НИКОЛАЕ ЦИК
МИРЧА ДРЭГАН
ОПЕРАТИВНАЯ ГРУППА’
ДЕЙСТВУЕТ
БИБЛИОТЕКА КИНОДРАМАТУРГИИ
Москва «Искусство» 1973
НИКОЛАЕ ЦИК
МИРЧА ДРЭГАН
ОПЕРАТИВНАЯ
ГРУППА
ДЕЙСТВУЕТ
Киносценарий
И(Рум)	Перевод с румынского
Ц59	А. Садецкого
Цик Николае и Дрэган Мирча
Ц59 Оперативная группа действует. Кино-
сценарий. Пер. с рум. А. Садецкого. М.,
«Искусство», 1974.
176 с. с ил. (Б-ка кинодраматургии).
Сценарий этот — комедийный детектив. Здесь четыре
новеллы, каждая из которых составляет самостоятельную
историю поимки жуликов — от мелких воришек до крупных
контрабандистов. Но новеллы объединены главными героями —
группой работников милиции, которые, преодолевая всевоз-
можные хитрости нарушителей закона, разоблачают их пре-
ступные деяния. Занимательный сюжет, изобретательные
ситуации отличают этот сценарий, написанный о работниках
милиции, выполняющих сложную, требующую истинной само-
отверженности работу.
0815-104
Ц-----------147-149-73
025(01)-73
И(РУМ)
©Издательство «Искусство»» 1973
УЛЫБКИ МИРЧИ ДРЭГАНА
У Мирчи Дрэгана не было периода ученичества — он сразу
вошел в мир кино профессионально уверенным, одаренным,
наделенным индивидуальным почерком мастером. Призна-
ние получила уже первая картина. А каждая последующая
утверждала его высокий авторитет, раздвигала рамки попу-
лярности до международной известности. Сегодня этот
молодой еще человек по праву считается одним из мэтров
румынской социалистической кинематографии.
Дебютом Дрэгана (совместно с Михаем Якобом) был
фильм «Над пропастью», который появился на экранах в
1957 году. До этого еще была дипломная работа — фильм
«Во имя войны». Тематически обе эти ленты связаны. Как и
почти все его коллеги в социалистических странах, Дрэган
начал с осмысления недавнего военного прошлого. Война
по-разному коснулась людей в разных странах Европы, но
так или иначе она никого не обошла. Картины о войне того
поколения режиссеров, к которому принадлежит Дрэган,
исполнены страсти и боли, полны мудрости и откровений.
Незауряден и фильм «Над пропастью»: дажегсегодня, памя-
туя о быстротечности времени и необратимом старении про-
5
изведений искусства кино, его нельзя не назвать весьма
значительным и по теме и по художественному решению.
Страница недавней истории, рассказанная Дрэганом и Яко-
бом, — истории переломного момента в военной судьбе
Румынии, когда солдаты и офицеры повернули оружие про-
тив гитлеровцев, — предстала историей борьбы за новый,
демократический путь развития страны.
Два следующих фильма Дрэгана — «Жажда» и «Лупень
29» — с успехом демонстрировались на наших экранах и
достаточно памятны, чтобы рассказывать о них подробно.
Да это и не наша задача — рассматривать весь творческий
путь плодовитого и сложного мастера. Отметим лишь, что
«Жажда» и «Лупень 29», удостоенные многих призов на
международных кинофестивалях, являются большими со-
циальными полотнами, сложными по композиции, с психо-
логически углубленными характерами персонажей.
Три первых фильма предсказывали Дрэгану судьбу худож-
ника, склонного разрабатывать социально-философские
проблемы, заинтересованного, казалось бы, в обращении
кинематографа к классическим традициям реалистической
румынской литературы и театра.
Но вот вышел на экраны остросюжетный, полный роман-
тических приключений фильм «Род Шоймаров» (по роману
М. Садовяну) — и все сложившиеся было оценки разлете-
лись вдребезги. Оказалось, что Дрэган с равным успехом
может вести и психологический анализ событий крупной
забастовки шахтеров в долине Жиу, расстрелянной в 1929
году королевскими войсками, и занимательный рассказ о
междоусобных войнах за престол в XVII веке. Оказалось, что
Дрэган — разный, неожиданный, а если что и объединяет
его фильмы, то прежде всего высокая художественная куль-
тура и та мера мастерства, которая не приобретается, а
дается счастливцам по рождению.
Еще позже, в период увлечения румынских кинематогра-
фистов историческими постановочными боевиками, Дрэган,
поддавшись моде, снимает «Колонну» — эпический по раз-
6
маху, яркий и увлекательный фильм. Не беремся судить,
какова его историческая ценность,— хотя границы империи
Трояна и проходили по Дунаю, время, воспроизведенное в
фильме, закрыто от нас пылью многих веков, — но что
бесспорно, так это точное соблюдение Дрэганом «правил»
жанра. В «Колонне» есть все, что зритель любит в постано-
вочных боевиках,— сражения и поединки, разделение ге-
роев на идеальных и бесконечно «отрицательных», экзоти-
:а и, разумеется, хорошенькие девушки. Вместе с тем это
ннюдь не «проходной», не случайный в творчестве Дрэга-
<а фильм. Не говоря уже об обычном мастерстве, которое
он вкладывает в стандартный сюжет, Дрэган здесь словно
бы пробует свои силы в жанре своеобразном и, каким бы
сомнительным ни казался многим жанр боевиков, достаточ-
но сложном.
Все испытать собственной практикой — это вообще в
натуре Мирчи Дрэгана. Напомним в этой связи, что, прежде
чем стать режиссером, он был известным и авторитетным
критиком. Будущим биографам Дрэгана будет интересно
сравнить его требования к кино и кинематографистам во
время работы в журнале «Контемпоранул» с тем, что он
делает как режиссер.
Пробой в еще одном своеобразном жанре нам кажется и
трехсерийный фильм о приключениях БП — милицейской
бригады происшествий (очевидно, надо бы перевести —
оперативной группы), сценарий которого здесь публикует-
ся1. Это жанр детектива. Но не классического, где действие
начинается с убийства, а сюжет представляет собой не что
иное, как процесс расследования.
Дрэган рассказывал автору этих строк, что он с драматур-
гом Николае Циком задумал снять нечто вроде «антиде-
тектива», они намеревались скорее посмешить, чем напу-
гать зрителей. И фильм поначалу мыслился односерийным.
' В книжку включены четыре новеллы из шести, составляющих трехсе-
рийный фильм
7
Вторая и третья серии появились буквально по требованию
зрителей, в результате огромного успеха первой.
Своеобразие фильмов о БП в их ироничности, остроумии,
занимательности сюжетов, музыкальности. Впрочем, это
отнюдь не «капустник». Здесь точно использована Марксо-
ва формула о смехе, с которым мы расстаемся с прошлым,
и истории, рассказанные, подчас достаточно драматич-
ны. Секрет успеха, по нашему мнению, кроется не в измене
канонам традиционного детектива, а в редкостной жизнен-
ности большинства новелл, составивших три серии. (Кстати,
эти шесть новелл делают фильм очень удобным для телеви-
зионного показа — по новелле в вечер.)
Все, что показано в фильме, правдиво отражает реалии
сегодняшней Румынии — страны, успешно идущей по социа-
листическому пути, динамично развивающей свое хозяй-
ство но закономерно встречающей на этом пути и трудно-
сти, в частности те, что возникают в силу пережитков в
сознании людей. В узнавании того, что каждому румынскому
зрителю знакомо, и кроется большой успех приключений БП
Ирония же авторов и смех зрителей происходят от созна-
ния, что происходящее на экране — это тени прошлого,
обреченного.
Во многих новеллах авторы используют один и тот же,
несколько дидактический прием: БП вновь и вновь сталки-
вается с тремя мелкими жуликами — Патраулем, Трандафи-
ром и Стериаде. И уже через них выходит на преступников
опасных. От мошенничества до преступления один шаг —
эта мысль показалась бы навязчивой от повторений, если
бы не поразительное мастерство актеров и, повторяем, осо-
бенная достоверность ситуаций.
У трех румынских мошенников был один общий предше-
ственник — великий комбинатор Остап Бендер, тоже пытав-
шийся «честно», то есть не нарушая статей уголовного кодек-
са, вынимать деньги из чужих карманов Общность знаме-
нательна: очевидно, в определенные переломные моменты
общественной истории даже мошенники принимают некую
8
внешнююобщность, действуют по одним шаблонам и конча-
ют одинаково. Конечно, три румынских жулика «националь-
но самобытны» — от великого комбинатора они отличаются
немасштабностью своих операций, счет у них идет на копей-
ки, о миллионе они даже не мечтают; а от нашего трио Нику-
лина, Вицина и Моргунова, страдающих «общим комплексом
идиотизма», они отличаются пессимистическим взглядом на
свою судьбу.
В фильме вообще много удачных ролей и исполнителей.
Известно, что румынское кино почти не имеет своих актеров
и широко привлекает актеров театра. Что бы ни говорили
критики и даже сами актеры о специфичности игры перед
камерой, практика убеждает, что в первую очередь надо
быть просто хорошим актером. А румынские театры обла-
дают множеством поистине замечательных актеров, и
поэтому едва ли не самой сильной стороной румынских
фильмов остается исполнительское мастерство. Дрэган
собрал целую «бригаду» превосходных актеров — Тома
Караджиу, Иону Дрэган, Юрий Дарие, Себастиана Папая-
ни, Думитру Фурдуя и многих других, одни имена которых
не могли не привлечь зрителей.
Благодаря актерам убедительными оказались и образы
милиционеров — случай исключительный, если вспомнить,
как однопланово выглядят обычно борцы с преступниками
даже в психологических детективах. Члены БП, конечно,
храбрые и сильные люди, но они не «сверхчеловеки», как
это бывает. Тот же капитан бригады в исполнении Тома Ка-
раджиу, известного драматического и комического актера,
выглядит зачастую отнюдь негероично, ибо он уже не молод
и не слишком интересуется чрезмерно острыми приключе-
ниями. Мошенники, каждая встреча с которыми кончается
приключением, вызывают у него смешную дрожь, как у
суеверного человека встреча с черной кошкой.
В заключение отметим, что рассказы о БП по-разному вос-
приняли критики: одни, и таких большинство, не увидели в
фильме ничего, кроме развлечения, другие же сочли этот
«сериал» поучительным и одновременно развлекательным.
Думается, что вторые точнее в оценке этого отнюдь не
пустого фильма. Проблема борьбы за зрителей существует
сегодня во всех странах, в том числе и социалистических. И
эта проблема не может решаться без фильмов, увлекающих
зрителей. Вопрос только в том, чему служат занимательный
сюжет, мастерство актеров, искусство постановщиков —
оглуплению ли зрителей или же их воспитанию и просвеще-
нию. Стоит лишь под таким углом зрения взглянуть на
приключения БП, чтобы согласиться с необходимостью
более широкого взгляда на фильм Дрэгана.
К тому же почему бы и не посмеяться? Комедия положе-
ний— жанр редкий, а здесь перед нами детектив ничем от
нее не отгорожен. Повторим: человечество смеясь рас-
стается со своим прошлым.
Р. Соболев
ю
ПОХИТИТЕЛЬ СОБАК
Прекрасное летнее утро. Среди пешеходов, запрудивших
торговый центр Бухареста, пробирается Патрауля — худень-
кий смуглый мужчина. В руках у него собачонка. Он то и дело
встревоженно оглядывается, гладит песика, будто успока-
ивает: «Не трусь, выберемся мы и из этой беды».
Людской поток становится все гуще и буквально засасы-
вает человечка. Он надвигает на глаза шляпу и энергично
работает локтями. Какой-то прохожий обращается к нему с
вопросом, но Патрауля, испугавшись, ничего не отвечает. Он
крепче прижимает собачонку к груди, ускоряет шаг, свора-
чивает за угол, украдкой оглядывается и успокаивается
лишь после того, как убедился, что незнакомец не увязался
за ним.
В тот же час по другой центральной улице сквозь толпу с
трудом пробирается маэстро Трандафир — мужчина лет
сорока, с книгой в руке. То, что это человек незаурядных
способностей, наделенный феноменальной памятью, спо-
собный запомнить за одну-две минуты целую страницу тек
ста, видно хотя бы потому, что, читая на ходу, запомнив-
шуюся страницу он тут же вырывает из книги и выбрасы-
вает.
11
HWH * I-
Водитель элегантного лимузина Гогу Стериаде подает
непрерывные гудки. Ему никак не удается найти подходящее
место, чтобы поставить машину. Наконец он остановил ее
перед каким-то магазином, посмотрел на часы, быстро
вышел из машины и пустился чуть ли не бегом.
Трое друзей — Патрауля, Трандафир и Стериаде —
приближаются с разных сторон к ларьку минеральных вод,
где назначена их встреча. Глядя на Патраулю, можно поду-
мать, что ему пришлось преодолеть немало опасностей.
Сейчас и он и песик облегченно вздыхают.
Стериаде неодобрительно смотрит на друзей, но Патрауля
и Трандафир не подозревают о его недовольстве. Они не
чувствуют за собой вины и бесконечно рады встрече.
— Сегодняшнюю печать читали? — спросил Стериаде.
— Какую еще печать? — недоумевает Патрауля
— Нашу газетную печать... Законы становятся все строже
и строже. Сегодня мы последний день работаем по-старому.
— Последний! — с готовностью поддакнул Трандафир,
—Ладно, пусть будет последний, — неуверенно согла-
сился Патрауля.
— Выпьем что-нибудь, — предложил Стериаде и обра-
тился к продавщице: — Стакан Биборцени, только разогре-
той.
— И чтобы там была сера... много серы, — добавил Тран-
дафир.
— А мне рюмку коньяку, — сказал Патрауля.
— У нас только минеральные воды.
— Так и быть, — разочарованно вздохнул Патрауля.—
Дайте стакан минеральной, но самой крепкой... —Он отхлеб-
нул из стакана. — Я никак не пойму, чего это вы вздумали
пить такую гадость?
Стериаде выпил стакан до дна. Красноречивым жестом
приказал Патраулю молчать: если, мол, не разбираешься, то
нечего и высказываться.
14
— Завтра вечером проведем деловое совещание. В во-
сем часов ноль-ноль встретимся в корчме у «Фане Путани-
ка»,— сказал Стериаде.
— Ладно, точно в восемь часов с чем-то! — торопливо
произнес Патрауля.
— В восемь ноль-ноль! — подтвердил Трандафир.
Диспетчерская Бухарестского управления милиции... По-
ступают рапорты о происшествиях из разных районов. Все
происходит по-деловому, быстро, так что удается расслы-
шать лишь обрывки фраз:
— Старшина Кэлин рапортует о том, что...
— ...на двадцать пятом километре шоссе Урзичень обнару-
жен...
— ...был обезврежен старшим сержантом Раду...
— ...пришлось открыть огонь...
Работники милиции торопливо снуют по коридорам. Одни
только сейчас возвратились с задании, других уже вызы-
вают к начальству, чтобы ознакомить с очередным поруче-
нием.
— Вторую бригаду вызывают к майору Добреску!
К одному из кабинетов подходят капитан Панаит, старшина
Кэпшунэ и старший сержант Кристоловяну. Старшина дер-
жит на поводке служебную собаку. У самой двери овчарка
негромко скулит, старшина тревожно вздрагивает.
— Ясно, товарищ майор снова не в духе.
Капитан Панаит, раздраженный словами старшины, уко-
ризненно смотрит на собаку Но та по-прежнему скулит,
предсказывая членам бригады очередные неприятности со
стороны начальства.
Все трое входят в кабинет майора, отдают честь и засты-
ваютудверей постоике «смирно». Майор Добреску привет-
ливо здоровается и, усмехаясь, спрашивает.
— Это правда, что вас прозвали «бригадой специалистов
по пустякам»?
15

Трое подчиненных стоят навытяжку, принимая, не моргнув
глазом, иронию начальства. А майор продолжает подтруни-
вать.
— Знаете, капитан Панаит, у меня впечатление, что это
прозвище вам прекрасно подходит — только пустяками и
занимаетесь.
Капитану очень хочется ответить, но он понимает, что
лучше не ввязываться в дискуссию с непосредственным
начальником.
Собака весело ластится к майору, будто давая всем
понять, что они оба в прекрасных отношениях.
— Ну ладно, товарищ капитан, а сейчас за дело
Капитан Панаит и два молодых лейтенанта милиции
слушают указания майора.
— Вчера утром исчезли два мальчика — Василе Онофрей
одиннадцати лет и Михай Онига тринадцати. Они жили в
одном доме и учились в одной и той же школе. К сожалению,
17
родители решили сообщить нам об их исчезновении лишь
пять минут тому назад. Лейтенант Видрашку, постарайтесь
разыскать ребят.
— Слушаюсь, товарищ майор.
— Старшина Адэскэлицей доложил, что за последние дни
на рынке Обор околачивается много подозрительных лично-
стей... Среди них двое или трое, имевшие в прошлом судимо-
сти. Лейтенант Пырвулеску, проведите на рынке облаву.
— Слушаюсь!
— К нам поступило следующее заявление: госпожа Ризе-
ску, проживающая по улице Парфумулуй, дом 14-а, сообща-
ет, что вчера вечером, между семью и девятью часами, кто-
то проник к ней в квартиру и похитил ее собачонку... воз-
можно, и кое-какие вещи.
— Собачонка породистая? — спросил Панаит.
— Не очень, но она отвлекала госпожу Ризеску от печаль-
ных мыслей.
— Так, значит, товарищ майор, из-за какой-то дворняжки...
— Дело не в шавке, а в том, что вор проник в чужую квар-
тиру.
— Слушаюсь, товарищ майор! Я должен срочно разыскать
шавку госпожи Ризеску.
Лейтенанты, которым поручены дела более весомые, иро-
нически поглядывают на капитана Панаита.
— Желаю успехов!—сказал майор всем, затем повер-
нулся к Панаиту. — Да, чуть не забыл, вместо старшины
Кэпшунэ я хочу дать вам другого работника. Поговорим об
этом завтра.
Старшина Кэпшунэ разглядывает на столе фотокарточки
из карманного альбома и говорит своей собаке:
— Брось, Костел, не расстраивайся. До отпуска осталось
только три дня Главное ты мне верь! Я надеюсь, что мы
вместе с тобой распутаем какое-нибудь серьезное дело... Ты
меня понимаешь?.. Ну, например, предотвратим преступле-
ние... или поджог какой. Ну как, Костел, ты мне веришь?
18

Кажется, что пес одобрительно кивнул.
— Вот и прекрасно... А теперь проверим, помнишь ли ты
уроки, что мы с тобой проходили Предположим, что какой-
нибудь нарушитель произнесет цифру четыре. Что ты в
таком случае сделаешь?
Костел лает четыре раза.
— Правильно, — одобрил Кэпшунэ, — А что ты сделаешь,
если услышишь цифру одиннадцать? Ведь не будешь ты
лаять одиннадцать раз, не так ли?
Костел коротко лает два раза, что означает один и один.
— Э нет, так может произойти путаница, ведь ты лаешь два
раза и для цифры два.
Входит капитан Панаит. Кэпшунэ, вскакивая, докладыва-
ет:
— Товарищ капитан, я как раз говорил Костелу...
— Через две минуты мы выезжаем на задание, — перебил
капитан.
— Извините за любопытство, нам на этот раз доверили
что-нибудь достойное нас?
Нашей бригаде положено заниматься мелкими происше-
ствиями, а вы мечтаете только о растратах, самоубийствах,
поджогах.
Кэпшунэ покаянно молчит. Все-таки он не падает духом и
подбадривает Костела:
— Не расстраивайся, дружище, мы еще добьемся своего.
Все члены бригады — капитан Панаит, старшина Кэпшунэ
и* старший сержант Кристоловяну — едут на выполнение
задания.
— Заехать сперва в отдел картотеки? — спросил Кристо-
ловяну, который сидит за рулем довольно старенькой маши-
ны.
— Да, —сказал капитан,— я хочу еще раз проверить
картотеку.
Кэпшунэ с Костелом на заднем сиденье подытоживает
сведения, которыми они располагают:
20
— Госпожа Ризеску проживает по улице Парфумулуй...
— Это недалеко от старой каланчи...— уточнил капитан.
— У нее была японская болонка Пуфи.
— В районе каланчи орудуют пять специалистов по хище-
нию охотничьих собак... Только один не гнушается домаш-
ними собачонками.
— Двери он открыл отмычкой. .
— Правильно. Мне сдается, что это, скорее всего, Пат-
рауля.
Дежурный сотрудник идет вдоль ящичков с карточками.
— Грабители церквей... взломщики сейфов. , кладовых...
казино... похитители собак: охотничьих . домашних...
Он вытаскивает длинный ящичек и просматривает кар-
точки вместе с капитаном Панаитом, который сообщает суть
дела:
— Обычная собачонка... выкрали из квартиры... дверь
открыли отмычкой.
— Сейчас посмотрим... В Бухаресте на этом специализи-
ровались следующие: Василе Янку, Бусуйок Георге,
Патрауля Фэникэ, Кириак Марчел...
— Пожалуй, хватит, — сказал Панаит, захлопывая блок-
нот, куда вписал имена.
Дома у Патраули. В комнате дикий беспорядок. Всюду —
на столе, на стульях, на полу — разбросана одежда, валя-
ются винные бутылки, сифоны, корки хлеба, грязные
тарелки и стаканы. Около печки лежат четыре собачки.
Патрауля только что искупал пушистого щенка. Он сушит
его феном и расчесывает ему шерстку. Делает он это, как
профессиональный парикмахер.
Подружка Патраули высовывает из-под одеяла голову По
видимому, ее разбудило гудение фена.
— Уже десять? — спросила она.
— В десять придет Маричика. Значит, десяти еще нет
21
— Дай мне стакан воды.
— Ты же видишь, что я занят. Возьми сама.
Луминица собралась подняться с постели, как в дверях
раздался звонок. Патрауля бросился к окну, посмотрел во
двор и застыл от удивления.
Внизу, у калитки, стоят капитан Панаит, Кристоловяну и
Кэпшунэ с собакой.
— Кого вам? — спросил Патрауля.
— Вас можно на два слова?
— Я в вашем распоряжении. Пожалуйте, пожалуйте, здра-
вия желаю!
Патрауля выскакивает на веранду, спускает на веревочке
ключ. Капитан отпирает калитку. Патрауля втягивает
обратно веревочку, подбегает к Луминице.
— Только не волнуйся, милая, максимум хладнокровия... И
накинь что-нибудь... Вот эту рубашку, нет, лучше ту. Глав-
ное— хладнокровие! — бормочет он, часто и быстро крес-
тясь. Но когда входят работники милиции, он сама привет-
ливость. Прошу, прошу вас, товарищ лейтенант, я сча-
стлив, что вы нам оказываете столь высокую честь. Про-
стите за беспорядок... но мы только вчера поженились.
— А точнее, в котором часу?
— Приблизительно в восемь.
— До или после того, как ты украл собачку госпожи Ризе-
ску?
— Фэникэ, что он говорит такое? — вскинулась Луминица.
— Так ведь, дорогая, они могут говорить, что желают, ведь
они лейтенант.
— И ты это разрешаешь?
Патрауля подавленно молчит. Луминица натягивает одеяло
на голову и громко рыдает.
— Товарищ лейтенант, разрешите задать вопрос?
— Капитан, — поправил Панаит.
— Так точно, капитан, у меня к вам просьба.
— Пожалуйста.
— Кто меня продал, товарищ капитан? Хочу знать, кого
должен благодарить. И не смотрите на меня так сурово, я же
никого не убивал.
— Одевайся, — приказал Панаит.
— Товарищ капитан, ну почему вы хотите именно сейчас
увезти меня от любимой семьи? Я отдам эту дворняжку
обратно. Я ею совсем не пользовался. Даже, можно сказать,
наоборот — выкупал ее. Стоит ли поднимать шум из-за
жалких двухсот лей? Столько мне один господин заплатил за
нее. Даже дал деньги вперед. А вчера вечером, к десяти,
должен был зайти за товаром, но почему-то не зашел.
— Что еще за господин?
— Очень приличный господин... в дорогом костюме...
— Как его имя?
— Не знаю. Не знаю ни имени, ни адреса. Но он хотел
собачку госпожи Ризеску и никакую другую. С ума сходил по
этому песику.
— А откуда ты знал, что между семью и девятью часами
вечера госпожи Ризеску не будет дома?
23
— Да этот же господин мне сказал. В пять минут восьмого
я уже был на месте, вошел, забрал собачку и закрыл за
собой дверь. И нитки там не украл. Даже на ковер не насту
пал, очень уж он был чистым. Примите во внимание, това-
рищи, я, как только попадаюсь, сразу выкладываю все начи-
стоту, так оно лучше.
— Отлично, а сейчас следуй с нами’ — приказал Панаит.
— Ои, нет нет! — завопила Луминица, соскакивая с посте-
ли. Завернувшись в простыню, она кинулась на шею своему
нареченному.
Старшина подает знак собаке.
Костел бросается к обнявшимся, кладет Патрауле лапы на
плечи. Патрауля застывает, боясь шелохнуться. Луминица
шарахается в сторону. Собака отступает, повинуясь новому
знаку старшины. Патрауля не рискует сдвинуться с места
Наконец он принимается боязливо искать свой пиджак.
— Что ты ищешь? — резко спросил Кэпшунэ.
— Никак не найду свой пиджак.
— Можешь и так пойти.
— Как — так? В пиджаке у меня паспорт! — Патрауля
продолжает поиски. — Перед вашим приходом пиджак
лежал здесь...
— Говори, да не заговаривайся! — возмутился Кэпшу-
нэ.— А вы, сударыня, коль обвенчались, не стойте сложа
руки, а наведите здесь порядок!
Испуганная Луминица роняет простыню и, оставшись в
прозрачной короткой рубашонке, принимается искать пид-
жак Патраули.
Работники милиции отворачиваются, чтобы, не дай бог, не
увидеть того, что не положено.
Луминица наконец находит пиджак под кроватью
Патрауля нежно обнимает ее.
— Пока ты вернешься, я обязательно наведу здесь поря-
док, — заверяет она.
— Времени у вас хватит с лихвой Успеете даже стены
побелить,— сказал Кэпшунэ.
24
— Разве это так серьезно, товарищи? — испуганно спро-
сил Патрауля, уходя с работниками милиции.
Машина милиции подъезжает к дому госпожи Ризеску.
Панаит, Патрауля с Пуфи на руках, Кэпшунэ и Костел
выходят и останавливаются на тротуаре.
Неподалеку стоит машина Стериаде. Выйдя из нее, он смо-
трит вдоль улицы, будто случайный прохожий, заинтересо-
вавшийся тем, что происходит вокруг. С тем же независи-
мым видом подходит к работникам милиции и прислуши-
вается к словам Патраули.
— Я подождал до пяти минут восьмого и тогда вошел во
двор. Меня никто не увидел, и я никого не побеспокоил. Я
вам уже говорил, что я никогда никому не доставляю ника-
кого беспокойства. Затем я поднялся на цыпочках по лест-
нице...
— Это черт знает что, товарищи! — возмутился Стериаде.
- Так и хочется дать ему как следует в ухо!
25
— Почему это? — спросил Панаит.
— А как же иначе, товарищи? Выжидал, подстерегал, про-
крался в квартиру... Где мы живем, граждане? В джунглях,
что ли? Я говорю это от имени общественного мнения.
— Вы слышите, что говорит общественное мнение?
Воспользовавшись тем, что на него не смотрят, Стериаде
ободряюще подмигивает Патрауле. Но Панаит, заподозрив
неладное, спрашивает его в упор:
— А вы, собственно говоря, что здесь делаете?
— Я? Ничего... У меня здесь машина, и я ищу ее, — в
растерянности ответил Стериаде и отошел в сторону.
Патрауля, вздыхая, вновь пускается в объяснения:
— Значит, я поднялся по лестнице... Пойдемте со мною...
Здесь двенадцать ступенек.
— Вы их неправильно сосчитали, — усмехнулся Панаит, —
тринадцать.
— Как вам будет угодно, — согласился Патрауля. — Отпер
дверь вот этой отмычкой и...
Он собирается всунуть отмычку в замочную скважину, но
Панаит останавливает его, заметив на дверях записку:
«Дверь открыта, пожалуйста, входите.
Мария Ризеску».
В комнате, не сводя глаз с двери, сидит в кресле женщина.
Патрауля виновато кланяется. Здороваются и все осталь-
ные, но та никак не реагирует.
Панаит подходит к креслу, притрагивается к голове жен-
щины, поворачивает ее к окну Тут он увидал, что в кресле
сидит манекен. Понимает это и Патрауля, который как раз
намеревался поцеловать у хозяйки руку и попросить про-
щения. Он испуганно шарахнулся в сторону.
Кристоловяну поворачивает голову манекена к двери.
Затем выходит из комнаты, приникает глазом к замочной
скважине, возвращается и сообщает:
— Если смотреть оттуда, то можно поклясться, что здесь
сидит живой человек. А глаза как блестят... Будто смазаны
фосфором.
26
— Вчера вечером,— спросил капитан,— когда вы про-
никли сюда, где находился манекен?
— Не был он здесь, честное слово не был!
Кэпшунэ подходит к окну, подзывает капитана. На подо-
коннике виден след мужской обуви.
27
— Жаль, что из-за дождя след частично стерся,. — огор-
ченно вздохнул Кэпшунэ.
— Посмотрим. — Панаит подошел к телефону, набрал
номер: — Говорит капитан Панаит. Товарищ майор, пришли-
те, пожалуйста, криминалиста, чтобы проверить отпечаток
обуви, найденный на улице Парфумулуй, дом 14-а, в квар-
тире Ризеску... Благодарю.
— Мне можно уйти? — спросил Патрауля. — Боюсь, как
бы моя невеста не выбросилась от горя в окно, а там ведь
высоко.
— Не так уж высоко.
— Воля ваша... только я, товарищ капитан, твердо решил:
так дальше продолжаться не может. Сегодня был последний
день, а начиная с завтрашнего дня, буду жить, как все
честные люди. Ей-богу, с завтрашнего дня завяжу! А теперь
мне можно уйти?
Дверь тихонько открывается, в комнату входит госпожа
Ризеску. Увидев Пуфи, она бросается к собачке, берет ее на
руки и всхлипывает от радости.
— Я же вас просил, чтобы вы никуда не уходили, — сказал
Панаит.
— А я боюсь оставаться одна дома, сударь мой, вот и отси-
живаюсь у соседей. Откуда вам знать, как тяжко живется
старой, одинокой женщине.
— Вы не совсем одиноки, у вас ведь... сестра. — Панаит
показал на манекен.
— Это мой муж изготовлял манекены и перед смертью
подумал... — захлебнулась слезами старушка.
— Вчера после обеда манекен был здесь?
— Нет, я отдала его в починку... рука у него отвалилась.
— А он у вас все время сидит в этой позе?
— Да... в доме бывают всякие люди... А любой вор . перед
тем как открыть дверь, смотрит в замочную скважину, не так
ли... и если видит, что кто-то дома...
— Вы правы, госпожа, целую ручку. Кабы я его уви-
дел, ни в жисть бы не полез. Простите уж меня, сделай-
28
те такую милость! — Патрауля пытается поцеловать руку
старушке.
— Вчера после обеда, когда вы ушли, вы оставили окошко
открытым?
— Да, хотела здесь проветрить.
— Доставьте Патрауля к товарищу майору и немедленно
возвращайтесь! — приказал Панаит старшему сержанту.
— Чего это вы на меня взъелись? — возмутился вдруг
Патрауля. — Я ведь ничего не украл... то есть то, что ук-
рал, обратно вернул. Ни к чему другому не притронулся. Хо-
зяйка меня простит... Сегодня последний день живу по-
старому! Честное слово! Я знаю, что госпожа смилуется
надо мной. Да скажите вы сами, сударыня, ведь я только
вчера обвенчался и... я и штраф готов заплатить, товарищ
капитан.
— Что до меня, то я его прощаю, — робко вступилась
госпожа Ризеску.
— Старший сержант, выполняйте приказ!
— Слушаюсь! — Кристоловяну вывел Патраулю.
— Старшина Кэпшунэ!..
— Все понятно, товарищ капитан. Сейчас обследую все
вокруг.
— Только внимательно и тактично, чтобы не наломать
дров.
— Очень обидно, что вы обо мне такого мнения, —
вздохнул Кэпшунэ и вышел вместе с собакой.
По той же улице Парфумулуй, почти рядом с домом
госпожи Ризеску, находится учреждение с непонятным
названием «ИКСМД, 2-й отдел» Никакой расшифровки на
вывеске нет. С улицы видны только высокая бетонная стена
и глухие железные ворота
Кэпшунэ с собакой минуют ворота, огибают стену и входят
во двор другого здания.
Костел остановился и негромко залаял — у забора
валяется старая, поношенная шапка. Старшина вынул лупу,
стал внимательно разглядывать шапку и вдруг обнаружил на
29
ней следы крови. Это открытие очень взволновало Кэпшунэ.
Оправив китель, откашлявшись, он дал собаке хорошенько
обнюхать шапку, а затем приказал: — Ищи!
Костел и Кэпшунэ пускаются в путь.
Криминалисты рассматривают отпечаток обуви на
подоконнике.
— Вы давно здесь проживаете? — спросил Панаит гос-
пожу Ризеску.
— Давно, сударь, с самой свадьбы. Дом-то хороший, воз-
дух здесь чистый, соседи — люди приличные, спокойные...
Вот и осталась на месте, хоть мне частенько предлагали
обменять квартиру. Последний раз даже давали большие
деньги, но я никак не могла решиться.
— А когда именно это было, в последний раз?
— Дней десять тому назад.
— Сколько же вам предложили?
— Много... но я не взяла, даже помышлять не хочу о таком
деле.
— Я вас спрашиваю из чистого любопытства, сам собира-
юсь обменять квартиру, — успокаивающе произнес Панаит.
— Мы закончили, — сообщил один из криминалистов.
Панаит полез в окно.
— Ой, сударь, осторожно, как бы вы не упали! Давно как
раз отсюда чуть не свалился один господин, который пришел
ко мне в гости.
— Теперь день и хорошо видно, так что обойдется.
Осторожно пробираясь по карнизу, капитан переходит на
балкон соседнего дома. По лестнице, прикрепленной к сте-
не, Панаит поднимается с балкона на небольшую террасу
Этажом выше распахнулось окно и появилась женская
голова.
— Что вы там делаете, товарищ?
— Вышел подышать чистым воздухом,— объяснил Па-
наит, стряхивая пыль с брюк. — А вы здесь работаете?
— Ага! — ответила женщина и исчезла.
зо
Панаит делает еще несколько шагов, прыгает на подокон-
ник другого окна и попадает в какой-то кабинет, где весьма
сосредоточенно трудятся несколько чиновников.
— Здравствуйте, извините, что вошел не совсем так, как
принято.
Один из чиновников отрывается от бумаг.
— Вы что, читать не умеете? Не видите, что написано на
дверях? Прием посетителей после двенадцати часов.
Панаит направляется к выходу, но дверь заперта. Чинов-
ник привычным жестом вынимает из кармана ключ, отпирает
дверь и выпускает непрошеного гостя. Затем он тщательно
поворачивает ключ в замке и вдруг останавливается, как
оглушенный ударом... Смотрит на дверь, потом подходит к
окну, перегибается через подоконник, наконец, спрашивает
сослуживцев:
— Вы ничего не заметили?
— Нет, а что?
Кэпшунэ шагает вслед за Костелом, время от времени
вытирая с лица пот. Но вот он останавливается у ларька с
водами. Костел дергает за поводок. Раздраженный стар-
шина накидывает петлю поводка на железный крючок и про-
сит стакан воды с клубничным сиропом.
Костел снова тщетно дергает за поводок. Внимательно
рассматривает крючок, конец поводка с петлей. Видно, что
ему не терпится прогуляться одному.
Рядом резвится хорошенькая болонка, наверное, улизнув-
шая от хозяйки Костелу удается сбросить петлю с крючка.
Теперь можно гулять в свое удовольствие, но он подходит к
болонке и хватает зубами ее поводок...
Кэпшунэ, выпив воду, взял поводок.
— Пошли, Костел!..
Но на поводке вместо Костела сидит печальная болонка
Старшина растерянно озирается, срывается с места, но
тут же возвращается, так как слышит знакомый лай Костел
31
притаился рядом в кустах. Кэпшунэ оскорблен в самых луч-
ших своих чувствах. Он подходит к кусту, усаживается на
скамейку и, стараясь смотреть собаке прямо в глаза, уко-
ризненно выговаривает:
— Эх, Костел, Костел... Конечно, если ты не хочешь
больше со мной работать, то я тебя прекрасно понимаю... Но
нельзя же все время надо мной подшучивать. Мало тебе
того, что своим дурацким скулежом ты капаешь на меня
майору? Ну хватит! Вылезай и берись за работу! Давай!
Костел послушно выскочил, отряхнулся и снова пустился в
путь.
— Да. А вам кто нужен?
Пройдя длинный, слабо освещенный коридор, Панаит
попал в комнату, где находятся двое пожилых служащих, по
скучающему виду которых ясно, что им все на свете давно
осточертело. Они не обращают на вошедшего ни малейшего
внимания.
— Здесь торговый отдел?
— Начальник отдела.
— Он не пришел
— Что, он не должен быть сегодня?
— Должен. И наш директор уже спрашивал о нем. Дома
его тоже нет. Может быть, заболел, пошел в поликлинику.
— А где его кабинет?
— Рядом.
Панаит тихонько закрыл за собой, дверь.
Дверь в кабинет начальника отдела открыта Панаит вхо-
дит.
Он сразу же обращает внимание на разбросанные
обрывки полуобгоревших бумаг. Сводчатый коридорчик
ведет из кабинета в крохотную комнатку, где стоит сейф.
Панаит подошел ближе и остановился как вкопанный.
На полу, около сейфа, лежит человек. Он мертв.
32

Костел вбегает во двор убогого домика на окраине города.
Кэпшунэ с трудом переводит дыхание. Он подходит к двери,
открывает ее и исчезает внутри.
Как раз в эту минуту у тротуара останавливается машина,
за рулем которой сидит Стериаде. Он внимательно смотрит
вслед Кэпшунэ.
В комнате, куда вошел старшина, находятся мужчина, лет
пятидесяти, худой, с неприятным лицом, изнуренная, костля-
вая женщина и мальчик лет шести-семи. Увидев собаку,
все испуганно вскакивают.
— Всем оставаться на местах! — приказал старшина.
Костел подбежал к кровати и заполз под нее Кэпшунэ
опустился на корточки и вытащил оттуда пиджак, запятнан-
ный кровью.
— Кровь! — коротко говорит он.
— Ваша правда, гражданин начальник. Никуда не денешь-
ся, когда свалится беда на голову. Но не я его зарезал.
— А кто?
— He знаю.
— А кровь откуда?
— От него же.
Старшина снова нагнулся, обвел мелом место, где лежал
пиджак.
— Руки вверх и ни одного движения! Я вас сейчас оставлю
под охраной Костела, и если не хотите распроститься с
жизнью, то ни шагу с места, пока я не вернусь... Костел, не
спускай с них глаз!..
Костел в ответ глухо рычит.
— Ой, муженек, муженек, всех ты нас в могилу
сведешь... — запричитала женщина. — Сколько раз я
тебя просила не лезть на рожон ради денег...
— Теперь уж будь что будет... — буркнул мужчина и
опустил руки.
Костел грозно зарычал, призывая его к порядку
Кэпшунэ подошел к телефонной будке Туда же напра-
вился и Стериаде, он угодливо раскланивается
— Здравствуйте. Что вам угодно? — сухо осведомился
старшина, раздраженный присутствием постороннего.
— Тоже хочу позвонить. Мы с вами встречались час тому
назад... Я живу здесь, поблизости...
— Ну и подождите своей очереди.
Кэпшунэ вошел в будку, тщательно закрыл дверь и набрал
номер.
— Здравия желаю, товарищ майор!.. Я задержал подозри-
тельную личность... Пятна крови... Задержанный признался
во всем. Вышлите срочно машину на улицу Себастиан, дом
31. Только очень срочно!
Стериаде, который ждал у двери, снова вступил в разговор
со старшиной:
— Трудная у вас работа... Я вами просто восхищаюсь... как
35
вы только справляетесь со столькими нарушителями... Ей-
богу, восхищаюсь!..
Кэпшунэ явно польщен.
— Так нам положено, дорогой товарищ. Мы должны
справляться.
— Ия так думаю. Чтобы мы, честные граждане, жили
спокойно и в безопасности... А я все думаю про того беднягу
с собачкой... Неужто он здорово влип?
— А вы что, очень его жалеете?
— Что вы, что вы! Поделом ему, хоть избавимся поскорей
от воров.
Помещение милиции. Майор Добреску говорит по телефо-
ну:
— На улице Себастиан, дом 31 арестован опасный пре-
ступник. Следы крови... По всем данным речь идет об убий-
36
стве. Преступника задержал старшина Кэпшунэ. Немед-
ленно отправляйтесь по указанному адресу!
Панаит садится в свою машину рядом с Кристоловяну.
— От Кэпшунэ никаких вестей?
— Нет, он только сообщил, что обследует все вокруг.
— Давайте, быстрее!
В пути их перегоняет целая колонна милицейских автомо-
билей. Кристоловяну смотрит на мощные новенькие машины
с неприкрытой завистью. Во второй из них находятся Костел,
задержанный мужчина, Кэпшунэ и еще один старшина мили-
ции. Кэпшунэ отдает Панаиту честь и знаками старается дать
ему понять, что у него крупный улов.
— Прибавьте газу! — сказал Панаит.
— Введите задержанного! — приказал майор Добреску.
Кэпшунэ и другие работники милиции вводят задержан-
ного мужчину. На нем запятнанный кровью пиджак, обнару-
женный Костелом под кроватью.
— Имя? — начал допрос майор.
— Прокоп Думитру. Проживаю по улице Себастиан, дом 31.
— Где работаете?
— Сейчас нигде. Последние шесть месяцев не работаю.
Раньше служил кладовщиком.
— Судимости есть?
— Да. Хоть я не знал за собой никакой вины, меня поса-
дили на три месяца за халатность... А сейчас подрабатываю
на жизнь грузчиком, помогаю кому придется.
В кабинет входят Панаит и Кристоловяну. Кэпшунэ привет-
ствует их с победоносным видом.
— Прокоп Думитру, что вы можете сказать об этих пятнах
крови?
— Я, товарищ майор, никого не убивал. В чем виноват, в
том готов признаться, но чужой вины на себя брать не буду.
— Вы признаете, что это свежие пятна крови?
— Так точно, свежие. Кровь-то вчерашняя, только не я его
37
прикончил. Это другие его прирезали, даже не знаю кто, а я
только перевез.
— Куда перевезли?
— К себе домой. Тащил на спине, оттого и кровь на
пиджаке.
— А теперь где он?
— Теперь нигде нет, съели его.
Общее изумление. Кэпшунэ в растерянности пробормо-
тал:
— Людоедство вдобавок...
— Как так съели? — возмутился майор.
— Так он ведь маленький был... потянул не более сорока
килограммов, с костями, со всем. Четыре килограмма мы
себе оставили, а остальное продали — часть на свадьбу
одному знакомому, а часть моему свояку на крестины ребе-
ночка... Правда, продал я не по государственной цене.
— Ты что же это, трупы продаешь? — закричал Кэпшунэ.
— Воля ваша, раз его закололи, можете называть и тру-
пом. Но только я завсегда так продаю кабанчиков.
Секундное замешательство присутствующих завершается
громким хохотом. Один лишь задержанный недоуменно
оглядывается, ничего не понимая. Кэпшунэ пошатывается,
будто его ударили по голове, проводит ладонью по лицу и
жалобно лепечет:
— Разрешите задать ему вопрос, товарищ майор, разре-
шите...
Пот катит с него градом. Он расстегивает китель, вытаски-
вает из внутреннего кармана шапку, найденную Костелом, и
спрашивает задержанного:
— Узнаешь эту шапку?
— Моя шапка... — удивленно таращится Прокоп. — Где вы
ее нашли? Она у меня пропала еще на той неделе, да и туфли
старые тогда же куда-то подевались. Я думал, что дети их
затеряли...
— На той неделе, говоришь? Ты ее потерял вчера вечером
38
на улице Парфумулуй, дом 14. А рядом, из дома 14-а, была
похищена собачка госпожи Ризеску...
— Что вы, что вы... Вчера вечером, когда я забрал кабан-
чика, шапки у меня уже не было. Правда лишь то, что взял я
его на улице Парфумулуй... Мне его оставили в одном
дворе... Ума не приложу, почему они так сделали... обычно
привозят товар мне на дом.
— А почему на шапке тоже пятна крови?
— Не знаю.
— Мы это выясним. Отправьте шапку и пиджак на анализ
в лабораторию, — распорядился майор. — А вас, Прокоп
Думитру, мы задержим до выяснения всех обстоятельств.
Прокопа уводят, и теперь майор Добреску принимается
отчитывать членов бригады:
— Что же это вы, товарищи, бухнули в колокола и взбудо-
ражили столько народу из-за какого-то поросенкаВ 9 На
посмешище себя выставили!
— Разрешите, товарищ майор, — сказал Панаит. — На
улице Парфумулуй в действительности совершено престу-
пление .. Я уже сообщил в прокуратуру. Убит начальник тор-
гового отдела ИКСМД На первый взгляд создается впечат-
ление, что он покончил жизнь самоубийством, но я считаю,
что мы имеем дело с преступлением
— Я вас слушаю, товарищ капитан, говорите.
Панаит сел за стол, взял лист бумаги и принялся что-то
чертить объясняя:
— У госпожи Ризеску была украдена собачка Кто был
заинтересован в том, чтобы собачка исчезла как раз вчера
вечером, когда было совершено преступление? Дело в том,
что из квартиры Ризеску можно проникнуть в помещение
ИКСМД
В лаборатории подвергаются анализу пятна крови на
шапке и пиджаке Прокопа.
Один из лаборантов диктует секретарше:
39
— На пиджаке кровь животного. Следы оставлены не
более тридцати шести часов тому назад. На шапке следы
человеческой крови. Группа крови А 1. Следы оставлены не
более двадцати четырех часов тому назад.
Помещение милиции. Патрауля возвращает фотографии,
которые ему предложили посмотреть.
— Нет, товарищ, не похож он, — сказал Патрауля стар-
шине милиции, — ни на одного из этих не смахивает. Это все
мазурики, а тот настоящий барин. Заплатил мне наперед
двести лей не глядя. Ясно, что любитель собак. Не похож, я
же вам говорю, ничуть не похож ни на одного из этих. Никак
я не пойму, почему вы решили бросить меня в тюремную
камеру как тряпку какую. Ей-богу, грех на душу берете,
ведь я-то взял не более двухсот лей... А другие крадут
десятки тысяч, и никто с них не спрашивает...
Панаит и Добреску беседуют с госпожой Ризеску.
— Вы сказали, что вам предлагали большие деньги, если
согласитесь обменять свою квартиру. Кто сделал вам это
предложение?
— Не знаю... я не спрашивала его имени. Весьма солид-
ный господин.
— А как он выглядел? Каковы его приметы?
Госпожа Ризеску беспомощно разводит руками.
— Попытайтесь, пожалуйста, вспомнить, — сказал май-
ор. — Мы вам покажем несколько фотографий. Возможно,
вы его узнаете.
Панаит допрашивает мужчину со следами оспы на лице.
— Это вы доставили Прокопу Думитру забитого кабанчи-
ка?
— Да. Кабанчика весом в сорок два килограмма.
— И оставили тушу на улице Парфумулуй, дом 14, во
дворе, под забором... — вставил Кэпшунэ.
40
— Признаю и это. Я должен был доставить кабанчика к
нему домой, но он передал мне через одного клиента, чтобы
я оставил на улице Парфумулуй...
— С каких пор вы снабжаете Прокопа мясом?
— Месяцев восемь. Но очень редко... подбрасывал ему то
телка, то поросенка. В этом, я признаюсь, виноват.
— Вы знаете, кому принадлежит эта шапка?
— Нет... то есть да, кажется, я ее видел как-то у Прокопа.
— А кто этот клиент, который вам сказал, что поросенка
надо оставить на улице Парфумулуй?
— Не знаю. Он мне позвонил по телефону и передал
просьбу Прокопа.
— И вы его послушали? А может быть, вас просто разы-
грали?
— Ну уж нет, я стоял в сторонке на страже. Ушел только,
когда увидел, что Прокоп забрал кабанчика.
В ИКСМД царит напряженная обстановка. Следствие идет
полным ходом. Работники милиции изучают документацию,
снимают копии, делают фотографии, допрашивают сотруд-
ников.
В бухгалтерии лежат навалом кипы папок с делами.
Панаит показывает фотографию Прокопа одному из служа-
щих.
— Вы знаете этого человека?
— Да. Он заведовал у нас складом в столовой, потом у
него провели ревизию, ну и...
— Продолжайте, в наших общих интересах найти преступ-
ника.
— Покойник, ну... начальник торгового отдела обнаружил
в отчетности Прокопа какую-то недостачу и отдал его под
суд.
— Значит, вы думаете, что может идти речь о мести?
— Кто его знает, возможно, и так.
41
Кэпшунэ вручает майору папку с материалами экспертизы
и торжествующим тоном рапортует:
— Разрешите доложить, товарищ майор. Во дворе у Про-
копа, в поленнице дров, мы с Костелом нашли те туфли,
которые, как он говорил, пропали у него вместе с шапкой.
— Что же из этого следует?
— След одной из этих туфель обнаружен на подоконнике
в квартире госпожи Ризеску.
— Отлично, Кэпшунэ. А сейчас проводите меня в ИКСМД.
Кэпшунэ расплывается в улыбке, подмигивает Костелу и
тихо говорит ему, но так, чтобы услышал и майор:
— Видишь, Костел, все-таки мы с тобой раскрыли пре-
ступника.
Костел жалобно скулит, что вызывает улыбку майора и
сразу же возвращает Кэпшунэ к действительности.
Панаит беседует с женщиной в трауре — вдовой убитого.
Она говорит с трудом, то и дело всхлипывая:
— Я была в соседней комнате и не видела того человека,
с которым разговаривал мой муж, но голос его запомнила.
Муж сказал, что не хочет больше принимать участие, что
боится. Тот угрожал ему тюрьмой... А потом он ушел.
— Сколько получал ваш муж в месяц?
— Две тысячи триста лей, — ответила сквозь слезы жен-
щина. — Правда, в последний год он зарабатывал значи-
тельно больше, он говорил, что были большие премии, пере-
выполнение плана, сверхурочная работа... Это казалось мне
подозрительным, я даже как-то спросила его, но он прикрик-
нул на меня... Никогда ничего он мне не рассказывал.
Женщина ломает пальцы, унизанные золотыми кольцами
Панаит заканчивает разговор с юрисконсультом учрежде-
ния:
— Благодарю вас, товарищ. Если положение обстоит
42
именно так, то несомненно, что Прокоп был виноват и его
уволили вполне заслуженно. Спасибо. Можете идти.
В комнату входит майор Добреску.
— Мне доложили, что след на подоконнике принадлежит
Прокопу, — сказал Добреску.
— Разрешите изложить вам свою версию дела, товарищ
майор. Сообщники поняли, что начальник торгового отдела
испугался и намеревается уйти в кусты. Тогда они решили
убить его и свалить на него ответственность за все махина-
ции.
— Даже «преступника» подготовили, — кивнул майор.
— Вот именно. Стараются подсунуть нам Прокопа, кото-
рого когда-то уволил именно убитый. Пусть у нас создается
мнение, что преступление совершено из мести. Вот и подго-
няют к этой версии все факты. Я думаю, что подлинные
виновники нам еще неизвестны.
— Не совсем так... мне представляется, что кое-кого уже
можно задержать.
— У меня, товарищ майор, другое предложение. Понимаю,
что это рискованно, но... может быть, стоит рискнуть .
Директор ИКСМД, седой, коренастый человек, лет пятиде-
сяти, сидит за столом и ворошит какие-то бумаги Он явно
встревожен В кабинете находятся столь же взволнованные
сотрудники — его заместитель и два начальника отдела
Входят майор Добреску, капитан Панаит и лейтенант мили-
ции. Директор суетливо вскакивает, приглашает их сесть
— Товарищ директор, — сказал майор, — мы проверили
основную документацию. Как будто все в порядке. Мы про-
сим у вас извинения за беспокойство и причиненные хлопо-
ты, но вы понимаете, что это наш долг... гем более, что один
из ваших работников покончил жизнь самоубийством...
— Его самоубийство доказано? — спросил директор.
— Мы располагаем рядом фактов, говорящих за это.
Осталось только просмотреть еще кое-какие документы.
— Товарищи, я вам очень признателен, что вы пролили
43
свет на эту страшную и запутанную историю. Это тяжелый
удар для всего нашего учреждения. Ходят всевозможные
нелепые и дикие слухи, вымыслы о каких-то махинациях,
хищениях, растратах, бог знает, что еще...
— Надеюсь, что завтра утром мы вас побеспокоим в
последний раз. Займем у вас час или два, не более. Необхо-
димо просмотреть еще раз некоторые бумаги торгового
отдела. В связи с этим прошу хранить все материалы отдела
до завтрашнего утра в сейфе, который в кабинете бывшего
начальника.
— Все будет исполнено в точности.
— Мы оставим здесь дежурного, чтобы никто из посторон-
них не мог проникнуть в здание. Не мешало бы и вашим
вахтерам быть начеку.
— Примем все меры.
Старшина Кэпшунэ с Костелом дежурит у ворот ИКСМД.
— Умная морда у вашей собаки, — сказал вахтер. — А
звание ей присвоено какое-нибудь? Можно ее угостить кол-
басой?
— Она ест только из моих рук, — снисходительно ответил
Кэпшунэ. — Пожалуйста, можете попробовать...
Вахтер протягивает Костелу ломтик колбасы, но, к его
удивлению, собака не обращает на угощение ни малейшего
внимания.
Из здания выходят майор Добреску, капитан Панаит и лей-
тенант. Кэпшунэ молодцевато отдает честь.
— Надеюсь, вы не подведете, — шепотом сказал майор.
— Что вы, товарищ майор! Как вы можете так обо мне
думать... Пошли, Костел.
Патрауля просматривает новую пачку фотографий. Вдруг
он обнаруживает фотографию того человека, который
заплатил ему двести лей за собачку.
44
— Это он, начальник, ей-богу, он! — заорал Патрауля и в
сердцах плюнул на фотокарточку. — Сейчас мне можно
уйти? У меня назначена встреча на восемь часов... восемь с
чем-то.
— Нет, нельзя!
— Что скажут ребята? Подумают, что я несерьезный чело-
век...
Неприглядный ресторан, скорее, корчма, битком набитая
самой разношерстной публикой. Дым такой, что хоть топор
вешай. На стене — телефон-автомат. Какой-то мужчина
набирает номер. Рядом с телефоном, на большой афише,
выведено разноцветными чернилами: «В нашем ресторане
ежевечерне выступает знаменитый солист Ион Фане Пута-
ник».
Несмотря на шум и на то, что разговаривающий по теле-
фону повернулся спинои, слова его можно разобрать:
— Они положили все документы в сейф торгового отде-
ла... Ворота охраняются... Там милиционер с собакой...
Можно пробраться только известным путем... Да... надо
пойти на любой риск... тем же путем... через квартиру стару-
хи...
За одним из столов сидят Трандафир и Стериаде.
— Половина девятого, а Патрауля нет как нет...
— Упаси бог от беды! — испуганно бросает Трандафир.
— Сколько раз я говорил и повторял вам обоим — ни в
коем случае не следует нарушать законов! — шипит Стериа-
де.
Руководитель оркестра объявляет:
— А сейчас выступает Ион Фане!
Солист исполняет старинную песню «Я Фане Путаник и все
на свете знаю», а затем песню о невезучих конокрадах.
Госпожа Ризеску узнала на фотографии, отобранной
Патраулей, того человека, который предложил ей обме-
няться квартирами.
45
— Вот сейчас вы свободны. Можете идти домой, — сказал
Панаит.
— Нет, сударь, ноги моей больше там не будет.
— И все-таки, сударыня, вам необходимо пойти к себе
домой.
Полночь. Мужчина лет сорока, осторожно озираясь, вхо-
дит во двор, тихо поднимается по ступенькам. Перед тем как
открыть дверь, приникает к замочной скважине.
Комната слабо освещена. Госпожа Ризеску сидит непод-
вижно, как всегда, в кресле. Мужчина вставляет в замок
ключ, бесшумно отпирает дверь, бросается на хозяйку и хва-
тает ее за горло. Он тут же осознает, что в кресле манекен,
но в это время на него набрасывается Панаит.
Завязывается ожесточенная борьба. Мужчина что-то
невнятно кричит, пытаясь предупредить сообщников,
таящихся где-то поблизости.
Вбегает Кристоловяну, но одновременно с ним в окно
влезает другой мужчина, он вооружен. Панаит оставляет
первого на попечение Кристоловяну и схватывается со вто-
рым.
Через то же окошко впрыгивает в комнату Костел и
бросается на вооруженного мужчину. Тот опускается на
колени, поднимает руки.
Поняв, что игра проиграна, сдается и первый. Воцаряется
полная тишина. Лишь теперь сюда заглянул Кэпшунэ и без-
мятежно доложил:
— Товарищ капитан, я тщательно всюду проверил, все в
полном порядке. Уверен, что нынешней ночью бандиты не
пожалуют.
— Ну, коль скоро все в полном порядке, включи верхний
свет.
Кэпшунэ щелкает выключателем. Не веря своим глазам,
таращится на связанных на полу налетчиков. Он уже готов
поздравить капитана, но тот приказывает:
— Приведите Патраулю и госпожу Ризеску.
46
Через две-три минуты обоих вводят в комнату.
— Я вас позвал, чтобы показать вам преступников
— Ой, какой у меня беспорядок! — всплеснула руками
госпожа Ризеску. — И стаканы разбили.
— Расплатимся честь по чести,— успокоил ее Панаит.
— Поднос тоже разбит...
— Ну уж нет, поднос был разбит еще утром.
Патрауля подходит вплотную к одному из задержанных.
— Товарищ капитан, дозвольте мне поговорить с ним по-
свойски. Подумать только, из-за кого я чуть не сел в ката-
лажку.
— Дело твое, можешь отделать его, как бог черепаху,
можешь просто отвесить ему пару оплеух. Результат будет
один и тот же — полтора года лишения свободы за хулиган-
ство.
— Раз так, то и пальцем к нему не притронусь. — Патрауля
направился к дверям.
47

— Куда это ты собрался? — спросил Панаит.
— К невесте, она меня ждет...
— Ничего не поделаешь. Тебе тоже придется понести
заслуженную кару. Не украл бы ты собачонку госпожи Ризе-
ску, эти бандиты сюда бы не проникли и не убили бы чело-
века.
В корчме Трандафир и Стериаде все еще ждут своего
друга. Здесь между столиками слоняется доморощенный
фокусник. Вид у него довольно неприглядный.
— Кто желает увидеть, как летят ножи? Кто желает?
Только две леи! Если не полетят, я тут же отдаю деньги
обратно!
— Уже одиннадцать, а Патраули все нет, — сказал Стериа-
де, посмотрев на часы. — Ну теперь ясно, что он не придет.
Фокусник подходит к их столику, держа в руке два ножа.
— Если не полетят, возвращаю деньги!
Стериаде и Трандафир явно заинтересованы и дают ему по
две леи. Фокусник вкладывает им ножи в левую руку, а сам
сжимает их запястья. Рукоятки ножей завернуты в газетную
бумагу.
— Внимание! Я сосчитаю до трех, и ножи полетят. Раз...
два... три!..
Но ножи не летят. Фокусник растерянно пожимает плеча-
ми, возвращает друзьям деньги, забирает свои пожитки и
уходит.
— Не удался у него фокус! — вздохнул Стериаде.
Трандафир грустно кивает головой.
Певец собирается начать очередное выступление.
— Фане, дружок, — просит его Стериаде, — спой мне еще
раз о конокрадах.
Солист поет печальную песенку о невезучих жуликах.
Стериаде хочет посмотреть на часы и обнаруживает, что
они исчезли. Трандафир делает такое же открытие
— А ты говорил, что фокус не удался! — усмехнулся Тран-
дафир.
50
Пустынная улица. Панаит закуривает сигарету и идет к
машине, которая стоит чуть поодаль, в слабо освещенном
месте. Какой-то оборванец пытается снять с машины щитки,
что на ветровом стекле. Панаит тихонько подкрадывается
сзади и кладет ему руку на плечо. Воришка неподвижно
застывает на месте.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Панаит.
— Да... вот... смотрел... на «дворников».
— Просто так — стоял и смотрел?
— Черта с два, просто так... Хотел их снять, но они присо-
бачены намертво.
— А ведь машина-то моя... Как же так, милеиший?
— Ну-у-у?.. Что из того, что она ваша? Что вы мне сдела-
ете? В милицию отведете, что ли?
— Подумаю. А если не отведу, что будет?
— Если не отведете, то мы возьмем вашу машину под
нашу охрану, дадим вам на нее гарантию. Мы ее будем
сторожить почище любой милиции. Я же здесь не один
Подходит, запыхавшись от быстрой ходьбы, Кристоловя-
ну-
— Здравия желаю, товарищ капитан, можно ехать?
— Значит, вас здесь несколько мазуриков, — засмеялся
Панаит. — Наверное, ты орудуешь заодно с Нафталином,
Букуреску, Митаке... Все старые знакомые.
— Ой, вы товарищ капитан Панаит! — восторженно заво-
пил оборванец. — Сколько я наслышался про вас, честное
слово! Желаю много лет здоровья! Разрешите объяснить-
ся...
Но Панаит вталкивает его в машину.
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ МИМИКИ
Кабинет майора Добреску. Те же офицеры, тот же распоря-
док дня: каждая бригада получает срочные задания.
— Сегодня ночью со склада на улице Крынгаш украдены
семь телевизоров Месяца три назад из того же склада
51
исчезли семь радиоприемников. По-видимому, вор отдает
предпочтение цифре семь. Считает, что это число приносит
ему счастье. Что вы на это скажете, лейтенант Вид-
рашку?
— Все понятно. Постараюсь отучить его от предрассуд-
ков.
— Наибольшие хлопоты доставляет нам сейчас универмаг
«Виктория»,— продолжал майор. — Уже две недели, как
каждую ночь подряд оттуда исчезают самые разнообразные
товары стоимостью в три, пять и даже десять тысяч лей. А
нынешней ночью вор оставил нам записку, в которой посу-
лил, что будет продолжать в том же духе по крайней мере
еще два года. Лейтенант Пырвулеску, заставьте его сокра-
тить назначенный срок.
— Слушаюсь!
— Госпожа Венера Манолаке, проживающая по улице
Мимозелор, дом шесть, пожаловалась на то, что вчера вече-
ром, в половине десятого, она обнаружила исчезновение
золотой брошки стоимостью не менее трех тысяч лей. Как
раз вчера соседи госпожи Манолаке, проживающие с ней в
одной квартире, купили себе холодильник. Потерпевшая
подозревает их в краже. Капитан Панаит, я вам поручаю это
дело. Не возражаете?
— Никак нет, товарищ майор. Я даже польщен. Все-таки
это прогресс — от собачонки до золотой брошки.
— Нда... — улыбнулся майор. — Кстати, я хотел бы сейчас
потолковать со всеми членами вашей бригады.
Офицеры встают и отдают честь, собираясь уйти.
— Одну секунду, — задержал их майор и вынул из папки
фотографию мужчины лет сорока с характерным, запомина-
ющимся лицом. — Есть подозрение, что этот тип провел
несколько махинаций с золотом. По нашим сведениям, он
прибыл часа два тому назад в Бухарест. Его необходимо
задержать при первой возможности. — Майор вручает
каждому по фотографии.
Офицеры снова отдают честь и выходят
52
В коридоре ждут Панаита Кристоловяну и Кэпшунэ с
Костелом. Старший сержант просматривает утреннюю га-
зету. Кэпшунэ уговаривает Костела:
— Да не сердись ты на меня... Сегодня уж наверное у нас
с тобой все пойдет как по маслу... Мы покажем, на что
способны... Сегодня четверг, и с тех пор, как я служу в мили-
ции, по четвергам мне здорово все удавалось. А ты как дума-
ешь?
Костел никак не реагирует. Расстроенный Кэпшунэ
жалуется Кристоловяну:
— Ты себе даже представить не можешь, как мы здорово
сотрудничали до самого последнего времени Я полностью
доверял Костелу, Костел доверял мне, и все у нас шло как по
маслу. Но из-за товарища майора между нами пробежала
черная кошка. Что он сказал Костелу, как уж он его обучил,
понятия не имею, но теперь так худо, что дальше некуда.
Стоит мне допустить хоть малейшую промашку, как Костел
мчится прямиком к товарищу майору и докладывает ему А я
никак не могу разгадать их систему.
В дверях появляется Панаит.
— Зайдите к товарищу майору.
Кэпшунэ и Кристоловяну торопливо одергивают кители и
направляются к кабинету. Костел их перегоняет, останавли-
вается у двери и многозначительно скулит.
Старшина, указывая головой на дверь, горестно вздыхает:
«Значит, товарищ майор грозен сегодня...» Ему явно неохота
показываться на глаза майору, но на пороге снова появ-
ляется Панаит и зовет их.
В кабинете майора. Кэпшунэ и Кристоловяну стоят по
команде «смирно». Костел устроился между ними, тоже
замерев в стоике.
— Товарищи, вчерашняя ваша р^ота дала хорошие
результаты... точнее говоря — неплохие Я должен вас
поздравить, — сказал майор Но сегодня утром Костел
53
довел до моего сведения, что не все шло как следует. Что вы
на это скажете, товарищ старшина?
— Ума не приложу, каким таким образом он довел до
вашего сведения, — попытался уйти от ответа Кэпшунэ. —
Я имею в виду...
— Это уж мое дело.
— Так точно! Но, может быть, вы его не совсем хорошо
поняли. Костел-то выражается с трудом.
— Наоборот.
Чувствуя, что деваться некуда, Кэпшунэ признался:
— Товарищ майор, вчера вечером я остановился у ларька
с прохладительными напитками. Я там... несколько задер-
жался, а Костел очень уж торопился... и...
— И это все?
— Как будто все, товарищ майор.
— Если капитан Панаит не возражает, то мы вас переве-
дем на другой участок работы, ну, скажем, в архив
Панаиту стало жалко Кэпшунэ.
— Сделаем еще одну попытку, товарищ майор.
— Хорошо, но только последнюю.
Все члены бригады облегченно вздыхают.
— Подождите минуту! — Майор вынул из папки уже знако-
мую нам фотографию и отдал по экземпляру Кэпшунэ и
Кристоловяну. — По нашим сведениям, этот тип прибыл в
Бухарест часа два тому назад. Его разыскивают за всевоз-
можные махинации с золотом и драгоценностями. Необхо-
димо его арестовать как можно быстрее.
Члены бригады спускаются во двор, где стоят десятки
машин. Кэпшунэ, заметив, что Панаит в хорошем настро-
ении, обращается к нему с просьбой:
— Товарищ капитан, я вам уже как-то говорил об одном
моем земляке, который хотел бы служить в милиции. Парень
он разбитной, но серьезный. Он и сейчас где-то здесь, ждет
меня...
54
Кэпшунэ ищет взглядом своего земляка. Неподалеку по
строительным лесам карабкается молодой парень. Он
пытается снять черную кошку, которая непонятно как взо-
бралась на верхотуру, а теперь боится сойти. Наконец ему
это удается. Парень спустился вниз с кошкой в руках.
Увидев Кэпшунэ, парень подбегает к нему.
— Кошка-то влезла туда, а сойти никак не могла... вот я ей
помог...
Увидев Панаита, парень вытянулся в струнку и предста-
вился:
— Хараламбие Харпалете, помощник лесничего и земляк
товарища старшины!
— Значит, ты хочешь служить в милиции. А что тебя туда
манит? — спросил Панаит.
— Хочу ловить международных бандитов, как это делает
товарищ старшина
— Какие еще международные бандиты? — посмотрел на
старшину Панаит.
— Это я ему рассказал историю, которую вычитал в книге,
а он меня неправильно понял, — сконфузился Кэпшунэ.
— Как вы могли это забыть? — горячо напомнил старшине
Харпалете. — Помните, когда вы спрятались в багажнике
машины, а потом обезоружили и поймали всех бандитов.
Чего бы я только не дал, чтобы тоже спрятаться в багажни-
ке...
Кэпшунэ отмахивается, а Панаит смеется уже не сдержи-
ваясь.
— У себя, там в деревне, тебе не пришлось обезвредить
какого-нибудь бандита или вора?
— А как же, обезвредил.
— Он лису поймал, — сказал Кэпшунэ. — Лиса-то была
самой настоящей воровкой — крала кур.
— Я даже джиу-джитсу умею! — хвастнул Харпалете.
— Интересно. А ну покажи?
Харпалете засучил рукава, подошел вплотную к Кэпшунэ и
в два счета положил его на лопатки. Старшина вывернулся,
55
вскочил и в ярости набросился на земляка. Панаит еле успо-
коил Кэпшунэ.
— Да ты, как я вижу, впрямь мастак, — сказал Панаит. —
И лисиц ловил и в джиу-джитсу разбираешься... А почему бы
тебе не стать ночным вахтером в каком-нибудь магазине?
Если грабители попытаются проникнуть в магазин, ты их
вмиг скрутишь. Ну, как?..
— Могу и вахтером, только чтобы мне выдали форму. —
Харпалете радостно улыбнулся, представляя* себя в вахтер-
ской полувоенной форме.
Во дворе дома, в котором живет Стериаде, просторный
гараж на две машины. Дверь гаража широко открыта, и
видно, что внутри оборудована небольшая мастерская.
Во двор въезжает Стериаде. Его поджидает высокий муж-
чина. Стериаде передает ему ключи от машины.
— Вот ключи и талон. Пригоните машину вечером, между
одиннадцатью и двенадцатью к ресторану «Зорине».
— Порядок! А на завтра и послезавтра мне нужны две
машины, всего на несколько часов, — торопливо произнес
мужчина, вручая Стериаде несколько сотенных купюр.
— Посмотрим, что смогу сделать... Позвоните мне завтра
в семь утра.
Незнакомец сел за руль.
— Только поосторожнее, машина совсем новенькая, еще
не обкатанная, — сказал Стериаде, но машина уже рванула
с места.
Просторный, неплохо обставленный холл: кресла, диваны,
телевизор. На стенах развешаны большие картины в позо-
лоченных рамах Из холла раздвигающиеся двери ведут в
кабинет.
Секретарша Стериаде, красивая брюнетка, говорит по
телефону:

— Нет, нет, исключено... Он страшно занят... Мы тоже
сожалеем. Всего хорошего.
Входит Стериаде. Слова секретарши его явно рассердили.
— С кем ты разговаривала?
— С профессором Фынтэнару. Он купил себе новую
машину «Дачиа-1300» и хотел, чтобы вы ее обкатали.
— Чего же ты ему сказала, что у меня нет времени? —
закричал Стериаде и отвесил секретарше пощечину.
— Вы же сами так распорядились... — всхлипывает
девушка.
— И я же отменил свое распоряжение! Понятно? Мне
сейчас нужны машины. Соедини меня моментально с
профессором.
Панаит и Кристоловяну садятся в машину. Кристоловяну
показывает капитану, что установил в машине телефон.
Панаит поднял трубку, поднес к уху и тут же опустил на
место.
— Прекрасно, — сказал он, — мы теперь располагаем
нервным двигателем, запатентованным Кристоловяну, и
телефоном. Нам не хватает лишь телевизора. Так что прими
это к сведению, ведь премию я тебе выплатил. — Тут капитан
сморщил нос, будто почувствовал неприятный запах. — Слу-
шай, а ты, случайно, не пьян? Здесь здорово пахнет цуйкой1.
— Что вы, товарищ капитан... Вы уж меня простите... Вчера
вечером я дежурил и привез двух пьяниц, которые подра-
лись... У одного из них была бутылка как вещественное до-
казательство... Видать, пролил цуйку в машине.
Увлекшись разговором, Кристоловяну не сразу обратил
внимание на сигнал светофора и резко затормозил уже на
перекрестке. К нему подходит регулировщик, отдает честь и
требует права. Кристоловяну смотрит с надеждой на Пана-
ита. Они оба в штатском.
— Что же, покажи свои права, — сказал Панаит
’Ц у й к а — фруктовая водка (прим, перевод.).
58
Кристоловяну подчиняется.
— Что вы пили сегодня? — спросил регулировщик.
— Воду и два стакана пепси-кола.
— И еще что?
— Да что вы, товарищ! — возмутился Кристоловяну.
— А ты признайся, что еще пил, — требует ответа и
Панаит.
Кристоловяну удивлен тем, что капитан не заступается за
него. А регулировщик протягивает ему трубку для выявления
алкоголя.
— Подуйте!
— Как же так, товарищ?
— Подуй, подуй... — подлил масла в огонь Панаит.
Вконец расстроенный Кристоловяну подчиняется, но’дует
вполсилы.
— Да нет, ты уж дуй как следует, а не втягивай в себя
воздух, — не унимается Панаит.
Регулировщик удивленно смотрит на трубку, подозри-
тельно принюхивается, но, не располагая «вещественными
доказательствами», отпускает их с богом.
— Вы свободны... только другой раз будьте внимательнее
Машина бригады останавливается у дома номер шесть на
улице Мимозелор. Панаит, Кэпшунэ и Костел подходят к
подъезду. Панаит звонит. Им открывает женщина.
— Где здесь проживает госпожа Венера Манолаке? —
спросил Панаит
— На втором этаже. Квартира номер три. Что-то случи-
лось?
— Ничего не случилось, мадам, — ответил Кэпшунэ. — А
вот у вас, кажется, выкипел суп.
Женщина быстро убегает
Машина «волво» останавливается перед большим домом.
Из ворот выходит мужчина и садится за руль. Хотя сквозь
ветровое стекло лицо его видно плохо, все же мужчину
59

можно узнать — это разыскиваемый милицией спекулянт
золотом.
— Вечером, около полуночи вы должны оставить машину
перед рестораном «Зорине», — сказал ему водитель. — Сте-
риаде будет уже там, но лучше, чтобы он вас не видел.
Панаит звонит в дверь квартиры номер три. Ему открывает
женщина средних лет.
— Вы госпожа Венера Манолаке? — спросил капитан.
— Да, я... но только все обошлось... Я очень сожалею
что вам пришлось побеспокоиться.
— Вы нашли брошку?
— Да, то есть... моя дочь...
Из комнаты выходит мужчина — сосед по квартире.
— Заходите, заходите... — пригласил он членов брига-
ды. — Впустите их, мадам. Пусть войдут и узнают, как вы на
нас напраслину возводите, хотите скомпрометировать..
Входите!..
— Да ничего я не возвожу. Пожалуйста, входите...
— Мадам Манолаке утверждает, будто мы украли у нее
брошку, чтобы купить себе холодильник! — Сосед по квар-
тире переполнен возмущением.
— Я больше не утверждаю этого. Вышло недоразумение.
— Уже третий раз она клевещет на нас, — не унимался
мужчина.
— Мадам Манолаке, нам все-таки необходимо потолко-
вать с вами, — сказал Панаит.
— Пожалуйста, прошу вас.
Женщина вводит работников милиции в просторную ком-
нату, заставленную стильной мебелью В одном из кресел
сидит, съежившись, дочка мадам Манолаке — Лучиа,
худенькая девушка, лет шестнадцати, растрепанная и заре-
ванная.
— Вы, госпожа Манолаке, подали в милицию заявление, и
нам надо знать, как разрешился вопрос.
62
— Я поторопилась.
— Вы получили свою брошку обратно?
— Не совсем... Дело в том, что моя дочь без моего разре-
шения отдала брошку преподавателю, у которого берет уро-
ки.
— Какие уроки, барышня?
— Я должна участвовать в конкурсе, который будет пере-
даваться по телевидению, и хотела как следует подготовить-
ся, — нехотя пояснила Лучиа. — Вот мне и порекомендовали
преподавателя, который дает уроки мимики, обучает, как
лучше держаться на сцене.
— И кто вам преподает эти уроки?
— Известный специалист! Маэстро Трандафир!
Большая комната. Вдоль стен — десятки птичьих клеток,
нагроможденных одна на другую, до самого потолка. Хозяин,
взобравшись на стремянку, кормит птиц и заодно наводит
чистоту в клетках. Это Трандафир, ближайший друг
Патраули и Стериаде. Оседлав стремянку, Трандафир пере-
ходит от клетки к клетке, напевая песенку. Он так поглощен
своим делом, что не замечает, как в комнату вбегает Костел.
Собака преспокойно садится у самой ножки лестницы и не
сводит с Трандафира глаз. Тот пытается передвинуть стре-
мянку, но ему мешает какое-то препятствие. Он смотрит
вниз и обнаруживает неподвижно сидящего Костела. Тран-
дафир в ужасе завопил:
— Мама! Мамочка!
Костел поднимается на задние лапы.
Трандафир умолкает и замирает в неудобной позе, полу-
обернувшись к двери.
В холле работников милиции встречает высокая седая
женщина лет шестидесяти.
— Мы всегда рады видеть вас в нашем доме, — сказала
она светским тоном. — Нам скрывать нечего.
63
Стены холла увешаны десятками масок и париков.
— Настоящая коллекция, — заметил Панаит.
— Совершенно справедливо, сударь. Мой сын страстный
коллекционер.
— А других коллекций у вас нет? — поинтересовался
Кэпшунэ.
— Мы увлекаемся и птицами, сударь. У нас сто девяносто
четыре клетки с птицами.
В дверях появляется девица в балетной пачке.
— Герр профессор! — позвала она.
— Сейчас он придет, миленькая.
— Куда же запропастился герр профессор? — спросила
девица, но, заметив Панаита и Кэпшунэ, выскочила, хлопнув
дверью.
Панаит идет за ней и попадает во вторую комнату. Она
почти пустая, если не считать нескольких зеркал и двух
матрацев на полу. На стенах висят парики, а перед зерка-
лами лежат гримировальные принадлежности. Испуганная
девица забилась в угол.
— Здесь творческая мастерская моего сына, — пояснила
хозяйка. — После той страшной травмы, которую он пере-
нес... Ах, я вам еще не рассказала, какое на него свалилось
несчастье... Он как раз сдал экзамены на аттестат зрелости,
и мы поехали отдохнуть на каникулы к моей сестре, что
живет в Тыргу-Мэгуреле. В одно злополучное утро мы
вышли с ним прогуляться за город. Мы как раз переходили
железнодорожное полотно, и вдруг мой сын увидел, что на
рельсах спит ребеночек. В эту же секунду раздался гудок
паровоза. Мой сын рванулся вперед и в последнее мгнове-
ние...
— ...спас ребенка... — заключил рассказ Панаит.
— Да, сударь, но какой ценой! После пережитой травмы
он уже не смог посвятить себя театру, о котором всегда
мечтал. Но страстная любовь к искусству все еще живет в
нем, и потому мой сын готовит кадры для института и для
телевидения.
Ь4
— А эта барышня берет у него уроки? — спросил
Кэпшунэ.
— Вы угадали, сударь.
— Мы были бы не прочь присутствовать на уроке танца,—
сказал Панаит.
— Мимики, сударь. Мой сын преподает мимику и систему
йогов.
Хозяйка собралась войти в комнату, населенную птицами,
но остановилась на пороге как вкопанная, с трудом сдержи-
вая крик.
Трандафир знаками просит ее молчать. Малейшее движе-
ние может стать для него роковым. Он так и торчит на лест-
нице в той же неудобной позе. Его выручает старшина.
— Костел, разреши маэстро продемонстрировать нам
свои таланты.
Костел отходит. Трандафир наконец может спуститься.
— Вы ко мне? По какому вопросу?
— Хотим присутствовать на вашем уроке. Дело в том, что
у нас с товарищем капитаном есть знакомая, которая меч-
тает выступать по телевидению. Вот мы и намерены просить
вас о помощи. Но сперва хотим собственными глазами убе-
диться, стоит ли тратить деньги.
— Ни о каких деньгах не может быть и речи, — категори-
чески отверг Трандафир. — Я тружусь только из любви к
искусству. А собаку действительно зовут Костелом?
— Да.
— Вы знаете, я всю свою жизнь боялся собак. Может
быть, лучше пригласить Костела на кухню . Вы не против?
— Сам видишь, какое положение,— сказал старшина,
обращаясь к собаке. — Не везет тебе — не суждено присут-
ствовать на спектакле.
Костел плетется на кухню, а Панаит, Кэпшунэ и Тран-
дафир переходят в «творческую мастерскую». Хозяйка
приносит посетителям стулья. Девица уже несколько успо-
коилась.
— Какую сцену желаете чтобы мы вам разыграли — тра-
65
гическую или комическую? Или, может быть, предпочитаете
любовную сцену?
Панаит и Кэпшунэ переглянулись.
— Вот именно — любовную, — сказал Панаит.
«Преподаватель» и «ученица» готовятся сыграть свои
роли.
В окошко просовывается морда Костела.
Энергично жестикулируя, Трандафир пытается изобра-
зить горестные переживания отвергнутого влюбленного.
Партнерша подыгрывает ему довольно беспомощно. Тран-
дафир останавливает ее и дает новые указания, после чего
они снова столь же безуспешно стараются сыграть заду-
манную сцену. Вдруг Трандафир прерывает репетицию и
подходит к Панаиту.
— Скажите правду — на меня поступил какой-то донос?
— Не совсем так... — успокоил его Панаит. — А вот вы,
пожалуйста, скажите, какой ваш тариф за урок?
— Что вы, что вы, упаси бог, товарищ капитан! Нет у меня
никакого тарифа. Но, конечно, если ученик или ученица обя-
зательно хотят меня как-нибудь отблагодарить, то я...
— Сколько уроков вы дали своей ученице Лучии Манола-
ке?
— Лучиа... Лучиа... — пытается вспомнить Трандафир, —
а, да... Слабая ученица... очень слабенькая, бесперспектив-
ная. Я ей дал семь уроков, но она ничему не научилась,
абсолютно ничему. Она готовилась для работы на телевиде-
нии, только ей туда не поступить.
Ученица тем временем собрала свою одежду и незаметно
выскользнула из мастерской.
— И как же вас отблагодарила Лучиа Манолаке?
— Все-таки прошу вас сказать, не являюсь ли я жертвой
доноса?
— Почему вы так волнуетесь, маэстро?.. За семь уроков
Лучиа Манолаке преподнесла вам брошку стоимостью в три
тысячи лей. Вот и все.
66
— Какие три тысячи? Опомнитесь, товарищи! Эта брошка
стоит не более тысячи лей. Я ее оценивал у эксперта.
— Можете нам ее показать?
— Мама, принеси брошку.
Хозяйка выходит, а Трандафир подавленно опускается
на матрац, понимая, что его не ждет ничего хорошего.
— У вас есть какой-либо диплом или документы, разреша-
ющие давать уроки?
— Нет. У меня только талант! Ко мне обращаются десятки
и десятки лиц. Некоторые из них хотят блистать в обществе
и обращать на себя внимание, другие, наоборот, стремятся
оставаться незамеченными. У меня занимаются калеки,
которые мечтают стать здоровыми, и здоровые, желающие
выглядеть калеками. Например, такой интересный казус: —
один господин требует от меня, чтобы я его научил нату-
рально хромать.
Трандафир так увлекся, что тут же показывает, что именно
от него требуют ученики: ходит, прихрамывая, затем преоб-
ражается в нищего калеку и даже застывает п полной
неподвижности, изображая статую.
— Вы знаете, господа, я преподаю систему йогов, но в
собственной оригинальной трактовке. У меня есть ученик,
человек лет сорока, который превращается в подлинную
статую. После пятидесяти шести уроков он научился стоять
абсолютно неподвижно три часа подряд. Задерживает дыха-
ние на целые пятнадцать минут, то есть дышит так неза-
метно, что обнаружить это совершенно невозможно.
— Действительно, редкостный случай, — согласился
Панаит.
— А сегодня вы с ним занимаетесь?
— Конечно. В четверть седьмого.
Хозяйка приносит брошку Лучии Манолаке. Панаит внима-
тельно рассматривает ее.
— Мы ее возвратим госпоже Манолаке	'
— А что получит за свои труды мой сын? — всхлипнула
хозяйка.
67

— Да брось ты, мамочка, а то товарищи из милиции по-
думают, что у нас незаконные доходы.
— Мы ничего не подумаем, маэстро, но разрешение на
преподавание вам необходимо получить, а то...
— А вы не могли бы мне оказать содействие?—угодливо
улыбнулся Трандафир. — Вы сами убедились в моей квали-
фикации... Кстати, вы говорили, что ваша знакомая намере-
вается брать у меня уроки, не так ли?
— Да, речь идет о моей двоюродной сестре. Можно ей
зайти к вам часов в пять?
— Конечно, заодно вы еще раз сможете убедиться в моем
таланте и поддержите мое ходатайство о выдаче разреше-
ния.
— Что касается таланта, маэстро, — сказал Кэпшунэ, —
то у меня лично на этот счет нет никаких возражений, но
с выдачей разрешения не так просто. Вы здесь открыли
настоящую школу...
— Покажите, пожалуйста, какие подарки вы получили за
последнее время... — предложил Панаит.
— Понятно... хорошо... Мама, покажи товарищам все...
Прошу вас только учесть, что я ничего не скрываю, —
тяжело вздохнул Трандафир.
Расплывшись в улыбке, Стериаде говорит по телефону
предельно подобострастным тоном:
— Машина хорошая. . очень удачная... теперь все зависит
от обкатки... Конечно, я к вашим услугам, товарищ профес-
сор... Завтра рано утром я забегу к вам за ключом и тало-
ном... А куда прикажете явиться —домой или в институт?..
Понятно, понятно... Не думайте вы об этом, мы с вами дого-
воримся как между коллегами-автомобилистами... Честь
имею кланяться!
Секретарша все еще всхлипывает. Стериаде, настроение
которого явно улучшилось, обнимает ее за плечи.
— Ладно, не плачь, а то глазки покраснеют... Соедини-ка
лучше меня с Трандафиром
69

Он игриво целует секретаршу в нос, и та послушно наби-
рает номер. Стериаде берет трубку и, не сомневаясь, что
говорит с Трандафиром, сразу же выпаливает:
— Алло! Что ты сделал с теми вещами? Ты успел уже что-
нибудь продать?.. А?.. У телефона Гогу... Почему молчишь?
Панаит, который снял трубку, пытается подражать голосу
Трандафира:
— Привет, привет, Гогу, дружище, а я как раз закончил
УРОК.
— Я-то Гогу, а вот ты не Трандафир.
— Да что ты, друг, просто здесь посторонний человек и
мне не очень удобно разговаривать. Слушай, зайди лучше
сейчас ко мне, и мы поболтаем.
Понимая, что попал впросак, Стериаде «меняет курс»» и
прикидывается заикой:
— А вы не о... о... бо... о... ойщик дя... дядюш... шка Ту.,
до... се? Зна... а... а... чит, оши... и... ибся номе... ме...е..
мером.
Стериаде тихонько положил трубку и снова отвесил опле-
уху секретарше.
— Если хочешь и впредь работать у меня, то слушай
внимательнее. Почему не сказала, что это не голос Тран-
дафира? Я чуть не влип!
Майор Добреску и капитан Панаит беседуют за чашкой
кофе. В кабинете кроме них находится и старший лейтенант
милиции Паула Деляну.
— Следовательно, — заключил майор, — кто-то берет
уроки, чтобы «стать статуей»». А вы уверены, что он в своем
уме?
— Я ни в чем не уверен. Я даже не знаю его имени. По
словам «маэстро»*, этот человек стоит абсолютно непод-
вижно по три-четыре часа подряд. Вы считаете это
возможным?
— Все может быть...
72
— Но почему ему понадобилось превращаться в статую,
а не в кого-нибудь другого? — с недоумением произнесла
Паула.
— Вот это должны выяснить как раз вы.
— Я?
— Да. Сегодня после обеда вы станете двоюродной
сестрой капитана Панаита, которой необходимо подгото-
виться, чтобы стать телевизионным диктором.
Кэпшунэ, одетый в штатский костюм, прогуливает Костела
возле дома, где живет Трандафир. В руках у старшины
фотография спекулянта золотом, приехавшего в Бухарест.
Он внимательно приглядывается ко всем прохожим.
— Если мы его поймаем, Костел, то все мы спасены! Если
же нет, меня законопатят в архив, а тебя... не смотри так
на меня, еще неизвестно, в чьи руки ты попадешь.
Костел весело виляет хвостом, ничуть не тревожась о
своей дальнейшей судьбе.
73
— Так что работай, старайся, а не то...
Мимо них проходит элегантная блондинка с тщательно
уложенной прической. Кэпшунэ долго смотрит ей вслед. Он
не узнает в этой блондинке старшего лейтенанта милиции
Паулу Деляну.
Паула направляется к воротам дома Трандафира.
Кэпшунэ неожиданно бросается за блондинкой и останав-
ливает ее.
— Извините... но... куда вы идете?
— К маэстро Трандафиру на урок, — сказала Паула, видя,
что старшина ее не узнал.
— Какой он маэстро... Лучше бы вы, барышня, занялись
чем-нибудь более серьезным. Не к чему тратить время на
всякую чепуху!
— Я вам не разрешаю так со мной разговаривать. Я соби-
раюсь поступить на телевидение и должна как следует под-
готовиться...
— Конечно, предпочитаете слушать бог весть кого...
Можно подумать, что на телевидение так легко попасть.
Паула язвительно бросает, входя во двор:
— Насколько мне известно, каждый вправе готовиться к
любой интересующей его карьере.
Оскорбленный в лучших чувствах, старшина кричит
вслед:
— Вот увидите, что попадете не на телевидение, а в мили-
цию!
Костел испуганно скулит.
— Ты чего еще скулишь? Чего пьешь мою кровь? Чего
накликаешь на нас беду?
Трандафир очень предупредителен с ученицей, рекомен-
дованной капитаном Панаитом. Рассыпаясь э любезнос-
тях, он заверяет ее:
— Я вам гарантирую, барышня... не так ли?., что вы будете
больше чем довольны. Обязательно пройдете по конкур-
су...А господин капитан, ваш многоуважаемый родственник,
74
весьма симпатичный человек. На редкость приятный. Он
будет полностью удовлетворен.
Паула слушает Трандафира внимательно, как и полага-
ется начинающей ученице.
— На телевидение, милая барышня... не так ли?., попасть
весьма просто... В других видах искусства, как, например,
в опере, все страшно сложно А для ««телика» самое глав-
ное — внешность. Будьте любезны, встаньте.
Паула поднимается. Трандафир продолжает с тем же
подъемом:
— Вы располагаете всеми необходимыми данными. На
««телике» дикторша... вы понимаете меня, барышня... не так
ли?., должна держаться почти неподвижно, чтобы не выйти
из кадра. Пожалуйста, садитесь и оставайтесь неподвиж-
ной... А сейчас улыбнитесь, только непринужденно, макси-
мально непринужденно, чувствуйте себя раскованно...
75
— Мне очень трудно оставаться неподвижной и в то же
время непринужденной,— робко сказала Паула. — Но я на
вас полагаюсь. Мне говорили, что вы сумели превратить
какого-то господина в подлинную статую, так что...
— И правильно делаете... Впрочем, я вам это докажу на
живом примере. — Польщенный Трандафир посмотрел на
часы. — С минуты на минуту должен прийти один из моих
лучших учеников. Он умеет стоять неподвижно много часов
подряд.
Кэпшунэ не спеша прохаживается по улице, держа под
наблюдением дом Трандафира.
— Не к чему тебе хвастаться своими связями с началь-
ством, коли ты неспособен напасть на след этого жулика
с фотографии. Не много ты после этого стоишь, Костел, —
упрекнул собаку старшина.
В это время кто-то сзади набрасывается на Кэпшунэ и
валит его на землю. Старшина едва успевает схватиться за
карман, где пистолет. Услышав веселый смех, он узнает
напавшего на него человека.
— Харпалете, болван окаянный! Я тебе категорически
запретил идти за мной по пятам, когда я выполняю задание.
— Да я хотел вам только помочь.
— Убирайся отсюда немедленно!
— Ухожу, ухожу, только сперва покажу вам кое-что —
это здесь, рядом.
За углом, на тротуаре, Харпалете разложил несколько
десятков детективных книг.
— Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не читал больше
детективов, а то совсем свихнешься. У нас не бывает таких
случаев, какие описываются в этих книгах.
— Я бы хотел купить еще парочку, но денег уж нет...
Кэпшунэ машинально вынул несколько лей, чтобы дать их
парню, но в последнюю секунду передумал.
— Собери свои книги и моментально уходи отсюда!
77

Харпалете печально повинуется.
Возвращаясь, старшина замечает двух мужчин, идущих к
дому Трандафира. Они о чем-то негромко переговаривают-
ся. Один из них худой как скелет, второй — высокий, плечи-
стый — чем-то напоминает спекулянта на фотографии.
Старшина внимательно их разглядывает, искоса погляды-
вая на фотографию.
— Слышь, Костел... этот вроде бы тот самый! — тихо
произнес Кэпшунэ.
Мужчины обмениваются еще несколькими фразами и рас-
ходятся. Кэпшунэ принимает решение. Покинув свой
наблюдательный пункт, он намеревается задержать подо-
зрительного мужчину. Костел тут же заскулил.
— Знаешь ли что? Ты можешь дружит^ сколько тебе вле-
зет с начальством, но пока что — ты простая собака... так
что прекрати заноситься, а не то я с тобой поговорю совсем
по-иному. Марш!
Костел грустно опускает голову и, подчиняясь приказу,
уныло плетется за хозяином.
Трандафир прерывает урок, чтобы познакомить свою
новую ученицу с «человеком-статуей».
— Видите ли, многоуважаемый господин Стамбулиу,
барышня наслышана про вас... Она собирается поступить
на телевидение.
— То, чем я занимаюсь, — с явным беспокойством
принялся объяснять Стамбулиу, — это упражнение по
системе йогов, прописанное мне врачами, потому что я стал
очень худеть. А с искусством я не имею ничего общего. Для
вас же... с вашей внешностью было бы, конечно, грешно не
выступать по телевидению.
Паула сбивчиво благодарит, напустив на себя крайнюю
застенчивость.
— Ой... спасибо вам... только, понимаете... я ужасно стес-
нительна... и отчаянно робею... потому и попросила маэстро
Трандафира заниматься со мною.
80
Стамбулиу смотрит на нее с нескрываемым интересом.
— Ас каким-нибудь режиссером вы знакомы?
— Мне говорили, что режиссеры весьма влиятельны, но
я убедилась, что это не так. Главное — быть хорошо подго-
товленной...
мужчина, которого преследует Кэпшунэ, идет по почти
безлюдной улице — два-три старика, ребенок. В руке у него
портфель и пакет, завернутый в бумагу. Дождавшись подхо-
дящей минуты, старшина останавливает его.
— Здравствуйте! — сказал старшина.
— Здравствуйте, товарищ.
— Я вижу, что вы человек разумный и понимаете меня.
Вы сами заинтересованы, чтобы все прошло гладко и тихо.
Поговорим спокойно, как два старых друга. Прошу предъ-
явить документы и назвать свое имя.
— А что я такое сделал, товарищ?
— Предъявите документы. Предупреждаю, что любое
сопротивление бесполезно.
Мужчина решает подчиниться, тем более что вокруг начи-
нают собираться зеваки, да и Костел, по-видимому, теряет
терпение.
Кэпшунэ внимательно рассматривает протянутый ему
паспорт, а затем крепко берет задержанного за руку.
— Документы в полном порядке. А теперь следуйте за
мной и не пытайтесь убежать...
В кабинете майор Добреску и капитан Панаит. Звонит
телефон. Майор Добреску снял трубку.
— Алло!.. Сейчас... Это вас. — сказал он, передавая
трубку Панаиту.
Тот слушает несколько секунд, нетерпеливо переспраши-
вает:
82
— Куда?.. На улицу Васелор?.. Он оказал сопротивле-
ние?.. Никакого?.. Высылаю к тебе Кристоловяну. Только
гляди в оба, чтобы он не улизнул. Все.
Панаит коротко докладывает:
— Кэпшунэ задержал спекулянта золотом и валютой.
Очко в его пользу.
— Это его спасение, — сказал майор.
Стамбулиу выходит вместе с Паулой из квартиры Транда-
фира.
— А почему бы вам не зайти сейчас ко мне? — предложил
Стамбулиу. — Вы бы мне доставили большое удовольствие.
Я вам покажу несколько рисунков, экспрессивных головок,
которые вам пригодятся для вашей будущей работы.
— Благодарю вас, но сейчас никак не могу... возможно,
в другой раз, а теперь мне нужно пойти кое-что купить... На
всякий случай дайте мне ваш адрес или телефон.
— Это с удовольствием. И все-таки я вас очень прошу не
отказать мне, хотя вы так заняты
Паула будто нехотя соглашается. Стамбулиу пытается
взять ее под руку, но «девушка» застенчиво отстраняется.
Издали они похожи на пару влюбленных в самом начале
нежной идиллии.
Панаит прохаживается по одному из коридоров милиции.
В конце коридора появляются задержанный мужчина, Кэп-
шунэ с Костелом, Кристоловяну и еще один сержант. Кэпшу-
нэ, радостно улыбаясь, отдает честь капитану.
Задержанного вводят в какой-то кабинет. По-видимому,
он несколько устал и никак не может понять, что с ним
произошло. Недоуменно оглядываясь, он садится на стул,
а пакет кладет на пол.
— Браво! — прошептал Панаит старшине. — Только это
тебя спасло.
— Если бы вы знали, сколько мне пришлось потрудиться.
— Доставьте задержанного к товарищу майору, — распо-
рядился дежурный.
Кэпшунэ и сержант уводят арестованного. Забытый пакет
лежит на полу.
Панаит, подняв пакет, раскрывает его. В нем три пласт-
массовые маски, каждая состоит из двух половинок —
мужского лица и затылка. Панаит надевает маску, через два
крошечных глазных отверстия все хорошо видно.
В кабинете майора Добреску. Мужчина, задержанный
Кэпшунэ, держит себя спокойно, как человек, чья совесть
совершенно чиста.
— Значит, вы Ион Марин Петраке, — сказал майор, загля-
нув в паспорт задержанного. — Вы давно работаете началь-
ником отдела в универмаге «Виктория»?
— Лет пять, нет почти шесть лет я заведую отделом гото-
вого платья, а до того работал в отделе обуви... Меня
хорошо знает товарищ полковник Анастасе Марин. Можете
справиться обо мне в магазине...
— Почему вы не объяснили все это старшине?
— Он не разрешил мне. Да и собака тоже.
— Да он похож, товарищ майор, тютелька в тютельку
похож на того типа, — оправдывается Кэпшунэ. — Как же
мне было поступить, коли он так похож?
— Товарищ Петраке, вы, наверное, понимаете, что прои-
зошла ошибка. Мы разыскиваем не вас, а вот этого челове-
ка, — сказал Добреску, показывая Петраке фотографию.—
Вы, случайно, его не знаете?
— Откуда? Понятия не имею.
— Я вас прошу подождать в коридоре несколько минут,
пока не придет товарищ из универмага и не удостоверит
вашу личность. Простая формальность.
— Пожалуйста, — сказал Петраке и вышел.
Минута молчания.
— Он похож на того как две капли воды... — Стоит на
своем Кэпшунэ. —Документы у него, правда, в порядке, но
у этих бандитов всегда документы в порядке. Я думал, что...
85
— Старшина Кэпшунэ, некоторое время вы будете рабо-
тать в архиве. Полистаете старые дела, поучитесь кое-че-
му,— строго сказал майор.
Кэпшунэ опустил голову.
В дверь, что за спиной старшины, входит Паула Деляну
и докладывает:
— Товарищ майор, фамилия «человека-ста-
туи»» — Стамбулиу, имя — Ион. Он по специальности чер-
тежник, проживает в Бухаресте по улице Салкымилор.
Последние два года нигде не работает. Судимостей не име-
ет.
Паула кладет майору на стол письменный рапорт и отхо-
дит. Кэпшунэ внимательно всматривается в лицо Паулы и
неожиданно узнает в ней блондинку, с которой разговари-
вал перед домом Трандафира. Он судорожно глотает слюну
и шепчет Кристоловяну:
86
— Ну, теперь я совсем пропал.
Кристоловяну наливает из графина в стакан воду и торо-
пливо протягивает Кэпшунэ.
— Что там еще случилось? — спросил майор, отрываясь
от чтения рапорта Паулы.
— Отаршине стало нехорошо, — сказал Кристоловяну.
Паула подходит к Кэпшунэ.
Кэпшунэ икает и умоляюще смотрит на нее. Костел
жалобно скулит
— А ну-ка признавайтесь, Кэпшунэ, что вы еще натвори-
ли? — спросил майор.
— Я сегодня видел одну женщину, которая входила к
Трандафиру, и...
Панаит знаками просит Паулу выручить старшину.
— Разрешите обратиться, товарищ майор,— сказала Пау-
ла. — Могу доложить, что старшина очень помог мне в вы-

полнении задания, без его помощи мне бы пришлось зна-
чительно труднее.
— Товарищ майор, вы обещали испытать Кэпшунэ еще
один раз, — вступился Панаит.
— Я сдержал свое слово, сами видите, к чему это
привело.
— Мне кажется, что дело еще не закончилось, — не
уступал Панаит. — Я не сомневаюсь в том, что Ион Марин
Петраке действительно начальник отдела готового платья в
универмаге «Виктория». Тут возникает другой вопрос, я
прошу вас поручить расследование этого дела мне и стар-
шине. Но сперва я доложу, в чем суть.
Несколько работников милиции входят под видом покупа-
телей в универмаг «Виктория».
Среди покупателей мы узнаем лейтенанта Пырвулеску. Он
рассматривает бусы. По-видимому, они ему не понравились,

и он перешел к другому прилавку, где продаются дамские
сумочки. Пырвулеску внимательно разглядывает одну из
них.
— Славная сумочка, — заметил оказавшийся рядом Пана-
ит.
— Сегодня день рождения жены...
— Ах, вот оно что... А я пойду куплю себе галстук, —
сказал капитан.
Он поднялся на следующий этаж. Выбрал себе галстук,
расплатился, а затем направился в отдел готового платья.
Заметив Петраке, Панаит старается проскользнуть неза-
метно в отдел электротоваров. Здесь очень людно, осо-
бенно перед радиоприемниками, телевизорами и холодиль-
никами. Панаит слышит издали зычный голос Кэпшунэ:
— Посторонитесь! Пропустите, пропустите!..
Кэпшунэ и еще один работник милиции, переодетые груз-
чиками, энергично перетаскивают холодильник. Кэпшунэ
весь в поту, но не сводит глаз с какого-то мужчины, проби-
рающегося в толпе и тоже внимательно осматривающегося
по сторонам. Затем мужчина переходит на боковую лест-
ницу и, воспользовавшись удобной минутой, скрывается за
занавеской.
Лейтенант Пырвулеску идет за пожилым человеком, осто-
рожно лавирующим между покупателями. Как только лейте-
нант чуть отстает, незнакомец притаивается за высокими
кипами тканей.
Панаит поднялся на последний этаж. Случайно он увидел
молодого мужчину, который ловко открыл сумочку женщи-
ны, стоящей у прилавка с женским бельем. Панаит цепко
схватил его за руку.
— Что я тебе говорил, Бочоакэ, месяцев шесть тому
назад, когда ты мне попался в тот раз?
— Виноват, товарищ начальник... В последний раз. Ну и
мастер же вы. Только нацеливаюсь на дело, а вы уже тут
как тут, сразу налетаете.
— Сейчас пойди домой, — сказал Панаит, — расскажи
92
все жене, а завтра утром явишься ко мне в милицию.
Понятно?
— Так точно! Здравия желаю!
В мастерской Трандафира. На столе разложены самые
разнообразные предметы — это «подарки», полученные
«маэстро» за преподавательскую деятельность.
— Укажите, что именно вам преподнес за последние три
дня Стамбулиу, — приказал майор Добреску.
Трандафир показывает на пудреницу, часы, маникюрный
прибор, фарфоровую статуэтку, фотоаппарат...
— А сейчас следуйте с нами!
«Подарки», полученные Трандафиром, подвергаются
тщательному анализу в лаборатории милиции. Снимаются
отпечатки пальцев, уточняются серийные номера, проверя-
ются ярлыки и т. п.
Стамбулиу смотрит на часы. Он явно запаздывает. Но,
прежде чем зайти в универмаг, покупает в киоске газету.
Паула идет за ним
Стамбулиу подходит к прилавку парфюмерии и косметики.
— Импортный крем для бритья есть?
— Да, — сказала продавщица — Что вам еще?
— Больше ничего.
Стамбулиу расплатился и пошел дальше.
Паула проходит мимо Кэпшунэ, который возится с телеви-
зором.
— Вот тот... в сером пальто, —тихо бросила Паула.
— Будет сделано, сударыня! — Кэпшунэ пошел вслед за
Стамбулиу.
В отделе готового платья Петраке подходит к одному из
манекенов, берет его на руки и, не торопясь, уносит в
служебное помещение.
— Что, испортилась эта чертовщина? — спросил один из
покупателей.
93
— Нет, переоденем его в другой наряд, — ответил Петра-
ке. — Получены новые товары.
— Ну и везет же ему, то и дело франтит в новой одежке!..
В помещении милиции стоит манекен. На нем костюм, лет-
нее пальтб, шляпа. Собственно говоря, это Трандафир,
которого заставили исполнять роль манекена. С него не
сводит глаз старшина милиции.
— С каких пор он так стоит? — спросил, войдя в комнату,
майор Добреску.
— Уже двадцать минут.
— Он двигался? Моргал?
— Нет.
— Я моргнул два раза, — сказал Трандафир, — но он не
заметил.
— Я на него все время смотрел, товарищ майор, — оправ-
дывался старшина.
— Вольно! — приказал Добреску.
Трандафир снял маску. Видно, что он совсем не устал.
— Отведите его в восьмую комнату,— распорядился
майор.
— Разрешите мне объясниться, — попросил Трандафир.
— Позже.
Перед самым закрытием универмага Петраке приносит
обратно манекен, на котором уже другой костюм, и ставит
его на то же место.
В милиции идет допрос Трандафира.
— У вас есть какой-нибудь диплом'? — спросил Добре-
ску,— или какой-нибудь документ, дающий вам право пре-
подавать?
— Нет... я перенес тяжелую травму, как раз когда соби-
рался посвятить себя театру.
— А вы никогда не задавались вопросом, почему ваши
ученики стремятся превратиться в «статуи»», в глухих,
немых, хромых и т. п. Вы подготовили целые выпуски калек.
94
— О моем таланте положительно отозвались несколько
деятелей искусств... — ответил Трандафир, в недоумении
пожимая плечами.
— Мы вас задержим по совсем иной причине... за часы,
брошки, авторучки. У вас дома мы обнаружили вещи общей
стоимостью более чем на сто пятьдесят тысяч лей. Мы обна-
ружили семьдесят пять штук новых часов, двадцать одну
брошку, сто восемьдесят авторучек и сорок девять транзи-
сторов... А может быть, все эти вещи краденые? Нет-нет,
я знаю, что не вы их крали.
— Что же мне делать? — спросил Трандафир, вытирая со
лба пот.
— Чтобы облегчить свое положение, вы могли бы нам
помочь в поимке воров . конечно, если согласны.
— Согласен! На все согласен! — воскликнул Трандафир.
Петраке вместе с другими продавцами выходит из универ-
мага. Внутри остается только один старый вахтер.
Некоторое время спустя, открыв одну из внутренних две-
рей, появляется лейтенант Пырвулеску. Переглянувшись с
вахтером, он тихо поднимается на второй этаж. Здесь моло-
дой мужчина, который спрятался днем за занавеской, тща-
тельно осматривает все уголки. Увидев Пырвулеску, он ему
подает знак, что никого не обнаружил.
Пырвулеску поднимается на третий этаж. И здесь мужчи-
на, притаившийся ранее за кипой отрезов, тоже вниматель-
но осматривает каждый уголок. По всему видно, что такая
проверка идет сейчас на всех этажах универмага.
Пырвулеску проходит мимо манекена, который принес
Петраке. Сверху раздается мужской голос:
— Товарищ лейтенант, на четвертом этаже не обнаружено
ничего подозрительного.
— Спускайтесь! — приказал Пырвулеску.
С последнего этажа спустились еще двое. Поиски ни к
чему не привели. Все собираются на первом этаже.
95
— Если заметите что-либо подозрительное, моментально
дайте тревогу, — сказал вахтеру Пырвулеску.
— Есть!
Вахтер открывает двери. Лейтенант Пырвулеску вместе с
другими работниками милиции покидает универмаг.
В отделе готового платья манекен, переодетый Ионом
Петраке, осторожно делает шаг, потом еще один... вынимает
из кармана пистолет. Уходит за занавеску, приносит оттуда
манекен-дубль и ставит вместо себя.
Вахтер спокойно дежурит у главного входа.
«Оживший манекен» подходит к прилавку с дорогими тка-
нями. Снимает с себя маску, затем из нескольких кусков
отмеривает по три метра и отрезает их. Тщательно заверты-
вает пакет и не торопясь спускается на первый этаж, откуда
попадает в портновскую мастерскую универмага. Здесь
тюки тканей и два манекена. Мужчина усаживается на один
из тюков, смотрит на часы — до утра еще долго. Он выни-
мает из кармана газету и принимается читать.
В это время Панаит с пистолетом в руке проверяет по
очереди все манекены универмага, но не обнаруживает
ничего подозрительного.
Один из манекенов в зимнем пальто и меховой шапке
поднимает руки, чтобы обратить на себя внимание. Панаит
подходит к нему, держа пистолет наготове.
— Ой, товарищ капитан, — раздался умоляющий голос
Трандафира. — Я просто задыхаюсь, так мне жарко.
— Только не вздумайте сдвинуться с места. Если увидите
что-нибудь подозрительное, моментально дайте сигнал тре-
воги.
Панаит пошел к внутренней лестнице, ведущей на первый
этаж, и вдруг на одном из манекенов увидел точно такую же
маску, какая была в пакете, забытом Ионом Петраке в мили-
ции. Панаит двинулся было к манекену, но кто-то набрасы-
вается на него сзади. Завязывается жестокая борьба. Пана-
иту приходится явно туго.
Трандафир испуганно наблюдает за схваткой, затем соби-
рается с духом и дает сигнал тревоги.
Раздается выстрел. Пуля входит в стенку, в метре от Тран-
дафира. Еще один выстрел.
Приходит в движение лифт, в котором прячется Паула.
Спускается и другой лифт, в котором находятся несколько
милиционеров. Двери лифтов открываются на этаже, где
обнаружены грабители.
Кэпшунэ и Костел тихонько подкрадываются к портнов-
ской мастерской. Кэпшунэ входит в мастерскую, обыскивает
ее. Мужчина-манекен исчез, но забыл свое пальто, и Костел
старательно обнюхивает его.
— Ищи! — приказал Кэпшунэ.
В универмаг входят Пырвулеску с двумя милиционерами,
отрезая путь еще одному, пытающемуся скрыться грабите-
97
лю. Четверо задержанных уже стоят в наручниках, но Стам-
булиу среди них нет, и поиски продолжаются.
Поздно ночью майор Добреску вновь собирает работников
милиции.
— По нашим сведениям спекулянт золотом был сегодня в
Брашове, а сейчас находится по пути в Бухарест. Напоми-
наю вам, что мы уже допустили немало ошибок. Хватит!
Восемь ни в чем не повинных граждан столицы были
приняты за этого жулика и задержаны. Неужели вы хотите,
чтобы мы стали всеобщим посмешищем?
Звонит телефон. Добреску берет трубку.
— Так... Да, это я, майор Добреску... Хоть одна хорошая
весточка за сегодняшний день... Кэпшунэ? Отлично!
Поздравьте его от моего имени. Браво всей вашей бригаде!
Добреску от души смеется, затем обращается к окружа-
ющим:
98
— Они поймали «человека-статую» и воров из универмага
«Виктория». Но этой ночью у нас еще много работы. Необхо-
димо задержать спекулянта золотом.
В кафе, как всегда, полно народу. Стериаде сидит за
столом один. Солист Ион Фане исполняет полюбившиеся
посетителям песенки.
У входа незаметно дежурят два милиционера. Другие
милиционеры, в штатском, бесшумно входят в кафе. Офицер
милиции, тоже в штатском, успокаивает заведующего.
— Ничего не случилось... мы просто ищем кое-кого...
Милиционеры внимательно всматриваются в лица посети-
телей.
Стериаде бросает взгляд на часы, медленно поднимается
и выходит из кафе, где певец все еще выводит песенку о
незадачливых конокрадах.
На шоссе Бухарест — Брашов милицейская машина пре-
следует автомобиль «волво», но вскоре теряет его из виду
из-за многочисленных поворотов, спусков и подъемов гор-
ной дороги.
По рации сообщают приметы исчезнувшего автомобиля.
Появляется еще несколько милицейских машин.
Преследование продолжается, но спекулянту золотом все
же удается достичь Бухареста, он мчится по направлению к
корчме «Зорине».
Стериаде стоит у входной двери корчмы. Из-за угла появ-
ляется взятая у него утром машина «волво». Водитель выхо-
дит, оставляя в щитке ключ. Пройдя несколько шагов, он
останавливает такси и уезжает.
Стериаде подходит к автомобилю, осматривает его,
садится за руль, включает мотор. Но путь загораживает
внезапно появившаяся машина, а сзади уже вплотную подъ-
ехала еще одна машина милиции.
99
— Ваши права, пожалуйста, — сказал милиционер.
Стериаде спокойно протягивает талон и права.
— Прошу ваш паспорт.
— Пожалуйста, с превеликим удовольствием.
К машине подходят Панаит и Кэпшунэ.
— Выходите!— приказал Панаит.
Стериаде вышел. Несколько милиционеров тщательно
обыскивают машину. На правом переднем крыле обнару-
жена небольшая царапина.
— Где вы поцарапали крыло?
— Понимаете ли, не я ехал на ней. Я одолжил машину
другу.
— А машина ведь не ваша...
— Хозяин машины профессор Ионеску, он мне поручил
проверить ее, обкатать и...
— Д кому вы ее одолжили? Его имя?
— Одному другу — Иону Апосту.
— Апосту или... Апостолеску?
— Апосту... Так он себя назвал.
— Где он живет и чем занимается?
— Поверьте мне, что не знаю.
Один из милиционеров находит в машине, под ковриком,
золотую монету и передает ее Панаиту.
— Следуйте за нами, — приказал Панаит.
— Но я ни в чем не виноват... Ничего не знаю...
— Это еще надо будет выяснить. Не сообщник ли вы
спекулянта золотом Апостолеску, которого разыскивают.
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ ВДОВЫ
В окошке квартиры на первом этаже стоит женщина и
нюхает букет цветов, преподнесенный ей Патраулей.
— А вы подумайте как следует, не ошиблись ли адре-
сом, — смеется она.
— Честное слово, не ошибся,— заверил ее Патрауля, стоя
юо
на тротуаре. — Я хотел преподнести вам цветы еще
вчера вечером, но вы быстро ушли.
— Уже было поздно.
— Я-то хотел вас проводить... А это правда, что вы записа-
лись на круиз по Черному морю?
— Не только по Черному, но и по Средиземному. По двум
морям сразу. Вы тоже едете?
— На этот раз нет. Я должен получить гонорар лишь через
меся ц.
— Какой гонорар?
— Ну, это долгая история, отсюда не объяснишь. Разре-
шите зайти к вам на две-три минуты, и я все расскажу. Во
всяком случае, думаю, что получу сумму, которой хватит с
лихвой для целых трех круизов.
— Так и быть, заходите, только ненадолго, — согласилась
женщина.
101
Патрауля сидит с Трандафиром в летнем ресторане. Он
показывает другу фотографию женщины, с которой разгова-
ривал утром.
— Она настаивает, чтобы я поехал с ней в круиз по
Черному и Средиземному морям, хочет, чтобы мы сперва
объездили два моря и потом еще два, а у меня нет ни гроша.
Последний срок для записи на круиз завтра.
— Поговорим со Стериаде, он поможет, — предложил
Трандафир.
— Откуда он достанет?
— Отдаст в прокат машину, две машины, три машины...
— Ты снова рассчитываешь на это? Дождешься того, что
я все расскажу Стериаде... Ты попал в каталажку честным
человеком и черт знает чему там научился. Ничего, мы еще
с тобой поговорим.
Трандафир подпирает фотографию стаканом и смотрит на
нее не отрываясь.
— Блондинка?
— Ага. Как раз о такой я мечтал всю свою жизнь.
Порыв ветра переворачивает фотографию.
— Плохой признак! — вздохнул Трандафир.
Патрауля готов разорвать его на куски.
Помещение милиции. Кэпшунэ вытаскивает из пухлой
папки какую-то старую, пожелтевшую фотографию с погну-
тыми уголками. На фотографии трое ребят одного и того же
роста и возраста, одинаково одетые. Видно, что они близне-
цы.
— Разрешите обратиться, товарищ капитан. Почему они
назвались «Обществом молодых вдов»», коль скоро они муж-
чины? — сказал Кэпшунэ.
— Спроси их лично, — сухо ответил Панаит.
— Обязательно спрошу! Аты, Костел, как думаешь?
Костел неподвижно лежит на полу и на вопрос не реаги-
рует.
102
— Значит, и ты ничего мне не говоришь! — рассердился
старшина и в сердцах швырнул фотографию на стол.
— Что до меня, товарищ капитан, — заметил Кристоловя-
ну, — то я себя лучше чувствовал с нашими мазуриками...
Мы привыкли к ним, они — к нам. Вчера трое из них вышли
из тюрьмы и прислали мне букет цветов. Интересовались
вашим домашним адресом, но я не дал им.
В комнату входит майор Добреску.
— Вы все еще здесь?
— Виноват, а куда нам идти? — Панаит берет фотографию
и протягивает ее майору.
— Это единственная фотокарточка, которой мы распола-
гаем,— произнес Добреску.
— Как же их опознать на основании этого?
— Мы вам предоставили и другие материалы, — сказал
майор, показывая на пухлую папку, откуда была извлечена
фотография. — Вы познакомились с делом?
— От корки до корки!
— Товарищ майор, разрешите обратиться? — спросил
Кристоловяну. — Почему они назвались «Обществом моло-
дых вдов»», коль скоро это мужчины?
— А все остальное вам ясно? — иронически переспросил
майор. — Да, кстати говоря, старшина Кэпшунэ, не взду-
майте только нагнать страху на всех вдов, проживающих в
Бухаресте.
— Никак нет, товарищ майор! — гаркнул Кэпшунэ, но
Добреску уже вышел из комнаты.
Работники бригады вновь погружаются в невеселые раз-
мышления.
На площади Северного вокзала столицы, у стоянки такси,
прохаживается молодая женщина, вся в черном. Лицо у нее
скорбное. В руке она держит небольшой чемодан Женщина
то и дело подходит к телефону-автомату и набирает номер,
но никто ей не отвечает.
юз
Мужчина лет тридцати пяти, который собирался было
сесть в машину и уехать, увидел, что женщина прислонилась
в изнеможении к стенке и поднесла к глазам платок. Он
подошел к ней.
— Что с вами, вам плохо?
— Да... у меня нет денег, чтобы поехать в город... и никак
не могу дозвониться к своей подруге.
— Может быть, я могу чем-нибудь помочь?
— Эта монета — все, что у меня осталось... Если я не
застану Маргарету, то должна буду вернуться домой. А как
мне вернуться, если на билет нет денег?
— Деньги — это не проблема, — сказал мужчина. —
Разрешите представиться — Ворническу.
— Если у вас нечестные намерения, то лучше не тратьте
попусту времени.
— Воля ваша, — улыбнулся Ворническу. — Я только пред-
ложил свою помощь. Могу вас подвести, куда желаете. Либо
заедем на несколько минут ко мне домой и оттуда сможете
звонить спокойно.
— А что скажет ваша жена?
— Моя жена уехала минут двадцать тому назад к своим
родственникам в другой город. Но если даже узнает, что вы
были у меня, я ей расскажу все как есть.
— Хорошо, — согласилась женщина. — Я зайду к вам и
позвоню из вашей квартиры.
Квартира Ворническу. Женщина оживленно разговари-
вает по телефону:
— Это ты, Маргарета?.. Ну слава богу, даже не верится. Я
тебя разыскиваю уже битых три часа. Я в отчаянии, ну
просто в отчаянии! Меня обокрали в поезде. Одна монета
осталась для телефона. Если бы не господин Ворническу...
Да-да... Ворническу, который очень любезно предложил мне
свои услуги... Сейчас я у него на квартире и звоню тебе от
него... Да-да... пришла в себя... Ой, а какая у него прекрасная
квартира... как чудесно обставлена... Сколько здесь произ-
ведений искусства... Конечно, приезжай за мной... На ули-
цу... улицу Салкымилор... тридцать три... первый этаж. Да-да,
быстро! Жду!..
Женщина переходит в холл, где Ворническу наливает в
бокалы шампанское.
— Нет-нет, ни в коем случае, через пять минут я уйду...
Маргарета уже выехала за мной. Я такая бестолковая, что не
могу ходить одна в этом Бухаресте... Ведь Буха-
рест — страшный город, не так ли?
— Як нему привык. — Ворническу подает ей шампанское.
— А я сразу поняла, что вы заблуждаетесь на мой счет. —
Женщина отодвигает бокал. — Я знаю, вы решили: подвер-
нулась провинциальная вдовушка... эту ночь она проведет со
мной, а завтра уберется восвояси, и прости прощай навсе-
гда.
— Неужели я похож на профессионального обольстите-
ля? —тг засмеялся Ворническу.
105

— Нет, не на профессионального обольстителя... скорее,
на послушного мужа, которого держат под каблуком, а он
мечтает хоть раз пуститься в разгул, — сказала гостья, взяв
бокал с шампанским.
К Ворническу приехали Маргарета и еще две молодые
женщины — Аглая и Ингрид. В одной из них мы узнаем
женщину, за которой ухаживал утром Патрауля.
— Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты наконец сняла
траур. В таком виде ты не выйдешь со мной на улицу! —
наскочила Маргарета на подругу. — Ее муж умер целых два
месяца тому назад, а она все еще ходит в трауре... —
сказала она, обращаясь к Ворническу.
— Милочка, я вынуждена была приехать в траурном
платье, чтобы ко мне не приставали столичные пижоны!
— Вы не обижайтесь, она не вас имеет в виду, — сказала
Маргарета Ворническу, заметив, что тот чувствует себя
неловко. — Вы человек порядочный, это сразу видно... Если
хотите сопровождать нас в ресторан, я возражать не буду,
ведь в Бухаресте женщины совсем беззащитны... Но раньше
она зайдет ко мне и переоденется.
— Никуда ей не надо идти, — возразила Ингрид. — Я ей
дам свою шаль, она набросит ее на плечи.
— А куда вам хочется пойти? — спросил Ворническу.
— В летний ресторан? В «Пескэрушул» или в «Паркул ро-
зелор»?
— Нет, лучше, где не так много народу. Давайте в «Бор-
дей», — предложила Маргарета.
— Лучше махнем в «Букур»! — подала голос Аглая.
— Через две минуты я в вашем распоряжении, только
переоденусь, — поклонившись, сказал Ворническу.
Ворническу входит в комнату, где стоит телефон, торо-
пливо набирает номер.
— Алло, это я! Слушай, у меня здесь очаровательная вдо-
вушка и еще три девчонки, которым не терпится весело
провести вечер. Через полчаса чтобы вы были в «Букуре».
Все, я тороплюсь!
А в это время гости не уеряют времени даром. Одна
бросается к окошкам, выходящим на балкон, и отодвигает
шпингалеты, но так, чтобы это не было заметно. Другая
караулит у двери, в которую вышел Ворническу. Маргарета
останавливает Аглаю, которая намеревается снять слепок с
дверного замка.
— Брось это, не надо... на балкон легко взобраться из
сада.
Сакеларие, главарь шайки грабителей, в своем «рабочем
кабинете» в мансарде высокого здания на окраине столицы.
Он говорит по телефону с Маргаретой.
— Да, я записал... улица Салкымилор, дом тридцать три,
первый этаж, окна не будут заперты... Ладно, я пришлю два
грузовика и десять человек. Если ты говоришь, что у него
стильная мебель и ценные вещи, то, конечно, нам стоит его
навестить.
109

Ворническу и его друзья увлеченно танцуют с новыми зна-
комыми. «
— А ваша жена часто уезжает в провинцию? — хихикает
Маргарета.
— Изредка... приблизительно раз в два месяца. Только
тогда удается немного отвести душу...
Ворническу с мрачным видом впускает к себе капитана
Панаита, Кэпшунэ, Кристоловяну и Костела. Не говоря ни
слова, он ведет работников милиции из одной комнаты в
другую, раскрывает перед ними дверцы шкафов. Квартира
ограблена основательно: исчезли картины, вазы, кресла,
почти вся мебель.
—Грабители действовали спокойно, не торопясь, —
сказал Панаит. — Вывезли все на грузовиках. Сколько
времени вы отсутствовали?
— Часов пять-шесть. Я был в ресторане.
— С кем?
— Я же указал в заявлении... С друзьями.
— И еще с кем?
— Моя жена вчера уехала к родственникам, — начал объ-
яснять в замешательстве Ворническу, — и я...
— Как зовут женщин? — спросил Кэпшунэ, теряя терпе-
ние.
— Какое это имеет значение? Они все время были с нами.
А когда мы отсюда вышли, я собственноручно запер двери и
ключ взял с собой... Бессмысленно втягивать их в эту исто-
рию. Лучше вообще не упоминать о женщинах.
Кэпшунэ подает знак Костелу, чтобы тот взял след. Костел
принюхивается, но тут же начинает чихать. Кэпшунэ понима-
юще кивает головой.
— Ясно... Костел высказал свое мнение... Они посыпали
следы специальным порошком. Я тоже чувствую запах... —
Кэпшунэ чихнул.
— Так вот, товарищи, они у меня украли все деньги, всю
112
одежду и обстановку по крайней мере на десять тысяч лей.
Если вы не в состоянии помочь мне, я обращусь к товарищу
генералу, — сказал Ворническу.
— Пожалуйста, — согласился Панаит. — К какому генера-
лу?
— Я позвал вас не для того, чтобы вы отпускали на мой
счет шуточки.
— И мы пришли сюда не для того, чтобы вы нам бог знает
что городили. Воры действовали очень тонко и осмотритель-
но. Не оставили ни малейшего следа. А вы не хотите дать
необходимые сведения. Нам нужно знать имена женщин, с
которыми вы были, их приметы.
— Но я же вам объяснил... они абсолютно непричастны. Я
просто не разрешаю вам... Учтите, что я нахожусь на ответ-
ственной работе...
— Ну что ж, очень жаль, очень...
Панаит докладывает майору Добреску:
— Одно могу сказать: провернули они это дело безукориз-
ненно. Полагаю, что они все перевезли на грузовике, пока
хозяин квартиры кутил в ресторане. Похитили одежду и
разные предметы искусства не менее чем тысяч на десять и
мебели приблизительно на такую же сумму. А потерпевший
отказывается сообщить какие-либо подробности. Говорит,
что он на ответственной работе...
— Пусть войдет, — сказал майор.
Панаит открывает дверь и приглашает Ворническу.
— Если вы намерены задавать мне те же не относящиеся
к двлу вопросы, я готов взять свое заявление обратно. Если
наша милиция не способна ничего сделать...
— Найти грабителей, а судя по всему они весьма опытные,
надо как можно скорее. И тут вы должны нам помочь. Как
фамилия вашего друга, с которым вы были в ресторане? —
спросил майор Добреску
— Ну ладно... Темелие, Михай Темелие.
— Где он работает?
113
— У меня.
— Кем?
— Он мой первый заместитель.
— Понятно. Значит, вы директор, а он ваш первый заме-
ститель. Мы его вызовем.
— Невозможно Он сегодня утром уехал в туристическую
поездку в Чехословакию и вернется только через две неде-
ли.
— А кто были те женщины, которых вы пригласили в
ресторан?
Ворническу решительно встал.
— Я вас просил не настаивать. У меня определенная
должность, у меня жена... Я отказываюсь от дальнейшего
следствия...
— Но мы не отказываемся, — усмехнулся майор. — Прошу
сообщить имена женщин.
— Ни в коем случае... — Ворническу направился к две-
ри. — Это жены... наших общих друзей...
— Ваших начальников или подчиненных? — спросил
Панаит.
— Я вам запрещаю делать подобные намеки. Всего хоро-
шего.
Майор и Панаит, улыбаясь, переглядываются.
— Дда... — подытожил Панаит. — Так как молодые вдо-
вушки трудятся не покладая рук и днем и ночью, я полагаю,
что надо взять под наблюдение все машины, перевозящие
старую мебель Вы согласны?
По одной из центральных улиц Бухареста едет грузовик с
мебелью. В кабине водителя сидит мужчина лет тридцати, а
в кузове стоят молодая женщина в трауре и парнишка. От
грузовика не отстает машина милицейской бригады.
Воспользовавшись удобной минутой, Панаит фотографи-
рует женщину в трауре. В этот момент им навстречу едет
другой фургон, груженный мебелью. Панаит быстро прика-
зывает Кристоловяну:
114
— Поверни за ним.
В кузове фургона видны шкаф и три дивана. Сопровожда-
ющих нет. Вскоре грузовик останавливается перед новым
зданием. Замирает на месте и машина милиции Панаит
выходит, топчется на месте, будто разминая ноги, и закури-
вает сигарету, не сводя глаз с фургона.
Из здания выходит лейтенант Пырвулеску. Он без кителя,
в рубахе с засученными рукавами. Увидев Панаита, подхо-
дит к нему.
— Привет! — поздоровался он. — Ты тоже взял себе
сегодня выходной?
— В какой-то мере... — запинаясь, ответил Панаит. — Я
здесь с ребятами... Вышли подышать воздухом.
— Слушай... раз вы уж тут... помогите, я не нашел грузчи-
ков... а живу аж на пятом этаже, будь другом.
Панаит, посмотреь на часы, спрашивает:
— Выпивку поставишь?
— А как же, мне прислал батя из деревни три литра цуйки.
Панаит подходит к машине, подает знак Кэпшунэ и Кристо-
ловяну выйти.
— Давайте, давайте за работу, а то весь день бездельнича-
ете.
Оба с явной неохотой берутся за тяжеленный шкаф. Пыр-
вулеску и Панаит поднимают, в свою очередь, довольно лег-
кий диван.
— А почему Костел бездельничает? — спросил Панаит.
Кэпшунэ опустил угол шкафа и дал Костелу какую-то сум-
ку. Собака, очень довольная тем, что находится при деле,
побежала к входу.
— Я так думаю, товарищ старшина, — сказал Кристоловя-
ну, — что если мы успеем перетащить до вечера мебель еще
трех новоселов, то товарищ майор представит нас к присво-
ению нового звания...
— Когда именно? — живо поинтересовался Кэпшунэ.
— Сегодня утром капитан говорил о вас с товарищем май-
ором.
115
Кэпшунэ и Кристоловяну забывают о мебели и оживленно
перешептываются.
По улице едет телега, груженная старой мебелью, на кото-
рой взгромоздился парень. Кэпшунэ и Кристоловяну оста-
навливают телегу, но тут же узнают Харпалете.
— Слава богу, — облегченно вздохнул старшина, — пере-
езжает куда-то подальше. Хоть избавлюсь от мороки с ним.
Эти земляки у меня в печенках сидят...
Радостно улыбаясь, Харпалете соскочил с телеги.
— Здравия желаю, товарищ старшина! Освободилось чу-
десное местечко швейцара в «Мелоди-баре», но нужна ре-
комендация. Имею надежду, что вы мне поможете.
— С какой это стати?
— Как так? Мы же земляки, товарищ старшина.
Кэпшунэ берется за шкаф и вместе с Кристоловяну вта-
скивает его в дом.
Стериаде с помощью соседей вносит в свою квартиру
большой обеденный стол и множество стульев. Стол ставят
посередине холла. Одна из соседок поздравляет хозяина:
— Дай бог вам счастья, господин Стериаде! А в будущем
году, к этому ж( времени, желаю вам отпраздновать
крестины...
— Спасибо, целую ручку, — поблагодарил Стериаде. —
Желаю и вам много радости от своих внуков.
Появляется разодетый Патрауля со множеством свертков
в руках.
— Я потратил целое состояние. Трех тысяч лей как не
бывало...
— А где Трандафир?
— Пошел к какой-то даме, которая получает посылки из-за
границы, хочет купить у нее носовые платочки... Те, что
продаются в магазинах, царапают его нежный носик С
Трандафиром сущая беда. Он не угомонится, пока не попа-
дет снова в тюрягу. Видать, ему пришлось там по вкусу...
116
— Я тебе говорил, чтобы ты не выпускал его из рук.
— Выскальзывает он. Скользкий, как угорь.
— Вот и я! —закричал Трафандир с порога, размахивая
двумя пакетиками.
Стернаде выхватывает пакеты и швыряет их на диван.
— Моментально готовь бутерброды! — распорядился
он. — А ты, Патрауля, беги за сифонами. Не один я женюсь.
— Правильно, — согласился Трандафир. — А знаешь, о
чем я подумал? Почему бы нам не пригласить и товарища
капитана Панаита, пусть тоже увидит, что мы взялись за ум
и завязали с прошлым.
— Раз так, то пригласим и участкового и тюремных надзи-
рателей!— иронически предложил Стериаде. —Отпразд-
нуем свадьбы в узком «интимном» кругу, не так ли? Хватит
болтать глупости, занимайтесь делом.
Но друзья стоят неподвижно.
— Подумайте сами, ребята, ради чего мы женимся? Чтобы
было кому содержать дом, готовить обед, натирать паркет и
тому подобное. С завтрашнего дня за нас будут работать
жены, но сегодня наш священный долг...
— Ты меня убедил, Гогу, — сдался Патрауля.
— И меня тоже, — взволнованно согласился Трандафир.
— Иду на кухню.
— Только не перебей там ничего.
— Что ты, дружище! — заверил его Трандафир и тут же
уронил несколько тарелок.
Ворническу открывает дверь квартиры — перед ним стоит
жена. Вид у него жалкий, на голове повязка.
Жена растроганно обнимает и целует его. Пытается даже
приподнять повязку, чтобы убедиться, насколько серьезно
его ранение. Ворническу отшатывается и жалобно стонет,
поддерживая повязку рукой.
Жена осматривает квартиру и, увидев, что похищено
почти все, безудержно рыдает.
117
— Да подожди ты, я тебе все объясню...
— Чего уж тут объяснять...
— Вчера... после полуночи... когда я крепко спал, в квар-
тиру пробрались грабители... Они меня ударили чем-то по
голове, а затем... сама видишь...
— Почему ты не вызвал милицию?
— Как ты можешь подумать, что не вызвал... Только
пользы от них ни на грош. Головотяпы какие-то.
Жена снова пытается снять с него повязку.
— Хорошо еще, что они тебя не убили.
— Ия так думаю.
— Нет. я этого так не оставлю! Пойду сейчас же в мили-
цию, к Думитреску!
— Сейчас не стоит. Оставим до утра.
Но жена не слушает и решительно выходит из дому.
Сакеларие, глава «Общества молодых вдов»», восседает за
письменным столом. Перед ним всевозможные бумаги.
Какой-то мужчина расписывается в ведомости, и Сакеларие
отсчитывает ему деньги.
Другие мужчины и женщины терпеливо ждут своей очере-
ди.
— Как с грузовиками? — спрашивает Сакеларие усатого
верзилу, подошедшего к столу.
— Три на ходу, а четвертый неисправен.
. — Делай, что хочешь, но чтобы через четверть часа он был
на ходу! У нас этой ночью работы невпроворот.
— Господин Сакеларие, я вам подал заявление, — обра-
тился к нему мужчина, получивший деньги. — Я не смогу
работать в ближайшие три недельки.
— Мы рассмотрели твое заявление. Получишь отпуск по
болезни. Пройди в ту комнату.
— Мне тоже нужен отпуск! — закричала из очереди
Аглая. — У меня срочные дела. Дайте отпуск и моим подруж-
кам. У меня имеются их доверенности
1 18
— В этом месяце вы все поработали неплохо, — ответил
Сакеларие. — Руководство постановило увеличить вашу
долю на двадцать процентов.
— Раз мы этого заслужили, можешь объявить во всеуслы-
шание.
— Ладно, ладно, поглядим, как вы сегодня справитесь.
За нас не бойся!
— А как новенькая, Ингрид?
— Свое дело знает.
Создается впечатление, что мы находимся в самом обык-
новенном учреждении. Вносит диссонанс лишь худой, смор-
щенный человечек с испуганным лицом, стоящий в очереди
последним.
— Ну что у тебя? — спросил Сакеларие.
— Беда, начальник!.. Кажись, меня выследили... Милицио-
неры были у меня дома уже три раза... соседей расспраши-
вали... Что мне делать, если сцапают?
— Эх, Коркодуш, Коркодуш... — вздохнул Сакеларие. —
Когда ты нанялся к нам, я тебе лично разъяснил, что «Обще-
ство молодых вдов»» оказывает всем своим членам и сотруд-
никам материальную, юридическую и прочую помощь. Опа-
саться тебе нечего, лишь только... гнева самого «Обще-
ства»».
— Я это знаю, начальник, но у меня дети, с ними что будет?
— Слушай, не выводи меня из терпения! Если даже ты
попадешься, мы тебя оттуда вызволим! Либо возместим
убытки, либо наймем адвоката. Во всяком случае, пока тебе
придется сидеть, твоя семья будет материально обеспечена.
— Большое спасибо... ведь я-то ничего не сделал... только
грузил вещи.
— Ладно, хватит... главное, держи язык за зубами!
— Слушаюсь!
Патрауля приносит из кухни поднос с бутербродами
— Дай сюда, я всем раздам! — сказала Ингрид.
119
Патрауля послушно отдает ей поднос. Трандафир вклю-
чает магнитофон.
Аглая кружится в ритме музыки, но, когда Стериаде
приглашает ее на танец, отказывается.
— Потерпи еще, миленький.
— Что это Агриппина запаздывает? — спросил Транда-
фир.
— Она у парикмахера, — сказала Ингрид. — Мы ради вас
маемся по четыре-пять часов у парикмахера, а вы этого
даже не замечаете.
— Прошу прощения. — Трандафир целует ей руку.
— Точно в двенадцать идем в бар! — предложила Аглая.
— Там страшная давка, — заметил Патрауля.
А накурено как — дышать нечем! — поддержал его Тран-
дафир.
— Чепуха все это! Не хотите — можете не идти, ваше
дело! — не уступает Аглая.
— Я думал, что вам здесь больше понравится, — вме-
шался Стериаде. — Но я тоже предпочитаю танцевать в
баре
Появляется Агриппина. Патрауля бросается к ней, нежно
целует руку и блаженно улыбается, когда она гладит его по
щеке.
— Мы идем в бар! — сообщил он ей
— В бар, так в бар... Слушай, а здесь прекрасная квартира.
Когда у тебя будет такая?
— Будет, уже кое-что наклевывается...
Панаит читает в присутствии майора чье-то заявление и с
возмущением швыряет бумагу на стол.
— До чего я дожил! Именно я должен разыскивать воров,
очистивших квартиру уважаемого господина Гогу Стериаде.
Он был ограблен ночью, пока кутил в «Мелоди-бар» с
Патраулей и Трандафиром. Так и написано — в «Мелоди-
бар». Знаете ли, я предпочитаю, чтобы вы меня перевели в
отдел регулировки уличного движения или куда вам будет
угодно.
— Он просит, чтобы лично вы расследовали эту кражу,—
улыбнулся майор. — Говорит, что вам он особо доверяет.
— Стериаде требует, чтобы я его обслужил быстро и ква-
лифицированно. Его обокрали, а я обязан .. — Панаит возде-
вает руки к потолку. — Дайте мне что-нибудь против
головной боли.
Майор вынимает из ящика стола таблетку и протягивает
Панаиту.
— Пожалуйста... Подать и водички?
Агриппина мчится по какой-то внутренней лестнице и
скрывается за дверью. За ней бегут Трандафир и Патрауля.
Наткнувшись на запертую дверь, они принимаются ожесто-
ченно колотить по ней кулаками и ногами
На пороге появляется Сакеларие
— Что вам надобно9
121
— Сюда вошла женщина. Кто она, ваша жена? — спросил
Трандафир.
— А какое ваше дело?
— Сюда вошла воровка... вчера вечером она была с нами.
Но мы уже сообщили в милицию, — сказал Патрауля.
— Один из наших друзей пошел сообщить, — уточнил
Трандафир.
— Значит, один из ваших друзей. Что ж, входите.
Патрауля и Трандафир входят. В комнате уже находятся
трое мужчин. В уголке сидит, улыбаясь, Агриппина Транда-
фир бросается к ней, но Сакеларие хватает его за руку.
— Значит, ваш приятель пошел в милицию... Кто же это
Стериаде?
Патрауля и Трандафир смотрят на него с изумлением.
— Вы уже раз сидели в тюрьме .. Мало вам? Теперь
слушайте, что я вам скажу: сюда не входила никакая
женщина. Кроме вас, здесь не было никого. Понятно?
— Как так никого? — Трандафир все еще растерян.
— Вы должны молчать. А мне скажите, сколько требуете
за свое молчание. Даю вам три минуты на обдумывание.
Патрауля и Трандафир отходят в сторону обсудить предло-
жение.
— Десять тысяч! — прикинул Трандафир.
— Почему десять? Надо не менее пяти тысяч на брата,
значит, всего пятнадцать. Только как бы он нам не подсунул
фальшивые деньги.
— Мы требуем пятнадцать тысяч и чтобы деньги не были
поддельными! —объявил Трандафир.
Сакеларие дает ему лист бумаги.
— Напишите расписку в получении денег.
Стериаде ждет во дворе милиции. Увидев Панаита, он бро-
сается со всех ног к нему.
— Здравия желаю, товарищ капитан! Прошу тысячу изви-
нений... но мне пришлось пережить большие... очень боль-
шие волнения... и я чуть было вас не побеспокоил.
122
— Пожалуйста, Стериаде, можешь не церемониться...
— Сейчас все уладилось, оказалось глупое недоразуме-
ние. Это соседи. Дело в том, что я одолжил у соседей кое-
какую мебель, а сегодня утром, когда меня не было дома,
они мебель забрали. Так что беру свое заявление обратно...
Вам не надо утруждаться.
— Эх, Стериаде, Стериаде... Ты испортил мне настроение
на весь день. Даже не представляешь себе, какой ты мне
нанес удар. Я хотел прийти на помощь ограбленному другу.
Почему ты не хочешь меня беспокоить, уважаемый? Пойдем
сейчас к тебе домой, и я потолкую по душам с твоими сосе-
дями.
— Что вы, что вы, товарищ капитан!.. Мне это только
повредит. У меня всегда были прекрасные отношения с
соседями.
Но Панаит непреклонен.
— Нет-нет... ты сам написал в заявлении, что питаешь ко
мне доверие. Вот я и хочу его оправдать. Пойдем сейчас же
к тебе и поймаем воров! — закончил Панаит и крепко взял
Стериаде за руку.
Квартира Стериаде. Трандафир и Патрауля делят деньги,
полученные от Сакеларие. Неожиданно между друзьями
вспыхивает ссора, помешавшая им услышать, что кто-то
вошел. Случайно повернув голову, Трандафир не верит
своим глазам: в комнате находятся капитан Панаит, Кэп-
шунэ с Костелом и Стериаде.
— Здравствуйте! — приветствует их Панаит. — Приятно
навестить старых друзей.
Трандафир, совсем растерявшись, протягивает пачку
денег Панаиту.
— Мы как раз хотели к вам обратиться... чтобы проверить,
не фальшивые ли эти деньги...
— А у вас еще есть или это все? — спрашивает Панаит.
— Нет. здесь все
123
— И у вас ничего нет? — обратился Панаит к Стериаде.
— Кое-какая мелочь.
Панаит возвращает друзьям деньги.
— Деньги настоящие. А сейчас позовите соседей...
— Но я вам говорил, что это уже не нужно, — лепечет
Стериаде. — Их и дома, наверное, нет.
Панаит внимательно осматривается. В квартире почти нет
вещей.
— А откуда у вас столько денег? Провернули удачное
дельце? Как раз сегодня ночью был вскрыт сейф...
— Что вы, товарищ капитан, как можно... — возмутился
Патрауля.
— Тихо! — приказал Кэпшунэ. — Не перебивайте капита-
на.
— Получается, что мы всю жизнь будем у милиции на
подозрении, — вздыхает Стериаде.
— А ну-ка покажите, что у вас в карманах!
Стериаде умоляюще смотрит на Панаита, но подчиняется
и вытаскивает из карманов несколько тысяч лей.
— А где остальные деньги? В сейфе хранилось семьдесят
тысяч.
— Какие еще семьдесят тысяч? Какой сейф? — ужас-
нулся Трандафир.
— Откуда у вас деньги? — в упор спросил Панаит.
Друзья растерянно переглядываются.
— Так ведь деньги... — забормотал Стериаде. — Мы про-
дали кое-какую обстановку... Но я не хотел, чтобы мамочка
узнала... она старенькая и больная . понимаете... не жи-
вет здесь, потому я подал жалобу, будто бы меня обо-
крали. А что же мне делать, товарищ капитан, если никак
не могу устроиться на работу. Вот и приходится ловчить. И
не только мне, но и всем нам...
— А кому вы продали мебель? — спросил Кэпшунэ.
— Одному лицу. Фамилии его не знаю.
Костел, который то и дело чихает, принимается царапать
дверь, просясь выйти.
124
— Да потерпи ты... — шепнул ему Кэпшунэ.
— Вот что, ребята! — сказал Панаит. — Я однажды уже
направлял вас в школу, но, похоже, вы не набрались уму-
разуму. Направлю еще раз.
— Товарищ капитан... — взмолился Стериаде.
— Вы ввели в заблуждение следственные органы. А
деньги эти вы получили, чтоб держать язык за зубами.
Панаит и Харпалете сидят на скамейке в парке.
— Не приходил ли этот человек сегодня ночью в бар? —
спросил Панаит, показывая фотографию Патрауле.
— Приходил и даже не ответил мне на поклон.
— А вот этот? — Панаит протягивает фотографию Транда-
фира.
— И этот мне не ответил.
— Ну а этот? — Капитан показывает фотографию Стериа-
де.
— Даже не посмотрел на меня...
— А какие женщины были с ними?
— С ними были четыре девицы. Одна мне улыбнулась.
— А как она выглядела?
— Да как вам сказать, товарищ капитан. Она такая... пух-
ленькая. А знаете, что я сделал?
— Понятия не имею.
— Я подслушал ее разговор, когда она вышла из бара и
позвонила по телефону. Она просила передать какому-то
господину, по какому номеру он может ей позвонить сегодня
в обед. — Харпалете вынул из кармана бумажку. — Вот этот
номер телефона, я ей звонил сегодня, но она не отвечала.
— Далеко пойдешь, парень!
— Обязательно пойду! — радостно согласился Харпалете
Площадь Северного вокзала. У телефона-автомата —
Агриппина в черном платье, с черной вуалью, спущенной на
лицо Несколько раз она набирает номер
125
Панаит, остановивший свою машину поблизости, подходит
к ней.
— Ради бога извините. Может быть, вам нужна какая-
нибудь помощь — я в вашем распоряжении... Я только что
проводил жену, она уехала погостить к родственникам.
— Разве я вас просила о помощи, сударь?
— Я думал, что вы приехали из провинции и...
— Что же из того, что я приехала из провинции?.. Впрочем,
вы знаете, где улица Мимозелор? У меня там живет подруж-
ка... Но почему-то ее телефон не отвечает, и я не знаю...
— Мимозелор, вы говорите? Я работаю как раз на этой
улице. С удовольствием провожу вас...
Пары кружатся в ритме вальса: Патрауля с Маргаретой,
Трандафир с Агриппиной, Стериаде с Аглаей. Все натянуто
улыбаются. Наконец музыка умолкает.
Лишь теперь мы видим, что в комнате находятся Панаит,
Кэпшунэ, Кристоловяну и, конечно, Костел.
Танцоров приглашают сесть на раставленные полукругом
стулья.
— И как вы дальше действовали? — спросил Панаит.
— Мы обо всем договаривались заранее, — сказала
Аглая.
— Это я знаю. Но вы покажите, как действовали... без
слов.
Аглая, Агриппина и Маргарета показывают, к изумлению
своих женихов, как они орудовали тогда вечером у Стериа-
де: как открывали окна, как снимали слепки ключей и т. п.
— Подумать только, на ком мы чуть не женились! —
вскрикнул Трандафир.
— Кстати, на какое число вы назначили свадьбу? — спро-
сил, смеясь, Панаит.
— Не говорите больше об этом! — отмахнулся Стериаде.
— Так вот, выбирайте — кто кого будет ждать из заключе-
ния. Трибунал, возможно, примет во внимание и наше слово,
если вы нам, конечно, поможете...
— Несомненно!.. Все что угодно! — с готовностью сказал
Стериаде.
— Ваши «невесты» должны нам сообщить организацион-
ную структуру «Общества» и адреса его членов.
Трое друзей подбегают к своим нареченным и, понимая,
что на карту поставлена их собственная свобода, принима-
ются горячо их уговаривать. Женщины сперва упрямятся, но,
как только Стериаде повышает голос, сразу же сдаются и
выкладывают все, что им известно.
Сакеларие говорит по телефону. Раздается звонок.
— Извините! — сказал он в трубку и пошел открывать
дверь.
Входят Аглая, Маргарета, Агриппина, Ингрид...
— А это вы Пожалуйста'
127
Сакеларие впускает женщин, а сам торопливо возвра-
щается к телефону и продолжает прерванный разговор, не
заметив даже, что в комнату вслед за женщинами вошли
майор Добреску, капитан Панаит и остальные члены брига-
ДЬ1.
— Я понял... Ваш заказ выполним в точности. Вы ведь
знаете, что наша фирма всегда на высоте.
Только сейчас, повернувшись, он заметил работников
милиции и в недоумении спросил:
— Кто вы такие?
— Да, нам пора представиться, — сказал Панаит. — Зна-
комьтесь: майор Добреску, капитан Панаит, старшина Кэп-
шунэ. Предлагаю продолжить наш разговор в более спокой-
ной и подходящей обстановке. Вы ничего не имеете против?
— Как же,как же... — забормотал Сакеларие, роняя теле-
фонную трубку.
Ворническу и Панаит встретились в кафе. Ворническу
выглядит совсем не веселым.
— Что для вас заказать? — спросил он капитана. —
Виски?
— Слишком крепкий напиток для меня.
— Пиво?
— Слишком слабый.
— Что же в таком случае?
— Стакан минеральной воды.
Ворническу подзывает официантку и заказывает стакан
минеральной.
— Вы не знаете мою жену, — вздохнул Ворническу.
— Что вы, такие проблемы нам тоже известны, — улыб-
нулся Панаит.
— Я сказал ей, что воры, забравшиеся в квартиру, уда-
рили меня по голове. Дома я все время хожу в повязке.
— Остроумная идея...
— Вы так думаете? А мне кажется, что дурацкая.
— Так что бы вы от нас хотели'?
128
— Я вам благодарен за то, что вы разыскали мои деньги,
одежду, обстановку... Но сейчас речь идет о моей жене...
Она ни за что не поверит, что я ей не изменил с одной из этих
женщин... Клянусь вам, что я только танцевал с каждой по
одному разу, и это все.
— Вы бы хотели, чтобы мы ознакомили вашу жену с мате-
риалами следствия?
— Вот именно.
— Я очень сожалею, но это не положено. Не понимаю,
почему вы прибегаете к моей помощи... ведь у вас в милиции
высокопоставленные знакомства... не то генерал, не то...
— Какой там генерал, — отмахнулся Ворническу.
— А кто же? Полковник? Майор?
— Простой старшина — наш участковый. Моя жена с ним
знакома и всегда, когда мы уезжаем, просит его присматри-
вать за нашей квартирой... Все-таки, быть может, выпьете
рюмку виски?
— Нет. Ограничимся минеральной.
Прекрасное летнее утро. В ворота тюрьмы вводят Патрау-
лю, Трандафира и Стериаде. Друзья почтительно кланяются
часовому. Тот дружелюбно им улыбается.
Во дворе тюрьмы Стериаде внимательно рассматривает
заключенных, которых вывели на прогулку.
— Все новые лица. Да и вы здесь новый человек, — обра-
тился он к сопровождающему их надзирателю. — Кстати,
когда состоится первый урок?
— Урок физкультуры, — уточнил Трандафир.
— Не физкультуры, а перевоспитания, — поправил его
Патрауля.
— Эти молодые люди со мной, — пояснил Стериаде. —Так
когда же состоится урок?
— Сегодня после обеда, в пять часов.
Тюремный коридор. В ритме танцевальной музыки трое
друзей проходят по коридору к своей камере.
Надзиратель открывает перед ними дверь, и они исчезают
за ней.
ПОРОШКИ ДЛЯ БАБУШКИ
Большой довольно элегантный зал. Приятная, не назойли-
вая музыка, много цветов (искусственных). Сотрудник загса
прочувствованно читает поздравление Торжественная ми-
нута.
Патрауля, Трандафир и Стериаде, облаченные во взятые
напрокат смокинги, мечтательно слушают. Рядом с ними с
куда более равнодушным видом стоят их невесты в подве-
нечных платьях.
— Патрауля Штефан, вы добровольно берете в жены Мар-
даре Луминицу?
Патрауля собирается ответить «да», но вдруг в холле раз-
даются тяжелые шаги Он поворачивает голову и неприятно
130
поражен — в зал входит здоровенный усатый милиционер.
Дрожащим голосом жених выдавливает из себя робкое
«да».
Трандафир тоже поворачивает голову и видит, что в зале
появилось еще два милиционера. Он подталкивает локтем
Стериаде, тот смотрит, в свою очередь, и видит новых трех
милиционеров. Трое неразлучных друзей вытирают со лба
пот.
Работник загса продолжает задавать вопросы, а в это
время в зал входят все новые и новые работники милиции.
Перед зданием загса останавливается красивая машина.
Кристоловяну, в парадном обмундировании, распахивает
дверцу. Из машины выходят Анджела в подвенечном платье,
Кэпшунэ, расфранченный, как полагается счастливому
жениху, и капитан Панаит Почти одновременно подкатывает
131
и вторая машина, из которой выходят Валерика — невеста
Кристоловяну, Паула и еще два лейтенанта.
Вновь прибывшие поднимаются по лестнице. Кэпшунэ
весело здоровается с ожидающими его друзьями. Но
настроение у него портится, как только он входит в зал и
видит знакомых жуликов. Кэпшунэ хватается за голову, тем
более что Анджела, увидев малопочтенную компанию, выбе-
гает обратно в Холл. Панаит останавливает ее, и она объяс-
няет, показывая на зал:
— Не хочу я венчаться вместе со всякими подонками!
— Ничего не поделаешь, — сказал Панаит, не выпуская
руки Анджелы. — Раз они на свободе и не нарушают закона,
значит, являются такими же полноправными гражданами,
как все.
— Это какое-то наваждение! — произнес с негодованием
Кэпшунэ. — Они все как один здесь.
— А ты их испугался? — засмеялся Панаит.
Милиционеры расступаются, давая дорогу новобрачным
Патрауля, Трандафир и Стериаде расплываются в улыбке.
—Здравия желаем!
— Мы очень хотели вас пригласить, но не посмели...
Желаем многих лет жизни вашей супружнице, товарищ
старшина! — изрек Стериаде.
Патрауля подает знак жене, та подходит к Анджеле и
вежливо кланяется ей... Так же поступают жены Стериаде и
Трандафира. Затем все трое окружают Кэпшунэ и целуют
его.
— Товарищ капитан, разрешите, пожалуйста, нам присут-
ствовать на торжественной церемонии... — набрался смело-
сти Стериаде.
— Что за вопрос, дружище. С пребольшим удовольствием.
Все направляются в зал.
Утро следующего дня. В кабинете майора Добреску. Про-
сматривая какие-то бумаги, он говорит Панаиту:
— Сейчас семь часов двенадцать минут. Я хочу, чтобы
132
через час мне доложили, что ваша бригада уехала в отпуск
к морю с женами, как положено порядочным людям.
— Не у всех есть жены, — заметил Панаит.
— На нет и суда нет.
— Товарищ майор, вы, наверное, запамятовали, что мы
уже были в отпуске.
— Поезжайте еще раз.
— Это в порядке премирования? Я хочу знать, что сказать
ребятам.
— Не говорите им ничего. Для вас забронированы три
комнаты на курорте Венус. Гостиница сверхсовременная.,
солнце... пляж... волны... Все что душе угодно...
— Я все понял... Наверное, на курорте исчезла лодка... или
еще что-нибудь в этом роде, и, конечно, без нас там не обой-
тись никак...
— Ия так думаю, — усмехнулся майор. — В вашем распо-
ряжении еще пятьдесят минут. Предпочтительнее не сооб-
щать ребятам лишние подробности.
— О каких подробностях может идти речь, если я ни о чем
понятия не имею?
— В настоящую минуту я тоже мало что знаю, —
признался майор. — Во всяком случае, речь идет о какой-то
совместной акции на черноморском побережье, проводимой
под руководством милиции города Констанца. У нас попро-
сили несколько бойких ребят.
— И. вы подумали о нашей бригаде! — с удовлетворением
констатирует Панаит.
— А что делать, если лучшими не располагаю? Кстати,
обратите особое внимание на то, чтобы ваши ребята находи-
лись в хорошей спортивной форме. Пусть занимаются еже-
дневно гимнастикой.
В кабинет входят лейтенант Видрашку и Паула.
— Вы были в отпуске? — спросил майор.
— Нет, — ответила Паула.
— Вот и поедете на побережье, — распорядился Добре-
ску, искоса поглядывая на Панаита.
133

Карта черноморского побережья. Полковник Сендря,
начальник милиции города Констанца, разъясняет задание,
на выполнение которого мобилизованы работники милиции
нескольких городов.
— Полиция из Анкары сообщила, что в ближайшие дни на
нашей территории появится опасная банда контрабанди-
стов. Они до того хитроумно перевозят наркотики, в частно-
сти героин, что их никак не могут поймать с поличным,
несмотря на тщательные проверки. Имеются данные, что у
них здесь есть сообщники. Наша задача задержать этих
сообщников, выяснить, как перевозится героин, а главное,
выявить и обезвредить всю контрабандистскую сеть. Мы
мобилизовали несколько милицейских групп из других горо-
дов, так как необходимо провести обширную операцию в
нескольких направлениях. Каждая группа начнет действо-
вать в положенное время, а до тех пор, чтобы не обращать
на себя внимания, все должны вести себя как обыкновенные
курортники... Первую зону, простирающуюся между Вама-
Веке и Мангалией, мы поручим группе из Бухареста. Това-
рищ капитан Панаит, подойдите, пожалуйста.
Панаит подходит к карте, чтобы получить указания.
На пляже под зонтиком сидят двое — иностранный турист
господин Василеско и Стериаде, пристроившийся к нему в
качестве сопровождающего. Официантка подает им соси-
ски, пепси-кола и фрукты.
— Персики, — вздохнул Василеско. — Я не ел таких
персиков уже лет тридцать.
— С тех пор, как уехали из Румынии?
— Вполне справедливо.
— Я очень вас прошу, говорите со мной по-французски.
Может быть, что-нибудь запомню. Понимаете, меня не
приняли на работу в управление, обслуживающее иностран-
ных туристов, из-за того, что я пока не владею в совершен-
стве ни одним иностранным языком А теперь мне повез-
135
ло —я познакомился с вами, вы по происхождению румын...
И я бы хотел этим воспользоваться... будем говорить по-
французски... Sil vous plait1.
— Что вы еще там выдумали? А вы знаете, что в течение
всех тридцати лет, как я отсюда уехал, если мне нужно было
выругаться как следует, я ругался только по-румынски?
— Это понятно. У нас, у румын, ругательства tres jolies2.
Василеско не отвечает, так как его внимание отвлекли
хорошенькие девушки, усевшиеся поблизости
— А может быть, познакомить вас с какими-нибудь
барышнями? — предлагает Стериаде, перехватив его
взгляд.
— Вы просто змей-искуситель. Я же вам говорил, что моя
страсть — это произведения искусства. А красивая жен-
щина самое совершенное произведение искусства, но...
— Une... deux3,— старается уточнить Стериаде, думающий
только о своем.
— Сколько вам будет угодно.
— Мерси. Может быть, даже trois4.
— Пусть так, дружище!
На озере скользят три водных велосипеда. На первом
энергично нажимает на педали Панаит. На втором — Кри-
столовяну и Валерика, на третьем — Кэпшунэ и Анджела
Обе пары стараются вовсю, так как им надоели замечания
Панаита.
— Ей-богу, мы как в армии, — негодует Анджела. — Он
нас будит в шесть часов утра, муштрует в спортзале, оттуда
гонит сюда.
— Мы же условились, что у нас будет активный отдых, —
напомнил ей Кэпшунэ.
1 Если не имеете ничего против (франц.).
'Очень красивые (франц.).
’Одну... две? (франц.).
4Три (франц.).
136
— Вот вы и отдыхайте активно, а нас увольте!
Панаит направляется к причалу, подчиненные следуют за
ним.
— А сейчас быстренько на пляж!
— Зачем так торопиться? Солнце будет весь день, — вор-
чит Анджела.
— Кэпшунэ, ты ее муж, вот ты и объясни своей законной
жене все, что тебе известно относительно солнца и ультра-
фиолетовых лучей.
— Слушаюсь, товарищ капитан! — отчеканил Кэпшунэ и
отводит Анджелу чуть в сторону. — Я тебе говорил, чтобы ты
не болтала лишнего. Запомни на всю жизнь, что твой муж
работник милиции, у которого свое начальство. А теперь
улыбнись... Пусть не думает, что я тебя отругал.
Патрауля и Трандафир, выряженные в безвкусные яркие
костюмы, разыскивают на пляже своих жен. За ними увя-
гался невзрачный щенок.
— Слышь, чего это он преследует нас?
— Кто преследует? — испуганно обернулся Патрауля и
заметил щенка, который весело смотрит на него. — Плохая
примета. Не отстает от меня, с тех самых пор, как мы сюда
приехали.
— Это и я заметил. Я думаю, что это дрессированная
собака, я-то в них знаю толк. Ищейка, специально пущенная
по нашим следам для того, чтобы... — Трандафир не успе-
пает закончить фразу, так как чуть не наступает на растянув-
шегося на песке Кэпшунэ. Он шарахается в сторону и...
натыкается на Панаита.
Патрауля торопливо крестится. Трандафир, преодолевая
испуг, пытается улыбнуться.
— Здравия желаю... Какой приятный сюрприз... Медовый
месяц... Море... Солнце... Задание?
— А вы что здесь делаете, друзья? — поинтересовался
Панаит. — И что это за собачонка с вами? Ваша? Последнее
приобретение?
137
— Лопни мои глаза, коли знаю, товарищ капитан! —
отмахнулся Патрауля. — Вы же сами убедились, что если я
что-нибудь знаю, то тут же все и выкладываю. Увязался за
нами, проклятый... без какой-либо причины.
— Это за тобой он увязался, —уточнил Трандафир. — Мы,
собственно говоря, здесь вроде как бы на гастролях...
Выступаем с музыкально-хореографическими концертами.
Куплеты... танцы... фокусы... Программа скромная, но весе-
лая... Может быть, удостоите нас своим посещением? При-
ходите сегодня вечером.
— Прекрасно! Обязательно придем! — согласился Пана-
ит. — А где вы выступаете?
—В летнем ресторане «Потолкуем за стаканом», что в
Мангалии, — сказал Патрауля. — Обязательно приходите,
товарищ капитан, и не один.
Щенок подбирается поближе, жалобно скуля.
—Честное слово, я окончательно завязал с собачьим
делом... Здравия желаю!.. Марш отсюда, шелудивая!
Группа иностранных туристов, в том числе и Василеско,
руководимая Стериаде, направляется к летнему ресторану.
Кое-кто из туристов порывается зайти в помещение летнего
театра, где начинается спектакль, но Стериаде тянет их в
сторону.
— Да не сюда! Здесь государственный театр. А для вас у
меня сюрприз в летнем ресторане.
Перед тем как войти в весьма убогий летний ресторан, где
должен состояться эстрадный концерт, Стериаде возвещает
на своем французском воляпюке;
— Дамы и господа, вы сейчас посмотрите лучшее эстрад-
ное представление на всем побережье. Первоклассные
комики, чудесные певцы, очаровательные балерины!..
Затем он пытается повторить то же самое на немецком
языке. Но с немецким он совсем не в ладу. Туристы ничего
не понимают, и потому для пущей убедительности Стериаде
добавляет:
138
— Здесь подают и пиво ..
Услыхав знакомое слово, немецкие туристы одобрительно
кивают и послушно заходят в ресторан.
Трандафир смотрит через глазок в занавесе.
— Пришел Стериаде с иностранцами. Дайте звонок!
— Еще не все загримировались, — сказала одна из тан-
цовщиц, довольно толстая девица.
— Я же распорядился, чтобы все переоделись и загрими-
ровались заблаговременно. Кто не выполняет мои указания,
будет уволен. Передайте это остальным.
Девица убегает. Трандафир снова приникает к глазку и
нидит капитана Панаита. За одним столом с ним сидят
остальные члены бригады: Паула и Видрашку. За другим
« голиком, у самой сцены, пьют пиво жены неунывающих
жуликов.
— Звонок! — скомандовал Трандафир и тут же схватился
за живот.
139
— Принести ваше лекарство, маэстро? — озабоченно
спросила одна из артисток.
— Не надо... сейчас пройдет.
Посетителям раздают программки. На первой страничке
красуются фотографии Трандафира и Патраули, сопрово-
ждаемые обильными комментариями.
— Изумительные комики... непревзойденные... ослепи-
тельные!— Стериаде показал на фотографии своих дру-
зей. — Буквально завоевали любовь всей отечественной и
зарубежной публики.
— Я бы предпочел посетить музей в Констанце и осмо-
треть мозаику, — сказал Василеско. — Впрочем, я много
читал и о других произведениях искусства, что находятся в
Румынии.
— Вы обязательно увидите все это, в соответствии с про-
граммой, — заверил Стериаде.
За столиком работников милиции Панаит читает текст,
сопровождающий фотографию Трандафира:
— «Маэстро Трандафир после продолжительной и весьма
успешной карьеры мима посвятил себя эстраде... Руководи-
мая им группа, уже добившаяся огромных успехов, в бли-
жайшее время выезжает в зарубежное турне...»
— Где они сумели раздобыть разрешение на концерты?
— Откуда мне знать, товарищ капитан? Я же вам говорил,
что это просто проклятие на нашу голову. Не избавимся от
них и на том свете.
— Чего вы на них так взъелись? Ей-богу, они симпатичные
ребята, — сказала Валерика.
— Я тебя просил, чтобы ты не вмешивалась в наши де-
ла,— одернул ее Кристоловяну.
Поднимается занавес. На сцену выходят Трандафир,
загримированный под цыгана-цимбалиста, и Патрауля, игра-
ющий подвыпившего кутилу.
То, что происходит на сцене, явно по вкусу Кэпшунэ, он
хохочет во все горло.
Стериаде удовлетворенно шепчет на ухо Василеско:
140
— Я уверен, что спектакль вам понравится. Если бы вы им
помогли заключить договор с каким-нибудь театром во
Франции или где-нибудь еще, они вам будут чрезвычайно
признательны...
— Я же вам говорил, милейший, что моя страсть — это
произведения искусства, а не живые артисты, — улыбнулся
Василеско. — Мне рассказывали, что у вас, в Констанце,
есть церковь с изумительными иконами, необыкновенным
алтарем...
— Конечно, есть, и вы ее посетите в соответствии с
программой.
За кулисами Трандафир отвешивает оплеуху исполнитель-
нице эстрадных песенок.
— Я тебя предупреждал, чтобы ты не смела пить коньяк!
Полюбуйтесь-ка на нее!
Девица откашливается, безуспешно стараясь запеть.
— Вы сведете меня в могилу!.. — завопил -в отчаянии
Трандафир. — У меня нервный желудок!.. Дайте лекарство!..
На сцене Патрауля показывает фокусы с помощью своего
давнего знакомого Белотэ, которого он пригласил как бы из
числа зрителей. Сейчас Белотэ уже должен сойти со сцены,
но Патрауля останавливает его.
— Вы забыли у меня свой ремень.
Белотэ растерянно ощупывает себя и убеждается, что
Патрауля прав. Посетители смеются.
— Часы вы тоже забыли... и солнечные очки... и докумен-
ты... — Не отстает фокусник.
Раздаются аплодисменты. За столиком работников мили-
ции Панаит весело смеется, а женщины удивленно перешеп-
тываются.
Но Белотэ все еще не уходит со сцены, лихорадочно что-
то ищет в карманах.
— Деньги! — вдруг завопил он. — У меня было сто лей!
— Какие деньги? Я чужих денег не трогаю.
— Знать ничего не хочу! Отдайте сейчас же мою сотню! —
не унимался Белотэ.
141

— Да что с вами, товарищ? Я же здесь работаю официаль-
но... Меня знают и товарищи из милиции. — Патрауля
вытащил из кармана Ьачку сотенных ассигнации,— это мои
собственные деньги, заработанные честным трудом.
— А мне отдайте мою сотню! —твердит Белотэ.
— Дамы и господа, вы должны сами признать, что это
блестящая идея — обвинить фокусника в краже денег...
Весь спектакль идеально продуман... — разглагольствовал
Стериаде.
Патрауля и Белотэ подходят к столику Панаита.
— Товарищ капитан, вы знаете, я всегда работаю честно...
Избавьте меня от этого типа... Что же вы даже не смотрите
на меня, товарищ капитан?
— Пусть он отдаст мою сотню! — потребовал Белотэ.
— Да ты ее потерял... или пропил! — закричал в отчаянии
Патрауля.
— Что же это выходит, господин Патрауля? — сказал Кэп-
шунэ. — Снова взялись за старое? Отдайте человеку деньги.
Загнанный в тупик Патрауля отдает Белотэ сотню, укоряя
его сквозь зубы:
— За что ты мне такую свинью подложил? Ничего, я тебе
это припомню... Пошли раскланиваться перед публикой.
— Иначе ты бы мне ничего не заплатил, а у меня сегодня
свидание, — объяснил Белотэ.
— Патрауля и Белотэ выходят рука об руку на авансцену
и раскланиваются. Раздаются аплодисменты.
К столику работников милиции подходит мужчина и пере-
дает Панаиту записку. Прочитав ее, тот вместе со своими
сотрудниками выходит из ресторана.
Пограничная станция. Поздняя ночь. Подъезжают пять
машин с иностранными туристами. Судя по одежде, оружию
и трофеям, торчащим из багажников, — это охотники Тамо-
женники тщательно все осматривают. Затем вбзвращают
туристам их документы.
144
Среди таможенников — Панаит, Видрашку и другие работ-
ники милиции. Панаит незаметно указывает Видрашку на
две из проверенных уже машин.
— Первая и третья... не спускайте с них глаз, позже надо
будет еще раз их осмотреть.
— Мы же ничего не обнаружили.
— Эти машины под подозрением турецкой полиции.
С таможенного пункта выезжает автомобиль, в котором
находятся Паула и Видрашку. Машины туристов едут за ним
< плошной колонной. Водитель первой машины всматрива-
ется в обзорное зеркальце и что-то сигнализирует фарами...
Следующий водитель проделывает то же самое. Его пасса-
жир внимательно рассматривает карту участка побережья
между Вама-Веке и Мангалией...
Сейчас автоколонна движется на малой скорости, и ее
почти догоняет машина Кристоловяну, в которой сидят
Плнаит и Кэпшунэ с Костелом.
— Товарищ капитан, это точно, что в одной из машин
юроин? — спросил Кэпшунэ.
— По полученным сведениям выходит, что так.
— Мы же тщательно обыскали их на таможне. Может
быть, стоит провести еще один обыск в гостинице? — подал
юлос Кристоловяну
— Скажи ты, Кристоловяну, — спросил Панаит, — если бы
кэбе пришлось провезти в машине пакет героина, куда бы ты
его спрятал?
— В приемник... или в охотничьи патроны... — вставил
Кэпшунэ.
— Точно! — согласился Кристоловяну.
— Браво, из вас могут выйти первоклассные контрабанди-
сты.
— Они остановились!
Действительно, автоколонна остановилась у обочины
шоссе. Двое водителей выходят, и один из них начинает
копаться в двигателе. Машина Панаита замедляет ход, тем
более что последние две иностранные машины почти блоки-
145
руют шоссе. Судя по суетливой возне туристов, они задер-
жались из-за каких-то технических неполадок. Но головная
машина туристов рывком срывается с места и мчится на
максимальной скорости, исчезая за поворотом... Панаит
внимательно всматривается перед собой, но не может
ничего разглядеть. Заработала рация.
Машина Паулы и Видрашку замедляет ход, медленно
выбирается на боковую сельскую дорогу и там въезжает на
мостик, откуда можно держать под наблюдением шоссе.
Автоколонна снова тормозит. Что-то происходит с машинами,
находящимися посередине. Их пассажиры выходят, извле-
кают из бензобака, радиатора и бачка для масла алюмини-
евые контейнеры в форме тюбиков для лекарств и склады-
вают все в объемистый портфель.
Из придорожной рощицы выбегает мужчина, берет
портфель и исчезает в ночи.
Дверцы машин захлопываются, колонна продолжает свой
путь...
Панаит слышит по передатчику голос Паулы:
— Они что-то передали мужчине, который ждал их у обо-
чины дороги... Его примет я не могла разглядеть... Попробую
поехать за ним. Было бы неплохо подключить к этому
Кэпшунэ.
— Хорошо... Не спускайте с него глаз... Сейчас пришлю
старшину.
Автомобиль Паулы и Видрашку медленно едет по боковой
дороге. Кэпшунэ и Костел бегут по его следу.
Автоколонна туристов продолжает не спеша свой путь.
Панаит едет за ней, соблюдая определенное расстояние.
Стамате мчится по полю, прижимая к груди портфель. Под-
бегает к машине с выключенными фарами. В ней сидит за
рулем девушка. Она торопливо открывает дверцу.
— Мне кажется, что они идут по моему следу, — зашептал
Стамате.
146
— Тебе кажется или ты уверен?
— Уверен, Флорина.
Девушка прислушивается... опускает окошко, высовывает
голову.
Слышен шум приближающейся машины, но ничего не вид-
но.
— Выходи.быстро! — приказывает она, распахивая двер-
цу. — Спрячь где-нибудь портфель... А завтра пришли мне
его в Констанцу, через верного человека... Буду ждать после
десяти у тети Матильды. И запомни хорошенько — в тюбиках
разные лекарства, которые ты купил у матросов. Я преду-
прежу шефов. Завтра вечером встретимся в баре... До тех
пор сиди дома. А сейчас выходи!
Стамате выскакивает и пускается бегом по полю.
Паула видит его и приказывает Кэпшунэ:
— Вы с Костелом — быстро за ним! А мы поедем за авто-
мобилем.
Стамате, то и дело оглядываясь, бежит к каким-то здани-
ям, чернеющим неподалеку. Кэпшунэ и Костел стараются не
отстать. Добежав до здания, Стамате вышибает одну из две-
рей и баррикадирует ее изнутри тележкой для мороженого.
Кэпшунэ подбегает к двери, сильно нажимает плечом,
потом тщетно пытается выставить ее с разбегу. Костел
рвется с поводка. Старшина подбегает к стене, окружающей
дом, с трудом вскарабкивается на нее и переваливается на
ту сторону... Где-то в отдалении огни маяка... Вблизи возвы-
шается дамба, уходящая в море. Он растерянно зовет Косте-
ла:
— Эй, Костел!.. Прыгай.
— Костел тут же прыгает ему прямо на голову, и оба
падают на песок. Кэпшунэ сердито отталкивает собаку, и они
продолжают преследование.
Утром в холле гостиницы Стериаде отчитывает своих дру-
зей, которые, едва успев отделаться от одной неприятной
истории, сразу же ввязываются в другую.
147
— Ты, Патрауля, выставил себя на посмешище со своим
Белотэ. На кой черт ты стянул у него сотню? Тоскуешь по
тюрьме? Хочешь, чтобы и мы с тобой сели?
— Честное слово, я здесь ни при чем! Я с ним заранее
договорился, что за все фокусы, которые мы с ним вместе
провернем, он получит пятнадцать лей. А он возвел на меня
напраслину, чтобы стянуть сотню. Да у него в жизни таких
денег не было, одни дыры в карманах. Я поеду сейчас в
Констанцу и подыщу себе там серьезного партнера...
— Поймите вы, ребята, что сейчас, коль скоро мы обвен-
чались по закону, то мы и обязаны неукоснительно соблю-
дать законы и должны быть в лучших отношениях с мили-
цией, чтобы обезопасить себя от любых неприятностей.
Понятно? А ты, — принялся Стериаде за Трандафира, —
если не хочешь, чтобы тебя забросали камнями, подыщи
себе другую певицу.
Паула и Панаит ждут в машине милиции перед зданием
одной из гостиниц.
— Вот она, — сказала Паула.
Из гостиницы выходит Флорина, садится в свою машину и
отъезжает.
Панаит и Паула едут за ней.
Патрауля разговаривает с заведующим летнего рестора-
на.-
— Дядюшка Джикэ, я сейчас еду в Констанцу, чтобы подо-
брать себе серьезного партнера... Вы уж не сердитесь за
вчерашнюю историю, в конце концов, все уладилось...
— Уладилось-то уладилось, но из треста мне уже позвони-
ли, предупредили, что кое-кто заглянет ко мне. Ума не
приложу, кто им донес.
— Ничего, вечером все пойдет как по маслу. Можете при-
гласить и начальника и всю его родню. Ну, я подался в
Констанцу. Будьте здоровы!
148
Заведующий скептически пожимает плечами. В эту минуту
к нему подходит Стамате.
— Дядюшка Джикэ, выручи! Только ты один меня можешь
спасти!
— Хватит, дружище, хоть ты мне и шурин! — огрызнулся
Джикэ. — Я то и дело выручаю тебя, а ты ни разу не
вспомнил о том, что меня интересует...
— Вспомню, обязательно вспомню, но только выслушай. Я
купил у одного матроса лекарства, понимаешь? Лекарства
для моей бабушки, которая болеет язвой желудка и чуть
ли не при смерти, понимаешь? А мне сейчас никак нельзя
ехать в Констанцу, велено сидеть на месте и не рыпаться.
И я подумал, может быть, ты собираешься в Констанцу за
товаром...
— Ладно, так и быть, дай сюда свой товар. Только скажи
правду — тебя не выследили?
149
— Не знаю... Возможно... Во всяком случае, мне нельзя
рисковать, — ответил Стамате и передал пакет.
За ними наблюдают в подзорную трубу из машины, при-
надлежащей иностранным туристам.
Заведующего рестораном позвали к телефону. Вернулся
он расстроенный.
— Ничего не выйдет, — сказал он Стамате. — Сюда едет
начальник треста. Я должен его ждать. — Увидев, что
Стамате даже в лице изменился, Джикэ предложил- — Я
попрошу господина Патраулю. Он артист, выступает у меня.
Он только что мне сказал, что собирается в Констанцу.
Наверное, еще не уехал и где-то здесь.
— А ты за него ручаешься?
— Как за себя. А вот и он.
Через подзорную трубу видно, как заведующий в присут-
ствии Стамате передает пакет Патрауле.
Стериаде торопливо шагает по пляжу, явно кого-то разы-
скивая. Наконец он обнаруживает под большим зонтиком
новоиспеченных жен. Они пьют пиво.
— Как же так, девочки, пьете пиво в такой ранний час?
— А мы ничего другого не нашли.
— Ладно, хватит шутить. Мой босс, который расплачи-
вается долларами, но говорит по-румынски, потому что
когда-то жил здесь, так вот, мой босс хотел бы видеть вокруг
себя симпатичных женщин, точно таких, как вы...
— Неужто собираешься торговать нами? — смеется Стел-
ла.
— Что ты, что ты, он совсем не агрессивный. Наоборот,
смирный, как ягненок. Он любит все разглядывать, восхи-
щаться, обсуждать. А вы здорово разбираетесь в художни-
ках, в картинах, в разных течениях... С вашими мужьями я
договорюсь. Пошли, под мою ответственность!.. Я о чем
подумал? Этот тип преподносит подарки, обменивает валюту
на наши деньги. Почему же все это должно перепадать
другим, а не нам? Правда? Он взял напрокат машину
йо
«бюик», за которой я приглядываю. Сейчас на ней и поедем
в Констанцу осмотреть мозаику.
— Ладно! Переоденемся и едем! — воскликнула Лумини-
ца.
— Зачем переодеваться? — возразил Стериаде. — Кому
вы нужны одетые?
— Хорошо, милый, — согласилась Стелла, — но потом
чтобы никаких упреков.
— Положитесь на меня, я руковожу всей операцией.
Эстрадная группа репетирует под руководством Тран-
дафира в просторной комнате. Маэстро то и дело делает
строгие замечания трем танцовщицам.
— Репетируйте, репетируйте и еще раз репетируйте,—
кричит он, — пока я не вернусь из Констанцы!
В подзорную трубу видно, как Патрауля с пакетом под
мышкой входит в репетиционный зал.
Трандафир как раз подносит ко рту бутылку с пепси-кола.
151

— Я готов. Только переоденусь, и едем! — сказал он. —
Мне рекомендовали первоклассную певицу.
— Только я передумал, не к чему мне ехать! — сказал
Патрауля. — Не хочу больше иметь дела с жуликами.
Найму на работу одну из наших жен... А к тебе просьба... Раз
ты все равно едешь в Констанцу, то окажи услугу. Меня
просил один парень отвезти туда этот пакет с американ-
скими лекарствами.
— Американскими? — переспросил Трандафир.
— Ага! Какие-то лекарства для его бабки, которая заги-
бается от язвы желудка.
— От язвы желудка?
— Вот именно. Для меня передать пакет — дело чести.
Парень знает, что я артист, да и тебя он знает. Вот адрес в
Констанце.
— И они действительно хороши?
— Моментально исцеляют язву, да и любую другую хворь.
Трандафир подносит палец к губам. Затем, с молчаливого
согласия Патраули, вынимает из кармана перочинный
ножик, осторожно надрезает уголок пакета, вытаскивает
один тюбик, высыпает порошок в бутылку с пепси-кола и
выпивает ее до дна. Лицо его тут же преображается, он
сияет, обнимает Патраулю и кружится с ним. Вдруг он
опускается в изнеможении на диван.
Патрауля отвешивает ему подзатыльник.
— Вставай, а то опоздаешь на автобус.
— Мне автобус ни к чему! Дарю его тебе. У меня крылья,
и я полечу над всеми автобусами... у меня желтые крылья...
желтые в зеленую полоску, — бормочет Трандафир.
— Ну и ну! В жизни не видел такого пентюха, который бы
окосел от лекарств! — удивился Патрауля. — Отдам лучше
Стериаде...
Патрауля поднимает Трандафира и выводит его из зала.
В подзорную трубу видно, как Трандафир и Патрауля,
пошатываясь, бредут по аллее. У Патраули под мышкой
154
пакет. Они благополучно добираются до машины Стериаде,
который собрался уже тронуться с места.
— Что это с вами, ребята? Даете бесплатный концерт для
всеобщего обозрения?
— Он проглотил какой-то порошок и зразу же окосел, —
объяснил Патрауля. — Хотел излечиться от язвы.
— Раз напился, то пусть пойдет и проспится.
Блаженно улыбаясь, Трандафир подходит к Стериаде,
обнимает его и целует.
— Убери его отсюда, а то я за себя не отвечаю! — зашипел
Стериаде, отталкивая от себя Трандафира. — Я же вам гово-
рил, что нашел босса, который расплачивается валютой. Вот
он как раз идет...
Действительно, к ним приближается Василеско.
— Гогу, родной, отвези этот пакет с лекарствами в Кон-
станцу,— попросил Патрауля.— Поставлена на карту наша
честь и репутация... Он знает, что мы артисты... Возьми адрес
Передав Стериаде пакет и адрес, Патрауля пытается уве-
сти с собой Трандафира.
— Пойдем, пойдем, я тебя под душ суну, — уговаривает
его Патрауля.
Внезапно Трандафир падает как подкошенный Не на
шутку испугавшись, Патрауля бежит к телефону-автомату.
Кэпшунэ с Костелом направляются к машине Кристоловя-
ну. К ним подбегает испуганный Патрауля.
— Товарищ старшина, здравия желаю! Слава богу, что
встретил вас... Я очень извиняюсь, но умирает наш друг
Трандафир... Я звонил в «Скорую помощь»... Понимаете,
товарищ начальник, он принял американское лекарство...
взял из пакета, который кто-то, даже не знаю кто, просил нао
отвезти в Констанцу. Честное слово, он помирает.
— Как так умирает?
Умирает и все, товарищ старшина... Сперва он все видел
в красках... даже мой нос казался ему зеленым. Я поду-
мал, что он дурака валяет, смеялся над ним. А потом... потом
он рухнул и закатил глаза... Пожалуйста, пойдемте со мной.
155
В подзорную трубу видно, как Кэпшунэ и Костел идут за
Патраулей, но Трандафира и след простыл.
— Неужто его успела забрать «скорая помощь»? — недо-
умевает Патрауля.
— Не могла она приехать за две минуты.
— Ваша правда.
— А кто дал тебе пакет? — спросил Кэпшунэ.
— Какой-то незнакомый молодой человек. Упрашивал нас
со слезами на глазах.
— А ты кому передал пакет?
— Понятия не имею. Трандафир отдавал. Это пакет с
лекарствами.
— Да, с лекарствами... Эти лекарства вам всем боком вый-
дут, — сказал Кэпшунэ.
Подъезжает карета «скорой помощи». Патрауля оглядыва-
ется по сторонам, собираясь улизнуть, но замечает поблизо-
сти какого-то хлыща с бутылкой цуйки в руке. Он подкрады-
вается к незнакомцу, ловким ударом нокаутирует его и как
ни в чем не бывало говорит вышедшему из машины врачу:
— Вот этому гражданину плохо.
Санитары укладывают в машину так и не пришедшего в
себя парня, и карета трогается с места.
По шоссе мчится одна из машин иностранных туристов.
Рядом с водителем лежит подзорная труба. На заднем си-
денье, все еще во власти галлюцинаций, мечется Транда-
фир. Один из контрабандистов связывает его.
«Бюик» Стериаде приближается к Констанце. Стелла
сидит рядом с мужем на переднем сиденье. На заднем
расположился Василеско, к которому прижимаются полу-
одетые жены Трандафира и Патраули
156
— Господин Василеско, вы не согласились бы поговорить
с нами по-французски? Девочки все понимают, глядишь — и
выучили бы еще несколько слов, — сказал Стериаде.
— Что это тебе взбрело в голову? — возмутилась Стел-
ла. — Мы и так прекрасно понимаем друг друга. Ой, как у
меня болят глаза. Не могу я больше сидеть впереди и тара-
щиться все время на шоссе.
— Конечно, — процедил сквозь зубы Стериаде, — хочешь
быть поближе к нему. Ладно, потом поговорим как следует.
А сейчас расскажи ему что-нибудь о Пикассо.
— Пикассо — величайший художник наших дней! Вы
согласны, господин Василеско? — спросила Стелла.
— Вы забыли о Салваторе Дали, — вежливо произнес
Василеско.
— Другой раз не смей забывать, — заметил жене Стериа-
де.
Флорина останавливает машину и дальше идет пешком.
Она одета в яркое платье, на которое накинута белая пеле-
рина. В руке у нее пляжная сумка.
Чуть поодаль останавливается машина милиции, в которой
находятся Панаит, Паула и Кристоловяну.
— Она нас будет так водить до самого вечера, — с раздра-
жением сказал Кристоловяну. — Честное слово, эта девица
не дура. Поняла, что мы следим за ней, и...
—... и хочет показать нам город! — закончил Панаит. —
Думаю, что надо взяться за нее построже.
— Вам действительно не нравится путешествовать по
Констанце? С таким симпатичным гидом? — спросила, улы-
баясь, Паула. — Наберемся еще терпения, глядишь — она и
приведет нас прямо к своим сообщникам.
Но, к разочарованию мужчин, Флорина входит в скверик и
садится на скамейку.
Панаит щелкает пальцами, по-видимому, он принял какое-
то решение.
— Ну, попытка не пытка! — произнес Панаит и вышел из
машины.
157
Флорина сидит на скамейке. Ее глаза устремлены в одну
точку. Панаит бесшумно сел рядом. Негромко, но твердо
произнес:
— Не ждите его больше. Он не придет. Его арестовали
десять минут тому назад. Бегите.
Девушка вздрогнула. Ее первый порыв внять совету и
броситься прочь, но она взлла себя в руки и спросила:
— Откуда вы знаете? Кто вы такой?
— Капитан милиции Панаит. Следуйте со мной.
— Куда?
— Куда я могу вас пригласить, если не в милицию?
Флорина вскочила, пытаясь бежать, но Панаит крепко
схватил ее за руку.
— Эх вы, наивная девчонка От нас убежать очень трудно,
не тратьте напрасно силы. Вы хоть понимаете, в какую нехо-
рошую историю сами попали? И это в двадцать лет.
156
— Мне девятнадцать, — прошептала Флорина.
— Прислушайтесь к совету человека... пожилого и не-
злого...
Мимо щита, возвещающего о въезде в Констанцу, проно-
сится «бюик», который ведет Стериаде.
— Привет древнему Томису! — прокричал Стериаде,
взмахнув рукой.
В машине царит шумное веселье. Василеско, Маричика и
Луминица хохочут во все горло. Только Стелла, вынужден-
ная сидеть рядом с мужем, явно скучает.
За ними едет автомобиль контрабандистов, где лежит свя-
занный Трандафир, погруженный в свои видения.
Держа небольшую дистанцию, вслед едет такси, в котором
находятся Кэпшунэ с Костелом.
Метрах в пятидесяти от кокетливой виллы, окруженной
деревьями, останавливается машина. Сидящие в ней Кри-
столовяну, Панаит и Флорина смотрят вслед Пауле, которая,
переодевшись в пелерину и шляпу Флорины, с ее пляжной
сумкой в руке, открывает калитку и входит во двор...
Оживленная улица, тут скопилось множество машин
Такси Кэпшунэ застряло у светофора. Стериаде и контра-
бандисты успели проскочить.
Кэпшунэ выскакивает из такси, пытаясь разгадать, в
какую сторону поедут преследуемые. Он видит, что Стериаде
остановил свой «бюик» около дома и направился к подъезду.
На его звонок вышла пожилая женщина, он вступил с ней в
разговор и передал пакет. Старуха в дом не вернулась, а
засеменила быстро куда-то с пакетом.
Кэпшунэ расплатился с водителем такси и побежал с
Костелом вслед за женщиной.
Из машины контрабандистов, остановившейся чуть
поодаль, вышли два человека с охотничьими ружьями и тоже
159

пустились по боковой улочке вслед за женщиной. Один из
них на ходу показал водителю на Трандафира. Водитель
понимающе кивнул.
У летнего ресторана из машины вежливо высаживают
Трандафира. Из ресторана, пошатываясь, выходит мужчина
средних лет. Трандафир радостно бросается ему на шею и
принимается дарить все, что находится в карманах: деньги,
носовой платок, бумажник, авторучку.
— Долгих лет счастья! — восторженно вопит он.
Кэпшунэ крадется вслед за старухой с пакетом. Перед
виллой он увидел машину своей бригады и на радостях,
забыв обо всем, подбегает к машине и отдает честь Панаи-
ту. Тот выходит к нему.
— Где это ты бездельничаешь? — шепотом спросил Пана-
ит.
— Я преследовал Стериаде... Он привез пакет и передал
его старухе
— А где старуха?
— Она... она... была только что здесь, — растерялся Кэп-
шунэ, поняв, что упустил женщину.
— Где — здесь?
— Вот... в этом самом месте... Знаете, товарищ капитан, я
думаю, что море мне не на пользу... У меня что-то вроде
солнечного удара.
— В виллу вошла старуха с пакетом в руках, — тихо
сказал Кристоловяну, подходя к ним.
Панаит и Кэпшунэ бегут к вилле.
Паула кладет в пляжную сумку пакет и внимательно раз-
глядывает старуху.
— Как ты думаешь, дочка, лекарства эти и впрямь хоро-
ши? — спросила женщина. — А то мой старик мается язвой
желудка вот уже двадцать лет... Каких только порошков и
162
микстур не пил. Кабы я знала, что эти помогают от хвори, я
бы тоже купила, матросы всегда их продают...
— Нет, тетушка, эти лекарства не от язвы. Позже узнаете,
для чего они предназначены, если действительно не знаете,
а пока пойдемте со мной, — сказала Паула, показывая свое
удостоверение.
Старуха теряет дар речи и лишь торопливо и испуганно
крестится, покорно идя за Паулой.
В подзорную трубу видны Паула, Кэпшунэ и старуха. Они
оживленно разговаривают. Паула ведет старуху к калитке
Раздаются один за другим два выстрела.
Паула падает. Старуха прячется за деревом. Кэпшунэ
выхватывает пистолет, но автомобиль контрабандистов
рывком срывается с места и исчезает за углом.
Панаит и Кэпшунэ бегут к Пауле. Та слышит их шаги и
поднимается.
— Не двигайтесь! — закричал Панаит, опасаясь нового
нападения.
В машине милиции плачет навзрыд Флорина, которая
видела все.
— Это из-за меня ее убили... Это я во всем виновата...
Все еще находясь под воздействием наркотика, Транда-
фир преисполнен энергии и щедрости. Воспользовавшись
невниманием кельнера, он хватает со стойки поднос с два-
дцатью кружками пива и, ловко жонглируя между столиками,
раздает их направо и налево, решительно отказываясь от
денег.
Василеско в музее рассматривает древнюю мозаику.
Воспользовавшись тем, что Стериаде и женщины отстали,
он перешептывается с каким-то старичком.
— Я советовался с одним товарищем археологом, — сооб-
щил старичок, — он мне сказал...
163

— Что это с тобой, Аурикэ? Разговариваешь, как на проф-
союзном собрании... «С товарищем археологом!..» Что же
тебе сказал твой товарищ археолог?
— Что эту мозаику отбить невозможно. Она закреплена
специальным составом. Лучше попытай счастья с иконами
в монастырях Путна или Воронец...
— Ладно, Аурикэ. Достань мне уголовный кодексу другие
сборники законов.
— Мы... мы все, старые бойцы, ветераны, так сказать...
обещали быть в твоем распоряжении, но не хотим, чтобы ты
допустил оплошность. Здесь у нас много чего изменилось.
Трудно провести стоящую операцию, милиционеры очень
уж наловчились...
— И это ты мне говоришь именно здесь, где и стены имеют
уши? Эх, Аурикэ, Аурикэ, разные мы стали люди. У меня за
спиной школа Синг-Синга за взлом и ограбление тридцати
одного сейфа, а у тебя — наша задрипанная тюрьма Вэкэ-
решть за то, что ты стянул пару кур. А сейчас — до свидания.
Василеско подходит к Стериаде и женщинам.
— Барышни, пора мотать отсюда. А вы, mon cher1, свобод-
ны, можете пойти за покупками. С барышнями я останусь
сам.
— Что вы, что вы! — встревожился Стериаде. — Барышни
совсем не знают города, вы можете заблудиться.
— Это кто заблудится, я?
— Все-таки разрешите мне остаться с вами... я вам не буду
помехой...
— Здесь, в городе, есть, надеюсь, первоклассная гостини-
ца?
— Есть несколько, но там, наверное, все занято.
— Мне кажется, господин Стериаде, что мы больше не
понимаем друг друга! — резко произнес Василеско и реши-
тельно сел за руль.
Луминица, идя к машине, шепчет Стериаде:
— Если этому черту не придет в голову преподнести нам
стоящий подарок, я ему выложу все, что о нем думаю...
В милиции полковник Сендря в присутствии Панаита,
Паулы и Кэпшунэ допрашивает Флорину.
— Вам известно, что любое сообщничество с контрабан-
дистами наркотиками влечет за собой суровое наказание —
до пятнадцати лет тюремного заключения?
— Известно.
— Может быть, вас принудили к сообщничеству?
— Нет.
— Значит, вы добровольно пошли на это?
— Да.
— Что вас к этому побудило?
— У меня нет никакой работы, .то есть я ничего не зараба-
тываю, — ответила, чуть подумав, Флорина. — Если бы мне
и моему жениху удалось благополучно перевезти две партии
наркотиков, мы получили бы много денег.
ЧИой дорогой (франц.).
167
— А вы не подумали о том, что вас могут поймать?
— Когда идешь на риск, то всякое может случиться.
— Несомненно. Вот и случилось. А где ваш жених?
— Не знаю.
— Его необходимо разыскать как можно быстрее, — ска-
зал Панаит. — Поймите, ваши жизни в опасности. Чтобы
спасти свою шкуру, контрабандисты постараются убрать
всех возможных свидетелей, то есть уничтожить сообщни-
ков. Собственно говоря, для них вы лично не существуете,
они уверены, что убили вас. Теперь настала очередь вашего
жениха.
— Не может быть... — Флорина вскочила со стула. —
Сегодня вечером он будет в баре, здесь, в Констанце! Мы
должны получить указания, куда отвезти наркотики. Мы...
пытается она еще что-то сказать, но не в силах, у нее начи-
нается истерика.
— Сейчас от нее ничего не добьешься,— сказал Пана-
ит.— Необходимо разыскать Стериаде.
«Бюик» останавливается перед гостиницей «Континен-
таль». Василеско приглашает женщин войти в гостиницу.
Стериаде лихорадочно напутствует Маричику:
— Если он будет настаивать, войдите в комнату с ним все
трое и защищайте свою честь до последнего издыхания.
— Да чего тебе взбрело в голову? — удивилась Стелла. —
Ты же сам слыхал, что он намеревается показать нам какие-
то альбомы по искусству. Больше ничего.
Машина милиции, в которой сидят Панаит и старуха, полу-
чившая злополучный пакет, останавливается перед гостини-
цей Панаит быстро подходит к Стериаде
— Здравия желаю, товарищ капитан! — бодро выпалил
Стериаде.
— Стериаде, отвечай мне сразу, только не темни и не
кричи на всю улицу. Я давно знаю, что ты предпочитаешь
168
оставаться на свободе. Так вот, отвечай — ты передал этой
женщине пакет с лекарствами?
— Конечно, там были какие-то снадобья для бабушки.
— Как попал этот пакет к тебе?
— От Трандафира, который получил его от Патрауля, а тот,
в свою очередь, от одного своего друга... из того ресторана,
где они выступают с концертами. А что, лекарства оказались
нехорошими?
— Отличными! А теперь садись со мной в машину.
— Сейчас никак не могу. Я сопровождаю босса, то есть,
виноват, иностранного туриста, а он только что вошел в
гостиницу с моей женой. В другой раз с удовольствием...
— А где Патрауля?
— Репетирует в ресторане со своей новой партнершей...
потому как он говорит, что...
Панаит, не дослушав, вталкивает Стериаде в машину и
захлопывает дверцу.
Панаит и Патрауля стоят за портьерой в одной из лож бара.
Патрауля пытается дрожащими руками чуть сдвинуть в сто-
рону портьеру, но это ему никак не удается
— Пожалуйста, отодвиньте вы, а то меня не слушаются...
эти... как они называются...
Панаит исполняет просьбу, и Патрауля вглядывается в
лица посетителей в бинокль.
За одним из столиков сидят Видрашку и Паула, несколько
подальше — Кристоловяну, Валерика и Анджела. Видно, как
за другой столик садится Стамате. который утром передал
Патрауле пакет.
— Товарищ капитан, сперва обещайте, что оставите нас
на свободе.
— Обещаю. Даже получите благодарность.
— Все трое?
— Все трое и ваши благоверные тоже.
— Раз так, смотрите, товарищ капитан. Вон тот мужчина,
который... Но вы смеетесь надо мной.
169
— Почему смеюсь?
— Говорите: «благодарность»».
— Обязательно!
— Когда?.. После того как нас выпустят... оттуда?
— Нет... Сегодня в полночь. Даже дам банкет в вашу честь
— Этот тип здесь. Вон тот, который сидит один за
столиком.
— Я выйду только на минутку, чтобы позвонить, — сказал
Стамате кельнеру и вышел из бара.
Панаит сразу же выбегает из ложи, перекладывая писто-
лет в карман пиджака.
К бару приближается машина с иностранным номером.
Замедляет ход, проезжает чуть дальше и останавливается...
Из машины вышел мужчина, он направился к бару, но
внезапно повернул обратно, увидев, что за выходящим из
бара Стамате идут Панаит и Кэпшунэ, а вслед за ними еще
двое — Видрашку и Паула.
Стамате подходит к телефону-автомату и тут же, жалобно
вскрикнув, падает, не успев даже снять трубку. Приглушен-
ный выстрел еле слышен.
Панаит прыгает за ближайшую колонну, предупреждая
остальных.
-т- Ложитесь!
Вновь раздается негромкий выстрел.
Автомобиль с иностранным номером срывается с места.
Панаит бросается в машину Кристоловяну, а Кэпшунэ и
Видрашку — в другую. Паула бежит к телефону
Автомобили бешено мчатся. Крутые виражи... Скрежет
тормозов, резкие повороты, на которых заносит... На окра-
ине города, вырвавшись на пустырь, Кристоловяну дает
максимальную скорость, мчится напрямик и почти настигает
машину контрабандистов.
170
Один из них высовывает из окошка дуло ружья и, целясь
в покрышки, стреляет. Очередь из четырех выстрелов дости-
гает цели — две покрышки сразу же оседают.
Кристоловяну еле успевает крикнуть: «Держитесь!» — и
резко выворачивает руль влево, сильно ударяя вторую
машину туристов. Та соскальзывает боком в кювет. Визг
тормозов... Буксирующие колеса... Еще один гулкий удар по
металлу.
Трое мужчин пускаются наутек по пустырю.
Кристоловяну все-таки удается подчинить себе машину.
Он тут же перегоняет убегающих и резко тормозит. Панаит
бежит с пистолетом в руках навстречу контрабандистам.
Первая машина, стараясь избежать столкновения, попа-
дает в канаву и налетает на дерево... Глухой удар... Взрыв
бензобака, машина охвачена огнем.
В пляшущих отблесках пламени видно, что Панаит дерется
не на жизнь, а на смерть со здоровенным детиной. Появ-
171
ляется еще несколько милицейских машин. Из одной выска-
кивают Зидрйшку, Кэпшунэ и Костел. Противник Панаита
поднимает руки. Костел молниеносно усмиряет второго кон-
трабандиста. Третий успел нанести несколько увесистых
ударов Кэпшунэ, но в конце концов тому удается провести
прием джиу-джитсу и обезвредить его.
Перед гостиницей на побережье останавливается «биюк»,
за рулем которого сидит Василеско. Рядом с ним пристро-
илась Стелла, Луминица и жена Трандафира хмуро сидят на
заднем сиденье. Стериаде подобострастно распахивает
дверцу машины.
— Я испугался, не попали ли вы в аварию.
— Еще чего не хватало. А ты как добрался сюда раньше
нас? — спросила Стелла.
— Чепуха... На попутных машинах... Как провели время?
— Восхитительно! — сказал Василеско. — Завтра мы
посетим монастыри Путна и Воронец. Только мы одни И не
возражайте, а то поссоримся!
— Ну и прекрасно! — согласился Стериаде. — А сейчас я
вас провожу в вашу комнату, и если вы еще в чем-нибудь
нуждаетесь...
— Нет-нет, mon cher. Этой ночью я хочу хорошенько
выспаться. Кстати, мне хочется что-нибудь почитать на
сон грядущий. Я вас прошу раздобыть сборники зако-
нов. В какую бы страну я ни приезжал, я в первую очередь
стараюсь ознакомиться с ее законами... чтобы, не дай бог, их
не нарушить.
— Я просто восхищаюсь вами, — воскликнул Стериаде.
Попрощавшись с Василеско, Стериаде спросил жену:
— Ну как, он вам что-нибудь подарил?
— Черта с два. Мы еще заплатили за мороженое, которое
он слопал.
Начальник милиции Констанцы допрашивает Стамате
— Вы сообщник контрабандистов наркотиками. Это озна-
чает долгие годы тюремного заключения У вас есть один
172
шанс уменьшить этот срок — предоставить нам все необхо-
димые сведения. Кто вам дал пакет?
Стамате явно перепуган. Плечо у него перевязано, лицо
бледное. Он с трудом держится на ногах.
— Их трое — они были в Констанце несколько месяцев
назад. А теперь они боялись везти наркотики в своей
машине. Поэтому мы доставляли наркотики до Орадя, у
самой западной границы, а уж там передавали другим.
— Сколько вам платили за каждую перевозку?
— В прошлый раз я получил пятнадцать тысяч лей.
В помещение вводят задержанных контрабандистов. У
одного из них, по-видимому, у водителя, забинтованы руки и
голова. У другого, имевшего дело с Костелом, разорван
костюм. Полковник показывает на Стамате.
— Почему вы хотели его убить?
Задержанные молчат. Возможно, они не поняли вопроса.
Стамате падает в обморок.
173
Патрауля бьет земные поклоны.
— Господи боже, если ты милосерден, сотвори чудо,
сделай так. чтобы поймали бандитов, а нас оставили на
свободе... Простое чудо, господи, большего мы не просим...
Рядом с ним столь же рьяно молятся Стериаде и Транда-
фир. На ночную тумбочку они поставили дешевую икону, из
тех, что изготовляют на потребу туристам.
— Руки вверх! — раздался оглушительный голос.
На пороге стоят Панаит, Кэпшунэ и Кристоловяну. Они от
души смеются.
— Вы должны положить пять миллионов земных поклонов
за то, что на этот раз для вас все обошлось. Ну, исполняй-
те! — приказал Панаит и ушел вместе со своими помощ-
никами.
Стериаде, Патрауля и Трандафир улыбаются и берутся за
дело. Трандафир ведет счет.
— Один...
— Два...
— Три...
— Пять... — подмигнул Патрауля.
— Восемь, — крикнул Стериаде.
— Девять... надцать, — поддержал Трандафир.
Святой на иконе недовольно хмурится и укоризненно
качает головой.
Друзья удивленно смотрят на икону — неужто и впрямь
свершилось чудо?
ФИЛЬМОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
«Оперативная группа действует»
Авторы сценария — Николае Цик, Мирча Дрэган; режиссер-
постановщик — Мирча Дрэган; оператор — Николае Мэр-
джиняну; художник — Константин Симионеску; компози-
тор — Ион Кристиною; звукооператор — Богдан Кавадия.
Роли исполняют:
Майор Добреску — Юрие Дарие. Капитан Панаит — Тома
Караджиу. Старшина Кэпшунэ — Себастиян Папаяни. Сер-
жант Кристоловяну — Думитру Фурдуй. Лейтенант Паула
Деляну — Иона Дрэган. Лейтенант Видрашку — Сабин Фэ-
гэрэшану. Лейтенант Пырвулеску — Ион Оанча. Пат-
рауля — Жан Константин. Гогу Стериаде — Дем. Рэдулеску.
Трандафир — Пую Кэлинеску. Мать Трандафира —
Помпилия Васиу. Луминица — Крэица Енулеску. Аглая —
Василика Тастамаи. Маргарета — Кармен Стружа.
Ингрид — Лучия Бога. Анджела — Река Наль. Харпалете —
Джеордже Михэице и другие.
Николае Цик и Мирча Дрэган
ОПЕРАТИВНАЯ ГРУППА ДЕЙСТВУЕТ
Редактор А. М. Сандлер. Художник Г. К. Александров. Художествен-
ный редактор И. С. Жихарев. Технический редактор Г. П. Давидок. Кор-
ректор С. И. Хайкина. Сдано в набор 30/1-1973 г. Подписано к печа-
ти 10/VII11973 г. Формат бумаги 70х 90’/32. Бумага тифдручная 75 гм2.
Усл. печ. л. 6,435. Уч.-изд. л. 8,648. Изд. N« 15106. Тираж 30 000 экз. За-
каз Nt 63. Цена 45 коп. Издательство «Искусство», Москва. К-51, Цвет-
ной бульвар, 25. Ордена Трудового Красного Знамени Калининский
полиграфический комбинат Союзполиграфпрома при Государствен-
ном комитете Совета Министров СССР по делам издательств, полигра-
фии и книжной торговли, г. Калинин, проспект Ленина, 5. Фотонабор.