Различия, которые нас объединяют - Арашавский В.

Автор: Арашавский В.

Теги: психология психотерапия

ISBN: 9984-16-048-3

Год: 2001

Похожие

Функциональная асимметрия мозга. Мифы и действительность

Мозг и разум

Мотивированный мозг. Высшая нервная деятельность и естественнонаучные основы общей психологии

Физиологические аспекты Йоги

Текст

В. АРШАВСКИИ
РАЗЛИЧИЯ,
КОТОРЫЕ НАС
ОБЪЕДИНЯЮТ
ВЖТСФ (ВИТАЛИИ) АР1ЛАВСКИИ
РАЗЛИЧИЯ, КОТОРЫЕ НАС
ОБЪЕДИНЯЮТ
(ЭТЮДЫ О ПОПУЛЯЦИОННЫХ МЕХАНИЗМАХ
МЕЖПОЛУШАРНОЙ АСИММЕТРИИ)
РИГА -2001
Аршавский Виктор (Виталий)
РАЗЛИЧИЯ, КОТОРЫЕ НАС ОБЪЕДИНЯЮТ (Этюды о популяцион-
ных механизмах межполушарной асимметрии.) Рига, 2001, - 234с.
Вторая, полностью переработанная и значительно дополненная редак-
ция монографии “Межполушарная асимметрия в системе поисковой
активности” - Владивосток: ДВО АН СССР, 1988. - 136 с. [21].
В монографии описаны основные электрофизиологические и психофизио-
логические характеристики трех типов полушарного реагирования: правопо-
лушарного, преобладающего при решении пространственно-образных задач,
левополушарного, доминирующего при решении логико-вербальных задач, и
смешанного. Показаны различия в распределении частот встречаемости этих
фенотипов в возрастных, половых и популяционных группах коренного насе-
ления и мигрантов первого поколения в Центральных и Северо-Восточных ре-
гионах России (Колыма, Чукотка, Корякия и Камчатка) и в Латвии. Обсуждает-
ся роль генетического фактора и культуральной преемственности в наследова-
нии этих фенотипов. Показано, что особенности типов полушарного реагиро-
вания различных популяций связаны с характером включения адаптационных
механизмов поисковой активности в бодрствовании и в определенных фазах
сна у индивидов, относящихся к этим группам населения. Выявлены популя-
ционные механизмы нарушения психической адаптации, отражающиеся в ми-
грационном поведении и селективном выходе в психосоматическую патоло-
гию. Особое место занимают вопросы гипердиагностики умственной отстало-
сти детей коренного и мигрирующего в эти регионы населения, которая обу-
словлена неправильной оценкой характеристик типов полушарного реагирова-
ния в различных популяциях. Обсуждаются проблемы педагогики и межкуль-
турпых взаимоотношений, возникающие в связи с особенностями типов полу-
шарного реагирования различных популяций.
© Аршавский В. 2001
© Педагогический Центр Эксперимент, Рига, 2001
Autors: V. Arsavskis. Atskiribas, kuras mus vieno. (EtTdes par puslozu asimetrijas
populacijas mehanismiein.)
AtbildTgais par izdevumu: B. Ze]cermans
Tehn. direktors: A. Ze]cermans
Korcktore: J.Saitere
Tehn.redaktore: I. Mahihina
Licences N 2-0281.
© Pedagogiskais centrs “Eksperiments”
ISBN-9984-16-048-3
В свое время книга “Межполушарная асимметрия в системе поисковой ак-
тивности”, изданная Дальневосточным отделением АН СССР небольшим ти-
ражом, получила широкий отклик специалистов различных областей знаний -
нейрофизиологов, психофизиологов, биологов, генетиков, этнографов, врачей,
детских психоневрологов, психологов, педагогов, лингвистов, социологов, дея-
телей культуры, специалистов по правам человека. За 12 лет, истекших после
опубликования книги, которая имела подзаголовок “к проблеме адаптации че-
ловека в Приполярных районах Северо-Востока СССР”, исследованы новые
контингенты населения в Латвии, введены новые методики, уточнены некото-
рые концептуальные положения, связанные с изменением геополитической
структуры территорий, населенных жителями различных регионов бывшего
Советского Союза. В связи с этим сделана новая, переработанная и дополнен-
ная редакция монографии, которая получила и новое, более соответствующее
содержанию и стилю изложения название.
...две дуй/и живут во мне,
И обе не в ладах друг с другом.
Одна как страсть любви пылка
И жадно льнет к земле всецело,
Другая - вся за облака
Так и рванулась бы из тела.
И.В.Гете. “Фауст”, перевод Б.Пастернака
Гравюра М.К.Эсхера “День и ночь"
Что это - белые птицы на темном фоне или черные - на светлом?
Летят они к городу, расположенному за рекой справа или за рекой
слева? Они дополняют друг друга и не существуют одни без других.
Уберите одних (неважно, черных или белых) - и мир рассыпется.
Разделить их невозможно.
Так же и функции мозга, связанные с асимметрией полушарий.
Одно воспроизводит мир образно, другое - логически. Одно без дру-
гого не существует, а вместе они воспроизводят единую целостную
картину окружающего мира.
Дорогим Арманду Мелналкснису,
Валерию Блюменкранцу,
без чьей самоотверженной помощи
и безудержной ругани (впрочем, обоюдной)
этот замысел никогда бы не был завершен,
посвящает автор эту книгу.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Ну очень короткое предисловие............................8
Этюд 1. О межполушарной асимметрии, биотоках мозга и по-
исковой активности.......................................9
1.1. Межполушарная асимметрия как основа психофизиоло-
гической деятельности человека.....................9
1.2. Поисковая активность и адаптация.............19
1.3. Электроэнцефалограмма как отражение психической дея-
тельности (основные параметры и способы оценки) .... 29
1.4. Основной круг обсуждаемых вопросов...........32
Этюд 2. О методиках.....................................33
2.1. Запись и анализ ЭЭГ..........................33
2.2. Запись и анализ РЭГ..........................42
2.3. Функциональные нагрузки......................42
2.4. Психологические тесты........................43
2.4.1..Анкетные, сенсомоторные и психологические методы
оценки полушарного доминирования..............43
2.4.2. Определение уровня активности и тревоги....45
2.5. Исследование выбора цвета и запаха...........46
2.6. Особенности исследования ночного сна.........47
2.7. Статистическая обработка.....................47
2.8. Количественные показатели материала..........48
Этюд 3. О типах полушарного реагирования................51
3.1. Электроэнцефалографические характеристики ...51
3.2. Элсктрореографическис характеристики.........58
3.3. Изменение частоты сокращений сердца..........59
3.4. Сенсомоторные пробы и психологические тесты..59
Этюд 4. О полиморфизме межполушарной асимметрии.
О правшах и левшах. О женщинах, мужчинах и детях.
О коренных жителях и мигрантах................63
4.1. Типы полушарного реагирования у правшей и левшей 63
4.2. Возрастные и половые особенности.............66
4.3. Особенности полиморфизма типов полушарного реагиро-
вания у коренного и пришлого населения............71
4.4. Влияние образования и профессии..............77
6
4.5. Проблема профориентации детей коренного и пришлого
населения Северо-Востока России...............79
4.6. Межполушарная асимметрия и проблема художественно-
го творчества.....................................83
Этюд 5. О наследовании..................................89
5.1. Генетические механизмы......................89
5.1.1. Межэтнические различия.....................90
5.1.2. Исследование семей.........................96
5.1.3. Исследование близнецов....................103
5.2. Механизмы культуральной преемственности....106
Этюд 6. О педагогике и немного о евреях................112
6.1. Общие педагогические аспекты школьного
образования......................................114
6.2. Выбор направления высшего образования......121
6.3. Эссе о евреях (Традиционная система образования как
фактор выживания еврейского народа - психофизиологи-
ческие аспекты)..................................122
Этюд 7. О так называемой умственной отсталости детей, или
Почему в гадком утенке мы не видим прекрасного
лебедя..................................................130
Этюд 8. Об адаптации, поведении и сне. Об обонянии....140
8.1. Активное и пассивное поведение и тревога...141
8.2. Адаптационные механизмы сна................150
8.3. Межполушарная асимметрия и проблема восприятия за-
пахов, или “А ведь тундра пахнет!”...........158
Этюд 9. О миграции...................................168
Этюд 10. О различных заболеваниях....................181
10.1. Психосоматические заболевания и неврозы....181
10.2. Хронический алкоголизм.....................186
10.3. Эндогенные и алкогольные психозы...........188
Этюд 11. Заключительные заметки о позитивном взаимодейст-
вии культур, или Право на “правополушарный”
образ мыслей............................................195
Литература..............................................208
7
НУ ОЧЕНЬ КОРОТКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ
Качественное своеобразие психики и поведения человека, харак-
тер его социальных контактов, склонность к той или иной форме про-
изводственной и творческой деятельности во многом обусловлены на-
личием двух принципиально различных типов восприятия и перера-
ботки информации, связанных с возникающей в антропогенезе асим-
метрией полушарий большого мозга. Логико-вербальный тип обуслов-
лен деятельностью левого, а пространственно-образный - правого
полушария.
В настоящей работе, являющейся обобщенным результатом мно-
голетних исследований коренного и мигрирующего населения Севе-
ро-Востока России и Латвии, предпринята попытка обоснования роли
генетически и культурально детерминированных типов полушарного
реагирования в адаптации человека на основе физиологической кон-
цепции поисковой активности, обеспечивающейся механизмами как
активного поведения, так и переработки информации на образном уров-
не сновидной активности в фазе быстрого сна. Преобладающий тип
полушарного реагирования в значительной степени определяет уро-
вень психофизиологической адаптации индивида (и популяции в це-
лом) к конкретным условиям среды обитания, создавая необходимые
предпосылки для включения этих механизмов поисковой активности.
Такой подход позволяет не только описать электрофизиологиче-
ские и психофизиологические характеристики межполушарной асим-
метрии и констатировать полиморфизм типов полушарного реагиро-
вания в различных возрастных, половых и популяционных группах
населения, но и вплотную подойти к проблемам, имеющим прямое
отношение к организации некоторых сторон социальной жизни. Это
относится к вопросам миграционного поведения, профориентации мо-
лодежи, возникновения и характера течения различных соматических,
невротических и психических расстройств, организации психофизио-
логически обоснованного педагогического процесса, позволяющего
значительно уменьшить процент детей, вынужденных обучаться во
вспомогательных школах. Детальное изучение и понимание всех этих
проблем должно способствовать взаимодействию и подлинной инте-
грации культур в различных регионах России и Латвии.
8
ЭТЮД 1.0 МЕЖПОЛУШАРНОЙ АСИММЕТРИИ,
БИОТОКАХ МОЗГА И ПОИСКОВОЙ АКТИВНОСТИ
1.1. МЕЖПОЛУШАРНАЯ АСИММЕТРИЯ КАК ОСНОВА
ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
ЧЕЛОВЕКА
Открытие функциональной межполушарной асимметрии, сде-
ланное в 60-х годах XX в. в результате психофизиологических на-
блюдений за людьми, подвергшимися хирургически необходимой
операции по перерезке мозолистого тела [520], позволило подойти с
физиологическими оценками к проблеме стратегии мышления чело-
века. Эта стратегия, как оказалось, связана с двумя принципиально
различными способами переработки информации в структурах пра-
вого и левого полушарий. За логико-вербальную, абстрактную пере-
работку информации ответственны преимущественно функциональ-
ные системы левого полушария, за пространственно-образную, кон-
кретную - правого [389, 521, 349, 143, 142, 265, 549, 129, 264].*
Поскольку еще с середины XIX века после работ П. Брока и
К. Вернике стало известно, что у подавляющего большинства людей,
включая и большую часть левшей [215,468], центры речи локализу-
ются в левом полушарии, то необходимо подчеркнуть, что под меж-
полушарной асимметрией понимается не доминирование той или
иной гемисферы по речи (или другой высшей психической функ-
ции), т.с. не только возможность продуцирования и понимания речи
как средства общения, а именно два способа восприятия и перера-
ботки информации. Такую возможность еще в XIX в. вскоре после
открытия центров речи предположил Х.Джексоп, считавший, что
правое полушарие задействовано восприятием образов мира, а ле-
вое, помимо обеспечения функции речи, воспринимает мир на осно-
ве логических построений. Начиная с работ Р.Сперри и М.Гаццани-
га, это предположение получило широкое экспериментальное напол-
* Ссылки на авторов, указанных в списке литературы, приводятся в хронологиче-
ском порядке.
9
нение и философское толкование [93, 64, 143, 473, 325, 181, 344, 3,
161, 538, 342, 498, 105, 429, 406, 331, 315, 413, 297, 184, 187, 296,
295].
Сама информация, адекватный и своевременный анализ харак-
тера ситуации, направленность и интенсивность ее изменения соз-
дают необходимые предпосылки эффективного поискового поведе-
ния, стабилизирующего стрсссоустойчивость организма. Этот ана-
лиз по-разному осуществляется функциональными системами лево-
го и правого полушарий.
Основные различия между этими двумя типами состоят в осо-
бенностях информационных процессов, участвующих в организации
контекстуальных связей между элементами информации - словами
и образами, создающими принципиально неоднородные модели мира
[7, 143, 375, 230, 240, 241, 234, 235, 502, 505, 276, 236, 242, 53, 22,
205, 42, 118, 29, 508, 274, 32, 518].
Особенности правополушарного типа переработки информации
заключаются в одномоментном охвате всех информационных связей
между предметами и явлениями окружающего мира. Благодаря это-
му реальность воспринимается такой, какой она доступна индивиду.
Свойства образов, их грани взаимодействуют друг с другом во мно-
жестве смысловых плоскостей, что обеспечивает многогранность
образа (или символизирующего его слова) в соответствующем кон-
тексте. Отражение на образном уровне обеспечивает восприятие мира
во всей его целостности, многогранности и противоречивости, что
необходимо для наиболее полного, чувственного контакта с реаль-
ностью, для эмоциональной стабилизации. В то же время образное
постижение мира затрудняет выражение отношений в логически
упорядоченной форме с помощью вербальных навыков и лишь в оп-
ределенных пределах может быть использовано в процессе социаль-
ного взаимодействия, что само по себе не обеспечивает анализа при-
чинно-следственных отношений и однозначного взаимопонимания
между людьми.
Левополушарный тип переработки информации так организует
любой используемый материал (неважно - вербальный или невер-
бальный), что создается более или менее одинаково понимаемый
разными людьми, не имеющий других толкований контекст, необхо-
димый для социального общения. При этом из всех бесчисленных
10
реальных связей между многогранными предметами и явлениями
активно отбираются только некоторые, однозначные и непротиворе-
чивые связи, наиболее существенные для анализа картины мира с
помощью последовательных операций, установления причинно-след-
ственных отношений и упорядоченного отражения реальной дейст-
вительности. Создается как бы условная модель мира, удобная в об-
щении и легко переводимая в слова. Поэтому знания об этой модели,
о ее закономерностях и свойствах без труда и потерь могут быть пе-
реданы от одного человека другому с помощью устной и письмен-
ной речи, без чего немыслимо однозначное взаимопонимание меж-
ду членами общества и успешное социальное взаимодействие. Без
создания такой модели невозможно осознание мира и целенаправ-
ленное поведение в нем, а также его изменение в процессе коллек-
тивного труда. Но, как и любая модель, она ограничена возможно-
стями однозначного контекста и не является всеобъемлющей. Дис-
кретное упорядоченное отражение реальности наряду с бесспорным
выигрышем для социального общения, создает определенный про-
игрыш, связанный с тем, что объективная действительность не мо-
жет быть исчерпывающе описана в таких ограниченных рамках, по-
скольку количество связей между предметами и явлениями по суще-
ству бесконечно велико. За рамками этой модели сказывается огром-
ное количество реальных потенциальных связей между предмета-
ми, явлениями и людьми, которые не вписываются в условную схе-
му в силу своей сложности и противоречивости. Обеспечивая по-
строение внутренне непротиворечивой модели, этот способ перера-
ботки информации и построения мира неизбежно обедняет его объ-
ективную картину.
Можно полагать, что контекст, характерный для логической,
упорядоченной организации информации, обеспечивает уменьшение
“энтропии”, а контекст, в рамках которого осуществляется образное,
формально менее упорядоченное постижение мира, способствует
значительному ее увеличению.
Два типа построения контекста отражают два качественно раз-
личных способа поискового поведения, направленного на установ-
ление связей между предметами и явлениями. Этот по-разному ор-
ганизованный поиск связей и составляет основное различие между
11
логико-вербальным и пространственно-образным типами восприятия
и переработки информации [230, 233, 240, 241, 151, 357, 202, 234,
253, 242, 22, 29, 508, 32].
Межполушарная асимметрия охватывает все стороны интегра-
тивной деятельности мозга, сознательной и бессознательной психи-
ческой деятельности человека. Два полушария большого мозга по-
разному участвуют в организации вероятностного прогнозирования,
памяти, мотиваций и эмоций, поискового поведения и творческой
активности. Правое полушарие формирует эти виды деятельности
на основе прошлого опыта, левое - в виде модели потребного буду-
щего [131,285, 191,306,316,149]. В мозгу сосуществуют в единстве
противоположностей две категории моделирования воспринимаемого
мира: многозначная, противоречивая, иррациональная модель про-
шлого - настоящего (правое полушарие) и однозначная, формализо-
ванная, рациональная модель настоящего — будущего (левое полу-
шарие) [129].
Если в оценке психической активности левого полушария в ли-
тературе нет каких-либо существенных разногласий, то в оценке
функции правого полушария имеют место, по крайней мере, две пря-
мо противоположные точки зрения. Некоторые авторы [377,378,459,
164, 291,490, 374, 518] считают правое полушарие только очень вы-
сокоорганизованным мозгом животного. Другие [521, 450, 532, 546,
515, 264, 188, 361, 274] полагают, что психическая активность пра-
вого полушария во всех отношениях (кроме речевой функции) рав-
ноценна активности левого полушария. Обе точки зрения представ-
ляются спорными, и возникает необходимость дать им принципи-
альную оценку. Первая порождает представления о “первичности”
правополушарного и “вторичности” левополушарного мышления, что
приводит к исходно порочным социологическим выводам и следст-
виям. Вторая позволяет говорить о двух типах сознания и самосоз-
нания, что с диалектической точки зрения не является оправданным.
По нашим представлениям, возникшие кардинальные противо-
речия связаны с тем, что оба мнения не учитывают различий между
становлением межполушарных отношений и филогенезом выявлен-
ных типов восприятия и переработки информации. Дело в том, что
если и можно говорить о каком-то филогенезе образного и абстракт-
12
ного типов мышления, то функциональная межполушарная асиммет-
рия в ее целостном психическом выражении (а не моторном и сен-
сорном проявлении, что достаточно отчетливо представлено прак-
тически у всех позвоночных животных [132, 370,451, 526, 202, 79])
филогенеза как такового не имеет, возникла только в процессе ан-
тропогенеза и является основой психической деятельности челове-
ка, возможно морфофункционально закрепленной со времен неан-
дертальцев [391, 548].
Без элементов логического мышления, без способности к по-
строению однозначного контекста, без структурирования и отбора
информации и установления причинно-следственных связей живот-
ные оказались бы не в состоянии организовать поведение, противо-
стоящее меняющимся условиям внешней среды, и даже условно-реф-
лекторная деятельность была бы невозможна. С другой стороны,
пространственно-образное мышление, способность к построению
многозначного контекста в организации поведения животных выра-
жены на достаточно примитивном уровне. Эксперименты с расщеп-
лением мозга у обезьян, так же как и с обучением человекообразных
обезьян логико-знаковому языку глухонемых, дают основание заклю-
чить, что два способа организации контекстуальной связи не имеют
даже у высших животных дифференциальной локальной привязан-
ности к тому или иному полушарию.
Функциональная межполушарная асимметрия является единст-
венной уникальной особенностью деятельности мозга человека, от-
личающей ее от деятельности мозга животных. Имеются основания
предполагать, что эта асимметрия, выстраивающая две принципи-
ально различные картины мира, является единственной функцией
человеческого организма, не имеющей аналогов в животном мире,
что не укладывается в общепринятую картину филогенеза.
В процессе антропогенеза произошел качественный скачок, в
результате которого возникла функциональная специализация полу-
шарий, превратившая человека в интеллектуальное, цивилизованное
создание.
С одной стороны, в результате такой дифференциации функций
полушарий у человека открылись возможности для качественного
изменения свойственной животным способности к организации
13
многозначного контекста, т.е. непосредственно чувственного воспри-
ятия мира, развитие ее до степени пространственно-образного мыш-
ления. Этот тип восприятия и переработки информации, составляю-
щий универсалию человеческого мышления, позволяет строить кар-
тину мира выработанным в филогенезе естественным “эмпириче-
ским” путем, что является необходимым инструментом повседнев-
ной жизни и лежит в основе свойственного только человеку художе-
ственного творчества, т.е. способности отражать мир в искусстве. И
эта форма мышления на основе пространственно-образного типа пе-
реработки информации закрепилась за структурами правого полу-
шария большого мозга, работающего по голографическому принци-
пу, создающая из отдельных частей целостное восприятие мира, от-
раженное в метафорическом, индуктивном мышлении. С другой сто-
роны, в результате такой дифференциации открылись возможности
для качественного изменения свойственной животным в весьма ог-
раниченных пределах способности к организации однозначного кон-
текста, развитие её до степени логико-вербального мышления. Этот
тип восприятия и переработки информации позволяет строить кар-
тину мира выработанным в онтогенезе под влиянием социального
окружения искусственным “теоретическим” путем, что также явля-
ется инструментом повседневной жизни и лежит в основе свойст-
венного только человеку научного, изобретательского творчества, т.е.
способности отражать мир в формуле. И эта форма мышления па
основе логико-вербального типа переработки информации закрепи-
лась за структурами левого полушария большого мозга, в которых
локализованы центры речи, работающего как компьютерная часть
мозга, вычленяя из целого отдельные детали и на их основе форми-
руя логическую схему мира, отраженную в редукционистском, де-
дуктивном мышлении. Однако мир, сведенный к формуле, превра-
тился бы в хаос. Культуре однозначности формул противостоит мно-
гообразие мира. [92, 428, 465, 124, 390, 11, 232, 107, 275, 241, 490,
276, 277, 236, 242, 152, 118, 361, 29, 518].
Цивилизация создана человеком для того, чтобы освободиться
от власти стихийных сил природы. 3.Фрейд [290] считал, что куль-
тура, созданная творческим началом человека, противостоит звери-
14
ному началу в нем самом. Запреты и императивы, создаваемые куль-
турой, переводят слепую энергию разрушительных инстинктов в со-
зидательное творческое русло.
Человек выделился из мира животных и превратился в Ното
sapiens, Homo humanus et Homo liberus только потому, что с появле-
нием асимметрии типов полушарного реагирования возникли огром-
ные потенциальные возможности как для развития логико-вербаль-
ного мышления и речи, так и для образного мышления, которые при-
обрели характер творческой активности не только художественной,
но и научной, изобретательской. Поэтому говорить о какой-то ие-
рархии между типами мышления принципиально неверно. Новая идея
возникает как образ, как “озарение”. Но если для художественного
творчества такого озарения часто оказывается достаточным, то для
научного творчества необходимо его логическое завершение, фор-
мализация. [2, 178, 234, 314, 49, 242, 220, 85, 22, 251, 507, 29, 508,
252, 32]. Такая специализация функций полушарий большого мозга
человека сделала возможным, с одной стороны, перевести в форму-
лу открытую однажды человеком естественную закономерность при-
роды, а с другой - услышанную или увиденную однажды красоту
природы перевести в живописную картину, скульптуру, музыку, по-
эзию. Только в таком виде это может сделать их доступными для
всех людей и быть передано потомству [118, 177]. И такая двойст-
венная природа человеческого сознания, возникшая в палеолитиче-
ские времена, характерна и для человека нашего времени. Думается,
что для изобретения каменного топора необходимо было не меньше
творческой активности, чем для создания атомного реактора или рас-
четов полетов в космос. Мышление первобытного человека едва ли
чем-либо существенным отличалось от мышления современного че-
ловека. Он был наблюдателен и логически рассудителен; он не все
знал, но если заблуждался, то с помощью той же самой логики, кото-
рой пользуемся и мы в повседневной жизни, зачастую так же заблу-
ждаясь [308,270]. Конкретно-образная и абстрактно-логическая ветви
мыслительной деятельности появились в раннем палеолите и фор-
мировались вместе с возникновением межполушарной асимметрии.
И та, и другая формы мышления использовались для выражения уди-
вительно стойкой системы представлений, возникающих на основе
15
взаимодействия двух различных моделей мира.
Представления о двойственной природе человеческого сознания,
пожалуй, впервые были высказаны А.Ухтомским еще в его первых
трудах, посвященных разработке учения о доминанте и хронотопе,
но особенно четко были очерчены в письмах (опубликованных и еще
не опубликованных) своим ближайшим ученикам [279,280]. Он обо-
значил эту проблему как беседу с “двойником”, находя аналогии в
эпизодах разговоров Ивана Карамазова с дьяволом. Люди “... не мо-
гут освободиться от своего двойника... Один требует бытия, смыс-
ла, другой - красоты. Там где эти требования продолжаются, про-
должается жизнь, и где эти требования прекращаются, прекращает-
ся жизнь”. “Разница между искусственно-абстрактным изложением
мысли и передачей мысли в се натуральном движении - это та же
разница, что есть между формальной и диалектической логикой”.
Человек как бы обладает двойной сущностью, двумя типами
сознания. Свою одинаковость, общность с другими людьми он ут-
верждает с помощью языка однозначных абстрактных, логических
построений-искусственных моделей жизни. Свою особость от дру-
гих людей он утверждает с помощью многозначного, противоречи-
вого языка образов, отраженных в искусстве и более адекватных
жизни [177].
В осуществлении любого вида сложной психической деятель-
ности принимают участие оба полушария мозга, не дублируя друг
друга, а обеспечивая разные (и всегда необходимые) стороны этой
деятельности, внося в се течение свой самостоятельный фактор. Пра-
вое полушарие с раннего детства связывает человека с внешним ми-
ром. Левое полушарие обеспечивас! человеку быстрое вхождение в
общество, где он живет, обуславливает те культурно-исторические
программы поведения, которые общество вводит в человека и кото-
рые человек сам активно усваивает.
Основу такого разделения составляет специфика реципирования
знаков и знаковых систем, которые использует и самостоятельно
интерпретирует правое или левое полушарие большого мозга чело-
века. Слово - знак, но и изображение предмета тоже знак. Для пра-
вого полушария это естественные, нативные знаки, для левого полу-
шария - искусственные, артифицированные. Правое полушарие опе-
16
рирует иконическими, иероглифическими знаками или образами, бе-
рущими свое начало в естественных, природных знаковых системах.
Оно обеспечивает те формы психической деятельности, которые ос-
нованы на восприятии естественных знаков и их интерпретации.
Левое полушарие оперирует словами и символическими, искусст-
венно созданными человеком знаковыми системами. Оно обеспечи-
вает те формы психической деятельности, которые основаны на вос-
приятии искусственных знаков и их интерпретации. Но и само соз-
нание слагается и осуществляется в знаковом материале. Мысль воз-
никает в правом полушарии в виде интуиции, догадки, т.е. образа.
Но, только пройдя путь из правого полушария в левое, мысль пере-
водится в слова, раскрывается для самого индивида и становится
пригодной для сообщения другим людям. Как отмечал Л.Выготский
[93] “Мысль не выражается, но завершается в слове”.
Таким образом, заложенный природой фундаментальный прин-
цип функциональной межполушарной асимметрии человека опре-
деляется семантическими характеристиками, связанными с эволю-
цией образа и слова от знака естественного к знаку искусственному.
Эта закономерность прослеживается и в онтогенезе каждого челове-
ка, и в филогенезе человека как вида (антропогенезе), и в развитии
культуры человеческого общества в целом. [182, 181, 119, 315, 65,
121, 365, 297, 242, 120, 53, 54, 296, 42, 118, 29, 32].
В онтогенезе: ранние этапы индивидуального развития челове-
ка связаны с восприятием и анализом естественных природных зна-
ковых систем, и лишь в подростковом возрасте формируется в пол-
ной мере реципирование и интерпретация искусственных знаковых
систем. В антропогенезе: ранние этапы психической деятельности
человека как вида основаны на использовании в качестве знаков при-
родных объектов, поздние этапы - на использовании специально соз-
данных искусственных знаковых систем. В культуре человеческого
общества: человек является биологическим видом, который благо-
даря функциональной асимметрии мозга смог через творческую ак-
тивность выделиться из животного мира, создав цивилизацию, ос-
нованную на качественном отборе искусственных знаковых систем
и использовании искусственных орудий труда для освобождения из-
под безраздельной власти стихийных сил естественной природы.
17
Достижения цивилизации сохраняются и развиваются из поколения
в поколение не генетическим путем, а в результате культуральной
преемственности, передающейся устной и письменной речью.
Два полушария большого мозга человека представляют собой
две подсистемы, оперирующие разным языком и по-разному кон-
тактирующие с миром; но только во взаимодействии, комплементарно
дополняя друг друга, они создают единую интегративную систему
целостной активной психической деятельности 176,75,179,180,482,
8, 531, 533, 340, 388, 285, 518]. Поэтому также неверно было бы го-
ворить о двух самостоятельных типах сознания и самосознания.
Дифференциация функций закрепляется в мозгу каждого индивида
в виде биологических предпосылок к развитию обоих типов мышле-
ния порознь в правом и левом полушариях. Но реализоваться эти
морфофупкциопальные предпосылки, эти генетически закрепленные
потенциальные возможности могут только в процессе онтогенеза,
благодаря социальному общению и обучению.
Чувства и мысли представляют собой сложный итог культуры.
Н.Бор [86] отмечал, что “характеристики людей, обладающих созна-
нием, и человеческие культуры представляют целостность, отраже-
ние которой требует типично дополнительного способа описания.
Здесь полностью проявляется принцип П.Кюри “асимметрия творит
явление”. Одна модель возникает в головном мозгу в результате не-
посредственной перцепции окружающего мира, вторая - в результа-
те абстрактных мыслительных построений. Но по принципу допол-
нительности эти качественно различные модели отражают эволю-
цию представлений о структуре мира, месте в пространстве и време-
ни всего сущего в нем, в том числе и самого мыслящего субъекта.
Каждый тип организации контекстуальной связи, воспроизво-
дящий принципиально различные модели мира, имеет свои преиму-
щества и свои ограничения. И в идеале каждый индивид должен был
бы иметь одинаковые потенциальные способности включать в пере-
работку информации функциональные системы либо левого, либо
правого полушария, в зависимости от требований конкретной среды
и ситуации, создавая необходимые предпосылки для успешной пси-
хической адаптации организма в различных условиях среды обита-
18
ния. Однако в реальной действительности в процессе восприятия и
переработки информации имеет место относительное функциональ-
ное доминирование одного из полушарий, определяющее тип мыш-
ления, характерный для каждого индивида [143, 490, 21,29, 32].
Именно это относительное доминирование одного из полуша-
рий в процессе восприятия и переработки информации делает на-
сущным изучение вопроса о характере адаптации индивидов с раз-
личным типом полушарного реагирования и характере адаптации
отдельных популяций, обитающих в регионах с неодинаковой эко-
логической средой, требующей преимущественного участия либо
пространственно-образного, либо логико-вербального типа пере-
работки информации.
1.2. ПОИСКОВАЯ АКТИВНОСТЬ И АДАПТАЦИЯ
Человек и его отношения с окружающим миром - одна из ос-
новных теоретических проблем, в которой тесно переплетаются ас-
пекты эволюции общества и индивида, адаптации и сохранения пси-
хического и физического здоровья. Адаптация представляет собой
системную реакцию организма, направленную на мобилизацию по-
ведения, обеспечивающего здоровье индивида и популяции в целом
в определенных экологических условиях. Адекватными (неэкстре-
мальными) являются такие экологические условия среды, которые в
данный момент соответствуют тем, в которых происходило форми-
рование генофенотипических свойств организма; неадекватными
(экстремальными) - такие, которые не соответствуют сформирован-
ным в иной среде генофенотипическим свойствам организма. Суще-
ствование организма в таких условиях требует включения дополни-
тельных механизмов, направленных на обеспечение адаптивного
поведения [189, 146, 190, 147,458].
С тех пор как Г.Селье ввел понятие “стресс”, или “общий адап-
тационный синдром”, этот термин получил чрезвычайно широкое
распространение. По-видимому, нет ни одного другого научного тер-
мина, который столь же часто используется в художественной лите-
ратуре и в быту. Причина такой популярности состоит в том, что
19
концепция стресса претендует на объяснение многих явлений по-
вседневной жизни: реакции человека на неожиданные события, воз-
никающие трудности, развитие самых различных заболеваний - как
соматических, так и психических и т.д.
Согласно классическому определению [247], стресс является
неспецифическим ответом организма на любое предъявляемое ему
требование, и этот ответ представляет собой напряжение организма,
направленное на преодоление возникших трудностей и приспособ-
ление к возросшим требованиям. Это становится особенно актуаль-
ным в связи с неуклонным ростом числа заболеваний, происхожде-
ние которых связывается с возрастающими психоэмоциональными
перегрузками, характерными для современной цивилизации. Преж-
де всего, это относится к неврозам, психопатиям, тесно связанным с
алкоголизмом, и так называемым психосоматическим расстройствам
(в первую очередь, стенокардия и инфаркт миокарда, пароксизмаль-
ные нарушения ритма сердца, гипертоническая болезнь, язвенная
болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, гастриты и колиты,
бронхиальная астма и некоторые другие, в том числе и аллергиче-
ские заболевания; в последние годы все большее число исследовате-
лей ставят вопрос об отношении к этой категории болезней и злока-
чественных опухолей). Представители психосоматического направ-
ления в медицине [320, 160,437, 272] разработали принципиальную
схему действия на организм отрицательных эмоций.
Поскольку адаптивное значение отрицательных эмоций заклю-
чается в быстрой оценке ситуации как неблагоприятной, то за такой
оценкой должно следовать поведение, направленное на избегание или
активное изменение этой ситуации, т.е. бегство или борьба. Однако
в условиях современной цивилизации, сложных социальных отно-
шений и связанного с ними высокого уровня самоконтроля, непо-
средственные поведенческие реакции по типу агрессии или бегства
в большинстве случаев реализоваться не могут. Между тем филоге-
нетически обусловленная физиологическая мобилизация все равно
происходит и, не получая адекватного разрешения в поведении, при-
водит к стойкому вегетативному возбуждению, а вследствие этого -
к нарушению вегетативного регулирования внутренних органов и,
наконец, к их органическому поражению.
20
В соответствии с этой схемой, только отрицательные эмоции тре-
буют “разрядки” в поведении и только они, в силу социального контро-
ля, не могут быть адекватно отреагированы. Отсюда делается ряд логи-
ческих выводов: 1) отрицательные эмоции, безусловно, вредны, и их
вред особенно велик, если они не реализуются в поведении; 2) эмоцио-
нально нейтральная, спокойная ситуация, даже с элементами безраз-
личного отношения к ней субъекта, во всех случаях лучше, чем от-
рицательные эмоции, поэтому отрицательные эмоции всегда нужда-
ются в устранении любой ценой, даже ценой эмоционального обед-
нения; 3) положительные эмоции, безусловно, полезны.
При всей простоте и внешней убедительности этой схемы и ее
логических следствий она постоянно и все чаще сталкивается с боль-
шим количеством фактов, которые не согласуются с психосоматиче-
ской концепцией, не могут быть сю объяснены и явно противоречат
ей. Становится очевидным, что стресс является, с одной стороны,
нормальным, физиологически необходимым компонентом активно-
го существования [59, 446, 430, 488, 479, 362, 372], а с другой - ие-
специфической предпосылкой к развитию патологии и даже гибели
организма. Однако при такой постановке вопроса остается неясным,
где граница между стрсссорной реакцией как необходимым компо-
нентом адаптации и дистрессом, который, безусловно, вреден [248].
Поскольку эти состояния качественно полярны, невозможно пред-
ставить себе их постепенный переход друг в друга без участия како-
го-то специфического переключающего механизма.
Определение и четкое описание таких механизмов является ло-
гическим следствием физиологии активности [76], которая привнес-
ла идею об активном целенаправленном воздействии организма на
среду, о воздействии, направленном на осуществление намеченной
цели, которая каким-то образом “закодирована” в нервной системе в
виде “модели потребного будущего”. Человек развивается не на ос-
нове приспособления к среде или уравновешивания с нею, а на ос-
нове активного преодоления сопротивления среды, приспособления
среды к достижению своих целей, как субъект, активно противостоя-
щий воздействию среды. В этом смысле расстройство здоровья (фи-
зического и психического) надо рассматривать не как автоматиче-
21
ское следствие длительного и интенсивного эмоционального напря-
жения, возникающего в результате действия экстремальных факто-
ров среды, а как результат недостаточной эффективности механиз-
мов, обеспечивающих поведение, направленное на сопротивление
воздействию этих неблагоприятных факторов. Иными словами, ди-
стресс развивается не в результате длительного действия стрессо-
вых факторов, а в результате недостаточной эффективности меха-
низмов, которые призваны обеспечить сопротивляемость организма
в любых условиях существования - ся/ли^-механизмов.
Эксперименты (наши и описанные в литературе) на многочис-
ленных моделях самых разнообразных патологических состояний
позволили обосновать вывод, согласно которому только тип поведе-
ния (а нс знак эмоции) определяет характер психосоматических от-
ношений и судьбу патологического процесса. Эти факты позволили
нам (В.Ротенберг и В.Аршавский) сформулировать принцип поис-
ковой активности [45, 46, 47, 238, 240].
Под поисковой активностью понимается любая форма активного
поведения, сопровождающегося как положительными, так и отрица-
тельными эмоциями, направленного на поиск путей изменения небла-
гоприятной для субъекта ситуации или на изменение самого субъекта,
его отношения к данной ситуации. Этот поиск происходит в условиях
прагматической неопределенности, тс. в отсутствие определенного про-
гноза результатов такой активности. Активные формы поведения на-
правлены на преодоление неблагоприятных условий среды обитания и
выступают в качестве общего неспецифического фактора, который оп-
ределяет устойчивость организма к стрессу и вредным воздействиям.
Пассивные формы поведения во всех их проявлениях можно рассмат-
ривать как отказ от поиска в ситуации, когда он необходим и является
формой адаптивного поведения. Отказ от поиска - это пеадаптивная
форма поведения, при которой организм более подвержен риску воз-
никновения различных заболеваний.
Таким образом, наличие или отсутствие поисковой активности
- это более существенная характеристика поведения и состояния,
чем особенности эмоционального статуса, и имеет большое биоло-
гическое значение, поскольку ее выраженность определяет стрессо-
устойчивость организма [496, 360].
22
В противоположность основным положениям психосоматиче-
ской медицины, отрицательная эмоция, сопровождающаяся поиско-
вой активностью и стимулирующая ее, более благоприятна для ор-
ганизма, чем относительно спокойное эмоциональное состояние с
низким уровнем поисковой активности. Подавленные же отрицатель-
ные эмоции являются только частным случаем отказа от поиска.
Хотя потребность в поисковой активности относится к числу
витальных, она коренным образом отличается от других жизненных
потребностей, ибо в естественных условиях только у человека она
является источником творчества, в большой степени определяющим
прогресс общества в целом. Поисковая активность успешнее стиму-
лируется решением задач, не имеющих однозначного решения, а не
тех, ответ на которые полностью предопределен исходными усло-
виями. Чем более “открыта” задача, чем ближе она к творческой и
чем дальше от однозначной, формальной логики, тем важнее для ее
решения поисковая активность. Для людей творчески одаренных сам
поиск нового, созидание ради созидания, в силу ряда психофизиоло-
гических закономерностей, приносит гораздо большее удовлетворе-
ние, чем достигнутый результат, а для некоторых и больше, чем его
материальные плоды.
Качественно различное значение поисковой активности у чело-
века и животных обусловлено появлением коллективного труда, соз-
нания и речи, т.е. высоким уровнем социальной структуры.
Уникальность потребности поисковой активности заключается
в ее принципиальной нснасыщаемости, ибо это потребность в са-
мом процессе постоянного изменения. Отсюда вытекает ее биологи-
ческая роль для человека и животных. Поисковая активность - био-
логически обусловленная движущая сила саморазвития каждого ин-
дивида, и прогресс популяции в целом во многом зависит от ее вы-
раженности. Поэтому отказ от поиска, пассивно-оборонительное по-
ведение является биологически вредным не только для индивида, но
и для развития популяции.
Если поисковая активность столь существенна для индивида и
для популяции, то за счет чего все же происходит ее снижение или
отказ от поиска?
23
Формирование естественной потребности в поисковой активно-
сти может быть нарушено дефектом воспитания или созданием си-
туации, полностью устраивающей субъекта. Однако для поставлен-
ного нами вопроса большее значение имеет отказ от поиска при субъ-
ективной неудовлетворенности ситуацией, при восприятии ее как не-
приемлемой и требующей изменения.
Одна из предпосылок к развитию этого состояния - детрениро-
ванность поисковой активности - безразлично, в силу ли несформи-
ровавшейся потребности в пей, высокой успешности или высокой
неуспешное™ предшествующей деятельности. Второй предпосыл-
кой является то, что некоторые элементы актуально значимой ситуа-
ции могут иметь выраженное сходство с элементами ситуаций, воз-
никавших на ранних этапах онтогенеза и вызвавших тогда вполне
адекватную (и, вероятно, единственно возможную па тот период)
пассивно-оборонительную реакцию. Третья (и, возможно, наиболее
значимая) предпосылка - то обстоятельство, что далеко не всегда и
нс все формы активного поведения человек может себе позволить.
Возможно, они были бы и полезны для сохранения здоровья отдель-
ного индивида, но сделали бы невозможным полноценное здоровое
существование человеческого общества. Поэтому активное поведе-
ние человека в значительной степени регламентируется различными
юридическими нормами и социальными правилами. В результате
рассогласования между необходимостью активного поведения в си-
туации и ограничительным его характером у индивида возникает
состояние отказа от поиска. Эго состояние переживается как эмо-
ционально негативное и лежит в основе многих соматических рас-
стройств нейрогенной природы. При этом, чем выше потребность в
поисковой активности, тем опаснее для здоровья наступающее со-
стояние отказа от поиска, сопровождающееся высоким уровнем тре-
воги.
В результате постоянного отказа от поиска развивается состоя-
ние, называемое в психологии “обученной беспомощностью” [514].
Это стойкое психическое эмоционально негативное состояние, воз-
никающее вследствие нарушения связей между поведением и его
результатом, т.е. когда субъект окончательно приходит к выводу, что
ситуации, в которых он оказывается, и которые ни в коей мере не
24
могут его устраивать, совершенно не зависят от его воли и не могут
быть им изменены. Постоянно отрицательный прогноз результатов
деятельности обесценивает поисковую активность, направленную на
изменение ситуации, и в конечном итоге приводит к отказу от актив-
ного поискового поведения. При сформированной “обученной бес-
помощности” человек убеждается в стабильности неудач и не пыта-
ется искать выхода из любой, как ему кажется, безнадежной ситуа-
ции. В результате экспансивных тенденций ' обученная беспомощ-
ность” распространяется и на все другие формы деятельности, не
связанные непосредственно с данной ситуацией, вплоть до решения
банальных бытовых задач. Это, как правило, способствует сниже-
нию стрессоустойчивости, развитию психосоматических заболева-
ний, неврозов и депрессий и элиминированию отдельных индиви-
дов.
Клиницисты и психологи указывают на необходимость разгра-
ничения между тревогой здорового человека, попадающего в стрес-
совую ситуацию, и тревогой больного неврозом; между операцио-
нальным, продуктивным напряжением, способствующим решению
задачи, и невротическим, при котором выполнение задачи ухудша-
ется [68, 455, 204, 417, 358, 551, 381, 354, 401]. Тревога здорового
человека должна рассматриваться как один из аспектов состояния
активного, целенаправленного поиска, ориентированного вовне, по-
скольку она связана с реально существующей ситуацией и может быть
устранена путем изменения внешней среды. При стабильно высо-
ком уровне тревоги и при тревоге невротического генеза картина
совершенно иная. Последняя вызывается нерешенным мотивацион-
ным конфликтом, а точнее, неприемлемым мотивом, который в силу
своего антагонизма с основными установками поведения активно
убирается из сознания. Вследствие этого истинная причина тревоги
субъекту не ясна, и поэтому целенаправленный поиск, способный
устранить ее причину, невозможен. Такая неопределенная тревога
субъективно очень тяжело переносится, ибо организму необходимы
определенные задачи, решение которых снимает напряжение. Более
того, поскольку активное удаление мотива из сознания происходит
вследствие того, что исчерпаны (или изначально отсутствуют) воз-
можности для примирения мотивационного конфликта или его ре-
25
шсиия в активном поведении, можно считать, что появление невро-
тической тревоги само по себе означает отказ от целенаправленного
активного поиска.
Строго говоря, при неврозе тоже имеет место поиск, но принци-
пиально иной, не связанный с попыткой поведенческого решения
мотивационного конфликта или аутоадаптации к самому конфликту,
а направленный только на устранение тревоги как следствия кон-
фликта за счет возникновения ипохондрического синдрома и связан-
ного с ним ограничительного поведения [68, 190]. Очевидно, что та-
кой поиск несопоставим с поиском поведенческой адаптации к са-
мой причине конфликта.
Отказ от поиска и возникающий при этом стабильно высокий
уровень тревоги должны повышать риск нарушения психической
адаптации, способствующий появлению различных заболеваний. На
самом деле этого в большинстве случаев нс происходит, благодаря
включению второго механизма поисковой активности, который свя-
зан с особенностями ночного сна [45,46, 47, 238, 503, 504, 232, 330,
346, 448,240,21,335,332].
Исследования последних лет показали, что сон является слож-
ным неоднородным состоянием, функции которого связаны нс столь-
ко с энергетическими, сколько с информационными процессами [304,
168]. Наибольшее значение в этих процессах придается тем фазам
спа, которые связаны со сновидениями. Они достаточно легко иден-
тифицируются при регистрации различных электрофизиологических
показателей и называются фазами быстрого - REM сна (по наличию
в электроэнцефалограмме быстрых низкоамплитудных колебаний,
характерных больше для активного бодрствования, а также по уве-
личению в элекгроокулограмме быстрых движений глаз). Эти фазы
повторяются 4- 6 раз в течение ночи, сменяя фазы медленного сна (в
ЭЭГ регистрируются сонные веретена, сменяющиеся нарастающи-
ми медленповолповыми высокоамплитудными колебаниями).
Эксперименты с депривацией быстрого сна у людей и живот-
ных [226, 398, 228, 229, 218, 485, 231, 373, 500, 341] показывают, что
быстрый сон и связанные с ним сновиденческие переживания необ-
ходимы для психологической адаптации. Лишение быстрого сна у
26
человека приводит в ряде случаев к невротическим расстройствам и
тревоге, а у животных нарушает социальную адаптацию за счет уси-
ления основных мотивов и их бесконтрольного проявления в пове-
дении. Отсюда можно предполагать, что в быстром сне в норме про-
исходит приспособление этих мотивов к основным установкам по-
ведения у человека и, возможно, их символическая реализация у
животных.
Анализ литературы и результаты наших собственных исследо-
ваний [45,46,503,231,240,21] привели нас к предположению, что в
быстром сне осуществляется поисковая активность, задачей которой
является компенсация состояния отказа от поиска в бодрствовании.
При наличии активного поведения в бодрствовании животные и че-
ловек сохраняют определенную квоту быстрого сна. В состоянии
отказа от поиска потребность в быстром сне повышается, и общая
длительность этих фаз увеличивается.
Поиск в условиях быстрого сна является поиском внутренней
адаптации к ситуации, а не способом изменения самой ситуации, ка-
ковым является активное поведение. Значит, он должен проявляться
в тех случаях, когда поведенческая адаптация становится невозмож-
ной. Потребность в нем должна возрастать при невротической тре-
воге, когда в бодрствовании произошел отказ от поведенческого по-
иска и имеет место малоадаптивная пассивно-оборонительная реак-
ция. В то же время при тревоге, когда усилены попытки найти выход
в активном поведении, направленном на изменение ситуации или,
по крайней мере, на постоянное взаимодействие с ней, потребность
в быстром сне должна уменьшаться, поскольку сон несовместим с
активным поведением. Лишение быстрого сна приводит к усилению
тревоги [399 . При высоком уровне такой тревоги представленность
быстрого сна увеличивается, а его латентный период сокращается
[427, 432, 227, 405, 540].
В период бодрствования для соматического благополучия дос-
таточно поиска как такового, совсем необязательно, чтобы он был
успешным, важно только, чтобы он не прекращался. Иные требова-
ния предъявляются к быстрому сну, задачей которого является ком-
пенсация развившегося в бодрствовании состояния отказа от поис-
ка. Субъект “входит” в быстрый сон в состоянии, требующем изме-
27
нения; быстрый сон должен “переломить” состояние отказа, и, сле-
довательно, поиск в нем обязательно должен иметь положительный
результат, выражающийся в снижении уровня тревоги. Поэтому, если
поиск в быстром сие не выполняет эту компенсаторную функцию,
то после пробуждения доминирующим остается состояние отказа от
поиска.
Итак, быстрый сон представляет собой естественный, самой
природой уготованный механизм компенсации состояния отказа от
поиска, с чем и связана его важнейшая адаптационная функция. Ме-
ханизмы компенсации пока не известны; ясно, однако, что конфликт
разрешается не на логическом уровне (как в активном поведении
бодрствования), а в активном поиске на иррациональном образном
уровне сновидснчсской активности. Иными словами, когда возмож-
ности поисковой активности в реальной действительности исчерпа-
ны и формируются неразрешимые конфликты (потому что один под-
ход к проблеме однозначно исключает другой), тогда условия для
активного поиска сохраняются на образном уровне сновидений, в
которых все образы многозначны и несовместимые позиции совме-
щаются парадоксальным образом. В результате такой сновидной ак-
тивности тревога, вызванная неразрешимым конфликтом, снижает-
ся и деадаптации организма нс наступает [503, 504, 231].
Попытка анализов сновидснческих отчетов убеждает в том, что
постоянная, как правило, алогичная смена образов и действий в сно-
видениях отражает поиск с вовлечением в него невербального об-
разного мышления, в котором отсутствует прогнозирование резуль-
татов.
Функциональная неполноценность быстрого сна становится тем
патогенетически значимым фактором, который при относительной
слабости поисковой активности (т.е. при отказе от поиска) приводит
к развитию психоэмоционального напряжения, характеризующего-
ся высоким уровнем тревоги [231]. В условиях постоянно действую-
щих экстремальных факторов среды это может проявляться в неаде-
кватном поведении и появлении клинически очерченных форм на-
рушения адаптации.
28
1.3. ЭЛЕКТРОЭНЦЕФАЛОГРАММА КАК ОТРАЖЕНИЕ
ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
(ОСНОВНЫЕ ПАРАМЕТРЫ И СПОСОБЫ ОЦЕНКИ)
Наиболее значимым критерием оценки доминирующего типа
полушарного реагирования служит электроэнцефалограмма. Оста-
новимся на этом методическом приеме более подробно.
Электроэнцефалограмма представляет собой интегральный по-
тенциал внеклеточных полей, создаваемых всеми вертикально ори-
ентированными пирамидными нейронами коры (под данным элек-
тродом). ЭЭГ может рассматриваться в виде нестационарной обоб-
щенной случайной функции конечной деятельности, подчиняющей-
ся вероятностным законам и отражающей динамику функциониро-
вания системы, которая формализуется в ряде признаков. Этими ос-
новными признаками здорового (без органических поражений) моз-
га являются синхронизация и десинхронизация ЭЭГ, распределение
по областям основного ритма покоя ЭЭГ человека - альфа-ритма, а
также изменение уровня постоянного потенциала мозга.
Синхронизация биопотенциалов мозга определяется
как последовательность медленных высокоамплитудных волн [319],
появляющихся в коре при снижении активирующих влияний рети-
кулярной формации ствола. В основе синхронизации биопотенциа-
лов лежит самовозбуждение нейронных ансамблей, отражающее дис-
кретное перераспределение локальных центров электрической актив-
ности с периодом 0,1-1,0 с. Следовательно, средний спектр межней-
ронной активности, составляющий ЭЭГ, лежит в диапазоне низких
частот, представленных альфа-, тэта- и дельта-колебаниями; в диа-
пазонах более высоких частот такая взаимосвязь с активностью ней-
ронных ансамблей выражена слабо [172, 135, 263, 137].
Вовлечение в синхронизацию (по какому-либо произвольно взя-
тому параметру) активности различных, относительно далеко отстоя-
щих друг от друга точек коры определяет пространственное (топо-
графическое) распространение этого электрофизиологического фе-
номена.
Усиление пространственной синхронизации биопотенциалов,
отводимых от различных точек коры, отражает вовлечение опреде-
ленных церебральных структур в систему, ответственную за осуще-
29
нения; быстрый сон должен “переломить” состояние отказа, и, сле-
довательно, поиск в нем обязательно должен иметь положительный
результат, выражающийся в снижении уровня тревоги. Поэтому, если
поиск в быстром сне не выполняет эту компенсаторную функцию,
то после пробуждения доминирующим остается состояние отказа от
поиска.
Итак, быстрый сон представляет собой естественный, самой
природой уготованный механизм компенсации состояния отказа от
поиска, с чем и связана его важнейшая адаптационная функция. Ме-
ханизмы компенсации пока не известны; ясно, однако, что конфликт
разрешается не на логическом уровне (как в активном поведении
бодрствования), а в активном поиске на иррациональном образном
уровне сиовиденческой активности. Иными словами, когда возмож-
ности поисковой активности в реальной действительности исчерпа-
ны и формируются неразрешимые конфликты (потому что один под-
ход к проблеме однозначно исключает другой), тогда условия для
активного поиска сохраняются на образном уровне сновидений, в
которых все образы многозначны и несовместимые позиции совме-
щаются парадоксальным образом. В результате такой сиовидной ак-
тивности тревога, вызванная неразрешимым конфликтом, снижает-
ся и деадаптации организма нс наступает [503, 504, 231].
Попытка анализов сповидснческих отчетов убеждает в том, что
постоянная, как правило, алогичная смена образов и действий в сно-
видениях отражает поиск с вовлечением в пего невербального об-
разного мышления, в котором отсутствует прогнозирование резуль-
татов.
Функциональная неполноценность быстрого сна становится тем
патогенетически значимым фактором, который при относительной
слабости поисковой активности (т.е. при отказе от поиска) приводит
к развитию психоэмоционального напряжения, характеризующего-
ся высоким уровнем тревоги [231]. В условиях постоянно действую-
щих экстремальных факторов среды это может проявляться в неаде-
кватном поведении и появлении клинически очерченных форм на-
рушения адаптации.
28
1.3. ЭЛЕКТРОЭНЦЕФАЛОГРАММА КАК ОТРАЖЕНИЕ
ПСИХИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
(ОСНОВНЫЕ ПАРАМЕТРЫ И СПОСОБЫ ОЦЕНКИ)
Наиболее значимым критерием оценки доминирующего типа
полушарного реагирования служит электроэнцефалограмма. Оста-
новимся на этом методическом приеме более подробно.
Электроэнцефалограмма представляет собой интегральный по-
тенциал внеклеточных полей, создаваемых всеми вертикально ори-
ентированными пирамидными нейронами коры (под данным элек-
тродом). ЭЭГ может рассматриваться в виде нестационарной обоб-
щенной случайной функции конечной деятельности, подчиняющей-
ся вероятностным законам и отражающей динамику функциониро-
вания системы, которая формализуется в ряде признаков. Этими ос-
новными признаками здорового (без органических поражений) моз-
га являются синхронизация и десинхронизация ЭЭГ, распределение
по областям основного ритма покоя ЭЭГ человека - альфа-ритма, а
также изменение уровня постоянного потенциала мозга.
Синхронизация биопотенциалов мозга определяется
как последовательность медленных высокоамплитудных волн [319],
появляющихся в коре при снижении активирующих влияний рети-
кулярной формации ствола. В основе синхронизации биопотенциа-
лов лежит самовозбуждение нейронных ансамблей, отражающее дис-
кретное перераспределение локальных центров электрической актив-
ности с периодом 0,1-1,0 с. Следовательно, средний спектр межней-
ронной активности, составляющий ЭЭГ, лежит в диапазоне низких
частот, представленных альфа-, тэта- и дельта-колебаниями; в диа-
пазонах более высоких частот такая взаимосвязь с активностью ней-
ронных ансамблей выражена слабо [172, 135, 263, 137].
Вовлечение в синхронизацию (по какому-либо произвольно взя-
тому параметру) активности различных, относительно далеко отстоя-
щих друг от друга точек коры определяет пространственное (топо-
графическое) распространение этого электрофизиологического фе-
номена.
Усиление пространственной синхронизации биопотенциалов,
отводимых от различных точек коры, отражает вовлечение опреде-
ленных церебральных структур в систему, ответственную за осуще-
29
ствление какой-либо определенной функции, направленной на пере-
работку той или иной информации [225, 172,249, 173, 111,263, 194,
165, 293, 305, 159, 369, 174, 246, 176, 245, 535, 175, 84].
Метод выявления пространственной синхронизации биопотен-
циалов (метод топограмм) основан на том факте, что при перестрой-
ке взаимосвязей между нейронными ансамблями коры возникают
серьезные изменения на уровне корреляций ЭЭГ в разных точках.
Иными словами, корреляционный анализ позволяет установить сте-
пень статистической связи между пространственно удаленными уча-
стками электрической активности мозга и тем самым получить дан-
ные о топологии активности определенных структур [199, 213, 112,
249, 95, 173,263].
Кривая биопотенциалов задается аналитическим процессом с
ограниченной первой производной, а взаимосвязь изменений пер-
вой производной биопотенциалов различных участков мозга харак-
теризуется корреляционными функциями типа затухающего косину-
са. Наиболее распространен способ корреляционного анализа пер-
вой производной ЭЭГ, где коэффициент корреляции вычисляется по
косинусоидальной формуле С.Бернштсйна [77]:
R = - cos (m/n) л,
где m - количество совпадающих по направлению фаз; п - коли-
чество измерений, производимых с интервалом квантования 50 мс
[263].
В спокойном состоянии у здоровых людей сильных корреляци-
онных связей между далеко отстоящими друг от друга точками коры
не обнаруживается, они возникают только при соответствующих на-
грузках [112, 245, 60].
Десинхронизация является процессом, противо-по-
ложным пространственной синхронизации потенциалов, и описыва-
ется как поток быстрых низкоамплитудных колебаний. Возникнове-
ние в коре десинхронизации связывается с активирующими влия-
ниями ретикулярной формации ствола [472, 457, 527]. Степень де-
синхронизации ЭЭГ оценивается по выраженности депрессии аль-
фа-ритма в ответ на приходящий раздражитель и вычисляется в виде
30
альфа-индекса, отражающего процентную представленность этого
ритма на ЭЭГ в единицу времени. Изменение фоновой ЭЭГ во время
возбуждения носит неспецифический характер: при любой форме
деятельности наблюдается явление десинхронизации - депрессия
альфа-ритма и появление более частых и низкоамплитудных колеба-
ний. Если пространственная синхронизация охватывает только не-
которые участки коры, включенные в ту или иную функциональную
систему, то десинхронизацией охватывается вся кора. Наибольшая
десинхронизация ЭЭГ наблюдается при сложных логических опера-
циях - принятие решения, формирование программы действия. Для
поддержания психической активности на достаточно высоком уров-
не необходима активация корковых структур со стороны ретикуляр-
ной формации ствола, и между выраженностью неспецифической
церебральной активации и степенью включенности стволовых сис-
тем в осуществление психических функций отмечается прямая взаи-
мосвязь.
Распределение альфа-ритма по областям
коры является одним из показателей синхронизации биопотенциа-
лов. В спокойном состоянии при закрытых глазах и отсутствии ак-
тивной мыслительной деятельности альфа-ритм доминирует в заты-
лочных и почти не выявляется в передних отделах коры. Среди здо-
ровых лиц такое распределение альфа-ритма по областям коры реги-
стрируется в подавляющем большинстве случаев, а количество ин-
дивидов, у которых выявляется инверсия альфа-ритма (т.е. появле-
ние такого ритма в передних отделах коры и с амплитудой, равной
или большей, чем активность в затылочных отделах) не превышает
10-12% [214, 244].
Изменение уровня постоянного потен-
циала мозга является величиной крайне нестабильной, но все
же можно проследить снижение его величины при вовлечении в про-
цесс выполнения тех или иных физических и умственных заданий
или при сенсорных воздействиях на определенные структуры коры
большого мозга. Это снижение величины постоянного потенциала
часто коррелирует с увеличением уровня пространственной синхро-
низации биопотенциалов в тех же вовлеченных в процесс отделах
коры [288, 38].
31
1.4. ОСНОВНОЙ КРУГ ОБСУЖДАЕМЫХ ВОПРОСОВ
Этническая история и современная демографическая структура
основных масс населения Северо-Востока России и Балтии (как ко-
ренного, так и пришлого, формировавшегося за счет интенсивной
миграции, в основном из Центральных районов России), а также сис-
тематические и достаточно полные данные о характере психической
и психофизиологической адаптации этих контингентов населения
[122, 123, 158, 126, 115, 69, 116,91,70, 394,423,475, 10] позволили
предположить, что эти регионы являются идеальным полем для про-
ведения исследований особенностей межполушарной асимметрии у
лиц, отличающихся характером психофизиологической адаптации.
В работе обсуждаются основные результаты многолетних иссле-
дований, целью которых было:
1. Выявить основные характеристики различных типов полушар-
ного реагирования (Этюд 3).
2. Выяснить особенности типов полушарного реагирования и
полиморфизм этих характеристик в различных популяциях у пред-
ставителей коренного и пришлого населения, возрастные и половые
различия, а также подойти к проблеме наследования межполушар-
ных особенностей (Этюды 4, 5).
3. Заострить внимание на некоторых педагогических проблемах
и проблемах профориентации молодежи с точки зрения особенно-
стей типов полушарного реагирования (Этюд 6).
4. Обратить внимание па проблему умственной отсталости де-
тей с точки зрения особенностей типов полушарного реагирования
(Этюд 7).
5. Выявить роль типов полушарного реагирования в механизмах
поискового поведения и адаптации к меняющимся условиям среды
и их роль в миграционном отборе и развитии клинически очерчен-
ных форм нарушения адаптации у коренного и пришлого населения
(Этюды 8, 9, 10).
В заключительном 11 этюде высказаны некоторые соображения о
позитивном взаимодействии культур, носители которых составляют
популяции, имеющие различные типы полушарного реагирования.
32
ЭТЮД 2. О МЕТОДИКАХ
2.1. ЗАПИСЬ И АНАЛИЗ ЭЭГ
Запись ЭЭГ производилась на стационарных и портатив-
ных полиграфах различных марок, имеющих полосу пропус-
кания 0,3 - 80 Гц. Отведение биопотенциалов осуществлялось с ис-
пользованием усредненного электрода, сопротивление которого за-
ведомо (на порядок) больше сопротивления любого активного элек-
трода, не превышающего 20 кОм.
Усредненный электрод накладывался на наименее электрически
активную область по средней линии головы над слуховыми прохо-
дами. Активные электроды диаметром 7 мм, покрытые тампонами,
смоченными физиологическим раствором и смазанными пастой,
уменьшающей сопротивление, накладывались по международной
схеме 10/20 на проекции затылочных, теменных, центральных, ви-
сочных и лобных отделов коры. Запись ЭЭГ производилась в затем-
ненном помещении при закрытых глазах.
При анализе пространственной синхронизации биопотенциалов
использовался метод корреляционного анализа первой производной
ЭЭГ, предложенный Е.Сологуб [263]. Однако этот метод, несмотря
на значительную информативность, является крайне трудоемким и
малопроизводительным. Нами [78] предложен специальный прибор
для статистического анализа ЭЭГ (блок-схема прибора приведена на
рис. 1).
Это устройство позволяет записывать корреляционную зависи-
мость первой производной биопотенциалов различных точек мозга
непосредственно во время регистрации ЭЭГ на одном или двух ка-
налах полиграфа. Принцип действия данного устройства основан на
том, что в приборе, наряду с каналами предварительной и статисти-
ческой обработки, имеется, по меньшей мере, один дополнительный
канал, содержащий блок задержки, логический элемент сравнения,
интегратор и регистратор. Каждый канал предварительной обработ-
ки содержит дифференциатор и детектор знака, а каждый канал ста-
тистической обработки - логический элемент сравнения, интегра-
33
тор и регистратор. Оба входа логического элемента сравнения каж-
дого канала статистической обработки соединены с выходами де-
текторов знака двух разных каналов предварительной обработки.
Один из входов логического элемента дополнительного канала со-
единен с выходом детектора знака одного из каналов предваритель-
4
Рис. 1. Блок-схема прибора для статистического анализа ЭЭГ
А - блок-схема прибора: 1. элекгроэнцефалограф, 2. блок усилителей, 3. регистратор ЭЭГ, 4.
электроды, 5. коммутатор, 6. каналы предварительной обработки, 7. дифференциаторы, 8.
детекторы знаков, 9. каналы статистической обработки, 10. логические элементы сравнения
каналов статистической обработки, II. интеграторы каналов статистической обработки, 12.
регистраторы каналов статистической обработки, 13. дополнительный канал, 14. логический
элемент сравнения дополнительного канала, 15. интегратор дополнительного канала, 16. ре-
гистратор дополнительного канала, 17. блок задержки, 18. генератор тактовых импульсов, 19.
цифровая линия задержки. Б - блок-схема логических элементов задержки: 20. логический
элемент И, 21. логический элемент ИЛИ-НЕ, 22. логический элемент ИЛИ.
34
ной обработки, а другой его вход связан с выходом блока задержки.
Вход блока задержки связан с выходом детектора знака того канала
предварительной обработки, который не связан с логическим эле-
ментом дополнительного канала. Логический элемент сравнения
выполнен в виде элементов “эквивалентность” и состоит из трех ло-
гических элементов каждый: И, ИЛИ-HE и ИЛИ. Входы элементов
И и ИЛИ-HE попарно соединены между собой, а выходы обоих эле-
ментов - с входом элемента ИЛИ, выход которого связан с входом
соответствующего интегратора. Это создает возможность сравнивать
и выбирать наибольшую величину корреляции на каждом канале из
5-ти анализируемых точек отведения в каждой гемисфере (т.е. из 10-
ти возможных сочетаний между ними). Имея два аналогичных кана-
ла, можно сравнивать корреляционные процессы в симметричных
зонах мозга. Блок задержки, выполненный в виде цифровой линии
задержки, управляемой генератором тактовых импульсов, служит для
сдвига (во временном диапазоне 0 - 1 с при интервале квантования
0,1 с) всей последовательности импульсов, поступающих на его вход,
т.е. с помощью этого блока производится кросскорреляционный ана-
лиз.
Запись коррелограммы, модулированной частотой 40 Гц, произ-
водится на одном или двух каналах полиграфа одновременно с реги-
страцией ЭЭГ. Коэффициент корреляции определяется путем пла-
ниметрического измерения площади коррелограммы в каждом ис-
следуемом участке за эпоху анализа и сравнения этой площади с пло-
щадью калибровочного сигнала зато же время, который представля-
ет собой аутокоррелограмму со сдвигом, равным 0 (100%, г=1). Пло-
щадь, равная 50% от калибровочной площади, соответствует г=0,
значения от 50 до 100% - положительные корреляции, значения от
50 до 0% - отрицательные корреляции. Поскольку направление фаз
в пространственной синхронизации биопотенциалов не имеет прин-
ципиального значения, то учитывалась величина коэффициента кор-
реляции, а не его знак. На рис. 2 приведен процесс преобразования
коррелограмм, а на рис. 3 - пример записи моментальных коррело-
грамм.
35
Коэффициент корреляции биопотенциалов служил отправным
показателем классификации испытуемых по группам, с которым
сравнивались другие параметры ЭЭГ.
U
Вход ДИФФЕРЕНТА
/исходная ЭЭГ/
НАТО ГА 7
U
LL
U
К'
И
л
Ц
2
U
- $
»•
ДИФФЕРЕНЦИАТОРА 7
ЕВыход дифференциатора 7
£-ВЫХОД ДИФФЕРЕНЦИАТОРА 7
t выход. ДЕТЕКТОРА ЗНАКА 8
выход ИНТЕГРАТОРА Я
, ВЫХОД ИНТЕГРАТОРА 45
Ь ____ - f
4: ВЫХОД ДЕТЕКТОРА ЗНАКА 8
£ ВЫХОД ЛОГИЧЕСКОГО
ЭЛЕМЕНТА 40
Рис. 2. Преобразование в коррелограмму первой производной ЭЭГ
“а”, ‘ б" - эпюры сравниваемых ЭЭГ, поступающих на каналы предварительной обработки;
“в”, “г” - преобразование “а” и “б” в двуполярные сигналы прямоугольной формы, происходя-
щее в дифференциаторе (положительное значение - нарастание напряжения (U), отрицатель-
ное - убывание напряжения); “д”, “е” — преобразование “в” и “г” в однополярные сигналы
стандартной амплитуды, происходящее в формирователе импульсов (положительный знак пре-
образуется в сигнал “I”, отрицательный - в сигнал “0”); “ж” - преобразование “д” и “е” в
логических элементах сравнения; “з” - кривые на выходе интеграторов (регистраторы кана-
лов статистической обработки); “и”, “к” - преобразование “в” и “г” в цифровой линии задерж-
ки; “л” - кривая на выходе интегратора (регистратор дополнительного канала). Номера выхо-
дов см. на рис. 1.
t Выход ЛИНИИ ЗАДЕРЖКИ 47
ь Выход ЛОГИЧЕСКОГО элемента 44
36
Исследование альфа-активности производилось на протяжении
1 м записи ЭЭГ. Определяли области коры, в которых альфа-ритм
наиболее регулярен и имеет наибольшую амплитуду. Вычислялся
альфа-индекс (процентная представленность альфа-ритма) в отведе-
ниях от затылочных областей коры (рис. 4).
Уровень постоянного потенциала мозга регистрировался элек-
тромером 2517м с помощью стабильных хлорсеребряных электро-
дов ЭВЛ-1мЗ, приложенных к коже в проекциях соответствующих
областей коры. Поскольку уровень постоянного потенциала являет-
Рис. 3. Пространственная синхронизация биопотенциалов, выявлен-
ная прибором для статистического анализа ЭЭГ за 4 с. (корреляцион-
ный анализ первой производной ЭЭГ двух отведений - а, б)
I - пример сильной положительной корреляции (г = 40,76), II - слабой положительной корре-
ляции (г - +0,51), III - сильной отрицательной корреляции (г = - 0,71). Слева вверху - калиб-
ровка: 1. - времени: 1 с, 2. - коррелограммы: г = +1(100%), 3. - ЭЭГ 50 pkV.
37
A - синхронизация ЭЭГ с нормальным распределением альфа-ритма, Б - синхронизация ЭЭГ с инверсией альфа-ритма, В - десинхро-
низация ЭЭГ с отсутствием альфа-ритма (доминирует бета-ритм). 1.2- лобные, 3,4- затылочные отведения (правое и левое
полушарие). Калибровка: ! сек, 50 /zkV.
38
ся крайне нестабильной величиной, то просчитывалась разница ме-
жду фоновым показателем, который принимался за 0, и потенциа-
лом, регистрируемым после выполнения испытуемым определенной
функциональной пробы или определенного воздействия - ДцУ [288].
Нами предложена компьютерная программа [44], позволяющая
непосредственно во время записи биопотенциалов выйти на все па-
раметры ЭЭГ отдельно в правой и левой гемисферах.
Вся операция включает три последовательных этапа, выявляю-
щих основные интегративные показатели ЭЭГ.
Первый этап’.
Nm. No +SUMM -SUMM ABS. SUMM ABS. DIFF.
Fs 1 Площадь (мощность) элекгрической аю ивности положительной области Площадь (мощность) электрической активности отрицательной области Сумма абсолютных величин площадей положительной и отрицательной областей Разность абсолютных величии площадей положительной и отрицательной областей
Fd 2
Ps 3
Pd 4
Ts 5
Td 6
Os 7
Od 8
Nm. No -AMPL. -AMPL. ABS. AMPL. 0CROS. Hz
Fs 1 Средняя амплитуда элекзрич. активности положи- тельной области Средняя амплитуда элсктрич. активности отрица- тельной области Сумма абсолютных величин амплитуд положитель- ной и отри- цательной областей Число переходов кривой через изопотсн- циальную линию Доминирующая частота электрической активности
Fd 2
Ps 3
Pd 4
Ts 5
Td 6
Os 7
Od 8
POWER s d «-INDEX s d
SUMM Сумма абсолютных величин положительной и отрицательной областей площадей (мощности) электрической активности в левой и правой гемисферах Количество альфа-волн за 60 с записи в левой и правом гемисферах
DIFF. Разность между абсолютными величинами положительной и отрицательной областей площадей (мощности) электрической активности в левой и правой гемисферах
Сумма абсолютных величин площадей характеризует мощность
электрической активности отдельно в правой и левой гемисферах.
Разность между положительной и отрицательной величинами пло-
щадей условно отражает характер изменения постоянного потенциала
39
коры отдельно в правой и левой гемисферах. Показатели суммарной
величины амплитуды, доминирующей частоты электрической актив-
ности и альфа-индекс отражают степень активации коры больших
полушарий.
Второй этап:
CORRELATION г (1)
No4 6 8
2
4
6 -
No. 3 5 7
1
3 -
5
г (1) - коэффициент корреляции частотно-амплитудных харак-
теристик ЭЭ1.
Е(х -х)О, - у)
где п - выборка;
х., у (i =1,п) - величины выборок
п п 1 п п
Ё(х, - х)(у, - у) = £ х,у, — Zх; Е X
1=1 7=1 ft /=1 7=1
40
Третий этап:
CORRELATION г (2)
No. 4 6 8
2
4
6 -
No. 3 5 7
1
3
5 -
г (2) - коэффициент корреляции первой производной ЭЭГ (угол
наклона касательной к волне) по формуле С.Бернштей-
на [77].
г (2) = - cos ш/п 71 = - cos m/n 180°;
при интервале анализа 0,05 с и эпохи анализа 4 с-
n - const.- 80, m - 0-80, r(2) = - cos m 2,25°.
Изменение коэффициента корреляции первой производной ЭЭГ
отражает степень развития пространственной синхронизации био-
потенциалов в правой и левой гемисферах при функциональных на-
грузках, адресованных преимущественно правому или левому полу-
шарию.
Разработанная программа позволяет в течение очень короткого
времени (до 5 м) произвести определение типа полушарного реаги-
рования по всем электрофизиологическим показателям мозга.
41
2.2. ЗАПИСЬ И АНАЛИЗ РЭГ
В некоторых сериях исследований, наряду с записью ЭЭГ, про-
водилось (совместно с врачом-нейрофизиологом Магаданской обла-
стной психиатрической больницы Т.В.Тенасейчук) исследование
реоэнцефалограммы, отражающей состояние общей мозговой гемо-
динамики, а также кровенаполнение отдельных сосудистых бассей-
нов и областей мозга. Регистрируемые при этом изменения импе-
данса мозга обусловлены пульсовыми колебаниями кровенаполне-
ния сосудов. Использовался рсограф 4 РГ-1м, выведенный для запи-
си РЭГ через электродную головку на два канала полиграфа. Приме-
нялось лобно-сосцсвиднос расположение электродов отдельно в ле-
вой и правой гемисферах. Просчитывался реографический индекс -
высота рсографичсского потенциала (РИ), отражающий степень кро-
венаполнения данной области мозга. Поскольку гемодинамика и кро-
венаполнение областей мозга характеризуются чрезвычайной вариа-
бельностью в зависимости от индивидуальных особенностей испы-
туемого и характера функциональных проб [317, 138, 299,499,222],
то сравнивались не абсолютные показатели РИ. а изменения его по
сравнению с фоновыми показателями.
2.3. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ НАГРУЗКИ
В качестве нагрузок на ту или иную гемисферу использовались
применяемые в психологии методы, связанные с решением задач
логического и образного характера. Нагрузки, адресованные преиму-
щественно левой гемисфере, связаны с решением в уме последова-
тельного ряда математических задач, адекватных возрасту и образо-
ванию испытуемых. Нагрузки для правой гемисферы заключались в
представлении зрительного образа с последующим описанием цве-
та и композиции картины, предварительно экспонированной в тече-
ние 30 с.
Для предъявления логических и образных заданий использовал-
ся также тахистоскоп ТИ-2-82. Тахистоскопическая методика при-
знана наиболее валидной и надежной в качестве теста па определе-
ние доминантности полушарий [438,343,414,157,439]. С помощью
42
этих тестов было установлено, что сложные тексты и цифры легче
опознаются при предъявлении в правое поле зрения (т.е. в левое по-
лушарие), а изобразительный материал - в левое поле зрения (т.е. в
правое полушарие).
Степень отношения испытуемого к выполнению предъявляемой
задачи контролировалась по изменению частоты сокращений серд-
ца, просчитываемой по I стандартному отделению ЭКГ, записанной
на полиграфе.
2.4. ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕСТЫ
2.4.1. АНКЕТНЫЕ, СЕНСОМОТОРНЫЕ И ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ
МЕТОДЫ ОЦЕНКИ ПОЛУШАРНОГО ДОМИНИРОВАНИЯ
Группа испытуемых была протестирована с помощью психоло-
гического опросника Бензигер [359], который позволяет выявить
предпочтение левой или правой гемисферы. По результатам ответов
на 4 серии утверждений на схеме головы, отпечатанной в бланке оп-
росника, строится фигура, которая состоит из двух четырехугольни-
ков слева и справа от центральной линии. Смещение фигуры вправо
отражает правополушарное, а влево - левополушарное предпочте-
ние; зеркально симметричная фигура (квадрат) характеризует сме-
шанный тип. По площади (Р) этих четырехугольников можно рас-
считать коэффициент асимметрии (Kd/s):
Kd/s = Pd / Ps
(Kd/s > 1 - правополушарный, Kd/s < 1 - левополушарный, Kd/s =
1 - смешанный тип).
Все испытуемые лица заполняли анкету на правшество-лсвше-
ство (по признаку устойчивого предпочтения правой или левой руки
при работе с инструментами, письме и рисовании). Полный профиль
сенсомоторной асимметрии с использованием многих проб Бермана
для каждого сенсорного и моторного парного органа [179] не опре-
делялся. Однако каждый испытуемый выполнял 10 проб: на веду-
щую руку (4 пробы), ногу (2), глаз (2), ухо (1), ноздрю (1). По сумме
43
правосторонних (Ed), левосторонних (Es) и симметричных (Ео) при-
знаков рассчитывался коэффициент асимметрии (Kds) [127]:
Kds = Ed-Es/Ed+Es+Eo
(т.е. при 10 пробах Kds = Ed-Es/10).
У правшей Kds колебался в пределах от -0,1 до 1, у левшей - от
0 до - 0,7.
Вес испытуемые выполняли корректурные тесты, требующие
применения либо логических, либо пространственно-образных на-
выков. Тесты, требующие применения счетно-логических операций,
состояли из арифметического теста, корректурной пробы Иванова-
Смоленского, построенной по принципу выделения групп буквен-
ных символов, аналогичных словарным. Графический тест Равена
также можно рассматривать как решение чисто логических задач в
их графическом выражении. Тесты, требующие применения про-
странственно-образной ориентировки, состояли из корректурных
таблиц, построенных по принципу буквенных символов, корректур-
ных проб с кольцами Ландолыа, корректурных проб с квадратами
Бехнера, отыскания в лабиринте одного из трех возможных (а имен-
но - среднего по расстоянию) пути. Однако следует отметить, что в
настоящее время не существует твердо установленных “чистых” пра-
вополушарных или левополушарных тестов, и можно говорить лишь
об относительной преимущественности, которая далеко не всегда кор-
релирует с доминирующим типом переработки информации [548,294,
393,31,333].
Патопсихологические методы оценки умственного развития де-
тей отбирались с учетом преимущественного тестирования логико-
вербальной или пространственно-образной сферы и проводились дет-
ским психоневрологом Л.П.Калачевой. Помимо общепринятых ме-
тодик, используемых в рабозе медико-педагогических комиссий, для
исследования основных психических процессов использовались не-
вербальные методики, адресованные преимущественно правому по-
лушарию. Они позволяют судить не только об актуальном уровне
развития психики, обусловленном, помимо биологических предпо-
сылок, образованием и воспитанием, но и о потенциальных возмож-
ностях ее развития.
44
2. 4. 2. ОПРЕДЕЛЕНИЕ УРОВНЯ АКТИВНОСТИ И ТРЕВОГИ
Для определения степени активности и уровня эмоциональной
напряженности сотрудниками лаборатории психофизиологии 1-го
Московского Медицинского Института (1 ММИ) Е.С.Гореловой и
Н.Т.Бебишевой у части испытуемых было проведено исследование
суммарной мотивации достижения цели по методике ТАТ.
Для определения уровня тревоги на первых этапах работы ис-
пользовались данные методики многостороннего исследования лич-
ности (MMPI) в модификации Ф.Б.Березина [74]. Но в связи с гро-
моздкостью этого теста в дальнейшем мы перешли на тест Спил-
бергсра в модификации Ю.Л.Ханина [292]. Граница высокого и низ-
кого уровней и актуально-реактивной тревоги (РТ) и конституцио-
нально-личностной тревожности (ЛТ) оценивалась величиной 40
баллов.
Иногда уровень т ревоги также выявлялся по тесту Люшера (тест
свободного выбора цвета) в модификации Л.Н.Собчик. Отвергание
цвета, пс относящегося к основным (коричневый, черный или се-
рый), отражает отсутствие психологического конфликта и соответ-
ствует низкому уровню тревоги. Отвергание любого из основных
цветов (красный, синий, зеленый или желтый) связывается с нали-
чием психического конфликта, приводящего к развитию высокого
урозпя тревоги. При этом предпочтение любого из основных цветов
рассматривается как отражение активной или пассивной формы ком-
пенсации тревоги [254]. Совпадение уровня тревоги, выявленной по
методике Спилбергера и по тесту Люшера, составляет 32,5%.
Помимо этого, у части испытуемых проведена запись электро-
миограммы (ЭМГ) артикуляционных мышц (круглая мышца рта).
Электроды накладывались в углах рта. Регистрация проводилась на
одном из каналов полиграфа. ЭМГ - один из надежных показателей
уровня тревоги и эмоционального возбуждения [282, 90, 163]. Наи-
более стабильным критерием высокого уровня тревоги является уве-
личение площади пачки ЭМГ артикуляционных мышц (определяе-
мой планиметрически) при произнесении эмоционально значимых
в данной ситуации слов [33, 517].
45
До недавнего времени прямого объективного метода, с помощью
которого можно было бы определить уровень поисковой активности
(активного поведения) или, напротив, уровень отказа от поиска (пас-
сивного поведения), не существовало. Использовались субъективные
оценки и некоторые косвенные методы, свидетельствующие о типе
компенсации тревоги, в частности, цветовой тест Люшера и тест сво-
бодного выбора запахов [254, 37, 334, 38]. В 1996 году А.Венгер и
В.Ротенберг предложили специальный опросник “Ситуация” - тест
BASE (Behavioral Attitudes and Search Evaluation -поведенческая
позиция и оценка уровня поисковой активности), с помощью кото-
рого достаточно надежно выявляется уровень поисковой активно-
сти конкретного индивида [536,509].Испытуемому предлагаются
описания нескольких жизненных ситуаций и несколько вариантов
поведения для их успешного разрешения. Наша модификация теста
“Ситуация” заключается в том, что индивид сам становится участ-
ником ситуации и сам же выбирает вариант поведения для се разре-
шения, который ему кажется наиболее предпочтительным, обозна-
чаемый знаком и, напротив, наименее приемлемым, обозначае-
мый знаком [30]. В тесте предложено четыре варианта поведе-
ния: А - активное (поисковая активность), С - стереотипное, X -
хаотичное, П - пассивное (отказ от поиска). При этом поведение типа
С и X можно отнести к вариантам пассивного. Просчет результатов
теста осуществляется для каждого варианта поведения по формуле:
тип поведения = Е“+” — Е“-”.
Доминирующий тип поведения индивида характеризуется наи-
большим количеством баллов со знаком
2.5. ИССЛЕДОВАНИЕ ВЫБОРА ЦВЕТА И ЗАПАХА
Методика свободного выбора цвета от наиболее предпочитае-
мого до абсолютно отвергаемого - тест Люшера в модификации
Л.Н.Собчик [254] заключалась в предъявлении восьми произвольно
разложенных стандартных цветовых карточек.
Методика свободного выбора запаха от наиболее предпочитае-
мого к абсолютно отвергаемому по классификации Эймуре* [324]
* Классификация запахов будет приведена в Этюде 8.3.
46
заключалась (по аналогии с тестом Люшера) в предъявлении восьми
произвольно расставленных в зажимах стандартных дегустационных
полосок, смоченных растворами пахучих веществ, соответствующих
т.н. базисным запахам. Растворителем душистых веществ являлся
дипропиленгликоль, обладающий слабым нейтральным запахом, или
дистиллированная вода. Пахучие вещества в момент регистрации ЭЭГ
подавались направленно в ноздри в течение 3 м (для каждого веще-
ства) в потоке воздуха, протекающего с объемной скоростью 0,1 м3/
ч. [37, 334, 38].
2.6. ОСОБЕННОСТИ ИССЛЕДОВАНИЯ НОЧНОГО СНА
У части испытуемых проведена запись ночного сна. Анализ его
структуры производился нами совместно с сотрудником 1 ММИ
В.С.Ротснбергом.
Запись электрофизиологических показателей (ЭЭГ в затылочных
и лобных отведенных правой и левой гемисферы, ЭОГ, ЭМГ мышц
диафрагмы рта, ЭКГ, КГР) производилась в течение всей ночи после
ночи адаптации. Стадии сна определялись по международной клас-
сификации [495]. Вычислялся индекс R/A — отношение длительно-
сти быстрого сна в первых и последних циклах к длительности дель-
та-сна в тех же циклах [231].
2.7. СТАТИСТИЧЕСКАЯ ОБРАБОТКА
Распределение типов полушарного реагирования, выявленных
по электрофизиологическим данным в анализируемых выборках,
сравнивалось по критерию % ; в ряде случаев использован показа-
тель сходства (R), предложенный Л.А.Животовским [139]. Гетеро-
генность частот распределения типов полушарного реагирования
внутри суммарной выборки по серии параметров анализировалась
через коэффициент взаимной сопряженности (К) А.Чупрова [278,
166]; при обнаружении гетерогенности проводилось попарное срав-
нение всех классов.
47
Обработка материала по этим показателям проводилась на мик-
ро-ЭВМ “Электроника БЗ-34” с применением разработанных
М.Ю.Засыпкиным программ [140]. Распределение встречаемости
частот фенотипов и характер наследования типов полушарного реа-
гирования проанализированы на основе современных популяциои-
но-генетическпх методов совместно с Л.Л.Соловенчуком. Психоло-
гические тесты и анкетные данные обрабатывались по средним зна-
чениям стандартными методиками для количественного анализа с
вычислением среднеквадратичного отклонения [278, 166]. Распре-
деление частот (f) выбора цветов и запахов анализировалось на ос-
новании популяционных методов с использованием показателя сход-
ства [139].
2.8. КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ МАТЕРИАЛА
Количество обследованных здоровых представителей коренно-
го и пришлого населения в Центральных (г. Москва, г. Новосибирск)
и Северо-Восточных (г. Магадан, Магаданская и Камчатская облас-
ти, Чукотская и Корякская автономные республики) регионах Рос-
сии и в Латвии приведено в табл. 1.
Количество исследованных во вспомогательных школах детей с
диагнозом олигофрения в стадии дебильности приведено в табл. 2
(данные получены совместно с детским психоневрологом Л.П.Кала-
чевой).
Количество исследованных больных различными заболевания-
ми приведено в табл. 3 (данные по нарушениям ритма сердца полу-
чены совместно с сотрудником 1 ММИ В.С.Ротснбергом, по хрони-
ческому алкоголизму и психозам - с сотрудником 1 ММИ Е.Д.Соко-
ловой, сотрудником ИБПС ДВО АН СССР М.М.Этлисом и главным
психиатром Магаданской области В.Ф.Калачевым).
48
Таблица 1. Количество обследованных здоровых индивидов
Возраст испытуемых (лет) Старше 50 1 1 1 С 1 tn i г - г—=« тГ •—-1 Г 1 т -« О ' « < 1 i tn 1 СП 25 г— < » 1 tn 1 1 1 1 108
21 -50 115 72 43 187 46 СЧ 27 23 С 1 « 20 34 to О', оо « " 1 228 43 OG 25 29 58 С1 сП ОО ОС
15-20 23 1 23 549 23 63 84 92 ос СП 1 101 tn *n 193 192 23 СП < 24 сч 23 38 СП 1052
1 t 1 220 о • * Ш Г-1 О сч 50 09 1 •п г « 1 1 СП со г- 73 СП 40 Cl 1 49 83 38 536
6-9 1 1 1 178 22 оо г- — * м- 50 tn 1 1 1 41 65 оо 1 tn •—1 сч tp 20 оо 4 295
Пол Муж. •—< vl" 27 482 CI «—"i 67 68 106 84 Tt 00 24 43 66
СЧ 303 63 163 сч 52 1 85 44 1213 1
Жен. 97 оо tC> 39 704 26 100 102 116 140 40 г- с> 47 63 334 223 45 123 сч 23 99 114 оо 1616
о (У о со ос гп 72 99 1186 38 167 170 СЧ Г-1 Г) 224 г——• сч г—< 06 129 551 526 108 286 57 75 107 199 122 2829
3 с с о сс о о и « Коренные жители Центральных регионов России, в т.ч.: жители Москвы жители других городов Коренные жители «титульных» наций Северо-Востока России, в. т.ч.: эскимосы чукчи береговые чукчи оленные коряки эвены юкагиры чуванцы якуты ительмены метисы Коренные жители «нетитульных» наций Северо-Востока России Мигранты 1-го поколения на Северо-Восток России в т.ч. проживающие, более 10 лет 4 - 10 лет 1 - 3 года вновь прибывшие Коренные жители «титульных» наций Латвии (латыши, латгальцы) Коренные жители «нетитульных» наций Латвии Мигранты 1-го поколения в Латвию Всего
49
Таблица 2. Количество исследованных во вспомогательных школах детей
с диагнозом “олигофрения в стадии дебильности”
Группы Всего Пол Возраст испытуемых (лет)
Жен. Муж. 6-9 10-14 15-20
Коренные жители Северо-Востока России 207 90 117 40 105 62
Мигранты Северо-Востока России 76 25 51 11 53 12
Коренные жители Латвии 25 11 14 9 16 -
Всего 308 126 182 60 174 74
Примечание: диагноз выставлен на медико-педагогических комиссиях.
Таблица 3. Количество исследованных больных
Заболевания Группа Всего Пол
Жен. Муж.
Психосоматогы и невротические рас ciройства Коренные жители Центральных регионов России 62 37 25
Коренные жители Цен тралыгых регионов России, лечащиеся в санаториях Латвии 93 52 41
Коренные жители Северо- Востока России 106 43 63
Мигранты 1-го поколения па Северо- Востоке России 135 75 60
Коренные жители Латвии 52 21 31
Мигранты 1-го поколения в Латвии 101 43 58
11сврологическис заболева- ния травматического гене- за; вибрационная болезнь Мигранты 1-го поколения на Северо- Востоке России 156 - 156
Xроиический алкоголизм без психотической симптоматики Коренные жители Северо- Востока России 44 19 25
Мигранты 1-го поколения на Северо- Востоке России 54 24 30
Эндогенные и алкогольные психозы Коренные жители Северо-Востока России 45 28 17
Мигранты 1-го поколения на Северо- Востоке России 84 45 39
Всего 932 387 534
Примечание: диагностика проведена врачами Московского института кардио-
логии, 1-го ММИ, Новосибирского института терапии, Магаданской област-
ной больницы, Магаданской областной психиатрической больницы, Магадан-
ского областного диспансера профпатологии, Билибинской районной больни-
цы (Магаданская обл.), санаториев “Латвия” и “Химик” в Латвии.
50
ЭТЮД 3. О ТИПАХ ПОЛУШАРНОГО
РЕАГИРОВАНИЯ
3.1. ЭЛЕКТРОЭНЦЕФАЛОГРАФИЧЕСКИЕ
ХАРАКТЕРИСТИКИ
Электрофизиологические различия активности правого и левого
полушарий коры головного мозга исследовались давно и различны-
ми методами, однако, до настоящего времени из-за значительного
многообразия методических подходов адекватных электрофизиоло-
гических исследований особенностей межполушарной асимметрии
у лиц, отличающихся характером психофизиологической адаптации
к окружающей среде, не проводилось.
Вследствие “переливов” разных форм электрическое активно-
сти из одного полушария в другое не удается установить характер-
ных межполушарных различий в фоновой ЭЭГ без четко стандарти-
зированных методов статистической обработки, а методика вызван-
ных потенциалов отражает не столько процессы переработки слож-
ной информации, сколько процессы восприятия и первичного анализа
сигналов.
Симметричные точки коры двух полушарий в их электрическом
проявлении выглядят очень похожими, и изменения частотно-ампли-
тудной характеристики биопотенциалов отмечаются только во фрон-
тально-окципитальном направлении [353, 112,244,245]. В то же вре-
мя при состояниях, в которых бесспорно доминирует образный тип
переработки информации (галлюцинации, эпилептические ауры, гип-
ноз, медитация, тренировки по различным системам релаксации, ис-
терическая спячка, просоночные состояния и т. д.), как правило, от-
мечается симметричная инверсия альфа-ритма [214, 249, 271, 245,
482,484]. Однако еще В. Пенфилд и Т.Эриксон 1214] отмечали, что у
10 — 15% здоровых испытуемых может обнаруживаться асиммет-
рия по альфа-ритму: амплитуда альфа-волн и альфа-индекс в левом
полушарии меньше, чем в правом. Дальнейшие исследования пока-
51
зали, что десинхронизация левого полушария, особенно речевых зон
теменной и височной областей коры, сильнее выражена в активном
состоянии мозга, а при утомлении альфа-ритм превалирует в левом
полушарии [249]. Были показаны различия в изменении альфа-ритма
в левом и правом полушариях при вербальных и невербальных на-
грузках [387,397,544,293,294,421, 174,211, 169, 108,209]. По пока-
зателям пространственной синхронизации установлено, что в спо-
койном состоянии межполушарных различий не обнаруживается,
однако чем активнее субъект вовлечен в деятельность, тем резче
выявляется межполушарная асимметрия, и процессом синхрониза-
ции охватывается либо левое, либо правое полушарие в зависимости
от типа предъявляемой задачи [101, 249, 200, 111, 263, 212, 310].
В наших исследованиях критерием оценки доминирующего типа
реагирования служило изменение пространственной синхронизации
биопотенциалов при нагрузках, адресованных преимущественно пра-
вой или левой гемисферам (рис. 5).
Этот метод дал возможность четко дифференцировать три фе-
нотипа по преимущественному восприятию и переработке информа-
ции в гемисферах головного мозга, что позволяет говорить о психо-
физиологическом полиморфизме в популяциях [43, 72,21,32,51].
К лицам с доминированием правополушарного типа переработ-
ки информации были отнесены тс, которые па нагрузки, адресован-
ные правому полушарию, отвечали тенденцией к появлению силь-
ных корреляционных связей (г>0,7) в правой гемисфере, а на нагруз-
ки, адресованные левому полушарию, усиления корреляционных связей
ни в правой, ни в левой гемисферах не отмечалось.
К лицам с доминированием левополушарного типа отнесены те,
которые на нагрузки для левого полушария отвечали появлением
сильных корреляционных связей в левой гемисфере, а на нагрузки
для правого полушария усиления корреляционных связей ни в пра-
вой, ни в левой гемисферах не наблюдалось.
К лицам со смешанным типом реагирования отнесены те, кото-
рые отвечали появлением сильных корреляций либо в правом, либо в
левом полушарии в зависимости от того, какой из гемисфер адресо-
вана функциональная проба.
52
ФОН НЛП нпп
г
Рис. 5. Изменение коэффициента корреляции (г) первой производной ЭЭГ
в левой (s) и правой (d) гемисферах при нагрузках на левое (НЛП) и правое
(НПП) полушарие у лиц с различным типом полушарного реагирования:
П - правополушарный, Л - левополушарный, С - смешанный. Штриховкой
обозначены сильные корреляции
53
В выявленных группах с различным типом полушарного реаги-
рования отмечается неодинаковая представленность индивидов,
имеющих инверсию альфа-ритма в ЭЭГ (табл .4). Среди индивидов,
отнесенных к правополушарному типу, лиц с инверсией альфа-ритма
достоверно больше, чем среди индивидов с левополушарным и сме-
шанным типами (Р<0,01).
Исследование характера десинхронизации ЭЭГ (по показаниям
альфа-индекса) у лиц с различным типом полушарного реагирования
выявило отсутствие прямой зависимости между активацией мозга и
степенью вовлеченности корковых структур в осуществление пси-
хических функций (табл. 4).
Таблица 4. Процентная представленность лице инверсией альфа-ритма и
альфа-индекс в левой (s) и правой (d) гемисферах при нагрузке на левое
(НЛП) и правое (НПП) полушарие у индивидов с различным типом
полушарного реагирования
Тип реагиро- вания и % лиц с инвер- сией альфа- ритма Альфа- индекс
ФОН НЛП НПП
S d S d S d
Правопо- лушарный 722 85 49± 1,1 54± 1,1 40 ±1,1 43± 1,2 50± 1,1 53 ±1,0
Левопо- лушарный 494 41 54±1,0 54±0,9 51±1,0 52±1,0 48±1,0 46±1,0
Смешан- ный 317 53 54±0,9 55±1,0 51±1,0 51±1,0 54±0,9 53±1,1
У индивидов, отнесенных к правополушарному типу реагирова-
ния, уже в фоне отмечается выраженная тенденция к активации
структур левого полушария (Р>0,05). Представление зрительного
образа сопровождается усилением пространственной синхронизации
биопотенциалов в правой гемисфере, и это сочетается с более низ-
ким уровнем активации этого полушария. Напротив, нагрузки, свя-
занные с решением логических задач, не приводят к усилению про-
54
странственной синхронизации ни в левой, ни в правой гемисфере, но
вызывают значительную активацию обоих полушарий (Р<0,01).
У индивидов, отнесенных к левополушарному типу переработки
информации, при решении образных задач корреляционные связи био-
потенциалов между различными точками правой и левой гемисфер
сохраняются так же, как и в фоне на уровне слабых корреляций, од-
нако при этом отмечаются значительные активационные сдвиги на
ЭЭГ в обеих гемисферах - альфа-индекс снижается (Р<0,01). В то
же время, при решении логических задач не отмечается электроэн-
цефалографической активации ни левого, ни правого полушарий, и на
этом фоне появляются сильные корреляционные связи биопотенциа-
лов в левой гемисфере.
У индивидов, отнесенных к смешанному типу реагирования, при
решении логических задач отмечается усиление пространственной
синхронизации биопотенциалов в левой гемисфере, а при заданиях,
связанных с представлением зрительного образа, - в правой геми-
сфере; при этом выраженных активационных сдвигов не отмечается
при обоих типах нагрузок (Р>б,О5).
Исследование постоянного потенциала мозга у индивидов с раз-
личными типами полушарного реагирования выявило различия при
нагрузках на правую и левую гемисферы (табл. 5). У индивидов с
правополушарным типом реагирования при НПП отмечается сни-
жение уровня постоянного потенциала в правой гемисфере, а при НЛП
значительных изменений ни в правом, ни в левом полушарии не вы-
явлено. У индивидов с левополушарным типом при НЛП уровень
постоянного потенциала снижался в левой гемисфере, а при НПП
изменений ни в правом, ни в левом полушарии нс отмечено. У инди-
видов со смешанным типом снижение постоянного потенциала от-
мечается либо в левой, либо в правой гемисферах в зависимости от
модальности заданий, предъявляемых тому или иному полушарию
(Р<0,05). Но эти колебания постоянного потенциала отмечаются не
у каждого индивида и выявляются только по всей группе.
55
Таблица 5. Снижение у ровня постоянного потенциала коры (ApV) в левой
(s) и правой (d) гемисферах при нагрузках на левое (НЛП) и правое (Н1Ш)
полушарие у лиц с различным типом полушарного реагирования
Тип реагирования п НЛП нпп
S d S d
11равополушарный 26 0 0 0 -9±0,5
Левополушарный 47 -7±0,3 0 0 0
Смешанный 8 -6±0,7 0 0 -5±0,8
Примечание: за “0” принимается средний фоновый показатель.
Дисперсионный и корреляционный анализ (проведенный совме-
стно с Г.И.Солимовской) альфа-индекса и коэффициента корреляции
в одной и той же гемисфере показал отсутствие зависимости между
электрофизиологическими показателями, чем, очевидно, и объясня-
ются часто встречающиеся в литературе противоречия. Взаимосвязь
и взаимовлияние выявлены лишь у лиц со смешанным типом при
нагрузках как на левое, так и на правое полушарие.
Высокий уровень акгивации коры можно рассматривать как по-
пытку компенсации относительной функциональной недостаточности
систем правополушарного мышления у преимущественно левополу-
шарных индивидов и систем левополушарного мышления у преиму-
щественно правополушарных индивидов. Более высокая активация,
особенно левого полушария, отмечается у этих лиц в процессе при-
способления к требованиям "‘левополушарно ориентированной” сре-
ды и выполнения заданий, требующих активного включения левой
гемисферы.
Полученные данные помогают объяснить соотношения между
функциональными возможностями мозга и уровнем церебральной
активации. Наши данные согласуются с представлением некоторых
авторов [440,441,494,321,469,395,265,469,470,242] о двух возмож-
ных механизмах функциональной межполушарной асимметрии: за счет
изменения уровня бдительности (arousal) и за счет изменения стиля
56
в процессе переработки информации (processing style). Коррелятом
уровня бдительности является, по-видимому, неспецифическая ак-
тивация, выражающаяся в снижении альфа-индекса, а коррелятом
стиля переработки информации может быть усиление пространст-
венной синхронизации, отражающей способность гемисферы к опе-
рированию той или иной информацией.
Оба механизма могут выступать как взаимно дополнительные.
В тех случаях, когда функциональные возможности определенных
отделов коры достаточны для выполнения предъявляемых задач,
неспецифической активации не требуется. Если стиль функциониро-
вания гемисферы не соответствует характеру предъявляемых за-
дач, необходима дополнительная неспецифическая активация, и она
выражена тем больше, чем в меньшей степени эта система приспо-
соблена к стоящей перед ней задаче. Таким образом, стратегия, ко-
торую избирает мозг испытуемого при решении определенных за-
дач, имеет существенное значение в электрофизиологическом выра-
жении асимметрии.
Из сказанного отнюдь не следует, что индивиды с преимущест-
венно правополушарным типом не способны ориентироваться в чисто
логической ситуации, а индивиды с преимущественно левополушар-
ным типом лишены способности образно воспринимать окружаю-
щий мир. Они это осуществляют ничуть не хуже, чем те, которые
наделены специфическими способностями. Но механизмы этих ре-
шений иные, несколько более длительные и более энерготратные,
более “энтропийные”, связанные с вовлечением в процесс решения
задачи не только специфических полушарных структур коры, но и
неспецифических стволовых образований мозга, активирующих всю
кору целиком. Эти факты являются убедительным свидетельством
в пользу комплементарного принципа формирования функциональ-
ной межполушарной асимметрии [239, 21, 505, 51, 53, 506, 26, 507,
508.31].
57
3.2. ЭЛЕКТРОРЕОГРАФИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ
Географический индекс имеет очень небольшие колебания при
нагрузках, адресованных различным гемисферам, и в значительной
степени зависит от исходного фона [444, 545,460, 481, 222]. Однако
просчет разности этих колебаний при нагрузках выявляет достаточ-
но закономерную картину (табл. 6).
У правополушарных индивидов при нагрузках на левое полуша-
рие отмечается прирост уровня кровенаполнения в обеих гемисфе-
рах, а при нагрузках на правое-только в правой (Р<0,01). У левопо-
лушарных индивидов при нагрузках па левое полушарие уровень кро-
венаполнения возрастает только в левой гемисфере, а при нагрузках
на правое полушарие - в обеих гемисферах (Р<0,01). У индивидов
смешанного типа реагирования при нагрузках на левое полушарие
уровень кровенаполнения увеличивается в левой гемисфере, а при
нагрузках на правое полушарие - в правой (Р<0,01).
Таблица 6. Прирост реографического индекса в левой (s) и правой (d)
гемисферах при нагрузке на левое (ПЛ П) и правое (ИПП) полушария
у индивидов с различным типом полушарного реагирования
Тип реагирования н НЛП НПП
S d S d
11равополушарный 64 4 0.1510,02 +0,1510,03 -0,0510,02 Ю,20Ю,03
Левополушарный 46 +0,2010,04 -0,0510,04 +0,1010,04 +0,15+0.03
Смешанный 15 4-0,15±0,10 -0,051012 -0,0510,12 +0,2010,12
Примечание: порог различий 0,05.
Такой характер изменения реографичсского индекса в значитель-
ной степени сопоставим с электроэнцефалографическими изменения-
ми. Однако эти колебания отмечаются далеко не у каждого индиви-
да и выявляются только по всей группе [21].
58
3.3. ИЗМЕНЕНИЕ ЧАСТОТЫ СОКРАЩЕНИЙ СЕРДЦА
При активном участии субъекта в решении логических задач
отмечается учащение частоты сокращений сердца в среднем на 8±0,5
уд/м; при решении образных задач - на 7±0,5 уд./м [21]. Однако эти
изменения выражены с различной интенсивностью в зависимости от
того, адекватна ли данная задача типу полушарного реагирования
или она не адекватна и решается с участием общемозговых меха-
низмов. В табл. 7 приведены данные об увеличении частоты сокра-
щений сердца при нагрузках на правую и левую гемисферы.
Таблица 7. Увеличение частоты сокращений сердца (уц./м)
у индивидов с различным типом полушарного реагирования
при нагрузках на левое (НЛП) и правое (НПП) полушарие
Тип реагирования п НЛП НПП
Правополушарный 992 9±0,5 7±0,5
Левополушарный 652 7±0,4 8±0,4
Смешанный 405 7±0,7 7±0,6 J
У правополушарных индивидов достоверно выше частота со-
кращений сердца при нагрузках на левое полушарие, а у левополу-
шарных - при нагрузках па правое (Р<0,05); у индивидов со смешан-
ным типом реагирования различий в увеличении частоты сокраще-
ний сердца при обоих типах нагрузок не выявляется.
3.4. СЕНСОМОТОРНЫЕ ПРОБЫ И
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕСТЫ
Неодинаковые изменения биопотенциалов мозга при решении
различных по модальности психологических тестов отмечены мно-
гими авторами [109,491, 106,108,478,534].
Моторные и сенсорные пробы, которые часто используются для
выявления межполушарной асимметрии, не обнаружили четкого со-
ответствия электрофизиологическим данным (табл. 8).
59
У индивидов с правополушарным типом реагирования отмеча-
ется некоторое преобладание левосторонних профилей; у индивидов
с левополушарным и смешанным типами - правосторонних. Однако
эти различия не достоверны (Р>0,1), и соответствие показателей
пространственной синхронизации ЭЭГ данного индивида с преобла-
данием соответствующего профиля отмечается далеко не всегда [21].
Таблица 8. Процсн гное соотношение различных сенсомоторных профилей
улиц с различным типом полушарного реагирования
1 йп реагирования п Сенсомоторный профиль
правосторонний (Kds от 1 до 0,1) левосторонний (Kdsот -0,1 до-1) симметричный (Kds=O)
Правополушарный 962 43 51 6
Левополушарный 551 52 43 5
Смешанный 354 49 40 11
Эги сенсомоторные пробы, однако, достаточно четко совпада-
ют с данными анкеты на право-леворукость (73,2%) и, скорее всего,
отражают не столько тип полушарного реагирования, сколько право-
или левостороннее сенсорное и моторное предпочтения.
Исследование типа полушарного реагирования с помощью тес-
та Бензигер выявило значительную, но недостаточно достоверную
тенденцию совпадения с электрофизиологическими данными
(табл. 9). Очевидно, что различия в выявлении типов полушарного
реагирования по тесту Бензигер и по данным ЭЭГ происходит за
счет увеличения правополушарного и смешанного типов и значитель-
ного занижения левополушарного типа.
Совпадение же результатов теста Бензигер с данными сенсо-
моторных проб отмечается лишь в 47,8%, а с анкетированием на
право-леворукость - в 42,4% случаев.
бо
Таблица 9. Соотношение типов полушарного реагирования,
выявленных по ЭЭГ и по тесту Бензигер
Тип реагирования по ЭЭГ (п =527) п по данным ЭЭГ п по данным теста Бензигер Kd/s по тесту Бензигер % различий данных ЭЭГ и теста Бензигер
Правополушарный 347 382 1,4+0,3 + 10,1
Левополушарный 124 83 0,7+0,1 -30,3
Смешанный 56 62 0 + 10,7
Корректурные тесты, требующие преимущественно участия либо
пространственно-образного, либо логического мышления, и тест Ра-
вена с неодинаковой успешностью выполняются лицами, имеющи-
ми различный тип полушарного реагирования [21] (табл. 10).
Таблица 10. Успешное выполнение психологических тестов (%) лицами
с различным типом полушарного реагирования.
Тип реагирования п Тест Равена Корректурная таблица
буквосо- четании букв квадратов Бехиера
Правополушарный 555 61,0 71,8 88,1 93,7
Левополушарный 430 73,3 94,9 69,4 75,6
Смешанный 277 76,7 89,7 89,2 92,1
Корректурные пробы, требующие большего применения логи-
ческих операций, а также графический тест Равена, который спра-
ведливо можно отнести к этой группе проб, успешнее решаются ин-
дивидами левополушарного и смешанного типов реагирования, чем
правополушарного. Корректурные пробы, требующие большего уча-
стия пространственно-образного восприятия, лучше выполняют лица
правополушарного и смешанного типов реагирования (Р<О,С 1).
61
* * *
Таким образом, методом корреляционного анализа ЭЭГ' уста-
новлен четко определенный полиморфизм межполушарных отноше-
ний, представленный тремя типами полушарного реагирования. Ка-
ждый из этих типов характеризуется выраженной спецификой вос-
приятия и переработки информации, что, по-видимому, определяет
интегральные психологические и поведенческие характеристики ин-
дивида, а возможно, и популяционные различия.
62
ЭТЮД 4. G ПОЛИМОРФИЗМЕ МЕЖПОЛУШАРНОЙ
АСИММЕТРИИ. О ПРАВШАХ И ЛЕВШАХ. О
ЖЕНЩИНАХ, МУЖЧИНАХ И ДЕТЯХ.
О КОРЕННЫХ ЖИТЕЛЯХ И МИГРАНТАХ
4.1. ТИПЫ ПОЛУШАРНОГО РЕАГИРОВАНИЯ У
ПРАВШЕЙ И ЛЕВШЕЙ
Любую популяционную группу людей, представленных в основ-
ном праворукими индивидами, составляет и определенный процент
леворуких.
Психическая деятельность левшей выявляет сложную и отлич-
ную от психики правшей картину, а в некоторых случаях как бы де-
монстрирует “зеркальную"1 ее сторону [114, 128, 130]. Эти особен-
ности психики иногда связывают с иным типом межполушарной
асимметрии у левшей [31, 333]. Остановимся лишь на сравнении
встречаемости частот типов полушарного реагирования праворуких
и леворуких здоровых (без выраженной клинической картины) инди-
видов в популяциях коренных жителей Центральных районов России,
коренных жителей и мигрантов первого поколения Северо-Востока
России и коренных жителей и мигрантов Латвии. Всего исследовано
2829 человек, в том числе 2482 правшей и 347 левшей, что состав-
ляет 12,3% (табл. 11).
Анализ этих данных показывает следующее. Среди взрослых
коренных жителей Северо-Востока России и Латвии левшей как
минимум в 2,0, а среди мигрантов в эти регионы в 1,6 раза больше,
чем среди коренных жителей Центральных районов России. Среди
взрослых коренных жителей Северо-Востока России и Латвии лев-
шей в 1,2 раза больше, чем среди взрослых мигрантов в эти регио-
ны. Встречаемость левшей среди детей коренных жителей Северо-
Востока России и Латвии такая же, как и среди мигрантов - в 1,4
раза больше, чем среди взрослых. Среди детей мигрантов Северо-
Востока России и Латвии левшей в 1,8 раза больше, чем среди взрос-
63
лых. Уменьшение встречаемости частот левшей среди взрослых во
всех исследуемых популяциях очевидно связано с “педагогически-
ми’’ попытками “исправить необычные привычки” детей.
Различия встречаемости частот типов полушарного
реагирования у правшей и левшей (табл. 11) недостоверны (Р>0,05).
Однако у левшей выявляется закономерная тенденция, больше
выраженная у детей во всех группах: увеличение встречаемости
частот правополушарного и смешанного типов за счет снижения
встречаемости частот левополушарного типа реагирования. Эти
данные несколько расходятся с имеющимися в литературе
сообщениями [136], очевидно в связи с различными методическими
подходами выявления корреляционных зависимостей биопотенциалов
в правой и левой гемисферах коры больших полушарий головного
мозга.
Таблица 11. Встречаемость правшей и левшей в различных популяцион-
ных группах; различия встречаемости частоттипов полушарного реагиро-
вания у левшей но сравнению с правшами.
11опуляционная группа Вс гречасмос гь Тины полушарного реагирования Различия встречаемости частот типов полушарного реагирования у левшей (по сравнению с правшами)
правшей левшей
в % п %
Взрослые (старше 15 лет)
Коренные жители 1 Центральных регионов России 129 93,5 9 6,5 правополушарный левополушарный смешанный +0,03 -0,15 +0,12
Коренные жители Северо-Востока России и Латвии 1192 88,4 157 11,6 правополушарный левополушарный смешанный +0,03 -0,05 +0,02
Мигранты Северо-Востока России и Латвии 439 90,8 44 9,2 11равополушар11 ый левополу! и арн ы й смешанный +0.04 -0,06 +0,02
Дети (6- 14 лет)
Коренные жители Северо-Востока России и Латвии 582 83,9 112 16,1 правополушарный левополушарны й смешанный +0,06 -0,09 +0,03
Мигранты Севере -Востока России и Латвии 115 83,9 22 16,1 1 фавополуп гарный левополушарный смешанный + 0.07 -0,10 +0,03
64
Учитывая недостоверность различий в распределении встречае-
мости частот типов полушарного реагирования у правшей и левшей,
последующее изложение материала будет представлено без учета
этого фактора.
Электрофизиологический анализ, проведенный среди различных
групп населения, проживающих в исследуемых регионах [21, 26],
выявил четкий полиморфизм типов полушарного реагирования (рис. 6).
А
п=138
О
В
п=428
О
Рис. 6. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди жителей
Центральных регионов России (А), Северо-Востока России (Б) и
Латвии (В).
Здесь и далее на рисунках, иллюстрирующих полиморфизм типов полушарного реагиро-
вания, рядом с секторами указаны показатели встречаемости частот соответствующих
типов реагирования. Светло-серый сектор справа от нулевой отметки - правополушар-
ный, слева - левополушарный тип, темно-серый - смешанный тип.
Такое распределение представленности типов реагирования не
может не вызвать удивления в связи с тем, что, по многим литера-
турным данным, полученным различными психологическими мето-
дами, подавляющее большинство (до 85%) здоровых людей для пе-
реработки информации активнее используют функциональные струк-
туры левого полушария, а правополушарных индивидов незначитель-
ное меньшинство [389, 203,482, 87, 265]. Последнее отмечается и у
жителей Центральных районов России, по сравнению с которыми
население Северо-Востока России и Латвии выявляет достоверные
различия. Это показывает тест на гетерогенность между этими груп-
пами - R = 0,1305; %= 82,43; Р<0,001.
65
Анализ причин, приведших к появлению в различных регионах
столь необычного распределения частот встречаемости типов по-
лушарного реагирования, приведен в последующем разделе данного
этюда и этюде 9, в котором разбираются вопросы миграционного
поведения.
4.2. ВОЗРАСТНЫЕ И ПОЛОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ
Многочисленные данные, полученные в основном различными
психологическими методами, не дают единого представления о сро-
ках формирования межполушарных различий. Большинство авторов
считает, что латерализация начинается у ребенка с периода овладе-
ния языком, но до наступления половой зрелости не завершается [449,
390, 391, 356, 453, 4, 283]. На ранних этапах онтогенеза отмечается
превалирование образного типа мышления, связанного с активностью
правого полушария, И это весьма закономерно, ибо целостное непо-
средственное восприятие мира, ощущение неразрывной слитности с
ним является необходимым и первоочередным условием взаимодей-
ствия со средой и преодоления ее. Поэтому оно должно предшест-
вовать любому анализу, связанному с активностью левого полуша-
рия. Необходимость в последнем возникает у ребенка с его социа-
лизацией [208, 196,186,464].
Очевидно, электрофизиологические межполушарные различия
нс сформированы сразу после рождения, а отмечается их становле-
ние в процессе постнатального онтогенеза [21, 32] (рис. 7).
Среди детей младшего возраста (6-9 лет) во всех популяциях
доминируют лица с преобладающим правополушарным типом реа-
гирования. В возрасте 10-14 лет отмечается резкое увеличение
индивидов с левополушарным типом, и такое соотношение сохраня-
ется во всех других возрастных группах. В пожилом возрасте, когда
происходит пересмотр жизненных установок и взглядов, связанный
с активным мыслительным процессом, направленным на познание
смысла собственного существования, отмечается выраженная ин-
версия этой закономерности. Это отражается в росте встречаемо-
сти частот правополушарного и снижении - левополушарного типа
66
реагирования, что может быть связано с началом развивающихся
геронтологических процессов, отражающихся в притуплении логи-
ческого и некотором оживлении образного мышления. Однако эти
возрастные изменения, как станет ясно из последующего изложе-
ния, в значительной степени зависят от популяционной принадлежно-
сти испытуемых.
п=149
Б
п-366
В
п=832
Рис. 7. Полиморфизм типов полушарного реагирования у жителей Северо-
Востока России (I) и Латвии (П) в различные возрастные периоды: А - 6-9,
Б -10-14, В - 15-20, Г-20-50, Д-старше 50 лет.
67
Попарное сравнение распределения встречаемости частот ти-
пов полушарного реагирования (табл. 12) выявило высокую степень
достоверности отличий группы детей 6-9 лет от испытуемых дру-
гих возрастных групп. Между возрастными группами старше 10 лет
достоверные различия или не выявляются, или они не столь высоки.
Таблица 12. Попарное сравнение (К) распределения частот типов
полушарного реагирования в различных возрастных группах
Возраст, (лет) 10-14 15-20 Старше 20
6-9 38,83*** 58.42*** 7454***
10-14 - 5,06 7,70*
15-20 - - 7.10*
* Р<0,05; *** Р<0,001
Таким образом, в онтогенезе четко прослеживается смена от-
ношений между исходным восприятием мира преимущественно
структурами правого полушария и становлением доминирования ле-
вого, которое с началом развития геронтологических процессов вновь
сменяется некоторым превалированием правой гемисферы. Однако
этот переход едва ли осуществляется через смешанный тип, как
считают некоторые авторы [281], поскольку встречаемость частот
этого типа полушарного реагирования с незначительными колеба-
ниями одинакова во всех возрастных группах. (Некоторое увеличе-
ние смешанного типа реагирования у коренного населения в возрас-
тных группах 15-20 и 20-50 лет обусловлено межэтническими разли-
чиями, которые будут рассмотрены в этюде 5.)
Данные психологических исследований, полученные разнооб-
разными методами, не позволяют сделать какого-либо определен-
ного вывода о половых различиях типов полушарного реагирования.
Большинство исследователей склоняются к точке зрения, что среди
женщин больше лиц с правополушарным типом, чем среди мужчин
[367,383,519,380,416,157].
68
В наших исследованиях [21, 32] во всех группах выявился дос-
таточно четкий половой диморфизм в распределении частот типов
полушарного реагирования (рис. 8). Среди женщин в любой популя-
ционной группе (как с преобладающим количеством правополушар-
ных, так и левополушарных индивидов) встречаемость правополу-
шарного типа реагирования несколько выше (/=31,16; Р<0,001), чем
среди мужчин, у которых встречаемость частот левополушарного
типа несколько выше, чем у женщин (% =59,77; Р<0,001). Но эта все-
гда присутствующая тенденция все же нс имеет выраженных значи-
мых различий. Выявленный половой диморфизм также в значитель-
ной степени зависит от популяционной принадлежности испытуемых.
Попарное сравнение распределения частот (табл. 13) выявило
как у мужчин, так и у женщин отмеченные выше возрастные законо-
мерности.
Таблица 13. Попарное сравнение (К) распределения частот типов
полушарного реагирования у женщин и мужчин в различных
возрастных группах
Пол Возраст (лет) 10-14 15-20 Старше 20
Женский 6-9 12,22** 25,40*** 22.08***
10-14 - 3,48 2,61
15-20 - - 3,73
Мужской 6-9 29,96*** 42,57*** 53,97***
10-14 - 1,95 6,10
15-20 - - 1,40
*** Р<0,001, ** Р<0,01, * Р<0,05
Очевидно, несколько большая представленность левополушар-
ного типа реагирования у мужчин и правополушарного у женщин
может иметь определенный биологический смысл [103, 104].
69
II
nMl
О
и,11
n=893
О
n=170
О
0,11
Рис. 8. Полиморфизм типов полушарного реагирования у женщин (I) и
мужчин (П) - жителей Центральных регионов России (А), Северо-Востока
России (Б) и Латвии (В).
70
4.3. ОСОБЕННОСТИ ПОЛИМОРФИЗМА ТИПОВ
ПОЛУШАРНОГО РЕАГИРОВАНИЯ КОРЕННОГО И
ПРИШЛОГО НАСЕЛЕНИЯ
Миграционные процессы, связанные с активным переселением
достаточно больших групп людей из привычных для них регионов,
характеризующихся определенными культурными, этническими, со-
циальными и природными факторами среды обитания, в которых
происходило формирование психического статуса индивида, в дру-
гие регионы с совершенно непохожими факторами среды могут ока-
зывать значительное влияние на всю структуру психологического
профиля различных популяций.
Можно полагать, что у индивидов, формирующихся в условиях
различной среды обитания, по-разному выражены возможности функ-
циональных систем правого и левого полушарий. Приведем данные
отдельно для Северо-Восточного региона России и Латвии [21,26,32].
Электрофизиологический анализ выявил среди представителей
различных популяций Северо-Востока России неодинаковую пред-
ставленность лиц с различным типом полушарного реагирования
(рис. 9).
Рис. 9. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди взрослых
(старше 15 лет) жителей Северо-Востока России - представителей
коренного населения “титульных” наций (А), коренного населения
“нетитульных” наций (Б) и мигрантов 1 -го поколения (В).
71
Среди мигрантов 1-го поколения преобладают лица с левополу-
шарным типом реагирования, а среди представителей коренного на-
селения, относящихся как к “титульным”, так и “нетитульным” на-
циям - с правополушарным (% =96,57; Р<0,001). Лиц со смешанным
типом реагирования среди представителей аборигенного населения
также достоверно больше, чем среди коренных жителей “нетитуль-
ных” наций и мигрантов 1-го поколения (анализ этого преобладания
будет дан в этюде 5).
В табл. 14 представлена встречаемость частот типов полушар-
ного реагирования, оцененная по критерию идентичности у коренных
и пришлых жителей Северо-Востока России. Из данных таблицы
видно, что у коренных жителей преобладает правополушарный тип,
тогда как у пришлого населения - левополушарный. Основные пара-
метры критерия идентичности показывают, что выборки достовер-
но различаются между собой.
Таблица 14. Встречаемость частот типов полушарного реагирования в
общих выборках коренного и пришлого населения Северо-Востока России
(испытуемые старше 15 лет)
Популяции п Тип полушарного реагиров; 1НПЯ
правополушарный левополушарный смешанный
Коренное население 689 0,676 0,173 0,151
Пришлое население — 526 0,333 0,532 0,135
R±SR=0,9207±0,0104, 1=221,675***, Ist=221,675***; *** Р<0,005
Исследование возрастных изменений полиморфизма типов по-
лушарного реагирования в популяциях коренного и пришлого населе-
ния (табл. 15) показало, что среди детей младших возрастных групп
доминируют индивиды с правополушарным типом. Анализ различий
по типам реагирования показал, что эта группа достоверно отлича-
72
ется от всех остальных (Р<0,01). Однако уже и в возрасте до 10 лет
у пришлого населения больше лиц левополушарного типа и меньше
- правополушарного, чем у коренного населения. В возрасте 10-15
лет у представителей пришлого населения отмечается инверсия
правополушарного типа реагирования в преобладающий левополу-
шарный тип (% =28,55; Р<0,001). У большинства представителей ко-
ренного населения такой резкой инверсии не происходит. Именно с
этого возраста и устанавливаются отмеченные выше межполушар-
ные различия у коренного и пришлого населения. Внутри популяций
эти возрастные группы не различимы между собой (Р>0,5).
Таблица 15. Встречаемость частот типов полушарного реагирования в
разновозрастных группах коренного и пришлого населения Северо-
Востока России
Популяции Возраст (лет) п Тип полушарного реагирования
правополу- шарный левополу- шарный смешан- ный
Коренное население 6-9 137 0,803 0,044 0,153
10- 14 189 0,661 0,175 0,164
15-20 346 0,685 0,159 0,256
Старше 20 174 0,678 0,190 0,232
Пришлое население 6-9 8 0,606 0,211 0,183
10- 14 73 0,329 0,514 0,158
15-20 192 0,309 0,541 0,131
Старше 20 253 0,339 0,532 0,129
Попарное сравнение (табл. 16) показывает высокую степень
достоверности различий типов полушарного реагирования детей до
10 лет с лицами других возрастов в обеих исследуемых популяциях.
73
Таблица 16. Попарное сравнение распределения частот типов полушарного
реагирования среди пришлого и коренного населения Северо-Востока
России в различных возрастных группах.
Популяции Возраст (лет) 10-14 15-20 Старше 20
Коренное население 6-9 13,18** 33,58*** 27,13***
10-14 — 8,86* 5,43
15-20 - — 0,34
Пришлое население 6-9 19,45*** 25,41*** 24,01***
10-14 - 0,63 0,04
15-20 - - 0,52
*** Р<0,001, ** Р<0,01, * Р<0,05
Эти данные показывают, что окончательный тип межполушар-
ных отношений устанавливается не к периоду полового созревания
[265], а примерно к десятилетнему возрасту.
Среди представителей различных популяций сохраняются зако-
номерности полиморфизма типов полушарного реагирования, связан-
ные с половым диморфизмом (табл. 17). Для женщин различия вы-
ражены несколько больше - % =135,39, чем для мужчин - % =67,09.
(В обоих случаях Р<0,05).
Таблица 17. Встречаемость частот типов полушарного реагирования у
коренного и пришлого населения Северо-Востока России — отдельно для
представителей разного пола (испытуемые старше 15 лет)
Популяции Пол и Тип полушарного реагирования
правополушарный левополушарный смешанный
Коренное население Муж. 382 0,567 0,271 0,162
Жен. 626 0,745 0,111 0,144
Пришлое население Муж. 303 0,313 0,572 0.114
Жен. 223 0,356 0,483 0,111
Для коренного населения: R=0,9760, SR=0,0085,1=31,335, Р<0,005
Для пришлого населения: R=0,9949, SR=0,0038,1=7,148, Р<0,05
74
Значимо большие различия у представителей разного пола из
группы коренного населения (Р<0,05) могут объясняться более чет-
кой дифференциацией мужчин и женщин аборигенного населения по
занятости в сфере материального производства и по характеру со-
циально-бытового уклада.
Такие же закономерности полиморфизма типов полушарного
реагирования выявлены среди различных популяционных групп жи-
телей Латвии [26, 32].
Коренные жители - представители как “титульных”, так и “не-
титульных” наций в распределении встречаемости частот типов по-
лушарного реагирования выявляют доминирование правополушар-
ного типа за счет снижения левополушарного. Мигранты 1-го поко-
ления выявляют иной характер полиморфизма - преобладание лево-
полушарного типа реагирования за счет снижения правополушарно-
го (Р<0,01) (Рис.10).
0.12
В
п=66
О
Рис. 10.Полиморфизм типов полушарного реагирования среди взрослых
(старше 15 лет) жителей Латвии -представителей коренного населения
“титульных” наций (А), коренного населения “нетитульных” наций (Б) и
мигрантов 1 -го поколения (В).
Как у коренных жителей региона, так и у пришлого населения
среди женщин отмечается выраженная, но недостоверная (Р>0,05)
тенденция к преобладанию правополушарного типа реагирования над
75
встречаемостью частот этого типа у мужчин. Напротив, у мужчин
выявляется некоторое преобладание левополушарного типа над встре-
чаемостью частот этого типа у женщин (рис. 11).
Рис. 11. Полиморфизм in нов полу тарного реагирования среди взрослых
(старше 15 лет) жешцин (J) и мужчин (И) коренного (А) и пришлого (Б)
населения Латвии.
II
п=35
У детей как коренного, так и пришлого населения Латвии в
младшем школьном возрасте отмечается преобладание индивидов
с правополушарным типом реагирования. В возрасте 10-15 лет у детей
пришлого населения проявляется инверсия доминирующего право-
полушарного типа в преобладающий левополушарный. У детей ко-
ренного населения такой выраженной инверсии не отмечается, и пра-
вополушарный тип реагирования сохраняется доминирующим
(Р<0,001) (рис. 12). Именно в этом возрастном периоде происходит
окончательное становление типа полушарного реагирования индиви-
да, определяющего структуру полиморфизма типов полушарного
реагирования в популяции.
76
Рис. 12. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди детей 6-9(1)
и 10-15 (II) лет - представителей коренного (А) и пришлого (Б) населения
Латвии.
4.4. ВЛИЯНИЕ ОБРАЗОВАНИЯ И ПРОФЕССИИ
Исследования, проведенные на Северо-Востоке России [21],
показали, что уровень образования испытуемых не оказывал суще-
ственного влияния на характер распределения частот типов полу-
шарного реагирования. Среди взрослых представителей всех иссле-
дуемых популяций были лица с начальным, неполным средним, пол-
ным средним, специальным средним и высшим образованием (Р>0,1
во всех случаях). Только лица с начальным образованием достовер-
но отличались от остальных групп за счет преобладания правополу-
шарных индивидов (% =27,71; Р<0,001). Следует отметить, что сре-
ди лиц с начальным образованием доминировали представители ко-
ренного населения.
77
Попарное сравнение распределения частот встречаемости ти-
пов полушарного реагирования у лиц, имеющих различный уровень
образования, приведено в таблице 18.
Таблица 18. Попарное сравнение распределения встречаемости частот
типов полушарного реагирования у индивидов с различным уровнем
образования (испытуемые старше 20 лет)
Образование Среднее Начальное
Высшее 4,36 27,71**
Среднее - 16,39**
** Р<0,01
Среди взрослых испытуемых были рабочие промышленных пред-
приятий и работники сельского хозяйства (в том числе выполняю-
щие традиционную для Севера работу и механизаторы), служащие
(инженеры и техники, учителя, медицинские работники), научные
сотрудники и преподаватели высших учебных заведений. Из всех
исследуемых профессиональных групп выделялись только работни-
ки сельского хозяйства, среди которых также преобладали предста-
вители коренного населения, за счет достоверного преобладания у
них правополушарного типа реагирования (%2 = 34,08, Р<0,001). Во
всех остальных группах различий по какому-то доминирующему типу
нс выявлено (Р>0,1 во всех случаях).
Таблица 19. Попарное сравнение распределения встречаемости частот
типов полушарного реагирования у индивидов различных профессиональ-
ных групп (испытуемые старше 20 лет)
Профессия Служа- щие Рабочие промышлен- ности Работники сельского хозяйства
Научные работники 5,27 1,69 22,32**
Служащие - 5,75 8,89*
Рабочие промышленности - - 20,96**
**Р<0,01, *Р<0,05
78
В таблице 19 приведены результаты попарного сравнения рас-
пределения встречаемости частот типов полушарного реагирования
у индивидов различных профессиональных групп.
4.5. ПРОБЛЕМА ПРОФОРИЕНТАЦИИ ДЕТЕЙ
КОРЕННОГО И ПРИШЛОГО НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРО-
ВОСТОКА РОССИИ
За годы, прошедшие после первого издания книги, в жизни ко-
ренных народностей Севера произошли серьезные демографические
изменения, связанные с общей неблагоприятной ситуацией в России,
и данные, представленные в этом разделе, возможно, не имеют те-
перь столь выраженной тенденции. Однако, выявленные особенно-
сти межполушарной асимметрии едва ли подвержены столь быст-
рым изменениям в связи с экономическими неурядицами. В новой
редакции книги приводим этот раздел с некоторыми существенны-
ми изменениями.
Формирование трудовых ресурсов в профилирующих отраслях
сельского хозяйства Севера (звероводство, рыболовство, охота и
особенно оленеводство) происходит в основном за счет коренного
населения. Попытки закрепить в оленеводстве молодых людей из
пришлого населения существенных результатов не дали. Профессио-
нальную квалификацию людей в традиционных отраслях определя-
ют выносливость, быстрота реакции, наблюдательность и другие (в
основном правополушарные) качества, которые вырабатываются
путем длительного обучения под контролем опытных наставников,
передающих в процессе промысла свой личный опыт. В прошлом
обучение будущего оленевода, охотника или рыбака начиналось очень
рано, и к 12 - 14 годам подросток овладевал необходимыми навыка-
ми. По мере последовательного внедрения обязательного среднего
образования возраст овладения профессией отодвигается дальше.
В настоящее время основная масса рабочих поступает в сельское
хозяйство Севера в возрасте 20 - 22 лет. Коренные народности про-
являют большую привязанность местам своего исконного поселе-
ния и весьма низкую миграционную активность. Поэтому, из-за не-
79
желания выехать из родных мест, во многих поселках лица со сред-
ним специальным и даже высшим образованием нередко заняты
неквалифицированным трудом [ 170, 1,91].
С целью исследования профессиональных установок молодежи
(совместно с А.Г.Вольфсоном) [34] проведен анкетный опрос 180
учащихся 9—10 классов школ Чукотской автономной республики
(104 представителя коренного населения и 76 - пришлого). Результаты
опроса оценены с точки зрения особенностей типов полушарного
реагирования этих индивидов (табл. 20).
Будущее место работы выбрало 86,5% исследуемых школьни-
ков аборигенного и 80,3% пришлого населения. Большинство детей
коренного населения, выбравших местом будущей работы тундру
или село, отнесено к индивидам с правополушарным типом реагиро-
вания, а меньшая часть (в основном девочки), выбравшие город - к
индивидам, как с правополушарным, так и с левополушарным типа-
Таблица 20. Процентная представленность лиц с различным типом
полушарного реагирования среди детей старших классов, определившихся
в выборе будущего места и характера работы и учебы на Северо-Вост оке
России (испытуемые старше 15 лет)
Вол росы о будущем выборе места и харак- тере работы и учебы Группа п % типов полушарного реагирования
правополушарный левополушарный смешан -ный
Место жительства
Тундра или село коренные 74 74,2 12,9 12,9
пришлые 28 50,4 39,0 10,6
1 ород коренные 16 38,2 49,7 12.1
пришлые 33 IV 70,3 15,0
Хзрдктср рзботы
Традиционная для Севера работа коренные 38 78.1 11,8 10,1
пришлые 4 75,0 - 25,0
Нетрадиционная для Севера работа коренные 39 67,1 18,3 14,6
пришлые 59 29,3 56,3 14,4
Место учебы
Институт или техникум коренные 29 68,7 24,3 7,0
пришлые 39 36,3 60,7 3,0
Произ водствен но-тех- ническое училище коренные 24 70,1 5,3 24,6
пришлые 21 24,6 48,3 27,1
80
ми. Дети пришлого населения (в основном девочки), выбравшие
местом будущей работы город, отнесены преимущественно к инди-
видам с левополушарным типом реагирования, а выбравшие тундру
или село - как с правополушарным, так и левополушарным типами.
Отсюда следует, что город в качестве места жительства более пред-
почитают лица с левополушарным, а тундру и село - с правополу-
шарным типами реагирования (% =29,93; Р<0,01).
Традиционную или нетрадиционную для Севера работу выбрали
74,0% исследуемых школьников аборигенного и 82,1% пришлого на-
селения. Дети коренного населения, выбравшие как традиционную,
так и нетрадиционную для Севера работу, являются преимущест-
венно индивидами с правополушарным типом реагирования. Дети
пришлого населения, выбравшие нетрадиционную для Севера рабо-
ту, являются преимущественно индивидами с левополушарным ти-
пом реагирования, а индивидов с правополушарным типом встреча-
ется почти в 2 раза меньше. (Вывод о предпочтении выбора детьми
пришлого населения традиционной для Севера работы сделать трудно
из-за очень небольшого количества испытуемых). Из этих данных
следует, что традиционную для Севера профессию избирают пре-
имущественно лица с правополушарным типом, а нетрадиционную -
как лица с правополушарным (характерно в основном для коренного
населения), так и лица с левополушарным (характерно в основном
для пришлого населения) типами реагирования (% =15,92; Р<0,01).
Традиционную для Севера работу и место жительства выбира-
ют в основном представители коренного населения - выходцы из
семей оленеводов. Среди них доминируют индивиды с правополу-
шарным типом реагирования (74%). У выходцев из семей не олене-
водов, избирающих, как правило, нетрадиционную для Севера рабо-
ту, выявлено примерно одинаковое распределение индивидов с пра-
вополушарным (44%) и левополушарным (39%) типами реагирова-
ния (х =13,07; Р<0,01).
Тот факт, что значительная часть детей коренного населения
предпочитают выбирать нетрадиционную для Севера работу, можно
объяснить, очевидно, только направленностью социальной стимуля-
ции, ее ориентированностью на достижения научно-технического
81
прогресса. Такая исключительная направленность может являться
отрицательным фактором в плане традиционной для Севера проф-
ориентации молодежи.
Будущее место учебы выбрали 50,9% исследуемых школьни-
ков аборигенного и 78,9% пришлого населения. Среди детей корен-
ного населения, избравших будущим местом учебы институт и тех-
никум или производственно-техническое училище, оказались преиму-
щественно индивиды с правополушарным типом реагирования, а сре-
ди детей пришлого населения индивидов с левополушарным типом
почти в 2 раза больше, чем с правополушарным (% =13,37; Р<0,01).
Эти факты, очевидно, также имеют единственное приемлемое
объяснение - направленность социальной стимуляции.
Переоценка своих возможностей и недостаточный отбор при
направлении на учебу, тем более проводимый без учета психофизио-
логических характеристик и доминирующего типа полушарного реа-
гирования, возможно, является главной причиной большого отсева
студентов из институтов и техникумов, особенно среди лиц корен-
ных народностей Севера.
На основании приведенных данных можно предполагать, что
межполушарные различия, связанные с семейно-культуральными
традициями коренного и пришлого населения, влияют на выбор мес-
та жительства, будущей профессии и места будущей учебы. Однако
эта взаимообусловленность в традиционной школе не учитывается.
Неудовлетворительное знание родного языка, чему способствует
слабая связь между детьми и родителями, самоустранение части
родителей от воспитания детей и погрешности домашнего воспита-
ния, а также обязательное обучение детей в интернатах и соответ-
ствующее социальное ориентирование не способствуют профориен-
тации молодых людей в направлении выбора традиционных для Се-
вера специальностей.
Профориентация учащихся национальных школ должна плани-
роваться на основе потребностей профилирующих отраслей сельского
хозяйства, с учетом психологических особенностей детей и конкрет-
ной демографической ситуации каждой народности Севера. Если
профессиональные установки учащихся не переориентируются, то
82
потребности профилирующих отраслей сельского хозяйства и, в пер-
вую очередь, оленеводства в пополнении трудовых ресурсов не бу-
дут удовлетворены. Можно считать, что подобная переориентация
возможна лишь при условии изменения педагогического процесса в
школах автономных республик Севера России.
4.6. МЕЖПОЛУШАРНАЯ АСИММЕТРИЯ И ПРОБЛЕМЫ
ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТВОРЧЕСТВА
Тип полушарного реагирования в существенной степени может
определить интересы и способности индивида [389,273,219,482,419,
143,524,329].
Еще задолго до открытия феномена функциональной межполу-
шарной асимметрии И.М.Сеченов, а затем И.П.Павлов выделяли
психологические типы людей, различающихся по художественному
или мыслительному складу характера.
Творческая активность является самостоятельной внутренней
потребностью личности и отражает ее первичный свободный потен-
циал [323]. Творчество есть наиболее естественная форма реализа-
ции потребности в поисковой активности [45,46,238,239,241]. Воз-
можности для проявления поисковой активности в определенных ус-
ловиях обитания и в конкретных ситуациях зависит от особенностей
межполушарной асимметрии индивида.
Можно утверждать, что в основе любого творчества (и художе-
ственного, и научного) лежат взаимодополняющие отношения меж-
ду двумя типами восприятия и переработки информации, позволяю-
щие субъекту осуществлять поисковую активность в соответствую-
щих условиях среды обитания. Для творческого акта решающее зна-
чение имеет правополушарное мышление, создающее специфиче-
ский пространственно-образный контекст, позволяющий видеть дей-
ствительность во всей ее сложности и многогранности. Однако это
только первый этап творческого процесса, этап инсайта. Для того
чтобы результаты деятельности пространственно-образного мыш-
ления превратились из “вещи в себе” в “вещь для нас”, их необходи-
мо проанализировать, критически оценить и организовать в некую
83
систему, что невозможно без участия логико-вербального мышле-
ния, обеспечивающего направленность творческой активности и ог-
раничение ее потенциальной хаотичности [227,232].
В этой связи можно проанализировать особенности творчества
современных художников. Не говоря уже о высокой образности клас-
сического искусства прошлого, современное авангардистское искус-
ство также имеет четкую дихотомию от чрезвычайно насыщенной
образности - правополушарности (М.Шагал, Д.Какабадзс, ранний
абстракционизм В.Кандинского) до чрезвычайной абстрактности
левополушарности (Л.Малевич, поздний В.Кандинский). Список на-
стоящих художников и той и другой направленности можно беско-
нечно продолжать. Однако не выходит из этого плана и так называе-
мое “искусство” соцреализма, парадное “искусство” приспособлен-
чества, где, в силу исключительно социальных причин, совершенно
отсутствуют какие-либо элементы творчества. Это “искусство”
можно рассматривать как чисто “левополушарное” в самом плохом
его выражении.
Можно предполагать, что в популяциях с преимущественно пра-
вополушарным типом реагирования должно быть значительно боль-
ше лиц, склонных к различным видам художественного творчества,
в то время как в популяциях с преимущественно левополушарным
типом - к научно-изобретательскому творчеству.
Необычайно высокий процент одаренных художников в ci ранах
Балтии и их творчество общеизвестно. Известны также знамени-
тые праздники песни, когда, кажется, поет весь народ, забыв о труд-
ностях и горестях повседневной жизни. Поэтому па особенности ху-
дожественного творчества коренных народов Латвии останавливаться
не будем.
Значительно менее известно художественное творчество народ-
ностей Севера.
Художественная сторона песенно-танцевального искусства ко-
ренного аборигенного населения Северо-Востока России исследо-
вана мало, и касается в основном ритуально-мистических его сто-
рон. Но с появлением чукотско-эскимосского ансамбля “Эргирон”
стали очевидны необычайные художественные способности паро-
84
дов Севера и в этой области искусства. Такой пластики, в которой
отражается полное слияние с живой природой, едва ли можно встре-
тить в тех имитациях, которые предлагают нам знаменитые коллек-
тивы из Центральных районов России.
Способности к оригинальному художественному творчеству
выражены чрезвычайно у коренного аборигенного населения Севе-
ро-Востока России, о чем свидетельствует очень высокий процент
художественно одаренных личностей в этих популяциях. Даже бег-
лый анализ показывает, что среди коренных жителей Чукотки про-
цент художественно одаренных личностей выше, чем среди жите-
лей Центральных районов России. Только знаменитых художников,
уникальные работы которых находятся в музеях и на выставках (к
сожалению, крайне редких), в регионе проживает 0,7-0,8% от всей
популяции коренных жителей Чукотки, что очевидно значительно
выше, чем в европейских регионах. А уж менее “знаменитыми”, но
художественно одаренными являются практически все представи-
тели популяции коренных аборигенных народов Севера, находящих-
ся в весьма неблагоприятной демографической ситуации и в услови-
ях нарушенного культурно-хозяйственного уклада и экологического
дисбаланса региона. Чрезвычайно высокий творческий потенциал
северных народов отмечался многими исследователями [81, 83,193,
250,49].
Исследование очень небольшой группы художников-косторезов
Чукотки (Уэленские художественные мастерские) из семи человек
(четыре женщины, трое мужчин) показало, что они являются лица-
ми с резко выраженным правополушарным типом реагирования. По
электрофизиологическим данным шесть из них оказались индивида-
ми с правополушарным типом и один со смешанным [21,49].
В связи с этими выявленными фактами представляет интерес
проанализировать особенности художественного творчества корен-
ных жителей Северо-Востока России.
Искусство Чукотки связано с художественной обработкой кос-
ти, которая в настоящее время проявляется в двух видах: резьба
(скульптура) и гравировка по клыку моржа в неяркой цветовой
гамме.
85
В этих видах художественного творчества отражается мироощу-
щение всех северных народов, чья жизнь неотделима от природы и
традиционного кулыурно-хозяйственного уклада (охота на морского
зверя и оленеводство) и тесно связана с фольклором. Вместе с тем,
фантастика здесь чаще уступает место реальному изображению
жизненных ситуаций, т.е. художественная культура полностью соот-
ветствует основам культурно-хозяйственного уклада [250, 170, 14].
Гравировка по клыку, несмотря на часто встречающиеся фольк-
лорные мотивы, это по существу изобразительный рассказ о жизни
северных народов. Реальная основа сказок является характерной
чертой чукотско-эскимосского изобразительного творчества. И
фольклор, и гравировка несут в себе наблюдения реальной жизни,
насыщенной эпизодами, происходящими в окружающей повседнев-
ности. Это искусство отражает полную связь фольклора, реальной
жизни и художественного творчества. Узорами индивидуального твор-
чества художник как бы расцвечивает фольклорные произведения.
Выбирая из текста сказок определенные эпизоды и сохраняя глав-
ную сюжетную линию, художник становится создателем нового ва-
рианта сказки, участвует в продолжающемся процессе устного на-
родного творчества [80, 198].
Традиции свободного рассказа в творчестве художников восхо-
дят к глубокой древности. Наскальные рисунки показывают общ-
ность петрографов с современной резьбой по кости и гравюрами [125].
В то же время в северном художественном творчестве отраже-
на и философия парода - совмещение реальной действительности и
религиозных представлений (вера в родственную связь человека и
животных, отсутствие четкой грани между жизнью и смертью, ре-
лигиозно-мистические ритуалы и т.д.) [82, 309, 193].
Несмотря на чрезвычайно выраженную конкретную структуру
картины, художник, схватывая образ целиком, отказывается от из-
лишней детализации. Человек для него не индивид, а член коллекти-
ва - типичный житель Чукотки, животные - типичные представите-
ли чукотской фауны, пейзаж - типичный пейзаж тундры.
Целостность композиции создает динамичность. Способность
к исключительно образному импровизированному рисунку, чрезвы-
86
чаино выраженная у эскимосов и чукчей, эвенов и коряков, приводит
к тому, что, повторяя одну и ту же тему, мастер каждый раз сочиня-
ет новую композицию, связанную с непосредственным восприятием
ежедневных наблюдений жизни природы и общества. Место, время
и пространство в сказочном содержании гравюры не отделено от
сюжета, где происходят события, создают динамичность, действен-
ность образной композиции.
Такое понимание пространства вообще характерно для азиат-
ского искусства, где конкретное содержание сюжета лишь является
частью пространства. Для гравюр, а особенно для скульптуры, про-
странством является все окружающее. Это отличает чукотско-эс-
кимосское искусство от традиционного европейского и сближает его
с японской, китайской и, возможно, особенно с иранской миниатю-
рой. Выражение понятия динамического пространства достигается
двумя путями: освещением поверхности и цветом [431]. Именно это
характерно для северной гравюры.
Это, прежде всего, относится к настоящему современному чу-
котско-эскимосскому искусству. Оно уходит к древним корням и воз-
родилось в начале XX века - Вуквутагин, Вуквол, Туккай, Хухутан,
Онио, Ичель, Энина, Клеймит, Хуват, Аромке, Жеиритан, Неиетегин,
Ранвиль, Рыпхиргин, Уник, Ульчин, Хальмо, Эйгин. Затеи расцвела
целая плеяда талантов - В.Эмкуль, В.Кунукай, В.Емрыкаин, Е.Янку,
Г.Тынатваль, Н. Кил икай, Н.Наус, А.Тымпетагин, И.Сейгутегин, Р.Ра-
нау, В.Иниой, С.Эйнсс, Г.Татро, В.Татро, В.Теютин, Л.Тсютина, Л.Ни-
китин, С.Никитин. В настоящее время эти традиции продолжаются
в творчестве наших современников - Н.Нанкай, Т.Печстегина, Г.Ир-
гутегина, Е.Илькей, Э.Гемауге, М.Гемауге, Н.Гоном, Л.Эйнес, С.Тег-
рылькут, Н.Краснова и многих, многих других. Некоторые из работ
этих художников я видел на выставках в Магадане, но многие сведе-
ния почерпнуты из разговоров с художниками Уэленских художест-
венных мастерских и долгих, задушевных бесед с замечательной
чукотской поэтессой Антониной Кымытваль и исследователями со-
временной социальной структуры Чукотки Виталием Задориным и
Александром Вольфсоном.
87
Сказанное является отражением того, что чрезвычайно выра-
женная творческая поисковая активность художников Чукотки свя-
зана с их исключительной доминантностью пространственно-образ-
ного (правополушарного) мышления, характерного для популяции в
целом. Следует также отметить очень близкое приближение к тра-
дициям чукотско-эскимосского творчества работ выдающихся ху-
дожников Севера - представителей пришлого населения с домини-
рующим образным типом мышления (например, гравюры В.Коше-
лева).
Все это, правда, не имеет никакого отношения к тому творчески
ущербному ширпотребному “искусству’" в духе соцреализма, кото-
рое распространилось в 60 - 80-х годах. Это уже нс образное худо-
жесгвенное творчество, а извращенно-изощренное “левополушарное”
мышление, обусловленное сознательным приспособленческим ак-
том. В последние годы такая потребительская тенденция развития
народного искусства Севера вроде бы идет па спад. Но где гаран-
тия того, что она вновь не возродится?!
88
ЭТЮД 5.0 НАСЛЕДОВАНИИ
5.1. ГЕНЕТИЧЕСКИЕ МЕХАНИЗМЫ
Изучение генетики поведения человека основывается на анали-
зе дискретных и наследственно детерминированных признаков, ас-
социируемых с теми или иными особенностями психологических
характеристик индивида, а также на анализе ряда количественных
психологических признаков в семьях и у близнецов [133,312].
К настоящему времени изучены особенности поведения чело-
века при различных геномных, хромосомных и точных мутациях;
показана наследуемость интеллекта [426, 312]. Установлено также,
что индивидуальные особенности электроэнцефалограммы отража-
ют специфику функционирования головного мозга, и эти особенности
ЭЭГ в значительной степени наследственно обусловлены [541,9,195,
243].
Косвенные методы оценки типа полушарного реагирования, ос-
новывающиеся .па определении профиля межполушарной асиммет-
рии по ведущим сенсомоторным признакам, только в какой-то мере
выявляют особенности межполушарных отношений, и генетический
анализ этих особенностей дал достаточно противоречивые резуль-
таты [371,256, 312].
Психомоторные и психосснсорные тесты не дали четкого пред-
ставления о том, наследуется ли межполушарная асимметрия и ка-
ким путем. Одни авторы утверждают возможность наследования и
правополушарности, и левополушарности [327], другие считают, что
наследуется только доминантность левою полушария [452]. Деба-
тируется также вопрос о ядерном и цитоплазматическом характере
наследования [376]. Однако установка генетических моделей мето-
дически сложна, и часто их невозможно проверить соответствую-
щим образом.
Тем нс менее, возникает вопрос, обусловлен ли характер доми-
нирования одного из полушарий биологически или межполушарная
асимметрия является фактором социального общения? Альтерна-
тивная постановка этого сложного вопроса и однозначный ответ на
89
него представляется ошибочным. Бесспорно, без выраженной био-
логически обусловленной предпосылки было бы невозможно форми-
рование функциональной межполушарной асимметрии. Иными сло-
вами, сам феномен межполушарной асимметрии является призна-
ком видовым, закрепленным в генотипе человека и отличающим его
от всех других биологических объектов. Но для того, чтобы эти пред-
посылки могли реализоваться, необходимо своевременное и интен-
сивное социальное общение. То есть тип полушарного реагирования
является признаком фенотипическим и индивидуальным.
Если характер социальных контактов имеет столь большое зна-
чение, то можно предполагать, что способность к воспроизведению
левополушарного типа реагирования обусловлена, в основном, меха-
низмами культуральной преемственности или социального наследо-
вания [117, 134, 313], в то время как в наследовании правополушар-
ного типа реагирования может иметь значение генетический меха-
низм [195,366,454,529,339,489,197].
5.1.1. МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ РАЗЛИЧИЯ
Аборигенное население Северо-Востока составляют различные
этнические группы, отличающиеся друг от друга особенностями
культурно-хозяйственного уклада, характером расселения и произ-
водственной деятельности. И если экологические факторы, опосре-
дованные через образ жизни людей, будут влиять на особенности
распределения частот фенотипов [258, 261, 262], то мы вправе ожи-
дать межполушарных различий фенотипических структур в популя-
циях этих групп коренных жителей региона.
Электрофизиологические исследования выявили неодинаковый
полиморфизм типов полушарного реагирования среди различных эт-
нических групп коренного населения, проживающего на Чукотке и
Камчатке [21, 32] (рис. 13).
90
ж
11=121
о
3
п=90
О
0,68
0.55
Рис. 13. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди
представителей различных этнических групп аборигенного населения
Северо-Востока: А - эскимосы, Б - чукчи береговые, В - чукчи оленные,
Г - эвены, Д - коряки, Е - чуванцы, Ж - якуты, 3 - ительмены
(испытуемые старше 10 лет).
Исследование распределения частот фенотипов в популяциях
91
аборигенного населения показало, что во всех этнических группах
преобладает правополушарный фенотип. Это согласуется с литера-
турными данными, в которых утверждается, что этот тип характе-
рен для популяций, менее приобщенных к научно-техническому про-
грессу [265]. Действительно, до социально-экономических преобра-
зований при Советской власти коренное население было минимально
приобщено к достижениям научно-технического прогресса. Однако
такое одностороннее утверждение можно подвергнуть сомнению, и
здесь надо искать ипое объяснение, если учесть, что косвенные дан-
ные указывают па преобладание пространственно-образного типа
мышления у японцев и коренных народов Центральной и Южной
Америки [436,241,518,134а].
По соотношению фенотипов эскимосы очень близки к берего-
вым чукчам, и эти две этнические группы существенно отличаются
от оленных чукчей, коряков и эвенов (табл. 21). При этом три по-
следние популяции имеют сходное распределение фенотипов. Отли-
чие эскимосов и береговых чукчей от остальных этнических групп
обусловлено повышением у них встречаемости частот левополушар-
ного и смешанного типов за счет снижения правополушарного.
Таблица 21. Частоты фенотипов полушарного реагирования у различных
этнических групп аборигенного населения (испытуемые сгарше 10 лег).
Группа 11 Фенотип
правополушарный левополушарный смешанный
Эскимосы 37 0,568 0,189 0,243
Береговые чукчи 145 0,544 0,248 0,207
Олеин ыс чукчи 152 0,757 0,132 0,112
Коряки 181 0,718 0,166 0,116
Эвены 174 0,695 0,149 0,156
В таблице 22 приведены результаты попарного сравнения ос-
новных параметров критерия идентичности популяций коренного на-
селения между собой и по отношению к пришлому населению Колы-
92
мы. Поскольку значение критерия идентичности (I) зависит от чис-
ленности сравниваемых групп, то для объективности приведено его
значение, стандартизированное по усредненной численности (1st). Как
видно, эскимосы и береговые чукчи, не различаясь между собой,
достоверно отличаются от остальных этнических групп, которые
также практически не различаются между собой. Все популяции
коренного населения достоверно отличаются от пришлого, но эски-
мосы и береговые чукчи фенотипически ближе к пришлым по срав-
нению с олениыми чукчами, коряками и эвенами (Р<0,05 во всех
случаях).
Степень фенотипических различий межполушарных особенно-
стей между популяциями коренного населения согласуется с данны-
ми о степени генетических различии между ними. Генетические дис-
танции, оцененные по 17 полиморфным локусам, возрастают в
направлении: эскимосы - береговые чукчи - оленные чукчи - коряки
- эвены. При этом степень генетических различий положительно кор-
релирует с географическими расстояниями между местами рассе-
ления популяций, а также с демографическими различиями, отра-
жающими степень экологического несходства популяций [258, 261,
262]. Некоторое несоответствие в выраженности степени различий
между популяциями по фенотипам полушарного реагирования и ге-
нотипом биохимических полиморфных белковых локусов может быть
обусловлено тем, что первые согласуются в основном с типом куль-
турно-хозяйственной деятельности и отражают особенности психи-
ческой адаптации, а вторые отражают особенности экологии и адап-
тации каждой популяции в целом. Нами действительно не отмечено
корреляции фенотипических различий по межполушарным отноше-
ниям со степенью генетических и демографических различий меж-
ду популяциями (R= 0,231 и 0,371 соответственно; Р>0,1 в обоих
случаях).
93
Таблица 22. Попарное сравнение фенотипических различий между
этническими группами (испытуемые старше 10 лет)
1 руины сравнения Параметры Эскимосы Береговые чукчи Оленные чукчи Коряки Эвены
Береговые чукчи R± SR 1 1st 0,9972± 0,0068 1,060 1,543 - - - -
Оленныс чукчи R± SR 1 1st 0,9786± 0,0189*** 8,347 11,796** 0,9755± 0,0127** 14,555 13,504** - - -
Коряки R± SR 1 1st 0,9836± 0,0162** 4,029 9,039* 0,9834± 0,0101* 10,691 9,150* 0,9992± 0,0023 0,674 0,440 - -
Эвены R± SR I 1st 0,9902± 0,125* 2,384 5,401 0,9887± 0,0091 10,623 7,331* 0,9985± 0,0030 0,973 0,827 0,9978± 0,0035 1,913 1,213 -
1 [ршплое население R± SR 1 1st 0,9331± 0,0303*** 18,820 35,866*** 0,9560± 0,0134** 42,374 24,247*** 0,8901± 0,0203*** 110,146 60,618*** 0,9113± 0,0171*** 102,317 48,880*** 0.9073± 0,0178*** 103,610 51,084***
* Р<0,05; ** Р<0,01; *** Р<0,001.
Несколько иную картину полиморфизма типов полушарного
реагирования выявили колымские якуты и ительмены Камчатки
(рис. 13) [21,32].
Исследование группы якутов показало, что значительное боль-
шинство испытуемых имели смешанный тип полушарного реагиро-
вания, поскольку при нагрузках на правое полушарие они отвечали
усилением корреляционных связей в правой гемисфере (как пред-
ставители аборигенного населения), а при нагрузках на левое полу-
шарие - усилением корреляционных связей в левой гемисфере (как
представители пришлого населения). Следует отметить, что эта груп-
па исследовалась не непосредственно в поселках Якутии, а в г. Ма-
гадан и состояла из студентов.
94
Группа ительменов также оказалась в основном представлена
лицами со смешанным типом реагирования. (Различия между груп-
пами якутов и ительменов не достоверны - Р>0,05. Различия между
всеми другими группами высоко достоверны - Р<0,001; / между
группами пришлых и якутов - 194,11, между группами якутов и або-
ригенов палеазиатских этносов - 233,62).
Этим, очевидно, можно объяснить то обстоятельство, что сре-
ди коренного населения старших возрастов (а именно эти возрас-
тные группы старше 20 лет исследовались среди якутов и ительме-
нов) увеличивается количество индивидов, имеющих смешанный тип
полушарного реагирования.
Исследования межэтнических различий фенотипического поли-
морфизма типов полушарного реагирования среди коренных жите-
лей Северо-Востока России, принадлежащих к “нетитульным” на-
циям, и среди пришлого населения не проводились.
Исследования, проведенные в Латвии, также не учитывали ме-
жэтнических различий в полиморфизме типов полушарного реагиро-
вания среди коренных жителей, принадлежащих как к “титульным”
нациям (латыши, латгальцы), так и к “нетитульным” нациям и среди
мигрантов 1 -го поколения. Все представители последних двух групп
могли быть описаны термином “русские”, поскольку именно русский
язык являлся для них объединяющим началом - языком межнацио-
нального общения.
Исключение здесь составляют рижские евреи (дети старших
классов еврейской средней школы), исследованные не электрофи-
зиологическим методом, а с помощью теста Бензигер [55]. В этой
группе в структуре полиморфизма встречаемости частот типов по-
лушарного реагирования выявлена чрезвычайно высокая представ-
ленность смешанного фенотипа по сравнению с другими группами
коренных жителей Латвии (табл.23).
95
Таблица 23. Частоты встречаемости типов полушарного реагирования,
выявленных с помощью теста Бензигер, у жителей Латвии (испытуемые
старше 15 лет)
Популяционная ipynna п Тин полушарного реагирования
I ipa вополу шарный левополушарный смешанный
Коренные жители 148 0,59* 0,23 0,18
В том числе рижские евреи 49 0,27 0,17 0,56*
* Р<0,05
Следует только напомнить, что тест Бензигер дает определен-
ное завышение встречаемости частот правополушарного и смешан-
ного фенотипов и занижение левополушарного.
5.1.2. ИССЛЕДОВАНИЕ СЕМЕЙ
Для анализа соотношений роли генотипа и среды в формирова-
нии типа переработки информации и характера наследования типа
полушарного реагирования обследованы (совместно с Л.Л.Соловен-
чуком) семьи, в которых учтен хотя бы один из родителей (273 по-
томка), в их числе семьи, где учтены оба родителя (69 потомков)
[57, 260, 58]. Изученные семьи представлены в основном коренным
населением. Количество исследованных семей коренного и пришло-
го населения приведено в табл. 24.
Таблица 24. Количество обследованных семей на Северо-Востоке России
Группы семей Всего Полные Неполные Матери Отцы Возраст детей (лет)
6-9 10-14 15-20
Коренные жители 121 35 86 108 48 77 82 86
Некоренные жители 14 7 7 13 8 5 15 8
Всего семей 135 42 93 121 56 82 97 94
96
Сходство тех или иных параметров может определяться боль-
шой общностью средовых факторов в семье, поэтому для анализа
отбирались такие семьи, где родители, в силу производственной не-
обходимости, значительную часть времени проводили в оленевод-
ческих бригадах, а дети обучались в школах-интернатах. При этом
учитывались потомки старше 10 лет, что обусловлено временем окон-
чательного становления типа полушарного реагирования.
Электрофизиологический анализ показывает, что и по отцовской
(коэффициент взаимной сопряженности 100,347) и особенно по ма-
теринской линии (К = 0,501) имеется выраженная направленность к
передаче по наследству типа полушарного реагирования (Р<0,01),
которая более четко прослеживается в наследуемости правополу-
шарного и смешанного типов и в меньшей степени - левополушар-
ного (рис. 14 и рис. 15).
о
0.5
Рис. 14. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди детей
старше 10 лет и их матери (А) и отцы (Б) которых имеют различный тип
полушарного реагирования: П - правополушарный, Л - левополушарный, С -
смешанный тип.
97
n=2
0.33
n=2
n=4
0
0,33
Рис. 15. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди детей
старше 10 лет, родители которых имеют одинаковый или различный тип
полушарного реагирования.
98
0 5
Таблица 25. Частоты фенотипов (К) полушарного реагирования у детей
старше 10 лет в зависимости от фенотипа одного из родителей.
Фенотип родителей п (роди- телей) Фенотип детей (абсолютные значения/частоты)
правополушарный левополушарный смешанный
Правополушарный
у матерей 57 64/0,666 6/0,063 26/0,271
у отцов 23 25/0,625 5/0,125 10/0,250
Левополушарный
у м«п ерей 25 15/0,306 21/0,429 13/0,265
у отцов 13 9/0,375 7/0,292 8/0,333
Смешанный
у мал ерей 15 9/0,330 3/0,111 15/0,558
у ОТЦОВ 11 7/0,317 4/0,182 11/0,501
Таблица 26. Частоты фенотипов (К) полушарного реагирования у детей
старше 10 лет в зависимости от фенотипов обоих родителей.
Фенотипы родителей п (родитель- ских пар) Фенотип детей (абсолютные значения/частоты)
право- полушарный лево- полушарный смешанный
Право- правополушарный 8 11/0,786 1/0,071 2/0,143
Лево-левополушарный 4 3/0,333 2/0,222 4/0,444
Смешанно-смешанный 7 4/0,338 1/0,081 7/0,581
Право-левополушарный 5 4/0,400 3/0,300 3/0,300
Смеша нно- правополушарный 8 6/0,375 3/0,188 7/0,438
Смешанно- левополушарный 3 2/0,250 2/0,250 4/0,500
99
В таблицах 25 и 26 приведены частоты фенотипов межполушар-
ных взаимоотношений у детей в зависимости от фенотипа одного
или обоих родителей. Проводилось три типа сопоставлений: мать -
потомки; отец - потомки; родители - потомки. Такой раздельный
анализ целесообразен из тех соображений, что если средовые фак-
торы способствуют большей представленности левополушарности,
то в силу особенностей образа жизни коренного населения этот при-
знак будет больше передаваться по отцовской линии, но, поскольку
дети больше контактируют с матерью, то “социальное наследова-
ние” правополушарности должно иметь больший удельный вес по
материнской линии [265]. Из данных, приведенных в таблицах, вид-
но, что во всех трех типах сопоставлений прослеживается четкое
влияние семейных факторов.
Анализ коэффициентов взаимной сопряженности показал значи-
тельное сходство в моделях родители - потомки (% мать-потомки
- 44,297, отец-потомки - 11,22, родители-потомки - 52,160; Р<0,025
- 0,005). Из приведенных значений % видно, что коэффициент взаим-
ной сопряженности выше в сопоставлении мать-дети, чем отец-дети.
Поскольку значение % прямо зависит от количества обследованных,
это может объясняться большим количеством пар матери - дети.
Во избежание такого влияния число детей из семей, где обследова-
ны матери, стандартизировано по числу детей в семьях, где обсле-
дованы отцы. После стандартизации % составил 22,160 и 11,220 в
семьях, где обследованы соответственно матери и отцы. Большая
наследуемость типа межполушарных взаимоотношений по материн-
ской линии может объясняться тем, что у женщин языковые и про-
странственные способности более билатерализованы, чем у муж-
чин, а также большим сходством средовых факторов у матерей с
детьми, чем у отцов и детей [265]. Таким образом, данные о семьях
подтверждают очень большую роль генетического фактора в ста-
новлении типа полушарных взаимоотношений.
Из данных табл. 25 и 26 видно также, что смешанный тип полу-
шарного реагирования не является каким-либо мало дифференциро-
ванным фенотипом, а представляет собой самостоятельный насле-
100
дуемый тип. О самостоятельном характере наследования смешан-
ного типа говорит и распределение типов полушарного реагирования
у метисов, один из родителей которых был европейцем. Эти испы-
туемые причисляли себя к аборигенному населению. Перераспре-
деление типов полушарного реагирования идет не за счет увеличе-
ния индивидов со смешанным типом, а за счет изменения соотно-
шений между правополушарными и левополушарными индивидами
(рис. 16).
Рис. 16. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди
представителей пришлого (А) и коренного аборигенного (Б) населения и
среди метисов (В) (испытуемые старше 15 лет).
Из приведенных данных генеалогического древа одного семей-
ного клана (эвены) можно сделать достаточно определенный вывод
о прямом наследовании правополушарного типа реагирования (в I и
II поколениях - 100%, в III поколении - 57,1%). ВIII поколении отме-
чается расщепление типов полушарного реагирования.
Появление среди семи правнуков (одна девочка, шесть мальчи-
ков) двух индивидов со смешанным типом (28,6%) и одного - с лево-
полушарным (14,3%) может объясняться либо типом межполушар-
ной асимметрии необследованных родителей и прародителей (отца,
прадеда), либо полом испытуемых (из двух индивидов со смешан-
ным типом одна девочка и один мальчик, а индивид с левополушар-
ным типом - мальчик), либо изменением социальных условий в ре-
гионе (система раннего воспитания и школьного образования).
101
Ill поколение
(старше 10 лет)
1J поколение
Примечание: в рамках: сверху - матери, снизу - отцы. Буквами обозначен тип
полушарного реагирования: П - правополушарный, Л - левополушарный, С -
смешанный; ? - неисследованный родитель.
Проявление левополушарности у детей правополушарных роди-
телей, равно как и правополушарности у детей левополушарных ро-
дителей может указывать на влияние средовых факторов в станов-
лении того или иного фенотипа, но при этом необходимо иметь в виду
более сложный механизм наследования.
Вряд ли однолокусная или двухлокусная модели наследования
типа межполушарных отношений, которые оценивались по рукости
индивидов, имеют реальную основу [327,451], тем более что тип
рукости не отражает тип полушарного реагирования. Значительная
часть левшей являются таковыми в силу незначительных травм
102
головного мозга на стадии раннего онтогенеза [336,265,130]. Кроме
того, диагностика рукости вызывает ряд затруднений, поскольку часть
индивидов не может быть четко отнесена к право- или леворуким [265].
Не получено также никаких подтверждений в пользу гипотезы о
цитоплазматической наследственности в проявлении межполушарной
асимметрии [328].
Более реалистическим подходом к наследованию типа рукости
может быть гипотеза о наличии гена “правого сдвига”, которым
обладает большая часть людей. При отсутствии этого гена индивид
может стать левшой или правшой в зависимости от факторов внешней
среды [471].
5.1.3. ИССЛЕДОВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ
Среди исследованных сорока пар близнецов (27 пар дизиготных
и 13 пар монозиготных) [21] оказались индивиды, представленные
всеми тремя типами полушарного реагирования. У пар монозигот-
ных близнецов отмечено 100% совпадений типа полушарного реаги-
рования; у дизиготных близнецов такое совпадение отмечалось только
в 45% случаев (табл. 27). У остальных исследованных пар дизигот-
ных близнецов тип полушарного реагирования не совпадал (Р>0,1).
Таблица 27. Процент внутрипарного сходства типов
полушарного реагирования у близнецов
Близнецы Количество пар % сходства
Мопозиготные 13 100
Ди зиготные 27 45
Исследование сенсомоторных проб у близнецов также выявило
неодинаковое их совпадение у моно- и дизиготных близнецов (табл. 28).
В парах монозиготных близнецов по всем сенсорным и мотор-
ным признакам отмечалась полная (100%) инверсия ведущих при-
знаков, у дизиготных - лишь 53%, причем она несколько больше
выражена у совпадающих по типу полушарного реагирования пар и
103
Таблица 28. Процент внутрипарного сходства ведущих сенсомоторных
признаков у близнецов
Близнецы Количество пар % сходства
Монозиготные 13 0
Дизиготные, совпадающие по типу полушарного реагирования 12 47
Дизиготные, не- совпадающие по типу полушарного реагирования 15 57
менее отчетливо - у несовпадающих (в обоих случаях различия не-
достоверны - Р>0,1). Возможно, этим объясняются имеющиеся в
литературе данные [371] об отсутствии различий по внутрипарному
сходству моно- и дизиготных близнецов.
* * *
Проведенный генетический анализ позволяет заключить, что тип
полушарного реагирования является фенотипом с высоким уровнем
наследуемости и может быть использован в популяционных иссле-
дованиях как интегральный маркер, отражающий психофизиологи-
ческую специфичность индивида и конкретной популяции в целом.
Исследование семей и близнецов подтверждают значительную
роль генетических факторов в становлении типа полушарного реаги-
рования. Наши данные пока не позволяют сделать окончательный
вывод о типе наследования, но, вероятно, мы имеем дело с полиген-
ным признаком, в котором культуральная преемственность имеет
существенное значение.
Проведение “чистого” эксперимента, позволяющего более или
менее убедительно ответить на этот вопрос, представляется крайне
затруднительным. Помимо естественных трудностей подбора со-
ответствующего материала, необходимо учитывать целый комплекс
104
искусственных факторов, связанных с этическими моментами, со-
хранением семейных тайн, психологическими проблемами, преодо-
лением бюрократических и правоохранительных препон. Все же одно
такое исследование нам удалось провести. Биологические родители,
лишенные в судебном порядке родительских прав, были вынуждены
еще в младенческом возрасте отдать своих детей — дизиготных близ-
нецов - в семью своих родственников. Позднее у них родился еще
один ребенок, который воспитывался в их семье. Приемные дети (о
чем они и не подозревали) воспитывались вместе с биологическими
детьми приемных родителей, а своих биологических родителей и их
ребенка воспринимали лишь как изредка заходящих в гости родст-
венников. У родителей и детей (старше 10 лет) выявлено следую-
щее распределение типов полушарного реагирования.
дизиготные
близнецы
Примечание: Сплошными стрелками соединены биологические родители и
дети; пунктирными стрелками - приемные родители и дети. Буквами обозна-
чен тип полушарного реагирования: П - правополушарный, Л - левополушар-
ный.
Приведенное наблюдение указывает на значительную роль фак-
тора культуральной преемственности в наследовании типов полушар-
ного реагирования.
105
5.2. МЕХАНИЗМЫ КУЛЬТУРАЛЬНОЙ
ПРЕЕМСТВЕННОСТИ
Человек - это такой биологический вид, который выделился из
животного мира, создав вокруг себя искуственную среду - культу-
ру, являющуюся результатом интеллекта. Культура развивается и со-
храняется в поколениях не генетическим путем, а в результате куль-
туральной преемственности, передающейся устной и письменной
речью. Культура вырабатывает общественное сознание, которое на-
следуется последующими поколениями и формирует психологические
особенности популяции гораздо более эффективно, чем генетические
факторы, определяющие психологический статус индивида.
Векторная направленность полушарного доминирования может
быть обусловлена культурными и этнопсихологическими особенно-
стями среды обитания, и среда способствует закреплению этих осо-
бенностей по механизму группового отбора или преемственности,
что и обеспечивает удовлетворительную психическую адаптацию.
Косвенными методами (психологические и сенсомоторные про-
бы) установлено, что представители различных этнических групп
неодинаково используют функциональные способности левого и пра-
вого полушарий для восприятия и переработки информации, и каж-
дый индивид может быть оценен по преимущественному использо-
ванию этих способностей. Отсюда и обнаруживается специфика
межполушарных отношений у представителей определенных этни-
ческих культур [466,442,351,336,552,482,422,483,408,529,420,443,
409,400,474,221,88].
Результаты проведенных исследований [241,21,31,32] позволя-
ют сделать вывод о том, что доминирующие способы переработки
информации у коренного и пришлого населения Северо-Востока Рос-
сии различны. Коренные аборигенные народности, формирование
психической деятельности которых происходило в условиях, требую-
щих быстрого осознания всех аспектов ситуации и четкой простран-
ственной ориентировки, обнаруживают большие возможности вклю-
чения и использования функциональных систем правого полушария,
связанного с образным типом переработки информации.
106
Различия встречаемости частот фенотипов полушарного реаги-
рования у этнических групп Северо-Востока России хорошо согла-
суется с несходством культурно-хозяйственного уклада в изученных
популяциях, что может быть подтверждением экологической обуслов-
ленности частот фенотипов. Эскимосы и береговые чукчи являются
представителями культурно-хозяйственного уклада охотников на
морского зверя, а остальные группы представляют собой в основ-
ном оленеводов. Охота на моржей и особенно на китов всегда была
коллективной, где успех целиком зависел от слаженного взаимодей-
ствия целой группы, а, следовательно, межличностные взаимоотно-
шения имели жизненно важное значение, что могло способствовать
большей вербализации функций мозга. Оленеводство же, а еще в
недавней истории охота на дикого оленя, было занятием семейным,
где важнее ориентация на местности и одномоментный охват всех
существенных связей. Косвенным подтверждением сказанного мо-
жет являться и характер расселения изученных этнических групп.
Если морские охотники издревле жили в коллективных поселениях,
то стойбища кочевников-оленеводов были представлены преимуще-
ственно семьями [82, 83].
Исследования, проведенные в Латвии, также выявили очень
высокую представленность правополушарного фенотипа среди ко-
ренного населения, относящегося к “титульным” нациям. (Возмож-
но, это относится и к другим народам Балтии как балтской, так фин-
но-угорской группы). Корни этого доминирования, возможно, лежат
в древних связях балтов и ариев Индии [363]. По сравнению с други-
ми индоевропейскими языками, язык балтов (латышей и литовцев)
ближе всего к санскриту. Но необходимо рассматривать и другие
аспекты культуры. Один из них может быть связан с тем, что ла-
тышский народ до сих пор не утратил связи с землей, преданности
ей, что и служит своеобразным демпфером урбанистической направ-
ленности развития европейской цивилизации. К этому следует доба-
вить относительно позднее утверждение в полном объеме христиан-
ства со значительным сохранением языческих корней. Замечатель-
ный праздник Logo остается более близким народной душе, чем
107
Рождество и Пасха и до сих пор является центральным праздником
года латышей! Следствием такого типа мышления является и осо-
бое отношение латышей к своему фольклору, который не устарел, а
представляет органическую часть повседневной жизни народа, ми-
роощущения, мотивов и типов поведения. Здесь особенно надо от-
метить дайны - очень короткие песни, выражающие настроение,
раздумье, мечту. Практически у каждого латыша своя песня - дай-
на. Здесь и такая черта характера, которая определяется как lat-
viesu siks turns (способность выстоять, упорство в борьбе), очень
бережное отношение к традиционной форме и чрезвычайно высокая
представленность художников (имеется в виду не только художест-
венное творчество, но и отношение к любому труду как к творчест-
ву). Все это свидетельствует о таком типе мышления, который опе-
рирует не столько словами, сколько образами. Подобное восприятие
мира в наши дни несколько необычно для народов европейской куль-
туры -они это в значительной мере просто утратили [153, 53, 25, 26,
42, 5].
У пришлого населения как на Северо-Востоке России, так и в
Латвии, формирование психической деятельности которого происхо-
дило в Центральных районах России, т.е. в условиях, требующих
активного включения логического анализа, в процессе постнаталь-
пого онтогенеза обнаруживаются большие возможности включения
и использования функциональных систем левого полушария, связан-
ного с вербальным типом переработки информации, в то время как
образный, правополушарный тип организации контекста у них выра-
жен значительно слабее.
Столь значительные различия во встречаемости частот типов
полушарного реагирования между коренным и пришлым населением
могут объясняться тем, что коренное население, сравнительно не-
давно приобщенное к достижениям научно-технического прогресса,
на протяжении всей предшествующей истории развития представля-
ло собой тип цивилизации, максимально использующий пространст-
108
венно-образный тип восприятия и переработки информации. Левопо-
лушарный же тип преобладает в популяциях с высоким уровнем со-
циально-экономических отношений.
Тип полушарного реагирования для любой популяции всегда яв-
ляется признаком полиморфным. Когда мы говорим, что для той или
иной группы характерен определенный тип переработки информа-
ции, то имеем в виду отнюдь не абсолютное, а лишь статистическое
преобладание индивидов с правополушарным или левополушарным
фенотипом.
Именно полиморфизм психофизиологической структуры популя-
ции является основой высоких потенциальных возможностей эффек-
тивной творческой деятельности и психической адаптации ее инди-
видов. Здесь мы имеем дело с общебиологическим законом, дейст-
вующим на любом уровне организации системы - чем выше поли-
морфизм, тем надежнее популяционная структура, в том числе и
структура этноса [113, 177]. Игнорирование этого закона чревато и
гибельно для личности, популяции, этноса и человечества в целом.
Более того, в любой популяции имеется какое-то (как правило,
небольшое) число индивидов с наиболее адаптивным смешанным
типом полушарного реагирования, у которых одинаково легко вклю-
чается тот или иной тип переработки информации, в зависимости от
характера задачи, предлагаемой конкретной ситуацией. Выявлены и
целые популяции, в которых преобладает встречаемость частот сме-
шанного фенотипа. Это выходцы из совершенно иной социальной
среды, имеющие многовековые традиционные связи с европейской
цивилизацией, но не утратившие этнической самобытности, у кото-
рых одинаково активно выражена способность использовать функ-
циональные возможности как правого, так и левого полушария в за-
висимости от типа предъявляемых задач. На Северо-Востоке Рос-
сии такими популяциями являются колымские якуты, которым евро-
пейская культура ненасильственно в течение трехсот лет привива-
лась через христианство, и ительмены Камчатки, представляющие
собой потомков исторической смеси коренных камчадалов с рус-
109
скими колонизаторами-казаками. В Латвии популяцией со смешан-
ным типом реагирования, очевидно, является группа рижских евре-
ев, что, возможно, связано с традициями семейно-религиозного ев-
рейского воспитания. (Об этом подробнее будет сказано в этюде 6.3.)
Несмотря на принципиально различные механизмы становления
и закрепления смешанного типа у представителей этих популяций,
причины этого феномена можно проследить в особенностях культур
и системе воспитания внутри этих групп, уничтожить которые не смог
ни один тоталитарный режим. Преобладание в популяции смешанно-
го типа реагирования делает эти народы наиболее адаптированными
и жизнеспособными в любых условиях среды обитания, о чем сви-
детельствует как древняя, так и современная история их развития.
* * л
Таким образом, у представителей определенных популяций, из
поколения в поколение подверженных воздействию определенных
факторов среды, в процессе группового отбора, по механизмам куль-
туральной преемственности и наследования, а также вследствие
самых ранних и продолжительных контактов с родителями, форми-
руется и закрепляется такой тип восприятия и переработки инфор-
мации, обусловленный межполушарной асимметрией мозга, который
обеспечивает оптимальное проявление поисковой активности и функ-
ционирование субъекта и популяции в целом применительно к усло-
виям данной среды и типу культурно-хозяйственною уклада и дея-
тельности.
В наследовании типов полушарного реагирования, наряду с ге-
нетическими факторами, решающая роль принадлежит культураль-
ной преемственности в организации поведения, направленного на
сохранение целостности всех тех качеств, которые составляют глу-
бинную сущность мироощущения, форму человечности, ценностный
ориентир конкретной популяционной группы. Эта преемственность
передается в самом раннем детстве, что называется, “с молоком
матери*'. В этот критический период правополушарность родителей
(особенно матери) “как ключ” подходит “к замку” правополушарно-
го доминирования ребенка и может закреплять его.
ПО
Иными словами, характерный для популяционной группы тип
восприятия и переработки информации, обусловленный функциональ-
ным относительным доминированием правого или левого полуша-
рия мозга, преимущественная картина мира, выстраиваемая ее но-
сителями, формируется и закрепляется на основе группового отбора
и преемственности культурного наследия.
Такой подход согласуется с .представлениями Л.Выготского [94]
о том, что сложные психические процессы формируются в ходе ис-
торически обусловленных видов практической и теоретической дея-
тельности и изменяются по мере осуществления этой деятельности.
111
ЭТЮД 6.0 ПЕДАГОГИКЕ И НЕМНОГО О ЕВРЕЯХ
Конкретный тип полушарного реагирования не сформирован при
рождении индивида. На ранних этапах постнатального онтогенеза у
большинства детей, относящихся к различным популяционным груп-
пам, выявляется образный, правополушарный тип реагирования, и
только в определенном возрасте (как правило, от 10 до 14 лет) под
влиянием генетических и культуральных механизмов и самых ран-
них и продолжительных контактов с родителями закрепляется тот
или иной фенотип, преимущественно характерный для данной попу-
ляции.
Исходя из этого, одна из главных задач педагогики состоит в
том, чтобы добиться максимального развития у ребенка логиче-
ского типа переработки информации при минимальном подавлении и
даже развитии образного типа. Обучение восприятию мира с помо-
щью логической модели не должно мешать исходной способности
воспринимать мир с помощью образной модели. Такая направлен-
ность образования была бы идеальной. Однако, поскольку паше со-
временное общество, с его стремлением к максимальной урбаниза-
ции и отрыву от земных корней, построено в основном на восприятии
рациональной, логической информации, то и существующая система
образования строится, в основном, на восприятии логических схем
обучения, рассчитанных на активизацию преимущественно струк-
тур левого полушария. Если у человека не развивать, а напротив
подавлять "правополушарные" способности к схватыванию огром-
ного числа часто еще не осознанных связей между предметами и
явлениями физического и социального мира, то в существенной сте-
пени ограничиваются возможности для всестороннего развития пред-
ставлений о мире в целом и затормаживаются естественные твор-
ческие возможности.
Традиционные системы школьного образования не учитывают
этих особенностей ребенка и строятся в основном на логико-вер-
бальных схемах обучения. Способности к образному мышлению и
организации многозначного контекста существующей системой об-
разования не только не стимулируются, но и активно подавляются.
112
Упор в системе современного европейского образования на приоб-
ретение вербальных навыков и развитие аналитического мышления
обусловливает пренебрежение к развитию важных невербальных спо-
собностей [350,492,97, 355,16,525,486,445,268,21,27,32].
Изложенные выше факты о принципиальных различиях в поли-
морфизме фенотипов полушарного реагирования в популяциях, где
доминируют индивиды с правополушарным или левополушарным
типами, совершенно в иной плоскости заостряют эту педагогиче-
скую проблему.
В некоторых американских исследованиях XIX и середины XX
века было обнаружено, что негритянские школьники менее успешно
справляются с решением логических задач определенного типа. Из
результатов этих исследований был сделан необоснованный, неспра-
ведливый вывод об интеллектуальной отсталости негров как этни-
ческой группы — вывод, который может быть использован в каче-
стве обоснования расистской идеи. Наблюдения М.Селигмана [514,
141] убедительно показывают, что речь идет не о разных исходных
способностях, а о различии в предшествующем жизненном опыте.
В условиях явной или скрытой дискриминации негры слишком час-
то сталкиваются с ситуациями, когда они не могут решить свои жиз-
ненные проблемы не по своей вине, а из-за активного противодейст-
вия общества. В результате у них вырабатывается состояние “обу-
ченной беспомощности”, которое может распространяться и на ре-
шение сложных логических задач, даже при высоком уровне интел-
лекта.
Еще Плутарх заметил, что “Образование - единственное, что
божественно и бессмертно в нас, и две вещи лучшие в человече-
ской природе: разум и речь”.
113
6.1. ОБЩИЕ ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
С точки зрения особенностей преимущественного типа воспри-
ятия мира, преподавание в средней школе, основанное на традицион-
ных европейских методах со значительным приматом логико-вер-
бальных способов обучения, для лиц с доминирующим пространст-
венно-образным типом переработки информации нс является адек-
ватным. Об этом, прежде всего, свидетельствует анализ успевае-
мости детей с различным типом реагирования, проведенный отдельно
по гуманитарным и точным предметам.
Из данных табл. 29 видно, что индивиды с левополушарным
типом более успешно осваивают точные пауки, а с правополушар-
ным - успешнее справляются с гуманитарными предметами
(X =30,52; Р<0,001). Наибольших успехов по всем предметам дости-
гают индивиды со смешанным типом реагирования, которых, к со-
жалению, мало среди всех исследуемых популяций.
Таблица 29. Успеваемость детей старших классов в зависимости
от типа полушарного реагирования
Тип реагирования п Учебные предметы Хорошая успсвасмосгь (%)
правополушарный 187 точные гуманитарные 37 71
левополушарный 96 точные гуманитарные 79 50
смешанный 51 точные 1уман тарные 70 76
Примечание: точные предметы - математика, физика, химия;
гуманитарные предметы - география, история, литература.
Роль отмеченных различий в проявлениях межполушарной асим-
метрии необходимо учитывать в процессе обучения [16, 50, 21, 54,
26,29,32].
114
Однако, независимо от последних достижений современной пси-
хофизиологии, развитие методов преподавания в школе шло в направ-
лении разработок и построения логических схем обучения, требую-
щих активного участия в переработке информации систем левого
полушария. Пожалуй, наиболее законченное выражение эта направ-
ленность получила в методике преподавания физики и даже некото-
рых гуманитарных дисциплин, разработанной В.Шаталовым [301,
300]. В ее основе лежит построение функциональных схем и взаимо-
связей между функциональными блоками. Очевидно, методика
В.Шаталова исключительно полезна для индивидов с доминирую-
щим левополушарным типом переработки информации.
Если же у ребенка образный тип мышления закрепляется и он
просто не в состоянии воспринять эти логические схемы, тогда он с
первых школьных лет оказывается в условиях фактической дискри-
минации по сравнению с детьми, у которых доминирует логический
тип мышления. Однако способности к образному мышлению, к ор-
ганизации многозначного контекста существующей системой обра-
зования не только не стимулируются, но даже подавляются. Даже
уроки литературы основаны на формально-логическом анализе про-
изведений мировой культуры, что в конечном итоге у многих детей
отбивает интерес к чтению.
Между тем даже в западных странах, где гуманитарное обра-
зование существенно лучше, чем в России, все чаще приходят к
выводу, что вся система образования чересчур односторонне ори-
ентирована на условия научно-технического прогресса, и желатель-
но дополнить ее опытом, выработанным в странах восточных циви-
лизаций. Без такого дополнения не удается достичь гармоничного
развития психики, что приводит в конечном итоге к обеднению твор-
ческих возможностей и повышению риска нарушения психической
адаптации.
Совершенно очевидно, что методики преподавания должны спо-
собствовать развитию логико-вербального мышления не путем его
непосредственной активации, а через активацию образного мышле-
ния. Дети, особенно те, у которых преобладает образный тип пере-
работки информации, должны ставиться в условия, провоцирующие
115
“открытия1’ (что неизбежно связано с активацией образного мышле-
ния). Они должны проходить в своем познании естественный путь от
“озарения” - через эксперимент - к формулированию закона. Такая
психофизиологически обоснованная система образования обеспечи-
ла бы (без включения дополнительных неспецифических механиз-
мов активации коры мозга стволовыми его образованиями, а лишь с
помощью специфических корковых структур) усвоение логически
строгих законов “точных” и естественных наук, однозначных связей
между предметами и явлениями, и тем самым способствовала бы
развитию вербально-знакового мышления. С другой стороны, такая
педагогическая система не вызывала бы отвращения к гуманитар-
ным дисциплинам, поскольку при этом не подавляются, а напротив,
обогащаются возможности образного мышления, необходимого не
только для полноценного эстетического развития, но и для любого
активного творчества [284, 232].
Педагогическая наука и практика должны быть направлены на
поиск и апробацию новых методов преподавания, основанных на
максимальном использовании возможностей образного типа пере-
работки информации. Пока таких методов немного, однако, они име-
ются даже для преподавания точных наук. Так, московский педагог
Л.Нотов [206,207] разработал метод преподавания физики, в основе
которого лежит не изучение абстрактных физических формул с по-
следующей экспериментальной демонстрацией (как правило, редкой
и нс очень убедительной), а напротив - постановка элементарного,
красивого и увлекательного эксперимента, почти не требующего
дополнительных материальных затрат, на базе которого дети сами
выводят основные физические закономерности. Очень близка к этим
методикам школа М.Щетинина [311].
Разработка подобных методов преподавания для большинства,
а возможно и для всех школьных предметов, будет целесообразна,
так как у всех детей до определенного возраста образное мышление
преобладает над логическим [352,461,537, 396,528, 89]. Даже овла-
дение такой чисто “левополушарной” функцией, как чтение, на на-
чальных этапах обучения требует активного участия образного типа
восприятия мира [512, 411]. В этом контексте следует отметить дос-
116
таточно удачную попытку некоторых авторов “неучебной” литера-
туры сделать изучение русского языка и математики интересным
для детей младшего школьного возраста [210, 253].
К выводу о необходимости изменения методов обучения детей
коренного населения Севера в начальной школе (правда, в связи с
особенностями зрения и большим процентом близорукости у этих
детей) пришел В.Ф.Базарный [62,63]. На основании этих исследова-
ний изменена методика преподавания уроков чтения и арифметики в
некоторых школах Эвенкийской автономной республики.
И все же, несмотря на такие успешные попытки, часто не имею-
щие положительной реакции педагогов, основными инструментами
школьного образования остаются слово учителя, классная доска и
мел. При этом, в отсутствии общей системной направленности, дети
с правополушарным типом переработки информации не находят в
школе своей экологической ниши в связи с тем, что вся система об-
разования направлена па развитие только одного типа личности.
Из всего вышесказанного следует, как существенно с самых
ранних лет правильно строить воспитание и обучение, ориентируя их
на развитие образного мышления, чтобы впоследствии оно не оказа-
лось скованным рассудочными рамками. Но для этого надо, прежде
всего, переориентировать методики школьного образования, напра-
вив их на максимальное использование способности образного мыш-
ления детей, необходимого для любой творческой активности.
Между тем, для появления новых школьных методик и программ
необходимо, прежде всего, изменить принципиальное отношение к
иному типу мышления как к “ненормальному”, исключить расовый,
по существу, подход, прикрывающийся демагогическими заклинания-
ми о равенстве. Этот подход, не желающий учитывать естествен-
ных различий между популяционными группами, не позволяет мно-
гим их представителям максимально использовать свои способно-
сти. И в конечном итоге у многих из них развивается “обученная
беспомощность”, они не видят никаких перспектив для своего есте-
ственного развития и не в состоянии выдержать конкуренции со
сверстниками, искусственно поставленными в более выгодные ус-
ловия.
117
Но придумывать и реально претворять в жизнь такие методы
хлопотно и далеко не всякому педагогу под силу. Очевидно, дело
здесь не только в низком профессионализме педагогов. Многие из
них могут искренне считать, что дети с доминирующим образным
типом мышления являются не особым природным ресурсом чело-
вечества, не богатством человеческого вида, а ошибкой природы.
Такой подход не только не гуманен, но и расточителен, поскольку
подавление возможностей образного мышления обедняет популяцию
(и человечество в целом), нарушая принцип дополнительности [21,
24,29,32,53,54].
Это, прежде всего, относится к детям коренных народностей
Севера, у которых доминирует образный правополушарный фенотип,
вынужденных к тому же обучаться не на родном, а па русском язы-
ке. В результате этого они с первых школьных лет ставятся в менее
выгодные условия по сравнению с детьми пришлого населения. Если
бы ситуация оказалась “перевернутой’ и школьники из пришлого
населения были бы вынуждены приспосабливаться к стилю мышле-
ния коренного населения, то не исключено, что у них возникли бы те
же проблемы с обучением и психическим развитием, та же “обучен-
ная беспомощность”, ощущение, что их судьба от них не зависит и
никакие усилия нс могут помочь им добиться успеха. Возникающая
при этом тревога прямым путем ведет к алкоголизму, неврозам и
психосоматическим расстройствам.
* * *
Аналогичная ситуация может сложиться в Латвии с реализаци-
ей недостаточно продуманного и в значительной степени политизи-
рованного законопроекта о безотлагательном переводе преподава-
ния различных специальных точных и гуманитарных дисциплин в
школах национальных меньшинств с родного на государственный
язык с самого раннего школьного возраста. Это делается как будто
с благой целью более полной интеграции детей в латвийское обще-
ство и полного овладения латышским языком.
Едва ли эта бюрократически окрашенная тенденция будет спо-
собствовать лучшему изучению латышского языка, но определенно
118
затруднит для большинства детей удовлетворительное освоение ос-
новных дисциплин. При этом чиновники от образования забывают
(или не знают вовсе), что язык является не столько средством об-
щения, связанным с функцией левой гемисферы, сколько орудием
глубинного мышления. Это мышление формируется в самом ран-
нем детстве под влиянием контактов с родителями на базе образно-
го правополушарного типа переработки информации. Родной язык
является источником всей жизни индивида, его души, его прошлого
и настоящего. Это безграничное поле для творчества, которое осу-
ществляется в историческом времени и пространстве [289]. Только
в возрасте 9-14 лет, когда завершается становление типа полушар-
ного реагирования и структур, обеспечивающих поверхностное вы-
ражение мысли в речи, когда появляется способность раскрыть
мысль не только для себя, но и передать ее другим людям, можно
осуществлять попытку мыслить не только на родном, но и на заново
выученном языке. Это вовсе не означает, что в раннем возрасте не
следует изучать другие языки. Речь идет об опасности насильст-
венного перевода мышления на другой язык. Доминирующим в мыс-
лительных процессах должен оставаться родной язык.
Механическая и быстрая замена уроков па русском языке уро-
ками на латышском - это не билингвальный метод обучения, а его
дискредитация. Билингвальный же метод весьма специфичен и тре-
бует специальной подготовки педагогов, специальных учебных по-
собий. В Латвии для “русского” меньшинства, составляющего чуть
меньше половины всего населения страны, необходимо создание
школы нового типа с русским языком обучения - с хорошо разрабо-
танным блоком общеобразовательных дисциплин на родном языке и
с современными методами преподавания латышского языка.
В этой связи представляется удачной инициатива некоторых рус-
ских обществ Латвии разработать и внедрить в русских школах, на-
ряду с глубоким изучением латышского языка, особого интеграци-
онного курса “Летоника”. В его постоянно расширяющихся рамках,
охватывающих весь период школьного образования, на латышском
языке будут преподаваться предметы, связанные с историей, гео-
графией и литературой Латвии, традициями и фольклором ее народа.
119
В результате внедрения такой системы к моменту окончания школы
предусматривается полное овладение государственным языком, пре-
дотвращение соскальзывания в культуру межъязычья (starpvalodu),
осознание себя в структуре латвийского государства. Это сделает
выпускников русских школ конкурентно способными для дальней-
шей учебы и работы в Латвии [15].
Очень похожая система практикуется в Эстонии, где уже не-
сколько лет в русских школах изучается курс “Эстики”. В рамках
этого курса разработано удачное учебное пособие на эстонском языке
для русских школ [487], обеспечивающее ребенку возможность са-
мому включаться в педагогический процесс не только в качестве
ученика, по и активного творца.
Международное законодательство не случайно настаивает на
праве детей получать образование на родном языке, особенно в ос-
новной школе. Задача законодательства должна сводиться не к на-
сильственному навязыванию языка обучения, а к возможно более
полному обеспечению глубокого и эффективного изучения латыш-
ского языка с возможно более раннего возраста. Преподавание в
раннем возрасте школьных дисциплин нс на родном, а на плохо осво-
енном неродном языке не только малоэффективно в изучении само-
го языка, не говоря уже о понимании смысла преподаваемого пред-
мета, но и опасно для нормального психического развития ребенка.
Возникает проблема “молчащего ребенка” - глубинная (правополу-
шарная) мысль не получает логического завершения в поверхност-
ном речевом (левополушарном) мышлении. Ребенок не может по-
нять себя, раскрыть и реализовать свой творческий потенциал, а тем
более донести его до преподавателя. В результате может развиться
“педагогическая запущенность” - база для гипердиагностики умст-
венной отсталости, формирования “обученной беспомощности” и
высокого риска возникновения лингвапсихозов, неврозов и психосо-
матических расстройств [28, 29, 145, 32].
120
6.2. ВЫБОР НАПРАВЛЕНИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
Четкие закономерности выявлены среди студентов с различ-
ным типом полушарного реагирования, обучающихся на факульте-
тах точных и гуманитарных наук. Это прослеживается и на Северо-
Востоке России (Магаданский педагогический университет) и в Лат-
вии (Латвийский университет) (табл. 30) [21,24, 32].
Таблица 30. Процентная представленность индивидов с различным типом
полушарного реагирования среди студентов факультетов точных и
гуманитарных наук
Тип рсагиро- вания % обучающихся на факультсгах
Магаданский университет Латвийский университет
физико- математический биологический, педагогический физико- математический биологический, педагогический, психологический
п=85 п=108 п=25 п=63
право- полушарный 38 54 36 59
лево- полушарный 51 33 52 32
смешанный 11 13 12 9
Среди индивидов с правополушарным типом реагирования дос-
товерно больше лиц, обучающихся на гуманитарных факультетах, а
с левополушарным - на физико-математических факультетах
(Р<0,01); среди индивидов со смешанным типом различия в распре-
делении по факультетам недостоверны (Р>0,1).
Эти данные лишний раз свидетельствуют о том, что тип полу-
шарного реагирования в существенной степени может определять
интересы и профессиональные склонности индивида [384,219, 482,
419,143,524,329].
121
6.3. ЭССЕ О ЕВРЕЯХ (ТРАДИЦИОННАЯ СИСТЕМА
ОБРАЗОВАНИЯ КАК ФАКТОР ВЫЖИВАНИЯ
ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА -
ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ)
Система образования в традиционном еврействе диаметрально
противоположна как европейской, условно обозначаемой "‘западной”,
школе, активно развивающей творческие возможности логико-вер-
бального, научного, изобретательского мышления (но тормозящей
образное), так и разнообразным “восточным” школам, активно раз-
вивающим творческие возможности пространственно-образного,
художественного мышления (по не способствующим развитию логи-
ческого). Еврейская религиозная система образования способству-
ет развитию и того, и другого типа мышления, что, возможно, фор-
мирует наиболее адаптивный смешанный тип полушарного реагиро-
вания [55].
Анализ творческой деятельности евреев с древнейших времен
появления Торы и Талмуда, через тысячелетия диаспоры и до пер-
вых шагов мощного сионистского движения, предпринятый еще в
начале XX столетия, когда до открытия феномена функциональной
межполушарной асимметрии и связанных с ним различий в домини-
рующих типах мышления было еще очень и очень далеко, указыва-
ет па такую возможность [303]. Остановимся только на некоторых
моментах.
Религиозность в еврействе всегда воспринимала образ, вымы-
сел (основу любого мифотворчества) как значительную помеху к
истинному внутреннему постижению божественного. Поэтому ев-
рейская мифология абстрактна, лишена красок и максимально огра-
ничена в действии, по, напротив, богата рассуждениями и интуитив-
ным постижением. Это своеобразный “философско-этический ком-
ментарий к идее Справедливости”. Среди многочисленных евреев-
ученых, внесших кардинальный вклад в науку, наиболее известны
те, которые создавали новые идеи, абстрагируясь от объективных
свойств реального мира и оперируя лишь субъективной функцией его
122
интуитивного постижения. Сказанное, возможно, еще в большей сте-
пени относится ко всем видам художественного творчества евреев.
В еврейской поэзии почти полностью отсутствует эпическая сторо-
на - описание героики народа, пластическое изображение его част-
ной и общественной жизни, а доминирует лирика, насыщенная чело-
веческими страстями, переживаниями, ритмом душевных интуитив-
ных движений. Еврейская проза - это не столько описание жизни,
сколько размышление о жизни. Еврейская музыка не звуковое ото-
бражение трехмерного мира, а непрерывная изменчивость жизнен-
ного движения и внутреннее восприятие этого мира. В живописном
творчестве (крайне немногочисленном) также невыразительно от-
ражена пластика мира, но чем больше современное изобразитель-
ное искусство переносит центр тяжести из мира поостранства в мир
духа, интуиции, тем все чаще появляются выдающиеся художники-
евреи.
Все приведенные рассуждения могут указывать на то обстоя-
тельство, что в отличие как от “западной” культурной традиции (ис-
ходно “правополушарной”, но инвертировавшей в “левополушарную”
в результате соответствующей исторической направленности циви-
лизации), так и от “восточных” культурных традиций (сохранивши-
мися преимущественно “правополушарными ”), становление и раз-
витие еврейской культуры основано как будто на исходном домини-
ровании логико-вербального типа восприятия и переработки инфор-
мации и слабой выраженности пространственно-образного типа.
Однако во всех областях творческой активности евреев постоянно
присутствуют (как ведущие) компоненты самонаблюдения и интуи-
тивного постижения мира, составляющие основные характеристики
правополушарного типа мышления. Иными словами, здесь можно
предполагать доминирование своеобразного смешанного типа мыш-
ления. Симметричная личность требует создания вокруг себя сим-
метричного окружения, симметричной сферы, что и может являть-
ся предпосылкой к формированию “великой симметрии еврейской
традиции”, извечно сохраняющей уникально устойчивый феномен
еврейства [286].
123
Такое изучение творчества народа дает лишь косвенное указа-
ние на возможный преобладающий тип мышления, и необходимы
прямые психофизиологические исследования, на которые уже более
обоснованно можно будет нанизывать результаты такого анализа.
Наши исследования, начатые в Рижской еврейской школе (дети стар-
ших классов) как будто подтверждают это предположение о доми-
нирующем смешанном фенотипе у евреев (во всяком случае, у риж-
ских евреев - см. табл. 23) [55].
С другой стороны, наличие в популяции доминирующего сме-
шанного фенотипа делает ее чрезвычайно высоко адаптивной к са-
мым разнообразным условиям среды обитания.
В условиях диаспоры и враждебного окружения, постоянного
преследования, вплоть до массового уничтожения, “окончательного
решения еврейского вопроса” и невозможности организовать полно-
ценный отпор, согласно представлениям современной психофизиоло-
гии, определенно следовало бы ожидать развития феномена “обу-
ченной беспомощности” [514].
Но, вопреки психофизиологическим прогнозам, этого не проис-
ходит, и самым большим парадоксом и чудом истории еврейского
парода является само его существование. Способность к преодоле-
нию “обученной беспомощности” обусловлена уверенностью инди-
вида в том, что неудачи случайны и связаны с неблагоприятным
стечением конкретных обстоятельств, имеющих место только здесь
и сейчас, а успех определяется собственными качествами челове-
ка, его устойчивой самооценкой и самоуважением к себе как к лич-
ности, его высокой поисковой активностью. Это и делает всю попу-
ляцию хорошо адаптированной к неблагоприятным факторам среды
[237]. Надо полагать, что благодаря преобладанию в популяции это-
го наиболее адаптированного типа переработки информации еврей-
ский народ смог пережить чудовищные угнетения двухтысячелет-
ней диаспоры, почти тотальное истребление в Катастрофе, сохра-
нить себя как народ (единственно выживший народ Древнего Мира)
и осуществить возрождение своего Государства.
Что же может являться причиной формирования у евреев этих двух
необычных психофизиологических феноменов - устойчивость к “обу-
124
ченной беспомощности” и, возможно, доминирующий в популяции сме-
шанный тип полушарного реагирования, который, благодаря культураль-
ной преемственности, сохранился в условиях рассеяния?
Рассмотрим с этих позиций систему религиозного обучения и
воспитания в рамках иудаизма [237]. Основной характеристикой этой
системы является стимуляция интеллектуальной активности с ран-
него детства. Талмуд, изучаемый в религиозной школе, это не свод
истин в последней инстанции, не догма, а столкновение различных
трактовок и противоположных взглядов на одни и те же события.
Талмуд представляет собой толкование Торы в ее отношении к ре-
альной, постоянно меняющейся действительности. В противополож-
ность не только другим религиозным образовательным системам,
но и “западно-ориентированному” светскому обучению, основанно-
му на логических схемах, и “восточно-ориентированному” созерца-
тельному обучению, у еврейских детей на протяжении столетий фор-
мировался антидогматический (и не только эмпирический) подход к
самым сложным вопросам бытия и человеческих отношений. Пе-
ред ребенком развертываются альтернативные объяснения фунда-
ментальных основ, закрепленных в различных, часто противореча-
щих друг другу, толкованиях Талмуда, предлагается найти собст-
венную позицию в процессе сравнения и обсуждения. Потенциально
любой ученик становится как бы соавтором комментария, сам идет
к истине, осознавая, что она не конечна и нс единственна. Изучение
Талмуда представляет собой своеобразный эксперимент со словом,
различное толкование слова.
То, что только в последние годы наукой начинает осознаваться
как краеугольный камень творческого мышления, естественным
путем входило в систему ежедневного обучения в маленьких иеши-
вах, разбросанных по сотням местечек стран рассеяния. Подчерки-
вание необходимости поиска собственного, нерегламентированного
пути к истине, признание неизбежности и оправданности ошибок и
заблуждений на этом пути, воспитывает свободу самовыражения,
устраняет страх перед ошибками и исключающими друг друга кон-
цепциями, расковывает человека, давая ему чувство сопричастно-
сти великим Мудрецам и Учителям. Требование активного соуча-
125
стия в формировании индивидуальной личности поднимает ребенка
в собственных глазах, формирует в нем самоуважение и побуждает
к активному поиску. А когда он убеждается, что противоречивые
трактовки не отрицают, а дополняют друг друга, что есть правда за
каждым подходом и их логическая несовместимость искусственна,
что в поведении человека и в отношениях между людьми одинако-
вые, на первый взгляд, посылы могут вести к различным результа-
там - именно тогда ребенок приобщается к многозначности, без ко-
торой нет пи творчества, ни условий для поиска. Личностно правиль-
ное решение является результатом опыта, а опыт накапливается в
результате неправильных решений. Система еврейского религиозно-
го воспитания с самых ранних лет учит ребенка тому, что человек
не только “раб Божий”, но и ответственный партнер, и заслуженный
собеседник Бога в процессе собственного развития и самостановлс-
ния. Конечная цель его - не слепое следование раз и навсегда опре-
деленным догмам, а максимальное раскрытие своих возможностей,
самореализация в духовной и интеллектуальной сфере и тем самым
- приближение к Богу.
В одной из записей А.А.Ухтомского [280а] читаем: “Принципом
доминанты можно пользоваться так, как с большим успехом
пользовались египетские фараоны, ассирийские властители,
Симсрамида, Комбиз или еще Атилла и Чингиз.. .Но больше мудрости
требуется, чтобы направить человека и аппарат доминанты в нем
на достижения, намечавшиеся ветхозаветными (иудейскими)
пророками. Культура доминанты в человеке в духе Авраама, Исаака,
Иеремии, Даниила принесла в мировую историю пути совсем нового
порядка, несравнимые с тем, что могут дать зверские царства
древних с их абсолютным использованием человека ради стен, садов
и пирамид. Здесь, у пророков и в культуре Псалтыря, нашли
собеседника и, пренебрегши всем прочим ради этой находки, пошли
к нему... Ветхозаветные пророки начали с того, что собеседника
человека указывали в каждом встречном... — начало бесконечного
восхождения по лестнице Правды, Справедливости и Добра, “по
лестнице Израиля”,... - ради того, чтобы культивировать внимание
126
к собеседнику и высшему смыслу бытия в его содержании... Ев-
рейской душе, пока она не “эллино-философствует”, а еврейской куль-
туре, пока она шла своим трудным путем, никогда не улыбалось-
... геометрическое понимание мира, ибо ей чувствовалось несрав-
ненно более серьезные и содержательные задания, ради которых мир
жил, продолжает жить и еще имеет историю в будущем!”
Высокий уровень поисковой активности, чему способствует сис-
тема воспитания и обучения в еврейской религиозной школе, форми-
рующая гибкий и многозначный стиль мышления - смешанный тип
полушарного реагирования, отшлифованный Талмудом на протяже-
нии поколений, обусловил устойчивость к “обученной беспомощно-
сти”, к развитию которой так предрасполагала вся жизнь в галуте.
Конечно, этому могли способствовать и другие обстоятельства,
оказавшие активное влияние на формирование психофизиологических
особенностей евреев. В частности, медитационная практика, свя-
занная с активацией правого полушария и гармонизацией межполу-
шарных отношений в условиях доминирования языковой культуры.
Главный эффект медитации состоит в развитии способности кон-
троля бессознательного при полной сохранности сознательного кон-
троля, т.е. полного контроля мыслительных процессов. Медитация в
иудаизме в силу исторических условий диаспоры была “засекрече-
на”. О ней забыли даже раввины и воспитатели еврейских традиций,
не говоря уже о евреях, получивших светское образование. Лишь в
последнее время сведения об этой системе медитации в значитель-
ной степени восстановлены и опубликованы [433]. Однако медита-
ционная практика в иудаизме сохранилась в неоднократной ежеднев-
ной молитве - молитве надежды, духовного поиска смысла жизни.
Сохранилась и потребность в медитации. Не случайно, что в усло-
виях ослабления религиозных традиций до 70% людей, практикую-
щих индуистскую медитацию в некоторых ашрамах США, состав-
ляют евреи.
Парадоксальность мышления и высокий потенциал поисковой
активности и интеллектуальной энергии, высвобождаемой “талму-
дистским” принципом традиционного еврейского обучения, развиваю-
127
щего логико-вербальный тип мышления при сохранении и дальней-
шем развитии пространственно-образного типа - это то, что во мно-
гом предопределило величайшие открытия, сделанные в конце XIX
и в XX столетии, не без основания удостоенные определения “еврей-
ской науки”: психоанализ З.Фрсйда, кибернетика Н.Берншейна и Н.Ви-
нера, концепция стресса Г.Селье, теория относительности А.Энштей-
на, принцип относительности Н.Бора и т.д., и т.д.
Но как по системе обратной связи, чем больше интеллектуаль-
ных успехов достигали евреи, тем больше отходили они от религиоз-
ных традиций, в т.ч. и от религиозной образовательной системы.
Большая часть еврейских детей обучалась в школе “западного” типа
с ее установкой на развитие однозначного мышления, на подавление
поиска и на девальвацию личности, что особенно чувствуется в стра-
нах с сохранившимся тоталитарным режимом или совсем недавно
его “отбросившим”. Сюда же следует отнести и проблему ассими-
ляции, способствующей уходу из еврейской культуры значительной
части народа. Разумеется, очаг еврейской культуры, горевший на
протяжении многих веков, не мог угаснуть сразу и бесследно. Он
тлел в еврейских семьях и передавался по механизму культуральной
преемственности детям. Однако без постоянной тренировки поиско-
вая активность угасает. Нс в этом ли причина того, что в странах
рассеяния и в последних волнах алии все чаще и чаще встречаются
люди, не способные противостоять “обученной беспомощности”? Не
утратил ли еврейский народ что-то из своего уважения к интеллекту
и духу, когда Израиль из духовного начала, каким он был в странах
рассеяния, превратился в материальную государственную силу? Если
такая тенденция недооценки интеллекта и духа действительно име-
ет место, то это гораздо опаснее враждебного окружения, поскольку
при этом неизбежно выхолащивается сам принцип еврейского воспи-
тания, которое превращается из творческого начала в начало догма-
тическое, приводящее к массовому развитию “обученной беспомощ-
ности”.
Изучение опыта “еврейского” образования (конечно, сам прин-
цип, а не непосредственное изучение Талмуда), возможно, будет чрез-
вычайно полезным для развития и изменения любой образователь-
128
ной системы - как на “Западе”, так и на “Востоке”, направленной на
развитие творческой активности, что является своеобразной “имму-
низацией” против формирования “обученной беспомощности” [21,54,
53,42,29,32].
Давно уже сказано, что еврейский народ сохранился, благодаря
Книге. Предпринятый нами психофизиологический анализ показыва-
ет, что евреи должны благодарить Книгу и ее Создателя (или Созда-
телей) за свое физическое выживание. Благодаря ей, евреи не сло-
мались под ударами судьбы и сохранили поисковую активность, ко-
торую сегодня должны направить как во благо созидания своего
процветающего, жизнеспособного и миротворческого государства,
так и во благо процветания и миротворчества народов других стран
и иных культур.
129
ЭТЮД 7. О ТАК НАЗЫВАЕМОЙ УМСТВЕННОЙ
ОТСТАЛОСТИ ДЕТЕЙ, ИЛИ ПОЧЕМУ В ГАДКОМ
УТЕНКЕ МЫ НЕ ВИДИМ ПРЕКРАСНОГО ЛЕБЕДЯ
В прямой связи с общими педагогическими вопросами находит-
ся проблема умственной отсталости детей.
Олигофрения представляет собой обширную группу различных
по этиологии и патогенезу болезненных состояний, в которых веду-
щим, объединяющим клиническим синдромом является недоразви-
тие высших форм познавательной деятельности.
Очень высокий удельный вес олигофрении как среди детей ко-
ренных народностей, так и среди детей пришлого населения, делает
исключительно актуальной задачу исследования структуры и этио-
патогеисза интеллектуальной недостаточности. Постановка этой
задачи обусловлена также и низким уровнем социально-трудовой
адаптации этих детей, оканчивающих вспомогательные школы.
Вопрос о границах олигофрении является дискуссионным, по-
скольку среди детских психоневрологов нет единства в понимании
сущности этого страдания. Некоторые авторы чрезвычайно расши-
ряют понятие олигофрении, относя сюда любое уклонение умствен-
ного развития, в том числе и некоторые нормальные варианты ин-
теллекта, формирующиеся под влиянием наследственности или эк-
зогенных факторов в пубертатном периоде [424]. Другие справедли-
во ратуют за резкое сужение понятия олигофрении, относя к ней лишь
те формы общего психического недоразвития и отсутствие прогре-
диентности, в клинике которых ведущим признаком является недос-
таточность познавательной деятельности. В первую очередь, из этой
группы должны быть исключены интеллектуальные нарушения, в
основе которых лежит только замедление темпа умственного разви-
тия в связи с неблагоприятными условиями воспитания [269].
Именно в контексте наших представлений об особенностях меж-
полушарной асимметрии у коренного и пришлого населения Северо-
Востока России совместно с детским психоневрологом Л.П.Кала-
130
човой проведено клиническое, патопсихологическое и электрофизио-
логическое обследование учащихся вспомогательных школ [41].
Результаты исследований позволили выделить две группы сре-
ди детей как коренного, так и пришлого населения. Первую группу
составили лица, достаточно успешно справлявшиеся с патопсихоло-
гическими тестами, связанными с решением пространственно-об-
разных или логико-вербальных задач. Во вторую, составившую 40%
всех исследованных, вошли дети, давшие низкий результат при вы-
полнении и логических, и образных заданий (табл.31).
Таблица 31. Процентная представленность детей I и П групп,
успешно справляющихся с патопсихологическими тестами
Группа п Тесты
логико- вербальные пространственно- образные
I 171 43* 71*
II 112 1 3
* Р<0,01
Здесь следует отметить, что среди детей, отнесенных к 1 груп-
пе, 27% достаточно хорошо успевали по “точным” предметам и 60%
- по гуманитарным; успеваемость детей, отнесенных ко II группе,
была крайне низкой (Р<0,01).
В таблице 32 приведены результаты распределения по группам
детей коренного и пришлого населения.
Таблица 32. Процентная представленность детей I и II групп,
относящихся к коренному и пришлому населению
Группа Коренное население Пришлое население
I 68 41
II 32 59
131
Достоверные различия (% =22,02; Р<0,01) обусловлены преобла-
данием детей II группы среди пришлого населения и I группы - сре-
ди аборигенов.
Патопсихологические исследования показали, что интеллекту-
альная недостаточность у детей I группы проявляется в более низ-
ком объеме знаний и представлений при наличии сохранных основ-
ных предпосылок интеллекта. В структуру интеллектуальной недос-
таточности входит относительно бедная, неразвитая речь, бедность
интеллектуальных установок личности, недостаточность сформиро-
ванного абстрактно-логического мышления, но при этом отмечает-
ся хорошо развитый пространственно-образный тип мышления.
Знакомство с семейным анамнезом и ранним развитием по дан-
ным протоколов медико-педагогических комиссий и личных дел, а
также личных бесед выявляют наличие факторов, отрицательно
влияющих на психическое развитие большинства обследованных
детей. Этими факторами являются алкоголизм родителей, стойкие
нарушения семейно-культурных связей, обусловленные сиротством,
обучением в интернатах и длительной (до 1,5 лет и более) госпита-
лизацией в лечебных учреждениях (табл. 33).
Таблица 33. Процентная представленность детей коренного
и пришлого населения, имеющих в анамнезе факторы,
отрицательно влияющие на психическое развитие
Анамнестические данные Коренное население Пришлое население
Алкоголизм родителей 61 29
Сиротство 20 24
Постоянное обучение в интернате 69 21
Длительная госпитал изация 57 19
132
Эти неблагоприятные факторы выявлены у значительной части
детей коренного, и заметно реже встречаются у детей пришлого на-
селения (по всем исследуемым факторам, кроме сиротства, - Р<0,01).
В связи с длительным воспитанием вне семьи около половины ис-
следуемых детей коренного населения не знает родного языка, а
другая половина знает язык очень плохо, в пределах элементарной
бытовой речи.
Затруднения вербализации чаще отмечаются у детей коренного
населения, воспитывающихся в условиях семейно-культурной депри-
вации, когда уже с раннего возраста выявляется речевое недоразви-
тие, связанное с незнанием как родного, так и русского языка. По-
следующее обучение во вспомогательных школах только стабили-
зирует интеллектуальную недостаточность и способствует разви-
тию “обученной беспомощности” [514].
Судя по результатам обследования детей I группы, здесь можно
говорить не об олигофрении, а о той или иной степени педагогиче-
ской запущенности, в развитии которой решающую роль играют се-
мейно-культурная депривация (тесно связанная с алкоголизмом ро-
дителей) и недостаточная сформированность лексико-грамматиче-
ской стороны речи па фоне бедного словарного запаса. Таким обра-
зом, высокий риск развития вторичной интеллектуальной недоста-
точности в результате неправильных форм воспитания и обучения
обусловлен исключительно социально.
Учитывая высокий удельный вес таких отрицательных факто-
ров, как стойкие нарушения семейных и культурных связей, длитель-
ное воспитание вне семьи, длительное пребывание в лечебных уч-
реждениях в дошкольном и младшем школьном возрасте, высокий
процент алкоголизма как у отцов, так и у матерей, необходимы ак-
тивные поиски адекватных коррекционных мероприятий для каждо-
го из указанных факторов. Необходимо изменить критерии диспан-
серизации в дошкольном возрасте с учетом интеллектуальных осо-
бенностей детей коренного населения. С целью устранения выяв-
ленных нарушений у детей необходимо пересмотреть воспитатель-
ные процессы в школах и лечебных учреждениях. Лечебная помощь
ни в коей мере не должна резко нарушать семейные связи ребенка и
133
препятствовать усвоению родного языка и нормальному психиче-
скому развитию.
Большинство авторов, исследовавших ЭЭГ при олигофрении,
отмечают, что у умственно отсталых детей на фоне высокоампли-
тудпой медленной активности и слабой сформированное™ альфа-
ритма выявляется более низкий уровень средней когерентности по-
тенциалов различных областей коры преимущественно правого по-
лушария, и эти изменения коррелируют со степенью задержки пси-
хического развития [102,385,463,287,302].
Наши электрофизиологические исследования [41,21,32] выяви-
ли, что дети, отнесенные к I группе, на соответствующие нагрузки
отвечают характерными реакциями полушарий. Совсем иная и од-
нотипная картина отмечается у детей, отнесенных ко II группе. У
них вообще не отмечается никакого усиления пространственной син-
хронизации биопотенциалов ни в левой, ни в правой гемисферах при
любых видах нагрузок. Такой тип реагирования мы назвали нуле-
вым, что, очевидно, и может являться характерным электрофизио-
логическим признаком олигофрении. Значения коэффициентов корре-
ляции первой производной ЭЭГ у детей с правополушарным и пуле-
вым типами реагирования приведены па рис. 17. Подавляющее боль-
шинство детей I группы относится к правополушарному типу реаги-
рования, и лишь незначительная часть - к левополушарному и даже
смешанному типам (рис. 18). Характерным для ЭЭГ этих детей яв-
ляется и инверсия альфа-ритма (86%).
Среди индивидов с нулевым типом, характерным в основном
для детей II группы, в ЭЭГ сохраняется нехарактерная для данного
возраста медленная активность, что достоверно (Р<0,01) отличает
их от детей I группы (табл.34). Это может указывать на задержку
формирования “взрослой” ЭЭГ или на наличие органического пора-
жения мозга у этих детей.
134
n=127
НЛП
ФОН
НПП
Рис. 17. Изменение коэффициента корреляции (г) в левой (s) и правой (d)
гемисферах при нагрузках палевое (НЛП) и правое (НПП) полушарие у
детей с диагнозом “олигофрения в стадии дебильности”, относящихся к
индивидам с правополушарным (I) и нулевым (П) типами реагирования.
135
II n=76
0,12 0
Рис. 18. Полиморфизм типов полушарного реагирования в общей выборке
(А) и среди детей коренного (I) и пришлого (II) населения Северо-Востока
России с диагнозом “олигофрения в стадии дебильности”, обучающихся
во вспомогательных школах-интернатах. (Незаштрихованный сектор-
нулевой тип реагирования.)
Таблица 34. Процентная представленность детей с различным
типом полушарного реагирования, сохраняющих в ЭЭГ
медленную акгивность (испытуемые старше 10 лет)
Тип реагирования %
Правополушарный 15
Л евополу шар н ы й 2
Смешанный 0
Нулевой 83
Сопоставление встречаемости частот типов полушарного реа-
гирования показало, что между детьми коренного и пришлого насе-
ления отмечаются достоверные различия (% = 16,45; Р<0,001): среди
детей пришлого населения доминируют индивиды с нулевым типом
реагирования, а среди детей коренного населения - индивиды с пра-
вополушарным типом. Наши данные свидетельствуют о том, что у
52% исследуемых детей мог бы быть снят диагноз олигофрении.
136
Причем, среди представителей коренного населения таких детей
значительно больше (62%), чем среди пришлого (24%) (различия дос-
товерны - Р<0,01).
Таким образом, полученные данные говорят о реальной и значи-
тельной гипердиагностике олигофрении, особенно среди детей ко-
ренного населения. За проявление умственной отсталости здесь часто
могут приниматься резко выраженные формы образного типа пере-
работки информации [537,410,516,322,49], особенно в тех случаях,
когда такой доминирующий тип формируется на фоне значительной
педагогической запущенности, развивающейся в условиях семейно-
культурной депривации. Необходимо отметить, что у этих детей дли-
тельно сохраняется чрезвычайно высокая художественная творче-
ская активность [49, 54].
В результате физиологически необоснованных методов отбора
во вспомогательные школы очень часто поступают психически здо-
ровые дети, способные обучаться в нормальных средних школах.
Однако реальная попытка такого перевода встретила затрудне-
ния. Лишь 17% детей пришлого населения и 4% детей коренного на-
селения удапось в буквальном смысле слова “втолкнуть” в обыч-
ные школы, преодолевая противодействие бюрократов от педагоги-
ки и учителей, у которых нет ни навыка, ни желания, ни интереса
заниматься этими детьми. И не исключено, что у них впереди снова
медико-педагогические комиссии, на которых в условиях Севера, как
правило, отсутствует детский психоневролог (там его просто нет),
но зато присутствуют “грозные дяди и тети” - “взрослые” психиат-
ры, не имеющие представления об особенностях детского мышле-
ния. Дело здесь не в отсутствии способностей у детей, а в системе
традиционных методов преподавания, которые затрудняют успеш-
ное усвоение материала детьми с доминирующим пространственно-
образным типом переработки информации. А ведь как эти дети ри-
суют, как выразительны и насыщены их рисунки, каким конкретно-
образным содержанием наполнены их первые опыты резьбы (к со-
жалению, редко по кости, а чаще по случайным деревяшкам).
Действительно, эти дети не находят в традиционной школе сво-
ей экологической ниши, поскольку вся система образования на-
137
правлена на развитие только одного типа личностей. А что каса-
ется иных, то гораздо проще необычных детей записать в “не-
нормальные”. И вот собирается медико-педагогическая комис-
сия, и психически совершенно здоровый ребенок направляется
во вспомогательную школу.
Несоответствие типа полушарного реагирования установкам
традиционной педагогики способствует развитию у значительной
части детей с правополушарным типом реагирования (особенно у
детей коренного населения, воспитанных в рамках иной культурно-
хозяйственной структуры) состояния “обученной беспомощности”,
которое в конечном итоге приводит значительную часть психически
здоровых индивидов во вспомогательные школы с необоснованным
диагнозом “олигофрения в стадии дебильности” .
Однако ясно, что эти дети не больные, а психически здоровые, и
страдают они лишь в силу социальных причин. И здесь вина врачей,
психофизиологов, педагогов, а если быть честным, вина всего обще-
ства.
Возможно, сказанное относится к вспомогательным школам не
только Севера, но и других регионов России, а также Балтии, где
удельный вес олигофрении значительно выше общеевропейских по-
казателей.
Исследование небольшой группы детей в одной из вспомога-
тельных школ Латвии (Рига) [32] выявило те же закономерности.
Встречаемость частот типов полушарного реагирования распреде-
лилась следующим образом: правополушарный - 0,60, левополушар-
ный - 0,08, смешанный - 0,04, нулевой - 0,28. Вероятно, здесь также
имеет место гипердиагностика олигофрении, за которую часто при-
нимают резко выраженный правополушарный тип реагирования.
Следует также отметить чрезвычайно высокую образную на-
сыщенность художественного творчества этих детей. Читая книгу
М.Костенецкой [162], посвященную этим детям, рассматривая их
рисунки, вникая в письма и сочинения, соглашаешься с фразой авто-
ра, которая полностью отражает положение дел: “Нет, нет, эти ше-
девры не могли создать больные дети!”. Надо полагать, что это здо-
138
ровые дети, но с резко выраженным образным типом мышления. А
учиться в обычной школе они не могут потому, что нет к ним пра-
вильного, адекватного, психофизиологически обоснованного подхо-
да. Способность таких детей не отделять себя от природы (отсюда
и “яблоня - мой верный друг”, и бережное, преданное, священноязы-
ческое к ней отношение), их доброта, трудолюбие и уход в себя, в
свое творчество - вот и все, что они могут противопоставить гроз-
ному, рациональному, эгоистическому окружению.
Но и среди “больших” народов, когда рациональное устройство
жизни становится “необходимым и выгодным”, равнодушие к судь-
бе таких маленьких членов общества повсеместно. И вместо того,
чтобы активно развивать природные задатки, добиваться через эти
способности полного и гармоничного развития детей, мы с чувст-
вом облегчения заталкиваем их в школы для дебилов и забываем о
них.
В одном из документов (рекомендаций) Первых Международ-
ных Сахаровских Чтений (1991 г.) была отмечена правовая недопус-
тимость расширенного манипулирования (злоупотребления) диагно-
зом “умственная отсталость” детей, особенно в детских домах и
вспомогательных школах [216].
139
ЭТЮД 8. ОБ АДАПТАЦИИ, ПОВЕДЕНИИ И СНЕ.
ОБ ОБОНЯНИИ
Вопрос о функциональном взаимодействии полушарий головно-
го мозга в процессе адаптации изучен совершенно недостаточно, хотя
уже неоднократно и даже определенно высказывалась мысль, что
одно из важных условий приспособления человека к постоянно ус-
ложняющимся условиям внешней среды есть появление в эволюции
дифференциации полушарий и что функциональная асимметрия моз-
га таит в себе новые потенциальные возможности в этом направле-
нии. Способность человека как вида приспосабливать среду обита-
ния к своим нуждам и потребностям - способность, которая не идет
ни в какое сравнение с возможностями других живых организмов -
связана с усложнением и специализацией нейрофизиологических
механизмов мозга, среди которых ведущая роль принадлежит функ-
циональной межполушарной асимметрии. В самом факте неодина-
кового восприятия потока сенсорной информации и характера ее пе-
реработки структурами правого и левого полушария головного моз-
га кроется специализированный вклад этих нейрофизиологических
структур в приспособительные возможности человека к существо-
ванию в различных социально-экологических условиях. Особенно-
стями асимметрии мозга определяется возможность различий в стра-
тегии адаптационного поведения, его срыва и появления заболева-
ний. Нарушение адаптации происходит в результате несоответствия
между нейропсихологическими и соматическими возможностями
организма тем требованиям, которые предъявляет среда обитания к
индивидууму. В этом смысле межполушарная асимметрия может
рассматриваться как своеобразное отражение принципа дополнитель-
ности, связанного с негэнтропийной направленностью эволюции [148,
203,462].
Выяснение вопроса о том, какую роль играет каждое полуша-
рие в осуществлении не только специфических, ио и неспецифиче-
ских для него функций, может иметь решающее значение для пони-
140
мания механизма адаптации в самом общем смысле этого слова.
Оба полушария неравноценны в регуляции адаптационного поведе-
ния в регионах с различной средой обитания, особенности которой
определяются как природными, так и социальными факторами. В
ряде работ показано, что в экстремальных условиях среды более
успешно адаптируются лица, у которых происходит активация струк-
тур правого полушария [144,156,497,155,392,17,267].
8.L АКТИВНОЕ И ПАССИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ И
ТРЕВОГА
При оценке особенностей личности и актуального психического
состояния с помощью методик ТАТ и MMPI между представителя-
ми коренного и пришлого населения Северо-Востока России [73,69,
ПО, 70] обнаружены определенные различия. Для представителей
пришлого населения была характерна большая активность, сущест-
венно большая суммарная мотивация достижения цели, большая экс-
травертированность и эмоциональность со склонностью фиксировать
внимание на ситуациях, вызывающих отрицательные эмоции, боль-
шая ригидность аффекта. В повышении уровня тревоги при наруше-
ниях адаптации ведущую роль у них играли недостаточная способ-
ность расценивать ситуацию как удовлетворительную и отрицатель-
ная реакция на новые впечатления и ситуации. Для представителей
аборигенного населения была характерна меньшая активность, бо-
лее низкая суммарная мотивация достижения цели, большая сдер-
жанность, тенденция реагировать на различные аспекты ситуации,
менее непосредственно выражая свои эмоции. В повышении уровня
тревоги при нарушениях адаптации более значимы для них были на-
пряженность неудовлетворенных потребностей и затруднения в ло-
гическом анализе.
Высокий уровень суммарной мотивации достижения цели явля-
ется выражением потребности в поисковой активности.
Как видно из табл. 35, у индивидов с левополушарным фенотипом
отмечается более высокий показатель суммарной мотивации дости-
жения цели, чем у лиц с правополушарным и смешанным типами полу-
141
тарного реагирования (РОД) 1). Это увеличение суммарной мотивации
особенно характерно для представителей пришлого населения [69,21].
Таблица 35. Суммарная мотивация дост ижения цели у индивидов с
различным типом полушарного реагирования, проживающих на Северо-
Востоке России (испытуемые старше 15 лет)
Группы н Тин реагирования
правополушарный левополушарный смешанный
Жители Северо- Востока России 123 8,18 ±0,10 9,88 ±0,16 8,97 ±0,07
в т.н. коренные 71 7,81 ±0,09 8,75 ±0,24 8,32 ±3,07
пришлые 52 9,35 ±0,21 10,31 ±3,15 9,45 ±3,08
Если индивид способен активировать механизмы реализации в
поведении потребности в активном поиске, то тревога не должна
возникать. Напротив, если условия нс позволяют реализовать потреб-
ность в поисковой активности, то в результате отказа от поиска дол-
жен возникать высокий уровень тревоги.
Прежде всего, надо рассмотреть вопрос об уровне тревоги у
праворуких и леворуких индивидов (табл. 36).
Результаты исследования тревоги у правшей и левшей [31, 333]
свидетельствуют о следующем. 1) Среди коренных жителей Цен-
тральных районов России у левшей как при правополушарном, так и
при левополушарном типе реагирования отмечается высокий уро-
вень реактивной тревоги, в то время как у правшей достоверно вы-
сокий уровень реактивной тревоги отмечается только у индивидов с
правополушарным типом реагирования и низкий - у индивидов с ле-
вополушарным типом. 2) Среди коренных жителей Северо-Востока
России и Латвии у левшей как при правополушарном, так и при лево-
полушарном типе реагирования отмечается низкий уровень реактив-
ной тревоги, в то время как у правшей достоверно низкий уровень
реактивной тревоги отмечается только у индивидов с правополушар-
ным типом реагирования и высокий - у индивидов с левополушар-
ным типом. 3) Среди мигрантов Северо-Востока России и Латвии
как у левшей, так и у правшей достоверно высокий уровень реактив-
142
ной тревоги отмечается у индивидов с левополушарным типом реа-
гирования и низкий - у индивидов с правополушарным типом. 4) При
любом типе полушарного реагирования и у правшей, и у левшей вы-
сокий уровень реактивной тревоги выявляется на фоне высокого уров-
ня личностной тревожности, а низкий уровень реактивной тревоги -
на фоне низкого уровня личностной тревожности. 5) Во всех популя-
циях и у правшей, и у левшей, имеющих смешанный тип полушарно-
го реагирования, отмечается низкий уровень реактивной тревоги на
фоне низкого уровня личностной тревожности.
Поскольку высокий уровень тревожности в условиях отказа от
активного поискового поведения приводит к развитию невротической
тревоги [240, 505, 508], то анализируемый материал позволяет сде-
лать следующие предположения.
1) В преимущественно “левополушарно ориентированной” сре-
де Центральных районов России среди коренных жителей левши как
с правополушарным, так и с левополушарным типом реагирования и
правши с правополушарным типом в меньшей степени могут орга-
низовать активное поисковое поведение, в результате чего они явля-
ются менее адаптированными, чем правши с левополушарным ти-
пом.
2) В преимущественно “правополушарно ориентированной” сре-
де Северо-Востока России и Латвии среди коренных жителей левши
как с правополушарным, так и с левополушарным типом реагирова-
ния и правши с правополушарным типом в большей степени могут
организовать активное поисковое поведение, в результате чего они
являются более адаптированными, чем правши с левополушарным
типом.
3) В преимущественно “правополушарно ориентированной” сре-
де Северо-Востока России и Латвии среди мигрантов как левши,
так и правши с левополушарным типом реагирования в меньшей сте-
пени могут организовать активное поисковое поведение, в результа-
те чего они являются менее адаптированными, чем левши и правши
с правополушарным типом.
Эти данные могут свидетельствовать о том, что при изучении
вопроса вероятности хорошей или плохой адаптации индивида в той
143
Таблица 36. Уровень тревоги (баллы по тесту Спилбергера) у правшей
и левшей с различным типом полушарного реагирования
в различных популяционных группах (испытуемые старше 15 лет)
Левши РТ 52* 46,516,2 39* сП Т1 СП оо со оС эд °C,. СО сп 36,1 ±1,9 * * 40 эд" СО сч эд ОС со
-х- оо ЭД МО н * со 04 +1 од" СП эд оо « 4 <Гч СП эд «4 сп эд 04 04 ЭД 40 М< СО
с 1 4 сч СП
Правши 40 40,2+1,7** с\ эд СП оо эд г -X- * МО эд -т МО +1 МО оо +i СП * -Ху ЭД мр 40 +1 С 4
3 сч 04 +1 од' СП +1 Г1 Г" * zpj 40 40 1 < н мр +1 ’О 40 Ti 40 СО со со +1 оо со г < -н 40
с сч » * чо СП оо у
Тип реагирования правополушарный левополушарный смешанный >Е й сЗ 3 Г с о CQ СО Е левополушарный смешанный правополушарный левополушарный смешанный
Популяционная группа Коренные жители Центральных районов России Коренные жители Северо-Востока России и Латвии Мигранты Северо- Востока России и Латвии
* Данные могут быть результатом малого количества обследованных лиц этой группы.
** Р<0,01
144
или иной среде обитания необходимо учитывать не только его пра-
ворукость или леворукость, но и тип полушарного реагирования кон-
кретного левши или правши.
Результаты исследования уровня тревоги по MMPI [21 ] приве-
дены в табл. 37.
Таблица 37. Процентная представленность лиц с различным типом
полушарного реагирования, не адаптированных по шкалам тревоги MMPI
(испытуемые старше 15 лет)
Группы п % испытуемых с различным типом реагирования
правополушарный левополушарный смешанный
Коренные жители Центральных районов России 72 78 36 20
Жители Ссвсро- Востока России 1262 29 64 9
В т.ч. коренные 712 28 51 8
пришлые 445 30 71 14
Здесь представляет интерес сопоставление с аналогичным по-
казателем, выявленным по группе лиц, проживающих в Централь-
ных районах России, у которых более высокий уровень тревоги от-
мечается у индивидов с правополушарным фенотипом. У лиц, про-
живающих на Северо-Востоке России (как у представителей корен-
ного, так и особенно у пришлого населения) более высокий уровень
тревоги выявляется у индивидов с левополушарным фенотипом. У
индивидов со смешанным типом полушарного реагирования повы-
шение уровня тревоги отмечается лишь в редких случаях.
По нашим данным [72], у тех лиц, которые по результатам MMPI
обнаруживают повышение уровня тревоги, асимметрия по альфа-
индексу при нагрузках, адекватных для типа полушарного реагиро-
вания данного индивида (НПП для индивидов с правополушарным
фенотипом, или НЛП для индивидов с левополушарным), сглажива-
ется, а активационные сдвиги в обеих гемисферах при нагрузках не-
адекватных (НЛП для индивидов с правополушарным фенотипом,
или НПП для индивидов с левополушарным) усиливаются.
145
При исследовании встречаемости частот фенотипа [21] (табл.
38) видно, что во всех трех группах обследованных выявляются
четкие различия у адаптированных и неадаптированных по уров-
ню тревоги индивидов. У жителей Центральных районов России
среди неадаптированных по уровню тревоги повышается встре-
чаемость частот правополушарного фенотипа за счет снижения
встречаемости частот левополушарного и смешанного. У при-
шлых и коренных жителей Северо-Востока России среди неадап-
тированных по уровню тревоги, наоборот, снижается встречае-
мость частот правополушарного фенотипа за счет повышения
встречаемости левополушарного. Встречаемость частот смешан-
ного фенотипа выше у адаптированных по уровню тревоги во всех
трех группах.
Нс менее показательным, чем MMPI, в определении уровня
тревоги является анализ площади пачки ЭМГ при произнесении
эмоционально значимых слов до начала и после окончания экспе-
римента [33].
Таблица 38. Встречаемость частот фено типов полушарного реагирования у
лиц, адаптированных (верхняя строчка) и неадаптированных (нижняя
строчка) по уровню тревоги на шкалах ММР1 (испытуемые ст арше 15 лет)
Группы п Фенотип
правополушарный ле во I ю л у hi ар в ы й смешанный
Коренные жители Центральных районов России 72 0,070+0,039 0,276+0,083* 0,83710,056 0,69010,086 0,09310,044 0,03940,034
Коренные жители Северо-Востока России 712 0,632 ±0,024 0,55010,036 0,15910,018 0,366+0,035*** 0,209 +0,020 0,084 ±0,020**
Пришлые жители Северо-Востока России 445 0,459+0,030 0,204+0,025*** 0,31610,028 0,725+0,026*** 0,22410,025 0,037+0,012***
*Р<0.005,**Р<0,001,***Р<0,0005
146
Таблица 39. Изменение площади пачки ЭМГ (мм2)артикуляционных мышц
при произнесении эмоционально значимых слов в начале (верхняя строка) и
в конце (нижняя строка) исследования у индивидов с различным
фенотипом полушарного реагирования (испытуемые старше 15 лет)
Группы жителем п Фенотип
правополушарный левополушарный смешанный
Центральных районов России 72 856+5,6 858±55,6 864+5,5 749+20.9* 853±11,16 837±111,9
Севсро-Вос гока России 71 848+10,1 701+223* 857±14,0 990+42,4** 830±10,0 670+45.4*
Примечание. Более четкие различия: * - при низком уровне тревоги; ** - при
высоком уровне тревоги по шкалам MMPI
По показателям ЭМГ (табл. 39), среди населения Северо-Вос-
тока России высокий уровень тревоги (сохранение на исходном уров-
не или увеличение площади пачки) более характерен для индивидов
с левополушарным типом реагирования, в то время как у жителей
Центральных районов России это более характерно для индивидов с
правополушарным типом.
По тесту Спилбергера также выявляется неодинаковый уровень
тревоги у лиц с различным типом полушарного реагирования, прожи-
вающих в различных регионах России и в Латвии (табл. 40) [26, 32].
Адаптированными по уровню тревоги в Центральных районах Рос-
сии являются преимущественно индивиды с левополушарным и сме-
шанным фенотипами, а на Северо-Востоке России и в Латвии - с
правополушарным и смешанным. Нормальный или даже повышен-
ный уровень реактивной тревоги (РТ) у них сочетается с низким уров-
нем конституционально-личностной тревожности (ЛТ), что характер-
но для продуктивной тревоги, связанной с поиском пути выхода из
необычной конфликтной ситуации. Неадаптированными по уровню
тревоги в Центральных районах России являются лица с правополу-
шарным фенотипом, а на Северо-Востоке России и в Латвии - с
левополушарным. Повышенный уровень РТ у них сочетается с вы-
соким уровнем ЛТ, что характерно для невротической тревоги,
147
Таблица 40. Уровень тревоги (по тесту Спилбергера) и тип ее компенсации (по тесту Люшера)
у лиц с различным типом полушарного реагирования, исследованных в различных
регионах России и в Латвии (испытуемые старше 15 лет)
Преимущественный тип компенсации тревоги (% испытуемых) смешанный 28,3 8*61 19,3 20,8 29,1 21,3 20,1 28,8 чн-1
пассивный * оо оГ 40 ос гч гч ГС гч ОС •л гч * 40 тг ОО 04 г—1 <4 ГЧ -X *л 04 тг Г4 т—< гч
активный ▼—< гч * 40 * •Л * ТГ ГС •л гс ГС гч * 04 об' «л * гч 40 «л ^**4 Г1 * * 40
Уровень тревоги (баллы) f—< * * Т 41 CI гч •Л ОО ri И 40 об гс •40 44 •л гс 04 гч 41 ГС гс 04 НН 40 •гГ гс V—< ГС 44 40 ГС -х -X гч е* 4Н V—' ГС <л •Л Н со гс ГС
0м * 44 «л * гч 41 гч гс -т гч т »—< ел гч 4^ гч м- 47,1=3,7** ч—< •4 -н •л гч 41 «О об ГС 47,8=3,9** °". 44 04 гч
Тип реагирования правополушарный левополушарный смешанный правополушарный левополушарный смешанный правополушарный левополушарный смешанный
с гс 40 04 ГЧ Г"1 ГС оо 40 ГС 40 ОО *л 40 04
Регионы исследования Центральные районы России Северо-Восток России к ей £
* Р<0.05, ** Р<0.01
148
свидетельствующей о развитии невротического процесса, затрудняю-
щего поиск пути выхода из конфликтной ситуации.
Надо отметить, что адаптированные индивиды преимущественно
выбирают активный тип компенсации ЛТ (определяемой по данным
цветового теста Люшера), а неадаптированные - пассивный тип ком-
пенсации (табл. 40).
Однако тип компенсации тревоги далеко не полностью отража-
ет тип поведения, направленного на преодоление неблагоприятных,
конфликтных факторов среды, вызывающих эту тревогу. Результа-
ты прямого определения типа поведения по модифицированному нами
[30] прожективному тесту “Ситуация” [536,509] приведены в табл. 41
(данные получены совместно с И.Казановской).
Таблица 41. Процентная представленность индивидов, исследованных
в Латвии, с различным типом полушарного реагирования,
выбирающих различный тип поведения по тесту “Ситуация”
(испытуемые старше 10 лет)
Тип реагирования п Тип поведения
активный пассивный стереотипный хаотичный
Правополушарный 29 62,1* 6,9 17,2 13,8
Левополушарный 17 - 29,4 47,1* 23,5
Смешанный 9 77,8* - 22,2 -
Р<0.01
Из данных таблицы видно, что индивиды с правополушарным
фенотипом в “правополушарно ориентированной” среде, характер-
ной для Латвии, достоверно чаще выбирают активную форму пове-
дения, направленную на преодоление конфликтной ситуации, после
успешного осуществления которой уровень тревоги должен снижать-
ся. Индивиды с левополушарным типом переработки информации
выбирают одну из форм пассивного, чаще всего стереотипного, по-
ведения, после успешной или неуспешной реализации которой высо-
кий уровень тревоги должен сохраняться [145].
Сопоставление результатов исследования суммарной мотивации
достижения цели, уровня тревоги и его компенсации, а также типа
поискового поведения позволяют сделать следующие предположе-
149
ния. В “левополушарно ориентированной” среде Центральных регио-
нов России многие индивиды с правополушарным фенотипом, а в
“правополушарно ориентированной” среде Северо-Востока России
и Латвии - с левополушарным, имеют большую потребность в поис-
ковой активности и высокую суммарную мотивацию, но, не имея
возможности ее реализовать в активном поведении, они реагируют
на эту ситуацию отказом от поиска, в результате чего у них возника-
ет высокий уровень невротической тревоги. Эти фенотипы полушар-
ного реагирования в указанных регионах менее адаптивны. Напро-
тив, индивиды с левополушарным фенотипом в Центральных регио-
нах и с правополушарным - на Северо-Востоке России и в Латвии
имеют возможность реализации поиска в активном поведении, и тре-
вога, если она возникает, носит продуктивный характер. Эти феноти-
пы в указанных регионах являются более адаптивными. Наиболее
адаптивнымй в условиях любого региона является смешанный фе-
нотип [17,48, 18,36, 19,20,21,52,26,508,32].
8.2. АДАПТАЦИОННЫЕ МЕХАНИЗМЫ СНА
Изменение структуры сна является тонким индикатором не толь-
ко степени психической адаптированное™, но и способом, с помо-
щью которого достигается адаптация. Структура сна, прежде всего,
зависит от типа реагирования на необычную ситуацию. Если это реа-
гирование включает компоненты поисковой активности, направлен-
ной на изменение ситуации при отсутствии возможности достаточно
определенно прогнозировать результат, отмечается снижение потреб-
ности в быстром сне, что проявляется удлинением латентного пе-
риода первого эпизода быстрого сна и уменьшением представлен-
ности этой фазы, связанной со сновиденческой активностью. Если
же поведение характеризуется отказом от поиска, несмотря на субъ-
ективную неудовлетворенность ситуацией, то возникающее при этом
эмоциональное напряжение приводит к повышению потребности в
быстром сие, в котором осуществляется поиск на образном уровне
сновидений, что приводит к компенсации состояния отказа от поиска
в период бодрствования. Изменение структуры спа в зависимости
150
от типа поведения субъекта в условиях стрессовой ситуации явля-
ется важным адаптационным моментом. Однако на этапе деком-
пенсации представленность быстрого сна уменьшается, несмотря
на повышенную потребность в нем [45,46, 33, 231, 25, 240].
За последние годы получены некоторые прямые доказательст-
ва важной роли правого полушария в происхождении сновидений. На
ЭЭГ во время быстрого сна на фоне уменьшения физиологической
связи между полушариями регистрируется более высокая активность
правого полушария [368,434,478,456,477,345,337,326,338,347,348,
384,412,476,539,447]. Можно думать, что спецификой компенсатор-
ной поисковой активности в сновидениях является максимальное
использование возможностей образного типа переработки информа-
ции для преодоления состояния отказа от поиска в поведении. При
этом показано, что компенсаторная активность в сновидениях осу-
ществляется именно в первых эпизодах быстрого спа, а не на протя-
жении всего сна [231].
Исследование ночного сна у группы студентов, рабочих горно-
добывающего предприятия и летчиков авиоотряда - лиц с различ-
ным типом полушарного реагирования в Центральных и Северо-Вос-
точных регионов России [335,504,71,72,56,240,332] выявило суще-
ственные различия в его структуре. По изменению структуры сна
выделено несколько групп испытуемых: имеющих нормальную дли-
тельность быстрого сна, с увеличенной длительностью быстрого сна,
с уменьшенной длительностью быстрого сна (рис. 19). Исследован-
ные в Центральных регионах России (Москва) испытуемые, отне-
сенные к индивидам с левополушарным фенотипом, имели нормаль-
ную длительность быстрого сна, в то время как у лиц с правополу-
шарным фенотипом отмечалось увеличение длительности этой фазы
сна. Напротив, исследованные на Северо-Востоке России испытуе-
мые с правополушарным и смешанным фенотипами имели нормаль-
ную длительность быстрого сна, в то время как с левополушарным
фенотипом - выявляли изменение длительности этой фазы сна: у
меньшей части исследованных в сторону увеличения, а у большей -
в сторону уменьшения общей длительности быстрого сна.
151
л
Рис. 19. Процентная представленность медленного (белый сектор) и
быстрого (выделенный сектор) сна в структуре общей длительности сна у
лиц с различным типом полушарного реагирования
(П - правополушарный, Л - левополушарный, С - смешанный) среди
коренных жителей Центральных районов (I), коренного (П) и пришлого (III)
населения Северо-Востока России (испытуемые старше 15 лет).
Изменение длительности быстрого сна идет за счет редукции
или увеличения в первых циклах сна. Об этом свидетельствует умень-
шение или увеличение индекса R/Д в I и II циклах и отсутствие изме-
нения этого показателя в III и IV циклах (табл. 42).
152
Таблица 42. Изменение общей длительности быстрого сна и индекс R/A в
I-U и Ш-ГУ циклах ночного сна у лиц с различным типом полушарного
реагирования (испытуемые старше 15 лет)
Группы жителей п Тип реагирования Адаптация по уровню тревоги Общая дли- тел ьн ость быстрою сна (мин) Индекс R/A в циклах сна
1-11 III-IV
Центральных районов России 14 левополушарный адаптированные 87,5140,6 0,5230,02 0,51+0.02
13 правополушарный неадапти- рованные 154,3+14,4 0,73^ 0,03 0,55+0,03
Северо-Востока России аборигены 31 правополушарный адаптированные 110,216,2 0,51+0.04 0,57+0,03
пришлые 10 правополушарный адаптированные 98,1112,9 0,5410,1 0,56+0,01
8 смешанный адаптированные 89,439,6 0,55+0,02 0,57+0.01
5 левополушарный адаптированные 155,2114,7 0,71+0,05 0.59+0,05
16 левополушарный неадапти- рованные 54,9+2,6 0,4630,01 0,58+0,03
Различий в пространственной синхронизации биопотенциалов по
циклам и стадиям сна у испытуемых с неодинаковым типом полу-
шарного реагирования не обнаружено. В первых стадиях медленно-
го сна всех его циклов она усиливается в обеих гемисферах. В быст-
ром сне пространственная синхронизация биопотенциалов выше в
правом полушарии в первых циклах (% =18,18, Р<0,01), а в левом - в
последних циклах сна (% =30,19; Р<0,001) (рис. 20).
В значительной степени изменение структуры сна связано с
уровнем тревоги и выраженностью суммарной мотивации достиже-
ния цели (табл.43). Индивиды с правополушарным и смешанным
типами реагирования (представители как коренного, так и пришлого
населения Северо-Востока России), характеризующиеся нормаль-
ным уровнем тревоги по шкалам ММР1 как до, так и после сна дос-
товерно (Р<0,001) уменьшали после сна площадь пачки ЭМГ и име-
ли низкий показатель суммарной мотивации достижения цели; у них
отмечалась нормальная длительность быстрого сна. Процент об-
щей длительности быстрого сна у них такой же, как и у левополу-
153
I-II Ш-IV
д R П=69 д R
Рис. 20. Процент испьпуемых, выявляющих сильные корреляции в левой
(s) и правой (d) гемисферах в глубоком медленном (А) и быстром (R) сне в
1-11 и III-1V циклах сна (йенычуемые старше 15 лет).
тарных индивидов, исследованных в Центральных районах России
(во всех случаях Р>0,1). У представителей пришлого населения с
левополушарным ч ипом реагирования, имеющих высокий показатель
суммарной мотивации достижения цели и высокий исходный уровень
тревоги, отмечалась измененная структура ночного сна. У незначи-
тельной части этих индивидов общая длительность быстрого сна
достоверно увеличена (Р<0,01). После такого сна показатели трево-
ги по шкалам ММР1 и по ЭМГ достоверно снижались (Р<0,01). Та-
кой тип реагирования характерен для лиц с высоким уровнем трево-
ги, исследованных в Центральных районах России и отнесенных к
индивидам с правополушарным типом. Большая же часть индиви-
дов с левополушарным типом реагирования имела совсем иной ха-
рактер изменения структуры сна. Вместо ожидаемого увеличения
длительности быстрого сна у этой группы испытуемых отмечается
его достоверное сокращение (Р<0,01). При этом наиболее низкий ин-
декс R/ Д наблюдается у них именно в первых циклах сна (Р<0,05).
Важно отметить, что как электромиографические показатели, так и
данные ММР1 свидетельствовали о сохранении у них высокого уровня
тревоги.
154
Таблица 43. Суммарная мотивация достижения цели, процент неадаптиро-
ванных по шкалам тревоги MMPI и площадь пачки ЭМГ при произнесе-
нии эмоционально значимых слов до и после ночного сна у лиц с различ-
ным типом полушарного реагирования (испытуемые старше 15 лет)
Группы жителей п Тип реагирования Суммарная мотивация достижения цели % неадапти- рованных Площадь пачки ЭМГ (мм2)
до сна после сна до сна после сна
Центральных 14 лево- полушарный 8,6 ±0,3 0 0 855 ±11,8 549122,4
районов России 13 право- полушарный 9,9 ±0,3 100 15 931125,2 780138,2
абори- гены 31 право- полушарный 7,8±0,1 0 0 88013,6 57418,2
о о о CU ехз 21 лево- полушарный 10,4±0,3 81 57 943Ю,4 1038И9,6
о f~ с_> о CQ । О о па приш- лые 10 право- полушарный 9,610,3 0 0 841118,6 583111,3
О 8 смешанный 8,610,4 0 0 888*10,1 631 £0,9
Следовательно, переработка конфликтной информации па пра-
вополушарном уровне сновидпой активности осуществляется в ос-
новном в первых циклах быстрого сна. Увеличение быстрого сна в
этих циклах у индивидов с правополушарным фенотипом, исследо-
ванных в Москве, и у небольшой части представителей пришлого
населения Северо-Востока России с левополушарным типом реаги-
рования очевидно и способствует уменьшению уровня тревоги по-
сле сна. У большинства представителей пришлого населения с ле-
вополушарным фенотипом имеет место редукция быстрого спа за
счет именно этих первых циклов. Поэтому можно предполагать, что
переработка конфликтной информации на образном правополушар-
ном уровне сновидений у них нарушена, в результате чего сохраня-
155
ется высокая тревога после сна. Индивиды с левополушарным фе-
нотипом составляют основную массу переселившегося в регион на-
селения, и это обстоятельство должно быть принято во внимание
как один из важных моментов, способствующих срыву адаптацион-
ных возможностей мигрантов 1-го поколения.
* * *
В различных регионах России с неодинаковой экологической
средой обитания механизмы поискового поведения по-разному реа-
лизуются у индивидов с различными типами полушарного реагиро-
вания.
В условиях Центральных регионов с неэкстремальной средой
обитания активные формы поведения более характерны для индиви-
дов с левополушарным и смешанным типом реагирования. Инди-
виды с правополушарным типом испытывают затруднения в реали-
зации активного поведения. Если и адаптируется какая-то часть этих
индивидов, то лишь благодаря своим высоким интеллектуальным
способностям, своему таланту. Возникающий при этом высокий уро-
вень тревоги у большинства из них снижается компенсаторным ме-
ханизмом быстрого сна. В условиях Северо-Восточного региона
России с экстремальной средой обитания активные формы поведе-
ния более характерны для индивидов с правополушарным и смешан-
ным типами реагирования. Индивиды с левополушарным типом не
могут в полной мере реализовать активное поведение, несмотря на
еще большую потребность в нем. Но лишь небольшая часть из них
включает компенсаторные механизмы быстрого сна. У основной же
массы индивидов с левополушарным типом этот компенсаторный
механизм нарушен. При этом отмечается не увеличение общей дли-
тельности быстрого сна, как следовало бы ожидать, а напротив, ее
сокращение, т. е. фактически происходит частичная депривация этих
стадий сна. В результате этого высокий уровень тревоги, с которым
субъект “входит” в сон, не снижается.
Таким образом, отсутствие возможности реализовать активное
поведение и нарушение механизмов компенсации поведенческого
156
отказа от поиска в быстром сне создают условия для сохранения
высокого уровня тревоги, в результате чего у этих индивидов возни-
кает высокий риск нарушения психической адаптации.
Анализ, проведенный через 3 года на горном предприятии, где
проводились обязательные медицинские обследования, показал, что
клинически очерченные формы нарушения адаптации имели лица с
левополушарным типом реагирования, у которых на фоне высокой
мотивации достижения цели и высокого уровня тревоги не увеличи-
валась, а снижалась общая длительность быстрого сна. Среди этих
лиц отмечался высокий процент обратной миграции. В то же время
у индивидов с правополушарным и смешанным типами реагирова-
ния и с левополушарным типом, но отвечающих увеличением общей
длительности быстрого сна, после которого тревога снижалась, за-
болевания были крайне редки, а миграционная активность низкой.
Обратная миграция в этих группах составила соответственно 31,2 и
4,3% (Р<0,01).
Несоответствие условий среды тем условиям, в которых проис-
ходило формирование особенностей межполушарных отношений и
преобладающего способа переработки информации, приводит к на-
пряжению основных механизмов поисковой активности и повыше-
нию риска нарушения психической адаптации. Доминирование лево-
полушарного типа реагирования среди пришлого населения Северо-
Востока России может создать условия для формирования тупико-
вых конфликтов, при которых возможности для поисковой активно-
сти ограничены и легко возникает состояние отказа от поиска. На-
против, правополушарный тип переработки информации открывает
новые неожиданные, нетривиальные подходы и возможности для
поиска как в бодрствовании, так и во время быстрого сна.
Различия в типах переработки информации у коренного и при-
шлого населения позволяют предположить, что нерегламентирован-
ное проникновение в регион Северо-Востока России достижений со-
временного технического прогресса, требующего активного вклю-
чения в переработку информации левополушарных систем, может
приводить к затруднению психической адаптации. Это, прежде все-
го, относится к коренному населению, ориентированному преимуще-
157
ственно на пространственно-образный тип мышления. С другой сто-
роны, логико-вербальные механизмы переработки информации, ха-
рактерные для представителей пришлого населения, делают их ме-
нее приспособленными к условиям региона, куда еще недостаточно
проникла современная техническая цивилизация, что и затрудняет
адаптацию мигрирующего населения.
8.3. МЕЖПОЛУШАРНАЯ АСИММЕТРИЯ И ПРОБЛЕМА
ВОСПРИЯТИЯ ЗАПАХОВ, ИЛИ “А ВЕДЬ ТУНДРА
ПАХНЕТ!”*
Намечающаяся тенденция к расширению использования мето-
дов аромакологии (ароматерапии) до сих пор не имеет более или
менее четкого физиологического обоснования и применяется исклю-
чительно эмпирически. Различные запахи, влияя на изменения уров-
ня тревоги, оказывают стимулирующее или транквилизирующее воз-
действие и могут участвовать в регуляции межличностных контак-
тов, сексуального и других форм интегративного поведения; при этом
прямая связь обоняния с лимбической системой обусловливает на-
личие значительного эмоционального и соответствующего вегета-
тивного компонентов [379,523,402,522].
Выявлена различная способность полушарий мозга к восприятию
сигнального значения запахов. Асимметрия обоняния может рассмат-
риваться как необходимое условие пространственной ориентации в
среде обитания [6]. Аналогично бинокулярному зрению и дихотоми-
ческому прослушиванию, диринические ощущения характеризуют-
ся большей точностью и скоростью, нежели монориническис. В то
же время большая чувствительность к запахам левой стороны носа
установлена у 71% взрослых испытуемых; у детей асимметрия обо-
няния сглажена [530]. Такая асимметрия в периферическом сенсор-
Проблема восприятия запахов лицами с различным типом полушарного реагирования
хотя и имеет прямое отношение к вопросам адаптации, но сама по себе представляет
интерес, возможно, только для специалистов в области физиологии сенсорных систем и
находится несколько в стороне от основной направленности книги. Иные читатели без
ущерба для ее целостного понимания могут этот раздел пропустить.
158
ном аппарате дала возможность предполагать существование в пра-
вом полушарии представительства обонятельного анализатора. Функ-
ция сопоставления, выделения и идентификации запахов связывает-
ся исключительно с правой височной долей коры [318]. Обонятель-
ные галлюцинации, составляющие ауру эпилешического припадка или
самостоятельный эндогенный пароксизм, наиболее часто встреча-
ются у больных с избирательным поражением правой височной об-
ласти коры [87].
Несмотря на значительную ослабленность сигнального значе-
ния запахов в жизни современного человека, который сохранил лишь
их гигиеническую личностную оценку, и известную утрату обоня-
тельным анализатором своей первостепенной адаптационной роли, в
некоторых популяциях, где доминирует правополушарный образный
тип переработки информации, эта функция обоняния выражена дос-
таточно отчетливо. В процессе психической адаптации этих людей
запахи могут иметь выраженное сигнальное значение.
В качестве иллюстрации приведем следующее наблюдение. На
Чукотке в школах - интернатах и даже чаще во вспомогательных
школах (т.е. с диагнозом “олигофрения в стадии дебильности”) дети
часто по весне начинают испытывать какую-то неопределенную
тревогу и, становясь на лыжи, убегают на свое родное стойбище,
находящееся за несколько десятков, а иногда и сотню и более кило-
метров от поселка, где расположена школа. На вопрос: “Как же можно
ориентироваться в заснеженной, совершенно однообразной (не то,
что летом!) тундре?”, как правило, следовал стереотипный ответ:
“Ведь тундра пахнет!”. (Вот тебе и дебил! - это к проблеме гипер-
диагностики олигофрении среди детей аборигенного населения Се-
вера).
Утрату основной массой индивидов с левополушарным типом
реагирования обонятельного фактора в адаптации едва ли можно
рассматривать как положительный момент. Тревога, которая может
при этом развиться, является моментом повышенного риска возник-
новения психосоматических заболеваний и неврозов, что определя-
ет необходимость своеобразной обонятельной “коррекции” в эколо-
гии человека.
159
Потребности маркетинга обусловили появление работ, в кото-
рых исследуется взаимосвязь физиологического действия цвета и
запаха. Установлено, что цвет сам по себе вызывает слабые обоня-
тельные ощущения, комбинирующиеся с ощущениями, вызванными
одорантами [201, 547]; механизм этого явления недостаточно ясен.
В наших исследованиях, проведенных в Латвии [37, 334, 23, 38,
364], было показано, что и отрицание, и предпочтение выявляет вы-
сокую степень совпадения выбора определенных сочетаний цветов
и запахов (коэффициент ранговой корреляции г=0,6-0,9). Если в дан-
ной ситуации выбирается определенный цвет, то преимущественно
выбирается и определенный запах. Это может указывать на нали-
чие психически сформированных встроенных ассоциаций выбора
класса цветов и запахов.
Отрицание определенного цвета и запаха в значительной степе-
ни обусловлено уровнем актуальной тревоги. Низкому уровню соот-
ветствует отрицание черного, коричневого или серого цветов (сум-
ма выбора частот значимых классов Xf>0,834) и едкого, гнилостно-
го или нейтрального запахов (Zf>0,812); при высоком уровне тревоги
какая-либо доминантность отрицания цвета и запаха отсутствует (для
любого из цветов или пахучих веществ f=0,164; Р<0,001). Отсутст-
вие такой доминантности выбора цвета и запаха может свидетель-
ствовать о наличии психологического конфликта у значительной части
испытуемых с высоким уровнем тревоги. Предпочтение цвета и за-
паха связано с уровнем конституциональной тревожности. Выбор
синего или зеленого цвета (Z£>0,748) или мятного или мускусного
запахов (Е£>0,834) соответствует более высокому, а красного, жел-
того или фиолетового цветов (ZC>0,762) и цветочного или эфирного
запахов (ХР>0,603) более низкому уровню тревожности (Р<0,001).
Такой выбор предпочитаемых цветов и запахов может отражать тип
поведения, направленный на компенсацию высокого уровня тревоги.
В первом случае он характеризует пассивные формы поведения,
связанные с мотивацией избегания неуспеха, во втором - активные,
отражающие мотивацию достижения цели [254].
Исследование типов полушарного реагирования среди профес-
сионалов - дегустаторов запахов выявило достаточно четкую тен-
160
денцию к увеличению встречаемости частот правополушарного фе-
нотипа за счет снижения встречаемости левополушарного (соответ-
ственно 0,45 и 0,55; Р<0,05). Среди непрофессионалов выявлена об-
ратная тенденция - снижение встречаемости частот правополушар-
ного фенотипа за счет увеличения левополушарного (соответствен-
но 0,32 и 0,68; Р<0,01). Такое распределение встречаемости частот
типов полушарного реагирования можно было ожидать, поскольку
для дегустаторов образный тип восприятия и переработки информа-
ции гораздо более значим, чем для непрофессионалов, у которых
логический тип является более естественным.
Корреляционный анализ первой производной ЭЭГ у индивидов с
различным типом полушарного реагирования выявил различия в про-
странственной синхронизации биопотенциалов при вдыхании пред-
почитаемых и отвергаемых запахов (рис. 21).
Индивиды с правополушарным типом отвечали на предъявле-
ние предпочитаемого запаха появлением сильных корреляционных
связей в правой гемисфере, которые сохраняются длительно (в те-
чение нескольких минут). При предъявлении отвергаемых запахов
усиления пространственной синхронизации биопотенциалов не выра-
жено ни в левой, ни в правой гемисферах, в которых развивается
реакция дссинхронизации. У индивидов с левополушарным типом
кратковременное развитие пространственной синхронизации отме-
чается в левой гемисфере при предъявлении отвергаемого запаха.
При предъявлении предпочитаемого запаха пространственная син-
хронизация не выявляется, но появляется нерезко выраженная реак-
ция десинхронизации в обеих гемисферах.
На основании этих данных можно предположить, что лица с раз-
личными типами полушарного реагирования выбирают разную стра-
тегию отбора запахов. Индивиды с правополушарным типом исполь-
зуют синтетический принцип одновременного охвата всей совокуп-
ности запахов и выделения из них предпочитаемого; отвергаемый
запах здесь является последним в этом синтетическом ряду. Напро-
тив, индивиды с левополушарным типом используют принцип после-
довательного выявления отвергаемых запахов; предпочитаемый за-
пах остается в этом аналитическом ряду последним.
161
I
II
III
IV
Рис. 21. Изменение коэффициента корреляции первой производной ЭЭГ (г)
в правой (d) и левой (s) гемисферах у лиц с различным типом полушарного
реагирования при вдыхании предпочитаемого и отвергаемого запаха.
А - правополушарный тип, Б - левополушарный тип, I - фон, II - предпо-
читаемый запах, III - отвергаемый запах, IV - последействие.
Качественных различий между реакциями профессионалов и не-
профессионалов не выявлено, однако отмечаются особенности во
временных характеристиках. Если у профессионалов реакция в пра-
вом полушарии на предпочитаемый запах и в левом полушарии на
отвергаемый запах (в зависимости от типа полушарного реагирова-
ния) появляется почти сразу после предъявления раздражителей, то
у непрофессионалов эти реакции появляются лишь на 3 минуте воз-
действия. Иными словами, у профессионалов снижены временные
пороги восприятия запахов (рис. 22).
162
n=17
Б
Рис. 22. Временные пороги возникновения сильных корреляционных
связей (г) биопотенциалов в правой (d) и левой (s) гемисферах у
непрофессионалов (I) и профессионалов-дегустаторов запахов (П),
имеющих различный тип полушарного реагирования при вдыхании
предпочитаемого или отвергаемого запаха.
А - правополушарный тип, предпочитаемые запахи, Б - левополушарный
тип, отвергаемые запахи.
163
Такие длительные временные характеристики электрофизиоло-
гических реакций при вдыхании запахов и длительное сохранение
реакции в последействии могут отражать те влияния обонятельных
стимулов, которые идут не через быстрые основные обонятельные
рецепторы, а через отличные от них медленные хеморецептивные
мембраны вомероназального органа. Тракт этого образования фор-
мирует непосредственные связи с нейросекреторными ядрами гипо-
таламуса, изменяющими выброс как адренотропных, так и висцеро-
тропных гормонов различно у индивидов с низким и высоким уров-
нем актуальной тревоги и личностной тревожности.
Исследования показали, что уровень тревоги (табл.44) и свя-
занный с ним выбор предпочитаемого и отвергаемого запахов
(табл.45) зависит от типа полушарного реагирования индивидов.
Таблица 44. Изменение уровня тревоги (по тесту Спилбергера) у лиц с
различным типом полушарного реагирования при вдыхании
предпочитаемого или отвергаемого запаха
Тип реагирования п Исходный уровень После вдыхания запаха
предпочитаемого отвергаемого
ЛТ РТ ЛТ РТ ЛТ РТ
Право- полушарный 26 38,9±1,3 43,3±1,6 39,8±1,1 35,9±0,8 40,1+0,8 46,1±0,8
Лево- полушарный 47 42,1+2,7* 49,9±1,3* 42,3±1,9 49,6±1,7* 42,7±1,9 52,3+2,6**
* Р<0.05, ** Р<0.01
У индивидов с правополушарным типом реагирования на фоне
достоверно низкого уровня конституционально-личностной тревож-
ности (ЛТ) регистрируется относительно высокий уровень актуаль-
но-реактивной тревоги (РТ), при котором нарушена доминантность
отрицания классов цветов и запахов. Такой тип тревоги можно счи-
164
Таблица 45. Изменение значений частот выбора (1) цвета (кл.цв.) и запаха
(кл.зап.) у лиц с различным типом полушарного реагирования при
вдыхании предпочитаемого и отвергаемого запаха
Тип реагирования п Предпочтение Отвергание
Кл. пв. f Кл. зап. f Кл. ив f Кл. зап f
Фон
Право- полушарный 26 3 0.308 1 0,308
4 0,272 2 0,346
5 0,269
0 <0,115* 0 <0,076* 0 <0,154 0 <0,154
Лево- полушарный 47 1 0.362 3 0,426
э 0,401 4 0,426
0 <0.064** 0 <0,064** 0 <0,115 0 <0.154
Через 1 час после вдыхания предпочитаемого запаха
Право- полушарный 26 3 0.346 I 0,308 0 0,269 0 0,231
4 0,272 2 0,346 6 0.269 6 0.308
5 0,308 7 0,385 7 0,346
0 <0,076* 0 <0,076 0 <0,038** 0 <0,038**
Лево- полушарный 47 I 0,340 3 0,426
2 0,404 4 0,426
0 <0,076** 0 <0,064** 0 <0.115 0 <0,076
Через 1 час после вдыхания отвергаемого запаха
Право- полушарный 26 3 0.308 1 0,308
4 0,346 2 0,346
5 0.269
0 <0,076* 0 <0,076** 0 <0,154 0 <0,165
Лево- полушарный 47 1 0,383 3 0,426
2 0,447 4 0,468
0 <0,064** 0 <0,043** 0 <0,149 0 <0,176
* Р<0,05, ** Р<0,01
Примечание. Классы цветов: 0 - серый, 1 - синий, 2 - зеленый, 3 - красный,
4 - желтый, 5 - фиолетовый, 6 - коричневый, 7 - черный, 0 - любые
другие классы цветов. Классы запахов: 0 - отсутствие запаха, 1 — цветоч-
ный, 2 - эфирный, 3 - мускусный, 4 - мятный, 5 - камфорный, 6 - едкий,
7 - гнилостный, 0- любые другие классы запахов. Сравнение выбора
значимых классов (подчеркнуто) с f выбора любого из незначимых классов.
165
тать продуктивным, помогающим индивиду в преодолении конфликт-
ной ситуации. Преимущественный выбор этими субъектами в каче-
стве предпочитаемых красного, желтого или фиолетового цвета и
цветочного или эфирного запаха свидетельствует о более активных
формах поведения при компенсации тревоги путем стремления к
достижению цели. У индивидов с левополушарным типом на фоне
высокого уровня ЛТ регистрируется достоверно более высокий уро-
вень реактивной РТ тревоги и также нарушена доминантность вы-
бора отрицания классов цветов и запахов. Такой тип тревоги можно
считать невротическим, затрудняющим индивиду успешное преодо-
ление конфликтной ситуации. Преимущественный выбор этими субъ-
ектами в качестве предпочитаемых синего или зеленого цвета и
мятного или мускусного запаха свидетельствует о более пассивных
формах поведения при компенсации тревоги путем стремления к из-
беганию неуспеха.
Вдыхание предпочитаемого запаха приводит к достоверному и
длительному сохраняющемуся в последействии снижению уровня
РТ у индивидов с правополушарным типом до значений ниже гра-
ничной величины (40 баллов). Такое снижение уровня РТ сопровож-
дается длительным восстановлением доминантности выбора отвер-
гаемых классов цветов и запахов. У индивидов с левополушарным
типом при вдыхании предпочитаемого запаха также отмечается сни-
жение уровня РТ и восстановление доминантности выбора отвер-
гаемых классов цветов и запахов, но эта реакция кратковременна и
уже через 5-7 мин восстанавливается высокий уровень РТ и снова
нарушается доминантность выбора отвергаемых классов цветов и
запахов.
Вдыхание отвергаемого запаха приводит к еще большему уве-
личению уровня РТ у индивидов, как с лево-, так и с правополушар-
ным типами и сохранению отсутствия доминантности выбора от-
вергаемых цветов и запахов.
Следует также отметить, что более высокий класс профессио-
налов-дегустаторов запахов (как индивидов с правополушарным, так
и левополушарным типами) характерен для лиц с относительно низ-
ким уровнем ЛТ.
166
Полученные данные свидетельствуют о том, что бесконтроль-
ное проведение адаптационных сеансов аромакологии едва ли мо-
жет быть оправдано. Для проведения этих сеансов необходимо учи-
тывать (помимо возможных аллергических реакций): а) тип полу-
шарного реагирования индивида, б) предпочитаемые и отвергаемые
им запахи и временные пороги реакции полушарий мозга на их предъ-
явление, в) исходный уровень РТ, способ ее компенсации и характер
изменения при вдыхании предпочитаемого и отвергаемого запахов.
В противном случае можно лишь усилить уровень актуальной тре-
воги, что увеличивает риск появления и утяжеления психосоматиче-
ской и невротической патологии, особенно у лиц с повышенным уров-
нем личностной тревожности.
167
ЭТЮД 9. О МИГРАЦИИ
Лучшая адаптированность к условиям Северо-Востока России
и Латвии индивидов с правополушарным типом реагирования по срав-
нению с левополушарным заставляет предположить направленную
избирательность миграционного поведения.
В наших исследованиях [21, 25, 32] прежде всего обращает на
себя внимание то обстоятельство, что среди представителей при-
шлого населения на Северо-Востоке России индивидов с преобла-
дающим правополушарным типом переработки информации почти в
2 раза больше, чем в Центральных районах России (рис. 23), где
число субъектов с таким типом реагирования около 15% (% =22,2,
Р<0,01).
Рис. 23. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди коренных
жителей Цешральных регионов (А), пришлых (Б), коренных жителей
“нетитульных” наций (В) и коренного аборигенного населения (Г) Северо-
Востока России (испытуемые старше 15 лет).
Встречаемость частот фенотипов межполушарных различий у
пришлого населения Северо-Востока достоверно отличается от та-
ковой у жителей Центральных районов России и ближе к встречае-
мости частот коренных жителей Северо-Восточного региона
(табл. 46). При этом в популяции пришлых жителей Северо-Востока
снижается встречаемость частот левополушарного типа реагирова-
ния и возрастает правополушарного и смешанного фенотипов. По
168
Таблица 46. Частоты фенотипов полушарного реагирования в общих
выборках коренного (А) и пришлого (Б) населения Северо-Востока и
жителей Центральных районов (В) России (испытуемые старше 15 лет)
I руппы п Фенотип
правополушарный левополушарный смешанный
Л. Коренные жители Северо-Востока 906 0,676 0,173 0,151
Ь Пришлое население Северо-Востока 445 0,333 0,532 0,135
В. Коренные жители Центральных районов 138 0,153 0,778 0,069
Параметры
А-Б А-В Б-В
R+SR 0,920710,0104 0,790610.0379 0,965510,0161
I 221,675*** 109,203*** 18,040**
1st 243.683*** 585,356*** 96,441***
** Р<0,001, *** Р<0,0005
стандартизированному по численности критерию идентичности (I t)
видно, что пришлые жители фенотипически ближе к коренным жите-
лям региона по сравнению с жителями Центральных районов Рос-
сии..
С этим обстоятельством может быть связан и тот факт, что
корректурные таблицы, требующие активного участия логико-знако-
вого мышления, представителями пришлого населения Северо-Вос-
тока выполняются менее успешно, а таблицы, требующие участия
пространственно-образного мышления, более успешно, чем жителя-
ми Центральных районов России (в обоих случаях Р<0,05). И в тех,
и в других тестах намечается тенденция к сближению с результата-
ми, полученными у представителей коренного населения (табл. 47).
169
Таблица 47. Тесты корректурных таблиц у коренного и пришлого
населения Северо-Востока и жителей Центральных районов России
(испытуемые старше 15 лет).
Группы п Корректурные таблицы
Буквосочета ния Иванова - Смоленскою Кольца Ландольта
тах=39 шах= 146
Коренные жители Северо-Востока 712 ЗОЛ),4 137±0,8
Пришлое население Северо-В остока 405 33 ±0,3 124±1,6
Коренные жители Централы них регионов 138 36 ±0,4 120+1,3
Если экологические факторы, опосредованные через образ жиз-
ни людей, будут влиять па особенности распределения частот фено-
типов, то мы должны ожидать различий встречаемости частот в
группах пришлого населения с различной длительностью прожива-
ния в условиях Севера. Пришлое население представлено четырьмя
группами: 1 - вновь прибывшие, II - живущие на Севере 1-3 года,
III-4-10 лет, IV - свыше 10 лет. Целесообразность именно такого
разделения пришлого населения обоснована в генетических работах
[257].
Лиц с преобладающим правополушарным типом реагирования
больше уже в первичном миграционном потоке, а с увеличением
сроков проживания на Севере их количество имеет четко выражен-
ную тенденцию к увеличению. Напротив, количество лиц с левопо-
лушарным типом реагирования с увеличением сроков проживания
на Севере уменьшается (% =3,1; Р>0,05) (рис. 24).
170
I
n=53
II
n=43
0
III
n=261
o
Рис. 24. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди мигрантов
1-го поколения с различным сроком проживания на Северо-Востоке
России: вновь прибывшие (I), проживающие на Севере 1-3 года (II),
4-10 лет (III), более 10 лет (IV) (испытуемые старше 15 лет).
В табл. 48 приведено распределение встречаемости частот фе-
нотипов в группах пришлого населения с разной длительностью про-
живания в регионе Северо-Востока; для сравнения приведены дан-
ные по жителям Центральных районов и коренным жителям Севе-
ро-Востока России.
Таблица 48. Частоты фенотипов полушарного реагирования в группах
пришлых жителей с различным сроком проживания на Севере, коренного
населения Северо-Востока и жителей Центральных регионов России
(испытуемые старше 15 лет)
Группы п Фенотип
правополушарный лево пол ушарн ый смешанный
Пришлое население Северо-Востока 1 53 0,248 0,628 0,124
II 43 0,306 0,566 0,128
III 241 0,352 0,509 0,139
IV 77 0,419 0,429 0,152
Коренные жители Центральных регионов 138 0,153 0,778 0,069
Коренные жители Северо-Востока 906 0.676 0,173 0,151
171
Как видно из данных таблицы, по мере увеличения длительно-
сти проживания в регионе возрастает в основном встречаемость
частот правополушарного и незначительно смешанного фенотипа за
счет уменьшения встречаемости частот левополушарного. Это при-
водит к тому, что лица, длительно проживающие в регионе (III и IV
группы), фенотипически удаляются от жителей Центральных рай-
онов и приближаются к коренному населению Северо-Востока Рос-
сии.
В табл. 49 приведены основные параметры критерия соответ-
ствия для обследованных групп пришлого населения Северо-Восто-
ка, из которых видно, что I и II группы практически неразличимы
между собой, но при этом уже I группа достоверно отличается от
жителей Центральных регионов России. Это говорит о том, что уже
само прибытие людей на Северо-Восток сопряжено с определенным
самоотбором. Стандартизованные значения критерия идентичности
(1st) четко демонстрируют фенотипическое удаление пришлого на-
селения по мере увеличения длительности проживания в условиях
Севера от жителей Центральных регионов и приближение к корен-
ным жителям региона Северо-Востока. Поскольку не отмечено воз-
растных изменений фенотипов после 15-летнего возраста и установ-
лена их генетическая и культуральная наследуемость, то динамика
типов полушарного реагирования не может быть объяснена иначе,
как избирательной миграцией по отношению к этим фенотипам.
Нами обследовались здоровые лица, и, следовательно, есть все
основания предполагать сопряженность отмеченной динамики с про-
цессом адаптации популяции к новым условиям среды обитания.
Представляется целесообразным проанализировать взаимосвязь
фенотипов полушарного реагирования с показателями адаптирован-
пости индивидов к конкретным условиям среды.
Распределение частот фенотипов в зависимости от адаптиро-
ванное™ к окружающей среде (табл. 50) хорошо объясняет причину
различий встречаемости частот между жителями Центральных рай-
онов, мигрантами 1-го поколения, а также между пришлым населе-
нием и коренными жителями Северо-Востока России. Степень раз-
личия между адаптированными и неадаптированными, оцененная по
172
Таблица 49. Попарное сравнение фенотипических различий между группами мигрантов 1-го поколения с
различным сроком проживания на Севере, жителей Центральных регионов и коренного населения
Северо-Востока России (испытуемые старше 15 лет)
Жители Центральных регионов 1 1 1 1 0,7906± 0,0349 109,203*** 205,212***
Мигранты 1-го поколения Северо-Востока I П Ш IV 1 1 1 0,9333± 0,0248 27,901*** 65,366*** 0,9561± 0,0120 52,520*** 43,022***
1 1 0,9967± 0,0049 1,821 3,234 0,9663± 0,0196 11,646** 33,026*** 0,9294± 0,0191 52,932*** 69,188***
1 0,9990± 0,0025 0,630 0,980 0,9904± 0,0065 8,733** 9,408** 0,9740± 0,0150 11,921** 25,480*** 0,9067± 0,0149 149,979*** 91,434***
0,9973± 0,0039 1,909 2,646 0,9922± 0,0081 6,739* 7,644* 0,9787± 0,0117 13,120** 20,874*** 0,9863± 0,0121 5,065** 13,426 0,8758± 0,0231 107,961*** 121,716***
Параметры +1 Й ” Рч СО •—1 2 Й - 2 Й й ~ z 2 Й - 2 2 й - 2
Группы сравнения я >—< £ Жители Центральных регионов России Коренное население Северо-Востока России
КИНЭГГОЖШ OJ-f гшгескидо
* Р<0,05, ** Р<0,01, *** Р<0,001
173
Таблица 50. Встречаемость частот фенотипов полушарного реагирования у
лиц адаптированных (верхняя строка) и неадаптированных (нижняя
строка) по шкалам тревоги MMPI у коренных жителей (А), мигрантов 1-го
поколения (Б) Северо-Востока и коренных жителей Центральных
районов (В) России испытуемые старше 15 лет)
Группа п Фенотип
правополушарный левополушарный смешанный
А. Коренные жители Северо-Востока 409 0,63210,024 0,55010,036 0,159=0,018 0,366=0,035 0,20910,020 0,084=0,060
Б. Мигранты 1-ю поко- ления Северо- Востока 351 0.459Ю.030 0,20410,025 0,316=0,028 0,75810,026 0,22410,025 0,037=0,012
В. Коренные жители Центральных районов 58 0,07010,039 0,27610,083 0,83710,056 0,690Ю,086 0,093Ю,044 0,03910,034
1st: А-Б 136,978***, А-В 32,393**, Б-В 208.270***
** Р<0,001, *** Р<0,005
критерию идентичности, максимальна у мигрантов и значимо мень-
шая у жителей Центральных регионов и у коренных жителей Севе-
ро-Востока.
Об этом же свидетельствует и изменение представленности лиц
с различными типами полушарного реагирования, имеющих повы-
шение личностного профиля по шкалам тревоги MMPI в различные
сроки проживания на Северо-Востоке России (табл. 51). Видно, что
наибольший процент неадаптированных лиц отмечается среди лево-
полушарных индивидов коренного населения, а также пришлых, про-
живающих в этом регионе свыше 3 лет (Р<0,01).
174
Таблица 51. Процентная представленность индивидов с различным типом
полушарного реагирования, неадаптированных по шкалам тревоги MMPI
среди пришлого населения с различным сроком проживания на Северо-
Востоке России и коренных жителей “нетитульных” наций в этом
регионе (испытуемые старше 15 лет)
Группа п % испытуемых с различным типом реагирования
правополушарный левополушарный смешанный
Пришлое население II 23 33 48 7
III 151 33 80 13
IV 37 33 76 18
Коренное население 116 21 79 19
Субъективная оценка мигрантами удовлетворенностью жизнью
на Северо-Востоке России (табл. 52) свидетельствует о том, что
индивиды с левополушарным фенотипом не удовлетворены жизнью
в регионе, в то время как с правополушарным и смешанным феноти-
пами вполне удовлетворены переселением на Север (Р<0,01).
Таблица 52. Процентная представленность мигрантов 1-го поколения с
различным типом полушарного реагирования неудовлетворенных (по
анкетным данным) условиями жизни после переселения на Северо-
Восток России (испытуемые старше 15 лет)
Тми реагирования п % неудовлетворенных условиями жизни
правополушарный 26 23
левополушарный 218 79
смешанный 10 18
Высокий уровень тревоги и неудовлетворенность жизнью на
Северо-Востоке России, а также непосредственное нарушение адап-
тации, выражающиеся в появлении различных заболеваний (об этом
подробнее в следующем этюде), может быть причиной стремления
к обратной миграции (рис. 25). Из общего количества обследуемых
лиц взрослого пришлого населения до достижения 15-летнего стажа
работы на Севере, дающего некоторые льготы в пенсионном обес-
175
печении, уволилось и переселилось в Центральные районы России
достоверно больше (Р<0,05) индивидов с левополушарным типом
реагирования.
п=131
о
0,13
Рис. 25. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди лиц
пришлого населения Северо-Востока, уволившихся и переселившихся в
Центральные районы России (испытуемые старше 20 лет).
* * *
Попытаемся подытожить сказанное выше о роли миграционной
активности в формировании популяционных механизмов психофизио-
логической адаптации человека в экстремальных и неэкстремаль-
ных условиях среды обитания. При этом под экстремальной или не-
экстремальной средой надо понимать не столько природные усло-
вия, сколько соответствие или несоответствие тем социально-куль-
турным особенностям, в которых происходило формирование психи-
ческого статуса индивида.
Приведенные данные свидетельствуют о том, что в популяциях,
сформированных постоянными жителями в регионах с неэкстремаль-
ными условиями среды обитания и в популяциях, формирующихся в
основном за счет интенсивной миграции в регионы с экстремальны-
176
ми условиями, среди адаптированных и неадаптированных по пока-
зателям тревоги индивидов неодинаковое соотношение лиц с раз-
личным типом полушарного реагирования. У постоянных жителей
неэкстремальных регионов среди неадаптированных лиц повышает-
ся встречаемость частот правополушарного фенотипа за счет сни-
жения левополушарного и смешанного. У лиц, мигрирующих в экс-
тремальные регионы, среди неадаптированных повышается встре-
чаемость частот левополушарного фенотипа за счет снижения пра-
вополушарного и смешанного. Выявленное распределение частот
характеризует и саму среду обитания человека. В неэкстремальных
регионах она предпочтительнее для лиц с левополушарным типом
реагирования, а в экстремальных - с правополушарным.
Такое различие может объясняться тем, что у постоянно живу-
щих в неэкстремальных регионах и у коренных жителей экстремаль-
ных регионов адаптация является историческим процессом, в ходе
которого человек адаптируется сам и адаптирует среду обитания.
Мигрирующее население, имеющее преимущественно логико-вер-
бальную, левополушарную ориентацию, переселяется в среду, ори-
ентированную на иной, преимущественно пространственно-образный,
правополушарный тип ее восприятия. Индивиды с левополушарным
типом реагирования хуже приспосабливаются к условиям этих ре-
гионов и имеют более высокий риск нарушения адаптации. Однако и
для коренного населения региона резкое и насильственное вторже-
ние большой массы мигрантов с иным типом полушарного реагиро-
вания, приносящих с собой иной тип культуры, является источником
сильного психологического напряжения, что также приводит к уве-
личению риска развития заболеваний, в генезе которых лежит высо-
кий уровень невротической тревоги [21,48,36,505,35,32].
С увеличением срока проживания на Северо-Востоке идет свое-
образный отбор на более адаптивный в условиях региона простран-
ственно-образный тип реагирования. Лица с этим типом лучше адап-
тируются к конкретным эколого-социальным условиям, меньше под-
вержены риску нарушения психической адаптации и реже покидают
регион. Это обстоятельство приводит к накоплению в регионе боль-
шого количества лиц с правополушарным типом реагирования.
177
Сформированный и закрепленный тип полушарного реагирова-
ния обеспечивает наиболее оптимальную активную жизнедеятель-
ность отдельного человека и адаптацию популяций, обитающих в раз-
личных регионах. У лиц, которым труднее (в силу особенностей меж-
полушарной асимметрии) проявлять поисковую активность и успеш-
но адаптироваться в среде, ориентированной на иной тип переработ-
ки информации, чаще возникает стойкий высокий уровень невроти-
ческой тревоги, что и способствует селективному выходу этих инди-
видов в разнообразные формы неврозов и психосоматических забо-
леваний. Это в большей степени относится не к коренным жителям
того или иного региона, составляющим определенную популяцию, а
к мигрирующим в эти регионы представителям других популяций,
психическая деятельность которых формировалась в условиях иной
культуры.
Таким образом, формирование населения на Северо-Востоке до
сравнительно недавних резких геополитических изменений, происхо-
дящих на территории России, было связано с отбором на приживае-
мость по ряду психофизиологических особенностей индивидов, ко-
торые в значительной степени генетически и культурально детерми-
нированы. Популяция мигрантов, вновь прибывающих на Северо-
Восток, гетерогенна. Следовало предполагать, что в конкретных
условиях региона более склонны будут оставаться индивиды, психо-
физиологические особенности которых в наибольшей степени соот-
ветствуют этим условиям, а индивиды с несоответствующим психо-
физиологическим профилем в большей степени склонны покидать
регион.
Полиморфизм типов полушарного реагирования выступает не
столько как фактор индивидуальной адаптации, ограниченной доста-
точно жесткими рамками “норма-реакция”,сколько является факто-
ром группового отбора на поисковую активность (которая в услови-
ях конкретного региона выражается в отборе более адекватного типа
полушарного реагирования) и адаптации популяции в целом в регио-
нах с различными условиями среды обитания. Обладающие значи-
тельно более широкими адаптационными возможностями популяци-
онные механизмы отбора связаны с миграционными процессами.
178
Селективная значимость особенностей психофизиологического
статуса пришлого населения Северо-Востока России коррелирует не
только с направленностью изменения психического профиля [69].
Такая же корреляция отмечается с характером изменения иммунно-
го гомеостаза по показателям клеточного, гуморального и неспеци-
фического иммунитета [99, 100, 98], с состоянием липидов мембра-
ны эритроцитов, антиоксидантной системы и перекисного окисления
липидов [167]. Эта селективная направленность подтверждается
данными исследования генетического полиморфизма, определяемо-
го по комплексу локусов сывороточных и эритроцитарных биохими-
ческих систем крови. Селективная роль избирательного миграцион-
ного поведения проявляется в параллельном с отмеченным феноти-
пом снижении генетического разнообразия. В результате этого про-
цесса на более длительный срок проживания в Северо-Восточном
регионе остаются лица с определенными генетическими детерми-
нантами [256,257,258, 259].
Миграционные процессы необходимо рассматривать как элемент
адаптации пришлого населения, в результате которого происходит
отбор на популяционном уровне индивидов, психофизиологические,
иммунные и генетические особенности которых определяют уровень
здоровья, опосредованный через механизмы активного поискового
поведения в специфических социально-экологических условиях сре-
ды обитания. Следовательно, миграция является одним из путей
адаптации популяции.
Отсюда вытекало, что оптимизация формирования трудовых
ресурсов в Северных регионах России, отличающихся экстремаль-
ными условиями среды обитания, должна была строиться на прин-
ципах подбора индивидов, для которых данная окружающая среда
не носит экстремального характера или экстремальна лишь в такой
степени, при которой не подавляются механизмы активного поиско-
вого поведения.
Резкое сокращение, отмечающееся с конца 80-х годов в силу
социальных причин обратных миграционных процессов (т.е. отсут-
ствие возможности покинуть неблагоприятный в адаптационном
смысле регион), сопровождалось чрезвычайно высоким ростом так
179
называемых “болезней адаптации” - различных психосоматических
и невротических заболеваний. На территории Магаданской области
(без Чукотской автономной республики) по данным статистическо-
го бюро Облздравуправления в 1996 году (по сравнению с 1986 го-
дом) количество заболеваний увеличилось по сердечно-сосудисто-
му нозологическому профилю более чем в 4, а по неинфекционному
желудочно-кишечному профилю в 2,8 раза. Конечно, здесь можно
проследить и усиление прессинга многих других неблагоприятных
факторов. Но думается, что блокирование миграционных процессов
является среди них весьма существенным.
На территории Латвии психофизиологических оценок миграци-
онных процессов не проводилось. Но поскольку основной миграци-
онный поток направлялся из Центральных регионов России, то не
без основания можно предполагать, что здесь имели место те же
закономерности. Однако после восстановления независимости Лат-
вии в 90-х годах, опять же в силу социальных причин, произошла
массовая обратная миграция пришлого населения как в Россию, так
и в другие государства на свою “этническую родину” или в другие
страны. И это не могло нс сказаться на популяционных механизмах
формирования доминирующих фенотипов полушарного реагирования,
которое выражается в значительном увеличении встречаемости час-
тот правополушарного фенотипа у пришлого населения, что мы и
отмечаем в настоящий исторический период [25, 32].
180
ЭТЮД 10.0 РАЗЛИЧНЫХ ЗАБОЛЕВАНИЯХ
Поскольку в регионе Северо-Востока России лиц с менее адап-
тивным логико-вербальным типом реагирования в популяции при-
шлого населения, несмотря на миграционный отбор, сохраняется от-
носительное большинство, то можно предполагать, что у них в ре-
зультате нарушения механизмов поискового поведения снижается
порог стрессоустойчивости, что приводит к высокому риску нару-
шения психической адаптации. Это и находит свое выражение в по-
явлении клинически очерченных форм нарушения адаптации, более
значимых для этого региона.
10.1. ПСИХОСОМАТИЧЕСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ И
НЕВРОЗЫ
Высокий уровень тревоги и напряженность адаптационных ме-
ханизмов, особенно у индивидов с доминирующим левополушар-
ным типом реагирования, заставляет предположить большую их
склонность к развитию психосоматических заболеваний [48,505,21,
32]. Это подтверждается анализом частот фенотипов здоровых пред-
ставителей пришлого населения Северо-Востока и больных с забо-
леваниями различных органов и систем (табл. 53).
Таблица 53. Частоты фенотипов полушарного реагирования у
здоровых и больных (соматические заболевания различных
органов и систем) - представителей пришлого населения Северо-
Востока России старше 20 лет
Группы обследованных п Фенотип
правополушарный левополушарный смешанный
Здоровые 445 0,333 0,532 0,135
Больные 281 0,186 0,695 0,119
Х2= 7,103, Р<0,05
181
Среди больных увеличивается встречаемость частот левополу-
шарного фенотипа за счет снижения правополушарного и смешан-
ного.
Анализ, проведенный через 3 года после первичного психофи-
зиологического исследования на одном из крупных промышленных
предприятий Северо-Восточного региона, где проводились обязатель-
ные периодические медицинские обследования, выявил своеобразие
нозологического профиля у лиц с различным типом переработки
информации (табл. 54).
Таблица 54. Особенности нозологического профиля у лиц старше 20
лет с различным типом полушарного реагирования
1Iотологический профиль п % лиц с различным типом реагирования
правополушарный левополушарный смешанный
Па медосмотрах не предъ- являли жалоб 31 45 32 23
Болезни сердечно-сосуди- стой системы 21 24 62 14
Болезни органов дыхания К) 60 40 0
Болезни желудочно- кишечного тракта 11 27 64 9
Прежде всего, следует отметить то обстоятельство, что среди
индивидов с доминирующим правополушарным и смешанным ти-
пами реагирования больше лиц, не предъявлявших соматических жа-
лоб при медицинском обследовании и чувствовавших себя практи-
чески здоровыми (у них не выявлены и объективные медицинские
показания), чем среди индивидов с левополушарным типом (Р<0,01).
Индивидам с левополушарным типом реагирования больше свой-
ственны заболевания, в генезе которых имеет существенное значе-
ние психосоматический компонент, связанный с высоким уровнем
тревоги. Это, прежде всего, болезни сердечно-сосудистой системы
(тахикардия, стенокардия, инфаркты миокарда, гипертоническая
болезнь, вегетососудистая дистония — Р<0,01) и болезни желудочно-
182
кишечного тракта (язвенная болезнь, гастриты - Р<0,05). Для инди-
видов с правополушарным типом реагирования больше характерны
заболевания органов дыхания, связанные с простудой (бронхиты,
пневмонии - Р<0,05).
Исследования больных с синдромом пароксизмальной тахикар-
дии, связанным с психосоматозами [183, 272], проведенные в Цен-
тральных регионах, выявили, что это заболевание больше свойст-
венно лицам с правополушарным типом реагирования. На Северо-
Востоке России и у коренного, и у пришлого населения достаточно
четкая тенденция развития этого синдрома отмечается у лиц с пре-
обладающим левополушарным типом (рис. 26). Различия между боль-
ными, исследованными в Центральных районах и на Северо-Восто-
ке России, достоверны (% =12,80, Р<0,01).
II
п=31
о
п14
Рис. 26. Полиморфизм типов полушарного реагирования в общей
выборке и среди женщин (I) и мужчин (II), больных пароксизмаль-
ной тахикардией, исследованных в Центральных (А) и Северо-
Восточных (Б) регионах России (испытуемые старше 20 лет).
п=28
0
183
Среди обследованных лиц 75% испытуемых имеет акцент по
шкале MMPI, отражающей склонность индивида к соматизации тре-
воги. Высокий уровень тревоги достоверно (Р<0,05) отличает инди-
видов с левополушарным типом реагирования от лиц с иным фено-
типом (табл. 55).
Таблица 55. Процентная представленность неадаптированных по
шкалам тревоги MMPI лиц среди больных пароксизмальной
тахикардией, имеющих различный тип полушарного
реагирования (испытуемые старше 20 лет)
Тип реагирования п % неадаптированных
правополушарный 13 46
лево полу шар ный Зб п
смешанный 7 Т4
Исследования больных - мигрантов 1-го поколения на Северо-
Востоке России с неврологическими заболеваниями травматическо-
го генеза и выраженной вибрационной болезнью (т.е. заболеваний, в
генезе которых трудно предположить психосоматический компонент)
не выявили преобладания индивидов какого-либо одного типа полу-
шарного реагирования. Среди больных было 37% индивидов с пра-
вополушарным, 32% - с левополушарным и 31% - со смешанным
типом реагирования.
Такие же закономерности среди исследованных больных с раз-
личными психосоматическими заболеваниями и неврозами выявля-
ются в Латвии (табл. 56) [25, 26, 32].
184
Таблица 56. Процентная представленность исследуемых в Латвии
больных психосоматическими заболеваниями и неврозами, имеющих
различный тип полушарного реагирования (по тесту Бензигер) и
высокий уровень тревоги (по шкалам РТ - верхняя строка и ЛТ -
нижняя строка теста Спилбергера) (испытуемые старше 20 лет)
Группа п % лиц с различным типом реагирования, неадаптированных по шкалам тревоги
право- полушарный лево- полушарный смешанный
Коренные жители Латвии 26 32 29 63 71 5 0
Мигранты Латвии 51 59 67 34 30 7 3
Коренные жители Центральных районов России, лечащиеся в санаториях Латвии 44 66 61 31 38 3 1
Из данных таблицы видно, что невротические и психосоматиче-
ские заболевания у коренных жителей Латвии более характерны для
индивидов с доминирующим левополушарным типом, в то время как
у мигрантов 1-го поколения и у коренных жителей Центральных ре-
гионов России, лечащихся в санаториях Латвии - с доминирующим
правополушарным. Такая зависимость достаточно определенно кор-
релирует с высоким уровнем реактивной тревоги на фоне высокого
уровня личностной тревожности, т.е. с тревогой невротического типа.
Представители психосоматического направления в медицине
считают, что заболевания этого круга в значительной степени вызва-
ны дефицитом образного типа мышления [550,513, 551,493,435]. С
учетом этого данные, полученные нами при исследовании больных,
скорее всего, свидетельствуют не о преобладании у них правополу-
шарного или левополушарного типа реагирования, а о функциональ-
ном снижении и неадекватности возможностей полушарий. Это при-
водит к противоречию с требованиями среды обитания. Можно пред-
полагать, что психосоматические заболевания и неврозы чаще воз-
никают у лиц, которым труднее, в силу особенностей межполушар-
ной асимметрии, адаптироваться к среде, ориентированной на иной
тип переработки информации.
185
10.2. ХРОНИЧЕСКИЙ АЛКОГОЛИЗМ
Большинство исследований, связанных с изменением межполу-
шарных отношений при алкоголизме, свидетельствуют о том, что при
этом заболевании нарушается функция обоих полушарий, но осо-
бенно сильно при этом страдает правое полушарие [127,11,13,224].
Проведенные исследования (совместно с М.М.Этлисом и В.Ф.Ка-
лачевым [39,40]) па больных, страдающих хроническим алкоголиз-
мом без психотической симптоматики, выявили, что по сравнению
со здоровыми людьми у них отмечается значительное ослабление
корреляционных связей при нагрузках как на левое, так и на правое
полушарие. Болес того, в этой группе выявляется 13% индивидов,
которые вообще на любой из видов нагрузок не дали усиления кор-
реляционных связей ни в левой, ни в правой гемисферах, что харак-
терно для больных с органическим поражением мозга [66]. Эту груп-
пу больных мы обозначили как индивидов с нулевым типом реаги-
рования. В ЭЭГ этих больных доминирует характерная для органи-
ческого поражения мозга медленная активность различной частоты
и амплитуды, которая иногда выявляет более или менее выражен-
ный локальный характер.
Среди больных алкоголизмом без психотической симптоматики
отмечается четкая тенденция (Р<0,05) к доминированию индивидов
с левополушарным типом реагирования. Эта тенденция особенно
сильно выражена у мужчин (рис. 27).
Однако следует отметить, что здесь выявляются четкие этнические
различия [403]. Для больных - представителей коренного населения -
более характерен правополушарный, а пришлого населения - левопо-
лушарный тип реагирования (%2=5,98; Р<0,05). Больных со смешанным
типом реагирования практически не выявляется.
У 64% больных алкоголизмом отмечается акцент на шкале MMPI,
отражающей реализацию эмоционального напряжения в непосред-
ственном поведении. Среди них выявляются достоверные разли-
чия (Р<0,05) за счет преобладания лиц с левополушарным ти-
пом реагирования, имеющих повышение профиля по шкалам
тревоги (табл. 57).
186
n=98
О
n=43
О
0,22
II
n=55
О
Рис. 27. Полиморфизм типов полушарного реагирования в общей
выборке (А) и среди женщин (I) и мужчин (II), больных
хроническим алкоголизмом без психотической симптоматики,
исследованных на Северо-Востоке России.
Таблица 57. Процентная представленность неадаптированных по
шкалам тревоги MMPI среди лиц, больных хроническим алкоголиз-
мом, имеющих различный тип полушарного реагирования, на
Северо-Востоке России (испытуемые старше 20 лет)
Тип реагирования п % неадаптированных
правополушарный 50 48
левополушарный 32 70
Можно полагать, что высокий уровень тревоги у этих больных
связан с психоэмоциональным напряжением и развитие алкоголиз-
ма в этом случае является реакцией на стресс, т.е. хронический алко-
голизм (особенно у левополушарных индивидов) является своеоб-
разной формой психосоматического проявления [542]. Во всяком слу-
чае, структура полиморфизма типов полушарного реагирования у
больных параксизмальной тахикардией и у больных хроническим
алкоголизмом без психотической симптоматики не различается
(Х2=2,12; Р>0,1).
187
Таким образом, отсутствие возможности включения механизмов
поискового поведения приводит к снижению порога стрессоустой-
чивое™ и повышению риска нарушения адаптации, что и выражает-
ся в появлении клинически очерченных форм психосоматических
заболеваний, неврозов и алкоголизма. В неэкстремальных регионах
такие нарушения адаптации более характерны для индивидов с пра-
вополушарным типом реагирования, а в экстремальных регионах - с
левополушарным. Весьма существенно то обстоятельство, что раз-
ные формы патологии крайне редко выявляются у индивидов со сме-
шанным типом полушарного реагирования, что может свидетельст-
вовать о больших адаптационных возможностях этих лиц в любой
среде обитания.
10.3. ЭНДОГЕННЫЕ И АЛКОГОЛЬНЫЕ ПСИХОЗЫ
Психозы можно рассматривать как результат неуправляемой
поисковой акгивности, в основе которой лежит дефект формирова-
ния и развития индивида, обусловленный нарушением отношений в
первичной социальной микрогруппс и выражающийся в неспособ-
ности больного к вероятностному прогнозированию [501].
Различные модели познания мира, формирующиеся в результа-
те обработки информации, происходящей раздельно в правой и ле-
вой гемисферах, позволяет предположить, что психические заболе-
вания не являются дефицитом функций того или иного полушария, а
есть следствие неадекватного вовлечения полушарий в этот процесс
[418, 12, 307,265].
Показано, что при психической патологии пространственная син-
хронизация усиливается, а по мере наступления ремиссии - снижа-
ется [61,200,96, 60]. Выявлено, что при психозах отмечается доми-
нирование правого полушария [386,418, 404, 543, 467, 12, 307, 160,
265, 223, 67]. Это, очевидно, более характерно для галлюцинатор-
ных расстройств. В то же время, другие авторы отмечают дефицит
функций правой гемисферы и повышение активности структур ле-
вого полушария [ 150,192,531]. Это, очевидно, более характерно для
бредовой симптоматики.
188
В наших исследованиях эндогенных психозов (совместно с Е.Д.Соко-
ловой) обнаружено, что с доминирующим характером переработки инфор-
мации связаны различия психопатологических синдромов [255] (рис. 28).
0,13
0,87
II
п=16
о
0,13
0,87
Рис. 28. Полиморфизм типов полушарного реагирования в общих
выборках и среди женщин (I) и мужчин (II) с различными
эндогенными психозами, исследованных на Северо-Востоке России:
А - галлюцинаторный синдром, Б - бредовый и параноидный
синдромы.
Среди больных с галлюцинаторным синдромом доминируют
индивиды с правополушарным типом реагирования, а среди боль-
ных с бредовым и параноидным синдромом - с левополушарным (%2
=49,60; Р<0,001). Следует отметить, что индивидов со смешанным
типом реагирования не выявляется ни при той, ни при другой психо-
189
патологической симптоматике.
У 39% испытуемых с галлюцинаторным синдромом сильные
корреляционные связи в правой гемисфере имеются уже в фоне, а
36% этих больных отвечают парадоксальными правополушарными
реакциями (т.е. выявляют сильные корреляции в правой гемисфере
на неадекватный для нее тип задачи). У 35% больных с бредовым и
параноидным синдромом сильные корреляционные связи в левой ге-
мисфере имеются в фоне, а 44% этих больных отвечают парадок-
сальными левополушарными реакциями (т.е. выявляют сильные кор-
реляции в левой гемисфере на неадекватный для нее тип задачи) (рис.
29).
У больных с алкогольными психозами характер выявления про-
странственной синхронизации биопотенциалов по полушариям так-
же зависел от той психотической симптоматики, которая сопровож-
дает течение заболевания. ФО1! илп 111111
Рис. 29. Изменение коэффициента корреляции (г) в левой (s) и правой
(d) гемисферах при нагрузках на левое (НЛП) и правое (НПП)
190
полушарие у больных с различными эндогенными психозами: А -
галлюцинаторный синдром, Б - бредовый и параноидный синдром.
Среди больных с галлюцинаторным синдромом или алкоголь-
ным делирием доминируют индивиды с правополушарным типом
реагирования. Это достоверно (% =20,94; Р<0,001) отличает их от
больных с бредовым и параноидным алкогольным психозом, среди
п=10 п“9
Рис. 30. Полиморфизм типов полушарного реагирования в общей
выборке и среди женщин (I) и мужчин (II) с различными алкоголь-
ными психозами, исследованных на Северо-Востоке России: А -
галлюцинаторный синдром, делирий; Б - бредовый и параноидный
синдромы.
У 36% испытуемых с галлюцинаторным синдромом и делирием
приближающиеся к сильным корреляционные связи появляются в
правой гемисфере в фоне, а 37% испытуемых выявляют парадок-
191
сальные правополушарные реакции. У 62% испытуемых с бредовым
и параноидным синдромами приближающиеся к сильным корреля-
ционные связи в левой гемисфере имеются в фоне, а 28% испытуе-
мых выявляют парадоксальные левополушарные реакции. Однако
это повышение коэффициента корреляции и парадоксальные реак-
ции в фоне выражены слабее, чем у больных при эндогенных психо-
зах.
У больных, течение алкоголизма которых сопровождается пси-
хотической симптоматикой, не выявляется сколько-нибудь значитель-
ного количества лиц, имеющих высокий уровень тревоги. Это отли-
чает больных алкогольными психозами от больных хроническим
алкоголизмом без психотической симптоматики (Р<0,05). Можно
думать, что у этих больных в возникновении алкоголизма играют
роль не столько стрессорные механизмы, сколько какие-то иные, воз-
можно связанные с генетической предрасположенностью к тому или
иному типу психозов, факторы.
Для представителей коренного населения Северо-Востока Рос-
сии, в популяции которых доминирует пространственно-образный
тип переработки информации, характерно преобладание в картине
психозов (вне зависимости от нозологии), ярких и четко пространст-
венно локализованных галлюцинаторных расстройств со слабой вы-
раженностью идеаторной переработки. У больных этой группы силь-
ные корреляционные связи устанавливаются в правой гемисфере. В
тех редких случаях, когда выявляется бредовая или параноидная сим-
птоматика, сильные корреляции устанавливаются в левой гемисфе-
ре (х=4,11;Р<0,05).
У представителей пришлого населения Северо-Востока России,
в популяции которых доминирует логико-вербальный тип перера-
ботки информации, характер пространственной синхронизации био-
потенциалов находится в связи с выраженностью в картине психоза
галлюцинаторного или идеаторного компонентов (%2=7,91; Р<0,01).
При преобладании бредовой симптоматики сильные корреляции ус-
танавливаются в левой гемисфере, но более отчетливо, чем у пред-
ставителей коренного населения. При выраженной галлюцинатор-
192
ной симптоматике сильные корреляции устанавливаются в правой
гемисфере, но менее отчетливо, чем у представителей коренного на-
селения (рис. 31).
Таким образом, различия межполушарных отношений у боль-
ных психозами связаны именно с характером переработки информа-
ции (образным галлюцинаторных с------омах и вербально-логи-
ческим при ид I п=з7 не с этничс И n=5g лежностью ис-
следуемых о о
п=14
п=26
0,96
Рис. 31. Полиморфизм типов полушарного реагирования среди
представителей коренного аборигенного (I) и пришлого (II) населе-
ния Северо-Востока России, имеющих в картине психозов галлюцина-
торную (А) или бредовую и параноидную (Б) симптоматику.
л л
Приведенные факты свидетельствуют о том, что недостаточность
образного (правополушарного) способа переработки информации в
результате ограничения поискового поведения и возникающего со-
стояния отказа от поиска уменьшает возможности адаптации и от-
193
крывает дорогу разнообразным формам патологии, в первую очередь,
психосоматическим заболеваниям, неврозам и алкоголизму, разви-
вающемуся как своеобразная форма реакции на стресс. Условия Се-
веро-Востока России и Латвии делают значительную массу населе-
ния, в первую очередь пришлого, в известной степени более уязви-
мой и склонной к развитию этих заболеваний. Можно полагать, что
недостаточность образного мышления является не только одним из
наиболее ярких проявлений клинически очерченных форм наруше-
ния психической адаптации, но и важным звеном в патогенезе этих
заболеваний. Это звено зависит от дефицита эмоционально-чувст-
венных межличностных отношений и само усугубляет этот дефи-
цит. Сам же характер доминирующего типа переработки информа-
ции может определять картину психотической симптоматики. В этой
связи следует отметить, что психотические и психосоматические
расстройства нередко чередуются у одного и того же больного [323].
Вслед за выходом из психотического состояния могут возникать пси-
хосоматозы, которые могут снова сменяться разнообразными психо-
зами.
194
ЭТЮД 11. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕТКИ О
ПОЗИТИВНОМ ВЗАИМОДЕЙСТВИИ КУЛЬТУР, ИЛИ
ПРАВО НА “ПРАВОПОЛУШАРНЫЙ” ОБРАЗ МЫСЛЕЙ
И сказал Иисус Христос:
"... не придет Царствие Божие приметным
образом,
И не скажут: “вот, оно здесь ”, или: “вот, там ”.
Ибо вот, Царствие Божие внутри вас есть. ”
Евангелие от Луки. 17, 20-21.
Вторая половина XX века характеризуется выраженными цен-
тростремительными тенденциями, сближающими отдельные регио-
ны, культуры и цивилизации. Уменьшение расстояний между конти-
нентами, благодаря современным средствам связи, появление гло-
бальных экологических проблем, касающихся всего народонаселе-
ния планеты, перемещение больших масс населения в необычные
для них социально-культурные и экологические условия, увеличе-
ние стабильных связей между представителями различных культур,
а, с другой стороны, усиление непрекращающихся межнациональ-
ных, межэтнических и межконфессиональных конфликтов ставят
перед человечеством проблему интеграции культур, организации их
взаимодействия не по принципу доминирования одной из них и по-
глощения другой, а по принципу их взаимного обогащения.
Сложности, возникающие на пути такого взаимодействия и
кросс-культуральной адаптации, довольно широко обсуждаются в
мировой литературе. Подчеркивается, что это взаимодействие тре-
бует, прежде всего, взаимопонимания, которое у лиц, воспитанных в
условиях разных культур, достигается с трудом. Однако многие ис-
следователи сосредоточивают основное внимание лишь на некото-
рых психологических характеристиках, способствующих взаимопо-
ниманию отдельных лиц (например, миссионеров) с носителями дру-
гой культуры [510, 511, 382,480]. В этих работах подробно рассмот-
рен целый ряд таких социально-этнических факторов, благоприятно
195
влияющих на адаптацию к инои культуре: эмпатия, позитивное от-
ношение к особенностям чужой культуры, доброжелательное отно-
шение к другому человеку, способность к пониманию его потребно-
стей и желаний, умение избегать в процессе коммуникаций мораль-
но-этических оценок, формирующихся под влиянием своей культу-
ры, устойчивость к новизне и неопределенности, что обеспечивает
терпимость.
Важность этих факторов сомнения не вызывает, по очевидно,
что одного их учета совершенно недостаточно для организации взаи-
модействия больших групп населения, когда необходимо не одно-
стороннее приятие субъектом специфики другой культуры, а под-
линная интеграция. Кроме того, при таком подходе совершенно иг-
норируются специфические особенности каждой из вступающих во
взаимодействие культур и фундаментальные основы межкультурных
различий. Между тем эти различия проявляются во всех аспектах
поведения: в характере перцептивных возможностей, в преимуще-
ственном типе реагирования на стресс, в особенностях проявления
эмоционального напряжения, в степени развитости вероятностного
мышления и т.п. Без учета этих особенностей и определяющих их
факторов, в первую очередь связанных с типом межполушарного
реагирования, подлинное позитивное взаимодействие культур неосу-
ществимо.
Свободный потенциал поисковой творческой активности лич-
ности может проявляться слабее или сильнее в зависимости оттого,
в какой популяции, в какой психологической среде, ориентирован-
ной больше на тот или иной тип полушарного реагирования, проис-
ходило развитие конкретного индивида.
Особенности развития современной “западной” цивилизации, с
ее акцентом на анализ однозначных причинно-следственных связей
и устремленностью к активному изменению мира, в относительно
большей степени базируются па возможностях логико-знакового
мышления и способствуют его развитию. В “левополушарно ориен-
тированной” среде активнее развиваются творческие возможности
логико-вербального, научного, изобретательского типа. Однако та-
кой упор на языковое и логическое мышление, обеспечивая макси-
196
мальное развитие способностей левого полушария, в значительной
степени игнорирует возможности правого полушария мозга и при-
водит к дефициту образного мышления.
Некоторые “восточные” цивилизации, ориентированные скорее
на приспособление человека к миру как неизменной данности, чем
на приспособление мира к человеку, и преодолевающие внутреннюю
противоречивость мира, благодаря неальтернативному подходу, ис-
пользуют в основном возможности образного мышления и способ-
ствуют его развитию. В “правополушарно ориентированной” среде
активнее развиваются творческие возможности пространственно-
образного, художественного типа. Но такой упор на образное мыш-
ление, обеспечивая максимальное развитие способностей правого
полушария, в значительной степени игнорирует возможности лево-
го полушария мозга и приводит к дефициту логического мышления.
Социальные связи в этих культурах являются менее сложными и раз-
ветвленными, чем в “западной” культуре [482, 483]. Отсюда проис-
текает диссоциация между яркой самобытностью в поэзии и других
видах искусства, менее социально зависимых, возникающих без по-
сторонних влияний и требующих гораздо меньшей ориентации на
уже сложившиеся представления и нормы, и определенной зависи-
мостью в фундаментальной науке. Преодоление такой зависимости
связано с ростом самосознания и изменением системы образования.
Ярким примером тому может служить современная специфика
японского культурного пути развития, которая характеризуется, по
меньшей мере, двумя противоречиями [436, 415, 407, 518]. Одно из
них состоит в том, что прагматическое использование богатства мно-
гозначного контекста образного правополушарного мышления, при-
сущего этому народу, требует большего развития таких черт лично-
сти, формирование которых связано с особенностями левополушар-
ного стиля мышления (эгоцентризм, тенденция к самоутверждению).
Это противоречие внутреннее, диалектическое. Другое противоре-
чие, скорее ситуационного характера, состоит в некотором несоот-
ветствии системы обучения, по крайней мере, в сфере точных наук,
особенностям потенциальных творческих возможностей японцев.
Однако психолингвистические особенности японцев позволяют им
197
достаточно успешно преодолевать эти противоречия. В японском
языке, помимо иероглифического алфавита, отражающего целост-
ный визуальный смысл образа, центры восприятия которого, в от-
личие от других языковых систем, локализованы в структурах пра-
вого полушария мозга, существуют еще две системы слогового ал-
фавита - hiragana и katakana, отражающие фиксированные фонети-
ческие, звуковые, логически-формализованные модели, центры вос-
приятия которых, как и для всех других языковых систем, локализо-
ваны в структурах левого полушария. Иными словами в японской
культуре доминирует своеобразный смешанный тип полушарного
реагирования. Н.Бор [86] считал, что сформулированный им прин-
цип дополнительности уже давно знаком японцам в символах jan и
in и реализуется ими в различных сферах культуры, в частности, в
непротиворечивом существовании двух японских религий - буддиз-
ма и синтоизма. Прямая комплементарность мышления формирует
столь характерную для японцев адаптивность, возможность одно-
временно сохранять старые традиции, шкалу их ценностей, и ори-
ентироваться в меняющихся проблемах современности, что позво-
лило им безболезненно выйти на передовые рубежи развития тех-
нической цивилизации. Это хороший пример того, что для подлин-
ного взаимодействия культур, для использования оптимальных воз-
можностей каждой из них и обогащения за счет особенностей дру-
гой, необходимо учитывать этнические особенности мышления и
мировосприятия, тесно связанные со спецификой межполушарных
отношений.
Нам не известно, какие конкретные факторы природной и соци-
альной среды обусловили в свое время становление межполушар-
ных отношений у большинства представителей каждой данной по-
пуляционной группы. Но после того как доминирующий тип мыш-
ления уже определился, он, по-видимому, передавался из поколения
в поколение по принципу культуральной преемственности, опира-
ясь на функциональные возможности мозга к формированию раз-
личных типов полушарного реагирования. Конечно, различия куль-
тур не сводятся к особенностям психофизиологических закономер-
ностей, по конкретный механизм, через посредство которого реали-
198
зуется культуральное наследование, в значительной степени опре-
деляется характером межполушарных отношений.
Разумеется, когда мы говорим, что для той или иной культуры
характерен преимущественно определенный тип полушарного реа-
гирования, мы имеем в виду отнюдь не абсолютное, а лишь стати-
стическое преобладание индивидов с этими особенностями миро-
восприятия. В условиях любой культуры можно найти достаточное
число людей, отличающихся по типу полушарного реагирования от
большинства, но психологические особенности культуры определя-
ются все же большинством популяции.
Выявленные нами факты свидетельствуют о том, что особенно-
сти межполушарных отношений у коренного и пришлого населения
Северо-Востока России затрагивают целую гамму проблем медико-
биологического и медико-педагогического характера, имеющих ре-
шающее значение в организации многих сторон социальной жизни в
регионе.
Усиление миграционного потока в отдаленные районы России в
связи с необходимостью освоения новых земель до недавнего вре-
мени ставило важные задачи адаптации больших масс населения к
необычным условиям природной и социальной среды. Это относи-
лось как к популяциям коренных жителей Северо-Востока, так и к
популяции пришлого населения, формирующегося за счет миграци-
онных процессов.
Десятилетиями уклад жизни коренного аборигенного населения
претерпевал значительные изменения. Вместе с большим миграци-
онным потоком из европейской части России на Северо-Восток про-
никала современная цивилизация и научно-технический прогресс.
Развитие промышленности, увеличение числа учебных заведений и
научных учреждений и вовлечение в науку и производство все боль-
шего числа местных коренных жителей “титульных” наций предъ-
являло повышенные требования к системам логико-знакового мыш-
ления, что создавало значительные трудности для их .полноценной
психической адаптации. Наши исследования выявили у них более
выраженную, по сравнению с пришлым населением, физиологиче-
199
скую активацию мозга, особенно структур левого полушария. Ак-
тивация проявлялась в снижении альфа-индекса, т.е. в увеличе-
нии десинхронизации на электроэнцефалограмме. Смысл такой
дополнительной активации, по-видимому, состоит в том, чтобы
справиться с повышенными требованиями к структурам левой ге-
мисферы [72, 21, 51, 506, 24, 32].
С другой стороны, представители пришлого населения, в силу
недифференцированности миграционного потока, также испыты-
вали затруднения в психической адаптации, связанные с тем, что
присущий им тип полушарного реагирования затрудняет реали-
зацию поисковой активности в конкретных условиях Северо-Вос-
тока России.
Исследование особенностей межполушарных отношений име-
ет практическое значение применительно к проблеме взаимодейст-
вия и интеграции культур. Миграционный отбор лиц, желающих пе-
реселиться на Север, должен был быть строго регламентирован, и
одно из условий такой регламентации состояло в выборе соответст-
вующего типа полушарного реагирования. Это не только способст-
вовало бы повышению адаптационных возможностей переселяю-
щихся индивидов и формированию па Северо-Востоке здоровой
адаптированной популяции, ио и явилось бы важным фактором под-
линного взаимодействия культур. Но реально этого не происходило.
Постоянный контакт двух неадаптированных групп населе-
ния, имеющих различный тип полушарного реагирования, еще
более затруднял подлинное взаимодействие культур.
Необходимы были соответствующие коррекционные действия. В
частности, нам частично удалось добиться отмены обязательного ин-
тернирования в садиках и школах всех детей коренного населения, на-
чиная с двухлетнего возраста (т.е. принудительной культурной депри-
вации детей). Мы настаивали на том, что школьное образование долж-
но строиться с учетом преобладающего у детей типа полушарного реа-
гирования. В условиях другой культуры игнорирование этих особенно-
стей в педагогике может вести к завышению числа отстающих учени-
ков и к гипердиагностике умственной отсталости.
История становления, загнивания и развала Советского Сою-
200
за является ярким примером негативной интеграции культур.
В течение многих десятилетий люди жили в стране нереализо-
ванных возможностей и многочисленных трагических парадоксов,
один из которых состоял в том, что в стране, родившейся под звуки
“Интернационала”, насильно переселялись целые народы, разруша-
лись культурные традиции “малых” и “больших” наций, сеялись се-
мена взаимного недоверия, неуважения и обид, которые сейчас про-
росли кровавыми всходами межнациональных конфликтов.
Для того чтобы преодолеть серьезные последствия этого тща-
тельно спланированного парадокса, необходимо разобраться в ис-
ходных теоретических предпосылках и исходных ошибках. Одна из
основных таких ошибок заключалась в воинствующем игнорирова-
нии особенностей национальной культуры и тесно с нею связанной
национальной психологии, игнорирование естественных различий
между представителями различных этнических групп и культур.
Совершенно справедливый в своих истоках принцип национального
равноправия и равных возможностей для всех немедленно превра-
щался в свою противоположность, как только отвергалось или за-
малчивалось то кардинальное обстоятельство, что Советский Союз
- это в идеале добровольный союз хотя и равных перед законом, но
культурно различных этносов и наций. На протяжении десятилетий
любое упоминание о существенных и принципиальных различиях
между национальными культурами, созданными национальной пси-
хологией и национальным характером, демагогически и провокаци-
онно объявлялось расизмом, тогда как подлинным расизмом являет-
ся как раз игнорирование всех национальных особенностей и по-
строение всей социальной и культурной политики без учета этих раз-
личий. Покажем это на примере опыта развития и обучения некото-
рых народов Севера.
На протяжении ряда десятилетий культурная политика в этих
регионах строилась так, как будто мировосприятие так называемых
“малых” народностей Севера ничем не отличалось от восприятия
“больших” народов - жителей европейской части России. По едино-
му стандарту составлялись школьные программы. Без всякого учета
национальной психологии и традиций проводилась политика урба-
низации. Без ограничения ввозились алкогольные напитки, хотя ко-
201
ренное население этих регионов оказалось генетически очень неус-
тойчиво к действию алкоголя и даже его первый прием являлся зало-
гом алкоголизма. В результате его спаивание шло гораздо более бы-
стрыми темпами, чем жителей других регионов.
Причесывание под одну гребенку, под один фасон теоретически
оправдывалось равенством всех граждан - не только и не столько
перед законом (как хорошо теперь известно, этого равенства в не-
правовом государстве как раз и не было, и быть не могло), а тем ап-
риорно предполагаемым равенством потенциальных психологиче-
ских возможностей, которое предусматривает устранение и нивели-
рование всех индивидуальных и этнических различий между людь-
ми. По радио гремело: “Пароход - хорошо, самолет - хорошо, а оле-
ни - лучше”, но никто и нс думал о том, что это не декларация и не
шутка, а именно направление особенностей психологии и культуры.
Мы являемся свидетелями и участниками того, чем вся эта по-
литика завершилась.
Последнее десятилетие в связи с геополитическими изменения-
ми па огромной территории России многие из этих проблем снялись
сами собой (в частности, проблема миграции), по возникли в еще
большем количестве и новом трагическом качестве другие, также на-
прямую связанные с проблемой взаимодействия и интеграции куль-
тур, формирование которых происходило в различно ориентирован-
ных социально-культурных условиях среды обитания.
В принципе, то же самое происходило в Латвии (до полной де-
градации народа здесь дело не дошло только потому, что времени не
хватило, да и безоговорочное проведение такой политики встретило
глухое сопротивление) и также было связано с массовыми миграци-
онными процессами из Центральных регионов России. И те же но-
вые многочисленные проблемы взаимодействия различных культур
возникли в связи с распадом гигантского монстра - Советской импе-
рии.
Развитие пространственно-образного типа переработки инфор-
мации у “левополушарных” индивидов и логико-вербального типа у
“правополушарных” будет способствовать лучшему взаимопонима-
нию между представителями различных культур. Способность к та-
202
кому полифоническому мышлению — биологическое свойство че-
ловеческого мозга, обусловленное его структурой и функциональ-
ными возможностями. Для подлинного взаимодействия культур, для
использования оптимальных возможностей каждой из них и обога-
щения за счет особенностей другой культуры необходимо учитывать
популяционно-этнические особенности мышления и мировосприя-
тия, тесно связанные со спецификой межполушарных отношений.
Пока же они часто не понимают друг друга, поскольку говорят на
“разных языках”, воспроизводя преимущественно только одну кар-
тину мира и не имея возможности воспринять другую, характерную
для иной культуры. Без учета этих психологических особенностей
подлинное взаимопонимание и взаимодействие культур не осущест-
вимо. Часто мы забываем о многообразии культур, составляющих
единую общечеловеческую культуру. При этом пытаемся навязать
свою культуру как “более прогрессивную”, при полном игнорирова-
нии чуждой нам культуры, которую рассматриваем как “отсталую и
враждебную”.
Однако ясно, что так называемый “западный” тип мышления,
всего лишь одна из форм мышления [217]. Снижение, а то и утрата
европейцами и другими народами “западной” культуры (кстати, да-
леко не всеми) способности к образному мышлению едва ли можно
рассматривать как прогрессивный фактор. И,возможно, именно бла-
годаря ограничению образного мышления данная цивилизация, если
срочно не предпринять соответствующих коррекционных мер, явля-
ется тупиковой ветвью развития. Наметившееся в последнее время в
ряде сверхиндустриальных стран стремление “уйти” из крупного
города и тем самым смягчить прессинг его пороков, сделаться “бли-
же к природе” можно рассматривать как стихийный неосознанный
протест человеческой натуры против “бесчеловечного окружения”
современного города.
Современная европейская кулыура является наследницей еврей-
ской Библии, греческой философии и римского права, соединенных
в христианской цивилизации. Здесь, кстати, следует отметить, что и
сама христианская цивилизация далеко не однородна и распадается,
как минимум, на два типа культуры. Ее “западный” тип больше вос-
203
принял идеи апостола Петра, который смотрел на небо, обращаясь к
Богу, твердо опираясь на Землю; человек в ней выступает как дея-
тельный практик. Ее “восточный” тип больше склоняется к идеям
апостола Иоанна, который смотрел на Землю с высоты божествен-
ных небес; человек в ней чаще выступает как созерцатель. Попытки
создать единую униатскую христианскую церковь пока существен-
ных результатов не принесли. Но когда сегодня эти христианские
принципы предлагаются в качестве глобальных ценностей, следует
помнить, что любые иные, условно называемые “восточные” куль-
турные традиции, в принципе тоже достаточно полно отражают мир.
Каждая из них выработала свои принципы мышления, свою систему
контактов, свои особенности стрессового контроля, позволяющие
оптимально проявлять активное поисковое поведение.
Понимание равноправности партнера при взаимодействии куль-
тур требует отказа от самосознания единственности своей культур-
ной “нормы”. Пока мы воспринимаем “чужое” как чуждое, оно и
остается “чужим”, и его стремятся подавить или уничтожить. Толь-
ко воспитание “расширенного чувства всеобщего и равноценного”
способно стать основой глобального мира.
Несмотря на усиливающиеся межэтнические и межнациональ-
ные конфликты, все большее количество современных прогрессив-
ных государств стремятся к развитию культурного разнообразия в
школах и пытаются строить систему образования на идеях граждан-
ской интеграции, демократического и гуманистического культурно-
го плюрализма (266, 185). На это можно лишь только надеяться.
Воспитание с детства умения мыслить в разных координа-
тах, дающего принципиально неограниченную возможность улав-
ливать бесконечное многообразие мира, - мощный адаптацион-
ный резерв нашего мозга. Развитие пространственно-образного
мышления у левополушарных индивидов и логико-вербального
- у правополушарных будет способствовать лучшему взаимопо-
ниманию между представителями различных культур. Задача пе-
дагогики в том и состоит, чтобы добиться максимального разви-
тия логического мышления при минимальном ограничении об-
разного. Пока же она, по большей части, строится по принципу:
204
“Кто там шагает правой? Левой! Левой! Левой!”.
Резкий дефицит как правополушарного, так и левополушарного
типов мышления приводит к нарушению гармоничности совмест-
ной работы полушарий, в результате чего возникает грубая неполно-
ценность мыслительных процессов, ведущая к разрушению челове-
ческого сознания. Изолированное функционирование правого полу-
шария в условиях бездействия левого оставляет мысль незавершен-
ной, не придает ей полноценной речевой формы, с помощью кото-
рой она может быть передана другим людям. Изолированное функ-
ционирование левого полушария в условиях бездействия правого по-
рождает химеры сознания, торжество фикций, не связанных с реаль-
ностью и не выверенных практикой повседневной жизни [16, 425,
298, 21, 54, 42, 118, 27, 29, 32]. Если такой дефицит интегративной
деятельности полушарий большого мозга является результатом ор-
ганического его поражения - это забота врачей, но если он привива-
ется извращенным общественным сознанием и воспитывается педа-
гогическими усилиями - это или недомыслие, или хуже того - пре-
ступление.
Разумное взаимодействие культур может носить различный ха-
рактер.
Прежде всего, это длительное, терпеливое и ненасильственное
проникновение (конвергенция) одной культуры в другую. Мы ви-
дим это на примере якутов Сибири, которые в ходе трехсотлетней
ненасильственной христианизации приобрели наиболее адаптивный
смешанный тип полушарного реагирования. Это же можно отнести
и к коренным жителям Гренландии, куда въезд европейцам всегда
был строго регламентирован датским правительством, и где полно-
стью адаптированные эскимосы сохранили свой психологический
статус, восприняв значительную необходимую им часть европейской
культуры. Но такое могла себе позволить только страна, воспитан-
ная на сказках Г.Х. Андерсена.
Возможно и более быстрое, но ненасильственное, не нарушаю-
щее основных механизмов мышления коренного этноса, влияние од-
ной культуры на другую. Иллюстрацией этого могут служить япон-
цы, сохранившие традиции своего общества, но выведшие свою стра-
205
ну на передовые рубежи технической цивилизации. Другим рази-
тельным примером служат эскимосы Аляски - почти вымершая в
результате колонизации популяция коренных жителей, но “ожившая”
и успешно развивающаяся в последние десятилетия, когда были от-
брошены попытки их “американизации” (обучение, лечение, техни-
зация и т.д.).
Иначе обстоит дело с многочисленными этническими группами
коренных жителей Севера и Дальнего Востока России, других быв-
ших национальных образований в составе СССР, эскимосами Кана-
ды, еще массой других народов стран Азии и Африки. Здесь абори-
генам в качестве “блага” предлагаются “европейские” ценности, а
они вместо “благодарности” отвечают на это вмешательство, с од-
ной стороны, “болезнями цивилизации”, а с другой - националисти-
ческой неприязнью, вплоть до межнациональных, межэтнических и
религиозных войн (Курдистан, Страна басков, Северная Ирландия,
Алжир, Чечня и т.д., и т.д.). Можно и очевидно нужно поддерживать
национализм, когда он имеет форму “Мы не хуже вас!”, поскольку
он направлен на сохранение себя и основ своей культуры, но когда
он приобретает характер бойцовских лозунгов “Мы лучше вас!”, “Мы
вам припомним все!”, то необходимо всячески противодействовать
ему, поскольку он направлен против тебя и основ твоей культуры.
Признание естественных и никого нс ущемляющих различий
между этносами и разработка па этой основе новых социальных,
прежде всего педагогических программ может не только приостано-
вить деградацию “малых” пародов, ио и придать им импульс свобод-
ного развития.
Игнорирование различий культур, их особенностей в построе-
нии неодинаковых моделей мира, насильственное вторжение одной
в другую есть преступление против любой культуры, нарушение прав
ее носителей. Это выводит проблему межполушарной асимметрии в
правовое поле. Такая “экспансия” уменьшает культурный фонд че-
ловечества, делая его более тусклым и примитивным, нарушая прин-
цип дополнительности. Помимо моральной порочности, она ведет к
отказу от активного поискового поведения, снижая стрессоустойчи-
вость как коренных популяций различных регионов Земли, так и ми-
206
грационных потоков, что приводит к значительному росту числа за-
болеваний, в генезе которых лежит высокий уровень тревоги (преж-
де всего, сердечно-сосудистые и желудочно-кишечные заболевания,
хронический алкоголизм). Но, пожалуй, самым уродливым проявле-
нием этой “экспансии” является та система педагогики, которая при-
водит значительную часть здоровых, но с “правополушарной” пси-
хикой детей в школы для дебилов.
Все это выводит проблему межполушарной асимметрии в об-
ласть защиты прав человека. В своем юбилейном выступлении
С.А.Ковалев [154] обратил внимание на следующее обстоятельство.
“Кем мы приходимся друг другу? ...прежде всего мы приходимся
друг другу людьми. Да, мы все очень различны, но различия не ра-
зобщают, а объединяют нас. Вот и вся философия прав человека”.
Осознание преступности межэтнических и религиозных военных
конфликтов, угрозы всеобщей ядерной катастрофы, глобализации
экологических проблем все больше приводит к убеждению в том,
что сегодняшний мир должен стать “единым целым. Его делает та-
ковым технологическая, коммуникационная и информационная ре-
волюция.... Человечество... пришло к единству, не теряя своего на-
ционального и культурного многообразия, ибо в нем тоже залог вы-
живаемости. Но любая национальная идея останется сегодня мер-
творожденной утопией, если она не будет органической частью об-
щечеловеческого идеала.... Остается убедить в этом само человече-
ство”.
В одном из писем А.А. Ухтомский писал: “Не значит ли, что че-
ловечество живет при всех разъединениях и противоречиях единым
общим телом? Не значит ли, что мы члены и органы какого-то обще-
го тела? И только тогда, когда будем в самом деле вместе, откроется
нам совсем в новом свете истина подлинной истории, истина нашего
бытия, истина будущего.”
И в этом вся истина и ПРАВда!
207
ЛИТЕРАТУРА
1. Авдеев И.П., Донской Ф.С. Опыт экономо-социологических исследований производст-
венных кадров в традиционных отраслях сельского хозяйства Севера // Проблемы ра-
ционального использования трудовых ресурсов Якутской АССР. - Якутск, 1974. - С.
137.
2. Адам ар Ж.-С. Исследование психологии изобретения в области математики. -
М.: Сов. Радио, 1970.
3. Адрианов О.С. Актуальные проблемы учения об организации функций мозга // Методо-
логические аспекты науки о мозге. - М.: Медицина, 1983. - С. 81.
4. Айрапетьянц В.А. Особенности функциональной асимметрии мозга здоровых детей //
Асимметрия мозга и память. - Пущино: Наука, 1987. - С. 3.
5. Алсипын А., Пауков И. Между Марой, Лютером и Пельше // Даугава. - 1998. - N 5. -
С. 121.
6. Ананьев Б.Г. Пространственное различение. - Л.: ЛГУ, 1958.
7. Ананьев Б.Г. Билатеральное регулирование как механизм поведения // Вопр. психоло-
гии. - 1963. - N 5. - С. 81.
8. Ананьев Б.Г. Билатеральное регулирование как один из механизмов интсфации // Из-
бранные психологические труды. - М.: Педагогика, 1980. - Т. - 1. - С. 207.
9. Анохин А.П., Ата-Мурадова Ф.А., Дубинин Н.П., Живоговский Л.А. Популяционно-
генетический анализ электроэнцефалограммы // Докл. АН СССР. - 1975.
Т. 283(3). - С. 731.
10. Апине И. Интсфация русских в странах Балтии. (Субъективный фактор) // Даугава. —
1998.-N 5.-С. 134.
11. Арзаканьянц IJ.E. Трактовка гуманизма в современных буржуазных концепциях куль-
туры и цивилизации // От Эразма Роттердамского до Бертрана Рассела. -
М.: Паука, 1969.-С. 77.
12. Арзуманов Ю.Л. Нарушение межполушарных отношений вызванной электрической
активности у больных шизофренией // Проблемы биологической психиатрии (нейро-
физиологические исследования). — М.: Медицина, 1979. - С. 64.
13. Арзуманов ЮЛ., Шостакович Г.С. Межполушарные функциональные отношения у
больных хроническим алкоголизмом //Журнал невропатологии и психиагрии. - 1981.
Т. 81(9).-С. 1367.
14. Арутюнов С.А., Сергеев Д.А. Проблемы этнической истории Бсрспгии. -
М.: Наука, 1975.
15. Аршавская Т.В. Языковая политика в Латвии // Русские Прибалтики. Механизмы куль-
турной интсфации. - Вильнюс: РКЦ, 1997. - С. 139.
16. Аршавский В.В. Межполушарные отношения в связи с проблемой интсфации куль-
тур и перспективы педагогики // Специфика формирования и развития образа жизни
Крайнего Севера. - Магадан-Анадырь: ДВНЦ АН СССР, 1982. - Т. 4. - С. 57.
17. Аршавский В.В. Характер психофизиологической адаптации коренного и пришлого
населения Крайнего Северо-Востока в связи с особенностями межполушарных отно-
шений // Народности Севера: проблемы и перспективы экономического и социально-
го развития; охрана здоровья населения. - Новосибирск: СО АН СССР, 1983. - С. 12.
18. Аршавский В.В. Полиморфизм типов межполушарного реагирования как фактор адап-
тации человека к условиям различных регионов // Адаптация человека к климато-гсо-
фафическим условиям и первичная профилактика. - Новосибирск: СО АН СССР, 1986.
-Т.2.-С. 98.
19. Аршавский В.В. Межполушарная асимметрия как условие реализации поисковой ак-
208
тивности человека в регионах с различной экологией И Актуальные проблемы физио-
логических и струкгурно-функциональных основ жизнедеятельности. Тр. - 1 съезда
физиологов Сибири. — Новосибирск: СО АМН СССР, 1987. - С. 14.
20. Аршавский В.В. Межполушарная асимметрия как фактор поисковой активности и адап-
тации // Психофизиологическая эндокринология, резервы человеческой психики в нор-
ме и патологии. (Советско-американского симпоз.) — М.О. невропатологов и психиат-
ров, 1988.-С. 12.
21. Аршавский В.В. Межполушарная асимметрия в системе поисковой активности. — Вла-
дивосток: ДВО АН СССР. - 1988.
22. Аршавский В. Межполушарная асимметрия - две стратегии мышления И Biomod - 92.
Моделирование в бионике. - Спб.: РОИВТ, 1992. - С. 16.
23. Аршавский В.В. Электрофизиологические реакции полушарий мозга и изменение уров-
ня тревоги при воздействии запахов у лиц с различным типом полушарного реагирова-
ния // Макро- и микроуровни организации мозга в норме и патологии. - М.: РАМН,
1992.-С. 16.
24. Аршавский В. Межполушарная асимметрия мозга и психофизиологические проблемы
творчества, педагогики и взаимодействия культур И Zinatncs un izglTtTbas attistibas
konccpcija Latvija. - Riga: Latv. Univcrsitate, 1992. - 24. 1pp.
25. Аршавский В. Различные типы полушарного реагирования как популяционная харак-
теристика адаптационной нормы // Cultural Norins: A Multiple View Interdisciplinary
Conference. - Спб. - Ориснбаум, 1993. - С. 29.
26. Аршавский В. Особенности полиморфизма межполушарной асимметрии и уровень тре-
воги в некоторых группах постоянных жителей Латвии // Latvijas Zinatnu Akadcmijas
Vcstis. - 1993. - В dala. - N 8. - 67. 1pp.
27. Аршавский В. М1‘жп1вкульна асиметр1я та проблема взасмодн культур // Права людини в
Украпп. Проблсми мстастики та метаправа. 1нформацш1Ю-апалггичний бюллетень Ук-
рашсько-Амсриканського Бюро захисту прав людини. - Ки!в, 1996. N 19. - С. 39.
28. Аршавский В. Психофизиологические особенности детей, обучающихся в различных
национальных школах Латвии, и задачи педагогики // Русские Балт ии: образование как
культурное наследие и форма интеграции. Диалог с государством. - Рига-Юрмала, 1997.
-С. 7.
29. Аршавский В.В. Различные модели мира в свете полиморфизма типов полушарного
реагирования // Модели мира. — М.: Российск. ассоц. искусственного интеллекта, 1997.
-С. 125.
30. Аршавский В. Модификация прожективного теста “Ситуация” (тест BASE). - Рига:
Гимн. Максима, 1998.
31. Аршавский В.В. Особенности типов полушарного реагирования и уровень тревоги у
правшей и левшей в различных регионах России и Латвии // Физиология человека,
1998.-Т. 24(1).-С. 134.
32. Аршавский В. Популяционные механизмы формирования полиморфизма межполушар-
ной асимметрии мозга человека И Мир психологии. - 1999. - N. - 1 (17). - С. 29.
33. Аршавский В.В., Асланов А.С., Ротенберг В.С. Различные типы реагирования и изме-
нение структуры сна у студентов во время экзаменационной сессии. Деп. в ВИНИТИ.
№3331, 1982.
34. Аршавский В.В., Вольфсон А.Г. Особенности межполушарных отношений и проблема
профориентации дегей коренного и пришлого населения Северо-Востока // Биологи-
ческие проблемы Севера (11 Всссоюзп симпозиум). Адаптация человека и животных.
- Якутск: СО АН СССР, 1986, N 5. - С. 5.
209
35. Аршавский В.В., Гсльфгат ЕЛ, Ротенберг В.С., Соловенчук Л.Л. Межполушарная асим-
метрия как фактор адаптации человека к условиям Севера // Физиология человека. -
1989.-Т. - 15(5). - С. 142.
36. Аршавский В.В., Гельфгат Е.Л., Соловенчук Л.Л. Адаптационная роль миграционного
отбора в условиях Северо-Востока // Проблемы социальной экологии. - Львов: Наука,
1986.-Т. 2.-С. 106.
37. Аршавский В.В., Гольдштейн Н.И. Зависимость выбора цвета и запаха от уровня тре-
воги // Сенсорные системы. - 1990. - Т. 4(4). - С. 443.
38. Аршавский В.В., Гольдштейн Н.И. Характер пространственной синхронизации ЭЭГ и
изменение уровня тревоги при воздействии запахов // Физиология человека. - 1994. -
Т. 20(1).-С. 27.
39. Аршавский В.В., Калачев В.Ф., Этлис М.М. Межполушарные отношения при экзоген-
ных психозах у пришлого и коренного населения Севера // Биологические проблемы
Севера. (10 Всссоюзн. симпозиум). Экология человека. - Магадан: ДВНЦ АН СССР. -
1983. Т. З.-С. 47.
40. Аршавский В.В., Калачев В.Ф., Этлис М.М. Межполушарные отношения при различ-
ных формах алкоголизма у коренного и пришлого населения Крайнего Северо-Востока
// Комплексное развитие производительных сил Магаданской области: социально-эко-
номические проблемы и социальная инфраструктура; медико-биологические пробле-
мы. - Магадан: ДВНЦ АП СССР. - 1984. - N 8. - С. 108.
41. Аршавский В.В., Калачева JI.H. Особенности межполушарных отношений при оли-
гофрении у детей коренного и пришлого населения Северо-Востока и некоторые пер-
спективы педагогики // Биологические проблемы Севера. (10 Всссоюзн. симпозиум).
Экология человека. - Магадан: ДВНЦ АН СССР. - 1984. - N 3. - С. 48.
42. Аршавский В., Курсулис А. Нужно ли подводить под психофизиологические проблемы
“географические подпорки” (по поводу статьи И.Гайдиса)? [Vai gcografija var atrast
pamatojuniu psihofiziologiskam atskinbam? (sakara ar I.Gaida rakstu)] // Alter ego. - 1994. -
N4.-C. 16.;N5.-C.10.
43. Аршавский В В., Лакеев А.И., Рашидов Н.Р., Соколова Е.Д. Электрофизиологические
характеристики межполушарной асимметрии у коренного населения Крайнего Северо-
Востока // Комплексное экономическое и социальное развитие Магаданской области в
ближайшей и долгосрочной перспективе. Медико-биологические проблемы. - Мага-
дан: ДВНЦ АН СССР. - 1980. - Т. - 10. - С. 4.
44. Аршавский В., Михеев И. Компьютерная программа для анализа электрофизиологиче-
ских параметров межполушарной асимметрии. - Рига: Гимн. Максима, 1998.
45. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Поисковая активность и ее влияние на эксперимен-
тальную и клиническую патологию // Журнал высш. нерв, деятельности. — 1976. -
Т. 26(2). - С. 424.
46. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Влияние поисковой активности и отказа от поиска на
течение патологических процессов и структуру сна // Мстохондриальные процессы
во временной организации жизнедеятельности. - Пущино: Наука, 1978. - С. 141.
47. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Влияние различных типов поведенческих реакций и
эмоциональных состояний на патофизиологические и клинические синдромы И Успе-
хи физиол.наук. - 1978. - Т. 9(3). - С. 49.
48. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Проблема психосоматических заболеваний и обрат-
ной миграции пришлого населения Крайнего Северо-Востока в связи с особенностями
межполушарной асимметрии // Биологические проблемы Севера. (10 Всссоюзн. сим-
позиум). - Магадан: ДВНЦ АН СССР. - 1983. Т. 3. - С. 43.
210
49. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Некоторые психофизиологические особенности худо-
жественного творчества коренных народов Чукотки // Народности Севера. - Новоси-
бирск: Наука, 1988. - С. 8.
50. Аршавский В.В., Рогеиберг В.С. Церебральная асимметрия и некоторые педагогиче-
ские проблемы Северо-Восточного региона И Народности Севера. - Новосибирск:
Наука, 1988.-С. 19.
51. Аршавский В.В., Розенберг В.С. Некоторые электрофизиологические характеристики
функциональной межполушарной асимметрии//Журнал высш, нервн. деятельности. -
1989.-Т. 39(1). - С. 44.
52. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Межполушарная асимметрия, активное поведение,
стресс // Центральные и периферические механизмы физиологических функций. (Сб.
памяти Г.И.Косицкого). - М.: ММУ РСФСР, 1990. - С. 104.
53. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Право на “правополушарный” образ мыслей // Чело-
век.-1991.-N 4. - С. 102.
54. Аршавский В.В., Ротенберг В.С. Почему в гадком утенке мы не видим прекрасного
лебедя? (Межполушарная асимметрия и некоторые проблемы педагогики). [Карее пе-
glTta pilcna nesaskatam balto gulbi?] // Alter ego. - 1991. N 2. - C. 21.
55. Аршавский В., Ротенберг В., Рутман Э. Система еврейского религиозного воспитания
как фактор выживания (психофизиологические аспекты) // Евреи в меняющемся мире.
(2 междун. конференц.) - Рига: Фонд Шамир, Центр иудаики ЛУ, 1998, Т. 2. - С. 274.
56. Аршавский В.В. Ротенберг В.С., Соколова Е.Д. Межполушарные отношения как ком-
понент поисковой активности в механизмах психофизиологической адаптации корен-
ного и пришлого населения Крайнего Северо-Востока // Поисковая активность, моти-
вация, сон. - Баку: Наука, 1981.. — С. 93.
57. Аршавский В.В., Соловенчук Л.Л. Психофизиологические и генетические особенности
восприятия и переработки информации у жителей Северо-Востока// Пути активизации
человеческого фактора в ускорении экономического и социального развития районов Се-
вера. Экологические и медико-биологические аспекты жизнедеятельности в условиях
Севера. - Магадан: ДВНЦ АН СССР. - 1987. - Т. 5. - С. 34.
58. Аршавский В.В., Соловенчук Л.Л. Популяционно-генетические изменения функцио-
нальной асимметрии головного мозга у коренного и пришлого населения Северо-Вос-
тока. 11. Межэтнические различия и динамика численности в зависимости от длитель-
ности проживания в экстремальных условиях // Генетика. - 1989. - Т. 25(5). - С. 910.
59. Аршавский И.А. Биологические и медицинские проблемы адаптации и стресса в свете
данных физиологии онтогенеза // Актуальные вопросы современной физиологии. — М.:
Наука, 1976.-С. 144.
60. Асланов А.С., Гаврилова Н.А., Монахов К.К., Сологуб Е.Б., Хризман Т.П. Пространст-
венная синхронизация электрической активности мозга человека в норме и патологии
// Прост ранет венная синхронизация биопотенциалов головного мозга. - М.: Наука, 1973.
-С. 139.
61. Бабенкова С.В. О современном состоянии проблемы доминантности полушарий го-
ловного мозга И Журнал Нсвропатол. и психиатрии. - 1970. Т. 70(4). - С. 521.
62. Базарный В.Ф. Научная основа массовой диспансеризации и управляемого развития
зрения у детей в условиях дошкольно-школьного воспитания и обучения. (Матер, к
экспонату на ВДНХ СССР). - Красноярск: СО АМН СССР, 1984.
63. Базарный В.Ф. Укрепление здоровья детей и подростков за счет интеграции процессов
обучения и направленного формирования функций зрения. (Методические рекоменда-
ции). - Красноярск: СО АМН СССР, 1987.
211
64. Балонов Л.Я., Деглин В.Л., Кауфман Д.А., Николаенко Н.Н., Траугот Н.Н. Функцио-
нальная специализация и особенности нервной организации доминантного и недоми-
нантного полушарий // Функциональная асимметрия и адаптация человека. -
М.: МНИИ психиатрии, 1976. - С. 22.
65. Балонов Л.Я., Дсглин В.Л., Черниговская Т.В. Функциональная асимметрия мозга в
организации речевой деятельности //Сенсорные системы. Сенсорные процессы и асим-
метрия полушарий. - Л.: Наука, 1985. - С. 99.
66. Бахчисва З.Н., Аракелян С.Н. Электрофизиологические корреляты взаимоотношений
симметричных точек двух полушарий при органическом поражении ЦНС // Журнал
экспсрим. и клинич. медицины. - 1983. - Т. 23(3). -- С. 215.
67. Белый Б.И. Тест Роршаха. Практика и теория. - Спб.: Дорваль, 1992.
68. Березин Ф.Б. Неврозы и неврозоподобныс расстройства // Справочник терапевта. - М.:
Медицина, 1973. - С. 568.
69. Березин Ф.Б. Некоторые аспекты психической и психофизиологической адаптации че-
ловека // Психическая адаптация человека в условиях Севера. - Владивосток: ДВНЦ
АН СССР, 1980. - С. 4.
70. Березин Ф.Б. Психическая и психофизиологическая адаптация человека. - Л., Наука,
1988.
71. Березин Ф.Б., Аршавский В.В., 1 орслова Е.С., Ротенберг В.С. Особенности структуры
ночного сна и мотивация достижения у представителей коренного и пришлого населения
Крайнего Северо-Востока// Биологические проблемы Севера. Адаптация человека к ус-
ловиям Севера. (8 Всссоюзн. Симпозиум). - Кировск, 1979 - С. 223.
72. Березин Ф.Б., Аршавский В.В., Лансов А И., Ротенберг В.С, Рашидов Н Р. Результаты
электрофизиологических исследований адаптации человека и некоторые психофизио-
логические соотношения // Психическая адап тация человека в условиях Севера. - Вла-
дивосток: ДВНЦ АН СССР, 1980. - С. 87.
73. Березин Ф.Б., Варрик Л.Д., Горелова Е.С. Психофизиологические исследования при-
шлого и коренного населения Крайнего Северо-Востока // Адаптация человека к усло-
виям Севера. — 11ст розаводск, 1976. - С. 76.
74. Березин Ф.Б., Мирошников М.11., Рожапец Р.В. Методика многостороннего исследова-
ния личности. - М.: Медицина, 1976.
75. Бсриташвили И.С. Структура и функция коры больших полушарий мозга. - М.:
АН СССР, 1969.
76. Бернштейн Н.А. Очерки по физиологии активности (1966). - М.: Наука, 1990.
77. Бернштейн С.Н. Теория вероятностей. - М.-Л.: АН СССР, 1946.
78. Бернштейн М.Н., Старостин В.М.: Аршавский В.В. Прибор для статистического ана-
лиза электроэнцефалограмм. А. с. N.SU 1105185 А, 1984. Официальный бюллетень. От-
крытия и изобретения. - 1984. - N 28. - С. 12.
79. Бианки В.П. Асимметрия мозга животных. - Л.: Наука, 1985.
80. Богатырев П.Г. Вопросы теории народного творчества. - М.: Искусство, 1971.
81. Богораз В.Г. Чукотские рисунки // Сб. в честь 80 лстия Д.Н.Анучина. - М.: 1913. - С.
72.
82. Богораз В.Г. Выставка “Чукотское общество” (путеводитель). - Л., 1934.
83. Богораз В.Г. Чукчи. - Л.: АН СССР, 1934-1939.
84. Болдырева Г.Н., Жаворонкова Л.А. Характеристика межполушарных взаимоотноше-
ний ЭЭГ в оценке функционального состояния мозга человека // Журнал высш, нервн.
Деятельности. - 1989. Т. 39(12). - С. 215.
212
85. Болотовский Б.М.: Левин М.Л., Миллер М.А., Суворов В.Е. Фарадей - Максвелл -
Герц - Хевистайд. О согласованности функциональных специализаций мозга. - Ниж-
ний Новгород: Препринт, N 327, 1992.
86. Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. - М.: ИЛ, 1961.
87. Брагина Н.Н., Доброхотова Т.А. Функциональные асимметрии человека. -
М.: Медицина, 1981.
88. Булаева К.Б., Дубинин Н.П., Шамов И.А., Исайков С.А., Павлова Т.А., Катекасв Ю.Ш.
Популяционная генетика горцев Дагестана И Генетика. - 1985. Т. 21(10). —
С. 1749.
89. Виллар К. Исследование учебного потенциала школьников // 1 междунар. конференц,
памяти А.Р.Лурия. - М.: МГУ, РПО, 1998. - С. 244.
90. Волынкина Г.Ю., Замаховср Ш.М.: Тимофеева А.П. Электромиографичсские исследо-
вания эмоциональных состояний // Вопр. психологии. - 1971. - N 4. - С. 48.
91. Вольфсон А.Г. Основные экологические и социальные факторы становления культур-
но-хозяйственного уклада оленных чукчей и коряков. Дсп. в ВИНИТИ. N 8904-В, 1985.
92. Выготский Л.С. Сознание как проблема психологии поведения. (1925) И Собр. соч. -
М.: Педагогика, 1982. Т. 1. - С. 78.
93. Выготский Л.С. Мышление и речь. (1934) // Собр. соч. - М.: Педагогика, 1982.
Т.2.-С.5.
94. Выготский Л.С. История развития высших психических функций. (1933) // Собр. соч. -
М.: Педагогика, 1983. Т. 3.
95. Гаврилова Н.А. Сравнительная оценка пространственной синхронизации биопотен-
циалов коры головного мозга // Журнал невропатолог, и психиатрии. - 1970. - Т. 70(8).
-С. 1198.
96. Гаврилова Н.А., Янсон З.А. Пространственная синхронизация биопотенциалов коры го-
ловного мозга у больных с диэнцефальным синдромом и некоторые электрофизиологи-
ческие параллели // Журнал невропатолог, и психиатрии. - 1973. - Т. 73(11). - С. 1625.
97. Галин А.Л. Стабильная установка на логическое мышление и успешность учебной дея-
тельности // Экспериментальные и теоретические проблемы психологии обучения. -
Новосибирск: Наука, 1979. - С. 29.
98. Гсльфгат Е.Л. Популяционные аспекты иммунной реактивности на Севере // Адапта-
ция человека в различных климато-географических и производственных условиях. Но-
восибирск, Наука, 1981, вып. 3. - С. 89.
99. Гсльфгат Е.Л., Соловснчук Л.Л. Формирование популяционно-возрастных особенно-
стей иммунитета у населения Северо-Востока // Научно-технический прогресс и при-
полярная медицина. - Новосибирск: СО АМН СССР, 1978, Т. 1. - С. 60.
100. Гсльфгат Е.Л., Соловенчук Л.Л. Экологические и популяционные аспекты иммуноло-
гической реактивности у коренного и пришлого населения Северо-Востока // Биологи-
ческие проблемы Севера. (8 Всссоюзн. симпозиум). Адаптация человека к условиям
Севера. - Кировск, 1979. - С. 34.
101. Генкин А.А. Применение мстода статистического описания длительности восходящих
и нисходящих фаз биоэлектрической активности мозга для выявления информации о
процессах, сопутствующих мыслительной деятельности // Докл. АПН РСФСР. 1962, N
6.-С. 117.
102. Генкина О.А. Изменение функциональной асимметрии больших полушарий головного
мозга при олигофрении // Проблемы биологической психиатрии. - М.: МНИИ психи-
атрии, 1979.-С. 118.
213
103. 1 ёодакян В.А. I снетико-экологическая трактовка латерализации мозга и половых раз-
личий // Теория методологии и практика системных исследований: М.: Наука, 1984. -
С.21.
104. Гсодакян В.А. Эволюционная логика функциональной асимметрии мозга // ДА! 1,1992.
Т.324(6).-С. 1327.
105. Гсшвинд Н. Специализация человеческого мозга // Мозг. - М.: Прогресс, 1984. -
С. 219.
106. Глсзерман Т.Б. Нейропсихологический подход к изучению генетической детермина-
ции функциональной асимметрии мозга//Докл. МОИП. (1980). Биологические систе-
мы в разных условиях. - М.: 1982. - С. 17.
107. Голицин Г.А., Ссрбиснко М.В. Межполушарная асимметрия и проблема сознания //
Методологические аспекты пауки о мозге. - М.: Медицина, 1983. - С. 231.
108. Гоман Р.И., Мачинский Н.О. ЭЭГ — исследование функциональной организации пра-
вого и левого полушарий при решении вербальных и просгранствснных задач //Жур-
нал высш, нервн. деятельности. - 1984. - Т. 34(3). - С. 412.
109. Гордон В М.: Караджов К.В., Трут В.Д. Психофизиологические исследования деятель-
ности в режиме информационного поиска и вербальной манипуляции //Тр. ВНИИ техн.
Эстетики, 1976. - Т. 11. - С. 137.
110. Горелова Е.С., Крупник А.М.: Михайлов А.Н., Соколова Е.Д. Психологические иссле-
дования адаптации человека к условиям Севера // Психическая адаптация человека в
условиях Севера. - Владивосток: ДВНЦ АН СССР, 1980. - С. 44.
111. Гофман С.С. Корреляционный анализ биоэлектрической активности головного мозга в
процессе умственной деятельности // Бюлл. экспсрим. биологии и медицины. - 1972. -
Т. 74(11).-С. 9.
112. Гриндель О.М. Значение корреляционного анализа для оценки ЭЭГ человека // Ма-
тематический анализ электрических явлений головного мозга. - М.: Наука, 1965. -
С. 15.
113. 1умилсв Л.Н. Этногенез и биосфера земли. - Л.-М.: Дсп. ВИНИТИ. NN 1001, 3734,
3735, 1979.
114. Гуревич М.О. К проблеме “левого и правого” // Вопр. медицинского обеспечения авиа-
ции, 1939.-С. 34.
115. Гурвич И.С. (рсд.). Этногенез народов Севера. - М.: Наука, 1980.
116. Гурвич И.С. (рсд.). Этническая история народов Севера. - М.: Наука, 1982.
117. Давиденков С.Н. Эволюционно-генетические проблемы в невропатологии. — Л., Мсд-
гиз, 1947.
118. Деглин В.Л. Лекции о функциональной асимметрии мозга человека. Амстсрдам-Кисв,
Женевская инициатива в психиагрии. Ассоциация психиатров Украины. — Амстсрдам-
Кисв, 1996.
119. Деглин В.Л., Балонов Л.Я., Долинина И.Б. Язык и функциональная асимметрия мозга /
/ Ученые записки Таргусского университета. Тексты и культура Труды по знаковым
системам. - 1983. - Т. 635(16). - С. 31.
120. Деглин В.Л., Черниговская Т.В. Решение силлогизмов в условиях преходящего угнете-
ния правого или левого полушария мозга // Физиология человека. - 1990. -
Т. 16(5).-С. 21.
121. Деглин В.Л., Черниговская Т.В., Меншуткин В.В. Анализ лексического и грамматиче-
ского материала в условиях преходящей инактивации левого и правого полушария моз-
га // Физиология человека. - 1985. - Т. 11(4). - С. 44.
122. Денисова Р.Я. Антропология древних балтов. - Рига: Зинатнс, 1975.
123. Денисова Р.Я. Этногенез латышей (по данным крансологии). - Рига: Зинатне, 1977.
124. Джордж Ф. Мозг как вычислительная машина. — М.: ИЛ, 1963.
214
125. Диков Н.Н. Наскальные загадки древней Чукотки. - М.: Наука, 1971.
126. Диков Н.Н. Древние культуры Северо-Восточной Азии. - М.: Наука, 1979.
127. Доброхотова ТА., Брагина Н.Н. Функциональная асимметрия и психопатология очаго-
вых поражений мозга. - М.: Медицина, 1977.
128. ДоброхотоваТ.А., Брагина Н.Н. Задачи неправорукого меньшинства человечества // Вопр.
философии. - 1980. - N 1. - С. 124.
129. Доброхотова ТА., Брагина Н.Н. Асимметричный мозг—асимметричное сознание // Жур-
нал высш, нервн. деятельности. - 1993. - Т 43(2). - С. 256.
130. Доброхотова ТА., Брагина Н.Н. Левши. - М.: Книга, 1994.
131. Додонова Н.А., Зальцман А.Г., Мссрсон Я.А. Особенности переработки информации пра-
вым и левым полушарием // Физиология человека. - 1984. - Т. 10(6). - С. 959.
132. Доти Р.У., Ниграу Н., Ямага К. Односторонняя энграмма //Основные проблемы электро-
физиологии головного мозга. - М.: Наука: 1974.— С. 171.
133. Дубинин Н.П., Булаева К.Б., Трубников В.И. Изменчивость и наследуемость нейроди-
намических и психодинамических параметров в популяциях человека // Генетика. -1983.
-Т 19(8).-С. 1353.
134. Дубинин Н.П., Шевченко Ю.Г. Некоторые вопросы биосоциальной проблемы челове-
ка. - М.: Наука, 1976.
134а. Ершова Г. Фрай Диего де Ланда. Древние майа: уйти, чтобы вернуться. М.: НИЦ “Ла-
домир”, 2000.
135. Ефремова ТМ,: Жсгалкина Н.Г., Мсшалкин Л.Д. Исследование динамики изменения
спектрального анализа биоэлектрической активности коры головного мозга // Матема-
тический анализ электрических явлений головного мозга. - М.: Наука, 1965. - С.49.
136. Жаворонкова Л.А., Болдырева Г.Н., Доброхотова ТА. Зависимость организации элек-
трической активности мозга человека от доминантности полушарий // Журнал высш,
нервн. деятельности. - 1988. -Т. 38(4). - С. 620.
137. Жадин М Н. Биофизические механизмы формирования электроэнцефалограммы. - М.:
Наука, 1984.
138. Жанайдаров С.А. О некоторых нерешенных вопросах биофизического обоснования
реоэнцефалографии // Изв. АН Казахской ССР. Сер. биол., 1983. - N 1. - С. 5.
139. Животовский Л.А. Показатели популяционной изменчивости по полиморфным призна-
кам // Генетика популяций. — М.: Наука, 1982. - С. 38.
140. Засыпкин М.Ю. Вычисление показателей внутрипопуляционного разнообразия и ге-
нетического сходства популяций с помощью микро-ЭВМ “Электроника БЗ-34” и “МК-
56” // Биологич. науки. - МГУ. - 1985. — Том 7. — С. 100.
141. Зслигман М.Э.П. Как научиться оптимизму. - М.: Вече. Персей. ACT, 1997.
142. Зенков Л.Р. Некоторые аспекты семиотической структуры и функциональной органи-
зации “правополушарного мышления” // Бессознательное: природа, функции, методы
исследования. - Тбилиси: Мсцнисрсба, 1978. - Том 1. - С. 740.
143. Иванов В.В. Чет и нечет. - М.: Сов. радио, 1978.
144. Илыочснок Р.Ю. Память и адаптация. - Новосибирск, Наука, 1979.
145. Казановская И.А., Аршавский В.В. Межполушарная функциональная асиммтерия как
основа индивидуальных особенностей когнитивного стиля ребенка // Практическая
психология в школе. - Спб., 1998. - С. 15.
146. Казначеев В.П. Современные аспекты адаптации. - Новосибирск, Наука, 1980.
147. Казначеев В.П. Очерки теории и практики экологии человека. - М.: Наука, 1983.
148. Казначеев В.П., Чуприков А.П. Функциональная асимметрия и адаптация человека //
Функциональная асимметрия и адаптация человека. - М.: МНИИ психиатрии,
1976.-С. 10.
215
149. Кальва И.Р. Роль межполушарной нейродинамики в процессе вероятностно-прогно-
стической деятельности. Авторефер. канд. Диссертации. - Каунас: КМА, 1990.
150. Кауфман Д.А. Эксперимент альное изучение особенностей функциональной специали-
зации полушарий мозга при шизофрении // Физиология человека. - 1979. - Т. 5(6). - С.
1007.
151. Кенга З.Ф. Взаимодействие общего и индивидуального в функциональной асиммет-
рии мозга // Методологические проблемы исследования функций мозга. - Рига, Зинат-
нс, 1984.-С. 61.
152. Кляйн М. Математика. Утрата определенности. - М.: Мир, 1994.
153. Клецкин A. Ludzu или субъективное о латышском // Даугава. - 1989. - N2. - С. 64.
154. Ковалев С. Сны политического идеалиста, или как нам обустроить Европу и мир.//
Новое время. 2000. N10 - С. 10.
155. Колодынский А.А. Роль межполушарных отношений в процессе взаимодействия орга-
низма с окружающей средой // Методологические проблемы исследования функций
мозга. Рига: Зинатне, 1984. - С. 65.
156. Колышкин В.В. Асимметрия функционального состояния полушарий головного мозга
при адаптации к новым климато-гсофафичсским условиям // Физиология человека. -
1983.-Том 9(2).-С. 195.
157. Коновалов В.Ф., Отмахова Н А. Особенности межполушарных взаимодействий при
запечатлении информации // Вопр. психологии. - 1984. - N 4. - С. 96.
158. Короленко Ц.П. Психофизиология человека в экстремальных условиях. - Л.: Медици-
на, 1978.
159. Королькова ТА., Труш В.Д. Исследование функционального значения пространствен-
ной синхронизации фоновых потенциалов нсокортскса//Физиология человека. -1980.
-Т. 6(3).-С. 387.
160. Косицкий Г.И. Цивилизация и сердце. - М.: Медицина, 1975.
161. Костандов Э.А. Принципиальные вопросы изучения функциональной асиммстрии по-
лушарий большого мозга человека // Методологические аспекты науки о мозге. - М.:
Медицина, 1983.-С. 218.
162. Костснсцкая М .Г. Нс страшно ли тебе, яблоня, ночью в саду. - Рига: Лиесма, 1989.
163. Крауклис А.А. Влияние нозы и мышечных упражнений на эффективность умственной
работы. - Рига: ЛГУ, 1973.
164. Кирик Ф. Мысли о мозге И Мозг. - М.: Мир, 1984. - С. 257.
165. Лазарев В.В., Свидсрская Н.Е., Хомская Е.Д. Изменение пространст венной синхрони-
зации биопотенциалов при различных видах интеллектуальной деятельности // Фи-
зиология человека. - 1977. - Т. 3(2). - С. 235.
166. Лакин Г.Ф. Биометрия. - М.: Высш, школа, 1980.
167. Лапинский А.Г. Особенности липоидного матрикса плазмалеммы эритроцитов чело-
века на Северо-Востоке // Актуальные проблемы адаптации. — Новосибирск: СО АМН
СССР, 1986.-С. 72.
168. Лат аш Л.П. Нейрофизиология сна и сновидений // Руководство по физиологии. Клини-
ческая нейрофизиология. - Л.: Наука, 1972. - С. 372.
169. Левчук О.В., Снейнс К. Электроэнцефалографическое исследование функциональной
асиммстрии больших полушарий головного мозга левшей при действии вербальных и
невербальных раздражений // Проблемы нейрокибернетики. - Ростов-на-Дону: РГУ,
1983.-С. 212.
170. Леонтьев В.В. Хозяйство и культура народов Чукотки. - Новосибирск: Наука, 1973.
216
171. Летун В.П., Николаева Е.И. Психофизиологические механизмы адаптации и функцио-
нальная асимметрия мозга. - Новосибирск: Наука, 1988.
172. Ливанов М.Н. Нейрокинетика И Проблемы современной нейрофизиологии. -
М.-Л.: Наука, 1965. - С. 37.
173. Ливанов М.Н. Пространственная организация процессов головного мозга. -
М.: Наука, 1972.
174. Ливанов М.Н. Электроэнцефалограмма и мышление // Психологический журнал. - 1982.
-N3.-C. 127.
175. Ливанов М.Н. Пространственно-временная организация потенциалов и системная дея-
тельность головного мозга. - М.: Наука, 1989.
176. Ливанов М.Н. Свидсрская Н.Е. Психологические аспекты феномена пространственной
синхронизации потенциалов // Психологический ж. - 1984. -Т. 5(5). - С. 71.
177. Лотман 1О.М. Культура и интеллигентность. - Таллин, 1997, N 4. - С. 55.
178. Лотман Ю.М.: Успенский Б.А. Миф - имя - культура // Ученые записки Тартусскою
университета. Труды по знаковым системам. - 1973. Т. 308, 6. - С. 282.
179. Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека. - М.: МГУ, 1969.
180. Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. - М.: МГУ, 1975.
181. Лурия А.Р. Язык и сознание. - М.: МГУ, 1979.
182. Лурия А.Р., Симсрницкая Э.Г. О функциональном взаимодействии полушарий голов-
ного мозга в организации всрбально-мнсстичсских функций // Физиология человека. -
1975. Том 1.-3.-С. 411.
183. Мазур Н.А. Пароксизмальная тахикардия. - М.: Медицина, 1984.
184. Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация // Человек в системе наук. - М.: Наука,
1989.-С. 317.
185. Мангли М. Образование, самостоятельность личности и социальное понимание // Док-
лад международной комиссии для XXI века, представленный ЮНЕСКО - “Скрытое
сокровище”. - 1999. - С. 243.
186. Маньковский Н.Б., Полюхов А.М.: Белоног Р.П. Онтогенез и системная организация
парных функций мозга (автокорреляционная модель) // Докл. АН УССР. - 1984. - вып.
4. - С.74.
187. Масалкин Г.Т. Динамика соотношения аналитического и образного составляющих созна-
ние. Авторсф. канд. диссертации. - Тбилиси, 1989.
188. Матурана У. Биология познания // Язык и интеллект. - М.: Наука. - 1996. - С. 96.
189. Медведев В.И. Психические реакции человека в экстремальных условиях // Руково-
дство по физиологии Экологическая физиология человека: Адаптация человека к экс-
тремальным условиям среды. - М.: Наука, 1979. - С. 625.
190. Медведев В.И. Классификация поведенческой адаптации // Физиология человека. - 1982.
-Т. 8(3).-С. 362.
191. Месрсон А.Я. О роли левого и правого полушарий головного мозга в процессах вероят-
ностного прогнозирования // Физиология человека. - 1986. Т. 12(5). - С. 723.
192. Месрсон Я.А., Траугот Н.Н. Проявление функциональной асиммстрии и нарушения выс-
шей нервной деятельности при очаговых поражениях коры мозга у человека // Тр. 13
съезда Всесоюз. физиол. о-ва. - Алма-Ата - Л. - 1979. - Т. 2. - С. 317.
193. Мсиовшиков Г.А. Эскимосы. - Магадан: Книжн. издат. С.В., 1961.
194. Мешкова Т.А. О различном влиянии генотипа на ЭЭГ правого и левого полушария че-
ловека// Функциональная асимметрия и адаптация человека. — М.: МНИИ психиатрии,
1976.-С. 78.
217
195. Мешкова Т.А. Наследственная обусловленность некоторых параметров электроэнце-
фалограммы покоя человека // Проблемы генетической психофизиологии человека. -
М.: Наука, 1978.-С. 48.
196. Мешкова Т. А. Онтогенез функциональной асимметрии мозга человека//Вопр. психо-
логии. - 1982. - N 4. - С. 146.
197. Мешкова Т.А. Асимметрия полушарий в электроэнцефалограмме близнецов // Физио-
логия человека. - 1985. - Т. 11(4). - С. 586.
198. Митлянская Т.В., Карахан И.Л. Новая жизнь древних легенд Чукотки. -Магадан: Книжн.
издат. С.В.,1987.
199. Монахов К.К. К вопросу о механизме пространственной синхронизации биоэлектриче-
ской активности в коре головного мозга//Журнал невропатологии и психиатрии. - 1963.
-Том. 63(12).-С. 1835.
200. Монахов К.К. Электроэнцефалография // Шизофрения: Мультидисциплинарпос иссле-
дование. - М.: Медицина, 1972. - С. 278.
201. Моррис Ч.У. Основные теории запахов // Семиотика. - М.: Радуга, 1983. - С. 37.
202. Мосидзс В.М. Межполушарная интеграция //. Руководство по физиологии. Частная фи-
зиология нервной системы. - Л.: Наука, 1983. - С. 690.
203. Мосидзс В.М.: Рижанашвили Р.С., Самадашвили З.В., Турашвили Р.И. Функциональ-
ная асимметрия мозга. - Тбилиси: Мецниереба, 1976.
204. Насико И.И. Эмоциональное напряжение. - М.: МГУ, 1976.
205. Николаенко Н.Н. Зри-гелыю-нросгранствениыс функции правого и левого полушария
мозга. Автореф. докт. диссерт. - Спб.: ИЭМ, 1993.
206. Нотов Л.А. Опыт работы по новой программе по физике // Физика в школе. - 1970. - N
3.-С.21.
207. Нотов Л.А. Средства совершенствования урока физики // Современный урок. -
М.: Просвещение, 1971. - С. 44.
208. Обидина Т.Г., Гершкович Н.Я. Мсжцснтральныс и фазовые отношения биопотенциалов
головного мозга у детей 6—7 лет при действии непосредственных и словесных раздра-
жи! елей // Ж. высш, нервн. деятельности. - 1980. - Т. 30(2). - С. 242.
209. Орбачсвская Г.И., Сербиснко М.В. Пространственно-временное распределение актива-
ции ЭЭГ при вербально-логической и зрительно-образной деятельности // Физиология
человека. - 1985. - Т. 11(3). - С. 436.
210. Остер Г. Задачник. Ненаглядное пособие по математике. - М.: РОСМЭН, 1994.
211. Отмахова Н.А. Отражение специфики межполушарных отношений в ЭЭГ взрослых ис-
пытуемых при восприятии и запоминании ими разных видов информации. Деп. ВИНИ-
ТИ. № 2272, 1983.
212. Отмахова Н.А. Электрофизиологическое исследование межполушарных взаимодейст-
вий при запечатлении взрослыми испытуемыми разных видов информации. Автореф.
кандид. диссерт. - М.: МГУ, 1984
213. Павлова Л.П. Принцип доминанты и творческая функция мозга // Матер. 4- конференц,
по физиологии труда. - Л., 1963. - С. 270.
214. Пенфилд В., Джаспер Г. Эпилепсия и функциональная анатомия головного мозга. - М.:
Мир, 1958.
215. Пенфилд В., Робертс Л. Речь и мозговые механизмы (1959). - Л.: Медицина, 1964.
216. Первые Сахаровские чтения. Андрей Дмитриевич. Воспоминания о Сахарове. - Ниж-
ний Новгород-М.: Терра, 1990.
217. Петров М.К. Предмет и цели изучения истории философии // Вопр. философии. - 1979.
-N7.-C. 126.
218
218. Пономарева И.П., Жукова О.П. Динамика сна как отражение адаптации человека к ус-
ловиям замкнутой среды обитания // Тр. - 13 съезда Всссоюз. физиологии о-ва. - Алма-
Ата-Л.: 1979.-Т. 2.-С. 361.
219. Прибрам К. Языки мозга. - М.: Прогресс, 1975.
220. Пуанкаре А. О науке. - М.: Наука, 1990.
221. Пузырев В.П., Абанина Т.А. Назаренко А.П., Лемза С.В., Острецова С.А., Галактионов
О.К., Панфилов В.И., Салюков Б.Б. Медико-генетические исследования хантыйского
населения сельского совета овгорт Ямало-Ненецкого автономного округа И Генетика. -
1985.-Т. 21(2).-С. 332.
222. Разумовский А.Е., Шахнович А.Р. Церебральная гемодинамика и парная работа боль-
ших полушарий // Нейропсихологический анализ межполушарной асимметрии мозга. -
М.: Наука, 1986.-С. 180.
223. Рашидов Н.Р. Межполушарная асимметрия при различных пограничных психопатоло-
гических синдромах. Автореф. кандидат, диссертац. - М.: ММА, 1991.
224. Рещикова Т.Н. О межполушарных отношениях у больных хроническим алкоголизмом //
Журнал невропатологии и психиатрии. - 1981. - Т. 81(9). - С. 1371.
225. Розенблат У. О некоторых количественных аспектах электрической активности централь-
ной нервной системы // Современные проблемы биофизики. - М.: Мир, 1961. - Т. 2. -
С. 282.
226. Ротенберг В.С. О некоторых психологических аспектах функциональной значимости
медленного и быстрого сна // Сон и его нарушение. - М.: 1972. - С.78.
227. Ротенберг В.С. О некоторых спорных вопросах проблемы инсомнии // Сон и его нару-
шение. -М.: 1972.-С. 213.
228. Ротенберг В.С. Активность сновидений и проблема бессознательного // Бессознатель-
ное. - Тбилиси: Мецнисреба, 1978. - Т. 2. - С. 99.
229. Ротенберг В.С. Быстрый сон как эквивалент активного преодоления эмоционального
конфликта И Тр. - 13 съезда Всссоюзн. физиологии, о-ва. - Алма-Ата - Л.: 1979. - Т. 1. -
С. 96.
230. Ротенберг В.С. Слово и образ - проблема контекста // Вопр. философии. - 1980. -
N 4.-С.282.
231. Ротенберг В.С. Адаптационная функция сна. - М.: Наука, 1982.
232. Ротенберг В.С. Психофизиологические аспекты изучения творчества // Художествен-
ное творчество. - Л.: Наука, 1982. - С. 53.
233. Ротенберг В.С. Два полушария — две стратегии мышления и проблема психологиче-
ской защиты // Методолог, исследования функций мозга. - Рига: Зинатне, 1984. - С. 57.
234. Ротенберг В.С. Память и две стратегии мышления // Асимметрия мозга и память. -
Пущино: Наука, 1987.-С. 124.
235. Ротенберг В.С. Две стороны одного мозга и творчество // Интуиция, логика, творчест-
во.-М.: Наука, 1987.-С.36.
236. Ротенберг В.С. Мышление //Диалектика познания. - Л.: Наука, 1988. - С.88.
237. Ротенберг В.С. Преодоление “обученной беспомощности” (как и почему еврейская ре-
альность не соответствует нормам психологической науки?) // Журнал 22,1992. - N 82.
-С. 143.
238. Ротенберг В.С., Аршавский В.В. Стресс и поисковая активность // Вопросы филосо-
фии.-1979.-N 4.-С. 117.
239. Ротенберг В.С., Аршавский В.В. Биоэлектрическая активность мозга как отражение
особенностей организации информации левой и правой гемисферой И Взаимоотноше-
ния полушарий мозга. - Тбилиси: Мецниерсба, 1982. - С. 139.
240. Ротенберг В.С., Аршавский В.В. Поисковая активность и адаптация. - М.: Наука, 1984.
219
241. Ротенберг В.С., Аршавский В.В. Межполушарная асимметрия мозга и проблема инте-
грации культур // Вопросы, философия. - 1984. - N 4. - С.78.
242. Ротенберг В.С., (Аршавский В.В.). Функциональная асимметрия мозга человека (пси-
хофизиологические аспекты) // Итоги науки и техники. Сер. Физиология человека и
животных. - М.: ВИНИТИ, 1989. - вып. 35. - С. 145.
243. Русалов В.М. Биологические основы индивидуально-психологических различий. - М.:
Наука, 1979.
244. Русинов В.С. (ред.). Клиническая электроэнцефалография. - М.: Медицина, 1973.
245. Русинов В.С., Гриндель О.М. Пространственно-временная организация ЭЭГ и межцен-
тральные отношения в мозге человека// Проблемы нейрофизиологии и нейрокиберне-
тики. - Ростов па/Д, 1985. - С. 35.
246. Свидсрская Н.Е. Психологические и клинические аспекты изучения феномена дистант-
ной синхронизации корковых потенциалов // Ж. высш, нервн. деятельности. -1982. - Т.
32(6).-С. 1046.
247. Сельс Г. Очерки об адаптационном синдроме. - М.: Медгиз, 1960.
248. Сельс Г. Стресс без дистресса. - М.: Прогресс, 1979.
249. Сергеев Г.А., Павлова Л.П., Романенко А.Ф. Статистические методы исследования элек-
троэнцефалограммы человека. - Л.: Наука, 1968.
250. Сергеев А.Д. Мотивы эскимосского фольклора в дрсвнсбсрингийской скульптуре //
Фольклор и этнография. - Л.: Наука, 1970. - С. 27.
251. Симонов П.В. Созидающий мозг. Нсйробиологичсскис основы творчества. -
М.: Наука, 1993.
252. Симонов П.В. Эмоции и функциональная асимметрия мозга // 1 Международная конфе-
ренция памяти А.РЛурия. - М.: МГУ РПА, 1988. - С. 94.
253. Смирнов А.Е. Прогулки со словами. - М.: ЦГУ, 1996.
254. Собчик Л.Н. Метод цветовых выборов - модифицированный цветовой тест Люшера. -
М., 1990.
255. Соколова Е.Д., Аршавский В.В. Исследование психопатологических состояний с точки
зрения функциональной специализации полушарий головного мозга // Журнал невро-
патологии и психиатрии. - 1984. - Т. 84(12). - С. 1823.
256. Соловснчук Л.Л. Миграционное поведение и адаптация человека к экстремальным ус-
ловиям среды обитания // Психическая адаптация человека в условиях Севера. - Вла-
дивосток: ДВНЦ АН СССР, 1980.-С. 161.
257. Соловенчук Л.Л. Биохимические полиморфные системы в популяции пришлых жителей
Северо-Востока II. Генотипические “дистанции” между группами здоровых людей с раз-
ной длительностью проживания в экстремальных условиях среды // Генетика. - 1983. -Т.
19(8).-С. 1335.
258. Соловснчук Л.Л. Генетическая структура популяций коренных жителей Северо-Восто-
ка III. Азиатские эскимосы, береговые и оленные чукчи И Генетика. - 1984. -
Том 20(11).-С. 1902.
259. Соловенчук Л.Л. Биохимические полиморфные системы в популяции пришлых жите-
лей Северо-Востока III. Избирательность миграционного поведения по отношению к
генотипам полиморфных локусов // Генетика. - 1984. -Т. 20(10). - С. 1719.
260. Соловснчук Л.Л., Аршавский В.В. Популяционно-генетические изменения функцио-
нальной асимметрии головного мозга у коренного и пришлого населения Северо-Вос-
тока. IV. Полово-возрастное распределение и семейные данные // Генетика. - 1988. -Т
24(5).-С. 928.
261. Соловенчук Л.Л., Гельфгат Е.Л., Глушенко А.Н. Генетическая структура популяций ко-
220
репных жителей Северо-Востока. IV: Коряки Камчатки // Генетика. - 1985. -
Т. 21(8).-С.1387.
262. Соловенчук Л.Л., Глушенко А.Н. Генетическая структура популяций коренных жите-
лей Северо-Востока. V. Эвены Чукотки // Генетика. - 1985. - Т. 21(9). - С. 557.
263. Сологуб Е.Б. Электрическая активность мозга человека в процессе двигательной дея-
тельности.-Л.: Наука, 1973.
264. Сперри Р.У. Перспективы ментальной революции. Возникновение нового научного ми-
ровоззрения // Мозг и разум. - М.: Наука,1994. - С.20.
265. Спрингер С., Дейч Г. Левый мозг-правый мозг. - М.: Мир, 1983.
266. Ставснагин Р. Образование для многокультурного мира // Доклад Международной ко-
миссии для XXI века, представленный ЮНЭСКО - “Скрытое сокровище”. - 1999. -
C.25I.
267. Степанов Ю.М. Роль функциональной асимметрии мозга в регуляции психофизиологи-
ческого состояния человека при адаптации к условиям Крайнего Севера. Авгореф. кан-
дидат. диссертац. - Новосибирск: ИФ, 1988.
268. Стоуне Э. Психопсдагогика. - М.: Педагогика, 1984.
269. Сухарева Г.Е. О некоторых узловых вопросах учения об олигофрении //Журнал невро-
патологии и психиатрии. - 1964. - Т. 64(7). - С. 1021.
270. Тейлор Э. Первобытная культура. - М.: АН СССР, 1939.
271. Толмасская Э.С., Аршавский В.В., Болдырев А.И. Андреева Н.Н. Альбом электроэнцефа-
лограмм при эпилепсии. - М.: МНИИ психиатрии. - 1969.
272. Тополянский В.Д., Стручковская М.В. Психосоматические расстройства. -
М.: Медицина, 1986.
273. Траугот Н.Н. К вопросу о своеобразии межполушарного взаимодействия у человека //
Матер. 4 Всссоюзн. съезда о-ва психологов. - Тбилиси: Мецниереба, 1971. -
С. 242.
274. Трачснко О.П. Когнитивные способности людей в зависимости от типа доминирования
полушарий //1 Мсждународн..конфсренц. Памяти А.Р. Лурия. // М.: МГУ, РПО, 1998. -
С.114.
275. Тульвисте П. О культурной детерминации вербального мышления // Методологические
проблемы исследования функций мозга. - Рига: Зинатнс, 1984. - С. 40.
276. Тульвисте П. Культурно-историческое развитие вербального мышления. -Таллин: Вал-
гус, 1988.
277. Тульвисте П. Деятельностный подход к проблеме исторического развития вербального
мышления И Психологические проблемы познания действительности. Ученые записки
Тартуского Университета. - Тарту: ТУ, 1988. -Т. 793. - С. 135.
278. Урбах В.Ю. Статистика в биологических и медицинских исследованиях. - М.: Медици-
на, 1975.
279. Ухтомский А.А. Письма // Новый мир. - 1973. -N 1. - С.251.
280. Ухтомский А.А. Заслуженный собеседник. - Рыбинск: Рыбинское подворье. - 1997.
280а. Ухтомский А.А. Цит. По И.А.Аршавский. Воспоминания об А.А. Ухтомском. Смысл и
судьба доминант ы нравственности. (Рукопись. Выпуск намечен: Riga. Pedagogiskais centra
“Eksperiments”. 2001-2002.
281. Ушаков Г.К., Айрапстьянц В.А. К проблеме функциональной асимметрии больших по-
лушарий головного мозга // Функциональная асимметрия и адаптация человека. - М.:
МНИИ психиатрии, 1976. - С. 33.
282. Уэлфорд А.Г. Измерение сснсомоторики // Инженерная психология. - М.: Прогресс,
1964.-С. 34.
221
283. Фарбер Д. А.,Алферова В.В., Бетелева Т.Г. Онтогенез функциональной межполушарной
асимметрии // Принципы и механизмы деятельности мозга. - Л.: Наука, 1985. - С.80.
284. Фсйгенберг И.М. Проблемные ситуации и развитие активности личности. -
М.: Знание, 1981.
285. Фейгснбсрг И.М. Принципы дополнительности в описании психических явлений. // При-
рода. - 1985. - N 2. - С.94.
286. Фербер Р. Симметрия еврейской традиции и сегодняшний выбор // Евреи в меняющемся
мире. - Рига: Фонд Шамир им. М.Дубина, 1996. - N 1. - С. 63.
287. Фишман М.Н., Труш В.Д., Марковская И.Ф. Спектрально-корреляционный анализ ЭЭГ
дет ей в норме и при задержке психического развития // Физиология человека. - 1983. -
Т. 9(1).-С. 75.
288. Фокин В.Ф. Уровень постоянного потенциала головного мозга человека в молодом, зре-
лом и старом возрасте // Журнал патологич. физиологии и эксперимент, медицины. -
1986.-N 6.-С.72.
289. Френкель В. Вне России. Культура литературной ситуации // Даугава. - 1998. - N
5.-С. 139.
290. Фрейд 3. Психология первобытной культуры и религии. (Тотем и табу) // Я и ОНО.
Труды разных лет. - Тбилиси: Мерапи, 1991. - N 1. - С. 193.
291. Хамори И. Долгий путь к мозгу человека. - М.: Мир, 1985.
292. Ханин 1О.Л. Краткое руководство к применению шкал реактивной тревоги и личност-
ной тревожности. -Л.: ЛНИИТЕК, 1976.
293. Хомская Е.Д. Электрофизиологические корреляты мышления // Итоги науки и техники.
Сер. Физиология человека и животных. - М.: ВИНИТИ, 1979. - Т. 24. - С. 5.
294. Хомская Е.Д. Психологические исследования и проблемы межполушарной асиммст-
рии мозга // Психологический журнал. - 1980. - Т. 1(3). - С. 116.
295. Хомская Е.Д., Ефимова И.В. Будыка Е.В., Ениколопова Е.В. Нейропсихология индиви-
дуальных различий. Левый - правый мозг и психика. - М.: МГУ, РИА, 1997.
296. Черниговская Т.В. Эволюция языковых и когнитивных функций - физиологические и
нейролингвистические аспекты. - Спб: ИЭФиБ, 1993.
297. Черниговская Т.В., Деглин В.Л. Метафорическое и силлогическое мышление как прояв-
ление функциональной асимметрии мозга// Семиотика пространства и пространство се-
миотики. Труды по знаковым системам. Ученые записки Тартуского Университета. - Тар-
ту, 1986. - вып 19. - С. 68.
298. Чесноков В.С., Ротенберг В.С. Два способа организации контекста и проблема взаимо-
действия // Психологические проблемы познания действительности. Ученые записки
Тартуского Университета. - Таргу. - 1988. - вып. 793. - С. 149.
299. Шавырина Г. В. Исследование РЭГ - параметры межполушарной асиммстрии в про-
цессе мыслительной деятельности // Проблемы нейрокибернетики. - Ростов н/Д..
- 1983.-С. 254.
300. Шаталов В.Ф. Опорные сигналы по физике. - Киев: Род. Школа, 1979.
301. Шаталов В.Ф., Шейман И.И. Опорные сигналы по физике. - Киев: Род. Школа, 1978.
302. Шахова Т.В., Бияшсва З.Г. Анализ информационных показателей ЭЭГ здоровых детей
и олигофренов при решении в уме арифметических задач //Проблемы нейрокибернети-
ки. - Ростов н/Д., 1983. - С. 225.
303. Шац-Анин М. Тсмпорализм. Опыт философии еврейской культуры. - Рига, 1919.
304. Шсповалышков А.Н. Физиология сна с сновидений // Физиология высшей нервной дея-
тельности, II. Руководство по физиологии. - М.: Наука, 1971. - С. 128.
222
305. Шеповальников А.Н., Цицерошин М.Н., Апанасионок В.Г. Формирование биопотенци-
ального поля мозга человека. - Л.: Наука, 1979.
306. Ширяев Д.А. Механизмы вероятностного прогнозирования. - Рига: Зинатнс, 1989.
307. Шостакович Г.С. Межполушарная асимметрия в процессе зрительного восприятия у
больных шизофренией // Проблемы биологической психиатрии (нейрофизиологические
исследования). - М.: Медицина, 1979. - С. 86.
308. Штернберг Л. Первичная религия в свете этнографии. - Л.: И-т народов Севера, 1936.
309. Шуберт А.М. Изобразительные способности детей эвенков (тунгусов). - Л.: И-т наро-
дов Севера, 1935.
310. Щебланова Е.И. Межполушарные соотношения ЭЭГ-активации при наглядно-образ-
ном и вербальном мышлении // Физиология человека. - 1990. - Т. 16(2). - С. 17.
311. Щетинин М. Школа будущего рождается сегодня // Новый мир. - 1982. -N4.-
С. 196.
312. Эрман Л, Парсонс П. Генетика поведения и эволюция. - М.: Мир, 1984.
313. Эфроимсон В.П. Генетика этики и эстетики. - Спб.: Талисман, 1995.
314. Яглом М. Почему высшую математику открыли одновременно Ньютон и Лейбниц //
Число и мысль. - М.: Знание, 1983. - вып. 6. - С. 99.
315. Якобсон Р. Мозг и язык// Избранные работы. - М.: Прогресс, 1975. - С. 270.
316. Янсон В.И., Дайя З.Ф., Жолудь В.А. Связь психофизиологических характеристик веро-
ятностного прогнозирования с функциональной асимметрией человека // Latvijas Zi-
natpu Akademijas Vestis. - 1986. N 6. - C. 115.
317. Ярулин X.X. Реография здорового и больного мозга человека // Клиническая нейрофи-
зиология. Руководство по физиологии. - Л.: Наука, 1972. - С. 544.
318. Abraham A., Mathai К. The effect of right temporal lobe lesions on matching of smells //
Ncuropsychologia. - 1983, v. 21, 3, p. 227.
319. Adrian E.D., Yamagiwa K.K. The origin of the Bergen rhythm // Brain, 1935, v. 58,
p. 323.
320. Alexander E Psychosomatic Medicine. N.Y, 1950.
321. Allard E, Bryden M.P. The effect of concurcnt activity on hemispheric asymmetries // Corteks.
- 1979, v. - 15, 1, p. 5.
322. Ames L.B. Learning disability—very big around here // Res. Commun. Psychol. Psychiat.
and Bchav. - 1985, v. - 10, 1—2. p. 17.
323. Ammon G. Gruppendynamik dor Aggression. Munchen, Kinder Verl., 1973, 153 s.
324. Amore J. The principc of odoure classifications // Nature. - 1963, v. - 198, p. 271.
325. Andersen P.A., Garrison J.P., Andersen J.E Implications of a neurophysiological approach
for the study of a nonverbal communication // Hum. Commun. Res. - 1979, v. 6, 1, p. 74.
326. Angeleri E, Scarpino O., Signorino M. Information processing and hemispheric specializa-
tion: electrophysiological study during wakefulness, stage 2 and stage REM sleep // Res.
Commun. Psychol. Psychiat. and Bchav. - 1984, v. 9, 1, p. 121.
327. Annett M.A. Model of the inheritance of handedness and cerebral dominance // Nature. -
1964, v. 204, 7, p. 59.
328. Annett M. Handedness in the Children of Two Left Handed Parents // J. of Psychol. -1974, v.
65,2, p. 129.
329. Annett M., Kilshaw D. Mathematical ability and lateral asymmetry // Cortex. - 1982, v. - 18,
4, p. 547.
330. Antrobus J., Ehrlichman H., Wiener M., Wollman H. The REM report and the EEG: Cogni-
tive processes associated with cerebral hemispheres // Sleep. Basel, Ed. W.Koell, Karger,
1982, p. 49.
223
331. Arbib M.A. Brain theory and cooperative computation // Hum. Neurobiol. - 1985, v. 4,
4, p. 201.
332. Arshavsky V.V. REM-slccp, anxtety and brain lateralization // Sleep Medicine Challenges for
the 21s* Centuiy. 8d’ Intemation. Rappaport Symposium. 2nd Annual Meeting of the Israel
Sleep Research Society. Haifa, Israel, 1997, p. 65.
333. Arshavsky V. Specific types of hemispheric response and anxtety levels among right- and
left-handed individuals from different regions of Russia and Latvia // Translated from Human
physiology. - 1998, v. 24, 1, p. 124.
334. Arsavskis V., Goldsteins N., Aroncika B., Konstantinova O., Raits E. Ka smarza ietekme
trauksmes limeni personam ar dazadu puslozu rcagesanas tipu // Latvijas arsts. - 1991,2,77.
1pp.
335. Arshavsky V.V., Rotenberg V.S. Changes in sleep structure under Emotional stress // Fourth
European congress on sleep research. Tirgn-Murcs-Romania, 1978, p. 7.
336. Bakan P., Dibb G. Handedness and Birth stress // Ncuropsychologia. - 1973, v. 3, 2,
p. 363.
337. Banquet J.P. Inter- and intrahemisphcric relationships of the EEC activity during sleep in
man // Electrocncephalogr. and Clin. Ncurophysiol. - 1983, v. 55, 1, p. 51.
338. Barcaro LL, Dcnoth F., Navona C., Muratorio A., Murri L., Stcfanini A. Synchronization of
EEG interhemispheric correlation with the REM-NREM cycle: preliminary obtained by fre-
quency analysis // Res. Commun. Psychol. Psychiat. and Behav. - 1984, v. 9, 2, p. 263.
339. Bateson P.P.G. Genes, evolution and learning// Biol. Learning, Berlin ctC. 1984, p. 75.
340. Beaumont J.G., Young A.W., McManus I.C. Hemisphericity: A critical review H Cognit.
Neuropsychol. - 1984, v. - 1, 2, p. 191.
341. Benoit O. The influence of environment on sleep. Homeostatic and adaptive roles of human
sleep // Expericntia. - 1984, v. 40, 5. p. 437.
342. Berger J.M. Intcrhcmisphcrc cooperation and activation in integration of verbal information
// Behav. Brain Res. - 1983, v. 29, p. 193.
343. Bcrrini R., Sala S., Della J., Spinncer H., Sterzi R., Vallar G. In eliciting hemisphere asymme-
tries which is more important: the stimulus input side or the recognition side? A tachisto-
scopic study on normals // Ncuropsychologia. - 1982, v. 20, 1, p. 91.
344. Bcrtclson P. Lateral differences in normal man and lateralization of brain function // Int. J.
Psychol. - 1982, v. - 17,2—3, p. 173.
345. Bertini M. Individual differences in the infonnationproccssing modes in sleep and waking
states.// Sleep 1982: Physiol., Pharmacol., Sleep Factors, Mem., Sleep Dcprivat., Hypn. 6"’
Eur. Congr. Sleep Res. Zurich, Base! etc., 1983, p. 57.
346. Bertini M., Violani C. Cerebral hemispheres, REM sleep and dreaming // Psichology of Dream-
ing. Bologna, Ed.M.Bjsineli,1983, p. 131.
347. Bertini M., Violani C. Cerebral hemispheres, REM sleep, and drcam recall // Res. Commun.
Psychol. Psychiat. and Behav. - 1984, v. 9, 1, p. 3.
348. Bertini M., Violani C., Zoccolotti P., Antonelli A., Di Stefano L. Right cerebral activation in
REM sleep: evidence from a unilateral tactile recognition test // Psychophysiology. - 1984, v.
21,4, p. 418.
349. Bcver T.G. Cerebral asymmetries in humans arc due to the differentiation of two incompat-
ible processes: holistic and analitic // Ann. N. Y. Acad. Sci. - 1975, v. 263, p. 251.
350. Bogcn J.E. The other side of the brain. VII: Some educational aspects of hemispheric special-
ization // UCLA Educator. - 1975, v. - 17, p. 24.
351. Bogcn J.E., Desare R., Ten Hauten W.D., Marsh J.F. The other side of the brain. The А/P ratio /
/ Bull, of the Los Angeles Neurological Soc. - 1972, v. 37, p. 49.
224
352. Bracken B.A., Ledford T.L., McCallum R.S. Effects of cerebral dominance on college-level
achievement // Percept, and Mot. Skills. - 1979, v. 49,2, p. 445.
353. Bremer F. Cerebral and cerebellar potentials. / Physiol. Revs. - 1958, v. 38, p. 357.
354. Brown J., Mulrow C., Stoudemire G.A. The anxiety disorders I I Ann. Intern. Med. - 1984, v.
- 100,4, p. 558.
355. Brumback R.A., Staton R.D. A hypothesis regarding the commonality of righthemispherc
invoivment in learning disability, attentional disorder and childhood major depressive disor-
der И Percept, and Mot. Skills. - 1982, v. 55, 3, p. 1091.
356. Bryson S., Mononen L.Yu. Procedural constraints on the measurement of laterality in young
children I I Ncuropsychologia. - 1980, v. - 18,2, p. 243.
357. Bucci W. Linking words and things: Basic processes and individual variation // Cognition. -
1984, v.- 17,2, p. 137.
358. Card K.A., Card G.C., Dossett D., Turonc R. Accuracy in nonverbal communication as af-
fected by trait and state anxiety // Percept, and Mot. Skills. - 1982, v. 55, 3, 1, p. 747.
359. Carter R. Why men and Women think so differently // Daily Mail. - 1996, v. 20,2, p. 33.
360. Cap J. Aktivnost-pasivnost jako subsystem osobnosti, zjistovani a formovani nekterych jcho
aspektu // Cs. Psychol. - 1983, v. 27, 2, p. 101.
361. Capra F. The Web of life. A new scientific under standing of Living systems. N.Y. Bantum
Inc. - 1996.
362. Cassel R. Biofeedback for developing self-control of tension and stress in one’s hierarchy of
psychological states // Psychology. - 1985, v. 22, 2, p. 50.
363. Catcrdzi S.K. Balti un ariesi. Riga, Zinatnc, 1990.
364. Chcmigovskaja T, Arshavsky V. Hemispheric Asimmetry in Olfactory Processing. Neuro-
physiological and Cognitive Aspects // International Neurophysiological Society. 60 Euro-
pean Conferebce. Angers, France, 1994, p. 38.
365. Chcmigovskaja T, Dcglin V.L. Brain functional asymmetry and neural organization of linguis-
tic competence // Brain and Lang. - 1986, v. 29, p. 141.
366. Clare P., Stanley C. Individual and familial patterns in four dimcnsioncs of lateral preference
// Ncuropsychologia. - 1979, v. - 17, 5, p. 543.
367. Coetheart M., Hull E., Slater D. Sex differences in imagery and reading // Nature. - 1975, v.
253, p. 438.
368. Cohen D. Changes in REM. Drcam content during the night: implication for a hypoth-
esis abouy changes in cerebral dominance across REM period П Percep. and Mot. Skills.
- 1977, v. 44, p. 1267.
369. Colter N., Shaw J.C. EEG coherence analysis and field dependence // Biol. Psychol. - 1982,
v.-15, 3—4, p. 215.
370. Corballis. M.C. Laterality and myth // Amer. Psychol. - 1980, v. 35, 3. p. 284.
371. Collins R.L. Origin of the sense of asymmetiy: Mcndelian and non Mendelian models of
inheritance // Ann. N.Y. Acad. Sci. - 1977, v. 299, 3. p. 283.
372. Cox T. The nature and measurement of stress I I Ergonomics. - 1985, v. 28, p. 1155.
373. Daan S. Recuperative sleep as an adaptive behavior. Opinion on sleep function // Sleep 1982:
Physiol., Pharmacol., Sleep Factors, Mem., Sleep Deprivat. Hypn. 6th Eur. Congr. Sleep Res.
Zurich, Basci, 1983, p. 138.
374. Davidson R.J., Hugdahc K. Brain Asymmetry. A bradford book. The Mit Press, Cambridge,
Massachusetts. L., 1990.
375. Day P., Ulatowska H. Perceptual, cognitive, and lingvistic development after early hemispherec-
tomy: two case studies I I Brain and Lang. - 1979, v. 7, 1. p. 17.
376. Dryden M.P. Speech lateralization in families: a preliminary study using dichotic listening //
Brain and Language. - 1975,2, p. 201.
225
377. Ecclcs J.C. Cerebral synaptic mechanisms // Brain and concions experience. Berlin, Heidel-
berg, N.Y. Springer-Verlag. - 1966, p. 24.
378. Eccles J.C. Brain, speech and Consciousness // Die Naturwissenschaften. - 1973, Bd 4,
60, S. - 167.
379. Economidcs S. Integration ccntrale de finformation olfactivc chcz fhornme // Bull. SPECA,
1986, v.-1,2, p. 178.
380. Ernest С.И. Imagery and verbal ability and recognition memory for pictures and words in males
and females // Educ. Psychol. - 1983, v. 3,3—4, p. 227.
381. Eysenck M.W. Anxiety and the worry process // Bull. Psychonom. Soc. - 1984, v. 22, 6. p.
545.
382. Finley G.E. Collaborative issues in cross-national research // Int. J. Intercult. Rclat. - 1979, v.
3, l,p. 5.
383. Flor-Henry P. Kolcs Z J. EEG characteristics of normal-subjects: a comparison of men and
women and of dcxtrals and sinistrals// Rec. Commun. Psychol. Psychiatr. and Bchav. - 1982,
v.7, l,p.21.
384. Gaillard J.M., Laurian S., Lc P. EEG asymmetry during sleep // Neuropsychobiology. - 1984,
v.11,4, p. 224.
385. Galbrait G. Computer analysis of the EEG and sensory evoked responses // Brain Function
and malnutrition. Ncuropsychol. methods of the assesment. N.Y., Appleton, 1979, p. 161.
386. Galin D. Implication for psychiatry of left and right cerebral specialisation // Arch. Gen.
Psychiatry. - 1974, v. 31, p. 572.
387. Galin D., Omstein R. Lateral specialisation of cognitive mode; An EEG study // Psycho-
physiology. - 1972, 9, p. 412.
388. Galluscio E.H., Kuchncr K.V., Van Buskirk A.W. Multiple resources and brain laterality //
Percept, and Mol Skills. - 1984, v. 59, 3, p. 815.
389. Gazzaniga M. The bisected brain. N.Y. Appleton, 1970.
390. Geschwind N. Specialization of the Human Brain // Scientific American Sept. - 1969 p. 180.
391. Geschwind N Specialization of the Human Brain // Scientific Amer. - 1979,3. p. 158.
392. Geschwind N. Cerebral dominance in biological perspective // Ncuropsychologia. - 1984, v.
22, 6. p. 675.
393. Giannini AJ.. Barringer N.E., Loiselle R.H. Lach of relationship between handedness and
intuitive and intellectual (rationalistic) modes of information processing//J. Gen. Psychol. -
1984, v.- Ill, l,p. 31.
394. Gimbutienc M. Balti aizvesturiskajos laikos // Etnogcncz. mater, kult. Riga, Zinatnc,
1994, 224. 1pp.
395. Goldstein L., Murri L. Functional brain Asimmctiy: an up and coming development in cere-
bral sciences // Res. Commun. Psychol. Psychiatr. and Behav. - 1982, v. 7, 1, p. 3.
396. Gordon H.W. The assesment of cognitive function for the use in education // J. Childrcd
Contcmp. Soc. - 1983, v. - 16, 1—2. p. 207.
397. Grabow J.D., Aronson A.E., Greene K.L. A comparison of EEG activity in the left and right
cerebral hemispheres by powerspectrum analysis during language and non-language tasks //
Elcctrocnceplalogr. and Clin. Neurophysiol. - 1979, v. 47, 4, p. 460.
398. Greenberg R. Pearlman Ch. Cutting the REM nerve: an approach to the adaptive role of
REM sleep //Pcrsp. Biol, and Med. - 1974, v. - 17,4. p. 513.
399. Greenberg R.,Pillard R., Pearlman Ch. The eftect of drcam (stage REM) deprivation on adap-
tation to stress// Psychosom. Med. - 1972, v. 34,3, p. 257.
226
400. Gupta B.S., Gupta U. Styles of learning and thinking among college students in India I I
J. Gen. Psychol. - 1984, v. - 111, 1, p. 39.
401. Hallam R.S. Anxiety and the brain: A reply to Gray // Bull. Brit. Psychol. Soc. - 1985,
v. 38, p. 217.
402. Hanisch E. The calming effect of fragrances and associated remembrances // The Nose. Drom.
- 1982, 2, p. 36.
403. Hanna J.M. Response to alcohol in three ethnic groups // Amer. J. Phys. Anthropol. - 1977,
v.47, l,p. 135.
404. Hare R.0. Psychopathy and laterality of cerebral function И J. Abnorm. Psychol. - 1979,
v.88, 6, p. 605.
405. Hartmann E. Functions of Sleep // The Nature of Sleep. Stattgart, 1973, p. 238.
406. Hass E.J., Whipple J.L. Effects of a concurrent memory task on hemispheric asymmetries in
categorization // Brain and Cogn. - 1985, v. 4, 1, p. 13.
407. Hatta T. Lateral recognition of abstract and concrete Kanji in Japanese I I Percept. And Mot.
Skills.-1977, v. 45, 3,p. 731.
408. Hatta T. Differences in laterality for recognition of nonverbal by Japanese and English sub-
jects // Percept, and Mot. Skills. - 1979, v. 48, 3. p. 917.
409. Hatta T., Dimond S.J. Differences in face touching by Japanese and british people //
Ncuropsychologia 1984, v. 22,4, p. 531
410. Haywood H.C., Meyers C.E., Switzky H.N. Mental retardation // Annu. Rev. Psychol. Pali
Alto, Calif. - 1982, v. 33. p. 309.
411. Heliigc J.B., Webster R. Right hemisphere superiority for initial stages of letter processing //
Neuropsychologia 1979, v. - 17, 6, p. 653.
412. Herman J.H. Experimental investigations of the psychophysiology of REM sleep including
the question of lateralization // Res. Commun. Psychol., Psychiat. and Behav. - 1984, v. 9, 1,
p. 53.
413. Hines D., Glista G., Byres B. Perceptual interference and hemispheric specialization // Brain
and Cogn. - 1985, v. 4, 1, p.76.
414. Hines D., Sawyer P.K., Dura J., Gilchrist J., Czerwinski M. Hemispheric asymmetry in use of
semantic category information // Neuropsychologia. - 1984, v. 22,4, p. 427.
415. Hirai T. Psychophysiology of Zen. Tokyo, Jgaku Shoin, 1974.
416. Hirschman E.C. Psychological sexual identity and hemispheric orientation I I J. Gen. Psychol
1983, v.-108,2, p. 153.
417. Hoehn-Saric R. Anxiety. Normal and Abnormal // Psychiat. Ann. - 1979, v. 9, p. 11.
418. Horkovic G. Significance of lateral preference from the psychopathological aspect // Activ.
nerv. super. (1977) 1979, v. - 19, 2, p. 345.
419. Hudson L. Rational and intuitive frames of reference I I Child’s Representation World. Proc.
Annu. Conf. Develop. Srct. Brit. Soc. Univ. Surrey, (1976). N.Y - L., 1977, p. 157.
420. Hynd G.W., Teeter A., Stewart J. Acculturation and the lateralization of speech in the billigual
Native American // Int. J. Neurosci. - 1980, v. - 11,1, p. 1.
421. Irmis F., Sanska J. EEG indices - relation to performance and personality characteristics I I
Activ. nerv. super. - 1980, v. 22, 2, p. 77.
422. Irwin A., Vinsel A.M. Personal space. An analysis of E. T. Hall’s proxcmics framework //
Hum. Behav. and Environ. Adv. Theory and Res. N.Y. - L., 1977, v. 2, p. 181.
423. Jakobsone A. (red.). Berni un gimenes Latvija. Stavokja analTzc. Riga, 1995.
424. Jcrois G. The Oligophrenic // American Handbook of Psychiatry. N.Y, 1959, p. 1289.
425. Johnson L.E. Bilateral visual cross-integration by Human forebrain commissurotomy sub-
jects //Neuropsychologia. - 1984, v. 22, 2, p. 167.
227
426. Jonson R.C., Cole R.E., Bowers J.K., Foiles S.V., Nikaido A.M., Patrick J.W., Woliver R.E.
Hemisphwcric efficiency in middle and later adulthood // Cortex. - 1979, v. - 15,
p. 109.
427. Jouvet M. Ncurophysiologischen Mechanismen in Schlax// Schlax. Miinchen, 1969, p. 103.
428. Jung R. Summary of the conference // Interhemispheric relations and cerebral dominance.
Baltimore, 1962, p. 262.
429. Jung R., Altenmiiler E., Natsch B. Zur Hemispharedominanz fur Sprache und Rechncn:
Electrophysiologische korrelate einer Linksdominanz bei Linkshandem И Neurophysiologia.
- 1984, v. 22, 6, p. 755.
430. Как A. Stress: an analysis of physiological assesment devices I I Mach. Рас. and Occup. Stress.
Proc. Int. Conf., West Lafayette. Ind., L., 1981, p. 135.
431. Kakabadze D. E art - E cspace // Effart Modemc. Paris. - 1924, p. 10.
432. Karakan G., Williams R.L, Sailis P.J. New approaches to the evaluation and treatment of
insomnia // Psychosomatics. - 1971, v. - 12, 2, p. 81.
433. Kaplan A. Jewish meditation. Shocken books Inc., 1985.
434. Kerr N.H. Foulkes D. Right hemispheric mediation of dream visualization: a case study //
Cortex. - 1981, v. - 17,4, p. 603.
435. Ketterer M.W. Latcralizcd representation of affect, affect cognizance and the coronary-prone
personality // Biol. Psychol. - 1982, v. - 15, 3—4. p. 171.
436. Kikuchi M. Creativity and Wausof Japanese. Thinking // The Japanese Style. Physic Today. -
1981, p. 9.
437. Kimball Ch.P. Stress and psychosomatic illness // J. Psychosom. Res. - 1982, v 26, 1, p. 63.
438. Kimura D. Some effects of temporal lobe damage on auditory per-ception // Canadian J. of
Psychology. - 1961, v. - 15, p. 156.
439. Kimura D. Nauromotor Mechanisms in Human Communication. N.Y., Oxford, Oxford Univ,
press. Clarendon press, 1993.
440. Kinsboume M. The cerebral Basis of Lateral Asymmetries in Attention // Acta Psychologica.
- 1970, v. 33, p. 193.
441. Kinsboume M. Eye and Head turning indicates cerebral lateralization I I Science. - 1972, v. -
176, p. 539.
442. Kleinfeld J. Visual memory in village Eskimoses and urban Caucasian children // Arctic. -
1971, v. 24, 2, p. 132.
443. Klich L.Z., Davidson G.R. A cultural difference in visual memory: on le voit. onne le voit
plus // Int. J. Psychol. - 1983, v. - 18,3-4, p. 189.
444. Knopman D.S., Rubens A.B., Klassen A.C., Meyer M.W., Niccum N. Regional cerebral blood
flow patterns during verbal and nonverbal auditoiy activation // Brain and Lang.. - 1980, v. 9,
l,p. 93.
445. Languis M.L. Learning style and hemispheric processing // Proc. 36th Ann. Conf. Eng. Med.
and Biol. Columbus, Ohio, Bethesda. Med. - 1983, v. 25, p. 135.
446. Lasarus R.S., Cohen J.B. Enviromental stress // Hum. Bchav. ard Environ. Adv. Theory and
Res. N.Y. - L., 1977, v. 2, p. 89.
447. Lavie P., Tzischinsky O. Cognitive asymmetry and dreaming: lack of relationship // Amer. J.
Psychol. - 1985, v. 98, 3, p. 353.
448. Lavie P., Tzisinsky O., Epsten R., Frooman B. Cognitive asymmetry, REM sleep and dream-
ing // Psychology of Dreaming. Bologna, Ed. M. Bosinelly, 1983, p. 117.
449. Lenneberg E.H. Biological foundations of language. N.Y., Wiley, 1976.
450. Levy J. Cerebral asymmetry and psychology of man. Brain and psychology. N.Y., Acad.
Press, 1980.
228
451. Levy J. Mental processes in the nonverbal hemisphere // Life Sei. Res. Rept. - 1982,
v.21,p. 57.
452. Levy J., Nagylaki T. A model for the genetics of handedness // Genetics. - 1972, v. 72,
l,p. 117.
453. Lewandowski L. Hemispheric asymmetries in children// Percept, and Mot. Skills. - 1982, v.
54, 3, part l,p. 1011.
454. Lewis M., Rosenblum L. The child and its family. N.Y. - London, Plenum Press, 1979.
455. Lopez Ibor J.J. Depressive equivalents // Masked Depression. Basel, 1973, p. 97.
456. MacLeod-Morgan C., Lack L. Hemispheric specificity: a physiological concomitant of
hypnotisability//Psychophysiology, 1982, v. - 19, 6. p. 687.
457. Magoun H.W. The ascending reticular system and wakefulness // Brain mechanisms and
consciousness. Oxford, Blackwell, 1954, p. 1.
458. Malhotra R. Understanding the concept of adaptation with special reference to physiological
adaptation I I Anthropologic (CSSR). - 1985, v. 23, 1, p. 1.
459. Martin M. Hemispheric specialization for local and global processing // Ibid. - 1979,
v.- 17, p. 33..
460. Maximilian V. Cortical blood flow asymmetries during monaural verbal stimulation // Brain
and Lang. - 1982, v. - 15, 1, p. 1.
461. McCallum R.S., Glynn S.M. Hemispheric specialization and creative behavior // J. Great.
Bchav. - 1979, v. - 13,4, p. 263.
462. McLaughlin J., Dean P. Aesthetic preference in dextrals and sinistrals // Ibid. - 1983,
v. 21,2, p. 147.
463. Mcchels K., von Gemmid J., Nije J., Radder J. Visual evaluation and computer analysis of
EEG in normal school children with primaiy reading retardation // EEG and clin. ncurophysiol.
- 1980, v. 49, 1, p. 41.
464. Mcrola J., Liederman J. Developmental changes in hemispheric independence // Child Dev. -
1985, v. 56, 5, p. 1184.
465. Milner B. Laterality effects in audition // Interhemispheric relations and cerebral dominance.
Baltimore. - 1962, p. 177.
466. Milner B., Brauch G., Rosmussen T. Observations on cerebral dominance // Disorders of
language. L., 1964, p. 200.
467. Miller L.K. Hemifield independence in the left handed // Brain and Lang. - 1983, v. 20,1,
p. 33.
468. Miller L.K. Hemificld asymmetry of cognitive processing in schizophrenics // Psychol. Rcpt.
- 1984, v. 55, 3, p. 932.
469. Moore W.H. Alpha hemispheric asymmetry of males and females on verbal and non-verbal
tasks: some preliminary results // Cortex. - 1979, v. - 15, 2, p. 321.
470. Moore W.H. Hemispheric alpha asymmetries in fluent and dysfluent aphasics during linguis-
tic and resting conditions // Cortex, 1987, v. 23 p. 123.
471. Morgan N. Embryology and Inheritance of Asymmetry // Lateralization in the Nervous Sys-
tem. N.Y. Acad. Press. - 1977, p. 367.
472. Moruzzi G., Magoun H.W. Brain stem reticular formation and activation of the EEG // EEG
and Clin. Ncurophysiol. - 1949, 1, p. 455.
473. Moscovitch M. Information processing and the cerebral hemispheres // M.S. Gazzaniga.
Handbook of behavioral biology. Neuropsychology. N.Y., Plenum Press, 1979, v. 2, p. 169.
474. Moss E.M., Davidson R.J., Saron C. Cross cultural differences between Japanese and West-
erners // Neurophsychologia. - 1985, v. 23, 1, p. 131
475. Muiznieks N., Svarckopfa A. (red.) Latvia Human Development Report. Riga, 1996.
229
АП 6. Murri L., Stefanini A., Bonanni E., Gei G., Navona C., Dcnoth F. Hemispheric EEG differ-
ences during REM sleep in dextrals and sinistrals // Res. Commun. Phsycholog. Phsychiat.
and Behav. - 1984, v. 9, 1, p. 109.
477. Murri L., Stefanini A., Goldstein L. Automatic analysis of the hemispheric EEG relationships
during wakefulness and sleep // Res. Commun. Phsychol. Phsychiat. and Behav. - 1982, v. 7,
l,p. 109.
478. Nachshon I., Denno D., Aurand S. Lateral preferenses of hand, eye and foot: relation to cerebral
dominance // Int. J. Ncurosci. - 1983, v. - 18, 1—2, p. 1.
479. Natelson B.H. Stress, predisposition and the onset of serious desease // Implications about
phsychosomatic etiology I I Neurosci. and Biobehav. Rev. - 1983, v. 7,4, p. 511.
480. Ng Sik Hung. Choosing between the ranking and rating procedures for the comparison of val-
ues across cultures // Eur. J. Social Psychol. - 1982, v. - 12,2, p. 169.
481. Nishizawa Y, Olsen T.S., Larsen N.A. Left-right cortical asymmetries of regional blood flow
during listening to words // J. Neurophysiol. - 1982, v. 48,2, p. 458.
482. Omstcin R. The psychology of Consciousness. N.Y. Harcourt Brace Jovanevich, 1977.
483. Omstein R. The split and whole brain.// Human Nature. - 1978, 1, p. 76.
484. Omstcin R., Herron J., Johnstone J., Swcncionis Ch. Differential right hemisphere involvement
in two reading tasks // Psychophysiology. - 1979, v. - 16,4, p. 398.
485. Oswald 1. Dcr funktioncllc Zwcck des Schlafes // Psycho-Neurol. und Psychiatr. Prax. -
1980, v. 6, l,p. 31.
486. Pappas C.C. The relationship between language development and brain development //
J. Children Contcmp. Soc. - 1983, v. - 16, 1—2, p. 133.
487. Pcdastsaar T., Vassiltibcnko L.Kodulugu. Vcne xppekcclcga kooludelc. Tallinn, Koolibru,
1997.
488. Petrie K., Rothcram MJ. Insulators against stress: Selfesteem and assertiveness // Psychol.
Rcpts. - 1982, v. 50, 3, part 1, p. 963.
489. Plomin R., Loehlin J.C., DcFrics J.C. Genetic and enviromental components of “environmental”
influences // Dev. Psychol. - 1985, v. 21, 3, p. 391.
490. Popper K.D., Eccias J.C. The self and Its Brain. Hcilderbcrg, N.Y. - L., Springer Intern,
1985.
491. Porac C., Coran S., Steiger J,H., Dunvan P. Human laterality: a multidimensional approach /
/ Can. J. Psychol. - 1980, v. 34, 1, p. 91.
492. Prince G. Putting the other half of the brain to work training H The magazine of human
resources development. - 1978, v. - 15, p. 57.
493. Psychosomatic medicine in a changing world: theoretical, clinical and transcultural aspects.
Psychosom. - 1982, v. 38, 1—4, p. 1.
494. Rcbert Ch., Mahoney R. Functional Cerebral Asymmetry and Performance. III. Reaction
Time as a Function of Task, Hand, Sex and EEG Asymmetry //The Soc. of Psychophysiol.
Res. - 1978, v. - 15, 1, p. 9.
495. Rechtschaftcn A., Kales A. A manual of standardized terminology techniques and scoring
system for sleep stages of human subjects. Los Angeles, 1968.
496. Reed E.S. An outline of a theory of action systems // J. Mot. Behav. - 1982, v. - 14,2, p. 98.
497. Reeves W.H. Right cerebral hemispheric function: behavioral correlates // Int. J. Neurosci. -
1983, v. - 18,2—4, p. 227.
498. Restian A. Hemispheric asymmetry of informational processing // Int. J. Neurosci. - 1983,
v.-19, p. 205.
499. Risbcrg J., Prohovnik I. Cortical processing of visual and tactile stimuli studied by non-inva-
sivc rCBA measurements // Hum. Ncurobiol. - 1983, v. 2, 1, p. 5.
230
500. Rosa R., Bonnet M.N., Kramer M. Relationship of sleep and anxiety in anxious subjects //
Biol. Psychol. - 1983, v. - 16, 1—2, p. 119.
501. Rotenberg V.S. Schizophrenic im Lichte des Konzepts der Suchaktivitat
psychophysiologischer Aspcktc // Dyn. Psychiatr. - 1982, Heft 15, p 10.
502. Rotenberg V.S. The role of two strategies of thinking in the process of the scientific cogni-
tion // Abstracts of the 8 International congress of logics, methodology and philosophy of
science. M., 1987, 5, p. 310.
503. Rotenberg V.S., Archavsky V.V. REM. Sleep, stress and search activity. Waking and sleep-
ing. - 1979,3. p. 235.
504. Rotenberg V.S., Arshavsky V.V. Search activity and its impact on experimental and clinical
pathology // Activitas nervosa superior. - 1979, v. 21,2, p. 105.
505. Rotenberg V.S., Arshavsky V.V. The two hemispheres and the problem psychoterapy //
Dynamic psychiatry. - 1988, Heft 566, (106-107), p. 369.
506. Rotenberg V.S., Arshavsky V.V. Psychophysiology of hemispheric asymmetiy. The “etropy”
of right-hemisphere activity// Integrative physiological and behavioral science. - 1991,
v. 26, 3, p. 183.
507. Rotenberg V.S., Arshavsky V.V. The “Entropy” of Right Hemisphere Activity and Restor-
ative Capacity of Image Thinking // Journal of Mental Imagery. - 1995, v. - 19, 1 -2, p. 151.
508. Rotenberg V, Arshavsky V. Right and left brain hemispheres activation in the represenatives
of two different cultures // Homeostasis. - 1997, v. 38,2, p. 49.
509. Rotenberg V, Kutsay S., Venger A. Behavioral attitudes and distress in adolescents: Relation-
ship tu age and gender// Homeostasis. - 1988, v. 39, p. 57.
510. Ruben B.D. Assesing communication competency for intercultural adaptaion // Group and
Organ. Stud. - 1976, v. - 1,3, p. 334.
511. Ruben H., Kaely R. Behavioral assesment of communication competency and the prediction
of Gross - cultural adaptation // Intern J. of Intercultural Relations. - 1979. v. 3, 1, p. 15.
512. Sadick T.L, Ginsburg B.E. The development of the lateral function and reading ability //
Cortex. - 1978, v. - 14, p. 3.
513. Schmidt R, Individualpsychologische Thcorien und Methoden in der psychosomatischen
Medizin // Z. Individualpsycholog. - 1980, v. 5, 3, p. 121.
514. Seligman M.E. Helplessness: on depression, development and death. San-Franscisco,
Freeman, 1975.
515. Sergent J., Lorber E. Perceptual categorization in the cerebral hemispheres // Brain and
Cogn. - 1983, v. 2, l,p. 39.
516. Sigmon S.B. Foundations of education and learning disabilities:Toward a new understanding
// Res. Commun. Psychol. Psychiat. and Behav. 1985, v. - 10, 1—2. p. 71.
517. Sirota A.D, Schwartz O.E. Facial muscle patterning and lateralization during elation and
depression imagery.//J. Abnormal Psychol. - 1982, v. 91, 1. p. 25.
518. Silips E.J. Lielo patiesibu mcklejumi. Esejas // Riga, Jumava, 1999, 336.1pp.
519. Smith B.D., Ketterer M.W. Lateralized cortical. Cognitive processing and bilateral
clectrodermal activity: effects of sensory mode and sex // Ibid. - 1982, v. - 15, p. 191.
520. Sperry R.W. Cerebral organization and behavior// Science. - 1961, v. - 133, p. 13.
521. Speny R. W. Lateral specialization in the surgically separated hemisphere I I The neuroscience.
Cambridge. MJT press, 1974, p. 3.
522. Staubli U. Olfaction and the “Data” memory system // Behav. Neurosci. - 1987, v. - 101,
6, p, 757.
523. Steiner W., Neumann P. Fragrances as stimulaters // The Nose. Drom. - 1982,2, p. 12.
231
524. Stewart C.A., Clayson D. A note on change in creactivity by handedness over a maturational
time period // J. Psychol. - 1980, v. - 104, 1, p. 39.
525. Straham D.W., Toepfer C.F. The impact of brain research on the education profession agents
of change.// J. Children Contemt. Soc. - 1983, v. - 16, 1—2f p. 219.
526. Strauss E., Kosaka B., Wada J. The neurobiological basis of the lateralized cerebral func-
tion. A review // Hum. Neurobiol. - 1983, v. 2, 3. p. 115.
527. Stumpf Ch. The fast component in the electrical activity // EEG Clin. Neuropsychol. - 1965,
v. - 18, p. 477.
528. Szabo I.T., Shapiro M.M. Imaginative play and imagery learning // Bull. Psychonom. Soc. -
1983, v. 21, 2, p. 105.
529. Ten Hauten W.D. Social dominance and cerebral hemisphericity: discriminating race, socio-
economic status and sex groups by performance on two lateralized tests И Int. J. Ncurosci. -
1980, v.- 10,4, p. 223.
530. Toller S., Hcndal-Reed M., Sleight E. Hemispheric processing of odours // Biol. Psychol. -
1980, v.-l 1,3-4, p. 262.
531. Toone B.K. Psychiatry and Laterality // Adv. Epileptol.: 14th Epilepsy Int. Symp., L. (1982),
N.Y., 1983, p. 193.
532. Tucker D.M. Lateral brain function, emotion and conceptualization // Psychol. Bull. - 1981,
v.89, p. 19.
533. Tzeng O.J.L., Wang W.S. Search for a common ncurocognitivc mechanism of language and
movements.// Amer. J. Physiol. - 1984, v. 246, 6, part 2, p. 904.
534. UmiltA C., Rizzolatti G., Anzola G., Luppino G., Porro C. Evidence of interhemispheric
transmission in laterality effects // Neuropsychologia. - 1985, v. 23, 2, p. 203.
535. Vaugham N.G. Topographic analysis of brain electrical activity // EEG and Clin. Ncurophysiol.
- 1985, v. 61,3, p. 51.
536. Vcngcr A., Rotenberg V., Desiatnikova Y. Evaluation of search activity and other behavioral
attitudes in indefinite situation // Dynamic psychiatry. - 1996, Heft 160-161, p. 368.
537. Vera-John S., Irvine P., Osterreich H. Gycrmckck szoasszociacioinak es rncntalis kepeinek
kultlrakozi osszchasonlito vizsgalata // Magy. pszichcl. Szemlc. - 1981, v. 38, 6, p. 551.
538. Vernon A. Rational-emotive education // Ration, Emotive Approaches Probl. Childth. N.Y.
-L., 1983, p. 467.
539. Vernon P.E. Intelligence, cognitive styles and brain lateralization // Int. J. Psychol. - 1984, v.
- 19,4—5, p. 435.
540. Violani C., De Gennaro L., Capogna M. EEG and EOG indices of hemispheric asymmetries
during sleep // Res. Commun. Psychol. Psychiat. and Behav. - 1984, v. 9, 1, p. 95.
541. Vogel F, The genetic basis of the normal human electroencephalogram // Human Genctik. -
1970, v.- 10, 2, p. 91.
542. Volbehr H. Symptomwechsel zwischen Sucht und psychosomatischcr Erkrankung aus ich-
struktureller Slicht // Dyn. Psychiat. - 1980, v. - 13,2-3, p. 71.
543. Walker E., McGuire M. Intra- and interhemispheric information processing in schizophrenia
// Psychol. Bull. - 1982, v. 92, 3, p. 701.
544. Willis S.G., Whcatly G.H., Mitchell O.R. Cerebral processing of spatial and verbal analytic
tasks: an EEG study // Neuropsychologia. - 1979, v. - 17,5, p. 473.
545. Wood F. Theoretical, methodological and statistical implications of the inhalation or
CBF technique for the study of brain-behaviour relationships // Brain and Lang. -
1980, v. 9, l,p. 1.
546. Zaidel M. Les fonctions de hemisphere droit // Recherone. - 1984, v. - 15, 153, p. 332.
232
547. Zellner D.A., Kautz .A. Color effects percieved odor intensity // J. Exp. Psychol. Hum.
Percept and Perform. - 1990, 2, p. 391.
548. Zcnhauscm R., Nickel L. Hemispheric dominance and maze learning // Bull. Psychonom.
Soc. - 1979, v. - 14, 6, p. 435.
549. Zenkov L.R. Semiotics of space in neolithic art and genesis of functional brain asymmetry I
/ Dyn. Psychiatr. - 1985, v. 588, p. 382.
550. Zikmund V. Functional efficiency of the central nervous system and development of psychoso-
matic disorders. (1977) // Activ. nerv. super. - 1979, v. - 19,2, p. 392.
551. Zikmund V. Psychosomatika a klinika psychofyziologia // Cs. psychiat. - 1982, v. 78,
3, p. 167.
552. Zook J.A., Dwyer J.H. Cultural differences in hemisphericity. A critique // Bulletin of the
Los Angeles neurological Societies. - 1976, p. 87.
Виктор (Виталий) Аршавский. РАЗЛИЧИЯ, КОТОРЫЕ НАС ОБЪЕДИНЯЮТ (Эподы о
популяционных механизмах межполушарной асимметрии.)
Рига - 2001. Стр. - 234, илл. 31, табл. 57, библиогр. 552 номера.
233
КНИГИ, ИЗДАННЫЕ ПЕДАГОГИЧЕСКИМ ЦЕНТРОМ «ЭКСПЕРИМЕНТ»
1/Б.А. Зельцерман, Н.В. Рогалева «УЧИСЬ! ТВОРИ! РАЗВИВАЙСЯ!» - 1,2,3
2/ С. Т. Танцоров «ГРУППОВАЯ РАБОТА В РАЗВИВАЮЩЕМ ОБРАЗОВАНИИ»
3/Памяти В.В. Давыдова «ПЕРВЫЕ ЧТЕНИЯ» (сборник выступлений)
4/ Вестник Международной Ассоциации «Развивающее Обучение» (№1 -№8).
5/Под ред. Е. Хилтунен «УПРАЖНЕНИЯ С МОНТЕССОРИ - МАТЕРИАЛОМ»
6/И. Никольская, Г. Бардиер «УРОКИ ПСИХОЛОГИИ В НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЕ»
7/Г. Бардиер, И. Никольская «ЧТО КАСАЕТСЯ МЕНЯ...»
8/Е.Н. Иванова «ЭФФЕКТИВНОЕ ОБЩЕНИЕ И КОНФЛИКТЫ»
9/В.Т. Кудрявцев «ПСИХОЛОГИЯРАЗВИТИЯ ЧЕЛОВЕКА» (Часть 1)
10/ Г.А. Цукерман «ПСИХОЛОГИЯ САМОРАЗВИТИЯ: задача для подростков и их педагогов»
11/Под ред. Г.А. Цукерман «ОЦЕНКА БЕЗ ОТМЕТКИ»
12/Е.В. Чудинова «МЛАДШИЕ ШКОЛЬНИКИ В УЧЕБНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ»
13/В.А. Бухвалов, Н.А. Грислис «ИЗ ИСТОРИИ ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ»
14/М.В. Кларин «ИННОВАЦИИ В МИРОВОЙ ПЕДАГОГИКЕ»
15/М.В. Кларин «ТЕХНОЛОГИЯ ОБУЧЕНИЯ. ИДЕАЛ И РЕАЛЬНОСТЬ»
16/Р. Атаханов «МАТЕМАТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ И МЕТОДИКИ ОПРЕДЕЛЕНИЯ УРОВНЯ
ЕГО РАЗВИТИЯ»
17/Э. Гороховская «ОТ СЛОВА К СЛОВУ. Мы с тобой одной крови, ты и я!»
18/Ю.А. Полуянов «ДИАГНОСТИКА ОБЩЕГО И ХУДОЖЕСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ ДЕТЕЙ ПО
ИХ РИСУНКАМ» (пособие для школьных психологов) NEW
19/АЛ. Венгер «НА ЧТО ЖАЛУЕТЕСЬ? ВЫЯВЛЕНИЕ И КОРРЕКЦИЯ НЕБЛАГОПРИЯТНЫХ
ВАРИАНТОВ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ» NEW
20/Г.А. Цукерман «КАК МЛАДШИЕ ШКОЛЬНИКИ УЧАТСЯ УЧИТЬСЯ?» NEW
21/А. Городинский «СИСТЕМНАЯ ПЕДАГОГИКА. Опыт, размышления, проекты» NEW
22/Б. А. Зельцерман, С. Т. Танцоров « ШКОЛЫ ЛАТВИИ С РУССКИМ ЯЗЫКОМ ОБУЧЕНИЯ: ПРО-
БЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ. Рабочая карта ситуации» NEW
23/Б.А. Зельцерман и др. «МАСТЕРСКАЯ ЭКСПЕРИМЕНТА. От опытов альтернативного к цело-
стному развивающему образованию» NEW
24/М.А. Чошанов «АМЕРИКА УЧИТСЯ СЧИТАТЬ: инновации в школьной математике США»
Адрес ПЦ «ЭКСПЕРИМЕНТ»:
Латвия, г. Рига, ул. Бруниниеку 10,
тел. 7275773, 7315033 , факс 7597387
E-mail: experiment@mailbox.riga.lv, zelts@mailbox.riga.lv
Internet: http://www.experiment.lv
Почтовый адрес: LV-1012, Рига, а/я 396.
Книги ПЦ «ЭКСПЕРИМЕНТ» также можно приобрести:
Москва
♦ УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЙ КАБИНЕТ школы № 91: ул. Поварская, 14, т./ф. 2905184,2918569
♦ ЦЕНТР учебной и практической литературы: 111024, Москва, ст. м. «Авиамоторная»,
ул. Авиамоторная, 50, т. 2730633,2737675, e-mail: mcepl@yahoo.com
.Санкт-Петербург
♦ «ИМАТОН»: ст. м. «Технологический институт», Московский пр., 19, т. 3275757,3275777,
e-mail: market@imaton.spb.su
♦ ДОМ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ КНИГИ «ПЕТЕРБУРГСКАЯ НОВАЯ ШКОЛА»:
ст. м. «Технологический институт», ул. 1-я Красноармейская, 13, т. 2511826
♦ «ИЗДАТЕЛЬСКО-ПОЛИГРАФИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС»: ст. м. «Спортивная», Наб. Макарова, 22,
т. 3233393, e-mail: ipk@mail.rcom.ru