Автор: Грэм К.
Теги: художественная литература на английском языке художественная литература сказка
ISBN: 978-5-389-01830-3
Год: 2011
Текст
Кенж г Грэм
Ветер в ивах
Иллюстрации Роберта Ингпеиа
Ветер
в ИВАХ
Кеннет Грэм
Ветер
В ИВАХ
Перевод с английского Виктора Лунина
Иллюс фации Роберта Ингпена
Москва
Махаон
2011
УДК 821.111-34-93
ББК84 (4Вел)
Г75
Kenneth Grahame
THE WIND IN THE WILLOWS
Перевод с английского
Виктор Лунин
Грэм К.
Г75 Ветер в ивах: Сказочная повесть / Пер. с англ. В. Лунина; Худож.
Р. Ингпен. - М.: Махаон, Азбука-Аттикус, 2011. - 240 с.: ил.
ISBN 978-5-389-01830-3 (рус.)
ISBN 978-0-9553046-3-7(англ.)
«Ветер в ивах» - сказка на все времена. И хотя сначала её не хотели издавать, она стала од-
ним из любимых произведений в Великобритании. Уже более века и больших и маленьких чита-
телей увлекают написанные с тонким юмором невероятные приключения крота Мола и его дру-
зей: водяной крысы Рэта, добряка барсука Баджера и самовлюблённого Тода из жабьего рода.
Эту книгу украшают великолепные иллюстрации. Прославленный художник Р. Ингпен создал
их специально для юбилейного издания, посвящённого столетию первой публикации повести.
УДК 821.111-34-93
ББК 84 (4Вел)
ISBN 978-5-389-01830-3 (рус.)
ISBN 978-0-9553046-3-7 (англ)
© В. Лунин, перевод на русский язык, 2011
© Illustrations copyright (2007) Robert Ingpen
Created by Palazzo Editions LTD, Bath, United Kingdom
© Издание на русском языке. Оформление.
ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2011
Machaon®
Оглавление
От автора 6
От художника 7
I
Берег реки 9
2
Дорожная история 29
3
Дремучий Лес 47
4
Мистер Баджер 65
5
Dulce domum 83
6
Мистер Тод 103
7
Играющий на свирели у ворот рассвета 123
8
Приключения Тода 137
9
Всяк в этом мире странник 155
IO
Продолжение приключений Тода 177
II
«Как буря летняя, те слёзы... » 201
12
Возвращение Улисса 223
Об авторе
Кеннет Грэм родился в Эдинбурге в 1859 году. Он был третьим ребёнком в се-
мье адвоката. Когда мальчику исполнилось пять лет, внезапно умерла его мать,
и отец отдал детей на воспитание бабушке, которая жила на берегу Темзы в Берк-
шире. Места там были красивыми, идиллическими. Мальчик полюбил сельские
просторы Южной Англии и впоследствии великолепно описал их в сказочной по-
вести «Ветер в ивах».
Гр >м учился в школе Св. Эдварда в Оксфорде, где успешно проявил себя как
в науке, так и в спорте. По окончании школы он решил поступить в Оксфордский
университет. Но родственники не желали оплачивать его учёбу, так что Грэм
устроился в 1879 году на службу в Английский банк, где впоследствии дослужил-
ся до поста управляющего. Но рутинная бюрократическая работа ему не прино-
сила удовлетворения, и тогда он начал писать книги. Ранние свои произведения
Грэм публиковал в журналах, одним из которых был «Национальный обозреватель»
(«National Observer»). В 1893 году была издана первая книга писателя - собрание
рассказов «Языческие записки». За ней последовали ещё два сборника: «Золотой
век» и «Дни грёз». Они были благосклонно приняты читающей публикой, но те-
перь почти забыты.
6
ОБ АВТОРЕ
В 1899 году Грэм женился на Элспет Томсон, даме заносчивой и самовлюблён-
ной. Брак оказался несчастливым. У Грэма был сын Эластер, которого отец называл
Мышонком. Именно ему, четырёхлетнему, писатель рассказывал перед сном сказки
про мистера Тода из жабьего рода, продолженные потом в целом ряде писем к сыну.
Повесть «Ветер в ивах» была издана в 1908 году и почти сразу же стала очень
популярной не только среди детей, но и среди взрослых.
В 1907 году Грэм по состоянию здоровья ушёл в отставку и вернулся в Беркшир,
в дорогую его сердцу сельскую местность, где он продолжал писать, хотя ничего
значительного больше не опубликовал. Страшным ударом для писателя стало са-
моубийство девятнадцатилетнего Эластера. Эта трагедия так повлияла на Кенне-
та Грэма, что он никого не хотел видеть и редко покидал свой дом. Там писатель
и умер в 1932 году.
От художника
Более ста лет прошло с тех пор, как был опубликован «Ветер в ивах», но у ска-
зочных героев этой повести, обитающих на речном берегу в сельской местности
старой Англии, такие живые, яркие характеры, что она стала одной из самых люби-
мых детских книг. Не потому ли первейшей задачей, стоящей перед художником,
является точное воссоздание в картинках чудесной истории, изложенной писате-
лем, причём художник обязан сделать эти рисунки наиболее привлекательными для
современных детей, поглощённых агрессивным телевидением, фильмами и видео.
Конечно, у каждого художника иногда получаются картинки, которые могут
понравиться не всем, ведь мы создаём собственные образы действующих лиц по-
вести: крота Мола, водяной крысы Рэтти, барсука Баджера и представителя рода
жаб мистера Тода. А словесные картины, нарисованные богатым воображением
Кеннета Грэма, мы дополняем своим виденьем речного берега, Тодхолла, Дрему-
чего Леса и острова, где Пан играет на свирели, стараясь привлечь к сказке совре-
менного ребёнка так же, как привлекал его автор в первом неиллюстрированном
издании сто лет назад.
Мои рисунки выполнены специально для юбилейного тома, выпущенного
к столетию первого издания повести. Я посвящаю их замечательному писателю
Кеннету Грэму, а также тем художникам, которые приняли его вызов и создали ри-
сунки к предыдущим изданиям этой великой книги. Особо хочу отметить таких ма-
стеров, как Артур Рэкхэм и Е.Х. Шепард, которые работали в то время, когда ещё
не было современных возможностей цветной печати и книги не распространялись
по всему свету.
Берег реки
сё утро крот Мол усердно трудился, приводя в порядок
после долгой зимы свой домишко. Сначала он орудовал
мётлами и тряпками, затем взял кисть и ведро с побел-
кой и, залезая то на стремянку, то на стул, принялся за
потолок. Но, когда он наглотался пыли и забрызгал побелкой чёрный мех
на занывшей спинке и уставших лапах, с работой было покончено.
Весна чувствовалась повсюду: и в воздухе над ним, и в земле под
ним, и вокруг него, наполняя тёмное и низкое подземелье духом бес-
покойства и неосознанных желаний. Неудивительно поэтому, что Мол
швырнул вдруг кисть на пол, крикнул: «Надоело!», и «Пропади всё про-
падом!», и ещё «А ну её, эту уборку!» - и опрометью бросился из дому,
не задержавшись даже для того, чтобы надеть пальто. Что-то властно
звало его наверх, и он устремился в крутой узкий туннель, который был
для него тем же, что посыпанная гравием дорожка для животных, жи-
вущих ближе, чем он, к солнцу и свету. Мол скрёб и царапал, рыл и ко-
пал, а потом снова копал и рыл, царапал и скрёб. Он усердно работал
маленькими лапами, бормоча себе под нос: «Наверх! Наверх!» - и нако-
нец - хлоп! - его мордочка вырвалась на солнечный свет. Мгновение -
и он уже катался на тёплой траве огромного луга.
- Как прекрасно! - воскликнул он. - Ну разве это сравнить с какой-то
побелкой?!
Лучи солнца грели его меховую спинку, лёгкий ветерок ласкал разго-
рячённый лоб, а ещё после тишины подземелья Мол был почти оглушён
весёлой песней счастливых птиц. Радость жизни и весна переполняли его,
10
ЬЕРЕГ РЕКИ
он вскочил на все свои четыре лапы и побежал по лугу. И так он бежал до
тех пор, пока живая изгородь не преградила ему путь.
- Стой! - закричал пожилой кролик, стоящий у лаза. - Шесть пенсов
за право прохода по частной дороге!
Но кролик тут же пришёл в замешательство от невозмутимого и вме-
сте с тем презрительного взгляда Мола, который быстро шёл вдоль изго-
роди, не забывая при этом поддразнивать многочисленных кроликов, вы-
лезших из своих нор узнать, что там за шум.
- Ох, и быть вам под луковым соусом! Всем вам быть! - бросал крот на-
смешливо и уходил прежде, чем очередной кролик одаривал его достой-
ным ответом.
И тогда кролики начали ссориться и кричать друг на друга:
- До чего же вы бестолковы! Почему вы не ответили ему?
- Да потому же, почему и вы!
- А вы могли бы напомнить ему...
И так далее и тому подобное в том же духе, но исправить они уже ни-
чего не могли - момент был упущен.
Мир казался неправдоподобно прекрасным. Мол деловито шагал по
лугу мимо живых изгородей, мимо зарослей, в которых виднелись птичьи
гнёзда, мимо распускающихся цветов под свежей листвой, шагал и видел,
что всё кругом счастливо, всё - в движении, всё занято делом. Но, вме-
сто того чтобы испытывать угрызения совести, шепчущей ему сердито:
«Побелка!» - он почему-то чувствовал только радость отто-
го, что был единственным лодырем среди всех этих тру- _
жеников. В конце концов, лучший отдых, наверное, >
бывает не тогда, когда бездельничаешь сам, а когда
видишь, как другие усердно работают. ’ 'С'
Когда же Мол. шатаясь бесцельно в одиноче-
стве, очутился вдруг у самого края полновод- ' г /
ной реки, он понял, что совершенно счастлив. \
Ещё ни разу в жизни он не видел реки - это- Jey / <явл
го гладкого, извивающегося, полнотелого
животного. Река неслась, бросалась, гром- VL
ко булькала, хватала с берега всякую всячину’ Лг
и со смехом швыряла её обратно, а потом находи- ТгВЬ/А-' Г
ла новых товарищей для своих игр и грациозно •///
11
ВЕТЕР В ИВАХ
подбрасывала их, и ловила, и отпускала вновь. Вся она была сразу и колы-
ханием, и трепетом, вся сверкала, вся блестела, вся искрилась, вся шурша-
ла и кружилась, журчала и пузырилась... Мол был очарован, заворожён,
загипнотизирован. Он ступал вдоль реки быстрым шагом, словно ребёнок,
который старается идти в ногу со взрослым, рассказывающим удивитель-
ные истории. Наконец он устал и уселся на берегу, а река в это время про-
носила мимо него бесконечную вереницу самых лучших в мире сказок,
посылаемых сердцем земли ненасытному морю.
Так сидел он на траве, глядел на реку и вдруг заметил на противопо-
ложном берегу у самой кромки воды тёмную норку. Мол сразу же предста-
вил себе, каким славным и уютным жилищем она может быть для того,
чьи потребности не слишком велики. Он был просто восхищён этой ма-
ленькой обителью, спрятанной в береговом откосе прямо у воды и удалён-
ной от шума и дорожной пыли. Мол пригляделся к норке внимательнее,
и ему показалось, что внутри её что-то яркое и маленькое блеснуло, ис-
чезло и вновь блеснуло, будто крохотная звезда. Однако в таком неподхо-
дящем месте это вряд ли могло быть звездой. Но в то же время оно было
слишком ярко и слишком мало даже для того, чтобы быть жучком-свет-
лячком. Вдруг Мол с удивлением заметил, что оно подмигнуло ему и тем
самым показало, что у него есть глаз. Постепенно вокруг глаза стала вы-
рисовываться мордочка, словно рама вокруг картины.
Маленькая коричневая мордочка с усами.
Серьёзная круглая мордочка с тем самым блеском в глазах, который
и привлёк его внимание.
Небольшие изящные ушки, густая шелковистая шерсть.
Тут оба зверька встали на задние лапы и принялись внимательно раз-
глядывать друг друга.
- Привет! - наконец сказал хозяин норки. - Меня зовут Рэт. Я - водя-
ная крыса.
- Привет! - ответил Мол. - А я крот. И зовут меня Мол.
- Ты бы не хотел сюда перебраться? - спросил Рэт.
- Это легче сказать, чем сделать. - В голосе Мола слышалась обида. Для
него были внове и сама река, и жизнь на её берегах.
Рэт, ничего не ответив, нагнулся, отвязал верёвку, потянул её к себе
и вдруг ловко прыгнул в лодку, которую Мол сначала и не приметил. Лод-
ка была синяя снаружи и белая изнутри. Размером она подходила как раз
12
ВЕТЕР В ИВАХ
"W4
для двоих, и крот сразу же всем сердцем устремился к ней, хотя ещё не мог
до конца понять, зачем она нужна.
Рэт довольно быстро подгрёб к противоположному берегу, протянул
кроту переднюю лапу, когда тот с осторожностью ступил вниз, и сказал:
- Обопрись на неё, смелее!
И вот уже Мол сидел на корме самой настоящей лодки, и его удивле-
нию и восторгу не было предела.
- Какой сегодня замечательный день! - воскликнул он, когда Рэт от-
толкнулся от берега и вновь взялся за вёсла. - Знаешь, я ещё ни разу в жиз-
ни не плавал в лодке!
- Как?! - Рэт даже разинул рот от изумления. - Ни разу в жизни? Ни
разу не плавал? Ну и ну! Что же ты тогда делал?
- Да так ли это прекрасно? - робко возразил Мол, хотя теперь, удобно
откинувшись на подушки, осматривая вёсла, уключины и прочие чудес-
ные приспособления и ощущая, как лодка мерно покачивается под ним,
он уже и сам готов был в это поверить.
- Так ли прекрасно? Да в мире нет ничего лучше этого! - торжественно
произнёс Рэт и слегка подался вперёд, загребая воду. - Поверь, мой юный
друг! Ничто, абсолютно ничто не может и вполовину сравниться со сла-
достным ощущением безделья в лодке! Простого безделья, - продолжал он
мечтательно. - А впрочем, безделье - в лодке - безделье...
- Осторожно, Рэт! - закричал вдруг Мол.
Но было поздно. Лодка на полном ходу врезалась в берег, а мечтатель,
он же весёлый гребец, опрокинулся на спину и некоторое время лежал на
дне лодки с поднятыми лапами. Затем он сел, весело рассмеялся и спокой-
но закончил свою мысль:
- ...в лодке, или рядом с лодкой, или вообще без лодки, какое это
имеет значение? Я полагаю, всё не имеет значения, вот что замечатель-
но! Плывёшь ты или не плывёшь, достигаешь места, куда стремился,
или попадаешь совсем не туда, а может, вообще никуда не отправляешь-
ся, не в этом дело. Главное, что ты всегда занят, хотя по большому счёту
никогда ничего не делаешь. А когда ты уже что-то сделал, то всегда что-
то остаётся недоделанным, и ты, конечно, если хочешь, можешь это до-
делать, но гораздо лучше этого не делать. Послушай! Что, если у тебя
и вправду нет сегодня никаких дел? Тогда мы могли бы вместе отпра-
виться на весь день вниз по реке.
14
е.ЕРЕГ РЕКИ
Мол даже размял пальцы от радости, удовлетворённо вздохнул и бла-
женно откинулся на подушки.
- Что за день у меня сегодня! - воскликнул он. - Я готов отправиться
хоть сейчас!
- Потерпи немного! - усмехнулся Рэт.
Он привязал носовой фалинь к кольцу у причала, нырнул в норку
и спустя несколько минут появился вновь, сгибаясь под тяжестью наби-
той до отказа корзинки.
- Сдвинь её себе под ноги, - сказал он кроту, когда тот поставил кор-
зинку на дно лодки.
15
ВЕТЕР В ИВАХ
После этого Рэт отвязал лодку и снова взялся за вёсла.
- Что в ней? - спросил Мол, умирая от любопытства.
- О! В ней много всякой всячины! Жареные цыплята, - затараторил Рэт, -
отварной язык-свиной окорок-говядина-маринованные огурчики-салат-
французские булочки-сэндвичи-мясо в горшочке-имбирное пиво-лимонад-
содовая...
-Хватит, хватит! - взмолился Мол. - Куда столько!
- Ты что, и правда так думаешь? - спросил Рэт со всей серьёзностью. -
Здесь только то, что я всегда беру с собой, когда отправляюсь в небольшое
путешествие. А вот некоторые считают, что я скуп и беру с собой слишком
мало.
Но Мол уже давно его не слушал. Погружённый в новую для себя
жизнь, опьянённый сверканием, журчанием, запахами, звуками и солнеч-
ным сиянием, он опустил лапу в воду, и ему казалось, что он видит долгий
и удивительный сон. Рэт как настоящий друг старался грести как можно
ровнее и не нарушать мечтаний Мола.
И всё-таки спустя полчаса он не выдержал.
- Мне ужасно нравится твой костюм, старина, - заметил он. - Я бы
тоже хотел когда-нибудь, когда у меня будет возможность, приобрести
чёрный бархатный смокинг.
- Прошу прощения! - сказал крот, с трудом заставив себя вернуться
к действительности. - Ты, наверно, думаешь, что я плохо воспитан, но всё
кругом так ново для меня! И особенно - ну, эта речка!
- Не речка, а Река! С большой буквы! - поправил Рэт.
- А ты и вправду живёшь у реки? Что за чудесная жизнь!
-У реки, и вместе с рекой, и в реке, и на реке, - сказал Рэт. - Она мне
и брат, и сестра, и родственник, и друг. Она меня и кормит, и поит, и конеч-
но же умывает. Она - мой мир, и я не хочу никакого другого! То, чего нет
у реки, вообще не стоит иметь. То, что не знает река, вообще не стоит знать.
Боже мой, сколько дней мы провели вместе! Зимой и летом, весной и осенью
она всегда волнует и пленяет своим весельем. Это бывает и в феврале, когда
во время половодья мои погреба и подвалы залиты водой, которую и за год
не выпить, а бурая вода поднимается до самых окон лучшей моей спальни,
и опять же тогда, когда вода сходит и повсюду появляются восхитительные
заплаты ила, пахнущего, словно сливовый пирог, а камыши и водоросли за-
бивают все речные протоки, и я могу сколько угодно слоняться, не промочив
16
БЕРЕГ РЕКИ
—-------
ног, по каждому её ложу и находить свежую пищу, а также вещи, которые
беспечные люди кинули с лодок в воду!
- А тебе временами не бывает скучно? - робко спросил крот. - Толь-
ко ты да река, и больше никого, с кем бы можно было перекинуться
словом?
- Больше никого? Впрочем, я должен быть к тебе снисходителен, - тер-
пеливо сказал Рэт. - Ты же попал сюда впервые и ещё ничего не знаешь.
Берег теперь так заселён, что многие его жители стали даже уезжать отсю-
да. Нет, сейчас совсем не то, что было раньше. Выдры, зимородки, поган-
ки, шотландские куропатки - все они целый день напролёт так пристают
к тебе со своими делами, словно считают, что у тебя совсем нет никаких
забот!
- А что там? - спросил Мол и показал лапой на полоску далёкого леса,
неясно проступавшего за обширными заливными лугами по ту сторону
реки.
- Там? Самый настоящий Дремучий Лес! - сухо сказал Рэт. - Мы, при-
брежные жители, никогда туда не ходим.
- Потому что те, кто там живёт, вам не нравятся? - В голосе крота слы-
шалось волнение.
- Так, дай-ка мне подумать, - ответил Рэт. - Там есть белки. Они
вполне... ничего. Как и кролики, но только некоторые из них. А вообще-
то кролики бывают всякие. Живёт там и барсук Баджер. Он живёт в са-
мом сердце леса и, конечно, больше нигде не стал бы жить, даже если
бы ему за это заплатили. Славный старый Баджер! Никто его не трога-
ет. - И Рэт добавил многозначительно: - Попробовали бы они только
это сделать!
- Кто это они? О ком ты говоришь? - спросил Мол.
- Ну, эти... другие... - неохотно объяснил Рэт, - ласки, горностаи, лиси-
цы и прочие. Они, конечно, тоже неплохие ребята и мои друзья. Не прохо-
дит и дня. чтобы мы не встретились и не поболтали по-доброму. Но порой,
что скрывать, они ни с того ни с сего начинают не очень хорошо себя вести
и потому-то - да-да, по этой самой причине - с ними трудно иметь дело. Вот
так-то, дружище!
Мол хорошо знал, что звериный этикет запрещает не только говорить
о всевозможных неприятностях, которые могут случиться в будущем, но
даже намекать на них. Поэтому он сменил тему разговора.
17
БЕРЕГ РЕКИ
- А за Дремучим Лесом? Что там такое синее и туманное? - спросил
он. - Холмы? Дым городов? Или это просто облака, похожие на горы?
- За Дремучим Лесом Большой Мир! Но Мир этот так далёк, что ни для
тебя, ни для меня не имеет значения, существует он или нет. Я там никогда
не был и никогда туда не пойду. Ты тоже не пойдёшь, если у тебя есть голо-
ва на плечах. И хватит об этом говорить... Ну вот! В этой тихой заводи мы
с тобой сейчас славно перекусим!
Покинув основной поток, они вошли, как им сначала показалось, в ма-
ленькое уютное озерцо. Берега его были покрыты сочной зелёной травой,
подступавшей к самой воде. Коричневые корни деревьев, словно змеи, ви-
лись под тихой прозрачной водой. Впереди виднелся серебристый уступ за-
пруды. Пенящиеся струи срывались с него и падали на бесконечно роняю-
щее капли мельничное колесо. Позади колеса высилась мельница, которую
венчал конёк серого цвета. Колесо без устали вращалось и наполняло воздух
успокаивающим скрипом, негромким и монотонным. К скрипу время от вре-
мени примешивались чьи-то тонкие чистые голоса. Всё это было так прекра-
сно, что Молу осталось только воздеть к небу передние лапы и, задохнувшись
от восторга, воскликнуть:
- Вот это да! Вот это да!
Рэт провёл лодку вдоль берега и причалил, затем помог кроту, с непри-
вычки неуклюжему, сойти на берег и наконец перенёс на землю корзин-
ку с едой. Мол попросил позволения её распаковать, и Рэт разрешил ему
это с превеликим удовольствием, сам же растянулся на траве, давая отдых
усталым мышцам, в то время как его трепетный друг, встряхнув скатерть,
расстелил её, вытащил из корзинки один за другим таинственные пакеты
и, по очереди доставая из них содержимое, на каждую новую находку реа-
гировал громким:
- Вот это да! Вот это да!
Когда всё было готово, Рэт сказал:
- Ну а теперь налегай, дружище!
И Мол с радостью его послушался, поскольку с того момента, как он
начал утром обязательную для всех весеннюю уборку, у него не было ни
секунды, чтобы перекусить, и столько за день произошло, что казалось,
прошла уже целая вечность.
- На что это ты смотришь? - спросил Рэт друга, когда они немного уто-
лили голод и взгляд крота наконец-то покинул скатерть.
19
ВЕТЕР В ИВАХ
- Я гляжу вон на ту дорожку из пузырьков, что бежит по водной гла-
ди, - сказал Мол. - Она почему-то кажется мне ужасно забавной.
- Пузырьки? Неужели! - воскликнул Рэт и радостно заверещал, слов-
но приглашая кого-то к ним присоединиться.
Широкая блестящая морда высунулась из воды у самого берега, и спу-
стя мгновение Оттер, славный представитель семейства выдр, уже стря-
хивал на траву влагу с шубы.
- У-у-у! Жадины! - проворчал он, направляясь к еде. - Что ж ты не по-
звал меня на пикник? А, Рэтти?
- Всё случилось так неожиданно! - ответил Рэт. - Кстати, познакомь-
ся, моего друга зовут Мол!
- Сочту за честь. А меня - Оттер. - сказал он. и они тотчас стали дру-
зьями. - Такая повсюду суматоха! - продолжил Оттер. - Кажется, весь мир
сегодня вышел на реку. Я надеялся, что хотя бы в этой заводи смогу побыть
20
БЕРЕГ РЕКИ
немного в тишине, но и тут наткнулся на вас! Вы уж извините, если я ска-
зал что-нибудь не то. Поверьте, я не хотел вас обидеть.
Позади за невысокими кустами, в том самом месте, где их густо покры-
вала прошлогодняя листва, послышался шорох, и вслед за этим меж вет-
вей показалась полосатая, на узких плечах голова.
- Барсук! Старина Баджер! - обрадованно закричал Рэт. - Иди сюда'
Барсук приблизился было на шаг или два, но потом вдруг буркнул: «Хм!
Пикник!» - повернулся к ним спиной и исчез из виду.
- К сожалению, наш Баджер таков! - разочарованно заметил Рэт. -
Он прямо-таки ненавидит общество. Сегодня мы его больше не увидим.
Нуда ничего не поделаешь. Ты нам, Оттер, лучше скажи, кого ты встре-
тил на реке?
- Кого? Мистера Тода, например! - ответил Оттер. - Он плыл в новой
гоночной двойке, в новом костюме и вообще во всём новом!
Рэт и Оттер взглянули друг на друга и рассмеялись.
- Наш Тод принадлежит к старинному роду жаб, - пояснил Рэт. - Он
обожает плавать. Одно время Тод только и делал, что плавал под парусом.
Но потом это ему надоело, и он приобрёл ялик. В то время не было у Тода
большей радости, чем ходить на этом ялике каждый день с утра до вечера,
хоть и содержал он своего любимца в жутком беспорядке! А потом у Тода
появилось что-то вроде баркаса, и весь прошлый год эта посудина была
ВЕТЕР В ИВАХ
Х<>
его домом, а мы, его друзья, должны были неделями гостить у него и при-
творяться, что нам там необычайно нравится. Тод собирался провести на
этом баркасе всю жизнь. Но его плану не суждено было сбыться. Рано или
поздно Тоду всё надоедает, и он начинает подыскивать себе что-нибудь
новенькое.
- Тем не менее он славный малый, - задумчиво произнёс Оттер. -
Но нет в нём постоянства. Особенно в выборе лодки.
С того места, где друзья сидели, им хорошо была видна река, отделён-
ная от них небольшим островком. Именно там в этот момент появилась
гоночная двойка. Гребец - коротконогий крепыш - с невероятным усерди-
ем работал вёслами и поднимал столько брызг, что можно было подумать,
будто нет работы тяжелее Рэт встал и окликнул его, но Тод, ибо это был
он, только кивнул в ответ и продолжал делать своё дело.
- Да он вылетит из лодки, если будет так её раскачивать! - сказал Рэт,
вновь усаживаясь на траву.
- Наверняка вылетит. - захихикал Оттер. - Рассказывал ли я тебе за-
бавную историю, которая приключилась с нашим Тодом и начальником
шлюза? Дело было так. Тод...
Муха-однодневка неуверенно летела вдоль берега. Её шатало из сто-
роны в сторону, как будто она была под мухой, что вообще свойственно
22
БЕРЕГ РЕКИ
вылетевшим в свет юным денди мушиной породы. Раздался всплеск,
и - хлоп! - однодневка исчезла.
Исчез и Оттер.
Крот посмотрел в воду. Голос выдры ещё звучал у него в ушах, но ме-
сто. где только что находился Оттер, было пусто. Оттера не было видно
нигде, вплоть до самого горизонта.
И тут на поверхности воды вновь появилась дорожка из пузырьков.
Рэт что-то мурлыкал себе под нос, и Мол вспомнил, что звериный эти-
кет запрещает обсуждать внезапные исчезновения друзей, даже если есть
на то причина, а тем более если такой причины нет.
- Нам, пожалуй, пора возвращаться, - сказал Рэт. - Интересно, кому
из нас лучше упаковать корзинку?
- Прошу, позволь это сделать мне! - взмолился Мол.
И Рэт конечно же позволил.
Упаковывать корзинку было менее приятно, чем распаковывать. А точ-
нее, совсем неприятно. Но Мол предпочитал радоваться всему. Радовать-
ся, хотя он и обнаружил тарелку, глазевшую на него из травы уже после
того, как корзинка была уложена и перевязана. А когда он
вновь всё перепаковал, Рэт заметил вилку, лежав-
шую на самом видном месте, да ещё, представь-
те, баночку горчицы, на которой крот сидел, сам
того не замечая. К счастью, эта баночка оказа-
лась последней, поэтому Мол не успел сильно
расстроиться.
Послеполуденное солнце опускалось
всё ниже и ниже, пока Рэт тихо грёб
к дому. У него было мечтательное на-
строение. Он нашёптывал самому себе
стихи, почти не обращая внимания на
Мола. А Мол, наполненный впечатле-
ниями о пикнике, пребывал в состо-
янии самодовольства и гордости. Те-
перь он, как ему казалось, чувствовал
себя в лодке как дома и испытывал
невероятную жажду деятельности,
поэтому чуть погодя он сказал:
%
ВЕТЕР В ИВАХ
- Рэтти, пожалуйста! Дай и мне погрести!
Рэт покачал головой и улыбнулся:
- Не сейчас, мой юный друг. Сначала ты должен получить несколько
уроков. Гребля совсем не такое простое дело, как кажется.
Мол пару минут сидел тихо. Но чувство зависти к Рэту, который грёб
очень ровно и легко, становилось всё сильнее и сильнее, а гордость нашёп-
тывала ему, что он мог бы делать это ничуть не хуже. Он вскочил и рванул-
ся к вёслам так внезапно, что Рэт, который в это время глядел на реку и чи-
тал самому себе стихи, даже не успел удивиться и полетел с лавки вверх
тормашками, а Мол с победоносным видом занял его место и самоуверен-
но взялся за вёсла.
- Остановись, ты! Глупый осёл! - закричал Рэт со дна лодки. - Ты же не
умеешь грести! Мы перевернёмся!
Но было поздно. Мол со всего размаху выбросил вёсла назад, желая как
можно сильнее ударить по воде, но потерял равновесие. Ноги его взлете-
ли выше головы, и он рухнул прямо на поверженного Рэта. Страшно испу-
гавшись, он схватился за борт и в следующий миг - плюх!
Лодка перевернулась, и он оказался в реке.
Боже мой, какой холодной была вода, какой ужасно мокрой! Как она
звенела у него в ушах, когда он погружался всё глубже и глубже! Каким
ярким и приветливым показалось ему солнце, когда он, кашляя и отплё-
вываясь, вынырнул на поверхность. И каким ужасным было его отчая-
ние, когда он почувствовал, что снова тонет! Но тут чья-то лапа крепко
схватила его за загривок. Это был Рэт, и он явно смеялся. Мол прямо-та-
ки чувствовал, как смех Рэта спускался по его лапе и переходил из неё
в его, Мола, шею.
Рэт схватил весло и сунул его кроту под мышку. Потом то же самое он
проделал с другой стороны и, плывя сзади, стал подталкивать своего бес-
помощного друга к берегу. Наконец, вытащив из воды, он усадил этот мяг-
кий и податливый комок страданий на землю.
Когда Рэт слегка обтёр крота и выжал из него воду, он сказал:
- А теперь, старина, давай рысцой. Туда-сюда. До тех пор пока не со-
греешься и не обсохнешь. А я попробую достать со дна корзинку.
Так что несчастный Мол, мокрый снаружи и сгоравший от стыда изну-
три, носился по берегу до тех пор, пока шуба его окончательно не высох-
ла. А тем временем Рэт снова бросился в воду, перевернул лодку, подогнал
24
ВЕТЕР В ИВАХ
своё плавучее имущество к берегу, прыгнул за корзинкой и с трудом выта-
щил её на сушу.
Когда всё было готово к отплытию, Мол, слабый и подавленный, за-
нял место на корме лодки и по дороге домой сказал низким, срывающим-
ся от волнения голосом:
- Рэтти! Мой великодушный друг! Прости меня за глупое и неблагодар-
ное поведение. Моё сердце готово остановиться, когда я думаю о том, что
из-за меня могла пропасть такая прекрасная корзинка. Правда, я был на-
стоящим ослом! Теперь я это понимаю. Сможешь ли ты всё забыть и про-
стить меня? Позволишь ли, чтобы всё вернулось на круги своя?
- Всё в порядке! Я на тебя не в обиде! - весело ответил Рэт. - Что та-
кое немного вымокнуть для водяной крысы? В году я больше дней нахо-
жусь в воде, чем на суше. И перестань об этом думать. Кстати, я считаю,
что тебе некоторое время стоит пожить у меня. В моём доме всё просто
и обыкновенно. Совсем не так, как у мистера Тода, впрочем, ты его дома
ещё не видел... Тем не менее я постараюсь сделать всё, чтобы тебе было
удобно. И грести тебя научу. И плавать. И ты будешь держаться на воде не
хуже, чем любой из нас.
Мол так был тронут его добротой, что от волнения даже потерял го-
лос, а потом лапой смахнул с глаз несколько слезинок. Но Рэт тактично
отвёл взгляд в сторону. И вскоре хорошее настроение вернулось к Молу,
так что он даже смог прямо высказать паре куропаток, которые со сме-
хом обсуждали его мокрый костюм, всё, что он о них думает.
Когда друзья вошли в дом, Рэт сразу же разжёг огонь в камине и уса-
дил Мола в кресло перед ним. Потом он принёс кроту халат и шлёпанцы
и до ужина рассказывал ему всевозможные речные истории. Подземно-
му жителю Молу все эти истории показались невероятно захватывающи-
ми. Он узнал о плотинах, о внезапных наводнениях, о прыгающих щу-
ках, о пароходах, с которых в воду летели тяжёлые бутылки, причём не
исключено, что бутылки бросали не только с пароходов, но и сами паро-
ходы. Узнал Мол и о цаплях, о том, что они, представьте себе, чересчур
разборчивы в выборе собеседника. Узнал о приключениях в водосточных
канавах, о ночных рыбалках с выдрами, в частности с Оттером, а также
о путешествиях на дальние луга с барсуком Баджером. Ужин тоже был
исключительно приятным! Но после него Мол вдруг почувствовал, что
его ужасно клонит ко сну, и тогда заботливый хозяин повёл его вверх по
26
БЕРЕГ РЕКИ
\<ч
лестнице в лучшую свою спальню, где крот вскоре положил голову на
подушку и впал в состояние сладостного покоя и умиротворения, зная,
что его новоприобретённый друг Река легонько постукивает волной по
подоконнику.
Для освободившегося от забот Мола день этот был всего лишь одним
из множества подобных дней, которые становились всё более длинными
и наполненными по мере того, как лето двигалось вперёд, к своей верши-
не. Мол научился плавать и грести и теперь уже с радостью входил в бе-
гущий поток. А ещё, прикладывая ухо к стебелькам тростника, он на-
учился порой улавливать то сокровенное, что постоянно нашёптывает
им ветреный ветер.
дорожная
история
L.l
дням прекрасным утром Мол вдруг сказал:
- Рэтти, я хочу попросить тебя об одолжении.
Рэт сидел на берегу, напевая песенку. Он только что сам её со-
чинил и был так ею занят, что не замечал не только крота, но
и вообще ничего вокруг. С самого раннего утра он плавал в реке вместе со
своими приятельницами утками. И когда утки вдруг встали на головы, как
это порой делают утки, он поднырнул под них и стал щекотать их шеи, а точ-
нее, те места, которые могли бы быть подбородками, если бы утки эти под-
бородки имели. Щекотка не слишком понравилась уткам. Они тут же стали
выскакивать на поверхность, сердито кричать на Рэта и возмущённо тря-
сти пёрышками, поскольку невозможно сказать всё, что ты думаешь, пока
твоя голова находится под водой. Наконец утки начали умолять его уйти
и заняться делами, а им не мешать делать свои. Тогда Рэт вылез на берег
и, усевшись на солнышке, сочинил про них песню, которую так и назвал:
УТИНАЯ ПЕСЕНКА
В камышовых зарослях.
Средь гибких трав
Утки тихо плещутся,
Хвосты подняв.
Вздрагивают лапки их
Желтей луны,
30
ДОРО» НАЯ ИСТОРИЯ
В воду клювы жёлтые
Погружены.
Где плывёт меж зарослей
Плотва в реке,
Мы храним еду свою
На холодке.
Как у всех на свете,
Есть у нас каприз:
Встать вдруг вверх хвостами.
Головами вниз.
Весело стрижи кричат
Нам с высоты -
Мы ныряем в заводи,
Подняв хвосты.
- Не представляю, смог бы я так много думать над такой маленькой пе-
сенкой? - осторожно заметил Мол.
Он не был поэтом и поэтому не мог понять того, кто это представлял.
Зато он был честен.
- Ты не одинок. Точно так же считают и утки, - смеясь, заметил Рэт. -
«Почему одним, ну, например, нам, говорят они, нельзя делать то, что хо-
чется, когда хочется и как хочется, в то время как другим, тем, которые си-
дят на берегу, и всё время наблюдают за нами, и учат нас жить, и сочиняют
про нас стихи, и всё такое прочее, это делать можно? Получается какая-то
чепуха, ерунда какая-то!» Вот что говорят утки.
-Да, это так, именно так! - совершенно искренне сказал крот.
- Нет, не так! - возмутился Рэт.
- Ну хорошо, не так так не так, - мягко ответил Мол. - Но вот о чём
я хотел тебя попросить. Ты бы не представил меня мистеру Тоду? Я столь-
ко о нём слышал, что очень хотел бы с ним познакомиться.
- Что ж, это можно, - добродушно сказал Рэт, вскакивая на ноги
и уже на весь день выбрасывая стихи из головы. - Спускай лодку на воду
и поплыли! Нет такого времени, когда Тода нельзя было бы навестить.
31
ВЕТЕР В ИВАХ
В ранний час или в поздний он всегда один и тот же. Всегда в хорошем на-
строении. Всегда рад тебя видеть. Всегда огорчается, когда ты уходишь!
- Должно быть, он очень славный! - заметил Мол, залезая в лодку и бе-
рясь за вёсла.
- Он и в самом деле лучше всех! - ответил Рэт, устраиваясь поудоб-
нее на корме. - Такой простой, такой добродушный и такой сердечный!
Правда, он не слишком умён, но не всем же быть гениями! Кроме того, он
хвастлив и самонадеян. Однако есть у него и превосходные качества, у на-
шего Тода!
Миновав излучину реки, друзья поплыли туда, где невдалеке был ви-
ден красивый, величественный старинный особняк из красного кирпича.
Ухоженные лужайки спускались от него к самой воде.
- Вот это и есть Тодхолл, усадьба моего друга, - сказал Рэт. - А в той
бухте слева, где стоит табличка: «Частное владение. Причаливать запре-
щено!» - находится лодочный сарай Тода. Там мы и оставим лодку. Спра-
ва - конюшни. А теперь ты смотришь на павильон, где устраиваются бан-
кеты. Он очень старый, этот павильон. Как известно, наш Тод богат и его
дом, несомненно, один из лучших домов во всей округе, но мы Тоду никог-
да об этом не напоминаем.
Они проскользнули в бухту, и, когда лодка вошла в тень большого ло-
дочного сарая, Мол перестал наконец махать вёслами. В сарае они уви-
дели несколько больших лодок, подвешенных к балкам или лежащих на
стапелях, но в воде не было ни одной. Место это имело вид заброшенный
и забытый.
Рэт огляделся.
- Понятно, - сказал он. - Тод в лодочки больше не играет. Ему надое-
ли и они, и всё, что с ними связано. Хотелось бы знать, какая у него новая
причуда? Однако, чем гадать, лучше пойдём найдём его. Мы наверняка об
этом услышим.
Друзья высадились на берег и отправились по ярким, покрытым цве-
тами лужайкам на поиски Тода. Вскоре они его нашли. Тод с озабоченным
видом сидел в плетёном садовом кресле, а на коленях у него была развёр-
нута внушительных размеров карта.
Увидев Рэта и Мола, он подскочил от радости и завопил:
-Ура-а! Это же просто замечательно!
Он тепло пожал обоим лапы, хотя Мол ещё не был ему представлен.
32
PRIVATE ,
NO IAN Г Г
ALLOWED-
ВЕТЕР В ИВАХ
- Как мило с вашей стороны! - танцуя вокруг друзей, продолжал Тод. -
Я как раз собирался послать за вами лодку и велел немедленно привезти
вас сюда, как бы вы ни были заняты. Вы мне очень нужны! Оба! Ну а те-
перь... чего бы вам хотелось? Давайте пройдём в дом, и вы получите всё,
что ни пожелаете! Вы не представляете, какое счастье видеть вас у себя
именно сейчас!
- Позволь нам немного посидеть, Тодди, - сказал Рэт и плюхнулся на
стульчик.
Мол уселся рядом с ним на такой же стульчик и, обращаясь к хозяи-
ну, произнёс несколько вежливых слов про его «очаровательную резиден-
цию».
- Мой дом - лучший на реке! - гордо воскликнул Тод и добавил, не до-
жидаясь, пока с ним согласятся: - Да что там на реке! Во всём свете не най-
ти дома лучше, чем мой!
Тут Рэд слегка толкнул крота в бок. К несчастью, Тод это заметил и гу-
сто покраснел. На мгновение наступила гнетущая тишина, а затем Тод
вдруг разразился хохотом.
- Всё правильно, Рэтти, - сказал он. - Есть у меня такая манера, что
уж скрывать. Но всё же не так он и плох, мой дом, правда? Ты и сам го-
ворил, что он тебе нравится. А теперь выслушайте меня и постарайтесь
понять! Вы как раз те, кто мне нужен. Я жду от вас помощи. Это очень
важно!
- Насколько я понимаю, это касается твоей гребли? - с невинным ви-
дом спросил Рэт. - По-моему, ты сделал в ней колоссальные успехи, если
не считать того, что ты слишком сильно брызгаешься. Побольше терпе-
ния, почаще тренировки - и ты сможешь...
- Что ты! Какая гребля! - раздражённо оборвал его Тод. - Глупая маль-
чишеская забава! С ней я давно покончил. Напрасная трата времени, вот
что это такое! И я прямо-таки огорчён, что такие умные парни, как вы, ко-
торые давно должны были это понять, тратят свою энергию на столь бес-
полезное занятие. Нет, я нашёл совсем другое дело, единственное стоящее
дело в жизни. Я намереваюсь посвятить ему свои оставшиеся дни и могу
только сожалеть о напрасно прожитых годах, о времени, потраченном впу-
стую. Идём со мной, дорогой Рэтти, и пусть твой друг будет столь любезен,
что присоединится к нам. Идти нам недалеко, на конский двор. И там вы
увидите то... Впрочем, вы сами увидите что!
34
ДОРОДНАЯ ИСТОРИЯ
И Тод направился прямо на конский двор. Рэт недоверчиво последовал
за ним. У входа в каретный сарай они увидели новенький цыганский фур-
гон с красными колёсами. Фургон был яркого канареечно-жёлтого цвета,
кое-где переходящего в зелёный.
- Ну, что я вам говорил? - воскликнул Тод, надувшись от гордости. -
Ваша настоящая жизнь таится в этом маленьком фургоне. Дальняя доро-
га. пыльный большак, степи, пастбища, горы и долины! Привалы, дерев-
ни, посёлки, города! Сегодня здесь - завтра там! Путешествия, перемены,
волнения, страсти! Весь мир перед вами и вечно меняющийся горизонт!
И ещё, могу сказать без хвастовства, этот фургон - лучший из всех, кото-
рые когда-либо были построены. А теперь войдите и посмотрите, какой он
внутри. Там всё придумано мной, лично!
Необычайно заинтересованный и взволнованный, Мол торопливо под-
нялся вслед за ним по ступеням и вошёл в фургон. Рэт только фыркнул, су-
нул лапы в карманы и не двинулся с места.
35
ВЕТЕР В ИВАХ
Внутри и в самом деле всё было удобно и уютно. Маленькие спаль-
ные скамьи, небольшой стол, откидывающийся от стены, кухонная пли-
та, шкафчики, книжные полки, птичья клетка, в которой уже сидела пти-
ца. Горшки, кастрюли, сковородки, кувшины и чайники разного размера
и вида.
- Здесь есть всё, что необходимо, - с победоносным видом сказал Тод,
открывая шкафчик за шкафчиком. - Вот бисквиты, крабы в банках, сарди-
ны... Вот содовая вода. Вот - табачок. А там писчая бумага, бекон, джем,
карты и домино... - продолжал он перечислять, когда они сходили вниз по
ступеням. - Вы увидите, что я ничего не забыл, когда мы сегодня в полдень
отправимся в путь.
- Прошу прощения, - медленно сказал Рэт, поскольку он жевал соло-
минку, - не послышалось ли мне? Это правда? Ты сказал что-то насчёт
того, что «мы», да ещё «отправимся в путь», да ещё «сегодня в полдень»?
- Дорогой мой Рэтти! Дружище! - взмолился Тод. - Прошу тебя, не го-
вори со мной таким жёстким и презрительным тоном. Ты же знаешь, тебе
всё равно придётся поехать. Я не смогу без тебя обойтись. Поэтому пере-
стань сопротивляться и не спорь. Это единственное, чего я не выношу.
И потом, неужели ты хочешь всю свою жизнь проторчать на этой скуч-
ной, протухшей, старой реке и жить только в своей норке, а ездить толь-
ко в лодке? Я хочу показать тебе мир! Я собираюсь сделать из тебя насто-
ящего парня, старина!
- Не уговаривай меня, - упрямо сказал Рэт. - Я всё равно не поеду.
И это моё окончательное решение! Я и вправду хочу торчать на моей ста-
рой реке, и жить в норке, и плавать в лодке, как делал всегда. Более того,
ДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ
Мол тоже собирается торчать там вместе со мной и делать то же, что я.
Правда, Мол?
- Да, это так, - сказал преданный крот. - Я всегда буду торчать там вме-
сте с тобой, Рэт. И как ты скажешь, так и будет. Но всё-таки, согласись, -
прибавил он тоскливо, - твои слова звучат так, как и должны звучать по-
добные слова, а именно - довольно смешно, знаешь ли!
Бедный Мол! Жизнь, полная приключений, казалась ему такой волну-
ющей, такой желанной, и то, что она таила, было так соблазнительно! Вдо-
бавок ко всему он с первого взгляда влюбился в этот замечательный фургон
канареечного цвета со всеми его кастрюльками, столами и шкафчиками.
Рэт увидел, что происходит в душе друга, и заколебался. Он ненавидел
разочарованных, и он любил Мола, поэтому готов был сделать почти всё,
чтобы ему угодить. Тод внимательно наблюдал за обоими...
- Пошли в дом, перекусим немного, - дипломатично сказал он. - До-
говорим позже. Подобное дело не стоит решать впопыхах. Поверьте, я не
собираюсь вас уговаривать. Я только хочу доставить вам удовольствие.
«Живи для других!» - вот мой девиз.
Тем не менее во время завтрака, который, как всегда, был превосход-
ным, впрочем, как и всё остальное в жабьей усадьбе, Тод позволил себе
пойти в атаку. Не обращая внимания на Рэта, он играл на чувствах бесхи-
тростного крота, как на арфе. Будучи существом красноречивым и с жи-
вым воображением, он обрисовал панораму путешествия, радостей воль-
ной жизни на дороге и рядом с ней такими яркими красками, что Мол от
волнения с трудом мог усидеть на месте. Как-то само собой получилось,
что вскоре всем троим стало казаться, будто путешествие - дело решён-
ное. И Рэт, хотя и не был в этом убеждён, позволил, добрая душа, подавить
свои возражения. Он бы не смог вынести разочарование друзей, которые
уже с головой погрузились в проекты и пребывали в состоянии ожидания,
составляя распорядок каждого дня на несколько недель вперёд.
Когда они были полностью готовы, счастливый триумфатор Тод повёл
своих компаньонов в загон и поставил перед ними задачу обуздать старо-
го серого коня, которого он без всякого согласия этой клячи и к крайней
её досаде, отобрал для самой пыльной работы в этой пыльной экспедиции.
Конь откровенно предпочитал оставаться в загоне и не давал себя захо-
мутать. Тем временем Тод ещё сильнее набил всем необходимым шкафчи-
ки в фургоне, а корзины, торбы, сетки с луком и охапки сена закрепил под
37
ВЕТЕР В ИВАХ
х^ч
днищем. Наконец конь был пойман и запряжён, и они тронулись в путь, за-
нимая друг друга разговорами. При этом кто-то из них плёлся рядом с фур-
гоном, а кто-то сидел на козлах. В общем, как кому нравилось.
Полдень был золотой. Запах поднятой ими пыли был богатым и прият-
ным. Из глубины фруктовых садов по обе стороны дороги до них доноси-
лись приветливые крики и щёлканья птиц. Каждый встречный радостно
приветствовал их или останавливался, чтобы сказать что-нибудь хорошее
об их фургоне. А кролики, сидящие у входа в свои владения, воздевали
кверху лапы и восклицали:
- Вот это да! Вот это да!
Поздно вечером наши путешественники, усталые и счастливые, оста-
новились наконец на каком-то лугу вдали от жилья. Они оставили коня па-
стись, а сами, усевшись на траве рядом с фургоном, устроили скромный
ужин. Тод, пока они ели, долго рассказывал о том, что он собирается де-
лать в ближайшие дни, а звёзды, которых становилось всё больше, и жёл-
тая луна, выплывшая как-то вдруг и неизвестно откуда, с удовольствием
поддержали их компанию и слушали их беседу. Наконец друзья улеглись
в фургоне на спальные полки, и Тод, сладко потянувшись, сказал сонным
голосом:
- Ну до чего же хороша ночка, ребята! Вот это настоящая жизнь для
джентльмена! Давайте поговорим о вашей старушке-реке!
- Я не стану говорить о моей реке, - тихо сказал Рэт. - Ты и сам зна-
ешь, Тод, что я не говорю о ней. Но я о ней думаю. - И, вздохнув, добавил
ещё тише: - Я думаю о ней всё время!
Мол высунулся из-под одеяла, схватил в темноте лапу Рэта и пожал её.
- Я сделаю всё, что ты захочешь, Рэтти, - прошептал он. - Хочешь, мы
завтра утром, рано-рано, убежим и вернёмся в нашу родную старую нор-
ку на реке?
- Нет-нет! Мы должны довести дело до конца! - так же шёпотом ответил
ему Рэт. - За поддержку большое тебе спасибо, но я обязан быть с Тодом до
последнего. Оставлять его одного небезопасно. Путешествие долго не про-
тянется. Увлечения Тода всегда быстро заканчиваются. Спокойной ночи!
Конец наступил даже раньше, чем Рэт предполагал.
После долгого пребывания на свежем воздухе и перевозбуждения
Тод спал очень крепко. Как ни трясли его друзья, на следующее утро им
так и не удалось поднять Тода с постели. Поэтому Мол и Рэт спокойно
38
ВЕТЕР В ИВАХ
и решительно принялись за дела сами, и, пока Рэт ухаживал за конём, раз-
жигал костёр, мыл оставленные с ночи чашки и тарелки и готовил завтрак,
Мол потащился в ближайшую, но тем не менее далёкую деревню за моло-
ком, яйцами и прочими необходимыми продуктами, которые Тод, конеч-
но, забыл захватить. Когда они, совершенно измученные, сели наконец
отдохнуть, появился весёлый и посвежевший Тод. Одарив друзей лучезар-
ной улыбкой, он заметил, что жизнь, которую они ведут, легка, безмятеж-
на и не идёт ни в какое сравнение с беспокойной, утомительной и полной
хозяйственных забот домашней жизнью.
В этот день путешествие по травянистым равнинам и узким тропинкам
было столь же приятным, что и накануне. И снова друзья остановились ве-
чером на каком-то лугу, только на этот раз гости позаботились о том, что-
бы хозяин тоже сделал свою довольно значительную часть работы. В ре-
зультате, когда на следующее утро пришло время отправляться в путь, Тод
был совсем не в восторге от всей этой простоты первобытной жизни и же-
лал лишь одного - поскорее улечься на спальную скамью, с которой его
стащили силой. Компания, как и прежде, ехала по узким, переходящим
одна в другую тропинкам и ещё до полудня выехала наконец на настоя-
щую дорогу, первую настоящую дорогу в путешествии. И там стремитель-
но и неожиданно на них обрушилась беда, - беда, не только поменявшая
все их планы, но и повлиявшая на всю дальнейшую жизнь Тода.
Путешественники неспешно двигались по дороге. Крот, усевшийся на
голову коня, дружески беседовал с ним. Конь пожаловался кроту, что ему
ужасно не хотелось в это путешествие отправляться, но с ним ведь никто не
считается. Тод и Рэт шли позади фургона и тоже были заняты разговором.
Точнее, говорил один Тод. Рэт время от времени только вставлял что-нибудь
вроде: «Да, это так! И что ты ему сказал?» - а сам думал совсем о другом.
И тут вдруг где-то далеко позади послышалось слабое жужжание, похожее
на жужжание пчелы. Обернувшись, они увидели облачко пыли, в центре ко-
торого темнело что-то мощное, двигавшееся в их сторону с невероятной ско-
ростью, и из этого облачка вылетало слабое «биб-биб!», похожее на крик
изнемогающего от боли раненого зверя. Друзья было вновь вернулись к раз-
говору, но тотчас (так им, во всяком случае, показалось) их идиллия была на-
рушена. Могучим порывом ветра, налетевшего со свистом, их сбросило в ка-
наву. «Биб-биб!» - медным звоном ударило им в уши. В то же мгновение они
были ослеплены сверканием зеркал и дорогим сафьяном. И великолепный
40
ДОРОДНАЯ ИСТОРИЯ
легковой автомобиль, огромный, пыхтящий, необузданный, за рулём кото-
рого сидел внимательный водитель, в долю секунды заполнил собой землю
и небо, подняв облако пыли, ослепившее и окутавшее их, а затем уменьшил-
ся до размеров пятнышка вдалеке и вновь превратился в жужжащую пчелу.
Старый конь, который еле тащился по дороге, погружённый в мечты
о родном загоне, в этой новой для него непростой ситуации позволил себе
предаться естественным эмоциям. Встав на дыбы, скакнув вперёд, шарах-
нувшись назад и не обращая внимания на Мола, всё ещё сидевшего у него
на голове и доступным языком взывавшего к его лучшим чувствам, конь
понёс фургон прямо к глубокой придорожной канаве Раздался душеразди-
рающий треск, и фургон канареечного цвета, предмет их гордости и сча-
стья, рухнул в канаву и упал набок, безнадёжно разбитый.
Рэт прямо-таки подпрыгивал на дороге, переполненный эмоциями.
- Бандиты! - кричал он, потрясая кулаками. - Мерзавцы! Разбойники!
Лихачи! Я найду на вас управу! Я сообщу о вас куда следует! Я вас засужу!
Его тоска по дому улетучилась. В этот момент Рэт чувствовал себя ка-
питаном корабля канареечного цвета, корабля, который принудила сесть
на мель дерзкая команда моряков противника. Рэт старался припомнить
все острые, язвительные выражения, что бросал он хозяевам паровых ка-
теров, когда те проплывали слишком близко от берега, отчего поднявша-
яся волна заливала ковёр в его гостиной.
ВЕТЕР В ИВАХ
Тод сидел посреди пыльной дороги, вытянув ноги, и не отрываясь гля-
дел вслед исчезнувшему автомобилю. Дышал он прерывисто, но выглядел
спокойно, даже удовлетворённо и почему-то время от времени шептал еле
слышно: «Биб-биб!»
Крот был занят тем, что пытался успокоить коня, в чём вскоре пре-
успел. Тогда он пошёл взглянуть на фургон, лежавший на боку в канаве.
Зрелище было грустным. Панели и окна вдребезги разбиты, оси безнадёж-
но погнуты, одно колесо отскочило, повсюду валялись баночки с сардина-
ми, а птица в клетке жалобно чирикала и умоляла выпустить её на волю.
Рэт подошёл к другу, желая помочь ему поставить фургон на колёса, но
их усилия не увенчались успехом.
- Тод! Слышишь, Тод? - крикнули они. - Иди сюда, помоги нам!
Но Тод, не сказав ни слова, продолжал сиднем сидеть на дороге. Когда
они подошли к нему, то увидели, что Тод словно в трансе: на его мордочке
блуждала счастливая улыбка, взгляд был по-прежнему устремлён в пыль-
ную даль, где потерялся след их обидчика, и он всё так же шептал: «Биб-
биб! Биб-биб!»
Рэт потряс его за плечо.
- Так ты поможешь нам, Тод? - спросил он сурово.
- Великолепное, волнующее зрелище! - прошептал Тод, даже не соби-
раясь сдвинуться с места. - Поэзия движения! Вот это настоящее путеше-
ствие! Только так и нужно путешествовать! Сегодня - здесь, завтра - там!
Проносятся мимо деревни, посёлки и города! И всегда что-то новое мая-
чит на горизонте! О, блаженство! О, волшебное, ни с чем не сравнимое
«биб-биб»! Какое чудо, что ты есть на свете!
42
ДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ
- Не валяй дурака, Тод! - в отчаянии закричал Мол.
- Подумать только, я никогда о нём не знал! - мечтательно и моно-
тонно продолжал бубнить себе под нос Тод. - Не знал и даже помыслить
себе не мог! Зато теперь... теперь-то я знаю, теперь-то я осуществлю свою
мечту! О, какой устланный цветами путь будет скоро простираться пере-
до мной! Какие тучные облака пыли поднимутся у меня за спиной, ког-
да я, пренебрегая опасностью, помчусь по дороге! Какие фургоны я буду
с удовольствием опрокидывать в канавы во время своей блистательной
гонки! О, эти ужасные маленькие фургоны! Обыкновенные фургоны! Фур-
гоны канареечного цвета!
- Что нам с ним делать? - спросил Мол у Рэта.
- Ничего, - со знанием дела ответил Рэт. - Потому что сейчас ты с ним
ничего не сделаешь. Уж я-то его знаю! Он сейчас одержим новой идеей!
На первых порах эта идея захватит его целиком. На несколько дней он по-
грузится в неё как в счастливый сон и потому будет совершенно не спосо-
бен заняться делами. Не обращай на него внимания. Давай лучше погля-
дим, что можно сделать с фургоном.
Внимательный осмотр показал им, что на месте починить фургон не-
возможно. Оси его безнадёжно погнуты, а отлетевшее колесо развалилось
на куски.
Рэт одной рукой взял под уздцы коня, а другой - клетку с истеричным
жильцом.
- Пошли, - сказал он мрачному Молу. - До ближайшего города миль пять-
шесть. .. Мы должны их одолеть. И чем скорей туда доберёмся, тем лучше!
- А что делать с Тодом? - волнуясь, спросил Мол, когда они двинулись
в путь. - Мы не можем оставить его здесь. Он совершенно невменяемый
сидит посреди дороги! Это же очень опасно! Что, если тут пронесётся ещё
какая-нибудь штуковина?
- Чёрт бы побрал этого Тода! - в бешенстве вскричал Рэт. - Как же я от
него натерпелся!
Но не успели они пройти и несколько шагов, как позади раздался то-
пот, и спустя мгновение Тод уже взял их под лапы. Дыхание его было всё
таким же прерывистым, а взгляд пустым.
- Послушай, Тод, - жёстко сказал Рэт, - когда мы придём в город, ты
должен немедленно обратиться в полицию и узнать, что это был за авто-
мобиль и кому он принадлежит, а затем возбудить против его владельца
43
F.ETEP В ИВАХ
дело. Потом ты пойдёшь к кузнецу и к колёсному мастеру и позаботишь-
ся о том, чтобы фургон был поскорее доставлен к ним и приведён в поря-
док. На это потребуется время, но дело это совсем не безнадёжное. А мы
с Молом тем временем найдём гостиницу и снимем хорошие номера, в ко-
торых пробудем до тех пор, пока не починят фургон и ты не приведёшь
в порядок нервы.
- Полиция! Возбуждение дела! - словно во сне пробормотал Тод. - Мне
ли жаловаться на то прекрасное, то небесное видение, свидетелем которого
я стал! Починить фургон? Да я сыт этим фургоном навеки! Не желаю больше
ни видеть его, ни слышать о нём. Послушай. Рэтти! Ты не представляешь,
как я обязан тебе за то. что ты согласился принять участие в путешествии!
Без тебя я никогда бы не отправился в путь и не узрел бы этого... этого ле-
бедя, этот луч солнца, этот удар молнии! Я бы никогда не услышал этот ча-
рующий звук, не почувствовал этот колдовской запах! За всё это я обязан
тебе, лучшему из моих друзей!
Придя в отчаяние, Рэт отвернулся от него.
- Ну, теперь ты убедился? - обратился он к Молу через голову Тода. - Наш
Тод совершенно безнадёжен. Я умываю руки. Как только доберёмся до горо-
да. сразу же пойдём на железнодорожный вокзал. Если повезёт, успеем на
поезд, который к вечеру доставит нас на берег реки И надеюсь, что больше
никогда не буду иметь удовольствия путешествовать с этим ненормальным!
44
ДОРОЖНАЯ ИСТОРИЯ
Сказав так, он фыркнул и до самого конца их утомительного пути адре-
совал свои замечания исключительно Молу.
Достигнув города, наши путешественники, как и было решено, от-
правились прямо на вокзал. Они усадили Тода в зале ожидания второ-
го класса и, сунув швейцару двухпенсовик. наказали не спускать с него
глаз. Затем оставили коня в конюшне при гостинице и отдали распоря-
жение относительно фургона и его содержимого. В конечном счёте не
слишком быстрый поезд высадил их на станции неподалёку от Тодхол-
ла. Мол и Рэт довели зачарованного, ступавшего как под гипнозом Тода
до самых дверей, втолкнули его в дом и попросили домоправительницу
накормить хозяина, раздеть и уложить в постель. Потом они пошли в ло-
дочный сарай, взяли лодку и поплыли домой Была уже ночь, когда они,
к великому удовольствию Рэта, сели наконец ужинать в маленькой уют-
ной гостиной, выходившей окнами на реку.
На следующий день Мол проснулся поздно, потом был занят всякими
мелочами, а вечером сидел на берегу и ловил рыбу. Тут его и нашёл Рэт.
вернувшийся от друзей, к которым он заходил поболтать.
- Слышал новость? - спросил Рэт. - На бере-
i все только о ней и говорят. Наш Тод рано
утром с первым поездом уехал в город. И зна-
ешь зачем? Чтоб заказать себе самый боль-
шой и самый дорогой автомобиль!
ДремучииЛес
рот давно хотел свести знакомство с бар-
суком Баджером. Барсук был, по обще-
му мнению, весьма важной персоной,
и хоть видели Баджера редко, его скры-
тое влияние ощущал в этом краю каждый. Но сколько Мол ни напоминал
Рэту о своём желании, тот всегда отказывался его выполнить.
- Погоди, - говорил он, - Баджер появится здесь со дня на день. Он
всегда появляется неожиданно. И тогда я тебя обязательно ему представлю
как лучшего своего друга! А ты уж, коли удастся с ним встретиться, прими
его таким, каков он есть!
- А нельзя ли пригласить его к нам на обед или просто так? - спросил
Мол.
- Он не придёт, - уверенно ответил Рэт. - Баджер ненавидит все эти
выходы в свет, визиты, обеды и всё такое прочее...
- Тогда, может, нам самим к нему сходить? - предложил Мол.
- Ни в коем случае! Я уверен, ему это совсем не понравится, - в голо-
се Рэта слышалась тревога, - ведь он такой застенчивый и чуть что, сразу
обижается. Мы знакомы очень давно, но я ни разу не позволил себе посе-
тить его дом. Кроме того, об этом не может быть и речи ещё и потому, что
Баджер живёт в самой чаще Дремучего Леса!
- Что ж тут такого? - возразил Мол. - Ты сам говорил, что Дремучий
Лес не очень-то и страшен. Разве не так?
48
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
-
- Так-то оно так, - ответил Рэт уклончиво. - И всё же, думаю, именно
сейчас нам туда идти не стоит. Ещё не пора. Во-первых, далеко, а во-вто-
рых, барсук в это время года никогда не бывает дома. Будь спокоен, одна-
жды он сам сюда придёт.
Мол вынужден был удовлетвориться таким ответом. Однако Баджер
так и не появился. Не было его и в дни летних развлечений, и намного поз-
же, когда холод, мороз и слякоть на дорогах заставляли наших друзей по-
долгу не выходить из дому, а взбухшая река мчалась с бешеной скоростью
прямо под их окнами, глумясь над всем плывущим, какого бы вида и рода
оно ни было. И все эти месяцы Мол не переставая думал об одиноком се-
ром барсуке Баджере, который жил своей особой жизнью в норе, в самой
чаще Дремучего Леса.
Зимой Рэт подолгу спал, ложился рано и вставал поздно. Во время ко-
роткого дня он иногда сочинял стихи или делал всякую мелкую работу по
дому. Ну и конечно же к нему частенько заходили поболтать разные звери.
И эти звери, естественно, рассказывали немало занимательных историй
и делились впечатлениями о прошедшем лете и летних делах...
Какой богатой, какой наполненной была каждая глава их воспомина-
ний! Перед глазами слушателей возникали тысячи великолепных цвет-
ных картин! Речной берег словно готовился к театральному действу,
и герои будущего спектакля следовали по нему друг за другом, образуя
торжественную процессию. Раньше всех появлялся пурпурный вербей-
ник, раскачивавший свои буйные спутанные локоны над краем зеркала,
из которого глядело на него смеющееся отражение. За ним шёл иван-чай,
нежный и задумчивый, словно розовое облако на закате. Фиолетовый
окопник рука об руку с белым стелился по земле, пытаясь закрепиться
на захваченном пространстве. А затем одним прекрасным утром на сце-
ну ступила робкая, поздно цветущая дикая роза, и каждому стало ясно,
словно об этом возвестил оркестр величественными аккордами, сбива-
ющимися на гавот, что наконец-то пришёл июнь. Ожидалось, что ско-
ро появятся новые члены этой славной компании: пастушок, подстере-
гающий нимфу; рыцарь, которого, стоя у окна, ждали девы; принц, чей
поцелуй должен был вернуть спящему лету жизнь и любовь. Но вот та-
волга, жизнерадостная и душистая, в наряде янтарного цвета, грациоз-
но выпорхнув на сцену, встала на положенное ей место, и пьеса сию же
минуту началась.
49
ВЕТЕР В ИВАХ
Ах, что это была за пьеса! Сонные звери уютно устроились в сво-
их норах, а в это время ветер и дождь, стучавшие в двери, воскреша-
ли в памяти прекрасные тихие зори тотчас перед восходом, когда бе-
лый, ещё не растаявший туман плотно лепился к поверхности воды.
Потом - шок от раннего ныряния, резвый бег по берегу и неожидан-
ный свет, изменявший землю, небо и воду, когда вдруг снова приходи-
ло к ним солнце, и серое становилось золотым, и цвет опять рождался
и выплёскивался из земли. Друзья возвращались памятью к душному,
жаркому полдню в глубине зелёного подлеска, куда пробивались лишь
случайные солнечные зайчики и лучики. Они вспоминали катание на
лодке и плавание в послеполуденные часы, прогулки по пыльным тро-
пам и жёлтым колосящимся полям, а ещё вспоминали долгие прохлад-
ные вечера, когда связывалось так много нитей, и появлялись новые
друзья, и столько приключений планировалось на завтра! Им было что
рассказать и о тех коротких зимних днях, когда звери собираются воз-
ле своих каминов. Тем не менее у Мола оставалась масса свободного
времени. Так что однажды в полдень, когда Рэт сидел в кресле перед ог-
нём и сочинял в полудрёме стихи, никак не желавшие сочиняться, наш
бесстрашный крот решил отправиться в Дремучий Лес, чтобы хоть не-
много его узнать, а также, если повезёт, свести знакомство с мистером
Баджером.
День, когда Мол выскользнул из тёплой норки на воздух, был холод-
ным и тихим, а небо низким и суровым. Крот увидел перед собой голое,
лишённое листвы пространство. И он подумал, что никогда прежде не за-
глядывал в такие дали, в самые их глубины, как в этот зимний день, ког-
да природа, погружённая в ежегодный сон, казалось, сбросила с себя все
свои одежды. Рощицы, лощины, овраги и прочие глухие места, которые
были такими таинственными и привлекательными в летнюю лиственную
пору, теперь открылись, трогательно доверяя ему свои секреты, и, каза-
лось, просили его не судить о них по нынешней их ветхости и бедности,
а дождаться того времени, когда они снова смогут принять участие в бога-
том маскараде и привлекать и обольщать его старыми уловками. Во всём
вокруг была грусть, но вместе с тем веселье и даже опьянение. Мол чувст-
вовал радость оттого, что ему нравится земля, лишённая украшений, су-
ровая и сбросившая с себя дорогое убранство. Он увидел землю раздетой,
и нагота её оказалась красивой, здоровой и естественной.
50
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
Может быть, поэтому ему не хотелось сейчас тёплого клевера под но-
гами и свежей травы на полях. Заградительные полосы живых изгородей
и стоявшие стеной буки и вязы сейчас нравились ему куда больше. В бод-
ром, даже весёлом настроении шел он в сторону Дремучего Леса, кото-
рый грозно лежал перед ним в низине, как чёрный риф в каком-нибудь
тихом южном море.
Когда Мол вошёл в лес, ничто не вызвало у него тревогу. Ветки хру-
стели под ногами, поваленные деревья то и дело заставляли спотыкаться,
грибы на пнях напоминали карикатуры и каждую минуту удивляли своим
отдалённым сходством с чем-то знакомым. Но всё это забавляло и трогало
его. Алее завлекал крота всё дальше, в глубину чащи, туда, куда не прони-
кал свет и где деревья всё теснее и теснее обступали его, а норы и дупла со
всех сторон угрожающе щерили пасти.
Стало совсем тихо. На Мола неумолимо надвигались сумерки, сгуща-
ясь и спереди и сзади. Казалось, что свет отступает, как вода в отлив.
И тут вдруг появились мордочки.
Сначала за плечом у Мола возникло что-то неясное, и он сразу же по-
думал, что это чья-то мордочка, крохотная, злая, клиноподобная мордоч-
ка, глядевшая на него из какой-то щели. Но, когда он оглянулся, там ни-
кого не было.
51
ВЕТЕР В ИВАХ
----------
Мол ускорил шаги, говоря себе, что всё это игра воображения, кото-
рому не надо давать волю, а то подобным фокусам не будет конца. Он
прошёл мимо одной норки, другой, третьей, а затем... Да вот же! Нет, по-
казалось! И всё же - да! Вот она, маленькая, узкая мордочка с тяжёлым
взглядом, высунулась неподалёку от него из норы и тут же исчезла. Молу
стало не по себе, но он сделал усилие и двинулся дальше. И сейчас же как
по команде из всех норок и дупел, далёких и близких, а было их никак не
меньше сотни, быстро выглянули, как ему показалось, такие же мордоч-
ки, и у каждой был злой и острый взгляд, в котором сквозили ненависть
и отвращение.
Ах, как бы ему уйти подальше от всех этих нор, подумал он, чтобы
только не видеть этих мордочек. Сойдя с тропинки, он нырнул в кусты
и двинулся дальше не разбирая дороги.
И тут раздался свист.
Свист был резким, но тихим, словно доносился издалека. Свист этот
погнал Мола быстрее вперёд.
Однако вскоре такой же свист, раздавшийся далеко впереди, заста-
вил Мола задуматься, не повернуть ли назад. Когда крот в нерешитель-
ности остановился, свист раздавался уже со всех сторон. Казалось, кто-
то ловит его и толкает дальше, туда, в глубь леса. Молу было ясно, что
все эти свистуны решительны и готовы на всё! А он... он был совсем
один, к тому же безоружен. И помощи было ждать неоткуда. И подкра-
дывалась ночь.
Затем послышалось шуршание.
Он даже подумал, что это шуршит палая листва - таким слабым был
этот звук. Затем, когда шуршание стало громче и приобрело устойчи-
вый ритм, Мол понял, что это тихое «шлёп-шлёп-шлёп», долетевшее пока
ещё издалека, не что иное, как топот крохотных ног. Но где оно было, это
шлёпанье, спереди или сзади? Сначала казалось одно, потом другое, потом
и то и другое сразу. Шлёпанье становилось всё громче, множилось и снача-
ла, как он понял с испугом, отсекло ему дорогу, а потом окружило со всех
сторон. Крот замер. Но, пока он прислушивался, из-за деревьев выско-
чил и поскакал в его сторону кролик. Мол ожидал, что, увидев его, кролик
приостановится или свернёт с дороги, но вместо этого кролик с переко-
шенным от испуга ртом пронёсся мимо Мола, едва его не задев. «Убирай-
ся отсюда, дурачок, убирайся!» - сверкнув глазами, бросил он и, обогнув
52
ВЕТЕР В ИВАХ
пень, скрылся в спасительной норе. Шуршание стало ещё громче, оно зву-
чало как внезапный град по ковру из сухой листвы, покрывавшему зем-
лю. Весь лес, казалось, бежал сейчас, бежал упорно, занятый охотой, по-
гоней и сжимавшийся кольцом вокруг чего-то. Или кого-то? И крот тоже
побежал, в страхе, бесцельно, сам не зная куда. Он бежал от всех этих злых
мордочек, шуршаний и свистов, и перескакивал через них, и падал на них,
и мчался сквозь них, и увёртывался от них. Наконец он шмыгнул в глубо-
кую тёмную пещеру под корнями старого бука, который предложил ему
приют, укрытие, а может быть, даже спасение, кто знает? Так или иначе,
крот слишком устал, чтобы бежать дальше, и мог только свернуться кала-
чиком на сухой листве, которую намело в пещеру, и надеяться, что здесь
он хоть какое-то время будет в безопасности. И когда он, задохнувшийся
и дрожащий, лежал там, прислушиваясь к свисту и шуршанию, доносив-
шимся снаружи, то понял наконец, понял всем своим существом, что эта
жуть, с которой сталкиваются здесь иные мелкие обитатели полей и лугов,
ставшая самым страшным испытанием в их жизни, и есть то, от чего Рэт
напрасно пытался его уберечь, - ужас Дремучего Леса!
А тем временем Рэт всё ещё дремал у камина в тёплом и удобном кре-
сле. Тетрадка с незаконченными стихами соскользнула у него с коленей,
голова откинулась назад, рот приоткрылся. Он с удовольствием бродил
по зелёному берегу реки сна. Но тут из камина вылетел уголёк, раздал-
ся треск, метнулся вверх огненный всполох, и Рэт, вздрогнув, проснулся.
Вспомнив про стихи, он поднял с пола тетрадку, посидел над ней минут-
ку, а затем взглядом стал искать Мола, чтобы спросить, не поможет ли тот
отыскать для него хорошую рифму.
Но крота нигде не было.
Рэт прислушался. В доме стояла мёртвая тишина.
- Молли! Молли! - несколько раз позвал он, но так и не дождался
ответа.
На крючке, где Мол обычно вешал шапку, ничего не было. Не было
и галош, которые обычно стояли рядом с зонтиком.
Рэт вышел из дому и внимательно осмотрел всю землю вокруг в на-
дежде найти следы друга. И следы нашлись, причём достаточно чёткие. Га-
лоши были новые, только что купленные, и холмики на их подошвах были
ещё высокие, не сношенные. Рэт увидел отпечатки галош, целеустремлён-
но бегущие по грязи прямо к Дремучему Лесу.
54
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
'*4
Он мрачно взглянул на них и минуту-другую постоял, задумавшись. За-
тем он вернулся в дом, подпоясался, засунул за ремень пару пистолетов,
взял крепкую дубину, что стояла в углу прихожей, и быстрым шагом на-
правился в ту же сторону.
Уже начало темнеть, когда Рэт добрался до первых лесных деревьев
и без промедления вошёл в чащу, с тревогой поглядывая по сторонам в по-
исках знака, который мог оставить его друг. Туг и там злобные мордочки
высовывались из всех щелей, но мгновенно исчезали, едва замечая бес-
страшный взгляд водяной крысы, её пистолеты и огромную страшную ду-
бину. Свист и шуршание, которые ясно слышались с того момента, как Рэт
вошёл в чащу, прекратились. Стало очень тихо. Рэт мужественно шёл по
тропе, ведущей в глубь леса, но потом тропу покинул и, поменяв направле-
ние, забрался в глухие дебри, не переставая при этом громко звать:
ВЕТЕР В ИВАХ
- Молли! Молли! Молли! Где ты? Это я, твой старый друг Рэт!
Час, а может, и больше он терпеливо рыскал по лесу, и наконец до него
донёсся слабый ответный крик. Идя на звук, Рэт в густой тьме добрался до
старого бука и услышал доносящийся из пещеры тихий голос:
- Рэтти, неужели это и вправду ты?
Рэт бросился в пещеру и увидел крота, измученного и всё ещё дро-
жащего.
- Какое счастье, Рэт! - воскликнул Мол. - Ты и представить себе не мо-
жешь, как мне было страшно!
- О, я это очень хорошо понимаю! - мягко сказал Рэт. - Ты, Мол, не дол-
жен был сюда идти. Я сделал всё, чтобы удержать тебя от этого. Мы, жи-
тели речного берега, никогда не ходим в лес по доброй воле. Но если уж
без этого нельзя обойтись, то мы идём хотя бы парами, и тогда, как пра-
вило, всё заканчивается благополучно. Кроме того, в лесу есть сотни ве-
щей, которые должен знать каждый. Мы в них разбираемся, а ты пока нет.
Я имею в виду все эти пароли, знаки и присловья, дающие силу и необхо-
димый эффект, травы, которые на всякий случай ты носишь в кармане,
стихи, что про себя повторяешь, а также уловки и хитрости, которые при-
меняешь. Когда ты их знаешь, всё становится просто. А без них никак не
обойтись, если ты мал ростом или с тобой приключилась беда. Вот если б
ты был Баджером или Оттером, тогда другое дело!
- Я уверен, что наш храбрый мистер Тод, попав сюда, не испугался бы,
ты согласен? - спросил Мол.
- Старина Тод? - от всей души рассмеявшись, сказал Рэт. - Да его и за
полную шляпу золотых гиней сюда не заманишь!
Мол совершенно успокоился, слыша беззаботный смех друга и видя
дубину с блестящими пистолетами. Он перестал дрожать, почувствовал
себя смелее и вновь стал самим собой.
- Ну а теперь подымайся, - спустя некоторое время сказал Рэт. -
Мы должны добраться до дома, пока не совсем стемнело. Провести
здесь ночь нам никак нельзя, ты понял? Очень уж холодно, и всё такое
прочее!
- Рэтти, дорогой, - вздохнул несчастный Мол, - ты уж меня извини, но
я чувствую себя до смерти уставшим, ничего с этим не поделаешь. Поэто-
му прежде позволь мне чуть-чуть отдохнуть и вернуть силы, чтобы я смог
дойти.
56
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
- Ладно, - добродушно сказал Рэт. - Отдыхай. Всё равно уже темно.
Атам, глядишь, хоть кусочек луны покажется.
Так что Мол зарылся в сухую листву, потянулся и тут же провалился
в сон, правда, беспокойный, прерывистый. Рэт тоже, чтобы согреться, на-
валил на себя листья и, пока крот спал, лежал в тихом ожидании, не вы-
пуская из лапы пистолет.
Когда Мол, отдохнувший и посвежевший, наконец проснулся, Рэт ска-
зал:
- Ну а теперь я погляжу, всё ли тихо. Только после этого мы отправим-
ся в путь.
Он приблизился к выходу, высунул голову наружу, и Мол вдруг услы-
шал, как Рэт негромко произнёс:
- Ну, здравствуй, здравствуй! Так ты, значит, пошёл!
- С кем ты там разговариваешь, Рэтти? - спросил Мол.
- Со снегом! Он тут и наверху и внизу. Повсюду.
Мол мгновенно оказался рядом с другом и, выглянув, увидел, что лес,
который недавно был таким страшным, теперь совершенно изменился. Ду-
пла, норы, пещеры, лужи, ловушки и прочие опасности, угрожавшие пут-
нику, куда-то исчезли, и всё вокруг покрывал сверкающий волшебный ко-
вёр, который выглядел слишком чистым, чтобы на него ступить грязной
ногой. Лёгкие снежинки наполняли воздух и ласкали щёки чуть колющим
прикосновением, а чёрные стволы деревьев тянулись вверх прямо из све-
та, который, казалось, шёл снизу.
- Вся эта красота нам, к сожалению, не поможет, - подумав, сказал
Рэт. - Что ж, пойдём наудачу. Самое ужасное, что я не знаю, где мы нахо-
димся. Из-за снега всё теперь выглядит совсем по-другому.
И это была правда. Молу даже не верилось, что вокруг тот же лес. Од-
нако друзья смело двинулись вперёд в направлении, которое казалось им
самым многообещающим. Они шли, крепко держась друг за друга, и с не-
колебимой бодростью делали вид, что они узнают старого знакомого в ка-
ждом новом дереве, которое мрачно и молчаливо приветствовало их, или
видят просветы, проломы и тропинки с хорошо знакомыми им поворота-
ми в однообразии белого пространства и чёрных стволов, похожих один
на другой.
Час или два спустя - счёт времени был потерян - друзья, подавлен-
ные, изнурённые и совершенно растерянные, сели на поваленное дерево,
57
ВЕТЕР В ИВАХ
W4
чтобы перевести дух и обдумать, что делать дальше. Они падали от уста-
лости и терпели боль от ушибов. Несколько раз бедолаги проваливались
в норы и вымокли насквозь. Идти было трудно. Снег был таким глубо-
ким, что их короткие ноги в нём утопали. А деревья становились всё тол-
ще и походили друг на друга ещё больше, чем прежде. Казалось, у леса нет
ни начала ни конца, всё в нём было неразличимо, но самое плохое, что из
него невозможно было выбраться.
- Слишком долго нам здесь сидеть нельзя, - сказал Рэт. - Мы должны
сделать ещё одну попытку, ещё одно усилие. Мороз всё крепчает, да и снег
без конца валит и скоро будет таким глубоким, что вообще по нему не
пройдёшь. - Оглядевшись, он задумался. - Послушай, - наконец продол-
жил он, - вот что мне пришло на ум. Там, внизу, прямо перед нами лощи-
на. Отсюда она кажется холмистой, в буграх да кочках. Давай спустимся
туда и отыщем какое-нибудь убежище, сухую пещеру или нору, где нам
будет не страшен ни снег, ни ветер и где мы сможем хорошенько отдох-
нуть, прежде чем снова двинемся в путь. Сделать это необходимо, мы оба
совершенно разбиты. А там, глядишь, снег прекратится или ещё что-ни-
будь поменяется...
Так что они снова встали на ноги и, спустившись в лощину, стали ис-
кать укрытие, где было бы сухо и где они могли бы спрятаться от резко-
го ветра и снежного вихря. Они как раз шли по одному из тех бугристых
участков, о которых недавно говорил Рэт, когда Мол вдруг споткнулся,
упал мордочкой в снег и пронзительно вскрикнул.
-Нога! Моя нога! - застонал он и, усевшись, стал растирать ногу
обеими лапами.
- Мол, бедный мой друг! - сказал Рэт как можно мягче. - Кажется, судь-
ба к тебе сегодня не слишком благосклонна. Дай-ка я взгляну на твою ногу.
И правда, - добавил он, опустившись на колени, чтобы лучше видеть, -
царапина у тебя довольно глубокая. Позволь мне перевязать её носовым
платком.
- Наверно, я споткнулся о ветку или пенёк, - печально промолвил
Мол. - Ну надо же, надо же!
- Какая аккуратная у тебя ранка! - заметил Рэт, ещё раз внимательно
её оглядев. - О ветку или пенёк так не оцарапаешься. Похоже, ты наткнул-
ся на что-то острое, металлическое. Забавно!
Он подумал минутку и принялся оглядывать все кочки вокруг.
58
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
- Нет разницы, что её сделало! - воскликнул Мол, от боли становясь
косноязычным. - Она одинаково болит, чем бы её ни сделало.
Но Рэт, после того как он осторожно перевязал ногу носовым платком,
оставил Мола в покое и принялся разгребать снег. Он рыл всеми четырь-
мя лапами, словно что-то искал, а Мол, пока он это делал, время от време-
ни нетерпеливо повторял:
- Ну хватит, Рэт! Пойдём дальше!
И вдруг Рэт закричал:
- Ура-а-а! - И снова: - Ура-а-а-ра-а-а-ра-а-а!
И тут же принялся отплясывать джигу на снегу.
- Что ты нашёл, Рэтти? - спросил Мол, продолжая нянчить ногу.
-Подойди и сам увидишь! - сказал счастливый Рэт, продолжая
плясать.
Мол доковылял до отрытого участочка и взглянул.
ВЕТЕР В ИВАХ
- Что ж, - наконец медленно произнёс он, - эту штуковину я хорошо
разглядел. Когда-то давно я видел точно такую же. Это металлическая сет-
ка. Её обычно кладут у входа в дом, чтобы счищать грязь с подошв. Ну
и что? И зачем вокруг этой сетки плясать джигу?
-У тебя, крот, совсем нет мозгов! Неужели ты не понимаешь, что это
означает?! - раздражённо воскликнул Рэт.
- Конечно, понимаю, - ответил Мол. - Это означает, что кто-то очень
беспечный и забывчивый потерял свою сетку в том месте Дремучего Леса,
где каждый, кто попадёт сюда, должен о неё споткнуться. Надо сказать,
этот кто-то поступил весьма неразумно. Когда я попаду домой, то сразу
же дам насчёт потерянной сетки объявление. Я не я, если этого не сделаю!
- Боже мой! Боже мой! - повторял Рэт, приходя в отчаяние от его ту-
пости. - В общем, так, кончай разглагольствовать и копай рядом со мной!
И он с таким жаром вновь принялся за работу, что снег полетел от него
во все стороны.
После долгой и напряжённой работы усилия друзей были вознагражде-
ны, и взгляду их открылся изрядно потрёпанный дверной коврик.
- Ну, что я тебе говорил? - торжествующе воскликнул Рэт.
-Абсолютно ничего интересного! - искренне ответил Мол. - Просто
мы, - продолжил он, - нашли, кажется, ещё какой-то домашний мусор,
отслуживший свой век и выброшенный. Полагаю, ты совершенно счаст-
лив! Лучше пойди и спляши вокруг него свою джигу, если тебя на это ещё
хватает, и тогда, возможно, мы сумеем продолжить путь и больше не тра-
тить время на какие-то мусорные кучи. Что нам делать с этим ковриком?
Съесть его? Или спать под ним? А может, отправиться на нём домой по
снегу? Скажи, несносный ты грызун!
- Значит, этот дверной коврик ни о чём тебе не говорит? - взволно-
ванно спросил Рэт.
- Естественно, не говорит, - ответил крот. Он был ужасно раздражён. -
Думаю, Рэт, довольно всех этих глупостей. Кто когда-нибудь слышал о том,
что дверной коврик может о чём-нибудь рассказать? Коврики не умеют
разговаривать. Дверные коврики знают своё место!
- А теперь слушай меня ты, тупоголовое животное, - разозлился Рэт. -
Замолчи и слушай! Скреби как можно усердней, царапай и копай, в об-
щем, ищи везде, особенно там, где кочки, если хочешь ночью спать в су-
хой и тёплой постели, потому что это наш последний шанс!
60
ВЕТЕР В ИВАХ
Рэт с жаром атаковал ближайший сугроб, протыкая его в разных ме-
стах дубиной, а затем яростно разгребая. Мол тоже изо всех сил скрёб,
больше желая угодить другу, нежели из иных соображений, ведь, по его
мнению, Рэт занимался бессмысленным делом.
Минут десять они, ни разу не передохнув, трудились, и вдруг конец
дубины ударился обо что-то, издавшее пустой звук. Рэт ещё поработал
и вскоре уже смог просунуть в снег лапу и нащупать это «что-то». Тогда
он попросил Мола подойти и помочь ему. И вновь друзья копали до тех
пор, пока результат их усилий не привёл скептически настроенного Мола
в полнейшее изумление.
Там, внутри того, что казалось просто сугробом, виднелась крепкая ма-
ленькая дверь тёмно-зелёного цвета. Рядом с дверью висела металличе-
ская ручка звонка, а чуть ниже - небольшая медная дощечка, на которой
крупными прописными буквами были аккуратно выгравированы слова,
легко читавшиеся при лунном свете:
Мистер Баджер
Мол, отпрянув от неожиданности и восторга, даже свалился в снег.
- Рэт! - воскликнул он, чувствуя в душе раскаяние. - Ты волшебник!
Настоящий волшебник - вот ты кто! Теперь я в этом окончательно убедил-
ся! Мудрость твоя доказана каждым твоим шагом с того самого момента,
как я упал и повредил ногу! Ты взглянул на ранку, и тут же в твоём великом
уме мелькнуло: «Это - металлическая сетка перед чьим-то порогом». И тог-
да ты продолжил раскопки и нашёл ту самую сетку, что меня поцарапа-
ла. Но разве ты на этом остановился? Нет, и ещё раз нет! Некоторые были
бы вполне удовлетворены результатом, только не ты. Твой ум не переста-
вал трудиться. «Если я найду ещё и дверной коврик, - сказал ты себе, - то
моя теория подтвердится!» И ты, конечно, нашёл дверной коврик. Я уве-
рен, с твоим умом ты мог бы найти всё, чего бы ни захотел. «Мне совер-
шенно ясно, - размышлял ты, - что здесь находится дверь. Я её уже слов-
но вижу. Остаётся только эту дверь найти!» Да, я читал о подобных вещах
в книгах, но я никогда прежде не сталкивался с ними в жизни. Ты просто
обязан пойти туда, где тебя по достоинству оценят. А здесь, среди нас, ты
себя, дружище, попусту растрачиваешь. Если б только у меня была твоя
голова, Рэтти...
62
ДРЕМУЧИЙ ЛЕС
- У тебя никогда не будет моей головы, - сердито оборвал его Рэт. - Ты
что, собираешься всю ночь сидеть здесь на снегу и болтать? Вставай сей-
час же и звони. Звони долго, насколько сил хватит. А я буду стучать!
Пока Рэт колотил в дверь дубиной, Мол ухватился за ручку звонка
и, повиснув на ней, принялся раскачиваться из стороны в сторону, и тут
же из-за двери, словно издалека, еле слышно донёсся звон колокольчика.
Мистер Баджер
> мн терпеливо ждали Ждали, как им показалось, довольно дол-
fl го и всё топтались и пританцовывали на снегу, чтобы согреть-
W Ш ся. Наконец за дверью послышались шаркающие шаги. Похоже,
заметил Мол. там кто-то ходит в мягких стоптанных тапочках,
которые ему слишком велики. В этом замечании проявилась сообразитель-
ность Мола, потому что оно в точности соответствовало действительности.
Вскоре загремел засов, и дверь на несколько дюймов приоткрылась.
Этого было достаточно, чтобы разглядеть вытянутую барсучью морду
и пару сонных мигающих глаз.
- Ох, сейчас что-то будет! - раздался недовольный и подозрительный
голос. - Сейчас я начну сердиться! Кому это вздумалось беспокоить меня
в такую ночь? А ну, отвечайте!
- Баджер, дорогой! - воскликнул Рэт. - Прошу, позволь нам войти. Это
я, Рэт, и со мной мой друг Мол. Мы заблудились во время снегопада.
- Так это ты, Рэт! Ты, славный мой малыш! - воскликнул барсук совер-
шенно изменившимся голосом. - Ну, конечно, входите. И поскорее! Ай-ай-
ай, вы же могли погибнуть! Случится же такое! Заблудились в снегопад!
Да ещё в Дремучем Лесу! Да ещё ночью! Ну, входите же!
Бедолаги, спотыкаясь и мешая друг другу, бросились в дом и с вели-
кой радостью и облегчением услышали, как дверь за ними захлопнулась.
Баджер в длинном халате и тапках, которые и правда оказались изряд-
но стоптанными, держал в лапе подсвечник с тускло горящей свечой. Бар-
сук, видимо, направлялся в спальню, когда услышал звон колокольчика. Он
поглядел на друзей сверху вниз и ласково похлопал обоих по макушкам.
66
•ЛИСТЕР БАДЖЕР
- В такую ночь маленьким зверькам не дело выходить из дому, - по-
отечески сказал он. - Правда, от вас, боюсь, всякое можно ожидать. Но
идёмте же! Проходите в кухню. Там найдётся для вас и жаркий огонь,
и ужин, и всё прочее...
Он зашаркал впереди, освещая путь, и крот с водяной крысой, заде-
вая друг друга локтями и предвкушая обещанное, проследовали за ним
вниз по длинному, тёмному и довольно запущенному коридору в нечто
напоминавшее центральный зал. Там друзья с трудом разглядели и дру-
гие, убегавшие в разных направлениях таинственные туннели-коридоры,
концы которых при тусклом свете невозможно было разглядеть. Однако
в зале были ещё и двери, крепкие дубовые двери вполне высокого качест-
ва. Одну из них Баджер распахнул, и они оказались в тёплой, освещённой
ярким пламенем кухне.
Пол кухни был из красного, сильно потёртого кирпича. В огромном
очаге пылали поленья. Меж двумя симпатичного вида вытяжками, спря-
танными в стену, гулял сквозняк. Две скамьи с высокими спинками рас-
положились одна напротив другой по обе стороны очага. На них, судя по
всему, было приятно сидеть и беседовать. Посередине стоял длинный стол,
представлявший собой крышку из простых досок, положенную на козлы.
С трёх сторон стола стояли скамейки без спинок. В конце стола, с четвёр-
той стороны, перед слегка сдвинутым назад креслом, виднелись остатки
простого, но обильного ужина Ряды чистых тарелок мерцали на полках
буфета в дальней части кухни, а с балок над головой свисали окоро-
ка, связки сухих трав, сетки с луком и корзины с яйцами
Казалось, в этом месте вполне могли бы пировать по-
сле победы в сражении древние герои. Или уставшие
жнецы, встав по двадцать с каждой стороны сто-
ла, могли бы весело, с песнями отметить Празд-
ник урожая, а два-три друга с непритязатель-
ным вкусом, усевшись за стол, просто есть, 4^
получая удовольствие, курить свои труб-
ки и с комфортом беседовать. Красный
кирпичный пол улыбался закопчённому
потолку. Дубовые скамьи, отполирован-
ные до блеска долгой службой, радостно
переглядывались друг с другом. Тарелки
67
ВЕТЕР В ИВАХ
в буфете с довольным видом подмигивали горшкам на полке, а весёлые
трепещущие блики играли на всём без разбора.
Славный Баджер усадил друзей на скамью поближе к огню, где бы они
могли согреться, предложил им снять мокрую одежду и обувь и дал каж-
дому халат и тапочки. Затем он сам лично промыл ранку Мола тёплой
водой и заклеил её пластырем, после чего нога стала выглядеть совсем
как прежде, а может, даже лучше. В объятиях света и тепла нашим попав-
шим в бурю зверькам, которые уже немного согрелись, обсохли и, вытя-
нув уставшие ноги, слушали завораживающий звон тарелок на столе, ка-
залось, что они нашли спасительную пристань, что холодный, чужой им
Дремучий Лес навеки остался где-то за много миль отсюда, а всё случив-
шееся с ними там, в лесу, всего лишь полузабытый сон.
Когда Рэт и Мол совсем пришли в себя, Баджер пригласил их к сто-
лу, где уже были расставлены блюда с едой. Друзья и прежде чувствова-
ли. что здорово проголодались, но, когда они увидели перед собой ужин,
оказалось, что их волнует лишь один вопрос: какие блюда отведать рань-
ше? Эти, что выглядят такими заманчивыми, или те, что вежливо ожида-
ют, когда на них наконец обратят внимание? Долгое время разговор был
невозможен, но, даже возобновившись, он был, к великому прискорбию,
таким, каким всегда бывает разговор с набитым ртом. К счастью, Баджер
на подобные вещи не обращал внимания, как, впрочем, и на то, что гости
ставят локти на стол и говорят одновременно. Он редко бывал в обществе
68
МИСТЕР БАДЖЕР
и считал, что все эти тонкости не имеют значения. (Мы-то, конечно, зна-
ем, что он не прав, что взгляд его слишком узок и все эти вещи играют
необычайно большую роль, только долго объяснять почему.) Баджер си-
дел в кресле во главе стола и, слушая рассказ друзей, время от времени
с серьёзным видом кивал головой. Он, казалось, не был удивлён или по-
трясён и ни разу не произнёс: «А я вам скажу так!» или «Именно это я всег-
да и говорю!». Он не поучал их, не утверждал, что они должны были сде-
лать то-то и то-то и не делать того-то и того-то. Наверное, поэтому Мол
сразу же испытал к нему самые дружеские чувства.
Когда ужин наконец закончился и животы их, раздувшиеся, как бурдю-
ки, готовы были лопнуть (при этом едокам было безразлично, как они выгля-
дят со стороны), звери собрались возле догорающих угольков - всё, что оста-
лось от могучего пламени, - и каждый из них подумал о том, как это здорово,
что они могут сидеть так поздно, так безбоязненно и такуютно. После того
как они немножко поболтали обо всём и ни о чём, Баджер вдруг спросил:
- Ну а что, скажите, нового в вашей части мира? Как там наш стари-
на Тод?
- Всё хуже и хуже! - серьёзно ответил Рэт, в то время как Мол, греясь
у очага и задрав ноги выше головы, постарался придать себе как можно
более печальный вид. - Неделю назад Тод попал в аварию, в тяжёлую, -
продолжал Рэт, - и тем не менее, представь, снова горит желанием водить
машину, на что он совершенно не способен. Если бы он взял на службу ка-
кого-нибудь приличного, надёжного и тренированного зверя, платил бы
ему хорошие деньги и доверил свой автомобиль, всё было бы в порядке.
Но нет! Наш Тод убеждён, что он прирождённый шофёр и никто ему не
указ. А из этого следует и всё остальное...
- А сколько их у него? - хмуро осведомился Баджер.
- Аварий или машин? - спросил Рэт. - Впрочем, это одно и то же. С То-
дом иначе не бывает. Сейчас у него уже седьмой автомобиль. А насчёт все-
го остального... Ты ведь знаешь его каретный сарай? Так вот, сарай этот
до самой крыши загромождён обломками машин, каждый из которых не
больше, чем твоя шляпа. Это что касается шести его автомобилей, о кото-
рых больше и сказать нечего.
- Тод три раза лежал в больнице, - вступил в разговор Мол. - Кроме
того, он несколько раз заплатил штраф. В общем, страшно обо всём этом
вспоминать.
69
МИСТЕР БАДЖЕР
- Да, и это только часть неприятностей, - продолжал Рэт. - Как извест-
но, Тод богат. Но он не миллионер. И водитель он ужасный, ведь для него
не существует закон и порядок. Так что одно из двух: Тод либо разобьётся,
либо разорится. Раньше или позже... Баджер! Мы его друзья, не следует
ли нам что-нибудь для него сделать?
Баджер надолго задумался.
- Послушайте, - наконец сказал он довольно жёстко. - Вам, конечно,
известно, что сейчас я ничего не могу сделать?
Друзья кивнули. Они хорошо поняли, что хотел сказать барсук. Согласно
правилам звериного этикета, ни одно животное в течение зимнего сезона не
должно делать не только ничего героического или требующего усилий, но
и вообще проявлять даже слабой активности. Все в это время сонные, а не-
которые и вовсе спят. Все в той или иной степени зависят от погоды. И все
отдыхают от тех напряжённых дней и ночей, когда каждый мускул подвер-
гался суровым испытаниям, а энергия тратилась почти без остатка.
- И тем не менее, - продолжил Баджер, - когда год переступит некий по-
рог и ночи станут короче, когда многие, очнувшись от зимней спячки, вдруг
ощутят беспокойство и желание встать, чтобы совершить нечто значитель-
ное после восхода солнца, а может, и перед ним... Ну, словом, вы знаете...
Рэт и Мол вновь кивнули. Они это знали!
- Вот тогда, - закончил Баджер, - ты, Рэт, я и наш друг Мол, мы все вме-
сте всерьёз возьмёмся за Тода. Мы не позволим ему заниматься ерундой.
Мы вернём ему благоразумие, пусть даже придётся применить силу. Мы
заставим нашего Тода мыслить здраво. Мы... Да ты спишь, Рэт!
-Я не сплю! - сказал Рэт, мгновенно просыпаясь.
- Он после ужина уже дважды или трижды засыпал, - рассмеялся Мол.
Сам-то он чувствовал себя вполне бодрым и даже оживлённым, хотя не
мог понять почему. Причина же была, конечно, в том, что он и по рождению,
и по происхождению был подземным жителем. Поэтому в жилище Баджера,
которое было так похоже на его собственное, крот чувствовал себя как дома,
меж тем как Рэта, всегда проводившего ночи в спальне, окна которой выхо-
дили на продуваемую ветром реку, атмосфера тишины, напротив, угнетала.
- Что ж, нам и вправду пора отправляться на боковую, - сказал барсук,
вставая и беря с собой подсвечники с тускло горящими свечами. - Идите,
ребята, за мной. Я покажу вам ваше жилище. И утром не спешите. Позав-
тракаете, когда пожелаете.
71
ВЕТЕР В ИВАХ
—
Он провёл друзей в длинную комнату, которая казалась не то спаль-
ней, не то кладовкой. Зимние припасы Баджера, разложенные повсюду,
занимали большую часть помещения. Здесь были кучи яблок, репы и кар-
тошки, корзины, полные орехов, и банки с мёдом. Но две маленькие бе-
лые кроватки на крохотном пустом пятачке пола выглядели уютно и впол-
не привлекательно. А постельное бельё, хоть и грубое, но свежее, приятно
пахло лавандой. Поэтому Мол и Рэт, быстренько раздевшись, с удовольст-
вием нырнули в постели.
В точном соответствии с предложением добряка Баджера на следую-
щее утро уставшие друзья явились к завтраку довольно поздно. В очаге
уже пылал жаркий огонь, и два молодых ёжика, сидевшие на скамье у сто-
ла, ели овсянку из деревянных мисок. Ёжики уронили ложки, вскочили на
ноги и почтительно закивали головами, когда эта парочка вошла.
- Садитесь, садитесь, прошу вас, - весело сказал Рэт. - И доедайте вашу
кашу. Как вы сюда попали, юноши? Тоже, полагаю, заблудились в снегопад?
- Вы совершенно правы, сэр, - вежливо ответил старший из ёжиков. -
Мы, я и мой брат Билли, пытались отыскать дорогу в школу - мама застав-
ляет нас ходить туда в любую погоду - и, конечно, заплутали, сэр. Билли,
ясное дело, ужасно испугался и стал плакать, ведь он такой маленький
и всего боится. К счастью, мы наткнулись на заднюю дверь этого дома
и, набравшись храбрости, постучали. Так, представьте, сэр, мистер Баджер
нас тут же впустил. У него такое доброе сердце, у нашего мистера Бадже-
ра. Это каждому известно...
- Я понимаю, - сказал Рэт, отрезая от окорока несколько кусков ветчины,
в то время как Мол опускал несколько яиц в кастрюлю. - Так какая, скажите,
сегодня погода за «бортом»? Только не нужно так часто называть меня «сэр».
- О, ужасная погода, сэр. И снег ужасно глубок, - отвечал ёжик. -
Джентльменам, подобным вам, не стоит выходить из дома в такую погоду.
- А где мистер Баджер? - спросил Мол, ставя на огонь кофе.
- Хозяин ушёл в свой кабинет, сэр. Он сказал, что всё утро будет очень
занят, и попросил ни в коем случае его не беспокоить.
Эти слова были, конечно, поняты каждым из присутствующих со-
вершенно правильно. Раньше уже было объяснено, что когда вы живё-
те активной, деятельной жизнью в течение шести месяцев в году и ведё-
те сравнительно или действительно сонное существование другие шесть
месяцев, то в этот последний период сон никак не служит вам защитой,
72
МИСТЕР БАДЖЕР
если к вам приходят гости или нужно что-
то сделать. Ох, до чего же скучным по-
лучилось объяснение! Короче, нашим
зверькам было совершенно ясно, что
Баджер, хорошенько позавтракав,
отправился в свой кабинет, уселся
в одно кресло, положил ноги на дру-
гое такое же и, укрыв лицо красным
носовым платком из хлопка, стал «за-
ниматься» обычным для этого времени
года «делом».
Туг у парадной двери громко зазвенел
колокольчик. И Рэт, чьи лапы были в жиру,
поскольку он в это время уминал тост с маслом,
послал Билли, младшего из ёжиков, взглянуть, кто бы
это мог быть. Вскоре в холле послышались шаги, и в кухне вновь появил-
ся Билли, а следом за ним вошёл Оттер, тот самый, из рода выдр. Увидев
своего друга Рэта, он радостно поздоровался и полез к нему обниматься.
- Прифет! - с трудом выговорил Рэт, ибо рот его был полон.
- Я так и думал, что найду вас здесь в полном здравии, - весело ска-
зал Оттер. - На речном берегу все были в панике, когда я уходил сегодня
утром Ни Рэта, ни Мола всю ночь не было дома, наверно, с ними случи-
лось что-то ужасное, говорили. Снег, конечно, скрыл ваши следы. Но я-то
знал, что, если кто-нибудь из наших попадает в затруднительное положе-
ние, он непременно идёт к Баджеру, кроме того, у Баджера всегда можно
хоть что-то узнать, поэтому я, несмотря на Дремучий Лес и снег, отпра-
вился прямо сюда. Боже мой! До чего же прекрасно идти по снегу, ког-
да красное солнце вдруг показывается над чёрными стволами деревьев,
когда идёшь в тишине и только изредка снежные шапки с шумом срыва-
ются с ветвей! И ты отпрыгиваешь и бежишь в поисках укрытия. Снеж-
ные замки и пещеры возникли ночью невесть откуда, так же как снежные
мосты, террасы, валы... Я мог бы, оставшись, играть с ними часами. Тут
и там я видел упавшие под тяжестью снега огромные ветви, и малиновки
садились и прыгали по ним так весело и самодовольно, словно они сами
их обрушили. Неровная цепочка диких гусей тянулась над головой высо-
ко в сером небе, несколько грачей кружились над деревьями и, осмотрев
73
ВЕТЕР В ИВАХ
всё вокруг, сильнее замахали крыльями и полетели куда-то вдаль, недо-
вольно крича. Поэтому я счёл, что у них узнавать новости бессмысленно.
Пройдя около половины пути, я заметил кролика, который сидел на пень-
ке и тёр лапками свою глупую мордочку. Кролик здорово испугался, ког-
да я подкрался сзади и положил ему на плечо лапу. Мне пришлось дважды
или трижды легонько хлопнуть его по затылку, чтобы привести в чувство.
Из него я выудил, что один из его сородичей видел Мола в Дремучем Лесу
прошлой ночью. Об этом говорили все обитатели кроличьих нор, сказал
он. Мол, верный друг мистера Рэта, заблудился и явно не знал, что делать.
А «они» устроили на него что-то вроде охоты и, бегая кругами, изводили
его. «Почему же никто из вас ничего не сделал? - спросил я. - Конечно,
вы не блещете мозгами, но вас сотни и сотни, здоровых и крепких ребят,
жирных словно масло, и норы ваши расположены по всему лесу. Как же
вы не взяли его к себе, не спасли, не обогрели? Хотя бы попытались!» «Кто,
мы? - рассмеялся он. - Чтобы мы что-то сделали? Мы, кролики?» Тут, не
выдержав, я снова хлопнул его по голове и ушёл. В общем, с ним не о чем
было разговаривать. И всё же кое-что я ведь от него узнал. Вот если б мне
удалось встретить кого-нибудь из «них», то я узнал бы намного больше.
Конечно, если б только они мне попались...
- И тебе совсем не было страшно? - спросил Мол.
При упоминании о Дремучем Лесе к нему вернулся вчерашний ужас.
- Страшно? - Оттер рассмеялся, и в пасти у него блеснули мощные бе-
лые зубы. - Им самим станет страшно, если только они попытаются на
меня напасть... Послушай, Мол, будь хорошим парнем, поджарь мне не-
сколько кусочков ветчины! Я ужасно голоден и просто жажду поговорить
с моим другом Рэтом. Мы сто лет как не виделись!
Добрая душа Мол, отрезав несколько ломтиков ветчины, поручил ёжи-
кам поджарить их и вновь сел завтракать, а в это время Рэт и Оттер, скло-
нившись друг к другу, горячо обсуждали всякие речные дела, и обсужде-
ние это грозило стать таким же бесконечным, как бег пузырьков по реке.
Тарелка с жареной ветчиной была уже полностью очищена и отправле-
на назад за новой порцией, когда вошёл барсук. Он зевал, тёр глаза и, не-
громко со всеми поздоровавшись, сказал каждому что-то приятное.
- Сейчас как раз время ланча, - обратился он к Оттеру. - Оставай-
ся! Сядешь с нами за стол. Утро такое холодное, и ты наверняка прого-
лодался!
74
ВЕТЕР В ИВАХ
- Охотно! - ответил Оттер и взглянул на Мола. - Глядя, с каким аппе-
титом эти юные прожорливые ёжики уминают жареную ветчину, я почув-
ствовал смертельный голод.
Ёжики, которые и в самом деле ощущали голод после пустой овсянки,
а также после того, как усердно жарили эту злосчастную ветчину, робко
взглянули на мистера Баджера, но были слишком застенчивы, чтобы что-
то сказать.
-А вам, юноши, пора домой. Матушка, наверно, заждалась вас! - ла-
сково сказал Баджер. - Я кого-нибудь пошлю вас проводить. И сдаётся мне,
что сегодня вы вполне можете обойтись без обеда!
Он дал им по шестипенсовику, похлопал каждого по затылку, и ёжики
покинули дом, много раз вежливо снимая шапочки и потрясая чёлками.
Вскоре все сели обедать. Крота посадили рядом с мистером Баджером,
и, поскольку Оттер и Рэт всё ещё продолжали разговор о реке, от которо-
го их никакими силами нельзя было отвлечь, Мол воспользовался случа-
ем, чтобы сказать барсуку, что в его уютном доме чувствует себя как дома.
- Как же хорошо под землёй! - добавил он. - Здесь вам не грозят ника-
кие неожиданности, ничто не может с вами случиться, и никто не может
на вас напасть. Вы здесь полностью хозяин, вам не нужно ни с кем сове-
товаться или прислушиваться к чьему-то мнению. Наверху всё движется.
МИСТЕР БАДЖЕР
всё меняется? Ну и пусть себе, говорите вы. Вас это нисколечко не забо-
тит. Ведь если вам так уж неймётся, вы поднимаетесь наверх и там полу-
чаете всё, чего вам не хватает...
Услышав такие слова, Баджер заулыбался.
- Именно это говорю и я. Нигде нет безопасности, мира и спокойствия.
Лишь под землёй. И потом, если тебе хочется простора, что ж, рой себе, скре-
би - и получишь то, что нужно! А если ты считаешь, что твой дом стал слиш-
ком велик, зарой одну или две пещеры и вновь получишь то, что надо! Тебе
не могут помешать ни строители, ни торговцы, ни замечания всевозмож-
ных советчиков, ни погода... Погляди на Рэта. Небольшое наводнение - и он
вынужден снимать себе жилище, почти всегда неудобное, неподходящее
и ужасно дорогое. Или возьми Тода. Я ничего не имею против Тодхолла. Дом
его лучший в наших краях, но это же всего лишь дом. Случись пожар, куда
Тоду податься? А если с крыши снесёт черепицу, если стена рухнет или даст
трещину, если окно разобьётся, что делать Тоду? А если в комнатах дует -
я просто ненавижу сквозняк! - что делать Тоду? Нет, там, наверху, на откры-
том воздухе, конечно, хорошо бродить, даже время от времени жить, но по-
том нужно обязательно возвращаться под землю - вот что я думаю о доме!
Мол совершенно искренне с ним согласился. И Баджер, видя всё это,
почувствовал к нему самое доброе расположение.
- Когда обед закончится, - сказал он, - я приглашаю тебя совершить не-
большую экскурсию по моим подземельям. Вижу, что ты сможешь оценить
их по достоинству, ибо понимаешь, что такое настоящий домашний очаг!
И вот после обеда, когда Рэт и Оттер, усевшись у камина, затеяли жар-
кий спор о каких-то угрях, Баджер зажёг фонарь и предложил Молу после-
довать за ним.
Они пересекли холл и двинулись вниз по одному из главных туннелей.
Мерцающий свет фонаря осветил большую и маленькую комнаты по обе
стороны туннеля, где стояли простые буфеты и шкафы с посудой, осветил
он и другие комнаты, почти такие же огромные и величественные, как бан-
кетный зал в Тодхолле. Узкий проход в правом углу вывел их в другой кори-
дор, и там всё повторилось. Мол был поражён размером, протяжённостью
и разветвлённостью туннелей, длиной тусклых проходов, прочностью сводов
в кладовых, великолепной каменной кладкой, колоннами, арками и полами.
- Как тебе, Баджер, удалось найти время и силы, чтобы всё это постро-
ить? - наконец спросил он.
77
ВЕТЕР В ИВАХ
W4
- Я бы тоже удивился, если бы мне это удалось, - честно ответил бар-
сук. - Откровенно говоря, сам я ничего не сделал. Только вычистил прохо-
ды и кладовые, точнее, ту их часть, которая мне необходима. Тут вокруг их
намного больше. Я вижу, ты не понимаешь, так что я попытаюсь тебе объ-
яснить. Давным-давно, в том месте, где сейчас стоит наш Дремучий Лес, за-
долго до того, как он начал расти и превратился в то, что ты сейчас видишь,
так вот, в этом самом месте был город и в нём жили люди. Там, где мы сто-
им, они и жили, и работали, и разговаривали, и спали, и вели свои дела.
Здесь они держали лошадей и устраивали праздники, отсюда шли на войну
и выезжали торговать. Они были могучими и богатыми, а ещё выдающи-
мися зодчими. Построив этот город, они думали, что он будет стоять вечно.
- А что стало с ними потом? - спросил Мол.
- Кто скажет? - вздохнул Баджер. - Люди приходят, какое-то время их ци-
вилизация расцветает, они строят свои города, а затем... затем уходят. Та-
кова жизнь! Но мы-то остаёмся. Барсуки здесь жили и прежде. Жили, мож-
но сказать, задолго до того, как город был построен. Вот и теперь мы здесь
живём. Мы очень выносливы. Порой мы покидаем эти места, и ждём, и тер-
пим, но потом возвращаемся. И так будет всегда.
- Ну а что случилось, когда эти люди ушли? - вновь задал вопрос Мол.
- Когда они ушли, - продолжал Баджер, - взялись за дело сильные ветры
и частые дожди. Они трудились упорно, год за годом. Возможно, что и мы,
барсуки, пусть как могли, пусть понемногу, тоже им помогали. Кто знает?
В общем, город становился всё ниже и ниже. Мало-помалу он разрушал-
ся, сглаживался и наконец исчез. И на этом пространстве, когда проросли
залетевшие сюда семена, опять же мало-помалу, только теперь всё выше
и выше, стали подниматься молодые побеги, превратившиеся со временем
в лесные деревья, которым помогали расползающиеся под ними папорот-
ники и кусты ежевики. А ещё на землю ложилась, слой за слоем, уничто-
жая память о городе, палая листва. И потоки в весеннее половодье при-
носили песок и землю, покрывавшие всё вокруг. Так что со временем наш
дом снова готов был нас принять, и тогда мы вернулись. Такая же история
произошла и наверху, на поверхности земли. Пришли звери, место это им
понравилось, они нашли себе жилища, обосновались, распространились,
размножились. Прошлое их не волновало. О нём они никогда не думали.
Они были слишком заняты. Место было довольно холмистым и бугристым.
В нём было полно нор. Но в этом было его преимущество. О будущем звери
78
МИСТЕР БАДЖЕР
тоже не беспокоятся. Если наступит такое будущее, когда люди, возможно,
снова сюда придут - на время, конечно, - так это, может быть, даже и хоро-
шо. В Дремучем Лесу стало, пожалуй, слишком много жителей, и, как это
всегда бывает, есть среди них плохие, хорошие, безразличные... Я не назы-
ваю имена. Лес, наверно, вместил все типы, какие только есть в мире. Я по-
лагаю, ты и сам некоторое время назад кое-что о них узнал.
- Да, это так, - сказал Мол с лёгкой дрожью в голосе.
- Ничего, ничего, - похлопал его по плечу Баджер. - Это только первое
впечатление о них. На самом деле они не так уж и плохи. А моё мнение:
живи и давай жить другим. Завтра я всем вокруг скажу своё слово и, ду-
маю, тебе больше нечего будет бояться. Все мои друзья ходят в лесу там.
где им нравится, а если им помешают - никому не поздоровится!
Когда Мол с Баджером вернулись на кухню, то увидели, что Рэт ходит
взад-вперёд, не находя себе места Подземная атмосфера действовала на
него угнетающе, нервы его расшалились. Казалось, он всерьёз боялся, что
река куда-нибудь утечёт, если за ней не присмотреть. На нём уже была
шуба, и пистолеты вновь были засунуты за пояс.
- Пошли. Мол, - произнёс он озабоченно, едва увидел их. - Нам нуж-
но добраться до дома засветло. Не хотелось бы провести в Дремучем Лесу
ещё одну ночь!
- Не волнуйся, дружище, - сказал Оттер. - Мы пойдём вместе, и я даже
с закрытыми глазами отыщу нужную вам тропинку. А уж если по дороге
нужно будет кого-нибудь треснуть по башке, ты только скажи, и я тресну!
79
МИСТЕР БАДЖЕР
- Тебе и вправду не о чем беспокоиться, - спокойно подвёл итог Бад-
жер. - Мои туннели бегут дальше, чем ты думаешь, и выходы из них, о ко-
торых никто не знает, есть в самых разных уголках леса. Когда ты надума-
ешь уйти, то сможешь здорово сократить путь. А пока успокойся и садись.
Рэт, однако, никак не успокаивался и хотел лишь одного - как можно бы-
стрее уйти, чтобы поскорее оказаться на реке. Поэтому Баджер снова взял
свой фонарь и повёл друзей по сырому, душному туннелю, который, всё вре-
мя петляя, вёл куда-то вниз. Первая часть туннеля шла под земляным сво-
дом, вторая была прорублена в твёрдой скале. Дорога была изнурительной.
Казалось, что пройдена не одна миля. Наконец сквозь заросли, заслонявшие
выход, пробился слабый дневной свет, и Баджер, торопливо простившись
с друзьями, быстро вытолкнул их наружу, сам же, вновь замаскировав от-
верстие ползучими растениями, ветками и сухой листвой, двинулся назад.
Друзья стояли на краю Дремучего Леса. Огромные валуны, ежевичные
заросли и корни деревьев за их спинами были переплетены и перепута-
ны. Прямо перед ними простирались огромные спящие поля, окружённые
чёрными на снегу живыми изгородями. А ещё дальше сверкала их родная,
их старая река, и зимнее солнце, красное и низкое, висело над горизон-
том. Оттер, знавший все тропинки, как и обещал, взял на себя заботу об
их честной компании, и они по прямой двинулись к тому далёкому месту
в изгороди, где можно было пройти к реке. Ненадолго там остановившись
и взглянув назад, друзья увидели сразу весь Дремучий Лес, стоявший сте-
ной, грозный, беспросветный, мрачный, возвышавшийся над бескрайним
белым простором. Затем они одновременно отвернулись и торопливо дви-
нулись к дому, к горящему камину, где огненные блики привычно играют на
вещах, и к весёлому голосу реки за окном, реки, которую они знали, кото-
рой полностью доверяли и которая никогда, даже случайно, их не испугала.
А пока Мол торопливо шёл, страстно желая приблизить момент, когда
опять окажется дома среди знакомых и любимых вещей, он вдруг ясно по-
нял, что он - житель возделанных полей, окружённых живыми изгородя-
ми, и сердце его принадлежит пахотной земле, простому пастбищу, чудес-
ным окрестным садам и луговым тропинкам, где можно подолгу бродить
вечерами. Трудности, лишения, конфликты, которых так много в приро-
де, - всё это не для него. Он должен быть мудрым и никогда не покидать
тех славных мест, где и прежде пролегали его пути и где ему с друзьями
хватит приключений на всю оставшуюся жизнь.
гали вдоль изгороди, запрокинув головы, разду-
вцы гуртом
вая тонкие ноздри и топоча изящными ножками. Лёгкий пар
поднимался в морозный воздух над переполненным овечьим
загоном. Рэт и Мол в прекрасном расположении духа просле-
довали мимо, безостановочно болтая и смеясь. Друзья возвращались по
полю домой после долгого дневного похода с Оттером, с которым они охо-
тились и изучали дикую гористую местность, где брали начало многие ру-
чейки и речушки, впадающие в их родную реку. Тени короткого зимнего
дня уже наступали на них, а им ещё было идти и идти... Шагая наугад по
пашне, они услышали блеяние овец и направились к ним. Друзьям повез-
ло! Прямо за овечьим загоном они нашли хорошо протоптанную тропу, ко-
торая сильно облегчила им ходьбу и, кроме того, ответила на вопрос того
маленького и пытливого, что сидит внутри каждого зверя, поэтому оно,
это пытливое и маленькое, тут же сказало: «Да, всё правильно! Эта тропа
приведёт к дому!»
- Похоже, мы идём в деревню, - произнёс с некоторым сомнением
Мол, замедляя шаг, когда тропа поначалу превратилась в узкую дорожку,
а затем в грунтовую дорогу, вскоре перешедшую во вполне приличное, по-
крытое гравием шоссе.
Звери не очень любят показываться в деревнях. Их собственные пути,
по которым они ходят чаще всего, проложены чуть в стороне, несмотря на
то что в деревнях есть и церкви, и почты, и пивные.
- Не бери в голову! - сказал Рэт. - В это время года и в этот час все уже
давно дома и греются у каминов. Да-да, и мужчины, и женщины, и дети.
84
OUICE DOMUM
и собаки, и кошки... Все! Мы проскользнём легко, без каких-либо непри-
ятностей. Более того, мы сможем, если хочешь, поглядеть на них в окна
и увидеть, что они делают.
Быстро наступившие сумерки - была середина декабря - накрыли де-
ревушку, когда друзья, беззвучно ступая, подошли к ней по запорошённой
первым снежком дороге. Видимость была плохая, но по обеим сторонам
улицы лежали тёмные оранжево-красные квадраты, там где свет ламп
и каминов вытекал из окон домов во мрак улицы. Большинство этих низ-
ких, решётчатых окон не были стыдливо задёрнуты занавесками, так что
любопытствующий мог видеть, как жители домов пили чай, занимались
домашними делами или же беседовали, смеясь и размахивая руками.
И каждый делал всё с той счастливой грацией,
какой не в силах добиться даже искусный
актёр, с той естественной грацией, ко-
торая возникает лишь тогда, когда зна-
ешь, что за тобой не наблюдают. 11осле
того как наши «зрители», оказавшиеся
вдали от родного дома, насладились по-
добными «спектаклями» во многих до-
мах, у них в глазах появилась грусть,
особенно тогда, когда они подглядели,
как ласкают кошку, как с нежностью
берут на руки и несут в постель сонно-
го младенца, как уставший мужчина
потягивается и выбивает из трубки пе-
пел о тлеющее полено. Но больше всего
их растрогало одно маленькое окошко.
В эту чистую, прозрачную ночь за его
приспущенными занавесками ощуща-
лось то домашнее тепло, тот уютный, скрытый от всех мирок, который
совершенно забыл об огромном и наполненном всякими переживания-
ми внешнем мире. Рядом с белой занавеской висела птичья клетка. Её си-
луэт, каждая её проволочка, жёрдочка и прочие детали были ясно видны
и узнаваемы, даже вчерашний наполовину склёванный кусочек сахара.
На средней жёрдочке пушистый жилец, спрятавший голову в перья, си-
дел к ним, казалось, так близко, что они, если бы захотели, могли бы до
85
ВЕТЕР В ИВАХ
него дотронуться. Даже тоненькие кончики его прекрасных перьев, слов-
но нарисованные карандашом, были ясно видны на освещённом экране.
Пока они смотрели, крохотное спящее существо беспокойно шевельну-
лось, проснулось, встряхнулось и подняло голову. Им было хорошо вид-
но, как, широко раскрыв маленький клювик, оно со скукой зевнуло, огля-
делось и снова засунуло голову в перья, которые постепенно опустились
и замерли.
Тут резкий порыв ветра забрался зверькам за воротник, крохотные
жальца ледяной крупы впились им в кожу, так что друзья опомнились
и в тот же миг почувствовали, как у них закоченели пальцы и устали ноги,
а ведь до дома было ещё далеко и дорога была утомительная.
Сразу же за деревней, там, где неожиданно исчезли дома, Рэт и Мол
вновь вдохнули заполнивший темноту дружелюбный запах полей с обе-
их сторон дороги. И этот запах заставил их напрячься и подготовиться
к последнему рывку, к рывку, который, как мы знаем, в конце обязатель-
но приводит к повороту ключа в замке, к огню, быстро вспыхивающему
в камине, и к встрече со знакомыми вещами, которые приветствуют нас,
словно давно отсутствовавших путешественников, вернувшихся из даль-
них странствий.
Друзья медленно, но неуклонно брели по дороге, и каждый из них ду-
мал о своём. Мол, например, мечтал о вкусном и обильном ужине, в то
время как вокруг была тьма кромешная и незнакомая местность тянулась,
как ему казалось, до самого горизонта. Он послушно плёлся за Рэтом, пол-
ностью полагаясь на него. Что касается Рэта, то он по привычке шёл не-
много впереди. Плечи его были опущены, а взгляд устремлён вперёд, на
сереющую перед ним дорогу. Поэтому он упустил тот момент, когда устав-
шего крота вдруг настиг чей-то зов, отчего Мола словно током ударило.
Мы, люди, другие. Мы давно потеряли способность улавливать едва
различимые сигналы. У нас нет даже подходящих выражений, чтобы опи-
сать всевозможные, обязательно существующие связи животных со всем,
что их окружает. Мы, например, имеем только слово «запах», а ведь оно
включает в себя целый ряд тончайших тонов, каждый из которых день
и ночь нашёптывает носу животного какие-то требования и предупре-
ждения, к чему-то его подстрекает и от чего-то отталкивает. Так вот, это
было одно из тех таинственных волшебных посланий из ниоткуда, кото-
рое во тьме вдруг настигло крота и заставило его задрожать. А всё потому,
86
DUICE DOMUM
что в этом послании слышалось что-то необычайно знакомое, хотя Мол
ещё не мог ясно сообразить что. Он остановился как вкопанный и стал
поворачивать нос из стороны в сторону, пытаясь поймать хоть неболь-
шую часть того чудесного зова, того телеграфного сообщения, которое
так сильно взволновало его. Мгновение - и крот вновь нашёл его. И тут
же вместе с чудесным зовом на Мола нахлынули воспоминания.
Дом! Вот что они означали, те ласкающие призывы, те нежные прикос-
новения, принесённые воздухом, те крохотные невидимые ручки, кото-
рые тянулись к нему и тянули его за собой. Ну конечно! Его дом, должно
быть, совсем близко. Старый его дом, который он так поспешно покинул
и о котором совсем забыл в тот момент, когда впервые увидел реку! И те-
перь дом направил к нему своих разведчиков и посланников с тем, чтобы
они схватили его и привели в родные стены. С того времени, как Мол в то
чудесное весеннее утро убежал из дому, он ни разу о своём доме не вспом-
нил, поглощённый новой жизнью со всеми её удовольствиями, сюрприза-
ми и совершенно необыкновенными событиями. Теперь, когда на Мола
нахлынули воспоминания, как же ясно во тьме предстал перед ним его
дом! Совсем запущенный, маленький и бедно обставленный, но это был
его дом! Дом, который он сам построил и куда каждый раз был счастлив
87
ВЕТЕР В ИВАХ
вернуться после трудового дня. И дом, несомненно, тоже был счастлив
с ним, и переживал, когда его не было, и ждал, когда он вернётся. Вот
и теперь дом на своём неслышном языке говорил об этом его носу, гово-
рил печально, укоризненно и всё же без горечи и злости, лишь тихонько
напоминая, что он здесь, рядом, и нуждается в Моле.
Зов был ясен, призыв очевиден. Нужно этому зову немедленно подчи-
ниться и идти.
- Рэтти! - в радостном возбуждении позвал Мол. - Постой! Вернись!
Ты мне нужен! Слышишь?
- Поспеши, Мол! Не отставай! - не замедлил ответить Рэт, продолжая
идти вперёд.
-Ну, пожалуйста, Рэтти, остановись! - продолжал упрашивать друга
Мол, чувствуя, как заныло его сердце. - Ты не понял! Здесь мой дом, мой
родной дом! Я только что узнал его запах. Он совсем близко, просто рядом.
И я должен пойти к нему! Я должен! Слышишь? Должен! Вернись, Рэтти!
Пожалуйста! Ну прошу тебя, вернись!
Рэт к этому времени был уже далеко, слишком далеко, чтобы ясно
услышать то, о чём просил Мол, и слишком далеко, чтобы уловить в голо-
се друга пронзительную ноту боли. Кроме того, мысли Рэта были заняты
погодой, потому что он тоже почувствовал что-то, и это что-то было подо-
зрительно похоже на приближающийся снегопад.
- Мол, поверь мне, нам сейчас никак нельзя останавливаться! - закри-
чал он, обернувшись. - Завтра мы обязательно вернёмся к тому, что ты на-
шёл. Но сейчас, в такой тьме, я не отважусь здесь остаться. К тому же по-
валил снег! А я совсем не уверен, что хорошо знаю дорогу, и полагаюсь
только на твой нюх. Так что, дружище, поспеши!
И, не дожидаясь ответа, Рэт продолжил путь.
Несчастный Мол стоял один на дороге. Сердце его разрывалось на ча-
сти. Он чувствовал, что глубокие рыдания, всё копившиеся и копившиеся
где-то внутри, вот-вот вырвутся наружу безудержным потоком. Но даже
под напором такого испытания его преданность другу устояла. Ни на мгно-
вение не возникла у него мысль покинуть Рэта. Между тем дуновения, при-
носимые из старого дома, молили, шептали, заклинали и наконец властно
потребовали вернуться. Крот больше не осмеливался оставаться внутри
их магического круга. Со щемящей болью, пронзившей самые отдалённые
тайники его души, он бросил взгляд на дорогу и покорно поплёлся вслед
88
DULCE DOMUM
--------
за Рэтом. А слабеющие, стихающие запахи всё ещё преследовали его уда-
ляющийся нос и упрекали Мола за новую дружбу и бессердечную забыв-
чивость.
С трудом крот нагнал ничего не подозревавшего друга, который, не
замечая молчания Мола и его подавленного состояния, начал с удоволь-
ствием болтать о том, что они будут делать, когда вернутся домой, как
весело затрещат поленья в камине и какой он приготовит ужин. Когда
они прошли уже довольно большое расстояние и оказались возле рощи,
на краю которой торчало несколько пеньков, он остановился и ласково
сказал:
- Мол, дорогой мой, я вижу, ты смертельно устал. У тебя даже нет сил
говорить, и ноги твои волочатся так, словно налиты свинцом. Давай по-
сидим минутку и отдохнём. Снегопад вроде закончился, и большая часть
пути позади.
Мол с несчастным видом опустился на пенёк и попытался взять себя
в руки, но понял, что уже не может сдерживаться. Рыдания, с которыми
он так долго боролся, отказывались его слушаться. Со всхлипами они
поднимались всё выше и выше и, вырвавшись в конце концов наружу,
превратились в настоящие слёзные потоки. На этом бедный Мол пре-
кратил борьбу. Он зарыдал беспомощно и открыто. Теперь он знал: всё
кончено. Дом, который он так и не попытался найти, теперь для него
безвозвратно потерян.
Рэт, потрясённый и напуганный таким великим проявлением горя,
долгое время не решался заговорить. Наконец он сочувственно и почти
шёпотом произнёс:
- Что с тобой, дружище? Что случилось? Расскажи мне о своей беде.
Может, я смогу для тебя что-нибудь сделать.
Но бедняга Мол не успевал вставить и словечко между всхлипами, ко-
торые слишком быстро следовали один за другим и душили внятную речь,
мешая говорить.
-Я знаю... он запущен, грязен и мал... - обрывочно, рыдая, произно-
сил Мол. - Он совсем не такой, как твоё уютное жилище... как прекрасная
усадьба Тода... или огромный дом Баджера... Но это был мой дом, и я лю-
бил его!.. Да, я покинул его и совсем о нём забыл... Но вдруг я почувство-
вал его запах, там, на дороге, когда я крикнул тебе, и ты, Рэт, не захотел
услышать... И всё ко мне внезапно вернулось... О, как я хочу его видеть!..
89
DULCE DOMUM
О дорогой мой, дорогой мой дом!.. А когда ты не повернул назад, Рэтти...
и я вынужден был его оставить, хотя чувствовал всё время его запах, я ду-
мал, что сердце моё разорвётся!.. Мы могли только подойти и одним глаз-
ком взглянуть на него, Рэтти... хоть одним глазком... он был совсем ря-
дом... но ты не повернул назад, Рэтти, ты не повернул назад! О мой дом!
Дорогой мой дом!
Воспоминания лишь усилили печаль, и рыдания вновь овладели Мо-
лом, не давая говорить.
Рэт молча смотрел куда-то вперёд и только мягко похлопывал друга по
плечу. Спустя какое-то время он мрачно пробормотал:
- Теперь я всё понял! Какой же я был свиньёй! Свинья, вот я кто! На-
стоящая свинья!
Он дождался момента, когда рыдания Мола стали чуть менее бурны-
ми и чуть более ритмичными, потом увидел, что шмыганья носом наконец
участились, а рыдания стали прерывистыми. И тогда он поднялся с пень-
ка и, заметив небрежно: «Ну а теперь, старина, нам и вправду лучше по-
торопиться!», пошёл назад по дороге, по которой они с таким трудом шли
вперёд.
- Куда ты... собираешься... идти, Рэтти? - хлюпая носом и в смятении
глядя на друга, воскликнул всё ещё плачущий Мол.
- Мы с тобой собираемся найти твой дом, старичок, - смеясь, ответил
Рэт. - Поэтому тебе лучше пойти со мной, ведь, для того чтобы его найти,
нужен именно твой нюх.
- Прошу тебя, вернись, Рэтти, ну пожалуйста! - воскликнул Мол, под-
нимаясь и спеша за ним. - Говорю тебе, это делать ни к чему! Сейчас так
поздно и так темно, а место это так далеко. Да и снег опять пошёл! И...
И я совсем не хотел, чтобы ты узнал о том, что я чувствовал там, на доро-
ге. Всё это было несчастным случаем, ошибкой... Думай лучше про берег
реки и про ужин!
- К чёрту берег реки! К чёрту ужин! - воскликнул Рэт. - Говорю тебе,
я найду это место, даже если придётся потратить на поиски всю ночь. Так
что встряхнись, старина. Вот тебе моя лапа. Уверен, мы очень скоро бу-
дем там.
Продолжая сопеть, упрашивать и сопротивляться, Мол тем не менее
поплёлся назад, подчинившись властному другу, который весёлыми разго-
ворами и анекдотами старался поднять его дух и всё делал для того, чтобы
91
ВЕТЕР В ИВАХ
утомительная дорога казалась короче. Когда Рэту показалось, что они уже
близко от того места, где Мол был «задержан», он сказал:
- А теперь хватит разговоров! За дело! Нюхай и думай! Думай и нюхай!
В полном молчании они прошли ещё немного, и тут вдруг Рэт ощутил,
что его лапу, за которую цеплялся крот, пробило что-то вроде электриче-
ского разряда, исторгнутого телом друга. Рэт высвободился, отступил на
шаг и стал ждать, что будет дальше.
Сигналы продолжали поступать!
На мгновение Мол замер, а его поднятый кверху нос, слегка подраги-
вал и нюхал воздух.
Потом короткая, быстрая перебежка - ошибка - потеря следа - ска-
чок назад. А затем медленное, уверенное, решительное движение вперёд.
Рэт в страшном волнении шёл за другом по пятам, когда Мол, следуя,
как лунатик, за чем-то невидимым, пересёк сухую канаву, протиснулся
сквозь живую изгородь и, ведомый нюхом, пошёл при слабом свете звёзд
по открытому пустому полю и бездорожью.
Вдруг без всякого предупреждения он исчез, но Рэт
был к этому готов и проворно юркнул вслед за ним
вниз, в туннель, к которому безошибочно привёл
крота его чуткий нос.
Туннель был душным и тесным, в нём силь-
но пахло землёй. Запах этот ощущался до-
вольно долго, до того самого момента,
когда переход закончился и Рэт смог
выпрямиться, расправить плечи и от-
ряхнуться.
Мол чиркнул спичкой, и при её
свете Рэт увидел, что они стоят на
открытом месте, аккуратно под-
метённом и посыпанном песком,
и прямо на них смотрит маленькая
входная дверь дома Мола, рядом
с которой висит колокольчик на
шнурке, а над шнурком - табличка
с выведенной готическим шрифтом
надписью: «Кротовый тупик».
DULCE DOMUM
х^Ч
Сняв с гвоздя на стене фонарь, Мол зажёг его, и Рэт, оглядевшись,
понял, что они находятся в небольшом дворике. С одной стороны от
двери стояла садовая скамейка, с другой - небольшой дорожный каток.
Ведь наш крот был зверёк аккуратный и, когда жил дома, всегда следил
за тем, чтобы земля, разрытая и слегка взрыхлённая другими зверька-
ми, пробегавшими по его территории, была хорошенько утрамбована.
На стенах висели корзины с папоротниками и полочки, на которых сто-
яли гипсовые статуэтки Гарибальди, младенца Самуила, королевы Вик-
тории и других героев современной Италии.
Во дворике находился кегельбан со скамьями и маленькие деревян-
ные столы, на которых тёмными колечками отпечатались следы, веро-
ятно, от пивных кружек. В середине дворика был небольшой круглый
пруд с бордюром из мелкого ракушечника. В пруду плавали золотые
рыбки. В центре его высилось причудливое сооружение, отделанное ра-
кушками покрупнее и увенчанное большим шаром из посеребрённого
стекла, забавно искажавшим всё вокруг.
Мордочка крота засияла при взгляде на все эти столь дорогие ему пред-
меты. Мол повёл Рэта в дом, зажёг лампу в холле и придирчиво оглядел-
ся. И увидел он, что на всём лежит толстый слой пыли, что его запущен-
ный дом имеет мрачный и потерянный вид, и размером он мал, и всё, что
в нём находится, изношено и потёрто. Тогда, вновь упав духом, Мол рух-
нул в кресло и закрыл мордочку лапами.
- Рэтти! - воскликнул он печально. - И зачем только я это сделал? За-
чем в такую ужасную ночь я привёл тебя в этот убогий, холодный и ма-
ленький дом. Ты мог бы уже быть в это время на речном берегу и греть
ноги у пылающего камина в окружении всех твоих чудесных вещиц!
Рэт не обратил никакого внимания на его горестное самобичевание.
Он обегал весь дом, открывал двери, осматривал комнаты и шкафы, за-
жигал лампы и свечи и повсюду их расставлял.
- Какой замечательный у тебя домик! - ежеминутно восклицал он. -
Какой компактный! А как хорошо спланирован! Всё в нём есть, и всё на
своих местах! В таком доме можно прекрасно провести эту ночь! Но пер-
вым делом мы разожжём камин. Я займусь этим сам. Поверь, я быстро
разберусь, где и что найти. Здесь что, гостиная? Великолепно! А малень-
кие кроватки в нишах твоя выдумка? Превосходно! Ну а теперь я пошёл
за поленьями и углём, а ты, Мол, возьми тряпку - она вон там, в ящике
93
ВЕТЕР В ИВАХ
кухонного стола - и вытри пыль со всех этих симпатичных вещей. И по-
шустрей, пошустрей, дружище!
Ободрённый таким деловым компаньоном, Мол поднялся с кресла
и принялся энергично вытирать пыль и наводить глянец, а в это время
Рэт, бегавший взад-вперёд с охапками дров, развёл весёлый огонь, с рё-
вом рвущийся в дымоход. Затем Рэт позвал друга подойти погреться, но
Мол, снова впавший в хандру, в отчаянии рухнул на диван и спрятал мор-
дочку в тряпку.
- Рэт! - простонал он. - Мой бедный, промёрзший, голодный, измучен-
ный друг! Как же ты поужинаешь? Мне нечем тебя накормить! Совершен-
но нечем! В доме нет ни крошки!
- Как же легко, дружище, ты падаешь духом! - укоризненно сказал
Рэт. - Погоди! Только что на кухонном столе я видел консервный нож, от
которого пахло сардинами. Я почувствовал это совершенно отчётливо.
Каждый поймёт: это значит, что сардины где-то рядом. Поэтому встрях-
нись, возьми себя в руки - и вперёд на поиски!
И они пошли и обыскали каждый шкафчик и перевернули каждый
ящик. Результат оказался вовсе не таким уж плохим, хотя мог быть и луч-
ше. Баночка сардин, пачка сухого печенья, почти полная, и немецкая кол-
баса, завёрнутая в фольгу.
-Устроим настоящий пир! - улыбнулся Рэт, выставляя все эти богат-
ства на стол. - Я знаю немало зверей, которые многое бы дали, чтобы по-
ужинать с нами этой ночью!
- А хлеб? - печально вздохнул Мол. - А масло? А...
- А паштет из гусиной печёнки? А шампанское? - усмехнувшись, про-
должил Рэт. - Прости, это мне напомнило... Кстати, куда ведёт та дверца
в конце коридора? Ну да, конечно, в подвал! В этом доме есть всё! Подо-
жди минутку!
Он юркнул в дверцу и вскоре вышел весь в пыли, зато в руках и под
мышками у него было по бутылке пива.
- А ты, оказывается, из тех нищих, которые ни в чём себе не отказы-
вают, - заметил он. - И не отрицай. Да, здесь самый весёленький уголок
из всех, где я только бывал. Но скажи, где ты достал эти прекрасные гра-
вюры? Они делают твой дом таким уютным! Неудивительно, Мол, что ты
так любишь его. Пожалуйста, расскажи мне о нём. Расскажи, как тебе уда-
лось сделать его таким?
94
DULCE DOMUM
И вот, пока Рэт расставлял тарелки, раскладывал ножи и вилки, выкла-
дывал горчицу в подставку для яиц, крот, чья душа всё ещё не отошла от
недавних волнений, приступил к рассказу, поначалу довольно робкому, но
затем всё более свободному, по мере того как он воодушевлялся предметом
повествования. Мол рассказал, как всё было спланировано, как продумано
и как он неожиданно получил деньги от тётушки, что вот эту замечатель-
ную штуку он купил по случаю, а вон ту - в результате долгих поисков, тру-
дов и строгой экономии. Хорошее настроение вернулось к нему, и теперь
он хотел поскорее подойти и с удовольствием потрогать все эти вещи. Под-
няв лампу, чтобы вещи были лучше видны, Мол хвастался ими перед дру-
гом и долго рассуждал о них, совсем забыв об ужине, в котором друзья так
нуждались. А Рэт, который был страшно голоден, но старался это скрыть,
с серьёзным видом кивал головой и, наморщив брови, рассматривал всё
вокруг и время от времени говорил: «Изумительно!» или «Просто удиви-
тельно!» - когда ему предоставлялась возможность вставить хоть слово.
Наконец Рэту удалось заманить друга за стол. Но едва он взял в лапу
консервный нож, чтобы открыть баночку сардин, как со двора донёсся
какой-то шум. Шаркали крохотные ножки по гравию, и слышался сму-
щённый шёпот тоненьких голосов. До слуха друзей долетели обрывистые
фразы:
- А теперь постройтесь в шеренгу... Подними фонарь повыше, Том-
ми... Поначалу прочистите горло... Не кашлять, после того как я ска-
жу: «Раз, два, три»... Где наш малышка Билл?.. Сюда, скорее, мы все тебя
ждём...
- Что там такое? - спросил Рэт, отрываясь от дел.
- Думаю, это полевые мыши, - ответил Мол с гордостью в голосе. - Они
всегда появляются в это время года, чтобы спеть рождественский гимн.
В наших краях без них дело не обходится. Меня мыши ни разу не про-
пустили. Кротовый тупик - последнее место, куда они обычно приходят.
И я угощаю их горячими напитками, а иногда и ужином, конечно когда
могу себе это позволить. До чего же я рад услышать их снова, как в преж-
ние времена!
- Позволь мне на них взглянуть! - воскликнул Рэт, вскакивая и направ-
ляясь к двери.
Когда дверь распахнулась, глазам друзей открылось очаровательное,
соответствующее сезону зрелище. Во дворе озаряемые тусклым светом
95
ВЕТЕР В ИВАХ
фонаря с роговыми пластинами вместо стёкол полукругом стояли крохот-
ные мышки. Их было восемь или десять. У всех на шейках повязаны крас-
ные шерстяные шарфики, у всех передние лапки засунуты в кармашки,
а задние приплясывают, чтобы не замёрзнуть. Яркими глазами-бусинка-
ми мышки застенчиво глядели друг на друга, нервно хихикали, шмыгали
носами и часто вытирали их рукавами. Когда дверь открылась, старшая
из мышей, та, что держала фонарь, произнесла:
- Ну а теперь... Раз, два, три!
И тотчас же тонкие, пронзительные голоса взлетели ввысь. А пели
мыши, как уже было сказано, старинную рождественскую песню, кото-
рую, пробираясь по невспаханным и тронутым морозцем полям или сидя
у каминов в дни, когда валил снег, сочинили их предки, завещавшие, что-
бы пели её в Рождество на грязных декабрьских улицах перед ярко осве-
щёнными окнами.
96
Рождественская песня
В »тот морозный день и час
Пусть распахнутся двери у вас.
И хотя к вам снег залетит тотчас,
Всё же впустите под крышу нас,
Чтоб радостным стало утро!
На холоде здесь мы стоим с трудом
И дуем на пальцы у входа в дом.
Издалека мы сюда идём.
Чтобы и к вам, согретым огнём,
Радость пришла в это утро!
Ещё до того как ночь прошла,
Нас сюда звезда привела.
И благословенье вам принесла.
Чтоб ваша жизнь была светла
И радостна каждое утро!
И< >сиф по снегу шёл тогда...
Видит, над хлевом висит звезда.
Идти для Марии - одна беда,
Но ясли они нашли без труда,
И радгхтным стало yipo!
И слышат они, как ангел спросил:
- Кто первый рожденье Его возгласил?
Да каждый зверь изо всех своих сил
Об этом событье в хлеву голосил!
Все радуйтесь в это утро!
ВЕТЕР В ИВАХ
Песня закончилась, певцы, застенчивые, но улыбающиеся, перегля-
нулись, и на мгновение настала тишина. А затем откуда-то сверху и изда-
лека, из туннеля, по которому они недавно прошли, донёсся слабый, при-
глушённый звон колоколов, и звон этот был радостный и весёлый.
- Вы отлично спели, ребята! - искренне воскликнул Рэт. - А теперь вхо-
дите, все входите! Вам и вправду нужно согреться у огня и съесть чего-ни-
будь погорячее.
- Да, друзья мои, входите, - горячо поддержал его Мол. - И пусть всё
будет как в прежние времена! Только закройте за собой дверь. Садитесь
сюда, на эту скамейку, поближе к камину. А теперь подождите минутку,
пока мы ... О Рэтти! - вдруг закричал он в отчаянии, плюхаясь в кресло,
и слёзы вновь готовы были брызнуть у него из глаз. - Что же мы делаем?
Нам же нечем их угостить!
- Предоставь это дело мне, - уверенно произнёс Рэт и, оборотившись
к той мыши, у которой был фонарь, сказал: - Послушай! Подойди побли-
же. У меня есть к тебе разговор. Скажи, открыты ли какие-нибудь магази-
ны в этот поздний час?
- Конечно, сэр, - вежливо ответила полевая мышь. - В это время года
наши магазины открыты круглосуточно.
- Ну, тогда вот что, - сказал Рэт. - Бери свой фонарь и отправляйся
в магазин. Там ты купишь мне...
Дальше разговор продолжался шёпотом, и Мол слышал лишь его об-
рывки:
- Бери только свежие... И хватит одного фунта... А если нет от Бэг-
гинса, не бери вовсе... Да, только самые лучшие... Ане найдёшь там, по-
ищи где-нибудь ещё... Да, конечно, домашнего приготовления, консер-
вов не надо - ну, в общем, ты сама знаешь, как всё сделать наилучшим
образом!
Наконец звякнули монеты, которые Рэт вложил в мышиную лапу; по-
левой мыши была вручена здоровущая продуктовая корзинка, и хозяйка
фонаря, конечно не забыв сам фонарь, поспешила в магазин.
Остальные мыши уселись рядком на скамье, свесив с неё свои малень-
кие ножки, и до тех пор с удовольствием подставляли их жаркому огню,
пока ножки не согрелись. А в это время Мол, втянув мышек в разговор, рас-
спросил каждую о её семье и заставил перечислить имена тех её братьев
и сестёр, что были ещё слишком молоды для того, чтобы им разрешили
98
DULCE DOMUM
в этом году обойти окрестности вместе с рождественским хором, но тем
не менее ждали скорого родительского согласия.
Рэт между тем изучал этикетку на пивной бутылке
-Я полагаю, что это «Старый Бартон», - одобрительно заметил он. -
Молодец, Мол! Отменное пиво! Осталось только его подогреть, и полу-
чится отличный эль! Давай, Мол, накрывай на стол, а я пока откупорю бу-
тылки.
На то, чтобы смешать пиво с пряностями и поставить жестяную ка-
стрюльку прямо в алое сердце огня, времени почти не ушло. И вскоре каж-
дая полевая мышь, давясь и кашляя, вкушала этот эль (поскольку слегка
подогретый эль - штука довольно острая), и тёрла глаза, и смеялась, со-
вершенно забыв о том, что мёрзла всю свою жизнь.
- Эти ребята ещё и пьесы разыгрывают, - сказал другу Мол. - Сами их
сочиняют, и сами же потом разыгрывают. Это у них здорово получается!
В их превосходной прошлогодней пьесе рассказывалось о том, как одно-
го из них захватили морские пираты, которые заставили его грести на га-
лере. А он от пиратов сбежал, вернулся домой и узнал, что его любимая
ушла в монастырь, решив, что он погиб. Кстати, малыш! Да-да, ты самый!
Я помню, именно ты в прошлом году играл в этой пьесе.
А ну-ка, встань и покажи из неё кусочек.
Тот из мышей, к которому Мол обратил-
ся, сию же секунду вскочил, стыдливо захихи-
кал, обвёл комнату взглядом, но потом словно
язык проглотил. Его товарищи зааплодирова-
ли, Мол принялся уговаривать его и ободрять,
а Рэт даже схватил малыша за плечи и стал тря-
сти, но тот так и не сумел справиться со сво-
им страхом перед публикой. Тем не менее
все вокруг продолжали упорно им занимать-
ся подобно тому, как спасатели, в соответст-
вии с правилами Королевского Общества Гу-
манности, занимаются вытащенным из воды
утопленником. Но тут щёлкнул замок, дверь
открылась, и в комнату, пошатываясь под
тяжестью корзинки, вошла полевая мышь
с фонарём.
99
ВЕТЕР В ИВАХ
И сразу же прекратились все разговоры о пьесе, настолько реальным
и весомым было вываленное из корзинки содержимое. Взявший на себя
руководство Рэт каждому дал работу. Один что-то резал, другой что-то но-
сил. Спустя несколько минут ужин был готов, и когда Мол словно во сне
обвёл глазами стол, то увидел, что ещё недавно его пустая поверхность
сплошь уставлена всякими вкусностями. А ещё он увидел, как просияли
от радости мордочки его маленьких друзей, тут же набросившихся на всё
это изобилие. И тогда Мол, который позволил и себе - ведь он тоже был
ужасно голоден! - приступить к столь волшебно появившейся еде, по-
думал, что его возвращение домой всё же оказалось счастливым. Пока ели,
гости постоянно вспоминали прежние времена. Полевые мыши сообщи-
ли Молу все местные новости и как могли ответили на сто вопросов, ко-
торые он задал. Рэт говорил мало, а может, даже и вовсе ничего и только
следил за тем, чтобы каждая из мышей получила то, что хочет и сколько
хочет, а Мол чтобы ни о чём не волновался и ничего не принимал близ-
ко к сердцу.
Наконец благодарные гости пожелали хозяевам весёлого Рождества
и с шумом удалились, унося в карманах небольшие подарочки для своих
братьев и сестёр, оставшихся дома.
Когда дверь за ними закрылась и позвякивание фонариков стихло вда-
ли, Мол и Рэт подбросили дровишек в огонь, пододвинули кресла поближе
к камину, выпили по последней в эту ночь кружке горячего эля и приня-
лись обсуждать события долгого дня. Спустя некоторое время Рэт, зевнув
во весь рот, сказал:
- Мол, дружище, я просто валюсь с ног. Сказать, что я сплю, всё равно
что ничего не сказать. Твоя кроватка у той стены? Отлично, тогда я лягу
на эту. Ну до чего же хорош твой домик! Всё в нём так удобно!
Он забрался на кровать, завернулся коконом в одеяло, и сон в одно
мгновение скосил его, как жатка скашивает спелый ячмень на полях.
Утомлённый Мол тоже с радостью укутался и упокоил голову на подуш-
ке. Но прежде чем заснуть, крот обвёл глазами свою старую комнату. Лёг-
кие блики пламени где играли, а где просто лежали на привычных и люби-
мых вещах, давно и неосознанно ставших частью Мола и теперь с улыбкой
и без всякой злобы на него взиравших. Мол был теперь в том расположе-
нии духа, которое тактичный Рэт спокойно создавал в нём весь этот день.
Он ясно увидел, насколько прост и обыкновенен, насколько тесен его дом.
100
DUICE DOMUM
\<X
Но также ясно видел он и то, как много этот дом для него значит и какую
ценность имеет в жизни каждого его собственное жилище. Крот совсем
не хотел расставаться с новой жизнью и с её обширными пространствами.
Он не желал отвернуться от солнца, открытого воздуха и всего, что с ними
связано, и смиренно уползти домой, чтобы там остаться. Верхний мир был
слишком силён, его тихий зов был слышен даже здесь, внизу, и Мол знал,
что он обязательно поднимется на его большую сцену. И всё-таки как хо-
рошо понимать, что ему есть куда вернуться, что есть у него свой уголок,
наполненный вещами, которые так рады видеть его снова и на которые,
придя к ним с добрым словом, всегда можно положиться.
ИН*
Мистер Тод
Было чудесное утро начала лета. Река вновь вошла в свои берега
и потекла с привычной скоростью, а жаркое солнце, казалось, вы-
тягивало из земли всё зелёное, густое и колючее. Мол и Рэт встали
на рассвете. У них была уйма дел. связанных с лодками и с откры-
тием лодочного сезона. Покраска и лакировка, ремонт вёсел, штопка и на-
бивка подушек, поиск пропавшего багра и так далее, и так далее... Они
как раз заканчивали завтракать в маленькой гостиной и горячо обсужда-
ли планы на день, когда раздался настойчивый стук в дверь.
- И кого это там несёт? - буркнул Рэт, с головы до ног перемазанный
яйцом. - Мол, ты ведь уже поел. Пойди погляди, будь другом!
Мол, кивнув, пошёл открывать, и вскоре Рэт услышал, как он удивлён-
но вскрикнул. А ещё минуту спустя двери гостиной распахнулись, и Мол
необычайно довольным голосом объявил:
- Мистер Баджер!
Поразительно! Мистер Баджер сам, собственной персоной, нанёс не
кому-нибудь, а именно им официальный визит! Обычно, если уж очень
нужно было его увидеть, барсука пытались изловить рано утром или позд-
но вечером, когда он почти неслышно пробирался сквозь живую изго-
родь, или же шли к нему домой в самую чащу леса, что было делом весь-
ма серьёзным!
104
МИСТЕР ТОД
\*
Баджер тяжёлой поступью вошёл в комнату, остановился и с неверо-
ятно серьёзным видом уставился на друзей. Рэт от неожиданности даже
раскрыл рот и уронил на стол ложку.
- Час настал! - со значением проговорил Баджер.
- Какой час? - не понял Рэт и взглянул на каминные часы.
- Ты должен был бы спросить, не какой, а чей, - заметил Баджер. - От-
вечаю, час Тода! Настал час Тода! Я же тебе говорил, что возьмусь за него,
как только зима закончится. Вот я и собираюсь сегодня за него взяться.
- Час Тода! Ну конечно! - в восторге воскликнул Мол. - Ура-а! Я вспом-
нил! Мы заставим Тода стать благоразумным!
- И сделаем это прямо сейчас, - продолжал Баджер, усаживаясь в кре-
сло. - Прошлой ночью из вполне надёжного источника я узнал, что се-
годня в Тодхолл доставят совершенно новый и исключительно мощный
автомобиль, который будет либо куплен, либо отправлен назад. Я аб-
солютно уверен, Тод занят сейчас тем. что напяливает на себя очеред-
ной дурацкий костюм из тех, что так дороги его сердцу, костюм, кото-
рый превратит вполне приличного Тода во что-нибудь невообразимое,
способное у любого достойного зверя, встретившегося
по пути, вызвать нервный припадок. Так что подни-
майтесь! Мы обязаны не мешкая что-нибудь сделать,
иначе будет поздно! Сейчас мы все вместе отпра-
вимся в Тодхолл. Работу по спасению необходимо
довести до конца!
-Ты совершенно прав! - воскликнул, вскаки-
вая, Рэт. - Мы спасём это бедное, несчастное жи-
вотное! Мы изменим его! Мы превратим его в со-
всем другого Тода, не похожего на того, кого
мы знали прежде!
И друзья во главе с Баджером гусь-
ком двинулись в путь, горя желанием
исполнить свою спасительную миссию,
поскольку животные, если их несколько
и они разумны, всегда ходят след в след и на
дороге не расползаются кто куда, ведь иначе,
в случае беды или просто опасности, они не смо-
гут друг другу помочь.
105
ВЕТЕР В ИВАХ
Довольно скоро они добрались до каретной площадки перед особня-
ком Тода и там, как и предсказал Баджер, увидели огромный, новый, свер-
кающий автомобиль ярко-красного цвета (любимый цвет Тода). Когда они
подошли к лестнице, ведущей в дом, двери распахнулись, и сам мистер Тод
в огромных защитных очках, в кепке, гетрах и длиннющем пальто с само-
довольным видом стал спускаться вниз, натягивая на передние лапы пер-
чатки с крагами.
- Привет, парни! Идите сюда! - едва приметив их, радостно восклик-
нул он. - Вы как раз вовремя. Сейчас мы с вами отправимся в весёлое...
отправимся в весёлое... в весёлое...
Тут его жизнерадостность и дружелюбие стали иссякать и совсем
исчезли, когда он увидел суровые взгляды друзей, поэтому речь его так
и осталась незаконченной.
Баджер поднялся по ступеням.
- Хватайте его и тащите в дом, - приказал он Рэту и Молу.
Как Тод ни сопротивлялся, как ни протестовал, решительной парочке
удалось впихнуть его в прихожую, а в это время барсук говорил шофёру,
в ведении которого находился автомобиль:
- Боюсь, что сегодня вы здесь больше не понадобитесь. Мистер Тод раз-
думал покупать машину. Это всё, что я хотел вам сообщить. И не ждите,
что что-то изменится...
Сказав так, Баджер вошёл в дом и захлопнул за собой дверь.
- Ну вот что, - обратился он к Тоду, когда вся четвёрка оказалась в хол-
ле. - Первым делом, приятель, сними с себя все эти дурацкие вещи!
- Подчиниться грубому насилию? Никогда! - с жаром ответил Тод. -
Я настоятельно требую от вас объяснений.
- Ах так! Тогда, ребята, вы сами всё это с него стащите, - тоном, не до-
пускавшим возражений, сказал Рэту и Молу барсук.
Чтобы сделать работу как следует, друзья поначалу решили уложить
Тода на пол, что оказалось отнюдь не лёгким делом. Тод изо всех сил бры-
кался и ругал их последними словами. Лишь когда Рэт уселся на него, кро-
ту удалось потихоньку, одну вещь за другой, стянуть с Тода шофёрское
обмундирование. Затем друзья поставили Тода на ноги. И удивительное
дело, едва Тод лишился своих великолепных доспехов, сразу же куда-то
подевалась и изрядная доля его хвастовства. Теперь, когда хозяин усадь-
бы был просто Тодом, а не Грозой Дорог, он, глядя с мольбой то на одного,
106
ВЕТЕР В ИВАХ
то на другого, тихонько захихикал, отчего стало ясно, что он вполне разо-
брался в ситуации.
- Ты знал, Тод, рано или поздно этим должно было закончиться, - су-
рово произнёс Баджер. - Мы тебя предупреждали, но ты не внял преду-
преждениям. Ты безудержно тратишь деньги, оставленные тебе отцом,
и порочишь всех нас своей сумасшедшей ездой, бесконечными авариями
и постоянными разборками с полицией. Независимость - это, конечно,
прекрасно. Но мы никогда не позволяем нашим друзьям валять дурака до
бесконечности. Ты же перешёл все пределы! Да, во многих отношениях ты
парень хороший. И я не хочу сильно давить на тебя. В общем, я ещё раз
попытаюсь заставить тебя образумиться. Сейчас мы пойдём в куритель-
ную комнату, и там ты выслушаешь кое-какие факты о себе. А потом мы
поглядим, останешься ты прежним Тодом или нет!
Решительно взяв Тода под руку, он вошёл вместе с ним в курительную
комнату, и дверь за ними захлопнулась.
- Всё это бесполезно! - презрительно сказал Рэт. - Никакой беседой
Тода не излечишь. Тод всегда найдёт что возразить.
Они уселись поудобнее в кресла и стали молча ждать. Из-за двери до-
носился только долгий и монотонный голос Баджера, который то взлетал
вверх, то опускался на волнах красноречия. Правда, слов Баджера разобрать
было невозможно. Через некоторое время друзья заметили, что проповедь
порой стала прерываться длительными рыданиями, очевидно исторгавши-
мися из груди Тода, который был парнем мягкосердечным, нежным и не-
обычайно легко меняющим, по крайней мере на время, свою точку зрения.
Спустя три четверти часа дверь наконец открылась, и появился Бад-
жер, торжественно ведущий под руку ослабевшего и подавленного Тода.
Тод шёл пошатываясь. Кожа на нём отвисла, а щёки изборождены потока-
ми слёз, вызванными душеспасительной беседой.
- Сядь сюда, Тод, - мягко сказал барсук, указывая ему на стул. - Дру-
зья мои! - продолжал он. - Я счастлив сообщить, что Тод наконец-то осоз-
нал всю ошибочность своих поступков. Он искренне просит прощения за
прошлое дурное поведение и гарантирует, что с автомобилями поконче-
но навсегда. Он мне это торжественно обещал.
- Что ж, это очень хорошая новость, - серьёзно сказал Мол.
- Да, новость и правда хороша, - не очень уверенно заметил Рэт. - Если
только... если только....
108
МИСТЕР ТОД
Он внимательно взглянул на Тода и вдруг понял (или это ему только
показалось?), что печальный жабий глаз как будто подмигнул ему.
- Теперь осталось сделать лишь одно, - закончил свою речь вполне
удовлетворённый Баджер. - Я хочу, Тод, чтобы здесь, перед твоими дру-
зьями, ты повторил то, в чём несколько минут назад признался мне в ку-
рительной комнате. Но сначала скажи, собираешься ли ты извиниться за
то, что натворил, и понимаешь ли, как всё это было глупо?
Возникла долгая-предолгая пауза. Тод в отчаянии глядел то на одно-
го, то на другого, но друзья хранили мрачное молчание И тогда Тод заго-
ворил:
- Нет! - сказал он почти неслышно, но твёрдо. - Я не извинюсь. И во-
обще, всё было не то что не глупо, а даже наоборот - восхитительно!
109
ВЕТЕР В ИВАХ
-Как?! - возмутился Баджер. - Значит, ты, подлая жаба, отрека-
ешься от своих слов? А кто только что говорил мне в курительной
комнате...
- О да, да! Именно в курительной комнате! - раздражённо сказал Тод -
Там я вынужден был что-то сказать. Ты так красноречив, дорогой Баджер,
так трогателен, так убедителен! А уж как хороши все твои замечания! Там,
в курилке, ты можешь делать со мной всё что хочешь, да ты и сам это зна-
ешь! Но там - не тут. Вот я и подумал, поразмышлял над всем и понял, что
ни о чём не жалею и ни в чём не раскаиваюсь. А потому было бы непра-
вильно, если бы я сказал обратное. Разве не так?
- Значит, ты не даёшь обещание, что никогда больше не подойдёшь
к автомобилю? - спросил Баджер.
-Конечно, не даю! - уверенно ответил Тод. - Наоборот, я вам
твёрдо обещаю, что уеду отсюда, биб-биб, в первом же встреченном
автомобиле!
- Ну, что я тебе говорил? - обернувшись к Молу, сказал Рэт.
- Тогда ладно... - жёстко произнёс Баджер, поднимаясь с кресла. -
Коли на тебя не действуют уговоры, может, поможет сила? Честно го-
воря, я боялся, что этим закончится. Ты, Тод, часто просил нас троих
пожить у тебя, в твоём прекрасном доме. Теперь мы так и сделаем. И по-
кинем его лишь тогда, когда ты поменяешь точку зрения, никак не рань-
ше! А ну-ка, ребята, тащите его наверх и заприте в спальне. Все дела мы
обсудим после.
- Поверь, Тодди, мы делаем это для твоей пользы. Мы же твои друзья! -
мягко повторял Рэт, пока они с Молом втаскивали брыкающееся и отби-
вающееся земноводное на второй этаж. - Подумай, как весело мы здесь
будем проводить время, совсем как тогда, когда у тебя ещё не было ну...
этой... этой твоей мучительной болезни!
- Пока ты не поправишься, Тод, все заботы о тебе мы возьмём на себя.
И деньги твои останутся в целости и сохранности, не то что до сих пор, -
сказал Мол.
- И уйдут в прошлое все эти злосчастные разборки с полицией, - доба-
вил Рэт, когда они наконец втолкнули друга в спальню.
- И навсегда забудутся недели, проведённые на больничной койке под
присмотром медсестёр и нянечек, - подвёл итог Мол и повернул ключ
в замке.
110
МИСТЕР ТОД
Пока они спускались, Тод, уткнувшись в замочную скважину, поносил
их, как мог. А потом трое друзей стали обсуждать возникшую ситуацию.
- Да, тоскливое нам предстоит дело, - сказал барсук и тяжело вздох-
нул. - Прежде Тод не был таким решительным. Как бы то ни было, мы
доведём дело до конца! Тода нельзя ни на минуту оставлять одного! Мы
будем сторожить его по очереди, пока вся дурь не вылетит у него из
головы.
Так они и сделали, и не только днями присматривали за ним, но и ноча-
ми поочередно спали в его комнате. Поначалу Тода безумно раздражали его
заботливые опекуны. Когда им овладевали приступы ярости, он выстраи-
вал стулья в спальне таким образом, чтобы они хоть чем-то напоминали ав-
томобиль, усаживался на передний стул, наклонялся вперёд и, пристально
глядя вдаль, начинал с остервенением квакать и тарахтеть. Когда тарахте-
ние становилось совершенно невыносимым, Тод вдруг совершал кувырок
через голову и, упав, неподвижно лежал среди обломков стульев полностью
111
ВЕТЕР В ИВАХ
--------
удовлетворённый. Однако со временем мучительные припадки стали за-
тухать. Тогда друзья решили направить ум Тода на что-нибудь новенькое.
Но, кроме автомобилей, ни к чему другому Тод, казалось, не проявлял ин-
тереса. Более того, он постепенно становился вялым и подавленным.
Одним прекрасным утром Рэт - ему как раз пришло время дежурить -
поднялся в спальню Тода, чтобы сменить на боевом посту барсука, и уви-
дел, что Баджер его уже заждался, поскольку горел желанием размять
ноги, погулять по лесу и заглянуть в свою нору.
- Тод ещё в постели, - выйдя за дверь, тихо сказал он Рэту. - Из него те-
перь ничего не вытянуть, кроме: «Оставьте меня в покое. Я ничего не хочу.
Возможно, скоро мне будет лучше и со временем всё пройдёт. Напрасно
вы беспокоитесь» и так далее и тому подобное... Так что будь настороже,
Рэт! Когда Тод тих и послушен, как примерный ученик Воскресной шко-
лы, так и жди от него подвоха. Я уверен, он что-то замышляет. Уж я-то его
знаю. Ну а теперь прости, я спешу.
- Как ты сегодня, старина? - бодро спросил Рэт, подойдя к постели
Тода.
Несколько минут он ждал ответа. Наконец послышался слабый голос:
- Огромное тебе спасибо, дорогой Рэтти! До чего же приятно слышать
такие слова именно от тебя! Но прежде скажи, как ты сам и как там наш
чудесный Мол?
- О, у нас всё хорошо! - ответил Рэт и тут же неосмотрительно доба-
вил: - Мол собирается на прогулку с Баджером. Их не будет до самого обе-
да, а нас с тобой, уверен, ждёт приятное утро. Я постараюсь получше раз-
влечь тебя. Будь молодцом, подымайся. Разве можно в такое чудесное утро
унывать?
- Дорогой мой, добрый мой Рэт! - прошептал Тод. - Как же мало ты по-
нимаешь, что со мной происходит, и до чего же далёк я сейчас от «подъ-
ёма»! Далёк как никогда! Но не беспокойся обо мне. Грузить своих друзей?
Да я это ненавижу! И полагаю, что со мной ни к чему так долго возиться.
Нет в этом никакой нужды.
- Я тоже думаю, что в этом нет нужды, - искренне сказал Рэт. - Ты в по-
следнее время доставил нам массу хлопот, и я рад слышать, что с этим пора
заканчивать, погода-то стоит прекрасная, и лодочный сезон начинается!
Да, ты плохо поступаешь, Тод! То, что мы за тобой присматриваем, не беда.
Хуже другое - из-за тебя мы ужасно много теряем!
112
МИСТЕР ТОД
---------ж
- Нет, боюсь, это тоже беда, - вяло ответил Тод. - Я это хорошо пони-
маю. Просто вы устали обо мне беспокоиться! Поэтому мне не следует вас
ни о чём просить. Ведь я и так уже достаточно вам досадил!
- Ты прав, - согласился Рэт. - Но поверь, я готов перенести любое
беспокойство, какое только есть на земле, лишь бы ты стал благоразум-
ным.
- Ну, коли так, Рэтти, - прошептал Тод умирающим голосом, - то я
всё же хотел бы попросить тебя... возможно, в последний раз... как мож-
но скорее сходить в деревню... хотя боюсь, что уже слишком поздно... за
доктором. Нет, нет, не волнуйся! Беспокоиться не стоит. И даже лучше,
чтобы всё шло своим чередом.
- Зачем тебе доктор? - спросил Рэт и подошёл к Тоду поближе, чтобы
лучше его видеть.
Тод лежал совсем неподвижно, можно даже сказать, пластом. Голос его
был почти не слышен. В общем, он сильно изменился.
- Ты, конечно, заметил, что в последнее... - прошептал Тод. - Но нет...
Зачем это тебе? Что-то заметить - это лишнее беспокойство. Боюсь, завтра
ты скажешь себе: «О, если бы я увидел это раньше! Если б тогда что-то сде-
лал!» Но нет! Это ведь опять же сплошное беспокойство! Впрочем, не при-
давай значения моим словам, забудь о том, что я говорил!
- Послушай, старина, - сказал Рэт, начиная тревожиться. - Конечно,
я приведу к тебе доктора, если ты и вправду этого хочешь. Но только если
тебе и в самом деле плохо и ничего за этим не кроется... Лучше погово-
рим о чём-нибудь другом.
- Я, дорогой друг, боюсь, - молвил Тод с печальной улыбкой, - что
«разговор о чём-нибудь другом» в моём случае мало поможет. Впрочем,
и доктора тоже... Но утопающий готов ухватиться за соломинку. Кста-
ти, когда ты пойдёшь... Я ненавижу причинять лишние хлопоты, но по-
думалось, что ты будешь проходить мимо... Ну, в общем, ты бы не попро-
сил зайти ко мне нотариуса? Мне это необходимо. Наступают моменты...
Я бы сказал больше: наступает момент, когда требуется решить некую не-
приятную задачу, какую бы цену ни пришлось заплатить за это измучен-
ной душе!
«Нотариус? Да ему, видимо, действительно плохо!» - в ужасе подумал
Рэт, поспешно выходя из комнаты, однако не забыв запереть за собой
дверь.
113
ВЕТЕР В ИВАХ
На улице Рэт остановился, чтобы всё обдумать. Мол и Баджер были,
к сожалению, далеко, и ему не с кем было обсудить эту ситуацию.
«Конечно, для большей верности было бы лучше, чтобы они сейчас
были здесь, - вздохнул он. - Вспоминаю, что и прежде Тод без всякой при-
чины воображал порой, будто он ужасно болен. Но чтобы он попросил
позвать нотариуса? Нет, такого не было никогда! Если у него нет ничего
серьёзного, доктор скажет ему, что он старый осёл, и подбодрит его, а это
уже немало. Что ж, схожу, раз Тод просит. Много времени это у меня не
займёт».
И он быстрым шагом направился в деревню, желая поскорее испол-
нить данное ему поручение.
Тод, вскочивший с постели сразу же после того, как ключ повернул-
ся в замке, с улыбкой наблюдал за другом из окна, пока Рэт не исчез из
виду. Тогда, весело рассмеявшись, хозяин поместья быстро надел свой са-
мый элегантный костюм, который он держал под рукой как раз на подоб-
ный случай, и набил карманы деньгами - их он достал из ящика туалет-
ного столика. Затем, связав несколько простыней и привязав один конец
импровизированной верёвки к среднику прекрасного окна в стиле Тюдо-
ров, придающего особый вид его спальне, он, протиснувшись сквозь окон-
ную решётку, без труда соскользнул на землю и, насвистывая весёлую ме-
лодию, с лёгким сердцем зашагал в сторону, противоположную той, куда
отправился Рэт.
Когда Баджер и Мол к обеду наконец вернулись, Рэт был мрачен. За
столом, рассказывая свою печальную и неубедительную историю, он
с трудом отваживался взглянуть им в глаза. Барсук, слушая его, отпу-
скал все, какие только возможны, язвительные и даже жестокие выра-
жения, которые нам лучше пропустить. Но Рэту было особенно больно,
что даже Мол, хотя он как друг и старался быть на его стороне, не удер-
жался и сказал:
- На этот раз ты, Рэтти, поступил как настоящий дурак! Но, однако,
каков Тод!
- Он свою операцию отлично провёл! - уныло сказал Рэт.
- Это он тебя отлично провёл! - с жаром возразил Баджер. - Однако
разговорами ничего не исправишь. Он уже далеко. Но хуже всего то, что
теперь его самомнение возрастёт во много раз. А значит, решив, что он
такой умный, Тод может совершить какую-нибудь новую глупость. Радует
114
МИСТЕР ТОД
одно: мы теперь свободны. Нам больше не нужно тратить
наше драгоценное время, чтобы караулить его. И всё же
нам стоит ещё немного пожить в Тодхолле. Наш приятель
может вернуться в любой момент - на носилках или
в сопровождении пары полицейских!
Так сказал Баджер, не зная, что для них
припасло будущее и сколько воды, в том
числе мутной, утечёт, прежде чем Тод
снова удобно расположится в своём ро-
довом поместье.
Меж тем Тод, радостный и безот-
ветственный, быстро шёл по дороге
в нескольких милях от дома. Сначала
он выбирал скрытые от глаз тропинки,
пересекал поле за полем и время от вре-
мени менял направление на случай по-
гони. Но потом, почувствовав в какой-то
момент, что его уже не поймать, что яркое
солнце ему улыбается, а вся природа, весь её
одобрительный хор подхватывает песню, ко-
торую поёт его сердце, он, чувствуя себя на седь-
мом небе, прямо на дороге принялся весело тан-
цевать.
- Я неплохо провернул это дельце! - смеясь,
сказал он себе. - Ум против грубой силы, и ум,
как и должно быть, победил! Бедный старина
Рэтти! Представляю, что ему пришлось выслу-
шать, когда вернулся Баджер! Рэтти, конечно, па-
рень достойный. У него много прекрасных качеств,
но интеллекта маловато, к тому же он совершенно не
образован. Надо будет при случае им заняться. Посмо-
трим, смогу ли я что-нибудь из него сделать.
Полный таких самодовольных мыслей, он шагал вперёд с высоко под-
нятой головой и наконец достиг городка, где на главной улице, чуть впе-
реди, возле самой дороги виднелась вывеска «Красный лев», напомнившая
ему, что он сегодня не завтракал и после долгого путешествия голоден как
115
ВЕТЕР В ИВАХ
----------
волк. Тод зашёл в гостиничное кафе, сел за столик и заказал всё лучшее из
того, что было в меню.
Он не успел съесть и половины обеда, когда единственный в своём
роде, столь хорошо знакомый звук, раздавшийся с улицы, заставил его
вскочить и задрожать. «Биб-биб!» - доносилось всё ближе и ближе, и на-
конец автомобиль, издававший эти несравненные звуки, завернул в го-
стиничный двор и остановился. Тоду даже пришлось покрепче ухватиться
за ножку стола, чтобы скрыть охватившие его чувства. Вскоре компания,
голодная, разговорчивая, весёлая, вошла в зал, обсуждая события этого
утра и достоинства чудо-колесницы, которая так удачно их сюда достави-
ла. Тод затаив дыхание внимал их речам. Он в этот момент весь превра-
тился в слух. Но вскоре ему надоело слушать. И тогда он тихо выскользнул
из зала, оплатил у стойки счёт и столь же тихо и быстро вышел во двор го-
стиницы.
«Не будет беды, - сказал он себе, - если я только взгляну на него!»
Автомобиль без всякого присмотра стоял посередине двора, охранни-
ки и прочие служители гостиницы все, как один, обедали. Тод медленно
обошёл вокруг автомобиля, осмотрел его внимательным, критическим
взглядом и глубоко задумался.
«Интересно, - спросил он себя, - интересно, легко ли такие автомоби-
ли заводятся?»
В следующее мгновение - Тод и сам не понял, как это произошло, -
он уже, засунув лапу в машину, поворачивал оставленный в стартёре
ключ. Когда раздался любимый звук, прежняя страсть вновь вспыхну-
ла в душе Тода и овладела им. Словно во сне он сел на место водите-
ля. Словно во сне потянул рычаг переключения скоростей и, совершив
круг по двору, выехал из арки. И как это бывает только во сне, пони-
мание того, что можно делать, что нельзя, и страх перед очевидными
последствиями вдруг исчезли, словно их и не было. Тод прибавил ско-
рость, и, когда автомобиль, проглотив улицу, вылетел с неё на загород-
ное шоссе, он вдруг осознал, что опять стал прежним Тодом, самым луч-
шим и самым сильным Тодом, наводившим на всех ужас, покорителем
пространств, одиноким богом движения, которому каждый должен усту-
пать дорогу, чтобы не превратиться в прах и в узника вечной ночи. Он
пел, когда летел, и автомобиль отвечал ему могучим рёвом. Миля за
милей проглатывалась, когда он гнал неизвестно куда, потакая своему
116
МИСТЕР ТОД
инстинкту, переживая свой звёздный час, безрассудство которого мог-
ло дорого ему стоить.
- По моему мнению, - с удовольствием заметил председатель суда ма-
гистратов, - единственная трудность, которая имеется в этом при других
обстоятельствах абсолютно ясном случае, так это понять, как мы можем
наиболее серьёзно наказать закоренелого мерзавца и неисправимого ху-
лигана, который, съёжившись, сидит перед нами на скамье подсудимых.
Дайте мне подумать... Так... Во-первых, он виновен на том совершенно
ясном основании, что украл дорогой автомобиль, во-вторых, его вожде-
ние опасно для жизни, а в-третьих, он проявил полнейшее неуважение
к сельской полиции. Уважаемый секретарь, прошу вас, скажите нам. ка-
кое самое суровое наказание полагается задержанному за каждое из этих
преступлений?
117
МИСТЕР ТОД
--------
Секретарь поскрёб нос пером.
- Некоторые полагают, - заметил он, - что воровство автомобиля -
наихудшее из совершённых преступлений. Так оно и есть. Но и грубость
в отношении полиции, несомненно, заслуживает строжайшего наказания.
Полагаю, что следует дать год за воровство, и это ещё достаточно мягкое
наказание, три года за сумасшедшую езду без правил, и это тоже при усло-
вии снисхождения, и пятнадцать лет за грубость, которая была самого худ-
шего свойства, судя по тому, что мы услышали со свидетельской скамьи,
и если поверить, что верна хотя бы десятая часть этих показаний. А боль-
шему я и сам поверить не могу. В общем, суммируя все эти сроки, получа-
ется девятнадцать лет...
- Всё верно! - сказал председатель.
- А для ещё большей верности срок стоит округлить до двадцати лет, -
подытожил секретарь.
- Отличное предложение! - одобрил председатель. - Задержанный!
Что вы скисли? Встаньте прямо! За все ваши преступления вам положен
срок двадцать лет. И знайте, если вас по какому угодно обвинению при-
ведут сюда снова, нам придётся применить к вам более серьёзную меру
наказания!
Затем суровые блюстители закона схватили несчастного Тода, зако-
вали его в цепи и поволокли кричащего, молящего и протестующего из
здания суда через базарную площадь, где веселился народ, который всег-
да осуждает задержанного преступника, но вместе с тем сочувствует и по-
могает тому, кого разыскивают. И люди бросали в него кто язвительное
словечко, кто - морковку, а кто и грязное ругательство. Провели его мимо
гогочущих школьников, чьи невинные лица светились от удовольствия,
которое они всегда испытывали при виде джентльмена, попавшего в за-
труднительное положение. Провели по подъёмному мосту, отзывавшему-
ся гулом на каждый шаг, мимо низкой решётки городских ворот под на-
висающей аркой мрачного старого замка, чьи древние башни взлетали
высоко в небо. Провели мимо караульного помещения, набитого вернув-
шимися с дежурства скалящимися солдатами. Провели мимо часовых, ко-
торые саркастически покашливали, так как это единственное, что может
себе позволить стоящий на посту часовой, чтобы показать своё презре-
ние и отвращение к преступнику. Провели вверх по стёртым, извилистым
лестницам мимо рыцарей в железных латах и шлемах, бросавших грозные
119
ВЕТЕР В ИВАХ
взгляды сквозь прорези в забралах, провели по внутренним дворам, где
мастифы рвались с цепей, стараясь достать до него своими когтистыми
лапами. Провели мимо старообразных стражников, многие из которых,
приставив алебарды к стене, клевали носами над пирожками с мясом и бу-
тылями с тёмным элем. Не останавливаясь, провели мимо камеры пыток
и особой пыточной для выкручивания пальцев. Провели мимо эшафота,
и лишь тогда его подвели к дверям, за которыми скрывалась самая страш-
ная тюрьма, находившаяся в сердце подземелья. Там наконец они остано-
вились рядом со стариком-надзирателем, который сидел, вращая на паль-
це связку огромных ключей.
-Чтоб тебе пусто было! - прошипел сержант полиции, снимая каску
и вытирая пот со лба. - Подымайся, старый бездельник, и поскорей забе-
ри от нас эту мерзкую жабу, этого опаснейшего преступника Тода, хитре-
ца и пройдоху. Наблюдай за ним и охраняй его со всей тщательностью, на
какую ты только способен. И хорошенько запомни, седобородый, с ним
120
МИСТЕР ТОД
ничего не должно случиться, иначе за его голову ответишь своей, чума на
вас обоих!
Надзиратель мрачно кивнул и положил морщинистую руку на плечо
несчастного Тода. Ржавый ключ скрипнул в замке, тяжёлая дверь за ними
захлопнулась, и беспомощного узника отвели в самую дальнюю камеру
в самой охраняемой части самого укреплённого замка во всей - хоть вдоль
её пройди, хоть поперёк - доброй старой Англии.
рапивникма иве допел свою простенькую песенку и скрылся
у тёмной кромки речного берега. Хотя было уже десять часов
вечера, небо ещё не исчезло, сохраняя кое-где тонкие полоски
света - остатки минувшего дня. Гнетущая жара знойного пол-
дня ослабла и ушла, когда к ней легонько прикоснулись прохладные паль
цы короткой летней ночи. Мол лежал, вытянувшись, на берегу, всё ещё
томимый гнётом жаркого дня - на небе с рассвета до заката не было ни
облачка, - и ждал, когда вернётся Рэт. Он с несколькими приятелями про-
вёл день на реке, отпустив друга на давно намеченную встречу с Оттером.
Когда Мол вернулся домой, он увидел, что в норке темно и пусто. Види-
мо, Рэт ещё не возвратился от своего старого товарища. Молу не хотелось
оставаться в душном помещении, поэтому он лёг невдалеке на прохлад-
ные листья щавеля и принялся думать о прошедшем дне, о совершённых
делах и о том, что хорошего эти дела принесли.
Спустя некоторое время он услышал лёгкие шаги по сухой траве.
- Благословенная прохлада! - сказал Рэт и, усевшись рядом с другом,
задумчиво уставился на реку. Он был чем-то озабочен.
- Ты, конечно, поужинал? - чуть погодя спросил Мол.
- Я не мог отказаться. Выдры и слышать не хотели о том, что я не голо-
ден. Ты же знаешь, какие они гостеприимные! Пока я у них был, они каж-
дое мгновение старались сделать мне что-нибудь приятное. Но я чувст-
вовал себя скотиной, потому что мне было ясно - они очень несчастны,
хоть и пытаются это скрыть. Мол, я боюсь, что у них случилась беда. Ма-
ленький Портли снова пропал, а ведь ты знаешь, что отец в нём души не
чает, правда, он никогда об этом не говорит.
124
.’ГРАЮЩИЙ НА СВИРЕЛИ У ВОРОТ РАССВЕТА
- Снова пропал? - беспечно переспросил Мол. - Пусть даже и так! Что
о нём беспокоиться? Он постоянно куда-то убегает, теряется и вновь воз-
вращается. Такой уж у него характер! И ни разу ничего с ним не случи-
лось. Все вокруг его знают и любят так же, как старину Оттера. Будь уве-
рен, любой зверь, который повстречает Портли, приведёт его назад целого
и невредимого. Помнишь, как мы сами нашли его в нескольких милях от
дома? И был он тогда спокоен и весел!
- Да, но на этот раз всё гораздо серьёзнее! - грустно сказал Рэт. - Про-
шло уже несколько дней, как он пропал. Где только Оттер его ни искал,
и леса прошёл, и поля, но не нашёл и следа. Спрашивали о нём у каждого
на много миль вокруг, но никто ничего не знает Оттер, конечно, ужасно
беспокоится, только виду не показывает. Я узнал от него, что юный Пор-
тли ещё не очень хорошо плавает, и понял, что Оттер грешит на плотину.
Она необычайно привлекает ребёнка, а ведь там в это время года как раз
сбрасывают воду. Кроме того, именно на плотине - и тебе это хорошо из-
вестно - понаставлено немало капканов и ловушек. Оттер не из тех пар-
ней, что начинают нервничать загодя. А сейчас он нервнича-
ет. Когда я уходил, он вышел вместе со мной, сказав, что .
хочет немного подышать и размять ноги. Но я-то видел, Д
что дело совсем не в этом. Поэтому я постарался вытя- ,
нуть из него всё, что только мог. Он собирается прове-
сти ночь возле брода и понаблюдать. Ты знаешь место,
где был прежний брод в те далёкие дни, когда мост ещё
не построили?
- Конечно, знаю, - кивнув, ответил Мол. - Но поче-
му Оттер решил наблюдать именно там? и
- Кажется, в этом месте, - объяснил Рэт, - он дал
маленькому Портли первый урок плавания. Там мел- Л
ко, и отмель усыпана галькой возле самого берега. . Я
Там же он учил сына ловить рыбу. Первую рыбёшку. *.
которой Портли очень гордился, он поймал именно у1
у брода. Малыш любил это место. Вот Оттер и дума- ,
ет, что если Портли куда и вернётся - если, конечно, ♦ <
он ещё где-то есть... - то этим местом, несомненно, *.'
будет брод, который был так ему по нраву. И если V
Портли перейдёт через брод, который он хорошо
125
ВЕТЕР В ИВАХ
помнит, то, возможно, там задержится, чтобы поиграть... Поэтому Оттер
и ходит туда каждую ночь и наблюдает. На всякий случай, понимаешь?
Лишь на всякий случай!
Они умолкли и думали оба об одном и том же - об одиноком страда-
ющем звере, который, сидя у брода, всю долгую ночь наблюдает и ждёт.
На всякий случай!
- Что ж, - произнёс наконец Рэт, - думаю, нам пора ложиться спать.
Но он так и не сдвинулся с места.
- Рэт, - сказал Мол, - я не смогу лечь, заснуть и ничего не делать, хоть
и кажется, что сделать ничего нельзя. Давай возьмём лодку и поплывём
вверх по течению. Примерно через час поднимется луна, и тогда искать
будет легче. Во всяком случае, это лучше, чем лечь в постель и оставить
всё как есть!
- То же самое думаю и я! - воскликнул Рэт. - Такая ночь не для сна. Да
и рассвет уже не так далеко. А ещё по пути нам, может быть, удастся что-
нибудь узнать о Портли у тех, кто рано встаёт.
Они сели в лодку. Рэт взяпся за вёсла и стал неспешно грести. В середи-
не потока была видна чистая узкая дорожка, слабо отражавшая небо. Но
126
ИГРАЮЩИЙ НА СВИРЕЛИ У ВОРОТ РАССВЕТА
тени кустов и деревьев, падавшие с берегов на воду, казались с этими бере-
гами единым целым, поэтому Молу приходилось управлять рулём с боль-
шой осторожностью. Было пусто и темно. В ночи слышались чьи-то тихие
голоса, песни, стрекот и шелест, рассказывавшие о деятельном маленьком
народце, который всю ночь будет заниматься всевозможными делами до
той поры, пока солнечный свет не упадёт наконец на него и не отправит
до следующего вечера на заслуженный отдых. Шум воды тоже был более
явственным, чем днём, а её шлепки и всплески возле рук гребца - более
внезапными. И друзья постоянно вздрагивали, так как им вдруг начинало
казаться, что в этих звуках отчётливо слышится зов знакомого им голоска.
Линия горизонта, отделявшая небо от земли, была ясной, чёткой
и в какой-то своей части совсем чёрной на фоне серебристого, уходяще-
го в высоту сияния, которое всё росло и росло. Наконец над краем дав-
но ожидавшей земли медленно и величественно поднялась луна, которая
тут же качнулась и, не сдерживаемая никакими якорями, поплыла. И сно-
ва друзьям стало видно окружавшее их пространство. Широкие луга, ти-
хие сады и сама река от берега до берега - всё неторопливо раскрылось,
всё постепенно освободилось от таинственности и ужаса, всё осветилось
как днём, и в то же время отличие было громадным. Знакомые пейзажи
приветствовали их в других одеяниях, словно под покровом тьмы успели
сбегать переодеться, и вот смотрят теперь, робко улыбаясь: узнают ли их
в новых нарядах?
Привязав лодку к прибрежной иве, друзья сошли на землю этого мол-
чаливого серебряного королевства и стали потихоньку обследовать жи-
вые изгороди, дуплистые деревья, стоки, ведущие к ним дренажные трубы,
канавы и русла высохших ручейков. Снова погрузившись на борт и пере-
правившись на другой берег, они точно таким же образом изучили и его.
А луна, ясно и невозмутимо сиявшая в безоблачном небе, хоть и была
слишком далеко, делала всё, чтобы как можно лучше помочь им в поиске.
И так продолжалось до тех пор, пока не пробил её час. Тогда луна, с не-
охотой спустившись к земле, оставила их, и таинственность вновь объ-
яла поле и реку.
А потом всё снова начало медленно меняться. Горизонт прояснел,
лучше стали видны поля и деревья, но теперь они выглядели совсем ина-
че. Тайна покинула их. Неожиданно засвистели птицы, и вновь всё стих-
ло. Только лёгкий ветерок шелестел в камышовых зарослях. Рэт на корме
127
ВЕТЕР В ИВАХ
-------- ----------
лодки вдруг вскочил и весь превратился в слух. Пока он вглядывался в бе-
рега, сидевший на вёслах Мол взирал на друга с любопытством.
- Пропала! - вздохнул Рэт и снова сел. - Такая прекрасная, и странная,
и новая! Зачем она так быстро закончилась? Уж лучше бы я никогда её
не слышал! Она разбудила во мне что-то такое, что сродни боли, и хочет-
ся лишь одного - услышать эту мелодию снова и внимать ей вечно!.. Нет!
Опять появилась! - вдруг воскликнул он и вновь прислушался.
Зачарованный, заворожённый, он приумолк.
- Она снова стихает, я начинаю её терять, - наконец сказал он. -
О Мол! Как же она красива, эта весело журчащая и радостная мелодия,
эта чистая и счастливая песня далёкой свирели! Такой музыки я не слы-
шал и во сне! Она зовёт так настойчиво, так сладко! Греби, Мол, греби!
Эта музыка и этот зов - для нас!
Мол, совершенно изумлённый, подчинился.
- Я ничего не слышу, кроме ветра, который играет в тростнике, камы-
шах да ивах, - сказал он.
Рэт, видимо не расслышав его слов, не ответил. Восхищённый, упоён-
ный, дрожащий, он был весь во власти этой новой божественной мело-
дии, которая захватила его беззащитную душу, и вертела, и укачивала её,
и сжимала беспомощное, но счастливое дитя в своих ласковых и одновре-
менно могучих объятиях.
Мол продолжал молча грести, и вскоре они оказались в месте, где
основное русло разделилось и одна из ветвей образовала довольно боль-
шую заводь. Слегка кивнув головой, Рэт, который давно уже не притра-
гивался к рулю, показал гребцу: плыви в заводь. Слабый поток света всё
усиливался и усиливался, и вот уже стали различимы цвета цветов, раз-
бросанных, точно драгоценные камни, по береговой кромке.
-А мелодия всё яснее и ближе!.. - радостно воскликнул Рэт. - Теперь
ты тоже должен её слышать. О, наконец-то! Я вижу, что это так!
И верно, затаивший дыхание Мол словно остолбенел и даже перестал
грести, когда чудесная мелодия, выводимая на свирели где-то вдалеке, на-
летела на него как волна, подхватила и овладела им. Увидев слёзы на ще-
ках друга, Мол склонил перед ним голову, так как всё понял. Они плыли по
водной глади, берега которой поросли пурпурным вербейником. И в ка-
кой-то момент явственно слышимые властные призывы, вплетавшиеся
в пьянящую мелодию, навязали Молу свою волю, и он снова машинально
128
t
ВЕТЕР В ИВАХ
налёг на вёсла. А свет становился всё ярче. Но птицы, как это обычно бы-
вает перед самым рассветом, почему-то не пели, и, если бы не звучала бо-
жественная музыка, было бы удивительно тихо.
Пока друзья скользили вперёд, им всё время казалось, что этим утром
могучая луговая трава по обе стороны от них была прямо-таки невозмож-
но свежей и зелёной. Никогда прежде не попадались им такие яркие розы,
такой буйный кипрей, такая душистая и необузданная таволга. И тут, ког-
да послышался нарастающий рокот плотины, друзья вдруг поняли, что
конец их плавания, каким бы он ни был, уже близок. Взлетающие полу-
кругом брызги, капли, вспыхивающие огнём, блещущие каскады изумруд-
ной воды - огромная плотина, растревоженная водоворотами и плывущи-
ми клочьями пены, перекрывала заводь от берега до берега и заглушала
все звуки своим торжественным и умиротворяющим грохотом. В середи-
не потока, обнимаемый сверкающими руками плотины, бросил якорь кро-
хотный островок, берега которого поросли серебряными ивами, берёза-
ми и ольхой. Скрытный и осторожный, но вместе с тем полный значения,
островок этот что-то таил в своей глубине, что-то прятал до той поры, пока
не приходил час избранных и призванных.
Медленно, отбросив всякую нерешительность или колебания, в каком-
то торжественном ожидании зверьки прошли по бурной, беснующейся
воде и причалили к усыпанному цветами островку. Молча высадившись
на берег, они поднялись по поросшему ароматной травой и кустами при-
горку на ровную землю и вскоре оказались на маленькой, необыкновенно
зелёной лужайке, окружённой фруктовым садом - тёрном, дикими ябло-
нями и вишнями, выращенными самой природой.
- Вот место, которым я грезил, место, куда вела меня музыка, - про-
шептал Рэт. - Здесь, в этом святом месте, здесь и больше нигде, мы най-
дём Его!
И тут вдруг Мол ощутил невероятный страх, страх, от которого муску-
лы превратились в вату, голова поникла, а ноги приросли к земле. Это был
не панический ужас - в том-то и дело, что он ощущал в душе мир и сча-
стье, - это был невидимый страх, который сковал и держал его. И Мол по-
нял лишь одно: августейшая Особа уже совсем, совсем близко! С трудом
он обернулся к другу и увидел, что тот напуган, ошеломлён и охвачен дро-
жью. И ещё птицы - а их на ветвях было великое множество - сидели, не
проронив ни звука. И сияние становилось всё ярче и ярче.
130
ИГРАЮЩИМ НА СВИРЕЛИ У ВОРОТ РАССВЕТА
Возможно, он никогда бы не отважился поднять глаза, но, хотя звук
свирели и стих, тот призывный зов по-прежнему звал его и властвовал
над ним Мол не сумел бы его ослушаться, даже если бы сама смерть сей
же миг нанесла ему удар за то, что однажды он взглянул на вещи, от смер-
тных сокрытые. Трепеща, он подчинился и смиренно поднял голову. И тог-
да в прозрачном свете пришедшей зари, в тот миг, когда Природа вдруг
окрасилась в цвет, какой даже невозможно вообразить, и словно в ожи-
дании затаила дыхание, он заглянул в глаза Друга и Помощника. И уви-
дел он кривые, изогнутые рога, блестевшие в народившемся свете дня;
и увидел крупный крючковатый нос, добрые глаза, которые весело гляде-
ли на обоих друзей, и прятавшийся в бороде рот. таивший в уголках не-
кое подобие улыбки; и увидел сильную мускулистую руку, лежавшую на
широкой груди, и другую, вытянутую и гибкую, державшую свирель, ещё
мгновение назад касавшуюся приоткрытых губ; и увидел красивые дуги
косматых ног, крепко стоявших на дёрне. И наконец, увидел он меж ко-
пыт, словно в гнезде, спавшего в мире и спокойствии маленького, круг-
лого, толстого, ещё не оформившегося выдрёнка. Всё это он отчётли-
во увидел, пока был неподвижен и напряжён, на фоне утреннего неба.
И представьте, хоть он всё это и увидел, но остался жив. а оставшись в жи-
вых, очень удивился.
131
ВЕТЕР В ИВАХ
- Рэт! - по-прежнему дрожа, нашёл он в себе силы прошептать. - Ты
боишься?
- Боюсь? - пробормотал Рэт. Глаза его сияли невообразимой любо-
вью. - Боюсь? Его? О нет! Совсем нет! И всё же... И всё же, Мол. боюсь!
И тут зверьки, припав к земле, склонили в поклоне головы.
Неожиданно золотой диск солнца, огромный и прекрасный, подняв-
шись над горизонтом, встретился с ними лицом клицу. И первые его лучи,
пронзившие плоскую поверхность заливных лугов, попав и в глаза друзей,
ослепили их. Но едва Рэт и Мол вновь обрели зрение, видение исчезло,
и воздух наполнился счастливыми песнями птиц, приветствовавших зарю.
Когда они пристально вгляделись в молчавшую ужасную глубину,
когда осознали всё, что видели, и всё, что потеряли, капризный ветерок,
танцующий на воде, качнул осины, тряхнул покрытые росой розы и ду-
нул легко и ласково в их мордочки. И с его нежным прикосновением всё
мгновенно забылось. Ибо забвение - последний и лучший дар, который
добрый полубог заботливо преподносит тем, кому он открылся и помог,
чтобы не сохранилось, не разрослось ужасное воспоминание, не омрачи-
ло радость, а необъятная навязчивая память не нанесла урон жизни зверь-
ков и избавила их от трудностей, чтобы они были счастливы и беззабот-
ны, как прежде.
ИГРАЮЩИЙ НА СВИРЕЛИ У ВОРОТ РАССВЕТА
Мол протёр глаза и взглянул на Рэта, который в это время с недоуме-
нием оглядывался.
- Прости, Рэт, что ты только что произнёс? - спросил он.
- Думаю, я сказал, что это то самое место и что если мы найдём малы-
ша, то только здесь. Погляди! Он и вправду тут!
И Рэт с радостью бросился к спящему Портли.
А Мол всё стоял и думал. Он был похож на того, кто, вдруг очнувшись
от прекрасного сна, всё ещё пытается этот сон удержать, но не может,
и остаётся в нём лишь смутное чувство красоты, одной красоты! Однако
и оно тоже вскоре исчезает, и мечтатель вынужден с горечью принять му-
чительное пробуждение и всё, что с ним связано. И тут Мол, пытавшийся
хоть ненадолго сохранить воспоминание, грустно тряхнул головой и по-
следовал за Рэтом.
Портли, проснувшись, радостно запищал и принялся с удовольствием
извиваться под взглядами отцовских друзей, которые в прежние дни ча-
стенько с ним играли. Но уже спустя мгновение на его мордочке появи-
лось выражение озадаченности, и он принялся с жалобным воем носиться
кругами. Как дитя, забывшееся счастливым сном на руках у няни, проснув-
шись в одиночестве и в незнакомом месте, принимается обыскивать все
углы и закоулки и бегать из комнаты в комнату, а в сердечке его всё рас-
тёт и растёт отчаяние, так и Портли упрямо, настойчиво носился по остро-
ву, но под конец от отчаяния уступил... И тогда он сел и горько заплакал.
Мол поспешил к нему, желая его успокоить, а Рэт, задержавшись, дол-
го с удивлением разглядывал необыкновенно глубокие следы копыт на
дёрне.
- Какой крупный был здесь зверь! - задумчиво пробормотал он и всё
стоял и стоял, размышляя. Эти следы почему-то очень взволновали его.
- Пошли, Рэт! - крикнул другу Мол. - Подумай о бедном Оттере. Он
так ждёт у брода!
А Портли вскоре утешился, ведь мистер Рэт пообещал, что прокатит
его по реке в самой настоящей лодке. Зверьки довели малыша до воды,
для безопасности усадили между собой на дно лодки и поплыли прочь от
заводи. Солнце было уже высоко, и становилось жарко, птицы заливались
во все голоса, цветы улыбались и кивали им с берегов, однако - подумали
оба друга - были эти цветы не такими яркими и прекрасными, как те, что
они, казалось, где-то недавно видели, вот только не могли вспомнить где...
133
ВЕТЕР В ИВАХ
Достигнув основного русла, они развернули лодку и поплыли вверх
по течению туда, где, как известно, их друг нёс в одиночестве свою вахту.
Когда они приблизились к броду, Мол подвёл лодку к берегу. Там, высадив
Портли и поставив его на поросшую травой тропинку, они указали малы-
шу, куда идти, на прощание дружески похлопали его по спинке, а сами вы-
плыли на середину реки. И всё-таки они не спускали с него глаз, пока он,
довольный и важный, покачиваясь, шёл по тропинке. Не спускали глаз до
той поры, пока не увидели, что его мордочка вдруг приподнялась, нестой-
кая походка стала более уверенной, и он почти побежал, издавая пронзи-
тельные крики и от радости извиваясь всем телом. А ещё они увидели, как
чуть выше на реке их друг Оттер резко вскочил с того места у брода, где он
только что сидел, понурив голову, и услышали его изумлённый и радост-
ный лай, когда он помчался, перепрыгивая через ивовые побеги, к тропе.
Тогда Мол налёг на вёсла, развернул лодку и позволил потоку вновь нести
их куда вздумается, поскольку поиски так счастливо закончились.
-У меня, Рэт, какая-то странная усталость, - сказал Мол, без сил опи-
раясь на вёсла, пока лодку несло течением. - Возможно, ты скажешь, это
оттого, что мы всю ночь не спали, но, поверь, дело совсем в другом. Летом
мы нередко по три-четыре дня в неделю не спим по ночам. Нет! Я чувствую
себя так, словно встретился с чем-то поразительным и даже ужасным и оно
всё ещё во мне, хотя ничего исключительного вроде бы и не произошло.
- Или произошло, и было оно удивительным, невероятным и прекрас-
ным, - пробормотал Рэт, откинувшись назад и закрыв глаза. - Я так же,
как и ты, Мол, чувствую смертельную усталость, а ведь не с чего было
уставать. Какая удача, что течение несёт нас прямо к дому! И как радост-
но ощущать, что солнце вновь пропекает наши косточки, и слушать ветер,
играющий в камышах!
- Он словно музыка, далёкая музыка! - сонно произнёс Мол.
- И я так думаю, - прошептал Рэт, тоже едва не засыпая. - Танцеваль-
ная музыка, быстрая и звучащая без остановки, а ещё в ней слышатся сло-
ва. Только слова этой песни то слышны, то нет. Я их порой улавливаю. А по-
том - снова одна музыка и опять ничего, кроме лёгкого шёпота в камышах...
- Твой слух лучше, чем мой, - грустно сказал Мол. - Я слов не улавливаю.
- Тогда я попробую тебе их пересказать, - произнёс Рэт и прикрыл гла-
за. - Ну вот, опять слышу слова. Они звучат тихо, но внятно: «Чтоб веселье
вернулось вновь,/ Чтобы стаял страх, словно снег,/Погляди на того, кто
134
ИГРАЮЩИЙ НА СВИРЕЛИ V ВОРОТ РАССВЕТА
не прочь был готов вам сегодня помочь,/И всё забудешь навек!» Так, снова
в камышах шёпот... «Навек, навек...» - вздыхают слова и совсем стихают
в шорохе и шёпоте. Погоди-ка... Ну вот, голос вернулся:
«Чтобы ноги твои не дрожали,/ Чтобы ужас унял свой бег,/ Я открою
силки-казематы, и заметишь случайно меня ты,/ Но потом забудешь на-
век!»
- Подгреби поближе, поближе к камышам, Рэт! Слова звучат всё тише,
их трудно поймать.
«Я - помощник. Я исцеляю / Заблудших в лесах меж рек. / Я нашёл дитя
у порога и его подлечил немного./А меня пусть забудут навек!»
- Ближе, Мол, ещё ближе! Нет, ничего не получается! Шуршание ка-
мышей совсем заглушило песню!
- А что означают эти слова? - спросил Мол, ничего не понимая.
- Чего не знаю, того не знаю, - вздохнул Рэт. - Я пересказал тебе их так,
как услышал. Погоди! Слова вернулись снова, и на этот раз они совершен-
но ясны! Да. на этот раз наконец их легко понять, слова до прозрачности
просты... и горячи... и совершенны...
- Ну тогда повтори их. - Почти спящий от жары Мол прождал в тиши-
не несколько минут.
Но ответа не последовало. Мол поглядел и понял, почему так тихо.
Счастливо улыбаясь и словно вслушиваясь во что-то ещё не совсем исчез-
нувшее, уставший Рэт спал крепким сном.
VVOl К/ИЗhOIVXИЛ u
огда Тод оказался в сырой, вонючей камере и наконец осознал,
что мрачная тьма средневековой крепости, может быть, надолго
отделила его от озарённого солнцем внешнего мира и столь до-
рогих ему шоссейных дорог, где он ещё недавно был совершенно
счастлив и чувствовал себя так, словно скупил все дороги Англии, он, впав
в отчаяние, бросился со всего маху на пол и залился горючими слезами.
- Это конец всего! - сказал он себе. - Во всяком случае, это конец
успешного Тода, что в общем-то одно и то же! Да-да, конец всеобщего лю-
бимца и красавца Тода, богатого и радушного Тода, который был таким
независимым, беззаботным и обходительным! Но мне ли мечтать о свобо-
де? Мне, которого совершенно справедливо заключили в тюрьму за уди-
вительно наглую кражу прекрасного автомобиля и за неприкрытое хам-
ство в отношении всех этих жирных и красномордых полицейских? - Тут
Тода едва не задушили рыдания. - Глупое животное - вот я кто! - выдох-
нул он. - Придётся мне гнить в этой крепости до тех пор, пока те, что гор-
дились знакомством со мной, не забудут даже моё имя! О мудрый старый
Баджер! - воскликнул он. - О умный, здравомыслящий Рэт! О благоразум-
ный Мол! Как правильно вы обо всём судите! Как прекрасно разбираетесь
в характерах и делах! А я... Я просто несчастная, всеми покинутая жаба!
Вот так, горестно стеная, проводил он дни и ночи неделю за неделей,
отказываясь от еды или в промежутках от лёгкой закуски, хотя мрачный
старик-надзиратель, знавший, что карманы Тода лопаются от денег, часто
намекал ему, что за соответствующую мзду много всяких необходимых
и удобных вещей можно получать с воли.
138
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
У надзирателя была дочь, девушка славная и добросердечная. Она ча-
сто помогала отцу в его нехитрых тюремных делах. Девушка эта очень
любила животных. У неё жила канарейка, чья клетка, к великой досаде
заключённых, обожавших после обеда поспать, днём висела на гвозде,
вбитом в массивную тюремную стену, а на ночь её ставили на стол и на-
крывали салфеткой. А ещё у девушки было несколько пёстреньких мышек
и была белка, безостановочно крутящаяся в колесе. Добросердечная мо-
лодка очень жалела несчастного Тода и однажды сказала отцу:
- Папа! Мне невыносимо видеть, как мучается и худеет это бедное
существо! Позволь мне о нём позаботиться. Ты же знаешь, как я люблю
животных. Я буду всё-всё для него делать: кормить из рук, поднимать на
ноги...
-Делай что хочешь, - ответил ей отец.
Он устал от Тода, от его упрямства, высокомерия и бесконечных при-
читаний. поэтому девушка решила не откладывать дело милосердия в дол-
гий ящик и тут же постучала в дверь камеры, где сидел Тод.
- Прошу тебя, Тод, - попросила она, - возьми себя в руки. Поднимись,
вытри глаза. Будь благоразумен. И хоть немного поешь. Вот,
погляди, я сама это приготовила. Ещё горячее, прямо из
печи!
Аромат тушёного мяса с овощами наполнил тесную
камеру. Вкусный запах капусты достиг ноздрей Тода, ког-
да он, как всегда страдая, валялся на полу. И Тод вдруг
подумал, что жизнь, возможно, не такая уж плохая и без-
надёжная штука, как ему представлялось. Тем не менее
он продолжал причитать, колотить ногами по полу и от-
вергать всё, что ему предлагалось. Тогда умная девуш-
ка вышла на время из камеры, но запах тушё-
ной капусты там, конечно, остался, поэтому
Тод между стенаниями не переставал тя-
нуть носом и внюхиваться. И мало-пома-
лу у него стали появляться новые вдох-
новляющие мысли: о рыцарстве, о поэзии,
о подвигах, которые ещё предстоит совершить,
о широких лугах, где пасётся опаляемый солнцем
и овеваемый ветром скот, об огородах, цветниках,
139
ВЕТЕР В ИВАХ
о тёплом львином зеве, осаждаемом пчёлами, об успокоительном звоне
посуды на столе в Тодхолле, о ножках стульев, скрипящих, когда, закончив
дела, встаёшь из-за стола. Воздух в тесной камере стал постепенно розо-
веть. Тод подумал о друзьях, которые, конечно, могли бы ему помочь, об
адвокатах, которые с радостью занялись бы его делом, и о том, какой он
осёл, что не вспомнил о них раньше. А ещё Тод подумал о том, какой он
сам необыкновенно талантливый и находчивый и что он был бы способен
на многое, кабы употребил свой великий ум. Таким образом, можно ска-
зать, что лечение его почти завершилось.
Когда спустя несколько часов девушка вернулась, она принесла с со-
бою поднос. На подносе стояла чашка ароматного чая и тарелка с горячим,
намазанным толстым слоем масла огромным тостом, коричневым с обеих
сторон Крупные золотые масляные капли вытекали из его пор, как мёд из
сотов. Запах этого тоста совершенно отчётливо о чём-то говорил Тоду. Да-
да, он говорил ему неслышным голосом о тёплой кухне, о завтраке ясным
морозным утром, о жарком камине в гостиной зимними вечерами, когда
после долгой прогулки уставшие ноги лежат на каминной решётке, о до-
вольном мурлыканье кошек и о щебете сонных канареек. И Тод, конеч-
но, не устоял. Он поднялся, вытер слёзы, выпил чаю, слопал тост и тут же
принялся рассказывать о себе, о своём доме, о связанных с домом
делах и, главное, о том, каким он, Тод, был незаменимым и как
много друзей о нём думают.
Дочь тюремщика поняла, что рассказ оказался ему так же
полезен, как чай, что было правдой, и попросила его продол-
жить.
- Расскажи мне про Тодхолл, - сказала она. - Название
поместья звучит прекрасно!
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
- Тодхолл, - с гордостью принялся докладывать Тод, - вполне приемле-
мое, удобно расположенное жилище истинного джентльмена, к тому же
совершенно уникальное. Какие-то его части сохранились с четырнадцато-
го века, но все удобства в нём совершенно новые. Даже канализация со-
ответствует современным требованиям. В пяти минутах ходьбы от него
находятся церковь, почта и площадки для игры в гольф. Всё это вполне
пригодно для...
- Видит бог, Тод, - рассмеялась девушка, - я не собираюсь его поку-
пать. Расскажи о твоём доме что-нибудь более человеческое. Но прежде
позволь, я принесу тебе ещё чашечку чая и тосты.
Она убежала и вскоре вернулась с полным подносом. Тод с жадностью
набросился на новый горячий тост, благодаря чему его моральный дух
полностью восстановился, и тогда он принялся рассказывать девушке о ло-
дочном сарае, о пруде, в котором разводят рыб, о старом огороде за глухим
забором, о свинарниках, хлевах и конюшнях, о голубятнях и курятниках.
Он поведал ей о маслобойне и прачечной, о буфетах с китайским фарфо-
ром и о гладильном прессе (эта часть рассказа ей особенно понравилась).
Поведал и о банкетном зале, о том, как весело там было, когда вокруг сто-
ла собирались друзья, а он пел песни и рассказывал истории, в общем,
был, как всегда, душой компании. А потом девушка захотела узнать о его
друзьях-животных, о том, как они живут и как проводят время. Конечно,
она не сказала ему, что любит животных только как домашних живот-
ных, потому что понимала - подобное её отношение ужасно обидит Тода.
К тому моменту, когда девушка пожелала ему спокойной ночи, успев пре-
жде наполнить водой кувшин в углу камеры и взбить солому, служившую
ему подстилкой, Тод снова стал таким, каким был прежде, - самоуверен-
ным и самодовольным. Он спел одну или две песни из тех, что обычно ис-
полнял на своих званых обедах, зарылся в солому и заснул. И сон его в эту
ночь был спокойным и на редкость приятным.
Дни печали, конечно, продолжались, но благодаря долгим и интерес-
ным беседам с девушкой Тоду стало легче их переносить. Дочь тюремщи-
ка очень переживала за Тода. «Ну, не стыдно ли, - думала она, - что это
маленькое несчастное существо заключено в тюрьму за такой незначи-
тельный проступок!» Тод с его невероятным тщеславием, конечно, счи-
тал, что девушка интересуется им оттого, что испытывает к нему более
нежные чувства. Но он, сожалея о том, что девушка ему не ровня, ничем
141
ВЕТЕР В ИВАХ
ей на это не отвечал, хоть и была она во всех отношениях милой и необы-
чайно нравилась ему.
Однажды утром Тод заметил, что девушка непривычно задумчива, от-
вечает невпопад и даже оставляет без внимания его остроумные высказы-
вания и блестящие замечания.
- Тод, - неожиданно заговорила она, - выслушай меня, пожалуйста.
У меня есть тётушка. Она прачка.
- Что же, бывает, - снисходительно сказал Тод. - Но ты не расстраивай-
ся и, главное, больше об этом не думай. У меня есть несколько тётушек,
и каждая вполне заслуживает того, чтобы быть прачкой.
- Помолчи минутку, Тод, - сказала девушка. - Твой главный недоста-
ток в том, что ты слишком много болтаешь. Я думаю, а ты мне мешаешь
думать. Как я уже сказала, у меня есть тётушка-прачка. Она обстирыва-
ет всех заключённых в этой крепости. Понимаешь, все такого рода рабо-
ты, за которые можно получить с заключённых плату, наша семья дер-
жит в своих руках. Тётушка уносит бельё с утра в понедельник, а приносит
назад в пятницу вечером. Сегодня четверг. И вот что мне пришло на ум.
Ты очень богат. Во всяком случае, ты не устаёшь мне об этом повторять.
А она очень бедна. Несколько фунтов для тебя ничто, а для неё - целое со-
стояние. Так вот, если с ней должным образом договориться об оплате -
я полагаю, у вас, у животных, на этот случай существуют нужные слова, -
то вы с тётушкой могли бы прийти к соглашению, по которому она отдала
бы тебе своё платье, шляпку и, может быть, кое-что ещё, и ты бы, пере-
одевшись прачкой, сбежал из крепости. Вы во многих отношениях очень
похожи, особенно это касается фигуры!
- Мы совсем не похожи! - обиделся Тод. - Для таких, как я, у меня
просто замечательная фигура!
- У тётушки тоже замечательная фигура, - ответила девушка. - Для та-
ких, как она! В общем, делай что хочешь. Я жалею тебя и хочу тебе помочь.
Аты... Ты просто противное, самодовольное, неблагодарное животное!
- Да-да! Ты права! И за это огромное тебе спасибо! - поспешно кивнул
Тод. - Но послушай, я уверен, тебе самой было бы неприятно видеть ми-
стера Тода из Тодхолла, бредущего по дороге в одежде прачки!
- Тогда оставайся здесь в одежде Тода! - жёстко сказала девушка. -
Сам ты, видно, хочешь выехать отсюда в карете, запряжённой четвёркой
вороных!
142
ВЕТЕР В ИВАХ
Честный Тод всегда готов был признаться, что он не прав
- Ты хорошая, добрая, умная девушка, - сказал он. -
А я и правда самодовольная и глупая жаба! Представь
меня твоей замечательной тётушке, будь так до-
бра! И я не сомневаюсь, что мы с этой достойной
леди сумеем договориться об условиях устраива-
ющих обе стороны.
На следующий вечер, когда тётушка принесла
в тюрьму стираное бельё, завязанное в полотенце,
девушка привела её в камеру Тода. Старая леди го-
товилась к долгому разговору. Но вид изрядного
количества золотых соверенов, которые Тод
предусмотрительно положил на стол так, чтобы
их было хорошо видно, сразу решил всё дело,
так что и обсуждать ничего не понадобилось.
В обмен на деньги Тод получил платье из весёлень-
кого ситца, фартук, шаль и поношенную чёрную шляп-
ку. Старушка поставила лишь одно условие: чтобы её связали, заткнули ей
рот кляпом и в таком виде бросили в углу камеры. Она надеется, объясни-
ла прачка, что эта не слишком убедительная уловка, сопровождаемая жи-
вописными подробностями, которые она сама придумает, поможет ей со-
хранить место, несмотря на весьма подозрительную сцену.
Тод был в восторге от такого предложения. Оно позволяло ему по-
кинуть тюрьму в своём любимом стиле, то есть сохранить репутацию
ужасного и опасного парня. Так что он с охотой помог дочке тюремщи-
ка сделать тётушку как можно более похожей на жертву непредвиденных
обстоятельств.
- Теперь твоя очередь, Тод, - сказала девушка. - Снимай пиджак и жи-
лет. Ты и без них достаточно толст.
Трясясь от смеха, она застегнула крючки на его платье, с професси-
ональной хваткой приладила шаль и завязала ленты шляпки у него под
подбородком.
- Ты удивительно похож на тётушку, - сказала она, не переставая сме-
яться. - Я уверена, что ты ни разу в жизни не выглядел столь достойно. Ну
а теперь прощай, Тод. Удачи тебе! Иди назад той же дорогой, что шёл сюда.
И если по пути кто-нибудь начнёт над тобой подтрунивать, мужчинам, как
144
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
известно, это свойственно, ты можешь, конечно, ответить им тем же, но
при этом не забывай, что ты одинокая вдова с незапятнанной репутацией.
С колотящимся от страха сердцем, но стараясь ступать как можно
твёрже, Тод отправился на своё такое, казалось бы, безрассудное и опас-
ное предприятие. Но вскоре он был приятно удивлён, насколько простым
оказалось это дело, и лишь немного раздражала мысль, что произошло
так, скорее всего, благодаря известности и полу, которые принадлежали
кому-то другому. Квадратная фигура прачки, одетой во всем известное
ситцевое платье, служила пропуском, открывавшим все запертые двери
и замкнутые решётки. Даже когда Тод засомневался, туда ли он свернул,
дорогу возле очередных ворот ему указал тюремщик, мечтавший согреть-
ся горячим чаем и потому потребовавший, чтобы Тод побыстрее проходил
и не заставлял его проводить на холоде всю ночь. Шутки и прочие весёлые
реплики, которые Тод слышал в свой адрес и на которые, естественно, дол-
жен был мгновенно и соответствующе отвечать, представляли для него
главную опасность. Тод обладал повышенным чувством собственного дос-
тоинства, и все эти остроты в большинстве своём казались ему плоскими
и грубыми, а замечания полностью лишёнными юмора. И всё же он сдер-
живался, хотя это и стоило ему большого труда, и старался, чтобы его
ответы не только соответствовали уровню развития тюремщиков,
но ещё и не выходили за пределы хорошего вкуса.
Казалось, прошли часы, прежде чем он пересёк последний
из внутренних дворов, отклонил настойчивые приглаше-
ния заглянуть в караулку и увернулся от распахнутых рук
последнего тюремщика, с притворной страстью умоляв-
шего о прощальном объятии. Наконец он услышал, как
дверца в огромных наружных воротах захлопнулась
за его спиной, ощутил свежий и вольный вете-
рок на взмокшем лбу и понял, что свободен!
Потрясённый тем, как легко и успеш-
но удалось ему совершить смелый под- k
виг, он быстро пошёл в сторону город-
ских огней, совершенно не представляя,
что делать дальше, кроме одного: он
должен как можно скорее покинуть
местность, где леди, которую он,
ВЕТЕР В ИВАХ
--------
к его несчастью, изображал, была личностью довольно известной и, судя
по всему, популярной.
Пока Тод шёл так, обдумывая свои дела, его взгляд привлекли красные
и зелёные огоньки впереди, чуть в стороне от города, а до слуха донеслись
пыхтение и фырканье паровозов и грохот двигавшихся платформ.
- Вот это удача! - обрадовался он. - Железнодорожная станция - это
как раз то, что мне нужно больше всего на свете! Кроме того, на неё мож-
но попасть, не заходя в город, а значит, теперь мне незачем представляться
этакой разухабистой бабёнкой, что, конечно, здорово помогает, но и уни-
жает моё достоинство.
Итак, он направился прямо к станции, проглядел расписание и вы-
яснил, что поезд в направлении его дома отправляется через полчаса.
- Везёт же мне! - воспрянув духом, воскликнул Тод и двинулся к би-
летной кассе.
Произнеся название станции, ближайшей к деревне, для которой Тод-
холл был главной достопримечательностью, он механически сунул руку
за деньгами туда, где должен был бы находиться карман жилета. Но рука
уткнулась лишь в ситцевое платье, прекрасно на нём сидевшее, о котором
он совершенно забыл, и это полностью разрушило его планы. Всё было как
в кошмарном сне. Тод боролся с чем-то странным и необъяснимым, ско-
вавшим его безвольные руки и смеющимся над ним. А другие пассажиры,
вставшие за ним в очередь, с нетерпением ждали, давая более или менее
полезные советы и делая более или менее укоризненные замечания. На-
конец каким-то образом - Тод и сам не понял каким - ему удалось, пре-
одолев все препятствия, обшарить те места, где в жилете находились кар-
маны, но он не нашёл ни денег, ни карманов, ни жилета!
К своему ужасу, он вспомнил, что костюм и жилет остались в каме-
ре, а в них и записная книжка, и деньги, и ключи, и часы, и спички, и пе-
нал с пишущими принадлежностями - в общем, всё то, что придаёт жиз-
ни ценность и отличает владельца многих карманов, хозяина жизни, от
подчинённых ему однокарманников и бескарманников, которые прыгают
и скачут лишь там, где им позволяют, и совершенно не способны к конку-
рентной борьбе.
С горя он сделал ещё одну безнадёжную попытку спасти положение
и в прежней своей великолепной манере, совмещавшей черты крупного
землевладельца и профессора университета, сказал:
146
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
- Послушайте! Я обнаружила, что забыла дома сумочку. Дайте мне би-
лет, и завтра я пришлю вам деньги В этих краях меня все знают.
Кассир, взглянув на него и на его потрёпанную чёрную шляпку, рас-
смеялся:
- Если вы часто играете в такую игру, то, я думаю, вас должны непло-
хо знать в этих краях! Прошу вас, мадам, отойдите от окна. Вы мешаете
другим пассажирам!
Старый джентльмен, который уже несколько раз тыкал зонтиком ему
в спину, наконец не выдержав, отпихнул Тода в сторону и, что ещё хуже,
неприязненно произнёс: «Отойдите, милочка!» И это разозлило Тода куда
больше, чем всё, что случилось за прошедший вечер.
Сбитый с толку и в совершеннейшем отчаянии он побрёл, ничего не
видя, на платформу, где стоял поезд, и слёзы лились у него из глаз
«До чего же тяжело, - думал он, - быть совсем рядом с безопасным ме-
стом и почти дома и не иметь возможности туда попасть из-за отсутствия
нескольких жалких шиллингов и мелочной подозрительности какого-то
кассира».
147
ВЕТЕР В ИВАХ
Очень скоро его побег обнаружат, начнётся охота, его поймают, осы-
плют бранью и в цепях вновь потащат в тюрьму, где его ждёт хлеб с во-
дой и солома. Охрану и наказание ему удвоят. А какие саркастические за-
мечания станет отпускать девушка! Даже невозможно себе представить!
Что же делать? Он не скор на ноги. И фигура его, к несчастью, легко узна-
ваема. А может, попробовать спрятаться в вагоне под скамьёй7 Он видел,
как этим методом пользовались школьники, когда истратили деньги, по-
лученные на проезд от заботливых родителей, на другие более необхо-
димые нужды. Пока Тод всё это обдумывал, он оказался рядом с парово-
зом, отдельные части которого с любовью смазывал и протирал машинист,
крупный человек, державший в одной руке маслёнку, а в другой тряпку.
- Здорово, мать! - сказал машинист. - Что-то ты невесёлая! Уж не слу-
чилось ли чего?
-Ах, сэр! - воскликнул Тод и вновь заплакал. - Я бедная, несчастная
прачка. Я потеряла все свои деньги и не могу купить билет. А мне просто
необходимо попасть домой до ночи, и я совершенно не представляю, что
мне теперь делать. Вот уж беда так беда!
- Да, и вправду дело плохо, - задумчиво сказал машинист. - Потерять
деньги и не попасть домой... Атам небось детишки ждут. Правильно я го-
ворю?
- Много детишек, - рыдал Тод. - И все они
останутся голодными. И станут хватать спич-
ки. И опрокидывать керосиновые лампы.
И ссориться друг с другом. Ах, бедные мои
крошки! Что с ними будет, просто не пред-
ставляю. .. Вот уж беда так беда!
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
- Ну, тогда мы сделаем так, - сказал славный машинист. - Ты гово-
ришь, что ты прачка? Это очень хорошо! А я, как видишь, машинист и ска-
жу честно, работа моя такая грязная! Пачкается уйма одежды, и хозяйка
моя ужасно устала её стирать. Если, добравшись домой, ты выстираешь
несколько моих рубашек, а потом передашь их мне, то мой паровоз к тво-
им услугам! Это, конечно, против правил компании, но, признаться, мы
здесь не очень-то им следуем.
Страдания Тода немедленно обернулись восторгом, когда он ретиво
забрался в кабину паровоза. Конечно, он в жизни не стирал рубашек и не
смог бы этого сделать, как бы ни старался, но он и не собирался ничего
стирать, лишь подумал: «Когда я вернусь в Тодхолл и буду опять иметь
деньги и карманы, куда их класть, то пошлю машинисту столько, сколько
ему хватит на множество стирок, и это будет то же самое, если не лучше!»
Стрелочник махнул флажком, паровоз весело свистнул в ответ, и поезд
отошёл от станции. Пока он набирал скорость, Тод, поглядывая на проно-
сящиеся с обеих сторон поля, деревья, живые изгороди, коров и лошадей,
думал, что с каждой минутой всё ближе и его Тодхолл, и любимые друзья,
и деньги, которые вскоре зазвенят у него в карманах, и мягкая постель,
и вкусная еда, и похвалы, сопровождающие рассказ о его приключениях,
и восхищение его исключительным умом. От радости он даже начал под-
прыгивать, кричать и петь, к огромному удивлению машиниста, который
повидал на своём веку немало прачек, но на эту ни одна из них не была
похожа.
Они проехали довольно большой отрезок пути, и Тод уже спрашивал
себя, что попросить на ужин, оказавшись дома, как вдруг заметил, что ма-
шинист с озадаченным выражением лица выглянул из кабины. Потом Тод
увидел, что машинист, взобравшись на кучу угля в тендере, глядит назад,
на хвост поезда. Наконец машинист обернулся к Тоду и сказал:
- Очень странно! Нынешней ночью наш поезд последний, следующий
в этом направлении. Но я могу поклясться, что слышу ещё один, за нами!
Тод немедленно прекратил дурачиться. Он как-то сразу помрачнел,
ослабел и почувствовал в пояснице тупую боль, которая, перейдя в ноги,
заставила его сесть и ненадолго отвлечься от мыслей о том, что бы всё это
могло значить.
К этому времени луна уже ярко светила, и машинист - он стоял на куче
угля и глядел назад - видел довольно далеко.
149
ВЕТЕР В ИВАХ
W
Некоторое время спустя машинист произнёс:
- Вот теперь всё ясно! Это паровоз. Он летит по нашему пути с огром-
ной скоростью! Похоже, за нами гонятся!
Несчастный Тод сполз в угольную пыль, спрашивая себя: «Что мне те-
перь делать?» - но придумать ничего не мог.
- Они нас нагоняют! - воскликнул машинист. - И на паровозе до стран-
ности много людей! Те, что размахивают алебардами, похожи на древних
стражников. Те, что в шлемах и размахивают дубинками, - на полисменов.
А бедно одетые люди в котелках, размахивающие револьверами и тростя-
ми, - переодетые сыщики. Это видно даже на расстоянии. В общем, все
чем-то размахивают и кричат что-то вроде: «Стойте! Стойте!»
И тут Тод, упав на колени прямо в уголь и воздев кверху лапы, взмо-
лился:
- Спасите меня! Прошу вас, милый, добрый мистер машинист, толь-
ко спасите меня, и я во всём признаюсь! Я вовсе не прачка, какой кажусь.
И не ждут меня детки, невинные или какие другие! Я принадлежу к ста-
ринному роду жаб, и всем известен как мистер Тод, землевладелец. Бла-
годаря моей смелости и уму я недавно сбежал из ужасной тюрьмы, в ко-
торую меня бросили враги. И если парни с того паровоза меня схватят, то
бедного, несчастного и невинного Тода вновь ждут цепи, хлеб и вода, со-
лома и страдания!
Машинист неприязненно взглянул на него:
- А теперь скажи правду. За что ты попал в тюрьму?
- Да так, за ерунду, - сказал бедный Тод и густо покраснел. - Я прока-
тился на автомобиле, пока его хозяева завтракали. Автомобиль им в это
время всё равно не был нужен. Поверьте, я вовсе не хотел его украсть! Но
люди, особенно судьи, были убеждены в обратном, что совершенно невер-
но, и наказали меня самым суровым образом.
Машинист мрачно посмотрел на него и сказал:
- Боюсь, что ты и в самом деле нечист на руку и, по правде говоря, тебя
нужно было бы сдать полиции. Но в то же время мне совершенно ясно, что
ты в большой беде и страдаешь! Поэтому я тебя не выдам. Правда, я не вы-
ношу автомобилей, но я не выношу и полицейских, особенно когда они
желают командовать на моём паровозе. К тому же, видя, как кто-то пла-
чет, я становлюсь до странности мягкосердечным. Так что не падай духом,
Тод! Я сделаю всё, чтобы мы одержали над ними верх!
150
ВЕТЕР В ИВАХ
----------
В бешеном темпе они вдвоём стали бросать в топку уголь. Топка за-
гудела, полетели искры, паровоз стал сильнее подпрыгивать на стыках
и качаться, и всё же преследователи постепенно нагоняли их. Машинист,
вздохнув, вытер лоб обрывком тряпки и сказал:
- Боюсь, что ничего не выйдет, Тод. Им легче, они без вагонов. И па-
ровоз их более мощный. Нам осталось лишь одно, и это твой последний
шанс, поэтому слушай меня внимательно. Вскоре мы окажемся в длинном
туннеле. Дальше рельсы бегут по густому лесу. Войдя в туннель, я макси-
мально разовью скорость, а наши преследователи, уверен, её сбавят, что-
бы, не дай бог, не попасть в аварию! Так вот, когда мы оттуда выскочим,
я перекрою пар и резко заторможу, и тут ты не зевай, прыгай и спрячься
в лесу, прежде чем они появятся из туннеля и тебя увидят. А я по-прежне-
му буду мчаться на всех парах, и, раз им нравится за мной гнаться, пусть
гонятся сколько им угодно. Ну а теперь гляди. И, когда я скажу, прыгай!
Они снова подбросили в топку угля, и поезд влетел в туннель. Он мчал-
ся, ревел, стучал и наконец вырвался на свежий воздух, где они увиде-
ли с обеих сторон от железной дороги освещённый бледным светом луны
столь желанный тёмный лес. Машинист перекрыл пар и затормозил, Тод
встал на подножку и, когда поезд замедлил ход почти до пешего, услышал:
- Теперь прыгай!
Он прыгнул, скатился с невысокой насыпи, поднялся целый и невреди-
мый, добежал до леса и спрятался за тёмными деревьями.
Выглянув, он увидел, что поезд снова набрал скорость и исчез вдали.
И тут из туннеля с рёвом и свистом вырвался паровоз преследователей. Его
пёстрая команда по-прежнему размахивала оружием и кричала:
- Стойте! Стойте!
Когда они промчались, Тод от всей души рассмеялся, рассмеялся в пер-
вый раз с того времени, как попал в тюрьму.
Но вскоре он перестал смеяться, потому что вдруг понял: уже поздно,
темно и холодно, а он в незнакомому лесу без денег, без всякой надежды
на ужин и по-прежнему далеко от друзей и дома. Мёртвая тишина стояла
вокруг. После рёва и грохота поезда выносить её было почти невозможно.
Тод не рискнул покинуть спасительную сень деревьев, поэтому направил-
ся в лес, решив уйти как можно дальше от железной дороги.
После многих недель, проведённых за тюремными стенами, он ощутил
какую-то непонятную враждебность леса и подумал, что лес хочет над ним
152
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОДА
посмеяться. Козодои, чьи крики напоминали звук механических трещо-
ток, привели Тода к мысли, что в лесу его уже ищут и что он окружён. Сова,
бесшумно пролетевшая мимо, коснулась крылом его плеча, и Тод в ужа-
се отскочил, решив, что это чья-то рука. Но похожая на огромную ночную
бабочку птица, хохоча: «Охо! Охо! Охо!»-тотчас упорхнула, и тем самым,
посчитал Тод, она выказала свои дурные манеры. Один раз ему встретил-
ся лис, который остановился и насмешливо взглянул на Тода сверху вниз.
- Привет, прачка! - сказал он. - На этой неделе мне опять не вернули
один носок и маленькую наволочку! Позаботься, чтобы это больше не по-
вторилось!
И, хихикнув, лис с важным видом двинулся дальше.
Тод огляделся, надеясь найти камень, чтобы швырнуть в него, но как
назло ни одного камня рядом не оказалось, и от этого Тод ещё больше скис.
Наконец, замёрзший, голодный и уставший, он укрылся в дупле какого-то
дерева, из ветвей и сухой листвы соорудил что-то наподобие постели и за-
снул мёртвым сном до утра.
ВСЯК в этом мин
СТРАННИК
эт ощущал в душе тревогу, но чем она была вызвана, не мог понять.
Казалось, лето со всем его великолепием было ещё в самом разга-
ре, и хотя зелень полей кое-где уже превратилась в золото, ягоды
рябины покраснели, а леса тут и там были крепко схвачены жел-
тизной, всё же свет, тепло и летние краски по-прежнему властвовали над
природой, не обращая внимания на холодные предостережения меняю-
щегося года. Однако птичий хор, постоянно звучавший в садах и рощах,
уменьшился до одиночного пения по вечерам нескольких неутомимых ис-
полнителей. Так же, как и раньше, показывала своё мастерство малинов-
ка, но в воздухе уже чувствовались перемены и близость расставаний. Ку-
кушка, конечно, давно умолкла, но и других пернатых, которые месяцами
были привычной частью пейзажа, тоже не было слышно - ряды птиц не-
умолимо редели с каждым днём. Рэт, всегда внимательно наблюдавший
за их полётом, замечал, что каждый день птицы летят на юг. И, даже когда
он лежал вечерами в постели, ему казалось, что он видит птиц в тёмном
небе и слышит равномерные взмахи их нетерпеливых крыльев, послуш-
ных некоему повелительному зову.
Гранд-отель Природы, как и прочие отели, заполняется лишь в опре-
делённый сезон. По окончании этого сезона гости пакуют чемоданы, пла-
тят за постой, покидают отель, и на обед к его общему столу приходит,
к сожалению, уже не так много постояльцев. Номера вскоре запирают,
ковры сворачивают, служащих отеля рассчитывают. И волнение охваты-
вает тех, кто остаётся на пансион до открытия следующего сезона. Ведь
так грустно видеть, что столько знакомых уезжает, и прощаться с ними,
156
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
и слышать их бесконечные разговоры о планах, маршрутах и новых квар-
тирах, и понимать, что с каждым днём тебя окружает всё меньше и мень-
ше друзей! Некоторые из-за этого чувствуют себя одиноко, подавленно
и начинают ворчать:
- Откуда у вас эта тяга к переменам? Почему вы не желаете остаться
и вместе с нами радоваться жизни? Вы не представляете, как весело у нас
в отеле не в сезон и как мы интересно живём здесь в такое время.
- Кто бы в этом сомневался! - говорят им в ответ. - Мы в иной год даже
завидуем вам. Но сейчас, простите, нас ждут Автобус уже у дверей. Нам
пора!
Вот так, улыбаясь и кивая на прощание, друзья оставляют нас, а мы по
ним скучаем и чувствуем в душе обиду.
Рэт был парнем самодостаточным, к своей земле был всем сердцем
привязан, и, когда другие её покидали, он всегда оставался. Но всё-таки
Рэт не мог не заметить того, что висело в воздухе, и чувствовал, что это
необычайно сильно на него действует.
Было трудно заниматься чем-нибудь всерьёз, пока птицы продолжа-
ли улетать. Уйдя с берега, заросшего тростником, который высился над
медленной мелкой рекой, Рэт направился в сторону деревни, пересёк су-
хие, выжженные солнцем пастбища и побрёл по широкому жёлтому полю
пшеницы, волнующемуся, шуршащему и полному каких-то неприметных
движений и шёпотов. Он порой любил бродить в этом лесу плотно сто-
ящих, могучих колосьев, глядя на их собственное золотое небо над го-
ловой, небо беспрерывно танцующее, посверкивающее и о чём-
то тихо говорящее или под порывом ветра клонящееся почти
до земли и вновь с весёлым смехом взлетающее ввысь. Здесь
у него тоже было полно маленьких друзей, целое общество,
ведущее кипучую трудовую жизнь, но в сво- • J
бодную минуту всегда готовое поделить- Jfj/KT
ся с гостем слухами и новостями. Однако
сегодня все эти хорошо воспитанные мы- \
ши-полёвки и хомячки были невероятно 41
заняты Одни с усердием рыли подземные
ходы, другие, собравшись в группки, обсуждали ' fhj
планировку будущих квартир, которые должны я »
быть небольшими, удобными и располагаться
157
непременно рядом со складами пищи. Кто-то уже перетаскивал запылён-
ные сундуки и корзины с одеждой, а кто-то ещё только запихивал в них
своё нехитрое имущество. Повсюду уже лежали пакеты и мешки пшени-
цы, овса, ячменя, буковых желудей и орехов.
-Привет, Рэтти! Здорово, старина! - закричали мыши, едва увидев
его. - Иди помоги нам. Не стой без дела!
- Что у вас тут за игры? - строго спросил Рэт. - Вы же знаете, время ду-
мать о зимних квартирах ещё не пришло!
- Да, знаем, - сконфузившись, ответила одна из мышек. - Но не лучше
ли позаботиться обо всём заранее, разве не так? Мы должны перенести
мебель, вещи и припасы до того, как на полях раздастся грохот всех этих
ужасных машин. Кроме того, лучшие квартиры в наше время быстро рас-
хватывают. и опоздавшим приходится селиться где попало. Поэтому нуж-
но очень много успеть сделать до переезда. Конечно, мы знаем, что ещё
рано. Но ведь мы только-только начали собираться!
- Вы с ума сошли! - воскликнул Рэт. - Начинать в такой потрясающий
день! Лучше пойдём поплаваем в лодке, погуляем в роще. Или устроим
пикник в лесу, а может, ещё что-нибудь...
- Нет, только не сегодня, спасибо, - поспешно ответила полевая мыш-
ка - Лучше в какой-нибудь другой день, когда у нас будет больше времени...
Презрительно фыркнув, Рэт отвернулся, чтобы уйти, но, споткнувшись
о шляпную коробку, упал и грубо выругался.
158
- Если бы кое-кто был повнимательней и глядел куда следует, он бы,
возможно, не ушибся и не позволил себе всяких неприличных слов! - сухо
сказала полевая мышка. - Не споткнись ещё и о мешок, Рэт! Лучше бы ты
сел в сторонку. Через час-другой мы наверняка освободимся и сможем уде-
лить тебе больше времени.
- Вы освободитесь не через час-другой, как ты говоришь, а к Рождест-
ву. никак не раньше, - сердито возразил Рэт, уходя со злополучного поля.
В дурном расположении духа он снова вернулся к реке, своему верно-
му, ни разу не изменявшему старому другу, который никогда не паковал
вещи, не менял местожительства и не покидал его на целую зиму.
На одной из прибрежных ив он заметил ласточку. Чуть спустя к ней
подлетела вторая, а затем и третья. То беспокойно взлетая с ветки, то
вновь на неё садясь, они принялись о чём-то убеждённо и тихо говорить.
- Что, уже собрались? - подойдя к ним поближе, спросил Рэт. - К чему
такая спешка? Она меня просто смешит!
- О нет! Мы ещё не улетаем, если ты это имеешь в виду, - ответила пер-
вая ласточка. - Пока мы только готовимся и разрабатываем планы. Мы об-
суждаем абсолютно всё: какой маршрут выбрать в этом году, где по пути
остановиться и так далее, и так далее... Отчасти это даже весело!
- Весело? - переспросил Рэт. - Мне, водяной крысе, этого никак не по-
нять! Если вам так уж нужно покинуть это чудесное место, и друзей, кото-
рые будут скучать без вас, и уютные домики, где вы столько времени жили,
159
ВЕТЕР В ИВАХ
значит, когда пробьёт час, вы, в чём я не сомневаюсь, храбро отправитесь
в путь и, встретив беды и неудобства, перемены и новизну, сделаете вид,
что вполне счастливы. Но думать и говорить об этом прежде времени?..
- Нет, ты и вправду чего-то не понимаешь. - покачала головкой вторая
ласточка. - Так вот, слушай. Сначала мы чувствуем в душе некое странное
желание, какое-то сладкое беспокойство. Затем, подобно домашним голу-
бям, которые всегда возвращаются в родную голубятню, одно за другим
к нам прилетают воспоминания. Они впархивают ночами в наши сны,
а днями сопровождают нас, когда мы вьёмся и кружимся над землёй. И мы
с жадностью расспрашиваем о них друг друга, и сравниваем наши расска-
зы и убеждаемся, что всё было на самом деле, когда запахи, звуки и назва-
ния давно забытых мест мало-помалу возвращаются и манят нас.
- А не могли бы вы остаться хотя бы в этом году? - размечтался Рэт. - Мы
сделаем всё, чтобы и зимой вы чувствовали себя здесь как дома. Вы в своём
далеке даже представить себе не можете, как у нас здесь в это время хорошо.
- Я как-то раз попробовала остаться, - сказала третья ласточка. - Я так
сроднилась с этим местом, так его полюбила, что, когда пришло время
улетать, не смогла этого сделать, и моим подругам пришлось лететь без
меня. Несколько недель я была всем довольна, но потом... О эти утоми-
тельно длинные ночи! Эти хмурые, серые дни! Воздух такой холодный,
такой промозглый, и ни одной мошки вокруг! Ну разве подобное мож-
но выдержать? Моя храбрость куда-то улетучилась, и однажды холодной,
ненастной ночью я двинулась в путь. Покинуть это место мне помогли
160
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
могучие восточные ветры. Когда я пролетала над высокими горами, то по-
пала в снежную круговерть и, чтобы её преодолеть, боролась до изнемо-
жения, но вовек мне не забыть того счастья, когда к моей спинке наконец
прикоснулось жаркое солнце, и я помчалась вниз к озёрам, синим и ти-
хим, и ощутила дивный вкус первой попавшейся мне жирненькой мушки!
Прошлое казалось дурным сном, будущее - радостным праздником, когда
я неделю за неделей, легко и неспешно летела на юг, задерживаясь то тут,
то там, на сколько хотелось, но всегда ощущая неслышный зов! Нет, я по-
лучила предупреждение и больше никогда не подумаю его ослушаться.
-Да-да, зов с юга! Зов с юга! - мечтательно прощебетали обе её по-
дружки. - Эти южные песни, южные краски, южный сияющий воздух! Вы
ведь помните...
И, забыв про Рэта, они с пылом предались воспоминаниям. А Рэт слу-
шал как зачарованный, и в его сердце разгоралось пламя. Да, он вдруг по-
нял, в нём тоже нежданно-негаданно зазвучала прежде дремавшая струна.
Простенький щебет этих мечтающих о юге птиц, их незатейливые, бес-
хитростные рассказы пробудили в нём совершенно новое могучее чувст-
во, которое невероятно взволновало его, и у Рэта сразу возникла мысль:
«А почему бы и мне не почувствовать это жаркое касание южного солнца,
эти витающие в воздухе дивные запахи?» Прикрыв глаза, он на мгновение
улетел в мечтах далеко-далеко, и, когда вновь их открыл, река показалась
ему стальной и холодной, а зелёные поля - серыми и сумрачными. Но в его
верном сердце тут же что-то закричало, осуждая более слабую часть его
души за предательство.
- Тогда почему вы всегда возвращаетесь? - требовательно и ревниво
спросил он ласточек. - Что же вас так притягивает в этом небольшом, бед-
ном и неприметном месте?
- А ты думаешь, - усмехнулась первая ласточка, - другой зов, звуча-
щий в назначенное время, не для нас? Я имею в виду зов буйных луговых
трав, мокрых от дождей садов, тёплых прудов, над которыми вьётся вкус-
ная мошкара, скота на пастбищах, стогов сена и всевозможных деревен-
ских пристроек, теснящихся под застрехой домов?
- Ты полагаешь, - спросила вторая ласточка, - что ты единственное
живое существо, мечтающее вновь услышать, как кукует кукушка?
- Придёт час, - сказала третья, - и мы вновь затоскуем по водяным ли-
лиям, по их лёгкому покачиванию на реках Англии. Но сегодня все эти
161
ВЕТЕР В ИВАХ
картины представляются нам бледными, тусклыми и очень далёкими. Сей-
час в наших душах звучит иная музыка.
Они вновь принялись о чём-то щебетать, и сквозь дурман их болтовни
проступали фиолетовые моря, тёмно-жёлтые пески и пугливые ящерицы
на горячих каменных уступах.
В смятении Рэт побрёл прочь, взобрался по пологому склону на высо-
кий северный берег реки и, улёгшись на траву, стал смотреть в сторону Да-
унса, гигантского кольца холмов, загородившего южную часть простран-
ства и бывшего до сих пор для Рэта горизонтом, его Лунными горами, тем
пределом, за которым лежало неизвестное. Это неизвестное Рэт прежде не
хотел ни видеть, ни знать. Но сегодня он смотрел на юг с совершенно но-
вым, только зарождающимся в сердце чувством, и ему казалось, что ясное
небо над длинной низкой горной грядой так и стреляет обещаниями. Не-
видимое стало для Рэта всем, неизвестное - единственным, что в мире су-
ществует. По одну сторону холмов была теперь совершеннейшая пустота,
по другую - открывалась полная жизни, разноцветная панорама, кото-
рую ясно видело его внутреннее око. Какие были там зелёные с барашка-
ми волн моря! Какие умытые солнцем побережья, вдоль которых распо-
ложились белые виллы, сверкавшие на фоне оливковых рощ! Какие тихие
гавани, где стояли прекрасные корабли, направлявшиеся за вином и пря-
ностями к пурпурным островам, лежащим в далёких тихих водах!
Он было поднялся, чтобы вновь сойти к реке, но тут же передумал и по-
искал глазами пыльную тропинку, которая пряталась под живой изгородью.
Там, под густыми, спутанными и прохладными ветвями он сможет пораз-
мыслить о настоящей, убегающей вдаль дороге и о том невиданном мире,
к которому она ведёт, обо всех странниках, что когда-либо по ней ходили,
об их судьбах и приключениях, на поиски которых странники отправились
или которые сами этих странников нашли далеко-далеко за горизонтом!
Неожиданно послышались чьи-то шаги, и вскоре стал хорошо виден
тот, кто, как показалось Рэту, устало брёл ему навстречу. Странник был
тоже крысой, как и Рэт, только изрядно запылённой. Приблизившись
к Рэту, странник приветствовал его учтивым жестом, в котором угады-
валось что-то иностранное, постоял секунду в нерешительности, а затем,
приятно улыбаясь, сошёл с тропы и сел возле Рэта на прохладную траву.
Он и в самом деле выглядел утомлённым, поэтому Рэт не приставал к нему
и не задавал вопросов, хорошо понимая, о чём тот думает, и памятуя о том,
162
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
что у животных считается достоинством умение не тревожить молчащего,
пока его уставшие мышцы расслабляются, а ум отдыхает.
Странник был остромордой, худой и немного сутулой крысой с тонки-
ми длинными лапами. Из уголков его глаз во множестве разбегались мор
щинки, а в аккуратных, красивой формы ушах сверкали маленькие золо-
тые серёжки. Вязаный свитер на нём был линялого синего цвета, брюки,
залатанные и грязные, тоже ещё сохраняли синеву, а немногочисленные
пожитки умещались в синем хлопчатобумажном носовом платке.
Когда странник немного пришёл в себя, он глубоко вздохнул, втянул
носом воздух и огляделся.
- Вон оттуда тёплый ветер приносит запах клевера, - заметил он. - По-
зади нас слышится, как коровы жуют жвачку и, прожевав, каждый раз не-
громко фыркают. С той же стороны, только гораздо дальше, слышно, как
жнецы косят траву, а там, на фоне леса, голубыми струйками над домами
поднимается дымка. Где-то рядом бежит река. Доносятся голоса ку-
ропаток. И по тому, как ты одет, я вижу, что ты моряк речной. Ка-
жется, что всё спит, но в то же время и продолжает- Л
ся! В общем, друг, твоя жизнь прекрасна. Другой ।
такой, без сомнения, на свете нет, если только ЛК/
у тебя хватает сил такую жизнь вести! 5^ ••
-Да, это настоящая жизнь! Только так t л ЛЬ
и стоит жить!-как во сне ответил ему Рэт, но
в его голосе не было обычной убеждённости. f » 1
- Нет, я сказал не совсем то, - осторожно
ответил странник. - И всё-таки, конечно, дру-
гой такой нет. Я много прошёл и знаю! Да. оттого ,
что я так много прошёл - за спиной у меня целых
шесть месяцев странствий. - я знаю точно, другой । ййЛИВ
такой нет И вот я, стёрший нош и голодный, я, по- ,
кинувший далёкий юг, оказался здесь, а всё потому, I J
что подчинился давнему зову, который требует, что- 1
бы я вернулся назад, в прежнюю жизнь, в мою жизнь, I s
и который больше никогда не позволит мне уйти. f
«Значит, он тоже один из них?» - мелькнуло в голо- I /
ве у Рэта, и он спросил: | _ W
- А откуда ты ушёл? I w
163
ВЕТЕР В ИВАХ
О том, куда идёт странник, ему незачем было спрашивать. В глубине
души он и сам хорошо знал ответ.
- С очень симпатичной маленькой фермы. Она находится вон там, -
коротко ответил странник и кивнул в сторону севера. - Да что об этом го-
ворить! У меня было всё, о чём я только мог пожелать. Всё, чего я от жизни
ожидал, и даже больше. Но вот я попал сюда и, представь себе, счастлив,
что я здесь! Счастлив, несмотря ни на что! Потому что осталось много
миль позади и совсем немного времени до осуществления мечты моего
сердца!
Его сияющий взгляд метнулся к горизонту. Казалось, он услышал не-
кий звук, зовущий его из далёкого мира за горами, голос, выводящий ра-
достную мелодию его пастбища и его родной фермы.
- Нет, ты не один из нас, - замотал головой Рэт. - А ещё ты - не фермер
и, по моему разумению, даже не житель этой страны.
- Ты прав, - ответил странник. - Я принадлежу к старинному роду
крыс-мореплавателей или корабельных крыс. Порт, откуда я родом, назы-
вается Константинополь. Хотя там меня считают иностранцем из-за того,
что мои предки говорили на другом языке. Хочешь, дружище, услышать
о Константинополе? Это прекрасный древний город. Узнай же и о Сигур-
де, короле норвежском, о том, как он приплыл туда с шестью кораблями.
Как вместе со своими всадниками поскакал по улицам, украшенным в его
честь пурпуром и золотом. И как император и императрица встретили его
и пировали на борту его корабля. Потом Сигурд вернулся домой, но мно-
гие норвежцы остались в Константинополе и стали личной охраной импе-
ратора. Мой прародитель, норвежец по происхождению, тоже остался там
с кораблями, которые Сигурд подарил императору. Мы всегда были море-
плавателями, поэтому не нужно удивляться, что город, где я родился, мне
не более родной, чем любой другой порт по пути от Константинополя до
Лондона. Мне известны все порты, и в каждом знают меня. Стоит мне сой-
ти на любом причале, на любом берегу, и я снова дома!
- Ты, верно, ходишь в далёкие путешествия, - заинтересованно спро-
сил Рэт, - долгие месяцы не видишь земли, провизия заканчивается, прес-
ная вода на исходе, а вокруг один великий океан и всё такое прочее?
- Да ни в коем случае! - откровенно ответил этот славный представи-
тель крыс-мореплавателей. - Такая жизнь, о какой ты говоришь, совершен-
но не для меня. Моя работа береговая: я занимаюсь каботажной торговлей.
164
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
Землю покидаю редко. Люблю весело проводить время на травке у набе-
режной, а не плавать по морю. О, знал бы ты, как великолепны южные
порты! Как восхитительны их запахи! Как ярки по вечерам их огни! Ка-
кое от них исходит волшебство!
- Что ж, возможно, твой выбор лучше, - сказал Рэт, но в голосе его зву-
чало сомнение. - Расскажи мне хоть немного о себе, если, конечно, ты не
против. Я вижу, у тебя необыкновенно сильный характер! Вот мне и хо-
телось бы понять, какой урожай ты с твоим характером надеешься нако-
пить к старости, к тому времени, когда ты будешь сидеть у жаркого ками-
на и делиться с друзьями богатыми воспоминаниями. Ну а что касается
меня, то признаюсь тебе, сегодня я вдруг ощутил всю узость, всю ограни-
ченность моей предыдущей жизни...
- Моё последнее путешествие, которое в конечном счёте и привело
меня в эту страну, - начал свой рассказ мореплаватель, - связано с моей
давнишней мечтой о собственной ферме. Оно может служить хорошим
примером того, чем я занимаюсь, и одновременно конспектом моей яр-
кой жизни. Как это часто бывает, всё началось с семейных неприятностей.
Вняв штормовому предупреждению, я поднялся на борт небольшого тор-
гового судна, которое отправилось из Константинополя по морям древне-
го мира, где каждая волна несёт в себе бессмертную память о прошлом,
к греческим островам и Леванту. Ах, какие это были золотые дни! Какие
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
благоуханные ночи! Везде и всегда - и в гаванях, и в других местах - нас
ждали старые друзья. Во время дневного пекла мы обычно отдыхали в ка-
ком-нибудь хранящем прохладу храме или возле заброшенного водоёма,
а после захода солнца под бархатным небом, на котором сияли огромные
звёзды, пировали и пели песни. Затем наш корабль сменил курс, и мы дви-
нулись вверх по Адриатическому морю мимо берегов, казавшихся то золо-
тистыми, то розовыми, то зеленовато-голубыми. Мы заходили в большие
порты, прятавшиеся в бухтах, бродили по древним знаменитым городам.
И наконец однажды утром, когда солнце царственно поднялось у нас за
спиной, мы по золотой дороге вошли в Венецию. О, Венеция - изумитель-
ный город! Там спокойно бродит и наслаждается жизнью любая крыса!
А когда она устаёт от блужданий, то садится ночью возле Большого ка-
нала и пирует с друзьями. А вокруг звучит музыка, и небо усеяно звёзда-
ми, и вспыхивают и мерцают огни на блестящих стальных носах покачи-
вающихся на воде гондол, и гондолы стоят так тесно, что можно перейти
по ним с одной стороны канала на другую. А какая там вкусная еда! Ска-
жи, тебе нравятся устрицы? Ну хорошо, хорошо, не станем на них задер-
живаться!
Какое-то время странник молчал. Рэт тоже молчал, и, очарованный,
плыл по призрачным каналам, и слушал неслышную песню, звенящую
меж иллюзорных, серых, отшлифованных волнами стен.
- Затем мы снова пошли на юг, - продолжал мореплаватель, - спусти-
лись к берегам Италии и наконец достигли Палермо. Там я надолго распро-
щался со своими корабельными приятелями и, счастливый, сошёл на берег.
Я никогда не остаюсь надолго на одном корабле, чтобы не иметь предвзя-
того мнения и не потерять широту взгляда. Между прочим, Сицилия для
меня - любимое пристанище. Там я знаю всех и вся, и тамошняя жизнь мне
полностью подходит. На этом острове я провёл в дружеском кругу много
весёлых дней. Когда же снова ощутил в груди беспокойство, то воспользо-
вался кораблём, который шёл к Сардинии и Корсике. Как я был рад вновь
почувствовать на лбу свежий ветер и прохладные морские брызги!
- А внизу, в этом, ну, как его... в трюме... - вы, мореходы, кажется, так
его называете - не слишком ли жарко и душно? - спросил Рэт.
Мореплаватель пристально посмотрел на Рэта и подмигнул ему.
- Я - старый морской волк. - Мордочка его выражала полнейшее про-
стодушие. - Мне довольно и каюты капитана!
167
ВЕТЕР В ИВАХ
-------
- Но, по мнению многих, такая жизнь трудна! - прошептал Рэт. Видно
было, что он что-то обдумывает.
-Для команды? Наверняка! - серьёзно ответил мореплаватель
и вновь едва заметно подмигнул Рэту. - На Корсике, - продолжил он, -
я воспользовался кораблём, который вёз вино на материк. Вечером мы
уже были в Алассио, легли в дрейф, подняли из трюма бочки с вином
и, связав их в одну линию, сбросили за борт. Затем экипаж сел в шлюп-
ки и, распевая песню о своём славном путешествии, поплыл к берегу,
а за шлюпками вереницей, растянувшейся на целую милю, качаясь, плы-
ли, подобно дельфинам, бочки. На берегу их уже ждали лошади, кото-
рые с грохотом и скрежетом поволокли всю эту цепочку из бочек вверх
по крутой улице городка. Когда последняя бочка была доставлена до ме-
ста назначения, мы, решив подкрепиться и отдохнуть, где-то сели в ночи
и хорошенько выпили с друзьями. А на следующее утро, чтобы выспаться
и отдохнуть после весёлой пирушки, я отправился в оливковую рощу...
Теперь какое-то время я вполне мог обойтись без островов, гаваней и ко-
раблей. Я проводил жизнь в лени и, лёжа среди олив, наблюдал за тем,
как трудятся крестьяне, или, забравшись на высокий холм, глядел вниз,
на синее-синее Средиземное море... И так потихоньку, полегоньку, ча-
стично пешком, частично морем, я в конце концов добрался до Марсе-
ля, где встретил старых товарищей по плаванию, побывал на огромных
океанских судах и снова, как всегда, пировал. Но поговорим об устри-
цах! Знаешь, иногда я тех марсельских устриц вижу во сне и просыпа-
юсь от слёз!
- Ну, конечно! Вспомнил! - воскликнул воспитанный Рэт. - Ты, кажет-
ся, упомянул, что голоден. Я должен был это понять раньше! Так, может,
ты сегодня останешься и пообедаешь со мной? Тем более что уже полдень
и нора моя совсем рядом. Я буду рад тебя угостить!
- Это вполне по-братски! Ты очень добр! - сказал мореплаватель. - Да,
я был голоден уже тогда, когда сел рядом с тобой, а с того момента как я не-
осторожно упомянул об устрицах, мои голодные страдания стали просто
нестерпимы! Но скажи, ты бы не мог принести еду прямо сюда? Я не вы-
ношу трюмов и никогда в них не спускаюсь, разве что по принуждению...
А потом, когда мы поедим, я ещё больше расскажу тебе о моих путеше-
ствиях и о той приятной жизни, которую я веду. Приятной, по крайней
мере для меня, но судя по тому, как внимательно ты меня слушаешь, она
168
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
привлекательна и для тебя. Кроме того, если мы окажемся в твоей норе,
ставлю сто против одного, что я тут же засну!
- Что ж, прекрасное предложение! - согласился Рэт и поспешил домой.
Достав корзинку, ту самую, которую он всегда брал на пикники, Рэт
наполнил её самыми обычными продуктами. Но, помня, откуда странник
родом и какую еду он предпочитает, Рэт не забыл положить в корзинку
длинный батон французского хлеба, колбаску, над которой витал вкусный
чесночный аромат, кусок плачущего сыра (его Рэт пристроил на самом
дне) и длинношеюю, обёрнутую в солому бутыль с заключённым в ней сол-
нечным сиянием, что было налито и сохранено на склонах гор далёкого
юга. Нагруженный таким образом, он поспешил вернуться к гостю и даже
покраснел от удовольствия, когда старый моряк отдал должное его вкусу
и проницательности, после того как они распаковали корзинку и выложи-
ли её содержимое на траву рядом с тропинкой.
Утолив голод, странник продолжил рассказ о своём последнем путеше-
ствии. Он вёл простодушного слушателя от одного порта Испании к друго-
му, останавливался вместе с ним в Лиссабоне, Опорто и Бордо, знакомил
его с симпатичными гаванями Корнуолла и Девона и так дошёл до канала,
до той последней пристани, где, высадившись наперекор встречному ветру,
гонимый и потрёпанный штормами, он уловил первые чудесные намёки
и предвестия совсем иной весны и, воспламенившись ими, быстро углу-
бился в незнакомую страну, мечтая ради приобретения жизненного опы-
та о какой-нибудь тихой ферме подальше от утомительного шума прибоя.
Очарованный и дрожащий от возбуждения, Рэт прошёл вместе с пу-
тешественником лигу за лигой по заливам, где постоянно бушуют штор-
мы, по забитым судами рейдам, по отмелям в гаванях во время отливов,
по извилистым рекам, скрывающим за каждым поворотом небольшие, за-
нятые делами городки, и наконец оставил его, совершившего задуманное,
но горько сожалеющего об этом, в глубине страны, на ферме, о которой
странник теперь и слышать не хотел.
К этому времени с едой было покончено, и мореплаватель, чьи силы
восстановились, голос окреп, а глаза загорелись так ярко, словно впита-
ли в себя огни какого-нибудь далёкого маяка, наполнил бокал красным
искрящимся вином благословенного юга и, наклонившись к своему слу-
шателю, вонзил в него свой пристальный взгляд. И взгляд этот, пока незна-
комец рассказывал, держал, не отпуская, не только душу, но и тело Рэта.
169
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
А глаза мореплавателя были переменчивого, в пенистых прожилках, серо-
зелёного цвета северных морей. А в бокале его сверкал жаркий рубин, ко-
торый казался самым сердцем юга, сердцем, бьющимся для того, кто имел
мужество отозваться на его удары. И эти два огня, изменчивый серый и не-
меняющийся красный, подчинили себе Рэта, связали, заворожили и лиши-
ли воли. Под их горячими лучами тихий мир вокруг сначала куда-то отсту-
пил, а потом и вовсе исчез. А рассказ, удивительный этот рассказ лился всё
дальше и дальше, и чем он был - речью или временами песней, старинной
песней матросов, вытягивающих из воды якорь, с которого каплет вода,
звонким хлопаньем канатов на мачтах при неистовом северо-восточном
ветре, балладой рыбака, тянущего сеть на фоне закатного абрикосового
неба, голосом гитары или мандолины, доносящимся с гондолы или турец-
кой шлюпки? А может, он превратился в стон ветра, поначалу жалобный,
затем сердитый и резкий, когда ветер усилился, и наконец ставший почти
непереносимым свистом, который вдруг сменила тихая мелодия струяще-
гося воздуха в раздутых парусах судна? Кто знает? Зачарованному слушате-
лю казалось, что он слышит все эти звуки и различает в них жалобы голод-
ных морских чаек, мерный шум бьющихся о берег волн и протестующий
скрежет гальки. Но потом звуки снова превратились в речь, и Рэт, чьё сер-
дце готово было выскочить из груди, двинулся навстречу новым портовым
городам, и приключениям, и битвам, и спасениям, и воссоединениям с дру-
зьями, и многим другим прекрасным делам... Он исходил остров за остро-
вом в поисках сокровищ. Он ловил рыбу в тихих лагунах и целыми днями
дремал на тёплом белом песке. Он с интересом внимал рассказу о глубоко-
водном рыболовстве, об огромных стаях серебристых рыб, попавших в сети
длиной в целую милю; о неожиданных опасностях вроде огромных волн
или рифов, которые подстерегают корабль в безлунные ночи; об огромном
океанском лайнере, который, как призрак, вырисовывается прямо перед
тобой сквозь туман. О радостном возвращении домой, когда, обогнув мыс,
видишь огни гавани и далёкую толпу на причале. И вот уже звучат весёлые
крики встречающих да дребезжание якорной цепи, и ты потом долго и уто-
мительно поднимаешься по крутой узкой улочке туда, где виден тёплый
свет родных окон с красными занавесками.
И тут в его сне, который был наяву, показалось Рэту, что искатель при-
ключений вдруг встал, но по-прежнему ведёт свой рассказ и по-прежнему
держит его взглядом своих серых, как море, глаз.
171
ВЕТЕР В ИВАХ
- А теперь, - тихо сказал мореплаватель, - мне пора в путь. И идти мне
на юго-запад много долгих тоскливых дней, пока я не достигну маленько-
го, ничем не примечательного приморского городка, который мне хорошо
знаком. Городок этот лепится к крутой горе по одну сторону гавани. Там
из тёмных дверных проёмов видны стремящиеся вниз каменные лестницы
с нависающей над ними высокой, в розовых цветках травой валерианы.
А у подножия лестниц поблескивают синие заплатки воды. Там маленькие
лодочки, привязанные к кольцам и опорам старых волноломов, раскраше-
ны так же весело, как и те, в которые я любил залезать в далёком детстве.
Там лосось прыгает в волнах прилива, косяки макрели, сверкая на солн-
це, играют за пристанью и пляжем. И скользят день и ночь под окнами ог-
ромные суда: в одну сторону они идут швартоваться, в другую - спешат
в открытое море. Туда, рано или поздно, приходят корабли всех морских
держав, и туда в назначенный час позволят войти и встать на якорь кора-
блю, на котором поплыву и я. Я дождусь своего часа, буду тянуть и ждать,
пока наконец придёт подходящий мне корабль. Его с помощью специаль-
ного якоря - верпа оттащат или, как говорят моряки, отверпуют в средин-
ное течение и тяжело нагрузят. Бушприт корабля укажет, куда выходить
из гавани. На лодке или любым другим способом я доберусь до корабля
и проскользну на борт. А потом в одно прекрасное утро я проснусь под пе-
сню и топот матросов, под дребезжание кабестана (так называют на фло-
те ворот) и под стук весело ползущей якорной цепи. Мы развернём кли-
вер и фок (паруса на передней мачте), белые дома на берегу медленно
заскользят от нас прочь, когда корабль наберёт скорость и морское путе-
шествие начнётся! Пока мы будем медленно продвигаться в сторону мыса,
все мачты оденутся парусами. А когда корабль окажется в открытом море,
огромные зелёные волны громко ударят по его обшивке, и попутный ве-
тер понесёт его на юг!
Ты, братец, тоже можешь пойти со мной, ибо дни проходят и никогда
не возвращаются. Юг ждёт тебя! Приключения не за горами! Поспеши на-
встречу зову прямо сейчас, прежде чем он бесследно исчезнет! Захлопни
за собой дверь и весело иди вперёд. Прочь прежнюю жизнь, да здравству-
ет жизнь новая! А потом, когда-нибудь, в далёком будущем, когда кубок
будет выпит до дна и игра сыграна, ты вернёшься домой, если, конечно,
захочешь, и, сидя у этой твоей тихой реки, будешь делиться множеством
интереснейших воспоминаний с друзьями. Ты спокойно догонишь меня
172
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
на дороге, ведь ты молод, а я стар и хожу медленно. Я пойду не торопясь
и буду всё время оглядываться. И в какой-то момент, уверен, увижу - это
ты идёшь, энергичный, радостный, и мордочка твоя скажет мне: «Я тоже
иду на юг!»
Голос его с каждой минутой становился всё тише и тише и превратил-
ся под конец в тоненький писк, не громче комариного. И только тут Рэт,
всё ещё как будто под гипнозом, разглядел вдалеке крохотное пятнышко
на белом полотне дороги.
Машинально встав, он тщательно и неторопливо принялся упаковы-
вать корзинку для пикников. Так же машинально он вернулся домой, со-
брал самое необходимое, взял несколько вещиц, особенно ему дорогих,
и сложил всё в походную сумку. Действовал Рэт медленно и обдуманно,
двигался по комнате как лунатик и во что-то вслушивался с раскрытым
ртом. Затем, перекинув сумку через плечо, выбрал для дальней дороги
палку покрепче и не спеша, но и не колеблясь, ступил за порог. И тут он
неожиданно столкнулся с кротом, который как раз шёл к нему.
- Постой, Рэтти! Куда это ты собрался? - изумлённо спросил Мол, хва-
тая друга за руку.
- На юг, как и все остальные, - не глядя на
него, без всякого выражения, словно во сне.
прошептал Рэт. - Сначала на море, потом
на корабль, а там уж к берегам, ко-
торые меня зовут!
Он сделал несколько ре-
шительных шагов вперёд, по-
прежнему неспешно, но упор-
но двигаясь к намеченной цели.
Однако Мол, теперь уже не на
шутку встревоженный, встал
у него на пути и, взглянув Рэту
в глаза, заметил, что они стали
тусклыми, застывшими и како-
го-то странного, переменчиво-
го, серого с прожилками цвета -
не глазами его лучшего друга,
а глазами совершенно другого
ВЕТЕР В ИВАХ
зверя. Крепко обхватив Рэта лапами, Мол втолкнул его в дом и, свалив,
прижал что есть сил к полу.
Рэт несколько минут отчаянно боролся, но затем как-то сразу сник и без-
молвно распластался на полу, закрыв глаза и дрожа. Чуть погодя, Мол по-
мог другу подняться и усадил его на стул. Рэта трясло, из груди его вырыва-
лись истерические бесслёзные рыдания. Мол быстро закрыл дверь, запер
сумку в шкаф и, сев тихонько рядом с другом, стал ждать, когда этот стран-
ный приступ закончится. Вскоре Рэт задремал, но дремота его была беспо-
койной. Он вздрагивал, дёргался и шептал что-то странное и непонятное,
видимо, на каком-то иностранном языке. Но не очень образованный Мол
не понял ни слова. А Рэт меж тем заснул крепким сном.
Чувствуя в душе беспокойство, Мол оставил его на время и занялся не-
отложными домашними делами. Было уже темно, когда он вернулся в го-
стиную и увидел, что Рэт по-прежнему сидит, как сидел. Он уже совсем
очнулся, но был вялым, молчаливым и подавленным. Мол внимательно
поглядел ему в глаза и, к своей радости, понял, что они снова стали тём-
но-карими и ясными. Тогда он, приободрив друга, попросил его расска-
зать, что с ним произошло.
Бедняга Рэтти, постепенно приходивший в себя, попробовал объ-
яснить. Но как он мог вложить в холодные слова то, что было ему по боль-
шому счёту внушено? Как воскресить, чтобы и другой понял, преследу-
ющие его, поющие ему голоса моря? Как повторить волшебство сотен
воспоминаний моряка? Теперь, когда магия больше не действовала и чары
рассеялись, он понял, как трудно объяснить свои поступки, которые не-
сколько часов назад представлялись ему единственно возможными и не-
обходимыми. Поэтому неудивительно, что он так и не смог со всей ясно-
стью поведать кроту о том, что произошло в тот день.
Тем не менее Молу было совершенно очевидно, что приступ болез-
ни, а точнее, припадок закончился и его друг снова в здравом уме, хоть
и видно, что он чем-то потрясён и пребывает в унынии. Рэт, казалось,
потерял всякий интерес не только к вещам, которые были частью его
нынешней жизни, но и к тем приятным прогнозам относительно гряду-
щих дней и дел, которые, несомненно, должны возникнуть по оконча-
нии сезона.
Словно случайно и с кажущимся безразличием Мол повёл разговор
о только что собранном урожае, о тяжёлых возах и работягах-быках,
174
ВСЯК В ЭТОМ МИРЕ СТРАННИК
тянущих эти возы, о растущих стогах и огромной луне, поднявшейся над
голыми полями, на которых торчат остатки стеблей. Он рассказал о том,
что повсюду вокруг уже краснеют яблоки и коричневеют орехи, что мно-
гие уже варят варенье и джемы и готовят всевозможные напитки. С исто-
риями наподобие этих Мол постепенно добрался до середины зимы со
всеми её весёлыми развлечениями и уютной домашней жизнью, и можно
сказать, что к этому моменту он превратился в настоящего лирика.
Мало-помалу Рэт стал проявлять к его рассказу интерес и наконец
включился в разговор. Его потухший взгляд загорелся, и куда-то подева-
лась апатия.
Спустя некоторое время умница Мол ненадолго вышел и вернулся с ка-
рандашом и несколькими листками бумаги. Листки эти он положил пе-
ред другом на стол.
- Ты очень давно не писал стихов, - заметил он. - Попробуй посвяти
нынешний вечер им вместо того... ну, вместо того чтобы бесконечно ду-
мать о всяком и разном. Я полагаю, ты почувствуешь себя намного лучше,
когда всё это запишешь, пусть даже с помощью рифм.
Рэт устало отодвинул бумагу в сторону,
но тактичный Мол, найдя какой-то предлог,
вновь покинул комнату, а когда чуть позже он
Ж снова туда заглянул, Рэт его даже не заметил,
так увлечённо он писал, посасывая кончик
карандаша. По правде говоря, он больше по-
/ сасывал, чем писал. Но как же обрадовался
"VX ^ВК \ Мол, увидев, что исцеление, по крайней
мере, началось!
Продолжение _
ПРИКЛЮЧЕНИИ Тодд |
Ьход в дупло был обращён на восток, поэтому Тод проснулся на заре.
Может быть, его разбудили первые солнечные лучи, что упали
прямо на него, а может, холод, из-за которого застыли пальцы на
ногах и, видимо, приснился этот странный сон. Будто холодной
зимней ночью нежился он в постели в прекрасной спальне с окном в сти-
ле Тюдоров, а постельное бельё разбудило его и. закричав, что больше ни
минуты на таком холоде не останется, выскочило на лестницу и бросилось
вниз к жаркому кухонному очагу, где можно было согреться И он как есть,
с голыми ногами, почему-то милю за милей шёл и шёл за ним по бесконеч-
ным студёным как лёд ступеням, умоляя образумиться и вернуться. Тод,
верно, проснулся бы намного раньше, но он так долго не высыпался на ка-
менных плитах, едва прикрытых соломой, что почти забыл про дружеские
объятия мягкого и тёплого одеяла, натянутого до подбородка.
Усевшись, он протёр глаза, размял затёкшие пальцы и, ещё не сообра-
зив, где находится, поискал знакомые стены и узкое зарешеченное окно.
И тут - сердце его при этом бешено заколотилось - он вспомнил всё: по-
бег из тюрьмы, паровоз, погоню, вспомнил и самое главное и лучшее из
всего - он свободен!
Свободен! Это слово и эта мысль одни стоили пятидесяти шерстяных
одеял. Он сразу же ощутил тепло во всём теле, едва подумал об окружав-
шем его чудесном мире, который уже заждался того момента, когда встре-
тит его с триумфом, и станет ему служить, и подыгрывать ему, и беспо-
коиться о нём, и помогать ему, и проводить с ним время, как в прежние
дни. до того как фортуна от него отвернулась. Тод отряхнулся, пальцами
178
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
вычесал из волос сухие листья и, завершив на этом свой туалет, двинул-
ся навстречу спокойному утреннему солнцу, подмёрзший, но, как всегда,
уверенный в себе, голодный, но полный надежды. Все его вчерашние стра-
хи и переживания рассеялись благодаря отдыху, сну и бодрящему солнеч-
ному свету.
Весь мир в это раннее летнее утро принадлежал ему одному. Покры-
тая росой лесная земля, когда Тод по ней ступал, встречала его миролюби-
во и тихо. Зелёные поля, открывшиеся за деревьями, были его собствен-
ностью, и он мог делать с ними всё, что хотел. Даже безлюдная дорога, до
которой он наконец добрался, как бездомная собака ластилась к его но-
гам и мечтала составить ему компанию. Однако Тод искал что-то такое,
что умело бы разговаривать и сказало бы ему ясно, куда идти. Это, ко-
нечно, замечательно, когда на душе у тебя легко, и совесть чиста, и день-
ги в кармане, и никто тебя не разыскивает, чтобы снова упечь в тюрьму,
и ты идёшь не раздумывая, куда манит и указывает дорога. А вот у бедола-
ги Тода на душе были одни заботы, и от этого он несколько раз даже пнул
дорогу ногой за то, что она беспомощно молчала, в то время как ему до-
рога была каждая минута.
К неразговорчивой сельской дороге вскоре присоединился робкий ма-
ленький «братец» - узкий канал, который взял дорогу за руку и двинулся
вместе с нею дальше, доверяя ей и при этом проявляя нежелание общать-
ся с путниками, по ней бредущими.
«Ну и чёрт с ними, с этой дорогой и каналом! - сказал себе Тод. - По-
тому что одно мне совершенно ясно. Оба они откуда-то приходят и куда-
то идут. И от этого, дружище Тод, никуда не уйти!»
Поэтому он без всяких колебаний пошёл вдоль водной кромки. Вско-
ре канал свернул в сторону, и там, за поворотом, Тод увидел одинокого
коня. Конь шёл медленно, опустив голову, словно о чём-то задумался.
Верёвочные постромки, прикреплённые к его хомуту, тугой длинной ли-
нией убегали назад, но перед каждым шагом коня бечева, ослабев, окуна-
лась в воду, а когда вновь натягивалась, вода падала с неё крупными жем-
чужными каплями. Тод позволил коню пройти и постоял, ожидая, что ещё
пошлёт ему прикреплённая к постромкам судьба.
Вскоре из-за поворота появился тупой нос баржи, вокруг которого слы-
шались тихие всплески. Баржа приблизилась. Её весело раскрашенная над-
водная часть скользила как раз вровень с бечевником на берегу. На барже
179
ВЕТЕР В ИВАХ
---- --------------
была лишь крупная толстая женщина в льняной шляпке, защищавшей от
солнца. Крепкая, мускулистая рука женщины лежала на руле.
- Чудесное утро, мэм, - сказала толстуха Тоду, когда поравнялась с ним.
- Осмелюсь сказать, мэм, - вежливо ответил ей Тод, который пошёл
вдоль бечевника рядом с баржей, - осмелюсь сказать, что утро это и вправ-
ду чудесное для тех, кто не попал, как я, в ужасную беду. Представляете,
моя замужняя дочь написала мне в письме, чтобы я срочно приехала к ней.
Я, конечно, тут же отправилась, не зная, что там у неё произошло или, не
дай бог, произойдёт, и боясь худшего. Ну, вы меня понимаете, мэм, если
вы тоже мать. А ведь я бросила на произвол судьбы все свои дела - я, мэм,
к вашему сведению, прачка - и оставила без присмотра маленьких детей.
Таких непослушных сорванцов в целом свете не найти, мэм. А по дороге
я потеряла все свои деньги и заблудилась. И как мне теперь добраться до
моей замужней дочки, мэм? Как узнать, что там случилось?
- А где живёт ваша замужняя дочь, мэм? - спросила женщина с баржи.
- Рядом с рекой, - ответил Тод. - Поблизости от усадьбы, которая на-
зывается Тодхолл и находится, судя по всему, неподалёку отсюда. Вы о ней
слышали?
- О Тодхолле? Конечно! Я плыву как раз в ту сторону! Несколькими
милями дальше канал соединяется с рекой. Это чуть выше Тодхолла, и до
него оттуда легко дойти пешком. Давайте-ка перебирайтесь на баржу,
я вас туда доставлю.
Женщина подвела баржу почти к самому берегу, и Тод, высказав ей
все, какие только мог вспомнить, слова уважения и благодарности, быстро
поднялся на борт и уселся там в прекрасном расположении духа.
«Снова, Тод, тебе повезло! - подумал он. - Впрочем, со мной по-дру-
гому и не бывает!»
- Так вы прачка! Я правильно расслышала? - вежливо спросила жен-
щина, в то время как баржа продолжала скользить по каналу. - Что ж, стир-
ка - тоже неплохое дело, полагаю! Надеюсь, я вас этими словами не оби-
дела!
-Да что вы! В целом свете не найти лучшего дела! - беспечно ска-
зал Тод. - Самые богатые люди в округе отдают своё бельё только мне
и больше никому, даже если им приплатить, а всё потому, что хорошо
меня знают. Я в своём деле отлично разбираюсь и уделяю ему всё своё
внимание. Стирка, глажка, накрахмаливание, приведение в порядок
180
ВЕТЕР В ИВАХ
дорогих рубашек наших джентльменов к вечерним балам - всё это дела-
ется под моим непрестанным наблюдением!
- Значит, мэм, сами вы делаете не всю работу? - почтительно спроси-
ла женщина.
- Конечно нет! В моей прачечной постоянно трудится двадцать деву-
шек или что-то около того, - сказал Тод. - Но вы же знаете, мэм, какие те-
перь девушки! Мерзкие маленькие нахалки, вот как я их называю!
- Я тоже их так называю, - горячо поддержала Тода женщина. - Что ж,
я вижу, вы этих ленивых дряней умеете призвать к порядку! Ну а сами-то
вы любите стирать?
- Сказать «люблю», значит, ничего не сказать, - ответил Тод. - Я просто
помешана на стирке! Нет для меня большего счастья, чем обеими рука-
ми драить чьё-то бельё в корыте. Кроме того, работа эта лёгкая! Делать её
не составляет мне никакого труда! Наоборот, одно удовольствие, уверяю
вас, мэм!
- Какая удача, что я вас встретила! - задумчиво заметила женщина. -
Скажу больше! Это судьба!
- Что вы этим хотите сказать? - напрягшись, спросил Тод.
- Дело вот в чём, - ответила женщина. - Я, как и вы, тоже люблю сти-
рать. Но это абсолютно не имеет никакого значения, ведь мне - люблю
я или не люблю - в любом случае всё приходится делать самой. А муж мой
из тех, что вечно увиливают от работы. Поэтому он частенько оставля-
ет баржу на меня, так что у меня нет ни секунды, чтобы заняться собст-
венными делами. Честно говоря, муж должен был бы сейчас находиться
здесь, стоять у руля или вести на поводу коня, хоть, к счастью, конь у нас
разумный и может управляться сам. А вместо этого муж взял собаку и от-
правился добывать на обед кролика. Правда, он сказал, что догонит меня
у следующего шлюза. Но это то ли будет, то ли нет... Моему мужу верить
нельзя. Особенно когда он отправляется на охоту с собакой, которая даже
хуже, чем он. Так когда же мне заниматься стиркой?
- И далась вам эта стирка! - воскликнул Тод, которому не нравился сам
предмет разговора. - Право, лучше думайте о кролике. О славном жирном
молодом кролике... Лук для жарки у вас найдётся?
- Я не могу думать ни о чём, кроме стирки, - сказала женщина. - И мне
просто удивительно, что вы можете говорить о каких-то кроликах, ког-
да вас ожидает такая великолепная перспектива! Вон там, в углу кабины,
182
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
лежит куча моего белья. Если вы из этой кучи вытащите одну-две опре-
делённого сорта вещички - названия этих вещичек я не осмеливаюсь
произнести при такой благородной леди, как вы, - и, пока мы плывём,
выстираете их в корыте, то для вас, как вы недавно сказали, это будет
удовольствием, а для меня - реальной помощью. Здесь вы найдёте кад-
ку, мыло, чайник на плите и ведро, чтобы зачерпнуть воду из канала. Ду-
маю, вам это будет намного приятней, чем сидеть без дела и, зевая, огля-
дывать берега.
- Лучше позвольте мне встать за руль, - сказал Тод, не на шутку ис-
пугавшись, - тогда вы и сами сможете всё постирать. А я... Я могу ис-
портить ваши вещи или выстираю их так, что вам не понравится. Ведь
я в основном занимаюсь мужскими вещами. Такая уж моя отличитель-
ная черта.
- Позволить вам встать за руль? - рассмеялась женщина. - Чтобы вести
баржу, требуется умение. К тому же это очень скучная работа, а я хочу, что-
бы вы снова испытали счастье! Нет уж, вы занимайтесь стиркой, которую
вы так любите, а я по привычке постою за рулём! Мне приятно доставить
вам радость, и не пытайтесь лишить меня этого удовольствия!
Тод был загнан в угол. Он бы, конечно, сбежал с баржи, но, к сожале-
нию, не мог с неё спрыгнуть - до берега было слишком далеко - и потому
обречённо подчинился судьбе. «Что ж, постираю, коль уж так случилось, -
думал он. - Постирать и дурак может!»
Он принёс из кабины кадку, мыло и всё прочее, взял наугад несколько
вещей, вспомнил, что когда-то, случайно заглянув в окно прачечной, уви-
дел, как стирают, и принялся за дело.
Прошло долгих полчаса, и с каждой минутой Тод становился всё раз-
дражительнее и раздражительнее. Он старался изо всех сил, но никак не
мог вещам угодить и сделать их чище. Он их и уговаривал, и шлёпал, и ко-
лотил, а они в ответ только улыбались ему из кадки, счастливые в своём
первородном грехе. Раз или два он из-за плеча недовольно взглянул на
женщину, но та, не отрываясь от руля, смотрела только вперёд. Спина
Тода согнулась дугой. Лапы от стирки пошли морщинами, и это его ужас-
но обеспокоило. А ведь Тод всегда гордился своими ухоженными лапа-
ми. От всего этого он так в душе выругался, как никогда бы не позволила
себе выругаться вслух не только прачка, но и жаба, и в пятидесятый раз
упустил из лап мыло.
183
ВЕТЕР В ИВАХ
Взрыв смеха заставил его выпрямиться и оглянуться. От безудерж-
ного хохота женщина даже откинулась назад, и слёзы текли у неё
по щекам.
- Я с самого начала наблюдала за вами, - задыхаясь, сказала она, -
и всё это время подозревала, что вы - обманщица, уж больно красиво вы
о себе болтаете. Да уж, вы прачка что надо! Держу пари, что за всю жизнь
вы не выстирали и тряпки!
Терпение Тода, который и так с трудом сдерживался, на этот раз окон-
чательно лопнуло, и он потерял над собой контроль.
- Ах ты дрянь! Мерзкая жирная дрянь! - заорал он. - Лучше бы тебе за-
ткнуться! Знаешь, кому ты всё это говоришь? Не прачке! Нет! А мне, Тоду!
Всем известному, прославленному, многоуважаемому Тоду из старинного
жабьего рода! И хоть сейчас надо мной нависли тучи, я не потерплю, что-
бы надо мной смеялась какая-то дрянная баба!
Женщина чуть придвинулась к Тоду и внимательно взглянула ему под
шляпку.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
-Так вот, значит, ты кто! - воскликнула она. - Надо же! Противная,
грязная, пупырчатая жаба! На моей чудесной чистой барже! А вот этого
не потерплю я!
На мгновение она оторвалась от руля, одной, большой, в тёмных пят-
нах рукой, рванувшись вперёд, схватила Тода за переднюю лапу, другой -
столь же быстро - за заднюю. И тут же мир перевернулся вверх тормаш-
ками, баржа оказалась у Тода над головой, ветер засвистел в ушах, и Тод
вдруг понял, что это он сам, быстро вращаясь, летит по воздуху.
Вода, когда Тод с громким всплеском «вошёл» в неё, даже для него ока-
залась слишком холодной, но её холода всё же не хватило, чтобы сломить
его гордый дух или погасить бушевавшее в нём бешенство. Брызгаясь, он
выплыл на поверхность и когда стёр с глаз ряску, то первым делом уви-
дел толстуху. Стоя на носу баржи, она со смехом глядела на него. И Тод,
пока откашливался и отплёвывался, поклялся, что обязательно расквита-
ется с ней.
Он поплыл к берегу, хотя ситцевое платье сильно мешало ему, и ког-
да наконец коснулся земли, то понял, что на крутой откос ужасно трудно
выбраться без посторонней помощи. Ему даже пришлось потом постоять
на берегу минуту или две, чтобы перевести дух. Затем он поднял полы
мокрого платья, крепко выругался и, мечтая о мщении, помчался вслед
за баржей настолько быстро, насколько ему позволяли его короткие ноги.
Женщина на барже всё ещё продолжала смеяться.
когда Тод поравнялся с ней.
- Тебе бы пройтись по себе катком
для глажки, - крикнула она. - отутю-
жить хорошенько рожу, сделать
укладку! Глядишь, и за порядоч- \
ную жабу сойдёшь!
Тод ничего ей не ответил. Он
жаждал одного - мести, а не дешё-
вой, ненужной победы на словах,
хотя кое-какие язвительные фра-
зы уже вертелись у него на языке.
И тут он увидел впереди то. что ему
было нужно. Тод побежал, догнал
коня, отстегнул и отбросил бечеву от
ВЕТЕР В ИВАХ
- “
постромок, легко вскочил коню на спину и, с силой ударяя его пятками по
бокам, пустил в галоп. Сначала он скакал по открытой местности, потом,
покинув бечевник, свернул на изрытую бороздами дорогу. Там он оглянул-
ся и увидел, что баржа села на мель по другую сторону канала, а толстуха
на барже дико размахивает руками и кричит:
- Стой! Стой! Стой!
- Когда-то я эту песню уже слышал! - рассмеялся Тод и, пришпорив
коня, пустил его в карьер.
Конь был стар и не способен на сколько-нибудь продолжительные уси-
лия, поэтому его чересчур быстрый галоп вскоре перешёл в рысь, а рысь -
в неторопливый шаг. Но Тода это вполне устраивало, ведь он, по крайней
мере, двигался, а баржа - нет. Ярость его совсем улетучилась, и по зрелом
размышлении он пришёл к выводу, что всё, сделанное им, сделано впол-
не разумно. Он получал удовольствие от тихой езды на ласковом солнце
по незнакомым просёлочным дорогам и, пока канал не остался далеко по-
зади, старался не думать о том, что уже давно даже маковой росинки во
рту не держал.
Так они проехали несколько миль. Когда конь остановился, опустил
голову и стал щипать траву, Тод вдруг почувствовал, что от жаркого сол-
нца проваливается в сон, встряхнулся и едва не свалился с коня наземь.
Оглядевшись, он понял, что находится на широком лугу, заросшем, на-
сколько хватает глаз, утёсником и ежевикой. Неподалёку стоял грязный
цыганский фургон. Около фургона на перевёрнутом ведре сидел и курил
человек, чей взгляд был устремлён куда-то вдаль. Рядом горел костёр.
Над костром был подвешен железный котелок, в котором что-то булька-
ло и шипело, а над котелком поднимался неуловимый, о чём-то напом-
нивший пар. Оттуда же доносились и запахи, свежие, сильные, разно-
образные запахи, которые кружились, соединялись и сплетались в один
сладостный совершенный аромат. Аромат этот, казалось, был самой ду-
шой Природы: он принимал любые её формы и проникал в каждое её
дитя, был истинным божеством, источником утешения и успокоения.
И тут Тод понял, что прежде ни разу не был по-настоящему голоден. А то,
что он недавно принял за голод, было всего лишь слабым приступом ма-
лодушия. И это ему не казалось, а было реальностью! Посему надо было
срочно что-то придумать, иначе с кем-то - или с чем-то? - случится беда!
Тод внимательно поглядел на цыгана, решая, что лучше - подраться или
186
ВЕТЕР В ИВАХ
выцыганить у него немного еды... И так он сидел, вдыхал чудесный аро-
мат, принюхивался и глядел на цыгана, а тот сидел, курил и глядел на
него.
Наконец цыган вынул трубку изо рта и заметил небрежно:
- Не продашь ли мне коня?
Этот вопрос застал Тода врасплох. Он прежде не знал, что для цыгана
конь - это всё и цыган никогда не упустит возможности его купить, ведь
тяжёлый фургон не сдвинется с места без коня. Тоду не приходило на ум,
что конь чего-то стоит, но предложение цыгана, понял он, поможет ему
с лёгкостью получить две вещи, которые так ему необходимы: живые день-
ги и достойный завтрак.
- Что? - спросил он. - Продать моего прекрасного коня? О нет! Это со-
вершенно невозможно! Кто тогда будет каждую неделю отвозить пости-
ранные вещи моим клиентам? Кроме того, не только я его люблю, но и он
меня просто обожает!
- А ты попробуй полюби осла, - предложил цыган. - Некоторые люди
так и делают!
- Ты, кажется, не понимаешь, - продолжал Тод, - что мой прекрасный
конь не для тебя. Он конь чистокровный. Отчасти. Да ты не там смотришь,
взгляни с другой стороны! В своё время он получил приз на весьма серьёз-
ных скачках. Представь себе, было такое время... Но ты и сейчас навер-
няка скажешь о нём, что он конь исключительный, если, конечно, хоть
что-нибудь понимаешь в лошадях. Нет, я не собираюсь с ним расставать-
ся. И однако, сколько ты мог бы предложить за этого превосходного моло-
дого коня?
Цыган взглянул на коня, затем с таким же интересом на Тода и снова
на коня.
- За каждую ногу - шиллинг, - коротко сказал он, отвернулся и, про-
должая сосать трубку, снова устремил смущённый взгляд куда-то вдаль.
- Шиллинг за ногу? - закричал Тод. - Прошу прощения, но мне нужно
всё хорошенько посчитать и понять, сколько я с этого буду иметь...
Он слез с коня, оставил его пастись, а сам подсел к цыгану и, посчитав
на пальцах, сказал:
- Шиллинг за ногу. Это, значит, выходит всего четыре шиллинга?
Ну уж нет, за четыре шиллинга я такого превосходного молодого коня
не продам!
188
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
- Ладно, - ответил цыган, - я скажу тебе, что я сделаю... Я дам тебе
пять шиллингов, что на девять пенсов больше, чем это животное стоит.
Вот моё последнее слово!
Тод глубоко и надолго задумался. Он был голоден, не имел ни пенни,
впереди его ждала - далёкая ли, близкая ли, он о том не ведал - дорога до-
мой, и вдобавок ко всему его разыскивали враги. С одной стороны, в та-
кой ситуации могло показаться, что пять шиллингов - вполне приличная
сумма. С другой стороны - за коня это было совсем немного. Но опять же
ему самому конь не стоил ничего. Так что он всё равно оказывался в ба-
рыше. Наконец он сказал решительно:
- Значит, так, цыган! Вот что мы сделаем, и это моё последнее слово.
Ты даёшь мне шесть шиллингов, шесть пенсов и в придачу к этому позво-
ляешь съесть из твоего железного котелка столько, сколько, сидя здесь, на
этом месте, я осилю. Очень уж из него вылетают вкусные и волнующие за-
пахи! За это я отдаю тебе моего горячего молодого коня со всей его пре-
красной упряжью, сбруей и прочим. А если тебе этого недостаточно, так
189
ВЕТЕР В ИВАХ
и скажи, и я сей же миг уеду. Я здесь поблизости знаю одного человека,
который мечтает об этом коне уже многие годы.
Цыган недовольно проворчал, что ещё две-три такие сделки, и он ра-
зорится. И всё же он вытащил грязный холщовый кошелёк из кармана
необъятных штанов и сунул шесть шиллингов и шесть пенсов Тоду пря-
мо в лапу. Затем он ненадолго исчез в фургоне и вернулся, держа в руках
глубокую металлическую тарелку, нож, вилку и ложку. Цыган наклонил
котелок - и восхитительное кушанье потоком полилось прямо в тарелку.
Это и правда было прекрасное кушанье. Оно было сварено из куропаток,
фазанов, цыплят, зайцев, кроликов, павлинов, цесарок и каких-то ово-
щей. Тод, едва не зарыдав, поставил тарелку на колени и всё ел, ел и ел,
а потом несколько раз попросил добавки, и цыган, не жадничая, нали-
вал. И Тод подумал, что он ещё ни разу в жизни так вкусно не завтракал.
В общем, когда наш герой нагрузился этой необыкновенной едой так, что
больше ничего не мог «принять на борт», он поднялся, распрощался с цы-
ганом и нежно поцеловал коня. Цыган, хорошо знавший всю округу, ука-
зал ему, куда идти, и Тод двинулся в путь в самом добром расположении
духа. Теперь он был совсем другим Тодом, чем час назад. Под жарким сол-
нцем одежда его высохла, в карманах опять появились деньги, скоро он
будет дома, в безопасности и рядом с друзьями, а самое замечательное,
что он поел горяченького, которое было вкусным и питательным, и вновь
почувствовал себя большим, сильным, беззаботным и уверенным.
Весело шагая по дороге, он думал о своих приключениях и побегах
и гордился тем, что, попав в положение, хуже которого, казалось, и быть
не может, он всегда умудрялся найти выход.
- Хо-хо! - высоко подняв голову, говорил он себе. - Ну до чего же я ум-
ный! В нашем жабьем роду, право, не было таких умных, как я! Скажу
больше! Такого умного парня, пожалуй, в целом мире не найти! Мои враги
посадили меня в тюрьму, поставили караул, день и ночь за мной наблюда-
ли тюремные надзиратели. А я их всех обвёл вокруг пальца благодаря сво-
ей исключительной ловкости и поразительному мужеству. Они гонятся за
мной на паровозах, призвав на помощь полицейских с револьверами. Я же
только щёлкаю пальцами у них на глазах и, смеясь, исчезаю в простран-
стве. К сожалению, меня швырнула в канал эта злобная душонка, эта тол-
стуха. Но чем всё закончилось? А тем, что я доплыл до берега, завладел её
конём, ускакал на нём победителем, а затем продал коня, получив за это
190
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
целый карман денег и вкуснейший завтрак. Хо-хо! И всё потому, что я Тод,
прекрасный, всех восхищающий, преуспевающий Тод, наследник старин-
ного жабьего рода!
Его так распирало от самодовольства, что он, пока шёл, даже сочинил
песню, где возвеличивал себя, которую тут же во всё горло принялся вы-
крикивать, хотя вокруг никого не было. Возможно, это была самая хваст-
ливая песня из тех, что когда-либо сочинило живое существо:
Великие герои!
Про них читал народ.
Но нет средь них, увы, таких,
Как славный мистер Тод!
Профессора Оксфорда
Всё знают наперёд.
Но не узнать и части им
Того, что знает Тод!
Звериная команда
В ковчеге слёзы льёт.
Кто ж там, друзья, вскричал: «Земля!»?
Конечно, мистер Тод!
Всё войско салютует,
Когда идёт в поход.
Король пред ними? Китченер?’
Нет! Это мистер Тод!
У фрейлин королева
Спросила: «Кто вон тот
Красавец пред моим окном?»
А ей: «Наш мистер Тод!»
* Китченер Горации Герберт (1850-1916) - английский военный и политический деятель,
начальник штаба и затем главнокомандующий английскими войсками во время Англо-бурской
войны 1899-1902 гг., позднее британский фельдмаршал и военный министр Считался нацио-
нальным героем.
191
ВЕТЕР В ИВАХ
Он сочинил ещё множество подобных куплетов, но куплеты эти были
настолько хвастливыми, что привести их здесь мы, право, не отважива-
емся.
Тод пел, пока шёл, и шёл, пока пел, и с каждой минутой надувался всё
больше и больше. Но его спеси вскоре был нанесён жестокий удар.
Пройдя несколько миль по сельской местности, он добрался до шоссей-
ной дороги и, когда на неё свернул и вгляделся в даль, увидел приближав-
шуюся к нему точку, которая вскоре превратилась в пятнышко, затем в ка-
пельку и наконец во что-то очень-очень знакомое. И вскоре до его слуха
дважды донёсся столь хорошо известный ему предупреждающий сигнал.
- Вот то, что мне надо! - обрадовался Тод. - Снова настоящая жизнь!
Снова огромный мир, который так долго был мне недоступен! Привет вам,
братья, привет, влюблённые в колёса! Сейчас я поведаю вам байку, кото-
рой столько раз успешно пользовался до сих пор. За это вы, конечно, пред-
ложите мне помощь. А потом я расскажу вам что-нибудь ещё... И возмож-
но, мне повезёт, и вы даже подбросите меня в автомобиле до Тодхолла! Ну
и утру же я нос барсуку Баджеру!
Он уверенно шагнул на дорогу и проголосовал. Автомобиль, ехавший
на небольшой скорости, притормозил на дальнем перекрёстке. И вдруг Тод
побледнел, душа его ушла в пятки, коленки затряслись, ноги подкосились.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
и он, согнувшись и чувствуя противную боль в груди, осел прямо в дорож-
ную пыль. Да и могло ли быть иначе? Ведь это был тот самый автомобиль,
который Тод угнал со двора гостиницы «Красный лев» в злосчастный день,
когда начались все его беды! И люди, сидевшие в том автомобиле, были
теми же самыми людьми, за которыми он наблюдал, когда обедал в гости-
ничном кафе!
Тод сию же секунду превратился в груду жалкой потрёпанной одежды,
валяющейся на дороге, и прошептал в отчаянии:
- Всё пропало! Всё теперь пропало! Опять наручники и полисмены!
Опять тюрьма! Опять чёрствый хлеб и вода! Ну и дурак же я был! И зачем
только мне нужно было с самодовольным видом ходить по округе, распе-
вая хвастливые песни, и голосовать в ясный день на шоссейной дороге
вместо того, чтобы прятаться в ожидании ночи, когда можно тайком, по
неприметным дорогам добраться до дома? О Тод, несчастный Тод! Бедное,
многострадальное животное!
Громадный автомобиль всё приближался и приближался и наконец
остановился рядом с Тодом. Два джентльмена вышли из него, обошли во-
круг дрожащей мятой груды сплошного страдания, и один из них сказал:
- Друг мой! Смотри, какое несчастье! У этой бедной старой женщины,
с виду прачки, обморок! Может, у бедняжки жар или она потеряла созна-
ние от голода. Давай посадим её в автомобиль и отвезём в ближайшую де-
ревню. Там у неё наверняка есть друзья.
Они осторожно перенесли Тода в автомобиль, обложили мягкими по-
душками и продолжили путь.
Когда Тод услышал их разговор, полный сочувствия и доброты, и понял,
что его не узнали, то, осмелев, открыл сначала один глаз, а потом и другой.
- Гляди! - сказал один из джентльменов. - Она приходит в себя. Ей по-
мог свежий воздух. Как вы себя чувствуете, мадам?
- Большое спасибо, сэр, - еле слышно ответил Тод. - Я чувствую себя
значительно лучше!
- Ну, вот и хорошо! - сказал джентльмен. - А теперь сидите тихо и пер-
вым делом попробуйте не разговаривать.
- Попробую, - кивнув, ответил Тод. - Только мне кажется, если я сяду
рядом с водителем, туда, где свежий воздух будет бить мне прямо в лицо,
я приду в себя намного быстрее.
- Разумно! - сказал джентльмен. - Садитесь, я не возражаю.
193
ВЕТЕР В ИВАХ
Джентльмены помогли Тоду пересесть на переднее сиденье и двину-
лись дальше.
А Тод... Тод опять превратился в самого себя. Он сидел, разглядывая
всё вокруг, и безуспешно пытался погасить то пламя, тот пожар, то преж-
нее страстное и неодолимое желание, которое вдруг снова ожило, подня-
лось и овладело им целиком. «Это судьба! - вздохнул Тод. - Зачем с ней спо-
рить? Зачем бороться?» Он обернулся к водителю и сказал:
- Простите, сэр! Вы бы не позволили мне хоть немного, хоть чуть-чуть,
повести машину? Я внимательно наблюдала за вами. Со стороны кажется,
что это совсем легко и безумно интересно. Тогда я могла бы похвастаться
перед друзьями, что водила машину!
Услышав подобную просьбу, водитель так громко рассмеялся, что
джентльмен даже спросил, в чём дело, и когда понял, то, к восторгу Тода,
воскликнул:
- Браво, мадам! Ваша сила духа приводит меня в восхищение!
А водителю сказал:
- Пусть попытается, а ты пригляди за ней. Полагаю, эта её попытка не
принесёт вреда.
Тод с воодушевлением уселся в кресло, освобождённое шофёром, по-
ложил лапы на руль, выслушал с притворным смирением данные ему ин-
струкции и двинулся с места, однако поначалу он ехал медленно и осто-
рожно, поскольку обещал быть рассудительным.
Сидящие сзади джентльмены зааплодировали, и Тод услышал, как
один сказал другому:
- Как хорошо она ведёт машину! Эта прачка просто поразительна, ведь
она первый раз в жизни села за руль!
Тод поехал чуть быстрее, затем ещё и ещё быстрее.
Он услышал, как джентльмены крикнули, предостерегая его:
- Осторожно, прачка!
И это так рассердило Тода, что он стал терять голову.
Водитель машины попытался было вмешаться, но Тод вжал его лок-
тем в сиденье и дал полный газ. Воздух бил ему в лицо, мотор ревел, ав-
томобиль легко подпрыгивал под ним, и всё это вместе пьянило и дурма-
нило его.
- Прачка? Как бы не так! Хо-хо! - хвастливо воскликнул он. - Я тот са-
мый Тод, что угнал автомобиль и сбежал из тюрьмы. Тод, который всегда
194
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
умудряется улизнуть! Сидите тихо, и вы узнаете, что такое настоящая езда.
Теперь вы в руках прославленного, опытнейшего и абсолютно бесстраш-
ного Тода!
Крича от ужаса, сидевшие в автомобиле вскочили со своих мест и бро-
сились на него.
-Держите его! - завопили они. - Хватайте эту мерзкую жабу, этого
Тода, укравшего нашу машину! Вяжите его, закуйте его в цепи и тащи-
те в ближайшее отделение полиции! Он ужасный и опасный преступник!
Пора с ним покончить!
Увы! Им бы прежде подумать, им бы всё предусмотреть, им бы вспом-
нить, что неплохо остановить автомобиль, прежде чем затевать сцену по-
добного рода. Резко вывернув руль, Тод направил машину прямо в низкие
кусты, растущие вдоль дороги. Мощный рывок, сильный удар - и колёса
автомобиля, разворотив толстый слой грязи, увязли в пруду, где обычно
поили и купали лошадей.
Тод вдруг понял, что летит всё выше и выше в небо по изящной кривой,
напоминавшей траекторию ласточки. Полёт пришёлся ему по душе. Всё
это было похоже на чудо, словно у него выросли крылья и он превратился
в птицу, вернее, в жабоптицу. Но тут он с шумом упал на спину в мягкую
густую луговую траву, а когда сел, то увидел, что автомобиль наполовину
195
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
утоплен в пруду, а джентльмены и водитель, которым мешали их длинные
пальто, беспомощно барахтаются в воде.
Тод не раздумывая вскочил и опрометью бросился бежать. Он проти-
скивался сквозь живые изгороди, перепрыгивал через канавы, пролетал
по полям, наконец устал, запыхался и перешёл на ходьбу. Когда же дыха-
ние его восстановилось и он вновь обрёл возможность спокойно думать,
то сначала захихикал, а потом захохотал, так захохотал, что даже плюх-
нулся под куст.
- Ха-ха-ха! - заливался он в восторге от самого себя. - Ай да Тод! Что
за Тод! Он, как всегда, одержал победу! Кто заставил этих дураков пере-
нести его в автомобиль? Кто умудрился, пожелав свежего воздуха, сесть
на переднее сиденье? Кто убедил всю эту компанию разрешить ему ве-
сти машину? Кто загнал её в пруд? Кто после весёлого полёта убежал, цел
и невредим, оставив этих недалёких, злых и трусливых туристов в грязи,
где им и полагается быть? Ну, конечно, Тод! Умный Тод, великий Тод, чу-
десный Тод!
И он вновь с воодушевлением запел:
- «Биб-биб!» - автомобиль гудел,
Когда летел вперёд.
Кто в пруд загнать его сумел?
Умелый мистер Тод!
О, как же я умён! Как же умён, неправдоподобно ум...
И тут чьи-то далёкие голоса, раздавшиеся у него за спиной, заставили
Тода обернуться. О ужас! О несчастье! О безнадёжность!
На расстоянии примерно двух полей от себя он увидел водителя в ко-
жаных сапогах и двух здоровенных сельских полисменов, бегущих на всех
парах в его сторону.
Бедный Тод вскочил и снова бросился прочь. Душа его ушла в пятки.
- О господи! - шептал он, задыхаясь от быстрого бега. - Какой же
я осёл! Какой самодовольный и беспечный осёл! Опять хвастал! Опять
вопил свою песню! Опять сидел в кустах и надувался! О господи! Госпо-
ди! Господи!
Он оглянулся и, к своему ужасу, понял, что преследователи нагоня-
ют его. Он побежал ещё быстрее, но, постоянно оборачиваясь, видел, что
197
ВЕТЕР В ИВАХ
они неумолимо приближаются. Тод превзошёл сам себя - так он летел, од-
нако он был толстым и ноги у него были короткими, поэтому преследо-
ватели по-прежнему висели у него на хвосте. Уже совсем близко за спи-
ной он слышал их топот. Теперь Тод мчался не разбирая дороги, вслепую
и напропалую, и всё время поглядывал через плечо на уже празднующих
победу врагов. И тут вдруг земля ушла у него из-под ног, он схватился за
воздух и - плюх! - погрузился с головой в воду. Быстро несущийся поток
подхватил его и понёс так стремительно, что у него не было никаких сил
с ним бороться. И Тод понял, что из-за ослепившего его страха влетел пря-
мо в реку! Он вынырнул на поверхность и попытался ухватиться за тро-
стинки или травинки, что росли в воде под самым берегом, но поток был
так могуч, что вырывал их у Тода из рук.
- О господи! - закричал бедный Тод. - Я больше никогда не буду уго-
нять автомобили! И больше никогда не стану петь хвастливых песен!
198
ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ТОДА
Тут он опять ушёл под воду и снова вынырнул, задыхаясь и отплёвы-
ваясь. Немного погодя он углядел впереди большую чёрную нору в бере-
говом откосе. И когда поток проносил его под ней, Тод ухватился за край
норы лапой и удержался. Медленно, с большим трудом он подтянулся и по-
ставил на край норы локти. Тяжело дыша, он какое-то время не менял по-
ложения, потому что был совершенно измотан.
Когда, продолжая вздыхать и отдуваться, Тод наконец вгляделся в тём-
ную нору, что-то маленькое и яркое, сверкнув и подмигнув ему из глуби-
ны, двинулось в его сторону. И когда оно, это что-то, приблизилось и об-
росло мордочкой, то мордочка эта оказалась очень хорошо ему знакомой!
Коричневая маленькая мордочка с усами.
Серьёзная круглая мордочка с изящными ушками и шелковистой шёр-
сткой.
Это была водяная крыса. Да не просто водяная крыса, а его верный
друг Рэт!
Как буря леи шя
ТЕ СЛЁЗЫ...»*
«Как буря летняя, те слёзы...» - изменённая
строка из поэмы А. Теннисона «Принцесса».
эт крепкими оуръШи лапками ловко обхватил Тода за шею и с си-
лой потянул на себя. Тод, чья одежда отяжелела от воды, медленно,
но уверенно перевалился через край норы и очутился в прихожей,
целый и невредимый. Правда, весь он был покрыт тиной и водоро-
слями и вода стекала с него ручьями, и всё-таки он был счастлив и весел,
как в былые времена. Теперь, когда Тод оказался в доме друга, где не надо
было хитрить и обманывать, он мог наконец сбросить с себя дурацкий ма-
скарадный костюм, который так не подходил его положению, и облачить-
ся в наряд, куда более пристойный.
- О Рэтти! - воскликнул он. - Ты и представить себе не можешь, что
мне пришлось пережить с тех пор, как я видел тебя в последний раз! Сколь-
ко я вытерпел, сколько выстрадал! С какой стойкостью всё это перенёс!
Какие побеги, какие переодевания я устраивал! Как потрясающе их при-
думывал и осуществлял! Я сидел в тюрьме и, конечно, сбежал оттуда. Был
брошен в канал - и сумел выплыть. Украл коня - и продал его за большие
деньги. Я обводил вокруг пальца всех и вся и каждого заставлял делать то,
что было нужно мне. О, ты и представить себе не можешь, насколько я на-
ходчив! Как ты думаешь, каким был мой последний подвиг? Вот послушай,
я расскажу тебе всё-всё...
- Тод, - жёстко сказал Рэт, - прежде всего пойди наверх, сними с себя
старое дешёвое тряпьё, которое прежде, похоже, принадлежало какой-то
прачке, вымойся хорошенько, надень что-нибудь из моей одежды и по-
старайся, вернувшись сюда, снова выглядеть джентльменом, если, конеч-
но, это ещё возможно. Видит бог, за всю свою жизнь глаза мои не видели
202
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ ТЕ СЛЕЗЫ
более жалкого, грязного и потрёпанного субъ-
екта. чем ты! И хватит бахвалиться, не воз-
ражай и отправляйся! Поговорим позже!
Тод в этот момент подумал даже остать-
ся и что-нибудь эдакое Рэту ответить. Ему
хватило того, что он вынужден был под-
чиняться приказам, когда был в тюрьме,
и вот - снова здорово! Рэт тоже им коман-
дует! Однако, взглянув на себя в зеркало
у вешалки и увидев поношенную чёрную
шляпку, лихо съехавшую на один глаз,
он сменил гнев на милость и быстрень-
ко поднялся наверх, в гардеробную Рэта.
Там он хорошенько вымылся, причесался,
переоделся и, встав перед зеркалом, долго
и с удовольствием разглядывал себя, думая
при этом, какие же законченные идиоты все
те, что хотя бы на миг принимали его за какую- "
то прачку.
К тому времени, когда Тод спустился вниз, завтрак был уже на столе,
что необычайно порадовало его, ведь, после того как цыган угостил его
превосходным варевом, ему пришлось столько пережить, столько пройти
тяжких испытаний! Во время еды Тод рассказывал Рэту о своих приклю-
чениях. особо упирая на то, как умно он поступал и какое хладнокровие
проявлял в одних случаях и хитрость в других. В общем, он всячески пы-
тался доказать, что жизнь его была в это время весёлой и многоцветной.
Но чем больше Тод рассказывал и хвастался, тем мрачнее и молчаливее
становился Рэт
Когда Тод наконец прервался, наступила тишина. А затем Рэт сказал:
- Послушай, Тодди, я не хочу причинить тебе боль после всего, что
тебе пришлось вынести. Но скажи серьёзно, неужели ты не видишь, что ты
вёл себя как настоящий осёл? По твоему собственному признанию, тебе
надели наручники, отправили тебя в тюрьму, где морили голодом, а по-
том за тобой гнались, запугали тебя до смерти, оскорбили, поиздевались
над тобой как следует и в довершение позора бросили в воду. И кто бро-
сил? Женщина! Ну, разве это не чересчур? Разве это смешно? И всё это
203
ВЕТЕР В ИВАХ
из-за того, что тебе не терпелось угнать автомобиль. А ведь автомобили
с того момента, как ты впервые положил на них глаз, тебе ничего, кроме
бед, не принесли. Но, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе,
если и дальше собираешься превращать их в хлам, едва сев за руль, зачем
тогда их угонять? Стань калекой, если тебе это доставляет удовольствие,
стань для разнообразия банкротом, коли так уж невмоготу, но в порьму-
то зачем садиться? Когда ты наконец поумнеешь, подумаешь о друзьях
и перестанешь пятнать их доброе имя? Ты думаешь, мне доставляет удо-
вольствие слышать, как у меня за спиной говорят, что я вожу компанию
с уголовниками?
Надо сказать, Тод обладал одним замечательным качеством. У него
было по-настоящему доброе сердце И он никогда не обижался на дру-
зей, читающих ему нравоучения. Даже когда они очень ему надоеда-
ли, он старался понять их точку зрения. Вот и теперь, пока Рэт со всей
серьёзностью отчитывал его, Тод упрямо говорил себе: «Нет, всё же это
было смешно! Ужасно смешно!» - И откуда-то изнутри у него вырыва-
лись странные звуки, вроде «ба-бах!» и «би-биб!», а также другие звуки,
похожие на лошадиный храп или на откупоривание бутылки содовой.
Однако едва Рэт закончил свой монолог, как Тод глубоко вздохнул и ска-
зал мягко и смиренно:
- Всё правильно, Рэтти! До чего же разумно ты говоришь!
Да, теперь я окончательно убедился, что был
самодовольным старым ослом, но, поверь,
я исправлюсь и больше ничего ослиного не
совершу. Что же касается автомобилей,
то, после того как мне довелось угодить
в твою реку, я совсем о них не пере-
живаю. Знаешь, пока я висел на краю
твоей норы, пытаясь отдышаться,
меня осенила идея Идея, по-моему,
просто гениальная! Она касается мо-
торных лодок... Да успокойся ты, не
переживай так, дружище, не расстра-
ивайся! Это ведь только идея. И не
будем больше о ней... Давай-ка луч-
ше выпьем кофе, покурим, поговорим
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ, ТЕ СЛЁЗЫ... »
о том о сём, а потом я неспешно побреду в Тодхолл, переоденусь в своё
и вернусь к прежнему распорядку. Хватит с меня приключений! Я буду ве-
сти тихую, размеренную, достойную джентльмена жизнь, буду заниматься
хозяйством, постоянно его совершенствовать и понемногу создавать, как
и положено аристократу, небольшой такой садово-парковый ансамбль.
Там с друзьями, пришедшими меня навестить, мы будем обедать. И пони,
запряжённые в коляску, станут катать нас по окрестностям, как это уже
было заведено в старые добрые времена, до того как начались все мои на-
пасти.
- Неспешно побредёшь в Тодхолл? - волнуясь, воскликнул Рэт. - О чём
ты говоришь? Не хочешь ли ты сказать, что ничего не знаешь?
- Что? - побледнев, спросил Тод. - Давай рассказывай, Рэтти! Быстро!
Не щади меня! Так чего я не слышал?
- Ты хочешь сказать, - закричал Рэт, ударяя маленьким кулачком по
столу, - что ничего не слышал о горностаях и ласках?
- О тех самых, из Дремучего Леса? - Тод задрожал всем телом. - Ни сло-
ва не слышал. А что они сделали?
- Так тебе неведомо, что они захватили Тодхолл? - продолжал Рэт.
Тод опёрся локтями о стол, положил подбородок на лапы, и слёзы, вы-
ступившие у него из глаз, закапали на стол - кап, кап!
- Продолжай, Рэтти, - прошептал он. - Поведай мне всё. Самое худшее
мне уже известно. Я взял себя в руки и всё могу перенести.
- Когда... ты... попал... в беду, - медленно, подбирая слова, заговорил
Рэт, - в общем, так! Когда ты на какое-то время пропал для общества из-за
этого самого происшествия с машиной, ну, ты меня понимаешь...
Тод в ответ кивнул.
- ...все, естественно, принялись это дело обсуждать. И не только на
речном берегу, но и в Дремучем Лесу. И каждый, как это всегда бывает,
принял чью-то сторону. Жители речного берега заступились за тебя и ска-
зали, что на тебя возвели напраслину и на этой земле в наши дни справед-
ливого суда не добьёшься. Однако в Дремучем Лесу отнеслись к тебе более
сурово. Они сказали, что наказан ты справедливо и правильно, что тебя
вовремя остановили. Они страшно обнаглели, эти лесные звери, и всем
вокруг стали в подробностях рассказывать о том, что ты натворил на этот
раз! И что теперь ты уже никогда, никогда не вернёшься домой!
Тод снова, по-прежнему молча, кивнул.
205
ВЕТЕР В ИВАХ
- Вот какие они, эти маленькие зверьки! - продолжал Рэт. - Но Мол
и Баджер, естественно, придерживались другого мнения. Они сказали,
что, несмотря на трудности, ты скоро обязательно вернёшься. Конечно,
они не знали, как ты это сделаешь, но что непременно сделаешь, они ни-
сколько не сомневались!
Тод слегка ухмыльнулся.
- Мол и Баджер ссылались при этом на исторические примеры, - объ-
яснил Рэт. - Они сказали, что закон всегда терпит поражение, когда встре-
чается с такой наглостью и с таким умением внушить доверие окружаю-
щим, как у тебя, особенно если это умение и наглость ещё и при деньгах.
Поэтому наши друзья перевезли свои вещи в Тодхолл, жили там, проветри-
вали помещение и готовились к твоему возвращению. Они, конечно, не
догадывались о том, что замышлялось. Тем не менее кое-какие подозрения
относительно зверей из Дремучего Леса у них были. А теперь я подхожу
к самой болезненной и самой трагической части моего рассказа. Однажды
тёмной ночью... это была очень тёмная ночь, к тому же дул сильнейший
ветер и дождь лил как из ведра... Так вот, однажды ночью ласки, воору-
жённые до зубов, целая банда, неслышно прокрались на каретную площад-
ку перед главным входом в твой особняк. Одновременно с этим готовые на
всё хорьки, их тоже было немало, продвигаясь по огороду, заняли задний
двор и хозяйственные службы, а компания разбойников горностаев во-
шла в ещё не захваченную оранжерею и бильярдную и распахнула настежь
все окна, выходящие на лужайку. Мол и Баджер сидели в это время в кури-
тельной комнате у камина, ни о чём не подозревая и развлекая друг друга
рассказами, ведь обычно в такую ночь ни одному зверю не приходит в го-
лову выйти из дому. И тут жаждущие крови злодеи вышибли дверь и на-
пали на них со всех сторон. Наши друзья сопротивлялись изо всех сил, но
был ли в том прок? Их застали врасплох, и они были безоружны. Да и во-
обще, разве двоим устоять против сотни? Так что наших верных несчаст-
ных друзей схватили, крепко побили палками и, осыпая бранью, выкину-
ли из дома под холодные струи дождя.
В этот миг бесчувственный Тод вдруг хихикнул, однако тут же спохва-
тился и принял необычайно серьёзный вид.
- С той поры пришельцы из Дремучего Леса живут в Тодхолле, - про-
должил свой рассказ Рэт, - и ведут себя просто возмутительно! Спят до по-
лудня, завтракают когда попало, а грязь у них, говорят, такая - смотреть
206
ВЕТЕР В ИВАХ
страшно! Едят твою еду, пьют твоё питьё, говорят о тебе всякие гадости
и поют пошлые песни про арестантов, судей и полицейских. Песни эти
мало того что ужасны, в них нет ещё ни капли юмора Так вот эти мерзав-
цы говорят всем, что пришли, чтобы остаться в Тодхолле навсегда!
- Они у меня дождутся! - вскричал Тод, вскочив с места и хватая пал-
ку. - Я положу этому конец!
- Не стоит этого делать! - крикнул ему вслед Рэт. - Тебе бы лучше вер-
нуться и посидеть подумать. Так ты только опять в беду попадёшь.
Но Тод был уже далеко, и ничто не могло его удержать. Он быстро ша-
гал по дороге с палкой на плече, злясь и что-то бормоча от ярости, пока
не оказался у передних ворот усадьбы. И тут вдруг возле ограды появился
крупный, желтоватого цвета, хорёк с ружьём.
- Кого это нелёгкая принесла? - спросил он злым голосом.
- Сам-то ты что несёшь! - крикнул разгневанный Тод. - Как ты смеешь
так со мной разговаривать? Убирайся отсюда немедленно, или я...
208
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ, ТЕ СЛЁЗЫ.. »
Хорёк, ничего не ответив, вскинул ружьё. Тод благоразумно рухнул
наземь. И вовремя! Ба-бах! - раздалось в тот же миг, и пуля просвистела
у него над головой.
Перепуганный Тод вскочил и опрометью бросился бежать. А вслед ему
неслись громкий хохот хорька и вторившие ему со всех сторон чьи-то не-
громкие противные смешки.
Совершенно подавленный, хозяин усадьбы вернулся к Рэту и расска-
зал ему обо всём.
- Разве я тебя не предупреждал? - вздохнул Рэт. - Дело плохо! Они вы-
ставили караул и все до одного вооружены. Ты должен какое-то время пе-
реждать!
Но Тод сразу сдаваться не желал. Он сел в лодку и поплыл по реке туда,
где сад, раскинувшийся перед Тодхоллом, спускался к самой воде.
Когда впереди замаячил его старый дом, Тод перестал грести и внима-
тельно вгляделся в берег. Там всё казалось мирным, заброшенным и ти-
хим. Тоду был хорошо виден фасад Тодхолла, освещённый закатным солн-
цем, голуби, сидевшие по двое и по трое на коньке крыши, сад в пламени
цветов, бухточка перед лодочным сараем, маленький деревянный мосток
над ней... Всё было таким безмятежным, пустынным и словно ждущим
его возвращения. «Сначала проберусь в лодочный сарай», - подумал Тод.
Он неслышно подгрёб к входу в залив и уже почти заплыл под мосток, но
тут - бамс!
Огромный камень, упавший сверху, пробил дно лодки. Лодка затонула,
и Тод ушёл под воду вместе с ней. Когда он вынырнул на поверхность, то
увидел двух горностаев. Они перегнулись через перила мостка и, от души
веселясь, наблюдали за ним.
- В следующий раз, Тодди, это уже будет не лодка, а твоя голова! -
крикнули они ему.
Возмущённый, Тод поплыл к берегу, а горностаи, держась друг за друж-
ку, принялись хохотать, и хохотали так до той поры, пока их общий хохот
не перешёл в истерику. Истерика, конечно, была и у каждого в отдельно-
сти.
Тод проделал утомительный обратный путь пешком и вновь поведал
Рэту о том, как ему не повезло.
- Я же тебя предупреждал! - Рэт был ужасно рассержен. - Видишь, что
ты наделал? Оставил меня без лодки, которую я так любил. Вот что ты
209
ВЕТЕР В ИВАХ
натворил! А одежда, которую я тебе дал? Погляди, в какое тряпьё она пре-
вратилась! Сказать по правде, Тод, я не знаю существа ужаснее тебя! Я по-
ражён, что тебе при таком характере удаётся сохранить хоть кого-нибудь
из друзей!
Тод, конечно, тут же согласился с тем, как неправильно и глупо он
поступил. Признав свои ошибки и назвав своё поведение дурацким, он
принёс Рэту глубочайшие извинения за потерю лодки и порчу одежды,
а в заключение сказал с той подкупающей искренностью, которая всегда
обезоруживала критикующих его друзей и вновь заставляла их стать на
его сторону:
- Рэтти! Я понял, какой я был упрямой и несговорчивой жабой! Поверь
мне, впредь я стану смирным и послушным и ни за одно дело не возьмусь
без твоего мудрого совета и одобрения!
- Что ж, коли так, - сказал, немного успокоившись, Рэт, - тогда вот
тебе мой первый совет. Уже поздно, поэтому сядь поужинай - ужин ско-
ро будет на столе - и будь терпелив. Я уверен, прежде чем мы повидаемся
с Молом и Баджером, нам лучше ничего не предпринимать. Лишь узнав
у них последние новости, мы всё хорошенько обсудим и попросим у них
совета в этом трудном деле.
- Ну конечно, конечно! Без Мола и Баджера никак нельзя! - беззабот-
но воскликнул Тод. - Кстати, как там они, мои дорогие друзья? Я совсем
о них забыл.
- Ты ещё спрашиваешь! - укоризненно покачал головой Рэт - Пока ты
носился по стране в дорогущих автомобилях, скакал с величественным ви-
дом на чистокровных лошадях и обильно, со вкусом завтракал, двое твоих
верных несчастных друзей, можно сказать, поселились на открытом воз-
духе и в любую погоду, не имея покоя ни днём, ни ночью, наблюдали за
твоим домом, обходили твои владения и, не спуская глаз с горностаев и ла-
сок, постоянно обдумывали, как вернуть твоё имущество. Ты не заслужил,
чтобы у тебя были такие преданные друзья, Тод. Совсем не заслужил! Ког-
да-нибудь ты пожалеешь, что не ценил их, но будет поздно!
- Ты прав. Я неблагодарная жаба, - зарыдал Тод, и горькие слёзы по-
текли у него из глаз. - Позволь мне в эту холодную тёмную ночь найти их,
разделить с ними все трудности и доказать им... Впрочем, постой... Ну ко-
нечно! Это же звон посуды! Значит, ужин готов! Ура! Подавай-ка его, Рэт-
ти, да поскорее!
210
.КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ ТЕ СЛЕЗЫ .
Рэт вспомнил, что бедный Тод долгое
время питался тюремной баландой, и ре-
шил, что это может служить ему оправда-
нием. Поэтому он сел вместе с Тодом за
стол и с удовольствием поддержал при-
ятеля в его героическом стремлении на-
верстать упущенное.
Едва они покончили с едой и вновь
уселись в кресла, как в дверь громко по-
стучали.
Тод сильно занервничал, но Рэт за-
гадочно кивнул ему и, направившись
к двери, отпер её. На пороге стоял ми-
стер Баджер. По нему было видно, что
он уже много дней не ночевал дома и не
пользовался никакими даже мелкими до-
машними удобствами. Его туфли были
в грязи, а голова взъерошена. Правда, он ни-
когда, даже в лучшие времена, не был очень
опрятен, этот мистер Баджер. Подойдя к Тоду, он
протянул ему лапу и сказал мрачно:
- Добро пожаловать домой, Тод! Впрочем, что я говорю? Разве у тебя
есть дом? Бедный друг! Какое грустное возвращение!
Он повернулся к Тоду спиной, сел, придвинул стул поближе к столу
и отрезал себе большущий кусок остывшего пирога.
Тод не на шутку встревожился, услышав столь серьёзное и зловещее
приветствие. Однако Рэт прошептал ему:
- Не пугайся и не обращай внимания! Главное, сейчас с ним не бесе-
довать. Баджер, пока не поест, всегда уныл и подавлен. Через полчаса он
будет совсем другим.
Поэтому они молча ждали. Вдруг в дверь снова, только на этот раз
тихо, постучали. Рэт, кивнув Тоду, пошёл открывать. Перед дверью стоял
Мол, тоже ужасно потрёпанный и немытый, с застрявшими в меху соло-
минками и клочками сена.
- Ура-а-а! Да это же старина Тод! - воскликнул Мол Мордочка его про-
сияла. - Какое счастье, что ты снова с нами! - И он закружился вокруг Тода
211
ВЕТЕР В ИВАХ
в танце. - Мы и представить себе не могли, что ты вернёшься так скоро!
Впрочем, к чему удивляться, что ты бежал? Ведь ты, Тод, такой умный, та-
кой находчивый и сообразительный!
Встревоженный Рэт толкнул его локтем. Но было поздно. Тод тут же
надулся от важности.
- Умный? О нет! - сказал он. - Я совсем не умён. Во всяком случае, так
считают мои друзья. Мне только удалось улизнуть из самой строгой анг-
лийской тюрьмы. Вот и всё! И, захватив железнодорожный состав, бежать
на нём. Вот и всё! И, переодевшись прачкой, обойти пол страны, облапо-
шивая всех подряд. Вот и всё! Впрочем, нет! Я же глупый осёл, вот кто я та-
кой! Знаешь, Мол, я расскажу тебе лишь об одном или двух моих неболь-
ших приключениях, и ты сам всё правильно рассудишь!
- Ладно-ладно, - сказал Мол, не сводя глаз со стола, заставленного
едой. - Ты рассказывай, а я пока поем. С утра у меня маковой росинки во
рту не было! О господи, господи!
И, сев за стол, он щедро положил себе в тарелку холодного мяса и ма-
ринованных огурчиков.
Тод шагнул на коврик перед камином, сунул руку в карман брюк и вы-
тащил оттуда горсть серебра.
- Погляди на это! - воскликнул он. - Не так уж плохо за несколько ми-
нут работы, правда? А как ты думаешь, Мол, я это сделал? Украл коня! Вот
как я это сделал!
- Продолжай, Тод, - весьма заинтересованно сказал Мол.
- Тод, прошу тебя, успокойся! - воскликнул Рэт. - А ты, Мол, его не
подначивай. Ты ведь знаешь, с кем мы имеем дело... Лучше скажи нам
поскорей, каковы наши дела и что делать теперь, когда Тод наконец вер-
нулся...
- Плохи наши дела, - сердито ответил Мол, - очень плохи! А отно-
сительно того, что нужно делать... Да чёрт его знает! Мы с Баджером
день и ночь ходили вокруг усадьбы, и всё одно и то же. Часовые повсю-
ду: нацеленные на нас ружья, летящие в нас камни. Они всегда насторо-
же и когда видят нас - о господи! - как они смеются! И это бесит меня
больше всего!
- Да-а, ситуация не из лёгких, - сказал Рэт и глубоко задумался. - Но,
полагаю, в глубине души я уже знаю, что должен делать Тод. Я скажу вам.
Он должен...
212
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ, ТЕ СЛЕЗЫ... .
- Нет, он ничефо не дофжен! - закричал Мол, с трудом выговаривая
слова набитым ртом. - Ничефо подобнофо! Ты не понимаеф. Вот что он
дофжен сдефать. Он дофжен...
- Ну, уж этого я, во всяком случае, делать не буду! - в страшном воз-
буждении воскликнул Тод. - Я, ребятки, не собираюсь вам подчиняться!
Дом, о котором мы говорим, мой дом! И я точно знаю, что делать. Я ска-
жу вам что. Я собираюсь...
Но они уже говорили все разом, перебивая и перекрикивая друг друга,
отчего поднялся невообразимый шум. И тут раздался высокий бесстраст-
ный голос, заставивший себя слушать:
- Сейчас же замолчите! Все!
И в тот же миг воцарилась тишина.
Слова эти произнёс Баджер, доевший наконец пирог. Он повернулся на
стуле и строго поглядел на друзей. Когда Баджер увидел, что овладел их вни-
манием и что они, несомненно, ждут его мнения, он вновь повернулся к сто-
лу и принялся за сыр. И так велико было уважение к этому замечательному
зверю за его надёжность и твёрдость, что друзья больше ни слова не произ-
несли, пока Баджер окончательно не покончил с едой и не стряхнул крош-
ки с коленей. Тод, правда, всё порывался встать, но Рэт крепко держал его.
Наконец Баджер поднялся, подошёл к камину, надолго задумался, а по-
том сурово сказал:
- Тод! Ты зверёк плохой и беспокойный! И тебе не стыдно? Как ты ду-
маешь, что бы сказал твой покойный отец, бывший моим другом, окажись
он здесь этой ночью и узнав обо всех твоих художествах?
Тод к этому времени уже забрался с ногами на диван и, уткнувшись
в подушку, заливался слезами раскаяния.
- Ну, полно, полно! - продолжил Баджер более дружелюбно. - Не пе-
реживай так. Перестань плакать. Что было, то прошло. Попробуй начать
новую жизнь... Однако то, что говорит Мол, чистая правда. Горностаи вы-
ставили охрану повсюду. А они, поверь, лучшие стражники в мире. И на-
падать на них бесполезно. Горностаи слишком сильны, и нам с ними не
справиться.
- Всё кончено! -рыдая, проговорил Тод. - Вот завербуюсь на военную
службу и больше никогда не увижу мой дорогой Тодхолл...
-Выше голову, Тодди! - сказал Баджер. - Есть множество других
способов вернуть усадьбу, чтобы не брать её штурмом. Я ещё не сказал
213
ВЕТЕР В ИВАХ
своего последнего слова. Так вот знай, я собираюсь открыть тебе вели-
кую тайну.
Тод медленно сел и вытер слёзы. Тайны его всегда необыкновенно при-
влекали, ведь сам он не мог сохранить ни одной. Более того, он получал
удовольствие, совершая грешный поступок, - вот что он испытывал, ког-
да посвящал других в тайну, которую свято обещал не открывать.
- Там... есть... подземный... ход, - с ударением на каждом слове про-
изнёс Баджер. - И этот подземный ход ведёт с берега реки неподалёку от-
сюда в самый центр Тодхолла.
- Глупости, Баджер! - не поверил ему Тод. - Это одна из тех баек, что
обычно рассказывают в пабах. Я знаю каждый дюйм в Тодхолле, и внутри
и снаружи. Там нет ничего подобного, уверяю тебя!
- Мой юный друг, - твёрдо сказал Баджер, - твой достойный - дос-
тойнее многих - отец, который был моим верным другом, открыл мне
великий секрет, который он не решился открыть тебе. Этот подземный
ход он, конечно, обнаружил, а не рыл. Ход этот был построен лет за сто
до того времени, как твой отец поселился в Тодхолле. Он отремонтиро-
вал его и вычистил, так как считал, что ход может оказаться полезным,
случись какая-нибудь беда или опасность. Однажды твой отец показал
его мне. «Только пусть мой сын о нём не знает, - сказал он. - Парень он
неплохой, но, будучи очень легкомысленным и переменчивым, совер-
шенно не умеет держать язык за зубами. Вот если он когда-нибудь по-
падёт в трудное положение, тогда и расскажи ему о подземном ходе. Ни-
как не раньше!»
Рэт и Мол пристально поглядели на Тода. Им хотелось увидеть, как он
прореагирует. Тод поначалу надулся, но уже спустя мгновение опомнился
и заулыбался, ведь он в самом деле был парнем неплохим.
- Что ж, - сказал он, - возможно, я и трепло. Отчасти. Столь извест-
ная личность, как я, когда ко мне заходят друзья... У нас такая манера -
мы все подшучиваем друг над другом, блистаем остроумием, рассказыва-
ем смешные истории. Тут у меня язык и развязывается. У меня вообще дар
вести беседу. Мне даже предлагали завести салон или что-нибудь в этом
роде. Ну да бог с ним! Продолжай, Баджер. Так как этот твой туннель мо-
жет нам помочь?
- Мне тут на днях кое-что удалось разузнать, - сказал Баджер. -
Я предложил Оттеру переодеться трубочистом и, держа щётки на плече,
214
ВЕТЕР В ИВАХ
постучать в заднюю дверь твоего особняка с тем, чтобы попросить работу.
Завтра вечером ласки устраивают праздник, кажется, в честь дня рожде-
ния их предводителя. Они соберутся все в банкетном зале и там, ничего
не подозревая, будут есть, пить и болтать без умолку. Ясно, что без ружей,
сабель, дубинок и всего такого прочего!
- Но стражники-то на местах останутся, - заметил Рэт.
- Обязательно, - сказал Баджер. - Это мне и нужно. Ласки полностью
полагаются на своих отличных стражников. Тут-то нам подземный ход
и пригодится. Ведь он приведёт нас прямо под кладовку, ту, что рядом
с банкетным залом!
- Ага! Так вот почему там в полу одна доска вечно скрипит! - восклик-
нул вдруг Тод.
- Мы прокрадёмся тихонько в кладовку, - сказал Мол.
- С пистолетами, саблями и дубинками, - добавил Рэт.
- И оттуда нападём на них, - сказал Баджер.
- И разобьём их, всех разобьём, разобьём наголову! - закричал Тод, от
восторга носясь кругами по комнате и прыгая через стулья.
- Ну, вот и хорошо, - в своей обычной, суховатой манере подвёл итог
Баджер. - Наш план готов, и вам больше незачем спорить и пререкаться.
А теперь, поскольку уже поздно, отправляйтесь в постель. Все необходи-
мые приготовления мы сделаем завтра утром.
Тод вместе со всеми безропотно пошёл спать, понимая, что спорить глу-
по, хотя он был настолько возбуждён, что, думал, вряд ли сможет заснуть.
Но день тянулся так долго и так много сегодня произошло событий, а про-
стыни и одеяла оказались такими мягкими и уютными после жёсткой соло-
менной подстилки на каменном полу тюремной камеры, по которой гулял
ветер, что он, едва положив голову на подушку, заснул счастливым сном.
И конечно, много разного приснилось ему в эту ночь: дороги, которые убе-
гали от него, едва он их находил; каналы, которые гнались за ним и ловили
его; баржа, что вплыла прямо в банкетный зал его особняка, а на ней куча
грязного белья, накопившегося за неделю, и бельё это нужно было пости-
рать как раз тогда, когда он давал обед. Приснился ему и он сам, шедший
в одиночестве по тайному подземному ходу, который крутился вокруг него,
поворачивался так и сяк, трясся и, наконец, становился на попа. А в самом
конце ему приснилось, что он, цел и невредим, снова в Тодхолле и празд-
нует победу вместе с друзьями, всячески восхваляющими его великий ум.
216
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ, ТЕ СЛЁЗЫ... >
На следующее утро Тод проснулся довольно поздно и, спустившись вниз,
увидел, что все его друзья уже успели позавтракать. Мола не было. Он куда-
то ускользнул, ничего никому не сказав. Баджер сидел в кресле, читал газету
и, судя по всему, совершенно не волновался о том, что должно было случить-
ся вечером. Зато Рэт носился по комнате с оружием в руках, которое он рас-
кладывал на полу в четыре небольшие кучки, возбуждённо шепча на бегу:
- Эта-сабля-Рэту, эта-сабля-Молу, эта-сабля-Тоду, эта-сабля-Баджеру!
Этот-пистолет-Рэту, этот-пистолет-Молу, этот-пистолет-Тоду, этот-писто-
лет-Баджеру!
И так он продолжал в том же ритме и в той же манере, а кучки росли
и росли.
- Всё это прекрасно, Рэт, - глядя поверх газеты на маленького зверь-
ка, наконец не выдержал Баджер. - Мне не за что тебя ругать. Но уверяю
тебя, как только мы минуем тех мерзких горностаев с ружьями, никакие
сабли и пистолеты станут нам не нужны. Всей нашей четвёрке, как толь-
ко мы окажемся в столовой, хватит обычных палок, чтобы в пять минут
очистить дом от всей этой своры. Я бы и сам с ними управился, но, парни,
не хочу лишать вас радости!
- Оружие нам на всякий случай не помешает, - задумчиво сказал Рэт,
начищая ствол пистолета о рукав и любуясь на свою работу.
Тод, закончив завтракать, поднял здоровенную палку и стал ею энер-
гично размахивать, колотя воображаемых противников.
- Я их проучу, как отнимать у меня дом! - при этом выкрикивал он. -
Я проучу их, проучу их!
- Нельзя в этом случае говорить: «Я их проучу, как отнимать», - возму-
тился Рэт. - Ты говоришь неверно.
- Что ж ты вечно к Тоду придираешься! - Баджер был явно раздражён. -
Верно-неверно. Я тоже так говорю. И если это позволено мне, то и всем
вам это позволено!
- Ты меня прости, - покорно сказал Рэт, - только я думаю, что в этом
случае всё же надо говорить «Я им покажу», а не «Я их проучу».
- Но мы не хотим им ничего показывать, а вот проучить их мы хотим!
Да, да! Проучить! Именно проучить! И более того, мы это не только хо-
тим, но и сделаем!
- Пожалуйста, если вам так больше нравится, - пожав плечами, ска-
зал Рэт.
217
ВЕТЕР В ИВАХ
Он и сам порядком запутался и отошёл в уголок, откуда вскоре доне-
слось еле слышное:
- Покажу им, проучу их, проучу их, покажу им*
Наконец Баджер не выдержал и в резких выражениях потребовал, что-
бы он остановился.
Спустя некоторое время в комнату вошёл, переваливаясь, Мол. Было
видно, что он очень собой доволен.
- Я получил просто море удовольствия! - начал он с ходу. - Мне уда-
лось вывести из себя горностаев!
- Надеюсь, ты был осторожен, Мол? - с тревогой спросил Рэт.
-Думаю, да, - убеждённо ответил Мол. - А теперь послушайте. Когда
я с утра зашёл на кухню поглядеть, остался ли горячий завтрак для Тода, то
заметил платье, то, прачкино, в котором он вчера сюда явился. Оно висело
218
«КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ, ТЕ СЛЁЗЫ... »
на вешалке перед камином. Я надел его, всё надел - и платье, и шляпку,
и шаль, - а потом бесстрашно отправился в Тодхолл. Стражники были, ко-
нечно, начеку. Они тут же направили на меня ружья и стали кричать «Кто
идёт?» и прочую ерунду. «С добрым утром, джентльмены! - очень вежли-
во произнёс я. - Не нужно ли сегодня вам что-нибудь постирать?» Холодно
и высокомерно взглянув на меня, они сказали: «Иди, иди, прачка! Какая
там стирка, когда мы на посту!» «А в другое время?» - спросил я. Ха-ха-ха!
Не правда ли, смешно, Тод?
- Всё это глупо и несерьёзно! - надменно сказал Тод.
Дело в том, что он почувствовал безумную ревность к Молу. Ведь крот
сделал именно то, что с удовольствием сделал бы он сам, если бы только
подумал об этом первым и не проспал.
- Некоторые горностаи даже побагровели, - продолжал Мол. - И де-
журный сержант процедил сквозь зубы: «Убирайся отсюда, прачка, да по-
скорее! Не отвлекай моих подчинённых. Им разговаривать на посту не
положено». «Убраться? - спросил я. - Что ж, кому-то и вправду придётся
отсюда убраться в скором времени, только это буду не я!»
- О, Мол, как ты мог? - Рэт был просто потрясён.
Баджер отложил газету.
- Я видел, как они насторожились и поглядели друг на друга, - продол-
жал Мол. - Но сержант сказал им: «Не принимайте её всерьёз. Она не зна-
ет, что говорит». «Это я-то не понимаю? - сказал я. - Так позвольте мне
вам рассказать... Вот что я узнала от своей дочери, а она обстирывает бар-
сука мистера Баджера... Этим рассказом я хочу показать вам, что знаю,
о чём говорю. Вы тоже сейчас об этом узнаете! Так вот, целая сотня кро-
вожадных барсуков с винтовками собирается напасть на Тодхолл нынеш-
ней ночью со стороны лошадиного загона. Шесть лодок, до отказа забитых
водяными крысами, и каждая крыса вооружена пистолетом и саблей, под-
нимутся по реке и высадятся возле лодочного сарая. А в это время отбор-
ный жабий отряд, его порой называют «Несгибаемые», но чаще «Победа
или смерть!», пойдёт на штурм Тодхолла со стороны сада, преодолевая все
препятствия и взывая к мести. После того что они с вами сделают, не мно-
гим из вас понадобится стирка. Поэтому используйте свой шанс. Пости-
райте всё, что можно, сейчас!» Сказав это, я бросился бежать и, скрывшись
из виду, спрятался. Видя, что меня не преследуют, я вылез из укрытия, по-
полз по канаве в сторону Тодхолла и сквозь просвет в живой изгороди стал
219
ВЕТЕР В ИВАХ
наблюдать за горностаями. Они были страшно взволнованы, суетливо бе-
гали туда-сюда, наскакивали друг на друга, и каждый, не слушая друго-
го, отдавал какую-нибудь команду. А сержант, отправив одних горностаев
в разные концы усадьбы, вслед им отправил других с тем, чтобы они вер-
нули первых назад. И я слышал, как горностаи говорили друг другу: «До
чего же это похоже на ласок! Сами-то они уютно устроились в банкетном
зале, едят, пьют, поют песни, веселятся до упада, а мы здесь в темноте и хо-
лоде вынуждены оставаться на посту до тех пор, пока нас не разрубят на
куски кровожадные барсуки!»
- Ты, Мол, глупый осёл! - заорал Тод. - Ты всё испортил!
- Мол, - в своей обычной, бесстрастной и спокойной манере сказал
Баджер, - я вижу, что в одном твоём крохотном пальчике больше разума,
чем у иного животного во всём его жирном теле. Ты отлично управился,
и я жду от тебя великих свершений. Ты молодец и умница!
Тод от зависти был просто в ярости, и главным образом потому, что
он никак не мог понять, какой такой умный поступок совершил Мол. Но,
к счастью для него, прежде чем он показал свой нрав, прежде чем обна-
жил себя перед саркастически настроенным Баджером, прозвенел коло-
кольчик, зовущий друзей на обед.
Пища, как всегда, была простая, но здоровая - бекон с бобами и ма-
каронный пудинг. Когда с едой было покончено, барсук снова сел в кре-
сло и сказал:
- Ну вот, работа, которую необходимо было проделать до ночи, завер-
шена. Остальное продумаем, когда отдохнём. Лично я собираюсь сейчас
вздремнуть.
И, накрыв морду носовым платком, он уже спустя минуту похрапывал.
Трудяга Рэт, по-прежнему озабоченный, продолжил свои приготовле-
ния и вновь принялся носиться меж разложенными вещами, приговари-
вая при этом:
- Этот-ремень-Рэту, этот-ремень-Молу, этот-ремень-Тоду, этот-ремень-
Баджеру!
И так о каждом предмете, который он брал в лапы. Казалось, это ни-
когда не кончится. Так что Мол, взяв Тода под лапу, вывел его на воздух,
втиснул в плетёное кресло и попросил рассказать обо всех его приклю-
чениях от начала до конца, что тот и сделал с великой радостью. Крот
был хорошим слушателем. И Тод, не сдерживаемый никакими репликами
220
• КАК БУРЯ ЛЕТНЯЯ ТЕ СЛЕЗЫ
и недоброжелательной критикой, мог не обуздывать свою фантазию.
И правда, многое из того, что он рассказывал, принадлежало скорее к ка-
тегории повестей о том, «что-могло-бы-случиться-если-бы-я-подумал-за-
ранее-а-не-десять-минут-спустя». Такие приключения всегда самые инте-
ресные и самые весёлые. Так почему бы нам не считать их своими так же,
как то не всегда приятное, что случается с нами на самом деле?
Возвращение Улисса
огда начало темнеть, Рэт - а выглядел он возбуждённо и загадоч-
но - повёл друзей в гостиную, подвёл каждого к предназначен-
ному для него снаряжению и предложил экипироваться перед
походом. Он был зверёк серьёзный и основательный, поэтому
дело затянулось надолго. Во-первых, все подпоясались ремнями и повеси-
ли на них с одной стороны саблю, а с другой, для равновесия, кортик. Кро-
ме того, каждый взял пару пистолетов, полицейскую дубинку, несколько
наручников, бинты, лейкопластырь, фляжку и завёрнутые в бумагу сэнд-
вичи. Баджер, добродушно смеясь, сказал:
- Отлично, Рэтти! Тебя всё это радует, и мне не повредит. Но я всё-та-
ки собираюсь драться одной лишь деревянной палкой.
- Ради бога, Баджер! - ответил ему Рэт. - Только, знаешь, мне совсем
не понравится, если ты потом будешь стыдить меня и говорить, что я что-
то позабыл...
Когда все были готовы, Баджер взял в одну лапу фонарь, во второй за-
жал огромную дубину и сказал:
- Ну а теперь за мной! Мол идёт первым, я очень им доволен, следу-
ющим - Рэт, Тод - последним. И гляди у меня, Тодди! Не болтай лишнего,
как ты это обычно делаешь, или мы тебя без всяких разговоров отправим
назад!
Тод ужасно волновался, что его не возьмут, поэтому он безропотно
занял предложенное ему наихудшее место, и друзья отправились в путь.
Баджер вёл их вдоль реки кратчайшей дорогой, но затем вдруг вильнул
в сторону и исчез в какой-то дыре, прятавшейся в береговом откосе почти
224
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
у самой воды. Мол и Рэт, молча следовавшие за ним и всё видевшие, тоже
благополучно исчезли в этой дыре. Но когда дошла очередь до Тода, то он,
конечно, зазевался и, завопив во всё горло, шлёпнулся в воду. Друзья вы-
тащили его, быстренько отжали, вытерли, успокоили и поставили на ноги.
Однако Баджер рассердился всерьёз и сказал Тоду, что если он ещё хотя бы
раз сваляет дурака, то дальше ему идти не светит.
Наконец все четверо достигли потайного подземного хода, и с этого
времени освободительная экспедиция началась по-настоящему.
Подземный ход был сырым, холодным, тёмным, низким и узким, так
что бедного Тода стала бить дрожь то ли оттого, что он промок до нитки,
то ли от страха перед тем, что может случиться Фонарь был далеко впере-
ди и ничем не мог помочь ему, отставшему во тьме. Потом до Тода донёс-
ся негромкий крик Рэта: «Поддай, Тод, поторопись!» - и ужас охватил его,
бредущего позади, оттого, что он может остаться один в этой кромешной
тьме. Поэтому Тод «поддал», да так. что налетел на Рэта, а Рэт на Мола,
а Мол на Баджера, и в одно мгновение всё смешалось. Баджер решил, что
их атаковали сзади, и, поскольку в тесноте не было возможности восполь-
зоваться палкой или кортиком, он выхватил пистолет и едва не вса-
дил пулю в Тода. Когда он понял наконец, что случилось, то рассер-
дился страшнее прежнего и бросил:
- Как же мне надоел этот Тод! Хватит! Пора ему отправ-
ляться назад!
Но Тод принялся хныкать, и Рэт с Молом
пообещали, что возьмут на себя ответст-
венность за его поведение. Вскоре Баджер
успокоился, и процессия двинулась дальше.
Только теперь её замыкал Рэт, крепко дер-
жавший Тода за плечо.
Так они медленно и ощупью продви-
гались вперёд, всё время прислушиваясь
и держа лапы на пистолетах, покуда Бад-
жер не сказал:
- Ну вот, по моим расчётам мы на-
ходимся почти под банкетным залом.
И тут вдруг они услышали слов-
но вдалеке, а на самом деле где-то над
225
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
Ж
головой приглушённые звуки, похожие на весёлые крики, топот ног и уда-
ры маленьких молоточков. Тод снова испытал ужас, но Баджер заметил
спокойно:
- Неплохо гуляют эти ласки!
Подземный ход постепенно вёл вверх. Друзья, опять же на ощупь,
понемногу шли дальше, и тут вновь начался шум, на этот раз отчётливо
и совсем близко.
- У-у-раа! У-у-раа! У-у-раа! У-у-раа! - услышали они. А затем раздался
топот маленьких ножек, звон бокалов и стук крохотных кулачков по сто-
лам.
- Славненько они проводят время! - сказал Баджер. - Вперёд!
Пройдя ещё чуть-чуть, друзья уткнулись в глухую стену, и там, пря-
мо у себя над головой, увидели люк, ведущий в кладовку. В банкетном
зале был ужасный шум, поэтому они не боялись, что их услышат. Баджер
сказал:
- Ну-ка, ребятки, поднажмём!
Все четверо, кто лапами, а кто плечами, надавили, и крышка люка под-
нялась. Помогая друг другу, они пролезли в люк и оказались в кладовой.
Теперь только дверь отделяла их от банкетного зала, где пировали их ни
о чём не ведавшие враги.
За дверью стоял невыносимый шум. Наконец всё стихло, и чей-то го-
лос произнёс:
- Мне бы не хотелось долго занимать ваше внимание (продолжитель-
ные аплодисменты), но, прежде чем я подведу итог и сяду (радостные кри-
ки), мне бы хотелось сказать несколько слов о нашем добром хозяине, ми-
стере Тоде. Все мы знаем Тода! (Громкий смех.) Доброго Тода! Скромного
Тода! Честного Тода! (Визг и хохот.)
- Дайте мне только до него добраться! - заскрежетав зубами, пробор-
мотал Тод.
- Погоди минутку! - сказал Баджер, с трудом сдерживая его. - Всем
приготовиться!
-... Позвольте вам спеть небольшую песенку, - продолжал голос. - Пе-
сенку, которую я сочинил во славу незабвенного Тода (продолжительные
аплодисменты).
И тут предводитель ласок - это, конечно, был он - затянул высоким
и визгливым голосом:
227
ВЕТЕР В ИВАХ
Тод с улыбкой радостной
Шёл по мостовой...
Баджер вытянулся, схватил обеими лапами палку, взглянул на друзей
и с криком: «Час настал! За мной!» - распахнул настежь дверь.
Боже мой! Какой тут поднялся писк, какие начались визги и вопли!
Смертельно испуганные ласки принялись нырять под столы и как сума-
сшедшие выпрыгивать в окна. Хорьки попробовали уйти через камин, но
безнадёжно застряли в трубе. Столы и стулья были опрокинуты, на полу
повсюду валялись осколки стекла и фарфора - так выглядело всё уже спу-
стя минуту после того, как четверо разгневанных героев ворвались в бан-
кетный зал.
Да, их было четверо.
Могучий Баджер, чьи усы ощетинились, а огромная дубина свистела
в воздухе.
Мол, размахивавший палкой, решительный и беспощадный, кричав-
ший в гневе:
- Это вам от крота! Это вам от крота!
Рэт, стойкий и непоколебимый, у которого на поясе покачивалось ору-
жие разных времён и всевозможных видов.
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
Тод, невероятно возбуждённый и уязвлённый. Раздувшийся так, что
стал в два раза больше чем был, он подпрыгивал и издавал такие жабьи
крики, что у врагов от страха шерсть вставала дыбом.
- «Тод с улыбкой радостной?» - повторил он слова песенки. - Что ж, это
точно подмечено! Уж я их порадую! Уж они у меня поулыбаются!
И он бросился прямо на предводителя ласок.
Друзей было всего четверо, но охваченным паникой ласкам показа-
лось, будто зал полон гигантских тварей, серых, чёрных, бурых и жёл-
тых, вопящих и размахивающих гигантскими дубинами. Поэтому, крича
от ужаса, ласки бросились наутёк. Одни кидались в окна, другие бежа-
ли через дымоход, лишь бы спастись от этих страшных чудовищ с ду-
бинками.
Вскоре дело было сделано. Четыре друга расхаживали взад-вперёд по
залу и обрушивали дубины на каждую осмелившуюся высунуться голо-
ву. Спустя пять минут зал был полностью очищен. За разбитыми окнами
слышались крики до смерти перепуганных ласок, убегавших по лужайкам
куда-нибудь подальше от Тодхолла. На полу ничком лежало около дюжи-
ны поверженных врагов. Мол быстро и деловито надел на них наручники.
Баджер, отдыхая после отлично проделанной работы, стоял, опираясь на
дубину, и вытирал пот со лба.
- Мол, - сказал он, - ты - самый сообразительный! Выйди-ка из дома,
погляди, что там делают твои приятели горностаи. Думаю, что только бла-
годаря тебе мы этой ночью избежали многих неприятностей!
Мол мгновенно исчез за окном, а Баджер попросил Рэта и Тода поста-
вить перевёрнутый стол, найти ножи, вилки, тарелки и бокалы на полу
среди осколков и посмотреть, не отыщется ли в разгромленном доме что-
нибудь на ужин.
- Очень уж пожрать хочется, - сказал он в своей обычной, не претенду-
ющей на изысканность манере. - Шевели конечностями, Тод, да поживее!
Мы вернули тебе дом, а ты нам даже сэндвича не предложишь!
Тоду было ужасно обидно, что Баджер не похвалил его так же, как кро-
та, что не сказал, какой он, Тод, прекрасный парень, и как здорово он сра-
жался! Сам-то хозяин поместья был весьма доволен собой, а более всего
тем, как он бросился на предводителя ласок и перекинул его через стол
одним ударом дубины. И всё-таки Тод поспешил исполнить пожелание
Баджера. Рэт сделал то же самое. И вскоре они отыскали немного желе из
229
ВЕТЕР В ИВАХ
плодов гуайавы в стеклянной вазочке, холодных цыплят, язык, почти не
тронутый, несколько кусочков бисквита, пропитанного вином и сливка-
ми, и целое блюдо салата с омарами. А в кладовке друзья наткнулись на
полную корзинку французских булочек, головку сыра, масло и сельдерей.
Они уже готовы были сесть за стол, когда в окне показался смеющийся
Мол. Он с трудом удерживал в лапах несколько винтовок.
- Вот и всё! - сказал он. - Как я сумел понять, горностаи, и без того
уже взвинченные и раздражённые, услышав шум в зале, побросали ору-
жие и удрали. Конечно, не все, некоторые ещё какое-то время держались.
Но, когда ласки, убегая, налетели на них, горностаи посчитали, что их
предали, поэтому они набросились на ласок, а ласки стали отбиваться.
И так они лупили, колошматили друг друга, пока большинство не скати-
лось в реку! В общем, сейчас никого из них в усадьбе не осталось. А я...
я забрал их ружья. Так что всё идёт как нельзя лучше!
- Ну до чего же ты смелый и мудрый! - сказал Баджер, заедая цы-
плёнка бисквитом. - И всё же, Мол, я прошу, чтобы ты ещё кое-что сде-
лал, прежде чем сядешь с нами ужинать. Я бы тебя не затруднил, если
бы не был уверен, что могу на тебя положиться, впрочем, как и на лю-
бого из вас. Я бы попросил и Рэта, но он ведь поэт. Так вот. мне
хочется, чтобы ты с помощью тех ребят, что валяются здесь на
полу, привёл в порядок спальни, убрался там как следует,
в общем, навёл уют. Проследи, чтобы горностаи подмели
* под кроватями, застелили свежее бельё и убрали грязное,
сваленное в углу. Тебя ведь не надо учить, как это сделать.
ЯШлг И пусть они принесут в каждую спальню кувшин горя-
чей воды, чистое полотенце и новенькое мыло. Затем,
думаю, ты можешь задать каждому из них взбучку,
' < если тебе это доставит удовольствие, и выставить
Ы * \ их за дверь, чтобы мы никогда их здесь больше
не видели Ну а потом приходи и съешь ку-
сочек холодного языка. Он превосходен!
Я очень тобой доволен, Мол!
Добродушный Мол поднял дубин-
S ку, построил пленников в ряд, скоман-
яМШНЯИИИ^^ довал: «Шагом марш!» - и повёл коман-
ДУ на верхний этаж. Вскоре он вернулся
230
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
и, улыбаясь, сказал, что всё готово и в комнатах такая чистота - пылин-
ки не найдёшь.
- А что касается взбучки, то я решил её не устраивать, - добавил он. -
Думаю, им и так немало досталось этой ночью. Ласки со мной согласи-
лись и сказали, что им бы не хотелось лишний раз меня затруднять. Они
полностью раскаялись в содеянном, принесли свои извинения и обвинили
во всём своего предводителя и горностаев. Нам стоит только заикнуться,
и они сделают для нас всё, что угодно. Поэтому, вручив каждому по булоч-
ке, я позволил им уйти через чёрный ход. Только их и видели!
Мол пододвинул кресло к столу и принялся за холодный язык. А Тод,
ведь он был всё-таки джентльменом, поборов зависть, сказал сердечно:
- Благодарю тебя, дорогой Мол, за всё, что тебе пришлось совершить
этой ночью, и особенно за твой умнейший утренний поступок!
Баджер порадовался его словам и заметил:
- Верно сказал наш храбрый Тод!
А потом друзья вместе доели ужин и довольные и счастливые улеглись
на чистые постели в надёжном родовом гнезде Тода, возвращённом благо-
даря невероятной смелости, превосходной стратегии и мастерскому вла-
дению дубинками.
На следующее утро Тод, который, как всегда, проспал и спустился
к завтраку до неприличия поздно, увидел на столе только яичную скор-
лупу, несколько холодных и твёрдых как камень тостов да почти пустой
кофейник. Вот, кажется, и всё. Это несколько испортило ему настроение,
ведь, в конце концов, это был его дом!
Посмотрев в огромные окна столовой, он заметил Мола и Рэта. Они
сидели на плетёных стульях посреди лужайки и что-то друг другу расска-
зывали, покатываясь со смеху и задирая кверху ножки. Баджер, сидев-
ший в кресле и погружённый в утреннюю газету, молча кивнул, когда Тод
вошёл в комнату. Но Тод хорошо его знал, поэтому он сел, соорудил себе
завтрак из того, что осталось, а в душе сказал себе, что рано или поздно
с каждым из них расквитается. Когда он уже собрался встать из-за стола,
Баджер, подняв глаза, вдруг заметил:
- Прости, Тод, но я боюсь, что нынешним утром тебе придётся изряд-
но потрудиться. Видишь ли, необходимо без промедления устроить бан-
кет по случаю нашей победы. Все от тебя этого ждут. Кроме того, так тре-
буют правила хорошего тона.
231
ВЕТЕР В ИВАХ
- Всё в порядке! - без задержки ответил Тод. - Ради бога! Одного не
пойму, зачем вы хотите устроить банкет утром? Тем не менее ты же зна-
ешь, я живу не для себя, и, если этого желают друзья, я готов исполнить
что угодно. Вот так, старина! Вот так, дорогой Баджер!
- Не старайся казаться глупее, чем ты есть на самом деле, - раздражён-
но ответил барсук. - И не хихикай в чашку, когда разговариваешь, а то
весь кофе разбрызгаешь. Что за манеры! А я тебе скажу, что банкет будет,
конечно, вечером, но приглашения должны быть написаны и отправлены
уже сейчас, и писать их будешь ты. Поэтому садись за стол - я вижу на нём
целую стопку почтовой бумаги, на которой сверху напечатано синим с зо-
лотом «Тодхолл», - и пиши приглашения всем нашим друзьям. Если ты по-
стараешься, мы успеем передать их ещё до обеда. Я тоже помогу и возьму
на себя немалую часть дел - сам организую банкет
- Как! - в смятении воскликнул Тод. - Остаться дома и писать эти мерз-
кие письма в такое дивное утро, когда я мечтал обойти свои владения,
и привести всё в порядок, и поважничать, и порадовать себя? Нет, и ещё
раз нет! Хорош подарочек! Чёрта с два я его от вас приму! А впрочем, по-
годи, постой... Ну, конечно, дорогой Баджер! Что такое мои удовольст-
вия и удобства в сравнении с удовольствиями и удобствами других! Ты
хочешь, чтобы я это сделал? Я это сделаю... Иди, барсук, зай-
мись банкетом, займись всем, что тебе нравится, а по-
том присоединись к нашим молодым друзьям, к их
бесхитростному веселью, не обращая внимания
ни на меня, ни на мои заботы и дела. Я при-
ношу это прекрасное утро на алтарь долга
и дружбы!
Баджер с подозрением посмотрел на
него. Взгляд Тода был абсолютно искрен-
ним и открытым, и трудно было предполо-
жить, что мгновенная его перемена вызвана
каким-то недостойным мотивом. Выйдя из
столовой, барсук отправился на кухню. Как
только дверь за ним закрылась, Тод поспешил
к письменному столу. Гениальная идея осенила
его, пока он говорил. Уж коли ему суждено на-
писать приглашения, то он укажет в них. что его
232
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
роль в битве была решающей и что именно он одним ударом поверг на-
земь предводителя ласок. Кроме того, он намекнёт на свои приключения
и поведает об одержанных им победах, а в конце приведёт какую-нибудь
программу мероприятий на вечер. Таким образом, в голове у него в общих
чертах нарисовалось что-то вроде этого:
ВСТУПИТЕЛЬНАЯ РЕЧЬ....
Произносит Тод
(Во время вечера Тод произносит и другие речи)
ОФИЦИАЛЬНОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ ...
Произносит Тод
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ - Наша тюремная
система - Водные пути Старой Англии -
Торговля лошадьми, и как её осуществлять -
Собственность, права и обязанности хозяина -
Возвращение к земле - Сквайр, или типичный
английский землевладелец
ПЕСНЯ..........Исполняет Тод
(Песня сочинена им самим)
ПРОЧИЕ СОЧИНЕНИЯ.......Исполняет Тод
(будут спеты в течение вечера ...
самим СОЧИНИТЕЛЕМ)
Идея ему необычайно понравилась, поэтому, трудясь с большим усер-
дием, он закончил все письма к полудню. И тут ему было доложено, что
маленькая, грязно одетая ласка спрашивает у дверей, нет ли у господ ка-
кой-нибудь работёнки. Напустив на себя важный вид, Тод вышел и уви-
дел одного из вчерашних пленников, очень вежливо предложившего ему
свои услуги. Тод похлопал малого по голове, всунул ему в лапу пачку при-
глашений и наказал, взяв ноги в руки, как можно скорее разнести их по
адресам. И если после этого, добавил Тод. бывший пленник явится сюда
вечерком, то он, быть может, и получит шиллинг. Несчастная ласка, ка-
залось, была очень ему благодарна и рьяно бросилась выполнять пору-
ченное.
Когда три друга, невероятно оживлённые и посвежевшие, вернулись
к обеду с утренней прогулки у реки, Мол, которого мучили угрызения
233
ВЕТЕР В ИВАХ
Ж
совести, нерешительно взглянул на Тода, полагая, что Тод в плохом на-
строении и на них обижается. Но Тод так раздувался от важности и само-
довольства, что Мол кое-что заподозрил, а Рэт и Баджер обменялись мно-
гозначительными взглядами.
После обеда Тод, засунув лапы в карманы, заметил словно мимоходом:
- Ну, что вы на меня так уставились, парни? Хотите ещё о чём-нибудь
попросить?
Не дожидаясь ответа, он направился к выходу, чтобы пойти в сад. Там
он надеялся обдумать парочку интересных идей, которые затем использо-
вал бы в своих вечерних речах, но Рэт вдруг схватил его за лапу.
Тод словно почувствовал, что за этим последует, поэтому попытался
вырваться. Но не тут-то было! Баджер схватил его за другую лапу. И Тод
понял, что всё пропало! Не отпуская его от себя ни на шаг, друзья отве-
ли Тода в крохотную курительную комнату рядом с прихожей, усадили на
стул и заперли дверь. Потом оба встали перед ним, а он молча сидел и во
взгляде его читались подозрение и злоба.
- Ну, а теперь послушай, Тод, - сказал Рэт. - Я о предстоящем банкете. Ты
уж прости, что я тебе об этом говорю. Но мы хотим, чтобы ты хорошенько
понял, понял раз и навсегда. На банкете не должно звучать никаких речей
и песен. Попробуй усвоить, что мы с тобой не спорим - мы настаиваем...
Тод увидел, что попал в западню. Они всё поняли, они видят его на-
сквозь, они его обыграли. Чудесная его мечта растаяла как дым.
- Ну, а можно мне спеть хотя бы одну маленькую песенку? - жалобно
попросил он.
- Нет, ни одной даже маленькой песенки! - твёрдо ответил Рэт, но сер-
дце его дрогнуло, видя, как трясутся губы несчастного разочарованного
Тода. - Этого не стоит делать, Тодди. Ты прекрасно знаешь, что все твои
песни - сплошное тщеславие, хвастовство и зазнайство, а твои речи - бес-
конечное самовосхваление и... и... ну, и гигантское преувеличение, ко-
нечно, а ещё...
- А ещё - пустой трёп, - подытожил Баджер в своей обычной манере.
- Это для твоей же пользы, Тодди, - продолжал Рэт. - Послушай, рань-
ше или позже, но ты должен порвать с прошлым. И сейчас, мне кажется,
как раз такое время, такой поворотный момент в твоей жизни. Пожалуй-
ста, не думай, что я не переживаю, говоря тебе всё это. Я переживаю, мо-
жет, даже больше, чем ты.
234
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
Тод надолго погрузился в свои мысли. Наконец он поднял голову, мор-
дочка его ещё сохраняла следы глубокого душевного волнения.
- Вы, друзья, победили, - сказал он срывающимся голосом. - Я же про-
сил у вас так мало - позволить всего лишь один вечер пораспускать хвост,
понадуваться, а потом вкусить радость несмолкающих аплодисментов, ко-
торые, как мне кажется, всегда так или иначе выявляют мои лучшие ка-
чества. Однако я знаю, что правы вы, а не я. Теперь я стану совсем другим
Тодом. И вам, друзья мои, никогда больше не будет за меня стыдно. Но,
боже мой, боже мой, как же мне трудно это сделать!
И, прижав к своей жабьей мордочке носовой платок, он нетвёрдым ша-
гом вышел из комнаты.
- Баджер, - сказал Рэт. - я чувствую себя предателем. Мне интересно,
а что ты чувствуешь?
-Я тебя понимаю, понимаю... - мрачно произнёс Баджер. - Но сде-
лать это было необходимо. Надеюсь, наш приятель будет жить здесь дол-
го. Поэтому он должен уметь постоять за себя и стать уважаемым членом
общества. Ты ведь не хочешь, чтобы он был посмешищем и объектом яз-
вительных шуток со стороны всех этих ласок и горностаев?
- Конечно, нет, - сказал Рэт. - Кстати, о ласках... Какая удача, что мы
наткнулись на того маленького недотёпу, когда он только отправился раз-
носить приглашения! После того как ты рассказал мне о вашем с Тодом
утреннем разговоре, я кое-что подозревал, поэтому позволил себе загля-
нуть в одно или два. Это был сплошной позор!!! Я забрал все, и добрый
наш Мол сидит теперь в синем кабинете и пишет новые, ясные и простые
приглашения.
Наконец час, когда должен был состояться банкет, приблизился, но
Тод, который по совету друзей давно уже направился в спальню, всё ещё
сидел там в задумчивости и меланхолии. Положив голову на лапы, он на-
долго погрузился в свои мысли.
Мало-помалу мордочка его прояснялась, и он стал всё чаще и дольше
улыбаться. Затем он нерешительно, даже можно сказать робко захихи-
кал, вскочил, запер дверь, задёрнул шторы на окнах, все стулья, которые
были в комнате, расположил полукругом и встал перед ними, изрядно на-
дувшись. Потом он поклонился, дважды кашлянул и, дав себе волю, запел
трубным голосом перед восхищённой публикой, которую ему так ясно на-
рисовало его воображение.
235
ВЕТЕР В ИВАХ
ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСЕНКА ТОДА
Тод вернулся домой!
Были вопли в гостиной и паника в зале,
И коровник с конюшней от крика дрожали.
Когда Тод вернулся домой!
Когда Тод вернулся домой,
Был и бег из дверей, и из окон паденье
Это ласки устроили столпотворенье,
Когда Тод вернулся домой!
Трам-тарарам! - барабан бьёт,
И трубы трубят, и пушки палят,
И салют отдаёт на плацу солдат.
Когда герой идёт!
Ура-а! - раздаётся крик.
Пусть толпа восклицает так много раз
В честь того, кем гордится любой из вас, -
В честь Тода. Ведь он велик!
Тод пел очень громко, пылко и выразительно. И, окончив, запел снова.
Затем он глубоко-глубоко вздохнул, смочил щётку для волос в кувши-
не с водой, сделал себе причёску на прямой пробор, прилизал как следует
волосы и, отперев дверь, быстро спустился по лестнице к гостям, которые,
как он полагал, уже должны были собраться в гостиной.
Все гости восторженно встретили его и, окружив плотным кольцом,
стали поздравлять и говорить всякие приятные вещи о его мужестве, уме
и бойцовских качествах. Но Тод лишь слабо улыбался и бормотал в от-
вет: «Ну, что вы!» или иногда, для разнообразия: «Да-да, именно так!» От-
тер, который стоял в это время на коврике у камина и рассказывал вос-
хищённым слушателям, как бы он поступил, окажись он на поле битвы,
радостно бросился к другу, обнял его за плечи и попробовал совершить
с ним нечто вроде круга почёта. Но Тод, слегка отстранившись, вежли-
во заметил:
236
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
хЧЬч
- Руководил операцией Баджер с его выдающимся умом. Мол и Рэт
в этом бою основной удар приняли на себя. А я... Я был только рядовым
и сделал мало или вовсе ничего...
Все были не просто озадачены - все были ошеломлены. Таких слов от
него никто не ожидал услышать. И Тод почувствовал, когда переходил от
одного гостя к другому и скромно отвечал на вопросы, что интерес к нему
от этого только возрос.
Баджер организовал великолепный стол, поэтому банкет имел неверо-
ятный успех. Гости говорили, смеялись и шутили, и всё, конечно, по пово-
ду Тода, который сидел во главе стола, опустив глаза долу, и говорил вся-
кие приятные, но ничего не значившие слова сидевшим по обе стороны
от него. Время от времени он украдкой бросал взгляд на Баджера и Рэта
и замечал, что они глядят друг на друга, раскрыв от удивления рты. И от
этого он чувствовал огромнейшее удовлетворение. Некоторые звери из
тех, что помоложе и поактивнее, к концу вечера стали шептать друг дру-
гу, что им скучно.
- Вот в прежние добрые деньки, - говорили они, - было гораздо весе-
лее!
И они принялись стучать по столам кружками и кричать:
-Тод! Речь! Мы ждём от тебя речи! И песни! Спой, Тод! Просим!
Но Тод только вежливо покачал головой, поднял лапу, мягко протестуя,
и, усердно потчуя гостей всякими вкусностями, беседами на местные жи-
вотрепещущие темы да душевными вопросами о младших членах их се-
мейств, ещё не доросших до того, чтобы появляться на таких приёмах,
умудрился вызвать у всех впечатление, что общепринятые нормы строго
выдержаны.
Он и вправду изменился, наш Тод!
После этого вечера четыре друга зажили прежней привычной жизнью,
так грубо сломленной гражданской войной, жизнью весёлой и счастли-
вой, которую никогда больше не нарушали чьи-то нападения или вторже-
ния. Тод после соответствующего обсуждения с друзьями выбрал красивую
золотую цепочку и медальон, украшенный жемчугом, и отправил их дочке
тюремного надзирателя вместе с письмом, которое даже Баджер признал
скромным, сдержанным и благодарным. Машинист тоже был должным
образом награждён и отблагодарён за все причинённые ему неприятно-
сти. Под сильнейшим нажимом Баджера даже толстуху с баржи с трудом,
237
ВОЗВРАЩЕНИЕ УЛИССА
но разыскали и возместили ей стоимость коня, который был ей, конечно,
необходим. Правда, Тод ужасно упорствовал, считая, что он послан судь-
бой, дабы наказывать жирных баб с грязными руками за то, что они, уви-
дев истинного джентльмена, не могут этого понять. Что касается коня, то
все три советника согласились, что цена, которую цыган за него заплатил,
была вполне приемлемой.
Иногда долгими летними вечерами друзья ходили погулять в Дрему-
чий Лес, который теперь стал для них неопасен. И было приятно видеть,
как их почтительно приветствовали лесные жители, а ласки выводили из
нор своих детёнышей, и каждая говорила, указывая на друзей:
- Гляди, мой маленький! Вон идёт великий мистер Тод! А рядом с ним -
доблестный Рэт, могучий воин. А тот господин - всем известный мистер
Мол, о котором тебе так часто рассказывал папа.
Но когда их малыши капризничали и совсем отбивались от рук, так
что успокоить их не было никакой возможности, им говорили, что сейчас
придёт страшный серый барсучок, который схватит их за бочок и утащит.
Это была, конечно, настоящая клевета на славного Баджера. Баджер, хоть
и бежал от общества, однако детей любил. Но слова эти всегда производи-
ли должный эффект.
1i*Sak>hwtujiсказка английского инсагслм Кснме»а I рэма
* Bei ср н ш«ах* обрела и этом и или mi новую ан ни. бллнхкаря
великолепным иллюстрациям австралийского лулокникд
Роберта Иигпена. Он получил всемирную известность как автор
I hi Н 1
был yAiHTCICW Меж АуНЛроАНОН премии имени X. К. Ли АирССИД
»Д ПК Щ В АСТСКую \иг< р.нерх В ВОС хе ЛИСС прсми Р Hill '
к ; . акие проиявсдення классическом ли ,
как жОстро» Сокровищ х>. «Книи aavhiack-. •• Л л ж а в Стране
4VM4-, ^Приключения ТомаСоисра • Пит\.р 11эн»». которые
уже выпхет и ло ичд.11 с м с) во •• Махаон
NJPCKBA 401-215-000
978=5^389=01830^3 3008
Грэм Ветер в имя (или Роберт к
4479137
460.00