VETERIS
VESTIGIA FLAMMAE
ГОЛОСА
ДРЕВНЕГО ПЛАМЕНИ СЛЕД
ВРЕМЕН
Пустозерская проза
£


f'
I
Іі&тг *
TTpoCWOl tfKfWl


Пустозерская проза


ГОЛОСА
ВРЕМЕН
Редколлегия серии: г. Ч. ГУСЕЙНОВ, А. В. КАРЕЛЬСКИЙ,
ІО. В. МАНН, В. А. МИЛЬЧИНА, А. Л. ОСПОВАТ,
А. Г. ТАРТАКОВСКИЙ
Художник:
А. Б. БОБРОВ
Составление, предисловие, комментарий, переводы отдельных фрагментов М. Б. ПЛЮХАНОВОЙ
Научный редактор переводов В. М. ЖИВОВ


Пустозерская проза
Протопоп Аввакум Инок Епифаний Поп Лазарь Дьякон Федор
Московский рабочий 1989


ББК 84Р
П89
На оборотах форзаца и нарзаца помещены автографы Аввакума и Епифания. Печатается с фотокопии рукописи Пусто- зерского сборника, изданной в Ленинграде в 1975 году.
4702010101-026 _ П МІ72(03)—89 108—89
ISBN 5—239—00385—8
© Состав, предисловие, комментарий, переводы отдельных фрагментов, отмеченных в тексте знаком *, оформление издательства «Московский рабочий», 1989


СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие
7
ПРОТОПОП АВВАКУМ
ЖИТИЕ АВВАКУМА
38
ОБРАЩЕНИЕ АВВАКУМА К ЧТУЩИМ И СЛЫШАЩИМ
94
ИЗ КНИГИ БЕСЕД
Введение 95
О первых противниках церковных преобразований 97
Об иконном писании 102
О внешней мудрости 104
Фрагмент из Беседы об Аврааме 106
ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИЙ
Толкование на псалом XLIV 108
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ (V)
127
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ ФЕДОРУ АЛЕКСЕЕВИЧУ
132
ТРИ ПИСЬМА К СЕМЬЕ НА МЕЗЕНЬ
134
ПИСЬМА БОЯРЫНЕ МОРОЗОВОЙ И СОУЗНИЦАМ ЕЕ УРУСОВОЙ И ДАНИЛОВОЙ
138
ПИСЬМО СИМЕОНУ С ОБРАЩЕНИЕМ К ТРЕМ УЗНИЦАМ БОРОВСКОЙ ТЮРЬМЫ
148


ДВА ПОСЛАНИЯ СИМЕОНУ ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИЙ 149
ПОСЛАНИЕ БОРИСУ И ПРОЧИМ РАБАМ БОГА ВЫШНЯГО 157
ДВА ПОСЛАНИЯ АВВАКУМА КО ВСЕМ ИСПОВЕДУЮЩИМ СТАРУЮ ВЕРУ
1. Послание братии на всем лице земном
163
2. Послание «Стаду верных» или «Кораблю Христову»
170
ИНОК ЕПИФАНИЙ
ЖИТИЕ ЕПИФАНИЯ
174
ПОП ЛАЗАРЬ
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ
206
ДЬЯКОН ФЕДОР
ПИСЬМО ДЬЯКОНА ФЕДОРА К СЕМЬЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА 220
ПОСЛАНИЕ ИЗ ПУСТОЗЕРСКА К СЫНУ МАКСИМУ И ПРОЧИМ СРОДНИКАМ И БРАТЬЯМ ПО ВЕРЕ 222
О ПОЗНАНИИ АНТИХРИСТОВОЙ ПРЕЛЕСТИ
251
ПРИЛОЖЕНИЯ
ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ ПРОТОПОПА АВВАКУМА, СОСТАВЛЕННАЯ В. И. МАЛЫШЕВЫМ 258
ПЕРЕЛОЖЕНИЯ ТРУДНЫХ ФРАГМЕНТОВ НА СОВРЕМЕННЫЙ язык 284
КОММЕНТАРИИ
312


ПРЕДИСЛОВИЕ
В 1667 году в Москве большим церковным собором с участием русских и греческих иерархов были осуждены и прокляты как еретики пятеро старообрядцев — поп Никифор, поп Лазарь, инок Епифаний, дьякон Федор и протопоп Аввакум. По решению соборного суда они были сосланы на Север, на Печору, в отдаленный острог Пу- стозерск. Никифор вскоре умер. А остальные, заключенные в земляных тюрьмах, начали писать и рассылать по всей стране послания, трактаты, целые книги в защиту старой веры. В 1682 году 14 апреля там же, в Пустозер- ске, все четверо были сожжены. Промежуток времени с конца 1667 по апрель 1682 года и составляет пустозер- ский период в истории русской литературы.
В момент своего создания и потом еще почти два столетия пустозерские памятники не имели никакого касательства к художественной литературе. Их место было лишь в истории русской церкви, и там они включались в довольно мрачную главу. Как явления литературы они обсуждались уже во второй половине XIX века. Но только в ХХ-м литература подходит к ним вплотную, вмещает их в себя и поднимает над собой как великое достижение.
Вероятно, только литературное воспитание XX века позволяет вполне оценить как художественное свойство огромный диапазон пустозерской литературы, способность ее естественно совмещать величественные образы Священного Писания и жалкие, безобразные сцены повседневных мучений, высокие слова древних молитв и малоцензурную брань. В качестве литературного манифеста пустозерской школы можно использовать (отвлекаясь, впрочем, от действительных задач этого текста) видение Аввакума, описанное им в послании царю Алексею Михайловичу.— После многодневного поста Аввакуму
7


привиделось, что Господь вместил в него и небо, и землю, и всю тварь1. Все четверо пустозерских писателей равно обнимали своим сознанием небо и землю и видели их беспрестанное взаимодействие и взаимопроникновение. Частые переходы от конкретных бытовых сцен к рассуждениям на высокие темы или изображениям высших сил придают творениям пустозерских отцов вид свободных композиций, не скованных рамками сюжета и отражающих мир во всем его свободном многообразном движении. К достижению такого эффекта стремятся изысканные романисты XX века. Но пустозерские отцы не искали его. Внешняя свобода их повествований — следствие уверенности, никогда их не покидающей, в полной, абсолютной взаимосвязанности всего со всем.
Драгоценная для сегодняшнего читателя особенность пустозерской литературы — все пронизывающий автобиографизм. К описанию обстоятельств собственной жизни авторы возвращаются даже в трактатах на самые, казалось бы, отвлеченные темы: среди рассуждений о сущности Троицы, о двуипостасности Христа, о форме крестного знамения. Узники Пустозерска ощущали себя воителями в великой битве священных сил против мирового зла. Их собственные молитвы, слезы, падения и подвиги были частью этой битвы. Описывая ее, они не могли не описывать себя.
Вероятно, высшим художественным достижением пустозерской прозы, с точки зрения современных литературных потребностей, является ее особая достоверность. Литература позднейших времен, завоевавшая право на художественный вымысел, обобщения и типизацию, потеряла вместе с тем право на полное доверие, и, чтобы имитировать подлинность, она должна изображать лишь то, что кажется правдоподобным. В пустозерской прозе чудеса и видения — исторические свидетельства, серьезность которых многократно подтверждалась кровью свидетельствующих и в конце концов была закреплена их жертвенной смертью.
Существуют три степени приближения к сочинениям пустозерских отцов. Первая степень подразумевает чтение фрагментов, наиболее отвечающих нашим художественным потребностям. Но, насладившись силой слога, потрясенный мощью образов, читатель стремится на сле- 1 	См. ниже с. 131.
8


дующую ступень — к более полному знанию и тут останавливается обескураженный. Прочие, не столь часто публикуемые тексты, места, обычно пропускаемые, состоят из бесконечно повторяемых доводов в защиту нескольких слов из молитв, двоеперстного крестного знамения, вместо троеперстного, креста восьмиконечного, а не четырехконечного, из бесчисленных ссылок на авторитеты древних учителей церкви, из громоздких и неудобопонятных рассуждений. И более того, пустозерские отцы предстают на этой новой ступени совершенно убежденными в том, что именно борьба за восьмиконечный крест и прочее тому подобное является целью и смыслом их жизни и за него и «за единый аз», то есть за союз, выпавший из молитвенного текста, они готовы умереть, совершенно позабыв о своих литературных дарованиях. Мы пленяемся бешеным напором Аввакумовых речей и психологической глубиной Епифаниевых ощущений, но нам трудно понять старинную причудливость их жизненных стремлений.
На третьей стадии приближения необходимо приспособить беллетристические потребности к свойствам источников, их удовлетворяющих, нужно убедиться в том, что эти свойства суть проявления удаленного от нас времени, и приложить усилия, чтобы понять их. И тогда пустозерские литературные памятники проявят свое драгоценнейшее свойство: в них зазвучит с полной силой голос XVII столетия.
Пытаясь отыскать истоки того, чем определялись жизнь, деятельность и смерть пустозерских узников, мы вынуждены спускаться все глубже и глубже в предшествующие времена, нигде не находя той единственной начальной точки, от которой можно было бы вести отсчет пустозерских событий. Каждое предшествующее обстоятельство, каждая идея оказывается не определяющей, а только промежуточной и только частью в ряду прочих важных идей и обстоятельств. Все — и падение Царьграда, и победа над татарами, и деятельность Максима Грека, и Смутное время — все важное для русского религиозного и государственного самосознания, весь большой поток русской истории имеет отношение к пу- стозерским проблемам. Это означает, вероятно, что история вообще прошла через Пустозерск, что четверо пустозерских отцов были в некоторый момент ее основными деятелями.
9


Отсчет времени, ведущего к расколу и к пустозерской драме, иногда начинают с рубежа XIV—XV веков, когда в ситуации большого духовного подъема на Руси вводился новый церковный устав — Иерусалимский, который, не вытеснив прежде действовавший Студитский, сосуществовал и перемешивался с ним2. Отсюда явилось разнообразие в порядке богослужения и в обрядах церкви, впрочем, до поры мало кого беспокоившее.
Отсчет времени, ведущего к расколу, иногда начинают с рубежа XV—XVI веков, когда складывались столь важные для будущего старообрядчества идеи о России как последнем в мире оплоте истинного благочестия. После гибели от ереси (от католичества) Рима — первого царства, узнавшего Христа, после падения под пятой мусульман Второго Рима — Царьграда, после гибели южнославянских православных царств, новое молодое русское царство почувствовало себя единственным — и по пророчествам последним — вместилищем благочестия со всей вытекающей из этого ответственностью за судьбы мира. Сами старообрядцы в качестве национально-исторического прецедента чаще всего выбирали Стоглавый собор. Собор заседал в 1551 году, когда царство под рукой молодого царя Ивана Васильевича и митрополита Макария еще дышало историческим оптимизмом, жаждало идеала в благочестии, благоообразия в церковной жизни, чистоты нравов в мирянах и духовенстве. Решения собора были призваны оградить Русь от западных ересей, очистить от остатков собственного язычества и внести порядок в обряд. Среди прочего постановлялось креститься двумя перстами, истребить в церкви многогласие, то есть манеру читать и петь одновременно разные части службы, чтобы сократить ее и вместе с тем не упустить ничего из положенных по уставу песнопений и чтений. Собор порицал народные языческие игры и праздники и запрещал скоморошество, ибо скоморохи в таких обрядах играли организующую роль. Собор не слишком навязывал свои решения, и они не слишком ретиво исполнялись. Привычки и потребности повседневной жизни брали свое. По-прежнему применялось многогласие, ибо у паствы не было времени простаивать мно2 	См.: Голубинский Е. К нашей полемике с старообрядцами. М., 1905. С. 151 (ЧОИДРЛ, 1905. Кн. 3); Pascal Pierre. Avvakum et les debuts du raskol, ed. III. Paris, 1969. P. 57. (Далее в сносках — Паскаль.)
10


гочасовые службы, крестились кто как привык и отнюдь не отказывались от древних и издревле необходимых для поддержания жизни обрядов и игр. Что касается нравов — трудно судить, повлиял ли собор на их очищение. Скоро явились многочисленные факторы, способствовавшие нравственному распаду,— тирания царя, опричнина, война, казни, погромы, мор, голод и пр.
Пьер Паскаль, автор самой фундаментальной и до нынешнего дня непревзойденной монографии о начальном периоде старообрядчества и протопопе Аввакуме, считал, что истоки настроений, подготовивших раскол церкви и отделение старообрядцев, следует искать в Смуте. Московское царство, мнившее себя средоточием истинной веры, едва не погибло в Смуту из-за внутренних неустройств, бессилия власти, разнузданности нравов, из-за предательств и розни, поддержанной внешним врагом. Смута обнажила многие пороки русской жизни, и реакцией на нее стала сильнейшая потребность укрепить православие, восстановить церковное благолепие, очистить и поднять общую духовную жизнь.
Во второй четверти XVII века, особенно к 40-м годам, широко разворачивается деятельность центра, от которого во многом зависит духовное просвещение — московский Печатный двор тщательно готовит и быстро выпускает книги, способствующие упорядочению церковной жизни и большему углублению в ее смысл. Издаются книги богослужебные и богословские — толкования Священного писания, беседы отцов церкви на религиозные и нравственные темы, трактаты новых, преимущественно украинских, богословов.
Печатный двор не распространял совершенно новых идей, но книгоиздательство само по себе было новой формой интеллектуальной деятельности. В нем самом содержалась опасность, оно вносило беспокойство в традиционный образ мысли. Недаром историки старообрядчества указывают на Печатный двор как место зарождения конфликтов середины XVII века.
Главным содержанием жизни Печатного двора была справа. Справщик сопоставлял тексты разных рукописей и книг, изданных в других землях, устанавливал правильный, исправлял ошибки — все это было по тем временам ответственным и опасным делом. С христианской средневековой точки зрения тексты писания или молитв не только обозначают события священной истории и свя11


щенные сущности, но и обеспечивают связь с ними и являют их в себе. Преображение текста традиционного, то есть сохраняемого со времен древних откровений, естественным образом воспринимается как покушение на самую сущность, как искажение веры. Исправление авторитетных текстов и раньше производилось в России, но это были исправления от одной рукописи к другой, совершавшиеся в узком профессиональном кругу, между несколькими учеными книжниками. Но даже и тогда они приводили к конфликтам и заканчивались жертвами. Теперь же опасное священнодействие справы стало частью жизни русского общества в целом. Справа держала умы в состоянии постоянного волнения и беспокойства. Духовный авторитет справщика был в этих условиях важнее, чем его ученость. Первую группу справщиков в XVII веке возглавлял человек, имевший власть над умами,— архимандрит Троице-Сергиевой лавры Дионисий, много поспособствовавший прекращению Смуты. Справы, проводившиеся им, его сподвижниками и ближайшими последователями, не имели серьезных отрицательных последствий, хотя и сопровождались осложнениями для Дионисия — осуждением, несколькими месяцами заключения и пр. Позже, в пустозерском кругу, книги, вышедшие до середины XVII века, считались совершенно авторитетными, хотя в них можно было найти несуразности. Но с середины века на Печатном дворе потребность в духовном авторитете стала оттесняться потребностью в эрудиции. В справщики был возведен известный всем вор и ренегат, неоднократно менявший веру, но многоязычный и ловкий Арсений Грек. Справщиками становились украинские ученые монахи, которые казались чужими. Справа 50-х годов имела бедственные последствия. В ней видели покушение на благоверие3.
Во второй четверти XVII века Печатный двор был только одним из многих поприщ, где шла борьба за духовное просвещение общества. Эта борьба велась разными средствами в разных частях страны и некоторыми деятелями светской и духовной власти, и простыми священниками, и мирянами, и монахами. Разрозненность и слабость усилий, казалось бы, должны были привести порыв к быстрому угасанию. Но этот порыв, по сравне3 	О деятельности московского Печатного двора см.: Николаевский П. Ф. Московский Печатный двор при патриархе Никоне. Христианское чтение. 1890. I—II; 1891. I—II.
12


нию с подобными, ему предшествовавшими, отличался новым небывалым радикализмом, бескомпромиссностью требований, предъявляемых к благоверию. Примером нового радикализма требований может служить борьба с народными обрядами. Церковь всегда осуждала языческие, по существу народные, игры и праздники. Однако православие довольно мирно уживалось с этими неизбежными в народном быту остатками язычества. После Смуты духовные и светские власти стали бороться с праздниками не на шутку. Потребности благоверия теперь показались совершенно несовместимыми с народными привычками и склонностями. В 1627 году патриарх Филарет указом запретил ряженье, колядованье и прочие обрядовые игры. В 1636 году патриарх Иосиф вменил в обязанность попам и церковным старостам бороться со скоморохами и играми. В грамоте 1648 года царь Алексей Михайлович категорически запретил игрища, увеселения, пение «бесовских песен», прием в дома скоморохов и медвежьих поводырей4. С этого времени, по-видимому, из русского обихода стали постепенно исчезать скоморохи со своей музыкой, благоверие приобретало новые грозные черты, внедрялось в толщу повседневности и перепахивало ее. Все это не было насилием, творимым по капризу правительства. Указы соответствовали потребностям искателей благоверия в разных частях страны. Еще до всяких указов в вологодских пределах будущий поп, а тогда юный отрок крестьянский сын Иван Неронов изобличал рождественскую коляду и называл ее бесовским игралищем, за что был побит колядующими5. Позже в нижегородских пределах ученик Неронова поп Аввакум дрался с «плясовыми медведями», одного побил, а другого прогнал.
В первую половину XVII века выдвигался особый тип носителей благоверия — редкий для Древней Руси, а теперь получивший историческую важность. Само благоверие в этих ревнителях было традиционным, новым было в них сознание собственной полной ответственности за дело спасения как себя, так и окружающих, недоверие 4 См.: Законодательные акты Русского государства второй половины XVI —первой половины XVII века: Комментарий. Л., 1987. С. 161.
5 См : Материалы для истории раскола за первое время его существования / Изд. Н. Субботин. Т. I. Житие Григория Неронова. С. 226-227. (Иван Неронов — в иночестве Григорий.)
13


к церковной дисциплине, своеволие. Стремление заменить равнодушие обыденной жизни горением жизни религиозной было в них непреоборимо.
Крайним проявлением этого типа считается отец Капитон, подвизавшийся в глухих заволжских лесах в первой половине XVII века со своими учениками и последователями. Скитническое житие в лесу было делом традиционным, новым же была неистовость старцев-«капито- нов» в подвигах аскетизма. Капитон спал стоя, зацепившись за крюк, остальные старались спать хотя бы сидя. Ели они редко. Капитон даже на пасху позволял разговляться только крашеной луковицей. Старцы усомнились в святости церкви и ушли от нее. Опасность индивидуализма и духовного произвола, исходящая от Капитона, была постепенно оценена церковными и светскими властями. Ему самому удавалось скрываться от преследований. Он умер, вероятно, своей смертью в начале 60-х годов. Ученики его в наступившие более суровые времена попали под руку законов, требующих сожжения еретиков, и горели вместе со старообрядцами6.
В «Винограде Российском» — повествовании о мучениках старообрядчества, созданном в XVIII веке,— Капитон с учениками числятся среди первых страдальцев за истинное благоверие: «Во оно время никонова смущения егда всероссийския тишины взволнова православие наипаче от градов и монастырей бегающе иноцы и мир- стии, в пустынех крыяхуся, в горах и вертепах, и в про- пастех земных... Тамо отцы чуднаго и дивнаго воздержания бяху, тамо предивный отец Капитон живяше, иже пророческих дарований преизобильно почерпе богатство» 7.
В XVII веке среди священников и иноков в большом числе являются люди с качествами прежде редкими и не столь нужными для духовенства — «воины Христовы», как их позже называли в старообрядческой литературе. Вероятно, их воспитало Смутное время, когда распалось всякое единство и каждый должен был бороться в одиночку за спасение и жизни и души.
6 См.: Смирнов П. С. Внутренние вопросы в расколе в XVII в. СПб., 1898. С. XXXII—XXXV; Зеньковский С. А. Русское старообрядчество: Духовные движения семнадцатого века. Мііпсііеп, 1970. Гл. III. § 14. Капитон.
7 Денисов Семен. Виноград Российский, или Описание пострадавших в России за древленерковное благочестие. М., 1906. Л. 46.
14


Может быть, оборона Троице-Сергиевой лавры и победа троицких воинов-иноков способствовали распространению воинственности среди духовного чина. Как бы то ни было, но воинственность сформировалась несколько раньше, чем была затребована обстоятельствами борьбы за веру в середине XVII века. Один из отцов старообрядчества Корнилий Выговский, родившийся еще при Грозном, достиг лет 90, когда при начале раскола совершил свой главный подвиг: «Корнилий же, имея в руках своих кадило со углием разженым, удари попа по главе и раз- би кадило о попову главу. Скочиша отступницы, приняша Корнилия за власы, удариша о мост церковной и биша его вельми крепко, яко и крове тещи в церкви. Старцы же скитстии мужество показаша — бишася с ними до пролития крове»8.
Наверное, и раньше в древнерусском быту случались подобные сцены, но они не сохранялись с такой бережностью в преданиях, не заносились благоговейно в жития — то есть не были фактами историко-культурного значения. Теперь, в XVII веке бои за благоверие стали существенными моментами подвижнической жизни. Описаниями таких боев наполнено главное произведение пустозерского периода — Житие Аввакума.
Неправильно было бы полагать, что неукротимость и неистовость Аввакума — оригинальные его черты, они — в духе времени. Другое дело, что лучше всего они описаны в Аввакумовом Житии.
Исследователи раскола указывают на замечательное сходство с жизнью Аввакума жизни Ивана Неронова, знаменитого боголюбца первой половины XVII века, не перешедшего, впрочем, в раскол. Неронов был на 30 лет старше Аввакума (род. в 1591 г.). Сходство между ними обусловлено и духом времени, и непосредственной связью. Аввакум пользовался покровительством и дружбой Неронова и был его духовным сыном. А сам Неронов во времена своей молодости получал наставления от Троицкого архимандрита Дионисия. Как Аввакум, Неронов вышел из заволжской деревни и стал протопопом Московского собора (Казанской Божьей Матери на Красной площади). Как Аввакум, как Корнилий и многие другие, он за свою многотрудную жизнь покрывал гро8 	Брещинский Д. Н. Житие Корнилия Выговского пахомиевской редакции: Тексты//Древнерусская книжность. Л., 1985. С. 83—84.
15


мадные пространства, то ссылаемый в северные монастыри на океан, то пускающийся в бега, то ищущий духовного учения, то спешащий на защиту веры. И где бы он ни был, он, как Аввакум, изобличал пороки, не считаясь ни с обстоятельствами, ни с рангом изобличаемых. Когда царь собирался походом под Смоленск, Неронов стал увещевать и царя. Он требовал не проливать кровь христианскую и предрекал неудачу в походе. За «гордость и высокую мысль» его сослали в дальний монастырь. В сопроводительной грамоте патриарх писал о нем: «И в людях многую смуту чинил, а людей учил без нашего благословения, и священников лаял и еретиками называл от своего безумства»9.
В 1636 году возвратившийся из ссылки в Нижний Новгород Неронов вместе с другими попами составил челобитную патриарху о необходимости перемен в религиозной жизни страны. Попы и протопопы скорбели о безобразии в богослужении, о многогласии, о шуме и болтовне прихожан, забывающих помолиться, о пьянстве и разврате в народе и среди духовенства, о скоморохах, о сатанинских песнях, о завивании венков на Троицу, о равнодушии духовенства к спасению народа. Власти были уже готовы внимать подобным проповедям и отзываться на них. Патриарх Иоасаф разослал «память» с соответствующими распоряжениями и запретами 10.
Ко времени восхождения на престол царя Алексея Михайловича, в 1645 году, в Москве уже вызревала потребность в людях, подобных Неронову, и они стали перемещаться сюда. К концу 40-х годов вокруг царского духовника Стефана Вонифатьева сложился кружок, прозванный потом кружком ревнителей церковного благочестия. Он включал Неронова, самого молодого царя, друга его боярина Федора Ртищева и других. В 1652 году к ним присоединился Аввакум, но не он оказался здесь самым ревностным борцом. Активнейшим из всех ревнителей был Никон.
Необыкновенность его жизненного пути обычна для ревнителя. Никон — Никита Минич — родился в нижего-
9 Акты археографической экспедиции. СПб., 1836. Т. 3. С. 284; Зеньковский, с. 81.
10 См.: Рождественский Н. К истории борьбы с церковными беспорядками <_...> XVII в.: Челобитная нижегородских священников 1636 г.//Чтения в имп. обществе истории и древностей Российских. 1902. II; Паскаль, с. 54—59. 16


родском селе, довольно близко от Аввакумова села, но восточнее, где жили уже больше мордва и черемисы. Говорили, будто Никон сам наполовину мордвин. Из деревни он бежал в поисках духовного просвещения. Он пожил в миру, был священником в Москве, но предпочел подвиги аскетизма в суровых монастырях Севера. Свой путь он проходил быстрее других ревнителей. В 1647 году он уже был настоятелем Новоспасского монастыря в Москве. И юный Алексей Михайлович склонялся перед истовой энергией, с которой Никон устраивал монастырь и церкви, вел богослужение, творил дела милосердия. Впрочем, паства иногда стонала под его тяжелой рукой. Новгородцы, у которых он был митрополитом, даже побили его как-то. А когда в 1652 году он отправился на Соловки, чтобы торжественно перевести в Москву мощи убиенного повелением царя Ивана Грозного митрополита Филиппа, то сопровождавшие его дворяне слали царю слезные челобитные, жалуясь на чрезмерные требования Никона к их благочестию. Ко времени возвращения Никона в Москву умер старый патриарх; Стефан Вони- фатьев отказался занять патриарший престол, и взоры ревнителей обратились к Никону.
С этого момента начинается цепь событий, уже прямо ведущих к расколу, распаду церковного единства, к взаимным проклятиям двух сторон, к гонениям и бедствиям. Своей нелепостью, быстротой и кажущейся случайностью эти события вызывают чувство недоумения, тем более горького, что последствия их были долговременны и кровопролитны.
Никон немедленно приступил к церковным реформам. Сама жажда реформ и своеволие в их осуществлении были естественны в столь великом ревнителе благочестия. Неожиданным было направление реформ. Никон менял обряды, отходя от решений Стоглавого собора. Он и справщики его меняли слова древних священных молитв, вводили в книги небывалые рассуждения о великих догматах веры. Менялось облачение священнослужителей, менялось устройство церквей.
Но и обряды, и богослужебные тексты, и утварь, и одежда — все было символично, связано непосредственно с высокими потусторонними сущностями, священными событиями. Осторожные манипуляции с христианскими символами могли сойти с рук в эпохи относительного безразличия к делам веры. Но теперь, когда благоверие 17


достигло такой силы, когда с новой ясностью ощущалась связь между формой символа и его высоким смыслом, между правильностью, стройностью богослужения и небесами,— теперь воздействие на символы столь высокого ранга вело к катастрофе. Ревнители церковного благочестия в Москве и в других ближних городах почти сразу увидели в действиях Никона опасность для веры.
Перечислим здесь некоторые из Никоновых установлений такими, какими они воспринимались противниками Никона и были сформулированы ими ко времени раскола и:
1. В двоеперстном крестном знамении два протянутых перста означают две природы Христа, а пятый, четвертый и первый, сложенные в щепоть у ладони, означают Троицу. Введя троеперстие, только Троицу, Никон пренебрегал другим догматом, забывая о человеческом естестве Христа.
2. Трисоставный шести- или восьмиконечный крест заменен двусоставным четырехконечным «латинским крыжом». Крест же должен символизировать троичность, по священному преданию крест голгофский был составлен из трех дерев — кипариса, певга и кедра. Четырехконечный крест тоже может быть почитаем, но как второстепенное обозначение настоящего креста, как тень его.
3. Молитвенный возглас — ангельская песнь «аллилуйя»— четверится у никониан, ибо они поют трижды «аллилуйя» и четвертое, равнозначное, «Слава Тебе, Боже»— тем нарушается священная троичность.
4. В исповедании православной веры — Символе веры, молитве, перечисляющей основные догматы христианской церкви, из слов «в Духа Святаго Господа истиннаго и животворящаго» изъято слово «истиннаго» и тем отвергнута истинность Господа, из сочетания «рожденна, а не сотворенна» выброшен союз «а» — тот самый «аз», за который многие готовы были погибнуть. Исключение «а» могло мыслиться как выражение сомнения в
11 	Для перечня «Никоновых новин» пользуемся челобитными, составленными для собора 1666 года суздальским попом Никитой Добрыниным и двумя будущими пустозерскими узниками — попом Лазарем и дьяконом Федором. См.: Материалы для истории раскола..., т. 4. М., 1878. С. 17, 54, 73, 143, 180 и др. Материалы..., т. 6. М., 1881. С. 31—32 и др. Исследование сущности расхождений между ново- и старообрядцами см.: Голубинский Е. К нашей полемике с старообрядцами...
18


нетварной природе Христа. Вместо прежнего утверждения «его же царствию несть конца», введено «не будет конца», то есть бесконечность царствия Божия оказывается отнесенной к будущему и тем самым ограниченной во времени.
5. В Никоновых книгах пишется Іисус, а не Исус, никониане толкуют, будто «I» означает божество в Христе, а «и» — человечество. Но других Иисусов — Навина и Сирахова — они пишут так же. Старообрядцы сохранили написание «Исус».
6. Никон ломает в церквах «амбоны» и строит «рундуки», то есть меняет форму амвона, предалтарного возвышения, каждая часть которого имеет определенный символический смысл. Четыре амвонных столба, принятые прежде, означали четыре евангелия, если был один столб, он значил: камень, отваленный ангелом от пещеры с телом Христа, Никоновы нынешние пять столбов означают папу и четырех патриархов. В них — латинская ересь.
7. Никон заменил белый клобук русских иерархов — символ чистоты и святости русского духовенства — на «рогатую колпашную камилавку» греков и проч.
Изменений было множество.
Спрашивается, как Никон, человек своего времени, мог решиться на столь страшные, с точки зрения его современников и соратников, шаги. Вряд ли стоит сомневаться в серьезности и возвышенности Никоновых намерений. Никон иначе, чем другие боголюбцы, понимал правильность и порядок. Убежденность его была тоже безграничной и твердой, но другой. От греков, иерархов православных восточных церквей, заезжавших в Россию, Никон узнал, что некоторые русские обряды и молитвы расходятся в довольно существенных элементах с подобными же, принятыми в остальном православном мире. Поскольку в России на практике уживались разные формы некоторых обрядов, Никон, жаждавший, как и все ревнители, строгости и единообразия, осуществил свой выбор. Его выбор соответствовал уставу греческих церквей, но был другим, чем выбор Стоглавого собора, уже успевший утвердиться в умах большинства ревнителей. Много позже, на рубеже XIX—XX веков, историки церкви и старообрядчества пришли к заключению, что в вопросах традиции Никон ошибался. Русские обряды были ближе к ранневизантийским, чем греческие, поскольку 19


греки следовали относительно новому уставу, а в России сохранился и преобладал устав более древний12. Но взгляд на устав как явление историческое был тогда невозможен.
Не нужно думать, будто приведенные в списке «новин» интерпретации символов были извечными. Однозначность и определенность символических значений — дело XVII века. Рост благочестия и развитие богословской мысли по соседству на Украине способствовали внесению четкости в понятия, прежде зыбкие. Все ревнители— и сам Никон и будущие его враги — стремились установить порядок и ясность в мире христианских символов. Расплывчатость, неопределенность, многообразие были побеждены. Раскол стал последствием этой победы. В своем неистовом стремлении к порядку и правильности Никон вдруг бросил ярчайший свет на не соответствующие друг другу символические формы. Русские ревнители оказались перед двумя рядами символов, по- разному являющих священные сущности, но одинаково претендующих на единственность и истинность. Из этого драматического положения не было мирного выхода. Из двух противопоставленных символов один должно было признать следствием темного глухого невежества или дьявольским наваждением. Третий выход — признать христианские символы подвластными человеческому произволу, условными, несопряженными с потусторонним миром — был чужд ревнителям благочестия в XVII веке.
С обобщенной точки зрения причины раскола нужно искать в особой напряженной религиозности русского XVII века. Подобные состояния были характерны для Европы уже раньше. Они предшествовали глобальным переломам сознания на границе между средневековьем и Новым временем, сопровождали их и им способствовали. Религиозное чувство в своей новой яростности не допускало вариантов, альтернатив, спокойного выбора. Европа разрывалась от религиозных войн13. Историк европейского средневековья А. Я. Гуревич описывает на- 12 См.: Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Сергиев Посад, 1909. Т. I. Введение. Гл. IV—VI.
13 Культурно-типологическая близость русского раскола к событиям, сопровождавшим на Западе переход к Новому времени, привлекает сейчас все большее внимание ученых. См.: Биллингтон Дж. Великий Раскол. II Международная церковная научная конференция, посвященная 1000-летию Крещения Руси «Богословие и духовность Русской Православной церкви». М., 1987.
20


поминающее русских ревнителей религиозное напряжение в эпоху реформации и контрреформации, сопровождавшееся небывалым повышением требований со стороны пастырей к пастве, борьбой с полуязыческими обычаями и народными праздниками, приводившее к казням, кострам и проч.14. Пьер Паскаль в своей монографии об Аввакуме с некоторым изумлением перечисляет многочисленные черты сходства в деятельности и образе жизни русских ревнителей благочестия и французских бого- любцев первой половины XVII века.
Символическим выражением общности культурно-исторических процессов в России и на Западе можно счесть таинственную фигуру некоего Вавилы, прославившегося в заволжских лесах у Капитона своими аскетическими подвигами и впоследствии сожженного. В «Винограде Российском» о Вавиле сказано: «...Бяше <...> рода ино- земческа, веры люторския, учения художественна, вся художественныя науки прошед, <...> в славней париж- стей академии учився довольна лета, языки же многими <...> добре и всеизрядне ведый глаголати»15. (Сорбонна была оплотом французских боголюбцев.)
Итак, в активнейшей части русского общества в 50-е годы XVII века началось и быстро росло разделение на две враждебные группы — сторонников реформы, считавших прежние порядки русской церкви порождением невежества, и противников реформы, считавших «Никоновы новины» порождением зла. Иван Неронов выступил против троеперстия, установленного Никоном в первую очередь. Вслед за ним изобличать «новины» начали и другие ревнители — московские и провинциальные попы и протопопы. Патриарх со свойственной ему энергией рассылал своих бывших друзей по ссылкам и отдаленным монастырям. Ивана Неронова отправили в монастырь на Кубенское озеро, Аввакума — в Сибирь. Первым мучеником старообрядчества стал епископ Павел Коломенский, категорически отказавшийся утверждать Никоновы реформы на церковном соборе 1554 года и тайно уморенный никонианами. Росло сопротивление и рос14 См.: Гуревич А. Я. Ведьма в деревне и перед судом: Народная и ученая традиция в понимании магии. // Языки культуры и проблемы п&реводимости. М., 1987.
15 Виноград Российский, л. 47 об.; Взвила сожжен в 1666 г. См. об этом: Барское Я. Л. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912. С 333.
21


ли преследования. Ширилась и разгоралась тревога. В происходящем все яснее виделись роковые знаки последних времен.
К распознаванию этих знаков ревнители благочестия были подготовлены лучше, чем когда бы то ни было на Руси. Древнерусские книжники, как и все христиане, интересовались эсхатологическими текстами — пророчествами о конце света, толкованиями на Апокалипсис Иоанна Богослова, откровениями о последних днях, о явлении антихриста, о царстве его и гибели, о втором пришествии Христа и о Страшном суде. Но в годы Смуты и после нее количество таких текстов в рукописной традиции резко возросло. Это было связано и с бедствиями Смуты, и со все более усиливающейся способностью воспринимать действительность в сугубо религиозном ключе. Печатный двор служил развитию осведомленности в эсхатологических вопросах. С 1647 по 1652 год была четырежды издана книга поучений Ефрема Сирина, содержащая вдохновенные и торжественные описания последних времен. Такую книгу Стефан Вонифатьев подарил протопопу Аввакуму. В 1644 году вышел сборник, известный как Кириллова книга. Здесь содержалось обширное Слово Кирилла Иерусалимского с толкованиями украинского богослова Стефана Зизания — энциклопедия признаков кончины миры, отчасти — по Зизанию — уже проявившихся. В 1648 году была напечатана «Книга о вере», в основном тоже украинская по происхождению, но с переделанной на московской почве эсхатологической XXX главой. Какой-то московский книжник, опираясь на Апокалипсис и на идеи Зизания, разработал теорию постепенного, трехступенчатого отпадения от истинной веры и наступления царства антихристова, впоследствии оказавшую исключительное влияние на идеи и события раскола 16. Согласно «Книге о вере» апокалиптическое число 666 набирало силу постепенно. Сначала, когда прошла первая тысяча лет от Рождества Христова, отпал от истинной веры Рим, затем, когда минуло еще 600 лет, примкнули к Римскому костелу жители Малой Руси 16 	Об эсхатологических по содержанию книгах, напечатанных в Москве в 40-е годы см.: Зеньковский, с. 97—100; на «московское» происхождение XXX главы «Книги о вере» указывали Паскаль и др., см.: Rothe Н. Zur Кіеѵег Literatur in Moskau, II. Slavistische Studien zum IX Internationalen Slavistenkongress in Kiev, 1983. Koln; Wien, 1983. S. 428—429.
22


(имелась в виду уния 1596 года), теперь, в близком 1666 году, опасность могла повиснуть над Московским царством.
Образы эсхатологических предсказаний легко совместились в сознании ревнителей русского благочестия с событиями реформ.
Едва ли не первым, кто взял на себя труд такого совмещения, был старец Спиридон Потемкин, архимандрит Покровского монастыря в Москве, родственник ближайших ко двору бояр — Федора Ртищева и Феодосии Морозовой. Старец написал девять полемических «слов». По мнению Спиридона, своими исправлениями Никон устилал путь антихристу: «Всяк бо преступивый едино слово от учения Христова — отвержеся Христа, истиннаго Сына Божия, подает руки своя лжехристу, грядущему сыну погибели». Спиридон напоминал, что в конце первого тысячелетия отколовшийся Рим повредил текст Символа веры, вставив в него новые слова («и от Сына»), униаты тоже повредили текст, по прошествии же еще 60 лет Никон выбросил из Символа веры слово «истинный». «Что по шести летех явится,— писал Спиридон,— не вемы»17. Ученый старец Спиридон позволял себе только предчувствовать наступление царства антихристова. Гораздо более прямолинейно и простодушно толковал события его демократический однофамилец Ефрем Потемкин, старец из Дорогобужа. Старец ушел в глухие леса за Волгой, поставил себе келью на болоте и начал проповедовать, что антихрист уже явился, что Никон и есть антихрист, что он уже осквернил и церкви, и реки, и жить можно только на болотах 18. Старец Спиридон скончался к своей большой удаче до собора 1666 года, не изведав будущих бедствий и гонений. Менее удачливый старец Ефрем был отыскан стрельцами на болоте, арестован и принужден к покаянию.
Идеи обоих старцев Потемкиных выражали те два направления, в которых могло теперь развиваться движение ревнителей-старообрядцев. Одни, уверовавшие, что антихрист явился, что общая погибель и Страшный суд близки, разбегались по лесам, учились скрываться и таиться, а самые убежденные спешили перед Страшным судом очиститься от грехов радикальным способом — ог- ненной смертью. Другие, более склонные к размышлени-
17 Смирнов П. С. Внутренние вопросы..., с. ХСШ, 12, 13.
18 Там же. С. 22.
23


ям и книжным трудам, писали трактаты, послания, челобитные, надеясь доказать вредоносность «новин», уничтожить их и остановить распространение зла.
Все четверо будущих пустозерских отцов принадлежали к этому, второму, направлению. Писательство стало для них главным занятием вопреки их образу жизни, воспитанию, вопреки отсутствию литературных навыков и литературной среды. В писании они видели единственное средство к спасению погибающего мира.
Все четверо ко времени суда над ними успели обратиться к царю с челобитными. Аввакум писал царю по возвращении из сибирской ссылки в 1664 году, умоляя отказаться от Никоновых преобразований: «Потщися, государь, исторгнути злое ево и пагубное учение, донде- же конечная пагуба на нас не прииде, и огнь с небесе или мор древний и прочая злая нас не постигло...» 19
Старец Епифаний, склонный к уединению, к тихому столярному ремеслу, построивший себе келью в лесу на далеком острове, все покинул, пошел в Москву и понес туда книги своего письма. Сами книги не сохранились, осталось только его собственное пустозерское свидетельство о них: «И аз книги писал ко спасению цареву и всего мира. И снес их ко царю. А ныне меня царь утомил и умучил зело...»20
Поп Лазарь был привезен на собор 1666 года прямо из ссылки. Мало понятно, где и как умудрился он подготовить обширную челобитную с опровержением всех главных «Никоновых новин», переданную им собору. Другое дело дьякон Федор. Все время с момента своего прибытия в Москву в конце 50-х годов до 1666 года он посвятил изучению книг — печатных и рукописных, русских и украинских, болгарских и сербских. Он беседовал с приезжими богословами, размышлял и ко времени собора стал, несомненно, самым ученым и рассудительным противником реформы. Он подготовил к 1666 году «письмо» — небольшое, но ясное и аргументированное. Федор передал его собору и в расширенном виде — царю.
19 Первая челобитная протопопа Аввакума царю Алексею Михайловичу//Памятники истории старообрядчества. Л., 1927. Кн. 1. / Русская историческая библиотека. Т. XXXIX, стлб. 729. (Далее в сносках — РИБ.)
20 См. ниже с. 192.
24


Соборные отцы долго и старательно собирали аргументы против доводов Лазаря, спорили, впрочем, довольно бесславно с Федором — но исход собора был предопределен. Царь не внимал призывам старообрядцев, ученые доводы и угрозы не беспокоили его. Сторонники древнего благочестия не заметили, как содержание борьбы против них изменилось, споры теряли свое значение.
В 1658 году Никон, обиженный недоверием и недружелюбием царя, демонстративно покинул патриарший престол и удалился в свой подмосковный Ново-Иерусалимский монастырь. Он надеялся что царь будет звать его обратно, но царь не позвал. Царь Алексей Михайлович достиг к тому времени своего тридцатилетия. Он придерживался нового обряда, но он со все растущим неудовольствием замечал, что и старообрядцы и новообряд- цы в своих столкновениях одинаково мало взирают на высший авторитет царской власти. Своеволие ревнителей вообще стало раздражать его. Он отверг Никона, в дальнейшем казнил старообрядцев не как идейных противников, а как бунтующих рабов. Протопопа Аввакума, неукротимого врага принятых им обрядов, он лично чтил и потому не решался казнить его до самой своей смерти. Главной идеей в борьбе стала для царя и слуг его чуждая ревнителям церковного благочестия идея покорности властям, государственной и церковной дисциплины. На роковой 1666 год царь назначил суд над всеми непокорными и заранее проверил способность судей к повиновению.
Собор работал почти два года. В Москву свозили мятежников и уговаривали смириться. Особо непреклонные— поп Никита Добрынин, дьякон Федор и протопоп Аввакум — в мае были преданы анафеме (Лазаря и Епи- фания еще не было тогда на соборе) и увезены под Москву, в Никольский Угрешский монастырь. Там двое раскаялись— Никита от смущения перед церковным проклятием, Федор — от тоски по жене и малым детям. Как только заключение ослабили, Федор бежал, забрав семью, но скоро вернулся, вновь предстал перед собором и больше уже не поддавался слабости.
Заседания собора продолжались осенью в новом составе. В Москву прибыли греческие патриархи — антиохийский и александрийский, собор с их участием, как считал царь, обладал более значительными полномочия25


ми. Первым делом собора был суд над патриархом Никоном. Никона лишили патриаршего и епископского сана и отправили в Ферапонтов монастырь в заключение. Затем перед судом предстали упорствующие в сопротивлении Аввакум, архимандрит Соловецкого монастыря Никанор, поп Лазарь, инок Епифаний, старый священник Никифор из Симбирска, раскаявшиеся неубедительно Иван Неронов (инок Григорий), Никита Добрынин и те, кто успел отказаться от раскаяния,— дьякон Федор и другие.
Архимандрит Никанор избрал особую тактику: он быстро принес покаяние и поспешил в свой монастырь на Соловки поднимать восстание. Соловецкий монастырь держал оборону против царских стрельцов до 1676 года и пал только из-за случайного предательства.
Многие, в том числе Иван Неронов, сдались перед соборным авторитетом, не решаясь навсегда отпасть от церкви. Несокрушимыми остались пятеро — Аввакум, Лазарь, Епифаний, Федор и старый поп Никифор. Епи- фанию, Лазарю и, несколько позже, Федору резали языки. Собор предал проклятию всех сторонников старого обряда, постановил преследовать их и казнить как еретиков 21.
В последующие столетия постановления собора соблюдались с разной степенью неукоснительности, отменены они были лишь решением священного синода в 1929 году и решением поместного собора Русской православной церкви в 1971 году22.
Так сложилось трагическое противостояние государственной власти и церкви с одной стороны, и людей, вооруженных только силой собственного духа — с другой. Их оружие, уже мощное, еще более закалилось от преследований, так что раскол, стоивший много крови и наносивший огромный моральный ущерб русскому обществу на протяжении столетий, имел одним из своих следствий подъем духа и расцвет литературы — в тюремных ямах, у Полярного круга.
21 О соборе подробно см.: Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Сергиев Посад, 1912. Т. II. Гл. VI—X; Зеньков- ский, гл. V, § 26—28.
22 См.: Никольский Н. М. История русской церкви. М., 1985. С. 137.
26


Пустозерск — маленький острожек — был основан в 1499 году. Здесь находились воевода с гарнизоном, долженствующие собирать торговые пошлины и подати. Население— весьма малочисленное, было неустойчиво и не- устроено. В Пустозерске по переписям значится множество нищих. Но среди жителей этой скудной земли, среди нищих и стражников нашлись многие, кто внял новой проповеди и ответил на нее преданностью и служением.
Воеводы и гарнизоны относительно часто сменялись в Пустозерске. От этого колебалась и тяжесть условий заключения. Несменяемыми были голод, грязь, мрак землянок, холод и нагота, росло или уменьшалось время от времени сочувствие и сострадание, испытываемое стражниками-стрельцами к заключенным. Как бы то ни было — пустозерские отцы в течение многих лет имели возможность пользоваться письменными принадлежностями и рассылать послания, трактаты, даже целые книги на Мезень, в Москву, в заволжские скиты и прочие края России. Там труды их переписывались и распространялись дальше23. В 1670 году, когда известия об их деятельности дошли до Москвы, всем, кроме Аввакума, опять резали языки и руки (Никифор к этому времени уже успел умереть). История двукратного отрезания одних и тех же языков не ясна. Историки полагают, что в первый раз отрезали только часть языка. Пустозерские отцы писали, что языки их отрастали снова, и после второй казни они могли говорить. Что касается отсеченных рук, то дьякон Федор в позднейших трудах датировал свои сочинения до 70 года — «писано моею покойной рукой», Епифаний продолжал заниматься рукоделием — делал кресты, и писал, а Лазарь не писал больше.
* * *
В статье, предпосылаемой сочинениям пустозерских узников, можно нарушить обычай и не описывать их жизненный путь. Все важное, что может быть сказано об этом, сказано ими самими в Пустозерске. «Страсть к ав23 	О работе старообрядческого книгописного центра в Пустозерске см.: Бубнов Н. Ю. Рукописное наследие пустозерских узников (1667—1682)//Книготорговое и библиотечное дело в России в XVII — первой половины XIX в. Л., 1981. С. 69—84.
27


тобиографизму» захватила всех четверых при всем разнообразии их характеров. Природа этой страсти тем более требует выяснения, что описание собственной жизни было в Древней Руси делом совершенно не распространенным. Ученым, ищущим истоки пустозерского автобиографизма, удается найти лишь несколько маловыразительных случаев повествования от первого лица во второстепенных житиях24. Рассказ о себе существовал на Руси как тихая покаянная исповедь в собственных грехах перед священником, оставлявшим эту исповедь в тайне. Аввакум и Епифаний старались представить свои биографии как исповеди друг другу по настоянию друг друга — они сами чувствовали необходимость оправдаться в неслыханном деле — распространении на весь свет описаний своих подвигов и своих чудес. Требовалось необычное и необычно высокое мнение о собственном месте на земле, чтобы писать о себе и распространять написанное.
Назначение пустозерцев, как они его понимали, было действительно почти сверхъестественным и вместе с тем не выходящим за рамки средневековых христианских понятий. Они не нарушали традицию, но сама традиция предложила им великую и страшную участь.
В первые годы заключения дьякон Федор составил от имени всех узников «Ответ православных», послание, где разъяснялась суть происходящего в России и на земле. Сбылись апокалиптические пророчества, солнце благове- рия померкло в России, как оно прежде померкло во всех прочих странах: «Егда прииде и исполнися писание, 66 лет, тогда, Богу попустившу, сатана восхоте свое дело совершити и великое Российское царство отторже сатана хоботом своим Никоном»25.
24 О пустозерском автобиографизме и элементах автобиографии в предшествующей традиции см.: Робинсон А. Н. Жизнеописание Аввакума и Епифания. М., 1963. С. 58—86; Он же. Исповедь-проповедь: О художественности Жития Аввакума // Историко-филологические исследования: Сб. статей к 75-летию акад. Н. И. Конрада. М.. 1967. С. 358—370; Демкова Н. С. Житие протопопа Аввакума: Творческая история произведения. Л., 1974. С. 159—164; Zenkovsky S. А. Der Monch Epifanij und die Entstehung der altrussischen Autobiographic// Die Welt des Slaven. Wiesbaden. 1956. Jrg. I, H. 3; Понырко H. B. Житие протопопа Аввакума как духовное завещание // ТОДРЛ. Т. XXXIX. Л., 1985, и др.
25 Материалы..., т. 6, с. 284. Здесь напечатана только часть «Ответа». Полностью он не публиковался.
28


Роль пустозерских узников определялась с помощью конкретных указаний о последних временах, данных в Апокалипсисе и других древних откровениях. В них говорилось, что в последние дни на земле останутся немногие защитники правды и мученики ее, вступающие в безнадежную и великую битву с силами грядущего антихриста, перед самым концом, уже при антихристе, явятся пророки Илья и Енох, изобличат зло и станут его последней жертвой (Апокалипсис, XI. 3—12). «Ответ православных» гласил: «И сам истинный учитель наш Христос рече о скончании мира учеником своим: якоже б о бысть во дни Ноевы, тако будет и в пришествии Сына человеческаго. И мы о том вемы, яко во дни Ноевы не осталось единаго благочестиваго человека пред потопом, кроме праведнаго Ноя самого... Тако и ныне деется...»26
Четверо пустозерцев — единственные устоявшие на соборе — остались последними борцами за благочестие, ответственными за спасение всех, кто еще может постичь и сберечь в себе истину. Они знали, что от энергии, с какой они будут защищать и распространять врученное им благочестие, зависит число праведников на близком уже Страшном суде. Они, их поступки и страдания приобретали священный смысл — о них нельзя было молчать, они сами были сбывшимися пророчествами и, говоря о близкой кончине мира, о попранной истине и погибшей церкви,— нужно было говорить о себе.
Лазарь, из всех четверых самый простодушный, сказал о себе немного, зато однозначно. Из Пустозерска он отправил всего два послания, оба — в самом начале заключения. Оба должны были служить опровержением на опровержения Лазаревой челобитной, подготовленные и изданные во время собора. Одно — направлялось царю, другое — сокращенный вариант первого — патриарху. В экзальтации и потому несколько туманным слогом он перечислял признаки наступления последних дней, толковал Апокалипсис, обвинял никониан, надругавшихся над истиной; в конце посланий он переходит к мукам своим и своих товарищей и рассказывает, как явился ему пророк Илья и сказал: «Я с тобой»27. Сообщив о явлении
26 Ц.чт. по: Смирнов, с. 4.
27 См. ниже, с. 217.
29


Ильи, Лазарь, подобно Илье в последние дни мира, произносит еще несколько обличений и прекращает писание навсегда.
Дьякон Федор и в Пустозерске оставался ученым- книжником. И хотя общий смысл событий он, как и прочие, оценивал в апокалиптических обобщенных понятиях, но роль последнего борца за благочестие виделась ему с практической конкретной стороны. Его обязанностью было приводить точные и логичные доводы в защиту истины, состоящей из вполне определенного набора форм и идей. «Ответ православных» был исчерпывающим опровержением «Никоновых новин» и не нуждался в дальнейшей разработке, но миссия Федора еще далеко не была закончена. Беседуя с пустозерскими соузниками, дьякон Федор стал замечать некоторые несуразности в представлениях Аввакума и Лазаря о важнейших вопросах христианского вероучения. Попытки исправить и уточнить отдельные мысли перешли в спор между Федором, с одной стороны, и Лазарем и Аввакумом — с другой, длившийся до смерти всех его участников и ставший важнейшим событием их пустозерской жизни. По ночам, тайно вылезая из отверстий своих земляных тюрем, узники сходились и говорили о том, о чем говорилось на протяжении всей истории христианской Европы в каждую эпоху умственных брожений и революций. Они спорили о сущности Троицы, о воплощении Бога-Сына и зачатии Христа, о сошествии Христа в ад и о многом другом. Аввакум и Лазарь заходили слишком далеко в своих суждениях, они высказывались о «страшном и непостижимом», переходя через границы, которые были поставлены всем этим вопросам уже в древние века, на великих вселенских соборах. Причиной их самонадеянности было, вероятно, то довольно обычное для ревнителей благочестия в XVII веке мнение, будто потусторонние сущности ясно и полно раскрыты в своих земных символах. Это мнение, которого особенно твердо придерживался Лазарь, мешало смириться перед непостижимым и таинственным. Да и какие могли быть тайны для Лазаря, если он был убежден, что мир уже встал на край времени и что завеса, разделяющая небо и землю, уже почти разодрана. Лазарь считал, например, что, созерцая ангелов на иконах и читая их описания, он получает полные сведения об их действительном виде. «У ангелов,— жаловался Федор,— он, Лазарь, глаголаше власы быти, и то- 30


рочки на главах, и зерцала в руках, и крыла у них. А указывал на Дионисия того святаго. Аз же ему глаголах преко, яко ангели вси не имеют плотскаго на себе ничего, ни власов, ни крил, ни глав, ни рук человеческих: зане дуси суть. А пишутся они по плотскому виду того ради, понеже инако како не возможно написати ангела и души, и Бога самого на иконе. И писание книжное все телесне глаголет о Бозе: понеже инако некако. А по духовному разуму инако все разумеется»28.
Аввакум обладал умом гораздо более сильным и трезвым и имел немалые богословские сведения, но и для него символы иногда непосредственно переходили в реальности потустороннего мира, и для него завеса была неплотной.
Когда условия заключения утяжелились и встречаться стало почти невозможно, Аввакум и Федор перенесли прения на бумагу и постепенно создали целые книги, посвященные взаимному опровержению. Свои многочисленные трактаты против Федора Аввакум, рассылая ученикам, называл Евангелием вечным. Из трудов Федора с опровержением мнений Аввакума и Лазаря сохранилось обширное послание сыну Максиму, адресованное также «ко всем сродником и по вере братиям». Аввакум и Федор ведут в этих трудах сложные рассуждения о соотношении образа и изображаемого, символа и сущности, им обозначенной, явленного и тайного. Углубившись в них, можно было бы увидеть, как в противоречиях и муках складывается мышление Нового времени. Но отложим это до другого случая, поскольку здесь, в этом сборнике, мы должны сосредоточиться на самосознании и самоощущении пустозерских узников, отразившемся в их писаниях.
Среди теоретических рассуждений не по порядку, но много и горячо дьякон Федор говорил о себе, о своих товарищах и врагах, о своих многочисленных испытаниях. В повествовательных фрагментах его сочинений замечательным образом переплетаются две разные меры вещей— священная апокалиптическая и скромная людская, 28 	Материалы..., т. 6, с. 118. Подробно о догматических спорах в Пустозерске см.: Смирнов, гл. IV. Но эта работа неполна, поскольку П. С. Смирнов не имел в своем распоряжении многих произведений Аввакума. Самое полное до нынешнего дня собрание сочинений Аввакума вышло только в 1927 г. (РИБ.)
31


основанная на сердечной привязанности. Он — мстительный титан в борьбе за благоверие, он анафемствует никониан, с отрадой рисует картины их отвратительных смертей, подтверждающих в его глазах их принадлежность силам антихристовым. Но на жестокие преследования Аввакума (воюющего за свои догматические идеи самыми разными способами, включая побои) он отвечает почти детской обидой. Собственная правота не служила ему в этом споре душевной опорой. Источником его терпения в конфликте с Аввакумом и Лазарем было сознание священной общности всех пустозерцев в страдании и предчувствии скорой общей гибели. Описание споров в послании к Максиму он венчает словами: «А другой своих всех с ними же стражю, знаю аз паче вас. Подвижники они и страстотерпцы великия, и стражют от никониян за церковныя законы святых отец доблествен- не, и терпение их и скорби всякия многолетныя бол ши первых мучеников мнится ми воистинну. За таже вся и аз с ними стражду и умираю купно»29.
Самосознание протопопа Аввакума было огромно. «Разум мой парит,— совершенно справедливо утверждал он.— Но аще тело мое суетится, но дал есмь ударити душу свою Духу Святому»30. Для осмысления своей судьбы и причастных к ней событий Аввакуму требовалось Священное писание целиком. В свершавшейся драме он имел множество ролей: он был пророком, наподобие ветхозаветных пророков, Иовом многострадальным, он подражал деяниям апостольским и, подобно апостолу, рассылал послания ученикам во все концы земли, поддерживая, увещевая, наставляя и проклиная их. Расстрижение свое и поругание он ощущал подобными осуждению и поруганию Христа. Он чувствовал себя в состоянии сразиться с грядущим антихристом и победить его, как могли его победить по пророчествам лишь архангел Михаил или сам Христос31. Он был среди последних, выполнявших на земле волю Высшего Судии, и должен был творить суд, по справедливости и окончательности подобный последнему суду.
Все сочинения Аввакума пронизаны цитатами из 29 См. ниже, с. 229.
30 РИБ, стлб. 577—578.
31 См ниже, с. 107—108.
32


писания32. Цитаты служат здесь не аргументами и доводами, а параллелями и аналогиями ко всему происходящему на русской земле с ним самим и со всеми прочими. Под пером Аввакума русские события стремятся слиться с событиями писания: одно переходит в другое: «Распяли оне Христа в Русской земле»33. Сами священные события изъявляют готовность превратиться в русскую историю: «...яко и там на кресте Христа мертва в ребра мужик-стрелец рогатиною пырнул. Выслужился блядин сын, пять рублев ему государева жалованя, да сукно, да погреб! Понеже радеет нам, великому государю. Ох, ох бедныя!» 34
Любимое занятие Аввакума — дело как будто традиционное для книжников — толкование писания. Но из всех возможных целей толкования он преследует одну — прочтение современных событий сквозь призму священных текстов. Этим достигается возведение всего происходящего в ранг священной мистерии. В принципе и высокая трактовка событий, и высокие параллели — обычны для средневекового книжника-летописца. Хронографы XVI—XVII веков, по которым Аввакум узнавал историю, начинались с сотворения мира, с библейских книг, к которым присоединялись со всеми полагающимися уподоблениями рассказы о судьбах мировых царств. Этот ряд заключало собой русское царство, понимаемое хронистами— одинаково с пустозерскими отцами — как последнее. Сохраняя масштабы хронистов, Аввакум в отличие от них сконцентрировал внимание на заключительной части истории, а себя самого ввел в нее как важнейшее действующее лицо. Своей автобиографии он предпосылает написанный Иоанном Златоустом диалог между Богом-Отцом и Богом-Сыном о сотворении человека и о послании в мир Сына. Накануне создания человечества обсуждается основной план истории — начало ее (Адам) и центральное событие (вочеловечение Бога). Теперь же, когда проходила жизнь Аввакума, история исчерпывала себя и готовилась к Страшному суду. И протопоп Авва32 Использование Священного писания в Житии Аввакума и символика Жития анализируются в замечательной работе В. В. Виноградова «О задачах стилистики: Наблюдения над стилем Жития протопопа Аввакума» Ц Виноградов В. В. О языке художественной прозы. М., 1980. С. 3—41.
33 РИБ, стлб. 568.
34 РИБ, стлб. 444.
2
Заказ 4679


кум встречал ее, стоя в преддверии судилища: «Я еще, даст Бог, прежде суда тово Христова, взявше Никона разобью ему рыло, блядин сын, собака, смутил нашу землю. Да и глаза ему выколупаю, да и толкну его взашей; ну во тьму пойди, не подобает тебе явиться Христу моему свету. А царя Алексея велю Христу на суде поставить. Тово мне надобе шелепами медяными попарить. Да что ты, христианин, смеешися, будет так!» 35
Инок Епифаний был другим, чем его пустозерские собратья. Он не пускался ни в какие споры и не трудился над словесными обличениями никониан. От его пустозерских писаний сохранилось только Житие и малое по- сланьице. Вряд ли он написал много больше. Он мастерил кресты и их, а не послания, рассылал по всем концам земли. В некоторых крестах делались тайные ящички и туда закладывались послания других узников. В важных случаях, когда требовалось подкрепление его авторитетом, Епифаний писал на посланиях свое благословение или ставил подпись и считал это, видимо, достаточной долей участия в борьбе с антихристовым воинством.
Он принял и повторил в Житии в подобающих случаю местах идеи своих товарищей о наступлении последних времен, но не брал на себя никакой апокалиптической роли. Его Житие — памятник самоуглубленного одиночества.
Житие Аввакума, предшествующее в автографах Житию Епифания, наполнено движением сотен лиц, шумом множества событий, действие его разворачивается в громадных пространствах, в волжских городах и селах, на московских соборах и в московских тюрьмах, среди сибирских необозримых гор и на мощных речных водах. Житие Епифания, как бы в ответ Аввакумову Житию, тихо воспевает «пустыню прекрасную» — уединенную келию среди леса, на острове. Воспевание пустыни у Епифания соединяется по настроению с народными духовными стихами о пустыне, существовавшими до Епифания, и позже, вероятно, отчасти благодаря его Житию, получивших особенное распространение в старообрядческой среде: «Кто бы мне поставил прекрасную пустыню//Кто бы мне поставил не нажительном, тихом месте,//Чтобы мне не 35 	Малышев В. И. Два неизвестных письма протопопа Аввакума//ТО ДРЛ. Т. XIV. Л., 1958. С. 420.
34


слышать человеческого гласа,//Чтобы мне не видеть прелестного сего мира.//Дабы мне не зрети суету-прелесть света сего.//Начал бы горько плакать грехов своих тяжких ради//Кому повем грехи своя, кому объявлю безза- кония?//Токмо Тебе, Владыка мой, Ты буди мне избави- тель//Подаждь, Христе Боже, злым грехом моим всем простыню»36.
В Житии Епифания вопреки общей манере пустозерской школы почти нет цитат из Священного писания, только слова обычных молитв и псалмов. Его жизнь отъединена даже от событий священной истории. Житие продолжает важную для древнерусской словесности традицию: оно повествует о чудесах от иконы Богоматери. У Епифания есть маленький образ Богородицы — «воль- яшной медяной», творящий чудеса. Но сравнение с традиционными русскими повествованиями о чудотворных иконах позволяет сразу же различить в Житии Епифания необыкновенную черту: высшие силы небывало близки к Епифанию. Богородица является ему не только иконой, она часто приходит к нему во плоти, щупает его больную руку, говорит с ним. Все скромные события пустыннической жизни, и последовавшие за тем безобразные казни, и пустозерские болезни Епифания — все касается ее; молитвы Епифания вызывают в ней сочувствие, и она помогает ему. Для сравнения полезно вспомнить, что при всей неудержимости Аввакума в Житии его в соответствии со сдержанными обычаями древнерусской словесности высшие силы редко являют себя непосредственно. Только однажды приходит к Аввакуму то ли ангел, то ли человек.
Мир, в котором проходит жизнь Епифания, хотя и совсем другой, чем у Аввакума, но не менее близок священному миру. Если у Аввакума эта близость образуется за счет проникновения Священного писания в текст его Жития, то у Епифания она обусловлена вхождением самих священных сил в его жизненное пространство.
Итак, в конечном счете при всей разнице умонастрое36 	Сборник раскольничьих стихотворений. XIX в.— РО ГПБ, Q XVI—87, стих № 11. Подобные стихи о прекрасной пустыне см.: Рождественский T. С. Памятники старообрядческой поэзии// Записки Московского археологического института. М., 1910. T. VI. Стихи № 6—12, 27—29, 115, 117.
35


ний Епифаний понимал свой век и самого себя так же, как и его собратья.
Сознание своей причастности высшим силам, своей значительности было рождено в пустозерских учителях нс склонностью к самообольщению, в которой их потом так много обвиняли, и не ренессансным культом человеческой личности как таковой, а духом времени, обстоятельствами эпохи. Время, совершая крутой поворот на краю пропасти, толкнуло их на этот край и оставило там, принудив к проповеди и к жертве.
М. ПЛЮХАНОНА


Протопоп Аввакум
ЖИТИЕ АВВАКУМА
ОБРАЩЕНЫЕ АВВА КУ МА
К ЧТУЩИМ И СЛЫШАЩИМ
ИЗ КНИГИ БЕСЕД
ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИЙ
ЧЕЛОБИТНЫЕ,
ПИСЬМА
И ПОСЛАНИЯ


* ЖИТИЕ АВВАКУМА
Ж сесвятая Троице, Боже и Содетелю всего мира,
поспеши и направи сердце мое начати с разумом и кон- чати дели благими, их же ныне хощу глаголати аз, недостойный. Разумея же свое невежество, припадая молю Ти ся, и еже от Тебя помощи прося: Господи, управи ум мой и утверди сердце мое не о глаголании устен стужа- тиси, но приготовитися на творение добрых дел, яже глаголю, да добрыми делы просвещен на судищи десныя Ти страны причастник буду со всеми избранными Твоими. И ныне, Владыко, благослови, да воздохнув от сердца, и языком возглаголю 1 Дионисия Ареопагита о Божественных именех2, что есть Тебе, Богу, присносущные имена истинные, еже есть близостные, и что виновные, сиречь похвальные. Сия суть сущие: Сый, Свет, Истинна, Живот. Только свойственных четыре, а виновных много, сия суть: Господь, Вседержитель, Непостижим, Неприступен, Трисиянен, Триипостасен, Царь славы, Непостоянен, Огнь, Дух, Бог, и прочая.
По сему разумевай того ж Дионисия о истинне: себе бо отвержение — истинны испадение; истинна бо сущее есть; аще бо истинна сущее есть, истинны испадение сущаго отвержение есть. От сущаго же Бог испасти не может и еже не быти — несть.
Мы же речем: потеряли новолюбцы существо Божие испадением от истиннаго Господа Святаго и животворящаго Духа. По Дионисию, коли уж истинны испали, тут и сущаго отверглись3. Бог же от существа Своего испасти не может, и еже не быти — несть того в Нем: присносу- щсн истинный Бог наш. Лучше бы им в Символе веры не глаголати Господа, виновнаго имени, а нежели истиннаго отсекати, в нем же существо Божие содержится. Мы ж, правовернии, обоя имена исповедуем и в Духа Святаго, Господа истиннаго и животворящаго, света на-
Фрагмепты текстов, заключенные между знаками *, отличающиеся сложностью, архаичностью стиля, даются в конце сборника в переложении на современный язык.
Цифры отсылают к соответствующим примечаниям, также расположенным в конце.
38


шего, веруем, со Отцем и с Сыном поклоняемаго, за Него же стражем и умираем помощию Его Владычнею.
Тешит нас той же Дионисий Ареопагит, в книге сво писано: сей убо есть воистинну истинный христианин, зане истинною разумев Христа и тем богоразумие стяжав, исступив убо себе, не сый в мирском их нраве и прелести, себя же весть трезвящеся и изменена всякаго прелестнаго неверия, не токмо даже до смерти бедствую- ще истинны ради, но и неведением скончевающеся всегда, разумом же живуще, и християне суть свидетельствуемы.
Сей Дионисий научен вере Христове от Павла-апостола, живый во Афинех, прежде, даже не приити в веру Христову, хитрость имыи исчитати беги небесныя; егда ж верова Христови, вся сия вмених быти яко уметы. К Тимофею пишет в книге своей сице глаголя: дитя, али не разумеешь, яко вся сия внешняя блядь ничто ж суть, но токмо прелесть, и тля, и пагуба. Аз пройдох делом и ничто ж обретох, токмо тщету4.
Чтыи да разумеет. Ищитати беги небесныя любят погибающий, понеже любви истинныя не при- я ш а, во еже спастися им, и сего ради по- слет им Бог действо льсти, во еже веро- вати им лжи, да суд приимут не веровавший истинне, но благоволиша о неправде. Чти о сем Апостол, 2755.
Сей Дионисий, еще не приидох в веру Христову, со учеником своим во время распятия Господня быв в Сол- нечнем граде и виде: солнце во тьму преложися и луна в кровь, звезды в полудне на небеси явилися черным видом. Он же ко ученику глагола: «Или кончина веку прииде, или Бог-Слово плотию стражет»,— понеже не по обычаю тварь виде изменену. И сего ради бысть в недоумении. Той же Дионисий пишет о солнечнем знамении, когда затмится: есть на небеси пять звезд заблуд- ных, еже именуются луны. Сии луны Бог положил не в пределех, якоже и прочий звезды, но обтекают по всему небу, знамение творя или во гнев, или в милость. Егда заблудница, еже есть луна, подтечет от запада под солнце и закроет свет солнечный, и то затмение солнцу за гнев Божий к людям бывает. Егда ж бывает от востока луна подтекает, и то, по обычаю шествие творяще, закрывает солнце6.
А в нашей Росии бысть затмение солнцу в 162 году пред мором. Плыл Волгою-рекою архиепископ Симеон 39


Сибирской, и в полудне тма бысть перед Петровым днем недели за две; часа с три плачючи у берега стояли. Солнце померче, от запада луна подтекала, являя Бог гнев свой к людям. В то время Никон-отступник веру казил и законы церковныя, и сего ради Бог излиял фиял гнева ярости своея на Русскую землю7: зело мор велик был, исколи еще забыть, вси помним. Паки потом, минув годов с четырнатцеть, вдругоряд затмение солнцу было: в Петров пост, в пяток, в час шестый тма бысть, солнце померче, луна от запада же подтекала, гнев Божий являя. Протопопа Аввакума, беднова горемыку, в то время с прочими в соборной церкви власти остригли и на Угреше в темницу, проклинав, бросили.
Верный да разумеет, что делается в земли нашей за нестроение церковное и разорение веры и закона. Говорить о том престанем, в день века познано будет всеми, потерпим до тех мест.
Той же Дионисий пишет о знамении солнца, како бысть при Исусе Наввине во Израили. Егда Исус секии иноплеменники и бысть солнце противо Гаваона, еже есть на полднях, ста Исус крестообразно, сиречь раз- простре руце свои, и ста солнечное течение, дондеже враги погуби. Возвратилося солнце к востоку, сиречь назад отбежало, и паки потече, и бысть во дни том и в нощи тритцеть четыре часа, понеже в десятый час назад отбежало, так в сутках десеть часов прибыло. И при Езекии- царе бысть знамение: оттече солнце назад во вторый на десеть час дня, и бысть во дни и в нощи тридесять шесть часов. Чти книгу Дионисиеву, там пространно уразумеешь8.
Он же, Дионисий, пишет о небесных силах, возвещая, како хвалу приносят Богу, разделяйся деветь чинов на три троицы. Престоли, херувими и серафими, освящение от Бога приемля, сице восклицают: «Благословена слава от места Господня!» И чрез их преходит освящение на вторую троицу, еже есть господьства, начала, власти. Сия троица, славословя Бога, восклицают: «Аллилуия, аллилуия, аллилуия!»9. По Алфавиту, аль — Отцу, иль — Сыну, уия — Духу Святому10. Григорий Низский толкует: аллилуия — хвала Богу, а Василий Великий пишет: аллилуия — ангельская речь, человечески рещи — слава Тебе, Боже. До Василия пояху во церкви ангельския речи: аллилуия, аллилуия, аллилуия! Егда же бысть Василий, и повеле пети две ангельския речи, а третьюю — че40


ловеческую, сице: аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Бо- же\ У святых согласно — у Дионисия и у Василия: трижды воспевающе, со ангелы славим Бога, а не четыржи по римской бляди; мерско Богу четверичное воспевание сицевое: аллилуия, аллилуия, аллилуия, слава Тебе, Боже! Да будет проклят сице поюще с Никоном и с костелом римским! Паки на первое возвратимся. Третьяя троица: силы, архангели, ангели. Чрез среднюю троицу освящение приемля, поют: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Его!» Зри: тричислено и се воспевание. Пространно Пречистая Богородица протолковала о аллилуии, явилась Василию, ученику Ефросина Псковскаго11. Велика во аллилуии хвала Богу, а от зло- мудрствующих досада велика: по-римски Троицу Святую в четверицу глаголют, Духу и от Сына исхождение являют12. Зло и проклято се мудрование Богом и святыми! Правоверных избави, Боже, сего начинания злаго о Христе Исусе, Господе нашем, Ему же слава ныне и присно и во веки веком. Аминь.
Афонасий Великий рече 13: иже хощет спастися, прежде всех подобает ему держати кафолическая вера, ея же аще кто целы и непорочны не соблюдает, кроме всякаго недоумения, во веки погибнет. Вера же кафолическая сия есть, да единаго Бога и Троице и Троицу во единице почитаем, ниже сливающе составы, ниже существо разделяюще. Ин бо есть состав Отечь, ин — Сыновей, ин — Святаго Духа, но Отчее, и Сыновнее, и Святаго Духа едино Божество, равна слава, соприсносущно величество; яков Отец, таков Сын, таков и Дух Святый: вечен Отец, вечен Сын, вечен и Дух Святый; не создан Отец, не создан Сын, не создан и Дух Святый, Бог-Отец, Бог-Сын, Бог- и Дух Святый. Не три бози, но един Бог, не три не- созданнии, но един несозданный; равне: вседержитель- Отец, вседержитель-Сын, вседержитель — и Дух Святый; подобие: непостижим Отец, непостижим Сын, непостижим и Дух Святый; не три вседержители, но един вседержитель, един непостижимый. И в сей святей Троице ничто же первое или последнее, ничто ж более или мнее, но целы три составы и соприсносущны суть себе и равны. Особно бо есть Отцу нерождение, Сыну же рождение, а Духу Святому исхождение; обще же им Божество и царство.
Нужно бо есть побеседовати и о вочеловечении Бога- Слова к вашему спасению 14. За благость щедрот излия 41


Себе от Отеческих недр Сын, Слово Божие, в Деву чи- сту Богоотроковицу, егда время наставало, и воплотився от Духа Свята и Марии-Девы вочеловечився, нас ради пострадал, и воскресе в третий день, и на небо вознесе- ся, и седе одесную величествия на высоких, и хощет паки приити судити и воздати комуждо по делом его, Его же царствию несть конца.
И сие смотрение в Бозе бысть прежде даже не соз- датися Адаму, прежде даже не вообразитися. Рече Отец Сынови: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию». И ответа другий: «Сотворим, Отче, и преступит бо». И паки рече: «О Единородный Мой! О Свете Мой! О Сыне и Слове! О сияние славы Моея! Аще про- мышляеши созданием Своим, подобает Ти облещися в тлимаго человека, подобает Ти по земли ходити, апостолы восприяти, пострадати и вся совершити». И отвеща другий: «Буди, Отче, воля Твоя!» Посем создася Адам, и прочая. Аще хощеши пространно разумети, чти Маргарит «Слово о вочеловечении», тамо обрящеши 15. Аз кратко помянул, смотрение показуя. Сице всяк веруяи в онь не постыдится, а не веруяи осужден будет и во веки погибнет, по вышереченному Афонасию. Сице аз, протопоп Аввакум, верую, сице исповедаю, с сим живу и умираю*.
Рождение же мое в нижегороцких пределех, за Куд- мою-рекою, в селе Григорове16. Отец ми бысть священник Петр, мати Мария, инока Марфа. Отец мой прилежаніе пития хмельнова, мати же моя постница и молит- веница бысть, всегда учаше мя страху божию. Аз же, некогда видев у соседа скотину умершу, и в той нощи воставше, пред образом плакався довольно о душе своей, поминая смерть, яко и мне умереть; и с тех мест обы- кох по вся нощи молитися.
Потом мати моя овдовела, а я осиротел молод и от своих соплеменник во изгнании быхом. Изволила мати меня женить. Аз же Пресвятей Богородице молихся, да даст ми жену — помощницу ко спасению. И в том же селе девица, сиротина же, безпрестанно во церковь ходила, имя ей Анастасия. Отец ея был кузнец, именем Марко, богат гораздо, а егда умре, после ево вся истощилося. Она же в скудости живяше и моляшесь Богу, да же сочетается за меня совокуплением брачным. И бысть по воли Божии тако.
Посем мати моя отиде к Богу в подвизе велице. Аз же от изгнания преселихся во ино место. Рукоположен 42


во дьяконы дватцети лет з годом; и по дву летсх в попы поставлен; живыи в попех осм лет и потом совершен в протопопы православными епископы; тому дватцсть лет минуло, и всего тритцеть лет, как священство имею, а от рода на шестой десяток идет.
Егда аз в попех был, тогда имел у себя детей духовных много, по се время сот с пять или с шесть будет. Не почивая аз, грешный, прилежа во церквах, и в домех, и на распутиях, по градом и селам, еще же и во царствующем граде, и во стране Сибирской проповедуя и уча слову Божию, годов будет тому с полтретьятцеть.
А егда еще был в попех, прииде ко мне исповедатися девица, многими грехми обременена, блудному делу и малакии 17 всякой повинна; нача мне, плакавшеся, подробну возвещати во церкви, пред Евангелием стоя. Аз же, треокаянный врачь, слышавше от нея, сам разболсвся, внутр жгом огнем блудным. И горко мне бысть в той час. Зажег три свещи и прилепил к налою, и возложил правую руку на пламя, и держал, дондеже во мне угасло злое разжежение. И отпустя девицу, сложа с себя ризы, помолясь, пошел в дом свой зело скорбен. Время ж яко полнощи, и пришед в свою избу, плакався пред образом Господним, яко и очи опухли, и моляся прилежно, да же отлучит мя Бог от детей духовных, понеже бремя тяшко, нс могу носити. И падох на землю на лицы своем, рыданіе горце, и забыхся лежа. Не вем, как плачю, а очи сер- дечнии при реке Волге. Вижу: пловут стройно два корабля златы, и весла на них златы, и шесты златы, и все злато. По единому кормщику на них сидельцов. И я спросил: «Чье корабли?» И оне отвещали: «Лукин и Лаврентиев». Сии быша ми духовныя дети, меня и дом мой наставили на путь спасения и скончались богоугодне. А се потом вижу третей корабль, не златом украшен, но разными красотами испещрен — красно, и бело, и сине, и черно, и пепелесо,— его же ум человечь не вместит красоты его и доброты. Юноша светел, на корме сидя, правит, бежит ко мне из-за Волги, яко пожрати мя хо- щет. И я вскричал: «Чей корабль?» И сидяи на нем от- вещал: «Твой корабль. На, плавай на нем, коли докучаешь, и з женою, и з детми». И я вострепетах, и седше разсуждаю: «Что се видимое? И что будет плавание?»
А се, по мале времени, по писанному, объяша мя болезни смертныя, беды адовы обыдоша мя, скорбь и болезнь обретох18. У вдовы на43


чальник отнял'дочсрь. И аз молих его, да же сиротину возвратит к матери. И он, презрев моление наше, воздвиг на меня бурю, и у церкви, пришед сонмом, до смерти меня задавили. И аз лежал в забыти полчаса и боль- ши, паки оживе Божиим мановением. Он же устрашася отступился мне девицы. Потом научил ево дьявол: прп- шед во церковь, бил и волочил меня за ноги по земле в ризах, а я молитву говорю в то время.
Таже ин начальник во ино время на мя разевирепел: прибежав ко мне в дом, бив меня, и у руки, яко пес, огрыз персты. И егда наполнилась гортань ево крови, тогда испустил из зубов своих мою руку и, меня покинув, пошел в дом свой. Аз же, поблагодари Бога, завертев руку платом, пошел к вечерне. И на пути он же наскочил на меня паки со двема пистольми и запалил ис пистоли, и Божиим мановением на полке порох пыхнул, а пистоль не стрелила. Он же бросил ея на землю и из другия запалил паки. Божия же воля так же учинила: пистоль и та не стрелила. Аз же прилежно идучи молюсь Богу, осенил ево больною рукою и поклонился ему. Он меня лает, а я ему говорю: «Благодать во устнех твоих, Иван Родионович, да будет». Посем двор у меня отнял, а меня выбил, всево ограбя, и на дорогу хлеба не дал.
В то же время родился сын мой Прокопей, что ныне сидит с матерью и з братом в земле закопан. Аз же, взяв клюку, а мать — некрещенова младенца, пошли з братьею и з домочадцы, амо же Бог наставит, а сами пошед запели божественныя песни, евангельскую стихеру боль шим роспевом: «На гору учеником идущим за земное вознесение предста Господь, и поклонишася Ему» всю до конца, а пред нами образы несли. Певцов в дому моем было много; поюще, со слезами на небо взираем, а про- вождающии жители того места, мужи, и жены, и отро- чата, множество народа, с рыданием, плачюще и сокру- шающе мое сердце, далече нас провожали в поле. Аз же, на обычном месте став и хвалу Богу воздав, поучение прочет и благословя, насилу в домы их возвратил, а з домашними впред побрели. И на пути Прокопья крестили, яко каженика Филипп древле 19.
Егда же аз прибрел к Москве к духовнику цареву, протопопу Стефану, и к другому протопопу, к Неронову Иванну, они же обо мне царю известиша, и с тех месі государь меня знать почал.
Отцы же з грамотою паки послали меня на старое 44


место, и я притащился; ано и стены разорены моих храмин. И я паки позавелся, а дьявол и паки воздвиг бурю. Приидоша в село мое плясовые медведи з бубнами и з домрами, и я, грешник, по Христе ревнуя, изгнал их, и хари и бубны изломал на поле един у многих, и медведей двух великих отнял: одново ушиб, и паки ожил, а дру- гова отпустил в поле. И за сие меня боярин Василей Петрович Шереметев, едучи в Казань на воеводство в судне, браня много и велел благословить сына своего, бритобратца. Аз же не благословил, видя любодейный образ20. И он меня велел в Волгу кинуть, и, ругав много, столкали с судна.
Таже ин начальник на мя разсвирепев, приехав с людми ко двору моему, стрелял из луков и ис пищалей с приступом. А я в то время запершися, молился ко Владыке: «Господи, укроти ево и примири, ими же веси суд- бами». Он же побежал от двора, гоним Святым Духом. Таже в нощь ту прибежали от него, зовут меня к нему со слезами: «Батюшко-государь, Евфимей Стефанович при кончине и кричит не удобно, бьет себя и охает, а сам говорит: «Дайте батька Аввакума, за него меня Бог на- казует!» И я чаял — обманывают меня, ужасеся дух мой во мне, а се помолил Бога сице: «Ты, Господи, изведый мя из чрева матере моея, и от небытия в бытие мя устроил! Аще меня задушат, причти мя с митрополитом Филиппом Московским21; аще ли зарежут, и Ты, Господи, причти мя з Захариею-пророком22; аще ли посадят в воду, и ты, владыко, яко и Стефана Пермскаго23, паки свободишь мя». И, молясь, поехал в дом к нему, Евфимию. Егда же привезоша мя на двор, выбежала жена ево Неонила, ухватила меня под руку, а сама говорит: «По- ди-тко, государь наш батюшко, поди-тко, свет наш кормилец». И я сопротив: «Чюдно! Давеча был блядин сын, а топерва батюшко миленькой! Большо у Христа-тово остра шелепуга-та, скоро повинился муж твой!» Ввела меня в горницу. Вскочил с перины Евфимей, пал пред ногами моима, вопит неизреченно: «Прости, государь, согрешил пред Богом и пред тобою»; а сам дрожит весь. И я ему сопротиво: «Хощеши ли впредь цел быти?» Он же, лежа, отвещал: «Ей, честный отче!» И я рекл: «Вос- тани! Бог простит тя». Он же наказан гораздо, не мог сам востати. И я поднял, и положил ево на постелю, и исповедал, и маслом священным помазал, и бысть здрав. Так Христос изволил. И з женою быша мне дети духов45


ные, изрядныя раби Христовы. Так-то Господь гордым противится, смиренным же дает благодать.
Помале инии паки изгнаша мя от места того. Аз же сволокся к Москве, и Божиею волею государь меня велел поставить в Юрьевец Повольской в протопопы. И тут пожил немного — только осм недель. Дьявол научил попов, и мужиков, и баб: пришли к патриархову приказу, где я духовныя дела делал, и вытаща меня ис приказу собранием,— человек с тысящу и с полторы их было,— среди улицы били батожьем и топтали. И бабы были с рычагами, грех ради моих убили замертва и бросили под избной угол. Воевода с пушкарями прибежал и, ухватя меня, на лошеди умчал в мое дворишко, и пушкарей около двора поставил. Людие же ко двору приступают, и по граду молва велика. Наипаче ж попы и бабы, которых унимал от блудни, вопят: «Убить вора, блядина сына, да и тело собакам в ров кинем!»
Аз же отдохня, по трех днях ночью, покиня жену и дети, по Волге сам-третей ушел к Москве. На Кострому прибежал, ано и тут протопопа же Даниила изгнали. Ох, горе! Везде от дьявола житья нет!
Приехал к Москве, духовнику показался. И он на меня учинился печален: «На што-де церковь соборную покинул?» Опять мне другое горе! Таже царь пришел ночью к духовнику благословитца, меня увидял тут — опять кручина: «На што-де город покинул?» А жена и дети, и домочадцы, человек з дватцеть, в Юрьевце остались, неведомо — живы, неведомо — прибиты. Тут паки горе!
Посем Никон, друг наш, привез из Соловков Филиппа-митрополита. А прежде его приезду Стефан-духовник моля Бога и постяся седмицу з братьею — и я с ними тут же — о патриархе, да же даст Бог пастыря ко спасению душ наших, и с митрополитом Корнилием Казанским написав челобитную за руками, подали царю и царице — о духовнике Стефане, чтоб ему быть в патриархах. Он же не восхотел сам и указал на Никона-митрополита. Царь ево и послушал и пишет к нему послание навстре- чю: «Пресвященному Никону, митрополиту новгороцко- му и великолуцкому и всеа Русии, радоватися», и прочая. Егда же приехал, с нами, яко лис: челом да здорово! Ведает, что быть ему в патриархах и чтоб откуля помешка какова не учинилась. Много о тех кознях гово46


рить. Царь ево на патриаршество зовет, а он бытто не хочет, мрачил царя и людей, а со Анною24 по ночам укладывают как чему быть, и много пружався со дьяволом, взошел на патриаршество Божиим попущением, ук- репя царя своим кознованием и клятвою лукавою25. Егда бысть патриархом, так нас и в крестовую26 не стал пускать, а се и яд отрыгнул. В пост великой прислал память казанскому протопопу Иванну Неронову27, а мне был отец духовной; я все у нево и жил в церкве; егда куды отлучится, ино я ведаю церковь. И к месту говорили— на дворец ко Спасу, да я не порадел или Бог не изволил. Народу много приходило х Казанской, так мне любо — поучение чол безпрестанно. Лишо о братьях родных духовнику поговорил, и он их в Верху, у царевны, а инова при себе, жить устроил попом в церкве. А я сам, идеже людие снемлются, там слово Божие проповедал, да при духовникове благословении и Неронова Иванна тешил над книгами свою грешную душу о Христе Исусе.
Таже Никон в памети пишет: «Год и число. По пре- данию-де святых отец и апостол, не подобает метания творити на колену, но в пояс бы вам класть поклоны, еще же и трема персты бы есте крестились». Мы, со- шедшеся со отцы, задумалися; видим, яко зима хощет быти: сердце озябло, и ноги задрожали. Неронов мне приказал церковь, а сам скрылся в Чюдов, седмицу един в полатке молился. И там ему от образа глас бысть во время молитвы: «Время приспе страдания, подобает вам неослабно страдати!» Он же мне плачючи сказал, таже епископу коломенскому Павлу, его же Никон напоследок в новогороцких пределех огнем зжег, потом Даниилу, костромскому протопопу, и всей сказал братье. Мы же з Данилом, ис книг написав выписки о сложении перст и о поклонех, и подали государю. Много писано было, он же не вем, где скрыл их, мнит ми ся — Никону отдал.
После тово вскоре схватав Никон Даниила, остриг при царе за Тверскими вороты и, содрав однарятку, ругав отвел в Чюдов, в хлебню, и, муча много, сослал в Астрахань. Возложа на главу там ему венец тернов, в земляной тюрьме и уморили. Таже другова, темниковска- го протопопа Даниила, посадил у Спаса на Новом. Таже Неронова Иванна, в церкве скуфью снял28 и посадил в монастыре Симанове и после на Вологду сослал в Спасов Каменной монастырь, потом в Кольской острог.
47


Посем меня взяли от всенощнаго Борис Нелединской со стрельцами. Человек со мною с шестьдесят взяли; их в тюрму отвели, а меня на патриархове дворе на чеп посадили ночью. Егда же розсветало в день неделный, посадили меня на телегу, ростеня руки, и везли от патриар- хова двора до Андроньева монастыря. И тут на чепи кинули в темную полатку; ушла вся в землю. И сидел три дни, ни ел, ни пил; во тьме сидя, кланялся на чепи, не знаю — на восток, не знаю — на запад. Никто ко мне не приходил, токмо мыши, и тараканы, и сверчки кричат, и блох довольно. Таже во исходе третьих суток захотелося есть мне; после вечерни ста предо мною, не вем — человек, не вем — ангел, и по се время не знаю. Токмо в потемках сотворя молитву и взяв меня за плечо с чепью, к лавке привел и посадил, и лошку в руки дал, и хлебца не- мношко, и штец дал похлебать,— зело прикусны, хороши!— и рекл мне: «Полно, довлеет ти ко укреплению!» И не стало ево. Двери не отворялись, а ево не стало. Чюдно только — человек, а что ж ангелу — ино везде не загорожено.
Наутро архимарит з братьею вывели меня, журят мне: «Что патриарху не покорисся?» И я от писания ево браню. Сняли большую чепь и малую наложили. Отдали чернцу под начал, велели в церковь волочить. У церкви за волосы дерут, и под бока толкают, и за чеп торгают, и в глаза плюют. Бог их простит в сий век и в будущий, не их то дело, но дьявольское.
Тут же в церкве у них был наш брат, подначалной ис Хамовников, пьянства ради предан бесом, и гараздо бесился, томим от бесов. Аз же зжалихся, грешной, об нем, в обедню стоя на чепи, Христа-света и Пречистую Богородицу помолил, чтоб ево избавили от бесов. Господь же ево, беднова, и простил, бесов отгнал. Он же целоумен стал, заплакав и ко мне поклонился до земли; я ему заказал, чтоб про меня не сказал никому; людие же не до- гадалися о сем, учали звонить и молебен петь.
Сидел я тут четыре недели.
После меня взяли Логина, протопопа муромскаго. В соборной церкве при царе остриг ево овчеобразный волк в обедню, во время переноса. Егда снял у архидьякона со главы дискос и поставил на престоле тело Христово, а с чашею архимарит чюдовской Ферапонт вне олтаря при дверех царских стоял. Увы разсечения телу и крови владыки Христа! Пущи жидовскаго действа иг48


рушка сия! Остригше, содрали с Логина однарятку и кафтан. Он же разжегся ревностию божественнаго огня, Никона порицая, и чрез порог олтарной в глаза ему плевал, и распоясався, схватя с себя рубашку, в олтарь Никону в глаза бросил. Чюдно! Растопоряся рубашка покрыла дискос с телом Христовым и престол 29. А в то время и царица в церкве была. На Логина ж возложа чепь и потаща ис церкви, били метлами и шелепами до Богоявленскаго монастыря. И тут кинули нагова в по- латку, и стрельцов на карауле накрепко учинили. Ему же Бог в ту нощ дал новую шубу да шапку. И наутро Никону сказали. Он же, разсмеявся, говорит: «Знаю су я пустосвятов тех!» И шапку у него отнял, а шубу ему оставил.
Посем паки меня из монастыря водили пешева на патриархов двор, по-прежнему ростяня руки. И стязався много со мною, паки отвели так же. Таже в Никитин день со кресты ход, а меня паки против крестов везли на телеге и привезли к соборной церкви стричь меня так же. И держали на пороге в обедню долго. Государь сошел с места и, приступи к патриарху, упросил у нево, и не стригше отвели в приказ Сибирской, и отдали дьяку Третьяку Башмаку, что ныне с нами стражет же за православную веру,— Саватей-старец, сидит в земляной тюрме у Спаса на Новом. Спаси ево, Господи, и тогда мне добро делал.
Таже послали меня в Сибирь в ссылку з женою и дет- ми. И колико дорогою было нужды, тово всево говорить много, разве малое помянуть. Протопопица родила младенца, больную в телеге и потащили. До Тобольска три тысячи верст, недель с тринатцеть волокли телегами и водою, и санми половину пути.
Архиепископ Симеон Сибирской,— тогда добр был, а ныне учинился отступник,— устроил меня в Тобольске к месту30. Тут живучи у церкви великия беды постигоша мя. Пятья слова государевы сказывали на меня в полтара годы31. И един некто, двора архиепископля дьяк, Иван Струна, тот и душею моею потряс сице. Владыка съехал к Москве, а он без нево научением бесовским и кознями напал на меня. Церкви моея дьяка Антония захотел мучить напрасно. Он же, Антон, утече у него и прибежал ко мне во церковь. Иван же Струна собрався с людми во ин день, прииде ко мне во церковь, а я пою вечерню, и, вско- ча во церковь, ухватил Антона на крылосе за бороду. А я 49


в то время затворил двери и замкнул, никово не пустил в церковь. Один он, Струна, вертится, что бес, во церкве. И я, покиня вечерню со Антоном, посадя ево на полу, и за мятеж церковной постегал ременем нарочито-таки; а прочий, человек з дватцеть, вси побегоша, гоними Духом. И покаяние приняв от Струны, к себе отпустил ево паки. Сродницы же ево, попы и чернцы, весь град возмутили, како бы меня погубить. И в полнощи привезли сани ко двору моему, ломилися в ызбу, хотя меня взяв в воду свести. И Божиим страхом отгнани быша и вспять побегоша. Мучился я, от них бегаючи, с месяц. Тайно иное в церкве начюю, иное уйду к воеводе. Княиня меня в сундук посылала: «Я-де, батюшко, нат тобою сяду, как-де придут тебя искать к нам». И воевода от них, мятежников, боялся, линю плачет, на меня глядя. Я уже и в тюр- му просился — ино не пустят. Таково то время было. Провожал меня много Матфей Ломкое, иже и Митрофан в чернцах именуем,— на Москве у Павла-митрополита ризничим был, как стриг меня з дьяконом Афонасьем. Тогда в Сибири при мне добр был, а опосле проглотил ево дьявол, отступил же от веры. Таже приехал с Москвы архиепископ, и мне мало-мало лехче стало. Правильною виною посадил ево, Струну, на чепь за сие: человек некий з дочерью кровосмешение сотворил, а он, Струна, взяв с мужика полтину, не наказав отпустил. И владыка ево за сие сковать приказал и мое дело тут же помянул. Он же, Струна, ушел к воеводам в приказ и сказал слово и дело государево на меня. Отдали ево сыну боярскому лутчему Петру Бекетову за пристав. Увы, Петру погибель пришлаі Подумав, архиепископ по правилам за вину кровосмешения стал Струну проклинать в церкве. Петр же Бекетов, в то время браня архиепископа и меня, изшед ис церкви, взбесился, идучи ко двору, и пад, изд- ше, горкою смертию умре. Мы же со владыкою приказали ево среди улицы вергнути псом на снедение, да же гражданя оплачют ево согрешение. И сами три дни при- лежне Божеству стужали об нем, да же отпустится ему в день века от Господа: жалея Струны, таковую пагубу приял. И по трех днех тело его сами честно погребли. Полно тово говорить плачевнова дела.
Посем указ пришел: велено меня ис Тобольска на Лену вести за сие, что браню от писания и укаряю Никона, еретика. В то же время пришла с Москвы грамотка ко мне. Два брата, жили кои у царя в Верху, умерли з 50


женами и детми. И многия друзья и сродники померли жо в мор. Излиял Бог фиял гнева ярости Своея на всю Русскую землю за раскол церковный, да не захотели об- разумитца. Говорил прежде мора Неронов царю и прорицал три пагубы: мор, мечь, разделение. Вся сия збы- лось во дни наша, а опосле и сам, милой, принужден тремя персты креститца. Таково-то попущено действовать антихристову духу, по Господню речению: аще возможно ему прельстити и избранныя, и всяк мняися стояти да блюдется, да ся не падет32. Што тово много и говорить! Того ради неослабно ища правды, всяк молися Христу, а не дряхлою душею о вере прилежи, так не покинет Бог. Писанное внимай: се полагаю в Сионе камень претыканию и камень соблазну; вси бо не сходящийся с нами о нем претыкаются или соблажняются33. Разумеешь ли сие? Камень— Христос, а Сион — церковь, а блазнящиися — по- хотолюбцы и вси отступницы, временных ради о вечном не брегут. Просто молыть, дьяволю волю творят, а о Христове повелении не радят. Но аще кто преткнется — о камень сей сокрушится, а на нем же камень падет — сотры- ет его. Внимай-ко гораздо и слушай, что пророк говорит со апостолом: что жорнов дурака в муку перемелет; тогда узнает всяк высокосердечный, как скакать по холмам,— перестанет, сиречь от всех сих упразнится. Полно тово. Паки стану говорить, как меня по грамоте ис Тобольска повезли на Лену.
А егда в Енисейск привезли, другой указ пришел: велено в Дауры вести, тысящ з дватцеть от Москвы и боль- ши будет. Отдали меня Афонасью Пашкову: он туды воеводою послан, и грех ради моих суров и безчеловечен человек, бьет безпрестанно людей, и мучит, и жжет. И я много розговаривал ему, да и сам в руки попал. А с Москвы от Никона ему приказано мучить меня.
Поехали из Енисейска. Егда будем в Тунгуске-реке, бурею дощеник мой в воду загрузило; налился среди реки полон воды, и парус изорвало, одны полубы наверху, а то все в воду ушло. Жена моя робят кое-как вытаскала наверх, а сама ходит простоволоса, в забытииума, а я, на небо глядя, кричю: «Господи, спасиі Господи, по- мози!» И Божиею волею прибило к берегу нас. Много о том говорить. На другом дощенике двух человек сорвало, и утонули в воде. Оправяся, мы паки поехали впред.
51


Егда приехали на Шаманской порог, навстречю нам приплыли люди, а с ними две вдовы — одна лет в 60, а другая и болши. Пловут пострищися в монастырь. А он, Пашков, стал их ворочать и хощет замуж отдать. И я ему стал говорить: «По правилам не подобает таковых замуж давать». Он же, осердясь на меня, на другом пороге стал меня из дощеника выбивать: «Еретик-де ты; для-де тебя дощеник худо идет! Поди-де по горам, а с казаками не ходи!» Горе стало! Горы высокие, дебри непроходимые; утес каменной яко стена стоит, и поглядеть— заломя голову. В горах-тех обретаются змеи великие, в них же витают гуси и утицы — перие красное; тамо же вороны черные, а галки серые,— изменено при руских птицах имеют перие. Тамо же орлы, и соколы, и кречата, и курята индейские, и бабы, и лебеди, и иные дикие,— многое множество, птицы разные. На тех же горах гуляют звери дикие: козы, и олени, и зубри, и лоси, и кабаны, волки и бараны дикие; во очию нашу, а взять нелзя. На те же горы Пашков выбивал меня со зверми витать34. И аз ему малое писанейце послал. Сице начало: «Человече, убойся Бога, седящаго на херувимех и призирающаго в безны, Его же трепещут небо и земля со человеки и вся тварь, токмо ты, ты един презираешь и неудобство к Нему показуешь»35, и прочая там многонько писано. А се бегут человек с пятьдесят, взяли мой дощеник и помчали к нему,— версты с три от него стоял. Я казакам каши с маслом наварил да кормлю их, и оне, бедные, и едят, и дрожат, а иные плачют, глядя на меня, жалея по мне. Егда дощеник привели, взяли меня палачи, привели перед него. Он же и стоит, и дрожит, шпагою потпершись. Начал мне говорить: «Поп ли ты или рос- поп?» И я отвещал: «Аз есм Аввакум, протопоп; что тебе дело до меня?» Он же, рыкнув яко дивий зверь, и ударил меня по щоке и паки по другой, и в голову еще; и збил меня с ног, ухватил у слуги своево чекан и трижды по спине лежачева зашиб, и, разболокши, по той же спине семдесят два удара кнутом. Палач бьет, а я говорю: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помогай мне!» Да тож да тож говорю. Так ему горько, что не говорю: «Пощади!» Ко всякому удару: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помогай мне!» Да о середине-той вскричал я: «Полно бить-тово!» Так он велел перестать. И я промо- лыл ему: «За что ты меня бьешь? Ведаешь ли?» И он паки велел бить по бокам. Спус или. Я задрожал да и 52


упал. И он велел в казенной дощеннк оттащить. Сковали руки и ноги и кинули на беть. Осень была: дождь на меня шел и в побои, и в нощ. Как били, так не больно было с молитвою-тою, а лежа на ум взбрело: за что Ты, Сыне Божий, попустил таково больно убить-тово меня? Я веть за вдовы Твои стал! Кто даст судию между мною и Тобою?36 Когда воровал, и Ты меня так не оскорблял, а ныне не вем, что согрешил! Бытто доброй человек, другой фарисей, погибельный сын, з говенною рожею, праведником себя изменил, да со Владыкою, что Иев непорочной, на суд. Да Иев хотя бы и грешен, ино нелзя на него подивить: вне закона живыи, писания не разумел, в варварской земле живя; аще и того же рода Авраамля, во поганова колена. Внимай: Исаак Авраамович роди сквернова Исава, Исав роди Рагуила, Рагуил роди Зара, Зара же — праведнаго Иева37. Вот смотри, у ково Иеву добра научитца? Все прадеды идолопоклонники и блудники были, но от твари Бога уразумев, живыи праведный непорочно. И в язве лежа, изнесе глагол от недоразумения и простоты сердца: «Изведыи мя ис чрева матере моея, кто даст судию между мною и Тобою, яко тако на- казуеши мя; ни аз презрех сироты и вдовицы, от острига овец моих плещи нищих одевахуся». И сниде Бог к нему, и прочая38. А я таковая же дерзнух от коего разума? Ро- дихся во церкве, на законе почиваю, писанием Ветхаго и Новаго закона огражден, вожда себя помышляю быти слепым, а сам ослеп извнутр; как дощеник-от не погряз со мною? Стало у меня в те поры кости-то щемить и жи- лы-те тянуть, и сердце зашлось, да и умирать стал. Воды мне в рот плеснули: так вздохнул, да покаялся пред Владыкою, да и опять перестало все болеть.
Наутро кинули меня в лотку и напред повезли. Егда приехали к порогу Падуну Большому — река о том месте шириною с версту; три залавка гораздо круты: аще не воратами што попловет, ино в щепы изломает. Меня привезли под порог. Сверху дождь и снег, на плечах одно кафтанишко накинуто просто,— льет по спине и по брюху вода. Нужно было гораздо. Из лотки вытащили, по каменью скована около порога-тово тащили. Да уж к тому не пеняю на Спасителя своего, но пророком и апостолом утешаюся, в себе говоря: сыне, не пренемо- гай наказанием Господним, ниже ослабей, от Него обличаем. Его же любит Бог, того и наказует. Биет же всякаго сына, его ж 53


приемлет. Аще наказание терпите, тогда яко сыном обретается вам Бог. Аще ли без наказания приобщаетеся Ему, то выблядки, а не сынове есте39.
Таж привезли в Брацкой острог и кинули в студеную тюрму, соломки дали немношко. Сидел до Филипова посту в студеной башне. Там зима в те поры живет, да Бог грел и без платья всяко. Что собачка, в соломе лежу на брюхе: на спине-той нельзя было. Коли покормят, коли нет. Есть-тово после побой-тех хочется, да веть су неволя то есть: как пожалуют — дадут. Да безчинники ругались надо мною: иногда одново хлебца дадут, а иногда ветчинки одное, не вареной, иногда масла коровья без хлеба же. Я-таки, что собака, так и ем. Не умывался веть, да и кланятися не смог, лише на крест Христов погляжу да помолитвую. Караулщики по пяти человек одаль стоят. Щелка на стене была,— собачка ко мне по вся дни приходила, да поглядит на меня. Яко Лазаря во гною у вратех богатаго, пси облизаху гной его, отраду ему чинили, тако и я со своею собачкою поговаривал 40, а человецы далече окрест меня ходят и поглядеть на тюрму не смеют. Мышей много у меня было, я их скуфьею бил, и батошка не дали; блох да вшей было много. Хотел на Пашкова кричать: «Прости!», да сила Божия возбранила, велено терпеть. В шестую неделю после побой перевел меня в теплую избу, и я тут с аманатами41 и с собаками зимовал скован, а жена з детми верст з дватцеть была сослана от меня. Баба ея Ксенья мучи, браня зиму-ту, там, в месте пустом. Сын Иван еще не велик был, прибрел ко мне побывать после Христова рожества, и Пашков велел кинуть в студеную тюрму, где я преже сидел. Робячье дело,— замерз было тут, сутки сидел,— да и опять велел к матере протолкать; я ево и не видал. Приволокся — руки и ноги ознобил.
На весну паки поехали впред. Все разорено: и запас, и одежда, и книги — все растащено. На Байкалове море паки тонул. По реке по Хилку заставил меня лямку тянуть; зело нужен ход ею был; и поесть неколи было, нежели спать; целое лето бились против воды. От тяготы водяныя в осень у людей стали и у меня ноги пухнуть и живот посинял, а на другое лето и умирать стали от воды. Два лета бродил в воде, а зимами волочился за волоки, чрез хрепты. На том же Хилке в третье тонул: барку от берегу отторвало; людские стоят, а меня по- 54


несло; жена и дети остались на берегу, а меня сам-друг с кормщиком понесло. Вода быстрая, переворачивает барку вверх дном и паки полубами, а я на ней ползаю и кричю: «Владычице, помози, Упование, не погрузи!» Иное ноги в воде, а иное выползу наверх. Несло с версту и больши, да переняли; все розмыло до крохи. Из воды вышед, смеюсь, а люди-те охают, глядя на меня; платье- то по кустам вешают; шубы шелковые и кое-какие безделицы той было много еще в чемоданах да в сумах — с тех мест все перегнило, наги стали. А Пашков меня же хотел бить: «Ты-де над собою делаешь на смех». И я су в куст зашед, ко Богородице припал: «Владычице моя, Пресвятая Богородице, уйми дурака тово, и так спина болит!» Так Богородица-свет и уняла—стал по мне тужить.
Доехали до Иргеня-озера — волок тут, стали воло- читца. А у меня работников отнял: иным нанятца не велит, а дети были маленьки, таскать не с кем. Один бедной протопоп зделал нарту и зиму всю за волок бродил. У людей и собаки в подпряшках, а у меня не было, одинова лишо двух сынов, маленьки еще были, Иван и Прокопей, тащили со мною, что кобельки, за волок нарту. Волок — верст со сто: насилу, бедные, и перебрели. А протопопица муку и младенца за плечами на себе тащила; а дочь Огрофена брела, брела, да на нарту и взвалилась, и братья ея со мною помаленку тащили. И смех и горе, как помянутся дние оны: робята — те изнемогут и на снег повалятся, а мать по кусочку пряничка им даст, и оне, сьедши, опять лямку потянут.
И кое-как перебилися волок, да под сосною и жить стали, что Авраам у дуба Мамврийска 42. Не пустил нас и в засеку Пашков сперва, дондеже натешился, и мы неделю-другую мерзли под сосною с робяты одны, кроме людей, на бору, и потом в засеку пустил и указал мне место. Так мы с робяты огородились, балаганец зделав, огонь курили, и как до воды домаялись, весною на плотах поплыли на низ по Ингоде-реке; от Тобольска четвертое лето.
Лес гнали городовой и хоромной, есть стало нечева, люди стали мереть з голоду и от водяныя бродни. Река песчаная, засыпная, плоты тяжелые, приставы немилостивые, палки большие, батоги суковатые, кнуты острые, пытки жестокие, огонь да встряска. Люди голодные, лишо станут бить, ано и умрет, и без битья насилу че55


ловек дышит. С весны по одному мешку солоду дано на десеть человек на все лето, да петь работай, никуды на промысл не ходи. И вербы, бедной, в кашу ущипать збродит — и за то палкою по лбу: «Не ходи, мужик, умри на работе». Шесть сот человек было, всех так-то перестроил. Ох времени тому, не знаю, как ум у него наступил! Однарятка московская жены моея не згнила, по рускому рублев в полтретьятцеть, а по тамошнему и боль- ши. Дал нам четыре мешка ржи за нея, и мы с травою перебивались. На Нерче-реке все люди з голоду померли, осталось небольшое место. По степям скитаяся и по лесу, траву и корение копали, а мы с ними же, а зимою сосну. Иное кобылятины Бог даст, а иное от волков пораженных зверей кости находили. И что у волка осталось, то мы глодали, а иные и самых озяблых волков и лисиц ели. Два у меня сына в тех умерли нуждах. Не велики были, да, однако, детки. Пускай их, не где ся денут, а с прочими скитающеся, наги и боси по горам и по острому камению, травою и корением перебивались. И сам я, грешной, причастен мясам кобыльим и мертвечьим по нужде. Но помогала нам по Христе боляроня, воеводская сноха, Евдокея Кириловна, да жена ево, Афонасьева, Фекла Симеоновна. Оне нам от смерти Христа ради отраду давали тайно, чтоб он не сведал. Иногда пришлют кусок мясца, иногда колобок, иногда мучки и овсеца, колько сойдется,— четверть пудика и гривенку-другую, а иногда и полпудика, и пудик передаст накопи, а иногда у куров корму нагребет. И тое великие нужды было годов с шесть и больши. А во иные годы Бог отрадил.
А он, Афонасей, наветуя, мне безпрестанно смерти ищет. В той же нужде прислал ко мне две вдовы — сен- ныя любимыя ево были — Мария да Софья, одержимы духом нечистым. Ворожа и колдуя много над ними, и видит, яко ничто же успевает, но паче молва бывает43 — зело жестоко их беси мучат, кричат и бьются. Призвав меня и говорит, поклоняся: «Пожалуй, возьми их ты и попекися об них, Бога моля; послушает тебя Бог». И я ему отвещал: «Выше, реку, государь, меры прошение; но за молитв святых отец наших вся возможна суть Богу». Взял их, бедных.
Простите, Господа ради! Во искусе то на Руси бывало,— человека три-четыре бешаных в дому моем бывало приведших, и за молитв святых отец исхождаху от них беси действом и повелением Бога живаго и Господа на56


шего Исуса Христа, Сына Божия, света. Слезами и водою покроплю, и маслом помажу, во имя Христово молебная певше. И сила Божия отгоняше от человек бесы, и здрави бываху, не по моему достоинству, но по вере приходящих. Древле благодать действоваше ослом при Валааме, и при Улияне-мученике — рысью, и при Сиси- нии — оленем44: говорили человеческим гласом. Бог иде- же хощет, побеждается естества чин. Чти житие Феодора Едесскаго, там обрящеши: и блудница мертваго воскресила. В Кормчей писано: «Не всех Дух Святый рукополагает, но всеми действует, кроме еретика»45.
Таже привели ко мне баб бешаных. Я по обычаю сам постился и им не давал есть, молебствовал и маслом мазал, и как знаю действовал. И бабы о Христе целоумны стали. Христос избавил их, бедных, от бесов. Я их исповедал и причастил. Живут у меня и молятся Богу, любят меня и домой не идут. Сведал он, что мне учинилися дочери духовные, осердился на меня опять пущи и старова, хотел меня в огне жжечь: «Ты-де выведываешь мое тайны». А их домой взял. Он чаял — Христос просто покинет, ано и старова пущи стали беситца. Запер их в пустую избу, ино никому приступу нет к ним. Призвал к ним Чернова попа46, и оне в него полением бросают. Я дома плачю, а делать не ведаю что. И приступить ко двору не смею: больно сердит на меня. Тайно послал к ним воды святыя, велел их умыть и напоить, и им, бедным, дал Бог, лехче от бесов стало. Прибрели ко мне сами тайно. И я их помазал во имя Христово маслом, так опять стали, дал Бог, по-старому здоровы и опять домой сошли, да по ночам ко мне прибегали Богу молитца.
Ну су, всяк правоверный, разсуди, прежде Христова суда, как было мне их причастить, не исповедав? А не причастив, ино бесов совершенно не отгониш. Я инова оружия на бесов не имею, токмо крест Христов, и священное масло, и вода святая, да коли сойдется, слез каплю-другую тут же прибавлю. А совершенно исцеление бесному — исповедаю и причащющу тела Христова. Так, дает Бог, и здрав бывает. За што было за то гневатися? Явно в нем бес действовал, наветуя ево спасению да уж Бог ево простит. Постриг я ево и поскимил47, к Москве приехав: царь мне ево головою выдал, Бог так изволил. Много о том Христу докуки было, да слава о нем Богу. Давал мне на Москве и денег много, да я не взял: «Мне, реку, спасение твое тощно надобно, а не деньги; пост57


ригись, реку, так и Бог простит». Видит беду немину- чюю, прислал ко мне со слезами. Я к нему на двор пришел, и он пал предо мною, говорит: «Волен Бог да ты и со мною». Я, простя ево, с чернцами с чюдовскими постриг ево и поскимил, а Бог ему же еще трудов прибавил, потому докуки моей об нем ко Христу было, чтоб ево к себе присвоил. Рука и нога у него же отсохли, в Чюдове ис кельи не исходит, да любо мне сильно, чтоб ево Бог царствию небесному сподобил. Докучаю и ныне об нем, да и надеюся на Христову милость, чаю, помилует нас с ним, бедных! Полно тово, стану паки говорить про даурское бытие.
Таже с Нерчи-реки назад возвратился к Русе. Пять недель по льду голому ехали на нартах. Мне под робят п под рухлишко дал две клячки, а сам и протопопица брели пеши, убивающеся о лед. Страна варварская, иноземцы немирные; отстать от лошедей не смеем, а за лошадьми итти не поспеем, голодные и томные люди. В ыную пору протопопица, бедная, брела, брела, да и повалилась, и встать не сможет. А иной томной же тут же взвалился: оба карамкаются, а встать не смогут. Опосле на меня, бедная, пеняет: «Долго ль-де, протопоп, сего мучения будет?» И я ей сказал: «Марковна, до самыя до смерти». Она же против тово: «Добро, Петрович». И мы еще побредем впред.
Курочка у нас была черненька, по два яичка на всяк день приносила. Бог так строил робяти на пищу. По грехом в то время везучи на нарте удавили. Ни курочка, ни- што чюдо была, по два яичка на день давала. А не просто нам и досталась. У боярони куры все занемогли и переслепли, пропадать стали. Она же, собрав их в короб, прислала ко мне, велела об них молитца. И я, грешной, молебен пел, и воду святил, и куры кропил, и, в лес сходя, корыто им зделал и отслал паки. Бог же, по вере ея, и исцелил их. От тово-то племяни и наша курочка была.
Паки приволоклись на Иргень-озеро. Бояроня прислала — пожаловала сковородку пшеницы, и мы кутьи наелись. Кормилица моя была бояроня та, Евдокея Кири- ловна, а и с нею дьявол ссорил сице: сын у нея был, Симеон, там родился; я молитву давал48 и крестил. На всяк день присылала ко благословению ко мне. Я крестом благословя и водою покроплю, поцеловав ево, и паки отпущу. Дитя наше здраво и хорошо! Не прилучи- 58


лося меня дома: занемог младенец. Смалодушничав она, осердясь на меня, послала робенка к шептуну-мужику. И я, сведав, осердился же на нея, и меж нами пря велика стала быть. Младенец пущи занемог: рука и нога засохли, что батошки. В зазор пришла: не знает, делать что, а Бог пущи угнетает, робеночек на кончину пришел. Пестуны, приходя, плачют ко мне, а я говорю: «Коли баба лиха, живи ж себе одна!» А ожидаю покаяния ея. Вижу, яко ожесточил диявол сердце ея; припал ко Владыке, чтоб образумил ея. Господь же, премилостивый Бог, умягчил ниву сердца ея: прислала наутро Ивана, сына своего, со слезами прощения просить. Он же кланяется, ходя около печи моея. А я на печи наг под берестом лежу, а протопопица в печи, а дети кое-где перебиваются: прилунилось в дождь, одежды не стало, а зимовье каплет,— всяко мотаемся. И я, смиряя, приказываю ей: «Вели матери прощения просить у Орефы-колдуна». Потом и больнова принесли и положили пред меня, плача и кланяяся. Аз же, востав, добыл в грязи патрахель49 и масло священное нашол. Помоля Бога и покадя, помазал маслом во имя Христово и крестом благословил. Младенец же и здрав паки по-старому стал — с рукою и с ногою, манием Божественым. Я, напоя водою, и к матери послал. Наутро прислала бояроня пирогов да рыбы, и с тех мест помирилися. Выехав из Даур, умерла, миленькая, на Москве: я и погребал ея в Вознесенском монастыре. Сведал про младенца Пашков и сам — она сказала ему. Я к нему пришел. И он поклонился низенько мне, а сам говорит: «Господь тебе воздаст. Спаси Бог, что отечески творишь, не помнишь нашева зла». И в тот день пищи довольно прислал.
А после тово вскоре маленько не стал меня пытать. Послушай-ко, за что. Отпускал он сына своево Еремея в Мунгальское царство воевать,— казаков с ним 72 человека да тунгусов 20 человек. И заставил иноземца шаманить, сиречь гадать, удасться ли им поход и з добы- чаю ли будут домой. Волхвов же той мужик близ моево зимовья привел живова барана ввечеру и учал над ним волхвовать, отвертя голову прочь, и начал скакать и плясать, и бесов призывать, крича много; о землю ударился, и пена изо рта пошла. Беси ево давили, а он спрашивал их, удастся ли поход. И беси сказали: «С победою великою и з богатством большим будете назад». Ох душе моей! От горести погубил овцы своя, забыл во 59


Евангелии писанное, егда з Заведеевичи на поселян жестоких советовали: «Господи, аще хощеши, р е - чеве, да огнь снидет с небесе и потребит их, якоже и Илия сотвори». Обрашь же ся И су с и рече им: «Не веста, коего духа ест а вы. Сын б о человеческий не п р и и д е душ человеческих погубити, но спасти». И идо- ша во ину весь50. А я, окаянной, зделал не гак. Во хлевине своей с воплем Бога молил, да не возвратится вспять ни един, да же не збудется пророчество дьявольское. И много молился о том. Сказали ему, что я молюся так,— и он лише излаял в те поры меня. Отпустил сына с войским. Поехали ночью по звездам. Жаль мне их. Видит душа моя, что им побитым быть, а сам-таки молю погибели на них. Иные, приходя ко мне, прощаются, а я говорю им: «Погибнете там!» Как поехали, так лошади под ними взоржали вдруг, и коровы ту взревели, и овцы и козы заблеяли, и собаки взвыли, и сами иноземцы, что собаки, завыли: ужас напал на всех. Еремей прислал ко мне весть, чтоб «батюшко-государь помолился за меня». И мне ево сильно жаль: друг мне тайной был и страдал за меня. Как меня отец ево кнутом бил, стал разговаривать отцу, так кинулся со шпагою за ним. И как на другой порог приехали на Падун, 40 дощеников — все в ворота прошли без вреда, а ево, Афонасьев дощеник,— снасть добрая была и казаки все шесть сот промышляли о нем, а не могли взвести,— взяла силу вода, паче же рещи, Бог наказал. Стащило всех в воду людей, а дощеник на камень бросила вода и чрез ево льется, а в нево не идет. Чюдо, как Бог безумных тех учит! Бояроня в до- щеникс, а он сам на берегу. И Еремей стал ему говорить: «За грех, батюшко, наказует Бог! Напрасно ты протопо- па-тово кнутом тем избил. Пора покаятца, государь!» Он же рыкнул на него, яко зверь. И Еремей, отклонясь к сосне, прижав руки, стоя — «Господи, помилуй!» — говорит. Пашков, ухватя у малова колешчатую пищаль,— николи не лжет,— приложась на Еремея, спустил курок: осекла- ся и не стреляла пищаль. Он же, поправя порох, прило- жася опять, спустил, и паки осеклася. Он и в третьий сотворил— так же не стрелила. И он и бросил на землю ея. Малой, подняв, на сторону спустил пищаль — и выстрелила! А дощеник единаче на камени под водою лежит. Потом Пашков сел на стул и шпагою подперся, задумался. А сам плакать стал и, плакав, говорил: «Согре60


шил, окаянной, пролил неповинную кровь! Напрасно протопопа бил, за то меня наказует Бог!» Чюдно! По писанию: яко косен Бог во гнев и скор на послушание. Дощеник сам покаяния ради с камени сплыл и стал носом против воды. Потянули — и он взбежал на тихое место. Тогда Пашков, сына своево призвав, промолыл ему: «Прости, барте51, Еремей, правду ты говоришь». Он же приступи и поклонился отцу. А мне сказывал дощеника ево кормщик, Григорей Тельной, тут был.
Зри, не страдал ли Еремей ради меня, паче же ради Христа? Внимай, паки на первое возвратимся. Поехали на войну. Жаль мне стало Еремея! Стал Владыке докучать, чтоб ево пощадил. Ждали их, и не бывали на срок. Л в те поры Пашков меня к себе и на глаза не пускал. Во един от дней учредил застенок и огонь росклал — хочет меня пытать. Я, сведав, ко исходу души и молитвы проговорил; ведаю стряпанье ево: после огня-тово мало у него живут. А сам жду по себя и сидя жене плачющеи и детям говорю: «Воля Господня да будет! Аще живем— Господеви живем, аще умираем — Господеви умираем»52. А се и бегут по меня два палача. Чюдно! Еремей сам-друг дорошкою едет мимо избы моея, и их вскликал и воротил. Пашков же, оставя застенок, к сыну своему с кручины яко пьяной пришел. Таже Еремей, со отцем своим поклоняся, вся подробну росказал: как без остатку войско побили у него, и как ево увел иноземец пустым местом раненова от мунгаль- ских людей, и как по каменным горам в лесу седм дней блудил, не ядше,— одну белку сьел,— и как моим образом человек ему явился во сне, и благословил, и путь указал, в которую сторону итти. Он же вскоча обрадовался и выбрел на путь. Егда отцу разсказывает, а я в то время пришел поклонитися им. Пашков же, возвел очи свои на меня, вздохня, говорит: «Так-то ты делаешь! Людей-тех столько погубил!» А Еремей мне говорит: «Батюшко, поди, государь, домой! Молчи для Христа!» Я и пошел.
Десеть лет он меня мучил или я ево,— не знаю, Бог розберет.
Перемена ему пришла, и мне грамота пришла: велено ехать на Русь. Он поехал, а меня не взял с собою, умыш< лял во уме, чаял, меня без него и не вынесет Бог. А се и сам я убоялся с ним плыть, на поезде говорил: «Здесь-де земля не взяла, на дороге-де вода у меня приберет». Сре-
61


ди моря бы велел с судна пехнуть, а сказал бы, бытто сам ввалился; того ради и сам я с ним не порадел. Он в дощениках поплыл с людми и с ружьем, а я, месяц спустя после ево, набрав старых, и раненых, и больных, кои гам негодны, человек з десяток, да я с семьею — семнат- цеть человек,— в лотку седше, уповая на Христа и крест поставя на носу, поехали, ничево не боясь. А во иную су пору и боялись, человецы бо есмы, да где жо стало дет- ца, однако смерть! Бывало то и на Павла-апостола, сам о себе свидетельствует сице: внутр убо страх, а вне убо боязнь; а в ыном месте: уже бо-де не надеяхомся и живи быти, но Господь избавил мя есть и избавляет53. Так то и наша бедность: аще не Господь помогал бы, вмале вселися бы во ад душа моя. И Давид глаголет, яко аще не бы Господь в нас, внегда востати человеком на н ы, убо живы пожерли быша нас54, но Господь всяко избавил мя есть и до ныне избавляет, мотаюсь, яко плевел посреде пшеницы, посреде добрых людей, а инде су посреде волков, яко овечка, или посреде псов, яко заяц, всяко перебиваесся о Христе Исусе. Но грызутся еретики, что собаки, а без Божьи воли проглотить не могут. Да воля Господня — что Бог даст, то и будет. Без смерти и мы не будем; надобно бы что доб- рое-то зделать и с чем бы появиться пред Владыку, а то умрем всяко. Полно о сем.
Егда поехали из Даур, Кормчию книгу прикащику дал, и он мне мужика-кормщика дал. Прикащик же дал мучки гривенок с тритцеть да коровку, да овечок. Мясцо иссуша, и пловучи тем лето питались. Стало пищи ску- дать, и мы з братьею Бога помолили, и Христос нам дал изубря 55, большова зверя, тем и до Байкалова моря доплыли. У моря русских людей наехали,— рыбу промышляют и соболи. Ради нам, миленькие, Терентьюшко з братьею; упокоя нас, всево надавали много. Лотку почи- ня и парус скропав, пошли чрез море. Окинула нас на море погода, и мы гребми перегреблися (не больно широко о том месте: или со сто, или с восмдесять верст), чем к берегу пристали. Востала буря ветренная, насилу и на берегу место обрели от волн восходящих. Около его горы высокия, утесы каменныя, и зело высоки,— дват- цеть тысящ верст и больши волочился, а не видал нигде таких гор. На верху их палатки и повалуши56, врата и столпы, и ограда — все богоделанное. Чеснок на них и 62


лук ростет больши романовскаго и слаток добре. Там же ростут и конопли богорасленные, а во дворах травы красны и цветны, и благовонны зело. Птиц зело много — гусей и лебедей,— по морю, яко снег, плавает. Рыба в нем — осетры и таймени, стерледи, омули и сиги, и прочих родов много. И зело жирна гораздо, на сковороде жарить нельзя осетрины: все жир будет. Вода пресная, а нерпы и зайцы великие в нем,— во акиане, на Мезени живучи, таких не видал. А все то у Христа наделано человека ради, чтоб упокояся хвалу Богу воздавал. А ч е- ловек, суете которой уподобится, дние его, яко сень, преходят; скачет, яко козел, раздувается, яко пузырь, гневается, яко рысь, сьесть хощет, яко змия, ржет зря на чюжую красоту, яко жребя, лука- вует, яко бес57; насыщайся невоздержно, без правила спит, Бога не молит; покаяние отлагает на старость, и потом исчезает, и не вем, камо отходит: или во свет, или во тьму,— день судный явит коегождо. Простите мя, аз согрешил паче всех человек.
Таже в русские грады приплыли. В Енисейске зимовал и, плывше лето, в Тобольске зимовал. Грех ради наших война в то время в Сибири была: на Оби-реке предо мною наших человек з дватцеть иноземцы побили. Айя у них был в руках. Подержав у берега, да и отпустили, Бог изволил. Паки на Иртише скопом стоят иноземцы: ждут березовских наших побити. А я к ним и привалил к берегу. Оне меня и опступили. И я, ис судна вышед, с ними кланяяся, говорю: «Христос с нами уставися». Вар- вари же Христа ради умягчилися и ничево мне зла не сотворили, Бог тако изволил. Торговали со мною и отпустили меня мирно. Я, в Тоболеск приехав, сказываю,— и люди все дивятся.
Потом и к Москве приехал. Три годы из Даур ехал, а туды пять лет волокся, против воды на восток все ехал, промежду орд и жилищ иноземских. И взад и впред едучи, по градом и по селам, и в пустых местех слово Божие проповедал и, не обинуяся, обличал никониянскую ересь, свидетельствуя истинну и правую веру о Христе Исусе. Егда же к Москве приехал, государь велел поставить меня к руке и слова милостивыя были. Казалося, что и в правду говорено было: «Здорово ли-де, протопоп, живеш? Еще-де велел Бог видатца». И я сопротив тово рек: «Молитвами святых отец наших еще жив, грешник. Дай Господи, ты, царь-государь, здрав был на многа ле63


та». И, поцеловав руку, пожал в руках своих, да же бы и впредь меня помнил. Он же вздохнул и иное говорил кое-што. И велел меня поставить в Кремле, на монастырском подворье. В походы ходя мимо двора моево, благо словляяся и кланяяся со мною, сам о здоровье меня спрашивал часто. В ыную пору, миленькой, и шапку уронил, поклоняся со мною. И давали мне место, где бы я захотел, и в духовники звали, чтоб я с ними в вере соединился. Аз же вся сия Христа ради вмених, яко уметы58, поминая смерть, яко вся сия мимо идет. А се мне в Тобольске в тонце сне страшно возвещено было. Ходил в церковь большую и смотрил в олтаре у них действа, как просвиры вынимают,— что тараканы просвиру исщиплют59. И я им говорил от писания и ругался их безделью. А егда привык ходить, так и говорить перестал: что жалом ужалило, молчать было захотел. В царевнины имя- нины, от завтрени пришед, взвалился. Так мне сказано: «Аль-де и ты по толиких бедах и напастех соединяесся с ними? Блюдися, да не полма растесан будешь»60. Я вскочил во ужасе велице и пал пред иконою, говорю: «Господи, не стану ходить, где по новому поют». Да и не пошел к обедне к той церкве. К иным ходил церквам, где православное пение, и народы учил, обличая их зло- бесовное и прелестное мудрование.
Да я ж еще, егда был в Даурах, на рыбной промысл к детям шел по льду, зимою по озеру бежал на базлу- ках 61: там снегу не живет, так морозы велики и льды толсты— близко человека намерзают. А мне пить зело захотелось. Среди озера стало. Воды не знаю где взять; от жажды итти не могу; озеро верст с воем; до людей далеко. Бреду потихоньку, а сам, взирая на небо, говорю: «Господи, источивыи Израилю, в пустыни жаждущему, воду тогда и днесь! Ты же напой меня, ими же веси суд- бами»62. Простите, Бога ради! Затрещал лед, яко гром, предо мною, на высоту стало кидать, и, яко река, разступился сюду и сюду, и паки снидеся вместо, и бысть гора льду велика. А мне оставил Бог пролубку. И дондеже строение Божие бысть, аз на восток кланялся Богу, и со слезами припал к пролубке, и напился воды досыта. Потом и пролубка содвинулась. И я, возставше и поклоняся Господеви, паки побежал по льду, куды мне надо- бе, к детям. И мне столько забывать много для прелести 63 сего века!
На первое возвратимся. Видят оне, что я не соединяю- 64


ся с ними. Приказал государь уговаривать меня Стрешневу Родиону, окольничему. И я потешил ево: царь то есть, от Бога учинен. Помолчал маленко,— так меня поманивают: денег мне десеть рублев от царя милостыни, от царицы — десеть же рублев, от Лукъяна-духовника — десеть же рублев, а старой друг — Феодором зовут Михайлович Ртищев — тот и 60 рублев, горькая сиротина, дал. Родион Стрешнев—10 же рублев, Прокопей Кузмич Елизаров — 10 же рублев. Все гладят, все добры, всякой боярин в гости зовет. Тако же и власти, пестрые и черные, корм ко мне везут да тащат, полну клеть наволокли. Да мне жо сказано было — с Симеонова дни на Печатной двор хотели посадить64. Тут было моя душа возжелала, да дьявол не пустил. Помолчал я немного, да вижу, что неладно колесница течет, одержал ея, сице написав, подал царю: «Царь-государь,— и прочая, как ведется,— подобает ти пастыря смиренномудра матери нашей общей святей церкви взыскать, а не просто смиренна и потаковника ересям; таковых же надобно изби- рати во епископство и прочих властей; бодрствуй, государь, а не дремли, понеж супостат дьявол хощет царство твое проглотить»65. Да там и многонько написано было. Спина у меня в то время заболела, не смог сам выбресть и подать, выслал на переезде с Феодором юродивым. Он же дерзо х корете приступил и, кроме царя, письма не дал никому; сам у него, протяня руку ис кореты, доставал, да в тесноте людской не достал. Осердясь, велел Феодора взять и совсем под Красное крыльце посадить. Потом, к обедне пришед, велел Феодора к церкве привести и, взяв у него письмо, велел ево отпустить. Он же, покойник, побывав у меня, сказал: «Царь-де тебя зовет»,— да и меня в церковь потащил. Пришед пред царя, стал пред ним юродством шаловать; так ево велел в Чю- дов отвести. Я пред царем стою, поклонясь, на него гляжу, ничего не говорю. А царь, мне поклонясь, на меня стоя глядит, ничего ж не говорит. Да так и разошлись; с тех мест и дружбы только: он на меня за письмо кручинен стал, а я осердился же за то, что Феодора моего под начал послал. Да и комнатные на меня ж: «Ты-де не слушаешь царя», да и власти на меня ж: «Ты-де нас оглашает царю, и в писме своем бранишь, и людей-де учиш ко церквам, к пению нашему не ходить». Да и опять стали думать в ссылку меня послать. Феодора сковали в Чюдове монастыре; Божиею волею и железа раз- 3
Заказ 4679


сыпалися на ногах. Он же влез после хлебов в жаркую печь, на голом гузне ползая по поду, крохи побирал. Чернцы же видев, бегше архимариту сказали, что ныне Павел-митронолит; он же и царю известил. Царь, при- шед в монастырь, честно Феодора приказал отпустить: где-де хочет, там и живет. Он ко мне и пришел. Я ево отвел к дочери своей духовной, к бояроне к Федосье Морозове жить. Таже меня в ссылку сослали на Мезень. Надавали было добрые люди кое-чево, все осталося тут, токмо з женою и детьми повезли; а я по городом паки их, пестрообразных зверей, обличал; привезли на Мезень и, полтара года держав, паки одново к Москве поволокли. Токмо два сына со мною сьехали, а прочий на Мезене осталися вси.
И привезше к Москве, подержав, отвезли в Пафнуть- ев монастырь. И туды присылка была, тож да тож говорят: «Долго ли тебе мучить нас? Соединись с нами!» Я отрицаюся, что от бесов, а оне лезут в глаза. Скаску им тут написал66 з большою укоризною и бранью и послал с посланником их — Козьма, дьякон ярославской, приежал с подьячим патриарша двора. Козьма-та, не знаю, коего духа человек: въяве уговаривает меня, автай подкрепляет, сице говоря: «Протопоп, не отступай ты старова тово благочестия! Велик ты будешь у Христа человек, как до конца претерпиш! Не гляди ты на нас, что погибаем мы!» И я ему говорил, чтоб он паки приступил ко Христу. И он говорит: «Нельзя, Никон опутал меня!» Просто молыть, отрекся пред Никоном Христа, так уже, бедной, не сможет встать. Я, заплакав, благословил ево, горюна: больши тово нечево мне делать; то ведает с ним Бог. Таже держав меня в Пафнутьеве на чепи десеть недель, опять к Москве свезли томнова человека, посадя на старую лошедь. Пристав созади — побивай, да побивай. Иное вверх ногами лошедь в грязи упадет, а я через голову. И днем одным перемчали девяносто верст, еле жив дотащился до Москвы.
Наутро ввели меня в крестовую, и стязався власти со мною много. Потом ввели в соборную церковь, по «Херувимской»67, в обедню, стригли и проклинали меня, а я сопротиво их, врагов Божиих, проклинал. После меня в ту же обедню и дьякона Феодора стригли и проклинали,— мятежно сильно в обедню ту было! И, подержав на патриархове дворе, вывели меня ночью к спальному крыльцу; голова досмотрил и послал в Тайнишные водя66


ные ворота. Я чаял, в реку посадят, ано от тайных дел шиш антихристов стоит Дементей Башмаков, дожидается меня, учал мне говорить: «Протопоп, велел тебе государь сказать — небось-де ты пиково, надейся на меня». И я ему поклонясь, а сам говорю: «Челом, реку, бью на ево жалованье; какая он надежа мне! Надежа моя Христос!» Да и повели меня по мосту за реку. Я, идучи, говорю: «Ненадейтесянакнязя, и асыны человеческий, в них же несть спасения»68, и прочая. Таже полуголова Осип Салов со стрельцами повез меня к Николе на Угрешу в монастырь. Посмотрю — ано предо мною и дьякона тащат. Везли болотами, а не дорогою до монастыря, и, привезше, в полатку студеную над ледником посадили, и прочих — дьякона и попа Никиту суздальского — в полатках во иных посадили, и стрельцов человек з дватцеть с полуголовою стояли. Я сидел семнатцеть недель, а оне, бедные, изнемогли и повинились, сидя пятнацеть недель. Так их в Москву взяли опять, а меня паки в Пафнутьев перевезли и там в полатке, сковав, держали близко з год. А как на Угре- ше был, тамо и царь приходил и посмотря, около полат- ки вздыхая, а ко мне не вошел; и дорогу было приготовили, насыпали песку, да подумал-подумал, да и не вошел; полуголову взял, и с ним кое-што говоря про меня, да и поехал домой. Кажется, и жаль ему меня, да видит, Богу уш-то надобно так. Опосле и Воротынской князь-Иван в монастырь приезжал и просился ко мне, так не смели пустить; денег, бедной, громаду в листу подавал, и денег не приняли. После в другое лето на Паф- нутьеве подворье в Москве я скован сидел, так он ехал в корете нароком мимо меня, и благословил я ево, ми- ленькова. И все бояря-те добры до меня, да дьявол лих. Хованскова князь-Ивана и батогами за благочестие били в Верху, а дочь ту мою духовную, Феодосью Морозову, и совсем разорили, и сына ея, Ивана Глебовича, уморили, и сестру ея, княиню Евдокею Прокопьевну, дочь же мою духовную, с мужем и з детьми бивше розвели, и ныне мучат всех, не велят веровать в старова Сына Божия, Спаса-Христа, но к новому богу, антихристу, зовут. Послушай их, кому охота жупела и огня, соединись с ними в преисподний ад! Полно тово.
В Никольском же монастыре мне было в полатке в вознесениев день Божие присещение; в Цареве послании писано о том, тамо обрящеши69.
67


А егда меня свезли в Пафнутьев монастырь, тут келарь70 Никодим сперва до меня был добр в первом году, а в другой привоз ожесточал, горюн, задушил было меня, завалял и окошка и дверь, и дыму негде было итти. Тошнее мне было земляные тюрмы: где сижу и ем, тут и ветхая вся — срание и сцанье; прокурить откутают, да и опять задушат. Доброй человек, дворянин, друг, Иваном зовут, Богданович Камынин, вкладчик в монастыре, и ко мне зашел да на келаря покричал, и лубье, и все без указу разломал, так мне с тех мест окошко стало и отдух. Да что на него, келаря, дивить! Все перепилися табаку тово, что у газскаго митрополита 60 пуд выняли напоследок71, да домру, да иные монастырские тайные веши, что игравше творят. Согрешил, простите, не мое то дело, то ведают оне, своему владыке стоят или падают. То у них были законоучителие и любимые риторы. У сего же я Никодима-келаря на велик день 72 попросился для праз- ника отдохнуть, чтоб велел двери отворя посидеть. И он, меня наругав, отказал жестоко, как захотелось ему. Та же пришед в келью, разболелся; и маслом соборовали, и причащали: тогда-сегда дохнет. То было в понеделник светлой. В нощь же ту против вторника пришел ко мне с Тимофеем, келейником73 своим, он, келарь; идучи в темницу, говорит: «Блаженна обитель, блаженна и темница, таковых имеет в себе страдальцов! Блаженны и юзы!» И пал предо мною, ухватился за чеп, говорит: «Прости, Господа ради, прости! Согрешил пред Богом и пред тобою, оскорбил тебя, и за сие наказал меня Бог». И я говорю: «Как наказал, повежд ми». И он паки: «А ты-де сам, приходя и покадя, меня пожаловал, поднял; что-де запираесся! Ризы-де на тебе светлоблеща- щияся и зело красны были!» А келейник ево, тут же стоя, говорит: «Я, батюшко-государь, тебя под руку вел, ис кельи проводя, и поклонился тебе». И я, уразумев, стал ему говорить, чтоб он иным людям не сказывал про сие. Он же со мною спрашивался, как ему жить впредь по Христе: «Или-де мне велишь покинуть все и в пустыню поити?» И я ево понаказал и не велел ему келарства покидать, токмо бы хотя втайне старое благочестие держал. Он же, поклоняся, отиде к себе, а наутро за трапезою всей братье сказал, людие же безстрашно и дерзновенно ко мне побрели, благословения просяще и молитвы от меня; а я их словом Божиим пользую и учю. В то время и враги, кои были, и те тут примирилися.
68


Увы мне! Коли оставлю суетный сей век! Писано: Горе, ему же рекут добре вси ч ел овец ы74. Воис- тинно, не знаю, как до краю доживать. Добрых дел нет, а прославил Бог, да то ведает Он — воля Ево!
Тут же приезжал и Феодор-покойник з детми ко мне побывать и спрашивался со мною, как ему жить: «В рубашке ль-де ходить или платье вздеть? Еретики-де ищут меня. Был-де я на Резани у архиепископа Лариона 75, скован сидел, и зело-де жестоко мучили меня. Реткой день плетьми не бивше пройдет, а нудили-де к причастью своему; и я-де уже изнемог и не ведаю, что сотворю В нощи з горестию великою молихся Христу, да же бы меня избавил от них, и всяко много стужал. А се-де чепь вдруг грянула с меня, и двери-де отворились. Я-де, Богу поклонясь, и побрел ис полаты вон, к воратам пришел, ано и ворота отворены!76 Я-де и управился путем. К свету-де уж далеконько дорогою бреду, а се двое на лошадях погонею за мною бегут. Я-де-таки подле стороны дороги бреду: оне-де и пробежали меня. А се-де розеветало. Едут против меня назад, а сами меня бранят: «Ушел-де, блядин сын! Где-де ево возьмешь?» Да и опять-де проехали, не видали меня. Я-де помаленку и к Москве прибрел. Как ныне мне велишь: туды ль-де паки мучитца итти или-де здесь таитца от них? Как бы-де Бога не прогневить?» Я, подумав, велел ему платье носить и посреде людей таяся жить. А, однако, не утаил: нашел дьявол и в платье и велел задавить. Миленькой мой, храбрый воин Христов был. Зело вера и ревность тепла ко Христу была; не видал инова подвижника и сле- зоточца такова. Поклонов тысящу откладет да сядет на полу и плачет часа два или три. Жил со мною лето в одной избе. Бывало, покою не даст. Мне еще не моглось в то время, в комнатке двое нас. И много часа три полежит, да и встанет на правило77. Я лежу или сплю, а он, молясь и плачючи, приступит ко мне и станет говорить: «Как тебе сорома нет? Веть ты протопоп. Чем было тебе нас понуждать, а ты и сам ленив!» Да и роскачает меня. Он кланяется за меня, а я сидя молитвы говорю: спина у меня болела гораздо. Он и сам, миленькой, скорбен был: черев из него вышло три аршина, а вдругоряд пять аршин — от тяготы зимныя и от побой. Бродил в одной рубашке и босиком на Устюге годов с пять, зело велику нужду терпел от мраза и от побой. Сказывал мне: «Но- гами-теми. что кочением мерзлым, по каменью-тому-де 69


бью, а как-де в тепло войду, зело-де рвет и болит, как-де сперва учал странствовати, а се-де лехче да лехче, да не стало и болеть». Отец у него в Новегороде богат гораздо, сказывал мне, мытоимец-де78, Феодором же зовут, а он уроженец мезенской, и баба у него, и дядя, и вся родня на Мезени. Бог изволил, и удавили его на виселице отступники у родни на Мезени. А уродствовать-тово как обещался Богу, да солгал, так-де морем ездил на ладье к городу с Мезени, и погодою било нас, и, не ведаю-де как упал в море, а ногами зацепился за петлю и долго висел; голова в воде, а ноги вверху; и на ум-де взбрело обещание, яко не солгу, аще от потопления мя Бог избавит. И не вем-де, кто силен, выпехнул меня из воды на полубы; с тех-де мест стал странствовать. Домой приехав, житие свое девством прошел, Бог изволил. Многие борьбы блудныя бывали, да всяко сохранил Владыко; слава Богу о нем, и умер за християнскую веру! Добро, он уже скончал свой подвиг, как то еще мы до пристанища доедем? Во глубине еще пловем, берегу не видеть, грести надобе прилежно, чтоб здорово за дружиною в пристанище достигнуть. Старец, не станем много спать: дьявол около темниц наших бодро зело ходит, хочется ему нас гораздо, да силен Христос и нас не покинуть. Я дьявола не боюсь, боюсь Господа своего, Творца и Содете- ля и Владыки; а дьявол — какая диковина, чево ево бо- ятца! Боятца подобает Бога и заповеди Его соблюдатн, так и мы со Христом ладно до пристанища доедем.
И Афонасей уродивый крепко же житье проходил, покойник, сын же мне был духовной, во иноцех Авраа- мий, ревнив же о Христе и сей был гораздо, но нравом Феодора смирнее. Слез река же от очию истекала, так же бос и в одной рубашке ходил зиму и лето и много же терпел дождя и мраза, постригшися, и в пустыни пожил, да отступники и тово муча много и сожгли в огне на Москве, на Болоте. Пускай ево испекли — хлеб сладок Святей Троице79. Павел Крутицкой за бороду ево драл и по щокам бил своими руками80, а он истиха писанием обличал их отступление81. Таж и плетьми били и, муча всяко, кончали во огне за старую нашу християнскую веру. Он же скончался о Христе Исусе после Феодорова удавления два года спустя.
Й Лука Лаврентиевич, сын же мне был духовной, что на Мезени вместе с Феодором удавили те же отступники, на висилице повеся; смирен нрав имел, покойник, гово70


рил, яко плакал, москвитин родом, у матери вдовы сын был сдиночаден, сапожник чином, молод лети — годов в полтретьятцеть— да ум столетен. Егда вопроси его Пилат: «Как ты, мужик, крестисся?»,— он же отвеща: «Как батюшко мой, протопоп Аввакум, так и я крещу- ся». И много говоря, предаде его в темницу, потом с Москвы указали удавить, так же, что и Феодора, на виси- лице повеся; он же и скончался о Христе Исусе.
Милые мои, сердечные други, помогайте и нам, бедным, молитвами своими, да же бы и нам о Христе подвиг сей мирно скончати. Полно мне про детей-тех говорить, стану паки про себя сказывать.
Как ис Пафнутьева монастыря привезли меня к Москве и, на подворье поставя, многажды водили в Чюдов, грызлися, что собаки, со мною власти. Таж перед вселенских привели меня патриархов, и наши все тут же сидят, что лисы. Много от писания говорил с патриархами: Бог отверз уста мое грешные, и посрамил их Христос устами моими. Последнее слово со мною говорили: «Что- де ты упрям, Аввакум? Вся-де наша палестина — и серби, и албанасы, и волохи, и римляня, и ляхи,— все-де трема персты крестятся, один-де ты стоишь во своем упорстве и крестисся пятью персты! Так-де не подобает» 82. И я им отвещал о Христе сице: «Вселенстии учи- телие! Рим давно упал и лежит невсклонно, а ляхи с ним же погибли, до конца враги быша християном. А и у вас православие пестро стало от насилия турскаго Магмета, да и дивить на вас нельзя: немощни есте стали. И впредь приезжайте к нам учитца: у нас Божиею благодатию самодержство. До Никона-отступника у наших князей и царей все было православие чисто и непорочно и церковь была немятежна. Никон, волк, со дьяволом предали трема персты креститца. А первые наши пастыри, якоже сами пятию персты крестились, тако же пятию персты и благословляли по преданию святых отец наших: Меле- тия Антиохийскаго и Феодорита Блаженнаго, Петра Дамаскина и Максима Грека. Еще же и московский поместный бывый собор при царе Иванне так же слагати персты, и креститися, и благословляти повелевает, якоже и прежний святии отцы — Мелетий и прочий — научиша. Тогда при царе Иване на соборе быша знаменоносцы: Гурий, смоленский епископ, и Варсонофий тверский, иже и быша казанские чюдотворцы, и Филипп, соловецкий игумен, иже и митрополит московской, и иные от святых 71


русских»83. И патриарси, выслушав, задумалися; а наши, что волчопки, вскоча завыли и блевать стали на отцов своих, говоря: «Глупы де были и не смыслили наши святые; неучоные люди были и грамоте не умели,— чему-де им верить?» О Боже святый! Како претерпе святых своих толикая досаждения! Мне, бедному, горько, а делать нечева стало. Побранил их колко мог, и последнее рек слово: «Чист есм аз и прах прилепший от ног своих оттрясаю пред вами, по писанному: лутче един, творя и волю Божию, нежели тмы беззаконных!» Так на меня и пуще закричали: «Возьми, возьми его! Всех нас обезчестил!»84 Да толкать и бить меня стали; и патриархи сами на меня бросились грудою, человек их с сорок, чаю, было. Все кричат, что татаровя. Ухватил дьяк Иван Уаров, да и потащил меня. И я закричал: «Постой, не бейте!» Так оне все отскочили. И я тол- мачю архимариту Денису стал говорить: «Говори, Денис, патриархам,— апостол Павел пишет: таков нам по- добаше архиерей: преподобен, незлоблив, и прочая85; а вы, убивше человека неповинна, как литор- гисать станете?» Так оне сели. И я отшед ко дверям да на бок повалился, а сам говорю: «Посидите вы, а я полежу». Так оне смеются: «Дурак-де протопоп-от: и патриархов не почитает». И я говорю: «Мы уроди Христа ради! Вы славни, мы же безчестни! Вы сильни, мы же немощни»86. Потом паки ко мне пришли власти и про аллилуия стали говорить со мною. И мне Христос подал— Дионисием Ареопагитом римскую ту блядь посрамил в них87. И Евфимей, чюдовской келарь, молыл: «Прав-де ты, нечева-де нам больши тово говорить с тобою»88. И повели меня на чепь.
Потом полуголову царь прислал со стрельцами. И повезли меня на Воробьевы горы. Тут же священника Лазаря и старца Епифания, обруганы и острижены, как и я был прежде; поставили нас по розным дворам, неотступно 20 человек стрельцов, да полуголова, да сотник над нами стояли: берегли, жаловали, и по ночам с огнем сидели, и на двор срать провожали. Помилуй их Христос! Прямые добрые стрельцы-те люди, и дети таковы не будут, мучатся туды жо, с нами возяся. Нужи- ца-то какова прилунится, и оне всяко, миленькие, радеют. Да што много разсуждать, у Спаса оне лутче черн- цов-тех, которые клабуки-те рогатые ставцами-теми носят89. Полно, оне, горюны, испивают допьяна да ма- 72


терны бранятся, а то бы оне и с мучениками равны были. Да што же делать, и так их не покинетъ Бог.
Таже нас перевезли на Ондреевское подворье. Тут приезжал ко мне шпынять от тайных дел Дементей Башмаков, бытто без царева ведома был, а опосле быв- ше у меня сказал — по цареву велению был. Всяко, бедные, умышляют, как бы им меня прельстить, да Бог не выдаст за молитв Пречистые Богородицы, она меня, помощница, обороняет от них. А на Воробьевых горах дьяк, конюшей, Тимофей Марков от царя присылая и у всех был. Много кое-чево говоря, с криком розошлись и со стыром болшим 90. Я после ево написал послание и с сотником Иваном Лобковым к царю послал: кое о чем многонко поговоря, и благословение ему, и царице, и детям приписал91.
Потом, держав на Воробьевых горах, и на Ондреев- ском подворье, и в Савине слободке, к Николе на Угре- шу перевезли. Тут голову Юрья Лутохина ко мне опять царь присылал и за послание «спаси Бог» с поклоном болшое сказал, и, благословения себе, и царице, и детям прося, молитца о себе приказал.
Таже опять нас в Москву ввезли на Никольское подворье и взяли о правоверии еще скаскиунас. Потом многажды ко мне присыланы были Артемон и Дементей, ближние ево, и говорили царевым глаголом: «Протопоп, ведаю-де я твое чистое, и непорочное, и богоподража- телное житие. Прошу-де благословения твоего с царицею и детми,— помолися о нас»,— кланяючися посланник говорит. «Я су и ныне по нем тужу силно, мне ево жаль». И паки он же: «Пожалуй-де, послушай меня: соединись со вселенскими теми, хотя чем небольшим!» И я говорю: «Аще мне и умереть — со отступниками не соединюсь! Ты, реку, царь мой, а им какое дело до тебя? Потеряли, реку, своево царя латыши безверием своим, да и тебя сюды приехали проглотить! Не сведу рук с высоты, дондеже отдаст тебя мне Бог». И много тех присылок было. Говорено кое о чем не мало, день судный явит. Последнее слово рекл: «Где ты ни будеш, не забывай нас в молитвах своих!» Я и ныне, грешной, елико могу, молюся о нем. Аще и мучит мя, но царь бо то есть; бывало время, и впрямь добр до нас бывал. До Никона- злодея, прежде мору х Казанской пришед, у руки мы были, яйцами нас делил: и сын мой Иван маленек еще был и не прилунился подле меня, а он, государь, знает 73


гораздо ево, послал брата моево роднова сыскивать робенка, а сам долго стоя ждал, докамест брат на улице робенка сыскал. Руку ему дает целовать, и ребенок глуп, не смыслит; видит, что не поп,— так не хочет целовать; и государь сам руку к губам робенку принес, два яйца ему дал и погладил по голове. Ино су и сие нам надобе не забывать, не от царя нам мука сия, но грех ради наших, от Бога дьяволу попущено озлобити нас, да же ис- кусяся ныне вечнаго искушения уйдем. Слава Богу о всем.
Таже братию — Лазаря и старца — казня, вырезав языки, а меня и Никифора-протопопа не казня, сослали нас в Пустозерье, а двоих сынов моих — Ивана и Прокопья— оставили на Москве за поруками, и оне, бедные, мучились годы с три, уклоняйся от смерти властелин- скова навета: где день, где ночь, никто держать не смеет, и кое-как на Мезень к матери прибрели — не пожили и з год, ано и в землю попали. Да пускай, лутче пустые бродни, чем по улицам бродить. Я безпрестанно Бога о том молю: «Господи, аще хотим, аще и не хотим, спаси нас!» И Господь и промышляет о нашем спасении пома- ленку; пускай потерпим токо, а то пригодится не в кую пору; тогда слюбится, как время будет.
Аз же ис Пустозерья послал к царю два посланья,— одно не велико, а другое больше92; говорил кое о чем ему много. В послании ему сказал и богознамения, показанная мне не в одно время, тамо чтыи, да разумеет. Еще же от меня и от братьи дьяконово снискание послано в Москву правоверным гостинца — книга «Ответ православных», и от Лазаря-священника два послания: царю и патриарху. И за вся сия присланы к нам гостинцы: повесили в дому моем на Мезени на виселице двух человек, детей моих духовных,— Феодора, преждереченнаго юродиваго, да Луку Лаврентьевича — рабы Христовы, светы мои, были; и сыпов моих двоих, Ивана и Прокопья, велено ж повесить. И оне, бедные, испужався смерти, повинились: «Виноваты пред Богом и пред великим государем», а неведомо, что своровали. Так их и с матерью троих закопали в землю, да по правилам так оне зделали, спаси Бог. Того ради, робята, не бойтеся смерти, держите старое благочестие крепко и непополз- новенио! А мать за то сидит с ними, чтоб впредь детей подкрепляла Христа ради умирати, и жила бы, не роз- вешав уши, а то баба, бывало, нищих кормит, сторон74


них научает, как слагать персты, и креститца, и творить молитва, а детей своих и забыла подкрепить, чтоб на висилицу пошли и з доброю дружиною умерли заодно Христа ради. Ну, да Бог вас простит, не дивно, что так зделали,— и Петр-апостол некогда убоялся смерти и Христа отрекся, и о сем плакася горько, таже помилован и прощен бысть. Айо вас некогда молящу ми ся тощно, и видев вашу пред собою темницу и вас троих на молитве стоящих в вашей темнице, а от вас три столпа огнены к небесем стоят простерты. Аз с тех мест обрадовался, и лехче мне стало, яко покаяние ваше приял Бог. Слава о сем Богу!
Таже тот же Пилат — полуголова Иван Елагин — был у нас в Пустозерье и взял у нас скаску, сице реченно: «Год и месяц», и паки: «Мы святых отец предание держим неизменно, а Паисея Александрскаго патриарха с товарыщи еретическое соборище проклинаем», и иное там говорено многонько, и Никону-еретику досталось93. Посем привели нас к плахе и прочитали наказ: «Изво- лил-де государь и бояря приговорили, тебя, Аввакума, вместо смертные казни учинить струб в землю и, зде- лав окошко, давать хлеб и воду, а прочим товарищам резать без милости языки и сечь руки». И я, плюнув на землю, говорил: «Я, реку, плюю на ево кормлю; не едше умру, а не предам благоверия». И потом повели меня в темницу, и не ел дней з десяток, да братья велели.
Таже священника Лазаря взяли и вырезали язык из горла, кровь попошла, да и перестала; он в то время без языка и паки говорить стал. Таже положа правую руку на плаху, по запястье отсекли, и рука отсеченая, лежа на земли, сложила сама по преданию персты и долго лежала пред народы, исповедала, бедная, и по смерти знамение Спасителево неизменно. Мне су и самому сие чюдно: бездушная одушевленных обличает. Я на третей день у Лазаря во рте рукою моею гладил, ино гладко, языка нет, а не болит, дал Бог, а говорит, яко и прежде. Играет надо мною: «Щупай, протопоп, забей руку в горло-то, небось, не откушу!» И смех с ним, и горе! Я говорю: «Чево щупать, на улице язык бросили». Он же сопротив: «Собаки оне, вражьи дети! Пускай мои едят языки». Первой у него лехче и у старца на Москве резаны были, а ныне жестоко гораздо. А по дву годах и опять иной язык вырос, чюдно, с первой жо величиною, лишо маленько тупенек.
75


Таже взяли соловецкаго пустынника, старца Епифания; он же молив Пилата тощне и зело умильне, да же повелит отсещи главу его по плеча веры ради и правости закона. Пилат же отвеща ему, глагола: «Батюшко, тебя упокоить, а самому мне где детца? Не смею, государь, так зделать». И не послушав полуголова старцова моления, не отсече главы его, но повеле язык его вырезать весь же. Старец же прекрестя лице свое и рече, на небо взирая: «Господи, не остави мя, грешнаго», и вы- тяня своима рукама язык свой, спекулатару на нож налагая, да же, не милуя его, режет. Палач же дрожа и трясыися, насилу выколупал ножем язык из горла: ужас бо обдержаше ево и трепетен бяше. Палач же94, пожалея старца, хотя ево руку по составам резать, да же бы зажило впредь скорее; старец же, ища себе смерти, поперег костей велел отсещи, и отсекоша четыре перста. И сперва говорил гугниво. Таже молил Пречистую Богоматерь, и показаны ему оба языки, московской и пустозерской, на воздухе; он же, един взяв, положил в рот свой и с тех мест стал говорить чисто и ясно, а язык совершен обретеся во рте.
Посем взяли дьякона Феодора и язык вырезали весь же, остался кусочик в горле маленек, накось резан: не милость показуя, но руки не послужили — от дрожи и трепета нож из рук валился. Тогда на той мере и зажил, а опосле и паки с прежней вырос, лише маленко тупенек.
Во знамение Бог так устроил, да же разумно неверному, яко резан. Мы верни суть и без знамения веруем старому Христу Исусу, Сыну Божию, свету, и преданное от святых отец старобытное в церкви держим неизменно; а иже кому недоразумно, тот смотри на знамение и подкрепляйся.
У него же, дьякона, отсекли руку поперег ладони, и все, дал Бог, здорово стало; по-прежнему говорит ясно и чисто, и у него вдругоряд же язык резан. На Москве менши нынешняго резано было. Пускай никонияня, бедные, кровию нашею питаются, яко мед испивая!
Таже осыпали нас землею. Струб в земле, и паки около земли другой струб, и паки около всех общая ограда за четырьмя замками; стражие же десятеро с человеком стрежаху темницу.
Мы же здесь, и на Мезени, и повсюду сидящии в темницах поем пред Владыкою Христом, Сыном Божи76


им, Песни Песням, их же Соломан воспет, зря на матерь Вирсавию: «Се еси добра, прекрасная моя! Се еси добра, любимая! Очи твои горят, яко пламень огня; зубы твои белы паче млека; зрак липа твоего паче солнечных лучь, и вся в красоте сияешь, яко день в силе своей. Аминь». Хвала о церкве.95
Посем у всякаго правоверна прощения прошу. Иное было, кажется, и не надобно говорить, да прочтох Деяния апостольская и Послания Павлова — апостоли о себе возвещали жо, егда Бог соделает в них. Не нам, Богу нашему слава!
А я ничтоже есм. Рекох и паки реку: аз есм грешник, блудник и хищник, тать и убийца, друг мытарем и грешникам и всякому человеку окаянной лицемерец. Простите же и молитеся о мне, а я о вас, чтущих сие и послушающих. Неука я человек и несмыслен гораздо, больши тово жить не умею; а что зделаю я, то людям и сказываю: пускай Богу молятся о мне. В день века вси же познают соделанная мною — или добрая, или злая. Но аще и неучен словом, но не разумом; не учен диалектика, и риторики, и философии, а разум Христов в себе имам, якоже и апостол глаголет: аще и невежда словом, но не разумом96.
Еще вам про невежество свое скажу: зглупал, отца своего заповедь преступил, и сего ради дом мой наказан бысть. Внимай Бога ради и молися о мне.
Егда еще я был попом, духовник царев Стефан Вни- фаньтиевичь благословил меня образом Филиппа-митрополита да книгою Ефрема Сирина, себя пользовать, прочитая, и людей. А я, окаянной, презрев благословение отеческое и приказ, ту книгу брату двоюродному по докуке ево па лошедь променял. У меня же в дому был брат мой родной, именем Евфимей, зело грамоте был горазд и о церкве велико прилежание имел, напоследок взят был к большой царевне в Верх, а в мор и з женою преставился. Сей Евфимей лошедь сию поил, и кормил, и гораздо об ней прилежал, презирая и правило многажды. И виде Бог неправду з братом в нас, яко неправо ходим по истинне,— я книгу променял, отцову заповедь преступил, а брат, правило презирая, о скотине прилежал,— изволил нас Владыко сице наказать: лошедь ту по ночам и в день в конюшне стали беси мучить— всегда заезжена, мокра и еле стала жива. Я не- доумеюся, коея ради вины бес озлобляет нас так. И в 77


день недельный после ужины, в келейном правиле, на полунощнице, брат мой Евфимей говорил кафизму «Непорочную» и завопил высоким гласом: «Призри на мя и помилуй мя!»97 И, испустя книгу из рук, ударился о землю, от бесов бысть поражен, начал неудобно кричать и вопить, понеже беси жестоко мучиша его. В дому же моем иные родные два брата,— Козьма и Герасим,— больши ево, а не смогли ево держать; и всех домашних, человек с тритцеть, держа ево, плачют пред Христом и моляся кричат: «Господи, помилуй! Согрешили пред Тобою, прогневали благость Твою! За молитв святых отец наших помилуй юношу сего!» А он пущи бесится, и бьется, и кричит, и дрожит. Аз же помощию Божиею в то время не смутился от голки 98 бесовския тоя. Кончавше правило обычное, паки начах Христу и Богородице молитися, со слезами глаголя: «Всегосподованная Госпоже, Владычице моя, Пресвятая Богородице! Покажи ми, за которое мое согрешение таковое быст ми наказание, да уразумев, каяся пред сыном твоим и пред тобою, впредь тово не стану делать!» И, пла- чючи, послал во церковь по Потребник" и по святую воду сына моего духовнаго Симеона, юношу лет в четыр- натцеть,— таков же, что и Евфимей: дружно меж себя живуще Симеон со Евфимием, книгами и правилом друг друга подкрепляюще и веселящеся, оба в подвиге живуще крепко, в посте и молитве. Той же Симеон, по друге своем плакав, сходил во церковь и принес книгу и святую воду. И начах аз действовать над обуреваемым молитвы Великаго Василия. Он мне, Симеон, кадило и свещи подносил и воду святую, а прочий беснующагося держали. И егда в молитве дошла речь: аз ти о имени Господни повелеваю, душе немый и глухий, изыди от создания сего и к тому не вниди в него, но иди на пустое место, идеже человек не живет, но токмо Бог призирает 10°,— бес же не слушает, не идет из брата. И я паки ту же речь вдругоряд, и бес еще не слушает, пущи мучит брата. Ох, горе, как молыть? И сором, и не смею. Но по повелению старца Епифания говорю, коли уж о сем он приказал написать. Сице было.
Взял я кадило, и покадил образы и беснова, и потом ударился о лавку, рыдав на мног час. Возставше в третьие ту же Василиеву речь закричал к бесу: «Изыди от создания сего!» Бес же скорчил в кольцо брата и пру- жався, изыде и сел на окошке. Брат же быв яко мертв. 78


Аз же покропил ево святою водою, он же, очхнясь, перстом мне на окошко, на беса сидящаго, указует, а сам не говорит: связавшуся языку его. Аз же покропил водою окошко — и бес сошел в жерновый угол101. Брат же паки за ним перстом указует. Аз же и там покропил водою— бес же оттоля пошел на печь. Брат же и там ево указует — аз же и там тою же водою. Брат же указал под печь, а сам прекрестился. И я не пошел за бесом, но напоил брата во имя Господне святою водою. Он же, вздохня из глубины сердца, ко мне проглагола сице: «Спаси Бог тебя, батюшко, что ты меня отнял у царевича и у двух князей бесовских! Будет тебе бить челом брат мой Аввакум за твою доброту. Да и мальчику тому спаси Бог, которой ходил во церковь по книгу и по воду ту святую, пособлял тебе с ними битца. Подобием он, что и Симеон, друг мой. Подле реки Сундовика меня водили и били, а сами говорят: нам-де ты отдан за то, что брат твой на лошедь променял книгу, а ты ея любишь, так-де мне надобе поговорить Аввакуму, брату, чтоб книгу ту назад взял, а за нея бы дал деньги двоюродному брату». И я ему говорю: «Я, реку, свет, брат твой Аввакум!» И он отвещал: «Какой ты мне брат? Ты мне батько! Отнял ты меня у царевича и у князей; а брат мой на Лопатищах живет, будет тебе бить челом». Вот в ызбе с нами же, на Лопатищах, а кажется ему — подле реки Сундовика. А Сундовик верст с пятнатцеть от нас под Мурашкиным да под Лысковым течет. Аз же паки ему дал святыя воды. Он же и судно и меня отнимает и сьесть хочет: сладка ему бысть вода! Изошла вода, и я пополоскал и давать стал; он и не стал пить. Ночь всю зимнюю с ним простряпал. Маленько полежав с ним, пошел во церковь заутреню петь. И без меня паки беси на него напали, но лехче прежнева. Аз же, пришед от церкви, освятил его маслом, и паки беси отъидоша, и ум цел стал. Но дряхл бысть: от бесов изломан. На печь поглядывает и оттоле боится. Егда куды отлучюся, а беси и наветовать станут. Бился я з бесами, что с собаками, недели с три за грех мой, дондеже книгу взял и деньги за нея дал. И ездил ко другу своему, Илариону- пгумну, он просвиру вынял за брата 102. Тогда добро жил,— что ныне архиепископ резанской, мучитель стал християнской. И иным друзьям духовным бил челом о брате. И умолили о нас Бога.
79


Таково-то зло преступление заповеди отеческой! Что же будет за преступление заповеди Господни? Ох, да только огонь, да мука! Не знаю, как коротать дни. Слабоумием объят и лицемерием, и лжею покрыт есм, бра- тоненавидением и самолюбием одеян, во осуждении всех человек погибаю. И мняся нечто быти, а кал и гной есм, окаянной,— прямое говно. Отвсюду воняю — и ду- шею, и телом. Хорошо мне жить с собаками и со свиния- ми в конурах, так же и оне воняют. Да псы и свиньи по естеству, а я чрез естество от грех воняю, яко пес мертвой, повержен на улице града. Спаси Бог властей тех, что землею меня закрыли! Себе уже воняю, злая дела творяще, да иных не соблажняю. Ей, добро так!
Да и в темницу ко мне бешаной зашел. Кирилушком звали, московской стрелец, караульщик мой. Остриг ево аз и платье переменил: зело вшей было много. Замкнуты, двое нас с ним, живем, да Христос с нами и Пречистая Богородица. Он, миленькой, бывало, сцыт под себя и серет, а я ево очищаю. Есть и пить просит, а без благословения взять не смеет. У правила стоять не захочет,— диявол сои ему наводит ,— и я чотками постегаю, так и молитву творить станет и кланяется, за мною стоя. И егда правило скончаю, он и паки бесноватися станет. При мне беснуется и шалует, а егда пойду к старцу посидеть в ево темницу, а Кирила положу на лавке, и не велю вставать ему, и благословлю его. И до- камест у старца сижу, лежит и не встанет, за молитв старцевых, Богом привязан,— лежа беснуется. А в головах у него образы, и книги, и хлеб, и квас, и прочая, а ничево без меня не тронет. Как прииду, так встанет, и дьявол, мне досаждая, блудить заставливает. Я закри- чю, так и сядет. Егда стряпаю, в то время есть просит и украсть тщится до времени обеда; а егда пред обедом «Отче наш» проговорю и ястие благословлю, так тово брашна и не ест — неблагословеннова просит. И я ему напехаю силою в рот, так и плачет, и глотает. И как рыбою покормлю, так бес в нем вздивиячится 103, а сам из него говорит: «Ты же-де меня ослабил!» И я, плакав пред Владыкою, опять стягну постом и окрочю ево Христом. Таже маслом ево освятил, и от беса отрадило ему. Жил со мною с месяц и больши. Перед смертью образумился. Я исповедал ево и причастил, он же и преста- вися потом. Я, гроб и саван купя, велел у церкви погреб- сти и сорокоуст по нем дал 104. Лежал у меня мертвой 80


сутки в тюрьме. И я, ночью встав, Бога помоля и ево, мертвова, б'лагословя, поцеловався с ним, опять лягу подле нево спать. Таварищ мой миленькой был. Слава Богу о сем! Ныне он, а завтра я так же умру.
Да у меня ж был на Москве бешаной, Филиппом звали, как я ис Сибири выехал. В углу в ызбе прикован к стене, понеже в нем был бес суров и жесток, бился и дрался, и не смогли дамашние ладить с ним. Егда ж аз, грешный, со крестом и с водою прииду, повинен бывает, и яко мертв падает пред крестом, и ничево не смеет делать надо мною. И молитвами святых отец сила Божия отгнала беса от него; но токмо ум еще был не совершен. Феодор юродивой был приставлен над ним, что на Мезени отступники удавили веры ради старыя, еже во Христа,— псалтырь над Филиппом говорил и учил молитву говорить. А я сам во дни отлучашеся дому своего, токмо в нощи действовал над ним. По некоем времени пришел я от Федора Ртищева зело печален, понеже с еретиками бранился и шумел в дому ево, о вере и о законе. А в моем дому в то время учинилося нестройство: протопопица з домочадицею Фетиньею побранились,— дьявол ссорил ни за што. И я пришед, не утерпя бил их обеих и оскорбил гораздо в печали своей. Да и всегда таки я, окаянной, сердит, дратца лихой. Горе мне за сие: согрешил пред Богом и пред ними. Таже бес в Филиппе вздивьял и начал кричать, и вопить, и чепь ломать, бесясь. На всех дамашних ужас нападе, и голка бысть велика зело. Аз же без исправления приступил к нему, хотя ево укротить, но бысть не по-прежнему. Ухватил меня и учал бить, и драть, и всяко, яко паучину, терзает меня, а сам говорит: «Попал ты в руки мне!» Я токмо молитву говорю, да без дел и молитва не пользует, ничто. Дамашние не могут отнять, а я и сам ему отдался: вижу, что согрешил, пускай меня бьет. Но чюден Господь! Бьет, а ничто не болит. Потом бросил меня от себя, а сам говорит: «Не боюсь я тебя!» Так мне стало горько зело,— бес, реку, надо мною волю взял. Полежал маленько, собрался с совестию, вставше, жену свою сыскал и пред нею прощатца стал. А сам ей, кланяяся в землю, говорю: «Согрешил, Настасья Марковна, прости мя, грешнаго». Она мне также кланяется. Посем и с Фетиньею тем же подобием прощался. Таже среди горницы лег и велел всякому человеку себя бить по пяти ударов плетью по окаянной спине; человек было деся81


ток-другой, и жена и дети стегали за епитимию 105. И плачют, бедные, и бьют, а я говорю: «Аще меня кто не биет, да не имат со мною части и жребия в будущем ве- це». И оне и не хотя бьют, а я ко всякому удару по молитве Исусовой говорю. Егда ж отбили все, и я, возстав, прощение пред ними ж сотворил. Бес же, видев, немину- чюю, опять ис Филиппа вышел вон. Я крестом Филиппа благословил, и он по-старому хорош стал, и потом Божиею благодатию и исцелел о Христе Исусе, Господе нашем, ему же слава со Отцем и со Святым Духом ныне и присно и во веки веком.
А егда я в Сибири, в Тобольске, был — туды еще везли,— привели ко мне бешапова, Феодором звали. Жесток же был бес в нем. Соблудил в велик день, празник наругая, да и взбесился,— жена ево сказывала. И я в дому своем держал месяца з два, стужал об нем Божеству, в церковь водил и маслом освятил,— и помиловал Бог: здрав бысть и ум исцеле. И стал со мною на крылосе петь, а грамоте не учен, и досадил мне в литор- гию во время переноса. Аз же ево в то время на крылосе побив и в притворе пономарю велел к стене приковать 106. Он же, вышатав пробой, взбесился и старова больши. И ушед к большому воеводе на двор, людей розгоняв и сундук разломав, платье княинино на себя вздел, в верху у них празнует, бытто доброй человек. Князь же, от церкви пришед и осердясь, велел многими людми в тюрму ево оттащить. Он же в тюрме юзников бедных перебил и печь розломал. Князь же велел в село ко своим ево отслать, где он живал. Он же, ходя в деревнях, пакости многия творил. Всяк бегает от него, а мне не дадут воеводы, осердясь. Я по нем пред владыкою на всяк день плакал: Бог, было, исцелил, да я сам погубил. Посем пришла грамота с Москвы, велено меня на Лену ис Тобольска сослать. Егда я на реку в Петров день в дощеник собрался, пришел ко мне беша- ной мой, Феодор, целоумен. На дощенике при народе кланяется на ноги мои, а сам говорит: «Спаси Бог, батюшко, за милость твою, что пожаловал — помиловал мя. Бежал-де я по пустыни третьева дни, а ты-де мне явился и благословил меня крестом; беси-де и отбежали от меня. И я-де и пыне пришед, паки от тебя молитвы и благословения прошу». Аз же, окаянный, поплакал, глядя на него, и возрадовахся о величии Бога моего, понеже о всех печется и промышляет Господь: ево 82


исцелил, а меня возвеселил. И поуча ево и благословя, отпустил к жеие ево в дом. А сам поплыл в ссылку, моля о нем света-Христа, да сохранить ево от неприязни впредь. Богу нашему слава!
Простите меня, старец с рабом-тем Христовым: вы мя понудисте сие говорить. Однако уж розвякался,— еще вам повесть скажу.
Еще в попах был,— там же, где брата беси мучили,— была у меня в дому молодая вдова,— давно уж, и имя ей забыл, помнится, кабы Евфимьею звали,— ходит и стряпает, все делает хорошо. Как станем в вечер правило начинать, так ея бес ударит о землю, омертвеет вся и яко камень станет, кажется, и не дышит. Рос- тянет ея на полу,— и руки, и ноги,— лежит яко мертва. Я, «О всепетую» 107 проговоря, кадилом покажу, потом крест положу ей на голову и молитвы Великаго Василия в то время говорю, так голова под крестом свободна станет, баба и заговорит. А руки, и ноги, и тело еще камеино. Я по руке поглажу крестом — так и рука свободна станет, я так же по другой — и другая освободится так же, я и по животу — так баба и сядет. Ноги еще каменны. Не смею туды гладить крестом. Думаю, думаю, да и ноги поглажу — баба и вся свободна станет. Воставше, Богу помолясь да и мне челом. Покуда-таки ни бес, ништо в ней был, много време так в ней играл. Маслом ея освятил, так вовсе отшел, исцелела, дал Бог.
А иное два Василия бешаные бывали у меня прикованы,— странно и говорить про них.
А еще сказать ли, старец, повесть тебе? Блазнова- то 108 кажется, да уже сказать — не пособить. В Тобольске была девица у меня, Анною звали, как впред еще ехал. Маленька ис полону, ис кумык, привезена. Девство свое непорочно соблюла, в совершенстве возраста отпустил ея хозяин ко мне. Зело правильне и богоугод- не жила. Позавиде диявол добродетели ея, наведе ей печаль о Елизаре, о первом хозяине ея. И стала плакать по нем, таже и правило презирать, и мне учинилась противна во всем, а дочь мне духовная. Многажды в правило и не молясь простоит, дремлет, прижав руки. Благохитрый ж Бог, наказуя ея, попустил беса на нея: стоя леностию в правило, да и взбесится. Аз же, грешный, жалея по ней, крестом благословлю и водою покроплю, и бес отступит от нея. И тово было многажды. Таже в правило задремав и повалилася на лавку, и ус- 83


пула, и не пробудилась три дни и три нощи: тогда-сег- да дохнет. Аз же по временам кажу ея, чаю, умрет. В четвертый же день встала и, седши, плачет, есть дают— не ест и не говорит. Того ж дня в вечер, проговоря правило и распустя всех, во тме начал я правило поклонное, по обычаю моему. Она же, приступи ко мне, пад, поклонилась до земли. Аз же от нея отшел за стол, бояся искусу дьявольскова, и сел на лавке, молитвы говоря. Она ж, к столу приступи, говорит: «Послушай, государь, велено тебе сказать». Я и слушать стал. Она же, плачючи, говорит: «Егда-де я, батюшко, на лавку повалилась, приступили два ангела, и взяли меня, и вели зело тесным путем. На левой стране слышала плачь с рыданием и гласы умильны. Таж-де, привели меня во светлое место: жилища и полаты стоят, и едина полата всех болши и паче всех сияет красно. Ввели-де меня в нея, а в ней-де стоят столы, а на них послано бело. И блюда з брашнами стоят. По конец-де, стола древо мно- говетвено повевает и гараздо красно, а в нем гласы птичьи умильны зело — не могу про них ныне сказать. Потом-де меня вывели из нея. Идучи спрашивают: «Знаешь ли, чья полата сия?» И я-де отвещала: «Не знаю, пустите меня в нея». И оне мне отвещали сопротив: «Отца твоего Аввакума полата сия. Слушай ево, так- де и ты будешь с ним. Крестися, слагая персты так, и кланяйся Богу, как тебе он наказывает. А не станешь слушать, так будешь в давешнем месте, где слышала плакание то. Скажи жо отцу своему. Мы не беси, мы апгели; смотри — у нас и папарты» 109. И я-де, батюшко, смотрила: бело у ушей-тех их». Потом, испрося прощения, исправилася благочинно по-прежнему жить. Таже ис Тобольска сослали меня в Дауры. Аз же у сына духовнаго оставил ея тут. А дьявол опять зделал по- своему: пошла за Елизара замуж и деток прижила. Егда услышала, что я еду назад, отпросись у мужа, постриглась за месяц до меня. А егда замужем была, по временам бес мучил ея. Егда ж аз в Тоболеск приехал, пришла ко мне и робятишек двоих положила пред меня. Кающеся, плачет и рыдает. Аз же пред человеки кричю на нея. Потом к обедне за мною в церковь пришла, и во время переноса напал на нея бес: учала кричать кокушкою и собакою и козою блекотать. Аз же зжалихся, покиня «Херувимскую» петь, взяв крест от олтаря и на беса закричал: «Запрещаю ти именем Господним! Изы84


ди из нея и к тому не вниди в нея!» Бес и покинул ея. Она же припаде ко мне за нюже вину. Аз же простил и крестом ея благословил, и бысть здрава душею и телом. Потом и на Русь я вывез ея, имя ей во иноцех Агафья. Страдала много веры ради, з детми моими на Москве, с Ываном и Прокопьем. За поруками их всех вместе Павел-митрополит волочил.
Ко мне же, отче, в дом принашивали матери деток своих маленьких, скорбию одержимы грыжною. И мои детки, егда скорбели во младенчестве грыжною ж бо- лезнию, и я маслом помажу священным с молитвою презвитерскою чюветва вся и, на руку масла положа, вытру скорбящему спину и шулнятка110. И Божиею благодатию грыжная болезнь и минуется. И аще у коего младенца та же отрыгнет скорбь, и я так же сотворю, и Бог совершенно исцеляет по своему человеколюбию.
А егда еще я попом был, с первых времен, егда к подвигу стал касатися, тогда бес меня пуживал сице. Изнемогла у меня жена гораздо, и приехал к ней отец духовной; аз же из двора пошел во церковь по книгу с вечера глубоко нощи, по чему исповедывать больную. И егда пришел на паперть, столик маленькой тут поставлен, поскакивает и дрожит бесовским действом. И я, не устрашася, помолясь пред образом, осенил ево рукою и, пришед, поставил ево на месте. Так и перестал скакать. И егда я вошел в трапезу, тут иная бесовская игрушка. Мертвец на лавке стоял в трапезе, непогребе- ной; и бесовским действом верхняя доска роскрылась и саван стал шевелитца на мертвом, меня устрашая. Аз же, помолясь Богу, осенил мертваго рукою, и бысть по- прежнему паки. Егда же вошел в алтарь, ано ризы и стихари шумят111 и летают с места на место: дьявол действует, меня устрашая. Аз же, помоляся и престол поцеловав, благословил ризы рукою и, приступив, их пощупал, а оне висят по-старому на месте. Аз же, взяв книгу, и вышел ис церкви с миром. Таково то бесовское ухищрение к человеком.
Еще скажу вам о жертве никониянской. Сидящу ми в темнице принесоша ми просвиру, вынятую со крестом Христовым 112. Аз же, облазняся, взял ея и хотел потребить наутро, чаял, чистая, православная над нею была служба, понеже поп старопоставленой служил над нею, а до тово он, поп, по новым служил книгам и 85


паки стал служить по-старому, нс покаявся о своей блудне. Положа я просвиру в углу на месте и кадил в правило в вечер. Егда же возлег в нощь-ту и умолкоша уста моя от молитвы, прискочиша ко мне бесов полк, и един щербат, чермен113 взял мепя за голову и говорит: «Сем-ко ты сюды, попал ты в мои руки»,— и завернул мою голову. Аз же, томяся, еле-еле назнаменовал Ису- сову молитву, и отскочиша, и исчезоша беси. Аз же, стоня, и охая, недоумеюся: за что меня бес мучил? По- моля Бога, опять повалился. Егда же забыхся, вижу на некоем месте церковь и образ Спасов, и крест по латы- не написан, и латынники, иным образом прикляки- вая 114, молятся по-латынски. Мне же некто от предстоящих велел крест той поцеловати. Аз же егда поцело- вах, нападоша на мя паки беси и зело мя утрудиша; аз же после их всталщился зело разслаблен и разломан, не могу и сидеть. Уразумел, яко просвиры ради от бесов обруган, выложил ея за окошко, и пощ ту и день препроводил в труде и немощьствуя, разсуждая, что сотворю над просвирою. Егда же прииде нощ другая, по правиле возлегшу ми, и, не спя, молитвы говорю. Вско- чиша бесов полк в келью мою з домрами и з гутками, и один сел на месте, идеже просвира лежала, и начата играти в гутки и в домры; а я у них слушаю лежа; меня уж не тронули и исчезоша. Аз, после их возстав, моля Бога со слезами, обещался жжечь просвиру-ту, и прииде на мя благодать Духа Святаго, яко искры во очию моею блещахуся огня невещественнаго, и сам я в той час оздравел — благодатию духовною сердце мое на- полнилося радости. Затопя печь и жжегше просвиру, выкинул и пепел за окошко, рекох: «Вот, бес, твоя от твоих тебе в глаза бросаю!» И на ину нощ един бес в хижу мою вошед, походя и ничево не обрете, токмо чотки из рук моих вышиб и исчезе. Аз же, подняв чотки, паки начал молитвы говорити. И во ино время, среди дня, на полу в поддыменье лежа, опечалихся креста ради, что на просвире жжег, и от печали запел стих на глас третей: «И печаль мою пред Ним возвещу»115, а бес в то время на меня вскричал зело жестоко больно. Аз же ужасся и паки начах молитвы говорити. Тате во ину нощ забытием ума о кресте том паки опечалихся и уснух, и нападоша на мя беси, и паки умучиша мя, яко и прежде. Аз же разслаблен и изломан, насилу жив, с доски сваляся на пол, моля Бога и каяея о своем 86


безумии, проклял отступника Никона с никонияны, и книги их еретическия, и жертву их, и всю службу их, и благодать Божия паки прииде на мя, и здрав бысть.
Виждь, человече, каково лепко бесовское действо християномі А егда бы сьел просвиру-ту, так бы меня, чаю, и задавили беси. От малаго их никониянскаго свя- щения таковая беда, а от большаго агнца причастяся, что получишь?116 Разве вечную муку. Лутче умереть не причастяся, нежели причастяся осуждепу быти.
О причастии святых Христовых непорочных тайн117. Всякому убо в нынешнее время подобает опасно жити и не без разсмотрения причащатися тайнам. Аще ли гонения ради не получишь священика православна, и ты имей у себя священное служение от православных — запасный агнец, и обретше духовна брата, аще и не священника, исповеждься ему пред Богом, каяся. И по правиле утреннем на коробочку постели платочик, пред образом зажги свечку, и на ложечку водицы устрой на коробке, и в нея положи часть тайны, покадя кадилом, приступи со слезами, глаголя: «Се приступаю к Божественному причащению, Владыко, да не опалиши мя приобщением, но очисти мя от всякия скверны, огнь бо, рекл еси, недостойных опаляя,— се предлежит Христос на пищу всем, мне же прилеплятися Богови благо есть и полагати на Господа упование спасения моего, аминь». И потом причастися с сокрушенным сердцем, и паки воспой благодарная к Богу, и поклонцы по силе, прощение ко брату. Аще един, и ты ко образу, пад на землю, глаголи: «Прости мя, владыко, Христе-Боже, елико согреших»,— весь до конца говори. И потом образ целуй и крест на себе. А прежде причастия надобе ж образ целовать. Ну, прости же и меня, а тебя Бог простит и благословит. Вот хорош и умереть готов, сице видал в правилех указано: твори так, не блюдись.
Еще тебе скажу, старец, повесть, как я был в Даурах с Пашковым с Афонасьем на озере Иргене: гладны гораздо, а рыбы никто добыть не может, а инова и ни- чево нет, от глада исчезаем. Помоля я Бога, взяв две сети, в протоке перекидал, наутро пришел, апо мне Бог дал шесть язей да две щуки. Ино во всех людях дивно, потому никто ничево не может добыть. На другие сутки рыб з десять мне Бог дал. Тут же сведав Пашков и ис- полняся зависти, збил меня с тово места и свои ловуш87


ки на том месте велел поставить, а мне, насмех и ругаясь, указал место на броду, где коровы и козы бродят. Человеку воды по лодышку, какая рыба! — и лягушек нет! Тут мне зело было горько, а се подумав, рече: «Владыко человеколюбие, не вода дает рыбу,— Ты вся промыслом Своим, Спасе наш, строишь на пользу нашу. Дай мне рыбки той на безводном том месте, посрами дурака-тово, прослави имя Тое святое, да не рекут не- вернии, где есть Бог их» 118. И помоляся, взяв сети, в воде з детьми бродя, положили сети. Дети на меня, бедные, кручиняся, говорят: «Батюшко, к чему гноить сети- те? Видиш ли, и воды нету, какой быть рыбе?» Аз же, не послушав их совету, на Христа уповая, зделал так, как захотелось. И наутро посылаю детей к сетям. One же отвещали: «Батюшко-государь, пошто итти, какая в сетях рыба? Благослови нас, и мы по дрова лутче збро- дим». Меня ж дух подвизает, чаю в сетях рыбу. Огор- чась на большова сына Ивана, послал ево одново по дрова, а с меньшим потащился к сетям сам, гораздо о том Христу докучаю. Егда пришли, ино и чюдно, и ра- дошно обрели: полны сети напехал Бог рыбы, свившися клубом и лежат с рыбою о середке. И сын мой Проко- пей закричал: Батюшко-государь, рыба, рыба!» И аз ему отвещал: «Постой, чадо, не тако подобает, но прежде поклонимся Господу-Богу, и тогда пойдем в воду». И помолясь, вытащили на берег рыбу, хвалу возсылая Христу-Богу, и, паки построй сети на том же месте, рыбу насилу домой оттащили. Наутро пришли — опять столько же рыбы, на третей день—паки столько же рыбы. И слезно, и чюдно то было время, а на прежнем нашем месте нечево Пашкову не дает Бог рыбы. Он же, исполняся зависти, паки послал ночью и велел сети мои в клочки изорвати. Что петь з дураком делаешь! Мы, собрав рваные сети, починя втай, на ином месте промышляв рыбку, кормились, от нево таяся, и зделали ез1,у. Бог же и там стал рыбы давати, а дьявол ево научил, и ез велел втай раскопать. Мы, терпя Христа ради, опять починили, и много тово было. Богу нашему слава ныне и присно и во веки веком.
Терпение убогих не погибнет до конца120.
Слушай-ко, старец, еще. Ходил я па Шакшу-озеро, к детям по рыбу,— от двора верст с пятнатцеть, там с людми промышляли,— в то время как лед треснул, и меня напоил Бог. И у детей накладше рыбы нарту боль88


шую, и домой потащил маленким детям, после Рожества Христова. И егда буду иасреди дороги, изнемог, таща по земле рыбу, понеже снегу там не бывает, токмо морозы велики. Ни огня, ничево нет, ночь постигла, выбился из силы, вспотел, и ноги не служат. Верст с воем до двора; рыба покинуть и так побрести — ино лисицы розъедят, а домашние гладны; все стало горе, а тащить не могу. Потаща гоны места 121, ноги задрожат, да и паду в лямке среди пути ниц лицем, что пьяной, и озяб- ше, встав, еще попойду столько ж — и паки упаду. Бился так много блиско полуночи. Скиня с себя мокрое платье, вздел на мокрую рубаху сухую, тонкую тафтяную белыю шубу и взлез на вершину древа, уснул. По- валяся, пробудился,— ано все замерзло: и базлуки на ногах замерзли, шубенко тонко, и живот озяб весь. Увы, Аввакум, бедная сиротина, яко искра огня угасает и яко неплодное древо посекаемо бывает, только смерть пришла. Взираю на небо и на сияющия звезды, тамо помышляю Владыку, а сам и прекреститися не смогу: весь замерз. Помышляю лежа: «Христе, свете истинный, аще не Ты меня от безгоднаго сего и нечаемаго времени избавишь, нечева мне стало делать, яко червь исчезаю». А се согреяся сердце мое во мне, ринулся с места паки к нарте и на шею, не помню как, взложил лямку, опять потащил. Ино нет силки, еще версты с четыре до двора, покинул и нехотя все побрел один, тащился с версту да и повалился, только не смогу; полежав, еще хощу побрести, ино ноги обмерзли: не смогу подымать, ножа нет, базлуков отрезать от ног нечем. На коленях и на руках полз с версту. Колени озябли, не могу владеть, опять лег. Уже двор и не само далеко, да не могу попасть, на гузне помаленьку ползу, кое-как и дополз до своея конуры. У дверей лежу, промолыть не могу, а отворить дверей не могу же. К утру уже встали; уразумев, протопопица втащила меня бытто мертвова в ызбу; жажда мне велика — напоила меня водою, разволокши. Два ей горя, бедной, в ызбе стало: я да корова немощная,— только у нас и животов было,— упала на воде под лед, изломався, умирает, в ызбе лежа; в двацети в пяти рублях сия нам пришла корова, робяткам молочка давала. Царевна Ирина Михайлова ризы мне с Москвы и всю службу в Тоболеск прислала, и Пашков, на церковной обиход взяв, мне в то число коровку-ту было дал, кормила с робяты год-другой; бывало, и с сосною, 89


и с травою молочка тово хлебнет, так лехче па брюхе. Плакав, жена бедная с робяты зарезала корову и истекшую кровь ис коровы дала найму-казаку, и он приволок мою с рыбою нарту.
На обеде я едше, грех ради моих подавился — другая мне смерть! С полчаса не дышал, наклонясь, прижав руки, сидя; а не кусом подавился, но крошечку рыбки положа в рот: вздохнул, воспомянув смерть, яко ничтоже человек в житии сем, а крошка в горло и бросилась, да и задавила. Колотили много в спину, да и покинули; не вижу уж и людей, и памяти не стало, зело горько-горько в то время было. Ей, горька смерть грешному человеку! Дочь моя Агрепена была не велика, плакав, на меня глядя много, и никто ея не учил,— ро- бенок розбежався, локтишками своими ударилась в мою спину, и крови печенье из горла рыгнуло, и дышать стал. Большие промышляли надо мною много и без воли Божии не могли ничево зделать, а приказал Бог робенку, и он, Богом подвизаем, пророка от смерти избавил — гораздо не велика была, промышляет около меня, бытто большая, яко древняя Июднфь о Израили, или яко Есвирь о Мардохее, своем дяде, или Девора мужеумная о Вараце122. Чюдно гораздо сие, старец, промысл Божий робенка наставил пророка от смерти избавить. Дни с три у меня зелень горькая из горла текла, не мог ни есть, ни говорить: сие мне наказание зато, чтоб я не величался пред Богом совестию своею, что напоил меня среди озера водою, а то смотри, Аввакум, и робенка ты хуже. И дорогою, было, идучи исчезнул,— не величайся, дурак, тем, что Бог сотворит во славу Свою чрез тебя какое дело, прославляя Свое пресвятое имя. Ему слава подобает, Господу нашему Богу, а не тебе, бедному, худому человеку.
Есть писано во пророцех, тако глаголет Господь: славы Своея иному не дам123.
Сие реченно о лжехристах, нарицающнхся богом, и на жиды, не исповедающих Христа Сыном Божиим. А инде писано: славящия Мя — п р о с л а в л ю 124. Сие реченно о святых Божиих; его же хощет Бог, того прославляет. Вот смотри, безумие, не сам себя величай, но от Бога ожидай; как Бог хощет, так и строит. А ты су какой святой? Из моря напился, а крошкою подавился! Толькоб Божиим повелением не робенок от смерти избавил, и ты бы что червь: был, да и нет! А величаесся, 90


грязь худая: я су бесов изгонял, то-ce делал, а себе не мог помощи, только бы не робенок! Ну, помни же себя, что нет тебя ни со што, аще не Господь что сотворит по милости своей. Ему ж слава.
О сложении перст125.
Всякому убо правоверну подобает крепко персты в руке слагая держати и креститися, а не дряхлою рукою знаменатися с нерадением и бесов тешить, но подобает на главу, и на брюхо, и на плеча класть рука с молитвою, еже бы тело слышало, и умом внимая о сих тайнах крестися; тайны тайнам в руке персты образуют. Сице разумей. По преданию святых отец подобает сложити три перста: великий и мизинец и третий подле мизина- го,— всех трех концы вкупе; се являет триипостасное Божество — Отца и Сына и Святаго Духа. Таже указа- телный и великосредний: два сия сложити и един от двух — великосредний — мало наклонити; се являет Христово смотрение Божества и человечества; таже вознести на главу — являет ум нерожденный: Отец роди Сына, превечнаго Бога, прежде век вечных; таже на пуп положити — являет воплощение Христа, Сына Божия, от святыя Богоотроковицы Марии; таже вознести на правое плечо — являет Христово вознесение и одесную Отца седение и праведных стояние; таж на левое плечо положити — являет грешных от праведных отлучение, и в муки прогнание, и вечное осуждение. Тако на- учиша нас персты слагати святии отцы: Мелетий, архиепископ антиохийский, и Феодорит блаженный, епископ киринейский, и Петр Дамаскин, и Максим Грек. Писано о сем во многих книгах: во псалтырях, и в Кирилове, и о вере в Книге, и в Максимове книге, и Петра Дамаскина в книге, и в житье Мелетиеве; везде едина- ко святии о тайне сей по вышереченному толкуют. И ты, правоверие, назидая себя страхом Господним, прекрес- тяся и, пад, поклонися главою в землю — се являет Адамово падение; егдаже восклонисся — се являет Христовым смотрением всех нас востание. Глаголи молитву, сокрушая свое сердце: Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго 126. Таже твори по уставу и метание на колену, как церковь прежде держала: опирайся руками и коленми, а главу до земли не доводи — так Никон, Черныя Горы игумен, повелевает в своей книге творити метапия 127; всякому своя плоть пометати пред Богом подобает без лености и без гордыни во цер91


кви, и в дому, и на всяком месте. Изряднее же в великий пост томит плоть своя по уставу, да не воюет надух; в празники же, и в суботы, и в недели 128 просто молимся стояще, поклоны по уставу творим поясные и в церкве, и в келье, изравняюще главу против пояса, понеже празника ради не томим плоти метанием, а главу наклоняем в пояс без лености и без гордыни Господу Богу и Творцу нашему. Субота бо есть упокоения день, в он же Господь почи от всех дел своих, а неделя — всех пас востание воскресения ради. Тако же и празники, радос- но и духовно веселящеся, торжествуем.
Видишь ли, боголюбче, как у святых тех положено розводно, и спасительно, и покойно, не как у нынешних антихристова духа: и в великой пост метания на колену класть, окаянные, не захотели, гордыни и лености ради. Да что сему конец будет! Разве умерши станут кла- нятца прилежно. Да мертвые уже на ногах не стоят и не кланяются, лежат все и ожидают общаго востания и противо дел воздания. А мне видятся равны уже оне мертвецам тем; аще и живи суть, но исполу живи, но дела мертвечия творят, срамно и глаголати о них. Оне жо, бедные, мудрствуют трема персты креститца, большой, и указателный, и великосредний слагая в троицу, а не ведомо в какую, большо в ту, что во Апокалепсисе пишет Иван Богослов — змий, зверь, лживый пророк. Толкование: змий глаголется диявол, а лживый пророк— учитель ложной, папа или патриарх, а зверь — царь лукавой, любяи лесть и неправду. Сия три перста предал Фармос, папа римской, благословлял и крестился ими, и по нем бывый Стефан, седмый папа, выкопав, поругал ево, перст отсекше бросил на землю, и разсту- пилася земля, и пожре перст. Таже отсекше другий бросил, и бысть пропасть велика; потом и третий отсекши бросил, и изыде из земли смрад лют, и начаша люди от смрада издыхати. Стефан же велел и тело Фармосово в Тиверь-реку кинуть и, сложа персты своя по преданию, благословил пропасть, и снндеся земля по-прежнему паки. О сем писано в летописце латынском, о вере Книга указует летописец которой129. Но аще ревнитель Стефан и обличил сию триперсную ересь, а однако римляне и доныне трема персты крестятся, потом и Польшу прельстили, и вси окресиыя реши — немец, и серби, и албанасы, и волохи, и греки — всп обольстились, а ныне и наша Русь ту же три перста возлюбила, предание 92


Никона-отступника со дьяволом и с Фармосом. Еще же и новой адов пес выскочил из безны — в греках Дамаскин, иподдьякон-безимянник, и предал безумным грекам те же три перста, толкует за Троицу, отсекая вочеловечение Христово. Чему быть! Выблядок того же римскаго костела, брат Никону-патриарху! Да там же в греках какой-то, сказывают, протопоп Малакса архие- реом и ереом благословлять рукою повелевает, некако и странно сложа персты,— Исус Христом130. Все дико: у давешняго врага вочеловечения нет, а у сего Малаксы Святыя Троицы нет. Чему быть? Время то пришло, некем им играть, аже не Богом. Да что на них и сердито- вать? Писаное время пришло. Ипполит святый и Ефрем Сирин, издалеча уразумев о сем времени, написали сице: и даст им скверный печать свою за знамение Спасителево. Се о трех перстах реченно: егда сам себя волею своею печатает трема персты, таковаго ум темен бывает и не разумевает правая, всегда помрачен, печати ради сея скверныя. Еще же и другое писание: и возложит им скверный и мерский образ на чело131. Се писано о архиерейском благословении, еже Малакса предал; от разумеющих толкуется: идол в руке слагая, на чело возлагают, еже есть мерский образ. Да будут оне прокляти со своим мудрованием развращенным, тот — так, другой— инак, сами в себе несогласны, враги креста Христова!
Мы же держим святых отец предание — Мелетия и прочих — неизменно. Якоже знаменуемся пятью персты, тако же и благословляем пятью персты во Христа и во Святую Троицу, слагая по вышереченному, как святии предаша. И при царе Иване бывыи в Москве поместный собор так же персты повелевает слагати, якоже Феодо- рит, и Мелетий, и Петр, и Максим Грек научища пятью персты креститися и благословляти. Тамо на соборе быша знаменосцы Гурий и Варсонофий, и Филипп — русский чюдотворцы. И ты, правоверие, без сомнения держи предание святых отец, Бог тебя благословит, умри за сие, и я с тобою же должен. Станем добре, не предадим благоверия, не по што нам ходить в Перейду му- читца, а то дома Вавилон нажили. Славы о сем Христу, Сыну Божию, со Отцем и со Святым Духом, ныне и присно и во веки веком. Аминь.
Ну, старец, моево вякания много вет ты слышал! О имени Господни повелеваю ти, напиши и ты рабу-то-
93


му Христову, как Богородица беса-тово в руках-тех мяла и тебе отдала, и как муравьи-те тебя за тайно-ет уд ели, и как бес-от дрова-те сожег и как келья-та обгорела, а в ней все цело, и как ты кричал на небо то, да и иное, что помнишь. Слушай ж, что говорю! Не станешь писать, так я осержусь: у меня любил слушать, чево со- ромитца! Скажи жо хотя немношко. Апостоли Павел и Варнава на соборе сказывали ж во Еросалиме пред всеми, елика сотвори Бог знамения чюдеса во я з ы цех с ним а. В Деяниих зачало 36 и 42 зачало. И величашеся имя Господа Исуса. Мно- з и же от веровавших прихождаху, испове- дующе и сказующедела сво я132. Да и много тово найдется во Апостоле и в Деянии. Сказывай, небось, лише совесть крепку держи, не себе славы ища говори, но Христу и Богородице. Пускай раб-от Христов веселится чтучи, а мы за чтущих и послушающих станем Бога молить. Как умрем, так оне помянут нас, а мы их там помянем. Наши оне люди будут там, у Христа, а мы их во веки веком. Аминь.
П ОБРАЩЕНИЕ АВВАКУМА
К ЧТУЩИМ И СЛЫШАЩИМ
о благословению отца моего старца Епифания писано моею рукою грешною, протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, Господа ради, чтущип и слышащий, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами филосов- скими не обык речи красить, понеже не словес красных Бог слушает, но дел наших хощет. И Павел пишет: аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви же не имам — ничто ж есм1. Вот, что много разсуждать: не латинским языком, ни греческим, ни еврейским, ниже иным коим ищет от нас говоры Господь, но любви с прочими добродетельми хощет, того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго. Ну, простите же меня, греш- наго, а вас всех, рабов Христовых, Бог простит и благословит. Аминь.
94


ИЗ КНИГИ БЕСЕД
Введение *
-ЛЬ W нигу святую собрал от Святаго писания протопоп Аввакум на крестоборную ересь никониянскую и на протчая их коби.
Беседа человека грешна, человека безообразна и безславна, человека не имуща видения, ни доброты, ниже подобия Господня. По истинне рещи, яко несть и человек. Но гад есмь или свиния, якоже и она питается рожцы, тако и я грехми. Рожцы вкус имут в гортани сладость, во чреве же бледкость. Тако и яз, яко юнейши блудный сын, заблудих от дому Отца моего, пасяхся со свиниями, еже есть з бесы, питаюся грехми, услаждая плоть, ого- рчеваяй же душу делы, и словесы, и помыслы злыми. С Павлом реку: вемы б о, яко закон духовен есть, аз плотян есмь, продан под грехом. Ежебосодеваю, не разумею; небо еже хо- щу — сие творю, но еже ненавижду, то с о д е- ваю. Еже бохотет и, прилежит ми; а еже содеяти доброе, не обретаю. Не еже бо х о- щу, доброе, творю, но еже не хощу, злое, сие содеваю. Аще ли, его же не хощу аз, творю, уженеазсиетворю, н о ж и в ы й во м не грех. Обретаю бо закон хотящу ми творити доброе, яко мне злое прилежит. Сослаждаю- бося закону Божию по внутреннему человеку; в и жду же ин закон во удех моих, про- тивувоюющ закону ума моего и пленяющ мя законом греховным, сущим во удех моих. Окаянен азчеловек: ктомяизбавитоттела смерти сея? Благодарю Бога моего Исус Христом, Господем нашим. Тем же убо сам аз умом моим работаю закону Божию, плоти ю же закону греховному. Ни что же убо ныне осужение сущим о Христе Исусе, не по плоти ходящим, но по духу1.
А яс, плотолюбец окаянный, несть человек, по реченному: сослаждаюся закону греховному. Человек бысть Иов, праведен, непорочен, беззлобив; человек Божий Моисей, Боговидец; человек бысть Исус Наввин, молитвою постави на небе текущее солнце2; человек бысть Давыд, царь и пророк, его же похвали Божие сердце сице: 95


обретох Давыда, сына Иессеева мужа по сердцу Моему3; человек бысть пророк Даниил, его же в Вавилоне, в рове, устыдешася лютые звери, видев- ше на нем Божий образ непорочен, ради добродетелей в нем цветущих; человек бысть пророк Аввакум, его же принесе ангел от Иеросалима с пищею в Вавилон, в ров, к Даниилу4.
Но не я, окаянный Аввакум: я и сам сижу в рове, ду- піею и телом обнажився, сам пят, с нагими же5.
Добре сотвори во Иеросалиме пророк Иеремия, ища во дни человека, по граду ходя з горящею свещею. И рекоша ему люди: «Чего ищешь, пророче!» Он же глагола: «Ищу человека». Они же паки: «Како не видишь, зри, полна митрополиа великая человеков,— везде люди». Пророк же глагола к ним: «Вижу и аз, яко много плоти, но несть человека»6. Человек бо есть той, иже праведне и богоугодне в заповедех Господних живый, а сии несть человецы, но змии и керасты, зверие: и волцы, и рыси, и лвы, и медведи, понеже презирают повеление Божие и не ходят в заповедех Господних. Златоуст пишет, толкуя Деянии святых Апостол, во Нравоучении, сице: егда человек летит, тогда змий бывает; а егда чюжая похищает, тогда волк бывает; а егда же блудит, тогда осел бывает; а егда гневается, тогда рысь лютая бывает; егда же убивает, тогда сам диявол бывает.
Видите, людие, и чюдитеся безобразству нашему, плачьте и рыдайте вси погубившей в себе образа Господню красоту и доброту, яко древле Иеремия плакаше Иерусалима. Чти Библию: там плач Иеремиин писан пространно.
Паче же ныне нам подобает плакати в настоящее время. Увы, увы мне! Мати, кого мя роди? По Иову, проклят день, в оньже родихся, и нощь она буди тма, иже изведе из чрева матери моея. Понеже антихрист прииде ко вратом двора и народилось выблятков его полна поднебесная. И в нашей русской земли обретеся чорт бол- шой, ему же мера — высоты и глубины — ад преглубо- кий. Помышляю, яко, во аде стоя, главою и до облак достанет. Внимайте и разумейте вси послушавший, даст бо вам Господь разум о всем.
96


О первых противниках церковных преобразований
Повесть о страдавших в России за древлецерковная благочестная предания ’.
В лета 7160-го году2, июня в день, но попущению Божию вскрался на престол патриаршеский бывшей поп Никита Минич, в чернецах Никон, оболстя святую душу протопопа духовнаго царева, Стефана, являйся ему яко ангел, а внутрь сый диявол. Протопоп же увеща царя и царицу, да поставят Никона на Иосифово место. И я, окаянной, о благочестивом патриархе к челобитной приписал свою руку. Ано врага выпросили и беду на свою шею. Тогда и я, при духовнике, в тех же палатах шатался, яко в бездне миозе. Много о том потонку беседовать, едино рещи: за что мучат мя, тогда и днесь, болшо и до исхода души. Егда же бысть патриархом злый вожь, и начат казнити правоверие, повелеваяй трема персты креститися и в пост Великий в церкви в пояс творити метания. Мы же, со отцы и братиею, не умолчав, почали обличать еретика, предтечу антихристова. Он же нас, муча много, и розослал в ссылки всех. И разсеяны быша, яко от скорби, бывшия при Стефане Апостоли 3. Тако, отец и братию мою: епископа Павла Коломенскаго, муча, и в Новогородских пределех огнем сожег; Даниила, Ко- стромскаго протопопа, муча много, и в Астрахани в земляной тюрме заморил; такоже стриг, как и мене, в церкви, посреде народа: Муромскаго протопопа Логина,— остригше и муча, в Муром сослал, тут и скончался в мор; Гавриилу, священнику в Нижне, приказал голову отсечь; Михаила священника без вести погубил: за Тверскими служил в монастыре Богородичне, перевел к тюрме, да не и стало вдруг; двух священников, вологжан, безвестно же и сих дел; со мною 60 человек у все- нощнова взял, муча и бив и проклиная, в тюрме держал, малии в живых обретошася; а меня в Даурскую землю сослал,— от Москвы, чаю, тысящ будет з дват- цать за Сибирь,— и волоча впредь и взад 12 лет, паки к Москве вытощпли, яко непогребеново мертвеца. Зело там употшивали палками по бокам и кнутом по спине 72 удара. А о прочих муках потонку неколи говорить,— всяко на хребте моем делаша грешницы. Егда же выехал на Русь, на старые чепи и беды попал. Видите, видите, яко аз есмь, наг Аввакум протопоп, в землю посажен. 4
Заказ 4679


Жена моя, протопопица Настасья, з детми в земли же сидит. И старец Соловецкия пустыни Епифапий, наг, в земли же сидит; два языка у него ииконияиа вырезали за исповедание веры, да и руку отсекли, а и паки ему третий язык Бог дал. И Лазарь поп, наг же, сидит в земле, казнен, говорит также. И диякон Феодор и Киприяп4, нагой, с нами же мучится. В тюрме за православие же пытан в прошлом году. А Соловецкой монастырь в осаде 7 лет от никониян сидит. На Мезени из дому моего двух человек удавили никонияна еретики на виселице. На Москве старца Авраамия, духовнаго сына моего, Исаию Салтыкова в костре сожги. Старца Иону казанца в Колском разсекли на пятеро. На Колмогорах Ивана юродиваго сожги. В Боровске Полиекта священника и с ним 14 человек сожги. В Нижнем человека сожги. В Казани 30 человек. В Киеве стрелца Илариона сожги. А по Волге той живущих во градех, и в селех, и в деревенках тысяща тысящими положено под меч нехотящих принять печати антихристовы. А иные ревнители закона суть, уразумевше лесть отступления, да не погибнут зле духом своим, собирающеся во дворы з женами и детми, и сожигахуся огнем своею волею. Блажен извол сей о Господе!5 Мы же, оставшии, еще дышуще, о всех сих поминание творим жертвою, со слезами, из глубины воздыхании неизглаголаными, воспеваем, радующеся, Христа славяще: упокой, Господи, душа раб своих, всех пострадавших от никониян на всяком месте, и учини их идеже присещает свет лица Твоего, в селех со святыми, избранными Твоими, яко благ и человеколюбец. Рабом Божиим побиенным вечная память 3-жь6. Почивайте, ми- ленкие, до общаго воскресения и о нас молитеся, даже и мы ту же чашу испием о Господе, которую вы испили и уснули вечным сном. Пряно вино: хорошо умели ни- конияне употшивать. Да не тужите о здешнем — том окаянном житии, но веселитеся и радуйтеся праведнии о Господе, понеже прейдоша от злаго во благое и от темнаго в житие светлое. Мы же еще в море, плаваем пучиною, и не видим своего пристанища. * Не вемы бо, доколе живот наш протянется, умилосердитлися Владыка и даст ли нам та же чаша пить, ея же Сам пил, и вас, рабов своих, напоил. Но вемы, яко милостив Господь, желает всех нашего спасения. Разумею по писанию, якоже Богослову показано, Апокалипсис: и егда отверз е Агнец пятую печать, видех под алта98


рем душа избиенных за слово Божие и за свидетельство, еже имеяху. И возопиша гласом великим глаголюще: доколе, Владыко святый и истинный, не судиши и не мстиши крови н а ш е я от живущих на земли. И даны быша комуждо их ризы белы и р е- чено бысть им: да почиют еще время мало, дондеже скончаются и клеврети их, и братия их, хотящия избиени быти, якоже и тии7. Видите, страдающий за слово и за свидетельство старопечатных книг! А то ожидает и нас. Господь избиенных утешает ризами белыми, а нам дает время ко исправлению. Потщимся Господа ради, потщимся и неленостию подвигнемся, но потецем ныне, яко время есть. Душе моя, душе моя, востани что спиши! Конец приближается, и хощеши молвити. Воспряни убо, да пощадит тя Христос Бог, иже везде сый и вся исполняяй. Душе, яже зде — временно, а яже тамо — вечно. Потщися, окаянная, и убудися: уснула сном погибельным, задремала еси в пищах и питии нерадения. Виждь мотылолюбная, и то при тебе: бояроня Феодосья Прокопьевна Морозова и сестра ее Евдокея Прокопьевна княгиня Урусова, и Даниловых дворянская жена Марья Герасимовна с прочими! Мучатся в Боровске, в землю живы закопаны, по многих муках, и пытках, и домов разорении, алчут и гладуют. Такие столпы великия, имже не точен мир весь! Жены суть, немощнейшая чад, а со зверем по человеку борются. Чудо, да толко подивитеся лише сему! Как так? Осмь тысящ хрестиян имела, домовова заводу тысящь болщи двух сот было,— дети мне духовныя, ведаю про них,— сына не пощадила, наследника всему, и другая такоже детей. А ныне вместо позлащенных одров в земле закопана сидит за старое православие. А ты, душе, много ли имеешь при них? Разве мешок, да горшок, а третье лапти на ногах. Безумная, нут-ко опрянися, псповеждь Христа, Сына Божия, явственне, полно укры- ватися того. Добро рече некто от святых отец, яко всем нам един путь предлежит. Иного времени долго такова ждать: само царство небесное валится в рот. А ты откладываешь, говоря: дети малы, жена молода, разориться не хощется, а тово не видишь, какую честь-ту бросили бояроне-те; да еще жены суть. А ты — мужик, да безумнее баб, не имеешь цела ума: ну, дети переженишь, и жену-ту утешишь. А за тем что? не гроб ли? Таже 99


смерть, да не такова, понеже не Христа ради, но общей всемирной конец. Блажени умирающей о Господе! Апокалипсис: блажени творящей заповеди Его, да будет область им на древо животное и враты внидут во град; вне же псы, и чародей, и убийца, и идолослужитель, и всяк любяй и творяй лжу8. Вот, смотри: люди-жо были, и — померли, да не Христа для; плюнут на них, несть им части со Агнцем во граде Бога Живаго, и на древо животное области не имут. Понеже зде любили ложь и творили ю, и о правде агнче не подвизалися, но ища здешния сласти, и жития отраднова, не радели о будущем, и от скорбей Христа ради всяких отклонилися, ли- цемеришися с миром сим, Христа не послушаніе, якоже речено во Евангелии, Иоанн зачало 54: рече Господь: аминь, аминь глаголю вам, яко восплачи- теся вы и возрыдаете, а мир возрадуется; вы же печалны будете, но печаль ваша в радость будет. Жена, егда родит отроча, скорбь имать, яко приспе год ея; егда же родит отроча, ктому не помнит скорби за радость, яко родися человек в мир. И вы же печаль имате ныне, паки же узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никто ж е возмет от вас. И в той день Мене не вопросите ничесоже9. Вот — су, любяй сласти и отраду мира сего, вонми Господем реченное: не на одрех слоновых почивати учеником своим приказал, ниже ра- достию мира сего веселитися, но скорбию и печалию удовлятися. Якоже и жена беременна пред родинами день и нощь бедная печется, как бы разродитися, ожидает, яко часа смертнаго, а егда родила робенка, так и все забыла. Так-то в християнское терпение, Христа ради и мучение, скорбно ныне кажется, а тогда, в радости, и забудем все. Егда же надежда наша, Христос, явится нам? Знаешь ли, тогда, егда животворит мертвенная телеса наша Духом Святым. Что робенок из брюха вылезет паки из земли матери нашея; а ныне Божиим изволением отходим в матерь свою, в земля и место. Сходящий всяк абие отыдет прияти муки или почести поживших. Так, Дамаскин поет в Степеннах. Добро, братия моя и любимицы светы,— помните Христов приказ, и апостольское учение, и святых отец наказание. Всякаго добра добрейша суть книжное поучение: яко обретается 100


живот вечный и радость оная безконечная. А ходяй во тме не весть, камо грядет, сиречь о суетных упражняется, назираяй, где пирове бывают, и глумы, и неудобныя кличи, якоже писано: беседы злы тлят обычая благи10. Всякому християнину подобает в молитве и в трудех пребывати и в книжном прочитании, и в милости, и в любви нелицемерной, и в слове истинном, а не лстивом, мира не стыдитися, аще и поносят, аще и укоряют, аще и ненавидят, аще и напаствуют; но побеждай благим злое, сиречь терпи. Поминай Господню заповедь, Евангелие от Иоанна, зачало 52: Рече Господъ своим учеником: си заповедаю вам, да любите друг друга. Аще мир вас ненавидит, ведите, яко Мене прежде вас воз не нави де. Аще от мира бысте были, мир убо свое любил б ы х; яко же от мира песте, по Аз избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир. Поминайте слово, еже Аз рех вам: несть раб боли господа своего. Аще Мене изгнати, и вас иж денут; аще слово Мое соблю- доша, и ваше соблюдут, и прочая до сего: сия глаголах вам, да не соблазнитеся. От сонмищ ижденут вы; но приидет час, да всяк, иже убиет вы, мнится службу приносити Богу. И сия сотворят, яко не познаша Отца, ни Мене. Но сия глаголах вам, да егда приидет час, поминайте се, яко рех вам11*. Ну, господине и брате, хорошо веть Христос сказал! Так веть слово в слово: мир своих любит, а Христовых гонит. А миру-тому державец диявол; он так научает делать; а Христовых тех людей вяжут, да куют, да мучат, да беды наводит, да и в смерть загонит. Потому что не любит он Христа-тово гораздо. Идеже кем заповедь Христова соблюдается, ту благодать Духа Святаго преизо- билует, а дьявола-тово палит сила Божия; так он, что бешеная собака, бросается на человека-тово, и так и сяк ищет, как бы развратити от веры и от дел добрых, чтобы благодать-та отгнать от человека, так бы ему не тесно. А то-су крест Христов где увидит, бежит оттоле и зрети не может. Того ради научил никониян низврещи Христов крест трисоставный, а крыж латвійской вместо ево вчинил; да и в перстах сложение истинное во Христа Исуса низвергл, и во антихриста устроил. Нас же да избавит от козней ево Христос, Емуже слава во веки, аминь.
101


Об иконном писании
Паки и паки, и еще к вашей любви побеседую: вам во Христе послушати сладостно, а мне глаголати нелено- стно.
По попущению Божию умножися в нашей руской земли иконнаго писма неподобнаго изуграфы. Пишут от чина меншаго, а велиции власти соблаговоляют им, и вси грядут в пропасть погибели, друг за друга уцепив- шеся, по писанному: слепый слепца водяй, оба в яму впадутся, понеже в нощи неведения шатаются; а ходяй во дне не поткнется, понеже свет мира сего видит, еже есть: просвещенный светом разума опасно зрит коби и кознования еретическая и потонку разумевает вся нововводная, не увязает в советех, яже умышляют грешнии. Есть же дело настоящее: пишут Спасов образ Еммануила *; лице одутловато, уста червонная, власы кудрявые, руки и мышцы толстые, персты надутые, тако же и у ног бедры толстыя, и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не писано. А то все писано по плотскому умыслу: понеже сами еретицы возлюбиша толстоту плотскую и опровергоша долу горняя. Христос же Бог наш тонкостны чювства имея все, якоже и бого- словцы научают нас2. Чти в Маргарите слово Златоустаго на Рожество Богородицы; в нем писано подобие Христово и Богородично: ни близко не находило, как ныне еретицы умыслиша. А все то кобель борзой Никон, враг, умыслил, будто живыя писать, устрояет все по- фряжьскому, сиречь понеметцкому 3. Якоже фрязи пишут образ Благовещения Пресвятыя Богородицы, чреватую, брюхо на колени висит,— во мгновении ока Христос совершен во чреве обретеся! А у нас в Москве в Жезле книге написано слово в слово против сего: в зачатии-де Христос обретеся совершен человек, яко да родится. А в другом месте: яко человек тридесяти лет. Вот смотрите- су, добрыя люди: коли з зубами и з бородою человек родится! На всех на вас шлюся от мала и до велика: бывало ли то от века? Пуще оне фрягов-тех напечатали, враги Божии. Мы же, правовернии, тако исповедуем, яко святии научают нас, Иван Дамаскин и прочий: в членах, еже есть в составех Христос, Бог наш, в зачатии совершен обретеся, а плоть его пресвятая по обычаю девятомесячно исполняшеся; и родися младенец, а не совершен муж, яко 30 лет4. Вот, иконники учиут Христа 102


в рожестве з бородою писаіь, да и ссылаются на книгу- ту: так у них и ладно стало. А Богородицу і’ревату в Благовещение, яко же и фрязи поганыя. А Христа па кресте раздутова: толстехунек миленькой стоит, и ноги- те у него, что стулчики. Ох, ох, бедныя! Русь, чего-то тебе захотелося немецких поступов и обычаев! А Николе Чюдотворцу имя немее: Николай. В немцах немчин был Николай, а при Апостолех еретик был Николай; а во святых нет нигде Николая. Только с ними стало. Никола Чудотворец терпит, а мы немощни: хотя бы одному кобелю голову-то назад рожою заворотил, да пускай бы по Москве той так ходил. Да что петь делать? Христос им время-то попустил, якоже Июда Апостол пишет: яко Господь люди от земля Египетския спас л, последи неверовавших погуби. Ангелы же, не соблюдшая своего началства, но ос- тавльших свое жилище, на суд великаго дне узами вечными под мраком соблюде5. Виждь, слышателю, яко терпит им Бог, яко и бесом, до суднаго дни. Тогда им весь указ будет; а ныне пускай их поиграют с бесами-теми заодно над Христом, и над Николою, и над всеми святыми с Богородицею светом нашим, да и над нами, бедными, что черти над попами,— пускай возятся! Златоуст Иван и лутче нас был: а как время пришло, так спрятали так же, как и нас6. И Филипп митрополит на Москве. Да много того есть. Коли же кто изволил Богу служить, о себе ему не подобает тужить. Не токмо за имение святых книг, но и за мирскую правду подобает ему душа своя положить, якоже Златоуст за вдову и за Феогностов сад, а на Москве за опришлину Филипп 7. Колми же за церковной изврат,— всяк правоверный много не разсуждай, поиди в огонь: Бог благословит и наше благословение да есть с тобою во веки! Не по што в Персы итти пещи огненныя искать: ио Бог дал дома Вавилон, в Боровске пещь Халдейская, идеже мучатся святии отроцы, херувимом уподоблынеся, трисвятую песнь возсылающе 8. Право хорошо учинилося. Лучше дому Новходоносорова, палаты и теремы златоверхими украшена, преграды и стены златом устроены, и пути каменьми драгими намощены, и садовие древеса различные насажены, и птицы воспевающе, и зверие в садах глумящеся, и крины и травы процветающе, благоухание износяще повеваемо. А Новходоносор, раздувше- ся, глагола ко Господу Богу небесному: ты царствуешь 103


на небеси, а я подобен Тебе здесь, на земли. И егда виде Бог гордость его необратную, и претвори Новходоносора сопреди телцом, а созади лвом, и хождаше в дубраве со скоты 7 лет, ядый траву, дондеже покаяся 9. Так-то Господь гордым противится, смиренным же дает благодать. Разумейте, правовернии, как трие отроцы, ради своего страдания, в царстве, по всей поднебесней величаются, а Новходоносор уничижается. Сие дело предлежит во образ за хотящих наследовати спасение. Не поклоняйся и ты, рабе Божий, неподобным образом, писанным по немецкому преданию, якоже и трие отроки в Вавилоне телу златому, поставленному на поле Дейре. Толсто же телищо-то тогда было и велико, что нынешние образы, писанные по немецкому! Да и много же у них измене- ние-тово во иконах-тех: власы расчесаны, и ризы из- менны, и сложение перстов — малакса вместо Христова знамения!10 Малаксу погубную целуй! Знаешь ли, что я говорю? А то руку-то раскорякою-тою пишут. Не умори, не целуй ея: то антихристова печать. Плюнь на нея; привяжется дурная мысль. Буде образа подобна написана не прилунится: и ты на небо, на Восток, кланяйся, а таким образом не кланяйся. Посем мир вам от нас и благословение. Я, грешной протопоп Аввакум, со отцы и братиею о Христе Исусе, вам-светом, всякому верному, попремногу челом бьем. Молитеся о нас, а мы должни о вас. Богу нашему слава о всем, аминь.
О внешней мудрости *
Писано есть: Погублю премудрость премудрых и разума разумных отвергуся. Где премудр, где книжник, где совопросник века сего? Не обуя ли Бог премудрость мира сего? Понеже не разуме мир премуд- ростию Бога, благоизволи Бог буйством проповеди спасти верующая1.
Разсуждение.
Алманашники, и звездочетцы, и вси зодейшики познали Бога внешнею хитростию, и не яко Бога почтоша и прославиша, но осуетишася своими умышленьми, упо- доблятися Богу своею мудростию начинающе, якоже первый блядивый Неврод, и по нем Зевес прелагатай, блудодей, и Ермис пияница, и Артемида любодеица, о них- 104


же Гронограф и вси кронники свидетелствуют; таже по них бывше Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Иппократ и Галин2: вси сии мудри быша и во ад угоди- ша, достигоша с сатаною разумом своим небесных твердей, и звездное течение поразумевше, и оттоле пошествие и движение смотрях небеснаго круга, гадающе к людской жизни века сего,— настоящей, или стчету, или гоб- зование,— и тою мудростию своею уподобляхуся Богу, мнящеся вся знати. Якоже древле рече диавол: поставлю престол мой на небеси и буду подобен Вышнему3, тако и тии глаголют: мы разумеем небесная и земная, и кто нам подобен! И взимахуся блядины дети выше облак,— слово в слово, яко и сатана древле. Сего ради отверже их Бог: благоизволил буйством Апостольским спасти хотящих наследовати спасение. Вси христиане от Апостол и отец святых научени быша смирению, и кротости, и любви нелицемерной; с верою непорочною, и постом, и со смиренною мудростию, живуще в трезвости, достизают не мудрости внешния,— поразу- мевати и луннаго течения,— но на самое небо восходят смирением ко престолу царя славы, и со ангелы сподоб- лятися славити Бога; души их во благих водворяются, а телеса их на земли нетлении быша и есть. Виждь, гор- доусец и алманашник, твой Платон и Пифагор: тако их же, яко свиней, вши съели, и память их с шумом погибе, гордости их и уподобления ради к Богу 4. Многи же свя- тии смирения ради и долготерпения от Бога прослави- шася и по смерти обоготворени быша, понеже и телеса их являют в них живущую благодать Господню, чюдесь- ми и знаменьми яко солнце повсюду сияют. Виждь, безумной зодийшик, свою богопротивную гордость, каковы плоды приносите Богу и Творцу всех Христу: токмо на- сыщатися, и упиватися, и баб блудить ваше дело. Прости,— не судя глаголю, к слову прилучилося. Не ваше то дело, но бесовское научение. Плакати о вас подобает, а не ругати: понеже плоть от плоти нашея, и кость от костей наших, тела нашего и уды отчасти. Увы, отцы и братия паша! Увы, чада и друзи! Увы, приятели и сродство! Уже бо разлучишася от святых зде и в будущем веце. Како о вас не плакать? Плачю, рече, яко взял вас живых диавол и не вем, где положити хощет: яве есть, сводит в преглубокий тартар и огню негасимому снедь устрояет. Посмотри-тко на рожу-ту, на брюхо-то, нико- ниян окаянный,— толст ведь ты! Как в дверь небесную 105


вместится хощешь! Узка бо есть и тесен и прискорбен путь, вводяй в живот. Нужно бо есть царство небесное и нужницы восхищают е, а не толстобрюхие. Воззри на святыя иконы и виждь угодившия Богу, како добрыя изуграфы подобие их описуют: лице, и руце, и нозе, и вся чувства тончава и измождала от поста, и труда, и всякия им находящия скорби. А вы ныне подобие их переменили, пишите таковых же, якоже вы сами толстобрюхих, толсторожих, и ноги и руки яко стулцы. И у кажного святаго,— спаси Бог-су вас,— выправили вы у них морщины-те, у бедных: сами оне в животе своем не догадалися так зделать, как вы их учинили! Помните ли? — на сонмице той лукавой, пред патриархами теми Вселенскими, говорите мне Иларион и Павел: «Аввакум милой, не упрямься, что ты на руских святых указываешь, глупы наши святыя были и грамоте не умели, чему им верить!» Помните, чаю, не забыли — как я бранить стал, а вы меня бить стали. Разумный! Мудрены вы со дьяволом! Нечего разсужать. Да нечева у вас и послушать доброму человеку: все говорите, как продавать, как куповать, как есть, как пить, как баб блудить, как робят в олтаре за афедрон хватать5. А иное мне и молвить тово сором, что вы делаете: знаю все ваше злохитрство, собаки, бляди, митрополиты, архиепископы, никонияна, воры, прелагатаи, другия немцы руския. Святых образы изменили и вся церковныя уставы и поступки: да еще бо християном милым не горко было! Он, мой бедной, мается шесть-ту дней на трудах, а в день воскресной прибежит во церковь помолити Бога и труды своя освятити: ано и послушать нечево — полатыне поют, плясавицы скоморошьи! Да еще бы в огонь християнин не шол! Сго- рят-су все о Христе Исусе, а вас, собак, не послушают. Да и надобно так правоверным всем: то наша и вечная похвала, что за Христа своего и святых отец предания сгореть, да и в будущем вечно живи будем, о Христе Исусе, Господе нашем, Емуже слава ныне, и присно, и во веки веком, аминь *.
Фрагмент из Беседы об Аврааме
Апостол: Темже, братие нес мы рабынина чада, ио свободныя. Свободою, еюже убо Христос свобод и, стойте, и не паки под 106


игом работы держитеся1. Толкование: Слышите, братие, что Апостол Павел приказывает: стойте крепко за Христа. Свободныя мы с вами люди: свободил нас Христос от греховнаго ига, снял с нас кошель сей с червями, пригвоздив е на кресте трисоставном крепко че- гырьми гвоздьми железными, а не трема, якоже костел Римский с никонияны мудрствуют,— ноги прибиты гвоздем одным, на крыже, без подножия. Чему быть? Что велит диявол, то и делают! По Апостолу: под игом работы держатся. Впряжены в колесницу четвероконну, везут быстро, все розно тащат еретики из церкви-той. Апосто- ли, и седмь соборов святых отец, и пастыри, и учители о Святем Дусе исполнили святую церковь догматою, украсив ю яко невесту, кровию своею со Христом запечатав, нам предали; а антихристова чадь и разграбили, зело разорили, и крест с маковицы Христов стащили трисоставный и поставили крыж латинской четвероуголный, а из церкви-той все выбросали, и жертву переменили, молитвы и пение, все на антихристово лице устроили. Чему быть? Дети ево; отцу своему уградили путь. Аще и не пришел он еще последней чорт; но скоро уже будет. Все уготовали предотечи его, и печатью людей бедных, слепых, перепечатали, трема персты и развращенною ма- лаксою.
Вы же, братия, назидающеся святою верою вашею, стойте крепко за святую церковь, и отеческое предание умирайте; не давайте грабить ворам матери своея, в ней- же родихомся духовным порождением.
Я, братия моя, видал антихриста-тово, собаку беша- ную,— право, видал, да и сказать не знаю как. Некогда мне печалну бывшу и помышляющу, как приидет антихрист, враг последней и коим образом, да сидя, молитвы говоря, и забылся, понеже не могу стоять на ногах,— сидя молюся окаянный. А се на поле на чистом много множество людей вижу. И подле меня некто стоит. Я ему говорю: чего людей много в собрании? Он же отвеща: антихрист грядет; стой, не ужасайся. Я подперся посохом двоерогим своим, протоповским, стал бодро: ано ведут ко мне два в ризах белых нагова человека,— плоть- та у него вся смрад и зело дурна, огнем дышит, изо рта, из ноздрей и из ушей пламя смрадное исходит. За ним царь наш последует и власти со множеством народа. Егда ко мне привели его: я на него закричал и посохом хощу его бить. Он же мне отвещал: Что ты, протопоп, 107


на меня кричишь? Я нехотящих не могу обладать, по волею последующих ми, сих во области держу. Да изговоря, пал предо мною, поклонился на землю. Я плюнул па него, да и очутился, а сам вздрогнул и поклонился Господеви. Дурно силно мне стало, ужасно; да нечево на то глядеть. Знаю я по писанию о Христе и без показания, скоро ему быть. А выблядков-тех, ево уже много, бешаных собак. Нас же да избавит от них Христос, Сын Божий, емуже слава ныне и присно, и во веки веком. Аминь.
* ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИЙ
В Ш Толкование на псалом XLIV трыгну сердце мое слово благо, глаголю аз дела моя цареви: язык мой трость книжника скорописца. Толк: Кое слово благо отрыгну сердце пророче и коему царю дела глаголет языком, яко тростию скоро пиша книги? Яве есть, яко назнаменуя Царю небесному вочеловечение, издалече уразумев Святым Духом, сице рече.
Псалом: Красен добротою паче сын человеческих, излияся благодать во уст и ах Твоих. Сего ради благослови тя Бог во веки. Толк: Ей, Христос Бог наш краснейши добротою паче всех человек, Егоже доброты и красоты небеса не вместят. Излияся благодать во устнах Его, и Лука Евангелист свидетельствует, зач. 14: дивляхуся народи о словесех благодати, исходящих изо уст И су с о в ы х. Сего ради благословен Богом во веки, понеже истинный Сын Отца благословеннаго.
Псалом: Препояши оружие свое по бедре Твоей силне. Толк: Которое оружие пророк глаголет во Христе и кого стрелял Господь наш? Яве есть, яко непобедимую силу Его Божественную глаголет. Застрелил и победил шуяго, и некрепкаго, и мрачнаго диявола,
и аггелов его.
Псалом: Красотою Твоею и добротою Твоею и налецы и спей, и царствуй, истинны ради, и кротости, и правды, и наставить Тя дивно десница Твоя. Толк: Силен-де Ты, Христе, налицая налячеши лук свой на скипетры сата- 108


нины и спешно-де сотвори добротою Твоею красною, ис- провергше диявола; царствуй над грехом, кротости ради и правды истинныя; наставит Тя дивно десница Твоя. Мудро Господь диявола-тово победил, братия; обманул ево, яко рыболов рыбу удицею подцепил. Евсевий Само- садцкий пишет: якоже лшение ловец на уду воизе рыбу уловляет, тако и Христос плоть облече на Божество, утаився, диявола уловил. Дурачищо больной, не Адама в породе снедном обмануть! Сам, что собака бешаная, в петлю попал! Да ладно так Христос Сын Божий зде- лал,— заколол ево древяным копием, еже есть трисо- ставным крестом, да и нам приказал тем же крестом ево побеждать и власть дал наступати на змию, и на скор- пию, и на всю силу вражию.
Псалом: Стрелы Твоя изощрен ны, силне: людие под Тобою падут в сердцы враг царев. Толк: Христовы стрелы остры гораздо, еже есть крест и молитва. Никто устояти не может от противных сему оружию. Всяк человек лукавой со дияволом падает, и посрамлен бывает, и язвлен от сих стрел острых.
Псалом: Престол Твой, Боже, в век века, жезл правости, жезл царствия Твоего. Толк: По победе взыде на небеса и седе одесную престола величествия на высоких; обладает бо, и владеет, и царствует, и правит, якоже хощет, весь мир.
Псалом: Возлюбил еси правду и вознена- виде беззаконие. Сего ради помаза Тя, Боже, Бог Твой, елеом радости паче причастник Твоих. Толк: Помазание глаголет — Дух Святый почивает на Христе паче всех святых человек; не в меру бо дает Отец Духа Сыну. Причастникам бо Христовым, еже есть святым, дает Бог Духа Святаго в меру, якоже глаголет Григорий Богослов в слове «О ни- щелюбии» сице: Подобно есть дарование Святаго Духа черплющим воду от реки: ов убо поемлет велик сосуд, ин же посреден, ин малейший; кождо противу труда своего. Не река бо разделяет, но сосуд — елико вместит, то- лико и несет. Тако и Духа благодать по мере кождо дается на ползу, и Павел рече. Христос же без меры помазан Духом Святым от Родителя своего паче причастник своих.
Псалом: Смирну и стакти и касия от риз Твоих, от тяжестей слоновых, из них же возвеселиша Тя, тщеря царей в чести тво109


ей. Толк: Смирна и стакти и касия — масти благовонныя, ризы — плоть Господня. Яко же и в вознесении ангели дивляхуся глаголюще: кто от Восора грядый, имея ризы червлены 1, еже есть плоть Христова, кровию Его очерв- ленная. А от тяжестей слоновых глаголет пророк, сиречь от нашего естества тяшкаго приял ризы сия: не от ангел убо когда приемлет, но от Семене Авраамова и Павел глаголет, еже есть от девицы Марии. Одежда Его весь мир исполнила благоухания ароматнаго, сиречь верующий насыщаются благодати духовныя. Вочеловечением Его отгнася сквара и смрад жертвы бесовския. А из нихже возвеселиша Тя, тщеря царей, в чести Твоей, сиречь душа всех святых, угодьших Ему, царие и архиереи суть, облечении в виссон, веселятся с Ним в чести Его. Чти Апокалипсис: там разумно ти будет о почести их.
Псалом: Предста царица одесную Тебе, в ризах позлащенных одеяна и преиспещре- на. Толк: Сие рече пророк о Пресвятей Владычице нашей Богородице. Она в пестрых ризах стоит одесную Сына своего, Христа Бога нашего, сиречь разными доб- родетельми украшена, яко златыми ризами разноцветными.
Псалом: Слыши дщи, и виждь, и приклони ухо твое, и забуди люди твоя и дом отца твоего. Толк: Дщи глаголет пророк церковь языческую. Церковь же глаголю не стены, но человеки. Приклони ухо твое ко Евангелию и ко апостольской проповеди; и забуди люди твоя, еже есть бесовы и козни их; и дом отца твоего, сиречь кумирницы и идолское жре- ние. Отложи блудни сия, душа окаянная!
Псалом: И вожделеет Царь доброте твоей. Толк: Облецыся в ризу святаго крещения, нарядися в добрую одежду, и возлюбит тя Царь небесный; еже есть — сотвори многоразличныя добродетели, так твоя риза будет яко Богородична разноцветная и вожделеет Царь доброте твоей.
Псалом: Яко Той есть Господь Бог Твой, и поклонишися Ему, и дщи Тирова з дары. Лицу Твоему помолятся и богат и и и людь- стии. Толк: 3 дары приходят во святую Церковь молитися Богу и святым Его вернии от всех концов, уразумев- ше, яко Той есть истинный Бог, Христос, Сын Божий. А дщи Тирову поминает пророк за сие, понеже в Тире НО


и Сидоне многобожие бысть, и сам Господь глаголаніе: отраднее Тиру и Сидону на суде, неже вама; капернау- мян уча, глаголаніе: аще в Тире и Сидоне силы бывшая были в ваю, древле покаялися убо быша; сиречь егда бы- де оне такия чудеса видели, якоже ты, Капернаум, видишь, и оне бы-де от многобожия скоро отступили2. Последи и они от Апостол научени и вероваша во Христа, и молятся, з дары приходя во святую церковь, и богатии и убозии.
Псалом: Вся слава дщери Цареве внутрь, рясны златыми одеянна и преиспещренна. Толк: Зри,— дщи, сиречь Церковь одушевленная, внутрь твоя красота, еже есть в сердцы твоем и во из- воле твоем. И Господь рече: внутрь вас царство небесное. И Златоустый глаголет: от внутренняго царства и небесное приходит. Одевайся, дщи, рясны златыми и пестрыми, сиречь разными добродетельми украшайся; слышала еси пророка: вся слава дщери Цареве внутрь, рясны златыми одеяна и преиспещренна.
Псалом: Приведутся Царю девы во след ея, и искренняя ея приведутся Тебе, приведутся в веселие и радость, введутся в церковь цареву. Толк: Сие глаголаше пророк о введении во церковь Пресвятыя Богородицы. Ее, надежу нашу, вели со славою в церковь, святая святых, на веселие и радость всему миру, и иные девы, во след Ея иду- ще, чувственне провожающе Ея; таже и до конца веку не премолкнут, последующе Ей, дественно и безженно житие живущии, ведущеся в небесную церковь и в скинию Бога Живаго: на всяком месте подвизаются раби Вышняго Бога, в монастырех и в мире живуще.
Псалом: Вместо отец Твоих быша сынове Твои, уставиши их князя по всей земли. Толк: Сие рече пророк о Апостолех: оне вместо 12 сынов Ияковлих уставлени, яко князи по всей земли. Во всю землю изыде вещание их и в концы вселенныя глаголы их. Везде научиша и обладаша прелести бесовстей словом и делом. Княжество-то им не просто досталось: церковь возвещает страдание и мучение их по Христе.
Псалом: Помяну имя Твое во всяком роде и роде. Сего ради людие исповедятся Тебе в век и в век века. Толк: Зри, и нам поминати имя Господне, великим и малым, во всяком роде и апостольски во Христе жити *.
Ill


Да и есть в нашем роде; на них зря людие исповедят- ся Богу в век и в век века непрестанно. Наипаче же в нынешнее время в нашей Росии сами во огнь идут от скорби великия, ревнуя по благочестии, яко древле Апо- столи; не жалеют себя, но Христа ради и Богородицы в смерть идут, да вечно живи будут. А как-су не йти в огонь християнскому роду? Богородицу согнали со престола никонияня-еретики, воры, блядины дети. Да еще бы не горко християнину! Горко-су будет, не покручии- ся. У християн толко и надежи Она, упование, с Сыном Своим и Богом. А еретики с престола збросили и обезчестили. Ну, поп еретик, с чем о велике дни приидешь на двор ко крестиянину? Ни креста Христова в руках нет, ни образа Богородична! По полскому обычаю крыжок из зепи вынет, и благословлять, смеяся, станешь. Ох, воры, блядины дети! Каковы митрополиты и архиепископы, таковы и попы наставлены. Воли мне нет, да силы,— перерезал бы, что Илья пророк студных и мерских жерцов всех, что собак. А к чему их блюсти! Тушны уже гораздо, упиталися у тряпезы Иезавелины3 и держаще учение Валаамово, иже учаше Валаака положити соблазн пред сынми Израилевыми, ясти жертвы идольския и любы творити. Ей, прямо так; не затеял я: чти книги 4-я Моисеевы глава 24 4. Слово в слово также и ныне. В Ферапонтове монастыре новой Валаам, блудодей, царя-тово развратил и выблядков-тех наплодил. Знаете ли, вернии? Никон пресквернейший; от него беда-та на Церковь-ту пришла. Как-бы доброй царь, повесил бы ево на высокое древо, яко древле Артаксеркс Амана, хотяща погубити Мардохея и род Израилев искоренити5. Милен- кой царь Иван Васильевич скоро бы указ зделал такой собаке. А то чему быть! Ум отнял у милова, у нынешнева, как близь ево был. Я веть тогда тут был, все ведаю. Всему тому сваха Анна Ртищева со дьяволом. Как ево причастил антидором6, так с тех мест возми, да понеси, да ломай все старое, давай новую веру римскую, и прот- чая ереси клади в книги; а кто обрящется противен, того осуждай в ссылки и в смерти, сажай живых в землю. Разумеете ли, вернии, антидор-от помянул я? Слушайте- ко, я поговорю с вами. Антидор глаголется противный дар, анти противление пишется. Мочно вам и по сему разуметь. Христос, Сын Божий, Спаситель душам; а антихрист разоритель и наветник душам, противник истин112


ному Христу; того ради предложение ему — анти, еже есть противник, потом христ, сиречь царь же будет, поганец, скверною помазан. Во Израили помазахуся цари и архиереи от рога, полагаемаго на главу, просто молвит— рог в церкве повешен, налит масла древянаго, и человека-тово под него подведут: аще достоин поставления, так над ним масло-то и закипит в роге-том; тем маслом и мажут поставляемаго; того ради глаголется пома- занец7. Христос же, Бог наш, сего не требоваше челове- ческаго поставления и действа церковнаго, но свыше от Отца помазан Духом Святым и исполнь благодати и истинны. Сего ради именовася Христос, или помазанец8, или царь, понеже воцарися над грехом, смертию своею убив греха, и плененныя вся свободи: понеже царствованіе грех и не на согрешивших от Адама и до Моисея, а от Моисея и до Христа, Христос же всем верным свободу дарова; уже грех к тому не обладает нехотящих пови- нутися ему; нынешним приходом матерь убил, а вторым пришествием и сына убиет, еже есть — и смерть упразднит. И Златауст в слове на Июдея от Христова лица так же говорит: Аз есмь матерь убил, сына ли не заколю? Ей, всяко упражню. Ищи в Маргарите, кому надобе9. А противник, сиречь антихрист, паки оживит греха, понеже греходелатель, человек беззаконию, сын погибели, противник во всем Сыну Божию. Христос, Бог наш, Сын, Слово Превечное Отчее, излияв себе от Отеческих недр неотлученным Божеством, яко от солнца луча или свет сниде на землю во утробу Приснодевыя Пречистыя, и бысть той свет вместо семени, якоже пишет сице Григорий папа Римский: и плоть во утробе и душу восприят Духа Святаго осенением от Марии Девы вочеловечився. А противник, еже есть антихрист, зачнется от блуда, от жены жидовки, от колена Данова 10.
Мнитмися, сам сатана зблудит с нею сим подобием, якоже змий ныне летает к женам, дьявольской же дух и; и дасться зачатому душа за плоть матерню. А хотя и бу- сорман зблудит, ино тот же поганец,— духом своим дьявол помажет ево, так и стал помазанец. Исперва будет казатися людем кроток, и смирен, и милостив, и человеколюбив: слово в слово как Никон, ближней предтеча его, плакать горазд. Я ево высмотрил дияволова сына до мору-тово еще,— великой обманщик, блядин сын! Как-то при духовнике-том, Стефане, вздыхает, как-то плачет, овчеобразный волк. В окно ис палаты нищим денги бро113


сает, едучи по пути нищим золотые мечет! А мир-от слепой хвалит: государь такой-сякой, миленкой, не бывал такой от веку! А бабы молодые,— простите Бога ради,— и черницы, в палатах-тех у него веременницы, тешат его, великого государя пресквернейшаго. А он их холостит блядей. У меня жила Максимова попадя, молодая жонка, и не выходила от него: когда-сегда дома побывает воруха; всегда весела с воток да с меду; пришед, песни поет: у святителя государя в ложнице была, вотку пила. А иные речи блазнено и говорить. Мочно вам знать и самим, что прилично блуду. Простите же меня за сие. И болши тоя безделицы я ведаю, да плюнуть на все. Слово в слово таков-то и антихрист будет. Лстив сый испер- ва, а егда поставят его царем, и убиет трех царей, египетскаго, ливийскаго, ефиопскаго, и оттоле зверообразен будет, и жесток, и немилостив; тайну ту откроет всю сердечную злобную, да понесет пластать да вешать. [А лю- ди-те омраченные страха ради и прещения пуще величают: благочестивейший тишайший самодержавнейший государь наш природной праведной, буди здрав на многа лета! Да и на обеднях-тех так же величают. Обедни-те у них уже не по нашему будут — где прибрело, тут и обедня, не в церкве у престола пред образом Пречистыя Богородицы, но, литон разославше, и в заходе и везде обедня, как никонияня напечатали ныне во своих книгах 12. А прежде его антихристова царства приидут паки на землю плотию Илия и Енох со Иваном Богословом, и полчетверта года проповедь их будет к человекам. Таже антихриста со дерзновением обличать потонку лесть его станут, он же убиет их и повержет на пути града телеса их. Они же, мертвы лежавше полчетверта дни, паки оживут пред всеми людьми и взыдут на небо. А антихрист не глядит на то, свое содевает, мороча людей, чудеса же творит в обман прелестные и иных царей к себе подкло- нит, да разсылает по всей земле посланников своих, собирая люди, и удивляет блазня омраченных невеж. Право- вернии же разумеют его, яко той есть прелестник, о нем- же писано есть. Всяко постраждут миленькие и от самого и от прикащиков его как-то и ныне]13 на Москве жгут, и по городом жгут, митрополиты и воеводы. Везде их воля и сила. Дело-то ево и ныне уже деют; толко по- следне-ет чорт не бывал еще, явится во свое ему время. Павел пишет: и ныне одержащее весте; вот как выше говорил, строка 5-я, и 6-я и 7-я, и 8-я, точию 114


держай ныне дондежс от среды будет14. Сиречь как-де изведется Римская держава, тогда и без- законник явится ,5. Да что-петь, свет миленькой, много толковать-тово про антихриста-тово? Пора на него и плюнуть. Одно знай,— тайна уже деется беззаконию; не ныне началася. Златоуст глаголет на Июдея в Маргарите разсуждает и Антиоха египетскаго, мучившаго Мак- кавеов и осквернившаго чистости, сиречь в Соломонове церкви повседневное служение, и поставившаго кумир свой на месте святе, идеже не подобает стояти,— Златоуст его антихристом же зовет, понеже-де и имя противное содержит: анти, еже есть противник, а ох — обладатель. Охнул от него Израиле-т бедной. Прочти-тко книги-те Макковейския в Библие-то,— уразумеешь о нем, как он кудесил, не менши антихриста осквернения- тово наделал Закону Божию. Все одны черти, блядины дети, и тогда, и ныне, и до кончины. Всегда от них подобает стрещися и бдети, по писанному: блажен бдяй и стрегий ризы своя, да не наг ходит. Хотя маленко опло- шися: тотчас ограбят до нага и сволокут ризу святаго крещения, так стал игралище бесом и не попал ни куды, толко разве в пекл огненный, с ними по-римски веруя. Премолкнем о сем и приимем первое речение о анти- доре.
Сию просвиру Никон вынимает сам в обедню пред переносом, а что над нею действует, он знает те стихи,— смолода/тому научен в Низовке деревне,— от моей родины та деревня не далеко, верст с пятнадцеть; я знаю, много там таких чародеев. А он детинка-бродяга был, и у Макарья Желтовоцкаго поводился в крылосе,— Никитка Минин. А таки одва не татарка ли ево, (6)16, родила,— там-веть татар-тех много. Да плюнем на него! Кто ево ни родил, однако блядин сын от дел звание приемлет. Блядь пишется ложь. Правда от Бога, а ложь от дия- вола. Сын он дияволь, отцу своему сатане работает и обедни ему по воли ево строит, над просвирою-тою молитву батьке-тому своему говорит перед переносом-тем. Знаешь, любимой дар среди обедни-той счинит, да ково жалует-любит, тех и причащает им, соверша обедню. Да и маслом мажет причастников своей скверне, прибегших к ево милости 17. Сам государь трудится святитель: как лишитися такой святыни! Да так-то мир-от мажет и сквернит; да такая беда,— ково помажет, тот и изменится умом-тем. Явно омрачает. Или антидором-тем накормит, 115


так и пошел по нем. Есть протопоп, Ермилом зовут, Ярославской, доброй человек и мне друг давной, да ум-от у него не крепок. Поборник был по церкве, да омрачился от мази-той и от антидора-тово! Некогда пришли мы с ним вместе в соборную церковь, так он бежит к маслу-тому; и я ему браню: пошто ты идешь, Ермил! И он мне: да как же, братец! я не могу тово учинить, чтобы мне нс помазатися! Я ево ухватил, чтобы не пустить,— и он дрожит, стоя. Я и пехнул: и ты, реку, гори во огне с ними заодно! Так-то и царя-тово враг Божий омрачил, да к тому величает, льстя, на переносе: благочестивейшаго, тишайшаго, самодержавнейшаго государя нашего, тако- ва-сякова, великаго,— больше всех святых от века! — да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, и ныне, и присно, и во веки веков 18 — И веков — тех,— и то в Кириллове книге описует ересь: малое-де слово сие, да велику ересь содержит. А цар-ет, петь, в те поры чается и мнится бутто и впрямь таков, святее ево нет! А где пуще гордости-той. Мерзко Богу горделиваго и доброе дело, колми же блудня и слабоумие, истинну в неправде содержаще. И безплотных на небеси не пощадил Бог за гордость и неправду, якоже Иезекииль пророк глаголет,— херувим ис среды огня извержен бысть 19, зане об- ретошася неправда в нем. Колми же бренна человека не пощадит Бог за гордость и неправду. Прежде во православной церкви на переносе не так бывало, но ко всему лицу мирскому глагола дьякон и священник: всех вас да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, и ныне, и присно, и во веки веком; а до царя дошед, глаголет: «Да помянет Господь Бог благородие твое во царствии своем»,— а к патриарху пришед: да помянет Господь Бог святителство твое во царствии Своем». А не в лице говорили имянем его, посылая во царство небесное: буде он и грешен, ино род его царев православен; а в роду и святой обрящется. Тако и патриарх, аще и согрешит нечто, яко человек, но святительство непорочно. А ныне у них все накось да поперег; жива человека в лице святым называй: коли не пропадет. В Памяннике напечатано сице: помолимся о державном святом государе царе. Вот, как не беда человеку! А во Отечниках писано: егда-де человека в лице похвалишь, тогда сатане его словом предаешь. От века несть слыхано, кто бы себя велел в лице святым звать, разве Навходоносор Вавилонский! Да досталось ему безумному! Седмь лет быком походил по 116


дубраве, траву ядше, плачучи. Да, хорошо; слава Богу о сем. Как простил Вог слез-тсх ради, так потом годе усу тому воля давать; не стал уж раздувать, но и до смерти семеньми питашеся. А то приступу не было: Бог есмь аз! Кто мне равен? Разве Небесной! Он владеет на небеси, а я на земли, равен Ему! Так-то и ныне близко тово. Мужика наредя архангелом Михаилом и сверху в полате пред него спустя, вопросили: «Кто еси ты и откуду?» Он же рече: «Аз семь архистратиг силы Господня, послан к тебе, великому государю»20. Так ево заразила сила Божия, мраковиднова архангела,— пропал и душею и телом. Да не узнается; он свое совершает. Горе, да толко, с ним! Житье было и нарочито исперва; да расказил собака Никон еретик, яко Адоний Лва Арменина или яко Саторнил Василия Македонянина. А истее рещи, такие же псы были: Уалент, и Ариан, и Македоний; при Феодосии царе, сьели было ево беднова, аще бы не Амфи- лохий Икониский пробудил21. Да што,— Феодосий Великий не прочитал книг звездочетных, ино ему и не запинало к покаянию. А. здесь привели на всю безделицу; нужно ему стало, сумнюся, насилу: обрящет ли место покаяния? Много мучительства сотворил и крови неповинныя реки потекли. Во Апокалипсисе писано: аще кто в пленение ведет, в пленение да идет, а аще кто мечем убиет, подобает ему убиен- н у быти22. Писание не лжет; будет так; праведен суд Божий; терпит Господь, наказуя, ожидает обращения. Манасии пятдесят лет терпел, да дождался. Также ша- ловал дурачищо, Бога отступя, и на высоких жрал, сиречь на горах болванам кланялся. Исаия пророк, велегласная труба, так же ему журил, как и ныне бывает, и он ево на полы древяною пилою перетер23: навось! не указывай нам, великому государю! на нас то положено! А кто положил? В коих правилах писано царю церковью владеть, и догматы изменять, и святая кадить? Толко ему подобает смотрить и оберегать от волк, губящих ея, а не учить, как вера держать и как персты слагать. Се бо не царево дело, но православных архиереов и истинных пастырей, иже души своя полагают за стадо Христово; а не тех, глаголю, пастырей слушать, иже и так и сяк готовы на одном часу перевернутца. Сии бо волцы, а не пастыри, душегубцы, а не спасители: своими руками готовы неповинных крови пролияти и исповедников православныя веры во огнь всажати. Хороши законоучите- 117


лие! Да што на них дивить! Таковыя нароком наставлены, яко земския ярышки,— что им велят, то и творят. Толко у них и вытвержено: а-се, государь, во-ce, государь, добро, государь! Медведя Никон, смеяся, прислал Ионе Ростовскому на двор, и он челом медведю,— митрополи- тищо, законоположник! А тут же в сонмице с Палестинскими седит24, бутто знает! А о Павле Крутитцком мер- ско и говорить: тот явной любодей, церковной кровоядец и навадник, убийца и душегубец: Анны Михайловны Ртищевой любимой владыка, подпазушной пес борзой, готов зайцов Христовых ловить и во огнь сажать. Добро-су, други, пришла ваша година и область темная. Творите, еже хощете. Нечево много говорить, не пособить подождать воли Господни, аже умилосердится о нас бедных, и услышит плач вопиющих к нему день и нощь. Надею- ся, яко прекратит дние сии за молитв святых отец наших и подаст рабом своим отраду и утеху. Да и при Манасии жерцы-те также шурмовали; да как самово выдал Бог перьсам, так и все скуталися, и хвосты-те, воскрылия риз своих, прижали. А Манасию татаровя в коноб всадили, самово изжарить хотели, как он жарил во Израили глаголющих истинну и правду. Видит беду свою неминучую, яко не помогут боги, стоящий на горах высоких, притече душею ко истинному Богу, животворящему мертвыя, и возопи, в конобе медяне седя: Господи Вседержителю, Боже отец наших, Авраамов, и Исааков, и Ияковль, и прочая25. Вот, пророк Давыд не солгал, рек- ше: броздами и уздою челюсти их востяг- неши, неприближающихся к Тебе26. Слава Тебе, Господи! Любо и мне; хорошо так, Христе, Сыне Божий! А то з дураком ладу не было, все переломал на свой лад, и Сына Божия попрал, и кровь заветную осквернил; а в котле-том узнал Авраамова Бога. И Авраам отец стал. А до тово глупым звал, как и в Московском сонме: глупы-де были русские наши святыя, грамоте не умели! Так и там было. Господь милостив: покаяния ради избави его от смерти,— разсядеся коноб и ангел, вос- хитя ево, и принесе во Иеросалим. Ну же он жерцов тех душить, и живых и мертвых: от вас-де раззорение се, и мне была кончина! воры-де, блядины дети, с ума меня свели! А сам где был? А то Исаия говорил. Полно про- тивитца! Сам так захотел: новый закон блядивой положил, а отеческой истинной отрынул и обругал. Кто бы тя принудил? Самовластен еси и Священная писания 118


измлада умееши, могущая тя умудрити во спасение твое; да не восхотел последовати учению отца истиннаго духовнаго твоего, но принял еси змию вогнездящуюся в сердце твое, еже есть тогда и днесь победители. Кайся вправду, Манасия! Не гляди на Озию, во отчаяние при- шедша, дерзнувшаго святая покадити27, но зри на Богоотца царя и пророка Давыда. Егда изочте Израиля и прогневал тем Бога, послан ангел и уби от полка его в три часа 70.000. Давыд же плакате и бияше в перси, глаголя: аз, пастырь, согреших; аз Тя, Господи, прогне- вах; а сии овцы ничтоже о сем разумеют; меня казни и дом мой, а сих помилуй! И умилосердися Господь покаяния ради царева, повеле ангелу престати от пагубы люд- цкой28. Виждь, начальных согрешения какову беду миру наносит, тогда, и ныне, и во веки. А в нашей Росии в 20 в 3 лета, отнележе враг развратил Церковь, и внесены быша еретическия уставы, многоЪагубы бывало: мор на всю землю, и сеча, и междоусобие, и кровь безпрестанно льется, за начальных игрушки. А еретики ему блазнят и лагодят29, глаголя: яко на кроткова, государь, Давыда напасти и беды на тебя и на царство твое бывают. А не молвят так, что-де, государь, войны-те и смущение во царстве том, яко при Сауле царе, сыне Киссове; несть ли-де и во твоей души таковаго смущения, якоже и в ево, Саулове мерской, осмотрися де, государь, и прибегни с покаянием к Богу, да милостив будет Той зде и в будущем веце яко Манасии; умилосердися-де, государь, яко Ахав развративше Израиля; прибегни яко блудница; возопи яко хананея; припади яко мытарь, бия в перси, и яко разбойник возопи: помяни мя, Господи, егда придеши во царстви си, да милостив будет ти Господь Бог, не ревнуй лукавнующим, ниже завиди творящим беззаконие, зане яко трава скоро истшут и яко зелие злака скоро отпадут30. Престани-де, государь, проливати крови неповинных; пролей в то место слезы; угаси пещь, палящую рабов Христовых в Боровске и в Казани; с воздыханием из глубины сердца расторгни узы седящих в темницах и изведи живых закопанных в землю; припади к коленома их с покаянием, да умолят о тебе Бога, яко о Феофиле иконоборце Мефодий. Древле также был миленькой Мефоди-ет з двема разбойникома закопан в землю31, яко и бояроня Морозова Феодосья в Боровске с прочими, в земле сидя, яко кокушка кокует. Кокуй, бедная, небойся ничего, венцы мнози над тобою! 119


И Евдокия княгиня кокуйі И Марья Даниловых кокуй! И прочий. Елицы во Христа крестишася, в смерть Его крестихомся, спогребохомся убо Ему крещением в смерть. Да якоже воста от мертвых славою Отчею, тако и мы во обновлении жизни вечныя станем с Ним в веселии и радости жити. Забудем вся сия наветы, потерпим еще благодушие Господа ради, дондеже совершится тайна. Тайна сия от века и от родов в Бозе самом сокровенна, вашего страдания и братцкия скорби, якоже Златоустый пишет «О вочеловечении» слово: усмотрил Бог Петра во Адаме, усмотрил и Павла; Павлу проповедающу учения слово, а Петр вверяемый ключи небеснаго царства; и не радуется Бог так о Адаме, кормимем в породе, якоже о Петре и Павле, о двух камыках и жемчугах чудных. Право, было так. Да и ныне, Прокофьевна, не мало веселие Богу, как вы кокуете, сидя закопаны в земли-той. Пострижена ты уж нынеча, инокиня схимница Феодора, миленькая моя! Как-то человеку-тому, душька-та коему болна, всяко домышляется, еже бы не во тщету жизнь изнуряти! Хороша ты и так милостию Божиею была и без чернечества-тово. А ныне и давно добро, кстае плакать силно ладно. Так же бы нам надобно царя-тово Алексея Михайловича постричь беднова, да пускай поплачет хотя неболшее время. Накудесил много, горюн, в жизни сей, яко козел скача по холмам, ветр гоня, облетая по аеру, яко пернат, ища станы святых, како бы их поглотить и во ад с собою свести. Но спаси его, Господи, имиже веси судбами своими, Христе, за молитв кокушок- тех бедных, седящих в земле. Аще ли не належит покаяние ему,— Ты веси! буди воля Твоя, а не моя! Аз есмь червь, а не человек. Дерзаю паче человека, выше меры моея, угнетаем болезнию по души заблудьшей его, желая и ища от Тебя, Всемилостива Спаса, исправления его. Несть дивно, еже праведника спасти, но преславно, иже грешника помиловати, и в разум истинный привести. Ты еси Бог наш, иже водою и Духом обновивый обетшавшее грехом естество наше. Ты еси Бог наш, иже водою пото- пивый при Нои грех. Ты еси Бог наш, иже морем свобо- дивый от работы Фараоня Моисеом род еврейский. Ты еси Бог наш, разразивый камень в пустыни, и потекоша воды, и потоцы наводнишася, и жаждущия люди своя на- сытивый. Ты еси Бог наш, иже водою и огнем при Илии пременивый Израиля от прелести Бааловы. Сам и ныне, Владыко, премени от прелести царя Алексея беднова, от 120


новаго Ваала, злодея Никона со дияволом, и даждь ему очищение, и освящение, и душевное прозрение. Просвети светом разума к познанию Твоея истинны; вдохни благая в сердце его, да познает Тя, Сына Божия, и прибегнет под кров покаяния; устави смущение души его, яко воды морския, колеблющийся ветры зелными; приими жертву его слезную паче, нежели Авелеву; приклони ухо твое к молению нашему и возглаголи благая в сердца наша, отец наших и братий, о нем, к Тебе, Богу и Спасу всех, яко милостив еси и щедр, Боже наш, и Тебе славу возсылаем, в Троице славимому Богу, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне, и присно, и во веки веком. Аминь.
О, царю Алексее! Покажу ли ти путь к покаянию и исправлению твоему? Возри на царя Давыда, что сотвори, внегда вниде к Вирсавии, жене Уриеве, сиречь у жи- вова мужа отнял жену и на постелю к себе взял. Таже вниде к нему Нафан пророк, и глагола пророк пророку со дерзновением: царю Давыде! даждь ми суд праведен на силнаго, имущаго у себя сто овец, и едина бысть овца у некоего, он же, восхитя, и ту к себе привлече. Да су- диши праведне обидящаго со обидимым! Давыд же от- веща: сотворивый неправду повинен смертному осуждению. И глагола ему Нафан царю Давыде! ты сию неправду сотворил: понеже имаши триста жен и семьсот наложниц; не удоволився ими, убив боярина своего Урию, и жену его Вирсавию к себе же на ложе привлече. По суду своему повинен еси смерти. Давыд же рече: о, Нафане, что сотворю? Согреших, неправду сотворих. И глагола ему Нафан: возри вспять и виждь осуждение твое. Обозревжеся Давыд, виде над собою ангела,— оружие наго держа, хотя его за беззаконие посещи. И возопи Давыд ко Господу: помилуй мя Боже, по велицей милости Твоей, и по многим щедротам Твоим очисти беззакония моя, и прочая Псалма того, весь до конца. И плакався о гресе том непрестанно и до смерти своей32. Вот, царю! коли тебя притрапезники-те твои Давыдом зовут, сотвори и ты Давыдски к Богу покаяние о себе, и не гневайся на мя, правду свидетельствующу ти, якоже и на Нафана Давыд, но послушай совета моего болезнен- наго к себе. Ей, тебе истинну говорю,— время покаятися. Рцы по вышереченному, якоже Давыд, каяся, рече: аз, пастырь, согреших; аз, Господи, прогневах Тя, а овца моя ничтоже имут к Тебе. И паки другаго падения его Пса121


лом: Помилуй мя, Боже, по велицей и милости Твоей, по многим щедротам Твоим очисти беззакония моя; наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти м я; яко беззаконие мое аз знаю и грех мой предо мною есть выну; Тебе единому согреших и лукавое пред Тобою сотворих33. Да плачучи Псалом-от и до конца говори. Любя я тебе, право, сие сказал; а иной тебе так не скажет, но вси лижут тебя,— да уже слизали и душу твою! А ты аще умеешь грамоте-той, но и нонеча хмельненек от Никонова- тово напоения; не помнишь Давыдова тово покаяния. Ведаю разум твой; умеешь многи языки говорить: да што в том прибыли? С сим веком останется здесь, а во грядущем ничижме ползует тя. Воздохни-тко по старому, как при Стефане бывало, добренько, и рцы по рускому языку: Господи, помилуй мя грешнаго! А киръелеисон-от отставь; так елленя говорят 34; плюнь на них! Ты ведь, Михайлович, русак, а не грек. Говори своим природным языком; не уничижай ево и в церкви, и в дому, и в пословицах. Как нас Христос научил, так и подобает говорить. Любит нас Бог не меньше греков; предал нам и грамоту нашим языком Кирилом святым и братом его. Чево же нам еще хо- щется лутче тово? Разве языка ангельска? Да нет, ныне не дадут, до общаго воскресения. Да аще бы и ангельски говорили — Павел рече,— любве же не имам, бых яко медь звенящи, или яко барабаны ваши! Никоея пользы в них несть. Любы не превозносится, не безчинствует, любы не завидит, ни гордится, не раздражается, не ищет своя си, не вменяет злое, не радуется о неправде, раду- етжеся о истинне, вся любит35. А ты, миленькой, посмот- ри-тко в пазуху-ту у себя, царь християнской! Всех ли християн-тех любишь? Несть болшо, отбеже любы и все- лися злоба. Еретиков никониян токмо любишь, а нас, православных християн, мучишь, правду о церкве Божии глаголющих ти. Перестань-ко ты нас мучить-тово! Возми еретиков-тех, погубивших душу твою, и пережги их скверных собак, латынников и жидов, а нас распусти, природных своих. Право, будет хорошо. Меня хотя и не замай в земле-той до смерти моей; иных-тех распусти. Потому что меня жалуют люди-те, знают гораздо везде: так мне надобе себя поупасти, чтобы в гордость не войти. Писано: отрада на душу гонение велико живет. И ты, пожалуй, распусти иных-тех при себе; а я и так хорош.
122


Сын твой после тебя распустит же о Христе всех страждущих и верных по старым книгам в Господа нашего Исуса Христа. На шестом соборе бысть же сие,— Кон- стянтин Брадатый проклявше мучителя, отца своего еретика, и всем верным и страждущим по Христе живот да- рова36. Тако глаголет Дух Святый мною грешным, рабом своим: и здесь тоже будет после тебя! И ты послушай меня, зделай доброе при себе, дондеже еси в животе. Егда приидет хищник и восхитит тя, не успеешь тогда: ' понеже суд бывает без милости несотворшим милости. Веть мы у тебя не отнимаем царства-тово здесь, ниже иных взущаем на тебя; но за веру свою стоим, боля о законе своем, преданием от святых отец. Что ти успеет во грядущий век? Грабишь нас напрасно и обнажаешь от Христа. Время и тебе покаятися, понеже любит Господь Бог покаяние.
Хощеши ли, ин путь тебе покажу? Взри на неввитян. В три дни милость Божию к себе привлекли сицевым образом. Глагола Господь ко пророку Ионе с повелением: иди и проповеждь ниневвитяном, да покаются, понеже грехи их внидоша во уши Моя; аще ли ни, погибнут пагубою. Иона же, ведав Божие милосердие, яко милостив бывает кающимся, не восхоте в Неввию итти, но седше в корабль и в Фарсис побеже. Да же не солжется пророчество, став же корабль непоступно на пучине мор- стей, ветру велию дышущу. Иона же навклиром, еже есть кораблеником, рече: «Вверзите мя в море, понеже мене ради не поступит корабль». Егда же вовергоша, и повеле Бог киту великому, да пожрет его. И бысть три дни и три нощи во чреве китове, прообразуй Христово тридневное погребение в сердцы земли. И принесе его кит жива к Ниневии, граду великому, емуже обхождение седмь дний. В книгах Ионы пророка, в Библии, писано. Егда же испусти его зверь, он же проповеда людям, глаголя: аще не покаетеся, тако глаголет Господь, в три дни погибнете. И изыде на поле, седе под смерчием, ожидая граду погубления. Людие же умилишася и с ссущими младенцы сосцы матерни три дни постишася, и плакав- ше грех своих, во вретища облекошася, и перьстию главы своя посыпавше, и скоту не даша пищи и пития. Много их бысть, иже не познаша десницы и шуйцы, болши двунадесяти тем,— сиречь робят-тех столко, а старых- тех и гораздо много. И виде Бог умиление и покаяние их, раскаявся Владыко и помилова их. Пророк же оскорби- 123


ся, яко не сбысться пророчество его, и уснув, сидя под смерчием,— сиречь древца некакие,— и он, милой, с кручины взвалился под куст и уснул. И взыде об нощь ты- ковь над главою его, красна и лепа. Он же возрадовахся и возвеселихся о ней. И повеле Господь червю ночному подгрысти: и изсше из корени. Пророк паки оскорбился о ней. И глагола ему Господь: како ты, Иона, ни садил, ни поливал тыковь сию,— об нощь возрасте, об нощь и погибе,— а скорбию великою оскорбился еси о ней? Колми же в Ниневии людии мои, иже не познаша десницы и шуйцы, болше паче, нежели дванадесять тем, вси оскор- бишася и притекоша ко Мне37. Виждь, человече, како любит Бог покаяние грешников, понеже праведника пророка тешит, а грешных милует. Прибегнем к Нему, милостивому Богу и Спасу нашему, и не отчаем своего спасения, якоже Каин сотворил, или царь Озия во Израили. Добр человек был, и милостив, и правдолюбив, но впадс в недуг гордости, сицевым образом разгордевся: вниде во Святая Святых, взем кадило и приступи к жертвеннику, начат святая кадить. Архиереи же умолчаша ему за величество сана его; но токмо един священник Азар приступи к царю и рече (как бы то я, бедной, тебе ворчу,— архиереи-те не помогают мне, злодеи, но токмо потакают лишо тебе: жги, государь, крестьян-тех; а нам как прикажешь, так мы в церкве и поем; во всем тебе, государю, не противны; хотя медведя дай нам в олтар-ет, и мы рады тебя, государя, тешить, лише нам погребы давай, да кормы з дворца. Да, право, так,— не лгу). И глагола Азар: «Озия! не подобает ти святая кадити, но токмо единем иереом, сыном Аароним». Он же, не стыдевся гласа свя- щенническа, своя совершая. И порази его Господь язвою на челе, еже есть Бог проказу наведе. Изгнаша его из церкви по закону Моисеову, понеже закон повелевая прокаженных вне сонма и из града изгоняти, дондеже исце- лиет, и паки по свидетельству священническу приемлется и прощен бывает. Людис же, устыдевся сана царьска, не изгнаша его из града. Он же, Озия, живяше в доме своем неисходно, не пр и и де в покаяние греха своего и до смерти. Бог же о сем прогневася на люди, удержа пророчество за их согрешение и за пророческое ослабление, яко не изгнаша прокаженнаго царя вне града. И молча пророк Исаия до смерти Озиины, понеже Дух Святый не сниде на пророка к недостойным людям глаголати, яко прогневаша Господа удержанием прокаженнаго во 124


граде. И в лето, в неже умре Озия царь, виде Господа седяща на престоле высоце и превознесение, и окрест Его херувимы, шесть крыл единому и шесть крыл другому, двема облетаху, двема очи закрываху, двема же — ноги, и вопиюще друг ко другу: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и землю славы Его». «И един от предстоящих, взяв клещи и от престола угль горящий, и прикоснуся устом моим — рече пророк и возопив — о, окаянный аз, провидех воплощаемаго Бога, света невечерня и миром обладающа!» И на- ча паки пророчествовати38. Виждь и разумей, колики беды гордость рождает: сам погиб и людям охрипу на- веде и тщету дарования Божия. Тако и ныне от гордости вниде во церковь нестроение и догматное пременение. Лют есть недуг сей во человеке, и велик подвиг, по Василию Великому, надобе человеку изменити обычай свой. Беда от гордых церкви Божии,— тот сяк, а ин инако. Я помышляю: недостаток ума болшой в человеке том, иже гордость содержит и, чается, ему мнится хорошо, а все развалилося. Якоже и диявол сам за недуг сей извержен среди огня и отриновен от лица Божия, и во тму осужден, а тако величается: я-де велик, я обладаю всем! А и над свиниями не имать власти. Тако и гордый мнится имея вся, а ничтоже сый,— во всем отовсюду гнило и развалилося, и душевная и телесная. Воистинну гнило седалище гордыни, по писанию, и в болших и в малых погибают от сего. Добро любовь, и смиренномудрие, и послушание к верным и любовным нелицемерное, от чиста сердца и совести благи о Господе. Смиренный и негордый, аще и падет, не разбиется, яко Господь подкрепляет руку его. Глаголет Давыд: юнейши бых, ибо состарехся, и не видех праведника остав- ленна, ниже семени его, просяща хлебы; весь день милует и взаем дает праведный, и прочая 39. А гордый, и величавый, и самомнивый тщится раззорить, убить единовернова и брата, яко врага, оклеветать и на смерть предать. О смиренном и ушима не хощет слышати, понеже мерзок ему смиренномудрый, и тщится истребить и паметь его от земли; аще бы возможно, он бы жива его поглотил. Но десница Вышняго покрывает его во всем, и не попускает выше меры иску- ситися, но запинает гордому по писанию: Гоподь гордым противится, смиренным же дает благодать. Живет миленькой беззлобием, попросту, посре-
125


де гордых, яко овча посреде волков, или посреде крагуев40, яко птенец. Умышляют о нем, как бы уловить; а он к ним, ко псам, хлебом да солью противится, да любовию Христовою, не помня их коварства и злобы к себе, единако промышляет и скорбит об них, как бы их спасти и в разум истинный привести. Грызут ево гордыя, поваля; а как нужа пристижет, так к нему же бегут: понеже не действенна их гордость, ни в чем, токмо свойственна к пакости и ко греху. Горе смиренному з гордыми жить! Не имать покоя души своей и телеси, безпрестанно в ропоте и в волнах: иное догоняет его и до слез, а он, переплакав, и забыв досаду их, паки печется об них; отколя что Бог подаст, и он, сам не съедши, пихает им в горло, яко псам. Дондеже ядят, и оне ево блажат: миленькой, кормилец наш! А как съели и высрали, тако и паки блядин сын и сукин сын стал. Горе ему, бедному, с ними живучи! Отраднее бы ему было со змиями и со зверми в разселинах каменных живучи, нежели з гордыми в пещерах одных. Понеже звери Данила пророка устыдешася во рву, и Иванна Предотечи в пустыни змий и керасты41 не вредили ничем. А гордые смиреннаго всегда грызут. Да воздаст им Господь по делом их! Куды же ему, милому, дет- ся от них? Небо одно, земля одна, хлеб общ, вода також- де. Терпеть, стало не пособить, дондеже Бог разделит и возмет коегождо к Себе, яко милостив есть и щедр,— очищает смиреннаго от грех его мучением сим. Аще бы не сия видимыя враги ратовали его, ино бы беси озлобляли его. А без скорби век сей никто от святых не прете- че. Аще не внешняя, ино внутренний беды, еже есть помыслы неподобныя, потом и дела. А егда ратует видимый враг, тогда сия ратники спят. Благословен Бог, из- воливый тако! многи скорби праведным и от всех их избавит я Господь. Хранит Господь душа преподобных своих и не оставит зде и в будущий век. Аще кто не вкусит горести здесь, не имать получити сладости тамо. Всяк бо родится на плач, якоже младенец, рождьшеся от матерни утробы, свидетельствуют, заплачет, из утробы из- шед, являя плачевное житие, понеже многоболезненно и скорбно живущим на нем; аще и кратко се житие, но исполнено мятежа и всяких хлопот; будущий же век — веселие и радость без конца, еяже получат терпящий здесь, и о Христе Исусе мучащеся, еяже да сподобимся вси насладитися со Христом, Емуже слава и держава во веки веком.
126


ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ
АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ (V)
’ аръ государь и великий князь Алексей Михайлович, мнагажды писахом тебе прежде и молихом тя, да примиришися Богу и умилишися в разделении твоем от церковнаго тела. И ныне последнее тебе плачевное моление приношу,— ис темницы, яко из гроба, тебе глаголю: помилуй единородную душу свою и вниди паки в первое свое благочестие, в нем же ты порожден еси с преже бывшими тебе благочестивыми цари, родители твоими и прародители; и с нами, богомольцы своими, во единой святой купели ты освящен еси; единыя же Сионския Церкви святых сосец ея нелестным млеком воспитен еси с нами, сиречь единой православной вере и здравым догматом с нами от юности научен еси.
Почто по духу братию свою тако оскорбляеши? Единаго бо мы себе Отца имамы вси, иже есть на небесех, по святому Христову Евангелию. И не покручинься, царю, что тако глаголю ти: ей, истинна тако. Господин убо есть над всеми царь, раб же со всеми есть Божий. Тогда-ж наипаче наречется господин, егда сам себе владеет и безместным страстем не работает, но споборника имея благочестива помысла, непобедимаго самодержца безсловесных страстей, иже всех матеря похоти всеоружием целомудрия низлагает. Честь царева суд любит, по пророку1. Что есть ересь наша или кий раскол внесохом мы во Церковь, яко-ж блядословят о нас никонияны, нарицают раскольниками и еретиками в лукавом и богомерском Жезле, а инде и предотечами антихристовыми. Не постави им Господь греха сего, не ведят бо, беднии, что творят. Ты, самодержче, суд подымеши о сих всех, иже таково им дерзновение подавый на ны. Не вемы в себе ни следу ересей коих — пощади нас Сын Божий от такова нечестия и впредь — ниж раскольства: Бог сведетель и Пречистая Богородица и вси святии! Аще мы раскольники и еретики, то и вси святии отцы наши и прежний цари благочестивии и святейшия патриархи та- кови суть. О, небо и земле, слыши глаголы сия потопныя п языки велеречивыя! Воистинну, царь государь, глаголем ти: смело дерзаете, но не на пользу себе. Кто бы смел рещи таковыя хульныя глаголы на святых, аще бы не 127


твоя держава попустила тому быти? Вонми, государь, с коею правдою хощеши стать на Страшном суде Христове пред тьмы ангельскими и пред всеми племены язык верных и зло верных. Аще во православии нашем, отеческих святых книгах и в догматех их, хотя едина ересь и хула на Христа Бога и Церковь Его обрящется, ей, ради мы за них прощаться пред всеми православными, паче же за то, аще мы что от себя внесохом, соблазны или раскол, во Церковь. Но несть, несть! Вся церковная права суть разумевающим истинну и здрава обретающим разум по Христе Исусе, а не по стихиям сего мира, за ню же мы страждем и умираем и крови своя проливаем.
Испытай, царю християнский, писание и виждь, яко в последняя времена исправления веры и обретения истинны нигде же несть и не будет; но везде писано есть, что в последняя времена отступят веры, а не исправят ю, и исказятъ писания и превратят, и внесут ереси погибельныя и многих прельстят. Сице везде суть — в писаниях святых узриши. И не дивися — тако истинна. Христос сам рече: егда приидет Сын Человеческий, о б- рящет ли веру свою на земли?2 На се богослов- цы глаголют: не обрящет, кроме малых избранных, забег- ших в горы, а во градех и селех не обрящется ни единаго православна епископа и попа. Тако будет, царю, по словеси Христову, и помяни дни Ноевы: много ли осталось благочестивых пред потопом? Веси, только осмь душ. И в скончании века тако будет: мало Христово стадо, много ж сатанино и антихриство воинство будет. И ты не хвалися. Палея еси велико, а не востал, искривлением Никона когоотметника и еретика, а не исправлением; умер еси по души ево учением, а не воскрес. И не прогне- вися, что богоотметником ево называю. Аще правдою спросити, и мы скажем ти о том ясно с очей на очи и усты ко устом возвестим ти велегласно; аще ли же ни, то пустим до Христова суда: там будет и тебе тошно, да тогда не пособишь себе ни мало. Здесь ты нам праведнаго суда со отступниками не дал, и ты тамо отвещати будеши сам всем нам; а льстящий и ласкающий тебе, им же судом судиша нас, також и сами от Христа и святых Его осудятся, и в ню же меру мериша нам, возме- рится им от Сына Божия. Несть бо уже нам к ним ни едино слово. Все в тебе, царю, дело затворися и о тебе едином стоит. Жаль нам твоея царския души и всего дому твоего, зело болезнуем о тебе; да пособить не мо128


жем, понеж сам ты пользы ко спасению своему не хо- щешь.
А о греческих властех и вере их нынешной сам ты посылал прежде испытовати у них догматов Арьсения Суханова, и ведаешь, что у них иссяче благочестие3, по пророчеству святых царя Констянтина и Силивестра папы, и ангела Божия, явльшагося тогда Филофею, Цареградскому патриарху, и сказавшу о том же. Ведаешь ли, писано се во Истории о белом клабуце4, и, ведая, почто истинну в неправде содержиши? Сего ради открывается гнев Божий на вас, и бысть многажды ты наказан от Бога и все царство твое, да не позналися есте.
А еже нас не велишь умерших у церкви погребать, и исповеди и святых тайн лишать в животе сущих еще коих, да Христос нас не лишит благодати своея: Той есть присно с нами и будет, надеем бо ся нань крепко и никто- ж человек смертной и тленной отлучити нас от Него возможет — с Ним бо стражем и умираем. А по смерти нашей грешная телеса наша добро так, царю, ты придумал со властьми своими, что псом пометати или птицам на растерзание отдати. Вемы бо, да и ты слышишь по вся дни во церкви, яко святым мучеником ни единому честнаго погребения не бысть от убивающих их или в темницах уморяющих, но метаху их в безчестныя места и в воду иных, и в ровы, и в кал, овых же и сожигали мощи, да Христос их нигде не забыл; також и нас негли не забудет Надежда наша и купно с первыми соберет кости наша в последний день и оживотворит мертвенная телеса наша Духом Святым. Несть мы лутши древних мученик и исповедник — добро так нам валятися на земли. Земли же есть и добровольце себя святии отцы погребати себя не повелеша великаго ради смирения, да большую мзду восприимут от Христа Бога. И елико ты нас оскор- бляеши больши и мучишь, и томишь, толико мы тебя любим царя больши, и Бога молим до смерти твоей и своей о тебе, и всех кленущих нас спаси Господи и обрати ко истинне своей. Аще-ж не обратитеся, то вси погибнете вечно, а не временно.
Прости, Михайлович свет, либо потом умру, да же бы тебе ведомо было, да никак не лгу, ниж притворяяся, говорю: в темнице мне, яко во гробу, сидящу, что надобна? Разве смерть? Ей, тако.
Некогда мне молящюся о тебе з горкими слезами от вечера и до полунощи и зело стужающу Божеству, да 5
Заказ 4679


же бы тебе исцелитися душею своею и живу быти пред Ним, и от труда своего аз многогрешный падох на лицы своем, илакахся и рыдая горко, и от туги великия забых- ся, лежа на земли, и видех тя предсобою (зачеркнуто: стояща), или ангела твоего умиленна стояща, подиер- шися под лице правою рукою. Аз же возрадовахся, на- чах тя лобызати и обымати со умиленными глаголы. И увидех на брюхе твоем язву зело велику, исполнена гноя многа, и убоях, вострепетах душею, положих тя взнак на войлок свой, на нем же молитвы и поклоны творю, и начах язву на брюхе твоем, слезами моими по- кропляя, руками сводити, и бысть брюхо твое цело и здорово, яко николи же боле. Душа-ж моя возрадовалася о Господе и о здравии твоем зело.
И паки поворотив тя вверх спиною твоею, видех спину твою згнившу паче брюха, и язва больши первыя явихся. Мне-ж, тако же плакавшуся, руками сводящу язву твою спинную, и мало мало посошлася, и не вся ис- целе.
И очютихся от видения того, не исцелих тя всего здрава до конца. Нет, государь, большо покинуть мне, плакать о тебе, вижу, не исцелеть. Ну, прости-ж, Господа ради, дондеж увидимся с тобою.
Яко-ж присылал ко мне Юрья Лутохина и рекл он Юрье усты твоими мне на Угреше: разеудит де, протопоп, меня с тобою праведный Судия Христос. И я на том же положил: буди тако по воли твоей. Коли тебе, государь, тако годе, ино и мне так любо: ты царствуй многа лета, а я мучуся многа лета, и пойдем вместе в домы своя вечныя, еда Бог изволит. Ну, государь, да хотя меня и собакам приказал выкинуть, да еще благословляю тя благословением последним, а потом прости, уж тово чаю только.
Царь государь Алексей Михайлович, любим бо еси мне, исповемся тебе всем сердцем моим и повем ти вся чюдеса Господня. Ей, не лгу — буди мне с сею ложью стати на Страшнем суде с тобою пред лицем Господним. Того ради хощу тебе сказать яко мнит ми ся, не коснит Господь о кончине моей, и помышляет ми ся, будет скоро отложение телиси моему, яко утомил мя еси зело, еще-ж мне и самому о жизни сей нерадящу. Послушай, держав- не, побеседаю ти, яко лицем к лицу.
Нынешня 177 году, в Великий пост, на первой неделе, по обычаю моему, хлеба не ядох в понеделник, також и 130


во фторник, и в среду не ядох, еще-ж и в четверг не ядше пребых; в пяток же прежде часов начах келейное правило, псалмы Давыдовы пети, прииде на мя озноба зело люта, и на печи зубы мои розбило з дрожи. Мне же, и лежа на печи, умом моим глаголющу псалмы, понеж от Бога дана Псалтырь и наизусть глаголати мне, прости, царю, за невежество мое, от дрожи тоя нападе на мя мыт5; и толико изнемог, яко отчаявшу ми ся и жизни сся, уже всех дней не ядшу ми дней з десять и больши. И лежащу ми на одре моем и зазирающу себе, яко в таковыя великия дни правила не имею, но токмо по чоткам молитвы считаю, и Божиим благоволением в нощи вторыя недели, против пятка, разпространился язык мой и бысть велик зело, потом и зубы быша велики, а се и руки быша и ноги велики, потом и весь широк и пространен, под небесем по всей земли разпространился, а потом Бог вместил в меня небо и землю, и всю тварь. Мне же молитвы безпрестанно творящу и лествицу перебирающу в то время, и бысть того времени на полчаса и больши, и потом возставши ми от одра лехко и поклонившуся до земля Господеви, и после сего присещения Господня начах хлеб ясти во славу Богу.
Видишь ли, самодержавие? Ты владеешь на свободе одною Русскою землею, а мне Сын Божий покорил за темничное сидение и небо, и землю; ты, от здешняго своего царства в вечный свой дом пошедше, только возьмешь гроб и саван, аз же, присуждением вашим, не спо- доблюся савана и гроба, но наги кости мои псами и птицами небесными растерзаны будут и по земле влачимы; так добро и любезно мне на земле лежати и светом оде- янну и небом прикрыту быти; небо мое, земля моя, свет мой и вся тварь — Бог мне дал, яко-ж выше того рекох. Да не первому мне показанно сице; чти, державный, книгу Палею6: егда ангел великий Альтез древле восхитил Авраама выспрь, сиречь на высоту к небу, и показа ему от века сотворенная вся, Богу тако извольшу, а ныне, чаешь, изнемог Бог? Несть, несть, той же Бог всегда и ныне, и присно, и во веки веком. Аминь.
Хвалити ми ся не подобает, токмо о немощах моих, да вселится в мя сила Христова — нс только тово Божия присещения. Егда мне темныя твоя власти волосы и бороду остригли и, проклявше, за твоим караулом на Уг- реше в темнице держали,— о, горе мне, не хочется говорить, да нужда влечет,— тогда нападе на мя печаль и 131


зело отяготихся от кручины и размышлях в себе, что се бысть, яко древле и еретиков так не ругали, яко же меня ныне: волосы и бороду остригли, и прокляли, и в темнице затворили никонияня, пущи отца своего Никона надо мною бедным сотворили. И о том стужах Божеству, да явит ми, не туне ли мое бедное страдание. И в полунощи во всенощное чтущу ми наизусть святое Евангелие утреннее, над ледником на соломке стоя, в одной рубашке и без пояса, в день Вознесения Господня, бысть в дусе весь, и ста близ меня по правую руку ангел мой хранитель, улыскаяся и приклоняйся ко мне, и мил ся мне дея; мне же чтущу святое Евангелие не скоро и ко ангелу радость имущу, а се потом изо облака Госпожа Богородица яви ми ся, потом и Христос с силами многими, и рече ми: «Не бойся, Аз есмь с тобою». Мне же ктому прочетше х концу святое Евангелие и рекшу: «Слава Тебе, Господи»,— и падшу на земли, лежащу на мног час, и, егда отъиде слава Господня, востах и начах утреннюю кончати. Бысть же ми радость неизреченна, еяже невозможно исповедати ныне. За любовь тебе Господню, Михайлович, сказано сие, понеже хощу умереть. Молю тя именем Господним, не поведай врагом моим, никониянам, тайны сея, да не поругают Христа Исуса Сына Божия и Бога: глупы веть оне дураки, блюют и на самого Бога нечестивые глаголы; горе им бедным будет.
По сем, государь, мир ти и паки благословение, аще снабдити, о немже молю твою царскую душу; аще ли же ни, буди воля твоя, яко-ж хощеши. Не хотелося боло мне в тебе некрепкодушия тово-веть то всячески всяко будем вместе; не ныне, ино тамо увидимся, Бог изволит.
Б ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ
ФЕДОРУ АЛЕКСЕЕВИЧУ
лагаго и преблагаго и всеблагаго Бога нашего благодатному устроению, блаженному и треблаженному и всеблаженному, государю нашему, свету-светику, русскому царю, и великому князю Федору Алексеевичу, не смею нарещися богомолец твой, но яко некий изверг, и непричастен ногам твоим, издалеча вопию, яко мытарь: милостив буди, господи! подстилаю главу и весь орган тела моего со гласом: милостив буди мне, господи! — яко 132


Серафинисса, жена еллинска, к Сыну Божию1: ибо и псы ядят от крупиц, падающих на землю от трапезы господей своих2. Ей пес есмь аз; но желаю крупицы твоей милости. Помилуй мя страннаго, устраньшагося грехми Бога и человек,— помилуй мя, Алексеевич, дитятко красное, церковное! Тобою хо- щет весь мир просветитися, о тебе люди Божии расточенныя радуются, яко Бог нам дал державу крепкую и не- зыблему. Отради ми, свет мой, отради ми, отрасль царская, отради ми и не погуби меня со беззаконными моими, ниже в век враждовав соблюденіи зол моих. Зане ты еси царь мой и аз раб твой; ты помазан елеом радости3, а аз обложен узами железными; ты, государь, царствуешь, а аз во юдоли плачевной плачуся.
Увы мне! Кого мя роди мати! Проклят день, в оньже род их с я, и нощь она буди тма4, еже изведе из чрева матери моея! Помилуй меня, сыне Давыдов, помилуй мя, услыши моление мое, внуши молитву мою не во устнах льстивых!5 Глаголю ти: разрешь чрево мое и посмотри сердце мое, яко с трепетом молю и мил ся делаю, припадаю,— приклони ухо твое и внуши глаголы моя, из болезненны души, царю, послушав. От лют мя избави: один бо еси ты нашему спасению повинен. Аще не ты по Господе Бозе: кто нам поможет? Столпи поколебашася наветом сатаны, патриархи изнемогоша, святители падоша и все священство еле живо — Бог весть! — если не умро- ша. Увы, погибе благоговейный от земли и несть исправляющаго в человечецех!
Спаси, спаси, спаси их, Господи, имижь веси судьбами! Излей на них вино, или масло, да в разуме приидут!
А что, государь-царь, как бы ты мне дал волю, я бы их, что Илия пророк, всех перепластал во един день. Не осквернил бы рук своих, но и освятил, чаю. Да воевода бы мне крепкой, умной — князь Юрий Алексеевич Долгорукой! 6 Перво бы Никона-того собаку, разсекли бы начетверо, а потом бы никониян-тех. Князь Юрий Алексеевич! не согрешим, не бойся, но и венцы небесные приимем! Помнишь, ты мне жаловал-говорил: если-де что, протопоп Аввакум, на соборе-том говорить, и я тебе сопротив безоответно реку. Государь винно так ты, да инде и слава Богу. А после и не так у них стало.
Бог судит между мною и царем Алексеем: в муках он сидит,— слышал я от Спаса: то ему за свою правду. 133


Иноземцы-те что знают, что велено им, то и творят. Своего царя Константина, потеряв безверием, предали турку 7, да и моего Алексея в безумии поддержали, костель- ники и шиши антихристовы, прелагатаи, богоборцы!
Князь Юрий Алексеевич! здрав буди, и благословение мое на главе твоей. Помнишь, и дважды благословил тя; да и ныне так же. Прости и моли о мне Бога, да не разлучит нас во царствии своем в день века. Мои вы все князи и бояре; отступником до вас нет дела. Говорите Иоакиму-тому патриарху — престал бы от римских законов; дурно затеяли — право! Простой человек Яким-ат: тайные-те шиши, кои приехали из Рима, те его надувают аспидовым ядом. Прости, батюшка-Якимушка! Спаси Бог за квас, егда напоил мя жаждуща, егда аз с ко- белями-теми грызся, яко гончая собака, с борзыми, с Павлом и Ларионом.
Чюдо! Чюдо! заслепил диявол: отеческое откиня, имже отцы наши, уставом, до небес достигоша, да странное богоборство возлюбиша, извратишася. Не я своим умыслом, скверной, затеваю: ни, никакож; но время открывает, яко чаша в руце Господни вина нерас- творенна исполнь растворения, и уклони от сию в сия, обаче и дрождие его не и с к и- давшася8. Псалмопевец глагола: и дрождей не кинет даром, но испиют е грешнии земли. Рече Господь: имеяй уши слышати, да слышит9.
Прости, прости, прости, державне. Пад, поклоняюся. Прости, Господа ради, в чем согрубил тебе свету. Благословение тебе от всемогущия Десницы и от меня, греш- наго Аввакума протопопа. Аминь.
ТРИ ПИСЬМА К СЕМЬЕ
СНА МЕЗЕНЬ
ыну Ивану и Прокопию, с матерью и з братом,
и с сестрами, з женою и з дочерью, всем благословение. Посланы грамотки к Москве и ты их, прочетше, запечатай и сошли. Да к вам же послано девять крестов — старец трудился. Мне бояроня главотяжец 1 да саван прислала против первых писем. Буде от нея грамотки вам 134


придут, не роспечатовайте2. Буде годно, я отселе к вам пришлю. Паки мир вам.
А кресты кедровые послано. Запечатай грамотки, да пошли к Москве.
Еще таинства в крестах, а грамоток в мир не чтите — петь3 себе.
2
Ивану с матерью, и з женою, и з дочерью, и Прокопью з братом и с сестрами, и з домашними, и Феодору с Лукою, всем без разбору “ благословение; Марковну Бог простит.
Пришли с Машигиным ваши все посылки. Я Огрофе- не холстинку послал, да неведомо: до нея дошла, неведомо— нет; уш-то ей, бедной, некому о том грамотки написать? уш-то она бранится з братиею? А я сетую; не весть — дошла, не ведомо —нет. А о рубашках,— я с Тимофеем писал,— про холстинку и про него, что он сплу- тал, нам посылку с Москвы не привез. И он уш-то то и отодрал? Три рубахи пришлите. Да и рубахи надобно: часто наг хожу. Да и башмачков нет, какие бы ни- будь. Да и ферезишков1 нет. Да и денженец нет. Грамотки, Иван, бояроне в столпчик запечатай, да пошли.
Послал ныне Богоявленской воды боченку, а летом — Августовы; а нынешнюю и первую сам святил2. О мире преж сего писал я вам. Феодор, что об одном деле двож- ды говорить? В первые, реку, лета быша православнии епископи, аще и при Никоне священо.
И Маремьяне попадье я грамотку с Ываном Архиповым послал — велю жить с попом; что она плутает? Апостол глаголет: святит бо сям уж неверен о жене верней3. Многонко там писано, а ныне с Стефаном...4 послал с сестрою, неколи много Писать, надобе боло итить.
В Соловки-те Феодор хотя бы подъехал; письма-те спрятав, в монастырь вошел, как мочно тайно бы, пись- ма-те дал, и буде нельзя, ино бы и опять назад совсем. И как весною приедете, тогда и Орину привезите; а у вас бы жила смирно, не плутала; а буде станет плутать, и вы ее смиряйте.
Хто тебя научил указывать —тово мне, чтоб я Фео- 135


досье-той запретил?5 Плутаешь иное и ты много. Ведаю веть я и твое высокое житье, как, у нея живучи, кутил ты! Горе, бешь, те мне с вами стало.
3
* Возлюблении, молю вы, яко странники и пришелцы, отгребатися от плотских похотей, яже воюют на душю нашю1.
Воистину, по пророку, вся суета суете, и все суетие2. О нужных заповедано промышлять, но излишняя отсекать. Аще о внешнем всегда будем пещися: а о души когда будем промышлять? Тогда, егда умрем? Мертвый не делает; мертвому тайны не открываются. Когда от века слышать, еже бы мертвый что доброе сотворил? Токмо видим воню от гроба злосмрадну исходя- щу и червьми тело растлеваемо, понявою повиваемо и землею покрываемо. Увы, красный уныл, и ясен померк! Где благолепие лица? Где свет лейши очи? Где юность и зрак наш? Все исше, яко цвет, яко трава подсечена бысть! Воистинну вся увяди смерть. Уже ктому не печется о суетной многострастной плоти. Где ныне род и друзи? Се бо разлучаемся. Воистинну суета человеческая.
Ну, Марковна, али не так говорю? Ей, так. Чего для печесься о излишних и о плотских скорбишь? Глаголете ми: не знаем-де как до конца доживать! Имеюще пищу и одежду, сим доволни будем3, а о прочих возложим на Бога. Али Бог забыл нас? Ни, ни. Аще и забудет мати не помиловати рожения своего, но Аз не забуду, рече Господь4. Не пять ли птиц ценятся единому пенязю: и ни едина от них падет без воли Отца Моего. Вас же и власы главныя изочтенисуть. Не убойтеся убо, мнозех птиц лутше есте вы5. Имеши ли речению сему веры? Поверь,— неложно. Рече Господь: небо и земля мимо идут, а словеса Моя не имут п р е й ти6. Разве неверен и невежда не имет сему веры. Аз верую Богу моему, Емуже и служю всею совестию от чиста сердца, яко будет так и есть, еже рече Господь. А егда обнажихся во имя Его пресвятое и от труда повалился в темнице: молитву говорю, лежа, Псалом: В ну ши Боже, молитву мою 136


и не презри моления моего, и прочая. Егда доидох речи: умякнуша словеса их паче елея, и та суть стрелы7, примрачило ум мой о том месте. И речено ми, надо мною, от образа: «Воз вер з и на Господа печаль свою, и Той тя препи- тает, не даст в век молвы праведнику». И вскочил и поклонихся Господеви. А сам говорю: «Т ы же, Боже, низведеши их в студенец истления», и прочая8. Потому и рубашку с себя скинул и поверг неимущим. Наг оттоле и доныне,— уже три года будет,— да Бог питает мя, и согревает, и вся благая подает ми изобилно. Слава о всех сих Творцу и Содетелю всех Христу Богу и Богородице-свету, со безплотными и со всеми святыми!
И ты, Марковна, положися всею крепостию душевною на Христа и Богоматерь: она, надежда наша, не оставит нас погружатися в неверствии и бури. Вем до конца, яко попреизлиха о нас печется она и промышляет, все упование наше, и покрывает нас кровом крылу своею, и от враг огражает же*. Надолго ли бы мы жили, аще бы не она защищала? Ведайте, каково диявол на нас огнено дышет со угодники своими,— в Даурах и повсюду,— живых проглотити ищет! Да Бог не выдаст,— уповаю нань крепко. Помните,— зверь Даурский всяко роспопу беднова, еже есть меня, протопопа, умышлял погубить: а не явно ли Божия милость? На Москве в руки мне Бог его выдал,— растеняся лежит предо мною, что мертвой! Помнишь, жена, как он мне говорит: ты волен, и со мною что хощешь, то и сотворишь! А я постриг его и посхимил, по воли Божии и по докуки своей к Нему, свету. Помнишь ли, в Даурах казаком на поезде говорил, и в Енисейске Ржевскому, и везде по городам: мне, реку, Пашкова постричь надобно! Да Бог мне тово и дал. А то вы и не ведаете, как о том докучал Богу.
А нынешнюю зиму потерпите толко маленко: силен Бог,— уже собак-тех, перепутав огненным ужем, отдаст нам в руки. Тогда умей спасать их. А что им попущено от нас умерщвлять: и то добро так. По Господню речению збывается: и умертвят от вас, и будете йена вид и ми всеми имени Моего ради: и влас главы вашея не погибнет. В терпении вашем стяжите душа ваша9. Ну, да полно тово.
Спаси Бог, Афанасьюшко Аввакумович, голубчик мой! — утешил ты меня. Сказывал воевода здешней, по- 137


хваляя тебе: были-де у него вы и он-де спросил тебя: как- де ты, Афанасей, персты слагаешь? — И ты-де показал ему, воеводе: вот-де я слагаю. А он-де тебе молвил: уже- де где отец и мати, там же будешь! И ты-де супротив рек: силен-де Бог,— не боюся!10
Воистинну, Господь силен: не боюся никого! Упование нам на Hero-Владыку. Яко лев рычи, живучи, обличая их многообразную прелесть.
А учителя твоего, Григорья, что не слышать? жив ли он, беднинькой? А девок-те, свет, учи,— Марью да Оку- лину; а сам у братей учися. Не гнушайся их, что оне некогда смалодушничали, на висилицу Христа ради не пошли: уш-то моего ради согрешения попущено изнеможение. Что же делать? И Петр Апостол некогда так зде- лал, слез ради прощен бысть. А он также Богу кающихся прощает и припадающих к Нему приемлет. Разговаривай братии: не сетуйте-де о падении своем выше меры,— простит вас. Да и батюшко-де, по воле Божии, вас прощает и разрешает, дает прощение в сий век и в будущий. Впредь не падайте, стойте; задняя забывающе; на предняя простирающеся, живите. Един Бог без греха и без изврат; а человечество немощно, падает яко глина, и востает яко Ангел. Се тому не работает греху, но присносущному Богу, Христу, Сыну Божию, свету, со Отцем и со Святым Духом, ныне и присно, и во веки веком.
Бог простит всех смалодушьствующих и паки возвращайся на первое достояние! Аминь, аминь!
ПИСЬМА БОЯРЫНЕ МОРОЗОВОЙ
. И СОУЗНИЦАМ ЕЕ УРУСОВОЙ
I V И ДАНИЛОВОЙ
■ I 1. Письмо боярыне Ф. П. Морозовой
-Л^режде сих грамоток за четыре месеца понудил мя Дух Святый — сыну нашему восхотел написать благословение к брачному совокуплению1: в нощи зжалися дух мой о нем и возгореся душа моя, да благословен будет к женитве. И стрельцу у бердыша п топорище велел ящичек зделать, и заклеил своими бедныма рукама то посланейце в бердыш, и дал с себя ему шубу и денег близко полтины, и поклонился ему низко, да отнесет, Богом храним, до рук сына моего-света; а ящичек стрельцу 138


делал старец Епифаний; а посланейце я никому не показал, писал ево и без твоего прошения: у меня он благословен будет Богом.
Да пишешь ты ко мне в сих грамотках на Федора2, сына моего духовнаго, чтоб мне ему запретить от святых тайн по твоему велению, и ты, бутто патриарх, указываешь мне, как вас, детей духовных, управлять ко царству небесному. Ох, увы, горе! бедная, бедная моя духовная власть! Уж мне баба указывает, как мне пасти Христово стадо! Сама вся в грязи, а иных очищает; сама слепа, а зрячим путь указывает! Образумься! Веть ты не ведаешь, что клусишь! Я веть знаю, что меж вами с Феодором зделалось. Писал тебе преж сего в грамотке — пора прощатца; петь худо будет; та язва будет на тебе, которую ты Феодору смышляешь. Никак не по человеку стану судить. Хотя мне тысячу литр злата давай, не обольстишь, не блюдись, яко и Епифания, Евдоксия3. Дочь ты мне духовная,— не идешь у меня ни на небо, ни в бездну. Тяжело тебе от меня будет. Да уж приходит к тому. Чем боло плакать, что нас не слушала, делала по своему хотению— и привел боло диавол на совершенное падение. Да еще надежа моя, упование мое, Пресвятая Богородица заступила от диавольскаго осквернения и не дала диаволу осквернить душу мою бедную, но союз той злый расторгла и разлучила вас окаянных, к Богу и человеком поганую вашу любовь разорвала, да в совершенное осквернение не впадете. Глупая, безумная, безобразная, выколи глазища-те свои челноком, что и Мастридия4; она лутче со единым оком внити в живот, нежели, двои оце имуще, ввержену быть в геену. Да не носи себе треухов тех; зделай шапку, чтоб и рожу-ту всю закрыла, а то беда на меня твои треухи-те.
Ну, дружи со мной, не сердитуй же! Правду тебе говорю. Кто ково любит, тот о том печется, и о нем промышляет пред Богом и человеки. А вы мне все больны— и ты, и Федор. Не кручинься на Марковну: она ни- чево сего не знает; простая баба, право5.
2. Письмо боярыне Ф. П. Морозовой
Господь грядет Грешники мучити, праведники же спасти.
Плачемся и воздыхаем, и прииМем чювство онаго дне, в
оньже безвестная и тайная открывый человеком отдаст
139


по достоянию. Страшен Судия приидет: и кто против станет Его? Не обленимся потрудитися в нынешнем веце, предварим и восплачемся прежде суда онаго, егда небеса погибнут, и звезды спадут, и вся земля поколеблется, да милостива обрящем тогда Бога нашего.
Свет моя, государыня! Люблю я правило нощное и старое пение. А -буде обленишся на нощное правило, тот день окаянной плоти и есть не давай. Не игрушка душа, что плотским покоем ея подавлять! Да переставай ты и медок попивать. Нам иногда случается и воды в честь, да живем же. Али ты нас тем лутчи, что боярыня? Да единако нам Бог распростре небо, еще же луна и солнце всем сияет равно, такожде земля, и воды, и вся прозябающая по повелению Владычню служат тебе не болши, и мне не менши. А честь прелетает. Един честен,— тот, кто ночью востает на молитву, да медок перестанет, в квас примешивая, пить. Еще ли, государыня, бранится?
Мне мнится, обленилася ты на ночную молитву: того ради тебе так говорю с веселием. Евангелие воспоминаю: егда поносят вам и изженут вы, возрадуй- теся в той день и взыграйте: се бо мзда ваша многа на небесех1. Аще и радостию тебе глаголю, не радуйся о глаголех сих. Дние наши не радости, но плача суть. Воспомяни,— егда ты родилася, не взыграла, но заплакала, от утробы изшед матерни. И всякой младенец тако творит, прознамекуя плачевное сие житие: яко дние плача суть, а не праздника, якоже мне, грешнику, на земли и праздника несть, развее святым и праведным, кои веселятся законы Божиими и заповедьми Его, соблюдающе. Тако и ты, государыня, плачи суетнаго жития своего и грехов своих, понеже призвал тя Бог в домовое строение и разсуждение; но и возвеселися, егда, в нощи востав, совершити 300 поклонов и седмь сот молитв веселием и радости духовныя. И меня, грешнаго помяни тут, надежда моя, к Богу, и жену мою и дети мои.
Еще же реку ти: егда молитися, вниди в клеть свою, затвори двери с в о я2, сиречь все помыслы злыя отринь и единому Богу гори душею, воздохни со восклицанием и рцы: «Господи! согрешила окаянная, прости! несть достойна нарещися дщерь Твоя, сотвори мя, яко едину от наемниц Твоих!» Еще же глаголю: аще и все добродетели сотворишь, рцы души своей: «Ничтоже благо сотворих, ниже начах добро творити». Нощию воставай,— не людем себя приказуй будить, но 140


сама воспряни от сна без лености, и припади, и покло- нися Сотворшему тя. А в вечеру меру помни сидеть. Поклоны: еда метание на колену твориши, тогда главу свою впрямь держи: егда же великий прилунится, тогда главою до земли. А нощию триста метаний на колену твори. Еда совершити сто молитв стоя, тогда: «Слава» и «Ныне», «Аллилуия», и тут три поклоны великия бывают. Також и на «Достойне» всегда поклон великий. На Святую Пасху и во всю Пятдесятницу и нощию в пояс. И промеж Рожества и Крещения в пояс. И во всякую суботу, и неделю, и в праздники в пояс; разве в Великую суботу, против Великаго дни, то метание на колену.
Блюдися ты, государыня, лестьцов чернцов, и попов, и черниц, еже бы не развратили душу твою, и всех злых человек уклоняйся, а з добрыми беседуй. Не презирай живова мертвеца.
5. Письмо боярыне Ф. П. Морозовой и княгине Е. П. Урусовой
Увы, измолче гортань мой и исчезосте очи мои! Благоволи, Господи, избавити мя. Господи, помощи ми пот щи с я. Скоро да предварят ны щедроты Твоя, Господи, яко обнищахом зело. Помози нам, Боже, Спасителю на ш1.
Свет моя! Еще ли ты дышишь? Друг мой сердечной! Еще ли дышешь, или сожгли, или удавили тебя?
Не вем и не слышу; не ведаю — жива, не ведаю — скончали!
Чадо церковное, чадо мое драгое, Феодосья Прокопьевна.
Провещай мне, старцу грешну, един глагол: жива ли ты?
Увы, Феодосья! увы, Евдокея! Два супруга неразпря- жепная, две ластовицы сладкоглаголивыя, две маслины п два свещника пред Богом на земли стояще! Воистинну подобии есте Еноху и Илии. Женскую немощь отложыпе, мужескую мудрость восприявше, диявола победита и мучителей посрамиша, вопиюще и глаголюще: «Прииди- те телеса наша мечи ссеците и огнем сожгите, мы бо, ра- дуяся, идем к жениху своему Христу».
О, светила великия, солнца и луна Руския земли, Феодосия и Евдокея, и чада ваша, яко звезды сияющия 141


пред Господем Богом! О, две зари, освещающия весь мир на поднсбссней! Воистинну красота есте Церкви и сияние присносущныя славы Господни по благодати! Вы забрала церковная и стражи дома Господня, возбраняете волком вход во святая. Вы два пастыря,— пасете овчее стадо Христово на пажитех духовных, ограждающе всех молитвами своими от волков губящих. Вы руководство заблудшим в райския двери и вшедшим древа животнаго наслаждение! Вы похвала мучеником, и радость праведным и святителем веселие! Вы ангелом собеседницы, и всем святым сопричастницы, и подобным украшение! Вы и моей дряхлости жезл и подпора, и крепость и утвер- жение! И что много говорю? — всем вся бысте ко исправлению и утвержению во Христа Исуса.
Как вас нареку? Вертоград Едемский именую, и Ноев славный ковчег, спасший мир от потопления! Древле говаривал, и ныне тоже говорю: киот священия, скрижали завета, жезл Ааронов прозябший2, два херувима одушевленная! Не ведаю, как назвать! Язык мой короток, не досяжет вашея доброты и красоты; ум мой не обымет подвига вашего и страдания. Подумаю,— да лише руками возмахну! Как так, государыни, изволили с такия высокия степени ступить и в бесчестие вринутися? Воистину подобии Сыну Божию: от небес ступил, в нищету нашу облечеся и волею пострадал. Томуж и здесь прилично о вас мне разсудить.
Недивно, яко 20 лет и единое лето мучат мя: на се бо зван есмь, да оттрясу бремя греховное; и се человек нищей, непородной и неразумной, от человек беззаступной, одеяния и злата и сребра не имею, священническа рода, протопоп чином, скорбей и печалей преисполнен пред Господем Богом. Но чюдно и пречюдно о вашей честности! Помыслить род ваш,— Борис Иванович Морозов сему царю был дядька, и пестун, и кормилец, болел об нем и скорбел, паче души своей, день и нощь покоя не имуще; он сопротив тово племянника ево роднаго, Ивана Глебовича Морозова, опалою и гневом смерти напрасной предал,— твоего сына и моего света.
Увы, чадо драгое! Увы, мой свете, утроба наша возлюбленная,— твой сын плотской, а мой духовной! Яко трава посечена бысть, яко лоза виноградная с плодом к земле приклонился и отыде в вечная блаженства со ангелы ликовствовати, и с лики праведных предстоит Святей Троицы. Уже ктому не печется о суетной многостра142


стной плоти, и тебе уже неково чотками стегать, и не на ково поглядеть, как на лошадки поедет, и по головки неково погладить,— помнишь ли? — как бывало! Миленькой мой государь! В последнее увиделся с ним, егда причастил ево. Да пускай,— Богу надобно так! И ты не- болно о нем кручинься: хорошо, право, Христос изволил. Явно разумеем, яко царствию небесному достоин. Хотя бы и всех нас побрал, гораздо бы изрядно! С Феодором там себе у Христа ликовствуют,— сподобил их Бог!3 А мы еще не вемы, как до берега доберемся.
Поминаешь ли Феодора? не сердитуешь ли на него? Поминай-су Бога для,— не сердитуй! Он не болно пред вами виноват был,— обо всем мне пред смертию покойник писал: стала-де ты скупа быть, не стала милостыни творить и им-де на дорогу ничево не дала, и с Москвы от твоей изгони съехал, и кое-што сказывал. Да уже Бог вас простит! Печево старова поминать: меня не слушала, как я говорил; а после пеняешь мне. Да што на тебя и дивить! У бабы волосы долги, а ум короток.
Ну, прости же меня; а тебя Бог простит во всем. Муч- теся за Христа хорошенко, не оглядывайтеся назад.
Спаси Бог!—денег ты жене моей и кое-што послала. Да мужик ничево не отдал,— ни полушки; перед ним! Пускай ево! Не до денег нам ныне. У тебя и болілй наше- ва заводов было, да отняли же. Да добро так! Благодарите же Бога, миленькие светы мои,— не тужите о безделицах века сего.
Ну, и тово полна,— побоярила: надобе попасть в небесное боярство.
Мир вам, Евдокее и Феодоре, и всем благословение. Заплатите же сему за труды принесшему.
Многогрешный инок Епифаний, пустынник честныя обители Соловецкия, в темнице, яко во гробе, седя, Бога моля, благословения приписал. О, свети мои, новые исповедницы Христовы! Потерпим мало, да великая вос- приимем.
4. Письмо Морозовой, Урусовой и Даниловой при посылке им Книги бесед
Книга иноке Феодоре, а по мирски боярыне, с сестрами. Херувимом подобящеся, отроцы в пещи л и к о в с т в о в а х у, вопиюще: благословен еси, 143


Боже, яко истинною и судом навел еси сый вся грех ради наших, препетый и превозносимый во веки вся1.
Молитвами святых отец наших, Господи, Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Аминь.
Херувимы многоочитыя, серафими шестокрилни, воеводы огнепалныя, воинство небесных сил, тричисленная единица трисоставнаго Божества, раби вернии: Феодора в Евдокеи, Евдокея в Феодоре, и Мария в Феодоре и Ев- докеи! Чюдной состав по образу святыя Троица, яко все- ленстии учителие — Василий, Григорий и Иоанн Златоустый! Феодора — огненный ум Афанасия Александрий- скаго, православия насаждь учения, злославия терние изсекла еси, умножила семя веры одождением духа, преподобная по Троицы поборница великая. Княгиня Евдокея Прокопьевна, свет трисиянный, вселивыйся в душу твою, сосуд избран показа тя, преблаженная, светло про- поведа Троицу пресущную и безначалную. Лоза преподобия и стебль страдания, цвет священия и плод богоданен, верным присно цветущая даровася, но яко мучеником сликовна, Мария Герасимовна, со страждущими с тобою взываше: ты еси, Христе, мучеником светлое радование.
Старец, раб вашего преподобия, поклоняюся главою грешною за посещение, яко простросте беседу доволную и напоили мя водою животекущею. Зело, зело углубили кладезь учения своего о Господе, а ужа моя кратка досягнути,— немощно, присенно и прикровенно, во ином месте течения воды.
Понуждаете мя молитися, чтобы дал Бог терпение, и любовь, и покорение, безлобие, и воздержание, безгне- вие, и терпение, и послушание. И я о сем в души своей колеблюся: нет ли в вас между собою ропоту? — боюся и трепещу навета дияволя. Евдокея Прокопьевна! худо, свет, моя, неблагодарение. Мария Герасимовна! чево у вас не бывало преже сего, ныне ли чести искать, или о нужной пищи ропотить? В мимошедшее времена и раби- чища слаще тово ели у вас, чем вы ныне питаетеся; а в пустошном сем толко ропот и безсоветие.
Увы мне, грешному! Ей, слезам достойно есть: у меня здесь диявол от десных ссору положил,— в догматах счи- талися, да и разбилися. Молодой щенок, Федор дьякон, сын духовной мне, учал блудить над старыми книгами и о Святей Троице предкнулся 2, и о Христове во ад сошествии и о иных, догматствуя поникониянски, нелепотно. 144


В Книге моей написано и послано к вам о Господе3. Аз же, не утерпев безумию его, и слышати не мог хулы на Господа Бога моего, отрезал его от себя и положил под клятвою, не ради внешних досад,— ни, никакоже! — но ради безстудства его на Бога и хулы на старых книг. Буди он проклят, враг Божий!
А у вас, светы мои, какое догматство между собою? Женской быт одно говори: как в старопечатных книгах напечатано, так я держю и верую, с тем и умираю. Да молитву Исусову грызи, да и все тут. А о пищи, и питии, и о чести века сего что роптать? бросили вы сие: плюнте уже на все! Наудачю ведь говорю. Аль и нет у вас тово, милостию Христа Бога моего и заступлением пречистыя Владычицы нашея Богородицы, помощницы нашея, света?
А ты, друг мой головной, пожалуй, Господа ради, на себе притирай. Ты уже мертвец, отреклася всего; а оне еще, горемыки, имут сердца своя к супружеству и ко птенцам. Мочно нам знать, яко скорбь их томит. Я и мужик, а всяко живет. У меня в домишку девка рабичищо робенка родила. Иныя говорят — Прокопей, сын мой, привалял; а Прокопей божится и запирается. В летах детина, недивно и ему привалять! Да сие мне скорбно, яко покаяния не могу получить. В ыную пору совесть разсвирепеет, хощу анафеме предать и молить Владыку, да послет беса и умучить его, яко древле в коринфах соблудившаго с мачехою4; и паки посужу, как бы самому в напасть не впасть: аще толко не он, так горе мне будет тогда,— мученика казни предам!
Увы, Феодора Прокопьевна, мати моя! Утеснися душа моя отвсюду грех ради моих. Молися, молися, крепко мо- лися, Господа ради, о мне! А я уже и не знаю, как живу в горести ума моего; не помню иное в печалех, как день, как нощь преходят у меня. Ох, ох, ох, души отовсюду утеснившейся моей! Евдокея да Марья оханье прислали ко мне: а у меня и своего много! Глядел-глядел в ваше рукописание-то: огорчилася утроба, я ударился о землю: Владыко! соблюди, реку, их во имя Твое, и меня, греш- наго, за молитв их спаси! Кому помощи, аще не Ты? Аты говоришь иную суторщину5: взойду ль-де я тебе на ум- от когда? болшо-де ты меня забыл! Я тебя избранил в те поры,— прости Бога ради! Вот, реку, она во сне брусит, и слушать ночево! Разве, реку, сама забываешь меня! А что петь о Иване-то болно сокрушаешься? Главы, 145


главы не сохранил! Полно-су плюскат-то, Христа для! Главы не сохранил! Как поразсудить-то дело твое: ино ужас возмет. Как-то надежа-свет-Христос изволил! То бы по твоему добро, как бы на лошадях-те бес тебя ездить стал, да баб-те воровать? — Привели бы оне на вся, ругаяся тебе,— и Христа бы отрекся, как и оне ж! А то дорогое дело — по новому робенка причастили! Великая беда, куды! Он и не знает, ни ведает в печалех в то время, что над ним кудисили, блядины оне дети, и со всем умыслом своим, у Спаса-света правда будет на суде. Толко бы Он ево, надежа свет, не возлюбил: и Он бы ево в такую нужную пору не взял к себе, Я благодарю Бога о нем,— причастил я ево, помню: довлеет ему сие во веки веком! Не истлела в нем благодать. Я на твое плюсканье не гляжю. Тебе бы таки всяк исповедник! Ох, матка Божия,— не по Федосьину хотению делается! Плач-ко ты о себе болши; а о нем слава Христу и без твоих возгрей! А што? Горе уж от безумия твоего стало мне! Есть о нем плачющих-те. Иной и один воздохнет, ино адом потрясет; хотя бы и впрямь осужден был: ино выпустят. А то за что ево осудить? В муках скончался робя. Григорей о Трояне, о мучители, помолился: ино отдали 6. Сказал же ему Христос: опять-де не моли мне о таковых, не стужай; а однако таки отдал милостивый Бог. А Иван не мучитель был,— сам покойник мучился и света не видал вся дни жития своего. Да собаки опоганили при смерти, так у матушки и брюхо заболело: охти мне,— сына опоганили! во ад угодил! Не угодил,— не суетися! Для тебя так попущено, чтоб ты не вознеслась. Блюдися себевозношения, инока схимница! Дорога ты, что в черницы-те попала, грязь худая? А хто ты,— не Феодосья ли девица преподобномученица?7 Еще не дошла до тое версты! Ну, полно бранится. Прости,— согрешил. Не кручинься о Иване: так и бранить не стану.
На тебя глядя и Евдокея кручинится о своих робятах. Да молоть-ли правда? Евдокеи-то милинкой тяжко: то-су и есть мужеское и девическое дело, чтобы в грехи не ввалились без приятеля. А батюшко по-за-воронами охочь! — знаю я ево. Да чтож делать, Прокопьевна ми- ленкая? Положим упование на Христе и Пречистую Бо- городицу-свста. Она детей наших но покинет. Евдокея Прокопьевна! Авось бы ты умерла: ведь бы им жить же без тебя? Ну, да станем Христу докучать: Он управит их к себе, Создатель наш.
146


Марья Герасимовна! Не пререкуйте же вы пред ста- рицею-то с Евдокиею: она ведь ангельский чин содержит, а вы простые бабы,— грех вам пред нею пререковать. Да чаю-то у вас и нет тово о Христе; иадеюся на Господа, яко даст вам Бог терпение, и долгодушетво, и кротость, и повиновение, и любовь. А что ты о Акинфье печалу- ешься? 8 Вели ему пострищися, да и ты постригися, да прямою дорогою ко Христу побредите неоглядкою! А затем как вас Христос наставит. Мир ему и благословение, свету моему — Ивановичю, и всем благословение, любящим вас.
Евдокея Прокопьевна! Чаю уж великонки детушки-те у тебя, светы мои? Да чтож делать? Неболно кручинься о них! Бог о всяком человеке промышляет.
Ну простите же, светы мои, сердечныя друзья,— простите, государыни мои, простите же Бога для! Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас.
Мати честная и преподобная Феодора! Прости мя грешнаго, елика согреших словом, и делом, и помышлением,— прости же, оскорбил тебя,— прости, государыня моя! Ну, прости же, старица! Тово для не кручинься о Иване: еще и не так стану бранить, будет не перестанешь сетовать. А она сама кручинится!
А Меланью-ту твою ведь я знаю, что она доброй человек; да пускай не развешивает ушей: стадо-то Христово крепко пасет, как побраню. Ведь я не сердит на нея,— чаю знаешь ты меня. Оне мне и малины прислали, радеют миленкие: а мне петь-су своих как покинуть! Надобе друг друга жюрить, как бы лутчи. Я браню ея, а она благословения просит. Видишь ли? — совесть-та в ней хороша какова! Полно уж мне ея искушать. Попроси у ней мне благословения: прощается-де пред тобою протопоп! Да вели ей ко мне отписать рукою своею что-нибудь. Ну, прости же и ты меня, и молися Бога для о мне. Я ведь надеюся на молитвы-те ваши.
Посем мир вам и благословение, и по поклонцу рядом всем. И Устине старице с побратимом мир и благословение. Терпите, светы мои, о Христе.
Многогрешный инок Епифаний, милости у Христа Бога прося, а ваши святыя молитвы в помощь себе призывая, благословение вам Христово приписал. Не забывайте нас, светы, новые исповедницы, во святых своих молитвах.
147


-e- -w- ПИСЬМО СИМЕОНУ С ОБРАЩЕНИЕМ
I I К ТРЕМ УЗНИЦАМ
I111 11 I БОРОВСКОЙ ТЮРЬМЫ
А у, Сименушка, вот тебе вести. Однако ты приказываешь: «Батюшко, отпиши что-нибудь!»
Я ведь не богослов,— что на ум попало, я тебе то и говорю. Горазд я, Семеон, есть да спать, да как вет- хая-та испражнять: покой большой и у меня, и у старца, милостию Божиею,— где пьем и едим, тут, прости Бога ради, и лайно исплаждаем, да складше на лопату, и в окошко! Хотя воевода тут приходит, да нам даром. Мне видится, и у царя-того, Алексея Михайловича, нет такого покоя. Еретики, собаки! Как-то их диявол научил: жива человека закопай в землю! Хлебом кормят, а срать не пускают!
Как-то бедная бояраня-та мучится с сестрами! Так же ведь нешто? О миленкая моя! Не твое бы дело то. Ездила, ездила в коретах, да и в свинарник попала. Друг мой милый! Да кормят, кормят, да в лоб палкою, да и на огонь жарить! А что ты, Прокопьевна, не боисься ли смерти-той? Небойсь, голубка,— плюнь на них, мужествуй крепко о Христе Исусе! Сладка ведь смерть-та за Христа-того света. Я бы умер, да и опять бы ожил; да и опять бы умер по Христе Бозе нашем! Сладок ведь Исус- от. В каноне пишет: Исусе сладкий, Исусе пресладкий, Исусе многомилостивый. Да и много тово: Исусе пресладкий, Исусе сладкий,— нет того, чтоб горький. Ну, государыня, пойди же ты со сладким-тем Исусом в огонь! Подле Нево и тебе сладко будет. Да помнишь ли? Три отроки в пещи огненной в Вавилоне Навуходоносором: глядит он, ано Сын Божий четвертой с ними! В пещи и гуляют отроки, сам четверт, з Богом, Небойсь,— нс покинет и вас Сын Божий. Дерзайте всенадежным упованием. Таки размахав, и в пламя! На-вось, диявол, еже мое тело,— до души моей дела нет! Аз есмь раба Бога живаго и Сына Его единороднаго-света. Его же положи наследника всем, Имже и веки сотвори. Иже сый сияние славы Отча и образ ипостаси Его, носяше всяческая глаголом силы своея, собою очищение сотворив грехов наших, седе одесную престола всличествия на высоких. Тол и ко луч- ши быв ангел, елико преславнсе их на- 148


следствова имя1. И паки пойте, в пещь идуще, огнем горяще: благословен еси, Господи, Боже Отец наших, хвално и прославлено имя Твое во веки 2 и прочая до конца.
Ну, голубки, там три отроки: а вас здесь трое же и весь собор православных с вами же! Не предстоящу пророку Даниилу со отроки в пещи, но духом купно с ними: тако и я,— аще и отдален от вас, но с вами горю купно о Христе Исусе, Господе нашем.
Рабом Божиим всем пожженным вечьная память 30, болшая.
Бог вас благословит, чтущих и послушающих.
Писано моею грешною рукою сколко Бог дал; лучше того не умею. Глуп ведь я горазно,— так, человеку ни к чему негодно: ворчю от болезни сердца своего. А Бог всех нас правит о Христе Исусе.
ДВА ПОСЛАНИЯ СИМЕОНУ Il ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИЙ
Ж адо Симеоне! На горе я родился. В Тобольске граде прииде ко мне в дом искуситель, чернец пьяной, и кричит: «Учителю, учителю, дай мне скоро царство небесное!» Часу в пятом или в шестом нощи аз з домочадцы кануны говорю: кричит чернец неотступно. Подумаю: беда моя, что сотворю? Покинул правило говорить, взял ево в ызбу и рекох ему: «Чесо просиши?» Он же от- вещав: «Хощу царства небеснаго,— скоро, скоро!» Аз же глаголю ему: «Можеши ли пити чашу, еяже ти поднесу?» Он же рече: «Могу! — давай в сий час, не закосня». Аз же приказал пономарю стул посреде избы поставить и топор мясной на стул положить — вершить черньца хощу. Еще же канатной толстой шелест приказал зделать. Взяв- ше книгу, отходную стал ему говорить и со всеми прощаться. Он же задумался. Таже на стул велел ему главу возложити и шелепом пономарь на шее. Он же закричал: «Государь, виноват,— пощади, помилуй!» И пиян- ство отскочило. Ослабили ему. Пал предо мною. Аз же дал ему чотки в руки, полтораста поклонов пред Богом за епитимию велел класть. Поставил его пономарь в одной свитке,— мантию и клобук снял и на гвоздь повесил. Я, став предо образ Господень, вслух Исусову молитву 149


говоря, на колени поклоняюся; а он последуя, стоя за мною также на колени; а пономарь шелепом по спине. Да уже насилу дышать стал: так ево упочивал гюно- мар-ст! Вижю я, яко довлеет благодати Господни: в сени ево отпустили отдохнуть, и дверь не затворили. Бросился он из сеней, да и чрез забор, да и бегом. Пономарь кричит вослед: «Отче, отче! мантию и клобук возми!» Он же отвеща: «Горите вы и со всем! Не до манатьи». С месец времяни минув, пришел в день ко окошку: молитву искусно творит, и чинно. А я чту книгу Библею. Пойди, реку, Библею слушать в ызбу. И он: «Не смею-де, государь, и гледеть на тебя,— прости, согрешил!» Я простил ево со Христом, и велел манатью отдать. Потом издали мне в землю кланяется. И архимарита и братию стал почитать; и воеводы мне ж бьют челом. А до тово никто с ним не смел говорить.
Отраднее, чадо, Лоту в Содоме и Гоморе житие бысть, нежели мне в волокитах-тех. Безпрестанно душевное плавание и неусыпныя наветы и беды, яко со зверми, по человеку, со искусители брахся. Вне убо страх, а внутрь такожде боязнь. И во церковь иду, а тово и гляжу, как нападут. А в церкве стою, паки внутренняя беда: безчинства в ней не могу претерпеть. Безпрестанно ратуюся, с попами пьяными, и с крылошаны, и с прихожаны. Малая чадь, робята в церкви играют, и те душу мою возмущают. Иное хошу и промолчать, ино невозможное дело,— горит во утробе моей яко пламя палит. И плачю, и ратуюся. А егда в литоргею нищия по церкве бродят и не могу их унять, и я им кланяюся, и денег посулю, велю на одном месте стоять, а после обедни и заплачю. А которые бродят и мятежат людми, не послушают совета моего, с теми ратуюся, понеже совесть нудит, претерпеть не могу. Еще же и Златоустом реченное вспоминаю души моей. Есть писано в Беседах Апостольских, во Нравоучении, вселеннныя учитель рече: аще бы-де варвар или скиф, в церковь вшед, начат во алтаре престол разорять и тряпезу опроверг, наругав святая святых, еже есть святый сокромент долу опроверг [тело Христово], не вси ли бы прилучившиися тут руце свои возложили на него, и уязвльше, яко бешенаго пса, далече отгнавше, воспла- кали и возрыдали погибели его. Зде же не тряпезу разоряют, ниже святая опровергают, но самый Дух Святый оскорбляют и досажают Богу, паче, нежели оный разоритель тряпезы. Вошед в церков, ов смеется, ин празно- 150


словит и плищь счиняет 1 во время соборнаго моления, и инже, разгордевся, устав церковный пременяет; а ин иная непотребства; стоящий же в церкве яко иэумлени и неми, и глуси, и слепи, слышавше не слышат и видевши не разумеют, ни болезнуют о разрушении церковнаго устава; вси бегуны, вси потаковники, вси своя си ищут, а не яже суть Божия. Аз же глаголю и повелеваю на мятежника церковнаго всем верным руки возложити и далече от церкви отгнати паче онаго варвара; и дондеже в покаяние придет, ни на праг церковный не попущу таковому возступите. Церковь бо есть небо, церковь Духу Святому жилище; херувимом Владыка возлежит на престоле; Господь серафимом почивает на дискосе2. Егда возступил еси на праг церковный, помышляй, яко на небо взыде, равно со ангелы послужити Богу, Богу живому истинному, Богу животворящему мертвыя и разрешающему от греховный смерти к вечной нестареющейся жизни, ея же да улучим вси о Христе Исусе.
Слышал ли еси, чадо Симеоне, Златоустово учение и поболение о церкве? Напоследок же и душу свою пре- даде по церкве святый, яко храбрый и непобедимый воин царя небеснаго-света. Читал ли ты, чадо Симеоне, жи- тие-то ево твердо и внятно? Честнаго отца сын, воеводы именем Секунда, матере Анфисы. Бе единочаден. От юности возлюбив Бога и работая Христу всем сердцем и всею душею, Мелетием в чтецы поставлен, а Флавиян в тойже Антохии совершил во освященство, напоследок же с честию царь Аркадий и Евдоксия царица в Царь- град взяша на престол патреаршеский, и пять лет святый церковь правил. Ядый хлеб токмо ячменный, и родоста- му, еже есть вареную воду, пияше. Возрастом мал бе, главу имея велику. Языком златословесен, милости источник, кипящая во устех его благодать Духа Святаго яко река изливашеся по всюду, на гордыя высок, х кающимся милостив, заблуждьшия обращая, непокоривыя обличая и потязая, гладныя питая, обидимыя заступая, всем вся бых, да вся приобрете. Егдаже исполнися время и прииде кончина, рыкнул Иркан в царице: возми да понеси, собирай собор на извержение Иванново! Надоело житие святое,— понуждает на всякое благочестие; а в царьских надобно прокладно: пить, есть, поиграть в дут- ки, сиповшики с трупкамн, детей потешить, самим повеселится! Иван мешает! Слово в слово изначала у нас бысть так же. При духовнике протопопе Стефане Алек- 151


сеюшко-то с Марьюшкою добры до нас были и гораздо, яко Аркадий и Евдоксия ко Иоанну. Егда же огорчило житие святое, яко и мед идущим много: возми да понеси, разсылай в сылки, стриги, проклинай новый Феофил Александриский епископ, имеяй дух пытливый Никон! Златоуста в Куксы Арменския, потом в Каманы: Аввакума протопопа в Сибирь, в Тоболеск, потом в Дауры! Прочих же отец и братий наших безчисленно губи и души, возми таковых от земли; неподобает им жити! И оттоле двадесяте три лета и пол-лета и месяц по се время безпрестани жгут и вешают исповедников Христовых. Оне, миленькие, ради пресветлыя, и честныя, и вседе- тельныя, пренеисчетныя и страшныя Троица несытно пуще в глаза лезут, слово в слово яко комары или муши- цы. Елико их болши подавляют, тогда болши пищат и в глаза лезут: так же и русаки бедные, пускай глупы, рады мучителя дождались,— полками во огнь дерзают за Христа Сына Божия-света. Мудры блядины дети греки, да с варваром турским с одново блюда патриархи кушают рафленыя курки. Русачьки же, миленькия, не так,— во огнь лезет, а благоверия не предает! В Казани никонияня тридесять человек сожгли, в Сибире столко же, в Володимере шестеро, в Боровске четыренадесять человек, а в Нижнем преславно бысть: овых еретики по- жигают, а инии, распальшеся любовию и плакав о бла- говерии, не дождався еретическаго осуждения, сами во огнь дерзнувше, да цело и непорочно соблюдут правоверие, и сожегше своя телеса, душа же в руце Божии пре- давше, ликовствуют со Христом во веки веком, самоволны мученички, Христовы рабы. Вечная им память во веки веком! Добро дело содеяли, чадо Симеоне,— надобно так. Разсуждали мы между собое, и блажим кончину их. Аминь.
2
Чадо Богоприимче! 1 Разумееши ли кончину арапа онаго, иже по вселенной и веса Русским державы летал, яко жюк мотылный из говна прилетел и паки в кал залетел, Паисей Александрейский епископ? Распял-де ево Измаил на кресте, еже есть турской!2 Я помыслил: ано достойно и праведно! Помнишь, во Апокалепсисс пишет: аще кто в пленение ведет, в пленение да
152


идет, и аще кто мечем убиет, подобает ему оружием убиену быти3. Распяли оне Христа в Русской земле, мздою исполнь десницы своя: правилне варвар над ними творит. Яко Теверий древле Пилата и Каияфу4, первых распинателей, а нынешних других — Салтан Мегметович. Подай, Господи! Подай, Господи! Не смейся, враг, новый жидовин, распенше Христа! Еще надеюся Тита втораго Иусписияновича на весь новый Иерусалим, идеже течет Истра река, и с пригородком, в немже Неглинна течет5. Чаю, подвигнет Бог тогоже Турка на отмщение кровей мученических. Пускай любо- деицу-ту потрясет, хмел-ет выгонит из блядки! Пияна кровьми святых на красном звере ездит, разсвирепев, имущи чашу злату в руце своей, полну мерзости и скверн любодеяния ея6 — сиречь ис трех перстов подносит хотящим прянова пьянова пития и без ума всех творит, испивших ис кукиша десныя руки. Ей, Бога свидетеля сему поставляю,— всяк, крестивыйся тремя персты, изумлен бывает, аще некогда и пятию персты начнет знаменоватися. А бес покаяния чистаго не может на первое достояние приитти: тя- жела-су просыпка-та пившему чашу сию, триперстную блядь! А к тому еще малакса на чело поп наложит: так и вовсе спи,— не просняся и до суднаго дни! Малаксу тово знаешь ли ты Симеон? А то каракуля-та! Беда-су миру бедному от сего пития! И не хотящих поят, силою на лоб воротит поп, выблядков сын. А человечество немощно и полско, по писанию: семя тли во всяком лежит. И нехотя иной омрачится и уступит спасения своего, подкло- нит главу свою к печати сей, ов страха ради, а ин зазрения. Как не принять! Царица в золотой чаше подносит! Сиречь патриарх, или митрополит уставит каракулю-ту, да еще и царь тут же глядит, или воевода на городе присматривают! Беда миру бедному пришла: не пить чаша — в огонь посадят и кости пережгут; а пить чаша скверная сия — в негасимый огнь ввержену быть и в век нескончаемый в плачь. Ну, как же христианам нам быть? Приклони-тко ухо-то ко мне и услыши глаголы моя,— право не солгу. Чево себе ищу, тово ж желаю и тебе. Аще не хошещь в стень сию итти Господа ради своего, а в существо пойдешь же. Сиречь: стень — огнь сей онаго огня, иже хощет поясти сопротивныя: сей огнь плоти снедает, души же не коснется; оный же обоя яз* вит в неистление. Писано есть: возшумит же удоль пла153


чевная страшным скрежетанием, вся видящим согрешив- шия венчующим мукам судом праведным Божиим отпу- щасмы. Л прежде возгласят трубы, и истощаются гробы, и воскреснет человеческое трепеща естество все: иже добрая содеявше, в радости радуются, согрешивший же трепещут, плачуще и лютс восклицающе, в муку посы- лаеми и от избранных разлучаеми во тьму кромешную, во огнь вечный, в пропасть глубокую, в черви лютыя, в скрежет зубный и неусыпный, в болезни безпрестанныя. Страшно бо судище, брате мой, на немже вся обнажени станем. Несть помощника тогда и несть предстателя, ни отец Сыну, ни сын отцу, ни мати дщери, ни друг другу, несть помогающаго, койждо от дел прославится, или осу- дится. Сотвори же, брате, дело сие о Христе и не пей пития тово и ис чаши той скверныя вышереченныя! Воис- тинно будет добро, и впредь слюбится. А хотя и бить станут, или жечь: ино и слава Господу Богу о сем! Достоин бо есть делатель мзды своея7. На се бо изыдохом ис чрева матери своея. На что лутче сего? с мученики в чин, со Апостолы в полк, со святителя в лик, победный венец, сообщник Христу, Святей Троице престолу предстоя со ангелы и архангелы и со всеми безплотными, с предивными роды вчинен! А во огне-том здесь неболшее время потерпеть,— аки оком мгнуть, так душа и выступит! Разве тебе не разумно? Боишися пе- щи-той? Дерзай, плюнь на нея, небось! До пещи-той страх-от; а егда в нея вошел, тогда и забыл вся. Егда же загорится, а ты и увидишь Христа и ангельския силы с Ним, емлют души-те от телес, да и приносят ко Христу, а Он-надежа благословляет и силу ей подает божественную, не уже к тому бывает тяжка, но яко восперенна, туды же со ангелы летает, равно яко птичыка попархи- вает,— рада, ис темницы той вылетела! Вот пела до того, плачюще: Изведи ис темницы душу мою, ис- поведатися имяни Твоему. Мене ждут праведницы дондеже воздаси м н е8. Ну, а то выплакала! Темница горит в пещи; а душа, яко бисер и яко злато чисто, взимается со ангелы выспрь в славу Богу и Отцу. Сын Божий и Святый Дух возносят ю в высоту. А темницу никонияне бердышами секут во огне. Да уже не слышит, не чует ничево: персть бо есть, яко камень горит, или земля. Аще и не горит: ино таков ж до востан- наго дни, нечюветвенна и несмысленна персть. Аще святых телеса и нетленна суть, не силою естественною со- 154


держими бывают, но благодатию Духа Святаго укрепляемы не истлевают, и действует благодать Духа Святаго в бездушном телеси, еще живу ему сущу — вселися в него Бог, ради веры и добродетелей его, и по смерти телеси его не оставляет Бог. Душа же праведных в руце Божии, аможе Он весть, во всеобъятии Его, якоже и Христос, распятся на кресте, душу свою в руце Отцу преда- де, плоть же Его три дни во гробе лежа, не истле без души. Понеже Бог Слово в ней безстрастно пребысть, имже Христова содержима плоть. Егда посла Бог Отец душу к телеси, паки душею оживе, и пожерто бысть мертвенное животом. Сниде во ад, плени адова сокровища. Таже явися учеником, потом взыде на небеса и седе одесную Отца, ктому уже не умрет, смерть нань ктому не обладает9. Тако и о святых телесех разумей: до востаннаго дни лежат благодатию содержими. В день же последний душами подымутся, и грешничи мертвенна телеса ожитворятся тем же Духом Святым. Во трубах глас Божий будет. Егда первая труба вострубит, тогда отверзутся гробы. Егда же вторая труба вострубит, тогда потечет кость х кости, состав к составу своему. Так-то созидати Дух Святый прах телес наших будет. Таже вострубит третия труба, крепко, громко, неизреченно: и слышавше души повеление Господне, потекут каяждо к своему телеси, и подымут своя телеса страшно и дивно. Беседует Златоуст: тогда дивно и преславно позорище будет: тамо зрим прах земный на высоту возме- тающь, онамо так же человецы воставают, река же огненная потечет, огнь искусный коегождо дела искусит, и погнани будут вой небесными, и егоже дело пребудет, спасется и просветится, а егоже дело згорит, отщетится, сам же спасется, такоже, якоже огнем. И Павел Апостол так же пишет 10. Сиречь: каков почернел в огне том,— грехи-те в нем и о нем горят,— таков уж и стал темнообразен, валяется на земли, нет силы крохи. Вот дурак, сластей тех ради земных что над собою зделал! Пропал, погиб, некому пособить! А уж-жо еще тебе же будет указ. Сей же огнь искусит небо, и землю, и всю тварь, солнце, и луну, и звезды: будут небо ново и земля нова, бела, яко хартия, и моря не будет к тому. Ядовит бо сей огнь, понеже потечет от престола Господня и пояст соблазны вся. Таже праведницы просветятся и взяты будут на об- лацех по воздуху на встретение Господне. Златоустый пишет: тогда бо плоть святых легка будет, яко восперен- 155


на; носитися по воздуху начнет, яко птичья; полетим, братия, тогда Надежю своего встречать с великою радо- стию и веселием, и с Ним воцаримся во веки веком. А ни- конияня валяются на земли, и валяются яко огорелыя главни. Таже сядет Господь на престоле славы своея судити праведным и грешным и воздаст комуждо по делом его. Ну вот, дожили, дал, Бог, до краю: не кручинь- теся, наши православные християне! Право, будет конец, скоро будет. Ей, не замедлит,— потерпите, сидя в темницах-тех, Господа ради Бога и святаго Израилева, нс поскучьте-су пожалуйте! И я с вами же, грешник, должен. Никола Чюдотворец и лутче меня, со крестьяны сидел пять лет в темнице от Максимияна мучителя и; да то горкое время пережили, миленькие, а ныне радуются радостию неизглаголанною и прославленою со Христом. А мучитель ревет в жюпсле огня. На-вось тебе столовые, долгие и бесконечные, пироги, и меды сладкие, и водка процеженая, з зеленьем вином! А есть ли под тобою, Мак- симиян, перина пуховая и возглавие? И евнухи опахивают твое здоровье, чтобы мухи не кусали великаго государя? А как там срать-тово ходишь, спалники робята подтирают ли гузно-то у тебя в жупеле том огненном? Сказал мне Дух Святый: нет-де там уж у вас робят тех,— все здесь остались, да уж-де ты и не серешь ку- шенья тово, намале самого кушают черви, великого государя. Бедной, бедной, безумное царишко! Что ты над собою зделал? Ну, где ныне светлоблещающиися ризы и уряжение коней? Где златоверхие полаты? Где строение сел любимых? Где сады и преграды? Где багряноносная порфира и венец царской, бисером и камением драгим устроен? Где жезл и мечь, имже содержал царствия державу? Где светлообразныя рынды яко ангели пред тобою оруженосцы попархивали в блещащихся ризах? Где вся затеи и заводы пустошнаго сего века, о нихже упражнялся невостягновенно, оставя Бога, яко идолом бездушным служаше? Сего ради и сам отриновен еси от лица Господня во ад кромешной. Ну, сквозь землю пропадай, блядин сын! Полно християн-тех мучить! Давно тебя ждет матица огня! Воспоем, християня, Господу Богу песнь Моисеову, раба Божия: славно бо проел а вися2 Господь Бог наш, яко судил любодеице и отмстил крови наша, всех сожженных и в темницах сидящих! Паисия, Александрийскаго патриарха, распял турок, а Макар Антиохийский забежал в Грузи, яко пес от волка 156


в подворотню нырнул, да под лесницу спрятался. А здешним любодеям тоже будет от Христа Бога и Спаса нашего. Л нас Христос Бог наш десницею своею покроет и сохранит, якоже Он весть, ему же слава с Отцем и со Святым Духом, ныне, и присно, и во веки веком, аминь.
Бог вас благословит всех чтущих и послушающих. Писано моею грешною рукою. Сколко Бог дал, лутче тово не умею. Глуп веть я гораздо. Так, человеченко ничему негодной. Ворчу от болезни сердца своего. А Бог всех правит о Христе Исусе.
Чадо Симеоне! Бог благословит тя сею Книгою. Поминай мя в молитвах своих и неослабно Господа зови, да милостив будет ми за молитв твоих, ныне, и присно, и во веки веком, аминь.
у ■ ПОСЛАНИЕ БОРИСУ И ПРОЧИМ
I I РАБАМ БОГА ВЫШНЯГО
Г i рево жизни и безсмертия, древо разума, древо трилюбезно, нетленно и неизнуряемо, крест трисоставный, честное древо: Троицы бо носит трисоставныя образ.
За молитв святых отец наших Господи, Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас.
Чадо Борисе, Бог простит тя в сий век и в будущий, и да неосужденна тя предстати сподобит на Страшнем суде Христос Бог наш, сый благословен во веки, амин.
Вопросил мя еси о пении церковном и о келейном правиле.
Да веси, брате, устав во церкви от святых отец со Святым Духом устроен. Кто мы? хощем быть разумнее Параклита!1 прелагаем по своему чину! Как напечатано, так и творит подобает. Не прелагаем пределы, иже отцы положиша. А ты мне возвестил еси странно: среди заутрени у вас бывает самочиние, а не по преданию бывают поклоны. Правду те глаголют, которые поют рядом заутреню и до отпуску2 не разсекая, или церковным чином или вервицы молитвами исполняя. А поклоны между вечерни и заутрени.
157


Нощию правило клейное отцы узаконоположиша кто сколко может,— или поклонов 300, или 600, или 1000, с ними же Исусовы молитвы или 600 и седмое Богородице, или вдвое, или втрое, как кто хощет и может.
А церковнаго правила пения отнюдь не поколебати.
Хощеши ли слушати, как у меня бывало? Внимай- жо,— я тебе стану вякат. Да не сам собою изволил, но от отец искусных навыче.
Егда вечерню с павечернею отпою, после ужины правило начну: павечерницу, и 4 канон Исусу и акафист с кондаки и икосы: «Воду прошед», и Ангелу, и тропари канонов, и молитвы; таже «Достойно», Трисвятое и «Нс- скверную», и еще Трисвятое, и «Даждь нам», и рядом «Боже вечный», и все молитвы спалныя, и отпуст, и «Ослаби, остави» вместо прощения, и «Ненавидящих»; таже 50 поклон за живыя и за мертвыя. Благословлю, да и распущу черемош3. Паки начинаю начало правилу поклонному: «Боже очисти мя» и молитвы; и проговоря «Верую», и огонь погасим, да и я, и жена, и иные охотники ну-же пред Христом кланятца в потсмках-тех: я 300 поклон, 600 молитв Исусовых, да сто Богородице, а жена 200 поклон, да 400 молитв, понеже робятка у нее пищат...
Довершим правило, прощение проговоря, да и спать взвалюсь,— один я спал. Когда обедню пою, тогда опасно сплю: сам добуду огня, да книгу чту.
Егда время приспеет заутрени, не спрашиваю пономаря, сам пошел благовестит. Пономарь прибежит. Отдав колокол, пошед в церковь, и начну полуношницу: докамест сходятся крылошаня, а я и проговорю в те поры. Прощаются,— ино Бог простит; а которой дуру- ст, тот на чепь добро пожаловать: не раздувай уса-того у меня.
Тажа завтреня на всяк день, с кажением по чину, и чтение 4 статей, а в воскресной день 6 статей; по данной мне благодати толкую, чтучи. В рядовые дни заутреня 4 часа, а в поли<еле>он 5 час, а в воскресенье всенощное 10 час. После завтрени причастное правило час говорю сам; а церковное пенис сам же и чту и пою,— единогласно и на речь пою, против печати слово в слово: крюки-тс в псрсводах-тех мне нс дороги и нснаііки-те пе- сянныс нс надобс-ж. И отпев обедню, час поучение чту. И после обеда 2 часа усну, и, встав, книги до вечерни чту, сидя один.
158


А обедню, прости, плачучи служу, всякую речь в молитвах разумно говорил, а иную молитву и дважды проговорю, не спешил ис церкви бежать; — после всех волокусь. И болящих маслом соборовал,— единогласно же пел; и мертвых погребал,— единогласно ж пел; и келейное и церковное все единогласно ж правило было у меня; и в пути едучи и пешь идучи,— единогласно все. Да не собою я затеял так.
Видев в писании, со отцы трудилися так: епископ Павел Коломенский, Даниил протопоп Костромский, священномученик же, Михайло священномученик, Гавриил священномученик же, архимарит Тихон Печерский, ар- химарит Суздальский Иосиф за Волгою в пустыни с сим пением и скончался так; протопоп Конон Нижегородский; Логин протопоп Муромский, мученик и поборник велий; Марфа игумения на Везниках,— на речь и единогласно пение бысть у нея.
Не по Игнатьеву жила: странным и мимоходящим ноги умывала сама и со Анною леженкою4 добре скон- чашася.
И Андреян архимарит Троицкой, добро же житие проходил, а пел единогласно ж.
Да и много бысть добрых людей — все блажиша и хвалиша пение единогласное и наречное. Многие с перевода ветхаго, по немже аз певал, списывали; а я и без перевода, Богу помогающу, по печати пою, да и крюков тех не изгублю, ненайки лише не пою. А как один молюсь, так и не говорю: един Бог знает, как делаю; нельзя сказать.
Ну, Борис, полно ли ковырять-тово? Али еще слушать хошь? А то как в правду-ту молисся, зажмурь глаза-те, да ум-от сквозь воздух и твердь и ефир отпусти к Надеже-тому и престолу Его, а сам ударся о землю, да лежи и не вставай, плачучи: уж-жо ум-от Христа-того притащит с неба-тово, как оскорбишь гораздо сердце-то. А то влагодящее сердце,— какому пришествию Духа быть?
Да еще ктому Игнатей бывшей братю-де дразнит на- роком и по печати говорит: «Преславенная денесе». Ох! Ох! не глаголю беснуется, но помрачение ума. Кому-то досадит, мещущи выспрь камение? Себе; ему на главу оный камен с высоты падет. Добро, братие, совет и любовь; а идеже поперечина, тамо не подобает и ходит и тлить душа своя. Аще бы чья и немощ в чом ино бы тож 159


не так, но прощением и покорением, да всяко бы не оставил Бог за молитв брацких смиреннаго. А то бесом зделается чернец: и играет, ругаяся, страшным и неизреченным таинством. Увы! Что бысть при Евфимии Великом Климатию? 5 Чтый-ругаяйся да разумеет сие.
Ну, Борисушко и прочий раби Бога Вышняго! простите меня в слове и в деле и помышлении, а вас Бог простит и благословит! Целую всех о Господе Бозе моем.
А поп-от Борис суматоха мне кажется,— да служил по новому и остригшися, отрекся мира и священства, и паки тоже творит,— все ни-та, ни-ся. О новослужении- том бы каялся, а не стригся-бы. Волен Бог, да вы: буде каялся о службе-той, и вы по нужде малыя потребы исполняйте им,— молитвы и прочая; а причащатца не подобает ему (и) обеден служить толко. Прости и молися о мне.
Отцу Досифею мир и благословение. Спаси Бог тебе за добронравие твое. Пад, подстилаю главу свою и благословения прошу: моли Бога о мне грешнем. А твою любовь да помянет Господь Бог во царствии своем всегда, и ныне, и присно, и во веки веком.
Досифей, а Досифей! Поворчи, брате, на Олену-ту старицу: за что она Ксенью-ту, бедную, Анисьину сестру, изгоняет? Досифей! А за что-петь ея и с мужем-тем разводить, коли оне молитвилися? Апостол велит пося- гати младым вдовам, нежели разжизатися.
Елена-дурка! На что ты ея в приказах-тех и в мона- стырях-тех озлобляла и робеночка-де маленко не уморила?
Меланья! слушай-ко ты, и я со духом твоим,— смири безчинницу-ту,— начто она над крестьяны играет? Ну как бы робенка-тово уморили? Так убийство стало; а убийце 7 лет епитимии.
Ну, Оленушка-сестрица, вот тебе от нас с Маланьею пирожок, кушай на здоровье: седьм лет держи епитемию: 3 годы не сообщайся с верными, 2 лета плачь с припадающими, в притворе стоя, 2 лета в церкви да пребуде- ши без причащения; свещи и просвиры да не приемлет священник во олтарь от руку твоею, еюже убийство сотвори; чрез день, кроме субботы и недели, сухо да яжь; по тысящи на всяк день метания твори пред Господем; на всяк день в вечер 3 поклона, х келье окормителницы Меланьи пришед, до земли, сице глаголя: прости мя, мати моя, се аз, окаянная, жену с мужем разлучила и убий160


ство сотвори,— увы мне дщери Каинове и Ламехове!6 И, возвратяся в келию свою, сице рцы: «Боже за молитв святыя Меланьи, матери моея, отпусти ми согрешения моя!»
Ну, чадо, тружайся, да и о мне грешнем Бога моли. И отец Епифаний молитвами помогает ти.
Слушай-ко, игумен Сергий! Иди во обитель Меланьи матери и прочти сие писанное со Духом Святым на соборе Елене при всех, да разумеют сестры, яко короста на ней, да же не ошелудивеют от нея и удаляются ея. А ты, Меланья, не яко врага ея имей, но яко искреннюю. И все сестры спомогайте ей молитвами.
Друг мой миленкой Еленушька! Поплач-ко ты Хорошенко пред Богородицею-светом, так она скоренко очистит тебя. Да веть-су и я не выдам тебя: ты там плачь, а я здесь. Дружне дело; как мне покинут тебя? Хотя умерет, а не хочу отстать.
Елена, а Елена! С сестрами-теми не сообщайся: понеже оне чисты и святы. А со мною водися: понеже я сам шелудив, не боюся твоей коросты,— и своей много у меня! Пришли мне малины. Я стану есть,— понеже я оглашенной, ты оглашенная7,— друг на друга не дивим, оба мы равны. Видала ли ты? — земские ярышки друг друга не осужают. Тако и мы. Помни же что говорю,— не обленись поработати Господеви. Аще ли просто положишь, болшую беду на себя наведешь: без руки будешь, и без ноги, и без глаз, и глуха и острупленна. Яко Елисей я ли затеваю? 8 Да не будет. Но тако глаголет Дух Святый со Христом ко апостолом, яко его же аще свяжете на земли, будет связан на небеси, а его же разрешите, той р а з р е ш е н9. Да по Данией мне власти от Исус Христа се возлагаю ти бремя на плеща души твоея: достоин бо делатель мзды своея10.
Прости, Тебе несть благословения, дондеже очисти- шися. Аминь.
Ксения бедная Гавриловна! Взыщи мужа-тово своего и живи с ним, коли ты молитвилася с ним; а затем как знаешь: воля тебе о Христе. Пожалуйте, раби Бога Вышняго, не покидайте ея, яко Марию Магдалыню, прибегшую ко Исусу, или оную, еяже приведоша к Нему и хо- тяху побити камением. Исус же возбрани и рече: аще не имать кто греха, верзи камен на ню преже всех11. Стали созиратися: ано шелудивы все! 6
Заказ 4679


Тако и здесь: всяк разумей немощь свою; не созирайте чужих грехов, но своих.
Да еще тебе игумен Сергий, приказываю: порозыщи и нам о имени Господни возвести, кто от духовных биет Евдокею Ивановну словесы нелепыми, лютейши каме- ния. Со слезами мне говорит: пущи-де никониян, ба- тюшко, духовные наветуют ми, и стражю-де от них понос и укоризну, на силу отдыхаю в бедах. На что-петь так мучат сестру свою неправилне, забывше Апостола, еже рече: братие, аще человек впадет в некое согрешение, вы духовнии исправляйте таковаго духом кротости: блюдый себе, да не и ты искушен будеши, друг другу тяготы носите12. А еже толко не согрешила сестра, а наветуют безчинующе, и сего обычая ни во языцех обрести возможно где. Чюдно! Как-то верным нам, а хуже неверных живем, взимающиеся друг на друга своего!
Родион! Слыхал ли ты в правилех: разлучивый мужа и жену проклят! Хочешь ли я тебе сию игрушку в душу посажю? Да хотя мы и в далнем разстоянии, да слово Божие живо и действенно, проходит до членов же и мозгов и до самыя души13. Да не таково мне на тебя, что на Елену.
Добро, друже, Бог тебя простит. Прощайся пред Ок- синьсю Гавриловною, и Еремову книгу отдай ей: тогда и от меня совершенно Бог простит. Аще ли ни, не уйдет то и впредь. Не имат власти таковыя над вами и патриарх, якож аз о Христе,— кровию своею помазую душа ваша и слезами помываю. Никто ж от еретик восхитит вас, православных християн, от руки моея; хощу неповинных представити вас в день просвещенный праведному Судии. Да и бывало таково время: Христос, бдящу ми, и вселил вас всех во утробу мою. И царю Алексею говорено о том. Простись же с нею, да не отлучайте ея от мужа-тово: аще хощет, пускай с ним живет.
Сергий! Возвести впредь о сем, каково к прощению тщание будет у них. Аще и Елена поищет со усердием прощения, да ослабится тогда от епитимии, и от худости моея благословение получит. Жаль мне ея гораздо; воздыхая сице творю. Полно о том.
А еже, изволившу Духу Святому вложити во ум отцу Досифею с челобитными по жребию стужати царю о исправлении веры,— и кто аз силен возбранити воли Божии, еже не быт тако? Да будет, да будет! Господь 162


благословит тя и с Максимом от высоты святыя своея и от престола славы царствия своего! Тружайтеся, Господа ради, ходяще в премудрости ко внешним14.
И мое имя по Христе обносите. Пред человеки или кого величайте, или еретиков истязайте: се аз с вами есмь до скончания нашего века. Якож отец Досифей, и вы церковная чада дзете ударити душа ваша Духу Святому. Се и мы с Епифанием старцом хощем быт причастницы части вашея, да общее воскресение улучим о Христе Исусе. Да будет, да будет и будет тщание ваше усердно, и Господь славы посреде нас, по словеси Христову: и де же два, или трие собрани о имени Моем, ту есмь посреде их15.
■ ■■■-■ ДВА ПОСЛАНИЯ АВВАКУМА КО ВСЕМ
I I ИСПОВЕДУЮЩИМ СТАРУЮ ВЕРУ
НН 1, Послание братии на всем лице земном ослание изящнаго страдалца преосвященнаго Аввакума, протосиггела российския Церкви, крепкаго поборника православныя веры, еже убо посла ис темницы своея, живый убо на брезе окиана и о всех верных попечение имея немало, яко да вси вернии рустии сынове, чада светлой Росии, избраннии Богу, людие церковнии и питомицы духовнии, яко да блюдут себе крепце от ди- авольских ловлений, от еретических козней. Писаша же ко всем верным на всем лице земном *.
Братия моя возлюбленная и вожделенная, яжс о Христе Исусе, на всем лице земном!
Стойте твердо в вере и незыблемо, страха же че- ловеческаго нс убойтеся, ни ужасайтеся, Господа же Бога нашего святите в сердцах ваших, и Той будет нам во освящение, яко с нами Бог, и упова- юще будем нань, и спасемся Его ради, яко с нами Бог. Услышите и до последних земли, яко с нами Бог2.
Аще бо кто верует — и разумеет реченная пророком. Аще ли ни, той смущается и колеблется, и, яко трость зыблется и от мала ветра, тако и маловерный и от слова убоявшеся, предает правоверие, и таковый наг и чюждь бывает Евангельскаго учения.
163


Понеже Христос во Евангелии научает четырем доб- родетелем: мужеству, мудрости, правде и целомудрию.
Слыши страшливый: начало Евангельскаго подвига мужество, в нем же писано: не убойтеся от убивающих тело, душю же не могущих убити3. И о семь подобает нам безпрестанно поучатися, да же страхом не колеблемся. Но яко младый птенец, оперна- тивши, возлетает выспрь, тако и человек Священным писанием исправляется и дерзает всенадежным упованием смело по Христе страдать, не отмещется и смерти, егда время призовет.
К томуже и мудрость Христову содержит: не наскочит на напасти, а егда возмут, не отрицается и о земных не печалится, но, с любовию Христа ради, вся презирает, поминая Господем реченное: будите убо мудри, яко змия, цели, яко голубие4.
Добро, братие, разсуждение во всем. Не наскочи, ни отскочи: так и благодать бывает тут. А аще, раздувшсся, кинешся, опосле же, изнемогши, отвержешися. А аще с целомудрием, и со смиренною кротостию, и с любовию ко Христу, прося от Него помощи, уповая на Него во всем, подвигнешься о правде Евангельской: и тогда Бог манием помогает ти и вся поспешествует ти во благо. Не ищи тогда глагол высокословных, но смиренномудрия: сим победиши вся противящияся тебе. А кто гордо- стию движется. Платонски на суде поучается говорить, таковый всяко изнеможет и отвержется; таких подвижников Бог не рачит, но отвращается. Близ Господь всем, призывающим Его истинною, а гордоусов не любит Господь во всяком деле. О Христове деле говори кротко и приветно, да же слово твое бутет сладко, а не терпько. Аще и разгорится дух огнем божественным: слово к человеку говори, а умом ярость износи на диявола.
А кающагося во всяко время прощай, и вся твори, не человеком показуяся, но Богови.
Таже и молися за противнаго, яко и сам Господь о Иеросалиме плакаше, и Стефан Первомученик о убивающих моляшеся, и Моисей: Господи, аще люди сия погубляеши, истреби и меня от книги животныя5. Тако и ты твори: «Господи, накажи сопротивляющихся и привлецы ко истинне Твоей, имиже веси судбами своими праведными; аще ли не лежит в них покаяние и несть места ко обращению, пресеки 164


жизнь нечестиваго, да не протязается во гресех своих». Да лбом о землю пред Владыкою.
И паки, возставши, рцы: «Да будет еретическое мудрование проклято и всяко блядословие, но спаси, Господи, православныя». И паки лбом о землю.
Таже: «Подай, Господи, крепость и утвержение рабом своим, повсюду страждущим за святую Церковь Твою, отцем нашим и братиям, озлобленным и томимым гладом и юзами, и всякою теснотою угнетаемым». И паки лбом о землю.
Да еще догадывайся сам затем помаленку: воды из сердца добывай, елико мочно, и поливай на нозе Исусо- ве, прося всему миру спасения. Я уже нынече не плачю сам, вам велю плакать о всех и о мне.
А над всем мудрость змиину имей, а целость голубину. Разумеешь чево для Господь на змию-ту указывает и на голубя? А змию-ту как бьет кто, так она все тело предаст биемо быти, главу же свою соблюдает, елико возможно: свернется в клубок, а голову-ту в землю хоронит. Я их бивал с молода-ума. Как главы-то не разобьешь, так и опять оживет; а голову-ту как разобьешь, так она и цела, а мертва.
Так и християнин: без головы умрет смертию вечною, сиречь без веры Христовы непорочныя. Хотя он и цел, не разорен, и не убит, да без веры мертв. Кая беда в нем? Плюнь на него! А аще разграблен и уязвлен, глава же непорочна, еже есть православная вера в души его: жив есть таковый животом вечным.
Еще же и незлобие во время гонения подобает имети голубино. Понеже голубь, птенцов своих лишаем, не гневается и от владыки своего не отлетает, паки гнездо строит и иных детей заводит. Я их смолода держал, по- повичь я, голубятник был. Как не хороши детенки-те, и лишаешь от родителей; а оне, бедные, свитаются, и дру- гия станут заводить.
Тако и християнину безгневно подобает жити,— аще и жену и дети отымут, не гневайтеся; а о имении и слово не говори. Пускай диявол емлет: он владыка веку сему. Христос заплатит в будущей век. А жену-ту и детей Христос сохранит же в нечестивых руках. У меня Марковна сидит себе в земли с детьми, будто в клетке, Божиею благодатию снабдеваема. А я пою Богу моему дондеже есмь. Кая полза человеку, аще и весь мир приобрящет, душу же свою отще- 165


тит, или что даст человек измену на души своей. Не бывайте несмысленни, но р а з у- мевающе, что есть воля Божия, благая и угодная6.
Молю вы аз, юзник о Господе, и коленам вашим ка- саюся всем верным о Господе: поживите вси, право ис- правляюще слово Божие, еже речено во святом Евангелии и во всех святых Писании о любви и о милостыни и о прочих добродетелех, не отлагайте подвига спасител- наго леностию и небрежением. Не вемы бо, доколе живот наш. Яко тать в нощи, тако смерть приидет комуж- до от нас. Что тогда речем, не соблюдше Божия повеления, егда воскреснем и станем на суде, и увидим иных венчаемых от Праведнаго Судии, Христа Бога нашего? Страшен день той и зело грозен. Писание свидетельствует о нем. Я, помышляя, трепещу и ужасаюся во уме моем, как стать будет пред Праведнаго. Неправд много во мне. Побежал бы? Ино некуды уйти. Отперся бы от дел моих злых? Ино яко клеветницы, ясно кричат, написаны окрест меня и внутрь, глаголюще: ты нас сотворил в сие и в сие время.
Да и явятся в тайнах сих, как делал, на земли живучи: как пронырствовал; как воровал; людем казался благ, а внутрь враг; пред человеки постен и воздержник, а внутрь блуден и оплазив всегда; к людем сладко слово, а внутрь яда смертоносна исполнь; пред человеки яв- ляюся свят, а по внутреннему человеку клят; к людем являюся трезв, а заочно безпрестанно пьян; пред человеки являюся целомудр, а по внутреннему смыслу на весь свет блудник; иным о подвиге говорю, а сам спать тороплюсь; людей учу милостивых быть, а сам требующему пенязя, не дам; людем советую о любви, а сам ненавижу всех.
А еще во мне такой нрав есть: как меня кто величает и блажит, так я тово и люблю; а как меня кто обезче- стил словом каким, так и любить ево не захотел. А Господь приказал: любите враги ваша и благотворите им, яко будет мзда ваша многа на небесех. Аще любите любящая вы, кая вам благодать есть: ибо и грешники любя щи я их любят. Да и много там, во Евангелии, о сем будет: Лука, зачало 267.
Да всех страстей мне, братия, нс переговорить вам. Помыслите-тко кождо в правду, так догадается и о мне. 166


Страсти-те сдинаки во всех нас, полно сатана заслепляет глаза-те наши, не даст нам грехов своих смотритъ, но братних падения охочи считать. Якоже некий старец рече: всяк бо человек два мешка носит на себе,— один назади, а другий напреди,— и свои грехи в задней мешок кладет, а братнии в предний, и безпрестанно на них глядит, а своих назади никогда не видит. Правдою старец рекл? А чаю не солгал. Послушайте, светы мои, кая нам прибыль от тово еже судити иных? Писано: судяй брата, яко антихрист таковый. И мы антихриста боимся, а сами антихристи бываем. Сором нам себя будет на Страшном суде с сею правдою. Мнимся, яко Бога любим, а словеса Его презираем во всем. Вси во лжи человечестей и в кознях лыцения лежим, кроме избранных малых разве в житии сем суетнем.
Воспрянем, братия милая моя, поне позде некогда убудимся от страстей и к животу притецем, еже есть камени краеуголну — Христу. Зовет бо нас всегда и непрестанно желает спасения нашего; ища, на всяк день, проповедник вопиет: приидите ко Мне вси труж- дающиися и обременении, и Аз покою вы8. И Павел согласует тому же: облецытеся, яко избранник Божии св яти и, в милость щедрот, и благость, в смиренномудрие, и кротость, и долготерпение, приемлюще друг друга9, и прочая. А у нас и в заводе тово нет — повсюду ропот, да счот, да самомнение с гордостию, да укоризны друг друга, да напышение на искренних, да всяк учитель, а послушников и нет: горе времени сему и нам живущим! Рече Господь: идеже два, или три собрани о имени Моем, ту есмь посреде их и Аз10.
Да и бывало так в прежняя времена: а о нынешних духовных не чаю так: словом духовнии, а делом беси: все ложь, все обман. Какой тут Христос? Ни блиско! Но бесов полки. От плод Христос научил нас познавать, а не от басен их. Можно вам, братия, разуметь реченная. По всей земли распространися лесть, а наипаче же во мнимых духовных. Они же суть яко скомраси, ухищряют и прелщают словесы сердца незлобных. Да воздаст им Господь по делом их! Блюдитеся от таковых, и не сообщай- теся делом их неподобным и темным, паче же и обличайте. Яко являемое свет есть, и ходяй во свете не поткнется и. А аще сольстишся с ним, вся167


ко тя на волю свою привлечет, яко удицею. Сего ради обличи: или возлюбит, или отступит от тебе. А не гневайся на него; аще и разгневатися, но на диявола подобает, а не на искренняго. Он тому, враг, виновен, а не братия моя.
Силен бо есть Бог и паки поставити брата моего в целость ума.
А аще ли ни: ино еще не уйдет у праведнова Христова суда, и тогда натешишься над ним, по писанному: святии мирови судити хотят12. Вот, внимай; егда Христос тебе ево отдаст, кто может тогда отнять? Как захочешь, так осудишь ево о Христе. А ныне терпи,— моли Бога, о нем, даже в разум истинный ево приведет. А не станешь наветов терпеть, так и сам пропадешь. Рече Господь: претерпев ый до конца, той спасен будет. Слыши: не начный, но скончавый блажен. Якоже Он до креста и смерти претерпе: а нам приказал смер- тию кончать.
Муки и беды, зде наводимыя от бесов и от злых человек: да тамо на век в покой,—тамо, онамо,— тамо, идеже свет живота, и радость бес конца и праведных веселие всегда. Не пресекается бо тогда скорбию и печалию радость и покой, но протязается во святых, угодивших Христу, обожение, и честь, и слава, и велелепота в век бес конца, еяже да сподобит нас Сын Божий, пострадавый о нас, и воскрес, и вознесыйся на небеса, и седе одесную Отца Бога, и паки приидет судити живым и мертвым, Егоже царствию несть конца.
Аще и глаголют Мелхиседекиане еретецы сице: яко Христос на небо ко Отцу, подклонив главу свою, и ктому не пребывает с нами, и не царствует совершенно, до Суднаго дни, но тогда воцарится, и царствию Его не будет конца13. Да и оправдание себе положили — Апостольскую речь, Коринфом зачало 180: темже и мы отныне ни единаго вемы по плоти. Ащели же и разумехом по плоти Христа, но ныне к тому не разумеем14.
Разумейте, братия, и о нынешних никониянех,— также глаголют: «Его же царствию не будет конца». Да и толкуют в Скрижале их: царствует Христос верными и покоряющимися Ему, а неверными-де и иномысленными не царствует совершенно, но по Судном дни воцарится совершенно, и царствию Его не будет конца. Вот другия 168


Мелхиседекияне, слово в слово так же пришло. Я с ними говаривал о сем: откуду, реку, вы взяли царству Христову пресечение-то? И оне махи все говорят. Я им предложил Апостола Павла глагол, зачало 160, сице: егда предаст царство Богу и Отцу, егда и с- празднит всяко началство и всяку власть и силу, подобает бо Ему царствовати, дон- деже положит вся враги под нагама с в о и- ма, последний же враг, испразднится смерть, всяко бо покори под нозе Его15. А Златоуст толкует: две бо царствии Христове глаголем,— едино по созданию, а другое по присвоению, не пресекаетбося Его царство, обладает бо и владеет, царствует бо Христос верными и неверными, еллинами и ию- деями, и самеми бесами. Виждь, реку, противниче,— Апостол глаголет: подобает Ему царствовати, дондеже вся испразднит, и царство предаст Богу и Отцу, еже есть всех святых в дар ко Отцу приведет, и тогда будет Бог всяческая во в с е х. И Златоуст так же разсуждает: не пресекается царство Его, и царствию Его несть конца. Всегда царь: по созданию и неверным и бесом царь, а нам, верным, по присвоению и паки царь. Бесом да и еретиком силно не люб Христос Бог наш: мрачат Его, умышляя заодно говорят: не царствует ныне, по Судном дни воцарится, и тогда царству Его не будет конца.
В одной части никонияня с бесы лежат. Мы же, пра- вовернии, глаголем, яко царствует Христос совершенно, ныне и во веки, и Егоже царствию несть конца, со Отцем и со Святым Духом.
А никонияном — не царь: у них антихрист царь. Дай- ко срок. Во Апокалипсисе писано 16: выедет на коне белом и царя их, со лжепророком, в огнь всадит живых. Потом и диявола за ними же. Изменит же их, собак, во мгновении ока, сиречь убиет, да и паки оживит, да уже в огон-ет кинет.
А прочих войско-то их побито будет на месте некоем Армагедон 17. Те до общаго воскресения не оживут; телеса их птицы небесныя и звери земныя есть станут: туш- ны гораздо, брюхаты,— есть над чем птицам и зверям прохлажатся. Пускай оне нынеча бранят Христа, а нас мучат и губят: отольются медведю коровьи слезы,— потерпим, братия, не поскучим, Господа ради. И плотское без труда не зделается, а кольми же души ради надобе 169


страдать о Христе Исусе, Господе нашем, Емуже слава со Отцем и со Святым Духом, ныне и присно и во веки веком. Аминь 18.
Посем всем верующим, видевшим нас и не видевшим лица нашего, от мала и до велика, мужем и женам, юношам и девам, старцем со младенцы, рабом и свободным, богатым и нищим, славным и неславным, всякому возрасту и всякому человеку, аз, грешный протопоп, и вся горная братия попремногу челом бьем, и, мир дав и благословение, паки целуем всех вас о Христе Исусе целованием духовным, и плеснам касаемся ног ваших.
Стойте, Господа ради, в вере твердо и не предавайте благоверие отец наших о Христе Исусе, Господе нашем, Ему же слава во веки, аминь.
А о последнем антихристе не блазнитеся,— еще он, последней чорт, не бывал: нынешния бояре ево комнатныя, ближния дружья, возятся, яко беси, путь ему подстилают, и имя Христово выгоняют. Да как вычистят везде, так Илия и Енох, обличители, прежде будут, потом антихрист во свое ему время. А тайна уже давно делается беззакония, да как распухнет, так и треснет. Еще после никониян чаем поправления о Христе Исусе, Господе нашем.
2. Послание «Стаду верных»
или «Кораблю Христову»
Послание к верным от него же, страдальца Христова, Аввакума из Пустозерской темницы.
Возлюбленнии мои, ихже аз воистинну люблю1, други мои о Господе, раби Господа Вышняго, свети мои! Имена ваша написаны на небеси!
Еще ли вы живы, любящий Христа, истиннаго Сына Божия и Бога, еще ли дышите?
Попустил их Христос, предал нас в руки враг. Уш-то я, окаянный, достоин ранам сим.
Жаль мне стада верных, вдающихся и скитающихся в ветренном учении, во лжи чслове- честей, в коварстве льщения2. Да что делать? 170


Токмо уповати на Бога, рекшаго: не бойся малое Мое стадо, яко Отец Мой благоизволи дати вам царьство3.
Не сего дни так учинилось — кораблю Христову вла- ятися, еже есть святей Церкви; но помяни, что Златоуст говорит: многи волны и люто потопление, но нс бойся погрязновения, на камени бо стоим; аще каменю волны и приражаются, но в пены претворяются, каменя же вредити не может, еже есть Христа.
Что делать, братия моя любимая? Потерпим со Христом, слюбится нам, а они постыдятся. Горе им, бедным, будет в день Судный; Судия бо близь, при дверех, сотворити кончину веку сему суетному. Горе тому, кто не внимает о прелести последних времен: зде есть терпение святых4, иже соблюдают заповедь Божию и веру Исусову, якоже Лествичник Иоанн пишет: аще не вкусити горчицы и опреснока, не можеши свободитися Фараона. Фараон есть диявол, а горчицы — топоры, и огнь, и висилицы.
А которые на нас строят, на тех нечего дивить: диявол тому виновен, а они были братия наша.
Станем, Бога ради, добре, станем мужески, не предадим благоверия! Аще и яра зима, но сладок рай; аще и болезненно терпение, да блаженно восприятие. Отъята буди руки, да вечно ликовствует; такожде и нога, да во царствии веселимся; еще же и глава, да венцы увяземся. Аще и все тело предадут огневи, и мы хлеб сладок Троице принесемся. Не убоимся, братия, от убивающих тело, души же не могущих убити; убоимся вторыя смерти5, еже есть вечныя муки!
Братий моих,— зде со мною под спудом сидят,— дважды языки резали и руки секли, а они и паки говорят по прежнему; и языки такожде выросли Божиею благодатию. Вот, не смеху ли достойно — диявольской умысл, паче же слезам,— не о нас, но о режущих! Горе им, яко в путь Каинов ходиша и в лесть Валаамову предашася6. Спаси их, Господи, имиже веси судба- ми, не вмени им за озлобление наше, пречистый Владыко!
Милинкие мои! Я сижу под спудом — тем засыпан. Несть на мне не нитки, токмо крест с гайтаном, да в руках чотки, чем от бесов боронюся. Да что Бог пришлет, и я то снем, а коли нет, ино и так добро. О Христе Исусе питайся наш брат, живой мертвец, воздыханием и слеза171


ми, донеле же душа в теле; а егда разлучится, ино и так добрь, жив — погребен.
Воистину и на свободе люди-те в нынешнее время равны с погребенными. Во всех концех земли: ох, и рыдание, и плачь, и жалость, наипаче же любящим Бога туга и навет сугубой, душевне и телесне. Увы! камо ся дежем, прежде того осуждении и прежде мук утомлении вечных. Се ныне прибегаем в Твое, Владычице, теплое заступление: предстани нам в помощь и не закосни, всегосподованная небесная Царице, Госпоже Дево, Бого- мати! Видя виждь озлобление людей сих7, и умоли Сына своего, света, да избавит нас сугубых бед и напастей, еже есть в нынешнем житии и в будущем.
Братия, светы мои, простите мя грешнаго и помолите- ся о мне, и вас Бог простит и благословит, и наше грешное благословение да есть с вами неразлучно; вас, и жен ваших, и деток, и домашних всех целую целованием духовным о Христе, и, пад, поклоняюся на плесны ног ваших, слезами поливаю. Спаситеся, светы мои, от рода строптиваго сего8, и нас в молитвах своих поминайте, а мы вас должны. Спаси Бог за платки: по платку нам прислали закона ради отец наших и веры ради Христовы.
Детей своих учите, Бога для, неослабно страху Божию, играть не велите. Ох, светы мои, вся мимо идет, токмо душа вещь непременна. Стойте в вере Христа, Спасителя нашего не ослабевайте душами вашими.
Паки мир вам всем и благословение, благодать Господа нашего, Исуса Христа, Сына Божия, с вами, аминь.
Жаль их, бедных, от гнева погибают. Побили наших, о Христе пострадавших на висилицах, и огнем пожгли. И в моем дому двоих повесили. И детей было приказали удавить, да не вем, како увертелися у висилицы. А ныне и Соловки в осаде морят, пять лет не едчи. Чудно в но- вой-то их вере родилося! Помилуй их Христос бедных, потеряли горюны Христа Бога, поработилися страстем сего века. Ждет их Христос ко обращению, да не обратятся бедныя никонияне. Да как хотят! Мы чисти от них, говорили мы им по своей силе, затем умрем о Христе Исусе, Сыне Божии.
Не дорожи мне сим веком. Не имамы зде града, но грядущаго взыскуем9.


Инок Епифаний
ЖИТИЕ ЕПИФАНИЯ


ЖИТИЕ ЕПИФАНИЯ
■ Н Частъ I
ослушания ради Христова и твоего ради повеления и святаго ради твоего благословения, отче святый, и прощения ради раба тово Христова не отрекуся сказати вам о Христе Исусе1; но не позазрите скудоумию моему и простоте моей, понеже грамотики и философии не учился, и не желаю сего, и не ищу, но сего ищу, како бы ми Христа милостива сотворити себе и людем, и Богородицу, и святых Его. А что скажу вам просто, и вы Бога ради собой исправте со Христом, а мене, грешнаго, простите и благословите, и помолитеся о мне ко Христу, и Богородице, и святым Его. Аминь.
Родился я в деревне. И как скончалися отец мой и мати моя, и аз, грешный, идох во град некий, зело велик и многолюден, а град благочестивой, христианской, и пребых в нем седмь лет. И прииде ми помысл взыскати пути спасения. И идох ко Всемилостивому Спасу во святую обитель Соловецкую, ко преподобным отцем нашим Зосиме и Саватию2. И тамо ми благодать Христова поспешила: отцы святии приняли мя с радостию, а иным отказали. И сподобил мя Христос, и Богородица, и святии Его быти у них в послушании седмь лет не зазорно пред Богом и не укорно пред человеки. Вси мя за послушание любиша. И по сем святый отец наш архимарит Илья и прочий отцы возложили на мя святый иноческий образ. И в том иноческом образе сподобил мя Бог быти у них в послушании пять лет, и всего двенатьцать лет был у них. И как грех ради наших попустил Бог на престол патриаршеский наскочити Никону, предотече антихристову, он же, окаянный, вскоре посадил на Печатной двор врага Божия Арьсения, жидовина и грека, еретика, бывшаго у нас в Соловецком монастыре в заточении. И той Арсен, жидовин и грек, быв у нас в Соловках, сам про себя сказал отцу своему духовному Мартирию-свя- щенноиноку, что он в трех землях был и трою отрекался Христа, ища мудрости бесовския от врагов Божиих. И с сим Арсением, отметником и со врагом Христовым, Никон, враг же Христов, начаша они, враги Божии, в печатныя книги сеяти плевелы еретическия, проклятыя, и с теми злыми плевелами те книги новыя начаша посылать во всю Рускую землю на плач, и на рыдание церквам 174


Божиим, и на погибель душам человеческим. Тогда у нас в Соловецком монастыре святии отцы и братия начата тужити и плакати горько и глаголати сице: «Братия, братия! Увы, увы! Горе, горе! Пала вера Христова, якоже и в прочих землях, в земли Руской двема врагами Христовыми, Никоном и Арсеном». Паче же всех прежреченный Мартирий-священноинок обливашеся горкими многими слезами, возвещая трикратное отречение Арсениево от Христа, Бога нашего, оберегая детей своих духовных и прочию братию от Арсения, отступника и еретика. Тогда и аз, многогрешный, со святыми отцы тужа и плача, пребыл с ними время некое. И от тоя тоски и печали, по совету и по благословению старца келейнаго и отца духовнаго, взем книги и иная нужная, потребная пустынная, и благословил мене старец образом Пречистыя Богородицы со младенцем Исус Христом,— медяным, воль- яшным3, и изыдох от святаго монастыря милости у Христа просити себе и людем в дальнюю пустыню на Суну- реку, на Виданьской остров: от Соловков четыреста верст, а от великаго озера Онега— 12 верст. И тамо обретох старца, именем Кирила, чюдна и славна житием, пребы- вающа в молитвах, и во псалмех, и в посте и милостыню творяще велику сиротам и вдовицам. Держаше бо той старец у себе в пустыне толчею и мелницу на нужную потребу себе, а иное все отдаваше требующим, Христа ради. И той мя старец принял к себе в пустыню с великою радостию и удержа мя у себе Христа ради. И бе со старцем в келии, живяше бес, зело лют, много бо старцу пакости творяше во сне и на яве. Некогда бо той старец Кирило изыде ис тоя пустыни во Александров монастырь духовныя ради потребы ко отцем духовным и приказал свою пустыню назирати отцу своему родному Ипатию и зятю своему Ивану, в деревне живущим, 12 верст от его пустыни. «А в келию мою,— рече,— не ходите»,— оберегая их старец от беса, сице рек. Зять же его Иван соблу- дил со женою своею и, не обмывся, взем соседа своего, именем Ивана же (о сем сказа нам жена его последи), и идяше пустыни дозрети. И не послушаша старцева наказания, внидоша в келию его и возлегоша спать. Бес же Ивана поганаго до смерти удавил, и власы долгия кудрявыя со главы содрал, и надул его, яко бочку великую, а другаго Ивана вынес ис кельи в сени и выломил ему руку. И той Иван живой спал в кельи в сенех день да нощь. И как наполнявшеся сутки, он же пробудился, яко 175


пьян, и, рукою своею не владея, приползе ко Ивану удав- леному, хотяше бо его разбудити, и узре его удавлена, отекша, надута, и ужасеся зело, едва ис келии исползе на брюхе и на коленах. И кое-как приползе во другую во странноприимную келью и тут полсуток со умом собирался. И по сем сволокся в карбас и пустился на низ по реке. И принесе его вода в деревню ко Ипатию, тестю Ивана удавленаго. Он же взем людей, и иде в пустыню и в келью старцеву, и взяша зятя своего, и понесоша. И треснула кожа на Иване удавленом, бе бо надул его бес крепко и туго зело, и истече крови много в келье. Они же ужем связаша ему брюхо, и на древе несоша его в карбас, яко бочку, и везе на погост, и в яму в четыре доски положиша, тако и погребоша.
Сия ми вся поведа старец Кирило, и Иван безрукой, и Иван Лукин, которой тово удавленово носил и погребал. И после того та келья стояніе пуста, а старец Кирило в странноприимной келье живяше. И послаша мене старец в ту келью жити, идеже бес живет. Аз же, грешный, старцу рекох сице: «Отче святый, помози ми во святых своих молитвах, да не сотворит ми дьявол пакости» И рече ми старец: «Иди, отче, Христос с тобою, и Богородица, и святии Его, да и аз, грешный, в молитвах буду помогати тебе, елико Бог помощи подаст». И благослови мя в келию ити. Аз же со благословением Старцевым идох в келию ту, идеже бес живет. И нача сердце мое трепетатися во мне, кости и тело дрожати, и власы на главе моей востали, и нападе на мя ужас велик зело. Аз же, грешный, положил книги на налой, а образ вольяш- ной медяной Пречистыя Богородицы со Исус Христом поставил в киоте, и благодаря Бога, и Богородицу, и святых Его всех, и на помощь призывати их себе, да не дадут мя в поругание бесу. И много о сем докуки было всяко, простите мя Бога ради. Посем кадило нарядил, и покадил образы, и книги, и келию, и сени, и ино, и начал вечерню пети, и псалмы, и каноны, и поклоны, и иное правило по преданию старца келейнаго. И продолжися правило до полунощи и больше (сие было до крещения Христова за два дни). И утомяся довольно, и возлег опо- чинути, и живоносным крестом Христовым оградил себя триж, призывая Христа, и Богородицу, и святаго аггела- хранителя моего, да сохранит мя и оборонит от беса силою Христовою. И абие сведохся в сон и спах до заутрени мирно и тихо, ни страха, ни духа бесовскаго не ощу176


тил. И благодатию Христовою, и образом вольяшным медяным Пречистыя Богородицы изгнан бысть бес ис келии тоя. Посем и старец Кирило прииде ко мне в келию ту жити. И жил я в той келье у старца 40 недель. Не видали мы беса ни во сне, ни на яве. А как я вольяшной медяной образ Пречистыя Богородицы ис келии от старца Кирила вынес во свою пустыню и во свою келию, да и сам вышел от него, так бес и опять к нему в келию пришел жить с ним. Старец же Кирило, не бояся беса, живет с бесом, терпит от него всякую обиду и пакости во сне и на яве. О сем мне сам старец Кирило последи сказал в духовне.
. А живя я у старца в келии, по его благословению, на том же острову, от его келии полверсты, строил себе ке- лейцу малую, безмолвия ради и уединения, о пяти стенках: меж углы — одна с локтем сажен, а другая — полсажени поперек, а вдоль — с первую; малая книг ради и правила — белая, а другая — рукоделия ради и покоя. И егда совершил келейцу помощию Христовою, и покрыл, и стенки вытесал, и опечек зделал, и образ вольяшной медяной Пречистыя Богородицы со Исус Христом внес, и поставил на белой стенке, и помоляся ему, свету Христу, и Богородице-свету, и рекох ко образу сице: «Ну, свет мой Христос и Богородица, храни образ Свой и келейцу мою и Твою!» И поклоняся ему. И идох ко старцу в пустыню. И пребых у него два дни труда ради мелничнаго. И на третей день идох во свою пустыню и узрех издалеча келейцу мою, яко главню, стоящу. И вострепета во мне сердце мое, и потекоша от очей моих слезы на землю, и на- паде на мя печаль великая, и не могох с того места ника- мо ж двигнутися от горькия печали. И начах вопити к Богородице, зря на небо и на келию, яко на главню, взирая, сице вопя: «О Пресвятая Госпоже, Владычице моя Богородице! Почто презрела еси бедное мое моление, и прошение отринула, и приказу моего не послушала, ке- лейцы моея и Своея не сохранила, но и образа Своего не пощадила? Се ныне мне, бедному и грешному, где работати и славу воздати Христу, Сыну Твоему, свету нашему и Богу, и Тебе, свету? Где мне милости просити у Христа и у Тебе и бремя греховное отрясати, яже от юносьти моея накопишася? Где быти безмолвию по преданию святых отец? Где рукоделию быти и от того питатися, по Христову словеси и святых отец? Где старца келейнаго преданное правило наполнити?» И иная, по177


добная сим. И воздохнув, на небо зря, милости прося у Христа и у Богородицы, и идох к келии огорелой. А около келии приготовлено было на сенишка лесу много, то все пригорело. А у кельи кровля по потолок вся сгорела, и около кельи — чисто все огнь полизал. Аз же, грешный, воздохня от печали, внидох в келию огорелую. О чюдо неизреченное Христово и Пречистыя Богородицы! В келии чисто и бело, все убережено, сохранено: огнь в келию не смел внити, а образ на стене стоит Пречистыя Богородицы яко солнце сияя, показа ми ся. И обрати ми ся печаль в радость. И воздех руце мои на небо, хвалу и благодарение воздая Христу и Богородице, и падох предо образом на землю лицем, и помоляся поклонами и молитвами, да поможет ми Бог паки келейцу построити. И помощию Христовою и Пречистыя Богородицы у келейцы верьх нарубил, и покрыл, и стены и углы ого- релыя досками обил, и сенечки построил. А старец Ки- рило и печь склал каменную со глиною. И благодатию Христовою келия моя совсем стала готова. И по малех днех взем у старца Кирила благословение и идох во свою келию и во свою пустыню милости просити у Христа, и Богородицы, и святых его себе и людем. И по двух неделях начата ко мне в келию беси приходити по нощем, устрашающе мя и давляше, не дающе ми опочинути. И того было не мало время. Аз же, грешный, много о сем моляхся Христу и Богородице, да избавит мя от бесов. Беси же таки,— что день, то пуще устрашают мя и давят. Аз же прилежнее притекаю и молюся Христу и Богородице, да избавит мя от бесов. И некогда, после правила моего, с великою боязнию возлег опочинути, мо- ляся прилежно Богородице, и абие сведохся в сон. И от- воришася сенныя двери, а в кслейце моей стало светло в полунощи. И паки келейныя двери отворишася, и вни- доша в келию ко мне два беса, и поглядели на меня, и скоро вспять возвратилися, и келию мою затворили, и не весть, камо ищезоша. Аз же помышляю, чесо ради беси не давили мене и не мучили, и смотрю по келейце моей туды и сюды. А в келии светло. А я лежу на левом боку. И возрех на правую руку, и правой руке на мышце моей лежит образ вольяшной медяной Пречистыя Богородицы. Аз же, грешный, левою рукою хотел его взять, ано и нету. А в келии стало и темно. И икона стоит на стене по- старому. А сердце мое наполнено великия радости и веселия Христова. Аз же прославих о сем Христа и Бого178


родицу. И от того часа близ году не видал, ни слыхал бесов ни во сне, ни на яве.
И паки некогда после правила моего, мнит ми ся в полунощи или и дале, возлегшу ми опочинути от труда и абие сведохся в сон тонок. И приидоша ко мне в келию два беса, один наг, а другой ф кавтане. И взем доску мою, на ней же почиваю, и начата мене качати, яко младенца, и не дадяху ми опочинути, играюще бо. И много сего было у них. Аз же, осердяся на них, востал со одра моего скоро и взем беса нагово поперек посреде сто; он же перегнулся, яко мясище некое бесовское; и на- чах сто бити о лавку, о коничек. И вопиюще сице к высоте небесней великим голосом: «Господи, помози ми! Пречистая Богородица, помози ми! Святый аггеле, мой хранителю, помози ми!» И мнит ми ся в то время, кабы потолок келейной открывается и прихожаше ми сила Божия оттуду на беса, еже мучити его. А другой бес прямо дверей стоит в велице ужасе и хощет вон бежати ис келии, да не может: нозе бо его прилепишася к мосту келейному. И мучится, тянет нозе свои, от земли оторвати хощет, да не может, и сего ради бежати нелзе ему. Аз же велегласно вопию ко Господу, по выше реченному. И сего было время не мало. И не вем, как бес из рук моих ищезнул. Аз же возбнухся, яко от сна, зело устал, биюще беса, а руце мои от мясища бесовскаго мокры. И после того больше году, мнит ми ся, не бывали беси ко мне в келию.
И по сих в некое время, до Покрова за две недели, после правила моего, возлегшу ми по обычаю моему на месте моем обычном, на голой доске, а глава ко образу Пречистыя Богородицы, от образа пяди три или две. И еще ми не уснувшу, отворишася двери сенныя скоро зело и пылко, да и келейныя двери скоро-скоро зело отворишася. И вскочил ко мне в келию бес, яко лютой и злой разбойник, и ухватил мене, и согнул вдвое, и сжал мя крепко и туго зело; невозможно ми ни дышать, ни питать, только смерть. И еле-еле на великую силу пропитал в тосках сице: «Николае, помози ми!» Так он мене и покинул, и не вем, куды делся. Аз же, грешный, собрав- ся со душею моею и со слезами начах глаголати с великою печалию ко образу вольяшному Пречистыя Богородицы сице: «О Пресвятая Владычице моя, Богородице! Почто мя презираеши и не брежеши мене, беднаго и грешнаго! Я веть на Христа-света и на Тебя-света наде- 179


яся, мир оставил, и вся, яже в мире, и монастырь оставил, и идох в пустыню работати Христу и Тебе, и всю мою надежу во всем возложил на Христа и на тебя. Видиши ли, Владычице моя, Богородице: вмале веть разбойников злодей, меня не погубил, а Ты не береженіи мене! Богородице, свет моя, не покинь мене, беднаго раба Твоего, обороняй мене от злодеев тех!» И иная, подобная сим. И от печали тоя великия наиде на мя сон. И вижу себя седяща посреде келейцы моей на скамейке (на ней же рукоделие мое временем делаю). А Богородица от образа прииде, яко чистая девица, и наклоняся лицем ко мне, а в руках у Себя беса мучит, кой меня мучил. Аз же зрю на Богородицу и дивлюся, а сердце мое великия радости наполнено, что Богородица злодея моего мучит. И даде ми Богородица беса уже мертваго в мои руки. Аз же взем у Богородицы из рук беса мертваго и начах его мучити в руках моих, глаголюще сице: «О злодей мой, меня мучил, а и сам пропал!» И бросил его в окно на улицу. Он же и оживе и востал на ноги свои, яко пьян. И рече ми бес сице: «Уже я опять к тебе не буду: иду на Вытерьгу». (Бе бо Вытерта, волость велика, тамо есть.) И аз рех ему: «Не ходи на Вытергу, иди тамо, где людей нету». Он же, яко сонной, побрел от кельи прочь. Аз же, яко от сна, убудихся и обретохся вместо печали в великой радости, и прославих Христа и Богодицу-света.
А живя я в пустыне, сподобил мя Бог питатися от рукоделия. А иное боголюбцы приносили Христа ради, и я у них приимал, яко от руки Христовы, прося им милости у Христа, и Богородицы, и святых Его. А что Христос пришлет и паче потребы моея рабы своими, и аз то паки отдавал требующим Христа ради. И о всех сих — слава Христу, и Богородице, и святым Его всем во веки. Аминь. А в пустыне жити без рукоделия невозможно, понеже находит уныние, и печаль, и тоска велика. Добро в пустыне— псалмы, молитва, рукоделие и чтение. Так о Христе Исусе зело красно и весело жити. О пустыня моя прекрасная!
И во сто семьдесят третьем году, после велика дни вскоре, от труда рукодельнаго и правилнаго возлег на одре моем опочинути и абие сведохся в сон тонок. И скоро отворишася двери сенныя, и вниде бес в сени. Аз же идох в сени ко дияволу и хощу его рукою моею живоносным крестом Христовым оградити, он же побежал от мене. Аз же, яко за разбойником, за бесом гонюся, и ух180


ватил его поперек, и согнул его вдвое, и начах его о сенную стену бити, а сам воплю великим голосом к высоте небесной, глаголюще сице: «Господи, помози ми! Богородица, помози ми! Аггеле мой святый, помози ми!» И мнит ми ся тогда на уме моем, кабы от высоты небесныя, от Бога приходит ми помощь великая на беса мучити его. И того у мене труда было много над бесом. И не вем, как из рук моих выскочил и ушол. Аз же, грешный, яко от сна, вострепенул, зело устал, умучился, беса биюще. И скоро нападе на мя уныние и печаль велика, и бых, яко изумлен, до часа десятаго — и больши — того дни. И после обеда от печали тоя великия возлег опочинути в келии. И абие бысть шум велик, и дым в келию мою вниде. Аз же востах скоро со одра, и идох шума видети, и узрех: у келии моей огнь велик зело ды- шет, сьел у мене дров шесть сажен, да карбас, да и иново лесу немало. А пламя вверьх дышет саженей на пять и хощет келию мою полизати скоро и сурово. Аз же видех беду скорую, наносимую от злодея моего, от разбойника, от беса, и кинулся скоро-скоро к Богородице в келью. И воздех руки мои на высоту небесную и завопел великим голосом ко образу вольяшьному медяному Пречистыя Богородицы, сице глаголюще: «О Пресвятая Владычице моя, Богородице! Помози ми, рабу Твоему! Избави мя от напасти сея, наносимыя ми от злодея моего, от разбойника! Сохрани келейцу Свою и мою от огня сего, якож и преже сего сохранила еси!» И ударился о землю трою предо образом и изыдох ис келии. О чюдо преславное! О диво великое! О милость великая и скорая Христова и Пречистыя Богородицы! Ветр бо стал дуть и отвратил пламя огненное от келии моей. И благодатию Христовою и Пречестыя Богородицы заступлением пре- бысть келия моя сохранена от огня и ничим же не вреже- на. О всех сих слава Христу и Богородице!
Что же по сих? Не возможе бо диявол пакости сотворити ми — келии моей сожещи, он же, злодей, инако по- кусися: насадил бо ми в келию червей множество-много, глаголемых мравий. Да не позазрите ми, отцы святии и братия: всяка плоть не похвалится пред Богом4. И начата у мене те черьви-мураши тайныя уды ясти зело горько и больно до слез. Аз же, многогрешный, варом их стал варить, они же ми ядяху тайныя уды. А иново ничево не ядят — ни рук, ни ног, ни иново чево, токмо тайныя уды. Аз же давить их стал руками и нога181


ми, а они прокопаша стену келии моея, и идяху ко мне в келию, и ядяху ми тайныя уды. Аз же келию мою землею осыпал и затолок крепко и туго, а они, не вем како, и землю, и стену келейную прокопаша и ядяху ми тайныя уды. И гнездо себе зделали поть печью, и оттуду ис- хожаху ко мне, и ядяху ми тайныя уды. И аз гнездо их кошницею носил в воду, а они больши тово наносят вся- ково порошья туды. И тово у меня было труда с ними много: что ни делаю, а они у меня кусают за тайныя уды. Много помышлял мешок шить на тайныя уды, да не шил, так мучился. А иное помышлял — келию переставить, не дадяху бо ми ни обедать, ни рукоделия делати, ни правила правити. Многажды бо правило по книге на улице у креста большово говорил: где ни стану в келии, а они за тайныя уды кусают. Горько и больно! И тоя напасти бесовския было больше трех месецов. И напоследи уже сел обедать, а тайныя уды крепко закутал. А они же, не вем как, достигьли и укусили. И слезы изо очей моих по- текоша. Аз же востах ото обеда — не до обеда стало — и воздех руце мои и возопил ко образу вольяшному Пречистыя Богородицы, глаголюще сице: «О Пресвятая Владычице моя, Богородице! Избави мя от напасти сея бесовския!» И ударихся трою о землю — и больше — со слезами. И от того часа перестали у меня мураши тайных удов кусати и ясти. Да и сами помалу-малу вси ищезоша, и не весьть, камо дешася. И о всех сих слава Христу и Богородице!
Простите мя, отцы святии и братия! Согрешил я: много веть я мурашей тех передавил, а иных огнем пережег, а иных варом переварил, а иных в землю закопал, а иных в воду множество-много кошницею переносил и перетопил в воде. Колико-то себе труда тово суетново сотворил, муки той принял бездельной! Хотел, было, окаянной, своею суетною немощною человеческою силою и промыслом келию себе очистити от проказы бесовския: давил, да огнем сожигал, да в воду носил, ано никако силою человеческою сего невозможно сотворити. А сего и на разум тогда не попало, что было вопети о сем ко Христу, и Богородице, и святым Его. Видите ли, отцы святии и братия, кол и ко немощна сила-та человеческая! И худаго, и мала* го червия, и ничтоже мнимаго без благодати Духа Святаго невозможно одолети; не токмо зверя, или беса, или человека, но и худаго, и ничтоже мнимаго всякаго дела без помощи Божии невозможно исправити.
182


По сем простите мя, отцы святии и братия, в слове, и в деле, и в помышлении, и благословите, и помолитеся о мне, грешнем, Христу, и Богородице, и святым Его. А я, грешной, должен о вас молитися — о чтущих, и о слушающих, и о преписующих сие. Буди на вас благодать Христова и милость, и Пречистыя Богородицы, и святых Его всех и на домех ваших, во веки веком. Аминь.


Частъ II5
За слово и за свидетельство Исус Христово юзник темничной, многогрешный инок Епифаний,— возлюбленному моему о Христе Исусе чаду и брату, посетившему мя некогда в темнице, Афанасию. За милость и любовь Христову, по плоти родившаго отца твоего, воистинну милостиваго и боголюбиваго, мир ти и отцу твоему христолюбивому, и всему благодатному дому вашему, и благословение, и милость, и благодать от Бога-Отца и Господа Исуса Христа. О имени Господни послан ти крест Христов кедровой. И ты, чадо мое любимое, приими его, Господа ради, с любовию Христовою, и почитай его честно, и покланяйся ему, яко самому Христу или яко образу Христову. Есть писано во Святом писании, яко Христос — в кресте, а крест — во Христе. И ты, рабе Христов, почитай крест Христов, яко самого Христа, и покланяйся ему, яко самому Христу или яко образу Христову, с верою теплою сердечною. И проси у Христа-Бога, Его же хоще- ши, по воли Его святей, и даст ти милость и благословение зде и в будущем веце во веки. Аминь.
Да послано ти, чадо мое любимое о Христе Исусе, жития моего часть малая. Вото тебе и другая часть жития моего беднаго и грешнаго и страдания моего темничнаго, горькаго Христа Исуса ради сладкаго. И ты, чадо мое любимое Афанасие, приими его с любовию Христовою, Господа ради, и сложи его с прежнею частию жития моего вместо. И зри на него, яко на мене, беднаго старца, и прочитай его с любовию Господнею. И аще что об- рящеши на пользу души своей, и ты, чадо, о сем прослави Христа-Бога, а мене, грешнаго, не забывай во святых своих молитвах. Да милостив ми будет Господь Бог!
А аз, грешный, за милость и любовь Христову отца твоего, родившаго тя, и за твое ко мне темничное посещение прошу вам милости у Христа-Бога, елико Господь ми помощи подавает. Да молю тя, о Христе Исусе чадо мое любимое: отца твоего, родившаго тя и воспитавшаго тя, во всем его слушай и почитай его с любовию Христовою; тако же и ты почтен будеши от своих чад; паче же почтен будеши от Бога в сем веце и в будущем во веки. Аминь. По сем паки мир ти, чадо мое любимое, и отцу твоему, и братии твоей, и всему дому вашему, и благословение, и милость, и благодать от Бога, Отца нашего Исуса Христа, и от мене, грешнаго старца, раба 184


его. А аз ныне уже, чадо мое, сежу в темнице исполу мертв-жив, погребен землею, яко во гробе, и ожидаю исходу души моей с часу на час.
Ну, чадо, слушай же жития моего грешнаго. Да молю тя о Христе Исусе: не позазри простоте моей, понеж аз грамотики и философии от юности моея не учился и не искал сего; и ныне не ищу того, но сего ищу, како бы ми Христа Исуса милостива сотворити себе и людем. И что обрящеши просто и неисправлено, и ты собою исправ со Христом Исусом, а мене, грешнаго, прости и благослови, и помолися о мне Христу-Богу, и Богородице, и святым Его.
Чюдо о кресте Христа-Бога и Спаса нашего.
Мнит ми ся, чадо мое и брате мой любимый Афанасий, во 172 году6 седящу бо ми в келии в пустыни моей Виданьской приехал ко мне в пустыню зимой християнин на лошаде, а на дровнях у него брусье изготовлено на болшей крест. И прииде к моей келейце с великим опасением и со страхом Божиим, мня мя живуща в пустыни, яко чюдна и свята мужа. И приступи ко оконцу моему, сотвори молитву сице: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». Аз же рек: «Аминь». И рече ми християнин: «Отче святый и господине, прислан аз к тебе Богом и привез тебе хлеб да четверик ржи, и денег у мене возми, елико хощеши, а зделай мне, Бога ради, крест Христов». Аз же, грешный, рек ему сице: «Рабе Божий! Которым ты образом прислан ко мне, грешному, в пустыню и далече ли от моея пустыни живеши?» И рече ми християнин: «Зимою, господине,— 40 верст, а летом — и больши. За болотами живу и за порогами страшными, великими, непроходимыми от тебе. Имею у себе жену и чада, и деревню пашенную и по лесам хожу, звери ловлю всякия и птицы. И некогда бо, отче святый, ходящу ми по лесам по обычаю моему, ищущу ми зверей и птиц на лов мой и уже много времени не токмо уловити, но и не видал ни оленя, ни лисицы, ни куницы, ни зайца, ни тетерева, и, просто рещи, никакова животна; и нападе на мя печаль велика и уныние горкое, понеж, как и почал полесовати, не бывала такая на мене беда. И прииде ми на ум тогда, отче святый, сие. Есть у нас близ нашея деревни остров зело красен и велик, и на том острове скоты наши ходят. И многия люди говорят, достойно-де на сем острове быти пустыне или монастырю и церкве; а хотя бы-де ныне какой боголюбец крест Христов по185


ставил, и то бы-де зело добро. И се слово паде на сердце мое и запали огнем божественым душу мою и сердце мое, и всю утробу мою, и вся уды моя: да поставлю крест Христов на том острове на славу Христу, Богу нашему, и на поклонение православным християном. И воз- ведох очи мои на небо, и прекрестил лице мое Христовым знамением, и рекох сице: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго, дай ми лов днесь, какой ни буди, и аз Ти, грешный, на сем острове, имя рек, поставлю крест на славу Тебе, свету, и на поклонение православным христианом». И егда дал обещание Богу, зря на небо, и как сведох очи мои с небес на землю и начах очима моима обзирати около себе сюду и сюду, зря лова, какова любо ми, посланнаго от Бога. О скораго услышания Христа-Бога, света нашего! О дивное милосердие Христово! О чюдо несказанное, его же ни отцы, ни деды наши ни слыхали, ни видали! Вижу скоро издалеча борана великаго и скоро идох к нему, славя Бога; боран же мил ми ся дея. Аз же, грешный, взем борана за рога, дивяся неизреченной милости Божий, и сведох борана в деревню мою с радостию великою, дивяся скорому услышанию Христову и милости Спасове. И поведах сие чюдо Божие великое жене моей и чадом моим, и всем соседям моим. И вси прославиша Бога о сем чюдеси». И паки рече ми християнин: «Не дивно бы ми было, отче святый, аще бы ми послал Бог оленя, или соболя, или лисицу драгую, или ин зверь: то бо их дом и жилище. Бе бо лесу на все страны по сту верст есть и больше; туто живут все звери и птицы, а жилищь человеческих ни деревень ни слуху нету. Да прости мя, грешнаго, отче святый, согрешил я, окаянный! Помалу-малу, день от дне, неделя от недели, месяц от месяца и уже конечне отложил обещание мое о кресте ко Христу, Богу нашему. И по се время, господине, уже два годы минуло обещанию моему. И ныне, отче, во един от дней от труда деревеньскаго внидох в хижу мою и возлег опочинути, и скоро отворишася двери избы моея, и вниде ко мне в ызбу муж святолепен, весь бел, и ризы на нем белы, и ста предо мною. Мне же лежащу. И рече ми муж той святолепный сице: «Человече, что забыл еси обещание свое, еж о кресте Христове?» Аз же рекох ему: «Отче святый, не умею креста зделать». И рече ми муж той: «Иди на Суну-реку, на Виданьской остров: тамо в пустыне Соловецкой старец живет, именем Епифаний, он тебе зделает крест». И невидим бысть муж 186


той святолепный. Аз же воспрянух яко от сна, и взем бревно, и внесох в ызбу мою, и посуша, обрусил его, и привезох, господине, днесь к тебе в пустыню. Сотвори милость со мною, Христа ради, и любовь духовную! Воз- ми у мене хлеб да четверик ржи, да и денег, елико хоще- ши, а зделай мне крест Христов, исполни мое обещание! К тебе аз послан Богом». Аз же рек ему: «Да есть ли от вашея деревни ближе моея пустыни грамотныя люди?» И рече ми христианин: «Есть, господине, от нас шесть верст погост; тамо живут поп да дьяк, да к ним не послан я, но к тебе в пустыню ехал 40 верст». Аз же, грешный, прославих о сем Христа-Бога. И взем у христианина хлеб да четверик ржи, а денег не взял. И препоясахся поясом моим, и взем топор в руки и иную снасть, подобную кресту, и делал креста два дни. И слова вырезал на кресте, и покрыл его, и помощию Христовою вся построил о нем. И, по обычаю моему, помоляся со христианином Христу и кресту Христову. И росписав кровлю у креста. И иная вся указав ему, и разобрав крест, положихом его честно на дровни и с миром о Христе Исусе отпустил христианина в путь его. Он же, радуяся зело о получении креста Христова, идяше к домови своему в путь свой. О всех сих слава Христу, и Богородице, и святым Его!
О преподобием Ефросине, иже во Андомскую пустыню забежа от никонияньския ереси и скончася тамо о Христе Исусе. Мне он, грешному, друг был любимой. Аз у него в пустыне год жил во единой келии, и правило с ним вместе говорили. Зело христолюбив человек был, безмолвие вельми любил.
Некогда бо мне, грешному, в пустыни моей Видань- ской седящу бо ми в безмолвии, прииде ко мне в пустыню странны старец, именем Варлам. И рече ми умиленным гласом и слезным сице: «Отче Епифаний! Друг наш, и брат, и отец Ефросин святый преставися и ныне дивныя чудеса творит благодатию Духа Святаго. Аз у него бол- ши году жил, укрывался от никониянския ереси. Чюд- ной муж житием был. Христа Бога зело любил и безмолвие». Сице рече ми брат. Аз же, грешный, от того времени начал тужити, и скорбети в сердцы моем, глаголя: «Како избуду муки вечныя и получу царство небесное? Господи, Господи! Владыко Вседержителю! Очисти мя от всякия скверны плоти и духа, и буди ми правитель и наставник, и вождь ко спасению моему! И спаси мя, 187


грешнаго раба Твоего, ими же веси судьбами». Тако ж и Богородице, и святому аггелу-хранителю моему, и преподобнаго Ефросина в помощь призывая, и всех святых: да помолятся о мне ко Христу Исусу-свету, еж бы ми избыти муки вечныя и улучити царство со святыми Его. И в сем помысле много дней препроводил, моляся всяко Богу: да избуду мук и обрящу рай со святыми в будущем веце. То таки и думаю, сидя, и ходя, и на одре моем лежа, и правило говоря, молитвы, и каноны, и псалмы, и поклоны, и рукоделие делая. Молюся иногда умом, иногда языком: да избуду муки вечныя и улучю царство вечное со святыми. И некогда бо ми после канонов, и после молитв, и поклонов нощных, мнит ми ся в полу- нощи, возлегшу ми опочинути от трудов на одре моем и сведохся абие в сон мал. И вижю в келейце моей сердечными очима моима гроб, а во гробе лежит старец Ефро- син, друг мой любимой и сердечной, мертв. Аз же зрю во гроб на Ефросина и дивлюся, помышляя в себе: «Како обретеся в келии моей друг мой и гроб его? А погребен он во Андомской пустыне, а ныне обретеся в Виданьской пустыне у мене и в келии моей. Что хощет быти се?» И зрю на него прилежно. И нача преподобный Ефросин помалу-малу оживати. И оживе, и воста от гроба. Аз же, грешный, с великою радостию обьем его рукама моима, и начах лобызати, и целовати его с любовию Христовою, и глаголати: «О свет мой и друг мой любимой Ефроси- нушко! Ведаю аз, что ты давно умер, преставился на он свет, а ныне вижу тя, паки ожил ты. Скажи мне, свет мой, Бога ради, как там царство небесное, где святыя, и праведныя, и преподобныя и вси святии водворяются, и царствуют, и живут как на оном свете тамо? Да и грешникам како уготована мука та горкая и лютая, огнь, и червь, и смола, и всякая горесть и беда? Скажи мне, Христа ради, Ефросинушко, по ряду вся. Боюся аз, грешный, муки вечныя и беды тамошныя». Преподобный ж Ефросин светлым лицем и веселым зрением воззрс на мя и рече ми тихим, и любовным, и смиренным гласом сице: «Брате мой и друже мой любимой Епифаний! Молися ты прилежно Пречистой Богородице, то всех бед избудеши и получиши радость». И не вем, как святый из рук моих изыде и невидим бысть. Аз же, грешный, убудихся яко от сна, а сердце мое наполнено великия радости, яко Бог показа ми друга моего любимаго, и брата, и отца преподобнаго старца Ефросина и учения святаго от уст его 188


слышати сподобил мя, еже повеле ми молитися прилежно Пречистой Богородице. О всех сих слава Христу-Богу- свету, и Богородице, матери Его истинной, и святому аггелу-хранителю моему, и преподобному Ефросину, и всем святым во веки! Аминь.
Чюдо Пречистыя Богородицы.
Тамо же, в Виданьской пустыне, по выше реченному по обычаю моему, после правила моего возлег на одр мой опочинути. И скоро прискочиша беси т7 келии моей. И зашумели громко зело, и отвориша сенныя двери, да и келейныя пылко зело отвориша. И вскочил ко мне в келию бес, яко злой и лютой разбойник, и ухватил мене за горло, и нача давить. Аз же, грешный, завопел к Богородице сице: «Богородица, Богородица, помози ми!» Он же и исчез, и не вем, камо делся. Аз же о сем прославих Христа-Бога и Богородицу, яко отгнаша от мене разбойника, злодея-дьявола.
А иное чюдо дивное и преславное Пречистыя Богородицы сказа мне, грешному, преподобный старец мой келейной, священноинок Мартирий, укрепляя мене, дабы держался аз крепко каноннаго святаго правила и кондаки, и икосы говорил бы на всяк день Пречистой Богородице неизменно без лености. Рече бо ми сице: «Чадо! Есть писано во Отечнике8: Бе во стране некоей монастырь некий. А в нем мниси живяху, зело христолюбивы, и Богородицу крепко и прилежно почитаху, и моляшеся ей всегда верно и прилежно. И бе у них в том монастыре устав таков: еж на заутрени в церкви Пречистой Богородице кондаки и икосы по вся дни говорят, а концы воспевают вси стоящий во церкви, еж есть сице: «Аллилуйя» и паки — «Радуйся, Невесто неневестная»9. И некогда бо тоя обители игумен посла брата на службу монастырскую. Старец же взем благословение от отца и идяше на службу, благодаря Бога и труждаяся тамо день до вечера. И прииде к монастырю уж поздо, и врата монастырские заперты. И рече в себе старец: «Что сотворю? Аще начну во врата ударяти и стукати, то тем стуканием моим всю братию соблажню и смущу, и вратарей, и стражей тем оскорблю, и опечалую, и раздражу, и труд мой тем погублю, еже днесь приобретох, и мзды лишуся от Христа-Бога и Богородицы. Лучше ми братиею не смутити и стражей не возбудити, но самому нужица, Бога ради, прияти». И помоляся старец Христу и Богородице, и, прижався ко ограде монастырской, возлегши, благодаря
189


Бога; тако и уснул. И егда нача в монастыре к заутрени благовестити, старец же скоро воста и прижався ко огра- дице монастырской, моляшеся с верою сердечною, теплою прилежно. Бе бо церковь близ ограды, и все ему слышать, что поют в церкви. И егда начали говорити кондаки и икосы, и концы воспевати «Аллилуйя» и «Радуйся, Нс- весто неневестная», а старец, вне монастыря стоя за стеною, тако же концы возглашает: «Аллилуйя», «Радуйся, Невесто неневестная». И егда последний конец икоса воз- гласиша во церкви, «Радуйся, Невесто неневестная», и старец, за стеною стоя, то ж рече: «Радуйся, Невесто неневестная». И ста пред ним Пречистая Богородица, и рече ему: «Радуйся и ты, старче, вото тебе златица». Старец же прием златицу от руки Пресвятыя Богородицы и поклонися ей. Она же и не видима бысть. Он же воззре на златицу, лежащую на руце его, и возрадовася зело, и удивися дивом великим: бе бо златица красна зело, и, яко от огня, от нея светяшеся. И скоро-скоро старец поте- че ко вратом монастырьским, и возопи гласом великим: «Вратницы, вратницы! Отверзите ми врата скоро! Богородица ми златицу даде чюдную». Они же отвориша ему врата. Старец же бежа во церковь ко игумену и ко братии всей, и ста посреди церкви, и рече велиим гласом: «Отцы святии и братия! Зрите на благословение чюдное Пречистыя Богородицы!» И скоро вси отцы стекошася ко старцу. И узреша ту чюдную и красную златицу, и дивяся много красоте ея, и прославиша вси Христа-Бога и Богородицу. Старец же поведа им вся выше реченная. Отцы же паки прославиша Бога и Богородицу. И разсужение старцево и терпение его зело похвалиша. И повсле игумен звонити во вся, и певше молебная Христу-Богу и Богородице много. И ту красную златицу прицепиша ко образу местному Пресвятыя Богородицы на славу Христу-Спасу, и на похвалу Богородице, и на воспоминание дивнаго и преславнаго чюдеси ея во веки веком. Аминь».
И паки рече ми преподобный старец, священноинок Мартирий: «Ну, чадо. Вото тебе сказано преславное чюдо Пречистыя Богородицы. И ты внимай себе умом и Кононов говорити не ленися! Исусов канон говори на всяк день, а акафисто канон Богородице 10 пременяя, по дню смотря, а кондаки и икос на всяк день, да «Воду про- шед» и, да аггелу-хранителю канон, да и иныя каноны, елико можеши вместити, вмести, чадо. И Псалтырь та- кож на всяк день пой. Трудися, чадо, зде крепко, и вер190


но, и твердо, да во оном веце добро будет во веки, аминь. А говори, чадо, каноны, и кондаки, и икосы, и псалмы, и всякое правило неспешно, чтобы глаголемое тобою и ум твой разумел и славил бы Бога о сих. И сицевое правило и Богу приятно, и любезно, и душам нашим спасительно. А еже, чадо, у нас в Соловецком монастыре по всем келиям предано всем братиям, умеющим грамоте, каноны, и кондаки, и икосы Пречистой Богородице гово- рити еще от святаго отца нашего Зосимы-чюдотворца и по нем от игуменов, по обычаю выше реченнаго оного монастыря, воспоминая преславное чюдо Пресвятыя Богородицы: егда говорят каноны, и кондаки, и икосы умеющий грамоте, а не умеющий туто ж стоят с молитвою Исусовою, а концы вкупе вси возглашают сице: «Аллилуйя» и паки «Радуйся, Невесто неневестная». И тако, чадо, у нас в Соловецком монастыре во всякой келии от начала и до днесь держится». Аз же, грешный, старцу поклонихся до земнаго лица за поучение его святое. Ну, чадо мое любимо Афонасие! Внимай себе умом крепко! Что мне, грешному, старец приказал, то и аз ти приказываю о Христе Исусе, тому слава во веки, аминь.
Ино чюдо Пречисты Богородицы.
Но не позазри, чадо мое, Бога ради, малодушию моему. Писано есть: всяка плоть не похвалится пред Богом. Егда нас новыя мучители, никонияня, взяли ис темниц и за святу веру Христову пред всем народом пустоозерским отсекоша нам руки и отрезаша языки, и с теми горкими и лютыми ранами паки отведоша нас в старыя темницы, когождо во свою. Ох, ох! Горе, горе дней тех! Аз же, грешный, внидох во свою темницу, и возгореся сердце мое во мне и вся внутренняя моя огнем великим. Аз же падох на землю и бысть весь в поту. И начал умирати и три накона 12 умирал, да не умер; душа моя ис тела моего не вышла. Так аз стал тужить, глаголя: «Что будет? Смерти нету, а лутче сего времени ко исходу души на што? Бог сподобил причаститися тела Христова и крови и кровь мою помощию Христовою пролил за старую веру Его святую, и за люди Его, и за церкви Его святыя. Благодарю Тя, Господи, яко сподобил мя еси пострадати за вся сия и кровь мою излияти! Возьми же, свет мой истинной Христос, скоро душу мою от тела моего! Не могу терпети болезней лютых и горьких!» И вижу, что нету ми смерти. И аз востав со земли 191


и на лавку лег ниц, а руку мою ссчсную повесил на землю, помышляя в себе сице: «Пускай кров-та выдет из мене вся, так я и умру». И много крови вышло, и в темнице стало мокро. И стражи сена на кровь наслали. И пять дней точил кровь ис тела моего, дабы ми от того смерть пришла. А точа Кровь, вопел много ко Господу на высоту небесную, глаголя: «Господи, Господи! Возьми душу мою от мене! Не могу терпети болезней горких! Помилуй мене, беднаго и грешнаго раба Твоего, возьми душу мою от тела моего!» И вижу, что не даст ми Бог смерти. И аз, грешной, бил челом Симеону-десятнику, да отмоет ми от руки засушины кровавыя. Он же отмыл от руки моея запекшуюся кровь, и, во имя Христово мо- ляся Богу, помаза ми раны те серою елевою, нутреннею, и обяза ми болную мою руку платом, со слезами, и изыде ис темницы плача, видя мя тоскующа горко. Ох, ох! Горе, горе дней тех! Аз же, грешный, в темнице един воляя- ся по земли на брюхе и на спине, и на боках, и всяко превращайся от великия болезни и от горкия тоски, всяко вопел ко Господу: да возмет душу мою. Такоже и Богородице, и всем святым моляхея: да помолятся о мне ко Господу, дабы взял душу мою от мене Господь. И много сего было моления и вопля. Простите мя, грешнаго, отцы святии и братия! Согрешил аз, окаянный. От болезни великия и от тоски горкия начах глаголати сице: «О горе тебе, окаянне Епифане! Христос, Сын Божий, тебя, вопиюща и молящася, не слушает ни Богородица, ни святии Его вси. А ты, святый отец наш Илья, архимарит соловецкой, был ты у меня в пустыне Виданьской, явился мне и велел мне книги писать на обличение царю и на обращение его ко истинней вере Христове, святей, старой. И аз книги писал ко спасению цареву и всего мира. И снес их ко царю. А ныне мя царь утомил и умучил зело, и язвы наложил горкия, и кровию мя обагрил, и в темницу повеле мя ринути немилостиво. А ты мне ныне в сицевой беде, и в скорби, и в болезни лютой нимало не поможеши. Ох, ох! Горе мне, бедному! Один погибаю. Не помогает ми никто ныне: ни Христос, ни Богородица, ни святии Его вси!» И много тосковал, валяяся по земли. И всполос на лавку, и лег на спине, а руку сеченую положил на сердце мое. И наиде на мя яко сон. И слышу — Богородица руками своими больную мою руку осязает, и преста рука моя болети. И от сердца моего отиде тоска, и радость на мя наиде. А Пречистая руками своими над
192


моею рукою яко играет, и, мнит ми ся, кабы Богородица к руке моей и персты приложила; и велика радость наи-
де на мя тогда. Аз же, грешный, хотех рукою моею удержати руку Богородичну и не мог удержати, уйде бо. Аз же, грешный, яко от сна убудихся. Лежу по-старому на спине, а рука моя на сердцы моем лежит, платом обязана по-старому. Аз же лежа помышляю: «Что се бысть надо мною?» И начах осязати левою моею рукою правую мою руку сеченую, ища у ней перстов. Ано — перстов нету. А рука не болит. А сердце радуется. Аз же, грешный, прославих о сем Христа-Бога, света нашего, и Богородицу, Матерь Его истинную. Сие чюдо было в седьмый день после мучения. И помалу-малу рука моя исцеле от ран. И делаю ныне всякое рукоделие по-прежнему помощию Христовою и Пречистые Богородицы, в славу Христу-Богу, аминь.
Да еще ти, чадо мое и брате мой любимый, за любовь Христову побеседую о языках моих.
Егда мы были на Москве в Кремле-городе, на Уг- решьском подворье Никольском, тогда много к нам приходило людей от царя и от сонмища никонияньска; звали нас и нудили много всяко в веру никонияньску, и мы их не послушали. И тогда Аввакума-протопопа и Ники- фора-протопопа ухватиша скоро и сомчаша с Москвы в Братошино, 30 верст от Москвы. И последи их скоро прискочил к нам голова стрелецкой со стрельцами Василей Бухвостов, яко злой и лютой разбойник. (Да воздаст ему Господь по делом его!) И ухватили нас, священника Лазаря и меня, под руки и помчали скоро-скоро и зело немилостиво и безбожно. И примчали на Болото 13. И посадя нас на плаху, и отрезаша нам языки, и паки ухватиша нас, яко зверие лютии, лютии, суровии, и помчаша нас також скоро-скоро. Мы же от болезней и от ран горких изнемогохом, не можем бежати с ними. И они ухватили извощика, и посадиша нас на телегу, и паки помчаша нас скоро; и потом на ямския телеги посадиша нас, и свезоша нас в Братошино. Тогда на пути из мене, грешнаго, вмале души не вытрясли на телегах: бе бо тогда люта зело и тяжка болезнь была. Ох, ох! Горе, горе дней тех! И поставили нас в Братошине на дворы. Тогда аз, грешный, внидох на печь от болезни и от тоски горкия и печали великия, и возлег на печи, и начах помышляти в себе сице: «Горе мне, бедному. Как жить? Говорить стало нечем, языка нету. Кабы я жил в мона7
Заказ 4679


стыре или в пустыне, так бы у мене язык был. Прости мя, Господи Исусе Христе, Сыне Божий, согрешил пред Тобою, светом, и пред Богородицею, и пред всеми святыми! Пошел к Москве ис пустыни, хотел царя спасти, и царя не спас, а себя вредил: языка не стало, и нужнаго молвить нечем. Горе! Как до конца доживать?» И воздохнул ко Господу из глубины сердца моего. И востав, сошел с печи, и сел на лавке, и печалуюся о языке моем. О скораго услышания света нашего, Христа-Бога! По- ползе бо ми тогда язык ис корения и доиде до зубов моих. Аз же возрадовахся о сем зело и начах глаголати языком моим ясно, славя Бога. Тогда Аввакум-прото- поп, то чюдо услышав, скоро ко мне прибежа, плача и радуяся. И воспели мы с ним вкупе «Достойно есть» и «Слава: И ныне»14, и все по ряду до конца, по обычаю.
И по трех днех повезоша нас в заточение в Пусто- озерье, всех четверых вкупе. И в Пустоозерье посадиша нас в темницах. И по двух годех приехал к нам от новых мучителей никониян, полуголова Иван Ялагин, со стрельцами и по три дни нудил нас всяко отврещися святыя веры Христовы старой и приступити к новой вере, нико- ниянской. И мы его не послушали. И он велел по наказу нам языки резати паки и руки сечь. И посреди всего народа пустоозерскаго поставиша нас. И Лазарю-священнику ис корения язык отрезаша и руку по запястие от- секоша. Потом приступиша ко мне, грешному, палачь с ножем и с клещами, хощет гортань мою отворяти и язык мой резати. Аз же, грешный, тогда воздохнул из глубины сердца моего, умиленно зря на небо, рекох сице: «Господи, помози ми!» О дивнаго и скораго услушания света нашего, Христа-Бога! Найде бо на мя тогда яко сон; и не слыхал, как палачь язык мой вырезал, только вма- ле-вмале ощутив, яко во сне, что палачь ми отрезал язык. (А на Москве, как первой язык мой палачь отрезал, тогда яко лютая змия укусила, и всю утробу мою защемило, и до Вологды тогда у мене от тоя болезни кровь шла задним проходом.) И потом положиша руку мою правую на плаху и отсекоша четыре перста. Аз же взем персты мои и положил в зепь 15. И отведоша нас по темницам. Аз же, грешный, внидох тогда во свою темницу, и трою умирал, и пять дней кровь из руки моея точил, смерти просил у Христа-Бога. И не даде ми ся смерть, но пришед ко мне в темницу свет-Богородица и 194


отъяша болезнь от руки моея. (О сем писано пространно напреди.)
И по отъятии болезни от руки моея почал аз правило мое говорить, псалмы и молитвы умом. А где язык был во рте, туто стало быти слин много. Егда спать лягу, и что под головою лежит, то все умочит слинами, текущими из гортани. И ясти нужно было тогда, понеже яди во рте превращати нечем тогда было. И егда принесут мне щей, и рыбы, и хлеба, и я в одно место сомну все, да тако вдруг и глотаю. А егда стану псалом говорить: помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей 16,— и егда дойдет до сего места: возрадуется язык мой правде Твоей17, тогда аз,— многогрешный, воздохну из глубины сердца моего, и слезиш- ка иногда из глазишек появятся; и с теми слезами погляжу умиленно на крест и на образ Христов, и реку сице ко Господу: «Господи! Кому во мне возрадоватися? У мене и языка нету. Чем возрадуюся?» И паки: Господи, устне мои отверзеши, и уста моя возвестят хвалу Твою18. «Что ми, Господи, бедному, и уста моя отверзать? Чем мне Тебе, свету, и хвалу воздати, а у мене во устах и языка нету?!» И паки возведу очи мои на образ Христов, и воздохну, и реку с печалию: «Господи, что се бысть надо мною, бедным!» А Псалтырь говоря, дойду до сего места: предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да ся не подвижу, сего ради возвесели с я сердце мое и возрадовася язык мой 19,— аз же тогда умиленно возведу очи мои ко Господу, зря на крест и образ его, и реку: «Господи, свет мой! Куды язык мой Ты дел? Ныне сердце мое не веселится, но плачет, и язык мой не радуется, и нету его во устах моих». И паки: вопроси отца твоего, и возвестят тебе старца твоя и рекут ти20. «Господи, чем мне, бедному, вопросити, а у мене и языка нету?» И иная, подобная сему, обретающе во псал- мех. И аз умиленно погляжу на образ Христов, и воздохну, и реку: «Господи! Дай ми язык, бедному, на славу Тебе, свету, а мне, грешному, на спасение». И сего у мене было дела больше дву недель; всяко моляхся Хри- сту-Богу и Богородице, и всем святым, да даст ми Господь язык.
И некогда бо ми возлегшу на одре моем опочинути, и вижу себя на некоем поле велике и светле зело, ему же 195


конца несть. И дивлюся красоте и величеству поля того, и вижу: о левую страну мене на воздухе 21 лежат два мои языка — московской и пустоозерской—мало повыше мене; московской не само красен, но бледноват, а пустоозерской зело краснешенек. Аз же, грешный, простер руку мою левую, и взем рукою моею со воздуха пустоозерской мой красной язык, и положил его на правую мою руку, и зрю на него прилежно. Он же на руке моей ворошится живешенек. Аз же, дивяся много красоте его и живости его, и начах его обеими руками моими превращай, чюдяся ему. Исправя его в руках моих — резаным местом к резаному ж месту, т корению язычному, идеже прежде бе, и положил его руками моими во уста мои; он же и прилну к корению, идеже преже был от рожения матерня. Аз же возрадовахся и возбнух яко от сна, и дивлюся сему видению, глаголя в себе: «Господи! Что се хощет быти?» И от того времени скоро помалу- малу доиде язык мой до зубов моих и бысть полон и велик, якож от рожения матере моея, и в монастыре, и в пустыне бе. И слин нелепых и непотребных нс стало во устах моих. И потребен ми бе стал язык на всякую службу: к ядению, и к молитве, и ко псалмом, и ко всякому чтению святых книг. Есть язык мой, Богом данный ми новой, короче старово, ино толще старово и шире во все страны, и по смете есть со старой. И о сем ныне весе- люся о Господе сердцем моим и душею моею. И языком новым моим радуюся со Давидом-пророком, и молюся, и славлю, и величаю, и пою, и хвалю, и хвалу воздаю Христу Исусу, Спасителю моему, свету, давшему ми новой язык, елико Он ми, свет Бог — Спаситель мой, помощи ми подавает и научает мя на славу и хвалу Ему, Господу-Богу нашему, а мне, бедному и грешному,— на спасение. И паки — со Давидом святым вкупе реку: б л а- гословен Господь-Бог Израилев, творяи чюдеса един22, тому слава во веки веком, аминь.
Воистину, чадо мое и брате мой любимый Афанасий! Утешает нас, бедных, гонимых рабов своих, в нужах, и в напастех, и в бедах, и в печалех, и в болезнех наших всяких Христос, Сын Божий. Яко отец чадолюбивой — чад своих, тако и Бог утешает молящихся Ему, свету, с верою теплою; не оставляет их во всяком горе, утешает всяко.
Некогда бо ми, грешному, в темнице сей, яко во гробе, седящу прииде на мя печаль велика и возмутиша всю 196


внутреннюю мою, и начах глаголати в себе сице: «Что се творится надо мною, бедным? Монастырь оставил, в пустыне не жил, а колико ми в пустыне Христос и Богородица чюдных показа богознамений! И то мя не удержа тамо, пошел к Москве: хотел царя отвратити от погибели его, злые ереси никониянския хотел от него отлучить и спасти его. А ныне царь пуще и старово погибает, християн зле всяко мучит за истинную святую старую Христову веру. А я ныне в темнице, яко во гробе, сижу, жив, землею погребен; всякую нужу терплю темничную, дым горкой глотаю, глаза дымом, и копотию, и всякою грязию выело. Одна темница — то и церковь, то и трапеза, то и заход. А клопы жива хотят сьесть и черьвям не хотят оставить. А не ведаю, ест ли то на ползу и спасение бедной и грешной души моей и приятно ли то и угодно ли то Богу, свету нашему, сия вся моя страдания. Аще бы ведал, что есть на пользу и на спасение бедной и грешной души моей и Христу-Богу приятна моя бедная страдания, то бы с радостию терпел вся сия, о Христе Исусе». И возгореся сердце мое и вся внутренняя моя. Аз же, грешный, воздех руце мои на высоту небесную и завопел ко Господу Богу: «О Господи Исусе Христе, Сыне Божий, сотворивый небо и землю, солнце и месяц, и звезды, и всю тварь видимую и невидимую! Услыши мя, грешнаго раба Твоего, вопиющаго Ти! Яви ми, ими же веси судбами, годно ли Ти, свету, течение мое сие и потребен ли Ти сей путь мой, и есть ли на спасение ми, бедному и грешному рабу Твоему, вся сия страдания моя бедная?» И иная, подобная сим. И ударихся три накона о землю. И много после сего поклонов было: и со сле- зишками, и Богородице, и всем святым моляхея, да явит ми Господь, годно ли ему, свету, страдание мое бедное сие и ест ли на спасение души моей грешной. (Сие было 179 23 году в великий пост, тогда хлеба не ел две недели три дни!) И уже изнемог от поста и от труда поклоннаго и молитвеннаго, и возлег на земли, на рогозине, на ней же поклоны творях. И скоро наиде на мя сон мал. И вижу сердечныма очима моима: темничное оконце мое на все страны широко стало и свет велик ко мне в темницу сияет. Аз же зрю прилежно на той великий свет. И нача той свет огустевати, и сотворися ис того света воздушнаго лице, яко человеческое; очи, и нос, и брада, подобно образу нерукотворенному Спасову. И рече ми той образ сице: «Твой сей путь, не скорби». И паки той образ раз- 197


лияся в свет и невидим бысть. Аз же отворил очи мои гелесныя и поглядел на оконце мое темничное. А оконце по-старому, якоже и преже, бысть. Аз же рекох: «Слава тебе, Господи! По множеству болезней моих в сердцы моем утешения Твоя возвеселиша душу мою»24. И той образ гласом своим отгнал от мене тму малодушия. От того времени стал терпети с радостию всякую нужу темничную, благодаря Бога, чая и ожидая будущия, грядущия радости, обещанный Богом терпящим его ради всяку скорбь и болезнь в вене сем. О всех сих слава Христу-Богу, свету нашему, во веки веком. Аминь.
Да простите мя, господня моя! Егда темничное то сидение в нечесом оскорьбит мя, и досадит, и опечалит гор- ко, и аз, окаянный, не мога тоя скорби терпети, стану о монастыре и о пустыне прилежно тужити, а себя укорити сице: «Ну, окаянной! На обещании в Соловецком монастыре в попы ставили, и ты не стал, и в монастыре не жил, и пустыню оставил; терпи же ныне, окаянной, всякую беду, и горесть, и досаду темничную». И иная подобная сим изреку, укаряя себя и темничное сидение уничижая. И последи сего ми не проходит так: попущением Божиим беси ми ругаются и досажают тогда. И вы мя, господин и братия моя, во всяком малодушии, в слове, и в деле, и в помышлении простите, и благословите, и молитеся о мне, грешнем, Христу-Богу, и Богородице, и святым Его. Аминь.
Чюдо о глазах моих креста ради Христова.
Егда послали к нам никонияня, новыя мучители, с Москвы в Пустоозерье полуголову Ивана Ялагина со стрельцами, он же, приехав к нам, и взяв нас ис темниц, и поставил нас пред собою, и наказ стал прочитати. Тамо у них писано величество царево и последи писано у них сице: «Веруете ли вы в Символе веры в Духа Святаго не истиннаго? И тремя персты креститися хощете ли по нынешнему изволу цареву? Аще приимете сии две тайны, и царь вас вельми пожалует». И мы отвещали ему противу наказу сице: «Мы веруем и в Духа Святаго Господа истиннаго и животворящаго, а тремя персты креститися не хотим: нечестиво то». И по три дни нудили нас всяко сии две отступныя вещи приняти, и мы их не послушали. И они нам за то по наказу отрезаша языки и руки отсекоша: Лазарю-священнику — по запястие, Феодору-дьякону — поперег долони, мне, бедному,— четыре 198


перста (осмь костей). И по сем отведоша нас, бедных, в старыя темницы. Ох, ох! Увы, увы, дней тех! И обру- биша около темниц наших струбы, и осыпаша в темницах землею, и тако погребоша нас живых в землю з гор- кими и лютыми язвами. И оставиша нам по единому оконцу, куды нужная пища приимати и дровишек приняти. И от того времени, господин моя, стало у мене быти в темнице нужно, и чадно, и пыльно, и горко от дыма, и многажды умирал от дыма. И от всех сих темничных озлоблениих, и от пепелу, и от всякия грязи, и нужи тем- ничьныя, помалу-малу начаша у мене глаза худо гля- дети; и гною стало много во очех моих; и я гной содирал с них руками моими. И уже зело изнемогоша очи мои, и не видел по книге говорить, и я, грешной, о сем опечалился зело, и уныл, и тужил не мало времени. И некогда бо ми возлегшу на одре моем, и рекох себе: «Ну, окаян- не Епифане! Ел ты много, пил ты много, спал ты много, а о правиле келейном не радел, ленился и не плакал пред Богом из воли своея. Се ныне — плачи и неволею слепоты своея: ныне пришло тебе время Феофила-старца, он плакал 30 лет над корчагою. (Писано о нем в Патерике Печерском 25.) Но он, Феофил, был за готовою трапезою в монастыре, а тебе, окаянному, и дров в печь положить, слепому, нелзе». И инаго подобно сему рекох себе из глубины сердечныя со слезишками. А иное ко Господу рекох: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий! Помилуй мя, грешнаго, по благодати спаси мя, а не по долгу, ими ж веси судьбами. Не имею бо пред Тобою благосотворенное мною ничтож, но спаси мя ради Пречистыя Богородицы, и святаго аггела, хранителя моего, и всех святых Твоих». А иное кое-што поговорил к Богородице, и ко аггелу, и ко всем святым со воздыханием и со слезишками, да помолятся о мне, бедном и грешном, свету нашему Христу Исусу. И тако лежа, плача и уснул. И скоро вижу сердечныма очима моима, кабы сотник к темнице моей пришел к оконцу и принес много крестов больших и малых. Отесаны, большая щепа обита с них, оглавлены; яко быти тут крестам многим. И кладяше их на оконце мое темничное и рече ми сотник сице: «Стар- че! Зделай мне крестов Христовых много: надобно мне». И аз рекох ему с печалию: «Уже, господине, нельзе мне ныне крестов делать: не вижу, а се и рука больна, сечена. Отошло ныне от мене рукоделие то». И рече ми сотник: «Делай, Бога ради, делай! Христос тебе поможет». 199


И невидим бысть. Аз же, грешный, убудихся яко от сна и рекох себе: «Что се будет видение?» А глаза-таки у мене болят по-старому и гноем заплывают, и аз руками гной содираю со очей моих с печалию великою, насилу великую гляжу. И по сем в третий день прииде к темнице моей сотник той же яве в день и принесе ми древо кедровое на кресты, и кляпичек, и долотечко маленкое — прежних моих снастей крестовых.
С приезду до мучения здеся аз делал кресты болше дву годов. И как мы пошли к смертному часу на мучение, тогда аз ту снасть отдал требующим, Христа ради. А он ту снасть паки сыскал и принес ко мне. И даде ми снасть и древо, и рече ми сотник: «Старец! Зделай мне крестов Христовых не мало-таки: много надобе мне вести к Москве и давать боголюбцем». И аз рек ему: «Уже, рабе Христов, отошло от мене ныне сие дело: не вижу, а се и рука сеченая больна, а сие дело великое и святое и щепетко 26 его делать». И рече ми паки сотник: «Пожалуй су, пожалуй су! Бога ради! Потружайся, не облени- ся — будет тебя столко. Христос тебе поможет». И аз рек ему: «И ты сходи, Бога ради, ко Аввакуму и принеси мне от него благословение, да и помолился бы о мне, да поможет ми Господь кресты делать». Он же скоро тече ко Аввакуму и принесе ми от него благословение. И рече ми сице: «Аввакум тебя благословляет кресты делать и молится Богу о тебе, да поможет ти Господь кресты делать». И аз рек ему: «Благослови же и ты мене, Бога ради, кресты делать, да и помолися о мне». Он же рече ми: «Бог благословит тя кресты делать, и помолюся о тебе». И иде от темницы моея по обычаю благочинно, с прощением поклоняся. Аз же, грешный, превращая в руках моих древо кедровое, и кляпичек, и долотечко, глаголя сице: «Господи, Господи Исусе Христе, истинный Боже наш! Что се будет? Рука болна, и очи не видят, а нудят мя и благословляют раби Твои. Их ради веры ве- ликия и прочих рабов Твоих, желающих креста Твоего святаго на поклонение себе, помози ми, Господи, грешному рабу Твоему, их ради молитв». И с началом помо- ляся Христу-Богу-свету, и Богородице, Матере Его истинной, и святому аггелу, хранителю моему, и всем святым, и начал крест делать. О чюдо великое Христа-Бога, света нашего! О скораго милосердия Спаса нашего Христа! О дивняго исцеления очей моих бедных! Креста ради Христова бысть очи мои в том часе безболезнены и свет200


лы зело, а и рука моя стала потребна на службу кресту Христову. Слава Христу-Богу, свету нашему, о всех сих во веки веком! Аминь.
И егда поможет ми Господь крест зделать малой или большой, поклонной или воротовой 27, и аз его положу или поставлю на обычном месте честно, и поклонюся ему, и проговорю ему тропарь: «Спаси, Господи, люди Своя», и кондак: «Вознесыйся на крест», по сем — песнь шестую кресту, ирмос: «Божественное се и всечестное совершающе праздноство богомудрении Божия Матере. Приидете, руками восплещем, от нея Рождьшагося верою славяще: «Слава, Господи, кресту Твоему честному!» Крест — всем воскресение, крест — падшим исправление, страстем умерщвление и плоти пригвождение; крест — душам слава и свет вечьный. Слава, Господи, кресту Твоему честному! Крест — врагом губитель, крест — злочестивым язва и пленение, и верным держава, благочестивым хранитель и бесом отгонитель. Слава! Крест — страстем пагуба, крест — помыслом злым от- гнание, крест — сокрушение языческо, искусително и духовом показася ловительство. И ныне — Крест воздви- жется, и падают духов воздушных чинове; крест снисходит, и нечестивии вси ужасаются, яко молнию видяще крестную силу». По сем — молитва кресту: «Да воскреснет Бог, и разыдутся врази его, и да бежат от лица его ненавидящий его. Яко ищезает дым, да изщезнут, яко тает воск от лица огню, тако да погибнут беси от лица любящих Бога и знаменующихся крестным знамением. И да возвеселимся рекуще: «Радуйся, кресте Господень, прогоняя и бесы силою на тебе пропятаго Господа нашего Исуса Христа, во ад сошедшаго, и поправшаго силу дияволю, и давшаго нам крест Свой честный на прогнание всякаго врага и супостата! О пречестный и животворящий кресте Господень! Помогай нам со Пресвятою Госпожею-Богородицею и со всеми святыми небесными силами всегда, и ныне, и присно, и во веки веком, аминь». По сем: «Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое воскресение Твое славим». (Триж.) И поклоны— три великия. Таж: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» Спаси, Господи, и помилуй раб своих, идеже будет сей крест Твой честный носящих, и держащих, и поклоняющихся ему, молящихся Тебе, свету; и дом той, и место то, идеже будет крест Твой сей святый. Отгони от них всяк дух нечист, лукав, са- 201


танин, и всех бесов его, и злых человек, и всякое действо сатанино, и всех бесов его, и злых человек. И изба- ви их, Господи, ото всякаго расколу церковнаго, и от всякия службы еретическия, и от всякия скорби, гнева, и нужды, и печали, и от всякия болезни душевныя и телесный. И прости им, Господи, всякое согрешение, водное и неволное, и спаси их, свет наш; и молитвами их святыми и мене, грешнаго раба Твоего, спаси». Да и Богородице, и аггелом-хранителем, и всем святым о том же помолюся. Поклон. Таж: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас! Со страхом и любовию приступаю Ти, Христе». Поклон земной. «Страхом — убо греха ради, любовию же — спасения ради». Поклон земной. И приступи ко кресту со страхом Божиим, возму его рукою и целую в подножие, глаголя сице: «Осени ми, Господи, уста и язык благодатию Духа Твоего Святаго, силою креста Твоего святаго, на славу Тебе, свету, и на спасение бедной и грешной души моей». Таж — лице и очи: «Да всегда зрю к Тебе, свету». Таж — уши: «Да слышу и разумею по воли Твоей святей». Таж — главу и ум: «Да всегда угодная Тебе, свету, творят». Таж — к сердцу приложу крест и реку сице со умилением: «Господи! Благодатию духа Твоего Святаго, силою креста Твоего святаго зажги и запали сердце мое любовию Твоею и всю внутреннюю мою, да всегда горит к Тебе, свету; и очисти мя, Господи, от всякия скверны плоти и духа и спаси мя». Таж поцелую его паки и реку: «Також и всех рабов Твоих, носящих, и держащих, и любящих Тя, света, очисти и спаси их». Таж положу его на то же место и реку: «Верую, Господи, яко Ты еси Христос, Сын Божий, распныися на честнем кресте и воскрес, и покла- няюся Тебе, свету, и честному кресту Твоему, и воскресению, и Пречистой Богородице, и святым аггелом, хранителем нашим, и всем святым Твоим». И — поклон земной великий (или 2). Таж; «Слава и ныне! Господи помилуй, Господи помилуй, Господи благослови!» «Господи Исусе Христе, Сыне Божий! Молитв ради Пречистыя Ти Матере, силою честнаго и животворящаго креста, и святых небесных сил бесплотных, и святых аггел, хранителей наших, и святаго пророка и предтеча крестителя Иванна, и святых славных и всехвалных апостол, и иже во святых отец наших Николы-архиепископа, Мирликий- ских чюдотворца, и Филиппа, митрополита Московскаго, всея Русии чюдотворца, и преподобных и богоносных 202


отец наших Зосимы и Саватия, и Германа, и Илии-архи- марита, и Иринарха-игумена, соловецких чюдотворцев, и святаго (имя рек), его ж есть день, и всех святых Твоих помилуй и спаси нас, яко благ и человеколюбец». «Господи помилуй!» (триж). Сие кресту совершение28.
А егда, чадо мое любимое Афанасие, делаю аз кресты те прилежно и утомлюся, делая их доволно, и возлягу опочинути на одре моем, и усну; егда первой сон от- идет от мене, аз же лежу на одре моем, уже не спя, тогда ми чюдныя гласы бывают; повелевают ми востати и делати кресты сице: отвюду к темничному моему оконцу принича, яко юноша некий доброгласный, чюдным, и умиленным и светлым гласом сотворит ми молитву сице: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» Аз же реку «аминь» и востану. И того дни зело ми поспешно бывает в рукоделии крестов. Да и сему аз, чадо мое Афанасие, много дивлюся: делаю аз сего рукоделия дватцать пять лет или, мнит ми ся, близ и тридесяти лет, а ни которою снастию ни руки, ни ноги ни посек, ни порезал. Соблюдает мя благодать Святаго Духа и до днесь. А по смете, мнит ми ся, больше пяти (или шести) сотзде- лано крестов. А егда делаю ведерка, или ящики, или ино что, тогда много рук и ног сек, и резал, и крови тачи- вал много. А егда не послушаю гласа того, будящаго мя, и паки усну, тогда много ми беси творят во сне пакости, иногда и осквернят мя, окаяннаго, искушением. Аз же востану тогда с печалию и очищуся от искушения, по преданию старческому, и того дни крестов не делаю, ука- ряя себя сице: «Не достоин Ты, окаянный, сего святаго рукоделия — делати крестов». А от рукоделия крестов только имывал аз денег — четыре денги, разве — хлеба, и рыбы, и инаго нужных телесных, а то все отдавал Христа ради. И аще кто принесет ми за труды от крестов хлеба или ино что ядомое и нужное телу моему, и аз прииму у него во имя Христово и положу ту милостыню предо образом Христовым и Пречистыя Богородицы; и прошу милости у Христа-Бога и Богородицы приносящему рабу Христову, и чадом его, и всему дому его, да умножит ему Христос Бог вместо сих сторицею и благословит его во вся дни живота его и весь дом его, и да сподобит их Господь и в будущем веце благословения во веки веком, аминь.
Ну, чадо мое Афонасие и брате мой любимый, за любовь Христову сказано тебе житие мое бедное и грешное. 203


Да сказана тебе и тайна моя о рукоделии крестовом. И аще хощеши, и ты твори такоже.
Да и всем то же говорю, рабом Господним, любящим Христа Исуса, тому слава ныне, и присно, и во веки веком, аминь. Да молю вас о Христе Исусе, не позазрите, Господа ради, простоте моей, чада моя, и братия моя, и отцы, и вси раби Христовы, чтущии и слышащий сия вся, но простите мя, грешнаго, в слове, и в деле, и в помышлении, и благословите, и молитеся за мя, а вас Бог простит в сем веце и в будущем. Аминь.
А сие ог Пчелы-книги 29 о терьпении: Блажен человек, иже терпит досаждение и таит прекословие, многи грехи разсыпает. Книголюбец мало пищи приемлет, понеже стоит межи смерти и беземертия. От книги Маргарита: В начале,— рече Бог,— сотворим человека по образу Нашему и по подобию. Толк: не по телесному начертанию, но властный сан, а по подобию — еж добро- детельми уподоблятися Богу, сотворшему человека30. Аминь.


Поп Лазарь
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ


ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ
АЛЕКСЕЮ МИХАЙЛОВИЧУ
Ц* Великий Апостол Павел глаголет: да не и з- празднится крест Христов1. Святый Григорий Богослов глаголет: да не истощится крест Христов. Истощанная есть креста Христова и знамение совершеннаго образа его.
арю благородну, почто новии учители истощили крест Христов, о нихже Павел Апостол плача глаголет, враги их наричет креста Христова, яко изпразнили и истощили крест Христов, еже есть совершенный образ его изменили? И паки глаголет: мне, рече, не буди хвалитися токмо о кресте Господни2, на немже страдав уби страсти. Того убо и мы известно держимся креста Господня, похвалы всех.
ПРЕДНАПИСАНИЕ КО ЦАРЮ БЛАГОРОДНОМУ
Благочестивый государь, царь и великий князь Алексей Михайлович, имаши власть Божию. Сего ради божественная сотворити смееши. Божие есть еже грехи остав- ляти и зрения божественнаго сподобляти. Сего ради молю тя, да подаси ми грешному юзнику темничному о сем дерзновении прощение, и где будет, государь, написано не делом, или прописано во именех, или в летах, или в числах, или во ином в чем, милости у тебя света прошу, не положи на мя о том гнева своего праведнаго царскаго. Книг, государь, нам не дают лет больши десяти; а в печали у нас память губится; а забвение, государь, и на всех бывает. И Бог мира да будет с тобою и защитит тя крестом своим от всякаго прилога супротивнаго, видимых и невидимых враг, во веки, аминь.
ВЕЛИКОЕ ЦЕРКОВНОЕ СЛОВО И ЦАРЕВО ТАЙНОЕ. О ПРЕСУЩЕСТВЕ СВЯТЫЯ ТРОИЦЫ
Единородный образ отечь, образ присносущия его, образ рабий приемлет, от неискусобрачныя Матери изшсд, нс преложение претерпе, еже бо бе пребысть, Бог сый истинен, и еже не бе прият, человек быв зачеловечися. Не восхищением непщева быти равен Богу, но себе умалил, 206


зрак рабий приим, правления же держа пречистых сил, аще и во яслех скотиих возлежит и пеленами ловится, и прочая сил утаився, елико премирных, и елико на земли, вочеловечися юно из Адама отроча, смешения родися сын, и верным дастся будущему веку. Сей есть князь на- рицается и велика совета ангел. Сей есть крепок, един в Троицы славимый с прибытием Бог, иже держай обла- стию всю тварь и предведый вся прежде бытия.
О ВОСТАНИИ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ МИХАИЛА. ПРОРОК ДАНИИЛ
Во время оно, рече, востати и мать Михаил князь великий, настояй над сынми людей твоих3. О сем много писати ныне. Тем убо воставля- ет, по реченному, и поставляет во главу правления и власть божественную вручает отцу твоему государеву, благочестивому царю и великому князю Михаилу Феодо- ровичу, всея Великия Русии и прочих язык самодержство. Сим же тако бывшим, паки воставляет Сын Божий, ко просвещению разума и во славу царства его, отца его государева, столпа правоверия, новаго страдальца, исповедника, святейшаго патриарха Филарета Никитича, и вручает ему престол соборныя великия церкви. Сей убо истинный пастырь подтверди прежде бывший святый поместный собор, иже бысть в лето 7055 году при царе Иване Васильевиче. Сей убо святый пастырь собор- не осуди и изверже Иону митрополита сарскаго и подон- скаго, иже не крести совершено белорусцев 4, и новоявль- шияся ереси белоруския, и ляцския, и латынския до конца исторже, и вся предания отеческая управи, и книги плевельныя пожже, а православныя утверди, и с миром скончася и преложися ко отцем своим. От сих убо ко- рене произведый тя Бог и предаст тебе власть свою, самодержство Великия Русии и прочих язык в век века, жезл правости, жезл царствия твоего. Сего ради испо- вемся имяни твоему великому, яко страшно и свято есть, и честь царства суд любит. Суд и правду в нас ты сотвори: яко правда и судба уготование престола твоего; обрящется рука твоя всем врагом твоим, десница твоя обрящет вся ненавидящая тебе, яко положиши их яко пещь огненную во время царства твоего. Подобно есть царство небесное неводу, вержену в море и от всякаго руду собравшу, еже егда извлекоша и на край,иседши и з б р а207


ша добрыя в сосуды, а злыя извергоша вон5. Подобает и тебе царю благочестивому избрати догматы отеческия, а лесныя отринути.
ОБ ОЧНОЙ СТАВКЕ
Царю благородный, имееши власть Божию, суди яко Бог, не обинуяся лица человеческа: повели, государь, дать мне очную ставку со властми и с новолюбными книжники, кто из них похочет, в тех их вышеписанных богохул- ных ересях, перед кем ты, государь, изволишь от своего синклита. А сверх, государь, очныя ставки, да повелит твоя божественная царская власть итти нам на общую правду, на Божию судбу, предо всем царством самовластно взыти на огнь во извещение истинны, и да явленно будет благочестие отец твоих, и отымется всяко сомнение от душа благочестивых, и соединится святая церковь, и единогласно да славится Всесвятый Дух.
О ЛЖИВЫХ АРХИЕРЕЯХ И О ПРЕЛЕСТНЫХ УЧИТЕЛЯХ. И КОЛИКО ОТ НИХ ЗЛАЯ СОТВОРИШАСЯ, И О КЛЯТВЕ ИХ БЕСОВСКОЙ, ЯКО НИЧТОЖЕ КЛЯТВА ИХ
Царя Константина Великаго мало было во арианство не свели и на убийство священномученика Петра наусти- ша, а правоверных гониша и кляша: и ничтоже успе клятва их верным; царя было обольстиша, и собором ис- правиша; они же зле погибоша6. Царя Феодосия Великого лживии учители прелестным учением о воскресении мертвых поколебаша и на гонение праведным подвиго- ша. И аще не бы обратился на молитву и тем извещение от Бога прият и спасен бысть. И паки Македоний патриарх с товарищи в духоборство было привели ево, и собором исправися 7. Царя Анастасия патриарх Севир с товарищи в прелесть низложиша, и собор свой собрали, а святый четвертый вселенский собор святых отец 630-ти проклинаша, и всех держащих предание их; и что убо клятва их бесовская успе святым отцем и верным? Ничто же есть: царя прельстиша и сами зле погибоша; клятва их на горшее осуждение бысть им8. Царя Лва Исавряни- на злии ученицы дияволи по десяти летех царства его от 208


благочестия отторгоша, и гонение велико подвиже на верных9. И царя Ираклия Божественнаго и патриарха Сергия епископ зловерен прельсти, тако и скончастася, гонения же на правоверных не подвигоша, и того ради святыми поминаеми еста 10. Царя Василия Македонии;! с сыном его Лвом Премудрым епископ некий смутив, и того ради Лев седел в темнице много; сему история свидетельствует11. И ты, государь, не во всем вери ново- любцем. Ей, ей, глаголю со Давидом: яко несть во устех их истинны, сердце их суетно, гроб отверст гортань их, языки своими льщаху: суди им, Боже, и прочая12. И паки глаголет: положи на небеси уста своя, и язык их п р е ft- де по земли: сего ради обратятся люд не семо, и дние исполни об р ищутся в них. Аще глаголах, повем тако: се ради сынов Твоих, емуже обещахся: непщевах р а- зумети: се труд есть предо мною, дондеже вниду во святило Божие и разумею последняя их13. О сем пространнее пишет евреин Филон философ 14.
О ИСПРАВЛЕНИИ КНИГ ЦЕРКОВНЫХ ВЕЛИКИЯ РУСИИ
Князь Василий Иванович егда книги исправи 15 и святыя церкви умири, и того ради Великая Русиа какова дара благодати Божия сподоблена бысть! Сыну ево, царю Ивану Васильевичу, покори Бог царство казанское и сибирское с прочими языки. И оттоле царска божественная власть учинися и патриаршеский престол именовася. И ко извещению благочестия святая риза Сына Божия преславная от нечестиваго, царя и многия святыя божественныя иконы Спасовы и пречистыя Госпожи Девы Богородицы, многия святыя мощи святых и иконы явишася и чудотворяху многая. И сего множества ради невозможно ныне описати подробну 16.
О ИЗМЕНЕНИИ КНИГ И БЛА ГОЛ ЕНОТЫ ЦЕРКОВНЫЯ И ЧИНОВ
Богу попустившему за наше согрешение, тебе царю благородному бывшу на брани, злый пастырь, быв во овчей кожи волк, Никон патриарх, измени святый чин, изврати книги и благолепоты святыя церкви опроверже, и. неле- 209


пыя раздоры и чины во святую церковь внесе от разных ересей, и гонение велико ученицы его правоверным творят и доднесь. Что же от сего в Великой Русии сотво- рися? ничто же добра бысть; но токмо кровопролития и рати, морове велицы и межеусобныя брани, и пожары ве- ликия, и громы страшнии, и камение с небеси низходя- щее, человецы побивающа во обличение отступником, изменяющим предания святых отец; а церковныя раздра- ния повсюду, и народу вселюдску тягота великая, а пребывающим в законах отеческих гонение великое. Многая убо святая места ученицы никоновы разориша и непокоряющихся ложному учению их многих злою смертию умориша, а иных в дальния ссылки заточиша и в темницах замориша, а иных огню предаша. И тебя, благочестиваго царя, лжею своею на гнев подвигоша, отеческия книги и благолепоту обругаша, и прочее от них правоверным,— ох, ох и увы! — сотворися. О сих, молим тя, царю благородный, даждь нам суд праведен; а мы, богомольцы твои, во святую церковь ничтоже вносим, или износим, вся преданная нам законом и пророки и евангелисты приемлем, и чествуем, и лобызаем, и никтоже сих дале ищем, и предел вечных не прелагаем, яже положиша отцы наши: не беша бо тии глаголющи, но Дух, иже от Бога Отца.
О ПРОСТОТЕ СЕРДЦА, И О ПРОСТЫНЕ ДУША, И ЛЖЕПРОРОЦЕ
Провиде Сын Божий чистоту царскаго сердца твоего и простыню душа: блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят17. Всякая душа проста благословенна, и ходяй просто ходит во уповании вечнаго живота. Надеющейся на бога, яко гора Сион не подвяжется во веки18. На Господа имеяй надежду не устрашится и тогда, егда огнем вся судити имать и мукою. Того ради поуступает на тя, яко на Иова, да чудно нечто покажет о тебе. И чудишася зверю, егоже ис- целе язва ружная 19. Посему подобает ти от сих исцели- тися. Ириней святый глаголет: Исправитися раздельше- муся царству на мало время, или единому от пророк, антихристу умершу, прелесно воскреснути в чин свой. Того ради подобает ти, царю, заповедати благородным чадом своим, да пребывают в законех отеческих во веки неот210


ступно, а пророка прелеснаго в свой чин да не возводят, да не горше что постражут. О сем летописном лжепророке глаголет Иван Богослов, яко чудеса имать творити и огнь с высоты сведет, хотя всех ввести в погибель20. И таковая бы видевше не прельстилися, взирали бы на писания Ивана Богослова и сим бы утвержалися. Аще ли на ино что взирати будут, соблазнятся и погибнут. Тогда сущии во Иудеи да бежат на горы21; горы глаголет писания Пророк и Апостол.
О РИМЕ И ЦАРЕ-ГРАДЕ
Царь-град новый Рим именовася от властей, не ради чина и обычаев папежских, но ради благочестия веры и содержания законов отеческих. А ныне Рим за разныя ереси, по писанию, Вавилон и Египет. Егда в Риме духовный человек, папа, восхити на ся царскую Божию власть: и оттоле антихристово властительство есть в Риме. Сице бо и о Царе-граде: яко Божия царския власти не имеют.
Наш глагол. Может благочестия ради Великая Русия новый Рим именоватися, яко главный папин чин, еже есть святый клобук перваго святаго папы Селиверста, сотворен святым царем Константином по явлению, в Ру- сию послан бысть, в великий Новград ко архиепископу Василию, при патриархе Царя-града Филофее. А ныне, государь, наши власти и то Божие изменили дарование: и то их не явная ли плутость?
О ИЗГУБЛЕНИИ БОЖЕСТВЕННЫЯ ЦАРСКИЯ ВЛАСТИ
Во окресных царствах, болгары, угры и прочий таковии, егда в законех отеческих непоступно пребываху, тогда божественную царскую власть над собою имеяху и окрестным языком во бранех страшни и храбри беяху; егда же в законех отеческих соблудиша и того ради божественную царскую власть изгубиша, тем ныне окрестным нечестивым языком в порабощение быша. О росийском же царстве глаголет пророк Иезекииль: воздвигнет Господь руку свою на князя22. И ты, государь, чти историю ел- линскую23, от ноевых детей и от внучат и до Пророков и Апостолов, и се уразумееши. Царю благородный, вем тя благоразумна и мудра суща, и чуждуся, како времени 211


сего нс испытуеши! Имееши у себя мудрых философов, разсуждающих лице небеси и земли, и у звезд хвосты аршином измеряющих: и таковых глаголет Спас лицемеры быти, яко времени сего не испытают, а ты, государь, таковых чесных имаши, и различными брашны пи- таеши, и благовонными питиями напояеши, и хощещи внешними их плетухами власть свою мирну управити! Ни, ни; ветхий закон стень благодати суть, и егда в за- конех отеческих непоступно пребываху, и того ради вся благая примоваху от Бога; а егда в законех отчих блуд- ствоваху, и того ради вся злая бывают им.
О ЦАРСТВИИ РУСКОМ, ЯКО ВРЕМЯ УПРАВИТИ ЗАКОН ОТЕЧЕСКИЙ
Греческое царство мимо уже иде; едино твое стоит; иному роду не останется: того ради глаголет Ириней: зде есть мудрость, аще кто имать и восхощет разумети, яко во едином телеси родне приемлему, истолковану быти царству мира сего. Царю благородный, аще ныне не уп- равиши судом праведным закона отец: и то знатно, яко дожидаешися слова, еже глаголет Иван Богослов, яко испранно бысть точило вне г р а д а 24 и прочая. И в то время не полезно будет управление. Того ради, государь, яко глаголет святый Мефодий исповедник: В то время будут трои люди во граде: и юдей, и христи- яне, и самаряне. Ириней же глаголет, яко едины разделятся на трое: первая часть во отступление, вторая в вере пребудет, третья на обе страны клонителна будет. Царю благородный! Не облыгая душа твоея, пишу к тебе, или желая временныя чести, или бояся претимыя тобою смерти: ни, ни; сия бо, тобою наносимая нам смерть, не смерть есть, но изменение от временных на нетленная и лутчшая; подобает нам боятися вторыя смерти, о нейже глаголет Сын Божий: н е убойтесяот убивающих тело, душу и е м о г у щ и м убити, у б о й т е с я паче имущаго власть, по смерти сей, и душу и тело в о в р е щ и в д е б р ь о г и е и н у ю 25, ей глаголю вам, того убойтеся. Царю благородный! Почто сего не боишися? Како книги, и все предание святых отец и благолепоту святыя церкви изменити попустил еси, а студных и мерских архиереов и ереов клятвы боишися, якоже царь Ахав вааловых, ихже клятва ничтоже может, якоже выше сего писах о сем? Мы не судим тебе, царю, но словеса Божия и святых его пишем к тебе. Тии 212


имут судитися с тобою в день страшнаго суда, егда при- идет Сын Божий. Глаголет бо: Аз не сужу, но слово еже глаголах вам, то судити вы имать26, яко живо есть и действенно и острейше паче всякаго меча обоюду остра, и проходить даже до разделения души же и духа, членов же мозгов, и судительно помышлением и мыслем сердечным27. Аз же грешный, закона ради отец твоих и вашего ради благородия, аще Бог изволит, готов есмь нетокмо темничное озлобление тер- пети, но и душу свою за вы положити, яко да пребудет вашего благородия божественная царская власть во веки неизвратна и непоколебима, и да управится вами закон отец ваших и умирится святая церковь во единство.
О ПИ ЛИСТВЕ ЖЕНЫ, ЯКО ПОСЛЕДНЕЕ БЛАГОЧЕСТИВОЕ ЦАРСТВО — ТВОЕ, ВЕЛИКАЯ РУСИН
Того ради Богослов глаголет: и прииде един от седмих ангел, имущих седмь фиял последних, и глагола со мною, глаголя ми. Веде мя в пусто место духом. Не в лес бездушный, но во ону пустыню вышеписанную: пусту же быти глаголет ю духом, еже есть духовнаго истиннаго учения опустети имать. И показа ми жену седящу на звери червленем, имущем глав седмь и рогов десять. И жена бе пиана кровми святых и кровми свидетелей Исусовых. И на челе ея написана тайна. И подивися Богослов дивом великим. И рече ангел: что ди виши с я? (Апок., гл. 17, ст. 1—6.) Время было жене сей изтрезвитися, от- ложыти гордость и всяку злобу, и плакатися пиянства своего, яко не вином пияна есть, но кровию християн- скою и кровию свидетелей Исусовых. Зде есть терпение святых, иже соблюдают заповеди Божия и веру Исусову. Блажени отныне умирающий о Господе, да почиют от трудов своих, ей глаголет Дух Святый (Апок., гл. 14, ст. 13), и прочая. К сим же дерзает и се глаголати: царица есмь и вдова несмь, и рыдания не имам видети. И сего ради во един день приидутязвы ей и смерть, и плачь, и глад, и огнем сожжена будет: яко кре213


пок Господь Бог судяй (Апок., гл. 18, ст. 7— 8). Ей, глаголет Богослов, и от ангела навыцаше тайны. И глаголет ангел: прииди, д а реку ти тайну жены, зверя носящаго ю, и зверь, егоже видел еси, бе и несть (гл. 17, ст. 7—8). И той есть осмый, иже по седмих будет и в пагубу идет. И того ради подобает нам в законех отеческих крепко стояти, а наследия багрянородных не погубляти: зане царство твое прочим людем не останется, по вышеписанных. Аще и смесится море скляное со огнем, глаголет благочестие с нечестивыми догматы. В сем бо знамении скончается гнев ярости Сына Божия. Егда же сие совершится, и глаголет Ангел: паде, паде Вавилон великий, и вместо святых бысть в жилище бесом (гл. 18, ст. 2), и прочая. И тогда будет царство твое именоватися, по писанию, Вавилон и Египет, яко пребыти имать она жена, облеченная в солнце, до дни вышеписанных, яко на нем таинство откровения совершится. Се бо есть последнее падение правоверия: сему свидетель Иван Богослов. Блажен чтый и слышай словеса книги его. О, благочестивый царю! не попускай сему совершатися во своей области. Есть сицевое правление, аще поспите посреде предел. И того ради даны нам будут крыле голубине по- сребренне, и междорамия ея во блещании злата. Богоданная царская власть, егда содержит правления, разнь- ствит от прочих всех властей, яко же отстоит небо от земля, и солнце выше луны и больши светом есть: сице и царская божественная власть вышши и больши прочих властей.
О ЛЖИ, И О МОЛЧАНИИ, И О НЕРАДЕНИИ ПАСТЫРЕЙ ПОСЛЕДНИХ
Власти наши, облыгая тебя, великаго государя, говорят тебе, бутто мы одне стоим в книгах и в законе отеческом. Ей, ей, не одне. Есть в Великой Русии и сто тысящ готовых умрети за законы отеческия; по писанию же, и страха ради властельска, прикровенны суть. Тогда и от разумевших падутся. Ипполит глаголет: В та времена разумеваяй умолкнет. Авакум: Почию в день печали моея, да взыду в люди пришельствия моего: зане смовки плода не сотворят и не будет рода в виноградех; солжет дело маслина и поля не сотворят яди; оскуде- 214


ша овца от пища, и не будет волов при яс- л е х 28.
Толк. Почивание глаголет долготерпение Божие до времени последняго, занеже тогда человецы добра не сотворят. Род винограда глаголет приносящих добрый плод человецы, ихже мало будет. Солжет дело маслина: милость и любовь, глаголет, изсякнет. Поля же не сотворят яди: яко всюду человецы добродетели душевныя и чистоты телесныя не сотворят. Оскудеша овца от пища: оскудеют тогда людие духовныя пища, истиннаго учения и жертвы, и не будет пастырей при олтари, иже бы душа своя за овца положити. Волну и млеко от стада емлюще, а о овцах не пекущеся: изыщу, глаголет Господь, кровь овец моих от рук их. Оле пастырие! пасоша себе, овец же моих не пасоша. Вопросившу Данилу: Господи почто се бысть? и глаголет Ангел: даже избрании будут, даже разжегутся, даже убедятся, даже явленны будут искусныя до времени кончины *.
О НАПРАСНОЙ МУЦЕ И О ТЕРПЕНИИ БЛАЖЕННАГО ПАСТЫРЯ
Царю благородный! Воспомяни прародителей своих, ко- лико озлобление, и беды и заточения подъяша правости ради душевныя и закона. Яже от многих мала на среду ныне приведем. Царь Борис Годунов, егда самодержавство прият, и тогда прародителей твоих озлоби и в заточения распосла: Феодор Никитич бысть заточен в Сий- ском монастыре в темнице, а братия его един в Помории, а другий в Перьми,— тут и скончастася. А егда бысть царем Григорей рострига: и тогда Феодор Никитич свободу получи, и хотя его оболстити Григорей рострига посылает к нему думнова своево дьяка Феодора Андронова, и говорил ему дьяк: приела де к тебе государь природный царевич, скинь ты, государь Феодор Никитич, черное платье,— то де наложил на тебя изменник наш Борис Годунов,— и приими, государь, светлую богряницу свою, и буди со мною в царских полатах первым боярином. Он отвеща: скажи государю природному царевичу: неволею де, государь, начинают, да волею совершают. Оле, душевныя крепости! како нимало не поколебася! И бысть митрополит в Ростове, и после царя Василия Шуйскаго послан бысть от руских вельмож и людей к королю Джигиманту просить сына ево Владислава на державу царства росийскаго, и много тамо озлобления подъя 215


правоверия ради, и философа латынника препре, и диви- шася душевней его крепости и разуму, и похвалиша его. И некогда хотеша его гладом заморити, и пребысть седмь дней не ядый, и от труда изнемог седе. И сну малу нашедшу, видит пред собою инока стояща, светла лицем, и просвиру влагающа в руце его, глаголюще: не бойся, отче Филарете, вручает Сын Божий державу царства ро- сийскаго сыну твоему Михаилу, еже и бысть, тебе же соборную русийскую церковь. Он же рече: кто еси ты, глаголяй ми великая таковая и неначаемая? И явивыйся рече: аз есмь Антоний Сийский29, и невидим бысть. Просвира же оста в руце его тепла, и возбнув благодари Бога и изъяде просвиру. И от того времени пребысть во ослабе, дондеже совершися реченная святым Антонием. Кто в нынешних пастырех обрящется таков в страданиях? и како такова пастыря ныне ни во что поставили? А нынешныя пастыри природныя ли люди? И лутчий их — поп был30. А по правилом святых отец в мире быв поп, ктому не бысть попом, не токмо архиереом. А и ноне есть власть, в попы ево турченин ставил: и тот турский поставленник может ли быти и поп? И таковых власти меж собою не видят: како, како таковии пастыри могут добри быти? Чрез правила святых отец чин на себя восхищают! не дверьми входят во святую церковь, но дирою влазят, яко татие, по Христову словеси: не входяй дверьми во двор овчий, но прелазяй ину- де, той есть тать и р а з б о й н и к31, и прочая.
Никтоже, государь, прежних святых пастырей в Ру- сии не был чрез правила святых отец, не нарушивали. А мы держим святыя книги и закон прародителей твоих, и ничего во святую церковь не вносим, ни износим: что приняли, то и держим неизменно. И аще мы, таковая держаще, и того ради мучимы есмы всяко и казними, в тесных темницах затворены, а хлеба дают нам по полутора фунта на сутки, да квасу нужнова,— ей, ей, и псом больши сего метают! — а соли не дают, а одежишка нет же, ходим срамно и наго: и о сем, царю, будут судитися с тобою прародители твои, и прежняя цари и патриархи, кои те книги управили, к сим же и святии отцы, кои те книги держали и теми спасени быша, нетлением телес и чудесы прославишася. Молим тя, государь, сим книгам и ты поучайся, да спасешися.
216


О ЯВЛЕНИИ СВЯТАГО ПРОРОКА ИЛИИ ФЕЗВИТЯНИНА, И О РУГАТЕЛЬСТВЕ, И О КАЗНЕ, И О МОЛИТВЕ
Похвалитися не полезно ми есть. Вем, яко скверен есмь; но закон чист. Аз грешен есмь; но отцы и братия святи суть. Пишет бо, яко царь Саул мерзок бе пред Богом; а егда бе со пророки, Дух Святый сниде и на Саула. Тако и аз со отцы. И паки пишет, яко сила Божия презирающих божественная мудрых и великих ослами обличи: Валаама волхва и царя Константина, егда Зотика мучаше32, и прочих. Аз же ничимже осла хуждши есмь. Аще и грешен есмь; но верою правою раб есмь Сына Божия. Един бо есть Господь, едина вера, едино крещение, един Бог и отец всех: весть, яко не лжу. В прошлых летех сего страдания моего обложен был оковы. Июля в 17-й день был в печали велице, яко и в день рождения моего ослабы не имею, и от печали и хлеба не ядох. И лежащу ми в размышлении и скорбящу, и сну малу на мя нашедшу, и явися мне святый пророк Илия Фезвитянин, и рече ми: «Лазаре, аз есмь с тобою, не бойся!» И не видим бысть. Аз же обретохся радости исполнен; железа же обретох с себя спадша; и трижды замыках, и спадаху. И после сего гладом мориша мя две недели и три дни в темнице, в чепи. И потом привезен бых к Москве, и на потриарше дворе обложен бых тяжкими железы на выю и на ногах: и с ног железа спадоша. И они смык наложиша, и сотник некий прииде в полату пьян, и бранил мя всяко, и ругаяся, и ухватил меня за чепь, хотя мя аки пса по по- лате волочити: и Божиею силою чепь с меня спала; он же отыде посрамлен. И тако пребых седмиц 12-ть. И привязан бых железы, на вые чепь, а на ногах кондалы. И пребых седмиц седьм, размышляя о себе, что сотворю. И в нощь субботы пятыя недели поста помышлях бити челом тебе, государю царю, чтобы ты меня пожаловал, велел жить в молчании, а книг бы отеческих у меня не отымал. И с сею мыслию и сну на мя пришедшу, и видех себя стояща на месте в полате, облеченна в одежду иерейску белу, нову, и на главе моей видех голубь злат седящ, крылама возбивая и трепеща, и круг себя видех стоящих властей руских многих, посохами своими опершихся. И прихождаше ко мне муж светел стар, егоже познавах быти святаго пророка Илию Фезвитянина, и глаголаше ми, повелевая ми стояти в законех отеческих несумненно и обличати изменяющих закон, и милость 217


Божию сказует ми быти. И власти, стоящий круг меня, един по единому вси розыдошася, и остах един: тойже святый муж, мир дав ми, и отыде. Аз же обретохся радости наполнен и размышлях о видении, аще истинна суть. И бысть утрення. И бе в той же темнице всажен священник, и в туже нощь виде о мне тоже видение: и той же святый старый муж воздвизает его и повелевает ему говорити мне, чтобы я стоял неослабно, и милость Божию сказует ми быти. По утрени он Андрей поведа ми. И сим уверихся, и паки стоях неослабно и без боязни, и властей, изменяющих книги и закон, обличах и по- носих. И того ради они к тебе, государю царю, клевета- ша на мя всяко ложно, и обругаша мя чина иерейска не по правилом святых отец. А я, богомолец твой, аще и обруган есмь от иерейских властельми, но имею на себе благословение святейшаго патриарха Филарета Никитича, а рукоположение Варлама митрополита ростовскаго, и держу их благословением чин священства. И что, государь, по их властелинской облыжке принял я казнь, немилостивно язык клещами вытянули и обрезали, закона ради отец твоих: и их молитвами дал ми Сын Божий ясно глаголати, по явлению святаго и великаго пророка Илии Фезвитянина. Того ради аз грешный молю в Троицы славимаго с прибытием единаго Бога и пресвятую всех царицу, Госпожу Деву и Богородицу, и святых безплотных сил и всех святых, да утвердится царская божественная власть и Богом данных и благородных чад твоих и в вечныя роды родом и во веки неизвратна, и немятежна, и непоколебима от всяких сопротивных прилог видимых и невидимых враг, молитвами Богородица и всех святых, аминь.
Юзник темничный поп Лазарь, быв в заточении, в Пустоозерской темнице седя, писал своею рукою. Лета 7176 году, месяца февраля.
И у подлиннова списка рука приложена сим образом: Юзник поп Лазарь писал сие не по преодоржимому слову человеческий мудрости, но в показании Святаго Духа и силы, и к сему списку руку приложил.


Дьякон Федор
ПИСЬМО ДЬЯКОНА ФЕДОРА
К СЕМЬЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА
ПОСЛАНИЕ ИЗ ПУСТОЗЕРСКА
К СЫНУ МАКСИМУ И ПРОЧИМ СРОДНИКАМ И БРАТИЯМ ПО ВЕРЕ
О ПОЗНАНИИ
АНТИХРИСТОВОЙ ПРЕЛЕСТИ


Ю ПИСЬМО ДЬЯКОНА ФЕДОРА
К СЕМЬЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА
зник темничной, грешный диакон Феодор Иванов многострадальной страстотерпице Настасье Марковне радоватися о Господе, и здравствовати со всебла- годатным домом, с любезными чады своими, и с добропокорливыми домочадцы; буди на всех вас благословение Господа нашего Исуса Христа от ныне и до века, аминь. Да спаси тя Христос, матушка Марковна, за любовь милосердия твоего, что пожаловала, прислала мне, темничному юзнику, вкупе з батюшком протопопом, за- пассцу с Лодмой — преже крупок овсяных, а ныне на лодье Иванове и богатее того сугубо — яшныя мучки и круп яшных и грешневых. Мы з батюшком ис темницы нощию, пособием Божиим и направлением святых ангел своих хранителей, вышли к брату Алексию в дом, и тут побеседовали, и с Поликарпом вашим мезенцом. И запасу мне отец половину отделил — крупы и муки. За то вам воздаст Христос Бог милость свою во он день, чесна ваша милость во время нашия скудости. И почему у тебя, Марковна, запас куплен там, и ты зачти себе денег моих, что жена прислала. Да писал я к вам преже сего в грамотке,— с тем-же Поликарпом придет, чаю,— о покупке полпуда меду и о ином; и аще дорог мед, и вы, светы, не купите, да деньгами мне пришлите по зиме, аще Бог изволит и живы будем; а аще уморят нас зде, и вы нашим раздайте или Андрею сюда пришлите, а при нас всякую посылку к Лодме присылайте, покамест живы. Тюрьмы нам зделалн по сажени, а от полу до потологу головой достать. Да, слава Христу истинному, Лазарь отец писал царю письма,— другой год уже там; и ныне велено у него с Москвы о тех письмах взять скаску, и прислать к царю, а писал страшно, и дерзновенно зело — суда на еретиков просил. Да не чаем мы — дать суд праведен. Когда еретик еретика судит вправду? Ни, ни; никогда бо сатана сатану не изгонит, по словеси Христову. Две грамоты у него: царю да Асафу патриарху, молчаливому потаковнику прелести сатанине. И отец Аввакум посылает царю послание с сотником старым !; сотник емлет у него; чаю, и аз пошлю. А список к вам послан с Поликарпом вашим, до показанных откровений отцу о царе, и о себе, мое о Христе счинение, а те тайны Христовы сам писал 220


отец до конца 2, и посем уже что отродится от рога того злаго. Но без суда Божия и он нам ничего не может бедной сотворить3. Молитеся вы все, светы, крепко о нас сотворшему нас Богу, и на превелие сие дело свое избравшему. И правила, и книга Ответ наш о православ- них догматех за руками — послано все с Поликарпом4. И ты, братец Иван5, порадей о пользе церкви Христовы опасно и сотвори так, как отец приказал вам: в Соловки пошли, и к Москве верным. И тут давай списывать верным человеком, иже довольны будут и иных научити, а списовали бы добрым письмом.
А послание, что к тебе писано, брате Иоанне, от меня6, и ты того в Соловки и не посылай руку мою; судите, как лучше, и в книге все есть; отступником- бы не попало — они руку мою знают и сам рог антихристов знает, знает руку мою7. Дела его тако на- ричют.
Да и в Суздальском уезде был некто пустынник, Михаил именем, свят муж, до мору еще преставился; ныне тут и пустыня заведена над мощми его; и тот глаголал о нем пророчески до отступления еще задолго и до Никона. Егда седе на царство он, и пришедшии неции христолюбцы в пустыню ко святому Михаилу, рабу Божию, и возвестиша ему: «Иной царь государь воцарился ныне после отца своего» — и Михаил рече им: «Несть царь, братие, но рожок антихристов». Еже и бысть ныне — видим брань его на церковь Христову. И о сем, как были вы в Нижном, сказа мне в монастыре страж мой темничной, Артемей суздалец. Да и впредь, братие мои вы о Христе, аз глаголю вам: добра от него не будет церкви и миру, в том ему и пропасть, в своем лукавстве, не обратен бо. А в малыя темницы к Покрову преведут нас. А посем вам мир и благословение — матушке Марковне и брату моему о Господе Ивану Аввакумовичю, со женою Неонилою, и з дочкою Марьею; и братиям моим о Христе — Прокопью и Афанасию Аввакумовичем; Феодору и Луке, аще и не виде его; и сестрам — Агрипене и Акилине, и Оксинье Аввакумовнам; и труднице Христове, вдовой сестре Фотинье Ярофиевне с сыном — тоже благословение; и Оксинье девице, и новокрещеным сестрам тоже. А Григорюшко, сказывают, прочь отшол; мало ему жить; скоро умрет, и труд свой губит, что не до конца терпит; худо то. Да, пожалуй, брат Иван и кум мой, пиши и к жене моей и Максимушку8 от себя и ко мне о
221


них, что услышите. Да простите вы, любезнии мои, меня грешнаго и помолитеся о мне ко Господу, а на вас буди благодать Божия отныне и в век века аминь. Да помните ли вы, что глаголет чюдный пророк Аввакум в песне своей: оскудеша овцы от пищи и не будет волов при яслех?9То христиане от причастья оскудеют неправыя ради службы; а волов при яслех не будет (толк) попов достойных и православных в олтаре не будет. Волы — попы, ясли — олтарь или церковь. Глаголет писание: будет бо — что поп, то винопиица и пияница; что чернец, то вор 10. Тако истинна суть и к тому идет. Горе, горе живущим на земли злым, а вернии вси, аще и по земли ходят, но верою на небеси живут.
Да сие все про себя знайте, а письмо раздерите мое мучителева ради имени11.
ПОСЛАНИЕ ИЗ ПУСТОЗЕРСКА
■ ! Y К СЫНУ МАКСИМУ И ПРОЧИМ
I I СРОДНИКАМ И БРАТИЯМ ПО ВЕРЕ
■ ■ Из части I
о церкви Христове юзник диякон Феодор благоверным братиям и сродником моим по плоти и о Господе. Благодать вам и мир от Пресвятыя, единосущныя и нераздельный Троицы, единаго триипостаснаго Бога; а от мене юзника благословение вам о Христе Исусе.
Приклоните ушеса во глаголы уст моих1: побеседую вам о Господе отчасти во славу имени Его святому. Поучает ны пророк Давыд: исповедай- теся Господеви и призывайте имя Его; возвестите во языцех дела Его, воспойте и пойте Ему, поведите вся чюдеса Его; хвалитеся во имя святое Его. Да возвеселится сердце ищущих Господа. Взыщите Господа и утвердитеся; взыщите лица Его выну, сиречь всегда2. Понеже и сам Господь глаголет иным пророком: Аз Менее любящия люблю, и в з ы с к а ющ и и Мене обрящут благодать. Никтоже бо взыскаяй Господа оставлен
бысть3. Добро, братие, преже всего взыскати Бога, и в пути Его правыя ходити, и по воли Его святой жити и прославляти чюдное имя Его детелне и словесне в жизни 222


сей. Сам Христос Сын Божий собою нам прописал образ жития сего. Начат бо Исус творити же и учити: пишет святый Лука Евангелист. Такоже, по Христе, и вси снятии Его шествоваху доныне и ныне шествуют, любящий Его вседушне, и душа своя полагающе по Нем и по церкви Его святой, имже и аз грешный потщахся отчасти по- следовати и не оставлен бых от Христа Бога моего, но и о мне недостойнем прославил имя святое Свое в малом страдании моем дарованием дву язык по отрезании и десницы моей, якоже благодати тезоименитому Дамаскину и Максиму Исповеднику4, и иными множайшими Своими божественными присещеньми, не по делом моим, но по Своему благоволению и милости человеко- любной.
А о явлении соловецких чюдотворцев ведомо ти: пи- сах аз к вам о том преже сего5. И по том убо явлении святых тех отец, пред Госпожиным постом6, взыде ми на сердце о их великой лавре молити Бога тридневным постом и бдением,— еже бы три дни не ясти, ни пити, и не спати,— дабы Христос Вседержитель-свет избавил ю от мучителя того лукаваго, якоже весть своими судбами. И попросих у Него, Спаса своего, помощи и силы к такому труду, аще годе Ему будет тое желание сердца моего и послет ми благодать Свою свыше. И по сем прошении, на утреннем славословии, творящу ми поклоны за каноны, и абие нападе на мя сон необычен, и видех яко отверст покров темницы и с небес летящ над мя яко клуб некий светел зело и чист, яко хрусталь с солнцем смешен. И от сего разумех аз, яко помощи ми хощет Господь Своею благодатию к тому делу. И егда наста пост Божия Матере, и аз касахся тому труду: и Христос по- може ми и Пресвятая Богородица то дело совершити. И в третий день посем бысть сумрак: аз же в оконце зрю, куря темницу свою. И абие слышах в той час стрел- ба с неба,— трижды стрелило, яко из великия самыя пушки, над Соловецким монастырем: место то знаемо мне, и окно темницы моея к той стране зделано. А грому в той день не было и ветру, но тихо бесть зело. И аз по- мышлях всяко о том знамении: что хощет быти и что сотворит Спас Господь о обители Своей? И не разумех в то время. И посем мину пять месяцов, и обитель взята бысть и разорена от врагов, и седящии в ней мнози отцы и братия оружием избиени быша и заклани, яко агньцы, овин же повешены за ребра, овии же во льду мразом за- 223


морожени, иныя же инако казнены и замучены от царева воиньства. И сам в то время царь той мучитель от Спаса поражен бысть в смерть молитвами тех страстотерпец новых. Еще же и великих оных триех мучениц, благоверных жен, молитвами сокрушен бысть '. И они, свети сострадалицы наши, в той же зиме затомлены горкою смертию от царя того жестосердаго. И в то время Божиим действием некако авися ми Христова раба избранная, любезная моя мати и сестра о Господе, благоверная бо- ляроня Феодосия, за пять дней до преставления своего (опосле сочтох аз о том), и речи ми помолитися о себе: нужно-де нам стало зело и горко (а того еще аз не ведах, еже они во иныя те ямы глубокий посажены). И по ея прошению помолихся о них аз, дабы не попустил Христос выше меры искуситися им: разумех велику тягость некую наложену на них. И егда блаженная она мученица Феодосия, по смерти своей вскоре, предста у царева одра феодорова: и мне грешному показано о том в видении тогда. Потом же, егда прииде нам весть, яко Соловецкой монастырь взят бысть и разорен: и аз грешный вель- ми оскорбихся о том, и правило отверг того дни, и начах седя стужати Христу-свету, и от горести з досадою глаголати, яко векую попусти последнюю обитель разорити и осквернити,— и бия рукама своима в перси и о постелю свою от зелныя жалости: презрел мя еси, Господи,— глаголаше,— и не хощу уже впредь просити у Тебе ни о чем, ни псалмов пети, токмо едино: создавый мя, помилуй мя, глаголати, буди воля Твоя! А прежнее прошение и забыл в то время, еже просих полезнаго спасения о обители той святой. И еже тамо разделение междоусобное бысть, того аз и не ведах8. И видя се, святый ангел мой хранитель смущен на мя зело окаяннаго, и начат плакати, ходя окрест темницы моея, и ко мне припадати скво- зе стены умилно в день. И глас его слышу песнотворец некако, и тонок и светел, а лица его не видех: понеже бесплотен есть. И посем ужас нападе на мя от плача того. И зазрех аз себе в том, яко недобре пререкую Господеви, и падох на землю пред Богом, и начах каятися о том. И хранитель мой свет ангел умолче от сетования своего. И того лета прислано к нам в Пусто-озерье в сылку Соловецкаго монастыря того десят человек трудников, и от них уразумехом, яко велико нестроение и крамола стала быть тамо междоусобная, и того ради предал Господь их в руки врагом, да овых венчал, а овых смирил и на224


казал. Тогоже монастыря чернец Феоктист некто перекинулся к Мещерскому Ивану в полк9, и указал тайное окно на стене, и ту пусти врагов обстоящих. И тако предал им святую ту обитель свой враг. И мерзость запустения ста ту на месте святом до времяни своего.
Да еще преже сего, после казни вскоре, молил Хри- ста-света, да явит ми: будет ли никониянской прелести разрушение и конец потребления? И показано ми сице о том. На пустом месте стоит погреб зело велик, яко 15 сажен, и глубок, подобен аду; и полон бысть погреб адской меду сырцу, и роздан уже весь в мир той лестный мед, остался токмо един угол уже. И на нем стоит, яко на глине, сам Никон во единой свитке балахонной, и на главе его колпаченко худо, яко на кабацком ярышке, и своима рукама раздает мед той,— не в сосудех стоит ту, но тако лежит, яко глина. И посем с небес от Бога гнев послася велик на всех людей тех, кои приимали мед той от Никона,— начат падати свыше на них яко скалы черныя со огнем, и вси людие возмутишася от того зело. И се конец тому видению. Разсуждай всяк сам. И потом паки еще просих у Спаса своего о том же, и показано сице еще: видех поле некое темно, и жаб исполнено бысть, и жабы те все изомроша и исхоша, яко листвие, и бегаю по них и топую ногама. И се конец тому. А что будет? — не вем.
И посем аз о клятвах сумневахся и сетовах некогда. В пост Филипов отпех заутреню рано, и повалихся на скамейку, и начах размышляти в себе, глаголя: что се, Господи, будет? тамо, на Москве, клятвы вси власти налагают на мя за старую веру и на прочих верных, и зде у нас между собою стали клятвы и свои друзи мене проклинают за несогласие с ними в вере же, во многих дог- матех, болши и никониянских! 10 И егда размышляющу ми о сих всех, абие внезапу глас бысть, яко гром, во узи- лищи нашем. И яко войско велико аггелов, или святых прииде,— не видех лиц их,— и начаша согласно вси глаголати во едино слово, яко мнози ученицы у мастера, псаломское оно слово: оскверниша завет его, раздели- шася от гнева лица его11. И многажды се слово воз- глашаху они, и престаша. И паки начаша второе слово возглашати посем псаломское же, сие оное: истинною Твоею потреби их12. К Богу вопияху на противящихся истинне Божии. И сию речь многажды же глаго- 8
Заказ 467ь


лаху соборне. И посем ино не бысть ничтоже. И мне грешному дано гласы те слышати, а не сказано ничтоже, на ково они те слова пояху,— на никониян ли, или на нас, или мене научаху внешних и внутренних противных врагов тою молитвою потребляти. И в недоумении бых великом о том. И своим клевретом сказах о том,— и они обругали то, и в смех поставили, и не умилилися нимало.
А распри со мною у них много было зело, и брани и клятвы друг з другом о многих догматех великих сих.
И от оных громных гласов пения в размышлении бых велице и страсе, дабы не пала на мя с кою страну клятва праведная от властей новых всех и от своих другое союзников: понеже на обе страны борба велия стала у меня с ними, а место неволное, и книг многих и людей добрых и писанию искусных взять негде, и побеседовать не с кем, а лаяние вражие отвсюду летит. И потом, егда прииде пост великий, и аз грешный на конец его молих Бога моего три седмицы с горкими слезами, и воздыханием и рыданием, да явит ми Господь Сердцеведец, несть ли моего коего блужения в вере в спорных оных статьях, и не подлежю ли аз клятве святых отец, и не буду ли осужден от них. И егда скончася пост, и плачь преста, и возсия свет радости воскресения Христова: и в самый понедельник светлыя недели, по вечерни, скон- чавшу ми обычное правило, и возлег на постелю, хотя спати. И мало токмо задремах: и абие свыше яко некая чаша воды излияся на мя. Аз же дрогнух и вослрянух, и сон отскочи от мене. И абие в той час начат некто у оконца темничнаго молитву творить тихим голосом, рече сице: «Господи Исусе Христе Сыне Божий, помилуй нас!» Аз же отвещах: «Аминь»,— и обратихся ко оконцу, видети хотя, кто есть. И видех — яко молниин зрак блистается светел некто, и рече ми: «Се благословен еси!» И паки рече ми недостойному: «Мир ти, святче Божий!» И посем невидим бысть. А иного не рече ничесо, и имени своего не сказа, кто есть,— ангел Божий прислан бысть, или святый угодник Божий, утешити мя бед- наго в скорби и печали моей, по прошению моему, и сказати ми, яко аз юзник за истинную веру благословен есмь от Бога и от святых его, а не проклят. И посем зело сердце мое исполнися радости, и возрадовася дух мой о Бозе
226


Спасе моем, яко не презре Господь убогаго моления моего. И ныне со дерзновением глаголю аз со Апостолом: аще Бог оправдаяй, кто осуждаяй? и: Бог по нас, кто на н ы? 13 Темже и проповедь моя о Христе Исусе истинна суть, и святым отцем, церковным учителем, не противна ни в чесомже. А никониянская клятва беззаконна есть и бесовска, такоже и друга моего Аввакума протопопа неправедна есть и страстна. Христос ему в том судия, еже напрасно мя оболга и оклевета многим верным братиям, и соблазнил их своим новым мудрованием, егоже оным братиям посла отселе, гневая- ся на мя. И они, бедныя, не разжевавше, да и глотают уже и хвалят его мудрование то, и богословно и свято называют.
А союзник мой, отец Аввакум, клятву налагает на мя за сия, еже аз во едино Божество верую и три лица Святыя Троицы во едином Божестве исповедую, по оных святых писанию, и царю уже и царевнам писал на мя: диякон-де во единобожество впал, прельстился!
И ты, чадо мое Максиме, вопроси добрых людей: которыя мне клятвы боятися подобает,— святых ли оных всех, или аввакумовы? И может ли ариева клятва Афанасия Великаго связать 14, такоже и прочих, кои благочестивыя с нечестивыми прелися о вере и друг друга проклинали каждо за свое? А зде уже бысть таковое знамение от Бога над ним, протопопом, за пустошную его клятву, еже на мя налагал,— вскоре было тогда по том разврате: приидоша беси к нему явно, и связаша его, якоже и онаго попа, о немже писано в житии святаго Симеона Столпника15, иже неправедно такоже клятву налагал на духовных детей. Он же начат плакати о том. И беси отступиша от него в то время. А после паки темже хвалится злом, и к вам писа, еже под правило свое мя положи по рвению.
И о сих всех спорных статьях со клевреты моими бысть у мене книжица не мала написана, черная и белая уже. И батку Аввакуму давал за любовь прочести аз, еже покинул бы противныя споры. И он в то время не восхотел взяти. Посем же некогда в полноч выходил аз из ямы вон окном, якоже и он Аввакум, в тын, и их 227


посещал и прочих братию вне ограды. И то хожение мое нелюбо ему стало: и сотнику сказал он. Сотник же, Андрей именем, враг бысть, мздоимец, и на мя гнев имел за некое обличение. И в то время велел меня ухватить стрелцом в тыну, нага суща. И яша мя, и начаша бити зело без милости двемя дубцы великими стоящаго и все тело мое избиша нагое до крови. Аз вопих: «Господи помилуй!» И посем связаша руце мои опако, и к стене привязали и знобили на снегу часа с два. А друзи мои зря- ще мя и смеющеся! А стрелцы, влезше в мою темницу, по благословению Протопопову, и те книжицы и выписки мои похитиша, и ему продаша. И он ис тех книжиц моих лиска с три токмо выдрал лукавно, и те лиски послал на Русь братиям нашим, перепорти писание мое, еже бы мене обвинили, а его бы учение оправдали. Аз убо ему тогда велел те книжицы все, не портя, послать к верным: и он тако не восхотел по правде Божии сотворити. В тех книжках листов сполтораста бысть написано о Святей Троице, и о воплощении Христове, и о сошествии во ад, и о воскресении Его, и о сошествии Святаго Духа, и о раю, и святых душах, и о церкви, и о тайнах Христовых, и о иных многих догматех, и на никониян. И сия вся писания изгубил он у меня по зависти бесовской. И посем заковали окно мое решеткою: и нужно ми бысть в то время и горко зело. И в той горести утеши мя Спас мой Христос: явилмися нерукотворенным Своим образом на тыну стены, противо самого окна моего темничнаго, мне в то время главою на окне лежащу, как в верху и у царя на сенях у Благовещения в паперти написан над дверми. Аз же возрадовахся. И аще бы не тако мене сохранял Христос, давно бы аз убиен бых до смерти: друзи мои ненавидят мя.
Да еще ми бысть печаль велия после казни нашея зде, яко дни три лишити ми ся и правила обычнаго всего: зане стужих си продолжения ради мучительскаго томительнаго, бых в смущении велице, и попремногу отяготихся скорбию от зельнаго томления, яко разорен есмь и обруган от отступник, и разлучен со всеми своими, и в далную страну заточен, и обрезан двократы языка, и обсечен рукою, и жив в земли загребен, яко во гробе, и заключен и злою стражею огражен, и гладом и наготою и всякою теснотою утомляем есмь, и дымом повседневным и горки м чадом умерщвляем всегда. И стенях зело к Богу о сем, глаголя: Господи серчеведче всех и праведный су- 228


дие! Что будет по сем Твоя святая воля о нас бедных? И проклинах день рождения моего, якоже Иов, от зель- ныя печали тоя. И потом умилихся окаянный аз, и падох на землю пред Господем и плакахся, глаголя: буди воля, Господи, Твоя! токмо не остави мя недостойнаго раба Твоего! И паки обычное правило начах творити.
Да писал ты, чадо мое Максиме, ко мне, глаголя: да- вай-де, батюшко, грамотки своя Аввакуму, и он-де к нам пришлет, он-де и о тебе нам возвещает о всем истинно, а не ложно. И аще он вам праведно сказует о всем: праведный Христос Бог спасет его! А о сем всем возвещал ли он вам, еже что зде писано моею рукою в четырех тетратех, или ни? И аще он не возвестил вам: ино аз сказах вам сам отчасти веру и исповедание свое, и еже что бысть какое присещение от Господа, или откровение мне грешному от Божия Матери и заступление ея; и брань и прение мое со клевреты моими за что, и то сказах вам воистинну чистою совестию. А в чюжих баснях, дитятко милое, всяко бывает, у кого с кем и брани не бывало; а у кого с кем распря есть, тамо не скоро вери, чадо, всякому слову. Писано есть: всяк человек лож16. Егда же узриши моея руки писание: тогда же уже несумненно тому вери. А другое своих всех, с нимиже стражю, знаю аз паче вас. Подвижники они и страстотерпцы великия, и стражют от никониян за церковныя законы святых отец доблественне, и терпение их и скорби всякия многолетныя болши первых мучеников мнится ми воистинну. За таже вся и аз с ними стражду и умираю купно. И еже бо новоприбывшая их оная мудрования неприятна мнятся мне зело, и та вся отлучают мя от них, и теми раздражают мя вельми, и воспаляют присно. Да буди воля Господня! Воздаст бо Господь комуждо по делом его, и еже бо сеет человек, то и пожнет, и по вере своей всяк и мзду приимет такову. Место окаянное неволное стало. Ни книг, ни людей добрых и праведных свидетелей взять негде, и распря разсудити нечем. А своего мудрования просто положити не хощет никто. А мое исповедание и свидетельство сие о Христе Исусе давайте всякому верну прочитать и списывать.
229


Из части III
<...> 17
И тех еретиков, лукавых царей и архиереев безумных, не мало бысть, яко псов бешеных, иже овец Христовых поядоша многих, яко волцы лютии. Егда же прииде кончиня царю Копрониму, мучителю гордому, тогда окаянный узнал правую веру святых отец, и честныя иконы похвалити начал, вопия бо со ужасом пред всеми потаковниками своими: «Увы мне,— рече,— яко святых ради икон при устии геенны стою осужден! Отселе да почитается образ Христов, и Пречистыя Его Матере и всех святых!» 18. Неволею уже исповеда окаянный правду; узнал свое нечестие и беззаконие, но не во время. При смерти бо откровена бывают всякому дела его добрая и злая, благочестивому и злочестивому, живописуются в лицах вся по совести его. И царь Феофил иконоборец при смерти позна свое злочестие, и чесо ради хульная уста его раздрашася. И Иулиян царь отступник и лютый мучитель позна при смерти, чесо ради про- боден бысть копием от великомученика Христова Меркурия, и вопияше всем глаголя, яко Исус Назарянин мя убивает, и умре зле19. Тако бо и наш московский царь Алексей Михайлович, прельщенный от Никона еретика и отступника, при смерти своей позна неправду свою и законопреступление свое и отпадение от правыя веры отеческия, и вопияше великим гласом, моляся новым преподобномучеником соловецким: «О, господие мои! послушайте мя и ослабите мя поне мало, да покаюся!» Предстоящий же ту и седящии вопросиша его, глаголю- ще со ужасом: «Кому ты, царь-государь, молишися прилежно и умильно?» Он же сказа им, яко приходят ко мне старцы Соловецкаго монастыря, и растирают вся кости моя и составы тела моего пилами намелко, и не быти мне живу от них. Пошлите гонца скоро и велите войску отступить от монастыря их. Боляре же послаша гонца скораго, по повелению цареву. Но в то время самыя болезни его взят бысть монастырь и разорон, и братия вся, иноцы и белцы, побиени быша, и разными муками и необычными замучены, и Никонор преподобный архимандрит и многолетный старец, иже и отец бе ему, царю Алексею, и той замучен ту разными муками во едином часе от стрелецкаго головы Ивана Мещерскаго, сатанина угодника. И гонца он послал своего к царю на радо230


сти, чая себе великия почести, еже взял монастырь и пригубил всех живущих в нем; гонцы же оба на пути сретостася и сказаста друг другу, чего ради послана, и без пользы возвратишася кождо во своя. Царь же потом скоро скончася недобре. И по смерти его той же час гной злосмрадный изыде из него всеми телесными чув- ствы, и затыкающе хлопчатою бумагою, и едва возмого- ша погребести его в землю. И потом прием державу царствия его царевич Феодор Алексеевич, и по наказанию отца своего повеле в Соловецкой обители Пантократо- рове20 службе церковней, по старым книгам быти, за нихже пострадаша до смерти архимандрит и старцы и вси трудницы Христовы, и прочая вся держати по чину и по уставу святых чудотворцов новопосланному архимандриту; патриарх же Яким21, отступник отеческаго благочестия и паршивый пастырь, не восхоте тому быти, и приказал по-новому вся творити, стыда ради своего: понеже на соборищи том лучший сват бысть, всякия от царя ответы и лести, и страхи и ласки, и прещения и моления и обличения на новыя бляди относил. И во время обругания моего, егда остригоша мя с протопопом Аввакумом за единой литоргией, и в той час, прежде стриже- ния и клятвы, послах аз с ним Иоакимом увещательное послание к царю Алексею о многих сокровенных тайнах церковных, и о новых ересях на дванадесяти столицах22, писано моею покойною рукою, и запечатано крестом Христовым, и наверху свитка того подписано бысть сице: сего писания никому не распечатать и не прочести, кроме самого царя, и с сим писанием хощу аз судитися с вами на Страшнем суде Христове. И от того писания от царя ко мне ни единаго вопроса, ни ответа не бысть, ни блага, ни зла, умолче бо о всем, якоже оный н е и м ы й одеяния брачна на себе23 и самоосужен от совести своея: напоили бо его никонияне пияна християн- скою кровию неповинною и своим прокислым вином прелести, и ограбили душу его, яко тати и разбойницы церковник, снявше с него драгую ризу православия отеческаго, и облекоша его во многошвенная своя и раздранная рубища нечестия многаго. Боюся бо, едва не речет ли ему царь царствующих, Христос Господь наш, яко и оному худоризному на браце: связав ше ему руце и нозе, вверзите его во тму кромешную, ту будет плачь и скрежет з у б о м. Тойже сват лестной, Яким, в то время архимандрит бысть в Чудове 231


монастыре, и на соборе своем паче всех архиереов похвалялся на нашу кровь, глаголя нам: «Егда вам отрежут языки ваша за укоры-те, тогда как уже станете говорить? И егда отсекут вам руку-ту правую, тогда как станете креститься-то?» Якоже Каиафа пророчествовал нам24. Мы же отвещахом поединому им: «Аще и главы наша отсечете за истинную веру святых отец наших, не боимся мы того; а языки нам силен Христос иныя дати, новыя». И по совершении соборища своего лукаваго сбысться его проречение на нас,— отрезаша нам трем по языку: Лазарю попу и Епифанию иноку, по времени и мне Феодору: Христос же, Спаситель наш свет и праведный судия, не оставил нас, паки даде языки и слово нам по-прежнему. Мы же благодарим Его, Творца своего, о том чудном Его даровании, и писахом к Москве благоверным братиям во славу Его, и царю ведомо бысть о том. Нецыи христолюбивии братия Христа начаша про- славляти, а отступником поносити за кровопролитие наше, и новоутвержденное их нечестие укорять со дерзновением; архиереи же лукавии, Павел и Ларион, и архимандрит Яким, и прочий злии советницы их и новолюб- цы посрамлени быша от них. И умыслиша ин ков на нашу кровь грешную, лютейше перваго сугубо, еже бы не быти живым нам. И приидоша к царю и начаша жалобу творити на тех, братию нашу о Христе, благочестия поборников, и на нас клеветали ему, глаголюще: раз- вратники-де, государь, изгнанныя и осужденныя от нас, пишут к Москве людем многим и хвастают, после казни будто им паки Христос дал языки иныя, и говорят по- прежнему ясно. Царь же рече им: «Слышах и аз о том». Тии же кровососы начаша ротитися и клятися пред царем, и широкими ризами потрясати, и колокольчиками яко сучьки плясовыя позвяковати, и глаголати царю лестныя глаголы: «Никако, государь тишайший, нестатное то дело, еже Христу дати им языки после нашея клятвы,— ни, государь, лгут, или мало им отрезали уже то! И сего ради, говорят, пошли, государь, паки нарошно к ним, врагом нашим, и повели при всем народе до основания вырезати языки у них, и по руце отсещи, за Христово то их знамение крестное, и мы в то время услышим и правду их узнаем, даст ли им Христос, Сын Божий, языки-те, и как-то станут говорить паки и паки!» Царь же рече им: «Батки, суть не устать казнить-то; да боюся Бога! была им уже казнь,— и духовная ваша, и наша 232


градская!» Они же, темныя власти, якоже жидовстии архиереи рекоша Пилату о Христе, тако и они о нас: «Кровь их на нас, государь, и на чадех наших!25 неподобает уже им противником быти и живым!» К сему же иную злую казнь возвели на ны в тоже время они, лукавыя змии, будто мы послания писали на Дон к казаком и мир весь восколебали26. И тем они, лестцы, возмутили паче цареву душу на ны, еже бы чем пригнати нас к смерти. Царь же поверил им, и послуша их, и повеле на Москве тех рабов Христовых хватати, и в темницы такоже сажати, и за караул предавати и мучити всяко. К нам же в Пустозерье посла полуголову Полтева, приказу Ивана Елагина, и повеле нам паки языки вырезать до основания последняго и по руце отсещи. Пригнав же скоро полуголова, и сотвори нам тако при всем народе, и к болезни язв наших приложиша болезни, и к ранам раны нам прибавиша смертныя. Аще бы не Господь помогл нам паки в то время лютое смертное, не возможно бы нам уже и дыхати, и приничати. Праведный же судия и сердцеведец, Христос истинный Бог наш, хотя лестное их умышление посрамити, и прелесть никониянскую и козни их обличити, преславная сотвори о нас, рабех своих, и в том же часе по казни той даде нам паки глаголати ясно, и раны вскоре исцели, яко всем людем дивитися и славити Бога о бывшем чудеси. И исполнися слово Христово на нас, еже по воскресении рече учеником, посылая их на проповедь: знамения же веровавшим сия последуют, именем Моим бесы изженут, языки возглаголют новы, змия возмут, еще и что смертно и с- пиют, не вредит их, и прочая21. Егдаже полуголова по казни нашей ста на Москве, и прииде к царю, и сказа ему вся бывшая о нас: царь же заповеда ему крепко не возвещати о том на Москве ниединому от человек, архи- ереом же тем кроволюбцам, Якиму, сам царь сказа, яже Бог сотвори над нами. Они же, окаяннии, слышавше, и безгласни быша пред ним. И тако сия вся слышавшу и видевшу Иоакиму, паршивому пастырю, а обратитися на старое правоверие отец своих невосхотевшу, и прочий таковии: легчае бо ему в том отступлении и отчаянии, якоже Июде предателю, удавитися, неже ко Христу обратитися, занеже он не Бога ради и постригся и не спасения ради души своея, но телеснаго ради покоя и чести. Быв убо он холоп царев, служивой ростовской мел233


ких дворян, Савеловых родом, и бывшу ему на службе под Киевом, жена же его без него начат прелюбодейст- вовати явно с блудниками. Тамо же в полку товарищи его начаша кощунятися над ним, глаголюще, яко жена твоя удавит тя, аще придеши в дом свой к ней, зане ины мужи имать лучши тебе. Он же, не хотя служити царю своему, и стыда ради того тайно отъиде тамо в Печерский монастырь, и пострижеся, понеже ведая, яко на Москве и во иных знакомых местех не постригают здравых служивых людей по царской заповеди. Сего ради тамо пострижеся, и пожив мало, и преступи своего обещания, и бежа к Москве, яко оный ученик Сисоя Великаго28, тако и он от своего наставника, ища славы мира сего. О сем сказа нам Андреян Киприянов,— на карауле стоял у нас, и на службе бывал с ним. И бояся сперва на Москве жити, дабы не разстригли и не послали на службу, сего ради нырнул к Никону в новой его бесовской Иеросалим, и тут начал учиться грамоте, и напился ту фарисейскаго кваса; а до того не знал он писания, разве азбуки, ни церкви, ни чина церковнаго, и не разумел догмат святых отец наших древних, и ныне не знает,— за- неже не того ищет,— и книг святых не прошлец и не читывал: понеже человек был служивый, и жил в глухой деревне, и заяцы ловил, а у церкви в редкой велик день бывал. И у Никона мало поживши, и пронюхавши, яко Никону уже патриархом не быть на Москве в старой чести и славе, сбежа от Никона и прииде близь Москвы в монастырь Андреевской к строителю Авраамию, и паде к ногам его, да приимет его и опознает на Москве честным людем. Монастырь же той назидаше в то время окольничий царев ближний Феодор Михайлович Ртищев и сестра его Анна, Никонова манна, кравчая царицына. И той строитель Авраамий призвал его ко окольничьему Феодору Ртищеву. И по сем того Якима учинили казначеем в Симонове монастыре, и помале перевели его в келари к Спасу на Новой. Тут же живе у Спаса отец Феодора Ртищева, Михайла Алексеевич, по обещанию. Келарь же Яким нача Псалтырь твердити, чаяся игуменом быть помале; Михайла же Ртищев, слыша от слуг ту сущих часто Псалтырь в руку его держаща и чая его молитвенника быти велика, и царю похвали его. И сам он, Яким, всегда являшеся пред царем, во всяких ходах и походах, и валяяся под ногама его. Царь же разуме его угодна быти себе, и приказа его испытати оному 234


Михайлу Ртищеву, которыя он держится веры,— старыя, или новыя. Михаил же исповеда его тамо у себе о всем. Яким же сказа ему: «Аз-де, государь, не знаю ни старыя веры, ни новыя, но что велят начальницы, то и готов творити и слушати их во всем». И Михаил сказа се царю. И посем поставили в Чудов монастырь архимандритом на Павлово место,— пришол вор на вора, а вси на Бога!— Павла же поставили митрополитом на Крутицы, пасти ветры. И всех бо, елицех ставили при мне во власти, и пестрыя и черныя, со отречением: аще кой чернец отречется древняго благочестия церковнаго всего, и при- имет новое все Никоново, того и поставят во власти бу- дана. Аз бо, грешный Феодор диакон, всему тому самозритель.
Некогда бо почали ставить Симона, игумена бывшаго Александрова монастыря Свирскаго чудотворца, на Вологду во архиепископы. Начат же он по обещанию Символ глаголати посреде церкве соборныя, и егда рече в Символе о Христе исповедание се: света от света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, а не сотворенн а,— по старым книгам сице, а в новых рожденна не сотворенн а, a аза того и несть уже,— и за тот святой аз един, егоже Симон по старому изрече в Символе, не хоте его царь поставити во архиепископы; озрелся, стоя, на Павла митрополита онаго, и с яростию пыхнул, рек ему: «Ты мне восхвалил его; не хощу его аз!» И пойде с места своего. Павел же льстец припаде к нему и рече ему с клятвою: «Никако, государь, несть в нем того, но промолвился». И повеле- ша Симону паки Символ глаголати. Он же справил речь ту по новому речению. Царь же возвратися на место, и поставиша его во архиепископы. Таково у него держано любезно никониянское умышление. Аз же той в Символе старом во всех словенских книгах святых неизменно от начала веры, и подобает ему нужно тут быти и неотменно, понеже бо противу Ария еретика поставлен ту, яко рожен острый, от святых отец наших перваго собора. Арий бо тварь глаголаше Сына Божия быти, сиречь создана от Бога Отца; святыя же отцы исповеда- ша, по писанию святому, рожденна от Бога Отца, а не сотворенна. Сия суть сила во азе том содержится. А которыя старцы честныя, по Бозе живущия и писанию искусныя зело, и в вере правой стоят яко столпи крепко, и умрети хотят за ню: и таковых ныне не хотят ставить во власти, но и слышати не могут тех.


Бысть убо старец честен, и боголюбив зело и премудр, и писанию святых книг искусен вельми, умея бо сам гречески и латынски язык доконца, и польский, и ученый бе человек, и вся дни живота своего над книгами просидел, и вина и сикера, сиречь всякаго пития пиян- ственнаго отнюдь не пия от юности: имя ему бе в мире Симеон, Потемкиных дворян честных по роду, живый в Смоленске до мору, после же мору взят бысть к Москве, и мало пожив и пострижеся на Москве, в Покровском монастыре Убогом за Яузою, во иноцех Спиридон имя ему, окольничему оному Феодору Ртищеву дядя бе по сродству плотскому, по старом благочестии церковном велик поборник бысть зело, и на всех еретиков и отступников правыя нашея веры, пачеже на римляны, и унея- ты, яко лев рыкая; и в Полше тамо тех еретиков многих препре и посрами, и вси езуиты и кардиналы римские бояхуся его, не могуще противитися глаголом уст его. И на Москве он, блаженный старец Спиридон, проси собора у царя Алексея часто на Никониянскую пестрообразную прелесть и на новыя книги его, хотя их обличити доконца, понеже зная откуду приидоша, и что в себе принесоша29. Царь же глагола ему с лестию: «Будет собор, отче!» И тако много время манили ему, ждуще смерти его, понеже ведуще его мужа мудра, и всякому нечестию обличителя велика, и яко за новыя книги противу ему никтоже может стояти. А сам царь возлюбил уже их вседушно, а старыя возненавидел, и праведнаго собора на них не вздумал дати, и правдою разсудити не восхоте их. Некогда же приела царь Алексий к старцу Спиридону его, Феодора Ртищева, звати его митрополитом в Новград. И той окольничей глагола ему: «Изво- лиши ли, дядюшка, на митрополию в Нов-град? тамо ныне церковь вдовствует». Он же рече ему сице: «Феодоре Михайлович! скажи царю: лучше бо аз на висилицу пойду с радостию, нежели на митрополию в новыя книги. Кая ми будет польза в том? не хощу человеком уго- ждати тленным». Племянник же его Феодор рече ему: «Веля твоя; иныя таковыя чести ищут и докупаются, а ты и даром взяти не хощешь!» И с тем словом отъиде. Старец же той же не порадовася чести и славе их обещанной, не как оный окаянный Яким келарь, бывший чело- векоугодник и блюдолиз. Но разуме уже лесть их и лукавство Спиридон отец, и глаголюще духом сице: «Братие, не будет у них собора, дондеже Спиридон жив; егда 236


же изволит Бог скончатися ми, по смерти моей в той же месяц воскипит у них собор скоро». Тако бо и бысть по словеси его. И преставися оный богомудрый старец во 174 году30, во исходе ноября месяца.
А по мене приела царь дьяка своего крестоваго Никиту Казанца с войны, декабря в девятый день, и гювеле у мене в дому взяти книги и письма вся. Взяша же, и мене отведоша во двор архиереов, глаголемаго Павла онаго Крутицкаго, с книгами келейными, а письма мои домовыя и выписки из книг всякия, и ставленную грамоту31 отнесоша вверх к царю, к тайным делам. В тоже время ят бысть и Никита поп суздальской с великою челобитною на новыя книги. В тоже время посла царь скоро грамоты своя ко всем пестрым властям, повеле им скоро на собор съехатися в Москву. И абие стекошася скоро. Мне же между съездом их многие поставки были, и распросы, и ласкания, и уговоры от Павла того митрополита, по приказу цареву, во дворе его, и в соборной церкви, и в патриаршей крестовой, дабы аз приложился к соборищу их, и приял бы вся новыя книги, и ничего бы в них не хулил. И мне не восхотеся последовати отступлению их. И в тех разговорах любезне сказа ми Павел архиерей правду свою в крестовой патриаршей, при боярине патриарша двора Илии Авраамьевиче Безобразове и при дьяке Дионисии Дятловском, пряся со мною, тихо и к слову некоему сказав, рече ми: «И мы, дияконе, знаем, яко старое благочестие церковное все право и свято, и книги непорочны; да нам бы царя оправить, того ради мы за новыя книги стоим, утешая его». Аз же по тому его слову все лукавое умышление разумех, и рек ему: «Якоже хощете, творите,— самовластии есте! Добро уго- ждати Христу Богу, и церковь его оправдовати святую, матерь нашу, и православных пастырей ея и учителей, а не на лица зрети тленнаго царя и похоти его утешати! Вы тем лестным оправданием своим хощете угодити земному царю смертному; аз же церковным старым оправданием святых отец хощу угодити небесному Царю безсмертному». И посем преста увещати мя ласкою. Жих аз у него во дворе в Кремли пять седьмиц и видех вся тут бываемыя коварства их. К нему бо во двор собира- хуся вси архиереи, и книжницы и старцы, якоже к Каи- афе древле на Господа нашего Исуса Христа, советующе лукавая, како бы убити его,— такоже и на нас у него. Ему бо единому Павлику и второму Иоакиму сказа царь 237


тайну сердца своего, а они и прочих всех властей уже ос- воеваху, и утвержаху в новинах всех стояти, а древнее предание все презирати и ни во чтоже вменяти, а не хулити бы явно при нас. Вопрошахом же мы их всех купно архиереов и всего собора их: православны ли быша прежния цари наши московский, и великия князи, и святейший патриархи, и митрополиты, и архиепископы и епископы, и прочие вси святители русския, и при них рукописныя и печатныя книги церковныя вся правы ли суть и непорочны? Отвещаваху они вси нам во едино слово, яко вси прежний цари и великия князи, и вси патриархи и святители православны быша, и при них рукописныя и печатныя книги вся правы и непорочны суть,— их мы не хулим. Тако сказовали нам, яко правы старыя книги и не хулим их, а не стоят за них, и в руце свои взять не хотят их; а инии и хотят взять их, но не смеют и боятся начальных отступников. И тако их змий лукавый опутал всех страхом земным и самолюбием века сего, и отторже их от истины.
Тоя же зимы и года и Аввакум взят паки бысть из ссылки с Мезени к Москве на сонмище их, привезен и послан в Пафнутиев монастырь в соблюдение. В великий пост зимы тоя сам царь ко всем архиереом нощию ходя на водворья их, и по сту рублей даяше им милостыни, и моляше их, глаголя: «Отцы честнии, будите со мною, и аз с вами!» Они же обещавахуся ему радостно. Аз же в соблюдение отдан бех на Москве в Покровской монастырь по Павле, и во град часто вземлем бех. И по пасце обругаша мя с протопопом Аввакумом во един день. А Никиту попа преже нас остригоша за три дни. И предаша нас царю в руце: царь же посла нас трех в монастырь Святаго Николы на Угреше, и тамо держа нас за стражею своею лютою в разных темницах. И се бысть над нами до пришествия греческих патриархов Паисея и Макария за пять месяцов. Последи же нашего обругания и послания на Угрешу, посла царь Павлу митрополиту в почесть полторы тысящи сребра за ков32 и труды его, еже потрудился над нами и по воли его устроил. По сем же продании, у Павла того архиерея предателя, попущением Божиим, вселишася беси мнози в дому его, паче же в души его, и многим людем творяху пакости немалы. Егда же повеле царь взяти нас с Угре- ши: и Аввакума послаша паки в Пафнутьев монастырь. Никита же покорися от нужи. Мене же Феодора преда- 238


ша тому же Павлу архиерею под начал, да увещает мя к своей прелести. Господь же сохрани мя33. И в то время жих у него два месяца во дворе со старцы его, во особой горнице, и видех сам, како бесове гоняху по вся вечеры певчих и подьяков его из подклетов, над нимиже он живяше сам, и камением бросаху в них бесове. Он же, окаянный отступник, не имея к Богу дерзновения, и не може отгнати бесов от дому своего. И призываху многих шептунов, врачей и волхвов, дабы помогли ему и выгнали бы демонов из дому его: хотяше бо бесами бесов изгнати без Божия помощи, и не возможе. Мене же за стыд сосла отселе, по цареву слову, паки в Покровской монастырь вне града. В тоже время приидоша уже патриархи из греческия земли во 175 году. Бысть же у меня дядя мой поп Иван, за нимже бе меншая сестра матери моей родная. Служил же той поп у царя вверху, у церквы преподобномученицы Евдокии, к нейже сам царь приходил по вся дни, и служил он по-новому все, и любил то, а о старых попечение не имел нимало, в коем он поставлен в попы от Иосифа патриарха. Павлу же оному, бесовскому митрополиту, сына своего отдал в подъя- ки, моего брата, Наума; и племянника своего отдаде в той же чин.. Аз же возбранях ему часто, яко о спасении своем и о чадех своих не радяше, и о вере правой и о прелести новой не внимаше. И за то он не любяше мя и поношаше, и на великаго государя надеяшеся: он, рече, истинна обрете. Тетка же моя за ним Христова раба бе, к нейже аз приходих тайно посещения ради без него. Егда же он, стрый мой34, застаяше мя в дому своем пиян, тогда гоняшеся за мною с ножем и с секирою. Аз же убегах от него, крыяся. Егда же ят бых царевою рукою в начале в дело сие Господне, и седех некогда в приказе патриарши, он же прииде ко мне и с теткою, старейшею сестрою матери моей, ему же своячина бе, и увещеваху мя со слезами, дабы аз повинулся великому государю, и сказа ми дядя мой: «Хотят, рече, тебя проклинати и на род наш безчестие наведеши». Аз же рекох им: «Не сту- жайте ми, молю вы, о том; аз бесовския их клятвы не боюся, и вам не будет безчестия за то, но похвала вечная». И по сем год минул. И некогда прииде он стрый мой, поп Иван бедной, к Павлу митрополиту на двор ко всенощной заутрени в четверток пятыя недели поста, и своим в дому сказался, яко тамо поиде молитися и детей посетити, сына своего и племянника, и не пьян был в то 239


время. И прииде в подклет Павлов, идеже подьяки его и бесове живяху. Племяннику же его Иоанну пишущу в то время некия стихи, попа же Ивана беси, или сам сатана начат звати вон из храмины тоя тихо. Он же, поп, рече явно ему, яко самому Павлу митрополиту, честно: «Уже, государь, буду тот час». Племянник же его той услыша сия вся, и ужасеся, яко дядя его глаголет, и невесть с кем глаголет. И по сем изыде из храмины тоя скоро на двор, и заведоша его бесове в заход мотылной35, и снем- ше с него подпояску, и удавиша его, увы, увы! И свезо- ша его во убогой дом в нощи той по повелению новаго патриарха. Се бысть во время безбожнаго соборища их самаго, попустившу Богу задавити его бесом сего ради, да разумеют вернии, и да не сообщаются со отступниками, и да не ходят к заутреням их и ко всяким службам развращенно поемым, и да не молятся с ними, запрещения ради святых правил. Мне же в то время заточену бывшу Сергиеве монастыре, в 175-м году. И егда взят аз паки в Москву, сказала мне о том тетка моя, плачущися о погибели его.
Того же года в великий пост то же показано бысть воину некоему, стоящу на стражи часов в Кремле у Фло- ровских ворот. Виде он во един от дней, по утрени, на воздусе седяща сатану на престоле, и грекотурских патриархов и русских властей седящих окрест его, и Артемона голову стрелецкаго предстояща ту, и прочих от царскаго чина, над тем местом, идеже они вси собираху- ся, седяще и утверждающе Никонову прелесть и новыя книги заводу его, и на кровопролитие христианское на- ряжающеся, и устрояюше по нашептанию льстиваго змия, иже присно кровопролитию радуяся. И воин той нача сказовати то Богом показанное видение явно всем людем, и за сие сослан бысть в ссылку без вести. И се показа Бог простых ради людей, да разумеют вси, яко на соборе их лукавом со властми не Христос седел и не Дух истинный учил их неправде всей, но лукавый сатана, богопротивный враг и человекоубийца. И всякое дия- вольское дело и действо без кровопролития не бывает; Христово же божественное дело и действо Его любовию и советом благим бывает, миром и тишиною исправляется и совершается. Тако бо древле седмь вселенских святых соборов и девять поместных бысть, на разныя ереси и еретики собирахуся, и которыя враги богопротивныя быша архиереи и иереи, иже Христа Сына Божия и Ду240


ха Святаго, Господа истиннаго, хулили и Пречистую Богородицу злословили, и Христову Евангелию противили- ся, и прочая святая писания многая развращали, и святым иконам не покланялися, и иныя многия ереси вводили, на погибель душам християнским, ихже святии отцы соборне обличивше Святым писанием, осудивше праведно, и по святым правилом отлучиша их от церкве, и непокаявшихся о ересях своих, тех извергоша и про- кляша их. То им и казнь бе; и посем иных казней и мук не бысть им ниединому, понеже бо во всех святых апостольских и отеческих правилах всякому грешному положено отлучение, и извержение священным точию, мирским же людем запрещение и отлучение, по вине смотря, а извержения им несть, но за великия вины им градския казни малыя и великия указаны; духовному же нашему чину, епископом и презвитером и дияконом, за малыя вины отлучение точию, а за великия извержение, а градскими законами не повелено казнити священнаго чина людей, нетокмо великими смертными, но и малыми не указано: понеже двема казньми не казнится за едину вину никтоже по святым правилом аще и еретик, бы кто был, но едина ему казнь церковная положена, еже есть извержение священства. И посему святии отцы и благо- вернии царие на всех соборех своих праведных тако и творили по правилом, и единаго явнаго уже еретика не замучили, и не сожгли, и не удавили, и языка не отрезали, и руки не отсекли ни единому, и в землю живых не загребали никогоже на соборах своих святых. А кои еретические были соборища на верных, и те убо зловерныя цари и мучители мучительски все творили, правоверных бо християн непокаряющихся зловерию их новому, тех всех мучили всякими муками до смерти, и сожигали и удавляли их, и языки резали им, и руки отсекали, и в ссылки ссылали тех рабов Христовых, и гладом морили в темницах. И по сим образцам разумей всяк верный благочестивых и злочестивых действа, и от дел их познавай их по Христову словеси: не может бо древо добро плод зол творити, такоже и злое древо не может плод добр творити. И виждь в коих Дух Святый действова, тихий и любовный и праведный, и в коих сатанин дух действова злобный и кроволюбный и злоковарственный. Темже по сему свидетельству и Московский собор сей, иже бысть при царе Алексии, не подобен святым онем собором праведным, но подобен есть всячески по делом 241


своим злым оным еретическим лукавым соборищем му- чительским, иже при царе Анастасии и при царе Константине Копрониме быша греческих36, и прочим таковым, и собором его святым неподобает нарицати правоверным християном нам, но сонмище сатанино и хри- стияноубийственное.
И гречестии два патриарха на нем бывшия, Паисий и Макар, они убо сперва стали праведно судить о нас, стоящих за старыя книги. Повеле убо царь прежде всех поставити пред ними клеврета нашего, романовскаго попа Лазаря. В то время он привезен из дальныя ссылки Пустозерья, и власти русския, воры два, Павлик и Ла- рион, увещаша царя поставити его Лазаря прежде, сего ради: той-де поп не московской и был в дальных ссылках, и нашего совета не весть ничтоже, и не боимся мы того. Поставлен же поп Лазарь пред всеми ими на сон- мищи. Царь же повелел ту стояти болярину своему князю Петру Прозоровскому и голове Артемону Сергееву. И по многих вопросах рекоша патриархи Лазарю: «Почто не приемлеши новых книг?» Он же отвеща: «Сего ради не приемлю, яко всем древним книгам противны, и просто приимати их не хощу; молю вас, крайних пастырей, повелите ми идти на судьбу Божию во огнь, и аще сгорю, то правы новые книги, аще же не сгорю, то убо правы старые наши отеческия книги, иже древле преведенныя с ваших книг греческих неперепорченных». Патриархи же рекоша: «А больше сего судить мы не умеем!» И призвавше близ себе болярина и голову, и по- велеша толмачу своему, Денису архимандриту, глаголати им и царю то сказати: «Древле убо ваши русские люди не прияли просто святаго крещения от наших греческих святителей, но просили знамения,— Евангелие Христово положити на огонь, и аще не сгорит, тогда веруем и крестимся вси. И Евангелие кладено бысть на огнь, и не сгорело: тогда русове вероваша и крестишася37. И ныне такожде поп ваш Лазарь без извещения не хощет приимати новых книг, но хощет идти на судьбу Божию во огнь; и не мы его к тому принуждали, но сам он тако изволил». Се слово возгласили трижды всем: «А а больше сего мы судить не умеем! скажите царю». Они же, шед- ше, сказаша ему вся глаголы их. Царь же умолче; а русские власти вси возмутишася и страх нападе на них: от кого нечаяли, сие изыде! И слышавше патриархов приговор праведен, и сказаша царю и всем им со отре242


чением, яко больше того судить мы не умеем, и сим словом всех воров связали, а Лазаря отпустили свободна до Божией судьбы. Царь же седмь месяцев думал о том, положитися на судьбу Божию, или неположитися: понеже совесть ему зазираше, ведая и сам, яко Бог праведен есть, и несть неправды в Нем, по пророку38,— исперва нам веру праву даде и книги непорочны, и како правду свою церковную даст поругати схизматиком!39 И аще старую веру оправит Бог единым попом пред всем царством: и мне со всеми властьми срам будет и поношение от всего мира, яко аз и власти многих христиан всякаго чина за старую веру разорили уже, и изгнали, и умертвили, и пустынников попалили огнем, по моему велению. И как уже Бог оправит наши новыя книги? Не быть тому тако, и не хощу на Божию правду уповать! не по нас Бог сотворит! Сия помыслив в себе помазанник и прельстися и на Господа не упова, и к Богу не приближися. А наставника добраго не бысть у него тогда: духовник бо его Андрей враг Христов бысть, уне- ят и блудодей; а иных советников душеполезных не допускал к себе, но потаковников любил. Вси же власти русския в те седмь месяцев начаша к патриархом дары многи приносити, злато и сребро, и соболи и прочая драгия вещи, и стали той праведный суд их заминати ле- стию, яко лукавии лисове хвостами след свой. А на толмача онаго патриарша, Дениса архимандрита, трапезы многоценный уготовляху, и в домы своя призываху его, и дарами наделяху его, и ласкающе всяко, еже бы он патриархов своих уговорил, дабы по их хотению устроили вся, и сотворили деяние соборное их и не разорили бы, и царь-де любит то. Толмачь же той Денис и сам праваго суда бояся, понеже соборную церковь Успенскую осквернил некогда блудом, младаго подьяка Никонова в пределе облудил, подьяк же той нам знаем бе и прииде в разум, и каяся о том согрешении своем, и пострижеся. Толмачь же той до патриарша прихода за десять лет прииде к Москве от Афонския горы, и русскому языку и обычаем всем навычен бе, и всем новым вла- стем знаем доконца; а патриархи те внове пришли и ничего не знали, но что он им скажет, то они и знают, тому и верят,— такова плута и приставили им нарочно, каковы и сами. И той Денис блудодей церковный развратил душа патриархов тех, глаголя им сице: «Отцы святии! заезжие вы люди зде; аще тако станете судить зде без 243


помазания, и вам чести большой и милостыни довольной и даров не будет от великаго государя, и от всех властей такоже, но сошлют вас в монастырь где, якоже и нашего Максима Грека святогорца 40, и во свою землю не отпустят вас, аще в задор станет дело! Как им надобно, так и пущайте!» Патриархи же послушали его и творить тако стали, а не спорили ничего, точию потакали. Л кто во- прошаше их о старом и о новом предании, они же отве- щаваху тем: «И так добро, и так добро». Посем же Лазаря попа остригше, а судьбу Божию и забыли, угождающе нашим отступникам, и сказаша ему тут же: «Как выро- стут волосы у тебя, Лазаре, буди опять поп!» И трижды сие слово рекли. И сей суд смех есть и малым детем. Да нечево на них дивить! Все воровство в наших русских властех бысть, а в них бы и была правда. И в том им Бог судия будет. А мене пред ними и не поставили ни единожды, и не видал их аз; точию Аввакума протопопа и старца Епифания показали нарознь. И по казни нашей поехали в свою землю с богатством великим. И на пути ограблени быша и все сокровище их неправедное погибе во един час. В то же время у единаго патриарха и сын удавился с тоски, яко велика богатства лишен бысть. На Москве бо живучи, оне торговали вином и табаком,— запрещения не бысть им о том. Егда же при- идоша во свою землю, царь же их грекотурской велел повесить их на виселице, назва их изменниками и ворами, понеже без его салтанова веления ушли тайно к нашему царю в Русь. А наш царь Алексей не писал о них к турскому царю, еже бы отпустил их к нему, но посылал по них тайно шиша, Мелетия чернца гречанина, и той подзове их. И тот царь не добре сотвори им: пота- ковников своих погубил, и на свое царство сугубую пагубу наведе, душевную и телесную, сиречь развращение веры и воинств нахождение, и смертная разорения от турскаго царя, и от крымскаго и от прочих41. Аще бы послал посланника своего к турскому царю с честию, прося у него, еже бы отпустил патриархов своих в Русь к нам, церковнаго ради общаго дела: и салтан бы отпустил их, и призвал бы их правдою, и дал бы нам пред ними с Никоном очную ставку и суд праведный, егоже хощет Бог, о всех новых книгах и догматех заводу его Никонова и тут бы вся истинная правда явилася и всякая бы ложь и прелесть новая обнажилася и потребила- ся от церкве Христовы, и посем не было бы ни мятежа, 244


ни раздора, ни междоусобныя брани, и патриархи бы вселенский не перевешены бы были, и салтан бы турской не воставал, и никаковаго бы кровопролития не было у нас во всей русской земли. И се убо вам благоверным людем буди ведомо, яко злая та сотворишася от лукаваго и богомерзкаго собора их, и к большему еще злу и горю грядет, аще не обратятся на старое истинное правоверие и не покинут новых развратных книг. Тако глаголет Дух Святый, Господь истинный: а ще не обрати- теся, оружие свое очистит, лук свой на- пряже и у готова его, и в нем уготова сосуды смертныя, и стрелы своя сгорящими со де л а42. И паки глаголет: любяй неправду йена в и д и т с в о ю душу; одождит на грешники сети, огнь, жупел, и дух бурен, часть чаши их: яко праведен Господь и правду возлюби, правая виде лице Его43.
О КАЗНИ БОЖИИ НОВЫМ ОТСТУПНИКОМ И ЗАЩИТНИКОМ НЕЧЕСТИЯ И ДОГМАТОВ НИКОНИАНСКИХ, СОНМИЩА ЛУКАВНУЮЩИХ, НА НИХЖЕ ВОЗВРАТИТИ АСЯ КЛЯТВЫ ИХ “
Слыши, како казни Бог свыше новых отступников, кои сперва наложиша на нас беззаконную свою клятву.
Питирим митрополит Новгородский остриг нас сперва, иже по Асафе и патриархом бысть на Москве. Аще он и не гонитель бе на веру, но потаковник прочим лукавым врагом бысть, Павлу и Лариону: у живаго у него прогнило горло и вскоре умре от тоя лютыя болезни. А в мире поп же бе.
Иоасаф патриарх палим бе внутренним огнем вельми, и безпрестани пия и ходя, и не може утолити жажды тоя, и огня в себе загасити, раздувся зело, и тако умре.
Казанский митрополит Лаврентий по смерти возсмер- де зело,— глаголют, яко и по всему граду носитися зловонию его смрадному, и носы затыкаху людие.
Рязанской архиепископ Иларион, отступник и льстец царев, и лютой враг святыя церкви, и новинам всем любитель паче прочих властей: и у того окаяннаго прежде смерти ноги отсохли по афедрон, яко не право стоявша в вере, и ношаху его на носилках многое время, потом же 245


и весь сух бысть, яко трава прежде восторжения изсше. И сбыстся на нем пророческо слово реченное: да постыдятся и возвратятся вспять вси ненавидящий Сиона, да будут яко трава на здех, яже прежде восторжения и з с ш е45. И Дамаскин Иоанн в степенных46 глаголет выну о ненавидящих Сиона: посрамятся от Господа, яко трава боогневи будут изсохшая. Паки: ненавидящий Сиона да будут убо преже восторжения яко трава: ссечет бо Христос выя их усечением мук. Возненавидели они, окаяннии, святыя сионския восточныя церкви матере нашея правыя догматы, и поругали, и попрали, а возлюбили и поцеловали римскую блядь блудницу во афедрон и приемлют с честию, и слушают с любовию проклятых и льстивых ея дидаска- лов, и от тех нечистых духов напиваются мутнаго пития, яко свиния кабацкия барды47. Тойже отступник Иларион волк, а не пастырь, святых отец клятву недейственну помышлял, и осмеял и проклятою нарек в новом своем соборном деянии, иже в Стоглаве царя Иоанна написаша богоизбранныя онии святители древнии о крестном знамении в сложении перстов: аще кто не крестится и не благословляет двема персты, якоже и Христос, таковый да будет проклят. И сия клятва праведная святых уранила его в сердце, от неяже изсше, яко проклятая от Христа оная смоковница, и умре зле на показание многим, да не подражают новоразвращенной вере их. А кои святии быша на том соборе, Филипп митрополит, Гурий и Варсонофий Казанские чудотворцы, тех Бог уже прославил давно в животе и по смерти, и исцеления подают всем, и миром благоухают; а новыя толстобрюхий власти, яко псы воняют, и с нуждею их погребают.
Того же их соборища лучший быв подражатель и Никонов поборник первый, паче всех московских попов, ба- рашевской поп Иван Фокин растерзан удицею Божиею, яко Арий, жив, и чревом вся внутренняя его вон изыде, и от того тако и скончася48.
Грек Арсений еретик, иже Никона в вере развратил и новыя книги преводил, той при смерти разседеся, глаголют, и умре зле.
Никонов отец духовный, игумен Сретенскаго монастыря, прежде смерти возбесися, ума изступив, и отдан бысть под начал в Покровской монастырь за Яузою строителю Кириллу, и ту тако в том умре.
246


Никонова же собора собеседник и названный сын его любезный, епископ Полоцкий Каллист сам себе удавил, яко Июда.
И инии мнози Никоновы поборницы зле скончахуся разными наказаньми, паче же оный Крутицкий митрополит, наветник церковный, егоже дом бесом жилище бысть. О кончине не вем, а лгати не хощу на отступника; точию бо вем се о нем, яко по смерти его, повелением Божиим, принесоша его бесове и поставиша зде, в Пу- стозерье, близь темницы моея, прямо лицу в нощи, и па- де предо мною на землю, вопияше глаголя: «Феодор Иванович! прости мя Господа ради!» Мне же седящу во время то и молитвующу, и воззрев аз нань, и видев его, рех ему: «О, окаянне! Ныне ли уже просити прощения от нас? Жди праведнаго суда Христова: той, надежда наша, небесный Царь, даст нам на вас мучителей праведный суд! Помнити ли, ты говорил в крестовой: и мы-де ведаем, яко старое благочестие право все, да нам бы царя своего оправить! Тамо убо, пред всею вселенною, и царь будет, ваш пособитель: и тогда уже как-то оправите его со всеми святыми нашими отцы? Скоро бо ждем воскресения мертвым!» И рех держащим его бесом: «Отведите его, идеже вам Господь повеле». И абие невидим бысть. Прежде же сего прошение некое бе у мене о нем, и ради сего явлено ми есть.
Посем же и царь скоро пожат бысть, яко серпом смертным. О злой же его кончине писано вмале выше сего зде. По смерти же Цареве мину год, и присланы быша к нам грамоты от юнаго царя Феодора, велено нас в монастырь привезть отселе. И в то время аз, юзник Феодор, молих Господа моего, света-Христа, да явит ми о отце его Алексеи, в каком месте он, добродей наш, пребывает по смерти, да имам что сказати на Руси верным братиям о нем. И просих седмицу и две, и не бысть ничтоже; и паки еще просих два месяца,— уже просих всяко, и не показано нимало. Аз же грешный огорчихся, и рех: «Господи, буди воля твоя!» И по семь вскоре прислан к нам паки сотник стремянной...49
...[воздохнувши, отвеща. В той же 12 сажен глубины, яко храмина тесна соделана и ту он сидит скован до судного дне. И по сем видех плач некий велик в дому Цареве. И се конец тому видению. Аз же благодарих Христа Бога моего, праведного судию всем, яко не презре прошения моего, и збысться на них слово пророческое: ров 247


изры и ископа и впадается в яму, ю же со- дела. И обратится болезнь его и на главу его и на верх его неправда его снидет50, понеже бо нас нищих они богатые цари и архиереи за законы отец наших мучили и казнили, и проклинали, и ямы нам копали, а сами в них попали. Ископаша пред лицом моим яму и впадошася в ню, рече пророк51. Хотели убо нас поганою своею и беззаконною клятвою осудити и загнати в ад, но сами будут во аде и есть уже. А нас избавит Господь от таковыя погибели за молитв святых отец наших, за них же страждем, и за веру их и за книги их святыя. Уже бо показал Христос спаситель наш преславная Своя знамения в смертных наших ранах исцеления и дарованием язык двокра- ты. Они же во славах и в довольствах] всяких живяху, и прах не упаде на главы их, и солнце не ожже их, и плотских с человеки не прияша ран, сего ради удержа их гордыня до конца, одеяшася неправдою, и нечестием своим, по пророку, и за льщения их положи им Господь злая, внегда разгордети им, и потом како быша в запустение внезапу, исчезоша и погибоша за беззаконие свое, яко со- ние востающаго. Казни бо их сам Христос свыше разными наказанми при кончине на объявление нечестия и отступления их, да сбудутся писания пророка Давыда, еже глаголет о таковых: грех уст их, и слово устен их; и яти будут в гордыне своей, и от клятвы и лжи возве- стятся в кончине; во гневе кончины, и не будут и прочая. Тако глаголет Дух Святый: не быти им врагом во свете живых, занеже отступили, заблудили и погибли. Сего ради святитель Александр Вятский епископ, иже прежде Коломенский быв по Павле исповеднике, разумев все коварство и неправду соборища их погибельнаго, приехав во свою область, не служаше по новым книгам, и сельским попом всем запрещаше. И неции Попове, боя- щеся страха царева, извещаша нецыи царю о том нань, и истязание бысть ему. Он же страха Божия паче убояся и не послуша лукаваго соборища их, и отрекся новозако- ния их, и остави епископию, отъиде в монастырь свой на Вычегду, и каяся до смерти о прежнем своем поползновении, заеже сообщися с ними52. И Никон сам, начальник злобы тоя, проклинал собор их той, и патриархов греческих называл алтынниками при царе и при всем сонме их, егда судиша его они и извергоша посем, не вем за что.
248


Темжс и посему собор их страстной и бешеной бысть. И кто не посмеется сему имеяй ум? Кои убо чада церковная стояша за старыя книги, тех всех осудиша и проклята и замучиша многих. Никон же завел новыя книги и раздоры вся в церкви учинил, и самого его обругаша и проклята, и в монастырь сослаша, а соблазны его вся в новых книгах прията любезно и утвердиша, и своя еще к тем приложиша. И к сему убо, плача, реку пророчс слово: подвижеся и трепетна бысть земля, и основания гор смятошася и подвизо- шася, яко прогневался на ня Бог. Взыдс дым гневом Его53. И паки глаголет, за что тако бысть: понеже разделишася и не умилишася. Бысть же сицево откровение мне юзнику о клятвах их беззаконных. По второй казни зде, в пост Филиппов, по утрени некогда в темнице сей возскорбех к Богу зело, и размышляя в себе глаголах: что се, Господи, будет мне грешному? такмо клятвы у них между себе и на нас, и зде клятвы спорныя у нас! И абие внезапу в час той ста во узилище нашем яко полк велик с небесе невидимых лиц. И начаша глаголати вси во едино слово псаломскую речь сию: «Оскверниша завет, разделишася от гнева лица Его». И глас их яко гром бысть, и глаголаше многажды речь ту. И посем начаша глаголати ину речь, сию, многажды: «Истиною Твоею потреби их»54. И тоже, да тоже. Аз же слышав сия, и дивихся. Мне же не рекоша ничесоже, и отъидоша тихо. Се лик святых ангелов бысть и учиша мя тем образом молити Бога на отступников клятвою. Но достоит им плакати, и рыдати, и каятися о своем падении и заблуждении и прельщении, аще хотят убежати праведнаго и страшнаго суда Христова, и часть получити со святыми своими древними отцы, во общем воскресении тогда. Древле бо рече Бог угоднику своему Аврааму: всяк благословляя тя благословен, а проклиная тя проклят55; и Давыд пророк глаголет о праведниках Божиих: яко благословящии его наследят землю, к л е- нущии же его потребятся56. Тако же бо и наших древних святых отец греческих и русских, угодников Христовых, и нас поборников их всяк, иже кто благословляя, благословен есть, а проклиная проклят будет, по Христову словеси, иже рече жидом: имже бо судом судите, осудитеся, и в нюже меру мерите, возмерится вам57. Еще писано в житии Симеона Столпника: Священник некий вязаше и проклинаше де249


тей своих духовных. И попущением Божиим приидоша бе- сове к нему, и связавше его самого, и без ума бысть. И посем святый Симеон исцели его, и наказа его вязати и решити правильне, а не по нахальству своему. Зри же всяк, яко Бог праведен есть и несть неправды в нем, и неправую клятву налагающим пастырем безумным месть воздает и зде, паче же в будущем веце. Даде бо Христос власть Апостолом своим исперва вязати и решити по правде; от Апостолов же прияша вси святии пастыри ту власть божественную. И аще кого они связаша, по правде то сотвориша и по церковному уставу и обычаю; а мучительски никого не замучили нигде, не токмо вернаго, но и невернаго, и еретика не убили и не задавили, и в темницах не уморили гладом, но сами везде от таковых врагов страдали за веру и правду, подобящеся своему владыце, пастыреначальнику Христу, яко Он сам за нас пострада, нам оставль образ, да последуем стопам Его, по Апостолу Петру58. И Богослов Иоанн глаголет, яко Христос по нас душу свою положи, и мы должны есмы по братии души полагати59, да якоже Апостоли Христовы и вси святыя церковныя учители словом учили, а делом творили; а ложныя пастыри, злыя наемники сатанины и душегубныя волки, нигде за Христа и за веру его и правду страдати не хотят: понеже не того ради приходят, и во двор овчий не дверию входят, но дырою влазят, крадуще, яко татие и разбойницы, о нихже сам Господь сказа нам,— рече: не входяй двермиво двор овчий, пре- лазя инуде, той тать есть и разбойник; и: тать не приходит просто, но разве да украдет, и убиет, и погубит60. Такоже и злыя архиереи поставляются славы ради, и чести и богатства мира сего, и гордостию надуваются, и святительскою вла- стию величаются, и преобразуются во Апостолы Христовы. И то недивно есть, братие! И сам сатана преобразуется во ангела светла, емуже они последуют своими де- лесы злыми. И сего ради попираем бесовскую их клятву. Церкве Моея врата адова не одолеют67 — рече Господь, емуже слава со безначальным Его Отцем и с Пресвятым Духом, во веки, аминь.
250


О ПОЗНАНИИ
■ j АНТИХРИСТОВОЙ ПРЕЛЕСТИ
Ж опросил мя еси, возлюбленне, о нынешней новоявленной прелести, наставшей по знаменанному числу лет вчиненных церкви святой чинов, утвержающейся в державе нашего Христианскаго царства, нареченнаго Богом третиим Римом, и понудила есть святыня твоя 1 мое
недостоинство изрещи тебе от грубаго ми сердца боголюбезной твоей души. И аз грешный, воспящен многими в себе помышлении, в велицем недоумении быв о сем: понеже вопрошение постиже мя выше силы моея. А наипаче удивительнее реку: како бо невещественная душа у вещелюбива человека благоразумию навыкнути хощет, и мудрозрительное око имея у помраченнаго тмою зло- страстия свет видети желает, и весьма несведящаго ничтоже благоразумие вопрошает! И не могох отложити любовь твою понуждаем есмь желанием твоим, презря свое всякое недостоинство и противление, дерзнух ти мало нечто воспомянути о предлежащей вине. Возлагая все свое недостоинство на пребогатыя щедроты Зиждителя моего, елико Он ми, Создатель мой, отверзет недостойная моя уста молитвами твоими вспомогающими, всячески должен изрещи. Да не зазри, молю, скудоумию моему и немованию, да исправиши благоразсудством своим, да покрыеши: понеже нехотяща мя любовь твоя понудила к сему дерзнутию о настоящей прелести антихристова действа. Многообразна бо есть и всячески пестра, и колеблющая землю, и потрясающая вся основания церковная и потребляющая в души вся многоразличныя боговидения, и нужда нам о сем глаголати и всегда под- тверждатися, яко да познавше прелесть истину удоб соблюдем, и неведяще же ю погрешим в истине.
Антихрист бо он испадшая денница 2, зовомый диявол, темный и помраченный языческий бог, творец и зиждитель всякия злобы, всякому благу противник. Попущением святаго Бога первое его ангельское сияние, еже име на небесех, дастся ему и первой его гордостный недуг попустится ему восприяти, богом ся наречет и воз- глаголет прегордая на Вышняго и святых Вышняго оскорбит, и смирит смиренных и вознесет гордыя, и изблюет свою презлейшую мучительную горечь3, яко да тем 251


пречистый Владыка искусит весь мир, да явятся избран- нии, и нечествующии да покажутся, рекше, да явятся овы в смерть, овы в живот, еже да сподобит нас Господь Бог избыти смерти и получити живот, неизреченных ради своих щедрот, молитвами Пречистыя своея Матере, Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Присно- девы Марии и всех святых. Аминь.
Настоящая бо сия вражия прелесть, паче же рещи вкупе и злоба, прелукавнейши обретается римскаго помрачения4, или тмы, понеже глава его тогда еще в смертном заколении бяше, рекше духовным оружием, от правоверных духовных отец отлучением верных, римское неистовство проклято. Ныне же, по исполнении имени его шестьсот шестидесяти шести лет, язва смерти его исцеле, сиречь во едину державу нечестия все три Рима сово- купишася, по образу Августа кесаря. Первее по развя- зании своем диявол, изшед из бездны, Рим нечестием порази со всеми западными странами, и пошед до нашего царства на пути Литву отступлением плени. Таже, по исполнении имени его, и наше российское царство нечестием похити, и конечне воцарися всяким нечестием над всею вселенною, яко Август. И паки языческое богонс- навидение яко терние процвете, паки по всей земле уса- дися мучительство не мнее прежняго, якоже до Христова Рождества, наипаче, зельнее,— о сем чтый да разумеет. И седе окаянный не в капищном храме, но в Божией церкви, на месте святем, не идолом возглагола, но богомерзкими еретичествы и многообразными отступными иконами, некими трупы, мертвыми человеческими те- лесы, рекше нечестивыми людьми, к раззорению правды мучительством и богопротивством возглагола к своему нечестию покоряющих, и ими на поклонение себе при- веде, непокоряющихся же смертию осуди избивати. И на севере угнездися, на возлюбленном своем месте, яже с небеси падшая денница, восходящая заутра. Рече бо треклятый себе во уме и взыдс на святое церковное небо, и постави престол свой выше звезд небесных, святых церковных учителей, и седе на высокой горе, благочестием светящейся, в христианском на севере царстве, в российском государстве, и паки на горах высоких, в Божиих церквах, и на облацех небесных, на святой апостольской проповеди, подобием сравняй ся Вышнему. Егда еще беяше на небеси, помысли поставити себе престол на севере. Того ради Творец наш Господь Бог, ведая его зло- 252


коварство, яко тщится человеческий род весь погубити в смерть, предвозвести во оберегание избранным своим своими пророки хотящая быти на кончину времен, яко от севера лукавство изыдет5; и ко верным глаголет: и соблюдутся от злых, лжа от севера изыдет на вся живущыя на земли, сиречь на вся мыслящая земная, и на небесех никоегоже блага помысла не имущая.
И тако невидимый змий, проклятый диявол, входит во изобретенный своя сосуды, во двоицу окаянных человек, царя и патриарха, и бывает нечистая троица, юже виде Богослов в трех нечистых духах — змия, и зверя и лживаго пророка. Ипполит же святый и прочие исповедницы Христовы истолковаша змия в диявола, зверя же в антихриста, сиречь царь лукавый, лживаго же пророка духовнаго чина начальника, рекше патриарха6. И тако бывает троица пребеззаконная, Пресвятой Троице противница, и со изходящими из нея подобными себе треми же духи нечистыми, яко жабами, сиречь какову жабу, рекше хулу, змий, иже есть отец лжи, испустив на пренебеснаго истиннаго Отца света, такову же гадину злохуления отрыгну от всеядостнаго своего богомерзска- го сердца и зверь, антихрист, рекше сын беззаконный, на преблагословеннаго агнца Божия, Господа нашего Ису- са Христа; подобие же и третий злобесный лжепророк, иже есть дух лстечь, рекше патриарх, изблева от злаго своего сокровища сердечнаго хулу на истинный и святый Дух. И тако в лепоту наречется совершенная троица пребеззаконная, пресвятей, истинней, пресовершенней, живоначальной Троице противница и святей вере раззо- рительница, еяже мрачнии поклонницы, окаяннии отступницы отторгают истинных поклонников от истинныя святыя живоначальныя Троицы, ово многообразными томлении и мучительствы, овоже многообразными лщении и злохитрыми ухищрении, еретическими прелестми, иже сплстоша, яко некую есть, своему нечестию богомерзкую славу, на увязание и пагубу себе и прочим, по реченному: в сети своей увязе грешник, и теми прославляют отца своего, прельстившаго их, диявола, иже по изшествии из бездны глагола им живущим на земли и мыслящим земная, а на небеси ничтоже имущим, сотворити образ зверю, сиречь отступление и зверообразное мучительство. И каков образом вепрь польский лют бывает к растерзанию плотскому, таковым же образом сотворити пове- ле диявол своим другом, окаянным еретиком, зверя, ан-
253


тихриста, сугубо убивательна, душу и тело,— душу мечем нечестия отлучающа от Бога, тело же мечем разлу- чающа от сея тленныя жизни. И тако образ зверя всяк помраченный тмою нечестия окаянный еретик носит в себе, зверину злобу изблевает на кроткое христианское стадо, от божественныя же руки и ограды овец приводя- ще к своему богомерскому уставу и нечестию.
Нечестие же его удивительно реку за пестротное его и за лживое злохитрство, яко сплете нечестие с благочестием, клятву же с благословением, мучительство с щедротами, милость с немилосердием, кротость со зверством, безчиние с благочинием, здравое со вредящим, смертное с пребывающим, волка с агньцем, благословенное древо с проклятым, трисоставный с двучастным, церкви с костелом, папежники со священники, западные с восточными, ляхи с иподьяконы, поляки с причетники, мощи святых с еретическими трупами, иконы святыя с богомерзкими образы, и, скращенне рещи, каяждо бо святыня нечестивая близ себе имеет и сквернение, по образу пестраго зверя — рыся. Разделити же лицемерие от лукавства не мощно, понеже пестрота зверина по существу его сраслену имать в себе крепость и сплетено нечестие с благочестием носит.
Антихрист бо есть диавол, ангел и бес, свет и тма, денница и прелестная звезда, лев и агнец, царь и мучитель, лжепророк и святитель, благ и гонитель, чиститель и сквернитель, пристанище и потопление, безбожным бог, християном же враг, миролюбцем святитель, боголюбцем же мучитель, нечествующим прибежище, благочестивым же пужалище, велик злобою и высок гордостию, страшен мучительством, пестр видением, осязанием же тма, сатана и человек, дух и плоть. И паки: змий и зверь и лжепророк, ихже виде Богослов. И в сих триех вся злоба нечестия состоится, и всякому бо хулению исполнение и всех злых совокупление. И вся си чины, и вся его держава и все его адово царство в сих содержится. И невозможно мне подробно исчести вся пестроты его: безчисленны бо суть и паче песка, понеже собраны со всея вселенныя соблазны и всех еретик скверны. И подобно кругам исходящим с дымом горким, нечестием, из гнезд своих, студенца, застужая вся благодеяния, из бездны нечестия, из глубины греховный, омерцающия умную светлость, да не зрят солнца праведнаго — Христа и агры небесныя не смыслят.
254


И лепо всячески о прелести сей со удивлением рещи: о, прелесте! понеже еси пестра, и кто может из руку твоею исторгнутися, иже в мирских вещех мятется и ум свой пригвожден имать? Воистину никтоже. Не аз бо глаголю, но божественный Мелетий о ослепившихся прелестию римлянех и полякох, и глагола верным,— егда еще не вся исполнися земля нечестием, тогда сия глагола. Нынеже, по исполнении языческаго нечестия, наипаче лепо рещи: О, прелесте! понеже еси пестра: зрим церкви стояща, церковныя же развращения всюду стояща. О, прелесте! понеже еси пестра: церковныя стены созидаются, законы же ея раззоряются и зло- хульно укоряются. О, прелесте! понеже еси пестра: иконное поклонение почитается, образы же святые яко непотребны отметаются. О, прелесте! понеже еси пестра: причастие, Тело и Кровь Христову, исповедуют, тай- нодейства же ея еретичеством оглаголуют. О, прелесте! понеже еси пестра: правоверием нарицается, благоверные же побиваются. О, прелесте! понеже еси пестра: еретики проклинаются, благоверные же яко враги осуждаются. О, прелесте! понеже еси пестра: праздники святые празднуют, начальников же праздников раскольниками называют. О, прелесте! понеже еси пестра: мученикам Христовым память творят, веру же их прелестию нарицают. О, прелесте! понеже еси пестра: Евангелие прочитается, благовестие же тмою нарицается. О, прелесте! понеже еси пестра: идольскаго поклонения гнушаются, развращенные же образы яко святые почитаются. О, прелесте! понеже еси пестра: церкви украшаются, иконы же святыя яко непотребныя из церкви износятся и в темныя хранилища затворяются 7. О, прелесте! понеже еси пестра: крест Христов трисоставный именуют, а почитателей его яко еретиков по- губляют. О, прелесте! понеже еси пестра: римское нечестие проклинаемо, странное же пропятие Христово на двух древах приемлемо. О, прелесте! Понеже еси пестра: треблаженное древо воспевается, крыж же латинский яко истинный почитается. О, прелесте! Понеже еси пестра: попы поставляются, священники же яко враги сожигаются. О, прелесте! Понеже еси пестра: во святую Троицу глаголют веровати, правоверным же повелевают, глаголюще: проклените свою древнюю ересь, во что вы веровали! О, прелесте! Понеже еси пестра: знамением крестным знаменуются, истинное же 255


таинство, согбение перстов, армянским нарицают. О, прелесте! Понеже еси пестра: Духа Святаго исповедуют быти, действа же Святаго Духа противнаго духа нарицают! О, прелесте! Понеже еси пестра: крещают в Троицу, богословцев же Святыя Троицы яко безбожных огню предают. О, прелесте! Понеже еси пестра: Христову воскресению глаголют праздновати, верующих же Христу и воскресению Его ехидным порождением нарицают, окаянии! О, прелесте! Понеже еси пестра: апостольское хождение исповедают, проповедь же апостольскую содержащих пагубоглаголивыми волками блядословят, злии! О, прелесте! Понеже еси пестра: на восток глаголют обращатися, покланяющихся же Востоку востоком — истинному Свету-Христу западными нарицают, злострастнии! О, прелесте! Понеже еси пестра: диявол проклинается, змий же яко честный почитается 8. О, прелесте! Понеже еси пестра: крест тричастный на месте поставляется: крыж же двочастный в причастии полагается. О, прелесте! Понеже еси пестра: в одежды святительския облачаются, святителям же яко враги являются. О, прелесте! Понеже еси пестра: царскою багряницею облачаются, християном же яко мучители являются. О, прелесте! Понеже еси пестра: християнами нарицаются, християнские же законы держащих арменами нарицают и яко врагов изгоняют. О, прелесте! Понеже еси пестра: врагов гнушаются, скверные же поляки и богомерзские жиды, и с немцами нечестивые ярмяне и прочие безбожные языки яко благо- деи приемлются и честию велиею почитаются. О, прелесте! Понеже еси пестра: монастыри устрояются и монахи собираются, иноческое же жительство раззоряет- ся и отвсюду иноки изгоняются. И сокращенно рещи: каяждо бо их злоба и присаду имать в себе некую злобу, да тем удобь привлечет враг нетрезвящиеся человеки и во всеконечную погибель, якоже и Господь рече: аще не трезвятся, и праведный прелстятся9. И в лепоту сия наречется прелесть и всячески соблазн. И конечне паки рещи: окаянная прелестем прелесть, пестра пестроумным, яко за истину почитают ю безумнии. И кто миролюбный может от руку нечестия исторгнутися, и умом помраченный вещелюбием от уз твоих отрешитися и на горы разума Божия бежати не хотящ? Воистину, никтоже.
Видиши ли, возлюбленне, прелесть вражию? Зриши 256


ли, боголюбче, злобу дияволю, како упестри различие и вооружил на церковь Божию, хотя погасити семя веры в верных? Ведяще бо сие, да никтоже приступит к побежденным осужденникам, окаянным отступникам, прияти некую святыню — благословение, или освящение, или миропомазание, причастие, или брак, вязание или грехов разрешение, и прочую которуюждо святыню, понеже имать прияти и присажденное им злое нечестие и ересь, якоже и Господь рече: от нечистаго кто очистится?
Бог мира и любве да будет с тобою и да сокрушит ногами твоима всякаго врага и супостата, молитвами Богородицы и всех святых. Аминь.
Имя писавшаго сие: от девятаго числа на пятое, от пятаго на семьдесятое, от семьдесятаго на четвертое и паки на семдесятое, от семдесятаго же на сотое, во славу Божию, певаемую во веки. Аминь *.
9
Заказ 4679


ПРИЛОЖЕНИЯ
ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ ПРОТОПОПА АВВАКУМА, СОСТАВЛЕННАЯ В. И. МАЛЫШЕВЫМ* (в сокращении)
1620
Ноября 25. У священника с. Григорова Закудемского стана Нижегородского уезда Петра родился сын Аввакум. Поп Петр, потомственный приходский священник, вероятно, уроженец Нижегородского края, обосновался в Григорове, возможно, незадолго до 1620 г., так как в этом же самом году здесь находился и другой священник, Артамон (или Афтамон) Иванов. Известны имена трех других его сыновей — младших братьев Аввакума: Герасим, Козьма, Евфимий. Возможно, был еще один сын. Вероятно, это он и Евфимий умерли во время чумы в Москве в 1654 г. Два других брата Аввакума, Герасим и Козьма, были еще живы в 1666 г. В гри- горовской церкви (носила имя Бориса и Глеба) поп Петр прослужил около 15 лет. По словам Аввакума, отец его «прилежаніе пития хмельнова», а мать Мария, во иночестве Марфа, была большая «постница и молитвеница» и «всегда учаше» сына «страху божию».
1624
У богатого кузнеца с. Григорова Марка родилась дочь Анастасия, будущая жена Аввакума. После смерти Аввакума Марковна до января 1693 г. (с октября 1664 г.) жила с семьей в Холмогорах и в Окладниковой слободе на Мезени. При содействии князя
* Летопись жизни протопопа Аввакума составлена крупнейшим советским специалистом по биографии Аввакума Владимиром Ивановичем Малышевым, умершим в 1976 г. Летопись, подготовленная к печати Н. С. Демковой, издана в кн.: Древнерусская книжность. Л., 1985. С. 282—320.
Малышев опирался на печатные материалы и найденные им самим документы. Ссылки на источники здесь сокращены. Сняты также упоминания о лицах и событиях, не имеющих особого значения для понимания текстов, помещенных в книге.
258


В. В. Голицына семье Аввакума 4 января 1693 г. царским указом было разрешено выехать с Мезени, и Марковна с сыновьями Иваном и Прокопием поселились в Москве. Около года она жила в Елохове у «свойственника своего», посадского человека Меркула Лукьянова, в приходе Богоявленской церкви, в последующее время проживала в собственном доме, в приходе Троицкой церкви, «что на Шаболовке», на участке капитана Якова Тухачевского (дом, вероятно, был куплен у Тухачевских). Умерла в 1710 г. и погребена при той же церкви. В XIX в. ее надмогильная плита еще сохранялась.
1629
Марта 10. Рождение Алексея Михайловича Романова, будущего царя.
1632
Января 31. Иван Неронов сослан на строгое покаяние в Никольский Карельский монастырь.
Мая 21. Рождение боярыни Феодосии Прокопьевны Морозовой.
1633
Октября 1. Смерть патриарха Филарета Никитича. Родился брат Аввакума Евфимий.
1636
Смерть отца Аввакума попа Петра. Аввакум остался сиротой 15-ти лет.
1638
Женитьба семнадцатилетнего Аввакума на четырнадцатилетней Анастасии Марковне.
1640
Ноября 28. Смерть патриарха Иоасафа.
1642
Марта 27. Иосиф возведен в патриархи.
Аввакум рукоположен в дьяконы.
1644
Родился старший сын Аввакума Иван. После казни отца Иван еще десять лет находился в ссылке на Мезени. 14 января 1693 г. он был освобожден с братом Прокопием на «добрые поруки» в г. Романов. Однако, когда братья явились в Стрелецкий приказ, боярин 259


Иван Борисович Троекуров «приказал им словесно жить в Москве свободно». В Москве Иван, по-видимому, выступал тайно в роли старообрядческого священника. В 1717 г. он был арестован по делу о распространении раскола, осужден «в Кирилов монастырь в вечное пребывание» и, измученный допросами и переездами, умер 7 декабря 1720 г. в возрасте 76 лет, находясь в С.-Петербургской крепости за караулом.
Апреля 21. Издана в Москве «Кириллова книга» — сборник полемических статей против латинян, лютеран и армян,
Аввакум поставлен в попы.
1645
Июня (?). Родилась дочь Аввакума Агриппина.
Июля 12. Смерть царя Михаила Федоровича.
Июля 13. Вступление на престол царя Алексея Михайловича.
1646
Сентября 8. Издан Служебник, содержащий в приложении объяснение, почему православным христианам не следует брить бороду.
1647
Никон назначен архимандритом Новоспасского монастыря. Февраля 1. Напечатана книга «Ефрем Сирин. Поучения». Лето. Первое бегство Аввакума в Москву.
Сентябрь. Возвращение Аввакума в Лопатищи.
1648
Января 16. Свадьба царя Алексея Михайловича с Марией Ильиничной Милославской.
Мая 8. Напечатана в Москве «Книга о вере».
Июня 1—10. Восстание в Москве (так называемый Соляной бунт).
Июль — август. Аввакум был обруган боярином В. П. Шереметевым, проплывавшим мимо Лопатищ на корабле в Казань на воеводство, и вытолкнут с корабля за разгон «плясовых» медведей и отказ благословить «брадобритца» — сына воеводы Матвея. Произошло это, вероятно, напротив пристани Работки, неподалеку от которой имелись владения В. П. Шереметева.
Родился сын Аввакума Прокопий. Год смерти Прокопия неизвестен. В 1717 г. он еще, по-видимому, был жив (Иван на допросе в 1717 г. не называл его в числе умерших членов семьи) и находился в Москве. Прокопий отличался меньшей стойкостью в приверженности к делам старой веры, чем старший брат.
260


1649
Января 17. Приезд в Москву Паисия, патриарха Иерусалимского, указавшего на различия в церковных обрядах русских и греков.
Января 27. В Москву из Киева прибыл Арсений Грек, рекомендованный Паисием, патриархом Иерусалимским. 25 июля он был арестован по обвинению в многократной перемене веры и заключен в Соловецком монастыре.
Иван Неронов переселился в Москву и поставлен протопопом Казанской церкви на Красной площади.
Марта 19. Никон посвящен в митрополиты Новогородские. Федосья Прокопьевна Соковнина выдана замуж за Глеба Ивановича Морозова.
1650
(Предположительно.) Родился сын Ф. П. Морозовой Иван Глебович; умер в 1672 году.
Декабря 8. В Москву приехал энергичный пропагандист греческой богослужебной практики митрополит Гавриил из Назарета; уехал из Москвы 20 июля 1651 г.
165 1
Февраля 9. Введено единогласное пение в монастырях и приходских церквах.
Июля 18. Напечатан в Москве Служебник, узаконивший в предисловии единогласное пение, излагающий историю его происхождения.
1652
Марта 11. Митрополит новгородский Никон выехал в Соловецкий монастырь за мощами митрополита Филиппа Колычева.
Апреля 15. Смерть патриарха Иосифа.
Май. Спасаясь бегством от разъяренной толпы прихожан, Аввакум направляется в Москву, на пути останавливается в Костроме, где узнает о том, что местный протопоп Даниил также изгнан своими прихожанами.
Июля 9. Митрополит Никон привез в Москву мощи митрополита Филиппа.
Июля 23. Митрополит Никон наречен в патриархи.
Июля 25. Митрополит Никон возведен в патриархи.
Аввакум поставлен в протопопы в г. Юрьевец-Повольский.
Не позднее декабря. Переезд семьи Аввакума из Юрьевца в Москву.
261


1653
Февраля 11. Выход Псалтыри с молитвословом, где были исключены разделы о 16 поклонах при произнесении молитвы Ефрема Сирина во время великопостной службы и о крестном знамении.
Между 20 и 27 февраля. «Память» патриарха Никона протопопу Казанского собора Ивану Неронову о введении трехперстного крестного знамения и об уменьшении числа земных поклонов при исполнении молитвы Ефрема Сирина во время великопостной службы.
Августа 4. Арестован Иван Неронов, заключен в Новоспасский монастырь «под крепкое начало».
После 7 августа. Аввакум и Даниил Костромской написали челобитную царю, прося за Ивана Неронова.
Августа 12. Иван Неронов лишен сана (обряд совершил в Успенском соборе Крутицкий митрополит Сильвестр).
Августа 13. Подписан указ о ссылке Неронова в Спасо-Каменный Вологодский (на Кубенском озере) монастырь «под крепкое начало», и Неронов увезен из Москвы. Часть пути от Москвы его провожал Аввакум.
Аввакум возвратился в Москву после проводов Неронова в ссылку.
Августа 13, суббота, вечер. Аввакум «...чел поучение на паперти... лишние слова говорил, что и не подобает говорить» (из письма священника Ивана Данилова Неронову в Спасо-Каменный монастырь от 29 сентября 1653 г.).
Августа 13, «на завтрене первого часа». Аввакум был взят под стражу (по доносу священника Казанского собора Ивана Данилова) Борисом Нелединским со стрельцами из сушила во дворе Неронова во время совершения «всенощнаго» и доставлен на Патриарший двор, где ночью же посажен на цепь. Взятые вместе с ним шестьдесят человек (по другим сведениям — 33, 40) отправлены в тюрьму и «от церкви отлучены».
Августа 14, «...егда ж розеветало, в день недельный». Аввакум отвезен скованный на телеге («ростянули руки») в Андроньев монастырь; «Тут на чепи кинули в темную палатку — ушла в землю».
Августа 16. Кто-то неизвестный («не вем — ангел, не вем — человек») в «потемках» принес оставленному без пищи Аввакуму «хлебца немношко и штец».
«Августа 17, «наутро». Архимандрит с «братьею» вывели Аввакума из темницы и выговаривали ему за непокорство патриарху, но, услышав в ответ обличения патриарху «от писания», отдали «черне262


цу под начал», заменив, правда, большую цепь на малую, и «велели волочить в церковь» (РИБ, т. 39, стлб. 17).
Возможно, в тот же день («тут же в церкви») или же вскоре после того Аввакум, оказавшись во время обедни рядом с «подначальным» из Хамовников («наш брат подначальной»), заключенным за пьянство и страдавшим одержимостью, исцелил его (помолившись тут же за него) и запретил ему об этом рассказывать.
Августа 22. Аввакума «водили пешова» из монастыря в Патриарший приказ и «стязався много.. паки также отвели». В приказе Аввакум допрашивался о челобитной царю в защиту Ивана Неронова, написанной им совместно с костромским протопопом Даниилом и подписанной многими лицами. Патриарший «архидиакон» Григорий, «стязався и побраня» протопопа «матерны», велел отвести его обратно в монастырь.
Сентября 1. Написана память Патриаршего двора, за подписью дьяка Василия Потапова, Сибирскому приказу (боярину князю Алексею Никитичу Трубецкому и дьякам Григорию Протопопову и Третьяку Васильеву) по указу царя и по приказу Никона: «Входу Иеросалимского отставленаго протопопа» Аввакума с семьей «за ево многое безчинство» сослать в «Сибирский город на Лену» в «Якутский острог».
Сентября 8. У Аввакума родился сын Корнилий.
Сентября 14. Письмо Аввакума из Андроньева монастыря Ивану Неронову в Спасо-Каменный монастырь: сообщает о богослужении в «дому твоем в сушиле», во время которого был взят вместе с прихожанами под стражу, о тюремном режиме, о допросах в Патриаршем приказе, о ссылке Даниила Костромского в Астрахань, а Логгина — в муромские пределы, о поведении Стефана Вонифатье- ва («всяко ослабел»), о неполадках в доме адресата («сказывают, пьянствуют да бранятся»), из-за чего жена Аввакума «потерпела, да и з двора збрела», и о другом. Это письмо — первый известный автограф Аввакума.
Сентября 15. Аввакум привезен в Успенский собор (в Никитин день, во время крестного хода из Кремля) для расстрижения. «Держали в обедню на пороге долго». По просьбе царя не остригли. Подьячий Патриаршего двора Иван Васильев и пристав Василий Войков отвели Аввакума в Сибирский приказ для высылки в Сибирь и отдали дьяку Третьяку Башмаку, тайному стороннику протопопа (впоследствии инок Савватий, известный деятель старообрядчества). Аввакум сидел в Андроньевом монастыре «четыре недели».
Ноября 6. Иван Неронов в послании царю Алексею Михайловичу просит милости «заточенным, и поруганным, и изгнанным», имея, несомненно, в виду Аввакума, Даниила Костромского, Логгина Муромского и других своих единомышленников, наказанных безвин263


но, по клеветам, и «мирским судом», а не «соборне», как следовало бы разобрать их дела.
1654
Января 8—9. Воссоединение Украины с Русским государством.
Февраля 27. Иван Неронов в послании царю Алексею Михайловичу из Спасо-Каменного монастыря вновь просит за духовных лиц, «заточенных, поруганных, изгнанных без всякия правды» «мирским судом», имея в виду Аввакума, Логгина и других, разосланных по ссылкам противников нововведений Никона. В посланном в тот же день письме Стефану Вонифатьеву Иван Неронов изъявляет желание с этой «братиею» пострадати «любезно».
Март — апрель. Собор в Москве об исправлении церковных книг.
Мая 18. Отъезд царя Алексея Михайловича на войну с Польшей (возвратился в Москву в январе 1655 г.).
Июля 1. Иван Неронов отправлен через Вологду в Кандалакшский Рождественский монастырь.
Августа 2 (среда). Солнечное затмение (полное). Аввакум вспоминал об этом затмении в Житии примерно через 20 лет. Допустил две ошибки: 1) затмение было не за две недели перед Петровым постом, а в начале Успенского поста (15 августа); 2) оно было не «перед мором», а уже во время эпидемии чумы, которая в Москве началась в июле 1654 г.
Августа 25. Бунт против Никона во время чумы.
Июль — октябрь. Во время морового поветрия в Москве умерли два брата Аввакума.
1655
Марта 11. Вторичный отъезд царя Алексея Михайловича на театр военных действий (вернулся в Москву 10 декабря).
Марта 25—31. Церковный собор в Москве против двоеперстия.
Июня 27. В Тобольске получена царская грамота о переводе Аввакума с семьей под стражей в Якутский острог с запрещением служить «божественные службы».
Получена в Тобольске «в та же времена» (т. е. одновременно с указом) «с Москвы грамотка», извещающая о смерти в столице от моровой язвы двух братьев Аввакума со всем семейством и многих сродников и друзей.
Августа 10. Бегство протопопа Ивана Неронова из ссылки —из Кандалакшского Рождественского монастыря.
Августа 18. А. Ф. Пашкова сменил на воеводстве в Енисейске (был енисейским воеводой с начала 1650 г.) стольник Иван Павлович Акинфов.
264


Августа 31. В Москве вышел Служебник, оправдывавший в предисловии вводившиеся исправления в службе и молитвословиях.
Декабря 25. Пострижение (по «совету» Стефана Вонифатьева) Ивана Неронова под именем инока Григория в Переяславль-Залесском Троицком Даниловом монастыре.
Аввакум живет в Енисейске, где в это время формируется даурский полк воеводы Афанасия Филипповича Пашкова.
1656
Января начало (?). Осуждение и проклятие церковным собором Ивана Неронова.
Апреля 3 (?). Смерть епископа Павла Коломенского.
Апреля 23 — июня 2. На Соборе в Москве одобрена новопечатная Скрижаль, осудившая двоеперстие, и провозглашено отлучение не повинующимся церкви последователям двоеперстия.
Мая 15. Отъезд царя Алексея Михайловича на войну со Швецией (возвратился в Москву 17 января 1657 г.).
Мая 18. Иван Неронов отлучен от церкви.
Июня 2. Вышел из печати сборник Скрижаль с дополнительными статьями, в котором излагались постановления собора 1655/56 г. в пользу Никоновой церковной реформы.
Июня 11. Ивашка Епишев, служилый человек, доставил в Якутск отписку тобольского воеводы Василия Ивановича Хилкова якутскому воеводе Михаилу Семеновичу Лодыженскому о переводе Аввакума с семьей из Енисейского острога в Якутский острог, с запрещением служить «божественные службы». Перевод не состоялся.
Июля 2. Прибыл на воеводство в Енисейск Максим Григорьевич Ртищев (воеводствовал здесь до 1659 г.) взамен И. П. Акин- фова, по жалобе А. Ф. Пашкова.
Июля 4. Память енисейской приказной избы енисейскому солепромышленнику Алексею Тихоновичу Жилину о выдаче Аввакуму, в числе 300 служилых людей, собранных для даурского похода, шести пудов соли как «государева жалованья» на 165 (1657) год и о взятии у протопопа о том «отписи» (расписки).
Сентября 15. Аввакум прибыл в отряде Афанасия Пашкова па Долгий порог, бит палачом на Долгом пороге кнутом по спине и по бокам (72 удара) за «малое писанейце», посланное Пашкову и осуждающее воеводу за грубость и жестокость в обращении с людьми. Перед наказанием бит самим воеводой по щекам и по голове. Сбитого с ног Аввакума Пашков, «чекан ухватя», ударил трижды по спине.
После 15 сентября — до 4 июня 1657 г. Даурские казаки и служилые люди подали челобитную на Аввакума, обвиняя его в написании «своею рукой» «воровской составной памяти», «глухой, безы265


мянной», направленной против «начальных людей», у которых де «везде... во всех чинех нет никакия правды», для учинения смуты между казаками и воеводой и привлечения казаков на свою сторону. Челобитчики оправдывают и приветствуют состоявшееся наказание Аввакума кнутом, чтобы другие «такими же воровскими письмами смуты не чинили», и выражают верноподданнические чувства царю и воеводе. Просят разрешить воеводе учинить «вору, и завот- чику, и ссорщику» наказание «по Уложенной соборной книге» (полагалась смертная казнь), чтобы из-за него не попасть отряду в царскую немилость и чтобы «службе от такова вора и завотчика какое дурно не всчалось».
Октября 1. Отряд А. Ф. Пашкова прибыл в Братский острог. Аввакум («с Покрова») заключен в «студеную тюрьму» — башню Братского острога, где сидел до Филиппова поста (15 ноября).
Ноября И. Смерть царского духовника Стефана Вонифатьева, протопопа Благовещенской дворцовой церкви.
1657
Января 4. Встреча Ивана Неронова с патриархом Никоном на Патриаршем дворе и беседа между ними в Крестовой палате. Неронов определен патриархом на местожительство в московский Покровский, «что на убогих дому», монастырь.
Января 12. Иван Неронов во время всенощной накануне Татьяниного дня в церкви Спаса (на «Верху») обличал действия Никона перед царем.
После 14 января 1657 — до конца 1658 г. Неронов живет в Игнатьевой (Вологодской) пустыни.
Лето. Прибытие отряда А. Ф. Пашкова на Байкал.
Июня 4. Казачьи десятники Никифор Максимов и Потап Федоров посланы в Москву с челобитной даурских казаков на Аввакума и сопроводительной отпиской Афанасия Пашкова, в которой он поддержал требование смертной казни для Аввакума. Пашков изображает Аввакума подстрекателем к измене царю и воеводе и приравнивает его действия к действиям организаторов восстаний в Сибири того времени, Мишки Сорокина и Фильки Полетаева, называет активных сторонников Аввакума — «Фильку Помельцова, Микифорку Свешникова, Ивашку Тельного» «с товарищи», говорит о «подметном воровском» письме Аввакума (речь шла, очевидно, о «малом пи- санейце» — обличительном послании Аввакума Пашкову на Долгом пороге).
Октября 10. В Соловецкий монастырь послан Служебник «новой печати».
Октября 27. В Москве (в Сибирском приказе) получена отписка Пашкова и челобитная даурских служилых людей и казаков о на266


писании Аввакумом подметного письма против властей и о наказании его за то кнутом.
1658
Января 11. В Сибирском приказе получена челобитная Симеона, архиепископа Сибирского и Тобольского (доставлена протопопом тобольского Софийского собора Мефодием), о том, что в 1656 г. Аввакум был послан из Енисейска с отрядом Афанасия Пашкова в Даурию «вместо белово попа» и о том, что на пути в Даурию Пашков «своими руками» бил Аввакума «чеканом по голове», а палач — по его приказанию — дал «протопопу на козле» кнутом «ударов с шездесят», а затем воевода держал избитого Аввакума в «студеной тюрме» «всю зиму», «с Покрова» до выезда отряда из Братского острога «в Дауры». Архиепископ жаловался на воеводу и писал, что к такому «озорнику» попов и дьяконов «посылать не смеет».
Февраля 10. В черновом отпуске царской грамоты архиепископу Сибирскому и Тобольскому Симеону сообщается о посылке царского указа о замене воеводы Афанасия Пашкова Дмитрием Зиновьевым.
Мая 6. Этим днем Неронов датирует свое видение в Игнатьевой пустыни в «кельи в нощи» Христа, приказавшего ему служить литургию по древним служебникам и по книгам, «кои книги в пустыни сей есть».
Июля 10. Никон оставил патриаршество.
1659
Января 6. Этим днем Неронов датирует явление «в нощи» в «старом» его «подворье» Христа, который спросил его, «почто» Неронов не рассказывал никому о видении 6 мая 1658 г., в котором приказывалось служить литургию по древним служебникам, и просил «возвестить об этом вся» митрополиту Питириму.
1662
Мая 12. Сын боярский Иларион Борисович Толбузин, назначенный нерчинским воеводой вместо А. Ф. Пашкова, принял от последнего в Иргенском остроге его даурский отряд.
Июля 25. Восстание в Москве (так называемый Медный бунт).
Лето. Аввакум на Байкале.
Смерть Глеба Ивановича Морозова, ближнего боярина, новгородского воеводы, мужа Феодосии Прокопьевны Морозовой.
1663
1664
Весна. Аввакум встречается впервые «у царевы руки» с Симеоном Полоцким, только что прибывшим на жительство в Москву: «И вме267


сте я и он были у царевы руки, и, видев он ко мне царевы приятные слова, прискочил ко мне и лизал меня. И я ему рек: «Откуду ты, батюшка?» Он же отвеща: «Я, отеченька, ис Киева».
Лето. Аввакум имел «наедине» беседы с царским духовником протопопом Лукианом Кирилловым, архиепископом Иларионом и окольничим Федором Михайловичем Ртищевым «о сложении перстов, и о трегубой аллилуии, и о прочих догматех» старых и «нынешних нововводных».
Июля 27. Окольничий Федор Михайлович Ртищев обратился к Аввакуму с вопросом — «достоит» ли «учитися риторике, диалектике и философии?». Аввакум ответил письмом («Собрание от Божественных писаний протопопа Аввакума Петрова»), которое заключил так: «Попросим с тобою от Христа Бога нашего истиннаго разума, како бы спастися, да наставит нас Дух Святый на всяку истинну, а не риторика с диалектиком».
Августа 29. Аввакума с семьей и с домочадцами повезли в Пу- стозерский острог. До Яузы его провожал «для благословения» сторож московского Благовещенского собора Андрей Самойлов. Путь лежал через Вологду, Великий Устюг, Холмогоры и Мезень.
Октябрь. Аввакум «с великою нуждею доволокся до Колмогор» и отсюда написал челобитную царю (третью) с просьбой не везти его с семьей в Пустозерск из-за трудности зимнего пути, а оставить «зде, на Колмогорах» или «как твоя государева воля».
Ноября 21. Юродивый Киприан подал царю третью челобитную Аввакума.
Декабря 6. Старец Григорий Неронов подал царю челобитную об Аввакуме, в которой просил возвратить Аввакума и его семью из «того изгнания... и быти ему с мною в пустыни (Игнатьевой на Саре.— В. М.), да обще неразлучно пребудем, плачася грехов своих».
Декабря 29. Аввакум привезен с семьей и домочадцами (всех 12 человек) на Мезень.
Начало преследований Ф. П. Морозовой.
У Аввакума родился меньший сын Афанасий.
1665
Январь, начало (29 декабря 1664 — 20 января 1665 г.). Аввакум подал челобитную царю с Мезени о выдаче «корма», «хотя человеку по алтыну на день».
Январь, начало. Мезенский воевода Алексей Христофорович Це- хановецкий направляет отписку о прибытии Аввакума на Мезень и просит разрешения выдавать Аввакуму «корм». Одновременно сообщает о невозможности отправить протопопа в Пустозерск из-за отказа («бунта») кеврольских и верховских крестьян дать прогонные деньги и подводы. При отписке посылает челобитные Мезенского вы268


борного земского заказчика и мезенского и олемского сотского на кеврольцев и верховцев.
Января 20. Челобитная Аввакума царю, отписка воеводы А. X. Цехановецкого и челобитные заказчика и сотского доставлены двинскому воеводе Осипу Ивановичу Щербатову.
Августа 24. Указ о ссылке старца Григория Неронова в Спасский Игнатьев монастырь, что на Лому (в 60 км от Вологды).
Октября 4. Архимандрит Спасо-Ярославского монастыря Сергий с «товарищи» прибыл в Соловки с повелением братии подчиниться нововведениям.
Ноября 2, «во исходе». Смерть Спиридона Потемкина.
Декабря 9. Дьякон Федор взят под стражу и отведен во двор Павла Крутицкого в Кремле, где оставался «пять седьмиц». Отобранные крестовым дьяком Никитой Казанцем келейные его книги переданы Павлу Крутицкому, а письма «домовыя и выписки из книг всякия» отправлены в Тайный приказ.
Дьякон Федор на допросе у митрополита Павла сказал, что слышал от протопопа Аввакума, будто «о книгах новые печати собор будет» и что протопопа предупредили присланные от царя люди, «чтоб терпел до собору»; имя посланца царя дьякон «не упомнит».
Декабря 13. На вторичном допросе митрополитом Павлом дьякон Федор сказал, что «грамотка» Аввакума, отправленная дьякону Федору Васильеву, адресована ему, Федору Иванову, что в отчестве «протопоп описался или запамятовал».
Декабря 9—13. У попа Никиты Добрынина при аресте в Суздале отобрана челобитная о церковных нововведениях Никона, не до конца завершенная, писавшаяся им несколько лет.
Указ о переводе попа Лазаря, Знаменского попа Дементьяна и подьяка Федора Трофимова с семьями из Сибири в Пустозерский острог «за неистовое прекословье».
1666
Января 31. Архимандрит Троицкого Сергиева монастыря Иоасаф наречен патриархом.
Марта 1. Аввакум привезен в Москву, вместе с ним «съехали же» с Мезени сыновья Иван и Прокопий.
Марта между 1—9. Аввакум находился на увещании у митрополита Павла Крутицкого.
Марта 9. Аввакум послан «под начал» в Боровский Пафнутьев монастырь.
Марта 14. Неронов привезен на жилье «до указу» в Иосифо- Волоколамский монастырь.
Марта 23. Старец Ефрем Потемкин отправлен из Керженских лесов в Москву, а келья его сожжена. На соборе 1666 г. он принес 269


покаяние и был прощен с условием, что прочтет в Нижегородском уезде публично несколько раз свое покаянное воззвание, что и было исполнено.
Мая 10. Расстрижен и проклят на церковном соборе поп Никита Добрынин и отправлен в Николо-Угрешский монастырь.
Мая 11. Дьякон Федор на допросе подал собору «письмо» против церковных исправлений.
Мая 13. Аввакум и дьякон Федор расстрижены и преданы церковному проклятию в Успенском соборе.
Мая 14. Указ о присылке попа Лазаря из Пустозерска в Москву.
Мая 15. «В осмом часу» Аввакум привезен с попом Никитой и дьяконом Федором в Никольский монастырь на Угреши и помещен под церковью в отдельную «палатку студеную над ледником».
Мая 18—30. Дети Аввакума безуспешно пытаются проникнуть к отцу.
Мая 24. Этим днем Аввакум датирует свое видение (в «Возне- сеньев день», в полночь, во время чтения наизусть утреннего Евангелия) Богородицы и Христа с «силами многими», сказавшего: «Не бойся, Аз есмь с тобою!»
Мая, после 24 числа. Письмо Аввакума из Николо-Угрешского монастыря к семье на Мезень (сообщает о своем положении и настроении после осуждения на соборе, о неудачных попытках сыновей, Ивана и Прокопия, проникнуть к нему в темницу, о видении ему Христа, дает наставления, описывает быт тюрьмы и др.): «у Николы на Угреше сежю в темной полате, весь обран и пояс снят со всяцем утверждением, и блюстители пред дверьми и внутрь полаты, полуголова со стрельцами. Иногда есть дают хлеб, а иногда и щи».
Июня 2. Поп Никита и дьякон Федор принесли покаяние на допросе перед игуменом Николо-Угрешского монастыря Викентием.
Июня 22 (пятница). Солнечное затмение (кольцеобразно-полное).
Июля 1. Иван Неронов принес покаяние собору.
Июля 7. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий и племянник Ма- карко (сын брата Аввакума, священника Кузьмы) «за час до вечера» прибыли в Николо-Угрешский монастырь навестить Аввакума, отстояли всенощную и ночевали в трапезной с богомольцами.
Июля 8, «на зоре». Аввакума тайно навестили и имели с ним разговор через окно сыновья Иван и Прокопий и племянник Макар. Задержанные игументом Викентием, они назвались на допросе племянниками Аввакума, детьми священника Кузьмы, сказали, что с Аввакумом в монастыре не видались и писем и слов к нему и от него не приносили. После обыска и допроса все трое были отправлены на конюшенный двор, где ночевали «за караулом».
Июля 9, в час дня. Иван и Прокопий предстали в Патриаршем 270


приказе перед дворянином Ильею Кузьмичом Безобразовым и дьяком Иваном Калитиным, признались, что они сыновья Аввакума, и заявили, что говорили с отцом только о его здоровье.
Августа 2. Прибытие попа Лазаря в Пустозерск с Мезени «морем на лодье».
Августа 10. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий по «памяти» строителю старцу Кириллу доставлены приставом Патриаршего разряда Иваном Каторжным в Покровский, «что на убогих дому», монастырь «под начал», с приказанием «держать в монастырских трудах, в каких годятца», и никуда из монастыря не отпускать до указа.
Августа 27. Дьякон Федор Иванов привезен из Угреши в Москву и отдан «под начал» митрополиту Павлу Крутицкому.
Дьякон Федор «перед преосвященным собором о прелестях своих покаяния принес и прощения просил».
После 27 августа. Дьякон Федор «для исправления и совершенного покаяния» послан в Покровский монастырь, «что на убогих дому».
Август, после 27 числа. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий подали челобитную царю об освобождении «из-под начала» «для всемирныя радости рождения» царевича Ивана Алексеевича (родился 27 августа 1666 г.).
Августа, между 27 и 30. Поп Никита Константинович Добрынин перевезен из Угрешского монастыря в Москву и освобожден из заключения.
Августа 31. Неронов прислан «под строгий начал» в Иосифо- Волоколамский монастырь «за церковный мятеж и к освященному собору за непокорение».
Поп Лазарь привезен в «Ижемскую слободку» и в тот же день «скован» послан в Москву с пустозерским стрельцом Игнашкою Афанасьевым.
Сентября 2. Царская «память» стрелецкому полуголове приказа И. Д. Зубова Григорию Салову о выдаче Аввакума из Никольского Угрешского монастыря под расписку «присылным людям» из Патриаршего приказа для отсылки его в тюрьму Пафнутьева Боровского монастыря.
Царский указ игумену Боровского Пафнутьева монастыря Пар- фению о принятии Аввакума и содержании в монастырской тюрьме «накрепко, с великим опасением, чтоб он с тюрмы не ушел и дурна никакова б над собою не учинил, и чернил и бумаги ему не давать и никого к нему пускати не велеть, а корму давать, как и прочим колодником».
Сентября 3. Аввакум выехал из Угрешского монастыря под конвоем стрелецкого полуголовы Г. О. Салова, четырех стрельцов и двух денщиков, с приказанием конвою «велети ево вести с великим 271


бережением, чтоб он з дороги не ушел и дурна б над собою не учи- нил».
Сентября 4. Распоряжением митрополита Павла Сарского и По- донского велено освободить на поруки сыновей Аввакума Ивана и Прокопия с подпиской, чтобы «церкви раскольникам не быть и ложных снов отца своево Аввакума никому не разсказывать».
Сентябрь. Аввакума уговаривали ярославский дьякон Козьма, который «привозил выписки в тетрадях от властей», и подьячий Патриаршего двора, «ис пушкарей» (не из села ли Пушкина, что в 25 верстах от Москвы, по Ярославской дороге?), Василий Васильев. Козьма вел себя двусмысленно: «въяве уговаривает, а втай подкрепляет». С ними Аввакум послал «скаску» с «большой укоризною и бранью», написанную «им (для них.— В. М.) тут».
Сентября 20. Иван и Прокопий, сыновья Аввакума, дали подписку на поручной по них записи не быть «расколниками», не распространять «ложных снов отца», ежедневно являться до царского указа в Патриарший разряд к И. К. Безобразову и дьяку И. Кали- тину и без указа и отпуска никуда не выезжать из Москвы.
Октябрь (?). Дьякон Федор, «не дождав совершенного от священного собора розрешения и прощения», сбежал из-под «начала» в Покровском монастыре, захватив в собой «из дому своево» жену и детей.
Ноября 2. Приезд в Москву вселенских патриархов Паисия Александрийского и Макария Антиохийского.
Декабря 12. Низведен с патриаршества Никон.
После октября — не позднее 20 июня 1667 г. Дьякон Федор в объяснительном письме друзьям по поводу принесенного им покаяния собору сообщает о расстрижении их с Аввакумом 13 мая и описывает, как их везли из Москвы в Николо-Угрешский монастырь 15 мая.
1667
Января 30. Дьякон ярославский Козьма от имени Павла Крутицкого и Илариона Рязанского уговаривал Аввакума «и приходил к нему пьян ночью, хотел извести его».
Февраля 10. Возведен в патриархи Иоасаф II.
Февраля начало. Подготовлена «выписка» — свод из документов собора 1666 г. В ней при перечне старообрядцев, судившихся на соборе, изложены взгляды Аввакума на православную церковь и сообщается о его расстрижении и проклятии собором.
Апреля 21. С попа Никиты Константиновича Добрынина после нескольких его покаянных челобитных собор снял проклятие, но «сана же пресвитерства Никита не удостойся».
Между февраля 10 и июля 10. Напечатан «Жезл правления» 272


Симеона Полоцкого, в котором дается характеристика деятельности протопопа Аввакума и его единомышленников: «ныне же новоявлши- мися отступники Никитою, Аввакумом, Лазарем, Феодором, Феоктистом, Спиридоном со суемудреными пустынниками и прочиими отор- гнувшымися от единства церкви и своя богоненавидимая блядили- ща составляющыми и строящыми... Велия буря и нестерпимое волнение ударяет ныне на храмину божественныя церкви чрез злохульныя уста Никитины и его единомысленников: Лазаря попа, Аввакума, Феодора диакона и прочих, клевещущих, яко несть предание святых отец, еже треми персты первыми крест святый на себе вооб- ражати православным людем».
Июля 1. Неронов принес покаяние собору и послан в Иосифо- Волоколамский монастырь.
Июля 17. Приговор собора в отношении Аввакума, Лазаря («паки... проклятию предаша») и Епифания («проклятию предаша, и иночества обнажиша, и острищи повелеша, и осудиша отослати к грацкому суду»).
Августа 4. Дьякон Федор поставленный перед собором в Крестовой палате, «собор неправославным нарече... и ни в чем не повинился и прощения не просил».
Августа 5. Допрос архимандритами Филаретом Владимирским, Иосифом Хутынским и Сергием Ярославским Аввакума, Лазаря и Епифания. «А по допросу Аввакум подал письмо своей руки».
Августа 26. Указ о ссылке протопопов Аввакума и Никифора, попа Лазаря и инока Епифания в Пустозерск с сотником Федором Акишевым и десятью стрельцами приказа Василия Бухвостова.
Августа 27. «Казнь» (урезанием языка) Лазаря и Епифания на «Болоте».
Августа 30—31. Аввакума, Никифора, Лазаря и Епифания нз села Братошина (Братовщино, в 32 верстах от Москвы) повезли па «ямских подводах» в Пустозерский острог.
Ноябрь. Выход Служебника с соборным свитком, в котором дважды упомянут протопоп Аввакум как пострадавший «за непокоре- пие» и преданный проклятию: «Невежди же аще будут прочитати, то неискуством их и неучением разум свой токмо будут потопляти и постраждут, яко же пострада и Никита, поп Лазарь, Аввакум и прочий невежди». «А та клятва и проклятие, еже писано есть в книзе Жезл, возводится ныне точию на Аввакума, бывшего протопопа, и па Лазаря попа, и Никифора, и Епифания, чернца соловецкаго, и Феодора диакона, и на прочих их единомысленников и единомуд- ренников и советников их, дондеже пребудут во упрямстве и не- покорении». В Синодике XVII в. находится проклятие Аввакуму, составленное, как видно по тексту, еще при его жизни, вскоре, повидимому, после собора 1667 г., следующего содержания: «Бывый 273


протопоп Аввакум, и поп Лазарь, Феодор роздиакон, и Соловецкого монастыря бывый чернец Епифанец, и сообщници их развратницы правому учению, не покаряющиися святому собору, и охуждающий святыя тайны, и безумием своим в познание и покаяние и во общение ко святой церкви не приходят, да будут прокляты».
Не позднее первых чисел декабря. По местному народному преданию, Аввакум во время пути в Пустозерск и остановки стражи у села Усть-Цильмы на Печоре призывал собравшийся народ держаться старых обрядов.
Декабря 12. Аввакума, Никифора, Лазаря и Епифания привезли в Пустозерск и поместили «порознь, очистя пустозерских крестьян избы, по одному человеку в ызбе», за караулом сотника Ф. Акишева и девяти стрельцов.
Декабря 13. Из Пустозерска посланы воеводские памяти в Ижемскую и Усть-Цилемскую слободки о присылке «по первому вешному водяному пути» строевого леса и плотников для строительства тюрем для Аввакума с «товарищи».
1668
Февраля 20 (?). Из челобитной попа Лазаря царю, посланной из Пустозерска: «Книг не имеет... а хлеба дают нам по полутора фунта на сутки, да квасу нужнова,— ей, ей, и псом больше сего метают! — а соли не дают, а одежишка нет же, ходим срамно и наго».
Февраля 21. Указ о ссылке дьякона Федора в Пустозерск под конвоем.
Февраля 25, «в другом часу дни». «Казнь» (урезанием языка) дьякона Федора на «Болоте» («Для казни... послан подьячий Иван Постников»); «сослан в Пустоозера сего ж числа».
Февраля 29. Новгородская четь отправила в Пустозерск царскую грамоту, в которой «велено по прежнему и по сему государеву указу» для Аввакума «с товарыщи» «тюрьму строить как мочно», избы им «ставить» и корм «давать ис тамошнева хлеба».
Апреля 20. Дьякон Федор привезен в Пустозерск сотником Пер- фильем Чюбаровым и помещен — на особном на пустом дворе, от прежних колодников (т. е. Аввакума, Епифания, Лазаря и Никифора.— В. М.) порознь».
Мая 20. Пустозерский сотский Гаврилко Ортемьев подал в съезжей избе челобитную о привлечении к строительству тюрем для Аввакума «с товарыщи» ижемцев и устьцилемцев.
Июня 8. Ижемский заказчик Ивашко Григорьев подал в Пусто- зерске от имени ижемцев и усть-цилемцев челобитную об освобождении их от строительства тюрем.
Июня 22. Стряпчий Игнатий Волохов начал осаду Соловецкого монастыря.
274


Июля 4. В Новгородской чети и приказе получена челобитная попа Лазаря с сопроводительной отпиской пустозерского воеводы И. С. Неелова.
Июля 8. В Пустозерске получена вторичная грамота о необходимости «тюрьма устроить и избы поставить, как мочно».
Ноября 1. Неронов возведен в архимандриты Данилова Троицкого Переславль-Залесского монастыря.
1669
Января 23. Из Пустозерска послана память «заказщику» Ижем- ской и Усть-Цилемской слободок, чтобы «по первому водяному пути лес... приплавили без всякого ослушанья».
Марта 3—4. Смерть царицы Марии Ильиничны (Милославской).
Марта 10. Усть-цилемцы и ижемцы сообщили пустозерскому воеводе, что они послали челобитчика в Москву и ожидают ответа, «а лес готовят».
В ночь с четверга на пятницу второй недели Великого поста.— Так Аввакум датирует свое «видение» (после более десятидневного неприятия пищи): Бог «за темничное сидение» «вместил» в него («покорил» ему) «небо и землю, и всю тварь», описанное в челобитной царю 1669 г.
Мая 3. Запрещен подвоз припасов на Соловки.
Июля 4. Из приказа Сыскных дел получена грамота о немедленной постройке тюрьмы в Пустозерске.
Июля 6. Заказчик Никонка Кондратьев и ижемские и усть-ци- лемские мирские люди подали пустозерскому воеводе «скаску» о том, что они «великого государя указу грамот не нарушают, а с пусто- зерцы ссыльным людем тюрьмы не делают».
Июня 10. В Пустозерске получена царская грамота — ответ на челобитье ижемцев и усть-цилемцев, предписывающий воеводе «сыскать» по писцовым книгам, участвовали ли раньше ижемцы и усть- цилемцы в совместных с пустозерцами строительных работах, если да, то «велено всякие поделки делать», а если нет — «делать не велеть».
Июля 28. В Ижемской слободке получена царская грамота о взятии у попа Лазаря «скаски» «за ево рукою», о которой он сообщал при подаче челобитной.
Июля 31. Приказание пустозерского воеводы И. С. Неелова («память») сотнику Федору Акишеву взять у попа Лазаря «скаску».
Августа 7. Поп Лазарь направил царю челобитную (вторично) о том, что воевода Иван Неелов отказывается без предварительного прочтения послать его «скаски» за его печатью («за узлом») о «великом духовном и тайном царском деле» и о том, что жена его 275


«Домница» «с робята» пятый год живет «без корму и без подворья» и нуждается в переводе «в русские городы» в «миру кормитца».
Август. Послана отписка пустозерского воеводы Ивана Сави но- вича Неелова в Москву о том, что пустозерцы тюрьму и избы ставят, а задержка с постройкой произошла по вине ижемцев и усть-цилем- цев.
Лето. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий «прибрели» из Москвы на Мезень.
Октября 14. В Новгородской чети получена «скаска» попа Лазаря о том, что пустозерский воевода Иван Неелов не отправляет без прочтения его «церковное великое и великого государя тайное слово», сопровождаемая воеводской отпиской, в которой Неелов просит разрешения взять у Лазаря написанное «за ево печатью за узлом».
Октября 17. Состоялся доклад в Новгородской чети о промедлении в постройке тюрьмы в Пустозерске.
Ноября 25. Доклад в Новгородской чети по челобитью попа Лазаря относительно его сказок о «великом государеве церковном и о патриаршем духовном делах» и о переводе его жены Домницы с детьми в «русские городы и в миру кормитца», и последовавшее решение — «велеть у нево взять скаска, и прислать к Москве».
Не ранее 1669 г. Иноком Авраамием закончено составление сборника «Христианоопасный щит веры», где он приводит два сочинения Аввакума (первая челобитная царю Алексею Михайловичу и «Записка о заточениях и расстрижении и сношениях с Лазарем и Епифанием после первой их казни»), упоминает об ответном послании Аввакума Андрею Плещееву (в сборнике слов Спиридона Потемкина, слово пятое) и пытается доказать несправедливость возведенных на Аввакума собором обвинений и церковного проклятия, называя Аввакума священным страдальцем, стражем церкви, который, не стыдясь, сказал правду царю.
1670
Января 2. Смерть Ивана Неронова.
Февраля 6. В Пустозерске получена грамота о взятии у попа Лазаря сказок о «церковном великом деле и о твоем, великого государя, тайном слове и патриарше духовном деле».
Инок Авраамий вместе со своими учениками арестован и заключен под стражу на Мстиславском дворе за сношения с Аввакумом (перехвачены его хвалебные письма Аввакуму с вопросами ему).
Февраля 21. Жена попа Лазаря Домника Михайловна подала в Пустозерском остроге, в съезжей избе, челобитную царя о переводе ее — «саму четверту с робяты» из «Пустоозерья» в русские города, 276


чтобы «нам, бедным, было где мочно в миру прокормиться», ибо здесь «помираем голодом, и холодом, и наготою».
Сказки попа Лазаря отправлены в Москву с приставом Герасимом Лютово.
Февраля 23. Стрелецкий полуголова Полтева приказа Иван Кондратьевич Елагин получил в Тайном приказе 50 рублей «государева жалованья» на поездку на Мезень и Печору («для посылки кев- ронской и мезенской») для совершения казней над сторонниками Аввакума.
Март, вторая половина. Казнь (через повешение) Федора Юродивого и Луки Лаврентьевича на Мезени. Сыновья Аввакума Иван и Прокопий, также приговоренные к повешению, «повинились» и были вместе с матерью «закопаны в землю» (посажены в земляную тюрьму); у Анастасии Марковны и сыновей, Ивана и Прокопия, «взяты скаски за руками» в Сыскной приказ о том, что она и дети «соборней и апостольской церкви ни в чем не противны».
Апреля 1. Пристав Герасим Лютово доставил в Новгородскую четверть «сказки» Лазаря и его жены Домны.
Апреля, около 10 числа. Приезд в Пустозерск стрелецкого по- луголовы Ивана Кондратьевича Елагина «со стрельцами» для совершения казни узников. По словам Епифания, Елагин, «приехав к нам, и взяв нас ис темниц, и поставил нас пред собою, и наказ стал прочитати». После этого, до казни 14 апреля, «три дни нудил нас всяко отврещися святыя веры Христовы старой».
Апреля 14. Аввакум взят полуголовой Иваном Елагиным из тюрьмы, вместе с Епифанием, Лазарем и Федором, и поставлен перед плахой для зачтения приговора и исполнения публичной казни («перед всем народом пустозерским»). Указано Аввакума «вместо смертной казни» содержать в земляной тюрьме на хлебе и воде; отвели тут же в темницу. Лазарю, Федору и Епифанию вырезали языки (второй раз) и отсекли пальцы правой руки.
Апреля 15. Новгородский приказ доложил царю Алексею Михайловичу о получении из Пустозерска двух сказок попа Лазаря «ево, Лазарева, письма рукою». Государь, «выписки слушав», указал отдать сказки чудовскому архимандриту Иоакиму «да думному дьяку Лариону Иванову», чю и было исполнено «того ж числа».
Апреля 21. Этим днем Епифаний датирует свое видение Богородицы и отсеченных перстов.
Августа 1. Григорий Михайлович Неелов, стряпчий рейтарского строя, стрелецкий голова, принял Пустозерское воеводство от московского дворянина Ивана Саввиновича Неелова. В сдаточной «описи предметам» сказано: «Да в особой тюрьме, в розных осыпных избах, ссыльные люди, бывшей протопоп Аввакум, роспопа Лазарь, роздьякон Федька, бывшей старец Епифаней за караулом москов277


ского сотника стрелецкого Лариона Ярцова и московских стрельцов— десятника Сеньки Тимофеева с товарищи». В «описи» упомянуты также «в тюрьме Киприян Нагой» и «ссыльные люди»: Пимен- ко Суконпиков с сыном Стенькою, «нищей» Юшко Федоров, жена Лазаря Домника, человек ее Стенька и бывший благовещенский сторож Андрюшка Самойлов.
Апреля 16 («в третий день» после казни). Аввакум навестил Лазаря в его темнице, «во рте» у него «гладил рукою», нашел, что «говорит по-старому, чисто».
Августа, после 12 числа. Инок Авраамий, описывая свой допрос в Чудовом монастыре Крутицким митрополитом Павлом, вологодским архиепископом Симоном, чудовским архимандритом Иоакимом и думным дьяком Иларионом Ивановым, сообщает о том, что «власти» ставили ему в вину связь с Аввакумом и преклонение перед ним, на что он ответил им, что считает «отца Аввакума» за «истинна Христова ученика», осуждение и проклятие его собором не признает справедливым, верит ему, и «сего ради» обращается к нему с разными вопросами (о Никоне-антихристе и др.), хотя «от него научитися всякому доброму делу», Авраамий приводит отзыв «властей» о себе и Аввакуме, по которому он поставлен в один ряд с протопопом: «ведь у вас из еретишков тех толко Аввакум да черничишко то Ав- рамей, да и те бедные, не позная истины, заблудили от праваго пути».
Не ранее последней трети указанного года. Инок Авраамий в челобитной царю указывает, что «священный страдалец и от бога помазанный протопоп Аввакум» и прочие с ним «страдальцы» «возвещали» ему, «дабы... умирил... миром... церковь, а не мечем», но царь «благаго их совета удалился», за что и получил «пагубные беды в державе». С такими же эпитетами Аввакум упоминается в выписке из сочинения инока Авраамия об антихристе. В послании «к некоему боголюбцу» Авраамий просит поминать «в молитвах своих» более всего «начальных страдальцев» — Аввакума, Лазаря, Федора, Епифания и Трифилия. То же повторяет он в посланиях к боярыне Морозовой и к «некоей дщери Христовой», написанных одновременно в заключении на Мстиславском дворе.
Конец 1670 года. Казнь инока Авраамия в Москве, на Болоте.
167 1
Января 22. Брак царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной.
Июня 6. Казнь Степана Разина в Москве.
Ноября 16, «в ночь». Ф. П. Морозова и Е. П. Урусова взяты под стражу и после заключения в подклете дома Ф. П. Морозовой (дом находился в Белом городе, вблизи церкви Георгия на Горке) 278


и допросов в Чудовом монастыре перевезены — первая на подворье Псково-Печерского монастыря (находилось в Белом городе), вторая — в Алексеевский женский монастырь, что вблизи Кремля, на «Чертолье».
1672
Февраля 17. Смерть патриарха Иоасафа II.
Июля 7. Возведен в патриархи Питирим.
Октября 17. Постановка при царском дворе «Комедии об Есфири» пасторо.м Немецкой слободы Иоганном Грегори.
Декабря 22. Чудовский архимандрит Иоаким Савелов хиротонисан в митрополиты Новгородские.
Детям Аввакума: Афанасию, Агриппине, Акулине, Аксинье, жене сына Ивана Неониле с дочерью Марьей и трем домочадцам (Тимофею и Аксинье, имя третьего неизвестно) «велено» давать «поденной корм» из мезенских таможенных и кабацких сборов: членам семьи Аввакума «по 6 денег на день», а домочадцам «по 3 деньги на день человеку».
Смерть Ивана Глебовича Морозова, сына Ф. П. Морозовой.
1673
Апреля 19. Смерть патриарха Питирима.
1674
Июля 26. Возведен на патриаршество Иоаким.
1675
Июля 7, «в среду». Казнь (отсечением головы) юродивого Киприана «Нагого» за приверженность к проповеди старообрядчества в селении Ижма Пустозерского воеводства.
Середина года. Ученик и духовный сын Аввакума нижегородец Семен Иванов сын Крашенинников пострижен под именем Сергия в монастыре Живоначальные Троицы в Олонецком уезде игуменом Доснфеем.
Сентября 9. Смерть митрополита Павла Крутицкого.
Сентября И. Смерть Е. П. Урусовой в Боровской тюрьме.
Ноябрь с 1 на 2. Смерть Ф. П. Морозовой в Боровской тюрьме.
Ноября 10 (?). Смерть Епифания Славинецкого.
Декабря 1. Смерть М. Г. Даниловой в Боровской темнице.
1676
Января 22. Взятие царскими войсками Соловецкого монастыря.
Января 29. Смерть царя Алексея Михайловича.
Января 30. Вступление на престол царя Федора Алексеевича.
279


Августа 18. Пустозерский воевода сообщил в Новгородский приказ о том, что новоприсланных людей, «воров и мятежников, мирских людей, которые сидели в Соловецком монастыре в осаде», в Пусто- зерском остроге, в «перегородных» земляных избах «Аввакума с товарыщи» сажать «негде».
Августа 25. Разрядный приказ послал в Новгородский приказ память о переводе Аввакума, Лазаря, Федора и Епифания из Пусто- зерского острога в Кожеозерский и Спасо-Каменный монастыри, в которой говорилось: «...держать их в тех монастырех под самым крепким началом, з большим бережением, чтобы они ис тех монастырей не ушли никоторыми делы, и никого к ним припускати не велеть и говорить с ними никому ничего не давать, и писем бы никаких у них никто не имал, и к ним ни от кого нихто не приносил никоторыми делы». Приказу предписывалось также известить о переводе пустозерского воеводу и названные монастыри.
Августа 26. Новгородский приказ известил отпискою Разрядный приказ о том, что Кожеозерский и Спасо-Каменный монастыри «в Новгородцком приказе неведомы» и что грамота пустозерскому воеводе «об отдаче» Аввакума «с товарыщи» «тому, кто по них будет прислан, послана будет тотчас».
Сентября 7 (?). Написан царский указ пустозерскому воеводе Петру Григорьевичу Львову о переводе Аввакума, Лазаря, Федора и Епифания из Пустозерского острога в Кожеозерский и Спасо-Каменный монастыри и о выдаче их «тотчас» присланному из Разрядного приказа и об извещении об этом Новгородского приказа.
Сентября 20. Дьяк Новгородского приказа Любим Домнин «отдал» ижемскому целовальнику Костьке Хозяинову «отвесть» пустозерскому воеводе П. Г. Львову царские грамоты, посланные из Разрядного и Новгородского приказов о переводе Аввакума, Лазаря, Федора и Епифания из Пустозерского острога в Кожеозерский и Спасо-Каменный монастыри и о выдаче их тем, «хто прислан будет» за ними из Разрядного приказа «тотчас, безо всякого мотчания», а также о подаче отписки в Новгородский приказ о передаче этому лицу «колодников».
1677
Февраля 24. Сделана запись в Новгородском приказе о посылке грамоты в Пустозерск о возвращении протопопа «с товарыщи» из монастырей в тюрьму Пустозерского острога: «И февраля в 24 день, по памяти из Стрелецкого приказу послана великого (государя) грамота в Пустоозерский острог к воеводе. Велено, как Аввакума протопопа с товарыщи из монастыря в Пустоозерский острог привезут, и их велено посадить по-прежнему о тех тюрм, где преж сего сидели. Воиводе сее учинить по грамоте, какова прислана будет из Стрелец280


кого приказу. Память и отпуск грамоте вклеен ниже сево. Февраля в 24 день».
Марта 14. В Пустозерске получены царские грамоты о переводе Аввакума «с товарыщи» из Пустозерского острога в Спасо-Каменный и Кожеозерский монастыри.
Апреля 16. Пустозерский воевода П. Г. Львов отправил отписку в Новгородский приказ о получении грамот о переводе Аввакума «с товарыщи» в монастырские тюрьмы и о том, что за ними никто не приезжал, а 16 апреля прибыл новый караул под командой сотника Матвея Угрюмова, в составе десятника Никиты Солоношника (приказа Федора Головленкова) и 9 стрельцов, для их охраны в тюрьме, в «прежних избах»: «и того же, великий государь, апреля в 16 день по твоему, великого государя, указу и по грамоте велел я, холоп твой, сотнику Матвею Угрюмову у сотника московских стрельцов, у Ондрея Чупреянова, колодников, Аввакума с товарыщи, в тюрьме, в розных прежних избах, в которых они посажены, принять и беречь накрепко, чтобы они не ушли, и никово к ним припускать, и говорить ни с кем, и чернил и бумаги дават отнюдь не велел, и над стрельцами приказал смотреть накрепко, чтобы никакова дурна не учинили. Да и сам я, холоп твой, досматриваю тех колодников по вся дни».
Мая 29. Этим днем дьякон Федор датирует «чудо»: по молитве Ф. П. Морозовой в день ее именин вода, каждую весну наполнявшая его темницу «близ колена» от пола, «стече вся с мосту в землю, яко в пропасть, в четверть часа токмо» (в эту весну воды было особенно много потому, что «Аввакум научил стрельца просечь борозду» к его избе, за то, что дьякон «послал челобитную на него... царю»).
Июль. Напечатано «Извещение чудесе о сложении триех первых перстов в знаменовании честнаго и животворящего креста» патриарха Иоакима, предназначенное для убеждения старообрядцев.
1678
Июня 9. Стольник Гавриил Яковлевич Тухачевский принял Пу- стозерское воеводство у князя Петра Григорьевича Львова.
1679
Января 6 (в ночь на 6-е). Самосожжение тюменского Знаменского попа, знакомого Аввакума, Дометиана, с 1700 человек в верховье реки Тобола, на заимке речки Березовки.
Сентября 2. В Пустозерске получена царская грамота, предписывающая содержать «Аввакума с товарыщи» в тюрьме «с великою крепостью», и, если их тюремные помещения обветшали, «укрепить тотчас». В то время, по сведениям Пустозерской переписной книги и письма Г. Я. Тухачевского, в Пустозерском остроге имелось «на по281


саде и в жирах посадцких, тягловых, с монастырскими, опричь церковных причетников пятьдесят три двора, да нищих и вдов восемь дворов, а людей в тех дворех двесте шездесят восем человек, да без дворных и нищих сто семь человек». Кроме того, имелось шесть дворов причетников, в которых проживал 21 человек, и 23 пустых двора (жители сбежали или умерли), 4 церкви (Введенская, Никольская, Спасская и Пречистенская) и подворье («для рыбного промыслу») Красногорского Пинежского монастыря. Священником пустозерской Введенской церкви был Андрей, служивший по старым служебникам, ученик и последователь Аввакума, живший в Пустозерске еще в 1713 г.
1680
Января 20. В Пустозерский острог прибыло 10 соловецких «мятежников» во главе с Логгином Степановым.
В Новгородском приказе получена отписка пустозерского воеводы Г. Я. Тухачевского (на царскую грамоту от 2 сентября 1679 г.), сообщающая о ветхости тюрем, в которых содержатся «Аввакум с товарищи», и тына вокруг тюрем и о невозможности починить все это «без нового лесу», который приходится «добывать» из Ижемской слободки, за 500 верст. Г. Я. Тухачевский просил также указать, «ис каких доходов те тюрьмы делать».
Июля 30. Стряпчий Андреян Тихонович Хоненев принял Пусто- зерское воеводство у воеводы стольника Гаврилы Яковлевича Тухачевского. В росписном сдаточном списке Пустозерска сказано: «Церковныя раскольники, что сидят в тюрьме, в осыпных в розных избах, за караулом пустозерских стрельцов: бывшей протопоп Аввакум, роспопа Лазарь, роздьякон Федор, бывшей чернец Епифаней». Здесь же указано, что в Пустозерске «сто человек стрельцов и с ссыльными» и названы имена 10 бывших защитников Соловецкого монастыря, сидящих в тюрьме, четверых ссыльных, живущих на посаде, и имя ссыльной Дом ницы, жены попа Лазаря, которая «живет в Пустозерском остроге в своем дворе».
168 1
Января 6. В день Богоявления, во время крещенского водосвятия, в присутствии царя Федора Алексеевича на «иордани», старообрядцы «безстыдно и воровски метали свитки богохульныя и царскому достоинству безчестныя... тайно вкрадучися в соборныя церкви, как церковныя ризы, так и гробы царския дехтем марали и сальные свечи ставили... наущением того же расколоначальника и слепаго вождя своего Аввакума. Он же сам... на берестяных хартиях начертавал царския персоны и высокия духовныя предводители с хульными надписании, и толковании, и блядословными укоризнами 282


весьма запретительными, не токмо от всего Священнаго писания, но от Божественных уст Спасителя нашего...»
Февраля 7. Якушка Первого, пустозерский стрелец, подал в Москве отписку пустозерского воеводы А. Т. Хоненева о том, что «в Пустозерском же, государь, остроге тюрьмы, где сидят ссыльные Аввакум с товарыщи, все худы и розвалились же, а починить тех тюрем нельзя ж, все згнили, а вновь построить без твоего, великого государя, указу не смею». По этой отписке, грамотой от 2 марта, велено было: «тюремной двор построить вновь, буде починить не мочію. А строить велеть тот тюремный двор с великим береженьем, чтоб ис тюрьмы ис колодников кто не ушол, а строить преж велеть тюремной тын, а избы после с великим же остерегательством». Приказывалось также снестись с приказом Большой Казны, которому по этому поводу была послана 11 февраля память.
Августа 17. Смерть патриарха Никона.
1682
Февраля 8. Царь Федор Алексеевич в письме собору спрашивал, как поступать с раскольниками. Ответ собора — «по государеву усмотрению».
Март — первая половина апреля. Капитан И. С. Лешуков ведет сыск в Пустозерске по поводу распространения Аввакумом из земляной тюрьмы «злопакостных» и «злохульных» писаний, направленных против царя и высшего духовенства.
Апреля 14. Казнь (сожжением на костре) Аввакума, Епифания, Лазаря и Федора.
Апреля 27. Смерть царя Федора Алексеевича. По народному преданию, записанному в XVIII в., протопоп Аввакум предсказал царю скорую кончину после своей казни.


ПЕРЕЛОЖЕНИЯ ТРУДНЫХ ФРАГМЕНТОВ НА СОВРЕМЕННЫЙ ЯЗЫК
ПРОТОПОП АВВАКУМ
ЖИТИЕ АВВАКУМА (ВВЕДЕНИЕ)
Всесвятая Троица, Боже п создатель всего мира, поспеши и укажи путь сердцу моему, как начать разумно и довести до конца дела благие, о которых ныне хочу говорить я, недостойный. Сознавая же свое невежество, припадая (к Тебе.— М. И.), молюсь Тебе, у Тебя помощи прося: Господи, наставь ум мой и укрепи сердце мое, чтобы я не о говорении тревожился, но приготовился к творению добрых дел, о которых говорю, чтобы освещенным добрыми делами стать на суде Твоем справа от Тебя со всеми избранными Твоими. И ныне, Владыка, благослови, чтобы, вздохнув из глубины сердца, я заговорил языком Дионисия Ареопагита о Божественных именах, каковы Твои, Боже, вечные имена истинные, Тебе свойственные, и каковы творимые, то есть похвальные. Такие сущностные имена: Сущий, Свет, Истина, Жизнь. Только свойственных четыре, а творимых много: Господь, Вседержитель, Непостижим, Неприступен, Трисиянен, Триипостасен, Царь Славы, Непостоянен, Огонь, Дух, Бог, и прочее.
Исходя из этого понимать нужно слова того же Дионисия об истине: истина есть сущее, а если истина — сущее, то утрата истины есть отвержение сущего. От сущего же и Бог не может отвергнуться, несуществующее не обладает бытием.
Мы же говорим: потеряли новолюбцы сущность Божию, истинного Господа Святого и животворящего Духа. По Дионисию, если уж истину утратили, то тут и от сущего отреклись. Бог же от сущности своей отпасть не может, в Нем нет ничего не существующего: вечно сущен Бог наш. Лучше бы им в Символе веры не произносить Господа, творимого имени, чем истинного отсекать, в котором заключена сущность Божия. Мы же, правоверные, и те и другие имена исповедуем и в Духа Святого, Господа истинного и животворящего, света нашего, веруем, со Отцом и Сыном прославляемого, за которого мы страдаем и умираем — с помощью Его, Владыки нашего.
Утешает нас тот же Дионисий Ареопагит, в книге его написано: этот — воистину истинный христианин, потому что он, через истину постигнув Христа и благодаря тому обретя божественный разум, превзойдя себя, убежав от мирских нравов и соблазнов, видит себя
284


отрезвленным и уклонившимся от всякой лжи и неверия; страдающие до смерти ради истины, для неведения умершие, для разума живые— таковы христиане.
Этот Дионисий был научен вере Христовой Павлом-апостолом; живя в Афинах, прежде, чем принять веру Христову, он умел исчислять движение небесных светил, когда же уверовал во Христа, то все это отверг как сор. К Тимофею пишет в книге своей, так говоря: дитя, понимаешь ли ты, что вся эта поверхностная ложь —ничто, только обольщение, и тлен, и погибель. Я все сам превзошел, и ничего не обрел, только тщету.
Читающий да разумеет. Рассчитывать движение небесных светил любят погибающие, потому что они не приняли любви истинной, которой могли бы спастись. И за это пошлет им Бог заблуждение, действием которого они уверуют в ложь, да будут осуждены все неверовавшие истине, но возлюбившие неправду. Читай об этом в Апостоле: 275.
Этот Дионисий еще до принятия веры Христовой был с учеником своим в Солнечном граде (Гелиополе.— М.П.) во время распятия Господнего и видел: солнце превратилось в тьму, а луна — в кровь, в полдень на небе явились черные звезды. Он же сказал ученику: «Или конец века наступил, или Бог-Слово страдает плотью» — потому, что видел природу странно изменившейся. И от этого был в недоумении. Тот же Дионисий пишет о солнечном затмении, что бывает, когда затмится: есть на небе пять звезд блуждающих, которые называются лунами. Этим лунам Бог не дал определенного места, как прочим звездам, но они обходят все небо и через них Он являет знамения своего гнева или милости. Когда такая планета, луна, подойдет с запада к солнцу и закроет свет солнечный, то случается солнечное затмение в знак гнева Божьего на людей. Когда же с востока луна к солнцу подходит, то и тогда, обычное движение совершая, закрывает солнце.
А у нас в России было солнечное затмение в 1656 году перед мором. Плыл Волгою-рекою архиепископ Симеон Сибирский, и в полдень наступила тьма перед Петровым днем недели за две; часа с три, плача, у берега стояли. Солнце померкло, с запада луна подошла, Бог явил гнев свой людям. В то время Никон-отступник веру рушил и закопы церковные, и поэтому Бог излил чашу гнева своего на Русскую землю: очень мор был большой, не забылось еще, все помним. Снова потом, прошло годов с четырнадцать, в другой раз затмение солнца было: в Петров пост, в пятницу, в шестом часу тьма наступила, солнце померкло, луна с запада же подошла, гнев Божий являя. Протопопа Аввакума, бедного горемыку, в то время с прочими в соборной церкви власти остригли и на Угреше в темницу, прокляв, бросили.
285


Истинно верующий да разумеет, что делается в земле нашей из- за несогласий церковных, разрушения веры и закона. Говорить о том перестанем, в день кончины века все познают всё, потерпим до тех пор.
Тот же Дионисий пишет о знамении от солнца, которое было при Иисусе Навине в Израиле. Когда Иисус разил врагов-иноплеменников, стояло солнце против Гаваона, то есть на юге, и встал Иисус крестообразно, то есть распростер руки свои, и стояло солнце, не двигаясь, пока он не погубил всех врагов. Возвратилось солнце к востоку, то есть назад отбежало, и снова двинулось, и было в дне том и в ночи тридцать четыре часа, потому что в десятом часу назад отбежало, так в сутках десять часов прибавилось. И при Езекии- царе было знамение: отошло солнце назад в двенадцатом часу дня, и было в дне и в ночи тридцать шесть часов. Читай книгу Дионисие- ву, там подробно разберешь.
Он же, Дионисий, пишет о небесных силах, рассказывая, как они хвалу возносят Богу, девять степеней разделяются на три троицы. Престолы, херувимы и серафимы, освещаемые Богом, так восклицают: «Благословенна слава Господня от места сего!» И через них переходит освящение на вторую троицу — на господства, начала и власти. Эта троица, славословя Бога, восклицает: «Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя!» По Азбуковнику, аль — Отцу, иль — Сыну, уйя — Духу Святому. Григорий Нисский толкует: аллилуйя — хвала Богу, а Василий Великий пишет: аллилуйя — ангельская речь, а человеческая речь — слава Тебе, Боже! До Василия пели в церкви ангельские речи: аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя! А когда жил Василий, он повелел петь две ангельские речи, а третью — человеческую, так: аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже! У святых одинаково — у Дионисия и у Василия: трижды воспевая, с ангелами славим Бога, а не четырежды, по римской лжи; мерзко Богу четырехкратное воспевание такое: аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава Тебе, Боже! Да будет проклят так поющий с Никоном и с костелом римским! Снова возвратимся к начатому. Третья троица: силы, архангелы, ангелы. Через среднюю троицу освещение принимая, так поют: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, небо и земля полны славы Его!» Смотри: трехкратно и это воспевание. Подробно Пречистая Богородица объяснила об аллилуйе, явилась Василию, ученику Евфросина Псковского. Велика в аллилуйе хвала Богу, а от зломудрствующих оскорбление великое: по-римски Троицу за четверицу выдают, утверждают, что Дух исходит и от Сына. Опасно это мудрствование и проклято Богом и святыми! Истинно верующих избавь, Боже, от этого помышления опасного о Христе Исусе, Господе нашем, Ему же слава и ныне и всегда и во веки веком. Аминь.
Афанасий Великий сказал: тому, кто хочет спастись, прежде 286


всего подобает держаться кафолической (вселенской.— М.П.) веры, если ее кто целой и непорочной не сохранит, то без всякого сомнения навеки погибнет. Вера кафолическая такова, что единого Бога в Троице и Троицу в единстве почитаем, не сливая ипостасей, существо же нс разделяя. Особа ипостась Отца, иная — Сына, иная — Святого Духа. Но Отчее, и Сыновнее, и Святого Духа — едино Божество, равна слава, равновечно величие; каков Отец, таков Сын, таков и Дух Святой: вечен Отец, вечен Сын, вечен и Дух Святой; не создан Отец, не создан Сын, не создан и Дух Святой, Бог-Отец, Бог- Сын, Бог-и Дух Святой. Не три Бога, но един Бог, не три несоз- данных, но один несозданный; равны: вседержитель — Отец, вседержитель — Сын, вседержитель — и Дух Святой; соответственно непостижим Отец, непостижим Сын, непостижим и Дух Святой; не три вседержителя, но один вседержитель, один непостижимый. И в этой святой Троице нет ни первого, ни последнего, ни большего, пи меньшего, но невредимы три ипостаси, одинаково вечны и равны. Особое свойство Отца — нерожденность. Сына же — рождение, а Духа Святого — исхождение; общее же у них — Божество и царство.
Нужно побеседовать и о вочеловечении Бога-Слова ради нашего спасения. Из благого милосердия излил себя Сын, Слово Божие, от недр Отца в Деву чистую, Богоотроковицу, когда время настало, и воплотившись от Духа Святого и Марии-Девы, вочеловечился, ради нас пострадал, и воскрес на третий день, и на небо вознесся, и сел справа от величества на высоте, и вновь придет судить и воздать каждому по делам его. Его же царству нет конца.
И так замыслено было Богом прежде еще, чем сотворен был Адам, прежде, чем он облекся плотью. Сказал Отец Сыну: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию». И отвечал другой: «Сотворим, Отец, а он разрушит (замысел.— М.П.)». И снова сказал (Отец — М. П.)\ «О Единородный Мой! О Свет Мой! О Сын и Слово! О сияние славы Моей! Если заботишься о создании Своем, должен Ты облечься в человека, подверженного тлению, должен Ты по земле ходить, апостолов собрать, пострадать и все совершить». И отвечал второй: «Исполнится, Отче, воля Твоя!» После этого создан был Адам, и прочее. Если хочешь подробно узнать, прочти в «Маргарите» «Слово о вочеловечении», там найдешь. Я кратко помянул, показав в общих чертах. Тот, кто так верует, не постыдится, а кто не верует — осужден будет и навеки погибнет, по вышеназванному Афанасию. В это я, протопоп Аввакум, верую, это исповедую, с этим живу и умираю. <...>
287


ИЗ КНИГИ БЕСЕД:
Введение
Книгу святую собрал из Святого писания протопоп Аввакум против никонианской крестоборной ереси и против иных козней.
Беседа человека грешного, человека безобразного и бесславного, человека, не имеющего облика, доброты (красоты.— М. П.), лишенного подобия Господу. Истину сказать — и не человек я вовсе, но гад и свинья, потому что свинья питается рожками, как я — грехами. От рожков во рту сладкий вкус, а в желудке скверно. Так и я, как младший блудный сын, удалился от дома Отца моего, пасся со свиньями, то есть с бесами, питаюсь грехами, услаждая плоть, огорчая душу делами, словами и помыслами злыми. С апостолом Павлом говорю: Мы знаем, что закон духовен, я же из плоти, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю; потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Потому что желание добра есть во мне, но сделать доброе я не в состоянии. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Я нахожу закон, что, когда хочу делать добро, зло оказывается рядом. Ибо по внутреннему человеку наслаждаюсь законом Божьим; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Окаянный я человек! кто меня избавит от тела этой смерти? Благодарю Бога моего Исусом Христом, Господом нашим. Итак, тот же самый я умом моим служу закону Божьему, а плотью— закону греха. Итак, нет ныне никакого осуждения тем, которые живут не по плоти, но по духу.
А я, плотолюбец окаянный, не человек, по сказанному, услаждаюсь законом греховным. Человек был Иов, праведный, непорочный, беззлобный; человек Божий Моисей, Боговидец; человек был Иисус Навин, он молитвою остановил на небе идущее солнце; человеком был Давид, царь и пророк, ведь его похвалило Божье сердце: обрел Давида, сына Иессеева, мужа по сердцу Моему. Человеком был пророк Даниил, ведь его в Вавилоне во рву устыдились лютые звери, увидев в нем непорочный образ Божий благодаря добродетелям, в нем цветущим: человеком был пророк Аввакум, ведь его принес ангел из Иерусалима с пищей в Вавилон, в ров, к Даниилу.
Но не я, окаянный Аввакум: я и сам сижу во рву, душой и телом обнажившись, нас пятеро, нагих.
Правильно делал в Иерусалиме пророк Иеремия, ища днем человека, по городу ходя с горящей свечой. И сказали ему люди: чего ищешь, пророк! Он же говорил: ищу человека. А они — снова: как же ты не видишь, гляди, полна столица великая людей — везде 288


люди. Пророк же говорил им: вижу и я, что много плоти, но нет человека. Человек — тот, кто живет праведно и богоугодно по заповедям Господним, а это не люди, но змеи и керасты (змеи ядовитые.— М.П.), звери: и волки, и рыси, и львы, и медведи, потому что пренебрегают поведением Божьим и не живут по заповедям Господним. Златоуст так пишет, толкуя в Нравоучении Деяния святых апостолов: когда человек хитрит, тогда он змий; когда чужое похищает, тогда он — волк; когда блудит — тогда он — осел; когда гневается, тогда — рысь лютая; когда же убивает, тогда он — сам дьявол.
Смотрите, люди, и дивитесь безобразию нашему, плачьте и рыдайте все, погубившие в себе образа Господня красоту и доброту, как в древности Иеремия плакал о Иерусалиме. Читай Библию: там плач Иеремии записан подробно.
В особенности ныне нам подобает плакать, в настоящее время. Увы, увы мне! Мать моя, кого ты родила? По Иову: проклят день, в который я родился, и ночь та да будет тьмою, которая извела меня из чрева матери моей. Ибо антихрист пришел к воротам двора, и народилось выблядков его полна поднебесная. И в нашей русской земле обнаружился черт большой, размера он — высоты и глубины — ад преглубокий. Думаю, что в аду стоя, головой и до облаков достанет. Внимайте и разумейте все слушавшие, и даст вам Господь понимание всего.
ИЗ БЕСЕДЫ «О первых противниках церковных преобразований»
<...> Ибо не знаем, как долго жизнь наша протянется, умилосердится ли Владыка и даст ли нам испить из той же чаши, из которой Сам пил, и вас, рабов Своих, напоил. Но знаем, что милостив Господь, желает общего нашего спасения. Понимаю по писанию, как было Богослову показано, по Апокалипсису: и когда снял Агнец пятую печать, я увидел под жертвенником души убитых за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка святой и истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них ризы белые, и сказано было им, чтобы они успокоились еще на малое время, покуда скончаются и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как они. Видите, страдающие за слово и за свидетельство старопечатных книг! Это ожидает и нас. Господь избиенных утешает одеждами белыми, а нам дает время для исправления. Постараемся Господа ради, постараемся и неле- ностно потрудимся и поспешим сейчас, пока время есть. Душа моя, душа моя, поднимись, что спишь! Конец приближается, и ты хочешь говорить. Итак, воспрянь, да пощадит тебя Христос, пребывающий 10 Заказ 4679


везде и все наполняющий. Душа, то, что здесь — временно, а то, что там — вечно. Старайся, окаянная, и пробудись, уснула сном погибельным, задремала ты в пищах и питье беззаботности. Смотри, говнолюбка, что творится при тебе: боярыня Феодосья Прокопьевна Морозова и сестра ее Евдокия Прокопьевна княгиня Урусова, и Даниловых дворянская жена Марья Герасимовна с прочими! Мучаются в Боровске, в землю живыми закопаны, после многих мук и пыток и домов разорения, жаждут и голодают. Такие столпы могучие, весь мир их не стоит. Женщины, слабее детей, а со зверем за человека борются. Чудо, этому больше удивляйтесь! Как так? Восемь тысяч крестьян имела, собственной земли тысяч больше двухсот было,—дети мои духовные, знаю про них,— сына не пощадила, наследника всему, и другая также детей (не пощадила.— М. П.). А ныне вместо позолоченных постелей в земле закопана сидит за старое православие. А ты, душа, много ли имеешь по сравнению с ними? Разве что мешок, да горшок и третье — лапти на ногах. Безумная, ну-ко, поднимись и начни исповедывать Христа, Сына Божьего, открыто, полно скрываться. Хорошо сказал кто-то из святых отцов, что у всех нас один путь. Другого такого времени долго ждать: само царство небесное валится в рот. А ты откладываешь, говоря: дети малы, жена молода, разориться не хочется, а того не видишь, какое богатство и знатность бросили боярыни-те, а ведь еще женщины. А ты — мужик, да безумнее баб, ум твой тронут: ну, детей переженишь, и жену утешишь. А за тем что? не гроб ли? Та же смерть, да не такова, ибо не за Христа, но общий всемирный конец. Блаженны умирающие за Господа! Апокалипсис: Блаженны те, которые соблюдают заповеди Его, чтобы иметь им право на древо жизни и войти в город воротами; а вне — псы и чародеи, и убийца и идолослужитель, и всякий любящий и творящий ложь. Вот, смотри: люди же были, и — померли, но не за Христа; плюнут на них, нет у них общего с Агнцем достояния во граде Бога Живого, и на древо жизни права у них не будет. Потому что здесь любили ложь и творили ее и за правду Агнца не боролись, но, ища здешней сласти и житья отрадного, не заботились о будущем и от скорбей Христа ради всяких уклонялись, лицемерили с миром этим, Христа не слушали, как сказано в Евангелии, Иоанн, зачало 57: истинно, истинно говорю вам, восплачете вы и возрыдаете, а мир возрадуется; вы же печальны будете, а печаль ваша в радость будет. Женщина, когда рожает, терпит страдание, ибо пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит страдания от радости, что родился человек в мир. Так и вы печальны теперь, но Я увижу вас снова, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас. И в тот день вы не спросите Меня ни о чем.
Вот, сударь, любящий сладость и отраду этого мира, услышь 290


сказанное Господом: не на кроватях из слоновой кости почивать ученикам своим приказал и не радостью мира этого веселиться, но скорбью и печалью довольствоваться. Как и женщина беременная перед родами день и ночь, бедная, волнуется, как бы разродиться, ожидает, как часа смертного, а когда родила ребенка, так и все забыла. Так-то и христианское терпение, Христа ради и мучение тяжко ныне кажется, а тогда, в радости, и забудем все. Когда же надежда наша, Христос, явится нам? Знаешь ли, тогда, когда оживотворит мертвые наши тела Духом Святым. Как ребенок из брюха снова вылезет из земли матери нашей; а ныне по Божьему изволению отходим в мать свою, землю, на место. Каждый сходящий тотчас отойдет принять муки или посмертную славу. Так Дамаскин поет в Степенных (воскресные и праздничные песнопения.— М. П.). Добро, братья мои и любимцы-светы, помните Христов приказ и апостольское учение и святых отцов наставления. Всякого добра лучше учение книжное, ибо им обретается жизнь вечная и радость та бесконечная. А ходящий во тьме не знает, куда идет, то есть суетными делами занимается, поглядывая, где пиры, и шутки, и неприличные крики, как написано: дурные сообщества развращают добрые нравы. Всякому христианину подобает в молитве и трудах пребывать и в чтении книг, и в милосердии и в искренней любви, и в слове истинном, а не в лживом, мира не стыдиться; даже если поносят и укоряют и ненавидят и испытаниями подвергают, побеждай добром зло, то есть терпи. Помни Господню заповедь, Евангелие от Иоанна, зачало 52: Сказал Господь своим ученикам: заповедую вам, любите друг друга. Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое, а так как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир. Помните слово, которое Я сказал вам: раб больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше,— и дальше, до этого: это сказал Я вам, чтобы вы не соблазнились. Изгонят вас из собраний, но приходит час, когда всякий, убивающий вас, думает, что он служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня. Но я сказал вам это для того, чтобы вы, когда придет то время, вспомнили это, что Я говорил вам. <...>
О внешней мудрости
Написано: погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну. Где мудрец? где книжник? Где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие? Ибо, когда не познал мир своей мудростью Бога, благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих.
291


Рассуждение.
Альманашники (составители гадальных календарных книг.— М. П.), и звездочеты, и все зодейщики (изучающие зодиак.— Л4.77.) познали Бога ухищрением внешнего ума, и не почтили, и не про славили Его как Бога, но погрязли в суетных своих измышлениях, стали уподоблять себя Богу за свою мудрость так же, как и первый (из уподобивших свою мудрость Божьей.— М.П.) мерзкий Нимрод, а за ним Зевс-оборотень, блудодей, и Гермес пьяница, и Артемида прелюбодейка, о них Хронограф и все хроники свидетельствуют; также и после них были Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Гиппократ и Гален — все они мудры были и все в ад угодили, вместе с сатаной достигли разумом своим небесной тверди, и движение звезд постигли. И глядя оттуда на хождение и вращение небесного круга, гадали о жизни человеческой этого века — теперешней, предсказывая или потери, или изобилие,— и вот этой своей мудростью уподоблялись Богу, считая себя знающими все. Как в древности сказал дьявол: поставлю престол свой на небе и буду подобен Всевышнему, так и те говорят: мы понимаем небесное и земное и кто нам подобен! И возносились, блядины дети, выше облаков, слово в слово, как сатана в древности. И потому отверг их Бог: благоугодно было Ему юродством проповеди спасти тех, кто хочет получить спасение. Апостолами и отцами святыми все христиане научены были смирению, кротости и искренней любви; живя в трезвость с верой непорочной, и в посте, и со смиренной мудростью достигают не знания внешнего — о движении луны, но на самое небо восходят к престолу Царя славы благодаря смирению своему, и удостаиваются вместе с ангелами славить Бога, души их водворяются в благие пределы, а тела их на земле нетленны были и есть. Смотри, гордоуссц (гордоустец — гордо говорящий.— М. П.) и аль- манашник, твой Платон и Пифагор: так их же, как свиней, вши съели и память о них с шумом погибла из-за гордости их и из-за того, что уподоблялись Богу. Многие же святые за смирение их и долготерпение были прославлены Богом, и после смерти обоготворены, тела их являют живущую в них благодать Господню чудесами и знамениями, как солнце, повсюду сияют. Смотри, безумный зодейщик., на свою богопротивную гордость, какие плоды вы приносите Богу и Творцу всех Христу: только обжираться, упиваться и с бабами блудить ваше дело. Прости — это я не в осуждение говорю, а к слову пришлось. Вы не сами это делаете, бес вас научает. Плакать о вас надо, а не ругать, ведь вы плоть от плоти нашей, и кость от костей наших, тела нашего часть. Увы, отцы и братья наши! Увы, дети и друзья! Увы, приятели и родные! Вы отошли от святых здесь и в будущей жизни. Как о вас не плакать? Плачу, сказал, ибо взял вас живыми дьявол и не знаю, где положит; ясно, что сводит 292


в глубокий ад и огню неугасимому готовит в пищу. Посмотри-тко на рожу-ту, на брюхо-то, никонианин окаянный,— толст ведь ты! Как в дверь небесную вместиться хочешь? Узка она, тесен и полон страданий путь, ведущий в жизнь вечную. Трудно царство небесное, и утрудившиеся достигают его, а не толстобрюхие. Смотри на святые иконы, увидишь тех, кто угодил Богу, как хорошие художники их изображают: лицо и руки, и ноги — все у них худое и изможденное от поста, и труда и от всяких страданий, им выпадавших. А вы теперь изображение их переменили, пишете такими, каковы вы сами — толстобрюхими, толсторожими, ноги и руки, как колоды. И у каждого святого — спаси вас Бог,— выправили вы у них морщины- те, у бедных: сами они при жизни своей не догадались так сделать, как вы им учинили! Помните ли? — на сборище том обманном, перед патриархами теми, вселенскими, говорили вы мне, Иларион и Павел: «Аввакум, милый, не упрямься, что ты на русских святых указываешь, глупы наши святые были и грамоту не знали, как им верить!» Помните, надеюсь, не забыли, как я ругать стал, а вы меня бить стали. Разумные! Умные вы с дьяволом! Нечего рассуждать. Да нечего от вас и услышать доброму человеку: все говорите, как продавать, как покупать, как есть, как пить, как с бабами блудить, как мальчиков в алтаре за задницу хватать. А об ином мне и сказать стыдно, что вы делаете: знаю все ваши злоухищрения, собаки, бля- ди, митрополиты, архиепископы, никониане, воры, оборотни, новые иностранцы русские. Святых иконы изменили и все церковные уставы и действия, да еще бы христианам милым не горько было! Он, бедный мой, мается шесть дней в трудах, а в день воскресный прибежит в церковь помолиться Богу и труды свои освятить: ано и послушать нечего, по-латыни поют, плясуны скоморошьи! Да еще бы в огонь христианин не шел! Сгорят все за Христа Исуса и вас, собак, не послушают. Да и надобно так правоверным всем: то нам в вечную похвалу будет — за Христа своего и за предания святых отцов сгореть, чтобы и в будущем вечно живыми быть, во Христе Исусе, Господе нашем, Ему же слава и ныне и всегда и во веки веком, аминь.
ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИИ:
ТОЛКОВАНИЕ НА ПСАЛОМ XLIV
Излилось из сердца моего слово благое, говорю я о делах моих царю: язык мой —трость (палочка для письма.— М. П.) книжника- скорописца. Толкование: Какое слово благое излилось из сердца пророка и какому царю он о делах говорит языком, как бы тростью, быстро пишущей книгу? Ясно, что так он сказал, предсказывая воче293


ловечение Царя небесного, задолго поняв это наитием Святого Духа.
Псалом: Ты прекраснее сынов человеческих; благодать излилась из уст Твоих; посему благословил Тебя Бог навеки. Толкование: Воистину Христос наш прекраснее всех людей. Его славы и красоты небеса не вмещают. Излилась благодать из уст Его, и Лука евангелист свидетельствует, зач. 14 (гл. 4, ст. 22.— М. П.) дивились народы словам благодати, исходящим из уст Исусовых. И потому благословен Богом вовеки, ибо он истинный Сын Отца благословенного.
Псалом: Препояшь себя по бедру оружием своим крепко. Толкование: О каком оружии Христа говорит пророк и в кого стрелял Господь наш? Ясно, что он говорит о непобедимой Его силе Божественной. Застрелил и победил он по левую сторону стоящего и неверного и мрачного дьявола, и слуг его.
Псалом: Красотой Твоей и славой Твоей и напрягай, и успевай, и царствуй истины ради и кротости, и правды, и десница Твоя направит Тебя на дивные дела. Толкование: Силен, сказано, Ты, Христос, напрягая, натягиваешь лук свой на скипетры сатаны, и поспешно действуй славою Твоею прекрасной, ниспровергнув дьявола, царствуй над грехом во имя кротости и правды истинной; десница Твоя направит Тебя на дивные дела. Мудро Господь дьявола-того победил, братья, обманул его, как рыболов рыбу на удочку подцепил. Евсевий Самосадский пишет: как рыбак, нанизав на удочку приманку, рыбу выуживает, так и Христос, облекши плотью Божество, скрывшись, дьявола поймал. Дурачище большой! Это тебе не Адама в Раю едой обмануть! Сам, что собака бешеная, в петлю попал! И хорошо так Христос Сын Божий сделал — заколол его деревянным копьем, то есть трисоставным крестом, да и нам приказал тем же крестом его побеждать и власть дал наступать на змею и на скорпиона, и на всю силу вражью.
Псалом: Стрелы Твои изострены, сильный: люди пред Тобою падут — они — в сердце врагов царя. Толкование: Христовы стрелы остры очень — это крест и молитва. Никто из врагов не может устоять перед этим оружием. Всякий человек лживый с дьяволом вместе падает, и остается посрамленным и изъязвленным этими острыми стрелами.
Псалом: Престол Твой, Боже, вовеки, жезл правоты — жезл царства Твоего. Толкование: Победив, взошел на небеса и воссел справа от престола величества на высоте; и обладает, и владеет, и царствует, и правит, как хочет, всем миром.
Псалом: Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих. Толкование: О помазании говорит потому, что Дух Святой почиет на Христе больше, чем на всех святых людях; без 294


меры дает Отец Духа Сыну. Соучастникам Христовым, то есть святым, дает Бог Духа Святого в меру, как говорит об этом Григорий Богослов в слове «О нищелюбии»: Подобно дарование Святого Духа черпанию воды из реки: один наберет большой сосуд, другой же — средний, а третий — маленький, каждый — в соответствии со своим трудом. Ибо не река распределяет, но сосуд, сколько вмещает, столько и несет. Так и Духа благодать по мере возможностей каждого дается ему на пользу, и Павел сказал. Христос же без меры помазан Духом Святым Родителем своим — больше всех соучастников своих.
Псалом: Смирной и стакти и касией одежд Твоих и тяжестью слоновой кости Ты веселишься, царские дочери среди почитаемых Тобою. Толкование: Смирна и стакти и касия — мази благовонные, одежды — плоть Господня. Как при вознесении ангелы дивились, говоря: кто от Восора идет, одетый в одежды багряные, это — о плоти Христовой, кровию его окрашенной. А от тяжести слоновой кости, говорит пророк, то есть от тяжкой нашей природы принял Он одежды свои: и так не от ангелов принимает, а от семени Авраамова — и Павел говорит — то есть от девицы Марии. Одежда Его весь мир наполнила благоуханием ароматным, это значит — верующие насыщаются благодатью духовной. Вочеловечением Его был разогнан дым и смрад бесовских жертвоприношений. И этим возвеселили Тебя дочери царей, почтенные Тобою, то есть души всех святых, угодивших Ему, цари и архиереи, облеченные в драгоценные ткани, веселятся с Ним в почестях Его. Читай Апокалипсис: там узнаешь о подобающих им почестях.
Псалом: Предстала царица справа от Тебя в одеждах позолоченных и испещренных. Толкование: Это сказал пророк о Пресвятой Владычице нашей Богородице. Она в пестрых одеждах стоит справа от Сына своего, Христа Бога нашего, то есть разными добродетелями украшена, как одеждами, позолоченными и разноцветными.
Псалом: Слушай, дочь, и смотри и приклони слух твой и забудь народ твой и дом отца твоего. Толкование: Дочерью называет пророк церковь языческую. Церковь же означает не стены, а людей. Приклони слух твой к Евангелию и к апостольской проповеди; и забудь народ твой, то есть бесов и козни их; и дом отца твоего, то есть языческие храмы и служение идолам. Оставь заблуждения эти, душа окаянная!
Псалом: И возжелает Царь красоты твоей. Толкование: Облекись в одежду святого крещения, нарядись в славную одежду, и возлюбит тебя Царь небесный; это значит — твори многообразные добрые дела, и твоя одежда будет как у Богородицы — разноцветная, и возжелает Царь красоты твоей.
295


Псалом: Ибо Он Господь Бог твой, и ты поклонишься Ему и дочь Тира (принесет Ему) дары. Лицу Твоему будут молиться и богатые, и знатные, Толкование: С дарами приходят во святую Церковь молиться Богу и святым Его верные со всех концов, поняв, что Он истинный Бог, Христос, Сын Божий. А дочь Тира поминает пророк потому, что в Тире и Сидоне было многобожие и сам Господь говорил, наставляя жителей Капернаума: отраднее будет на (Страшном.— М. П.) суде Тиру и Сидону, чем вам, если бы в Тире и Сидоне явлены были такие чудеса, как у вас, они бы уже в древности покаялись; то есть, если бы, сказал, они такие чудеса видели, как ты, Капернаум, видишь, они бы от многобожия скоро отступили. Потом и они от апостолов учение приняли и уверовали в Христа, и молятся, с дарами приходя в святую церковь, и богатые, и бедные.
Псалом: Вся слава дочери царевой внутри, в одежды одета золотые и украшена. Толкование: Смотри,— дочь, то есть Церковь одушевленная, внутри твоя красота, то есть в сердце твоем и в намерениях твоих. Господь сказал, что царство небесное внутри вас. А Златоуст говорит: от внутреннего царства зависит приход царства небесного. Одевайся, дочь, в одежды золотые, и пестрые, то есть разными добродетелями украшайся; слышала слова пророка: вся слава дочери царевой внутри в одежды одета золотые и украшена.
Псалом: Следом за ней приведутся к Царю девы, подруги ее, приведутся к Тебе, приведутся с весельем и радостью, введены будут в церковь цареву. Толкование: Это говорил пророк о введении во храм Пресвятой Богородицы. Ее, надежду нашу, ввели со славою в церковь, святая святых, на веселье и радость всему миру, и другие девы во след ей шли, душою сопровождая ее; так и до конца века не поколеблются, последуя Ей, живя девственно и безбрачно, ведомые в небесную церковь и в скинию (жилище.— М.П.) Бога Живого: всюду подвизаются рабы Вышнего Бога, и в монастырях, и в миру живя.
Псалом: Вместо отцов Твоих были Сыновья Твои, Ты поставишь их князьями по всей земле. Толкование: Это сказал пророк об апостолах: они поставлены вместо 12-ти сыновей Иакова княжить по всей земле. По всей земле разошлось возвещенное ими, всех концов вселенной достигли их речи. Везде учили и побеждали бесовское обольщение словом и делом. Княжение-то им не легко далось: церковь повествует о страданиях и мучениях их во имя Христа.
Псалом: Буду поминать имя Твое от рода к роду. И посему народы будут исповедывать Тебя вечно. Толкование: Смотри: и нам должно поминать имя Господне, великим и малым, во всяком роде и по-апостольски жить во Христе. <...>
296


ПИСЬМО ПРОТОПОПА АВВАКУМА СЕМЬЕ (3)
Возлюбленные! молю вас, как странников и пришельцев, удаляйтесь от плотских похотей, которые покушаются на душу нашу.
Воистину, по пророку, суета сует и все — суета. О нужном велено (Богом.— М /7.) заботиться, а лишнее — отсекать. Если о внешнем всегда будем печься, то когда о душе позаботиться? Тогда, когда умрем? Мертвый не действует, мертвому тайны не открываются. Когда это было слыхано, чтобы мертвый что-нибудь хорошее сделал? Только чувствуем скверную вонь, от гроба идущую, и видим тело, червями растлеваемое, в саван закутываемое, землею покрываемое. Увы, красивый потускнел и ясный померк! Где благолепие лица? Где свет, изливаемый очами? Где юность и красота наша? Все ушло, как цветок, как трава, подкошено. Воистину, все побеждает смерть. Что уж тут еще печься о суетной, полной страстей плоти. Где ныне родные и друзья? Разлука наступила. Воистину, суета человеческая.
Ну, Марковна, или не так говорю? Ей, так. Для чего печешься об излишнем и о плотском скорбишь? Говорите мне вы: не знаем-де, как до конца доживем. Имея пропитание и одежду, будем довольны этим, а заботу о прочем возложим на Бога. Или Бог забыл нас? Нет, нет. Если и забудет мать пожалеть младенца своего, то Я не забуду, сказал Господь. Не пять ли птиц ценятся в грош, а не одна из них не упадет без воли на то Отца нашего. У вас же и волосы на голове все сочтены. Не бойтесь же, вы лучше многих птиц. Веришь ли этим словам? Поверь, это правда. Сказал Господь: небо и земля преходящи, но слова Мои не пройдут. Только неверный и невежда не верит этому. Я верю Богу моему, которому служу всей совестью от чистого сердца, что будет так и есть, как сказал Господь. А когда обнажился во имя Его пресвятое и от страдания повалился в темнице, молитву говорю, лежа. Псалом: Услышь, Боже, молитву мою и не отвергай моления моего, и прочее. А когда дошел до слов: слова их мягче, чем елей, но это — стрелы,— в этом месте потемнело в голове у меня. И прозвучало над мною, от иконы: возложи на Господа печаль свою и Он тебя пропитает и не даст никогда поколебаться праведнику. И вскочил я и поклонился Господу. А сам говорю: Ты, Боже, низведешь их в ров погибели, и прочее. Потому и рубашку с себя скинул и отдал неимущим. Наг с тех пор и доныне,— уже три года будет, да Бог питает меня, и согревает и все благое подает мне в изобилии. Слава за все это Творцу и Создателю всех Христу Богу и Богородице-свету, с бесплотными и со всеми святыми!
И ты, Марковна, положись всею силой душевною на Христа и
297


Богоматерь: она, надежда наша, не оставит нас погружаться в неверие и бури. Знаю до конца, что безмерно о нас печется и заботится, все упование наше, и покрывает нас покровом крыл своих, и от врагов ограждает. <...>
ПОП ЛАЗАРЬ
ЧЕЛОБИТНАЯ ПОПА ЛАЗАРЯ ЦАРЮ АЛЕКСЕЮ МИХАИЛОВИЧУ
Великий апостол Павел говорит: да не опустошится крест Христов. Святой Григорий Богослов говорит: да не истощится крест Христов. Истощается крест Христов и изображение его священной сущности.
Благородный царь! Ради чего новые учителя истощили крест Христов? О них апостол Павел, плача, говорит, называет их врагами креста Христова, ибо они опустошили и истощили крест Христов, то есть исказили его совершенный образ. И еще он говорит: я не стану хвалиться ничем, только крестом Господним, на нем пострадав, Господь уничтожил страданье. Того ради и мы храним нерушимо крест Господень — славу всех.
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ БЛАГОРОДНОМУ ЦАРЮ
Благочестивый государь, царь и великий князь Алексей Михайлович! Ты обладаешь властью Божьей и потому смеешь творить божественные дела. Божьи же дела — это грехи прощать и зрению божественное открывать. И потому молю тебя, подай мне, грешному узнику темничному, за эту дерзость прощение. И где будет, государь, написано неправильно, или ошибки в именах, или в годах, или в числах, или в ином чем, милости у тебя, свет, прошу, не гневайся на меня за то своим праведным царским гневом. Книг, государь, нам не дают уже больше десяти лет, а от печали у нас память портится. А забывчивость, государь, всем свойственна. И Бог мира да будет с тобой и защитит тебя крестом Своим от всякого нападения враждебного, видимых и невидимых врагов, во веки, аминь.
ВЕЛИ НОЕ ЦЕРН ОВ НОЕ СЛОВО И ЦАРЕВО ТАЙНОЕ. О СВЕРХСУЩЕСТВЕННОСТИ СВЯТОЙ ТРОИЦЫ
Единородный Сын — образ Отца, образ вечности Его, принимает образ раба, родившись от Матери, не испытавшей брака, не изменение претерпел, ибо Он остался тем, которым был всегда, то есть Богом истинным, и чем не был, то воспринял — вочеловечившись, сделался человеком. И не через возвышение свое полагал быть рав- 298


ним Богу, но себя унизил, принял вид раба. Но управляет божественными силами даже и в хлеву, в корыте для скота лежа, в пеленки завернутый, а другие силы скрывая, как надмирные, так и земные. Вочеловечился младенцем от рода Адамова, родился, сын соединения — награда верным в грядущие времени. Он именуется князем и ангелом великого совета. Он крепок, един в Троице восхваляемый Бог, держащий власть над всем сотворенным миром и предвидящий все заранее.
О ВОССТАНИИ БЕЛИНОГО КНЯЗЯ МИХАИЛА. ПРОРОК ДАНИИЛ
И во то время —сказал пророк — восстанет Михаил, князь великий, стоящий над сынами народа Твоего. Об этом много ныне (надо) писать. Так по пророчеству поднимает и ставит во главу правления и власть божественную вручает отцу твоему, государь, благочестивому царю и великому князю Михаилу Федоровичу, всей великой России и прочих народов самодержство. И еще возводит Сын Божий ради просвещения разума и во славу царства его отца его государева, опору правоверия, нового страдальца, за Христа пострадавшего, святейшего патриарха Филарета Никитича, и вручает ему престол соборной великой церкви. Этот великий пастырь подтвердил решения прежде бывшего (Стоглавого.— М.П.) поместного собора, который был в 7055 (1551, т. е. 7059.— М.П.) году при царе Иване Васильевиче. Этот святой пастырь осудил соборно и лишил чина Иону митрополита Сарского и Подонского, который не крестил, как подобало, белорусов. И он новоявленные ереси белорусские и польские, и латинские до конца исторг, и все отеческие установления стал хранить и соблюдать и книги сорные сжег, а православные утвердил и с миром скончался и отошел к отцам своим. И от этого корня произвел тебя Бог и дал тебе власть свою, самодержство Великой России и прочих народов в веке века, жезл справедливости, жезл царствия твоего. Сего ради исповедуемся имени твоему великому, ибо оно страшно и свято. Честь царства суд любит. Сотвори над нами справедливый суд, ибо правда и справедливость — удел твоей власти, твоя рука достигнет всех врагов твоих, достигнет всех ненавидящих тебя и ввергнешь их как в печь огненную во время царствования твоего. Подобно царство небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, и когда вытащили его на берег и, усевшись, хорошее собрали в сосуды, а худое выкинули вон. Подобает и тебе, царю благочестивому, собрать догматы отеческие, а ложные отбросить.
299


ОБ ОЧНОЙ СТАВКЕ
Царь благородный, ты имеешь власть Божию, суди, как Бог, беспристрастно, не взирая на лица: повели, государь, дать мне очную ставку со властями и с книжниками-новолюбцами, кто из них захочет стоять за те их вышеописанные богохульные ереси перед теми, кого ты, государь, назначишь из своего совета. А сверх, государь, очной ставки да повелит твоя божественная царская власть идти нам на общее испытание, на Божий суд, перед всем царством самовольно взойти на костер во имя истины, да явлено будет благочестие отцов твоих и отпадет всякое сомнение от душ благочестивых и соединится святая церковь и единогласно да славится Всесвятой Дух.
О ЛЖИВЫХ АРХИЕРЕЯХ И ОБ
УЧИТЕЛЯХ-СОВРАТИТЕЛЯХ И О ТОМ, СКОЛЬКО ОТ НИХ ЗЛА СОВЕРШИЛОСЬ, И О БЕСОВСКОМ ИХ ПРОКЛЯТИИ, И О ТОМ, ЧТО ПРОКЛЯТЬЕ ИХ НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ
Царя Константина Великого чуть было не совратили в арианство и на убийство священномученика Петра толкнули, а правоверных гнали и проклинали, но проклятье их не повредило верным. Царя было обольстили, но собором исправили, обольстители же погибли злой погибелью. Царя Феодосия Великого лживые учителя соблазнительным учением о воскресении мертвых поколебали и подвигли на гонение праведных. И он не спасся бы, если бы не обратился к молитве и не получил бы благодаря ей извещение от Бога. И снова Македоний патриарх с товарищами чуть было не склонили его к духоборству, собор укрепил его. Царя Анастасия патриарх Севир с товарищами совратили и собор свой собрали, а святой вселенский четвертый собор 630-ти святых отцов прокляли, а также и всех, кто придерживался его решений. Но повредили ли проклятия их бесовские святым отцам и верным? Нет! Царя прельстили и сами приняли злую погибель, и эти проклятья лишь усугубили тяжесть их осуждения. Царя Льва Исаврянина по прошествии десяти лет царствования его злые дьяволовы ученики отторгли от благочестия, и он начал великое гонение на верных. И царя Ираклия Божественного и патриарха Сергия зловерный епископ обольстил, так они и скончались, но гонений на правоверных не вели и потому поминаются как святые. Царя Василия Македонина с сыном его Львом Премудрым епископ некий смутил и потому Лев сидел в темнице долго, об этом история свидетельствует. И ты, государь, не верь во всём новолюбцам. Ей, ей, говорю с Давидом: ибо нет в устах их истины: сердце их — пагуба, гортань их — открытый гроб, языком своим льстят. Осуди их, Боже — и прочее. И еще говорит: поднимают 300


к небесам уста свои, и язык их расхаживает по земле, и потому туда обращают люди взоры свои и видят их в благополучии. Но если бы я сказал: «Буду рассуждать так»,— то я виновен был бы перед родом сынов Твоих. И думал я, как бы уразуметь это, но это трудно было в глазах моих, доколе не вошел я во святилище Божие и не уразумел конца их. Об этом подробнее пишет иудей Филон философ.
О ИСПРАВЛЕНИИ КНИГ ЦЕРКОВНЫХ ВЕЛИКОЙ РОССИИ
Князь Василий Иванович, когда книги исправил и внес мир в святую церковь, и того ради какого дара Божьей благодати удостоилась тогда Великая Россия! Сыну его царю Ивану Васильевичу Бог покорил царство Казанское и Сибирское с прочими народами. И с того времени установилась царская божественная власть и возник патриарший престол. И свидетельствуя об утверждении благочестия, явилась святая риза Сына Божьего от нечестивого царя и многие святые божественные иконы Спаса и пречистой Госпожи Девы Богородицы и многие святые мощи святых и иконы явились и стали творить чудеса. И всего этого было так много, что и описать подробно невозможно.
О ИЗМЕНЕНИИ КНИГ, БЛАГОЛЕПИЯ ЦЕРКОВНОГО И ПОРЯДКА
Бог попустил за наши согрешения: когда ты, царь благородный, был в походе, Никон-патриарх, злой пастырь, волк в овечьей шкуре, изменил святой порядок, извратил книги, благолепие святой церкви нарушил и нелепые раздоры и беспорядки во святую церковь внес из разных ересей, и правоверные терпят доныне от учеников его великое гонение. Что же из-за этого в Великой России произошло? Ничего хорошего, но только кровопролития и сражения, моры великие и междоусобные битвы и пожары великие и громы страшные, и камни, падающие с небес, людей побивающие, во обличение отступникам, нарушающим установления святых отцов, и повсюду церковные раздоры и всему народу тягость великая, а сохраняющим законы отеческие — гонение великое. И так вот многие святые места ученики Никоновы разорили и многих тех, кто не покорялся ложному их учению, злой смертью уморили, а иных в дальние ссылки заточили и в темницах заморили, а иных огню предали. И в тебе, благочестивом царе, ложью своею вызвали гнев, над отеческими книгами и благолепием надругались, и еще многое другое пришлось—ох, ох и увы! — вытерпеть от них правоверным. Молим тебя, царь благородный, соверши праведный суд над ними. А мы, бо301


гомольцы твои, во святую церковь ничего не привносим и не износим, но все, завещанное нам Заветом, и пророками и евангелистами, принимаем и чествуем и лобызаем и ничего другого не ищем и не изменяем тех вечных пределов, которые положили отцы наши, ибо не они определяли, но Дух Святой, от Бога Отца исходящий.
О ПРОСТОСЕРДЕЧИИ, ПРОСТОДУШИИ И О ЛЖЕПРОРОКЕ
Провидел Сын Божий чистоту царского сердца твоего и простосердечие: блаженны чистые сердцем, ибо они увидят Бога. Всякая чистая душа благословенна, и ходящий прямыми путями ходит в надежде на жизнь вечную. Надеющийся на Бога, как гора Сион, не сдвинется во веки. Имеющий надежду на Бога не устрашится и тогда, когда все будет судимо огнем и муками. Того ради допускается на тебя (напасть.— М. П.), как на Иова, чтобы что- нибудь чудесное случилось с тобой. И (по Апокалипсису.— П.) восхищались чудом, когда у зверя исцелилась кровавая рана. Поэтому подобает тебе от этих исцелиться. Ириней святой говорит: восстановится распавшееся царство на краткое время, или один из пророков, когда антихрист умрет, обманно воскреснет и восстанет в своем чине. Того ради подобает тебе, царю, требовать от благородных детей твоих, чтобы держались они отеческих законов во веки неотступно, а пророку ложному пусть власти не дают, чтобы не было горшего страдания. Об этом в летописях описанном лжепророке говорит Иван Богослов, что чудеса будет творить и огонь с неба низведет, желая всех ввести в погибель. И чтобы увидевшие такое не обольстились, нужно им помнить писания Ивана Богослова и на них опираться. А если на что иное обопрутся, то соблазнятся и погибнут. Тогда находящиеся в Иудее пусть бегут на горы. Горами он называет святое писание пророков и апостолов.
О РИМЕ И ЦАРЬГРАДЕ
Царьград властители называли Новым Римом не из-за порядков и обычаев, свойственных папству, но из-за благочестия веры и соблюдения законов отеческих. А теперь Рим за разные ереси стал, как названо в писании, Вавилоном и Египтом. С тех пор как в Риме человек духовного чина, папа, захватил себе царскую Божию власть, господство антихристово утвердилось в Риме. То же и о Царьграде (можно сказать.— М. П.), ибо Божьей царской власти не имеют.
Наше слово. Благодаря своему благочестию великая Россия может именоваться Новым Римом, ибо главный знак папской власти, 302


святой клобук первого святого папы Сильвестра, сделанный святым царем Константином после явленного ему чуда, был послан в Россию, в великий Новгород к архиепископу Василию при патриархе царьградском Филофее. А ныне, государь, наши власти и этот Божий дар изменили, не явная ли это их плутня?
О ПОГУБЛЕНИИ БОЖЕСТВЕННОЙ ЦАРСКОЙ ВЛАСТИ
В окрестных царствах болгары, венгры и прочий народы, покуда отеческих законов твердо держались, божественную царскую власть над собой имели и в битвах храбры были и страшны соседним народам. Когда же от отеческих законов уклонились, тем царскую божественную власть погубили и к соседним нечестивым народам в рабство попали. О российском же царстве говорит пророк Иезекииль: и поднимет Господь руку свою на князя. И ты, государь, читай летописец Еллинский от ноевых детей и внучат и до пророков и апостолов и тогда поймешь. Царь благородный, знаю, что ты благоразумен и мудр, и дивлюсь, почему не пытаешься понять настоящее время. У тебя есть мудрые философы, рассуждающие о том, каково небо и какова земля, и у звезд хвосты аршином измеряющие, но таких Христос называет лицемерами, ибо не проникают в суть сего времени. А ты, государь, таких почестями окружаешь, яствами питаешь, благовонными напитками поишь и хочешь поверхностными их хитросплетениями власть свою крепить. Но нет, нет! Ветхозаветный закон — тень новозаветной благодати, и покуда неотступно держались отеческих законов, все благое имели от Бога, а когда законы отчии нарушали — оттого все злое случается.
О ЦАРСТВЕ РУССКОМ, ИБО ВРЕМЯ ИСПРАВИТЬ ЗАКОН ОТЕЧЕСКИЙ
Греческое царство уже отошло, только твое стоит и уже не будет передано другим народам; так говорит Ириней: мудрость в том, если кто сможет ее постичь, что, говоря о царстве мира сего, нужно понимать его как природный организм. Царь благородный, если не исправишь судом праведным отеческие законы, то, значит, дожидаешься осуществления слов, сказанных Иваном Богословом: и истоптаны ягоды (грешники.— М. П.) в точиле (гнева Божия.— М.П.) за городом (куда бросил их Ангел.— М.П.), и прочее. И в то время уже бесполезно будет исправлять. Того ради, государь, говорит святой Мефодий исповедник; в то время будут в городе три рода людей; иудеи, христиане и самаряне. Ириней же говорит, что прежде пребывавшие в единстве, разделятся на трое: первая 303


часть отступит, вторая сохранит веру, третья будет колебаться в обе стороны. Царь благородный! Не обманывая душу твою, пишу к тебе не ради суетных почестей и не из страха смерти, которой ты угрожаешь — нет, нет; эта, тобою наносимая нам смерть, не смерть вовсе, но изменение из временного в нетленное и лучшее; подобает не бояться второй смерти, о ней говорит Сын Божий: не бойтесь убивающих тело, душу же не могущих убить, бойтесь больше того, кто имеет власть после этой смерти ввергнуть и душу и тело в геенну, да, говорю вам, этого бойтесь. Царь благородный! Почему сего не боишься? Как ты допустил изменение книг и святоотеческих преданий и благолепия святой церкви, а боишься проклятий бесстыдных и мерзких архиереев и иереев, как царь Ахав боялся проклятий вааловых жрецов, а их проклятье ведь бессильно, как я выше писал о том? Мы не осуждаем тебя, царь, но слова Божии и святых его пишем к тебе. Они будут судиться с тобой в день Страшного суда, когда придет Сын Божий. Он говорит: Я не сужу, но слово, которое Я говорил вам, будет судить вас, ибо оно живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого, и проникает до разделения души и духа, членов и мозга и судит помышления и намерения сердечные. Я же, грешный, ради закона отцов твоих и ради вашего великого рода, если Бог позволит, готов не только темничные муки терпеть, но и душу свою за вас положить, да пребудет в вашем великом роду божественная царская власть во веки неизвращенной и непоколебимой, да утвердится вашей властью закон отцов ваших, и успокоится святая церковь, воссоединившись в единство.
О ПЬЯНСТВЕ ЖЕНЫ, КОТОРАЯ ЕСТЬ ПОСЛЕДНЕЕ БЛАГОЧЕСТИВОЕ ЦАРСТВО — ТВОЕ, ВЕЛИКАЯ РОССИЯ
О том говорит Богослов: И пришел один из семи ангелов, имеющих семь чаш, и говоря со мною, сказал мне и повел меня в пустыню духом, не в лес бездушный, но в эту пустыню, вышеописанную, о ней говорит, что она будет пуста духом, то есть опустеет без духовного истинного учения. И показал мне жену, сидящую на звере багряном, имеющем семь голов и десять рогов. И жена была пьяна кровью святых и кровью свидетелей Исусовых. И на челе ее написана тайна. И подивился Богослов удивлением великим. И сказал ангел: что ты дивишься? (Апок., гл. 17, ст. 1—6.) И время было жене протрезвиться, отбросить гордость и всякую злобу и оплакивать пьянство свое, ибо не вином пьяна, но кровью христианской и кровью свидетелей Исусовых. Здесь стойкость святых, хранящих заповеди Божии и веру Исусову. Блаженны отныне умирающие в Господе, они упокоятся от трудов своих, да, говорит Дух Святой 304


(Апок., гл. 14, ст. 13) и прочее. Сверх того дерзает она так говорить: царица я, но не вдова и не увижу горестей. И зато однажды нападут на нее болезни и смерть, и плач, и голод, и огнем сожжена будет: ибо силен Господь в суде своем (Апок., гл. 18, ст. 7—8). Да, говорит Богослов, и от Ангела узнал тайны. И говорит Ангел: приди, и я скажу тебе тайну жены, зверя, носящего ее, зверь, которого ты видел, был, и нет его. (гл. 17, ст. 7—8). И тот — восьмой, который явится после семи и на погибель пойдет. И того ради подобает нам законов отеческих крепко держаться и наследия багрянородных не губить: ибо царство твое прочим людям не останется, по вышеписанному. Если и смешается море стеклянное с огнем, то есть благочестие с нечестивыми догматами. И этим знамением окончится гнев ярости Сына Божьего. Когда же это совершится, и говорит Ангел: пал, пал Вавилон великий — и вместо святых бесы в нем поселились (гл. 18, ст. 2) и прочее. И тогда будет царство твое именоваться, по писанию, Вавилон и Египет, и пребывать в нем будет жена, облеченная в солнце (благочестие, церковь.— М. П.) до дней вышеописанных, когда в нем таинство откровения свершится. Это и есть последнее падение правоверия: сему свидетель Богослов. Блажен читающий и слышащий слова книги его. О благочестивый царь! не допусти, чтобы это свершилось при твоей власти. Это правление, если поспите посреди пределов (? — М. П.). И того ради даны нам будут крылья голубиные посеребренные и между- плечия ее (власти.— М. П.) в блеске золота. Богоданная царская власть, когда правит, отличается от всех прочих властей, как отстоит небо от земли, и солнце выше луны и обильнее светом, так и царская божественная власть больше Прочих властей.
О ЛЖИ И О МОЛЧАНИИ И О НЕРАДЕНИИ НАСТЫРЕН ПОСЛЕДНИХ
Власти наши (духовные.— М. П.), обманывая тебя, великого государя, говорят тебе, будто мы одни стоим за книги и за закон отеческий. Ей-ей, не одни. Есть в Великой России и сто тысяч, готовых умереть за законы отеческие; как в писании предсказано и потому, что боятся властей, они скрываются. Тогда (в последние времена.— М. П.) и понимающие погибнут. Ипполит говорит: В те времена понимающий умолкнет. Аввакум: Я должен быть спокоен в день печали моей, чтоб выйти к людям пришествия моего, пусть даже смоквы не дадут плода, и не будет плодоносить виноград, маслина изменит, и поля не сотворят пищи, и овцы лишатся корма, и не будет волов в стойлах.
Толкование. Спокойствие означает долготерпение Божие до времени последнего, так как люди тогда не буду творить добро. ПлоП Заказ 4679


дородие винограда означает людей, приносящих хороший плод, их мало будет. Изменит маслина; милость и любовь, значит, иссякнет. Поля же не сотворят пищи — значит — всюду люди добродетели и чистоты телесной не сотворят. Овцы лишатся корма — лишатся люди духовной пищи, истинного учения и жертвы, и не будет пастырей при алтарях, которые положили бы душу свою за овец своих. Шерсть и молоко от стада берущие, а об овцах не заботящиеся — Я взыщу, говорит Господь, кровь овец Моих от рук их. Увы вам, пастыри! пасли для себя, овец же Моих не пасли. Вопросил Даниил: Господи, для чего так было? и говорит Ангел: чтобы избранные были, чтобы разожглись, чтобы убедились, чтобы обнаружились выдержавшие испытание до окончания времени.
ДЬЯКОН ФЕДОР
О РАСПОЗНАНИИ АНТИХРИСТОВА ОБОЛЬЩЕНИЯ
Вопросил ты меня, возлюбленный, о нынешнем новоявленном обольщении, возникшем теперь, когда настал предуказанный срок, когда протекли годы, определенные для мирного бытия святой церкви, укреплявшейся под властью нашего христианского царства, нареченного от Бога третьим Римом. И твоя святость вынудила меня в моем недостоинстве ответить тебе, направив речь от грубого моего сердца к твоей душе, любимой Богом. Но меня грешного задерживали многие колебания, я останавливался в растерянности, ибо вопрос твой был выше моих сил. И еще большее выражу удивление: как же хочет невещественная душа получить благие знания от человека, приверженного материи, и как она, имея око, проникающее в глубины мудрости, желает видеть свет у того, кто помрачен тьмой злых страстей, и как просит благих знаний от незнающего ничего! Но я не мог пренебречь твоей любовью. Понуждаемый желанием твоим, я преодолел сознание своей неспособности и решился кое-что вспомнить по указанной тобою теме. Я должен высказаться, и надеюсь в моей неспособности на безмерную милость Создателя моего, по силе ее Он откроет недостойные мои уста, а твои молитвы тому помогут. И не осуждай, молю, мое скудоумие и немоту, но помоги своим благоразумием и защити меня, ибо не сам я решился на дерзость — рассуждение о нынешнем, антихристовом обольщении, но любовь твоя к сему меня принудила. Это обольщение многообразно и пестро и колеблет землю, и потрясает основание церкви и губит в душах всякое богоподобие, и надо нам о сем говорить и укрепляться, ибо, познав суть обольщения, истину лучше сбережем, а не зная сути — погрешим против истины.
306


Антихрист же — это спадшая с неба утренняя звезда, зовомый дьяволом темный и помраченный языческий бог, творец и создатель всякой злобы, всякому благу противник. Попущением святого Бога то ангельское сияние, которым обладал он на небесах, вернется к нему вновь, и вновь заразится он гордостью — первоначальным своим недугом, и богом себя назовет и надменно обратится к Вышнему, и святых Вышнего оскорбит, и принизит смиренных, и возвысит гордых, и изрыгнет злую горечь мучительства, чтобы ею пречистый Владыка искусил весь мир, чтобы объявились избранные и показались бесчестные, иначе говоря, чтобы одни достигли смерти, другие жизни, если сподобит нас Господь Бог преодолеть смерть и обрести жизнь через Его неизреченную милость и молитвы Пречистой Его Матери, Преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Вечнодевственной Марии и всех святых. Аминь.
Теперешнее же это вражье обольщение, более того можно сразу сказать — и злоба, опасней былого помрачения веры в Риме, ибо владыка мрака был тогда еще в смертном плену, и римское безумие было побеждено духовным оружием, то есть правоверными духовными отцами от верных отлучено. Ныне же, когда исполнилось имя его — шестьсот шестьдесят шесть лет — рана смерти его исцелилась, то есть под единую власть нечестия слились все три Рима, как во время Августа кесаря. Прежде всего, освободившись от пут и выйдя из бездны, дьявол поразил нечестием Рим со всеми западными странами, и пошел к нашему царству, на пути пленив Литву,— принудив ее к отступничеству. Потом, по исполнении имени его, и наше российское царство нечестием похитил, и наконец воцарился всяким нечестием над всею вселенною, подобно Августу. И снова языческая ненависть к Богу проросла как терновник, снова по всей земле распространилось мучительство не только не слабее прежнего, бывшего до Рождества Христова, но гораздо сильнее,— о чем речь, читающий сам поймет. И сел окаянный не в языческом храме, но в Божьей церкви, на месте святом и возвестил о себе не через идолов, а через богомерзкое еретичество, через многообразные отступнические иконы, через трупы, мертвые человеческие тела, иначе говоря, через нечестивых людей. К разорению правды мучительством и богопротивством он призвал тех, кто покорялся его нечестию и с их помощью принудил к покорности других, непокоряющихся же осудил на смерть. И на севере угнездился, на любимом своем месте, как с неба упавшая утренняя звезда, на другое утро восходящая вновь. Ибо велел, треклятый, сам себе и взошел на святое церковное небо и поставил престол свой выше звезд небесных, святых церковных учителей, и сел на высокой горе, благочестием светящейся, в христианском царстве на севере, в российском государстве, на горах высоких, в Божиих церквах, на облаках небесных, на 307


святой апостольской проповеди, внешне уподобляясь Всевышнему. Прежде, когда еще был на небе, он решил поставить себе престол на севере. И потому Творец наш Господь Бог, ведая его злоковарство, зная, что пытается он весь человеческий род предать смерти, и дабы уберечь избранных своих, возвестил через своих пророков о том, что должно случиться в конце времен, что с севера придет соблазн. И верным Он говорит, пусть берегут себя от злых, ложь распространится с севера на всех живущих на земле, то есть на всех мыслящих о земном, а на небо не обращающих благих помыслов.
И так невидимый змей, проклятый дьявол, входит в найденные сосуды, в окаянную пару, царя и патриарха, и образуется нечистая троица, та, что видел Богослов в трех нечистых духах — в змии, звере и лживом пророке. Ипполит же святой и прочие исповедники Христовы толковали змея как дьявола, зверя как антихриста, то есть царя лукавого, лживого же пророка как духовного чина начальника, то есть как патриарха — и так образуется троица пребеззаконная, пресвятой Троице противница, и из нее исходят три же духа нечистых, как жабы. То есть, какову жабу, иначе сказать — хулу, змий, то есть отец лжи, испустил на пренебесного истинного Отпа света, таковую же гадину, то есть злобную хулу отрыгнул от всеядного своего богомерзкого сердца и зверь, антихрист, то есть сын беззаконный, на преблагословенного Агнца Божия, Господа нашего Иисуса Христа; подобно тому и третий мерзкий лжепророк, то есть льстивый дух, иначе сказать — патриарх, изрыгнул из греховных тайников своего сердца хулу на истинный и святой Дух. И так вот удачно названа настоящая троица пребеззаконная, пресвятой, истинной, пресовершенной, живоначальной Троицы противница и святой веры разорительница. Ее же мрачные поклонники и окаянные отступники отторгают истинно верующих от истинной святой живоначальной Троицы, одних — многообразными терзаниями и мучительствами, других многообразными обольщениями и злохитрыми ухищрениями, еретическими обманами. Эти обманы своему нечестию богомерзкую славу сплели, как некую сеть, и увязают и гибнут в ней сами и других губят (сказано: в сети своей увяз грешник) и тем прославляют отца своего — прельстившего их дьявола. Ибо дьявол, выйдя из бездны, повелел им, живущим на земле и мыслящим о земном, а не о небесном, изобразить зверя, то есть отступить от веры и предаться звероподобному мучительству. И каков вепрь степной, люто терзающий плоть, такого вот зверя повелел дьявол сотворить друзьям своим, окаянным еретикам. Но зверь этот антихрист, вдвойне убивает — и душу, и тело, душу мечом нечестия отлучает от Бога, тело же простым мечом разлучает с этой тленной жизнью. И так вот образ зверя всякий окаянный еретик, помраченный тьмой нечестия, носит в себе. И он изрыгает звериную зло308


бу на кроткое христианское стадо, и исторгает овец из-под божественной защиты и уводит их к своим богомерзким порядкам и к нечестию.
Нечестие же его, с удивлением скажу, поражает пестротой своей и лживыми ухищрениями, ибо он сплел воедино нечестие с благочестием, проклятье с благословением, мучительство с милостью, милосердие с жестокостью, кротость со зверством, бесчинство с благочинием, полезное с вредным, смертное с нетленным, волка с агнцем, благословенное древо с проклятым, трисоставный (крест.— М. П.) с двухчастным, церкви с костелом, папежников со священниками, западных с восточными, ляхов с иподьяконами, поляков с причетниками (дьячками, звонарями.— М. П.), мощи святых с еретически- мими трупами, иконы святые с богомерзкими образами, короче говоря, всякой святыне соположено нечто нечестивое и скверное, как пятна у пестрого зверя — рыси. Отделить же лицемерие от лукавства нельзя, ибо пестрота звериная на составные части не разложима, и неразрывно сплетено нечестие с благочестием.
Антихрист же есть диавол и бес, свет и тьма, утренняя звезда и ложная звезда, лев и агнец, царь и мучитель, лжепророк и святитель, благой и гонитель, очиститель и сквернитель, пристанище и потопление, безбожным бог, христианам же враг, жизнелюбцам святитель, боголюбцам же мучитель, нечестивым прибежище, благочестивым же пужалище, велик злобою и высок гордостию, страшен мучительством, пестр видом, для осязания же — тьма, сатана и человек, дух и плоть. И снова: змий, зверь и лжепророк — которых видел Богослов. И в них троих заключается вся мерзость нечестия, и всякого хуления осуществление и всех злых соединение. И весь этот порядок, и вся его власть, и все его адово царство в них содержится. И не могу я подробно перечислить все его пестроты, они бесчисленны, их больше, чем песку, ибо собраны со всей вселенной соблазны и всех еретиков скверны. (Они исходят.— М. П.), подобно кругам, исходящим с дымом горьким — нечестием, из гнезд своих — со дна студеного колодца, остужая все благие деяния, из бездны нечестия, из глубины греховной, омрачая ясность умов, да не видят солнце праведное — Христа и пространства небес да не постигают.
И подобает об обольщении этом с удивлением высказаться всячески: О, обольщение, ведь ты пестро, и может ли вырваться из рук твоих тот, кто захвачен мирской суетой, чей ум пригвожден к земле? Воистину — нет! И это не мои слова, но божественный Ме- летий говорил так об ослепленных обольщением римлянах и поляках, обращаясь к верным,— когда еще не вся земля наполнилась нечестием, тогда говорил он. Ныне же, когда языческим нечестием заполнено все, тем более подобает сказать: О, обольщение, ведь ты 309


пестро: видим церкви крепко стоящие и разрушение церкви всюду крепнущее. О, обольщение! ведь ты пестро: церковные стены созидаются, законы же церковные разоряются и злой хуле предаются. О, обольщение! ведь ты пестро: почитание икон сохраняется, сами же образы святые как непотребные отметаются. О, обольщение! ведь ты пестро: причастие, Тело и Кровь Христову, исповедают, само же священнодействие еретичеством повреждают. О, обольщение! ведь ты пестро: правоверием нарицается, благоверные же побиваются. О, обольщение! ведь ты пестро: еретики проклинаются, благоверные же как враги осуждаются. О, обольщение! ведь ты пестро: праздники святые празднуют, основателей же праздников раскольниками называют. О, обольщение! ведь ты пестро: мучеников Христовых поминают, веру же их обольщением называют. О, обольщение! ведь ты пестро: Евангелие читается, благовестие же тьмою называется. О, обольщение! ведь ты пестро: идолам поклониться гнушаются, искаженные же образы как святые почитаются. О, обольщение! ведь ты пестро: церкви украшаются, иконы же святые как непотребные из церкви выносятся и в темных хранилищах запираются. О, обольщение! ведь ты пестро: крест Христов трисо- ставным именуют, а почитателей его как еретиков губят. О, обольщение! ведь ты пестро: римское нечестие проклинаемо, нелепое же распятие Христово на двух древах принимаемо. О, обольщение! ведь ты пестро: трижды блаженное древо воспевается, крыж же латинский как истинный почитается. О, обольщение! ведь ты пестро: попы поставляются, священники же как враги сожигаются. О, обольщение! ведь ты пестро: во святую Троицу наставляют веровать, истинно же верующим велят, говоря: прокляните свою древнюю ересь, во что вы веровали! О, обольщение! ведь ты пестро: знамением крестным знаменуются, истинное же таинство, сложение перстов, армянским называют. О, обольщение! ведь ты пестро: верят в Святого Духа, действия же Святого Духа относят к духу враждебному. О, обольщение, ведь ты пестро: крестят во имя Троицы, богословов же Святой Троицы как безбожных огню предают. О, обольщение! ведь ты пестро: велят праздновать воскресенье Христово, верующих же во Христа и воскресенье его называют порождением ехидны, окаянные! О, обольщение! ведь ты пестро: апостольское хождение исповедают, на тех же, кто проповедь апостольскую соблюдает, во множестве пагубно клевещут, злые! О, обольщение! ведь ты пестро: на восток велят обращаться, поклоняющихся же Востоку — востоком, истинному Свету-Христу — западными называют, злострастные! О, обольщение! ведь ты пестро: дьявол проклинается, змей же священным почитается. О, обольщение! ведь ты пестро: крест трехчастный на месте поставляется, крыж же двухчастный в причастии (на просфору.— М. П.) полагается. О, обольщение! ведь ты пестро: 310


в одежды святительские облачаются, для святителей же врагами являются. О, обольщение! ведь ты пестро: в царскую багряницу облачаются, для христиан же мучителями являются. О, обольщение! ведь ты пестро: христианами называются, тех же, кто следует христианским законами, армянами называют и как врагов изгоняют. О, обольщение! ведь ты пестро: врагов гнушаются, а скверные же поляки, богомерзкие евреи и с немцами нечестивые армяне и прочие безбожные народы как благодетели принимаются и с великой честью почитаются. О, обольщение! ведь ты пестро: монастыри созидаются и монахи собираются, иноческое же жительство разоряется и отовсюду иноки изгоняются. Короче говоря: к каждому их злу прибавлено еще и иное зло, дабы тем легче враг мог завлечь человека с умом неотрезвленным в вечную погибель, как и Господь сказал: если не отрезвеют, то и праведные прельстятся. И лучше всего назвать это прельщением и всяческим соблазном, И наконец, снова нужно сказать: окаянное прельщение, всех прельщений сильнее, пестро для пестроумных, ибо за истину почитают его безумные. И кто из преданных этому миру может вырваться из рук нечестия? И кто из помраченных умом вещелюбцев, на горы разума Божия бежать не хотящих, может от уз твоих освободиться? Воистину, никто!
Видишь ли, возлюбленный, вражье прельщение? Зришь ли, бо- голюбец, злобу дьявола, как он все упестрил разнообразно, как вооружил на церковь Божию, хотя погасить семя веры в верных? Знающий о сем да не подойдет к побежденным осужденникам, окаянным отступникам принять какую-либо святыню — благословение или освящение, или миропомазание, причастие, или брак, или грехов связывание и отпущение и прочую какую-нибудь святыню, ибо может вместе с тем воспринять и привнесенное в них злое нечестие и ересь, как и Господь сказал: от нечистого кто очистится?
Бог мира и любви да будет с тобой и да сокрушит к ногам твоим всякого врага и супостата, молитвами Богородицы и всех святых. Аминь.
Имя написавшего это: от девятого числа на пятое, от пятого на семидесятое, от семидесятого на четвертое и снова на семидесятое, от семидесятого же на сотое, во славу Божию, воспеваемую вечно. Аминь.


КОММЕНТАРИЙ
СОКРАЩЕНИЯ, ПРИНЯТЫЕ
В КОММЕНТАРИИ
Барское — Барское Я. Л. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912.
Бороздин — Бороздин А. К. Протопоп Аввакум: Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. 2 изд. СПб., 1900.
Виноградов — Виноградов В. В. О задачах стилистики: Наблюдения над стилеіи жития протопопа Аввакума // Виноградов В В. О языке художественной прозы. М., 1980. С. 3—41.
Демкова— Демкова Н. С. Житие протопопа Аввакума: Творческая история произведения. Л., 1974.
Зенькоѳский — Зеньковский С. А. Русское старообрядчество: Духовные движения XVII века. Miinchen, 1970 (Forum sla- vicum. Bd. 21).
Изд. 1979 г — Житие протопопа Аввакума им самим написаннное и другие его сочинения / Подг. текста и комментарий Н. К. Гудзия, В. Е. Гусева, Н. С. Демковой, А. С. Елеонской, А. И. Мазунина. Иркутск, 1979. Издание в основном повторяет книгу — Житие протопопа Аввакума им самим написанное и другие его сочинения/ Под ред. Н. К. Гудзия. М., 1960.
Каптерев — Каптерев Н. Ф. Патриарх Никон и парь Алексей Михайлович. Т. 1—2. Сергиев Посад, 1909—1912.
Мазунин — Повесть о боярыне Морозовой / Подг. текста и предисловие А. И. Мазунина. Л., 1979.
Кудрявцев — Кудрявцев И. М. Сборник с подписями протопопа Аввакума и других пустозерских узников: Материалы к исследованиям // Записки отдела рукописей ГБЛ. Вып. 33. М., 1972. С. 148—212.
Материалы — Материалы для истории раскола за первое время его существования / Изд. Н. Субботина. Т. 1. М., 1876; Т. 4. М„ 1878; Т. 6. М., 1881.
Описание — Описание рукописного отдела библиотеки АН СССР. Вып. I. Т. 7. Сочинения писателей-старообрядцев / Сост. Н. Ю. Бубнов. Л., 1984.
312


П. сб.— Пустозерский сборник: Автографы сочинений Аввакума и Епифания / Изд. подготовили Н. С. Демкова, Н. Ф. Дроблен- кова, Л. И. Сазонова. Л., 1975.
Паскаль — Pascal Pierre. Avvakum et les debuts du raskol. Ed. III. Paris, 1969.
РИБ — Памятники истории старообрядчества XVII века. Кн. 1. Вып. 1. Л.: Изд-во АН СССР, 1927 / Русская историческая библиотека. Т. 34. (Собрание сочинений протопопа Аввакума. Изд. Я. Л. Барскова и П. С. Смирнова).
Робинсон—Робинсон А. Н. Жизнеописания Аввакума и Епифания: Исследование и тексты. М., 1963.
Смирнов — Смирнов П. С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб., 1898.
ТОДРЛ — Труды отдела древнерусской литературы Института русской литературы АН СССР.
Хронограф — Русский Хронограф. Ч. 1: Хронограф 1512 года.//Полное г'обрание русских летописей. Т. 22. СПб., 1911.
Жития Аввакума и Епифания и Обращение Аввакума к чтущим и слышащим печатаются по изданию П. сб.; остальные сочинения Аввакума — по изд. РИБ; Письмо Федора семье Аввакума — по изд.— Барсков; остальные сочинения Федора по изд.— Материалы, т. 6; Челобитная Лазаря — по изд.— Материалы, т. 4.
При воспроизведении текстов: «ѣ» заменяется на «е», «ѵ» соответственно заменяется на «у» или «в», «і» — на «и», «ъ» сохраняется только там, где это требуется по правилам современной орфографии; скобки, отмечающие в изд. П. сб. раскрытые титла, снимаются; написание заглавных букв приведено в соответствие с принципами, применявшимися в издании РИБ; в отдельных случаях, если в тексте дано непонятное, испорченное слово, а в приведенных издателем по другим рукописям вариантах это же слово дано в исправном виде, вводим исправный вариант, не делая специальных оговорок.
При оформлении цитат следуем принципам, принятым в издании РИБ (где они, впрочем, соблюдаются не всегда последовательно). Большие цитаты из Священного писания, точные или почти точные, печатаются разрядкой, без кавычек, источник указывается в примечаниях. Отдельные выражения, словосочетания, восходящие к писанию или молитвам, не выделяются и не комментируются. Они — часть языка пустозерских отцов. Многочисленные цитаты из творений отцов и учителей церкви — ранневизантийских писателей — приводимые в текстах, как правило, со ссылкой на автора, дополнительно не комментируются. Такие цитаты разрядкой не выделяются, в кавычки не ставятся. Отказ от кавычек при оформлении авторитетных цитат и использование вместо кавычек разрядки обусловлены 313


тем, что для Аввакума и его современников слово Священного писания является не высказыванием из чужого текста, а явлением внеличным, словом наивысшей ценности, общим достоянием. Высокой ценностью обладают также слова отцов и учителей церкви.
Кавычки применяются при оформлении прямой речи, там, где в повествовании представлен обмен репликами. Для этого вносятся соответствующие изменения в пунктуацию «Материалов для истории раскола...».
Примечания опираются на традицию комментариев к сочинениям Аввакума и Епифания, созданную и развитую А. К. Бороздиным, П. С. Смирновым, Я. Л. Барсковым, П. Паскалем, А. Н. Робинсоном, Н. С. Демковой и другими.
В произведениях пустозерских отцов часто обсуждаются одни и те же проблемы, упоминаются одни и те же имена и события. Все это комментируется здесь при первом упоминании, при повторных упоминаниях не дается никаких дополнительных указаний или отсылок. В примечаниях не дублируются те сведения, которые даны во вступительной статье и в летописи В. И. Малышева.
За помощь в организации работы благодарю И. И. Миролюбова и А. Л. Осповата.
Рецензентов издания кандидата филологических наук В. М. Живова, кандидата исторических наук А. И. Плигузова и кандидата филологических наук П. В. Пятнова благодарю за полезные замечания и предложения.
ПРОТОПОП АВВАКУМ
ЖИТИЕ АВВАКУМА
Житие А. впервые было опубликовано лишь в 1861 г. До этого оно распространялось в рукописных старообрядческих сборниках. Изучение рукописей Жития, среди которых есть и автографы самого А., велось на протяжение столетия силами многих ученых. Оно показало, что А. работал над Житием до середины 70-х гг. Он переписывал его сам несколько раз, внося существенные изменения, сокращая, добавляя, меняя выражения. Такие различающиеся между собой версии высылались из Пустозерска и переписывались почитателями А. Житие распространялось в трех основных редакциях. Недавно в научный оборот был введен еще один список Жития (Пря- нишниковский), позволяющий предположить существование еще одной, ранней, редакции, сложившейся, по мнению Н. С. Демковой, уже к 1672 г.
Последняя версия, так называемая редакция В, была завершена к началу 1675 г. (См.: Демкова; П. сб., с. 163—179).
314


В советских изданиях Жития воспроизводится обычно редакция А., наиболее распространенная в списках. Текст этой редакции см.: Житие протопопа Аввакума им самим написанное и другие его сочинения/Под ред. Н. К. Гудзия. М.: ГИХЛ, 1960 (здесь помещен в конце и Прянишниковский список); Изд. 1979 г.; Робинсон; Изборник. М., 1969 (Библиотека всемирной литературы)—и другие издания. Все три редакции приведены в академическом издании сочинений Аввакума— (РИБ).
В настоящем издании мы помещаем Житие в редакции В — последней, руководствуясь прежде всего двумя соображениями. Во- первых, только в этой редакции Житие Аввакума в автографе соседствует с автографом полного текста Жития Епифания. Пустозер- ский сборник с этими текстами — наиболее полное запечатление совместной работы двух узников. Во-вторых, именно этот сборник, называемый «Пустозерский сборник И. Н. Заволоко» (по имени открывателя),—был издан недавно на современном научном уровне (П. сб). Этим изданием и пользуемся здесь.
Тексту Жития в редакции В в автографе и в списках предпосланы рисунки Аввакума и Епифания, приписки и небольшие статьи, здесь нами опущенные. В сборнике Заволоко состав вводных статей следующий: фрагмент послания некоему Алексею, которому, очевидно, посылался сборник (обращения к «рабу Христову» — в тексте Жития — это обращения к нему, как, впрочем, и любому другому ученику и последователю, к которому могло быть отослано Житие); поучение аввы Дорофея о любви, к которому А. от своего имени приписывает обращение к предполагаемым читателям Жития — «питомникам церковным», здесь он оправдывает писание автобиографии ссылкой на авву Дорофея, описавшего якобы свое житие для своих учеников. Но авва Дорофей, в отличие от А., лишь приводил в поучениях примеры из своей жизни, не более; рукой А. здесь нарисован круг, внутри которого почитаемые им лица, а снаружи — его враги; рукой Епифания нарисован крест, записана похвала кресту, Исусова молитва. Епифанием дано и еще одно обоснование прав А. на составление своего жития: «Многострадальный юзник темничной, горемыка, нужетерпец, исповедник Христов священнопротопоп Аввакум понужен бысть житие свое написати отцем его духовным иноком Епифанием, да не забьвению предано будет дело Божие. Аминь» (П. сб., с. 11).
В списках Жития этой редакции возможен и другой порядок вводных статей и приписок. Один из сборников открывался Обращением Аввакума к чтущим и слышащим (см. с. 94), с которого часто начинаются современные издания сочинений А.
Собственно биографическому повествованию в Житии предпослано торжественное введение. Цель А. в нем — доказать истинность 315


своей веры. А. следует в этом обряду церковного покаяния, по которому перед исповедью положено ответить на вопрошение о вере.
1 Здесь — как заметил П. Паскаль — А. использует молитву Троице, с которой начиналась печатная Псалтырь. Текст молитвы изменен так, что моление о помощи в пении псалмов превращается в моление о помощи в рассказывании о собственных поступках. (Робинсон, с. 209.)
2 Дионисий Ареопагит — упоминаемый в Деяниях апостолов афинский епископ, согласно преданию, первый после апостолов богослов, великий христианский мудрец. Его именем озаглавлена группа произведений, которые, как полагают, созданы не раньше рубежа V—VI веков. Произведения Дионисия весьма почитались в России (см.: Прохоров Г. М. Памятники переводной и русской литературы XIV—XV вв. Л., 1987). Используя творения Дионисия, сложные и изощренные, А. тем самым демонстрирует свою богословскую начитанность. Он цитирует в вводной части две книги Дионисия — «О божественных именах» и «О небесном священноначалии», в некоторых случаях цитаты его восходят и к тексту комментария, сопровождающего обычно творения Дионисия. Тексты известны А. из рукописей.
3 «Испадение истины», которого боится Дионисий, превращается у А. в то самое выпадение слова «истинный», которым поврежден был при Никоне Символ веры.
4 Произведения Дионисия Ареопагита действительно содержат обращения к Тимофею, но подобных высказываний в них нет и быть не может, так как Дионисий вообще не выражается столь решительно. Однако А. не совсем произвольно делает Дионисия своим соратником в борьбе против «внешней мудрости» — светского знания. У Дионисия, особенно в трактате «О таинственном богословии», можно найти идеи о тщетности мирской мудрости для тех, кто стремится постигнуть Бога.
«Блядь» — в употреблении А. и его современников означает прежде всего «ложь», «заблуждение» и звучит несколько менее грубо, чем сейчас.
5 Апостол — богослужебная книга, содержащая части Нового завета — Деяния и послания апостолов — в том порядке, в каком они используются в богослужении (отсюда ссылки на «зачала»). Здесь цит.: II послание ап. Павла фессалоникийцам, II, 10—12. (Здесь и ниже римская цифра означает главу текста в Новом или Ветхом Завете, а арабская — номер стиха.)
6 По апокрифическому преданию Дионисий наблюдал в городе Гелиополе затмение солнца, случившееся при распятии Христа.
7 В свете рассуждений Дионисия два русских затмения, быв316


ших в 1654 и 1666 гг. (см.: Летопись), трактуются как предвестия кончины мира. Здесь цит.: Апокалипсис, XVI, 1.
8 Эти библейские сюжеты (Книга Иисуса Навина, X, 12—13; IV Книга Царств, XX, 8—И) действительно кратко упоминаются у Дионисия. (П. сб., с. 232.)
9 Дионисий провозглашает принцип троичности как определяющий в организации небесных сил, поэтому для А. он становится соратником в борьбе против четверения «аллилуйи» (четвертое — «Слава Тебе, Боже!»).
10 Алфавит, или Азбуковник — распространенный в XVII в. тип толкового словаря, разъясняющего богословские преимущественно понятия. Выписки из него и из сочинений Дионисия обнаруживаются в сборнике среди черновых материалов А. Существование такого сборника позволяет яснее представить себе, как строился процесс работы в Пустозерске. А. не располагал всеми сочинениями, на которые ссылался. Во многих случаях он пользовался готовыми выписками (см.: Кудрявцев), часто цитировал по памяти.
11 Житие Евфросина, псковского святого XV в., излагает историю борьбы за двоение «аллилуйи» против троения ее. Собором 1667 г. житие было запрещено.
12 Католический Символ веры не четверит Троицу, но иначе трактует троичность. В отличие от православного он утверждает исхождение Св. Духа не только от Отца, но и от Сына. Тема четверения Троицы здесь возникает не случайно. Обвинения в четве- рении Троицы могли возводиться на старообрядцев в связи с защитой ими двуперстного крестного знамения (два перста символизируют два естества Христа — человеческое и божественное, которые неразделимы). (См.: Бороздин, с. 179). Кроме того, по ходу догматических споров в Пустозерске дьякон Федор обвинял Аввакума в четверении Троицы.
13 А. цитирует Исповедание веры Афанасия Великого — самый авторитетный источник по вопросу о сущности Троицы. Афанасий Александрийский сыграл большую роль в разработке Символа веры на Никейском соборе в 325 г. Опираясь здесь на этот незыблемый авторитет, А. защищает себя от обвинений в догматических заблуждениях. Далее в тексте перефразируются и цитируются труды отцов церкви и Символ веры.
14 Труднейший догмат о воплощении Бога-Слова и о зачатии Христа стал предметом споров между старообрядцами и новообряд- цами уже на соборе 1666 года (см. прим. 4 к Беседе об иконном писании). А. «мудрствовал» об этом в спорах с Федором. Здесь он сковывает свои порывы мнениями отцов церкви.
15 Диалог между Отцом и Сыном из «Слова о вочеловечении Господнем» Иоанна Златоуста — любимого писателя А. Иоанн Зла-
317


тоуст — патриарх Константинопольский, писатель-богослов IV в., его произведения занимали важнейшее место в древнерусской литературе.
16 Комментарием к событийному повествованию в Житии служит Летопись В. И. Малышева. Нужно иметь в виду, что А. весьма приблизительно исчисляет время, протекшее между событиями.
17 Малакия — то же, что «блуд ручный». Эпизод с девицей имеет параллели в житиях. Книжный характер его — вовсе не свидетельство против его достоверности. Но выбор такого традиционного эпизода для начала должен подтвердить, что предмет повествования вообще традиционен. Кроме того, Аввакум начинает с покаяния, а оно и должно составлять содержание традиционной исповеди.
18 Псалом СХІѴ, 3.
19 Деяния апостолов, VIII, 26—38. Апостол Филипп по пути обращает в христианство и крестит каженика (т. е. евнуха) эфиопа.
20 Борьба против скоморошества и брадобрития в этот период — часть общей программы ревнителей благочестия, поддерживаемой патриархом (Паскаль, с. 133).
21 Филипп — митрополит Московский — смелый обличитель неистовства Ивана Грозного. По приказанию царя был задушен Ма- лютой Скуратовым.
22 Зарезаны были оба пророка Захарии — ветхозаветный и отец Иоанна Крестителя (П. сб., с. 234).
23 Св. Стефан Пермский — креститель зырян (XIV в.), празднование ему 26 апр. по старому стилю; в житии Стефана рассказано, как пермский волхв предлагал ему пройти испытание водой, спуститься в прорубь.
24 Анна Михайловна Вязмитинова, сестра Федора Ртищева, почитательница Никона.
25 Никон, будучи единственным кандидатом на патриарший престол, долго отказывался от избрания, вынудил царя и собор умолять себя и, наконец, в благодарность за согласие потребовал полного повиновения себе в церковных делах от царя и иерархов (Зень- ковский, с. 188—191).
26 Крестовая — приемная палата в патриаршем дворце в Кремле.
27 См.: Летопись, под 1653 годом.
28 Однорядка — длинное одеяние, скуфья — шапочка — элементы священнического облачения в XVII в. Сняв с Неронова скуфью, его тем самым отстранили от богослужения. Однорядка не имела такого символического значения. Однорядкой называлась и верхняя одежда мирян.
29 Здесь описана часть главного таинства христианской церк318


ви — совершения Евхаристии, то есть причащения верующих Телу и Крови Христа. Евхаристия совершается во время обедни — литургии. Литургия состоит из трех частей. 1. Проскомидия — приготовление хлеба и вина для священной трапезы; 2. Литургия оглашенных, допускающая участие непосвященных; 3. Литургия верных, во время которой происходит причащение. Перенос — начальная часть литургии верных. Священник и дьякон берут с жертвенника, расположенного в северной части алтаря, хлеб и вино и переносят их, проходя через церковь и возвращаясь через царские врата, на престол, в центр алтаря. Дьякон несет на дискосе (блюде) хлеб, священник в чаше — вино. В описываемой сцене священник замешкался и отстал. Это обстоятельство кажется кощунственным А., поскольку он, как и некоторые другие ревнители (см. Материалы, IV, с. 54) ошибочно считает, что пресуществление св. Даров, то есть превращение вина и хлеба в Кровь и Тело Христовы произошло уже на жертвеннике. Пресуществление происходит позже, на престоле. Рубаха Лог- гина, покрывая дискос и престол, оказывается выполняющей назначение воздуха, специального покрывала. Колебание воздуха над престолом предусмотрено обрядом вскоре после переноса. Оно символизирует веяние благодати св. Духа.
30 Архиепископ Сибирский Симеон поставил А. протопопом тобольского Вознесенского собора, зная его как ревнителя и не посчитавшись с его положением ссыльного.
31 Сказать за собой слово и дело государево означало изъявить готовность донести о преступлениях или делах государственной важности. То есть на А. поступило пять серьезных доносов.
32 Здесь соединены слова Ев. от Матфея XXIV, 24 0 прельщении избранных лжехристами и лжепророками в дни кончины века и цитата из I поел. ап. Павла коринфянам, X, 12 об опасности искушения в последние времена — всякий, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть.
33 Интересный случай цитирования. А. точно воспроизводит первую часть стиха — поел. ап. Павла к римлянам, IX, 33, восходящего к книге пророка Исайи — VIII, 14. Вторая половина цитаты у А. ближе к первоисточнику — Исайе. Мрачное пророчество Исайи, что многие преткнутся о камень, А. переделывает на настоящее время и уточняет адресат угрозы — все, кто не сходится с нами.
34 Перефразируется Псалом X, I. Смысл псалма — Господь испытывает праведного и ненавидит нечестивого, нечестивый натягивает лук, чтобы стрелять в сердце праведного. «Превитай по горам яко птица»,— это слова нечестивого к праведному.
35 По наблюдению П. Паскаля, А. в «писаньице» использует часть из заклятья — запрещения дьявола, произносимого священником при крещении. По наблюдению А. Н. Робинсона (с. 244—245), 319


пейзаж Сибири в описании близок символическому описанию земного ландшафта в «запрещении».
36 Вольно передано обращение праведника Иова к Богу, подвергшему жестоким испытаниям его праведность и терпение (Книга Иова, IX, 32—33).
37 Родословная Иова отсутствует в Ветхом завете. Есть она в средневековых толкованиях на Книгу Иова (П. сб. с. 236).
38 Аввакум продолжает использовать слова из жалоб Иова — XXXI, 16—20. Там тоже упоминается заступничество за вдов. Слова «И сниде Бог к нему» определяют общий исход событий в Книге Иова. Господь обратился к Иову с грозной речью, а затем возвратил ему все потерянное и благословил его дни.
39 Почти точно цит.: Поел. ап. Павла к евреям, XII, 5—8. Это место в Послании развивает идеи Книги Иова.
40 Притча о Лазаре — Ев. от Луки, XVI, 20—21. Ситуация в притче другая: нищий лежит на пороге богача. Параллель устанавливается на, казалось бы, случайном основании: собачка, приходящая к А., напоминает о псах, лижущих раны Лазаря. Но так актуализируется общий смысл притчи — немилосердных на земле ждет немилосердный суд на небесах. Через вкрапление евангельской цитаты в текст Жития вершится суд над его персонажами.
41 Аманаты — заложники, брались у местных племен, чтобы обеспечивать их повиновение.
42 По Книге Бытия (гл. XIII—XVIII) Авраам поселился у дубравы Мамврийской и там, у дуба, ему явились три мужа-ангела — ветхозаветная Троица. Место под сосной, где мерз А., получает параллель сакрального характера.
43 Так Евангелие говорит о Пилате перед тем, как Пилат в знак снятия с себя ответственности умывает руки (Ев. от Матф., XXVII, 24).
44 По Книге Чисел (гл. XXII) Господь отверз уста ослицы, и она заговорила с хозяином своим Валаамом. Остальные сюжеты— о рыси и олене — неясного происхождения.
45 Бог идеже хощет...— слова из молитвенного канона Богородице.
В Кормчей — книге церковных установлений — такого высказывания нет, но сама идея — вполне каноническая (П. сб., с. 237). Излечения и изгнания бесов, описанные здесь и ниже, не выходят за рамки допускаемого и мыслимого в церковной традиции. Аввакум, как подчеркивает П. Паскаль (с. 85—86, 141 —142), свободен от обычных в народе суеверий и веры в магию — это редкое для людей XVII в. свойство отличало ревнителей церковного благочестия, боровшихся с народной полуязыческой верой.
46 Черный поп — священник из монахов, черного духовенства.
320


47 То есть не только постриг в монахи, но и посвятил в схиму, схима — монашеский чин, налагавший более строгие обязательства, чем простое монашество.
48 Роженице через 40 дней после родов дается молитва в знак очищения.
49 Епитрахиль — часть священнического облачения, надеваемая на шею, ее одной достаточно для совершения небольших служб.
50 Ев. от Луки, IX, 54—56 — «...и сказал: не знаете, какого вы духа. Ибо Сын человеческий пришел не погублять души человеческие, а спасать. И пошли в другое селение».
51 Барте — по Далю — пожалуйста, прошу тебя, ладно.
52 Поел. ап. Павла к римлянам, XIV, 8.
53 Приблизительно цит.: II поел, к коринф. VII, 5; I, 8, 10.
54 Псалом СХХШ, 2 — если бы не Господь был с нами, когда восстали на нас люди, то живых они поглотили бы нас.
55 Крупный сибирский олень.
56 Повалуша — по Далю — холодная летняя спальня, часто наверху в язбе.
57 Псалом CXLIII, 4 с добавлением текста, близкого Иоанну Златоусту (П. сб., с. 238).
58 Уметы — сор.
59 Во время литургии при совершении проскомидии из просфор — специальных хлебцев — вынимаются частицы в честь и память Христа, Богородицы, святых и т. д. Одна из «Никоновых новин» — умножение частиц, вынимаемых из третьей просфоры. Вместо одной — для поминания Иоанна Крестителя и всех святых, вынимается девять — в честь Крестителя, пророков, апостолов, святителей и пр.
60 Будешь рассечен пополам — Ев. от Матф. XXIV, 51.
61 Базлук — по Далю — род скобы с шипами для хода по гладкому льду.
62 В молении А. восстанавливаем пунктуацию РИБ, в П. сб. иначе. Параллелью для А. служит ветхозаветный эпизод (Исход, XVII). Бог, по молитве Моисея, дарует воду народу Израиля, изнемогшему в пустыне от жажды; «ими же веси судбами» — Ты ведаешь судьбами.
63 Прелесть — обольщение, обман.
64 А. надеялся стать справщиком и пресечь дорогу злу, распространявшемуся из-за Никоновой справы.
65 Здесь кратко передана суть первой челобитной А. царю Алексею Михайловичу. А. выступает в ней против «Никоновых затеек» и с жалобами на Пашкова. Все три редакции челобитной см.: РИБ, стлб. 723—750.
66 «Скаска» не сохранилась.
321


67 Собственно песнь херувимов — «аллилуйа». «Херувимская» — «Иже херувимы...» — песнопение, которое исполняется в начале литургии верных перед переносом св. Даров с жертвенника на престол, при открытых царских вратах.
68 Псалом XLV. 3.
69 А. отсылает читателя к пятой челобитной царю Алексею Михайловичу (см. текст на с. 127). Челобитная часто встречается в рукописных сборниках вместе с Житием А.
70 Келарь — важное лицо в монастыре, он ведет хозяйство монастыря, ведает всеми светскими делами.
71 Паисий Лигарид, митрополит Газский, приехал в Россию в 1662 г. по приглашению Никона, слыхавшего об его богословской учености. Еще до приезда он был извергнут из сана и отлучен от церкви патриархом Иерусалимским за темные дела. Благочестивость его была сомнительна. Но в России не знали об этом, и Паисий стал одним из активнейших деятелей собора 1666—1667 гг. Аморализм Паисия служил пустозерским отцам доказательством нечестия соборных решений. Здесь речь идет о ввозе табака, запрещенного в России к продаже и к употреблению. Главным же делом Паисия было выманивание у русского правительства денежных пожертвований (см.: Каптерев, т. 2, с. 269—322; Зеньковский, с. 280—281).
72 Велик день — Пасха.
73 Келейник — служитель при монашествующем лице.
74 Близко к Ев. от Луки, VI, 26.
75 Ларион (Илларион)—в 50-е годы игумен Макарьевского Желтоводского монастыря, приверженный благочестию и почитаемый А. (см. о нем дальше в Житии, в эпизоде изгнания бесов из брата А.). С 1657 г.— архиепископ Рязанский. Илларион и Павел Крутицкий — два наиболее серьезных, настойчивых и убежденных противника старообрядцев.
76 Чудо с Федором подобно чуду с апостолом Павлом (спадение цепей, открытые двери и ворота и проч. — Деяния апостолов, XII, 6—11). Подобные эпизоды важны для старообрядческой литературы. Такой же есть в житии Ивана Неронова (Материалы, т. 1, с. 266, 268). Боярыня Морозова — по житию ее — радуется своим «Павловым юзам» (Мазунин, с. 137). Обилие параллелей с Деяниями апостолов в литературе старообрядчества — следствие взгляда на эпоху раскола как подобную апостольской. И для той, и для другой были характерны страдания и борьба — активная проповедь истинной веры и эсхатологические умонастроения — сознание близкой кончины мира.
77 Молитвы и поклоны в определенной последовательности, предусмотренные для повседневной жизни. См. описание домашнего правила А. в послании к Борису.
322


78 Мытоимец — сборщик податей. Это указание здесь не случайно: мытарь — профессия евангельских грешников, идущих за Христом.
79 А. использует образ, обычный для церковных тропарей мученикам — «жертва приятная», «хлеб сладок», но придает ему конкретность за счет слов кухонного обихода (Виноградов, с. 22). Параллель— сжигаемый мученик — испекаемый хлеб — через посредство А. получила важнейшее место в старообрядческой литературной традиции.
80 Павел — до 1664 г. архимандрит Чудова монастыря. В 1664 г. рукоположен во епископы и получает чин митрополита Сарского и Подонского с резиденцией на Крутицком подворье в Москве. Этот чин дает ему важнейшее положение в управлении церковными делами, получив его, он сразу же приступает к организации борьбы с приверженцами старого обряда.
81 Афанасий-юродивый, он же инок Авраамий — ученик А., один из крупнейших писателей раннего старообрядчества (см.: Материалы, т. 7). См.: Летопись за 1669—1670 гг.
82 Прение А. со вселенскими патриархами неравноправно: одна сторона подает заведомо беспомощные и компрометирующие ее реплики. Это обычный для средневековой литературы способ изображения прений. В ряду православных народов — сербов, албанцев, влахов (румын) — патриархи называют и католиков; двоеперстное крестное знамение называют пятиперстным, что означает особенное понимание священной сущности старообрядческого крестного знамения.
83 Реплика А.— краткий вариант его трактата «О сложении перст». Пространный вариант см. далее в Житии. Здесь упомянут Стоглавый собор и дан список авторитетных лиц, защищавших двое- перстие; ссылки на Мелетия Антиохийского (IV в.), Блаженного Феодорита (V в.), Петра Дамаскина (XII в.) были сделаны уже в материалах «Стоглава» (Робинсон, с. 278). Мелетий боролся против ереси Ария, используя символику крестного знамения (возможно, единоперстного).
Максим Грек — монах с Афона, имевший большое европейское образование, приехал в Россию по приглашению Василия III для перевода Толковой Псалтыри. Он углубился в проблемы русской церковной жизни. Среди его многочисленных богословских трудов есть произведения, посвященные двоеперстию и сугубой аллилуйе.
Гурий и Варсонофий Казанские были канонизированы в конце XVI в. Присутствие на Стоглавом соборе святых придавало особый авторитет соборным решениям.
Аргументы в защиту двоеперстия, предлагаемые А., разработа323


ны не им, а предшествующими ему писателями старообрядчества — Спиридоном Потемкиным, Герасимом Фирсовым и др.
84 Здесь нагнетание цитат из Св. Писания, придающее драматизм и особую значительность событиям. «Чист аз есмь...» — слова ап. Павла к иудеям (Деяния ап., XVIII, 6); неудача проповеди среди иудеев вынуждает Павла отрясти ризы свои и уйти к язычникам.
«Лутче един...» — афоризм из Кн. Иисуса Сирахова, XVI, 3, «Возьми, возьми его...» — параллельно сцене осуждения Христа — Ев. от Луки, XXIII, 18: «Возопиша же вси народи, глаголюще: возми сего...». XXIII, 21: «...Но они кричали: распни, распни Его!»
85 Из Послания ап. Павла к евреям, VII, 26; литоргисать — служить литургию.
86 Почти точно повторены слова ап. Павла об апостолах, последних посланниках Бога — I поел, к коринфянам, IV, 10.
87 Очевидно, аргументы в защиту сугубой аллилуйи были у А. те же, что и во вступлении к Житию.
88 Евфимий — чудовский инок, ученый справщик периода «Никоновых новин». Как на вероятную причину сочувствия его А. на соборе А. Н. Робинсон (с. 280—281) указывает на несогласие Евфимия с партией «латинствующих» — Симеоном Полоцким и др., использовавшими для антистарообрядческой аргументации католические толкования.
89 Выпад против церковных иерархов, носивших введенный Никоном клобук греческого типа.
90 Стырить — по Далю — спорить, браниться.
91 Послание к царю не сохранилось.
92 Это по принятому сейчас счету IV и V челобитные. IV — см.: РИБ, стлб. 755; V — здесь, с. 127.
93 «Скаска» не сохранилась. Паисий Александрийский — один из греческих патриархов — участник собора 1667 г.
94 Фрагмент рукописи в автографе, начиная с «вытеня...» до «Палач же», заклеен вставкой, написанной Епифанием: «[по]мози ми. И в то время Божиим промыслом прииде на него некое забвение, яко сон, и не почул резания языка своего, только вмале-вмале некак ощутил, яко во сне, резание языка своего безболезнено, благода- тию Христовою осеняемо. Палач же» (П. сб., с. 58). В таком виде эта часть Жития и распространялась в списках.
95 Близко к тексту Песни Песней (IV, 1—2). А. следует богословской традиции, толкующей этот ветхозаветный памятник как хвалу Церкви. Адресат похвал здесь изменен: вместо невесты — мать Соломона Вирсавия.
96 Слова ап. Павла о самом себе — II поел, коринфянам, XI, 6.
97 Для нужд богослужения Псалтырь разделена на 20 частей- 324


кафизм. Большой псалом СХѴШ «Блаженны непорочные» один образует целую кафизму. Здесь стих 132.
98 Голка — по Далю — шум, крик.
99 Потребник, или Требник — книга, по которой отправляются церковные требы — службы для частных нужд.
100 А. перефразирует молитву запрещательную святого Василия «О избавлении от духа лукаваго, егда мучит человека». (Робинсон, с. 291—292.)
101 Жернов-угол — по Далю — в нижегородских пределах так называется угол возле дверей.
102 Во время проскомидии священник вынимает частицы не только из основных церковных просфор в память о святых, но и из просфор, подаваемых прихожанами,— за их родных и проч.
103 Вздивиячится (вздвиячиться) — по Далю — взвыть диким голосом.
104 Сорокоуст — поминание или свечи, ладан и вино, приносимые в церковь для сорокадневной молитвы за умерших.
105 Епитимья — церковное наказание, налагаемое за грехи священником. А. сам на себя налагает епитимью, заключающуюся в ударах плетью. Более обычный тип епитимьи — умножение числа поклонов, молитв, пост, запрет на причастие.
106 Притвор — часть церковного здания перед входом в средний храм. Притвор разделен на внутренний и внешний (или паперть). Он предназначен для кающихся и оглашенных, не допускаемых к главным богослужениям.
107 <гО всепетую» — одна из частей большого канона Богородицы.
108 Блазнить — по Далю — чудиться, мерещиться, обманывать.
109 Напороть, или папороток — по Далю — малое крылышко у птицы.
110 Шулнятка — живот.
111 В алтаре, в южной части его, находится диаконник, место для хранения риз. Стихарь — прямая с рукавами одежда для всех церковных чинов: от чтеца до епископа. У высших чинов стихарь называется подризником.
112 А. принесли просфору, из которой была уже извлечена частица в церкви, по-видимому, за его здоровье. Съесть ее — не означало причаститься, но только до некоторой степени приобщиться к таинству. На этой просфоре был восьмиконечный, а не никонианский четырехконечный крест, поэтому она не вызвала подозрений у А.
113 Чермный — рыжий.
114 Приклякивать, вероятно, от древнерусского «клячити»—нагибаться. «Латыники» не бьют поклонов, а приклоняют голову, на325


гибаются слегка. В начале реформы Никон заменил великопостные земные поклоны поясными.
115 Псалом CXL1, 3. Церковные песнопения исполняются на восемь разных гласов — напевов. Последование молитвословий каждого гласа продолжается неделю.
116 А. ужасается, что мог бы принять причастие, съесть агнец — частицу, вынутую на проскомидии из первой просфоры.
117 А. обсуждает здесь важнейший вопрос, ставший перед старообрядцами после раскола. Отпав от церкви, старообрядцы лишались причастия, без этого же жизнь христианина была немыслима. А. предлагает использовать запасные Дары, то есть те, что приготовлялись заранее для больных и прочих, не могущих явиться к причастию. А. не оговаривает, но, вероятно, имеет в виду, что Дары должны быть приготовлены священником старообрядцем в церкви, где не служат по-новому. В то время проблему Даров для всех последователей старой веры старался решить игумен Досифей, приготовлявший в неоскверненной никонианами церкви огромное количество Даров. (Смирнов, с. 159 и далее). А разрешает в случае надобности исповедаться мирянам и причащаться без попа. Коробочка — престол, водица — вино, платочек — антиминс, краткая молитва вместо всех молитвословий.
118 Близко к тексту: Псалом СХШ, 9—10.
119 Ез — ловушка для рыбы из частокола или плетня.
120 Псалом IX, 19.
121 Гона — по Далю — вологодское слово, мера расстояния, приблизительно с версту.
122 Перечислены ветхозаветные героини: Юдифь спасла Израиль, убив ассирийского военачальника Олоферна (Книга Юдифь); Есфирь — иудеянка, жена вавилонского царя Артаксеркса, спасла свой народ от гибели в вавилонском плену и вместе со всеми — своего дядю Мардохея, которому угрожало повешение (Книга Есфирь); Девора — израильская пророчица, вовремя выслав войска военачальника Вараха, спасла Израиль от войск ханаанского царя (Книга Судей, IV—V).
123 Кн. Исайи, XLII, 8.
124 I книга Царств, II, 30.
125 Развернутая версия статьи о сложении перст.
126 Исусова молитва в варианте, утвержденном среди старообрядцев. Новообрядцы допускали и другой вариант: «...Боже наш, помилуй нас». (Смирнов, с. 190—191.)
127 «Пандекты» Никона Черногорца (XI в.), греческая компиляция — выписки из творений отцов церкви, соборных постановлений и пр. В переводе была очень распространена в русской книжности.
128 Неделя — воскресенье.
326


120 В Книге о Вере есть похожий рассказ об отступничестве папы Фармоса. «Летописец латинский» — это «Деяния церковные и гражданские» Цезаря Барония (П. сб., с. 242). Папа Фармоз в русской книжной традиции считался еретиком, разделившим латинскую и греческую церкви. Папа Фармоз занимал престол в 891—896 гг. Тело его было исторгнуто из могилы по повелению Стефана VI, так как Фармоз посмертно был обвинен в узурпации папского престола.
130 Труды иподьякона Дамаскина и Николая Малаксы были напечатаны в Никоновой «Скрижали» в 1656 г. и использовались в борьбе против двоеперстия. Безымянный Дамаскин, то есть иподьякон, здесь противопоставляется Петру Дамаскину — защитнику двоеперстия.
131 В Апокалипсисе (XIII, 16)—один из признаков наступления последних времен — «начертание» — печать, которую некий зверь полагает на руку и на чело людям. О звериной печати имелись рассуждения в «словах» об антихристе св. Ипполита и Ефрема Сирина. Там печать противопоставлялась крестному знамению, как с ней не совместимому. Слово Ефрема Сирина «О пришествии Господнем, кончине мира, антихристе» издавалось в Москве несколько раз в сборнике произведений Ефрема Сирина. В Сборнике патриарха Иосифа в 1647 г. было напечатано и Слово Ипполита «О скончании мира, и о антихристе и втором пришествии Господа нашего Исуса Христа».
132 Деяния апостолов, XV, 12; XIX, 17—18. «...во языцех с ни- ма» — среди язычников с ними двумя.
ОБРАЩЕНИЕ К ЧТУЩИМ И СЛЫШАЩИМ
«Обращение» помещено в Пустозерском сборнике Заволоко после сочинения А. «Снискание и собрание о Божестве и о твари» и перед II частью Жития Епифания. Оно носит характер общего благословения читателям книги. В новых изданиях часто помещается как введение к Житию.
1 	Первое послание ап. Павла к коринфянам, XIII, начало стиха 1 и конец стиха 2.
ИЗ КНИГИ БЕСЕД
А. работал над беседами — по наблюдению П. С. Смирнова (РИБ, с. XIX—XXXII)—с начала пустозерского периода до 1676 г. Датировка опирается на указание самого А. в IX беседе, что он — «в скорбях» уже 22 года (с 1653 по 1675 г.). Последнее время эта датировка получила подтверждение. Автографов Книги бесед не сохрани327


лось, но есть списки, близкие ко времени создания. Так, например, в сборнике сочинений А., хранящемся в библиотеке Академии наук (сб. XVII в., 70—80-х гг.), Книга бесед содержится в полном виде и сопровождена посланиями некоего сына духовного к А. и ответом А., датированными 1676 г. (См.: Бубнов Н. Ю., Демкова Н. С. Вновь найденное послание из Москвы в Пустозерск «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному» и ответ протопопа Аввакума (1676 г.) — ТОДРЛ, 1981. Т. XXXVI. С. 127—150).
Книга рассылалась из Пустозерска не только в полном объеме, но и частями, по ходу работы над беседами. Отсылаемые беседы сопровождались посланиями. Известны случаи отсылки их боярыне Морозовой, княгине Урусовой и Марии Даниловой (дважды, в разном объеме), старице Мелании, «всем горемыкам миленьким». Беседы А. пользовались большим уважением среди старообрядцев и часто встречаются в рукописях.
«Беседами», «Книгой» А. называл эту группу сочинений сам, заголовки к беседам сложились по большей части в исследовательской традиции. Известно десять бесед: I. О первых противниках церковных преобразований; II. Об образе креста Христова; III. Об иноческом чине; IV. Об иконном писании; V. О внешней мудрости; VI. О днях поста и мясоястия; VII. О старолюбцах и новолюбцах; VIII. Об Аврааме; IX. Толкование на 87—88 зачало Послания ап. Павла к римлянам и 23 зачало Евангелия от Иоанна; X. Беседа о наятых делателях.
Жанр беседы — гомилии — разрабатывался церковной литературой со времени ее возникновения. Беседу можно понимать как проповедь вообще. Если видеть в ней вид проповеди, то ее следует противопоставлять Слову, как вид более простой и свободный по форме, менее организованный в ораторском отношении. В беседах обсуждались любые вопросы жизни паствы, веры, нравственности и пр. В традиции существенное место заняли беседы на тексты Св. писания. В отличие от толкований такие беседы легко удаляются от заданного источника, не комментируют его, а развивают заданную в нем тему. А. пишет беседы и на самостоятельно выбранные темы, и на тексты писания, но и во втором случае он уходит от основополагающего текста весьма далеко.
Вершинным достижением в истории жанра бесед-гомилий были беседы Иоанна Златоуста, столь почитаемого А. В сохранившихся черновых записках А. есть множество выписок из Книги бесед Иоанна Златоуста на 14 посланий ап. Павла (Киев, 1623) (см.: Кудрявцев, с. 192—204).
Жанр бесед мало развивался в собственно русской традиции до XVII в. Как достояние отцов церкви, он был овеян особым автори328


тетом. Работа А. над беседами — прямое следование отцам церкви — еще одно свидетельство его высокого самосознания и чувства всемирной ответственности.
ВВЕДЕНИЕ
1 Послание ап. Павла к римлянам, VII, 14—VIII. 1.
2 Книга Иисуса Навина, X, 12—14. По молению Иисуса Навина Бог остановил солнце и луну, чтобы народ Израиля успел отомстить своим врагам. «И не было такого дня ни прежде, ни после того, в который Господь (так) слушал бы гласа человеческого». По этому признаку богоизбранности, выразившейся особыми чудесами, дарами или испытаниями, здесь подобраны остальные ветхозаветные пророки и праведники.
3 Деяния апостолов, XIII, 22.
4 История этого пророка, соименного А., содержится в Книге пророка Даниила, XIV, 28—32. В Библии есть и Книга пророка Аввакума. Существенно, что этим соименным пророком кончается ряд избранников, на которых А. якобы не похож.
5 Оборот «но не я... я и сам,...» подобен фольклорному отрицательному параллелизму, где отрицание только укрепляет и подчеркивает факт сходства.
6 А. здесь приписывает ветхозаветному пророку поступок и изречение древнегреческого мудреца Диогена.
О ПЕРВЫХ ПРОТИВНИКАХ ЦЕРКОВНЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ
1 Разница в летосчислении от сотворения мира и от Рождества Христова — 5508 лет, то есть 7160 — это 1652 г.
2 Заглавие взято издателем РИБ не из той рукописи, по которой он публикует текст. Неизвестно, принадлежит ли оно Аввакуму.
3 «...и рассеяны быша...»— здесь цит. Деяния апостолов, XI, 19. Апостол Стефан, побитый камнями за проповедь христианства (Деяния, VII), стал первым христианским мучеником.
4 Юродивый Киприан в это время тоже находился в заключении в Пустозерске. Казнен в 1675 г. (см.: Летопись).
5 Эта фраза имеет чрезвычайное значение. Ею А. дает одобрение практике самосожжений, возникающей среди сторонников старого обряда. Как раз в середине 70-х гг. вопрос о праве на самосожжение стоял особенно остро и не считался окончательно решенным. Авторитет А. сыграл в развитии самосожжений существенную роль. Христианская церковь категорически запрещает самоубийство, однако в условиях раскола, преследований, на фоне представлений о наступающей гибели мира стали возникать идеи о невозможно329


сти сохранить благочестие на земле. Различие между мученичеством добровольным и вынужденным стиралось из-за сознания неизбежности мученичества для всех, кто хочет спасти душу. Самосожжения могли носить характер предупредительной меры — сжечься самим, чтобы не подвергнуться пыткам и казни и избежать опасности быть отторгнутыми как-либо от истинной веры. Внутри старообрядчества были серьезные противники самосожжения. Важнейшие из них — игумен Досифей и ученик его Евфросин, автор трактата «Отразительное писание о новоизобретательном пути самоубийственных смертей» (1691 г.). Трактат — замечательное произведение, очень близкое по стилю пустозерской школе. В нем дана история начальной проповеди самосожжения и среди прочего справедливые нарекания в адрес Аввакума (См.: Смирнов, гл. 2). А. одобряет самосожжения и в других своих произведениях (см. послания Симеону). Проповедь самосожжения — важнейшее противоречие в мировоззрении А. Он вообще не считал мир окончательно погибшим и царство антихристово вполне наступившим. Обычно он занимался устроением жизни своей паствы, а не разрушением ее.
6 Слова заупокойных молитв.
7 Апокалипсис, VI, 9—10. В Апок. не «хотящие», а «имущие из- биени быти».
8 Апокалипсис, XXII, 14—15.
9 Ев. от Иоанна, XVI, 20—23.
101 поел. ап. Павла к коринф., XV, 33.
11 Ев. от Иоанна, XV, 17—XVI, 4.
ОБ ИКОННОМ ПИСАНИИ
1 Еммануил — древнееврейское «с нами Бог», из пророчества Исайи перешедшее в Новый завет и ставшее обозначением Христа (см.: Ев. от Матф. I, 23). Наименование «Еммануил» подчеркивает вочеловеченность Бога. Иконное изображение Христа как Еммануила допускает некоторое акцентирование в его образе человеческих, плотских сторон — силы и здоровья. Поэтому именно такой тип иконы становится особенно уязвим в XVII в., в эпоху, когда светские западные веяния начинают проникать в иконописание.
2 Здесь опять заметен тот взгляд на символы, против которого спорил дьякон Федор и который был вообще характерен для ревнителей благочестия в XVII в. Символ (икона) рассматривается как реалистическое изображение обозначенной этим символом высшей сущности. Это «плотское» понимание символа сближает Аввакума с новыми живописцами XVII в., склонными к портрету, а не к символическим изображениям. Но в отличие от них он считает, что древние иконы изображают святых более точно, чем новые. Возражение 330


Федора против идей Лазаря и А., приведенное в предисловии (с. 30— 31) в этом случае особенно уместно.
3 А. ошибается: Никон относился к новым иконам так же, как и он сам. В середине 50-х гг. Никон публично выскребал глаза у икон иноземного письма, ломал их и жег, после чего, как говорили, на Москве и случился мор (Каптерев, т. 1, с. 153—157).
4 В книге Никонова издания «Скрижали» были рассуждения о том, что Христос во чреве матери был сразу «человек совершен». Никита Добрынин в своей челобитной, переданной собору 1666 г., писал, что о таких страшных и великих предметах человеческому уму вообще не подобает «пытати» (Материалы, т. 4, с. 24—25). Авторитет «Скрижали» защищал Симеон Полоцкий в книге «Жезл правления», написанной по распоряжению собора и направленной против челобитных Лазаря и Никиты. Спор о боговоплощении продолжался в Пустозерске.
5 Послание ап. Иуды, 1, 5—6. Последи — потом, после.
6 Упоминается ссылка Иоанна Златоуста, подвергшегося гонениям. А. часто использует житие св. Иоанна Златоуста (в житийных сборниках под 13 ноября).
7 По житию Иоанна Златоуста, у некой вдовы в Константинополе императрица отняла сад и была изобличена Иоанном. За это Иоанн подвергся гонениям.
Митрополит Филипп лишился сана и попал в заключение, так как заступался за опальных перед царем Иваном IV и укорял его за жестокости опричнины.
8 По книге пророка Даниила, III, три еврейских отрока, будучи в вавилонском плену, отказались поклониться золотому истукану, за что были брошены по приказанию царя Навуходоносора в печь, в огонь. В печи они воспели песнь Богу. Тогда Ангел Господень сошел в печь, и огонь из нее вышел. Халдеи — жрецы, толкнувшие царя на казнь отроков. С тремя отроками А. сравнивает здесь трех узниц в боровской тюрьме — боярыню Морозову, княгиню Урусову и Марию Данилову.
9 Кн. пророка Даниила, IV, 29—30.
10 Малаксой старообрядцы называли особое, так называемое нменословное перстосложение при благословении (нечто промежуточное между двоеперстием и троеперстием). Оно названо по имени Николая Малаксы, чей трактат об этом перстосложении был напечатан в никоновской «Скрижали» (см.: Материалы, т. 4, с. 81).
О ВНЕШНЕЙ МУДРОСТИ
Враждебное отношение А. к «внешней мудрости» — к светским наукам, включавшим по понятиям того времени прежде всего рито331


рику, философию, астрономию с астрологией — опирается на несколько оснований. Во-первых — на произведения отцов церкви, опасавшихся вторжения античной языческой образованности в сферу религиозной и богословской мысли. Во-вторых — на богословские идеи о постижении Бога помимо разума и знания, несколько упрощенно трактуемые А. как дающие право пренебречь знанием. Новым стимулом для этой враждебности стало появление среди никониан украинских ученых риторов и богословов, в которых старообрядцы видели рассадников латинства. И наконец, оскорбительное для национального самолюбия, постоянно звучавшее на соборе 1667 г. обвинение древнерусских носителей благочестия в невежестве и заблуждениях,— все это сделало тему внешней мудрости одной из острейших для А. Он обращался к ней многократно, впервые, видимо, в послании Федору Ртищеву (см.: Летопись, 1664 г.). Среди сохранившихся черновых материалов Аввакума большинство выписок из разных книг касается именно этой темы (см.: Кудрявцев).
1 I послание к коринфянам ап. Павла. I, 19—21. Буйством — здесь юродством.
2 Неврод (Нимрод) —по книге Бытия (X. 9—10) —первый сильный на земле. В древнерусской книге «Палее», толкующей Ветхий Завет, содержится апокрифическое сказание о «Невроде» — исполине, создателе Вавилонской башни и изобретателе астрологии (Бороздин, 209—210). Зевс-прелагатай, то есть принимавший разные облики; Ермис— Гермес; Иппократ и Галин — медики Гиппократ и Гален.
3 Близко к Кн. Исайи, XIV, 13—14.
4 Интересный случай использования цитаты у А. Здесь А. опирается на фрагмент из Беседы Иоанна Златоуста, где в рассуждениях о любомудрии Сократа слова «свинию вошь пияше» присутствуют в качестве сравнения. Там же упоминается об «извержении» Платона за его суетное намерение основать новую жизнь (см.: Кудрявцев, с, 205, 193).
5 Имеются в виду аморальные поступки некоторых греков, участвовавших в соборе 1666—1667 гг. Так, по слухам, греческий архимандрит Дионисий, склонный к содомскому греху, «блудил» в Успенском соборе. Об этом А. подробно пишет во II челобитной царю (см.: РИБ, стлб. 751—754).
ФРАГМЕНТ ИЗ БЕСЕДЫ ОБ АВРААМЕ
В этой весьма обширной Беседе обсуждаются проблемы понимания Троицы в связи с ветхозаветной историей явления трех ангелов (ветхозаветной Троицы) Аврааму и многое другое. Приводим только конец Беседы, где А. характеризует свое время. Отрывок о 332


встрече с антихристом (начиная со слов «Я, братия моя...») встречается в рукописных сборниках как самостоятельный, вне беседы об Аврааме.
1 Из Послания ап. Павла галатам, IV, 31—V, 1. Здесь идет речь о соотношении потомков Авраама от Сарры, жены его, и от Агари-рабыни.
ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИИ
ТОЛКОВАНИЕ НА ПСАЛОМ XLIV
Книгой толкований называется в исследовательской традиции сборник, составленный самим протопопом Аввакумом и состоящий преимущественно из толкований на тексты Св. писания. Сборник предназначался для любимого ученика Аввакума — Симеона. В полном списке сборника имеется заголовок, вероятно, авторский: Совет мужа грешна хотящим спастися. В него входили толкования на некоторые псалмы, на некоторые главы из Книги притчей Соломоновых, Книги премудрости Соломоновой, Книги пророка Исайи, нравоучение с толкованием на текст Евангелия от Матфея и два послания Симеону (их помещаем ниже в разделе «Послания»). Части Книги могли распространяться и отдельно, вне состава сборника. Автограф книги неизвестен, но есть список, близкий ко времени создания, см.: Малышев В. И. Старейший список «Книги толкований и нравоучений» протопопа Аввакума // От «Слова о полку Игореве» до «Тихого Дона». Л., 1969. С. 266—273.
Аввакум работал над Книгой в середине 70-х гг., и кончил, по мнению П. С. Смирнова (РИБ, с. XXXV) —в 1677 г.
Толкование на тексты Св. писания — распространенный тип церковной литературы. Толкование как устное разъяснение текстов входило в обязанности Аввакума как священника. Письменная русская традиция предпочитала пользоваться древними авторитетными толкованиями, созданными отцами церкви. Столь обширный сборник собственно русских толкований появляется в ней едва ли не впервые.
В средневековом христианском мире толкование текстов Св. писания занимало чрезвычайно важное место, образуя науку экзегетику с весьма изощренными принципами анализа. Основополагающий принцип экзегетики — наличие у Св. писания нескольких смыслов, «разумов», как называет их один из знатоков экзегетики в XVII— XVIII вв. Дмитрий Ростовский. Он перечисляет эти «разумы», следуя традиции, восходящей к отцам церкви: писание имеет письменный и духовный разум. Письменный разум есть исторический, повествовательный, духовный же есть мистический, таинственный. 333


Духовный разум разделяется «на различные толкований образы»; их три: — аллегория — иносказание; анагогия — высший разум; тро- пология — нравоучение. Эта триада соответствует триаде — вера, надежда, любовь (См.: Дмитрий Ростовский. Розыск о раскольнической брынской вере. М., 1847. С. 366—367.) Дм. Ростовский обвинял А. в непонимании смыслового построения Св. писания. Но это обвинение несправедливо. А. хорошо знал традицию толкований и умел выявлять разные «разумы». Особенность толкований А.— актуализация текстов, неутомимое стремление подвести их под события, совершающиеся в России. Это тем более естественно для А., что самые события представляются ему священными, реализующими пророчества, данные в писании. Это события конца христианской истории, а значит, они равны по важности событиям начала христианской истории, представленным в писании.
Толкование на XLIV псалом в первой своей части находится в соответствии с традицией толкования этого текста. В некоторых частях отмечено влияние толкований на этот текст Исихия (стих 4), Евсевия (стих 11), Афанасия Великого (стихи 12, 13, 14) (см.: Бороздин, с. 216). Бороздин полагает, что А. просто помнил эти комментарии по Толковой Псалтыри, хорошо ему известной.
Первостепенная задача при толковании псалмов — выявление в них предвестий Нового завета, интерпретация ветхозаветного текста в свете новозаветного знания — это и есть апагогическое толкование. Аввакум толкует стихи псалма со 2-го по 18-й преимущественно в апагогическом смысле. Этот труд Аввакума особенно интересен своими многочисленными переходами от классических толкований к разговору о современных событиях. 2-я часть его, обращение к царю Алексею Михайловичу, могла распространяться в списках отдельно.
1 Кн. пророка Исайи, LXIII, I.
2 «Отраднее Тиру и Сидону...» — Ев. от Матфея, XI, 22 — цитируется, 23—24 — пересказано с изменениями.
3 По III Книге Царств, гл. XVI—XVII — Царь Израиля Ахав и царица Иезавель забыли Бога и построили жертвенник в капище Ваала. Пророк Илия заколол жрецов, служивших Ваалу.
4 Цит.: Апокалипсис, II, 14. По Книге Чисел, Гл. XXII—XXIV, Валак, царь моавитский, желая прогнать народ Израиля, подошедший к его земле, призвал жреца из Месопотамии Валаама, чтобы тот проклял Израиль. Валаам строил жертвенники и возносил жертвы, но, почувствовав веление Бога, не проклял, а благословил народ Израиля. В гл. 25 рассказывается, как израильтяне, живя рядом с моавитянами, прельстились их обычаями и стали служить их идолу — Ваалу. Соблазнитель Валаам здесь — Никон.
5 По Книге Есфирь: вавилонский царь Артаксеркс под влияни334


ем вельможи своего Амана вознамерился уничтожить иудеев, находившихся у него в плену, и Мардохея — иудея, приближенного ко двору. Есфирь спасла свой народ.
6 Антидор — остаток той просфоры, из которой во время проскомидии был вынут агнец. Антидор раздается в конце литургии, но не может, как агнец, служить для причастия. Здесь имеется, вероятно, в виду практика извлечения из просфоры нескольких частиц, порицаемая старообрядцами. После изъятия первой частицы все остальное уже — антидор, в том числе и следующие изымаемые частицы, причащаться от них — значит получать антидор вместо тела Христова.
7 Первые цари — Саул и Давид — были помазаны на царство Самуилом, который полил на них масла из рога (II Книга Царств). Легенда о закипающем масле — апокрифическая. В древнееврейских царствах помазанниками были и цари и первосвященники.
8 Христос — греческий перевод еврейского «Мессия», что значит помазанник.
9 Из шести Слов на Иудея в Маргарите ни в одном нет приведенной фразы (Бороздин, с. 218).
10 Колено Даново — одно из 12 древнееврейских «колен» — племен. Из него, по «откровениям», должен явиться антихрист. Здесь и ниже А. перечисляет признаки антихриста, долженствующие служить для опознания его, приведенные в книжных сказаниях об антихристе. А. опирается в основном на Книгу о вере, Кириллову книгу и книгу поучений Ефрема Сирина. Взгляд на антихриста, которого придерживается А., противостоит идеям таких «радикалов», как Ефрем Потемкин. А. в отличие от них считает, что антихрист еще не пришел, и подчеркивает необходимость внимательно сверять происходящее с указаниями древних пророчеств. Однако А. несколько увлекается и иногда почти готов увидеть антихриста в Никоне.
11 Герой былины о Волхве Всеславьевиче тоже рожден от женщины и змеи. Р. О. Якобсон полагает, что в былине этот мотив связан в некоторой степени с комплексом представлений об антихристе, как, впрочем, и другие особенности Волхва — оборотничество, сверхъестественные знания и проч. (Jakobson Marc Szeftel.— The Vseslav epos.— In: R. J. Selected Writings. IV. The Haque — Paris. 1966. P. 301—368). Представление о том, что дьявол, приняв обличие змея, совокупляется с женщинами-ведьмами, распространено в Западной Европе XVI—XVII вв. и известно в России. См.: Гуревич А. Я. Ведьма в деревне и перед судом истории // Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. С. 12—46.
12 Литон—плат, в который завертывался антиминс. Антиминс — это плат, часто с изображением положения Христа во гроб, освященный архиереем. На него клались Дары во время литургии. Он, 335


по Никоновым книгам, мог замещать престол, если литургия служилась в каких-либо необычных условиях, вне храма. Старообрядцы считали, что литургию нельзя служить где попало — «хотя де и в скаредном месте» (Челобитная Лазаря, Материалы, т. 4, с. 246).
13 Часть текста, заключенная в квадратные скобки, печатается в РИБ по особой рукописи, поскольку в основной она была утрачена.
14 Ап. Павел, II поел, к фессалоникийцам. Речь идет о сыне погибели— т. е. об антихристе: ...и ныне вы знаете, что удерживает его. Тайна беззакония не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь.— Гл. II, 6—7.
15 Антихрист, по пророчествам, явится после гибели Римского царства. Московское царство, по концепции начала XVI в., считалось III Римом — последним Римским царством. Идея о Москве как третьем и последнем Риме получила особенное распространение в старообрядческой среде.
16 С. в рукописи заключено в круг.
17 На праздничной утрени, во время целования иконы праздника, священник помазует верующих елеем.
18 Во время переноса св. Даров с жертвенника на престол священнослужители молятся вслух за тех, за кого будет свершаться жертвоприношение,— царя, архиереев и всех христиан, возглашая имена со словами: «Да помянет их Господь Бог во царствии Своем». «Во веки веков» — формула, заменившая в результате Никоновой справы прежнюю «во веки веком».
19 Близко: Книга пр. Иезекииля, XXVIII, 16.
20 Царь Алексей Михайлович проявлял склонность к мистериям западного типа — сценам, передающим события священной истории (см.: Летопись, 1672 г.). В сцене, описанной А., воспроизводился известный в письменной традиции эпизод явления архангела Михаила первому христианскому императору Константину при создании церкви Архангела Михаила. Слова «Аз есмь архистратиг силы Господня...» приведены в русском Хронографе при описании этого видения (Хронограф, с. 269).
21 Подробные сведения о византийских императорах, здесь перечисленных, содержались в Хронографе, известном А. Судя по многочисленным случаям использования хронографических известий у А., какой-нибудь список Хронографа мог даже находиться в Пустозерске. Ариан (?); вероятно, речь идет об Арии, ересь которого обличалась на I вселенском соборе при императоре Константине Великом, считал, что Христос не единосущен Богу-Отцу. Император Валент (Уалент) — сторонник арианства и гонитель христиан (Хрон., гл. 124). На II вселенском соборе при императоре Феодосии Великом отцы церкви обличали ересь Македония, считавшего Христа «не Бо336


гом, но тварью», по настоянию епископа Иконийского Амфилохия Феодосий после собора изгнал ариан (гл. 127). Император Лев Армянин— по Хронографу — был склонен к иконоборчеству Федотом Мелесином, а не Адонием (гл. 162). Волхв и чародей Сентаврин обольщал царя Василия Македонина. Однажды, обещав царю явление умершего сына, Сентаврин провел перед ним переодетого человека, похожего на умершего (гл. 169), см. также примеч. 6, 7, И к Челобитной Лазаря.
22 Почти точно: Апокалипсис, XIII, 10.
23 По Книге Паралипоменон, XXXIII, Манассия, царь Израиля, царствовал 50 лет, проливал кровь неповинных и служил Ваалу, в конце концов Бог привел на него ассирийцев, которые пленили его и заковали в кандалы. Освободившись из плена, Манассия возблагодарил Бога. Описание казни пророка Исайи соответствует Хронографу — гл. 72.
24 «Сонмице»— в сонмище — собор 1666—1667 гг., в котором участвовал Иона Ростовский.
25 Цитируется Хронограф, с. 158.
26 Псалом XXXI, 9.
27 II книга Паралипоменон. Гл. XXVI. Царь Иудеи Озия, возгордившись, воскурил в храме фимиам, как это подобало только священнику, за что Господь поразил его проказой.
28 II книга Царств, XXIV — царь Давид повелел исчислить народ Израиля, за что на царство его была послана кара: 70 тысяч умерло от язвы. Моление Давида — стих 17.
29 Лагодить — По Далю — приноровлять.
30 Псалом XXXVI, 2.
31 Византийский император иконоборец Феофил подверг гонениям патриарха Мефодия Великого и затворил его «в вертепе» с двумя разбойниками, потом раскаялся и выпустил его, но сам не отказался от ереси иконоборчества и умер в ужасных мучениях. Мефодий вымолил ему прощение. Сказание о нем: Хронограф, гл. 165—166.
32 Излагается эпизод из II книги Царств, гл. XII. Явление ангела отсутствует как в ней, так и в соответствующей главе Хронографа.
33 Псалом L, 1—4.
34 Возглас «Господи, помилуй!» по-гречески, применяемый в православном богослужении.
35 Ср.: Обращение к чтущим и слышащим, с. 94, 1 послание ап. Павла к коринфянам, XIII, 1—7 — с некоторыми изменениями.
36 Отец Константина Брадатого Конста был сторонником ереси «единовольной» (монофелитства). Он преследовал несогласных. Сын 12 Заказ 4679


его казнил тех, кто соблазнял отца в ересь и преследовал противников ереси. При Константине Брадатом — Погонате был VI вселенский собор против монофелитства (Хронограф, гл. 146—147).
37 Полностью пересказана Книга пророка Ионы.
38 Ветхозаветная история царя Озии (см. примеч. 27) с добавлением пересказа гл. VI Книги пророка Исайи.
39 Псалом XXXVI, 25—26.
40 Крагуй — Корга — по Далю — ворона.
41 Кераст — ядовитая змея.
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ
АЛЕКСЕЮ МИХАИЛОВИЧУ (V)
Судя по упоминаниям в сочинениях А. и в других источниках, он отправил царю Алексею Михайловичу общим числом десять посланий. До нашего времени их сохранилось шесть (Изд. 1979 г., с. 311). Приводим так называемую Пятую, на самом деле последнюю челобитную. Предыдущая, так называемая Четвертая челобитная была отправлена царю вскоре по приезде в Пустозерск, она была мала по объему и носила частный характер: А. благословлял царя, царицу и деток, просил отпустить его сыновей на Мезень, сообщал о смерти попа Никифора и обещал царю выполнить его просьбу — не забывать о нем. Пятая челобитная написана вскоре после великого поста 1669 г. (7177 г.), о котором в ней говорится. Она сохранилась в автографе и во множестве списков.
1 Псалом ХСѴПІ, 4.
2 Ев. от Луки, XVIII, 8.
3 В 1649 г. в Москву приехал иерусалимский патриарх Паисий, который попытался усилить озабоченность царя судьбой восточных православных церквей и среди прочего вел разговоры о расхождениях в обряде между русской и восточными церквами. Для проверки состояния греческого благочестия и изучения греческих книг из Москвы на Восток одновременно с патриархом в свите его выехал ученый монах Арсений Суханов. Во время путешествия Суханов вел с греками прения о двоеперстии и троеперстии и о соотношении русской и греческой веры вообще. Протоколы своих прений Суханов привез в Москву. Они получили широкое распространение. Доводами Суханова в пользу русского благоверия пользовались и в Пустозерске. Следующий ниже у А. довод — ссылка на русскую «Повесть о новгородском белом клобуке» — использовался уже Сухановым (см.: Зеньковский, с. 170—178).
4 «Повесть о новгородском белом клобуке» (XVI в.) рассказывала о происхождении белого клобука — головного убора новгородских архиепископов: клобук был сделан по этой легенде — повелением императора Константина Великого для папы Сильвестра, затем, 338


после погружения Рима в ереси, он был передан в Константинополь, но ангел явился патриарху Филофею и велел передать клобук в Новгород. Повесть утверждала право России считать себя единственной хранительницей истинного благоверия. Она была осуждена собором 1666—1667 гг.
5 Мыт — понос.
6 А. пересказывает апокриф — Откровение Авраама — из Палеи— древнерусской книги, содержавшей комментированные и дополненные части Ветхого завета. Видение Авраама — весьма далеко от видения А. Авраам только видит мир, А. его в себя вмещает. Параллель необходима А., чтобы утвердить подлинность видения, так как, по мнению его, истинные видения опознаются по их связи с традицией: «Держатися подобает писанных» (РИБ, стлб. 877).
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ ФЕДОРУ АЛЕКСЕЕВИЧУ
Челобитная в автографе не сохранилась, известна только в очень немногих списках. Датировать ее можно исходя из времени восшествия на престол царя Федора в 1676 г. Это единственное обращение А. к Федору.
1 Женщина сирофиникиянка еллинска — то есть язычница, просила, чтобы Христос изгнал беса из ее дочери (Ев. от Марка, VII, 25—26).
2 Ев. от Матфея, XV, 27.
3 Ср.: Послание ап. Павла к евреям, 1, 9.
4 Ср.: Книга Иова, III, 3—4.
5 Ср.: Ев. от Луки, XVIII, 38; Псалом XVI, 1.
6 Ю. А. Долгорукий — при Федоре Алексеевиче — начальник Стрелецкого приказа, победитель многих сражений в войне с Польшей и со Степаном Разиным.
7 Падение Константинополя в 1453 г. и гибель последнего византийского императора Константина Палеолога А. в соответствии с древнерусской традицией считает результатом отпадения от веры — заключения Флорентийской унии (1439 г.).
8 Псалом LXXIV, 9.
9 Ев. от Матфея, XIII, 9.
ТРИ ПИСЬМА К СЕМЬЕ НА МЕЗЕНЬ
Семья Аввакума — жена Анастасия Марковна и дети Иван, Прокопий, Корнилий, Афанасий, Агриппина, Акулина, Аксинья. В период, к которому принадлежат письма, вся семья Аввакума находится на Мезени. Их привезли туда в 1664 г. вместе с Аввакумом и оставили 339


там, когда его в 1666 г. повезли обратно. Вместе с ним в Москву отправились только два старших сына — Иван и Прокопий. Претерпев преследования, сыновья летом 1669 г. вернулись на Мезень. С весны 1670 г. они с матерью сидят в земляной тюрьме (подробно о судьбе семьи Аввакума см. Летопись).
Сохранившиеся письма Аввакума к семье из Пустозерска немногочисленны и случайны. Он имел постоянную связь с Мезенью, через Мезень шла его переписка с Москвой и со всей страной. Письма и записки его семье, вероятно, весьма частые, не сохранялись и не переписывались специально.
1
Записка, сохранившаяся в архиве, писана собственной рукой А. на обороте письма к нему некоего попа Акиндипа. Осень
1669 г.
1 Главотяжь — головная повязка.
2 А. не разрешает семье читать грамотки боярыни Морозовой, даже адресованные им, поскольку в это время он с помощью писем разбирает конфликт между боярыней и юродивым Федором. Будучи в хМоскве, в конфликт втянулись и его сыновья. Он хочет полностью отстранить их от участия в нем и не посвящать в подробности остальную семью (см. комментарии к письмам Морозовой).
3 Петь себе — петь — частица, приблизительно соответствующая «ведь», «вот», то есть здесь что-то вроде «так-то», «вот так».
2
Письмо, сохранившееся в архиве, написано рукой А. на обороте письма к нему некоего Родиона Грекова. В марте 1670 г. упомянутые здесь юродивый Федор и Лука Лаврентьевич — ученики Аввакума — казнены на Мезени. Стрелец Машигин был послан из Пустозерска осенью 1669 г. Теперь он вернулся, значит, письмо — зимы
1670 г.
1 Ферезишка — ферязь — длинная мужская одежда.
2 Аввакум святил воду на Водосвятие или Богоявление — 6 января (19, по н. ст.) и 1 августа.
3 I поел, коринфянам, VII, 14.
4 Неразборчиво.
5 Продолжаются попытки угасить конфликт Федора с боярыней Морозовой.
340


3
Письмо сохранилось в списках, носит характер торжественного послания, декларации, обращенной отнюдь не только к семье. Датируется 1673 г. на основании указания А., что он «скинул рубашку» три года назад. Рубашку он скинул после казни в Пустозерске, то есть в апреле 1670 г.
1 I соборное послание ап. Петра, II, 11.
2 Книга Екклезиаста, 1, 2.
3 I поел. ап. Павла к Тимофею, VI, 8.
4 Книга пророка Исайи, XLIX, 15.
5 Ев. от Матфея, X, 29—31; ср.: Ев. от Луки XII, 6—7.
6 Ев. от Луки, XXI, 33.
7 Псалом LIV, 2 и 22.
8 Псалом LIV, 23, 24.
9 Ев. от Луки, XXI, 17—19.
10 Сыновья Аввакума Иван и Прокопий должны были быть казнены в 1670 г. вместе с Федором и Лукой, по покаялись (см.: Летопись).
ПИСЬМА БОЯРЫНЕ МОРОЗОВОЙ И СОУЗНИЦАМ ЕЕ УРУСОВОЙ И ДАНИЛОВОЙ
Боярыня Феодосья Прокопьевна Морозова — любимая духовная дочь А. Ее преданность старой вере и принятые ею муки поминаются и воспеваются едва ли не во всех основных произведениях А. пустозерского периода.
Феодосья Морозова, в девичестве Соковнина, была замужем за богатейшим боярином Глебом Ивановичем Морозовым, братом еще более богатого царского дядьки Бориса Ивановича Морозова. После смерти мужа и деверя она с малолетним сыном Иваном Глебовичем осталась владелицей огромного состояния. Как принадлежащая к одной из сильнейших фамилий, боярыня была близка ко двору и выполняла обязанности «приезжей боярыни» у царицы Марии Ильиничны.
Неизвестно, когда Морозова стала склоняться к старому обряду. Во всяком случае, по возвращении в Москву из ссылки в 1664 г. А. нашел приют в ее доме. Он вспоминал позже: «Бывало, си- жю с нею н книгу чту, а она прядет и слушает, или отписки девицы пред нею чтут, а она прядет и приказывает...» (Мазунин, с. 211).
Под влиянием Морозовой от «Никоновых новин» стала отгораживаться и сестра се — Евдокия Прокопьевна, княгиня Урусова. В доме Морозовой постепенно образовался старообрядческий центр: 341


там жил юродивый Федор, там скрывались от «Никоновых новин» беглые инокини, соединившиеся в нечто подобное тайному монастырю. Духовной наставницей в доме была инокиня Меланья, у которой сама боярыня находилась в подчинении. К дому боярыни приблизилась и полковничья дворянская жена Мария Данилова.
В 1670 г. Морозова приняла тайный постриг от игумена Досн- фея, как раз явившегося в Москве после трехлетнего пребывания на Дону. Став инокиней Феодорой, боярыня начала более откровенно исповедовать старую веру. Покровительствовавшая ей царица к тому времени умерла, и гнев царя на боярыню нарастал. В 1671 г. Морозова отказалась явиться на свадьбу царя с Натальей Нарышкиной, хотя участие подразумевалось ее обязанностями при дворе. В том же году Морозова и Урусова были арестованы, в 1672 г. к ним присоединили и Данилову, попытавшуюся скрыться. Морозову допрашивали и увещевали крупнейшие деятели церкви — митрополит Павел Крутицкий и чудовский архимандрит Иоаким, будущий патриарх. В 1673 г. узниц подвергли пыткам, но не добились отречения от старой веры, тогда их отправили в Боровск, заключили в земляной тюрьме и в 1675 г. уморили голодной смертью (см.: Летопись).
Сохранилось несколько писем Морозовой к А., А. к Морозовой и Урусовой до заключения и позднейших — ко всем трем узницам. После получения известия об их смерти А. написал в память о них «Слово плачевное», сохранившееся во фрагментах (см.: Барсков, № 12—20; Мазунин, с. 210—216). Приводим здесь четыре письма А.
1. 	ПИСЬМО БОЯРЫНЕ Ф. П. МОРОЗОВОЙ
Письмо — на обороте письма Морозовой. Написано до пострижения и заключения боярыни, в нем обсуждаются еще проблемы вполне мирские. А. отвечает на несколько «грамоток» Морозовой.
1 В своем письме Морозова просила благословения на брак сыну Ивану Глебовичу, которому она намеревалась подыскать невесту. Иван Глебович умер вскоре после ареста матери, не успев жениться.
2 Из предыдущей части переписки А. с Морозовой следует, что в доме ее возник конфликт между нею и Федором, возможно, между Федором и Урусовой. Содержание конфликта не раскрывается в письмах, но Федор был изгнан из дома боярыни. Оба, и боярыня и юродивый, жаловались друг на друга А. Юродивого поддерживали сыновья А., Иван и Прокопий, которые, находясь в Москве, успели привязаться к нему и из-за него, видимо, поссорились с бояры342


ней. Теперь, находясь уже на Мезени, они держали сторону Федора, это особенно тревожило боярыню.
3 Обращение к Урусовой. Урусова сопоставляется с имп. Евдок- сией, которая привлекала Епифания Кипрского на свою сторону в борьбе против Иоанна Златоуста (Сарафанова Н. С. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума.— ТОДРЛ. Т. XVIII. М,—Л., 1962. С. 339—340). Что за «поганая любовь» ниже поминается — неизвестно.
4 Мастридия — преподобная Мастридия, по житию ее, выколола себе глаза, чтобы избавиться от любовного соблазна (Мазунин, с. 13).
5 Из предыдущего письма Морозовой семье А. (Барсков, № 14) видно, что боярыня искала у Марковны заступничества против сыновей Аввакума, которые «водились» с Федором, поддерживали его «козни» и «пронырства» и жаловались на нее отцу.
2. ПИСЬМО БОЯРЫНЕ Ф. П. МОРОЗОВОЙ
Написано, как доказывает П. С. Смирнов (РИБ, с. LXVII), после 14 апреля 1670 г.— пустозерской казни — после которой А. выбросил в окно все, что имел, и стал поститься, чтобы умереть. С этого момента он мог называть себя «живым мертвецом». Но до ареста боярыни.
1 Ев. от Луки, VI, 23.
2 Близко к тексту Ев. от Матфея, VI, 6.
3. ПИСЬМО БОЯРЫНЕ Ф. П. МОРОЗОВОЙ И КНЯГИНЕ Е. П. УРУСОВОЙ
По мнению А. И. Мазунина, написано в Москву, до увоза узниц в Боровск. А. еще не имеет ясного представления о судьбе узниц, хотя уже получил известие об их аресте (Изд. 1979 г., с. 322).
1 Псалом LXXIII, 8, 9.
2 Киот — рама для иконы; скрижали завета — каменные таблицы с письменами, данный Богом Моисею закон; жезл Ааронов — расцвел в знак богоизбранности Аарона, жезл священства (Книга Чисел, XVII).
3 Юродивый Федор казнен в 1670 г. (см.: Летопись).
4. ПИСЬМО МОРОЗОВОЙ, УРУСОВОЙ И ДАНИЛОВОЙ ПРИ ПОСЫЛКЕ
ИМ КНИГИ БЕСЕД
По мнению Мазунина (Изд. 1979 г., с. 323), письмо отправлено уже в Боровск, так как именно боровскую тюрьму А. в своих 343


произведениях сравнивал обычно с «печью халдейской». То есть время написания письма — конец 1673—1675 гг.
1 Кн. пророка Даниила, III, 26, 28, 51—52.
2 Спор А. с дьяконом Федором загорелся вокруг почитаемых старообрядцами книг дониконова издания, то есть изданных при патриархах Иоасафе и Иосифе. В Триоди 1635 г. Троица именовалась по ошибке трисущной (а не единосущной, но трисоставной). Федор считал это «описью», А. стал строить на этом свои рассуждения о сущности Троицы (см.: Смирнов, с. 188).
3 Книга — это, вероятно, Беседа об Аврааме, в ней содержится рассуждение о Троице.
4 I послание ап. Павла к коринфянам, гл. V.
5 Суторщина (сутырщина) —по Далю — строптивость, бестолочь.
6 Римский император Троян отличался добродетелями, но при нем шли преследования первых христиан. Св. Григорий Двоеслов — папа римский (VI в.), празднование— 12 марта.
7 Феодосья — святая мученица, инокиня (VIII в.).
8 Иоакинф Данилов — муж Марьи Герасимовны Даниловой.
ПИСЬМО СИМЕОНУ С ОБРАЩЕНИЕМ
К ТРЕМ УЗНИЦАМ БОРОВСКОЙ ТЮРЬМЫ
В окружении А. известен только один Симеон — нижегородец Крашенинников, в иночестве (приблизительно с 1675 г.) — Сергий. Письмо датируется временем заключения боровских узниц — между 1673 и 1675 гг.
1 Поел. ап. Павла к евреям, I, 2—4.
2 Кн. пророка Даниила, III, 26.
ДВА ПОСЛАНИЯ СИМЕОНУ ИЗ КНИГИ ТОЛКОВАНИИ
1
Оба послания Симеону входят в V часть Книги толкований (см. комментарий к Толкованию на псалом XLIV). Послания печатаются в том же порядке, в каком следуют в Книге толкований.
1 Плищ — по Далю — крик, шум.
2 Имеется в виду хлеб-жертва, Тело Христово, лежащее на специальном блюде — дискосе.
2
1 	Обращение напоминает о соименности адресата Симеону Бо- гоприимцу, который, по Евангелию от Луки (гл. II), увидев Христа, 344


обрел долгожданное право на смерть. Симеон приветствовал мла- денца-Христа в храме.
2 Слухи о распятии Паисия — ложные. Патриархи Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский — участники собора 1667 г.— были лишены престолов константинопольским патриархом и потому не имели в действительности тех прав и авторитета, на которые претендовали в России. Узнав об этом, царь, чтобы защитить решения собора, добился через турецкое правительство восстановления этих патриархов на их престолах (см.: Каптерев, т. 2, гл. X).
3 Апокалипсис, XIII, 10.
4 Сведения, будто император Тиверий отомстил тем, кто осудил Христа, апокрифического происхождения.
5 Тит — римский полководец, разрушивший Иерусалим. Новым Иерусалимом назывался монастырь, построенный Никоном на Истре; пригород на Неглинной — Кремль.
6 Апокалиптический образ блудницы, символизирующий город, страну, церковь, погрязшую в грехе (Апок., XVII, 3—4).
7 Ев. от Матфея, X, 10.
8 Псалом CXLI, 8.
9 Еретическое мнение А. о схождении Христа в ад во плоти.
10 Ссылка на послание ап. Павла к коринфянам, III, 13—15.
11 Св. Никола, епископ Града Мир Ликийских — по житию его — был ввергнут в темницу «от обладающих града» в правление императоров Диоклетиана и Максимиана (Службы и житие Николы Чудотворца. М., 1641.)
12 Книга Исход, XV, 1.
ПОСЛАНИЕ БОРИСУ И ПРОЧИМ РАБАМ БОГА ВЫШНЯГО
Одно из поздних посланий А. (датировка — РИБ, с. LVIII). В нем Аввакум благословляет старообрядцев вновь подавать челобитные и «стужатися царю» о исправлении веры. Дело это — подача челобитных и большое прение о вере в Кремле, сопровождавшееся волнениями стрельцов,— совершилось в июне — июле 1682, уже после гибели А. и смерти царя Федора. В результате прений был казнен возглавлявший их Никита Добрынин.
Адресат послания — московские старообрядцы, известные только по упоминаниям в других посланиях А. Из них наибольшего внимания удостаиваются здесь Борис — возможно, боярин Борис Афо- насьевич, Ксения — вдова, мирянка, вновь вышедшая замуж и подвергнутая за то гонениям, тоже, вероятно, боярского рода. Елена — гонительница Ксении — инокиня из обители матери Мелании — старообрядческой женской монашеской общины. Игумен Сергий — в миру Симеон (о нем см. комментарий при послании Симеону). Сер345


гий-Симеон вообще не принадлежал к московской братии, а находился в Заволжье. Или он в этот период временно находится в Москве, или послание имеет более широкий характер. Все эти лица — духовные дети А. (разыскание об упомянутых в послании именах подробнее см.: Смирнов LXIII—LIX).
В другом отношении находится А. лишь к игумену Досифею, авторитет которого он ставит не ниже своего собственного.
В послании А. сердито бранит некоего Игнатия, который старался поссорить его с Досифеем, выставляя их противниками по вопросу о церковном пении, в котором они оба придерживались на самом деле общей позиции (Смирнов, с. 211).
В послании обсуждаются три проблемы, уже сложившиеся к концу 70-х гг. в старообрядчестве и не связанные с противостоянием старой и новой веры. 1-й вопрос — о пении. В старообрядческой среде в это время еще практиковалось иногда то многогласие, против которого выступали еще ревнители церковного благочестия.
А. восстает и против так называемого хомового пения, противопоставляя ему наречное. Хомовое пение предполагало выпевание звуков, обозначавшихся на письме как «ъ» и «ь» — полугласных, как «о» или «е». К XVII в. полугласные уже давно не произносились вообще, и понять текст при такой архаической манере произношения было трудно. «Преславная днесь» звучало как «преславенная денесе». Старинное пение «по крюкам» требовало вставления в слова дополнительных слогов для растягивания их. Такие слоги — «не» или «на» — назывались «ненайками». Это тоже затрудняло понимание смысла текста. Подобно деятелям Реформации А. считал, что писание и молитвы должны быть совершенно ясны и понятны верующим (подробно об этом: Смирнов, с. 208—215).
2- й вопрос — о числе поклонов и времени, для них предназначенном, один из определяющих для жизненного распорядка. А. возражает против того, чтобы поклоны, предназначенные для келейного правила — ночного уединенного молитвенного труда, выполнялись во время богослужения, так что служба рассекалась ими.
3- й — важнейший вопрос послания — о таинстве брака. В старообрядчестве брак мог вызывать возражение, во-первых, из-за венчания в «никонианской» церкви (собственно старообрядческая система обрядов еще не установилась), во-вторых, из-за общего представления, укоренившегося в наиболее радикальных кругах, что конец мира близок и продолжение рода в этих условиях становится не только бессмысленно, но и грешно. Подобная же постановка вопроса вызвала в I в. послания апостола Павла в защиту брака; идеям Павла, то есть каноническим, церковным, всецело следует здесь А. Он защищает брак (даже второй, в который вступила овдовевшая Ксения) с особенной горячностью и налагает на Елену, покусившую346


ся расторгнуть брак и едва не уморившую ребенка Ксении, тяжелейшую епитимию — покаяние, предназначенное для убийц (см.: Смирнов, с. 170—181).
1 Параклит — греческое слово, предназначенное для наименования Святого Духа.
2 Отпуск или отпуст — слова, завершающие богослужение.
3 Черемош— значение неясно.
4 Леженка — вероятно, лежачая больная.
5 Климантий, ученик св. Евфимия (IV—V вв.), хотевший уйти из обители, смеявшийся над увещеваниями Евфимия, внезапно заболел и был исцелен Евфимием.
6 Лемех (Ламех)—потомок Каина, наследовавший от него грех убийства (Бытие, IV).
7 Оглашенные — не допущенные к основному таинству — евхаристии, А., подобно оглашенным, в Пустозерске не получает причастия.
8 Яко Елисей — в изд. РИБ здесь иная пунктуация. Принимаем чтение Изд. 1979 г., с. 218. Пророк Елисей наказал своего слугу проказой, когда тот тайно взял деньги у вельможи, исцеленного Елисеем от проказы с Божей помощью (Книга Царств, IV, 5).
9—15 Цитаты из Священного писания: 9) Ср. Ев. от Матф., XVI, 19; 10) Ев. от Матф., X. 10; 11) Ср. Ев. от Иоанна, VIII, 7; 12) Поел, ап. Павла к галатам, VI, 1—2; 13) Поел. ап. Павла к евреям, IV, 12; 14) Поел. ап. Павла коллосянам, IV, 5; 15) Ев. от Матф., XVIII, 20.
ДВА ПОСЛАНИЯ АВВАКУМА
КО ВСЕМ ИСПОВЕДУЮЩИМ СТАРУЮ ВЕРУ
Среди посланий А. есть адресованные не отдельным лицам и не отдельным общинам, а всем, кто в состоянии воспринять его слово. В этом А. следует апостольской традиции посланий, обращенных к «пришельцам, рассеянным в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифании, избранным», к «принявшим с нами равно драгоценную веру» и т. п.
1. 	ПОСЛАНИЕ БРАТИИ НА ВСЕМ ЛИЦЕ ЗЕМНОМ
Сохранилось в трех редакциях разного времени — по мнению П. С. Смирнова — авторских, во многих списках. Приводимая здесь I редакция датируется 1670 г. по упоминанию о Марковне, сидящей в земле, и по приписке от всей пустозерской братии, что означает, с точки зрения Смирнова, что время ссор из-за догматических вопросов еще не наступило в Пустозерске. В следующих редакциях такой приписки нет.
1 Торжественное заглавие, вероятно, не авторское — Протосиггел (протосингел) — высокий церковный чин, существовавший при дворе византийских императоров.
347


2 Книга пр. Исайи, VIII, 9—10, 12—14.
3 Ев. от Матфея, X, 28.
4 Там же, X, 16.
5 Книга Исход, XXXII, 32.
6 Составная цитата: Псалом CXLV, 2; Ев. от Марка, VIII, 36— 37; Поел. ап. Павла к Ефесянам, V, 17.
7 Ев. от Матфея, V, 44, 46; Ев. от «Луки, VI, 27, 36.
8 Ев. от Матфея, XI, 28.
9 Послание ап. Павла колоссянам, III, 12—13.
10 Ев. от Матфея, XVIII, 20.
11 Поел. ап. Павла к ефесянам, V, 13. Ср. Ев. от Иоанна, XI, 9.
12 I поел. ап. Павла к коринфянам, VI, 2.
13 Мельхиседекиане — от имени библейского царя-священника Мельхиседека (Кн. Бытия, XIV, 18—20) —полагали Мельхиседека не только ветхозаветным прообразом Христа, что не считалось еретичеством, но видели в нем богочеловека. Ссылкой на мельхиседеки- ан А. начинает спор об изменении в Символе веры — «несть конца» — на «не будет конца».
14 II поел, к коринф. ап. Павла, V, 16.
15 Здесь и ниже А. использует свои выписки из книги Бесед Иоанна Златоуста на 14 посланий ап. Павла (Киев, 1623). Приводятся цитаты из I послания ап. Павла к коринфянам (XV, 24—27, 25—28) и соответствующие комментарии Златоуста (см.: Кудрявцев, с. 198, 208).
16 Апокалипсис, XIX.
17 Там же, XVI, 16.
18 В некоторых списках послание имеет еще следующие приписки.
2. 	ПОСЛАНИЕ КО «СТАДУ ВЕРНЫХ» ИЛИ «КОРАБЛЮ ХРИСТОВУ»
Известно в двух редакциях и многих списках. Приводимая I редакция датируется 1673 г. по указанию, что осада Соловецкого монастыря длится уже пять лет.
Уподобление общины верующих или всей церкви кораблю в бурном море, разрабатывавшееся еще отцами церкви, было освоено ревнителями благочестия при самом начале Никоновых реформ. Ср. послание учеников Ив. Неронова братьев Плещеевых, написанное вскоре после изменения Символа веры (Бороздин, с. 89), близкое к посланию А. по символике и стилю. В дальнейшем это уподобление укрепилось настолько, что почти стало частью обиходного языка хранителей старой веры.
1 II поел. ап. Иоанна, I, 1.
2 Поел. ап. Павла к ефесянам, IV, 14.
348


3 Ев. от Луки, XII, 32.
4 Ср.: Апокалипсис, XIII, 10.
5 Ев. от Матфея, X, 28; Апокалипсис, XX, 6.
6 Ср.: Послание ап. Иуды, 1, 2.
7 Ср.: Кн. Исход, III, 7.
8 Деяния апостолов, II, 14.
9 Поел. ап. Павла к евреям, XIII, 4.
ИНОК ЕПИФАНИЙ
ЖИТИЕ ИНОКА ЕПИФАНИЯ
Сведения о Епифании очень скудны. Они извлекаются почти только из его автобиографических материалов, а он, хоть и писал автобиографию, о событиях своей жизни сказал в ней мало. Обычный источник сведений о сторонниках старой веры — документы собора 1666— 1667 гг.— в этом случае не дает ничего существенного. Товарищи его по пустозерскому заключению в своих произведениях упоминают о нем всегда очень почтительно, но без подробностей. Житие Епифания, составленное в старообрядческом центре на Выгу в 30-е гг. XVIII в., опирается в основном на автобиографию его; некоторые новые подробности, вероятно, из позднего предания.
Старообрядческая традиция вообще выказывает к Епифанию исключительное уважение. Знак его — предание о пустозерской казни 1682 г., оно утверждает, что останки Епифания не были найдены после того, как огонь догорел, и что свидетели видели «из сруба пламенем отца Епифания на воздух вознесенна в верх к небеси» (Житие и подвизи чюднаго отца инока Епифания..., РО ГПБ, Q, 1. 1962, л. 216). (См. также: Барсков, с. 392—393).
Мирское имя, время и место рождения Епифания неизвестны. Из его указаний следует, что он ушел в Соловецкий монастырь в 1645 г. Семь лет был там послушником, в 1652 г. принял постриг, в 1657 г. ушел из монастыря в «пустыню». Епифаний около семи лет прожил с иноком Кириллом на Суне-реке, потом перешел к иноку Корнилию на реку Водлу. С Водлы оба инока ушли на Кяткозеро; здесь Епифаний пожил года два. В 1666 или 1667 г. он со своими изобличительными книгами явился в Москву (см.: Барсков, с. 381, 391). По позднему житию Епифания, в Москве он начал читать свои книги вслух на соборной площади, а царю подал челобитную с такими словами: «О царю, веру свою христианскую в России проклятым Никоном потерял еси, а ныне ищеши веры по чюжим землям, аки лев рыщеши» (цит. по: Понырко Н. В. Кирилло-Епифаниевский житийный цикл...—ТОДРЛ, Т. XXIX. Л., 1974. С. 155).
Из произведений Епифания, кроме Жития, сохранилась авто-
349


биографическая записка (в составе сочинения инока Авраамия (см.: Материалы, т. 7, с. 53—63), подготовленная им в 1665—1666 гг., и маленькое письмо частного значения.
Житие Епифания разделено на две части. Обе они известны в списках и в двух автографах, причем только в Пустозерском сборнике Заволоко (по нему здесь приводится текст) сведены автографы обеих частей. Кроме того, известен автограф первой части в так называемом Пустозерском сборнике Дружинина и автограф второй части отдельно. Второй части в разных списках предпосланы разные обращения — к Афанасию, Симеону, Михаилу и Иеремии.
Датировка этапов работы над Житием весьма гипотетична. Предполагается, что писать свое Житие Епифаний решил сразу после первой казни в 1667 г. Текст первой части в начальном виде сложился к 1671 г., полностью же Житие было закончено приблизительно к 1676 г. (см.: П. сб., с. 194—204).
ЧАСТЬ I
1 В сборнике Заволоко первая часть следует сразу за окончанием Жития Аввакума, то есть за призывом, обращенным к Епифа- нию, написать «рабу Христову» о событиях своей жизни.
2 Святые Зосима и Савватий — основатели Половецкого монастыря (сер. XV в.).
3 Вольяіиный (вальячный — по Далю) — значит чеканной работы.
4 I поел. ап. Павла к коринфянам, I, 29.
5 В Пустозерском сборнике Заволоко между первой и второй частями Жития Епифания помещено сочинение Аввакума «Снискание и собрание о Божестве и о твари...» и Обращение Аввакума к чтущим и слышащим.
6 В 1664 г.
7 Так в рукописи.
8 Соловецкий инок Мартирий пересказал Епифанию «Повесть о Ватопедском монастыре...» (греческий монастырь на Афоне). Такая повесть обнаруживается в двух рукописях библиотеки Соловецкого монастыря, содержащих жития святых (Отечник, или Патерик,— сборник житий). Повесть опубликована по рукописи в П. сб., с. 249—250.
9 Возглас из канона Богородицы.
10 То есть: то петь акафист — хвалебную молитву Богородице, то канон Богородицы.
11 Фрагмент молитвенного текста, вспоминающего о прохождении евреев под водительством Моисея через Красное море при бегстве из египетского плена.
12 Након — по Далю —раз (слово северное).
350


13 Болотная площадь недалеко от Кремля, за Москвой-рекой.
14 Повседневные молитвы: «Достойно есть яко воистину блажити Тя, Богородицу...»; «Слава», «И ныне» — или обозначение возгласа «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно, и во веки веков, аминь», или названия тропарей.
15 Зепь— по Далю — карман.
16 Псалом I, I.
17 Псалом L, 16.
18 Псалом L, 17—18.
19 Псалом XV, 8—9.
20 Второзаконие, XXXII, 7.
21 Имеется в виду церковный плат.
22 Близко: Псалом LXXI, 18—19.
23 В 1671 г.
24 Псалом ХСШ, 19.
25 По Печерскому Патерику инок Феофил собирал свои слезы в сосуд, чтобы предстать с ним перед Богом. Но ангел сообщил Феофилу, что Богу угодны только те слезы, которые Феофил пролил от сердца, не помня о сосуде (см.: Киево-Печерский патерик. Слово 32//Памятники литературы Древней Руси. XII век. М., 1980. С. 571).
26 Щепетко — По Далю — аккуратно.
27 Поклонной — большой крест, воротовой — носится на шее.
28 «Кресту совершение» — переработка и соединение разных молитв.
29 «Пчела» — древнерусский сборник кратких изречений.
30 Епифаний цитирует то же «Слово о вочеловечении Господнем» Иоанна Златоуста из сборника произведений Златоуста «Маргарит», которое цитирует во введении к своему Житию Аввакум.
ПОП ЛАЗАРЬ
ЧЕЛОБИТНАЯ ЦАРЮ АЛЕКСЕЮ МИХАИЛОВИЧУ
Лазарь — поп из г. Романова, появился в Москве во время Никонова патриаршества и проявил себя противником реформ, за что был сослан в Сибирь. Время высылки его не ясно — по Н. Субботину (Материалы, т. 1, с. 431)—после Никоновых соборов 50-х гг., А. Н. Робинсон указывает дату ссылки 14 июля 1661 г. (Робинсон, с. 281). Отправленный в Тобольск, Лазарь продолжал там свою проповедь. О его пребывании в столице Сибири сохранился недоброжелательный отзыв Юрия Крижанича — ученого-серба, писателя, тоже туда сосланного. Крижанич уверяет, что Лазарь был буен, скло351


нен к самообольщению, что ему «вулицы бываху тисны и люди его под руки водиша, когда сам не можаше до дома притти» (Материалы, т. 1, с. 28). Пьянство — порок, совершенно невозможный для ревнителя церковного благочестия в то время. Может быть, Кри- жанич не распознал проповеднической экзальтации Лазаря, способного, судя по его сочинениям, достигать «апостольского опьянения». Но, впрочем, кроме реплики Крижанича, никаких других свидетельств об образе жизни Лазаря нет.
Незадолго до собора 1666 г. Лазарь был с группой прочих ссыльных отправлен в Пустозерск «за неистовое прекословие». Едва доехав до Пустозерска, он вынужден был поворотиться в Москву, куда его вызвали для соборного суда. Челобитная, представленная Лазарем, разбиралась на соборе еще до его приезда в ноябре 1666 г. Как проходила передача челобитной — не ясно. Разбор челобитной Лазаря, произведенный Симеоном Полоцким, вошел в книгу «Жезл правления», изданную в 1667 г. Лазарь найіел разбор неудовлетворительным, а слова свои в нем искаженными. Сразу по приезде в Пустозерск, в феврале 1668 г. он сказал за собой государево слово и дело, то есть сообщил о своем желании высказаться по делу государственной важности. Этим высказыванием и были две челобитные — царю и патриарху. Отсылка и передача челобитных задержались в связи с тем, что Лазарь не хотел допустить к их чтению никого, кроме самих высоких адресатов. Он считал свои послания тайными и крайне важными. Судя по письму дьякона Федора на Мезень (см. с. 220), обе челобитные отсылались уже в 1669 г. К тому времени царем, до которого дошло «слово и дело» Лазаря, было велено взять с Лазаря «скаску» о «слове и деле». Челобитные в списках часто и называются — «скасками» (см.: Барсков, с. 317—319). Из всех пустозерских писателей Лазарь — самый неизощренный. Слог его несколько темен там, где он старается высказаться по вопросам особенно таинственным и мистическим. Это, впрочем, не мешало челобитным Лазаря пользоваться вниманием в старообрядческой рукописной традиции. В образе мыслей Лазаря поражает полнота и последовательность, с которой он дает символическую интерпретацию всему в мире, не признавая иных значений, кроме священных.
Свитки, поданные Лазарем царю, и обе его челобитные опубликованы Н. И. Субботиным (Материалы, т. 4) и Я. Л. Барсковым (Барсков, с. 53—67). Челобитную царю со значительными сокращениями (всего в ней 30 глав) печатаем по изданию Субботина. Сокращаем рассуждения Лазаря о Никоновых реформах и толкования на Апокалипсис, в которых нет конкретных высказываний о текущем времени.
В некоторых списках челобитной предшествует предисловие, объ- 352


ясняющее обстоятельства писания, выше изложенные (Барское, с. 318—319).
1 I поел. ап. Павла к коринфянам, I, 17.
2 Поел. ап. Павла к галатам, VI, 14.
3 Книга пророка Даниила, XII, 1. Образ Михаила под влиянием Книги Даниила вошел в особенно распространенную в России расширенную редакцию «Откровения» Мефодия Патарского. В ней царь Михаил выступает в роли последнего царя, пытающегося утвердить справедливость, побеждающего внешнего врага и в момент кончины мира — вручающего свое царство Богу (см.: Тихонравов Н. Памятники отреченной русской литературы. М., 1863. Т. 1. С. 263 и др.).
4 Патриарх Филарет осудил митрополита Иону за то, что тот допускал переход католиков в православие без перекрещивания. На соборе 1620 г., созванном по этому вопросу, требование перекрещивания было подтверждено, но Иона не был извергнут из сана. (Макарий. История русской церкви. СПб., 1882. Т. XI. С. 23—30).
5 Ев. от Матфея, XIII, 47—48.
6 Список царей, соблазненных в ересь лживыми учителями, приводимый Лазарем в этой главке, тенденциозен. Расстановка сил в ряде случаев представлена Лазарем искаженно даже по отношению к концепциям Хронографа. Константин Великий отличался веротерпимостью и не подвергал гонению христиан. Священномученик Петр Александрийский принял мучения от Максимиана Галерия. Константин не имел отношения к его смерти. Спор с Арием против идеи тварности Христа вел не Петр, а другой епископ Александрийский — Александр. Спор начался в 318 г. Но, по Хронографу, епископ Петр успел отлучить Ария еще до начала полемики. Арий был осужден на первом вселенском соборе в 325 г., собранном при участии Константина Великого. Сам Константин до конца жизни проявлял неко торую склонность к арианству.
7 Македонии. — Константинопольский епископ (355—359 гг.) развивал идею тварности Святого Духа. Македонианство — одна и? ересей, для борьбы с которой император Феодосий Великий созвал второй вселенский собор (381 г.). Константинопольский собор среди прочего разработал формулировку учения о воскресении мертвых и о жизни будущего века, вошедшую в Символ веры.
8 Император Анастасий Дикорос (491—518 гг.), по Хронографу, мерзкий злочестивый еретик, проклявший четвертый — Халкидон- ский — собор. Вселенский собор в Халкидоне (451 г.) был созван для борьбы против Евтихиевой ереси — монофизитства. Патриарх Антиохийский Севир отверг решения собора. Севир был осужден на Константинопольском соборе в 518 г.
9 Император Лев Исаврянин, соправитель Константина Копро- нима, царствовал с 717 по 741 г., выступал против почитания икон.
353


10 Ираклий (610—641 гг.) победитель персов, освободивший из плена крест — Животворящее древо, по Хронографу, был прельщен в ересь единовольную (монофизитство) Афанасием, патриархом Ияковитским, и Сергием, патриархом Царьградским (Хрон., с. 306).
11 По Хронографу (с. 352) волхв Сантаврин интриговал против Льва Премудрого, не доверявшего ему, и оклеветал его перед отцом— императором Василием Македонином (867—868 гг.). Лев был брошен в темницу, позже отец пожалел его и простил.
12 Псалом V, 10—11.
13 Псалом LXXII, 9—10, 15—17.
14 Евреин Филон философ — очевидно, Филон Александрийский (прибл. 20 г. до н. э.— 50 г. н. э.), представитель еврейского эллинизма, толкователь Ветхого Завета. Не ясно, почему Лазарь упоминает его здесь.
15 Упоминается исправление книг, которым руководил Максим Грек.
16 Патриаршество было утверждено в России в 1589 г. С конца XVI и особенно интенсивно в первой половине XVII в. иерархами греческих церквей в Россию перевозится множество реликвий — мощей, икон и проч. В ответ из России на поддержание греческих церквей идут огромные денежные пожертвования. Получение ризы Господней от шаха Аббаса— 1625 г. (Макарий. История русской церк ви. Т. XI. С. 63—66).
17 Ев. от Матфея. V. 8.
18 Псалом СХХІѴ, 1. Не точно.
19 Зверь, у которого исцелилась язва смертная (Апок, XIII, 3, 12); ружный — безобразный.
20 Здесь комментируется Апокалипсис, XIII, 14.
21 Ев. от Марка, XIII, 14.
22 У Иезекииля — рука Господня простерта на страну, то есть стране посланы голод и бедствия (XIV, 13).
23 Имеется в виду Еллинский летописец — свод, включающий и священную историю.
24 Апокалипсис, XIV, 20.
25 Ев. от Матфея, X, 28. Неточная цит.
26 Весьма приблизительно: Ев. от Иоанна, XIII, 47—48.
27 Поел. ап. Павла к евреям, IV, 12.
28 Кн. пророка Аввакума, III, 16—17.
29 Преподобный Антоний Сийский, русский подвижник первой половины XVI в. Празднование — 7 декабря.
30 Патриарх Иоасаф, бывший архимандрит Троице-Сергиева монастыря, был возведен на патриарший престол на соборе 1667 г., то есть при участии двух греческих патриархов, которых Лазарь считает зависимыми от турецких властей и потому не вполне право- 354


славными. Патриарх Никон был в молодости попом, потом постригся в монахи. Такой путь к патриаршему престолу совершенно не является нарушением канонов. Лазарь выдвигает здесь преувеличенные требования.
31 Ев. от Иоанна, X, 1.
32 Эпизод обличения царя Константина ослом — неизвестного происхождения.
ДЬЯКОН ФЕДОР
Дьякон Федор пользовался особым уважением в старообрядческой среде как ученый-книжник, разработавший солидную аргументацию в защиту старых обрядов, тщательно сопоставивший никоновские книги со старыми, печатными и рукописными, и выявивший принципы Никоновой справы. Среди исследователей — историков раскола дьякон Федор ценится своими повествованиями, подробными и толковыми, о ключевых событиях эпохи — прежде всего о соборе 1666 г. и о другом. Его свидетельства считаются солидными и достоверными. Единственное подробное исследование о Федоре — неизвестного автора: Диакон Федор: Его сочинения и учение//Православный собеседник, 1859. Ч. 2. Казань, 1859. С. 314—346, 447—470.
И дед и отец Федора были попами. Отец служил в Дмитровском уезде в селе Колычеве. После чумы в беспорядке, ею вызванном, Федор оказался случайно записан крестьянским сыном в вотчине боярина Одоевского, но как-то освободился от записи (Материалы, т. 1, с. 405), с 1659 г. он служил дьяконом в Москве, в Благовещенском соборе в Кремле. Можно предположить, что место свое он получил благодаря семейным связям: тетка его по матери была замужем за священником царской церкви св. Евдокии в Кремле. Книжное образование Федор получал в Москве. Он почитал Спиридона Потемкина как своего учителя, но неизвестно, был ли он связан с Потемкиным непосредственным общением. Круг познаний Федора не вполне ясен. Иногда высказывается мнение, будто он даже читал по-гречески (Зеньковский, с. 100), это большая редкость для той эпохи. Ко времени собора у дьякона была жена Ксения Алексеевна и дети, после собора он их больше не видел, но поддерживал с ними связь. Дьякон Федор, несмотря на малый чин, уже в первой половине 60-х гг. был авторитетным лицом среди ревнителей старого благочестия. Он поддерживал отношения с такими крупными защитниками старой веры, как игумен Феоктист и епископ Александр Вятский. При аресте в декабре 1665 г. ему особо вменялось в вину письменное обращение к нему протопопа Аввакума.
Сведения о жизни дьякона Федора, помимо тех, что даны в его 355


произведениях, отыскиваются в относительно большом количестве в документах собора 1666—1667 гг. (Материалы, т. 1.). Сочинения Федора в основном опубликованы Н. Субботиным в специальном 6 томе «Материалов для истории раскола...» (М., 1881). Поскольку дьякон Федор высказывался по общезначимым для старообрядчества вопросам и тон его при этом был обычно спокойно-объективным, лишенным тех ярко выраженных индивидуальных черт, того пророческого пафоса, который отличал Аввакума,— труды Федора усваивались как общее достояние. Главное его произведение — «Ответ православных» — было заверено подписью всех пустозерских отцов. Некоторые сочинения Федора распространялись анонимно, например, Послание верным об антихристе и Послание к Иоанну. При публикации во второй половине XIX в. они оказались приписаны Аввакуму. Возможны и обратные случаи, когда авторитетным именем дьякона Федора обозначены произведения, явно ему не принадлежащие, такие, как «Мучение неких старец исповедник Петра и Евдокима» (Перечень и описание произведений см.: Смирнов П. С., с. LXIII—LXX).
Из произведений Федора здесь мы приводим только те фрагменты, в которых наиболее непосредственно выразился его взгляд на исторические события и на самого себя.
ПИСЬМО ДЬЯКОНА ФЕДОРА К СЕМЬЕ ПРОТОПОПА АВВАКУМА
Опубликовано Я. Л. Барсковым по автографу Федора (Барское, с. 67—70). Датируется 1 сентября 1669 г. Послано на Мезень. Письмо, написанное до казней 70-го г., до заключения Марковны с сыновьями в земляную тюрьму, отражает обстоятельства самого легкого для узников периода в их заключении.
1 Аввакум посылает V челобитную царю Алексею Михайловичу.
2 Несколько темное изложение мешает разобраться в этих важных сведениях. Для распространения на Мезень отправлена V челобитная царю Аввакума и какое-то сочинение Федора о Христе. По мнению Я. Л. Барскова (с. 323), это было «Послание ко всем православным об антихристе». Н. В. Понырко выводит из текста мысль, что первая часть V челобитной написана Федором, а не самим Аввакумом (Понырко Н. В. Дьякон Федор — соавтор протопопа Аввакума. ТОДРЛ. Т. XXXI. Л., 1976. С. 362—365).
3 «Злым рогом» Федор, как это следует из текста ниже, называет царя Алексея. Рог символически означает силу, крепость. Рог — это не сам антихрист, а его атрибут или предтеча. В Книге пророка Даниила и в Апокалипсисе неоднократно упоминаются звери с ро356


гами. Рога тут же толкуются как цари. Звери в традиции могут пониматься как антихрист.
4 Какое «правило» послано — не ясно; также послан «Ответ православных» дьякона Федора с подписями остальных узников.
5 Иван — сын Аввакума.
6 Речь идет о «Послании Иоанну» дьякона Федора (Материалы, т. 6, с. 60—72). Здесь Федор толкует Апокалипсис применительно к наступившему времени.
7 Писания Федоровой руки попали к властям, они были найдены при обыске у инока Авраамия.
8 Максим — сын Федора.
9 Книга пр. Аввакума, III, 17.
10 Весьма отдаленно напоминает пророчество о втором пришествии Христа в Ев. от Матфея, XXV, 49 (раб, не умеющий ждать господина, будет бить товарищей своих, есть и пить с пьяницами).
11 Мучитель — царь Алексей Михайлович.
ПОСЛАНИЕ ИЗ ПУСТОЗЕРСКА К СЫНУ МАКСИМУ И ПРОЧИМ СРОДНИКАМ И БРАТЬЯМ ПО ВЕРЕ ( Фрагменты )
Фрагменты послания печатаются здесь по изданию Н. Субботина. (Материалы, т. 6, с. 90—261). Публикация готовилась Субботиным по нескольким спискам. Автограф сочинения неизвестен.
Послание, по существу, представляет собою целую книгу и никак не может быть воспроизведено здесь полностью. Первая часть Послания посвящена догматическим спорам Аввакума и Федора, из нее извлекаем только описания событий, исключая основное — изложение споров. Споры, вкратце, идут по вопросам о сущности Троицы. «Лазарь и Аввакум считают Троицу трисущной и проявляют склонность разделять Христа и Бога-Сына — несомненно, еретическую. Прение о сущности Троицы в Пустозерске нельзя рассматривать просто как столкновение мнений еретических и мнения правильного, представленного Федором. Аввакум и Лазарь стремились к абсолютной ортодоксальности и достигали ее, когда оставались в рамках книжной аргументации (как во введении к Житию Аввакума), но когда спор шел устно, при решительности высказываний, свойственной и Аввакуму и Лазарю, мнения их часто оказывались выходящими за рамки допустимого. Книга Федора — Послание Максиму, как и Книга обличений, направленная Аввакумом против Федора,— интересный пример сложностей, возникающих при переводе устных высказываний в письменный текст. Аввакум тоже ловит вообще очень осторожного Федора на выражениях, не совсем соответствующих догматическим идеям.
357


Вторым важнейшим пунктом спора был вопрос о схождении Христа в ад. Аввакум полагал, что после смерти на кресте Христос сошел в ад плотью, а не только духом, как считали Федор и Лазарь. Вопрос о сошествии в ад, очень мало затронутый в Священном писании и мало разработанный богословски, был камнем преткновения и в эпоху Лютера в Европе (Паскаль, с. 468— 471). За более чем десять лет, в которые длился спор в Пустозерске, Аввакум и Федор успели коснуться множества других сложных богословских вопросов.
Еретические мнения Аввакума благодаря его личному авторитету имели некоторое время пылких последователей, объединившихся в общину на Керженце. Но в целом старообрядческая традиция не придала значения идеям, высказанным в этом многобурном споре. Противники же старообрядцев постоянно использовали еретические высказывания Аввакума как материал, компрометирующий и его лично, и все движение в защиту старой веры вообще.
Компрометирующими кажутся и способы ведения спора. Стороны применяют друг к другу средства борьбы, по нынешним меркам не допустимые: оба апеллируют к внешней силе, жалуются друг на друга царю, Аввакум привлекает на свою сторону стрельцов и пр. Не оправдывая все это, нужно, впрочем, иметь в виду, что в ту эпоху, в отличие от Нового времени, идеи ценились выше, чем личности и личные отношения. Идея мыслилась как объективно данная, а личность считалась способной только приобщаться к ней или вредить ей.
Вторая часть послания, содержащая полемику против Никоновой реформы, опущена нами целиком, поскольку все основные пункты столкновений между старо- и новообрядцами уже затрагивались во введении и в комментариях к произведениям Аввакума. Без сокращений приводится последняя — историческая — часть, описывающая события раскола. Послание датируется концом 1678 — началом 1679 г.— по упоминанию о присылке в Пустозерск захваченных в Соловках беглецов и о смерти епископа Александра Вятского (1678 г.). (Смирнов, с. LXX.)
1 Псалом LXX, 1.
2 Псалом CIV, 1—4.
3 Ср.: Книга притчей Соломоновых, VIII, 17, 35.
4 По житию — Иоанну Дамаскину отрубили руку (наущением императора-иконоборца Льва Исавра, VIII в.). Иоанн обратился к Богоматери с молитвой, и чудом рука срослась с суставом; Максиму Исповеднику, врагу ереси монофелитов (VII в.), повелением императора Константина II вырезали язык и отрубили руку. «И пакы Богом руне и язык ему составися» (Хронограф, с. 309).
358


5 Такое сочинение Федора неизвестно.
6 Пост с 1 по 15 августа (по ст. ст.) в связи с праздником Успения Божьей Матери.
7 Смерть царя 29 января 1676 г., через неделю после падения соловецкой обороны, рассматривалась сторонниками старой веры как наказание за казнь Морозовой, Урусовой и Даниловой в Боровске и за разгром Соловецкого монастыря.
8 В последние годы осады защитники монастыря разделились на две партии: одна из них, возглавляемая старцем Геронтием, призывала к строгому соблюдению монастырских правил и к прекращению военных действий, вторая — партия архимандрита Никанора — стремилась продолжать сопротивление войскам воеводы Ме- щеринова (Зеньковский, с. 336—337).
9 Так Федор называет воеводу.
10 В другом месте Федор уточняет, что видение это было вскоре после пустозерской казни (1670 г.). Филиппов пост начинается 15 ноября. Так датируется начало «клятв», то есть утраты единства среди пустозерских отцов.
11 Такой текст не обнаруживается в Псалтыри.
12 Псалом LIII, 7.
13 Поел. ап. Павла к римлянам, VIII, 31, 33—34.
14 На первом вселенском соборе 325 г. Афанасий Александрийский (еще будучи дьяконом) обличал ересь Ария. После собора Арий и его сторонники боролись против Афанасия, клевеща на него императору.
15 В «Чуде св. Симеона о пресвитере» (Пролог. Сент. — февр. М., 1659) под 1 сентября — день празднования св. Симеона Столпника— рассказано, как Симеон исцелил священника, заболевшего из-за того, что он налагал несправедливые «клятвы», наказания, слушая клеветников.
16 Псалом СХѴ, 2.
17 Здесь выпущена большая — вторая — часть послания и половина третьей части, повествующая о первых гонениях на защитников старой веры, о русских духовных властях, организующих гонения. В третьей части множество исторических примеров борьбы властей духовных и светских с истинно верующими.
18 Рассказ о смерти византийского императора Константина Коп- ропима, иконоборца, мучителя христиан, близок тексту Хронографа (с. 321).
19 Император Юлиан Отступник, третий по Константине Великом, попытался повернуть империю от христианства в сторону язычества. По Хронографу, он восклицает, получив рану от великомученика Меркурия: «Победил еси, Галилеанине, победил!» (Хронограф, с. 276).
359


20 Пантократор — Творец, Вседержитель.
21 Патриарх Иоаким занял патриарший престол в 1674 г. Прежде — архимандрит Чудова монастыря.
22 Челобитная Федора царю сохранилась. См.: Материалы, т. 6, с. 21—45.
23 Ев. от Матф. XXII, 12. Брачный пир здесь означает явление Христа на земле. Не облеченный в брачные одежды — не способный воспринять веру, чуждый христианства,— он исторгается туда, где «плач и скрежет зубовный» (там же, 13).
24 Каиафа— первосвященник на совете, собранном в связи с волнениями в народе, вызванными явлением Христа, сказал, что лучше смерть одного человека, чем гибель всего народа, таким образом «прорече, яко хотяше Иисус умрети за люди» (Ев. от Иоанна, XI, 49—51).
25 Слова народа требовавшего распять Христа, в ответ на предложения Пилата пощадить его (Ев. от Матф. XXVII, 25).
26 Пустозерские отцы не были причастны к волнениям на Дону. Там почти сразу после собора 1667 г. начали агитацию игумен До- сифей и инок Корнилий.
27 Ев. от Марка. XVI, 17—18.
28 Св. Сисой Великий (VI в.) подвизался в египетской пустыне. Празднование — 6 июля. Эпизод с учеником не ясен.
29 Старец Спиридон в своих трудах требовал созвать собор, видя в нем единственное средство для устранения еретических нововведений (Бороздин, с. 101).
30 В 1665 г.
31 Ставленная грамота — свидетельство архиерея о поставлении Федора в дьяконы.
32 Ков — злой умысел, лесть.
33 Федор упускает подробности своего покаяния, бегства с семьей, поимки или возвращения.
34 Стрый — древнерусское — дядя.
35 Заход мотыльный — нужник.
36 Византийский император Константин Копроним, сторонник иконоборчества, созвал в 754 г. собор. Имп. Анастасий, сторонник ереси монофизитов, известен не созывом еретических соборов, а борьбой с решениями Халкидонского собора (451 г.).
37 Легенда о трех крещениях Руси вошла в Хронографы в XVII в. Первое крещение — при апостоле Андрее Первозванном, второе— в Царьграде после упоминаемого здесь чуда с несгораемым евангелием, третье — при Владимире.
38 Псалом ХСІ, 16.
39 Схизматики — раскольники.
40 Максим Грек, втянувшись в русскую книжную работу и рус360


ские проблемы, подвергся преследованиям—за неосторожные переводы, за справу и за идеи, не согласные с представлениями церковных и светских властей того времени. Он был дважды судим на церковных соборах 1525 и 1531 гг. и заточен сначала в Волоколамский, потом в Тверской Отроч монастырь. Он получил свободу незадолго до смерти (умер в 1556 г.).
41 Чтобы пригласить патриархов на русский собор, царь послал на Восток грека иеродиакона Мелетия, друга Паисия Лигарида. Ме- летий привез в Москву патриарший грамоты, осуждающие Никона, как того хотел царь. Но подлинность подписей и печатей на грамотах вызывала большие сомнения (Каптерев, т. 2, с. 293 и далее).
Недостоверное известие о казни александрийского и антиохийского патриархов Федор связывает с реальными русско-турецкими конфликтами 70-х гг. Началом их был захват в 1672 г. Магометом IV Каменец-Подольска, поставивший под угрозу земли Украины. Пустозерские отцы особенно остро реагировали на такие события, поскольку видели в них наказание Руси за ересь, такое же, какое понесла Византия, павшая под турецкой пятой (Паскаль, с. 502).
42 Псалом VII, 13—14.
43 Псалом X, 5—7. Неточная цитата.
44 Статья «О казни Божии новым отступником...» часто включается в рукописях в состав Послания к сыну Максиму.
45 Псалом СХХѴПІ, 5—6: ...да будут как трава на кровле, которая прежде, нежели будет исторгнута, засыхает...
46 Стихове степенна — песнопения, составленные Иоанном Дамаскиным и поющиеся на воскресных и праздничных утренях. В этом песнопении Иоанн Дамаскин варьирует слова Псалма СХХѴПІ.
47 Барда — по Далю — остатки от перегона хлебного вина, идет на откорм скота.
48 По Хронографу — о смерти Ария: «Внезапу разседеся ему чрево и проходом излияся внутрьнея его» (с. 274).
49 Здесь в рукописях пропуск. Недавно опубликован фрагмент одного из списков Послания к сыну Максиму, частично восполняющий пропущенное. Приводим его в квадратных скобках по изд.: Описание..., с. 103. Но даже и в этой рукописи недостает части описания загробных мук царя Алексея Михайловича.
50 Псалом VII, 16—17.
51 Псалом LVI, 7.
52 Епископ Александр Вятский был противником Никоновых реформ и на соборе 1666—1667 гг. пытался протестовать против них. Однако, не обладая темпераментом борца, он утомился от борьбы и признал некоторые соборные решения (Зеньковский, с. 284—286). Александр Вятский умер 17 декабря 1678 г.
361


53 Псалом XVII, 8—9.
54 Псалом, LIII, 7.
55 Весьма произвольно цит.: Кн. Бытие, XII, 3.
56 Псалом XXXVI, 22.
57 Ев. от Матфея, VII, 2.
58 I послание ап. Петра, II, 21.
59 I послание ап. Иоанна, X. 16.
60 Ев. от Иоанна, X, 1, 10.
61 Ев. от Матфея, XVI, 18.
О ПОЗНАНИИ АНТИХРИСТОВОЙ ПРЕЛЕСТИ
Этот трактат распространен в старообрядческих рукописных сборниках. Имя Федора введено в заголовок его, например: «Писание страдальца Феодора диакона о антихристовой прелести...», и читается в конце, в шифрованной подписи. Но иногда подпись бывает другой — Исак или двойной — Федор, Андрей (см.: Описание..., с. 206, 214). Трактат известен в двух редакциях. Одна, здесь приводимая, считается авторской, пустозерской, созданной Федором, вторая, несколько более обширная, создана в XVIII в. в старообрядческом центре на Выгу, возможно, главой общины — Андреем Денисовым.
П. С. Смирнов, не знавший о существовании двух редакций, выразил сомнение в принадлежности трактата перу дьякона Федора (Смирнов, с. LXVII—LXVII). Аргументы Смирнова могут быть отведены, но один, главный, сохраняет свою силу: трактат весьма отличается от всего, что писал Федор об антихристе,— и по идеям, и по манере изложения.
Имя Федора в заголовке и даже в подписи не может считаться полной гарантией его авторства. Средневековая традиция допускала приписывание произведения писателю, который был наделен большим авторитетом. Федор считался среди пустозерских отцов специалистом по вопросам, связанным с явлением антихриста. Этой теме посвящены части «Ответа православных», Послание Иоанну, некоторые фрагменты из Послания сыну Максиму и др. Трактат по материалу, по избираемым для толкования апокалиптическим образам связан со всеми этими произведениями, но дает им новый смысл. Если в них Федор считает, что антихрист еще не пришел, хотя последние времена уже наступили, призывает твердо держаться указаний, данных в авторитетных источниках, и помнить, что антихрист явится как человек от колена Данова, то в трактате-поэме «Об антихристовой прелести» антихрист мыслится уже явившимся и отождествляется с дьяволом. Мистическая экзальтация, определяющая дух 362


трактата-поэмы, вообще не характерна для сочинений дьякона Федора. Но особенности самого предмета (антихрист, последнее время) таковы, что мнение о нем может резко меняться у одного автора, а на смену рассудительности может приходить мрачное вдохновение.
Никаких указаний, позволяющих датировать трактат точнее, чем в пределах пустозерского периода, нет. Н. Ю. Бубнов предполагает, что трактат написан Федором еще в Москве. Исследователь отмечает в нем сильное влияние Книги старца Спиридона Потемкина (Бубнов Н. Ю. Спиридон Потемкин и его «книга». ПОДРЛ. Т. XI. Л., 1985. С. 353).
1 Обращение «святыня твоя» принято для епископов. Это обращение вызвало сомнения П. С. Смирнова, заметившего, что в тот период у старообрядцев не было епископов. Однако в Послании Иоанну (1669 г.) Федор называет Аввакума «святителем Христовым» — наименование, подобающее епископу. Возможно, что вопросившим об антихристе был сам Аввакум (если послание вообще принадлежит Федору). Но тогда послание датируется временем до ссор и «клятв», то есть до 1670 г. и пишется почти одновременно с «Ответом православных» — совсем другим по духу.
2 Испадиіая денница — понимание антихриста как падшей звезды своеобразно. Оно ведет к образу звезды, раскрывающей бездны, из Апокалипсиса (IX, 1) и вместе с тем провоцирует автора на далее следующее отождествление антихриста с Сатаной — падшим ангелом, поверженным светом, не характерное для понимания антихриста у отцов церкви. Наиболее близко к такому взгляду стоит Ефрем Сирин в Слове «О втором пришествии Господнем, кончине мира, антихристе».
3 Изблевание горечи — образ из «Слова» Ефрема Сирина.
4 Здесь начинается толкование на XX главу Апокалипсиса в традициях 30-й главы Книги о вере и Кирилловой книги. Здесь же и ниже много образов гл. XIII Апокалипсиса.
5 Идея, что антихрист придет с Севера, восходящая к пророчествам Иеремии (Кн. пр. Иеремии, I, 14; IV 6; VI, 1) была высказана Петром Дамаскиным (XII в.)—см.: Перетц В. Н. Историко-литера турные исследования. СПб., 1900. С. 10. Ее развивал инок Авраамий, прилагая к Никону (Смирнов, с. 18).
6 Слово Ипполита об антихристе было напечатано в так называемом Иосифовом соборнике, изданном при патр. Иосифе в 1647 г. См.: Невоструев К. Слово св. Ипполита об антихристе. М.., 1868.
7 Имеются в виду случаи сокрытия церковными властями икон, на которых изображалось двоеперстие.
8 При Никоне введен архиерейский жезл с изображением змеиных голов на рожках, символизирующий посох Моисея. Изображе363


ния змеи связалось в сознании старообрядцев не с ветхозаветным символом, а с дьяволом.
9 	Ложная отсылка к Священному писанию, где такой текст не встречается. Дьякон Федор особенно любил эту псевдоцитату. См. прим. 11 и 54 при Послании к сыну Максиму. Отдаленно напоминает идеей о прельщении избранных — Ев. от Марка, XII, 22.
, М. Плюханова


ПУСТОЗЕРСКАЯ ПРОЗА
Заведующая редакцией
Л. Сурова
Редактор
И. Колчина
Художник
А. Бобров
Художественный редактор
И. Сай ко
Технический редактор
Л. Беседина
Корректор ь;
Т. Нарва, Л. Сидоренко


И Б № 4068
Сдано в набор 29.03.89. Подписано к печати 06.09.89. Формат 84Х108732- Бумага типографская №1. Гарнитура «Литературная». Печать высокая. Уел. печ. л. 19,32. Уел. кр.-отт. 20,16. Уч.-изд. л. 20,95. Тираж 50 000 экз. Заказ 4679. Цена 1 р. 80 к. Ордена Трудового Красного Знамени издательство «Московский рабочий», 101854, ГСП, Москва, Центр, Чистопрудный бульвар, 8.
Ордена Ленина типография «Красный пролетарий», 103473, Москва, И-473, Краснопролетарская, 16.


Пустозерская проза: Сборник/Сост., предисло- П89 вие, комментарий, переводы отдельных фрагментов М. Б. Плюхановой.— М.: Моск, рабочий, 1989.— 364 с.— (Голоса времен).
Сборник «Пустозерская проза» — первая книга из серии «Голоса времен», предназначенной вобрать в себя художественные автобиографические повествования разных времен и народов.
С 1G67 по 1682 год русский заполярный острог Пустозерск служил местом заключения для четырех сторонников старой веры, вождей старообрядчества — Аввакума, Епифания, Федора и Лазаря. С момента приезда узников Пустозерск стал литературным центром России. Пустозерские учителя, осознававшие себя последними борцами за чистоту веры в погибающем мире, писали и рассылали во все концы послания, поучения, благословения и проклятия, рассуждения о сущности наступившего времени и о своей великой миссии.
В сборник включены произведения всех четырех узников, центральное место в нем занимают знаменитые автобиографические жития Аввакума и Епифания.
4702010101—026
П М172(03)—89 108~89 ББК 84₽


В 1990 году в серии «Голоса времен» выйдут следующие книги:
Казанова Д.
ИСТОРИЯ МОЕЙ жизни
Мариенгоф А., Шершеневич В. Грузинов И.
МОЙ ВЕК, мои ДРУЗЬЯ И ПОДРУГИ Воспоминания
Розанов В. В.
О СЕБЕ И ЖИЗНИ СВОЕЙ
Флоренский П. А. ДЕТЯМ МОИМ. ВОСПОМИНАНИЯ ПРОШЛЫХ ЛЕТ