/
Автор: Вейс Г.
Теги: история культуры культура востока античная культура культура византии
ISBN: 5-699-10355-4
Год: 2006
Текст
В 26 Вейс Г. История культуры народов мира. Расцвет Византии: Арабские завоевания. - М.: Изд-во Эксмо, 2006. - 144 с, ил. ISBN 5-699-10355-4 ISBN 5-699-13494-8 Столетия процветания Византийской империи и Арабского Востока — интерес нейшая страница в истории культуры. Эти очаги цивилизации были порождениями совершенно разных культур и религий, постоянно вели между собой жестокие войны, и все-таки в одном эти соседи по Ближнему Востоку были похожи: и тех и других отличала искренняя страсть к самой утонченной р о с к о ш и . В этом томе «Истории культуры народов мира» — рассказ о византийских нарядах и сказочной красоты тканях, богатейшем убранстве императорского дворца, о том, как простые кочевники превратились в изнеженных халифов, об арабесках и дамасской стали и о многом другом, что навсегда вошло в наш обиход, сохранив изысканный и причудливый аромат Востока. «История культуры народов мира» — уникальное издание, в котором описаны костюмы, оружие, мебель,. посуда и архитектурные сооружения народов нашей планеты, начиная с IV тысячелетия до и. э. и вплоть до XIX века. Автор этого интереснейшего труда — выдающийся немецкий художник и историк культуры Герман Вепс (1822—1897), профессор Берлинской академии художеств, л и ч н о выполнивший большинство многочисленных иллюстраций, украшающих страницы этого энциклопедического собрания. По широте и объему материала, сведенного в единое целое с истинно, немецкой добросовестностью и аккуратностью, эта книга до сих пор не знает себе 'рапных' в России.
ВИЗАНТИЙЦЫ огда Константин и з б р а л с в о е й столицей д р е в н и й Византии, э т о т г о р о д из-за недавних войн между Максимом и Л и ц и н и е м находился в бедственном положении, усугубившемся после его взятия вой сками Константина. Большая часть городских з д а н и й и крепостных с о о р у ж е н и й была разрушена, а жители, некогда бо гатые, изнурены непомерными поборами.Торжеств е н н о вступив в Византии, Константин застал вме сто цветущего города р а з о р е н н о е открытое место. Н о в а я столица выгодно отличалась своим положением, чрезвы чайно удобным для торговли и защищенными с востока границами империи. Хотя при выборе столицы Константин руководствовался преимущественно стратегическими с о о б р а ж е н и я м и , опустошение города т о ж е входило в будущие планы императора. Разорвав все связи с римским язычеством и признав христианст во государственной религией, Константин с самого начала рассчи тывал придать с о б с т в е н н о й столице характер, соответствовавший новому п о л о ж е н и ю вещей. Однако э т о г о нельзя было достигнуть, не п е р е с т р о и в г о р о д полностью, с самого основания. Вскоре после окончания войны и м п е р а т о р основал новый город. В точности соблюдая церемониал, установленный д л я таких случа ев, он изъявил недвусмысленное желание сделать новую столицу ве личайшим городом всей империи, способным затмить блеск древнего Рима, и стремился осуществить задуманный грандиозный план в крат чайшее время. Константин неустанно заботился об украшении своего города ве ликолепными строениями и произведениями искусства, которые в ос новном привозились из Рима. Чтобы ускорить заселение Византии, он даровал льготы п е р е с е л е н ц а м и о д н о в р е м е н н о п р о и з в е л насиль ственные п е р е с е л е н и я . Таким о б р а з о м ему удалось за короткое время превратить Кон стантинополь в богатый оживленный центр, роль которого п р е ж д е принадлежала Риму. Однако новому городу, учитывая е г о искусст3
в е н н о е п р о и с х о ж д е н и е , недоставало той целостности, которая мог ла бы стать д у х о в н о й о с н о в о й всеобщего развития. Это отсутствие внутренней прочности способствовало распространению восточ ных обычаев, что и превратило в конце концов В и з а н т и ю в азиат ское государство. П е р в ы е признаки такой замены римско-италийских традиций на восточные стали проявляться вслед за воцарением Константина Великого (рис. 1). Время его царствования, как и правление его бли ж а й ш и х преемников, характеризовалось б о р ь б о й языческих тради ций с новыми христианскими порядками. Сам Константин проявлял постоян ные колебания в э т и х вопросах. Хотя этот и м п е р а т о р п о с о б с т в е н н о й воле возвел христианство в степень государ ственной религии и стал его защитни ком, он с о х р а н и л права я з ы ч е с к и х культов и на самые высшие и почетные д о л ж н о с т и в государстве назначал как последователей христианского учения, так и язычников из римлян. П р и нем в Византии продолжались привычные публичные зрелища, за ис ключением гладиаторских игр, которы ми в Риме правительство развлекало праздный народ. Учитывая этику хрис тианского учения, продолжались обыч ные для Рима в р е м е н И м п е р и и даро вые раздачи хлеба. Хотя Константин Великий в о д н о й только с т о л и ц е п о с т р о и л о к о л о 4 3 0 христианских церквей, он сам долго не решался принять христианство и по с т о я н н о откладывал о б р я д крещения, который был с о в е р ш е н над ним лишь незадолго до е г о кончины. П о с л е смерти Константина Великого начался полный разлад между его пря мыми наследниками. З а б о т я с ь о с о х р а н е н и и целостности империи и с о б с т в е н н о й династии, он все владения распределил между свои ми сыновьями и племянниками. Однако вскоре между ними возникла жестокая б о р ь б а за верхов ную власть, подогревавшаяся церковными разногласиями. Пока о б е стороны уничтожали друг друга, с о в е р ш е н н о забывая о человечес ком достоинстве, в обществе усиливались колебания в пользу от вергнутого язычества. Б л и ж а й ш и й п р е е м н и к Константиновых наследников, Юлиан, был сторонником язычества. Учитывая сложившуюся обстановку, он решился вновь признать язычество государственной религией.
С Юлианом, последним потомком Константинова рода, язычество было окончательно п о х о р о н е н о , но с укреплением христианства на всегда исчезли все римские традиции. П о с л е смерти Юлиана они проявились последний раз п р и и з б р а н и и б л и ж а й ш и х наследников э т о г о императора — И о в и а н а и Валентиниана — в том, что избра ние э т о совершилось чисто по-преториански, т. е. ч е р е з солдат. Хотя Валентиниан был истинным х р и с т и а н и н о м и боролся про тив многочисленных злоупотреблений, военные действия, в кото рых он участвовал вместе со своим соправителем и братом, не дали ему в о з м о ж н о с т и осуществить существенные реформы для пользы христианства. Эта задача выпала на долю его преемника Феодосия. П о с л е свое го воцарения (388 — 391 гг.) этот император, крещенный в истинную веру по всем о б р я д а м церкви, издал строгие п р е д п и с а н и я в право славном духе, результатом которых было п а д е н и е арианства и ут в е р ж д е н и е е д и н о й церкви. Феодосии установил порядок преемственности в престолонаследовании, который сохранялся, не смотря на все п о з д н е й ш и е перево роты и п р и д в о р н ы е интриги, на всем п р о д о л ж е н и и многовековой истории империи. Ф е о д о с и и также придерживался введенной еще Константином Великим строгой и е р а р х и и чинов и сословий и со хранил п р и д в о р н ы е традиции, ко торые завел его предшественник, почти б е з изменений. П о с л е смерти Ф е о д о с и я (395 г.) согласно е г о воле государство было р а з д е л е н о на д в е части между его двумя сыновьями, Гонорием (рис. 2) и Аркадием. П е р в о м у из них до стались западные земли, а послед нему — весь восток. Однако, с ка кой бы п о л е з н о й целью ни был задуман э т о т раздел, п о т е р я запад ных земель, завоеванных северны ми захватчиками, показала, что Ф е о д о с и и не сумел предвидеть и оценить опасность р а з д р о б л е н и я государства при о б щ е м п о л о ж е н и и в мире. С этим разделом постепенно угасла не только общность интере сов, связывавшая оба государства, но и их взаимное благотворное
влияние. Если п р е ж д е Восток и З а п а д д о п о л н я л и друг друга, то те перь о н и в своем развитии вынуждены были опираться только на собственные силы. Вследствие э т о г о в Византии восточные традиции, преобладав шие здесь и п р е ж д е , быстро заняли п р е и м у щ е с т в е н н о е положение. Еще в царствование Аркадия ( 3 9 4 — 4 0 8 гг.) проявились пагубные последствия разделения государства: с о д н о й стороны, внешне о н и сказались в небывалом размахе п р и д в о р н о г о великолепия, а с дру гой стороны, внутренне,— в установлении серальского правления, осуществлявшегося евнухами и женщинами. П о с л е его смерти управление государством п е р е ш л о в руки царе д в о р ц а Атремия и его жены Пульхерии. На п р о т я ж е н и и ее двадца тичетырехлетнего правления и в дальнейшем восточные обычаи так крепко укоренились в народе, что вытеснили последние остатки римских традиций. П р и таких сложных обстоятельствах воцарился и м п е р а т о р Юсти ниан (рис. 3, монета Юстиниана; рис. 6, Юстиниан и Феодора). Ему, как сыну своего века, оставалось только установить о п р е д е л е н н ы й п о р я д о к в закоснелом и р а з ъ е д и н е н н о м укладе тогдашней ж и з н и . За п р о д о л ж и т е л ь н о е время своего царствования (527 — 565 гг.) ему удалось настолько укрепить государственные устои, что состав ленные им институции (руководство к праву) сохранили силу в Ви зантийской империи вплоть д о е е падения. Различные постановления, принятые е щ е до его воцарения и за труднявшие как внутреннее, так и в н е ш н е е управление, торговые отношения, промышленность и пр. были им сведены в о д н о о б щ е е уложение. П р и этом превыше всего ставились священная особа им ператора и его д в о р как средоточие государственной власти. Хотя при этом о б щ е е п о л о ж е н и е государства значительно укрепилось, а благосостояние граждан существенно возросло, новые порядки весьма стесняли е г о самостоятельное развитие. П р а в л е н и е его племянника и преемника Юстина II (565 — 574 гг.) было о з н а м е н о в а н о различными бедствиями. Тиберий, наследовав ший ему, хотя и отличался большим благородством характера, но вскоре, проявив полную неспособность к управлению страной, пе редал скипетр энергичному и строгому Маврицию, процарствовав шему с 5 8 2 по 6 0 2 г.
Тот был свергнут армией, поставившей на его место Фоку, запят навшего свое правление (602 — 610 гг.) самыми жестокими притесне ниями, которым он н е м и л о с е р д н о подвергал своих подданных. На п р о т я ж е н и и э т о й смены правителей, завершившейся насильствен н о й смертью Фоки (610 г.), были п о с т е п е н н о утрачены многие из об ластей, завоеванных Велизарием в царствование Юстиниана, в том числе вся Италия. К р о м е того, на востоке для империи был угото ван е щ е б о л е е губительный удар. Вскоре после воцарения Ираклия ( 6 1 0 — 6 4 1 гг.) персам и аварам уда лось завоевать всю Восточную Рим скую и м п е р и ю за исключением Ви зантии, некоторых земель в Африке и Италии и нескольких мелких ази атских приморских городов. Приба вим к этому, что вскоре после Ирак лия, к концу VII века, п р о и з о ш л о р а з д е л е н и е ц е р к в е й на греческую и латинскую. П р и таких обстоятельствах визан тийские традиции, страдавшие внут ренним застоем, окончательно утрати ли всякую способность к дальнейшему развитию. Замкнувшись в себе, визан тийцы попытались хотя бы сохранить свою прежнюю форму как образец. Так продолжалось долгое время — от смерти Ираклия (641 г.) и вплоть до Исаакия Ангелоса (1185 г.) и заво евания Константинополя крестонос цами ( 1 2 0 4 г.). Важнейшим событием в э т о т «период мрака» стал горячий спор, затеянный во время правления Льва III Исавра (717 — 741 п.) по во просу использования икон при христианском богослужении. Этот с п о р продолжался 120 лет, вызвал кровавые волнения и окончатель но завершился упомянутым выше р а з д е л е н и е м церквей. П о с л е э т о й схизмы (церковного раскола) Римские Папы приняли покровитель ство франкских королей. К исходу борьбы за иконы, с воцарением Феофила ( 8 2 9 — 8 4 2 гг.) несколько оживился и н т е р е с к духовным вопросам. Этот правитель, при всей с в о е й жестокости, покровительствовал наукам и художест вам. Ведя с арабами мелкие войны, он в то же время пытался заим ствовать восточные традиции и окружить себя таким же блеском, каким отличался д в о р династии Аббасидов. С э т о й целью он приглашал к с е б е ученых мужей и специалистов, сведущих в технических науках. Впрочем, э т и старания обусловли вались сугубо личными интересами и касались лишь тесного круга п р и б л и ж е н н ы х к императору лиц. В р я д ли о н и оказали существен-
н о е влияние на о б щ е е п о л о ж е н и е в стране. Д а ж е по о т н о ш е н и ю ко двору все принятые им н о в о в в е д е н и я проявились только в подра жании и заимствовании порядков аббасидского двора. С п о к о р е н и е м Д р е в н е й В и з а н т и и франкскими князьями, кото рые, разделив между с о б о й добычу, избрали в императоры Балдуина I, п о с т е п е н н о иссякла мощь бывшей И м п е р и и . Византийские традиции в то же время сохранились, замкнулись сами в с е б е и утратили способность воспринимать п о с т о р о н н и е воз з р е н и я и нравы, принесенные на Восток франками. Если иностран н о е влияние и имело н е к о т о р о е значение благодаря обширным тор говым отношениям, то только в тех небольших областях, которые при разделе государства достались венецианцам и где установилось прочное правление. П о с л е э т о г о в Византии настало смутное время, к о т о р о е длилось до тех пор, пока она не оказалась п о д властью греческой династии в л и ц е х р а б р о г о и опытного в государственных делах Михаила Палеолога. Этому императору государство было о б я з а н о избавлением от иноземных захватчиков (1259 г.) и завоеванием многих областей на западе, п р е ж д е отобранных. О д н а к о все эти успехи не смогли вы рвать страну из о ц е п е н е н и я . В таком положении, усугубившемся после смерти Палеолога при его преемнике А н д р о н и к е ( 1 2 8 2 — 1 3 3 2 гг.), государство существова ло б е з и з м е н е н и й вплоть до завоевания е г о османами в 1453 году. Одежда Меры, предпринятые Константином Великим для заселения уч р е ж д е н н о й им столицы, были п р и ч и н о й п е р е н е с е н и я туда италий ских обычаев, о д е ж д ы и мод. Насколько п о с л е д н и е в э т о время от личались от чисто греческой одежды, теперь уже нельзя о п р е д е л и т ь из-за недостатка соответствующих греческих памятников.
Торговые о т н о ш е н и я В и з а н т и и распространялись до самых край них границ Азии, а через посредничество аваров, болгар, венгров и пр. проникли в самую глубь З а п а д н о й Европы. Ч е р е з турок, печенегов, куманов они охватили прочие племена, вплоть до самых северных областей русского государства. Лучшие товары из названных стран доставлялись непосредственно на визан тийский рынок, в том числе шелковые ткани, шелк-сырец и холст, грубые и тонкие шерстяные ткани, крашеные и узорчатые платки, кожи, кожевенные изделия, пушной товар, оружие, металлы, драго ценные камни, жемчуг и многое другое. О б о г а щ е н и е государства и царского д в о р а усилило при Юстиниа не всеобщую страсть к пышности, которой благоприятствовало и сле дующее обстоятельство: двум греческим монахам удалось привезти в Константинополь из И н д и и шелковичных червей, а два года спус тя пересадить туда же и н е о б х о д и м о е для их содержания тутовое де р е в о (шелковицу).
Вскоре п о д непосредственным покровительством императора возникли крупные шелкодельные фабрики, сперва в самой столице, а вскоре в Афинах, Фивах, К о р и н ф е и других местах. П о с л е этого количество шелковых одеяний, которые п р е ж д е по высокой ц е н е доставлялись из П е р с и и , не только увеличилось, но и получило рас п р о с т р а н е н и е с р е д и всех классов византийского населения. Византийские ткачи со в р е м е н е м п р и о б р е л и навык с о р т и р о в к и сырья и в зависимости от его качества научились выделывать из не го р а з н о о б р а з н ы е д о р о г и е ткани. В е р о я т н о , о н и е щ е раньше умели изготавливать из шелка разновидность бархата и придавать шелко вым тканям лоск и плотность атласа. И м е ю т с я д о с т о в е р н ы е свидетель ства, что ткачи во времена Констан тина Великого обладали высокими техническими навыками. О н и выде лывали материи с сетчатым утком, в который были вотканы, например, изображения животных, причем столь искусно, что при изгибе скла д о к о н и п р о и з в о д и л и впечатление движения. К р о м е того, были также материи с цветочными и другими узорами, а специально для христиан выделывались ткани с символическими изоб ражениями д у х о в н о г о с о д е р ж а н и я . Поскольку о д е ж д а такого фасона была принята римлянами как результат знакомства с тканями Вос тока, нет сомнений, что изделия римских мастерских высшего раз ряда по орнаменту (за исключением упомянутой выше христиан ской символики, см. рис. 5) издавна напоминали пестрые материи, которые во все времена ценились на Востоке. З а д о л г о до Константина Великого в.римском народе распростра нилась мода на п о д о б н ы е узорчатые одежды, которая стала господ ствующей в В и з а н т и и благодаря тесным связям э т о г о города с Вос током. П р и таком п о л о ж е н и и дел все усилия византийских ткачей были направлены на то, чтобы перенять тайны н е о б ы к н о в е н н о г о искусст ва азиатского ткачества. Вначале о н и стали заимствовать образцы у персов, а позже, с начала V I I I века, у арабов, изделия которых в э т о й с ф е р е отличались большим р а з н о о б р а з и е м орнаментов. Поэтому в рисунках на византийских тканях «новоперсидского» периода преобладают изображения геометрических фигур, звезд, кругов и т. п., а также фантастических животных. В тканях, созданных по арабским образцам, преобладают узоры растительного орнамента в сочетании с арабесками звериного стиля, переплетающимися наподобие лент.
Материи с подобными узорами (рис. 7), в зависимости от харак тера украшений, носили различные названия. Они давались по гео метрическим фигурам, окаймлявшим изображения ж и в о т н ы х , по цвету или по каким-либо другим украшениям; по главному изобра женному животному ткань называлась «львиной», «орлиной», «павли ньей» и пр. Произведениями искусства западных стран можно считать боль шую часть тех богато украшенных священнических облачений, кото рые были подарены византийским священникам Папами и другими высокопоставленными государственными сановниками, о которых упоминает Анастасий Библиотекарь (около IX в.). В е р о я т н о , такого же происхождения были и те ткани, которыми император Юстиниан украсил храм святой Софии. Большая часть
материй, характер и з о б р а ж е н и й на которых напоминает греческий стиль и на которых часто встречаются греческие надписи (напри мер, императорская далматика в Риме), изготовлялась в основном иностранными, а не византийскими мастерами по заказу греков, но с использованием греческих узоров, образцами для которых служи ли миниатюры на пергаменте. Иным путем развивалось производство золотых и серебряных тка ней (парча) еще с начала И м п е р и и были известны знатным римля нам как изделия из З а п а д н о й А з и и и называхись аталийскими одеж дами. Как предмет, вполне удовлетворявший страсть византийцев к восточной роскоши, они вызывали у них желание иметь самостоя тельное п р о и з в о д с т в о подобных материй (рис. 8). Технические приемы при этом заключались в том, чтобы с помо щью тонких, обтянутых золотом или серебром шерстяных нитей под черкнуть либо узор на фоне, либо сам фон, не трогая узора. Такой спо соб, применявшийся впоследствии персидскими ткачами, арабами был д о в е д е н до высокой степени совершенства. Что касается красильного мастерства, то и эта отрасль достигла в Византии высокого уровня развития благодаря непосредственно му влиянию красильного искусства З а п а д н о й Азии, пользовавшего ся с д а в н и х времен в с е о б щ е й славой. И сырье (пряжа), и выделанные из него куски материй окрашива лись во все известные цвета. Судя по сохранившимся остаткам тка ней и по изображениям одеяний на греческих миниатюрах и разноцвет ных мозаиках, надо полагать, что узорчатые материи были в основном двухцветные (с узором л и б о светлее, л и б о темнее, чем фон) и только с XI в. вошли в употребление разнообразные оттенки.
Среди красителей первое место занимал, как и в Д р е в н е м Риме, пурпур. Щегольство пурпурными одеяниями, д о с т и г ш е е у римлян крайней степени во времена борь бы Константина с Максенцием, до такой степени охватило население Византии, что Константин Вели кий вынужден был издать строжай шие постановления, запрещавшие ношение подобных одежд. З а п р е т этот, впрочем, касался двух самых д о р о г и х сортов пурпу ра — тирского (двойной окраски) и аметистового, а также поддельных сортов, весьма сходных с настоящи ми. З а т о все остальные оттенки поддельного пурпура, не отличав шегося ничем, за исключением блеска и прочности, от настоящего, с почти одинаковыми с ним переходами от светло-розового до фио летового и д а ж е самого густого черно-синего цвета, были к услугам л ю б и т е л е й роскоши (рис. 10). Однако в 4 2 4 г. Феодосии II ограничил у п о т р е б л е н и е красок, до бываемых из раковин. Это з а п р е щ е н и е касалось только чисто шел ковых одеяний, окрашенных приведенным способом. П о д о б н ы е драгоценные о д е я н и я считались исключительным отличием импе раторской власти и неотъемлемой м о н о п о л и е й государства (рис. 6). За всякое самовольное н о ш е н и е подобных о д е ж д или торговлю ими законом была установлена смертная казнь. П о с л е принятия за кона, ограничивавшего н о ш е н и е шелковых одеяний, дозволялось носить полушелковые и шерстяные материи, окрашенные пурпуром из раковин, а также такие шелковые ткани, в которых лишь некото рые части были окрашены упомяну той д о р о г о й краской (например, узоры, полосы или каймы) (рис. 9. пурпуровые шарфы как знак от личия сановников). В о с п р е щ е н и е строго соблюдалось вплоть до смерти Юстиниана, а потом п о с т е п е н н о утратило свою силу. В начале VI в. д а ж е парии в цирке отваживались носить одежды, окрашенные пурпуром. Такое з л о у п о т р е б л е н и е было о г р а н и ч е н о п р е д п и с а н и е м Тиберия II ( 5 7 8 — 5 8 2 гг.), о н о д о п у с к а л о н а л и ч и е п у р п у р н о й о т д е л к и ш и р и н о й не б о л е е чем в д в а пальца. Н а к о н е ц , о к о л о начала IX в. Л е в VI о т м е н и л з а п р е т на царский пурпур, считавшийся «священ ным», р а з р е ш и в в с е о б щ е е у п о т р е б л е н и е о д е ж д ы с каймой упомя нутого цвета. С тех п о р пурпур распространился повсеместно, однако только царские одежды могли быть целиком окрашены самым высшим и до рогим сортом э т о й краски. Тайна э т о г о уникального промысла по гибла с крушением Византийской империи.
Прикладные ремесла, которыми занимались византийцы, относи лись в основном к области ж и в о п и с и и пластики, например золотых дел мастерство, резьба по камню и финифть. Представители э т и х ремесел п р о и з в о д и л и предметы роскоши, в частности богатые укра шения для парадных о д е ж д . П о с л е смерти Юстиниана византийская знать, соперничая в рос коши с азиатами, буквально навьючивала на себя украшения, а в пышности и блеске ни в чем не уступала восточным властителям. Византийские мастера освоили финифтяную живопись, т. е. искусст во нанесения и з о б р а ж е н и я на металл стеклообразным разноцвет ным покрытием, закрепленным обжигом. Об этом искусстве не упоминается ни в каких источниках п е р в о й половины VI в. И з в е с т н о , что к концу IX в. ему стали подражать в Италии, а наибольшее развитие о н о получило у греков. СУДЯ по д о ш е д ш и м д о нас фрагментам, техника финифти в конце XII — начале XIII века ограничивалась двумя основными приема ми. Первый и, вероятно, д р е в н е й ш и й с п о с о б состоял в том, что на металлической пластинке намечались очертания и з о б р а ж е н и я при помощи напаивающихся на пластинку тонких металлических ни тей. Остававшиеся между ними неглубокие гнездышки заливались расплавленной р а з н о ц в е т н о й стекловидной массой. В т о р о й прием заключался в том, что в самом металле чеканились углубления, предназначенные для заливки, а контуры оставлялись н е т р о н у т ы м и . П о с л е д н и й с п о с о б применялся при изготовлении крупной утвари и больших предметов, а первый — в мелких рабо тах, в том числе над украшениями. До конца XI — начала XII века эмалевые работы велись исклю чительно по золоту, а п о з ж е стали выполняться и по меди. В юве лирном деле и прочих ремеслах — резьбе по с л о н о в о й кости, обра ботке драгоценных камней, янтаря и др. — а также в кузнечном д е л е византийцы унаследовали от греков и этрусков высокое художест венное мастерство, которым эти народы славились с д р е в н е й ш и х времен. Обладая с давних п о р возможностью изучать тайны ремес ла восточных народов, византийцы главным о б р а з о м заимствовали у них формы изделий (рис. 11, с е р е б р я н а я шкатулка).
Если окинуть взглядом всю массу сохранившихся в произведени ях византийской скульптуры и живописи и з о б р а ж е н и й костюмов (на мозаиках, в миниатюрах, финифти и пр.) и сравнить их с одеж д о й , бытовавшей у римлян во времена Константина Великого, мож но заметить, что ее п р е о б р а з о в а н и е в с о б с т в е н н о византийский ко стюм, с его чисто восточным характером, совершалось п о с т е п е н н о , невзирая на постоянное и н е п о с р е д с т в е н н о е влияние Востока. К числу таких памятников можно причислить остатки стенной росписи в храме святой Софии, принадлежащей ко времени восста новления этого храма Юстиниа ном. На фреске, относящейся к пер вой п о л о в и н е VI в., несколько мужчин и женщин изображены в старинной о д е ж д е — тунике с длин ными рукавами и легкой накидке, аналогичной греческому плащу. Еще одним свидетельством пре обладания п о д о б н о й одежды слу жит множество мелких резных из д е л и й из слоновой кости явно греческого происхождения. К ним относятся различные предметы церковной утвари, богато украшен ные резьбой, а также преимущест в е н н о доски и диптихи, датируе мые IV —VII вв. По этим изображениям, как и по упомянутой фреске, м о ж н о уви деть, что мужская о д е ж д а состояла не только из д л и н н о й туники, но и из б о л е е короткого н и ж н е г о платья. Кроме известных ранее наки док в форме плащей, встречаются о с о б о г о фасона штаны и башмаки в виде носков, прикрывающие ноги фигур. Если проанализировать и з о б р а ж е н и я в сохранившихся памятни ках византийского искусства, не останется никакого сомнения в том, что одежда древнеримского фасона была в ходу вплоть до конца XI — начала XIII века. Однако, принимая во внимание условность форм, установившую ся в византийском искусстве приблизительно с VIII в., согласно ко торой и з о б р а ж е н и я воспроизводили только устоявшиеся канонич ные образы одежды и утвари, трудно судить о д о с т о в е р н о с т и воссозданных предметов быта и деталей одежды. На греческих миниатюрах X в. нередко встречаются фигуры, об лаченные в древнегреческий костюм (рис. 21), не говоря уже о скульп турных произведениях, где это еще больше заметно. Д а ж е на карти нах X I V в., т. е. времени, когда византийская о д е ж д а полностью
переняла азиатский характер, фигуры изображались преимущест в е н н о в древнеримском костюме. Что касается о д е я н и я низших сословий, то традиционная о д е ж д а этого класса в Риме едва ли сохранилась до V I I I — начала IX столе тия в том виде, какой она имела до Константина Великого. С э т о г о времени и вплоть до начала XII в. в ней п р о и з о ш л и существенные изменения, однако не столько в покрое, сколько в отделке. В мужском костюме э т о и з м е н е н и е проявляется в зауживании всех частей одежды. Так, п р е ж н я я просторная нижняя о д е ж д а (ту пика) после IX в. п р и о б р е т а е т форму узкого кафтана с обтяжными рукавами, что п о д т в е р ж д а ю т м и н и а т ю р ы Б и б л и и с в я т о г о П а в л а ( н а п и с а н н о й , правда, на л а т и н с к о м языке) (рис. 13, в), а также д р е в н и е м о з а и ч н ы е и з о б р а ж е н и я в ц е р к в и с в я т о г о Марка, под ч е р к и в а ю щ и е греческое влияние и относящиеся к с е р е д и н е XII в. (рис. 13. а, б). О д н о в р е м е н н о в э т о й о д е ж д е произошла и другая перемена: по с т е п е н н о исчезли распространенные ранее продольные параллель ные полосы, взамен которых появились роскошные п о п е р е ч н ы е бордюры, расположенные по нижнему краю одежды, вокруг шеи и рукавов (рис. 13, а—в; рис. 14, в). В э т о же время появился накидной плащ, который вытеснил гос подствовавшую п р е ж д е полугреческую сборчатую накидку. П л а щ у римлян являлся почетным отличием, присваивавшимся только им ператорам и главным полководцам, и в В и з а н т и и он был составной частью одежды знати; народу позволялось носить только упомяну тую сборчатую накидку. Плащ и накидка первоначально носились одинаково, т. е. при креплялись застежкой на правом плече согласно д р е в н е м у обычаю.
П о з д н е е низшие сословия стали за вязывать свой плащ двумя завязка ми, прикрепленными к вороту, и но сить его в виде открытой с п е р е д и накидки, спускавшейся п о с п и н е (рис. 13, б). Со временем к этой одеж де прибавились украшения по краям туники. Такая одежда, как штаны, испы тавшая многочисленные нападки в Д р е в н е м Риме д а ж е в царствование Гонория, сохранилась у визан i ийцев. Эта принадлежность мужского кос тюма двух р а з н о в и д н о с т е й — корот ких штанов по колено и длинных, прикрывавших всю ногу постепен но, п о д о б н о тунике, все сильнее ста ла походить на т е с н о облегающую те ло о д е ж д у из трико (рис. 14, а —в; ср. рис. 13, а—в). Кроме того, о б е половины штанов не всегда составляли о д н о целое. Ча ще о н и надевались как о т д е л ь н ы е части в р о д е чулок и к р е п и л и с ь при п о м о щ и о с о б ы х шнурков или завя зок. П р и к о р о т к и х , до колен, шта нах надевались п л о т н о обтягивав шие и п р и к р ы в а в ш и е голени чулки, которые чуть п о н и ж е колен подвя зывались тесьмой (рис. 14, б; рис. 13, а, в). Из различных видов обуви самой р а з н о о б р а з н о й отделки, суще ствовавших еще в глубокой древности, сандалии, как менее удобные и мало защищавшие ноги, п о с т е п е н н о вытеснялись излюбленными с д а в н и х п о р на Востоке башмаками, обхватывавшимися ремешка ми, и высокими сапогами (рис. 13, а —в; рис. 14, а, в). Обувь шилась из кожи или из крепкого войлока. Главное ее укра ш е н и е составляли пестрые цвета и узорчатая обшивка, причем пур пурный цвет, а в п о з д н е й ш е е время е щ е и зеленый считались при вилегией царских особ. До конца XIII в. низшие сословия в Византии придерживались обычая д р е в н и х римлян покрывать голову только в исключитель ных случаях, больше для защиты от непогоды и солнца, чем для кра соты. П о э т о м у о н и довольствовались невысокими шляпами с круг лой тульей и широкими полями и низкими шапками и колпаками с отворотами, не внося в их фасон никаких новшеств. Впрочем, око л о IX в. о н и заимствовали у народов ч ^ ^ ш п й i ™ » ги-пКуул шапку., похожую на фригийский колпак.
Возникшая в Риме мода на коротко остриженные волосы и длин ные бороды поддерживалась в Византии азиатами, следовавшими такому же обычаю, и потому подверглась здесь притеснениям. Д а ж е при поверхностном сравнении соответствующих изображе ний видно, что б о р о д а здесь не всегда пользовалась почетом и д а ж е римские императоры от Константина до Юстиниана, исключая только Юлиана, предпочитали гладкий подбородок. Императоры, а по их примеру и п р и д в о р н ы е чины б р и л и бороду только из-за того, что в простом народе, благодаря азиатскому вли янию, начал распространяться обычай отращивать ее. Впоследствии, после Юстиниана, высшие классы вновь стали отпускать бороду. По сле этого время от времени издавались постановления, касающиеся причесок. Так, Феофил. у которого было мало волос, велел народу считать его прическу о б р а з ц о м для всех. Из подобных предписаний видно, что население Византии в э т о время не знало париков или уже от них отказалось. В то же время этот странный головной убор, чисто восточное и з о б р е т е н и е , был популярен у римлян еще со времен Августа. Допуская, что парик был известен и в Византии, м о ж н о предпо ложить, что здесь пользовались всеми прочими косметическими
средствами, которые издавна были популярны у народов Востока и римлян,— румянами, мылом, эссенциями и ароматическими мас лами, требовавшими соответственных туалетных п р и н а д л е ж н о с т е й и украшений. В отличие от мужской, о д е ж д а ж е н щ и н всех сословий сохранила почти б е з и з м е н е н и й свойственный ей е щ е со времен Августа харак терный азиатский отпечаток. У ж е н щ и н остались по-прежнему в мо де широкая стола с длинными рукавами, туника и почти не изме нившие свою форму накидки. Все трансформации, которым под вергались эти одежды с течением вре мени, ограничивались переменой ма терий и орнамента. Очень популярны были пестрые узорчатые ткани, по ставлявшиеся азиатами и византий скими ткачами, а также оборки на о д е ж д е , нередко отличавшиеся рос кошной отделкой (рис. 15). С развитием при Юстиниане про изводства шелка зажиточные классы стали выбирать для своих о д е ж д либо чисто шелковые ткани, либо полушел ковые с большим или меньшим содер жанием натурального шелка (рис. 15) взамен преобладавших прежде льня ных и шерстяных тканей. С этих пор льняные ткани шли частью на изго товление нижних туник, соответство вавших нынешним сорочкам, а частью на некоторые верхние одеяния, голо вные покрывала и всевозможные на кидки. По поводу богатой п у р п у р н о й отделки, к о т о р о й украшалась в е р х н я я одежда, заслуживает внимания о д н о постановление, издан н о е к концу IV в. (в 3 9 3 г.) и запрещавшее актрисам носить подоб ные платья. П р и н я т о о н о было с той целью, чтобы этим правом мог ли пользоваться только порядочные женщин. Из накидок древнего покроя византийские женщины особо п р е д п о ч и т а л и п р о д о л г о в а т ы й плащ г р е ч е с к о г о о б р а з ц а , а т а к ж е в ы к р о е н н у ю п о л у к р у г о м на д р е в н е р и м с к и й м а н е р накидку, ко т о р а я окутывала все т е л о . О т н о с и т е л ь н о э т о й н а к и д к и в ф о р м е колокола, и м е в ш е й только о д н о о т в е р с т и е д л я головы, измене н и е о г р а н и ч и л о с ь только р а з н о о б р а з и е м м а т е р и а л а (ср. рис. 15; рис. 17). Ч т о касается прочих накидок, в которые кутались женщины, то перемены главным о б р а з о м заключались в том, что женщины стали р е ж е обвертывать ими тело, как э т о делалось с греческой тогой. За то их чаще стали носить в виде наплечных накидок, спускавшихся
по спине, причем в е р х н и е концы плаща притягивались вперед, а по 1 ом закидывались назад, с левого плеча за правое, и наоборот. Если ширина плаща позволяла, то его верхняя часть набрасыва лась на голову (рис. 16). Такой в н е ш н и й вид в сочетании со спускав шейся до земли столой составлял отличительный признак почтен ной женщины. Потому византийское искусство во все времена и придерживалось п о д о б н о г о канона при и з о б р а ж е н и и одежды Бого матери, причем цвет о б е и х названных о д е ж д почти всегда л и б о красный, л и б о синий. С) переменах в наряде византийских императриц м о ж н о судить по некоторым мозаичным и з о б р а ж е н и я м того времени, в частности по мозаикам на фасаде затибрской церкви П р е с в я т о й Д е в ы (рис. 17, а-г). Кроме больших платков, которыми женщины оборачивались раз нообразными способами, приблизительно с XI в. у представитель ниц высших сословий вошла в моду накидка о с о б о г о фасона; подоб ная о д е ж д а в д р е в н о с т и иногда встречалась у римлянок. Кроме объема и д о р о г и х украшений, она соответствовала муж скому плащу и п о д о б н о ему носилась л и б о только на правом плече, л и б о на о б о и х и застегивалась на застежку — фибулу (рис. 17, а—в; ср. рис. 13. б). С А Д Я П О изображениям, к числу женских головных уборов, кото рые носили в сочетании с описанными одеждами, п р и н а д л е ж а л и по пулярные у западных римлянок е щ е до начала И м п е р и и богато ук рашенные чепцы, сетки и головные платки, а также некоторые заимствованные у восточных народов фасоны головных уборов.
Хотя в В и з а н т и и были в ходу весь ма р а з н о о б р а з н ы е по своей форме головные уборы, н е к о т о р ы е из них пользовались о с о б е н н о й любовью ж е н щ и н . Это касается сеткообразных наголовников, сплетенных из се ребряных или золотых шнурков и об шитых дорогими камнями, жемчугом, золотыми бляшками и пр. (рис. 18, г), а из числа восточных уборов — особо го вида древнеперсидской повязки, спирально о б в и т о й двумя платками различных цветов на манер импера торской тиары. Этот наголовник, изображенный е щ е на памятниках времен Юс тиниана (рис. 15; ср. рис. 19), по сей день носят испанские е в р е й к и в Константинополе.У византиек он составлял исключительную при надлежность замужних женщин. П л о т н о прикрывавшие голову платки и чепцы (рис. 18, а, б), не редко украшенные узорчатым шитьем (рис. 18, в, д), гораздо чаще носились зрелыми женщинами, чем молодыми девушками. П о с л е д н и е покрывали голову чрезвычайно нарядными и красивы ми сетками, а также с удовольствием носили любимые с д р е в н е й ш и х времен девушками всех стран Востока и Запада золотые повязки и диадемы, часто украшенные драгоценными камнями (рис. 17, а, г). Женскую обувь н е и з м е н н о составляли л и б о цветные, л и б о выши тые полубашмаки с полукруглой выемкой, по форме напоминавшие современные женские туфли. Что касается причесок, то византийские женщины, несмотря на частые изменения моды, судя по памятникам, следовали манере ук ладывать волосы, взбивая их вверх к макушке пучком или заплетая в косы. Иногда волосы полностью закрывали головным убором (рис. 19; рис. 15). П о с л е д н и й обычай сохранился д о конца ц а р с т в о в а н и я Юстиниана. В п р и ч е с к а х п е р в о г о типа вся мас са в о л о с захватывалась на т е м е н и , и из н и х заплетались широкие косы, которые, загибаясь сзади, четко об рисовывали щеки. В эти косы иногда вплетали нити из настоящих жемчу ж и н , д р а г о ц е н н ы х камней, а также цветные ленты и пр. Н е т сомнения, что у высших сосло вий мода на украшения достигла зна чительных размеров, что сильно по высило их цену. Все, что с давних времен производили греко-италий-
ские мастера, и р а з н о о б р а з н е й ш и е украшения, которые доставля лись с Востока, в избытке предлагалось прекрасному иолу Византии. З д е с ь м о ж н о было встретить всевозможные украшения, в зависи мости от положения и средств их обладателей, н а п р и м е р богато ук рашенные жемчугом серьги, золотые браслеты и кольца, различные металлические подвески, нагрудные бляшки, застежки и т. п. Осо б е н н о любимы были мелкие и з о б р а ж е н и я , прикрепленные к шей ным цепочкам и носившиеся на груди (рис. 20). О д н о в р е м е н н о с изменением о д е ж д ы н и з ш и х слоев населения из менились и о д е я н и я господствовавших сословий. П е р в ы е постепен но усвоили фасоны, характерные для западноазиатских народов, лидийцев, фригийцев и персов, одежда знати придерживалась исключительно фасонов, присущих высшим сословиям у упомяну тых народов.
Хотя богатые восточные моды были приняты знатью в Риме е щ е в начале И м п е р и и , до э п о х и Константина Великого о н и не вошли в ш и р о к о е употребление. Л и ш ь с воцарением э т о г о императора о н и распространились в высшем обществе. С э т и х п о р о б р а з ц о м моды стала придворная роскошь, заведенная Константином на азиатский манер. С ней должны были считаться высшие сословия государства, к которым, кроме многочисленных придворных, принадлежала и масса д о л ж н о с т н ы х лиц (рис. 21). Кроме установленных для сановников о п р е д е л е н н ы х знаков от личия, о д е ж д а менялась соответственно прихотям царствующей че ты. По этому поводу путешественник Вениамин Тудельский в своем описании Константинополя (1160 г.) говорит о знатных греках: «Ког да о н и п р о е з ж а ю т на лошадях по улицам Константинополя в своих шелковых, богато украшенных шитьем одеяниях, их м о ж н о при нять за князей царской крови».
Между византийскими знатными женщинами издавна существовал обычай, по которому на праздники императрицы дарили своим поддан ным драгоценные наряды, окрашенные в пур пурный цвет. О н и хранились в царском д в о р ц е в о с о б о й «пурпурной комнате». Кроме разницы в ц е н е материи и украшений, костюм господствовавших сословий отличался от п р о с т о н а р о д н о г о тем, что как у мужчин, так и у ж е н щ и н нижняя о д е ж д а н е и з м е н н о сохраняла форму п р о с т о р н о й туники с длинными рукавами, прикрывавшей все тело, а верхняя о д е ж д а — форму накидки, спускавшейся до земли. О д е ж д а д о л ж н о с т н ы х лиц, в зависимости от чина, отличалась длиной, шириной и богатством отделки. Кроме того, греческие императоры и знатные византийцы носили так называемую теристру — своеобразный наголовник, закрывав ший затылок и плечи. Только в теристре, а не в шляпе позволялось появляться при д в о р е по гре ческому п р и д в о р н о м у этикету. Высшие классы для с в о и х о д е я н и й приобрета ли самые ц е н н ы е материи, п р е и м у щ е с т в е н н о крепкие и плотные шелковые ткани, которые п о з ж е стали украшать тяжелым золотым шитьем, жемчугом и драгоценными камнями в з о л о т о й оправе. Вследствие э т о г о византийский костюм п р и о б р е л вид, напоминавший д р е в н е й ш и е вос точные наряды, что и запечатлено на памятниках восточноримского искусства. О том. насколько изменилась на восточный манер императорская о д е ж д а со времен Д и о к л е т и а н а до Константина Великого, имеются крайне немногочисленные сведения. Этот наряд состоял из ценных узорчатых шелковых тканей, богато расшитых жемчугом, д о р о г и м и камнями, и дополнялся большим количеством украшений, ожере лий и браслетов. Кроме того, и м п е р а т о р носил диадему, состоявшую, судя по изоб р а ж е н и ю на монетах, л и б о из полосы, л и б о из цепи драгоценных камней четырехугольной формы, с о е д и н е н н ы х между с о б о й жемчу жинами, расположенными по д в е одна над другой. Константин Ве ликий впервые установил особые знаки христианской император ской власти. Это так называемый лабарум (замененный позже скипетром) и боль шой золотой шар с укрепленным на нем крестом. Этот шар, представ лявший собой удобный объект для богатого украшения драгоцен ными камнями, олицетворял окончательную победу христианства над миром.
Такое же значение имел и лабарум. Он представлял собой хоругвь или искусно украшенный шест с поперечным древком, с которого спускался четырехугольный пурпурный плат с и з о б р а ж е н и е м моно граммы Иисуса Христа, которая иногда размещалась непосредст в е н н о на шесте (рис. 22). Эта хоругвь служила главным знаменем в греческом войске и считалась его охранительницей. В гаком виде роскошный царский наряд, напоминавший женское одеяние, перешел к наследникам Константина — его изнеженным сы новьям. Соответствуя придворной роскоши, он сохранился вплоть до воцарения Юлиана (рис. 23). Юлиан, по п р и р о д е своей не признававший роскоши, не только считал дорогие одежды ненужным хламом, но даже осмеивал их как порождение тщеславия. П р и этом императоре, стороннике язычест ва, роскошный царский костюм был подвергнут пренебрежитель ному забвению. Естественным результатом это го было то, что на знаки царского сана, считавшиеся п р е ж д е священ ными и неприкосновенными, ви зантийский народ стал смотреть как на лишенный высшего смысла наряд. Впрочем, император не пре следовал п о д о б н у ю непочтитель ность. Однажды богатый гражданин из Анкиры был привлечен к суду за то, что заказал себе пурпурное оде яние, п о д о б н о е императорскому, что по закону каралось смертью. Юлиан приказал привести виновника во д в о р е ц , после чего отпу стил, подарив ему в насмешку для д о п о л н е н и я наряда пару импера торских пурпурных башмаков — предмет, также составлявший ис ключительную принадлежность одежды греческих властителей. Такое неуважение к освященным д р е в н о с т ь ю регалиям продол жалось до конца царствования Юлиана. В результате ближайшие преемники э т о г о императора, уступая общему настроению, не ре шались вновь ввести при д в о р е царский наряд в том виде, в каком он существовал при Константине Великом. Так повел себя Иовиан, ревностно, но непоследовательно взяв шийся за восстановление христианской церкви; не уделил должно го внимания этому вопросу и строгий Валентиниан, с детства при выкший к п р о с т о й солдатской жизни, а также Грациан. П о с л е д н и й , живя вдали от В и з а н т и и — в своей р е з и д е н ц и и в Галлии, не испы тывал желания подчиняться стеснявшему его п р и д в о р н о м у этикету, предпочитая охоту заботе о государстве.
Грациан менее других императоров содействовал восстановле нию при д в о р е роскошного царского наряда. Сам он, к неудовольст вию сановников и войск, предпочитал полушубок, п о х о ж и й на аланский, парадной о д е ж д е , которая из-за громоздкости мешала на охоте. И только при е г о преемнике, Ф е о д о с и и Великом, который за владел и м п е р и е й о к о л о 3 8 8 г. и л ю б и л п р и д в о р н у ю пышность, зо л о т о й царский н а р я д был снова в о с с т а н о в л е н во всем п р е ж н е м блеске. Начиная с е г о правления появляются д о с т о в е р н ы е изобра ж е н и я и м п е р а т о р о в , д а ю щ и е п о л н о е п р е д с т а в л е н и е о д е т а л я х цар ского наряда. Памяти Ф е о д о с и я Великого посвящен массивный круглый щит из с е р е б р а чеканной работы, так называемый «серебряный бадахосский щит». В центре е г о и з о б р а ж е н Ф е о д о с и и , справа от него Арка дий, слева Гонорий, все т р о е восседают на высоких креслах. По сто ронам стоят воины со щитами, а несколько н и ж е их, напротив Феодосия, и з о б р а ж е н чиновник. И м п е р а т о р представлен в полном облачении, сыновья одеты почти одинаково с ним. Судя по весьма отчетливому и з о б р а ж е н и ю А р к а д и я на так назы ваемом « с е р е б р я н о м бадахосском щите» (рис. 24), о б л а ч е н и е царе вичей с о с т о я л о (почти как п р и и м п е р а т о р е К о н с т а н т и н е ) из бе лой ш е л к о в о й столы, б о г а т о у к р а ш е н н о й в в е р х н е й части, и из п у р п у р н о г о цвета оплечья, у д е р ж и в а в ш е г о с я в в е р х у д р а г о ц е н н о й застежкой. Н а р я д дополнялся вышитой золо том широкой четырехугольной отдел кой, богато украшенными золотом и жемчугом пурпурными башмаками и завершался драгоценной диадемой. Д и а д е м а по форме отличается от той, какую носил Константин. Это п р о с т о й обруч, густо унизанный по краям жемчугом и украшенный по средине крупным драгоценным кам нем в золотой оправе. Такое украше ние соответствует времени Феодосия, что видно и по другим современным ему памятникам. К р о м е того, Аркадий здесь д е р ж и т в правой руке простой изогнутый вверху жезл (посох) вместо лабарума (хоругви), который являлся атрибутом императорского сана и иногда заме нялся длинным позолоченным жез лом в виде скипетра. В левой руке Аркадия большой зем ной шар (держава, царское яблоко) с двумя полосами, опоясывающими его крестообразно. С таким же ша-
ром в руке, но б е з жезла представлен и Гонорий, а сидящий между сыновьями и м п е р а т о р и з о б р а ж е н б е з державы и скипетра. Об истинно царском великолепии имеются сведения, описываю щие роскошь, которую Аркадий ввел при своем воцарении. Приня то считать, что главным и н и ц и а т о р о м в о з о б н о в л е н и я п р и д в о р н о й роскоши следует считать Феодосия. Роскошная обстановка сохранялась при непосредственных пре емниках Феодосия — Анфиме и «благочестивой» Пульхерии, вре м е н н о управлявших государством до д о с т и ж е н и я с о в е р ш е н н о л е т и я законным наследником престола Феодосием П. Пульхерия, заботясь о своем н е с о в е р ш е н н о л е т н е м брате, сохранила п р и д в о р н у ю рос кошь, которой придавала о с о б о е значение. Занимаясь сама, будучи настоятельницей д у х о в н о й общины, с о о р у ж е н и е м великолепных церквей, молитваМи, пением и вышиванием драгоценных облаче ний, она обучала брата придворному этикету и обращению, соот ветствовавшему его высокому сану. З а б о т л и в о наставляя брата, как «с важностью восходить на трон, как восседать на нем, как с достоинством подбирать одежду, воздер живаться от смеха» и пр., и сама соблюдая в точности все традиции, она д а ж е собственным облачением старалась подавать ему пример. Представления о наряде Пульхерии, а также о костюме супруги им п е р а т о р а афинянки Евдокии помогает составить памятник времен Юстиниана. Этот известный памятник и с к у с с т в а состоит из двух больших мо заичных картин, находящихся в алтаре церкви св. Виталия в Равен не, и относится ко времени освящения ее Максимианом (547 г.). На п е р в о й из э т и х картин и з о б р а ж е н Юстиниан и святитель в сопро в о ж д е н и и священников, чиновников и воинов (рис. 25). На второй в таком же порядке — супруга Юстиниана, Феодора, в с о п р о в о ж д е н и и прислужниц. Как на императоре, так и на Феодоре — богатое царское облачение, почти одинаковое у о б о и х и до вольно п о х о ж е е на костюм Аркадия.
Однако, при всем сходстве импе раторского наряда с костюмом Арка дия (не б е р я во внимание о д е я н и е Феодоры), имеется немало отступле ний, которые можно считать ново введениями, принятыми самим Юс т и н и а н о м . О б л а ч е н и е его, хотя и состоит, как у Аркадия, из украшен ной золотом н и ж н е й одежды, а также широкой, вышитой золотом пурпур н о й мантии, унизанных жемчугом башмаков и ж е м ч у ж н о й диадемы, от личается от костюма Аркадия тем, что блестящая белая нижняя одежда укорочена почти до колен, а украше ние на мантии подвинуто вверх к груди, как у с е н а т о р о в (рис. 26), и и з о б р а ж а е т птиц. Кроме того, д и а д е м е приданы раз меры настоящей высокой короны. Н а д о заметить, что в и з а н т и й с к и е императоры, по примеру азиатских властителей, имели перемены обла чений различной отделки, предназ наченные для особых случаев, чем и объясняются приведенные выше различия. В среднем пространстве купола храма св. Софии в Константино поле находится полукруглое мозаичное и з о б р а ж е н и е , относящееся ко времени 558 — 5 6 3 гг.. на котором Юстиниан представлен в совер ш е н н о другом костюме (рис. 27; ср. рис. 28). На э т о й картине он и з о б р а ж е н поклоняющимся Иисусу Христу, точно в таком положении, в каком подданным предписывалось при ближаться к о с о б е государя. З д е с ь нижняя о д е ж д а синего цвета об шита по рукавам, У плеча и на сгибе руки узкими черными полоса ми, украшенными золотыми кружочками. Мантия императора зеленоватая, цвета морской волны с серебря ным отливом, п о д б о й темно-красного цвета, застежка на мантии красная с золотом. Красные башмаки унизаны жемчугом. Д и а д е м а — из золотого обруча, украшенного золотыми шариками и маленьким крестом спереди. Костюм императора при коронации имел другой вид. Существовал также обычай, согласно которому им ператоры являлись в короне на богослужение в о с о б е н н о празднич ные дни — на Рождество, Сретенье и пр. Костюм императрицы Феодоры на упомянутой выше мозаичной картине соответствует и з о б р а ж е н и ю наряда Юстиниана. П о д о б н о императору, Ф е о д о р а представлена (рис. 29, а; ср. рис. 26) в широкой б е л о й н и ж н е й о д е ж д е с узкими рукавами, украшенной золотым ши тьем и б о р д ю р о м из разноцветных камней.
Мантия пурпурного цвета гоже украшена золотым шитьем. Баш маки красные и обшиты золотом. Костюм д о в е р ш а е т богатый голо вной убор. Н а р я д императрицы отличается от костюма Юстиниана тем, что н и ж н я я о д е ж д а Феодоры похожа на столу, а верхняя укра шена по нижнему краю широкой золотой обшивкой с фигурами и на плече удерживается застежкой значительной величины. Кроме того, ее диадема гораздо роскошнее унизана камнями и жем чугом и больше напоминает высокий обруч из пурпурной материи, о б л о ж е н н ы й кругом венцом из драгоценных камней с длинными жемчужными подвесками по сторонам. Этот наряд дает наглядное представление об общем характере костюма императриц еще до времен Юстиниана. Он встречается и на других исторических памятниках, в частности на настенных изобра жениях, найденных в катакомбах. За исключением некоторых и з м е н е н и й в орнаменте и форме го л о в н о г о убора, этот костюм сохранился при последующих императ рицах вплоть до середины VII — начала VIII века. Вероятно, в э т о время п р о и з о ш л и другие изменения в описываемом наряде, но трудно решить, объясняются ли они персидским влиянием. Так, судя по некоторым ранним художественным произведениям, в частности по мозаичному образу святой Агнессы (рис. 2 9 , б) в по священной ее имени римской ба зилике (625 — 6 4 2 гг.), который носит явный отпечаток визан тийского п р о и с х о ж д е н и я , среди предметов, составлявших наряд императриц, встречается доволь но широкий и роскошно укра шенный камнями шарф, охваты вающий плечи и спускающийся концами с п е р е д и и по с п и н е (рис. 29, б).
Такой шарф носился и при столе, в какой и з о б р а ж е н а императри ца Феодора, но цвет столы здесь другой. Своей формой этот шарф на поминает деталь греческого священнического облачения, и, очевид но, его п р о о б р а з о м была римская консульская перевязь (ср. рис. 33). Этот и б е з того очень богатый н а р я д стал е щ е великолепнее у им ператрицы Ирины (729 — 8 0 2 гг.) благодаря пристрастию ее к роско ши. Она превзошла всех в стремлении ко всевозможному блеску. Когда она проезжала по улицам Константинополя, ч е т в е р о вельмож были обязаны, следуя пешком возле парадной колесницы, д е р ж а т ь за поводья четверку з а п р я ж е н н ы х в н е е белых лошадей. О дальнейших и з м е н е н и я х царского наряда в промежуток време ни от И р и н ы до Василия I (около 8 6 7 г.) м о ж н о приблизительно су дить по мозаичным и з о б р а ж е н и я м ( 8 2 0 г.) святых угодниц в церкви св. Ц е ц и л и и в Риме. Костюм императоров вплоть до конца XII в. сохранился в том ви де, в каком и з о б р а ж е н на равеннской мозаике Юстинианов наряд, за исключением незначительных и з м е н е н и й в д л и н е и отделке н и ж н е й одежды. Сказанное подтверждается несколькими и з о б р а ж е н и я м и импера торов X в., а также и з о б р а ж е н и е м императора Константина в грече ской рукописи с миниатюрами, так называемой менологии (минее) того же века. К концу XI — началу XII в. п р и н а д л е ж и т несколько и з о б р а ж е н и й греческих и м п е р а т о р о в на мозаиках, созданных под византийским влиянием и находящихся в храме св. Марка в В е н е ц и и (рис. 30, а, б;
ср. рис. 26). Существует также р я д современных им портретных изо б р а ж е н и й известных императоров, вырезанных из слоновой кости на разных мелких изделиях. Следует упомянуть складни X в. из с л о н о в о й кости, находящиеся в музее Клюни в П а р и ж е . На них и з о б р а ж е н ы германский импера т о р О т г о н II и его супруга Феофания, о б а в греческих одеяниях, по о б е и м сторонам от Иисуса Христа. Костюм императора О т г о н а напоминает Юстинианов. На нем стола и походный плащ с несколько и з м е н е н н о й орнаментовкой. По всему плащу разбросаны украшения в виде розеток. Феофания представлена в наряде, п о д о б н о м тому, в каком и з о б р а ж е н а святая Агнесса (рис. 29, б). Д и а д е м а у О т г о н а украшена с боков жемчужными сборными под весками, такими же, как на и з о б р а ж е н и я х и м п е р а т о р о в на мозаиках в церкви св. Марка (рис. 30, а, б) и на головном у б о р е императрицы Ф е о д о р ы (рис. 29, а). Широкий, богато украшенный шарф, составляющий самостоя тельную часть о д е ж д ы святой Агнессы, у Феофании имеет вид при к р е п л е н н о й к столе широкой узорчатой полосы. Сравнивая и з о б р а ж е н и е на складнях с другими и з о б р а ж е н и я м и царствовавших императриц, на которых этот шарф является от дельной частью костюма (рис. 3 1 , в), м о ж н о полагать, что п о д о б н о е
отклонение допускалось только для того, чтобы одеяния царевен от личались о] наряда императрицы. На другом экспонате из слоновой кости, хранящемся в Парижской библиотеке, представлены Роман IV (Диоген) и его супруга Евдокия. Эти складни принадлежат ко второй половине XI в. И здесь в цар ском костюме о б е и х о с о б соблюдена упомянутая выше форма, однако Роман (рис. 3 1 . а) представлен в женском наряде (ср. рис. 29, б; рис. 3 1 , в), а Евдокия — в мужском (ср. рис. 26; рис. 30, а, б). Впрочем, каким бы странным ни казался такой о б м е н нарядами, сравнивая подобные и з о б р а ж е н и я того же времени (например, пор треты императриц в полном облачении (рис. 3 1 , в) или портрет Н и кифора Ботониата ( 1 0 7 8 — 1 0 8 1 гг.)), мы видим, что такое переодева ние не являлось постоянным и неизменным правилом. За долгий п е р и о д времени от Юстиниана до XII в. в царском ко стюме подвергалась значительным изменениям только диадема. Вначале к ней добавились д л и н н ы е жемчужные подвески на боках (рис. 30, а, 6), и у мужчин, и у женщин. П о т о м она приняла в и д до вольно высокой шапки, плотно прилегавшей к в е р х н е й части голо вы (рис. 3 1 , б), или широкого золотого обруча, о б л о ж е н н о г о в три и б о л е е ряда жемчугом и д о р о г и м и камнями (рис. 3 1 , а, в).
П о р о й она принимала форму б о г а т о у к р а ш е н н о й камнями, финифтью и пр. з о л о т о й зубча той короны. Д л я п р и м е р а ука ж е м на н и ж н ю ю часть короны Карла Великого, хранящейся в Вене, а также на н и ж н ю ю часть короны св. Стефана, находящей ся в П р а г е (рис. 32). О б е коро ны, за исключением лучиков на них, прибавленных позже, но сят характерный отпечаток ви зантийского искусства рассмат риваемого периода. Д л я точного о п р е д е л е н и я ха рактера и формы царского наря да с начала XII в. до падения И м п е р и и не имеется хроноло гически достоверных изображе ний греческих императоров. Впрочем, в о д н о м из греческих руко писных Евангелий, украшенном миниатюрами и относящемся, очевидно, к XII в., находятся портретные и з о б р а ж е н и я императора И о а н н а II (Комнина) и его сына Алексея. О б а и з о б р а ж е н ы в одинаковой о д е ж д е : в гладкой тунике б е з скла д о к с узкими рукавами, п о в е р х которой накинут шарф. Туника из темно-пурпурной материи со вставленными в ткань золотыми звездчатыми узорами украшена по всему нижнему краю широкой з о л о т о й каймой (ср. рис. 3 0 , б). Ш а р ф н а п о м и н а е т ш и р о к у ю п е р е в я з ь (рис. 2 9 , в; рис. 3 1 , а, б) и с о с т о и т из д в у х д л и н н ы х у з о р ч а т ы х полос, п р и к р е п л е н н ы х не п о с р е д с т в е н н о к вороту и спущенных спереди и сзади. Башмаки расшиты ж е м ч у г о м , на в е р х н е й части рукавов и м е ю т с я т р о й н ы е ш и р о к и е запястья. К о р о н а И о а н н а и м е е т ф о р м у полукруглой шапки, а у А л е к с е я о н а п о х о ж а на д и а д е м у с ж е м ч у ж н ы м и подве сками (ср. рис. 3 0 , а). П е р в ы й с б о р о д о й , в т о р о й б е з б о р о д ы , каж д ы й д е р ж и т в руках лабарум ( К о н с т а н т и н о в о з н а м я или хоругвь) (рис. 2 2 ) . Сравнивая описанные и з о б р а ж е н и я с миниатюрами XIII в., мож но сказать, что изменения, п р о и с ш е д ш и е за э т о т промежуток вре мени в о д е ж д е , очень незначительны. Судя по костюмам, и з о б р а ж е н н ы м на э т и х миниатюрах, они огра ничиваются тем, что вместо шарфа, крепившегося п р е ж д е к вороту, п о с т е п е н н о стала входить в у п о т р е б л е н и е о с о б а я перевязь, которая с в о б о д н о обхватывала тело н а п о д о б и е римской консульской пере вязи (рис. 33). На всех названных миниатюрах нет и следа какого-либо плаща или мантии. И м е н н о такая форма, по крайней мере в изобразитель ном искусстве, осталась типичной для царского наряда.
Роскошь и внешний блеск, господствовавшие при византийском дворе, продержались до самого падения И м п е р и и . Хотя некоторые правители из рода Комнина, в о с о б е н н о с т и И о а н н (Калоиоанн) (1118— 1143 гг.). отличались мудрой бережливостью, зато другие, на п р и м е р его преемник Иммануил, предавались самой н е о б у з д а н н о й расточительности. Так, при посещении герцогом Генрихом Л ь в о м д в о р а византий ского императора в Константинополе последний не только угощал своего гостя самыми роскошными яствами, но и подарил ему массу драгоценностей. « И м п е р а т о р принимал герцога в з в е р и н ц е , окру ж е н н о м со всех сторон стенами, в котором раскинуты были полот няные и пурпурные начатки, обтянутые сверху д о р о г и м и шелковы ми золототкаными коврами, а по бокам роскошно уставленные золотыми канделябрами и лампадами. От императрицы герцог получил для каждого из сопровождав ших его рыцарей по собольей шубе и много кусков п р е в о с х о д н о г о аксамита». П р и Исааке Ангеле ( 1 1 5 8 — 1 1 8 5 гг.) численность импера торских евнухов и прочих служителей составляла не м е н е е 2 0 0 ООО. Охарактеризованная форма царского наряда почти не измени лась до той поры, пока Михаил Палеолог не уничтожил Латинскую империю, основанную крестоносцами (1259 г.), и не утвердил свою династию в 1261 г. Отметим также, что императором Алексеем Комнином в честь своего благочестивого брата было у ч р е ж д е н о о с о б о е звание, кото рое п р е в о с х о д и л о все прочие государственные чины и получило со ответствующие внешние знаки отличия.
Раньше, до воцарения Алексея, титул кесаря был вторым по зна чению после императора. Алексей, с о е д и н и в вместе греческий экви валент имени Августа (себастос) с греческим словом «автократор» (самодержец), придумал высший титул — себастократора, присвоив ему значительные почести и особую царскую одежду. Ее отличия заключались в том, что диадема себастократора была не так роскошно украшена, а вместо пурпурных императорских башмаков полагались окрашенные в зеленый цвет полусапожки. Д о с т о в е р н ы е сведения об отдельных д о л ж н о с т я х впервые сооб щаются в сочинении, носящем название « Н о т а ц и я Дигнитатум» (т. е. п е р е ч е н ь д о л ж н о с т е й , табель о рангах), датируемом началом V в. Сочинение не объясняет, какие из перечисленных д о л ж н о с т е й были действительными, а какие лишь почетными или дающими титулы и повышения. В нем содержатся сведения о том, что служебные долж ности д р о б и л и с ь на множество степеней. В то время лица, состоявшие на службе при о с о б е императора, т. е. придворные, делились на семь главных разрядов, в каждом из кото рых насчитывалось по несколько специальных д о л ж н о с т е й , подчи ненных одна другой (рис. 34, император и п р и д в о р н ы е сановники).
Были д о л ж н о с т и , соответ ствовавшие чинам азиатских п р и д в о р н ы х : сановник пер вого разряда, смотревший за почивальней августейших о с о б и ведавший постельни чими; начальник многочис ленных пажей; смотритель и м п е р а т о р с к о г о гардероба; силенциарии, охранявшие ти шину и порядок, и многие другие. Такой же п о р я д о к су ществовал и в остальных слу ж е б н ы х разрядах. Д о л ж н о с т и в т о р о г о разря да, носившие охранный харак тер, были вверены строгому надзору начальника придвор ных служителей. Во 1лаве треть его разряда стоял так называе мый квестор, исполнявший должность к а б и н е т н о г о со ветника. Во главе четвертого разряда был сановник, соответствовавший министру финансов, который заведовал государственной казной. Начальником пятого разряда был казначей частного имущества ав густейшего дома. В шестой и седьмой разряды входили начальники д в о р ц о в о й рати, конницы и пехоты. Каждому из государственных чиновников был п р и с в о е н особый знак, соответствовавший положению, занимаемому этим лицом. Кроме отличий в о д е ж д е и украшениях, к таким знакам принадле жали печати, предназначенные для скрепления актов, которые вы давались каждому служащему при вступлении в должность. На печатях изображались атрибуты конкретной д о л ж н о с т и . На пример, символ «главного воинского начальника и в о е н н о г о судьи» представлял с о б о й четырехугольный стол, покрытый белым покры валом, на котором лежала книга, связанная белыми лентами, а при ней скалка и золотая дощечка с и з о б р а ж е н и я м и царственных особ. Символ «казначея августейших особ» имел вид стола, покрытого красным покрывалом, с книгой, о б в и т о й з е л е н о й лентой; на книге была и з о б р а ж е н а золотая голова императора. Вокруг стола располагались золотые и с е р е б р я н ы е слитки, золо тые сосуды, наполненные монетами, и четыре завязанных мешка с деньгами. Символ «префекта Иллирийской области» тоже представ лял с о б о й стол под белым покрывалом, украшенным золотой каймой. На столе находилась книга законов, а между двумя свечами — изоб р а ж е н и е императора.
На символе «князя Востока» как «верховного начальника н а д пят надцатью провинциями» — золотая вертикальная колонна с изобра жениями царских особ, вверху, у основания колонны, стоит стол, а на нем — перевязанная п у р п у р н о й л е н т о й книга, вокруг стола — пят надцать женщин, предлагающих дары. Остальные символические знаки по большей части имели формы концентрических кругов различной величины, зубчатых звезд, кре стов, звериных голов и пр., вписанных в особый круг. Кроме н о ш е н и я п о д о б н ы х символов, нашивавшихся на одежду, всех высших сановников сопровождала, в зависимости от сана и по л о ж е н и я , многочисленная почетная свита. К р о м е того, в п е р е д и них несли и з о б р а ж е н и е императора, а если сановники принадлежали к военному сословию, то им предшествовали знамена и дощечки с на именованием в в е р е н н ы х отрядов. Сановники, состоявшие на действительной службе носили особую доро1ую перевязь, а некоторые из них, например силенциарии, пользо вались привилегией носить оружие даже в присутствии императора. Среди сохранившихся памятников, позволяющих судить о харак т е р е одежды высших сановников, п е р в о е место по точности изобра ж е н и я п р и н а д л е ж и т небольшим «консульским диптихам» из слоно вой кости (рис. 35). По примеру Д р е в н е г о Рима, их о д е я н и я сохраняли сходство с пурпурным, вышитым золотом нарядом триумфаторов; изменения затронули только орнаменты и манеру н о ш е н и я плечной перевязи, теперь она надевалась то на л е в о е плечо (слева направо), то на пра вое (справа налево), причем концами спускалась то спереди, то сза ди, то только с п е р е д и (рис. 3 3 , а, в). Что касается орнаментов, го они постоянно отражали современную моду. Так, Грациан подарил консулу Авзонию богатую парадную одежду с вышитым на ней изображением Кон стантина, а св. Астерий (конец IV в.) повествует, что иногда на в е р х н е й о д е ж д е христианского сенатора на считывалось до шестисот орнаментов. Хотя консульское звание е щ е со в р е м е н Августа стало утрачивать свое первоначально высокое значе ние, консулам были оставлены, кро ме костюма, присвоенные их званию фасции. Однако эти связки прутьев с секи р о й т е п е р ь с о х р а н и л и лишь ритуаль н о е значение (рис. 36; рис. 37). Только при Юлиане, старавшемся воскресить языческие традиции, должность кон сулов была снова восстановлена на короткое время.
В 541 г. в эту д о л ж н о с т ь в п о с л е д н и й раз было в о з в е д е н о частное лицо, с 5 6 7 г. она слилась с императорским званием и была оконча тельно упразднена как утратившая всякое значение при Л ь в е VI ( 8 8 6 - 9 1 1 гг.). Ч т о касается и з о б р а ж е н и й других должно стных лиц и сановников, го их костюм м о ж н о охарактеризовать лишь в о б щ и х чертах. Н а д о полагать, что о д е ж д а высших д о л ж н о с т н ы х лиц, сходная по своей форме с консульским и царским нарядом, н е и з м е н н о состояла из ту ники с узкими рукавами и п р о с т о р н о г о плаща. На всех э т и х о д е ж д а х имелись знаки отличия, состоявшие из разного рода украшений и изо бражений. Туника отличалась, в зависимости от сана ее владельца, большей или меньшей д л и н о й и объемом. О ч е в и д н о , только духовные лица, б л и ж а й ш и е родственники императора и неко торые высокопоставленные сановники поль зовались правом носить д л и н н у ю столу и древнеконсульскую перевязь. Со времен Юстиниана все служащие б е з ис ключения обязывались законом носить обувь черного цвета (для отличия от п у р п у р н о й обу ви императора). Э т о обстоятельство и послу ж и л о п р и ч и н о й того, что для обуви себастократора в качестве осо б о г о отличия был у с т а н о в л е н зеленый цвет. В зависимости от п о л о ж е н и я и сана служащих изменялся не только п о к р о й одежды, но и цвета их форменных отличий. В качестве примера приведем и з о б р а ж е н и е высшего сановника на упомянутом выше Ф е о д о с и е в о м щите. Фигура эта одета в корот кую тунику и длинный плащ, на боках туники помещены кругооб разные орнаменты. Плащ украшен широкой отделкой, о б ш и т о й узорчатыми каймами. Штаны узкие, на ногах простые обтягиваю щие полусапоги. Говоря о цвете одежды, п р и в е д е м в качестве примера мозаичное и з о б р а ж е н и е в церкви св. Виталия в Равенне (рис. 38), на котором представлены самые высокие п р и д в о р н ы е чины. Все о н и одеты в короткие белые туники с почти одинаковыми ук рашениями и плащи различных цветов (рис. 38, а, б): т р и плаща бе лого цвета, один зеленого; все имеют пурпурную отделку разной ве личины. Туника на сановнике в з е л е н о м плаще не имеет особых украшений, что говорит о том, что э т о л и ц о по своему званию не сколько н и ж е остальных. П р и б л и з и т е л ь н о до X в. костюм высших государственных санов ников сохранил п р е ж н ю ю простоту. Л и ш ь его орнамент отличается большим богатством, свойственным роскоши Ф е о д о с и е в а двора.
Начиная с X в. в названном костюме произошли некоторые измене ния. Во-первых, верхняя одежда вновь стала украшаться на манер консульского плаща не только нашивкой, но и сплошными кругообраз ными орнаментами. Вместо короткой, ниже колен, туники стала вхо дить в моду длинная и пышная стола (рис. 38, в; ср. рис. 33; рис. 30). Установилась также мода п о д этой п р о с т о р н о й о д е ж д о й носить тунику с узкими рукавами и простой нарукавной обшивкой и шта ны. Д л я большего удобства подол столы с боков подбирался п о д по яс таким о б р а з о м , что, свисая с п е р е д и и сзади вниз полукругом, она прикрывала тело до середины б е д е р . С э т о г о же времени появилось еще о д н о с л у ж е б н о е отличие для высших должностных лиц: очень широкая шейная повязка, укра шенная по о б о и м концам шитьем, завязывавшаяся на груди (рис. 38, в). Хотя эта повязка встречается не часто, ее м о ж н о считать послед ним элементом, напоминающим перевязь (ср. рис. 33). О д е ж д а н и з ш и х чиновников. СУДЯ по сохранившимся изображе ниям, состояла из короткой туники и узких штанов, и поэтому их знаки отличия, в зависимости от степени чина, ограничивались лишь украшениями э т и х частей одежды. С и з м е н е н и е м ф о р м е н н о г о костюма высших п р и д в о р н ы х чинов (около X в.) о д е ж д а н и з ш и х чинов стала улучшаться и отделывать ся роскошнее. Впрочем, д а н н о е усовершенствование ограничилось удлинением, б о л е е богатым украшением туники и тем, что низшим чинам было д о з в о л е н о носить короткий плащ (рис. 39). П р е о б р а з о в а н и я , п р о в о д и в ш и е с я в армии Константином, были направлены п р е и м у щ е с т в е н н о на У Н И Ч - т о ж е н и е преторианства; ими были вызваны лишь поверхностные и незначительные измене-
ния в порядке распределения по званиям в различных разрядах войск. Не касаясь о б щ е г о состава армии, т. е. легионов, вспомога тельного войска и конницы, и не изменяя названий отдельных их частей, Константин ограничился чем, что все войска разделил на по левые и гарнизонные. О с о б о он отметил отряды почетными наименованиями Палатинского, Комитатского и Псевдокомитатского. О с н о в н о е руководство осуществлялось двумя главными полководцами, что, в сущности, то же не являлось нововведением. О д и н из них командовал пехотой, а другой конницей. П о д их началом служили другие чины. Кроме того, оба военачальника осуществляли и военно-судебные функции. Из сказанного видно, что Константин вовсе не заботился о корен ном п р е о б р а з о в а н и и армии, а и з о б р а ж е н и я вооруженных воинов того времени подтверждают, что в в о о р у ж е н и и т о ж е не п р о и з о ш л о важных изменений. На всех соответствующих и з о б р а ж е н и я х , д а ж е самых древней ших (например, на барельефе триумфальной арки императора Кон стантина), воины представлены в вооружении, существовавшем е щ е при первых императорах: частью не в полном вооружении, частью (вследствие усилившейся после Адриана и з н е ж е н н о с т и нравов) да же б е з тяжелых доспехов, а лишь в шлеме и с круглым щитом. Такой же наряд имеют и многие скульптуры, среди которых есть и несколько портретных изваяний самого Константина (рис. 4 0 , а). О н и воспроизводят вплоть до мельчайших п о д р о б н о с т е й костюм главных полководцев (ср. рис. 4 0 , а). На о д н о й из таких статуй — исполинском Барлетском б р о н з о в о м колоссе (рис. 4 0 , б) — в костюме заметны некоторые отличия. Вмес-
то обязательного венка голова фигуры украшена д в о й н о й жемчуж ной диадемой, а вместо обычных металлических п о н о ж е й ноги обу ты в широкие сапоги в форме чулок. По форме диадемы и по лицу м о ж н о заключить, что колосс этот и з о б р а ж а е т не Константина и не Ираклия (как считалось п р е ж д е ) , а императора Феодосия. В число исторических памятников входят небольшие изделия из слоновой кости и сохранившиеся рисунки с барельефов на цоко ле обелиска, воздвигнутого императором Феодосием в Константи нополе, а также частично уцелевшие слепки со скульптурных изоб р а ж е н и й на к о л о н н е , п о с т а в л е н н о й там же в честь э т о г о императора. Все эти источники подтвержда ют, что позднеиталийский с п о с о б вооружения сохранился вплоть до в р е м е н Феодосия. С р е д и изделий из слоновой кости следует выде лить д и п т и х изящной работы с изображением вооруженного всадника (вероятно, п о р т р е т Кон стантина), замечательным по вы д е р ж а н н о с т и и точности воспро изведения деталей. С другой стороны, упомянутые слепки с барельефов явно указы вают на то, что во времена правле ния Феодосия почти б е з п е р е м е н сохранился д р е в н и й италийский порядок распределения оружия соответственно различным родам войска. Экипировка н и з ш и х воин ских чинов, судя по приведенным и з о б р а ж е н и я м , вполне оправды вает сетования историка Вегеция на то, что в армии п о с т е п е н н о сни малось с в о о р у ж е н и я о б о р о н и тельное о р у ж и е (рис. 4 1 , а—г). Н а р я д военачальников был тот же, что и на д р е в н и х памятниках, т. е. аналогичен костюму д р е в н е р и м с к и х полководцев (рис. 4 2 ) . Как на н о в о в в е д е н и е укажем на о с о б о г о рода кольчатую б р о н ю , при шедшую с Востока е щ е п р и Констанции в 3 5 6 г. и, судя по описанию Аммиана Марцеллина, п о д о б н у ю кольчугам, которые и теперь встречаются у восточных народов. Значительную разницу, в сравнении со старинным вооружением, мы встречаем только в и з о б р а ж е н и я х на Ф е о д о с и е в о м с е р е б р я н о м щите. Однако нужно учесть, что на этом щите представлены исклю чительно блестящие палатинцы, то есть воины в н у т р е н н е й дворцо вой стражи, а не солдаты регулярного войска.
На них узкая узорчатая в е р х н я я о д е ж д а персидского фасона и овальный щит значительной величины, украшенный с наружной стороны. Копье имеет приблизительно 7 футов длины, меч длин ный. На ногах сандалии, голова ничем не покрыта. П о д э т о описание подходит и з о б р а ж е н и е почетной стражи импе ратора Юстиниана на мозаике в церкви св. Виталия в Равенне (рис. 4 3 ; ср. рис. 25). О н о до такой степени напоминает предыдущее д а ж е в мелочах, что его легко можно принять за подражание. Главное отличие заключается в орнаменте щитов, на которых вместо произвольных украшений красуется монограмма Христа в богатой оправе из драгоценных камней. Обычай украшать д о с п е х и монограммой Христова имени был введен не в царствование Юсти ниана, а еще раньше, при Константине Великом, и был связан с ве рованием в С И Л У этого символа, охраняющую от в н е ш н и х и внут р е н н и х опасностей. С этой целью еще Константин Великий велел изготовить для се бя шлем и К О Н С К У Ю уздечку из гвоздей настоящего креста Христова. И з о б р а ж е н и е Ю о и н и а н о в о й почетной стражи в целом соответству ет описанию ее выхода при освящении храма св. Софии в сочине нии Павла Силенциария: «Так говорил он и п о с п е ш н о направился к зданию, и быстро за словом закипело дело, ибо он не ждал, как того т р е б о в а л обычай, пока п о с п е е т за ним с о п р о в о ж д а в ш и й его всюду о т р я д стражниковщитоносцев, пока гордую выю свою они украсят з о л о т о й цепью; не ждал, пока в п е р е д и его понесут золотой жезл, предносимый всегда п р е д царем, пока б о д р о , боевым шагом выступит в красе молодости
и мужественности войско в черных сандалиях. Вдруг отовсюду спе шат за царем эти мужи. Бренчат щиты напирающих отрядов, и да леко отдается гул». Кстати, стоит упомянуть, что, п р е ж д е чем входить в храм Б о ж и й , воины оставляли свое о р у ж и е за е г о пределами. Богатый н а р я д императорской почетной гвардии был совершен но н е п р и г о д е н для военных действий, хотя на и з о б р а ж е н и я х вои нов в б о е в о й амуниции времен Юстиниана заметны характерные формы римского вооружения. Д а ж е в миниатюрах рукописей VII и VIII вв. бросается в глаза е г о устаревший характер. Хотя названные рукописи, н а п р и м е р зна менитая «Миниатюрная рукопись Иисуса Навина», являются не оригинальными произведениями, а копиями с б о л е е д р е в н и х ману скриптов (приблизительно IV и V столетий), по другим оригиналь ным памятникам, и з о б р а ж а ю щ и м костюм того времени, видно, что д р е в н е р и м с к о е в о о р у ж е н и е действительно очень долго сохра нялось в армии, изменяясь только в незначительных деталях. Такими оригинальными п р о и з в е д е н и я м и являются д в е неболь шие доски с л о н о в о й кости из ризницы Ахенского с о б о р а (приблизи тельно V I I — V I I I вв.), на о д н о й из которых и з о б р а ж е н всадник, а на другой — п е ш и й воин в почти аналогичном вооружении. Единственная разница между ними состоит в том, что всадник о д е т в тунику с длинными рукавами и узкие полусапоги б е з украше ний, а пеший воин — в тунику с короткими рукавами и невысокие сапоги, перетянутые шнурками (рис. 4 4 ) .
В о б щ и х чертах в о о р у ж е н и е близ ко к древнеримскому типу, незначи тельная разница заметна только в форме нагрудных лат. Римские латы, кожаные или металлические, выдаю щимся снизу полукругом прикрыва ли ж и в о т (рис. 4 0 , а, б; рис. 4 1 , а), тог да как и з о б р а ж е н н ы е на доске латы, п о д о б н о древнегреческим, д о х о д я т только до б е д е р . Все остальные раз личия в в о о р у ж е н и и м о ж н о считать неточностями в самом и з о б р а ж е н и и фигур. П е р в ы е незначительные отличия от д р е в н е г о в о о р у ж е н и я встречают ся в нескольких миниатюрах I X — X I вв. Эти и з м е н е н и я были вызваны восточным влиянием и ограничива лись з а м е н о й н е к о т о р ы х п р е ж н и х римских форм азиатскими. В о д н о й менологии (минее) вати канской библиотеки IX или X в. изо б р а ж е н ы воины в б р о н е д р е в н е а з и атского типа, с о с т о я щ е й из про д о л г о в а т ы х медных пластинок, от д е л а н н ы х мелкими бляшками или шишками (рис. 4 5 . б. г). Азиатское влияние очень заметно на п о р т р е т е Василия II в о д н о м па рижском псалтыре X века (рис. 4 5 , а). П а н ц и р ь на этом п о р т р е т е состо ит из мелких блях, но остальные час ти костюма, за исключением диаде мы и плаща, выполнены в восточном стиле. На и м п е р а т о р е надета богато вы шитая туника с длинными рукавами и длинные штаны, а также обшитые жемчугом сапоги с отворотами. Пан цирь, как и на предыдущих изобра жениях, не имеет характерного рим ского удлинения в виде пластины для защиты н и ж н е й части живота, а оплечья, которые в римском воору ж е н и и всегда соединены с панцирем,
здесь от него отделены и образуют самостоятельное украшение на п о д о б и е застежки. Н е к о т о р ы е и з о б р а ж е н и я э т о й эпохи, н а п р и м е р рисунок на эмали в р и з н и ц е д в о р ц о в о й капеллы в М ю н х е н е (рис. 4 6 , а — е ) , убедитель но п о д т в е р ж д а ю т п р о и з о ш е д ш и е в э т о время изменения. У с о в е р ш е н с т в о в а н и я , з а т р о н у в ш и е к концу X в. о т д е л ь н ы е ви ды в о о р у ж е н и я , заключались в том, что с т а р и н н ы е р и м с к и е пан ц и р и с м е н и л и с ь о б л е г ч е н н о й б р о н е й и з мелких, иногда к р а ш е н ы х блях. К б о г а т о у к р а ш е н н о й тунике с д л и н н ы м и рукавами приба вилось р о с к о ш н о о т д е л а н н о е н и ж н е е платье: к о р о т к и е ( д о колен) штаны в обтяжку, д л и н н ы е чулки и п о д в я з н ы е башмаки т е м н о г о цвета. Явный п р и м е р дальнейшего отступления от т р а д и ц и й древне римского в о о р у ж е н и я представляют низкие металлические шишаки (рис. 4В, б), легкие крашеные шапки из ткани (рис. 46, а), малые круглые щиты (рис. 46, а), а также большие с е р д ц е о б р а з н ы е , с укра шениями в в и д е гербов (рис. 4 6 , в, г). Так как ни в Д р е в н е м Риме, ни в Азии не встречалось щита такой формы, м о ж н о предположить, что он был и з о б р е т е н л и б о самими византийцами, л и б о был заимствован у ж и т е л е й З а п а д н о й Европы. П о с л е д н е е п р е д п о л о ж е н и е п о д т в е р ж д а е т гот факт, что из множе ства различных предметов, которыми З а п а д снабжал Византию, во все времена о с о б е н н о ценилось о р у ж и е из С е в е р н о й Германии и ни дерландские кожаные изделия. В о з м о ж н о , таким путем в Византии
появились мечи о с о б о й формы, встречающиеся на и з о б р а ж е н и я х того времени (рис. 46. д. е). Судя по сведениям, изложенным императором Л ь в о м в его «Так тике» (около начала X в.), главным наступательным о р у ж и е м поп р е ж н е м у были меч и секира, р а з н о о б р а з н ы е метательные копья и о с о б о е «македонское- копье, а также, в п р о т и в о п о л о ж н о с т ь древ неримскому вооружению, небольшой арабский или скифский лук. Благодаря азиатскому влиянию одним из главных военных навы ков считалось умение владеть луком, а п р е ж н я я длина копья маке донских всадников — 16 футов — уменьшилась теперь до 12-ти. По з д н е е римские войска, помимо о б ы к н о в е н н о г о лука, были снабжены о с о б о г о рода самострелами. Судя по сведениям, приводимым в «Тактике», которые подтверж дают и другие источники, войско после смерти Константина утрати ло п р е ж н и й б о е в о й ДУХ И стало весьма изнеженным. Во всех вой сках в э т о время т я ж е л о е в о о р у ж е н и е считалось обузой. Во время похода груженные им возы тянулись вслед за армией, что при внезапных нападениях врага п р и в о д и л о к гибельным по следствиям. Л и ш ь иногда наиболее разумным правителям ненадол го удавалось поднять дух войска; например между царствованием Н и к и ф о р а II Фоки и до Романа III ( 9 6 3 — 1 0 2 8 гг.), а также, после очередного периода упадка, при Алексее I Комнине и его преемни-
ке Иоанне (1081 —1143 гг.). Впрочем, эти одиночные попытки не оказали особого влияния на вооружение войска. В о о р у ж е н и е в X и XI веках остава лось почти неизменным, как и в после д у ю щ е е время, вплоть до самого паде ния и м п е р и и . И х о т я в некоторых п р о и з в е д е н и я х изобразительного ис кусства (например, в миниатюрах ру кописей конца XII века) встречаются изображения чешуйчатой брони и про- чих п р е д м е т о в в о о р у ж е н и я (рис. 4 5 , в), их трудно считать нововведени ем, поскольку все о н и носят явный от печаток стародавних восточных форм. В о о р у ж е н и е п о ч е т н о й император ской гвардии, или так называемых палатинцев, все же подверглось усовер ш е н с т в о в а н и ю и стало больше, чем п р е ж д е , соответствовать военным тре бованиям. Когда и м е н н о произошли эти преобразования, точно неизвестно. В е р о я т н е е всего, о н и начались е щ е в V I I I веке и были вызваны необходи мостью о б о р о н ы в случае опасности. Б л и ж а й ш и е д о с т о в е р н ы е сведения от носятся к XI —XII векам, например, мозаичные и з о б р а ж е н и я в церкви св. Марка в В е н е ц и и (рис. 47, а —в). Почетная гвардия, которая всегда изображалась стоящей вокруг трона императора, здесь представлена б е з о б о р о н и т е л ь н о г о оружия (рис. 47, а), но в в о и н с к о м о д е я н и и , прикрываю щ е м все тело, кроме ног (рис. 47, б, в), которые закрыты узкими штанами ти па трико, у к р а ш е н н ы м и разноцвет ными п о п е р е ч н ы м и полосами, и полу сапожками с подобными украшениями (рис. 43). Византийские императоры, как и в свое время западноримские, постоян но укомплектовывали регулярную ар мию и н о з е м н ы м и наемниками, пре и м у щ е с т в е н н о франками, а также целыми полчищами вспомогательных войск из азиатов.
П о с л е д н и е сохраняли свойственное каждому их племени нацио нальное оружие, поэтому все войско представляло с о б о й чрезвы чайно р а з н о о б р а з н у ю смесь костюмов и вооружения. И з о б р а ж е н и я воинов из некоторых таких войск встречаются во многих п р о и з в е д е н и я х искусства, относящихся к различным эпохам (рис. 48, а —в). *** Сохранилось немало письменных памятников и и з о б р а ж е н и й , в которых м о ж н о найти п о д р о б н о е описание облачения священно служителей. На основании э т и х источников м о ж н о сделать вывод, что вплоть до VI в. форма одежды духовных лиц строго не регламен тировалась и не подчинялась о п р е д е л е н н ы м правилам. Однако имеются свидетельства, что е щ е во II в. некоторыми на стоятелями христианских общин, например П и е м I в Аквилее (158 г.) и его преемником Аникитой (167 г.) были сделаны попытки устано вить особую одежду для отличия духовных лиц от мирян. Многочис ленные упоминания, вплоть до VI в., служат доказательством того, что в то время не существовало никакого различия между о д е ж д о й духовных лиц и мирян. Все сведения касаются только мирской одежды, н а п р и м е р туники с поясом, пенулы. д о р о ж н о й накидки с капюшоном или б е з него,
столы ( в е р х н е й одежды) и далматики (одежды с короткими рукава ми), так называемого колобия ( н и ж н е г о платья б е з рукавов), а так же ворсистых о д е я н и й из грубой шерстяной ткани, окрашенных обычно в красный цвет, д л и н н о п о л о й туники, паллия ( в е р х н е й одежды) и т р и б о н и я (древнегреческого накидного плаща), а также обуви, в частности сандалий. Д а ж е если учесть информацию о пожалованных императором Константином патриарху Макарию богато украшенной столы и епи скопу Селиверсту I великолепной митры, его поступок м о ж н о объяс нить исключительно случайным желанием императора почтить осо б о й милостью представителей новой веры. М о ж н о также предположить, что различие между о д е ж д о й духов ных лиц и о д е ж д о й мирян возникло из-за того, что последние при норавливались к требованиям моды, тогда как д у х о в е н с т в о придер живалось т р а д и ц и о н н о й римской одежды. Н а и б о л е е д о с т о в е р н ы е сведения об о с о б о й форме о д е ж д ы для ду ховенства встречаются не ранее середины VI века — в р е м е н и цар ствования Юстиниана — в трудах некоторых д р е в н и х авторов и в и з о б р а ж е н и я х на памятниках. О том, что о д е ж д а священнослужителей того в р е м е н и сохраняла характер д р е в н е р и м с к о г о костюма, свидетельствует мозаичное изо б р а ж е н и е в церкви св. Виталия в Равенне, на котором представлен патриарх Максимилиан и несколько других лиц д у х о в н о г о звания низшего сана (рис. 4 9 , а, б, в; ср. рис. 25).
Облачение а р х и е р е я (рис. 4 9 , а) состояло из б е л о й д л и н н о й сто лы, т. е. стихаря, из накинутой сверху пенулы з е л е н о г о цвета, фело ни, на ноги надеты белые чулки и черные сандалии, на грудь и пле чи возложена белая лента с черным крестом. Единственный новый для а р х и е р е й с к о й о д е ж д ы предмет — нараменная лента. В целом облачение состоит из таких деталей одеж ды, которые издавна были в ходу римлян. В о з м о ж н о , эта лента не представляла с о б о й о с о б о г о знака досто инства, специально установленного только для духовных лиц. Ско рее всего, она тоже ведет свое начало от какой-либо детали древне римского костюма. Не вдаваясь в оценку разнообраз ных п р е д п о л о ж е н и й , встречающихся у д р е в н и х и б о л е е п о з д н и х авторов, м о ж н о считать эту ленту видоизме нением консульской перевязи, суще ствовавшей е щ е при Константине Великом (см. рис. 3 3 , а, в). В о з м о ж н о , п р а в о носить эту ленту п е р е ш л о к высшему духовенству по сле смерти Юлиана, когда консуль ское достоинство утратило свое зна чение, а может быть, д а ж е где-то в с е р е д и н е VI в., после того как эту должность последний раз занимало частное лицо. И з о б р а ж е н н ы й здесь шарф пре дельно у п р о щ е н и напоминает про стую узкую ленту из б е л о г о холста. П р и ч и н у такой простоты следует ис кать в распространившемся с р е д и п е р е д о в о й части духовенства стрем лении отрешиться от всякой внеш ней роскоши по примеру Спасителя и Его учеников. Начиная с 5 6 0 и до 5 9 0 г. д у х о в е н с т в о носило только простые бе лые одежды, а на Нарбоннском с о б о р е 5 8 9 г. д а ж е формально было з а п р е щ е н о носить роскошные пурпурные одеяния. На шарфе, из ко торого впоследствии образовался омофор, в отличие от консульской перевязи, было и з о б р а ж е н и е креста, говорившее о том, что люди, которым было п р и с в о е н о право н о ш е н и я такого шарфа, являлись представителями учения Христова. И з о б р а ж е н и е а р х и е р е й с к о г о облачения и о д е ж д ы н и з ш е г о клира на упомянутой мозаике с х о д н о с описанием п о д о б н ы х о д е я н и й в до шедших до нас письменных источниках. Д р у г и е фигуры на мозаике изображают пресвитера (рис. 4 9 , б) и диакона (рис. 4 9 , в). О н и оде ты в старинную белую столу (стихарь) б е з пояса, с очень широкими рукавами, белые Ч У Л К И В обтяжку и черную подвязную обувь.
Епископ и клир отличаются от остальных тем, что головы у них ничем не покрыты, а короткие волосы на темени выбриты кружком. Носить особые наглавники греческое духовенство стало гораздо позже, чем в западной церкви, где о н и появились в X в., а вышеупо мянутый обычай брить темя (так называемая тонзура) стал обяза тельным еще в V в. Если от и з о б р а ж е н и й на равеннских мозаиках 5 4 7 года п е р е й т и к б о л е е поздним памятникам, а и м е н н о к мозаичным и з о б р а ж е н и я м в храме св. Софии в Константинополе, и сравнить и з о б р а ж е н н о е на последних а р х и е р е й с к о е облачение (рис. 50) с облачением Макси милиана (рис. 4 9 , а), то м о ж н о убедиться в том, что в духовной одеж де за короткий п р о м е ж у т о к времени в 1 0 — 1 2 лег произошли неко торые перемены. О н и коснулись н и ж н е й одежды, г. е. столы (стихаря), нарамника, или омофора, а также цвета и отделки всех частей облачения. На равеннской мозаике пенула (т. е. фелонь) на а р х и е р е е з е л е н о г о цвета, белая стола обшита узкими черными полосами, а о м о ф о р имеет вид п р о с т о й ленты (рис. 51).
На второй мозаике пенула белого цвета, белая стола украшена двумя продольными широкими параллель ными синими и красными полосами (т. е. с о б с т в е н н о орарием) и, наконец, о м о ф о р представлен здесь в виде сшивной ленты, пришитой по пле чам, окаймленной пурпуром и укра ш е н н о й греческими крестами, соот ветствующими по цвету упомянутым полосам на стихаре. П р е ж д е , до изготовления этих мо заик, в о т н о ш е н и и цвета о д е я н и й церковнослужителей соблюдалось и з д а н н о е в 5 6 0 г. постановление. Те перь о с о б о е значение стало прида ваться украшению столы параллель ными полосами в качестве отличия б о г о с л у ж е б н о й одежды. О т н о с и т е л ь н о и з м е н е н и я нарам ника, или омофора, м о ж н о предполо жить только, что о н о было вызвано т р е б о в а н и е м большего удобства. Судя по описанным двум памятни кам (в Равенне и Константинополе), о д е ж д а церковных служителей еще в конце VI в. состояла из тех частей, которые впоследствии со ставили основу д у х о в н о г о облачения. П о э т о м у считается, что изоб раженная здесь о д е ж д а — га самая, которую Константинопольский с о б о р 6 9 2 г. признал е д и н с т в е н н о приличествующей для духовных сановников, запретив при этом духовным лицам носить модную светскую одежду. Такая форма церковнослужительских одеяний сохранилась вплоть до VIII в. С этого времени в облачениях начинает проявляться боль шее великолепие. Кроме изданного в 743 г. постановления, предпи сывавшего у п о т р е б л е н и е казулы в числе духовных одеяний, почти два года спустя римский епископ З а х а р и й , грек по п р о и с х о ж д е н и ю , по просьбе П и п и н а установил для епископов о д е я н и е , соответству ющее их сану, а для иереев, как п р о п о в е д н и к о в слова Б о ж и я , особую одежду для исполнения священнодействий и приличествующую их В Ы С О К О М У званию. Т р у д н о сказать, способствовали ли п о д о б н ы е р а с п о р я ж е н и я уста новлению е д и н о о б р а з и я в церковном облачении, поскольку по это му поводу существовало много разногласий. Н а п р и м е р , около 7 5 4 г. архиепископ Майнцский Б о н и ф а ц и й в п р е д е л а х с о б с т в е н н о й епар хии запрещал духовенству носить не только д о р о г и е одеяния, но и д р е в н е р и м с к и й военный плащ сагум и оружие. Главными частями д у х о в н о й одежды он о п р е д е л я л тунику из шер стяной ткани или полотна, башмаки, пояс, столу или орарь и не большой плащ для зимнего времени.
Судя по другим сведениям, п о д о б н о е стремление к б о л е е достой ному, а не пышному о д е я н и ю господствовало и в греческом духовен стве, д а ж е между патриархами. Говорят, что св. Тарасий при вступ л е н и и в 7 8 4 г. на епископскую кафедру в Византии е щ е до принятия тонзуры (пострижения) сложил с себя украшенную пурпуром одеж ду, которую носили в миру и взамен ее возложил на себя патриар шее одеяние, отличавшееся гораздо меньшей роскошью. И м е ю щ и е с я письменные источники не дают точного и историче ски верного описания эволюции священнослужительского одеяния. Поэтому, чтобы составить представление об этом костюме, необхо д и м о обратить о с о б о е внимание на соответствующие художествен ные и з о б р а ж е н и я . Такое сравнительное исследование приводит к выводу, что грече ское священнослужительское облачение оставалось довольно про стым по покрою о д е ж д ы приблизительно до XII в. Л и ш ь с конца э т о г о столетия или чуть п о з ж е о н о приняло тот великолепный в н е ш н и й вид, какой сохранился до наших д н е й . Сравнивая о п и с а н н о е и з о б р а ж е н и е VI в. с многочисленными изо б р а ж е н и я м и духовных лиц в миниатюрах греческих рукописей и в других сохранившихся памятниках I X — X I I вв., м о ж н о заметить, что все изменения в о д е ж д е ограничиваются тем, что форма нарам ника, или омофора, удваивается и иногда появляются цветные фело ни, п о р о й украшенные пурпурными крестами (ср. рис. 52; рис. 53 и рис. 4 9 ; рис. 50).
Такое и з м е н е н и е нарамника объясняется тем, что в б о л е е п о з д н и е времена о б е формы д р е в н е г о омофора соединились в единый знак отличия д у х о в н о г о сана. О м о ф о р новой формы, окружающий ш е ю в виде оплечья (рис. 5 0 ) , первоначально надевался н е п о с р е д с т в е н н о п о в е р х стихаря (или столы) п о д фелонь (или казулу, планету) (рис. 5 2 ; рис. 5 3 ) , что в и д н о п о и з о б р а ж е н и я м того в р е м е н и (рис. 5 2 ; ср. рис. 4 9 ; рис. 5 0 ) . Омофор более древней и простой формы (рис. 4 9 ) согласно д р е в н е м у обычаю н а д е в а л с я с в е р х у ф е л о н и (или казулы) (рис. 5 2 ; рис. 5 3 ) . И з э т и х двух видов нараменных лент первая, надеваемая на стихарь, соот ветствует употребляемому в облаче нии Западной церкви длинному двойному нарамнику, или католичес кой столе (ср. рис. 5 4 ) , считающейся по своему п р о и с х о ж д е н и ю тождест венной настоящей столе. Считается, что каждая из назван ных форм возникла с о в е р ш е н н о са мостоятельно. На э т о указывает не только устоявшееся мнение относи тельно п р о и с х о ж д е н и я лентообраз ной столы, но и отличие в форме и названии такой же части облачения в греко-католической церкви. Происхождение первого из этих двух нарамников объясняется тем, что от д р е в н е р и м с к о й столы, харак т е р н о й для христианского духовен ства (рис. 4 9 ) . была отделена украшавшая ее обшивка из параллель ных полос (орарь) и из н е е образовалась нараменная лента, по названию которой стала называться вся одежда. С У Д Я по и з о б р а ж е н и я м греческих духовных лиц, в XII в. наряду с этими лентами Д В У Х В И Д О В иногда использовалось одеяние, укра ш е н н о е д в о й н о й полосой (рис. 5 3 ) . У греков такую нараменную лен ту называли епитрахилью. Епитрахиль редко спускалась по о б е сто роны о д е я н и я п о д о б н о столе (рис. 5 4 ) . Обычно она возлагалась на плечи таким образом, что о б е ее по ловины, равные по ширине, прикасались друг к другу краями и да же прикрывали одна другую. Вначале э т о т д в о й н о й нашейник укра шался п у р п у р н ы м и крестами и б о г а т о й вышивкой, иногда пурпурные кресты заменялись произвольными орнаментами и раз ноцветными кисточками (ср. рис. 5 3 ; рис. 5 5 ; рис. 5 6 ) . П о я в л е н и е в э т о время цветных тканей, заменивших господствовавшие ранее белые одежды, следует объяснить стремлением к великолепию, уси лившимся с начала IX в.
Существовало еще о д н о д о п о л н е н и е к греческому священнослужительскому облачению. О н о встречается в и з о б р а ж е н и я х XI в. и п о з ж е и представляет с о б о й короткую тунику, доходившую до ко лен, которая иногда отличалась богатым узором и надевалась по в е р х д л и н н о й столы и епитрахили (рис. 5 3 ; ср. рис. 52). Если о б о б щ и т ь все сказанное о б о г о с л у ж е б н о й о д е ж д е , м о ж н о сделать вывод, что в начале XII в. полное облачение высших духов ных сановников, епископов и патриархов (не считая скрытых час тей одежды) состояло из следующих частей (по порядку возложе ния): 1) стола; 2) надеваемая п о в е р х столы узкая епитрахиль; 3) короткая туника; 4) пенула; 5) омофор; 6) чулки; 7) обувь черного цвета в виде башмаков или сандалий. К основным частям облачения следует прибавить богато укра шенный ж е з л и золотой перстень (впрочем, неизвестно, были ли эти предметы знаками отличия д у х о в н о г о сана с самого начала). Перстень, который в д р е в н о с т и считался обычным украшением, появился у представителей духовенства при богослужении, а у епи скопов стал отличительным знаком а р х и е р е й с к о й власти как мини мум в IV в. Использование жезла, по-видимому, началось не ранее начала VII в. В и з о б р а ж е н и я х духовных лиц греко-католической церкви до X I I I в. нигде не встречаются особые священнослужительские наглавники или головные покрытия.
Если они имеются на и з о б р а ж е н и я х б о л е е раннего периода, на п р и м е р на некоторых мозаиках в церкви св. Марка в В е н е ц и и (на чало XIII в.) (рис. 54), то по общему виду костюма заметно, что э т о не обычное греко-католическое священнослужительское облачение, а е г о смесь с характерными деталями облачения З а п а д н о й церкви. Не существует точных свидетельств о том, как греко-католичес кое облачение изменялось с течением времени, тем б о л е е что позд нейшие византийские источники очень трудно распределить в хро нологическом порядке. Опираясь на несколько со хранившихся изображений,пи санных на досках, а также ри сунки на стенах, представля ющие священнослужительское облачение XIII в. (рис. 55, а), м о ж н о прийти к выводу, что используемая и теперь в грече ской ц е р к в и б о г о с л у ж е б н а я о д е ж д а окончательно сложи лась не ранее XIII или X I V в. Сравнивая с о в р е м е н н о е обла чение с б о г о с л у ж е б н о й одеж д о й XII в., м о ж н о заметить, что изменились не только цвет и орнамент, но добавились и не которые детали. Облачение, которое в насто ящее время носит глава гречес кой церкви патриарх Констан тинопольский, состоит из девяти основных частей (рис. 55, б). Из них только шесть от носятся к п р е ж н е м у облаче нию, остальные т р и появились позже. К первым относятся: 1) длинная н и ж н я я о д е ж д а в виде столы, но сящая теперь название стихаря, 2) епитрахиль, 3) надеваемая по верх епитрахили туника, называемая саккосом, 4) омофор, 5) чулки, 6) башмаки. К Ч И С Л У д о п о л н е н и й , появившихся в облачении в но вейшее время, принадлежат: 7) украшенная жемчугом и драгоцен ными камнями митра. 8) эпиманикия, т. е. нарукавницы, или поручи, которыми обвязываются концы рукавов н и ж н е й одежды, соответст вующие употребляемой в латинской церкви д в о й н о й нарукавной перевязи и 9) эпигонатий — небольшой прямоугольный жесткий плат, украшенный кисточками и привешиваемый с правой стороны на бедрах. Кроме того, в полное облачение патриарха (из которого была ис ключена пенула или казула) входили богато украшенный наиерс-
ный крест и жезл (диканикий) как символ отеческого и законного управления, а также д у х о в н о й власти над христианами. Богато ук рашенный ж е з л сверху оканчивался л и б о главицей, л и б о рукояткой в в и д е двух завитков (рожков) или, по д р е в н е й ш е м у обычаю, косты лем в форме греческой буквы «Е» с украшениями. Богослужебная о д е ж д а остальных высших духовных лиц отлича ется от о п и с а н н о й тем, что она меньше украшена и не столь разно образна. Н а п р и м е р , облачение архиепископа (рис. 56, б) и митропо лита отличается о т п а т р и а р ш е г о только ф о р м о й наглавного покрытия и о м о ф о р о м меньшего размера. З а т о о д е я н и е архимандри та (рис. 56, а) имеет больше отличий: кроме о с о б о й формы наглавника и п р и с в о е н н о г о только этому чину особенного нарамника, архимандриты но сят казулу или пенулу (амфибалон или фелонь), но не на д е в а ю т саккоса. Облачение низшего духо венства с о с т о и т только из д л и н н о й о д е ж д ы , называе мой стихарем, е п и т р а х и л и и пенулы, или фелони. Д и а к о н ское о б л а ч е н и е составляют только с т и х а р ь и д л и н н а я лента с кисточками, так назы ваемый орарь, обычно с вы шитым на нем трижды сло вом «агиос». П о ходу с в я щ е н н о с л у ж е ния орарь возлагается то на левое, то на п р а в о е плечо (но никогда крестообразно). Не с л у ж е б н о е о д е я н и е духовных лиц, почти о д и н а к о в о е для всех, состоит из д л и н н о й , черной одежды (подрясника) с длинными рукавами, п о д п о я с а н н о й на бедрах, длинной, открытой с п е р е д и мантии (рясы) и из темного цвета наглавника (камилавки) с наде тым п о в е р х него покрывалом (клобуком), спускающимся по бокам и затылку широкими клиньями, и простой трости, или костыля. В л е т н е е время патриарх для большего удобства вместо камилав ки надевает на голову круглую шляпу с широкими полями, называ емую каппасион. В о т н о ш е н и и цвета облачений греко-католическая церковь не п р и д е р ж и в а е т с я правил. Она исключает только черный цвет, в ка честве траурного предпочитая вместо него красный или пурпурный (поэтому он употребляется в основном во время постов).
Из орнаментов, украшавших облачения, главное место занимал «греческий» крест в круге — украшение, соответствующее тому, о котором часто упоминает еще в IX в. св. Афанасий. Из-за э т о г о ук рашения о м о ф о р получил в т о р о е название «полиставрия», т. е. «со многими крестами» (ср. рис. 50 — 57). Н е о б х о д и м о также упомянуть о п р о и с х о ж д е н и и одежды духов ных о р д е н о в . О н а ведет свою историю от времен в о з н и к н о в е н и я христианского отшельничества, бравшего п р и м е р с аскетов древнеазиатских культов. С началом распространения христианского учения некоторые его последователи прониклись у б е ж д е н и е м того, что глубокое понима ние э т о г о учения в о з м о ж н о только при о т р е ш е н и и от всего чувст венного, от мирских о т н о ш е н и й . Это п о р о д и л о потребность полно го отчуждения от мира. Бросая свое имущество, эти люди удалялись в пустынные, уеди ненные, часто почти недоступные места. О н и отказывались от вся кого удобства в о д е ж д е и вместо обычного наряда надевали на себя рубища бедняков и нищих, п о д о б н о им довольствуясь только туни кой из грубой материи темного цвета и пенулой с капюшоном, т о ж е из очень грубой ткани. И м е н н о этот костюм, составлявший еще в Д р е в н е м Риме конца Республики обычное о д е я н и е «философов» и «циников», стал осно вой для формирования монашеских о р д е н с к и х о д е ж д . Закрытая со всех сторон пенула называлась казулой, а открытая с п е р е д и во всю Д Л И Н У носила название беррус. Обычная туника, к которой ино гда п о з ж е приделывался капюшон, не имевшая длинных рукавов, по лучила название колобия. Судя по описаниям внешнего вида христи анских отшельников у д р е в н и х ав торов (особенно по описанию внешности святого Антония, явив шегося в Александрию в 251 году), м о ж н о считать, что ему почти со ответствует костюм, какой и сей час носят некоторые бедуинские племена аравийской пустыни (ср. рис. 58). Греко-католическая церковь имела только о д и н монашеский о р д е н — святого Василия Велико го. П р и н а д л е ж а щ и е к этому орде ну иноки носили обыкновенную черную одежду, о б щ у ю для всех, а вместо обычной круглой выбрива ли к р е с т о о б р а з н у ю тонзуру.
Утварь Византийские ремесла унаследовали технологию греко-римских и азиатско-римских промыслов. Все технические новшества рим ских ремесел пошли на пользу византийцам, и наложили заметный отпечаток на утварь и предметы обихода. Л ю б а я деятельность византийцев вопреки римскому наследству подчинялась влиянию Востока, равно как и в н у т р е н н е е мировоз з р е н и е византийского мира. И все же во всех сферах византийской ж и з н и , в том числе и в о д е ж д е , преобладали римские традиции по з д н е й ш е г о времени. Это продолжалось на п р о т я ж е н и и нескольких веков, пока п о с т е п е н н о не возобладали с о б с т в е н н о византийские формы. Такая борьба мнений продолжалась до времен правления Юсти ниана (VI в.) и наложила на предметы о б и х о д а тог особый отпеча ток, который и сформировал византийский стиль. Однако память о позднеримских формах еще долго сохранялась в ремесленном производстве, хотя в связи с возраставшим богатством, восточный вкус все сильнее заявлял о своих правах. Д а ж е в VI в. ремесленные изделия носили скорее позднеримский, н е ж е л и восточный характер, и лишь п о з д н е е к ним начали приме шиваться элементы восточного орнамента. Следовательно, и м е н н о VI столетие м о ж н о считать временем, с которого начался решитель ный п о в о р о т к азиатским формам.
Э т о была э п о х а Юстиниана, ознаменовавшаяся небывалым ранее церковным великолепием. Восстановление этим императором хра ма св. Софии содействовало упрочению азиатского стиля. В н у т р е н н я я отделка храма была чрезвычайно роскошной: стены из д о р о г о г о мрамора выложены золотыми и с е р е б р я н ы м и орна ментами, мозаикой, увешаны коврами и другими ценными украше ниями. Юстиниан также снабдил храм д р а г о ц е н н о й ц е р к о в н о й ут варью. Однако стремление к роскоши не ограничивалось убранством церковных зданий. О н о распространилось на отделку царских дворцов, а оттуда проникло и в д о м а ш н ю ю обстановку знатных лю д е й . Сравнивая стиль з д а н и й э т о й э п о х и с архитектурным стилем позднеримского периода, м о ж н о заметить, что в э т о время е щ е со блюдались основные д р е в н и е формы, хотя к ним уже начали приме шиваться элементы пышной азиатской декоративности, не имею щие внутренней х у д о ж е с т в е н н о й связи. П р и отделке некоторых предметов обихода, особенно комнатной мебели и пр., важ ную роль играла форма полу кружия, нашедшая п р и м е н е н и е в полусферическом своде купо ла и в арочных перемычках ко л о н н храма св. Софии. Ремесленники стремились под черкнуть чисто внешнюю сторо ну роскоши, однако их изделия, несмотря на подражание восточ ным образцам, не отличались художественностью, поскольку в них недоставало самобытного характера. П о д о б н ы й упадок достиг своих крайних проявле ний п о с т е п е н н о , не ранее конца XII в. Формы изделий диктовали выбор материалов. Ремесленное про изводство следовало древнеримским образцам д о т е х пор, пока о н о п р и д е р ж и в а л о с ь их форм. Греческая промышленность не прибавила к издавна известным материалам какие-либо новые, зато с середины VI в. стала все чаще использовать самые д о р о г и е материалы. М е н е е ценные, например мрамор, бронза, д е р е в о и пр., по-прежнему служили для изготовле ния о б и х о д н о й утвари для л ю д е й небольшого достатка. С VII в. роскошь стала страстью, господствующей в обществе, для удовлетворения которой требовались самые д о р о г и е материалы: зо лото, с е р е б р о , слоновая кость, драгоценные камни, жемчуг, д о р о г и е ковры и пр. П р и усилившемся упадке искусства э т о п р и в е л о к тому, что мери лом художественного достоинства какого-либо п р о и з в е д е н и я стала
считаться ценность материала, из которого о н о было сделано. Стремление к роскоши, все б о л е е возрастая, превратилось в неви д а н н о е мотовство. С незначительными колебаниями, зависящими от финансового состояния И м п е р и и , такое п о л о ж е н и е достигло сво е г о пика к началу XII в. Рассказы различных авторов о несметном количестве золотой и се р е б р я н о й утвари, которой обладали христианские церкви, порази тельны, как и многочисленные свидетельства о сокровищах, захва ченных Аларихом (410 г.) при завоевании Рима и крестоносцами п р и взятии Византии. Богатство греческих церквей, и в о с о б е н н о с т и роскошное убран ство храма св. Софии, с о о р у ж е н н о г о Юстинианом (рис. 59), значи тельно п р е в о с х о д и л о богатство римских церквей, также славив шихся с в о е й пышностью. К концу V I I I в. храм св. Петра, по мимо множества золотых и серебря ных орнаментов и богатейшей золо той и с е р е б р я н о й утвари, обладал паникадилами и подсвечниками из с е р е б р а 7 0 0 фунтов весом и дарохра нительницей из того же металла, ве сившей не м е н е е 2015 фунтов. В храме св. Софии хранилось мно ж е с т в о больших с е р е б р я н ы х сосудов и массивных золотых потиров, дис косов, блюд, дарохранительниц и пр. н е в е р о я т н о й цены, украшенных с ис кусством, п о р а ж а ю щ и м воображе ние. Д а р о х р а н и т е л ь н и ц а м как ков чегам, в которых хранились Святые Дары, обычно придавали форму го лубя и п о д в е ш и в а л и на з о л о т ы х шнурках над престолом. К р о м е того, в храме св. Софии находились ценные кадила, чаще всего п о в т о р я в ш и е архитектурную форму самого храма, а также се ребряные лампады и подсвечники самых разнообразных форм: сви савшие с потолка или помещавшиеся в промежутках колонн. Подсвечники обычно были сделаны из высокого пустого с т е р ж н я с украшениями, наверху которого располагалось место для огня. Лампады имели различные формы и изображали то дельфинов, то рога, короны и прочие предметы. Среди украшений на церковных сосудах и б о г о с л у ж е б н о й утвари о с н о в н о е место н е и з м е н н о занима ла монограмма Иисуса Христа (см. рис. 60). В качестве примера богатства греческих церквей м о ж н о привес ти сетования некоторых благочестивых авторов но поводу ужасов, совершенных при разграблении Константинополя, и осквернения латинянами ц е р к о в н о й утвари, употреблявших золотые престолы вместо столов для игры, а священные сосуды — для питья.
Если д о с т о в е р н о п р е д а н и е о том, что хранящаяся в В е н е чаша из цель ного куска агата была привезена кре стоносцами из завоеванного Констан тинополя, можно говорить о том, что для изготовления подобных предме тов употреблялись не только благо родные металлы, но и драгоценные камни. Аналогичное стремление к непо мерной роскоши, придававшей внеш нее великолепие богослужению, про являлось при д в о р е и м п е р а т о р о в и среди знатного сословия тягой к до рогой и роскошной посуде. И з у ц е л е в ш и х сосудов, относя щихся ко времени от Константина до Юстиниана, з а с л у ж и в а ю т о с о б о г о внимания небольшой п о т и р и дис кос, найденные вместе с монетами Юстиниана и Афанасия (508 — 5 2 7 гг.) близ Гурдона, в округе Шалона, при Соне. Этот п о т и р демонстрирует уже ме н е е строгие формы, характерные для позднейших времен Империи. Он с н а б ж е н двумя ручками, а по верхне му краю усыпан мелкими драгоцен ными камнями (рубинами и изумрудами), ограненными в в и д е сер д е ц и оправленными сканью (рис. 61). По своей форме он соответствует тем чашам, которые п р и совер шении Священных Таинств использовались в греческих церквях и в б о л е е п о з д н и е времена. Греческая церковь, в отличие от римской, строго придерживалась д р е в н и х форм. Патена (или патина), как блюдо, п р е д н а з н а ч е н н о е для приготов ления Святых Д а р о в , была тесно связана с потиром. К р о м е того, в греческой церкви установился обычай: для п р е д о х р а н е н и я от п р и к о с н о в е н и й предметов, расположенных на дискосе, прикрывать их так называемой з в е з д и ц е й , т. е. двумя к р е с т о о б р а з н о соединен ными друг с другом и изогнутыми п о с р е д и н е кверху золотыми или серебряными л\'ками. Среди прочей утвари стоит упомянуть о мебели. Хотя, к примеру, престол с навесом, различной формы раки и ковчежцы для мощей, епископские кафедры и г. п. не могут быть причислены к мебели, од нако они настолько важны для о ц е н к и орнаментации, что их нель зя о б о й т и молчанием. П р е ж д е всего н е о б х о д и м о обратить внимание на престол, кото рый в греческих церквях сохранил свой первоначальный в и д на
п р о т я ж е н и и многих веков. Он дает в е р н о е понятие о форме и укра ш е н и и столов у д р е в н и х византийцев. Греческий престол, в отличие от престолов п о з д н е й ш и х времен в З а п а д н о й церкви, представлял с о б о й стол в прямом смысле слова, т. е. прямоугольную доску, п о д д е р ж и в а е м у ю четырьмя прямыми ножками. Такие столы, предназначенные для богослужения, называ лись трапезами и физиастериями, чтобы изгладить всякое напоми нание о языческих жертвенниках. По э т о й же причине о н и изготовлялись из д е р е в а вплоть до вре мен Константина Великого. Однако после официального п р и з н а н и я христианства и в о з в е д е н и я е г о в государственную религию дере вянные престолы, благодаря растущему великолепию церквей, ста ли заменяться б о л е е ценными, мраморными, а затем большими зо лотыми престолами, иногда украшенными д о р о г и м и камнями. И м е н н о таким был престол, изготовленный по р а с п о р я ж е н и ю Юс тиниана для с о о р у ж е н н о г о им храма св. Софии. Эта принадлежность храма была отделана с наибольшим велико лепием, какое только м о ж н о было с е б е представить в священном месте. С не меньшим размахом удовлетворялась страсть к роскоши в отделке столов для о б и х о д н о г о употребления. Эти предметы ни в о т н о ш е н и и размеров и формы, ни по орнаментовке не подчиня лись никаким о б щ и м правилам. Это заметно е щ е по различным круглым столикам самой ранней э п о х и , с о д н о й и тремя ножками, большим и малым поставцам и пр., а также в роскошной отделке и орнаментовке п о д н о ж и й э т и х столов. П о д о б н о тому, как пре столы всегда накрывали покро вом, столы в быту обычно закры вали скатертью. Существовавший в древнейшие времена навес над престолами (им же покрывалось и помещение д\я Св. Даров) соответствовал азиат ским балдахинам и по форме напо минал потолок, поддерживаемый четырьмя колоннами с завесами между ними. Сени, которые иногда отличались значительной площа дью, со временем почти полностью исчезли из греческих церквей. Как навес, представлявший со б о й почти архитектурное с о о р у ж е н и е , служил о б р а з ц о м для не которых бытовых предметов, так и д р е в н и е раки для мощей явля-
лись п р и м е р о м для п о д р а ж а н и я по о т н о ш е н и ю к домашним сунду кам и ларям различной величины. Это не касается плоских неглубо ких ковчежцев, представляющих с о б о й прямоугольные плитки, ук рашенные эмалью. Речь идет о таких раках, кото рые по с в о е й форме действитель но напоминают сундуки. Из огром ной массы подобных вещей, п е р е в е з е н н ы х на З а п а д крестонос цами после завоевания Константи н о п о л я , у ц е л е л о слишком мало рак, и все н е с о м н е н н о греческого происхождения. Судя по быстро распространив шемуся п о к л о н е н и ю мощам, осо б е н н о в Византии, надо полагать, что там же впервые появилась та о с о б а я форма ковчегов для мощей, которая потом была принята на Западе. Первоначально ковчежцы, о с о б е н н о те, в которых хранились час ти тела угодников, где-то до XII в. в основном имели форму неболь ших сундучков, античных саркофагов, иногда круглых или много гранных ларцов с конусообразной крышкой или довольно плоских продолговатых коробок. Эти ковчеги изготавливались из меди, д е р е в а или из с л о н о в о й ко сти. Медные ковчеги, имевшие в о с н о в н о м форму д р е в н и х прямо угольных саркофагов с откосной крышкой, были сплошь покрыты густой п о з о л о т о й и украшены р е з ь б о й и фигурами на эмали. Д е р е в я н н ы е и костяные ковчеги обычно отличались роскошной резьбой, а первые, с в е р х того, иногда д а ж е были расписаны по резь бе или местами позолочены. Д а л ь н е й ш и е усовершенствования в от делке ковчегов начиная с XIII в. п р и н а д л е ж а т исключительно мас терам западных стран. Среди рассмотренных мелких предметов, способных дать нагляд н о е понятие об о б щ е м характере орнаментовки утвари, укажем на некоторые драгоценные кресты, хранящиеся в разных местах. Впрочем, и з о б р а ж е н и я распятого Христа до V в. не использовались, а повсеместное распространение получили не ранее VII в. К р о м е крестов и распятий, выставлявшихся для поклонения вну три церквей, существовали и другие, которые носили на д р е в к е пе р е д архиереями. Вначале такие кресты представляли с о б о й знак отличия высшего духовенства, но с XI в. о н и были присвоены митрополитам, а позже, во времена Папы Григория IX, всем архиепископам. Греческие па-
триархи лишь изредка пользовались этим почетным знаком; место креста у них занимала зажженная свеча, так называемый лампадух о н (рис. 64). Нельзя не упомянуть и об о с о б о м устройстве и богатой отделке опахала и рипиды, которыми диаконы во время о б е д н и отгоняют мух от Святых Д а р о в . Опахала и рипиды употребляются до сих п о р в греко-католической церкви. Рипидам чаще всего придавалась форма шестикрылых серафимов. Д л я п о д р о б н о г о изучения о с о б е н н о с т е й византийской мебели важны епископские кафедры, как уцелевшие, так и сохранившиеся только на рисунках. По своей форме о н и напоминают любимые римлянами большие мраморные сиденья, в и д о и з м е н и в ш и е с я в со ответствии с архитектурными формами. О д н и м из таких д р е в н е й ш и х сидений, не считая лавок, высечен ных в стенах катакомб, является епископская кафедра Максимилиа на в церкви св. Виталия в Равенне, т о р ж е с т в е н н о о с в я щ е н н о й этим епископом в 5 4 7 г. Эта кафедра, напоминающая римские сиденья, сделана не из мрамора, как они, а из небольших плиток с л о н о в о й кости, украшенных р е з ь б о й (рис. 63). Судя по исполнению, она делалась тремя различными художниками. Если отделка некоторых из этих плиток напоминает лучшие образцы позднеримского времени, то резьба на спинке кафедры уже выполне на не так тщательно, а рисунки на плитках, которыми обложена перед няя часть кафедры, безжизненны и сделаны в условной манере, хотя и с немалым старанием (рис. 62). Д р у г о й любопытный образчик богато украшенной кафедры мож но видеть на большом мозаичном и з о б р а ж е н и и в церкви св. Пуденцианы в Риме (рис. 65). Хотя фор ма и стиль этой кафедры, при всем ее несходстве с предыдущей, не сколько напоминают римское кресло, вся ее орнаментовка пол ностью соответствует роскошно му азиатскому стилю, который проявился при восстановлении храма св. Софии. Судя по мозаичному изображе нию цветов на кафедре, надо по лагать, что она была сплошь от делана золотом и дорогими разноцветными камнями, как и оклад престола в упомянутом храме. Кафедра была о б л о ж е н а пестрыми узорчатыми подушка ми, а спинка обтянута богатой драпировкой.
М о ж н о упомянуть о ряде цер ковных кафедр, которые по фор ме и отделке занимают промежу точное п о л о ж е н и е между опи санными; они д о ш л и до нас на мозаичных и з о б р а ж е н и я х , вы полненных в разные эпохи вплоть до XII в. Н а к о н е ц , на некоторых рез ных изделиях из с л о н о в о й кости б о л е е п о з д н е г о в р е м е н и изоб ражены богатые ц е р к о в н ы е ка ф е д р ы , н а к о т о р ы х первона чальная римская ф о р м а заме няется с т и л е м барокко. Такова д о с к а от д и п т и х а с изображени ем Пресвятой Девы, принадлежа щая ко времени от VIII до XI в. (рис. 66). К названным и з о б р а ж е н и я м м о ж н о отнести несколько мини атюр византийской работы XI — XII вв., д а ю щ и х наглядное представление об изменениях, произо шедших за э т о время в форме прочих предметов утвари. Авторы этих картин скорее заимствовали свои образцы из области о б и х о д а , нежели из церковной жизни. Тем не м е н е е их п р о и з в е д е н и я гоже служат п о д т в е р ж д е н и е м об щ е й связи м е ж д у р а з в и т и е м а р х и т е к т у р н ы х ф о р м и м е б е л ь н о й ут варью, а точнее, столярным мастерством в о о б щ е . Если и з о всех п р е д м е т о в д о м а ш н е й м е б е л и оставить в с т о р о н е некоторые формы стульев (рис. 67, б), налоев (столиков для письма и бумаг) (рис. 67, в) и пр., п о я в и в ш и х с я в е д и н и ч н о м э к з е м п л я р е или из п р и х о т и , м о ж н о заметить, что и здесь, как в а р х и т е к т у р е , с о х р а н и л а с ь сис тема полукружных арок, с о е д и н е н н ы х о д н о й или несколькими ко лоннами. П о д о б н а я система получила развитие и м е н н о в эту эпоху (рис. 67, в; рис. 68).Старинными ложами для с и д е н и й или в о з л е ж а н и й во время о б е д а больше не пользовались. Л о ж е стало употребляться только как постель (рис. 68). О шкафах и их богатой отделке упоминается в о д н о м описании мебели, находившейся в императорском д в о р ц е . Шкаф служил для х р а н е н и я разных драгоценных вещей и представлял с о б о й высокое продолговатое с о о р у ж е н и е в виде башни, завершавшейся башенка ми по четырем верхним углам. По с р а в н е н и ю с изменениями и усовершенствованием епископ ских кафедр и о б ы к н о в е н н о й комнатной мебели с о в е р ш е н н о иначе развивалась форма почечных кресел, составлявших служебные ат рибуты д о л ж н о с т н ы х лиц, а также императорского кресла.
Н е п о с р е д с т в е н н ы м и образцами для н и х служили, с о д н о й сторо ны, исконно римское курульное кресло, с другой — р о с к о ш н о е «зо л о т о е кресло», в в е д е н н о е Ц е з а р е м , к о т о р о е при п о з д н е й ш и х импе раторах отделывалось все пышнее. Д л я этих двух видов кресел основная форма и материал так строго регламентировались обыча ем, что и з м е н е н и я в них, по крайней мере в п е р в о е время, возмож ны были только в отделке и украшении. Лучшим доказательством тому служат формы курульного кресла. Сравнивая и з о б р а ж е н и я на консульском д и п т и х е (рис. 69) с сохра нившимися бронзовыми креслами п о д о б н о г о рода, заметим, что ста ринная форма кресел сохранилась до т е х пор, пока существовало консульство. И з м е н е н и е состояло только в п р и б а в л е н и и некоторых орнамен тов. Чем д р е в н е е такие и з о б р а ж е н и я , тем б л и ж е о н и к традицион ной форме (рис. 6 9 , а). И д а ж е в п о з д н е й ш и х креслах V — V I века, не смотря на различие в деталях отделки, проглядывает свойственный курульному креслу первоначальный в и д складного стула (рис. 6 9 , а б, в). Т р о н н о е кресло и м п е р а т о р о в с о временем приобрело невероятно блестящую отделку, чтобы отличить его от парадных кресел римской зна ти. На такие кресла, носившие изна чально о б и х о д н ы й характер, т р о н был п о х о ж по форме отчасти потому, что римские и м п е р а т о р ы издавна л ю б и л и придавать важность своей о с о б е чисто внешней обстановкой. Таким о б р а з о м , т р о н н о е кресло с т а л о отличаться н е о б ы к н о в е н н о р о с к о ш н о й отделкой, соответство вавшей его назначению. П р и этом шли в х о д различные пластические у к р а ш е н и я , о л и ц е т в о р я в ш и е вер ховную власть, н а п р и м е р львиные головы и т. п. Впоследствии, когда Д и о к л е т и а н и Константин при с в о и х д в о р а х вве ли восточный церемониал, римское «золотое кресло» сменилось восточ ным царским престолом со всей е г о пышной обстановкой: высоким по мостом, золотым диваном, обложен ным коврами, и балдахином. Доказательством того, что и м е н н о такой стала впоследствии тронная обстановка (по крайней мере в Ви зантии), и того, что Рим л ю б о й ц е н о й
старался не отставать от Востока, служит обстоятельство, что импе р а т о р Феофил поручил математику Льву соорудить т р о н по образцу трона, находившегося при д в о р е Аббасида Моктабера в Багдаде и сделанного с необыкновенным искусством. К рассмотренной утвари м о ж н о причислить и другие предметы, имевшие н е п о с р е д с т в е н н о е о т н о ш е н и е к государственной ж и з н и , н а п р и м е р различные орудия наказания и военные орудия. Но о них имеется так мало д о с т о в е р н ы х сведений, что н е с о м н е н н о лишь то, что е щ е до Константина Великого п р о и з в о д с т в о этих предметов вполне удовлетворяло п о т р е б н о с т и общества. С к а з а н н о е о с о б е н н о касается орудий наказания. Гонения пер вых х р и с т и а н дали печальный п о в о д к и с п о л ь з о в а н и ю самых раз н о о б р а з н ы х и у т о н ч е н н ы х орудий пыток. Восток, сам по с е б е склонный к к р а й н е варварским с п о с о б а м наказания, п р е д о с т а в л я л такой в ы б о р п о д о б н ы х орудий, что, н е с м о т р я на жестокость, с ка кой о б ы ч н о с о в е р ш а л и с ь наказания, уже не мог и з о б р е с т и новых в и д о в пытки. Из всех существовавших в то время с п о с о б о в наказания Констан тином Великим был отменен единственный в и д казни — пригвож д е н и е к кресту, напоминавшее о смерти Иисуса Христа.
Основными военными орудия ми по-прежнему оставались за и м с т в о в а н н ы е римлянами у гре ков п о д в и ж н ы е башни, н е р е д к о о г р о м н о й величины, а также так называемые ч е р е п а х и , тараны и пр.; из метательных о р у д и й — баллисты и катапульты. К ним прибавился при Констан тине Великом снаряд для метания стрел и камней — онагр, а позже, в VIII веке, так называемый «грече ский огонь». Считается, что по следний был изобретен сирийцем по имени Калинник, который, ос тавив службу у халифа, продал свое изобретение византийцам. В качестве е щ е о д н о й разно видности государственной утвари м о ж н о привести царские колесни цы и носилки, использовавшиеся на восточный манер как импера торами, так и знатными людьми. О великолепном убранстве э т и х предметов свидетельствует рос кошная колесница Аркадия. Еще К о н с т а н т и н о м В е л и к и м высшим должностным лицам в качестве о с о б е н н о г о отличия бы ло р а з р е ш е н о иметь собственную колесницу. Э т о была двухколес ная закрытая повозка, устланная коврами. Однако в ту пору повоз ки не являлись е д и н с т в е н н ы м способом передвижения. Кроме них, и д а ж е для довольно продол жительных путешествий исполь зовались носилки. У Гиббона встречается описа ние того, что богатая греческая дама, собравшись навестить свое го приемыша, ставшего впослед ствии и м п е р а т о р о м Василием, со вершила путь от Патраса, где она проживала, до В и з а н т и и (при близительно 5 0 0 миль) в носил ках, которые несли десять креп ких служителей. Д л я смены ее носильщиков с о п р о в о ж д а л и н е менее 3 0 0 невольников.
Не имеется с в е д е н и й и об и з м е н е н и я х или усовершенствованиях, которым подверглись форма и устройство римских музыкальных инструментов у византийцев. З а н я т и е музыкой не пользовалось большим уважением в Византии, о с о б е н н о в п о з д н е й ш е е время, когда все искусство стало клониться к упадку. Стоит заметить, что и м е н н о э т о т н а р о д освоил и значительно усо вершенствовал орган, и з о б р е т е н н ы й е щ е этрусками (а м о ж е т быть, и греческими артистами). По рельефным и з о б р а ж е н и я м на н и ж н е й части обелиска Феодо сия видно, что византийцы применяли человеческую силу для на гнетания органных мехов вместо употреблявшегося раньше для э т о й цели гидравлического пресса (рис. 70). О с о б о е искусство византийцев по устройству органов также под тверждается сведениями о том, что около 757 г. византийским импе ратором Константином К о п р о н и м о м в д а р франкскому императору П и п и н у Короткому был послан орган; другой орган был подарен Карлу Великому императором Константином. Его установили в Ахенском соборе, и э т о был первый случай появ ления органа в Западной церкви. Этот полнозвучный инструмент был усовершенствован византийцами и использовался только при свет ских празднествах, но никогда не звучал на церковных торжествах. И н т е р е с е н установившийся в гре ческих церквях с п о с о б призывания верующих на молитву. Д л я э т о й цели кое-где до настоящего времени упо требляются била, состоящие из ме таллических обручей и висячих де ревянных досок, хотя в западных церквях уже с IX в. использовались металлические колокола. К р о м е того, существовали и дру гие, крайне простые инструменты, посредством которых производился звук: колотушки, в е р т я щ и е с я тре щотки, большие рога и грубы. Сей час на З а п а д е в некоторых церквях и
с о б р а н и я х редкостей хранятся рога, вырезанные из слоновьих клы ков и н е р е д к о богато украшенные и з о б р а ж е н и я м и . О н и т о ж е когдато служили для упомянутой цели. Однако о п р о и с х о ж д е н и и уцелевших инструментов судить иногда трудно: п р и н а д л е ж а л и ли о н и византийцам, арабам или д а ж е запад ным народам. В е р о я т н о , о н и использовались в основном на войне и охоте (ср. рис. 72, а—в; рис. 71). В целом все р а з н о о б р а з н ы е музы кальные инструменты, существовавшие в З а п а д н о м Риме до времен Константина Великого, сохранились почти б е з изменений. #** Погребальная утварь и сам с п о с о б п о г р е б е н и я мертвых почти не изменились по сравнению с д р е в н и м и о б р я д а м и языческого Рима. С о х р а н е н и ю давних традиций, основанных на народных обычаях и не касавшихся культа, благоприятствовало христианское учение, предписывающее уважение к усопшим. К числу основных предметов, использовавшихся при погребе нии, в которых могла проявляться страсть к роскоши, принадлежа ли, как и в Риме, носилки и саркофаги. П е р в ы е по-прежнему состо яли из невысокого, зачастую богато позолоченного д е р е в я н н о г о настила, п о х о ж е г о по форме на плоскую кровать, которая убиралась д о р о г и м и покровами. Носилки знатных людей хранились в специально отведенном месте в храме св. Софии под названием сценофилациум. Среди них находи лись носилки Студиоса и Стефаноса и еще один одр, сплошь окован ный золотом и значительно превосходящий богатством все прочие. Саркофаги б о г а т ы х л ю д е й делались боль шей частью из мрамора или порфира, а для лю д е й незажиточных — из д е р е в а или обожжен ной глины. Самые про стые гробы имели фор му прямоугольного не глубокого ящика, рас ш и р е н н о г о у изголо вья, с в ы д о л б л е н н ы м круглым углублением для головы и с плоской крышкой. Саркофаги з н а т н ы х людей, как правило, со стояли из высокого, продолговатого, отчас ти сужающегося книзу
каменного ящика с наклонной по бокам полукруглой или плоской крышкой. К р о м е того, все стороны э т и х гробов обычно украшались красивой резьбой. На крышках изображались простые орнаменты из листвы, геометрических фигур или круглых чешуек, расположен ных сплошными рядами и прикрывавших одна другую. П р и этом иногда по краям крышек помещались выступы, также украшенные резьбой. Боковые плоскости н и ж н е й части саркофагов обычно отделывались архитектонически или при п о м о щ и украшен ных р е з ь б о й брусков разделялись на прямоугольные площадки, за полняемые арабесками (рис. 75). В первом случае по всем четырем углам саркофага помещалось по пилястре, а площадь, ограниченная ими, разбивалась на полукруг лые ниши, отделенные одна от другой маленькими колоннами. П р и простой отделке ниши л и б о оставлялись гладкими, л и б о в с р е д н ю ю вставлялось какое-либо символическое и з о б р а ж е н и е , например Аг нец, несущий крест, два голубя с масличной веткой или просто мо нограмма Христа и т. п. На саркофагах, отличавшихся роскошной отделкой, нередко во всех нишах помещались выпуклые рельефные и з о б р а ж е н и я сцен из библейской истории или Христа на престоле с р е д и мучеников и апостолов; п о с л е д н е е встречалось г о р а з д о чаще. П о д о б н ы й саркофаг, отличающийся о с о б е н н о богатой отделкой, до сих п о р хранится в церкви св. Амвросия в Милане. Он сделан из б е л о г о мрамора и датируется IV или V в. (рис. 7 3 ; рис. 74). Тела знат ных людей, о с о б е н н о императоров, п е р е д п о м е щ е н и е м в саркофаг н е р е д к о сначала укладывали для лучшей сохранности в простые де ревянные или свинцовые гробы.
ИРАНЦЫ ДО УСТАНОВЛЕНИЯ АРАБСКОГО ВЛАДЫЧЕСТВА Исторический обзор ирийское царство Селевкидов, о б р а з о в а в ш е е с я на Востоке после смерти Александра Македонского, просуществовало недолго. Местные князьки, нахо дившиеся в зависимости от сирийско-македонских властителей, восстали и вместе со своими племена ми окончательно свергли и н о з е м н о е владычество. Таким образом, уже при третьем из рода Селев кидов, Антиохе Феосе, возникло независимое госу дарство в персидских владениях. П о з д н е е могуще ство греков было сломлено парфянами, которые возвели на упраздненный т р о н своего предводите ля Ашка, или Арсака, ставшего родоначальником династии Арзакидов. П о с л е долгих с р а ж е н и й с соседними народами, о с о б е н н о с мно гочисленными кочевыми племенами С р е д н е й Азии, девятому в роде Арзакидов, Митридату Великому (127 — 87 гг. до н. э.), наконец уда лось покорить Армению, Бактрию, степи на юге России и раздви нуть пределы с в о и х владений вплоть до И н д и и и до границ рим ских п р о в и н ц и й в З а п а д н о й Азии. Эти успехи вынудили римлян к в о й н е против парфян. П о в о д о м к этому послужило посольство, о т п р а в л е н н о е к Сулле в 60 г. до н. э. Арзакидом Пакором. Ч е р е з семь лет, приблизительно с 53 г. до н. э., последовал р я д неудачных для римлян походов, в которых о н и поч ти всегда были п о б е ж д е н ы тактикой парфянских полководцев. Эта война длилась около двухсот лет, пока тринадцатый Арзакид, царь Артабан IV, принудив слабого Макрина к постыдному миру, сам не погиб при волнениях, вызванных в е г о государстве Ардаширом Ба-
гебаном. Артабан был п о б е ж д е н , взят в плен и казнен. Ардашир, п о д д е р ж и в а е м ы й персами, завладел царством, принял блестящее имя Артаксеркса I и таким о б р а з о м п о л о ж и л начало н о в о й персид ской династии Сасанидов, получившей свое название по имени од ного из предков узурпатора — Сассана (226 г.). До своего в т о р ж е н и я в сирийское царство парфяне были здоровым ко чевым племенем, занимавшимся гра б е ж о м и охотой, к о т о р о е не знало восточной ц и в и л и з а ц и и и удобств городского быта. Вскоре о н и освои лись с утонченными обычаями по б е ж д е н н ы х ими н а р о д о в . Ознако мившись с э л е м е н т а м и эллинской культуры, попавшими к персам во время походов Александра, а п о з ж е занесенными его преемниками, пар фяне стали отдавать преимущество греческим, а не персидским обыча ям. Д а ж е в о т н о ш е н и и религии о н и начали о б н а р у ж и в а т ь терпимость, д о с т о й н у ю греческого мировоззре ния. Парфяне остались верны лишь немногим национальным особеннос тям, таким как фасоны одежды и спо собы ведения войны. И н о й о б о р о т дела приняли после воцарения Артаксеркса. Этот царь, считая себя потомком д р е в н е г о рода Ахеменидов, изначально в р а ж д е б н о относился к грекам. Он также приступил к осуществлению плана восстановления персидского царства в первоначальном виде, желая придать новый блеск д р е в н е п е р с и д с к о м у культу и священному уче н и ю З о р о а с т р а . С э т о й целью он созвал магов, восстановил покло н е н и е огню и сам был назначен верховным магом. З а т е м он принял пышный титул «царя царей, брата солнца и луны». Артаксерксу уда лось снова сплотить распавшееся государство, к о т о р о е он с неиз менным успехом защищал от римлян на севере. Своему государству он оставил законы, сохранявшие свою силу е щ е долго после его смерти. П р и обстоятельствах, когда характерное для в о з р о ж д а ю щ е г о с я народа ж е л а н и е решать политические вопросы грубой силой под креплялось новыми свободными воззрениями, на сцену выступил сын и п р е е м н и к Артаксеркса — Ш а п у р I (рис. 76). П р и п о д д е р ж к е народных масс он сумел покорить римские про винции, находившиеся п о д властью Кириада. Успехом увенчался и поход Шапура в Восточную Азию, где только пальмирец О д е н а т оказал ему достойный о т п о р . П р и этом Ш а п у р не забывал о граж-
данских и н т е р е с а х своего народа. Х о т я большую часть с в о е й бурной ж и з н и он п р о в е л в походах, благодаря ему появились многочислен ные мирные п р е д п р и я т и я и было п о с т р о е н о много прекрасных ар хитектурных с о о р у ж е н и й . П о с л е д н и е создавались греческими ху дожниками, которым Ш а п у р п о с т о я н н о давал работу. Своим преемникам он оставил проблему п о д д е р ж а н и я внутрен него и в н е ш н е г о мира. За исключением мелких в о й н с соседними народами, в которые п о р о й вовлекались п р е е м н и к и Шапура, ничто не мешало им наслаждаться могуществом, п р и о б р е т е н н ы м государ ством при столь э н е р г и ч н о м предшественнике. В а ж н е й ш е й их задачей стала забота о благополучии своего наро да. Однако э т о п о л о ж е н и е было нарушено нашествием римских полчищ Галерия во время царствования Сасанида Нарзеса. П о с л е нескольких п о б е д в нача ле войны Н а р з е с лишился армян ской области, которая вновь пере шла к Римской империи. Жестоко теснимый римлянами, он был вы н у ж д е н уступить им е щ е пять про винций, в том числе всю курдскую т е р р и т о р и ю и в е р х о в ь я Тигра вплоть до о з е р а Ван. П о с л е смерти Констанция Ша пур пошел на примирение с его преемником Юлианом. Однако, не смотря на явное в о е н н о е преиму щество Шапура, Юлиан отверг его мирные предложения. Собрав г р о з н у ю силу, Юлиан выступил против своего врага и начал войну весной следующего года. Ему удалось проникнуть в самую глубь Пер сии, но здесь тактическое п р е в о с х о д с т в о персидских войск помогло о д е р ж а т ь п о б е д у над греческим полководцем. Его войско, проблуждав 70 дней, было вынуждено отступить и ока залось ж е р т в о й хитрой тактики персов. Сам Юлиан был смертельно ранен, а п о б е д и т е л е м стал Шапур. Его преемник И о в и а н не был о д е р ж и м , п о д о б н о Шапуру, ж а ж д о й славы (рис. 77). Не рискуя про должать опасную борьбу, он предпочел заполучить мир ц е н о й уступ ки п о б е д и т е л ю римских п р о в и н ц и й к востоку от Тигра. Заключение п о д о б н о г о д о г о в о р а отдавало персам армянскую об ласть. П о с л е смерти И о в и а н а наследовавший ему Валенса пытался исправить п о л о ж е н и е , но э т о ни к чему не привело. Д е л о затяну лось благодаря внешним обстоятельствам, и после кончины Шапу ра, процарствовавшего 70 лет, персидская империя была вновь вос становлена в старых границах (380 г.). Со смертью Шапура надолго померкла воинская слава Сасанидов. Б л и ж а й ш и й его преемник возвратил армянскую и иберийскую области в руки н е п р и я т е л е й . Такое ослабление власти, которому
способствовали внутренние смуты, продолжалось на п р о т я ж е н и и царствования е щ е четырех преемников Шапура, вплоть до воцаре ния в 531 г. Х о с р о в а Ануширвана Правосудного, т в е р д о взявшего в руки бразды правления. Х о с р о в проявил одинаковую э н е р г и ю и благоразумие как в поли тике, так и на в о е н н о м поприще. Хотя при в о ц а р е н и и он застал им п е р и ю в состоянии п р о д о л ж и т е л ь н о й войны с греками, ч е р е з не сколько лет (между 5 3 3 и 5 3 9 гг.) ему удалось принудить царя Юстиниана купить с е б е мир на вечное время ц е н о й 11 тысяч фунтов золота. Н е с м о т р я на принятые меры, между о б о и м и государствами п о з д н е е вновь вспыхнула война. Только благодаря таланту полководца Юстиниана Велизария, Хо сров не вступил в Константинополь, а согласился заключить д о г о в о р дипломатическим путем. Сасанид и тут сумел извлечь для себя поль зу, вынудив своего противника к уплате е ж е г о д н о й дани в 30 ООО зо лотых монет. К концу е г о б у р н о й и п л о д о т в о р н о й ж и з н и — достигнув уже 80ти лет, он по-прежнему предводительствовал войском в в о й н е про тив греков — его о б ш и р н о е государство к 5 7 9 г. простиралось от бе регов Фазиса до С р е д и з е м н о г о моря и от Красного моря до Яксарта. Персидская и м п е р и я достигла вершины своей славы, но уже подра стал Мухаммед, виновник ее будущего распада. В то время как государство раздиралось внутренними распрями, извне на него неудержимой волной надвигались полчища арабов, фанатичных п о б о р н и к о в Корана. Хотя персам и удалось выдержать первый натиск, вскоре их силы истощились.
В битве п р и Кадесии н е п р и я т е л и отняли у персов д р е в н е е свя щ е н н о е знамя «дирефс-и-кавани», о х р а н я в ш е е их государство. Ис полнились слова, которыми Хосрову П а р в е з у грозил Мухаммед, го воря, что Бог сокрушит царство Х о с р о в а и о т р и н е т мольбы его. З а в о е в а н и е м Ктесифона и кровопролитным п о б о и щ е м у Н е х а в е н д а решилась судьба П е р с и и . Владычество Сасанидов пало, местный культ был подавлен, и на развалинах их государства воцарился Ха лифат и учение Мухаммеда (641 г.). Одежда О т н о ш е н и я , установившиеся между персами и другими народами начиная с э п о х и Александра Великого, повлияли и на фасон персид ского костюма. На п о з д н е й ш и х памятниках костюм, о с о б е н н о выс ших сословий, значительно отличается от самых д р е в н и х изображе ний. З д е с ь высшее сословие представлено в длиннополой складчатой н и ж н е й одежде, в так называемой мидийской столе, а головы покры ты высокой тиарой (рис. 78, а— в). На б о л е е п о з д н и х и з о б р а ж е н и я х знатные лица лишь изредка представлены в кафтане, напоминающем п а р а д н о е одеяние. На всех длинные ш и р о к и е шаровары, п о в е р х которых о д е т кафтанчик (ино гда вроде короткой куртки), обвязанный поясом. Головной у б о р раннего в р е м е н и с о в е р ш е н н о не п о х о ж на упомя нутую высокую тиару. П р и с р а в н е н и и о д е ж д ы н и з ш и х сословий на д р е в н и х памятниках (рис. 79, а, б) с соответствующими позднейши ми и з о б р а ж е н и я м и сходство наблюдается весьма отдаленное. На костюм в р е м е н С а с а н и д о в , представленный на памятниках но вейшей эпохи, не повлияла ни гре ко-македонская одежда, бывшая в у п о т р е б л е н и и в царствование Селевкидов, ни о д е ж д а западных на родов. П о некоторым сведениям, д а ж е Александр Великий вместо своей обычной и простой греческой одеж ды иногда предпочитал пышный на ряд персидских царей; его ближай шие преемники тоже часто отдавали предпочтение азиатскому костюму. П о э т о м у можно сказать, что влия ние Греции ограничивалось художе с т в е н н о й отделкой орнаментов, ук рашений и т. п. М о ж н о п р е д п о л о ж и т ь , что ви новниками э т и х и з м е н е н и й в одеж де персов были парфяне. Правда,
у Юлиана в «Константиновой эклоге» говорится, что «парфяне вся чески подчинялись нравам и обычаям персов», а в « И с т о р и и Юстина» — что «у них п р е ж д е была своя особая национальная одежда, но, когда о н и стали богатеть, о д е ж д а у них завелась тонкая и длин ная». Однако оба упомянутых автора принадлежат к б о л е е п о з д н е й э п о х е и потому едва ли могут в е р н о судить о таких вещах. С другой стороны, в д р е в н е й ш и х с в е д е н и я х о национальной о д е ж д е парфян и родственных им племен, а также в относящихся сюда и з о б р а ж е н и я х на памятниках (рис. 80, а—д) замечается значи тельное сходство с новоперсидским костюмом. Эта о д е ж д а если и не вытеснила д р е в н е п е р с и д с к и й костюм, осо б е н н о д р е в н и й ахеменидский царский наряд, то п о с т е п е н н о с ним ассимилировалась. Ввиду значительного развития азиатско-персидских ремесел такое слияние касалось покроя и фасона о д е ж д , но не тканей и прочего богатого убранства. П а р ф я н е использовали как о б р а з е ц о д е ж д у п о б е ж д е н н ы х наро дов, потому не удивительно, что их пестрые наряды, часто украшен ные золотом и драгоценными камнями, привлекали внимание рим ских воинов. Впоследствии, когда персидский народ вновь занял господствующее положение, изменения в костюме укоренились в на родных традициях. Различные ткани, из которых персы с д р е в н е й ш и х времен изго тавливали с е б е одежду, находились в прямой зависимости от торго вых о т н о ш е н и й и промышленности византийцев. Шелк, получаемый прямо от с е р е н ц е в (китайцев) или производимый в собственной стране, шерсть и растительный пух (отчасти с о б с т в е н н о г о произ водства, отчасти привозимый из И н д и и ) , а также холст, доставляв шийся п р е и м у щ е с т в е н н о из Египта, составляли основные материа лы для нарядов.
С р е д и различных узоров, кото рыми украшались одеяния, поми мо упомянутых лиственных, звездча тых и прочих, в большом ходу были фантастические изображения жи вотных. Укажем в качестве образца на хорошо сохранившуюся шелко вую ткань, изготовленную в Пер сии при Сасанидах приблизитель но в IV или V столетии (рис. 81). Персы л ю б и л и ткани самых пе стрых расцветок. Металлы, с р е д и которых первое место занимало золото, использовались не столько для отделки одеяний, сколько для изготовления украшений и отдел ки оружия. Они доставлялись из северо-западных стран, гак же как и драгоценные камни, которые в значительном количестве привози лись из И н д и и вместе с жемчугом. Многие из п о з д н и х авторов лишь в редких случаях указывают на раз ницу костюма парфян и новоперсид ского наряда, потому с о о б щ а е м ы е ими сведения следует отнести к обо им фасонам. >- Судя по сведениям Страбона (XV 3), составившего свое землеописание во времена Тиберия и лично совер шившего п у т е ш е с т в и е по Востоку, обычная о д е ж д а мужчин, преимуще ственно знати, состояла из несколь ких пар штанов, надеваемых одни на другие; д в о й н о г о кафтана с рукава ми, доходившими до колен, разно цветного снаружи, а внутри на б е л о й подкладке; летнего плаща, обычно п у р п у р н о г о цвета, з а м е н я е м о г о в зимнюю пору другим, с более рос кошными узорами; высоких двойных башмаков и высокого головного убо ра, похожего на тиару магов. Одежда низшего класса ограничивалась двой-
ным кафтаном, сшитым до половины из шерстяной ткани, которым обвязывалась голова на манер чалмы. Все сословия носили соответ ствующее званию оружие. Это описание, относящееся к э п о х е владычества парфян, почти полностью соответствует костюму п о з д н е й ш и х времен, изображен ному на сасанидских памятниках. С р е д и э т и х памятников, состоящих в большинстве случаев из ко лоссальных рельефов, высеченных в скале, о с о б е н н о два из них, на ходящихся недалеко от Казеруна, близ деревушки Д е р з е с ы , могут служить п о д т в е р ж д е н и е м сказанного выше об о д е ж д е н и з ш и х со словий (рис. 8 2 , а—г; ср. рис. 80, а, б, г). Почти такое же соответствие существовало и в о д е ж д е высшего сословия. Доказательством тому служат два других рельефа — «Накш-и-Решиб» и «Накш-и-Рустам», и з о б р а ж а ю щ и е Шапура I и Ардашира с их д в о р о м (рис. 8 3 , а, б). Если принять во внимание только фасон костюма, м о ж н о заме тить, что наряд ц а р е д в о р ц е в и знатных людей отличался от парад н о й о д е ж д ы в о о б щ е только большей д л и н о й и ш и р и н о й в е р х н е й о д е ж д ы и особыми отличительными знаками достоинства. Э т о нагрудная звезда (рис. 8 3 , б) и головные уборы различных ви дов, соответствовавшие служебному п о л о ж е н и ю (рис. 84, б — е ) . Та кой головной у б о р сходен с «фригийской шапкой» (рис. 84, в, д), ко торую носили некоторые служащие при А х е м е н и д а х (рис. 79, а, б).
Иногда он имел вид высокой я й ц е о б р а з н о й шапки с лопастями по бокам. В е р о я т н о , э т о та самая шапка, которую Страбон сравнивает с тиарой магов (рис. 84, б, г, е). Есть сведения, что знатные люди имели о б ы к н о в е н и е украшать свой головной у б о р богатой ж е м ч у ж н о й обшивкой и драгоценными камнями, а прочие знаки отличия э т о г о класса составляли золотые венчики, д о р о г и е пояса, золотые застежки, украшенные цветными камнями и т. п. Эти украшения позволялось носить только тем ли цам, которым о н и были пожалованы самим государем. Знать также носила множество других золотых украшений: кольца, серьги, браслеты, ожерелья и пр. У персов сохранился обычай румя нить и белить лицо и тщательно завивать собственные волосы (рис. 84, а, 1 - е ) . Этому обычаю парфяне подражали только в мирное вре мя; обычно они отпускали длинные волосы, но не завивали их. Знатные парфяне и персы очень высоко ц е н и л и полу башмаки п у р п у р н о г о цвета. Эти башмаки пользовались не малой п о п у л я р н о с т ь ю и за пределами государства. Веро ятно, п о д о б н у ю обувь римские и греческие императоры носи ли как отличие своего сана. Окрашенная в пурпурный цвет кожа, выделываемая парфянами, долгое время п р и н а д л е ж а л а к числу основ ных товаров, которыми херсонесские племена с н а б ж а л и Константинополь. Царский наряд настолько отличался от одежды знатных сословий и простого народа (это п о д т в е р ж д а ю т и з о б р а ж е н и я на памятниках того времени), что м о ж н о заключить, что этот костюм формировал ся и развивался с о в е р ш е н н о особым, самостоятельным о б р а з о м . К сожалению, отсутствие точной датировки упомянутых памят ников не позволяет исторически о б ъ е к т и в н о проследить весь х о д э т о г о развития. Видимо, д р е в н е й ш и м из сохранившихся изображе-
ний м о ж н о считать те, на которых костюм наиболее соответствует древнему наряду А х е м е н и д о в . Такое с о о т в е т с т в и е в и д н о н а в ы ш е п р и в е д е н н ы х р е л ь е ф а х «Накш-и-Решиб» и «Накш-и-Рустам», которые найдены близ разва лин П е р с е п о л и с а (рис. 8 3 ; рис. 85). На каждом из э т и х скульптурных памятников представлены два царя, один из них — повелитель П е р с и и , а остальные четыре персо ны — представители династии Сасанидов. По общему внешнему ви ду э т и х фигур и по другим характерным деталям многие исследова тели предполагают, что в этих двух рельефах увековечен акт вручения Ардаширом в е р х о в н о г о владычества Шапуру I, а обруч, который д е р ж а т оба царя, означает д р е в н и й знак царского достоин ства — диадему, или кидар. На одном из четырех царей надет кафтан у м е р е н н о й длины с уз кими рукавами и ш и р о к и е шаровары, на остальных т р о и х — длин ная н и ж н я я одежда, напоминающая д р е в н ю ю мидийскую столу Ахе м е н и д о в (рис. 8 3 ; рис. 86; ср. рис. 78, а —в). П о в е р х э т о й о д е ж д ы надет кафтан, разделенный на полы, совер ш е н н о не п о х о ж и й на д р е в н и й царский наряд. К р о м е того, на пле чи о д н о г о из царей накинут короткий плащ. О форме головного убо ра будет сказано ниже. Костюм с о в е р ш е н н о другого вида и з о б р а ж е н на большей части сасанидских изваяний, например на «Накш-и-Рустамских» релье фах, высеченных п о д гробницами Д а р и я и Ксеркса, а также на скульптурах, находящихся близ Казеруна. О н и запечатлели превос ходство сидящего на коне персидского царя над римским императо ром, опустившимся п е р е д ним на колени в умоляющей позе, в окру-
ж е н и и других римлян (рис. 85). По всей вероятности, здесь пред ставлена блестящая победа короля Шапура I над императором Ва л е р и е м и взятие в плен последнего. На всех рельефах костюм Сасанида, за исключением характерно го головного убора, состоит не только из «мидийской столы», но и из узкорукавной, хотя и п р о с т о р н о й в е р х н е й одежды, ш и р о к и х шта нов и короткого, застегнутого на груди плаща (рис. 87). Этот наряд в основном напоминает костюм на о д н о й статуе, изобр'ажающей э т о г о же царя, но только здесь е г о в е р х н я я о д е ж д а короче и б е з ко роткого плаща (рис. 88). Царская одежда, отличавшаяся большим удобством, представляет с о б о й смесь элементов древнепарфянского и д р е в п е п е р с и д с к о г о ко стюмов (ср. рис. 8 0 , рис. 82). Она использовалась почти всеми после дующими властителями, вплоть до Хосрова I Ануширвана (ср. рис. 97). Этот царь, а также его наследник Х о с р о в П а р в и з п о з д н е е при дали своему костюму гот великолепный вид, какой мы видим на многофигурных рельефах в скалах Такхт-и-Бостан близ Кирманшаха в С е в е р н о й П е р с и и . Авторство этих скульптур приписывается скульптору Фергарду, будто бы изваявшему их из любви к Схиране, супруге Хосрова. Царь здесь и з о б р а ж е н несколько раз в полном наряде, иногда пе шим, иногда верхом на коне. На о д н о м из э т и х изваяний царский наряд состоит из короткого вышитого кафтанчика с надетой п о в е р х него чешуйчатой б р о н е й , узких вышитых штанов, башмаков с лен тами и головного убора в виде зубчатого венца с двумя стоячими
крылами, п о д д е р ж и в а ю щ и м и полумесяц, охватывающий неболь ш о й шар. Л е в а я рука царя опирается на меч, перевязь которого ук рашена жемчугом. На другом рельефе он представлен верхом и в полном вооруже нии. На нем кольчатая б р о н я , доходящая до колен и прикрывающая кафтан, украшенный драконами, крестообразными фигурами и цве тами. В о о р у ж е н и е царя состоит из круглого щита, наполовину за крывающего грудь; у б е д р а колчан со стрелами, а в руке д л и н н о е ко пье, о п у щ е н н о е на правое плечо. Его конь также покрыт д о р о г о й сбруей с нагрудником, составлен ным из мелких металлических блях. На скале, противоположной упо мянутым изображениям, представлено несколько всадников в анало гичном о д е я н и и и в с о п р о в о ж д е н и и людей, несущих опахала. Еще нагляднее показан этот костюм (за исключением кольчатой б р о н и и некоторых деталей) на чеканном с е р е б р я н о м и з о б р а ж е н и и царя Фируза, относящемся к рассматриваемой здесь э п о х е (рис. 89), а также на вырезанном из горного хрусталя п о р т р е т н о м изображе нии, хранившемся некогда в аббатстве Сен-Дени. Существует о п и с а н и е наряда почти всех Сасанидов, составленное Хамзой Исфаханским и упомянутое в его «Книге лиц». В этом опи сании, например, говорится, что на Н а р з е с е I и на Х о р м у з е II было красное вышитое о д е я н и е и вышитые штаны, а рукой цари опира лись на меч. Шапур II упоминается в вышитом о д е я н и и р о з о в о г о цвета, вышитых красных штанах и в синей тиаре, украшенной золо-
том, с двумя остриями вверху, п о д д е р ж и в а ю щ и м и маленькое золо тое и з о б р а ж е н и е Л У Н Ы . Наряду с изменением о д е ж д ы царей менялась и форма присвоен ных им знаков царского величия, которыми после разрушения гро мадной персидской империи и д а ж е после падения династии Саса нидов все еще считались пурпурный плащ и пурпурные башмаки или полусапожки, украшенные жемчугом и шитьем. Хотя все эти предметы изменялись наравне с царским костюмом, ни одна часть царского наряда не подвергалась такому коренному преобразова нию, как головной убор, самый главный из атрибутов царей. Свидетельства д р е в н и х авторов п о з в о л я ю ! судить об и з м е н е н и и формы и убранства освященного обычаем головного убора ахеменидских царей. Этот у б о р состоял из жесткой, сужающейся кверху повязки, или кидара. Такая повязка составлялась из спирально скру ченных б е л о й и пурпурной или б е л о й и синей полос материи. Этот изящный головной убор, который м о ж н о видеть е щ е на д р е в н е а с с и р и й с к и х рельефных изваяниях, впоследствии больше не встречается ни на одном из и з о б р а ж е н и й . П о д о б н ы й головной у б о р как знак царского достоинства встречается только на с е р е б р я н ы х монетах армянских царей (рис. 90, а—в), у которых в царском обла чении сохранился характер ахеменидского царского костюма.
На монетах Арзакидов и Селевкидов головы царей украшены п р о с т о й повязочной д и а д е м о й (рис. 9 1 , 6 ) или богато украшенной драгоценными камнями и жемчугом полуовальной шапкой с лопас тями (рис. 9 1 , в, г). П о с л е д н и е составляют часть другой, меньшей шапочки, плотно облегающей голову и скрытой под первой. И з о б р а ж е н и я на некото рых монетах п р я м о указывают на го, что в е р х н я я шапка иногда по вязывалась ленточной диадемой, причем концы лент спускались по с п и н е (рис. 9 1 , г), а к диадеме, с в е р х того, иногда сбоку прибавля лось по украшению в виде маленького рога (рис. 9 1 , в). С о в е р ш е н н о иную форму имеет головной у б о р Сасанидов. На самых д р е в н и х и з о б р а ж е н и я х царей э т о й династии встречаются д в е разновид ности такого убора, о д и н из которых п о х о ж на римский «стенной венец» (рис. 85; рис. 88), а другой представ- ' ляет с о б о й п л о т н о прилегающую к голове шапку, над которой возвыша ется объемистая чалма (рис. 8 3 , б; рис. 85). От о б о и х у б о р о в или корон спус каются ленты, сложенные в изящные складки. Это украшение повторяется абсолютно на всех и з о б р а ж е н и я х Са с а н и д о в и, б е с с п о р н о , с о с т а в л я е т знак царского достоинства. Из э т и х двух простых форм, введенных впер вые А р д а ш и р о м , т. е. из слияния «стенного венца» с большой круглой чалмой, а быть может, и самостоя тельно, независимо от них, образова лась третья, основная форма царско го головного убора, изображаемая не только в изваяниях на скалах, но и на персидских монетах (рис. 87; рис. 92, а). На монетах м о ж н о встретить множество в и д о и з м е н е н и й формы царского головного убора, из которых видно, что упомянутое шаро о б р а з н о е возвышение было действительно чалмой, искусно свитой из длинных полос материи и богато украшенной жемчугом и драгоцен ными камнями (рис. 92, а, б, в). И м е н н о эта чалма и входила в число главных атрибутов царей. Царский головной у б о р старались превратить в символическое о л и ц е т в о р е н и е титула «царя царей, брата Солнца и Луны» и т. п., прибавляя к нему разные эмблемы. Так был придуман тот убор, о ко т о р о м упоминалось в связи с и з о б р а ж е н и м и Х о с р о в а Парвиза. Он состоял из д в о й н о й диадемы (полукруглой шапки со стенным вен-
цом) со стоячими крыльями и ут вержденным на них полумесяцем с шаром (рис. 8 9 ; ср. рис. 9 2 , г). Д в о й н а я корона означала титул «царя царей», а символические зна ки, помещенные на крыльях — «бра га Солнца и Луны». С р е д и этих эмблем, которые были сделаны из золота и богато украше ны камнями и жемчугом, был золо той полумесяц и маленькие золотые рога, которые ввел еще Шапур II и которые носили Арзакиды. Наконец, к царскому наряду при надлежало в качестве атрибутов или в виде украшения чрезвычайно рос кошное и д о р о г о е ожерелье (бармы) (рис. 87; рис. 88), а для прикрепле ния пурпурного плаща — не м е н е е ценная застежка значительной величины, от которой на трех золотых цепочках спускались три ги ацинта (ср. рис. 24; рис. 26). % & ^ Когда Страбон, говоря о парфянах, замечает (Страб., XV, 3), что э т о т народ п о с т о я н н о носит оружие, го сказанное им следует отнес ти также и к э п о х е владычества Сасанидов. В о т н о ш е н и и всего во оружения, а также отдельных видов оружия влияние парфян на персов было ничтожно. Парфяне вскоре д а ж е заменили свою грубую амуницию роскош ным в о о р у ж е н и е м персов. Нельзя отрицать их взаимовлияние, хотя влияние парфян не могло касаться внешней отделки или украше ний. С другой стороны, не п о д л е ж и т сомнению, что это племя не только сохранило некоторые свойственные ему особые виды воору жения, но и передало многие из них персам. Среди материалов, которые употреблялись для изготовления и от делки оружия, кроме благородных металлов, слоновой кости, драго ценных камней, жемчуга, цветной кожи и пр., главное место занима ли ж е л е з о и бронза. Б р о н з а производилась внутри страны. Ж е л е з о во время владычества Арзакидов доставлялось из север ных областей, в основном из Маргианы. Впоследствии, когда парфя не были снова вытеснены в свои исконные земли, вывоз ж е л е з а от туда надолго приостановился, гак что Шапур II вынужден был выпрашивать ж е л е з о у греческого императора. Судя по описанию С грабона, в о о р у ж е н и е парфян и персов состо яло из косоугольного щита, чешуйчатых лат, шапки н а п о д о б и е тиа ры, лука и колчана со стрелами, сабли, секиры и п р о с т о й пращи.
Из этого описания видно, что вооружение персов, о с о б е н н о обо ронительное оружие, значительно изменилось по сравнению с тем, каким о н о было при Ахеменидах. Сказанное относится прежде всего к основному оборонитель ному о р у ж и ю — щиту. Страбон, описывая о б щ е у п о т р е б и т е л ь н ы й щит, говорит, что он был косо угольной формы, тогда как древ ний персидский щит был двух ви дов: л и б о имел форму овала с полукруглыми выемками по обе им продолговатым сторонам, по д о б н о доскам скрипки, л и б о пол ного круга. П е р в у ю из этих форм вытеснил косоугольный щит, вместе с дру гими формами щита, свойственными парфянам. Ко второй форме принадлежали длинные щиты, настолько большие, что заменяли всякое другое о б о р о н и т е л ь н о е оружие, полностью прикрывая с о б о й человека. Такими щитами были снабжены только плохо вооружен ные части пехоты. Знатные люди, из которых состояла конница, их никогда не носили, используя л и б о круглый, л и б о косоугольный щит (рис. 95). По мнению П р о к о п и я (Парфянская война, I, 22), эти боль шие длинные щиты имели сходство с так называемой «герра», кото рую носили готы во время осады крепости Святого Ангела. Вместе со щитом изменились и другие части персидского оборо нительного оружия. П о с л е установления парфянского владычества в П е р с и и повсеместно распространилась чешуйчатая броня, кото рая была д о в е д е н а до совершенст ва е щ е в глубокой древности. Такая б р о н я н е о д н о к р а т н о опи сывалась д р е в н и м и авторами и была известна п о д названием «катафрактэс». Она закрывала с голо вы до ног не только всадника, но и его коня и состояла из плотно об легавшей тело кожаной одежды, сплошь обшитой, за исключением внутренней поверхности бедер, мелкими железными пластинками в виде чешуек (рис. 93), как это в и д н о на памятниках э п о х и Саса нидов (рис. 9 4 ; рис. 95). Кроме такой брони, персы но сили настоящие кольчуги, а также издавна известные куртки из плот-
ной ткани, с рукавами и нашитыми на них для защиты металличес кими бляхами (рис. 9 5 ; ср. рис. 89). С р е д и изваяний на скалах близ Казеруна встречается и з о б р а ж е н и е отряда сасанидских конников, на которых, кроме полукруглой я й ц е о б р а з н о й шапки, не в и д н о ни какого о с о б е н н о г о вооружения, все о н и одеты в повседневную ши рокую о д е ж д у (рис. 96). Д л я защиты головы, кроме простых шапок, употреблялись колпа ки из ткани или кожи или так называемые кирбасии, т. е. не очень жесткие шапки, походившие на фригийские, а также железные и мед ные шлемы. Металлические шлемы, какие н о с и л о только высшее сословие, имели форму распространенных с р е д и некоторых персидских пле мен остроконечных шлемов, отличавшихся богатой инкрустацией из золотых и с е р е б р я н ы х орнаментов, подвесками из цепочек и ко ротко подрезанными перьями или султаном (рис. 97; ср. рис. 95). Цари из династии Сасанидов имели обыкновение украшать шле мы знаками своего достоинства, а иногда, п о д о б н о рыцарям поздней ших времен на Западе, различного рода украшениями — золотыми шарами, звериными головами, крыльями и прочими предметами (рис. 89; рис. 9 2 ; рис. 94; рис. 95). В священных писаниях персов при п е р е ч и с л е н и и предметов, не обходимых для вооружения воина, как н е о б х о д и м о е оборонитель н о е о р у ж и е упоминаются пояс и п о н о ж и . О б е эти вещи, широко из вестные на Востоке, встречаются только на памятниках п о з д н е й ш е г о в р е м е н и (так же как и металлические наручи), а в жи вописных п р о и з в е д е н и я х впервые появляются в XV или XVI столе тии (рис. 97). Об обычном при Сасанидах в о о р у ж е н и и коней и его устройстве о б ъ е к т и в н о е представление может дать уже упомянутое изображе ние царя Фируза из чеканного с е р е б р а (рис. 89; ср. рис. 87; рис. 9 3 ; рис. 95).
О б ы к н о в е н н о е наступательное оружие, по описанию Страбона, состояло из меча и секиры, лука с колчаном для стрел и пращи. В священных писаниях персов к этому прибавляются е щ е нож вро де кинжала, палица и копье. Эти виды вооружения есть и на других памятниках. И з о всех названных видов оружия основным у всех восточных на родов считался лук. Он изготовлялся из дерева или скручивался из крепких жил животных и украшался позолотой, росписью и кисточ ками на о б о и х концах (рис. 89). Д л и н а его была от полутора до трех футов. Д л я сохранности на него иногда надевался кожаный чехол — налучник, украшенный б о л е е или менее богатым шитьем, росписью, а у знатных людей и драгоценными камнями. Обычно он привеши вался к поясу. Д л и н а стрел соответствовала величине лука, а украше ния на колчане — отделке налучника (ср. рис. 89; рис. 94; рис. 95; рис. 97). Иногда колчан и налучник изящно соединялись вместе. П о с л е лука самым ходовым оружием было ударное копье. На од ном е г о конце был насажен длинный железный или медный двулезвийный наконечник л а н ц е т о о б р а з н о й формы, на другом крепилось металлическое острие. Д л и н а древка в п е р в о е время доходила от шести до семи футов, а после воцарения династии Сасанидов вырос ла почти в д в о е (рис. 94; рис. 95). Н е к о т о р ы е копья, судя по изобра ж е н и я м на персидских монетах, н е п о с р е д с т в е н н о под наконечни ком были снабжены коротким и загнутым вверх металлическим крючком, назначение которого объяснить трудно. П е р с и д с к и й меч, первоначально имевший в и д кривой полосы, по приказанию послед него Д а р и я получил форму прямого клинка по образцу греко-македонского меча. Таким е г о изображали на памятниках э п о х и Саса н и д о в (рис. 8 2 , б; рис. 8 3 , б; рис. 87). По этим же памятникам видно, что ору ж и е , которое носили только на правом боку, стали носить на левом. Л и ш ь после падения персидского владычества благодаря арабско му влиянию наряду с прямыми мечами вновь появились кривые сабли. То же самое следу ет сказать и о ножах типа кинжалов. Обычно к поясу привешивалось по несколько таких н о ж е й на о с о б ы х коротких перевязях, ино гда их засовывали н е п о с р е д с т в е н н о за пояс (рис. 89). Боевые секиры, топоры, булавы и палицы сохранили гот же вид, какой имели в старину. Боевые секиры по-прежнему были с одним лезвием или с двумя, по о б е стороны древка, наподобие древнеассирийской двулезвийной секиры или двузубого молота. Палицы, в сущ-
ности, были простыми ду бинами с утолщенным кон цом, усаженным металли ческими остриями. П р и построении и пере движении войск условные сигналы подавались с по мощью труб и барабанов. Имелись и полевые знаки в виде знамен или особых штандартов, которыми то же подавались сигналы. Примитивный барабан в виде выдолбленного чурба на, обтянутого шкурой, с медным билом к нему, ис стари слыл инструментом парфян, а металлическая труба — главным инстру ментом персов. Полевые знаки во вре мя владычества парфян со стояли из маленьких фла гов, украшенных золотым шитьем. У персов полевыми знаками служили подобные флаги или д р е в н е е государственное знамя с и з о б р а ж е н и е м золотого орла, а поз же — «священное знамя кузнеца», так называемое Дифееш-и-Кавани. Это богато украшенное жемчугом и драгоценными камнями зна мя, судя по п р е д а н и ю б о л е е п о з д н е г о времени, некогда было кожаным передником кузнеца Кава, о д е р ж а в ш е г о победу над угне тателем персов тираном Зохаком. *** Д р е в н и й культ Огня, п о р о й гонимый во время владычества Селевкидов и Арзакидов, никогда окончательно не упразднялся. Маги — представители этого культа, утратившие свое п р е ж н е е влияние с па д е н и е м д р е в н е й империи, тем не менее беспрепятственно собира лись у многочисленных капищ, где совершали ж е р т в о п р и н о ш е н и я О г н ю и передавали потомству завещанное им учение. Таким о б р а з о м , для восстановления д р е в н е й к о р п о р а ц и и магов достаточно было возвратить ж р е ц а м э т о г о культа их п р е ж н е е зна ч е н и е и могущество. П о н я т н о , что при этом д о л ж е н был вскоре об новиться и весь внутренний и внешний п о р я д о к культа, равно как и п р е ж н и й костюм его представителей. По древнему обычаю, костюм магов составляли длинные белые оде яния без всяких золотых украшений, на голове была тиара, а в пра-
вой руке — трость. П р и п р о в е д е н и и процессий в честь священного Огня прислуживавшие магам носили, как и в п р е ж н и е времена, пурпурные одеяния. П р и исполнении священных о б р я д о в п е р е д вечно горящим жертвенником жрецы надевали колпак с лопастями, закрывавшими рог, чтобы их дыхание не касалось огня. С л у ж е б н о е о д е я н и е магов напоминало наряд сирийских ж р е ц о в . н= ^ ^ Д л я точного описания женской одежды сохранилось слишком ма ло изображений на памятниках. Д о с т о в е р н о можно утверждать лишь то, что она практически не изменилась с самых д р е в н е й ш и х времен. Как в эпоху Ахеменидов, так и в последующее время женский костюм состоял из длинной верхней одежды с длинными рукавами, опоясы ваемой вокруг стана, из накидки вроде плаща, башмаков и головного убора, вместо которого бедняки носили простой платок. Остальные различия обус ловливались только положе нием и состоянием. Это про являлось в роскоши в тканях и украшениях, а также в уве личении количества отдель ных частей одежды, особен но верхней. Таким образом, общий вид одежды знатных л ю д е й отличался к р а й н е й пестротой и богатством, не говоря о множестве украше ний, которыми они обреме няли свой костюм. В целом имеющиеся па мятники дают слабое пред ставление о фасоне и п о к р о е ж е н с к о й одежды. Судя по этим памятникам,в особен ности по высеченному на скале и з о б р а ж е н и ю в «Накш-и-Рустам», на котором запечатлены царь Хосров и его супруга И р и н а (рис. 98), главную часть костюма знатных сословий составляла длинная одеж да с довольно узкими рукавами, закрывавшими руки. .Эта о д е ж д а (с р а з р е з о м или нет, трудно определить), облегала те ло, не образуя складок, и с п е р е д и завязывалась бантами (рис. 9 8 , б). Кроме того, на о д н о м рельефе на скале близ Шираса и в больших скульптурных и з о б р а ж е н и я х Такхт-и-Бостан около Кирманшаха представлено по несколько фигур царских ж е н в одеяниях, вероят но, из весьма тонких материй и в покрывалах из такой же ткани, с раз личными предметами украшения. Судя по этим памятникам, обы чай носить покрывало, господствующий ныне на Востоке, в ту пору в П е р с и и еще не был известен.
АРАБЫ Исторический обзор войственные арабам неприхотливость, обусловлен"ная самой п р и р о д о й их страны, и патриархальная простота нравов сохранились б е з п е р е м е н еще при первых халифах. Как Абу Бекр, Омар и Осман, так и Али протестовали против излишней роскоши и с б е с п о щ а д н о й строгостью преследовали всякое ее п р о я в л е н и е в неразумных размерах. П о к о р и т е л ь П е р с и и , п р е н е б р е г а я богатствами, з а х в а ч е н н ы м и в э т о й стране, раздавал их другим лицам. Вышеназванные халифы никаких сокровищ для себя лично не откладывали. Омар, отправляясь на простом в е р б л ю д е в дальний путь из Меди ны в Иерусалим для подписания договора, вез с с о б о й только о д и н мех с водой и по мешку муки и фиников. Строго п р и д е р ж и в а л с я д р е в н е й простоты нравов и Осман, который п о с т о я н н о носил обыч ную народную одежду. Он чинил свой суд по старинному обычаю п о д открытым небом, в го время как в е г о власти уже находились со кровища Азии, а его войска завоевывали Египет. Такой п р и м е р д о л ж е н был неуклонно содействовать с о х р а н е н и ю в народе д р е в н и х обычаев. Однако э т о влияние утрачивало силу по мере удаления арабов от родины и с о о т в е т с т в е н н о от местопре бывания халифов. Поэтому войска, разбросанные по разным азиатским провинциям, и живущие там арабы постепенно стали склоняться к изнеженному бы ту побежденных ими народов (рис. 99, мавзолей Акбара в Секундре). П р е ж д е всего э т о п р о и с х о д и л о в Сирии, где е щ е Омар счел нуж ным наказать за распущенность войска, д а в н о уже стоявшие в э т о й стране. Как гласит предание, он отнял у них д о р о г у ю шелковую одежду, на которую о н и променяли свой п р о с т о й народный костюм, и приказал влачить ее п е р е д ними в пыли.
Быстрый расцвет городов Востока, в особенности Бассорской и Куфийской колоний, равно как и стекавшиеся сюда богатства, способ ствовали тому, что отвыкшие от п р е ж н е й кочевой и пастушеской ж и з н и арабы, о с е в ш и е в этих местах, забыли п р е ж н ю ю простоту нравов. П е р в о е время этому процессу подверглись лишь немногие арабы-горожане. И н а ч е сложились обстоятельства после смерти Али с воцарением О м е й я д о в в лице Муавии в 6 6 1 г. Пока преемники Мухаммеда пре бывали в Медине, само э т о место и связанные с ним предания о про роке наводили их на мысль, что, продолжая придерживаться е г о об раза жизни, о н и как бы исполняли священный долг. Но когда Муавия п е р е н е с свою р е з и д е н ц и ю в Дамаск, п р е д а н и е стало утрачивать свою силу, а сам халифат очутился в ц е н т р е восточной роскоши. К тому же Муавия вырос п о д влиянием азиатской ж и з н и , и в нем выработалось о с о б о е представление о правах и до стоинстве н а р о д н о г о правителя, которое шло вразрез с понятиями е г о предшественников. Стекавшиеся в государственную казну сокровища он не стал по примеру п р е ж н и х халифов употреблять на распространение ислама и завоевания. Он смотрел на богатства страны как на свою исклю чительную собственность и пользовался ими для организации блес тящего п р и д в о р н о г о штата. Его примеру последовали отдельные наместники и прочая знать, а вскоре п о д о б н о е стремление распро странилось по всему государств)'.
Халифат, лишенный первоначальной простоты, стал стремиться к умножению внешнего великолепия, тем б о л е е что несметные богат ства все е щ е продолжали стекаться. Этому благоприятствовало то обстоятельство, что с в о з в е д е н и е м Дамаска в ранг государственной р е з и д е н ц и и этот город стал главным местом торговли и сосредото чил в себе промышленность. Во многом благодаря завоеваниям торговые о т н о ш е н и я халифата вскоре охватили все части света — от И н д и и до Атлантического океана и от крайних границ Китая до Ц е н т р а л ь н о й Африки. Разви тие промышленности п о с т о я н н о стимулировалось возраставшим спросом на предметы роскоши. Кроме того, Коран предписывал му сульманам заниматься торговлей и ремеслами. С т р е м л е н и е к роскоши поддерживалось и легко возбуждаемой чувственностью, присущей темпераменту арабов, и о с о б е н н о с т я м и их д у х о в н о г о склада: о н и в о с т о р ж е н н о принимали все откровения П р о р о к а , а в о с о б е н н о с т и о б е щ а н и я наслаждений, о ж и д а ю щ и х пра воверных в раю. П р и следующих О м е й я д а х Дамаск уже стал средо точием всей роскоши Востока и д а ж е в этом о т н о ш е н и и о б р а з ц о м для халифата в Кордове (рис. 100, с о б о р в К о р д о в е — бывшая му сульманская мечеть; рис. 101, «Львиный двор» в Альгамбре).
Еще большее стремление к роскоши обнаружилось при Аббасидах, п р е ж д е всего в Багдаде. Огромные богатства, собранные здесь благодаря б е р е ж л и в о с т и Аль-Мансура и оставленные им в наследст во своим преемникам, были растрачены за короткий срок. Однако д в о е из наследников, Гарун-аль-Рашид и Мамун, придали особый от печаток той расточительности, которая до сих п о р господствовала при д в о р е халифов. Заботясь о распространении наук и искусств, о н и сумели облаго родить азиатскую пышность, соединив ее со свойственным их наро ду стремлением к фантастическому. Благодаря им Багдад не только соединил в с е б е все проявления роскоши с обаянием восточного ра душия и общительности, но сделался центром с в о б о д н о й и серьез ной научной деятельности.
Правда, и теперь еще халифы временами распоряжались государ ственной казной по собственному произволу. Так, Махади за одну поездку в Мекку истратил шесть миллионов золотых динариев на снег, который ему доставляли издалека на верблюдах. Однако пышность уже не была е д и н с т в е н н о й целью, а скорее ста ла чем-то вроде ритуала. К примеру, когда Мамун при своем обруче нии осыпал невесту тысячей д р а г о ц е н н е й ш и х жемчужин, то в этом поступке, при всей его расточительности, все-таки было нечто и з я щ н о е и д а ж е романтичное.
Таким д в о р был только при Гарун-аль-Рашиде и Мамуне. Это была эпоха, с которой м о ж н о сравнить разве что халифат в И с п а н и и при младших О м е й я д а х да еще, пожалуй, Д е л и й с к и й д в о р п о з д н е й ш е г о периода (рис. 102). В азиатском и прочих халифатах процветали расточительность и чрезмерная роскошь, и все это великолепие носило бессмыслен ный и показной характер. К концу царствования Аббасидов этот об раз ж и з н и едва ли отличался от пустой пышности, господствовавшей при византийском д в о р е (рис. 103, фриз мавзолея султана Гассана). П р и м е р о м такой показной роскоши, относящейся е щ е ко време нам первых халифов, может служить о п и с а н и е т о р ж е с т в е н н о г о при ема Мухтабаром какого-то греческого посла, п р и н а д л е ж а щ е е араб скому автору. На этом п р и е м е все войско в числе ста шестидесяти тысяч было выстроено по обеим сторонам д в о р ц а халифа.. Там же были расставлены государственные чины и лучшие не вольники в великолепных нарядах с перевязями, покрытыми золо том и драгоценными камнями. За ними следовали четыре тысячи белых евнухов и три тысячи черных. Число с т о р о ж е й и приврат ников было около семисот. Великолеп но убранные лодки оживляли Тигр. П о к о и внутри д в о р ц а украшали не м е н е е чем тридцать восемь тысяч больших стенных ковров, в том числе двенадцать тысяч пятьсот шелковых, с богатым золотым ши тьем, и двадцать д в е тысячи напольных ковров. Там же было до ста львов, которых водили на золотых цепях слу жители. А в приемном зале во всем царском великолепии восседал халиф на троне, послужившем образцом для трона Феофила. Впоследствии страсть к роскоши v некоторых халифов иногда принимала характер почти ребяческого дурачества, н а п р и м е р Мустансир забавлялся, пуская в В О З Д У Х из самострела золотые стрелы.
Одежда Костюм арабов (бедуинов) напоминал современную одежду э т о г о народа. Б е д н е й ш и е из арабов-кочевпиков вместо одежды покрыва ли тело невыделанными шкурами или кожей убитых зверей, обора чивая этим поясницу. И з р е д к а такое о д е я н и е дополнялось накидкой в р о д е плаща. Костюм д о в е р ш а л и грубые сандалии и н е с л о ж н о е во оружение, состоявшее из пращи, лука и копья (ср. рис. 104, а; рис. 58). О д е ж д а зажиточных арабов т о ж е отличалась простотой. Д л я ее изготовления использовалась овечья, козья и верблюжья шерсть, а также хлопчатобумажные ткани. Мужская о д е ж д а состоя ла из рубашки, обычно с короткими рукавами, кожаного пояса, гру б о г о плаща в виде мешка (абас, абайс или кемли), прямоугольного головного платка с кисточками и грубых кожаных сандалий (ср. рис. 104, 6, в; рис. 105, а - д ) . В о о р у ж е н и е арабов составляло копье из бамбукового тростника или крепкого д е р е в а с довольно /глинным металлическим острием, н о ж вроде кинжала с изогнутым клинком, лук (который впоследст вии заменило ружье), в редких случаях изогнутая сабля (рис. 106, а — ж ) и, наконец, круглый щит из твердой кожи два фута в диамет ре. Только ш е й х и и эмиры самых знатных родов иногда становились исключением из о б щ е г о правила, позволяя с е б е носить роскошные шелковые о д е я н и я и о р у ж и е лучшего качества. Женская о д е ж д а гоже отличалась простотой. За исключением не которых украшений, не имевших по большей части никакой ценно сти (рис. 107, в —и), вся о д е ж д а аравитянок состояла обычно из гру б о й рубашки или довольно широкого куска материи, который
крепили на плечах п о д о б н о древ негреческому хитону, прямоуголь ной накидки вроде плаща (рис. 107, а) и сандалий. У кабилов северо-западной час ти Африки женская о д е ж д а в ос новном ограничивалась двумя про долговатыми кусками материи, которые удерживались застежками на плечах, а на талии — широким поясом с кисточками (рис. 107, а). Отличалась п р о с т о т о й о д е ж д а арабов во времена Мухаммеда, и сам П р о р о к , по крайней мере в бы ту, п р и д е р ж и в а л с я этой простоты, хотя по п р о и с х о ж д е н и ю он при надлежал к знатному и зажиточно му дому. Как гласит предание, Мухаммед отличался от своих соплеменников в о д е ж д е только тем, что с т е к а л о д и н конец чалмы на лоб, а другой на плечи. Только когда он являлся на народные собрания или празд нества, то имел обыкновение (по д о б н о нынешним шейхам) наде вать для отличия какие-либо особые о д е я н и я или о р у ж и е из тех. что были им получены в дар от иностранных правителей. К числу таких вещей принадле жали: ш е р с т я н о й , р о с к о ш н о обши тый шелком кафтан, п о д а р о к греческого и м п е р а т о р а Ираклия; па ра сапог, р а с п и с а н н ы х в р а з л и ч н ы е цвета, от а б и с с и н с к о г о и м п е р а т о р а ; головная повязка, к о т о р о й он умел придавать форму высокого о с т р о к о н е ч н о г о г о л о в н о г о убора; и пояс или п е р е в я з ь с медным н а б о р о м , с е р е б р я н ы м и пряжками, застежками и богатым украшением. И з цветов о д е ж д ы о н п р е д п о ч и т а л белый, черный, з е л е н ы й и красный. О р у ж и е Мухаммеда т о ж е отличалось простотой. Если верить пре данию, весь запас, с которым он п р е д п р и н я л свой первый поход, со стоял только из десяти копий и пик, т р е х луков с одним колчаном, д е в я т и сабель, т р е х щитов, двух знамен, двух шлемов и семи коль чуг. Л о ш а д е й у него было около двадцати. Эта первобытная простота впервые уступила азиатской роскоши в о д е ж д е сирийских арабов. Вообще-то арабы д а в н о обнаруживали склонность к пышным нарядам. От п о б е ж д е н н ы х требовалось, на пример, платить дань д о р о г и м и материями, оружием и пр.; одна
Халкида вынуждена была отдать, кроме значительной суммы денег, двести шелковых одеяний. Халед, несмотря на сдержанность, не за был отметить как славную добычу три тысячи кип шелковых мате рий, захваченных им в лагере неприятеля вместе с другими сокро вищами при взятии Дамаска. На р о д и н е халифа древняя простота нравов сохранялась е щ е долго. Среди покорителей Азии роскошь, напротив, возрастала в той мере, в какой о н и продвигались в п е р е д и увеличивали численность своих поселений. П о с л е п е р е н е с е н и я халифата в богатый Дамаск роскошь усилилась, так что поселенцы, не довольствуясь готовыми п р о и з в е д е н и я м и азиатской промышленности, стали осваивать ре месла п о б е ж д е н н ы х народов, а затем и совершенствовать их. Благо даря оживившимся торговым отношениям с остальным миром и по ступлению капиталов стали возникать многолюдные мастерские, п р о и з в о д и в ш и е изделия высочайшего качества почти во всех значи тельных городах империи в Азии, Африке, Испании, а п о з д н е е — в Сицилии.
Торговые о т н о ш е н и я Востока отличались по стоянством. П р и м е р н о с V I I I в., т. е. с тех пор, когда с арабами стали вести торговлю Китай и д а ж е северная часть Ру си, начали поступать редкие китайские мате рии, о с о б е н н о т о н к и е шелковые ткани, а так же д о р о г о й пушной то вар (черные лисьи меха, г о р н о с т а й , соболь, бо б е р и пр.). М о р е м полу чали с Ц е й л о н а жемчуг и д р а г о ц е н н ы е камни (алмазы и гиацинты), а с Мальдивских о с т р о в о в простые ткани, изготов ленные из волокон коко совой скорлупы, и чрез вычайно тонкие тканые материи из лыка других п о р о д деревьев. Из Африки караванами, доходившими до далекого Томбуктл. привозили львиные и леопар довые шкуры, павлиньи перья, черепашьи панцири, слоновую кость и золото. Испания, промышленность которой достигла высокого развития, доставляла преимущественно золото, с е р е б р о и драго ценные камни. П р и этом арабы продолжали перерабатывать свое т р а д и ц и о н н о е сырье, которое поставляли их стада. Наряду с крупнейшими промышленными центрами, резиденция ми и наместничествами, такими как Дамаск, Багдад, Каир, Кордова, появилось множество мелких городов, п р и о б р е т а в ш и х самостоя тельное значение тем, что каждый из них развивал какую-либо от расль промышленности, доводя ее до совершенства. Из орнаментов, украшавших ткани, о с о б е н н о примечательными были арабески, изобретенные, по всей вероятности, самими араба ми. Этот р о д орнаментов состоял из причудливого сочетания пря мых и ломаных линий, составляющих геометрические узоры, или из строго симметричного п е р е п л е т е н и я вьющихся тонких ветвей и ли ствы. Благодаря свойственному арабам стремлению всюду поме щать изречения и нравоучительные надписи само их письмо е щ е с ранних времен п р и н я л о орнаментальный характер. Буквы, слова, и з р е ч е н и я часто составляли род каймы, окружав шей арабески, или входили в состав орнамента. К древнейшим фор мам арабесок впоследствии прибавилось множество фантастических и з о б р а ж е н и й животных, когда наряду с другими ограничениями Ко рана стал забываться и запрет на и з о б р а ж е н и е живых существ.
С этих п о р древняя форма арабеска стала употребляться преиму щественно в виде декора в з д а н и я х или как заменявшее ковер стен н о е украшение (рис. 108; рис. 109). Н о в е й ш а я форма арабесок ис пользовалась в качестве орнамента для одежды. Несколько о б р а з ц о в д о р о г и х тканей п о д о б н о г о рода сохранились до сих пор. На одном из них, относящемся к XII в., среди листвен ного орнамента сплошной вязью повторяются слова: «слава повели телю нашему, султану», и «султан Аль-Малик» (рис. 110; рис. 112); на другом чрезвычайно тонко, с преобладанием красного и желтого цветов на черном фоне, и з о б р а ж е н ы два павлина с вытянутыми в арабеске арабскими буквами (рис. 111). Хотя Коран и запрещал мужчинам носить шелковые одежды, впоследствии этим запрещением, как и рядом других, стали прене брегать.Хотя со временем арабский костюм стали изготавливать из различных материалов, покрой его оставался прежним. Об этом м о ж н о судить по некоторым и з о б р а ж е н и я м на памятниках. П р и ч и н о й такого постоянства в о д е ж д е было то, что националь ный костюм арабов, идеально соответствовавший условиям их жиз ни, возник задолго до начала арабских завоеваний и почти б е з вся кого и н о с т р а н н о г о влияния. К р о м е того, э т о т н а р о д всегда оставался в е р е н основным чертам своего характера: присущему ему спокойствию и чувству с о б с т в е н н о г о достоинства. Арабы появились на и с т о р и ч е с к о й а р е н е как нация, которую направляла к о б щ е й цели вера в П р о р о к а , и п о т о м у о н и не толь ко п о б е ж д а л и народы с и л о й о р у ж и я , но и подавляли д у х о в н ы м п р е в о с х о д с т в о м . Страсть к в н е ш н е й пышности в о д е ж д е в п о л н е удовлетворялась за счет использования разнообразных и д о р о г и х материй.
П р и этом арабы переняли многие элементы костюма у покорен ных ими народов, например персидское мужское платье до колен, с висячими рукавами, закрывающими кисть руки (рис. 82, б, г; рис. 83, а), и азиатские штаны, которые, впрочем, еще с д р е в н е й ш и х вре мен носили южные испанцы. В то же время арабы до такой сте пени умели приспосабливать все эти о с о б е н н о с т и к своей о д е ж д е , что в результате создали фактически но вый тип костюма, который потом был усвоен другими восточными на родами. Этот смешанный костюм со хранился на Востоке б е з значитель ных и з м е н е н и й до сих пор. Сохранившиеся изображения араб ской одежды относятся к XII —XIV вв. В и д костюмов на них напоминает одежду арабов нашего времени. Это позволяет предположить, что, начи ная с распространения ислама, кос тюм арабов всех стран практически не изменился. К с о ж а л е н и ю , мы и м е е м слишком мало с в е д е н и й о том, как у а р а б о в появились п л а щ е о б р а з н ы е в е р х н и е о д е ж д ы , которые составляли осо бые ф о р м е н н ы е отличия чинов и со словий.
О мужской о д е ж д е н и з ш и х сосло вий м о ж н о судить по некоторым мел ким изваяниям в главной церкви (или с о б о р е ) Гренады. З д е с ь нахо дится р е з н о й барельеф, которым уве ковечено изгнание сарацинов из пределов Испании, д о в е р ш е н н о е в 1492 г. королем Фердинандом; в чис ле прочего и з о б р а ж е н о крещение, с о в е р ш а е м о е над магометанами. Судя по этому п р о и з в е д е н и ю , весь костюм арабов состоял из рубашки старинного покроя, с поясом, длин ной пары штанов, шапки или чалмы и башмаков или ш и р о к и х кожаных полусапог (рис. 113). Качество ткани различалось в за висимости от имущественного положения владельца одежды, хотя любовь к пышности была присуща и низшим классам. Об о д е ж д е высших сословий наглядное представление дают пото лочные и з о б р а ж е н и я многочисленных фигур в судейском зале Аль гамбры, написанные, по всей вероятности, христианскими художника ми в первой половине XV в. На двух из них воссозданы оживленные сцены общественного быта и частной жизни рыцарей (любовь, охота и турниры между христианами и арабами). На третьем изображе нии запечатлено многочисленное с о б р а н и е с п о к о й н о и в а ж н о сове щающихся мавританских старшин или шейхов. Высшие сословия носили по несколько о д е ж д о д н о в р е м е н н о , причем каждая была очень просторной. Также об этом свидетельст вует мозаика в храме св. Марка в В е н е ц и и (рис. 114). Только на од ном из рельефов Гранадского с о б о р а мавританский князь изобра ж е н в о д н о й короткой рубашке — э т о походная о д е ж д а (рис. 117). На всех прочих и з о б р а ж е н и я х одеж да приблизительно одинаковая. Таким образом, костюм знатных арабов, за исключением о д н о й фигу ры, и з о б р а ж е н н о й в остроконечном колпаке (рис. 115, а), состоял из сле д у ю щ и х частей. Основу костюма со ставляло н и ж н е е и в е р х н е е платье почти равной длины и ширины. О н и обычно отличались по цвету и за крывали все тело до самых пяток (рис. 116). Нижняя одежда имела очень длинные висячие рукава, у в е р х н е й рукава были короче, гак что они лишь отчасти прикрывали н и ж н и е
(рис. 116, а, б). Д о п о л н е н и е м к этим о д е ж д а м был пояс, о б ы к н о в е н н о из д л и н н о г о куска шелковой ткани, или цветная шаль. Поясом подвязывалась л и б о толь ко нижняя одежда, либо верхняя вместе с н и ж н е й (рис. 114; рис. 115. а). На голове арабы носили чалму в виде широкой и очень д л и н н о й по вязки, на которую требовалось не малое количество ткани. Ею И С К У С Н О оборачивалась в е р х н я я часть головы, или вся голова от щек до затылка и д а ж е шея. В этом случае свободные и достаточно длинные концы спускались по плечам (ср. рис. 114; рис. 115, б; рис. 116. а. б: рис. 117). Башмаки делались из цветной ко жи с тупыми или острыми носками (рис. 114; рис. 116, а, б). Встречались также о с о б о г о рода воротник с ка пюшоном (рис. 115, а, б) и плащ со множеством сборок. Этот плащ по фасону напоминал древнеримскую пенулу, и потому следует' предполо жить, что испанские арабы заимст вовали его у коренного римского населения Испании (рис. 117). У каждого из царских родов с са мых д р е в н и х времен был свой осо бый, р о д о в о й цвет. Когда кому-ни будь из такого р о д а п р и х о д и л о с ь участвовать в с р а ж е н и и , он оде вал в о д е ж д ы с о о т в е т с т в у ю щ е г о ц в е т а с в о и х с т о р о н н и к о в и под нимал знамя такого же цвета. Так. Ф а т и м и д ы были в з е л е н о м , О м е й яды в б е л о м , а А б б а с и д ы в черном. З е л е н ы й до сих п о р считается цве том потомков Пророка. Современная о д е ж д а арабской знати выглядит следующим обра зом: широкие штаны либас из полотна или хлопчатобумажной тка ни, д о х о д я щ и е до колен или до лодыжек и завязывающиеся при по мощи тесьмы, концы которой л крашены шитьем. Сверху надевается белая рубашка камис из тонкой ткани с длинными и по большей ча сти очень широкими рукавами. На нее надевается похожая о д е ж д а из полосатой или узорчатой шелковой л и б о хлопчатобумажной тка-
ни — кафтан или куфтан; он с широкими рукавами и доходит до ло дыжек. Рукава обычно закрывают кисти рук и поэтому сбоку имеют продольный разрез от сгиба руки или выше (рис. 118; рис. 119, б). Кафтан у поясницы подвязывается широким поясом хезам из пест рой шали. П о в е р х всего э т о г о надевается гиббе — длинный кафтан с рука вами по самую кисть руки (рис. 118; рис. 119, а). Иногда этот кафтан заменяет суконный б э н и ш с рукавами, похожими на рукава куфтана, или п о х о ж е е на него платье с длинными, но неразрезными рукава ми, так называемое фарагийе. Головной убор знати, как и у всех ара бов, делится на три части: шапочку (аракийе), тарбуш и эмаме, но у богатых эмаме всегда делается из д о р о г и х тканей, летом из гонкой кисеи, з и м о й из шали. Башмаки (маркуб) шьются из плотного красного сафьяна, о н и с острыми, загнутыми вверх носками. Иногда встречается обувь из чрезвычайно мягкого ж е л т о г о сафьяна с такими же подошвами, так называемая мец или мешди (рис. 119, б). К э т о й о д е ж д е в холодную погоду обычно прибавляются черный шерстяной абайе и короткая куртка б е з рукавов из цветного сукна или из шелковой л и б о хлопчатобумажной ткани с разноцветными полосами. А б а й е накидывается на плечи в виде плаща, куртка, гак называемая судейри, носится п о в е р х б е л о й н и ж н е й рубашки (ка мне), она, по-видимому, перешла к арабам от турок. Голова для боль шей защиты окутывается кисейной шалью или какой-либо б о л е е плотной тканью. Во все времена наибольшим великолепием отличалась о д е ж д а правителей (халифов), их наместников и приближенных. Однако,
какими бы роскошными ни были одежды, покрой их оставался тра диционным. К числу самых д о р о г и х принадлежала почетная одеж да, или келад (халат), впоследствии известный п о д названием тираз. П о ж а л о в а н и е таким халатом считалось высшим отличием, каким халиф мог одарить кого-либо из своих подданных после почетных титулов иемин-ад-даулат и омир-аль-миллат. З н а ч е н и е э т о й одежды связано, вероятно, с о б е щ а н и е м П р о р о к а , что праведники и почитающие П р о р о к а будут отдыхать в н е б е с н о м райском саду на мягких подушках как братья и облгчены будут в оде яния зеленого цвета из самого тонкого шелка, шитые с е р е б р о м и зо лотом, а на руках будут носить золотые и серебряные браслеты. Впоследствии халаты стали обшиваться дорогим мехом, гак что сельджуки, захватив в 1187 г. после Тивериадского сражения лагерь крестоносцев, п р е ж д е всего забрали сложенные в нем меховые одежды. Впрочем, д о р о г и е меховые одежды, крытые шелковой или какой-либо другой ц е н н о й тканью, составляют и теперь один из са мых распространенных и любимых т у р к а м и предметов роскоши. Частая п е р е м е н а д о р о г и х о д е ж д в торжественных случаях состав ляла своего рода щегольство, о с о б е н н о когда халифат уже утратил п р е ж н е е значение. К примеру, при в о з в е д е н и и в д в о й н о й сан пра вителя области и наместника П р о р о к а Тогрул-бек менял о д е ж д у до семи раз; кроме того, на него было надето покрывало, надушенное мускусом, и возложены две короны и пояс с двумя мечами в знак его д в о й н о й власти. Кроме цвета одежды, сословия отличались друг от друга формой головного убора. Чалма у арабов была во все времена предметом о с о б о й заботы, и на украшение ее нередко тратились значительные
суммы. В X в. в Египте была изоб ретена чалма из шитого золотом полотна д л и н о й в сто локтей, на которой о д н о з о л о т о стоило около пятисот динариев. Почти двести лет после смерти Мухаммеда арабы заставляли всех поселившихся в их государстве иноверцев, в о с о б е н н о с т и христи ан, для отличия от правоверных носить головные повязки и пояса о п р е д е л е н н о г о цвета. За исключением халифов и не многих высших чиновников, муж чины почти не имели украшений. О н и ограничивались заботой о во лосах, ношением перстня с печа тью и, по возможности, дорогим оружием. Все прочие украшения арабы предоставляли, как и те перь, любимым женам и дочерям. В о т н о ш е н и и ухода за волосами и б о р о д о й е щ е самим П р о р о к о м были даны точные предписания, вполне с о о т в е т с т в о в а в ш и е кли матическим условиям и учитыва ющие то о с о б о е значение, какое народы Востока всегда придава ли б о р о д е . Мусульмане, за немногими исключениями, брили голову, оставляя пучок волос только на темени; но взамен отпускали боро ду, лишь слегка ее подстригая. П р е н е б р е ж и т е л ь н о е о т н о ш е н и е к бо роде во все времена считалось п о з о р о м . Среди представителей низших классов было п р и н я т о накалывать на руках и груди особые знаки, натирая их синей краской. Перстень, который был предметом гордости д р е в н и х арабов, у ны нешних потомков делается просто из серебра и украшен одним сер доликом. Его носят на правой руке, а иногда на шнурке на груди под о д е ж д о й . Страсть к оружию и воинственный дух, которым п р е ж д е отличались арабы, сейчас присущ только кочевым народам, тогда как оседлые племена, отвыкнув от старых обычаев, теперь ограничива ются лишь богато украшенным ножом, который носят за поясом. # # # Насколько простым было в о о р у ж е н и е арабов до начала их все мирных завоеваний, настолько же впоследствии, когда ими покорен был Восток, о н о стало отличаться богатой отделкой. Д о б ы ч е й заво-
евателей стало самое р а з н о о б р а з н о е оружие, усовершенствованное на п р о т я ж е н и и многих веков и затем послужившее им образцом при выделке собственного. Арабы со временем превзошли своих предшественников в о р у ж е й н о м мастерстве: это коснулось в основ ном способа украшения, но не формы оружия или материала, из ко т о р о г о о н о сделано. В отделке х о л о д н о г о оружия не только западные азиаты, но и не которые народы Европы достигли высокого совершенства. Так, жи тели Дамаска, а в Европе народы С р е д н е й Испании и д р е в н е й Н о рики были знакомы с выделкой стали еще в глубокой древности. О р у ж е й н и к и Дамаска славились искусством наводить узоры мяг ким металлом по твердому, э т о называлось дамаскировапием метал лов. Так как арабы п е р е н я л и все эти технические д о с т и ж е н и я , о н и могли уделить больше внимания в н е ш н е й отделке изделий. С к о р о изготавливаемое ими о р у ж и е и д о с п е х и п р и о б р е л и громкую изве стность. П р о и з в е д е н и я испанских мастеров отличались великолепными арабесковыми украшениями и продавались по высоким ценам д а ж е в Египте и Мавритании (ср. рис. 127). С р е д и мусульман существова ла вера в магическую силу з а в о р о ж е н н о г о оружия. Этого суеверия не избежал д а ж е Константин и некоторые из б о л е е п о з д н и х импе раторов. Говорят, что Халед считал себя неуязвимым, когда на нем была шапка, освященная П р о р о к о м .
Форма оружия сохранилась до наших д н е й почти такой же, какой была в старину. Д л я нападения использовали д л и н н о е копье, меч или саблю, различной формы н о ж и , секиры. З а щ и т н о е в о о р у ж е н и е составляли щит, шлем, кольчуга и разные наручи и п о н о ж и . Д р е в н е й ш и м оборонительным о р у ж и е м был щит. У д р е в н и х ара бов, как и теперь у бедуинов, э т о было самое р а с п р о с т р а н е н н о е по д о б н о г о рода оружие. Щиты на Востоке имели вид глубокой полу сферы с рукоятью. В И с п а н и и преобладала форма щитов, которая встречалась у пер сидских воинов е щ е и в XVII в. Это был большой д в о й н о й овал (ве роятно, из кожи) с широкими металлическими ободами по кругу, с лицевой стороны украшенный толстыми цветными кистями, а с вну тренней снабженный двумя рукоятями (ср. рис. 117; рис. 121). Рис. 120 — мавританская адагра с изнанки. Нынешний восточный щит, обычно очень выпуклый, имеет форму правильного круга, сделан из крепкого д е р е в а и обтянут в несколь ко рядов плотной и х о р о ш о продубленной кожей. Кожа эта гладко полируется, а затем на ней вытисняют красивые арабески или она расписывается в различные цвета и покрывается позолотой. Иногда для большей крепости в с е р е д и н е щита прикрепляется большая металлическая доска, а на остальной п о в е р х н о с т и набива-
ются концентрическими кругами не б о л ь ш и е металлические выпуклые бляшки, а края по кругу укрепляют листовым металлом (ср. рис. 139). Эти небольшие щиты часто имеют не бо л е е восьми или десяти д ю й м о в в по перечнике, и потому достаточно од ной рукояти, чтобы их держать. Рукоять щита о б ы ч н о подбивалась чем-нибудь мягким, к н е й иногда прикрепляли веревку или ремень, на которых щит закидывался за плечи, когда в нем не было н е о б х о д и м о с т и . Кроме э т и х малых щитов, были и другие, побольше, до двух с по л о в и н о й футов в диаметре, отличавшиеся н е р е д к о чрезвычайно пе строй и д о р о г о й обшивкой. Обшивка состояла из концентрически р а с п о л о ж е н н ы х круглых тростниковых палочек, обвитых шелком и з о л о т о й или с е р е б р я н о й нитью с таким искусством, что в резуль тате возникал правильный и весьма изящный узор. Щиты укреплялись п о с е р е д и н е доской, а по краям металлическим о б о д о м , нередко из золота и серебра, который украшался драгоцен ными камнями. Вокруг щита прикреплялась богатая б а х р о м а с шер стяными или шелковыми кистями. Большие щиты снабжались двумя рукоятками, и мягкая подклад ка под ними, шнурки или ремни были отделаны роскошнее, чем у ма лых щитов. Шлем, как и остальное о б о р о н и т е л ь н о е в о о р у ж е н и е , был заимст вован у персов и долго сохранял форму полукруглой о с т р о к о н е ч н о й шапки с кольчужной сеткой (рис. 122, а, б; рис. ???; ср. рис. 97). Впос ледствии к нему был п р и б а в л е н отодвигающийся наносник, а коль чужная сетка заменялась подвижными нащечниками и неподвиж ным затыльником. П о з д н е е появился султан, ук рашающий верхушку шлема, а затем различные орнаменты (рис. 97), вмонтированные в ме талл. На нынешних стальных шлемах эти украшения н е р е д к о сливаются с надписями и дела ются л и б о из с е р е б р а , л и б о из золота. Н а Востоке д о сих п о р сохранился обычай обвертыкУгь шлем шалью в р о д е чалмы, К ~ J17"HO, для защиты от солнs^. ' О И u l / V с я нз т. и ь и де. " Р а с п р о с т р а н е н и я огнестрельного оружия важв о о р у ж е н и я составляла кольчуга. Это бысти или металла, ре, а м и > д О Х О Д Я Щ а я почти до колен, сотои или с е р е б р я н о й д о р о г и м и камнями и oj.
ставленная из мелких стальных колец, каждое из которых п р о д е т о в четыре других (рис. 124, а, б). В зависимости от размера э т и х д о с п е х о в и величины колец число последних — д о х о д и л о до 42 136, а иногда — до 152 2 0 8 ; при это каждое отдельное кольцо склепано самым тщательным о б г К р о м е таких сплошных кольчужных рубах, были w • спехи, состоявшие частью из колец, частью и? тинок (рис. 124, а). Пластинки эти были круг/ формы, закрывали грудь и спину и украша
Руки, а в некоторых случаях и наружная часть б е д е р защищались от ударов металлическими листами (рис. 9 7 ) , плотно обхватывавши ми прикрываемую ими часть тела. Нар\ чи от начала пальцев дохо дили до локтя, где закачивались полукружием (рис. 124, в). Украше ния на них состояли обычно из вставленных в металл золотых или с е р е б р я н ы х арабесок. И з многочисленных видов н а с т у п а т е л ь н о г о оружия п е р в о е место д о л г о е время занимал лук. Еще и в X V I I в. э т о было главное о р у ж и е османов; при султане My раде IV ремесленники, производящие луки, стрелы, самострелы, составляли особые цеха. Д о сих п о р н а Востоке Л У К используется н а охоте, а у п р а ж н е н и е в стрельбе из лука остается любимым занятием восточных народов. У арабов существовало не менее десяти различных видов луков и столь ко же видов стрел, имевших свои особенные названия. Лук часто упоми нается даже в пословицах и д р у ш х устойчивых оборотах речи. Стрелы соответствовали д л и н е лука. Их делали из крепкого де рева, раскрашивали или отделывали п о з о л о т о й , как и украшения лука. Наконечники стрел металлические, форма их зависит от на значения: о н и бывают острыми и тонкими, как иглы, или похожими на ножи, могут иметь форму сердца или листка, косоугольную или трехгранную (рис. 125, стрелы татарские, турецкие и арабские). Наконечники сгрел, предназначенных для упражнения в стрельбе, де лаются либо совершенно тупыми, либо несколько закругленными. Про тивоположные концы стрел, или пятки, обматываются гонкой кожей красного цвета, но чаще всего оперяются двумя, тремя или четырьмя рядами разноцветных перьев длиной от пяти до девяти дюймов. На о с о б е н н о д о р о г и х стрелах пятки раньше делались из слоновой к о с т и . Налучники, или чехлы для лука, и колчаны выполняются из " рткой кожи и имеют традиционную форму (рис. 97) с весьма разно^ ^' юй отделкой. О н и де. , 1 С Я из Ьч. г чх кожа только кое-где украшается цветными г сти или металла, ре, ' г г „ ши тиснеными орнаментами, а края прошиваг тои или с е р е б р я н о й . г г д о р о г и м и камнями и о^.
Богатые налучники и колчаны обтягиваются бархатом или ка кой-либо другой тканью, по ней оковываются золотыми и серебря ными украшениями и д а ж е унизываются множеством драгоценных камней. Так же украшается и пояс, которым о н и прикрепляются к бедру. Наряду с луком в б о л е е п о з д н е е время вошли в у п о т р е б л е н и е осо б о г о рода самострелы, но когда именно и каково было их первона чальное устройство, до сих пор неясно. По-видимому, непосредствен ным прообразом этих самострелов послужило метательное оружие римлян, в особенности так называемые гастрафетай — оружие, кото рое римляне позаимствовали у греков и ввели в своем войске еще в начале И м п е р и и . Самострелы эти составляли нечто с р е д н е е между большими мета тельными снарядами (баллистами и катапультами) и обыкновенным луком для метания стрел. Судя по описаниям римских авторов, фор ма э т о г о оружия совпадает с формой самострела б о л е е п о з д н е г о времени, он представляет с о б о й его уменьшенный вариант. Свою н ы н е ш н ю ю форму самострел получил на Востоке от греков или арабов и в таком виде во время крестовых походов был пере несен в З а п а д н у ю Европу. З д е с ь он не встречается р а н е е XII в. На З а п а д е самострелы вскоре стали распространяться и п о с т е п е н н о совершенствовались, на Востоке же о р у ж и е э т о считалось второ степенным и никогда не имело того значения, какое имел п р о с т о й д р е в н и й лук. Наряду с луками с д р е в н е й ш и х времен употреблялись копья; они использовались для удара с руки или для метания. До сих п о р длин н о е копье у бедуинов считается основным о р у ж и е м (рис. 115, а, б; ср. рис. 106, г, д). О н о о т д е л а н о разного рода украшениями. Д р е в к о вы полнено из бамбукового тростника или из крепкого дерева. Д л и н а его колеблется от восьми до четырнадцати футов. Местами древко копья обертывали пестрой тканью или кожей нижней его части прикрепляли пучок конского вологя к виде л' н о ю хвоста (рис. 128, з); нередко для обмотки испо. волоку, а под самым наконечником подвешивали цве (рис. 128, и), такое украшение было самым р а с
Наконечник копья и пятка, оканчивающаяся острием, делались из железа. Наконечник бывал от восьми до шестнадцати дюймов в длину и имел ланцетовидную, листовидную или трехгранную форму, иногда заостренно-ромбоидальную и мог быть унизан слегка высту пающими крючьями (рис. 106, д; рис. 128. з. к. и> Меч, который использовали арабы, был ,шух видов — прямой и кривой (рис. 126. персидскоарабская кама). Обе разновидности меча были одинаково распространены, пока (быть может, при Сельджукидах) господствующей формой не стала кривая. Между тем у мавров в Испании даже на ис ходе XV в. наряду с саблей оставался в упо т р е б л е н и и прямой меч. Экземпляр подобно го меча сохранился до наших дней, так что по нему м о ж н о судить и о способах украшения оружия (рис. 127). Все другие сохранившиеся арабские мечи имеют кривые клинки, посколькл были сде ланы на Востоке. К ним относятся п р е ж д е всего два меча, находящиеся в числе царских регалий немецких императоров в Вене. О д и н из них с р е д н е й величины, приблизи тельно грех с п о л о в и н о й футов в длину и, как полагают, был подарен халифом Гарун-аль-Рашидом императору Карлу Великому. Ножны этого меча сделаны из рога и обло жены по лицевой стороне толстым листовым золотом высшего качества, а по внутренней — золотыми пластинками с резьбой и толстой проволокой; рукоять украшена драгоценны ми камнями. Д р у г о й меч (более п о з д н е г о п р о и с х о ж д е н и я ) о б л о ж е н сканью и финифтяными плитками. У арабов существовал д р е в н и й обычай да вать особые наименования саблям и мечам. Л ю б и м е й ш а я сабля Гаруна-аль-Рашида называлась Самсама, а Мухаммед, если верить пре данию, обладал девятью саблями, каждая из которых носила о с о б о е название. Н ы н е ш н и е восточные сабли сильно изогнуты, в о с о б е н н о с т и ту рецкие, у которых изгиб клинка почти равняется полукругу. Д л и н а клинка обычно не превышает трех футов, причем верхняя полови на его уже, а нижняя шире, и только в редких случаях на клинке вы тачивается ж е л о б (рис. 128. а). Рукояти сабель короткие и массивные, но очень удобной формы. О н и делаются из различных материалов (дерева, рога, с л о н о в о й ко сти или металла, редких п о р о д камней и т. п.) и обматываются золо той или с е р е б р я н о й проволокой или украшаются разноцветными д о р о г и м и камнями и орнаментами.
Таким же о б р а з о м укра шался и п о п е р е ч н и к для за щиты руки у основания ру кояти, имеющий по большей части шесть дюймов в длину. Д у ж к и у восточной Сабли не бывает, но зато к головке ру кояти часто прикрепляется шнур или металлическая цепь, которая служит петлей для надевания на руку (рис. 128, а). Н о ж н ы большей частью деревянные; снаружи они тщательно обтянуты цвет ной кожей, рыбьей кожей, шелком, бархатом или какойл и б о другой тканью. У верх него и н и ж н е г о концов и по с е р е д и н е для прикрепления п е р е в я з и н о ж н ы оковыва ются металлическими плос кими трубочками, в которые вделаны колечки. О с о б о е внимание уделя ется украшению ножен. Не только сам чехол отделыва ется с величайшей тщатель ностью, но и металлический н а б о р на нем украшается резьбой, д о р о г и м и камнями и пр. Так же украшается и перевязь, когда она сделана из кожи и окована метал лом, в п р о т и в н о м случае ее заменяет крепкий крученый ш н у р из ц в е т н о г о шелка (рис. 128, а). К д р е в н е й ш и м видам ору ж и я наряду с мечами при надлежали и ножи, причем самых р а з н о о б р а з н ы х форм. Н о ж и делались с изогнуты ми или прямыми клинками и украшались так же, к&к и мечи (рис. 128, б — ж ; ср. рис. 106, е, ж). К р о м е нескольких видов небольших прямых
кинжалов, наиболее распространенных в западной части Азии и у арабов (рис. 128, г), там же встречаются изогнутые н о ж и — д ш е н б и (рис. 128, в, д, ж) и ятаган (рис. 128, б). У ятагана, который был главным оружием у турок, длина клинка доходила иногда до двух футов, а закругленные ножны н е р е д к о из готавливались из чистого с е р е б р а с чеканной отделкой. Все назван ные ножи, независимо от их величины и длины, носили за поясом, обычно по несколько штук сразу. К древневосточному о р у ж и ю следует также отнести боевые секи ры и булавы, составлявшие вплоть до конца XVII в. главное воору-
ж е п и е конницы турок-османов. В настоящее время о н о изредка упо требляется только воинственными горцами в С е в е р н о й Азии, на п р и м е р черкесами, грузинами и пр. Боевые секиры большей частью имели форму о б ы к н о в е н н о г о топора с закругленным лезвием или д в о й н о г о т о п о р а в виде четырехугольного молота. Встречались также остроконечные секиры, иногда с двойным ос трием, причем о д н о о с т р и е выступало больше, чем другое. Клинки были резными или выложенными орнаментами, а иногда и выпук лыми украшениями. Рукояти отделывались металлической оковкой или обшивкой из кожи, шелка или бархата. Форма булавы осталась почти такой же, как у д р е в н и х египтян, ассирийцев и пр.,— металлический шар с п р и к р е п л е н н о й к нему ру коятью. В э п о х у п о з д н е г о средневековья шаровидная форма не сколько изменилась: цельный металлический шар как бы разрезался вертикально па несколько дисков. Эти диски отделывались по краям или украшались резьбой и изящ ными прорезными орнаментами, а рукоять, нередко сплошь металли ческая, л и б о обтягивалась цветной тканью, л и б о оковывалась ме таллическими украшениями. Особый вид боевой палицы сохранился в некоторых частях персидских войск — э т о д о в о л ь н о длинная дубинка с овальным утолщением на конце, усаженным ме таллическими иглами (рис. 139). Д о о с о б о г о совершенства были д о в е д е н ы арабами приспособле ния для в е р х о в о й езды. Л о ш а д и н а я сбруя, которую еще д р е в н и е персы стремились сделать удобной и в то же время роскошной, у арабских наездников отличалась крайней утонченностью. О н а не только все б о л е е приспосабливалась к условиям верховой езды, но и стала отделываться еще роскошнее; к существовавшим ранее ук рашениям прибавилось много новых (рис. 129, мавританское седло). Большое внимание уделялось также защите б о е в о г о коня. Метал лический панцирь прикрывал всю в е р х н ю ю часть его тела, по край ней мере до сгиба ног. Роскошно украшенные седла с высокими лу ками с п е р е д и и сзади (рис. 117) дополнялись цветными чепраками из д о р о г и х тканей, одиночными или двойными, закрывавшими сед-
ло и б р о н ю . Эта б р о н я состояла из отдельных частей, связанных между с о б о й пряжками и закрывавших голову, шею, грудь, зад и О о ка лошади. Обычно лишь верхняя часть брони, которая закрывала голову, т. е. с о б с т в е н н о налобник, состояла из цельной кованой металлической доски, пригнанной к форме л о б н о й кости животного. Все остальные части конской б р о н и состояли из мелких прямоугольных продолго ватых бляшек и колец, с о е д и н е н н ы х по типу кольчуги (рис. 124). Стремена были широкими, по обеим сторонам с высокими стенками и нередко имели сзади д л и н н о е острие, заменявшее шпоры (рис. 115, а, б). % % О женской о д е ж д е в п е р и о д от Мухаммеда до X I V столетия мож но судить по одному из рельефных и з о б р а ж е н и й , относящихся к из гнанию мавров из Испании королем Фердинандом. На нем пред ставлено крещение арабских женщин. Все они б е з исключения одеты в д л и н н у ю и широкую н и ж н ю ю о д е ж д у со многими складками, немного не доходящую до ступней. В е р х н я я о д е ж д а напоминает нижнюю, но несколько короче. Сверху надета накидка в виде широкого покрывала, на ногах штаны и по лусапожки (рис. 130). П р е д п и с а н и я П р о р о к а относи тельно женской одежды исполнялись неукоснительно. П р е ж д е всего тре бовалось, чтобы все женщины закры вались покрывалом, за исключением лишь пожилых, которым нельзя бы ло B C T v n a i b в брак. Женщинам пред писывалось о т е к а т ь покрывала на грудь, ниже выреза рубашки, и ни пе р е д кем, кроме самых близких и род ных, не открывать лица и тела, а так же не поднимать ног, чтобы нагота их не выставлялась наружу. Судя по последнему указанию, во времена Мухаммеда женщины еще не носили штанов, хотя о п и с а н н у ю одежду освоили очень рано. На одном из рельефов изображена обычная для того времени одежда средних сосло вий, тогда как костюм женщин выс ших классов отличался самой изыс канной роскошью. Наглядное представление об изменениях, которым подвергались некоторые элементы женской одежды, может дать только внима тельное изучение современных восточных костюмов.
О д е ж д а с р е д н и х сословий в ны нешней Аравии похожа на испаномавританскую, и з о б р а ж е н н у ю на упомянутом рельефе. В Египте и Азии средние и высшие классы в качестве нижней одежды, на деваемой непосредственно на тело, носят просторные шаровары (шинтиян) из цветной или полосатой шелко вой или хлопчатобумажной ткани, а также из белой и узорчатой кисеи. Во круг талии о н и подвязываются шнур ком, а н и ж е колен — тесемками. Шаровары настолько длинны, что, подвязанные подобным образом, спу скаются широкими круглыми склад ками до самых ступней (рис. 132, а, б). П о в е р х них надевается рубашка, л и б о полотняная, л и б о из пестрого (иногда и черного) крепа, сходная по покрою с мужской, но не доходящая до колен. На эту рубашку надевается длин н о е платье (елек) или куртка (антэри), доходящая только до талии, но в остальном сходная с елеком. О н и шьются из той же ткани, что и шаровары. Елек, соответствующий мужскому куфтану, г о р а з д о уже его, с б о л е е длинными рукавами, застежкой на груди и разрезами по о б е и м сторонам н и ж е талии. Эту о д е ж д у женщины носят о б ы к н о в е н н о таким о б р а з о м , что она не полностью закрывает' грудь, прикрытую только рубашкой (рис. 132, а, б). Елек подвязывается поясом из прямоугольной шали (или платка), с л о ж е н н о й предварительно треугольником, концы которой завязываются с п е р е д и или сзади. На голову женщины надевают так называемые такийе и тарбуш, а сверху повязывают фарудийе — большой прямоугольный платок из пестрой узорчатой кисеи или крепа. К этому головному убору прикрепляется иногда на затылке в виде покрывала длинный кусок б е л о й кисеи или полоса цветного крепа, конец которой украшается разноцветным шелком, мишурой и золотым шитьем. Такое покрыва ло называется тарха. Только немногие женщины носят чулки или о с о б о г о рода корот кие носки, остальные на босу ногу надевают мягкие туфли, называе мые мец (мечти, мешди), из желтого или красного сафьяна, н е р е д к о украшенные золотым шитьем. На мец о н и надевают гак называемые бабуг (бабуши) — туфли б е з задников или же высокие д е р е в я н н ы е башмаки (кубкаб). П е р в ы е делаются всегда из желтого сафьяна с круто загнутыми вверх носками, п о с л е д н и е (от четырех до девяти д ю й м о в высотой) украшаются богатой перламутровой и серебря ной нарезкой, а иногда обтягиваются бархатом.
П о в е р х елека (или куртки антэри) женщины иногда надевают так называемую гиббе — кафтан халатного покроя такой же длины, как и елек. Эти о д е я н и я делаются п р е и м у щ е с т в е н н о из сукна, бархата или шелка и по швам широко прошиваются шелком и золотом. Описанная одежда употребляется в быту. Каждый раз, когда женщи ны выходят из дома, домашняя одежда закрывается так называемой тецхире, состоящей из следующих вещей: плаща, покрывала для лица (бурко), очень широкой накидки, называемой хабара, коротких сапожек или полусапожек и деревянных башмаков. Вначале надевается плащ, который шьется из шелковой ткани большей частью светло-красного или ф и о л е т о в о г о цвета, очень ши рокий и имеет висячие рукава почти такой же ширины, как сам плащ. З а т е м надевается покрывало. Это широкая полоса б е л о й ки сеи д л и н о й почти в рост — человека; она закрепляется вверху с помощью кресто о б р а з н о с л о ж е н н о й тесьмы (рис. 133; рис. 107, д). П о к р о й хабары, которая д о л ж н а закрывать все тело с головы до ног, зависит от т о г о , п р е д н а з н а ч е н а она для замужней женщины или нет. В первом случае о д е ж д а д е л а е т с я из двух кусков г л я н ц е в и т о й чер н о й шелковой тафты, каж дый полтора локтя в Д Л И Н У и два б е з чет верт и локтя в ширину. К У С К И Э Т И сшива ются кромками в Д Л И Н У , но. когда о д е ж д а надета, на правление шва получается горизонтальное. Хабара для незамужних женщин делается л и б о из белой шелко вой материи, л и б о состоит из просторной шали (ср. рис. 133), а у ме нее зажиточных ее заменяет пар. т. е. К У С О К белой хлопчатобумажной материи. Короткие сапожки или башмаки изготавливаются из желто го сафьяна. Употребление зонтиков и опахал диктуется жарким климатом. З о н т ы по размеру несколько больше наших и отличаются роскош н о й отделкой. Опахала делаются из перьев, пергамента или пальмо вых листьев, а также из тафты. Опахала из перьев, на изготовление которых часто И Д У Т павли ньи перья, имеют обычно ф о р м у большого овального листа или ве е р а на д л и н н о й ручке (рис. 132. а), остальные чаще всего напомина ют прямоугольный флажок. Опахала из перьев употребляются п р е и м у щ е с т в е н н о турчанками внутри дома, другими пользуются
аравитянки и д а ж е женщины н и з ш и х клас сов в Д ж и д д е и Мекке. За исключением ж е н щ и н самых бедных сословий, все носят широкие шаровары из б е л о й х л о п ч а т о б у м а ж н о й или х о л щ о в о й ткани, сверху рубашку из синего холста или из хлопчатобумажной материи, покрывало из черного крепа, красносафьянные башма ки с загнутой вверх, но закругленной по дошвой, и темно-синюю тарха из кисеи или холста. Н е к о т о р ы е ж е н щ и н ы п о в е р х рубашки или вместо н е е носят плащ из холста при м е р н о того же покроя, закидывая е г о рука ва на голову. Иногда женщины надевают на себя плащ в р о д е хабара и покрывают голо ву л и б о известными нам тарбуш с фарудийе, л и б о прямоугольным платком из ч е р н о й шелковой ткани с красной или ж е л т о й кай мой, называемым асбе. Платок этот склады вается треугольником и п р о с т о повязывает ся на голове. Плащ, который называется милайе, делается из двух равных по ве личине кусков клетчатой, синей с белой, или с темными полосами хлоп чатобумажной ткани, опушенной по краям красной шерстью (рис. 133). В числе самых употребительных косметических средств (после ванн, которые так любят восточные народы, ароматических мазей и эссенций) п е р в о е место занимают разного рода притирания, ру мяна и пр. К ним относятся черный порошок, который приготавли вается из сажи и называется кол, и о р а н ж е в о г о цвета краска, добы ваемая из листьев хны. П о р о ш к о м кол женщины чернят с е б е б р о в и и веки, чтобы придать глазам большую выразительность. Хна употребляется главным о б р а з о м для окрашивания некото рых частей тела. По своему ж е л а н и ю ж е н щ и н ы окрашивают то ру ки и ноги (рис. 141, а), то лишь ногти на руках и ногах, но чаще кон чики пальцев до п е р в о г о сустава, а также ладони и ступни, причем иногда проводят еще полосу по средним суставам пальцев. Больше всего внимания уделяется волосам. Еще в глубокой древ ности о с о б е н н о ценились натуральная густота и черный цвет волос, поэтому ж е н щ и н ы во все времена прибегали к искусственным сред ствам, чтобы придать им большую красоту. С п е р е д и волосы подстригались д о в о л ь н о коротко, с боков же, в зависимости от густоты волос, они завивались в два длинных локо на или в несколько маленьких л и б о убирались в косы. Остальные волосы заплетались во множество косичек. Число их всегда было не четным и менялось от одиннадцати до двадцати пяти. Все эти ко сички спускались по спине, и в каждую из них, на четверть всей дли ны, заплетались по т р и черных шелковых крученых шнурка, которые связывались концами.
Иногда шнурки прикреплялись к ленте, которой повязывалась голова, и спускались между кос, но в любом случае они на четверть или греть своей длины снизу по о б е и м сторонам были унизаны оди наковыми мелкими украшениями из листового золота в виде листи ков, бус, кружков или звездочек. К каждому шнурку у н и ж н е г о конца подвешивалась л и б о золотая трубочка, л и б о пуговка с колечком, в к о ю р о е вдевались украшения из золотых монет, жемчуга, д о р о г и х камней, коралла и пр. (ср. рис. 134, а). П о д о б н ы й у б о р называется сафа и по богатству отделки де лится на несколько видов, из которых самый д о р о г о й , украшенный драгоценными камнями и жемчугом, носит название «сафа люли». Впрочем, молодые девушки даже из высших сословий часто пол ностью распускают волосы, расчесывая их гладко на о б е стороны, или полностью закрывают их чалмой, хотя последнее делается пре имущественно замужними женщинами (рис. 132, а, б). К описанному головному убору добавились так называемые мизаги и курс. Мизаги, полоса кисеи алого или черного цвета пять футов длиной, сложенная в несколько раз на ширину пальца, украшалась
п о с е р е д и н е и на концах мишу рой, а также бантиком и кисточ ками из разноцветного шелка. Курс — с о в е р ш е н н о круглая, слегка выпуклая бляха, прибли зительно от пяти до шести дюй мов в поперечнике, которая при креплялась с в е р х у к тарбушу (рис. 134, а). К принадлежностям головно го убора относились застежки, золотые цепочки с подвесками, жемчужные нитки, золотые ро зетки с камнями, жемчугом и пр. (рис. 134, б — е ) . Из них о с о б е н н о примечательны кусса и э б е н е , подвески из бриллиантов, изум рудов, яхонтов и пр.; прикрепля емая к убору шавате, состоящая из множества жемчужных ниток, употребляемая в виде фестонов; затем рише, или п е р о (веточка оправленных в з о л о т о бриллиан тов); камара, или луна,— круглая медаль с надписью и мелкими привесочками; хилал — полумесяц из бриллиантов; сакийе, или водяное колесо; уд-эс-салиб, или д р е в о кре ста,— заимствованное от христи ан украшение, состоящее из золо той коробочки со вложенным в нее кусочком дерева, висящей на двух золотых цепочках в горизон тальном положении; наконец, мишт, или гребень из золота, под вешиваемый гоже на двух цепоч ках, и мелкие заколки в виде бабо чек, листиков, цветов и т. п. Из д р а г о ц е н н о с т е й , украшав ших голову, ш е ю и грудь, особым богатством отличались ожерелья (экд) и с е р ы й (калак). О ж е р е л ь я бывали нескольких видов. Самые распространенные состояли из д л и н н о й (десять дюй мов) ж е м ч у ж н о й нитки, посереди не которой прикреплялись одна
или несколько крупных жемчужин или какое-либо другое украше ние из золота и д о р о г и х цветных камней или бриллиантов. С е р ы й большей частью имели форму листьев или продолговатых капелек (рис. 134, м, н, о), иногда они состояли из пластинок, и в га ком случае по кругу или у н и ж н е г о конца украшались мелкими ор наментами (рис. 134, б —г). С е р ы й о б ы ч н о изготавливались из золо та и унизывались драгоценными камнями. О д н и м из д р е в н е й ш и х украшений было кольцо, которое вдева лось в носовую перегородку и называлось кхизам. Кольцо это рас плющивалось в поперечнике от одного дюйма до полутора и делалось из золота или из меди, с подвесками из камней и б\с. В настоящее вре мя украшение э т о встречается редко и большей частью среди кресть ян (рис. 134, п; ср. рис. 107, г). Женский восточный наряд дополнялся также кольцами, перстня ми, браслетами и обручами. Кольца (кчатим) были похожи на совре менные, но не так красивы и с камнями низкого сорта. Женщины носили их на всех пальцах о б е и х р\к. не исключая большого,-и не редко по несколько штук на одном пальце. Браслеты (асавир) были двух видов: л и б о цельные, л и б о с замочком. В последнем случае оба конца надетого на руку браслета соединя лись, составляя полный круг; если же браслет был б е з замка, то он только загибался у кисти руки, не обхватывая ее полностью (ср. рис. 134,ж — к; рис. 107, а, з, и). Браслеты делались большей частью из золота и украшались дра гоценными камнями; золотые браслеты имели вид плоского или
слегка выпуклого и закругленного по краям обруча, иногда они из готавливались в виде широкой п л е т е н о й тесьмы. Кольца для ног (кулкхал) были такой же формы, как браслеты. Знатные женщины ножные кольца надевали редко, вероятно, пото му, что из-под шароваров не было в и д н о э т о г о украшения, но зато его до сих п о р носят женщины низшего класса (рис. 107, а). Вместо колец иногда завязывают шнурки с приделанными к ним бубенчи ками, звенящими при ходьбе. Эти шнурки, как и носовые кольца, были известны еврейским женщинам е щ е в глубокой древности. В заключение н е о б х о д и м о упомя нуть о костюмах м н о г о ч и с л е н н ы х восточных народностей, не принад л е ж а щ и х к аравийскому племени. Среди древнейших мозаичных картин в церкви св. Марка в Вене ции имеется и з о б р а ж е н и е , заслужи вающее о с о б о г о внимания. О н о от носится к концу XII или к п е р в о й половине X I I I в. и и з о б р а ж а е т груп пу л ю д е й в пестрых и богатых наря дах, вооруженных луками. Судя по надписи I N D I A SVPIOR, следует считать их индийцами (рис. 135). Этому и з о б р а ж е н и ю в отноше нии о д е ж д ы соответствует другое мо з а и ч н о е п р о и з в е д е н и е в т о й же церкви, на котором, как полагают, и з о б р а ж е н ы скифы (ср. рис. 136).
Со времен владычества арабов почти все высшие сословия у пер сов, высшие должностные лица при шахе (рис. 137, б), духовные ли ца или муллы (рис. 137, а), д а ж е знатные курды (рис. 137, в) появ лялись в о д е ж д е арабского покроя. Как у арабов, так и v персов традиционные элементы сохрани лись только в церемониальной парадной о д е ж д е (рис. 138) и в во оружении, в о с о б е н н о с т и \ северных племен П е р с и и и воинов в об ласти Ирак Лдшеми (рис. 139: ср. рис. 8 3 ; рис. 85). Некоторые христианские нации, например г р у з и н ы (рис. 140, а) и армяне (рис. 140, б), гоже не составляют в этом о т н о ш е н и и исключения. Женские наряды перечисленных народностей всегда отличались большим разнообразием, ПОЭТОМУ, к примеру, у некоторых древнеперсидских племен, несмотря на о б щ е е сходство их костюма с древнеарабским, мы встречаем немало о с о б е н н о с т е й (рис. 141, а, б). Утварь Как при изменениях одежды, гак и в производстве утвари в первое время после завоевания Востока арабы еще придерживались азиат ских образцов. Однако постепенно они достигли в изготовлении пред метов обихода такой самостоятельности, что из подражателей стали изобретателями оригинальных форм, соответствовавших их быту и позже служивших образцом д \ я всех народов, принимавших ислам. Самые д р е в н и е из д о ш е д ш и х до нас изделий арабской утвари от носятся к XIII или X I V вв. Их сравнение с современными образца ми позволяет заключить, что характерная форма, выработанная
арабами, фактически не подвергалась изменениям, материал также остался прежним. Форма арабской утвари обусловливалась главным образом требо ваниями Корана, которые и о п р е д е л я л и о т н о ш е н и е в е р у ю щ и х к ис кусству. П р о р о к не только не п р е д п и с ы в а е т н и ч е г о п о х о ж е г о на занятия искусством, но, напротив, запрещая арабам всякое изобра ж е н и е живых существ, тем самым препятствует развитию живописи и скульптуры. Хотя в последующие времена э т о з а п р е щ е н и е соблюдалось не о с о б е н н о строго, все же немногочисленные портреты и статуи, со зданные в порядке исключения, не могли иметь большого влияния на развитие искусства. К р о м е того, подобные работы, как правило, поручались художникам из христиан. К ним п р и н а д л е ж а т произве дения искусства, которые б о л е е п о з д н и е халифы заказывали для се бя лично. И з г о т о в л е н и е сосудов было о д н о й из н а и б о л е е развитых у арабов отраслей промышленности. В э т о й области о н и достигли замеча тельного совершенства. Т р а д и ц и о н н ы м материалом служила глина разных сортов (белого, серого и красного цвета), которая добыва лась на Востоке и в Южной Испании; использовались и благород ные металлы, а также медь, о л о в о и особый р о д ковкой бронзы, за м е н е н н о й впоследствии латунью. Практически не развито было стеклоделие, так что почти все стеклянные изделия привозились из-за границы. Главными постав щиками стеклянной посуды стали итальянцы, в о с о б е н н о с т и вене цианцы. Все прочие отрасли обрабатывающей промышленности развивались на Востоке достаточно успешно.
Гончарных д е л мастера умели путем обжига придавать достаточ ную прочность изделиям, которые покрывались тончайшей глазу рью и разноцветными золотыми орнаментами. О н и также умели со ставлять особую массу для производства фарфора. Арабы замечательно владели искусством о б р а б о т к и металлов, ис пользуя различные способы орнаментовки с одинаковым совершен ством (рис. 142; ср. рис. 127). О н и умели путем ковки придавать ме таллу любую толщину и форму. Употребление медной посуды еще в д р е в н о с т и заставило освоить технику лужения, которой и сейчас славятся народы Востока. Однако с х у д о ж е с т в е н н о й точки з р е н и я такому совершенству в об работке материала не вполне соот ветствует форма сосудов у арабов; э т о п р о т и в о р е ч и е о с о б е н н о замет но в предметах утвари, имеющих декоративное значение. Например, вазы, предназначенные для украше ния, явно непропорциональны (рис. 143, а, б; рис. 145, б, в). Как и д р е в н и е египтяне, арабы не умели точно копировать предме ты, форму которых о н и пытались придать своим изделиям (яйцо, тык ву и пр.). Кроме того, эти формы почти всегда искажались разными громоздкими аксессуарами. Тем не менее такие сосуды следует отнести к числу самых изящных (рис. 144). Хозяйственная посуда изготавли валась двух типов. Сосуды, пред назначенные для х р а н е н и я жидкос тей, имели формы, заимствованные у природы. Посуда, на к о т о р о й подавались сухие кушанья или ста вились другие мелкие сосуды, была плоской, но с углублениями. Сосуды для ж и д к о с т е й ограничивались небольшим н а б о р о м бу тылей и чаш. В число первых входили так называемая дорак (рис. 145, а, г, д), сосуд с длинным и узким горлышком, и кулле — с широ ким устьем (рис. 145, е). О б а делались чаще всего из о б о ж ж е н н о й глины, р е ж е из металла, фарфора и стекла. О с о б у ю разновидность составляли сосуды для охлаждения жид костей. О н и изготовлялись из ноздреватой, сильно о б о ж ж е н н о й глины, но не покрывались глазурью, так что жидкость могла проса чиваться сквозь стенки и, испаряясь на п о в е р х н о с т и сосудов, спо собствовать таким о б р а з о м процессу охлаждения. Д л я большей пористости сосуды предварительно прожаривали при помощи о с о б о й глиняной жаровни, называемой мибкара (рис. 145, и). Бутылки обычно закрывались пробками из меди, с е р е б р а
или олова и ставились на поддоны из луженой меди. Наиболее употре бительные сосуды для питья — небольшие круглые чашки, похожие на нынешние чашки или блюдца, но только без ручек и с крышкой. Эти чашки также ставились на металлический поддон и накрывались вы шитым шелковым платком с б а х р о м о й . Главным предметом столовой посуды у арабов является синийе или санийе, т. е. большой поднос, что ставится п е р е д обедающими, которые сидят на полу, л и б о н е п о с р е д с т в е н н о на пол, покрытый ко вром, л и б о на особую подставку, называемую курси (рис. 148, а), под нос и подставка вместе носят название суфрали. На поднос в опре деленном порядке ставятся кушанья, разложенные в небольших блюдцах из металла или фарфора, откуда их берут руками. Арабы не пользуются за е д о й ни тарелками, ни ножами, ни вил ками и только похлебку едят о с о б о й небольшой ложкой из букового или черного дерева, а иногда и п р о с т о х л е б н о й коркой, о б р е з а н н о й н а п о д о б и е ложки. Блюдца имеют форму неглубоких полукруглых мисок (рис. 145, ж, з). П о с л е появления кофе к названным сосудам прибавились другие, необходимые для приготовления этого напитка. Когда именно кофе вошел в употребление, сказать трудно. Во всяком случае в X в. в Ара вии этот напиток уже был известен, а на Востоке в целом он стал об щеупотребительным не ранее как в X I V в. Посуда для приготовле ния кофе состоит из следующих предметов: медной посудины вроде кружки, о с о б о г о нагревателя, чашек и подноса, вместо которого
употреблялась простая круглая металлическая пластина. Чашки де лаются из фаянса или фарфора, каждая ставится на о с о б о е неглубо кое блюдечко, называемое царф. Кофейник, т. е. посудина, в которой варится кофе (бекрег или бакраг), имеет, как правило, форму чайника (рис. 149. а). Кофейники бывают медные или серебряные, как и нагреватель (ацки), состоя щий из ж а р о в н и в виде урны на низкой подставке, которую носят на трех цепочках (рис. 146, а; ср. рис. 143. ai. К д р е в н е й ш и м сосудам следует отнести также п р и с п о с о б л е н и е для нагревания ж и л и щ (мангал, и л и манкад) и металлические ку рильницы. Мангал имеет форму широкой урны или глубокого таза на подставке (рис. 146, б; рис. 149. б): курильницы большей частью п о х о ж и на высокую закрытую ча шу (или кубок) со значительно рас ш и р я ю щ е й с я внизу п о д с т а в к о й . В е р х н я я часть курильниц изящно п р о р е з а н а для выхода дыма (рис. 146, в). Эти сосуды, в которых в честь гостей при их уходе сжигаются ду шистые вещества, тщательно отде лываются и нередко выполняются из серебра или, по крайней мере, из золоченой меди. Наряду с обычаем курить благовония существовал другой — опрыскивать уходящего гостя духами, для чего употреблял ся изящный флакон из металла, так называемый кумкум (рис. 146. г). Комнатная мебель для арабов не составляет предмета первой не обходимости, как посуда. Несмот ря на то что персы в царствование Сасанидов заполняли свои ж и л и ща р а з н о о б р а з н о й комнатной ут варью, а впоследствии христиане в И с п а н и и развили производство мебели, арабы в этом о т н о ш е н и и придерживались патриархальных обычаев своих предков. П р о в о д я ж и з н ь в шатре, о н и ограничива лись лишь самым необходимым. До сих п о р вся мебель у арабов, почти как у кочевых племен, ог раничивается, в сущности, только ковром, покрывающим пол, и ди ваном. Все остальные предметы комнатной утвари, за исключением ламп, причисляются к разряду роскоши. Д и в а н предназначался для сидения и поэтому заменял собой и сту лья, и кресла. Т р а д и ц и о н н ы е диваны состояли из возвышения, вы-
л о ж е н н о г о кирпичом вдоль комнатных стен, или из ложа, сложенно го из тюфяков т о ж е вдоль стен. Диваны были от шести до восьми дюймов в высоту и от трех до четырех футов в ширину и обложены коврами и подушками (рис. 147, а, б; ср. рис. 116). Существовали диваны, п о х о ж и е на наши е в р о п е й с к и е софы, но только с прямыми спинками сзади и с боков, о н и были обычно из тонких планочек, о б р а з у ю щ и х как бы сквозной узор. Такие диваны т о ж е обкладывались пестрыми коврами, а с боков подушками и со ставляли убранство приемных комнат и п р и х о ж и х в домах знатных людей. Стулья не в ходу на Востоке, хотя в Египте вместо них ино гда встречаются сиденья в виде ящиков кубической формы из дере вянных или тростниковых брусков, п о х о ж и е на клетки. Арабы сидят на диванах или л о ж а х п о д о б н о г о рода. О н и состоят из д е р е в я н н о й рамки шесть футов в длину и от трех до четырех в ширину; на н и х кладется тюфяк таких же размеров, а на тюфяк по душка и все э т о покрывается простыней. Л е т о м арабы укрываются тонкой простыней, зимой одеялом, под битым ватой. Вокруг ложа устраивается сетчатая занавеска, которая прикрепляется шнурком к четырем гвоздям в стене, для защиты спящего от укусов насекомых, как это делалось еще во времена Геро дота (Геродот, II, 95). П о с л е сна тюфяк сворачивается и вместе с рам кой ставится в угол комнаты или убирается в небольшой, смежный с ней чулан. Столы, составляющие на З а п а д е н е о б х о д и м е й ш у ю мебель, почти не употребляются на Востоке. Исключение составляют подставки курси и небольшие письменные столики. Курси, большей частью не
выше пятнадцати дюймов, делается из д е р е в а и украшается перла мутром, слоновой костью, черепаховым панцирем и т. п. (рис. 148, а); письменный столик, употребляемый только учеными, не имеет укра шений, но с н а б ж е н с правой стороны металлическим крючком, к ко торому прикрепляется письменный п р и б о р «рис. 148. б) — длинный многогранный или круглый пенал для перьев с чернильницей. Кро ме курси, арабы употребляли другие подставки в в и д е многосторон них маленьких башен с красивыми украшениями (рис. 149, г), на ко торые ставились мелкие блюдца с фруктами, сладостями и пр. Вместо шкафов и комодов арабы ДОВОЛЬСТВУЮТСЯ простыми сун дуками и стенными нишами. СУНДУКИ И лари сохранили п р е ж н ю ю форму продолговатого ящика с плоской запирающейся крышкой. Отделка, как и раньше, состоит из орнаментов, выложенных слоно вой костью, черепаховым панцирем, перламл гром. и.\и из позолоты и р а з н о ц в е т н о й росписи. В этих о н д л к а х помещаются преимущест в е н н о о д е ж д а и головные уборы, мелкие же вещи, например укра шения, хранятся в маленьких ящичках и ларчиках р а з н о о б р а з н о й формы, которые делаются из д е р е в а или из металла и часто тща тельно украшаются (рис. 142; рис, 149. в*. В стенных нишах устраиваются полки и перегородки, а снаружи их облицовывают д е р е в я н н о й обшив кой с р а з н о о б р а з н о й о т д е л к о й . Иногда э т о п р о с т о выступ с глад кой поверхностью, иногда обшив ка разделяется на множество чет ырех- и пятиугольных филенчатых секторов или на полукружия, кото рые обычно украшаются в соответ ствии с орнаментом комнатных ба лок или прорезными узорами, или росписью разноцветными краска ми (рис. 149, а). Осветительные приборы делят ся на шандалы, фонари и лампы. Восточные народы ДОВОЛЬСТВУЮТСЯ умеренным комнатным освещени ем, так что д а ж е просторные залы освещаются только о д н о й свечой. П о д с в е ч н и к и б о л ь ш е й частью делаются из металла (олова, жел той или красной меди), а в богатых д о м а х — из накладного или д а ж е чистого серебра. П о д с в е ч н и к и в зависимости от их высоты бывают простые или с ручками (канделябры) и всегда ук рашены чеканкой или позолотой, в
о с о б е н н о с т и канделябры, или гак называемые шамаданы, (рис. 150, а). Из ламп наиболее употребительны висячие, они предпочтитель нее остальных. Н е б о л ь ш и е светильники на подставке, называемые канадил, употребляются преимущественно бедняками, а в богатых домах прислугой. Форма их осталась такой же, какой была еще в глу бокой древности, э т о несколько заостренная с п е р е д и круглая ча шечка или закрытый сосуд. Делаются о н и из о б о ж ж е н н о й глины, с одним или несколькими светильниками. Большой популярностью пользуются висячие лампы, служащие для убранства комнат. Кроме ламп п р о с т е й ш е й формы — неболь ших выпуклых сосудов из стекла, о н и также бывают из фарфора (в о с о б е н н о с т и та часть их, в которую вставляется сосуд для масла), а чаще из разных металлов, п о д о б н о канделябрам. Л а м п а иногда состоит из нескольких частей и, в зависимости от того, из какого материала она сделана — из фарфора или металла, л и б о расписывается, л и б о украшается чеканкой и резьбой (рис. 150, б; ср. рис. 143, а). К р о м е висячих ламп с одним светильником, встречаются и боль шие подвесные лампы (нагафа), соответствующие нашим люстрам. На них ламповые чашечки, т. е. стеклянные сосуды с маслом (рис. 150, в), расположены в несколько рядов (один над другим) вокруг стержня, отличающегося иногда богатой отделкой, и вдобавок укра шены различными мелкими металлическими или стеклянными под весками. Что касается фонарей (фанас), то их м о ж н о разделить на два ро да: карманные, или складные, и большие, стоячие или висячие. Кар манные фонари — э т о цилиндры из бумаги или полотна, натянутые с о б о и х концов на проволочные кольца, в н и ж н е е из которых встав лена в в и д е дна д е р е в я н н а я дощечка, а в в е р х н е е — дощечка из ме талла с круглым отверстием, над которым возвышается ручка. В е р х н я я дощечка иногда закрывается крышкой из л у ж е н о й меди. Стоячие и висячие фонари делаются о б ы к н о в е н н о из д е р е в а или из металла. Их используют наравне с лампами для освещения комнат и потому придают красивую форму, иногда в в и д е башенки с про резными боковыми стенками (ср. рис. 149, в, г).
Лампы к таким фонарям состоят из глиняного или стеклянного сосуда о п и с а н н о й выше формы (рис. 15U. в). П р и б о р ы для и з м е р е н и я времени, подобные механическим ча сам, распространенным на З а п а д е , на Востоке до сих п о р относятся к предметам роскоши. Вместо них И С П О Л Ь З У Ю Т С Я , как в глубокой древности, солнечные и д а ж е песочные часы. Д р е в н и е арабы по сравнению с египтянами и треками значитель но усовершенствовали устройство не только 1 а к и х часов, но и водя ных, применив к ним колесный п р и б о р и прочие приспособления, и в таком виде пользовались ими даже _1\я различного рода развле чений. О б р а з ж и з н и восточных народов, б о л е е спокойный и разме ренный, чем на З а п а д е , не приучил их ценить точное время и пла нировать день по часам. Устройство водяных часов было д о в е д е н о арабами д о совершенства. Это п о д т в е р ж д а е т о п и с а н и е часов, которые в числе других великолеп ных вещей в 8 0 7 г. Гарун-аль-Рашид послал Карлу Великому. Это было, как говорит летописец того времени, весьма искусно выпол н е н н о е и з д е л и е из ж е л т о й меди, в ко тором течение времени отмечалось при помощи водяных часов соответ ствующим числом маленьких метал лических шариков, падавших после каждого часа в металлический таз и п р о и з в о д и в ш и х таким о б р а з о м громкий звук. П о с л е каждого часа из две надцати отверстий выступали две надцать всадников, которые затем скрывались за маленькими ставнями. ( Общественные развлечения у ара бов были ограничены предписания ми П р о р о к а . Мухаммед не только строго запрещал все азартные игры, но осуждал д а ж е музыку как занятие, расслабляющее человека и ПОТОМУ недостойное мужчины. Допуска лась лишь игра в шахматы, перенесенная в П е р с и ю из И н д и и е щ е при Сасанидах. П о э т о м у арабы, не пренебрегая музыкой, предостав ляли ее исполнение преимущественно невольницам и иностранцам. П р о и з в о д с т в о игр ограничивалось вырезанием шахматных фи гур, а форма и устройство музыкальных инструментов остались та кими же, какими о н и были издавна на Востоке. П о л о ж е н и е э т о не изменилось и после того, как под влиянием персов арабы стали больше любить музыку и д а ж е изучать т е о р и ю э т о г о искусства. И хотя халиф Аль-Мансур, помня строгий запрет Пророка, велел разбить лютню о голову какого-то музыканта, тем
не менее в э т о время в Кордове существовала уже особая школа му зыки, основанная А б д у р а х м а н о м II, а покровитель искусства Гаруналь-Рашид д е р ж а л у себя п р и д в о р н о г о музыканта Аль Маусели — персиянина, получившего о б р а з о в а н и е в Кордове. Музыканты играли на старинных инструментах, форма которых до сих п о р почти не изменилась. И з о б р а ж е н и я многих употребляе мых и сейчас на Востоке музыкальных инструментов встречаются на д р е в н е й ш и х египетских и ассирийских памятниках, названия же э т и х инструментов большей частью заимствованы из персидского, греческого и индийского языков. Из всех музыкальных инструментов в настоящее время у арабов самыми распространенными являются кеменге, канун, уд и най. На них играют соло или вместе с другими инструментами (как в ор кестре). За исключением най, о с о б о г о рода флейты, остальные три принадлежат к разряду струнных инструментов. Л и ш ь изредка для усиления э т о г о квартета к нему прибавляются ударные, играющие главную роль в в о е н н о й музыке и употребляемые л и б о сами по се бе, л и б о вместе с духовыми инструментами. Из струнных инструментов н а и б о л е е употребительны вышеупо мянутые кеменге и канун; уд встречается реже, несмотря на то что в предыдущие века э т о был главный инструмент арабских музыкан тов и в этом качестве его часто воспевали д р е в н и е поэты. Кеменге (название персидское) — разновидность скрипки, он около тридцати дюймов д л и н о й (рис. 151, а). Корпус его состоит из т р е х четвертей скорлупы кокосового ореха, п р о с в е р л е н н о й мелки ми дырочками, сверху он обтянут рыбьей кожей и закреплен на де-
р е в я н н о й подставке. Шейка делается обычно из черного д е р е в а и иногда выкладывается слоновой костью; колки выполняются из самшита. Ножка инструмента состоит из железного стержня, который проходит через корпус; струны сделаны из конского волоса и прикреп лены к помещенному на э т о й ножке железному кольцу. Смычок к кеменге полагается деревянный, на нем н а т я н у т кон ский волос; длина е г о приблизительно тридцать пять дюймов (рис. 151, в). Во время игры инструмент упирается ножкой в пол. на нем играют, как на виолончели. Канун походит на цимбалы или цитру (рис. 151, е). Длина его обык новенно тридцать девять дюймов при шестнадцати дюймах в шири ну и трех с половиной в толщину. Корпус делается из орехового дере ва. На верхней доске, по которой проложена подставка дуя струн, находится пять круглых отверстий, оклеенных рыбьей кожей и соответ ствующих пяти ножкам инструмента. На канун натягиваются двадцать четыре тройные струны из овечьих ки шок. Играющий на этом инструменте д е р ж и т его на коленях, как цитру, и перебирает струны с помощью дере вянного рише, состоящего из кольца, надеваемого на палец, в которое про девается часть ости пера или кусочек буйволового рога (рис. 151, ж, з). Уд похож на лютню (рис. 151, д) и тоже выполнен из дерева, корпус де лается из елового дерева, шейка из черного, инструмент отделывается слоновой костью, перламутром и пр.. длина его доходит иногда до двадцати пяти дюймов, на нем закреплены до семи двойных струн из овечьих ки шок. На уде играют, как и на кануне, с помощью рише, для чего выбирает ся преимущественно коршунье перо. Прочими струпными инструмента ми либо пользуются реже, либо на н и х играют только бедняки или иностран цы; таковы, например, тамбура — инст румент, похожий на лютню с очень длинной шейкой и одной или тремя струнами; рабаб — п о д о б и е четырехугольной скрипки; куссир, упо требляемый бедуинами и сходный по виду с д р е в н е г р е ч е с к о й лирой. Куссир состоит из полукруглого обтянутого кожей корпуса, из кото рого выступают две круглые палочки, соединенные сверху третьей го ризонтальной поперечиной, служащей для закрепления струн. Стру ны (не больше пяти) протянуты по деревянной подставке в одну точку на нижнем конце инструмента, так что они образуют форму т реуголь-
ника. Рабаб бывает двух родов: рабаб-эль-мугханни, или скрипка пев цов, и рабаб эшшаэр, или скрипка поэтов. О н и отличаются тем, что первая имеет две струны, а вторая только одну (рис. 151, г). Корпус состоит из прямоугольной суживающейся кверху рамки, об тянутой с одной стороны кожей или пергаментом. Через рамку продет железный стержень, который переходит в шейку из крепкого дерева, украшенную изящной инкрустацией; на ней расположены колки. Струны сделаны из конского волоса. На них играют смычком, как на кеменге. Высота этого инструмента около тридцати двух дюймов. Разница между духовыми инструментами не так значительна и ог раничивается небольшими изменениями формы флейты най. Эта флейта делается из тростникового ствола, длина ее восемнадцать дюймов, толщина у в е р х н е г о конца семь восьмых дюйма, у н и ж н е г о три четверти дюйма; на о д н о й с т о р о н е находится шесть дырочек, на п р о т и в о п о л о ж н о й — о д н о только отверстие для большого пальца (рис. 152, б).
Сходна с ней и саламие, тростниковая флейта с шест ьк> З В У К О В Ы МИ отверстиями и одним для большого пальца, а также еауме. или цембре, разновидность гобоя с восемью одинаковыми З В У К О В Ы М И отверстиями (рис. 152, а). Кроме того, б е д н е й ш и е сословия И С П О Л Ь З У Ю i два рода двойных флейт из тростника — аргул и цуммару. Каждая из них состоит из двух соединенных между с о б о й дудок, одинаковых или разной дли ны, из которых одна составлена из трех отдельных подвижных час тей, так что с их помощью флейту м о ж н о удлини п» но желанию иг рающего (рис. 152, в, г). У низших классов в ходу также цуммара би-соан — разновид ность волынки д о в о л ь н о грубой формы, сделанная из козьей шку ры (рис. 152, д). К названным инструментам м о ж н о прибавить длинный д у х о в о й инструмент вроде трубы из листовой меди с Д В У М Я крутыми о б о р о 1 а м и п о д названием сурме. Он принадлежит к числу самых звучных и употребляется преимущественно в военной музыке. С р е д и ударных инструментов главное место занимают обтянутые кожей барабаны и литавры. Из барабанов самыми распространен ными являются табл белиди. или египетский, и настоящий сирий ский барабан табл шами. П е р в ы й по форме похож на наши обыкновенные военные бараба ны, но гораздо н и ж е их (рис. 153. б): второй напоминает полукруг лую литавру из листовой меди, иногда из дерева или глины, шест надцати дюймов в поперечнике и четырех дюймов наибольшей глубины в с е р е д и н е (рис. 153. а). На нем играют Д В У М Я деревянны ми палочками. К р о м е того, употребляются и большие литавры, и маленькие баоабаны нескольких видов, в о с о б е н н о с т и при религиозных обрядах. Последние, называемые бац или ia6.\. имеют ширину в поперечни-
ке от шести до семи дюймов. На з а д н е й с т о р о н е к ним приделана пуговка, за которую их д е р ж а т л е в о й рукой, между тем как правой в них бьют палочкой или ремнем. Большие литавры называются наккара. И м и пользуются попарно, привязав с п е р е д и к седлу верб люда таким образом, чтобы с правой стороны висела большая по размеру, имеющая в диаметре до двух футов. С о в е р ш е н н о о с о б о е устройство имеет барабан, распространен ный п р е и м у щ е с т в е н н о в Египте, так называемый дарабукке. Он встречается е щ е на д р е в н е й ш и х египетских стенных изображе ниях, где такого рода барабаны д е р ж а т л и б о люди из народа, л и б о знатные женщины. Форма дарабукке воронкообразная, длина его от пятнадцати до восемнадцати дюймов, в е р х н е е отверстие затянуто кожей. И те перь, как в д р е в н е й ш и е времена, эти барабаны делаются или из гли ны и простого дерева, или же из д о р о г о г о д е р е в а и с богатыми ор наментами (рис. 153, в, г). Женщины играют на таре, или тамбурине. Это д е р е в я н н ы й обод, одиннадцать д ю й м о в в поперечнике, обтянутый кожей, в который вставлены пять двойных пластинок из крепкой листовой меди (рис. 153, д). В зависимости от ценности этого инструмента его отделка бывает довольно богатой. Публичные танцовщицы с о п р о в о ж д а ю т свои танцы игрой на осо бых металлических тарелках, или кимвалах, различной величины. Самые маленькие из н и х — сагат (рис. 153, ж) — используются как кастаньеты, о н и надеваются петлями на указательный и большой пальцы о б е и х рук. Большие кимвалы (кас) играющий бьет друг о друга о б е и м и рука ми (рис. 153, е). О н и п р и н а д л е ж а т и к числу военных музыкальных инструментов, так же как и другой инструмент, состоящий из метал лического прута с привешенными к верхнему его концу погремуш ками и колокольчиками.