои войска в Синго-
ре и Кота-Бару под прикрытием одного линкора типа
«Конго», пяти крейсеров и 20 эскадренных миноносцев.
Во второй половине дня Филлипс смело двинулся в
северном направлении со своим «соединением Z» (два
линейных корабля в сопровождении четырех
эскадренных миноносцев), чтобы нанести удар по японским
транспортам. Обеспечить прикрытие с воздуха силами
береговой авиации в районе, расположенном глубоко
на север, англичане не могли из-за потери аэродромов.
Вечером 9 декабря небо прояснилось, и фактор
скрытности больше не способствовал переходу Филлип-
са. Соединение Филлипса было обнаружено с воздуха,
и он вынужден был повернуть на юг в направлении на
Сингапур. Ночью оттуда поступило сообщение, как
оказалось впоследствии, ошибочное, что японцы высадились
в Куантане, на полпути в Сингапур. Решив
использовать фактор внезапности и считая оправданным риск,
Филлипс взял курс на Куантан.
Японцы хорошо подготовились к любому маневру
«соединения Z» о прибытии которого в Сингапур они
сообщили по радио всему миру. На аэродромах в районе
Сайгона, на юге Индокитая, базировались японская 22-я
воздушная эскадра, где служили лучшие летчики морской
авиации. Кроме того, на подходах из Сингапура к Кота-
Бару и Сингоре патрулировали 12 подводных лодок.
Днем 9 декабря подводная лодка, занимавшая самую
восточную позицию, обнаружила шедшее в северном
направлении «соединение Z» и донесла об этом. Получив
это сообщение, командование 22-й воздушной эскадры,
готовившейся к налету на Сингапур, приказало срочно
заменить бомбы торпедами и вылететь для нанесения
удара по «соединению Z». Однако японские летчики не
смогли найти «соединение Z», потому что Филлипс повернул
на юг. На рассвете эскадра вылетела вновь и на этот раз
обнаружила «соединение Z» в районе Куантана.
491

Японцы использовали 34 высотных
бомбардировщика и 51 торпедоносец. Бомбардировщики начали атаку
после 11.00, торпедоносцы шли за ними
последовательными волнами. И бомбометание, и выстрелы торпедами
оказались удивительно точными, несмотря на то что
корабли маневрировали на большой скорости и не были
захвачены врасплох, как это случилось в Перл-Харборе.
«Принс-оф-Уэлс», имевший на борту 175 зенитных
пушек, мог выпускать 60 тыс. снарядов в минуту. И все
же оба корабля были потоплены: «Рипалс» — в 12.30,
«Принс-оф-Уэлс» — в 13.20. Сопровождавшим их
эскадренным миноносцам удалось спасти более 2 тыс. из
2800 человек, составлявших команды этих кораблей,
однако сам адмирал Филлипс оказался в числе погибших.
Японцы не мешали проведению спасательных работ.
Сами они потеряли только три самолета.
Перед войной руководители адмиралтейства с
презрением отвергали мысль о том, что линкоры могут быть
потоплены авиацией. Черчилль был склонен поддерживать
их точку зрения. Это заблуждение сохранялось вплоть до
роковых дней декабря 1941 года. Черчилль писал: «Как
мы, так и американцы в то время сильно недооценивали
способности японцев в ведении воздушной войны».
Катастрофа на море решила судьбу Малайи и
Сингапура. Японцы получили возможность
беспрепятственно высаживать десанты и строить на побережье
авиационные базы. Превосходство их авиации над
незначительными воздушными силами англичан в Малайе
сыграло решающую роль в преодолении сопротивления
английских войск. Японским войскам удалось
быстро продвинуться к югу по Малайскому полуострову и
прорваться в Сингапур с тыла. Падение Сингапура
явилось следствием допущенных ранее, главным образом
в Лондоне, просчетов и ошибок.
Начиная с 10 декабря английские войска почти
непрерывно отступали вдоль западного побережья. С
помощью танков и артиллерии японцы легко
преодолевали завалы на дорогах (крупный завал был создан в
районе Джитры) либо создавали угрозу обхода их с
флангов пехотой, просачивавшейся через прилегающие
джунгли. Командующий войсками в северной Малайе
генерал Хит надеялся удержаться на рубеже Перак, но
его позиции обошла японская колонна, наступавшая из
Патани под острым углом на юг.
492

Находившиеся в районе Кампара хорошо
укрепленные позиции японцы обошли с фланга, высадив десант
на захваченных в ходе наступления мелких судах.
27 декабря генерал-лейтенант Паунолл принял от
главного маршала авиации Брук-Пофэма пост
главнокомандующего английскими войсками на Дальнем Востоке.
В начале января англичане отошли к р.Слим,
прикрывая провинцию Селангор и подступы к южным
аэродромам в районе Куала-Лумпура.В ночь на 8
января рота японских танков прорвалась через плохо
организованную оборону и быстрым броском захватила
мост на дороге, проходившей почти в 20 милях за
линией фронта. Английские войска, находившиеся к
северу от реки, были отрезаны и потеряли около 4 тыс.
человек со всем их вооружением.
Потери японцев составили лишь шесть танков и
небольшое количество убитых и раненых. Индийская 11-я
дивизия была разгромлена. Эта катастрофа вынудила
англичан быстро вывести свои войска из Центральной
Малайи и поставила под сомнение шансы удержать
северные районы провинции Джохор в течение времени,
достаточного для переброски в Сингапур
соответствующих подкреплений с Ближнего Востока.
В тот самый день, когда разразилась эта катастрофа,
в Сингапур прибыл генерал Уэйвелл. Он направился
на Яву принять новый, чрезвычайный пост
главнокомандующего объединенным командованием АБДА
(американо-англо-голландско-австралийское
командование) Паунолл теперь стал начальником штаба
командования АБДА, а дальневосточное командование было
упразднено.
Уэйвелл решил сделать стержнем обороны
провинцию Джохор, поскольку там находились лучшие
английские силы, а это означало более быстрый отвод войск
вместо постепенного отхода, запланированного
генералом Персивалем.
В результате Куала-Лумпур был оставлен 11
января, а позиция у Тампина — 13 января (вместо 24
января). Японцы получили доступ к лучшей дорожной
сети в провинции Джохор. Это дало им возможность
ввести в бой две дивизии одновременно и быстро
сломить сопротивление австралийцев у Гемаса. Таким
образом, отход через провинцию Джохор произошел
более быстрыми темпами, чем предполагалось.
493

Между тем в результате отхода английских войск
на восточном побережье 6 января были оставлены Ку-
антан и его аэродром. 21 января ввиду угрозы
высадки десанта был оставлен Эндау, а к 30 января как
«восточные», так и «западные» силы отошли к крайней
оконечности Малаккского полуострова.
В следующую ночь арьергарды переправились через
пролив на остров Сингапур. Японская армейская
авиация, менее эффективная, чем морская, почти не
препятствовала отходу англичан. Она действовала успешно
только против аэродромов.
Таким образом, японцы захватили Малайю за 54 дня.
Их общие потери составили около 4600 человек, в то
время как англичане потеряли примерно 25 тыс. человек
(преимущественно пленными) и большое количество техники.
В ночь на воскресенье 8 февраля 1942 года две
передовые дивизии японских сил вторжения, прошедшие
500 миль по Малаккскому полуострову, форсировали
пролив, отделявший остров Сингапур от материка. Этот
участок обороняли три батальона австралийской 22-й
бригады.
Первые группы десанта переправились на
бронированных десантно-высадочных средствах, а остальные — на
самых различных катерах и лодках. Многие японские
солдаты преодолевали пролив даже вплавь (с винтовками и
боеприпасами). Некоторые из десантных средств были
потоплены, но большинство атакующих войск достигло
берега благополучно, и в этом им способствовали не
получившие до сих пор объяснения ошибки обороняющихся:
они не использовали береговые прожекторы, их средства
связи быстро выходили из строя или не использовались,
артиллерия с большим запозданием открывала заранее
запланированный заградительный огонь.
К рассвету высадилось 13 тыс. японцев, и
австралийцы отошли на позиции в глубине острова. К полудню
силы наступающих превысили 20 тыс. человек, и они
захватили обширный плацдарм в северо-западной части
острова. Позже высадилась третья японская дивизия,
и общая численность японских войск на острове
значительно превысила 30 тыс. человек. Еще две
японские дивизии находились на материке, в
непосредственной близости от острова, однако генерал Ямасита
считал, что он не сможет эффективно развернуть их для
действий на острове. В последующие дни он ввел в бой
494

значительное число свежих войск, заменив ими
измотанные части.
Обороняющиеся имели на острове более чем
достаточное число войск, чтобы отразить вторжение,
особенно если учесть тот факт, что оно произошло как раз на
том участке, где его больше всего ожидали. В
распоряжении генерала Персиваля находилось около 85 тыс.
человек (в основном англичане, австралийцы и
индийцы), а также несколько местных формирований из
малайцев и китайцев.
Большинство этих формирований были плохо обучены
и не могли противостоять отборным силам японцев,
которые неизменно превосходили противника в искусстве
ведения боя в джунглях и на каучуковых плантациях. В
целом и управление войсками осуществлялось плохо.
Японская авиация превосходила английскую как по
численности, так и по тактико-техническим
характеристикам. Однако даже эти немногочисленные силы
английской авиации на последнем этапе боевых
действий были отозваны. Отсутствие прикрытия от
жестоких непрекращающихся воздушных налетов
противника еще больше деморализовало войска, моральный
дух которых был уже и так подорван длительным
отступлением по Малаккскому полуострову.
Неспособность правительства метрополии обеспечить
авиационное прикрытие, имевшее столь важное
значение, Черчилль и его военные советники пытались
компенсировать призывами: «борьбу следует вести любой
ценой до самого конца», «командиры должны умирать
вместе со своими солдатами» за «честь Британской
империи», должны осуществлять «общую тактику
выжженной земли», уничтожая все, что может оказаться
полезным для захватчиков, и «не размышляя, как
сохранить войска или пощадить гражданское население».
Все это говорило о глубоком незнании психологии
солдат. Моральный дух солдат, сражающихся на
передовой, нельзя поднять зрелищем вздымающихся за их
спиной черных клубов дыма от горящих
нефтехранилищ. Невозможно вдохновить солдат и сознанием
того, что они обречены на смерть или плен. Годом позже,
несмотря на приказ Гитлера удержать Тунис любой
ценой, даже испытанные немецкие ветераны быстро
сдались, когда их фронт был прорван, а позади оказалось
море, где безраздельно господствовал противник.
495

В Сингапуре развязка наступила в воскресенье 15
февраля, ровно через неделю после высадки японцев на
острове. К тому времени обороняющиеся были оттеснены к
пригородам Сингапура, находящегося на южном
побережье острова. Запасы продовольствия истощались,
водоснабжение могло быть перерезано в любой момент.Вече-
ром генерал Персиваль вышел с белым флагом.
Капитуляция стала неизбежной, и он решился на это, надеясь
добиться лучшего обращения с его войсками и
гражданским населением.
Эти два черных воскресенья роковым образом затмили
могущество державы, которую в течение многих лет
называли «империей, где никогда не заходит солнце».
Неспособность отразить удар японской армии не
была, однако, основной причиной капитуляции
Сингапура. Ее предрешила катастрофа на море за два месяца
до этого. Она явилась следствием длинной цепи
ошибок и просчетов. Строительство новой базы и ее
оборонительных сооружений велось крайне медленно, и
нежелание политического руководства расходовать
денежные средства было не единственным тормозом. В годы,
предшествовавшие принятию решения о
строительстве этой базы шли ожесточенные споры о том, каковы
наилучшие средства ее защиты.
Начальник штаба военно-воздушных сил Тренчерд
настаивал на первостепенной роли авиации. Лорд
Витти подчеркивал значение артиллерии и отвергал мысль
о том, что самолеты могут представлять серьезную
угрозу для линкоров.
Правительство долго не решалось стать на точку
зрения ни одного из них. В конечном итоге победила
точка зрения флота. Базу оснастили крупнокалиберной
артиллерией, но не снабдили авиацией. Однако случилось
так, что противник нанес удар не с той стороны, куда
были нацелены орудия, а с тыла.
В 30-е годы различные военные специалисты,
изучавшие эту проблему, высказывали предложение, что
нападение может быть осуществлено с тыла — через Малакк-
ский полуостров. Это представлялось тем более вероятным,
что военно-морская база была сооружена на северном
берегу острова Сингапур, в узком проливе между островом
и материком. Эту точку зрения разделял и Персиваль,
являвшийся в 1936 — 1937 годах начальником
оперативно-разведывательного отдела штаба в Малайе. С этой точ-
496

кой зрения был согласен и командовавший в то время
английскими войсками в Малайе генерал Добби, который в
1938 году начал работы по строительству
оборонительного рубежа в южной части Малаккского полуострова.
Хор-Белиша, назначенный в то время военным
министром, быстро оценил необходимость усиления
небольшого гарнизона. Главным пунктом его программы стал
приоритет обороны империи перед действиями на
континенте. Опасность войны с объединившимися
Германией и Италией становились все более реальной, так что
первой необходимостью было укрепление сил на
Средиземном море. И все JKe Хор-Белиша убедил
правительство Индии послать в Малайю две бригады, утроив
тем самым численность находившихся там войск. В
условиях ограниченных ресурсов предвоенного
времени вряд ли можно было сделать больше.
Когда в сентябре 1939 года началась война, ресурсы
Англии стали быстро расти. Но поскольку война в тот
период ограничивалалсь действиями на Западе, вполне
естественно, что основная часть ресурсов расходовалась
v именно там. Затем последовали майская и июньская
катастрофы 1940 года, когда пала Франция и вступила в
войну Италия. В период этого кризиса первейшей
задачей стало укрепить оборону Англии, второй —
обеспечить оборону района Средиземного моря.
Решить обе эти задачи одновременно было довольно
трудно. Самой смелой крупной акцией Черчилля
считают ту, когда он рискнул усилить оборону Египта до
того, как была обеспечена от вторжения сама Англия.
Было бы несправедливо считать ошибкой
мероприятия по усилению обороны Малайи, проводившиеся в тот
период.
Дислоцировавшиеся в Малайе войска пополнились
зимой 1940—41 года шестью бригадами. Не
произошло соответстсвующего увеличения численности авиации,
а это имело более важное значение.
В начале 1940 года новый командующий
английскими войсками в Малайе генерал Бонд заявил, что оборона
Сингапура зависит от обороны Малайи в целом. Он
считал, что для этой цели необходимы минимум три
дивизии, и предложил основную ответственность за оборону
Малайи возложить на английские ВВС. Власти в
метрополии согласились с этой точкой зрения, но внесли одно
важное изменение. В то время как военное руководство в
497

Малайе говорило о необходимости прислать более 500
современных самолетов, комитет начальников штабов
пришел к выводу, что достаточно будет примерно 300
самолетов, причем даже такое количество самолетов обещал
предоставить полностью не раньше конца 1941 года. К
моменту вторжения Японии в декабре 1941 года в
Малайе фактически находилось лишь 158 самолетов
первой линии, причем большинство — устаревших типов.
В 1941 году основная масса имевшихся в то время
современных истребителей, помимо обеспечения
противовоздушной обороны Британских островов, использовалась для
поддержки наступательных кампаний в районе
Средиземного моря. Во второй половине 1941 года около 600
истребителей были направлены в СССР. Малайя
практически ничего не получила. Туда не направляли ни одного
дальнего бомбардировщика, хотя их сотнями
использовали для ночных бомбардировочных налетов на Германию,
бесполезных на той стадии войны. Таким образом,
обороне Малайи не было уделено должного внимания.
Объяснение этому дает сам Черчилль в своих
мемуарах. В начале мая начальник имперского генерального
штаба Дилл представил премьер-министру доклад, в
котором выступил против продолжающегося
наращивания ударных сил в Северной Африке, поскольку это
связано с риском ударных сил самой Англии и Сингапура.
«Утрата Египта была бы бедствием, которое я не
считаю вероятным... Успешное вторжение уже будет
означать наше окончательное поражение. Вот почему
жизненно важное значение имеет Соединенное Королевство,
а не Египет. Вот почему оборона Соединенного
Королевства должна стоять на первом месте. Египет не
является даже вторым по важности, так как общепринятый
принцип нашей стратегии гласит, что в конечном счете
безопасность Сингапура важнее безопасности Египта.
Между тем оборонительные сооружения Сингапура
совершенно не отвечают необходимым требованиям.
На войне, разумеется, необходимо идти на риск, но это
должен быть преднамеренный риск. Мы не должны впасть
в ошибку, ослабив оборону жизненно важных пунктов».
Доклад Дилла вывел Черчилля из себя, поскольку
он противоречил его замыслу предпринять
наступление против Роммеля и шел вразрез с его мечтой —
добиться быстрой решающей победы в Северной
Африке. В своем ответе Черчилль резко заявил:
498

«... Насколько я понимаю, вы предпочли бы
примириться с потерей Египта и долины Нила (что означало
бы также капитуляцию или уничтожение
полумиллионной армии, которую мы там сконцентрировали), чем
потерять Сингапур. Я не согласен с такой точкой зрения и
не думаю, что мы можем очутиться перед подобной
альтернативой... Если Япония вступит в войну, Соединенные
Штаты, по всей вероятности, выступят на нашей стороне.
И, во всяком случае, Япония вряд ли с самого начала
предпримет осаду Сингапура, так как это явилось бы гораздо
более опасной операцией для нее и причинило бы нам
меньший ущерб, чем посылка крейсеров и линейных
крейсеров для операций на восточных торговых путях».
Черчилль, будучи вне себя от раздражения, явно
исказил доводы начальника имперского генерального
штаба. Речь шла не об ослаблении обороны Египта, а
просто об отсрочке наступления, на которое уже
настроился Черчилль и на которое он возлагал
преувеличенные надежды. Как показали последующие события,
июньское наступление в Северной Африке закончилось
провалом, а повторное наступление в ноябре, когда
туда были направлены крупные дополнительные
подкрепления, не принесло никаких решительных результатов.
Ответ Черчилля фельдмаршалу Диллу красноречиво
говорит о том, насколько серьезно просчитался премьер-
министр в оценке опасности положения Сингапура.
Позже Черчилль писал по этому поводу так:
«Многие из известных мне правительств
капитулировали бы перед столь тяжким прогнозом,
высказанным высшим военным авторитетом. Для меня же не
составило труда убедить моих политических коллег, и
я, разумеется, получил поддержку начальников морского
и военно-воздушного штабов. Таким образом, моя
точка зрения взяла верх, и отправка подкреплений на
Средний Восток по-прежнему шла непрерывным потоком».
В июле президент Рузвельт направил своего личного
советника Гопкинса с миссией в Лондон, чтобы
поделиться опасениями относительно разумности этой политики
и предупредить, что «попытки сделать слишком многое»
на Ближнем Востоке связаны с риском в отношении
других районов.
Американские военные и военно-морские эксперты
подтвердили эти опасения и выразили мнение, что оборона
Сингапура должна иметь приоритет перед обороной Египта.
499

Однако ни один из этих аргументов не изменил
точки зрения Чречилля. Он заявил: «Я ни за что не
согласился бы отказаться от борьбы за Египет и был готов
примириться с любыми потерями в Малайе». В
действительности же Черчилль просто не видел опасности. Он
откровенно говорил: «Я признаюсь, что в моем уме вся
угроза со стороны Японии представлялась в сумеречном
свете по сравнению с нашими другими нуждами».
Таким образом, ответственность за то, что англичане
не смогли в достаточной мере укрепить оборону Малайи,
лежит главным образом на самом Черчилле, и это
объясняется его настоятельным требованием начать
преждевременное наступление в Северной Африке.
Непосредственные стратегические последствия
потери Сингапура были катастрофическими: японцы
быстро захватили Бирму и Голландскую Восточную Индию.
Это было стремительное наступление по двум
расходящимся направлениям, в результате которого японцы
оказались в угрожающей близости от Индии на одном
фланге и от Австралии — на другом. Потребовались почти
четыре года борьбы и огромные жертвы, прежде чем
Сингапур был возвращен, после того как Япония в конце
концов рухнула от истощения сил и шока, вызванного
атомной бомбардировкой.
Однако моральный урон от падения Сингапура был
невосполним. Сингапур являлся символом —
символом мощи Запада на Дальнем Востоке, и эта мощь
долгое время поддерживалась английским
военно-морским флотом. После первой мировой войны созданию
крупной военно-морской базы в Сингапуре придавалось
такое большое значение, что ее символическая важность
стала даже превосходить ее стратегическую ценность.
Легкость, с которой японцы захватили ее в феврале
1942 года, нанесла сокрушительный удар по престижу
Англии и всей Европы в Азии.
Возвращение Сингапура уже не могло изгладить
этого впечатления. Сознание уязвимости Европы
разжигало и стимулировало развернувшуюся в Азии в
послевоенный период борьбу против европейского господства
и вмешательства.
500

ПАДЕНИЕ БИРМЫ
Потеря Англией Бирмы была одним из первых
следствий захвата Малайи, позволившего японцам
завершить захват западных подступов к Китаю и Тихому
океану, то есть создать большой оборонительный
барьер, предусмотренный их стратегическим планом.
Хотя захват Бирмы являлся следствием падения
Малайи, эта кампания готовилась как самостоятельная
операция, и ее осуществление было возложено на 15-ю
армию под командованием генерал-лейтенанта Ииды.
Эта «армия» состояла всего из двух дивизий, и даже
с подразделениями обслуживания и обеспечения в ней
насчитывалось только 35 тыс. человек. В ее задачу
входили оккупация Таиланда, включая большую часть
перешейка Кра, и прикрытие тыла 25-й армией в период
ее наступления в южном направлении по Малаккско-
му полуострову после высадки в районе Сингоры.
Затем 15-й армии предстояло приступить к выполнению
своей самостоятельной задачи по вторжению в Бирму,
причем непосредственной целью был захват столицы
Бирмы — Рангуна.
Планируя столь крупную операцию такими
малыми силами, японцы рассчитывали на малочисленность
и слабую подготовку войск, оборонявших Бирму.
Первоначально силы оборонявшихся по своей численности
лишь немногим превышали дивизию и состояли
преимущественно из недавно созданных бирманских
подразделений. Костяк их составляли всего лишь два
английских батальона и одна индийская бригада (вторая
индийская бригада находилась на подходе и должна
была составить общий резерв).
Когда наступил кризис, большинство имевшихся
пополнений было направлено в Малайю, хотя спасти
Сингапур уже было нельзя, и лишь в конце января в Бирму
начали прибывать подразделения слабо обученной и не
полностью укомплектованной индийской 17-й дивизии.
Обстановка в воздухе складывалась еще хуже.
Сначала англичане имели 37 самолетов, которым предстояло
сражаться против 100 японских самолетов, причем
число последних в начале января, после падения Манилы,
удвоилось с прибытием еще одной авиационной бригады.
Вторжение японцев в Бирму началось в середине
декабря. Один из отрядов 15-й армии занял Тенассерим,
501

находящийся на западной, или бирманской, стороне
перешейка Кра, захватил там три ключевых аэродрома и
тем самым блокировал путь для переброски
английских авиационных подкреплений в Малайю.
23 и 25 декабря японцы совершили мощные
воздушные налеты на Рангун. Рабочие-индийцы
побросали работу на строительстве оборонительных
сооружений, и, спасаясь от бомбежек, запрудили дороги города.
20 января началось наступление японцев из
Таиланда. 31 января после упорного, но беспорядочного боя
был занят Моулмейн. Обороняющимся, прижатым к
широкому эстуарию р. Салуин, едва удалось избежать
полного разгрома и плена.
В конце декабря Уэйвелл приказал начальнику своего
штаба принять командование войсками в Бирме. Хаттон,
в свою очередь, подчинил мелкие отряды, защищавшие
Моулмейн и подступы к Рангуну, генерал-майору Смиту,
командиру вновь прибывшей индийской 17-й дивизии.
После падения Моулмейна японцы устремились на
северо-запад и в первой половине февраля захватили
переправы через р. Салуин неподалеку от Моулмейна
и в 25 милях выше по течению. Смит настоял на
планомерном стратегическом отходе на позиции, надеясь
сосредоточить свои силы, однако разрешение на отход
он получил поздно, чтобы организовать
соответствующую оборону на рубеже р.Билин.
Эти позиции были вскоре сданы. Затем англичане
поспешили отвести войска к р.Ситаун на позиции.
Отход был начат с опозданием, и японцам удалось
упредить англичан. На рассвете 23 февраля японцы
взорвали важный мост, в результате большинство сил Смита
осталось на восточном берегу.
Спастись удалось группе численностью около 3500
человек, причем только меньше половины из них
сохранили оружие. К 4 марта японцы, развивая успех, вышли
к Пегу и окружили его. В Пегу, расположенном на
стыке железных и шоссейных дорог, сосредоточились остатки
войск Смита и немногочисленные пополнения.
На следующий день прибыл генерал Александер,
чтобы принять от генерала Хаттона командование
войсками в Бирме. Это чрезвычайное решение Черчилля
можно вполне понять при сложившихся обстоятельствах,
особенно если учесть, что английское высшее
руководство не предвидело быстрого разгрома своих войск в
502

Бирме. Однако по отношению к Хаттону это решение
было несправедливым. Ведь он не только высказал
сомнение в возможности удержать Рангун, но и проявил
разумную дальновидность, направив запасы снабжения
в район Мандалая и одновременно ускорив
строительство горной дороги, чтобы связать штат Манипур в
Индии с Мандалаем и Бирманской дорогой, ведущей в
Нунции. Как и раньше, на взгляды руководства в
метрополии оказывало большое влияние мнение Уэйвелла,
считавшего, что искусство японцев в ведении боевых
действий переоценивается, что это миф, который
можно развеять энергичным противодействием.
Прибыв в Бирму, Александер настаивал на
необходимости удержать Рангун и отдал приказ о
контрнаступлении. Однако попытки предпринять его не дали
никаких результатов, несмотря на энергичные действия
вновь прибывшей 7-й бронетанковой бригады и
некоторых пехотных частей. В итоге Александер был
вынужден согласиться с мнением Хаттона и днем 6 марта
отдал приказ об эвакуации Рангуна, 8 марта японцы
вошли в покинутый город.
Английскому гарнизону удалось уйти из окружения
по дороге, ведущей на север через Проме.
После этого наступило временное затишье, в течение
которого японские войска были усилены еще двумя
дивизиями, 18-й и 56-й, и двумя танковыми полками, а
численность их авиации удвоилась и превысила 400
самолетов. Англичане получили намного меньше
подкреплений. Что касается боевых действий в воздухе, то
английские эскадрильи и две эскадрильи американской
добровольческой группы, в которых насчитывалось
вначале в общей сложности 44 самолета «харрикейн» и
«томахок», успешно отбивали воздушные налеты
японцев на Рангун и наносили большие потери
наступающим. Когда же Рангун был оставлен, большинство
английских самолетов вернулось в Индию, куда к концу
марта прибыло с Ближнего Востока подкрепление
примерно из 150 бомбардировщиков и истребителей.
Потеря Рангуна нарушила систему воздушного
наблюдения и оповещения, и оставшиеся самолеты не могли, как
это было и в Малайе, организовать эффективное
сопротивление японцам.
В начале апреля усиленная японская 15-я армия
двинулась на север по долине р.Иравади в направлении
503

Мандалая с задачей перерезать и закрыть Бирманскую
дорогу в Китай. Английские войска, насчитывавшие
теперь около 60 тыс. человек, удерживали рубеж, идущий
с востока на запад южнее Мандалая, при поддержке
китайских войск, прикрывавших их восточный фланг.
Японцы смело обошли их западный фланг и, создав
угрозу окружения, в середине апреля захватили
нефтепромыслы в Енанджуане.
Американский генерал Стилуэлл разработал план, в
соответствии с которым следовало дать возможность
японцам подняться вдоль р. Ситаун, чтобы взять их там в
клещи. Однако японцы более широким маневром в
обход восточного фланга, в направлении Лашио на
Бирманской дороге, сорвали этот план. Английские войска
начали быстро откатываться, и вскоре стало ясно, что нельзя
удерживать ни Лашио, ни пути подвоза из Китая.
Александер принял решение — не оборонять
Мандалай, вопреки надеждам японцев, а отойти к границе
Индии. Отход начался 26 апреля под прикрытием
арьергардов. Мост через р.Иравади был взорван 30
апреля, за день до того, как японцы, совершив фланговый
маневр, вышли к Лашио.
Основная задача теперь заключалась в том, чтобы
достичь индийской границы и выйти к провинциям Ассам
до того, как в середине мая начнутся муссоны и реки
выйдут из берегов, а дороги станут непроходимыми. Японцы
быстро продвигались вверх по долине р.Чиндуин,
стремясь перехватить отступающие английские войска, но
арьергардам англичан удалось прорваться окружным
путем и выйти к Таму за неделю до того, как начались
муссоны. При последнем рывке англичане потеряли много
вооружения и техники, включая все танки; большинство
же личного состава было спасено.
Потери англичан в бирманской кампании в три раза
превысили потери японцев: 13500 человек против 4500.
Английским войскам, совершившим переход на
расстояние в тысячу миль, удалось уйти в значительной мере
благодаря неоднократным контратакам бригады, а
также благодаря организованности, с которой было
произведено отступление после решения оставить Рангун.
504

ГЛАВА 7
ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ ЛЕТОМ-ОСЕНЬЮ
1942 ГОДА
ВОЕННАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ ГЕРМАНИИ ПЕРЕД ЛЕТНИМ
НАСТУПЛЕНИЕМ 1942 г.
Важнейшие факторы, на которые фашистская
Германия до сих возлагала надежды, — внезапность,
заблаговременная мобилизация военного потенциала,
большой военный опыт, миф о непобедимости —
оказались безрезультатными.
у Вследствие ограниченного промышленного потен-
даала военная промышленность была приспособлена к
концепции «молниеносной» войны и рассчитана лишь
lia периодические напряжения.
Альберт Шпеер, который 15 февраля 1942 года,
после смерти доктора Тодта, получил пост имперского
министра вооружения и боеприпасов, прокомментировал
эту концепцию весной 1942 года следующим образом:
«Солдаты использовались в эти невоенные месяцы как
рабочая сила. Имперская железная дорога обслужива-
505

ла в эти паузы только транспортные нужды своей
страны, так что в этом чередовании войн и подготовок к
ним был возможен плодотворный компромисс только
при учете напряжения хозяйственной жизни».
Общий уровень вооружения до июня 1941 года в
основном был достаточным, чтобы в паузы между
отдельными нападениями на соседние страны накопить
необходимое количество военных материалов и обеспечить
ими вермахт. Кроме того, расход вооружения,
боеприпасов и военного имущества во время боевых действий
оказался значительно ниже, чем было рассчитано.
С провалом концепции «молниеносной» войны после
нападения на Советский Союз потерпела крушение
также искусственно подогнанная к нуждам такой войны
концепция военного хозяйства. Объективные пороки
немецкой экономики (недостатки сырья,
производственных мощностей, возможностей их последовательного
использования для вооружения, нехватка рабочей силы,
снижение жизненного уровня населения) должны
были теперь выявиться еще резче.
Из-за огромных потерь фашистских армий с июня
1941 года до начала 1942 года на германо-советском
фронте резервы военных материалов были израсходованы.
Возникло противоречие между растущими потребностями
фронта с одной стороны, и имеющимися ресурсами, а
также достигнутым уровнем военной продукции — с
другой. Расход оружия и боеприпасов принял впервые такие
размеры, что прежнее производство не могло его покрыть.
Осенью 1941 года и особенно в начале 1942 года,
когда начал вырисовываться провал «молниеносной»
войны, в структуре фашистского государственного аппарата
произошли значительные изменения. Прежде всего
была перестроена система руководства военным
хозяйством в направлении форсированного слияния
монополий с государственной властью.
При этом делались попытки приспособить хозяйство
Германии к требованиям длительной войны и
ликвидировать увеличивающееся несоответствие между
растущими потребностями фронта и имеющимися ресурсами, а
также достигнутым состоянием военной продукции.
Еще активнее, чем раньше, промышленники
непосредственно включались в руководство военным хозяйством
и тем самым в общее политическое и военное
руководство. Огромная новая реорганизация началась с назна-
506

чения Шпеера в марте 1942 года «военным
уполномоченным по четырехлетнему плану». Он имел право
приказывать всем министерствам, высшим имперским
органам власти и хозяйства. Отдельные службы формально
подчинились организации четырехлетнего плана
Геринга. Имперское же Министерство вооружения и
боеприпасов превратилось в Высшее учреждение военного
хозяйства, которое превзошло в полноте власти все до того
времени созданные инстанции такого рода. В этом
министерстве с его институтами, особенно советами
вооружения и центрального планирования, слилась власть
концернов с государством в единый господствующий
аппарат с неограниченными диктаторскими полномочиями.
Сам Шпеер неоднократно заявлял, что особенность его
учреждения состоит в том, что в нем преимущественно
служат не чиновники, а руководители отраслей хозяйства, а
также связанные с производством техники инженеры.
Совет вооружения, образованный в апреле 1942
года, состоял из Шпеера, пяти генералов и адмиралов
(Мильх, Фромм, Витцель, Томас и Лееб), а также из
крупных промышленников (Пензген и Феглер от заводов
«Герман Геринг», Бюхер от АЕГ, Кесслер от «Бергман —
Борзиг», Цанген от концерна «Маннесман», Вернер с
заводов Юнкерса, Рехлинга и Круппа).
В апреле 1942 года прежний генеральный
экономический совет был преобразован в совет центрального
планирования. В него вошли Шпеер, генерал-фельдмаршал
Мильх и заместитель Геринга государственный секретарь
Кернер, а с сентября 1943 года —императорский министр
хозяйства Вальтер Функ. Совет имел задачу согласовывать
требоавния вермахта с возможностями хозяйства, а также
составлять планы необходимого расширения добычи и
производства основных материалов, распределения сырья,
энергии, транспортных средств и рабочей силы.
В совещаниях принимали участие представители
различных министерств и ведущие владельцы монополий,
которые непосредственно влияли на решения совета.
Для руководства военной промышленностью была
создана система комиссий и циклов. Они имели права
вмешиваться в производство вплоть до консервации
отдельных его частей и даже целых заводов и находились
под руководством хозяев концернов соответствующей
отрасли, ведавших также имперскими группами и
объединениями.
507

Имперское объединение «Уголь» было основано в
марте 1941 года и находилось под руководством фон
Плейгера (председателя), Виссельмана, Флика и других.
Имперское объединение «Железо», созданное весной
1942 года и руководимое фон Рехлингом (председатель),
Круппом и Роландом, полностью планировало выпуск
своей продукции. Наряду с этими были созданы
комиссии по производству танков, оружия, боеприпасов и
взрывчатых веществ. Эти комиссии несли
ответственность за выпуск данного вида военной продукции.
К изменениям в государственно-промышленной
системе относилось также включение 11 мая 1942 года
инспекций вооружения хозяйственных и военных
управлений Ставки верховного командования вермахта в
Министерство вооружения и боеприпасов. При штабе
верховного командования вермахта были созданы
промышленные советы. С их помощью ведущие представители
соответствующих отраслей промышленности решали
вопросы о виде и количестве вооружения.
ПЛАНЫ ВОЮЮЩИХ СТОРОН НА ЛЕТО 1942 г.
После поражения под Москвой и провала
«молниеносной войны» против СССР положение фашистской
Германии ухудшилось. Она по-прежнему обладала
огромными силами и ресурсами для продолжения войны.
К весне 1942 года немецко-фашистская армия
закрепилась на новых рубежах. При этом войска ее
центральной группировки находились в 150 км от Москвы.
Проведя чрезвычайные мероприятия по мобилизации
сил и перебросив значительную часть резервов с Запада
на Врсточный фронт, Гитлер и послушный ему
генералитет готовили здесь новое наступление. Отсутствие
второго фронта в Европе благоприятствовало этому.
Фашистская Германия не только восполнила
понесенные в боях против Красной Армии потери, но и
увеличила свои вооруженные силы по сравнению с
началом 1942 года более чем на 700 тыс. человек. К маю
1942 года гитлеровцы вместе с их союзниками имели
на советско-германском фронте около 6200 тыс.
человек, 56 941 орудие и миномет, 3229 танков и
штурмовых орудий, 3395 боевых самолетов.
508

Здесь было 76,6% всех дивизий вермахта. В составе
действующих Советских Вооруженных Сил (без войск
ПВО и Военно-Морского Флота) в это время
находилось 5,1 млн. человек, почти 3,9 тыс. танков, 44,9 тыс.
орудий и минометов (без 50-мм минометов, которых
было 21,4 тыс. штук) около 2,2 тыс. боевых самолетов.
Готовясь к новому наступлению, немцы все еще
сохраняли уверенность в достижении поставленных
целей. Но нацистские генералы уже не считали
возможным проводить наступление на всем протяжении
Восточного фронта.
Замысел германского верховного командования на
летнюю кампанию, 1942 года состоял в овладении
Кавказом и Нижним Поволжьем.
Начальник Генштаба сухопутных сил генерал Галь-
дер был сторонником развертывания наступления на
московском направлении. Он, как и ряд других
немецких генералов, рассчитывал, что взятие Москвы и
разгром центральной группировки советских войск не
только обеспечит успех летней кампании 1942 года, но
и решит судьбу всей войны в пользу Германии.
Выдвигал свой план и командующий группой армий
«Север» генерал-фельдмаршал Кюхлер. Он предлагал
в первую очередь осуществить захват Ленинграда.
В конце концов немецкое верховное командование
решило сосредоточить главные усилия на юге советско-
германского фронта. В итоге задача, поставленная
немецко-фашистским войскам на летнюю кампанию
1942 года, состояла в захвате южных районов СССР,
богатых стратегическим сырьем.
Эти операции были признаны решающими. В
зависимость от их хода ставился и захват Ленинграда. На
московском же направлении предусматривались лишь
сковывающие действия и улучшение оперативного
положения немецких войск путем частых операций.
Рассчитывая вновь захватить стратегическую
инициативу, противник полагал, что он добьется победы над
Советским Союзом.
Выдвижение военно-экономических целей на первое
место в стратегическом замысле кампании не было
случайным. Оно диктовалось вполне определенными
устремлениями гитлеровского командования.
Впоследствии их следующим образом охарактеризовал генерал-
фельдмаршал Фридрих Паулюс: «Главная военная
509

операция 1942 года должна была проводиться в
районе действий группы армий «Юг». Стратегическая цель
операции — захват областей Северного Кавказа,
богатых нефтью. Захват кавказской нефти считался
жизненно необходимым для дальнейшего ведения войны
вооруженными силами Германии и ее союзников».
Завоевание Кавказа по расчетам германского
командования должно было принести и ряд других
существенных выгод: вовлечь Турцию в войну против СССР,
лишить его связи с внешним миром через Иран, привести
советский Черноморский флот к гибели и, наконец,
открыть путь гитлеровской Германии на Ближний Восток.
К концу июня 1942 года Германия сосредоточила на
южном крыле фронта (от Курска до Таганрога)
крупную группировку в составе 90 тыс. человек, 1,2 тыс.
танков и штурмовых орудий, более 17 тыс. орудий и
минометов, поддерживаемых 1640 боевыми
самолетами. Здесь находилось 37% его пехотных и
кавалерийских и 53% танковых и моторизованных соединений,
находившихся на советско-германском фронте.
Противостоящие им советские войска насчитывали
примерно столько же в личном составе и танках, но
значительно уступали врагу в самолетах и орудиях.
Немцы стремились скрыть свои замыслы на летнюю
кампанию 1942 года. По указанию главного
командования сухопутных войск (ОКХ) штабом группы армий
«Центр» была разработана операция «Кремль». Она
включала целый ряд дезинформационных мероприятий.
Между тем сложные задачи, стоявшие перед
Советским Верховным Главнокомандованием, требовали от
него правильной оценки как соотношения сил СССР и
фашистской Германии в итоге первого года войны, так
и ближайших перспектив борьбы на
советско-германском фронте.
При анализе обстановки учитывалось, что, сорвав
вражеский замысел «молниеносной войны», СССР
мобилизовал силы и средства для продолжения борьбы с
агрессором. На вооружение войск поступало все больше
танков, самолетов, артиллерии, реактивного оружия,
боеприпасов. Войска приобрели боевой опыт.
Вместе с тем Ставка и Генеральный штаб видели, что
зимнее наступление Красной Армии осталось
незавершенным, причем противник готовился к возобновлению
активных действий. Было очевидно и то, что он по-преж-
510

нему имел превосходство в количестве войск, а также в
их боевой маневренности. У Красной Армии все еще
не хватало обученных резервов, а формирование новых
соединений и объединений, хотя и шло с нарастанием
темпов, все еще лимитировалось уровнем
производства новейших типов вооружения. Советские войска после
зимней кампании нуждались в восстановлении сил.
В сложившихся условиях наиболее целесообразное
использование сил и средств имело особое значение. И
Ставка, исходя из верного понимания общей обстановки,
пришла к выводу, что только измотав силы противника в
оборонительных сражениях на укрепленных рубежах,
при сочетании обороны с нанесением сильных
контрударов, Красная Армия сможет перейти в решительное
наступление. В связи с этим было сочтено необходимым
в течение весны 1942 года, в основном подготовить
советские войска к стратегической обороне, а к
наступательным действиям большого масштаба перейти после.
Однако эта идея в конечном счете не была
полностью осуществлена Ставкой. Наряду с переходом к
обороне было решено провести целый ряд частных
наступательных операций — под Ленинградом, в районе
Демянска, на львовско-курском и смоленском направлениях, в
районе Харькова, в Донбассе, в Крыму. Дальнейший ход
событий показал, что для успешного осуществления
такого замысла отсутствовали достаточные предпосылки
и возможности.
Что касается оценки стратегических замыслов
Германии на летнюю кампанию, то Ставка и Генеральный штаб
полагали, что московское направление вновь будет
главным, на юге же противник нанесет вспомогательный удар,
хотя данные разведки свидетельствовали об обратном.
При этом учитывалось, что на центральном
участке советско-германского фронта к весне 1942 года
находилась наиболее крупная группировка
немецко-фашистских войск в составе 70 дивизий.
Особые опасения вызвали орловско-тульское и курско-
воронежское направления, откуда, как предполагалось,
гитлеровцы могли нанести удар по Москве, обойдя ее с юго-
запада. В соответствии с такой оценкой обстановки
Ставка усиливала войска Западного и Брянского фронтов.
Эти просчеты в оценке замыслов гитлеровцев
отрицательно повлияли на ход военных действий летом
1942 года.
511

ЗАХВАТ ГЕРМАНИЕЙ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ИНИЦИАТИВЫ НА
ЮГО-ЗАПАДНОМ НАПРАВЛЕНИИ
Развитие событий на фронте складывалось
благоприятно для Германии. В мае 1942 года ударная группировка
войск вермахта овладела Керченским полуостровом.
Советские войска, оборонявшиеся в этом районе, понесли
большие потери и были вынуждены эвакуироваться на
Таманский полуостров.
Вслед за этим 11-я немецкая армия приступила к
штурму Севастополя.
Защитники Севастополя, блокированные с моря и с
воздуха, проявляли исключительное мужество и
высокое боевое мастерство, отражая яростный натиск войск
вермахта на суше. Их борьба достигала крайней
остроты. «Противник, — сообщало Совинформбюро, —
ожесточенно и беспрерывно штурмовал город с суши и
с воздуха. Отрезанные от сухопутных связей с тылом,
испытывая трудности с подвозом боеприпасов и
продовольствия, не имея в своем распоряжении
аэродромов, а стало быть, и достаточного прикрытия с воздуха,
советские пехотинцы, моряки, командиры и
политработники совершали чудеса воинской доблести и героизма
в деле обороны Севастополя».
Но удержать отрезанный от «Большой земли» город
оказалось невозможно. 3 июля после 250 дней
легендарной обороны он был оставлен советскими
войсками. Многие защитники Севастополя погибли или
попали в плен, другие пробились в горы и
присоединились к партизанским отрядам.
Неудачно для Красной Армии развернулись также
события в районе Харькова. Здесь 12 мая войска
Юго-Западного фронта перешли в наступление и прорвали
оборону 6-й немецкой армии южнее и севернее Харькова.
Первоначально наступательные действия развивались успешно,
но уже через пять дней обстановка изменилась.
Противник, сосредоточивший на юго-западном направлении
значительную часть своих резервов, нанес сильный удар в
полосе Южного фронта и, действуя в северном направлении,
поставил в тяжелое положение войска Юго-Западного
фронта, наступавшие с баренковского выступа.
Возникла опасность их окружения. Одновременно
из района восточнее Харькова и южнее Белгорода
войска вермахта нанесли удар по соединениям 28-й армии.
512

Решение о прекращении наступления, принятое
советским командованием, уже не могло изменить
обстановку. 23 мая в районе южнее Балаклеи были
окружены 6-я, 57-я, часть сил 9-й армии и оперативная
группа генерала Л.В.Бобкина.
Некоторые части вырвались из окружения, но
большинству это не удалось. Советские войска вновь понесли
значительные потери. Среди павших в этих боях были
генералы Ф.Я.Костенко (заместитель командующего
Юго-Западным фронтом), К.П.Подлас, А.М.Горднян-
ский, Л.В.Бобкин и др.
Это было крупное поражение войск Юго-Западного
и Южного фронтов. Оно явилось следствием целого
ряда причин. Важнейшая из них заключалась уже в
авантюрном решении Ставки на проведение наступательной
операции влйск Юго-Западного фронта в районе
Харькова. К этому следует добавить недооценку сил
противника командованием Юго-Западного фронта,
полагавшим, что на юге советско-германского фронта немцы
обладали слабыми силами. Не были приняты меры против
угрозы немецких ударов по флангам советских войск,
которая обозначилась уже в первые дни наступления.
В итоге этой операции войска Юго-Западного и
Южной фронтов оказались ослабленными. Войска
вермахта значительно улучшили свое положение и получили
благоприятные условия для планируемого ими
крупного наступления.
Заканчивая приготовления к наступлению, германское
Верховное командование решило разделить группу
армий «Юг» на две. Одна группа — армий «А»
(кавказское направление), командующим которой был
назначен генерал-фельдмаршал Лист, имела в своем составе
1-ю танковую, 1-ю и 11-ю, а также 8-ю итальянскую
армии. Командование группой армий «Б» (сталинградское
направление), в которую вошли 4-я танковая, 2-я и 6-я, а
также 2-я венгерская армии, было возложено на
генерал-фельдмаршала Бока, а в дальнейшем — на генерал-
полковника Вейхса.
28 июня 2-я полевая и 4-я танковая немецкие армии
и 2-я венгерская армия, объединенные в армейскую
группу «Вейхс», перешли в наступление против левого
крыла Брянского фронта. Основной удар Германия и ее
союзники наносили севернее железной дороги Курск —
Воронеж.
17 3ак 1381
513

Чрез два дня, 30 июня, начала наступление и 6-я
немецкая армия, которой удалось прорвать оборону войск
правого крыла Юго-Западного фронта. Противник,
действовавший в общем направлении на Воронеж л
Старый Оскол, к исходу 2 июля продвинулся на 80 км.
Части 4-й немецкой
танковой армии
достигли верховьев Дона.
6 июля они прорвались
в район Воронежа. На
его улицах и в
окрестностях завязались упорные
бои. Немцы захватили
половину города, но
развить успех дальше не
сумели. Войска
Воронежского фронта, созданного
7 июля решением
Ставки, контрударами и
стойкой обороной
приостановили дальнейшее
продвижение гитлеровцев.
Это была первая
неудача Германии с
начала летней кампании
1942 года.
«В трудную минуту». ~
Фотография. 1942 г. Однако в целом не-
мецкое наступление
имело успех. Немецко-фашистским войскам удалось
прорвать оборону Брянского и Юго- Западного фронтов на
протяжении около 300 км и продвинуться в глубину
на 150 — 170 км.
Противник стремился окружить и уничтожить
советские войска западнее Дона. С этой целью ударная
группировка 6-й немецкой армии, выйдя 5 июля в
район Острогожска, повернула на юг вдоль берега Дона,
чтобы обойти с севера правый фланг Юго-Западного
фронта. Тем временем соединения 4-й танковой немецкой
армии из района южнее Воронежа повернули в
юго-восточном направлении к Кантемировке.
В свою очередь 1-я танковая армия противника,
действовавшая в Донбассе, нанесла удар в стык
Юго-Западного и Южного фронтов.
План окружения и уничтожения советских войск
514

осуществить не удалось. Но уже к середине июля 6-я
полевая и 4-я танковые армии Германии достигли
большой излучины Дона, заняв населенные пункты Боков-
ская, Морозовская, Кантемировка.
Войска 1-й танковой армии противника вышли в
район Каменской. Под натиском превосходящих сил
войск вермахта основные силы Юго-Западного фронта
с тяжелыми боями отходили за Дон, к Сталинграду.
Войска Южного и часть сил Юго-Западного фронта
отступали к нижнему течению Дона.
Таким образом, военное положение Советского Союза
вновь резко ухудшилось. Войска Брянского,
Юго-Западного и Южного фронтов за время с 28 июня по 24
июля отступили на 150 — 400 км. Немецкие войска,
осуществив прорыв советской обороны между Курском и
Таганрогом на фронте протяженностью 600 —650 км.,
захватили плодородные правобережные земли Дона и
восточные промышленные районы Донбасса.
Ударная группировка вышла в большую излучину
Дона. 24 июля она захватила Ростов и форсировала Дон,
создав угрозу Кавказу.
Немецко-фашистское командование решило, что настал
момент для наступления на Кавказ. 23 июля Гитлер в
развитии плана летней кампании 1942 года подписал
директиву №45, ставившую задачу группе армий «А»
приступить к операции по овладению Кавказом. Для ее
решения временно привлекалась и 4-я танковая армия.
Замысел Гитлера состоял в том, чтобы силами двух
группировок обойти Главный Кавказский хребет с
запада и востока. Соответственно одна из них должна
была овладеть Новороссийском и Туапсе, другая —
Грозным и Баку. Далее планировался выход в районы
Тбилиси, Кутаиси, Сухуми и установление связи с турецкой
армией, 26 дивизий которой были сосредоточены на
границе с СССР. После всего этого, как рассчитывали
гитлеровцы, перед ними открывалась возможность
вторжения на Ближний Восток и Средний Восток. Что
касается группы армий «Б», то она должна была овладеть
Сталинградом, разгромить сосредоточившиеся там
советские войска, а затем нанести удар вдоль нижнего
течения Волги и выйти к Астрахани. Таким образом,
гитлеровское командование решило развить наступление
одновременно на Сталинград — Астрахань и на Кавказ.
515

НАЧАЛО БИТВЫ НА ВОЛГЕ
Немецкое главное командование решило развивать
наступление одновременно в двух направлениях: силами
группы армий «А» (командующий генерал-полковник
Э.Клейст) — на Кавказ и силами группы армий «Б»
(командующий генерал-полковник М.Вейхс) — на
Сталинград.
На территории почти в 100 тыс. кв.км столкнулись
армии фашистской Германии и Советского Союза.
Битва на Волге распадается на два основных
периода — оборонительный (с 17 июля по 18 ноября 1942
года) и наступательный (с 19 ноября 1942 года по 2
февраля 1943 года).
Летом 1942 года войска Юго-Западного фронта
отходили на сталинградском и кавказском
направлениях. Ставка Верховного Главнокомандования выдвинула
из своего резерва на сталинградское направление 62-ю,
63-ю и 64-ю общевойсковые армии.
В связи с тяжелой обстановкой на южном крыле
советско-германского фронта между Доном и Волгой
форсированным темпом велось строительство четырех
оборонительных рубежей. На работы по строительству этих
рубежей ежедневно выходило более 100 тыс. человек.
12 июля был создан новый, Сталинградский фронт, в
состав которого были переданы 62, 63, 64 и 21-я армии
и 8-я воздушная армия, вскоре в состав этого фронта были
включены отошедшие с большими потерями 28, 38-я
армии, а также и 57-я армия и Волжская флотилия.
Командующим Сталинградским фронтом бал
назначен Маршал Советского Союза С.К.Тимошенко.
Гитлеровское командование, считавшее, что войска
Юго-Западного фронта окончательно разгромлены и путь на
Сталинград открыт, выделило для захвата города одну
6-ю армию под командованием
генерал-фельдмаршала Ф.Паулюса, рассчитывая остальными силами развить
наступление на Кавказ.
Позднее на сталинградское направление начали
выдвигаться дополнительно два немецких корпуса, 8-я
итальянская и 3-я румынская армии. 1200 самолетов
должны были поддерживать наступление наземных войск.
17 июля 1942 года 14 пехотных , 1 танковая, 2
моторизованные и 2 охранные немецкие дивизии 6-й армии
перешли в наступление и нанесли удар по передовым от-
516

рядам 62-й и 64-й армии на реке Чир. К концу июля
противнику удалось прорваться к Дону, но переправиться через
реку ему помешали подошедшие части 1-й и 4-й
формировавшихся советских танковых армий. Положение
продолжало оставаться чрезвычайно напряженным.
28 июля в связи со сдачей 24 июля Ростова и общим
усложнением обстановки на южном крыле
советско-германского фронта нарком обороны издал приказ № 227,
в котором содержалась правдивая информация о
нависшей над страной опасности.
Ставка Верховного Главнокомандования потребовала
от командования фронтом принять немедленные, меры к
усилению обороны города. Сталинградскому фронту
была передана дополнительно 51-я армия. Ставка
Верховного Главнокомандования 5 августа приняла решение о
разделении Сталинградского фронта на два:
Сталинградский под командованием генерал-лейтенанта В.Н.Гордова
и Юго-Восточный под командованием
генерал-полковника А.И.Еременко. Однако уже через несколько дней это
решение было отменено. 10 августа войска
Сталинградского фронта в оперативном отношении были
подчинены командующему Юго-Восточным фронтом.
В Сталинграде находились представители Ставки
генерал армии Г.К.Жуков и генерал-полковник
А.М.Василевский, а также заместитель Председателя Совета Народных
Комиссаров СССР В.А.Малышев, посланный для
обеспечения бесперебойной работы городских предприятий.
Немецкое командование, убедившись, что взять
Сталинград силами группы армий «Б» не удастся,
повернуло сюда с кавказского направления 4-ю танковую
армию для удара по городу с юга.
За месяц боев немцам удалось продвинуться на 60—
80 км. Каждый километр стоил им больших потерь.
Попытавшись захватить Сталинград сходу и потерпев
неудачу, германское командование решило ударами с запада и
юга отрезать советские войска от города и овладеть им.
Ударные группировки насчитывали свыше 200 тыс.
человек, 600 танков, 2700 орудий и минометов.
Наступление началось 19 августа. После ожесточенных боев
врагу удалось форсировать Дон и 23 августа выйти к
Волге севернее Сталинграда.
Войска Сталинградского фронта оказались
рассеченными на две части. В этот же день гитлеровцы
подвергли Сталинград бомбардировке с воздуха.
517

25 августа город был объявлен на осадном
положении. Городской комитет обороны под руководством
А.С.Чуянова призвал всех жителей на защиту города.
По решению городского комитета обороны в течение
нескольких дней из города
было эвакуировано за
Волгу 300 тыс. человек.
Наступая с юга, 4-я
немецкая армия глубоко
вклинилась в
расположение советских войск.
Чтобы избежать окружения,
62-я и 64-я армии
отступили на ближние подступы
к городу.
С 13 сентября
развернулись бои непосредственно за
город. Оборона его была
возложена на 62-ю армию под
командованием генерал-
лейтенанта В.И.Чуйкова и
64-ю армию под
командованием генерал-лейтенанта
М.С.Шумилова.
28 сентября приказом
Ставки Верховного
Главнокомандования
Сталинградский фронт был
реорганизован в Донской под
командованием генерал-лейтенанта
К.К.Рокоссовского, а Юго-
Восточный фронт стал
Сталинградским под
командованием генерал-полковни-
Уличный бой в Сталинграде. Ка А.И.ЕреМвНКО.
Фотография. 1942 г. Вместе с войсками в
боях участвовали и жители
города, создавшие рабочие батальоны и истребительные
отряды. К концу сентября немцам удалось захватить
часть города и проникнуть внутрь. Бои шли за
каждый квартал, каждый дом. 13 раз фашисты
захватывали вокзал, и только 27 сентября им удалось в нем
закрепиться. Мамаев курган — высота,
господствующая над центральной частью города, — несколько раз
518

переходил из рук в руки. Напряженные бои шли за
тракторный завод, поселки заводов «Красный октябрь»
и «Баррикады».
Более двух месяцев с неослабевающей силой шли бои.
Город превратился в груду развалин, но все попытки
фашистов овладеть им разбились о непоколебимую
стойкость его защитников. К середине ноября
противник оказался вынужденным прекратить атаки и
перейти к обороне.
ОБОРОНА СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Группа армий «А», нацеленная на Кавказ, состояла
из 1-й и 4-й танковых и 17-й общевойсковой армий и
превосходила советские войска по пехоте в 1,4 раза, по
танкам — в 9,3, по авиации — почти в 8 раз.
Гитлеровцы с захватом Кавказа рассчитывали
установить прямую связь с турецкой армией: отсюда
открывались пути на Ближний и Средний Восток (фашисты
стремились завладеть кавказскими нефтяными
районами). Гитлер заявил, что если он не получит нефти
Майкопа и Грозного, то должен будет покончить с войной.
С 25 июля развернулись сражения между Доном и
предгорьями Главного Кавказского хребта. Соединения
1-й и 4-й немецких армий повели наступление через
Сальск и Тихорецк на Армавир и Ставрополь, а 17-й
армии — на Краснодар с целью окружения советских
войск в междуречье Дона и Кубани. В конце июля
немцы форсировали реку Сал, захватили переправы через
Манычский канал и создали угрозу прорыва на Кавказ.
Советские войска оказались в критическом положении.
Гитлеровцы продвинулись на тихорецком
направлении на 120 км, а на краснодарском вышли к Кубани.
Форсировав ее, основные силы 1-й танковой армии
овладели Армавиром. Армии Северо-Кавказского фронта, в
который вошли войска упраздненного Южного фронта, под
командованием Маршала Советского Союза
С.М.Буденного отходили к Кавказскому хребту. Лишь к 17
августа им удалось временно приостановить продвижение
противника к Новороссийску и Нальчику.
В ходе оборонительных боев с 25 июля по 17
августа Ставка усилила Закавказский фронт (командующий
519

генерал армии И.В.Тюленев) и создала оборону по
северным склонам Кавказских гор от Каспийского
моря до Таманского полуострова.
Обстановка на Северном Кавказе оставалась
напряженной. В середине августа развернулись бои в
центральной части Главного Кавказского хребта, в ходе
которых фашисты захватили ряд перевалов.
На Черноморском побережье они заняли Анапу. В
начале сентября советские войска оставили Таманский
полуостров. 11 сентября немцы овладели
Новороссийском. Дальше продвижение их в южном направлении
было остановлено.
С конца сентября до конца ноября 17-я немецкая
армия трижды пыталась прорваться в Туапсе. Не
добились успеха гитлеровцы и на грозненском
направлении. Войска Закавказского фронта
(Северо-Кавказский фронт был преобразован в Черноморскую группу
войск, которая вошла в состав Закавказского фронта)
сорвали их попытки овладеть г. Орджоникидзе и
заставили в середине ноября перейти к обороне и на этом
направлении.
Оборонительные сражения на Волге и на Северном
Кавказе продолжались более четырех месяцев. Цели,
поставленные гитлеровским командованием весной 1942 года,
оказались невыполнеными.

ЧАСТЬ IV
СОБЫТИЯ В СТРАНАХ АФРИКИ,
АЗИИ И АМЕРИКИ НАКАНУНЕ И
ВО ВРЕМЯ ВТОРОЙ МИРОВОЙ
ВОЙНЫ. КОЛОНИАЛЬНЫЕ СТРАНЫ

ГЛАВА 1
КОЛОНИАЛЬНЫЕ СТРАНЫ
ИНДОНЕЗИЯ
В течение ряда предвоенных лет, когда японцы
осуществляли экономическую экспансию в Индонезии,
голландское правительство оказалось бессильным что-либо
сделать для предотвращения японской агрессии.
Участвуя в многочисленных переговорах с Японией,
голландцы в некоторых вопросах уступали японским
требованиям в отношении Индонезии, надеясь таким
образом отвести японскую угрозу от своей колонии.
Армия и флот в Индонезии были
немногочисленными и плохо вооруженными. В стране не было не
только достаточного количества самолетов и другой
современной техники , но даже винтовок. Правительство
боялось вооружить народ. Яркое свидетельство тому —
исполнение закона об организации индонезийской
милиции на основе добровольности, принятого в 1941
году под давлением блока национальных партий.
В милицию на протяжении короткого времени
записалось более 100 тыс. человек, но для службы было
522

отобрано лишь 18 тыс., призвано же всего б тыс.,
причем и эти 6 тыс. не были как следует обучены и
экипированы: им выдали заржавленные итальянские
винтовки устаревшего образца.
19 декабря 1941 года японцы совершали первый
военный воздушный налет на города Индонезии, 10 января
1942 года японские войска начали высадку на
архипелаге, 5 марта пала Батавия, 9 марта был подписан акт о
капитуляции. В ряде районов страны индонезийская
милиция и народ оказывали упорное сопротивление японцам.
Отдельные отряды голландско-индонезийских войск,
укрывавшиеся в джунглях, продолжали борьбу до осени
1942 года. Но организованное сопротивление было
сломлено в первой декаде марта. Союзные
англо-американские и голландские войска действовали несогласованно.
Даже капитуляцию главнокомандующий
сухопутными войсками голландский генерал Портен подписал, не
уведомив предварительно о своем решении союзных
командующих.
Вследствие того, что антифашистское движение в
Индонезии оказалось недостаточно сильным, японским
войскам удалось оккупировать страну, не встретив
организованного сопротивления и со стороны народных масс.
Японцы вывозили каучук, нефть, рис, сахар. Тысячи
индонезийцев были направлены на принудительные
дорожные работы и работы по восстановлению
промышленных объектов. Политические партии и другие
организации были запрещены. Всякие попытки
сопротивления подавлялись. Только на Южном Калимантане
(Борнео) японцы казнили свыше 20 тыс. человек.
От голода и болезней люди умирали тысячами.
Экономика страны была парализована. Все это усилило
антияпонские настроения. Антифашистские организации,
находившиеся в подполье, собирали вокруг себя новые
силы. В стране множились акты саботажа. Японцам
так и не удалось наладить добычу нефти, олова,
каучука в сколько-нибудь значительных размерах.
Патриоты пускали под откос японские эшелоны, взрывали
стратегически важные объекты.
В разных районах страны вспыхивали крестьянские
восстания (например, в Индрамаю и Тасикмалае на
Западной Яве), восстания мобилизованных в армию и
трудовые батальоны: особенно крупным было восстание
в Блитаре на Восточной Яве в феврале 1944 года.
523

Созрели условия для организации Единого фронта.
В марте 1943 года была создана легальная организация
«Путера» («Пусат тенага ракъят» — Центр народных
сил), составленная из представителей различных
политических течений, в задачу которой входило
объединение национальных сил страны. Поскольку «Путера» стал
центром собрания всех патриотических сил, японское
командование распустило эту организацию. Но
антияпонская борьба продолжала шириться, охватывая новые
районы и вовлекая все новые слои населения.
СИРИЯ И ЛИВАН
Сирия и Ливан являлись французскими колониями.
В январе 1936 года в Дамаске началась забастовка.
Она перекинулась на другие города, охватила всю
Сирию и длилась 42 дня. В провинциях начались бои с
колонизаторами. Французы перебросили подкрепления,
применили танки, но не могли овладеть положением.
Страна стояла перед новым всеобщим восстанием.
25 февраля 1936 года верховный комиссар завил о
готовности начать переговоры, объявил всеобщую
амнистию. 1 марта всеобщая забастовка была
прекращена. Во Францию направилась делегация националистов
во главе с Хашимом Атаси. Договор эта делегация
заключила уже с правительством народного фронта
Франции. Одноврменно верховный комиссар вел
переговоры с ливанским президентом.
Франко-сирийский договор был подписан 9
сентября 1936 года, франко-ливанский — 13 ноября 1936
года. Договоры вступали в силу через 3 года, мандат
отменялся, а Сирия и Ливан становились суверенными
государствами. В течение 25 лет французы сохраняли
право держать войска в Сирии в нескольких
определенных местах, а в Ливане — на всей территории.
По новому договору разделение Сирии на ряд
областей отменялось.
Хотя 3 года колониальный режим сохранялся, в
Сирии сложилась более свободная обстановка. Выборы в
сирийский парламент дали полную победу
национальному блоку. Хашим Атаси был избран президентом,
премьером стал Джамиль Мардам. Компартия Сирии
524

и Ливана, созданная в 1930 году и работавшая в
подполье, практически могла действовать легально.
Вернулись из эмиграции видные борцы за независимость,
в том числе Султан аль-Атраш.
Парламенты Сирии и Ливана ратифицировали
договоры 1936 года, но их ратификация французским
парламентом задерживалась. Вопрос был предрешен,
когда во Франции взяла верх реакция. В начале 1939 года
французское правительство провело через парламент
отказ от договоров.
Новым ударом для Сирии была передача округа
Александретты Турции, произведенная Францией в
своих внешнеполитических целях, и восстановление
внутреннего разделения Сирии. В знак протеста Хашим
Атаси вышел в отставку.
Вскоре после этого, в июле 1939 года, колониальные
власти разогнали парламент и приостановили действие
конституции. В обстановке колониального террора
Сирия и Ливан вступали во вторую мировую войну.
В колониальный период были проведены меры по
укреплению позиций основных союзников Франции из
местных феодалов. Французы раздали им значительную
часть земель, ранее считавшихся собственностью
турецкого султана. Проводились работы по регистрации земель
и оформлению частной собственности на нее. С 1925
года начал проводиться раздел общинных земель.
Крестьянская земельная собственность была очень невелика.
После капитуляции Франции летом 1940 года в
Сирию были направлены немецкие агенты, новым
верховным комиссаром был назначен профашист Денц. В
стране господствовал режим террора, ее грабила
разложившаяся колониальная администрация. Весной
1941 года в Дамаске и других городах произошли
демонстрации и забастовки.
8 июня 1941 года генерал Карту от имени
«Свободной Франции» обратился к населению Сирии и
Ливана, признавая за ними суверенитет и независимость.
Обещания Франции были поддержаны Англией. В тот же
день англо-французские войска начали наступление на
Сирию из Палестины, Иордании и Ирака.
Бои шли с 8 июня по 14 июля 1941 года, когда Денц
заключил соглашение с англичанами о капитуляции. 25
июня власть в Сирии и Ливане была передана «Свободной
Франции», но английские войска остались в стране.
525

27 сентября 1941 года Карту объявил в Дамаске, что
Сирии предоставляется независимость и суверенитет.
26 ноября была провозглашена независимость
Ливана. Но одновременно (28 и 29 ноября) де Голль
заявил, что эти меры не означают ликвидации мандата.
После формального провозглашения независимости
Сирии и Ливана власти «Свободной Франции»,
пытались, опираясь на феодально-компрадорские
правительства, сохранить свой контроль над ними. Это вызвало
отпор со стороны сторонников независимости.
В 1943 году французские власти были вынуждены
восстановить конституции Ливана и Сирии и разрешить
парламентские выборы. На выборах в обеих странах
победили националисты, они создали новые
правительства. В ноябре 1943 года ливанское правительство
провело через парламент поправки к конституции,
отменившие все ограничения суверенитета. Французский
представитель арестовал президента и
премьер-министра. Начались демонстрации протеста, всеобщая
забастовка и столкновения с французскими войсками.
В конфликт вмешалась Англия, которая опасалась
по стратегическим соображениям расширения
столкновений и боялась воздействия ливанских событий на
собственные колониальные владения в арабских
странах. Англия оказала давление на французов.
Оказавшись в политической изоляции, Франция была
вынуждена уступить и освободить 22 ноября ливанских
лидеров. В декабре 1943 года представитель Франции
подписал соглашения, до которым к правительствам
Сирии и Ливана переходили основные
административные функции.
Сирия и Ливан участвовали в создании весной 1945
года Лиги арабских государств.
ИРАК
В 20—30-х годах Ирак был исключительно
аграрной страной; его сельское хозяйство было крайне
отсталым, малопродуктивным и малодоходным.
После первой мировой войны был произведен
передел иракской нефти; была создана «Ирак петролеум ком-
пани» (ИПК), в которой около половины акций принад-
526

лежало английскому капиталу, примерно по четверти —
французскому и американскому.
В 1927 году была добыта первая нефть в Киркуке.
В 1934 году из Киркука были проведены два
нефтепровода к Средиземному морю — в Хайфу и Триполи.
Максимальная добыча нефти перед второй мировой
войной составила 4,4 млн. т в год.
В начале 30-х годов иракские патриоты создали
общество «Аль-Ахали» («Народ»), в которое входили
представители прогрессивной интеллигенции, студентов,
офицеров. «Ахали» выступало за подлинную независимость
и демократизацию общественной жизни. Лидерами
«Ахали» были Чадерчи, Хадид.
В 1939 году это общество основало в Багдаде
«Народный клуб», задачей которого на первом этапе было
чтение лекций, организация диспутов и т.п. Общество
издавало газету «Ахали». Ее редактор Абд аль-Кадир
Исмаил стал одним из основателей Компартии Ирака,
возникшей в 1934 году.
Внутренняя обстановка в Ираке была напряженной.
В марте 1935 года вспыхнуло восстание племен в
районах Дивании, Абу Сагира, Самавы. В мае 1935
года восстало население Румайсы и Сук аш-Шуюх. В
целом в 1935 — 1936 годах произошло 6 крупных
восстаний. Они были подавлены войсками.
Многие офицеры и солдаты были недовольны тем,
что их заставляли подавлять восстания племен. Этим
старалась воспользоваться группа политиков во главе
с крупным землевладельцем Хикметом Сулейманом,
настроенная оппозиционно к Англии, а также «Ахали».
Члены общества «Ахали» установили связи с
офицерами, в частности с генералом Бакром Сидки, который
стремился к власти и имел большое влияние в армии.
После тщательных приготовлений 29 октября 1936
года Бакр Сидки произвел переворот. Руководители
англофильской группировки во главе с Нури Саидом были
высланы из Ирака. Король Гази (1933 — 1939 гг.), сын
Файсала, умершего в 1933 году, не противодействовал
перевороту.
Новое правительство возглавил Хикмет Сулейман, в него
вошли представители «Аль-Ахали», в том числе Чадерчи
и Абу Тимман. Бакр Сидки стал начальником Генштаба.
30 октября в Багдаде состоялась 50-тысячная
демонстрация в поддержку нового правительства. В столицу с
527

приветствиями прибывали делегации из провинций.
Население возлагало серьезные надежды на новый режим.
Под воздействием их выступлений министры-патриоты,
как Чадерчи и Абу Тимман, добились включения в
программу правительства, опубликованную 9 декабря 1936
года ряда требований: расселение племен и наделение их
землей, строительство современных жилищ для рабочих,
улучшение социального положения рабочих и др.
Но в правительстве не было единства. Скоро
обнаружились разногласия между умеренным
националистом Хикметом Сулейманом и деятелями «Ахали»
(которые 15 ноября 1936 года создали Общество
народной реформы), выдвигавшими радикальные требования.
Еще более серьезными были разногласия с Бакром
Сидки, стремившимся к единоличной диктатуре. Сидки в
прошлом руководил подавлением восстаний племен и
присоединился к движению патриотов в личных целях.
По его настоянию в мае 1937 года была произведена
жестокая расправа с племенами провинции Дивания, что
привело к расколу в правительстве.
Чадерчи и другие министры от «Ахали», убедившись,
что правительство не выполняет намеченную
программу, вышли в июне 1937 года в отставку. Затем
начались гонения на демократические силы. Была закрыта
газета «Ахали», Абд аль-Кадир Исмаил был по
приказу Сидки выслан из Ирака.
Сидки опирался в основном на армию, но и среди
военных нарастало недовольство его управлением.
11 августа 1937 года он был застрелен одним из
офицеров в Мосуле, а затем командующий гарнизоном Мо-
сула поднял восстание против правительства Сулейма-
на. Войска, стоявшие в лагере под Багдадом, отказались
выступить против мусульманского гарнизона.
Лишившись всякой поддержки, скомпрометировав себя
послушным выполнением воли Бакра Сидки весной и
летом 1937 года, Хикмет Сулейман был вынужден
сложить полномочия. 17 августа 1937 года король Гази
издал указ об отставке его правительства. Этим
воспользовалась англофильская группировка и в 1937 —
1939 годах вновь заняла утраченные позиции. Однако
она подвергалась непрерывным нападкам влиятельной
оппозиции, рассчитывавшей на помощь держав «оси».
После закулисной борьбы в течение 1939 — 1941
годов прогерманская группировка, вождем которой фор-
528

мально считался Рашид Али Гай лани, произвела 1
апреля 1941 года переворот. Новое правительство
поддерживало через Сирию контакт с Германией, получало от
нее военные самолеты.
Англичане, видя серьезную опасность для всех
своих позиций на Ближнем Востоке, стали спешно
перебрасывать войска в Ирак. 1 мая начались военные
действия между английскими и иракскими частями. Бои
продолжались до конца мая, когда военно-техническое
превосходство англичан позволило им одержать
победу. 29 мая 1941 года английские войска взяли Багдад.
К власти вернулась проанглийская группировка во
главе с Нури Саидом. В январе 1943 года Ирак
объявил войну державам «оси».
В сентябре 1943 года в курдских районах
вспыхнуло восстание под руководством Мустафы Барзани,
направленное против англичан. Партизанские бои
продолжались до осени 1945 года, когда повстанцы отошли
на территорию Ирана, где участвовали в
демократическом движении в Иранском Курдистане.
СТРАНЫ МАГРИБА
Страны Магриба — Алжир, Тунис, Марокко —
составляли комплекс так называемой «французской
Северной Африки». Алжир управлялся непосредственно
французским генерал-губернатором. Марокко и Тунис
формально находились под протекторатом Франции и
сохраняли своих монархов (бей в Тунисе и султан в
Марокко). Практически же все три страны были
колониями Франции. Определяющее влияние на деятельность
властей оказывали интересы крупных французских
монополий, которые господствовали в экономике.
Усиление борьбы за независимость произошло в
начале 30-х годов. В 1932 году выступила группа во
главе с молодым адвокатом Хабибом Бургибой, которая
опиралась на интеллигенцию и национальную
буржуазию и сумела завоевать поддержку населения.
Бургиба выступал за социальные преобразования,
ликвидацию феодальных пережитков и отсталости,
против средневековых традиций. В 1934 году Бургиба и
его сторонники провели полную реорганизацию партии
18 3ак. 1381
529

и назвали ее Новым дустуром( дустур — конституция).
Небольшое число «традиционалистов», имевших
поддержку мусульманских землевладельцев, духовенства
и части буржуазии, составило Старый дустур, не
имевший теперь серьезного значения.
Буржуазно-демократический Новый дустур стал
ведущей патриотической партией Туниса. Французы
были встревожены быстрым укреплением новой
влиятельной партии и пытались ослабить ее репрессиями.
В 1934 году Бургиба и ряд других деятелей Нового дус-
тура были сосланы в пустыню.
В 1936 году французское правительство Народного
фронта провело ряд мер, смягчающих колониальный
режим: освободило политзаключенных, отменило
ограничения свободы слова, печати, собраний. Однако
национальные требования тунисцев не были удовлетворены,
а во Франции скоро взяла верх реакция.
Осенью 1937 года Новый дустур, который
поддерживал правительство Народного фронта, заявил, что он
переходит в оппозицию к новому французскому
правительству. В стране происходили демонстрации и
забастовки. В марте 1938 года Новый дустур призвал народ
поддержать требование создать тунисский парламент
и правительство.
8—9 апреля 1938 года в г.Тунисе была проведена
грандиозная политическая демонстрация.
Колониальные власти приказали расстрелять демонстрацию.
Было убито 122 человека. 12 апреля Новый дустур был
запрещен. Бургибу и 2 тыс. других активистов Дусту -
ра бросили в тюрьму. Бургиба пробыл в заключении
более 4 лет (до 1942 года). Осенью 1939 года была
запрещена компартия.
В 1940 — 1942 году, после поражения Франции, в
Тунис стали усиленно проникать немцы и итальянцы.
В ноябре 1942 года фашистские войска оккупировали
страну, но вскоре были разбиты американцами,
наступавшими из Алжира, и англичанами, наступавшими из
Ливии.
12 мая 1943 года последние фашистские части
сложили оружие на полуострове Бон. Управление
Тунисом было передано сражающейся Франции.
В апреле 1943 года в Тунис вернулся Бургиба.
Дустур восстанавливал свое влияние, несмотря на помехи,
чинимые властями.
530

В 1931 году в Алжире был создан «Союз улема»
(мусульманских ученых), который ставил преимущественно
культурно-просветительные цели, в частности защиту
арабского языка.
В 1933 году наиболее умеренные алжирские
националисты основали Федерацию мусульманских
депутатов. Не ставя вопроса о самоопределении, Федерация
добивалась уравнения в правах алжирцев и европейцев,
предоставления коренному мусульманскому населению
статуса граждан Франции.
В июне 1936 года в Алжире собрался конгресс
националистов, сыгравший очень важную роль, в
расширении национально-освободительного движения.
Руководящее положение на конгрессе занимали Ферхарт Аб-
бас, Бен Джеллуль и другие националисты, считавшие
тогда, что Алжир достигнет равноправия в результате
сотрудничества с Францией.
Конгресс выразил поддержку правительству
Народного фронта, обещавшему провести реформы в
Алжире. Однако эти обещания не были выполнены в
результате наступления реакции во Франции.
17—18 декабря 1936 года состоялся первый съезд
Компартии Алжира, созданной на основе алжирской
секции Французской компартии. Партия поставила своей
целью «освобождение алжирского народа от
феодального, капиталистического и империалистического гнета».
В январе 1937 года французская администрация
распустила Национальный союз североафриканских
мусульман. На его основе в марте 1937 года Масали Хадж
организовал Партию алжирского народа, которая
создала свои организации в самом Алжире. Она
выдвинула лозунг полного отделения Алжира от Франции,
требовала передачи земли феллахам.
В августе 1937 года Масали был арестован. Партия
алжирского народа продолжала борьбу и в октябре
1938 года добилась крупной победы на выборах в
органы местного управления.
В начале второй мировой войны алжирское
национально-освободительное движение подверглось новым
преследованиям. В 1939 году были запрещены Партия
алжирского народа и Компартия Алжира.
Летом 1940 года власть в Алжире перешла к ви-
шистам. В ноябре 1942 года в Алжир вступили
американские войска. Французские власти в Алжире заклю-
531

чили с американским командованием соглашение о
сотрудничестве. В 1943 году управление страной
перешло к Сражающейся Франции.
10 февраля 1943 года Ферхат Аббас, Бен Джеллуль
и другие видные алжирские националисты выступили
с Манифестом алжирского народа, требуя права на
самоопределение, алжирской конституции,
гарантирующей равенство всех жителей Алжира без различия
происхождения и религии, участия алжирских мусульман
в управлении страной, но Манифест не был принят
союзным командованием и Сражающейся Францией.
Ферхат Аббас и другие националисты были на
несколько месяцев сосланы в Алжирскую Сахару. В
декабре 1943 года Ферхат Аббас вошел в контакт с
подпольной Партией алжирского народа. В марте 1944
года была создана массовая легальная организация —
Союз друзей манифеста и свободы, которая в конце
года уже насчитывала 500 тыс. членов и провела в
марте 1945 года свой съезд.
В данный период события в Марокко имели свои
особенности.
В 1934 году был создан Магрибский блок
национального действия, организовававший в ноябре 1936 года
антиимпериалистические выступления в Фасе и
Касабланке. В марте 1937 года Магрибский блок был
запрещен. На его базе возникли Национальная партия для
осуществления требований и Национальное движение.
Осенью 1937 года французские власти запретили
деятельность этих партий, выслали их вождей.
Испанская зона Марокко в 1936 году была
использована в качестве базы испанскими
военно-фашистскими мятежниками. Франкисты всячески старались
приобрести поддержку среди марокканцев, а также всех
арабов, выставляя себя «друзьями ислама». Однако
созданная в 1936 году Партия национальной реформы
выступила в 1939 году против фашистского
колониального режима.
В 1940 — 1942 году вишистская администрация
Марокко сотрудничала с Германией. Франкисты в 1940
году оккупировали Танжер; испанские войска оставались
в международной зоне до 1945 года. Фашисты
усиленно старались завоевать симпатии марокканцев, но не
имели успеха.
8 ноября 1942 года в Касабланке высадились аме-
532

риканские войска, в 1943 году управление Марокко
перешло к Сражающейся Франции.
Эти перемены не означали прекращения
колониального режима, против которого выступали марокканские
националисты, активизировавшиеся в обстановке
антифашистской войны. В 1943 году на основе
Национальной партии для осуществления требований была
организована партия «Истикляль» («Независимость»),
которая стала крупнейшей политической организацией
Марокко. 11 января 1944 года «Истикляль»
опубликовала манифест, призывающий к объединению и
независимости страны. В ответ вспыхнули демонстрации
протеста, в Фасе несколько недель шли ожесточенные
бои. Были тысячи убитых.

ГЛАВА 2
ТУРЦИЯ И ИРАН
ТУРЦИЯ В 1933 — 1939 гг.
В конце 1933 года мировой экономический кризис
сменился депрессией, а затем и некоторым
оживлением в метрополиях. Однако в Турции, как и в других
аграрных странах, кризисные явления продолжались.
Они были особенно заметны в сельском хозяйстве. Так,
цены на пшеницу и ячмень в 1936 — 1937 годах — на
40—50% ниже докризисных. Накануне второй мировой
войны цены на турецкие сельскохозяйственные
продукты вновь обнаружили тенденцию к повышению. Наряду
с этим на состояние сельского хозяйства оказывали
положительное влияние развитие промышленности и сети
железных дорог, рост населения, увеличение экспорта. Все
это способствовало расширению посевных площадей,
которые колебались в зависимости от отрасли сельского
хозяйства. В агротехническом отношении турецкое
сельское хозяйство осталось на прежнем низком уровне. В
1936 году только 15% всех хозяйств имели железные плу-
534

ги (столько, сколько в 1927 году), остальные пахали
землю деревянными сохами.
Обнищание крестьян продолжалось. Бедняцкие
хозяйства составляли около половины, а в ряде районов
и больше, всех крестьянских хозяйств.
Численость сельскохозяйственных рабочих
увеличилась и достигла 350 тыс. человек. Но еще большее
количество крестьян оказалось в числе безработных,
искавших заработка в городах. Однако промышленность
не могла обеспечить их работой.
После кризиса турецкая промышленность стала
развиваться более быстрыми темпами. В Турции
проводилась политика этатизма (от. франц. — государство),
которая заключалась в государственном вмешательстве
в экономику, поощрении частного национального
капитала в промышленности и транспортном
строительстве. Этатизм был обусловлен экономической
отсталостью Турции. Без помощи государства национальная
промышленность не смогла бы устоять против
иностранного капитала.
Политика этатизма являлась фактором укрепления
национальной независимости Турции. Политика
этатизма давала определенные результаты. Так, стоимость
валовой продукции предприятий, получавших льготы по
закону о поощрении промышленности, в 1939 году была
2,4 раза выше, чем в 1932 году.
В 1934 — 1935 году были созданы два крупных
банка — Сюмер-банк и Этибанк, ставшие
важнейшими орудиями политики государственного капитализма
в области промышленности и финансов. Первый банк
ведал строительством и эксплуатацией
государственных обрабатывающих предприятий и реализацией их
продукции, второй — аналогичных предприятий
добывающей промышленности.
Промышленное строительство в 1934 — 1939 годах
ограничилось преимущественно легкой
промышленностью, предприятия же тяжелой промышленности,
машиностроительная и т.п. не были созданы. Отсталый
аграрный характер страны сохранился. Все же новые
фабрики и заводы позволили сократить или даже
прекратить импорт ряда потребительских товаров.
В Турции гитлеровские агенты и их турецкие
единомышленники вели широкую пропаганду фашизма.
Была даже сделана попытка создать в Турции фашист-
535

скую партию. В то же время антифашисты подверглись
суровым преследованиям. Так, за антифашистскую
деятельность известный турецкий поэт и революционер На-
зым Хикмет был в августе 1938 года осужден
военным трубиналом на 35 лет тюремного заключения.
Чтобы еще больше закрепить и усилить политическое
бесправие рабочих, прогрессивных кругов и национальных
меньшинств, в июне 1938 года был принят реакционный
«Закон об обществах», который не давал возможности
создавать рабочие и другие общественные организации.
Усилилась пропаганда идей о преимуществах
турецкой «расы», насильственная ассимиляция нацменьшинств
и их преследования. Особенно жестокому гнету
подвергались курды. Это вызвало в 1937 — 1938 годах
мощные курдские восстания, подавленные с большим трудом.
Агрессивная война фашистской Италии против
Эфиопии в 1935 году усилила опасность крупного военного
конфликта в восточной части Средиземного моря. Это
вызвало беспокойство Турции, к которой итальянское
правительство относилось враждебно. Принадлежавшие
Италии Додеканесские острова, непосредственно
примыкавшие к юго-западной части Анатолии, все более
превращались в военную базу, откуда было удобно
предпринять агрессивные действия против Турции.
НОВАЯ КОНВЕНЦИЯ О ПРОЛИВАХ
Полнейшая беззащитность проливов, обусловленная
Лозаннской конвенцией 1923 года, была чревата
большой опасностью для Стамбула и всей Турции. Это
побудило турецкое правительство поставить перед
участниками Лозаннской конференции вопрос о коренном
пересмотре режима проливов.
На этот раз международная обстановка
благоприятствовала осуществлению этого желания Турции.
Советский Союз поддержал турецкое правительство. Англия
также заняла благоприятную для турецкой
инициативы позицию, так как была заинтересована в контактах
с Турцией в связи с вторжением Италии в зону ее
колониальных интересов. Еще в 1935 году Турция
договорилась с Англией о взаимопомощи в случае
англоитальянского конфликта в Средиземном море.
536

В конце июня 1936 года в Монтре открылась
конференция для пересмотра конвенции о проливах. При
обсуждении важнейшего вопроса о проходе военных
судов через проливы в Черное море и обратно Англия,
Япония и другие государства стремились сохранить
свободу передвижения военных судов нечерноморских
государств не только в мирное время, но и во время войны
с черноморскими государствами.
Против этой позиции решительно возражал
Советский Союз и требовал запретить военным судам
нечерноморских стран вход в проливы и Черное море в
любое время.
Турция поддерживала требование английской
делегации о равном режиме проливов для черноморских и
нечерноморских государств. Это свидетельствовало о
том, что Турция стала на путь сближения с Англией.
Позиция Советского Союза вынудила Англию и
Турцию искать согласованное решение, которое и нашло
отражение в новой конвенции о проливах, подписанной
20 июня сроком на 20 лет с автоматическим
продолжением, если за два года до его истечения не поступит
заявлений о денонсации.
Конвенция предусматривала: ликвидацию
международной комиссии по проливам и полное их
подчинение Турции; право Турции ремилитаризовать зону
проливов; свободу прохода торговых судов через проливы
в мирное и военное время; право черноморских стран
проводить свои военные суда через проливы в мирное
время; для нечерноморских стран это право было
ограничено определенным тоннажем (все нечерноморские
державы могли иметь одновременно в Черном море
военные суда общим тоннажем не свыше 30 тыс.),
категорией судов (только легкие надводные суда, малые
боевые корабли) и сроком их пребывания в Черном море
(не дольше 21 дня). В военное время проливы должны
быть закрыты для военных судов всех воюющих
государств, если сама Турция останется под угрозой
непосредственной военной опасности, она вправе разрешать
проход через проливы по своему усмотрению.
Новая конвенция о проливах была одним из
важнейших международно-правовых актов того времени.
Она имела большие преимущества по сравнению с
конвенцией 1923 года. Однако во время войны 1941 —
1945 гг. обнаружились ее недостатки, вытекавшие из
537

возможности для Турции бесконтрольно применять
конвенцию и толковать ее по своему усмотрению.
ТУРЦИЯ В 1939 — 1945 гг.
В 1938 — 1939 гг. Турция все больше включается в
орбиту англо-французской внешней политики. 27 мая
1938 года в Лондоне было подписано соглашение о
предоставлении Англией Турции кредита в размере 16 млн.
ф. ст., который предназначался главным образом для
покупки вооружения в той же Англии.
Получение кредита в Англии не помешало, однако,
турецкому правительству подписать 16 января 1939
года в Берлине соглашение с гитлеровским
правительством, которым Турции был предоставлен кредит в
размере 150 млн. марок (к этому времени Ататюрка уже
не было в живых; он скончался 10 ноября 1938 года,
на пост президента меджлис избрал Исмета Иненю).
12 мая 1939 года была опубликована
англо-турецкая декларация о взаимопомощи; 25 июня того же
года был подписан в Париже франко-турецкий догобор о
взаимопомощи и одновременно же в Анкаре —
соглашение о присоединении Сирии, с портом большого
значения на Сердиземном море — Александреттой (Ис-
кендерон). Это соглашение крайне обострило
отношения Труции с Сирией и другими арабскими странами.
Одновременно гитлеровские дипломаты добивались
тесного сотрудничества Турции с Германией, и не без
успеха. Сближение Турции с Англией и Францией при
одновременном усилении связей с гитлеровской
Германией сопровождалось все большим охлаждением в
советско-турецких отношениях.
1 сентября 1939 года нападением гитлеровской
Германии на Польшу началась вторая мировая война.
Турция заявила о своем нейтралитете. 19 октября того же
года она подписала с Англией и Францией договор о
взаимопомощи сроком на 15 лет, который явился
дальнейшим развитием двусторонних соглашений,
заключенных ею с этими державами в мае и июне 1939 года.
Октябрьский договор предусматривал обязательство
Англии и Франции оказать Турции помощь в случае,
если она подвергнется нападению со стороны какой-ли-
538

бо европейской державы; взаимное обязательство стран,
подписавших договор, об оказании военной помощи в
случае возникновения войны в зоне Средиземного
моря; военную помощь со стороны Турции в случае, если
Англия и Франция вынуждены будут вступить в
войну для выполнения гарантий, которые они дали
Греции и Румынии.
Договор содержал оговорку, которая освобождала
Турцию от ее обязательств, если они будут сопряжены
с необходимостью выступить против СССР.
В годы войны численность армии была увеличина в
5 раз до сравнению с довоенным временем. Принятый
24 января 1940 года Закон о национальной защите
предоставил правительству широкие полномочия,
предусмотрев создание так называемого комитета (в составе
нескольких министров, включая и премьера), который
был милитаризационным штабом и имел право
вмешиваться в деятельность любой отрасли экономики.
Закон о национальной защите установил принудительный
труд рабочих и крестьян в промышленности (особенно
широко применялся труд крестьян в шахтах), на
строительстве и ремонте дорог и в других отраслях.
Закон предусматривал право правительства изымать
у крестьян большую часть продукции в порядке
принудительных закупок по твердым низким ценам,
регулировать виды засеваемых культур, вводить
чрезвычайные налоги и т.п.
Правительство широко пользовалось
предоставленными ему полномочиями во вред крестьянству.
Принудительными закупками по ценам, в несколько раз ниже
рыночных, и натуральным налогом на продукты
земледелия у крестьян изымалось в среднем 35%
продуктов. Сверх того, значительная ее часть должна была быть
продана для уплаты налогов, которые были повышены
во время войны. В итоге для собственных потребностей
крестьян и для воспроизводства оставалась
незначительная часть продукции. Особенно страдала от военных
мероприятий правительства крестьянская беднота.
Милитаристские мероприятия вызвали упадок
сельского хозяйства. Посевная площадь под зерновыми
культурами равнялась в 1940 году 8200 тыс., а в 1945 году —
6894 тыс. га, снизилась урожайность культур.
Поголовье овец в 1945 году уменьшилось по сравнению с
1939 годом на 1 млн. Упадок сельского хозяйства,
539

ощущавшийся тем более сильно, что Турции пришлось
содержать миллионную армию, вынудил правящие
круги уже в 1941 году установить ограничения в
потреблении мучных изделий, а с начала 1942 года — ввести
в городах карточки на хлеб.
Аналогичные явления происходили и в городах.
Для многих турецких промышленников в годы
войны сложилась благоприятная конъюнктура, так как
импорт ряда товаров сократился или даже вовсе
приостановился. Росту производства многих предприятий
способствовали военные заказы правительства.
Увеличилась добыча каменного и бурого угля, медной руды,
производство хлопчатобумажной и шерстяной пряжи
и тканей, бумаги, спирта и др. Наряду с этим
сократилась добыча хрома, серы, магнезита и других
ископаемых, упало производство на многих предприятиях,
занятых переработкой сельскохозяйственого сырья на
экспорт.
Закон о труде был положен под сукно. Рабочий день,
независимо от возраста рабочих, был официально
удлинен до 11 часов, а на деле еще больше. Был отменен
еженедельный день отдыха. Для рабочих была введена
трудовая повинность. Наряду с этим резко упала
реальная заработная плата, в то время как номинальная
дневная заработная плата, по официальным данным,
поднялась в 5 раз. Правительство не было в состоянии
обеспечить население городов хлебом даже по
карточкам. Процветала спекуляция.
Несмотря на то, что в 1940 году война
распространилась на Средиземное море (10 июня 1940 года
Италия напала на Францию), а в 1941 году — на
Балканы, Турция не выполнила своих обязательств по
договору о взаимопомощи. Не сделала она это и в течение
всей войны. Но вместе с тем она не предпринимала и
действий, которые были бы непосредственно
направлены против Англии и Франции.
Совершенно иную политику вели правящие круги
Турции после нападения Германии на Советский
Союз. 18 июня 1941 года Турция подписала с
Германией договор о дружбе и ненападении. Это было сделано
за 4 дня до нападения Германии на СССР, подготовка
которого не составляла секрета для правителей Турции.
25 июня 1941 года турецкое правительство
провозгласило нейтралитет в войне между Германией и СССР.
540

На деле, однако,в течение почти всей войны оно
оказывало большую помощь Германии.
В самые тяжелые для антифашистской коалиции
первые годы войны Турция снабжала Германию хромом,
необходимым для изготовления брони для танков,
военных кораблей и пр., сельскохозяйственным сырьем и
продовольствием. Осенью 1942 года Турция
сосредоточила на границе с СССР большую армию, вынудив этим
советское командование держать здесь крупные силы,
которые необходимы были для борьбы против
гитлеровцев, вторгшихся на Северный Кавказ. Тем самым
Турция оказала немцам хотя и косвенную, но большую
помощь. Грубо нарушая конвенцию о проливах 1936 года,
Турция пропускала в Черное море немецкие и
итальянские военные суда. Факты этого рода, относящиеся к 1941,
1942, 1944 годам, были перечислены в ноте Советского
правительства Турции от 7 августа 1946 года. В
Турции в годы войны велась профашистская пропаганда.
Ответственные руководители Турции выступили с
проповедями пантюркистских идей и с призывами к
захвату Кавказа и других территорий.
Таким образом, нейтралитет Турции был условным,
на деле она оказала фашистской Германии
существенную помощь, которая продолжалась до лета 1944 года,
и лишь когда стал совершенно очевидным факт
разгрома Германии, Турция порвала с ней дипломатические и
экономические отношения (2 августа 1944 года).
23 февраля 1945 Турция объявила войну Германии
и Японии, но не сделала против них ни одного
выстрела. Эта «чернильная война» была предпринята
Турцией по договоренности с Англией и США.
ИРАН В 1930 — 1939 гг.
В 30-е годы в Иране были учреждены светские
школы, а также небольшое число женских школ, в 1934
году в Тегеране основаны университет и педагогический
институт и в Кередже — сельскохозяйственный
институт.
В 1935 году был издан декрет об обязательном
снятии чадры, значительно ограничено влияние
духовенства в общественно-политической жизни страны, вве-
541

дена европейская одежда, пышные феодальные титулы
заменили фамилиями.
В национальном духе был переименован ряд городов,
предприянта реформа языка, в 1937 году основана
Академия языка и литературы (Фархангестан). Произведена
была реформа календаря — в официальное
употребление введено вместо лунного солнечное летоисчисление.
В связи с усилением интереса к древнему Ирану, на
восстановление величия которого претендовал Реза-шах,
в 1930 году был принят закон об охране памятников
старины, в 1938 году в Тегеране основан Музей
древностей Ирана (археологический) и музей «Парс» в
Ширазе. В 1936 году в Тегеране было положено начало
созданию Этнографического (антропологического)
музея, а в 1937 году — Национальной библиотеки.
В 1933 году Реза-шах заключил новое соглашение
с Англо-иранской нефтяной компанией. За некоторое
увеличение взносов в казну Ирана он продлил срок
концессии АИНК (Англо-иранской нефтяной компании),
сохранил за англичанами все основные права и
привилегии в деле эксплуатации нефти.
В отношениях с СССР Реза-шах стремился не
допустить сближения между двумя странами, и его внешняя
политика была антисоветской. В 1937 году Иран
подписал антисоветский Саадабадский пакт. В 1938 году Реза
шах отказался заключить новый торговый договор с СССР,
что привело к прекращению советско-иранской торговли,
удельный вес которой до этого времени равнялся почти
40% всех внешнеторговых оборотов Ирана.
Явно антисоветской стала политика Реза-шаха в
годы перед второй мировой войной, когда шах тесно
сблизился с фашистской Германией, стремившейся
использовать территорию Ирана как плацдарм для
осуществления своих захватнических планов. Накануне войны
на долю Германии приходилось 40-45% всей внешней
торговли Ирана. Она монополизировала также
поставки железнодорожного и промышленного оборудования.
Немцы строили в Иране аэродромы, доставляли
вооружение, контролировали военные заводы, а также
другие предприятия и учреждения. Благодаря
попустительству Реза-шаха тысячи фашистских шпионов под видом
технических специалистов и советников вели в Иране
фашистскую пропаганду и диверсионную работу.
542

ПРЕВРАЩЕНИЕ ИРАНА В ПЛАЦДАРМЫ ГИТЛЕРОВСКОЙ
ГЕРМАНИИ. ВСТУПЛЕНИЕ СОЮЗНЫХ ВОЙСК В ИРАН
Обосновавшись во многих иранских учреждениях,
гитлеровские агенты всячески стремились вовлечь Иран
в войну.
Они организовали в пограничных с СССР пунктах
диверсионные и террористические группы для
переброски их в районы Баку, Грозного, Советского
Туркменистана. В Миане, иранской Джульфе и других пунктах
они создали склады оружия и боеприпасов, готовили
взрывы железнодорожного Фирузкухского тоннеля,
моста в районе Миане и др.
Фашистская агентура, действовавшая под видом
инженеров и техников, контролировала военные
предприятия Ирана. На севере Ирана были созданы
фашистские группы, имелись тайные передвижные фашистские
радиопередаточные станции.
В Иране широко велась пропаганда фашизма,
бесплатно распространялся фашистский бюллетень на
персидском языке. «Эттелаат» и многие другие иранские
газеты были рупорами фашистской пропаганды.
Гитлеровцы требовали передать Германии иранские
аэродромы. Они готовили в Иране военный переворот,
который был намечен сначала на 22 августа, а затем
на 28 августа 1941 года.
Шах и правительство Али Мансура не приняли мер
к пресечению деятельности гитлеровской агентуры.
25 августа 1941 года на основании ст. 6 советско-
иранского договора 1921 года Советское правительство
было вынуждено ввести на территорию Ирана свои
войска.
Одновременно в Иран вступили английские войска.
27 августа правительство Мансура ушло в отставку.
Сформирован был новый кабинет во главе с Форуги.
8 сентября между СССР, Англией и Ираном было
подписано соглашение об отводе иранских войск из ряда
районов и занятие этих районов советскими (на севере
Ирана) и английскими (на юго-западе) войсками.
Предусматривалось также удаление из Ирана всех
немецких агентов и дипломатических представителей
Германии, Италии и государств-сателлитов Гитлера.
Но Реза-шах ничего не сделал для осуществления
принятых правительством обязательств. Многие немец-
Ъ43

кие агенты скрылись и продолжали свою подрывную
деятельность, официальные представители Германии и
ее сателлитов оставались в Иране. Эта профашистская
политика вызвала недовольство союзников и
определенных кругов в Иране.
16 сентября Реза-шах был вынужден отречься от
престола и выехал из Ирана. Шахом был объявлен его
сын Мохаммед-реза. Представители гитлеровской
Германии и ее союзников и многие их агенты были
высланы из Ирана.
СОВЕТСКО-АНГЛО-ИРАНСКИЙ ДОГОВОР О СОЮЗЕ 1942 г.
29 января 1942 года в Тегеране был подписан
договор о союзе между СССР, Великобританией и Ираном.
СССР и Англия обязались уважать территориальную
целостность, суверенитет и независимость Ирана и
защищать его от агрессии со стороны Германии и других
держав, для чего они получали право содержать в
Иране до истечения шести месяцев после окончания
войны свои вооруженные силы.
Иран в свою очередь обязался сотрудничать с
союзниками всеми доступными ему средствами и, в
частности, предоставлял им право использования и контроля
над железными, шоссейными и другими дорогами, а
также реками, аэродромами, портами и всеми другими
коммуникациями на территории Ирана.
Гитлеровская агентура продолжала свою подрывную
деятельность и после вступления союзных войск. В
1942 году в Иране была создана подпольная
фашистская организация «Меллиюне Иран» («Иранские
националисты»), которая провоцировала восстания курдских
племен в Курдистане и каштайских племен в Фарсе,
пыталась вывести из строя железные и шоссейные дороги
и т.д. После введения союзных войск, видя
безнадежность ставки на гитлеровскую Германию, выступления
южноиранских племен прекратились, и укрытые до
того у ханов каштайских племен гитлеровские агенты
были выданы ханами англичанам.
На основе советско-англо-иранского договора 1942
года были организованы перевозки через Иран военного
снаряжения и материалов в СССР.
544

9 сентября 1943 года Иран формально объявил
войну Германии, но иранские войска в военных действиях
не участвовали, и помощь Ирана союзникам
ограничивалась транзитными перевозками через его территорию.
Эта помощь Ирана союзникам была отмечена в
Декларации трех держав об Иране, принятой 1 декабря
1943 года на проходившей в Тегеране конференции
руководителей трех союзных держав. СССР, США и
Англия согласились оказывать Ирану экономическую
помощь и подтвердили свое желание сохранить полную
независимость, суверенитет и территориальную
неприкосновенность Ирана.
Осенью 1943 года в Иран был доставлен издавна
связанный с англичанами Сеид Зия-эд-Дин, который
организовал партию «Ватан» («Родина»), переименованную
затем в «Эрадее мел ли» («Воля народа»).
В 1944 году иранское правительство подготовило
соглашение о предоставлении английской и
американским нефтяным компаниям концессии на
эксплуатацию нефти в Иранском Белуджистане и в других
районах страны. В то же время оно отказалось принять
предложения Советского правительства о разработке
нефти на севере Ирана.

ГЛАВА 3
ИНДИЯ И БРИТАНСКИЕ ДОМИНИОНЫ
БОРЬБА ИНДИИ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ
После вступления Англии в начавшуюся в Европе
войну вице-король Индии лорд Линлигтоу объявил Индию
воюющей стороной. Этот акт колониальных властей,
совершенный без предварительных консультаций с
представителями индийских политических партий, вызвал
широкое движение общественного протеста. В течение
осени 1939 года по стране прокатилась волна
демонстраций и митингов протеста. Индия оказалась
единственной страной (из объявивших войну фашистской
Германии), в которой массовое антивоенное и
антиправительственное движение приняло широкий размах.
В знак протеста против действий вице-короля
фракция Национального конгресса в Центральном
законодательном собрании бойкотировала заседания.
Однако вице-король, использовавший свои прерогативы,
издал Закон о дополнениях к конституции и Закон об
обороне Индии, которые наделяли колониальную
администрацию полномочиями по дальнейшему и полному
546

подавлению демократических свобод (собраний, печати
и т.д.), вводили превентивное заключение, а также
предусматривали смещение английскими губернаторами
провинциальных правительств, ответственных перед
законодательными собраниями.
14 сентября 1939 года Всеиндийский комитет
Конгресса принял специальную декларацию об отношении
к войне. В ней было объявлено о поддержке
Национальным конгрессом военных усилий Англии на
следующих условиях: официальное признание английским
правительством права Индии на самоопределение;
созыв Учредительного собрания; признание за
индийскими политическими партиями права на руководство в
будущем политикой Индии; незамедлительное
создание ответственного перед Центральным
законодательным собранием правительства при вице-короле.
Мусульманская лига также объявила о поддержке
военных усилий Англии, но при условии расширения
представительства мусульман в законодательных органах.
Только князья, феодалы и компрадоры оказали
безоговорочную поддержку английской администрации.
В позициях индийских политических партий
отразилось двойственное отношение к участию Индии в войне:
с одной стороны, выполнение различных военных
заказов, расширение национального производства,
значительное увеличение прибылей, с другой — осложнившееся во-
енно политическое положение Англии открывало новые
возможности для получения определенных политических
уступок.
В то время как индийские промышленники приняли
активное участие в работе созданных колониальной
администрацией органов по размещению военных заказов —
(Совет экономических ресурсов, департаменте снабжения
и др.), политические представители индийской буржуазии
продолжали сложные переговоры с английским
правительством и его представителем в Индии — вице-королем.
Английское правительство, отвечая на вопрос
выраженный в резолюциях Национального конгресса и
Мусульманской лиги об отношении к войне,
опубликовало 17 октября 1939 года Белую книгу, в которой
изложило цели войны. Уклонившись от прямого ответа на
требования, изложенные в декларации Всеиндийского
комитета Конгресса, правительство Англии объявило о
своем намерении разработать после войны новую кон-
547

ституцию Индии при консультации с представителями
индийских политических партий. Оно обещало
расширить за счет индийцев состав Исполнительного совета
при вице-короле и предложило создать при нем
совещательный консультативный комитет из
представителей политических партий и князей.
В знак протеста против позиции английской
администрации министры-конгрессисты в восьми
провинциях подали в отставку. В этих условиях губернаторы на
основании изданного дополнения к конституции
страны назначили новые органы исполнительной власти.
23 октября руководство Национального конгресса
опубликовало официальный ответ на английские
предложения, содержавшиеся в Белой книге, который
сводился к следующему: 1) в Индии немедленно должно
быть создано ответственное правительство; 2) новая
конституция должна быть выработана Учредительным
собранием; 3) непринятие требований Национального
конгресса может в конечном счете вынудить его начать
кампанию гражданского неповиновения.
В создавшейся обстановке руководство
Мусульманской лиги попыталось укрепить свои позиции за счет
главного политического соперника — Национального
конгресса. В декабре 1939 года Лига объявила о
проведении в стране кампании «освобождения от ига
Конгресса» (после ухода в отставку провинциальных конгрес-
систских правителей), однако это движение не приняло
массового характера. Провинциальные правительства в
Ассаме, Синде и Северно-Западной пограничной
провинции, возглавлявшиеся членами Лиги, продолжали
сотрудничать с колониальной администрацией.
Эта сепаратистская позиция руководства
Мусульманской лиги в значительной степени предопределила
дальнейшее развитие политической борьбы в стране.
Объективно политика Мусульманской лиги играла на руку
англичанам, уже давно сделавшим ставку на разжигание
индусско-мусульманских противоречий. Однако
колониальная администрация не могла не учитывать и того, что
политическое влияние Мусульманской лиги было
значительно слабее, чем Национального конгресса, который в
тот период сохранил известные позиции даже среди
определенной части мусульманской общины Индии.
Поскольку неустойчивость руководства Национального
конгресса была подкреплена начавшимся массовым движе-
548

нием, английское правительство оказалось вынужденным
обратиться к руководству национальным движением с
новыми предложениями. 10 января 1940 года
вице-король выступил в бомбейском «Восточном клубе» с
заявлением о том, что после войны Индии будет
предоставлен статус доминиона с учетом интересов князей, а
также меньшинств, но при сохранении ответственности
Англии за оборону страны в течение последующих 30 лет.
Однако и эти новые английские предложения
оказались для Национального конгресса неприемлемыми,
поскольку не содержали положительного ответа на
главное требование о немедленном создании
ответственного правительства при вице-короле.
МАССОВОЕ ДВИЖЕНИЕ В 1939 — 1940 гг.
Антивоенные демонстрации в Индии начались еще в
сентябре 1939 года. Наиболее крупная из них была
проведена в Мадрасе. В октябре и ноябре антивоенные стачки
прошли в Бомбее, Канпуре, Патне, Джхарии и некоторых
других промышленных центрах. Всего в конце 1939 года
было проведено 110 стачек со 170 тыс. участников.
Важное значение для координации действий левых
сил в национальном движении имела состоявшаяся в
октябре 1939 года в Нагпуре общеиндийская
антиимпериалистическая конференция рабочих, крестьянских
и студенческих организаций. В ней приняли участие
Компартия Индии, конгресс-социалисты и «Форвард
блок». В принятых резолюциях конференции была
зафиксирована бескомпромиссная по отношению к
английскому колониализму позиция левого крыла
национально-освободительного движения.
По призыву левых организаций — участников
конференции в Пенджабе, Соединенных провинциях, Андхре и
Малабаре — прошли антивоенные демонстрации и
митинги. В Индии вновь складывалась благоприятная обстановка
для создания объединенного национального фронта всех
антиколониальных сил. Этому препятствовала позиция
руководства двух основных политических партий страны —
Национального конгресса и Мусульманской лиги.
Съезд Конгресса принял решение о проведении в
1940 году новой кампании массового гражданского не-
549

повиновения, но ее начало и формы должны были
единолично определяться М.К.Ганди.
Одновременно со съездами Конгресса в марте 1940
года в Лахоре прошел съезд Мусульманской лиги. На нем
было принято решение, сыгравшее роковую роль в
дальнейшей истории индийского национального движения:
конечной целью борьбы, которую вела Мусульманская
лига, объявлялось создание Пакистана (буквально —
«государства чистых», т.е. приверженцев ислама) —
государства индийских мусульман.
Ганди и руководство Национального конгресса
выступили с критикой этого решения Мусульманской лиги.
Символом борьбы за индусско-мусульманское единство было
избрание в Рамгархе президентом Конгресса одного из
виднейших национал-мусульман — М.Абул Калама Азада.
Проведение традиционного Дня независимости 26
января 1940 года приобрело характер массовых
антианглийских демонстраций и стачек. В марте — апреле
1940 года прошла всеобщая стачка бомбейских
текстильщиков, организованная революционным профсоюзом
«Гирни камгар». Однодневные стачки солидарности с
бомбейскими текстильщиками были проведены в
других промышленных центрах Бомбейской провинции.
В 1939 — 1940 годах возросло как количество
участников стачек (с 409 тыс. до 450 тыс. человек), так и
общее число потерянных рабочих дней (с 5 млн. до 7,5 млн).
В сентябре 1940 года состоялся очередной съезд Все-
индийского конгресса профсоюзов, который
формально закрепил 195 союзов, насчитывающих 374 тыс.
членов — рабочих и служащих.
В эти годы усилилось движение за переустройство
административно-территориального деления Индии на
национальной основе путем создания так называемых
лингвистических провинций: Мхараштра, Карнатак, Ан-
дхра и Керала (т.е. путем объединения территорий,
входивших в различные провинции и княжества и
населенных соответственно маратхами, каннара, андхра и
малая ли). В Бенгалии началась кампания за
присоединение районов с бенгальским населением, входивших
в состав соседних провинций Ассам и Бихар.
Военные успехи Германии весной и летом 1940
года на западном фронте ухудшили военно-политическое
положение Англии, что оказало влияние и на обстановку
в Индии.
550

В июле 1940 года Всеиндийский комитет
Конгресса на сессии в Пуне в специальной резолюции вновь
подтвердил свою готовность поддержать военные
усилия Англии при определенных условиях: 1)
декларация английского правительства о предоставлении
Индии после войны независимости; 2) создание
ответственного правительства.
В августе эти предложения были переданы
вице-королю. Руководство Национального конгресса,
используя серьезные военные затруднения Англии,
попыталось оказать новое давление на правительство
метрополии, чтобы добиться определенных уступок.
В октябре 1940 года М.К.Ганди объявил о начале
кампании гражданского неповиновения. Она проводилась в
форме индивидуальной сатьяграхи: заранее назначенные
Ганди члены Национального конгресса должны были в
общественных местах выступать с антивоенными речами
или выкрикивать пацифистские лозунги. Список, куда
была включена значительная часть активистов Конгресса,
стал известен полиции, которая выловила поодиночке
участников сатьяграхи, упрятав таким образом в тюрьму
около 20 тыс. конгрессистов. После этого партия не
проводила активной деятельности до конца 1941 года.
С.Ч.Бос (1897 — 1945) — лидер левых в партии
Индийского национального конгресса. Во время второй
мировой войны создал Индийскую национальную партию,
воевавшую против Англии, разуверившийся в возможности
свержения английского господства в Индии только
внутренними силами индийской революции и считавший, что
окончательный военный разгром Англии — дело
недалекого будущего, сделал ставку на фашистскую Германию и
ее союзников. Весной 1941 года он нелегально перешел
индийско-афганскую границу, добрался до Берлина,
откуда затем был переправлен в Японию. Бос наивно поверил
в то, что военные противники Англии принесут на своих
штыках в Индию избавление от иностранного гнета.
♦АВГУСТОВСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1942 ГОДА»
Нападение фашистской Германии на Советский
Союз в июне 1941 года и вступление СССР в войну
коренным образом изменили ее характер. Это нашло от-
551

ражение и в позиции индийских коммунистов.
Компартия Индии выдвинула лозунг: наряду с продолжением
борьбы за независимость страны превратить войну с
державами фашистской «оси» в войну народную.
Поэтому компартия выступила против срыва военного
производства. По этим вопросам развернулась острая
идеологическая борьба коммунистов как с конгрессистами,
так и с различными левыми группами.
На XIX съезде Всеиндийского конгресса профсоюзов
в Канпуре (февраль 1942 года) разногласия по вопросу
об оценке характера войны и отношения к военным
усилиям Англии привели к выходу из организации крыла,
которое было представлено леворадикальными, в
основном бенгальскими группами, руководимыми М.Н.Роем,
В.Б.Карником и др. Отколовшиеся от ВИКП
профсоюзные деятели создали собственную организацию —
Индийскую федерацию труда. Так произошел новый
раскол профсоюзного движения в стране.
Вступление в конце 1941 года в войну
милитаристской Японии создало непосредственную угрозу
вторжения в азиатские колонии Англии. Изменение
стратегической обстановки в Азии, а также прямой нажим
на английское правительство из-за океана заставили его
предпринять новые политические маневры в Индии.
В декабре 1941 года основная часть арестованных
участников сатьяграхи была выпущена на свободу, а в
марте 1942 года в Индию прибыл со специальной
миссией министр по делам снабжения Стаффорд Криппс,
который передал лидерам Конгресса новые английские
предложения. Они сводились к следующему:
1. На время войны в Индии сохраняется статус-кво,
но после войны она станет доминионом.
2. После окончания войны сразу же будут
проведены выборы в законодательные собрания, на которых в
свою очередь будут избраны депутаты Учредительного
собрания, куда войдут также представители княжеств,
назначенные их правителями. Учредительное собрание
разрабатывает новую конституцию доминиона.
3. Отдельные провинции и княжества могут
остаться в составе Британской империи на правах
самостоятельных доминионов.
В этом документе впервые была ясно
сформулирована установка правящих кругов Англии на
расчленение и «балканизацию» Индии.
552

Несмотря на давление, которое Криппс оказал на
руководство Конгресса (через лидеров других
политических организаций, в основном религиозно-общинных
партий), его предложения не были приняты. Миссия
Криппса потерпела поражение.
Заседание Национального конгресса (на первом плане
слева — Ганди и Неру). Фотография. 1941 г.
В результате вторжения японской армии в марте
1942 года в Бирму и быстрой ее оккупации война
подошла к самым границам Индии. Поражение
английской армии в Бирме, захват в плен части
англо-индийских соединений, паническое отступление англичан в
Индию — все это выявило слабую подготовку
колониальной администрации к защите страны от нападения
японцев, зато в свою очередь способствовало усилению
политической напряженности.
В тактике Национального конгресса наметился
поворот к более активным формам борьбы. В одной из своих
статей, опубликованных в апреле 1942 года в газете
«Хариджан», Ганди выдвинул лозунг «Прочь из Индии!», что
означало требование немедленного предоставления
Индии независимости. Рабочий комитет Конгресса на
своем заседании в городе Вардха (Бомбейская провинция)
553

6 июля принял резолюцию, в которой согласился на
оборону Индии английскими вооруженными силами, но в то
же время поддержал дозунг «Прочь из Индии!»
Комментируя принятую резолюцию, Ганди заявил,
что борьба за ее осуществление, которая будет
проходить в форме кампании массового гражданского
неповиновения, может выйти за рамки ненасилия. Это
была прямая угроза в адрес англичан.
7 августа Всеиндийский комитет конгресса,
собравшийся в Бомбее, принял решение о начале кампании
несотрудничества. Однако уже 9 августа лидеры
Конгресса, включая Ганди, и руководители провинциальных
организаций были арестованы по обвинению в
подготовке заговора с целью свержения колониального
режима. Обвинение было основано на сфабрикованной
полицией фальшивке. После этого деятельность Конгресса
была официально запрещена.
Арест руководства Национального конгресса в
обстановке военной угрозы со стороны Японии послужил
сигналом к массовым стихийным выступлениям против
англичан. В течение августа — начала сентября во
многих местах страны прошли стихийные демонстрации и
забастовки протеста — харталы.
Разрушались железнодорожные пути и нарушались
линии связи, взрывались мосты и путепроводы на
железных и шоссейных дорогах. Наибольшего размаха эти
выступления достигли в Бихаре, восточных округах
Соединенных провинций и округе Сатара Бомбейской
провинции. В округах Баллия и Азамгарх (Соединенные
провинции) развернулась настоящая партизанская
война с силами карателей.
Однако все эти выступления носили стихийный
характер и не координировались из единого центра.
Слабо вооруженные, повстанцы не могли противостоять
военно-полицейским силам колониального режима.
Власти жестоко расправились с участниками выступлений:
было убито более 2 тыс. и арестовано около 60 тыс.
человек. Во многих местах были созданы концлагеря
для интернированных.
«Августовская революция 1942 г.» (под таким
названием вошли в историю массовые выступления лета
1942 года) окончилась поражением.
554

ВОЕННЫЕ УСИЛИЯ КАНАДЫ
Канада сыграла во второй мировой войне более
важную роль, чем обычно считают. К началу войны ее
население составляло 11,5 млн. человек; в 1944 году, когда
вооруженные силы Канады достигли своей наибольшей
численности, в них состояло 789 879 человек, в том числе
35 856 женщин. Из этого количества 92 880 человек
находились во флоте, 474 000 — в армии и 192 999 в
воздушных силах.
Вооруженные силы Канады участвовали в военных
действиях главным образом на европейском театре
войны — в Италии, в наступлении в Западной Европе
и в особенности в массированных воздушных налетах
на Германию и оккупированную часть Европы, а так-
лее в Африке. Канада объявила войну Германии 10
сентября 1939 года, через девять дней после начала
мировой войны.
Канада сделала также крупный вклад в общие
военные усилия, развивая у себя промышленное
производство. Как и во время первой мировой войны,
промышленное производство Канады значительно возросло. Выпуск
увеличился с 755 732 т в 1939 года до 1 662 537 т в
1944 году. Если принять общий объем производства в
1937 году за 100 процентов, то в 1944 году он составил
121, то есть вырос больше чем вдвое. Во время войны
Канада занимала второе место в мировом экспорте. Наряду
с огромными количествами продуктов питания, металлов
и других товаров она поставляла такие важнейшие виды
военной продукции, как, например, торговые и военные
суда и военные самолеты, вплоть до 15-тонных
бомбардировщиков типа «Ланкастер».
Канада мобилизовала для войны также огромные
средства. «Правительство, — пишет Бак, — расходовало на
одни только военные нужды в среднем 386 долларов в
год на каждого мужчину, женщину и ребенка в стране, то
есть больше 1 900 долларов в год на каждую семью».
В 1944 году доход правительства от прямых
налогов в 11,5 раз превысил доход 1939 года. Во время
войны Канада предоставляла также большие займы и
субсидии воевавшей Англии и другим странам. По всему
договору о взаимопомощи (ленд-лиз) Канада
поставила непосредственно другим Объединенным нациям
материалов почти на 2 млрд. долларов.
555

До того она оказала Соединенному Королевству
финансовую помощь в размере 2 700 млн. долларов. В
расчете на душу населения это оказывается гораздо
больше, чем израсходовали Соединенные Штаты на
помощь различным союзным державам в форме
безвозвратных ссуд и ленд-лиза.
В первые послевоенные годы Канада также
принимала значительное участие в финансовой помощи
странам Европы в форме безвозвратных ссуд и займов. Те
2 011 млн. долларов, которые дала на эти цели
Канада, если их разложить на все население страны,
соответствуют для США сумме в 25 млрд. долларов, тогда
как Соединенные Штаты за этот же период дали
Европе по плану Маршалла и через другие каналы меньше
половины этой суммы, а именно 11,5 млрд. долларов.
АВСТРАЛИЯ И НОВАЯ ЗЕЛАНДИЯ
1 сентября 1939 года гитлеровские войска
хлынули в Польшу, и Англии через два дня, 3 сентября,
пришлось объявить войну Германии. Все доминионы
были немедленно уведомлены об этом британским
премьером Чемберленом, просившим их одновременно
сообщить о своих решениях.
Эйре (название Ирландии до 1949 года) заявило о
своем нейтралитете и сохранило его до конца войны.
В Южно-Африканском Союзе и Канаде развернулись
острые дебаты. В конце концов оба доминиона решили
объявить войну Германии.
Австралия, премьер-министром которой в то время
был Р.Мензис, юрист по образованию, в формальном
смысле этого слова так и не объявила войну Германии.
Мензис строго придерживался концепции, что
объявление состояния войны британским монархом
автоматически вовлекает в войну всех его подданных, в какой
бы части империи они ни проживали. Поэтому,
выступая по радио 3 сентября, он сообщил, что, поскольку
«Великобритания объявила войну, Австралия тоже
находится в состоянии войны».
В Новой Зеландии об объявлении Англией войны
Германии узнали за несколько минут до полуночи
3 сентября, и не успели часы пробить 12 раз, как гене-
556

рал-губернатор Новой Зеландии подписал прокламацию,
где говорилось, что его величество и правительство
Великобритании находятся в состоянии войны.
Прокламация тут же была подписана П.Фрэзером, исполняв-
Серия английских плакатов, рекламирующих
военные усилия доминионов.
шим обязанности премьер-министра страны ввиду
болезни М.Сэведжа. А в час пятьдесят пять утра 4
сентября новозеландское правительство послало в Лондон
составленную в энергичных выражениях телеграмму,
в которой сообщало о горячей поддержке действий
британского правительства и просило его выполнить
формальности, предусмотренные международным правом,
для уведомления немцев о том, что Новая Зеландия
вступила в войну. Премьер-министр Сэведж был болен и
потому смог обратиться к населению страны по радио
лишь 6 сентября. «С благодарностью за прошлое и
уповая на будущее, мы будем вместе с Британией, —
сказал он. — Где пойдет она, там пойдем и мы, где она
остановится, там станем и мы».
Так же, как и в первую мировую войну,
новозеландское правительство послало свои войска на Ближний
Восток. Первая группа войск под командованием
генерал-майора Б.Фрейберга в количестве 6 тыс.
человек покинула родные берега в декабре 1939 года, а в
начале февраля 1940 года высадилась в Египте, где
разместилась в лагерях близ Каира. Вторую группу
вначале предполагалось отправить в Англию, с тем чтобы
она приняла участие в отражении возможного
вторжения германских войск на Британские острова.
В феврале 1941 года эту группу войск перебросили
557

в Египет, в район расположения первой группы и
третьей, прибывший в Египет еще в сентябре 1940 года.
Новозеландские войска сражались в Египте, Греции, на
Крите, а на заключительной стадии войны — в Италии.
Нападение японцев на Перл-Харбор 7 декабря 1941
года заставило новозеландское правительство
сосредоточить внимание на тихоокеанском театре военный
действий, несмотря на то что основные вооруженные силы
страны находились в бассейне Средиземного моря.
Чтобы как-то защитить себя, новозеландцы начали
концентрировать часть войск на тихоокеанских
островах, прикрывающих подступы к их стране. В октябре
1940 года корабль «Рангатира» вышел из
веллингтонского порта, имея на борту 949 солдат и офицеров. 1
ноября они высадились в Суве, на островах Фиджи. К
концу ноября в Суве находилось уже свыше 3 тыс.
солдат. Группы солдат высадились также на островах
Тонга, Гилберта и Эллис.
Представление о настроении новозеландского
общества того времени дает статья, помещенная в газете
«Окленд стар» 31 января 1942 года: «События на Тихом
океане после вступления в войну Японии вызвали у
народов Австралии и Новой Зеландии шок не меньший, а
даже больший, чем «блицкриг» во Францииv потому что
японское нападение совершается в районах, в которых для
нас непривычно вести военные действия. Стратегическая
ценность различных пунктов в Тихом океане, исключая
Сингапур, до настоящего времени никогда не
интересовала большинство из нас. Мы знали больше о Дуврском
проливе, чем о Малаккском проливе, и думали больше о
значении Голландии и Бельгии для Франции, чем о
значении Таиланда для Малайи. Одним из общих, более
того, всеобщим мнением было то, что на Дальнем Востоке
Сингапур являлся крепостью и крепостью практически
неприступной. Внезапно вся тихоокеанская сцена
изменилась... Япония трансформировала наше состояние
воображаемой безопасности в чувство смертельной
тревоги». Это новое для новозеландцев ощущение обострилось
после падения «неприступного» Сингапура.
Новозеландские войска приняли участие в войне на
Тихом океане практически на всех стадиях. Новая
Зеландия послала за границу 194 тыс. солдат. Общие
людские потери ее во второй мировой войне выразились в
следующих цифрах: убитых — 11671, раненых — 15 749,
558

пленных — 8469 человек. Военные расходы составили
500 млн.ф.ст.
В самый острый период войны Новая Зеландия
отправила в заокеанские страны свои дипломатические миссии.
В 1941 году она установила дипломатические отношения
с США, в 1942 году — с Канадой, в 1943 году — с
Австралией, в 1944 году — с СССР. В 1943 году в системе
государственных учреждений создается министрество
иностранных дел взамен скромной секции по имперским
делам, входившей в состав секретариата премьер-министра.
Стремление новозеландского правительства к
политической эмансипации привело к сближению двух «белых»
доминионов — Новой Зеландии и Австралии. Это
впервые проявилось в январе 1944 года, когда они заключили
совместное соглашение в Канберре. Несмотря на то что оно
было подписано в разгар войны, акцент в нем делался на
проблемах послевоенного устройства на Тихом океане.
В соглашении декларировалось намерение обоих
доминионов тесно сотрудничать в вопросах проведения
политики в бассейне Тихого океана, подчеркивалась
необходимость создания оборонительной зоны,
распространяющейся на цепь островов к северу и северо-востоку
от Австралии до Западного Самоа и островов Кука.
Специальный пункт соглашения касался
тихоокеанских островов. Борясь за судьбу своих владений в
Тихом океане, Новая Зеландия и Австралия записали:
«Оба правительства считают общепринятым
принципом в международной практике, что сооружение и
использование во время войны какой-либо державой
морских, сухопутных или военно-воздушных баз на
территориях, находящихся под суверенитетом или контролем
другой державы, не создают сами по себе основания для
территориальных претензий или возникновениям права
на суверенитет или контроль над этими территориями
после прекращения военных действий».
В то же время, не в силах скрыть своих
территориальных вожделений в бассейне Тихого океана, оба
доминиона подчеркнули, что использование вражеских
тихоокеанских территорий является «жизненно важным»
для обеих стран и потому передача кому-либо
суверенных прав на эти территории будет действительной
«только с их согласия».
Несколько месяцев спустя, в мае 1944 года, на
конференции премьер-министров стран Британского содру-
559

жества было распространено письмо новозеландского
Министерства иностранных дел по поводу
предполагаемой послевоенной политики Новой Зеландии. В
письме говорилось, что, несмотря на намерение
правительства активно участвовать в общемировой системе
безопасности, Новая Зеландия проявит особый интерес к
обороне тихоокеанского бассейна и, прежде всего, в
районе островов Тонга, Новая Каледония, Норфолк, Новые
Гебриды, Эллис и Кука. Однако в том же 1944 году
Новая Зеландия заявила, что ей понятен интерес США к
островам Микронезии и что она считает закономерными
американские претензии на них.
ЮЖНО-АФРИКАНСКИЙ СОЮЗ
В Южно-Африканском Союзе к началу второй
мировой войны у власти находилось возглавляемое
Герцогом правительство Объединенной южноафриканской
национальной партии.
Вопрос о вступлении в войну вызвал острую
политическую борьбу и привел к расколу в правящей
партии и правительстве. Решение об объявлении войны
было принято парламентом 80 голосами против 67
после бурных дебатов.
6 сентября было сформировано коалиционное
правительство, которое поддерживали сторонники союза с
Англией из Объединенной южноафриканский
национальной партии, лейбористы и Партия доминиона,
объединявшая крайних англофилов.
Премьер-министром нового правительства стал Смэтс,
зарекомендовавший себя в прошлом как сторонник
теснейшего сотрудничества с Англией.
Участие Южно-Африканского Союза в войне до
середины 1940 года носило ограниченный характер. В
основном страна являлась поставщиком золота,
шерсти и продовольствия для Англии. Англия вложила
значительные капиталы в алмазную, золотодобывающую
и цементную промышленность. Все английские
капиталовложения в Южно-Африканском Союзе
составляли около 250 млн. ф.ст.
Армия Южно-Африканского Союза насчитывала
накануне войны около 5 тыс.солдат и офицеров. Военно-
560

морской флот состоял из двух минных тральщиков, в
военно-воздушных силах было 70 самолетов устаревшей
конструкции, причем большая часть из них учебные.
К несению строевой службы не допускались лица
африканского и азиатского происхождения. Их
зачисляли только во вспомогательные или тыловые части.
После разгрома Франции армия была значительно
расширена, но соединения из Южно-Африканского Союза пока
не посылались в Англию.
Войска Южно-Африканского Союза с июня 1940
года начали принимать участие в боевых действиях в
Северной и Восточной Африке.
К осени 1939 года в Южно-Африканском Союзе
действовала многочисленная «пятая колонна»
профашистских организаций и групп. Самой массовой из этих
организаций была «Осеева брандваг», созданная в 1938
году во время празднования столетия переселения буров.
Возглавлял ее бывший администратор Оранжевой
республики ван Ренсбург. «Осеева брандваг» выступала за
отделение от Британской империи и создание
фашистского расистского государства.
Другими профашистскими организациями были
тайная лига «Бродербонд», отряды «чернорубашечников»
и «серорубашечников».
21 июня 1940 года был выпущен манифест,
посланный Герцогом и Маланом — лидером Объединенной
южноафриканской национальной партии. Дальнейшая
борьба с Германией объявлялась безнадежной,
националисты требовали от правительства немедленного
выхода из войны, активизировалась деятельность
фашистских и профашистских элементов.
В Трансваале руководство «Осеева брандваг»
организовало штурмовые отряды. Не только в «Осеева
брандваг», но и в Объединенной южноафриканский
национальной партии начали раздаваться призывы к
отказу от парламентаризма и установлению фашистской
диктатуры. Созданную группу в этой партии «новый
порядок» возглавил известный профашист Освальд Пи-
роу, занимавший накануне войны пост министра
обороны. Конгресс партии в июне 1941 года присвоил Ма-
лану титул вождя народа и облек его чрезвычайными
полномочиями. Для устранения разногласий с «Осеева
брандваг» был создан Комитет единства.
19 3ак. 1381
561

ГЛАВА 4
ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА
РАСПРОСТРАНЕНИЕ ФАШИЗМА
Вскоре после захвата Гитлером власти в Германии
угроза фашизма, распространившаяся в целом ряде
стран Европы, появилась также во многих
государствах Западного полушария.
Страны «оси» начали энергичную кампанию за
подчинение себе стран Западного полушария, что явилось
частью их общего плана завоевания мирового господства.
Гитлер заявил, что он превратит Бразилию в новую
Германию, а главный рупор Муссолини в печати Вирд-
жинио Гайда сказал, что «граница фашизма проходит
у Панамского канала». Консульства всех европейских
фашистских государств в странах Латинской Америки
превратились в центры активной фашистской
пропаганды. Германия, Япония и Италия усилили свое
наступление на рынки этих стран. В частности, Германия
создала здесь разветвленную сеть авиалиний. Испания
включилась в это наступление стран «оси»,
провозгласив лозунг «восстановления Испанской империи».
562

В своей деятельности в странах Латинской
Америки фашисты в основном опирались на выходцев из тех
стран, где пришел к власти фашизм, составлявших
значительный процент населения: 800 тысяч немцев в
Бразилии, три миллиона итальянцев в Аргентине, Уругвае
и южной части Бразилии, 400 тысяч японцев в Перу,
Боливии, Парагвае и Бразилии и около четырех
миллионов испанцев и португальцев в бывших колониях
Испании и Португалии.
Соответственно в различных странах Латинской
Америки возникла сеть фашистских организаций —
«Фалангисты», «Национальное действие», «Нацисты», «Ин-
тегралисты», «Синаркисты», «Легионеры» и всякие
прочие — опасная и растущая «пятая колонна».
Гитлер не остановился у Панамского канала: он
продвинулся далеко за пределы, намеченные Гайдой. Его
агенты действовали также в Канаде и Соединенных
Штатах. В этих странах среди значительных слоев
американцев иностранного происхождения — немцев,
итальянцев, поляков, русских, греков и представителей других
национальностей — задавали тон реакционные
группировки. Ими в предвоенные годы было создано
множество широко разветвленных фашистских организаций,
таких как «Германо-американский союз», «Сыновья
Италии» и т.д.
Эти организации либо создавались заново, либо
росли на базе существовавших прежде
националистических организаций.
Фашистские груцпировки американских граждан
иностранного происхождения представляли очень
серьезную опасность, но несравненно более опасными были
фашистские организации и фашистские течения в
среде коренных американцев, составлявшие основной
поток фашистского движения. Это относилось ко всем
странам Западного полушария.
Латиноамериканским диктаторам был по вкусу
принцип единовластия, антидемократизм, религиозный
мистицизм и презрение к индейцам, неграм, евреям и
вообще к чужестранцам, то есть все то, что характерно
для фашизма.
В Бразилии диктатор Варгас в 1937 году стал
создавать «корпоративное государство» по образцу
фашистского государства Муссолини. Это было решительным
отходом от традиционной политики латиноамерикан-
563

ских «каудильо», которые до этого всегда хотя бы на
словах признавали демократию.
В 1938 году Бразильские «интегралисты» попытались
путем вооруженного мятежа свергнуть правительство
Варгаса и установить настоящий фашистский режим.
В Чили в 1935 году неофашист Гонсалес Ибаньес
сделал неудачную попытку свергнуть существовавшее там
демократическое правительство.
В Боливии в начале 1939 года диктатор генерал Буш
стал перестраивать государственное управление по
образцу тоталитарного нацистского государства.
В Аргентине, которая первой в Америке создала
специальные отряды штурмовиков для борьбы с
профсоюзами, имела восемь военизированных фашистских
организаций, реакционное правительство Урибуру
подготовило почву для прихода к власти генерала Перона.
В Мексике в 1938 году генерал Седильо при
поддержке фашистов попытался свергнуть вооруженной силой
демократическое правительство, но потерпел неудачу.
Самым угрожающим в этом росте фашизма было
то, что к нему потянулись и промышленные круги,
крайне напуганные экономическим кризисом.
В некоторых странах Латинской Америки, фашисты
были настолько сильны, что организовали вооруженные
восстания и установили фашистский режим.
Фашистское движение, игравшее роль зловещей «пятой
колонны» «оси» Гитлер — Муссолини — Хирохито, грозило
нанести смертельный удар изнутри даже тем органи-
ченным демократическим свободам, которыми
пользовались народы Америки.
В последние годы перед второй мировой войной
мощная волна антифашистской борьбы захлестнула весь
мир, пронесшись также и по Западному полушарию. В
ряде латиноамериканских стран широкие массы
поддерживали политику создания Народного фронта для
борьбы против фашистской опасности. Народы
Латинской Америки, как и народы Европы, борясь против
фашизма, тем самым боролись за сохранение своих
демократических свобод. В последнее пятилетие перед
второй мировой войной мощная борьба Народного фронта
оказалась решающим фактором, остановившим
распространение фашизма в странах Латинской Америки и
обеспечившим, в конечном счете, поддержку народами
этих стран великой антифашистской войны.
564

Самую крупную победу в Латинской Америке
Народный фронт одержал перед войной в Чили. Несколькими
годами раньше, в период мирового экономического
кризиса, положение в Чили было очень напряженным.
Рабочие голодали, а фашизм усиливался с каждым днем.
Избранние в 1932 году на пост президента либерала Ар-
туро Алессандри несколько разрядило политическую
обстановку. Однако в период его президенства фашисты
неоднократно пытались свергнуть его непрочное
правительство, хотя и сам Алессандри все больше правел.
В 1938 году, когда положение стало крайне
угрожающим, радикалы, социалисты и коммунисты выступили
на выборах с общей программой, в которой требовали
осуществления самых неотложных реформ. Их
объединенный список победил на выборах. Президентом
стал Серда, получивший 220 892 голоса против 213
тысяч голосов, поданных за Росса. Чили оказалось в
Западном полушарии первой страной, где к власти
пришло правительтство Народного фронта. Несомненно, что
в решающие предвоенные годы это демократическое
правительство спасло Чили от фашизма.
Демократические массы Бразилии в этот период
также играли большую роль в антифашистской борьбе
Народного фронта. Накануне второй мировой войны
положение в этой стране было особенно угрожающим.
Правительство Варгаса и так уже было
полуфашистским, а воинственно настроенные «интегралисты»
стремились окончательно толкнуть его на путь фашизма.
Экономика страны находилась в тяжелом состоянии.
В этой обстановке в 1936 году был создан
Национально-освободительный альянс во главе с Луисом Кар-
лосом Престесом. Это был широкий единый фронт ком-
мунстов, социалистов, студенчества, членов профсоюзов,
людей свободных профессий и других демократических
групп населения.
Его программа содержала требования роспуска
фашистских организаций, национализации принадлежащих
иностранцам предприятий, прогрессивного трудового
законодательства и проведения социальных реформ.
«Альянс» быстро добился успехов. В ходе проводившейся им
широкой кампании рабочие, откликнувшись на его
призыв, создали новую центральную профсоюзную
организацию; в стране происходило много забастовок, и
многие крупные войсковые части присоединились к движе-
565

нию Народного фронта. Однако в 1936 году в стране
вспыхнула гражданская война и президенту Варгасу
удалось подавить это движение масс. После ожесточенной
борьбы, в ходе которой погибли сотни людей, а рабочие в
течение нескольких дней удерживали в своих руках
некоторые районы страны, Варгасу удалось на время
подавить деятельность «Альянса». Тысячи его членов
были арестованы и подвергнуты пыткам; Престес был
приговорен к 16 годам тюремного заключения, а позднее к
этому жестокому наказанию были добавлены еще
тридцать лет тюремного заключения. Правительство
Бразилии сделало еще один шаг по пути к фашизму.
В Аргентине в предвоенные годы также
происходила борьба Народного фронта против фашизма.
Тяжелое экономическое положение и зловещие признаки
усиления фашизма вызвали широкое движение масс за
создание правительства Народного фронта.
Перед выборами в марте 1936 года был создан более
или менее сплоченный фронт всех антифашистских
партий. Однако правым социалистам вскоре удалось
расколоть крепнущее единство. На выборах 1938 года они
выступали самостоятельно. А так как тогда за ними шли
значительные слои народа, это дало возможность
кандидату консерваторов Роберто М.Ортису получить
большинство — 1 094 тысячи голосов, против 815 тысяч голосов,
собранных антифашистами. В социалистической партии
из-за предательской политики ее лидеров произошел
раскол. По мере приближения второй мировой войны
реакция в Аргентине все более укрепляла свои позиции.
На Кубе в последние предвоенные годы также
развернулась борьба Народного фронта. В 1933 году
правительство Мачадо в результате ожесточенной борьбы
пало, но хотя его падение было серьезным поражением
реакции, она отнюдь не была сломлена окончательно. В
последующие годы вплоть до начала войны «Фаланга»
и другие фашистские организации и круги Кубы
неоднократно пытались свергнуть демократический режим.
Множество проведенных в этот период забастовок и
политических выступлений содействовало тому, что
кубинская коммунистическая партия через несколько лет стала
сравнительно самой сильной коммунистической партией
в Западном полушарии. Коммунисты Хуан Маринельо и
Карлос Рафаэль Родригес заняли посты министров без
портфеля в либеральном правительстве Батисты.
566

В Мексике движение Народного фронта, в частности,
выразилось в поддержке, оказанной демократическими
кругами президенту Карденасу. Борьба мексиканского
народа в годы правления Карденаса, с 1934 по 1940 год,
достигла высшего напряжения и дала большие
результаты, чем за все время с начала революции.
В эти годы было распределено самое значительное
количество земли, а также проведена национализация
нефтяной промышленности и железных дорог.
Предвоенные годы были периодом широкой борьбы
Народного фронта против фашизма в Западном полушарии
и во всем мире.
Борьба Народного фронта против фашизма и войны
охватила и другие страны Латинской Америки. В
Колумбии, например, Народный фронт пользовался таким
влиянием, что 1 мая 1936 года Генеральный секретарь
колумбийской коммунистической партии Хильберто
Визира приветстсвовал демонстрацию рабочих, стоя на
балконе рядом с президентом Колумбии либералом Лопе-
сом. Движение Народного фронта развернулось также в
Венесуэле, Никарагуа, Уругвае, Коста-Рике,
Доминиканской республике и других странах, пользуясь в одних
странах большим, в других — меньшим влиянием.
Одной из важнейших черт антифашистской борьбы
в этот период было массовое движение за оказание
помощи Испанской республике в ее борьбе с фашизмом.
ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ
Важным элементом гитлеровского плана
завоевания мирового господства был расчет на захват
Центральной и Южной Америки с помощью тщательно
организованных и сильных фашистских «пятых колонн»,
существовавших во многих латиноамериканских
странах. Гитлер планировал создать в этих странах как
можно больше диктаторских фашистских правительств,
разрушить или вывести из строя Панамский канал,
вторгнуться из Африки через Атлантический океан в
Бразилию и бомбардировать города США, используя
воздушные базы в Латинской Америке.
Эти грандиозные планы потерпели крах,
столкнувшись с твердой позцией антифашистски настроенных
567

народов Латинской америки. Борьба, которую эти
народы вели перед войной против профашистски
настроенных реакционных кругов, превратились теперь в
борьбу за поддержку антифашистской войны.
Правительства во многих латиноамериканских
странах стали бороться с профашистскими элементами. Не
поддержали политику
Германии такие
диктаторы, как Убика в
Гватемале, Медина и Лопес
Контрерас в Венесуэле,
Мартинес в Сальвадоре,
Панеранда и Вильяро-
эль в Боливии, дель Рио
в Эквадоре, Ариас в
Панаме, Мориниго в
Парагвае, Варгас в Бразилии,
Лескот на Гаити, Трухи-
льо в Доминиканской
республике и Сомоса в
Никарагуа.
Тщательно
насаждавшиеся Гитлером
фашистские организации
были обезврежены во всех
странах, кроме Арген-
«Объединимся против агрессии». ТИНЫ, ГДв фаШИСТЫ СО-
Аргентинский плакат. 1942 г. ХраНИЛИ СВОЮ СИЛу И
агрессивность.
Полковничья группировка Перона, которая в то время
находилась на пути к власти, еще более укрепила свои
позиции, свергнув правительство Кастильо в сентябре
1943 года и поставив у власти профашиста Рамиреса.
Аргентинские фашисты, открыто стремившиеся создать
в Южной Америке блок профашистских государств,
инспирировали также фашистский переворот в Боливии
в декабре 1943 года и аналогичные опасные движения
в Парагвае, Перу и других странах.
Соединенные Штаты давно осознали, какую угрозу
их интересам представляло фашистское наступление
германского, итальянского и японского фашизма на
Латинскую Америку, и стали принимать контрмеры еще
до войны. На конференциях в Монтевидео в 1933 году
и в Лиме в 1938 году, а также на совещаниях минист-
568

ров иностранных дел всех американских государств,
кроме Канады, в Панаме в 1939 году и в Гаване в
1940 году (где были заложены основы политики
«доброго соседа») по инициативе США были приняты
подготовительные меры для совместной обороны
Западного полушария от агрессии, — а ожидать ее можно
было, разумеется, только со стороны держав «оси».
Было принято решение о соблюдении всеми
американскими государствами нейтралитета, и вокруг стран
Западного полушария была создана нейтральная зона
шириной в несколько сот километров.
Провозглашенная Рузвельтом политика «доброго соседа», смягчавшая
враждебное отношение латиноамериканских народов к
американцам имела положительные результаты.
Спустя месяц после вероломного нападения японцев
на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года девять стран
Карибского бассейна — Куба, Коста-Рика, Доминиканская
республика, Гватемала, Гаити, Гондурас, Никарагуа,
Панама и Сальвадор — объявили войну державам «оси».
За ними последовали в 1942 году Мексика и Бразилия.
1 июня 1942 года Мексика объявила войну странам
«оси». Через несколько дней президент Авила Камачо
подписал декрет, по которому разрешалось
экспортировать стратегические материалы не только в
Британскую империю и ее доминионы, но и в СССР.
22 августа 1942 года Бразилия объявила войну
Германии и Италии. В стране было введено военное
положение. 16 сентября был опубликован декрет об
обязательной воинской повинности. Экономика страны
была переведена на военные рельсы.
За годы войны в Бразилии возникло более 10 тыс.
промышленных предприятий. Вырос общий объем
продукции. Впервые Бразилия стала экспортировать
некоторые новые промышленные изделия.

КАРТЫ И ДИАГРАММЫ

ФАШИСТСКИЙ МЯТЕЖ И ИТАЛО-
НАЦИОНАЛЬНО-РЕВОЛЮЦИОННАЯ ВОЙНА

ГЕРМАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ В ИСПАНИИ.
ИСПАНСКОГО НАРОДА (1936—1939 гг.)

НАЦИОНАЛЬНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ ВОЙНА КИТАЙСКОГО НАРОДА ПРОТИВ ЯПОНСКОЙ
АГРЕССИИ в 1937-1939 гг.
| | | | | Территория, оккупированная японскими войсками
I ' ' ' I к июлю Ш7 г. КкАЛАЛл Линия гоииньлановского фронта в начале 1939 г.
^й-^^^Действия японских войск и флота
"J ум ,937 ^аты нк,ата японцами крупнейших городе*
и о.Хайнань
Районы, осеобоалениые 8-й армией «НовдИ 4-й армией
и партизанами в начале 1У39 г.

ВТОРЖЕНИЕ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ
ВОЙСК в ПОЛЬШУ в сентябре 1939 г.
!■ /Т ? . . t . /^ ■ . ./ . .
Границы Польши к 1 сентября 1939 г.
_J Германия и захваченные ею территории
Ударные группировки немецко-фашистских войск.
^>
овкн на
сосредоточенные к 1JX
Положение польских войск к LIX
Наступление немецко-фашистских войск с 1 по 6.IX
удары пехотных корпусов
удары танковых и моторизованных корпусов
и дивизий
40 0
1 I М 1
«* — -• Отход польских войск
О Районы наиболее упорной обороны польских войск
а первые дни вторжения немецкнрашистских войск
Линия обороны польских войск к 7JX
в \ Наступление немецко-фашистских войск с 7 по 17JX
О Районы борьбы польских войск в окружении (с
указанием дат)
-^ Советско-германская демаркационная линия, установ-
■=. ленная договором 28.IX
40 80км

СООТНОШЕНИЕ СИЛ ВОЮЮЩИХ
СТОРОН В КОНЦЕ 1939 г.
ДОБЫЧА УГАЯ
Англия Германия с
м Франция Австрией я
Судетами
ВЫПЛАВКА ЧУГУНА И СТАЛИ
(мл*, томи)
ПРОИЗВОДСТВО ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ
(илра кят-ч)
69.4
Англия Германия с
и Франция Австрией и
Чехословаки
ЧИСЛЕННОСТЬ
Англия Германия с
и Франция Австрией и
Чехословакией
КОЛИЧЕСТВО
СУХОПУТНОЙ АРМИИ САМОЛЕТОВ КРУПНЫХ НАДВОДНЫХ
(тыс. чел.) 7адп БОЕВЫХ КОРАБЛЕЙ
7300
4403
ВВОЗ СТРАТЕГИЧЕСКОГО СЫРЬЯ И ПРОМЫШЛЕННОЙ ПРОДУКЦИИ В 1938 г.
Железная руда
21928
Марганцевая руда
196 У77777\ Англи, П111IIIIIIIIIIIIIIУII111373
319 У/////////Л<Ь***ч.'**ШШ\\Ъ
«6 У/Ш//АУ/Ш^»*Л IIIIIIIIIIIIII18 272
Прямеишк. Вес л
м ю«1»м»дют «иные, относящиеся я метрополиям Анг

ВТОРЖЕНИЕ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК
в СТРАНЫ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ (10.V-24.VI 1940 г.)
Ъ. ^
<ь. • • Отход голлаидсхо* и белы-яясхоА армий
<С=3 Контрудары английских и французских аойск I
Положение окруженных англо-францухкик
V юнск и бельгийской армии ка 26.V
■* ж- Эыхуациа аигАияаЬи юАск 27 V-4.V1
»»»и Лики» обороныфриГцуасии мйск к 5.VI
Перегруппировка нвкфю-фашнстских войск
«5.VI
Наступление иеиеихо-фашистсках аойек
с SVI и «таманских с 10.VI
Границы немецкой оккупации по перемирию
' от 21VI

АГРЕССИЯ ФАШИСТСКОГО БЛОКА
ПРОТИВ ЮГОСЛАВИИ и ГРЕЦИИ
(6 апреля-2 июня 1941 г.)
|. *.| Страны фашистского блока
Линия итало-греческого
фронта с января 1941 г. р
Группировка фашистских
войск, сосредоточенных к
6 апреля
Положение к 6 апреля
■—- югославских войск
л,ал греческих войск
♦ •♦ английских войск
Эвакуация английских и .
греческих войск 24-29JV
Наступление фашистских
войск (с указанием дат
захвата населенных пунктов)
удары пехотных армий
удары танковых и меха- Эвакуация английских
-лиаированных корпусов * войск с оКрнт 20.V-2V1
п Высадка первых немецко-
у фашистских воздушных
десантов на оЛркт 20.V
240кы

ВАЖНЕЙШИЕ СТАТИСТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ.
СССР 1938—1940 гг.
НАСЕЛЕНИЕ СТРАНЫ
и» i IX то г
(мли.чел.)
ЧИСЛЕННОСТЬ
РАБОЧИХ
И СЛУЖАЩИХ
(-ли чел.)
31.2
27.9
И
РОСТ ФИЗИЧЕСКОГО '
ОБЪЕМА ВАЛОВОЙ
ПРОДУКЦИИ ПРО- .
МЫШЛЕННОСТИ M/-4ii
(■ процентах ■ 1913 г.) у
ЛОБЫЧА УГЛЯ
165.9
'".з И" ^1
И
1938 г 1939 г 1940 г
|| ЛОБЫЧА НЕФТИ
1938 г 1939 г 1940 г.
ПРОИЗВОДСТВО ЭЛЕКТРОЭНЕРГИИ
(млрд. квт-ч)
48.3
43.2
1938 г. 1939 г. 1940 г
ВЫПЛАВКА ЧУГУНА И СТАЛИ
Чугун
14.6ЕЖ^%Я1938г.
14.5 WSSJWSA 1939 г.
юШШДтъ,
ВЫПУСК АВТОМОБИЛЕЙ И ТРАКТОРОВ
ПОСЕВНЫЕ ПЛОЩАДИ
ГОСУДАРСТВЕННЫЕ РАСХОДЫ
(■ том числе рдсжоды ид о
(млрд. рублей)
ПРОИЗВОДСТВО САМОЛЕТОВ. ТАНКОВ
И АРТИЛЛЕРИЙСКИХ ОРУДИЙ
В 1939 г. ПО СРАВНЕНИЮ С 1930г.
(1930 г.

ОБРАЗОВАНИЕ НОВЫХ СОВЕТСКИХ
РЕСПУБЛИК к ОБЛАСТЕЙ в 1939-1940гг.
ггг* ЗявчкааУкраям. дойти I
. Западни Бнвруесш.пр«
1Вилммсрая обмстц осювом-1
дети Краоюя Армией и псре-|
дакии AJmie i ' '
Наступление соиетсяш юясг i
,„, Полоким советских ювсж к
'* «оицу мстых деястяи*
___ Территория, отоспедише i СССР
ШВ подогмору между СССР и
■™™" Финляндией от 12. ПП940 г.
#, Территории Ханжа. арендояаи>
». » иы СССР у Финляндии по до-
rwopyor ШП1940г.
Гришам КарслоФюаоД ССР,!
" ЗШ 1940 г. '
it, воаярашемная Ру.
СССР28Л/Г1940г.
Секрядя Букомиалередаиид
PynMi«eidCCPa.Vri940r.
Гримздм Молдавской ССР. об-,
рааошиой 2.VDL1940 г.
I1III1I ссср мпмог*соет"
Латаия. мшедшая • состав
СССР 5.Vll940r.
Наступление сояетсмх яоАск
Положение соаетих аоАск к коицу «
ных деАстмй
М.сштабГ.МООООО

ГЕРМАНСКИЙ ПЛАН
ВОЙНЫ ПРОТИВ СССР
(ПЛАН „БАРБАРОССА")
Ч Германия, ее сателлита и <ж-
j купированные ею территории
) Группировка «ой» Германии и
ее сателлите* для нападения на
Советский Союз
Зада<
напраялениях
Ближайшие задачи танковых
групп (ТГ|)
* Ближайшие задачи армий |А|
Последующие задачи танковых
* групп
Последующие задачи армий
;'£Е^ Ориентировочные задачи аойск

ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ на ЮЖНОМ КРЫЛЕ СОВЕТСКО-ГЕРМАНСКОГО ФРОНТА
летом и осенью 1942 г.
Территории, оккупированные немецко-фашистскими войсками
(по состоянию на 1 мая 1942 г.)
Территории, ымятые немецко-фашистскими войсками с 8
Наступление немецко-фашистских юйск с 28.VI по 30.VO
^. удары пеютиых армий и корпусов
>. удары танковых армий и корпусов
Z Отход и контрудары советских войск
Рубели отхода советских войск
• на 11 июля на 22 июля *>*.^*.*. к концу толя
Настулление немецко-фашистских войск в августе-ноябре
Направления выдвижения резервов советских войск (с указанием даты
подхода к линии фронта)
muni Положение советских войск к исходу 18 ноября
«®>"9

ОБОРОНИТЕЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ

НА ПОДСТУПАХ К МОСКВЕ (30.IX—5.ХП.1941 г.)

СОДЕРЖАНИЕ
ЧАСТЬ I
МИР НАКАНУНЕ ВОЙНЫ
Глава 1. ПОДГОТОВКА ФАШИСТСКОЙ
ГЕРМАНИИ К ВОЙНЕ 6
Милитаризация Германии — 6.
Национал-социалистическая партия — 11. Идеология фашизма — 16.
Репрессии в государственном аппарате фашистской
Германии — 24. Гитлеровская пропаганда — 32.
Репрессивные органы фашистского государства — 40.
Перевооружение армии и переход к открытой подготовке
войны — 43. Подготовка войны немецкими
спецслужбами за пределами Германии — 46.
Глава 2. АГРЕССИВНЫЕ ПЛАНЫ
ИТАЛЬЯНСКОГО ФАШИЗМА. ИТАЛО-ЭФИОПСКАЯ
ВОЙНА 54
Милитаризация Италии — 54. Внешняя политика
итальянского фашизма — 58. Нападение фашистской
Италии на Эфиопию — 62.
Глава 3. ФАШИСТСКИЙ МЯТЕЖ И ИТАЛО-
ГЕРМАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ В
ИСПАНИИ 71
Испанская фаланга — 71. Программа фаланги — 75.
Октябрьское антифашистское выступление. Восстание
в Астурии — 77. Победа народного фронта в
Испании — 78. Фашистский мятеж — 82. Участие
испанской фаланги в мятеже — 88. Оборона Мадрида —
92. Итало-германская интервенция — 96.
Гражданская война в Испании — 99. Поражение Испанской
республики — 108.
586

Глава 4. НАРОДНЫЙ ФРОНТ ФРАНЦИИ В
БОРЬБЕ С ФАШИЗМОМ 111
Фашистская опасность во Франции — 111. Народный
фронт — 114.
Глава 5. ВНЕШНЯЯ И ВНУТРЕННЯЯ
ПОЛИТИКА АНГЛИИ 120
Британский союз фашистов — 120. Политика
«национального правительства» — 123. Кабинет Болдуина —
124. Кабинет Чемберлена — 129.
Глава 6\ КИТАЙ В БОРЬБЕ ПРОТИВ ЯПОНСКОЙ
АГРЕССИИ. ПРЕКРАЩЕНИЕ ГРАЖДАНСКОЙ
ВОЙНЫ В КИТАЕ. ПОДГОТОВКА ЯПОНИИ К
«БОЛЬШОЙ ВОЙНЕ». ЯПОНО-КИТАЙСКАЯ
ВОЙНА 132
Континентальная агрессия Японии — 132.
Прекращение гражданской войны в Китае — 139. Подготовка
Японии к «большой войне» — 141. Японо-китайская
война — 144.
ЧАСТЬ II
НАЧАЛО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Глава 1. МЮНХЕНСКИЕ СОГЛАШЕНИЯ 154
«Аншлюс» Австрии — 154. «Чехословацкая
проблема» — 157. Мюнхенский сговор — 163. Оккупация
Чехословакии — 165.
Глава 2. РАЗВЯЗЫВАНИЕ ВОЙНЫ
ФАШИСТСКИМ БЛОКОМ 167
Нападение на Польшу — 167. Германо-польская
война — 171. Вступление советских войск на территорию
Польши. Присоединение Западной Белорусии и
Украины к СССР — 174. «Странная война» — 177.
Немецкий план захвата Дании — 187. Внезапное
наступление — 189. Захват Копенгагена — 191. Планы
нападения на Норвегию — 194. Оккупация Норвегии — 200.
587

Глава 3. ВТОРЖЕНИЕ НЕМЕЦКИХ ВОЙСК В
СТРАНЫ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ 206
Планы фашистской Германии в Западной Европе -г- 206.
Вторжение в Голландию — 211. Вторжение в Бельгию —
216. Вторжение в Люксембург — 221.
Глава 4. КРУШЕНИЕ ФРАНЦИИ. «БИТВА ЗА
АНГЛИЮ» 223
Наступление немецких войск на Западном фронте —
223. Бои между Соммой и Эной — 229. Падение
Парижа — 237. Причины поражения Франции — 241.
Падение кабинета Рейно — 244. Капитуляция Франции —
246. Немецкие планы вторжения в Англию — 249. «Битва
за Англию» — 254. Укрепление англо-американского
сотрудничества — 258. Начало Движения
Сопротивления — 261.
Глава 5. ВСТУПЛЕНИЕ ИТАЛИИ В ВОЙНУ.
БОРЬБА ЗА СЕВЕРНУЮ И ВОСТОЧНУЮ
АФРИКУ (ИЮНЬ 1940— ИЮНЬ 1941 гг.) .. 268
Вступление Италии в войну — 268. Проблема
французского флота г— 272. Борьба за Северную и
Восточную Африку (июнь 1940 — июнь 1941 гг.) — 274.
Итальянская агрессия в Греции — 279. Неудачи
итальянского фашизма на Средиземном море — 285.
Глава 6. ФАШИСТСКАЯ АГРЕССИЯ НА
БАЛКАНАХ 289
Югославия — 289. Греция — 296. Захват Крита — 302.
ЧАСТЬ III
ВСТУПЛЕНИЕ В ВОЙНУ СССР
Глава 1. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИ-
КА СССР ПЕРЕД ВОЙНОЙ. ПОЛИТИЧЕСКИЕ
РЕПРЕССИИ В АРМИИ 310
Политические репрессии в армии — 310. Пакт Моло-
това-Риббентропа — 316. Присоединение
Прибалтийских республик к СССР — 343.
588

Глава 2. ВОЙНА С ФИНЛЯНДИЕЙ...^. 345
Подготовка советско-финской войны — 345. Карл Ман-
нергейм — 347. Советско-финские переговоры 348.
Финская армия — 351. Боевые действия — 353.
Глава 3. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
СССР ,365
Советско — японские отношения — 365.
Советско-германские отношения — 369. Советско-германские
отношения и общественное мнение — 372. Отношения
СССР с международным коммунистическим
движением — 374. Продолжение репрессий накануне войны —
380. Сведения о подготовке Германии к нападению на
СССР, поступавшие к советскому руководству — 382.
Глава 4. ПОДГОТОВКА ГЕРМАНИИ К ВОЙНЕ
ПРОТИВ СССР 393
Миссия Гесса — 393. Сателлиты Германии —=■ 403.
Использование ресурсов порабощенной Европы — 411 План
«Барбаросса» — 413.
Глава 5. НАЧАЛО ВОЙНЫ ГЕРМАНИИ ПРОТИВ
СССР. КРАХ ГИТЛЕРОВСКОЙ СТРАТЕГИИ
«МОЛНИЕНОСНОЙ ВОЙНЫ». БИТВА ПОД
МОСКВОЙ. СОЗДАНИЕ
АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ „ 419
Нападение на СССР — 419. Неподготовленность СССР
к войне в июне 1941 г. — 425. Призыв ко
всенародной войне — 433. Сражения в приграничных районах —
440. Качественный анализ сил Германии и СССР —
444. Смоленское сражение — 449. Оборонительные
сражения летом 1941 года — 452. Оборона Москвы —
455. Контрнаступление Красной Армии под Москвой
зимой 1941 — 1942 гг. — 463. Создание
антигитлеровской коалиции — 466. Совместные действия СССР
и Англии в Иране — 474. Решения Московской
конференции (29 сентября — 1 октября 1941 г.) — 475.
589

Глава 6. НАЧАЛО ВОЙНЫ НА ТИХОМ
ОКЕАНЕ 477
Поготовка Японии к войне. Нападение на Перл-Хар-
бор — 477. Падение Филиппин — 483. Падение
Малайи и Сингапура — 488. Падение Бирмы — 501.
Глава 7. ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ ЛЕТОМ-ОСЕНЬЮ
1942ГОДА 505
Военная промышленность Германии перед летним
наступлением 1942 г. — 505. Планы воюющих сторон
на лето 1942 г. — 508. Захват Германией
стратегической инициативы на юго-западном направлении — 512.
Начало битвы на Волге — 516. Оборона Северного
Кавказа — 519.
ЧАСТЬ IV
СОБЫТИЯ В СТРАНАХ АФРИКИ, АЗИИ
И АМЕРИКИ НАКАНУНЕ И ВО ВРЕМЯ
ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ.
КОЛОНИАЛЬНЫЕ СТРАНЫ
Глава 1. КОЛОНИАЛЬНЫЕ СТРАНЫ 522
Индонезия — 522. Сирия и Ливан — 524. Ирак —
526. Страны Магриба — 529.
Глава 2. ТУРЦИЯ И ИРАН 534
Турция в 1933 — 1939 гг. — 534. Новая конвенция о
проливах — 536. Турция в 1939 — 1945 гг. — 538.
Иран в 1930 — 1939 гг. — 541. Превращение Ирана в
плацдармы гитлеровской Германии. Вступление
союзных войск в Иран — 543. Советско-англо-иранский
договор о союзе 1942 г. — 544.
Глава 3. ИНДИЯ И БРИТАНСКИЕ
ДОМИНИОНЫ 546
Борьба Индии за независимость — 546. Массовое
движение в 1939 — 1940 гг. — 549. «Августовская
революция 1942 года» — 551. Военные усилия Канады —
590

555. Австралия и Новая Зеландия — 556.
Южно-Африканский Союз — 560.
Глава 4. ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА 562
Распространение фашизма — 562. Латинская
Америка во второй мировой войне — 567.
КАРТЫ И ДИАГРАММЫ
571

По вопросам оптовой покупки книг
издательства ACT обращаться по адресу:
Звездный бульвар, дом 21, 7-й этаж
Тел. 215-43-38, 215-01-01, 215-55-13
Книги издательства ACT
можно заказать по адресу:
107140, Москва, а/я 140,
ACT — "Книги по почте".
ISBN 985-456-285-9
9II78985J562858ll> Справочное издание
ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ
В 24 томах
Том 23
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
Бадак Александр Николаевич,
Войнич Игорь Евгеньевич,
Волчек Наталья Михайловна и др.
Ответственный за выпуск Т. Г Ничипорович
Подписано в печать с готовых диапозитивов 08.06.99. Формат 84х108,/з2.
Бумага типографская. Печать офсетная. Усл. печ.л. 31,08.
Усл. кр.-отт. 31,08. Тираж 11 000 экз. Заказ 1381.
Фирма «Современный литератор». Лицензия ЛВ№ 319 от 03.08.98.
220029, Минск, ул. Красная, 5—12.
При участии ООО «Харвест». Лицензия № 32 от 27.08.97.
220013, Минск, ул. Я. Коласа, 35 — 305.
Отпечатано с готовых диапозитивов заказчика
в типографии издательства «Белорусский Дом печати».
220013, Минск, пр. Ф. Скорины, 79.