Автор: Яллоп Д.
Теги: политика политические науки история история римских пап детективные истории
Год: 1986
Текст
ДэвидЯллоп
кто
УБИЛ
папу
римского?
ВмЫ АУаИор
1п Сонате
ДэвидЯллоп
кто
УБИЛ
римского?
ЕШ
Москва
Прогресс
1986
ББК66. 2 (4В) Перевод с английского Н.А. Мюрисеп
Я 51 Редактор В.С. Шумский
Яллоп Д.
Я51
Кто убил папу римского? Пер. с англ. - /Предисл. Н.А. Ковальского. —
М.: Прогресс, 1986. - 312 с, с. ил.
В книге английского публициста, написанной в жанре политического
детектива, рассматривается вопрос о роли Ватикана в современном мире,
о происходящих там процессах, связях с реакционными кругами Запада.
В центре повествования - расследование причин смерти папы Иоанна
Павла I . В книге содержится большой фактический материал разобла-
чительного характера об облике современного Ватикана.
© 1984 Ъу РоеИс Ргос!ис1з Ш. 1опа*Ьап Саре Ш.
© Перевод на русский язык, предисловие, издательство "Прогресс",
1986.
0804000000-400
006 (01) - 86 ^-^-^ ББК66. 2 (4В)
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие 7
Предисловие автора 20
Пролог 22
Дорога в Рим 29
Вакантный престол 55
Внутри конклава 66
Корпорация Ватикан 82
Тридцать три дня 157
Объятые страхом 206
Во имя наживы 248
Послесловие автора к русскому изданию 305
ПРЕДИСЛОВИЕ
Был ли действительно умерщвлен папа Иоанн Павел I , в
прошлом кардинал Алъбино Лучани, который пробыл на пап-
ском престоле лишь 33 дня, или умер естественной смертью?
Таков вопрос, который поставил перед собой 48-летний
англичанин, автор документальных детективов, всегда инте-
ресовавшийся сложными криминальными историями.
Еще до книги "Кто убил папу римского?" (в английском
издании она назьюается "Во имя божие") он заслужил репута-
цию человека, умевшего дотошно расследовать самые запутан-
ные дела. Вышедшие из-под его пера публикации принесли ему
имя и успех. В их числе "День, когда оборвался смех" о гол-
ливудском актере немого кино Роско (Фатти) Арбэкле и
убийстве, в котором он обвинялся. Опубликование другой кни-
ги - "По ту сторону разумного сомнения?" - завершилось
оправданием человека, обвинявшегося до этого в двойном
убийстве, и выплатой жертве судебной ошибки компенсации в
миллион долларов. Расследование автора по делу "Йоркширс-
кого потрошителя" завершилось признанием правильности его
выводов следственными органами и опубликованием новой
книги под названием "Избави нас от зла".
Как рассказывал в одном из интервью сам Дэвид Яллоп,
работа над книгой о смерти Лучани началась с того, что он по-
лучил письмо из Италии с просьбой заняться сугубо исключи-
тельным случаем: убийством Иоанна Павла I . Д. Яллоп
встретился с автором письма и обнаружил, что имеет дело с
видным церковным деятелем, который по понятным причинам
не хотел раскрытия своего имени.
Потребовались колоссальный труд, множество встреч в Риме
и Нью-Йорке, в Англии и Латинской Америке, умение вызвать
на откровенность тех людей, которые что-то знали, скрупулезная
исследовательская работа с документами, сопоставление и ана-
лиз полученных данных. Наконец в итоге появилась книга, ко-
торая, став бестселлером, переведена на многие языки.
7
Д. Яллоп не одинок, когда высказывает мнение о насиль-
ственной смерти Иоанна Павла I . Слухи об этом возникли на
Западе после того, как 29 сентября 1978 года было объявлено,
что он ушел из жизни. Английская "Гардиан" обратила внима-
ние на то, что уже в те дни "многие в Италии, в том числе не
только склонные к сентенциям жены бакалейщиков, говорили:
"Его, наверное, убили". На невыясненные обстоятельства смерти
папы Лучани указывает итальянский публицист П. Мариотти:
"Всем бросилась в глаза лживость официальных заявлений.
Так что же читал папа Лучани на смертном одре - Фому Кем-
пийского или заметки к своей проповеди? Ложь породила
слухи. В Сан-Лоренцо, старой части Рима, можно было услышать
фантастические предположения горожан: "Люди из курии
убили его потому, что он стал брать нашу сторону".
Д. Яллоп убежден в том, что Иоанн Павел I был убит.
Тем не менее это лишь версия. Официальный Ватикан придержи-
вается противоположного мнения. Пройдет, видимо, немало
времени, прежде чем о причинах смерти можно будет судить с
исчерпывающей достоверностью.
Чем привлекла к себе внимание многочисленных читателей
эта книга? Представляется, что интерес к ней вызван не только
тем, что она профессионально написана и что все ее многопла-
новое содержание увлекательно разворачивается в связи с кон-
кретным событием — смертью Иоанна Павла I . Дело в том,что
она срывает покров тайны с современного клерикализма, вскры-
вает сложные переплетения интересов правых кругов католи-
ческой церкви, монополистического капитала, империалисти-
ческих спецслужб. Это книга об обществе, где политические
убийства, государственный терроризм становятся нормой, про-
явлением духовного вырождения. И хотя убийство Иоанна Пав-
ла I не доказано, оно вполне могло иметь место, так же, как
убийства президента США Джона Кеннеди, кандидата в прези-
денты его брата Роберта Кеннеди, председателя Совета минист-
ров Италии Альдо Моро.
Ватикан многолик. Все зависит от того, с какой стороны на
него смотреть, что брать за критерий его оценки. Для любителей
искусства Ватикан - это прежде всего уникальное и грандиозное
собрание шедевров великих мастеров прошлого, главным об-
разом Возрождения. Здесь гением Браманте, Рафаэля и Мике-
ланджело возведен собор святого Петра, поражающий вообра-
жение размерами и роскошью внутреннего убранства. В пап-
ских дворцах в течение веков собирались выставленные сегодня
в пинакотеке бессмертные творения Джотто, Леонардо да Винчи,
8
Караваджо, Мурильо, многих других великих живописцев.
У многих Ватикан ассоциируется с Сикстинской капеллой,
лоджиями и станцами Рафаэля, с утопающими в зелени дворцо-
выми садами, ухоженными первоклассными специалистами
своего дела.
Знатоки и историки культуры отдают должное Ватикану за
его богатейшие архивы, собрания редчайших рукописей и
старинных книг. Здесь хранятся "Божественная комедия" с
иллюстрациями Ботичелли, "Часослов", украшением которого
стали бесценные миниатюры. Да и книгохранилищем с литера-
турой двадцатого века может гордиться ватиканская библио-
тека, оборудованная в соответствии с самыми современными
требованиями библиотечной науки.
В кругах научной общественности Ватикан известен папской
Академией наук, основанной в 1603 году. Среди ее членов нес-
колько лауреатов Нобелевской премии. В последние годы
в рамках академии были подготовлены доклады, осуждающие
гонку ядерных вооружений и планы "звездных войн". С папской
академией сотрудничают и советские ученые.
Для 800 миллионов католиков Ватикан - центр духовного
притяжения, где некогда, по преданию, принял мученническую
смерть "князь апостолов" Петр, а ныне живет глава католи-
ческой церкви — папа римский, полный титул которого несколь-
ко длиннее: он — епископ Рима, преемник князя апостолов, пер-
восвященник всемирной церкви, патриарх Запада, примас Ита-
лии, архиепископ и митрополит римской провинции, носитель
верховной власти государства-города Ватикан. Отсюда через
Римскую курию, состоящую из священных конгрегации, трибу-
налов, служб, папа и его окружение направляют деятельность
национальных католических церквей во всем мире. Здесь при-
нимаются решения, обязательные для всех католиков. Они ох-
ватывают все сферы духовной жизни: мораль, этику, нормы по-
ведения. Католическая церковь разработала также свою соци-
альную доктрину, теологию по всем важнейшим вопросам по-
литической и общественной жизни. Эти поучения излагаются в
форме энциклик, моту проприо, других видов посланий, в вы-
ступлениях самого папы.
Заявляя о себе внешнему миру, Ватикан стремится пред-
ставить себя прежде всего мировым центром католической
церкви, осуществляющим сугубо духовные, пастырские функ-
ции. Папа хочет, чтобы в нем видели властителя душ верующих,
и эту власть полагается считать полученной от бога. Так как ду-
ховное объявляется выше материального, земного, то и власть
9
церкви ставится выше всего светского, в том числе выше власти
светского государства. Церковь претендует на то, чтобы выс-
тупать в качестве наднациональной, всемирной моральной силы,
она "присутствует повсюду" и, как говорится в одном католи-
ческом издании, "объединяет, спасает и освящает людей всех ци-
вилизаций". Заинтересованность в спасении душ верующих,
в укреплении их веры, в чистоте религиозного учения, в еванге-
лизации мира — вот главное, чем, согласно официальной версии,
руководствуется в своей деятельности Ватикан.
Однако у Ватикана есть еще одно обличье, о котором ничего
не узнаешь на страницах "Оссерваторе романо" и "Чивильта
каттолика". Это мир политических интриг и наживы, патологи-
ческого антикоммунизма и страха за будущее капиталистичес-
кого строя, смятения в связи с кризисом церкви и авантюризм
на путях его преодоления. Этот мир рассматривает себя как
часть капиталистического истэблишмента и не мыслит себе су-
ществования вне его. Не все в Ватикане стоят на этих позициях,
но те, кто стоит, достаточно сильны и влиятельны для того, что-
бы воздействовать на деятельность мирового центра католи-
цизма.
В книге Д. Яллопа папа Иоанн Павел I гибнет как человек,
который не вписался в систему уже существовавших в Ватика-
не отношений и, более того, вознамерился произвести перемены,
которые угрожали привилегированному положению сил реак-
ционного клерикализма. С папой расправляется та среда, кото-
рая и есть Ватикан, неведомый туристам и миллионам верую-
щих.
Такой Ватикан сложился не сразу. Своими корнями он ухо-
дит в средние века, когда не считал нужным особо скрывать
творившийся произвол, преступления, обман, грабеж подданных.
С конца XIX в. складывается современная финансовая империя
Ватикана, которая расширялась по мере его врастания в миро-
вую систему империализма. Союз с итальянским, а затем гер-
манским фашизмом определяет в тот период политическую ори-
ентацию папства. После второй мировой войны правые круги
Ватикана все больше тяготеют к Соединенным Штатам, добива-
ются сближения центра мирового католицизма с крупнейшей
империалистической державой современности.
Со своей стороны и Соединенные Штаты проявляют к Вати-
кану возрастающий интерес. В течение длительного времени
практическая реализация этого интереса наталкивалась на сопер-
ничество между католической и протестантскими церквами в
США, однако затем американские сторонники развития контак-
10
тов с Ватиканом взяли верх. Их усилия увенчались установле-
нием дипломатических отношений между США и Ватиканом в
январе 1984 года.
Этому предшествовала длительная борьба и в США, где
влиятельные силы намеревались включить Ватикан в свою ор-
биту, и в самом Ватикане, где были по этому вопросу разные
точки зрения.
Подключились к этому различные спецслужбы, и прежде
всего американские, которые в течение нескольких десятиле-
тий, как это показано в книге Яллопа, пристально следят за
развитием дел в Ватикане, поддерживают, по сообщениям за-
падной печати, связи с определенными кругами и представите-
лями Римской курии. Эти связи установлены со времен
второй мировой войны, когда в 1944 году глава Бюро страте-
гических служб США, переросшего впоследствии в ЦРУ, генерал
Уильям Доновэн получил из рук папы Пия XII большой крест
Ордена св. Сильвестра, которым награждаются те, кто "рат-
ными подвигами, либо сочинениями, либо выдающимися дея-
ниями своими распространяли веру, охраняли церковь и вста-
вали на ее защиту". "Ратные подвиги" заключались, видимо,
в том, что он установил сотрудничество с главой католической
разведывательной службы "Про део" отцом Морлионом. Это
имя всплыло в 80-е годы в связи с провокацией против болгар-
ского гражданина Антонова, которого обвиняют в участии в
покушении на жизнь папы Иоанна Павла II.
А во время второй мировой войны, как сообщает амери-
канский журнал "Мазер Джоунс", Морлион получал деньги от
американцев, передавал им информацию о расстановке сил в
Ватикане, знакомил с конфиденциальными отчетами, поступав-
шими от папских нунциев и апостолических делегатов. В после-
военные годы осуществляется развитие такого сотрудничества,
так как в глазах американской разведки Ватикан — ценный
источник разведданных, стекающихся сюда в форме докладов
папских дипломатов, руководителей национальных церквей и
религиозных орденов со всего света. По свидетельству амери-
канского журнала, ЦРУ поддерживает правые группировки
в Ватикане и католической церкви, содействует их упрочению.
Аналогичного мнения придерживается польская газета "Жол-
неж вольности", полагающая, что "в послевоенный период ЦРУ
сумело внедрить своих агентов в Римскую курию". Через этих
агентов было обращено внимание руководителей Ватикана на
необходимость борьбы против теологии освобождения в Ла-
тинской Америке, так как она противоречила долгосрочным
11
стратегическим планам США в этом регионе. "ЦРУ использует
для своих целей также католические организации с антикомму-
нистическим направлением, — пишет газета. — В обмен на под-
держку, особенно финансовую, члены этих организаций выпол-
няют часто агентурную работу в разных акциях ЦРУ, например
они подкладывали бомбы в церквах Сальвадора, содействовали
государственному перевороту в Чили".
Сведения о связях ватиканских деятелей с американскими
спецслужбами носят отнюдь не единичный характер. На их ос-
нове два автора - англичанин Гордон Томас и канадец Макс
Морган-Уиттс — опубликовали в 1985 году книгу "Год Арма-
геддона: папа и бомба", в которой утверждают, что ЦРУ регу-
лярно снабжает руководство Ватикана информацией, направляя
ему специально подобранные досье. Хотя Ватикан официально
опроверг эти обвинения, авторы продолжают настаивать на
достоверности своего материала, заявляя, что они получили
его от высокопоставленных должностных лиц самого Ватикана.
В Италии все больше утверждается мнение, что за полити-
ческим терроризмом в этой стране скрываются американские и
итальянские спецслужбы. Член комиссии по вопросам обороны
палаты депутатов коммунист Э.Черкветти заявил, что наи-
более могущественные покровители терроризма на Апеннинс-
ком полуострове находятся за тысячи миль, а зависимость от
них итальянских специальных служб обусловлена секретными
протоколами, заключенными в рамках Североатлантического
блока. Председатель группы Итальянской социалистической
партии в палате депутатов Р. Формики прямо обвинил итальян-
ские секретные службы в том, что они подчиняются командова-
нию НАТО и непосредственно ЦРУ, поддерживают тайные связи
с мафией, неофашистами и другими преступными силами, заин-
тересованы в дестабилизации обстановки в Италии. Депутат
Европейского парламента от Итальянской с#цпартии Джанни
Баджет Боццо замечает по этому поводу: "Невидимая рука
стирает следы преступлений "черного терроризма" или возла-
гает всю вину на какого-нибудь одного преступника, которого
затем или невозможно поймать, или его оправдывают, либо он
убегает из тюрьмы с помощью сообщников..."
В Италии обратили внимание на причастность спецслужб к
обстоятельствам убийства председателя христианско-демократи-
ческой партии А. Моро, когда его заподозрили в намерении
пойти на то, чтобы привлечь коммунистов к участию в прави-
тельстве. Итальянские спецслужбы, как писала "Унита", "не
стали расследовать деятельность агента ЦРУ Рональда Старка,
12
замешанного в похищении и убийстве видного деятеля ХДП
Альдо Моро". Впоследствии оказалось, что к этому приложил
руку генерал Музумечи, один из руководителей итальянской
военной секретной службы СИСМИ, который практически делал
все, чтобы завести следствие в тупик в течение тех пятидесяти
дней, когда Альдо Моро после похищения находился на конспи-
ративной квартире террористов.
С деятельностью спецслужб связаны многие действующие ли-
ца книги Яллопа, в том числе Л. Джелли, П. Марцинкус, Ф. Пацьен-
ца и другие. Их имена вновь всплыли в связи с расследованием в
середине 80-х годов незаконной деятельности итальянских
секретных служб и судом нац некоторыми из их руководителей.
Обращает на себя внимание, что и по сей день эти между-
народные авантюристы продолжают пользоваться поддержкой
могущественных покровителей на Западе. Так, в одной из стран
Латинской Америки укрылся главарь масонской ложи "П-2"
Личо Джелли, провозгласивший, что "масонство должно стать
влиятельным центром незримой власти, способным объединить
людей, решающих судьбы нации". В 1984 году он объявил, что
был бы готов вернуться в Италию при условии помещения его
"под домашним арестом" на собственной роскошной вилле
"Ванда" в Ареццо (Тоскана). Создается впечатление, что Джелли
продолжает пользоваться своей властью над людьми, которые,
являясь членами ложи "П-2", проводили в стране политику
реакции, содействовали коррупции, подрывали демократичес-
кие основы итальянской конституции. "Джелли располагает
финансовыми средствами и властью, - говорит председатель
парламентской комиссии по расследованию деятельности "П-2"
Тина Ансельми. — Система круговой поруки и сообщничества,
созданная вокруг него, допускает некоторые гипотезы относи-
тельно того, что Джелли находится к нам ближе, чем мы предпо-
лагаем". К этому следует добавить, что, по данным итальянско-
го журнала "Мондо" (май 1985 года), американские официаль-
ные лица обратились к Джелли с предложением передать им
секреты ложи "П-2" в обмен на обеспечение его полной безо-
пасности в США, а также гарантии, что ни при каких обстоя-
тельствах он не будет выдан итальянским властям.
В США укрылся и другой международный авантюрист,
Франческо Пацьенца, связанный с Центральным разведыватель-
ным управлением и одним из его представителей в Риме,"тихим
американцем" Майклом Л едином. Агджа, стрелявший в 1981 го-
ду в папу Иоанна Павла II, назвал на суде имя Пацьенцы как
человека, с которым он "сотрудничал". Попавший в поле зрения
13
итальянского правосудия еще в связи с крахом "Банко Амбро-
зиано" и смертью его главы Роберто Кальви, Пацьенца сумел
бежать из Италии на самолете, предоставленном в его распоря-
жение одним из руководителей СИСМИ, генералом Музумечи.
Благоволил к нему и сам глава этого ведомства генерал Сан-
товито. В течение нескольких лет Пацьенца под покровительст-
вом американских друзей пользовался всеми благами в США,
но в начале 1985 года был арестован и посажен в нью-йоркскую
тюрьму по требованию итальянских судебных властей. Следует
заметить, что потребовалось два года, прежде чем в США удов-
летворили это требование. И это несмотря на то, что миллионы
долларов, исчезнувшие из "Банко Амброзиано", осели, как это
вскрыли американские финансовые органы, на нью-йоркском
банковском счету Пацьенцы. Сидя в тюремной камере, Пацьенца
публикует заявления, в которых дает понять, что если он начнет
говорить, то многим лицам, находящимся на свободе, несдобро-
вать.
Такие персонажи книги Д. Яллопа, как Марцинкус, Кальви и
Синдона, связаны прежде всего с преступными финансовыми
операциями, которые они осуществляли, пользуясь, в частности,
доступом к ватиканской казне через Институт религиозных
дел, являющийся, по существу, Ватиканским банком. Эти дель-
цы успешно эксплуатировали в своих целях тот финансовый
механизм Ватикана, который сложился задолго до них, Вати-
кан — это капиталистический концерн, владеющий большой не-
движимой собственностью в Италии и за рубежом, капиталовло-
жениями во многие отрасли в различных странах мира, зна-
чительными золотыми запасами, хранящимися в основном в
США.
Стремление к наживе, погоня за богатством издавна были
присущи папству. Не являются исключением и последние десяти-
летия, когда Ватикан оказался втянутым в целый ряд скандаль-
ных финансовых операций, в том числе и тех, о которых рас-
сказывает Д. Яллоп.
Эти операции не случайные эпизоды в истории Ватикана.
У них есть своя предыстория. Так, в начале 60-х годов нашуме-
ло дело с "фондом Бальцано", который возглавлял некий отец
Дзукка. Этот фонд в размере 2,5 млрд. лир стал предметом
финансовых спекуляций его управляющих, которые грели руки
на сомнительных операциях с использованием капиталов фонда.
"Богобоязненные9' управители (почти все они имели отноше-
ние к религиозными кругам) скупали и перепродавали земли
даже в далекой Венесуэле, а в самой Италии совершили ряд
14
мошеннических сделок.
В те же годы Ватикан и один из его финансовых деятелей,
Массимо Спада, вице-президент "Банко ди Рома", были уличены
в незаконных операциях со строительством домов в итальян-
ской столице и злоупотреблением положениями конкордата,
по которым святой престол имел определенные льготы в дело-
вой активности на территории Италии.
Тогда же разразился скандал в связи с опубликованием в
итальянских журналах "Эспрессо" и "Астролабио" материалов,
из которых следовало, что Ватикан уклоняется от уплаты налога
с прибыли на акционерный капитал. Доход, который он получил
в 1963 году лишь со своих капиталовложений в "Италчементи",
компании во главе с "королем цемента" Карло Пезенти, сос-
тавил 3 518 475 998 лир. Газеты сообщали, что, исходя из суммы
прибылей, общий объем вложений Ватикана в итальянские ак-
ционерные общества составлял в то время на менее 100 млрд.
лир. Это ставило Ватикан на первое место среди итальянских
держателей акций.
В последующие годы в деловых кругах Ватикана все больше
ощущается ориентация на американский капитал. В значитель-
ной степени это было связано с появлением в Ватикане амери-
канского архиепископа Пола Марцинкуса, быстро ставшего
здесь влиятельной фигурой и прибравшего к рукам бразды прав-
ления финансовой деятельностью папства. Свои не всегда удач-
ные финансовые операции Марцинкус пытался компенсировать,
пользуясь бесконтрольностью и своей почти абсолютной властью
в ватиканском финансовом ведомстве, откровенным мошен-
ничеством.
Чем больше Марцинкус веровал в свою безнаказанность,
тем больший размах приобретала его деятельность и тем шире
становились его связи. Он усвоил, что неплохие дивиденды мож-
но получить от сотрудничества с итальянской мафией, которая
имела тесные связи с некоторыми представителями финансовой
и банковской системы страны. Ватиканские финансисты пришли
на помощь мафиози в "отбеливании" денег, которые те добывали
непосредственно в результате своего грязного бизнеса, содейст-
вовали переводу крупных сумм за рубеж, пользуясь влиянием в
филиалах "Банко Амброзиано" на Багамских островах.
Некоторые священнослужители сами недалеко ушли от ма-
фии. Шумный резонанс получило в Италии дело четырех монахов
из Мадзарино на Сицилии, которые обвинялись на суде в Мес-
сине в предумышленном убийстве, в попытке убийства и в вы-
могательстве денег. Они превратили кельи монастыря в логово
15
клерикальной мафии.
Немало историй о незаконной распродаже священнослужи-
телями церковного имущества, в том числе ценнейшей утвари и
церковных зданий, поведала итальянская печать, так как они
были расположены на участках, на которые позарились стро-
ительные компании, получившие их "по сходной цене" от пред-
приимчивых церковников. За ограбление одной из древнейших
церквей Неаполя и продажу утвари антикварам сели на скамью
подсудимых священники Алессандро Веско и Гвидо Марти-
нелли.
Таким образом, все то, о чем рассказывает Д. Яллоп в своей
книге в связи с обстоятельствами смерти папы Иоанна Павла I ,
развивалось на широком фоне обыденной действительности,
где финансовые интересы Ватикана сочетались с преступной
деятельностью мафии, выходили за рамки законности, претво-
рялись в жизнь в атмосфере коррупции и вседозволенности.
Жульнические махинации, на которые пошли М ар цинку с,
Синдона, Кальви и другие, не были чем-то единичным, исклю-
чительным в этой среде, скорее они были логичным ее выраже-
нием.
Аферисты чувствовали себя в такой обстановке как рыба в
воде. Не случайно поэтому столь стремительное восхождение
Синдоны по лестнице делового мира. Поддержка Ватикана закре-
пила за ним репутацию "божьего банкира". А в 1984 году, уже
находясь на скамье подсудимых, Синдона утверждал, что он наме-
рен вернуться в США и по просьбе американского президента ока-
зать помощь комиссии по борьбе с организованной преступностью.
Хотя некоторые из авантюристов-финансистов оказались
вынужденными дать отчет органам правосудия, так как нару-
шили правила игры, допускаемые деловым миром, тем не ме-
нее выступления Синдоны в суде, заявления Пацьенцы свиде-
тельствуют, что они отнюдь не считают себя побежденными.
Более того, они переходят в наступление, рассчитывая на под-
держку влиятельных защитников. И это неудивительно: напри-
мер, потребовалось десять лет после краха "Банко Амброзиано",
прежде чем американские власти согласились выслать Синдону
из США в Италию, где он предстал перед судом.
Что же касается американца Пола Марцинкуса, то среди
всех персонажей книги Д. Яллопа он поставил рекорд "непо-
топляемости": и по сей день он продолжает руководить Вати-
канским банком - Институтом религиозных дел. В этой связи
стоит заметить, что Ватикан по-прежнему не публикует каких-
либо сведений о финансовой деятельности своего банка. Скан-
16
дал со сделками, совершенными Марцинкусом совместно с
Кальви и Синдоной, постарались замять и даже выплатили
"добровольный взнос" кредиторам в размере примерно 250 млн.
долларов. Конечно, репутация Марцинкуса в Ватикане постра-
дала, но, как сообщили американские газеты "Лос-Анджелес
тайме" и "Вашингтон пост", большую поддержку ему оказал
посол США при Ватикане У. Уилсон. Более того, Марцинкус
пошел даже в гору, возглавив своеобразное секретное казна-
чейство, подчинившее себе все экономические службы Ватика-
на и отчитывающееся только перед папой. Состоявшееся в марте
1985 года заседание Совета кардиналов по изучению организа-
ционных и экономических проблем святого престола дало по-
нять, что положение дел Ватиканского банка беспокойства не
вызывает.
В книге есть один аспект, который заслуживает особого
внимания. Речь идет об отношении всех основных фигур вати-
канской политики к коммунизму и коммунистам. Все они мах-
ровые антикоммунисты. В книге практически нет других пер-
сонажей. Причем этот антикоммунизм Ватикана уходит корнями
еще в прошлое столетие, когда коммунизм был еще лишь "приз-
раком", а римский папа уже считал нужным ополчиться на него.
Эта линия прошла через всю историю папства и в приспособлен-
ном к современности виде осуществляется и сегодня. Антиком-
мунизм скрепляет союз клерикальной реакции с наиболее агрес-
сивной частью империалистических сил. Таким образом, совер-
шенно логично, что Д. Яллоп характеризует действующих лиц
своей книги как убежденных врагов коммунизма.
Каким же в этой связи предстает Иоанн Павел I ? Автор
сообщает, что он придерживался антикоммунистических убеж-
дений и до избрания на папский престол. И это естественно, ина-
че он не был бы иерархом римско-католической церкви, ее
сыном, верным ее догматам и учению в целом. Тем не менее он
видел себя последователем папы Иоанна XXIII, отличавшегося
либеральными взглядами и снявшего запрет с сотрудничества
между католиками и коммунистами. Многие в Италии считают,
что Иоанн Павел I был гибким политиком, считался с реаль-
ностями, поддерживал дружеские отношения с Альдо Моро,
который полагал возможным при определенных условиях
и в определенных пределах сотрудничество с Итальянской
коммунистической партией.
Считаясь либералом, Иоанн Павел I придерживался в неко-
торых вопросах консервативных воззрений, которые получили
развитие в практике его преемника - папы Иоанна Павла II.
17
Так, Д. Яллоп сообщает, что Лучани сомневался в правильности
"восточной" политики Ватикана, которая при Павле VI харак-
теризовалась попытками нормализации отношений с социа-
листическими странами. Он также считал нужным "укрепить
дисциплину" в ордене иезуитов, некоторые представители ко-
торого поддержали антиимпериалистическую борьбу в Латин-
ской Америке и все громче осуждали капиталистические по-
рядки. И это не единственные примеры.
Тем не менее, несмотря на всю свою преданность ортодок-
сальному католицизму и антикоммунистическим убеждениям,
Иоанн Павел I не был настолько консервативен, как от него
требовали. Он был чужеродным телом, которое отторгли, ибо
своими намерениями положить конец финансовым скандалам и
сомнительным политическим связям он поставил себя вне
устоявшейся клерикальной среды.
За перемены в католической церкви высказывались и до
Иоанна Павла I и при нем многие представители католическо-
го мира. Выражением этих настроений и явился Вселенский
собор, который с либеральных позиций разработал программу
перестройки деятельности церкви, реалистично оценил происхо-
дящие в мире политические и социальные процессы. Те, кто
возлагал на Вселенский собор большие надежды, сегодня высту-
пают против консервативных сил в руководстве Ватикана, пы-
тающихся покончить с духом реформ и преобразований.
Протест против милитаристской внешней политики импе-
риализма США нашел выражение в участии многих представи-
телей католического духовенства и верующих, их церковных
организаций в антивоенном движении. Резкая критика конкрет-
ных пороков капиталистической действительности все чаще
слышится в выступлениях влиятельных религиозных деятелей л
даже в церковных документах. В Латинской Америке, где ши-
рокое распространение получила теология освобождения, проис-
ходит прямая ломка церковных структур - возникает "народная
церковь", а также "базовая церковь", которые не признаются
Ватиканом. Со стороны части католической интеллигенции
высказывается осуждение авторитаризма в Ватикане, преследо-
вания инакомыслящих. Подвергается критике внешнеполи-
тическая ориентация ватиканского руководства.
Словом, в католической церкви сегодня идет иногда под-
спудная, а иногда открытая борьба. Облекаясь в религиозную
оболочку, она от этого не становится менее острой.
Закончив в 1984 году работу над книгой, автор и сегодня
продолжает весьма решительно осуждать правые круги Вати-
18
кана, выявляя истинные причины смерти папы Иоанна Павла I.
В июне 1985 года Д. Яллоп направил открытое письмо папе
Иоанну Павлу II, в котором, в частности, говорилось: "Выдви-
нутое в моей книге обвинение требует ответа, и его в конечном
счете должны дать Вы. ...Вы официально засвидетельствовали
свою любовь и глубокое уважение к ныне покойному святому
отцу. И теперь я обращаюсь к Вам с призывом подтвердить эти
любовь и уважение, создав независимую комиссию, целью кото-
рой будет расследование всех обстоятельств смерти папы Иоанна
Павла I. Она должна быть наделена правом привлекать любых
свидетелей и рассматривать любые свидетельства. Со своей сто-
роны я готов представить любые имеющиеся в моем распоря-
жении доказательства, которые мне удалось собрать в течение
последних четырех лет. Я также готов дать показания перед этой
комиссией. Я абсолютно уверен, что папа Иоанн Павел I, Альбино
Лучани, был убит. Многие люди придерживаются того же мнения'*.
Предыдущие расследования Д. Яллопа, ставшие известными
широкой общественности благодаря его книгам, завершались
распутыванием самых сложных ситуаций, пересмотром, каза-
лось бы, незыблемых вьшодов. Кто знает, может, и эту книгу
ждет со временем такая же судьба?
Н. Ковальский
Июль 1985 года
* * *
От Издательства. Для публикации в СССР автор дополнил
книгу эпилогом, с тем чтобы советскому читателю было ясно,
как развивались некоторые линии сюжета после того, как он
закончил свой английский вариант. Большой объем книги,
вышедшей на английском языке, потребовал при переводе ее
некоторого сокращения, главным образом за счет второстепен-
ных подробностей, исключение которых не нарушило цельного
представления о книге и не исказило позиции автора.
ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
Эта книга явилась итогом трехлетнего кропотливого труда и
поисков. Ее появление стало возможным благодаря помощи
многих лиц и содействию самых различных организаций. Боль-
шинство тех, кто выражал готовность помочь автору, просили
не ссылаться на них и не называть их. Следуя правилу строго
держать слово, я и на сей раз от него не отступлю. Такое условие
диктовалось самой насущной необходимостью, ибо, как увидит
читатель, убийства и насилие были постоянными спутниками
событий, о которых пойдет речь. Следует учесть, что лишь ма-
лая часть этих преступлений была раскрыта, а это значит, что
никто не помешает убийцам убирать неугодных. Иными словами,
с моей стороны было бы непростительной и даже преступной
неосмотрительностью огласить имена людей, которые пошли
на то, чтобы приоткрыть тайну. И я перед ними в долгу.
Причины, побудившие их к откровению, весьма различны и
неоднозначны, но чаще всего их рассказ предваряла фраза:
"Люди должны знать правду, и, если вы готовы взять на себя
смелость ее высказать, пусть будет так".
Среди тех, кто активно помогал мне и, более того, подал
идею провести расследование обстоятельств смерти папы Иоанна
Павла I, есть лица, непосредственно связанные с Ватиканом.
Не называя их имен, я приношу им свою глубокую благодар-
ность. Кстати, не могу не обратить внимание читателя и на тот
факт, который достаточно красноречиво говорит о нравах,
царящих в Ватикане: живущие в самом центре католического
мира лишены возможности открыто говорить правду.
Предвижу, что моя книга станет объектом нападок и даже
гнева со стороны некоторых людей. Наверное, кто-то осудит ее
как попытку очернить римско-католическую церковь, само
христианство в целом. Но такие упреки и нападки будут неспра-
ведливы. Целью моей работы не было и не могло быть стремле-
ние выступать против католической церкви и тем самым оскор-
бить убеждения миллионов людей, живущих верой в нее. Мною
20
двигало желание доказать, что идеалы верующих оказались в
зависимости от людей, превращающих святыни в расхожий
товар по цене черного политического рынка. К сожалению, в
процессе работы я вновь убедился, что их закулисные махина-
ции весьма действенны и приобретают устрашающий размах.
Как уже отмечалось, вопрос о ссылках на источники по по-
воду приводимых мною фактов и доказательств крайне затруд-
нителен: ведь имя того, кто предоставил в мое распоряжение тот
или иной важный документ или устно пересказал мне его со-
держание, не может быть названо. Но я заверяю читателя, что все
сведения, детали, факты мною неоднократно проверены, пере-
проверены и сопоставлены друг с другом. Свою задачу я видел
в том, чтобы с максимальной объективностью и ответственностью
изложить собранный материал и по возможности неуязвимо
обосновать выводы, к которым пришел.
Предвижу, что наибольшее недоумение вызовут мои попыт-
ки передать содержание конфиденциальных бесед между людьми,
умершими к тому времени, когда я начал свое расследование.
Дело в том, что в Ватикане любая аудиенция, даже если она
объявлена "частной", никогда не остается секретом. И прежде
всего потому, что каждый из участников впоследствии сообщает
о ее содержании определенному кругу лиц. Источником моей
информации и стали такого рода лица, придерживающиеся под-
час диаметрально противоположных взглядов касательно избран-
ной темы. Поэтому диалоги в моей книге носят реконструиро-
ванный, но ни в коем случае не сфабрикованный характер.
Апрель 1984 года.
Дэвид Яллоп
ПРОЛОГ
Духовный пастырь католиков мира, к каждому слову кото-
рого прислушивается почти пятая часть населения земного шара,
обладает огромной властью. Однако любой сторонний наблюда-
тель удивился бы, сколь мало олицетворял собой идею власти и
могущества восшедший на папский престол в конце августа 1978
года Альбино Лучани, который принял имя Иоанн Павел I.
Обыденность этого улыбчивого, ничем особенным не прив-
лекающего внимания пожилого итальянца склонила многих к
мысли, что столь же непримечательным будет и его понтификат.
Более информированные, однако, знали: Альбино Лучани заду-
мал осуществить ряд поистине кардинальных преобразований в
римско-католической церкви.
Утром 28 сентября 1978 года начался 33-й день его понтифи-
ката. Чуть больше месяца назад он задумал ряд мер, которые,
если бы им было суждено осуществиться, оставили глубокий
след, вернув у многих надежду на лучшее, а кое у кого вызвали
бы злобу и ненависть.
Вечером того же дня Лучани, как обычно, ужинал в общест-
ве своих секретарей, отца Диего Лоренци и отца Джона Маджи.
Вечерняя трапеза, как всегда, проходила в столовой папских
апартаментов на четвертом этаже Апостолического дворца в
Ватикане. Вокруг стола святого отца сновали сестры-мона-
хини, принося и унося блюда, а папа спокойно съедал обыч-
ный ужин, состоявший из бульона, куска говядины, свежей
фасоли и салата. Он был целиком поглощен размышлениями
о событиях истекшего дня и пытался еще раз тщательно про-
думать свои решения. Он искренно отметил про себя, что ни-
когда, даже в мыслях, не предполагал, что станет папой. И вдруг
он - глава католического мира!
Пока монахини сестры Винченца, Ассунта, Клоринда и Габ-
риела бесшумно прислуживали за столом, а участники трапезы
внимательно следили за передачей новостей по телевидению,
другие люди в иных местах испытывали глубокую тревогу в
22
связи с действиями нового папы.
Этажом ниже папских апартаментов горел свет в помещении
Ватиканского банка. Главе этого учреждения, официальное
название которого звучит весьма богоугодно — Институт рели-
гиозных дел (ИРД), Полу Марцинкусу было не до ужина. Этот
прелат, родившийся в трущобах небольшого городка Сисеро в
штате Иллинойс, сделал головокружительную карьеру, получив
прозвище Божий банкир, но он испытал в жизни и тяжелые мо-
менты. Сейчас он переживал именно такой, пожалуй, самый
сложный момент. Резкие перемены в уверенной манере поведе-
ния всемогущего властителя несметных сокровищ Ватикана
заметили в последние 33 дня даже его подчиненные. Шумный,
могучего сложения, никогда не стеснявшийся бурных про-
явлений своего темперамента американец вдруг стал тихим и
задумчивым. Он явно терял в весе, лицо покрылось морщи-
нами и приобрело сероватый оттенок.
Ватикан в известном смысле чуть ли не деревня: и секреты
там, как в деревне, долго не держатся. До Марцинкуса сразу
же дошли слухи, что новый папа уже начал личное и негласное
расследование деятельности ввереного ему банка, особенно мето-
дов, которыми пользовался глава ИРД. Сколько раз после
прихода к власти нового папы Марцинкус сожалел, что в 1972
году ввязался в сделку с "Банка каттолика дель Венето".
Государственный секретарь Ватикана кардинал Жан Вийо,
погруженный в тревожные раздумья, в тот вечер тоже допоздна
не покидал своего кабинета. Вновь и вновь он внимательно пе-
речитывал список новых назначений и предложений об отс-
тавке, который продиктовал ему папа не более часа назад. Вийо
пытался отговорить, разубедить папу не делать столь чреватых
нежелательными последствиями шагов. Однако Лучани непрек-
лонно стоял на своем.
Надо признать, что драматические перестановки, какие
задумал Иоанн Павел I, означали бы подлинную революцию не
только в курии, но и во всем католическом мире. Кардиналу
Вийо это было более ясно, чем кому-либо другому.
Будь они реализованы, политика Ватикана приняла бы иное
направление практически во всех областях. Лично Вийо, да и
все остальные, кому, согласно воле папы, завтра будет пред-
ложено подать в отставку, считают эти перемены весьма опасны-
ми. Кардинал тут же представил, какая поднимется шумиха;
как только новые смещения станут достоянием гласности. Сколь-
ко газетных статей, комментариев, прогнозов, оценок! Однако
истинная причина никогда не будет произнесена вслух, не попа-
23
дет в печать, но и ему, и папе эха причина ясна, как божий день.
Отставка людей, перечисленных в списке, лишит реальной влас-
ти и могущества в Ватикане тех, кто состоит членами масон-
ских лож.
По сведениям папы, среди ватиканских монсеньоров более
ста являются "вольными каменщиками", причем есть в их числе
и кардиналы, хотя, согласно каноническому праву, причастность
к масонству влечет автоматическое отлучение.от церкви. Более
всего Лучани тревожила деятельность темной и весьма могущест-
венной масонской ложи "П-2", протянувшей щупальца далеко за
пределы Италии в попытках стяжать власть и богатство. У него
не было сомнений, что "тайные братья" действуют и на террито-
рии Ватикана. Сама мысль об этом лишала Лучани сна и покоя.
Что касается Вийо, то он и до вручения ему папой рокового
списка с возрастающей тревогой следил за нововведениями
Иоанна Павла I.
На 28 октября назначены прием и переговоры папы с делега-
цией американского конгресса, а на следующий день — частная
аудиенция с конгрессменами. Тема беседы - наболевший для
церкви вопрос: контроль над рождаемостью.
Досье Ватикана на нового папу Вийо знал чуть ли не наизусть,
как и содержание секретного меморандума, направленного Аль-
бино Лучани, тогда еще епископа Витторио-Венето1, папе
Павлу VI незадолго до обнародавания им энциклики "Хуманэ
вите" ("Жизнь человеческая"), запрещавшей католикам прибе-
гать к мерам контроля над рождаемостью. Да и личные беседы с
Лучани не оставляли сомнений, какова была его позиция в дан-
ном вопросе. А это значит, что, получив власть, новый папа
осуществит ее на практике. Поворот церкви на сто восемьдесят
градусов в этом вопросе расколет все духовенство на вою-
ющие партии: сторонники нового курса поспешат назвать новый
подход папы величайшей реформой в истории католической
церкви XX века, а противники, как и сам кардинал Вийо, отне-
сутся к ней как к предательству по отношению к памяти
Павла VI.
В тот вечер, 28 сентября 1978 года, помимо Марцинкуса,
еще один банкир, правда за океаном, в Буэнос-Айресе, то и дело
мысленно возвращался к личности Иоанна Павла I. То был Ро-
берто Кальви, глава "Банко Амброзиано", которого в послед-
ние недели все больше раздражали и настораживали некоторые
действия нового папы. Он поделился тревогами с двумя могуще-
1 Область в Северной Италии.
24
ственными покровителями - Личо Джелли и Умберто Ортолани,
неотступно державшими его под своим контролем. Надо ска-
зать, осложнения свалились на Кальви еще до того, как кар-
диналы избрали папой Альбино Лучани. Дело в том, что в апреле
1978 года Банк Италии начал негласное расследование дея-
тельности этого частного миланского банка. Расследование было
спровоцировано неожиданной и шумной кампанией в прессе,
начавшейся в конце 1977 года и направленной против Кальви.
Наружу выплыли самые неприятные и компрометирующие
подробности о его уголовном прошлом и настоящем. Он пред-
стал как крупнейший финансовый мошенник, ареной прес-
тупных действий которого оказался чуть ли не весь свет.
Благодаря тесной дружбе с Личо Джелли Кальви точно знал,
что именно удалось выяснить следователям из Банка Италии.
Знал он и о пристальном внимании нового папы к деятельнос-
ти Ватиканского банка. Кальви, как и Марцинкус, не сомневал-
ся, что рано или поздно оба независимых друг от друга расследо- •
вания сойдутся в одной точке: придут к пониманию того, что оба
финансовых гиганта - ИРД и "Банко Амброзиано" — на протя-
жении длительного времени связаны неразрывными узами, точ-
нее, совместными крупными аферами, и что раскрытие подлин-
ной деятельности одного означает раскрытие тайн другого.
Поэтому, не теряя ни минуты, Кальви привел в движение все
мощные рычаги, находившиеся в его руках, чтобы помешать
следователям из Банка Италии и тем самым обезопасить даль-
нейшее существование своей финансовой империи, которую,
между прочим, собирался в самое ближайшее время обокрасть
для "личных нужд" на сумму больше миллиона долларов.
Самый поверхностный анализ положения, в котором оказал-
ся Роберто Кальви в конце сентября 1978 года, не оставляет сом-
нений, что, если бы преемником Павла VI на Святом престоле
стал человек честный и безупречный, банкиру-мошеннику гро-
зил бы полный финансовый крах и бесчестье, конец его банка и
длительное тюремное заключение. Нет оснований сомневаться,
что Кальви видел в Альбино Лучани именно такую угрозу.
Еще один банкир, сицилиец Микеле Синдона, следил в
Нью-Йорке с величайшим беспокойством за действиями папы
Иоанна Павла I. Этот авантюрист вот уже три года успешно бо-
ролся с попытками итальянского правительства добиться его
выдачи у американских властей. Среди обвинений, выдвинутых
против него, было, в частности, и обвинение в мошенничестве,
стоившем государственной казне 225 млн. долларов. В мае
1978 года казалось, что Синдона проиграл. Федеральный суд
25
постановил, что требование итальянских властей о выдаче прес-
тупника должно быть удовлетворено.
А пока Синдона находился на свободе, ни в чем себе не от-
казывая. Отпущенный под залог в 3 млн. долларов, он дал ука-
зание купленным им за немалые деньги опытным адвокатам
продумать, как выгоднее разыграть последнюю карту. От пра-
вительства Соединенных Штатов потребовали представить серьез-
ные доказательства того, что решение суда о выдаче Синдоны
имело под собой солидные юридические основания. Синдона
устами юристов утверждал, что предъявленные ему от имени
итальянских властей обвинения были делом рук ненавидевших
его коммунистов и прочих левых элементов. Кроме того, милан-
скому прокурору адвокатами Синдоны вменялось в вину, что
он утаил от следствия какие-то сверхважные факты и показания,
которые якобы полностью оправдали бы "несчастную жертву
коммунистического заговора". Указывалось на то, что в слу-
чае выдачи банкира итальянскому правосудию на него, дескать,
немедленно будет организовано покушение. Слушание дела бы-
ло назначено на ноябрь.
В течение всего лета люди Синдоны вели самую активную
работу в Нью-Йорке. Нанятый им платный убийца-профессионал,
мафиози Луиджи Ронсисвалле, терроризировал свидетеля обви-
нения Николо Бьязе, угрожая ему расправой. Мафия также угро-
жала расправой федеральному прокурору Джону Кении, главно-
му обвинителю на процессе по "делу Синдоны". Убийце был обе-
щан чек на 100 тыс. долларов.
Учитывая, что папа Иоанн Павел I наверняка тщательно
изучит дела Ватиканского банка, Синдона не сомневался, что ни-
какие сделки с американской мафией не помогут ему избежать
выдачи итальянским властям, а следовательно, разоблачения,
банкротства, позора и тюрьмы. Сеть коррупции, которой оказал-
ся опутан Ватиканский банк, хранивший деньги мафии и до сих
пор остававшийся вне подозрений, крепко связывала ИРД не толь-
ко сРоберто Кальви, но и с Микеле Синдоной.
Там же, в Соединенных Штатах, еще один князь церкви не
мог уснуть спокойно с тех пор, как в Ватикане воцарился новый
первосвященник. Его инициативы настораживали кардинала
Джона Коуди, архиепископа богатейшей в мире Чикагской
епархии, охватывавшей 2,5 миллиона верующих, более 3 тысяч
священников, 450 приходов. Годовой доход своей епархии он
был склонен считать чем-то сугубо личным, а поэтому его точ-
ную цифру не называл никому, но, по самым скромным подсче-
там, он превышал 250 млн. долларов. Стремление сохранить в
26
тайне финансовые документы епархии вызвало бурю недо-
вольства прелатом, вселяя тревогу в сердце сверхосторожного
Павла VI. К 1978 году Коуди хозяйничал в Чикагской епар-
хии уже тринадцатый год. И на протяжении всех этих лет до Ва-
тикана доходили мольбы о его замене. Писали монахини, свяще-
чики, прихожане, лица светских профессий, единодушно просив-
шие папу избавить их от тирана.
Для Павла VI вопрос о кардинале Коуди был подобен кро-
воточащей ране. Не раз он был готов отозвать Коуди, но в пос-
ледний момент отменял решение. Причиной колебаний была
сложная, закомплексованная натура папы Павла VI, но лишь
отчасти. Он знал и о более серьезных грехах кардинала, из-за
которых необходимо было подыскать другого кандидата на
пост архиепископа Чикаго.
В конце сентября кардиналу Коуди позвонил из Ватикана
преданный и хорошо оплачиваемый информатор, рассказавший
ему все важные новости. Голос доверительно сообщил, что Иоанн
Павел I действовал решительно там, где его предшественник
терзался сомнениями. Одним словом, отставка кардинала была
делом решенным.
За спиной по крайней мере трех из упомянутых мною лиц
настойчиво маячила фигура Личо Джелли. Он давно носил про-
звище Иль Буратинайо — "кукольник". Марионеток, полностью
послушных ему, было великое множество по всему свету. Он
контролировал тайную ложу "П-2", а с ее помощью и всю Ита-
лию. В Буэнос-Айресе, где он назначил Кальви встречу с целью
обсудить трудности, возникшие в связи с приходом к власти
нового папы, он вспомнил о славном времени, когда без осо-
бого труда и с триумфом вернул к власти диктатора Перона.
Если кто сомневается, то можно посмотреть кадры кинохрони-
ки, запечатлевшие незабываемые моменты: благодарный Перон
на виду у всех униженно коленопреклонен перед могуществен-
ным итальянцем. Итак, если Марцинкус, Синдона и Кальви
поджали хвост, узнав о первых шагах нового папы, еще мало-
известного и "тихого" Альбино Лучани, то Личо Джелли был
прямо и непосредственно заинтересован в том, чтобы опасное
препятствие убрать со своего пути.
Я постарался нарисовать картину того рокового вечера
28 сентября 1978 года — последнего в жизни Иоанна Павла I.
Шестеро могущественных и абсолютно беспринципных деятелей —
Марцинкус, Вийо, Кальви, Синдона, Коуди и Джелли - имели все
основания страстно желать его смерти.
И папы не стало.
27
Его не стало поздно вечером 28 сентября 1978 года или на
рассвете следующего дня, на тридцать четвертый день пребыва-
ния на апостолическом престоле.
Точное время, когда остановилось его сердце, неизвестно,
как неизвестна и сама причина.
Я абсолютно убежден, что истинная причина смерти кроется
в той ситуации, которую я в самых общих чертах обрисовал на
предыдущих страницах. Я не сомневаюсь, что один из шестерых
в тот вечер, 28 сентября 1978 года, уже предпринял решающие
шаги для устранения препятствия, которым стал Альбино Луча-
ни с первого дня своего пребывания на папском троне.
Вскоре после избрания Альбино Лучани папой английский
кардинал Бэзил Хьюм сказал: "Выбор поразил всех неожидан-
ностью. Но коль скоро он был сделан, все поняли, что это — наи-
лучший выбор. И ощущение верно сделанного выбора у каждого
участника конклава было настолько сильным, что он не сомне-
вался в одном: то была воля божья".
А 33 дня спустя не стало того, кто считался избранником
всевышнего.
Все, что я предлагаю вниманию читателя в этой книге, яви-
лось, как уже было сказано, результатом кропотливых поисков
в течение грех лет. С самого начала работы я неукоснительно
следовал такой заповеди: глубоко понять человека можно лишь
при условии, если проследить его жизненный путь с ранних лет.
Так возник первый вопрос, на который я стал искать ответ: что
за человек был Альбино Лучани?
Глава I
ДОРОГА В РИМ
Семья Лучани жила в горной деревушке Канале д'Агор до1,
в 120 километрах к северу от Венеции.
Когда 17 октября 1912 года родился Альбино, его родите-
ли -Джованни и Бортола - уже воспитывали двух маленьких
дочерей Джованни от первого брака. Рано овдовев, не имея ни
гроша, Джованни был лишен всякой надежды на постоянную
работу. Он вряд ли мог составить хорошую партию для набож-
ной девушки, мечтавшей посвятить себя служению господу.
И вот Бортола обрела сразу троих детей. Роды были долгими и
мучительными. Молодая мать с первого часа жизни первенца
испытала отчаяние при мысли о его неминуемой смерти. Всю
жизнь она не могла избавиться от этого страха. Его сразу же
крестили, дав имя Альбино в честь близкого друга отца, работав-
шего с ним в Германии и погибшего при взрыве на заводе.
Мальчик был очень слаб, но выжил. Залпы первой, но не послед-
ней в его жизни войны раздались, когда он только учился ходить.
В деревне, где он рос, мужчина был редкостью. Мужчины
смолоду уходили в другие города, а то и в чужие страны в поис-
ках работы. Не было другого способа прокормить семью. Джо-
ванни искал счастье в Швейцарии, Австрии, Германии, Франции,
оставляя дом ранней весной и возвращаясь лишь поздней осенью.
Семья Лучани жила в старом амбаре. Очаг топился дровами
и обогревал только ту часть жилища, где Альбино появился на
свет. Палисадника не было и в помине: у горцев это считалось
непозволительной роскошью. Скромность быта в какой-то мере
возмещалась красотой сосновых лесов и величием снежных вер-
шин. Речка Биоли, бежавшая возле деревенской площади, была
стремительна, прозрачна и прелестна, как все горные потоки.
Родители Лучани олицетворяли союз противоположностей.
1В то время, когда родился Альбино Лучани, деревня именовалась
Форно-ди-Канале. Свое первоначальное название она вновь обрела в 1964
году по инициативе брата Альбино Лучани, Эдоардо.
29
Глубоко набожная Бортола проводила в церкви больше време-
ни, чем дома, неустанно моля бога о милосердии к своей семье.
Она пребывала в постоянной тревоге за здоровье детей. При ма-
лейшем насморке или кашле мчалась с ребенком на руках к
фельдшеру в маленький пограничный пункт, находившийся не-
подалеку. У нее был неподдельный дар самоотречения. Джо-
ванни Лучани тем временем колесил по дорогам объятой вой-
ной Европы в поисках работы. Мастер на все руки, он безропот-
но соглашался быть строителем, нанимался механиком или
электриком. Убежденный атеист и сторонник социалистических
идей, он вызывал ужас у суеверных односельчан, искренно ви-
девших в безбожнике кандидата в ад и посланца сатаны. Сосу-
ществование двух людей со столь противоположными убежде-
ниями не могло быть безоблачным. В сознании Альбино Лучани
навсегда остался осадок от столкновений между родителями,
которые он наблюдал в тот день, когда на стенах деревенских
домов были развешаны большие плакаты с именем отца, при-
зывавшие голосовать за Джованни Лучани на выборах в местный
муниципалитет как за кандидата от социалистической партии.
Несмотря на свои убеждения, отец не стал препятствовать,
когда Альбино, одиннадцати лет от роду, попросил разрешения
поступить в духовную семинарию.
В 1923 году Альбино покидает родной дом и поступает в
начальную семинарию в Фельтре, готовый посвятить себя служе-
нию церкви, которая переживала в ту пору бурное время жесто-
ких разногласий.
Папство, испуганное громовыми раскатами первых социа-
листических революций, лихорадочно искало способ остановить
ураганное распространение новых идей. Объятый страхом, папа
запретил даже такую книгу, как "Пять ран святой церкви"
Антонио Росмини, написанную в 1848 году.
Росмини вскрывал основные причины кризиса, переживае-
мого католической церковью. Он выделил пять из них: социаль-
ная пропасть, отделяющая духовенство от народа; низкий уро-
вень образования и общей культуры приходских священников;
отсутствие единства, ненависть и зависть, разобщающие высшее
духовенство; зависимость назначения на церковные посты от
светских властей. Самым главным пороком он считал сосредото-
чение в руках церкви и ее служителей огромных материальных
ценностей, что неизбежно делало их жертвами собственности и
порождало коррупцию. Росмини писал о необходимости церков-
ной реформы, на которой настаивал единственно из желания
спасти католицизм от дальнейшего упадка. Но в результате ста-
30
раниями иезуитов от был лишен кардинальской шапки, возло-
женной на него папой Пием IX, а на его книгу был наложен
полный запрет.
В Фельтре Альбино читал буквально все, что попадало ему
под руку. Запоминал прочитанное почти наизусть, поскольку
был наделен уникальной памятью. Мучимый множеством воп-
росов, порождаемых чтением, он не всегда сдерживал наивное
желание получить на них ответ, забывая об опасности навлечь
недовольство учителей, которые считали его прилежным, но
"чересчур дотошным" мальчиком.
Летние каникулы юный семинарист всегда проводил дома.
Одетый в длинную черную сутану, работал вместе со всеми в
поле. В часы досуга приводил в порядок библиотеку приходско-
го священника отца Филиппо. Время от времени мальчика на-
вещал в семинарии отец. Этой встречи оба ждали с нетерпением.
Возвращаясь осенью домой, Джованни прежде всего наведывался
в семинарию к сыну. Зима для него была временем активной
агитационной деятельности в пользу социалистической партии
Италии.
В 23 года Альбино стал священником. Церемония посвяще- *
ния состоялась 7 июля 1935 года в соборе святого Петра в Беллу-
но. На следующий день он отслужил свою первую мессу в род-
ной деревне. О большем счастье, чем получить приход в Форно-
ди-Канале, он не мечтал, хотя это был весьма скромный пост в
рамках церковной иерархии. Среди множества родственников,
друзей и представителей местного духовенства, пожалуй, самым
гордым выглядел отец, который к тому времени наконец-то
нашел постоянную работу сравнительно недалеко от дома, на
острове Мурано около Венеции, где он нанялся стеклодувом.
В 1937 году Альбино получил назначение на должность про-
ректора семинарии в Беллу но, которую он окончил после семи-
нарии в Фельтре1. Если содержание его наставлений семинарис-
там почти не отличалось от того, что слышал он сам в этих
стенах еще совсем недавно, то форма, в которую от старался
облечь свои занятия, была совершенно иной. Нудные и безжиз-
ненные мудрствования средневековых теологов он пытался
сделать живыми, человечными и возвышенными. Однако по про-
шествии четырех лет на посту проректора он понял, что сам
нуждается в дальнейшем образовании, и решил поступить в Гре-
*С 1937 по 1947 год будущий папа был проректором и профессором
догматической и моральной теологии, канонического права и религно>
ного искусства в семинарии Беллуно.
31
горианский университет в Риме — высшее католическое учеб-
ное заведение, чтобы получить степень доктора теологии. Это
означало, что придется покинуть родные места.
Однако семинарское начальство не хотело его отпускать.
Лучани решил совместить занятия наукой и преподавание.
Однако в письме из университета указывалось, что присутствие
в Риме для очного обучения, по крайней мере в течение одного
года, совершенно необходимо.
В результате многочисленных ходатайств Альбино Лучани
личным распоряжением папы Пия XII было предоставлено
право совмещать дальнейшее образование с преподавательской
работой. 23 ноября 1946 года он с блеском защитил диссертацию
и получил степень доктора теологии. Опубликована она была 4 ап-
реля 1950 года. С этого дня он официально мог именоваться
доктором теологии.
В 1947 году епископ Беллуно Джироламо Бортиньон назна-
чил Лучани первым викарием епархии и поручил ему органи-
зацию и проведение встречи духовенства двух епархий - Фельт-
ре и Беллуно. Новый пост возлагал дополнительную ответствен-
ность: он требовал большей широты взглядов и эрудиции. Ми-
ровоззрение Лучани уже претерпело определенную трансфор-
мацию. Не соглашаясь с доводами Росмини, изложенными им в
книге "Истоки духа", он тем не менее все больше склонялся в
пользу той точки зрения, что опальный теолог был совершенно
прав в отношении пороков, подтачивающих здание церкви. Сам
факт, что все проблемы, стоявшие перед католицизмом уже сто
лет назад, не только не были разрешены, но еще больше обостри-
лись, убеждал Лучани в правоте автора запрещенных папским
"Силлабусом" книг, в необходимости церковных реформ.
В 1949 году Лучани была поручена работа над разделом ка-
техизиса в рамках подготовки к Евхаристическому конгрессу,
который должен был проходить в тот год в Беллуно. Работая
над порученным заданием, а также используя педагогический
опыт, накопленный за годы работы в семинарии, он написал
книгу под названием "Катехизис в миниатюре".
До 1958 года жизнь дона Альбино, как его называли, текла
по твердо установленному и неизменному руслу. Родителей дав-
но уже не было в живых. Он часто навещал свой деревенский
дом, где жил брат Эдоардо. Навещал он и сестру, имевшую мно-
гочисленное семейство и жившую в Тренто.
Работы у первого викария Беллуно было много. Она погло-
щала большую часть времени. Истинным отдыхом были книги.
Тем временем апостолический престол занял новый папа,
32
Иоанн XXIII, родом из расположенного неподалеку Бергамо,
откуда, кстати, происходил и покойный друг отца, в память о
котором Альбино и был наречен.
Наиважнейшей первоочередной задачей каждого первосвя-
щенника были кадровые перемещения в верхах. Кардинала Ур-
бани решено было сделать архиепископом Венеции. Этот пост
оказался вакантным, когда кардинал Ронкалли стал папой Иоан-
ном XXIII. Так освободилось место епископа Витторио-Венето.
Подыскивая кандидатуру на это место, папа обратился за сове-
том к епископу Бортиньону. Имя, названное в ответ, заставило
папу улыбнуться: "Да, конечно, знаю-знаю. Лучше действительно
не придумаешь".
Лучани с присущей ему искренностью, которую потом
многие так упорно ставили под сомнение, заметил несколько
дней спустя после своего назначения.епископом: "Мне прихо-
дилось пару раз бывать с ним (папой) в поездке. И мы бесе-
довали, конечно, но говорил он, а я слушал. И то, что он соста-
вил обо мне какое-то представление, даже удивительно - я ведь
и рта не раскрывал".
46-летний Лучани был посвящен в сан епископа Иоан-
ном XXIII в соборе святого Петра на третий день рождества
1958 года.
Менее трех недель спустя после посвящения Лучани в епис-
копы, в январе 1959 года, папа беседовал с заместителем го-
сударственного секретаря Ватикана влиятельным кардиналом
Доменико Тардини. Они обсуждали возможные последствия
свержения режима Батисты под руководством молодого че-
ловека по имени Фидель Кастро. Непонятно было, чего ждать
от нового президента Франции генерала Шарля де Голля. Гово-
рили также о невиданных успехах науки и техники в Советском
Союзе, где только что был запущен на окололунную орбиту
искусственный спутник. Тревожили революционные события в
Алжире, ужасающая нищета латиноамериканских стран, меня-
ющийся облик Африки, где чуть ли не каждую неделю возни-
кали новые страны. Папу Иоанна XXIII не покидала мысль, что
католическая церковь не поспевает за жизнью. Значит, она
весьма скоро будет не нужна тем миллионам людей, которые из
поколения в поколение привыкли следовать за ней. Папа внут-
ренне чувствовал, что в истории человечества назревает пере-
ломный момент, который определит последующее развитие
мира в качественно новом направлении, вынудит людей искать
иные ценности и скорее в сфере материальной, чем духовной.
В противоположность многим в Ватикане папа был убеж-
2-253
33
ден, что инициатором церковной реформы должен стать сам
Святой престол. И вдруг папу осенила идея, которую он впос-
ледствии назвал "божественным вдохновением". Конечно,
спасти положение может лишь созыв Вселенского собора. Неза-
висимо от того, как возникла эта идея, нельзя отрицать, что
возникла она как нельзя более кстати.
Итак, папа Иоанн XXIII решил созвать Второй Ватиканский
собор. Первый Ватиканский собор в 1870 году утвердил догмат
о папской непогрешимости. Церковные реформы, провозгла-
шенные Вторым собором, и теперь, много лет спустя, вызывают
ожесточенные споры и столкновения бескомпромиссных мнений.
Одиннадцатого октября 1962 года 2381 высший священно-
служитель римско-католической церкви собрался на церемо-
нию открытия первой сессии XXI Вселенского или, как его
стали называть, Второго Ватиканского собора. Среди соборных
отцов был и Альбино Лучани. В течение длительного пребывания
в Риме, куда собрались церковные иерархи со всего света, Лу-
чани обрел друзей, с которыми сохранил самые теплые отноше-
ния до конца жизни: это кардиналы Сюененс из Бельгии, Вой-
тыла и Вышинский из Польши, Марти из Франции, Тиандум из
Дакара. Дебаты, развернувшиеся между представителями раз-
ных направлений, позволили Лучани проверить твердость и своих
позиций, в частности когда развернулось обсуждение деклара-
ции "О религиозной свободе", ставшей для него откровением.
Далеко не все были в восторге от пересмотра традиционно
негативного подхода католической церкви к вопросу о веро-
терпимости. Люди, близкие по взглядам к ультраконсерва-
тивному кардиналу Альфредо Оттавиани — главе конгрегации
священной канцелярии, — были убеждены в необходимости не
только искоренить концепцию веротерпимости, но и сам дух
подобных идей, осужденный еще в начале XX века папой Пием X
как "модернизм". Интегристы, как называли сторонников
такого подхода, составляли подавляющее большинство среди
духовенства того поколения, под влиянием которого в семина-
риях в Фельтре и Беллуно формировались взгляды Лучани. По
их убеждению, "религиозная свобода" может и должна означать
исключительно свободу выбора лишь католической веры. Любое
другое вероисповедание признавалось заблуждением, а "заб-
луждение права не рождает". И сам Лучани проповедовал среди
своих учеников ту же доктрину нетерпимости. За несколько
месяцев до начала второй сессии собора ему пришлось столк-
нуться с проблемой совершенно другого рода. Два священни-
ка его епархии оказались втянутыми в махинации ловкого
34
коммивояжера, промышлявшего спекуляциями недвижимостью.
Тот уговорил их войти в долю. В итоге один из них признался
во всем епископу Лучани, добавив, что недостача в церковной
кассе по их вине составляла более 2 млрд. лир.
Понимая, что громкий скандал, раздутый по обыкновению
прессой, нанесет непоправимый ущерб престижу церкви, Лучани
сам отправился к редактору издававшейся в Венеции газеты
"Гадзеттино". Рассказав об этой истории, он попросил не делать
сенсации из досадного происшествия. Затем он собрал все духо-
венство вверенной ему епархии. Тут следует отметить, что в
подобных случаях католическая церковь вправе прикрываться
церковным иммунитетом, а на практике это означает отказ от
возмещения ущерба. Лучани же сказал в обращении к ожидав-
шим его решения 400 представителям духовенства: "Сообщаю
вам с прискорбием, что двое из нас совершили серьезный прос-
тупок. Считаю, что епархия должна по своей воле возместить
ущерб. Считаю также, что мы не должны воспользоваться им-
мунитетом в таком постыдном деле. Мы не можем мешать
правосудию. Пусть унижение, вызванное этим скандалом, по-
служит уроком всем нам и вновь напомнит о том, что наша
церковь должна быть церковью бедной и для бедных. Я намерен
с целью возмещения продать некоторые церковные сокровища и
одно из зданий, принадлежащих епархии. Деньги пойдут на ком-
пенсацию ущерба, причиненного кражей, — все до последней
лиры. Для осуществления всех этих мер мне нужно лишь ваше
согласие".
И епископ Лучани получил его. Некоторые, однако, от-
мечали при этом, что Лучани, пожалуй, чересчур щепетилен в
подобных вопросах. Одним из тех, на кого произвела впечат-
ление моральная позиция епископа, оказался как раз тот спе-
кулянт собственностью, втянувший священников в авантюру:
он покончил с собой, не дожидаясь суда. Один из священни-
ков был оправдан судом, другой отбыл один год в заключении.
Семнадцатого сентября 1969 года скончался кардинал Ур-
бани, патриарх Венеции. Обдумывая вопрос о подходящей кан-
дидатуре для замещения вакансии, Павел VI вспомнил о епис-
копе. Папа высоко оценил мудрость и благородство, проявлен-
ные Лучани в решении вопроса о финансовых махинациях злопо-
лучных священников. К его изумлению, Лучани с благодар-
ностью, но твердо отклонил новое назначение, которое любому
показалось бы блестящим. Дело в том, что Лучани был лишен
честолюбия. Он был искренно доволен своим положением в
2»
35
Витторио-Венето и считал логичным свой поступок.
Папа Павел VI вынужден был подыскать другую кандида-
туру. Наиболее реальным претендентом казался кардинал Анто-
нио Саморе, такой же консерватор, как и его духовный на-
ставник кардинал Оттавиани. Но из Венецианской епархии ста-
ли поступать письма, настойчиво отклонявшие его кандидату-
ру, и папа оставил эту мысль.
Павел VI вновь стал думать о Лучани.
Лучани скоро почувствовал усиливавшийся нажим из Рима и
счел себя не вправе отказать папе во второй раз. Епархия, кото-
рой было невдомек, что новый патриарх сделал все, пытаясь зас-
тавить папу остановить выбор на другой кандидатуре, ликовала,
узнав, что отныне ее возглавляет "наш" Альбино Лучани.
Восьмого февраля 1970 года он, уже новый патриарх, ар-
хиепископ Лучани, прибыл в Венецию. Традиция предписывала,
что церемонию должен сопровождать парад нарядно украшен-
ных гондол, гром духовых оркестров, народные гулянья и мно-
гочисленные приветственные речи. Лучани всегда отличался
негативным отношением к любой помпезности и церемониаль-
ности. Он распорядился отменить торжественную встречу и ог-
раничился речью перед приветствовавшими его горожанами, в
которой упомянул не только о богатых традициях всемирно
знаменитого города, но и о том, что Венецианская епархия
включает и промышленные районы, такие как Местре и Мар-
гера. Это — другая Венеция, - заявил патриарх. - Там мало
исторических памятников, но много заводов и фабрик, бед-
ности, проблем материальных и духовных. И это многоликое и
полное контрастов творение свое — Венецию — всемогущее
Провидение вверило отныне моим заботам. Синьор мэр, хочу
напомнить вам, что на первых монетах, выпущенных в Венеции в
850 году после Рождества Христова, было написано: "Иисусе,
спаси Венецию". Этот девиз я отныне сделаю своим и от всего
сердца вознесу Господу молитву: "Господи, благослови Вене-
цию!"
На следующий день он с помощью своего нового секрета-
ря отца Марио Сенигальи приступил к работе. Отклоняя бесчис-
ленные приглашения удостоить своим присутствием престижные
приемы, устраиваемые местной знатью, Лучани отправился с
визитом в местную семинарию, посетил женскую тюрьму в Гви-
декке, мужскую тюрьму в Санта-Мария-Маджоре, после чего
отслужил мессу в церкви Сан-Симеоне.
По традиции патриарху Венеции полагался особый катер,
однако Лучани и здесь продемонстрировал неприятие того, что
36
ассоциировалось у него с собственностью и с излишней экстра-
вагантностью. От катера он наотрез отказался, неизменно пред-
почитая речной трамвайчик. В случае срочных поездок Лучани
обращался к местным пожарникам либо звонил в полицию или
таможенникам и просил одолжить ему одну из казенных лодок.
Естественно, что все они почитали за честь с максимальной го-
товностью исполнить просьбу столь нетрадиционного патриарха.
Если возникала необходимость отправиться куда-либо по
суше за пределы города, Лучани, как правило, пользовался
велосипедом. Высшее общество Венеции недоуменно и неодоб-
рительно пожимало плечами. Они-то сами были склонны к пом-
пе, а несуетность и скромность архиепископа Венеции, который
должен был бы принадлежать к их кругу, вызывали у них чувство
крайней неприязни. С молоком матери они впитали: кесарю —
кесарево.
Новый подход Лучани к своим обязанностям и его кон-
цепции христианского милосердия отнюдь не сводились к визи-
там в тюрьмы и дома призрения. Он оказался способным на ре-
шительные шаги: многие из тех священников, чьи поступки шли
вразрез с его убеждением, очень скоро оказались переведенны-
ми в самые отдаленные и глухие уголки Венецианской епархии.
Один из таких священников получил от Лучани персональ-
ный урок социальной справедливости. Священник, решив повы-
сить квартирную плату в принадлежавшем ему доме, обнаружил,
что один из квартиросъемщиков, школьный учитель, остался без
работы и поэтому платить больше не может. Священник решил
выселить несчастного. Узнав об этом от своего секретаря, Лучани
пытался увещевать меркантильного клирика, но тот недоуменно
глядел на архиепископа, по памяти цитировавшего Священное
писание: "Царствие мое суть не на земле". Однако это не помог-
ло. Тогда Лучани собственноручно подписал чек на 3 млн. лир,
что позволяло учителю арендовать квартиру, пока он не поды-
щет другое постоянное жилье. Тот учитель и по сей день как ре-
ликвию хранит в рамке на стене фотокопию чека, подписанного
Лучани.
С первого дня пребывания на новом посту архиепископ
Венецианский интересовался теми, кто живет в "другой Вене-
ции". Когда рабочие Местре и Маргеры объявили забастовку, он
попытался найти взаимоприемлемое решение в возникших раз-
ногласиях. Когда в 1971 году администрация предприятия в
Ла-Саве объявила об увольнении 270 рабочих, оказавшихся
"лишними", он заставил ее отменить бесчеловечное решение,
напомнив о необходимости уважать достоинство личности.
37
Среди его ближайшего окружения находились и те, кому был
не по душе такой патриарх. Их больше устроил бы тот, кто огра-
ничился бы публичными проповедями на утеху жаждущим впе-
чатлений туристам.
Папа Павел VI , однако, был доволен сделанным выбором.
В 1971 году он назначил архиепископа Лучани членом синода
епископов.
Темой дискуссии должны были стать задачи определения
миссии духовенства на пути к достижению справедливости во
всем мире. Одно из заявлений Лучани свидетельствует об остроте
обсуждавшихся вопросов: "Я предлагаю, чтобы в интересах бед-
нейших стран и с целью оказания реальной помощи им каждая
из церквей, располагающих значительными денежными средст-
вами, взялась отчислять в пользу таких стран одну сотую долю
своих доходов. Деньги эти передавались бы через благотвори-
тельные организации, созданные под эгидой Ватикана. Назовем
эти деньги "братской долей" и будем вносить их не в порядке
благотворительности, а с сознанием того, что мы исполняем
лишь свой долг, пытаясь возместить ущерб, нанесенный нашим
обществом потребления, обогащавшимся за счет стран, ньше
лишь встающих на путь самостоятельного развития, с сознанием
того, что мы лишь искупаем долг совести".
Начиная с 1946 года Институт религиозных дел, который
более известен как Ватиканский банк, имел крупный пакет
акций "Банка каттолика дель Венето". Помимо этого, часть ак-
ций последнего — вместе взятые, они составляли меньше 5 про-
центов - принадлежала нескольким приходам в области Венето.
В случае если бы речь шла об обычном финансовом учрежде-
нии, это меньшинство оказалось бы самым уязвимым. Однако
ИРД нельзя поставить в один ряд с обычными банками.
Между Венецианской епархией и Ватиканом существовала
договоренность относительно того, что обладание Ватиканским
банком контрольным пакетом акций (а к 1972 году ИРД владел
51 процентом акций "Банка каттолика") должно служить свое-
образной гарантией против возможного захвата руководящих
позиций в "Банка каттолика дель Венето" какой-либо третьей
стороной.
Несмотря на низкие процентные ставки, предоставляемые
банком духовенству области Венето, он был одним из самых
процветающих в стране, что подтверждало в условиях Италии
правило: "кому верит пастырь, тому доверяет и паства". Сле-
дует отметить, что солидную часть капитала составляла недви-
38
жимость, принадлежавшая епархии на Севере страны. И вот те-
перь вся отлично отлаженная годами финансовая машина оста-
новилась. Банк, который, как считал местный епископ, был его
банком, во всяком случае морально, вдруг оказался в чужих
руках, причем ни слова предупреждения о готовящейся сделке
не слышал ни сам патриарх Венеции, ни кто-либо другой из об-
ласти Витторио-Венето. Продал "Банка каттолика дель Венето"
по своей воле и усмотрению президент Ватиканского банка
Пол Марцинкус, а купил его Роберто Кальви, глава частного
миланского "Банко Амброзиано".
Со всех сторон в резиденцию венецианского патриарха по-
сыпались устные и письменные жалобы епископов. Кардинал
терпеливо выслушивал их. Суть претензий сводилась к тому, что
прежде они, нуждаясь в займах, обращались за ссудами в Вати-
канский банк, и тот неизменно предоставлял их, рассматривая
акции венецианского духовенства в "Банка каттолика" в ка-
честве обеспечения. Теперь же эта часть акций, как и ценные бу-
маги этого банка, самостоятельно приобретенные ИРД, были
проданы некоему Кальви.
Возмущенные епископы резонно доказывали Лучани, что,
знай они о готовящейся сделке заранее, они сумели бы найти
необходимую сумму, чтобы выкупить свои акции, которые
Ватиканский банк рассматривал как обеспечение. Но еще более
возмутительным в их глазах, было предательство интересов
венецианского духовенства, на которое пошел Марцинкус, офи-
циально представлявший Ватикан. Это ли не свидетельство па-
дения престижа Святого престола, претендующего на роль ду-
ховного пастыря всего мира? Содеянное свидетельствовало
по меньшей мере о недопустимо низком уровне моральных ус-
тоев этого человека. В немалой степени враждебность духовенст-
ва к Марцинкусу подстегивала и невысказанная, но твердая
уверенность, что тот присвоил весь "навар" от этой позорной
сделки.
Епископы требовали, чтобы патриарх немедленно отпра-
вился в Рим и потребовал у самого папы вмешательства и защиты.
Ответственность за свои поступки диктовала Лучани необходи-
мость детально и глубоко разобраться в создавшейся ситуации,
прежде чем ставить этот вопрос перед папой.
Лучани занялся сбором кое-каких дополнительных данных.
Так, он разузнал немало о Кальви, а также о некоем Микеле
Синдоне. Полученные сведения привели его не только в него-
дование, но и убедили в том, сколь осторожным следовало быть
в беседе с папой на эту тему, поскольку, как выяснилось, оба
39
были у Павла VI в большой милости, более того, пользовались
авторитетом как финансисты. Понимая, что осторожность и
осведомленность крайне важны в такой деликатной ситуации,
Лучани обратился за помощью к человеку, которому имел
все основания доверять. Он поделился своими тревогами с за-
местителем государственного секретаря Ватикана монсеньором
Джованни Бенелли.
Правая рука государственного секретаря Ватикана по долж-
ности, Бенелли фактически руководил всей деятельностью дип-
ломатического ведомства Ватикана. Более того, как доверенное
лицо папы Павла VI он не только досконально знал подоплеку
всех кадровых перемещений, совершаемых папой, но часто был
той рукой, которая водила пером Павла VI.
Бенелли внимательно выслушал патриарха Венеции, а когда
тот в задумчивости замолчал, любезно подлил еще кофе.
— Я, правда, не видел лично никаких документальных до-
казательств того, что все обстоит именно так, — словно оправ-
дываясь, поднял на него глаза Лучани.
— А я видел, — тут же откликнулся Бенелли. — Контроль-
ный пакет акций "Банка каттолика дель Венето" принадлежит
теперь Кальви. 30 марта Марцинкус продал ему 37 процентов
акций.
Бенелли любил оперировать цифрами и фактами, прекрасно
помнил их и, когда надо, использовал для необходимых выво-
дов. Он поведал изумленному Лучани, что Кальви заплатил
Марцинкусу за покупку 27 млрд. лир, или 45 млн. долларов.
Сделка составляла часть плана, намеченного Кальви, Синдоной и
Марцинкусом. Посредством этой ультрасложной и противоза-
конной аферы Кальви купил у Синдоны компанию "Пакетти",
но лишь после того, как курс акций этой компании был искус-
ственно занижен на миланской бирже. Марцинкусу отводилась
роль ширмы, за которой осуществлялась махинация, ибо Ва-
тиканский банк обладал широкими возможностями и имму-
нитетом, а также безупречной доселе репутацией.
Лучани пришел в ужас:
— Что все это значит?
— Нежелание платить налоги, нелегальное движение капи-
тала, в данном случае акций. Более того, я не сомневаюсь, что
Марцинкус продал акции вашего венецианского банка по предна-
меренно заниженной цене, а Кальви заплатил разницу, то есть
31 млрд. лир через другой банк.
Лучани побагровел от возмущения.
— И это церковь бедных? Ради бога...
40
— Нет, ради выгоды, Альбино, - прервал его жестом руки
Бенелли.
— И святой отец знает об этом?
Бенелли утвердительно кивнул головой.
— И что же?
— Ничего. Вспомни, кто назначил Марцинкуса президен-
том Ватиканского банка.
— Папа.
— Именно. И должен признаться, я тогда полностью поддер-
жал его. И скоро пожалел об этом!
— Что же делать мне? Что я скажу у себя в епархии?
— Только одно: набраться терпения и избегать поспешнос-
ти. Рано или поздно Марцинкус споткнется - его погубит без-
мерное тщеславие и жажда папской похвалы.
— Что он собирается делать с этими миллионами?
— Использовать их, чтобы завладеть еще большими суммами.
— С какой целью?
— Чтобы стяжать еще и еще!
— И это в то время, когда мои священники собирают пос-
ледние гроши, приносимые бедняками на церковные пожерт-
вования?
— И тем не менее, ты должен запастись терпением. Его у
тебя достаточно. Поделись им со своими священниками и епис-
копами. А я найду ему применение.
По возвращении из Венеции Альбино Лучани созвал еписко-
пов. Вкратце, не вдаваясь в подробности, он обрисовал ситуацию,
дав понять, что "Банка каттолика" навсегда утрачен для епар-
хии. Автору этой книги пришлось беседовать с некоторыми из
присутствовавших при этой доверительной беседе. Общее мне-
ние сводилось к тому, что во времена кардинала Урбани ничего
подобного не могло бы произойти. Врожденная мягкость и сми-
рение Лучани оказались негодным оружием для борьбы против
ИРД. Тогда большинство епископов и священников, включая
самого Лучани, продали те немногие акции венецианского бан-
ка, которые еще оставались в их руках, тем самым протес-
туя против позиции Ватикана. Однако, мало кто оценил их жест.
Во всяком случае, этот шаг позволил брокерам Роберто Каль-
ви на миланской бирже порадовать его вестью о том, что в их
руках оказалась еще одна небольшая доля акций венецианского
банка для духовенства.
И Альбино Лучани, и многие другие в Венеции демонстра-
тивно закрыли счета в "Банка каттолика". Действительно, слы-
ханное ли дело, чтобы патриарх Венеции перевел свйй счет и
41
официальный счет епархии в незначительный "Банко Сан-Марко"!
Доверительно и не без негодования Альбино Лучани сказал
одному из своих коллег: "Деньги Кальви, как и он сам, запач-
каны грязью. После того, что мне довелось о нем узнать, я ни
дня не оставил бы церковные деньги в его руках, даже если он
предоставил бы нам ссуды без процентов".
Лучани пытался заставить директоров "Банка каттолика" \
изменить название, утверждая, что слово "католический" в наз-
вании их учреждения означало бы потерю престижа церкви в
глазах всех католиков и являлось бы вопиющим оскорблением.
Папа Павел VI был полностью в курсе затруднительной си-
туации, в которую попал патриарх Венеции в связи с непригляд-
ной историей с "Банка каттолика". Джованни Бенелли приложил
немало усилий, чтобы заставить наместника святого Петра вме-
шаться, но было уже поздно: сделка с Кальви состоялась. В от-
вет на настояния Бенелли сместить епископа Марцинкуса с
поста президента ИРД папа лишь безвольно пожал плечами,
однако сдержанное поведение патриарха Венеции, сумевшего
удержать подвластное ему духовенство от открытого возмуще-
ния, вызвало у него уважение и глубокую признательность.
Он использовал малейшую возможность для того, чтобы всякий
раз превозносить благочестие и доброту человека, поставленного
им во главе Венецианской епархии. На аудиенции, которую папа
дал венецианскому священнику Марио Феррарезе, он трижды
повторил: "Передайте венецианскому духовенству, что им
надлежит любить своего патриарха, ибо он на редкость добрый,
благочестивый, мудрый и глубоко образованный человек".
В сентябре 1972 года папа Павел VI по дороге в Удину, где
должен был состояться Евхаристический конгресс, сделал оста-
новку во дворце патриарха Венеции. При огромном стечении
народа, на виду у сотен католиков, заполнивших площадь
Святого Марка, папа демонстративно снял свою епитрахиль и
надел ее на плечи пунцового от смущения Лучани. Толпа обезу-
мела от восторга при виде столь многозначительного жеста,
на которые папа был довольно скуп.
Когда Павел VI и архиепископ остались наедине, папа при-
знался, что "ему довелось слышать о некоторых незначительных
финансовых осложнениях, с которыми столкнулась эта епар-
хия...". Он также узнал о новом начинании Лучани, который
хотел основать центр для умственно отсталых в Маргере. Он вы-
разил архиепископу свое одобрение подобным начинаниям и
заявил, что намерен сделать персональный денежный вклад.
Это говорило о многом.
42
Полгода спустя, в марте 1973 года, папа сделал Лучани кар-
диналом. Следует пояснить позицию Лучани. Несмотря на глубо-
кие разногласия с папой в вопросах финансовой политики
Святого престола и в том, что касалось ИРД, он тем не менее
считал себя обязанным сохранить полную лояльность по отноше-
нию к наместнику господа. Следует отметить, что итальянские
епископы находятся на особом положении по отношению к Ва-
тикану. Контроль апостолического престола над их действия-
ми является очень жестким, а наказание за любой проступок
совершается гораздо быстрее, чем в отношении неитальянцев.
Став кардиналом, Лучани смог окончательно убедиться, что
Оттавиани и другие реакционеры совсем не склонны демонстри-
ровать покорность и, больше того, ведут длительную и ожесто-
ченную войну против папы. Их задача заключалась в том, чтобы
свести на нет все позитивное, что оставил после себя Второй
Ватиканский собор.
Два месяца спустя Лучани принимал гостя из Рима - Джо-
ванни Бенелли. Прежде всего Бенелли постарался убедить его,
что проблемы, обсуждению которых они посвятили в прошлом
году столько времени, не преданы забвению. Обнаружились
новые изобличающие факты касательно американской мафии,
фальшивых ценных бумаг и участия во всем этом Пола Мар-
цинкуса.
Бенелли сказал, что 25 апреля 1973 года к нему пожаловали
весьма необычные визитеры: Уильям Линч, возглавляющий
отдел по борьбе с организованной преступностью и бандитиз-
мом министерства юстиции Соединенных Штатов, и Уильям
Аронвальд, заместитель начальника особого отдела полиции
южного округа Нью-Йорка. Их сопровождали двое сотрудников
ФБР. "Поприветствовав этих американских джентльменов, — рас-
сказал автору этой книги впоследствии Бенелли, — я передал их
на попечение трех в высшей степени компетентных сотрудников
государственного секретариата из числа моих подчиненных,
которые по окончании беседы, естественно, детально изложили
ее содержание".
Секретный доклад ФБР, который мне довелось изучить
много месяцев спустя после беседы с кардиналом Бенелли,
полностью подтвердил все, что мне рассказал кардинал.
Монсеньоры Эдвард Мартинец, Карл Раубер и Жюстен Ригали
слушали с величайшим вниманием. Уильям Линч сообщил,
что полиция, занявшись расследованием преступлений нью-
йоркской мафии, установила, что их следы ведут в Ватикан.
По заданию Ватикана нью-йоркская мафия изготовила фальши-
43
вые облигации на сумму в 14,5 млн. долларов1, которые в июле
1971 года были переправлены в Рим. В руках американской
полиции оказались веские доказательства того, что осели они в
Ватиканском банке.
Более того, Линч утверждал, что анализ полученных из
различных источников сведений не оставляет сомнений, что
фальшивые облигации были изготовлены и переданы мафией
по просьбе лиц, занимающих самое высокое положение в финан-
совых кругах Ватикана. Линч добавил, что эти ценные бумаги
составляли лишь часть фальшивых облигаций на общую сумму в
950 млн. долларов.
Было названо также имя высокопоставленного ватиканско-
го финансиста, которому, судя по всему, принадлежала идея
этой крупномасштабной махинации. По их сведениям, то был
не кто иной, как Пол Марцинкус.
Монсеньоры слушали джентльменов из США с бесстраст-
ными лицами, с завидным самообладанием.
На настоящем этапе расследования, продолжал Линч, многие
из преступников уже находятся под арестом. Одним из тех,
кто в такой ситуации почувствовал потребность облегчить душу
искренним признанием, оказался некто Марио Фолини, само-
званый граф Сан-Францисский, имеющий степень доктора тео-
логии. Этот вор-профессионал и мошенник не раз уже заслужи-
вал тюрьмы. Когда в Риме судья заподозрил его в злонамеренной
организации банкротства принадлежавшей ему компании, то вы-
дал финансовой полиции ордер на обыск в квартире Фолини. От-
крыв сейф, полицейские обнаружили там благословение, подпи-
санное самим папой. Им пришлось извиниться и удалиться
восвояси.
И впоследствии тесные связи Фолини с Ватиканом оказыва-
ли свое сильное действие. Фолини вскоре открыл двери в Лате-
ранский дворец некоему австрийцу по имени Леопольд Ледль.
Именно Ледль и осуществил неслыханную махинацию — покуп-
ку фальшивых облигаций на сумму 950 млн. долларов за 635 млн.
долларов. "Комиссионное вознаграждение" в размере 150 млн.
долларов должно было быть переведено этой бандой Ватикану, а
остальное мафия забрала себе.
Американская мафия весьма недоверчиво отнеслась пона-
чалу к такой афере, но Ледль предъявил письмо, рассеявшее
все сомнения. Оно было написано на бланке ватиканской кон-
грегации и подтверждало, что "Ватикан имел намерение купить
1 Здесь и далее денежные суммы приводятся по курсу, существовав-
шему в то время.
44
весь товар на сумму до 950 млн. долларов".
Осторожный Марцинкус потребовал, чтобы в цюрихском
"Хандельсбанк" был сделан пробный депозит фальшивых обли-
гаций на сумму в 1,5 млн. долларов, желая убедиться, сойдут ли
они за подлинные. В конце июля Фолини выполнил это требо-
вание. Вклад был сделан на имя представителя Ватикана мон-
сеньора Марио Форнасари.
Другой пробный вклад на сумму в 2,5 млн. долларов был
сделан в "Банко диРома" два месяца спустя, в сентябре 1971 го-
да. В обоих случаях поддельные облигации не возбудили подо-
зрения у банковских экспертов, что, безусловно, делает честь
профессионализму мафиози. Однако, следуя обычной про-
цедуре, оба банка все же отправили образцы этих облигаций в
Нью-Йорк на экспертизу. В официальном ответе нью-йоркской
Банковской ассоциации четко указывалось, что облигации фаль-
шивые. Вот это и привело представителей министерства юстиции
США и агентов ФБР в Ватикан.
Линч и его коллеги имели целью не только возместить сум-
му причиненного ущерба, но и привлечь к ответственности
всех, кто так или иначе приложил руку к этой из ряда вон
выходящей афере.
Фолини заявил в ходе показаний, что желание Ватикана ку-
пить такое огромное количество фальшивых облигаций объясня-
лось тем, что Марцинкусу и его другу, бизнесмену и банкиру
Микеле Синдоне, необходимы были средства для приобретения
крупной итальянской компании "Бастоджи", которая занима-
лась продажей недвижимости, владела шахтами, а также пред-
приятиями по производству химикалий. Штаб-квартира кор-
порации находилась в Милане, как и главная контора Синдоны.
Там же в свое время архиепископ Миланский Монтини, став-
ший позже папой Павлом VI, познакомился с банкиром-аферис-
том. Со временем, когда Ватикан обрел нового хозяина, он по-
лучил и нового финансового консультанта - Синдону.
А Уильям Линч, правоверный католик, продолжал свой
рассказ. В ходе следствий, проводимых министерством юсти-
ции США, Марио Фолини выдвинул серию самых серьезных и
достаточно обоснованных обвинений против Марцинкуса. Поми-
мо того что Синдона и Марцинкус в нарушение итальянских за-
конов хотели купить "Бастоджи", использовав для сделки фаль-
шивые облигации, Марцинкусу с помощью Синдоны удалось
открыть на Багамах несколько тайных счетов для личного поль-
зования.
Фолини также утверждал, что он имел личные деловые
45
контакты с государственным секретариатом Ватикана и что
результатом усилий Бенелли явилось распоряжение о принятии
самых строгих административных мер, направленных на ограни-
чение широчайших полномочий епископа Марцинкуса как главы
Ватиканского банка. Помимо этого, Фолини якобы передал Бе-
нелли информацию о пробных вкладах, сделанных им в банки
Цюриха и Рима. Сведения эти были использованы кардиналом
против Марцинкуса. Наконец, Фолини уверял представителей
американского министерства юстиции в том, что имел инструк-
ции государственного секретариата Ватикана ограничиться уже
сказанным и не сообщать никаких дальнейших подробностей
об этой финансовой махинации американским следователям.
Закончив свою речь, Линч откинулся в кресле, напрасно
ожидая реакции священников. Как я узнал позже от Линча и
Аронвальда, эта первая встреча в Ватикане отнюдь не рассматри-
валась обеими сторонами как допрос. Она носила неофициаль-
ный характер и имела целью информировать государственный
секретариат о серьезных обвинениях в адрес упомянутых лиц,
сведениями о которых располагали американские власти. При
этом они отдавали себе отчет, что большая часть информации
была предоставлена двумя свидетелями из числа раскаявшихся
мошенников, но достоверность их показаний подтверждалась
информацией, которую удалось получить по другим, независи-
мым каналам.
Именно поэтому Уильям Аронвальд решил обратиться за
содействием к архиепископу Нью-Йорка кардиналу Куку. Тот,
проявив оперативность, связался с Ватиканом, ходатайствуя
через апостолическую делегацию в Вашингтоне об аудиенции для
представителей американской юстиции.
Конечной целью визита американцев было не только пере-
дать имевшуюся в их распоряжении информацию, но и при-
влечь внимание к сомнительной деятельности П. Марцинкуса.
Еще подали кофе. Однако святые отцы по-прежнему храни-
ли полное молчание, как бы погрузившись в глубокие размыш-
ления. Наконец монсеньор Мартинец, асессор канцелярии го-
сударственного секретаря Ватикана, прервал молчание. Прежде
всего он хотел заверить американских джентльменов, что он и
монсеньор Раубер, будучи в курсе абсолютно всех дел, которы-
ми ведает кардинал Бенелли, могут с полной уверенностью
утверждать, что никакой информации от Фолини кардинал не
получал, а что касается истории с фальшивыми ценными бума-
гами и пробными вкладами в банки, то о ней государственный
секретариат слышит впервые. Иными словами, почтенный прелат
46
предпочел занять традиционную для представителей Ватикана в
подобных случаях позицию. Он сказал: "В планы Ватикана от-
нюдь не входит оказьшать расследованию, проводимому влас-
тями Соединенных Штатов, какое-либо содействие на данном
этапе, поскольку речь идет о неофициальной встрече, а следова-
тельно, задачу свою они видят исключительно в том, чтобы вни-
мательно выслушать визитеров".
Линч и Аронвальд столкнулись с типичным для курии
складом мышления, который кого угодно мог поставить в ту-
пик.
По неписаным, выработанным веками законам Римской
курии — этого управленческого аппарата Ватикана — никто из
причастных к ней не должен давать никакой информации, можно
лишь получать ее. Этот дух лучше, чем любая административная
машина, подчиняет всех единому закону, единой дисциплине.
Тщетно пытался бороться Линч с возникшей вдруг между
ним и священниками глухой стеной. Он доказывал, что на се-
годняшний день обнаружена лишь часть фальшивых облигаций
на сумму в 4 млн. долларов. Поэтому было бы весьма целесо-
образно "передать представителям государственного секрета-
риата список серий и номеров фальшивых бумаг, ибо, как сле-
дует из всех имеющихся данных, остальные облигации на сумму
около 950 млн. долларов и поныне хранятся в Ватиканском
банке".
Мартинец вновь увернулся. Линч стоял на своем: "Уверяю
вас, мы довольно легко сможем определить, поступали ли эти
фальшивые облигации на депозитный счет банка".
Но святых отцов не так-то просто было заставить сдать
позиции. "Я лично, - сказал Мартинец, — не имею никаких све-
дений о том, что какие-либо из этих поддельных облигаций
были получены нашим банком. Больше того, я не имею полно-
мочий принимать от вас список для перепроверки. Это относится
исключительно к компетенции епископа Марцинкуса, ибо на
него возложена обязанность заниматься подобными вопросами.
Если вам не удастся добиться аудиенции у епископа, могу
рекомендовать вам направить официальное письмо апостоли-
ческому делегату в Вашингтоне".
Иными словами, надо было менять тактику, Американец
молча положил на стол перед священниками документ, най-
денный у Леопольда Ледля при аресте. На письме стояла печать
Ватикана, под ней значилось ."Конгрегация монашеских орде-
нов". Это и был упомянутый заказ Ватикана на покупку фаль-
шивых ценных бумаг на сумму около 1 млрд. долларов, кото-
47
рый сломил в свое время недоверие мафии. Монсеньоры раз-
глядывали бумагу самым тщательным образом, подставля-
ли ее к свету, подносили чуть ли не вплотную к глазам.
Мартинец задумчиво тер подбородок. Американцы подались
вперед от напряжения, когда им показалось, что представлен-
ный документ убедил недоверчивых и бесстрастных клириков.
"Действительно, бланк письма выглядит подлинным и при-
надлежит одной из святых конгрегации Римской курии, находя-
щейся здесь, в Ватикане", - наконец медленно произнес Марти-
нец. При этих словах у американских визитеров отлегло от серд-
ца. Но, сделав многозначительную паузу, Мартинец продолжал:
"Должен отметить, что конгрегация, на бланке которой написа-
но письмо, изменила свое официальное название еще в 1968 году,
и потому на тот день, которым письмо датировано, а именно
29 июня 1971 года, настоящий бланк действительным считаться
не мог. Теперь эта конгрегация назьюается так: "Конгрегация
монашеских орденов и светских институтов".
Следователям все же повезло в достижении их основной
цели: им удалось получить аудиенцию у П. Марцинкуса на сле-
дующий день, что само по себе было немалым успехом. Ватикан
стремится по любому поводу напомнить, что является незави-
симым, суверенным государством.
Во время моей беседы с кардиналом Бенелли он подтвердил,
что действительно получал от Фолини информацию относительно
махинаций с поддельными облигациями еще до визита амери-
канских следователей. Кардинал был уверен, что побудитель-
ным мотивом Фолини было желание спасти себя, поскольку он
уже тогда понял, что его игра полностью проиграна.
На мой вопрос, насколько достоверной оказалась получен-
ная от Фолини информация, Бенелли ограничился замечанием,
что нашел ее "весьма интересной и полезной".
Утром 26 апреля 1973 года Линч, Аронвальд и двое их спут-
ников из ФБР были приглашены в личный кабинет епископа По-
ла Марцинкуса. Им пришлось повторить всю свою вчерашнюю
историю теперь уже самому Марцинкусу, который слушал их,
попыхивая сигарой, зажатой в углу рта. Небезынтересна первая
его реакция на услышанное,особенно в свете последующих заяв-
лений: "Должен признаться, джентльмены, меня весьма беспо-
коит серьезность выдвинутых обвинений. Именно поэтому я
постараюсь как можно полнее ответить на каждый из поставлен-
ных вопросов".
Он начал с рассказа о Микеле Синдоне.
"Мы с Микеле давние друзья, однако наши совместные
48
финансовые операции были немногочисленны и весьма незна-
чительны по объему. Как вы, конечно, знаете, он является одним
из крупнейших промышленников в Италии, а как финансист,
поверьте мне, это человек, идущий далеко впереди своего вре-
мени!"
Восхваление Синдоне заняло еще некоторое время. Затем
епископ многозначительно произнес: "Я предпочел бы, однако,
не называть имена многих, кто имел непосредственное отноше-
ние к тому, о чем я должен рассказать, ибо, несмотря на всю
серьезность обвинений, выдвинутых Фолини против меня, они в
большинстве своем настолько абсурдны, что я не считаю воз-
можным нарушать закон о соблюдении тайны банковских опе-
раций лишь для того, чтобы их опровергнуть".
Если беседа в Ватикане, имевшая место накануне, носила
неофициальный характер, то разговор с Марцинкусом уже напо-
минал настоящий допрос. Собранные министерством юстиции
США в ходе двухлетнего расследования сведения давали все
основания полагать, что перед ними человек, задумавший и осу-
ществивший одну из крупнейших махинаций.
"А если это действительно так, то имя Марцинкуса по праву
должно стоять рядом с именем Аль Капоне", — рассуждал
Линч. Но сначала предстояло еще убить медведя, а потом делить
его шкуру. Линч решил поддать жару.
- В случае если этого потребуют интересы следствия, дадите
ли вы согласие на очную ставку с Марио Фолини?
- Да, конечно.
- Готовы ли вы предстать перед судом США для дачи сви-
детельских показаний?
- Да, но только в том случае, если возникнет крайняя не-
обходимость. Надеюсь, так далеко дело не зайдет.
- Почему?
- Потому что, кроме итальянских газетчиков, никто не вы-
играет от моего появления в суде.
- А при чем тут они?
- Очень просто. Итальянская пресса давно уже привыкла
по всякому поводу и без повода лить грязь на Ватикан и такого
случая, конечно, не упустит!
Судя по всему, Линч и Аронвальд остались глухи к сложным
взаимоотношениям Ватикана с итальянской прессой.
Допрос между тем продолжался.
- Есть ли у вас секретный номерной счет на Багамах?
-Нет.
- Есть ли у вас обычный счет на Багамах?
49
-Нет.
— Вы уверены в том, что говорите, епископ?
— Позвольте, я поясню. Ватикан имеет финансовые инте-
ресы на Багамах, как и во многих других местах земного шара.
Но инвестиции эти сделаны от имени Святого престола, а не с
целью чьего-либо личного обогащения.
— Нет-нет. Мы спрашиваем лишь о ваших личных счетах.
— Ни на Багамах, ни где-либо в другом месте не существует
ни личного счета, ни счета какого-либо из учреждений Ватикана,
открытого на мое имя.
Американцы с удивлением посмотрели на своего сооте-
чественника, который, судя по его категоричному заявлению,
всю имеющуюся наличность носил в кармане.
Марцинкус скрыл, что с 1971 года входил в совет директо-
ров отделения "Банко Амброзиано" в Нассау, столице Багамс-
ких островов, на чем настоял Роберто Кальви и Микеле Синдона.
Имя епископа им необходимо было для прикрытия своих
финансовых махинаций, чего, собственно, Синдона от Марцинку-
са и не скрывал, заявив ему однажды: "Я сделал вас директором
этого банка, потому что ваше имя поднимет доверие к нему".
Свою благодарность Кальви и Синдона подкрепили тем, что
предоставили Марцинкусу и Ватиканскому банку 2,5 процента
акций своего филиала в Нассау. Доля вскоре выросла до 8 про-
центов, а Марцинкус все чаще выезжал на заседания совета
директоров на Багамы. Кстати, он избрал их и постоянным мес-
том отдыха. Не давая собеседникам опомниться от ошеломляю-
щего "признания", Марцинкус торжественно и многозначительно
произнес: "Вы, конечно, понимаете, что мое положение в Вати-
кане особое, поскольку в качестве главы учреждения, которое
известно как Ватиканский банк, я единолично контролирую все
финансы государства Ватикан и подотчетен лишь одному папе.
Теоретически мои действия может контролировать группа кар-
диналов, но на практике решение всех финансовых вопросов до-
верено целиком и полностью мне".
Это признание также не произвело впечатления на слушате-
лей, один из которых спросил:
— А к чему вы все это рассказываете, епископ?
— К тому, чтобы вам стало ясно, что в связи с теми осо-
быми полномочиями, которые возложены на меня, здесь, у под-
ножия Святого престола, находится немало высокопоставлен-
ных честолюбцев, пышущих завистью и ненавистью ко мне.
— В самом деле?
— Да уж поверьте. Но дело не только в этом. Не забывайте,
50
что я — первый и единственный американец, достигший в Вати-
кане столь высокого положения, а это тоже многим не по вкусу.
Был ли Марцинкус, как утверждали, автором крупнейшей
финансовой махинации, еще предстояло доказать, а то, что мно-
гие из лиц очень влиятельных и в Ватикане, и за его пределами
ненавидели Марцинкуса, сомнений не вызывало.
Одним из них был кардинал Альбино Лучани в Венеции,
возмущению и негодованию которого не было границ, когда
Бенелли сообщил дополнительные факты о беззастенчивых
спекулятивных махинациях епископа. Но Бенелли не догадывал-
ся, что в разговоре со своими соотечественниками Марцинкус
пытался убедить их в участии и самого Бенелли в грязной исто-
рии с фальшивыми облигациями.
Из записи беседы становилось ясно одно: Марцинкус был
убежден и убеждал следователей в том, что буквально все, кро-
ме него, должны были немедленно предстать перед судом. О
священнике Марио Форнасари, который был замешан в этом
деле, в частности, он сказал:
— Меня многие в банке предупреждали, что этого Форнасари
вообще следует всячески избегать. Вы, верно, знаете, что неко-
торое время назад он был разоблачен как автор клеветничес-
ких писем.
— Кого же он оклеветал?
— Правда, потом обвинения с него были сняты.
Марцинкус признал далее, что Форнасари совместно с Марио
Фолини был одной из основных сил в афере с фальшивыми обли-
гациями. По меньшей мере уже дважды он пускался в крупные
финансовые авантюры.
Первая предполагала выгодную инвестицию в 100 млн. дол-
ларов. Она почему-то сорвалась. Вторая, запланированная с еще
большим размахом, поскольку речь шла о 300 млн. долларов и
предполагала участие, кроме Фолини, итальянского промышлен-
ника Карло Пезенти, тоже не была осуществлена. Дойдя до этого
места рассказа, епископ сделал паузу и, скорбно глядя на Линча и
Аронвальда, сказал, что при всем его нежелании тут не обойтись
без упоминания имени Бенелли, ибо кардинал имел к делу пря-
мое отношение. Тем самым Марцинкус проявлял болезненное
самолюбие и нетерпимость, поскольку, видимо, хотел отомстить
Бенелли за то, что тот позволил себе отговорить папу Павла VI
от 300-миллионной сделки, в которую втягивал его Марцинкус.
Епископ считал, что только он имеет право говорить с первосвя-
щенником на финансовые темы.
Одного важного обстоятельства не разъяснил Марцинкус в
51
своих показаниях. Возможно, потому, что его об этом никто не
спросил. Как могло ему, президенту солидного банка, вообще
прийти в голову соглашаться на 300-миллионную сделку с афе-
ристом Фолини, который за восемь месяцев до этого пошел на
прямое преступление, поместив в швейцарском банке поддель-
ных облигаций на 1,5 миллиона долларов,а в "БанкодиРома" —
на 2,5 миллиона?
Вероятность того, что Марцинкус не знал об этом, совер-
шенно исключена.
В заключение беседы с американскими представителями
Марцинкус вновь напомнил о своей непричастности к расследуе-
мому делу, о котором, по его словам, он и не подозревал. За-
тем он любезно принял из рук американских следователей спи-
сок номеров и серий фальшивых облигаций и обещал взять дело
под личный контроль.
Позднее в ходе следствия выяснилось, что круг лиц, прини-
мавших участие в махинации с подделкой ценных бумаг, значи-
тельно шире. Причастен ли к ней епископ Марцинкус? По этому
поводу Уильям Аронвальд сказал мне следующее: "Самое боль-
шее, что я могу сказать, — это то, что проведенное расследова-
ние не дает оснований ни подтвердить, ни опровергнуть эти об-
винения достаточно аргументированно. Поэтому, учитывая, что
на однозначный ответ у нас нет права ни в отношении самого
факта нарушения закона Ватиканским банком, ни в определении
вины Марцинкуса или кого-либо другого в Ватикане, мы не ста-
нем делать сенсационных заявлений в прессе".
Таким образом, и по сей день нет окончательного ответа на
поставленный расследованием вопрос: кто же все-таки сделал
заказ на фальшивые облигации? Основываясь на собранных дан-
ных, можно предположить две версии.
Версия первая. Ловкие мошенники Леопольд Ледль и Марио
Фолини задумали провести американскую мафию и заработать
целое состояние на фальшивых ценных бумагах. Они вынудили
мафиози пойти на немалые издержки, связанные с первоклас-
сным изготовлением фальшивок. Как известно, мафия, особен-
но элита фальшивомонетчиков, крайне чувствительна к попыт-
кам обмануть или оскорбить их. Для расплаты с обидчиками она
содержит целый штат профессиональных убийц. Оказавшись
перед столь безрадостной альтернативой, как рука мафии или
закон, Ледль и Фолини и прибегли к такой необычной форме,
как признание органам правосудия.
Версия вторая. Фальшивые облигации на общую сумму в
950 млн. долларов были изготовлены по заказу Ватикана и
52
предназначались для него.
В начале 1976 года Лучани участвовал в очередной сессии
итальянской епископской конференции, проходившей в Риме.
Одной из обсуждавшихся тем был экономический кризис, пе-
реживаемый страной. В этой связи епископы конфиденциально
рассмотрели вопрос о месте Ватикана в разразившемся кризисе и
о действиях близкого друга епископа Марцинкуса, Микеле
Синдоны. Его империя рухнула самым поразительным образом.
Обанкротились его банки в ФРГ, Италии, Швейцарии и США.
Правительство Италии выдвинуло против Синдоны целый ряд
обвинений и настойчиво требовало у американских властей его
выдачи. Итальянские газеты утверждали, что материальный
ущерб, нанесенный Ватикану "крахом Синдоны", превышал
100 млн. долларов. Ватикан отрицал это утверждение, однако
признал, что сумма убытков весьма значительна. Наконец в
июне 1975 года итальянский суд заочно приговорил Синдону к
трем с половиной годам тюремного заключения — максималь-
ному сроку, который предусматривает закон по выдвинутым
статьям обвинения.
Большинство епископов придерживались мнения, что папа
Павел VI должен был сместить Марцинкуса с поста президента
Ватиканского банка еще в 1974 году, сразу после "краха Син-
доны". Однако и два года спустя друг Синдоны продолжал кон-
тролировать финансы Ватикана.
Альбино Лучани покидал Рим с тяжелым чувством. В столи-
це даже среди прелатов церкви только и было разговоров, сколь-
ко миллионов украл у Ватикана Синдона, а вопрос об участии'
Ватиканского банка в "Банка привата", банкротство которого
потрясло страну, обсуждался в ходе дебатов на епископской
конференции.
Возвратившись домой, патриарх Венеции, который не мог
наскрести достаточно денег, чтобы обеспечить учебниками
школу "Дон Орионе" в Венеции для умственно отсталых, был
полон самых тревожных мыслей. Лучани изложил их в письме,
опубликованном в газете, издававшейся его епархией. "Краюха
хлеба во имя Господа" - так он озаглавил свое письмо. Он пи-
сап о том, что необходимо оказать материальную помощь жерт-
вам недавнего землетрясения в Гватемале, и указывал, что дает
разрешение всем церквам принимать пожертвования. Затем он
выразил тревогу по поводу экономического положения в Ита-
лии, отметив, что итальянский епископат и духовенство готовы
оказать практическую помощь с целью выхода из кризиса.
Евангелическая проповедь была не единственным аспектом
53
деятельности Лучани в его бытность патриархом Венеции. На-
сущной задачей стало успокоение недовольных священников.
Патриарх пытался умерить пыл тех, кто, по его мнению, излишне
громко возмущался по поводу его решения продать церковные
сокровища, принадлежавшие Венецианской епархии, в пользу
домов призрения и больницы для умственно отсталых. Он
призывал держаться подальше от политики: как от слишком
ярых проповедников марксистских идей, так и от поборников
капиталистической системы. Один из священников написал
красной краской во всю стену церкви слова: "Иисус был пер-
вым социалистом". Другой с высоты своей проповеднической
кафедры в Местре, неподалеку от Венеции, заявил изумленным
прихожанам: "Я больше не буду работать на патриарха, пока он
не прибавит мне жалованья!*'
Альбино Лучани, от природы щедро наделенный чувством
юмора, относился к подобным происшествиям довольно снис-
ходительно. В июле 1978 года он говорил в проповеди в церкви
Святого искупления в Венеции о том, что и духовные лица не
свободны от заблуждений: "Признаю, что и его святейшество
папа, кардиналы и священники остаются лишь слабыми людьми,
несвободными, как и все люди, от ошибок, которые мы так
часто совершаем". После этого он добавил, глядя на сидящих
перед ним: "Я совершенно уверен, что папа Павел VI не избе-
жал ошибки, доверив мне венецианский престол".
Несколько дней спустя, 6 августа 1978 года, в 21.40 Павел VI
умер. Папский трон оказался вакантным.
Глава II
ВАКАНТНЫЙ ПРЕСТОЛ
Не прошло и суток после смерти Павла VI, как предприим-
чивые букмекеры из лондонской фирмы "Лэндброукс", ничуть
не смущаясь, начали делать ставки: кто станет новым папой.
Газета "Кэтолик геральд" на первой полосе сурово осудила
безнравственность такого шага, однако на последней напомнила
читателям о последних предположениях.
По ее оценкам, больше всего шансов имел кардинал Пинье-
доли, кардиналы Баджо и Полетти поделили второе и третье мес-
та, немногим уступал им Бенелли. Далее следовали кардиналы
Виллебрандс, Кениг и другие. Альбино Лучани среди них не
было: о нем никто не упомянул.
Ажиотаж вокруг вопроса о преемнике Павла VI начался
задолго до кончины папы. 29 июля 1978 года английский журнал
"Спектейтор" поместил статью Питера Хебблетуэйта, бывшего
иезуита, превратившегося в язвительного исследователя вати-
канских дел. Статья называлась "Кто победит на выборах?".
Он сделал ставку на трех кардиналов — Пиньедоли, Баджо и
Пиронио. Итальянская пресса вела себя сдержаннее.
В течение суток после смерти папы по радио звучала лишь
музыка Бетховена. На следующий день ее сменил не столь тра-
гичный Моцарт. Еще день спустя строгий музыкальный фон сме-
нила легкая оркестровая музыка, а после зтого зазвучала откро-
венная эстрада. На телеэкранах в течение четырех дней показы-
вали фильмы, в которых действующими лицами являлись исклю-
чительно лица духовного звания — монахи, монахини, священ-
ники, епископы, кардиналы и папы.
Анализ англоязычной прессы августовских дней 1978 года
не оставляет сомнений в том, что, если и те 111 кардиналов,
которым предстояло избрать нового папу, пребывали в такой же
нерешительности, как и многочисленные "ватиканологи", кон-
клаву суждено было быть долгим и изнурительным. Те, кто верил
Хебблетуэйту, оказались, пожалуй, в самой сложной ситуации,
поскольку уже 13 августа в газете "Санди тайме" он присово-
купил к своему списку имена кардиналов Феличи, Вийо, Вилле-
55
брандса, Пелегрино и Бенелли. Ровно через неделю он заявил
своим читателям: "Новый папа? Возможно, Бертоли!" Еще не-
делю спустя очередь дошла и до Лучани. Прием, использован-
ный Хебблетуэйтом, весьма напомнил отчеты со скачек одного
английского репортера, перечислявшего в качестве победите-
лей всех скакунов, участвовавших в заездах.
Самым удачливым оказался торговец рыбой из Неаполя.
Оперируя лишь цифрами, относящимися к дате смерти покой-
ного, он стал победителем национальной лотереи.
Несмотря на традиционную обрядность и торжественную
пышность, церемония похорон Павла VI выглядела на редкость
бездушной, производя впечатление оплакивания давным-давно
умершего.
После энциклики "Жизнь человеческая" не появилось ни
одной. За исключением выступления по поводу сначала похище-
ния, а затем убийства своего близкого друга премьер-министра
Альдо Моро, папа не совершил в течение последнего десятилетия
своей жизни ничего, что побудило бы католиков сожалеть о
его кончине. Снискав признание, он не снискал любви. То в од-
ной, то в другой газете появлялись пространные статьи, всесто-
ронне анализировавшие его политику, но, если спросить людей
неискушенных, чем запомнился им Павел VI, любой мог бы
ответить не задумываясь: "А, это тот папа, который запретил
противозачаточные пилюли!" Жестокая эпитафия человеку,
наделенному острым, блестящим умом, но с нерешительным и
мятущимся духом!
В октябре 1975 года Павел VI обнародовал документ, в
котором дал самые подробные распоряжения относительно
своих похорон и организации конклава. В частности, он предпи-
сывал, чтобы главы всех конгрегации и учреждении Римской
курии сложили полномочия в тот день, когда будет объявлено о
его кончине, впредь до распоряжений преемника. Иными слова-
ми, папа Монтини предоставлял своему преемнику полную сво-
боду в выборе ближайшего окружения, что привело к еще
большей нервозности и ажиотажу. Одним из немногих исключе-
ний в этом смысле был кардинал-камерленго Жан Вийо, возглав-
лявший государственный секретариат1. Именно ему вверялись
ключи святого Петра, пока трон будет оставаться свободным.
1 Кардинал-камерленго - душеприказчик палы; от смерти одного до
выбора другого папы занимает должность блюстителя папского престола,
или, согласно традиционной для католической церкви лексике, "держит
ключи святого Петра".
56
Управление всеми делами католической церкви до избрания
нового понтифика возлагалось на коллегию кардиналов, кото-
рая должна была собираться на общие конгрегации. Папа особо
оговорил, что из конклава исключаются кардиналы старше
80 лет. Таким образом, лишенные возможности участвовать в
конклаве, они не могли повлиять на избрание нового папы.
Кардинал Оттавиани с этим приказом смириться не пожелал,
и, сколотив оппозицию в составе 85-летнего Конфалоньери и
некоторых других кардиналов столь же преклонного возраста,
решил добиться его отмены.
Павлу VI не раз приходилось преодолевать сопротивление
этой ультраконсервативной группы. Последнее сражение сними,
но уже после смерти, он все-таки выиграл. Большинство карди-
налов проголосовали за неукоснительное соблюдение воли по-
койного папы.
В середине августа Рим стал наполняться народом. Итальян-
цы, правда, грелись еще под жарким солнцем на побережье, а в
столицу потянулись люди с сугубо профессиональным интере-
сом, помимо, разумеется, привычных толп любопытных турис-
тов. Сюда съехались журналисты, эксперты, представители раз-
личных политических группировок, заинтересованных в исходе
выборов, а также немало правоверных, в том числе и болезнен-
но экзальтированных католиков. Именно эта категория римских
гостей время от времени появлялась на улицах города с такими
плакатами: "Мы за избрание своего папы!"
Один из "ватиканологов" серьезно заявил корреспонденту
журнала "Тайм", что "затруднился бы назвать хоть одного из
итальянских кардиналов, который бы стал голосовать за избрание
папы-иностранца". Судя по всему, он видел кардиналов-итальян-
цев только издали: многие из них, и прежде всего патриарх
Венеции, придерживались иного мнения. Покидая Венецию, Лу-
чани признался своему бывшему секретарю монсеньору Марио
Сенигалье, что «настало наконец время возвести на престол
папу из представителей "третьего мира"». При этом он не делал
секрета из того,что имел в виду кардинала из Бразилии Алоизио
Лоршейдера, архиепископа Форталезского.
Лучани и Лоршейдер встречались не только в Италии. В
1975 году патриарх Венеции провел месяце Бразилии. Оба они
знали по несколько иностранных языков, были близки в своих
литературных вкусах и философских концепциях. Правда,
Лоршейдер, чуждый лести, никогда не выказывал Лучани своего
восхищения. Позднее он писал о том времени, которое они про-
вели вместе: "Многие у нас в Бразилии были уверены, что ны-
57
нешний патриарх Венеции должен был занять папский престол".
Приехав в Рим для участия в конклаве в сопровождении мо-
лодого секретаря Диего Лоренци, кардинал Лучани узнал, что
ему отведены апартаменты во дворце Августинцев, недалеко от
площади Святого Петра. После участия в обязательных еже-
дневных заседаниях кардинальской коллегии Лучани стремился
по возможности остаться один, что опять же было нетипичным.
Большинство его коллег, и среди них фаворит фирмы "Лэнд-
броукс" кардинал Пиньедоли, вели куда более оживленный об-
раз жизни.
Пиньедоли до самой смерти Павла VI был ближайшим
другом папы. Больше того, как утверждали недоброжелатели,
другом единственным. Во всяком случае, только он мог назы-
вать папу запросто, по-домашнему "дон Баггиста". Ратуя за
Пиньедоли, кардинал Росси из Бразилии неоднократно напом-
нил своим братьям, что по традиции папа сам указывал перед
смертью на своего преемника, и отмечал, что Пиньедоли, без
сомнений, "любимейший духовный сын Павла VI".
Пиньедоли действительно был наиболее прогрессивным
куриальным кардиналом, что уже было достаточно для возбуж-
дения ненависти со стороны остальных ватиканских иерархов.
Да и за что им было его любить? Он глубоко и разносторонне
образован, исколесил весь мир, но главное, что не простили
Пиньедоли "братья" в мантиях, — это то, что он оказывал боль-
шое влияние на их положение в Ватикане.
Однако там считается признаком дурного тона не скрывать
свои претензии на престол святого Петра. Недопустимо, чтобы
кто-либо из претендентов на тиару во всеуслышание заявил о
своих намерениях и тех шагах, которые будут предприняты в
случае его избрания папой. Католическая церковь внешне осуж-
дает закулисные интриги, борьбу различных враждующих груп-
пировок в среде князей церкви. На практике же они не только в
совершенстве владеют оружием разного рода интриг, но и пос-
тоянно изобретают что-то новое по этой части.
Предполагается, что кардиналы с началом конклава скры-
ваются за семью замками в Сикстинской капелле, неустанно
предаваясь уединенным молитвам в своих кельях. Они ждут,
когда святой дух подскажет, чье имя вписать в бюллетень во
время очередного тура голосования. На практике же бросалось в
глаза активное земное воздействие на божественное вдохновение.
Здесь и тайные телефонные звонки, и секретные встречи, и пред-
выборные обещания...
В свою очередь среди "папабилей" исстари ведется игра в
58
притворную скромность: во всеуслышание и как можно чаще
заявлять, что его скромная кандидатура совершенно не подхо-
дит для столь высокого назначения. Правда, некоторые говори-
ли это совершенно искренне, как, например, кардинал Бэзил
Хьюм. Однако большинство произносили самоуничижительные
речи в надежде, что коллеги воспримут их как ход в игре,
правила которой всем давно известны.
Кардинал Пиньедоли заявил 17 августа собравшимся для ве-
чернего чая итальянским иерархам, представлявшим все груп-
пировки внутри предстоящего конклава, что не считает себя
вопреки настоятельным утверждениям прессы и своих сторон-
ников угодным богу кандидатом в папы. По его словам, куда
более подходил для этой роли кардинал Гантэн. Такое замеча-
ние вызвало немалый интерес среди присутствующих. 56-летний,
с черным цветом кожи, кардинал Гантэн из Бенина еще не вы-
шел, по понятиям Ватикана, из категории "юнцов". Идеальным
для кандидатов в папы считался возраст ближе к семидесяти.
Пиньедоли только что исполнилось 68. Кроме того, расизм не
чужд правителям теократического государства на правом берегу
Тибра, а посему само упоминание имени Гантэна сразу привлек-
ло на сторону Пиньедоли всех кардиналов из "третьего мира",
которых из 111 членов конклава насчитывалось 35.
К тому же Пиньедоли настойчиво призывал провести вы-
боры в самый короткий срок. Первый тур голосования на кон-
клаве предполагалось начать утром в субботу 26 августа. Идеаль-
ным, по его мнению, было бы объявление нового имени папы в
воскресенье 27 августа, с тем чтобы вечером того же дня он при-
ветствовал собравшихся на площади Святого Петра. Упорное
стремление Пиньедоли склонить членов кардинальской колле-
гии к такому блицконклаву объяснялось прежде всего тем, что
он гарантировал успех кандидату, имеющему наибольшее число
сторонников.
Князьям церкви не менее, чем простым смертным, прису-
ще желание оказаться на стороне победителя, а не в числе побеж-
денных. Более того, Пиньедоли понимал, что для победы на вы-
борах ему прежде всего необходима поддержка 75 некуриаль-
ных кардиналов. Как повелось от конклава к конклаву, когда
завершится жестокая междоусобица среди кагорты куриальных
претендентов и будет выдвинут главный кандидат, курия пойдет
на все, чтобы именно ее ставленник был избран папой. А мно-
гочисленные знатоки ватиканских дел в ожидании исхода схват-
ки довольствовались необязывающим жонглированием: Бертоли,
Баджо,Феличе...
59
Баджо решил заручиться поддержкой влиятельного Мар-
цинкуса. Встретившись с ним, он заверил, что в случае своего
избрания оставит американца на посту главы Ватиканского
банка. Надо сказать, что в противоположность большинству
кардиналов, возглавлявших правительственные учреждения Ва-
тикана, Марцинкус сохранил свой пост и после смерти папы
Монтини. Более того, ничто не указывало на шаткость его по-
ложения. Именно поэтому поступок Баджо поставил многих
итальянских наблюдателей в тупик. Недоумение, впрочем, быст-
ро рассеялось бы, будь они информированы так, как многие из
кардиналов.
На совещаниях высших представителей церкви серьезно
обсуждались проблемы, стоящие перед церковью, и пути их ре-
шения. А потому из всех кандидатов в папы необходимо было
остановиться на том, кто оказался бы способным найти решение
всех поставленных вопросов.
Значение тех августовских дебатов — и это понимали все
участники - выходило за рамки проблем сегодняшнего дня.
Новый понтифик должен был взять на себя выработку полити-
ки католической церкви по столь важным вопросам, как дис-
циплина в церкви, евангелизация, экуменизм, коллегиальность в
управлении и, главное, сохранение мира на земле.
Был и еще вопрос, требовавший пристального внимания.
Это - состояние финансовых дел Ватикана. Следует отметить,
что не только Бенелли и Лучани, но и многие куриальные карди-
налы недоумевали, почему же Марцинкус занимает по-прежнему
свой пост? И это после того, как раскрылась его причастность к
"краху Синдоны", нанесшему тяжелый урон престижу церкви.
Раздавались голоса с требованием разобраться в деятельности
Марцинкуса и провести расследование состояния церковных
финансов. Кардинал Вийо, государственный секретарь и камер-
ленго, вынужден был выслушать десятки жалоб на Марцинкуса.
Кардинал Джованни Бенелли из Флоренции также не пе-
реставал будоражить умы наблюдателей. Долгое время он
оставался вдохновителем большинства инициатив покойного
папьд и тем самым нажил немало врагов. Но по крайней мере 15
членов конклава могли быть послушны его воле.
Наконец, 15 далеко не безобидных старцев, оказавшихся
волей покойного папы на грани исключения из числа членов
конклава, не думали сдаваться, а, наоборот, все более усиливали
давление на более молодых собратьев. Эта группировка вы-
сказалась в пользу своего ставленника - кандидата крайне
правых и архиреакционных кардиналов архиепископа Генуи
60
Джузеппе Сири, известного тем, что наряду с кардиналом Отта-
виани он противился многим реформам, выдвинутым Вторым
Ватиканским собором. Он был главным кандидатом от право-
го крыла на конклаве, избравшем Павла VI. Теперь он пред-
ставлялся большинству святых старцев идеальной кандидатурой
на пост преемника апостола Петра. Впрочем, единодушие и в
этой группе было неполным: один из ее членов, кардинал Карло
Конфалоньери, являлся убежденным сторонником избрания
Альбино Лучани.
Сири неоднократно заявлял, что его позицию, как правило,
неверно трактуют. Однако для понимания его инстинных взгля-
дов характерен тот случай, когда одну из своих проповедей он
посвятил суровому осуждению женщин, предпочитавших брюки
юбкам, и призывал их вернуться к традиционной одежде, ибо
она, по его убеждению, "гораздо более соответствует их основ-
ной функции на земле".
Во время девяти заупокойных молебнов воздал дань усоп-
шему и кардинал Сири. В течение всего понтификата Павла VI
он изобретал всяческие препятствия на пути осуществления лю-
бого начинания первосвященника. Теперь же он со слезами в
голосе при каждом удобном случае говорил о своей привержен-
ности его идеям и целям. Однако кампания в поддержку кан-
дидатуры Сири не нашла поддержки в прессе. Одним из доводов,
который приводили сторонники Сири в пользу его избрания,
было то, что новый папа непременно должен быть итальянцем.
Позиция мало обоснованная, если учесть, что из 111 членов
конклава итальянцами были лишь 27. Вместе с тем она весьма
показательна для настроений, царящих внутри Ватикана, где и
поныне господствует твердая вера в то, что только папа-италья-
нец способен держать под контролем не только Ватикан и весь
католический мир, но и Италию. Последним папой-иностранцем
был Адриан VI — голландец, коронованный еще в 1522 году.
Он пришел в ужас, столкнувшись со злом и падением нравов,
которые и тогда были характерны для окружения Святого прес-
тола. В немалой степени это ускорило быстрое распространение
протестантизма. Поставленный перед необходимостью найти
средства борьбы с двойным злом — внутренним и внешним, гро-
зившим гибелью католицизма, он писал апостолическому делега-
ту в Германии:
"Вы возразите, что мы должны наконец решиться сурово
осудить деяния, которые на протяжении многих лет происхо-
дят вокруг Святого престола и которые действительно должны
быть преданы всяческому порицанию. То, что было свято, без-
61
божно попирается, благородные традиции втаптываются в грязь.
Все, все меняется к худшему! И проказа эта распространяется
неумолимо от головы до ног, от папы римского к тем, кто стоит
у подножия его трона. Все мы, прелаты и простые священники,
далеко ушли от пути истинного, завещанного нам Христом...
Потому, сын мой, дайте обещание, что объектом нашего при-
стального внимания станет реформа церкви, и прежде всего Римс-
кой курии, ибо именно она, я убежден, является источником
зла".
Через несколько месяцев после этого заявления папу Адриа-
на нашли мертвым. Предполагают, что его отравил собственный
лекарь.
Теперь, после смерти Павла VI, кардиналы курии, состав-
ляющие меньшинство, вновь попытались навязать свою политику
большинству кардиналов, не входящих в нее. На одном из
первых заседаний коллегии присутствовало лишь 32 кардинала
из 111. Было принято решение созвать конклав не ранее 25 ав-
густа, а первый тур голосования провести 26-го. Отсрочка на
двадцать дней была максимальной, ибо покойный папа предпи-
сал, что голосование должно начаться не позднее двадцать пер-
вого дня после его смерти. Беспрецедентно затянутая, она
оказалась самой продолжительной во всей современной истории
папства. Еще в 1878 году, когда не было современной истории
портных средств, кардиналы собрались в Риме без промедления,
и уже на десятый день открылся конклав, избравший папой
Льва XIII. Три недели, очевидно, казались итальянским карди-
налам минимальным сроком, необходимым для того, чтобы
убедить неподатливых "иностранцев" в целесообразности из-
брать папу из среды соотечественников Павла VI.
Однако тут они столкнулись с непредвиденной оппозицией в
лице прелатов из стран "третьего мира". К их несчастью, Альбино
Лучани был не единственным, кто полагал, что ситуация требует
избрания папы из числа представителей развивающихся стран.
Кардиналы из стран Латинской Америки собрались 20 ав-
густа на секретное совещание в Бразильском колледже в Риме.
Там не было выдвинуто конкретной кандидатуры, однако общее
мнение сводилось к тому, что настала пора возвести на трон
истинного проповедника христианства, стремящегося не к по*
литическим интригам, а к служению добродетели, помнящего о
бедных и нищих духом, такого, который бы авторитетом лич-
ности поднял престиж церкви, укрепляя ее с помощью колле-
гиального управления. Иными словами, их особенно беспокоили
духовные качества нового папы. Следует признать, что такие тре-
62
бования сужали круг возможных претендентов.
Во Флоренции архиепископ Джованни Бенелли, который,
как многие ошибочно считали, добивался своего избрания на
папский престол, прочел с улыбкой послание с пожеланиями
латиноамериканских кардиналов в отношении кандидатуры но-
вого папы. Бенелли и сам был бы не прочь видеть на престоле
святого Петра подобного человека. Сняв трубку, он попросил
соединить его с кардиналом Сюененсом в Бельгии.
Тем временем в Риме Пиньедоли устраивал один за другим
роскошные приемы. Сторонники кардинала Сири в курии
интриговали в его пользу, а ватиканское пресс-бюро по-прежнему
передавало минимум информации газетам и агентствам.
Между тем приближался день, на который были назначены,
по выражению корреспондента английской "Тайме" Питера
Николса, "самые таинственные в мире выборы". *
Справедливости ради следует отметить, что не только лати-
ноамериканские кардиналы создали желаемый образ будущего
папы, весьма напоминавший перечень минимальных требований
из инструкции по приему на работу. Неделей раньше группа ка-
толиков, объединившихся в организацию под названием «Коми-
тет за ответственный подход к избранию папы» (КРЕП), провела
любопытную пресс-конференцию в отеле "Колумбус" в Риме.
Роль человека, вызвавшего принять на себя залпы въедливых
вопросов многочисленных корреспондентов, выполнял священ-
ник Эндрю М. Грили. Не будучи членом КРЕП, отец Грили и
группа философов-теологов по просьбе этой организации со-
ставили документ с перечнем требований к кандидату в папы.
В этом документе содержится призыв к тому, кто претен-
дует на замещение вакантной должности папы римского:
"ВЗЫВАЕМ О ПОМОЩИ!
Помогите найти исполненного искренней веры человека,
способного открыто и доверчиво улыбаться. Его положение
обеспечит ему интересную работу, гарантированный пожизненный
доход, приличные бытовые условия. Заботы о его личной безо-
пасности возьмет на себя специальная организация. Заявки
направлять по адресу: коллегия кардиналов, город-государство
Ватикан".
Инициатива Грили встретила резкое осуждение, которое
переросло в нечто большее, когда он осмелился высказать дерз-
кую до безрассудства мысль о том, что решением проблемы,
вероятно, могло бы стать избрание папой особы женского пола.
То, что он отважился сказать такое перед толпой итальянских
репортеров, по преимуществу мужчин, свидетельствовало о
63
безграничном мужестве отца Грили. В зале начались страшный
шум и сумятица. Какая-то молоденькая итальянка набросилась
на священника с кулаками, крича, что он воплощение дьявола,
отягощенного к тому же сексуальными проблемами.
Несколько дней спустя профессор-теолог Ганс Кюнг в интер-
вью популярному итальянскому журналу "Панорама" заявил,
что, по его мнению, проблемы всех католиков не будут окон-
чательно решены, пока церковь не изменит позищщ провозгла-
шенную в энциклике "Жизнь человеческая". Он отметил, что
для нового папы проблема разумного подхода церкви к вопросу
о контроле над рождаемостью будет одной из первоочередных.
Двадцать первого августа архиепископ Форталезский Лор-
шейдер выступил от имени духовенства латиноамериканских
стран с речью о том, каким они хотели бы видеть своего буду-
щего духовного пастыря. Их идеалом был человек, исполненный
веры и надежды и способный внушить их страждущему миру.
Тем временем кардиналы Бенелли и Сюененс не спешили в
знойный августовский Рим, готовя почву для избрания канди-
дата, полностью отвечавшего пожеланиям отца Грили, профес-
сора-теолога Кюнга и латиноамериканских кардиналов. Таким
был Альбино Лучани.
Когда его имя было впервые названо итальянской прессой в
один из дней перед открытием конклава, этому не придали зна-
чения, сочтя очередным маневром для отвода глаз. Авторитет-
ный знаток Ватикана Сандро Маджистер отозвался о нем как о
"неприметном патриархе Венеции". Ошибку в своей оценке
допустил и известный авторитет Джанкарло Дзидзола, от кото-
рого тоже следовало ожидать большей проницательности. Неза-
долго до того дня, когда кардиналы уединились в конклаве для
избрания папы, Дзидзола опубликовал краткую биографию Лу-
чани, озаглавив ее "С бедными, но не с левыми". Далее он цитиро-
вал слова, взятые из анонимного источника: "Самое малое, что
можно сказать о его взглядах, - это то, что архиепископ являет-
ся лидером правого крыла духовенства, но вернее всего было
бы назвать его венецианским вариантом кардинала Оттавиани".
Сам Лучани на просьбу журналиста прокомментировать
неожиданное появление его имени в списке "папабилей" со
смехом отверг серьезность подобных предположений: "Ну что
вы! Я в лучшем случае стою последним в запасном списке
возможных претендентов".
Вполне убежденные в искренности кардинала, газетчики
оставили его в покое. Имя его вообще исчезло с газетных стра-
ниц.
64
Далекий от предвыборного ажиотажа и царящей в Риме
суеты, Лучани проводил большую часть времени в прогулках
по парку дворца Августинцев, откуда виден собор святого
Петра. Он беседовал с братом Клементием, садовником, тру-
дившимся над устройством нового цветники. Лучани заме-
тил, глядя на его мозолистые руки: "Мальчиком я много дней
проводил в поле, ладони саднили от мозолей. А теперь мозолями
покрылись ум и сердце".
Перед открытием конклава Лучани заботило то, что его ста-
ренькая "ланча-2000" была неисправна. Он попросил своего сек-
ретаря, отца Лоренци, отдать ее поскорее в ремонт, потому что
рассчитывал вернуться в Венецию не позже вторника 29-го. Дома
накопилась уйма дел.
Брат Клементий отнес сумку с ночными принадлежностями
кардинала Лучани в Сикстинскую капеллу. Теперь Лучани при-
соединился к остальным в капелле Паулины, расписанной фрес-
ками Микеланджело. Руководимые монсеньором Вирджилио
Ноэ, папским церемониймейстером, и сопровождаемые хором
Сикстинской капеллы, под звуки гимна святому духу кардина-
лы проследовали через Герцогский зал - "Сала дукале", укра-
шенный творениями Бернини, и вошли в Сикстинскую капеллу.
Монсеньор Ноэ величественно произнес: "Ех1га отпез!"
("Всем выйти!") - и алтарные служки, хор, группа телерепор-
теров покинули капеллу. Кардинал Вийо встал у са-
мой двери изнутри, монсеньор Ноэ - снаружи, и она медленно
затворилась, отрезав 111 кардиналов — членов конклава от все-
го мира. Открыться ей суждено лишь после избрания нового па-
пы римского. "Самое тайное в мире голосование" продолжается,
пока клубы белого дыма из высокой тонкой трубы Сикстинс-
кой капеллы не возвестят терпеливо ожидающей у собора свя-
того Петра толпе и всему миру, что папа римский избран.
3-253
Глава III
ВНУТРИ КОНКЛАВА
Несмотря на все недостатки, папа Павел VI, вне всяких сом-
нений, хорошо знал, как обеспечить тайну избрания своего пре-
емника в конклаве.
Секретность вообще было его манией. Согласно его воле,
за три дня до конклава кардиналы должны были дать торжест-
венный обет хранить в тайне все, что произойдет в Сикстинской
капелле. Под страхом отлучения им запрещалось передавать за
ее пределы какие-либо сведения "письменно,устно или знаками"
относительно подробностей голосования. Кардиналам запреща-
лось иметь при себе радиоприемники, магнитофоны, радиопере-
датчики, кино-и фотоаппаратуру, технику для микрофильми-
рования, телевизоры. Все это наводило на мысль о том, как
мало доверял на пороге смерти понтифик князьям святой
римской церкви.
На тот случай, если с кем-либо из кардиналов вдруг приклю-
чится потеря памяти в промежутке между принесением этой
клятвы и открытием конклава, Павел VI предусмотрел ее обя-
зательное повторение уже после того, как все посторонние по-
кинут Сикстинскую капеллу.
Но и это не все. Следующей мерой предосторожности в со-
ответствии с волей почившего был тщательный обыск всего по-
мещения, отведенного для проведения конклава. Обыск было
предписано произвести лично государственному секретарю
Вийо с помощью нескольких служителей с целью удостове-
риться, что никому из охотников за сенсацией не удалось ук-
рыться в темных углах капеллы или "кельях" с магнитофона-
ми, видеозаписывающими или подслушивающими устройствами.
Служки, сопровождавшие кардиналов во время конклава, так-
же подвергались личному досмотру перед тем, как переступить
порог капеллы.
Предписывая в обязательном порядке обыски и досмотры,
Павел VI приказал также швейцарским гвардейцам, несущим
стражу в Ватикане, произвести тщательный осмотр всего здания
с внешней стороны.
66
Покойный папа, видимо, учитывал, что первый день откры-
тия конклава целиком уйдет на проверку и осмотры, а на голо-
сование времени останется мало.
Пока Рим изнемогал в августовском зное, температура в
помещении, где проходил конклав, накалилась выше того, что
по силам было перенести престарелым князьям церкви: покой-
ный папа дал инструкции и по поводу окон — их замуровали и
опечатали. И в таких условиях 111 престарелых кардиналов
должны были сохранять ясность ума, дабы принять самое важ-
ное решение в своей жизни.
Если вне стен капеллы чаяния и стремления миллионов ве-
рующих отличались тысячами различных оттенков и направле-
ний, то желания самих участников конклава представляли со-
бой как бы их квинтэссенцию, отражая основные направления.
Консервативное крыло, сторонники крайне правой линии меч-
тали о реставрации папства времен Пия XII, о возврате к поли-
тике церкви до Второго Ватиканского собора, который в зна-
чительной степени модернизировал курс церкви. Их тянуло к
старине, к вековым традициям, освященным былым величием.
Левое крыло считало совершенно необходимой коренную
ломку, учитывающую сложности современного мира, что воз-
можно лишь при условии, если во главе церкви станет папа,
который спустится к толпе, проникнется ее нуждами и, завоевав
доверие миллионов католиков, вернет церкви власть над умами
и сердцами миллионов. Такой папа должен будет в значительной
степени демократизировать церковный аппарат и заставить епис-
копат следовать новой политике.
Образно говоря, сторонники церковной реформы искали но-
вое воплощение Иоанна XXIII, в то время как консервативные
кардиналы желали видеть на троне преемника политики Пия XII.
Была, как всегда, и середина, которой хотелось бы взять
некоторые черты у одного и у другого; представители середины
стремились сделать столько шагов назад, сколько пройдено
вперед.
И был Альбино Лучани, прелат, сохранивший простоту и
искренность.
Одной из основных задач церкви он считал коренное измене-
ние политики католицизма в отношении стран "третьего мира".
Поэтому он твердо решил отдать свой голос на конклаве за ар-
хиепископа Форталезкого Алоизио Лоршейдера, кардинала из
Бразилии, человека, понимающего нужды бедных. Мысль об
избрании его папой Лучани считал внушенной ему божественным
провидением.
з»
67
Кардиналы Джованни Бенелли и Л.И. Сюененс из Бельгии
тоже определили своего кандидата. Еще до открытия конклава
Бенелли не мог без улыбки читать в газетах доводы в его пользу
как наиболее перспективного из "папабилей". Кардинал, однако,
хранил молчание даже тогда, когда подвергся нападкам своих
куриальных коллег, в частности влиятельного Перикле Феличи,
старшего кардинала-диакона и одного из четырех заместителей
Вийо на посту президента Управления имуществом Святого
престола. Феличи заявил, что Бенелли "желает видеть папой
только самого себя".
Феличи и ему подобные вскоре получили возможность убе-
диться, что Бенелли совершенно иначе распорядился своим го-
лосом: желая проголосовать за Лучани, он и других членов
конклава склонял к этому.
Услышав это имя, и курия, и пресса отнеслась к нему не-
серьезно и тотчас забыли его. По сложившейся традиции перед
конклавом Ватикан распространил биографические справки о
наиболее вероятных кандидатах. Справка о Лучани оказалась
самой короткой. Курия разделяла мнение самого Лучани, что
его имя среди реальных претендентов стоит на одном из пос-
ледних мест. Как и мировая пресса, Римская курия почти не зна-
ла этого человека, за что и была вскоре наказана. А вот неку-
риальные кардиналы знали его хорошо. После конклава экспер-
ты по ватиканским делам объснили свою недальновидность тем,
что Лучани был "мало популярен, мало выезжал за пределы
Италии и не знает иностранных языков".
Между тем Альбино Лучани бегло говорил по-немецки,
по-французски, хорошо знал португальский и английский язы-
ки, а также великолепно владел своим родным, итальянским
языком и латынью. Среди некуриальных кардиналов он был
весьма популярен, с многими из них его связывала теплая
дружба. В частности, польские кардиналы Войтыла и Вышинский
гостили у него в Венеции, причем Войтыла вел с ним длительные
беседы о марксизме. Во время путешествия по Бразилии в 1975
году Лучани остановился у кардинала Лоршейдера, с которым
был дружен, как и с другим бразильским кардиналом, Арнсом.
Среди близких Лучани по духу и складу ума следует назвать
кардиналов Сюененса из Бельгии, Виллебрандса из Голландии,
Марти из Франции, Кука из Нью-Йорка, Хёффнера и Фолька из
Западной Германии, Маннинга из Лос-Анджелеса и Медейроса из
Бостона. Кроме Бразилии, Лучани бывал также в Португалии,
Западной Германии, Франции, Югославии, Швейцарии и Австрии,
а также в Африке, где он, посетив бурундийский город Кирембу,
68
установил тесные связи между духовенством этого города и Вит-
торио-Венето.
Лучани связывала дружба и со многими некатоликами.
Нередким гостем в его доме был священник с черным цветом
кожи Филипп Поттер, секретарь Всемирного совета церквей.
Охотно общался он и с представителями иудаизма, англиканст-
ва, православия. Лучани в течение многих лет переписывался с
профессором-теологом Гансом Кюнгом. Если бы об этом знали
куриальные кардиналы, Лучани никогда не увидел бы папской
тиары.
Вот таким предстает человек, приехавший на этот конклав с
одной мыслью: поскорее исполнить свой долг и после избрания
папы отправиться домой, в Венецию, на своей старенькой, ви-
давшей виды "ланче". Он не исключал возможности, что игрой
случая его имя может оказаться в числе "папабилей". Когда сек-
ретарь Лучани Марио Сенигалья, пожелав ему счастливого пу-
ти в Рим, посоветовал все же составить хотя бы приблизи-
тельные тексты речей "на всякий случай", Лучани со смехом
отказался и добавил: "Выход всегда есть - никогда не поздно
отказаться".
В Риме Диего Лоренци, служивший при Лучани секретарем с
1976 года и относившийся к нему, как и Сенигалья, с любовью,
был уверен, что именно Лучани должен стать новым папой.
И вновь тот отмахнулся, не желая и слышать об этом. Он напом-
нил Лоренци о новых правилах,введенных покойным Павлом VI:
кардиналу, набравшему 2/3 плюс один голос (для нынешнего
конклава это означало 75 голосов), должен быть непременно
задан вопрос, согласен ли он с избранием. "И если этот вопрос
зададут мне, - заключил Лучани, — я скажу: простите меня, но
я должен отказаться".
Утром в субботу 26 августа, отслужив утренний молебен и
позавтракав, кардиналы заняли в Сикстинской капелле каждый
свой трон - кресло, обтянутое красным бархатом, под фиоле-
товым балдахином. Правила голосования требуют, чтобы каж-
дый кардинал написал имя кандидата, за которого он отдает
голос, на бюллетене - полоске плотной бумаги с загнутым
краем, сложенной вдвое. На прикрытой его части размером не
больше дюйма - фамилия и герб голосующего кардинала. Впи-
сать фамилию кандидата следует так, чтобы она осталась тай-
ной для других.
После подачи голосов избираются те из числа кардиналов,
кому будет доверен подсчет голосов, а когда они завершат
свою работу, еще трое — для проверки добросовестности счет-
69
чиков. Павел VI постановил, что отныне для избрания папы тре-
буется не 2/3, а 2/3 плюс один голос, на случай, если кандидат
подаст голос за самого себя.
Итак, в раскаленной от духоты и нервного напряжения
присутствующих Сикстинской капелле кардиналы приступили к
первому туру голосования.
После двоекратного подсчета голосов количество бюллете-
ней было проверено еще раз с целью убедиться, что никто из кар-
диналов не голосовал дважды. Затем бюллетени были сложены
вместе, пересчитаны вновь, помещены в специальную коробку и
лишь тогда сожжены в присутствии кардиналов. Результаты
первого тура голосования оказались следующими1.
Сири — 25 голосов
Лучани - 23
Пиньедоли — 18
Лоршейдер — 12
Баджо - 9
Оставшиеся 24 голоса были поданы за нескольких других
кандидатов. Так, несколько голосов получили итальянцы Бер-
толи и Феличи, аргентинец Пиронио и поляк Войтыла, а также
пакистанский кардинал Кордейро и Франц Кёниг из Австрии.
Альбино Лучани слушал с растущим удивлением, как карди-
нал, ведущий подсчет, назвал его имя 23 раза. В ответ на подбад-
ривающие взгляды нескольких кардиналов, которые после ог-
лашения результатов повернули в его сторону головы, он недо-
уменно пожал плечами. Почему все эти люди проголосовали за
него?
Ответ, в поисках которого терялся Лучани, знали кардиналы
Бенелли, Сюененс и Марти. Им удалось создать то, что они счи-
тали твердой коалицией, которая позволит избрать папой имен-
1 Единственный официальный отчет о том, что происходило за заму-
рованными по традиции дверьми Сикстинской капеллы, похоронен глу-
боко в недрах ватиканских архивов. Сведения, приведенные мною,
почерпнуты из нескольких весьма информированных источников, причем
цифры, названные каждым в отдельности, далеко не всегда совпадали, что
указывает на вполне понятные и допустимые ощибки. То же самое отно-
сится и к именам кардиналов, которые подали свои голоса за Лучани в
первом туре голосования. Несмотря на некоторые расхождения, совпа-
дения убедили меня в полной достоверности информации в целом.
70
но Лучани. Помимо этих трех, за Лучани проголосовала группа
кардиналов, представляющих разные страны и регионы: француз
Ренар и Гуйон, голландцы Виллебрандс и Альфринк, Кёниг из
Австрии, Фольк и Хёффнер из Западной Германии, Малула из
Заира, Нсубута из Уганды, Тиандум из Дакара, Гантэн из Бени-
на, Коломбо из Милана и Пеллигрино из Турина, У реи из Неа-
поля и Пома из Болоньи, а также Кук из Нью-Йорка, бразильс-
кий кардинал Лоршейдер, Екандем из Нигерии, поляк Войтыла и,
наконец, Син из Манилы.
Не зная, кто именно высказался за его кандидатуру, Лучани
успокоил себя, что это случайность, которую исправит второй
тур голосования. Достав следующий бюллетень, он вновь напи-
сал на нем имя Алоизио Лоршейдера.
Куриальные кардиналы теперь смотрели на Лучани с момен-
тально возникшим интересом, ибо до сих пор все их внимание
было поглощено выполнением главной задачи: помешать карди-
налу Пиньедоли набрать необходимое число голосов. Второй
тур голосования убедил их в том, что они преуспели, и пора бы-
ло осмотреться вокруг:
Сири - 35 голосов
Лучани - 30
Пиньедоли — 15
Лоршейдер -12
Оставшиеся 19 голосов вновь были поданы за различных
кандидатов, набравших по нескольку голосов.
Бюллетени, как предписывает традиция, были брошены в
старинную чугунную печку, стоящую недалеко от алтаря. Сырая
солома и пакля давали при сгорании густой черный дым, и соб-
равшиеся на площади Святого Петра поняли, что папа еще не
избран. Однако вместо того, чтобы повалить через дымоход,
дым повалил из печи внутрь капеллы. Дело в том, что, хотя в
целом на похороны усопшего понтифика и подготовку конкла-
ва церковь и затратила несколько миллионов долларов, в Вати-
кане не удосужились прочистить дымоход. В результате вдоба-
вок к жаре и духоте при наглухо запечатанных окнах члены
конклава оказались как в душегубке. Покойный Павел VI
такого развития событий не предвидел, однако предусмотри-
71
тельно повелел, чтобы неподалеку от замурованных дверей Сик-
стинской капеллы дежурила небольшая бригада пожарников.
Им не оставалось ничего иного, как распечатать несколько окон.
Таким образом клубы черного дыма вырвались наконец на-
ружу, а ватиканское радио официально потвердило, что утренние
туры голосования не завершились избранием нового понтифика.
Многие из ватиканских экспертов предрекали долгий кон-
клав, исходя из того, что 111 кардиналам потребуется немало
времени для того, чтобы прийти к относительно единодушному
решению. Знатоки важно кивали головами, отдавая дань соб-
ственной проницательности, когда наконец показался черный
дымок со стороны капеллы, а журналисты занялись, не теряя
времени, добыванием какой-нибудь сенсационной информации.
В этот момент князья церкви,, у частники самого многочис-
ленного и разнородного конклава в истории церкви, толпой
устремились к столовой, устроенной там же, в помещении Сик-
стинской капеллы.
Третий тур голосования приобретал решающее значение.
Должен был решиться вопрос: Сири или Лучани? Пока не на
шутку озадаченный патриарх Венеции отрешенно действовал
вилкой, другие кардиналы развернули бурную деятельность.
Бенелли беседовал с группой латиноамериканских кардиналов.
Он говорил им, что они выполнили свою задачу и привлекли
внимание церковных иерархов к необходимости пересмотреть
отношение к представителям духовенства "третьего мира",
но время одному из них быть папой еще не настало. Что же
остается? Избрать ярого реакционера, такого, как кардинал
Сири? А может быть, куда разумнее остановить свой выбор на
человеке, который хоть и итальянец по происхождению, но нуж-
ды и помыслы духовенства и верующих Азии, Африки и Латинс-
кой Америки разделяет всем сердцем? Ни для кого не секрет,
продолжал Бенелли, что сам Лучани в каждый бюллетень впи-
сывал имя кардинала из Латинской Америки Лоршейдера.
Усилия Бенелли, однако, едва ли были необходимы, ибо ла-
тиноамериканских кардиналов не нужно было убеждать. Еще до
приезда на конклав они тщательно взвесили все шансы на побе-
ду Лоршейдера и, придя к выводу, что они не так велики, стали
искать наиболее приемлемую, по их мнению, кандидатуру среди
некуриальных кардиналов-итальянцев. Среди тех, кому они по-
казали список наиболее приемлемых кандидатов, был иезуит
Бартоломео Сордже, проживавший в Риме. В течение двух ча-
сов он и латиноамериканские участники конклава тщательно
обсуждали каждую из кандидатур, и в итоге остановили выбор
72
на патриархе Венеции Альбино Лучани. Подробности беседы
поведал мне отец Сордже, с которым я имел продолжительную
беседу. Напутствуя кардиналов, он сказал:
"Если вы хотите, чтобы престиж и авторитет святой церкви
были подняты на должную высоту, папой следует избрать Аль-
бино Лучани. Но не забывайте, что это человек, который не при-
вык править, а следовательно, ему будет необходима помощь
опытного и умного государственного секретаря".
Пока Бенелли вел беседу с кардиналами из Латинской
Америки, его единомышленники Сюененс, Марта и Гантэн скло-
няли в пользу Лучани других, все еще колеблющихся- кардина-
лов. Кардинал из Вены Кёниг сказал, обращаясь к сидящим
рядом с ним, что неитальянские кардиналы не станут возражать
против того, чтобы их духовным лидером в очередной раз
стал достойный итальянец.
Куриальные кардиналы напряженно обдумывали ситуацию
во время того памятного завтрака в Сикстинской капелле.
С одной стороны, они добились успеха и преградили путь к
тиаре Пиньедоли, а их кандидат, кардинал Сири, набрал мак-
симальное количество голосов. С другой стороны, несмотря на
все давление, которое Феличи и его клике удалось оказать,
было совершенно очевидно, что ни левое крыло, ни центристы
не позволят Сири набрать необходимое число голосов. А вот
Лучани, эта "темная лошадка" из Венеции, наверняка устроит
всех, ибо, заняв трон, будет податлив. Сторонники возврата к
добрым старым временам, мечтавшие, чтобы все реформы,
последовавшие за крамольным Вторым Ватиканским собором,
навсегда изгладились из памяти церкви, не были, однако, увере-
ны, что Лучани можно доверять. Их беспокоило то, что он,
как и все сторонники обновления, на практике в своей епархии
претворял в жизнь заветы Иоанна XXIII.
Как известно, в Англии жизнь замирает, когда приближается
традиционное чаепитие в пять часов. То же происходит и в
Италии с приближением сиесты в середине знойного дня. Это
распространялось и на конклав. Наиболее стойкие его члены
прогуливались по той части Сикстинской капеллы, которую
отвели под трапезную. Они неторопливо беседовали, а менее вы-
носливые уединились в отведенных для каждого "кельях",
чтобы немного соснуть. Альбино Лучани, молившийся у себя в
"келье " под номером 60, составлял исключение.
"Медь золотом не заблестит", — бесстрастно заметил Лу-
чани в ответ на выраженные вслух надежды доброжелателей
еще до открытия конклава. Судя по всему, теперь большая
73
часть кардиналов, по убеждению или в силу обстоятельств,
вынуждена была не согласиться с ним.
Он оказался на пороге избрания главой 800-миллионного
католического мира.
Выйдя из "кельи" около четырех часов утра следующего,
второго дня голосования, он попал в объятия кардинала Джо-
зефа Малулы из Заира. Малула стал поздравлять Лучани. Пат-
риарх Венеции покачал головой. "Меня раздирают сомнения", —
только и сказал он в ответ, направляясь вместе с Малулой к
началу третьего тура голосования. Вот его итоги:
Лучани - 68 голосов
Сири- 15
Пиньедоли- 10
Остальные 18 голосов существенного значения уже не
имели.
Семь голосов отделяли теперь Лучани от тиары. Приложив
руки ко лбу, он - и это видели многие - прошептал: "Нет,
пожалуйста, нет".
Эти слова отчетливо слышали кардиналы Виллебрандс и
Риберио, сидевшие по обе стороны от будущего папы. И оба
протянули к нему руки, чтобы коснуться его руки в знак успо-
коения. Виллебрандс тихо проговорил: "Мужайтесь! Господь,
возлагая бремя, даст и силы, чтобы нести его!"
Риберио молча кивнул головой в знак согласия и добавил:
"Весь мир молится за нового папу".
Многими в тот знойный августовский день овладело чувст-
во, что в конклаве присутствует как бы дух святой. Остальные
придерживались более циничного мнения о том, что же вдохнов-
ляет конклав. Слышали, например, как кардинал Таофинай из
Самоа пробормотал: "Власть суть в образе человеческом, в обра-
зе кардинала курии", а его глаза при этом были устремлены на
кардинала Феличи.
Феличи, голосовавший в то знаменательное утро за Сири, по-
дошел вдруг к Альбино Лучани и вручил ему конверт со слова-
ми: "Послание новому папе".
Конклав охватило волнение. Кое-кто считал, что на них
снизошло божье вдохновение. И, забыв о распоряжении покой-
ного Павла VI, каждый раз перед подачей бюллетеня приносить
клятву, все устремились к своим креслам, чтобы заполнить
74
четвертый бюллетень. И вот результаты:
Лучани — 99 голосов
Сири- 11
Лоршейдер — 1 (голос Лучани)
Когда объявили результаты голосования, раздались апло-
дисменты всех присутствующих. Было 18.05. Крайне правые,
сторонники кардинала Сири, потерпели полное поражение.
Двери Сикстинской капеллы открылись, и на пороге появились
церемониймейстеры во главе с кардиналом-камерленго Вийо.
Процессия в торжественной тишине направилась к креслу Альби-
но Лучани. Раздался голос Вийо, который произнес традицион-
ную фразу по-латыни: "Согласен ли ты с избранием на долж-
ность верховного понтифика?"
Все взгляды обратились к Лучани. Вот как описал мне это
кардинал Кьяппи: "Он сидел через три кресла от меня. Даже в
этот решающий момент видно было, что его терзают сомнения.
Также было очевидно, что кардинал Виллебрандс и Риберио
стараются всячески подбодрить его".
Наконец Лучани произнес: "Да простит вас Господь за то,
что вы сделали". И, помолчав, добавил по-латыни: "Согласен".
"Каким именем ты желаешь называться?" - задал следую-
щий традиционный вопрос камерленго.
И вновь на лице Лучани появилось сомнение. Но тут он
улыбнулся: "Иоанн Павел I".
Раздался удовлетворенный шепот из всех углов капеллы.
В истории папства впервые вновь избранный назвался двойным
именем. Имя, которое берет папа при избрании, по традиции
полно значимости, поскольку красноречиво говорит о его пози-
ции. Так, имя Пий указывало бы на крайне правые взгляды
нового понтифика, что, безусловно, привело бы в восторг
консервативное крыло конклава и возвестило бы о возврате
к временам Пия XII.
Узнав имя нового папы, кардиналы, все еще запертые
внутри Сикстинской капеллы, запели благодарственный гимн
"Те деум".
А снаружи тем временем многие видели, как иезуит Роберто
Туччи, директор ватиканского радио, быстрыми шагами направ-
лялся через площадь Святого Петра к бронзовым дверям папс-
кого дворца. Капитан швейцарских гвардейцев, в обязанности
которого входило салютовать вновь избранному понтифику,
75
пытался добиться от своих гвардейцев, избран папа или нет,
но те из них, кто стоял на страже у входа в капеллу, могли ска-
зать лишь, что слышали громкую овацию. В этот момент капи-
тан отчетливо услышал, как запели "Те деум". Сомнения разве-
ялись. Это могло означать лишь одно: папа избран! Капитана
охватили ужас и отчаяние — парадные костюмы для эскорта
гвардейцев еще не были готовы.
Да и с дымом из трубы капеллы, который должен был дер-
жать собравшихся на площади в курсе хода голосования, про-
исходило что-то неладное. Вместо белого дымка, которого все
ждали, как знак того, что новый папа избран, из высокой тонкой
трубы Апостолического дворца вновь поползли буро-сизые
клубы. Толпа стала разочарованно расходиться, как вдруг из
мощных репродукторов раздалось: "Внимание! Внимание!"
Народ хлынул обратно.
Подбежавшие первыми увидели, как массивная дверь на
балконе собора святого Петра распахнулась, и на нем одна за
другой стали появляться фигуры кардиналов. Было ровно 19
часов 18 минут, то есть прошел час с момента последнего тура
голосования. Наконец на балкон вышел камерленго кардинал-
диакон Феличе, и в тот же миг бушевавшая внизу толпа смолк-
ла.
Среди ожидавших на площади Святого Петра был и секре-
тарь Лучани отец Диего Лоренци, волей случая оказавшийся по
соседству с какой-то семьей из Швеции. Шведы очень интересо-
вались, чем он занимается. Молодой Лоренци, не зная, что отве-
тить, сказал: "Я в Риме ненадолго, а работаю в Венеции". С
этими словами он повернулся в сторону собора. Он увидел на
балконе старшего кардинала-диакона Феличи, поднявшего руку,
призывая к вниманию.
"Возвещаю вам великую радость", — произнес тот торжест-
венно по-латыни. — У нас есть папа — кардинал Альбино Луча-
ни!" При этом имени Лоренци обернулся к стоявшим рядом шве-
дам, по его лицу струились слезы. Он сказал с гордостью: " Я —
секретарь только что избранного папы!"
Слово "Лучани" почти потонуло в приветственных криках
толпы. Шум еще более усилился, когда Феличи произнес сле-
дующую по традиции фразу, возвещая имя, которое предпочел
новый понтифик: "Пожелавший избрать имя — Иоанн Павел I".
Ликование толпы объяснялось радостью католиков по поводу
того, что папа наконец избран, поскольку имени Лучани почти
никто не знал. Большинство присутствующих впервые увидели
нового папу, когда несколько мгновений спустя он вышел на
76
балкон собора святого Петра. В памяти у каждого из видев-
ших его в тот вечер навсегда осталась улыбка Лучани. Казалось,
какие бы проблемы ни встали перед новым первосвященником,
его понтификат принесет счастье. После тягостных лет папства
Павла VI личность нового папы поражала резким контрастом.
Совершив традиционное благословение " городу и миру "
("Ши е1 ОгЫ"), папа вновь одарил собравшихся улыбкой.
И в тот же миг он исчез с балкона, чтобы сразу появиться
вновь, ибо капитан швейцарских гвардейцев, собравший на-
конец свой батальон, должен был салютовать новому папе. Лу-
чани помахал рукой доблестной страже, и это еще больше повы-
сило настроение присутствующих на площади. Уроженец севе-
роитальянской горной деревушки, мальчиком мечтавший стать
приходским священником, стоял в этот августовский день
1978 года на балконе собора святого Петра. Имя теперь ему бы-
ло Иоанн Павел I.
В тот вечер папа не распустил конклав. Заняв свое преж-
нее место за ужином в Сикстинской капелле, он вспомнил о
тех престарелых кардиналах, которые из-за возраста не были
допущены в конклав. Им уже сообщили результаты голосова-
ния по телефону. Новый папа просил передать им приглашение в
капеллу на утреннюю мессу следующего дня.
Государственный секретарь предусмотрительно заготовил
речь, которая содержала, по крайней мере в общих чертах, ос-
новные направления политики нового понтифика. Куриальные
зубры были достаточно самоуверенны, чтобы не сомневаться
в неизменности принципиальной линии церкви независимо от
ее нового главы.
Когда текст вручили Альбино Лучани, он, удалившись в
свою "келью" 60, тщательно переработал его, сумев придать
трафаретным фразам о любви и мире конкретный смысл.
Текст речи распространили на следующее утро по окон-
чании благодарственного молебна в Сикстинской капелле.
Лучани подтвердил верность принципам и целям Второго Вати-
канского собора, особо указав на необходимость коллегиаль-
ности в руководстве церковью, подчеркнув свою привержен-
ность основному тезису "обновленцев", и высказался в пользу
повышения роли епископата. Новый папа отметил также, что
намерен уделить особое внимание восстановлению строгой
церковной дисциплины, и в этой связи поставил задачу скорей-
шего пересмотра кодекса канонического права. О возможности
контактов с представителями других вероисповеданий папа
выразил мнение, что они должны, безусловно, иметь место, непре-
менно расширяться, но не путем отступления от учения церкви.
77
Держа в руках текст принятой Вторым Ватиканским собо-
ром конституции "О церкви" (ее латинское название "Ьитеп
СетшггГ), Лучани решительно заявил о своем стремлении как
главы католической церкви обратиться к ее истинно христиан-
ским истокам, к христианской простоте и искренности первых
последователей Иисуса. Иными словами, Лучани желал видеть
церковь такой, чтобы Христос, если бы вернулся на землю, смог
бы узнать в сегодняшней римской церкви ту, которую завещал
своим апостолам, — далекую от политики и меркантилизма,
исказивших и изуродовавших исконную идею христианства.
В полдень папа вновь появился на балконе собора. Внизу,
на площади, колыхалось море из 200 тысяч человек. Миллио-
ны верующих во всем мире увидели на экранах телевизоров
Иоанна Павла I. Он вышел, чтобы благословить собравшихся
перед началом службы, и в краткой речи, желая чуть приот-
крыть густую завесу тайны над заседаниями конклава, умуд-
рился нарушить разом две обязательные для папы заповеди:
во-первых, нарушил неизбывную секретность, на которой пато-
логически настаивал его предшественник во всем, что касалось
выборов в конклаве, а во-вторых, отказался от монаршего
"мы", знаменовавшего на протяжении веков претензию пап-
ства на верховенство церкви над светской властью. Лучани
улыбнулся и начал. "Вчера..." — произнес он и сдеЛал неожидан-
ную паузу, недоуменно пожал плечами, как бы желая сказать:
"Вчера в Сикстинской капелле со мной произошла странная
история". Толпа, оценив этот жест, взорвалась одобрительным
смехом. Засмеялся и сам папа. Потом сказал: "Вчера утром я
направился в Сикстинскую капеллу, чтобы выполнить свой долг
и проголосовать за нового папу. У меня и в мыслях не было того,
чем закончилось голосование. Как только стала очевидной
грозившая мне опасность, двое из братьев, сидевших рядом,
прошептали мне слова утешения". Он повторил собравшим-
ся то, что говорили ему в одобрение кардиналы Виллебрандс и
Риберио.
В обычных, понятных всем словах новый папа возвестил ми-
ру о восшествии на апостолической престол. И та реакция,
которая была ответом на искренность, точно отражала чувства
большинства верующих во всем мире.
Вечером следующего дня, в воскресенье 27 августа 1978
года, папа ужинал с кардиналом Вийо и попросил его выполнять
по-прежнему функции государственного секретаря. Вийо сог-
ласился. С такой же просьбой папа вскоре обратился и к неко-
торым другим членам курии, что вполне логично со стороны
78
папы, который, отправляясь на конклав, и в мыслях не имел
выйти из него первосвященником. Вопрос о новых назначениях
был слишком серьезен, чтобы решать его в первые дни и даже
месяцы понтификата.
Тридцать первого августа респектабельный итальянский
журнал "Мондо" обратился к Альбино Лучани с пространным
открытым письмом. Обращение призывало восстановить "поря-
док и нравственность" в том, что касалось ватиканских фи-
нансов, и положить конец "ловле рыбы в мутной воде", то есть
финансовым спекуляциям. Письмо было опубликовано под
заголовком "Ваше святейшество, правильно ли это?". Оно со-
держало прямые нападки на моральную сторону финансовых
сделок, в которых оказался замешан Ватикан. За письмом сле-
довала серьезная аналитическая статья, озаглавленная "Бога-
тства святого Петра".
"Мондо" поставил перед Лучани ряд наболевших вопросов:
"Имеет ли Ватикан моральное право участвовать в валютных
спекуляциях на мировых рынках? Этично ли, что принадлежа-
щий Ватикану банк организует экспорт капитала из Италии
в другие страны, нанося ущерб экономике страны? Может
ли Ватиканский банк содействовать итальянцам в уклонении
от уплаты налогов?"
Автор статьи Паоло Панераи подверг критике связи Вати-
кана с Микеле Синдоной. Он заклеймил Луиджи Меннини и Пола
Марцинкуса за их связи с "самым циничным финансовым дель-
цом в мире" — Синдоной, и боссами из чикагского "Континентл
Иллинойс бэнк", через который, да будет известно Вашему
святейшеству, осуществляются все инвестиции Ватикана в США".
Панераи желал знать: "Почему церковь инвестирует капитал
в компании как национальные, так и транснациональные, для
которых единственным богом является прибыль, в компании,
которые, когда создается угроза их прибыли, готовы растоптать
основные права миллионов верующих бедняков, в особенности
в развивающихся странах, нужды и помыслы которых столь
близки Вашему сердцу?"
О личности Марцинкуса в открытом письме говорилось
весьма определенно: "Он, кстати, является единственным епис-
копом, входящим в состав директоров светского банка, отде-
ление которого, видимо, по чистой случайности находится в
знаменитом "налоговом раю" капиталистического мира - на
Багамах. Читатель, наверное, уже понял, что речь идет о "Сизел-
пайн оверсиз бэнк" в Нассау. Практика использования налого-
вых льгот, которые предоставляют подобные райские уголки,
79
разбросанные по всему миру, вполне логична для мирян. Никто
не потащит банкира в суд за то, что он обеспечивает дополни-
тельную прибыль таким путем. Все так и поступают. Но допусти-
мо ли такое с точки зрения Закона Божьего, которому должно
соответствовать каждое деяние церкви, в том числе и в области
финансовой политики? Церковь проповедует с амвона равенст-
во, а нам представляется, что путь к достижению всеобщего ра-
венства путем уклонения от налогового законодательства не
самый чистый, ибо светское государство прибегает к налогооб-
ложению своих граждан пропорционально их доходам именно
с целью достичь хоть относительного равенства".
Официальной реакции на открытое письмо "Мондо" не
последовало, однако в самом Ватикане резонанс оно вызвало
большой. У тех, кто осуждал деятельность Ватиканского банка
и Чрезвычайной концелярии Управления имуществом Святого
престола, оно нашло полную поддержку. Те же, кто считал, что
единственная проблема заключается в том, чтобы биржевые
спекуляции Ватикана приносили все возрастающую прибыль,
возмутились выступлением газеты.
После публикации в "Мондо" большую статью Ламберто
Фурно опубликовала газета 'Штампа" под заголовком "Власть
и богатство Ватикана". Журналист подошел к проблеме финан-
сов Ватикана с гораздо большим снисхождением и даже сим-
патией, не ставя вопросов и не поднимая моральных проблем. Он
постарался доказать необоснованность многих обвинений в адрес
Святого престола, которые выдвигались в печати на протяже-
нии многих лет. Но Фурно указал и на ряд проблем, которые,
по его мнению, потребуют от нового папы безотлагательного
решения. Например, ему придется заняться подведением итогов
реформы церкви, начатой еще Иоанном ХХШ и успешно продол-
женной, по мнению журналиста, Павлом VI. Целью реформы,
как известно, было сделать церковь бедной в соответствии с
христианскими заповедями и тем самым вернуть ей доверие
верующих. Доказать миру, что перестройка церкви действитель-
но произошла, по мнению журналиста, можно только одним пу-
тем - обнародовать бюджет Ватикана. В заключение Ламберто
Фурно писал: "Ни богатств, ни источников обогащения, превы-
шающих непосредственные нужды церкви, у нее нет. Но это
утверждение останется голословным, пока не будут представле-
ны доказательства, ибо "на мешках с золотом Господь начертал
своею дланью: "опаснее смерти".
Новый папа с большим интересом прочел обе статьи. В нем
окрепла уверенность, что необходимо немедля и энергично
80
проводить намеченный курс.
Еще до своего избрания, как известно, Лучани знал о много-
численных жалобах в связи с финансовой деятельностью Ватика-
на, которые адресовались прежде всего кардиналу Вийо. Среди
них на первое место выступало недовольство тем, как епископ
Пол Марцинкус вел дела Ватиканского банка, его сотрудничест-
вом с аферистом Микеле Синдоной, тесными связями Синдоны
с Управлением имуществом Святого престола. Как мы знаем,
Лучани на собственном опыте имел возможность убедиться
в том, к каким методам прибегал Марцинкус, управляя Вати-
канским банком, когда епископ по своему усмотрению, не
поставив в известность патриарха Венеции, продал Кальви
контрольный пакет акций "Банка каттолика дель Венето".
Именно с тех пор Лучани начал понимать, что финансовая
политика Ватикана, так же как и ее моральное обоснование,
в корне неверна. Но тогда кардинал Лучани не располагал
властью. Теперь в его руках была власть почти безграничная. И
он решил не медлить. Уже 27 августа за ужином с кардиналом
Вийо Иоанн Павел I просил своего государственного секретаря
безотлагательно заняться этим вопросом. Пересмотру и тщатель-
ной проверке должна быть подвергнута вся финансовая структу-
ра Ватикана, каждый винтик этой машины. "Ни один департа-
мент, ни одна конгрегация, ни один отдел не могут быть исклю-
чены из общей проверки", — подчеркнул Лучани.
Он сказал, что особую озабоченность у него вызывает дея-
тельность Ватиканского банка. Полная финансовая ревизия
этого учреждения должна быть проведена срочно, тщательно
и негласно. Когда отчет о проведенном расследовании будет
представлен, добавил новый папа, он решит, какую политику
в этой области следует проводить впредь.
Таким образом, Альбино Лучани, считавший, что римско-
католическая церковь должна быть церковью бедных, присту-
пил к расследованию источников богатства церкви. Он хотел все
взвесить, составить мнение, после чего действовать решитель-
ным образом.
Глава IV
КОРПОРАЦИЯ ВАТИКАН
В конце августа 1978 года, возглавив римско-католичес-
кую церковь, Альбино Лучани оказался руководителем поис-
тине уникальной организации. Свыше 800 миллионов католи-
ков, иными словами, почти */5 часть населения мира, смотрела на
него как на своего духовного лидера. Куда более расчетливо
присматривались к нему в самом Ватикане те, кто контроли-
рует на только вопросы веры, но и осуществляет финансовую
деятельность церкви.
Ватикан является крупнейшей международной финансово-
промышленной корпорацией не только по своей структуре, но
и по своим целям, основная из которых — погоня за прибылью.
Главе Ватиканского банка епископу Полу Марцинкусу при-
писывают весьма характерную для подобной философии фразу:
"На одних молитвах церковь не построишь". Что ж, судя по
всему, в наше время божественная сила молитвы претерпе-
вает такую же стремительную девальвацию, как и денежные
знаки.
Не будем ставить Марцинкусу в упрек это излишне праг-
матичное замечание. В разных странах церковь призвана ре-
шать различные задачи, а для этого нужны деньги. Другой воп-
рос — сколько? Следующий — как распоряжается церковь
своими финансами? Среди ее деяний есть, без сомнения, и доб-
рые, но, пожалуй, еще больше весьма и весьма сомнительных
Конечно, много пишут о благотворительности, о помощи го-
лодным и так далее. Об этом сама церковь рассказывает под-
робно и рекламно. Ручаюсь, однако, если вы поинтересуетесь, ка-
ков ее доход и каковы его источники, ответа вы не найдете. Это
один из тех вопросов, которые в Ватикане всегда относились
к числу запретных. С другой стороны, густая завеса секретности
породила одну из самых острых тайн, разжигающих любо-
пытство.
Так насколько же богата римско-католическая церковь?
В середине 70-х годов одна швейцарская газета писала:
82
"...Производительный капитал1 Ватикана исчисляется пример-
но в 50-55 млрд. швейцарских франков, или 13 млрд. долла-
ров". Ватиканский официоз ежедневная газета "Оссерваторе
романо" прокомментировала это заявление следующим обра-
зом : "Цифра эта, конечно, не более чем фантазия авторов. На
деле производительный капитал Святого престола, включая
вклады и инвестиции и в Италлии, и за рубежом, едва ли дости-
гает и сотой доли этой суммы". Данное утверждение верно
настолько же, насколько правдив был бы президент крупного
банка, назвавший вместо общей цифры контролируемого бан-
ком капитала сумму дневной выручки. Будь это верно, приш-
лось бы поверить, что все имущество Святого престола оце-
нивается в сто с лишним миллионов долларов. Но, даже исклю-
чив ежегодную прибыль', получаемую Ватиканским банком, надо
признать, что Ватикан пошел на откровенную ложь, которая
настойчиво повторялась из года в год. В апреле 1975 года Лам-
берто Фурно из газеты "Стампа" обратился к кардиналу Ваньоц-
ци с вопросом: "Если я оценю имущество, контролируемое
всеми пятью финансовыми организациями Ватикана, в 300 млрд.
лир, буду ли я далек от истины?" При этом Фурно преднамерен-
но исключил Ватиканский банк. Ваньоцци ответил: "Поверьте,
имущество Святого престола в Италии и во всем мире не со-
ставляет и четвертой части названной вами суммы". Если бы ут-
верждение прелата было хоть сколько-нибудь близко к истине,
следовало бы заключить, что на 1 апреля 1975 года производи-
тельный капитал апостолического престола, не считая авуаров
Ватиканского банка, составлял менее 75 млрд. лир, или около
113 млн. долларов. Но ведь на деле лишь одна Чрезвычайная
канцелярия Управления имуществом Святого престола рас-
сматривается как один из центральных банков Международным
банком реконструкции и развития (МБРР), Банком междуна-
родных расчетов (БМР) в Базеле и Международным валютным
фондом. Кстати, БМР ежегодно готовит отчет об основных
операциях центральных банков мира с другими банками "десят-
ки". В частности, отчет за 1975 год содержит сведения о том, что
на счетах в неитальянских банках Ватикан имел 120 млн. дол-
ларов и что он представлял собой исключение в том смысле, что
не имел задолженности. Да, лишь у Ватикана не было долгов!
имеется в виду капитал, приносящий прибыль. Дело в том, что
Ватикан проводит разграничение между производительным и непроизводи-
тельным капиталом. К последнему он относит, например, драгоценности,
произведения искусства и т. п.
83
И это ведь только одно из финансовых учреждений апостоличес-
кого престола. Следует иметь в виду, что реальная цифра, даже
в отношении лишь одной Чрезвычайной канцелярии, бьша
совсем иной, ибо многие источники доходов хранятся в стро-
жайшей тайне.
Как и Рим не в один день строился, так и Ватикан и его
сокровища создавались не сразу. Проблема богатства церкви (а
те, кто следуют учению Христа, должны видеть в богатстве зло)
коренится еще в событиях IV века н.э., когда римский импера-
тор Константин принял христианство и одарил папу Сильвестра I
истинно по-царски, сделав его богатым папой.
Надо признать, что претензии католической церкви на свою
уникальность отнюдь не безосновательны. Это и в самом деле
единственная религиозная организация, центр которой имеет
статус суверенного государства под названием "Город-госу-
дарство Ватикан" и свою правовую систему — каноническое
право. По площади же оно составляет всего лишь 0,44 кв.км,
что примерно равно Сент-Джеймскому парку в Лондоне или
*/8 часть Сентрал-парка в Нью-Йорке. Неторопливая прогулка
вдоль границ этого государства займет не больше часа. Но
если вам придет в голову мысль разобраться в финансовой
деятельности этого государства, то придется потратить времени
куда больше!
Фундамент нынешнего благосостояния Ватикана заложил
Бенито Муссолини, проявив при этом неслыханную щедрость.
В соответствии с Латеранскими соглашениями 1929 года, заклю-
ченными между Ватиканом и фашистским правительством,
Святому престолу предоставлялись бесчисленные гарантии и
привилегии.
Именно тогда Ватикан приобрел статус суверенного госу-
дарства и был освобожден от уплаты налогов на имущество
самого государства и его граждан, а также от налогов на импорт.
По тем же Латеранским соглашениям Ватикан получал право ди-
пломатического иммунитета и соответствующие привилегии,
в том числе для аккредитованных при Ватикане дипломатов.
Муссолини гаранлсровал, что обязательное преподавание
закона божьего будет введено во всех государственных сред-
них школах Италии, а институт брака впредь будет всецело ре-
гулироваться нормами канонического права, поставив тем са-
мым развод под запрет. Одним словом, по Латеранским согла-
шениям Ватикан получал бесчисленные преимущества, и в пер-
вую очередь финансовые.
Там сказано: "Статья первая. Правительство Италии обя-
84
зуется выплатить Святому престолу после ратификации Согла-
шений 750 млн. лир и одновременно передать в его распоряжение
5 процентов консолидированных государственных ценных бу-
маг номинальной стоимостью в 1 млрд. лир".
По валютному курсу в момент подписания Соглашений в
1929 году это составляло 81 млн. долларов, а в 1984 году —
500 млн. долларов. Одним словом, корпорации Ватикан предо-
ставлялась редкая возможность заняться бизнесом в макси-
мально благоприятных условиях. Именно так он и поступил,
ни минуты не колеблясь.
Стремясь распорядиться капиталом по-хозяйски, Пий XI
создал специальную администрацию. Во главе нового финансово-
го органа он поставил мирянина, инженера и банкира Бернар-
дино Ногару, который вместе с назначением получал под свой
полный контроль не только миллионы долларов наличными,
но и еще одно поистине бесценное для финансиста преимущест-
во. Дело в том, что за 100 лет до описываемых событий римско-
католическая церковь кардинальным образом изменила свой
подход к вопросу о предоставлении денежных ссуд, причем
настолько, что может смело претендовать на то, что сумела
наполнить новым содержанием само понятие "ростовщичество".
Традиционно под ростовщичеством понимается извлечение
всякой прибыли из предоставления денежных ссуд. Но католи-
ческая церковь на протяжении восемнадцати столетий следовала
ею же установленному догмату, в соответствии с которым пре-
доставление денег под процент является богопротивным дея-
нием. Это положение подтверждалось многими церковными со-
борами: Арльским в 314 году н. э., в Никее в 325, в Эксе в
789, Латеранским собором в 1139 году.Более того, Латеранский
собор постановил, что ростовщичество не только предосуди-
тельно, но что повинные в нем будут впредь подвергаться
отлучению от церкви. Ряд законов, вскоре принятых, дал тому
правовые гарантии. В таком состоянии положение вещей оста-
валось достаточно долго - до 1830 года, когда католическая
церковь внесла весьма существенную поправку, в соответствии
с которой ростовщичество отныне означало не просто ссуду
под процент, а ссуду под чрезмерно высокий процент.
Новый, предельно корыстный подход повлек за собой
полный пересмотр отношения церкви к денежным ссудам.
Ногара происходил из семьи ревностных католиков, давшей
церкви немало верных сынов. Трое из его братьев стали свя-
щенниками, четвертый в течение многих лет был директором
Ватиканского музея. Бернардино Ногара родился в Бельяно,
85
недалеко от озера Комо, в 1870 году. Еще в молодые годы
он добился успехов в области минералогии в Турции. Сфера
его деятельности не ограничивалась, однако, только геологией.
В 1912 году он сыграл важную роль в подготовке и заключении
мирного договора между Италией и Турцией. В 1919 году Но-
гара вновь появился на дипломатической арене, на этот раз в
качестве члена делегации, которая участвовала в переговорах
между Италией, Францией, Германией и Великобританией.
Впоследствии он представлял итальянское правительство в
Коммерческом банке в Стамбуле.
В тот момент, когда папа Пий XI стал подыскивать финан-
систа, который сумел бы оптимально реализовать выгоды,
предоставленные Ватикану щедротами дуче после подписания
конкордата 1929 года, близкий друг папы и его доверенное
лицо монсеньор Ногара рекомендовал своего родного брата
Бернардино. Дав согласие, папа и представить не мог, какую бес-
ценную услугу оказал ему друг.
Сам Ногара, однако, отнюдь не спешил принять это предло-
жение, обусловив согласие рядом требований. Ногара, в част-
ности, заявил, что не должен быть связан в своих действиях
еще оставшимися традиционными оговорками церкви по пово-
ду тех или иных способов получения прибыли. Два своих основ-
ных правила он сформулировал безапелляционно и достаточ-
но кратко:
1) политика инвестиций Ватикана впредь должна быть пол-
ностью свободна от каких бы то ни было доктринальных сообра-
жений и религиозной этики;
2) он должен иметь полномочия инвестировать капитал
по своему усмотрению в любой точке планеты.
Папа без возражений принял эти условия и тем самым ши-
роко открыл двери для валютных махинаций, для игры на
бирже от имени Ватикана, включая приобретение акций тех
компаний, продукция которых никак не укладывалась в рамки
римско-католической доктрины.
Католические проповедники по-прежнему посылали с цер-
ковных кафедр проклятия в адрес производителей бомб, танков,
оружия и противозачаточных средств, а в это время Ногара при-
обретал для казны Ватикана акции компаний, производящих
именно ту самую продукцию.
Ногара совершал сделки, играл на бирже. Он купил компа-
нию "Италгаз", единственного поставщика газа во многие
итальянские города, ввел в совет директоров компании брата
будущего папы Пия XII, князя Франческо Пачелли. С прихо-
86
дом к власти Пия XII дух коррупции в Ватикане усилился.
Правилом, не знающим исключений, стало: "Если в совете
директоров компании заседает один из Пачелли, десять против
одного, что компания принадлежит Ватикану".
Среди банков, полностью перешедших под влияние и конт-
роль Ватикана благодаря деятельности Ногары, оказались
"Банко да Рома", "Банко ди Санто-Спирито" и "Каса да Рис-
пармио да Рома". Этот человек не только обладал редкостным
даром финансиста, он был наделен и удивительной способностью
убеждать. Когда "Банко ди Рома" оказался под угрозой бан-
кротства и, идя на дно, мог увлечь за собой немало ватиканского
золота, Ногара убедил Муссолини передать обесцененные обли-
гации этого банка в руки государственной компании ИРИ.
Более того, Муссолини взялся возместить Ватикану полную стои-
мость его акций, и не по биржевому курсу, равнявшемуся прак-
тически нулю, а по номинальной стоимости. Таким образом,
ИРИ выплатила "Банко ди Рома" 630 млн. долларов, а убыток
был списан министерством финансов. Иными словами, колос-
сальный счет оплатили итальянские налогоплательщики. Духо-
венство же обошлось без жертв.
Спекуляции, в которые смело пускался Ногара, являлись
прямым нарушением канонического и уголовного права, но,
поскольку за его плечами стоял папа римский, который не счи-
тал нужным вникать в эти дела, Ногару не беспокоили подобные
"мелочи".
Используя капитал Ватикана, Ногара стал приобретать конт-
рольные пакеты акций многих солидных компаний, стремясь
таким образом не просто выгодно вложить деньги, а приоб-
рести фактический контроль над этими компаниями. При этом
сам он редко входил в совет директоров, предпочитая уса-
дить в директорское кресло доверенное лицо из числа ватикан-
ской элиты, которому поручалось блюсти интересы церкви.
Среди директоров возрастающего числа компаний все чаще по-
являлись имена трех племянников Пия XII — князей Карло,
Маркантонио и Джулио Пачелли. Это были "уоминидифидучиа",
то есть "лица, пользующиеся доверием" церкви.
Текстиль. Телефонная связь. Железные дороги. Цемент.
Электричество. Водоснабжение. Бернардино Ногара ничего не
упускал из виду. В 1935 году, когда Муссолини понадобились
оружие и боеприпасы для вторжения в Эфиопию, существенная
их часть была поставлена заводом, задолго до того предусмот-
рительно приобретенным Ногарои от имени Ватикана.
Обладая определенным не только финансовым, но и полити-
87
ческим чутьем и опытом, Ногара ясно сознавал неизбежность
новой мировой войны. Поэтому он решил перевести часть нахо-
дившихся в его распоряжении ватиканских капиталов в золото.
Он купил золота на 26,8 млн. долларов по цене 35 долларов
за унцию, а вслед за тем продал часть его на сумму 5 млн. дол-
ларов по более высокий цене свободного рынка. Прибыль от
спекуляции приплюсовалась к сумме в 26,8 млн. долларов
Подобные прибыльные "золотые" спекуляции Ногара проде-
лывал неоднократно на протяжении всего пребывания у влас-
ти в корпорации Ватикан: между 1945 и 1953 годами он купил
золота на 15,9 млн. долларов и в течение двух лет, между 1950
и 1952 годами, продал его с выгодой. Мне удалось выяснить, что
часть золотых запасов на сумму в 17,3 млн. долларов до сих пор
депонировано на счету Ватикана в Форт-Ноксе в США. При этом
надо учесть нынешний курс: это золото, купленное по 35 долла-
ров за унцию, сегодня оценивается приблизительно в 230 млн.
долларов!
В 1933 году, в момент прихода к власти Гитлера, Ватикан
вновь продемонстрировал свое умение и желание вести вы-
годные для него переговоры с представителями фашистского
режима. В 1933 году был подписан конкордат между Ватиканом
и третьим рейхом. Франческо Пачелли сыграл главную роль в
достижении договоренностей с Муссолини; его брат карди-
нал Эудженио Пачелли, будущий папа Пий ХП, сыграл не менее
важную роль, будучи государственным секретарем Ватикана
во время заключения конкордата с нацистской Германи-
ей.
Гитлер усматривал немало выгод в заключении союза с
Ватиканом, в частности потому, что кардинал Пачелли, стояв-
ший столь близко к папскому престолу, весьма сочувствовал
нацистам и мог оказаться полезным союзником в канун миро-
вой войны. История подтвердила верность циничных расчетов.
Несмотря на сильное давление с разных сторон, папа Пий XII
упорно противился отлучению от церкви Гитлера и Муссолини.
Он постоянно твердил о своей нейтральности, толкуя о "справе-
дливых войнах", пользуясь одними и теми же доводами в бесе-
дах с представителями немецкого епископата и с французскими
прелатами. Французское духовенство тем не менее встало в
войне на сторону Франции, а немецкое - на сторону Гитлера.
Папа отказался вынести свое осуждение гитлеровской агрес-
сии против Польши, хитроумно заявив: "Мы не можем забывать,
что на территории рейха проживают 40 млн. католиков. Что
ждет их, если Святой престол пойдет на подобный шаг?"
88
Для Ватикана одним из главных побудительных мотивов
совершения сделки с фашистским режимом был финансовый
интерес: церковный налог (,,кирxенштойер,,). Этим видом го-
сударственного налога в Германии и сейчас облагается каждый,
кто получает зарплату. Теоретически можно отказаться от его
уплаты, заявив о своей непричастности ни к одной из официаль-
ных церквей, но практически мало кто идет на такой шаг.
Именно поэтому церковный налог исчисляется огромной сум-
мой, составляя до 10 процентов от всего подоходного налога
по стране в целом. Деньги поступают соответственно в казну
протестантской и католической церквей. Таким образом, после
введения налога незадолго до начала второй мировой войны в
казну Ватикана стали поступать из гитлеровской Германий
значительные суммы. Поступления продолжались на протяже-
нии всей войны. В 1943 году, например, сумма составила 100 млн.
долларов. В Ватикане Ногара употреблял в дело поступле-
ния из фашистской Германии с не меньшей для Ватикана прибы-
лью, чем доходы в валюте из прочих стран.
Двадцать седьмого июня 1942 года папа Пий XII решил
произвести модернизацию части Ватикана, и опять-таки с по-
мощью Бернардино Ногары. Речь идет об Администрации рели-
гиозных дел, переименованной в Институт религиозных дел
(ИРД). Это событие не привлекло особого внимания прессы,
занятой кардинальными проблемами второй мировой войны.
Так почти незаметно появился на свет Ватиканский банк, как
вскоре стали его называть за пределами Ватикана. Это был
"внебрачный сын Ватикана*'. Первоначально функцией Адми-
нистрации, созданной в 1887 году папой Львом XIII, был сбор
и распределение средств в делях расширения масштабов дея-
тельности церкви. Ничего общего с банком эта организация
в ту пору не имела. При Пии XII функции Института религиоз-
ных дел претерпели существенные изменения. Они стали за-
ключаться в "распоряжении денежными средствами как в виде
ценных бумаг, так и в виде наличности, имуществом, передан-
ным или доверенным Институту физическими или юридически-
ми лицами для церковных дел и финансирования благотвори-
тельных начинаний". Со всех точек зрения эта организация
является банком.
Ногара самым тщательным образом изучил основные поло-
жения Латеранских соглашений 1929 года. Особое внимание
он уделил ст. 29, 30, 31 конкордата, в которых речь шла об
условиях освобождения от уплаты налогов и создании так
называемых "церковных корпораций", свободных от уплаты
89
любых налогов и полностью освобожденных от всякого контро-
ля со стороны итальянского государства. Сама формулировка
"церковные корпорации" породила целый ряд( противоречи-
вых толкований. Однако Муссолини, который в это время был
отвлечен другими делами, занял либеральную позицию в отно-
шении Ватикана. 31 декабря 1942 года итальянское министер-
ство финансов обнародовало циркуляр, согласно которому
Ватикан освобождался от налогов с дивидендов, выплаченных
акциями. Циркуляр был подписан генеральным директором
министерства Буонкристиано, что в переводе, кстати, означает
"добрый христианин". Циркуляр подробно перечислял те финан-
совые организации Ватикана, которые впредь освобождались от
уплаты налогов. Список был большим и включал Управление
имуществом Святого престола и Ватиканский банк.
Человеком, которого Ногара поставил во главе банка,
оказался отец, а позже кардинал Альберто да Жорио. К тому
времени он стал незаменимым помощником Ног ары, возгла-
вив Управление имуществом, а теперь, не слагая этих обязаннос-
тей, получил должность первого секретаря и затем президента
Ватиканского банка.
Итак, помимо участия в деятельности многих неватикан-
ских банков, контрольные пакеты акций которых уже приобрел
Ногара, он создал еще два чисто ватиканских банка.
Ногаре сопутствовал невероятный успех в деле укрепления
финансовой мощи Ватикана. Щупальца быстро растущего финан-
сового спрута тянулись все дальше, опутав чуть ли не весь
мир. Завязывались тесные взаимовыгодные отношения с круп-
нейшими банками, умножались прежние связи. С семейством
Ротшильдов, как парижских, так и лондонских, святые отцы
установили деловые контакты еще в начале XIX века. Ногара
дал им новый импульс: тесные связи вскоре установились у
Ватикана с "Креди Суисс", "Хэмброз", "Морган гэранти траст",
"Бэнкэрз траст компани оф Нью-Йорк". Через них Ногара дей-
ствовал на нью-йоркской фондовой бирже. "Чейз Манхэттен
бэнк", "Континентл Иллиойс бэнк " тоже не чуждались делового
сотрудничества с Ватиканом.
Редкое чутье обнаружил Ногара не только в умении выгод-
но помещать капитал, но и в выборе скупаемых для Ватикана
компаний. Он сумел поставить под контроль самые прибыльные
компании в жизненно важных областях экономики: тут были и
страховые общества, и производство стали, мучная, макарон-
ная промышленность, станкостроение, цементные заводы,
недвижимость. Кстати, если говорить о недвижимости, то,
90
купив 15 процентов акций гигантского строительного концер-
на "Сочьета дженерале иммобильяре" (СДИ), католическая
церковь стала обладателем огромного состояния. Поскольку
СДИ принадлежит строительная компания "Соджене", Ватикан
становится совладельцем сети известных итальянских гостиниц,
приносящих колоссальный доход: "Хилтон" в Риме, "Итало-
американа нуови альберги", "Альберги Амброзиани", "Милан",
"Компаниа итальяна альберги кавальери" и общества "Итальяни
альберги модерни". Список приобретенных в результате этой же
сделки крупных промышленных компаний намного больше.
Во Франции, в самом центре Парижа, был построен вмести-
тельный административно-торговый блок на Елисейских полях,
90, а несколько позже еще два таких же - на Рю де Понтье,
61 и на Рю де Берри, 6.
В Канаде благодаря все тому же Ногаре церковь владеет
высоченным небоскребом — зданием монреальской фондовой
биржи, а также небоскребом Порт-Руаяль, где сдаются внаем
сотни квартир, и гигантским жилым массивом в Гринсдейле
под Монреалем.
В США, в Вашингтоне, Ватикану принадлежат пять больших
жилых кварталов доходных домов и знаменитый отель "Уотер-
гейт" а в Нью-Йорке - обширный жилой массив площадью 227
акров в Ойстер-Бэй. Приобретением Ватикана стал целый город-
спутник Мехико-Ломас Вердес. Перечень этот отнюдь не исчер-
пывающий. Ногара приобрел немало акций таких гигантских
монополий, как "Дженерал моторе", "Шелл", "Галф ойл",
"Дженерал электрик", "Бетлхэм стил", "Ай-би-эм", 'Тайван
эйрлайнз".
В 1954 году Ногара, уже в весьма преклонном возрасте,
оставил все свои официальные посты. Однако до самой смерти
в 1958 году он не переставал следить за работой отлаженного
им финансового механизма, оставаясь верным и незаменимым
советником и консультантом. Пресса лишь вскользь упомянула
о его кончине, не говоря о его истинном значении для Ватикана,
так как все годы деятельность Бернардино Ногары хранилась
в тайне. А ведь этот человек как нельзя более убедительно
доказал, что если царство божие находится не на земле, то
финансовая империя римской католической церкви двумя
ногами стоит на ней. Кардинал архиепископ Нью-Йорка Спел-
лман был, пожалуй, единственный, кто воздал должное его
деятельности сразу после смерти, сказав: "Величайшим явле-
нием в жизни католической церкви после Иисуса Христа был
Бернардино Ногара".
91
Приняв предложение Пия XII взять управление финансами
Ватикана, Ногара получил в свое распоряжение 80 млн. долла-
ров, из которых 30 млн. долларов папа уже запланировал потра-
тить на строительство семинарий и домов для духовенства на
юге Италии, на завершение строительных объктов в самом
Риме, включая возведение здания библиотеки Ватикана и но-
вой художественной галереи.
За несколько лет Ногара создал гигантскую финансово-
промышленную корпорацию. Пуская в оборот медяки верую-
щих, лиры Муссолини, гитлеровские рейхсмарки, он ставил
своим преемникам финансовую империю, оценивавшуюся,
даже по самым скромным подчетам, более чем в 2 млрд. долла-
ров, из которых 500 млн. долларов составил капитал, конт-
ролируемый специальным управлением, 650 млн. долларов —
капитал Управления имуществом Святого престола, более
940 млн. долларов — авуары Ватиканского банка плюс 40 млн.
долларов ежегодной прибыли от деятельности самого банка, ко-
торыми распоряжался непосредственно папа.
По капиталистическим меркам корпорация Ватикан про-
цветала. Если же посмотреть с точки зрения церковного учения,
то это был подлинный скандал, ибо наместник Христа пре-
вратился в председателя совета директоров корпорации.
Через четыре года после кончины Ногары Ватикан по-настоя-
щему почувствовал невосполнимость утраты. Его хватка была
особенно необходима теперь, когда итальянское правительство
вновь подняло вопрос о введении налога на дивиденды, выпла-
ченные акциями. Путь, который избрал Ватикан, чтобы обойти
это препятствие, привел в дальнейшем ко многим роковым
последствиям, включая обращение к помощи мафии, финансо-
вую катастрофу и соучастие в нескольких убийствах. Все это
произошло позже, в 1968 году. Однако решения, приведшие
к столь непоправимым шагам, были приняты именно тогда.
Среди самых роковых в истории Ватикана лет 1968 год
занимает одно из первых мест. В этот год появилась печально
знаменитая энциклика "Жизнь человеческая"; именно в 1968
году крупные авантюристы — Горилла и Акула — прибрали к
рукам два крупнейших ватиканских банка. Гориллой звали По-
ла Марцинкуса, а Акулой — Микеле Синдону. А рассказ о том,
как они шли к контролю над ватиканскими финансами, не усту-
пит любому детективу.
Бенджамин Франклин сказал: "В этой жизни нет ничего неиз-
бежного, кроме смерти и налогов". Трудно оспаривать эту
истину. Преемники Ногары пренебрегли ее второй частью, види-
92
мо забыв о неминуемости первой.
В декабре 1962 года в Италии был принят закон о налоге в
размере 15 процентов на выплаченные акциями дивиденды.
Впоследствии, как и следовало ожидать, налог был удвоен.
Первоначально Ватикан никак не выразил недовольства
новым законодательством, во всяком случае публично. Однако
конфиденциально, по дипломатическим каналам, святые отцы
дали понять правительству, что, "следуя духу подписанного в
1929 году конкордата, был бы весьма желателен менее строгий
налоговый режим".
Начались переговоры. Секретное письмо государственного
секретаря Ватикана кардинала Чиконьяни послу Италии при
Ватикане Бартоломео Миньоне проливает свет на то, что под-
разумевалось под "менее строгим налоговым режимом". А
означало это просто полное освобождение ряда финансовых
учреждений Ватикана от уплаты упомянутых в законе налогов.
Оказались в списке и Управление имуществом Святого пре-
тола и Институт религиозных дел.
Святой престол охотно играл на бирже, но правила игры
не соблюдал. Христиане ко-демократическое правительство
меньшинства, пользовавшееся поддержкой папы, послушно
выполнило его волю, не считаясь с реакцией парламента и обще-
ственного мнения. Когда оно пало и к власти пришло правитель-
ство Альдо Моро, возглавившего коалицию христианских де-
мократов и социалистов, портфель министра финансов полу-
чил социалист Роберто Тремеллони. Разобравшись в сути про-
тивозаконного решения, принятого его предшественником,
Тремеллони не проявил склонности его поддержать, тем более
что оно было принято без одобрения парламентом и, что самое
важное, подписано ровно неделю спустя после того, как пра-
вительство официально подало в отставку.
Альдо Моро метался в поисках компромисса между гро-
зящим уйти в отставку министром финансов и отнюдь не склон-
ным сдавать позиции Ватиканом. Моро обратился к Ватикану
с предложением представить правительству в качестве основа-
ния для просьбы об освобождении от налогов полный отчет о
своей доли участия в акционерном капитале различных компа-
ний с приложением соответствующего перечня. Не без осно-
ваний председатель совета министров полагал, что итальянцы
должны знать, на какую сумму в случае удовлетворения прось-
бы Ватикана сократится государственный бюджет страны. Но
именно эти-то подробности и стремился сохранить в тайне
Святой престол. Как и следовало ожидать, Ватикан не внял Моро
93
и громко напомнил о том, что является суверенным государст-
вом. Этому "суверенному государству", судя по всему, казалось
весьма логичным и допустимым использовать в своих интересах
фондовую биржу другого суверенного государства, извлекая
при этом немалую для себя выгоду, а вот государство не имело
права выяснять степень своего убытка.
Правительства в Италии сменяли друг друга, и преслову-
тый вопрос о налогах время от времени выносился на обсужде-
ние парламента. В 1964 году Ватикан, на удивление, открыто
продемонстрировал, насколько чужд он заповедям Христа и
насколько ближе ему заповедь Бернардино Ногары: 'Тасши-
ряйте свое дело, ибо, чем оно солиднее, тем сложнее правитель-
ству осуществлять свой финансовый контроль". Под "делом"
в данном случае подразумевалась корпорация Ватикан, а под
"правительством" - чиновники, вынужденные мириться с
"налоговым раем" в центре итальянской столицы. В июне 1964
года, когда правительство вновь возглавил Альдо Моро, "цер-
ковь бедных" пригрозила повергнуть в хаос экономику страны.
В ходе переговоров Ватикан заявил итальянскому правительст-
ву, что, если в вопросе о налогах их требования не будут удов-
летворены, он выбросит на рынок все до единой акции, принад-
лежащие ему в Италии. Момент для ультиматума был выбран
удачно: фондовую биржу лихорадило, курс акций неудержимо
падал. Если в такой момент на рынок была бы выброшена еще
хотя бы часть ценных бумаг Ватикана, катастрофа была бы неиз-
бежной. И правительство Италии капитулировало. В октябре
того же года был готов законопроект, одобрение которого пар-
ламентом дало бы незаконному соглашению законную силу.
Этот документ, правда, так и не был вынесен на рассмотрение
парламента, и главным образом потому, что правительства
сменяли друг друга быстрее, чем очередной министр финансов
успевал как следует разобраться в унаследованном от предшест-
венника портфеле. Святой престол тем временем в полной мере
пользовался налоговыми льготами.
Ватикан не платил налогов с акций начиная с апреля 1963 го-
да. Это стало достоянием прессы. В 1967 году газеты, особенно
левые, перешли в наступление. Газетчиков интересовала причина
подобной податливости со стороны правительства. Интересовало
и то, сколько миллионов лир теряет государственная казна,
акции каких итальянских компаний и на какую сумму при-
надлежат Ватикану. Цифры общей стоимости его акций на
фондовой бирже страны варьировались от 160 млн. до 2,4 млрд.
долларов.
94
Дискуссии не утихали, и в марте 1967 года тогдашний
министр финансов Луиджи Прети в ответ на запрос сената вы-
нужден был официально сказать о размерах капиталовложе-
ний Ватикана в Италии. Из его речи в сенате явствовало, что
основные инвестиции от имени Святого престола осуществляли
ИРД, специальное управление, а также Управление имуществом
Святого престола и конгрегация пропаганды веры. Все они,
как выяснилось, активно действовали на фондовой бирже.
Общая стоимость ценных бумаг, принадлежавших Ватикану,
по словам министра финансов, оценивалась приблизительно в
104,4 млн. долларов. Сумма, безусловно, значительно занижен-
ная. Министр Прети не включил в нее крупные инвестиции
Ватикана в государственные ценные бумаги и подлежащие
долговые обязательства, по закону не облагаемые налогом.
Он говорил лишь об акциях, подлежащих налогообложению.
Не упомянул министр и о том немаловажном обстоятельстве,
что по правилам итальянской фондовой биржи держатель акций
имеет право не получать положенный ему дивиденд ежегодно,
а аккумулировать его в течение пяти лет. Поэтому, если к на-
званной сумме приплюсовать еще и эти накопления, конечный
результат окажется по крайней мере вдвое больше.
Итак, реальная цифра инвестиций Ватикана в одной лишь
Италии и только в ценных бумагах в 1968 году составляла как
минимум 202,2 млн. долларов, не говоря об общей стоимости
принадлежащей князьям церкви недвижимости, а также об их
инвестициях в других странах мира.
Наконец правительство решило воздействовать на Ватикан:
римская католическая церковь должна воздать кесарю кесарево.
В январе 1968 года очередное переходное правительство, на этот
раз возглавляемое Джованни Леоне, заявило, что к концу года
Ватикан должен полностью выплатить задолженность.
Ватикан принял обиженный вид, однако согласился пла-
тить в рассрочку.
Вся эта история имела крайне отрицательные для Ватикана
последствия, ибо простой верующий, ранее не интересовавший-
ся доходами Ватикана, уяснил, что "церковь бедных" весьма
богата и выгодно помещает свои капиталы. К тому же в резуль-
тате длительной шестилетней склоки между Ватиканом и прави-
тельством выяснилось, что многие компании, внешне совершен-
но независимые, оказались собственностью Святого престола.
Престиж Ватикана пострадал, когда итальянцы сделали для
себя открытие, что за постоянный рост платы за телефон, водо-
провод, электричество и газ они должны благодарить лишь цер-
95
ковь. Но главное — теперь уже не оставалось сомнений, — что,
если Ватикан и впредь собирается делать крупные капиталовло-
жения в экономику Италии, ему придется исправно платить
налоги. Такого рода проблема встала перед Павлом VI. Не в
силах решить ее сам, он обратился к помощи Гориллы и Акулы.
...Пол Марцинкус родился 15 января 1922 года в США, в
Сисеро - городке, где издавна хозяйничала мафия. Ежедневно
совершаемые там убийства и преступления считались частью
нормальной жизни, рядовыми событиями. Таким же само собой
разумеющимся явлением была и коррупция, которой были
подвержены все - от мэра города до мелких чиновников. Через
год после появления Марцинкуса на свет случилось так, что
глава американской мафии Аль Капоне перенес в Сисеро центр
своей преступной империи.
Очень скоро жители Сисеро с населением в 60 тыс. чело-
век — в основном эмигранты из Польши, Богемии и Литвы —
свыклись с внезапно появившимися на тихих улицах личностя-
ми, нарушавшими привычный уклад жизни.
Аль Капоне, разместивший штаб-квартиру на 22-й улице,
привез и своих молодчиков: Джейка Гузика по кличке Грязный
Палец, Фрэнка Нитти - Насильник, Фрэнки — Миллионщик,
Тони - Мопс и т. п.
Именно такой Сисеро и воспитал Пола Казимира Марцин-
куса, сына эмигрантов из Литвы. Отец его зарабатывал мытьем
окон, мать работала в пекарне. Оба плохо говорили по-англий-
ски. Как и большинство бедняков, они считали, что если уж им
не улыбнулась жизнь в "рае свободы", то дети должны добиться
лучшей участи честным трудом и прилежанием. И действитель-
но, Пол, младший из пяти, не только не обманул их надежд,
но поднялся на высоту, о которой не приходилось и мечтать.
Его биографию можно было бы озаглавить и так: "О том, как
мальчишка из захолустья становится божьим банкиром".
С легкой руки приходского священника мальчик решил
избрать церковную карьеру. В 1947 году, когда Аль Капоне
умер от сифилиса, Пол был посвящен в духовный сан. Пышные
похороны американского бандита номер один, проходившие в
Чикаго по католическому обряду, почтил своим присутствием
монсеньор Уильям Горман. Он заявил репортерам: "Церковь
не предает забвению совершенного зла и не прощает преступ-
ления. Мое присутствие здесь является данью его раскаянию и
признанием того, что он умер, приняв последнее причастие".
Марцинкус отправился в Рим, где поступил в католичес-
кий Грегорианский университет - тот самый, где Лучани полу-
96
чил степень доктора теологии. Марцинкус был удачлив и по
окончании университета стал доктором канонического права.
В Чикаго он получил место приходского священника, а вскоре
стал членом епархиального церковного суда. Архиепископ
Чикаго кардинал Сэмюэл Стритч был первым из представителей
церковной элиты, на которого молодой священник произвел
впечатление. По рекомендации кардинала Пол Марцинкус был
переведен в 1952 году в англоязычную секцию ватиканского
государственного секретариата. В течение семи последующих
лет он прикомандировывался к папским нунциям в Боливии
и Канаде. Затем вновь вернулся в Рим, в государственный
секретариат. Свободно владевшего испанским и итальянским
языками Марцинкуса нередко использовали в качестве пере-
водчика.
В 1963 году в разговоре с папой Павлом VI архиепископ
Нью-Йорка кардинал Фрэнсис Спеллман заметил, что Марцин-
кус во многих отношениях просто находка. Папа прислушивался
к советам главы богатейшей в мире католической епархии,
за которым закрепилось прозвище Кардинал Золотой сундук.
Папа решил присмотреться к Марцинкусу внимательнее.
С тех пор фортуна Марцинкусу благоволила. Однажды в
1964 году, когда папа отправился с визитом в один из бедных
районов Рима, толпа, охваченная религиозным экстазом, чуть
не смяла наместника Христа. Эпизод грозил окончиться трагично,
если бы не внезапное появление Марцинкуса. Усердно работая
локтями, он буквально собственным телом прокладьшал путь
сильно перепуганному папе сквозь обезумевшую толпу. На
следующий день папа выразил ему личную благодарность. С
этого дня Марцинкус превратился в неофицального папского
телохранителя в сутане. Именно тогда его прозвали Гориллой.
В декабре того же года он сопровождает папу в Индию.
На следующий год - в Соединенные Штаты, на сессию Генераль-
ной Ассамблеи ООН. Теперь, однако, Марцинкус не просто
телохранитель, он — советник папы по вопросам безопасности.
Какая карьера: личный телохранитель, личный переводчик,
личный советник папы! Мальчишка из Сисеро далеко пошел.
К этому времени Марцинкус тесно подружился с личным сек-
ретарем папы, всесильным отцом Паскуале Макки. Тот был
ключевой фигурой в папском окружении, которое в Римской
курии окрестили "миланской мафией". Архиепископ Милана
кардинал Монтини, став в 1963 году папой Павлом VI, привез
с собой в Рим целый поезд приближенных: советников, финан-
систов, верных представителей из числа миланского духовенства.
4-2^3
97
Не последним среди них был Макки. Общеизвестно, что все
дороги ведут в Рим. Можно лишь добавить, что многие из них
проходили через Милан.
Папа Павел VI - и это отмечали многие наблюдатели -
был крайне подвержен влиянию своих миланских приближен-
ных. Их реальная власть заметно превышала те полномочия,
которыми они обладали в соответствии с занимаемыми поста-
ми в церковной иерархии. Это непосредственно касалось и Мак-
ки. Он не отходил от папы, когда видел, что тот чем-либо огор-
чен. Он не только советовал первосвященнику, что делать в том
или ином случае, он подсказывал, когда ему пора отправляться
на покой, кому лучше доверить тот или иной пост, а кого
понизить, переведя в бедную епархию. Уложив спать столь
послушного подопечного, он, по обыкновению, ужинал в рос-
кошном ресторане на пьяцца Грегоро Сеттимо в обществе куда
более уравновешенного Марцинкуса.
Макки сыграл не последнюю роль в том, что совместные
поездки "Папы-пилигрима" в 1967 году в Португалию и Турцию
окончательно сцементировали его дружбу с Марцинкусом.
В том же году папа Павел VI создал своеобразное министерст-
во под названием "Префектура по экономическим делам Свято-
го престола". По идее папы, эта служба должна была составлять
ежегодный отчет о финансовом положении Ватикана в целом и
об изменениях финансового характера в деятельности соответ-
ствующих ватиканских органов.
Однако с самого начала эта префектура имела два серьез-
нейших недостатка. Во-первых, следуя указаниям самого папы,
Ватиканский банк исключался из его компетенции, и, во-вторых,
сразу же в полной мере дала себя знать патологическая склон-
ность Ватикана к интригам и скрытности. Созданная усилиями
трех кардиналов Префектура по экономическим делам была
вверена попечению четвертого — Эджидио Ваньоцци. К концу
первого года деятельности новое учреждение должно было
представить полный отчет о состоянии финансов Святого прес-
тола. На деле, приступив к выполнению папской воли, Ваньоцци
с первого же дня натолкнулся на маниакальное стремление
ватиканских органов скрыть реальное положение дел. Конгре-
гация пропаганды веры, Управление имуществом Святого
престола, да и все остальные учреждения не назвали ни одной
цифры. Устав с ними бороться, Ваньоцци как-то сказал: "Даже
объединенными усилиями ЦРУ и Интерпола у них не выудишь
ни слова о том, какими суммами они располагают и где хранят
эти деньги".
98
В Ватиканский банк в помощь его главе - 84-летнему
кардиналу Альберто ди Жорио, в прошлом коллеге Бернардино
Ног ары, - папа назначил Пола Марцинкуса, посвятив его в сан
епископа. На следующее утро после аудиенции у папы Марцин-
кус приступил к своим новым обязанностям секретаря Вати-
канского банка. На деле он стал его главой. Назначение было
в кармане, но, как отметил сам Марцинкус, опыта финансис-
та у него не было. И тем не менее вновь назначенный и несведу-
ющий в финансах банкир сосредоточил отныне в своих руках
больше реальной власти в Ватикане, чем любой из его соотечес-
твенников.
Одним из тех, кто содействовал взлету Марцинкуса, был
Джованни Бенелли. Именно он убедил папу Павла VI в том,
что предприимчивый верзила-американец с неизменной сигарой
в зубах был бы ценным приобретением для Ватиканского банка.
Не прошло и двух лет, как Бенелли понял свой просчет и схва-
тился за голову, понимая, что последствия такой ошибки будут
роковыми. Но было уже поздно. Ловкий американец сумел
быстро стать для папы более незаменимым, чем сам бывший
папский любимчик Бенелли. Все поставила на свои места решаю-
щая схватка за власть между ними в 1977 году, когда Бенелли
был изгнан из Ватикана.
Выдвижение Марцинкуса явилось одним из проявлений
тщательно спланированной смены курса Ватикана. Дело в том,
что папскую власть уже одинаково не устраивала и необходи-
мость отчисления колоссальных налогов с акционерного капи-
тала, и привлекавшие внимание капиталовложения в бесчислен-
ные итальянские компании, в том числе производящие проти-
возачаточные пилюли, по поводу которых Павел VI метал
громы и молнии. Папа и его финансовые советники сочли,
что Ватикану следует изъять основную часть своего капитала
из экономики Италии и разместить ее в других странах, и преж-
де всего в США. Не следовало упускать как заморских барышей,
так и наживы в прибыльном мире евродоллара.
Марцинкуса рассматривали как наиболее подходящий
инструмент для осуществления новой финансовой стратегии.
В пару с ним папа решил поставить Микеле Синдону по прозви-
щу Акула. Эту кандидатуру подсказала "миланская мафия".
О Синдоне неверно было бы говорить, что он креатура мафии,
он сам был воплощением мафии. Кроме того, он не был урож-
денным миланцем: туда он перебрался, чтобы сделать карье-
ру. На свет он появился в деревне Питти, недалеко от Мессины,
на острове Сицилия.
4*
99
Как и Альбино Лучани,Синдона происходил из бедной семьи.
Нищее, как и у Лучани, детство сказалось на формировании
его личности, только в противоположном духе. Если у Лучани
голодные годы детства породили стремление облегчить участь
других, то Синдона сызмала решил "избавлять других от бреме-
ни богатства".
Он родился 8 мая 1920 года. Воспитывался иезуитами.
Еще в школе обнаружил склонность к математике и эконо-
мическим наукам. С отличием закончив правовой факультет
Мессинского университета в 1942 году, он умудрился избежать
мобилизиции в армию Муссолини с помощью родственника
своей невесты, монсеньора Амлето Тондини, служившего в го-
сударственном секретариате Ватикана.
В течение трех последних лет войны Синдона, отложив в
сторону диплом юриста, занялся тем, что впоследствии сдела-
ло его знаменитым: скупал и продавал. Он покупал продукты
на черном рынке в Палермо и переправлял их с помощью мест-
ной мафии в Мессину, где, пользуясь послевоенной разрухой,
продавал товар втридорога голодающему населению.
После свержения Муссолини и высадки в Италии союзных
войск Синдона решил, что кое-чем можно разжиться и у амери-
канцев. И вновь не ошибся. Дело его ширилось. Укреплялись
связи с мафией. В 1946 году он покинул Мессину, увозя с со-
бой в Милан молодую жену Рину, прекрасное знание механизма
спроса и предложения и, что еще важнее, рекомендательные
письма архиепископа Мессины, дружбы которого Синдона
долго добивался.
Приехав в Милан, он поселился в его пригороде и стал
работать в фирме, специализировавшейся на консультациях
по правовым и хозяйственным вопросам бизнеса. Его обязан-
ности заключались прежде всего в консультировании клиен-
тов по поводу того, как лучше помещать капитал в обход за-
путанного налогового законодательства Италии, куда по окон-
чании войны устремился американский капитал. На друзей из
мафии произвели впечатление успехи Синдоны на новом попри-
ще, ибо он действительно проявлял удивительную находчивость
одаренного и честолюбивого человека. Однако в глазах мафии
куда выше ценилось другое достоинство. Синдона был неразбор-
чив в средствах, беспринципен, жесток и склонен к коррупции,
иными словами, был для них "своим". Синдона свято чтил
традиции мафии и понимал значение важнейшей из них — круго-
вой поруки. Ведь он был сицилийцем.
Особенно оценил Синдону известный клан мафии во главе
100
с семейством Гамбино за его умение с необычайной ловкостью
и максимальной выгодой помещать доллары, избавляя от необ-
ходимости платить налоги. Финансовые интересы семьи Гам-
бино охватывали чуть ли не весь мир. Центрами же ее власти и
влияния были Нью-Йорк и Палермо. Дела в Нью-Йорке вели
сами Гамбино, а бизнес в Палермо контролировали их ближай-
шие родственники на Сицилии — Инцерилло. 2 ноября 1957
года состоялась встреча этого клана мафии в Палермо, в феше-
небельном "Гранд-отель де Пальм". Был там и Микеле Синдона.
Синдоне было сделано деловое предложение, на которое
он с энтузиазмом откликнулся. Ему предложили заняться дела-
ми семейства по реинвестиции огромных прибылей от торгов-
ли героином. Эти незаконные доходы должен был "отбеливать"
Синдона, знавший все лазейки в законах. Выбор оказался весь-
ма удачным. Синдона к тому времени уже располагал репута-
цией кудесника, которому не составляет труда организовать
ввоз в Италию и вывоз из нее колоссальных денежных сумм,
не возбудив при этом недовольства налоговых властей. Нема-
лую роль играло и то обстоятельство, что ко времени проведе-
ния совещания мафии "на высшем уровне" он состоял в сове-
тах директоров уже нескольких компаний. При этом нередко,
отказываясь от платы за свои услуги, он просил своих клиен-
тов выделять ему часть акций принадлежащих им компаний.
Использовал он и такой метод, как манипуляции с компания-
ми, стоящими на грани банкротства. Он их разукрупнял, рас-
продавал по частям, затем вновь объединял и перетасовывал,
путая следы, и наконец, вывернув наизнанку, продавал с боль-
шой выгодой для себя.
Через полтора года после знаменательной встречи ведущих
представителей "Коза ностра" в Палермо Синдона купил с их
же помощью свой первый банк. К тому времени он твердо
усвоил "золотое правило": лучший способ ограбить банк - это
его купить.
В Лихтенштейне Синдона создал холдинговую компанию
"Фаско АГ". Вскоре он приобрел миланский "Банка привата
финанциариа" (БПФ). Основанный в 1930 году одним из фа-
шистских идеологов, БПФ представлял собой небольшое, сугу-
бо приватное финансовое заведение, служившее для незакон-
ного экспорта капитала из Италии в интересах узкого круга
избранных клиентов, готовых щедро оплачивать такие услуги.
Фашистское прошлое прежнего владельца банка покорило сер-
дце Синдоны, не снисходившего до того, чтобы сражаться за
Муссолини, но настоящего фашиста по своим взглядам и убеж-
101
дениям. Со всех точек зрения банк оказался для него находкой.
В том же 1959 году, вскоре после покупки банка, он со-
вершил и еще одну весьма выгодную сделку. Архиепископ
Милана кардинал Монтини начал кампанию по сбору средств
для постройки дома для престарелых. Синдона широким жестом
внес всю необходимую сумму: 2,4 млн. долларов. Поэтому,
когда будущий папа Павел VI, кардинал Джованни Батиста
Монтини, торжественно открывал "Каза делла мадоннина", по
правую руку от него стоял Синдона. Кардинал проникся к
бизнесмену самыми дружескими чуствами, а со временем
сделал его личным советником в вопросах, далеко выходящих
за рамки сугубо финансовых интересов епархии.
Кардинал Монтини, возможно, пребывал в полном неведе-
нии относительно того, что эти 2,4 млн. долларов его новый
друг получил в основном из двух источников: из рук мафии и
ЦРУ. Позднее бывший агент ЦРУ Виктор Маркетти заявит:
"На протяжении 50-х и 60-х годов ЦРУ широко финансировало
многие начинания католической церкви, включая постройку
приютов и открытие новых благотворительных учреждений.
Крупные денежные суммы передавались большому количест-
ву епископов. Один из них — кардинал Монтини. Но не берусь
с уверенностью утверждать, что Монтини знал об этом. У него
могло возникнуть впечатление что деньги поступали от друзей".
Эти "друзья" в стремлении любой ценой приостановить
движение левых сил, и особенно коммунистов, к власти не толь-
ко совершали денежные "инъекции" в экономику страны,
но и с готовностью поощряли мошенников крупного масшта-
ба, таких, как Синдона. Их вполне устраивало, что его аферы
были сомнительными, что - и это главное — он уголовник
из числа правых.
Акула чувствовал себя и впрямь как рыба в воде. Ми-
ланцы, не ставящие ни в грош даже римлян, не говоря уж о си-
цилийцах, поначалу просто игнорировали немногословного
и вежливого южанина. Однако мало-помалу общественное мне-
ние в кругах денежных тузов — а Милан считается финансовой
столицей страны - признало Синдону одним из самых высоко-
профессиональных консультантов по налоговым вопросам.
С удивлением наблюдая, как легко и прибыльно покупает он
одну за другой компании, они сначала объсняли это обычным
везением новичка. А к тому времени, когда узнали, что он стал
владельцем банка и доверенным лицом человека, которого
прочили в папы, было уже поздно бороться с таким конкурен-
том. Его натиск был поистине ошеломляющим. Через свою
102
компанию "Фаско" он купил "Банка ди Мессина'*, что привело
в восторг мафиози Гамбино и Инцерилло: в их распоряжение
предоставлен банк на родине Синдоны.
Синдона настойчиво налаживал самые тесные контакты с
Массимо Спада, одним из доверенных лиц Ватикана, занимав-
шим пост административного секретаря Ватиканского банка и
члена совета директоров 24 других банков и компаний, в том
числе "Банка каттолика дель Венето". Сошелся он и с Луид-
жи Меннини, еще одним из руководителей Ватиканского бан-
ка, и с отцом Макки, личным секретарем самого Монтини.
"Банка привата" процветал. В марте 1965 года Синдона продал
22 процента его акций лондонскому "Хэмброз бэнк", который,
основываясь на многолетнем сотрудничестве с Ватиканом,
считал административные способности Синдоны и стиль его
руководства выше всяких похвал. Того же мнения придержива-
лись семейства Гамбино и Инцерилло, а также "Континентл
Иллинойс", тоже купивший 22 процента акций банка Синдоны.
Надо отметить, что "Континентл Иллинойс" в тот период являл-
ся основным проводником всех инвестиций Ватикана в США.
Синдона был связан с Ватиканом множеством различных нитей,
в частности стал близким другом монсеньора Серджо Герри, воз-
главившего детище Ногары — чрезвычайную канцелярию Управ-
ния имуществом Святого престола.
В 1964 году Синдона приобрел еще один банк, на этот
раз в Швейцарии, - "Финанбанк", контролировавшийся в боль-
шой степени Ватиканом. Этот банк так же, как и первый банк
Синдоны БПФ, занимался в основном нелегальным экспортом
капиталов из Италии за границу. Синдона купил контрольный
пакет акций банка, но у Ватикана все же оставалось 29 процен-
тов акций. Лондонский "Хэмброз бэнк" и чикагский "Конти-
нентл Иллинойс" также были крупными держателями акций
"Финанбанк".
Тот факт, что такие известные финансовые учреждения,
как корпорация Ватикан, "Хэмброз бэнк" и "Континентл Илли-
нойс", пошли на самый тесный деловой контакт с ним, с Син-
доной, казалось бы, свидетельствует о том, что он вел дела
своих банков самым лучшим образом. Действительно ли это
было так?
Карло Бордони, основываясь на неоспоримом фактическом
материале, убедился в обратном. Впервые Бордони познако-
мился с Синдоной в ноябре 1964 года в "студиа Синдона" на
виа Турати, 29, в Милане. До этого Бордони в течение некоторо-
го времени работал управляющим миланского отделения "Ферст
103
нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк", а незадолго до их знакомства
был выгнан за самовольное превышение лимитов, касающихся
сделок в иностранной валюте. Вот уж за что Синдона никогда
не упрекнул бы своего служащего! Он тут же предложил Бор-
дони руководство всеми сделками БПФ в иностранной валюте.
Тот, узнав, что банковский вклад едва превышает 15 млн.
долларов, презрительно отказался. Ему, привыкшему к колос-
сальному обороту " Сити бэнк", исчислявшемуся миллиарда-
ми долларов, это заведение показалось мелочной лавочкой,
тем более БПФ, не являясь тогда еще банком-агентом, даже
не имел права на операции в иностранной валюте. Да и в между-
народных финансовых кругах он был совершенно не известен,
то есть, по выражению Б орд они, "не имел ни малейших шансов
войти в престижный клуб международных банков".
Бордони предложил иной ход, а именно создание новой
посреднической компании- Как он полагал, учитывая его широ-
кие связи, а также профессионализм, высокие комиссионные
будут обеспечены. И поскольку, убеждал Бордони Синдону,
речь идет уже о банковской "группе Синдоны", пусть пока и
малоизвестной, новая сфера деятельности придаст блеск его
имени, что в свою очередь будет гарантировать кредиты в инос-
транной валюте и для БПФ, и "Финанбанк".
Как позднее указывал Бордони в своих показаниях под
присягой, свидетельствуя против своего бывшего хозяина в
миланском суде, эта идея с самого начала пришлась Синдоне
по душе, и он немедля решил приступить к ее реализации. Как
не понять восторг Синдоны! Компания, не без смысла названная
"Манирекс"1, начала свою деятельность 5 февраля 1965 года.
Действуя поначалу крайне аккуратно, она оказалась весьма
прибыльной. В 1967 году ее оборот составлял 40 млрд. долларов
в год с суммой чистой прибыли свыше 2 млн. долларов. При-
быль, правда, испарялась в результате виртуозных деяний Син-
доны еще до того, как налоговые чиновники успевали что-то
подумать. Вскоре ему "честно" полученных доходов стало не-
доставать, и он приказал Бордони обеспечить максимальный
приток иностранной валюты в оба его банка. Бордони указал
на целый ряд серьезных препятствий, делающих выполнение
задачи нереальной. Здесь Акула показала свои челюсти, и ото-
ропелый Бордони выслушал напоминания о "силе убеждения"
и "неограниченной власти" своего нового хозяина, которые
1 "Манирекс" - англо-латинское словосочетание, означающее "де-
нежный король**.
104
он может продемонстрировать. Надо отдать Бордони должное.
Он нашел в себе силы заявить в ответ, что именно в них и таится
корень зла. Он сказал: "Ваша "сила убеждения" называется
мафией, а ваша "власть" — это масоны. Имейте в виду, что я не
стану рисковать безупречным именем в финансовых кругах
и успешным стартом "Манирекс" лишь потому, что меня тол-
кает к этому мафия!"
Очевидно, расчетливость Бордони все же взяла верх над
его смелостью. В конце концов он согласился взять на себя
руководство валютно-финансовой деятельностью БПФ и "Финан-
банк". При этом то, с чем он столкнулся, не оставляло сомне-
ний относительно незаконного характера финансовых прие-
мов как Ватикана, "Хэмброз бэнк" и "Континентл Иллинойс",
так и в первую очередь самого Синдоны.
Многие из своих "открытий" Бордони высказал 12 лет
спустя в письменных показаниях под присягой, которые он
давал в тюремной больнице в Каракасе (Венесуэла) предста-
вителям миланской прокуратуры. Он, в частности, говорил:
"Придя в БПФ летом 1966 года, я был искренне поражен хао-
сом, царящим в делах банка. БПФ представлял собой тогда ма-
ленький банк, сводивший концы с концами лишь благодаря
беззастенчивым нарушениям закона, которые умело маскиро-
вались, а также благодаря множеству подпольных операций,
которые БПФ осуществлял по поручению таких крупных на-
циональных банков, как "Кредито итальяно", "Банка коммер-
чиале итальяна", и других. Незаконные валютные сделки, неле-
гальный массовый экспорт капитала осуществлялись ежедневно
и исчислялись гигантскими суммами, причем с использованием
самых грязных методов".
Бордони обнаружил массу счетов с превышенными остат-
ками без твердого обеспечения на суммы, значительно превы-
шающие допускаемый законом лимит в одну пятую капитала
и резервы банка. Бордони вскоре обнаружил также свидетельст-
ва прямого жульничества. Служащие банка снимали со счетов
вкладчиков большие суммы денег без их ведома и переводили
затем на специальные счета, принадлежавшие Ватиканскому
банку, а тот после этого переводил деньги за вычетом 15 про-
центов комиссионных на личный счет Синдоны в "Финанбанк"
в Женеву. Его счет там имел кодовое название "МАНИ": "Ма" —
Марко, "Ни" - Нино, имена сыновей Синдоны. Те 15 процен-
тов, что получал Ватикан в качестве комиссионных за посредни-
чество в махинациях, составляли колоссальные суммы в зави-
симости от курса на черном валютном рынке.
105
В случае если кто-либо из клиентов жаловался, что вы-
писанный им чек по непонятным причинам возвращался банком
с пометкой, что средств на счете было меньше против суммы
чека, или же недоумевал, что общая сумма на счете была мень-
ше предполагаемой, ему сухо предлагали отказаться от услуг
данного банка и выбрать другой. Если же клиент не отступал,
появлялся управляющий с сияющей обаятельной улыбкой,
вышептывая доверительным тоном стандартное извинение:
"Произошла недопустимая ошибка. Вы должны нас извинить:
эти суперумные компьюторы - сущее наказание!"
Присмотревшись к деятельности женевского "Финанбанк",
Бордони быстро понял, что и там отработан тот же метод. Адми-
нистративный директор, некто Марио Оливеро, вообще ничего
не смыслил в банковском деле, что позволило главному управ-
ляющему банка беспрепятственно спекулировать на валютном,
товарном и фондовом рынках. Если он проигрывал, то проиг-
рыш списывался на счет клиентов, если выигрывал — брал себе.
Игра показалась занимательной и начальникам отделов банка.
Участвовал в подобных махинациях и Ватиканский банк.
Институт религиозных дел имел там несколько счетов, "внима-
тельно изучив которые, - сказал Бордони, — я убедился,что Ва-
тикан занимается фантастическими спекуляциями, оборачиваю-
щимися гигантскими убытками". Эти убытки, как и все дру-
гие, покрывались за счет нефтяной компании "Либерфинко"
("Либерийской финансовой компании'*). В тот момент, о кото-
ром говорит Бордони, ее убытки исчислялись в 30 млн. долла-
ров, а в 1973 году, когда деятельностью банка вплотную заня-
лась швейцарская банковская инспекция, дефицит баланса этой
фиктивной компании вырос до 45 млн. долларов. Швейцарские
власти заявили, что если в течение 48 часов компания "Ли-
берфинко" не прекратит своего существования, то "Финанбанк"
будет объявлен банкротом. Тут на сцену выступил еще один
из людей Синдоны, Джан Луиджи Клеричи ди Кавенаго. Он в тот
же день открыл встречный счет на 45 млн. долларов, не внеся ни
лиры наличными. "Либерфинко" прекратила существование,
но одновременно возникла новая компания под названием
"Аран инвестмент оф Панама" с дефицитом ровно в 45 млн.
долларов.
Обратившись к Бордони с просьбой разобраться в делах
"Финанбанк", Синдона, как бы между прочим, заметил, что
"дела там идут не совсем гладко". Сказано слишком мягко.
Тщательно во всем разобравшись, Бордони доложил хо-
зяину без утайки, насколько "негладко" шли дела в действи-
106
тельности. Реакция оказалась несколько неожиданной. Вместо
благодарности он услышал поток раздраженной брани, после
чего Синдона буквально вышвырнул его на улицу. Дела же в
обоих банках шли, как и прежде. Бордони, поняв, чем все мо-
жет кончиться, попытался умыть руки, но с Синдоной это было
не так-то просто. Он прибегнул к своей излюбленной тактике
шантажа, что оказалось делом несложным, ибо Бордони уже
успел неоднократно нарушить закон при крупных махинациях
с иностранной валютой. Синдона пригрозил, что поставит в из-
вестность президента Банка Италии. Бордони ничего не оста-
валось, как держать язык за зубами.
С таким человеком, как Синдона, Бордони приходилось
держаться осторожно. Он не мог забыть, что однажды в ярос-
ти выкрикнул ему босс: "Вы никогда не станете настоящим
банкиром, потому что не только не умеете лгать, но и позволя-
ете себе иметь принципы. И, судя по всему, никогда не научитесь
пользоваться оружием шантажа, единственным, которое бьет
без промаха!"
Возможно, Бордони несколько вырос бы в глазах хозяина,
если бы он узнал, что его управляющий потихоньку стал пере-
водить весьма значительные суммы на свой секретный счет
в Швейцарию, "облегчив" долю Синдоны на 45 млн. долларов.
Синдона мог бы успокоить собственное честолюбие тем, что все
это не шло ни в какое сравнение с его собственными махина-
циями. И это не удивительно, ибо за плечами Синдоны была
школа мафии.
Среди мастеров шантажа Синдона может считаться поистине
суперспециалистом, прошедшим выучку у Личо Джелли, чело-
века, сумевшего возвести низкое ремесло в искусство преступ-
ления. Бордони, бросивший в лицо Синдоне обвинение в связях
с мафией и масонами, рисковал куда больше, чем могло ему
привидеться даже в кошмарном сне. Следовало иметь в виду,
что Синдона принадлежал к ложе, которая не имела ничего
общего с "каменщиками", строившими храм царя Соломона,
или к ложе, во главе которой стоял национальный герой Италии
Гарибальди. Ложа, членом которой был Синдона, называлась
"Пропаганда дуэ". Ее великим магистром был Личо Джелли.
Джелли родился в центре Италии, в Пистойе, 21 апреля
1919 года. Его образование завершилось в тот день, когда
юного нарушителя спокойствия с позором выгнали из средней
школы задолго до ее окончания. Кстати, со школьными годами
связана еще одна история, дающая представление о его много-
образных задатках. В его классе один ученик отличался завид-
107
ной физической силой. Некоторые им восхищались, остальные
просто боялись. Однажды Джелли украл у него сверток с завт-
раком, который дети обычно брали с собой в школу. Дождав-
шись, когда разъяренный верзила-переросток стал метаться
по классу в поисках исчезнувших бутербродов, шепнул ему на
ухо: "Я знаю, кто стащил твой завтрак, но лучше умру, чем пре-
дам парня. Одно могу тебе сказать - ищи под третьей партой".
С того дня простодушный силач стал послушным телохраните-
лем Джелли, который тем самым прошел первую стажировку в
искусстве манипуляции человеческими чувствами. Его полити-
ческие убеждения вполне сложились уже к 17 годам. Их осно-
вой была лютая ненависть к коммунизму. Джелли и его брат
не задумываясь вступили в батальон итальянских черноруба-
шечников, сражавшихся в Испании на стороне Франко против
коммунистов. Охотно и с удовольствием вспоминая впоследст-
вии этот период своей жизни, Джелли добавит: "Я один вернул-
ся живым".
Вскоре после начала второй мировой войны Джелли ока-
зался в Албании, где получил звание обер-лейтенанта СС. Вер-
нувшись в Италию, он продолжал служить нацистам в качестве
"офицера связи", под чем подразумевалось выслеживание пар-
тизан и выдача их гитлеровцам. Именно в это время он зало-
жил фундамент своего состояния, воспользовавшись тем, что
в городок Каттаро, где он служил во время войны, фашисты
свезли и спрятали золотой запас Югославии. Немалая часть
югославского золота никогда не вернулась в государственную
казну страны, оказавшись в руках Джелли. Сообразив, что па-
дение фашизма неизбежно, он попытался найти партизан, среди
них коммунисты составляли большинство. Джелли отработал
беспроигрышный вариант: обнаружив партизанскую явку,
он докладывал о ней своему эсэсовскому начальству, после че-
го спешил предупредить партизан о готовящейся облаве.
И так Джелли действовал до конца войны. Он был одним из
послегних фашистов, сдавшихся на севере Италии, неподалеку
от Беллу но, где молодой священник Альбино Лучани скрывал
партизан.
Комиссия по расследованию преступлений фашистов, засе-
давшая во Флоренции, сняла с Джелли обвинения в коллабора-
ционизме "за недостатком улик".
Будучи оправдан, Джелли, не теряя времени, занялся ор-
ганизацией пресловутой "крысиной тропы" из Европы в Юж-
ную Америку для нелегального бегства недобитых фашистов.
Нечего и говорить, что делал это Джелли отнюдь не бескорыст-
108
но: за свои услуги он установил таксу в размере 40 процентов
личного состояния каждого из тех, кого он выводил на "кры-
синую тропу". Другим важным звеном в цепи подпольного
"экспорта нацистов" стал католический священник из Хорватии
отец Круёслав Драгонович. Среди тех, кому Джелли и Драг о-
нович помогли избежать возмездия, был, в частности, палач
Лиона Клаус Барбье. Издержки по вывозу этого преступника
взяли на себя США, точнее, американская контрразведка, на
службе которой находился Барбье.
После войны Джелли активно работал на Ватикан и ЦРУ, а
с 1956 года — на итальянские секретные службы. В качестве
платы за услуги было уничтожено секретное досье, изобличав-
шее Джелли как офицера СС во время войны. Это произошло
в 1956 году, а двумя годами раньше он сам воспользовался им
же проложенной "крысиной тропой", отбыв в Аргентину, где
вошел в тесный контакт с крайне правыми элементами. Вскоре
он стал ближайшим другом и доверенным лицом генерала Хуана
Перона. Одним из немногих случаев, когда заступничество
Джелли перед официальным Ватиканом оказалось безуспеш-
ным, было отлучение Перона от церкви. Широкая антиклери-
кальная кампания, развернутая генералом Пероном, сыграла
решающую роль. Утверяадения Джелли, что генерал — просто
неверно понятый гений, воздействия не возымели.
После свержения Перона в 1956 году Личо Джелли отнюдь
не растерялся. Он решил, не теряя времени, налаживать контак-
ты с пришедшей к власти военной хунтой. Постепенно он пус-
тил корни во всей Южной Америке. Его внимания неизменно
удостаивались те, в чьих руках оказывались власть и деньги,
или по крайней мере те, кто обладал надежной перспективой
приобрести либо то, либо другое. Он готов был угодить каж-
дому, кто хорошо заплатит. По-прежнему Джелли продавал
информацию: на этот раз ЦРУ и итальянской военной разведке.
В те годы, когда Синдона пробирался сквозь финансовые
джунгли послевоенного Милана, Джелли неуклонно двигался по
сложному лабиринту, ведущему к политической власти в Южной
Америке. Опираясь на генералов, адмиралов, политиков и
ответственных чиновников, и Джелли, и Синдона рвались каж-
дый к своей цели. Синдона — к деньгам, полагая, что они и есть
основной рычаг, который поможет ему хозяйничать в этом мире,
Джелли — к разного рода "ценной" информации, и прежде всего
секретной, в которой он видел источник подлинной власти над
людьми: над теми, в чьих руках деньги, над теми, у кого полити-
ческое могущество. Сеть, сплетенная Джелли, опутывала Арген-
109
тину, Парагвай, Бразилию и дальше — Боливию, Колумбию,
Венесуэлу и Никарагуа. Он получил аргентинское гражданство,
став таким образом лицом с двойным гражданством — итальян-
ским и аргентинским, а в 1972 году был назначен советником
Аргентины по экономическим вопросам в Италии, имея задание
организовать массовые закупки оружия для военного режима,
включая смертоносное ракетное оружие. Этой должности пред-
шествовали несколько более скромных. В частности, в свое
время в Италии он был управляющим в фирме "Пермафлекс",
известной своими мягкими матрасами, а позже в Тоскане зани-
мал ту же должность в компании "Ремингтон рэнд". Среди
членов совета директоров компании в то же время числился
и Микеле Синдона.
Безошибочное чутье подсказало Джелли, каким удобным
инструментом в борьбе за власть и влияние может быть масон-
ское движение. Но, по иронии судьбы, именно его кумир Мус-
солини объявил масонов в Италии вне закона, видя угрозу
своему режиму в том, что "братство каменщиков" действитель-
но превращалось в "государство в государстве". Не менее
любопытен и тот факт, что именно демократическое правитель-
ство страны, к которому с таким презрением относился Джелли,
вернуло ложам право на существование, хотя новая конститу-
ция страны лодтвердила прежнее положение, объявляя создание
тайных организаций уголовным преступлением. Компромисс
достигался тем, что возрожденные масонские ложи были обя-
заны представлять властям полный список своих членов.
Джелли вступил в одну из таких лож в ноябре 1963 года.
С невероятной быстротой он поднялся до такой ступени в иерар-
хии, которая позволяла ему в дальнейшем претендовать на
избрание "Великим магистром". Возглавлявший ложу Джор-
дано Гамберини поручил Джелли в самые короткие сроки
сколотить тесный кружок друзей ложи из числа наиболее бога-
тых и влиятельных лиц, с тем чтобы, приняв некоторых впослед-
ствии в "масонское братство", заставить всех без исключения
содействовать росту богатства и влияния ложи. В такого рода
делах Джелли был незаменим. Он отдавался им с неподдельной
страстью. План, сложившийся вскоре в его голове, оказался
на деле планом создания нелегальной тайной организации,
получившей название "П-2". "П" означает "Пропаганда" — так
называлась известная в XIX веке масонская ложа.
Начал Джелли с того, что привлек в ряды "П-2" отставных,
некогда высокопоставленных военных, что явилось кратчайшим
путем к тем, кто занимал самые ответственные посты в армии.
110
По его замыслам сеть, сплетенная при помощи законов "ма-
сонского братства", должна была опутать всю господствующую
олигархию страны. Нечего и говорить, что абстрактные идеалы и
цели масонства его не интересовали. Но для оболванивания
вновь обращенных широко применялась высокопарная ритори-
ка с использованием таинственных символов и атрибутов.
Истинная цель Джелли была совсем иной: он мечтал о полном
контроле ультраправых сил над Италией. Такой контроль, по
его мнению, должен был осуществляться с помощью тайного,
но располагающего истинной властью "невидимого правитель-
ства". Особых препятствий этому он не видел, кроме, разве
того, что в результате демократических выборов к власти
придут коммунисты. Но и на этот случай он тоже все продумал:
тогда нужно будет устроить правый переворот, а страны Запада,
без сомнения, окажут содействие, тем более Соединенные
Штаты, которые с момента создания ложи "П-2" способствовали
ее процветанию. Оказывать ей необходимую помощь было по-
ручено резидентуре ЦРУ в Италии.
Членами итальянского отделения "П-2" (а отделения ложи,
и весьма могущественные, существуют во многих странах)
были такие деятели, как командующий вооруженными сила-
ми Италии Джованни Торизи, генералы Джузеппе Сантовито
и Джулио Грассини, возглавлявшие секретные спецслужбы
страны, шеф итальянской финансовой полиции Орацио Джанни-
ни, члены правительства, видные политические деятели (исклю-
чая коммунистов), а также еще 30 генералов, 8 адмиралов,
издатели и редакторы крупнейших газет, высшие судебные
чиновники, видные промышленники и банкиры, среди которых
Роберто Кальви и Микеле Синдона.
Список членов "П-2" держался в глубоком секрете не толь-
ко от правительства, но и от самих "братьев-масонов". Все
имена знал лишь Джелли.
Джелли выискивал все новые пути усиления своей организа-
ции. Основным правилом приема в нее оставалась практика
личных контактов и рекомендаций со стороны испытанных
членов ложи. Другие способы были куда менее этичны, и среди
них предпочтение отдавалось грубому шантажу.
Каждый новый кандидат, вступая в члены "П-2", в качестве
доказательства своей лояльности и полного доверия "братьям-
каменщикам" должен был представить в распоряжение Джелли
документы и свидетельства, компрометирующие не только
самого вступающего в ложу, но и многих из тех, с кем он был
связан ранее и кто представлял интерес в перспективе. Как пра-
111
вило, жертвам шантажа не оставалось ничего иного, как вступить
в конце концов в ложу под угрозой разглашения сведений,
которые могли иметь роковые последствия для репутации и
дальнейшей карьеры. Именно так поступили, например, с прези-
дентом государственной нефтяной компании ЭНИ Джорджо
Маццанти.
Под угрозой публикации материалов, уличающих его во
взяточничестве в период дебатов вокруг подписания крупного
контракта на нефть с Саудовской Аравией, Маццанти сдался
и согласился вступить в ложу "П-2", представив Джелли при
вступлении еще более компрометирующие факты на самого себя.
Существовал и другой, вполне соответствующий духу Джел-
ли способ заполучить в члены ложи перспективного "брата".
Через своих людей, которых уже было немало среди тех, кто
имел доступ к нужной информации, Джелли выяснял имена
трех наиболее вероятных кандидатов на тот или иной ответст-
венный пост. Он тут же обзванивал всех трех, каждому довери-
тельно сообщая, что уже предпринял необходимые шаги, с тем
чтобы именно он получил желаемое назначение. Так "П-2" при-
обретала еще одного влиятельного члена.
Основной задачей ложи "П-2" является создание мощного
заслона против любой возможности прихода к власти правитель-
ства коммунистов в Италии. Как уже отмечалось, ложа имеет
множество отделений по всему свету, и прежде всего в Латин-
ской Америке — в Аргентине, Венесуэле, Парагвае, Боливии,
Никарагуа, а также в Европе — во Франции, Швейцарии и Порту-
галии. Необычайно активны ее отделения в США. "П-2" тесно
связана с мафией в Италии и США, а также с некоторыми реак-
ционными военными режимами Латинской Америки, не гово-
ря уже о неофашистских группировках всех оттенков. Но
самыми тесными следует признать контакты с ЦРУ. Глубоко
пустило оно корни и в Ватикане. Иными словами, ложа "П-2"
есть связующее звено сил, объединенных общей враждебностью
к коммунизму.
Вместе с тем было бы неверно представлять "П-2" только
как всемирный союз антилевых сил, имеющих целью любым
путем препятствовать распространению марксистских идей.
На деле это международный заговор правых, преследующий
множество целей. В основе его - общее мировоззрение, для
которого в высшей степени характерна жажда власти и наживы,
часто превалирующая над идеологией. Поэтому конечной целью
членов ложи является не столько борьба с определенной идео-
логией, сколько ненасытное стремление к богатству и власти,
112
к самоутверждению, прикрывающемуся демагогическим лозун-
гом "защиты свободного мира". Подлинный и единственный
кумир членов ложи "П-2" — это деньги.
Связи Личо Джелли расширялись. Не прерывал он дружбы
и со старыми приятелями, среди которых числились Стефано
Делле Кьяйе, Пьерлуиджи Пальяни и Иоахим Фибелькорн —
командующие частной армией, созданной в Боливии бывшим
главарем лионского гестапо Клаусом Барбье и получившей
название "женихи смерти". В их обязанности входили политичес-
кие убийства, в частности, покушение на лидера боливийских со-
циалистов Марсело Куирога Крус. Эти "женихи" сыграли основ-
ную роль в приходе к власти в Боливии в 1980 году генерала
Гарсиа Меца. Клаус Барбье широко пользовался своим опытом
нациста, являясь советником по безопасности у полковника Гоме-
са, руки которого были обагрены кровью боливийских патриотов.
Шайка Барбье, всячески поощряемая боливийской хунтой,
особенно активизировалась после переворота 1980 года. Барбье
управлял сетью нелегальной торговли, обеспечивая широкий
ввоз и вывоз наркотиков с максимальной прибылью для хунты.
Начиная с 1965 года в круг обязанностей Барбье входило не толь-
ко обеспечение боливийского режима оружием, но и оказание
подобных услуг всем правым режимам в Латинской Америке, а
также Израилю. Операции с поставками оружия были отнюдь
не новым занятием для Джелли. Именно на этом поприще он
познакомился с Клаусом Барбье, с которым они стали "деловы-
ми партнерами". По складу характера и убеждениям они оказа-
лись весьма близкими. И к людям подходили они с одинаковы-
ми мерками. Например, оба искренне ценили и восхищались
Стефано Делле Кьяйе и ему подобными. Этот итальянец прини-
мал активное участие по меньшей мере в двух попытках анти-
правительственного путча в Италии. После провала он делал то
же в Боливии. Когда там в 1982 году военную хунту сменило
гражданское правительство, Делле Кьяйе бежал в Аргентину,
где нашел поддержку в лице члена ложи "П-2" Хосе Лопеса
Реги, создателя подразделений смерти 'Три А". Рега создал,
помимо того, разветвленную сеть торговли наркотиками —
"кокаиновый путь" из Аргентины в США.
Важным достижением Джелли как "магистра" ложи "П-2"
было привлечение таких, как Барбье, Хосе Лопес Рега и карди-
нал Паоло Бертоли. Бертоли, как и Джелли, был родом из
Тосканы. 40 лет своей карьеры отдал дипломатической службе
Ватикана. Он даже пользовался поддержкой в ходе конклава,
избравшего папой Альбино Лучани.
ИЗ
Бертоли всего лишь один из тех, кто обеспечил Джелли
доступ в Ватикан. Он ужинал с епископом Полом Марцинку-
сом, через которого он получал аудиенцию у папы. Да и мно-
гие другие кардиналы, епископы и священники, которые сегод-
ня уверяют, что имени Личо Джелли раньше не слышали, в
60-х и 70-х годах считали лестным для себя оказаться в его
обществе.
Одним из ближайших помощников Джелли в делах ложи
"П-2" был итальянский банкир и бизнесмен Умберто Ортолани.
Как и Джелли, он хорошо понимал всю важность обладания
секретной информацией. В период второй мировой войны
он возглавлял два оперативных подразделения военной сек-
ретной службы—СИСМИ. Выходец из католической семьи,
близкой к кругам церковной иерархии, он еще в молодости
сумел оценить, сколь могуществен и в политическом, и в фи-
нансовом отношении Ватикан. Он знал все хитросплетения
и внутреннюю жизнь Ватикана как свои пять пальцев.
Ватиканские сановники были частыми гостями в доме
Ортолани в Риме. О его связях с церковными верхами свиде-
тельствует тот факт, что с кардиналом Леркаро из Болоньи
он познакомился еще в 1953 году. В ту пору Леркаро был
одним из самых влиятельных людей церкви. Позднее он стал
одним из четырех "модераторов" Второго Ватиканского собора.
Он снискал репутацию носителя новых либеральных идей и
проводника преобразований, провозглашенных Собором. Кроме
того, по какому-то недоразумению его считали кузеном Ор-
толани, что не соответствовало истине, но никогда не опро-
вергалось им.
В преддверии конклава, предшествовавшего избранию
Павла VI, основной выбор сводился к следующему: продол-
жит ли новый папа реформистский, обновленческий курс Иоан-
на XXIII или вернется к реакционному курсу своего бьшшего
патрона Пия ХП? "Либералам" необходим был "тихий уголок"
вдали от любопытных глаз и ушей, чтобы согласовать свои
позиции и выработать наиболее приемлемую стратегию на пред-
стоящем конклаве.
Леркаро, один из лидеров этой группы, попросил Ортолани
подыскать такое место встречи, где была бы гарантирована
строгая конфиденциальность. Тот согласился. За три дня до
конклава на его виллу неподалеку от Рима, в Гроттаферата,
собрались кардиналы, в том числе Сюененс из Брюсселя, Деп-
фнер из Мюнхена, Кёниг из Вены, Алъфринк из Голландии
и сам Джакомо Леркаро.
114
Встреча проходила в обстановке строжайшей секретности.
Она оказала решающее влияние на исход конклава. В ходе
переговоров было решено, что если поддержки присутствую-
щих и тех, кто им послушен, окажется все же недостаточно,
чтобы набрать достаточное количество голосов за кандида-
туру Леркаро, то он по правилам процедуры избрания отдаст
все поданные за него голоса в пользу Джованни Батисты Мон-
ти ни, архиепископа Милана. Вот почему после третьего тура
голосования Монтини вдруг узнал, что располагает еще 20
голосами, которые и сделали его в конечном итоге папой.
Павел VI доказал, что умеет быть благодарным. Через
несколько месяцев он удостоил Ортолани высокого звания
"Кавалера Его святейшества", после чего различные знаки поощ-
рения со стороны Святого престола полились потоком. Ортолани
удалось даже сделать некатолика Личо Джелли рыцарем Маль-
тийского ордена. Ортолани стал, кроме того, близким другом
Казароли, получившего прозвище "ватиканский Киссинд-
жер" за активный интерес к вопросам внешней политики.
Через него Ортолани получил возможность проникать в лю-
бые, и недоступные для других, тайны Ватикана. Как и его
хозяин Джелли, Ортолани предусмотрительно позаботился
о приобретении гражданства одновременно в нескольких
странах. Родившись в итальянском городке Витербо, он затем
стал гражданином Бразилии, что было удобно в первую очередь
потому, что между Италией и Бразилией не существует дого-
вора о взаимной выдаче преступников.
Между тем список членов ложи "П-2" становился все длин-
нее. В 1981 году, когда в руки итальянской полиции в Тоскане
попало большое количество секретных документов из сейфов
Личо Джелли, стало очевидным, что лишь в Италии эта орга-
низация насчитывала 1000 человек. Однако они представляли
собой лишь верхушку айсберга. Итальянская военная развед-
ка утверждает на основании своих сведений, что на самом деле
членов ложи более 2000. Сам Джелли, который, видимо, об-
ладает наиболее полной информацией, называет цифру в 2400
человек. В любом случае, как утверждают представители раз-
ведок нескольких европейских стран, основную часть имен
еще предстоит выяснить, но уже сейчас известно, что в их число
входят по крайней мере 300 человек из столпов того мира,
который XX век опрометчиво позволил себе называть "сво-
бодным".
После сенсационных событий 1981 года один из тех, чье
имя было разоблачено в числе пресловутой тысячи, сенатор
115
Фабрицио Чикитто, осмелился наконец сказать правду: «Если
вы хотели пробить себе путь наверх в Италии 70-х годов, вы
неминуемо должны были обратиться к помощи Джелли и ложи
"П-2"...»
Тесное сотрудничество между Ватиканом и масонами, как
и все, за что брался Джелли, было небескорыстным. Джелли
ловко играл на патологическом страхе Святого престола перед
коммунизмом. Он часто повторял известную фразу, произне-
сенную незадолго до начала второй мировой войны вестми-
нстерским кардиналом Хинсли в оправдание фашизма: "Если
погибнет фашизм, то и дело Господа канет вместе с ним".
Нельзя не удивляться той благосклонности, с которой
сановники Ватикана взирали на внебрачное дитя ортодоксаль-
ного масонства — ложу "П-2", а также тому отклику, который
получили у олигархов церкви проповедуемые ее членами идеи.
В течение нескольких веков католическая церковь видела в
масонах исчадие ада и вслух заявляла об этом, предавая ма-
сонов анафеме в шести папских буллах, первая из которых
появилась еще во времена Клемента ХП, в 1738 году. Церковь,
исходя из своих интересов, рассматривала это тайное общество
как конкурирующую религиозную организацию, контроли-
руемую безбожниками, считала, что масонство ставит своей
целью уничтожение католической церкви. Католик, изобли-
ченный в принадлежности к масонской ложе, подлежал авто-
матическому отлучению от церкви.
Конечно, некоторые революционные движения исполь-
зовали в прошлом масонство для борьбы с церковью. Клас-
сическим примером было движение во главе с Гарибальди,
который сумел сплотить масонов под патриотическими зна-
менами в борьбе за освобождение из-под папского ига, за объ-
единение страны и увлек за собой широкие массы населения.
С тех пор масонство переродилось. Сегодня в разных стра-
нах они действуют по-разному. Хотя они претендуют на то,
что действуют во благо, их противники во всех странах отно-
сятся к ним с разной степенью осуждения и враждебности. До
недавнего времени римская католическая церковь была по-
следовательна в этом вопросе: франкмасонство, считала она,
суть происки дьявола, и каждый, кто идет у него на поводу,
должен быть предан анафеме. Таков традиционный подход
Ватикана. Если подобной была позиция римской церкви по
отношению к легальному масонству, то тем более бескомпро-
миссной должна была быть нетерпимость Ватикана по отноше-
нию к тайной ложе "П-2". Именно поэтому самым большим
116
парадоксом представляется тот факт, что большинство членов
этой подрывной организации считали себя правоверными ка-
толиками.
Ложа "П-2", разумеется, никогда не собиралась в полном
составе, но заседания отдельных групп проходили регулярно.
Обсуждавшиеся проблемы в основном сводились к необходи-
мости проведения активной политики в духе Джелли и ему
подобных с целью предотвратить самое страшное — приход
к власти коммунистического правительства законным, де-
мократическим путем.
Кто не слышал о террористических актах в Италии в те-
чение последних 15-20 лет? Виновники многих массовых
убийств до сих пор не найдены. Уверен, что, если Джелли бу-
дет когда-нибудь арестован и окажется вынужденным ска-
зать правду, весь мир узнает истину о всех подробностях под-
готовки и организации этих чудовищных преступлений. Их
список действительно ужасен: в 1969 году в Милане в резуль-
тате взрыва бомбы на пьяцца Фонтана погибло 16 человек;
в Болонье в 1974 году от взрыва в экспрессе "Италикус"
— 12 человек; там же, в Болонье, произошло еще одно, и, по-
жалуй, самое страшное преступление, когда в 1980 году от
взрыва на вокзале погибло 85 человек и 182 было ранено.
Если верить разочаровавшемуся в своем кумире последовате-
лю Джелли, неофашисту по имени Элио Чолини, то это массо-
вое убийство было спланировано и разработано в деталях на
собрании "П-2" в Монте-Карло 11 апреля 1980 года с учас-
тием Личо Джелли. Тот же Чолини показал под присягой, что
оперативное руководство операцией было возложено на "кро-
вавую тройку", о которой уже шла речь: Стефано Делле Кьяйе,
Пьерлуиджи Пальяни и Иоахима Фибелькорна.
Цель этих ужасных террористических актов заключалась
в том, чтобы восстановить общественное мнение против ком-
мунистов, дав понять, будто убийства — дело их рук.
В июле 1976 года судья Витторио Оккорсио провел рас-
следование связей между неофашистской организацией "На-
циональный авангард" и ложей "П-2". 10 июля Оккорсио был
зверски убит очередью из автомата. Ответственность за прес-
тупление взяла на себя неонацистская группа "Новый порядок".
Сомнительно, чтобы кто-нибудь знал разницу между всеми
этими "новыми порядками" и "национальными авангарда-
ми". Суть в другом: Оккорсио, человек, которого не удалось
купить, должен был заплатить собственной жизнью. Расследо-
вание было прекращено, чего и добивались неофашисты.
117
К концу 60-х годов Микеле Синдона числился среди бли-
жайших друзей Джелли и был одним из членов ложи "П-2".
Их многое объединяло. В частности, тот интерес, который оба
вызывали у ЦРУ и Интерпола. Следует отметить, что функ-
ции этих двух организаций отнюдь не всегда идентичны. Рас-
следование деятельности Синдоны, проведенное Интерполом,
подтверждает это. В ноябре 1967 года из Вашингтона Интер-
пол направил в римское управление телекс следующего со-
держания: "Недавно получены неподтвержденные сведения
о том, что следующие лица вовлечены в нелегальную транс-
портировку сильнодействующих наркотиков из Италии в США и,
возможно, в некоторые другие европейские страны".
Первым в списке значился Синдона. Итальянская поли-
ция отрицала наличие каких-либо сведений, подтверждающих
подобную информацию. Менее чем через неделю копия телег-
раммы Интерпола и ответа итальянской полиции оказались
в руках Синдоны. Если бы подобный запрос был послан ре-
зидентуре ЦРУ в Риме или Милане, ответ, при условии, что
его сочли бы возможным дать с полной откровенностью, ока-
зался бы утвердительным. Дело в том, что досье ЦРУ на Синдону
в ту пору уже было весьма объемистым. Оно содержало ис-
черпывающую информацию о его тесных связях и сотруд-
ничестве с нью-йоркской мафией, во главе которой стояло
семейство Гамбино, насчитывающее 253 "близких" и 1147
"дальних" родственников. В том же досье содержались сведения
о связях клана Гамбино с четырьмя другими: Коломбо, Бон-
нано, Луккезе и Дженовезе, также обосновавшимися в Нью-
-Йорке. Главной целью тесных контактов между этими предста-
вителями преступного мира были производство и торговля
наркотиками. Другие сферы "сотрудничества", согласно све-
дениям ЦРУ, включали проституцию, игорный бизнес, произ-
водство и распространение порнографии, ростовщичество,
организованный бандитизм, изготовление фальшивых доку-
ментов и ценных бумаг, а также организацию крупных ограб-
лений.
Досье содержало обширный материал о том, по каким
каналам сицилийские мафиози из кланов Инцерилло и Спа-
толы переправляли героин из Сицилии своим коллегам в Нью-
-Йорк, о проникновении с этой целью представителей мафии в
авиакомпанию "Алиталия" и о том, как нью-йоркская мафия
заплатила 50 тысдолларов за доставку наркотиков из Палермо,
отправленных без сопровождающего. В багаже находился ге-
роин, прошедший обработку в одной из пяти специальных
118
лабораторий на Сицилии, принадлежавших семейству Инце-
рилло. По данным ЦРУ, к концу 60-х годов ежегодный доход
сицилийской мафии от продажи героина превысил 500 млн.
долларов.
Досье ЦРУ содержало подробный отчет о 30 судах, отправ-
лявшихся ежегодно из Ливана в различные порты на юг Италии с
грузом очищенного и неочищенного героина.
Знакомство с досье вызывает серьезный вопрос: почему
информация, полученная ЦРУ в 60-70-х годах, все это время
не привлекала внимания властей? Ведь ЦРУ действует во испол-
нение президентских распоряжений. Отсюда напрашивается
вывод, что вся вереница президентов США, сменявших друг
друга в Белом доме на протяжении двух десятилетий, смотрела
сквозь пальцы на деятельность мафии, коль скоро она спо-
собствует тому, чтобы член НАТО — Италия не оказалась в
результате выборов во власти коммунистов.
Со своей стороны сицилийская мафия крайне нуждалась
в таких людях, как Синдона. Резкий рост банковских вкла-
дов и внезапное появление множества новых банков и их отде-
лений на острове, который традиционно считается самой бед-
ной провинцией Италии, свидетельствовали о масштабах про-
блем, стоявших перед мафией. И тут за дело берется Мике-
ле Синдона. Однажды его спросили, откуда взялись средства
для его грандиозных начинаний. Он ответил спокойно и не
задумываясь: "На 95 процентов - это деньги, которые при-
надлежат другим".
Микеле Синдона оказался, по мнению папы Павла VI, тем
человеком, которого следовало использовать в качестве фи-
нансового советника и прежде всего с его помощью избавить
церковь от репутации одного из крупнейших капиталистов
Италии. С этой целью было решено продать Синдоне львиную
долю акций в самых различных компаниях и банках, приоб-
ретенных для Ватикана еще Ногарой. Корпорации Ватикан было
позарез необходимо избавиться от отождествления ее с большим
бизнесом.
В энциклике "Популорум прогрессио" Павел VI привел
слова святого Амвросия: "Отдавая, ты отдаешь бедному не то,
что есть твое. Ты лишь возвращаешь ему то, что ему
принадлежит, ибо то, что ты приобрел, дано было
для общего пользования всем. Земля дарована всем,
а не только богатым". Однако Ватикан скрывал, что
являлся крупнейшим собственником. Упомянутая энциклика
провозглашала и такое: несмотря на страдания и голод целых
119
народов, революционные выступления не могут быть
признаны подлинным избавлением от этого зла, ибо
"нельзя побороть зло, прибегая к помощи еще боль-
шего зла".
Оказавшись в неразрешимом противоречии с реальностью
богатейшей церкви, на словах проповедующей учение о "церк-
ви бедной для бедных", папа и его ближайшие советники наш-
ли выход в том, чтобы, изъяв значительную часть капитала,
инвестированного Ватиканом в экономику Италии, вло-
жить его в другие страны. Убивали сразу двух зайцев: такой
маневр избавлял от необходимости платить высокие налоги
итальянскому государству и одновременно увеличивал до-
ход на каждую вложенную за рубежом единицу капитала.
Произнося перед миром призывы избавиться от суеты мирс-
кой, Павел VI прекрасно знал, что корпорация Ватикан ру-
ководствуется совсем иными идеалами, на протяжениии нес-
кольких лет тесно сотрудничая с Микеле Синдоной. Все эти
годы в нарушение закона капитал экспортировался из при-
надлежащих Синдоне итальянских банков через Ватиканский
банк в некий швейцарский банк, находившийся в их совмест-
ном владении. Синдона и Ватикан ничуть не заботились о том,
чтобы помочь бедным, они стремились прежде всего к тому,
чтобы с наименьшими издержками вывезти капитал за пре-
делы Италии. В начале 1968 года оказался на грани банкротст-
ва контролируемый Ватиканом "Банка уньоне", в котором
Ватиканскому банку принадлежало 20 процентов акций, а
Массимо Спада и Луиджи Меннини представляли ватиканские
интересы в его совете директоров. Уже к 1970 году, то
есть менее чем через 2 года после того, как "Банка унь-
оне" был куплен Синдоной, этот банк вдруг, по крайней
мере на словах, не только стал сводить концы с концами,
но вполне мог быть отнесен к числу преуспевающих. Капи-
тал "Банка уньоне", расчитанный на мелких вкладчиков
и дававший ссуду на льготных условиях, вырос с 35 млн. до
150 млн. долларов. Это тоже на словах. На деле же за это са-
мое время Синдоной и его сообщниками банк был ограблен
на сумму в 250 млн. долларов. Большая часть денег "уплыла"
через цюрихский банк "Аминкор", также принадлежавший
Синдоне. Громадный убыток нанесли неудачные спекуляции
серебром. Тогда же Синдона, познакомившись с Дэвидом
Кеннеди, призидентом чикагского банка "Континентл Ил-
линойс", произвел на него сильное впечатление. Произош-
ло это незадолго до назначения Дэвида Кеннеди минист-
120
ром финансов США в администрации президента Никсо-
на.
В 1969 году Ватикану стало ясно, что длительная борьба
с итальянским правительством за освобождение от налогов
на дивиденды, выплаченные акциями, проиграна. Вместе с
тем в Ватикане понимали, что продажа на рынке всех при-
надлежавших ему итальянских акций и ценных бумаг пос-
тавит экономику Италии на грань катастрофы и это немину-
емо обернется колоссальными потерями для самого Святого
престола.
Однако папа и влиятельный кардинал Герри все же решили
избавиться от основной части итальянского портфеля, кото-
рая состояла из акций гигантской компании "Сочьета дже-
нерале иммобильяре" с капиталом свыше полумиллиарда дол-
ларов. За советом вновь обратились к Акуле.
Курс акций компании приближался тогда к 350 лирам
за акцию, причем Ватикану прямо и через посредников при-
надлежало около 25 процентов общей суммы в 143 млн. ак-
ций. Кардинал Герри поставил вопрос прямо: не хочет ли госпо-
дин Синдона их купить? Синдона не раздумывая согласил-
ся. Он купит весь пакет акций по цене, вдвое превышающей
рыночную. Герри и папа радостно переглянулись. Так было
заключено тайное соглашение между Синдоной и Герри от
имени Ватикана весной 1969 года.
Для Ватикана это была удача, которая окрыляла. Появи-
лась надежда, что принадлежавший Святому престолу кон-
трольный пакет акций компании "Кондотте д'Акуа", снаб-
жающей Рим водой, а также его доля в компании "Черамика
поцци", изготовлявшей фаянс и химические товары, дела
которой в последнее время шли все хуже, также удастся
пристроить с помощью покладистого покупателя. Акула
загадочно ухмыльнулся и без разговоров принял все пред-
ложения святых отцов. На этот раз он даже не торговал-
ся.
Кто же стоял за этой операцией? Кому достались комис-
сионные за посредничество, выплаченные благодарным Син-
доной с благославления папы Павла VI и кардинала Герри?
Этим человеком был Умберто Ортолани - тень Личо Джелли.
Именно он устроил сделку. Этот факт говорит не только
о том, насколько глубоко пустила корни ложа "П-2" в Ватикане,
но и о том, насколько совпадали интересы преступной масон-
ской ложи, мафии и Святого престола.
Просто и приятно скупать крупные компании на чужие
121
деньги. Это лучше других знал Сивдона, ибо все первоначаль-
ные взносы Ватикану он сделал из денег, тайно списанных,
а проще сказать, украденных со счетов в "Банка привата фи-
нанциариа" (БПФ). В самом конце мая 1969 года Синдона
перевел 5 млн. долларов в небольшой цюрихский "Приват
кредит банк". При этом цюрихский банк получил указание
перевести деньги снова в БПФ на счет акционерной компа-
нии "Мабуси". Компания "Мабуси" была основана в Вадуце,
этом налоговом рае княжества Лихтенштейн, и контролиро-
валась Синдоной. Далее деньги переводились на счет "Ма-
буси итальяна", также контролируемой Синдоной. И нако-
нец, сочтя, что следы достаточно запутаны, Синдона от имени
последней переадресовал эти 5 млн. долларов Ватикану. Ос-
тальная и очень немалая сумма была выплачена через посредство
лондонского банка "Хэмброз" и американской корпорации
'Талф эндуэстерн".
В чувстве юмора Синдоне нельзя было отказать. Дело в том,
что одной из компаний, принадлежащих 'Талф эцд уэстерн",
является голливудская "Парамаунт", выпустившая тогда один
из самых нашумевших фильмов десятилетия, "Крестный отец".
Этот фильм, воспевающий одну из династий мафии, приносил
миллионные прибыли, часть которых укрепила положение
Микеле Синдоны, надежного финансового советника преступных
кланов Гамбино и Инцерилло. Они в свою очередь переводили
свои многомиллионнные прибыли от торговли героином на счета
в банках Синдоны. Круг, таким образом, замыкался.
К началу 70-х годов непрекращающийся нелегальный эк-
спорт капитала из Италии стал роковым образом сказываться на
экономике страны. Синдона и Марцинкус баснословно нажива-
лись на своих аферах, а тем временем лира стремительно и
неудержимо девальвировалась. Резко возросла инфляция,
достигла угрожающих размеров безработица. Росла дороговизна.
Синдону это, впрочем, мало волновало. Он по-прежнему спеку-
лировал на бирже, искусственно вздувая цены.
В те времена Синдона и его ближайший друг Роберто Каль-
ви, фактический владелец "Банко Амброзиано", похвалялись,
что полностью контролируют миланскую фондовую биржу. Это
было правдой, как правдой было и то, что они незаконно исполь-
зовали свое влияние. Курсы акций лихорадило по их воле.
Целые компании становились пешками в игре Синдоны и его
друзей, которая стала источником обогощения. Примером
подобных невероятных по своему цинизму махинаций может
служить история с компанией "Пакегги".
122
Первоначально это была мелкая компания, занимающая-
ся окраской кожи. Купив ее в 1969 году, Синдона задумал
превратить ее в объединение компаний под тем же названием.
При этом он брал пример с американского концерна "Галф
энд уэстерн" — гиганта, охватывающего множество отраслей
промышленности — от производства фильмов до крупных
издательских фирм и авиакомпаний. Покупая "Пакетти", Син-
дона сделал из нее нечто вроде мусорной корзины, куда сбрасы-
вались акции убыточных предприятий и заводов, продукция
которых не находила сбыта. Но среди подобного хлама неожи-
данно блеснуло и жемчужное зерно: Синдоне удалось получить
согласие Пола М ар цинку са на покупку пользовавшегося дове-
рием духовенства "Банка каттолика дель Венето". Судя по
всему, тот факт, что Массимо Спада, административный секре-
тарь Ватиканского банка и президент "Банка каттолика дель
Венето", стал одновременно президентом фирмы "Пакетти",
убедил Марцинкуса в том, что он может безболезненно пренеб-
речь возмущением духовенства Венецианской епархии и лично
архиепископа Лучани.
Роберто Кальви, принимавший непосредственное участие
в переговорах, обещал Синдоне купить у него компанию под
названием "Цитропо", оформив сделку заранее обусловленной
датой. Таким образом, был сделан последний шаг к тому, чтобы
искусственно, в нарушении всех законов вызвать очередной
кризис на миланской фондовой бирже.
Стоимость каждой акции "Пакетти" составляла пример-
но 250 лир. Синдона дал указание своему "Банка уньоне" ску-
пить все акции. Через подставных лиц эти акции были куплены
принадлежавшими Синдоне компаниями. Сразу же после этого
биржевая цена каждой акции поднялась до 1600 лир. В марте
1972 года наступила, в соответствии с договоренностью, офи-
циальная дата покупки Кальви компании "Цитропо". Однов-
ременно все компании, которые приобрели акции "Пакетти",
выбросили их на биржу по демпинговым ценам. В итоге акции
"Цитропо".были искусственно обесценены, а Кальви соответст-
венно заплатил более высокую цену за "Цитропо" по сравнению
с ее реальной стоимостью. Синдона же, обеспечивший эту сделку
фальшивыми гарантиями, нелегально получил прибыль, о разме-
рах которой говорит тот факт, что лишь в порядке компенсации
он перевел в 1978 году Кальви 6,5 млн. долларов, а тот в свою
очередь ровно половину этой суммы с благодарностью передал
Марцинкусу.
Почему так щедро оплатил Кальви преступную сделку
123
с "Цитропо"? На то есть три причины. Во-первых, потому, что
для осуществления сделки он воспользовался чужими деньгами.
Во-вторых, потому, что его личная прибыль составила 3,25 млн.
долларов. В-третьих, потому, что в благодарность за эту услугу
он получил согласие на покупку "Банка каттолика дель Вене-
то": именно такая договоренность была между ним и епископом
Марцинкусом. Спрашивать согласия на подобный шаг у пат-
риарха Венеции либо у представителей духовенства епархии,
которым принадлежали акции этого банка, Марцинкус счел
излишним.
Постепенно Синдона и Кальви освоили в совершенстве
метод крупных афер. Никогда еще в истории банковского дела
не покупали столь дорого то, что стоило крайне дешево. В
результате подобной же сделки, теперь уже с акциями ком-
пании "Бастоджи", в 1972 году Кальви прикарманил еще 5 млн.
долларов с помощью Синдоны и, кроме того, еще 450 млн.
швейцарских франков при покупке у Синдоны 7200 акций
"Финанбанк". И всякий раз компенсацию для Кальви Синдона
переводил в "Финанбанк" на тайный счет, который Кальви имел
совместно со своей женой. В "Юнион дё банк Суисс" (ЮБС) и
цюрихском "Кредитбанк" семейство Кальви имело несколь-
ко номерных счетов. Говоря о сумме, которую Синдона всякий
раз выплачивал в виде компенсации Кальви, надо иметь в ви-
ду, что не меньшую сумму он получал сам в качестве чистой
прибыли.
Аппетит Роберто Кальви разгорался. Он готов был дей-
ствовать и в одиночку, в обход Синдоны. С этой целью его
собственный банк "Чентрале" в 1976 году приобрел солид-
ный пакет акций компании "Торо ассикурационе" по цене,
более чем на 25 млрд. лир превышающей действительную сто-
имость. В результате этой аферы 25 млрд. лир оказались на
одном из счетов Кальви в швейцарском банке. Вскоре Кальви
повторил пришедшийся ему по душе трюк и на этот раз нажил
20 млрд. лир на акциях той же "Чентрале".
Примерно то же произошло и с акциями "Банка каттоли-
ка дель Венето". Синдона знал, что Кальви затеял переговоры
с Марцинкусом относительно передачи ему контроля над бан-
ком. В итоге все участники этой аферы прикарманили большие
суммы.
Синдона свел Кальви с Марцинкусом в 1971 году. Таким
образом, Марцинкус, который, по его собственному призна-
нию, абсолютно ничего не смыслил в банковском деле, приоб-
рел сразу двух "первоклассных" наставников. Тогда же Па-
124
вел VI назначил его президентом Ватиканского банка.
Почуяв новые веяния, все финансовые учреждения стали
активными участниками проводимой теперь папой и его совет-
никами политики, преследующей цель избавиться по возмож-
ности от капиталовложений в крупные компании, продавая их
первоначально на удивление сговорчивому Синдоне, а затем и
его протеже - Роберто Кальви. В 1970 году, им, в частности,
удалось сбыть фармацевтическую фирму "Сероно".
Дополнительным источником прибылей "Финанбанка", при-
надлежавшего Синдоне и Ватикану, была преступная прак-
тика двойной бухгалтерии, наносившая немалый ущерб и без
того больной экономике Италии. Суть аферы сводилась к тому,
что общая сумма экспорта по документам объявлялась значи-
тельно ниже реальной. Такой фальсифицированный счет оформ-
лялся официально через Банк Италии, который в свою очередь
передавал заведомо неверные сведения в государственное
налоговое управление. В результате экспортер платил налоги по
заниженным счетам.
Разницу между суммой по этим счетам и реальной сум-
мой экспортной сделки покупатель за границей вносил пря-
мо в "Финанбанк". Нередко итальянские экспортеры показы-
вали даже убытки, которые на деле оборачивались для них
налоговыми льготами, санкционированными правительством.
Убытки показывало по документам и большинство принад-
лежащих Синдоне компаний. При этом Синдона не скупил-
ся на взятки государственным чиновникам, уверяя, что, об-
ходя закон, совершает чуть ли не благодеяние, поскольку якобы
помогает бороться с безработицей.
Приблизительно по той же схеме осуществлялись спеку-
ляции и со сделками по импорту. Только здесь сумма сдел-
ки завышалась. Поэтому при обложении налогом в процес-
се таможенного оформления уплачивался искусственно завы-
шенный налог, а компания-импортер возмещала разницу загра-
ничному поставщику, который, согласно договоренности,
переводил компенсацию на специальный счет в "Финанбанк" или
в другой швейцарский банк.
Итак, "церковь бедных и для бедных", о которой так часто
говорил папа Павел VI, становилась день ото дня богаче. Изъятие
Ватиканом своего капитала из итальянской экономики позво-
лило мошенникам вроде Синдоны и Кальви беззастенчиво
грабить, где только можно, в интересах церкви и папы Павла VI.
"Финанбанк" выполнял еще и важную роль "прачечной"
для "отстирывания" запятнанных кровью денег мафии и ложи
125
"П-2". Учитывая, что Ватикану принадлежали 5 процентов
"Сочьета дженерале иммобильяре", можно с уверенностью
сказать, что в деятельности этой "прачечной" он играл нема-
ловажную роль, которая неизмеримо активизировалась, ког-
да мафия стала пользоваться почти исключительно услугами
Ватиканского банка для ввоза и вывоза своего капитала.
Об использовании Синдоной и его сообщниками счетов
Ватиканского банка в БПФ уже подробно говорилось. Таким
путем вывозились "грязные деньги" из страны с участием "Фи-
нанбанка". Операции всегда были двусторонними. Дело в том,
что такие же "грязные деньги", заработанные мафией в Мексике,
Канаде и США, точно так же "отбеливались" в Италии, когда их
ввозили в страну для длительного хранения. Трюк был весьма
прост. Вот что по этому поводу писал Карло Бордони: "Компа-
нии, созданные в Канаде и Мексике, служили инструментом, с
помощью которого можно было доставлять через границы этих
стран в США преступно добытые мафией доллары, а также
огромные суммы, принадлежащие масонам, и средства из других
нелегальных источников. Деньги провозились в чемоданах в
Соединенные Штаты, где превращались в государственные
облигации. Позже их переправляли в "Финанбанк", где они
становились "чистыми" и пригодными для любых финансовых
операций на вполне "законной основе".
Американские мафиози, судя по всему, не знали границ
не только в переносном, но и в прямом смысле. Их деньги
вкладывались в государственные ценные бумаги дочерней
компанией "Сочьета дженерале иммобильяре" с названием
"Эдильцентро", находившейся в Вашингтоне. Оттуда ценные
бумаги также попадали в "Финанбанк". Если у мафии возникала
необходимость перевести определенную часть своих "отбелен-
ных" денег в Италию, они смело пользовались каналами Вати-
канского банка.
Однажды в разговоре с Бордони Синд она не удержался
от циничного самовосхваления. "В основе моей философии
действия, - рассуждал он, — лежит факт исключительности
моей личности, равной которой нет в мире, умение пользо-
ваться ложью и эффективным оружием шантажа".
Составной частью техники шантажа Синдона считал уме-
ние давать взятки, что в соответствии с той же "философи-
ей действия" было "не более чем просто разумным помещением
капитала, ибо получивший взятку делался рабом давшего ее".
Именно таким образом он тайно финансировал деятельность
правящей в Италии христианско-демократической партии. В
126
частности, 2 млрд. лир он вложил в то, чтобы Марио Бароне,
ставленник ХДП, получил пост управляющего "Банко ди Рома".
11 млрд. лир Синдона внес в кассу ХДП на финансирование
широкой пропагандистской кампании против принятия закона о
разводе незадолго до референдума по этому вопросу. Далее, в
своем "Финанбанке" он открыл специальный счет "СИДК" для
пополнения партийной кассы, на который в начале 70-х годов
поступило свыше 750 млн. долларов. Синдона осуществил
валютные спекуляции, которые, приняв крайне крупные мас-
штабы, подрывали курс лиры, доллара, западногерманской
марки и швейцарского франка. В частности, затеяв колос-
сальную аферу против лиры и пустив в ход 650 млн. долларов,
он не преминул в разговоре с премьер-министром Андреотти
доверительно сообщить, что до него дошли слухи о готовящейся
крупномасштабной спекуляции с целью сбить курс лиры, и
пообещал "разузнать" об этом подробнее. Он предложил Бор-
дони принять участие в спекуляции через "Манирекс" чисто
"символически", якобы с тем, чтобы, внедрившись поглубже,
раскрыть инициаторов спекулятивной аферы. В результате,
сорвав огромный куш на им же подстроенной преступной акции,
он услышал из уст Андреотти щедрую похвалу, назвавшего его
"спасителем лиры". Как тут не поверить в собственную гени-
альность! Именно в этот период Синдону принял американский
посол в Риме, который высоко о нем отозвался и назвал "самой
выдающейся личностью года".
За год до этого, на приеме, который устроил Синдона по
случаю покупки римской газеты 'Том дейли америкэн", он
заявил, что намеривается расширить круг своих интересов и
вложить еще не менее 100 млн. долларов в Соединенных Штатах.
Среди тех, кто внимал его речи, находился его близкий друг
епископ Пол Марцинкус. На деле же покупка "Ром дейли аме-
рикэн" уже означала расширение связанных с США деловых
интересов Синдоны, ибо газета пользовалась поддержкой ЦРУ.
В то время конгресс США все тверже настаивал, чтобы
ЦРУ представило полный отчет о том, куда и как расходо-
вались ассигнованные этому ведомству миллионы. В ЦРУ ре-
шили, подобно папе Павлу VI, что настал момент, когда нелиш-
ним будет избавиться от отдельных сомнительных приобретений.
Синдона настаивает, что купил газету по личной просьбе амери-
канского посла Мартина, опасавшегося, что газета может ока-
заться в руках левых. Мартин в самых недипломатичных выра-
жениях отрицал подобное утверждение, с негодованием назвав
Синдону лжецом.
127
Однако независимо от того, из чьих уст исходила просьба,
газета, вне всяких сомнений, субсидировалась ЦРУ. Очевидно
также, что это была не первая и не единственная услуга, оказан-
ная Синдоной американским "рыцарям плаща и кинжала".
Так, в 1970 году по прямому указанию ЦРУ Синдона ску-
пил на сумму 2 млн. долларов облигации Национального банка
Югославии. Эти облигации ЦРУ передало в руки тех, кого счи-
тало "югославскими друзьями" США. Помимо этого, Синдоне
также было поручено переводить деньги от имени ЦРУ правым
экстремистам в Греции и Италии.
Решив приобрести "Бастоджи", гигантскую холдинго-
вую корпорацию со штаб-квартирой в Милане, Синдона на-
толкнулся на резкое сопротивление со стороны властей, объяс-
нявшееся отчасти их боязнью резкого укрепления его позиций в
финансовом мире, отчасти недоверием к сицилийцам вообще.
Акула взял курс на США. Там этот джентельмен, владевший к
тому времени многими банками, прикупил еще один - "Фрэн-
клин нэшнл бэнк оф Нью-Йорк".
Среди ведущих банков США этот стоял на двадцатом месте.
Синдона уплатил 40 млн. долларов за 1 млн. его акций, что
составляло 21,6 процента от общего капитала банка. Следует
отметить, что он купил акции по 40 долларов за каждую при
настоящей цене в 32 доллара. Более того, вновь приобретенный
банк был на грани банкротства. К сожалению, в то время мало
кто в США понимал, что приплывшая из Италии Акула крайне
опасна, мало было и тех, кто понимал, что громадная сумма,
выплаченная Синдоной за пакет акций банка, которые стоили
меньше уплаченной суммы, взята у вкладчиков его итальянских
банков и без их на то согласия.
Мания величия, которой страдал Синдона, к тому вре-
мени уже, видимо, достигла опасных размеров: понимая, что
дорого купил колосса на глиняных ногах, он не обнаружил
ни тени разочарования или досады. Прежде чем истекли сутки
с того момента, как Синдона приобрел свой банк в США и
не успел даже толком осмотреть отведенный ему кабинет, банк
опубликовал финансовый отчет за второй квартал 1972 года, из
которого следовало, что его убытки выросли на 28 процентов по
сравнению с тем же периодом предыдущего, 1971 года. Синдона
- "акула", "спаситель лиры" и банкир, которого Пол Мар*
цинкус считал "человеком, идущим далеко впереди своего
времени во всех вопросах, касающихся финансов", воспринял
новости по-своему: "У меня есть связи во всех финансовых
центрах мира. Поэтому те, кто имеет дело с Микеле Синдоной,
128
не отвернутся и от его нового банка!" Те же, кто вовремя
продал Синдоне свою долю в банке, потирали руки, с трудом
веря в неслыханную удачу.
Что касается "связей" Синдоны, то в них стоит разобраться.
Они включали и гангстеров из кланов Гамбино и Инцерилло, и
церковных иерархов, начиная с папы Павла VI, кардиналов
Герри и Каприо и кончая епископом Полом Мар цинку сом. Это
были связи с политическими деятелями самого разного уровня:
с Андреотти и Фанфани в Италии, с президентом США Никсоном
и Дэвидом Кеннеди в Белом доме. Связи подразумевали самые
тесные контакты с влиятельными финансовыми учреждениями
мира — Ватиканским банком, "Хэмброз бэнк оф Лондон", чи-
кагским "Континентл Иллинойс бэнк", с парижскими Ротшиль-
дами. Через Джелли и его ложу "П-2" тянулись нити к тем, кто
правил Аргентиной, Парагваем, Уругваем, Венесуэлой, Никара-
гуа. Кстати, однажды Синдона так сказал о диктаторе Никарагуа
Сомосе одному из римских юристов: "Я предпочитаю иметь
дело с такими людьми, как Сомоса. Решать деловые вопросы
куда легче с диктатурой, где железная рука одного правит всем,
чем с аморфной массой, которую представляет демократи-
ческое государство, управляемое правительством, состоя-
щим из бесконечных и ничего не решающих комитетов, комис-
сий и десятков иных ненужных, контролирующих друг дру-
га органов/ Кроме того, каждый из них пытается призвать
к честности, которая вообще противопоказана в банковском
деле".
Наилучшей иллюстрацией философии, которую пропо-
ведовал среди членов ложи "П-2" Личо Джелли, служит его
высказывание: "Для правых сегодня открыты двери всех бан-
ков мира".
Пока Синдона обделывал дела с Сомосой и подыскивал
столь же надежное партнерство в США, Джелли тоже не си-
дел сложа руки в Аргентине. Не лишенный наблюдательности,
он прекрасно понимал, насколько разочарованы широкие массы
в стране режимом военной хунты. Поэтому он задумал вернуть
к власти находившегося в ссылке генерала Перона. В 1971 году
ему удалось убедить тогдашнего президента страны Лануссе,что
возвращение Перона к власти — единственно реальный путь к
достижению политической стабильности в стране. Перон возвра-
тился на родину под гром фанфар.
Пока Джелли был занят делами в Аргентине, Синдона,
присмотревшись к событиям на политической арене Соеди-
ненных Штатов, сделал ставку на политического деятеля, наибо-
5-253
129
лее близкого, по его мнению, к платформе Сомосы и Перона, а
именно на Ричарда Никсона.
Для начала Синдона договорился о встрече с влиятель-
ным лицом из окружения Никсона, Морисом Стэнсом, воз-
главлявшим сбор средств во время предвыборной кампании
1972 года. На встречу он пришел с увесистым чемоданом, в
который упаковал ровно 1 млн. долларов наличными. Син-
дона передал Стэнсу деньги в фонд кампании за избрание Ник-
сона президентом и показал тем самым "свою веру в Америку".
Вера его, видимо, была не беспредельной, ибо дар, принесенный
из желания видеть Никсона в Белом доме, должен был оста-
ваться в тайне. Впоследствии Стэнс отрицал, что получил деньги
от Синдоны, поскольку новое федеральное законодательство
запрещало анонимные подношения официальным кандидатам на
пост президента.
Приблизительно в то же время, когда епископ Пол Мар-
цинкус превозносил до небес деловые и умственные качества
Акулы в разговоре с представителями министерства юсти-
ции, он также подписал чек на 307 тыс. долларов. Именно в эту
сумму обошлась Ватикану дружба с Синдоной, который по
поручению Святого престола занимался спекуляцией на фондо-
вой бирже США акциями компании "Ветко индастриз". В нару-
шение действующего законодательства брокер из Лос-Анжелеса
приобрел от имени Синдоны и Марцинкуса 27 процентов акций
"Ветко". Ватикан уплатил штраф, а затем с большой выгодой
продал свои акции.
К середине 1973 года общий дефицит банков Синдоны
приблизился к цифре, означавшей катастрофу.
Одно дело заниматься бесконечным перемещением гро-
мадных денежных сумм на бумаге из одного банка в другой в
нарушение всех существующих на сей счет законов. Другое дело,
если к операциям с капиталом привлекаются силы, к игре не
причастные. Здесь прорехи начинают расти необычайно быстро.
Соответственно и суммы, необходимые, чтобы залатать дыры,
складывающиеся из несуществующих доходов, постоянно
увеличиваются. Долго жить за счет фальсифицированных дохо-
дов невозможно.
И наконец грянуло то, что итальянцы образно окрестили
"крахом Синдоны". Надо сказать, зрелище было стоящее.
Дрогнул и дал трещину тщательно возведенный им монумент
в честь всеобщего торжества стяжательства и коррупции. Син-
дона любил повторять, что не имеет ни малейшего представле-
130
ния, какой цифрой исчисляется его личное состояние, однако не
отрицал, что оно превышало миллиард долларов. На деле поло-
жение было далеко не столь завидным, но трезвый подход к
вещам не был ему свойствен, что подтверждают некоторые
перипетии его карьеры.
Сентябрь 1973 года. Председатель Совета министров Италии
Джулио Андреотти на приеме в роскошном нью-йоркском отеле
"Уолдорф-Астория" произносит тост за здоровье Акулы, назвав
его "спасителем лиры".
Январь 1974 года. Фешенебельный "Гранд-отель" в Риме.
Посол США Джон Вольпе, как уже отмечалось, провозгла-
шает Акулу "самым выдающимся человеком года".
Март 1974 года. Цены на фондовой бирже Милана вне-
запно подскакивают, за доллар дают уже 825 лир. Если бы,
например, Си н дон а решил тогда прекратить свои колоссаль-
ные валютные операции, он к вечеру положил бы в свой сейф
более 100 млрд. лир чистой прибыли. Бономи, давний со-
перник Синдоны в финансовом мире Милана, предлагает
на весьма льготных условиях купить долю Синдоны в
"Сочьета дженерале иммобильяре". Синдона наотрез отка-
зывается.
Апрель 1974 года. Дела на бирже идут из рук вон плохо.
Обменный курс лиры драматически падает. Это и есть на-
чало "краха Синдоны". В конце первого квартала в нью-йорк-
ском "Фрэнклин нэшнл бэнк" выходит, что чистый доход
от основной деятельности в расчете на одну акцию составил
2 цента по сравнению с 68 центами на каждую акцию за
тот же период предыдущего года. Но и эти данные, как выяс-
нилось, подтасованы. На деле банк потерпел убытки в раз-
мере 40 млн. долларов.
Май 1974 года. "Фрэнклин нэшнл бэнк" наталкивается
на резкое сопротивление его валютным спекуляциям, приняв-
шим огромный размах. Так, банк "Нэшнл Вестминстер оф
Лондон" отказывается впредь от расчетов с ним в фунтах стер-
лингов в масштабах, на которых настаивает "Фрэнклин нэшнл
бэнк", ибо в течение предыдущей недели сумма таких расче-
тов составляла ежедневно не менее 50 млн. фунтов. Вслед
за этим "Фрэнклин нэшнл" заявил своим акционерам, что
на этот раз квартальный дивиденд объявлен не будет - впер-
вые со времен Великой депрессии конца 20-х годов. Скандаль-
ная ситуация не помешала Акуле заявить на заседании совета
директоров "Сочьета дженерале иммобильяре", что дела ком-
5*
131
пании идут лучше, чем когда-либо.
Июль 1974 года. Прорехи все заметнее и в Италии, и в
США. С целью поправить дела в Италии Синдона решает слить
"Банка уньоне" и "Банка привата финанциариа". Свое новое
финансовое детище он назвал "Банка привата". В результате
вместо двух едва сводящих концы с концами банков средней
величины в Милане появился один крупный банк, с самого
момента рождения отягощенный всеми "болезнями" пред-
шественников. Спасти его могла бы лишь инъекция в 200 млрд.
лир.
Август 1974 года. Власти в Италии и США насторожились.
"Банко ди Рома", вобравший в себя большую часть финан-
совой империи Синдоны, а'потому не безразличный к судьбе
банков Акулы, переводит 128 млн. долларов на счет "Бан-
ка привата". Американское правительство в свою очередь,
опасаясь, что банкротство "Фрэнклин нэшнл бэнк" приведет
к капиталистическому армагеддону, открывает неограничен-
ный доступ к федеральным фондам. Свыше 2 млрд. долла-
ров перекочевывают из резервных запасов в "Франклин нэшнл
бэнк".
Сентябрь 1974 года. "Банка привата" подвергается при-
нудительной ликвидации. По приблизительным расчетам, убыт-
ки превысили 300 млн. долларов, из которых на долю Вати-
кану приходилось 27 млн. долларов, не считая стоимости при-
надлежавших ему акций.
Третье октября 1974 года. Личо Джелли решил выпла-
тить скромный моральный дивиденд в связи с теми огром-
ными денежными вкладами, которые Синдона делал в ложу
"П-2", и сообщил Акуле, что завтра его арестуют, о чем узнал
от членов ложи, занимавших высокие посты в органах пра-
восудия и полиции.
Четвертого октября 1974 года. Выдан официальный ор-
дер на арест Микеле Синдоны. Но того и след простыл. Пре-
дусмотрительный делец, он заранее сменил гражданство на
швейцарское. Дитя Сицилии, он отбыл в новое "отечество"
- Женеву.
Восьмого октября 1974 года. "Фрэнклин нэшнл бэнк"
лопнул. Казна Соединенных Штатов потеряла на этом 2 млрд.
долларов.
Октябрь 1974 — январь 1975 года. Последствия "краха
Синдоны" сказываются в западноевропейских странах, где
находились принадлежавшие ему банки, а также в странах,
тесно связанных с его финансовой империей: один за другим
132
терпят банкротство банк "Вольф" в Гамбурге, "Герштатт"
в Кёльне, "Аминокор" в Цюрихе, наконец, "Финанбанк" в Же-
неве. Убытки только этого банка составили не менее 82 млн.
долларов. В Швейцарии подсчитали, что Ватикан потерял в
связи с банкротством Синдоны приблизительно 240 млн. дол-
ларов.
Итальянские власти, точнее, та часть высших чиновников,
которые не были "вольными каменщиками" и не входили
в ложу "П-2", стали отдавать себе отчет в серьезности ситу-
ации. Синдона же внезапно объявился в Соединенных Штатах,
не обнаружив ни малейшего желания возвращаться в Италию.
С октября 1974 года начинается длительная борьба за выда-
чу его итальянским властям.
В то время как Италия настоятельно добивалась высыл-
ки Синдоны из США, для Ватикана он стал "персона нон гра-
та" Государственный секретарь кардинал Вийо ежедневно
сообщал папе о новых и все более драматических последстви-
ях "краха Синдоны". Папа день ото дня заметно мрачнел. Уже
говорилось о том, что Павел VI неоднократно вслух выражал
желание стать первым "бедным" папой нашего времени. Его
святейшество кривил душой. Единственной целью разверну-
той им кампании по изъятию Ватиканом капиталовложений
из экономики Италии было стремление получить дополнитель-
ную прибыль в тех странах, где для этого были предпосыл-
ки. Ресурсы Италии в этом смысле были исчерпаны. Убытки,
понесенные Святым престолом в результате "краха Синдоны",
оказались не более чем справедливым возмездием за алчность,
ибо, движимые желанием увернуться от уплаты налогов, бан-
киры в сутанах во главе с первосвященником соблазнились
без всяких колебаний перспективой получения больших при-
былей в США, Швейцарии, ФРГ и других странах, не видя пре-
пятствия в том, что придется войти в союз с Синдоной и его
кланом.
Версия, которую Ватикан хотел бы сегодня навязать миру,
гласит, что вина за длительное сотрудничество с беспринципным
мошенником и его группой ложится исключительно на покой-
ного папу Павла VI. Еще одна ложь! Примечательно, что эту
нелепицу никто не осмеливался произнести вслух при жизни
Павла VI. Безусловно, нельзя отрицать, что, убеждаемый мно-
гочисленными советниками - кардиналами Вийо, Герри и
Бенедетто Арджентьери, одним из самых доверенных лиц,
личным секретарем монсеньором Паскуале Макки, а также
Умберто Ортолани, Павел VI широко распахнул Бронзовые
133
врата Ватикана перед Акулой. А уж оказавшись внутри, Син-
дона не нуждался в поводырях. Папа, возможно, почуял бы
беду заранее, если бы те из окружения, в чью обязанность вхо-
дила бдительность в финансовых вопросах, предупредили о
необходимости соблюдать элементарную осторожность. Тща-
тельный анализ множества фактов неизбежно наводит на мысль,
что многие, слишком многие в Ватикане не прочь были сор-
вать солидный куш, приняв участие в преступных махинаци-
ях Синдоны. Были ли Макки, Вийо, Арджентьери, Герри в
полном смысле порядочными людьми? А Марцинкус, Менни-
ни, Спада? Да и сам Его святейшество папа Павел VI?
Епископа Марцинкуса власти Италии подвергли длитель-
ным допросам относительно его личных отношений и дело-
вых связей с Синдоной. Неужели они рассчитывали услышать
правду от него, от Марцинкуса, который в апреле 1973 года
во время беседы с представителями министерства юстиции
США возносил хвалу профессиональной хватке Акулы и с
теплотой говорил об их давней дружбе? Два года спустя, 20
февраля 1975 года, епископ Марцинкус в интервью журналу
"Эспрессо". обрисовал свои отношения с Микеле Синдоной
совершенно иначе: "Я даже не знаком с Синдоной. Следова-
тельно, все обвинения в том, что из-за моих связей с ним Вати-
кан потерпел колоссальные убытки, - просто чушь. Повторяю:
Ватикан не потерял ни цента в результате "краха" этого Син-
доны. Все остальное — чистая ложь".
Невольно приходится отметить, что у Марцинкуса память
оказалась опасно плохой. В частности, американским адво-
катам он сказал дословно: "Мои деловые связи с Синдоной
носили весьма ограниченный характер". В действительности
же операции с банкиром мафии приобрели огромный размах уже
к концу 60-х годов и продолжались почти до самого "краха
Синдоны". В частности, менее чем за два года до беседы с аме-
риканскими адвокатами и представителями ФБР Марцинкус
принял живейшее участие в покупке Кальви "Банка каттолика
дель Венето" за 45 млн. долларов. Синдона сыграл в этой сделке
ведущую роль, не говоря о том, что Акула, в чьих интересах
была предпринята афера, выплатил Кальви и М ар цинк усу 6,5
млн. долларов комиссионных.
Вскоре после "краха Синдоны" был арестован д-р Луид-
жи Меннини, секретарь-инспектор Ватиканского банка. Правая
рука Марцинкуса — Меннини, — по его словам, ничего не знал о
финансовых аферах. Он все отрицал. Выходит, и его сын Алес-
сандро, занимавший ответственный пост в отделе внешних
134
сношении "Банко Амброзиано", через который осуществлялись
практически все валютные спекуляции, также пребывал в пол-
ном неведении относительно того, что творил?! Перед "крахом
Синдоны" Меннини участвовал по поручению Ватиканского
банка в валютных операциях бок о бок с бывшим коллегой
Синдоны, Карло Бордони. Они с полуслова понимали друг
друга. Вот что позже сказал Бордони о синьоре Меннини: "Нес-
мотря на то что он являлся духовным лицом, это был поистине
азартный игрок. Ему постоянно нужно было одно — деньги,
деньги, деньги. И сегодня непременно больше, чем вчера. Он
спекулировал валютой, акциями, недвижимостью. Помню,
однажды он вошел и, ни слова не говоря, положил на стол лист
бумаги с благословлением Его святейшества в знак благодар-
ности за мою деятельность в качестве финансового советника
Святого престола. На практике Меннини был не более чем
самым заурядным орудием шантажа Синдоны, который неод-
нократно угрожал придать гласности валютные махинации
Меннини".
Массимо Спада, административный секретарь Ватикан-
ского банка, также находившийся в непосредственном под-
чинении епископа Марцинкуса, несмотря на то что он офи-
циально ушел в отставку еще в 1964 году, по-прежнему при-
нимал самое непосредственное участие в делах Ватикана. Как и
Меннини, Спада однажды утром, услышав звонок и открыв
дверь, увидел на пороге представителей финансовой полиции
Италии с ордером на обыск. На его личные счета в банке также
был наложен арест, заграничный паспорт конфискован. Против
него были возбуждены в суде три отдельных иска, все три по
поводу злостных нарушений закона.
Можно ли поверить, что все они были честными людьми,
которых обманул Синдона? Можно ли поверить, что такие
представители Ватикана, как Меннини и Спада, могли засе-
дать в советах банков Синдоны и ничего не знать о преступ-
лениях, совершаемых Синдоной и Бордони? Сам Массимо
Спада доказал безосновательность подобных предположений,
неосторожно проговорившись в интервью журналу "Эспрес-
со". Отвечая на вопрос, действительно ли Синдона и Бордо-
ни умышленно шли на спекулятивные махинации с валютой, он с
негодованием поднял брови: "Вы, должно быть, смеетесь. Ведь
для его банков стало повседневным делом проворачивать махи-
нации с миллионами и миллионами денежных знаков в валюте, а
это о многом говорит, если учесть, что банк средней руки на
миланской бирже оперирует 25—30 млрд. лир, а мелкий - не
135
более чем 10-12 млрд. лир в день. Отсюда вы можете сделать
вывод, что если при масштабах спекуляций, на которые шли
Синдона и его люди, вся финансовая система Италии не разле-
телась вдребезги, то мы должны воспринимать это как чудо и
благодарить Провидение, Господа бога, а также святого Амвро-
сия, святого Георгия и прежде всего, конечно, святого Януария.
Считаю, что в знак благодарности в качестве свидетелей по делу
Синдоны должны дать показания в его пользу под присягой все
без исключения итальянские банки".
Если верить Спаде, человек он не случайный в финансовых
делах Ватикана. Четыре поколения его родственников верой и
правдой служили делу финансового процветания Святого прес-
тола, а сам Массимо Спада работал на Ватикан с 1929 года.
Банкир Спада утверждал, что все это время он пребывал в
полном неведении относительно состояния дел в тех банках, где
он занимал почетное директорское кресло.
После "краха Синдоны" многие занялись подсчетом убыт-
ков, понесенных Ватиканом. При этом назывались цифры самые
противоречивые. Так, швейцарские эксперты назвали сумму в
240 млн. долларов, а сам Ватикан утверждал, что "не потерял ни
цента". Тогда реальная сумма убытков, видимо, была близка к
50 млн. долларов.
Если предположить, что Ватикан не опустился до лжи в
своем заявлении, то остается сделать вывод, что потери ком-
пенсировались теми колоссальными барышами, которые уже
принесло длительное сотрудничество с Акулой. С другой сто-
роны, при всем желании поверить Святому престолу нельзя
не признать, что сокращение суммы прибыли с 300 млн. долла-
ров до 250 млн. все равно означает существенный убыток на
любом языке, включая латынь.
Помимо убытка в размере 50 млн. долларов, которым
финансисты в сутанах целиком обязаны Синдоне, не следу-
ет забывать и о другой последовавшей вскоре потери, на этот раз
в 35 млн. долларов, в результате небезынтересной истории с
филиалом "Банко ди Рома" в Лугано (Швейцария). Филиал
носил название "Свиробанк".
Ватиканскому банку принадлежал контрольный пакет
акций (51 процент) в "Свиробанк", президентом его был князь
Джулио Пачелли, а его заместителем - Луиджи Меннини. Как и
прочие банки, связанные с Ватиканом, "Свиробанк" спекулиро-
вал, используя средства лиц, занимавшихся нелегальным экспор-
том лиры. Махинации с золотом и иностранной валютой были в
порядке вещей.
136
В 1974 году, когда и здесь обнаружилась "прореха", ее
вменили в вину заместителю управляющего Марио Тронкони.
Это не только не соответствовало истине, но не выдерживало
критики даже как довод, поскольку ответственность за про-
ведение валютных операций была возложена на другого служа-
щего "Свиробанк" — на Франко Амброзио.
Осенью 1974 года Марио Тронкони "покончил с собой" —
его труп нашли на железнодорожном полотне Лугано-Кьяс-
со. В кармане оказалось прощальное письмо, адресованное
жене. Незадолго перед его смертью Пачелли, Меннини и другие
директора "Свиробанк", пытаясь полностью себя обезопасить и
сделать Тронкони козлом отпущения, заставили его написать
завещание, в котором несчастный полностью брал на себя вину
за образовавшийся дефицит в 35 млн. долларов. А вот некто
по имени Амброзио, который действительно должен был отве-
чать, не услышал ни слова упрека. Правда всплыла лишь
два года спустя, когда в связи с "крахом Синдоны" был арес-
тован один из директоров "Банко ди Рома", Марио Бароне,
поскольку этому банку принадлежало 40 процентов акций
"Свиробанк".
Что и говорить, карьера банкира в Италии — скользкая
тропа, где капканы поджидают на каждом шагу. Марио Трон-
кони оказался лишь одним из тех членов финансового "братст-
ва", чья смерть ради безопасности остальных должна была
выглядеть как самоубийство. В течение последующих десяти
лет список таких жертв станет угрожающе длинным. "Итальян-
ский способ" выхода из критических ситуаций повторится еще
не раз.
Пока Синдона пытался отбить у американских властей
желание выдать ею в руки итальянского правосудия, Вати-
кан пустился в новые авантюры с помощью преемника Син-
доны, Роберто Кальви. В деловых кругах Милана Кальви полу-
чил прозвище Рыцарь (Иль Кавальере). Странное прозвище для
человека, выполнявшего роль казначея ложи "П-2". Видимо, так
стали называть его с тех пор, когда в 1974 году Джованни Леоне,
занимавший в то время пост президента Италии, присвоил ему
почетное звание "Кавальере дель Лаворо" ("Рыцаря труда")
за заслуги в области экономики. Кальви с большим рвением
приступил к "отбеливанию" денег мафии в отсутствие Син-
доны. Казначею и "рыцарю" Кальви суждено было стать чело-
веком, совершившим крупнейшую в истории банковского дела
кражу.
Роберто Кальви родился в Милане 13 апреля 1920 года
137
в семье, переехавшей туда из местечка Вальтельина, располо-
женного в альпийской долине на границе со Швейцарией, вблизи
от тех мест, где родился Альбино Лучани. Таким образом, оба
они выходцы из горцев - жителей Итальянских Альп. Окончив
престижный Университет Бок кони, Кальви в годы второй миро-
вой войны воевал на Восточном фронте против Советского
Союза. Затем, как и его отец, занялся банковским делом. С 1947
года Кальви служит в "Банко Амброзиано" в Милане — весьма
специфическом финансовом учреждении, достойном более
подробного описания. Название банку было дано в честь святого
Амвросия. Как и "Банко каттолика дель Венето", 'Ъанко
Амброзиано" считался банком для духовенства. Прежде чем
открыть счет для нового вкладчика, сотрудники требовали у
него свидетельство о крещении по католическому обряду.
Заседание совета директоров завершалось коллективным возне-
сением молитв во славу господа с благодарностью за содействие
в успешном ведении дел. В начале 60-х годов это учреждение,
казалось, было пропитано духом святости больше, чем многие
из близлежащих церквей. Честолюбивый Рыцарь с пронизыва-
ющим ледяным взором решил использовать этот благочестивый
провинциальный банк в своих целях, учитывая, что среди его
клиентов числится немало церковных иерархов, в частности сам
архиепископ Милана, кардинал Монтини, которому суждено
было в 1963 году стать папой Павлом VI. К этому времени
Кальви числился уже генеральным директором "Банко Амбро-
зиано".
Когда папа решил призвать Синдону в Ватикан, чтобы
с его помощью решить финансовые проблемы церкви, Акула
и Рыцарь уже сблизились. Немало вечеров просидели они вместе,
разрабатывая планы превращения "Банко Амброзиано" в могу-
щественное и особое учреждение, с помощью которого они
могли бы удовлетворить свое стремление к финансовой и поли-
тической власти.
Прежде всего следовало обрести административный кон-
троль над банком. В 1971 году Кальви это удается. В то вре-
мя ему исполнился 51 год. Он достиг немыслимых высот по
сравнению с самыми дерзкими мечтами его отца, склонив-
шего когда-то Роберто к банковской карьере. Человек сред-
них амбиций, окажись он на месте Роберто Кальви, очевид-
но, удовлетворился бы достигнутым, довольствуясь правом
первым возносить молитву на заседаниях совета директоров.
Но Кальви отнюдь не был заурядностью - средним в нем был
лишь рост. Что же касается способностей разрабатывать и осу-
138
ществлять хитроумные валютные махинации, находить способы
"отбеливать" деньги мафии, шантажировать, брать взятки,
обходить закон, увиливать от налогов, то они были развиты в
нем чрезвычайно.
Безусловно, это был преступник высочайшего класса.
Любимое откровение Кальви, от которого ему трудно было
удержаться в любом обществе, заключалось в утверждении,
что понимание механизма, который движет миром, лучше
всего показано в книге Марио Пуццо "Крестный отец". Каль-
ви не расставался с экземпляром книги, подобно тому как
священник — с Библией.
Синдона познакомил Кальви с Марцинкусом в 1971 году.
Банкир очень быстро вошел в число доверенных лиц Вати-
кана, в эту своеобразную элиту, призванную служить кор-
порации Ватикан. К числу таких лиц относились Синдона, Спада,
Меннини, Бордони. Все эти люди подбирались с величайшей
тщательностью.
Еще в 1963 году Кальви создал в Люксембурге компа-
нию "Компендиум". Это название он позднее сменил на "Бан-
ко Амброзиано холдингз". Впоследствии она послужила фун-
даментом возведенной им пирамиды из нескольких различ-
ных компаний. Именно через это акционерное общество, как
замыслил Кальви, должны были осуществляться миллионые
займы в евродолларах. План сработал безукоризненно: в резуль-
тате Кальви удалось организовать займы у более чем 250 банков
на общую сумму в 450 млн. долларов.
Империя Рыцаря росла как на дрожжах. Уже в начале 60-х
годов через "Банко Амброзиано" Кальви приобрел контроль над
швейцарским "Банка дель Готтардо", ставшим основным
инструментом для "отбеливания" денег мафии после банкротст-
ва принадлежавшего Синдоне банка "Аминкор" в Цюрихе.
Затем последовали многочисленные приобретения во многих
странах мира, и среди них "Банко Амброзиано оверсиз, лими-
те д" в Нассау. С первых дней в совете его директоров заседал
епископ Марцинкус. Это отделение банка возникло в "налого-
вом раю" на Багамах в 1971 году. Сначала его назвали "Сизел-
пайн оверсиз бэнк", чтобы тем самым погасить к нему интерес
со стороны итальянской финансовой полиции.
Прибыли Ватиканского банка увеличивались прямо про-
порционально росту финансовой империи Кальви. Понять слож-
ные и, как правило, преднамеренно запутанные операции Кальви
в течение 70-х годов возможно лишь при условии, если учиты-
вать, что Ватиканский банк и миланский "Банко Амброзиано"
139
были неразрьшно связаны друг с другом. Болыиинство их
крупных операций осуществлялось совместно. При этом наибо-
лее ценным преимуществом, которое отличало Ватиканский
банк от других, была его полная бесконтрольность со стороны
итальянских властей. Именно это позволяло Кальви безнаказан-
но обходить закон. Так, например, решив приобрести 19 ноября
1976 года 533 процента акций флорентийского "Банко меркан-
тиле", он оформил сделку, как и раньше, от имени Ватиканско-
го банка. 17 декабря того же года эти акции, пройдя достаточно
извилистый путь, оказались в руках миланской брокерской
компании "Джиаммей и К°", услугами которой, как правило,
пользовался Ватикан. С помощью ловко отработанных манипу-
ляций к вечеру того же дня эти акции оказались в Ватиканс-
ком банке (ИРД). Операции не помешало то обстоятельство,
что на его счету в тот момент не было достаточных средств
для подобного приобретения. Препятствие легко устранили,
переведя в ИРД в тот же день сумму в 8 млрд. лир на вновь
открытый счет № 42801. Через полгода, 29 июня 1977 года,
та же брокерская фирма купила все эти акции у Ватиканс-
кого банка через посредство миланского банка "Кредито ком-
мерчиале". По мере того как упомянутый пакет акций пе-
ремещался по столь извилистым тропам, цена его быстро росла,
по крайней мере в отчетах. Первоначально за акцию платили по
14 тыс. лир, а на последней стадии сделки дело дошло до 26 тыс.
лир. На этом странствия акций кончились. 30 июня они были
проданы находившейся под контролем Кальви "Иммобильяре
XX сеттембре"
В результате, искусственного завышения цены акций Ва-
тикан как бы заработал 7 724 378 100 лир. На деле же Кальви
просто заплатил ИРД 800 млн. лир за согласие воспользоваться
его именем, ибо банк этот, находящийся в суверенном госу-
дарстве Ватикан, недосягаем для итальянской финансовой
полиции. Продавая самому себе акции по двойной цене, Кальви
формально резко поднял стоимость "Банко меркантиле", а
фактически украл те самые семь с лишним миллиардов лир за
вычетом, естественно, гонорара в 800 млн. Ватиканскому банку.
После этого Кальви продал принадлежавшие ему акции своей
миланской конкурентке Анне Бономи за 33 млрд. лир.
Тесно сотрудничая с ИРД, махровый аферист еще не раз
совершенно безнаказанно совершал преступные махинации,
обходя итальянские законы. Разумеется, все это было бы со-
вершенно немыслимо без участия и одобрения Пола Марцин-
куса.
140
Возвращаясь к сделке с "Банка каттолика дель Венето",
следует еще раз подчеркнуть, что, согласно многочисленным
данным, эта покупка никогда не состоялась бы без равного
и в равной мере преступного соучастия Синдоны, Кальви и
Марцинкуса.
Марцинкус особенно настаивал на соблюдении строжай-
шей секретности в отношении операции. О ней не должен был
знать никто, включая самого папу Павла VI. Несколько лет
спустя Кальви подробно рассказал о ней своему партнеру Фла-
вио Карбони1: "Марцинкус не робкого десятка. Родившийся на
окраине Чикаго в семье бедняков и с детства привыкший всего
добиваться с помощью локтей, он с самого начала настаивал на
том, чтобы об операции не знал даже его босс, то есть папа
римский. По вопросу о покупке "Банка каттолика дель Венето"
я имел с Марцинкусом три встречи. Он очень стремился к тому,
чтобы я купил его. Я же сомневался и несколько раз спрашивал
его, уверен ли он, что сможет уговорить босса. Я настаивал:
"Переговорите сначала с ним". Марцинкус в конце концов
согласился. Вскоре он сказал мне, что был у папы и тот не
против, чтобы я купил "Банка каттолика дель Венето". Вслед за
тем он устроил мне аудиенцию у Павла VI, который благодарил
меня за то, что я к тому времени помог решить некоторые проб-
лемы с Ватиканской библиотекой. На деле же, как я понял, он
благодарил меня за согласие купить "Банка каттолика дель
Венето".
Нужно ли более убедительное подтверждение того, что
к началу 70-х годов папа римский превратился в настоящего
президента корпорации Ватикан? Да и называть с тех пор стали
викария Христа просто "босс".
Не менее красноречивым было и беспокойство Кальви
по поводу того, насколько Марцинкус силен, чтобы распо-
рядиться судьбой банка. Нет сомнений, что миланский бан-
кир прекрасно знал о тесных связях этого банка с духовенством
Виченцы. Настойчивое желание Марцинкуса утаить от папы
продажу банка лишь подтверждает, насколько ясно он отдавал
себе отчет в крайне сомнительном характере этой аферы. Мне-
ние, которое высказал Лучани кардинал Бенелли, уверенный,
что папа не будет вмешиваться даже по личной просьбе Лучани в
дело о продаже банка на стороне патриарха, его епископов и
священников, было совершенно правильным. Действительно, не
1 Карбони втайне от Кальви записал на пленку большинство своих
бесед с ним в период с октября 1981 по май 1982 года.
141
станет же папа возражать против сделки, которую сам недавно
благословил. То, что создал тогда папа Павел VI собственно-
ручно с подсказки Синдоны, Кальви и Марцинкуса, было подоб-
но мощной бомбе с часовым механизмом, который должен был
сработать в сентябре 1978 года.
Опасаясь взрыва негодования в Венеции, Марцинкус и
Кальви не спешили сообщать о продаже банка. Лишь 30 мар-
та 1972 года они скромно объявили о покупке финансовой
группой Кальви 37,4 процента акций "Банка каттолика дель Ве-
нето". Документы же свидетельствуют, что купленная доля
отнюдь не была столь скромной.
Двадцать седьмого июля 1971 года Кальви писал Мар-
цинкусу: "Настоящее письмо просим рассматривать как твер-
дое предложение купить 50 процентов акций "Банка катто-
лика дель Венето" по цене 1600 лир за акцию на следующих ус-
ловиях:
1) в случае принятия нашего предложения за 45 процен-
тов, что составляет 16 254 000 акций вышеупомянутого бан-
ка, Вам будет уплачено 42 млн. долларов;
2) за остальную часть акций в объеме 5 процентов капитала
банка, или 1 806 000 акций вышеозначенного "Банка каттолика
дель Венето", которые должны быть переданы нам не позднее 31
октября 1971 года, Вам будет выплачено 4,5 млн. долларов 29
октября 1971 года".
Итак, в итоге Ватиканский банк получил 46,5 млн. дол-
ларов в ценах 1971 года, что в наше время составило бы при-
мерно 115 млн. долларов.
Кальви, не сомневаясь, что письмо это будет показано
самому папе, писал далее: "Спешим уверить Вас также в том,
что в случае заключения сделки мы официально обязуемся
поддерживать высокие моральные, общественные и религиозные
цели и принципы, которые снискали "Банка каттолика дель
Венето" всеобщее уважение и высокий авторитет".
Копия этого письма, направленная в Ватикан, официаль-
но зарегистрирована и завизирована Марцинкусом собствен-
норучно. Однако в Венеции о секретной продаже банка, со-
вершенной в 1971 году, стало известно год спустя.
"Высокие моральные, общественные и религиозные цели
и принципы", как угодно было выразиться Кальви, были им так
скоро преданы забвению, что вся епархия всколыхнулась в
гневе. И уже в середине 1972 года Альбино Лучани, буквально
осаждаемый возмущенным духовенством, поспешил в Рим с
надеждой убедить палу исправить положение.
142
Однако ждать помощи от папы в силу уже известных причин
не приходилось, и патриарх Венеции вернулся к себе ни с чем.
Час его действий пробил лишь в сентябре 1978 года. В течение
этих семи лет сохранялось прелюбопытное положение. Акции
купленного Кальви банка так и не вышли за пределы ИР Д. 29
октября 1971 года, в день, когда последние 5 процентов были
проданы Кальви, они, по-прежнему оставаясь в сейфах Вати-
канского банка, были переуступлены новой компании "Цит-
ропо", принадлежавшей Синдоне. Позднее право собственности
на "Цитропо" перешло к Кальви, некоторое время спустя ком-
пания стала собственностью... Ватиканского банка. Таким
образом, завершили свой круговорот (на бумаге) акции "Банка
каттолика дель Венето", которые фактически никогда не поки-
дали сейфов Ватикана. Стоит ли удивляться, что в марте 1982
года Марцинкус, теперь уже архиепископ, скажет, что "наши
инвестиции в "Банка каттолика дель Венето" оказались весьма
прибыльными".
Первые признаки катастрофы, которые начали ощущать-
ся на миланской бирже в 1974 году, "Банко Амброзиано"
почувствовал раньше других. Кальви оказался особенно уяз-
вим, поскольку его близость с Синдоной была общеизвестна,
что стало причиной утраты доверия к его банковскому дому.
После "краха Синдоны" отношение к Рыцарю тут же изме-
нилось. Возникли трудности с кредитом для "Банко Амбро-
зиано". Займы предоставлялись на мировом рынке все неохотнее.
Самое же главное в том, что драматически упал спрос мелких
держателей на акции этого банка, что, естественно, тут же приве-
ло к резкому падению цен на них. И как по мановению вол-
шебной палочки именно в этот момент, когда казалось, что для
"Банко Амброзиано" Судный день настал, в игру вступила
миланская компания "Супрафин". Что только не делалось для
поднятия пошатнувшегося престижа синьора Кальви и его банка.
Она скупала ежедневно акции "Банко Амброзиано", но едва
рука клерка успевала внести слово "Супрафин" в список ак-
ционеров банка, как они уже оказывались перепроданными в
Лихтенштейне или Панаме. Удивленная биржа мало-помалу
начала возвращать свое доверие синьору Кальви, а "Супрафин"
все скупала и скупала акции. За период с 1975 по 1978 год
включительно было скуплено акций на 50 млн. долларов.
Ясно было, что "Супрафин" знает какой-то секрет. Од-
нако стоимость акций "Банко Амброзиано" продолжала па-
дать, хотя "Супрафин" уже владела 15 процентами всех его
акций. Официально "Супрафин" принадлежала двум компа-
143
ниям, находившимся в княжестве Лихтенштейн, — 'Текле-
фин" и "Импарфин". Они в свою очередь теоретически при-
надлежали ИРД, а на практике — Кальви. Таким образом, с
полного ведома и при участии Ватиканского банка Кальви
искусственно поддерживал курс акций своего банка, что строго
запрещено законом. Махинация оплачивалась из денег, полу-
ченных в виде займа одной из его дочерних компаний в Люк-
сембурге, а также через миланский головной банк.
Свое участие в головокружительных аферах Ватиканс-
кого банка Кальви щедро оплачивал, пользуясь нескольки-
ми путями. Например, на все вклады Ватикана в "Банко Амбро-
зиано" выплачивались дивиденды по крайней мере
на 1 процент выше, чем всем остальным вкладчикам. Кроме
того, "Амброзиано" покупал акции компаний, принадлежа-
щих Ватикану. Формально фиксировалось, что Ватикан продал
пакет акций какой-нибудь панамской компании по цене, в два
раза превышающей реальную. На деле акции оставались в сейфах
Ватиканского банка, который благодаря Марцинкусу одним
росчерком пера увеличивал свой капитал на миллионы дол-
ларов. Панамская компания, которая якобы приобретала акции,
на деле оказывалась обычно чахлым учреждением с капиталом
всего в несколько тысяч долларов. Но она без промедлений
получала заем в несколько миллионов у отделения "Банко
Амброзиано" в Нассау, на Багамах, где в совет директоров
входил, как мы знаем, Пол Марцинкус. Отделению банка в
Нассау в свою очередь заем предоставлялся той же люксем-
бургской дочерней компанией, которая официально получала их
в качестве кредитов от солидных международных банков с
безупречной репутацией.
Кальви надеялся, видимо, вопреки здравому смыслу, что в
конце концов акции "Банко Амброзиано" вновь подскочат
в цене настолько, что он сможет с выгодой продать их на этот
раз уж по-настоящему. Но и в 1978 году он по-прежнему был
между Сциллой и Харибдой. К тому же именно в это время он
оказался под сильнейшим давлением со стороны мафии, которая
требовала, чтобы ее деньги, несмотря на "крах Синдоны", по-
прежнему проходили "очистку". Кроме того, на нем лежала
обязанность непрерывно пополнять кассу ложи "П-2", что лишь
приближало его к катастрофе, да и к тому же все острее ощу-
щались последствия кампании шантажа, развернутой Микеле
Синдоной.
Пока Рыцарь крутился как белка в колесе, стараясь за-
латать финансовые дыры, и шел на преступление, чтобы удер-
144
жать в цене акции своего банка, Акула тоже не дремал ни глу-
бине. Синдона очень напоминал персонаж из пьесы Пиранделло,
где все происходящее на сцене может в любой момент оказаться
не более чем иллюзией. Однако в жизни иллюзия обычно ус-
тупает реальности. Создать феномен, подобный Синдоне, с
помощью воображения невозможно: он — продукт реальной
# жизни.
Личо Джелли по-прежнему щедро оплачивал преданность
Синдоны делу масонской ложи "П-2". В январе 1975 года в
ответ на требование миланской прокуратуры о выдаче Син-
доны итальянским властям США потребовали дополнитель-
ную информацию о его деятельности, в частности его фото-
графию. В запросе, кроме того, содержалось требование пе-
ревести на английский язык все касающиеся Синдоны доку-
менты. Миланская прокуратура подготовила досье объемом
в 200 страниц и переслала его в министерство юстиции в Рим
для перевода и последующей отправки в Вашингтон. Однако
очень скоро досье вернулось в Милан с отметкой о том, что
соответствующий отдел министерства юстиции Италии не в
силах справиться с задачей перевода документов, несмотря
на то что это министерство располагает одним из самых об-
ширных штатов переводчиков в Италии. Посольство США в Риме
в свою очередь уведомило, что и не подозревало о существовании
требования о выдаче. В очередной раз можно было убедиться,
насколько важно повсюду иметь влиятельных друзей.
Синдона же пребывал в роскоши фешенебельного нью-
йоркского отеля "Пьер". В надежде избежать выдачи италь-
янским властям он предусмотрительно нанял адвокатов юри-
дической конторы Ричарда Никсона и Джона Митчела. Отве-
чая на вопросы репортеров, он полностью отрицал, что попал
в сложную ситуацию у себя на родине: "Против меня просто
строят козни руководство Банка Италии и некоторые другие
высокопоставленные чиновники. Я вообще ни разу в жизни
не заключал ни одной сделки в иностранной валюте. Мои враги в
Италии интригуют против меня, и я надеюсь только, что придзт
день, когда справедливость восторжествует".
В сентябре 1975 года итальянские газеты поместили сни-
мок, на котором предельно элегантный Акула в смокинге
и с "бабочкой" широко улыбался, обмениваясь рукопожа-
тием с мэром Нью-Йрока Абрахэмом Бимом. Многие по это-
му поводу негодовали. Газета "Коррьере делла сера" писала:
"Синдона по-прежнему не устает давать интервью и делать
бесконечные заявления. В США его принимает высший свет.
145
Закон о выдаче преступников далеко не для всех одинаков.
Кому-то придется отсидеть в тюрьме месяцы, а может, и годы
за кражу нескольких яблок. Рабочий-эмигрант, не ответив-
ший вовремя на запрос властей, будет наказан со всей стро-
гостью военного трибунала. Бюрократическая машина не про-
явит по отношению к нему ни жалости, ни милосердия*'.
В Италии мелкие акционеры тратили последние сбереже-
ния, чтобы нанять адвокатов и спасти хоть часть своих денег
из-под обломков "краха Синдоны". Даже Ватикан во всеус-
лышание признал, что "потерпел серьезные убытки". А тем
временем в США Акула нанял специалиста по связям с общест-
венностью, призванного поднять его личный престиж, и отпра-
вился с лекциями по американским университетам.
В то время как ответственные чиновники "Фрэнклин нэшнл
бэнк" были арестованы по обвинению в присвоении многих
миллионов долларов в результате валютных спекуляций, Син-
дона вещал студентам Уортонской высшей школы в Филадель-
фии: "Целью моего выступления, возможно чересчур тщес-
лавного, является попытка внести свой вклад в укрепление
пошатнувшегося престижа Соединенных Штатов в области
экономики, финансов и денежного обращения. Не забывайте, что
свободному миру нужны Соединенные Штаты!"
Миланский суд заочно приговорил его к трем с половиной
годам тюремного заключения, признав виновным по 23 пунктам
обвинения, в частности в умышленном присвоении 10 млн.
фунтов стерлингов. И в это самое время Синдона поучал сту-
дентов Колумбийского университета: "В случае заключения
финансовой сделки с целью извлечения незаконной прибыли
совершенно необходимо не только пресечение со стороны влас-
тей, но и резкое осуждение и разоблачение перед лицом об-
щественного мнения, причем как в отношении того, кто пред-
лагает подобную сделку, так и того, кто соблазнится этим
предложением".
Продумывая планы шантажа своего тайного "брата" по ложе
"П-2" Роберто Кальви, он в то же время вдохновенно рисовал
студентам идеальный образ будущего: "Я надеюсь еще увидеть
тот, как мне кажется, не столь далекий день, когда планета
Земля войдет в контакт с множеством иных цивилизаций га-
лактики и студенты вашего университета, сейчас сидящие передо
мной, возглавят и предложат руководству корпораций смелые
планы расширения связей с космосом, планы создания "кос-
мозвездных корпораций". Значит, дух свободного предпри-
нимательства распространится во всей Вселенной!"
146
Наконец в сентябре 1976 года итальянские власти добились
ареста Синдоны в Нью-Йорке. Это был первый успех в дли-
тельной борьбе за его выдачу. Синдона публично выразил удив-
ление: "Два года спустя после того, как завистники в Италии
начали против меня возмутительную и необоснованную кам-
панию, власти Соединенных Штатов сочли возможным дать ход
делу о моей выдачи. Подчеркиваю, что обвинения сфабрикованы
без надлежащего, я бы даже сказал, без всякого расследо-
вания, а потому безотлагательно должны быть признаны
ложными".
Вскоре он был отпущен под залог в 3 млн. долларов, но в
1977 году тучи над его головой сгустились вновь. Федеральное
большое жюри начало расследование выдвинутых против Син-
доны обвинений в том, что он повинен в банкротстве "Фрэнклин
нэшнл бэнк".
Синдона привел в движение все рычаги своего влияния
и связей. Люди с положением и звучными именами свидетельст-
вовали в суде в его пользу, призывая не допускать его выдачи.
Кармело Спаньюоло, возглавивший один из отделов Верховного
суда Италии, дал письменное показание под присягой, где ут-
верждал, что все обвинения против Синдоны — результат за-
говора коммунистов, в то время как Синдона, оказывается, был
одним из поборников интересов рабочего класса. Из этого
следовало, что люди, занимавшиеся расследованием деятель-
ности Синдоны в Италии, во-первых, некомпетентны, а во-вторых,
действовали по наущению его политических противников.
Обращаясь к американскому суду, Спаньюоло предупредил, что
представители итальянского правосудия в массе своей левые
экстремисты, а потому выдать им Акулу — значит обречь его на
смерть. Кармело Спаньюоло был членом ложи "П-2".
В защиту Синдоны дал показания под присягой Личо Джел-
ли. Прежде чем перейти к разговору о своем друге, он заявил,
что и у него в жизни были тяжелые моменты, когда его об-
виняли в том, что он является агентом ЦРУ, главой аргентинс-
кого "эскадрона смерти", агентом португальской охранки,
координатором греческой, чилийской и западногерманской
разведок, лидером международного подпольного фашистского
движения и т.п.
При этом Джелли не счел нужным опровергнуть эти ут-
верждения, не привел ни одного довода против них. Он объяс-
нил, что все эти обвинения - результат "усиления коммунис-
тического влияния в Италии". Приведенный к присяге, он
пустился в подробное изложение своих домыслов: "Комму-
147
нистическое влияние уже поразило многие правительствен-
ные ведомства, в особенности органы правосудия, где за пос-
ледние пять лет, совершенно очевидно, произошел резкий сдвиг
от политики центризма к крайне левому уклону". И вновь
никаких доказательств в подтверждение своих заявлений он не
представил. Джелли резюмировал, что вследствие "усиления
левого влияния" нечего и ждать справедливости со стороны
властей Италии по отношению к Синдоне. Скорее всего, по его
словам, несчастной жертве угрожает смерть. Джелли продолжал:
"Ненависть коммунистов к Синдоне вызвана, безусловно, его
нескрываемым антикоммунизмом, а также тем, что Синдона
всегда был поборником системы свободного предпринима-
тельства и демократии в Италии".
Тринадцатого ноября 1977 года Синдона на деле проде-
монстрировал свое понимание "системы свободного пред-
принимательства" в условиях демократической Италии. По
его распоряжению началась широкая кампания шантажа и за-
пугивания Кальви. В Милане появились плакаты и памфлеты,
обвинявшие банкира в растратах, крупномасштабных аферах,
подделке документов, подлогах, подкупах, валютных спеку-
ляциях, уклонении от уплаты налогов. Приводились номера его
секретных счетов в швейцарских банках, прямо говорилось о
тесных связях с мафией. Словом, памфлеты читать было куда
занимательнее, чем солидную "Коррьере делла сера". Подобному
наказанию своего бывшего протеже Синдона подверг после того,
как убедился, что Кальви не проявил должного участия в судьбе
своего патрона и "брата" по ложе в трудный для него час. Син-
дона даже пожаловался Личо Джелли, и тот согласился, что
Кальви должен был бы внести "солидный вклад" в борьбу
Синдоны с правосудием. Джелли предложил быть посредником
между двумя "братьями-масонами". Это предполагало, ес-
тественно, что оба должны будут отчислять Джелли комис-
сионные за его труды.
Роберто Кальви вновь взял деньги у тех, кто имел несчастье
стать его клиентами или партнерами. В результате в апреле 1978
года на счет Синдоны в швейцарский "Банка дель Готтардо"
было переведено полмиллиона долларов.
Непосредственным организатором развернутой против Каль-
ви кампании шантажа, изготовления листовок, плакатов и
памфлетов, стал по поручению Синдоны некто Луиджи Ковалло,
занявшийся делом со страстью и профессионализмом. Ковалло
промышлял в Италии в качестве платного режиссера клевет-
нических кампаний, имевшего свою клиентуру. За раскле-
148
иванием листовок и плакатов последовало письмо на имя глав-
ного управляющего Банка Италии Паоло Баффи, в котором
суммировались все обвинения в адрес Роберто Кальви, фи-
гурировавшие в различных памфлетах. Упоминались и при-
веденные в нескольких плакатах фотокопии счетов Кальви в
швейцарских банках. В заключение письма содержалась угроза
возбудить судебное дело против Банка Италии за уклонение от
своих законных обязанностей, если руководство центрального
банка страны не начнет расследования дел "Банко Амброзиано".
Написав письмо по собственной инициативе, Ковалло явно
перестарался, что еще раз наглядно подчеркивает разницу между
матерым преступником международного класса, каким следует
признать Синдону, и третьеразрядным аферистом типа Ковалло.
Об этом послании, написанном' из примитивного жела-
ния выслужиться, о содержавшемся в нем требовании о рас-
следовании, Синдона не подозревал. Он никогда не допустил
бы подобной глупости. Он прекрасно понимал, что вполне
допустимо красть золотые яйца из-под наседки, но зачем же
убивать ее прежде, чем она перестанет нестись.
В те же апрельские дни 1978 года, когда Синдона полу-
чил чек на полмиллиона долларов от Кальви, представители
Банка Италии, в течение двух последних лет с растущим по-
дозрением приглядывавшиеся к "Банко Амброзиано" и его
владельцу Роберто Кальви, начали расследование. Группа пра-
вительственных ревизоров, состоявшая из 12 человек, тща-
тельно подобранных Паоло Баффи и его коллегой Марио Сар-
цинелли, приступила к работе. Ее возглавил Джулио Падалино.
К несчастью для Кальви Падалино был неподкупен.
Плакаты и памфлеты по сравнению с возможными пос-
ледствиями для Кальви официального расследования напо-
минали детский лепет. Новость о начале расследования про-
сочилась в миланские финансовые круги. Акции "Банко Ам-
брозиано" упали в цене. А это ставило Кальви перед необхо-
димостью изыскивать все большие суммы для того, чтобы
хоть как-то замедлить свое падение. К этому времени его за-
путавшаяся в долгах и интригах империя включала уже и от-
деление в Никарагуа. Вот-вот должно было открыться отделение
в Перу, помимо филиалов в Канаде, Бельгии и США.
Ахиллесовой пятой оказалась компания "Супрафин". Если
ревизоры узнают правду о цели ее создания и характере де-
ятельности, не избежать оглушительного скандала, и более
того — полного краха "Банко Амброзиано", а Кальви — арес-
та и тюрьмы. Да и вопрос о выдаче Синдоны итальянским влас-
149
тям будет тем самым решен. Иными словами, оба стояли перед
неизбежностью потерять все, включая личную свободу, если дела
"Супрафин" будут раскрыты. Кальви, находившийся в Милане,
заволновался. В Нью-Йорке Синдона уже не рассказывал всем,
как ловко он выудил у Рыцаря полмиллиона долларов. Пос-
ледней надеждой для обоих оставался епископ Пол Марцинкус.
И тот откликнулся. В ответ на вопрос ревизоров, кому при-
надлежала компания "Супрафин", главный управляющий "Бан-
ко Амброзиано" Карло Ольджиати ответил, что она принадлежит
ИРД.
Представители Банка Италии продолжали расследование,
тщательно изучая груды документов, относящихся к сдел-
кам по покупке и продаже акций, трансфертам, вкладам и
множеству других операций банка. При этом они постоян-
но натыкались на строгие ограничения, предписанные зако-
ном. Еще сложнее было добыть информацию, касающуюся
иностранных партнеров банка. Если бы, например, им была
доступна полная информация о люксембургской холдинговой
компании Кальви, они без труда расшифровали бы схему, по
которой миллионы долларов, взятые в качестве ссуды у меж-
дународных банков в Европе от имени этой компании, переп-
равлялись в Манагуа и Нассау, где, как известно, в совете ди-
ректоров заседали Кальви и Марцинкус. Затем эти два филиала
"Банко Амброзиано" предоставляли полученные через люк-
сембургскую компанию денежные займы каким-нибудь кар-
ликовым панамским компаниям без всяких гарантий, и так игра
повторялась. Она была бы легко разоблачена опытными экспер-
тами-финансистами, входившими в состав ревизионной группы,
но в доступе к сведениям о компании в Люксембурге им было
решительно отказано. Кальви делал все, чтобы любым путем
помешать расследованию. "Все это так сложно, — вздыхал он. —
Вы же знаете этих иностранцев, я ничего не могу поделать с их
бесконечными правилами о банковской тайне".
Расследование продолжалось. Кое-что скрупулезным ин-
спекторам из Банка Италии все же удалось найти. В частнос-
ти, они обнаружили, что 6 мая 1975 года Луиджи Ландра, в то
время занимавший один из ответственных постов в "Банко
Амброзиано", и Ливио Годелуппи, родной брат главного бух-
галтера этого банка, были введены в совет директоров ком-
пании "Супрафин". Логично было задать вопрос: оказались ли и
эти двое, явно заслужившие полное доверие хозяина "Банко
Амброзиано", в числе финансовых консультантов Ватикана?
Ревизоры выяснили также, что компания "Супрафин" бы-
150
ла создана в ноябре 1971 года в Милане двумя ближайшими
сообщниками Кальви — Ваганом Пасаргикляном, который
в 1978 году занимал уже пост директора "Банка каттолика
дель Венето", и Дженнаро Дзанфаньей. Судя по всему, они
тоже пользовались доверием Ватикана. Таким образом, фак-
тический контроль Кальви над компанией "Супрафин" ни у кого
больше не вызывал сомнения.
Расследование между тем продолжалось. Тщательный анализ
документации привел к выводу, что настоящим владельцем
"Супрафин" был "Банко Амброзиано", а не Ватикан. Зачем
нужно было этому банку скупать акции "Чентрале" у "Супра-
фин" по цене 13 864 лиры за каждую при цене на бирже 9650
лир, а затем продавать их снова "Супрафин" по 9340 за каждую?
Потому только, чтобы получить благодарственное письмо от
папы или заслужить дружеское похлопывание по спине от Мар-
цинкуса?
В июле 1978 года ревизоры, у которых накопилось слиш-
ком много вопросов, вновь вызвали для беседы Карло Ольд-
жиати. Тот бросился за советом к Кальви, после чего явился к
главному ревизору Падалино с письмом в руках. Оно было
адресовано Роберто Кальви Ватиканским банком и датировано
20 января 1975 года. В письме говорилось: "Настоящее касается
пакета акций по состоянию на 31 декабря 1974 года. Компания
поддерживает отношения с нашим Институтом. Обращаемся
поэтому к Вам с просьбой взять на себя впредь распоряжение
указанным пакетом акций, включая все операции по их оп-
тимальному инвестированию в зависимости от колебаний на
бирже. Просим Вас также периодически сообщать нам о сос-
тоянии дел в том, что касается пакета акций и всех операций с
ними".
Письмо было подписано Луиджи Меннини и главным бух-
галтером Ватиканского банка Пеллигрино де Стробелем.
Несмотря на то что под письмом стояла дата "январь 1975
года", у ревизоров возникли серьезные подозрения, что оно
было написано буквально на днях, то есть после начала рас-
следования в апреле 1979 года, и с полного одобрения епископа
Марцинкуса.
Если поверить Марцинкусу и его коллегам из Ватиканс-
кого банка, то напрашивается вывод, что Святой престол вло-
жил новый смысл в понятие "христианского милосердия",
включив сюда и практику широких спекуляций на миланс-
кой фондовой бирже, и отчисление многих миллионов дол-
ларов с единственной целью поднять цену акций "Банко Ам-
151
брозиано". Финансовые эксперты из Банка Италии не могли
согласиться с мыслью, что верующие бедняки-католики во
всем мире несли в церковь последние медяки, для того чтобы
ими распорядились именно так. И все же Кальви благодаря
трюку с письмом, написанном епископом М ар цинку сом, сорвал-
ся с крючка, во всяком случае на этот раз. Ведь в руках было
документальное доказательство принадлежности компании
"Сугграфин" Ватиканскому банку.
Обычно спокойный, невозмутимый, помнящий о дистанции
между ним и подчиненными, Кальви стал крайне мил и лю-
безен с ответственными служащими банка. Сознавая, что за-
блокировал расследование и помешал нащупать самое уяз-
вимое место, он решил отправиться в путешествие по Южной
Америке со своей женой Кларой. Поездка предполагала не
только развлечения, но и решение деловых вопросов. Кальви
намеревался лично выбрать подходящее помещение для сво-
их новых латиноамериканских филиалов и, конечно, органи-
зовать деловые встречи с теми, кто мог оказаться полезным.
В Южной Америке Кальви почувствовал себя куда спо-
койнее. Но тут он получил известие о смерти папы Павла VI.
Телефонные разговоры между его апартаментами в гости-
нице в Буэнос-Айресе и различными частями Италии не прек-
ращались. Имя нового папы, Альбино Лучани, повергло его
в состояние прострации. Для него любой другой из ПО кар-
диналов был бы предпочтительней.
Кальви прекрасно знал о том взрыве возмущения, ко-
торый последовал в среде венецианского духовенства пос-
ле покупки им втайне от епархии "Банка каттолика дель Ве-
нето", а также о том, что Лучани ездил в Рим в надежде вернуть
контроль духовенства над банком.
Кальви, конечно же, не раз слышал историю о том, как Лу-
чани поступил с двумя священниками, совершившими кра-
жу с подсказки ловкого спекулянта.
Из Буэнос-Айреса последовало указание срочно продать
часть акций банка, принадлежавших комлании "Супрафин".
Однако в связи с правительственным расследованием выпол-
нить это указание было не так просто. Тем не менее за пер-
вые три недели сентября 1978 года удалось избавиться от 350 тыс.
акций. Но тут до Кальви дошли новости, которых он более
всего опасался. Дни епископа Марцинкуса как президента ИРД
были сочтены. В случае же его ухода полное раскрытие всех
преступных тайн станет неизбежным. Тут Кальви припомнил
слова, сказанные Марцинкусом в разговоре по телефону нес-
152
колько дней назад, сразу после избрания Лучани папой: "Надо
ждать больших перемен. Новый папа — человек совсем иного
склада".
Несомненно, что Альбино Лучани представлял серьезней-
шую угрозу и для Микеле Синдоны, и для Роберто Кальви.
Последовавшая вскоре смерть нового папы наглядно пока-
зала, что ожидало тех, кто становился на пути Акулы и Ры-
царя.
Не меньшей угрозой стало избрание Лучани и для Пола
Марцинкуса, президента Ватиканского банка. Если Лучани
серьезно займется банком, там, несомненно, образуется не-
мало вакансий. Одними из первых оказались бы уволенны-
ми Меннини и де Стробе ль, чьи подписи стояли под письмом,
которое попало в руки Падалино. Они на протяжении многих
лет были отнюдь не последними участниками и исполнителями
всех противозаконных сделок Синдоны и Кальви.. А если Мар-
цинкусу пришло бы в голову усомниться в способности нового
папы действовать решительно и без колебаний, его вскоре
разуверил бы именно де Стробель: во времена истории с двумя
священниками-растратчиками он был адвокатом недалеко от
Венеции и знал о всех подробностях дела и о той роли, которую
сыграл Лучани.
Бернардино Ногару, без сомнения, можно назвать капи-
талистом до мозга костей, однако его следует признать просто
святым по сравнению с теми, кто стал его преемниками в уп-
равлении созданной им корпорации Ватикан, прошедшей боль-
шой путь с той поры, когда Муссолини заключил в 1929 году
Латеранские соглашения с Ватиканом.
К сентябрю 1978 года, заняв апостолический престол, Иоанн
Павел I стал одновременно президентом колоссальной транс-
национальной корпорации. Глядя из окна четвертого этажа
Апостолического дворца, где находятся папские 19-комнатные
апартаменты, этот человек, проповедовавший "бедную церковь'
для бедных", не мог не сознавать сложности создавшегося для
него положения.
В случае если бы он с обычной для себя решительностью
взялся за осуществление своих идей, корпорация Ватикан
должна была бы прекратить свое существование. Папская об-
ласть навсегда исчезла в вихре истории, но ее место заняла не
менее могущественная финансовая машина, делавшая деньги.
Возникло Управление имуществом Святого престола и его
отделы. Ординарный отдел ведает расходами различных конгре-
гации, трибуналов и служб, распоряжается большей частью
153
недвижимого имущества папства. Хозяйство огромное: только в
Риме Ватикану принадлежит более 5 тыс. квартир в доходных
домах. В целом же имущество, контроль над которым был
вверен этому отделу, в 1979 году исчислялось в 1 млрд. дол-
ларов.
Чрезвычайный отдел, или попросту еще один банк, по-
мимо возглавляемого Марцинкусом Института религиозных
дел, не менее активно занимался различными валютными спе-
куляциями, самым тесным образом сотрудничая с "Креди
Суисс" и "Сосьете де банк Суисс". Его совокупный капитал к
сентябрю 1978 года превышал 1,2 млрд. долларов.
Примерно в то же время капитал Ватиканского банка
перевалил за 1 млрд. долларов, принося ежегодный доход
в 1978 году более 120 млн. долларов, при этом 85 процентов
доходов находилось в личном распоряжении папы.
В ИРД было открыто более 11 тыс. счетов. Согласно поло-
жению, утвержденному при создании банка в 1942 году па-
пой Пием ХП, счета в этом банке могли иметь различные мо-
нашеские ордены и религиозные институты. Однако к моменту
избрания Лучани папой лишь 1047 из них принадлежали таким
орденам и организациям, 312 — приходам и 290 — епархиям.
Оставшиеся 9351 принадлежали дипломатам, прелатам и "при-
вилегированным гражданам", значительная часть которых даже
не являлась гражданами Италии. Здесь были счета на имя Син-
доны, Кальви, Ортолани и Джелли. Другие счета были открыты
для ведущих политиков различных оттенков и направлений и
наиболее видных промышленников.
Многие из владельцев этих счетов использовали возмож-
ность практически бесконтрольно вывозить капиталы из Италии
в обход закона. Кроме того, их вклады полностью освобож-
дались от налогов.
Оба отдела Управления имуществом Святого престола
ставили перед Альбино Лучани ряд проблем, без решения ко-
торых не удалось бы вернуть церковь к временам раннего
христианства. Существовало и немало других проблем, в част-
ности обладание Ватиканом несметными богатствами, накоп-
ленными веками, включая бесценные произведения искусства.
Ватикан, как все крупнейшие транснациональные кор-
порации, немалое значение придавал внешней респектабель-
ности, и тут такие произведения искусства были как нельзя
более кстати. Художественные ценности, принадлежащие Свя-
тому престолу, известны всему миру: бесценные полотна Ка-
раваджо и Рафаэля, золотой алтарный крест работы Фарнезе,
154
подсвечники работы Джентиле да Фабриано, Аполлон Бель-
ведерский, картины Леонардо да Винчи, скульптуры Бернини.
Можно ли полагать, что слово божье было бы хуже слышно в
храме более скромном, чем Сикстинская капелла, украшенная
фреской "Страшный суд" Микеланджело? С точки зрения ва-
тиканских дельцов, все эти творения человеческого гения от-
носятся к категории "непроизводительного капитала", при-
надлежащего Святому престолу. Что испытал бы Иисус Христос,
попав в государство Ватикан в сентябре 1978 года? Что бы он
почувствовал, окажись в Управлении имуществом Святого
престола, переполненном финансовыми экспертами светского и
духовного звания, следящими и анализирующими по дням и по
минутам колебания на биржах всего мира курсов акций, ценных
бумаг и фондов? Что бы он сказал, увидев в Чрезвычайной кан-
целярии и Ватиканском банке электронно-счетное оборудо-
вание, поставленное фирмой ИБМ? Что сказал бы он, про-
поведовавший, что богачу так же трудно попасть в царствие
божие, как верблюду пролезть через игольное ушко, по поводу
непрестанно поступающей в Ватикан информации о колебаниях
цен на крупнейших биржах в Лондоне, Нью-Йорке, Милане,
Токио, Цюрихе, Монреале?
Что можно сказать, узнав, например, сумму ежегодной
прибыли Ватикана лишь от продажи своих почтовых марок —
а сумма составляет больше 1 млн. долларов? А "Обол свя-
того Петра", поступающий ежегодно в личное распоряжение
папы? Размер этих пожертвований, которые эксперты рас-
сматривают как показатель популярности папы, при добро-
детельном Иоанне XXIII составлял сумму в 15-20 млн. дол-
ларов ежегодно! При Павле VI эта цифра упала до 4 млн. дол-
ларов в год.
Вопрос, конечно, риторический. Если бы Иисус Христос
появился в 1978 году или сегодня в Ватикане, он не проник
бы дальше входных дверей Ватиканского банка. А попытайся
настоять на своем — арестовали бы у ворот святой Анны и
передали в руки итальянских властей. Он не получил бы из
первых рук информацию о корпорации Ватикан, этом транс-
национальном конгломерате, богатства которого поступают
из многих источников. Его не стали бы посвящать в тайну
того, каким образом Ватикан получает немалые суммы из
США и Западной Германии; того, что в 1978 году католическая
церковь Западной Германии собрала 1,9 млрд. долларов в
качестве церковного налога, львиная доля которого попала в
сейфы Ватикана.
155
Поэтому идея Лучани о превращении римской католи-
чекой церкви в "церковь бедных" потребовала бы для ее реа-
лизации усилий больше, чем любой из подвигов Геракла. Сов-
ременный финансовый монстр, созданный Бернардино Нога-
рой, — это самостоятельный организм. Поэтому кардиналы, изб-
рав папой Альбино Лучани, сделали неизбежным столкновение
между ним и корпорацией Ватикан. Могущественным силам в ли-
це Управления имуществом Святого престола и ИРД предстояло
вступить в конфликт с цельной натурой Альбино Лучани.
Глава V
ТРИДЦАТЬ ТРИ ДНЯ
Появление Альбино Лучани в папских апартаментах у мно-
гих ассоциировалось с порывом свежего ветра, ворвавшего-
ся в распахнутое окно. Чистый воздух и солнечный свет устре-
мились в святая святых римско-катрлической церкви, рас-
сеивая мрак последних лет понтификата Павла VI.
Лучани, будучи еще патриархом Венеции, говорил: "Я —
маленький человек, привыкший к скромной жизни и тишине".
Теперь он столкнулся с необходимостью обуздать гордыню
Ватикана и спесь куриальной бюрократии.
Многочисленные эксперты по делам Ватикана, которые
не предполагали, что на папский престол будет избран Альби-
но Лучани, назвали его "папой-незнакомцем". Однако девя-
носто девять кардиналов сочли на конклаве, что ему можно
доверить руководство церковью, несмотря на отсутствие дип-
ломатического опыта и практики работы в Римской курии.
Во время голосования все кандидаты из числа куриальных
кардиналов потерпели поражение. Им предпочли человека,
который заявил, что он хотел бы быть проповедником, а не
понтификом. Суть политики Лучани сразу была определена:
полная перестройка церкви. Он стремился вернуть церковь
к истокам христианства: простоте, честности, искренности
ранних христиан. И до него кое-кто имел подобные мечты,
но реальности этого мира в лице советников брали верх.
Неужели этот маленький скромный человек сможет хотя
бы приступить к назревшим преобразованиям, материальным
и духовным? Избирая Лучани, его коллеги-кардиналы сфор-
мулировали в своих выступлениях, что они ждут от нового
папы. Совершенно очевидно, что избравшие его не хотели ви-
деть на престоле папу-реакционера, который явил бы собой
образец отвлеченной интеллектуальности. Казалось, столпы
церкви поняли наконец, что для укрепления ее роли в мире
они должны найти в своей среде того, чья мудрость и прос-
тота смогут увлечь верующих. Во всяком случае, вольно или
157
невольно, они в этом преуспели на августовском конклаве
1978 года. Папа Лучани был пастырем, главным устремлением
которого стало благо его паствы.
Имя, избранное Лучани, - Иоанн Павел I, римляне сочли
длинноватым и тут же сократили его до Джанпаоло. Самому
понтифику такое сокращение очень понравилось, и он стал
пользоваться им даже при подписании официальных писем.
Однако, проходя через государственный секретариат, офи-
циальный его титул восстанавливался рукой Вийо. Одно из
посланий Лучани написал собственноручно монахам-августин-
цам, чьим гостеприимством он пользовался во время пребы-
вания в Риме до открытия конклава. Такое человечное про-
явление признательности было характерно для Лучани. На
третий день после его избрания Иоанн Павел I счел необхо-
димым поблагодарить тех, кто тогда предоставил ему кров.
Другое письмо, написанное в тот же день, было выдержа-
но в минорном тоне. Лучани писал одному из итальянских
священников, деятельностью которого восхищался, о том,
каким грузом является для него бремя новых забот: "До сих
пор не понимаю, как я мог взять на себя такую ответственность.
Почти тут же я раскаялся, но было уже поздно".
Войдя в папские апартаменты, он прежде всего позвонил
в родные края монсеньору Дюколи, давнему другу и колле-
ге, ныне епископу Беллуно. Папа сказал, что очень скучает
по своим землякам. Позже он позвонил брату Эдоардо: "Толь-
ко подумай, что со мной приключилось!" Это была его сугубо
личная реакция на происшедшее. Публичные его выступления
тоже произвели впечатление. Он цитировал Марка Твена, Жю-
ля Верна и итальянского поэта Трилусса. Он вспоминал Пинок-
кио. Католические теологи, кардиналы и епископы саркас-
тически кривили губы, а простые люди прислушивались к
его словам.
Несколько дней спустя после избрания Лучани встретил-
ся с представителями прессы многих стран мира. Мягко упрек-
нув их, что газеты, сообщая о ходе конклава, излишне увле-
кались слухами, не уделив при этом должного внимания зна-
чению этого события, новый папа тут же добавил, что такой под-
ход прессы почти традиционен. В качестве примера он привел
наставление, которое дал своим репортерам один из итальянских
издателей: "Помните, что публике совершенно не интересно,
что именно сказал Наполеон Ш Вильгельму Прусскому. Ей
хочется знать, какого цвета брюки были в этот момент на им-
ператоре и курил ли он при этом сигару".
158
В общении с представителями прессы Лучани вел себя
непринужденно, легко находя общий язык, и не раз говорил,
что если бы не посвятил себя духовной карьере, то непремен-
но стал бы журналистом. Две книги, вышедшие из-под его
пера, а также многочисленные статьи говорят о несомненной
одаренности. Напомнив известное высказывание покойного
кардинала Мерсье о том, что апостол Павел, будь он жив, из-
брал бы профессию журналиста, Лучани добавил, проявив
понимание роли средств массовой информации в современном
мире, что "апостол Павел стал бы не только журналистом,
но даже возглавил бы, скажем, агентство Рейтер да еще высту-
пал бы на итальянском телевидении или на Эн-би-си".
В отличие от курии корреспонденты были в восторге.
Приведенные высказывания папы были выброшены ку-
риальной цензурой из официальных текстов его речей. Для
потомков осталась бесцветная и мертвая казенщина, написан-
ная ватиканскими чиновниками и лишенная яркой индиви-
дуальности Лучани. В течение всего краткого периода его пон-
тификата подобная практика была постоянной.
Книга Лучани "Иллюстриссими" ("Замечательные люди") —
сборник его писем-раздумий - вышла в Италии еще в 1976 го-
ду и имела огромный успех. Теперь, когда автор стал лидером
800 миллионов католиков, издательство католического жур-
нала "Мессаджеро ди Сан-Антониа" в Падуе, которому принад-
лежало исключительное право на издание этой книги, не зна-
ло отбоя от выгодных предложений. В его руках оказалась
золотая жила.
28 августа было возвещено как бы о революции, начатой
папой. Сначала последовало заявление о том, что церемонии
коронации не будет. Новый папа вообще отказывался коро-
новаться. Не будет "ЗесНа ёезШопа" — выноса папы из Вати-
кана через Бронзовые врата на тронном кресле. Не будет тиары,
усыпанной изумрудами, рубинами, сапфирами. Не будет тра-
диционной шестичасовой церемонии. Иными словами, Лучани
отказался от ритуала, с помощью которого церковь не упус-
кала случая показать, что по-прежнему не мирится с лишением
ее светской власти. При этом Лучани пришлось выдержать
долгие пререкания с ватиканскими хранителями традиций,
прежде чем его воля была исполнена.
Лучани, который ни разу не позволил себе произнести
монаршее "мы", был убежден, что следует говорить от име-
ни церкви в соответствии с тем, как этого хотел ее основатель.
Коронацию Лучани заменил мессой. Вместо пышной це-
159
ремонии, когда глава католической церкви уподоблялся вос-
точному властелину из сказок "Тысяча и одна ночь", папа прос-
то поднялся на алтарь. Лучани упразднил многовековую тра-
дицию и ясно указал, как церковь может вернуться к временам
раннего христианства. Монарх был одет предельно просто.
Так он намеревался положить начало эре "бедной церкви для
бедных".
Среди 12 глав правительств и других официальных пред-
ставителей стран, приехавших на церемонию посвящения, при-
сутствовали и те, встречи с которыми папа Лучани хотел бы
избежать. В частности, он лично просил государственный сек-
ретариат не приглашать глав правительств Аргентины, Чили,
Парагвая на инаугурационную мессу. Однако служба, во гла-
ве которой стоял кардинал Вийо, уже разослала приглашения
от имени папы, не согласовав с ним предварительно этот воп-
рос.
В результате на торжественной мессе, заменившей коро-
нацию, присутствовали генерал Видела из Аргентины, министр
иностранных дел чилийской хунты и сын президента Параг-
вая, то есть представители стран, где попираются права чело-
века. Прогрессивно настроенные итальянцы устроили демон-
страцию протеста, во время которой было арестовано 300 че-
ловек. Позднее Лучани ставили в упрек приезд реакционеров
на торжественный молебен. Однако критики не знали, что
винить следует только кардинала Вийо. Когда в прессе появи-
лись подобные обвинения, Лучани уже не было в живых, а
Вийо не намеревался отвечать на них.
Во время аудиенции, последовавшей за мессой, Лучани,
сын социалиста, ненавидевшего фашизм, дал ясно понять ге-
нералу Виделе, что в этом отношении он полностью унаследо-
вал мировоззрение своего отца. Он в особенности подчеркнул
тревогу за судьбы людей, которые тысячами исчезли без вес-
ти в Аргентине. К концу 15-минутной аудиенции у папы ар-
гентинский генерал очень пожалел, что не послушался увеще-
ваний ватиканских официальных лиц, которые настойчиво
уговаривали его не приезжать на чествование нового папы,
несмотря на получение официального приглашения.
Встреча с американским вице-президентом Мондейлом
прошла сравнительно гладко. Мондейл вручил новому папе
книгу, состоявшую из фотокопий первых полос 50 американ-
ских газет, подробно освещавших ход августовского конкла-
ва. Более интеллектуальным подарком был экземпляр перво-
го издания книги Марка Твена "Жизнь на Миссисипи". Види-
160
мо, кто-то из сотрудников госдепартамента потрудился выяс-
нить литературные вкусы вновь избранного папы.
Так начался понтификат Иоанна Павла I, поставившего
перед собой четкие и ясные цели. С первых дней понтифика-
та стало ясно, что в курии он явно пришелся не ко двору.
Перед инаугурационной мессой Лучани обратился к пред-
ставителям аккредитованного при Ватикане дипломатическо-
го корпуса. Столпы ватиканской дипломатии, отныне полностью
ему подвластной, испытали чувство страха, когда он заявил
на встрече от имени римско-католической церкви: "У нас нет
товаров, которыми надо обмениваться; у нас нет экономи-
ческих интересов, которые следовало бы обсудить. Наши воз-
можности воздействия на мир носят особый и ограниченный
характер. Они совершенно иные, чем те, которыми пользует-
ся государственная власть для решения стоящих перед прави-
тельством светских, технических и политических проблем.
В этом смысле наши дипломатические представительства
при главах государств отнюдь не являются пережитком прош-
лого. Они служат свидетельством глубокого уважения и приз-
нания церковью законной светской власти, а также показывают
нашу готовность всячески содействовать такой власти, если
она способствует достижению идеалов добра и гуманизма".
Первая фраза речи прозвучала как смертный приговор
корпорации Ватикан. После этого оставалось лишь гадать,
сколько дней или недель она еще просуществует.
На мировых товарных и фондовых биржах в Милане, Лон-
доне, Токио и Нью-Йорке с интересом отнеслись к выступле-
нию Лучани. Если он говорил не для красного словца, то пе-
ремены предстоят в самом недалеком будущем, и перемены
грандиозные. Все понимали, что реформы не сведутся к кос-
метическим кадровым перемещениям в Ватиканском банке
и Управлении имуществом Святого престола, что речь идет
о переориентации деятельности этих учреждений в сторону
ограничения.
Для заправил мировых фондовых бирж новые веяния
не были пустым звуком. Если Альбино Лучани задумал вос-
создать "бедную церковь для бедных", что же он собирается
сделать с теми, кто создал супербогатую церковь? Какая судь-
ба ждет все эти накопленные богатства? Подобные вопросы
мучили многих и в Ватикане.
Мощная и умудренная вековым опытом машина Римской
курии - правительства Ватикана - отнюдь не бездействовала.
В воскресенье 27 августа, сразу после своего избрания и пуб-
6-253
161
личного обращения к верующим, собравшимся на площади
Святого Петра, Лучани пригласил на ужин кардинала Жана
Вийо. Занимая с апреля 1969 года пост государственного сек-
ретаря, члена важнейших ватиканских конгрегации, и, кроме
того, являясь камерленго, то есть душеприказчиком папы,
который после его смерти и до избрания нового понтифика
является главой Ватикана, Вийо олицетворял могущество
и влияние Ватикана. Лучани обратился к нему с просьбой про-
должать исполнять функции государственного секретаря. "Хоть
ненадолго, пока я смогу окончательно определить свой вы-
бор", - добавил папа. Вийо, которому уже исполнилось 73 го-
да, рассчитывал, что наконец наступил для него момент по-
дать в отставку. Однако Лучани просил его остаться на посту,
как и всех глав конгрегации, уведомив, впрочем, курию, что
речь идет о сугубо временном положении. Осторожный и муд-
рый сын гор счел, что лучше не спешить. 'Тазмышление. Ре-
шение. Исполнение" — вот его девиз. Если кардиналы курии
хотели предугадать, как далее поведет себя новый папа, им
следовало просто прочесть его письмо, посвященное святому
Бернару. Многие, кстати, так и поступили. И кроме того, за-
дались целью поглубже изучить личность Иоанна Павла I. То,
что им удалось выяснить, привело многих в курии в состоя-
ние шока, а у других вызвало счастливое состояние, связан-
ное с ожиданием перемен.
Смерть Павла VI дала новый импульс противоборству
между различными враждующими группировками внутри
Ватикана. Административное сердце католического государст-
ва - Римская курия на протяжении многих лет была раздира-
ема междоусобицей, и только железная рука искушенного
в искусстве управления Павла VI могла заставить ненавидя-
щих друг друга иерархов церкви не выносить сора из избы.
Теперь же, после полного неожиданностей конклава, на кото-
ром курия если не потерпела поражение, то, совершенно оче-
видно, выпустила инициативу из своих рук, необъявленная
война разыгралась с новой силой, подойдя вплотную к папским
апартаментам. Эта возня крайне огорчала Лучани, о чем он
с горечью говорил многим, кто виделся с ним после избрания.
"Я делаю все, чтобы как можно быстрее освоить профес-
сию папы римского, но никто не может глубоко и объективно
изложить даже основных проблем. Мне приходится часами
выслушивать жалобы или просто хулу, которую все изливают
друг на друга".
Одному из своих земляков, приехавших навестить его
162
из Северной Италии, он сказал с горькой усмешкой: "Здесь,
в Ватикане, самый острый дефицит двух вещей: честности
и хорошего кофе".
Фракций и групп в Римской курии насчитывалось пример-
но столько же, сколько мальчиков в хоре Сикстинской ка-
пеллы. Однако в целом то была курия Павла VI, которая же-
лала оставаться таковой и впредь и самым ревнивым образом
оберегала дух и традиции его понтификата. Существовало
множество противоречивых точек зрения. Часть куриальных
кардиналов превозносила Бенелли, другая же считала, что
ему гореть в аду. Павел VI сделал его в свое время замести-
телем государственного секретаря - вторым после Вийо ли-
цом в Ватикане, - затем кардиналом. Теперь у Бенелли не
стало защитника, и длинные ножи, отточенные против него,
все еще давали о себе знать. Все понимали, что Лучани стал
папой благодаря таким, как Бенелли.
Помимо этого, внутри курии существовали группки, при-
ветствовавшие или ненавидевшие кардиналов Баджо, Фели-
чи и Бертоли. Одна фракция желала усиления централизации
власти в курии, другая добивалась прямо противоположного.
Всю жизнь Лучани старался как можно реже бывать в Ва-
тикане, в особенности избегая контактов с курией. Именно
поэтому, вероятно, перед его избранием у него было меньше
врагов, чем у любого из кардиналов. Вскоре ситуация в кор-
не изменилась: над курией стал папа, заявивший во всеуслы-
шание, что основной функцией курии должно быть "только
исполнение", а принятие решений он считает задачей папы при
теснейшем сотрудничестве с епископатом, представляющим
католическое духовенство всего мира. Для этого он планиро-
вал провести децентрализацию структуры Ватикана. Отказав-
шись от коронации, он привел в негодование приверженцев
традиций. Другие его шаги, предпринятые сразу же и крайне
решительно, в частности, такие, как сокращение наполовину
месячной зарплаты, выплачиваемой всем членам курии в ка-
честве подарка по случаю избрания нового понтифика, настро-
или против него людей практического склада.
Очевидно, что среди трех тысяч сотрудников курии были
и люди, готовые лояльно служить папе, который им нравил-
ся; но, как это часто бывает, негативные силы взяли верх.
Отношения между Лучани и его государственным секре-
тарем были непростыми. Новый папа считал Вийо человеком
холодным и надменным, удивляясь тому, что, будучи профес-
сиональным и многоопытным дипломатом, кардинал доволь-
6*
163
но бестактно и часто вспоминал о том, как отнесся бы к той
или иной проблеме и что сказал бы по тому или иному пово-
ду Павел VI. Было совершенно очевидно, что у Вийо и его
единомышленников никак не укладывалось в голове: эра
Монтини канула в Лету.
Речь, произнесенная новым папой ровно сутки спустя после
избрания, носила самый общий характер. Но уже в первых
числах сентября вырисовывается конкретная программа, на
которой сказалось влияние первых ста дней понтификата
Иоанна XXIII.
Иоанн XXIII был избран папой 28 октября 1958 года, ког-
да он был уже весьма пожилым человеком. В первые сто дней
на престоле он успел произвести все основные кадровые пе-
ремещения, среди которых самым известным, пожалуй, было
назначение кардинала Доменико Тардини на пост государствен-
ного секретаря. Это назначение стало подлинной сенсацией
особенно потому, что пост оставался вакантным с 1944 года.
Однако наиболее значительным решением, принятым папой
Иоанном XXIII в течение этих ста дней, было решение о про-
ведении Второго Ватиканского собора. Оно было обнародо-
вано 25 января 1959 года - на 89-й день его правления.
Теперь, с приходом Альбин о Лучани, многие уже не сом-
невались, что его первые 100 дней будут не менее впечатля-
ющими. Во главу угла Иоанн Павел I ставил необходимость
кардинальным образом изменить основную ориентацию Ва-
тикана на тесное финансовое сотрудничество с капиталисти-
ческими монополиями, одной из которых он фактически и
являлся. Другой шаг заключался в том, чтобы избавить като-
ликов от трудностей, связанных с запретами, содержавши-
мися в энциклике "Жизнь человеческая".
Вийо крайне скептически воспринял подход нового пон-
тифика к проблемам, которые затрагивались в Энциклике
Павла VI. Вийо считал принципиально важной и верной пози-
цию Павла VI, требовавшего от всех католиков полного от-
каза от искусственной контрацепции, считая, что такая пози-
ция находится "в полном соответствии с законом божьим".
И вдруг, спустя всего два месяца, он вынужден был выслу-
шивать ее обоснованную критику. И от кого! От самого па-
пы! Лучани, бесшумно ступая вокруг рабочего стола в сво-
ем кабинете, на котором остывал любимый черный кофе, го-
ворил о проблемах, порожденных энцикликой в течение ис-
текших десяти лет. Энциклика, возникшая под влиянием же-
лания повысить авторитет папской власти посредством укреп-
164
ления традиционной позиции церкви, вызвала реакцию, прямо
противоположную той, на которую рассчитывали ее авторы.
Против нее выступили католики Бельгии, Голландии, Запад-
ной Германии, Великобритании, США и ряда других стран.
Отовсюду сообщали о том, что энциклика породила непови-
новение. Католики, не находя понимания в этом вопросе у
одного священника, шли на исповедь к другому, более либе-
ральному. Все это Лучани знал по собственному опыту, когда
находился еще в Витторио-Венето.
Вийо попытался возразить, Лучани горько улыбнулся с
оттенком грусти и спросил: "Ваше преосвященство, как можем
судить мы, давшие обет безбрачия, о страстях и желаниях,
искушающих тех, кто состоит в браке?"
Разговор этот проходил в рабочем кабинете Лучани в апар-
таментах Апостолического дворца. Он длился 45 минут с не-
большим. Когда Вийо, попрощавшись, направился к двери,
Лучани сказал: "Ваше преосвященство, мы с вами посвятили
обсуждению вопроса о контроле над рождаемостью более 45
минут. Если статистические данные, которыми я располагаю,
достоверны, за это время в мире умерло от истощения около
тысячи детей в возрасте до пяти лет. В течение следующих
трех четвертей часа, пока вы и я будем степенно прогуливать-
ся или предаваться размышлениям в ожидании предстоящего
обеда, умрет ровно столько же. Еще через сутки тридцать ты-
сяч детей, которые в эту минуту еще живы и просят есть, то-
же умрут'от недоедания. Бог не всегда милостив".
После этих слов государственный секретарь Ватикана,
находясь в состоянии сильного душевного волнения, долго
не мог найти выход из папских покоев. Папе Иоанну Павлу I
пришлось отказаться от присутствия на III конференции лати-
ноамериканского епископата (СЕЛАМ) в Пуэбло (Мексика).
Конференция планировалась как продолжение II конференции
латиноамериканского епископата в Медельине (Колумбия)
в 1968 году. В Медельине кардиналы, епископы и рядовые
священники Латинской Америки дали новый импульс жизни
церкви в этом регионе. Их позиция, провозглашенная в Ме-
дельинском манифесте, заключалась в том, что залог дове-
рия верующих к церкви - в умении приблизиться к пони-
манию нужд и чаяний самых бедных слоев. Церковь давно
уже стала вотчиной прежде всего тех, в чьих руках власть и
богатство. Это был радикальный поворот.
"Теология освобождения", о которой заговорили в Латин-
ской Америке, особенно после конференции в Медельине, по-
165
казала, что церковь готова выступить против финансовой оли-
гархии и социальной несправедливости. По сути, это был при-
зыв к ожесточенной борьбе... И разумеется, эти либеральные
взгляды сразу же натолкнулись на резкое противодействие
не только со стороны реакционных режимов, но и со стороны
консервативных элементов внутри самой церкви. Конферен-
ция в Пуэбло должна была стать кульминационным пунктом
наметившейся конфронтации и определить политику церк-
ви в Латинской Америке на предстоящие годы. Решится ли
церковь пойти на сближение с трудящимися и беднейшими
массами или вернется к реакционной политике в угоду анти-
народным военным режимам?
В конклаве, спустя менее часа после избрания Лучани па-
пой, кардиналы Баджо и Лоршейдер, ключевые фигуры в под-
готовке серии предстоящих встреч в Мексике, беседовали с
ним. Епископская конференция в Пуэбло была отложена из-за
смерти Павла VI, и кардиналы хотели знать, готов ли вновь
избранный папа определить новую дату ее проведения.
Таким образом, Лучани сразу же после избрания имел
возможность изложить кардиналам свои соображения по ос-
новным вопросам, которые предполагалось обсуждать в Пуэб-
ло. Он не возражал, чтобы конференция была проведена с 12 по
28 октября 1978 года. Кроме того, по признанию кардиналов,
во время беседы они были просто изумлены полнотой и глу-
биной его осведомленности по затронутым вопросам и чет-
костью их понимания. Относительно возможности личного
присутствия на конференции он сказал, что не может выска-
заться однозначно сейчас, когда его понтификат еще, по сути,
не начался. Однако существовали убедительные аргументы
в пользу решения не покидать Рим. К середине сентября папа
Иоанн Павел I пришел к твердому убеждению, что его перво-
степенной задачей должно стать наведение порядка в собствен-
ном доме. А это прежде всего предполагало тщательное изу-
чение деятельности Ватиканского банка.
Этим Лучани и занялся со всей решительностью, чего в
последние годы так не хватало его предшественнику на пап-
ском троне. Он не питал иллюзий по поводу того, что весь Ва-
тикан удастся изменить за 100 первых дней, однако поставил
цель начать смену курса церкви, и в особенности в финансовых
вопросах.
В течение первой недели правления папа определил в об-
щих чертах стиль и методы руководства. Он милостиво удов-
летворил просьбу кардинала Вийо об освобождении его от
166
одного из многочисленных постов - президента папского сове-
та "Кор унум". Это место вскоре занял чернокожий кардинал
Бернар Гантэн. "Кор унум" служит одним из основных кана-
лов поступления денежных средств в папскую казну с целью
последующего их использования в беднейших странах.
Именно поэтому для Лучани "Кор унум" стал централь-
ным звеном в реализации финансовой политики, сводившей-
ся к тому, что она наряду с остальными аспектами его дея-
тельности должна быть проникнута евангельским духом. Вийо
он решил заменить другим человеком.
Ватикан бурлил. Всюду обсуждались первые решитель-
ные и весьма красноречивые шаги, не оставлявшие сомне-
ний в том, куда направлена новая политика папы в области
финансов. В этот момент многие и стали клясться и божить-
ся, что вообще не знали, кто такой Микеле Синдона, что ни-
когда не видели ни его, ни Кальви, ни кого-либо другого из
представителей миланской мафии, делавшей такие крупные
капиталовложения в Ватикане во время понтификата Мон-
тини. Другие из чувства самосохранения прибегли к не ме-
нее известному способу и стали поставлять конфиденциаль-
ную информацию в папские апартаменты.
Несколько дней спустя после назначения Гантэна папа
нашел на своем столе экземпляр циркуляра Итальянского
управления по контролю над валютными операциями. Цир-
куляр служил прямым ответом на пространное открытое пись-
мо журнала "Мондо" папе с целью привлечь внимание к про-
тиворечию между финансовой политикой Ватикана и пози-
цией Лучани, выступавшего за "бедную церковь для бед-
ных".
Циркуляр, подписанный министром внешней торговли
Италии Ринальдо Оссола, был разослан одновременно и во
все банки страны. В нем вновь напоминалось, что Ватикан-
ский банк "по сути своей есть банк не итальянский, а иностран-
ный", в силу чего его отношения с итальянскими кредитными
учреждениями должны строиться на общих для всех иностран-
ных банков условиях. Особое беспокойство министра выз-
вали злоупотребления валютой, связанные с нелегальным вы-
возом капитала из страны. Таким образом, по своему смыс-
лу циркуляр представлял собой официальное признание италь-
янским правительством того факта, что те или иные валютные
махинации Ватиканского банка действительно имели место.
В финансовых кругах страны циркуляр восприняли как по-
пытку положить конец хотя бы одному из направлений сом-
167
нительной деятельности Ватиканского банка. В клерикальных
кругах этот факт расценивали как первый признак того,
что хозяйничанию епископа Марцинкуса близится ко-
нец.
В начале сентября 1978 года в Ватикане распространи-
лась версия, которая мне представляется недостоверной, но на
которой настаивали в разговоре со мной многие представители
и Ватикана, и итальянской прессы. Речь шла о пресловутой
продаже "Банка каттолика дель Венето" Роберто Кальви и
поездке Лучани в Ватикан с целью помешать этому. Об этом уже
подробно говорилось в данной книге.
Распространившаяся версия сводилась к тому, что Лу-
чани при встрече вступил в спор с Павлом VI, который на-
стаивал на своем. Он сказал Лучани: "Но даже вы должны
принести жертву на алтарь церкви. Поэтому помните, что наша
церковь должна найти способ оправиться от удара, который
нанес ее финансам Микеле Синдона. Однако будьте добры из-
ложить суть претензий монсеньору Марцинкусу".
Некоторое время спустя Лучани появился в кабинете Мар-
цинкуса и выразил протест от имени вверенной ему епархии по
поводу продажи банка. Марцинкус, выслушав патриарха Ве-
неции, ответил: "Ваше преосвященство, неужели вам больше
нечем заняться? Займитесь своими делами, а я займусь своими".
И показал Лучани, что разговор окончен.
Каждый, кто знаком с методами, которыми пользовал-
ся Марцинкус и которые снискали ему прозвище Горилла,
не удивится такой грубости. Как бы то ни было, всем оби-
тателям Ватикана на любом уровне было ясно, что конфрон-
тация неизбежна, если она уже не началась. Теперь незамет-
ный священник из Беллу но получил реальную власть, кото-
рой с лихвой хватило бы на то, чтобы выбить Марцинкуса из
седла.
В курии заключались пари, в какой именно день Марцин-
кус получит официальную отставку. Помимо расследования,
которое папа поручил провести кардиналу Вийо, Иоанн Павел I
решил дублировать его по некоторым другим каналам.
Прежде всего он завел разговор о Ватиканском банке с кар-
диналом Феличи и позвонил во Флоренцию кардиналу Бе-
не л ли.
Именно Джованни Бенелли сообщил папе, что Банк Ита-
лии также проводит расследование деятельности "Банко Ам-
брозиано". Кстати, это типично для римской католической
церкви: кардинал Флоренции сообщает папе в Рим о том, что
168
происходит в Милане. Бенелли, в прошлом второй человек в
государственном секретариате, сумел создать широкую сеть
осведомителей по всей стране. Сам Личо Джелли, глава ко-
лоссальной подрывной империи — ложи "П-2", с его страстью
к сбору конфиденциальной информации отдал бы дань уров-
ню и качеству сведений, которые умел добывать хитроумный
Бенелли. Среди тех, с кем он поддерживал контакт, были и те,
кто занимал видное положение в Банке Италии. Именно бла-
годаря им кардинал узнал о расследовании деятельности им-
перии Роберто Кальви, достигшем к сентябрю 1978 года выс-
шей точки. Безусловно, более всего в ходе расследования тре-
вожили Бенелли, а следовательно, и Лучани связи Каль-
ви с Ватиканом. Поставщик сведений из Банка Италии
утверждал, что расследование неизбежно повлечет за со-
бой ряд судебных обвинений против Роберто Кальви и,
видимо, некоторых членов совета директоров его банка.
У следственной комиссии не оставалось сомнений и в том,
что в целом ряде махинаций Кальви, самым грубым об-
разом нарушавшего итальянское законодательство, при-
нимал участие Ватиканский банк. Возглавляли список вати-
канских сообщников Кальви Пол Марцинкус, Луиджи Менини
и Пеллегрино де Стробель.
Но не только Бенелли сумел получить информацию о том,
что думали руководители Банка Италии. Члены ложи "П-2"
поставляли те же самые сведения Личо Джелли в Буэнос-
Айрес. Он же в свою очередь ничего не скрывал от своих друзей,
сопровождавших его в этом путешествии, от Умберто Ортолани
и Роберто Кальви. Другие члены ложи из числа высокопос-
тавленных судебных чиновников Милана сообщили Джелли, что
по окончании расследования доклад по итогам будет передан
судье Эмилио Алессандрини.
Несколько дней спустя по указу Джелли террористами
из миланской группы "Прима линеа" Эмилио Алессандрини
был убит. Сфера деятельности ложи "П-2" была настолько
широка, что охватывала и Ватикан.
В начале сентября Лучани понял, что оказался включенным
в список тех немногих избранных, кому поставляло инфор-
мацию необычное информационное агентство "Оссерваторе
политико" (ОП). Возглавлял его журналист Мино Пекорел-
ли. Материалы, публикуемые бюллетенями ОП, носили неиз-
менно скандальный характер, но, что весьма удивительно,
всякий раз оказывались достоверными. Отныне в число из-
вестных политических деятелей, ученых, крупных издателей
169
и журналистов, которые хотят обо всем узнавать первыми,
попал и папа римский.
В бюллетене ОП он прочел большую статью "Великая ложа
Ватикана", в которой были перечислены имена 121 члена ма-
сонских лож. Среди них были и миряне, но преобладали там
кардиналы, епископы и высокопоставленные прелаты. Моти-
вы, по которым Пекорелли предал гласности этот список,
достаточно просты: он вступил в единоборство с "великим
магистром" Личо Джелли. Пекорелли входил в число "братьев",
но иллюзий в отношении масонства не питал.
Мино Пекорелли считал, что публикация имен "братьев"
из числа ватиканской элиты поставит "великого магистра"
Джелли в тяжелое положение. Среди тех, кто попал в список,
было немало близких друзей Джелли и Ортолани.
Если допустить, что информация была верна, выходило,
что Лучани был окружен масонами, а принадлежность к ма-
сонской ложе влекла за собой автоматическое отлучение от
римско-католической церкви. Еще до конклава поШли слу-
хи, что к "тайному братству" принадлежат даже некоторые
из "папабилей". 12 сентября новому папе положили на стол
полный список ватиканских масонов. Лично Лучани всегда
придерживался того мнения, что членство в масонской ложе
абсолютно несовместимо с духовным саном. Среди его знако-
мых католиков-мирян были и масоны. Будучи человеком
широких взглядов, он допускал это. Были у него друзья и
среди коммунистов. Что же касается священнослужителей,
то они, по его убеждению, обязаны жить только по законам
церкви.
Еще в далеком прошлом римско-католическая церковь
выразила крайне негативное отношение к масонству. Новый
папа был готов к дискуссии по вопросу о подходе церкви к
масонству в целом, но применительно к упомянутым в спис-
ке Пекорелли его позиция была однозначна.
Государственный секретарь Ватикана и второе лицо в цер-
ковной иерархии кардинал Вийо, масонское имя которого
было Джанни, вступил в цюрихскую ложу в августе 1966 года,
получив членский номер 041/3. Среди масонов были кардинал
викарий Рима Уго Полетти, кардинал Баджо, епископ Пол
Марцинкус, монсеньор Донато де Бонис из Ватиканского бан-
ка. Папа был обескуражен, некоторое облегчение ему доста-
вило то, что по крайней мере ни Бенелли, ни Феличи не упоми-
нались среди масонов, хотя в списке оказался даже личный
секретарь покойного Павла VI монсеньор Паскуале Макки.
170
Лучани позвонил Феличи, прося зайти его на чашку кофе.
Феличи еще больше встревожил папу, рассказав, что более
двух лет назад, в мае 1976 года, подобный список уже ходил
в Ватикане. Повторная попытка объяснялась, вероятно, же-
ланием повлиять на нового папу в преддверии кадровых пе-
рестановок.
— Можно ли верить этой бумаге? — спросил Лучани.
Феличи ответил, что, по его мнению, некоторые из назван-
ных лиц действительно принадлежат к различным масонским
ложам. Однако другие попали в него случайно, Феличи выс-
казал предположение, что список - дело рук сторонников
Лефевра...
Архиепископ Лефевр в течение многих лет вызывал не-
довольство Ватикана, и особенно папы Павла VI. Ярый реак-
ционер, который рассматривал Второй Ватиканский собор
как сгусток ереси, он предавал его решения анафеме и отка-
зывался им подчиняться. Позиция сторонников Лефевра на
конклаве, избравшем Лучани папой, сводилась к тому, что
они вначале заявили об отказе признать нового понтифика,
поскольку он будет избран конклавом, в который не входи-
ли кардиналы старше 80 лет. Одно за другим отвергали они
имена кандидатов, неизменно называя их "зловещими".
Лучани задумался ни минуту.
— Вы говорите, что подобный список уже распространял-
ся раньше?
— Да, святой отец.
— И он попал в прессу?
— Да, святой отец. Однако полный список никогда не пуб-
ликовался. Иногда упоминалось то одно, то другое имя.
— И какова же была реакция Ватикана?
— Обычная. То есть никакой реакции.
Лучани рассмеялся. Ему явно импонировал Перикле Фе-
личи. Стопроцентный представитель курии и традиционалис-
тского мышления, он тем не менее был остроумным, куль-
турным человеком.
— Ваше преосвященство, — спросил Лучани, — в рамках
возложенного на вас Павлом VI поручения по пересмотру сво-
да канонического права, над чем вы столько трудились, пре-
дусматривалось ли изменение позиций святой церкви в отно-
шении масонства?
— В течение ряда лет свою точку зрения по этому вопросу
пытались навязать папе самые различные куриальные группи-
ровки. Некоторые требовали "осовременить" подход. Святой
171
отец скончался, не успев выработать твердой позиции по этому
вопросу.
Феличи затем сказал, что одним из тех, кто более других
ратовал за отмену автоматического отлучения от церкви ка-
толиков, ставших членами ложи, был кардинал Жан Вийо.
В дальнейшем папа стал внимательнее присматриваться
ко многим из тех, кто переступал порог его кабинета. Конеч-
но же, франкмасоны внешне ничем не выделялись среди дру-
гих. Пока папа Лучани раздумывал над тем, как разрешить-
возникшую проблему, кое-кто в Римской курии из разделяв-
ших крайне правые взгляды Джелли уже, по-видимому, оповес-
тил о происходящем Роберто Кальви.
Новости сулили мало приятного. Миланский банкир был
убежден, что папа ищет способ отомстить ему за покупку "Бан-
ка каттолика дель Венето". Он не понимал, что Лучани двига-
ли иные побуждения, чем сведение личных счетов с Кальви.
Последний вспомнил о возмущении венецианского духовенст-
ва, о протесте, с которым от имени своей епархии Лучани
отправился к Павлу VI. Кальви мучился в догадках: что де-
лать в такой ситуации? Преподнести Ватикану дорогой пода-
рок? Может быть, сделать крупное пожертвование для бедных?
Все, что ему удалось выяснить относительно личности Лучани,
склоняло к мысли, что приходится иметь дело с человеком,
редко встречающимся в мире бизнеса, - неподкупным.
В течение сентября Кальви разъезжал по Латинской Аме-
рике: Уругвай, Перу, Аргентина. Джелли и Ортолани сменяли
друг друга в его окружении. Мучила мысль: если Марцинкуса
сместят, то тот, кто займет его место, быстро разберется в
истинных отношениях "Банко Амброзиано" и Ватиканского
банка. Меннини и де Стробеля тут же уволят, а Банк Италии
получит детальную информацию о всех совместных аферах.
Что касается самого Роберто Кальви, то он, скорее всего, про-
ведет остаток жизни за решеткой.
Кальви уничтожил улики, пытаясь спрятать концы в воду.
Результат его преступной деятельности можно было назвать
в своем роде феноменальным: то была не просто кража, да-
же не просто большая, а грандиозная кража. То был немысле-
мый по размаху перманентный грабеж. К сентябрю 1980 года
Кальви украл уже более 400 млн. долларов. И вдруг, достиг-
нув, казалось бы, триумфа, он сталкивается с таким препятст-
вием, как ревизоры из Банка Италии. Джелли успокоил Каль-
ви, пообещав уладить дело. Но мог ли даже всесильный Джелли
устранить с пути новое препятствие — папу римского?
172
А если бы "волей судьбы" папа Лучани умер, не успев
сместить Марцинкуса, тогда Кальви выиграл бы время, необ-
ходимое для того, чтобы обезопасить себя. Для этого доста-
точно одного месяца! Но за это время можно сделать многое.
Как поведет себя следующий конклав? Не может же господь
дважды ошибиться, послав еще одного папу — сторонника
реформы финансов Ватикана?
Со всеми своими соображениями и опасениями Кальви,
как обычно, обратился к Личо Джелли. После бесед в гуле
южноамериканских городов Кальви несколько приободрил-
ся. У него появилась решимость действовать. И снова спаси-
бо Джелли. Проблема может и должна быть решена!
Тем временем дела в папских апартаментах шли своим
чередом. По привычке, которой он неизменно следовал всю
жизнь, Лучани вставал рано. Поскольку папы наследовали друг
у друга жилые покои и предметы быта, Лучани предпочел кро-
вать покойного Иоанна XXIII ложу Павла VI. Отец Маджи со-
общил Лучани, что Павел VI в свое время, став папой, отка-
зался спать на кровати своего предшественника, "из почтения
к его памяти". Лучани на это ответил: "А я воспользуюсь его
кроватью из любви к нему".
Несмотря на то что будильник на всякий случай был неиз-
менно поставлен на 5 часов утра, Лучани просыпался, как пра-
вило, в 4.30 от легкого стука в дверь, который означал, что
его домоправительница сестра Винченца уже оставила за дверью
кофейник с гоячим кофе. После кофе он принимал ванну и
брился. Затем от пяти до половины шестого утра занимался
английским языком с помощью кассетного магнитофона. Пос-
ле шел в небольшую часовню, где молился до семи утра.
Каждое утро в 7.00 к нему в кабинет входили личные сек-
ретари отец Диего Лоренци и отец Джон Маджи. Все трое от-
правлялись к мессе в сопровождении монахинь, в обязанность
которых входила уборка папских апартаментов и приготов-
ление пищи для папы. Настоятельница мать Елена, сестры Мар-
гарита, Ассунта, Габриела и Клоринда стали помогать, по пред-
ложению отца Лоренци, сестре Винченце, приехавшей из Вене-
ции.
Завтрак, состоявший из кофе с молоком, булочки и че-
го-нибудь из фруктов, приносили сразу после утренней мес-
сы, в 7.30. Лучани просматривал свежие газеты, среди кото-
рых непременно венецианскую 'Тазеттино". Между 8.00 и
10.00 утра папа в одиночестве работал у себя в кабинете, го-
товясь к предстоящим в течение дня аудиенциям. Первыми
173
среди них, между 10.00 и 12.30, были встречи с ватиканскими
чиновниками, в частности с монсеньором Жаком Мартэном —
главой префектуры, ведавшей всеми вопросами быта папы.
Папа принимал посетителей на третьем этаже Апостоли-
ческого дворца. Мартэн, в обязанности которому вменялось
следить за точностью расписания аудиенций у папы, и другие
чиновники курии скоро убедились, что протокольная точность
не является сильной стороной Лучани. Папа, как правило, бе-
седовал с гостями дольше, чем намечало расписание, и тем
самым нарушал распорядок дня.
Сестра Винченца подавала обед обычно в половине пер-
вого, что вызывало неодобрение приверженцев традиций Ва-
тикана. Папа Павел VI имел обыкновение садиться за стол
в 13.30. Перемена времени обеда вызвала самый живой отклик
и массу комментариев среди куриальных прелатов. Толки
еще больше усилились, когда прошел слух, что папа допус-
кает к обеденному столу представительниц женского пола.
Речь шла о его племяннице Пии и жене брата, которые разде-
ляли с ним трапезу.
Между 13.30 и 14.00 папа отдыхал, после чего отправлял-
ся на прогулку в ватиканские сады или в зимний сад на кры-
ше дворца, иногда в обществе кардинала Вийо. Чаще всего
предпочитал чтение. Помимо требника он охотно читал Марка
Твена или Вальтера Скотта. С 16.00 его вновь можно было
найти в кабинете, изучающим расписание аудиенций на следую-
щий день и материалы к ним, подготовленные монсеньором
Мартэном.
В 16.30, за ромашковым чаем, папа принимал "тарделлу" —
вереницу кардиналов, архиепископов, секретарей, глав конгре-
гации, то есть членов Римской курии. Именно эти встречи обес-
печивали слаженную работу всего механизма римско-като-
лической церкви.
Вечерняя трапеза начиналась в 19.45. В 20.00, все еще си-
дя за столом, папа смотрел по телевидению вечерние новости.
Обычно в обществе Лоренци и Маджи.
После ужина продолжалась подготовка к предстоящим
на следующий день аудиенциям. Затем, произнеся вечерние
молитвы, папа отправлялся спать около 21.30 вечера.
Таков был ежедневный распорядок дня нового папы. Иног-
да он его нарушал. Время от времени без всякого предупреж-
дения отправлялся в неурочный час на прогулку. С точки зре-
ния строжайше выверенного ватиканского протокола это нес-
лыханная дерзость, от которой на лицах швейцарских гвар-
174
дейцев появлялось выражение озабоченности. Папа достав-
лял волнения капитану гвардейцев тем, что вдруг вступал
в непринужденную беседу с часовым, не говоря уже о том
невероятном инциденте, когда папа обратился с просьбой
к ним не преклонять колен всякий раз при его появлении.
При этом он заметил отцу Маджи: "Кто я такой, чтобы пере-
до мной вставать на колени?"
Вирджилио Ноэ, церемониймейстер папского двора, ни-
жайше просил нового папу не вступать в разговоры с швей-
царскими гвардейцами и здороваться с ними лишь кивком
головы. Папа спросил: "Почему?" Ноэ воздел в изумлении ру-
ки: "Святой отец, так не положено. Никогда и никто из пап
не вступал с ними в разговор".
Альбино Лучани слегка улыбнулся. Однако он по-преж-
нему останавливался, чтобы поговорить с гвардейцами. Тре-
бования, предъявляемые протоколом к папе Лучани, являлись
отголоском первых лет правления Павла VI, когда священни-
ки и монахи падали на колени, если к ним обращался папа,
даже по телефону.
Манера нового папы вести беседы по телефону тоже выз-
вала переполох среди куриальных традиционалистов. Теперь
им следовало иметь в виду, что папа сам может запросто снять
трубку, когда звонит телефон, и так же сам набрать номер,
желая поговорить с кем-нибудь. Он звонил друзьям в Вене-
цию, в частности монахиням-настоятельницам, ведя с ними
непринужденный разговор. Однажды он позвонил отцу Барто-
ломео Сордже, своему давнему другу, и попросил, чтобы иезу-
ит отец Децца его исповедал. Децца перезвонил через час. Го-
лос в трубке произнес:
— Простите, но секретаря папы в данный момент нет на
месте, что ему передать?
— А с кем я говорю?
— С папой.
В Ватикане такого еще не бывало. Ни до, ни после Лучани.
Секретари Лучани отрицали, что подобные инциденты имели
место. Это казалось немыслимым. И тем не менее это все -таки
факт.
Лучани взялся обследовать Ватикан, который почти не
знал. А там 10 тысяч комнат и залов, 997 лестниц, в том чис-
ле 30 потайных. Иногда он вдруг исчезал из папских апарта-
ментов в ^Апостолическом дворце один или в обществе отца
Лоренци, неожиданно появляясь в одном из помещений курии.
"Простите, я, кажется, заблудился", - сказал он однажды
175
извиняющимся тоном застьшшему в изумлении архиепископу
Каприо, заместителю государственного секретаря.
Одно было ясно: в Ватикане такое поведение папы приш-
лось не по вкусу. Курия привыкла иметь дело с папами, ко-
торые знали свое место и вели себя, уважая устоявшиеся тра-
диции. Лучани же интересовался всем и, что особенно не нра-
вилось, хотел перемен. Ожесточенный характер принял, напри-
мер, вопрос о тронном кресле, в котором папы на протяжении
веков восседали во время торжественных церемоний. Лучани
распорядился отнести его в чулан. Традиционалисты воспро-
тивилсь. Вот такой мелочью приходилось заниматься папе римс-
кому, чтобы отстоять свою независимость от всесильной курии.
На фоне этого нетрудно представить, что ждало нового палу
в его действиях, не соответствующих принятым канонам в
вопросах более важных.
Лучани скоро понял, что его мироощущение, его склад
мышления и образ жизни были совсем нетрадиционными. Он
пытался объяснить, что к верующим надо выходить пешком,
что он так же смертен и грешен, как и все люди. Он отвергал
не только тронное кресло или папские носилки, но и то, что
эта средневековая утварь олицетворяет. "Но ведь толпе не
видно вас, - возражала курия. - Народ требует возврата к
священному обычаю: вас должны поднять над толпой и вы-
носить на носилках!" Лучани возражал. Он говорил, что для
него крайне мучительно быть на плечах других, тем более в
буквальном смысле.
"Ваше святейшество, - возражали куриальные демаго-
ги, - если вы алчете смирения и покорности еще больше, чем
вы уже продемонстрировали, почему же не смириться и не
покориться тому, чему ваш дух столь рьяно противится, по-
чему надо отказываться от носилок?"
Против такого аргумента папа не нашелся,что возразить,
и подчинился. На свою вторую публичную аудиенцию он был
внесен на тронном кресле.
Куриальная возня отнимала у папы немало времени и
сил, однако основным его занятием было все же решение более
серьезных проблем. Он заявил представителям дипломати-
ческого корпуса, что Ватикан отказывается от всяких при-
тязаний на светскую власть. Тем не менее он очень скоро убе-
дился, что любая крупная проблема мировой политики тре-
бовала от него четко выраженной позиции. И не могло быть
иначе, ибо духовная власть папы охватывала 18 процентов жи-
вущих на земле. Иными словами, папский престол должен
176
иметь продуманную и четко выраженную позицию по широ-
кому кругу проблем.
В частности, нельзя было уйти от вопроса о том, как от-
носиться к диктаторским режимам в Латинской Америке,
распоряжавшимся жизнями и судьбами миллионов католиков
этого региона. А режим Маркоса на Филиппинах, где значи-
тельная часть 43-миллионого населения - католики? Какую
позицию следует занять в отношении диктаторского режима
Пиночета? Ведь 80 процентов чилийцев тоже католики. А ника-
рагуанский диктатор Сомоса, которым восхищается финан-
совый советник Ватикана Микеле Синдона? Что делать като-
лической церкви в Уганде, где ее преследует режим Амина
и где большинство населения прозябает в ужасающей нище-
те и бесправии? Наконец, Сальвадор, где представители пра-
вящей военной хунты заявили, что быть католиком — значит,
быть врагом? И это в стране, где католиками являются 96
процентов населения! Не означает ли это возведения геноци-
да на уровень государственной политики? Как бы то ни было,
но эти поблемы неизмеримо важнее, чем стычки с курией по
поводу папских носилок.
Как и о чем должен говорить человек, который еще в Ве-
неции отрицательно отзывался о коммунизме, с коммунис-
тическим миром, взойдя на кафедру еще более высокую? Мог
ли кардинал, заявивший о своем одобрении идеи "баланса
страха" в области ядерного оружия, придерживаться той же
позиции в беседе с решительными сторонниками разоружения?
По вопросам положения духовенства папа Павел VI оста-
вил в наследство своему преемнику ряд весьма сложных проб-
лем. Все громче стали раздаваться голоса, требовавшие отка-
заться от целибата — обета безбрачия для священников. Появи-
лось множество сторонников посвящения в духовный сан
женщин. Возникали течения, требовавшие пересмотра норм
канонического права в отношении разводов, абортов, гомо-
сексуализма и ряда иных вопросов. Решить их мог и должен
только он, и в самое короткое время.
Новый папа очень скоро дал понять всем, что, по выраже-
нию бывшего секретаря папы Иоанна XXIII монсеньора Лори-
са Каповилла, "в лавочке у Лучани было гораздо больше то-
вара, чем он выставлял в витрине". Когда кардинал Агостиньо
Казароли представил папе перечень из семи вопросов, каса-
ющихся его мнения о политике папства в отношениях со стра-
нами Восточной Европы, Лучани тут же дал ответы на пять
из них. Изумленный Казароли поделился с одни.м из своих
177
коллег: "На мой взгляд, они были совершенно правильными.*
У Павла VI мне пришлось бы дожидаться ответов целый год"-
Еще одной непростой проблемой, требовавшей недюжен-
ного ума и знаний обстановки, была выработка политики церк-
ви касательно положения в Ирландии и отношения к ирландс-
кой республиканской армии. Утвердилось мнение, что церковь
занимала излишне уклончивую позицию, не осудив прямо
и открыто кровопролитие в этой многострадальной стране.
В Ирландии не было кардинала. В борьбе вокруг его наз-
начения на Лучани пытались оказать давление различные груп-
пировки. Некоторые поддерживали курс, проводимый О'Фиа-
хом, другие были его противниками. Альбино Лучани внима-
тельно изучил досье на О'Фиаха и, возвращая его государствен-
ному секретарю, сказал, покачав головой: "Думаю, Ирлан-
дия достойна лучшей кандидатуры". Поиски более достойного
продолжались. А завершились они тем,что преемник Лучани
предпочел О'Фиаха.
В сентябре 1978 года положение в Ливане еще не рассмат-
ривалось как одна из самых острых проблем в мире. Тогда,
намного опередив профессиональных политиков, "тихий свя-
щенник" из Венето предсказал, что Ливан окажется ареной
ожесточенной и кровавой войны. Несколько часов обсуждал
он эту проблему с Казароли и выразил пожелание посетить
Бейрут еще до рождества 1978 года.
Одним из тех, с кем Лучани беседовал тогда, был пре-
фект конгрегации католического образования кардинал Габ-
риэль Мари Гарроне. Аудиенция может служить примером
незаурядности ума Лучани. Гарроне пришел для обсуждения
готовившегося к изданию документа, посвященного апос-
толической конституции, правилам и установкам, регулиру-
ющим жизнь католических учебных заведений. Еще в начале
60-х годов Вторым Ватиканским собором были намечены оп-
ределенные изменения в работе семинарий. Два года спустя
после тщательного обсуждения предложения по пересмотру
были разосланы курией всем епископам для ознакомления
и поправок. Результаты широкого обсуждения стали предметом
анализа двух последующих совещаний в курии при участии
некуриальных консультантов. Результаты вновь были изу-
чены по крайней мере в шести департаментах курии. На-
конец итоговый документ в апреле 1978 года был представлен
Павлу VI, который хотел обнародовать его 29 июня, в день
святого Петра и Павла. Но произошла задержка, связан-
ная с переводом на различные языки мира. В результа-
178
те документ оказался готовым к изданию лишь после
смерти папы Павла VI. По существующей издавна в Ва-
тикане традиции любая инициатива покойного папы анну-
лируется, если его преемник не выразит желания вернуться
к этому вопросу после своего избрания. Именно поэтому кар-
динал Гарроне вошел в кабинет папы не без трепета: ес-
ли Лучани отвергнет документ, плод 16-летних усилий по-
летит в корзину. Папа, бывший преподаватель семинарии в
Беллуно, сказал Гарроне, что накануне весь день посвятил
изучению нового наставления. Не заглядывая в протянутый
кардиналом экземпляр, он стал детально излагать свое мне-
ние о каждом разделе документа. Гарроне был крайне удив-
лен глубиной понимания папой сложнейшего комплекса проб-
лем, затронутых в документе. В заключение беседы Лучани
сказал, что готов его одобрить, и велел опубликовать 15 де-
кабря.
Как и многие до него - Казароли, Баджо, Лоршейдер и
другие, — Гарроне вышел после беседы с папой, объятый чувст-
вом благоговения. Встретившись по пути к себе с монсеньором
Скальцотто из конгрегации пропаганды веры, он пробормо-
тал: "Я только что беседовал с истинно великим папой!"
А тот продолжал заниматься множеством проблем, ос-
тавленных ему в наследие Павлом VI. Одна из них была свя-
зана с кардиналом Коуди, архиепископом Чикаго - одной
из богатейших и влиятельнейших епархий мира. Сама по се-
бе ситуация, когда вопрос о репутации кардинала становит-
ся проблемой для Святого престола, - явление исключитель-
ное. А личность Коуди была одиозной. Слухи, ходившие
о нем в течение последних десяти лет, были таковы, что даже
если 5 процентов из них соответствовали истине, то казалось
загадкой, как подобный человек мог носить духовный сан, не
говоря уж о кардинальской шапке.
Коуди до назначения в 1965 году архиепископом Чикаго
возглавлял епархию в Новом Орлеане. Многие из священно-
служителей, еще в те годы пытавшиеся ему противостоять,
до сих пор не пришли в себя. Один из них сказал: "Когда это-
го сукина сына перевели в Чикаго, мы на радостях устроили
роскошный пир, перед началом которого с редким единоду-
шием и искренностью пропели благодарственный 'Те деум".
Радость была так велика, что не оставалось даже места для
сочувствия нашим чикагским братьям".
Позже, когда автор книги беседовал о личности Коуди
с известным писателем и социологом католиком отцом Эндрю
179
Грили, было замечено, что один чикагский священник срав-
нил Коуди с героем книги "Каинов бунт", шизофреником
и садистом морским капитаном Куигом. В ответ Грили ска-
зал: "Думаю, что такое сравнение несправедливо по отношению
к капитану Куигу".
Коуди приехал в Чикаго с репутацией опытного и ловко-
го финансиста, к тому же человека прогрессивных и либераль-
ных взглядов, выступавшего за совместное обучение белых
и черных детей в школах. Считали его требовательным и взыс-
кательным прелатом. Вскоре, однако, эта репутация оказалась
поколебленной. В начале июня 1970 года, будучи казначеем
американской католической церкви, он распорядился вложить
2 млн. долларов в акции компании "Пени сентрал". Букваль-
но несколько дней спустя компания обанкротилась. Вынуж-
денный после этого скандального случая передать портфель
казначея другому, он продолжал и при нем самолично рас-
поряжаться крупными церковными средствами, наотрез от-
казываясь предъявлять ему документы финансовой отчетности.
Тогда громкого скандала удалось избежать.
После приезда в Чикаго Коуди занялся бесконечными пе-
ремещениями священников внутри епархии без каких-либо
консультаций с ними. Не считаясь ни с кем и ни с чем, он произ-
вольно закрывал приходы, католические школы. Однажды
по распоряжению Коуди специально нанятые рабочие начали
сносить строения монастыря, когда ничего не подозревавшие
его обитатели сели завтракать.
Краеугольный камень его мировоззрения — полное не-
приятие не только всех постановлений, но и самого обновлен-
ческого духа Второго Ватиканского собора. На заседаниях
собора велись длительные дискуссии по вопросу о разделении
власти, коллегиальности при принятии решений. Все это Ко-
уди расценивал как "ересь".
В Чикагской епархии возникли коалиции сторонников
и противников нового архиепископа. Недоумевающая паст-
ва, более 2,4 млн. человек, тщетно пыталась разобраться в
сути разног лаешь
Оппозиционно настроенные священники создали подо-
бие профсоюза под названием Ассоциация чикагских священ-
ников. Коуди игнорировал этот факт и молчал в ответ на его
запросы и петиции. Письма с просьбами о встрече также ос-
тавались без ответа. На телефонные звонки секретарь кардинала
неизменно отвечал, что "его высокопреосвященство очень
заняты". Не много нашлось таких, кто решил не уступать и
180
продолжать борьбу за более демократичную церковь. .Боль-
шинство отступило. Треть священников епархии в течение
десяти лет вовсе сложили с себя полномочия. Несмотря на
массовые выражения протеста, кардинал при каждом удобном
случае заявлял, что эти голоса принадлежат "горластому мень-
шинству".
Коуди выступал с нападками на местную прессу, кото-
рая, однако, проявляла необыкновенную терпимость по от-
ношению к его абсолютистским замашкам.
Поражало лицемерие кардинала: человек, выступавший
в Новом Орлеане за совместное обучение белых и черных детей,
стал известен в Чикаго тем, что закрывал школы для черных,
поскольку церковь якобы не может более содержать их. И это в
епархии, годовой доход которой составлял около 300 млн.
долларов!
Как и большинство его приказов, решения о закрытии
той или иной школы Коуди принимал самолично, не уведом-
ляя даже членов школьного совета. Вскоре к его имени стали
все чаще добавлять эпитет "расист". На это Коуди отвечал, что
многие черные школьники происходили из негритянских про-
тестантских семей, которым католическая церковь совершенно
не обязана давать образование. Однако репутация расиста за ним
упрочилась.
Со временем обвинения в адрес кардинала Коуди, недо-
вольство им умножились. Обострились отношения с предста-
вителями духовенства.
Он рассказывал бесконечные истории о том, как зани-
мался разведывательной деятельностью по поручению пра-
вительства Соединенных Штатов, перечислял заслуги перед
ФБР, говорил священникам, что не раз выполнял ответствен-
ные задания ЦРУ, в том числе во Вьетнаме. Детали неизмен-
но опускались, но если предположить, что Коуди говорил прав-
ду, то выходит, что он работал на американские спецслужбы с
начала 40-х годов.
Репутация Коуди-финансиста, и без того пошатнувшаяся
после скандала с покупкой акций "Пени сентрал", пала еще
ниже, когда кто-то из его многочисленных недоброжелате-
лей занялся скурпулезным изучением его карьеры. Выясни-
лось, что кардинал "преуспел" в выполнении евангельско-
го завета о"бедной церкви". Конечно, не всей католической
церкви, а лишь вверенной ему епархии. Дело в том, что, по-
кидая епархию в Канзас-Сити, он оставил 30 млн. долларов
долга. Примерно такими же оказались и финансовые итоги
181
его деятельности в Новом Орлеане.
Кроме того, Коуди установил слежку за всеми священ-
никами и монахами, которых подозревал в нелояльности.
Заводились бесконечные досье. Секретные допросы друзей
и родственников подозреваемых стали нормой. Дошло до
того, что уже не спрашивали: как все это соотнести с запо-
ведями Христа?
Наконец слухи о самоуправстве архиепископа Чикаго
дошли до Рима, повергнув в беспокойство папу Павла VI.
Казалось, в чем тут сомневаться? К началу 70-х годов фак-
ты достаточно красноречиво свидетельствовали, что такой
человек не достоин духовного сана, а тем более быть архи-
епископом. Тем не менее папа воздержался от решительных
мер. Создавалось впечатление, что желание не обидить Коуди
значило для первосвященника больше, чем судьба 2,4 млн.
католиков.
Ситуация осложнялась тем, что Коуди единолично кон-
тролировал все доходы Чикагской епархии, составлявшие
250—300 млн. долларов в год.
В целом капитал римско-католической церкви Чикаго
в 1970 году превышал 1 млрд. долларов. О том, как расхо-
довались эти огромные средства, не знал никто. Кардинал от-
казывался публиковать ежегодные финансовые отчеты. Тог-
да священники, у которых зарождались подозрения, стали
вкладывать деньги там, где были больше гарантированы яс-
ность и надежность. Такой поворот дела привел к сокраще-
нию общей суммы доходов епархии. Наконец в 1971 году,
впервые за шесть лет своего владычества, Коуди опублико-
вал жалкое подобие годового финансового отчета. Он изу-
мил бы любого бухгалтера. В нем не было сведений о капи-
таловложениях в недвижимость, об акционерном капитале.
Но были даны сведения о доходах с кладбищ. Цифра прибы-
ли оказалась сомнительной: за полгода до публикации Коу-
ди признавал, что прибыль составляла 50 млн. долларов. Од-
нако в отчете она была снижена до 36 млн. долларов. Кро-
ме того, канцелярия Чикагской епархии имела в прошлом
на счету 60 млн. долларов. Куда делись эти деньги? Были ли
они куда-то вложены, и если да, то кто и какие получал про-
центы по вкладам? Этот естественный вопрос остался без от-
вета.
Однако истинным капиталом, который приобрел карди-
нал Коуди, были не столько деньги, сколько множество нуж-
ных покровителей, занимавших различные престижные пос-
182
ты в разветвленной церковной иерархии. Его природное уме-
ние приспосабливать людей к себе сначала в колледже в Риме,
а затем в государственном секретариате принесло немалые
выгоды. С юных лет Коуди умел ставить на нужную лошадь.
Сумев завоевать расположение Пия XII и будущего Пав-
ла VI, он обеспечил себе на всю последующую жизнь прочную
и надежную поддержку Рима.
Прочность его положения усиливалась и тем, что в начале
70-х годов архиепископство Чикаго было основным связую-
щим звеном между Ватиканом и Соединенными Штатами.
Подавляющая часть капиталовложений Ватикана в США осу-
ществлялась через крупнейший чикагский "Континентл Ил-
линойс бэнк", в совет директоров которого входил близкий
друг Синдоны Дэвид Кеннеди. Крупные денежные суммы,
которые Коуди переводил в Рим, в немалой степени влияли
на финансовую политику Ватикана. Если Коуди и не всегда
находил общий язык с подвластными ему священниками,
то с долларом он всегда был на короткой ноге. Однажды епис-
коп, возглавлявший епархию Рено, сделал "непродуманные
капиталовложения", обернувшиеся полным крахом. Ватикан
обратился к Коуди с просьбой "вытащить" его. Кардинал сде-
лал пару звонков своим приятелям-банкирам, и необходи-
мые деньги были тут же получены.
С годами Коуди и Марцинкус сошлись особенно близко.
Их связывали общие интересы, одно дело. В частности, в Чи-
каго многочисленные верующие поляки становились его не-
вольными сообщниками, неся в церковь свои сбережения.
Коуди начал переводить деньги через " Континентл Иллинойс
бэнк" в Ватиканский банк епископу Марцинкусу. Марцинкус
затем переправлял их польским кардиналам.
Немало пожертвований чикагских католиков тратил Коу-
ди и на то, чтобы обеспечить себе благосклонность и поддерж-
ку среди куриальных кардиналов. Каждый раз, оказываясь
в Риме, он богато одаривал именно тех, кто мог оказаться
наиболее полезным. Одному монсеньору он подарил зажигал-
ку из чистого золота, а другому дорогие часы фирмы "Патек
Филипп".
А письма с жалобами между тем шли в Рим. Росла их гора
и в конгрегации пропаганды веры, исполняющей роль блюс-
тителя нравов в отношении лиц духовного звания. Жалобы
поступали не только от священников и монахинь Чикаго, но
и от мирян самого разного общественного положения и рода
занятий. От имени конгрегации рассмотрение жалоб было пору-
183
чено архиепископу Жану Амеру. Ассоциация чикагских
священников публично обвинила Коуди в том, что он умыш-
ленно вводил в заблуждение ее представителей и уклонялся
от встречи. Члены ассоциации призвали вынести вотум недо-
верия кардиналу. Однако Римская курия по-прежнему мол-
чала.
Не только архиепископ Амер был встревожен грозя-
щим скандалом вокруг кардинала Коуди. Кардиналы Бенел-
ли и Баджо независимо друг от друга пришли к мнению, что
человек с такой репутацией не может дольше оставаться на
столь важном для авторитета церкви посту.
В результате длительных и трудных консультаций с Пав-
лом VI была найдена форма смещения Коуди с поста архи-
епископа Чикаго. Во время очередного визита Коуди в Рим
весной 1976 года Бенелли предложил американцу довольно
солидный пост в Римской курии, причем должность была най-
дена с таким расчетом, чтобы дать властному кардиналу мак-
симум почета и минимум реальной власти. Ни для кого в Ва-
тикане не были секретом рассуждения честолюбивого карди-
нала о том, что пост архиепископа Чикаго он отнюдь не счита-
ет венцом своей карьеры, что он достоин большего. Нетруд-
но догадаться, что этот невежественный и болезненно самолю-
бивый человек имел в виду папскую тиару. Принимая в рас- ,
чет черты характера Коуди, и было решено предложить ему
руководство одной из конгрегации, ведавшей помощью бед-
нейшим католическим епархиям в мире, в обмен на архиепис-
копскую кафедру в Чикаго. Однако Коуди решил, что он и
так сможет купить все необходимые голоса, когда они ему
понадобятся, и отказался. Отказ Коуди вызвал необходимость
поисков нового решения.
В январе 1976 года, еще до начала поединка Бенелли и
Коуди, апостолическому делегату в Вашингтоне Жану Жадо
нанесла визит большая делегация представителей духовенства
Чикагской епархии. Жадо заверил, что Рим занят поисками
выхода из сложившейся ситуации и относится к ней самым
серьезным образом. Но месяц шел за месяцем, Рим по-преж-
нему не выносил никакого решения. Это вызвало возмуще-
ние местного клира и верующих. Престиж кардинала упал на-
столько, что он сам это заметил. И принял меры: пришлось
нанять за счет церкви специалистов "солидной фирмы"
по обработке общественного мнения с целью добиться бо-
лее снисходительного отношения к себе хотя бы со стороны
пресеы.
Обращения с жалобами к Жадо в Вашингтоне возобно-
вились. Он призывал к терпению, уверяя, что "Рим найдет
мудрое решение, если прекратятся публичные выступления,
будоражащие общественное мнение и прессу, а папе будет пре-
доставлена возможность поступить разумно, не привлекая
ненужного внимания к внутренним делам церкви".
Священники в очередной раз проявили понимание. Пуб-
личная критика поутихла. Ажиотаж вокруг имени кардинала
ослаб, но ненадолго. Виной нового всплеска возмущения вновь
явился сам архиепископ. На этот раз он единолично распорядил-
ся закрыть несколько школ в городе. Баджо не преминул ис-
пользовать это как повод для обращения к папе Павлу VI с
целью побудить его действовать решительнее. Действия папы
свелись к пространному и нравоучительному письму, кото-
рое он вскоре направил кардиналу Коуди, прося подробно
объяснить свое указание о закрытии школ. Коуди позволил
себе проигнорировать папское послание, чем неоднократно
хвастался публично.
Из Чикаго в Италию летели жалобы на кардинала, подог-
реваемые непонятным бездействием и равнодушием Ватика-
на. Новые обвинения, изложенные в письмах, сопровождались
показаниями под присягой, а также документальными подт-
верждениями. Из них явствовало, что поведение Коуди было
далеко не безупречным. В частности, все чаще стали всплывать
подробности его многолетней связи с некой Хэллен Долан
Уилсон.
Своим сотрудникам в Чикаго Коуди сначала сказал, что
Хэллен Уилсон — его родственница. Степень родства менялась
в зависимости от личности собеседника, но чаще всего она фи-
гурировала как кузина. Чтобы объяснить более или менее убе-
дительно ее роскошный образ жизни, частью которого были
шикарная квартира, автомобили, частые путешествия, дорогие
наряды и украшения, Коуди прибег к версии, что кузина ос-
талась после смерти мужа богатой вдовой. Жалобы по этому
поводу в Ватикан содержали доказательства того, что ее "покой-
ный и богатый" муж не оставил ей ни завещания, ни цента. Ей
достался от него только безнадежно устаревший автомобиль,
оцененный в 150 долларов.
Обвинители уличали Коуди во лжи. "Дружба" его с миссис
Уилсон началась еще в пору их юности. Позднее он оформил
на ее имя 100-тысячную страховку, по которой сразу же вып-
латил все взносы. Более того, подделал документы, по кото-
рым выходило, что она якобы 24 года проработала в его кан-
185
целярии. Цель фальсификации - добиться для нее пенсии и обес-
печить ей безбедную старость. Удалось также убедительно до-
казать, что Коуди передал ей 90 тыс. долларов для покупки
дома во Флориде. В общей сложности Коуди тратил на содер-
жание этой дамы сотни тысяч долларов из церковной казны.
Скандал усилился, когда выяснилось, что всеми вопросами
страхования в епархии уже в течение многих лет заправлял ее
сын Дэвид. Учитывая комиссионные, которые он получил, та-
кой бизнес позволял ему жить безбедно за счет верующих. Впер-
вые немалую сумму от "дядюшки" Дэвид получил еще в 1963
году в Сент-Луисе. Страховая компания "племянника" кочевала
за Коуди, перемещаясь сначала из Сент-Луиса в Новый Орлеан,
затем в Чикаго. Прибрав к рукам страховое дело церкви при
помощи самого архиепископа, Дэвид заработал только на ко-
миссионных не менее 150 тыс. долларов.
Кардинал Баджо тщательно изучал материалы, а также при-
ложенные к ним финансовые документы и сделал ряд запро-
сов. Уже отмечалось, что в искусстве шпионажа Ватикану нет
равных и по сей день: огромная армия монахов и монахинь
не преминет доказать свою преданность Святому престолу.
Именно по этим каналам кардинал Баджо к концу июня 1978
года выяснил, что все обвинения полностью подтверждаются.
В начале следующего месяца Баджо вновь затронул вопрос
о кардинале Коуди в разговоре с папой Павлом VI и добился
наконец согласия на смещение кардинала с поста архиеписко-
па. Правда, папа настаивал при этом, чтобы все было сделано
с соблюдением внешних приличий и так, чтобы по возможнос-
ти избежать широкой огласки. В конце концов было решено,
что Коуди вынудят принять коадъютора, осуществляющего
административное руководство епархией. Официально это
должно было быть объяснено ухудшившимся состоянием здо-
ровья кардинала, что, кстати, соответствовало истине. Коуди
разрешалось номинально сохранять за собой пост архиепископа
Чикаго до 1982 года, то есть до достижения 75 лет — офици-
ального кардинальского пенсионного возраста.
Вооружившись папским эдиктом, Баджо наскоро упаковал
чемодан и собрался в путь. Однако, приехав в аэропорт Фью-
мичино, он узнал, что папа просил его зайти к нему перед от-
летом в Новый Свет. Это, скорее всего, означало, что папа ис-
пугался и решил отступить. Оказалось, что папа хотел уведо-
мить Баджо, что назначение кардиналу Коуди коадъютора мог-
ло иметь место лишь с согласия самого кардинала.
Баджо отважился спросить:
186
''-" —■ Но, Ваше святейшество, я, надеюсь, имею полномочия
настаивать на том, чтобы он согласился с таким решением?
— Да нет же, — ответил папа, — ни в коем случае не пытай-
тесь указывать ему. Нужно попытаться склонить его к согласию.
При этом решать будет только он.
Возмущенный и отчаявшийся Баджо сел в самолет и через
несколько часов приземлился в Чикаго...
Информация шла и в том и другом направлениях. Коуди
прекрасно знал обо всем, что происходило в Римской курии.
Поэтому застать его врасплох, на что так рассчитывал Баджо, не
удалось. Обо всех указаниях, которые дал папа перед вылетом
своему эмиссару, Коуди знал во всех подробностях менее чем
через сутки.
Вероятно, каждый, оказавшись в положении Коуди, занял-
ся бы хоть самым поверхностным самоанализом, стараясь по-
нять причину, почему даже такой осторожный в вопросах прес-
тижа церкви человек, как папа Монтини, был вынужден пойти
на лишение кардинала Коуди им же самим когда-то предостав-
ленной власти. Стремясь пощадить чувства кардинала, папа ве-
лел сохранить в полном секрете тот факт, что Баджо отправил-
ся в Чикаго. Официально было заявлено, что заместитель го-
сударственного секретаря выехал в Мексику для наблюдения
за завершающимися мероприятиями по подготовке конферен-
ции в Пуэбло.
Встреча Баджо с Коуди состоялась на вилле последнего,
находившейся на территории семинарии в Манделейне. Баджо
сразу выложил наиболее серьезные обвинения, неопровержи-
мые свидетельства коррупции кардинала, одним из которых
было обвинение архиепископа в том, что он делал щедрые
денежные подарки Хэллен Уилсон из церковных фондов да
к тому же назначил "кузине" пенсию в нарушение всяких пра-
вовых и этических норм. Помимо этого, Баджо вскользь пе-
речислил целый ряд грубых проступков, с точки зрения мо-
рали настолько очевидных, что, будучи преданными гласности,
они вызвали бы возмущение общественности и нанесли бы
ущерб авторитету церкви.
Приведенные эмиссаром Ватикана доводы не вызвали
и намека раскаяния у Коуди. Напротив, скорее породили воз-
мущение, вылившееся в поток площадной брани. С пеной у
рта он говорил, что всегда снабжал Рим значительными средст-
вами. Крупные суммы направлялись в Ватиканский банк для
использования в Польше. А личные подношения папе всякий
раз, когда он являлся с обязательным каждые пять лет ви-
187
зитом "ас! Утта"! Ведь он приходил к папе на аудиенцию
не с жалкими подачками в несколько тысяч долларов! Нет,
он привозил с собой по нескольку сотен тысяч долларов! Семи-
наристы, расходившиеся после занятий, отчетливо слышали
яростную перепалку двух князей церкви. Коуди не собирался
уступать нажиму сверху и твердо заявил, что новый глава епар-
хии займет архиепископский трон в Чикаго только через его
труп. Он несколько раз повторил: "Власти своей не отдам!"
С тем Баджо и уехал, потерпев полное поражение. По край-
ней мере на данный момент. Решение Коуди отказаться от
коадьютора, обороняться любой ценой, пусть даже в наруше-
ние норм канонического права, было беспрецедентным. Что же
касается Павла VI, то он ощутил при этом свое полное бессилие.
Он согласен был терпеть Коуди до конца жизни, лишь бы из-
бежать громкого скандала. Однако дни папы Монтини уже
были сочтены. Спустя неделю после получения отчета от Баджо
он скончался.
К середине сентября 1978 года Альбино Лучани уже ус-
пел изучить дело Коуди. Он встречался по данному вопросу
с кардиналом Баджо и внимательно выслушал его мнение.
Беседовал с Бенелли, Вийо, Феличи и Казароли. 23 сентября
вновь довольно долго беседовал с Баджо. Лучани пообещал
Баджо, что в течение ближайших дней уведомит о своем окон-
чательном решении.
В Чикаго Коуди впервые за всю свою жизнь, полную самых
дерзких авантюр, почувствовал настоящую тревогу. После
конклава он, беседуя с доверенными лицами о новом папе,
говорил с пренебрежением: "Да успокойтесь, все останется
по-прежнему". Так ему хотелось в этот момент больше все-
го. Однако сведения, поступавшие из Рима, все настойчивее
свидетельствовали о том, что он явно недооценил Лучани. Уже
к середине сентября Коуди не сомневался, что новый папа
будет действовать решительно там, где его предшественник
медлил и сомневался. Да и римские друзья единодушно отме-
чали ту черту характера Лучани, что если уж он принимал ре-
шение, то доводил дело до конца, подтверждая свои действия
убедительными доводами. Получив в качестве папы кардина-
ла не из среды курии, у которого не было ни опыта политика
и дипломата, ни международного имени и популярности, эк-
сперты сделали вывод, что имеют дело с первым папой, из-
бранным с целью осуществления нового курса: ослабления
авторитарной власти и снижения роли понтифика в управлении
римско-католической церковью. Несомненно и то, что Лучани
188
рассматривал свою роль именно в таком усеченном виде. Но
все упиралось именно в личность того, кто оказался избранным.
Быстрое признание общественным мнением папы Лучани
наглядно продемонстрировало, до какой степени своевремен-
ным и необходимым было его появление. Но неудержимый
рост его популярности был прямо противоположен тому, чего
желали и на что надеялись куриальные кардиналы: углубле-
нию и расширению роли первосвященника в жизни церкви,
усилению абсолютистской тенденции. Чем больше самоотре-
чения проявлял Лучани, тем ближе он был к идеалу в глазах
простых верующих.
26 сентября Лучани смог с удовлетворением подвести ито-
ги первого месяца своего понтификата. В течение первых 30
дней было сделано немало. Начаты расследования случаев кор-
рупции и мошенничества, к которым прибегали многие из
тех, кто прикрывал страсть к наживе сутаной священника.
Пренебрежение нового папы помпезностью, столь почитаемой
в Ватикане, вызвало настоящую бурю. Причем куриальные
кардиналы вознегодовали еще больше, когда новый папа взял
за правило отказываться от заранее написанных для него ре-
чей. При этом он говорил: "Нет! Вы же видите, это звучит слиш-
ком куриально", или г "Нет-нет, это все так елейно и слащаво".
Надо отметить, что его устные выступления почти не пере-
давались по радио Ватикана и не печатались ватиканским офи-
циозом "Оссерваторе романо". Однако широкая публика жда-
ла их с нетерпением, как и большинство римских газет. Лучани
прокомментировал свое избрание словами: "Император пожелал,
чтобы мартышка сделалась львом". В лабиринтах Ватикана
при такой вольности губы многих саркастически поджались,
брови в изумлении поползли вверх. Недоброжелательное изум-
ление достигло апогея при виде огромных людских толп, с
восторгом внимавших каждому слову папы, который (ниче-
го себе "мартышка"!) обращался к слушателям за 30 дней
своего понтификата и по-латыни, и по-итальянски, и по-английс-
ки, и по-немецки, и по-французски, и по-испански.
К субботе 23 сентября Лучани уже сделал основные выво-
ды, разобравшись в главных аспектах деятельности корпо-
рации Ватикан. Многое ему удалось выяснить в беседах с Вийо,
Бенелли и другими. В тот знаменательный день он впервые
покинул стены Ватикана. С мэром Рима коммунистом Арга-
ном они обменялись рукопожатиями, а вслед за тем и речами.
После мессы, на которой присутствовала вся верхушка курии,
папа произнес проповедь, неоднократно останавливаясь на
189
внутренних проблемах церкви, решением которых он был
занят в первую очередь. Касаясь социальной прослойки из
числа беднейших, он сказал: "Бедняки составляют истинное
сокровище церкви. Им непременно должны помогать бога-
тые и власть имущие, а принимающие эту помощь не должны
чувствовать себя униженными или оскорбленными, ибо им
отдают то, что было бы истрачено всуе, а не для всеобщего
блага". В той же речи он коснулся и вопроса о Ватиканском
банке, демонстративно повернувшись в ту сторону, где соб-
рались представители его руководства.
Папа говорил о тяжком бремени править: "Должен приз-
наться, что, хотя двадцать лет являлся епископом Витторио Ве-
нето, а затем архиепископом Венеции, я до сих пор так и не
овладел наукой управлять. А посему отныне буду следовать
словам святого Георгия, который завещал: "Пастырь должен
быть исполнен сострадания к каждому, стараясь приблизиться
к нему духовно. Какое бы положение в обществе ни зани-
мали его духовные дети, нужно оставаться в равной степени
нелицеприятным и суровым в отношении тех, кто творит зло..."
Не догадываясь, что эти слова должны были служить пре-
дупреждением официальным лицам Ватиканского банка, боль-
шинство присутствующих одобрительно закивали головами.
По сути же это было заявление о том, что сулит курии буду-
щее, и представители ее прекрасно это поняли.
Ветер перемен усиливался. Коридоры зданий Ватикана
полнились слухами, догадками и предположениями. Дни Мар-
цинкуса и его помощников - Меннини и де Стробеля - были
сочтены. Это воспринималось уже как свершившийся факт.
Куриальные интриганы усиленно сеяли слухи о новых пере-
мещениях.
Своего апогея напряжение в среде ватиканского чинов-
ничества достигло в воскресенье 25 сентября, когда прошел
слух, что папские покои посетил монсеньор Лино Маркона-
то. Видевшие его не могли ошибиться. Это действительно был
директор "Банко Сан-Марко". Всех занимал вопрос: означа-
ет ли данный визит, что преемник Марцинкуса на посту главы
Ватиканского банка уже определен?
На деле же на аудиенции у папы обсуждались более про-
заические вопросы сугубо делового характера. После скан-
дала вокруг покупки Кальви "Банка каттолика дель Венето"
возмущенный Лучани закрыл в этом банке все счета венеци-
анской епархии и местного духовенства. Он выбрал "Банко
Сан-Марко" в качестве официального банка своей епархии.
190
Став папой, Лучани просил монсеньора Марконато навестить
$го, чтобы произвести окончательный расчет, поскольку по-
нимал, что в Венецию ему вернуться уже не придется. Марко-
нато нашел своего бывшего клиента в добром здравии и бод-
ром расположении духа. Они поговорили об общих знакомых,
после чего, прощаясь, Лучани просил все деньги, находящие-
ся на его счету в "Банко Сан-Марко", перевести на счет ново-
го патриарха Венеции.
Однако никто за дверями кабинета не подозревал, какой
разговор произошел между папой и его банкиром.
Напряжение росло.
Крайне важны были конкретные действия Лучани и для
Микеле Синдоны. Его усилия с целью избежать выдачи амери-
канцами властям Италии приобрели отчаянный характер как
раз в сентябре 1978 года. Еще в мае федеральный судья вынес
решение, по которому сицилиец по рождению и гражданин
Швейцарии Синдона должен был предстать перед миланским
судом. Как известно, заочно он был приговорен миланским
судом к трем с половиной годам тюремного заключения. Од-
нако Синдона прекрасно понимал, что, если суд начнет перес-
мотр дела после его возвращения, новый приговор будет го-
раздо суровее. Несмотря на официальное расследование, про-
веденное судебными органами США, Синдоне до сих пор не
было предъявлено официального обвинения. Крах "Фрэнклин
нэшнл бэнк" повлек за собой арест многих членов его руко-
водства, однако Акула в их число не вошел. Таким образом,
основным источником тревоги и опасений в тот момент для
Синдоны по-прежнему оставалась Италия.
Адвокатам Синдоны, на оплату которых он не жалел ни-
каких средств, удалось убедить американские власти приос-
тановить слушание дела о выдаче Синдоны итальянским влас-
тям до тех пор, пока они не убедятся в полной обоснованнос-
ти обвинений, выдвинутых против него миланским судом.
С мая по сентябрь представители американского право-
судия и занимались тщательным изучением дела Синдоны.
Между тем люди Синдоны из мафии и ложи "П-2" прилагали
встречные усилия к тому, чтобы блокировать процесс. Однако
и к концу сентября 1978 года не удалось отвести многие тяж-
кие обвинения. Среди них факты, приведенные свидетелем
обвинения Николо Бьязе, бывшим служащим Синдоны. Пред-
ставленные им сведения были крайне опасны для Акулы, и
он принял срочные меры к тому, чтобы Бьязе замолчал. С
этой целью, переговорив с соратниками из клана Гамбино,
191
он заключил с ними сделку: Бьязе, его жена, все члены семьи
и его личный адвокат должны быть подвергнуты угрозам.
Если это подействует и Бьязе откажется от своих показаний,
на том и делу конец, если же станет упрямиться, то мафия
и Синдона будут действовать иначе. Как? Несложно догадать-
ся. Контракт на 1 тыс. долларов между мафией и Синдоной
будет в этом случае изменен, ибо убийство стоит дороже, чем
запугивание. Дело было поручено профессиональному убий-
це Луидже Ронсисвалле.
Предусмотрен был еще один вариант на случай, если се-
мейство Бьязе придется физически устранить. Ронсисвалле
уведомил, что Синдона хотел бы одновременно заключить
контракт и на убийство федерального прокурора Джона Кен-
ии.
Ненависть Синдоны к Кении и решимость добиться его
смерти были не случайны. Кении являлся главным обвини-
телем на процессе по делу о выдаче Синдоны и представлял,
таким образом, интересы американского правительства. Син-
дона рассуждал как преступник, считая, что если Кении ис-
чезнет, то сразу же уладится дело и с американскими влас-
тями. Короче, Синдона хотел, как говорят, "замять скандал
по-итальянски". Опыт показывает, что судебный чиновник,
занявший место зверски убитого предшественника, дейст-
вует без особого рвения и пыла. Поэтому почему бы в Нью-
Йорке не сработать по схеме, безотказно действующей в Па-
лермо?
Ронсисвалле, для которого убийство было источником
его существования, не спешил, однако, подписать с Синдоной
контракт. 100 тыс. долларов, конечно, куш солидный, но,
ориентируясь в американской жизни лучше, чем Синдона, он
сомневался, что все пройдет гладко. Убийство Кении вызо-
вет такую бурю, в которой можно потерпеть и крушение. И
Ронсисвалле отказался. Однако, не желая подводить "друзей"
из мафии, стал подыскивать себе замену.
Тем временем Синдона и сообщники размышляли над
решением еще одной проблемы, связанной с Карло Бордони.
Бордони долгое время числился среди ближайших помощни-
ков Акулы. Он уже находился под судом по делу о банкротст-
ве "Фрэнклин нэшнл бэнк" и, учитывая серьезность выдви-
нутых против него обвинений, мог в попытке смягчить собст-
венный приговор поступить в отношении бывшего "друга"
точно так же, как поступил бы и сам Синдона на его месте.
Он задумал выдать Синдону. А знал Бордони немало. Тогда
192
в недрах мафии было решено "курс лечения" от болтливости,
который был прописан Бьязе,предложить и Бордони.
Уладив как-то американские проблемы, Синдона понимал,
что главная задача остается нерешенной. Ключ к ее решению
лежит в Ватикане. Если уйдет со своего поста Марцинкус, сра-
зу же полетит и Кальви, увлекая за собой и Синдону.
Итак, Синдона, Марцинкус, Кальви и Коуди теряли слиш-
ком много, недопустимо много, как считали они сами, в слу-
чае если новый папа осуществит запланированные реформы.
Еще сильнее отозвались бы такие перемены на судьбе
Джелли и Ортолани: для заправил ложи "П-2" потеря Кальви
означала потерю главного казначея "масонского братства",
который много знал. К 28 сентября список тех, кого действия
Лучани могли привести к катастрофе, пополнился государст-
венным секретарем Ватикана кардиналом Жаном Вийо.
Тем памятным утром после кофе папа Иоанн Павел I рас-
положился за своим рабочим столом, когда часы пробили ров-
но 8.00. Сколько надо было успеть за этот день! Во-первых,
назрела проблема в связи с газетой "Оссерваторе романо".
В течение предыдущего месяца у него был не один повод ис-
пытать недовольство ею, не говоря уж о нелепом споре с ре-
дакцией по поводу традиционного обращения: "мы" и "наш"
вместо обычного человеческого "я", на чем настаивал Лучани.
У него были и более серьезные разногласия с редакцией. Га-
зета неизменно печатала его речи и выступления "причесанны-
ми" и безликими в соответствии с официальными канонами,
диктуемыми курией. В них не оставалось и следа от живого
и образного языка, от его личности, которая воздействовала
на всех, кто слушал выступления. Более того, газета выра-
жала протесты, если другие органы печати цитировали его под-
линные слова, а не официальный текст, публикуемый "Оссер-
ваторе романо".
Проблемы, проблемы...
Кто-то из куриальных кардиналов, к своему ужасу, об-
наружил высказывания Лучани, сделанные буквально за нес-
колько дней до конклава по поводу появления на свет Луизы
Браун, первого в мире ребенка "из пробирки", родившегося в
результате искусственного оплодотворения матери девочки,
проведенного английскими врачами в больничных условиях.
За три дня до смерти Павла VI Лучани дал это интервью
газете "Проспеттиве нель мондо", которое было опубликова-
но уже после его избрания папой. Те, кто придерживался тра-
диционного негативного подхода к контролю над рождаемостью,
7-253
193
с негодованием читали высказывания папы.
В беседе с журналистом Лучани был весьма осторожен,
настаивая, что выражает лишь сугубо личные соображения
по этому поводу, что он будет ждать "авторитетной интер-
претации учения церкви", которое, несомненно, будет дано
папой после консультаций с компетентными специалистами.
Но волею судьбы теперь эта "авторитетная интерпретация"
замыкалась на нем.
Дело в том, что Лучани выразил обыкновенную челове-
ческую радость по поводу рождения девочки. Он, однако, с
беспокойством отметил, что к этому достижению науки сле-
дует подходить крайне осторожно, избегая таких безумств,
как "фабрики младенцев" чем чревато, например, чрезмерное
увлечение новым "методом" в Калифорнии.
Обращаясь же к родителям прославившейся еще до свое-
го появления на свет маленькой англичанки Луизы Браун,
папа сказал: "Следуя примеру Господа нашего, который лю-
бил и приветствовал жизнь человеческую, я также шлю мои
наилучшие пожелания новорожденной. Я не считаю себя вправе
судить ее родителей. Если они руководствовались благими
намерениями, доброй волей и стремлением продолжить род
человеческий, они заслуживают благословления Господа за
преодоление тех преград, что стояли на их пути". Вместе с
тем он напомнил слова Пия XII о том, что может возникнуть
противоречие между идеей искусственного оплодотворения
и учением церкви. Воззрение Лучани в целом на этот счет сво-
дилось к тому, что лежало в основе его подхода ко многим
моральным проблемам, а именно к пониманию того, что каж-
дый человек имеет полное право выносить собственное решение
и следовать ему.
"Я согласен, что каждый должен следовать голосу своей
совести, — подчеркивал Лучани. — И в то же время каждый
должен строить свои убеждения на истинных непререкаемых
духовных ценностях".
Иерархи церкви, считавшие, что "истинные духовные цен-
ности" лишь те, что продиктованы ими, были крайне возму-
щены такой позицией. Начались бесконечные тайные совеща-
ния различных фракций и группировок курии. В одном они
были едины: Лучани пора остановить, ибо он заходит слишком
далеко. Стали раздаваться голоса, что "дело папы Павла пре-
дано". На языке князей церкви это означало: "Я протестую".
27 сентября газета "Оссерваторе романо" опубликовала
на первой полосе пространную статью, озаглавленную "Эн-
194
циклика "Жизнь человеческая" и католическая мораль". Ав-
тором статьи был ватиканский теолог кардинал Луиджи Чал-
пи, являвшийся ведущим авторитетом еще при Пие XII, а по-
том и при Павле VI. Статья с его подписью означала строгое
предупреждение. Сначала она появилась в "Латерано" и была
посвящена десятилетней годовщине опубликования энцик-
лики. Повторная публикация, да еще на первой полосе вати-
канского официоза, означала предостережение по поводу вся-
ких попыток изменить позицию католической церкви по зат-
ронутому вопросу. По содержанию она представляла собой
торжественную оду энциклике Павла VI, изобиловала простран-
ными изречениями Павла VI, а о Лучани не упоминала вооб-
ще. Не содержалось в ней и намека на то, что новый папа хотя
бы частично разделял воззрения покойного папы или само-
го кардинала Чаппи. Объяснение тому самое простое: Чаппи не
обсуждал с ним статьи. Лучани впервые узнал о ней лишь 27 сен-
тября, когда взял в руки газету. Возмущение его возросло,
когда он, дочитав статью, на той же полосе увидел еще другую —
"Опасность манипуляций с таинством зарождения жизни". По
сути своей содержание сводилось к догматическому осуждению
самого факта рождения младенца — Луизы Браун — и самой
идеи искусственного оплодотворения.
И вновь имя Лучани игнорировалось. Налицо была оче-
редная интрига курии, которая с помощью этих двух статей
пошла на открытую конфронтацию с папой.
28 сентября, сразу после завтрака, он позвонил карди-
налу Вийо и потребовал представить объяснения, как могли
допустить публикацию этих материалов. После этого позво-
нил кардиналу Феличи в Падую.
Все чаще Лучани использовал кардинала Феличи как ру-
пор своих идей, полагаясь на его лояльность, несмотря на рас-
хождения во взглядах по целому ряду принципиальных воп-
росов. Папа понимал, что Феличи лучше, чем кто-либо, знал
механизм куриальной машины.
Лучани выразил кардиналу свое возмущение по поводу
публикаций: "Вы помните, как несколько дней назад сказа-
ли, что мне следует несколько поумерить пыл?"
— Но это был не более чем совет, Ваше святейшество.
- Могу я просить вас взять на себя труд передать в точ-
ности те же слова от моего имени? Посоветуйте газете воз-
держаться от высказывания своих мнений по вопросам столь
важным и сложным и добавьте, что редакторы, как и папы
римск 9 не являются незаменимыми.
7*
195
Условившись на прощание с Феличи, что они встретятся
по возвращении кардинала из Падуи, папа тут же занялся воп-
росом церкви в Голландии. Пятеро из семи голландских епис-
копов высказались в пользу более либерального подхода ка-
толической церкви к вопросу об абортах, о возможности ис-
пользования на службе женатых священников и другим проб-
лемам. Среди этих пяти оказался и кардинал Виллебрандс,
поддерживавший теплыми словами Лучани во время конкла-
ва. Этим пяти противостояли двое других - Гийсенс из Рё-
ригонда и Симонис из Роттердама, отличавшиеся крайним
консерватизмом. Поэтому совещание в Нидерландах, наме-
ченное на ноябрь 1978 года, грозило стать ареной ожесточенной
конфронтации и обнажить всю глубину противоречий внутри
церкви на глазах широкой публики и прессы.
Существовала и еще одна проблема, суть которой деталь-
но излагалась в специальном докладе, подготовленном еще
для покойного Павла VI. Иезуиты развернули настоящую трав-
лю всемирно известного голландского теолога доминиканца
Эдварда Шилеебекса. Консерваторы пытались заставить его
замолчать, как и другого профессора, известного Ганса Кюн-
га1. Оба выражали, в сущности, стремление вернуть церковь
к христианским истокам, что было идеалом и самого Лучани.
За несколько минут до того, как пробило 10.00 утра, па-
па отложил доклад, чтобы заняться делом более приятным.
Прежде всего предстояло принять группу прелатов, среди ко-
торых был и кардинал Бернар Гантэн, назначенный недавно
Лучани главой "Кор унум". Лицо папы прояснилось при ви-
де этого стройного моложавого человека, олицетворяюще-
го в его глазах счастливое будущее церкви. Во время беседы
папа сказал: "Смысл существования церкви в том, чтобы нес-
ти миру истинное учение Христа. Без этого наше существо-
вание не имеет ни цели, ни смысла, ибо, отступив от учения
Христа, мы потеряем всех, кто слушал нас".
Следующим, кого принял папа в то утро, был де Ридмат-
тен. Несколько дней спустя после избрания Лучани папой по
Риму прошел слух, что незадолго до смерти Павла VI патри-
арх Венеции направил ему письмо, прося не настаивать на бе-
^анс Кюнг - профессор Тюбингенского университета, получивший
сан священника в 1954 году. Был назначен Иоанном XXIII советником по
вопросам теологии Второго Ватиканского собора. Решением ватикан-
ской конгрегации Кюнгу было запрещено преподавать теологию, ибо
его взгляды, и прежде всего сомнения в верности догмата о папской
непогрешимости, расходятся с каноническим учением церкви.
196
зоговорочном запрете контроля над рождаемостью, п^!ювоз-
глашенного энцикликой "Жизнь человеческая" в качестве
официальной позиции церкви. Ридматтен тогда назвал содер-
жание письма "беспочвенными фантазиями". Папа позволил
себе строго предупредить его и впредь воздерживаться от по-
добных публичных высказываний.
- Насколько я понимаю, доклад, который я подготовил
по вопросу о контроле над рождаемостью, прошел через ва-
ши руки.
Смущенный до крайности Ридматтен невнятно сказал о
недоразумении.
— Так впредь будьте осторожнее, отец Ридматтен, и ста-
райтесь не высказываться публично до тех пор, пока не выяс-
ните все обстоятельства. Если у вас возникнет желание озна-
комиться с этим докладом, то могу переслать вам один эк-
земпляр.
Ридматтен стал благодарить, после чего благоразумно мол-
чал на протяжении всей беседы папы с кардиналом Гантэном
по вопросу о положении в Ливане.
Следующая аудиенция Лучани была дана группе филиппинс-
ких епископов, прибывших с обязательным раз в пять лет
для всех католических епископов визитом к папе. В разговоре
с людьми, ежедневно выполняющими свой долг в условиях
Филиппин, Лучани основной темой избрал близкую ему задачу
евангелизации. Он напомнил о визите Павла VI на Филиппины.
Затем Лучани встретился с кардиналом Баджо. Папа при-
нял ряд окончательных решений по нескольким важным воп-
росам и просил кардинала взять на себя реализацию двух из
них. Во-первых, он был уверен, что кардинал Джон Коуди,
архиепископ Чикаго, должен уйти с занимаемого поста. Он
не возражал против того, чтобы шаг этот был обставлен в тра-
диционном для Ватикана духе, без всякой огласки и не под-
рывая престижа церкви. Баджо было сказано, что лучше все-
го Коуди уйти с поста по состоянию здоровья, что вызовет
минимум комментариев и пересудов в прессе. Если же Коуди
по-прежнему станет упрямиться, следует, пусть против воли
кардинала, назначить коадьютора, к которому перейдут все
полномочия по административному управлению епархией.
Такой шаг поможет добиться конечного результата — устра-
нения Коуди от реальной власти — и исключит возможность
громкого скандала. Лучани не сомневался, что Коуди пред-
почтет уйти по доброй воле и с почетом. Позиция Лучани была
ясна и однозначна: коадьютор должен быть назначен.
197
Баджо был в восторге. Наконец-то было найдено решение,
для достижения которого он приложил столько усилий. Од-
нако следующее решение, о котором папа считал необходимым
поставить в известность кардинала, резко ухудшило его настро-
ение. После избрания Лучани пост патриарха Венеции был ва-
кантным. Папа предложил кардиналу Баджо занять его. Многие
были бы крайне польщены таким назначением. Баджо был недо-
волен. Он связывал свое будущее с проведением конферен-
ции в Пуэбло. Он относился к числу тех, кто знал проблемы
церкви в "третьем мире" и считал, что его место в Риме, в
центре событий, где он сможет наиболее эффективно влиять
на политику церкви.
А потому от предложения папы, которое следовало рас-
ценивать как приказ, Баджо отказался. На него пахнуло из-
гнанием. А вдали от Ватикана о нем скоро забудут, и он поте-
ряет с таким трудом завоеванные авторитет и власть. Тон,
которым Баджо сообщил ему об отказе от предложенного
поста, изумил Лучани. Он смолоду считал непререкаемым
законом послушание и повиновение старшим в церковной
иерархии, безусловное исполнение любого повеления папы.
Это внушалось ему еще в семинарские годы в Фельтре, а за-
тем в Беллуно. Безоговорочное послушание и повиновение
вошло в его кровь. С годами, правда, он стал подвергать сом-
нению отдельные аспекты некоторых папских энциклик. Од-
нако ему не пришло бы в голову открыто и публично осуждать
папские решения.
Таков был Лучани, который по просьбе покойного Пав-
ла VI писал статью за статьей в защиту взглядов папы, в част-
ности по вопросу о разводе, хотя в то же время, вручая ее
своему секретарю отцу Марио Сенигалье, говорил устало:
"Это принесет мне еще немало головной боли, но этого тре-
бовал папа". Ему казалось невероятным, чтобы кардинал мог
позволить себе не только отказать в просьбе папе, но вдоба-
вок сделать это в недопустимом тоне. Ясно было, что они ру-
ководствуются противоположными принципами. Лучани при-
вык исходить из того, что важнее для блага церкви, Баджо —
из личных интересов.
Было несколько соображений, по которым папа хотел
отослать Баджо подальше из Рима, в Венецию. Не последнюю
роль сыграл и тот факт, что фамилия Баджо стояла в передан-
ном ему недавно списке ватиканских масонов. Масонское
имя кардинала - Себа, номер 85/2640. Дата втупления в братст-
во — 14 августа 1957 года.
198
После визита Баджо Лучани навел о нем справки у карди-
нала Феличи. Феличи как-то обронил: "Некоторые в списке
действительно масоны, другие - нет". Это замечание не выхо-
дило у папы из головы. Следовательно, его задачей было от-
личить правду от наветов. Значит, следовало разобраться во
всем обстоятельно.
Неоднократно приходилось слышать, что эта встреча между
Лучани и Баджо носила эмоциональный характер, проще гово-
ря, характер ссоры. Причем возбуждением был преисполнен
Баджо, папа же сохранял полное спокойствие.
Трудно сказать, спокоен ли он был на самом деле или лишь
казался таковым. Фактом же остается то, что проблема остава-
лась нерешенной. В Венеции по-прежнему не было патриарха.
"Бабье лето" в Риме подходило к концу. В тот четверг
выдался первый прохладный день. Лучани решил заменить
обычную дневную прогулку ходьбой по внутренним покоям
дворца, обходя лабиринты бесчисленных коридоров и лестниц.
В 15.30 он вернулся в кабинет и сделал несколько телефонных
звонков. Он вновь переговорил с кардиналом Феличи и карди-
налом Бенелли, изложив кое-какие соображения относительно
событий этого утра и упомянув о неприятном разговоре с карди-
налом Баджо. Обсудил с ними предстоящую встречу с карди-
налом Вийо, которому пала также намеревался сообщить о
некоторых принятых решениях. Беседу со своим государст-
венным секретарем папа начал с того, что предложил ему чаш-
ку ромашкового чая. Он все чаще при встречах с ним перехо-
дил на родной язык кардинала, на французский. Утонченный
француз оценил жест Лучани.
Во время беседы в тот послеобеденный час Вийо еще раз
получил возможность оценить умение Лучани твердо придер-
живаться избранной линии. Первым возник вопрос, касавший-
ся Ватиканского банка. Теперь Лучани располагал подробной
информацией о деятельности банка, в частности предваритель-
ным докладом, подготовленным самим Вийо. Немало сведений
было получено от одного из заместителей государственного
секретаря, архиепископа Джузеппе Каприо, а также старани-
ями Бенелли и Феличи.
Для Марцинкуса, который был инициатором плана про-
дажи Кальви "Банка каттолика дель Венето", такой поворот
дела означал серьезные осложнения, поскольку не удавалось
утаить шила в мешке. Вийо уведомил папу, что уже распростра-
нился слух о расследовании деятельности Ватиканского бан-
ка, подхваченный прессой.
199
Судя по всему, американский журнал "Ньюсуик" имел
прекрасные источники информации в Ватикане: он опубликовал
материал о том, что еще до конклава группа кардиналов пот-
ребовала, чтобы кардинал Вийо представил подробный доклад
о деятельности Ватиканского банка. Журнал уверял, ссылаясь
на неназванный "весьма информированный источник", что
уже были сделаны первые шаги в направлении смещения Мар-
цинкуса с поста президента банка. Далее "Ньюсуик" писал:
"Его, кажется, хотят убрать отсюда. Скорее всего, ему пред-
ложат какую-нибудь второстепенную епархию".
Лучани улыбнулся: "А не знает ли "Ньюсуик", кого я
назначу вместо Марцинкуса?"
Вийо отрицательно покачал головой.
В ходе беседы Лучани не оставил сомнений в том, что он
действительно не собирается оставлять Марцинкуса в Ватикане.
Папа составил впечатление о нем в течение 45-минутной бесе-
ды в начале сентября и был убежден, что Марцинкус был бы
на месте, заняв должность одного из епископов Чикагской
епархии.
Сам же Марцинкус, вернувшись к себе в кабинет после
встречи с Лучани, сказал одному из своих доверенных лиц:
"Боюсь, что долго я здесь не задержусь". В разговор по теле-
фону с Кальви и коллегами по банку он неоднократно повто-
рял: "Я вам советую хорошенько запомнить вот что: новый
папа весьма отличается от прежнего. Здесь скоро произойдут
перемены, и очень большие".
Марцинкус был прав. Лучани тоном, не предполагающим
возражения, сказал Вийо, что Марцинкус должен немедленно
покинуть свой пост. И не через неделю или через месяц, а завтра
же. Он должен уйти в отпуск, а позже, как только решится
окончательно вопрос с кардиналом Коуди, ему подыщут под-
ходящий пост в Чикаго.
Вийо было сказано, что место Марцинкуса займет мон-
сеньор Джованни Анджел о Аббо, секретарь префектуры по
экономическим делам Святого престола. Монсиньор Аббо,
как ведущая фигура финансового трибунала Ватикана, безус-
ловно, оказался бы полезен, учитьшая его профессиональную
подготовку и огромный опыт финансовой деятельности. Про-
щаясь, Лучани сказал кардиналу Вийо: "Смещение Марцин-
куса не единственная перемена, которую я наметил в отноше-
нии ИРД, причем безотлагательно. Меннини, де Стробель и
монсеньор де Бонне также должны уйти со воих постов. Не
медля. Место де Бониса займет монсеньор Антонетти. Канди-
200
датуры на замещение двух других вакансий я должен обсу-
дить прежде с монсеньором Аббо. Кроме того, я настаиваю,
чтобы все наши деловые связи с финансовой группой "Банко
Амброзиано" были срочно прерваны, а это невозможно, если
нынешнее руководство Ватиканского банка останется на своих
постах".
Отец Маджи сказал как-то автору книги: "Папа Лучани
прекрасно знал, чего хотел, и говорил об этом совершенно
однозначно и без обиняков. Вместе с тем средства, к которым
он прибегал при достижении поставленных целей, всегда были
безупречны с точки зрения этики".
Была своя "деликатность" и в тоне, который он избрал
для разговора с Вийо. Оба они прекрасно знали, что все те,
кого только что папа велел уволить со своих постов: Марцин-
кус, Меннини, де Стробель и де Бонис, были связаны самым
тесным образом не только с Кальви, но и с Синдоной.
Кардинал Вийо выслушал распоряжения папы почти без
коментариев. Он прекрасно знал обо всем уже давно. В Ва-
тикане считали его довольно бездеятельным, но с его стороны
это было скорее хитростью: он старался преднамеренно мно-
гого не замечать. В Ватикане это называлось техникой выжи-
вания.
По поводу архиепископа Чикаго Лучани передал Вийо со-
держание своего разговора с кардиналом Баджо относитель-
но ультиматума, который следовало предъявить Коуди. Вийо
отнесся к идее с одобрением. Как и Баджо, он считал, что Коуди
слишком большой источник ненужных осложнений для ка-
толицизма в Америке. Поэтому наметившееся решение пробле-
мы обрадовало его. Лучани сказал также, что следовало бы
запросить представителя Ватикана в Вашингтоне о возмож-
ных кандидатах на пост преемника Коуди. "В Чикаго, - до-
бавил он, — налицо кризис доверия к церкви. Поэтому очень
важно, чтобы новый глава епархии сумел бы вернуть утрачен-
ную веру".
Не скрыл Лучани от Вийо и отказ Баджо стать патриархом
Венеции, подчеркнув, что по-прежнему уверен в целесообраз-
ности такого назначения. "Венеция отнюдь не райский уголок, —
говорил он, — там нужна крепкая рука человека сильного
и волевого, такого, как Баджо. Я хотел бы, чтобы вы пого-
ворили с ним. Объясните ему, что мы все должны идти на ка-
кие-то жертвы в определенные моменты. Может, следует на-
помнить ему, что я тоже очень не хотел оказаться на своем
нынешнем месте". Вийо ничего не ответил, хотя отметил про
201
себя, что последний довод вряд ли убедит Баджо.
Лучани сообщил далее Вийо и о других намеченных им
кадровых перемещениях в церковных верхах. Кардинал Пе-
рикле Феличи должен быть назначен генеральным викарием
Рима вместо кардинала Уго Полетти, который в свою очередь
займет место Бенелли на посту архиепископа Флоренции. Бе-
нелли же возглавит государственный секретариат, то есть сме-
нит Вийо.
Вийо подумывал об отставке. Он был уже старым и ус-
талым человеком. Как и Коуди, он был сильно болен. В кон-
це августа Вийо уже заявил о том, что вскоре предполагает
устраниться от дел. И вот теперь он получил то, чего желал,
и гораздо раньше, чем рассчитывал. Предстоит еще длитель-
ный период передачи всех дел преемнику, однако ясно, что
реальная власть окончится в тот момент, когда то, о чем ему
сказали сейчас, узнают все. И особенно ущемленным карди-
нал почувствовал себя от того, что его сменит Бенелли, кото-
рый уже был его заместителем * течение многих лет. Непрес-
танная борьба за влияние между ними отнюдь не улучшала
их отношений.
Вийо еще раз бегло просмотрел записи в блокноте. Лучани,
отложив свои пометки в сторону, наполнил вновь чашки. Вийо
спросил: "Я полагал, что вы хотели видеть Казароли на моем
месте?"
- Да, я так хотел. Я и теперь считаю, что во многих отно-
шениях он был бы блестящей кандидатурой. Однако я разде-
ляю сомнения Джованни Бенелли по поводу политических
инициатив, предпринятых в последние годы в отношении стран
Восточной Европы.
Лучани помолчал, ожидая реакции. Вийо не произнес ни
звука, тем самым не высказав одобрения. Молчание затяги-
валось. Ни разу за все время совместной работы Вийо не из-
менял подчеркнутой официальности. На его лице всегда была
маска непроницаемости. Неоднократно Лучани пытался и лич-
но, и через Феличи или Бенелли внести хоть немного человеч-
ности в их отношения. Тщетно. Наконец Лучани сам прервал
молчание:
- Так что же, Ваше преосвященство?
- Вы — папа, и решение за вами.
- Это верно, но что думаете вы сами?
Вийо пожал плечами.
- Принятые вами решения, — сказал он, - порадуют од-
них и разочаруют других. Многие из кардиналов, искренне
202
сделавшие все для того, чтобы вы стали первосвященником,
почувствуют себя жестоко обманутыми. Они, несомненно,
сочтут новые назначения предательством по отношению к па-
мяти папы Павла VI.
Лучани улыбнулся: "Что же, разве покойный папа думал,
что назначает людей на эти должности навечно? А что касает-
ся кардиналов, содействовавших тому, чтобы я ч стал папой,
поймите — и я говорил об этом неоднократно, но, наверное,
надо подчеркнуть еще раз: я не хотел быть папой. Я не делал
ничего для того, чтобы стать им. Ни вы и никто другой не в
силах назвать ни одного кардинала, который мог бы утверждать
обратное. Я никого не просил голосовать за меня, потому что
я искренне этого не хотел! Избрание не было делом моих рук.
Мы оба знаем, что среди нас, в Ватикане, немало людей, кото-
рые забыли, для чего принимали духовный сан. Они просто
решили, что Святой престол - нечто вроде фондовой биржи.
Именно поэтому я настаиваю на кадровых перестановках".
- Станут говорить, что вы предали дело Павла.
— Будут говорить и то, что я предал дело Иоанна или Пия.
У каждого свои ориентиры. Я же прежде всего думаю о том,
чтобы не было предано дело Господа нашего Иисуса Христа.
Беседа продолжалась около двух часов. В 19.30 Вийо уда-
лился. Вернувшись к себе, а его кабинет находился совсем
неподалеку, он вновь просмотрел список перемещений. Затем,
протянув руку и открыв ящик стола, он достал еще один спи-
сок. Сравнив их, он увидел, что каждый из тех, кто был уво-
лен, числился в списке предполагаемых масонов. Он держал
в руках именно тот список, который опубликовал разочаро-
вавшийся в масонстве член ложи "П-2" Мино Пекорелли. Мар-
цинкус. Вийо. Полетти. Баджо. Де Бонне. Все вновь назначен-
ные — Бенелли, Феличи, Аббо, Антонетти — в списке масонов
не значились.
Кардинал отложил этот список в сторону и стал читать
уведомление, в котором говорилось, что в соответствии с
достигнутой договоренностью встреча между представителями
американского комитета по вопросам контроля за рождае-
мостью и папой римским, Альбино Лучани, должна состоять-
ся 24 октября. Иными словами, правительственная группа
США, добивающаяся смягчения запрета Ватикана на примене-
ние противозачаточных средств католиками, через несколько
недель получит возможность беседовать с папой, который и сам
ничего не имел против таких перемен. Вийо поднялся из-за
стола.
203
После беседы с Вийо Лучани попросил отца Лоренци свя-
зать его с кардиналом Коломбо в Милане. Через минуту Ло-
ренци доложил, что кардинал будет на месте вечером. Лорен-
ци удалился, а к папе вошел отец Маджи. Вместе они прочли
ежедневную часть требника по-английски. В 19.50 Лучани в
обществе Лоренци и Маджи сел ужинать. Весело разговаривая
с сестрами Винченцой и Ассунтой, он, казалось, и не имел труд-
ного двухчасового разговора с Вийо.
Лоренци, сидевшему напротив папы, вдруг пришла в го-
лову мысль, что Лучани уже побил некоторые рекорды в ис-
тории папства. Только он хотел сказать об этом вслух, как па-
па принялся заводить новые ручные часы, которые ему пода-
рил монсеньор Макки, секретарь покойного папы Павла VI,
после замечания Феличи о том, что многие в курии "забракова-
ли" его старомодные часы. Курия, видимо, не видела особой
разницы между палой и продавцом подержанных автомашин,
чей профессиональный успех зависит и от того, насколько
хорошо отглажены его брюки.
В последний раз, когда Лучани виделся со своим братом
Эдоардо, он сказал: "Стало быть, папе римскому не пристало
носить старые добрые часы, которые нужно заводить каждый
день. Надеюсь, ты не обидишься, если я отдам их тебе, брат?"
После ужина Лучани вернулся в свой кабинет, чтобы вновь
просмотреть пометки, сделанные во время беседы с Вийо.
В 20.45 Лоренци соединил папу с кардиналом Коломбо в Ми-
лане. После смерти Лучани этот кардинал отказался дать ин-
тервью. Достоверные источники утверждают, что они обсуж-
дали намеченные папой кадровые перестановки. Ни малейших
разногласий между ними не было. Коломбо вспоминал потом:
'Он говорил со мной довольно долго в совершенно спокойном
тоне, никаких признаков болезни или усталости в голосе не
было. Он был полон покоя и надежды и, прощаясь, произнес:
"Молитесь!"
Лоренци отметил для себя, что разговор закончился в
21.15. Папа положив трубку, взглянул на черновик речи, ко-
торую должен был произнести перед иезуитами в субботу 30 сен-
тября. Ранее он говорил по телефону с генералом ордена от-
цом Педро Аррупе и предупредил, что ему есть что сказать
по поводу состояния дисциплины в ордене иезуитов. Он отчерк-
нул карандашом ту часть речи, которая имела отношение к
перемещениям среди руководства церкви: "Вы все, несомнен-
но, знаете о тех проблемах в области экономической и социаль-
ной жизни, которые сегодня стоят перед человечеством, и об
204
их тесной связи с проблемами христианства. Однако, прила-
гая все ваши усилия к решению проблем, не забывайте о раз-
личиях в задачах, стоящих перед духовными пастырями и ми-
рянами. Мы, священники, должны вдохновлять, внушать надеж-
ду, убеждать в необходимости для каждого выполнять свою
задачу, однако не следует при этом подменять мирское ру-
ководство, забывая о нашей святой обязанности евангелиза-
ции".
Отложив набросок речи в сторону, он еще раз просмотрел
список назначений, о которых сегодня уведомил Вийо. Луча-
ни подошел к дверям своего кабинета и, приоткрыв их, уви-
дел на пороге своих секретарей отца Маджи и отца Лоренци.
Прощаясь с ними на ночь, он сказал: "Доброй ночи. До завтра.
Если так угодно будет Господу".
Было ровно 21.30. Альбино Лучани притворил двери ка-
бинета, произнеся последние слова в жизни.
...Его труп был обнаружен на следующее утро. Сокрытие
и тщательное утаивание обстоятельств того, как было обна-
ружено тело, не оставляют сомнений в желании Ватикана не
приподнимать завесу секретности над смертью папы. Все пос-
ледующие заявления были сплошной ложью и в малом, и в
большом. Вся эта ложь была в высшей степени целенаправлен-
ной, чтобы скрыть тот несомненный факт, что Альбино Луча-
ни, папа Иоанн Павел I, был умерщвлен в промежуток между
21.30 вечера 28 сентября и 4.30 утра следующего дня.
Альбино Лучани был первым папой за 100 лет, который
умер в полном одиночестве. Он был первым папой, который
погиб насильственной смертью за гораздо более значительный
отрезок времени.
Итак, Коуди, Марцинкус, Вийо, Кальви, Джелли, Синдона.
По крайней мере один из них пошел на то, что совершилось
поздно вечером 28 сентября или на рассвете 29 сентября 1978 го-
да. Происшедшее было прямым следствием вывода, что по-
мочь в борьбе с Лучани могло лишь решение проблемы по-
итальянски: папа должен умереть.
Глава VI
ОБЪЯТЫЕ СТРАХОМ
Как и почему произошла трагедия, вновь повергшая во
мрак римско-католическую церковь утром 29 сентября 1978 го-
да?
На вопрос "почему" мы постарались ответить. Многие под-
дались животному страху при первых шагах Альбино Лучани.
У тех, кого охватил испуг, оснований для устранения его источ-
ника было более чем достаточно.
Как именно это произошло? Проанализируем существовав-
шие возможности.
1. Те, кто стремился и впредь обеспечить себе источники
колоссальных доходов и действительно желали смерти Лучани, в
чем у автора книги нет сомнений, не могли совершить убийство
на площади Святого Петра, то есть на виду у людей. Наоборот,
убийство следовало тщательно замаскировать, дабы избежать
скрупулезного расследования. Смерть папы должна была быть
обставлена так, чтобы избежать серьезных подозрений или сом-
нений.
2. Следовательно, самым надежным средством оставался яд,
причем такой, который не оставляет внешних признаков. У
специалистов удалось выяснить, что подобных препаратов в
наше время насчитывается около двухсот. Среди них есть такие,
которые не имеют запаха и вкуса. Они незаметно могут быть
подмешаны в еду, питье и даже в лекарственные средства, ко-
торыми пользуется избранная жертва.
3. Тот, кто планировал заговор с целью убийства папы, не-
пременно должен был досконально знать не только все ходы
и выходы в Ватикане, но и принятый в папских покоях уклад
жизни. Самое главное заключалось в том, чтобы не допустить
вскрытия трупа. В этом случае вполне годился любой из двух-
сот смертоностных препаратов, воздействие которого вполне
можно было отождествить с острой сердечной недостаточностью.
Замышлявшие убийство должны были знать также, что апосто-
лические законоположения не требуют обязательного вскрытия.
206
Далее преступники должны были иметь полную уверенность в
том, что, даже если в верхах ватиканской иерархии возникнут
подозрения, вскрытия тем не менее не допустят и ограничатся
лишь внешним обследованием тела. Смерть должна была нас-
тупить в промежуток от двух ночи до шести часов утра после
приема летальной дозы яда. В течение многих лет папа держал
на своем ночном столике, рядом со стареньким дребезжащим
будильником, микстуру, которую принимал в связи с понижен-
ным давлением. Если в сосуд с микстурой добавить смертель-
ную дозу яда — всего лишь половину чайной ложки, - заме-
тить этого не смог бы никто.
Не будучи охотником до лекарств, папа принимал в основ-
ном витамины в таблетках. В течение последнего времени ему
делали курс инъекций для стимуляции надпочечника и стаби-
лизации кровяного давления. Эти курсы проводились дважды
в год, весной и осенью, при этом всякий раз использовались
различные, хотя и однотипные препараты. Уколы всегда дела-
ла сестра Винченца. Такой курс проводился сразу после из-
брания папой, почему Лучани и потребовал, чтобы сестру
Винченцу допускали в папские покои. Кстати, и в ампулы
для инъекций тоже мог быть подмешан яд, ибо никаких
особых мер при хранении лекарств не соблюдалось. Во всяком
случае, тот, кто решил отравить папу, без труда мог найти
доступ к этим лекарствам. В самом деле, занимаясь расследо-
ванием всех обстоятельств этой трагической смерти, можно
только поражаться, сколь несложно было проникнуть в пап-
ские апартаменты любому, кто хорошо знал Ватикан.
В 4.30 утра в пятницу 29 сентября 1978 года сестра
Винченца, как обычно, принесла кофейник с горячим кофе
в кабинет папы, смежный со спальней, в дверь которой и
постучалась со словами традиционного приветствия: "До-
брое утро, святой отец". Однако ответного приветствия она
не услышала. Подождав минуту, сестра Винченца ушла,
стараясь не шуметь. В 4.45 она вернулась. Поднос с кофе стоял
нетронутым. Ее охватило беспокойство, ибо, служа у Лучани
с 1959 года, она не могла вспомнить, чтобы он хоть раз в4 те-
чение этих 19 лет проспал. Прислонила ухо к двери в спальню.
Ни звука. Постучала еще раз. Сначало тихо, по привычке, затем
громче. Никакого ответа. Сквозь щель под дверью пробивалась
полоска света. По-прежнему ни звука. Открыв дверь, она увиде-
ла Лучани в сидячей позе в кровати, в очках. В правой руке
несколько исписанных листочков бумаги. Голова была поверну-
та немного вправо. Белели зубы. Приоткрыт рот. Но то не была
207
его обычная улыбка. То был оскал агонии. Монахиня приблизи-
лась и пощупала пульс. Пульса не было. Позже она рассказала
автору книги: "Я выжила просто чудом. У меня ведь такое
слабое сердце. Нажав звонок, чтобы вызвать секретарей, я выш-
ла из двери и пошла, ничего не видя, по коридору, чтобы разбу-
дить других сестер и дона Диего".
Монахини жили в дальнем конце папских апартаментов.
Комната отца Маджи располагалась и вовсе наверху. Только
отец Лоренци временно занимал комнату, непосредственно
примыкавшую к папской спальне, пока ремонтировали его
постоянное жилище, которое в свое время занимал секре-
тарь Павла VI монсеньор Макки. Его и разбудила раньше всех
сестра Винченца.
Те из римлян, которые в силу привычки или необходимости
встают чуть свет, с удовлетворением отметили в то утро, что в
спальне папы уже горит свет: всегда приятно знать, что не только
ты встаешь в такую рань, но и сам папа. По непонятной причине
свет в окне у папы остался незамеченным в ту ночь швейцарс-
кими гвардейцами, охраняющими Ватикан.
Оцепенев от ужаса, отец Лоренци глядел, не отрываясь, на
безжизненное тело папы. Следующим в опочивалью вошел отец
Маджи. Второй раз за два последних месяца он видел перед
собой покойного папу римского, однако как различны были
сопутствующие им обстоятельства! Вокруг смертного одра
Павла VI толпились врачи, церковные иерархи, задолго собра-
вшиеся в Кастель-Гандольфо, папской летней резиденции в окре-
стностях Рима. Медицинские бюллетени подробно сообщали о
состояния здоровья папы в течение последних суток его жизни.
Был опубликован полный перечень болезней, ставших причиной
его смерти в то утро 6 августа в 9.40.
Теперь же, пробыв на папском троне всего лишь 33 дня, папа
Иоанн Павел I умер в полном одиночестве. Что явилось истин-
ной причиной смерти? Когда она наступила?
За одним из самых коротких в истории католицизма кон-
клавов последовал один из самых коротких понтификатов. Вот
уже почти 400 лет ни один папа не умирал так скоро после
избрания. В 1605 году, пробыв лишь 17 дней на троне, умер папа
Медичи, принявший имя Льва XI.
Первым делом отец Маджи позвонил кардиналу Вийо, чьи
покии располагались двумя этажами ниже. Вспомним, что менее
12 часов назад папа уведомил своего государственного секрета-
ря об отставке и о назначении вместо него кардинала Бенелли.
Весть, сообщенная Маджи, означала для Вийо не только то, что
208
он сохранит свой пост, но и как кардинал-камерленго станет
фактическим главой католической церкви вплоть до избрания
нового папы. К 5.00 утра Вийо уже был в папской опочивальне и
убедился лично, как и предписывала традиция, что папа мертв.
Если допустить, что Лучани умер естественной смертью, то
шаги, предпринятые вслед затем Вийо, совершенно необъясни-
мы. Его поведение становится понятным лишь с одним допуще-
нием: либо сам кардинал участвовал в заговоре с целью убийст-
ва папы, либо он обнаружил в спальне следы преступления и,
желая спасти престиж церкви, преднамеренно уничтожил все
улики.
В карманах его сутаны исчезли пузырек с микстурой,
стоявший на столике у кровати, исписанные листки с пометками
о предстоящих назначениях и отставках, которые покойный дер-
жал в руке, когда наступила смерть. С ними исчезло завещание
Лучани, хранившееся в его рабочем столе. Кроме того, из опо-
чивальни после ухода Вийо бесследно исчезли очки и шлепан-
цы покойного папы. Ни один из этих предметов впоследствии
найден не был. Преднамеренность загадочных действий Вийо
подтверждается тем, что, выйдя из папской опочивальни, кар-
динал-камерленго велел заучить изумленным членам папского
окружения имевшую мало общего с действительностью версию
об обстоятельствах смерти.
Более того, он наложил обет молчания на сестру Винченцу,
которая обнаружила тело, и приказал всем присутствующим
не разглашать до его особого распоряжения даже самого фак-
та смерти; Затем, расположившись за рабочим столом Лучани,
Вийо сделал несколько телефонных звонков.
Все, кто входил в спальню Лучани до прихода Вийо, едино-
душно уверяли автора книги, что исчезнувшие потом предметы —
очки, шлепанцы, пузырек с микстурой, а также завещание —
были на месте и исчезли после его ухода.
Вийо сообщил о неожиданной смерти 86-летнему кардиналу
Конфалоньери, декану коллегии кардиналов, и главе ватиканс-
кой дипломатии монсеньору Казароли, после чего велел сестрам-
монахиням на коммутаторе связать его с находившимся на
отдыхе в Монтекатини архиепископом Джузеппе Каприо, треть-
им лицом в ватиканской иерархии и заместителем Вийо. Только
после этого камерленго позвонил доктору Ренато Буцонетти,
заместителю главы медицинской службы Ватикана. Потом он
набрал номер помещения швейцарской гвардии, попросив
сержанта Ганса Роггана немедленно явиться в папские покои.
Отец Лоренци, единственный из тех, кто входил в окруже-
209
ние Лучани еще в Венеции, в глубоком потрясении бродил по
коридорам папских покоев. Он потерял человека, который
ему стал ближе, чем отец. Мыслями он еще и еще раз возвра-
щался к свершившемуся факту, пытаясь найти хоть какие-то
причины, какую-то логику.
Несмотря на строгий приказ Вийо не информировать никого
о случившемся, Диего Лоренци отважился все же позвонить
личному врачу покойного доктору Джузеппе Да Росу. Он наблю-
дал Лучани уже более 20 лет. Лоренци живо помнит реакцию
Да Роса, когда тот услышал страшную весть: "Доктор был в
настоящем шоке. Он замер в изумлении. Никак не мог пове-
рить. Он спросил меня, какова причина смерти, но я ничего
толком не мог сказать. Он тщетно пытался собраться с мысля-
ми и сказал только, что первым же самолетом прилетит из Ве-
неции в Рим".
Лоренци позвонил племяннице папы Пии, которая была для
Лучани ближе других родственников. Судя по всему, Лоренци
был тогда единственным, кому пришло в голову, что и у пап
есть родственники, и рассудил, что человечнее сообщить само-
му трагичную новость по телефону, чем допустить, чтобы они
узнали о ней по радио.
"Мы увидели его тело сегодня утром. Мужайтесь и моли-
тесь", — только и смог проговорить он.
Непросто было мобилизовать доверие широких кругов
населения к официальной версии Ватикана, состряпанной Вийо
и его окружением.
Новость молниеносно распространилась по Ватикану. Во
дворе, неподалеку от входа в Ватиканский банк, сержант швей-
царских гвардейцев Рогган встретил епископа Марцинкуса. Бы-
ло 6.45 утра. Почему так рано явился в Ватикан президент
банка, который, во-первых, не имел привычки вставать чуть
свет, а во-вторых, жил в городе, в 20 минутах езды от Ватикана,
остается загадкой. Рогган выпалил: "Папа умер!" Марцинкус
замер и, приоткрыв рот, уставился на сержанта. Тот, ничего не
понимая, приблизил лицо к епископу и повторил еще раз гром-
че: "Папа Лучани. Умер. Его нашли утром в постели".
Марцинкус по-прежнему недвижно стоял, будто в столбня-
ке. Не зная, как себя вести, сержант повернулся и пошел прочь,
оставив главу Ватиканского банка застывшим на месте.
Несколько дней спустя, во время похорон, Марцинкус из-
винился перед капитаном и так объяснил свое необычное пове-
дение: "Простите, но я подумал, что вы сошли с ума".
Доктор Буцонетти, бегло осмотрев труп, сказал Вийо, что
210
причиной смерти стал, видимо, обширный инфаркт миокарда.
Смерть, по его словам, наступила около 23.00.
Следует отметить, однако, что, с точки зрения сведущих
врачей, практически невозможно после столь поверхностного
осмотра диагностировать инфаркт миокарда и установить час
смерти с такой точностью.
Еще до прихода Буцонетти, появившегося около 6.00
утра и произведенного им осмотра, Вийо решил, что тело дол-
жно быть немедленно забальзамировано, и, что особенно приме-
чательно, принял для этого все меры еще до звонка Конфалонь-
ери в 5.15 утра. Братья Эрнесто и Ренато Синьораччи бальзами-
ровали тела двух предшественников Лучани. И вот вновь им
звонок на рассвете. В 5.00 машина из Ватикана подкатила к
подъезду, чтобы привезти их в папский дворец. Заметим, что
столь ранний звонок означал, что уже перед этим официально
уведомили Институт медицины, где постоянно работали бра-
тья: с институтом все надлежало согласовать в обязательном
порядке. Значит, туда Вийо звонил от 4.45 до 5.00 утра.
В 7.00 утра, после того как сестра Винченца обнаружила
труп Лучани, мир все еще оставался в неведении относительно
кончины папы Йонна Павла I. Ватикан, однако, единодушно
игнорировал эдикт Вийо. Бенелли во Флоренции узнал о слу-
чившемся в 6.30 утра. Охваченный горем, он удалился для мо-
литвы. Конец всем надеждам, мечтам, желаниям! Теперь пойдут
прахом все планы реформ и преобразований, намеченные Лу-
чани. По традиции Ватикана, когда умирает папа, все, что он не
успел осуществить, умирает вместе с ним. Если только преемник
не пожелает взять на себя осуществление его планов.
К 7.20 утра зазвонили колокола в приходской церкви Кана-
ле Д'Агордо, где Лучани родился. Радио Ватикана по-прежнему
хранило молчание. Наконец, в 7.27 утра, то есть почти три часа
спустя после того, как монахиня Винченца обнаружила труп
папы, Вийо решил, что все необходимые меры приняты, и радио
Ватикана передало такое официальное сообщение: "Сегодня,
29 сентября 1978 года, около 5.30 утра, личный секретарь папы,
против обыкновения не найдя его святейшества в личной часов-
не, где он обыкновенно молился по утрам, вошел в его опочи-
вальню, где нашел его мертвым в постели, в сидячей позе, как
если бы папа собирался почитать на ночь. Доктор Ренато Буцонет-
ти, явившийся незамедлительно, констатировал смерть, кото-
рая наступила, по его мнению, около 23.00 накануне, как след-
ствие обширного инфаркта миокарда".
Позднее Ватикан уточнил, что этим секретарем был отец
211
Маджи, который якобы обычно служил мессу вместе с папой
в 530 утра, и что в руке покойный держал книгу "Подража-
ние Христу", автор которой — теолог XV века Фома Кем-
пийский.
Как видно из официального сообщения, помимо очков, бу-
маг, пузырька с микстурой и шлепанцев "исчезла" и сестра Вин-
ченца, обнаружившая тело еще в 4.45 утра. О ней там ни слова.
Двух часов и сорока пяти минут, в течение которых Вийо и его
советники сохраняли новость в тайне, обдумывая все детали
и создавая легенду, пересказанную затем всему миру, им оказа-
лось недостаточно, чтобы свести концы с концами. Но они знали,
что радио- и телевизионные станции будут вести передачу, осно-
вываясь на официальной версии Ватикана.
Допустим, что мысль вложить книгу средневекового теоло-
га в руку покойного папы пришла в голову Вийо вдруг, по
вдохновению, но ведь на деле оказалось, что ни одного экзем-
пляра этого трактата вообще не было в кабинете. Как потом
выяснилось, ее не было и в папских апартаментах. Свой соб-
ственный экземпляр Лучани оставил в Венеции. Когда же за
несколько дней до смерти ему понадобилась цитата из этого
трактата, он попросил отца Лоренци одолжить экземпляр у
своего ватиканского духовника и вернул книгу владельцу. Но
кого интересовали протесты секретаря покойного папы? Вати-
кан насаждал эту ложную версию вплоть до 2 октября. Иными
словами, в течение четырех дней сфабрикованная версия была
преподана миллионам людей как истина.
Многие, очень многие были обмануты дезинформацией, рас-
пространяемой официальным Ватиканом. К примеру, была вы-
думана легенда о том, что отец Маджи входил в опочивальню
папы незадолго до 22.00 28 сентября. Фальсификация, исходив-
шая от курии, изобиловала даже подробностями. Утверждалось,
например, что Маджи вошел к папе, чтобы сообщить ему об
убийстве студента в Риме. Папа якобы ужаснулся: "Неужели
эти молодые люди вновь стреляют друг в друга? Ах, как это
ужасно!" Эти слова якобы были последними в жизни Лучани. А
известие, которое сообщил Маджи, будто бы явилось непосред-
ственной причиной, вызвавшей разрыв больного и чувствитель-
ного сердца. Все это не что иное, как ложь, вымышленная вати-
канскими интриганами.
Такой же ложью было и утверждение, что Лучани обычно
отправлялся к мессе в обществе отца Маджи в 5.30 каждое утро.
На самом деле месса начиналась не раньше 7.00 утра, а в проме-
жутке между 5.30 и 7.00 папа предавался размышлениям и мо-
212
литвам в одиночестве. И только иногда в 6.30 к нему присоеди-
нялись секретари Маджи и Лоренци. Все остальное, включая вра-
нье насчет насторожившегося и почуявшего беду Маджи, когда
папа не пришел к мессе в 5.30, есть откровенная ложь того Ва-
тикана, который ненавидел покойного папу.
Весь мир был в шоке от этой безвременной и внезапной кон-
чины. Массивные бронзовые двери базилики святого Петра за-
перты. Флаг Ватикана приспущен. Однако общее замешатель-
ство по поводу загадочной смерти было столь велико, что люди
сразу присоединились к сомнениям и недоверию, выраженным
вслух личным врачом Лучани Да Росом.
Кардинал Виллебрандс, возлагавший большие надежды на
новый понтификат, который сулил большие перемены и значи-
тельную реформу церкви, сказал: "Это катастрофа. Не могу
выразить словами, как счастливы мы были, когда в тот авгус-
товский день именно Лучани стал папой. Сколько было надежд!
Мы тогда испытали такое чувство, будто в затхлое помещение
ворвалась струя свежего воздуха".
Кардинал Баджо, которого Лучани хотел удалить из Рима,
сообщив ему об этом накануне своей смерти, был куда более
сдержан: "Господь использует нас, но не нуждается в нас".
Он произнес эти слова рано утром, отойдя от ложа покойного.
"Он был для католической церкви как бы приходским свя-
щенником", - добавил Баджо. Когда его спросили, что же те-
перь будет, он невозмутимо ответил: "Теперь мы изберем но-
вого папу".
Но Баджо был скорее исключением. Большинство остро
ощущало утрату. Когда кардинал Бенелли вышел из своих
покоев около 9.00 утра, он тут же был окружен многочислен-
ными репортерами. Представ перед ними с лицом, все еще
влажным от слез, он сказал: "Церковь потеряла именно такого
главу, какой ей был совершенно необходим в настоящее время.
Сознание этого не может не переполнять нас горечью. Мы объя-
ты растерянностью и страхом. Это тяжелые для нас дни".
Решение Вийо безотлагательно бальзамировать тело натолк-
нулось на непредвиденные осложнения. Кардиналы Феличи в Па-
дуе и Бенелли во Флоренции, которые, как мы знаем, были пол-
ностью в курсе всех кадровых перемещений, намеченных Луча-
ни, и, более того, не заблуждались относительно их мотивов,
выражали несогласие с таким решением и не скрыли этого от
Вийо. Все громче раздавались голоса по всей стране о необходи-
мости вскрытия. Во всяком случае, преобладало мнение, что с
Бенелли и Феличи следует согласиться, ибо если причиной смер-
213
ти явился яд, то вскрытие теряло всякий смысл после бальзами-
рования.
Официально Ватикан поддерживал версию, что тело
Иоанна Павла I было забальзамировано прежде, чем его выстави-
ли для прощания в "Сала Клементина" в полдень в пятницу. На
деле же те, кто пришел проститься с папой Лучани, в первый же
день видели его еще не забальзамированное тело, то есть таким,
как и сестра Винченца. Вот что сказал автору книги отец Диего
Лоренци: "Тело было перенесено из опочивальни в "Сала Клеме-
нтина", расположенную там же, в папских покоях дворца. К
этому времени бальзамировщики еще не приступали к делу.
Одевали папу в погребальные одежды отец Маджи, монсеньор
Ноэ и я. Я и Маджи не отходили от тела до 11. 00 утра, когда по-
явились братья Синьораччи. Сразу после этого тело перенесли в
"Сала Клементина".
Прощание с папой Лучани представляло разительный кон-
траст с кончиной Павла VI. В августе у гроба Павла VI царила
бездушная атмосфера официальных похорон. Теперь же это был
непрерывный поток прощающихся. В первый день пришло про-
ститься более четверти миллиона человек. С каждой минутой
усиливались разговоры о том, что папа умер не своей смертью.
"Кто сделал это с тобой? Кто убил тебя?" - шептали многие,
проходя мимо гроба Лучани.
Тем временем разгорались разногласия по вопросу о необ-
ходимости вскрытия между кардиналами, в спешном порядке
съезжавшимися в Рим. Если бы Альбино Лучани был обычным
человеком, все было бы куда проще: его тело вскрыли бы без
всяких осложнений. Итальянский закон устанавливает, что баль-
замирование трупа категорчески воспрещается ранее чем через
24 часа после смерти, за исключением особых случаев, когда
магистрат специальным решением позволяет отступать от этого
предписания. Таким образом, ясно, что если бы при аналогичных
загадочных обстоятельствах умер любой рядовой итальянец, то
обязательно было бы проведено вскрытие. На смерть же перво-
священника закон, оказывается, не распространяется.
Для тех, кому нечего было бояться и нечего скрывать, дей-
ствия Вийо и некоторых других прелатов из курии казались
совершенно непостижимыми, вызывали подозрение, что они
всячески заметали следы.
Один из кардиналов, живущих в Риме, в разговоре с авто-
ром книги сделал самое сенсационное признание, пытаясь объя-
снить чудовищную фальсификацию:
"Вийо доверительно сообщил мне, что происшедшее явилось
214
результатом невероятной и трагической случайности - папа по
невниманию принял слишком сильную дозу своего обычного
лекарства. Поэтому, утверждал камерленго, и было решено от-
казаться от вскрытия, ибо столь высокое содержание препарата
в организме сразу же обнаружилось бы, а досужие умы тут же
предположили бы преднамеренное убийство или самоубийство.
Именно потому мы и пришли к выводу, что лучше всего отка-
заться от вскрытия".
Дважды автор книги подолгу беседовал с профессором
Джованни Рама, доктором, который и прописал Лучани в свое
время ту микстуру, а также другие препараты для стабилиза-
ции кровяного давления. Рама наблюдал Лучани с 1975 года.
Вот его мнение по поводу вышеизложенной версии: "Случайный
прием препарата сверх дозы совершенно исключается, и прежде
всего потому, что речь идет о необыкновенно аккуратном и
внимательном пациенте, с разумной осторожностью относив-
шемся к лекарственным средствам. Да ему и необходимы
они были в самых небольших количествах, в частности микстуру
он принимал в минимальных дозах. Обычно ее прописывают
по 60 капель в день, я же прописал ему не более 20—30 капель.
Мы всегда были обоюдно осторожны в выборе любого нового
лекарства".
Выяснилось, что идея о сверхдозе, принятой якобы по соб-
ственной рассеянности Лучани, родилась в голове Вийо в те
несколько мгновений в папской опочивальне, когда он прятал
в карман тот самый пузырек с микстурой. Не будем оспаривать,
что Вийо обладал и воображением, и острым умом. Папа уда-
ляется на ночь к себе в обычное время, в полном здравии и
добром расположении духа, с ясной головой, в которой совсем
недавно сложились совершенно конкретные планы кадровых
перемещений. В числе прочих было решение об отставке кар-
динала Вийо. И тут кардинала-камарленго, в высшей степени
искушенного в искусстве интриги, осеняет мысль: "Ну конечно,
проще всего и лучше для всех будет, если Лучани сам случайно
убил себя". Возможно, в специфической атмосфере Ватикана
подобная версия и звучала убедительно, для всего же здраво-
мыслящего мира она нуждалась в неопровержимом доказатель-
стве.
Основные улики были уничтожены самим кардиналом: пу-
зырек с лекарством папы и его собственноручные записки. О
страхе, охватившем даже многоопытного Вийо, свидетельствует
то, что он прихватил и завещание папы. Никаких распоряжений,
касающихся смерти, там не было. И оно было уничтожено вмес-
215
те с остальными материальными свидетельствами. Почему исчез-
ли также шлепанцы и очки? Непонятно.
По Ватикану поползли слухи. Стали говорить, что красная
сигнальная лампочка горела на контрольном щите у входа в
папские покои всю ночь, призывая тем самым на помощь, но ее
никто и не заметил. Говорили, что перед смертью папу тошнило,
и следы остались на многих предметах в спальне, в том числе
на шлепанцах и очках. Поэтому они и были похищены. Кстати,
позывы к рвоте — один из первых симптомов при приеме смер-
тельной дозы такого яда, как дигиталис.
В течение того же дня, 29 сентября, все предметы, принадле-
жавшие Альбино Лучани, были кардиналом-камерленго Вийо
не только опечатаны, как предписывала традиция, но и изъяты
из его покоев. Среди них личные записки, письма, книги, другие
вещи, в том числе фотография родителей. По распоряжению
Вийо были унесены все деловые и секретные бумаги. К 6 часам
вечера того же дня из 19 комнат, отведенных под личные папс-
кие апартаменты, полностью исчезли малейшие материальные
следы его присутствия там. Как будто Альбино Лучани никогда
и не существовал. В 18.00 папские покои были опечатаны карди-
налом Вийо. Печать будет снята теперь лишь после избрания но-
вого папы.
Незаметно исчезли и сестры-монахини, и оба секретаря по-
койного. На память о Лучани отец Маджи сохранил две кассеты,
с помощью которых Лучани улучшал свое английское произно-
шение. Диего Лоренци унес лишь нетленную память в своем
сердце. Тщательно избегая назойливых репортеров, монахини
и оба секретаря нашли временное пристанище в доме, принад-
лежавшем женскому монашескому ордену.
Заметим, что волей судьбы Маджи суждено было стать лич-
ным секретарем еще одного папы, третьего на его веку. Событие
само по себе уникальное в истории папства. Диего Лоренци,
молодой эмоциональный итальянец, перенес тяжелейшее потря-
сение, вызванное смертью Лучани. Он возвратился домой в Се-
верную Италию и стал преподавать в сельской школе. Винчен-
цу отослали еще севернее, в отдаленный монастырь. Ватикан
не церемонился с такими мелкими сошками, стремясь обез-
опасить себя от тех, кто мог нарушить обет молчания.
В 18.00 в ту же пятницу 29 сентября, когда была закрыта
для доступа "Сала Клементина", счастливее человека на свете,
чем кардинал Вийо, наверное, не было. Все сошло довольно
гладко, и теперь бальзамировщики наконец могли приступить
к делу, уничтожая действительно самые опасные улики. После
216
бальзамирования уже практически невозможно даже при пос-
ледующем вскрытии обнаружить следы яда. С другой стороны,
если папа действительно умер от обширного инфаркта, баль-
замирующая жидкость не разрушит уже поврежденных от
естественных причин кровеносных путей. В тот же день, будто
по иронии судьбы, римская Ассоциация владельцев аптек опу-
бликовала сообщение для прессы, в котором говорилось, что в
настоящее время нет в продаже ряда медикаментов, обычно
используемых для лечения при отравлениях и сердечно-сосу-
дистых заболеваниях. Итальянским журналистам удалось в
конце концов добиться от Вийо следующих слов: "Вчера
вечером я беседовал с Его святейшеством, который был в
прекрасном расположении духа и физически вполне здоров. Он,
как обычно, сделал несколько распоряжений на следующий
день".
За плотно закрытыми дверями "Сала Клементина" в течение
трех часов продолжался сложный процесс бальзамирования. За
него в целом отвечал профессор Чезаре Герин. Непосредствен-
ными исполнителями были профессор Маррачино и братья
Синьораччи, Эрнесто и Ренато. Братья, допущенные первыми
для осмотра тела еще до того, как его выставили в "Сала Кле-
ментина", убедились, что, поскольку нет признаков трупного
окоченения и соответствующей температуры тела, смерть не
могла наступить в 11.00 вечера 28 сентября. Скорее всего, она
наступила между 4 и 5 часами утра 29-го. Подтверждение
своего заключения они получили из уст монсеньора Ноэ, зая-
вившего, что папа умер незадолго до 5 часов утра. Автор книги
лично беседовал с братьями трижды. Они непоколебимы в уве-
ренности, что папа умер между 4 и 5 часами утра, и труп его
нашли менее чем через час. Если они правы, то сестра Винченца
либо застала папу живым, либо вошла в спальню в считанные
минуты после того, как его сердце остановилось. Верный ответ
на этот счет могло дать только вскрытие.
По настоянию Ватикана кровь не была выпущена из тела,
не был удален хирургически ни один орган, как положено перед
бальзамированием. Инъекции формалина и других презервантов
были произведены через бедренные артерии и вены. Вся проце-
дура заняла более трех часов, хотя могла бы быть гораздо ко-
роче, если бы кровь была выпущена из тела. Здесь следует
учесть, что даже самое малое количество крови оказалось бы
для опытного специалиста вполне достаточным, чтобы обнару-
жить присутствие яда!
Косметическая обработка позволила устранить гримасу от-
217
чаяния.и боли, исказившую лицо покойного. Руки, судорожно
сжимавшие в последний миг жизни листки исписанной бумаги,
теперь обложили розами. Все было готово. Незадолго до полу-
ночи кардинал Вийо ушел спать.
Напомним, что папа Павел VI в полном соответствии с зако-
нами №альянской Республики, не был подвергнут бальзамиро-
ванию до истечения 24 часов с момента смерти. Несмотря на то
что его лечащих врачей и обвиняли в некомпетентности, никто
не подозревал их в злом умысле. Теперь же, когда радио, телеви-
дение и пресса настойчиво требовали немедленного вскрытия,
тело Лучани в срочном порядке забальзамировали.
В субботу 30 сентября все с большей настойчивостью стал
раздаваться со всех сторон вопрос: почему не было произведено
вскрытие? Естественно, прежде всего пресса стала выдвигать
одну за другой версии с целью объяснить внезапную и загадоч-
ную кончину. Курия не задумываясь напомнила репортерам о
том, как во время последней общей аудиенции 27 сентября,
в среду, папа, обращаясь к группе калек и больных, пришед-
ших за его благословением, сказал вдруг: "Помните, что
ваш папа восемь раз был в больнице и перенес четыре опера-
ции". Даже официальные бюллетени Ватикана, служащие
источником, из которого черпают сведения средства массовой
информации всего мира, начинались этой фразой. Она стала
звучать так часто и по любому поводу, что уподобилась фразе,
монотонно повторяемой телефонным автоматом. Поэтому
и звучала она так же малоубедительно.
Тем не менее большинство газет единодушно отмечало,
что на протяжении четырех недель своего правления папа Луча-
ни производил впечатление вполне здорового и бодрого челове-
ка. Журналисты искали встреч с теми, кто давно и близко знал
папу. В газетном интервью монсеньор Сенигалья, секретарь Лу*
чани на протяжении шести лет, когда Лучани был архиеписко-
пом Венеции, сказал, что перед поездкой в Рим на конклав Лу-
чани прошел полное медицинское обследование, результаты
которого оказались в высшей степени удовлетворительными.
После этого заявления отдельные голоса, требовавшие немед-
ленного вскрытия, зазвучали еще громче.
Вслед за прессой этого решительно потребовали и предста-
вители медицинских кругов. Тут у многих в Ватикане по спине
побежали мурашки. Паника достигла предела. Было совершенно
очевидно, что версии, будто неожиданное избрание вызвало у
Лучани своего рода стресс, повлекший инфаркт, никто не верил
без проведения вскрытия.
218
Ватикан выдвинул контрдовод: вскрытие якобы противо-
речит ватиканским нормам. Это была ложь на потребу мировой
прессы. Дальнейшие расспросы газетчиков позволили выяснить,
что Ватикан ссылался на провозглашенную Павлом VI в 1975 го-
ду апостолическую конституцию — документ, определявший в
мельчайших деталях процедуру избрания его преемника. Там го-
ворилось о мерах контроля в помещении конклава, даже о раз-
мере карточек для голосования. Но относительно вскрытия
там не было сказано ни слова. Видимо, Павел VI просто не пред-
видел возможности возникновения разногласий и противоречи-
вых мнений по поводу причин смерти. Вскрытие не разрешалось,
но и не воспрещалось. О нем попросту не упоминалось.
Однако после смерти Павла VI вопрос о ее причине все же
вызвал дебаты, и прежде всего потому, что жизнь его, несомнен-
но, можно было продлить. Светила мировой медицины едино-
душно считали, что курс лечения, которому Монтини подвергал-
ся в последние дни жизни, был далек от идеала. В частности,
один из самых известных медиков, доктор Кристиан Барнард
из Кейптауна, узнав, что папу Монтини, несмотря на серьезность
его состояния, даже не поместили в палату реанимации, заявил:
"Если бы подобная халатность имела место у нас в клинике, ме-
дицинская ассоциация деквалифицировала бы врачей, повинных
в ней".
Возглавлял группу врачей, лечивших Павла VI, Ренато Буцо-
нетти, заместитель главы медицинской службы Ватикана. Тот
самый врач, который допустил, как выразился доктор Барнард,
преступную халатность два месяца назад, теперь в присутствии
Вийо сделал, как единодушно утверждают медики, невозмож-
ное: поверхностно осмотрев тело, он определил, что причиной
внезапной смерти Лучани, свидетелей которой не было, стал
инфаркт. Без вскрытия это заключение было лишено смыс-
ла.
В такой обстановке под руководством кардинала Конфалонь-
ери состоялось первое заседание группы кардиналов, нахо-
дившихся в этот момент в Риме. В соответствии с установления-
ми, на коллегию кардиналов после смерти папы возлагается
временное наблюдение и контроль за делами церкви. В тот день,
когда состоялось первое заседание коллегии в 11 часов утра в
субботу 30 сентября, большинство кардиналов еще были в до-
роге, вновь спеша на конклав. Из 127 кардиналов присутство-
вали лишь 29. Почти все они итальянцы. Это меньшинство при-
няло ряд немаловажных решений, в частности о том, что похо-
роны Альбино Лучани состоятся в среду 4 октября. Тем вре-
219
менем толпы верующих осаждали Ватикан, стремясь попро-
щаться с покойным папой и сея растерянность среди ватиканско-
го чиновничества: оно было готово лишь к такой реакции масс,
которая была проявлена в отношении похорон Монтини. Это
обстоятельство показывало, насколько курия недооценивала
влияние Лучани. Было принято решение перенести гроб с телом
в собор святого Петра. Но пожалуй, самыми важными были два
других решения, принятые в то утро: во-первых, была определе-
на дата открытия нового конклава, назначенного на максималь-
но ранний срок — на 14 октября; во-вторых, кардиналы согла-
сились, что вскрытия покойного папы производить не следует.
Сомнениями и беспокойством даже таких влиятельных
князей церкви, как кардиналы Бенелли, Феличи и Каприо, по-
просту пренебрегли. Опытный идеолог и политик, Вийо прекрас-
но понимал, что рост подозрений, слухов и требований дать разъ-
яснения занятой Ватиканом позиции будет продолжаться до тех
пор, пока общественное мнение не получит удовлетворительного
или по крайней мере правдоподобного объяснения. Иными сло-
вами, народ следовало как-то отвлечь от вопроса о вскрытии
и причинах скоропостижной смерти. Именно поэтому Вийо и
его единомышленники поступили отнюдь не так, как это было
при похоронах Павла VI. Если тогда открытие конклава оттяги-
вали, насколько возможно, то теперь его максимально прибли-
зили по времени ко дню похорон. Надо признать, эта уловка бы-
ла весьма хитроумной. Расчет был такой: сразу же после похо-
рон обстоятельства смерти Лучани уже станут вчерашним днем.
Злободневной темой будет обсуждение кандидатуры его преем-
ника. Стало быть, следует продержаться еще несколько дней, и
тогда все встанет на свои места. Кроме того, наскоро обсудив
все вопросы меньшинством, до приезда остальных кардиналов,
их поставили перед необходимостью подчиниться уже приня-
тым решениям, ибо менять такие авторитетные постановления
вовсе не в традициях Ватикана. Да это было бы и нереально, учи-
тывая, что до похорон оставались считанные дни.
Закрывая совещание, Конфалоньери так высказал свое
мнение по поводу причины смерти папы Лучани: "Он оказался
не в силах вынести одиночества власти. Все папы обречены на
него уже по причине той высоты, на которую они возносятся
над всеми окружающими. Папа Лучани, видимо, особенно остро
страдал от этого. Он, привыкший всегда жить среди людей, ока-
зался в простом человеческом общении ограничен кругом двух
секретарей, которых мало знал, и двух монахинь, которые не
осмеливались не только говорить, но и поднимать на него глаз.
220
У. него еще не было времени завести новых друзей".
Но ведь отец Диего Лоренци работал с Лучани на протяже-
нии последних лет и не был ему чужим и далеким. Сестра Вин-
ченца служила ему уже около 20 лет. Привязанная сердцем к
Лучани, она во многих сложных ситуациях служила ему опо-
рой. Безусловно, он был оторван от привычного круга, но
разве сонм новых друзей мог бы уберечь его от внезапной и
загадочной смерти?
Что и говорить, холодная враждебность, с которой курия
относилась к нему на протяжении всех 33 дней его понтификата,
не делала его счастливее, но неприязнь чужих людей, с которой
он часто сталкивался и на протяжении предыдущих десяти лет
своего патриаршества в Вененции, никак не могла вызвать ни
стресса, о котором столько писалось, ни тем более смерти.
В 18.00 30 сентября забальзамированное тело палы было
перенесено в открытом гробу в собор святого Петра. Многие в
мире могли видеть на экранах телевизоров, как процессия из 24
кардиналов, 100 епископов и архиепископов медленно шество-
вала через Первую лоджию, Герцогский зал, по Королевской
лестнице и далее через Бронзовые врата на площадь Святого
Петра. И в этот момент произошло то, что так характерно для
живого духа итальянцев: торжественный гимн "Магнификат"
потонул в долгой, неистовой овации.
Во всем мире пытались подвести итог жизни и смерти
Альбино Лучани. Реальность полностью подтвердила верность
расчетов опытных экспертов Ватикана по обработке общест-
венного мнения: публика быстро переключилась с мыслей
о покойном папе на размышелния о его возможном преемнике.
В Великобритании газета "Тайме" метко подчеркнула брен-
ность жизни земной в статье "Год трех пап".
Некоторые обозреватели говорили в этой связи о больших
несбывшихся надеждах. Другие обращали внимание на занятные
стороны его характера. Многие авторы пространно рассуждали
о болезнях, перенесенных покойным. Даже опытный газетный
волк Патрик О'Донован поместил в лондонской "Обсервер"
статью, свидетельствующую о том, что он клюнул на ватикан-
скую удочку: "Лишь теперь стало общеизвестно, что Лучани
страдал множеством болезней, одна из которых, возможно,
и оказалась смертельной".
Что же это за "смертельная болезнь", так никто и не уста-
новил. Не вызывает сомнений, что из-за отсутствия времени для
тщательного расследования дела даже такие серьезные и требо-
вательные к себе журналисты, как О'Донован, положились на
221
ватиканские пресс-бюллетени. Чего только не приписывали
покойному папе: то он был заядлым курильщиком, то уже много
лет жил с одним легким, то болел туберкулезом. За два-три
дня, прошедших со дня смерти, ватиканские официальные лица
заявили, что Лучани перенес четыре инфаркта, воспаление лег-
ких, флебит, нарушение кровообращения, эмфизему, то есть бо-
лезни, типичные для заядлых курильщиков. Все это были до-
мыслы, в которых не было правды. Ложь официального Ватика-
на разоблачалась ее абсурдностью. Выходило, что 111 кардина-
лов собрались в Риме в августе 1978 года, чтобы избрать папой
заведомо обреченного на смерть человека. Или, зная о его болез-
нях, это люди позволили ему спокойно умереть в одиночестве?
Служба дезинформации Ватикана лихорадочно трудилась не толь-
ко с целью фальсификации состояния покойного папы. Под-
спудно, с помощью намеков и недомолвок курия пыталась вну-
шить обывателю, что Лучани не был удачным выбором. А отсюда
как бы подсовывался вывод: что же так сожалеть о том, кто не
достоин поистине глубокой скорби? Свое возмущение недостой-
ной кампанией выразил кардинал Бенелли. "У меня твердое
ощущение, — сказал он автору книги, — что цель Римской курии
была двоякой: максимально принизить личные качества Лучани,
чтобы снять ощущение большой утраты, и, что самое главное,
положить конец требованиям провести вскрытие. Кроме того,
Курия уже готовилась к новому конклаву и на этот раз была
полна решимости исправить ошибку и избрать такого папу,
который ей был нужен".
Однажды во время обеда Лучани говорил с племянницей
Пней о дезинформации и искажении истины прессой. Теперь,
после смерти, Лучани превратился в предмет именно такой
дезинформации. Критические замечания в его адрес исходили в
большинстве своем от никому не известных и не знавших лич-
но Лучани священников и прелатов, от тех, что проводят жизнь
за никому не нужной писаниной и канцелярщиной. Им крайне
льстило, что газетчики спрашивали их личное мнение о покой-
ном папе. И как же тут было не напустить на себя важности и
не попытаться быть оригинальным! Этих людей, как правило,
никогда и близко не подпускали к коридорам католической
власти, не говоря уж о коридорах папских покоев. Поэтому час-
то они изъяснялись так многозначительно: "Как мне сообщил
сегодня высокопоставленный и хорошо информированный ва-
тиканский источник..." То, что говорилось следом, совсем не
соответствовало действительности и было величайшей несправе-
дливостью по отношению к памяти Лучани. Этим, забыв об эле^-
222
ментарной порядочности, воспользовались прежде всего те
обозреватели и "эксперты" по делам Ватикана, которые перед
августовским конклавом напрочь отметали возможность избра-
ния Лучани папой. Теперь они, пытаясь реабилитировать себя,
заявляли: "Да, мы не принимали всерьез такую возможность,
и, как показало время, именно так и следовало поступить не
только нам".
Раздавались голоса недовольных тем, что Лучани, заняв
престол, не сменил глав всех важнейших конгрегации и служб
курии, якобы не решившись на кардинальную ломку в церков-
ных верхах. Они забывали о том, что и трое предшественников
Лучани поступали точно так же, не спешили с новыми назначе-
ниями, ибо папа может сделать это в любой момент.
Большинство газет, однако, уделяло основное внимание в
эти дни не личности Лучани, а традициям и обрядам, сопровож-
дающим смерть и похороны первосвященника, то есть событиям
чисто церемониального характера. Подробно сообщалось, как в
соответствии с вековыми традициями кардинал-камерленго
Вийо, подойдя к телу покойного, трижды громко назвал имя,
данное Лучани при крещении: "Альбино, ты мертв?" Трижды,
прикоснувшись ^ри этом к его лбу серебряным молоточком,
произнес сакраментальную фразу: "Папа действительно мертв!"
Пресса не скупилась на краски, описывая, как Вийо, убедив-
шись, что Лучани мертв, снял с его пальца перстень, символ
папской власти.
Все эти подробности были просто выдуманы, потому что
не было ни ударов молоточком, действительно предусмотрен-
ных ритуалом, ни призыва откликнуться. Все это отменил пред-
шественник Лучани Павел VI. Что касается перстня, то его на
руке Лучани вовсе не было, поскольку за тот месяц, что он
пробыл на престоле святого Петра, его еще не успели изготовить.
Единственное кольцо, которое носил Лучани, и которое не сни-
мал в период своего правления, был памятный епископский
перстень участника Второго Ватиканского собора.
Следует отметить, однако, что все эти выдумки не были
случайными. Они появились в результате тщательно спланиро-
ванной пропагандистской кампании, целью которой было подме-
нить разговорами о церемониальной обрядности обсуждение тех
масштабных проблем, за которые взялся Лучани. Отнюдь не
случайно проявились глубочайшее уважение и почтение, с кото-
рым произносили его имя самые незаурядные и влиятельные из
кардиналов - Казароли, Феличи, Бенелли, Лоршейдер, Гарроне
223
и другие, на которых он надеялся опереться в своих преобразо-
ваниях.
Первого октября требования о проведении вскрытия достиг-
ли высшей точки. Одна из влиятельных в Италии газет , — "Кор-
рьерре делла сера" — опубликовала на первой полосе, статью,
озаглавленную "Почему не хотят вскрытия?". Ее подписал Кар-
ло Бо, известный и талантливый журналист, прекрасно знающий
Ватикан. Следует учесть, что уже сам факт появления такого ма-
териала весьма многозначителен^ ибо в соответствии с положени-
ями Латеранского договора и последующих соглашений между
Ватиканом и итальянским государством прессе обычно затыка-
ют рот, когда она пытается выступить по щепетильным вопро-
сам, касающимся католической церкви. Любое критическое
высказывание объявляют "клеветой", что может повлечь за
собой судебный иск против газеты.
Карло Бо, которого отличает высокий профессионализм,
попытался избежать таких обвинений. В духе обращения Марка
Антония к населению Рима Бо рассуждал о подозрениях и слу-
хах, всплывших в результате внезапной смерти папы. Он выра-
зил уверенность, что на протяжении веков дворцы и подземелья
Ватикана не вызывали столь серьезных подозрений, о которых
не перестают говорить сегодня в связи с этой смертью. Именно
поэтому, отметил Бо, непонятно, почему Ватикан отказался
от обследования по всем правилам медицинской науки, то есть
от вскрытия. Далее он писал: "Церкви нечего бояться, а следо-
вательно, нечего терять, но выиграла бы она в глазах верую-
щих очень много, сняв непонятный запрет".
В то время как 15 врачей из числа ватиканского медицин-
ского персонала отказались высказаться по вопросу о необхо-
димости вскрытия, Эдоардо Лучани, брат покойного, только что
вернувшийся из Австралии, вряд ли помог Ватикану, когда
заявил следующее: "На следующий день после церемонии пос-
вящения я спросил личного врача Альбино о его здоровье, по-
думав как раз о том бремени, которое отныне ему придется
на себя взвалить. И доктор успокоил меня, сказав, что брат в
прекрасной форме и сердце его не вызывает никакого беспокой-
ства". Тут же Эдоардо задали вопрос, не помнит ли он о каких-
либо сердечных болезнях у Альбино Лучани в прошлом. Тот
ответил: "Насколько я знаю, сердце его всегда было здоровым".
Подобное заявление серьезно подрывало то, что официально
утверждал и внушал Ватикан.
К понедельнику 2 октября дебаты вокруг вопроса о вскры-
тии вышли за рамки Италии. Теперь этот вопрос задавали во
224
всем мире. Во Франции, в Авиньоне, на кардинала Сильвио
Одди вопросы сыпались градом. Как итальянец, Его преосвящен-
ство наверняка может сообщить французским читателям прав-
ду? Одди ответил, что "коллегия кардиналов не допустит даже
мысли о каком-либо расследовании, никому не позволит указы-
вать себе и даже обсуждать подобную возможность". Одди
сказал в заключение: "Мы знаем совершенно определенно, что
смерть папы римского Иоанна Павла I наступила в результате
остановки сердца по естественным причинам". Оставив в сторо-
не вопрос о достоверности этой версии, заметим лишь, что кар-
диналу Одди удалось сделать то, что медики во всем мире счи-
тают невозможным, а именно: поставить диагноз на расстоянии
без всяких необходимых выяснений обстоятельств дела.
Тем временем протесты отца Лоренци и других лиц, близ-
ких к покойному Лучани, с целью восстановить реальную карти-
ну смерти возымели действие. Ватикан заявил официально: "По-
сле необходимых расследований мы теперь имеем основания за-
явить, что папа в момент, когда было обнаружено его тело, то
есть утром 29 сентября, держал в руках несколько листков бу-
маги, испещренных собственноручными пометками, в частности
это были наброски речей, размышлений, проповедей и тому по-
добные записи".
Судя по всему, такое заявление было вынужденным, ибо,
как отмечает отец Эндрю М. Грили в книге "Как делают пап",
официальное заявление Ватикана о том, что покойный держал
в руке книгу Фомы Кемпийского, "вызвало откровенный смех
у журналистов".
Эти записки по поводу намечавшихся в Ватикане реформ
истолковывались с течением времени по-разному: одни утверж-
дали, что они были связаны с докладом о положении католиче-
ской церкви в Аргентине, другие - что это был черновик пред-
стоящей речи, третьи - что Лучани перечитывал в предсмертный
час свои собственные проповеди, произнесенные еще в Беллуно
и Витторио-Венето, кто-то утверждал, что это был журнал епар-
хии. Утверждали также, что Лучани перерабатывал текст речи,
с которой собирался выступить перед иезуитами, но который,
как потом оказалось, лежал на его рабочем столе. Наконец,
говорили, что он перечитывал некий доклад, подготовленный
еще по просьбе Павла VI.
Тот факт, что, умирая, Лучани держал в руках записи с
наметками предстоящих реформ, не вызывал сомнений. Автор
книги беседовал на эту тему с пятью весьма информированными
и незнакомыми друг с другом людьми и должен сказать, что
8-253
225
этот факт бесспорен, причем двое из собеседников являются
непосредственными представителями Ватикана. Утверждение,
будто Лучани, на плечи которого с первых дней правления сва-
лилась гора серьезнейших проблем, в смертный час читал якобы
"Подражание Христу", свидетельствует прежде всего о том, что
рупоры Ватиканской курии говорили все, кроме правды.
Беспокойство в ватиканских верхах еще больше усилилось,
когда мировая пресса затронула наиболее щекотливый аспект
кончины Лучани. Многих журналистов, знающих традиции Ва-
тикана, поразило, что с вечера накануне смерти папы и до сле-
дующего утра никто из приближенных и высокопоставленных
лиц не поинтересовался состоянием его здоровья. Как это
объяснить? Нельзя считать нормальным и то, что д-р
Ренато Буцонетти был врачом одной из римских больниц и
большую часть времени проводил там и поэтому не мог
присутствовать в Ватикане постоянно. Если бы пресса
знала подлинную степень небрежности, которую Ватикан
допустил в отношении здоровья и безопасности папы,
возмущение общественного мнения было бы неизмеримо
большим. Такая халатность делала возможной не только
преждевременную естественную смерть, но и создавала все
условия для убийства или отравления.
В Испании, как и во всем католическом мире, разногла-
сия по вопросу о необходимости проведения вскрытия вы-
лились в ожесточенную дискуссию на страницах печати, в
которую оказались вовлеченными самые разные общественные
группы. Профессор Мадридского университета Рафаэль Гамбра
открыто заявил, что Ватикан "прибегает к традиционно италь-
янским, вернее, флорентийским способам устранения неугод-
ных, как это было во времена Возрождения". Потребовав
проведения вскрытия,, профессор Гамбра выразил также твер-
дую уверенность, что папа, который за такой короткий проме-
жуток времени сделал столь радикальные шаги на пути к укре-
плению церковной дисциплины, вполне мог стать жертвой
отравления со стороны своих врагов.
В Мехико Серхио Арсео, епископ Куэрнаваки, открыто и
решительно потребовал незамедлительного проведения аутоп-
сии; он и кардинал Миранда "считают, что этого требуют прежде
всего интересы самой церкви". Более того, всем приходским
священникам своей епархии он наказал зачитать верующим
это заявление.
Однако ватиканская машина принуждения и тут сработала
четко: заявление исчезло еще до того, как было обнародовано,
226
а на кардинала Миранда было вскоре оказано соответствующее
давление: прибыв в Рим на конклав, он заученно заявил, что у
него нет никаких сомнений в достоверности официальной версии
курии.
Третьего октября поток верующих, стремившихся попроща-
ться с папой, увеличился. В час мимо его гроба проходило до
12 тыс. человек. Бушевали страсти на страницах прессы.
Некуриальные прелаты обсуждали в печати плюсы и минусы
проведения вскрытия. Ученые мужи и обозреватели критикова-
ли Ватикан за его косность и упрямство. Корреспондент "Кор-
рьере делла сера" Витторио Дзуккони тонко подметил суть не-
довольства и разногласий с Ватиканом, когда написал в своей
статье, что "за сомнениями и спорами по поводу причины недав-
ней смерти папы Лучани стоит нечто весьма серьезное — глубо-
кое недоверие, раздражение и недовольство так называемыми
"официальными версиями", которые подсовывает Ватикан".
Консервативная католическая организация "Чивильта Кри-
стиана" выразила недовольство позицией ватиканского руко-
водства. Секретарь организации Франко Антико направил офи-
циальное письмо властям государства-города Ватикан, настоя-
тельно требуя полного судебного расследования обстоятельств
смерти папы Иоанна Павла I. Это заявление обошло первые
страницы многих газет мира, Антико доказывал несостоятель-
ность утверждений официального Ватикана, при этом подчерки-
вая, что "Чивильта кристиана" настаивает не просто на безотла-
гательном проведении вскрытия, а на полном судебном рассле-
довании. Антико сказал репортерам, что его организация сначала
намеревалась подать официальный судебный иск с требованием
расследования, не сомневаясь, что имело место убийство, однако
затем решила воздержаться от подобного шага "во избежание
открытого скандала". Организация направила запрос на имя кар-
динала Конфлоньери, декана коллегии кардиналов, обращая
внимание на ряд загадочных моментов. Например, на большой
разрыв между моментом фактического обнаружения тела Луча-
ни и официальным сообщением о смерти. Не существовало
"Свидетельства о смерти". К тому же ни один врач не взял
на себя ответственность поставить подпись под официальным
сообщением с диагнозом о причине кончины палы. В запросе
содержалось также требование разъяснить, почему никто в
Ватикане не справился о здоровье папы, если он не спал, ра-
ботая всю ночь, и почему в Ватикане в момент смерти Луча-
ни не было дежурного врача.
Сторонники ультраправого архиепископа Марселя Лефев-
8»
227
ра позволили себе заявить: "Значит, Бог не хотел, чтобы этот
папа управлял церковью". Однако правая рука Лефевра аббат
Дюко-Бурже придерживался другого мнения: "Поверить в
естественную смерть папы трудно, учитывая его окружение,
состоящее из исчадий ада, которые населяют Ватикан".
Вынужденный взять назад свое утверждение, что вскрытие
папы было запрещено Павлом VI, Ватикан 3 октября вновь
оказался в щекотливом положении: журналисты доказали,
что вскрытия проводились. Например, это имело место после
смерти Пия VIII 30 ноября 1830 года, о чем подробно расска-
зывает запись в дневнике князя Агостини Киджи. Результат
вскрытия никогда опубликован не был, поскольку Ватикан
официально не признал, что оно производилось. В действи-
тельности же вскрытие показало, что покойный Пий VIII был
вполне здоров, за исключением довольно слабых легких. И
тогда современники подозревали, что папу отравили.
Накануне похорон папы Лучани, вечером 3 октября, прои-
зошло странное событие. Ворота собора святого Петра уже были
закрыты для доступа верующих. Внутри его никого не остава-
лось, кроме швейцарских гвардейцев. В 19.45 в базилику впус-
тили через боковую дверь группу приблизительно в 150 человек,
прибывших с родины Лучани, из североитальянского местечка
Канале-д'Агордо, во главе с епископом Беллуно. Депутация толь-
ко что прибыла в Рим и получила от Ватикана специальное раз-
решение: многие из приехавших лично и давно знали Лучани и
хотели попрощаться с ним наедине, когда толпы верующих по-
кинут собор. Видимо, разрешение им было дано кем-то из чинов-
ников Ватикана без ведома тех, кто играл роль главного режис-
сера мрачного спектакля. Несколько минут спустя после того,
как впустили земляков покойного, их грубо выдворили вон.
Вслед затем в собор вошли высшие чины курии в сопровож-
дении группы врачей. Всем остальным, включая четырех швей-
царских гвардейцев, велели тут же удалиться. Вокруг катафалка
были расставлены массивные бордовые ширмы. Никто не дол-
жен был видеть, что происходит за ними. Это неожиданное и не-
объявленное медицинское обследование продолжалось до 21.30.
Земляки папы из Канале-д'Агордо, терпеливо ожидавшие на
площади Святого Петра, спросили, будет ли им позволено хоть
теперь отдать последнюю дань памяти усопшему. В просьбе им
было отказано.
Почему вдруг, менее чем за 24 часа до погребения, решили
провести медицинское обследование? Для многих журналистов
ответ был ясен. То было вскрытие. Было ли это уступкой об-
228
щественному мнению? Но вскрытие могло подтвердить все
опасения и подозрения относительно того, что папа умер от
руки убийцы. Официального сообщения о результатах вскрытия
не последовало. Несмотря на нескончаемые запросы со стороны
прессы и общественности, пресс-бюро Ватикана хранило молча-
ние. Лишь после церемонии погребения была сообщена офици-
альная версия, что это была обычная проверка состояния кон-
сервации тела, проходившая под руководством профессора
Герина и при участии братьев Синьораччи. В результате обследо-
вания было сделано еще несколько инъекций бальзамирующего
раствора, в целом же медики сделали вывод, что все в порядке.
Так уверяло итальянское информационное агентство АНСА. В
заявлении Ватикана полуторачасовую процедуру урезали до
20-минутного осмотра, кроме того, утверждалось, что после
него паломники из Канале-д'Агордо были допущены к проща-
нию с телом. Помимо приведенных неточностей или преднаме-
ренной лжи курии, автор книги столкнулся и с другими неточно-
стями, внушающими недоверие. Так, в противоположность то-
му, что утверждал Ватикан, профессор Герин при осмотре не
присутствовал. Братья Синьораччи говорили автору, что в тот
вечер в соборе их не было. Стало быть, проверка бальзамирова-
ния производилась в отсутствие специалистов. Если, как утвер-
ждалось, вскрытие все же было произведено, хотя бы частичное
(а полного за девяносто минут никто бы сделать не смог), то
почему бы не опубликовать его результаты открыто и во все-
услышание? Ведь это самый верный способ положить конец сом-
нениям и подозрениям. "Коррьере делла сера" утверждала, что
"в последнюю минуту в состав этой группы врачей был введен
известный специалист Католического университета". Однако
затем и этот известный специалист растворился в предрассвет-
ном тумане, поднимавшемся с Тибра.
Католик, специалист в области психологии Розарио Моччаро
так охарактеризовал действия церковных иерархов, взявших в
свои руки управление римско-католической церковью в период,
когда папский престол оставался вакантным: "Это просто ма-
фия, свято соблюдающая высший для всякой мафии закон
"омерты" (молчание), в данном случае подогнанный под тра-
диции христианской добродетели и правила протокола".
Несмотря на проливной дождь, более 100 тыс. человек
собрались на площади Святого Петра на траурную мессу 4 октя-
бря. Всего за последние четыре дня более миллиона человек
пришли попрощаться с Лучани. Тело Альбино Лучани, поло-
женное, как предписывает традиция, в три вложенных друг в
229
друга, герметически закрытых гроба — кипарисовый, оловян-
ный и бронзовый, — было отнесено в мраморном саркофаге к
месту своего вечного покоя, в подземелье собора святого Петра.
Даже во время похорон, когда процессия несла останки Иоанна
Павла I в склеп, чтобы опустить их в подземелье, где находились
саркофаг Иоанна XXIII и Павла VI, разговоры о том, что перед
смертью Лучани пришлось испить не только воды из колодца
жизни, но и яд, не прекращались.
Очень многие по-прежнему терзались сомнениями относи-
тельно причины его внезапной смерти, и среди них его личный
врач Джузеппе Да Рос.
Теперь, когда тело папы было наконец-то упрятано навеки
в трех гробах, Ватикан мог вздохнуть облегченно. Ничто и никто
теперь не вынудит его отступить от официальной версии. Форма-
льный запрос с требованием проведения полного судебного рас-
следования, направленный организацией "Чивильта кристиана"
ватиканским властям, лежал под сукном судьи Джузеппе Спи-
нелли. Даже если бы он очень хотел доискаться правды, ему не
по силам оказалось бы бороться с мощной машиной Ватикана и
властью тех, кто им правил. Шутка ли, у них за плечами почти
двухтысячелетний опыт им подобных в управлении римско-ка-
толической церковью.
Иезуиты сравнили смерть Лучани с полевым цветком, за-
крывшимся в ночи. А францисканцы назвали смерть Лучани
"воровкой, прокравшейся в опочивальню под покровом тьмы".
Миряне, люди прозаического склада, добивались объяснения то-
му, как и с чьей помощью прокралась "ночная воровка". Скеп-
тиков оказалось больше чем достаточно по ту и другую сторону
Тибра. Среди них и многие из Ватикана, знавшие из первых уст,
как и когда труп обнаружила сестра Винченца. Чем беззастенчи-
вее становилась ложь официального Ватикана, тем больше росло
беспокойство в этой группе. Под влиянием эмоционально раска-
ленной атмосферы церемонии похорон и под гнетом собственной
совести многие из них решили высказать свои опасения вслух
в беседе с представителями информационного агентства АНСА, а
впоследствии автору книги. Не будем скрывать, что именно
представители этой группы и убедили автора в необходимости
заняться расследованием обстоятельств смерти Лучани.
В полдень 5 октября из этих кругов Ватикана в агентство
АНСА поступили первые нефальсифицированные сведения об
обстоятельствах гибели папы. Информация была весьма подроб-
ной. В частности, журналистам сообщили о том, что записки,
найденные в руках покойного, были испещрены пометками о
230
новых кадровых перемещениях, отставках и назначениях,
которые он планировал провести буквально в ближайшие дни,
в том числе в курии и итальянском епископате. Группа также
сообщила, что папа обсуждал с Вийо проблему отказа кардинала
Баджо принять пост патриарха Венеции. Когда эти сведения бы-
ли оглашены, реакция Ватикана весьма напомнила опроверже-
ния, сделанные в свое время монсеньором Анри де Ридмат-
теном, за которые его справедливо упрекнул Лучани. Напомним,
что прелат позволил себе квалифицировать позицию папы как
"абсолютную утопию". Теперь Ватикан, одолеваемый сотнями
журналистов, требовавших прокомментировать разоблачающие
сведения, в лице руководителя прессчшужбы Ватикана отца
Панчироли заявил безапелляционно и однозначно: "Эти сведения
лишены каких бы то ни было оснований".
Надо сказать, что далеко не на всех это заявление произвело
то впечатление, на которое рассчитывали стоявшие за спиной Пан-
чироли. В частности, весьма недоверчиво отнеслись к нему мно-
гие из кардиналов, прибывших на конклав. Недоверие и подо-
зрение дали о себе знать на встрече кардиналов в преддверии кон-
клава, состоявшейся 9 октября. Особым нападкам подвергся
кардинал Вийо. Он, как камерленго, осуществляя руководство
курией в период вакантного престола, нес всю ответственность
за принятие решений и публикацию сообщений, которые убеди-
ли весь мир лишь в том, что Ватикан пытается скрыть правду.
Такое же впечатление они произвели и на многих неитальянс-
ких князей церкви, потребовавших по прибытии в Рим объясне-
ний. Они хотели знать, что именно пытались скрыть, почему точ-
но и достоверно не выяснена причина смерти. Они хотели знать,
почему врачи не взяли на себя ответственность и не поставили
свои подписи под свидетельством о смерти, которое можно
было бы обнародовать. Однако вразумительных ответов так и не
получили.
Приближался следующий конклав. Естественно, мысли кар-
диналов были сосредоточены теперь на новых интригах и заго-
ворах в пользу того или иного из "папабилей". Нельзя не при-
знать, что, воздействуя на ход событий по своему усмотрению,
куриальные интриганы и впрямь доказали, что двухтысячелет-
ний опыт борьбы с противниками дал им отнюдь не мало.
Двенадцатого октября, менее чем за 48 часов до открытия
нового конклава, было опубликовано последнее официальное
заявление Ватикана по поводу бури, вызванной поведением
курии в связи с кончиной Альбино Лучани. Оно гласило: "Те-
перь, когда мы находимся в преддверии новой фазы периода
231
"5ес1е уасап*е", пресс-служба Святого престола выражает рез-
кое осуждение в адрес тех, кто в последние дни позволил себе
безответственное распространение странных, непроверенных слу-
хов, лишенных оснований, а иногда фальсифицированных, гра-
ничащих с грубыми инсинуациями. Следует признать их тем
бэлее предосудительными, если принять во внимание последст-
вия, которые они могут повлечь в странах, где не в обычае рас-
пространение органами массовой информации безответственных
и неуважительных по тону комментариев по поводу столь тра-
гичного события. В минуту траура и глубокой скорби, которую
переживает сейчас церковь, мы вправе ожидать большей требо-
вательности к себе со стороны таких лиц и большего уважения к
церкви".
Огласивший это заявление руководитель пресс-службы Вати-
кана вновь повторил, что 'истинный ход событий, последовав-
ших после смерти папы Лучани, был правдиво изложен в офици-
альном коммюнике, опубликованном утром 29 сентября, в пят-
ницу, и основан на заключении, подписанном профессором Ма-
рио Фонтана и доктором Р&нато Буцонетти. Их заключение было
столь дословно изложено в коммюнике, что приводить его текст
не имеет смысла". Была также отмечена "образцовая честность и
высокие нравственные качества многих специалистов, которые,
исполняя свой долг, приняли участие в столь печальных собы-
тиях, продемонстрировав образцовую объективность и сдержан-
ность в своих заявлениях средствам массовой информации".
Не желая быть уличенным в распространении "гнусных ин-
синуаций", автор книги тем не менее намерен высказать свое
весьма категоричное мнение.
Я абсолютно убежден, что папа Иоанн Павел I, Альбино Лу-
чани, был отравлен.
Не буду голословен.
До сих пор мир так и не удостоился никакого официального
заключения о причинах его смерти. Мне, в частности, было отка-
зано в направленной мною неоднократно в Ватикан просьбе оз-
накомиться с ним. Даже если бы мне удалось получить его, то
я прочел бы официальную версию о том, что причиной смерти
стал инфаркт миокарда. Неизменный отказ выдать копию за-
ключения означает лишь одно: никто из врачей не захотел взять
на себя ответственность, прежде всего правовую, диагностиро-
вать подлинную причину смерти Альбино Лучани. Тот факт, что
"диагноз", который Ватикан выдает за истинный, основан лишь
на чисто внешнем осмотре, несостоятельном с медицинской
точки зрения, многое проясняет в позиции Ватикана.
232
В пользу того, что папа умер не своей смертью, свидетельст-
вует и тот факт, что Ватикан, несмотря на голос мирового об-
щественного мнения, наотрез отказался от вскрытия. Если до-
пустить, что смерть Лучани наступила в силу вполне естествен-
ных причин, то для чего так упорно отказываться от аутопсии,
заранее зная, что подобное упрямство неизбежно вызовет вол-
ну подозрений, сомнений и нежелательных догадок во всем
мире?
Совершенно очевидно также, что Ватикан не знает, когда
точно наступила смерть и что явилось ее причиной, а если зна-
ет, то намеренно не говорит этого. "Приблизительно в одинад-
цать часов вечера", "Скоропостижная смерть, причиной кото-
рой, видимо..." — все это фразы, доказывающие некомпетент-
ность и предвзятость заявлений. Телу бродяги, найденному на
свалке в Риме, уделили бы больше профессионального внима-
ния и заботы. Роль медицинской службы Ватикана представля-
ется еще более возмутительной, если учесть, что ни один из
врачей, к которым обратился Ватикан для установления при-
чин смерти Лучани, никогда не лечил его при жизни. Встретив-
шись с доктором Ренато Буцонетти в Риме, я спросил его, ка-
кие лекарства принимал Лучани незадолго до смерти. "Пред-
ставления не имею, - ответил он. - Я не был его врачом
и впервые осмотрел его уже после смерти".
После разговора с Буцонетти я беседовал с доктором
Симусом Бэнимом, опытным и знающим кардиологом. В
данный момент он является главным консультантом в лон-
донской больнице святого Бартоломея и в больнице Наффил-
да. Он мне сказал: "Для врача, для любого врача, диагноз
инфаркт миокарда в данном случае был бы неубедителен.
Простого поверхностного осмотра явно недостаточно. Дру-
гое дело, если бы он долго наблюдал пациента, лечил, про-
водил курс реабилитации после уже имевшего места сердечного
приступа, только в том случае подобный диагноз мог быть вы-
сказан, и то как предположительный. В противном случае врач
берет на себя громадный риск, на что не имеет никакого права.
Это бесспорно. Подобный диагноз с полной уверенностью мо-
жет быть поставлен лишь после проведения посмертного вскры-
тия".
Следует подчеркнуть, что и официально указанное время
смерти не более обоснованно и достоверно, чем ее причина.
Итак, Ватикан уведомил весь мир, что смерть наступила
приблизительно около одиннадцати часов вечера 28 сентября.
Доктор Дерек Бэрроуклифф, бывший патологоанатом минис-
233
терства внутренних дел Великобритании с 5 0-летним стажем,
сообщил автору следующее: "Если не было сделано серии соот-
ветствующих замерений температуры, то врач, взявший на себя
смелость с такой точностью определить время смерти, должен
быть весьма самоуверенным человеком. Да, я повторил бы,
весьма самоуверенным!'*
Трупное окоченение наступает в среднем через 5—6 часов в
зависимости от ряда факторов, среди которых важна, в част-
ности, общая температура в помещении. В жарком помещении
оно наступает раньше, в холодном — позже. Бьшает так: окоче-
нение наступает постепенно в течение 12 часов, затем держится
еще 12 часов, после чего вновь ослабевает еще на 12 часов. Все
это, однако, весьма условно, но существует презумпция, соглас-
но которой, если трупное окоченение налицо, то следует считать,
что смерть наступила не менее - не менее! - шести часов назад.
Тут, конечно, помогло бы измерение температуры печени, но оно
не производилось. При крайне тщательном и неторопливом об-
следовании, как это понимает судебно-медицинская экспертиза,
можно установить точную степень окоченения. Оно наступает
постепенно, поэтому, если тело было абсолютно застывшим в
6.00 утра, значит, можно допустить, что смерть наступила нака-
нуне, около 11.00 вечера. Но... это могло произойти и в 9.00 ве-
чера!
Вот факты, совершенно точно установленные на сегодняш-
ний день:
1) мы не знаем исчерпывающе, что вызвало смерть Альбино
Лучани;
2) мы не знаем достаточно точно, когда он умер.
Совсем иначе все выглядело, когда наступил конец папы
Павла VI. Он был окружен толпой врачей, секретарей, ватикан-
ских сановников. Небезынтересны подробности, которые изло-
жены в официальном медицинском заключении, подписанном
в августе 1978 года Марио Фонтана и Ренато Буцонетти: "В тече-
ние истекшей недели Его святейшество папа Павел VI испытал
резкое усиление болезненных ощущений на почве артрита, ко-
торым он страдал на протяжении ряда лет. Во второй половине
дня субботы 5 августа у больного началась сильная лихорадка,
вызванная обострившимся циститом. В соответствии с квалифи-
цированным заключением профессора Фабио Проспери, главного
уролога Объединения римских больниц, был назначен необходи-
мый курс лечения. Тем не менее в ночь с 5 на 6 августа и на про-
тяжении всего дня 6 августа лихорадка усилилась, а в 18.15
6 августа было зафиксировано резкое повышение артериально-
234
го давления. Вскоре после этого появились характерные симп-
томы острой недостаточности левого желудочка сердца на фрне
отчетливой клинической картины легочного отека. Несмотря
на все своевременно принятые меры, Его святейшество папа
Павел VI скончался в 21.40 того же дня".
В момент его смерти присутствовавшие врачи зафиксирова-
ли следующую общую клиническую картину: склероз сердеч-
ных сосудов, хронический пиелонефрит и острый цистит. В ка-
честве непосредственной причины смерти был указан гиперто-
нический криз, острая недостаточность левого желудочка серд-
ца и сильный отек легких.
Возможна ли большая степень точности?!
И вот менее чем через два месяца умирает его преемник.
И по поводу причин его смерти никто не способен сказать ничего
более определенного, чем иезуитское 'тюдобно цветку, увядше-
му в ночи". Да, увял в отсутствие медицинского персонала!
Пока бесчисленные газеты и журналы пичкали читателей
подробным изложением вымыслов по поводу слабого здоровья
покойного, придуманных в курии, многие из тех, кого вынуди-
ли молчать, могли бы нарисовать совсем иную картину. Напри-
мер: "Я знал Лучани с 1936 года и до его кончины. Кроме двух
случаев, когда из-за тяжелого бронхита возникали подозрения
о начинающемся туберкулезе, он был вполне здоров. После
повторного лечения он навсегда избавился от бронхита, и я
прекрасно помню, что до 1958 года, когда он стал епископом
Витторио-Венето, он ничем серьезным ни разу не болел". (Мон-
сеньор Да Риф в разговоре с автором.)
"Здоровье Лучани в Витторио-Венето было отличным. В
1964 году ему сделали две операции, после которых он совер-
шенно выздоровел. Интенсивность работы, которую он взвали-
вал на себя, никогда не менялась. Я тоже слышал разговоры
о низком кровяном давлении, но, пока он работал в Витторио-
Венето, все было нормально. Да и потом, когда он переехал в
Венецию, мы виделись довольно часто. Он всегда отлично себя
чувствовал. Между 1958 и 1970 годами, помимо двух операций,
он ничем не болел и на сердце никогда не жаловался". (Мон-
сеньор Тафераль в разговоре с автором.)
"На протяжении всех восьми лет, пока кардинал Лучани
находился в Венеции, я лишь однажды видел его в постели
из-за нездоровья, да и то был просто грипп. В остальном патри-
арх Венеции обладал хорошим здоровьем и не страдал никаки-
ми хроническими заболеваниями". (Монссньор Джузеппе Бо-
за, апостолический администратор Венеции.)
235
"Никаких заболеваний сердца у него никогда не фиксирова-
лось. Более того, тот факт, что кровяное давление Альбино Лу-
чани было несколько ниже нормы, в известной мере могло даже
служить гарантией от острых сердечно-сосудистых приступов.
Единственный раз я прописал ему лекарства во время гриппа".
(Доктор Карло Фриццерио, венецианский врач.)
"У Альбино Лучани было вполне здоровое сердце. Какой
сердечник стал бы ходить по горам, как это делал патриарх Ве-
неции с 1972 по 1978 год! Мы обычно добирались до Пьетраль-
бы близ Больцано, а оттуда взбирались на Корно Бьянко, то
есть поднимались с высоты 1500 метров до 2400 метров... И с
приличной скоростью! Никаких признаков сердечной недоста-
точности у него я никогда не замечал. Напротив, когда в 1974
году по моему настоянию была сделана электрокардиограмма,
ее показания были вполне удовлетворительными. Незадолго
до того, как отправиться в Рим на конклав, он прошел полное
медицинское обследование. Результаты и на этот раз оказались
вполне удовлетворительными. Что касается пресловутой версии
относительно стресса и переутомления, то это ерунда. Его рабо-
чий день в Ватикане был точно таким же, как в Венеции, да и по-
мощников в Ватикане стало значительно больше, а уж о количе-
стве новых советников и говорить не приходится. Горцы ведь
вообще никогда не умирают от сердечных приступов". (Мон-
сеньор Марио Сенигалья, секретарь Альбино Лучани с 1970 по
1976 год, в разговоре с автором.)
"Доктор Да Рос сказал мне: "У вас, наверное, какие-то вол-
шебные травы! Альбино Лучани прекрасно себя чувствует и
выглядит веселым и спокойным, как никогда". (Отец Диего
Лоренци, секретарь Лучани с 1976 года, в разговоре с автором.)
Все те, кто здесь цитируется, а также более двадцати дру-
гих людей, хорошо и давно знавших Лучани, порой с самого
детства, в один голос утверждают, что он никогда не курил,
алкоголь употреблял в исключительных случаях и в самых
минимальных дозах, питался очень скромно. Более здорового
образа жизни и придумать трудно.
Помимо специалистов, которые приходили на помощь Лу-
чани в случаях отдельных заболеваний, он находился под по-
стоянным наблюдением личного врача Джузеппе Да Роса. Да
Рос утверждает, что наблюдал за состоянием здоровья папы
на протяжении более 20 лет. Доктор Да Рос был не только
врачом, но и другом Лучани. Постоянно навещал его. Когда
же Лучани стал патриархом Венеции, он навещал его раз
в две недели, обычно приезжая к 6.30 утра и оставаясь не
236
менее полутора-двух часов. Они вместе завтракали, общаясь
не только как врач с пациентом, но и как друзья.
Да Рос не прекращал навещать Лучани и тогда, когда он
стал папой. За время краткого понтификата, то есть за 33 дня,
Да Рос трижды осматривал Лучани. В последний раз они встре-
чались 23 сентября, перед тем, как Лучани отправился на офи-
циальную встречу с мэром Рима Арганом вне стен Ватикана.
Несомненно, подобные визиты осложняли бы общее состоя-
ние, если бы Лучани действительно был болен. Однако доктор
Да Рос констатировал, что его пациент и друг чувствовал себя
хорошо и, расставаясь, сказал, что приедет не раньше чем через
три недели, поскольку необходимости в более частых осмотрах
нет. На вопрос Диего Лоренци о состоянии здоровья папы Да
Рос весело ответил: "Не просто хорошо, а отлично".
В тот же день доктор Да Рос имел беседу с доктором Бу-
цонетти из Ватикана, в ходе которой обсуждалась история бо-
лезни Лучани. Совершенно ясно, что папе нужен был постоян-
ный врач, живущий поблизости, в Риме, а не в Венеции, но на
тот момент особой нужды в этом не было. Врачи условились,
что Да Рос, как и раньше, время от времени будет наведываться
к своему пациенту из Витторио-Венето. Едва ли можно оспари-
вать, что договоренность с врачом, жившим в 600 км от Апосто-
лического дворца, время от времени наведываться к своему
пациенту является весьма убедительным подтверждением удов-
летворительного состояния здоровья Лучани. Но тогда напраши-
вается двойная посылка: либо и доктор Буцонетти, и доктор
Дд Рос недостойны своих дипломов, либо Альбино Лучани к
моменту своей смерти был совершенно здоровым человеком.
Далее, учитывая внимание и заботу, которые Да Рос проявлял
по отношению к своему пациенту, приходится согласиться со
второй посылкой.
"Доктор Да Рос нашел своего давнего пациента в отличном
состоянии, а потому сказал, что впредь будет приезжать каж-
дую третью субботу, а не каждую вторую, как раньше, потому
что особой нувды в этом нет. Да и в последний вечер своей
жизни папа Лучани чувствовал себя прекрасно... Ежедневно он
отправлялся на пешие прогулки по садам Ватикана либо проха-
живался в большом зале". (Отец Джон Маджи, секретарь папы
Павла VI и папы Иоанна Павла I, в разговоре с автором.)
Именно благодаря тому, что Да Рос был его личным другом,
Лучани находился под присмотром более внимательного меди-
цинского ока, чем любой смертный. Действительно, в течение
20 лет его наблюдали еженедельно, затем - раз в две недели.
237
И вдруг, именно вдруг, пристальное медицинское внимание и
постоянная опека завершаются внезапной смертью, по поводу
которой ставят ложный диагноз и не публикуют официального
медицинского заключения.
Подведем итоги. Ватикан пошел на прямую ложь, утверждая,
будто традиции запрещают проводить вскрытие тела папы.
Ватикан лгал, утверждая, что вскрытие тела папы не было
произведено.
Нанизанная одна на другую ложь сплеталась в клубок.
Завещание папы. Здоровье папы. Время бальзамирования.
Результаты медицинского обследования тела покойного. По
каждому из этих пунктов Ватикан перед всем миром беззастен-
чиво лгал.
Возьмем вопрос о завещании Альбино Лучани. Оно никогда
не было опубликовано. Его вообще никто не видел. Родствен-
никам Лучани было сказано, что завещания он не оставил.
"Оно, конечно, существует. Я не знаю, краткое оно или
длинное, тем более не имею ни малейшего представления о его
содержании. Помню только, что папа говорил о нем примерно за
две недели до смерти. Эдоардо, его брат, заговорил о знамени-
том завещании Павла VI за обедом, и Лучани ответил: "Мое
завещание куда короче и не столь весомо". Большим и указа-
тельным пальцами как бы показав его незначительный объем,
он уточнил: "Мое совсем тоненькое!" (Отец Диего Лоренци, в
разговоре с автором.)
"Еще будучи патриархом Вененции, Лучани составил заве-
щание ровно в три строки, по которому все имущество перехо-
дило после его смерти венецианской духовной семинарии, а
душеприказчиком он назвал одного епископа своей епархии.
Однако епископ вскоре умер, и тогда, вычеркнув его имя, он
вписал мое и показал завещание мне". (Отец Марио Сенигалья,
в разговоре с автором.)
"После смерти дяди его завещания не нашли, хотя я увере-
на, что оно существовало. Часть денег, которые остались после
его смерти на счету в банке, были переданы нашей семье, пос-
кольку официально он умер, не оставив завещания. Мы в свою
очередь перевели их на счет венецианской епархии, зная, что та-
кова была его воля. Часть денег отдана его преемнику, а часть
пошла на благотворительные цели. Я точно знаю, что завещание
он оставил. В первый раз он написал его еще в Беллуно. Затем,
когда его перевели в Витторио-Венето, он прежнее завещание
уничтожил и составил новое. Переехав в Венецию, переписал его.
Став папой, он попросил отца Карло, одного из своих секретарей
238
в Венеции, привезти последнее завещание в Ватикан. Таким
образом, по крайней мере одно завещание непременно должно
было остаться: либо новое, датированное одним из дней сентя-
бря, то есть составленное в период его понтификата, либо преж-
нее, составленное еще в Венеции. К таким вопросам дядя всегда
относился очень серьезно, и мне совершенно непонятно, почему
не смогли найти завещания". (Пия Лучани в разговоре с авто-
ром.)
Мы уже неоднократно подчеркивали, что земные, материаль-
ные блага не представляли особой ценности для Лучани, но пап-
ское завещание не только и не столько распоряжение личным
имуществом. Главное содержание его - духовная сторона, раз-
мышления и рекомендации по вопросам управления церковью
и церковной политикой в целом. Возможно, именно поэтому и
было тайно уничтожено завещание, излагавшее взгляды и мне-
ния Лучани о том, что он увидел и узнал в течение 33 дней. Да и
могло ли быть иначе, мог ли папа Лучани, прекрасно владевший
пером и более, чем любой другой папа нового времени, близкий
к литературе, не оставить после себя письменного свидетельства
своей позиции как личности и как главы церкви? Неужели папа,
задумавший радикальные перемены, не захотел поделиться с по-
томками своими взглядами?
Шокирует то, что столько лживой информации исходило не-
посредственно от Ватикана, который миллионы католиков рас-
сматривают как духовный центр. И как постичь тот факт, что
люди, посвятившие себя служению господу, пошли на то, чтобы
уничтожить такое количество материальных свидетельств смерти
папы, которые, несомненно, позволили бы установить истинные
причины его трагической кончины? Не возмутительно ли то, что
кардинал Вийо, обладавший в тот момент неограниченной влас-
тью, вместо того, что установить правду, превратился в главное
препятствие, вынудив молчать папское окружение? Как понять,
что тот же Вийо унес из папских покоев и спрятал все материаль-
ные улики, которые были бы бесценны для выяснения причин
смерти, а вслед за тем и бумаги, которые он вынул из рук по-
койного? Был ли Вийо среди участников заговора с целью убий-
ства папы Лучани? Но одно не вызывает сомнений: по тем или
иным причинам он сделал все, что мог, а мог он многое, пресле-
дуя цель замести следы, оставленные убийцами, и скрыть правду
о смерти папы. Нет сомнений и в том, что тот же Вийо взял и
завещание, лежавшее в рабочем столе в кабинете. Вийо сидел за
тем столом, звонил оттуда по телефону. Цель, с которой Вийо
изъял все бумаги покойного, совершенно очевидна: ни одна де-
239
таль планируемых напой перемен не должна стать известной
после его смерти! Никто не узнает, что еще было похищено со
стола Лучани в то утро.
"Отец Маджи, я и сестры-монахини обыскали тогда все пап-
ские покои, пытаясь найти эти недостающие вещи, но напрасно.
Искали мы и на следующее утро, но также безуспешно". (Отец
Диего Лоренци в разговоре с автором.)
Точно известно одно: все пропавшие вещи находились на
месте, в спальне Лучани, до того, как там оказался Вийо. Более
того, очки были на лице покойного. Когда Вийо ушел, все пред-
меты исчезли, и, судя по всему, навсегда.
Ватикан лгал, утверждая, что тело Лучани было обнаружено
отцом Маджи около 5.30 утра 29 сентября. Сестра Винченца рас-
сказала автору, как и когда она нашла тело. Незадолго перед
тем буквально в тех же словах она сказала то же самое отцу
Сенигалье, племяннице Лучани Пии и его сестре Нине. "Я выжи-
ла просто чудом: у меня ведь такое слабое сердце. Нажав зво-
нок, чтобы вызвать секретарей, я вышла из двери и пошла, ни-
чего не видя, по коридору, чтобы разбудить других сестер и
дона Диего". Винченца добавила, что, стоя в первую минуту в
полном оцепенении от ужаса и горя, глядя на бездыханное тело
Лучани в кровати, она услышала, как зазвонил будильник.
Машинально она протянула руку и выключила звонок.
Это, кстати, еще одна существенная деталь, подтверждаю-
щая достоверность рассказа сестры Винченцы. Я опросил всех,
кто был в то утро в папских покоях, и все, как один, были уве-
рены, что в то утро будильник, который папа, отходя ко сну,
ставил каждый вечер на 4.45 утра, не прозвонил. Тело Лучани,
по официальной версии, было обнаружено в 5.30. Значит, звонок
должен был звонить за 45 минут? Но даже дон Диего, чья ком-
ната примыкала к спальне папы, обычно слышавший даже его
тихие шаги за стеной, совершенно убежден, что звонка будиль-
ника в то утро не было. Значит, сестра Винченца действительно
нашла папу мертвым как минимум на 45 минут раньше времени,
официально названного Ватиканом.
После смерти Павла VI в августе 1978 года к бальзамирова-
нию тела, как уже отмечалось, приступили ровно через 24 часа,
не раньше. В полном соответствии с итальянскими законами. В
сентябре, когда умер Лучани, о законе почему-то "забыли".
Альбино Лучани начали бальзамировать 14 часов спустя пос-
ле смерти. Для чего такая спешка? Факты подтверждают, что
Вийо хотел начать бальзамирование еще раньше. Бальзамиров-
щиков он вызвал по телефону до того, как тело, согласно офи-
240
циальной версии, обнаружили. Действительно, если, как сооб-
щил Ватикан всему миру, тело папы было найдено монсеньором
Маджи "вскоре после 5.30 утра", зачем же тогда братьев Синьо-
раччи вызвали в Ватикан для бальзамирования на 45 минут рань-
ше? Что это? Нечеловеческая предусмотрительность кардинала-
камерленго?
29 сентября итальянское информационное агентство АНСА,
пользующееся солидной международной репутацией, среди
множества сообщений, поступивших на его телетайпы в тот день,
дало и такое: "Братья Синьораччи проснулись сегодня утром на
рассвете от телефонного звонка, а в 5 часов утра возле дома их
уже ждала машина из Ватикана, и они должны были вскоре при-
ступить к бальзамированию".
Автору удалось выяснить, что информация исходила от жур-
налиста Марио де Франческо. Он подтвердил мне истинность
сообщения и добавил, что в основе ее лежал его разговор с са-
мими братьями Синьораччи, состоявшийся в тот же день. Автор
лично и неоднократно беседовал с братья ми-бальзамировщика-
ми. Теперь, пять лет спустя после событий того субботнего утра,
они не уверены полностью относительно точного времени звон-
ка, но прекрасно помнят, что это было очень рано утром 29 сен-
тября. Если информация Марио де Франческо, сообщенная по
горячим следам, верна, то есть основания говорить о заговоре,
осуществленном в традициях итальянской мафии. Бальзамиров-
щиков зовут еще до того, как был обнаружен труп!
Мы уж не говорим о том, что их пригласили задолго до того,
как была назвали, хотя бы приблизительно, причина скоропос-
тижной смерти папы. Для чего понадобилось Ватикану, если он
чист и невиновен, уничтожать наиболее веское свидетельство
причины смерти еще до того, как был вызван врач? Обращает
на себя внимание и такое обстоятельство. Обычная проверка
состояния забальзамированного тела отнимает не более несколь-
ких минут. Что же тогда делали врачи, укрывшиеся за шир-
мами в запертой базилике, из которой удалили даже охра-
ну, в течение полутора часов?
Наиболее красноречивое заявление, на взгляд автора, сделал
профессор Марио Фонтана. Свое мнение он высказал в частном
порядке, огласку же оно получило лишь после смерти Фонтаны
в 1980 году: "Если бы при подобных обстоятельствах от меня
потребовали засвидетельствовать смерть обычного гражданина
Италии, я бы ни за что не выдал разрешения на его погребение".
Следует добавить, что профессор Фонтана возглавлял меди-
цинскую службу Ватикана.
241
Как и почему произошла трагедия, повергшая во мрак рим-
ско-католическую церкрвь утром 29 сентября 1978 года? Какие
были для этого мотивы? В деле Альбино Лучани их больше чем
достаточно, и мы не раз со всех сторон рассматривали каждый
из них. Равно как и людей, породивших эти "мотивы". Тот факт,
что трое из них - Вийо, Коуди и Марцинкус - носят или носили
сутану, не исключает их как организаторов или соучастников
преступления. Теоретически священнослужители должны быть
вне подозрений. Должны! Однако очень многие им подобные
в течение веков доказали, что это скорее лишенная основания
презумпция невиновности, чем истинное положение дел. Ибо
они творили отвратительные преступления.
Вийо, Коуди, Марцинкус, Кальви, Синдона и Джелли: у каж-
дого из них были веские причины убрать с дороги Альбино Лу-
чани, неожиданно обретшего огромную власть. Мог ли кардинал
Вийо пойти на убийство ради того, чтобы сохранить свой пост
государственного секретаря, первого после папы лица в Вати-
кане, и тем самым спасти положение многих других, кого, как
он выяснил, также намерены сместить? Мог ли кардинал пойти
на убийство с целью избежать рокового, как он считал, для са-
мой церкви скандала, если Лучани обнародует свои крамольные
взгляды и сделает их обязательными для католиков?
Мог ли кардинал Коуди при помощи многочисленных и вли-
ятельных друзей в Ватикане попытаться оставить за собой пост
архиепископа Чикаго, заставив навсегда замолчать папу, кото-
рый уже принял решение о его смещении?
Мог ли епископ Марцинкус, возглавлявший погрязший в
коррупциях банк, пойти на преступление, чтобы спрятать концы
в воду?
Вполне вероятно, что хотя бы одно их названных лиц винов-
но. Согласитесь, что действия Вийо после смерти папы носили
преступный характер: уничтожение материальных доказательств,
фальшивая версия, попытка заставить замолчать других.
А что делал в Ватикане в столь ранний час епископ Марцин-
кус? Обычное полицейское расследование потребовало бы
немедленного допроса всех троих, однако теперь, пять лет спус-
тя, это уже невозможно. К тому же Вийо и Коуди уже нет в жи-
вых.
Доказательством невиновности этих троих не могут слу-
жить их собственные попытки оправдаться. Можно ссылаться
на сутану, на тот факт, что они имеют духовный сан и облече-
ны доверием римско-католической церкви. Можно. Но два
тысячелетия истории католической церкви выработали прочно
242
утвердившийся закон: коль скоро что-то необходимо католичес-
кой церкви в целом и Ватикану в частности, то в этом случае
должен уступить и сам папа. Павел VI послушно склонил голо-
ву перед небольшой горсткой людей, продиктовавших свою во-
лю в вопросе о контроле над рождаемостью. Помним мы и о
том, в какой резкой форме кардинал Баджо позволил себе
отклонить назначение его Иоанном Павлом I на пост архиепис-
копа Венеции.
Намеченные Лучани реформы многие в Ватикане готовы
были приветствовать, но даже те, кто решительно их осуждал,
не решились бы на убийство, за исключением Вийо, Марцинку-
са и Коуди. Их можно поставить в конце списка вероятных
убийц, в начале которого следовало бы назвать Кальви, Синдону
и Джелли. Располагал ли кто-либо из этих людей возможностью
совершить убийство? Ответ однозначен: да, располагал.
Кто бы ни был убийцей Лучани, он явно делал ставку на то,
что новый конклав и новый папа не пойдут по пути, указанному
папой Лучани. Все шестеро, названные автором книги, несомней-
но, были заинтересованы в том, чтобы папскую тиару надел
"йодходящий" человек. Мог ли кто-либо из них пойти на убий-
ство для того, чтобы получить месячную передышку? Если па-
пой изберут "подходящего" человека, то этот месяц перерастет
в нечто большее. Двое из шести - Вийо и Коуди - имели воз-
можность самым непосредственным образом влиять на исход
предстоящего конклава. Да и Марцинкус был человеком, не ли-
шенным влияния. Не говоря уже о Кальви, Джелли и Синдоне.
В свое время именно на вилле Умберто Ортолани, верного
приспешника Джелли, группа куриальных кардиналов решила,
что тиару наденет Монтини. Джелли и Ортолани, возглавлявшие
ложу "П-2'\ имели доступ к любой тайне Ватикана. В их руках
были ключи от всех дверей, в том числе и государственного ап-
парата, и судебной системы.
Но взглянем на дело под несколько иным углом: как прак-
тически могло быть осуществлено убийство? Так ли уж надежна
охрана Ватикана? Оказывается, нет. Преодолеть эту преграду
было совсем несложно. Во всяком случае, не сложнее, чем неко-
ему Майклу Фэгину удалось попасть в Бекингемский дворец,
войти в спальню королевы Англии среди ночи и попросить у нее
закурить.
В 1978 году преодолеть ватиканскую охрану было проще,
чем охрану президента Рейгана для Джона Хинкли, когда он
ранил президента и кое-кого из его окружения, и легче, чем
для Агджи, стрелявшего в мае 1981 года в папу Иоанна Павла II.
243
Еще Иоанн XXIII упразднил круглосуточную охрану своих
покоев швейцарскими гвардейцами. Тем не менее Альбино Луча-
ни, безусловно, нуждался в более надежной охране, чем та, кото-
рая была ему предоставлена. В Ватикан ведут шесть ворот, кото-
рые отнюдь не представляют непреодолимого препятствия для
того, кто задался целью преодолеть их.
Конклав, закончившийся избранием Альбино Лучани папой,
был одним из самых надежно охраняемых в истории. Мы пом-
ним, как детально Павел VI регламентировал все меры, для того
чтобы никто из посторонних не только не пробрался, но и не
приблизился к Сикстинской капелле. После своего избрания Лу-
чани продлил конклав на субботу 26 августа. Тем не менее не-
приметный и не наделенный никакими особенными прерогати-
вами рядовой священник дон Диего Лоренци, желая увидеть Лу-
чани и первым поздравить его, по его собственному признанию,
без особого труда проник прямо в помещение конклава. И,
лишь оказавшись там, где находились все 111 кардиналов, а
среди них избранный папой Лучани, он услышал вопрос: кто он
и что здесь делает? Не ясно ли, что к этому моменту, будь на то
желание, он мог беспрепятственно взорвать все здание.
О ненадежном обеспечении безопасности августовского кон-
клава писали многие. Приведем два характерных высказывания:
"Конклав находился под угрозой террористических акций, ибо,
по моему мнению, охрана Ватикана в течение последней недели
была поставлена из рук вон плохо. При этом не стоит забывать,
что из Ватикана прямо на улицы Рима ведут несколько выходов.
Поэтому имелись все основания завершить конклав побыстрее".
(Пол Джонсон, "Санди телеграф", Лондон, 27 августа 1978 го-
да.)
"Насколько я мог заметить, охрана предпочитает развлекать
девиц на террасах кафе неподалеку. Я надеюсь, что на сегодняш-
ний вечер (имеется в виду день похорон Павла VI) "красные
бригады" ничего не запланировали. В противном случае у них
есть прекрасная возможность одной автоматной очередью уло-
жить сразу многих глав государств". (Эндрю М. Грили, "Как
делают пап".) Однако два месяца спустя, во время похорон
Лучани, "меры безопасности были необычайно строги", — от-
мечает тот же отец Эндрю М. Грили.
Любопытно, что служба безопасности, которая при жизни
Лучани в папском дворце работала крайне вяло, сразу после его
кончины внезапно мобилизовалась. "Ни разу за все время пон-
тификата Альбино Лучани, а я был при нем постоянно, не видел
такого количества охраны вблизи папских апартаментов", —
244
отметил в разговоре с автором отец Диего Лоренци.
Я беседовал также с Гансом Рогганом, сержантом швей-
царских гвардейцев, охранявших Ватикан, поскольку именно он
возглавлял караул той ночью, когда не стало Иоанна Павла I. Он
вспомнил, что вечером того дня выходил в город, чтобы пообе-
дать с матерью, и, возвращаясь около 22.30, обратил внимание,
что свет в окне папской опочивальни все еще горел. Простив-
шись с матерью, он заступил на пост. Далее он сказал: "Не знаю,
почему эта ночь вспоминается мне как сплошной кошмар. Я был
дежурным офицером по дворцу в ту ночь. Сон не приходил. На-
конец я встал и пошел в дежурную часть, где до утра сидел над
своими бумагами. Обычно сон у меня прекрасный".
Таким образом, из слов самого начальника охраны папского
дворца явствует, что он не нес караул в ту ночь, когда останови-
лось сердце Лучани. Не менее невероятным представляется и тот
факт, что никому и в голову не пришло подняться и проверить,
почему в столь необычный час ярко горит свет в спальне папы.
Все мы помним, какой шум был поднят вокруг плохой органи-
зации службы безопасности в Далласе после покушения на пре-
зидента Кеннеди. Охрана Лучани была значительно хуже.
Дальнейшие расследования автора показали, что во время
правления Лучани в соответствии с традицией, на верху лестни-
цы у входа в папские апартаменты, на третьем этаже, постоянно
дежурил швейцарский гвардеец. Функции его были скорее сим-
волическими, ибо лестницей уже давно никто не пользовался,
предпочитая лифт. От этого лифта у многих был ключ. Вход
в лифт, как ни парадоксально, вообще не охранялся, поэтому
кто угодно, переодевшись в сутану, мог спокойно войти в пап-
ские апартаменты или покинуть их незамеченным.
Выяснились и некоторые другие, довольно странные по-
дробности плохо продуманной организации личной охраны в
Ватикане. Уже после смерти Лучани у входа в папские покои
была обнаружена еще одна потайная лестница. И дело не в том,
что она была как-то скрыта в процессе позднейших перестроек
дворца. Нет. Просто о ней вроде бы никто не знал. А если все-
таки знали? Возможно, знали именно те, кто и воспользовался
ею в сентябре 1978-го?
Итак, подведем итог. Начальник караула бдительности не
проявляет. Швейцарский гвардеец охраняет лестницу, которой
никто не пользуется, а рядом другая лестница, о которой никто
не знает. Да при таких условиях даже начинающий, неопытный
преступник с успехом выполнил бы полученное задание. Вдо-
бавок, будто специально в помощь возможному убийце, 3 сен-
245
тября 1978 года "Оссерваторе делле доменика" напечатала
подробный план папских апартаментов с фотографиями и пояс-
нениями.
Если бы пресловутый Агджа подготовился хоть немного
лучше, Иоанн Павел 11, как и его предшественник, был бы убит.
Чем больше вникаешь в эту проблему, тем очевиднее становит-
ся, что любой, всерьез занявшись разработкой плана убийства
Лучани, мог без особого труда в этом преуспеть: проникнуть в
папские покои в сентябре 1978 года, пронести с собой и подсы-
пать по крайней мере один из двухсот смертельных ядов, не сос-
тавляло никакого труда.
Задача еще более упрощалась, если иметь в виду, что убийца
был уверен: вскрытия не допустят. Помимо прочего, он не мог
не знать, что круглосуточного дежурства врача в Ватикане не бы-
ло. Не было и своей службы "Скорой помощи".
Все свидетельствует против того, что смерть Лучани была
вызвана естественными причинами. Напротив, чем больше я уг-
лублялся в эту проблему, тем более укреплялась во мне уверен-
ность, что он был умерщвлен. Я совершенно уверен также и в
том, что ключ к разгадке тайны в руках одного из шести чело-
век, которых я назвал.
В момент избрания Лучани папой все члены конклава сочли,
что его возраст оптимален. Павел VI достиг 66-летнего возраста,
когда надел папскую тиару, и прожил еще 15 лет. Иоанн XXIII
ко времени избрания был уже в 77-летнем возрасте и тем не ме-
нее успел за 5 лет своего понтификата осуществить крупные из-
менения в католической церкви. В конклаве общее убеждение
сводилось к тому, что Лучани будет править церковью не менее
10 лет. Конклав — церемония весьма дорогостоящая: так, похо-
роны Павла VI и избрание его преемника обошлись церкви в
5 млн. долларов. Да и по многим другим причинам церковь не
является сторонником коротких понтификатов и частых кон-
клавов. В результате же скоропостижной кончины Лучани ме-
нее чем за два месяца дважды проводился конклав.
Автор не считает, что решение убить Альбино Лучани воз-
никло именно 28 сентября. Эта дата была намечена как финал.
Само же решение было принято раньше. Но трудно сказать, ког-
да именно. Возможно, вскоре после избрания, когда Лучани на-
чал расследование деятельности корпорации Ватикан. Возможно,
к концу первых двух недель его понтификата, когда просочи-
лись новости о том, какова была его реакция на принадлежность
многих иерархов церкви к масонским ложам. Возможно, и в се-
редине сентября, когда стала очевидной его либеральная пози-
246
ция в вопросе о контроле над рождаемостью и стало ясно, что в
ближайшее время его мнение определит официальную позицию
церкви. Возможно, заговор созрел к концу третьей недели сен-
тября, когда Марцинкус и его сообщники в Ватиканском банке
убедились, что их смещение — вопрос ближайшего будущего.
За несколько дней до смерти Лучани, очевидно, были сделаны
первые практические шаги по осуществлению преступной идеи.
Именно в те дни, когда он все дальше и энергичнее продвигался
в намеченном им направлении, приняв ряд кардинальных реше-
ний и начав их осуществление. Очевидно, последний, роковой
шаг убийцами был сделан в последний момент, когда они поня-
ли, что еще несколько дней, а то и часов — и будет поздно.
Вероятно, многие поставят автору в вину, что факты, кото-
рые он привел, носят характер косвенных улик. Но именно так и
бывает, когда приходится иметь дело с тщательно и профессио-
нально спланированным убийством. Те, кто за ним стоит, не пуб-
ликуют сообщения о своих намерениях на страницах 'Тайме*'
или ''Вашингтон пост". Редкой удачей можно назвать те слу-
чаи, когда незаинтересованные лица оказываются непосредствен-
ными свидетелями, готовыми представить неопровержимые до-
казательства. Однако в истории именно второстепенные, косвен-
ные улики отправляли преступников на гильотину, на электри-
ческий стул, на виселицу. Вместе с тем один факт, связанный с
обстоятельствами смерти Лучани, бросается в глаза. Чтобы
достичь цели, заговорщики должны были убить Лучани так, что-
бы для всего мира смерть казалась естественной. И они добились
своего. За годы, истекшие со дня смерти, стали забывать о прес-
туплении, которое в действительности должно быть названо
убийством века!
Для того чтобы лучше разобраться в том, кто повинен в
смерти Лучани, необходимо внимательно проследить за тем, что
происходило на последнем конклаве и после него. Анализ новых
фактов поможет понять, кто из шести человек стоял в центре
заговора.
Глава VII
ВО ИМЯ НАЖИВЫ
Святой дух начисто отсутствовал в конклаве, где кардиналы
закрылись в субботу 15 октября 1978 года от внешнего мира,
чтобы решить, кто займет Святой престол, вновь оказавшийся
вакантным после смерти Альбино Лучани. В первый день дли-
тельной и жестокой борьбы сражение развернулось между сторон-
никами Сири и Бенелли. Тот, кто был повинен в убийстве Луча-
ни, поначалу оказался перед реальной угрозой того, что, весьма
вероятно, придется точно так же поступить и с его преемником,
ибо по результатам первых восьми туров голосования в течение
двух дней ближе всего к победе был Джованни Бенелли. Если
бы кардинал Бенелли стал новым папой, цель, ради которой был
убит Лучани, по-прежнему не была бы достигнута, поскольку он
- и этого не мог не понимать убийца - в самом скором времени
сделал бы многое из того, что намечал Иоанн Павел I. Коуди и
Вийо пришлось бы сразу же оставить свои посты, не говоря уже
о Марцинкусе и его сообщниках из Ватиканского банка.
Однако судьба рапорядилась иначе: кардиналу Бенелли не
хватило девяти голосов. Победителем в результате компромис-
са оказался польский кардинал Кароль Войтыла, мало напоми-
навший своего предшественника Альбино Лучани. Сегодня мы
видим бессчисленное множество подтверждений того, что сов-
падение имен - Иоанн Павел - единственное, что роднит этих
двух людей.
Несмотря на все усилия кардиналов Бенелли, Феличи и их
единомышленников, папство Иоанна Павла II ознаменовалось
прежним интересом к бизнесу. Бизнес сильно выиграл в резуль-
тате как убийства Лучани, так и ряда других трагических смер-
тей, последовавших вскоре.
Сразу после избрания новый папа был подробно ознаком-
лен с проектами всех преобразований, которые наметил его
предшественник. Ему доложили и о многочисленных встречах
и консультациях, которые Лучани проводил со специалистами
по самому широкому кругу вопросов. В частности, на стол
248
Войтылы легла подробная информация по вопросам финансовой
политики Ватикана, подготовленная кардиналами Бенелли, Фе-
личи и экспертами Управления имуществом аполистического
престола. Он был ознакомлен с теми же документами, на основе
которых Лучани пришел к выводу о необходимости безотлага-
тельного смещения архиепископа Чикаго Коуди, и с досье, подго-
товленным для Лучани, где были собраны документы, свидете-
льствующие, насколько глубоко масонство пустило корни в'
среде ватиканской элиты. Вийо также весьма подробно инфор-
мировал нового папу о взглядах его предшественника на пробле-
му контроля над рождаемостью. Словом, Иоанн Павел II имел
прекрасную возможность при желании реализовать все планы и
проекты Лучани. Но ни одно из задуманных Иоанном Павлом I
начинаний не было осуществлено его преемником. Воистину
убийца трудился не напрасно.
Вийо по-прежнему остался на посту государственного сек-
ретаря, Коуди прочно сидел на архиепископском троне в Чикаго,
Марцинкус и его сообщники - Меннини, де Стробель и монсень-
ор де Бонис, — как и раньше, заправляли Ватиканским банком и
еще более тесно сотрудничали с мошенниками из "Банк о Ам-
брозиано".
Таким образом, Кальви и заправилы ложи "П-2" Джелли и
Ортолани располагали, как и при Павле VI, неограниченными
возможностями наживать миллионы с помощью Ватиканского
банка. Для Синдоны сохранение старого курса новым папой
означало устранение, по крайней мере на какое-то время, угрозы
выдачи его в руки итальянского правосудия властями США. Кар-
динал Баджо избежал столь нежелательного назначения патриар-
хом Венеции, на котором настаивал Лучани, а кардинал Полетти,
уличенный в коррупции, сохранил за собой пост викария Рима.
Тысячи страниц написаны с момента избрания Войтылы в
попытке разобраться, что он собой представляет. Достаточно
красноречиво уже то, что Иоанн Павел II разрешил людям типа
Вийо, Коуди, Марцинкуса, Меннини, де Стробеля, де Бониса,
Полетти остаться на своих постах. Ссылаться на неведение ново-
го папы нет никаких оснований. В частности, Марцинкус ответ-
ственен в своих действиях только перед папой, и потому незна-
ние его преступлений, с одной стороны, маловероятно, а с дру-
гой - не может служить оправданием. О шумном скандале вок-
руг имени Коуди Войтыле сообщили в деталях уже в октябре
1978 года кардиналы Баджо и Бенелли. Но Войтыла ничего не
предпринял. Нынешний папа требует от духовенства Никарагуа
оставаться в стороне от политики, не помогать революционной
249
борьбе народа, но в то же время с его благословения по тайным
и нелегальным каналам идет финансирование в долларах "Соли-
дарности" в Польше. Политика нынешнего папы - политика
двойных стандартов: то, что позволено папе, запрещено осталь-
ным. Правление Иоанна Павла II — это период триумфа всякого
рода мошенников, коррупции, международных аферистов типа
Джелли, Кальви, Синдоны. Одновременно в глазах общественно-
го мнения поддерживают образ добродетельного "папы-пилигри-
ма". Люди, стоящие за его спиной, обеспечивают процветание
бизнеса, добились сильного роста барышей в последние годы.
Жаль, что речи папы сих суровым морализированием не доходят
до тех, кто находится за кулисами.
Как мы уже знаем, после избрания Лучани папой епископ
Пол Марцинкус предостерег коллег из Ватиканского банка, а
также РЪберто Кальви в Буэнос-Айресе, что взгляды нового па-
пы весьма отличаются от принципов предыдущего и следует
ждать в Ватикане серьезных перемен.
Избрание Войтылы означало полный возврат к временам
Павла VI. Это касается, в частности, инфильтрации при Иоанне
Павле II масонов в Ватикан. Здесь утвердилась схожая с масон-
ской ложей организация "Опус деи" ("Божье дело"). О ней
Альбино Лучани писал в венецианской газете "Гадзеттино"
25 июля. Статья была посвящена размышлениям над отдельны-
ми аспектами философии, которую она проповедует, и изложе-
нию краткой истории организации. Обо всех остальных, идеоло-
гических и практических, сторонах деятельности "Опус деи" Лу-
чани не писал. Что же касается Войтылы, то его связи с этим
движением подтверждены документально. Не следует забывать,
что эта католическая организация разделяет многие взгляды
ложи "П-2". Сегодня она представляет значительную силу в Вати-
кане.
"Опус деи" - международная организация, объединяющая
католиков. Несмотря на относительную немногочисленность
(предполагается, что в нее входит от 60 тыс. до 80 тыс. чело-
век), влияние ее велико. К тому же речь идет о тайной организа-
ции, что само по себе является вопиющим нарушением церков-
ных догм. "Опус деи" возражает против причисления ее к тай-
ным организациям, однако отказывается предать гласности спи-
сок своих членов. Основана она в 1928 году испанским священ-
ником по имени Хосе Мария Эскрива де Балагер. По своему на-
правлению является крайне правым крылом католической церк-
ви. Такая политическая окраска многих оттолкнула от нее, дру-
гих же сделала фанатично преданными ей. Лица духовного зва-
250
ния составляют около 5 процентов, все остальные — миряне,
мужчины и женщины. В числе ее приверженцев — представители
различных социальных слоев, однако преобладают крупные бур-
жуа и так называемая интеллектуальная элита. Руководители ор-
ганизации стараются привлечь также студентов и выпускников
престижных университетов, молодых людей, которым предстоит
оказаться в первых эшелонах бизнеса и политической власти.
Д-р Джон Роуч, преподаватель Оксфордского университета и
бывший член "Опус деи", характеризует ее как "зловещую таин-
ственную" организацию. С подозрением и неприязнью относит-
ся к ней и значительная часть прессы.
Члены организации посвятили себя завоеванию командных
постов в римской католической церкви. Подобная постановка
вопроса вызывает озабоченность не только у католиков. Лучани
поддерживал некоторые духовные концепции этой организации.
Однако обошел молчанием многое из того, что роднит "Опус
деи" с политической философией фашизма.
При Иоанне Павле II наступил истинный расцвет "Опус деи".
Новый папа воплощает в себе все черты, которые бы ее привер-
женцы хотели видеть в главе Ватикана. В качестве одного из
первых своих официальных жестов он отправился на могилу
основателя этой организации и молился там. Вскоре папа Войты-
ла предоставил секте статус личной прелатуры, что сделало ее
подотчетной лишь Риму и богу.
Организация не делает тайны из того, что ее члены занимают
руководящие посты в 600 периодических изданиях обществен-
но-политического и научного характера не только в Италии, но и
во всем мире, контролируют работу более 50 теле- и радиостан-
ций. В 60-е годы, во времена диктатуры Франко, трое из членов
"Опус деи" входили в состав правительства Испании, сыграв
решающую роль в подготовке испанского варианта "экономи-
ческого чуда". Один из активистов этого движения — глава ги-
гантского испанского концерна 'Тумаса" Хозе Матеос, который
в настоящее время скрывается от полиции. Он основал в свое
время преступную финансовую империю, подобную империи
Кальви. Все это выяснилось в ходе разразившегося скандала.1
"Опус деи"— организация очень богатая.
Источники ее благосостояния весьма разнообразны.
Хозе Матеос, которого считают богатейшим человеком в Ис-
1В конце апреля 1984 года Матеос был арестован полицией в Запад-
ной Германии.
251
пании, отчислял в кассу организации миллионы, причем львиная
доля их поступала из прибылей от его совместных махинаций с
Кальви в Испании и Аргентине. Можно ли считать случайным
преступное сотрудничество казначея масонской ложи "П-2" с
казначеем "Опус деи"? И тут пути господни неисповедимы?
После того как вставший на их пути папа Лучани был устра-
нен 'итальянским способом", к тому же методу Марцинкус,
Синдона, Джелли и Кальви прибегали еще не раз в тех случаях,
когда кто-либо пытался мешать осуществлению их планов.
Простой перечень циничных и жестоких преступлений, совер-
шенных с целью замести следы крупных афер и махинаций, мо-
жет затмить творения известных авторов детективного жанра.
Автор же этой книги лишний раз убедился в том, что у таких лю-
дей убийство римского папы не вызвало бы никаких нравствен-
ных мук. Обращает на себя внимание и тот факт, что ни Кальви,
ни Джелли, ни Ортолани не появлялись в Италии в течение сен-
тября 1978 года, то есть в то время, когда на папском престоле
находился Иоанн Павел I. Вскоре после избрания его преемника,
Кароля Войтылы, на родину в конце октября 1978 года вернул-
ся Кальви. Джелли и Ортолани пристально следили за ходом со-
бытий из Уругвая. Можно ли считать случайностью, что вся трои-
ца, получив предупреждение от Марцинкуса, отсиживалась в
Латинской Америке? Так ли уж неотложны были их дела в
Новом Свете в августе и сентябре? Почему Джелли и Ортолани
ни на шаг не отпускали от себя Кальви именно в это время? Да и
так ли уж сложны были вопросы, связанные с открытием новых
филиалов "Банко Амброзиано", чтобы опытному в подобных
делах Кальви понадобилось на их решение столько времени?
После беседы 30 октября 1978 года с Джулио Падалино из
Банка Италии, возглавившим группу правительственных ревизо-
ров, расследовавших деятельность "Банко Амброзиано ", Кальви
стало ясно, что передышка, полученная в результате смерти Лу-
чани, оказалась кратковременной. Вновь Кальви упорно избегал
прямых ответов. Но тем не менее 17 ноября расследование было
закончено. И небезрезультатно. По его итогам был составлен
подробный доклад, содержавший, несмотря на все старания пре-
ступников замести следы, документально обоснованные доказа-
тельства того, что вся империя Кальви держалась на обмане и
преступлениях.
Об этом Кальви узнал от Джелли, который позвонил из Юж-
ной Америки, как всегда не называя себя, а пользуясь паролем.
Кальви, все глубже погружавшийся в болото запутанных махи-
наций по поручению Ватикана, мафии и 'П-2", был потрясен. Де-
252
ло в том, что доклад, всего несколько дней назад отправленный
Джулио Падалино главе управления финансового надзора Банка
Италии Марио Сарчинелли, благодаря четкой работе шпионской
сети ложи "П-2" уже оказался у Джелли в Буэнос-Айресе. Из то-
го же источника Джелли узнал и сообщил Кальви, что доклад
должен быть передан Банком Италии в миланскую прокуратуру
судье Эмилио Алессандрини, а это, сказал Джелли, он предвидел
еще в сентябре.
И вновь Кальви балансировал на грани полного разоблаче-
ния и краха: Алессандрини относился к числу неподкупных. Вы-
сокоодаренный и принципиальный, юрист Алессандрини пред-
ставлял серьезную угрозу для таких прожженных преступников,
как Кальви, Синдона, Марцинкус и Джелли. Они не сомневались,
что если Алессандрини возьмется за дело, то Кальви ждут позор
и тюрьма, Марцинкуса - полное разоблачение, Джелли навсегда
лишится "Банко Амброзиано", а Синдона будет выдан властями
США в руки итальянского правосудия.
С начала января 1979 года в финансовых кругах Милана имя
Кальви вновь было у всех на устах. Эмилио Алессандрини, тща-
тельно изучив доклад Банка Италии объемом в 500 страниц, от-
дал распоряжение начальнику налоговой полиции вплотную за-
няться делом этого банка. Алессандрини просил в прилагаемом
письме безотлагательно проверить обоснованность каждого из
выдвинутых обвинений, перечисленных в докладе. Следует под*
черкнуть, что вне узкого круга официальных лиц никто не имел
доступа к докладу.
Двадцать первого января хорошо информированный и вли-
ятельный еженедельник "Эспрессо" писал о грозящем аресте Ка-
льви и всего совета директоров его банка, а также о том, что Ка-
льви будет запрещено покидать пределы страны. Иными слова-
ми, лишь самые решительные шаги могли предотвратить взрыв
негодования широкого общественного мнения, направленного
против руководства "Банко Амброзиано".
Утром 29 января судья Алессандрини, поцеловав жену, сел с
сыном в машину, чтобы по дороге на работу завезти мальчика в
школу. Отъехав от ворот школы ровно в 8.30 утра, он остано-
вился на красный свет на виа Муратори. В этот момент к машине
приблизились пятеро неизвестных и молча разрядили в него
обойму автомата. К вечеру того же дня левацкая террористичес-
кая группировка под названием "Прима линеа" по телефону
заявила о своей ответственности за преступление. Позже записка
с подтверждением устного заявления была найдена в телефонной
будке у миланского Центрального вокзала. Ни звонок, ни за-
253
писка не называли мотивов преступления.
За что могла мстить левоэкстремистская группировка
прокурору, известному по всей стране успешной борьбой с
правыми террористами? Эмилио Алессандрини возглавлял, в
частности, расследование взрывов на пъяцца Фонтана, органи-
зованных ультраправыми. Так зачем же было "Прима линеа"
чинить расправу над человеком, который стремился именем
закона добиться того, к чему они сами стремились путем кро-
вавого насилия? Ответ прост и страшен. Дело в том, что груп-
пировки типа "Прима линеа" и "красные бригады", к какому
бы крылу они себя ни относили, убивают отнюдь не только из
политических соображений. Они еще и выполняют роль наемных
убийц, послушно исполняющих приказы тех, кто больше за-
платит.
Собственно, разница между террористическими бандами невели-
ка, а связи "красных бригад" с неапольской "Каморрой **, как
именует себя местная мафия, документально подтверждены.
Когда писались эти строки, пятеро убийц, стрелявших в
Алессандрини, уже предстали перед судом. Все технические
подробности преступления они освещали весьма охотно и с боль-
шим знанием, но, когда дело касалось вопросов о причинах
преступления, их показания скорее порождали вопросы, чем
содержали ответы. В частности, один из тех, кто открыл огонь
по прокурору, Марко Донат Каттин, заявил: 'Мы ждали до са-
мого вечера, пока выйдут газеты с сообщениями об убийстве
и причинах, по которым совершено убийство".
Три дня спустя Роберто Кальви с наслаждением потягивал
коктейль на приеме в Милане, рассеянно поддерживая светскую
беседу, пока она не коснулась убийства прокурора. Тут Кальви
выказал живое участие и просто закипел от возмущения. Но
банкир был не на стороне вдовы и сирот. Он испытывал состра-
дание к самому себе.
— Подумайте, какое ужасное невезение, — взывал он к сочу-
вствию присутствующих, — ведь только накануне судья Алессан-
дрини обещал мне, что прекратит следствие и закроет дело!
Убийство Лучани дало Марцинкусу, Кальви, Синдоне и их
друзьям из ложи "П-2" необходимую отсрочку во времени. Ту
же цель преследовало и убийство судьи Алессандрини. Если пос-
ле его гибели расследование деятельности "Банко Амброзиано"
и не прекратилось совсем, то продвигалось черепашьим шагом и
перестало реально угрожать преступникам.
Марио Сарчинелли из Банка Италии сразу почувствовал пе-
ремену. Он, а также главный управляющий банка Паоло Баффи
254
решили, что интересы дела требуют, чтобы трудное и длительное
расследование, на которое потрачен целый год, не прошло да-
ром. В феврале 1979 года Сарчинелли вызвал Кальви для дачи
показаний относительно деятельности компании "Супрафин", о
связях 'Ъанко Амброзиано" сГ Ватиканским банком, об отделе-
нии банка в Нассау и, главное, о том, кому же, наконец, этот
банк принадлежал. После смерти Алессандрини Кальви словно
подменили: вернулась былая самоуверенность, надменность и
холодный блеск в глазах. Надежда на поддержку Джелли лишь
усиливала его высокомерие. На вопросы Сарчинелли он теперь
просто отказывался отвечать, хотя разговор в Банке Италии и
убедил Кальви, что недавнее убийство не остановит расследова-
ния. Он вновь обратился за советом к Джелли, и тот снова уве-
рил его, что все будет улажено. Но тут возникла проблема, не
на шутку встревожившая руководство ложи 'Т1-2". Связана она
была с именем журналиста Мино Пекорелли, уже упоминавше-
гося на страницах книги. Принадлежавшее ему агентство "Оссер-
ваторе политико" выпускало еженедельные бюллетени, обраща-
ющие на себя внимание тем, что содержавшаяся в них информа-
ция носила хоть и сенсационный, но непременно достоверный ха-
рактер. Итальянская пресса называла агентство "разгребателем
грязи ", что вполне соответствовало действительности.
В 70-е годы в номерах "Оссерваторе политико" Пекорелли
опубликовал ряд в высшей степени разоблачительных, докумен-
тированных материалов, свидетельствовавших о чрезвычайных
масштабах, которые приняли коррупция и подкуп в высших
эшелонах власти Италии. Незаменимыми эти бюллетени стали
для тех, кто хотел достоверно знать, кого обокрали и на какую
сумму. Пекорелли знал на что идет, ибо учитывал, что итальян-
ские законы весьма строги к клеветникам. Было ясно, что Пе-
корелли имеет доступ к самой секретной информации. Многие
итальянские журналисты в погоне за сенсацией выступали в
печати со статьями, основанными на информации, почерпнутой
из "Оссерваторе политико". Из профессионального любопытства
они нередко пытались выяснить, на кого опирается загадочное
агентство, стоявшее, как многим казалось, выше всех законов.
Но попытки эти не увенчались успехом.
В начале 70-х годов с "Оссерваторе политико" нередко свя-
зывали имя Синдоны. Конечно, Пекорелли был близок к секрет-
ным службам Италии, но не они были истинным источником
публиковавшихся им материалов. Как оказалось, были источ-
ники и более могущественные, чем государственные разведслуж-
бы. Мино Пекорелли являлся видным членом ложи "П-2". Вот
255
откуда он получал новейшую и самую секретную информацию.
На одном из собраний ложи Личо Джелли призвал "братьев " пе-
редавать в "Оссерваторе политико" представляющие интерес
документы и другую важную информацию. Создавая агентство,
Джелли преследовал цель поставить его прежде всего на служ-
бу задачам тайного масонства.
В середине 1978 года Пекорелли решил попытаться извлечь
и личную выгоду из возложенного на него руководства агентст-
вом. Трудно было ему устоять перед искушением. У него в ру-
ках оказалась сенсационная информация об одном из крупней-
ших мошенничеств в финансовой истории Италии. План махина-
ции разработал лично Джелли. О ее масштабах говорит тот факт,
что к началу 70-х годов из-за нее Италия потеряла 2,5 млрд. дол-
ларов: именно такой была сумма, недоплаченная государству в
виде налогов с прибыли от нефтяных сделок. Дело в том, что в
Италии и для отопления жилищ, и в качестве дизельного топлива
используется один и тот же нефтяной продукт, причем топливо»
для жилищ специально окрашивается в другой цвет по сравне-
нию с горючим для автомобилей. Но-топливо для жилищ облага-
ется налогом в 50 раз меньшим. Как же мог Джелли упустить то,
что, казалось, само шло ему в руки. По его указанию Бруно
Мусселли, крупнейший нефтяной магнат и член ложи "П-2",
организовал поставку необходимого красителя, а глава финан-
совой полиции, тоже "тайный брат" по ложе, генерал Рафаэле
Джудиче обеспечил все необходимые документы, с тем чтобы
все топливо значилось как отопительное, то есть облагалось са-
мым низким налогом.
Прибыль, составившая баснословную сумму, переводилась
затем с помощью пресловутого Микеле Синдоны, также участни-
ка тайного масонства, через Ватиканский банк на специально
открытые с этой целью счета в принадлежавшем ему женевском
"Финанбанке".
Именно тогда Личо Джелли и стал так часто появляться в Ва-
тикане, неся чемоданы, набитые миллиардами украденны х лир.
На него не обращали внимания, настолько он примелькался
швейцарским гвардейцам, стоявшим на часах у ворот святой
Анны.
Генерал Джудиче был назначен начальником финансовой по-
лиции, после того как викарий Рима кардинал Полетти в письме
настоятельно рекомендовал председателю Совета министров
Джулио Андреотти согласиться с этой кандидатурой. Полетти,
как мы помним, был одним из тех, кого Лучани намеревался
удалить из Рима в первую очередь. Об участии Ватикана в прес-
256
1 | й
*
1. Альбино Лучани
2. Город-государство Ватикан
3. "Папа избран!"
/
V V
/\ш
4. Альбино Лучани, папа Иоанн Павел I
5. Джон Вольпе, бывший
посол США в Италии, поз-
дравляет Синдону (справа)
с присвоением ему Амери-
канским клубом почетного
звания "Самая популярная
личность года".
6. Личо Джелли рисковал
утратить контроль над "им-
перией" в случае осуществ-
ления реформ, намеченных
Лучани.
7. Швейцарский гвардеец приветствует епископа Марцинкуса.
Как и Марцинкусу, всем этим людям (фото 8-12) смерть А. Лучани
была выгодна.
8. Кардинал Жан Вийо
10. Кардинал Коуди
11. Умберто Ортолани
\ >
9. Роберто Кальви
12. Микеле Синд она
Ч М
*
Ч л
13. Премьер-министр Андреотти у тела Иоанна Павла I .
14. Убийство судьи Витторио
Оккорсио 10 июля 1976 года
приостановило расследование
связей между неофашистами и
подрывной масонской ло-
жей "П-2".
15. Эмилио Алессандрини, ми-
ланский судья, был убит 29
января 1979 года, вскоре после
того, как начал расследование
махинаций возглавляемого
Кальви "Банко Амброзиано".
16. Журналист Мино Пе-
корелли, член ложи "П-2,\
выдав немало ее секре-
тов, заплатил за это жиз-
нью.
17. Марио Сарцинелли из
руководства Банка Ита-
лии покидает тюрьму,
куда попал по обвине-
нию, сфабрикованному
Личо Джелли.
18, 19. Джорджо Амброзоли
был убит несколько часов спус-
тя после того, как дал обли-
чающие свидетельские показа-
ния против Синдоны.
20. Штаб-квартира "Банко Амброзиано" в Милане.
ЛШРР
щщпщптншшпшщтц
§• х^
21. Железнодорожный вокзал в
Болонье после взрыва, органи-
зованного масонской ложей
"П-2", в результате которого
погибло 85 человек, 182 - по-
лучили ранения, 1980 год.
22. В 1980 году Роберто Розо-
не (в светлом костюме) стал
серьезной помехой для Кальви
в его махинациях. 27 апреля
1980 года на его жизнь было
совершено покушение, в ре-
зультате которого он получил
несколько тяжелых пулевых
ранений.
23. Роберто Кальви, "покончивший
с собой" в Лондоне 17 июня 1982 года.
24. За несколько часов до "само-
убийства" Кальви его секретарша
Грациелла Коррочер также "выбро-
силась" из окна 5 этажа здания "Бан-
ко Амброзиано". Ее тело увозит
автомобиль "Скорой помощи".
25. П. Марцинкус (в центре, подняв "перст указующий") сохранил свой
пост в Ватикане, хотя все остальные подозреваемые в трагической смерти
папы Лучани мертвы, находятся в тюрьме или скрываются от правосу-
дия. На втором плане, в белом, папа Иоанн Павел II.
тупной махинации с топливом Пекорелли еще не знал, нб о са-
мом факте беспрецедентной кражи из государственного карма-
на ему было известно досконально. Один за другим в бюллете-
нях "Оссерваторе политико" стали появляться материалы, разо-
блачавшие отдельные стороны аферы. Представительная делега-
ция в составе сенатора христианского демократа Клаудио Вита-
лоне, судьи Карло Тести и генерала Донато Прете из финансовой
полиции нанесла визит Пекорелли и сумела купить его молчание.
Статьи, проливавшие свет на невиданную аферу с топливом, боль-
ше не появились.
Поняв, подобно Джелли, всю силу орудия шантажа, Пекорел-
ли решил, что, оставаясь в рядах масонов и одновременно ра-
зоблачая их в прессе, он мог бы до конца дней купаться в золо-
те. И он стал писать о масонах. В начале сентября 1978 года был
опубликован материал, в котором помимо прочей информации,
назывались имена более ста членов ложи "П-2", занимавших вы-
сокие посты в ватиканской иерархии. Это был пробный шаг в
адрес Джелли. Именно этот материал прочел Лучани, а затем,
тщательно проверив его достоверность, начал незамедлительно
действовать. Об этом тут же узнал Личо Джелли и понял, что
Лучани становится еще опаснее для казначея ложи Роберто Ка-
льви.
Когда папу Иоанна Павла I убрали с пути, Джелли решил
рассчитаться и с Пекорелли. Он попытался купить его, но тот,
как человек продажный, стал вымогать все больше и больше.
Возмутившийся Джелли не стал платить. Тогда Пекорелли опуб-
ликовал статью, указав во вступлении, что она станет первой
из целой серии ошеломляющих разоблачений. Из статьи стано-
вилось ясно, что Джелли, лидер ультраправых, откровенный фа-
шист, занимался шпионажем в течение всей второй мировой вой-
ны и после ее окончания. В заключение Пекорелли, изображая
себя бесстрашным борцом за истину, решившим, несмотря на
риск, вести расследование до конца, пообещал заинтригованно-
му читателю в самом ближайшем будущем рассказать всю прав-
ду о ложе "П-2", Он закончил статью фразой о том, что Личо
Джелли, бывший нацист, был в теснейшем контакте с ЦРУ. Ув-
лекшись, Пекорелли позволил себе рассказать слишком много
правды. Его "братья " по "П-2" сочли, что он их предал.
Двадцатого марта Джелли позвонил Пекорелли и предложил
назавтра устроить совместный ужин, а заодно обсудить кое-ка-
кие дела. Пекорелли согласился, но добавил, что задержится се-
годня в своем офисе, чтобы завтра быть свободным... До ужина
в компании Джелли Пекорелли не дожил. Он действительно за-
'/410-253
257
держался и только в 21.15 вышел из своей редакции на виа Ора-
цио, направляясь к машине, которую оставил неподалеку. Он
был убит минуту спустя двумя выстрелами в рот. Такое убий-
ство символично: у сицилийской мафии оно называется "сассо
ин бокка" — "камешек в рот"— в знак того, что убитый наказан
за то, что сказал слишком много, но больше уже не заговорит.
Лишившись возможности отужинать с "другом", Личо Джел-
ли провел вечер следующего дня у себя в кабинете. Открыв со-
вершенно секретную папку ложи "П-2" со списком ее членов, он
пометил против фамилии Пекорелли: 'тюкойный".
На этот раз никто не взял на себя вину за смерть Пекорелли,
но в 1983 году был арестован один из высокопоставленных в
прошлом сотрудников СИД1 Антонио Вьеццер по обвинению в
причастности к убийству Пекорелли. Антонио Вьеццер также
был членом ложи "П-2".
За несколько дней до того, как Пекорелли заставили замол-
чать навсегда, сошел в могилу кардинал Жан Вийо, один из тех,
кого журналист упомянул в списке иерархов Ватикана, являв-
шихся членами ложи "П-2". Умер он в блеске почестей, наград,
постов и титулов, которыми удостоили его предшественники
Лучани на престоле святого Петра. Лучани же не успел снять
Вийо, который если и не убил Лучани лично, то создал для убий-
ства и его сокрытия все условия.
Пока Ватикан был поглощен похоронами главы государст-
венного секретариата, на другом берегу Тибра продолжалась
нелегкая борьба за торжество правосудия и справедливости.
Начальник управления финансового надзора Банка Италии Ма-
рио Сарчинелли и главный управляющий Паоло Баффи выдви-
нули требование о принятии срочных мер по делу Кальви. Они
утверждали, что налицо ряд серьезнейших доводов в пользу
немедленного ареста преступника.
И действительно, 25 марта 1979 года двое были арестованы.
Но не Кальви и Джелли, а... Баффи и Сарчинелли. Правда, Баф-
фи был отпущен под залог по причине его почтенного возраста
римским прокурором Марио Алибранди, известным ультрапра-
выми настроениями. Сарчинелли же оказался в тюрьме. Обоим
были предъявлены обвинения в том, что они не сумели доказать
умышленный характер нарушения закона. Это звучало смехо-
творно. Через две недели был отпущен под залог и Сарчинелли.
Тем не менее официально обвинение было снято с обоих лишь
^ИД - итальянская военная разведка и контрразведка, с 1975 года
переименована в СИСДЕ.
258
в январе 1980 года.
Цель, однако, была достигнута: суд на год отстранил Сарчи-
нелли от исполнения обязанностей начальника управления фи-
нансового надзора Банка Италии, несмотря на то что он был
оправдан. Ложа "П-2" тем самым полностью обезопасила своих
видных членов от разоблачения, а Паоло Баффи, потрясенный
незаслуженным позором и вопиющей несправедливостью, подал
в отставку. Ход событий показал, что власть, которой обладали
Кальви и его сообщники, оказалась куда сильнее, чем та, кото-
рой располагало руководство центрального государственного
банка страны. Возможно также, что отставка Баффи была в
большей степени вызвана тем впечатлением, которое произвело
на него событие, в очередной раз убедившее Баффи и его коллег
в том, насколько неодолимы силы, противостоящие им.
Пока Кальви и его друзья пытались сломить Фемиду, их кол-
легу по "П-2" Микеле Синдону, казалось, возмездие настигло в
Нью-Йорке. 19 марта 1979 года министерство юстиции США
предъявило Синдоне обвинение в нарушении закона по 99 раз-
личным пунктам: от мошенничества и лжесвидетельства до при-
своения банковского капитала и подкупа должностных лиц. Все
обвинения были связаны с банкротством "Фрэнклин нэшнл бэнк".
Уплатив 3 млн. долларов в качестве залога, Синдона был выпу-
щен на свободу с условием ежедневной регистрации в полиции.
В самом начале июля 1979 года федеральный суд США по-
становил, что выдачу банкира производить не следует, так как
нельзя подвергать суду два раза за одно и то же преступление.
Соответствующий договор между США и Италией позволяет по-
разному толковать этот вопрос. Поэтому федеральный прокурор
Джон Кении заявил, что правительство США намерено выслать
Синдону на родину после того, как американский суд вновь
рассмотрит его дело и вынесет окончательное решение.
Прокурор Кении, осмелившийся сделать подобное заявле-
ние, остался жив лишь чудом. После его выступления люди Сиц-
доны уже заключили 100-тысячную сделку с убийцей, который
должен был устранить Кении. Банкир и его сообщники вовремя
сообразили, что, если в Италии убийство судьи или прокурора
чаще всего ведут к приостановлению следствия или полному
отказу от него, иллюстрацией чему может служить убийство
судьи Алессандрини, в данной обстановке такой прием мог при-
вести к противоположным результатам. Как ни прельщали про-
фессиональных убийц обещанные 100 тыс. долларов, но было
очевидно, что гибель прокурора может ускорить и ужесточить
наказание Синдоны.
'/ио*
259
Синдона, взвесив все "за" и Против" и убедившись, что от
суда в Нью-Йорке, который готовил Кении, ему не уйти, решил
расправиться с человеком, представлявшим для банкира, пожа-
луй, еще более серьезную угрозу.
Речь шла о следователе Джорджо Амброзоли. 29 сентября
1974 года он был назначен уполномоченным по ликвидации при-
надлежавшего Синдоне 'Ъанка привата итальяна". Как уже от-
мечалось, банк был создан Синдоной в 1974 году путем слияния
''Банка уньоне" и "Банка привата финанциариа", в результате
чего из двух банков средней величины, стоявших на грани
банкротства, был создан один, обреченный на гибель с момента
возникновения.
Амброзоли досконально изучил дело, и в конце концов ни-
кто не знал подробностей финансовых махинаций лучше, чем он.
Амброзоли направил секретный доклад генеральному прокуро-
ру Италии, в котором указывал, что деятельность Синдоны но-
сила, вне всяких сомнений, преступный характер. На основе
тщательного изучения документов он сделал вывод, что ката-
строфическое состояние, в котором находился банк, было
вызвано не плохим руководством, а заранее спланированным
банкротством, ибо в начале 1974 года Синдона и его коллеги
"преднамеренно готовили проведение в феврале того же года
банковских операций таким образом, чтобы они неминуемо при-
вели банк к краху". Иными словами, их деятельность по сути
своей была тщательно продуманным и крупномасштабным мо-
шенничеством.
Джорджо Амброзоли был человеком безупречной честности
и большого мужества. Именно в те дни, заканчивая подготовку
доклада, подтверждавшего преступный характер деятельности
Синдоны, он доверительно сказал жене: 'Знай, что бы ни случи-
лось, мне придется дорого заплатить за то, что я взялся за это
дело. Я прекрасно отдавал себе в этом отчет, еще не приступив
к расследованию, но ничуть не жалею. Я не мог отказаться от
возможности принести пользу своей стране, но тем самым я на-
жил себе смертельных врагов".
Постепенно весь механизм преступлений Синдоны стал по-
нятен Амброзоли. Пока Синдона излагал перед американскими
студентами свои идеи о "космическом капитализме", вдумчиво-
му юристу из Милана становилось все яснее, что банкир - прож-
женный преступник международного масштаба.
В 1977 году римский адвокат Родольфо Гуцци обратился к
Амброзоли с заманчивым, но весьма запутанным предложением
выкупить "Банка привата" и тем самым спасти его от банкрот-
?во
ства. Амброзоли был уже достаточно осведомлен о положении
дел, чтобы тут же сообразить, что предложение шло от Синдоны,
поскольку Гуцци был его адвокатом. Он решительно отклонил
предложение, несмотря на то что оно было поддержано двумя
членами правительства из числа христианских демократов.
Подобный факт красноречиво говорит о влиянии, которым
еще располагал Синдона. О его могуществе свидетельствовало и
настойчивое требование со стороны Франко Эванджелисти, бли-
жайшего помощника премьер-министра, замять скандал, заста-
вив Банк Италии с санкции Баффи покрыть долги Синдоны.
Изучая кипы документов, Амброзоли все чаще наталкивал-
ся на упоминания о загадочном "списке 500". Вскоре стало оче-
видно, что речь идет о 500 политических и финансовых деятелях,
которые с помощью Синдоны и Ватиканского банка в наруше-
ние законов вывозили валюту из страны и баснословно на этом
наживались. При этом интересы национальной экономики их
ничуть не трогали. Неизвестными оставались для Амброзоли
лишь имена тех, кто входил в "список 500". Он выяснил, что
ряд вполне респектабельных организаций и учреждений, таких,
например, как страховой гигант ИНПДАИ, помещали свои ка-
питалы в банки Синдоны под более низкий процент, чем в сред-
нем во всех остальных банках. Компенсацию за "доверие"полу-
чали их руководители лично. Удалось Амброзоли проследить
и многие другие приемы, которые использовал Синдона для
осуществления валютных махинаций, в частности покупку дол-
ларов по более высокой, чем рыночная, цене с внесением разни-
цы на специальный счет за границей - в Лондоне, Швейцарии
или США.
В ходе расследования Амброзоли составил свой список тех,
кто, по его сведениям, являлся прямым соучастником престу-
плений Синдоны. Последний был достаточно опытен и предус-
мотрителен. Поэтому выявить все 500 имен было не реально,
но список из 77 фамилий, тех, чья вина была очевидной, Амбро-
золи составил. Среди них оказались и такие видные финансис-
ты Ватикана, как Массимо Спада и Луиджи Меннини. Он собрал
неопровержимые доказательства участия Ватиканского банка
во многих преступлениях Синдоны. Надо сказать, что и Синдона
пристально следил за всеми действиями Амброзоли. Более того,
делал все, чтобы притормозить юриста, который неутомимо и
в одиночестве шел по следу. Против судьи выдвигались необос-
нованные и анонимные обвинения в растрате, которые затем
так же анонимно снимались. Тактика воздействия на него ме-
нялась в зависимости от обстоятельств. Амброзоли звонил
10-253
261
по телефону зять Синдоны, Пьер Сандро Маньони, предлагая
занять пост президента во вновь приобретенном Синдоной
банке 'VI оставить скучное занятие копаться в подробностях дав-
них банкротств чужих банков".
Синдона купил тех, на кого Амброзоли, как он считал, мог
полностью положиться. Тот же Маньони мог при желании проци-
тировать сведения из совершенно секретного доклада следова-
теля, к которому имели доступ лишь немногие лица из руковод-
ства Банка Италии.
К марту 1979 года Амброзоли назвал точную цифру, выра-
жающую размеры банкротства одного лишь "Банка привата":
257 млрд. лир. Именно с марта начались почти ежедневные ано-
нимные телефонные звонки с угрозами расправы. Голос в труб-
ке говорил по-итальянски с сильным американским акцентом.
Угрозы сменялись предложениями крупных денежных сумм в
обмен на прекращение расследования. В ответ на очередной от-
каз вновь угрозы расправы.
Кто же стоял за кампанией "телефонного террора"? 'Вам
следовало бы отправиться в Соединенные Штаты и повидаться
с Синдоной. Обсудили бы по-дружески все вопросы". Амброзо-
ли снова отказался и с того дня начал записывать на магнитофон-
ную пленку все телефонные разговоры. Об анонимных звонках с
угрозами он рассказал друзьям и коллегам. Однавды он дал
послушать такую запись адвокату Синдоны. Через несколько
дней последовал очередной звонок: 'Ты что, ублюдок, думаешь
нас перехитрил, записывая все разговоры?" Тот адвокат Синдо-
ны позднее признался, что после беседы с Амброзоли тут же
позвонил Синдоне в Нью-Йорк.
Десятого апреля 1979 года Синдона решил разделаться еще с
одним врагом: настал черед Энрико Кучча, занимавшего пост
исполнительного директора инвестиционного "Медиобанка".
Синдона имел основания бояться и ненавидеть Кучча. В 1972 го-
ду он пытался воспрепятствовать приобретению Синдоной кон-
троля над 'Ъастоджи", придя к выводу раньше многих, что
Синдона — опасный мошенник с манией величия в острой форме.
Встретившись с Синдоной в апреле 1979 года, Кучча укре-
пился в своих выводах о нем, сделанных почти восемь лет на-
зад. Но в отличие от Амброзоли он не отказался от приглашения
приехать в Нью-Йорк, на чем настаивал по телефону тот же ано-
нимный собеседник, говоривший с сильным американским ак-
центом. Кучча пошел на риск и лично встретился с Синдоной.
Банкир выдвинул ряд безусловных требований: во-первых,
Кучча должен добиться аннулирования ордера на арест Синдоны,
262
выданный итальянскими властями; во-вторых, он должен дос-
тать 257 млрд. лир и выкупить 'Ъанка привата"; в-третьих, Куч-
ма должен перевести еще более крупную сумму на счет семьи
Синдоны.
В свою оче{юдь Синдона обещал Энрико Кучма сохранить его
жизнь. И только.
Во время этой беседы Синдона упомянул имя Амброзоли.
"Этот чертов уполномоченный по ликвидации моего банка все
время ставит палки в колеса, явно напрашиваясь на то, чтобы
его ликвидировали. Так придется и поступить". Типичный язык
мафии.
Когда нью-йоркский суд выдвинул против него иск из 99
пунктов, Синдона не изменил себе: пора, решил он, убрать фе-
дерального прокурора Джона Кении, чтобы тем самым прекра-
тить судебный процесс о его выдаче Италии. Тому же будет со-
действовать и убийство Амброзоли.
На Энрико Кучча подобные доводы не произвели должного
впечатления, и он не принял требования Синдоны. В октябре
1979 года у входной двери его квартиры в Милане взорвалась
бомба. К счастью, никто не пострадал.
Всем сторонам, так или иначе заинтересованным в исходе
предстоящего судебного разбирательства по 'йелу Синдоны",
было совершенно очевидно, что материалы, собранные Джорджо
Амброзоли, и его позиция будут иметь решающее значение.
9 июня 1979 года судья Томас Гриеза, который должен был вес-
ти судебное разбирательство "дела Синдоны", уведомил Ам-
брозоли, что ему предстоит дать письменные показания под при-
сягой в Милане.
К этому дню потенциальный убийца, которому обещано бы-
ло 100 тыс. долларов "за голову" Амброзоли, уже целые сутки
проживал в миланском отеле "Сплендидо" под именем Роберта
Макговерна. В кругу своих он был известен как Билли Голо-
ворез. Подлинное его имя — Уильям Арико. Вечером того же
дня он ужинал в ресторане фешенебельного отеля в обществе
пяти человек, которым предстояло "ассистировать" ему в убий-
стве. Главными помощниками Арико были его сын Чарльз Ари-
ко и Рокки Мессина. В качестве оружия они предпочли автомат
"М-П" с глушителем и пять пистолетов типа "П-28". Арико
нанял небольшой "фиат"и пустился по следу жертвы.
Следует отметить, что требование, чтобы Амброзоли дал
самые полные показания под присягой, было выдвинуто перво-
начально адвокатами Синдоны. Они надеялись продемонстриро-
вать таким образом всю абсурдность обвинений, выдвинутых
10*
263
против их клиента в Нью-Йорке. То, что им пришлось узнать
утром 9 июня, стало не только жестоким отрезвлением, но и нас-
тоящим профессиональным поражением. Группе юристов, на-
нятых Синдоной и включавшей американских адвокатов, а так-
же двум судебным чиновникам: нью-йоркскому судье Томасу
Гриезу и итальянскому судье Джованни Галати — пришлось
столкнуться с продуманной и прочной позицией Амброзоли, яв-
лявшейся итогом скрупулезного расследования: он собрал и
проанализировал более 100 тыс. документов и был готов бес-
компромиссно отстаивать правду и свои выводы. В конце пер-
вого дня заседаний адвокатов Синдоны трудно было узнать, ког-
да они выходили из здания суда: лица их были бледны и выра-
жали тревогу.
После судебного заседания Джорджо Амброзоли отправил-
ся на встречу с ожидавшим его Борисом Джулиано, не подозре-
вая, что за ним по пятам следовал Арико. Борис Джулиано был
заместителем начальника полиции Палермо и одновременно ру-
ководил городским отделением СИСДЕ. Предмет разговора был
тот же — Микеле Синдона. В мае 1978 года в Палермо был убит
наемный головорез Джузеппе ди Кристина, услугами которого
постоянно пользовались кланы мафии Гамбино, Инцерилло,
Спатолы. При трупе были найдены документы, свидетельство-
вавшие о том, что Огадона через Ватиканский банк переправлял
деньги мафии, нажитые на торговле героином, в принадлежав-
ший ему банк "Аминкор" в Швейцарии. Сопоставив факты, по-
лученные обоими независимо друг от друга в ходе расследова-
ния, Амброзоли и Джулиано пришли к выводу о преступном
характере деятельности банкира. Они условились о следующей
встрече после того, как Амброзоли закончит дачу показаний
представителям американской юстиции.
В этот день Амброзоли еще раз пришлось вернуться к вопро-
су о "деле Синдоны": вечером он долго беседовал по телефону
с подполковником Антонио Вариско, возглавлявшим службу
безопасности Рима. Речь шла о деятельности ложи "П-2", рассле-
дованием которой занимался Вариско.
Десятого июля, давая показания, Амброзоли выложил ос-
новной козырь. Он подробно, подкрепляя каждый довод соот-
ветствующим документом, рассказал о механизме аферы с про-
дажей Кальви "Банка каттолика дель Венето" и о сделке с кон-
церном "Пакетти" между Синдоной и Кальви. Амброзоли сооб-
щил, что Синдона выплатил миланскому банкиру и американ-
скому епископу комиссионные в размере 6,5 процента. 11июля
Амброзоли закончил давать показания, после чего на следующий
264
день он должен был явиться вновь и подписать окончательный
текст, а через неделю предстать перед американскими юристами
и адвокатами Микеле Синдоны, у которых были свои вопросы.
Поздно вечером того же дня Амброзоли подъехал к подъез-
ду своего дома. Увидев его из окна, жена обрадованно помахала
рукой. Но радость ее была преждевременной: когда Амброзоли
взялся за ручку входной двери, из темноты шагнул Арико и
еще двое. В темноте прозвучал голос:
— Вы Джорджо Амброзоли?
-Да.
Через секунду четыре пули пронзили его грудь. Смерть была
мгновенной.
К 6.00 утра следующего дня Арико был уже в Швейцарии.
Со счета Синдоны в принадлежавшем Кальви "Банка дель Готта-
рдо" ровно 100 тыс. долларов были переведены на счет
№415851-22-1 на имя Роберта Мекговерна в "Коеди Суис" в
Женеве.
В 8.30 утра 13 июля, менее 48 часов спустя после гибели Ам-
брозоли, подполковник Антонио Вариско в белом "БМВ" мед.
ленно продвигался по запруженной автомобилями Лунготевере
Арнальдо да Б реши а в Риме, беседуя с шофером. С ними порав-
нялся "фиат-128", из которого показалось дуло обреза. Один
за другим раздались четыре выстрела: подполковник Вариско и
его шофер были убиты наповал. Час спустя представители 'кра-
сных бригад "взяли на себя ответственность за это преступление.
Двадцать первого июля 1979 года Борис Джулиано зашел в
бар на виа Франческо Паоло ди Бьязи в Палермо выпить свой
утренний кофе. Было 8.05 утра. Поставив чашку на стойку, он
направился к кассе. Путь ему преградил человек, выпустивший
в него шесть пуль. В баре было многолюдно, и полиция не смог-
ла обнаружить преступника. Все произошло мгновенно. В су-
матохе никто ничего не успел понять.
Пост Джулиано занял Джузеппе Импалломени, член ложи
"П-2".
Никто не заявил, как обычно для отвода глаз, об ответствен-
ности за убийство Амброзоли и Джулиано. Получив в Нью-Йорке
известие о том, что Амброзоли нет в живых, Синдона, оплативший
услуги убийцы, отреагировал весьма характерным для него
образом: "Никто не должен связывать мое имя с трусостью. Я
пойду на самые решительные юридические меры и потребую нака-
зания по суду всякого, кто позволит себе даже намекнуть на это".
За два года до этих событий в интервью журналу "Фьорино"
он сделал еще более красноречивое заявление. Сказав, что про-
265
тив него "существует целый заговор'*, среди главных 'Злоумы-
шленников" он назвал Амброзоли и добавил: "Я бы посовето-
вал кое-кому быть осторожней. Я повторяю: многим надо по-
остеречься!"
Но расследование, проведенное Амброзоли и стоившее ему
жизни, не пошло прахом. Многочисленные документальные
свидетельства, собранные им, а также письменные показания,
которые он успел дать, оказались поистине бесценным материа-
лом для обвинительного заключения на суде, который вскоре
должен был начаться по "делу Синдоны".
"Миланского банкира и американского епископа", которых
упомянул в своих показаниях Амброзоли, не составляло труда
идентифицировать: то были Кальви и Марцинкус. Марцинкус
сразу же попытался возразить, что никаких комиссионных не
получал. Однако все знали, что Амброзоли был не тем челове-
ком, кто бросает слова на ветер. Если же говорить о правди-
вости заявлений самого епископа, то можно вспомнить, что
после "краха Синдоны" он отрицал даже факт знакомства с бан-
киром.
Кто же выиграл от серии кровавых беспощадных убийств?
Для ответа на этот вопрос вновь придется назвать уже знакомые
имена: Марцинкус, Кальви, Синд она, Джелли и Ортолани.
В Милане эти убийства вызвали шок во Дворце юстиции,
лишив дара речи тех, кто ранее славился красноречием. Те из
коллег Амброзоли, которые работали вместе с ним, расследуя
преступления Синдоны, вдруг начисто "потеряли" память и не
могли припомнить даже самого факта расследования. Судья
Лука Муччи, возглавивший следствие после убийства Алессан-
дрини, вел его такими темпами, будто его одолел столбняк.
Из доклада, представленного Банком Италии об итогах рас-
следования деятельности "Банко Амброзиано", был сделан
ошеломляющий вывод, будто показания Кальви можно считать
удовлетворительными и заслуживающими доверия. По крайней
мере таковыми их признала финансовая полиция.
Ответственный сотрудник Банка Италии Падалино, благода-
ря которому было тщательно проведено расследование деятель-
ности "Банко Амброзиано", все чаще приезжал в Милан, где вел
бесконечные беседы с представителями правосудия, напоминав-
шие скорее допросы. Более того, в разгар лета 1979 года Падали-
но понял, что миланские законники, по сути, терроризируют и
запугивают его. Ему пригрозили, что подадут в суд за клевету в
связи с докладом о деятельности "Банко Амброзиано ". Так ло-
жа "П-2" под руководством Джелли и банда Синдоны сумели
266
из правосудия сделать бесправие.
О том, насколько могущественной была ось Кальви - Джел-
ли, достаточно красноречиво говорят события, происшедшие в
Никарагуа приблизительно в то же время, когда был убит судья
Эмилио Алессандрини, то есть в январе 1979 года. Кальви про-
тянул щупальца своей империи в Манагуа в сентябре 1977 года,
открыв там Коммерческий банк группы "Амброзиано". Устав
банка провозглашал в качестве программной цели^ "развитие
международных торговых отношений". Истинной задачей была
помощь отделению 'Ъанко Амброзиано" в Нассау с целью еще
больше запутать следы противозаконных операций с акциями и
ценными бумагами, осуществлявшихся головным банком в
Милане, в совет директоров которого входил и Марцинкус.
Банк в Никарагуа помогал как можно надежнее скрыть ма-
хинации от глаз центральных властей в лице Банка Италии. Но за
все нужно платить: Джелли пришлось купить благосклонность
диктатора Сомосы. Она была оценена в несколько миллионов
долларов. Когда они оказались в руках диктатора, он во все-
услышание заявил, что идея Кальви открыть филиал своего бан-
ка в его стране просто великолепна. В придачу Кальви вручили
никарагуанский дипломатический паспорт, которым он пользо-
вался до конца жизни.
Микеле Синдона, с помощью наемных убийц сумевший уб-
рать с пути своих врагов в Италии, в конце июля 1979 года ре-
шил, что ему пора покинуть Нью-Йорк. Пока нелегально. Кому-
нибудь другому тот факт, что он был отпущен из американской
тюрьмы под залог в 3 млн. долларов с обязанностью ежедневно
являться в полицейский участок, а также то, что на родине он
был приговорен к трем с половиной годам тюрьмы, показалось
бы серьезным доводом против подобного решения. Но не Синдо-
не. Его план был предельно прост: с помощью людей из сицилий-
ской и американской мафии он организовал собственное "похи-
щение ".
В Италии ему необходимо было быть прежде всего для того,
чтобы как можно быстрее заручиться надежной поддержкой вли-
ятельных друзей в преддверии суда над ним в Нью-Йорке. Он не
сомневался, что многие на родине ему обязаны до конца жизни,
и заключил, что пришла пора получать долги. С этой целью он ре-
шил сразу выложить последний козырь: предать гласности "спи-
сок 500",
В течение десяти лет итальянские власти тщетно пытались
проникнуть в тайну этого списка и выяснить имена наиболее
крупных подпольных экспортеров капитала. О нем ходили леге-
267
лды. Но он был реален. И можно не сомневаться, что копиями
его располагали Джелли, Синдона и Кальви. Синдона видел в нем
могучее средство шантажа, и даже угрозу его публикации он
счел вполне разумной мерой для того, чтобы добиться своей
реабилитации в Италии. Ддльше все, как ему виделось, выстро-
ится удачно для него: судебный приговор будет аннулирован,
следовательно, обвинения будут сняты. Так он получит назад
свои итальянские банки, а нью-йоркскому суду придется вновь
иметь дело с человеком, который с полным основанием сможет
утверждать, что стал жертвой злонамеренного заговора, органи-
зованного, скорее всего, коммунистами. Самые уважаемые в
стране люди станут в один голос возносить 'иона Микеле" как
невинную жертву, как одного из самых выдающихся в мире
банкиров, как олицетворение здорового, незапятнанного и жиз-
неспособного капитализма. Все это вполне реально, думал Син-
дона, если с умом воспользоваться приемом, которым владел
в совершенстве. Прием этот — шантаж.
Позднее Синдона станет утверждать, что им руководила
идея, далекая от узкой корысти, - идея блага родной Сицилии,
блага, которое виделось ему в отделении острова от Итальянс-
кой Республики с помощью военного переворота и присоедине-
нии к США в качестве 51-го штата. Перед таким "подарком"
правительство Соединенных Штатов не устоит и примет его в
обмен на отказ от обвинений в совершенных им преступле-
ниях. Удивительнее всего то, что Синдона действительно верил
в это.
У банкира был еще и такой план: сицилийский преступный
клан Гамбино соглашается закрыть свои фабрики по производ-
ству героина на Сицилии, прибыли от которых, поступавшие в
карманы Гамбино, Инцерилло и Спатолы, итальянские эксперты
оценивали как минимум в 600 млн. долларов ежегодно. В качес-
тве вознаграждения за это благодеяние, исполненное любовью
мафии к человечеству, клану Гамбино официально предоставят
право контроля над торговлей апельсинами, и, кроме того, Ро-
зарио Спатоле позволят открыть казино в Палермо.
Как и было задумано, Синдона был 'тюхищен" на Пятой
авеню в Нью-Йорке 2 августа 1979 года. Надо было спешить, если
он предполагал успеть организовать военный путч на Сицилии с
целью отделить ее, а затем предложить родной остров амери-
канскому президенту до начала суда над ним, назначенного на
10 сентября того же года. С фальшивым паспортом на имя Джо-
зефа Бонамико (что в переводе с итальянского означает "доб-
рый друг"), в темных очках и седом парике, приклеив усы и
268
бороду, Синд она, сопровождаемый Антони Карузо, отправился
самолетом авиакомпании 1ЛУА рейсом 740 в Вену из аэропорта
Кеннеди. Так начался фарс, в сценарий которого были включены
телефонные звонки с угрозами и требованиями "выкупа" Син-
доны, исходившими якобы от "похитителей**. Закончился он
16 октября, когда "морально и физически обессиленный " Син-
дона с простреленным навылет бедром опустил монету в авто-
мат и набрал номер одного из своих нью-йоркских адвокатов
в телефонной будке на углу 42-й улицы и 10-й авеню в Манхэттене.
Поездка подследственного банкира в Европу не оправдала
возлагавшихся на нее надежд. Сицилия так и не стала 51-м шта-
том США. Многие из его бывших друзей так и остались *тЗыв-
шими". "Список 500", несмотря на все угрозы, так и не был
предан гласности, а самому "великому комбинатору" в скором
будущем предстояло отвечать перед судом за все совершенные
преступления, к которым прибавились и новые, и весьма тяжкие
с точки зрения закона: лжесвидетельство, побег из тюрьмы и
организация ложного похищения. Единственным положитель-
ным для Синдоны результатом нелегального трансатлантичес-
кого путешествия оказались 30 млрд. лир, выплаченные Робер-
то Кальви по настоянию неизменно благожелательного к нему
Джелли. Сумма была переведена на счет "Банка дель Готтардо".
Считалось, что деньги были выплачены представителю мафии
Розарио Спатоле за "освобождение"Синдоны.
Помимо Синдоны, в "похищении" принимали участие Анто-
ни Карузо, Джозеф Макалузо, Джонни Гамбино, Розарио и Вин-
ченцо Спатолы и Джозеф Мичели Крими. Итальянским властям
удалось установить, что Розарио Спатола, который обычно про-
водил дни на территории принадлежавшей ему крупной строи-
тельной компании в Палермо, в день исчезновения Синдоны на-
ходился в Нью-Йорке. На вопрос о причине неожиданной поез-
дки в США он ответил предельно кратко: 'По семейным де-
лам".
Процесс по "делу Синдоны" начался в феврале 1980 года.
Все обвинения были связаны с крахом "Фрэнклин нэшнл бэнк ".
Незадолго до начала суда Ватикан недвусмысленно дал по-
нять, что римско-католическая церковь по-прежнему полностью
на стороне своего бывшего финансового консультанта.
Кардиналы Джузеппе Каприо и Серджо Герри, а также епис-
коп Пол Марцинкус, желая помочь банкиру, согласились вы-
ступить в качестве свидетелей зашиты и дать показания под при-
сягой, которые будут записаны на видеопленку и отправлены в
Нью-Йорк. Заинтересованные тем, что же князья церкви скажут
269
в его оправдание, представители обвинения на процессе не стали
возражать против такой необычной процедуры.
Как известно, свидетельские показания даются в зале суда
в присутствии судей и присяжных после принесения присяги.
Для ватиканских иерархов было сделано исключение. Судья
Томас Гриеза согласился с тем, чтобы адвокаты Синдоны
отправились в Рим в пятницу 1 февраля. Предполагалось, что
адвокаты запишут на пленку показания на следующий день, в
субботу, и в понедельник утром предъявят ее суду в Нью-Йор-
ке. Их отчет, подшитый к материалам судебного дела США
против Микеле Синдоны, читается как увлекательный детек-
тив.
За четыре часа до того момента, когда трое церковных
деятелей должны были быть приведены к присяге, вмешался
государственный секретарь Ватикана кардинал Агостино Каза-
роли. Показаний не будет. Это послужит опасным прецеден-
том. Дело и без того получило ненужную огласку и вызвало до-
садные комментарии в прессе. Нам остается лишь выразить
крайнее сожаление по поводу того, что американское правитель-
ство не установило с Ватиканом дипломатических контактов.
В 11.00 утра в субботу секретарь кардинала Герри, монсень-
ор Бланшар, позвонил в посольство США, чтобы подтвердить,
что оба кардинала и епископ Марцинкус приедут в американское
посольство, как было условлено, к 16.00. Несколько минут
спустя он позвонил вновь и сообщил, что Казароли наложил за-
прет на визит. Его спросили, что означал звонок за несколько
минут до этого. Бланшар не задумываясь ответил, что никакого
звонка не было, и сказал, что "американский судья уже постав-
лен в известность об этом".
Изумленная сотрудница посольства, положив трубку, долго
не могла сообразить, как же реагировать на беззастенчивый
трюк Ватикана. Она решила дозвониться самому кардиналу Гер-
ри. Тот признался, что и сам еще не знает, состоится ли его ви-
зит. Герри, Каприо и Марцинкус сначала заверили американских
юристов, что их показания будут полны похвал и искреннего
восхищения в адрес Синдоны. Сложности начались, когда карди-
нал Казароли понял, что участие представителей Ватикана в су-
дебном процессе может обернуться для Апостолического пре-
стола бесчестьем. В самом деле, если суд США признает Синдону
виновным, все три прелата предстанут как безбожные лгуны и
лжесвидетели.
Казароли, несомненно, удержал Ватикан от скандала, кото-
рый вот-вот мог разразиться. Однако американские юристы и
270
не подозревали, что, поступив подобным образом, кардинал
действовал вопреки указанию папы римского. Иоанн Павел II
охотно согласился, чтобы прелаты еще раз подтвердили всему
миру, как высоко Святой престол ценит Микеле Синдону.
Двадцать седьмого марта 1980 года Микеле Синдона был
признан виновным по 65 пунктам обвинения, включая подкуп
должностных лиц, мошенничество, преступный сговор, лжесви-
детельство, подделку банковских документов, а также исполь-
зование основного банковского капитала в целях личного обо-
гащения. В ожидании вынесения приговора он был помешен в
тюрьму в Манхэттене.
Тринадцатого мая того же года, за два дня до вынесения
приговора, он пытался покончить жизнь самоубийством, сделав
неглубокие порезы на запястьях и выпив некоторое количество
дигиталиса. По совету "великого магистра " ложи "П-2 " Джелли,
он уже много лет всегда имел при себе этот яд. Подобные указа-
ния Джелли дал не только Синдоне, но и всем высокопоставлен-
ным "братьям" по ложе как средство против разглашения тайн
преступной организации в критический момент. Остается загад-
кой, как удалось пронести в тюрьму этот смертоносный яд.
Синдона уверял, что ампулу он носил зашитой в подкладку пид-
жака уже много лет. Как бы то ни было, но совершенно ясно,
что пронести яд в тюрьму куда сложнее, чем в папские апарта-
менты в сентябре 1978 года.
Доза, принятая Синдоной, оказалась не смертельной. Уста-
новив, что заключенный принял дигиталис, врачи ввели проти-
воядие. Синдона пришел в себя и 13 июня 1980 года был при-
говорен к 25 годам тюремного заключения и штрафу размером
в 200 тыс. долларов. Карло Бордони, выступавший на процессе
как главный свидетель обвинения, был приговорен к 7 годам
тюрьмы и 20 тыс. долларов штрафа. Вслед за тем Синдона был
признан виновным в организации собственного "похищения", и
к 25 годам заключения добавили еще два с половиной года. Ан-
тони Кару зо и Джозеф Мак ал у зо были приговорены к 5 годам
тюремного заключения каждый как соучастник в организации
его "похищения " из тюрьмы.
Пока разворачивались драматические события в Нью-Йорке,
по другую сторону Атлантики друзья Синдоны и Чбратья" по
ложе "П-2" Кальви и Джелли, как и прежде, действовали по
принципу: бизнес превыше всего. К 1979 году Кальви пришел к
мысли, что защищаться надо "со всех сторон". Он нанял восемь
личных телохранителей, специальную охрану для обеспечения
безопасности семьи и своих резиденций в Милане, Риме и Дрец-
271
цо, завел бронированные легковые машины "альфа-ромео" с
противопулевыми покрышками. Меры, которые профессио-
нальный мошенник и вор принимал для обеспечения безопаснос-
ти своей особы, обошлись акционерам "Банко Амброзиано " еще
в 1 млн. долларов в год. Никто в Италии, включая президента и
председателя Совета министров страны, не охранялся с такой
тщательностью. Он искал защиты у представителей политических
партий буквально всех направлений, стараясь купить их круп-
ными денежными посулами. Он находился под защитой масонов
из ложи "П-2", руководимой Джелли, и друзей из мафии. Но их
оружие, как всегда, было ненадежным: в любой момент оно
могло обернуться против него.
Незаконно приобретенные акции "Банко Амброзиано " были
надежно упрятаны при помощи панамских компаний, находясь
вне досягаемости правительственных ревизоров из Банка Ита-
лии. Но тревога не оставляла Кальви. Он предчувствовал, что
правда рано или поздно всплывет.
Вначале для сокрытия преступных сделок использовался
филиал "Амброзиано" в Нассау. Когда же расследование Банка
Италии подошло к тому, чтобы раскрыть тайный механизм
преступлений, Кальви сделал основную ставку на отделение в
Никарагуа. Затем в 1979 году он решил переместить центр своей
активности в Перу. 11 октября 1979 года он начал операции
"Банко Амброзиано Андино"в Лиме. Основная часть займов,
предоставленных подставным панамским и лихтенштейнским
компаниям, была переведена в перуанский филиал. Эти карли-
ковые компании, номинальный капитал которых часто не пре-
вышал 10 тыс. долларов, росли как грибы после дождя. Очень
скоро число их превысило 17. Большая их часть принадлежала
люксембургской компании "Малик", владельцем которой был
Ватикан.
Если бы крупнейшие в мире банки, которые в течение мно-
гих лет наперебой спешили предоставлять ссуды по первой прось-
бе Кальви, соблюдали элементарную осторожность, банкир-мо-
шенник был бы разоблачен задолго до своего бесславного кон-
ца.
Доклад, подготовленный в 1978 году Банком Италии о дея-
тельности "Банко Амброзиано", был секретным, доступным
лишь для узкого круга лиц. Таким он оставался ив 1981 году,
когда попал в руки автора книги. Напрашивался вполне логич-
ный вывод, что если его мог заполучить журналист, то такие ки-
ты международного финансового сообщества, как банки "Нэш-
нл Вестминстер", "Ллойдз", "Мидлэнд", да и 250 других, разбро-
272
санных по всему миру и также пострадавших в результате мо-
шенничества Кальви, без труда могли бы познакомиться с ним.
И тем не менее они дали себя обмануть, поверив фальшивым
счетам, которые им показывал Кальви. Верили они и его устным
заверениям, будто колоссальные ссуды, которые он просил,
предназначались для финансирования итальянского экспорта.
Получается, что никто не потрудился проверить голословные
утверждения афериста. Сам факт, что ни один из международ-
ных банков, которые в совокупности "одолжили" Кальви 450
долларов, не удосужился проявить элементарную деловую бди-
тельность, является проявлением либо непростительной небре-
жности, либо злого умысла, что тоже бывает свойственно прак-
тике крупных международных банков. При этом они предоста-
вляли кредиты не одному из международных банков, а рядовой
холдинговой компании "Банко Амброзиано холдингз" со штаб-
квартирой в Люксембурге, чью деятельность не гарантировал ни
один из центральных банков. Те, кто входил в административ-
ные советы этих банков, в полной мере ответственны перед за-
коном и перед теми вкладчиками, деньги которых попросту кла-
ли в свой карман Кальви и ему подобные.
Компания под названием "Беллатрикс" находилась под кон-
тролем Марцинкуса, хотя создана была троицей "масонских бра-
тьев " - Джелли, Ортолани и Бруно Тассан Дином, директором-
управляющим и финансовым стратегом гигантского издательс-
кого концерна 'Тиццоли". Эти каналы масоны использовали,
чтобы получить от "Банко Амброзиано" 184 млн. долларов. И
как это могло быть, если основной капитал компании "Белла-
трикс" составлял всего лишь 10 тыс. долларов? Крупная ссуда
была гарантирована, и то лишь формально, пакетом акций
"Риццоли". Другая панамская компания, "Астольфин", принадле-
жавшая Ватикану, при капитале в 10 тыс. долларов смогла по-
крыть долг в 486 млн. долларов, располагая в качестве гарантий
лишь акциями "Банко Амброзиано", номинальная цена кото-
рых также была намного завышена. ЭНИ решила вдруг ссужать
Кальви крупные суммы. С чего вдруг гигантская, причем госу-
дарственная, а не частная нефтяная компания взяла на себя роль
банка и открыла кредит "Банко Амброзиано", вместо того что-
бы, как и следует ей по логике вещей, самой получать банков-
ский кредит? Все становится понятным, если учесть, что пред-
седатель административного совета ЭНИ Джорджо Маццанти и
глава финансового отдела Леонардо ди Донна - члены ложи
"П-2". Поведение руководителей многих других крупнейших
компаний, которые позволили Кальви провести себя, давая ему
273
миллионы долларов, и сегодня вызывает недоумение, поскольку
их имен нет среди выявленных членов "П-2".
Если ныне какой-нибудь житель Лондона, Сиднея, Парижа,
Нью-Йорка, Копенгагена, Токио или Оттавы проявляет недо-
вольство по поводу возросших учетных ставок в банке, услугами
которого он привык пользоваться, то он не знает, что виновни-
ками этого были и остаются такие, как покойный Кальви или и
поныне скрывающийся от правосудия Джелли. К ним следует
присовокупить и Ватикан! Платя все возрастающие проценты,
беря ссуду, эти несведущие люди просто помогают восполнить
то, что у них же и украли.
Неопровержимые свидетельства относительно того, что та-
инственные панамские компании принадлежат именно Ватика-
ну, следует искать в событиях, относящихся к 1971 году, когда
Кальви и Синдона ввели Марцинкуса в состав административно-
го совета главного иностранного филиала "Банко Амброзиано"
в Нассау.
К концу 1979 года было установлено, что совокупный долг
фиктивных панамских компаний, принадлежавших Ватикану и
находившихся под контролем Кальви, превысил 500 млн. дол-
ларов. Оцнако финансовые прожекты Синдоны не удалось тогда
реализовать, ибо действовали еще факторы, которые не были
подвластны таким, как Кальви.
В январе 1980 года открыл свои двери южноамериканский
филиал "Банко Амброзиано" в Буэнос-Айресе. Собственно, ни-
каких или почти никаких банковских операций в обычном
смысле слова он не производил. Целью его создания было, по
замыслам Кальви, совсем иное: финансировать покупку арген-
тинским режимом ракет "Экскосет", а также открыть кредит
латиноамериканским реакционным хунтам для закупок оружия.
В июле того же года судья Лука Муччи счел, что позиция,
которую заняла итальянская финансовая полиция, ознакомив-
шись с докладом, подготовленным в 1978 году ревизорами из
Банка Италии, была слишком мягкой. Собранные факты впол-
не позволяли запретить Кальви покидать пределы страны и пре-
дупредить его о том, что готовится судебное дело. Иными сло-
вами, страж закона если не выступал решительно, то по край-
ней мере склонялся к тому, чтобы верх одержало правосудие.
Тем не менее с легкой руки Джелли власти вернули Кальви
заграничный паспорт. "Великий магистр" не проявил подрбной
готовности вмешаться, когда был арестован по обвинению в при-
частности к "краху Синдоны" Массимо Спада, бывший админи-
стративный секретарь ИРД, занимавший также пост председате-
274
ля административного совета "Банка каттолика дель Венето*\
Вскоре были надеты наручники на запястья, хотя и ненадолго,
Луиджи Меннини, по-прежнему служившему в Ватиканском
банке. Ему были предъявлены аналогичные обвинения.
Кальви все больше запутывался. Последней егс* надездой
был епископ Марцинкус. Условия игры становились жестче, и
без постоянного содействия Ватиканского банка продолжать ее
не смог бы даже Кальви. Собственно, так оно было и рань-
ше. Но презде давление на Ватикан было слабым. Теперь же,
с арестом Меннини, оно резко усилилось. Кальви начал серьез-
но опасаться, что в новой ситуации, несмотря на те огромные
суммы, которые он отчислял Марцинкусу, делец в сутане вскоре
перестанет его поддерживать, и он, Кальви, окажется без всякой
опоры и прикрытия. А это означало бы крах.
В начале 1981 года министр финансов Италии Беньямино
Андреатта решил, что Ватикан должен немедленно порвать отно-
шения с "Банко Амброзиано". Вывод министра основывался
на тщательном изучении того же доклада комиссии Банка Ита-
лии, подготовленного в 1978 году. Министр сделал попытку
спасти престиж церкви. С этой целью он провел длительную бе-
седу в Ватикане с кардиналом Казароли, стараясь обрисовать
ситуацию во всей ее сложности и призывая Ватикан срочно пре-
кратить все отношения с "Банко Амброзиано", пока не поздно.
Его советом пренебрегли. Марцинкус заявит впоследствии, что
ничего не знал об этой встрече. Так или иначе, правоверный
католик Андреатта знал все до деталей. Он не мог не понимать,
что Ватикан уже не в состоянии порвать порочащих его связей
хотя бы потому, что ИРД не просто сотрудничал с "Банко
Амброзиано", а фактически владел им. Через панамские и лих-
тенштейнские компании Ватиканский банк приобрел в общей
сложности 16 процентов его акций; остальные 84 процента были
распылены среди сотен мелких акционеров. Это практически
обеспечивало контроль над "Амброзиано".
В полдень 2 марта 1981 года Ватикан распространил доку-
мент, озадачивший многих. В нем напоминалось без какого-
либо пояснения, что, согласно нормам канонического права,
участие католиков в каких-либо масонских организациях стро-
жайше запрещается под страхом отлучения. Почему это напоми-
нание было сделано именно сейчас, в марте 1981 года? Ведь та-
кой запрет существовал с 1738 года. Ответ не заставил ждать и
убедил многих, что разведка Ватикана работает отнюдь не хуже,
чем разведывательная служба Джелли. Документ, содержавший
строгое предостережение католикам, вступившим в ложу "П-2",
275
не объяснял и не давал советов относительно того, каким имен-
но образом их имена должны исчезнуть из списков ложи, прежде
чем они окажутся в руках итальянских властей. Для масона
Кальви ситуация приобрела роковой характер.
Когда публичное разоблачение все же грянуло, то причиной
этого, по иронии судьбы, стала именно тесная связь Кальви с
его патроном Личо Джелли. В 1981 году судебные власти Италии
все еще пытались выяснить подробности самопохищения Синдо-
ны. 17 марта полиция нагрянула на роскошную виллу в Ареццо,
а также в контору принадлежавшей Джелли текстильной фабри-
ки в Джио-Ле. Целью рейда было нащупать связь меэвду Джелли
и "похищением" Синдоны. То, что было обнаружено, превзошло
все ожидания. В сейфе Джелли был обнаружен список 962 чле-
нов ложи "П-2". Там же были найдены многочисленные досье и
совершенно секретные правительственные отчеты.
Список членов ложи "П-2" подобен знаменитым справочни-
кам "Кто есть кто". Широко представлены в нем высокопостав-
ленные военные руководители. "Братьямия по ложе оказались
более 50 генералов и адмиралов. Далее следовали имена двух
министров, за ними - известные издатели, журналисты (вклю-
чая главного редактора газеты "Коррьере делла сера" и его за-
местителя), видные промышленники, банкиры, представители
секретных служб, офицеры полиции, 36 членов парламента, уче-
ные мужи, звезды кино и эстрады. Прямо государство в госу-
дарстве, если судить по влиятельности и известности членов это-
го списка!
В течение многих лет слышались предостережения, что Джел-
ли готовится захватить власть в Италии. На самом деле он уже
имел власть, творя то, что замышлял, и подчинял тех, кого хотел.
И тем не менее ему пришлось бежать в Южную Америку, кстати,
и здесь сказалась сила его власти: полицейская операция с целью
его ареста готовилась, казалось бы, в обстановке полной секре-
тности, но в Италии, как выяснилось, от Джелли секретов не
было.
Масштабы разразившегося вслед за этими разоблачениями
скандала хорошо известны: правительство вынуждено было
подать в отставку. Взрыв общественного негодования дал новый
импульс следствию по делу Кальви. Вместо судьи Муччи был наз-
начен Джерардо д'Амброзио.
Прошло несколько лет после убийства Эмилио Алессандри-
ни, то были годы необъяснимых и скрытых проволочек. На-
конец после назначения нового судьи, ведущего расследование
и располагавшего компрометирующими документами, найден-
276
ными на вилле Джелли полицией, Кальви оказался за решеткой.
Ватикан по-прежнему хранил гробовое молчание, демонстра-
тивно давая понять, что все его внимание целиком поглощено
происшедшим за неделю до ареста Кальви покушением Мехмеда
Али Агджи на папу Иоанна Павла II,
Пока весь католический мир молился за скорейшее выздо-
ровление папы, Роберто Кальви в своей камере был занят более
насущным делом: как ему спастись? С помощью родственников
он усиливал давление на Марцинкуса, пытаясь добиться от епис-
копа публичного признания того, что в течение многих лет они
тесно сотрудничали.
После неоднократных и тщетных попыток дозвониться до
Марцинкуса сыну Роберта Кальви, Карло, наконец повезло. Он
стал умолять Марцинкуса поступить благородно и проявить ми-
лосердие, ибо положение отца значительно облегчилось бы в
случае признания Ватиканом сотрудничества с ним. И действи-
тельно, большая часть совместных операций производилась че-
рез принадлежавший Кальви "Банка дель Готтардо", располо-
женный в Лугано (Швейцария). Но этот банк не мог предоста-
вить никакой информации по причине чрезвычайной строгости
швейцарских законов, стоящих на страже тайны банковских
вкладов. Но ИРД вполне мог предоставить необходимые для
Кальви сведения.
Однако Марцинкус был вовсе не склонен делить ответствен-
ность с Кальви, и его сыну он ответил: "Если я поступлю так,
как вы хотите, то пострадает не только репутация ИРД и Вати-
кана, но в равной степени и вы, ибо наши и ваши проблемы
давно уже неразделимы".
Епископ был по-своему прав. Оба банка были нерасторжимо
связаны на протяжении ряда лет. Но признать правду означало
бы навлечь на Ватикан ярость и гнев Италии. Суть дела для
Марцинкуса сводилась к тому, чтобы оставить Кальви на ми-
лость правосудия и молить бога о том, чтобы его теснейшее со-
трудничество с Ватиканом не всплыло наружу.
Естественно, Марцинкус избрал именно этот вариант дейст-
вия. На решение повлияло, видимо, прежде всего соображение,
что, несмотря на вереницу совершенных Кальви преступлений,
пока ему инкриминировались лишь два: продажа принадле-
жавших ему акций компании "Торо" и банка "Кредито Варе-
зино" по преднамеренно заниженным ценам, что подразумева-
ло нелегальный экспорт валюты из Италии, наносивший ущерб
и без того больной экономике страны. По мнению суда, этого
было вполне достаточно, чтобы осудить Кальви. Марцинкус
277
решил, что если поднимать как можно меньше шума, то дело
обойдется и все можно будет продолжать по-прежнему, как
только утихнут страсти. Кальви же, находясь в тюрьме,
не хотел соглашаться с такой постановкой вопроса. Он про-
должал руководить 'Ъанком Амброзиано" неслабеющей ру-
кой в наручниках, что изумляло банкиров во всем мире.
Седьмого июля итальянское правительство выдвинуло про-
тив Синдоны обвинение в организации убийства Джорджо Ам-
брозоли. Кальви, узнав об этом, пытался покончить с собой,
выпив пригоршню таблеток снотворного и вскрыв себе вены.
Но не удалось. Позднее он объяснял попытку самоубийства
"приступом отчаяния, ибо и тени справедливости нет во всем,
что чинит так называемое правосудие против меня. Я уже не
говорю о предстоящем суде надо мной!" Если бы он действи-
тельно решил отдать богу душу, то выпил бы ту порцию ди-
гиталиса, которую рекомендовал в таких случаях Джелли
своим доверенным лицам. Достаточно было только органи-
зовать доставку яда в тюрьму.
Двадцатого июля Кальви был приговорен к четырем годам
тюрьмы и уплате штрафа в размере 16 млрд. лир. Адвокаты
тут же подали апелляцию, и Кальви был отпущен из тюрьмы
под залог. Неделю спустя на заседании административного со-
вета "Банко Амброзиано" он был единодушно избран предсе-
дателем. Больше того, избравшие его встали и устроили ова-
цию. В очередной раз видавшие виды банкиры развели рука-
ми. Ложа "П-2" оставалась реальной и действенной силой. На
Банк Италии метаморфозы с Кальви произвели большое впе-
чатление. Старое было забыто. Неслыханно: итальянское пра-
вительство даже не пыталось прекратить бездарный спектакль и
не препятствовало тому, что человек, приговоренный к тю-
ремному заключению за совершенные финансовые преступле-
ния, остался во главе одного из крупнейших банков страны.
Не радовался только один банкир — главный управляющий
"Банк о Амброзиано" РЬберто Розоне. Он потребовал, чтобы
Банк Италии санкционировал смещение Кальви с поста пред-
седателя административного совету и восстановил на этом посту
1^Джеро Моццану. Однако руководство Банка Италии под дав-
лением ложи "П-2" и политического веса, который снова при-
обрел Кальви, отказалось вмешиваться.
Однако угроза финансовой империи Кальви шла со стороны
Перу и Никарагуа. И вновь Кальви необходим был Марцинкус.
Епископ отказался помочь банкиру в ходе официального судеб-
ного разбирательства в Италии, но готов был сделать все, что в
278
его силах, лишь бы их совместные махинации не всплыли нару-
жу. В то время, когда суд над Кальви еще продолжался, Вати-
кан официально сообщил, что папа Иоанн Павел II назначил
комиссию из 15 кардиналов для изучения состояния финансов
римской католической церкви. Эта мера была направлена в ко-
нечном итоге на поиски путей и возможностей увеличения при-
былей Святого престола.
Епископ Пол Марцинкус официально не был включен в сос-
тав комиссии, но он не сомневался, что как президент самого
могущественного финансового учреждения Ватикана может и
должен сыграть решающую роль в выработке новой финансовой
политики.
В обстановке сугубой секретности он неоднократно встре-
чался с Кальви. В результате Ватикан официально признал свой
долг на сумму в 1 млрд. долларов. Именно эту сумму ИРД за-
должал Кальви в Перу и Никарагуа вследствие того, что щедро
предоставлял ссуды на миллионы долларов по указанию того
же Кальви многочисленным карликовым банкам. Перу и Ника-
рагуа, которые Кальви воспринимал как филиалы своей финан-
совой империи, объявили, что обеспечение, предоставленное
банкиром под его колоссальные займы, считают ничтожным.
Перу и Никарагуа предпочли бы более надежное обеспечение.
Кто заплатит, если Кальви станет банкротом? Волноваться было
из-за чего: только джентльмены из Перу в общей сложности
одолжили 900 млн. долларов.
Именно тогда, в августе 1981 года, Кальви и Марцинкус осу-
ществили самую масштабную из своих махинаций. Позднее она
получила известность как сделка под названием "письма утеше-
ния*'. Вряд ли, однако, они в действительности смогли утешить
римскую католическую церковь или укрепить в вере тех, кто
сомневался в кристальной честности Ватикана. Письма были на-
писаны на бланке Института религиозных дел и датированы
1 сентября 1981 года. Адресатом был 'Ъанко Амброзиано Анди-
но" в Лиме, то есть перуанский филиал банка Кальви, а также
его никарагуанское отделение. По указанию Марцинкуса их под-
писали Луиджи Меннини и Пеллигрино де Сгробель. Письма гла-
сили:
"Господа,
Настоящим подтверждаем, что в сфере нашего прямого или
косвенного контроля находятся следующие компании:
"Манник А/О", Люксембург;
"Астольфин А/О", Панама;
"Нордойроп истэблишмент ", Лихтенштейн;
279
ТОнайтед трэйдинг корпорейшн'* (ЮТК), Панама;
"Эрин А/О", Панама;
"А/О Беллатрикс", Панама;
"А/О Бельроза", Панама;
"А/О Сгарфильд", Панама.
Доводим также до Вашего сведения, что нам известно о су-
ществующей задолженности компаний по отношению к Вам, ко-
торая составляет на 10 июня 1981 года в соответствии с прила-
гаемыми счетами ..."Далее прилагались счета, из которых следо-
вало, что лишь перуанскому филиалу "задолжали " 907 млн. дол-
ларов.
Члены административных советов перуанского и никарагуан-
ского филиалов испытали чувство облегчения, получив письма,
поскольку рассматривали это как официальное признание своих
долгов Ватиканским банком: слово святой римской католичес-
кой церкви представлялось им солидной гарантией. Однако
было одно обстоятельство, о котором латиноамериканские
банкиры и не подозревали. Дело в том, что существовало еще
одно письмо, на этот раз адресованное ИРД и подписанное
Роберто Кальви, датированное 27 августа 1981 года, то есть
полученное Марцинкусом до того, как "письма утешения " были
отправлены в Лиму и Манагуа.
Послание Кальви содержало требование о том, чтобы ИРД
направил "письма утешения" с признанием долгов и, главное,
того факта, что компании в Люксембурге, Лихтенштейне и Па-
наме принадлежат Ватикану. Такое признание, заверял Кальви,
'Ъе повлечет для ИРД принятия на себя долговых обязательств ".
Письмо завершлось фразой, что в любом случае Ватиканский
банк не понесет никаких убытков. Иными словами, Кальви да-
вал понять, что на деле освобождает ИРД от тех долгов, которые
просит признать на бумаге.
Но для того, чтобы письмо Кальви приобрело юридический
вес, его содержание должно было быть доведено до сведения
руководства отделений "Банко Амброзиано" в Лиме и Манагуа,
а достигнутая между Марцинкусом и Кальви договоренность
одобрена большинством членов административного совета го-
ловного банка в Милане. Больше того, договоренность не мог-
ла считаться действительной без того, чтобы содержание писем
было сообщено всем акционерам "Банко Амброзиано", вклю-
чая сотни мелких пайщиков, живущих в Милане и его окрест-
ностях.
Иными словами, выясняется, что сделка между Кальви и
Марцинкусом представляет собой не что иное, как вопиющее
280
злостное мошенничество. Волей судьбы оно совпало по време-
ни с третьей годовщиной избрания Альбин о Лучани папой. Лу-
чани, неизменно боровшийся с коррупцией вокруг Святого
престола, волей кардиналов уступил трон Иоанну Павлу II,
полностью одобрявшему деятельность Марцинкуса.
Печальные совпадения не закончились: 28 сентября 1981 го-
да, то есть ровно три года спустя после смерти Лучани, папа
назначил Марцинкуса заместителем председателя Папской ко-
миссии государства-города Ватикан, что возвело его практи-
чески в ранг губернатора Ватикана. За ним сохранялся пост
главы ИРД, а новое назначение являлось повышением в церков-
ной табели о рангах.
Неустанно демонстрируя новому папе, по происхождению
поляку, что проблемы его родины, и прежде всего финансо-
вые, весьма близки ему, Марцинкус, литовец по происхожде-
нию, скоро сблизился с Вой тыл ой, исполняя функции личного
телохранителя во время заграничных путешествий понтифика.
В лице папы американский прелат получил мощную опору и
защиту, о чем любому ватиканскому иерарху оставалось лишь
мечтать. Синдона, Кальви и им подобные, как теперь заявлял
Ватикан, оказались просто бесчестными обманщиками, кото-
рые легко провели наивных и доверчивых святых отцов. Та-
кой поворот дела ставит перед альтернативой: либо Марцинкус
лгал и скрывал правду от Вой тылы с самого начала, либо
самому папе тоже могут быть предъявлены претензии.
В то время как Войтыла разъезжал по всему миру, поучая
свою паству в духе, что муж, с вожделением глядящий на жену,
тем самым прелюбодействует в сердце своем, Марцинкус был
целиком поглощен мыслью, как привлечь к финансовым делам
Ватикана крупнейших в мире банкиров.
Правление Кароля Войтылы совпало с периодом, когда без-
божник Джелли обретал власть над людьми через масонство.
Проживая в Монтевидео,'он поддерживал постоянный контакт с
Кальви, ибо для "великого магистра" банкир был не просто од-
ной из фигур театра масонских марионеток, а курицей, несущей
золотые яйца. Он нередко звонил Кальви на виллу в Дреццо,
пользуясь номером, который, как позже подтвердили жена и
дочь Кальви, был известен лишь Джелли и Ортолани. Джелли
никогда не называл себя, если трубку снимал не Кальви. Всем
остальным он представлялся как Лучани.
Почему начиная именно с 1978 года, с года смерти Альбино
Лучани, главарь подрывной масонской ложи называет его имя
как пароль? Не есть ли это напоминание о событии, одна мысль
11-253
281
о котором, даже без прямой угрозы шантажа, заставляла Кальви
переводить любые суммы на счета Джелли по первому требова-
нию? Так, без лишних слов, большие деньги продолжали посту-
пать в сейфы Джелли.
До самой смерти Кальви расплачивался с ним. Законы ма-
сонства беспоц^дны. Ддже когда Чвеликий магистр Находился в
бегах и скрывался в Южной Америке, вряд ли представляя цен-
ность для Кальви в качестве защитника и опоры, и тогда при
одном упоминании имени Лучани миллионы долларов текли к
Джелли. Сам Кальви подсчитал, что Джелли и Ортолани "сто-
или" ему 500 млн. долларов каждый.
За несколько месяцев до скандала вокруг ложи Т1-2", гла-
ва которой еще находился в Италии, Кальви попытался порвать с
ним все связи. Почему он стал избегать телефонных звонков
Джелли, просить домашних не подзывать его к телефону и отве-
чать, что он болен или уехал? По словам родных Кальви, Джелли
обладал загадочной и магической властью над циничным банки-
ром. Что за тайна, при одной мысли о которой банкир просыпал-
ся по ночам в холодном поту?
Власть Джелли над Кальви сохранялась до самой смерти пос-
леднего. Он безропотно выполнял все его указания. Например,
в конце 1981 года по просьбе Кальви, уверенного, что такой
жест послужит поднятию престижа "Банко Амброзиано" и помо-
жет вернуть сильно пошатнувшийся авторитет, в административ-
ный совет банка в качестве одного из заместителей председателя
был введен Карло де Бенедетти — член руководства всемирно
известной итальянской фирмы "Оливетти*. Эта новость, настиг-
шая Джелли и Ортолани уже в Уругвае, привела их в ужас, ибо
честный и неподкупный человек в руководстве банка был им
вовсе ни к чему. На вилле в Ареццо раздался телефонный зво-
нок и в трубке прозвучало: "Говорит Лучани". И Кальви, толь-
ко что упросивший де Бенедетти войти в руководство своего
банка, стал делать все, чтобы выжить его. "Вы должны быть
максимально осторожны, — сказал он вскоре де Бенедетти, — ибо
мне стало доподлинно известно, что ложа "П-2" готовит на вас
досье. Еще раз умоляю, будьте максимально осторожны!" Менее
чем через месяц де Бенедетти вышел из руководства банка.
Тем временем группа мелких акционеров "Банко4 Амбро-
зиано " из Милана подала пространную жалобу Иоанну Павлу П.
К письму прилагался длинный перечень документов, подтвер-
ждающих обоснованность претензий. Это письмо, датированное
12 января 1982 года, должно было стать серьезным предупреж-
дением Святому престолу: в нем аргументированно разоблача-
282
лись махинации руководства банка. В письме указывалось на
существование преступного альянса между Марцинкусом, Каль-
ви, Джелли и Ортолани, а также выражалось сожаление по пово-
ду того, что объединение в прошлом столь солидного католичес-
кого "Банко Амброзиано" и главного финансового учреждения
Ватикана - ИРД - породило такое сатанинское детище. В посла-
нии, в частности, указывалось: "Неверно мнение, будто ИРД яв-
ляется лишь крупным акционером "Банко Амброзиано". ИРД
давно уже стал партнером и соучастником Роберто Кальви. Се-
годня, после разоблачений, сделанных судебными органами, уже
очевиден тот факт, что Кальви направляет сложные и запутанные
отношения между такими богомерзкими учреждениями, как
франкмасонская ложа "П-2" и итальянская мафия. И это стало
возможным с помощью таких людей, выпестованных Ватиканом
и облеченных его доверием, как Ортолани, осуществляющим
связь Ватикана с могущественным международным преступным
подпольем.
Оставаться партнером Кальви — значит участвовать в прес-
туплениях Джелли и Ортолани, поскольку он полностью пос-
лушен их воле. Следовательно, Ватикан, нравится ему это или
нет, через свое сотрудничество с Кальви стал партнером Джелли
и Ортолани ".
Письмо содержало просьбу к папе помочь и наставить. Ми-
ланцы считали свое послание столь важным, что, хотя папа гово-
рит на многих языках, включая итальянский, перевели его на
польский язык и сделали все, чтобы оно, минуя цензуру курии и
преемника Вийо на посту государственного секретаря, кардина-
ла Казароли, попало непосредственно в руки Иоанна Павла II. И
тем не менее послание осталось без ответа. Миланских акционе-
ров не удостоили традиционного в подобных случаях официаль-
ного уведомления.
Кальви знал о существовании письма, а также о том, что до
отправки с ним ознакомился и одобрил главный управляющий
его банка и заместитель председателя совета директоров Робер-
то РозОне. Банкир даже обсуждал с 'Братом" по ложе "П-2"
Флавио Карбони возможные последствия начатой против Кальви
кампании.
У Карбони были обширные связи. Они включали, в частнос-
ти, двух главарей римского преступного мира: Данило Аббру-
чати и Эрнесто Диотавелли.
Утром 27 апреля 1982 года Розоне вышел из дверей своей
квартиры около восьми утра. К счастью, Розоне жил в том же
здании, где располагалось одно из миланских отделений "Банко
11*
283
Амброзиано": оно тщательно и круглосуточно охранялось. Сто-
ило Розоне ступить на тротуар, как к нему метнулся незнако-
мец и открыл огонь из автомата, успев ранить Розоне лишь в но-
ги, ибо в тот же момент по убийце открыл огонь охранник. Бан-
дит упал замертво. Им оказался Данило Аббручати.
На следующий день после покушения, 28 апреля, Карбонй
выплатил оставшемуся в живых "коллеге" Аббручати по под-
польному синдикату обещанные 530 тыс. долларов. Задание не
выполнили, но Кальви всегда платил долги, правда деньгами, ко-
торые ему не принадлежали.
Сам же Кальви, организовавший преступление, не отходил
от постели тяжелораненого Розоне, усыпав больничную палату
цветами. "Мадонна! Отвратительный, сумасшедший мир! Они
хотят запугать нас, Рэберто, чтобы самим наложить лапу на бан-
ковскую группу, цена которой ни много ни мало 20 млрд.
лир", — выкрикивал он с напускной яростью.
В мае 1982 года петля все туже затягивалась вокруг шеи Ка-
льви. "Консоб" — контрольное агентство миланской фондовой
биржи - наконец заставило внести принадлежавшие Кальви ак-
ции в официальный список, что неминуемо повлекло бы за собой
ревизию отчетности его банка.
Жена Кальви, Клара, в своих показаниях под присягой
заявила, что незадолго до этого, во время аудиенции у папы
Иоанна Павла II, Кальви поднял вопрос о пресловутом мил-
лиардном долге Ватикана, которым Святой престол в значитель-
ной степени был обязан мошенничеству Кальви, Джелли, Ортола-
ни и Марцинкуса. Папа при этом, по утверждениям сеньоры Ка-
льви, сказал ее мужу: "Если вы освободите Ватикан от этого
долга, получите полный контроль над восстановлением наших
финансов ".
Если эта история правдива, то напрашивается вывод, что Его
святейшество молится тому же кумиру, что и Кальви, — бизнесу.
Судя по всему, папа и банкир Кальви к тому времени были не
единственными, кто ощутил беспокойство по поводу судьбы
тех миллионов долларов, которые были вложены в заокеанские
компании Ватикана.
Интересовался ими и Банк Италии, направивший 31 мая
официальное письмо Кальви и членам административного совета
его банка в Милане с просьбой безотлагательно дать полный от-
чет об иностранных кредитах, предоставленных группой "Банко
Амброзиано ". Совет директоров пошел наперекор Кальви и про-
тив его воли, 11 голосами против 3 высказался за выполнение
указания центрального банка страны.
284
Личо Джелли, нелегально вернувшийся из Аргентины на ро-
дину, также предъявил Кальви свои требования. Он, пытаясь в
сложной ситуации завоевать расположение аргентинского прави-
тельства, решил задобрить его покупкой новой партии ракет
"Экскосет" в самый разгар фолклендского кризиса. Учитывая,
что все авуары Аргентины за рубежом оказались замороженны-
ми, вступило в силу эмбарго на продажу ей оружия. Джелли был
вынужден обратиться за помощью к подпольным торговцам,
которые сомневались, сможет ли он оплатить такую покупку.
Он обещал выплатить по 4 млн. долларов за каждую ракету,
причем купить не менее двадцати. Сделка была весьма выгод-
ной для поставщиков, учитывая, что цена предлагалась в шесть
раз выше официальной. Только вот заплатит ли Джелли?
Торговцы оружием неоднократно и раньше заключали с ним
крупные сделки. В частности, на покупку радиолокационного
оборудования, бомбардировщиков, больших партий стрелково-
го оружия, танков и ракет того же типа. Но тут речь шла о
80 млн. долларов, и "товар" требовался срочно: война на Фол-
клендах вступила в решающую фазу.
Так на голову Кальви одновременно свалилась целая куча
трудных проблем: просьба Его святейшества погасить миллиар-
дный долг, требования клиентов из числа мафии, раздраженные
акционеры его банка, ищейки с миланской биржи, внезапно
взбунтовавшийся совет директоров, незадачливый убийца, пре-
успевший только в том, чтобы самому отправиться на тот свет,
да еще Джелли с его обычной просьбой.
Кальви видел только два пути спасения: либо Ватикан помо-
жет заткнуть все увеличивающуюся дыру в бюджете его банка,
либо Джелли снова продемонстрирует, что по-прежнему яв-
ляется истинным правителем Италии. Кальви поделился свои-
ми сомнениями с Флавио Карбони, который уже давно стал за-
писывать на магнитофонную пленку все их беседы.
Из его рассуждений следовало, что Ватикан обязательно при-
дет на помощь в силу двух соображений: во-первых, потому, что
немалая часть недостающих миллионов осела в ИРД, а во-вто-
рых, "Банко Амброзиано" был связан со Святым престолом
юридическими обязательствами. Кальви, в частности, заметил:
"Ватикан должен подтвердить верность своим обязательствам,
продав хотя бы часть имущества, находящегося под контролем
ИРД. А это колоссальный капитал, думаю, около 10 млрд.долла-
ров. Если удастся хоть что-то отхватить от этого пирога, "Банко
Амброзиано" будет спасен".
Если уж кто-нибудь из мирян на свете и знал, сколько "сто-
285
ит" Ватикан, то это, конечно, Роберто Кальви. Он имел свобод-
ный доступ практически ко всем финансовым секретам Святого
престола, ибо на протяжении более десяти лет именно к нему Ва-
тикан обращался всякий раз, когда испытывал потребность в
финансовой помощи и совете. Уже отмечалось, что к тому време-
ни, когда папский престол занял Лучани, состояние обоих отде-
лений Управления имуществом Святого престола и Ватиканско-
го банка составляло около 3 млрд. долларов. Теперь же, в нача-
ле 1982 года, отнюдь не склонный к преувеличениям Роберто
Кальви назвал цифру в 10 млрд., и это только применительно к
ИРД
Не приходится сомневаться, что в 1982 году тот, кого назы-
вали "банкиром господа", также тонул в море свалившихся на
него проблем. Справедливее было бы назвать "мошенником гос-
пода" того, кто безбожно крал миллионы от имени Ватикана и
тайного "масонского братства". Известно, что с конца 60-х го-
дов только одного человека называли "банкиром господа" —
архиепископа Пола Марцинкуса.
Несмотря на все проблемы и трудности, из которых лишь
небольшая часть была в тот момент известна автору книги, Ро-
берто Кальви сохранял поначалу олимпийское спокойствие, ког-
да автор интервьюировал его по телефону вечером 9 июня
1982 года. Интервью было организовано посредником, которо-
му банкир полностью доверял. Для обсуждения был намечен до-
вольно широкий круг проблем. Прежде всего автор поставил
ряд вопросов, касающихся, в частности, подробностей приобре-
тения Марцинкусом "Банка каттолика дель Венето". Банкира
предупредили, что я пишу книгу о Ватикане, и при упоминании о
венецианском банке он тут же спросил, какова основная тема
книги. "Это книга о жизни папы Иоанна Павла I, о папе Лучани",
— ответил я.
Тут с моим собеседником стало происходить нечто странное.
Мгновенно улетучились респектабельное спокойствие и привыч-
ное достоинство. Их сменил неистовый поток крайне эмоциональ-
ных восклицаний в мой адрес. Голос звучал взволнованно. Мой
переводчик едва поспевал переводить не контролируемый разу-
мом поток слов. "Кто навел вас на мой след? Кто посоветовал
вам заняться этим делом? И всегда должен платить я, всегда я!
Откуда вы знаете Джелли? Чего вы хотите? Сколько вы хотите?"
Напрасно я пытался уверять, что никогда и в глаза не видел
Джелли. Кальви меня не слышал: "Кто бы вы ни были, никакой
книги вы не напишите. Я ничего больше не могу вам сказать. И
не смейте мне больше звонить, никогда! Понятно?"
286
Восемь дней спустя тело банкира Роберто Кальви нашли ви-
сящим под мостом "Черных братьев" в лондонском Сити.
Еще через несколько дней зияющая финансовая пробоина
была обнаружена в бюджете миланского "Банко Амброзиано".
Для того чтобы ее заделать, понадобилось бы не менее 1,3 млрд.
долларов.
Целью предпринятого мною расследования была совсем
другая смерть — смерть Альбино Лучани. Смерть насильствен-
ная, в чем я не сомневаюсь, как не сомневаюсь и в том, что в
центре заговора был кто-то из них: Вийо, Кальви, Марцинкус,
Синдона, Джелли, Коуди. Прежде чем вынести окончательный
приговор, предлагаю тебе, читатель, еще раз рассмотреть их
всех "с близкого расстояния".
Кардинал Жан Вийо, которого Лучани собирался сместить,
остался на своем посту после избрания папой Войтылы, сохранив
за собой все ключевые позиции во многих важнейших сферах
Ватикана, в частности в его "финансовом сердце" — в Управле-
нии имуществом. Именно это управление содействовало созда-
нию альянса между Синдоной и Святым престолом. Архиепис-
копа Марцинкуса много раз упрекали за то, что он открыл
Бронзовые врата для Синдоны. Но в данном случае он был ис-
полнителем: епископ выполнял повеление папы Павла VI, а так-
же его секретаря, всесильного монсеньора Макки, масона Орто-
лани и кардинала Вийо.
Ко времени избрания Лучани папой кардинал Вийо был не-
излечимо болен, и он знал об этом. Он пережил Лучани всего на
полгода.
Вийо намеревался подать в отставку, но не раньше, чем наз-
начат преемника. Им стал бы не кардинал Бенелли, как того
хотел Лучани, ибо в этом случае вскрылись бы неблаговидные
связи, в которые было втянуто Управление имуществом с бла-
гословения Вийо. Глава государственного секретариата, конеч-
но боялся новых разоблачений, которые могли последовать в
результлте кадровых перемещений, намеченных Лучани. Иными
словами, он был напрямую заинтересован в устранении папы.
Вийо не просто стоял в центре заговора против Лучани. Им дви-
гало принципиальное неприятие того пути, по которому хотел
направить церковь Иоанн Павел I. Позднее, в беседе с автором,
трое из представителей курии независимо друг от друга гово-
рили, что были свидетелями того, как Вийо называл преобразо-
вания Лучани "предательством идей, завещанных папой Пав-
лом VI". Не исключено, что Вийо был убежден, что смерть
Лучани послужит процветанию церкви больше, чем его жизнь.
287
Некоторые выводы напрашиваются при анализе поведения
кардинала после смерти Лучани. Возможно, он переживал глу-
бокий моральный кризис. Вийо уничтожил все материальные
свидетельства. Он беззастенчиво лгал. Он связал обетом молча-
ния всех, кто находился в тот момент в папских покоях. Он
приказал немедленно приступить к бальзамированию, не только
не спросив мнения других членов коллегии кардиналов, но даже
не дожидаясь их приезда. Это наводит на мысль, что если сам
Вийо и не был непосредственным убийцей Лучани, то старался
использовать все свои неограниченные полномочия для того,
чтобы помочь убийце замести следы.
Я допускаю возможность, что кардинал Вийо поступил так
после того, как увидел, что папа погиб от руки наемного убий-
цы. Возможно, им руководило желание сохранить престиж Вати-
кана. Но в любом случае его действия и поведение крайне сом-
нительны.
Кардинал Джон Коуди, один из тех, кого Лучани также на-
меревался сместить в числе первых, сохранил престол архиепис-
копа Чикаго милостью Кароля Войтылы. В своей книге под наз-
ванием "Как делают пап" американский священник Эндрю
М. Грили пишет: "После избрания Иоанна Павла II кардинал
Коуди, значительно увеличив финансовую помощь церкви в
Польше, стал шумно рекламировать эту акцию перед верующи-
ми епархии, среди которых очень много поляков. Он много го-
ворил о своей тесной дружбе с новым папой-поляком. Эти при-
митивные, но действенные в отношении паствы меры весьма
укрепили его пошатнувшиеся позиции в борьбе с многочислен-
ными противниками. Кардинал уверял, что папа Войтыла пред-
лагал ему почетный пост в Риме, который Коуди отклонил, и
папа, как доверительно добавил Коуди, дал понять, что вопрос
исчерпан".
Мои собственные поиски подтвердили сказанное в книге. И
в дальнейшем Коуди направлял финансовые средства в Ватикан,
которые оттуда переправлялись в Польшу. Это было частью бо-
лее крупной операции, которую осуществляли по поручению
Иоанна Павла II Марцинкус и Кальви.
В октябре 1979 года папа Иоанн Павел II посетил США. В чи-
кагском аэропорту его встречал среди прочих кардинал Коуди,
неуловимым жестом вложивший в руку Его святейшества не-
большую деревянную коробочку. Это был его личный подарок.
Внутри шкатулки оказалось 50 тыс. долларов. Никто не станет
спорить, что кардинал имеет право преподнести папе подарок, но
в данном случае, помимо бьющей в глаза неэлегантности жеста,
288
не может не возникнуть вопрос об источнике этих денег. Из
своего собственного кармана? Или из фондов епархии?
Примерно год спустя после этого американские власти
решили провести негласное расследование деятельности кардина-
ла, поскольку скопище материалов, обличавших кардинала в
казнокрадстве, росло, а общественное возмущение его автокра-
тическими замашками уже не могло остаться без внимания. Пре-
обладали обвинения в том, что около 1 млн. долларов переведе-
но на счет его подруги Эллен Уилсон. Кардинал давно уже пере-
стал различать собственные деньги и церковные. В любом случае
оснований для расследования было более чем достаточно. Офи-
циально оно было начато в сентябре 1980 года.
В январе 1981 года американские власти потребовали от Ко-
уди предъявить сведения о личных доходах. Следует отметить,
что факт расследования и все детали он тщательно скрывал и от
своей паствы, и от Ватикана. В курсе были лишь его адвокаты и
кое-кто из приближенных лиц. Очередная судебная повестка
предписывала архиепископу передать судебным органам для
изучения финансовую отчетность вверенной ему епархии. Коуди
не подчинился этому требованию. Для рядового гражданина Сое-
диненных Штатов подобный шаг означал бы неизбежное тюрем-
ное заключение. Кардинал считал себя вне опасности. Он заявил
без ложной скромности: "Я не утверждаю, что правлю всей
страной, я утверждаю только, что правлю в Чикаго!"
Через год после начала расследования, в сентябре 1981 года,
когда история попала в печать и "Чикаго сан тайме" сообщила
читателям сенсационные подробности, он по-прежнему высоко-
мерно отказывался предъявить судебным властям финансовую
документацию. Кстати, эта газета, ведя свое параллельное рас-
следование деятельности Коуди уже в течение двух лет, помес-
тила целую серию материалов, подробно рассказывая обо всем,
в чем его обвиняли.
Кардинал не сделал даже попытки оправдаться в глазах
общественного мнения. В качестве ответной меры он начал ши-
рокую пропагандистскую кампанию в свою защиту, пытаясь при-
влечь на свою сторону 2440 тыс. католиков епархии. Его лозун-
гом было: 'Это не просто атака против меня. Это покушение на
авторитет всей церкви".
На многих эта броская, но далекая от истины фраза подей-
ствовала. На многих, но не на всех. Общественность Чикаго ока-
залась поделенной на два враждующих лагеря. Поначалу боль-
шинство было на стороне князя церкви, но мало-помалу и среди
его сторонников многие стали задаваться вопросом: почему кар-
289
динал столь упорно держит в тайне финансовые документы? Ря-
ды сторонников начали заметно редеть. Даже самые стойкие на-
стаивали на том, чтобы их духовный пастырь подчинился требо-
ваниям закона. В ответ на первую судебную повестку он заявил
властям через адвокатов: "Я в ответе лишь перед Богом и Ри-
мом".
Вскоре после этого он скончался.
Свое предсмертное послание он завещал опубликовать после
кончины. В письме не содержалось ни признания вины, ни попы-
ток оправдаться. Напротив, оно было полно высокомерия и са-
монадеянности, столь свойственных ему при жизни, и заканчи-
валось словами: "Я прощаю своих врагов, но господь их не про-
стит".
Смерть деспотичного Коуди, этого кардинала-тирана, вызва-
ла бесконечные толки о его преемнике. Чаще всего называлось
имя епископа Марцинкуса, который в тот момент был действую-
щим лицом громкого скандала в Италии. Американский еписко-
пат, взвесив обстоятельства, просил Ватикан отказаться от этой
кандидатуры, ибо воцарение Гориллы в Чикагской епархии
могло бы усугубить и без того тяжелое положение. В конечном
итоге преемником Коуди стал архиепископ Джозеф Бернардин
из Цинциннати, обещавший немедля начать расследование по
'Ъелу Коуди".
Правительство США официально заявило, что прекращает
расследование. Не было вынесено никаких обвинений, посколь-
ку обвиняемого уже не было в живых.
В декабре 1982 года Бернардин обратился к чикагским ка-
толикам с посланием. Обращение и выводы, содержавшиеся в
нем, не подкреплялись никакими документальными свидетель-
ствами и сводились к тому, что проверка финансовой деятельно-
сти покойного кардинала не дает оснований подозревать его в
злоупотреблениях или нарушениях существующего законадате-
льства.
Ревизоры, которых привлек к расследованию Бернардин, от-
казались подтвердить достоверность размеров доходов и расхо-
дов, заявив лишь, что, по их мнению, "статьи доходов и расхо-
дов расходятся в пределах допустимого". Отказ ревизоров при-
знать полностью удовлетворительным состояние представленной
отчетности объяснялся отсутствием некоторых финансовых до-
кументов епархии, местонахождение которых Барнардину так
и не удалось установить. 'Ъ случае же, — как было сказано, —
если таковые будут найдены, возможно, возникнет необходи-
мость в повторной ревизии". Однако и поныне, то есть два года
290
спустя, документы так и 'не найдены".
Совершенно очевидно, что у самонадеянного кардинала Коу-
ди могло быть по крайней мере одно и весьма веское основание
пойти на соучастие в убийстве папы Иоанна Павла I: над ним
нависла угроза разоблачения его финансовых злоупотреблений.
Проведя много лет в Ватикане и изучив царящие там нравы, он
ловко втерся в доверие к папе Пачелли — Пию XII, к папе Мон-
тини — Павлу VI и создал в курии широкую сеть нужных ему
людей и просто платных информаторов. Он делал щедрые под-
ношения многим членам Римской курии.
Этот прием, пожалуй, более других укреплял его популяр-
ность в ватиканских лабиринтах власти. На Коуди работала там
своя мафия, включавшая тех, кто пользовался постоянным
доступом в папские покои.
Епискогг Пол Марцинкус был третьим в списке тех, кого
сразу по восшествии на престол хотел сместить Альбино Лучани.
Он, как и Коуди, также сохранил и укрепил свое положение в
Ватикане именно благодаря смерти Лучани и избранию Кароля
Войтылы, который возвел его в сан архиепископа и расширил
его полномочия. В результате он занял свое место в первых ря-
дах тех, кто наносил большой ущерб престижу церкви.
Кальви и Марцинкус разработали широкомасштабную,
крайне запутанную и преступную махинацию ради наживы, кото-
рая толкнула их и к другому совместному предприятию, одина-
ково выгодному и для Ватиканского банка, и для 'Ъанко Ам-
брозиано", — к созданию мелких компаний в Панаме и других
странах Латинской Америки.
После смерти Кальви Ватикан сделал заявление, в котором
утверждал, что ему впервые стало известно о существовании за-
океанских компаний и о их принадлежности ему лишь в августе
1981 года. Еще одна ложь Ватикана. Документально доказано,
что еще в 1978 году епископ Марцинкус предпринимал энергич-
ные меры с целью скрыть фактическую принадлежность этих
компаний Ватикану. Что же касается 'неведения" Ватикана от-
носительно того, чем он сам владеет, полагаем, достаточно
одного примера, чтобы показать несостоятельность подобного, с
позволения сказать, "довода".
"Юнайтед трэйдинг корпорейшн" (ЮТК), Панама - одна
из тех компаний, о которых идет речь в пресловутых "письмах
утешения" и о которых, как утверждают, ничего не знали чуть
ли не до того самого дня, когда письма эти были написаны по
указанию Марцинкуса. На деле же сохранились документы, сви-
детельствующие, что письмо датировано 21 ноября 1974 года и
291
подписано по всем правилам официальными лицами Ватикан-
ского банка. Руководство ИРД обратилось с просьбой к принад-
лежавшему Кальви "Банка дель Готтардо" создать от имени
Ватикана компанию под названием "ЮТК".
Кальви сказочно нажился на осуществлении подобных пре-
ступных замыслов. А какая корысть была в них для ИРД? Та
же, что и для Кальви: прибыль, и прибыль колоссальная. Кальви
покупал свои собственные акции по искусственно завышенным
ценам. Юридически акции принадлежали, как принадлежат и до
сих пор, панамским компаниям, которыми в свою очередь вла-
деет Ватикан. Кальви неизменно выплачивал ежегодный диви-
денд на прибыль от их деятельности пропорционально количест-
ву акций их владельцу — Ватиканскому банку. Сумма выплат по
дивидендам менялась из года в год и в среднем составляла око-
ло миллиона долларов.
Тем не менее эти махинации были лишь вершиной айсберга.
Существовали значительно более крупные источники прибылей.
Например, в 1980 году ИРД продал 2 млн. акций международной
строительной компании со штаб-квартирой в Риме под названием
"Вьянини". Акции были куплены небольшой панамской компа-
нией "Ларами". Тем самым было положено начало многомил-
лионной афере, предусматривавшей затем покупку той же "Ла-
рами" еще 9 млн. акций "Вьянини" по сильно завышенным це-
нам.
Таким образом, первая покупка обошлась панамской ком-
пании в 20 млн. долларов. "Ларами" тоже принадлежала Вати-
кану. Со стороны может показаться бессмысленной продажа ак-
ций самому себе, да еще по взвинченной цене. Но она приобре-
тает смысл, если платят из чужого кармана. Именно этим многие
годы пользовался Кальви. В итоге хитроумной махинации Вати-
кан оставался и владельцем акций 'Вьянини", и прикарманил,
помимо этого, 20 млн. наличными.
В марте 1982 года архиепископ Марцинкус дал интервью
итальянскому еженедельнику "Панорама". Особенно интересны
его замечания о Роберто Кальви, учитывая, что они были сдела-
ны восемь месяцев спустя после того, как банкир был приго-
ворен к четырем годам тюрьмы с уплатой штрафа в размере
13,7 млн. долларов, и семь месяцев спустя после того, как Вати-
кан и Марцинкус обнаружили, если верить их заверениям, что
Кальви украл у них более 1 млрд. долларов. Марцинкус заявил:
"Кальви вполне заслуживает нашего доверия. У меня нет ни
малейших оснований сомневаться в этом. Мы также не собира-
емся продавать принадлежащие ИРД акции "Банко Амброзиа-
292
но". Более того, это отнюдь не единственный банк той группы,
в которую мы сделали определенные капиталовложения. В
частности, я имею в виду "Банка каттолика дель Венето", дела
которого идут отлично".
Это заявление по духу весьма схоже с тем, которое Марцин-
кус сделал американским адвокатам в апреле 1973 года. Тогда
он превозносил Микеле Синдону, афериста, виновного в крахе
одного и? крупнейших американских банков. Марцинкус почи-
тал его как 'Человека, идущего намного впереди своего време-
ни во всем, что касается финансов".
А вот как Синдона высказывался о президенте ИРД: 'Мы
неоднократно встречались в течение тех лет, когда нас связывали
деловые отношения: Марцинкус был моим партнером в двух
банках".
Сторонники Марцинкуса могут возразить, что эти слова бы-
ли сказаны за год до знаменитого "краха Синдоны". Но ведь и
шесть лет спустя, в 1980 году, Марцинкус готов был свидетель-
ствовать в пользу Синдоны, и помешал в этом только кардинал
Казароли, да и то в последнюю минуту, нарушив инструкции
папы Иоанна Павла II.
Сегодня существует лишь одно препятствие на пути Марцин-
куса к кардинальской шапке, препятствие это — Казароли. А сам
папа проявляет к нему большую терпимость. Судя по всему, ны-
нешний папа исходит из того, что к грехам, совершенным в бан-
ковских делах, следует относиться с большей терпимостью, чем
к грехам чисто бытового характера.
Мог ли Марцинкус участвовать в заговоре с целью убийства
Лучани? Нельзя не признать, что он имел и мотивы, и реальную
возможность для этого. Напомним, что одной из его функций
при папе Павле VI была роль личного телохранителя и советника
по вопросам безопасности. Таким образом, он, как никто дру-
гой, был в курсе всех мер, которые принимаются для личной
безопасности папы. До сих пор нет ответа на вопрос: почему пре-
зидент ИРД решил выйти на прогулку вокруг папского дворца
в 6.30 утра именно в тот день, когда был обнаружен труп папы?
Как удалось выяснить, ни до, ни после этого его никогда не ви-
дели у здания Ватиканского банка в такое раннее время.
Появление Марцинкуса в Ватикане резко изменило стиль
работы и атмосферу ИРД где воцарился дух, скорее напоминав-
ший нравы Чикаго тех времен, когда там господствовали банды
Аль Капоне. "Как поживают ваши друзья в Чикаго, Пол?"— та-
кова была распространенная шутка в Ватикане начала 70-х го-
дов. После суда над Синдоной эта шутка все больше сливалась
293
с правдой и уже не казалась столь смешной. А после скандала
вокруг Кальви ее уже никто не отваживался себе позволить.
Роль Марцинкуса, судя по всему, сводилась не к прямому
убийству Лучани, а к его попустительству убийце. Нет сомне-
ний, что Марцинкус подробно рассказал Кальви о тревогах
и опасениях, раньше других сообразив, что новый папа оказался
совсем не тем человеком, которого хотели куриальные консер-
ваторы. Вне сомнений и намерение Лучани сместить Марцинкуса
с поста президента ИРД и прекратить все контакты Ватикана с
"Банко Амброзиано".
Микеле Синдону иногда тоже называли "банкиром господа".
В момент смерти Лучани Синдона находился в Нью-Йорке и был
поглощен заботами о том, чтобы там и остаться, избежав выдачи
итальянскому правосудию. Судебные органы не только Италии,
но и других стран пытались привлечь Синдону к ответу за его
многочисленные финансовые преступления, совершенные на
территории этих стран.
В сентябре 1978 года стало очевидным, что суд над Синдо-
ной по обвинению в банкротстве "Фрэнклин нэшнл бэнк"
неизбежен. С одной стороны, это спасало от выдачи италь-
янским властям, но, с другой - Синдона становился пред-
метом судебного разбирательства в США. У Синдоны оставался
последний козырь — Ватикан. Он точно рассчитал, что свиде-
тельство в его защиту кардиналов Герри и Каприо, а также епи-
скопа Марцинкуса произведет должное впечатление на американ-
ский суд. Однако с восшествием на престол папы Лучани ни о
каких свидетельствах по "делу Синдоны" в его пользу со сторо-
ны Ватикана не могло быть и речи.
Синдона, будучи одним из членов мафии и ложи "П-2", имел
не только основания желать смерти Лучани, но и целый аппарат
наемных убийц для осуществления этих желаний. Оказавшись
почти в безвыходном положении, доведенный до полного отчая-
ния, он потерял чувство реальности, поверив в свое спасение
через убийство федерального прокурора Кении или итальян-
ского юриста Амброзоли. Стоит ли сомневаться, что такой, как
Синдона, мог не задумываясь пойти на убийство папы?
До сего дня Синдона остается безнаказанным. В Италии он
должен отбыть три с половиной года в тюрьме. Американские
власти были не прочь разобраться в остросюжетной истории с по-
пыткой похищения Синдоны с помощью вертолета из американ-
ской тюрьмы в январе 1980 года. Итальянские органы правосу-
дия в июле 1981 года признали банкира виновным в организации
убийства Амброзоли, а его сына Нино и зятя Пьера Сандро Мань-
294
они — соучастниками.
В январе 1^82 года суд в Палермо на Сицилии признал Син-
дону и 65 мафиози из преступных кланов Гамбино, Инцерилло и
Спатолы виновными в контрабанде наркотиков в США на сумму
в 600 млн. долларов ежегодно, а персонально Синдону — в неза-
конном владении оружием, мошенничестве, подделке выездных
документов и нарушении валютного законодательства. В июле
1982 года итальянское правительство обвинило Синдону и про-
чих, включая Луиджи Меннини и Массимо Спаду из руководства
ИРД, в совершении ряда преступлений, ставших причиной краха
"Банка привата итальяна". Весьма показательно, что факты, на
которых строились обвинения, были почерпнуты из материалов,
собранных так дорого заплатившим за них Амброзоли. Ни ав-
тор, ни кто другой не смог бы красноречивее охарактеризовать
Синдону и его антиморальные критерии, которыми руководст-
вовались его близкие и он сам, чем это сделал его сын Нино в за-
писанном на магнитофонную пленку разговоре с писателем Лу-
иджи ди Фонцо. Беседа началась вечером 18 марта и продолжа-
лась до рассвета 19 марта 1983 года. (Пленка эта, кстати, нахо-
дится сейчас у нью-йорского прокурора.) "Отец сам сказал мне,
— говорил Нино, — что убийца Амброзоли — Арико1. Сначала
они пытались угрозами запугать Амброзоли, но безуспешно.
Тогда Венетуччи (контрабандист, переправлявший наркотики в
США) послал в Милан Билли Арико по просьбе моего отца. Ари-
ко должен был стрелять в Амброзоли, но не убить, а только ра-
нить. Но Арико убил... Семья Амброзоли не вызывает никакого
сострадания у меня, а сам этот ублюдок еще не того заслуживал.
Мне жаль только, что этот сукин сын умер без всяких страданий,
в ту же секунду. Вот это прошу запомнить: я не осуждаю отца
за это убийство, потому что таким, как Амброзоли, нечего коп-
тить небо... Мой отец и так натерпелся, пусть теперь хлебнут горя
и наши враги. Пусть теперь эти Гриезы и Кении покрутятся,
а не отец и не мы все. А что мы такого, собственно, сделали?
Я, например, ни с чем не посчитался бы и пошел бы на любое
преступление, чтобы добиться справедливости. А вот такие,
как Кении и Гриеза, должны подыхать в адских муках, а я
по этому поводу устрою салют из шампанского. Я верю, что
существуют оправданные преступления!"
!19 февраля 1983 года, в воскресенье, Уильям Арико погиб при
попытке к бегству из Манхэттенской тюрьмы, за два дня до того, как ему
и Синдоне предстояло присутствовать на слушании дела об их выдаче
итальянским властям, которые планировали вскоре начать судебное
разбирательство по делу об убийстве Д. Амброзоли.
295
Томас Гриеза вел судебное дело, известное как "США про-
тив Синдоны". Джон Кении выступал в качестве главного обви-
нителя на процессе. Луиджи ди Фонцо задал Нино вопрос: как
бы он мог оправдать убийство?
"А очень просто! За секунду с половиной, точно так же как
я считаю оправданным любое политическое убийство. Допустим,
я считаю, что ради справедливости нужно убить Гриезу. Для
меня это не более чем акт самообороны, потому что он совер-
шил тяжкое преступление, засадив моего отца в тюрьму пожиз-
ненно без надежды на пересмотр дела. Значит, убив Гриеза, мы
сможем рассчитывать на повторное разбирательство. Вот я и счи-
таю, что в такой ситуации для меня убийство судьи было бы
просто самообороной".
Таково это оправдание. Нам же остается выразить уверен-
ность, что и Синдона, и его сынок с такой же легкостью квали-
фицировали бы убийство папы Лучани как акт "самообороны".
Первый состав суда присяжных, расследуя дело Кальви, при-
шел к заключению, что смерть наступила в результате самоубий-
ства. Членов суда, казалось, ничуть не беспокоило то обстояте-
льство, что слушание было проведено всего лишь за один день,
что отсутствовали многие свидетели, а те, что явились, давали
заведомо ложные показания. Поэтому те показания, которые
удалось получить, ничего, по существу, не проясняли. В Италии
подобный ход дела вызвал скептицизм. В 1983 году новому су-
ду присяжных удалось приблизиться к истине, но и тогда он
не решился сделать окончательный вывод относительно при-
чины и обстоятельств смерти человека, найденного висящим
под лондонским мостом.
У автора нет никаких сомнений в том, что "самоубийство"
Кальви было совершено Чбратьями" по ложе "П-2". Это — еще
одно доказательство того, на какой риск идет каждый, кто хо-
чет сделать карьеру банкира. За несколько часов до "самоубий-
ства" Кальви совершила самоубийство его секретарша Граци-
элла Коррокер, выбросившись из окна 'Ъанко Амброзиано" в
Милане. Ее предсмертная записка, изобиловавшая проклятиями
в адрес Роберто Кальви, была найдена Роберто Розоне, который
передвигался с помощью костылей после соверешенного на него
покушения. Несколько месяцев спустя из окна того же здания
"выбросился" Джузеппе Деллака, член руководства банка. Кла-
ра Кальви, вдова банкира, не раз утверждала, что тайна гибели
ее мужа скрыта за Бронзовыми вратами Ватикана: 'Это там, в
Ватикане, приказали убить моего мужа, чтобы скрыть банкрот-
ство Ватиканского банка".
296
Если поверить сеньоре Кальви, а автор не склонен к этому,
то остается предположить, что имел место акт возмездия. Каль-
ви был непосредственным участником уникальной по масшта-
бам суперкражи более 1 млрд. долларов, которую, безусловно,
разоблачили бы, останься Альбино Лучани жив. Смерть Лучани
развязала Кальви руки и предоставила возможность продол-
жать фантастические спекуляции и головокружительные аферы,
оставаясь безнаказанным. В частности, уже после смерти Лучани
самые крупные международные банки "одолжили" Кальви
400 млн. долларов. Деньги вскоре навсегда исчезли в пучине соз-
данного мошенником 'Панамского треугольника".
Кальви всем рекомендовал читать "Крестного отца", так
как эта книга 'Указывает пути, по которым движется мир".
Мир "Крестного отца" - это та стихия, в которой Кальви чувст-
вовал себя как рыба в воде.
Его банки, швейцарские и итальянские, одной из своих глав-
ных задач считали операции по "отбеливанию" преступно нажи-
тых денег. Другая их задача - служить ложе "П-2". Все эти фун-
кции Кальви выполнял при активном содействии Ватиканского
банка. Попадающие к нему огромные суммы проходили такой
путь: из "Банко Амброзиано" они поступали на итальянский
счет Ватикана, затем перечислялись в "Банка дель Готтардо"
или в ЮБС (Швейцария). Таким способом, в несколько ступе-
ней, и происходило "отбеливание" денег, на которых была пе-
чать многочисленных кровавых убийств, банковских грабежей,
похищений людей, торговли наркотиками, краж произведений
искусства и ювелирных изделий. Связи Кальви в мире преступ-
ности были необычайно широки. Среди его "ближних" находи-
лись представители "большой мафии" — своеобразной элиты
мастерски организованной преступности, наемные убийцы, раз-
личные правоэкстрсмистские террористические группировки.
Почти полуторамиллиардная пробоина "Банко Амброзиа-
но" образовалась вследствие противозаконной скупки Кальви
акций собственного банка. Кроме того, большая денежная сум-
ма оказалась в руках Джелли и Ортолани. В частности, 55
млн. долларов были переведены Кальви из Перу на счет Джелли
в швейцарский ЮБС. Еще 30 млн. долларов Кальви перечислил
также на швейцарский счет Флавио Карбони. В начале 1982 года
Кальви перевел 470 млн. долларов из головного банка в Милане
в перуанское отделение.
Он выделял значительные суммы итальянским политичес-
ким партиям. Немало досталось реакционным военным режи-
мам в Латинской Америке, в частности правительствам Арген-
297
тины, Уругвая и Парагвая.
Кальви нередко рассказывал об этих денежных субсидиях
"близким и верным" друзьям, в частности Карбони, который,
как заведено у масонов, тайно записывал эти признания на маг-
нитофон. Вот одно из них: "Марцинкусу надо быть осторожнее
с этим Казароли, поскольку кардинал возглавляет группу его
противников. Не дай бог, Казароли столкнется в Нью-Йорке с
кем-нибудь из финансистов, с которыми связан Марцинкус и
через которых передает деньги "Солидарности**. Тогда Ватикану
не избежать провала. Даже если хоть одна из тех бумаг, что я
видел у Марцинкуса, попадет на глаза Казароли — прощай Мар-
цинкус. И тогда прощай Войтыла, прощай "Солидарность*'.
Даже их последняя операция с 20 миллионами долларов может
стать роковой, если о ней узнают. Я, кстати, сказал об этом
Андреотти, но так и не понял, на чьей он стороне. Если дела в
Италии пойдут так и дальше, Ватикану скоро надо будет пере-
селяться в Вашингтон и купить здание где-нибудь на задворках
Пентагона'*.
Мог ли участвовать Роберто Кальви в заговоре с целью по-
кушения на жизнь Лучани? Несомненно, как и Синдона, он имел-
причины и практически неограниченные возможности для орга-
низации покушения. До того, как был убит Лучани, *'братья"
Кальви по ложе "П-2" наглядно продемонстрировали свой вы-
сокий профессионализм в **искусстве" убивать. После смерти
папы убийства приняли угрожающие масштабы, по мере того
как Кальви все больше запутывался в хитросплетениях много-
миллионных афер, следовавших одна за другой. Длинная цепь
убийств - Эмилио Алессандрини, Мино Пекорелли, Джорджо
Амброзоли, Антонио Вариско, Борис Джулиано — такова "ви-
зитная карточка" Кальви и его окружения.
В руках Кальви была сосредоточена большая власть, опирав-
шаяся прежде всего на Личо Джелли, главаря ложи "П-2", с по-
мощью которой многие были запуганы настолько, что не осме-
ливались сказать и слова правды.
"Великий магистр" Джелли держал в своих руках сотни ни-
тей, приводивших в движение послушных. Нити вели в Ватикан
и даже за океан, в.Вашингтон, во многие правительственные ре-
зиденции в разных частях света. Среди послушных Джелли "ку-
кол" (за что он и получил кличку "кукольник") были и такие,
которые обязаны были всюду и всегда иметь при себе смертель-
ную дозу дигиталиса, именно ту, которая вызывает разрыв сер-
дца под видом инфаркта миокарда. Любой врач при осмотре та-
кой жертвы масонов поставит именно этот диагноз. Яд не имеет
298
запаха и не оставляет внешних следов. Обнаружить его можно
лишь при вскрытии.
Как утверждают родственники покойного Кальви, в послед-
нее время он часто говорил, что все его беды '"из-за попов". Речь
шла о "попах" ватиканских. Один из них вызывал у него страх и
кошмары. В августе 1978 года Кальви провел немало времени в
Южной Америке вместе с Джелли и Ортолани, разрабатывая с
ними новые преступные планы. Перед Джелли и Ортолани Ка-
льви настойчиво утверждал, что Альбино Лучани всерьез наметил
ряд реформ, осуществление которых равносильно их гибели.
Убить судью или прокурора можно даже на виду у всех. Пре-
ступление, если его тщательно подготовить, может остаться
нераскрытым, тем более если его возьмет на себя одна из терро-
ристических организаций, которых немало в Италии. Другое де-
ло — убийство папы римского. Тут был необходим тщательно
разработанный план, в основе которого — наистрожайшая тайна.
Смерть не должна была возбудить подозрений — вот где залог ус-
пеха. Иными словами, была необходима имитация естественной
смерти.
Цель, по мнению заговорщиков, оправдывала любые средст-
ва — взятки, подарки, посулы, подкупы, комиссионные...
Смерть папы обусловливала безопасность и благополучие Каль-
ви. Поэтому он готов был не только убить папу, но и сделать все,
что с этим связано и до и после убийства. Действия Кальви по-
казали, что жизнь# смерть папы имеет свою цену. И цену огром-
ную. Но она по плечу тому, у кого в распоряжении целый банк!
После смерти Роберто Кальви наиболее правдивый некролог
вышел из-под пера Марио Сарчинелли, на себе испытавшего ма-
гическую силу власти покойного. Вот что он, в частности, напи-
сал: "Он начал как слуга, затем превратился в босса, но лишь
для того, чтобы вновь стать слугой еще более могущественных
господ".
И тут мы снова подходим к Личо Джелли. В сентябре
1978 года Джелли практически управлял Италией. И в Ватикане
для него было все доступно благодаря стараниям Ортолани.
То обстоятельство, что оба находились в момент убийства Лу-
чани в Южной Америке, никак не может служить алиби в при-
вычном смысле этого слова. Мы помним, как Синдона потяги-
вал свой любимый мартини в ту секунду, когда по его указанию
оплаченный им убийца Арико выпустил очередь из автомата по
Джорджо Амброзоли в Милане. Этого не произошло бы, если бы
итальянские власти сумели к тому времени добиться его выдачи.
"Кукольник" Джелли, все чаще пользовавшийся паролем
299
"Лучани", вновь убедительно показал, что власть его практичес-
ки безгранична.
Восьмого апреля 1980 года Джелли писал из Италии Филип-
пу Гуарино, занимавшему видное положение в национальном
комитете республиканской партии США в тот период, когда
комитет был всецело поглощен борьбой за избрание Рональда
Рейгана президентом страны: 'Если Вы сочтете, что для пред-
выборных целей может быть полезной публикация каких-либо
материалов в итальянской печати в пользу кандидата от вашей
партии, перешлите мне подборку статей, и я обеспечу их публи-
кацию в одной из газет".
Если бы не было власти, сосредоточенной в руках Джелли,
подобное предложение выглядело бы нелепым фанфаронством.
Как может человек, не являющийся собственником какой-либо
газеты, делать подобные предложения? Дело в том, что многие
видные итальянские журналисты и издатели были членами ложи
"П-2", а также в том, что Ватикан контролировал гигантский из-
дательский концерн "Риццоли ", финансовые интересы которого
выходили далеко за пределы Италии, достигая, например, Буэ-
нос-Айреса. И нет ничего удивительного, что среди газет, кото-
рые выполнили бы любое указание Джелли, была и самая круп-
ная и престижная газета Италии "Коррьере делла сера". Другие
члены ложи "П-2" действовали на радио, телевидении, в органах
печати по всей стране. Поэтому слова Джелли, адресованные
Ф. Гуарино, много значили: вскоре по всей Италии стали широко
публиковаться материалы, до небес превозносившие Рональда
Рейгана.
В январе 1981 года Личо Джелли был приглашен в качестве
почетного гостя на торжества в Белый дом по случаю вступления
Рейгана в должность президента. Как позднее не без зависти от-
метил Гуарино, Джелли "отвели лучшее место, чем мне".
В мае 1981 года, когда разразился скандал в связи с опуб-
ликованием списков членов ложи "П-2", Джелли, находясь в Ла-
тинской Америке, продолжал проявлять свою власть. Он отнюдь
не считал, что его конец близок. Как и прежде, был активен и
вскоре затеял очередную аферу, приказав Кальви перевести из
"Банко Амброзиано" на счет контролируемой "П-2" панамской
компании "Беллатрикс" 95 млн. долларов.
Год спустя, в разгар фолклендского кризиса, Джелли, в то
время скрывавшийся, отправился в Европу, чтобы помочь
своим аргентинским друзьям. Ракеты "Экскосет", которые он
закупил для военного режима Аргентины, пришлись по вкусу,
и Джелли решил сделать повторный заказ во Франции. Он и
300
Ортолани поселились на вилле в Кап-Ферра, где вели тайные пе-
реговоры с подпольными посредниками и с представителями
"Аэроспасьяль" — фирмой, производившей смертоносное ору-
жие. О переговорах тем не менее стало известно британской
разведке, которая предупредила своих итальянских коллег об
опасных контактах Джелли. За виллой в Кап-Ферра было уста-
новлено постоянное наблюдение. Но тут вмешалась французская
контрразведка, сделавшая все возможное, чтобы предотвратить
арест Джелли. И преуспела. Вот он, еще один пример могущества
главаря ложи "П-2".
Ведя переговоры с поставщиками ракет 'Экскосет", Джел-
ли находил время и для ежедневных контактов с Кальви. 'Тай-
ных братьев" по-прежнему многое объединяло. Действительно,
к середине 1982 года оба находились в бегах. Кальви, понимая,
что полный крах его империи "Амброзиано" является делом
нескольких дней, бежал из Италии сначала в Австрию, затем
в Лондон. Схожесть ситуаций обусловила взаимозависимость
двух мошенников: каждый из них мог быть весьма полезен для
другого. Кальви нужна была защита от грозивших судом и тю-
ремным заключением итальянских властей, а Джелли ради собст-
венной безопасности должен был поставить Аргентине вооруже-
ние, для чего нужны были большие деньги. Автору удалось
выяснить, что немалую помощь в этом Джелли оказали францу-
зы, с большим рвением искавшие пути обхода эмбарго на прода-
жу оружия Аргентине. Ракеты предполагалось поставить Арген-
тине через Перу. Французские специалисты уже ждали приказа
отправиться в путь, чтобы там технически приспособить ракеты
"Экскосет " к аргентинским самолетам.
Но фортуна изменила Джелли и Кальви. Война не ждала, по-
ка Джелли даст команду действовать своим итальянским ма-
рионеткам. Кальви по требованию Джелли отправился в Лондон.
И, как выяснилось, навстречу смерти. Он 'тюкончил с собой"
17 июня 1982 года, в тот самый день, когда генерал Гальтиери
уступил пост президента Аргентины генералу Биньоне. Аргенти-
на проиграла войну, и "тайные братья" Кальви по ложе "П-2"
сочли, что он содействовал поражению, не сумев вовремя найти
денег для покупки ракет.
В августе 1982 года Аргентина решила возобновить воен-
ные действия против английских войск на Фолклендах. При
этом аргентинские военные не сомневались, что залогом ус-
пеха операции стало бы оснащение армии дополнительным коли-
чеством ракет "Экскосет". На этот раз Джелли вошел в кон-
такт с бывшим офицером итальянской военной разведки пол-
301
ковником Массимо Пульезе, членом ложи 'Н-2". И вновь бри-
танская разведка узнала о намечавшейся сделке и сорвала ее.
В течение августа 1982 года у Джелли возникли сложности с
одним из его тайных банковских счетов в Швейцарии. Каждый
раз, когда он из Южной Америки заявлял о переводе денег с его
специального счета в ЮБС, банковские чиновники требовали,
чтобы он присутствовал в банке лично. 13 сентября 1982 года
Джелли с фальшивым аргентинским паспортом прилетел в Ма-
дрид, откуда отправился в Женеву. Он предъявил свои поддель-
ные документы. В ответ услышал, что ему придется немного по-
дождать. Через несколько минут его арестовали. Джелли попал-
ся в расставленную властями ловушку. Его счет оказался забло-
кированным по просьбе итальянского правительства, которому
Швейцария сообщала, кто является владельцем этого счета. Как
выяснилось, счет открыл на его имя Роберто Кальви, который
перевел на него 100 млн. долларов. В момент ареста Джелли
пытался перевести в Уругвай оставшиеся на его счету 55 млн.
долларов.
Началась долгая тяжба, связанная с его выдачей итальянс-
ким властям, похожая на ту, что имела место вокруг Синдоны и
Кальви. Джелли, как и оба его "тайных брата", неустанно твер-
дил, что "оказался жертвой политической интриги, организован-
ной левыми". Швейцарские судебные власти, разбираясь в обос-
нованности жалоб, поместили на это время обвиняемого в одну
из наиболее тщательно охраняемых тюрем "Шан Доллон". Как
видно, любые судебные разбирательства, если они касаются чле-
нов ложи "П-2", затягиваются надолго.
Джелли находился в тюремной камере, когда наступило
лето 1983 года. Приближались всеобщие выборы в Италии в
июне 1983 года. Деятельность парламентской комиссии, зани-
мавшейся расследованием, связанным с ложей "П-2", была при-
остановлена. Синьорина Тина Ансельми, председатель парла-
ментской комиссии по расследованию, подведя итог двухлетне-
му судебному разбирательству этой антиконституционной орга-
низации, сказала: "П-2" ни в коем случае нельзя считать раз-
громленной и больше не существующей. Она по-прежнему дейст-
вует. Ее члены активно работают во многих организациях и уч-
реящениях. В ее руках деньги, связи, средства. Ее могуществен-
ные филиалы активно действуют в Латинской Америке. По-преж-
нему эта оганизация вполне способна определять развитие поли-
тических событий в Италии".
Время показало, насколько точен был вывод, сделанный си-
ньориной Ансельми. Когда известия об аресте Джелли достигли
302
Аргентины, адмирал Эмилио Массера, член правящей хунты, за-
метил: "Синьор Джелли сделал очень много для нашей страны.
Мы перед ним в долгу, который не скоро сможем оплатить".
Адмирал Массера, как и генерал Карлос Суарес Масон, глав-
нокомандующий сухопутными войсками, и организатор арген-
тинских *Ъскандронов смерти" Хосе Лопес Рега, является чле-
ном аргентинской организации ложи "П-2". В Уругвае среди
местного масонского братства числится бывший главнокоман-
дующий генерал Грегорио Альварес.
Если кто-либо в Италии или за границей счел, что Тина Ан-
сельми просто пыталась набрать очки в преддверии выборов,
то они ошибались. 10 августа 1983 года в тюрьме "Шан Дол-
лон" одним заключенным стало меньше: Личо Джелли бежал.
Швейцарские власти в попытке скрыть охватившее их смятение
пошли по самому ненадежному пути: они попытались свалить
всю вину на одного подкупленного гвардейца из охраны тюрь-
мы по имени Умберто Чердана, который, как утверждали влас-
ти, получил от Джелли взятку в 6 тыс. фунтов стерлингов1.
Видимо, тот, кто готов поверить в версию, согласно которой
Джелли смог бежать из Швейцарии благодаря стараниям одно-
го-единственного охранника, легко поверит и в то, что Аль-
бино Лучани умер естественной смертью. Подобное легковерие
несостоятельно хотя бы потому, что охранник не пошел бы на
это из-за суммы, равной его четырехмесячной зарплате, рискуя
получить тюремное заключение на срок в семь с половиной лет.
Девять дней спустя после побега Джелли швейцарские влас-
ти ответили согласием на требование итальянских властей о его
выдаче. Беда теперь была в том, что самого Джелли уже не было
в Швейцарии. Вначале сын перевез его через границу во Францию
во взятом напрокат "БМВ", а затем обоих доставил вертолетом
в Монте-Карло анонимный пилот, которому хорошо заплатили.
Пилоту сказали, что пассажира придется доставить из Ниццы
в Монте-Карло. После этого, сев на яхту Франческо Пацьенцы,
заявлявшего о дружбе с покойным Кальви, Джелли направился
в Уругвай. В момент, когда пишутся эти строки, он чувствует
себя уже вполне здоровым, наслаждаясь жизнью на ранчо в нес-
*В начале 1984 года Чердана был приговорен к 18 месяцам тюрьмы.
Однако исполнение приговора было отсрочено. Суд получил письмо от
Джелли, где он рекомендовал отнестись к подсудимому со снисхожде-
нием и приносил свои извинения за совершенный побег, объясняя его тем,
что оказался жертвой политических преследований.
303
кольких милях севернее Монтевидео. Его разыскивает полиция
многих стран, его обвиняют во многих преступлениях одновре-
менно, но, насколько можно судить, Джелли и на этот раз обес-
печил для себя надежные гарантии безопасности.
В результате выборов в Италии в 1983 году премьер-минис-
тром страны стал Беттино Кракси. Услышав о побеге Джелли,
он заметил: "Его побег подтверждает, что в распоряжении "до-
стопочтенного магистра" целая сеть могущественных друзей".
Если Джелли вообще когда-либо окажется в руках право-
судия (а на этот счет никаких надежных гарантий нет), ему бу-
дет предъявлен целый ряд тяжких обвинений: вымогательство,
шантаж, контрабанда наркотиков и оружия, организация загово-
ра с целью свержения законного правительства, политический и
военный шантаж, незаконное владение государственной тайной,
участие в серии террористических актов, включая взрыв на вок-
зале в Болонье, в результате которого погибло 85 человек.
Логическая цепь, ведущая от смерти папы к епископу Мар-
цинкусу, Роберто Кальви, Умберто Ортолани и Личо Джелли,
весьма прочна. Для того чтобы косвенные улики, которые уда-
лось собрать автору, превратились в прямые, на основании ко-
торых суд присяжных вынесет приговор "виновен", они должны
быть крайне убедительными и пройти многократную проверку
и перепроверку, пополняясь новыми доказательствами и факта-
ми. Но сегодня нет сомнений, что никто не смог бы, прочтя эту
книгу, утверждать, будто Альбино Лучани умер естественной
смертью. На основании приведенных доказательств ни один
объективный судья в мире не согласится с таким выводом. Нет
также и никаких свидетельств, доказывающих, что смерть
Лучани явилась результатом несчастного случая. Методом ис-
ключения мы пришли к выводу о насильственной смерти.
ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Эта книга вышла в свет в июне 1984 года одновременно во
многих странах. Сегодня, когда пишутся эти строки, распродано
более полумиллиона экземпляров. Я получил тысячи писем: два
из них содержали критику, остальные же не только с похвалой
отозвались о ней, но и — это гораздо важнее — отмечали, что
автор привел убедительные доказательства насильственного
характера смерти Альбино Лучани.
Откликнулся и Ватикан. Через несколько дней после выхода
книги в свет и до того, как с ней успели познакомиться, после-
довала именно та реакция, которую я ожидал. "Фантастические
домыслы, доведенные до полного абсурда", 'Ъатиканские источ-
ники особо отметили, что апостолическая конституция одно-
значно запрещает посмертное вскрытие тел римских пап" — эта
много раз повторенная ложь обошла средства массовой инфор-
мации западного мира.
Несмотря на многочисленные нападки на меня со стороны
многих иерархов римско-католической церкви, которые кля-
лись и божились, что докажут несостоятельность моих обвине-
ний, сегодня, год спустя после выхода книги, совершенно оче-
видно следующее: ни один факт, ни один из моих выводов, ни
одно из утверждений относительно того, что папа Иоанн Павел I
был убит, не опровергнуты. Напротив, все дополнительные све-
дения, которые мне удалось собрать в течение истекшего года
после появления книги, лишь снова доказали мою правоту. Со-
бытия реальной жизни полностью подтвердили правдивость кни-
ги.
Микеле Синдона. Три месяца спустя после выхода книги
Синдона был наконец выдан властями США в руки итальянского
правосудия. Несмотря на то что в Соединенных Штатах Синдона
был приговорен к 25 годам тюрьмы, министерство юстиции этой
страны было вынуждено передать преступника властям Италии,
где он в марте 1985 года был приговорен еще к 15 годам лише-
ния свободы за умышленное банкротство, а также к выплате
305
1 млн. фунтов стерлингов своим кредиторам. Он должен пред-
стать перед судом по обвинению в организации убийства Джор-
дже Амброэоли. В свете моего вывода о том, что Иоанн Павел I
был отравлен, небезынтересна реакция Синдоны на известие о
его выдаче итальянским властям. Он заявил: "Если я все-таки
предстану перед судом в Италии и если меня не уберут еще до
его начала — а уже поговаривают о приготовленной мне чашке
отравленного кофе, — я привлеку всеобщее внимание к этому
суду, будьте уверены! Я скажу абсолютно все!"
Однако после перевода Синдоны в Италию с ним связались
члены ложи "П-2". В результате он изменил свое решение "ска-
зать абсолютно все". Он потребовал, чтобы судебное разбирате-
льство огромного числа обвинений, выдвинутых против него,
проходило в зале суда в его отсутствие. И, как ни поразительно,
его требование было удовлетворено. Остается надеяться, что до-
полнительную информацию относительно его причастности к
убийству Альбино Лучани мы получим в ходе процесса по делу
об убийстве Амброэоли.
Пол Марцинкус. Месяц спустя после того, как эта книга
вышла, секретарь-инспектор Ватиканского банка Луиджи Мен-
нини был приговорен миланским судом к семи годам тюрем-
ного заключения. Он был признан виновным в финансовых
преступлениях, имевших прямое отношение к '\сраху Синдо-
ны". Самого же Марцинкуса, как главу Ватиканского банка,
по-прежнему не удается посадить на скамью подсудимых. У него
могущественные покровители, и среди них сам папа и деятели
нынешней американской администрации.
Опорой Марцинкусу в его стремлении избежать ареста слу-
жит посол США при Ватикане Уильям Уилсон, который не раз
приходил на помощь своему другу. Его усилиями министерство
юстиции США остановило расследование связей Марцинкуса и
Синдоны. Посол Уилсон — близкий друг нынешнего хозяина
Белого дома. В прессе его Чисто называют членом "закулисного
кабинета "при президенте США.
Небезынтересно упомянуть и о том, что за истекший после
появления книги год Ватикан, опровергавший в течение двух
предыдущих лет любое утверждение о причастности Святого
престола к краху "Банко Амброзиано", выплатил кредиторам
250 млн. долларов, хотя, как и раньше, продолжает настаивать,
что не обязан был этого делать.
Личо Джелли. В июле 1984 года итальянская парламентская
комиссия пришла к выводу, что список ложи "П-2", о котором
речь идет в книге, был абсолютно точным. Следствием этого
306
явилась отставка министра финансов Италии Пьетро Лонго. По-
добно Ватикану, Джелли отрицает свою ответственность за мил-
лиардную аферу. Были получены также дополнительные дока-
зательства того, насколько интересы Джелли переплелись с ин-
тересами главарей бывшей аргентинской хунты. По распоряже-
нию члена масонской ложи адмирала Эмилио Массера для Джел-
ли были изготовлены пять фальшивых паспортов, когда тот
находился в швейцарской тюрьме. Ими Джелли и воспользовал-
ся после побега.
В октябре 1984 года бывший глава внутренней службы
СИСМИ (итальянской военной разведки) генерал Пьетро Музу-
мечи был арестован. Он обвинялся в том, что помог замести
след террористам, организовавшим взрывы бомбы на железно-
дорожном вокзале в Болонье. Читатель, очевидно, помнит, что
автор книги обвинил именно Джелли и руководимую им ложу
"П-2" в подготовке этого чудовищного преступления, унесшего
85 жизней и сделавшего калеками 182 человека. Генерал Музу-
мечи — член ложи "П-2".
Тринадцатого мая 1982 года турецкий террорист Агджа со-
вершил покушение на папу Иоанна Павла II на площади Святого
Петра в йше. С того дня не прекращаются дебаты на тему о том,
кто стоял за этим преступлением. Определенные силы предпри-
няли меры, чтобы настроить общественное мнение против рус-
ских. К этому были привлечены сотрудники ЦРУ, Генри Кис-
синджер и другие видные политики США. Их "аргументы"
основаны только на заявлениях самого Агджи, который после
18-месячного молчания и непрерывных визитов к нему предста-
вителей западных спецслужб "обвинил" болгарскую службу
безопасности в заговоре с целью убийства Кароля Войтылы.
Я самым тщательным образом изучил все документальные
свидетельства, имеющие отношение к делу, и твердо убежден,
что все подобные обвинения совершенно беспочвенны. Поль-
зуясь языком Ватикана, к которому он прибегнул в оценке
моей книги, все это — "фантастические домыслы".
Представляется в высшей степени подозрительным, что при
весьма большом количестве фактов, свидетельств и улик, под-
тверждающих в моей книге, что предшественник Войтылы на
папском престоле погиб от руки убийцы, Ватикан упорно хранит
молчание. Спрашивается, почему бы Ватикану не продемонстри-
ровать всему миру мою неправоту сразу же, не медля, по прочте-
нии этих строк, которыми я бросаю ему вызов?
Если Ватикан способен опровергнуть мои выводы, а именно:
доказать, что я был не прав, приводя данные о том, кто и когда
307
обнаружил труп папы Лучани, а также, что я в равной степени
был не прав относительно тех бумаг, которые сжимал покойный
уже мертвой рукой, то в этом случае я был бы готов отдать весь
гонорар, полученный от продажи моей книги во всем мире, на
цели лечения раковых больных.
В Ватикане полным ходом идет расследование. Цель его —
отнюдь не установление истинной причины смерти Альбино Лу-
чани. Идет настоящая охота на тех, кто оказался достаточно му-
жественным, чтобы решиться мне помочь установить истину.
Отказ Ватикана дать серьезные объяснения по ряду крайне важ-
ных обвинений, выдвинутых в книге против Святого престола,
уже убедил многих непредвзятых наблюдателей в том, что мои
выводы относительно истинных причин смерти Лучани верны.
На основе полученных писем могу с полной уверенностью
заявить, что и читателям книги эти.доводы представляются
убедительными.
Но в Ватикане думают иначе. Один кардинал обронил фразу:
"Мы находимся здесь уже почти две тысячи лет. Останемся здесь
и после того, когда Дэвида Яллопа уже не будет".
Издательство "Прогресс'
Недавно вышла в свет
ЛЯХ М., УБЕРМАН В. Верю тебе, Кил рой: Пер. с польск.
В документальной повести, ставшей в Польше бестсел-
лером, разоблачается деятельность радиостанции "Свобод-
ная Европа". Авторы, польские публицисты, один из кото-
рых по заданию работал на этой радиостанции, показывают
"кухню" этой подрывной организации, занимающейся сбо-
ром шпионской информации всоцстранахи ведущей против
них "психологическую войну" под руководством и при пря-
мом участии ЦРУ.
Издательство 'Прогресс
Выходит в свет
БРАНЧ Т., ПРОППЕР Ю. Лабиринт: Пер. с англ.
Своим появлением на свет книга американских публи-
цистов обязана расследованию обстоятельств убийства в
Вашингтоне чилийского патриота, борца против фашист-
ской хунты, видного общественного и политического деяте-
ля Орландо Летельера.
Авторы шаг за шагом ведут читателя по "лабиринту"
международного террористического подполья, где царят
корысть, трусость, шантаж и предательство. Остро разобла-
чительный в социальном и политическом отношении харак-
тер книги обретает тем большую убедительность, что она
базируется на большом количестве документов, на личных
свидетельствах людей, соприкасавшихся с "делом Ле-
тельера".
Материалы книги позволяют раскрыть социальную сущ-
ность международного терроризма, выявить империалисти-
ческие силы, которые его инспирируют.
Издательство "Прогресс1
Готовится к печати
МЕРКС Ф. Наемники смерти: Пер. с нем.
Более 150 "локальных" войн с участием наемников бы-
ло развязано империализмом после окончания второй миро-
вой войны. Кровавый след оставлен ими на всех континен-
тах планеты, особенно в Азии, Африке, Латинской Америке.
В предлагаемой книге прослеживается история наемни-
чества, которое автор рассматривает как одну из форм клас-
сового насилия: феодальные ландскнехты, подавлявшие
восстания крестьян и ремесленников, пресловутый Иност-
ранный легион, действовавший полтора столетия и послу-
живший образцом для создания банд по борьбе с националь-
но-освободительным, рабочим и коммунистическим движе-
нием, наемные отряды белоэмигрантов, боровшихся против
Советской России, "добровольческие корпуса", подготовив-
шие приход к власти фашистов, "силы быстрого разверты-
вания" в наши дни.
Книга написана с привлечением большого количества
документов, публицистична по форме.
ИБ № 14740
Редактор Шумский В. С.
Художник Егоров Ю. Н.
Художественный редактор Платонова М. А.
Технический редактор Юханова М. Г.
Корректор Ужтупене Н. Е.
Сдано в набор 07.08.85. Подписано в печать с РОМ 06.03.86. Формат
84x108 1/32. Бумага офсетная. Гарнитура Пресс Роман. Печать оф-
сетная. Условн. печ. л. 16,38 + 0,5 печ. л. вклеек. Усл. кр.-отт. 16, 38.
Уч.-изд. л. 18,32. Тираж 50000 экз. Заказ № г^З Цена 1 р. 10 к.
Изд.№ 39833.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство "Прогресс" Го-
сударственного комитета СССР по делам издательств, полиграфии и
книжной торговли.
119847, ГСП, Москва, Г-21, Зубовский бульвар, 17.
Тульская типография Союзполиграфпрома при Государственном
комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной тор-
говли.
306000, г. Тула, проспект Ленина, 109.