Автор: Балакаев М.Г.  

Теги: всеобщая история   история   история россии   история древнейших времён   история российского государства  

ISBN: 978-5-906956-78-1

Год: 2018

Похожие

Древняя Русь в средневековом мире. Энциклопедия

История Отечества с древнейших времен до наших дней

Слово о полку Игореве. Том I. Стиховая реконструкция, перевод и комментарии

Лекции по истории Средних веков

Текст
                    ×ÀÑÒÜ ÏÅÐÂÀß

Îò äðåâíåéøèõ âðåìåí äî öàðñòâîâàíèÿ Èâàíà III

ÊÍÈÃÀ ÏÅÐÂÀß äëÿ ÷òåíèÿ ïî ðóññêîé èñòîðèè

ÊÍÈÃÀ ÏÅÐÂÀß
äëÿ ÷ ò åí è ÿ

ïî ÐÓÑÑÊÎÉ ÈÑÒÎÐÈÈ
Îò äðåâíåéøèõ âðåìåí
äî öàðñòâîâàíèÿ Èâàíà III
×ÀÑÒÜ ÏÅÐÂÀß


1


КНИГА ДЛЯ ЧТЕНИЯ

по РУССКОЙ ИСТОРИИ
КНИГА 1

От древнейших времен
до царствования Ивана III
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Автор-составитель М. Г. Балакаев

Екатеринбург
Артефакт
2018


УДК 94
ББК 63.3
Б 20

Б 20

Балакаев М. Г. Книга для чтения по Русской истории.
Книга 1. От древнейших времен до царствования Ивана III:
в 2 ч. — Ч. 1 / Автор-сост. М.  Г.  Балакаев — Екатеринбург:
Артефакт, 2018. — 224 с.: ил.

ISBN 978-5-906956-77-4 (в 2 ч.)
ISBN 978-5-906956-78-1 (Ч. 1)

ISBN 978-5-906956-77-4 (в 2 ч.)
ISBN 978-5-906956-78-1 (Ч. 1)

© М. Г. Балакаев, 2018


ПРЕДИСЛОВИЕ

Книги для чтения представляют собой сборники исторических рассказов, взятых из различных источников. Эти сборники составились в процессе преподавания отечественной истории
в начальных классах Русской классической школы. Изложение
в Книгах для чтения носит фрагментарный, эпизодический характер, хотя расположение текстов при этом дано в хронологической последовательности. С одной стороны, эти рассказы могут
использоваться в пропедевтических целях в начальной школе,
с другой — как дополнительный материал при изучении истории
в старших классах.
Рассказы по истории России издаются в четырёх книгах. Первая книга охватывает русскую историю от древнейших времен
до конца XV века, вторая — XVI–XVIII века, третья — XIX век,
четвертая — XX — начало XXI века. Книги для удобства пользования делятся на части. Тексты представляют собой законченные по смыслу фрагменты или целые произведения, взятые
из учебной (прежде всего дореволюционной) литературы, работ
историков, художественных произведений, биографической прозы, мемуаров и других источников, список которых приводится в конце каждой книги. В качестве иллюстраций использованы репродукции многих картин великих русских художников
В. М. и А. М. Васнецовых, М. В. Нестерова, Н. К. Рериха, И. Я. Билибина и других, а также фотодокументы.
В истории, сплетающейся из бесчисленного множества событий и деяний, действуют самые разные факторы — экономические, социальные, политические и др. Если в современной
исторической литературе духовному фактору зачастую отводится второстепенное, подчиненное место, то в Книгах для чтения именно духовное состояние народа и отдельных людей,
их вера являются определяющими для исторического движения.
5


В современных учебниках русская история, как правило, излагается по схемам, выработанным на основе чужого, нерусского
исторического опыта. В них превалирует либеральная линейнопрогрессивная интерпретация истории (от гнета традиции (коллектива) к полной свободе индивидуального потребительского
выбора). В Книгах для чтения история России предстает, с одной
стороны, как радение наших предков о русской земле, об общем
благе с верой в конечное торжество добра, а с другой стороны, оттеняющей первую, как череда отступлений, измен и блужданий,
происходящих от лукавой мечты хорошо устроить свою жизнь вопреки Божьей правде. (Именно таково понимание русской истории у лучших наших писателей).
В основу Книг для чтения по истории были положены следующие методологические принципы:
— изучение гражданской, церковной и духовной истории России
как единого неразрывного процесса;
— духовный фактор является ведущим в отечественной истории;
— образность и эмоциональность изложения конкретно-исторического материала являются важными условиями изучения
истории.
Тексты Книг — это рассказы о том, как жил русский народ,
о том, как росло и крепло наше государство, о бескорыстном,
самоотверженном служении русских людей своему Отечеству,
о их вере в высокое предназначение России, о их непростой борьбе
с врагами внутренними и внешними.

6


1. Начало истории
Землю и всё, что растёт и живёт на ней, сотворил
Бог. Большую часть поверхности земли занимает океан. Среди океана над водой поднимаются огромные
участки суши, которые зовутся материками (или континентами). Материки очень большие. Чтобы проехать
материк из конца в конец, нужно затратить не одну
неделю. По дороге мы встретим горы, пустыни, леса,
озёра, реки и даже моря. Самый большой из материков называется Евразией. Называется он так потому,
что с давних времён люди делили его на две части,
одну из которых они назвали Европой, другую —
Азией. Наша страна находится в Евразии, причём одна
её часть лежит в Европе, а другая — в Азии. Та часть
всемирного океана, которая омывает южный берег Евразии, называется Индийским океаном.

Карта материков

7


Сотворение светил (фрагмент Сотворения мира). Венеция. Собор Св. Марка. XIII век

Райский сад, в котором жили первые люди Адам
и Ева, находился в Азии, далеко на юге от нашей страны. После того, как Адам и Ева совершили грех против
Бога и отказались покаяться в своём грехе, Господь изгнал их из рая. Что стало с райским садом, неизвестно.
Во всяком случае, никто сейчас не может указать его
местонахождение.
Люди постепенно размножались и занимали всё новые и новые земли. Они разошлись по Азии, поселились в Европе и даже переправились в Африку. Африка — это ближайший к Евразии материк, который
был соединён с ней узким проходом. Отделяет Африку
от Евразии огромное море, называемое Средиземным.
8


Сотворение животных. Художник Рафаэль Санти

Со временем люди совершенно перестали почитать
Бога. Они забыли о Том, Кто их сотворил, Кто подарил
им эту прекрасную землю со всеми её богатствами.
Они безбоязненно стали грешить, губя себя и окружающую природу. Чтобы не дать погибнуть своему
творению, Господь решил очистить землю от воцарившегося на ней зла. Он наслал на землю потоп, и вся
суша на долгое время оказалась под водой. Всё живое
погибло.
Спаслась только семья единственного верного Богу
человека — семья праведного Ноя. Ной стал родоначальником нового послепотопного человечества.
От Ноя происходит и наш русский народ.
О том, как был сотворён мир, как жили люди в самом
начале человеческой истории, мы узнаём из Библии.
Библия — это книга, которую написали святые люди,
пророки. И написано в ней то, что услышали пророки
от Самого Господа.
9


Ной и его семья выходят из ковчега. Венеция.
Собор Святого Марка. XIII век

2. Потомки Иафета
После Всемирного потопа спасшаяся в ковчеге семья
праведного Ноя жила в южных землях, что находятся
за Кавказскими горами в сторону Индийского океана.
Священное Писание рассказывает нам, что от трёх сыновей Ноя — Сима, Хама и Иафета произошли все народы, обитающие ныне на Земле.
У Иафета было очень много потомков, и они стали
расселяться по всей земле, занимая и осваивая новые
места. Переселялись тогда не отдельными семьями,
а большими родовыми общинами, действуя общими
силами и в труде, и на войне.
10


Представьте себе корень, от которого растут три ствола, а от
каждого ствола отходят ветви, от ветвей —
веточки. Корень — это
прародитель Ной. Три
ствола — это семьи
трёх сыновей Ноя.
Ветви — семьи внуков
Ноя. Веточки — семьи
его правнуков. Такие
ответвления ещё называют коленами.
Несколько больших
семей, имеющих одного
благословляет Сима и Иафета.
предка (деда или пра- Ной
Венеция. Собор Святого Марка. XIII век
деда), образуют вместе род (или родовую общину). Главным в роде был
отец или дед, управлявший своими взрослыми детьми
и внуками, у которых уже имелись свои семьи.
Члены рода всегда крепко держались один другого. Каждый должен был подчиняться всем порядкам,
установленным в своём роду. Но зато и за всякую обиду, нанесённую посторонним кому‑либо из родичей,
за последнего заступался весь род. Родичи обиженного обязаны были мстить не только обидчику, но и всем
членам его рода. Этот обычай считался священным
и назывался обычаем родовой или кровной мести. Обычай этот сохранялся весьма долгое время, отчего постоянно происходили убийства и раздоры.
11


Родословное древо Ноя

Несколько родов соединялись в племя. Во главе племени стоял князь, который судил и наказывал
провинившихся. Князь командовал во время войны.
В мирное время важные вопросы решал также совет
старейшин. Очень большое племя или союз нескольких
племён называется народом.
12


Переселение древних племён

Более чем за две тысячи лет до Рождества Христова несколько племён, потомков Иафета, поселились
не­
далеко от южных морей, Чёрного, Каспийского
и Аральского, на землях, которые большей частью находятся теперь возле южных границ России. Эти племена составили народ ариев. От этого древнего народа произошло много других народов как в Азии, так
и в Европе. Современные индийцы — потомки ариев,
и иранцы — потомки ариев, и все славянские народы — русские, болгары, сербы и другие — тоже потомки древних ариев.
13


3. Древние арии
На древнем языке,
на котором говорили
наши далёкие предки,
слово «арий» означало
почтенный,
превосходный, благородный.
Действительно, арии
выделялись
из
всех
Так выглядели арии, жители древнего
остальных
обитателей
Аркаима. Реконструкция
земли того времени как
своей силой, ростом, стройностью и красотой, так и душевным благородством.
Наши древние предки устраивали себе для постоянного проживания поселения, или деревни. Они умели
устраивать себе жилища, в которых были двери и печи
из камня.

Жилище древних людей

14


Дом древних
ариев в Аркаиме

Главное их имущество и богатство, как и ныне у крестьян, составлял домашний скот: коровы, быки, туры,
волы, лошади, овцы, свиньи, козы и даже птица — гуси.
При стаде и доме жила собака. Но кошка ещё не была
домашним животным.
Главным занятием ариев было хлебопашество и разведение скота. Вместе с тем все они были, конечно, смелыми и отважными охотниками на дикого зверя.
Арии обрабатывали землю плугом и сохой, сеяли
ячмень, овёс, полбу*. Рожь же и пшеница не были им
ещё известны.
Они умели молоть зерно, печь хлеб и ели мясо варёным. Питались также и молоком. Употребляли в пищу
мёд и пили его как хмельной напиток.
Кроме хлебопашества и скотоводства, арии знали и некоторые ремёсла, знали ткачество, плетенье,
шитьё. Умели делать вещи из золота, серебра, меди.
* Полба — это полудикий сорт пшеницы.

15


По рекам они плавали в ладьях с помощью весла.
Воевали между собой
арии весьма часто, и воинская доблесть была высоко
развита среди наших храб­
рых и благородных предков.
Сражаясь пешими или
конными, в зависимости
Ассирийская боевая собака.
от местности, они искусТерракотовая доска Бирса Нимруда
но метали копья и стрелы
из луков в своих врагов, а сойдясь с ними поближе,
смело врубались своими мечами и топорами в ряды
неприятеля. Арии безбоязненно встречали смерть,
так как верили в загробную жизнь и в награды,
которые в ней получают павшие в честном бою храб­
рецы.

Заратустра (арийский мудрец). Художник И. С. Глазунов

16


Почти все послепотопные народы, потомки Ноя,
постепенно утратили знание об истинном Боге-Творце. Некоторые, в том числе арии, ещё сохраняли о Нём
смутные воспоминания. Но и эти немногие стали признавать за богов разные явления природы, животных,
растения*. Арии поклонялись светлому небу — Диву,
солнцу, заре, огню, ветру и матери-земле. Они обожествляли реки и другие водоёмы, богиням рек они
прино­
сили жертвоприношения, состоявшие из молока, листьев и сока растений. В жертву огню приносили чистые, сухие дрова, благовония (листья или травы)
и жир от убитых животных.
Так жили арии на своей первоначальной родине.

4. Скифы. Сказочные рассказы древних греков
о наших предках
По мере того, как увеличивалось население ариев
и умножались их роды и племена, происходило и по­
степенное расселение их с родных мест в разные стороны. Среди арийских племён выделилось племя скифов.
Скифы — это наши древние предки. Покинув свою
первоначальную родину и пройдя вдоль берегов Кас­
пийского и Чёрного морей, они расселились в обширных
степях, что расположены на юго-западе нашей страны.
У древних греков сохранились старинные сказочные предания о том, что к северу от Греции появились
* Поклонение различным богам и духам, которые по представлениям древних людей наполняют окружающую нас природу, называется язычеством.

17


особые чудовища, у которых зад и четыре ноги
были конские, а грудь,
голова и руки — человечьи. Эти чудовища, называемые греками кентаврами,
отличались
крайне свирепым нравом, превосходно стреляли из луков и были,
благодаря быстрым конГеракл и кентавр горы Фол.
ским ногам, совершенРисунок на кувшине. 520–510 годы до Р. Х.
но неуловимы, причём,
по греческим сказаниям, между этими кентаврами
и греками происходили когда‑то кровопролитнейшие
битвы.
В этих сказочных преданиях греков о кентаврах,
на первый взгляд совершенно невероятных, есть, однако, большая доля правды.
Жестокие битвы древнейших греков действительно происходили с пришельцами с севера, метко
выпускавшими стрелы из
своих луков и постоянно
появлявшимися перед противниками верхом на быст­
роногих конях, с которыми
они, казалось, сос­
тавляли Скифский знатный воин V–IV веков
до Р. Х. по материалам находок
одно неразрывное целое.
в скифских погребениях

18


Сражающиеся скифы. Украшение древнего гребня

Вид этих конных и неуловимых пришельцев, издали
поражавших врагов из своих луков, а затем свирепо нападавших на полном конском скаку, особенно поражал
греков, так как греки, поселившись в своей горис­той
стране, мало пользовались лошадьми, сражались пешими и были плохими наездниками.
Но, тем не менее, несмотря на весь ужас греков, эти
северные пришельцы были не сказочными чудовищами, а настоящими людьми. Это были, конечно, наши
славные предки. Идя из своей далёкой арийской родины по нашим привольным южным степям, они покорили себе во время этого длинного и долгого пути
главного тогдашнего обитателя русских степей — дикую лошадь и сделали себе из этого борзого скакуна
вернейшего и преданнейшего друга. Сроднившись
с ним, предки наши стали лучшими в тогдашнем мире
наездниками и конными стрелками и наводили ужас
19


на все народы, которые пытались им сопротивляться. У древних китайцев тоже существовало сказание
о том, что далеко от них на западе, в обширных степях
живёт народ Дин-Лунь, обладающий конскими ногами
и совершающий все свои передвижения с необычайной быстротой.
Одновременно со сказочными рассказами о чудовищах-кентаврах
древние
греки рассказывали также
о необыкновенном народе,
будто бы состоявшем из одних
женщин-воительниц,
неустрашимо сражавшихАмазонка. Изображение на вазе.
ся на быстроногих конях
Середина V века до Р. Х.
и тоже отличавшихся искусным метанием стрел.
Греки называли этих храб­
рых наездниц амазонками.
Эти сказочные амазонки
были также, надо думать,
не кто иные, как наши доб­
лестные прародительницы.
Они как верные и преданные
жёны и дочери сопровож­
дали своих мужей и отцов
в их лихих набегах и принимали участие во всех кровавых боях, отважно сражаясь
и бесстрашно умирая рядом
с близкими себе людьми.
Скифская девушка-воин
20


Таковы были древнейшие сказочные рассказы греков об их первой встрече с нашими древними предками.

5. Победоносные походы скифов
В греческих сказаниях повествуется, что воинственные и храбрые скифы, появившись на берегах нынешнего Азовского моря и у устья Днепра, навели такой
страх на прежних обитателей этих мест, носивших
название киммерийцев, что те поспешно совершенно
очис­тили занимаемые ими земли и без сопротивления
бежали прочь.
Сведения эти ясно показывают, что уже с первых
времён своего появления в Европе наши предки заявили себя храбрым и воинственным народом, который
не замедлил предпринять ряд славных войн и походов.
Особенно прославились скифы своим далёким походом, предпринятым ими с огромным количеством
всадников задолго до Рождества Христова, когда они
про­
шли путь от берегов
Днепра до далёкого Египта.
Поход этот продолжался
28 лет и доставил громкую
известность его участникам. При своём движении
скифы, гарцуя на лёгких
конях и предавая всё огню
и мечу, наводили такой
ужас на встречающиеся Скифы. Реконструкция М. В. Горелика
21


Дары египетского фараона скифам. Художник В. А. Бахтов

на пути народы, что многие из них, не вступая в бой,
спешили откупиться богатыми дарами от грозных завоевателей.
На своём победоносном пути скифы подчинили себе
мидийского царя Киаксара и заставили его платить
себе дань. Затем они покорили ещё несколько стран
и приблизились к Египту. Видя это, египетский царь
Псамметих вышел им навстречу с богатейшими дарами
и упросил их удалиться назад. Тогда скифы повернули
опять на север и вторглись в Иудею, где предавали всё
сожжению и смерти.
Они едва не захватили и сам город Иерусалим.
Но молодому иудейскому царю Осии удалось отвратить
беду от столицы и с помощью своих сокровищ умолить
скифов пощадить священный город.
Живший в это время в Иерусалиме пророк Иеремия
предсказал нашествие скифов в следующем грозном
пророчестве.
«Объявите в Иудее и разгласите в Иерусалиме
и говорите, и трубите трубой по земле; взывайте
22


громко и говорите: Собирайтесь
и пойдём в укреплённые города.
Выставьте знамя к Сиону, бегите — не останавливайтесь, ибо
я привёл от севера бедствие и великую гибель…
Вот я приведу на вас, дом Израилев, — говорит Господь, —
народ издалека, народ славный,
народ древний, народ, языка которого ты не знаешь, и не будешь
понимать, что он говорит. Колчан его как открытый гроб. Все
они люди храбрые. И съедят они
жатву твою и хлеб твой, съедят
сыновей твоих и дочерей твоих,
съедят овец твоих и волов твоих,
съедят виноград твой и смоквы
твои, разрушат мечом укреплённые города твои, на которые ты
надеешься…
Так говорит Господь: вот идёт
народ из страны северной, и на­род Пророк Иеремия
(VII–VI век до Р. Х.).
великий поднимается от краёв Византия. Икона. XIV век
земли. Держат в руках лук и копьё; они жестоки и немилосердны; голос их шумит,
как море, и несутся на конях, выстроенные, как один
человек, чтобы сразиться с тобой, дочь Сиона. Мы услышали весть о них, и руки у нас опустились, скорбь
объяла нас. Не выходите в поле и не ходите по дороге,
ибо меч неприятельский, ужас со всех сторон.
23


…слышен храп лошадей его, от громкого ржания
жеребцов его дрожит вся земля, и придут и истребят
землю и всё, что в ней, города и живущих в них».
Так пророчествовал Иеремия о нашествии скифов.

Скифские воины

Повернув от Иерусалима к северу, скифы
в полном блеске своей
славы и нагруженные
богатейшей
добычей
возвращались по покорённым ими странам домой, в свои широкие степи — на Дон
и Днепр.
Однако весьма немногие вернулись на родину; большинство же
из них совершенно неожиданно для себя погибло из‑за пагубной
страсти скифов к вину.

6. Беды от вина
Зная непомерную жадность скифов к вину и способность напиваться им до полного бесчувствия, мидийский царь Киаксар, которого они покорили и заставили
себе платить дань, приготовил для них при возвращении роскошное угощение и множество вина. Скифы
24


Скифы. Рисунок художника П. Корниенко по рельефу чаши из кургана
«Гайманова могила»

перепились им и когда лежали после пиршества мертвецки пьяными, коварному Киаксару не стоило большого труда убить большую
часть из них; только немногие ушли домой.
Сто лет спустя после описанного печального происшествия страсть скифов
к злополучному употреблению вина опять оказалась
для них крайне пагубной.
Дело произошло следующим образом: Кир*, царь
персидский, один из великих завоевателей древнего
* Кир II Великий — персидский царь, правил в 559–530 годах
до Р. Х.

Кир II Великий. Реконструкция
на основе изображения на рельефе
в Пасаргадах

25


Царица скифского племени массагетов. Художник Н. Абишев

мира, покорив себе множест­
во царств, решил идти
на скифов, считавшихся непобедимыми. Предварительно он послал царице их Томирис предложение
вый­ти за него замуж. Умная Томирис, уже немолодая
женщина, поняла, конечно, что это был только предлог, чтобы захватить её страну. Поэтому она послала
Киру отказ, но приказала объявить ему, что оба они
отлично могут царствовать каждый в своей стране
и не воевать друг с другом. Если же Кир непременно
хочет войны, то она на неё согласна и будет ожидать
его в своих владениях.
Кир, зная неукротимое мужество и воинское искусство скифов и зная вместе с тем их непреодоли­мую страсть к вину, решил одержать над ними победу
не в открытом бою, а с помощью хитрости.
26


Для этого, вторгнувшись в скифскую страну, он
собрал в своих войсках всех слабых и плохих воинов,
которыми ему не жаль было пожертвовать, и двинул
их вперёд — в направлении скифов, причём приказал
этому передовому отряду по приходе на ночлег приготовить множество всякой пищи и вина и так ожидать
появление скифов. Это приказание Кира было в точности исполнено. Вскоре появились перед персидским
передовым отрядом скифы под предводительством молодого сына царицы Томирис. Они напали на этот отряд, без труда разбили его, а затем кинулись на приготовленную пищу и вино и предались необузданному
разгулу и пьянству без всяких мер предосторожности.
Этим, конечно, воспользовался Кир. Он напал на беспечно бражничавших скифов, перебил громаднейшее
их число и, кроме того, забрал великое множество
их в плен, в том числе и молодого сына царицы.
Узнав про это несчастье, Томирис послала сказать
Киру, что она просит его отпустить к ней её сына, после чего она не будет мстить персам за предательское
нападение на её воинов, если персы удалятся домой.
Но Кир и не думал исполнить её желания. Он только разрешил снять оковы с молодого сына царицы.
Но когда с молодого полководца сняли оковы, то он
от стыда и горя, что не оправдал доверия матери и был
благодаря своей страсти к вину главной причиной гибели стольких храбрых соотечественников, наложил
на себя в отчаянии руки. Узнав про его смерть, Томирис двинула все свои войска, которых было около
трёхсот тысяч мужчин и двухсот тысяч женщин, против персов.
27


Месть царицы Томирис персидскому царю Киру. Художник В. А. Бахтов

Последовало одно из самых кровопролитнейших
сражений, когда‑либо происходивших в древние времена. Обе стороны дрались с величайшим упорством
и ожесточением, и, наконец, скифы победили. При
этом был убит Кир. Когда отыскали его тело, то скифская царица приказала отрубить его голову и бросить
её в кожаный мешок, наполненный человеческой
кровью. При этом, обращаясь к голове Кира, она
сказала: «Хотя я осталась в живых и одержала большую победу, но не радует она меня. Не искала я враж­
ды с тобой, а ты пришёл и коварством погубил моего
юного сына. Ты всегда жаждал крови, так напейся же
ею досыта в этом мешке, кровопийца».

7. Война Дария со скифами
Двадцать лет спустя после этого происшествия один
из наследников Кира, царь Дарий, который, подобно Киру, был также одним из великих завоевателей
древнего мира, решил наказать скифов за смерть Кира
и покорить их страну.
28


Для этого он собрал огромные полчища. Он был
уверен в скорой победе над скифскими племенами
ещё и потому, что между племенами этими царили раздоры.
Так что даже когда пришла весть о приближении
персов, более дальние племена не соглашались прий­
ти на помощь тем, которые ближе всего находились
на пути персов. Однако, несмотря на эти несогласия
среди скифов, Дарию не удалось победить скифов.
Скифы при вторжении его войска в пределы их земель вышли ему навстречу, но затем боя не приняли,
а, отправив своих детей и лишний скот далеко на север,
стали отступать от персов на восток.
Отступая перед персами, они выжигали всю траву,
так что персы с большим трудом находили, чем накормить своих лошадей и другой скот. Так продолжалось
очень долгое время. Скифы долго отступали на восток,
а затем, обойдя персидское войско с севера, стали уже
отступать на запад, всё так же оставаясь недосягаемыми для ударов Дария.
Так как это продолжалось долго и не предвиделось
конца странствованиям, то Дарий послал всадника к одному из скифских царей, отступавшему перед
ним, со следующей речью: «Зачем ты, чудак, всё убегаешь, хотя можешь выбрать одно из двух: если ты
полагаешь, что в силах противостать моему войску,
остановись, не блуждай более и сражайся. Если же
ты чувствуешь себя слабее, то также приостанови
свое бегство и ступай для переговоров ко мне, твоему
владыке, с землёй и водой в руках в знак подданства
и покорности».
29


Изразцовый рельеф из дворца Дария I в Персеполе (V век до Р. Х.)

Изразцовый рельеф. Прорисовка

В ответ на это скифский царь послал передать Дарию: «Вот я каков, перс. Никогда прежде я не убегал из страха ни от кого, не убегаю и от тебя, и теперь
я не сделал ничего нового сравнительно с тем, что обыкновенно делаю в мирное время. Почему я не тороплюсь
сражаться с тобой, объясню тебе это. У нас нет городов,
30


нет засаженных деревьями полей; нам нечего опасаться, что они будут покорены или опустошены, нечего поэтому и торопиться вступать с вами в бой. Если
вам крайне необходимо ускорить сражение, то вот:
есть у нас гробницы предков, разыщите их; попробуйте разрушить — тогда узнаете, станем ли мы сражаться с вами из‑за этих гробниц или нет. Раньше же мы
не сразимся, раз это для нас невыгодно. Вместо земли
и воды я пошлю тебе такие дары, какие приличны тебе,
а за то, что ты называешь себя моим владыкой, я расплачусь с тобой».
Таков был ответ, сообщённый Дарию.
Скифы решили нападать на персов каждый раз,
как только их отряды покидали лагерь для сбора продовольствия. Нападения были внезапными и стремительными, и персы терпели большой урон.
Персидская конница всегда обращалась в бегство,
как только видела двигающуюся на неё скифскую конницу, и поспешно пряталась за свою пехоту. Скифы
подскакивали к персидской пехоте, заставляли её сво­им появлением приготавливаться к бою, а затем, осыпав персов стрелами, поворачивали назад и быстро исчезали из виду.
Так скифы нападали не только днём, но и по ночам,
и, держа постоянно в тревоге персов, значительно обессилили их, чем и поставили Дария в крайне затрудни­тельное положение. Заметив это, скифские цари решили послать ему обещанные дары. Они послали к нему
глашатая с подарками, состоявшими из птицы, мыши,
лягушки и пяти стрел. Персы спрашивали посланца
о значении подарков, но тот отвечал, что ему приказано
31


Дары скифов персидскому царю Дарию. Художник В. А. Бахтов.
Иллюстрации к Геродоту

только вручить дары и немедленно возвратиться:
если же персы догадливы, то они и сами поймут, что означают эти подарки. После этого персы стали совещаться. По мнению Дария, скифы отдавались ему с землёй
и водой.
Царь рассуждал так: мышь водится в земле и питается тем же плодом земным, что и человек, лягушка
живёт в воде, птица наиболее походит на лошадь. Эти
животные означают, что скифы отдают персам свою
землю, свои реки и озёра и свои стада. А под видом
стрел, казалось Дарию, скифы передавали свою военную храбрость. Таково было мнение Дария.
Но старший из его приближённых — Гобрия, мнение
которого царь чрезвычайно уважал, толковал смысл
даров совершенно иначе, а именно: «Если вы, персы,
не улетите, как птицы в небеса, или, подобно мышам,
не скроетесь в землю, или, подобно лягушкам, не ускачете в озёра, то не вернётесь назад и падёте под удара­ми этих стрел».
32


Загадочный
дар Дарию.
Художник
Андрей
Клименко

Вопрос, как понимать смысл и значение даров,
оставался несколько дней нерешённым до следующего
случая.
Как‑то раз скифы появились в своём боевом строе
перед войсками Дария. Дарий быстро выстроил все
свои силы и приготовился вступить в решительный
бой. В это время мимо скифов пробежал заяц, и скифы,
33


Скифы, преследующие зайца. Художник В. А. Бахтов. Иллюстрации к Геродоту

все страстные охотники, с шумом и гамом бросились
его травить, не обращая внимания на находящуюся
невдалеке выстроенную и ожидающую боя персидскую армию. Когда в скифских войсках раздались шум
и крики, Дарий спросил о причине такой тревоги среди
неприятелей.
Услышав, что скифы гоняются за зайцем, обратился к постоянным собеседникам своим со следующим
замечанием: «Люди эти смотрят на нас с большим пренебрежением. Теперь для меня очевидно, что Гобрия
верно истолковал смысл их подарков. Положение дел
представляется мне таким же, как и для него, а потому
следует хорошенько обдумать, каким образом обеспечить наше отступление».
Персы решили отступить ночью, разведя в своём
стане, чтобы обмануть бдительность скифов, большие
огни и оставив в нём всех вьючных ослов, которые
своим рёвом должны были также утверждать скифов
в мысли, что персы не трогаются с места. На самом же
деле они поспешно уходили, бросив на произвол ски­фов всех своих больных и раненых.
34


Скифы преследовали персов до самого Дуная. Толь­ко с большим трудом удалось персам уйти за Дунай,
окончив так бесславно и неудачно этот поход, кото­рый
Дарий начинал с большой самоуверенностью.

8. Дружба у скифов
Скифы были отважными и умелыми воинами,
но особенно уважали скифов за их беспредельную преданность близким себе людям, как вождям и родным,
так и тем, с кем они побратались.
Вот один из многих рассказов о том, что значили
среди скифов дружба и братство.
Однажды двое скифов, Дандамид и Амизок, побратались между собой. На четвёртый день после того,
как они поклялись быть верными друзьями, внезапно
пришло в их землю соседнее скифам племя — сарматы, и так как никто нападения не ожидал, то сарматы
перебили многих воинов, многих увели живыми и разграбили всё имущество ски­
фов. В числе пленных был
и Амизок. Когда его уводили, он крикнул друга
и напомнил ему о клятве.
Услышав это, Дандамид
поскакал на глазах у всех
прямо к врагам. Сарматы,
подняв копья, двинулись
на него, чтобы пронзить
его, но он крикнул: «Зи- Дандамид и Амизок.
рин». Если кто произносил Рисунок С. О. Торопа
35


это слово, то сарматы
не убивали его, но принимали как явивше­
гося для выкупа пленных. Когда привели
его к вождю, он попросил выдачи друга. Тот
потребовал выкупа,
говоря, что не выпустит, не получив больВрачевание у скифов. Чеканка на вазе
шого выкупа.
из кургана Куль-Оба
Дандамид сказал:
«Что я имел, всё расхищено вами, а что я, не имея ничего, могу дать в выкуп, охотно предоставляю вам: приказывай, чего бы ни пожелал. Если же хочешь, то делай со мной то же, что с моим другом!» Сармат отвечал:
«Мне не надо всего тебя, да ещё пришедшего со словом
“зирин”. Уводи друга взамен одного из членов твоего
тела».
Дандамид спросил, что он хочет взять. Тот потребовал обоих глаз, и Дандамид тотчас согласился. Когда
его ослепили, он, взяв Амизока, пошёл назад, опираясь на него. Так они спаслись из плена.
После этого сарматы восхваляли скифское племя,
на которое напали, и находили, что они не побеждены,
так как не лишались лучшего сокровища — хорошего
ума и верности друзьям.
Мало того, сарматы были так напуганы этим событием, что ночью совсем ушли. Амизок же, чтобы не отставать от друга, ослепил себя сам, и оба жили в большом почёте на содержании скифской общины.
36


Скифы. Изображения с находок в курганах

9. Как жили скифы
О славных подвигах скифов и о том, как они жили,
написал в своих книгах живший в то время греческий
писатель Геродот. Все скифы, как и их предки арии,
жили родами и племенами, которые управлялись вождями или царями. Племена эти постоянно между собой враждовали и тем взаимно ослабляли друг друга.
«Если бы они, — говорит Геродот, — имели общего
повелителя, которому бы повиновались, то, по моему
мнению, они были бы самым сильным народом из всех
существующих на земле. Но у них всегда такие раздоры между собой, что никогда не дойдут они до того, чтобы соединиться всем вместе и избрать одного общего
влас­телина». Скифы, что жили южнее, в приморских
степях, вели кочевой образ жизни. Другие скифские
племена, поселившиеся ближе к лесам, жили оседло
и занимались земледелием.
37


Деталь золотой пекторали — скифы, изготавливающие одежду из овечьей шкуры

Скифы, занимавшиеся земледелием, вели обширную
торговлю своим хлебом с чужими странами, особенно
с греками. Хлеб доставлялся скифами по течению рек,
впадающих в Чёрное море, в больших ладьях. Особенно
много шло хлеба по Днепру, который назывался тогда
Борисфеном. Геродот описывает Днепр с большой любовью и говорит, что после Дуная это величайшая из рек.
Воды её изобилуют всякого рода рыбой, а по берегам
превосходные посевы и луга.
Для покупки хлеба у скифов и вообще для торговли
греки имели в то время по северному побережью Чёр­
ного моря несколько больших городов. Из этих городов
особенно славились Ольвия, Пантикапей и Херсонес.
Развалины этих славных древних греческих городов
38


Деталь золотой
пекторали —
скиф доит овцу

на нашем Черноморском побережье существуют и поныне, и русские учёные произвели в них уже много
раскопок. Благодаря этим раскопкам найдены остатки
старых домов, площадей, целые кладбища с гробницами, монеты всякого рода и разных времён, домашняя
утварь, кости животных, оружие, а также мраморные
и медные доски с сохранившимися надписями. По всем
этим предметам можно весьма ясно представить себе
жизнь, которую вели в этих городах греки и посещавшие их для торговли скифы.
Кроме хлеба, в означенных городах велась также оживлённая торговля и другими произведениями
скифской земли: мехами, рыбой, воском, мёдом, лошадьми, а также рабами и рабынями, в которых обращались все взятые в плен неприятели.
В большом спросе был и янтарь, ценившийся в Греции на вес золота. Он добывался на побережье Балтийского моря. Наконец, тут же шла бойкая торговля золотом и разными самоцветными камнями с Урала.
39


Скифы, в свою очередь, покупали у греков тонкие
ткани для своих одежд, превосходное греческое вино,
перец, грецкие орехи и разные пряности; расписную
посуду, богато оправленное оружие, а также драгоценные сосуды и различные украшения из золота и серебра как для себя и своих жён, так и для отделывания
конских уборов всегда дорогих их сердцу скифских лошадей.
Наиболее воинственными были кочевые скифы,
жившие в широких степях у низовья Днепра и Дона.
«Я не знаю, — говорит Геродот про этих степных удальцов-кочевников, — людей более мудрых, чем скифы.
Так как кто же из других народов придумал то, что они:
они изобрели складные шатры, которые быстро скла­дывают на повозки, когда хотят избежать боя с противником и таким образом уходят от него со всеми домо­
чадцами и имуществом, так что, если не захотят, никогда не будут настигнуты врагом. Наоборот, если они
хотят кого‑нибудь принудить к бою, то никто не может
уйти от скифов благодаря их быстроногим коням и необыкновенно меткой стрельбе из луков!»

Пирующие
скифы,
изображение
на вазе

40


Один раз в году каждый скифский вождь готовит
для своих воинов чашу вина, из которой пьют лишь те
скифы, которые умертвили врагов. Те же из них, за которыми нет таких подвигов, не вкушают этого вина
и как обесчещенные садятся в стороне. Это самый тяжкий позор для них. Напротив, если кто из скифов убил
очень много врагов, тот получает две чаши и пьёт вино
из обеих разом.
Похороны скифских царей и вождей происходили, рассказывает Геродот, таким образом: после смерти вож­дя его тело провозят по всей его земле из села
в село. Когда тело привозят в село, жители в знак печали отрезают себе кончик уха, обстригают в круг волосы
на голове, делают на своих руках нарезки, распарывают кожу на лбу и на носу, а левую руку прокалывают
стрелами. Отсюда перевозят труп в другое подвластное
село, причём жители первого селения сопровождают
покойника. Объехав таким образом все посёлки, над которыми царь
владычествовал, тело
предается погребению
в особой местности,
где находятся царские
усыпальницы. Вместе
с вождём в его могиле
хоронят одну из служанок покойного, предварительно
задушив
Царская погребальная повозка
её, а также виночер- из Александропольского кургана
пия, повара, конюха, (III век до Р. Х.). Художник Е. Край
41


ближайшего слугу, вестовщика (посыльного), наконец, лошадей, первенцев всякого другого скота и золотые чаши. После этого все присутствующие устраивают
над могилой большую земляную насыпь (курган).

10. Раскопки скифских курганов
В наше время учёные занимаются раскопкой таких курганов, в большом количестве разбросанных
по югу России. Особенно много этих курганов по Днеп­­ру. В некоторых из них сохранилось достаточно всякого рода предметов, чтобы судить об условиях жизни
тех лиц, которые в них погребены. При разрытии этих
курганов находят кости вождей, в них похороненных,
в истлевших одеждах, с положенным рядом оружием,
а в головах с сосудами для пищи. Иногда находятся
тут же золотые и серебряные украшения, которые носил покойный. Часто рядом с ним имеется труп жены
или служанки, также в истлевшей одежде и часто с золотыми кольцами, браслетами и другими украшения­ми на руках.

Раскопки
скифского
кургана

42


Реконструкция погребения в скифском кургане

Также обнаруживаются останки слуг и лошадей, сосуды разного рода, конская сбруя, запонки и различные бусы, бляшки, топоры, стрелы, луки, колчаны,
наконечники копий, различные монеты — золотые,
серебряные, медные, и прочее. Все вещи при раскопках тут же подробно описываются, причём указывается, где и когда каждая найдена, затем разбитые сосуды
при возможности тщательно склеиваются, и всё отправляется в особые музейные хранилища, из которых
главное находится в городе Санкт-Петербурге, в Эрмитаже.
Предметы, найденные в скифских могилах, позволяют с большими подробностями восстановить картину нравов тех лиц, что в них похоронены. Особенно
интересны различного рода сосуды и металлические
вещи, на которых изображены рисунки из жизни самих скифов.
43


Рисунки эти большей частью сделаны по заказу скифов превосходными греческими мастерами и обыкновенно поражают своей тонкой работой, но встречаются
и изделия с рисунками погрубее.

Золотой гребень из кургана Солоха
с изображением сражающихся
скифов

Золотая пектораль (нагрудный знак царской
власти) из кургана «Толстая могила».
IV век до Р. Х.

Пектораль
из кургана
«Толстая
Могила».
Фрагмент

44


11. Курган
В степи, на равнине открытой,
Курган одинокий стоит;
Под ним богатырь знаменитый
В минувшие веки зарыт.
В честь витязя тризну свершали,
Дружина дралася три дня,
Жрецы ему разом заклали
Всех жён и любимца коня.
Когда же его схоронили
И шум на могиле затих,
Певцы ему славу сулили,
На гуслях гремя золотых.
«О витязь, делами твоими
Гордится великий народ!
Твоё громоносное имя
Столетия все перейдёт!
И если курган твой высокий
Сровнялся бы с полем пустым,
То слава, разлившись далёко,
Была бы курганом твоим!»
И вот миновалися годы,
Столетия вслед протекли,
Народы сменили народы,
Лицо изменилось земли;
45


Скифский
всадник
(бляшка)

Курган же с высокой главою,
Где витязь могучий зарыт,
Ещё не сровнялся с землёю,
По-прежнему гордо стоит;
А витязя славное имя
До наших времён не дошло.
Кто был он? Венцами какими
Своё он украсил чело?
Чью кровь проливал он рекою?
Какие он жёг города?
И смертью погиб он какою?
И в землю опущен когда?
Безмолвен курган одинокий,
Наездник державный забыт,
И тризны в пустыне широкой
Никто уж ему не свершит.
Лишь мимо кургана мелькает
Сайгак, через поле скача,
Иль вдруг на него налетает,
Крилами треща, саранча;
46


Порой журавлиная стая,
Окончив подоблачный путь,
К кургану шумит подлетая,
Садится на нём отдохнуть;
Тушканчик порою проскачет
По нём при мерцании дня,
Иль всадник высоко маячит
На нём удалого коня;
А слёзы прольют разве тучи,
Над степью плывя в небесах,
Да ветер лишь свеет летучий
С кургана забытого прах.
А. К. Толстой
Тризна — пиршество в память умершего.
Заклали – убили, принесли в жертву. Заклание – от слова заколоть.
Сайгак — своеобразное животное, похожее на овцу, стоящую на тонких и высоких ногах; антилопа, обитавшая в прикаспийских степях.
Тушканчик — это мелкое прыгающее животное семейства грызунов.

Скифский могильный курган

47


12. Древние славяне
Скифы потерпели поражение от воинственного племени сарматов. (Это произошло незадолго до пришествия в мир Спасителя Иисуса Христа.) Потеряв власть
над своими землями, они смешались с другими арийскими племенами и вместе с ними образовали новые народы. От тех скифов, что пахали землю и выращивали
хлеб, произошёл народ славян. У славян были большие
многодетные семьи. Их становилось всё больше, и они,
как когда‑то их предки арии, постепенно стали расходиться в разные стороны, заселяя новые земли. Одни
славяне стали жить на юге, за Чёрным морем, там, где

Карта расселения древних славян

48


сейчас находятся страны Румыния, Болгария, Сербия.
Другие — западные славяне — расселились там, где
сейчас Польша, Словакия, Чехия. Третьи — восточные
славяне — это ближайшие предки русского народа.
Они заняли обширные земли по обе стороны от Днепра
и возле озера Ильмень.
Древняя Русь находилась в восточной части Европы. Лежит эта земля меж шести морей и называется
Восточно-Европейской, или Русской, равниной. Здесь
родилось наше Отечество.

Карта расселения
восточных славян

49


Светлый покой. Художник Д. А. Белюкин

Дивной красоты и богатства эта земля. Широки её
просторы. Есть здесь всё: леса, обильные зверем, плодородные поля с перелесками, вольные степи. Текут
по этим просторам синие реки, полные рыбы. Соединяясь цепочкой, они связывают воедино северные и южные моря, далеко отстоящие друг от друга. Реки и озёра — это древнейшие дороги для людей.
Племена славян жили вдоль реки Днепр, кто дальше, кто ближе. Их имена словно рождены той местностью, где они поселились. Наш древний писатель так
и говорит: «Разошлись славяне по земле и прозвались
именами своими от тех мест, на которых сели». Одни
славяне «пришли и сели по Днепру и назвались полянами», потому что там были плодородные поля. Другие — «сели в лесах», среди деревьев, и потому про50


звались древлянами. Третьи
расположились на дрягве,
на болоте, и назвались дреговичами. Четвёртые, поселившись на берегах реки
Полота, назвали себя полочанами. Те славяне, которые
ушли на север к озеру Ильмень, так и звались славя­
нами. А было всего славянских племён на Русской
равнине более десяти.
Славяне, словене — значит люди слова, «владеющие
словом, понятной речью».
Такое название хорошо отличало славян от других
народов, которые говорили на языках, непонятных
для славян.
Но не одни только славяне
жили на территории нынешней России. Жили тут и народы иноплеменные: к северу
и северо-востоку — финские
племена (чудь, весь, меря,
мурома, черемиса, мордва
и другие); к западу — литва;
к югу и юго-востоку — тюркские племена (хазары, печенеги, половцы).

Древние славяне

Обучение мальчика обращению
с мечом и щитом.
Художник О. П. Фёдоров

51


Почему восточные славяне стали называться руссами?
Дело в том, что они любили селиться возле рек
и даже обожествляли их.
Река давала людям воду для приготовления пищи
и ведения хозяйства, снабжала рыбой и водной птицей.
Река — это удобная дорога, по которой летом плавали на лодках, зимой ездили на санях. Река — это естественная преграда, которая могла защитить от врагов.
Река у древних славян ещё называлась «руса» (от этого
названия у нас сохранились слова «русло», «русал­ка»). Рек в нашей земле очень много. Отсюда и народ,
селившийся возле рек (на Руси), стал называться русским.

13. Славянский посёлок
Лесная глушь. Среди густого леса тёмной лентой
вьётся река. Громадные ветви деревьев низко повисают над водой, а из размытого берега торчат обнажённые корни. Местами берег вместе с деревьями осыпался в воду. Во всю ширину реки образовалась запруда,
мешающая свободному проезду. Тихо кругом. Слышно, как дятел долбит дерево, да кукует кукушка. Вот
с шумом и треском промчалось стадо диких кабанов,
ломая ветви по пути. Прошло на водопой стадо диких
коз. Пчёлы жужжат и вьются роем у дупла громадного
дерева.
На высоком холме, над рекой, подымается дым
и слышится людской говор. Там, на расчищенной по­
ляне, в беспорядке разбросаны строения. В одном
52


Славянский посёлок

из них живут. Строение мало похоже на нашу избу.
Это, скорей, сарай, построенный из жердей. Жерди
сколочены деревянными гвоздями, связаны лыком*.
Щели замазаны глиной. Крыша устроена из жердей,
покрытых дёрном, тростником или соломой.
Внутри жилища темно. Слабый свет едва проходит
сквозь небольшие окна, прорубленные в стене. Стёкол
в окнах нет. На ночь и в холод их задвигают досками.
Огонь для тепла и для варки пищи разводят на очаге,
сложенном из камней посредине избы. Дым выходит
в окна, двери или отверстие в крыше. Простой стол
* Лыко — мягкое волокно, находящееся между корой дерева
и стволом (подкорье, луб). Из лыка молодой липы плели лапти.

53


Жилище славян

и две-три деревянные лавки составляют всё убранство.
В углу брошено несколько охапок сена, покрытых шкурами. Это постели. Кругом избы расположены хлев*
и загородки для скота, землянки для хранения зерна
и других запасов.
Как ни плохо устроено жильё, но всё же в нём можно приютиться от непогоды, согреться у пылающего
очага, укрыться от дикого зверя и от опасного соседа.
На случай опасности двор обнесён насыпью из земли
да крепким забором из кольев.
И избу, и хлев, и земляной вал — всё выстроили
сами обитатели двора. Во дворе живёт большая семья.
Члены семьи сами добывают всё необходимое для жизни: и пищу, и одежду. Чем больше работников в семье,
*

54

Хлев — крытый загон для домашних животных.


Славянский посёлок

тем лучше. Легче и землю пахать, и на охоту ходить,
и защищаться. Когда семья увеличивалась, замужние
дочери и женатые сыновья не отделялись, а жили вместе. В одном дворе в двух или трёх избах живут и дед,
и внуки, и отец, и дети. Человек 20 и больше в такой
семье. Старший в семье смотрит за хозяйством, разбирает споры и ссоры домашних.
55


В славянском посёлке

14. Как славяне хозяйничали
Рано, чуть свет, поднимается семья и, поев, принимается за работу. На мужчинах надеты широкие рубахи и штаны из грубого холста. Подпоясаны они рем­нём с бронзовой или железной пряжкой. За поясом
кремень* и нож. Ноги обуты в лапти** или кожаные сапоги. На голове войлочная или меховая шапка. В холод надевают сверх обычной одежды звериную шкуру.
Одежда женщин и детей сшита тоже из холста, шерстяной материи или шкур.
* Кремень — очень твёрдый камень, употреблялся для высекания
огня.
** Лапти — обувь, сплетённая из древесного лыка (волокнистого подкорья).

56


Работы для всех много. Чтобы
справиться с ней, лучше поделить
её между членами семьи. Вот в стороне на солнце сушатся сети после
вчерашнего улова. Старик внимательно осматривает сети, не порвались ли они. Другой, помоложе, готовится к рыбной ловле. Он ладит
Соха
удочку и железную острогу*, которой колют всплывшую на поверхность реки рыбу. Несколько подростков гонят стадо на лесную поляну. Есть
в стаде и лошади, и коровы, и овцы, и свиньи. Ребята
с лукошками из бересты и прутьев бегут в лес за грибами и ягодами, дикими грушами или яблоками. В углу
двора, под навесом, двое запрягают в соху лошадь, думают на целый день ехать пахать. Тяжёлый это труд.
Удобной земли мало, надо сначала выжечь кустарник,
выкорчевать** пни и затем уже пахать да сеять.
Трое рослых и сильных мужчин собрались на охоту. Один из них захватил тяжёлый железный топор
на длинной рукоятке, двое других вооружились стре­
лами и луком, копьями да рогатиной***. Охотники взя­ли с собой в мешки вяленого мяса, несколько хлебных
лепёшек и, кликнув собак, выходят со двора. Сойдя
к берегу, охотники прыгают в узкий челнок (небольшая лодка) и быстро едут вниз по реке.
*
**

Острога — рыболовное орудие в виде вил с несколькими зубьями.
Корчевать — удалять пни и корни деревьев из земли.

*** Рогатина — славянское тяжёлое копьё для рукопашного боя
или для охоты на крупного зверя.

57


Много всякого зверя водится в лесу. Есть белки
и куницы, бобры и соболи, волки и медведи, дикие кабаны и туры (быки). Охота на многих зверей опасна,
можно и домой не вернуться.
Пристав к отлогому берегу, охотники привязывают челнок и по узкой тропинке входят в лес. По дороге они часто сворачивают в сторону. Глядят, не попала ли в капкан лиса, целы ли сетки и силки* для птиц.
Ещё накануне их расставили охотники. Вдруг собаки
тревожно залаяли и заметались. Один из охотников
быстро нагнулся и указал товарищам рукой на след
медведя. Внимательно и осторожно идут охотники
всё дальше и дальше. Продираются сквозь колючий
кустарник, перебираются через болото. Наконец, собаки, бежавшие впереди, отчаянно залаяли. Они напали на берлогу. Медведь яростно поднялся на задние
лапы, отбросил ударом лапы собаку, вцепившуюся ему
в бок, и со страшным рёвом пошёл прямо на охотников.
Один из охотников отважно бросается вперёд и вонзает
нож в грудь медведя. Удар приходится прямо в сердце,
и огромный медведь валится на землю. Но и охотнику
недаром досталась победа: медведь оцарапал ему руку
и грудь. Сквозь разорванную рубаху льётся кровь.
Но сейчас не до этого. Охотники быстро стали сни­мать шкуру, вырезать лучшие куски мяса. Солнце стало опускаться, когда они кончили работу. Охотники
срубили две крепкие ветки, положили на них шкуру
и мясо и пустились в обратный путь, спеша до захода
солнца добраться домой.
* Силки — приспособление с петлёй для ловли птиц и мелких животных.

58


Охота на медведя

Между тем оставшиеся в усадьбе женщины занялись своим делом. Нужно приготовить обед, сварить
в горшке мясо или рыбу, смолоть на ручном жернове
зерно и испечь лепёшки, надоить молока. Одни женщины прядут и ткут из шерсти и льна, другие шьют
или чинят одежду, лепят из глины посуду.
59


Жизнь славян

Так мирно за работой проходит день и близится
к концу. Наступают сумерки. Отовсюду возвращаются
в дом работники. Все собираются вокруг пылающего
очага поужинать и расходятся по углам до следующего
утра.
Так жили наши предки тысячу лет назад.

Славянские глиняные горшки

60


15. Боги славян
Славяне были язычники. Они верили во многих
богов. Одни боги — добрые и помогают человеку, другие — злые и вредят ему.
В каждой избе живёт дедушка домовой, предок
семьи, её покровитель. Домовой — маленький старичок, обросший шерстью и мягким пушком. Даже
ступни ног и ладони покрыты волосами. Домовой живёт за печкой, греется у огня. Ему оставляют на ночь
ужин, кормят хлебом, кашей, пирогами. Если домовому хозяин угождает, он помогает в хозяйстве. Он
смотрит за всем домом, бережёт лошадей, коров, овец,
наблюдает за овином*, огородом, конюшней, хлевом.
Если домового не кормить, он начнёт душить кур, скотина будет худеть и дохнуть. Ночью вдруг поднимутся
шум, треск, возня. Славяне думали, что это домовой
пугает, не даёт никому покоя. Если семья переселяется, то и домового надо взять с собой. Для этого следует
сгрести горячие уголья, перенести на новое место и зажечь от них огонь на очаге, чтобы домовой мог греться.
В лесу живёт леший. Он весь косматый, зелёный.
Голова у него остроконечная, с рожками, ноги козлиные, на руках длинные когти. Леший любит качаться на ветвях, как на качелях. Он свищет, аукает, хохочет, хлопает в ладоши, ржёт, как лошадь, мычит,
как корова, лает, мяукает. Леший — хозяин леса.
Под его властью и звери, и птицы. Он сам может обернуться всяким зверем и птицей, морочить путника
в лесу, сбивать с дороги, заводить в болото. Он угоняет
*

Овин — строение для сушки хлебов в снопах перед молотьбой.

61


у пастуха скот, не даёт охотнику убить зверя, поймать
птицу. Но лешего можно задобрить: отдать ему овцу
или корову, пообещать первую добычу на охоте или
положить на пень кусок хлеба, блин, пирог. Осенью
леший бушует в лесу, ломает деревья, гонит зверей.
На зиму он проваливается под землю до весны.
В реках, озёрах и болотах живёт водяной. Голова
у водяного косматая, вся в тине, с выпученными зелёными глазами. Лицо у него опухшее, брюхо толс­тое.
Водяной любит жить в омуте. Там у него большие палаты, стада лошадей, коров и овец, утащенных у пастуха.
Закидывает рыбак сети, а рыба не ловится. Водяной
всю рыбу распугал, думает рыбак. Чтобы умилостивить водяного, топили в омуте овцу, корову или лошадь. Зимой водяной спит, а к весне просыпается.
Шумит, бурлит река, заливает луга и поля, уносит скот
и людей. Это водяной проснулся, жертвы требует.
В лунные ночи опасно, по поверью славян, ходить
в лесу у реки или озера. Из воды выплывают русалкиутопленницы с длинными зелёными волосами. Они бегают по мягкой траве на лугу, водят хороводы, качаются над водой на ветвях деревьев, поют песни, плачут,
как малые дети. Если человек подойдёт близко к русалкам, они защекочут его до смерти и унесут на глубокое дно реки.
Выше всех этих земных богов — боги небесные.
Каждый день выезжает из золотых палат на огненных конях бог Солнца. Солнце лучами-стрелами гонит
ночь, разгоняет туманы, разбивает льды и снега.
Под лучами солнца луга покрываются сочной зелёной
травой, цветы расцветают, рожь зреет и колосится.
62


Солнце греет и кормит человека, оно — податель всех
благ. Когда люди прогневят солнце, то оно посылает
на землю свои огненные стрелы. Сохнут ручьи, горят
трава и хлеб, мор и голод губят людей.
Грозные, мрачные тучи закрыли небо и ясное солнце. Яркая молния прорезывает тьму. Страшные удары
грома потрясают землю и небо. Это бог грозы Перун
едет по небу. В руках у Перуна лук и дубина. Он бьёт
дубиной, стреляет из лука
молниями-стрелами, рассекает ими чёрные тучи.
Из туч льётся дождь, орошает поля. Страшен в гневе
своём Перун. Он посылает
бури и ливни, выбивает градом хлеб на полях, зажигает
жилища, убивает скот и людей. «Убей тебя Перун», —
говорят, если желают комуто зла.
Есть у солнца враги:
зима с морозами и вьюгами. Зима сковывает льдом
реки и озёра, запирает
небесные воды. Земля,
как мёртвая, закутывается
снегом-саваном. Вся природа замирает, пока снова
не оживят её жгучие лучи
солнца, пока солнце не одоЗбручский идол
леет зиму с морозами.
63


Идолы. Художник Н. К. Рерих

Богам своим славяне молились, ублажали их, угощали хлебом и мясом, убивали для них животных.
Иногда и людей приносили в жертву, желая особенно
угодить. На холмах, у воды или под ветвями деревьев
ставили изображения богов. Это были грубые фигуры
людей, сделанные из дерева. В честь богов устраивались праздники.
64


16. Князь Гостомысл. Призвание Рюрика
(862–879)

Когда пришли славяне к озеру Ильмень, то часть
их поселилась возле реки Русы. Возможно, от названия этой реки тамошние славяне стали называться русью. Главным городом ильменских славян стал
Новгород. Князем у новгородцев был Буривой, происходивший из древнего княжеского славянского рода.
Буривой много и упорно воевал с племенем варягов.
Варяги жили за морем и говорили на одном языке
со славянами.
Варяги одолели Буривоя, и он, спасаясь от них,
ушёл в свои дальние владения. Тогда варяги захватили Новгород и обложили его жителей тяжкой данью.

Нападение варягов

65


Новгородцы обратились к Буривою с просьбой прислать им для защиты своего сына Гостомысла.
Гостомысл пришёл в Новгород с сильной дружиной
и прогнал варягов. Дружиной назывался отряд знатных воинов, которые сопровождали князя в поездках
и военных походах. Варяги после успеха Гостомысла
не решились начинать новую войну и заключили с Гостомыслом мир. С этого времени новгородские славя­не и соседние неславянские племена стали жить спокойно.
Гостомысл был очень храбрым воином и мудрым
правителем. Соседи его боялись и посылали ему богатые дары, чтобы он не воевал с ними. Подвластные
Гостомыслу люди глубоко уважали и чтили его, потому что он справедливо судил и заступался за слабых
перед сильными. Многие иноземные правители приходили морем и сушей послушать его мудрые речи
и спросить у него совета. У Гостомысла было четыре
сына и три дочери. Одни сыновья его погибли на войне,
другие умерли собственной смертью, а дочери вышли
замуж за соседних князей. Из дочерей своей красотой
и добрым нравом выделялась средняя, Умила. Умилу
Гостомысл выдал замуж за варяжского князя.
Дожив до глубокой старости, Гостомысл очень переживал, что нет у него наследника. Скорбя об этом,
он однажды увидел во сне, как из живота его дочери
Умилы выросло большое и плодовитое дерево, которое
покрыло огромный город и от плодов которого насытились все люди его земли. Гостомысл обратился к волхвам, вещунам и кудесникам, чтобы они объяснили его
сон.
66


Умила
Новгородская,
мать Рюрика.
Художник
И. С. Глазунов

Волхвами, вещунами и кудесниками славяне называли мудрецов, старцев-предсказателей. Они жили
в лесах, у подножия тысячелетних дубов, ходили в белых льняных одеждах, жгли священные костры, молились богу неба и молнии Перуну, знали на память все
предания, передавали из поколения в поколение тайны
гадания, их вдохновению открывалось будущее.
Один из волхвов, самый древний и мудрый, с седыми волосами до пят, выслушав князя, сказал, что княжескую власть после Гостомысла должны принять
сыновья Умилы и что его многочисленное потомство
укрепит и прославит всю славянскую землю.
Когда Гостомысл почувствовал, что скоро умрёт,
то собрал старейшин от славян и от других подвластных ему племён и, рассказав им про своё сновидение,
обратился к ним с такими словами: «О, мужи и братья единокровные, вот я уже совсем состарился, крепость моя исчезает, и ум отступает, и смерть близко.
67


Кончина
Гостомысла.
Художник
Б. А. Чориков

И вот я вижу, что земля наша добра и всеми благами
изобильна, но нет в ней правителя от рода княжеского. Из-за этого происходят раздоры и некому усмирить
враждующих, а я стар. Поэтому умоляю вас: по смерти моей идите к варягам и молите там живущих внуков моих, сыновей Умилы, чтобы шли к вам княжить
и владеть вами. Не будет вам позора, если вы им покоритесь и признаете их своими князьями».
После смерти Гостомысла новгородцы и соседние
племена отправили к варягам послов с просьбой, чтобы варяги прислали им князя. Через некоторое время
68


Внуки
Гостомысла —
Рюрик, Трувор,
Синеус.
Художник
И. С. Глазунов

в Новгород из варяжской земли прибыли три внука Гостомысла — Рюрик, Синеус и Трувор. Братья разделили между собой новгородскую землю и стали княжить.
Старший брат Рюрик — в Новгороде, Синеус — на Белом озере, а Трувор — в Изборске. Через два года умерли Синеус и Трувор, и всю власть принял один Рюрик.
Он стал посылать править в подвластные ему города
воинов из своей дружины и так укрепил свою власть.
От Рюрика пошёл русский княжеский род. Он стал
основателем династии Рюриковичей* (862–1592) —
династии русских князей, а затем царей, правившей
на Руси 730 лет. Последним царём из рода Рюриковичей был сын Ивана Грозного царь Фёдор Иванович.
* Династия (от греческого dynastia — власть, господство) — несколько правителей из одного и того же рода (семьи), сменявших друг
друга на престоле по праву наследования. В России существовали две
правящие династии великих князей, в дальнейшем царей и императоров — династия Рюриковичей и династия Романовых.

69


17. Аскольд и Дир.
Начало княжения Олега в Киеве (882)
Два знатных мужа из дружины Рюрика, Аскольд
и Дир, выпросились у него идти с родичами своими
в Греческую землю, в Царьград. Отправились они
на ладьях по Днепру. Проплыв несколько дней, они
увидели на высоком берегу городок и спросили у жителей: «Чей это город?». Им отвечали, что в давние
времена были три брата — Кий, Щёк и Хорив. Они-то
и построили этот городок. Городок был назван Киевом,
по имени старшего брата Кия. Городом правил Кий.
Потом княжил его сын, потом внук, потом правнук.
Но правнук Кия умер, не оставив наследника. Этим
воспользовались хазары — степной народ, неславянского племени. Они напали на Киев и завладели им.

Древний город на берегу Днепра

70


Теперь киевлянам приходится платить хазарам тяжёлую дань; они отдают им много мёда, мехов, полотна,
хлеба. Аскольд и Дир со своими воинами прогнали хазар из города, а сами остались в Киеве и стали управлять его жителями и владеть землями вокруг Киева.
Аскольд и Дир, конечно, думали, что остались в Кие­
ве по собственному выбору; а между тем это случилось
явно по указанию Божию. Место, где стоит Киев, уже
давно было избрано и освящено Господом. Когда после
сошествия Святого Духа апостолы разошлись проповедовать Евангелие в разные страны, святой апостол Андрей Первозванный пришёл в славянскую землю, водрузил на месте, где теперь Киев, крест и сказал:
«На этой горе воссияет благодать Божия, будет город великий и воздвигнутся многие церкви Господу».

Основание Киева. Художник А. О. Орленов

71


Аскольд и Дир были язычниками, то есть не знали истинного Бога и кланялись идолам. Поселившись в Киеве, они не оставили своего намерения идти
в Царьград. Через некоторое время на многих лодках подплыли они к городу с моря. Видя множество
и храбрость нападающих, греки не надеялись на спасение. Им осталось одно: прибегнуть к помощи Божией. И вот, когда на берег вышли все жители Царьграда
с молебным пением и омочили в море ризу* Богородицы, внезапно поднялась страшная буря и рассеяла все
лодки славянские.
Аскольд и Дир возвратились в Киев, не взяв Царь­
града; но чудо, которое они удостоились видеть, поразило их. И скоро они уже просили греков научить
их истинной вере. Пришли греческие священники
и объяснили язычникам христианское учение.
*

Риза — верхняя одежда, накидка, покров.

Прибытие
в Киев
епископа
из Византии.
Художник
Ф. А. Бруни

72


Более всего поразил русских людей рассказ о спасении трёх отроков в печи огненной. Показалось им
такое невозможным. Тогда священник велел зажечь
костёр и положил в огонь Евангелие. Оно в нём не загорелось. Поражённые этим новым чудом, Аскольд
и Дир тут же крестились. Они были первыми христианами на Руси. Но тогда ещё рано было вере христианской распространяться повсюду.
Скоро в Новгороде умер Рюрик. После него остался
малолетний сын Игорь. А княжить в Новгороде стал
родственник Рюрика Олег. Задумал он расширить
свои владения. Собрав войско, пошёл Олег по Днепру
и захватил на пути несколько городов. Посадив в них
своих воевод, отправился дальше. Подойдя к горам киевским, он узнал, что в Киeве княжат Аскольд и Дир,
люди из дружины Рюриковой. Олег оставил большую
часть своей рати* позади и подплыл к Киеву в нескольких лодках, спрятав в них ратных** людей. Тут он послал сказать Аскольду и Диру, что их земляки, купцы,
идут в Грецию и хотят с ними повидаться. Как только Аскольд и Дир пришли, ратники Олега повыскакивали на берег и кинулись на них, а Олег сказал: «Вы
не князья и не княжеского рода, а я рода княжеского,
и вот сын Рюриков», тут он показал на Игоря. Аскольда и Дира убили, а Олег остался в Киеве и назвал его
«матерью городам русским».
С той поры Киев сделался столицею, главным городом Русской земли.
*
**

Рать — войско, битва.
Ратный — военный, воинский.

73


Убийство Аскольда и Дира

74


18. Царьград
В древности, ещё задолго до появления Руси, самым
большим и сильным государством было государство
Римское. Столицей (главным городом) этого государства был Рим. Этот город сохранился до нашего времени и находится в Италии. Римляне покорили себе
многие народы.
Когда родился Христос, Его народ — древние евреи — также находился под властью Рима. Римляне
были язычниками и долгое время не хотели верить
в Христа. Более того, их цари, которых называли императорами, требовали от христиан отречься от Хрис­
та и устраивали против них гонения, заключали
их в тюрьмы, жестоко пытали и многих убивали.
Первым римским императором, который поверил
в Христа и прекратил гонения, был император Константин Великий.
Константину не нравилось
жить в Риме, и он решил построить новую столицу для своего
государства. Этот новый город
он построил на греческой земле, на берегу пролива, соединяющего два моря — Средиземное
и Чёрное. Город стал называться в честь Константина Кон­
стантинополем, а русские называли его Царьградом. Населяли
Царьград и окрестные земли Константин I Великий.
Бронза. IV век
в основном греки.
75


Одна из пристаней древнего Константинополя. Реконструкция

Это был очень большой город. Тысячи людей жили
в нём. На двадцать километров вокруг города шли двойные каменные стены с высокими башнями, крепкими
воротами. Ярко блестели на солнце купола и крес­ты
храмов. А над всеми ними высился громадный купол
храма святой Софии. Со всех концов христианского
мира стекались богомольцы поклониться святыням
Царьграда.
76


Храм святой Софии. Литография, XIX век

Здесь жил главный христианский епископ* — пат­
риарх. На площадях и улицах красовались царские
дворцы. Дворцы были украшены мраморными столбами, золотыми статуями. Стены дворцов внутри были
расписаны картинами, завешены шёлковыми и парчовыми тканями. Глаза ослепляли драгоценности из золота, серебра, слоновой кости.
Много земли и богатых городов было у греков.
Во все концы света ходили по морям греческие корабли
с товарами. Отовсюду приезжали в Царьград и купцы,
и искусные ремесленники, и художники.
Богатый народ были греки. Их богатства приманивали славян. Не раз русские князья водили за море
на греков свои дружины. Много рассказов об этих походах сохранилось и у греков, и у славян.
*

Епископ — главный священник в церковной области (епархии).

77


19. Поход Олега на Царьград (907).
Смерть Олега (912)
Через некоторое время после захвата Киева Олег
со своими воинами пошёл воевать в греческую землю.
На конях и на лодках подошли русские к городу
Царьграду и стали жечь дома и церкви возле города и убивать жителей. Греки спрятались за высокими стенами Царьграда. Но, боясь, что Олег ворвётся
в город, они сказали ему: «Не разоряй нашего города.
Дадим лучше тебе дани, сколько хочешь». И послали ему греки много серебра и золота и других дорогих вещей. Олег помирился с ними и собрался обратно в Киев с богатою своею добычею. Но прежде чем
уехать, он в память своего удачного похода прибил
свой щит на воротах Царьграда.

Заморские
гости.
Художник
Н. К. Рерих

78


Очень дивились русские люди, когда Олег возвратился в Киев со множеством золота и драгоценностей.
Узнав, что это ему досталось без боя, они подумали,
что в этом кроется какое‑нибудь чародейство, и прозвали Олега Вещим, то есть волшебником. Однажды
на охоте встретил князь Олег кудесника. Олег спросил
у кудесника: «Скоро ли я умру?»
«Князь, — отвечал кудесник, — умрёшь ты ещё
не так скоро. Но умрёшь от своего любимого коня».
С тех пор Олег не захотел больше ездить на своём
любимом коне: не хотелось князю умирать! Но велел
он беречь своего коня, кормить его как можно лучше
и заботиться о нём.

Встреча Олега с кудесником. Художник В. М. Васнецов

79


Олег у костей коня. Художник В. М. Васнецов

Через несколько лет вспомнил Олег о своём коне
и захотел его увидеть.
«Князь, — сказали слуги, — конь твой уже умер!»
Олег опечалился и поехал посмотреть на мёртвого
коня, от которого теперь остались одни только кости.
«Неправду говорил мне кудесник, — подумал
князь. — Не надо было расставаться мне с моим конём.
Вот я жив, а его уже нет. Разве эти кости могут теперь
сделать мне что‑нибудь».
Но пока князь думал так, из‑под костей коня выползла большая змея и ужалила князя в ногу. От этой
раны заболел Олег и умер.
Олег был храбрый князь, и народ очень любил его
и жалел, когда он умер. После его смерти сын Рюрика,
Игорь, который к тому времени вырос, сделался русским князем.
80


20. Сбор дани князем
Много раз воевали русские с греками при первых
князьях. Но русские не только воевали, но и торговали с греками. Торговые люди из Греции и других стран
приезжали сначала в нашу страну, привозили дорогие товары. Потом и русские стали ездить торговать
за море. Ездили и князья, и простые купцы.
Каждый год в ноябре, когда замерзали реки и болота и устанавливался санный путь, князь отправлялся
в дальнюю дорогу. Ему нужно было объехать свои владения, посетить много селений. Там он должен был собирать дань с жителей и судить их.
С князем едет на конях его дружина. В руках у дружинников длинные копья и щиты. У пояса железные
мечи и топоры. За спиною лук и колчан со стрелами.
Головы покрыты шлемами, на тело сверх рубахи надеты кольчуги. В дружину мог поступить всякий,
лишь бы он умел хорошо воевать. Князь платил дружинникам за службу военной добычей и данью.
К приезду князя в селение отовсюду сходятся жи­
тели. Кто несёт шкуры волчьи, беличьи, куньи. Другие
везут кадки* мёду, круги воску; иные — сало, лыко,
дёготь**. Тем временем, пока дружина принимает дань,
* Кадка (кадь) — прямая бочка, сделанная из досок, стянутых
обручами. В отличие от бочки кадка может находиться только в стоячем положении, а бочки, закрыв крышками и затычками, можно положить и перемещать в лежачем положении.
** Дёготь — тёмная маслянистая резко пахнущая жидкость, которую получают из бересты. Дёгтем лечили, а также смазывали колёса телег.

81


Полюдье. Князь Игорь собирает дань с подвластных древлян.
Художник К. В. Лебедев

82


князь выслушивает жалобы жителей, судит приведённых к нему воров и грабителей, присуждает их к наказанию. Пока князь с дружиной живут в посёлке, население кормит их. Они получают хлеб и соль, пшено
и горох, кур и баранов. Коням дружинников дают овёс
и сено.
Дела окончены, дань собрали и нагрузили на сани,
доставленные жителями, и князь едет дальше. Так
каждую зиму объезжал князь свою область. К весне,
в апреле, когда вскрывались реки, князь с богатой
добычей возвращался в Киев. Дани набиралось много. Большую часть её, меха и кожи, мёд и воск, князь
и дружина отсылали на продажу в Царьград.

21. Путешествие русских в Царьград
Пока князь занимается сбором дани — славяне рубят в лесах деревья, делают лодки. Весною они сплавляют (перегоняют) их по реке к Киеву. Сюда, к приезду
князя, со всех сторон собираются купцы. Они покупают
лодки, делают вёсла и снасти (приспособления) для парусов, нагружают суда товарами.
В июне купцы вместе с послами* и дружиною князя
большим караваном** плывут вниз по Днепру.
Едут несколько дней, пока не подплывают к порогам. Ещё издали слышны шум и гул. Река становится
уже, берега всё выше и выше, течение быстрее. Наконец,
* Посол — знатный хорошо образованный дружинник, которому
князь поручает от своего имени вести переговоры с правителем другого государства.
**

Караван — суда, плывущие вместе по одному пути.

83


Иллюстрация к былине «Садко»

показываются пороги. Через всю реку, от берега до бе­
рега, рядами высоко подымаются из воды острые скалы. Со страшной быстротой мчится вода в узких проходах между скалами.
Местами она поднимается до вершин и с пеною, плеском и шумом
падает вниз. Туча брызг
и водяной пыли стоит
над рекой. Гибель ждёт
неосторожных пловцов.
Вдребезги будет раз­би­Днепровские пороги
84


та о камни лодка, унесённая бурным потоком. У порогов все высаживаются на берег, разгружают товары,
выводят скованных цепями рабов. Лодки вытас­киваются на землю, и рабы волоком тащат их по берегу или
переносят на плечах. Рабы же несут и товары. А дружина и вооружённые купцы идут по сторонам. В этом
мес­те караван часто подстерегают степные кочевники*.
На быстрых конях налетают они на проезжих, осыпают
их стрелами. Не раз происходили здесь горячие схватки. Печенеги** грабят товар, убивают купцов, уводят
в неволю. Миновав благополучно пороги, добираются,
наконец, до открытого моря. Здесь путники приносят
жертву богам. Затем ставят мачты, натягивают паруса
и с попутным ветром плывут по морю. Лишь через несколько недель приезжал караван в Царьград.

У стен
Царьграда

* Кочевники — это народы, которые живут в степях, занимаются
скотоводством и вместе со своими стадами переходят с места на место.
**

Печенеги — название одного из таких степных народов.

85


22. Русские в Царьграде
Греки не позволяли русским жить в городе, так
как боялись их. Останавливались русские купцы
в предместье, за стенами города, у монастыря святого
Мамы (Маманта). Здесь греческие чиновники переписывали их имена.
В город пускали только через одни ворота, по пятьдесят человек, не больше. Чтобы русские никого из жителей не обижали, не стали бы грабить, их провожали
чиновники и присматривали за ними.
Привезённые товары — меха, мёд, воск — русские
купцы меняли на золото и серебро, шёлковые ткани,
дорогие одежды, оружие. Осенью они должны бы­
ли
уезжать домой. Зимовать в Царьграде греки не позво­
ляли. Чтобы торговля шла правильно, без ссор и обмана, греки и русские князья писали договоры. В этих
договорах говорилось, как должны были принимать
русских, как разбирать ссоры, наказывать за обиды.
Такие договоры писали и Олег, и другие князья. Гре­
кам было выгодно жить в мире с опасными соседями,
торговать с ними, а не воевать.

23. Князь Игорь (912–945)
После князя Олега правил русской землёй сын Рюрика князь Игорь.
Игорь пошёл воевать в греческую землю, но эта вой­
на дурно кончилась для русских. Греков было намного больше, чем русских, и они убили множество русских воинов. Не могли русские сражаться больше, сели
86


в лодки и собрались плыть
домой.
Тогда греческие воины
тоже на лодках встретили наших на море. Греки
из длинных трубок, которые
держали в руках, направили на русских струи горючей жидкости. Страшно
стало русским, лодки их загорались. Много людей сгорело в них, а другие, чтобы
спастись от огня, бросались
в воду и тонули.
Воины Игоря, которые Великий князь Игорь.
Царский титулярник
вернулись домой, рассказывали потом своим родным и знакомым: «У греков была
молния в руках, и потому мы не могли победить их».

Против русских ладей греки применили особую горючую смесь — «греческий огонь».
Миниатюра «Хроники Иоанна Скилицы»

87


Русский князь с воинами на ладье

Рассердился Игорь, что не мог победить греков.
Вернулся он в Киев, собрал ещё вдвое больше войска
и опять поплыл к Царьграду. Народы, которые жили
по соседству с греками, послали сказать им: «Множество русских идёт на вас. Всё море покрыто русскими
лодками».
Тут уже греки испугались. Греческие воины при­шли
к Игорю и сказали: «Не ходи на нас. Возьми от нас такую же дань, какую взял твой дядя, князь Олег, а если
мало тебе, дадим и ещё больше».
Игорь позвал свою дружину и стал советоваться
с ней, что делать, воевать ли или мириться с греками?
88


Дружина сказала Игорю: «Зачем нам теперь вое­
вать? Возьмём без войны
серебро, золото и дорогие ткани и уедем в Киев.
Ведь вперёд нельзя знать,
кто окажется сильнее —
мы или греки? А на море
Русская боевая ладья
опасно сражаться: может
быть, ещё будет буря, и тогда лодки наши потонут».
Игорь послушался своей дружины; взял с греков
дань и воротился в Киев.
Игорь воевал также с древлянами и победил их.
Древляне должны были каждый год давать Игорю много мехов, мёду, полотна и коней за то, чтобы он не разорял больше их землю.
Как‑то отправился Игорь с дружиной к древлянам
и собрал с них богатую дань. Но показалось ему этого
мало, и он сказал своей дружине: «Идите домой в Киев,
а я со своими слугами вернусь и ещё возьму дани у
древлян».
Когда древляне услышали, что Игорь воротился,
они сказали своему князю Малу: «Игорь похож на жадного волка, который каждый день таскает овец из стада, и всё ему мало. Убьём его! Если не убьём Игоря, он
нас всех погубит, как волк овец».
Сначала древляне послали к Игорю спросить его:
«Зачем опять идёшь к нам? Ведь ты уже собрал всю
свою дань!»
Но Игорь, не слушая их, шёл далее. Тогда древляне
созвали совет и говорили: «Если не убить волка, то всё
89


Великий князь Игорь Рюрикович. Роспись Грановитой палаты

стадо перетаскает». Вышли навстречу к Иго­рю и убили
его со всею дружиною.
За городом вырыли они большую яму и в ней похоронили убитых.
Так был наказан князь Игорь за свою жадность и несправедливость.
90


24. Месть Ольги
Убили древляне русского князя Игоря! А у него
были жена Ольга и маленький сын Святослав. Остались
они сиротами. Убив Игоря, древляне стали говорить:
«Киевского князя мы убили. Так пусть теперь Ольга
будет женою нашего князя Мала. Возьмём к себе и маленького Святослава и сделаем с ним что хотим».
Надумав это, они послали к Ольге двадцать знатных древлян, которые сказали ей: «Нас послал к тебе
весь древлянский народ, просить тебя стать женою нашего князя Мала. Муж твой, Игорь, был зол и жаден,
как волк; за это мы убили его. А наши князья добры
к своему народу. Тебе будет хорошо жить у нас».
Но княгиня Ольга очень любила своего мужа Игоря
и хотела наказать древлян за то, что они его убили. Она
стала придумывать, как бы хуже наказать их, и притворилась, что послушалась их просьбы.
«Хорошо, — сказала она древлянам, — я согласна
стать женою вашего князя. Но я хочу, чтобы весь мой
народ видел, каких знатных людей прислал за мною
ваш князь. А потому вернитесь в свои лодки и лягте
в них. Я пошлю за вами своих слуг, а вы скажите: не хотим ни на конях ехать, ни пешком идти — несите нас
в лодках».
Древляне ушли. Ольга велела своим слугам вырыть
на дворе своего дома глубокую яму, а утром послала
древлян звать к себе. Древляне ответили слугам Ольги:
«Ни на конях не поедем, ни пешком не пойдём, а несите
нас в лодках».
91


Ольгины слуги отвечали на это: «Делать нечего!
Должны мы слушаться вас, потому что нашего князя вы
убили, а Ольга выйдет замуж за вашего князя Мала!»
И слуги Ольги понесли древлян в лодках в дом княгини: принесли их во двор дома и бросили в яму. Ольга
подошла и спросила их: «Хорошо ли вам теперь?»
«Хуже Игоревой смерти», — ответили древляне.
Ольга велела засыпать их землёю. Так в первый раз
наказала Ольга древлян за смерть Игоря. Потом Ольга
послала своих людей к древлянам сказать князю Малу
и его дружине: «Если вы в самом деле хотите, чтоб
я стала женой князя Мала, пришлите за мною побольше знатных древлян, а то киевляне не пустят меня».
Древляне так и сделали. Когда их знатные люди
пришли в Киев, Ольга сказала своим слугам: «Затопите для древлян баню, пусть они вымоются там и потом
придут ко мне».
Когда же древляне вошли в баню, Ольга велела запереть их там, а баню зажечь. И все древляне сгорели.
Такое было им второе наказание за смерть Игоря.
После этого Ольга опять послала своих послов к древлянам — сказать им: «Я иду к вам! Наварите побольше
мёду и приготовьте хорошего кушанья: я хочу справить
поминки по моему мужу и поплакать над его могилой.
А потом выйду замуж за князя Мала».
Так и сделала Ольга. Горько плакала она над могилой мужа. Потом позвала древлян и устроила поминки
по князю Игорю. Древляне спросили Ольгу: «Где наша
дружина, которую мы послали за тобой?» Она ответила: «Скоро они придут сюда с дружиною моего мужа».
Когда же пришли воины Ольги, они напали на древлян
92


и убили пять тысяч человек. Древляне не могли защищаться, потому что не взяли с собою оружия. Ольга же
со своими воинами вернулась в Киев.
Мало ещё, казалось ей, наказала она древлян за
смерть Игоря, и на следующий год она собрала войско
и пошла в древлянскую землю с сыном своим, Свято­
славом. Когда древлянское войско и русские были уже
близко друг от друга, малютка Святослав взял в руки
свой лук и пустил стрелу в древлян. Стрела упала в ноги
лошади, потому что маленький князь ещё не умел сражаться.
Видя это, русские воины сказали: «Князь уже начал
битву, пойдём и мы за князем!»
Начали они сражаться, и русские победили древлян
и подвинулись к городу Искоростеню, где жители убили князя Игоря. Ольга послала опять сказать древлянам: «Дайте мне дань, я тогда помирюсь с вами. И дани
я с вас возьму немного. Пришлите мне по три голубя
и по три воробья с каждого дома».
Обрадовались древляне, что так мало дани берёт
с них Ольга. Собрали в каждом доме по три воробья
и по три голубя и послали их Ольге.
Ольга приказала своим воинам привязать к хвосту
каждой птички клок пакли и по кусочку серы, той самой серы, которая горит на кончиках наших спичек,
когда мы их за­
жигаем. И Ольга велела зажечь серу
на птич­ках и пус­тила их на свободу. Птички вернулись
в свои гнёздышки в те дома, откуда древляне собрали
их. Гнёздышки были устроены птичками под крышами деревянных домиков, и, когда голуби и воробышки
принесли на себе огонь, все дома в городе Искоростене
93


Месть Ольги. Гравюра. Вторая половина XIX века

загорелись, и сгорел весь город. В страхе и горе бежали древляне из своих горящих домов куда глаза глядят.
А воины Ольги встречали их и убивали.
Вот как княгиня Ольга наказала древлян за смерть
своего мужа.
Жестокое это было наказание.
Сделала так Ольга потому, что в то время была она
ещё язычницей и не знала, что Бог велит людям быть
добрыми и прощать своих врагов.
Скоро Ольга узнала Истинного Бога.
94


25. Крещение Ольги (957)

Святая великая княгиня Ольга. Художник Н. А. Бруни

У княгини Ольги как у женщины было больше охоты
к хозяйству, чем к делам военным, и как добрая хозяйка она принялась за устройство порядка в своей стране.
Прожив после древлянского погрома год в Киеве, Ольга
отправилась в путь и объехала все русские земли. Чтобы впредь при сборе дани не случалось обиды для жителей, она установила точный размер дани. Также она запретила своим дружинникам при сборе дани въезжать
в селения и назначила специальные места, куда жители
к определённому сроку должны были приносить мёд,
воск, меха, съестные припасы и другое добро для княжеской казны. На долгие годы сохранилась в людской
памяти добрая слава о её праведных судах и распорядках, а в Пскове, откуда Ольга была родом, показывали
даже сани, на которых она ездила.
95


Скоро после того Ольга задумала большое дело. Хо­
тя славяне исповедовали ещё веру языческую, но святая Христова вера уже дошла до Киева. При Игоре,
Ольгином муже, в Киеве уже было немало христиан
и стояла соборная церковь во имя святого Илии. Видя
добродетельную жизнь киевских православных, Ольга
познакомилась с ними и скоро уразумела, что правда
и спасение не в язычестве, а в христианстве.
Чтобы узнать истинную веру ближе, решила она
съездить в главный греческий город Царьград (или
Константинополь). С нею поехало много именитых женщин, послов и других знатных людей.
Греческие цари считали русских князей ниже себя
по достоинству, и поэтому Ольгу приняли не сразу, а заставили её немалое время прождать на городской корабельной пристани. Это, конечно, огорчило Ольгу.
После того стали ей показывать святые храмы Божии. Были они красоты дивной, церковная служба шла
с величием неописуемым. Увидев всё это и узнав от греческих наставников о заповедях Божиих и о Царстве
Небесном, уготованном для праведных, мудрая Ольга
захотела обрести вечную жизнь.
Крестил её цареградский патриарх, а восприемни­
ком от купели был император (царь). Ольгу нарекли
во святом крещении Еленою в честь святой царицы
Елены, матери первого христианского царя Константина. После крещения патриарх рассказал ей о церковных правилах, посте, молитве и сказал: «Благословенна ты в жёнах русских, потому что оставила тьму и полюбила свет; благословят тебя люди русcкиe до последнего рода».
96


Княгиня Ольга вступает в храм святой Софии. Художник И. И. Машков

Приняв крещение и получив дары от греческого
царя, своего крёстного отца, Ольга вернулась благополучно в Киев. Спустя немного времени греческий царь
прислал к ней посла и велел сказать: «Я тебе много подарков дал, и ты обещала отдарить меня рабами, воском, мехами и прислать мне войско на помощь». Ольга
отвечала послам: «Скажите вашему царю, что я дам ему
всё, что обещала, только пусть он прежде постоит у меня
на днепровской пристани перед Киевом, сколько я стояла у него в гавани*».
* Гавань — удобное, защищённое от ветра место у морского берега, приспособленное для стоянки и причала судов.

97


26. Походы Святослава (945–972)
Когда вырос и возмужал сын Игоря Святослав, начал он собирать вокруг себя храбрых воинов. Задумал
он разгромить всех недругов своего отечества. Легко, словно барс, ходил он в походах с дружиной своей
и воевал часто. Не брал Святослав в поход ни телег,
ни котлов. И мяса не варил, но конину, или зверятину,
или говядину, нарезав, на углях пёк — и так ел. И шат­
ров у него не было. Подстилку стелил и седло под голову бросал — и так спал. Таковы же и все его воины
были. И врасплох ни на кого не нападал, — когда шёл
на кого войной, то посылал вперёд себя с такими словами: «Хочу идти на вы!»
Пошёл Святослав с дружиной своей на Оку-реку
и на Волгу и пришёл к вятичам (одно из славянских
племён). И стал их спрашивать:
— Кому вы дань платите? Те отвечали:
— Хазарам.
Тогда пошёл Святослав войной на хазар. Проведали про то хазары, собрали войско и вышли навстречу ему с князем своим — каганом. Сошлись русские
с хазарами, и началась между ними битва. И победил
в той битве Святослав, и город хазарский взял — Белую Вежу. И ясов победил, и касогов (народы Кавказа).
И снова отправился Святослав на Волгу и вятичей
покорил. И стал с них дань брать.
Был же Святослав — язычник. И когда ещё жил он
с матерью своею, Ольгой, хотела та, чтобы он принял
Святое Крещение. Святослав же отказывался, говоря:
98


— Как приму я веру новую? Станет дружина моя насмехаться надо мной!
И не послушал матери,
продолжал жить по обычаям
языческим. Если же кто хотел креститься, Святослав
не запрещал, но только бранил и укорял того. Горько
было Ольге, но не могла она
переубедить сына и была довольна хотя бы тем, что он
не
притеснял
христиан.
и Святослав.
Впрочем, ему было не до того. Ольга
Художник В. П. Верещагин
Святослав продолжал свои
военные походы. Отправился он на дунайских болгар и завоевал их землю. Захватив болгарский город
Пе­реяславец на Дунае, он решил остаться там жить.
Pусью по‑прежнему правила Ольга. Прошло несколько
лет, и Киев подвергся великой опасности: его осадили
печенеги, дикий степной народ.
А между тем в нём находились Ольга и дети Святослава. Русские, отбив с великим трудом первые нападения печенегов, поспешили уведомить Святослава:
«Ты, князь, завоёвываешь чужую землю и владеешь
ею, а своей и знать не хочешь. А между тем печенеги
чуть не взяли твою мать, детей и всех нас в плен. Если
ты не придёшь защищать нас, печенеги снова нападут
на Киев. Неужели тебе не жаль твоей матери и детей?»
Святослав быстро явился к Киеву и прогнал печенегов
назад в степи.
99


Но скоро он заскучал в Киеве.
— Не нравится мне в Киеве, — сказал он Ольге
и боя­рам, — в Переяславце лучше; там настоящая середина земли моей: греки присылают туда золото, дорогие ткани, вина, плоды; чехи и венгры — серебро
и коней; а вы, русские, — меха, мёд, воск и рабов.
Ольга отвечала:
— Ты видишь, я больна. Я скоро умру. Похорони
меня, а потом иди куда хочешь.
Предчувствие Ольги сбылось: через три дня она
скончалась. Похоронил её православный священник.
После смерти матери Святослав сейчас же отправился в Переяславец. Но болгары заперлись в нём и не хотели пускать к себе Святослава. Началось сражение.
Болгары стали побеждать. Тогда Святослав воскликнул: «Здесь нам, видно, придётся погибнуть. Умрём же
храбро, братья и дружина». К вечеру рyccкиe одолели
болгар, и Святослав вошёл в город.
Греки боялись соседства воинственных русских и решили вытеснить их из Болгарии. У Святослава войска
было немного, но мужество русских было велико. Однажды греки окружили Святослава войском в десять
раз большим, чем было у него. Русские оробели.
Тогда Святослав сказал им:
— Уже нам теперь некуда деться. Волей-неволей
мы должны биться; не посрамим земли русской, но ляжем здесь костьми. Мёртвым нет срама; если побежим,
то падёт на нас позор.
Воины ответили:
— Где твоя голова ляжет, там и мы сложим свои головы.
100


Началась жестокая
битва, и греки были отражены. Наконец, пос­
ле многих сражений
Святослав вынужден
был вступить с греками
в переговоры.
Для
переговоров
Святослав встретился
с византийским императором. Встреча произошла на реке Дунае.
Император Цимисхий
в позлащённом вооружении, на коне, подъ- Встреча Святослава с императором
ехал к берегу Дуная, Иоанном Цимисхием.
сопровождаемый боль- Художник К. В. Лебедев
шим отрядом всадников, сверкающих доспехами. Святослав приплыл
по реке на славянской ладье и, сидя за веслом, грёб наравне с прочими без всякого различия. Он был среднего
роста, ни слишком высок, ни слишком мал; с густыми
бровями, с голубыми глазами, с плоским носом; с бритою бородою и с длинными висячими усами. Голова
у него была совсем голая, только на одной её стороне висел локон волос, означающий знатность рода; шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он
казался мрачным и свирепым. В одном ухе у него висела золотая серьга, украшенная карбункулом (гранатом),
а по обеим сторонам от него — двумя жемчужинами.
Одежда на нём была простая, ничем, кроме чистоты,
101


от прочих не отличная. Поговорив немного с императором о мире, си­дя на лавке, он отправился обратно. Так
закончилась война греков с русскими.
Русские обязались уйти из Болгарии. И вот, когда
Святослав с дружиной направился к Киевy, переяславцы послали сказать печенегам: «Святослав идёт в Киев.
Он везёт огромные богатства и много пленных, а воинов
с ним мало». Печенеги поняли, что советуют им переяславцы, и стали у днепровских порогов, то есть там, где
Днепр окружён высокими скалами и течёт так быстро,
что плыть по воде очень трудно. Когда Святослав приблизился к порогам и стал медленно и с трудом перебираться через них, печенеги напали на него. В жестокой
схватке погибли почти все воины и сам Святослав.

Последний бой Святослава. Художник Н. В. Овечкин

102


27. Владимир Красное Солнышко
(978–1015)
Владимир — язычник
Собираясь в свой последний поход, Святослав разделил Русскую землю между своими сыновьями: старшего — Ярополка посадил в Киеве, второго — Олега в Древлянской земле, а младшего — Владимира,
по просьбе новгородцев, послал в Новгород.
Вскоре после смерти Святослава два старших его
сына перессорились между собою и пошли друг на друга войною. Олег бежал с боя, упал с моста в ров и был
задавлен навалившимися на него конями.
Узнав про это, Владимир, князь новгородский, отправился за море и привёл варягов, чтобы отомстить
Ярополку за смерть Олега.
Собираясь идти на брата, Владимир вздумал жениться и послал к полоцкому князю, Рогволоду, сватать дочь его, Рогнеду. А Рогнеда была уже просватана
за Ярополка. Рогволод спросил у дочери, хочет ли она
идти за Владимира. Рогнеда отвечала: «Не хочу разувать сына рабыни, хочу идти за Ярополка». По старому
обычаю, молодая жена после свадьбы снимала мужу сапог. Об этом Рогнеда и говорила, а назвала она Владимира сыном рабыни, потому что мать его была незнатного происхождения и служила ключницей у княгини
Ольги.
Посланные сваты вернулись и пересказали Владимиру слова Рогнеды. Владимир сильно разгневался,
пошёл на полочан войною, взял Полоцк, убил Рогво103


лода и двух его сыновей, а Рогнеду взял себе в жёны
насильно.
Кончив с Полоцком, Владимир пришёл к Киеву
и тайно предложил киевскому воеводе Блуду перейти
на его сторону: «Помоги мне. Убью брата, и ты получишь от меня большую честь. Не я начал убивать брать­
ев, а он. Я же пришёл на него, опасаясь, чтобы и мне
чего не было». Блуд отвечал Владимиру: «Буду помо­гать тебе, потому что хочу, чтобы не Ярополк, а ты княжил в Киеве». Скоро Киев сдался. Блуд уговорил Ярополка идти к Владимиру и отдаться на его волю. Ярополк приехал к Владимиру и пошёл к нему в терем,
но едва вошёл в дверь, как был заколот двумя воинами. Убив брата, Владимир стал княжить один над всею
Русью.
Он принялся ставить вокруг своего терема кумиры*,
называл их богами и приносил им жертвы. Среди идолов главным был Перун, с серебряной головой и золотыми усами. Как‑то, одержав победу над одним из соседних племён, князь решил по‑особому отблагодарить
грозного бога Перуна. Он захотел принести ему в жертву человека. Бояре** и старцы бросили жребий, кого зарезать богам на жертву.
Жил тогда в Киеве один варяг-христианин по имени Фёдор, у него был сын Иван. На этого‑то Ивана
и пал жребий. Послали к варягу людей. Они пришли
и сказали ему: «На твоего сына пал жребий; боги избрали его себе, принесём его в жертву». Варяг отвечал:
*
**

104

Кумир — изваяние языческого божества, идол.
Бояре — ближайшие помощники и советники князя.


Князь-язычник Владимир и Гора Богов. Художник В. М. Васнецов

«То не боги, а дерево; сегодня цело, а завтра сгниёт. Бог
один, которому поклоняются греки. Он сотворил небо
и землю, звёзды, луну, солнце и человека. А ваши боги
что сделали? Сами они деланные. Не дам я моего сына
бесам».
Посланные пересказали народу ответ варяга. Толпа вооружилась и повалила к его дому. «Подавай сына
в жертву богам!» — кричал народ. Варяг отвечал: «Если
это боги, то пусть пришлют кого‑нибудь из своих: а вы
чего расходились?» Народ завопил и бросился рубить
сени. Сени обвалились и задавили варяга с сыном. Это
были первые христианские мученики на Руси. Святая
Церковь празднует их память.
Крещение Руси (988)
С годами всё чаще стал Владимир задумываться
о совершённых им злодействах, вспоминал об убитых
105


Ярополке, Рогволоде, Фёдоре, Иоанне и других несчастных. Воспоминания мучили его, и он не знал, как облегчить своё сердце. Владимир приносил богатые жертвы идолам, но это не помогало. Не могли его утешить
боги бесчувственные, как бы усердно он ни молился им.
И князь Владимир начинал понимать, как и бабушка
его Ольга, что такие боги не могут быть богами настоящими, но не знал, какая вера лучше всех: в Киеве были
и магометане, и иудеи, и римские католики, и греки.
И вот собрались к нему проповедники (учителя)
от разных религий. Из Болгарии пришли магометане,
но их обряды не понравились князю. Послам папы, католикам, он сказал: «Идите обратно; отцы наши не принимали веры от папы».
Когда явились иудеи, он спросил, где их отечество.
«В Иерусалиме, — ответили они, — но Бог во гневе Своём расточил нас по землям чуждым». — «И вы, — сказал тогда Владимир, — дерзаете учить других? Не хотим, подобно вам, лишиться своего отечества».
Пришёл греческий проповедник. В немногих словах
он показал, чем нехороши другие веры, и стал говорить
Владимиру о творении мира, о грехопадении Адама
и об искуплении, о Христе и Его учении и в заключение показал картину страшного суда с изображением
праведных, идущих в рай, и грешных, осуждённых
на муку.
Поражённый Владимир со вздохом сказал:
— Благо добродетельным и горе злым!
— Крестись, — отвечал проповедник, — будешь
в раю с первыми.
106


Великий князь Владимир выбирает веру. Художник И. Е. Эггинк

Владимир хотел ещё подумать и посоветоваться
со своими, а потому отпустил философа, сказав ему:
«Подожду ещё немного».
На другой год собрал Владимир своих бояр и городских старцев, рассказал им, что говорили болгары, евреи, немцы и греки, и спрашивал совета. Бояре
и старцы отвечали: «Сам, князь, знаешь, что своего никто не хулит. Коли хочешь надёжнее испытать, пошли
разу­знать, как кто служит Богу».
Речь эта полюбилась Владимиру, и он послал десять
смышлёных мужей сначала к болгарам, потом к немцам и к грекам. Когда посланные, побывав у болгар
107


и немцев, пришли в Царьград, патриарх велел устроить службу церковную по‑праздничному и поставил
русских на просторном месте, чтобы всё видели и слышали. Русские изумились, хвалили службу греческую
и были отпущены домой с честью и богатыми подарками.
Владимир снова собрал старцев и бояр. Послы стали
рассказывать: «Ходили мы к болгарам, видели, как они
молятся в мечети (магометанская церковь). Стоя,
без пояса, поклонится мусульманин, сядет и глядит
по сторонам как безумный. Не радостно у них, но печально: нехорош закон их. Были мы у немцев и видели
в храмах их многие службы, а красоты не видали никакой. Наконец пришли мы к грекам, и повели нас в церковь, и не знали мы, на небесах находимся или на земле, ибо на земле нет такой красоты. Всякий человек,
когда вкусит сладкого, не захочет есть горького; так
и мы не хотим другой веры». Бояре сказали Владимиру: «Если бы нехорош был закон греческий, не приняла бы его бабка твоя, Ольга, мудрейшая из людей».
«Где же мы крещенье примем?» — спросил князь.
«Где тебе любо», — отвечали бояре.
Владимир задумал взять с бою новую веру. Он хотел показать грекам, что, приняв их веру, останется
по‑прежнему вольным русским князем и не будет подручником (слугой) греческих царей.
Для этого он пошёл с войском на греческий город
Корсунь, что в Крыму, и захватил его. Отсюда он послал сказать греческим императорам, братьям Василию
и Константину, чтобы выдали за него сестру их Анну,
а иначе он пойдёт войной на Царьград. Женитьба
108


Владимира на греческой принцессе означала бы, что
греческие цари признали русского князя равным себе.
Императоры отвечали, что согласны выдать за него
сестру, если он примет крещение, а за язычника христианка пойти не может. Тогда Владимир отвечал,
что готов креститься. С трудом уговорили Анну ехать
на Русь. «Мне идти туда всё равно что в плен, — твердила она. — Лучше бы мне здесь умереть». Братья ей
объясняли, что это необходимо, чтобы не было войны,
а также для того, чтобы русский народ познал Христову
веру. Наконец она согласилась, и, когда приехала в Корсунь, Владимир тотчас крестился. В крещении князь
был назван Василием и после крестин пошёл с Анною
к венцу.
Рассказывают, что у Владимира пред тем разболелись глаза и что после крещения он тотчас же выздоровел, прославил Бога и сказал: «Теперь я узнал истинного Бога!» Увидев это, многие из дружины его тоже
крестились.
Вернувшись в Киев, Владимир приказал рубить
и жечь все кумиры, а Перуна велел привязать к хвосту
коня и стащить с горы в Днепр. Народ плакал, но князю не перечил. Потом Владимир разослал по городу
гонцов созывать весь народ на реку. На другой день все
пришли, как велел князь. Уже многие в Киеве знали
о вере Христовой от тамошних христиан. Да кроме того,
все говорили себе: «Не будь это хорошо, князь и бояре
не крестились бы сами». Утром вышел князь Владимир
на Днепр с греческими священниками. Народу соб­
ралось видимо-невидимо: одни стояли в воде по шею,
другие по грудь, дети ходили где помельче, у берега,
109


Крещение Руси. Художник В. М. Васнецов

110


или сидели у матерей и отцов на руках, священники
читали молитвы.
Владимир, радуясь, что сам он и его люди познали Бога, произнёс такую молитву: «Боже, сотворивый
небо и землю, призри на новыя люди сия и даждь им,
Господи, уведати Тебя, истинного Бога, яко же уведа­ша страны христианские; утверди и веру в них праву
и несовратну и мне помози, Господи, на супротивного
врага, да, надеяся на Тя и на Твою державу, побежду
козни его».
(«Боже, сотворивший небо и землю, прими этих новых людей и дай им, Господи, познать Тебя, истинного
Бога, как познали Тебя страны христианские; утверди
и веру в них правую и неколебимую (крепкую) и мне
помоги, Господи, на супротивного врага, да, надеясь
на Тебя и на Твою державу, одолею козни его».)
Летописец говорит: «В сей великий день земля и небо
ликовали».
Много веков позднее русский поэт, посетив Киев, писал:
Высоко передо мною
Старый Киев над Днепром,
Днепр сверкает под горою
Переливным серебром.
Слава, Киев многовечный,
Русской славы колыбель!
Слава, Днепр наш быстротечный,
Руси чистая купель!..
111


…Слава, Днепр, седые волны!
Слава, Киев, чудный град!
Мрак пещер твоих безмолвный
Краше царственных палат.
Знаем мы, в века былые,
В древню ночь и мрак глубок,
Над тобой блеснул России
Солнце вечного восток.
А. С. Хомяков
Крестив киевлян, Владимир занялся укреплением
веры. Он воздвигал в Киеве храмы на месте прежних
идолов и выстроил прекрасную церковь, там где стоял
Перун. Эта церковь называлась Десятинной, потому
что на её содержание князь отдавал десятую часть своих доходов.
В Киеве открыты были училища, где обучали Божественным книгам. Книги эти, написанные сначала
на греческом языке, лет за сто до Владимира перевели
на славянский язык святые братья Кирилл и Мефодий.

В Киеве открыты
были училища,
где обучали
Божественным
книгам

112


Крещение киевлян произошло более тысячи лет
назад.
Совсем другим человеком стал Владимир, с тех пор
как принял Христову веру. Войны хоть и приводилось
ему вести, но только для того, чтобы оборонять землю.
В это время сильно развелись на Руси разбои. Епископы сказали Владимиру: «Зачем не казнишь разбойников?» «Боюсь греха», — отвечал Владимир и только
по просьбе архиереев и старцев стал казнить разбойников. А прежде, в язычестве, не скупился он проливать
кровь человеческую и даже убил родного брата.
Зная, что Христова вера велит подавать милостыню,
Владимир звал на свой княжий двор всех нищих и убогих и велел им раздавать пищу, питьё и деньги. Но так
как немощные и больные не могли дойти до двора,
то Владимир велел развозить для них по городу хлеб,
мясо, рыбу, разные овощи, квас и мёд. По воскресеньям
и праздникам Владимир задавал пиры, созывал народ
и раздавал бедным деньги.

Пир богатырей у ласкового князя Владимира. Художник А. П. Рябушкин

113


После этого не мудрено, что память о князе Владимире чрез многие сотни лет дожила до наших дней
и что народ назвал его Красным Солнышком земли
русской. До сей поры поются про него многие песни;
в песнях этих величается ласковый князь стольно* киевский и прославляются его могучие богатыри.
Подобно тому, как апостолы, ближайшие ученики Иисуса Христа, распространяли христианство
по разным странам, так Владимир распространял его
в Poccии. Поэтому Церковь русская называет его Рав­
ноапостольным и причисляет к Святым. Так исполнилось пророчество святого Андрея Первозванного: на горах киевских воссияла благодать Божия, свет Христов
начал разливаться отсюда по всей земле русской, и великий город Киев украсился многими церквами.

28. Гимн святому князю Владимиру
Верою русской свободна,
Незыблема наша Держава!
Древлепрестольного Киева
Князю Владимиру слава!
Девять веков миновало
В пене девятой волны,
Щит нашей веры надёжен,
Крепок завет старины!
* Стольный — значит столичный. Столица — главный город
в государстве.

114


Веет хоругвь* Православья,
Всюду далёко светясь!
Радуйся, княже Владимир,
Равноапостольный князь!
Сердцу народа любезный,
Ставленник веры святой,
Днесь славословим мы, княже,
День твой над русской землёй!
Если её не измерить,
Если в ней весей** не счесть —
Господу силы — молитва!
Князю Владимиру — честь!
Верою русской свободна,
Незыблема наша Держава!
Древлепрестольного Киева
Князю Владимиру слава!
К. Случевский

Святой князь Владимир.
Икона

* Хоругвь — священное церковное знамя с изображением Иисуса Христа, Богородицы или святых.
** Весь — поселение. Веси — деревни, сёла, посёлки.

29. Борьба с печенегами
Уже во времена князя Игоря на Русь стали нападать
кочевые племена печенегов. Печенеги были скотоводами. Они разводили лошадей и кочевали, то есть переходили с места на место в поисках пастбищ. Когда их кони
съедали всю траву в одном месте, печенеги шли дальше.
Таким образом они дошли до русских границ.
115


Древнерусское
государство

Для защиты от них на южной границе по приказу
князя Владимира строили крепости с высокими сторожевыми башнями и делали засеки, то есть рубили лес
и валили деревья, чтобы преградить путь печенежской
коннице. В крепостях поселяли воинов, которые должны были следить за тем, что делается в приграничных
степях. Пограничные заставы устраивались и прямо
в степи, где попеременно дежурили небольшие отряды
воинов.
Как только со сторожевой башни замечали вдали
печенежское войско, так сразу же разжигали большой
костёр (дрова для него были приготовлены заранее).
116


На сторожевой границе Московского государства. Художник С. В. Иванов

Увидев огонь, такой же костёр зажигали на следующей
сторожевой башне, которая находилась ближе к Кие­
ву, тот костёр был виден на следующей башне и так далее. Такие башни стояли вдоль всей дороги от Киева
до южной границы. Огонь с последней из них был виден в самом Киеве. Таким образом, князь быстро узнавал о нападении печенегов, и русское войско выступало
на битву с врагом.
Нередко бывало, что печенеги всё‑таки прорывались за пограничные укрепления и приходилось биться с ними на русской земле. Вот рассказ летописи об одной из таких битв.
117


Подвиг юноши-кожемяки
Один раз печенеги дошли до самого Днепра.
Навстречу им выступил с войском князь Владимир.
Он встретил их у брода*, где теперь стоит город Переяславль на Украине. И стал Владимир на этой стороне,
а печенеги на той, и не решались ни наши перейти на ту
сторону, ни они на эту. И приехал князь печенежский
к реке, вызвал Владимира и сказал ему: «Выпусти ты
своего мужа, а я своего — пусть борются. Если твой
муж бросит моего на землю, то не будем воевать три
года. Если же наш муж бросит твоего оземь, то будем
разорять вас три года». И разошлись.
Владимир, придя в стан свой, послал глашатаев
со словами: «Нет ли среди нас такого воина, который бы
схватился с печенежином?» И не сыскался никто.
Наутро приехали печенеги и призвали своего мужа,
а у наших никого не было. И стал тужить Владимир
и опять послал глашатая по всему войску.
И пришёл к князю один старик и сказал ему: «Князь!
Я пришёл на битву с четырьмя сыновьями, а пятый,
меньшой сын, остался дома. С самого детства его никто
ещё не поборол. Однажды он мял воловью кожу**, а я забранил его за что‑то, тогда он, рассердившись на меня,
разорвал кожу руками».
Услышав такое, князь обрадовался и послал за ним.
И привели его к князю, и князь поведал ему всё.
*

Брод — мелкое место в реке, озере, удобное для перехода.

** «… мял воловью кожу…» — старик и его сыновья были кожемяками, то есть кожевниками. Сырая кожа очень грубая и жёсткая,
её мнут и мочат в специальных растворах, чтобы сделать пригодной
для обработки. Чтобы мять кожу, нужна большая сила.

118


Тот отвечал: «Князь! Не знаю, могу ли я схватиться с печенегом. Испытай меня, нет ли быка, большого
и сильного?»
И нашли быка, большого и сильного, разъярили его
раскалённым железом и пустили. Бык побежал мимо
него. Схватил он быка рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько захватила рука. И сказал ему Владимир:
«Можешь бороться с печенегом».
Наутро пришли печенеги и стали взывать: «Где же
ваш муж? Вот наш уже готов!» Печенеги выставили
своего мужа, был же он очень велик и страшен. Тогда
выступил юный воин Владимира, и, увидев его, печенег посмеялся, потому что был он среднего роста. И размерили место между обоими полками и пустили борцов
друг против друга. Они схватились и начали крепко
жать друг друга, и удавил отрок печенежина руками
до смерти. Раздался крик, и печенеги побежали, и русские гнались за ними, избивая их, и прогнали.
Владимир же обрадовался и заложил город у брода
того и назвал его Переяславлем, ибо переял* славу отрок тот.
И сделал его Владимир великим мужем**, и отца его
тоже.

* Переял — перенял, отнял. То есть город назвали в честь того,
что отрок отнял славу у печенежского богатыря.
** Сделал великим мужем — выдвинул на почётное место в государстве, принял в число главных дружинников.

119


Сказание о Белгородских колодцах
Вот ещё одно летописное сказание.
Во время войны с печенегами Владимир отправился в Новгород, чтобы привести оттуда воинов. Печенеги
узнали, что князь далеко, и двинулись к Киеву. Дорогу
на Киев преграждал небольшой городок под названием
Белгород. Жители не стали сдаваться печенегам и затворились в городе. Тогда печенеги окружили Белгород
со всех сторон, чтобы никто не смог ни выйти, ни войти. Но взять город печенеги не могли, потому что, когда
они к нему близко подходили, жители со стен бросали
в них копья, камни и стреляли из луков.
Затянулась осада*, и был сильный голод. И собрались жители вместе на площади и стали говорить: «Вот
уже скоро помрём от голода, а от князя помощи нету.
Не лучше ли нам сдаться печенегам: кого‑то они убьют,
а кого‑то оставят в живых, а так все помираем от голода». На том и порешили.
Один старец не был на том собрании и спросил он:
«О чём говорили на площади?» Люди поведали ему,
что завтра хотят сдаться печенегам. И сказал им старец:
«Послушайте меня, не сдавайтесь три дня и сделайте,
что я вам велю». Они с радостью обещали послушаться.
И сказал им: соберите хоть по горсти овса, или пшеницы, или отрубей. Они пошли и сыскали. И велел старец женщинам сделать болтушку, на чём кисель варят,
и велел выкопать колодец, вставить в него кадь и налить в неё болтушку. И велел выкопать другой колодец
и поставить в него кадь и поискать мёду. Они пошли
* Осада — окружение войсками укрепленного места с целью его
захвата.

120


Оборона Белгорода. Кисель из колодца. Миниатюра Радзивилловской летописи

и взяли лукошко мёду, было оно спрятано в княжеской
кладовой. И велел сделать из него пресладкую сыту*
и вылить её в кадь в другом колодце.
Наутро старец повелел послать за печенегами. И сказали горожане, придя к печенегам: «Возьмите от нас
заложников**, а сами пошлите человек с десять в город
посмотреть, что делается в городе нашем». Печенеги
же обрадовались, подумав, что хотят им сдаться. Они
* Сыта — сладкий напиток из мёда.
** Заложники — белгородцы предложили печенегам взять нескольких человек из города и увести к себе, чтобы они не боялись послать своих людей в Белгород. Если бы белгородцы убили печенегов,
пришедших в город, то печенеги убили бы русских заложников. Чтобы сохранить жизнь своих земляков, белгородцы должны были обеспечить печенегам в городе безопасность.

121


взяли заложников, а сами выбрали лучших мужей
и послали их в город, чтобы проведали, что делается
в городе.
Когда пришли они в город, сказали им люди: «Зачем
вы губите себя? Разве вы можете перестоять нас? Если
будете стоять и десять лет, то что можете сделать нам?
Нас ведь кормит сама земля. Если не верите, посмотрите своими глазами».
И привели печенегов к колодцу, где была болтушка,
зачерпнули её ведром и сварили кисель*. Затем пришли
к другому колодцу и зачерпнули из него сыты, и стали
есть сперва сами, а потом и печенегам дали.
И удивились те и сказали: «Не поверят нам князья
наши, если не отведают сами». Люди налили им болтушки и сыты из колодца и дали печенегам. Они же,
вернувшись, поведали своим всё что было. И сварив,
ели князья печенежские и дивились. И, взяв своих заложников, а тех отпустив, пошли восвояси.

30. Богатыри и поленицы
Каждый русский князь держал при себе дружину.
Особенно ценили князья, когда в ряды их дружин поступали знаменитые богатыри, славные своими доб­
лестными делами. В древних наших песнях мы находим, что князь встречал прибывающих неизвестных
ему богатырей следующими словами:
* Кисель в наше время варят с помощью крахмала. Раньше
не умели делать крахмал. Для приготовления киселя размачивали
в воде овсяные зёрна и получали клейкую жидкость.

122


Богатырь. Художник В. М. Васнецов

«Гой вы еси, добры молодцы! Скажите ж, как вас
по имени зовут. А по имени вам можно место дать,
по изотчеству можно пожаловать».
Такое отношение князей к богатырям ещё яснее выражено в одной из былин про Илью Муромца:
Приехал Илья Муромец во Киев-град
И вскричал он громким голосом:
«Уж ты, батюшка, Владимир князь!
Тебе надо ль нас, принимаешь ли
Сильных, могучих богатырей,
Тебе, батюшка, на почесть-хвалу,
Твоему граду стольному на изберечь!..»
Отвечает батюшка Владимир князь:
«А и как мне вас не надо‑то!
Я везде вас ищу, везде спрашиваю».
123


Богатырями в старые времена назывались те доб­
рые молодцы, знаменитые своей отвагой, исполинской
силой и христианскою душой, которые всегда готовы
были помочь своему меньшому брату в беде и защитить
его от обиды. А обиды тогда было от кого терпеть. В степях рыскало Идолище Поганое, каковым именем народ
называл печенегов и других хищников. В лесах сидели
лютые люди — Соловьи-разбойники, чудно перекликавшиеся между собой разными звериными и птичьими
голосами, когда давали друг другу знать о приближении путников. Был и Жидовин Проклятый — с хазарской стороны, были и другие злые враги, называвшиеся
в народе Змеями Горынычами, Тугаринами Змеиновичами и другими мудрёными прозвищами.
Все эти враги русской земли нападали внезапно
на отдельных людей или на целые селения, подстерегали в лесах и оврагах путников, грабили, убивали, жгли
и уводили в полон беззащитный народ — стариков,
женщин и детей. Княжеская дружина была невелика,
да и почти всегда занята войной. Кроме того, Русь была
так обширна, а дорог в ней было так мало, что много
нужно было времени, чтобы княжеской дружине дойти
до того места, где совершался разбой или набег хищников. Поэтому, конечно, воры и разбойники могли всегда
уйти вовремя.
Вот защитниками бедного люда в их округах против
этих воров и разбойников и являлись в Древней Руси
наши славные богатыри, которые вместе с тем были
и верными княжьими слугами. Они посылались или самими князьями, или приглашались местными жителями для защиты от лютых врагов. Здесь они совершали
124


свои подвиги, иногда очень
трудные, и делались, конечно, народными любимцами
и героями.
Наряду с богатырями
в те же времена водились и поленицы.
Поленицами прозывались
в народе те добрые девицы,
обычно дочери или сёстры
богатырей, которые, обладая
всеми лучшими свойствами
женской души, были вместе
с тем так сильны и смелы,
что могли заткнуть за пояс
любого молодца. Они тоже,
как и их отцы и братья, служили святому делу народной защиты и вступали в отважные бои с разбойниками
и прочими лихими людьми*.
Носили поленицы обыкновенные женские платья, но ездили на конях и были вооружены копьями, щитами
и булатными** мечами.
* Лихой — злой, дурной, приносящий беду. Лихой человек — преступник.

Настасья Микулишна.
Художник К. А. Васильев

** Булатная — особо крепкая
сталь, из которой делали мечи.

125


Удалые поленицы были
бесстрашными и грозными
воинами до тех пор, пока
оставались в девицах. Вый­
дя замуж, они превращались
в самых верных и добрых
жён и хозяек.
Так рисуют их народные
сказания.

Поленица удалая.
Художник А. П. Рябушкин

31. Былины
О том, какие на Руси были богатыри и поленицы
и какие подвиги они совершали, мы узнаём из народных песен-былин.
Былины — это предания о подвигах богатырей,
которые народ создал из любви к своим защитникам.
Былины местами похожи на сказку, и народные любимцы в них наделяются нечеловеческой силой и совершают невероятные подвиги.
Читая былины, мы знакомимся не только с именами наших славных богатырей и их чудесными делами, но как бы переносимся в те времена, когда они
жили, — так живо и правдиво составлены эти былины. В них показаны и характер каждого богатыря,
и счёты их между собой, и насмешки, которыми они
осыпали иногда друг друга. Читая былины, словно
126


присутствуешь на богатырских пирах, видишь их
одежду и оружие и их добрых коней.
Все рассказы киевских былин связаны между собой
так, что одна былина становится продолжением другой.
В былинах есть богатыри двух поколений — старшие и младшие.
Из старших богатырей особенно знамениты были
двое: Святогор-Богатырь, такой страшный силач,
что «грузно ему было от силушки как от тяжёлого бремени», и ещё сильнее его — богатырь-пахарь Микула
Селянинович.

Микула Селянинович

127


Из младших богатырей особой известностью пользовались Добрыня Никитич, боярского рода, Алёша Попович — сын священника и Илья Муромец — простой
крестьянский сын. Среди этих трёх богатырей по былинным сказаниям опять первое место принадлежало
крестьянину, земледельцу — славному Илье Муромцу.

32. Микула Селянинович
Ранним утром, ранним солнышком собрался Вольга
брать для княжеской казны дани-подати с городов торговых Гурчевца да Ореховца.
Села дружина на добрых коней, на каурых жеребчиков и в путь отправилась. Выехали молодцы в чистое
поле, в широкое раздолье и услышали в поле пахаря.
Пашет пахарь, посвистывает, лемехи* по камешкам почиркивают. Будто пахарь где‑то рядышком соху ведёт.
Едут молодцы к пахарю, едут день до вечера, а не могут до него доскакать. Слышно, как пахарь посвистывает, слышно, как сошка поскрипывает, как лемешки почиркивают, а самого пахаря и глазом не видать.
Едут молодцы другой день до вечера, так же всё пахарь посвистывает, сошенька поскрипывает, лемешки
почиркивают, а пахаря нет как нет.
Третий день идёт к вечеру, тут только молодцы до пахаря доехали. Пашет пахарь, понукивает, на кобылку
свою погукивает. Борозды кладёт, как рвы глубокие,
из земли дубы вывёртывает, камни-валуны в сторону
отбрасывает. Только кудри у пахаря качаются, шёлком
по плечам рассыпаются. А кобылка у пахаря немудрая,
*

128

Лемех — железный наконечник сохи.


а соха у него кленовая,
гужи* шелковые. Подивился на него Вольга, поклонился учтиво:
— Здравствуй, добрый
человек, в поле трудничек!
— Здоров будь, Вольга
Всеславьевич! Куда путь
держишь?
— Еду в города Гурчевец да Ореховец — собирать с торговых людей дани-подати.
— Эх, Вольга Всеславьевич, в тех городах живут всё разбойники, дерут Вольга и Микула.
Художник И. Я. Билибин
шкуру с бедного пахаря,
собирают за проезд по дорогам пошлины. Я поехал туда
соли купить, закупил соли три мешка, каждый мешок
сто пудов, положил на кобылку серую и домой к себе направился. Окружили меня люди торговые, стали брать
с меня подорожные денежки.
Чем я больше даю, тем им больше хочется. Рассердился я, разгневался, заплатил им шелковою плёткою.
Ну, который стоял, тот сидит, а который сидел, тот лежит.
Удивился Вольга, поклонился пахарю:
— Ай же ты, славный пахарь, могучий богатырь,
поезжай ты со мной за товарища.
* Гуж — кожаная или верёвочная петля у хомута, служащая
для скрепления оглобель с дугой.

129


— Что ж, поеду, Вольга Всеславьевич, надо им наказ дать — других мужиков не обижать.
Снял пахарь с сохи гужи шелковые, распряг кобылку серую, сел на неё верхом и в путь отправился.
Проскакали молодцы полпути. Говорит пахарь
Вольге Всеславьевичу:
— Ох, неладное дело мы сделали, в борозде соху
оставили. Ты пошли молодцов-дружинников, чтобы
сош­ку из борозды выдернули, землю бы с неё вытряхнули, положили бы соху под ракитовый куст.
Послал Вольга трёх дружинников.
Вертят сошку они и так и сяк, а не могут сошку
от земли поднять.
Послал Вольга десять витязей. Вертят сошку они
в двадцать рук, а не могут с места содрать.
Тут поехал Вольга со всей дружиной. Тридцать человек без единого облепили сошку со всех сторон, понатужились, по колена в землю ушли, а сошку и на волос
не сдвинули.
Слез с кобылки тут пахарь сам, взялся за сошку одной рукой, из земли её выдернул, из лемешков землю
вытряхнул. Лемехи травой вычистил.
Дело сделали и поехали богатыри дальше путём-дорогою.
Вот подъехали они под Гурчевец да Ореховец.
А там люди торговые хитрые, как увидели пахаря, подсекли брёвна дубовые на мосту через речку Ореховец.
Чуть взошла дружина на мост, подломились брёвна
дубовые, стали молодцы в реке тонуть, стала гибнуть
дружина храбрая, стали кони, люди на дно идти. Рассердились Вольга с Микулой, разгневались, хлестнули
130


Микула Селянинович. Художник Н. М. Кочергин

своих добрых коней, в один скок реку перепрыгнули.
Соскочили на тот бережок, да и начали злодеев чествовать.
Пахарь плетью бьёт, приговаривает:
— Эх вы, жадные люди торговые! Мужики города
хлебом кормят, мёдом поят, а вы соли им жалеете!
Вольга палицей жалует за дружинников, за богатырских коней. Стали люди гурчевецкие каяться:
131


— Вы простите нас за злодейство, за хитрости. Берите с нас дани-подати, и пускай едут пахари за солью,
никто с них гроша не потребует.
Взял Вольга с них дани-подати за двенадцать лет,
и поехали богатыри домой. Спрашивает пахаря Вольга
Всеславьевич:
— Ты скажи мне, русский богатырь, как зовут тебя,
величают по отчеству?
— Поезжай ко мне, Вольга Всеславьевич, на мой крестьянский двор, так узнаешь, как меня люди чествуют.
Подъехали богатыри к полю. Вытащил пахарь сошеньку, распахал широкое полюшко, засеял золотым
зерном. Ещё заря горит, а у пахаря поле колосом шумит. Тёмная ночь идёт — пахарь хлеб жнёт. Утром вымолотил, к полудню вывеял, к обеду муки намолол, пироги завёл. К вечеру созвал народ на почестный пир.
Стали люди пироги есть, брагу пить да пахаря похваливать: Ай спасибо тебе, Микула Селянинович!
…………………………………………………………………………………..
Рассказ о силе Микулы Селяниновича явно сказочный, но вся былина о нём глубоко поучительна и показывает нам, каким почётом и уважением издревле
пользовалось у предков наших землепашество, почему
они и возвели доброго и искусного хлебопашца в своего
самого старшего и славного богатыря. В этом сказыва­
ется глубокая мудрость наших прародителей, так
как тогда только русский народ может быть велик и
славен, когда кормильцы его — земледельцы — будут
добрыми, сильными и искусными хозяевами в своём
деле.
132


33. Святогор-богатырь
Высоки на Руси Святые горы, глубоки их ущелья,
страшны пропасти. Не растут там ни берёзка, ни дуб,
ни сосна, ни зелёная трава. Там и волк не пробежит,
орёл не пролетит, — муравью и тому поживиться на голых скалах нечем.
Только богатырь Святогор разъезжает между утёсов
на своём могучем коне. Через пропасти конь перескакивает, через ущелья перепрыгивает, с горы на гору переступает.
Ездит старый по Святым горам.
Тут колеблется мать сыра земля,
Осыпаются камни в пропасти,
Выливаются быстры реченьки.
Ростом богатырь Святогор выше тёмного леса, головой облака подпирает, скачет по горам — горы под ним
шатаются, в реку заедет — вся вода из реки выплеснется. Ездит он сутки, другие, третьи, — остановится,
раскинет шатёр — ляжет, выспится, и снова по горам
его конь бредёт.
Скучно Святогору-богатырю, тоскливо старому: в горах не с кем слова перемолвить, не с кем силой помериться.
Поехать бы ему на Русь, погулять бы с другими богатырями, побиться с врагами, растрясти бы силу, да вот
беда: не держит его земля, только каменные утёсы святогорские под его тяжестью не рушатся, не падают,
только их хребты не трещат под копытами его коня богатырского.
133


Илья Муромец и Святогор. Художник И. Я. Билибин

134


Тяжко Святогору от своей силы, носит он её как трудное бремя. Рад бы половину силы отдать, да некому.
Рад бы самый тяжкий труд справить, да труда по плечу
не находится. За что рукой ни возьмётся — всё в крошки рассыплется, в блин расплющится.
Стал бы он леса корчевать, да для него леса — что луговая трава. Стал бы он горы ворочать, да это никому
не надобно…
Так и ездит он один по Святым горам, голову от тос­
ки ниже гнёт…
— Эх, найти бы мне земную тягу, я бы в небо кольцо
вбил, привязал к кольцу цепь железную; притянул бы
небо к земле, повернул бы землю краем вверх, небо
с землёй смешал — поистратил бы немного силушки!
Да где её — тягу — найти!
Едет раз Святогор по долине между утёсов, и вдруг
впереди живой человек идёт!
Идёт невзрачный мужичок, лаптями притоптывает,
на плече несёт перемётную суму.
Обрадовался Святогор: будет с кем словом перемолвиться, — стал мужичка догонять.
Тот идёт себе, не спешит, а Святогоров конь во всю
силу скачет, да догнать мужика не может.
Идёт мужичок, не торопится, сумочку с плеча на плечо перебрасывает. Скачет Святогор во всю прыть — всё
прохожий впереди! Едет шагом — всё не догнать!
Закричал ему Святогор:
— Эй, прохожий молодец, подожди меня! Остановился мужичок, сложил свою сумочку наземь.
Подскакал Святогор, поздоровался и спрашивает:
— Что это у тебя за ноша в этой сумочке?
135


— А ты возьми мою
сумочку, перекинь через
плечо да и пробеги с ней
но полю.
Рассмеялся
Святогор так, что горы затряслись; хотел сумочку
плёткой поддеть, а сумочка не сдвинулась,
стал копьём толкать —
не шелохнётся, пробовал пальцем поднять —
не поднимается…
Слез Святогор с коня,
взял правой рукой сумочСвятогор. Художник Н. М. Кочергин
ку — на волос не сдвинул. Ухватил богатырь
сумочку двумя руками, рванул изо всей силы — только до колен поднял. Глядь — а сам по колено в землю
ушёл, по лицу не пот, а кровь течёт, сердце замерло…
Бросил Святогор сумочку, на землю упал — по горам-долам гул пошёл.
Еле отдышался богатырь.
— Ты скажи мне, что у тебя в сумочке положено?
Скажи, научи, я о таком чуде не слыхал. Сила у меня
непомерная, а я такой песчинки поднять не могу!
— Почему не сказать — скажу: в моей маленькой
сумочке вся тяга земная лежит.
Опустил Святогор голову:
— Вот что значит тяга земная. А кто ты сам и как зовут тебя, прохожий человек?
136


Русский богатырь Святогор тянет суму перемётную. Художник И. В. Симаков

— Пахарь я, Микула Селянинович.
— Вижу я, добрый человек, любит тебя мать сыра
земля! Может, ты мне про судьбу мою расскажешь?
Тяжко мне одному по горам скакать, не могу я больше
так на свете жить.
— Поезжай, богатырь, до Северных гор. У тех гор
стоит железная кузница. В той кузнице кузнец всем
судьбу куёт, у него и про свою судьбу узнаешь.
Вскинул Микула Селянинович сумочку на плечо
и зашагал прочь.
137


А Святогор на коня вскочил и поскакал к Северным
горам. Ехал-ехал Святогор три дня, три ночи, трое суток спать не ложился — доехал до Северных гор. Тут
утёсы ещё голей, пропасти ещё черней, реки глубокие
бурливее…
Под самым облаком, на голой скале увидал Святогор железную кузницу. В кузнице яркий огонь горит,
из кузницы чёрный дым валит, звон-стук по всей округе идёт.
Зашёл Святогор в кузницу и видит: стоит у наковальни седой старичок, одной рукой мехи раздувает, дру­
гой — молотом по наковальне бьёт, а на
наковальне‑то не видно ничего.
— Кузнец, кузнец, что ты, батюшка, куёшь?
— Подойди поближе, наклонись пониже! Нагнулся
Святогор, поглядел и удивился: куёт кузнец два тонких
волоса.
— Что это у тебя, кузнец?
— Вот два волоса окую, волос с волосом совью — два
человека и женятся.
— А на ком мне жениться судьба велит?
— Твоя невеста на краю гор в ветхой избушке
живёт.
Поехал Святогор на край гор, нашёл ветхую избушку. Вошёл в неё богатырь, положил на стол подарок —
сумку с золотом.
Огляделся Святогор и видит: лежит недвижно на
лавке девушка, вся корой и струпьями покрыта, глаз
не открывает.
Жаль её стало Святогору. Что так лежит и мучается?
И смерть не идёт, и жизни нету.
138


Выхватил Святогор свой острый меч, хотел ударить
девушку, да рука не поднялась. Упал меч на дубовый
пол.
Святогор выскочил из избушки, на коня сел и поскакал к Святым горам.
А девушка тем временем глаза открыла и видит: лежит на полу богатырский меч, на столе — мешок золота,
а с неё вся кора свалилась, и тело у неё чистое, и силы
у неё прибыли.
Встала она, прошлась по горенке, вышла за порог,
нагнулась над озерком и ахнула: смотрит на неё из озера девица-красавица — и статна, и бела, и румяна, и очи
ясные, и косы русые!
Взяла она золото, что на столе лежало, построила
корабли, нагрузила товарами и пустилась по синему
морю торговать, счастье искать.
Куда бы ни приехала, — весь народ бежит товары
покупать, на красавицу любоваться. Слава о ней по всей
Руси идёт.
Вот доехала она до Святых гор, слух о ней и до Святогора дошёл. Захотелось ему тоже на красавицу поглядеть. Взглянул он на неё, и полюбилась ему девушка.
— Вот эта невеста по мне, за эту я посватаюсь! Полюбился и Святогор девушке.
Поженились они, и стала жена Святогору про свою
прежнюю жизнь рассказывать, как она тридцать лет
лежала, корой покрытая, как вылечилась, как деньги
на столе нашла.
Удивился Святогор, да ничего жене не сказал.
Бросила девушка торговать, по морям плавать, стала жить со Святогором на Святых горах.
139


34. Про прекрасную Василису Микулишну
Шёл раз у князя Владимира большой пир, и все
на том пиру были веселы, все на том пиру хвалились,
а один гость невесел сидел, мёду не пил, жареной лебёдушки не ел, — это Ставер Годинович, торговый гость
из города Чернигова.
Подошёл к нему князь:
— Ты чего, Ставер Годинович, не ешь, не пьёшь, невесёлый сидишь и ничем не хвалишься? Правда, ты
и родом не именит, и ратным делом не славен — чем
тебе и похвастаться.
— Право слово твоё, великий князь: нечем мне
хвас­тать. Отца с матерью у меня давно нету, а то их бы
похвалил… Хвастать золотой казной мне не хочется;
я и сам не знаю, сколько её у меня, пересчитать до смерти не успею.
Хвастать платьем не стоит: все вы в моих платьях
на этом пиру ходите. У меня тридцать портных на меня
одного день и ночь работают. Я с утра до ночи кафтан
поношу, а потом и вам продам.
Сапогами тоже не стоит хвастаться: каждый час надеваю сапоги новые, а обносочки вам продаю.
Кони все у меня златошёрстные, овцы все с золотым
руном, да и тех я вам продаю.
Разве мне похвастать молодой женой Василисой Микулишной, старшей дочерью Микулы Селяниновича.
Вот такой другой на свете нет!
У неё под косой светлый месяц блестит, у неё брови
черней соболя, очи у неё ясного сокола!
140


А умнее её на Руси человека нет! Она всех вас кругом
пальца обовьёт, тебя, князь, и то с ума сведёт.
Услыхав такие дерзкие слова, все на пиру испугались, приумолкли… Княгиня Апраксия обиделась, заплакала. А князь Владимир разгневался:
— Ну‑ка, слуги мои верные, хватайте Ставра, волоките его в холодный подвал, за его речи обидные прикуйте его цепями к стене. Поите его ключевой водой,
кормите овсяными лепёшками. Пусть сидит там, пока
не образумится. Поглядим, как его жена нас всех с ума
сведёт и Ставра из неволи выручит!
Ну, так всё и сделали: посадили Ставра в глубокие
погреба.
Но князю Владимиру мало этого: приказал он в Чернигов стражу послать, опечатать богатства Ставра Годиновича, а его жену в цепях в Киев привезти посмотреть,
что это за умница!
Пока послы собирались да коней седлали, долетела
обо всём весть в Чернигов к Василисе Микулишне.
Горько Василиса задумалась: «Как мне милого мужа
выручить? Деньгами его не выкупишь, силой не возьмёшь! Ну, не возьму силой, возьму хитростью!»
Вышла Василиса в сени, крикнула:
— Эй вы, верные мои служаночки, седлайте мне
лучшего коня, несите мне платье мужское татарское
да рубите мне косы русые! Поеду я милого мужа выручать!
Горько плакали девушки, пока резали Василисе косы
русые. Косы длинные весь пол усыпали, упал на косы
и светлый месяц.
141


Надела Василиса мужское платье татарское, взяла
лук со стрелами и поскакала к Киеву. Никто и не поверит, что это женщина, — скачет по полю молодой богатырь.
На полдороге встретились ей послы из Киева:
— Эй, богатырь, куда ты путь держишь?
— Еду я к князю Владимиру послом из грозной Золотой Орды получать дань за двенадцать лет. А вы, молодцы, куда направились?
— А мы едем к Василисе Микулишне, её в Киев
брать, богатство её на князя перевести.
— Опоздали вы, братцы. Василису Микулишну
я в Орду отослал, и богатства её мои дружинники вывезли.
— Ну, коли так, нам в Чернигове делать нечего. Мы
поскачем обратно к Киеву.
Поскакали киевские гонцы к князю, рассказали
ему, что едет в Киев посол от грозной Золотой Орды.
Запечалился князь: не собрать ему дани за двенадцать лет, надо посла умилостивить.
Стали столы накрывать, на двор ельничек бросать,
поставили на дороге дозорных людей — ждут гонца
из Золотой Орды.
А посол, не доехав до Киева, разбил шатёр в чистом
поле, оставил там своих воинов, а сам один поехал
к князю Владимиру.
Красив посол, и статен, и могуч, и не грозен лицом,
и учтив посол.
Соскочил с коня, привязал его к золотому кольцу,
пошёл в горницу. Поклонился на все четыре стороны,
142


князю и княгине отдельно. Ниже всех поклонился Забаве Путятишне.
Говорит князь послу:
— Здравствуй, грозный посол из Золотой Орды, садись за стол отдохни, поешь-попей с дороги.
— Некогда мне рассиживаться: нас, послов, хан
за это не жалует. Подавай‑ка мне побыстрее дани за двенадцать лет да отдай за меня замуж Забаву Путятишну,
и я в Орду поскачу!
— Позволь, посол, мне с племянницей посоветоваться. Вывел князь Забаву из горницы и спрашивает:
— Ты пойдёшь ли, племянница, за ордынского пос­
ла? И Забава ему говорит тихонько:
— Что ты, дядюшка! Что ты задумал, князь? Не делай смеху по всей Руси, — это ведь не богатырь, а женщина.
Рассердился князь:
— Волос у тебя долог, да ум короток: это грозный
посол из Золотой Орды, молодой богатырь Василий.
— Не богатырь это, а женщина! Он по горнице идёт,
словно уточка плывёт, каблуками не пристукивает;
он на лавочке сидит, колена вместе жмёт. Голос у него
серебряный, руки-ноги маленькие, пальцы тонкие,
а на пальцах видны следы от колец.
Задумался князь:
— Надо мне посла испытать!
Позвал он лучших киевских молодцов-борцов —
пять братьев Притченков да двух Хапиловых, вышел
к послу и спрашивает:
143


— Не хочешь ли ты, гость, с борцами потешиться, на
широком дворе побороться, размять с дороги косточки?
— Отчего же кости не размять, я с детства бороться
люблю. Вышли все на широкий двор, вошёл молодой посол в круг, захватил одной рукой трёх борцов, другой —
трёх молодцов, седьмого бросил в середину да как ударит их лоб об лоб, так все семь на земле лежат и встать
не могут.
Плюнул князь Владимир и прочь пошёл:
— Ну и глупая Забава, неразумная! Женщиной такого богатыря назвала! Таких послов мы ещё не видели! А Забава всё на своём стоит:
— Женщина это, а не богатырь!
Уговорила она князя Владимира, захотел он ещё раз
посла испытать.
Вывел он двенадцать стрельцов.
— Не охота ли тебе, посол, из лука со стрельцами
потешиться?
— Отчего же! Я с детства из лука постреливал!
Вышли двенадцать стрельцов, пустили стрелы в высокий дуб. Зашатался дуб, будто по лесу вихрь прошёл.
Взял посол Василий лук, натянул тетиву, — спела
шелковая тетива, взвыла и пошла стрела калёная, упали наземь могучие богатыри, князь Владимир на ногах
не устоял.
Хлестнула стрела по дубу, разлетелся дуб на мелкие
щепы.
— Эх, жаль мне могучий дуб, — говорит посол, —
да больше жаль стрелку калёную, теперь её во всей Руси
не найти!
144


Василиса Микулишна. Художник Н. М. Кочергин

Пошёл Владимир к племяннице, а она всё своё твердит: женщина да женщина!
«Ну, — думает князь, — сам я с ним переведаюсь —
не играют женщины на Руси в шахматы заморские!»
145


Приказал принести золотые шахматы и говорит
пос­лу:
— Не угодно ли тебе со мной потешиться, поиграть
в шахматы заморские?
— Что ж, я с малых лет всех ребят в шашки-шах­
маты обыгрывал! А на что мы, князь, играть начнём?
— Ты поставь дань за двенадцать лет, а я весь Киевгород поставлю.
— Хорошо, давай играть! Стали шахматами по доске стучать.
Князь Владимир хорошо играл, а посол раз пошёл,
другой пошёл, а десятый пошёл — князю шах и мат,
да и шахматы прочь! Запечалился князь:
— Отобрал ты у меня Киев-град, — бери, посол,
и голову!
— Мне не надо твоей головы, князь, и не надо Кие­
ва, отдай мне только твою племянницу Забаву Путятишну.
Обрадовался князь и на радостях не пошёл больше Забаву и спрашивать, а велел готовить свадебный
пир.
Вот пируют они день-другой и третий, веселятся гости, а жених с невестой невеселы. Ниже плеч посол голову повесил.
Спрашивает его Владимир:
— Что же ты, Васильюшка, невесел? Иль не нравится тебе наш богатый пир?
— Что‑то, князь, мне тоскливо, нерадостно: может,
дома у меня случилась беда, может, ждёт меня беда
впереди. Прикажи позвать гусляров, пусть повеселят
меня, пропоют про старые года либо про нынешние.
146


Позвали гусляров. Они поют, струнами звенят, а пос­
лу не нравится:
— Это, князь, не гусляры, не песельники… Говорил мне батюшка, что есть у тебя черниговский Ставер
Годинович, вот тот умеет играть, умеет и песню спеть,
а эти словно волки в поле воют. Вот бы мне Ставра послушать!
Что тут делать князю Владимиру? Выпустить Ставра — так не видать Ставра, а не выпустить Ставра —
разгневить посла.
Не посмел Владимир разгневать посла, ведь у него
дани не собраны, и велел привести Ставра.
Привели Ставра, а он еле на ногах стоит, ослабел, голодом заморён…
Как выскочит тут посол из‑за стола, подхватил Ставра под руки, посадил рядом с собой, стал поить-кормить, попросил сыграть.
Наладил Ставер гусли, стал играть песни черниговские. Все за столом заслушались, а посол сидит, слушает, глаз со Ставра не сводит.
Кончил Ставер.
Говорит посол князю Владимиру:
— Слушай, князь Владимир киевский, ты отдай мне
Ставра, а я прощу тебе дань за двенадцать лет и вернусь
к Золотой Орде.
Неохота князю Владимиру Ставра отдавать, да делать нечего.
— Бери, — говорит, — Ставра, молодой посол.
Тут жених и конца пира не дождался, вскочил
на коня, посадил сзади Ставра и поскакал в поле к своему шатру. У шатра он его спрашивает:
147


— Али не узнал меня,
Ставер Годинович? Мы
с тобой вместе грамоте
учились.
— Не видал я тебя никогда, татарский посол.
Зашёл посол в белый шатёр, Ставра у порога оставил. Быстрой
рукой сбросила Василиса татарское платье,
надела женские одежды,
приукрасилась и вышла
из шатра.
— Здравствуй, Ставер
Годинович. А теперь ты
Ставер Годинович и Василиса Микутоже не узнаёшь меня?
лишна. Художник Г. Н. Юдин
Поклонился ей Ставер:
— Здравствуй, моя любимая жена, молодая умница
Василиса Микулишна! Спасибо, что ты меня из неволи
спасла! Только где твои косы русые?
— Косами русыми, мой любимый муж, я тебя из погреба вытащила!
— Сядем, жена, на быст­рых коней и поедем к Чернигову.
— Нет, не честь нам, Ставер, тайком убежать, пойдём мы к князю Владимиру пир кончать.
Воротились они в Киев, вошли к князю в горницу.
Удивился князь Владимир, как вошёл Ставер с молодой женой.
148


А Василиса Микулишна князя спрашивает:
— Ай, Солнышко Владимир-князь, я — грозный
посол, Ставрова жена, воротилась свадебку доигры­
вать. Отдашь ли замуж за меня племянницу?
Вскочила Забава-княжна:
— Говорила я тебе, дядюшка! Чуть бы смеху не наделал по всей Руси, чуть не отдал девицу за женщину.
Со стыда князь и голову повесил, а богатыри, бояре
смехом давятся.
Встряхнул князь кудрями и сам смеяться стал:
— Ну уж и верно ты, Ставер Годинович, молодой женой расхвастался! И умна, и смела, и собой хороша. Она
всех вокруг пальца обвела и меня, князя, с ума свела.
За неё и за обиду напрасную отдарю я тебя подарками
драгоценными.
Вот и стал отъезжать домой Ставер Годинович с прекрасною Василисой Микулишной. Выходили провожать их князь с княгинею, и богатыри, и слуги княжеские.
Стали они дома жить-поживать, добра наживать.
А про Василису прекрасную и песни поют, и сказки
сказывают.

35. Три богатыря
В былинах больше всего рассказывается о трёх богатырях, Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алёше
Поповиче. Добрыня Никитич происходил из боярского рода, Алёша Попович — сын священника, а Илья
Муромец — простой крестьянский сын. Среди этих
трёх богатырей, по былинным сказаниям, первое место
149


Богатыри. Художник В. М. Васнецов

принадлежало прямому сыну земли — славному Илье
Муромцу.
Илья Муромец, по этим сказаниям, был прямодушным и неподкупным человеком, честно и верно служившим князю Владимиру.
Как крестьянский сын, он был несколько грубоват
в своих речах, невоздержан в пировании и не прочь пошуметь и подраться во хмелю. Но при этом он всегда
был и высокосправедлив — даже и в порыве гнева. Он
был сильнее всех киевских богатырей и старше их годами. Свою могучую силу Илья Муромец получил от трёх
вещих старцев, которые предсказали ему, что «смерть
ему на бою не писана». И Илья бесстрашно до конца
150


своих дней боролся с врагами земли русской, не щадя
ни пота, ни крови.
Добрыня Никитич, сын дружинного боярина, кроме
мужества и храбрости, в противоположность Илье Муромцу, отличался ещё особой обходительностью (вежливостью), умел говорить красиво и умно и славно пел
с гуслями в руках былины про старших богатырей. Затем он обладал ещё необыкновенно благородным и глубоко христианским сердцем.
Третий славный богатырь, Алёша Попович, был
опять совсем другой человек. Очень храбр, остёр, умён
и красен на язык, но зато хвастлив, завистлив и не твёрд
в своём слове. «Не возьмёт силою, так возьмёт лукавством», — говорил про него старый Илья Муромец.
Из этих трёх богатырей Добрыня и Алёша были много моложе Ильи Муромца, но свою богатырскую службу
они начали раньше его, так как Илья Муромец смолоду
тридцать лет сидел сиднем вследствие болезни и не мог
двинуть ни рукою, ни ногою.

36. Как Илья из Мурома богатырём стал
В старину стародавнюю жил под городом Муромом,
в селе Карачарове, крестьянин Иван Тимофеевич со своей женой Ефросиньей Яковлевной. Был у них один сын
Илья.
Любили его отец с матерью, да только плакали,
на него поглядывая: тридцать лет Илья на печи лежит, ни рукой, ни ногой не шевелит. И ростом богатырь
Илья, и умом светел, и глазом зорок, а ноги его не носят, словно брёвна лежат, не шевелятся.
151


Илья Муромец в немощи. Художник А. Клименко

Слышит Илья, на печи лежачи, как мать плачет, отец
вздыхает, русские люди жалуются: нападают на Русь
враги, поля вытаптывают, людей губят, детей сиротят.
По путям-дорогам разбойники рыщут, не дают они людям ни проходу, ни проезду. Налетает на Русь Змей Горыныч, в своё логово девушек утаскивает.
Горько Илья, обо всём этом слыша, на судьбу свою
жалуется:
— Эх вы, ноги мои нехожалые, эх вы, руки мои недержалые! Был бы я здоров, не давал бы родную Русь
в обиду врагам да разбойникам!
Так и шли дни, катились месяцы…
Вот раз отец с матерью пошли в лес пни корчевать,
корни выдирать, готовить поле под пахоту. А Илья один
на печи лежит, в окошко поглядывает.
152


Вдруг видит — подходят к его избе три нищих странника. Постояли они у ворот, постучали железным кольцом и говорят:
— Встань, Илья, отвори калиточку.
— Злые шутки вы, странники, шутите: тридцать
лет я на печи сиднем сижу, встать не могу.
— А ты приподнимись, Илюшенька.
Рванулся Илья — и спрыгнул с печи, стоит на полу
и сам своему счастью не верит.
— Ну‑ка, пройдись, Илья.
Шагнул Илья раз, шагнул другой — крепко его ноги
держат, легко его ноги несут.
Обрадовался Илья, от радости слова сказать не может. А калики перехожие* ему говорят:
— Принеси‑ка, Илюша, студёной воды. Принёс
Илья студёной воды ведро. Налил странник воды в ковшичек.
— Попей, Илья. В этом ковше вода всех рек, всех
озёр Руси-матушки.
Выпил Илья и почуял в себе силу богатырскую.
А калики его спрашивают:
— Много ли чуешь в себе силушки?
— Много, странники. Кабы мне лопату, всю бы землю вспахал.
— Выпей, Илья, остаточек. В том остаточке всей
земли роса, с зелёных лугов, с высоких лесов, с хлебородных полей. Пей.
Выпил Илья и остаточек.
* Калики перехожие — пешие странники, побывавшие в святых местах и много повидавшие на своем веку. Они бродят по свету, от поселения к поселению, рассказывают о других краях и поют духовные песни.

153


— А теперь много в тебе силушки?
— Ох, калики перехожие, столько во мне силы, что,
кабы было в небесах кольцо, ухватился бы я за него
и всю землю перевернул.
— Слишком много в тебе силушки, надо поубавить,
а то земля носить тебя не станет. Принеси‑ка ещё воды.
Пошёл Илья по воду, а его и впрямь земля не несёт:
нога в земле, что в болоте, вязнет, за дубок ухватился — дуб с корнем вон, цепь от колодца, словно ниточка, на куски разорвалась.
Уж Илья ступает тихохонько, а под ним половицы
ломаются. Уж Илья говорит шёпотом, а двери с петель
срываются.
Принёс Илья воды, налили странники ещё ковшичек.
— Пей, Илья!
Выпил Илья воду колодезную.
— Сколько теперь в тебе силушки?
— Во мне силушки половинушка.
— Ну и будет с тебя, молодец. Будешь ты, Илья, велик богатырь.
Бейся-ратайся с врагами земли родной, с разбойниками да с чудищами. Защищай вдов, сирот, малых деточек. Никогда только, Илья, со Святогором не спорь,
через силу носит его земля.
Ты не ссорься с Микулой Селяниновичем, его любит мать сыра земля. Не ходи ещё на Вольгу Всеславьевича, он не силой возьмёт, так хитростью-мудростью.
А теперь прощай, Илья.
Поклонился Илья каликам перехожим, и ушли они
за околицу.
154


А Илья взял топор
и пошёл на пожню* к отцу
с матерью. Видит — малое местечко от пенья-коренья расчищено, а отец
с матерью, от тяжёлой
работы умаявшись, спят
крепким сном: люди старые, а работа тяжёлая.
Стал Илья лес расчищать — только щепки
полетели. Старые дубы
с одного взмаха валит,
молодые с корнем из земли рвёт.
За три часа столько
Болезнь и исцеление Ильи Муромца.
поля расчистил, сколько Художник Г. Н. Юдин
вся деревня за три дня
не осилит. Развалил он поле великое, спустил деревья
в глубокую реку, воткнул топор в дубовый пень, ухватил лопату да грабли и вскопал и выровнял поле широкое — только знай зерном засевай!
Проснулись отец с матерью, удивились, обрадовались, добрым словом вспоминали стариков-странников.
А Илья пошёл себе коня искать.
Вышел он за околицу и видит — ведёт мужичок жеребёнка рыжего, косматого, шелудивого. Вся цена жеребёнку грош, а мужик за него непомерных денег требует: пятьдесят рублей с полтиною.
*

Пожня — сжатый, скошенный луг.

155


Купил Илья жеребёнка, привёл домой, поставил
в конюшню, белоярой пшеницей откармливал, ключевой водой отпаивал, чистил, холил, свежей соломы подкладывал.
Через три месяца стал Илья Бурушку на утренней
заре на луга выводить. Повалялся жеребёнок по зоревой росе, стал богатырским конём.
Подводил его Илья к высокому тыну (забору). Стал
конь поиг­рывать, поплясывать, головой повёртывать,
гривой потряхивать. Стал через тын взад-вперёд перепрыгивать. Десять раз перепрыгнул и копытом не задел! Положил Илья на Бурушку руку богатырскую, —
не пошатнулся конь, не шелохнулся.
— Добрый конь, — говорит Илья. — Будет он мне
верным товарищем.
Стал Илья себе меч по руке искать. Как сожмёт в кулаке рукоятку меча, сокрушится рукоять, рассыплется. Нет Илье меча по руке. Бросил Илья мечи бабам
лучину щепать. Сам пошёл в кузницу, три стрелы себе
выковал, каждая стрела весом в целый пуд. Изготовил
себе тугой лук, взял копье долгомерное да ещё палицу
булатную.
Снарядился Илья и пошёл к отцу с матерью:
— Отпустите меня, батюшка с матушкой, в стольный Киев-град к князю Владимиру. Буду служить Руси
родной верой-правдой, беречь землю русскую от недругов-ворогов.
Говорит старый Иван Тимофеевич:
— Я на добрые дела благословляю тебя, а на худые
дела моего благословения нет. Защищай нашу землю русскую не для золота, не из корысти, а для чести,
156


для богатырской славушки. Зря не лей крови людской,
не слези матерей, да не забывай, что ты роду чёрного,
крестьянского.
Поклонился Илья отцу с матерью до сырой земли и пошёл седлать Бурушку-Косматушку. Положил
на коня войлочки, а на войлочки потнички, а потом седло черкасское с двенадцатью подпругами шелковыми,
а с тринадцатой — железной не для красы, а для крепос­
ти.
Захотелось Илье свою силу попробовать. Он подъехал к Оке-реке, упёрся плечом в высокую гору, что на берегу была, и свалил её в реку Оку. Завалила гора русло,
потекла река по‑новому.
Взял Илья хлебка ржаного корочку, опустил её
в реку Оку, сам Оке-реке приговаривал:
— А спасибо тебе, матушка Ока-река, что поила,
что кормила Илью Муромца. На прощанье взял с собой
земли родной малую горсточку, сел на коня, взмахнул
плёточкой…
Видели люди, как вскочил на коня Илья, да не видели, куда поскакал. Только пыль по полю столбом поднялась.

37. Илья Муромец и Соловей-разбойник
Скачет Илья Муромец во всю конскую прыть. Бурушка-Косматушка с горы на гору перескакивает, рекиозёра перепрыгивает, холмы перелетает.
Доскакали они до Брянских лесов, дальше Бурушке скакать нельзя: разлеглись болота зыбучие, конь
по брюхо в воде тонет.
157


Соскочил Илья с коня. Он левой рукой Бурушку поддерживает, а правой рукой дубы с корнем рвёт, насти­
лает через болото настилы дубовые. Тридцать вёрст
Илья гати* настелил, — до сих пор по ней люди добрые
ездят.
Так дошёл Илья до речки Смородиной.
Течёт река широкая, бурливая, с камня на камень
перекатывается.
Заржал Бурушка, взвился выше тёмного леса и одним скачком перепрыгнул реку.
Сидит за рекой Соловей-разбойник на трёх дубах,
на девяти суках. Мимо тех дубов ни сокол не пролетит,
ни зверь не пробежит, ни гад не проползёт. Все боятся
Соловья-разбойника, никому умирать не хочется. Услыхал Соловей конский скок, привстал на дубах, закричал страшным голосом:
— Что за невежа проезжает тут, мимо моих заповедных дубов? Спать не даёт Соловью-разбойнику!
Да как засвищет он по‑соловьиному, зарычит
по‑звериному, зашипит по‑змеиному, так вся земля
дрогнула, столетние дубы покачнулись, цветы осыпались, трава полегла. Бурушка-Косматушка на колени
упал.
А Илья в седле сидит, не шевельнётся, русые кудри
на голове не дрогнут. Взял он плётку шелковую, ударил
коня по крутым бокам:
— Травяной ты мешок, не богатырский конь!
Не слыхал ты разве писку птичьего, шипу гадючьего?!
* Гать — дорога через болото или затопленный участок суши, настил через трясину. Гать делается из брёвен, уложенных обычно поперёк движения.

158


Илья Муромец и
Соловей-разбойник.
Художник
И. Я. Билибин

Вставай на ноги, подвези меня ближе к Соловьиному
гнезду, не то волкам тебя брошу на съедение!
Тут вскочил Бурушка на ноги, подскакал к Соловьиному гнезду. Удивился Соловей-разбойник, из гнезда
высунулся.
А Илья, минуточки не мешкая, натянул тугой лук,
спустил калёную стрелу, небольшую стрелу, весом
159


в целый пуд. Взвыла тетива, полетела стрела, угодила
Соловью в правый глаз, вылетела через левое ухо.
Покатился Соловей из гнезда, словно овсяный сноп.
Подхватил его Илья на руки, связал крепко ремнями
сыромятными, подвязал к левому стремени.
Глядит Соловей на Илью, слово вымолвить боится.
— Что глядишь на меня, разбойник, или русских
богатырей не видывал?
— Ох, попал я в крепкие руки, видно, не бывать мне
больше на волюшке.
Поскакал Илья дальше по прямой дороге и наскакал
на подворье Соловья-разбойника. У него двор на семи
верстах, на семи столбах, у него вокруг железный тын,
на каждой тычинке по маковке голова богатыря убитого. А на дворе стоят палаты белокаменные, как жар горят крылечки золочёные.
Увидала дочка Соловья богатырского коня, закричала на весь двор:
— Едет, едет наш батюшка Соловей Рахманович, везёт у стремени мужичишку-деревенщину!
Выглянула в окно жена Соловья-разбойника, руками всплеснула:
— Что ты говоришь, неразумная! Это едет мужикдеревенщина и у стремени везёт вашего батюшку — Соловья Рахмановича!
Выбежала старшая дочка Соловья — Пелька —
во двор, ухватила доску железную весом в девяносто
пудов и метнула её в Илью Муромца. Но Илья ловок
да увёртлив был, отмахнул доску богатырской рукой,
полетела доска обратно, попала в Пельку, убила её
до смерти.
160


Бросилась жена Соловья Илье в ноги:
— Ты возьми у нас, богатырь, серебра, золота, бесценного жемчуга, сколько может увезти твой богатырский конь, отпусти только нашего батюшку, Соловья
Рахмановича!
Говорит ей Илья в ответ:
— Мне подарков неправедных не надобно. Они добыты слезами детскими, они политы кровью русскою,
нажиты нуждой крестьянскою! Как в руках разбойник — он всегда тебе друг, а отпустишь — снова с ним
наплачешься. Я свезу Соловья в Киев-град, там на квас
пропью, на калачи проем!
Повернул Илья коня и поскакал к Киеву. Приумолк
Соловей, не шелохнётся.
Едет Илья по Киеву, подъезжает к палатам княжеским. Привязал он коня к столбику точёному, оставил
с конём Соловья-разбойника, а сам пошёл в светлую
горницу.
Там у князя Владимира пир идёт, за столами сидят
богатыри русские.
Вошёл Илья, поклонился, стал у порога:
— Здравствуй, князь Владимир с княгиней Апраксией, принимаешь ли к себе заезжего молодца?
Спрашивает его Владимир Красное Солнышко:
— Ты откуда, добрый молодец, как тебя зовут? Какого роду-племени?
— Зовут меня Ильёй. Я из‑под Мурома. Крестьянский сын из села Карачарова. Ехал я из Чернигова дорогой прямоезжей.
Тут как вскочит из‑за стола Алёша Попович:
161


— Князь Владимир, ласковое наше солнышко, в глаза мужик над тобой насмехается, завирается. Нельзя
ехать дорогой прямой из Чернигова. Там уж тридцать
лет сидит Соловей-разбойник, не пропускает ни конного, ни пешего. Гони, князь, нахала-деревенщину
из дворца долой!
Не взглянул Илья на Алёшку Поповича, поклонился
князю Владимиру:
— Я привёз тебе, князь, Соловья-разбойника, он
на твоём дворе, у коня моего привязан. Ты не хочешь ли
поглядеть на него?
Повскакали тут с мест князь с княгинею и все богатыри, поспешили за Ильёй на княжеский двор. Подбежали к Бурушке-Косматушке.
А разбойник висит у стремени, травяным мешком
висит, по рукам-ногам ремнями связан. Левым глазом
он глядит на Киев и на князя Владимира.
Говорит ему князь Владимир:
— Ну‑ка, засвищи по‑соловьиному, зарычи по‑зве­
риному. Не глядит на него Соловей-разбойник, не слушает:
— Не ты меня с бою брал, не тебе мне приказывать.
Просит тогда Владимир-князь Илью Муромца:
— Прикажи ты ему, Илья Иванович.
— Хорошо, только ты на меня, князь не гневайся,
а закрою я тебя с княгинею полами моего кафтана крестьянского, а то как бы беды не было! А ты, Соловей
Рахманович, делай, что тебе приказано!
— Не могу я свистать, у меня во рту запеклось.
— Дайте Соловью чару сладкого вина в полтора вед­
ра, да другую пива горького, да третью мёду хмельного,
162


закусить дайте калачом крупитчатым, тогда он засвищет, потешит нас…
Напоили Соловья, накормили; приготовился Соловей свистать.
— Ты смотри, Соловей, — говорит Илья, — ты
не смей свистать во весь голос, а свистни ты полусвис­
том, зарычи полурыком, а то будет худо тебе.
Не послушал Соловей наказа Ильи Муромца, захотел он разорить Киев-град, захотел убить князя с княгиней, всех русских богатырей. Засвистел он во весь соловьиный свист, заревел во всю мочь, зашипел во весь
змеиный шип.
Что тут сделалось!
Маковки на теремах покривились, крылечки от стен
отвалились, стёкла в горницах полопались, разбежались кони из конюшен, все богатыри на землю упали,
на четвереньках по двору расползлись. Сам князь Владимир еле живой стоит, шатается, у Ильи под кафтаном
прячется.
Рассердился Илья на разбойника:
— Я велел тебе князя с княгиней потешить, а ты
сколько бед натворил! Ну, теперь я с тобой за всё рассчитаюсь! Полно тебе слезить отцов-матерей, полно вдовить молодушек, сиротить детей, полно разбойничать!
Взял Илья саблю острую, отрубил Соловью голову.
Тут и конец Соловью настал.
— Спасибо тебе, Илья Муромец, — говорит
Владимир-князь, — оставайся в моей дружине, будешь
старшим богатырём, над другими богатырями начальником. И живи ты у нас в Киеве, век живи, отныне
и до смерти.
163


И пошли они пир пировать.
Князь Владимир посадил Илью около себя, около
себя против княгинюшки. Алёше Поповичу обидно стало; схватил Алёша со стола булатный нож и метнул его
в Илью Муромца. На лету поймал Илья острый нож
и воткнул его в дубовый стол. На Алёшу он и глазом
не взглянул.
Подошёл к Илье вежливый Добрынюшка:
— Славный богатырь, Илья Иванович, будешь ты
у нас в дружине старшим. Ты возьми меня и Алёшу
Поповича в товарищи. Будешь ты у нас за старшего,
а я и Алёша за младшеньких.
Тут Алёша распалился, на ноги вскочил:
— Ты в уме ли, Добрынюшка? Сам ты роду боярского, я из старого роду поповского, а его никто не знает,
не ведает, принесло его невесть откудова, а чудит у нас
в Киеве, хвастает.
Был тут славный богатырь Самсон Самойлович. Подошёл он к Илье и говорит ему:
— Ты, Илья Иванович, на Алёшу не гневайся, роду
он поповского хвастливого, лучше всех бранится, лучше хвастает. Тут Алёша криком закричал:
— Да что же это делается? Кого русские богатыри
старшим выбрали? Деревенщину лесную неумытую!
Тут Самсон Самойлович слово вымолвил:
— Много ты шумишь, Алёшенька, и неумные
речи говоришь. Деревенским людом Русь кормится.
Да и не по роду-племени слава идёт, а по богатырским
делам да подвигам. За дела и слава Илюшеньке!
А Алёша, как щенок, на тура гавкает:
164


Преподобный Илья Муромец в пещерной келье в Киеве. Художник Н. Л. Климова

— Много ли он славы добудет, на весёлых пирах
мёды попиваючи!
Не стерпел Илья, вскочил на ноги:
— Верное слово молвил поповский сын — не годится богатырю на пиру сидеть, живот растить. Отпусти
меня, князь, в широкие степи поглядеть, не рыщет ли
враг по родной Руси, не залегли ли где разбойники.
И вышел Илья из гридни* вон.

38. Святые мученики князья Борис и Глеб
(†1015)
Святой Владимир при жизни разделил Русь между
своими 12 сыновьями. Каждый сын получил в управление какой‑нибудь город с прилегающими к нему
* Гридня (гридница) — большое помещение в княжеском дворце
для дружинников.

165


Великий князь Владимир с сыновьями.
Роспись Грановитой палаты Московского Кремля

землями. Части Руси, на которые она теперь была разделена, назывались уделами.
Любимыми сыновьями Владимира были Борис
и Глеб, в крещении Роман и Давид. Они были рождены
от матери-христианки и по малолетству дольше других
оставались при отце, когда другие уже княжили в своих уделах. Они всей душой глубоко восприняли христианство, с его правдой, чистотой и кротостью.
Старший, Борис, был обучен грамоте и очень любил
читать о подвигах и жизни святых, а младший, Глеб,
с наслаждением слушал чтение брата. Читая о страда166


ниях мучеников, Борис, обливаясь слезами, молился:
«Господи Иисусе Христе, удостой и меня их удела, научи идти по их стопам. Молю Тебя, Господи, да не увлечётся душа моя суетой этого мира. Просвети сердце моё,
чтобы оно знало Тебя и Твои заповеди!»
Любимые нежно отцом, и они были крепко привязаны к нему, а между собой соединены горячею дружбой.
Чтобы не разлучать их далеко одного от другого, когда пришло время, он назначил им соседние уделы: Борису — Ростов, а Глебу — Муром. Там они занимались
распространением веры, справедливо судили народ,
помогали бедным. Люди любили их за кротость и доб­
роту.
Незадолго до кончины Владимира Борис приехал
к отцу. В это время пришло в Киев известие, что печенеги идут на Русь. Владимир по старости не мог уже идти
в поход и отправил против печенегов сына, дав ему свою
дружину.
Печенеги, узнав, что против них идёт сильное вой­
ско, ускакали к себе в степь, и Борис после недолгого
преследования повернул назад.
На обратном пути, когда Борис стоял у реки Альты,
близ Переяславля, до него дошла весть о смерти отца
и о том, что власть в Киеве захватил старший брат Святополк. Ещё при жизни Владимира Святополк показал
себя с дурной стороны. Он не хотел признавать власть
отца, за что сидел в темнице, но потом был прощён.
Зарыдал Борис, услыхав тяжкую весть о смерти любимого отца: «Увы, — говорил он, — зашёл свет очей
моих; горько мне, что я не был при твоей смерти, чтобы
с честью схоронить тебя!»
167


Борис и Глеб.
Художник
И. Я. Билибин

Бояре киевские, ходившие с Борисом в поход, советовали ему: «Иди в Киев и завладей престолом отца —
и войско отцово с тобой и поможет тебе». На это князь
отвечал: «He пойду я на старшего брата. Он мне теперь
вместо отца».
После такого ответа и бояре, и ратные люди, думая
что Борис испугался, ушли от него. Борис остался с од168


ними приближёнными и думал идти в Киев и приветствовать Святополка как старшего брата и главного (великого) князя. А Святополк чувствовал себя некрепко
на престоле, так как народ хотел видеть на нём не его,
а любимого Бориса. И замыслил Святополк убить Бо­
риса, Глеба и всех своих братьев и нанял убийц.
Прежде чем убийцы дошли до места стоянки Бориса, к нему пришёл тайно вестник, предупреждая о том,
какая ему готовится опасность.
Но великодушный князь не поверил: он знал, что ничем не согрешил против брата, и нет причины тому злоумышлять на него.
Но всё же эта весть смутила его. Полный к тому же
скорби по отцу, он упал духом и в молитве искал утешения. Была суббота. Он вошёл в шатёр свой и с плачем стал молиться Христу и Пречистой Его Матери.
Так молился он до глубокой ночи и стал петь утреню.
Когда убийцы приблизились к шатру, они услышали
голос князя.
Борису сказали, что убийцы уже здесь. И ещё горячее полилась тогда к Богу его молитва. Совершив
утреню, он устремил взор на икону Христа и в слезах
молился так: «Ты, пострадавший за нас на кресте, сподоби меня за имя Твоё претерпеть это страдание, которое я невинно принимаю не от врагов, а от брата моего,
и не поставь ему, Господи, этого во грех!»
Так в страшный час молился он о своём убийце.
Окончив молитву и причастившись, Борис спокойно
лёг, предав себя в руки Божии…
С яростью ворвались убийцы в шатёр, стали колоть
его копьями, и он упал, обливаясь кровью…
169


Любимый отрок князя Бориса, Георгий, родом из
венгерцев, носивший возложенную ему князем на шею
гривну, пал на тело своего господина с криком: «He
оставлю тебя, но где гибнешь ты, там и я кончу жизнь!»
Его тоже проткнули копьями, и так как не смогли сорвать с шеи драгоценную гривну, то отрубили ему голову и отбросили её, так что потом между множеством
трупов нельзя было распознать его тела.
Чуть дышащего князя Бориса убийцы завернули
в материю шатра и положили на колесницу. По дороге
встретились посланные от Святополка и один из них
вонзил свой меч в сердце князя. Тело его было привезено и тайно схоронено в Вышгороде, недалеко от Киева.
Святой Борис был строен и величествен, пленял всех
красотой и ласковым обхождением. Взор у него был
приятный и весёлый. Он отличался храбростью в битвах и мудростью в советах.
Убив святого Бориса, Святополк замыслил убить
и Глеба. Он послал к нему гонца с известием, что отец
их тяжко болен и зовёт его к себе. Быстро собрался
Глеб, взял с собой малую дружину и поспешил выехать,
чтоб застать отца в живых. У Волги конь повредил ему
ногу, и он водой поплыл к Смоленску.
Вскоре князя нагнал гонец от княжившего в Новгороде брата его Ярослава и рассказал о кончине Владимира и убиении Бориса.
Огорчён был Глеб смертью отца и ещё больше гибелью брата. «He услышу более, — говорил он, — кротких наставлений твоих, брат мой любимый! Если получил ты милость у Бога, моли Его, чтоб и я пострадал,
как ты. Лучше мне быть с тобою, чем в этом злом мире».
170


Так рано постиг он суету земную.
Ещё плакал князь от ужасной вести, как его настигли посланные Святополком убийцы. Спутники князя увидали их и взялись за оружие. Глеб сказал им:
«Братцы, если мы не будем драться, они возьмут меня
и поведут к брату, а иначе всех нас убьют». Приблизившись к лодке князя, они напали на него. Он воздел руки
к небу и стал молиться со слезами. Во время его молитвы стоявший сзади его повар, злобствовавший на него,
вытащил свой нож и, схватив его за голову, вонзил нож
в горло. Как непорочный агнец, пал невинной жертвой
юный князь Глеб и соединился навеки в небесном царстве с любимым братом.
Убийцы, не погребая тела, бросили его недалеко
от берега, между двумя колодами, и прикрыли хворос­
том. И на этом месте стали являться знамения: иногда
загорались огни, иногда слышно было проходящим пас­
тухам ангельское пение. Через несколько лет охотники,
занимаясь звериною ловлей, нашли честное тело. Оно
лежало целым: ни зверь, ни птица не коснулись его,
не было на нём тления.
Они рассказали об этом в Смоленске. Тогда граждане со священниками отправились на то место и узнали
в нетленных мощах благоверного князя муромского
Глеба Владимировича, убитого на этом месте. Торжественно перенесли они мощи в Смоленск и положили
в храме.
Святополк, погубив двух братьев, убил ещё третьего,
Святослава Древлянского, а затем должен был вступить
в борьбу с ополчившимся на него Ярославом Новгородским. Четыре года длилась борьба. Наконец Святополк
171


привёл печенегов и сошёлся с Ярославом на берегу
той Альты, где был убит святой Борис. Перед битвой
Ярослав, воздев руки к небу, помолился так: «Владыко Господи! Кровь братьев моих от земли вопиет к Тебе.
Молю Тебя, всемогущий Творец, Судья праведный,
отомсти за кровь эту праведную, как отомстил Ты Каину за кровь Авеля… Вы же, братья мои святые, Борис
и Глеб, помогите мне против этого безбожного убийцы!»
С рассвета вступили в битву, бились до ночи с ужасным ожесточением, враг сходился с врагом врукопашную, кровь текла ручьями по оврагам. Одолел Ярослав,
и Святополк бежал в польскую землю.
От страха и угрызений совести он не мог остановиться нигде: ему всюду чудилась погоня. «Бегите, бегите, — кричал он, — за нами гонятся!» Он кончил жизнь
в Польше в страшных мучениях душевных, и, как пере­
дает летописец, долго из насыпанного над ним кургана
выходил смрад, как свидетельство лежавших на нём
проклятий. Этот злодей назван Святополком Окаянным.
Когда, утишив землю, Ярослав утвердился в Киеве, он узнал, что тело святого Глеба находится в Смоленске, и послал за ним священников. По Днепру тело
привезе­но было к Киеву, и все увидели благоверного
князя как бы спящим: тело было, как у живого, и источало благоухание. Его положили в Вышгород в могилу
святого Бориса, и тогда же они оба были причислены
к лику святых. Когда сгорел храм, где была могила,
над гробом стали появляться огни и слышалось ангельское пение. Тогда над святыми мощами воздвигнута была новая церковь, а мощи вынуты из земли.
Тут же начали совершаться чудеса исцелений.
172


Образ святых
страстотерпцев
князей Бориса
и Глеба

Впоследствии вместо деревянной была сооружена
великолепная каменная церковь во имя первых рус­
ских чудотворцев.

39. Ярослав Мудрый (1016–1054)
Ярослав Мудрый был сыном святого князя Владимира. После смерти Владимира власть в Киеве захватил Святополк Окаянный. По его приказу были убиты
Борис и Глеб. Ярослав княжил тогда в Новгороде. Узнав о злодеяниях Святополка, он пошёл на него войной,
разгромил его и стал великим князем киевским.
Во время правления Ярослава Русь стала ещё сильнее, и слава о ней прокатилась по многим странам. Чтобы собрать под свою власть все русские земли, Ярославу
приходилось воевать с польским королём и с северными финскими народами. Он также посылал своего сына
воевать с греками, чтобы наказать их за обиды, которые терпели в Царьграде русские купцы.
173


Но усердствуя в делах
военных, он не меньше
того заботился об устроении
русской
земли,
о благоденствии русского
народа: строил города, заселял пустынные места,
записал первые русские
законы. Раньше, если совершалось преступ­ление,
кража, убийство или причинялся другой какой
вред, то люди, чтобы наказать злодея, вспоминали, как судили в старину
и какие применяли наказания. Записанных законов ещё не было, и это
Великий князь Ярослав Мудрый.
называлось судить по обыХудожник И. Я. Билибин
чаю. Ярослав приказал записать старинные обычаи, по которым судился народ,
и так появился на Руси первый писаный закон, прозванный Русской Правдой. Потом её дополняли, и долго по ней вёлся суд в русской земле.
При Ярославе на Руси было построено много церквей. Церкви на Руси часто строились в знак благодарности за победу, за избавление от опасности или другие подобные счастливые события. Однажды, когда
Ярослав находился в Новгороде, ему пришло известие,
что степной народ печенеги напали на Киев. Собрав наскоро войско, он поспешил в столицу свою. Под самым
174


Чтение народу Русской Правды в присутствии великого князя Ярослава.
Художник А. Д. Кившенко

Киевом произошло жестокое сражение, длившееся весь
день. К вечеру печенеги бежали, и с этих пор эти дикие
кочевники более не тревожили Русь. Тогда Ярослав заложил каменный Софийский собор на том самом поле,
где была битва, включив это поле в черту города.
Софийский собор, построенный и украшенный греческими мастерами, превосходил богатством и великолепием все церкви, до той поры построенные на Руси.
Старший сын Ярослава Владимир также построил
в Новгороде храм, посвящённый святой Софии. Оба эти
храма сохранились до нашего времени. Киев Ярослав
окружил стеною с несколькими воротами. Главные ворота, с церковью Благовещения над ними, стали называться Златыми вратами.
175


Библиотека
Ярослава
Мудрого.
Художник
О. С. Гальчинская

Ярослав собирал книги и любил их читать, особенно Священное Писание. Он говорил, что книги — это
«реки, способные напоить мудростью». Ярослав велел
пе­реводить рукописные греческие книги на славянский
язык, и много сам их покупал. Собирая повсюду книгописцев и переводчиков, он умножил количество книг
на Руси. Все эти рукописи Ярослав положил в библиотеку Со­фийского собора, чтобы их мог читать любой желающий. Ярослав набирал детей и отдавал их в книжное ученье при церквах, чтобы были грамотные люди
для священнического служения.
Князь Владимир крестил Русь. Приняв крещение,
люди в Киеве и в других больших городах узнали истинного Бога и стали ходить в церковь. Но на окраинах,
в лесных местах оставалось ещё много язычников.
176


Ярослав продолжил дело отца. Он поехал на Волгу,
чтобы и тамошние племена обратить в православие.
В одном месте, когда он сошёл на берег, местные жители выпустили на него медведя. Эти язычники верили
в лесных духов. Они надеялись, что бесы, вселившись
в медведя, прогонят Ярослава. Но Ярослав не испугался. Читая про себя молитву, он пошёл на медведя и поразил его секирой. На этом месте Ярослав построил город Ярославль. На гербе города Ярославля изображён
медведь с секирой на плече.
Ярослав был женат на дочери шведского короля Олава, Ингигерде (в крещении
Ирина). Он имел много детей. Из сыновей он особенно
любил Всеволода. Поэтому,
когда пришло время Всеволоду жениться, Ярослав отправил своих послов в Царьград
свататься к дочери императора Константина Мономаха. Император с уважением
относился к Ярославу и согласился отдать свою дочь
Анну за Всеволода. У Анны
и Всеволода потом родится
сын, которого назовут Владимиром в честь Владимира
Святого. А прозываться он
Константин Мономах.
будет Мономахом в честь де­да Деталь мозаики из собора Святой
Софии
по ма­тери.
177


Славились своей красотой дочери Ярослава.
Одна из его дочерей,
Елизавета, была замужем
за Гаральдом, королём норвежским.
Другая, Анастасия, —
за королём венгерским,
Андреем.
Дочери Ярослава Мудрого —
За младшую дочь Анну
Анна, Анастасия, Елизавета и Агата.
посватался французский
Фреска в Софийском соборе г. Киева
король
Генрих.
Ярослав сначала отказал ему.
Но настойчивый Генрих
отправил второе посольство и всё же уговорил
князя.
Так Анна стала королевой Франции.
Анна, её братья и сёст­
ры получили хорошее образование, знали не по одному языку.
Отправляясь во Францию, дочь Ярослава думала, что и там знатные люди
Анна Ярославна, королева Франции
все образованы. Каково же
было её удивление, когда она увидела, что даже ближайшие помощники короля не умеют расписываться,
а ставят крестики. Пришлось Анне очень много помогать своему мужу в управлении страной.
178


Древний Киев

40. Киев при Ярославе Мудром
Раннее утро. Над Днепром ещё стоит туман. Неясно
вырисовываются очертания крутого высокого берега,
изрезанного глубокими оврагами и покрытого то лесом, то частым кустарником. Другой низкий берег уходит в туманную даль. Вот на реке послышался плеск
воды и неясный говор. Из тумана показалась одна ладья, за ней другая, третья.
Быстро плывут лодки вверх по течению. Высоко
над водой приподняты носы лодок, украшенные резными деревянными фигурами лебедей. На скамьях
сидят гребцы с обнажёнными руками по два в ряд.
Мерно и дружно они взмахивают вёслами. На передней
лодке борта и скамьи покрыты коврами. Здесь воины
в блес­тящих кольчугах и шлемах. Среди них ближе
179


к носу лодки выделяются богатством одежды и вооружения несколько человек. Они вполголоса беседуют.
Это послы короля Венгрии. Едут они с богатыми подарками в Киев к князю Ярославу, дочь которого замужем
за венгерским королём Андреем.
Далеко среди соседей разносится слава о Ярославе,
самом могущественном князе в русской земле. Из своей
столицы Киева он правит всей Русью. Его слушают князья других городов. Ярослава знают не только в Греции
и Польше, но и в Германии, и во Франции, и в Швеции
и Норвегии, и ищут его дружбы. Не раз из этих стран
приезжали послы искать союза с могущественным князем.
Время шло, солнце подымалось всё выше и выше
и разгоняло туман. Путникам чаще стали попадаться
встречные лодки или обгоняли идущие снизу. Наконец,
вдали на высоком холме из‑за леса блеснули золотые
главы церквей, и вскоре затем показался во всей красе
город, раскинувшийся на высоких горах над Днепром.
Это был Киев — «слава и честь, и мать, и глава всей
русской земли», как говорит о нём летописец. Под горой
у пристани, в устье реки Почайны, впадающей в Днепр,
теснились сотни судов и лодок, приплывших сверху
и снизу по Днепру. Одни суда остановились здесь проездом на день-два, чтобы отдохнуть и запастись продовольствием, другие — нагружали и выгружали раз­ные
товары. Часть города у пристани и по долине вдоль реки
называлась Нижним Киевом, или Подолом. Высокий
частокол защищал Подол от нападения врагов.
Медленно пробираясь между судами, путники пристали к берегу и привязали лодки к деревянным стол180


Макет Киева, XI век

бам. Гребцы и часть воинов остались у берега для охраны лодок, а послы с небольшим отрядом воинов
и слугами пошли по улицам Подола. Вдоль грязных
и кривых улиц тянулись деревянные избы и глиняные
мазанки. С удивлением глядели приезжие на многие
избы, стоявшие на высоких столбах. Им объяснили,
что часто во время весеннего разлива Подол заливается
водой, потому избы и ставят на столбах.
181


Карта древнего Киева

На Подоле жил простой народ: чернорабочие, ре­
месленники, мелкие торговцы. Дворы бояр — дружинников и богатых купцов были на горе в Верхнем Городе.
Высоко над кручей виднелись земляной вал и деревянные стены с башнями и бойницами, составлявшие Киевский кремль, или крепость. В Кремль вела узкая крутая дорога по оврагу между двумя горами. Поднявшись
на гору и пройдя дубовые ворота, иностранцы очутились на широкой площади. Неподалеку от кремлёвских
182


ворот возвышались справа и слева два храма, построенные Владимиром святым. Один — во имя святого Василия на месте свергнутого идола Перуна, а другой —
на месте, где пострадали христиане, которых хотели
принес­ти в жертву Перуну. Площадь была украшена
двумя медными человеческими статуями и четвёркой
коней. Их привёз Владимир святой после взятия Корсуня.
Над самым обрывом над Днепром стоял княжеский
двор, огороженный крепким тыном. Внутри ограды
был расположен высокий, в два этажа, каменный княжеский терем, с остроконечной разноцветной кровлей,
широкой лестницей и крыльцом, цветными стёклами в окнах. Здесь же по краям двора находились дома
для дружины и слуг, кухни, погреба и конюшни.
На дворе перед теремом густой толпой стоял народ. Здесь были и послы подчиненных Ярославу князей с письмами и приветами от своих господ, и богатые
купцы русские и иностранные с дарами и гостинцами,
и смиренные игумены в чёрных одеждах и клобуках
с ходатайствами о нуждах своих обителей, сборщики
податей с отчётами о сборах, крестьяне и горожане с жалобами на сановников, вдовы и нищие — за помощью.
У самого крыльца на резном кресле сидел князь
Ярослав, опираясь на богато украшенный меч. Князь
был в красном кафтане, подпоясанном золотым кованым поясом, на плечи был накинут синий плащ, обшитый по краям золотым позументом* и вышитыми шёлком орлами.
* Позумент — шитая золотом или серебром тесьма для оторочки
одежды.

183


Верх собольей шапки и сапоги были расшиты серебром. Возле князя стояли дружинники в кольчугах
и шлемах с копьями и мечами в руках и наблюдали
за порядком.
Несколько человек поселян привели и поставили перед князем истерзанного человека. Это был конокрад,
пойманный на месте преступления. Князь внимательно слушал свидетелей-очевидцев, которые наперебой
рассказывали о случившемся. Преступник старался
оправдаться, говоря, что он сел на коня, чтобы поскорее добраться до дому, где у него умирал отец. Среди
свидетелей были люди, которые называли обвиняемого
добрым человеком, ни в чём ранее не замеченным; подтверждали также, что у него в это время был болен отец.

Суд во времена Русской Правды. Художник И. Я. Билибин

184


Преступление казалось неясным. Князь решил прибегнуть к Суду Божию. В разведённый на княжеском
дворе костёр положили кусок железа, и когда оно накалилось, обвиняемый должен был вынуть железо голыми руками. Обвиняемый смело подвергся испытанию.
Князь осмотрел обожжённые руки и по особым признакам решил, что Суд Божий в пользу обвиняемого. Поэтому он освободил его от наказания за конокрадство,
но наложил денежный штраф за то, что обвиняемый
сел на чужого коня, не спросив хозяина.
Кончивши суд, князь велел подойти венгерским пос­
лам, о прибытии которых ему дали знать. Послы подошли к великому князю и молча поклонились. Князь
ответил им тоже наклонением головы и сказал:
— С добрыми вестями или худыми? В добром ли
здоровье король Андрей и его супруга, дочь моя?
— Благодарение Богу: здравы, и дай Бог, чтобы
и ты, великий князь, был здрав на многие лета. Наш
государь и государыня шлют тебе привет и подарки, —
отвечали послы.
Один из послов взял из рук подошедшего слуги седло,
расшитое шелками, разукрашенными серебром и золотом, поднёс его князю, а другой развернул прекрасный
ковёр греческой работы. Милостиво поблагодаривши
за подарки и спросивши послов, по добру ли по здорову
они ехали, князь приказал боярам показать иноземцам
святыни Киева и новые постройки, которыми так гордился Ярослав.
Иноземцы вместе с боярами по мосту, перекинутому
через глубокий овраг, перешли из Кремля на Софийскую сторону. Так называлась та часть города, которая
185


Макет Софийского собора

была застроена Ярославом и где он воздвиг собор святой Софии. Большая площадь была окружена высокой
и толстой каменной стеной с башнями и бойницами.
Выход на широкую равнину запирали железные позолоченные ворота. Их называли поэтому золотыми воротами. Над воротами стояла башня с устроенным внут­
ри храмом; над храмом блестел позолоченный купол.
Посредине площади высился своими 13-ю куполами
храм святой Софии, главной киевской святыни.
Место возле собора было занято постоянной ярмаркой, куда съезжались для торговли русские и иноземные купцы. Сейчас ярмарка была в самом разгаре. Кого
только здесь не было!
Вот купец болгарин, приехавший из‑за дремучих
волжских лесов, выставлял напоказ дорогие меха. Рядом с ним немец продавал янтарь, яркие сукна, блестящие шлемы. Грек разбросал на прилавке дорогие одеж186


ды, пёстрые ковры и сафьян, серебряные и золотые
сосуды, ладан и краски. Его сосед, тоже грек, торговал
солью, вином и душистыми травами. Дальше — дикий
кочевник с косыми глазами и выдающимися скулами
продавал быков, овец и баранов, а в стороне на свободном месте венгр водил двух лихих скакунов. Тут были
и русские купцы из Новгорода и Смоленска, Рязани
и Суздаля.
Среди продавцов и груды товаров взад и вперёд толкались покупатели и праздные зеваки. В одном углу
площади купец выкликал на всю площадь о продаже
копья и оружия. На другом конце боярский слуга
гро­могласно объявлял о том, что у его господина убежал раб: кто его найдёт, должен возвратить боярину,
при этом называли приметы раба. От торговой площади
в разные стороны шли улицы с дворами и домами бояр,
дружинников, духовенства и богатого купечества. Иноземцы, с трудом протискиваясь сквозь толпу, пришли
к собору и, поднявшись по ступенькам, вошли в храм.
Прохлада и тишина охватили вошедших пос­ле залитой
солнцем и полной шума и гама площади. Иноземцы
были поражены величием, красотою и богатством украшений храма.
Алтарная преграда была из белого мрамора. Над
престолом был устроен навес, поддерживаемый мраморными столбами с перекладинами и украшениями
из драгоценных металлов, с шёлковыми занавесами.
Стены и купол украшены рисунками, написанными
красками или составленными из разноцветных камешков. Из таких камешков составлен громадный запрестольный образ Божией Матери.
187


Сцены развлечений. Прорись с фрески Софийского собора

Большинство рисунков изображают события из священной истории, а на лестнице, идущей на хоры, нари­
сованы и другие картины. Так на одной картине изображена охота, на другой — музыканты, танцоры
и акробаты: одни играют, другие пляшут, какой‑то
мальчик лезет на шест, который держит взрослый че­
ловек. Тут же в притворе храма находилось ценное сокровище, которое Ярослав приказал хранить как зеницу ока: то было собрание рукописных книг.
Осмотревши собор, иноземцы вернулись в княжеский терем по приглашению князя откушать хлеба188


соли. Наверху в светлице* уже всё было приготовлено
для приёма гостей.
По стенам вдоль светлицы стояли широкие лавки,
покрытые греческими коврами и медвежьими шкурами. Перед лавками стояли длинные столы, уставленные
золотыми и серебряными блюдами и мисками с яствами, чарами и кубками, чашами и ковшами, турьими
рогами, оправленными в серебро. По стенам были развешаны княжеские доспехи, боевое и охотничье оружие. До поздней ночи пировали князь с дружиной и гостями.
Музыканты играли на гуслях и сопелках**; скоморохи-плясуны танцевали, бывалые люди рассказывали
про свои приключения и подвиги, лирники увеселяли
гостей песнями:
Во стольном городе во Киеве
У ласкова государя князь Владимира
Было пированье, почестный пир,
Было столованье, почестный стол
На многи князи и бояра
И на русские могучие богатыри,
И гости богатые.
Будет день в половине дня,
Будет пир в полупире, —
Князь и бояре пьют, едят, потешаются
И великим князем похваляются.
*

Светлица — светлая парадная комната в доме.

** Сопель (сопелка) — народный музыкальный инструмент, род
свистковой флейты, свирели.

189


41. Как появились первые монастыри
В первое время после принятия Русью христианства язычество ещё продолжало жить в народе. Народ,
нося на шее крест, ещё служил своим языческим богам, праздновал языческие праздники, вёл языческую
жизнь. Жить среди таких людей было не по душе тем,
кто принял христианскую веру на деле. И такие люди
стали удаляться из мира в леса и пещеры и там, вдали
от мира, спасать свою душу. Выкопав пещеру, срубив
келью*, такие отшельники жили здесь в трудах, посте
и молитвах. По-гречески таких людей называют монахами, по‑русски иноками, иноками — потому что они
иные, не такие как все.
*

Келья — пещерка, избушка или комната, в которой живёт монах.

Скит. Художник А. М. Васнецов

190


Прослышав о них и их подвижнической жизни,
к ним приходили некоторые из мирян, также желав­шие
всю жизнь свою посвятить Богу. Они учились у первых
монахов жизни во Христе. Пришедшие строили себе
тоже келии, и таким образом вокруг одного отшельника собиралась целая братия. Братия выбирала себе
настоя­теля и заводила правила, которые все должны
были соблюдать. Так прежняя одинокая келья или пещера ушедшего от мира отшельника превращалась
в монастырь.
Так основались многие монастыри, так же основался
и старейший и славнейший русский монастырь КиевоПечерский.
Истинно христианская и труженническая жизнь таких монастырей служила хорошим примером для мирян — крестьян, купцов, ремесленников, княжеских
воинов и самих князей. Миряне, приходя в монастырь
и видя подвижническую жизнь монахов, сами прони­
кались христианством и оставляли язычество. В гру­бом язычнике кипят страсти, гнев, жадность, зависть,
и он хочет следовать этим греховным влечениям, не­
смотря ни на кого и ни на что. Языческие боги такую
жизнь одобряли и сулили помощь в злых делах. Но Христос не велел так жить. Надобно, учил Он, обуздывать
страс­ти и стараться, чтоб другим было хорошо.
Человек, воспитанный в язычестве, считает, что побороть страсти невозможно и что жизнь христиан безрадостна. Но вот перед его глазами живут люди, которые на деле показывают, что можно жить так, как велит
Бог. И плоды такой жизни — взаимная любовь, согласие, покой, радость. Учение монахов обладает силою,
191


Триптих «Труды
Преподобного
Сергия».
Художник
М. В. Нестеров

потому что они не только скажут, но и покажут, как
жить по‑христиански. Во всякой науке мало сказать,
надобно и показать, как делать. Так монастыри откры­
ли новый путь в народе для христианской веры.
Монастыри принимали под свой кров гонимых
и страждущих, особенно во время междоусобных войн.
Во время войны монастырь превращался в крепость:
туда прятали ценные вещи и там собиралось окрестное
население. Из монастырских житниц* раздавали бедным хлеб во время голода. Кроме мужских монастырей
были и женские, в которых иногда постригались княжны и вдовые княгини.
*

192

Житница — помещение для хранения зерна; амбар.


42. Монастырь

Я живо вижу, как сюда
Пришёл спасаться муж святой,
В те времена ещё, когда
Кругом шумел здесь бор густой.
И, вековым объята сном,
Вся эта дикая страна
Казалась людям волшебством
И чародействами полна…
И келью сам в горе иссёк,
И жил пустынным житием
В той келье Божий человек.
На козни беса глух и нем.
И что свеча в ночи горит,
Он в этом мраке просиял,
Учил народ, устроил скит*,
И утешал, и просвещал…
						А. Н. Майков

Муравейник.
Художник
П. В. Рыженко

* Скит — поселение нескольких монахов, предназначенное
для уединённой, отшельнической жизни.

193


43. Первые печерские старцы.
Основание Киево-Печерского монастыря
Иларионова пещера
Во времена великого князя Владимира Святославовича жил в селе Берестово священник по имени Иларион. Иларион же был человеком учёным. Книги, прочитывая, старался запоминать наизусть, чтобы они всегда
были при нём. Жил он жизнью доброй, благочестивой.
Недалеко от деревни, на вершине одного из ближних
холмов выкопал себе Иларион маленькую пещерку.
В храме вёл он службу лишь в урочные часы, а когда
церковь закрывалась, душа требовала продолжения
молитвы. Иларион и уходил для этого в свою пещерку.
Там у него были небольшая иконка, глиняная лампада

Монашеская пещерная келья

194


с маслом и фитилём. Стены в пещере были песчаные,
воздух чистый, сухой, и при неярком свете лампады
иногда с вечера до утра молил Иларион Господа о спа­
сении всех людей.
После смерти Владимира Святославовича его сын,
великий князь Ярослав Мудрый, призвал священника
Илариона в Киев:
— Поручаю тебе многотрудное дело. Ты книги читаешь, тебе всякие языки понятны — кому, как не тебе,
и ехать через земли, народы и королевства в Париж
с почётным посольством и дочерью моей княжной Анной.
В Париже стала русская княжна Анна Ярославна
французской королевой, женой короля Генриха. А Иларион выполнил поручение и вернулся к великому князю. Хотел он снова отправиться в Берестово, но тут его
избрали митрополитом — главой Русской Православной Церкви. Запустовала его пещерка на высоком холме над Днепром. Никто не зажигал там лампаду, никто
не молился о спасении души. А быть может, ждала пещера, когда поселится в ней новый человек.
И вот пришёл такой человек. Имя его было Антоний.
Антоний (†1073)
С юных лет мечтал Антоний стать иноком, принять
монашество. Однажды вышел он из дому и пошёл пешком в сторону Византии. Дорог тогда было мало. Повсюду росли густые леса, в них бродили дикие звери,
жили лихие люди. Но у Антония было доброе сердце,
а доброе сердце — главный помощник и на своей земле,
и на чужой. Антоний прошёл через леса, болота и степь,
195


переправился через реки и море и добрался до Константинополя. Ещё дома Антоний услышал рассказ старого воина. Где‑то недалеко от Царьграда есть священная гора Афон и нет на земле места красивее. И живут
там святые люди — монахи.
Жители Царьграда показали Антонию, как дойти
до Афона. Встретил он на святой горе много иноков.
Не было среди них ни злобы, ни жадности. Всё у них
было общее — имущество, пища, радости. Как раз о такой жизни и мечтал юный Антоний. И стал он умолять
игумена — старшего над иноками, — чтобы тот принял
его в обитель. Распознал игумен, что на сердце у Антония, и принял его.
Стал Антоний в монастыре самым послушным
и старательным иноком. На работах был усерднее многих и задолго до восхода поднимался с жёсткой постели
для молитвы. Шло время. Мало-помалу стал он главным помощником игумену и наставником для других.
Однажды призвал его игумен:
— Антоний, ты сам видишь, как мы тебя полюбили, но долг перед Господом превыше всего! Возвращайся в русскую землю! Помоги живущим там утвердиться
в вере Христовой.
Пришёл Антоний на Днепр и возле села Берестово
на высоком холме среди сосен увидел пустую пещеру —
ту самую, что вырыл когда‑то Иларион. Так перестала
пустовать Иларионова пещера и вновь обрела святого
человека. С тех пор стали называть её Антониевой.
И стали приходить к нему люди за благословением. Кто в опасный поход отправлялся, кто трудное
дело замышлял, кто просто жениться хотел — все шли
196


Богоматерь с преподобными Антонием и Феодосием Киево-Печерскими.
Фрагмент Свенской Печерской иконы

к Антонию. И детей к нему приносили, и убогих вели,
чтобы помолился за них перед Господом. Некоторые
люди, придя к иноку, так с ним и оставались.
Оказался среди них однажды и совсем юный Феодосий.
Феодосий (†1074)
Жил Феодосий в городе Курске, родители его были
людьми знатными. Когда Феодосию исполнилось тринадцать лет, умер его отец. Прошло после похорон недели две. Приходит как‑то мать домой, а сына нет.
197


— На поле он, со смердами (крестьянами) работает, — успокоили соседи, посмеиваясь. Не веришь —
сама погляди, как он за плугом ходит.
Мать пошла на поле — и правда, сын вместе с крестьянами землю пашет. И одет, как они. Схватила она
его за руку и насильно привела домой.
А была она женщиной властной и строгой. И голос
у неё был грубый, как у мужчины.
— Нельзя тебе на поле работать! Ты не смерд, ты
в богатой семье родился! — ругала мать Феодосия. —
Не позорь семью, надень красивые одежды и иди с детьми поиграй.
Но на другой день, едва мать за порог, Феодосий надел то, что бедные люди носят, и снова пошёл со смер­
дами работать. Тут уж мать разъярилась и сильно побила его. Отрок молча все побои вытерпел, и ей даже
показалось, что он смирился.
Через несколько дней услышал Феодосий рассказ
странников о Святой Земле. Они вернулись недавно
из долгого странствия, из Иерусалима, и скоро снова
собирались пойти в Святую Землю. И решил Феодосий
тайно от матери уйти вместе со странниками, чтобы
поклониться святым местам. До рассвета, когда все
в доме спали — и мать, и слуги, — он тихо выбрался
на улицу и в утренних сумерках прокрался к месту,
которое назначили ему странники. Из дома он не взял
ничего. Странники шли налегке, питались чем подадут, а ночевали там, где настигал вечер.
Но мать на третьи сутки догнала их, избила сына,
связала и поволокла домой. Много дней просидел он
взаперти, а мать кричала ему из‑за двери:
198


— Ты же сын мой единственный! Кому передам
имущество, что мы нажили с твоим отцом! Да я же
люблю тебя больше всего на свете! Молю, не покидай
меня больше никогда! Наследуй имущество: и дом,
и земли. А хочешь — невесту тебе найду, пригожую
лицом и богатую!
Ничего этого Феодосию было не нужно.
Мать на самом деле любила сына. Но только она
не знала, что есть у Бога избранные от рождения люди.
Этих людей Господь назначил для молитвенного служения. И лучше этим людям уходить из мира и жить в монастыре. Поэтому, как ни любил свою мать Феодосий,
всё же он твёрдо решил уйти в монастырь. Он обошёл
несколько монастырей. И всюду ему отвечали:
— Уж больно ты юн, отрок! Поживи дома, повзрослей, потом и приходи.
Наконец пришёл Феодосий к пещере, где жил Антоний с несколькими монахами. Упал он на колени перед
Антонием, заплакал и стал умолять принять его в свою
обитель. Поднял Антоний с колен юного Феодосия
и благословил его.
Мать Феодосия искала его, не могла найти и плакала о нём, как об умершем. Скоро пришли люди из Киева и сказали, что видели отрока там. Мать не убоялась
долгого пути и поспешила в Киев. Пришла она к Антонию и стала просить, чтобы вышел к ней сын. А увидев
сына, зарыдала и говорила сквозь слёзы:
— Ты же у меня сытый был, гладкий, румяный,
а теперь — бледный, худой, умученный. Одни глаза
на теле! До чего довели тебя твои моления. Вернись
домой, делай всё что угодно, только не покидай меня!
199


Киево-Печерский монастырь через несколько веков после основания (XVIII век)

Я ж тебя дорогими сластями буду потчевать, лучшую
боярскую одежду тебе куплю, самую красивую невесту
отыщу, только вернись!
Покачал головой в ответ Феодосий, а потом проговорил:
— Если и вправду хочешь видеть меня чаще, есть
монастырь святого Николая, он неподалёку, туда женщин берут, пойди и стань там монахиней. Всю ночь
молился Феодосий о матери. И та впервые поступила, как просил сын: раздала имущество бедным, стала
монахиней. Она часто приходила для бесед со святым
Антонием и сыном. Сердце её, прежде гневливое, успокоилось, и она жила долго и счастливо.
200


44. Книги и летопись
Кроме Киево-Печерской обители, были в России
и другие монастыри. Основывались они и в городах,
и в селениях. Больше всего было монастырей вокруг
Киева и Новгорода. В них люди спасались, молились
за упокой души жертвователей, занимались хозяйством, переписывали церковные книги. Грамотными людьми долгое время были почти одни священники да монахи. Грамоту надо было знать, чтобы читать
Священное Писание и богослужебные книги, чтобы
по ним служить в церкви. Книги привезли с собою
греческие священники. Они были переведены с греческого на церковно-славянский язык. На этом языке
и сейчас пишутся наши церковные книги.

Перепись книг
в монастыре.
Миниатюра.
XVI век

201


Печатать книг в старину не умели. Их нужно было
переписывать. Над перепиской книг трудились в монастырях монахи. Труд этот считался угодным Богу:
переписывались ведь священные книги. Поэтому относились к этому делу с большим вниманием и благоговением.
Вот в келье за аналоем* сидит молодой монах. Перед ним лежит Евангелие и лист пергамента (бумага
из кожи). Он только что кончил одну страницу и принимается за другую. Острой палочкой он проводит сначала на одинаковых расстояниях линии для ведения
строк. Затем он берёт гусиное перо и отдельно срисовывает чёрной краской каждую букву. Буквы похожи
на печатные.
Особенно старательно выводит он начальные буквы каждой главы. Их он рисует красной
краской и золотом, украшает
узорами.
Эти буквы очень затейливы
и сразу бросаются в глаза. Некоторые из них изображают зверей, птиц и людей. Поля страниц расписаны разнообразными
рисунками. Здесь и звери, и птицы, и змеи, и сказочные чудовиБуквица «В»
ща, и решёточки.
из Остромирова Евангелия
* Аналой (греч. — подставка для книг) — в православной церкви
столик, на котором во время службы располагаются богослужебные
книги.

202


Остромирово
Евангелие.
1056–1057 годы

Медленно идёт работа. Всё время между церковными
службами пишет писец и успевает переписать не больше одного листа в день. Шесть месяцев тому назад начал монах свой труд и радуется скорому его окончанию.
Когда он кончит, то поставит год, число и месяц начала и окончания письма и сделает приписку. В ней он
выскажет свою радость об окончании трудной работы.
«Радуется моряк, достигнув тихой пристани, радуется
203


странник, увидев родину.
Так радуется и писец, дойдя до конца своим книгам».
Подле молодого монаха
сидит старец и тоже пишет,
лишь изредка отрываясь
от работы и что‑то вспоминая.
Уже несколько лет подряд записывает он из года
в год всё, что случилось ему
видеть и слышать. Он рассказывает случаи из жизни
своего монастыря: избра­
ние и смерть игумена, построение церквей. Описывает он и то, что происходило в городе или княжестве:
нашествие врагов, неурожаи и мор, перемены князей. В свой рассказ старец
заносит и предания из прошлого родной страны. Вот
и сейчас он пишет, как Олег
завоевал Киев, как ходил
Святой Нестор летописец.
он походом на Царьград,
Художник В. М. Васнецов
как крестили киевлян. Такие записи по годам, которые дошли до нас, мы называем летописями, а людей,
писавших их, летописцами. Вот как изображает наш
великий писатель Пушкин такого старца-летописца.
204


Ещё одно последнее сказанье,
И летопись окончена моя.
Исполнен долг, завещанный от Бога
Мне грешному. Недаром стольких лет
Свидетелем Господь меня поставил
И книжному искусству вразумил.
Когда‑нибудь монах трудолюбивый
Найдёт мой труд усердный, безыменный;
Засветит он, как я, свою лампаду,
И, пыль веков от хартий отряхнув,
Правдивые сказанья перепишет.
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу…
О жизни восточных славян и о первых веках русского государства нам поведал монах Киево-Печерского монастыря, преподобный Нестор. Он жил 900 лет назад.
У других народов — греков, римлян, китайцев — уже
давно были книги, в которых рассказывалось о прош­
лом этих народов, а у нас таких книг не было. Нестор
записал древние предания своего народа и составил
первую летопись русской земли.
Летопись эта называется «Повесть временных лет».

45. Набеги половцев
По соседству с русскими, в южных степях у Черного моря поселились кочевники, пришедшие с востока
из Азии. Сначала это были печенеги, а потом половцы. Половцы, как и печенеги, земли не пахали. У них
были огромные стада коней, верблюдов, овец, коз.
205


Половецкий
стан.
Эскиз
декорации
к опере
А. П. Бородина

Они кочевали по степи, перегоняли стада с пастбища
на пастбище. Кочевники питались сырым и варёным
мясом, жидкой кашей из проса, коровьим и лошадиным
молоком. Изб они не строили, а жили в юртах. Юртами
назывались круглые шалаши
из тонких жердей и хворос­та,
покрытых кожами и войлоком.
Юрты разбирались и перево­
зились на телегах.
Лицо у половцев было широкое, с большими скулами,
нос приплюснутый, глаза маленькие и узкие. Встречались
среди половецких племён и такие, которые по внешности поПоловецкий идол
ходили на европейцев. Все они
206


были неутомимыми наездниками. В долгих переездах по степи они могли проводить на коне дни
и ночи. Через реки они
переправлялись или верхом на конях, или же набивали кожаные мешки
сеном, привязывали к хвосту лошади и таким образом, держась за мешки,
переплывали реку. Половцы были вооружены луком
со стрелами, саблями, копьями, арканами. Арканами они стаскивали на бегу
всадника с лошади.
Небольшими
отряда- Половец (Половчин).
ми и целыми полчищами Художник Н. К. Рерих
стали половцы нападать
на русских. Лета не проходило, чтобы половцы не вторгались в русские земли. Нападали они чаще всего ночью
врасплох, когда жители пограничных сёл и деревень
засыпали крепким сном.
Вот со всех сторон к селу тихо подкрадываются
на конях половцы. Окружив село, они с диким криком
несутся по улицам и врываются во дворы. В ужасе
и смятении выскакивают жители. Немногие пытаются сопротивляться, но падают под ударами сабель или
полузадушенные арканами. Остальные покорно дают
себя скрутить верёвками или ремнями.
207


Половцы ломают амбары, выносят оттуда всё ценное, выгоняют из хлевов скот, зажигают строения и всё,
что нельзя взять с собою.
Затем стремглав бросаются на коней, хватаются
за поводья, понукают ногами, бьют бичом и спешат
уйти в степь, пока не пришла помощь от князя.
Впереди отряда скачет предводитель отряда, внимательно озираясь по сторонам. Закинув лук с колчаном за спину, он одной рукой направляет коня, а другой придерживает привязанную сзади него пленницу.
Другие гонят перед собою пленных, окровавленных,
в изорванных одеждах, со связанными назад руками.
Третьи мчатся с табуном захваченных коней. Кровавое
зарево пожара освещает путь.
Половцы были язычниками. Они поклонялись небу,
земле, животным. Они также молились духам предков и героев. Над их могилами они насыпали курганы
и ставили каменных идолов. Сохранилось много таких
каменных статуй. Глядя на них, мы можем представить, как выглядели половцы.

46. Владимир Мономах (1113–1125)
У Ярослава Мудрого было много сыновей. Он разделил между ними всю свою землю и каждому сыну
дал по несколько городов. Перед смертью князь позвал
к себе всех своих сыновей и сказал им:
— Дети мои! Скоро я умру. После моей смерти
не ссорьтесь друг с другом. Всегда любите друг друга.
Если будете любить друг друга, и Бог будет всех вас
любить и во всём будет помогать вам. Если же станете
208


ссориться, себе сделаете зло и народу вашему
будет худо жить. Вместо
себя оставляю вам старшего брата вашего Изя­
слава. Он старше вас всех:
слушайтесь его, как меня
слушались во всём!
Не послушались сыновья и внуки Ярослава Мудрого, не исполнили его
предсмертного
наказа.
Стали князья ссориться
между собою, отнимать
друг у друга земли. Каждому князю хотелось за- Владимир Мономах.
хватить себе землю, кото- Царский титулярник, 1672 год
рая получше и побогаче.
Князья, которые были посильнее, обижали слабых,
приходили с войсками в землю своих братьев, жгли города и сёла. Бедные жители оставались без домов и час­
то голодали. А князья убивали друг друга. Старшего
из князей, который сидел в Киеве и назывался великим князем, младшие не только не слушались, но даже
и вое­вали с ним.
Один только внук Ярослава послушался своего деда
и исполнял его волю. Этого князя звали Владимир Мономах. Мать этого князя была греческая царевна, и кроме деда, Ярослава, у Владимира был ещё дед, греческий
император Константин Мономах. В честь своего деда
по матери князя Владимира называли Мономахом.
209


Пока великим князем был дядя, Изяслав, а потом
отец, Всеволод, Мономах покорно исполнял волю старших. Особенно неспокойно было ему при отце. Всеволод был стар и слаб здоровьем и сам уже не мог держать
князей в повиновении.
По его поручению Владимир Мономах постоянно
то усмирял и наказывал непокорных князей, то громил степных грабителей половцев. Наконец Всеволод
занемог так сильно, что послал за сыновьями и умер
на их руках.
Похоронив отца, Мономах мог бы остаться в Киеве
на великом княжении, потому что киевляне любили
его и готовы были стать за него как один человек.
Но по обычаю следовало в Киеве сесть не Мономаху,
а двоюродному его брату, Святополку. Не захотел Мономах ссориться со старшим братом и послал звать Святополка на стол киевский, а сам уехал в свой удел — Чернигов. После он уступил и этот город другому двою­
родному брату, Олегу, а сам перешёл в Переяславль,
только бы спасти землю от усобиц (раздоров) и кровопролитья.
От вражды княжеской слабела русская земля. Этим
пользовались половцы. Много горя терпели русские
люди от их набегов. Города и сёла пустели, поля зарастали травою, и на них рыскали дикие звери; русские
головы стлались, как снопы*, земля сеялась костями
и поливалась кровью, а по небу то и дело разливалось
* Как при уборке хлеба враз срезают колосья целыми охапками,
связывают и складывают их в снопы, так и бесчисленное множество
русских людей подобно хлебным колосьям пало от половецких стрел
и сабель.

210


Долобский
съезд князей.
Художник
А. Д. Кившенко

пожарное зарево. Князья не раз бивали половцев, ха­
живали даже в их землю, но от наездов и грабежей
не отвадили. И вот задумал Мономах на половцев большой поход и уговорил идти против них великого князя
Святополка.
По зову Святополка и Мономаха собралось ещё несколько князей, и соединённое войско отправилось
в поход. Когда зашли далеко в степь и приблизились
к половецким поселениям, то половцы, завидев русских, не знали, что им делать. Один из их ханов стал
говорить:
— Надо просить мира, потому что много зла мы им
наделали и будут они крепко биться с нами.
Молодые отвечали:
— Коли ты боишься Руси, так мы не боимся. Изобьём этих и пойдём в их землю забирать города; кто тогда станет оборонять их?
211


А русские князья тем временем шли вперёд, молились Богу и давали обеты. Кто кутью* обещал поставить, кто раздать нищим милостыню, кто подать в монастырь. Русский передовой полк встретил половецких
сторожей и перебил всех до последнего. Потом сошлись
главные рати**. Половцев было так много, как деревьев
в густом лесу, но Русь смело ринулась на врага и одолела. Двадцать ханов половецких сложили в этой битве
свои головы.
Половцы, однако, не унялись и через несколько лет
начали собирать большое войско, чтобы идти на Русь.
Мономах решил предупредить их и напасть первым.
Вновь по его настоянию князья собрались в поход.
На этот раз решили забраться в самую глубь половецких степей. Войско выступило зимой. Через три недели
подошли к первому половецкому городу.
Язычники половцы так долго и так много делали зла
русским, что pyccкиe считали их нечистою силою и называли погаными. Поэтому против половцев поднята
была и сила духовная. Когда pyccкиe надели свои дос­
пехи и выстроили полки и пошли к городу, то, по приказу Владимира, перед полками ехали священники и пели
молебны (тропари, кондак Честному Кресту и канон
Пресвятой Богородице). Город сдался русским. Жители
вышли навстречу князьям и поднесли им рыбу и вино.
Русские шли дальше, и через четыре дня перед ни­
ми показалось объединённое войско половецких ханов.
Тысячами тысяч, точно дремучий, необозримый лес,
* Кутья — христианское поминальное блюдо. Олицетворяет веру
в бессмертие души.
**

212

Рать — войско, военный отряд.


двинулись половцы на русские полки. Князья русские помолились, поцеловались и пошли в бой. Когда
pyccкие полки столкнулись с полками половецкими,
то раздался точно гром, брань была лютая, и много падало людей с обеих сторон. Наконец вступил в дело полк
Владимира, и половцы кинулись бежать. Половцев
было побито страшно много, и народ говорил, что русским помогала невидимая сила.
Pyccкиe взяли много добычи и освободили неволь­
ников. Князья вернулись домой здоровы, и далеко,
по странам чужим, разнеслась слава их подвига. Но больше всех
прославился Владимир
Мономах: его мудростью
и настоянием ополчились князья на степных
насильников, его храб­
ростью и уменьем были
побиты неуёмные грабители. Народ стал любить Владимира больше
прежнего.
Военная слава Владимира Мономаха гремела по миру. Предки
Владимира не раз воевали с греками и побеждали их. Он помнил об этом Владимир Мономах принимает знаки
императорской власти, посланные
и отправил большое вой- византийским императором.
ско к греческому городу Роспись Грановитой палаты
213


Адрианополю. Греческий император Алексий Комнин
не хотел воевать с Русью и предложил заключить мир.
Он прислал в Киев дары: крест с частицей Животворящего Древа* и знаки царской власти, которые принадлежали деду Владимира Константину Мономаху, —
венец, златую цепь и бармы (оплечья). Митрополит
греческий вручил эти дары Великому князю и уговорил
его не воевать с греками. В киевском Софийском храме
он венчал Владимира императорским венцом и провозгласил Царём Российским.
Недаром любил народ Мономаха. Русская земля терпела от половцев и княжеских усобиц большие беды
и разоренье: Мономах громил поганых нещадно, с братьями же своими не спорил, не враждовал, а советом
и любовью вносил мир в княжескую семью и заслужил
прозвание братолюбца. Князья зачастую нарушали
крестное целование**, не блюли данную Богу клятву, —
Мономах никогда не отступался от того, в чём целовал
крест.
Мономах не позволял сильным обижать слабых и судил всех по справедливости. Многие князья копили богатство, собирая его с тягостью для народа, — Мономах
не прятал и не копил добра, не считал денег, а раздавал
их обеими руками. И, однако, казна его не скудела.
Позвав гостей, сам служил им, и, когда они пили и ели
досыта, он только смотрел на них. Был он воздержан,
целомудрен и благочестив.
* Животворящее Древо — крест, на котором был распят Иисус
Христос.
** Крестное целование — клятва, сопровождаемая целованием
креста.

214


Восходящее солнце заставало его не в постели,
а в церкви Божией. Труда он не боялся; спокойной, ленивой жизни не любил: почти весь свой век прожил
не дома, проводя ночи на сырой земле. Одних дальних
странствий совершил он больше восьмидесяти. Дома
и в пути, на войне и на звериной ловле делал всё сам.
Не давал себе покоя ни днём, ни ночью, ни в зной,
ни в стужу. Все люди дивились его богатырской удали
в делах ратных; таков же был он и на охоте за диким
зверем.
В Древней Руси и князья, и народ вели жизнь прос­
тую, незатейливую. Весёлый пир, песни, пляска, единоборство, наездничество, наконец, охота — вот чем тешил себя древний человек. Закончив военный поход,
князья спешили «на ловы», значит, поохотиться. Владимир Мономах хорошо знал повадки диких зверей. Однажды, направляясь домой из половецкой степи, князь
отъехал от войска и начал выть по‑волчьи. Сначала
ему ответил один волк. А потом завыло их множество.
Зверьё на Руси водилось самое разное: зубры, туры,
тарпаны (дикие лошади), лоси, олени, косули, кабаны,
медведи, барсы, волки, лисицы, бобры, куницы. Особо
почётным считалось, когда против крупного хищного
зверя воин выходил один на один.
Обучая своих сыновей, Владимир Мономах говорил:
«Закалите себя охотой, не страшна и брань будет. Не испугаетесь вепря — и половец окажется не страшен».
Он вспоминал о бурных годах молодости: «Любя охоту,
я часто ловил зверей с отцом. Своими руками в густых
лесах и в степи вязал я диких коней сразу по несколько. Любил охоту на разную птицу с соколами и ястре215


бами. Два раза буй тур (дикий бык) метал меня на рогах, олень бодал, лось топтал ногами, вепрь сорвал меч
с бедра моего. Медведь прокусил седло; однажды рысь
бросилась сверху и повалила коня вместе со мной, и Бог
сохранил меня невредимым. Сколько раз я падал с лошади! Дважды разбивал себе голову, повреждал руки
и ногу». Вот каким отважным воином и охотником был
Владимир Мономах.
Ни от кого не бегал Мономах, чтобы сохранить свою
жизнь: не ведал он иного страха, кроме страха Божия.
При такой отваге, удали, любви к труду Мономах имел
разум светлый, был на всякое дело скор и умел приносить родной земле добро всегда и во всём. Оттого стоял
он в народном разумении выше всех князей того времени, и не было ему между ними ровни.
Князья сами это видели. Когда он сел на столе великокняжеском, старшие его родичи не стали с ним
спорить. Если между князьями разгоралась вражда,
то, не проливая христианской крови без особой нужды,
Мономах давал такую острастку непокорным, что усобица тут же прекращалась.
Когда Владимир скончался, народ плакал по нём,
как плачут дети по отцу или по матери.
В назидание сыновьям своим Мономах написал поучение. «Не давайте обижать народ, — наказывал
он, — накормите убогого, подайте сироте, сами судите
вдовицу; не убивайте ни правого, ни виноватого и другим не давайте убивать; держите крестное целование
крепко, чтобы не погубить своей души. Не имейте в уме
и сердце гордости; старых почитайте как отца, молодых
как братьев; жену свою любите, но не давайте ей над со216


Завещание Владимира Мономаха. Художник Б. А. Чориков

бой воли. В доме своём смотрите за всем сами; на войне
не ленитесь, не полагайтесь на других. Берегитесь лжи,
блуда и пьянства, от них гибнут душа и тело. Навещайте больных, ходите на погребение мёртвых, не обносите
никого приветом и добрым словом. Что знаете хорошего,
того не забывайте; чего не знаете, тому учитесь; не ленитесь ни на что доброе, но паче всего блюдите страх
Божий».
217


47. Поход князя Игоря (1185)
Если русские князья, воюя с половцами, действовали
сообща, то побеждали их. Но часто случалось, что князья ссорились, не хотели помогать друг другу, и тогда
побеждали половцы. Вот как рассказывали об одном
неудачном походе.
Собрался однажды в поход на половцев Игорь, князь
черниговский. Не посоветовался он со всеми князьями,
а взял с собою только сына, брата и племянника. Перед
самым походом случилось солнечное затмение. Взглянули Игорь с дружиною на солнце и увидели, что тьма
идёт от него и покрывает всё войско. Смутилась дружина, видя в этом дурную примету. Но Игорь сказал:
— Братья и дружина. Лучше быть убитыми,
чем взятыми в плен. Сядем, братья, на борзых коней,
поедем поглядеть на синий Дон, поломаем копья в дальних степях половецких.

Поход Игоря. Художник Н. К. Рерих

218


Вступил князь в золотое стремя, и двинулось войско в степь. Завидев русские полки, побежали половцы
от князя по степи непроторенными дорогами к великому Дону. Скрипят ночью их телеги, словно вспугнутые
лебеди. Игорь ведёт войско к Дону. Волки грозно воют
по оврагам, орлы клекчут, лисицы лают на красные
щиты русских.
Долго длился мрак ночной. Но вот пал на небо свет
зари, покрылась степь туманом. Широко выстроились
в степи русские полки и ударили на врагов. Смяли они
полчища половцев. Как стрелы мчались русские по степи, забирали пленных, а с ними золото, шёлковые
и бархатные ткани. Плащами, тулупами, расписными
тканями устилали болота.
Но на другой день ещё больше явилось половцев.
Идут они от Дона, от моря и со всех сторон окружили
русские полки. С криком наступают половцы, храбро
бьются русские. С утра до вечера и с вечера до рассвета летят стрелы, гремят сабли о шлемы, трещат копья
булатные. Земля взрыта конскими копытами, костьми
засеяна, кровью полита. Бьются день, бьются другой,
на третий день к полудню пали знамёна русских. Немного уцелело в живых. Игорь с братом попали в плен
к половцам. Горе охватило русскую землю.
Игорю едва удалось бежать из плена и вернуться домой. Так кончился этот поход.

219


Список использованной литературы
1. Бахметева А. Н. Рассказы из русской церковной истории. —
Житомир, 2008.
2. Вейхейльт О., Ковалевский М. Н., Петрушевский В. А., Уланов В. Я. Книга по русской истории для начальных школ. —
М.: Т-ВО «МИРЪ», 1919.
3. Воскобойников В. М. Первая обитель: (Нестор Летописец
и др. старцы). — СПб: Лицей, 1995.
4. Головин Н. Н. Моя первая Русская история в рассказах
для детей. — М.: РИК «Милосердие», 1992.
5. Горбов Н. М. Русская история для начальных школ. — М.,
1914.
6. Елпатьевский К. Рассказы и стихотворения из русской истории. — СПб, 1904.
7. Ефименко А. Я. Элементарный курс русской истории. —
Пет­роград, 1917.
8. Иловайский Д. Сокращенное руководство по всеобщей и русской истории. — М., 1869.
9. Кольцов А. В., Никитин И. С., Суриков И. З. Избранное. —
М.: Московский рабочий, 1958.
10. Майков А. Н. Избранное. — СПб: Общ. памяти иг. Таисии,
2010.
11. Минц М. Коллекция легенд об основании Москвы. История:
Еженедельное приложение к газете «Первое сентября». —
2001. — № 29http://michael-mints.ru / my-publications /
publications-uncategorized / kollektsiya-legend-ob-osnovaniimoskvy / .

220


12. Молитвы русских поэтов. XI–XIX. — Вече, 2012.
13. Михайлова Ю. А. Рассказы по истории России для детей —
http://lit.lib.ru / m / mihajlowa_j_a / text_0010.shtml#par17.
14. Нечволодов А. Д. Сказания о Русской земле. — М.: Эксмо,
2007.
15. Острогорский М. История России с картинками для народных и других низших училищ. — Петроград, 1916.
16. Петрушевский А. Ф. Рассказы про старое время на Руси
от начала Русской земли до Петра Великого. — Ярославль:
ТОО «ЛИЯ», 1994.
17. Поселянин Е. Святые вожди земли Русской. — М.; — СПб:
«Лествица», 2000.
18. Русь богатырская. Былины в пересказе Ирины Карнауховой. — М.: Нигма, 2013.
19. Толстой А. К. Полное собрание стихотворений в 2‑х т. — Л.:
Советский писатель, 1984.
20. Хомяков А. С. Избранное: Лирика. Трагедии. — Тула: Приок. кн. изд-во, 2004.

221


Содержание
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
26.
27.

222

Начало истории . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  7
Потомки Иафета . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10
Древние арии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
Скифы. Сказочные рассказы древних греков
о наших предках. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
Победоносные походы скифов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21
Беды от вина. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24
Война Дария со скифами. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  28
Дружба у скифов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
Как жили скифы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37
Раскопки скифских курганов. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 42
Курган. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 45
Древние славяне. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  48
Славянский поселок. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52
Как славяне хозяйничали . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56
Боги славян . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61
Князь Гостомысл. Призвание Рюрика (862) . . . . . . . . . . . . . 65
Аскольд и Дир. Начало княжения Олега в Киеве (882). . . . . 70
Царьград. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 75
Поход Олега на Царьград (907). Смерть Олега (912). . . . . . . . 78
Сбор дани князем. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81
Путешествие русских в Царьград . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 83
Русские в Царьграде. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  86
Князь Игорь (912–945) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  86
Месть Ольги . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91
Крещение Ольги (957). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
Походы Святослава . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  98
Владимир Красное Солнышко (980–1015). . . . . . . . . . . . . . 103
Владимир-язычник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Крещение Руси (988). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105


28. Гимн святому князю Владимиру. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 114
29. Борьба с печенегами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115
Подвиг юноши-кожемяки. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
Сказание о Белгородских колодцах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 120
30. Богатыри и поленицы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 122
31. Былины . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126
32. Микула Селянинович. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 128
33. Святогор-богатырь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133
34. Про прекрасную Василису Микулишну . . . . . . . . . . . . . . . 140
35. Три богатыря . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 149
36. Как Илья из Мурома богатырём стал . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
37. Илья Муромец и Соловей-разбойник. . . . . . . . . . . . . . . . . . 157
38. Святые мученики князья Борис и Глеб (†1015) . . . . . . . . . . 165
39. Ярослав Мудрый (1016–1054). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
40. Киев при Ярославе Мудром . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 179
41. Как появились первые монастыри. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 190
42. Монастырь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193
43. Первые печерские старцы. Основание Киево-Печерского
монастыря . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194
Иларионова пещера . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 194
Антоний (†1073) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
Феодосий (†1074). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 197
44. Книги и летописи. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
45. Набеги половцев. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 205
46. Владимир Мономах (1113–1125). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208
47. Поход князя Игоря (1185). . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218
Список использованной литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 220

223


КНИГА ДЛЯ ЧТЕНИЯ
по РУССКОЙ ИСТОРИИ
Книга 1

От древнейших времен
до царствования Ивана III
Часть первая

Автор-составитель М.Г. Балакаев

Вёрстка, подготовка изображений к печати
А. Г. Костарева
Корректоры
Н. И. Москалик, И. Э. Домрачева

Подписано в печать 12.12.2018
Формат 70×90/16 Объем 14 п. л.
Тираж 5000 экз.


×ÀÑÒÜ ÏÅÐÂÀß

Îò äðåâíåéøèõ âðåìåí äî öàðñòâîâàíèÿ Èâàíà III

ÊÍÈÃÀ ÏÅÐÂÀß äëÿ ÷òåíèÿ ïî ðóññêîé èñòîðèè

ÊÍÈÃÀ ÏÅÐÂÀß
äëÿ ÷ ò åí è ÿ

ïî ÐÓÑÑÊÎÉ ÈÑÒÎÐÈÈ
Îò äðåâíåéøèõ âðåìåí
äî öàðñòâîâàíèÿ Èâàíà III
×ÀÑÒÜ ÏÅÐÂÀß