Оправданіе капитализма въ западноевропейской философіи. Отъ Декарта до Э. Маха - Шулятиковъ В.М.

I. Общее понятіе объ организующемъ и организуемыхъ „началахъ“
II. Организующія и организуемыя „начала“ эпохи мануфактурнаго производства
X. Возрожденіе „мануфактурнойа философіи въ наши дни
Автор: Шулятиковъ В.М.
Теги: капитализм исторія философія исторія капитализма западноевропейская философія политіка
ISBN: 978-5-397-02463-1
Год: 2012
Похожие
Философия живого опыта: Материализм, эмпириокритицизм, диалектический материализм, эмпириомонизм, наука будущего
Философскіе очерки
Логосъ. Международный ежегодникъ по Философіи Культуры. 1912-1913. Книга первая и вторая
Логосъ. Международный ежегодникъ по Философіи Культуры. 1911-1912. Книга вторая и третья
Текст
                    Из наследия мировой философской мысли: социальная философияВ. М. ШулятиковОПРАВДАНИЕ КАПИТАЛИЗМА В ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ ФИЛОСОФИИОт Декарта до Э. МахаИздание второеURSSМОСКВА
ББК 60.5 ïïh?r%fhbШулятиков Владимир МихайловичОправдание капитализма в западноевропейской философии:От Декарта до Э. Маха. Изд. 2-е. — M.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2012. — 152 с. (Из наследия мировой философской мысли: социальная философия.)Вниманию читателей предлагается книга русского историка философии, публициста, литературного критика В. М. Шулятикова (1872-1912), посвященная исследованию общего хода «философской эволюции» от Р. Декарта до Э. Маха. В работе прослеживается история западноевропейской философии ХѴІІ-ХІХ вв. с точки зрения ее отношения к капиталистическому строю. Автор рассматривает философские системы таких известных мыслителей, как Спиноза, Лейбниц, Беркли, Юм, Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Вундт; анализирует такие философ- ские направления, как картезианство и эмпириокритицизм.Книга рекомендуется философам, обществоведам, политологам, всем заинте- ресованным читателям.Издателъство «Кыижный дом “ЛИБРОКОМ”».117335, Москва, Нахимовский пр-т, 56. - Формат 60x90/16. Печ. л. 9,5. Зак. № ЖЛ-67.Отпечатано в ООО «ЛЕНАНД».117312, Москва, пр-т Шестидесятилетия Октября, 11А, стр. 11.ISBN 978-5-397-02463-1	© Книжный дом «ЛИБРОКОМ»,оформление, 2011НАУЧНАЯ И УЧЕБНАЯ ЛИТЕРАТУРАURSSE-mail: URSS@URSS.ru Каталог изданий в Интернете:http://URSS.ruТел./факс (многоканельный): ! + 7(499)724-25-4578539711063 Ю 15715224631
В. Шулятиковъ.ОПРАВДАНІЕ КАПИТАЛИЗМА ВЪ ЗАПАДН0-ЕВР0ПЕЙСК0Й ФИЛОСОФІИ.Отъ Декярта до Э. МАХА,^щ Ы 1ЛМОСКВА.Типо-лнтографія ,,Русскаго Товариіцвбтва** печатнаго н издат елъскаго дѣда. Чистые прхды, Мылъниковъ пер., собств. д. Теіефоны; 53,95 ѵ 18.35.1908 г.
„Das Geschäft hat sein eigenes Leben. Der «Inha¬ ber oder Prinzipal ist häufig und mitunter nicht einmal das, nur der Kopf oder die Seele des ge- schäfts. Das Geschäft hat seinen eigenen Charakter und Gang....“Endemann: Das deutsche Handelsrecht, I.„Das Geschäft ist keine geschlossene Einheit, sondern während der Dauer des Gewerbebetriebes einer be¬ ständigen Verünelerung durch Ab-und Zugang ein¬ zelner Bestandteile unterworfen“.Behrend: Lehrbuch des Handelsrechtes.
Прѳдиоловіѳ.Въ интеллигентскихъ кругахъ установжлось тра- диціонное отношеніе къ философіи: на послѣднюю смотрятъ, какъ на своего рода Privatsache, какъ на нѣчто такое, что составляетъ область инди- видуальнаго благоусмотрѣнія, индивидуальныхъ оцѣнокъ, индивидуальнаго творчества. Утвержда- ютъ, что расхожденіе, даже самое коренное, въ философскихъ вопросахъ, отнюдь не должно свн- дѣтельствовать о наличности соціальныхъ разно- гласій. Философскія идеи представляются слиш- комъ мало и слишкомъ слабо связанными съ какой бы то ни было классовой подпочвой. И защита опредѣленной классовой позиціи не обусловли- ваетъ поэтому, согласно общераспространенному взгляду, симпатій къ опредѣленной философской школѣ. Напротивъ, въ данномъ случаѣ, допус- кается широкая свобода выбора.Того же взгляда придерживаются весьма и весьма многіе марксисты. Они убѣждены, что въ рядахъ пролетарскаго авангарда допустимо пестрое разно- образіе философскихъ воззрѣній, что нѳ имѣетъ большого значенія, исповѣдуютъ ли идеологи про- летаріата матеріализмъ или энергетику, неокав- тіанство или махизмъ. Предполагается,. что фило- софія—вещь очень невинная. Пусть та или иная философская система сложилась въ лонѣ буржуа- зіи: изъ этого не слѣдуетъ, что надо относиться къ ней отрицательно, видѣть въ ней оружіе, вы- кованное противъ рабочаго класса. Нѣтъ! подни-
маясь на высоты отвлечѳнной мысли, представите- ли буржуазіи становятся очень далеки отъ всего матеріальнаго, почти, a зачастую совсѣмъ, забыва- ютъ о своихъ классовыхъ интересахъ. Если же это вѣрно, то, говорятъ намъ, можно и должно исполь- зовать означенные плоды буржуазнаго творчества, использовать наиболѣе полно и широко; само со- бою разумѣется, при этомъ нужно выполнить нѣ- которую критическую работу, очистить систему отъ буржуазнаго налета: задача, не требующая много времени и усилій, ибо элѳменты, которые прихо- дится удалять, имѣются въ незначительныхъ дозахъ.Придерживаться изложеннаго взгляда значитъ впадать въ наивную, прискорбнѣйшую ошибку. Фи- лософія не составляетъ счастливаго исключенія: на умозрительныхъ „высотахъ“ буржуазія остается вѣрна себѣ, Она говоритъ не о чемъ иномъ, какъ о своихъ ближайшихъ, классовыхъ выгодахъ и стрем- леніяхъ, но говоритъ очень своебразнымъ, трудно понимаемымъ языкомъ. Всѣ безъ остатка философ- скіе термііны и формулы, съ которыми она опериру- етъ, всѣ эти „понятія“, „идеи“, „возрѣнія“, „пред- ставленія“, „чувства“, всѣ эти „абсолюты“, „вещи въ себѣ“, „ноумены“, „феномены“. „субстанціи“, „мо- дусы“, „аттрибуты“, „субъекты“, „объекты“, всѣ эти „духи“, „матеріальныѳ элементы“, „силы“, „энергіи“ служатъ ей для обозначенія общественйыхъ клас- совъ, группъ, ячеекъ и ихъ взаимоотношеній. Имѣя дѣло съ философской системой того или другого буржуазнаго мыслителя, мы имѣемъ дѣло съ карти- ной классового строенія общества, нарисованной по- мощью условныхъ знаковъ и воспроизводящей со- ціальное profession de foi извѣстной буржуазной группы.Вопросъ поэтому долясенъ быть поставленъ рѣ- шительно..
Не къ передѣлкѣ деталей на подобнаго рода картинахъ должна свестись задача философа марк- сизма. Нельзя пржнимать эти картины за нѣчто такое, что можно было бы утилизировать и со- гласовать съ пролетарскимъ міровоззрѣніемъ. Это значило бы впадать въ оппортунизмъ, пытаться сочетать несочетаемое. Задача философа марксиз- ма, на нашъ взглядъ, совершенно иная. Требуется, прежде чѣмъ заняться философскими построенія- ми, произвести переоцѣнку философскихъ понятій и системъ, отправляясь отъ выше намѣченной, нами точки зрѣнія.Къ сожалѣнію, приходится признать, что въ дан- номъ отношеніи сдѣлано очень мало. Между тѣмъ, первый, блестящій опытъ подобной переоцѣнки имѣлъ мѣсто еще нѣсколько лѣтъ тому назадъ. Статья тов. А. Богданова „Авторитарное мы- шленіе“ *) открываетъ, несомнѣнно, новую эру въ исторіи философіи: послѣ появленія этой статьи, спекулятивная философія потеряла право, опериро- вать со своими двумя основными понятіями „духа“ и „тѣла“; было устанавлено, что послѣднія сложи- лисъ на фонѣ авторитарныхъ отношеній и антите- за между ними отразила соціальную антитезу— антитезу организующихъ „верховъ“ и исполни- тельскихъ „низовъ“. Съ изумительной послѣдо- вательностью буржуазная критика замалчивала ра- боту русскаго марксиста...Сейчасъ мы переживаемъ періодъ реакціи, сопро- вождающейся, какъ всегда и какъ вездѣ, усилен- нымъ тяготѣніемъ къ умозрительнымъ „высотамъ“, Правда, наша буржуазія уже съ давнихъ поръ одержима такого рода тяготѣніемъ. Не въ примѣръ англійской буржуазіи XVII в. или французской—*) Помѣщена въ сборн. его статей „Изъ психологін общества“.
XVIII в., выступившихъ въ эпохи революціи подъ знаменемъ матеріализма, россійское „іретье сосло- віе“, въ дни, когда развертывалось революціонное движеніе, увлекалось „проблемами идеализма“ и идеалистической „культуры“. Но тепѳрь, вмѣстѣ съ нимъ, увлеченію философіей отдаются самыѳ ши- рокіе слои интеллигенціи, не исключая и та- кихъ, которые выдѣляли и тіродолжаютъ ещѳ вы- дѣлять изъ своей среды защитниковъ проле- тарскпхъ интересовъ. Этимъ „философское разви- тіѳ націи* нѳ ограничивается: въ самомъ про- летаріатѣ начинаютъ раздаваться отдѣльные голо- са, выражающіе симпатіи философскимъ вѣяніямъ. Буржуазія спѣшитъ прійти но помощь новымъ „духовнымъ запросамъ“ и наводняетъ книжный рынокъ „руководствами“, долженствуюгцими облег- чать процессъ лознанія „обіцечеловѣческихъ4“ абсо- лютныхъ,“, „вѣчныхъ“ „истинъ“.При такихъ условіяхъ соціально-генетическій анализъ философскихъ понятій и системъ являет- ся не только желательнымъ, но прямо таки необхо- димымъ. Задача изъ весьма и весьма нелегкихъ и сложныхъ, Тѣмъ болѣе, что начинать изслѣ- дованіѳ приходится съ первыхъ страницъ лѣто- ггиси новой философіи. Современныя модныя системы, напр. неокантіанство или махизмъ. ясходятъ изъ предпосылокъ, выдвинутыхъ еще классиками умозрительнаго мышленія. *) И соці- альнал оцѣнка воззрѣній эшхъ классиковъ помо- жетъ лучше и отчетливѣе выяснить соціальный обликъ новѣйшихъ представителей философскоіі литературы. Послѣдніѳ выражаютъ взгляды буржуа-*) Такъ, Махъ устанавливаетъ свазь своей системы съ воззрѣніями Беркли, Юма и Канта: „Анализъ ощущеній*, пер. Г. Котляра, стр. 288 и 1.
— 9 —зіи, воспитанной въ обстановкѣ, которую создала высоко развитал въ техническомъ отношеніи но- вая фабрика. „Классики“ истолковывали міро- воззрѣніе буржуазіи мануфактурнаго періода. Меж- ду организаціей новой фабрики и организаціей мануфактуры существуютъ нѣкоторыя черты сход- ства. Отсюда, какъ мы увидимъ впослѣдствіи,—вос- крешѳніе нѣкоторыхъ принциповъ, провозглашен- ныхъ мануфактурной философіей, — воскрешеніе, іфоисходящее на нашихъ глазахъ.Довольно почтенная старина представляетъ, та- кимъ образомъ, болыпой непосредственный инте- ресъ для современности. И работа, посвященная критикѣ понятій и системъ буржуазной филосо- фіи, необходимо получаегь форму историческаго изслѣдовавія.Такой именно формой воспользовались мы, за- давшись цѣлью выяснить нѣкоторыя звевъя, свя- зующія умозрительныя „высоты“ съ матеріальными „низами“. При этомъ мы должны замѣтить еще слѣдующее.Нашъ очеркъ предназначается не для ограничен- наго круга спеціалистовъ. Изученіе философіи перестало, какъ мы указали выше, быть монополіей немногихъ. Къ философіи обнаруяшваетъ интересъ демосъ, споры о ней ведутся далеко за порогомъ кабинетовъ присяжныхъ ученыхъ, буржуазныхъ салоновъ и академическихъ аудиторій. Мы имѣмъ въ виду болѣе широкіе круги читающей и мысля- щей публики. И въ соотвѣтствіи съ этимъ наше изложеніе носитъ нѣсколько элементарный харак- теръ. Мы беремъ лишь основные моменты исторіи философіи, лишь наиболѣе яркіе примѣры, a при разсмотрѣніи отдѣльныхъ системъ останавливаемся на ихъ общихъ предпосылкахъ, избѣгая деталей, которыя, несомнѣнно, очень интересны, но въ
— 10 —очеркахъ, подобныхъ нашему играютъ роль из- лишняго балласта. Къ тому же, защищаемая нами точка зрѣнія для многихъ можетъ показаться не совсѣмъ обычной и, намъ кажется—она мозкетъ быть легче усвоена, если будетъ иллюстрирована не громоздзкимъ, a экономно подобраннымъ матерь- яломъ, дающемъ хотя и общее, но зато болѣе от- четливое представленіе о ней.
I.Общѳе понятіѳ объ организующѳмъ и организуемыхъ „началахъ“.Вождь-организаторъ и рядовой общинникъ-ис- полнитель его приказаній—такова первая соціаль- ная атитеза, которую знаетъ исторія. Въ началѣ она сводилась къпростой противоположности ролей. Съ теченіемъ врѳмени, она стала знаменовать нѣчто болыпее. Явилось экономическое неравенство: орга- низаторы постепенно превратились въ собственни- ковъ орудій производства *), принадлежавшихъ нѣкогда обществу. И параллельно съ этимъ, какъ отзвукъ совершавшагося общественнаго разслоенія, складывалось понятіе о духовномъ н тѣлесномъ началахъ, противостоящихъ другъ другу.Производственныя отношенія „ авторитарнаго “ обіцества продиктовали „опредѣленный способъ представленія фактовъ, опредѣленный типъ ихъ соединенія въ психикѣ, такой, какой выражается въ непрерывной связи идеи акта организаторскаго съ идеей акта исполнительскаго“.**) Этотъ способъ представленія становится всеобщимъ. Первобытный*) Въ давномъ случаѣ, мы нѣсколько отступаемъ отъ объ- ясненія, предложеннаго тов. Богдановымъ: тов. Богдановъ нѳ придаетъ послѣднему обстоятельству значенія, кото- рое оно, несомнѣнно, имѣло, дажѳ не выдвигаетъ его. О дан- номъ вопросѣ мы имѣли случай говорить въ другомъ мѣстѣ: „изъ исторіи и практики классовой борьбы“ (въ главахъ по- священныхъ генезису командующихъ классовъ). Изд. С. Дар- ватскаго и А. Чарушникова.*•) „Авторит. мыіпленіе“, стр. 115.
— 12 —дикарь всюду ыачинаетъ усматривать проявленіе организаторской воли. Онъ видитъ ее во внѣш- нихъ предметахъ: вещамъ пршшсъшается „душа“. Точно также „одухотворяется“ и тѣло. „Въ силу стремленія представить все въ однѣхъ и тѣхъ же формахъ, происходитъ мысленное разложеніе чело- вѣка на организатора и исполнителя, на активное и пассивное начало; исполнитель доступенъ внѣш- нимъ чувствамъ—это физіологическій организмъ, тѣло; организаторъ имъ недоступенъ, онъ предпола- гается внутри тѣла; это—духовная личность“ (ibid).Выяснить шагъ за шагомъ развитіе понятія о „духѣ“—тема интересная, но мы не можемъ здѣсь ею заняться. Ограничимся немногими указаніями общаго характера*). Процессъ развитія названнаго понятія былъ процессомъ его послѣдовательнаго абстрагированія. Первоначально каждый отдѣль- ный предметъ, каждое отдѣльное животное, каж- дая отдѣльная часть тѣла имѣли своихъ особыхъ духовъ. Постепенно число духовъ сокращается. Видовыя понятія уступаютъ мѣсто родовымъ. Если раньше существовалѵг, напр., духи отдѣльныхъ породъ деревьевъ, то теперь возпикаетъ понятіе о духѣ дерева вообще. Это объясняется поступатель- нымъ развитіемъ техники и связаннымъ съ нимъ дальнѣйшимъ обособленіемъ - организаторовъ отъ организуемыхъ. Первобытныя орудія ироизводства, въ силу своего несовершенства, требовали спеці- альныхъ пріемовъ и спеціальной ловкости при обработкѣ съ ихъ помощью различныхъ матеріаловъ, при добываніи различныхъ плодовъ, при охотѣ за различными животными. Усовершенствованіе ору- дій влечетъ за собой нивеллировку трудовыхъ процессовъ. Прежде сборъ плодовъ съ одного де-*) Болѣе подробныя указанія мы сдѣлали въ названномъ выше очеркѣ.
— 13 —рѳва и сборь плодовъ сь другого дерева, охота за однимъ животнымъ и охота за друтимъ живот- нымъ прѳдставлялись операціями, не допускавпшми сравненія другъ съ другомъ. Соотвѣтственно съ этимъ чѣмъ-то глубоко отличнымъ считались функ- ціи организаторовъ при выполненіи названяыхъ предпріятій. И эти функціи поручались различ- нымь лицамъ. Вотъ почему порода дерева или животнаго, къ которымъ имѣлъ отношеніе орга- низаторъ, индивидуализировалась, получала инди- видуальный „духъ“. Усовершенствовавзе орудій, нивеллируя трудовыя опѳраціи, вмѣстѣ съ тѣмъ упрощало задачи руководства производственной дѣятелыюстыо общества. Организаторскія функцш постепенно цеытрализовались. Отсюда — появленіе родовыхъ понятій. Понятіѳ о духѣ пріобрѣтаетъ все болѣе и болѣе отвлеченный характеръ.При дальнѣйшемъ увеличеніи разстоянія между организаторами и организуемыми мы встрѣча- емся съ еще болѣе рѣшительнымъ противопостав- леніемъ „духа“ и „тѣла“.Централизація организаторскихъ функцій не зна- менуетъ собой замѣны многихъ органжзаторовъ одпимъ. Нѣтъ, она говоритъ липіь о торжествѣ одного нли немногихъ надъ многими. Часть орга- низаторовъ попадаетъ въ подчиненное положеніе. Образуется пирамида, число ярусовъ которой по- слѣдовательно растетъ. Главные организаторы стоятъ на недосягаемой высотѣ. Старые „индиви- дуальные“ духи, какъ-ни-какъ, входили въ близкое соприкосновеніе съ „тѣлеснымъ“ міромъ, посто- янно и всюду проявляли себя. Теперь цепосред- ственно сносится съ названнымъ міромъ лишь ка- тегорія „низшихъ“ духовъ, лишенныхъ почтився- кой самостоятельности. Главвые же организаторы, дирижирующіе теперь производственной дѣятель-
— 14 —ностью обгцества не иначе, какъ черезъ длинный рядъ посредствуютцихъ звеньевъ, слишкомъ далеки отъ всего „ыизменнаго“, „матеріальжаго“. Ояа те- перь—чистая духовная субстанція.Когда въ исторіи греческой философіи былъ поставленъ знаменитый вопросъ: какъ возможно, чтобы изъ чистой, неизмѣнной, нематеріальной субстанціи вытекало многообразіе преходящихъ яв- леній матеріальнаго міра? въ какомъ отношеніи „бытіе“ находится кь „становленію?"—это не было, вопреки увѣреніямъ всевозможныхъ исторіогра- фовъ философіи, выспшмъ полетомъ благородной человѣческой мысли, наибезкорыстнѣйшимъ уси- ліемъ, направленнымъ къ тому, чтобы разгадать величайшую тайну мірозданія и тѣмъ на вѣчныя времена осчастливить родъ человѣческій. Дѣло обстояло куда проще! Подобная постановка вопроса говорила не о чемъ иномъ, какъ о томъ, что въ греческихъ городахъ процессъ общественнаго раз- слоенія зашелъ далеко, что пропасть между соці- альными „верхами“ и „низами“ сдѣлалась болѣе глубокой и старая идеологія организаторовъ, от- вѣчавшая менѣе дифференцированнымъ общест- веннымъ отношеніямъ, потеряла свое право на су- ществованіе. Преяеде, при всемъ различіи субстан- ціи и міра явленій, непосредственная связьмежду ними не возбуждала сомнѣній. Тѳперь наличность этой связи отрицается. Субстанція и міръ явленій объявляются несоизмѣримыми величинами. Сно- шеніе между ними возможно лишь черезъ рядъ промежуточныхъ звеньевъ. Или, выражаясь болѣе философскимъ языкомъ, ихъ взаимоотношенія мы не можемъ установить ни помогцью чувствъ, ни помощью обычнаго мышленія: для этого тре- буется содѣйствіе какой-нибудь особой „идеи“ особой интуиціи.
п.Организующія и органиауѳмыя „в&чала" эпохи мануфактурнаго производотва.Этотъ же вопросъ, — вопросъ о несоизмѣримости духовнаго и матеріальнаго „началъ“, объ отсут- ствіи между ними непосредственной связи былъ выдвинутъ и рѣшался первоучителями новой фи- лософіи. Различныя рѣшенія его ж обусловили собой различіѳ между картезіанствомъ, спинозиз- момъ, окказіонализмомъ, воззрѣніями Мальбранша и Лейбница.Въ. большинствѣ случаевъ историки философііі, обращаются къ читателямъ съ просьбой не при- давать серьезнаго значенія всѣмъ разсужденіямъ о духѣ, духовной субстанціи, Божествѣ, содержа- щимся въ названныхъ системахъ. Эти разсужде- нія, видете ли, не болѣе, какъ простая дань, ко- торую „отцы" философіи заплатили средневѣ- ковью, элементы, навѣянные извнѣ, чуждыѳ сузц- ности ихъ міросозерцанія. Почтенные коммеи- таторы вводятъ своихъ читателей въ заблужденіе.Спиритуалистическіе мотивы являются орга- нической принадлежностью воззрѣній „отцовъ“. Средневѣковье тутъ рѣпштельно не при чемъ.Вообще, когда при объясненіи какого-либо факта апеллируютъ къ ирраціональному вліянію прош- лаго, этимъ самымъ отказываются объяснить дан- ный фактъ. Такъ и въ этомъ случаѣ. Если средніе вѣка много говорили о духовныхъ суб- станціяхъ, отсюда еще не слѣдуѳтъ, чтобы Ренес-
— 16 —сансъ и послѣдующія эпохи не имѣли основаній распространяться на ту же тему. 0 спиритуали- стическихъ симпатіяхъ Ренессанса и послѣдующихъ эпохъ обыкновенно упоминаютъ вскользь но онѣ очень характерны *).Тѣ же вышеупомянутые комментаторы обстоя- тельно доказываютъ, насколько разнятся представ- ленія Декарта, Спинозы, Лейбница о божествѣ и духѣ отъ соотвѣтствующихъ средневѣковыхъ пред- ставлевій. Чистая духовная субстанція въ средніе вѣка была не извѣстна; въ средніе вѣка различіе мѳжду духовнымъ и матеріальнымъ началомъ опре- дѣлялось, какъ различіе скорѣе количественное a не качественное. Въ средніе вѣка Богъ стоялъ ближе къ міру, a духъ былъ связанъ съ тѣломъ болѣе непосредственными узами.Декартъ первый рѣшительно противопоставилъ духовное начало матеріальному, какъ величины, не имѣющія между собою ничего общаго, пѳрвый заявшгь, что о прямомъ взаимоотношеніи ихъ не можетъ быть рѣчи. Таковъ былъ прологъ новой философіи. Этотъ прологъ указывалъ, что на исто- рическую сцену выступала новая организаторская группа, новый классъ, раздѣленный отъ „органи- зуемой“ имъ массы, на |почвѣ производства, болѣе глубокой пропастью, чѣмъ пропасть, существовав- шая между средневѣковыми организаторами и органкзуемыми. Не трудно догадаться, что это былъ за классъ.Это была бурягуазія, буржуазія эпохи мануфак- турнаго капитала.Она „организовала“ пролѳтаріатъ и отъ послѣд- няго, дѣйствительно, отстояла въ производствен-*) Напоынимъ, что Марксъ въ 1 т. „Капитала“ и К. Ка- утскій отмѣчаютъ зависимость между абстрактными религіоз- ными воззрѣніями и развитіемъ товарнаго производства.
— 17 —номъ отношсніи далыпе, чѣмъ средневѣковой ре- месленникъ отъ своихъ подмастерьевъ.Среднѳвѣковой ремесленникъ, будучи органи- заторомъ, въ то же время выполнялъ и исполни- тельскія функціи, — работалъ вмѣстѣ со своими подмастерьями. Мануфатстуристъ - буржуа знаетъ функціи только одного типа: онъ—организаторъ чистой водьг. Въ первомъ случаѣ, почва для того дуалистическаго „способа представленія фактовъ“, который выяснилъ тов. Богдановъ, правда дана, но все же антитеза организатора и исполнителя нѣсколько завуалирована и потому соотвѣтствую- щая ей, въ области идеологіи, антитеза духовнаго и тЬлеснаго, активнаго и пассивнаго начала не могла вылиться въ рѣзкую форму. Во второмъ слу- чаѣ, напротивъ, противопоставленіе должно было получиться рѣшительное.Присмотримся ближе къ внутреннему строенію ма- нуфактуры. Мануфактура, какъ извѣстно, дифферен- цировала рабочія сллы и установила цѣлую іерархію ихъ. Въ мастерской средневѣковаго ремесленика не было мѣста для представителей такъ назыв. не- обученнаго, неквалифицированнаго труда. Въ ма- нуфактурной мастерской работа имъ находится. Они составляютъ „нижній пластъ“. Надъ ними распола- гаются другіе пласты, другія рабочія груішы, раз- личаюпцеся между собой по степени квалификаціи. Уже въ ихъ средѣ образуются нѣкоторыя органи- заторскія наслоенія. Идя далѣе по восходящей лѣстницѣ звеньевъ, мы видимъ группы завѣдую- щихъ технической постановкой предпріятія и адми- нистраторовъ. В ладѣлецъпредпріятія „освобойеденъ“, такимъ образомъ, не только отъ всякаго физичес- каго труда, но иотъ многихъ чисто организаторс- кихъ обязанностей. Старый ремесленникъ былъ связанъ съ извѣстной профессіей; этой связи ману-
— 18 —фактуристъ не знаетъ. Употребляя терминъ В. Зом- барта, онъ—„безличный руководитель“. Для него, лично не принимающаго участія въ технической дѣятельности, самый характеръ этой дѣятельности, способы производства получаютъ относительное значеніе. Онъ „относится индифферентно къ спо- собу изготовленія продуктовъ и даже до извѣст- ной степени къ тому, какіе вообще продукты изго- товляются въ его предпріятіи... Капиталистъ сое- диняетъ именно тѣ производительныя силы, ком- бинація которыхъ обѣщаетъ наиболыігій успѣхъ въ даныый шжентъ“. Къ рабочимъ онъ относится „только какъ къ объектамъ“. *)По образу и подобію этого, дѣйствительно, „осво- бодившагося" отъ всякой близости къ обществен- нымъ „низамъ“ и отъ „мелочныхъ“ заботъ, верховна- го оргаыизатора мануфактурнаго предпріятія и стро- ится пресловутое представленіе объ абсолютно сво- бодной чистой духовной субстанціи, о божествѣ совершенно независимомъ отъ міра, и противостоя- щемъ ему. Одновременно съ этимъ, „паѳосъ раз- стоянія“, образовавшагося мегкду участниками хо- зяйственной организаціи, диктуетъ новый взглядъ на „матерію“. Послѣдняя, въ свою очередь, „очи- щается“. Къ понятію о тѣлѣ, учитъ Декартъ, не должно примѣшиваться ничего изъ свойствъ ду- ховной субстанціи; ошибочно на активъ матеріи заносить разныя качества, ей не принадлежащія; тѣло можетъ быть только тѣломъ, голой матеріаль- ностью и ничѣмъ больше.Столь рѣшительное разграпиченіе понятій о ду- ховномъ и матеріальномъ началахъ отнюдь, однако не обусловливаетъ исключительнаго интереса къ „потустороннему“ міру и отказа считаться сколько-*) Вернеръ Зомбартъ, „Современный капитализмъ“, пер. подъ ред. В. Базарова и И. Степанова, т. II, стр. 363.
— 19 —нибудь серьезно съ міромъ „преходягцихъ явленій“. Какъ разъ наоборотъ: въ противоположность средне- вѣковымъ мыслителямъ, „отцы“ новой философіи удѣляютъ въ своихъ системахъ міру преходящихъ явленій очень много вниманія, подробно изучаютъ его строеніе, развитіе, закоыы соотношенія его частей, создаютъ натурфилософію. Ta же самая „возвышенная" позиція руководителей мануфак- турныхъ предпріятій, которая внушила отцамъ новой философіи „чистую“ идею организаторской воли, лодсказала имъ, равнымъ образомъ, механи- ческое объясненіе процессовъ матеріальной дѣй- ствительности, т. е. процессовъ, имѣющихъ мѣсто въ средѣ организуемой массы.Дѣло въ томъ, что руководитель мануфактур- наго предпріятія—лишь конечное звено въ довольно длинной цѣпи организаторскихъ звеньевъ. По от- ношенію къ нему остальные организаторы являют- ся подчиненныміі и, въ свою очередь, противо- стояхъ ему, какъ организуемые. Ихъ функціи, ихъ дѣятельность нѳ могутъ, поэтому, быть отнесены на счетъ высшаго начала—чистой духовной суб- станціи. Правда, приравнять ихъ безъ остатка къ низшимъ пластамъ мануфактурной мастерской нельзя: по сравненію съ послѢдними они все же остаются организаторами. Они—выражаясь языкомъ метафизики—индивидуальные духи. Но поскольку ихъ роль отлична отъ роли главнаго руководщтеля поскольку она сводится къ участію въ техниче- ской работѣ, отъ каковой главный руководитель, „освободился“, пбстольку ихъ „духовный“ харак- теръ стушевывается, постольку ихъ дѣятельность оцѣнивается, какъ дѣятельность „матеріи“.Предпріятіе, взятое какъ та или иная техниче- ская организація, стоитъ, такъ сказать, отдѣльно
— 20 —отъ предпринимателя. *) Предприниматель вклады- ваетъ капиталъ въ извѣстное производство, орга- низуетъ сбытъ продуктовъ, и этимъ задача его исчерпана. Часы заведены, стрѣлки двигаются, но нельзя сказать, что ихъ передвигаетъ собствен- никъ часовъ: ходъ ихъ опредѣляется работой внут- ренняго механизма (любимое сравненіе метафизи- ковъ мануфактурнаго періода). Точно также пред- пріятіе имѣетъ свой внутренній механизмъ, работу котораг.о нельзя игнорировать.Подобно собственнику часовъ, декартовъ Богъ „заводитъ“ міръ. Онъ, поясняетъ фравцузскій мыс- литель, есть причина движенія матеріи; безъ его воздѣйствія матерія инертна. Но разъ она приве- дена въ движеніе, послѣднее совершается согласно строго опредѣленнымъ законамъ, вытекающимъ изъ свойствъ матеріи. Богъ не дѣйствуетъ по произ- волу: понятіе о произволѣ исключаетея понятіемъ о совершенствѣ Бага.Въ человѣческомъ тѣлѣ пребываетъ душа. Но связь души съ тѣломъ нельзя, поясняетъ Декартъ представлять себѣ такъ, какъ будто первая даетъ жизнь второму. Необходимо отказаться отъ подоб- наго общераспространеннаго, но крайне наивнаго воззрѣнія. Душа жизни не создаетъ и не разру- шаетъ. Жизнь слѣдуетъ понимать, какъ механизмъ*) В. Зомбартъ отмѣчаетъ самый факшъ „отдѣленія* прод- пріятія (по ѳго терминологіи, вещественнаго имущества) отъ предпринимателя; „Капиталъ персонифицируется, самъ онъ становится какъ бы личнымъ существомъ. Онъ ведетъ по отношенію къ предпринимателю какз> бы самостоятельное существованіе,—обстоятельство, остановившись на которомъ, Лореыдъ фонъ Штейнъ пришелъ къ выводу, что предприии- матель въ предприннмателѣ можетъ быть обманутъ вредпри- нимателемъ“ („Совр. каиит.“. т. I, стр. 362). Но Зомбартъ дѣ- лаетъ невѣрное объясненіе: онъ считаетъ изобрѣтеніе и рас- пространеніе двойпой бухгалтеріи причиной „пѳрсонифика- ціи“ капитала.
— 21 —тѣла. Войти въ тѣло душа можетъ только при наличности этого механизма. И воздѣйствіе души на тѣло, подобно воздѣйствію Бога на міръ, отнюдь не носитъ характера чего-то произвольнаго. Дви- жепія тѣла опредѣляются его внутреннимъ строе- ніемъ.Такъ слагается новое дуалистическое міропони- маніе. Такъ спиритуалистическіе мотивы допол- няются механистическими. И т*Ь и другіе одина- ково являются необходимыми, существенными ча- стями философской системы.Буржуазная система вообще двуликій Янусъ. Въ рамкахъ капиталистическаго общества анти- теза организаторовъ-собственниковъ и руководи- телей предпріятій и организуемыхъ—пролетаріѳвъ неустранима. Неустранима, слѣдовательно, и не- обходимость для буржуазіи полагать въ основу своего міросозерцанія противоположность двухь началъ. |Правда, рѣшительную формулировку дуа- лизма мы находимъ лишь въ картезіанствѣ,—си- стемѣ, созданной какъ разъ на зарѣ новой хозяй- ственной эры; правда, послѣдующія фнлософскія системы, начиная со спинозовской, объявляютъ кар- тезіанское противоположеніѳ Бога и міра, духа и тѣла противорѣчивымъ. Но преодолѣть дуализма они ни могутъ: дуализмъ лишь проводится въ нихъ такъ или иначе замаскированнымъ образомъ. Не о торжествѣ надъ дуалистической точкой зрѣ- нія свидѣтельствуютъ, въ свою очередь, матеріа- листческія и позитивныя системы буржуазной философіи. Разница между буржуазной метафи- зикой и буржуазнымъ „положительнымъ мірово- зрѣніемъ“ не такъ велика, какъ это съ перваго взгляда можетъ показаться. Мы имѣемъ разнйцу скорѣй яколичественнуюа чѣмъ „ качественнуюа. Споръ, ведущійся въ рядахъ буржуазіи между
— 22 —сторонниками чисто-умозрительнаго и эмпиричес- каго методовъ, между сторонниками старой мета- физики и новой „научной философіи“—это споръ, такъ сказать семейный. Атака со стороны матеріа- лизма направлена не противъ основной предпосылки, выдвинутой метафизикой: понятіе объ организую- щей волѣ матеріализмомъ нѳ зачеркивается. Оно фигурируетъ лшпь подъ другими наименованіями: „духъ“ замѣняется, напр. „силойа.Въ эііохи, когда извѣстная форма капиталистя- ческихъ предпріятій, являющихся въ техническомъ отношеніи шагомъ впередъ, ведетъ энергичную борьбу за существованіе, готовится къ рѣшитель- ной схваткѣ съ отсталымъ противникомъ, „меха- нистическіе мотивыа подчеркиваются особенно рельефно, „спиритуалистическія“ стушевываются.Въ ХУІІ в., въ дни своихъ „бурныхъ стремленій“ англійская буржуазія проповѣдовала ученіе, со- гласно которому все въ мірѣ должно объясняться какъ движеніе матеріальныхъ частицъ, совершаю- щееся съ мехапической необходимостью. Англій- ская буржуазія закладывала тогда фундаментъ крулно - капиталистическаго хозяйства. Мануфак- тура расчищала себѣ путь, завоевывала себѣ право на жизнь. Ей требовались рабочія руки, въ которыхъ отказывала ей организація мелко-бур- жуазной, цеховой промышленности. Непремѣнное условіѳ существованія мануфактуры — соединеніе подъ кровлей одпого предпріятія рабочихъ разной квалификаціи и разныхъ профессій. Цехи не до- пускали подобнаго соединенія. Они держались имен- но благодаря „закрытьімъ дверямъ“, заставамъ, раздѣлявшимъ отдѣльныя области, ячейки, подъ- ячейки разныхъ производствъ и препятствовавшнмъ передвиженію рабочихъ силъ. Противоположность интересовъ цеха и мануфактуры оказывалась, та-
— 23 —кимъ образомъ, непримиримой. Вопросъ шелъ о жизни или смерти для обѣихъ борющихся сторонъ. Соединеніѳ рабочихъ было боевымъ лозунгомъ ма- нуфактуристовъ. И философы ихъ разъясняли, на своемъ языкѣ, этотъ лозунгъ, возводили его на степень универеальныхъ обобщеній. Весь міръ изо- бражался ими въ видѣ организацііі матеріальныхъ частицъ, соединяющихся согласно имманентнымъ законамъ. Видимаго исключенія не составлялъ и „духъи: его характеризовали, какъ тѣло... само собою разумѣется тѣло... особенное, „тонкое“ (Гоб- бесъ), обладающее качествами и способностями, рѣзко выдѣляющими его изъ среды остальныхъ организмовъ,—тѣло высшаго ранга.Очередной тѳмой была тема о внутреннемъ строе- ніи прѳдпріятія. Ее и разрабатывали подробно. Писались трактаты о персонифгщированномъ ка- питалѣ.Подобными же трактатами наводняла кншкный рынокъ французская буржуазія во вторую поло- вину XVIII ст. Тогда она сводшга рѣшительные счеты со старымъ режимомъ, который своей сис- темой промышленной регламеншацги ставилъ пре- грады дальнѣйшему развитію капитализма. Опять мануфактуристамъ приходилось доказывать, что необходимой лредпосылкой успѣха капиталисти- ческихъ предпріятій является возможность сво- бодно комбинировать составныѳ элементы капитала, вести производство, не руководствуясь указаніями свыше, не вырабатывая товары по установлен- нымъ центральною властью образцамъ. Долой ре- гламентацію! никакого вмѣшательства въ область технико-производственной дѣятельности! пусть раз- витіе предпріятій отвѣчаетъ ихъ внутреннему строенію, совершается „естественнымъ“ путемъ. A что такое внутреннее строеніе предпріятій, мы зна-
— 24 —емъ: это царство матеріи и механическихъ процес- совъ. Отсюда обобщеніе: человѣкъ—это машина, природа—это машина.Существуетъ лишь едішая великая природа и единый великій законъ вѣчнаго измѣненія всѣхъ вещей. Нельзя дѣятельность природы объяснять какими-либо потусторонними причинами. Движеніе матеріи обусловлявается ею самой, точнѣе ея соб- ственной силой (Гольбахъ). Организаторская воля опять, какъ видите, весьма преобразилась, но на- личность ея констатируется и признается безу- словно необходимой.Иное положеніе вещей было въ эпоху, когда сложилось и развивалось картезіанское міропони- маніе. Мануфактура, ведя борьбу съ ремесломъ, паходила себѣ поддержку въ лицѣ правительства французской монархіи. Объ этомъ свидѣтельству- ютъ такъ назыв. „система концессій“, такъ назыв. „кольбертизмъ", уничтоженіе цромышленной авто- номіи цеховъ и передача права регламентаціи про- изводства въ руки государства. Борьба мануфак- туры съ цехомъ, правда, напряжепная и безоста- новочная, не переходила въ борьбу со старымъ режимомъ, съ организаціей отсталыхъ формъ хо- зяйства, взятыхъ, какъ соціально - политическое цѣлое. Мануфактуристы не выступали въ качествѣ революціонныхъ „штурм-унд-дренгеровъа. Наблю- далось равновѣсіе основныхъ мотивовъ буржуаз- паго міровоззрѣнія: чаша вѣсовъ не склонялась въ сторону механистическихъ толкованій.
ІПКартезіанство.Мы охарактеризовали двойной дуализмъ карте- зіанскаго ученія—противоположеніе Бога и міра, души и тѣла. Остовъ системы, ея основные эяе- менты даны. Выяснимъ ближе ихъ взаимную связь.Богъ, душа, тѣло, по терминологіи Декарта,— три субстанціи. Но понятіе субстанціи, какъ его опредѣлялъ Декартъ (res, quae ita existit, ut nul- la alia re ad existendum indigeat,—нѣчто, для своего существованія не нуждающееся ни въ какой другой вещи) безъ всякихъ оговорокъ можетъ быть при- ложено только къ Богу. Богъ—безконечная субстан- ція, души и тѣла—субстанціи конечныя, подчи- ненныя. Они противополагаются Богу, но суще- ствовать безъ него не могутъ. Проводя рѣзкую разграничительную черту между „организатор- скимъ“ и „организуеашмъ“ началами, идеологъ буржуазіи спѣшитъ подчеркнуть, что дуализмъ его нельзя понимать превратно, въ смыслѣ пол- наго обособленія названныхъ началъ, отрицанія всякой зависимости между ними. Организуемыѳ нуждаются въ организаторѣ, подчиненныя орга- низаторы—въ организаторѣ верховномъ. Безъ вер- ховнаго организатора не аіыслимо предпріятіе. Внѣ мануфактурной мастерской, помимо руководитель- ства мануфактуристовъ пролетаріатъ, работать не можетъ, средствъ къ существованію не имѣетъ.Но, завися оть Бога, душп и тѣла другъ отъ
— 26 —друга не зависятъ. Это двѣ субстанціи, исклю- чающія и ограничиваюгція одна другую. Мы уже изложили взглядъ Декарта на жизнь тѣла, какъ на нѣчто, не тождественное душевной дѣятель- ности. Это очень важная и интересная подробность его системы, послужившая предметомъ особенно внимательнаго анализа и особенно ожесточенныхъ споровъ для послѣдующихъ философовъ. Сдѣлан- ная Декартомъ постановка вопроса, сколь странной она не представляетея въ вапш дни, находитъ себѣ вполнѣ естественное объясненіе, если мы станемъ обсуждать ее не абстрактно, не „чисто логически", a приведемъ въ связь съ соотношеніемъ соціаль- ныхъ группъ, собранныхъ подъ кровлею мануфак- туры.Разъ тѣло существуетъ, какъ совершенно обо- собленная отъ души субстанція, разъ между ними лежитъ непроходішая пропасть, то спрашивается: какимъ же образомъ душа можетъ вліять на тѣло и познавать послѣднее? Декартъ отвѣчалъ: только черезъ Бога. Только черезъ Бога мы можемъ воз- дѣйствовать на наше тѣло, только черезъ идею Бога мы можемъ имѣть представленіе о нашемъ тѣлѣ. Связь двухъ подчиненныхъ субстанцій ус- танавливается единственно третьей, подчиняющей субстанціей.Промежуточныя организаторскія звенья—„инди- видуальныя души“ могутъ выполнять свою орга- низаторскую роль лишь при наличности верхов- наго организаторскаго центра. Лишь послѣдній приводитъ ихъ въ соприкосновейіе съ ііролетаріа- томъ — „матеріей“ — въ рамкахъ организованнаго цѣлаго, мануфактурной мастерской, лишь послѣд- ній обусловливаетъ возможность совмѣстнаго су- ществованія и совмѣстной производительной дѣя- тельности ихъ и пролетаріата.
— 27 —Соединеніе дуыпі и тѣла называется человѣкомъ. Принимая во внимапіе все вышесказанное, мы по- лучаемъ, такимъ образомъ, выводъ: декартово по- няаіе о человѣкѣ есть не что иное, какъ дальнѣй- шее распространеніе опредѣленной формы мыш- ленія, „опредѣленнаго способа представленія фак- товъ, опредѣленнаго типа ихъ соединенія въ психикѣ". Мы видѣли, что міръ, въ системѣ Де- карта, организованъ по типу мануфактурнаго пред- пріятія. Декартово понятіе о человѣкѣ, въ свою очѳредь, воспроизводитъ организацію мануфактур- ной мастерской.Но организаторъ, хотя бы подчітенный, все же организаторъ. И если первой предпосылкой всякаго познанія вещей является, по мжѣнію Декарта, связь съ высшей субстанціей, обладаніе идеей божества, то при детальной разработкѣ своихъ гносеологическихъ взглядовъ Декартъ разсматрива- етъ душу, какъ чисто организующее начало, не- посредственно противопоставленное „матеріи“.Это—substantia cogitans sive mens, мыслящая суб- станція. Имежно въ мышленіи—и только въ немъ одпомъ—сущность дупш или духа. Выражаясь язы- комъ метафизики, мышленіе—аттрибутъ духа. По- добное опредѣленіе говоритъ о тѣхъ функціяхъ> которыя организаторы считали исключительно имъ принадлѳжащими. Мы имѣемъ дѣло съ культомъ умственнаго труда, точнѣе съ культомъ сиособности вести сложное хозяйство, учитывать егоналичныя силы, планомѣрно комбинировать ихъ. Какъ из- вѣстно, въ глазахъ общества мануфактурнаго періода высшей наукой являлась математика. Ею усиленно занимались, ибо она отвѣчала потреб- ностямъ мануфактуры, организація которой сво- дилась именно къ сложному сочетанію и распре- дѣленію факторовъ производства. Слозкность орга- низаціи служила ей источникомъ успѣха въ борьбѣ
— 28 —со старымъ цехомъ, отличавшимся примитив- ностью своего внутренняго строенія. И искусство точнаго анализа, точнаго расчета, точнаго конт- роля, было ея военнымъ искусствомъ. Отсюда— „экономическій раціонализмъ“. Отсюда раціона- лизмъ вообще. „Мыслитъ—это считать“, гласила знаменитая формула Гоббеса.„Я (т, е. мой духъ, моя душа) мыслю,—слѣдо- вательно, существую“. Мое бытіе, бытіе моего духа вытекаетъ единственно изъ моего мышленія, a не изъ какого-нибудь дѣйствія. Я—организаторъ и, какъ таковой, могу существо вать, только выпол- няя организаторскія функціи, a не исполни тельскія: вотъ что означаетъ декартово утвержденіе, если его перевести на языкъ классовыхъ отношеній.Нельзя дѣлать такого умозаключенія: „я гуляю, слѣдовательно, я сутцествую“; можно лишь ска- зать“: я мыслю, что я гуляю, слѣдовательно, я существую“. Актъ передвижѳнія моего тѣла нѳ есть мой актъ, такъ какъ тѣло—не „я", a лишь матеріальная машина, мнѣ іірипадлежащая. Лишь когда я учитываю, контролирую данный актъ, тогда я могу говорить о наличности моѳго „я“, лишь тогда на сцену выступаѳтъ организаторская субстанція.Истинно то, что „яа постигаю ясно и отчетливо. Помощью чувствъ нашего тѣла ясно и отчетливо постигать предмѳты нельзя. Истинное познаніе пріобрѣтается лишь путемъ мышленія. Только мышленіе даетъ предметы въ чистомъ видѣ, от- метая все, не составляющее ихЪ сущности. Только оно охватываетъ безконечное разнообразіе формъ, которыя пришшаютъ тѣла, безконечные процессы измѣненій. Обычное, наивное воззрѣніе представ- ляетъ внѣшній міръ такимъ, ісакимъ онъ рисуется сквозь призму чувствъ: оно учитываетъ форму, какъ
— 29 —сушность тѣла, приписываетъ тѣламъ качества, которыя слѣдуетъ отнести на счетъ нашего чув- ственнаго воспріятія.Между тѣмъ, эти качества могутъ быть отняты y тѣла. и все же тѣло не перестаетъ существо- вать. Развѣ воскъ, который мы осязаемъ, какъ твердоѳ тѣло, будучи расплавленъ, обращается въ ничто? Только безъ одного свойства существованіе тѣлъ нѳ возможно, это аттрибутъ матеріальной еубстанціи — протяженіе. Качесхвеннаго различія тѣлъ не существуетъ.0 какихъ реальныхъ фактахъ говорятъ эти сил- логизмы?Средневѣковый строй зналъ категоріи рабочихъ (подмастерьевъ), закрѣпленныхъ за строго опредѣ- леннымъ цехомъ, смоіря по ихъ профессіи, зналъ, напр., шорника, обойщика, красилыцика, карет- ника, работавшихъ въ разпыхъ мастерскихъ и y разныхъ хозяевъ. Хозяинъ могъ брать въ свою мастерскую только рабочихъ данной профессіи и квалификаціи, но цеховые уставы не позволяли ему извлекать выгоды изъ труда рабочихъ дру- гихъ, хотя бы и родственныхъ профессій. Ману- фактура объединила въ одномъ предпріятіи и шорника, и обойщика, и красилыцика, и карет- ника. Профессія потеряла свое прежпеѳ значеніе. Представители разныхъ профессій оказались участ- никами одной общей трудовой операціи, звеньями одной общей цѣпи. Для организатора нѣтъ теперь многообразія тѣлъ, которыхъ не могла бы „охва- тить" организующая воля. Понятіе о рабочемъ только какъ о шорникѣ или только какъ объ обой- щикѣ уступаетъ мѣсто понятію о рабочемъ вообще. Профессія „сущности“ рабочей силы болѣе не со- ставляетъ. Мануфактуристъ по своему усмотрѣнію опредѣляетъ составъ профессій въ своей мастер-
— 30 —ской, комбинируетъ ихъ, одни вводитъ, другія изгоняетъ. При этомъ двери его предпріятія от- крыты—что было особѳнно крупной НОВОСТЬЮ,— для рабочихъ, необученныхъ, т. е. не обладающихъ, никакими спѳціальными знаніями цѳ связанныхъ прочными узами ни съ какой профессіей.Предпринішатель имѣетъ передъ собой не не- соизмѣримыя величины, не отдѣльныя рабочія группы, a массу, которую слѣдуетъ считать одно- родной. Отшімите y понятія о рабочемъ признакъ профессіи,—понятіе остается. Оно становится „чис- тымъ“ понятіемъ, получается понятіе о рабочей силѣ. И образованіе этого понятія предпринима- тель-мануфактуристъ квалифицируетъ, какъ актъ своей организаторской воли. Лишь мышленіе, лишь критическая обработка матеріала, пред- ставляемаго внѣшнимъ міромъ, дѣлаетъ для насъ этотъ міръ такимъ, какимъ онъ существуетъ въ реальности, a не въ фикцііг.Средневѣковому ремесленнику цеховой уставъ давалъ, такъ сказать, рабочихъ, какъ нѣчто гото- вое, какъ нѣчто заранѣе и разъ навсегда обу- словленное въ своихъ качествахъ и проявленіяхъ. Дяя мануфактуриста рабочіе—масса, которую онъ преобразуетъ, которой онъ придаетъ жѳлательныя ему формы.Когда создавались мануфактурныя организаціи, меясду прочимъ, одно обстоятельство, кажущееея намъ теперь столь обычнымъ и естественнымъ, оста- навливало на себѣ особенноѳ вниманіе современни- ковъ. Описывая устроенное въ ХУІ в. типографское предпріятіе Кобергеровъ, нѣкто Нейдерферъ счи- таетъ нужнымъ подчеркнуть слѣдующую подроб- ность: „Въ извгьетный часъ они (подмастерья) должны были приходить на работу и уходятъ съ работы; ни одного изъ нітхъ не пускали безъ дру-
— 31 —гихъ въ домъ,.. но они должны были поджидать одинъ другого передъ воротами дома" *). Это— сенсаціонное нововведеніе: именно, какъ о таковомъ, говоритъ о немъ цитировапный авторъ. Предприни- матель, собирая подъ одной кровлей рабочихъ разныхъ профессій, устанавливаетъ для всѣхъ одно и то же строго-опредѣленное начало и одинъ и тотъ же строго-опредѣленный конецъ работы. Того требуетъ совмѣстное выполненіе цѣлаго ряда рабо- чихъ операцій, имѣющихъ мѣсто въ мастерской: оно должно быть соразмѣрено во времени. Каждая категорія рабочихъ въ извѣстную единицу време- ни вырабатываетъ извѣстное количество детальныхъ частей продукта, производствомъ котораго занято предпріяііе, и эхо количество должно точно отвѣ- чать количествамъ другихъ частей вырабатывае- мыхъ другіши категоріями рабочихъ. Малѣйшая несоразмѣренность во времени имѣетъ своимъ ре- зультатомъ нѣкоторую дезорганизацію производ- ства. Всѣ исполнительныя ячейки должны дѣйство- вать одновременно и въ теченіе одинаковаго числа часовъ. Руководители озабочены урегулированіемъ рабочаго дня.Сдѣланноѳ мануфактурой нововведеніе вызы- ваетъ разработку философскаго понятія о времени. Время, объясняетъ Декархъ, нельзя считать свой- ствомъ матеріи: оно „модусъ мышленія“, родовое понятіе, создаваемое послѣднимъ. Другими словами, оно указываетъ на организаторскую волю. Мы имѣ- емъ дѣло съ однимъ изъ проявленій послѣдпей,— съ однимъ изъ средствъ, помощью которыхъ „духъ“, мыслящій субъектъ орьентируется въ данныхъ ма- теріальнаго міра.*) Цитир. y Зомбарта С»Совр. капитал.“, т. I, стр. 371); курснвъ нашъ.
— 32 —Такъ обосновывается позиція критическаго реа- Лизма. До „прекрасныхъ аранжуесскихъ дней" этого реализма—до Канта еще далеко, но отправ- ныя предпосылки уже намѣчены.Старая мелко-буржуазная, ремесленная органи- зація хозяйства рушится. Наступаетъ царство ма- нуфактуры. Образуется классъ собственниковъ ра- бочей силы, широкія массы, свободно привлекаемыя и отталкиваемыя крупными предпріятіями. Китай- скія стѣны, раздѣлявшія профессіи, уничтожаются. Отъ „матеріи“ отвлекаются свойства и качества, преждѳ за нею утверждавшіяся. Выясняется, что она—простое лротяжеыіе и единственная ея спо- собносіъ—способность двигаться, измѣняться, фор- мироваться, точнѣе способность быть приводимой въ движеніе, измѣняемой, формируемой.Мануфактуристы выполняютъ „творческую“ мис- сію. Безъ нихъ—рабочая масса—ничто! Они органи- зуютъ ее во всѣхъ сферахъ ея производительной дѣятельности, апредѣляютъ детально всѣ техниче- скіе продессы, которыя она совершаетъ.Вещи не даются нашему „духу“ безъ всякихъ условій. Ошибочно думать, будто достаточжо ра- скрыть наши чувства—и мы получимъ вещи гото- выми, такими, какими онѣ въ дѣйствительности являются. Съ подобнымъ матерьяломъ оперировать мы не можемъ. Необходимо его перерабатывать по- мощью нашей организаторской способности—мы- шленія. Безъ мышленія, безъ су&ъекта нѣтъ объ- ектовъ. Мы можемъ разсматривать тѣла толь- ко, какъ о бъекти, только какъ несамодѣятельную, инертяую субстанцію.Философія отнынѣ—вѣрная служанка капитала. Знаменитый путь сомтьнія, которымъ шелъ Де- картъ, создавая свою систему, его протестъ про- тивъ ходячихъ воззрѣній на характеръ и сущность
— 33 —нашего познанія, являлся идеологическимъ отра- женіемъ пути, по которому развивались новыя хо- зайственныя фирмы, отраженіемъ атаки, которую мануфактура повела противъ цеха. Переоцѣнка философскихъ цѣнностей опредѣлялась передви- женіями въ организаторскихъ верхахъ и органи- зуемыхъ низахъ. Новые организаторы, новые организуемые—новыя понятія о Богѣ и душѣ, но- выя понятія о матеріи. Цеховой способъ присвоенія продуктовъ смѣняется капиталистическимъ: вы- двигается проблема познанія. Познавать, органи- зовать, эксплуатировать—это іри разные термина, иокрывающіе, въ представленіи буржуазныхъ иде- ологовъ, другъ друга, имѣющія тождественное со- держаніе.Присвоеніе достигается мануфактурой не тѣми путями, при помощи не тЬхъ проішводителей, какіе бьгли въ распоряженіи цеха. Старыя гносеологиче- скія предпосылки, заявляетъ Декартъ, изжили свой вѣкъ. Нельзя при помощи средствъ, рекомендован- ныхъ старой, школьной философіей, получать истинныя понятія о вещахъ. Познавательный ме- ханизмъ долженъ быть во всѣхъ своихъ частяхъ пересмотрѣнъ.Въ подобномъ пересмотрѣ Декартъ, какъ извѣ- стно, и видѣлъ главную задачу своей философской дѣятельности, видѣлъ „новое откровеніе“, сообщен- ное имъ міру.
IV.С п и н о з a.Картезіанская система, по традиціонному объясне- нію историковъ философіи, изобилуетъ противо- рѣчіями, которыя и предопредѣлили фатальнымъ образомъ ея дальнѣйшеѳ развитіе. Требова- лось прѳодолѣть лежавшій въ основѣ ученія дуа- лизмъ—дуализмъ Бога и міра, дуализмъ духа и гЬла, каковую задачу и выгголняли послѣдую- щіе философы.На первыхъ порахъ, впрочемъ, дуализмъ Бога и міра не удостаивается вниманія со стороны фило- софовъ. Такъ называемыѳ окказіоналисты заняты исключительно перѳсмотромъ вопроса о взаимоотно- шеніи духаи тѣла. Почему такъпроизошло, почему начали именно съ этого пункта, новѣйпгія коммен- таторы исторіи философіи не выясішютъ. И вы- яснить, оперируя на почвѣ чисто логическихъ раз- сужденій, нельзя не только данный вопросъ, но и вообще вопросъ объ эволюціи картезіанскихъ пред- посылокъ.Декартъ первый далъ общую схему мануфактур- ной метафизики. И эта схема отвѣчала тому вну- треннему строенію капиталистичѳскихъ предпріятій, котороѳ имѣлось въ данный моментъ на лицо. Но мануфактура развивалась,—и развилась въ напра- вленіи все большей и болыпей централизаціи своихъ составныхъ элементовъи факторовъ. И на
— 35 —этомъ пути первымъ знаменательнымъ явленіемъ было установленіе болѣе прочной зависимости промежуточныхъ организаторскихъ звеньевъ отъ верховнаго руководителя. Въ раннемъ періодѣ образованія крупныхъ капиталистическихъ органи- зацій (напр. Verlagssystem и домашняя промыш- ленность) эти промежуточныя звенья фигурирова- ли въ качествѣ „посредниковъ“. Мануфактура по- степенно лишала ихъ извѣстной доли самостоя- тельности, которой они обладали, постепенно пре- вращала ихъ въ простыя колесики сложнаго испол- нительскаго организма, механически дѣйствующіе. Они становятся уже не посредниками, a выполни- телями воли главы предпріятія. Правда, въ рам- кахъ ихъ профессіи имъ предоставлены извѣстныя полномочія, и они все же выступаютъ, какъ органи- заторы. Но каждый ихъ организаторскій актъ мыслимъ только, какъ актъ, санкціонированный свыше. Они дѣйствуютъ именемъ предпринимате- ля. Непосредственнаго—т. е. вполнѣ самостоятель- наго воздѣйствія на организуемую ими рабочую массу ояи не оказываютъ.Декартъ уже отмѣтилъ зависимость, въ которую они попали, но отмѣтилъ въ общихъ чертахъ и нѣсколько не ясно. „Души“ все-таки y него мо- гутъ вліять на тѣло.тѣнь извѣстной самостоятельно- сти, какъ-ни-какъ, сохраняютъ. Дальнѣйшее усиленіе зависимости промежуточныхъ организаторовъ отъ верховнаго руководителя сдѣлало подобную поста- новку вопроса уже неудовлетворительной. Боль- шая опредѣленность реальныхъ отношеній требо- вала болыпей опредѣленности и въ области идео- логіи. Окказіоналисты, во главѣ съ Гейлинксомъ- вносятъ въ картезіанство соотвѣтствующую по- правку.
— 36 —Лвиженія тѣла вызываются не волевыми актами дупш. Точно также тѣло нѳ можетъ порождать въ касъ представленія. И если нашимъ желаніямъ отвѣчаютъ извѣстныя движенія тѣла, то это объ- ясняется волею высшаго духовнаго существа,— Бога. Каждый разъ по поводу нашего хотѣнія Богъ заставляетъ тѣло двигаться, каждый разъ по поводу извѣстнаго тѣлеснаго движенія онъ вызываетъ въ насъ соотвѣтствующеепредставленіе. „Тыскажешь: мъг двигаемъ, мы ломаемъ твердыя и болыиія тѣла и испытываемъ въ себѣ безконечную силу. Дѣтское это утвержденіе. Мы нѳ двигаемъ, ни ломаемъ; но при наличности нашего хотѣнія дви- жѳніе, которое произвелъ создатель міра и неиз- мѣнно производитъ, опредѣляется такъ, что ло- маетъ, дѣлаетъ, двигаеть тѣла „(Dices: nos move- mus, nos frangimus multa согрога... et infinitam vim in nobis nos experimur. Resp. Zam satis expunximus; pnerilem ilium persuasionem; nos non frangimus ad arbürium nostrum motus, quem mundi conditor effecit et conservando coutinuo efficit, itu determi- natur, ut frungat, ut dividat, ut moveat quaedam согрога" *)Наше хотѣніе—лишь поводъ, „случай- ная причина“, causa occasionalis для проявленія божественной воли.Аналогичная поправка вносится и въ картезіан- скую теорію познанія. Декартъ связалъ возмож- ность познанія веіцей съ идеей Бога. Но опять-та- ки въ данномъ случаѣ онъ сдѣлалъ указаніе лишь самаго общаго характера: существованіе Бога явля- ется условіемъ познанія вещей/Дальнѣйшую раз- работку его тезисъ получилъ въ произведеніяхъ Ник. Мальбранша. Душа, ничего общаго не имѣю-*) Arnoldi Geulincx Antverpiensis орега philosophica, Pueo- guovit j. P. N. Land. v. II, Metaphysica vera, стр. 191.
— 37 —щая съ тѣломъ, можетъ познавать вещи лишь по- мощью идей. Тѣла не даютъ намъ идей. Равнымъ образомъ, идеи не создаются душой. Онѣ, эти первообразы вещей, содержатся въ Богѣ. И, со- зерцая Бога, души могутъ получать, такимъ обра- зомъ, свѣдѣнія о мірѣ тѣлесномъ, познавать ѳго.Всякое сношевіе души и тѣла только чѳрѳзъ Бога. Всякое сношеніѳ промежуточныхъ организа- торскихъ звеньевъ съ организуемой массой только съ санкціи верховнаго организатора!Но этого мало. Процессъ централизаціи элемен- товъ и факторовъ мануфактуры подвигается впе- редъ. Дѣлается второй шагъ въ области устраненія противорѣчій и недомолвокъ картезіанской филосо- фіи. Гейлинксъ и.Мальбраншъ, категорически отка- зывая индивидуальнымъ душамъ въ самостоятель- ности, тѣмъ не менѣе, не ставили ихъ оканчатель- яо на одну доску съ тѣлами. Система Стшозы, сложившаяся въ странѣ наиболѣѳ передоваго для той эпохи капитализма, въ Голландіи, достигшей промышленнаго расцвѣта, провозглашаетъ полное равенство „душъ“ и ятѣлъя передъ лицомъ всемо- гущаго божества. Духъ и тѣло отнынѣ не субстанціи (вопреки утвержденію Декарта), не разные классы, противостоящіе и враждебные другъ другу; мыш- леніе и протяженіе теперь не болѣе, какъ два аттри- бута едгтой, всеохватывающей, всецентрализующей субстанціи. Движеніе матеріи и дѣятельность души лишь двѣ стороны одного и того же процесса. Ни о какомъ взаимодѣйствіи между душой и мате- ріей не можетъ быть и рѣчи.Все, что совершается, сугцествуетъ одновремен- но въ формѣ мышленія и въ формѣ протяженія: вотъ единственно что мы можемъ утверждать. Если разсматривать явленія подъ одной формой, мы получимъ одинъ рядъ причинъ, если разсматри-
— 38 —-вать тѣ же явленія подъ другой формой, получимъ другой рядъпричинъ. Обаряда, такъ сказать, равно- цѣнны, съ одинаковой необходимостью обусловли- ваются волей производящаго ихъ Бога. Точка надъ і поставлена.Душа — идея тѣла. Тѣло — „идеатъ“ (объектъ) души. Всякая вещь—и духъ и тѣло.Причинамъ матѳріальнаго ряда нельзя приписы- вать способности производить дѣйствія и измѣ- ненія въ духовномъ ряду. То же самое вѣрно и относительно причинъ духовнаго ряда: какой-либо актъ душевной дѣятельности можетъ вызвать только новыя душевныя движенія. Мы въ правѣ говорить лишь о строгомъ соотвѣтетвіи въ смѣнѣ дѣйствій обоихъ рядовъ.Конечныя вещи, слѣдовательно, не только тѣла, но и индивидуальныя души,—преходящія измѣ- ненія (модусы) божественной субстанціи. Онѣ су- ществуютъ лишь въ послѣдней, сами по себѣ немыслимы, сами по себѣ — ничто. Болѣе того, душу слѣдуетъ понимать, не какъ нѣчто цѣльнрѳ и недѣлимое. Недѣлима и цѣльна одна субстан- ція; a душа—механическое соединеніе отдѣльныхъ представленій и идей. Homo sum et nihil huma- num mihi alienum est: я — организуемый и ничто изъ свойствъ и признаковъ организуемой массы мнѣ не чуждо! Какъ организуемая масса, бывшіе ГІпосредпикиа, существовать безъ верховнаго руко- водителя, безъ иредпринимателя-капиталиста не могутъ. Какъ организуемая масса, бывшіе „посред- никиа находятъ себѣ работу въ мануфактурномъ предпріятіи въ качествѣ детальныхъ ^производи- телей“, въ качествѣ спеціалистовъ по части вы- иолнепія какой-нибудь одной изъ многочисленныхъ подчиненно-организаторскихъ функцій. Наряду съ дифференціаціей представителей физическаго тру-
— 39 —да, въ мануфактурѣ совершается процессъ диффе- ренціаціи и представителей труда интеллектуаль- наго. Соотвѣтственно этому происходитъ „раздроб- левіе“ индивидуальной души. Что касается мате- ріи, то послѣдняя, еще со временъ Декарта, фигу- рируетъ y философовъ въ „раздробленномъа видѣ, фигурируетъ какъ до безконечности дѣлимое нѣчто. Теперь же организаторскіе „низы“, очутив- шіеся въ весьма непривелегированномъ положеніи, буржуазная философія надѣляетъ свойствомъ, въ которомъ имъ раныпе упорно отказывала.Ученіе о безконечномъ многообразіи преходя- щихъ матеріальныхъ явленій дополняется ученіемъ о многообразіи несубстанціональныхъ душъ. Такимъ образомъ, наличность душъ въ мірѣ, не вноситъ дисгармоніи въ стройный механизмъ послѣдняго. И тѣмъ съ болыпимъ правомъ Спиноза могъ заявлять: ex necessitate diviiiae naturae infinita inünitis modis sequi debent, изъ необходимости божественной природы должны вытекать (или, какъ поясняетъ одинъ новѣйшій комментаторъ спино- зовской системы *), производиться) безконечными способами безконечныя явленія.„Изъ Бога вытекающій, т. е. Богомъ осущест- вляемый и въ Богѣ содержащійся міръ сущностей, есть міръ безконечныхъ индивидуальностей; этотъ міръ представляетъ единство или связь силъ, ко- торыя если разсматривать ихъ по отношенію другъ къ друту, качественно различны; эта связь эмпи- ріічески проявляется во временной послѣдователь- ности и пространственномъ существованіи явле- ній, раскрывающихъ переданную въ количествен- ныхъ отношеніяхъ картину качественнаго единства силъ“ **).*) A. Wenzel: „Die Weltauschaunug Spinozas“, I, стр. 293.**) ibid., стр. 294.
— 40 —Итакъ, никакихъ качественныхъ различій въ мірѣ становленія нѣтъ, т. е. нѣтъ никахъ качест- ственныхъ различій для верховныхъ руководителей между всѣми элементами и факторами мануфак- турной мастерской. Предприниматели имѣютъ пе- редъ собой однородную массу. Но однородность этой массы не исключаетъ пестраго разнообразія ея внѣпшихъ формъ, ея измѣпеній, — напротивъ, требуетъ такого разнообразія. Говоря, что послѣд- нее вытекаетъ „изъ необходимости божественной природы“, Спиноза не зашшался чисто схоласти- ческою игрою терминовъ, лишенною всякаго реаль- наго содержанія. Нѣтъ, на своемъ спеціальномъ языкѣ, онъ характеризовалъ внутреннее строеніѳ капиталистическихъ предпріятій и называлъ іерар- хію рабочихъ и іеріархію промежуточныхъ орга- низаторскихъ звеньевъ необходимой предпосылкой, жизнениымъ нервомъ мануфактурнаго производ- ства. Такъ это и "было въ дѣйствительности.Цѣлое немыслимо безъ существованія частей; неизмѣнная, сама себѣ всегда равная, вѣчная субстанція немыслима безъ непрестанной модифи- каціи, безъ непрестанной смѣны конечдыхъ вещей, количественно разныхъ. „Facile concipiemus lotam naturam unrnn esse individuum, cujus partes, hoc est omnia corpora, infinitis modis variant, absque ulla totius individui mutatione“. Вся природа—ітдиви- дуумъ, части котораго безконечно разнообразны, но это разнообразіе не обусловливаетъ ни малѣй- шаго измѣненія цѣлаго.Изъ сущности божественной *природы вытекаетъ ея самоограниченіе.Но часть, въ свою очередь, немыслима безъ цѣ- лаго; будучи взята отдѣльно отъ него, она, повто- ряемъ, ничто. И познаніе вещей возможно только тогда, когда отдѣльныя вещи разсматриваются въ
— il —связи съ цѣлымъ,—въ связи съ Богомъ. Вѳщи разумъ можетъ постигать только какъ пеобходи- мыя правленія единой субстанціи, — sub specie aetemitatis, подъ формой вѣчности.Правда, въ своей теоріи познанія Спиноза отво- дитъ извѣстную роль чувственному воспріятію и опыту. Поскольку тѣла и души ітризнаются равно- цѣнпыми явленіями, качественно однородными, постольку внѣшній міръ y Спинозы не обращается въ фикцію, постольку голландскій философъ на- ходитъ нужнымъ считаться и съ опытомъ и съ чувственнымъ воспріятіѳмъ. Опытъ, чувственное воспріятіе для него непремѣнное условіе познанія вещей, но условіѳ предварительное и истинныхъ, „адэкватныхъа понятій о вещахъ не дающее. Тре- буется извѣстный организаторскій актъ. Тѣла—ма- теріалъ, заключающій въ себѣ большѳ, чѣиъ за- ключается въ чувствепномъ воспріятіи. Чтобы из- влечь изъ нихъ это нѣчто „болыпее“ необходимо брать ихъ во взаимной связи, сравнивать и сопо- ставлять ихъ другъ съ другомъ. Мануфактурный рабочій — детальный рабочій и использовать его „услугиа можно лишь при условіи соединенія въ одномъ предпріятіи другихъ „тѣлъа, рабочихъ дру- гихъ профессій. Но и взаимной связи тѣла для истиннаго познанія мало. Съ помощью ея мы по- знаемъ лишь „пребываніе“ вещей, преходящія явле- нія. Мыслящій субъектъ, индивидуальная душа— то же тѣло. Онъ во всемъ подчиненъ высшей орга- низаторской волѣ. Организуя и контролируя из- вѣстную область трудовыхъ операцій, выполняе- мыхъ въ мастерской, бывшій „посредникъи не мо- жетъ считать эту область самодавлѣющимъ цѣ- лымъ. Его „познаніе“ не полно, если не будетъ установлена связь высшаго порядка,—зависимость всѣхъ тѣлъ и вещей отъ главной организующей основы, отъ единой субстанціи.
— 42 —И эта зависимость конечныхъ вещей, тѣлъ и душъ отъ единой субстанціи есть, вмѣстѣ съ тѣмъ полное поглощеніе ихъ послѣдней. Спиритуализмъ прѳвращается въ пантеизмъ. Ничего не сущест- вуетъ кромѣ Бога, все въ немъ и все—Онъ.Величественная, очаровывающая система! такова почти всеобщая оцѣнка спинозовскаго міропони- мація. Наиболѣе далекій отъ всякихъ „мірекихъ помысловъ“ человѣкъ, идеальнѣйшій типъ мысли- теля, исключительно преданнаго чистому умозрѣ- нію—такова всеобщая оцѣнка личности Спинозы. Но... когда Спиноза умеръ, то, какъ извѣстно, ло- гребальдвую колесницу, везшую его останки, съ большой пошіой провожалъ fine fleur голландской буржуазіи. A если мы познакомимся поближе съ кругомъ его знакомыхъ и корреспондентовъ, то опять встрѣтимся съ fine fleur’омъ—и не только голландской, но и всемірной—буржуазіи. Объяснять вшіманіе, которымъ послѣдняя, въ лицѣ своихъ передовыхъ представителей, удостаивала отшель- ника—философа, простымъ очарованіемъ его си- стемы, глубиной и послѣдовательностью его мышле- нія не приходится. Буржуазія чтила въ Спинозѣ своего барда.Спинозовское міропониманіе—пѣснь торжествую- щаго капитала,—капитала, все поглощающаго, все централизующаго. Внѣ единой субстанціи нѣтъ бытія, нѣтъ вещей: внѣ крупнаго, мануфактурнаго предпріятія производители существовать не могутъ. Первый членъ капиталистическаго „символавѣры“, переведенный нѣкогда на философскій языкъ впер- вые Декартомъ, получаетъ теперь особенно ясную и рѣшительную формулировку.
Y.Лейбницъ.„Читая всѣ эти утвержденія, можно подумать, что мы имѣемъ передъ собою не протестантскаго философа конца XYI и начала ХѴІП вв., a кого-либо изъ прежнихъ католическихъ писателей“. Рѣчь идетъ о Лейбницѣ, мечтавшемъ о томъ, „чтобы весь человѣческій родъ составилъ какъ бы одну общину подъ управленіемъ Бога“, чтобы всѣ го- сударства слились „въ одну организацію, которую всего скорѣе слѣдуетъ назвать церковыо". Исто- рикъ философіи права, слова котораго мы цити- руемъ *), положительно изумленъ подобными ана- хронистическими воззрѣніями. Но онъ все-таки пытается дать нѣкоторое объясненіе и связываетъ ихъ съ неразвитостью политическаго строя тогдашней Германіи. Тамъ „мысль была обречена или на абстрактныя построенія, лишенныя ирактической силы, илинавосироизведеніе идеаловъ, уже отжив- шихъ свой вѣкъа. Безспорно, въ описываемую эпоху Германія, по сравненію съ Англіей, Фран- ціей или Голландіей, являлась страной отсталой въ экономическомъ, a слѣдовательно, и іюлитичес- комъ отношеніяхъ. Но это обстоятельство еще не позволяетъ характеризовать взгляды Лейбница, какъ идеологію общества, стоявшаго на грани средневѣковья. Не о среднихъ, феодальныхъ вѣ- кахъ говорили его взгляды. Идея божества, кото-*) П. И. Новгородцевъ: „Изъ лекдій по исторіи философіи права. Ученія новаго времени", стр. 147*—148.
рую онъ выдвигалъ, была идеей, принадлежавшей какъ разъ одной изъ новыхъ группъ, боровшихся съ умиравшимъ строемъ. Это опять божественная субстанція, опять представленіе о „верховпой волѣ“ капиталистической буржуазіи... Впрочемъ, Богъ Лейбница ввелъ въ заблужденіе не одного только московскаго профѳссора. По очень распространен- ному среди историковъ фшіософіи мнѣнію, боже- ство не играетъ никакой суіцествепной роли въ лейбницевой системѣ и авторъ „Монадологіи“ и „Начала природы и благодати“ могъ бы свободно обойтись безъ этого добавочнаго понятія, оставлен- наго въ наслѣдіе отъ средпихъ вѣковъ.Напротивъ, y Лейбница Богъ такой же необхо- димый центръ міровой жизни, какъ и y друтихъ „великихъ метафизшсовъ“. Ошибочная оцѣнка его роли объясняется, несомнѣнно, той далью разстоя- пія, которая раздѣляетъ его и міръ. Перѳдъ нами „безличныйруководитель“, притомъ настолько под- чинившій себѣ и У)матеріюа и „промежуточныя организаторскія звепьяа, что ни о какомъ, не только прямомъ, но и оіюсредствованномъ воздѣйствіи наз- ванныхъ элементовъ другъ на друга не можетъ быть и рѣчи. Въ данномъ отношеніи Лейбнііцъ идѳтъ далыпе окказіоналистовъ. Тѣ учили, что лри наличности извѣстнаго хотѣнія въ нашей душѣ Богъ производитъ каждый разъ соотвѣт- ствующее двшкеніе въ тѣлѣ и, наоборотъ, пріг наличности извѣстнаго тѣлеснаго движенія вызы- ваѳтъ соотвѣтствующее представленіе въ душѣ. По мяѣнію Лейбница, подобная Постановка вопроса предполагаетъ все-таки болыпую близость органи- зуемыхъ началъ къ божественной субстанціи, про- тііворѣчитъ понятію о совершенства .Бога. Онъ сравшіваетъ душу и тѣло съ двумя чаеами, ко- торые одновременно заведены. Двиясеніе стрѣлокъ
— 45 —на однихъ часахъ въ каждый данный моментъ строго соотвѣтствуетъ движенію стрѣлокъ сосѣд- нихъ часовъ, причемъ ни тѣ, ни другія не регули- руютъ другъ друга, и вмѣшательства со стороны ихъ владѣльца не требуется. Аналогичнымъ обра- зомъ Богъ, при актѣ творенія, опредѣляетъ разъ навсегда душу и тѣло къ строгой согласованности ихъ параллельныхъ дѣйствій. Такова предустано- вленная гармонія между означенными началами.Богъ Лейбница—собственникъ образцово поста- вленнаго предпріятія и самъ превосходный орга- низаторъ. „При твореніи міра онъ избралъ планъ возможно наилучшій, соединяющій въ себѣ вели- чайшее разноооразге вміьстіь съ величайшимъ по- рядкомъ. Наиболѣе экономическимъ образомъ рас- порядился онъ мѣстомъ, пространствомъ, временемъ: при помощи наипростѣйшихъ средствъ онъ произ- велъ наибольшія дѣйствія“ *).Если философія Спинозы есть апоѳеозъ погло- щенія производителей мануфактурнымъ капита- ломъ, то философія Лейбница—апоѳеозъ органи- заціоннаго строительства мануфактуристовъ. Лейб- ницевъ міръ — это грандіозная мастерская съ сложнѣйшей іерархіей рабочихъ подчиненныхъ организаторовъ. Каяедый изъ нихъ на своемъ мѣстѣ, дѣйствія каждаго строго предопредѣлены, трудъ каждаго „утилизируется“ съ наибольшей выгодой. Согласованность исполнительскихъ процессовъ раз- личныхъ группъ наблюдается полнѣйшая. Каждая группа вѣдаетъ лишь область своихъ детальныхъ функцій, которыя и выполняетъ съ точностью, обуславливаемой сложностью общаго хода работъ.*) Г. И. Лейбницъ. Избранныя философскія сочинѳнія. Перев. членовъ психолог. общ. подъ редакц. В. П. Преобра- скаго, стр. 332.
— 46 —Организуемые „низы“ въ подобномъ предпріятіи не имѣютъ ни малѣйшей тѣни самостоятельности: „матеріи" отказывается въ ея прежней субстан- ціональности. Организуемые низы отданы подъ контроль организаторскихъ низовъ: „матерія“, по- терявшая свою прежнюю субстанціональность, мо- жетъ мыслиться лишь въ извѣстной связи съ организаторскимъ началомъ, лишь, какъ опекаемая непрестанно послѣднимъ, причемъ это начало— низшаго ранга. Реформируется понятіе о духѣ. Сущность духа въ мышленіи, училъ Декартъ. Лейбницъ мышленіѳ считаетъ достояніемъ только высшихъ организаторскихъ звеньевъ. Низы по- слѣднихъ вѣдь такъ сблизились съ низами ор- ганизуемой массы! Дуыш могутъ существовать, пребывая въ безсознательномъ состояніи. Такъ воз- никаетъ своеобразное понятіе о ітростѣйшемъ ор- ганизуемомъ звенѣ, о жизшей нематеріальной субстапціи, монадѣ тѣла. Историки философіи сообщаютъ намъ, что, создавая подобное понятіе, Лейбницъ окончательно устранилъ картезіанскій дуализмъ духа и тѣла, который дажѳ въ спино- зовской системѣ оставилъ нѣкоторый слѣдъ—въ видѣ лротивопоставленія мышленія и протяженія.Въ мірѣ множество монадъ. Соединеніе ихъ об- разуетъ организмы. И въ организмахъ монады располагаются въ іерархичѳекомъ порядкѣ. Одна монада, монада души оказывается доминирующей; другія окружаютъ ее въ видѣ тѣла: это монады подчиненныя. Но качественной разницы между ними нѣтъ.—Какъ и Сшшоза, • Лейбницъ отрица- етъ наличность качественныхъ различій мѳжду ор- ганизуемой массой и промежуточными организа- торскими звеньями передъ лицомъ верховнаго „ру- ководителя“.Монады отличаются другъ отъ друга только
— 47 —степенью своего совершенства, самодѣятельности, отчетливости своихъ представленій. Монады тѣла— монады, какъ бы пребывающія въ состояніи дре- моты или полусна. Монады души энергичнѣе ихъ, лучше организованы, яснѣе все себѣ пред- ставляютъ.Какъ и оргашізмы, весь міръ не что иное, какъ іерархія монадъ, монадъ, безконечно разнообраз- ныхъ въ своемъ вжутреннемъ строевіи. Нѣтъ двухъ совершенно одинаковыхъ монадъ. Образцовое ма- нуфактурное предпріятіе зиждется на образцово разнообразномъ составѣ исполнительнаго персо- нала. Детализація профессіи, повторяемъ,—вѣрнѣй- шій козырь въ рукахъ мануфактуристовъ, завое- вывающихъ себѣ территорію національнаго хозяй- ства. Въ Германіи мануфактурѣ приходилось имѣть дѣло съ очень сильяымъ противникомъ—старымъ ремесленнымъ строемъ: потому вопросы объ орга- низаціонномъ строительствѣ стояли передъ идео- логами нарождавшейся капиталистической бур- жуазіи на первомъ планѣ. Потому Лейбницъ по- дробно разрабатывалъ его. Потому, мѳжду прочимъ, онъ доказывалъ, что многоразличіе явленій есть непремѣнное условіе совершенства того цѣлаго, въ рамкахъ котораго она имѣетъ мѣсто.Другой необходимый признакъ образцоваго предпріятія — строжайшая согласованность трудо- выхъ процессовъ, выполняемыхъ отдѣльными ис- полнительскими группамиОбъ этой именно согласованности говоритъ уче- ніе о предустановленной гармоніи. Въ такомъ же соотношеніи, какъ душа и тѣло, иаходятся между собою всѣ монады. Дѣятельность каждой изъ нихъ точно отвѣчаетъ дѣятельности всѣхъ другихъ. При этомъ каждая изъ нихъ представляетъ собою на- стоящій замкнутый міръ, куда нѣтъ доступа ни-
— 48 —какимъ постороншшъ элементамъ. „Монады вовсе не имѣютъ оконъ, чрезъ которыя что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти“. Здѣсь, несо- мнѣнно, подчеркивается изолированная роль от- дѣльныхъ категорій рабочихъ и отдѣльныхъ кате- горій исполнителей-организаторовъ по отношѳнію другъ къ другу. Детальные исполнители ограни- чены кругозоромъ своихъ трудовыхъ операцій и производятъ послѣднія, не ечитаясь съ тѣмъ, что дѣлаютъ другія группы въ данпый моментъ. Зна- комство съ общимъ ходомъ работъ въ предпріятіи отъ нихъ не требуется, и они имъ не обладаютъ. Непосредственнаго взаимодѣйствія на технической почвѣ между отдѣльными группами нѣтъ. Отдѣль- ныя группы напоминаютъ части сложной машины, имѣющія каждая особую конструкцію, но дѣй- свующія въ строгой согласоваішости другъ съ другомъ.
VI.Б е р к л и.„Прежде думали, что цвѣтъ, фигура, движеніе и прочія ощущаемыя качества или акциденціи дѣйствительно существуютъ внѣ духа; и на этомъ основаніи казалось необходимымъ предполагать нѣкоторый немыслящій субстратъ или субстанцію, въ которомъ они существуютъ, такъ какъ они не могутъ быть мыслимы существующими сами по себѣ. Впослѣдствіи, убѣдившись съ теченіемъ вре- мени, что цвѣта, звуки и прочія ощущаемыя вто- ричныя качества не существуютъ внѣ духа, ли- дшли еубстратъ или матеріальную субстанцію этихъ качествъ, оставивъ при немъ лшпь первичныя качества—фигуру, движеніе и т. под., которыя еще продолжали мыслить существующими внѣ духа и потому пуждающимися въ поддержкѣ матеріаль- наго носителя“ *).Теперь съ этимъ „матеріальнымъ носителемъ“ сводятся послѣдніе счеты. Его лишаютъ послѣд- няго достоянія—„первичныхъ качествъ“ и обра- щаютъ въ ничто. Правда „обращеніемъ“ его въ ничто были заняты и Спиноза и Лейбницъ. Но пантеизмъ Спинозы выдвигая антитезу протяженія и мышленія, лишь уравнивалъ въ правахъ духъ и матерію передъ лицомъ верховной субсташдіи. Мопадологія Лейбница, съ своей стороны, несмотря*) Д. Беркли: „Трактатъ о началахъ чѳловѣческаго знанія“, пер. подъ ред. Н.Г. Дебольскаго, стр. 115. Изд. 2. M.: Книжныйдом «JIh6pokom»/URSS, 2010.
— 50 —на свой спиритуализмъ, всетаки сдѣлала нѣкоторую уступку изгнанному „матеріальному носителю“: ішзшая изъ лейбницевыхъ монадъ—всетаки содер- ;китъ въ себѣ отзвуки своего матеріалънаго про- исхожденія. „Являющійся тѣлесный міръ имѣетъ въ монадахъ свой твердый фундаментъ“. Такимъ образомъ Лейбницъ, хотя и идеалистъ, но не ра- зорвалъ совершенно связи съ реализмомъ. Край- нимъ послѣдствіемъ чистаго идеализма было бы признать тѣлееныя вещи чистыми феноменами, чисто субъективными представленіями, безъ всякой реальности, которая лежала бы въ ихъ основаиіи, іі совершенно отвергнуть объективность реальнаго, чувственнаго міра (Швеглеръ). Подобную задачу выполнила философская система, созданная въ обстановкѣ, которая, по распространенному воз- зрѣнію, отнюдь не могла способствовать никакимъ полетамъ мысли въ область „запредѣльнагоа. Ан- гличане — народъ практическій, ихъ мышлепіе „трезвое“; матеріализмъ и эмпиризмъ—ихъ „на- ціональная“ философія—и вдругъ... рѣшителыіое слово метафизики было произнесено въ ихъ средѣ и притомъ философомъ, который какъ разъ исхо- дилъ изъ предпосылокъ, заимствованныхъ y ко- рифеевъ ^паціональной“ философской литературы. Въ обзорахъ исторіи философіи этому обстоятель- ству придается особенное значеніе. Имъ пользу- ются для доказательства тезиса о банкротствѣ, необходимо постигающемъ „опытное“ міровоззрѣ* ніе, когда послѣднее разовьетъ свои выводы до логическаго конца.На самомъ дѣлѣ, появленіе системы клойнскаго епископа Джорджа Беркли не должно насъ уди- влять. Разница между „опытной“ и спекулятивной философіей для буряіуазіи не такъ велика, какъ это съ перваго взгляда можетъ показаться. Мы
— 51 —отмѣтили уже въ общихъ чертахъ ту экономи- ческую атмосферу, въ которой капиталистическая буржуазія проникается симпатіями къ „положи- тельнымъ“ воззрѣпіямъ. Но, сегодня эмпиристи- чески настроепная, завтра она заявляетъ себя на сторонѣ идеализма. Характеръ ея идеологіи опре- дѣляется характеромъ борьбы за существованіе, которую она ведетъ въ данный моментъ. Періоду Sturm und Drang’a англійской капиталистической буржуазіи отвѣчалъ матеріализмъ Гоббеса. Почва для мануфактуры расчищена, для мануфакту- ристовъ наступаютъ болѣе спокойныя времена: матеріализмъ Гоббеса смѣняется половинчатой си- стемой Локка. Дальнѣйшее укрѣпленіе позиціи мануфактуры обуславливаетъ возможность антима- теріалистическихъ выступленій.При этомъ необходимо принять во вниманіе, что англійская мануфактура въ началѣ XVIII ст., какъ извѣстно, опередила въ техническомъ отпошеніи ко пти ыентал ь пыя капиталистическія предпріятія. Ея большей организоваяпости, болѣе рѣзко под- черкнутымъ взаимоотношеніямъ группъ и клас- совъ, сосуществующихъ подъ ея кровлей, должна, естественно, отвѣчать и большая рѣшительность въ формулировкѣ идеологической системы, кото- рая „оправдывала“ бы ее.„Матеріальнаго носителя“’ нѣтъ.Изъ рамокъ дѣйствительности, данной въ на- шемъ сознаніи, мы выстуиать не можемъ. Даже то, что до сихъ поръ считалось наиболѣе объ- ективнымъ, принадлежитъ не объекту, a субъ- екту.Еще картезіанство выясняло субъективную цѣн- ность чувственныхъ качествъ (цвѣта, вкуса и т. д.). Беркли исходитъ изъ этого положенія, какъ уже неоспоримо утвержденнаго, и главное вниманіе
— 52 —его сосредоточено на анализѣ качествъ „пер- вичныхъ“.Ошибочыо мнѣніе, будто нашъ умъ надѣленъ способностью создавать отвлеченныя идеи о ве- щахъ. Въ дѣйствительности качествъ и состояній вещи, взятыхъ отдѣльно другъ отъ друга, не существуетъ. И только въ томъ случаѣ, если опытъ говоритъ намъ, что извѣстная часть вещи можетъ быть отдѣлена отъ цѣлаго, мы можемъ расчленить соотвѣтствующую сложную идею (представить, на- примѣръ, руку отдѣльно отъ туловища, глазъ или носъ отдѣльно отъ головы). При отсутствіи этого условія расчлененія идеи произойти не можетъ. Нельзя говорить, напр., о человѣкѣ вообще. За- мѣчая извѣстныя черты сходства тѣлосложенія и качествъ Петра, Якова и Ивана, нашъ умъ ста- рается отвлечь отъ частныхъ идей о каждомъ изъ названныхъ лицъ то, что составляетъ ихъ особен- ности, что обусловливаетъ ихъ индивидуальное существованіе, и подбираѳтъ лишь общіе признаки: получается идея человѣка, человѣческой природы, въ которой содержатся цвѣтъ, но цвѣтъ вообще, ростъ, но ростъ вообще. Но это былъ бы—фокусъ нашего ума. Идея человѣка можетъ быть только идеей чѳловѣка бѣлокожаго, чернокожаго или краснокожаго, человѣка прямого илисгорбленнаго, человѣка высокаго, средняго или низкаго роста.— Возьмемъ нѣкоторыя другія, носящія еще болѣѳ от- влеченный характеръ идеи.Число—совокупность единицъ. Отвлеченной еди- ницы не существуетъ.Ариѳметическія теоріи, если ихъ мыслить внѣ связя съ названіями и фигурами, съ частными считаемыми вещами, лишены всякаго предметнаго содержанія. Ариѳметика всецѣло подчинена прак- тикѣ. И, будучи оторвана отъ практики, она „стано-
— 53 —вится узкой и пустой“. Цифры—лишь знаки, соз- данныя для облегченія памяти и счета, a отнюдь не вещи. Благодаря связи, устаповленной между этими знаками и опрѳдѣленнымъ количествомъ вещей, мы получили возможность устанавливать, въ каждомъ случаѣ, пропорціональность послѣд- нихъ. Цифры даютъ намъ указаніе относительно того, какъ правильно распоряжаться вѳщами. Одни и тѣ же вещи могутъ обозначаться различными числами, въ зависимости отъ отношеній, въ кото- рыхъ мы разсматриваемъ ихъ. Мы имѣемъ обозна- ченія 1, 3, 36 для одного и того же протяженія; разница получается отъ того, сравшіваемъ ли мы это протяженіе съ ярдомъ, футомъ или дюймомъ. „Число такъ очевидно относительно и зависимо отъ человѣческаго познанія, что странно было бы подумать, чтобы кто-нибудь могъ приписать ему абсолютное существованіе внѣ духа“. „Мы говоримъ: одна книга, одна страница, одна строчка и т. п., всѣ онѣ равно единичны, хотя однѣ изъ нихъ заключаютъ въ себѣ нѣсколько другихъ. Во всѣхъ случаяхъ ясно, что единица означаетъ особую комбинацію вдей, произвольно составляе- мую духомъ“.Равнымъ образомъ, не существуетъ ни абсолют- наго движенія, ни абсолютнаго пространства. Чтобы представить двиясеніе, требуется представить mi¬ nimum два тѣла, относительное положеніе кото- рыхъ измѣняется. Если бы существовало всего одно тѣло, то ни о какомъ движеніи мы не могли бы говорить. Человѣкъ, находящійся на борту ко- рабля, одновременно движется и не двйжется: по отношенію къ бортамъ корабля онъ пребываетъ въ состояніи покоя; по отношенію къ землѣ назвать его пребывающимъ въ состояніи покоя нельзя. По от~ ношенію къ востоку онъ совершаетъ движеніе од-
— 54 —ного порядка, по отношенію къ западу — другого порядка. Взятое внѣ всякаго внѣшняго отношенія движеніе немыслимо.Оно можетъ опредѣляться лишь какъ одна изъ составныхъ частей того или иного комплекса на- шихъ конкретпыхъ воспріятій. Такую же роль играетъ пространство. Нельзя составить себѣ идѳи чистаго пространства, отрѣшеннаго отъ какого-либо тѣла. Если, вызьшая движеніе въ той или другой части нашего тѣла, мы видимъ, что данное дви- женіе совершается безъ сопротивленія, мы утвер- ждаемъ: здѣсь пространство; встрѣчая препятствія, мы заключаемъ о наличности тѣлъ. Чѣмъ оказы- ваѳмое сопротивленіе слабѣе, тѣмъ болѣе чистымъ представляется намъ пространство. Такимъ обра- зомъ, говоря о чистомъ или пустомъ пространствѣ, мы не обозначаемъ идеи, „отличной отъ тѣла или движенія или мыслимой безъ нихъ, хотя, конечно, мы склонны думать, что каждое имя существи- тельное выражаетъ опредѣленную идею, которую моясно отдѣлить отъ всѣхъ прочихъ“. Если бы весь міръ, кромѣ моего тѣла, уничтожился, я бы сказалъ, что чистое пространство осталось: я могъ бы утверждать, что части моего тѣла имѣютъ возможиость двигаться по всѣмъ направленіямъ, не встрѣчая никакихъ препятствій; но если бы со всѣмъ міромъ уничтожилоеь и мое тѣло, то не было бы движенія, не было бы и про- странства.Первичныя качества наблюдаются въ мыогобраз- ныхъ сочетаніяхъ съ качествами вторичными. Эти сочетанія и называются предметами. Такъ, даны вмѣстѣ йзвѣстный вкусъ, цвѣтъ, запахъ, извѣ- стная фигура и консистенція: мы имѣемъ яблоко. Другія сочетанія качествъ составляютъ дерево, ка- мень, книгу и т. д. Но мы знаемъ, что вторичныя
— 55 —качества внѣ воспринішающаго субъекта не суще- ствуютъ. Несомнѣнно, и первичныя качества мы должны приписать тому же субъекту.—Иначе цѣль- наго предмета мы никакъ не получимъ: всѣ части должны, такъ сказать, находится въ одномъ мѣ- стѣ. „Различныя ощущенія или идеи, запечатлѣн- ныя въ чувственности, какъ бы смѣшаны или со- единены онѣ ни были между собой (т. е. какіе бы предметы онѣ ни образовывали) не могутъ иначе существовать какъ въ духѣ, который ихъ воспринимаетъ.“ Нѣтъ на малѣйшихъ основаній заключать о безусловномъ существованіи немысля- іцихъ вещей безъ какого бы то ни было отноше- нія къ ихъ воспринимаемости. Быть для вещи это быть воспринимаемой: esse—это регсірі.Но,—можетъ быть сдѣлано возраженіе,—заклю- чать подобнымъ образомъ значитъ заключать, что міръ каждую мітуту уничтожается и что онъ— пустая видимость. Если, „як, восприиимающій субъ- ектъ пересталъ въ данный моментъ, по тѣмъ или инымъ причинамъ воспринимать вещи, послѣднія, слѣдовательно, перестаютъ существовать? Вовсе нѣтъ. Онѣ перестаютъ существовать лишь во мпѣ, конечномъ духѣ. Но я—не единственная имѣю- щаяся въ мірѣ духовная субстанція. „Такъ, когда я закрываю глаза, то вещи, которыя я видѣлъ, могутъ продолжать существовать, но только въ другомъ духѣ“.Высшій духъ, Богъ, содержитъ въ еебѣ прообра- зы вещей. Это онъ вызываетъ въ насъ идеи.Всѣ наши идеи, ощущепія, понятія, вещи, нами воспринимаемыя—не активны. Они „косныя, ми- молетныя, преходяіція состоянія“. Идея не можетъ воздѣйствовать на другую идею, измѣнять по- слѣднюю, явиться причиною чего-нибудь. Съ при- родой нашего духа, дѣятельной, недѣллмой, не-
— 56 —уничтожаемой еубстанціи, ничего общаго они пѳ имѣютъ. Духъ не творитъ ихъ извнутри себя. Они привносятся въ него волею всемогущаго Бога.Такова іерархія основныхъ понятій системы Бер- кли. Соціально-экономическое истолкованіе ея сво- дится къ слѣдующему.При изложеніи картезіанской доктрины мы уже говорили, какое классовое содержаніе имѣетъ фор- мула: внѣ субъекта нѣтъ объектовъ. Теперь зави- симость рабочихъ отъ капиталиста-организатора подчеркивается съ особой силой. Каждая вещь существуетъ лишь какъ воспринимаемая; если бы существовали вещи внѣ субъѳкта, это значило бы, что „Богъ, безъ всякаго основанія, создалъ безчи- сленное множество вещей, безполезныхъ и не слу- жащихъ никакой цѣли“. Рабочія руки внѣ ману- фактурнаго предпріятія—масса, не могущая ішче- го производитъ, никакими средствами къ суще- схвованію не располагающая.Субъекту принадлежитъ все въ вещахъ, даже то, что до тѣхъ поръ считалоеь наиболѣе объектив- нымъ. Другими словами, руководитель предпріятія опредѣляетъ теперь рѣшительно всѣ детали труда рабочаго, не говоря уже о томъ, что спросъ на ту или иную квалификацію всецѣло отыосится къ области его организаторскихъ функцій.Субъектъ воспринимаетъ Ивана, Петра, Якова только какъ извѣстные ішдивидуальные комплек- сы: рабочій иерсоналъ каждаго даннаго предпрія- тія въ каждый данный момѳнтъ представляетъ изъ себя величину, отличную отъ рабочаго переонала, имѣюіцагося въ каждый другой моментъ. „Притя- жѳніе и отталкиваніе рабочихъ должно произво- диться безъ всякихъ препятствій“: въ воспринима- емыхъ комплексахъ никакихъ рѣшительно абсо- лютныхъ элементові» нѣтъ. Все—относительно.
— 57 —Вещи не уничтожаются, если даже тотъ или иной субъектъ ихъ въ данную минуту не воспринимаетъ: извѣстная группа рабочихъ не перестаетъ служить капиталу, если даже подъ началомъ извѣстнаго организатора, въ извѣстной мастерской, въ извѣ- стномъ предпріятіи перестаетъ находитъ еебѣ ра- боту. Рабочіѳ иередвигаются изъ одной мастерской въ другую, изъ одного предпріятія въ другое. Иваны, Петры, Яковы, исчезнувъ съ поля „моего“ зрѣнія, продолжаютъ существовать, какъ восприни- маемые комплексы, но только комплексы другихъ „духовъ“.Накопецъ, вопросъ о взаимоотношеніи между ин- дивидуалъными „духами“, вегцами“ и Богомъ. Это отношеніе, въ свою очередь, свидѣтельствуетъ, что мы имѣемъ дѣло съ идеологіей развитой мануфакту- ры. Правда, говоря о „субъектѣ“, объ индивидуаль- ныхъ „духахъ“, Беркли почти все время распро- страняется поповоду ихъ „организаторскихъ“ функ- цій. Но, тѣмъ не менѣе, опъ не забываетъ, что это—„промежуточныя“ организаторскія звенья и, какъ таковыя, должны быть отмѣчены чертами исполнительной психологіи. И онъ отказываетъ индивидуальнымъ чдухамъй въ самостоятельности, въ непосредственномъ воздѣйствіи на организуе- мую массу. Его духи „извнутри себя“ идей пе творятъ. Послѣднія даются имъ свыше. Съ друтой стороны, организуемая масса никакого воздѣйствія на „духовъ“ оказывать ни можетъ. Отношеніе между названными элементами всецѣло опредѣ- ляется волей верховной субстанціи. Нося воспри- нимаемыя вещи въ себѣ, духи связаны съ ними чисто внѣшшімъ образомъ, чисто механически.
VII.Ю м ъ.Цитаты изъ произведеній общепризнаннаго, ярка- го заіцитника экономической политики мануфакту- ристовъ:„Ни одно государство не должно бояться того, что его сосѣди настолько усовершенствуются во всѣхъ искусствахъ и мануфактурахъ, что ничего не станутъ покупать y него... Что происходитъ въ томъ случаѣ, когда нація обладаетъ какимъ-ни- будь спеіііальнымъ производствомъ, какимъ явля- ется, напримѣръ, производство суконъ въ Англіи? Не повредитъ ли намъ вмѣшательство сосѣдей въ эту область промышленности? Я отвѣчу, что если какой-нибудь продуктъ считается спеціальностью страны, то послѣдняя, несомнѣнно, обладаетъ ка- кими-нибудь особенными естественными преимуще- ствами для производства этого товара; и если она, не смотря на эти преимущества, теряетъ свою ма- нуфактуру, то должна обвинять въ этомъ свою собственную лѣнь, или недостатки своего государ- ственнаго устройства, но не промышленность своихъ сосѣдей. Не слѣдуетъ также упускать изъ виду, что развитіе промышленной дѣятельности въ со- сѣднихъ странахъ усиливаетъ потребленіе кагкдаго отдѣльнаго вида товаровъ и что, слѣдовательно, спросъ на спеціальный продуктъ можетъ постоянно держаться на одномъ и томъ же уровнѣ или даже усиливаться, не смотря на конкурренцію иностран- ной лромышленности. Но если бы онъ уменьшил- ся, слѣдуетъ ли считать это событіе столь пагуб-
— 59 —нымъ? Если трудолюбіе сохранилось, то его легко перенести изъ одной отрасли промышленности въ другую; напришъръ, суконщики будутъ еырабаты- вать полотно, шелкъ, желѣзо или какой-нгсбудь другой товаръ, на который будетъ существовать спросъ. Нечего опасаться, что всѣ отрасли чело- вѣческой дѣятельности будутъ исчерпаны, и что нашимъ мануфактуристамъ, пока они останутся на одномъ уровнѣ съ мануфактуристами сосѣднихъ странъ будетъ грозитъ опасность остаться безъ ра- боты... Конкуренція между соперничающими на- ціями скорѣе служитъ къ поддержкѣ ихъ промыш- ленной дѣятельности. Для народа выгоднѣе про- изводитъ различные продукты, чѣмъ имѣть одну болыпую мануфактуру, которая занимаетъ всѣ руки“.Намѣчаѳтся, такимъ образомъ, теорія постояннаго измѣненія мануфактуръ. Доказывается взглядъ, согласно которому капиталъ ни съ какою спеці- альной областью производства не связанъ. Выра- жаясь современвымъ моднымъ терминомъ, онъ эла- стиченъ—и эластиченъ при этомъ настолько, что не знаетъ также территоріальпыхъ рамокъ и боль- шая или меныиая степень бѣдности страны не слу- житъ непреодолимымъ препятствіемъ для его раз- витія. Нельзя утверждать, что „если исключить дурную политику и случайностя, болѣе богатыя страны всегда будутъ стоять выше тѣхъ, которыя бѣдны. Богатая страна привлечетъ къ себѣ и сохранитъ всѣ мануфактуры, требующія болыпихъ капиталовъ или болыыой ловкости; но бѣдная отниметъ y нея всѣ тѣ производства, которыя про- ще... Мануфактурные продукты Лондона—сталь, кружева, иіелкъ, книги, кареты, часы, мебель, на- ряды, но производство полотна и шерсти сосредо- точивается въ провинціи“.
— 60 —Если какая-нибудь нація лерегнала другую въ области торгово-промышленной дѣятельности, то побѣжденной націи бываетъ трудно вернуть по- терянное „вслѣдствіе большаго трудолюбія и боль- шей ловкости первой, a также вслѣдствіе того, что ея купцы обладаютъ болыішми капиталами и, слѣдовательно, могутъ довольствоваться сравни- тельно—меныпимъ барышемъ. Но эти преимуще- ства до извѣстной степени уравновѣшиваются дешевизяой труда y всякой націи, не обладающей ня обширной торговлей, ни болыпимъ количе- ствомъ золота и серебра. Вслѣдствіе этого, ману- фактуры мало-по-малу мѣняютъ свое мѣстопребы- ваніе; онѣ покидаютъ страны и области, уже обо- гащенныя ими, и переселяются туда, куда ихъ привлекаетъ дешевизна жизненныхъ припасовъ и труда; обогативъ и эти мѣста, онѣ по тѣмъ жѳ причинамъ снова переселяются.“Процессъ измѣненія, о которомъ говорила первая изъ приведенныхъ цитатъ, является частнымъ эпи- зодомъ ироцесса постояннаго междунаціональнаго передвиженія мануфактуры. Таковъ „естественный, обычный ходъ дѣлъ“. Стоя на почвѣ подобнаго воззрѣнія, нашъ авторъ ведетъ борьбу противъ „меркантилизма“, разрушаетъ вѣру въ то, будто богатство страны опредѣляется исключительно оби- ліемъ обращающихся въ ней денегъ, отрицаетъ за послѣдними „истинную“, „абсолютиую дѣн- ность“, объявляетъ ихъ простыми условными зна- кани. Стоя на почвѣ подобнаго воззрѣнія, онъ анализируетъ ростъ и паденіе. процента, выстав- ляетъ желательнымъ лозунгомъ внутренней и внѣшней политики: ^де мѣшать естественному хо- ду дѣлъ“. Стоя на почвѣ подобнаго воззрѣнія, онъ наконецъ создаетъ философскую систему.
— 61 —Экономическія произведенія Давида Юма *) весьма поучительный комментарій къ этой системѣ, болѣе того, вообще къ философскимъ системамъ мануфактурнаго періода. Юмъ даетъ важное свидѣ- тельское показаніе, какого мы не- имѣемъ отъ дру- гихъ, въ той или иной степени, родственныхъ ему философовъ. Родство же его со всѣми фигуриро- вавшими въ предыдущихъ главахъ мыслителями, несомнѣнно. Но классовыя симпатіи послѣднихъ можно вскрыть, лишь установивши соотвѣтствіе между сочетаніями понятій, съ которыми они опе- рируютъ, и организаціей извѣстныхъпроизводствен- ныхъ фактовъ. Юмъ прямо указываетъ на классо- вый родникъ своего философскаго творчества.Въ основѣ экономическаго міросозерцанія Юма лежитъ, какъ мы отмѣтили, динамическая оцѣнка мануфактурнаго предпріятія. Мануфактурное пред- пріятіе есть нѣчто, слагающееся изъ вѣчно измѣн- чивыхъ элементовъ, нѣчто, постоянно преобразую- щееся іг переходящее съ мѣста на мѣсто. „Без- личный характеръ верховнаго руководителя обо- значается необыкновенно ярко: этому руководителю безразлично ые только, что производить (сукно, бумагу или шелковыя ткани), но и каісъ произво- дить, съ какимъ рабочимъ персоналомъ. Сегодпя трудъ лондонскаго высококвалифицированнаго ра-. бочаго, завтра китайца „довольствующагося поден- ной платой въ три полупенса“ *) одинаково можетъ быть использованъ въ интересахъ успѣха ману- фактурнаго производства.Позиція философскаго скептицизма, заыятая ІОмомъ, отвѣчаетъ именно подобному представленію о капиталическомъ организмѣ.*) Мы привели отрывки изъ нихъ по переводу М. О. Гер- шензона („Библ. эконом.“), стр. 83, 77, XX.##) Jbid., стр. 78.
— 62 —Все относительно. Мы не можемъ говорить ни о какиуь строго-постоянныхъ явленіяхъ и величи- нахъ. Нѣтъ никакой субстанціи, не только мате- ріальной, — какъ доказывалъ еще Беркли, — но и духовной. Правда, существуетъ божество, но бо- жество это—высшая абстракція „безличнаго руко- водителя'% освобожденнаго отъ своихъ „мелочныхъ заботъ“. Опо слшпкомъ далеко отъ міра. Богъ Юма — понятіѳ дѳистическое. Міръ, такъ сказать, предоставленъ самому себѣ. Правда, безусловно нѳ отрицается и существованіе внѣшняго міра внѣ воспринимающей и мыслящей личности. Но что можно сказать о независимо отъ насъ существую- ідей „матеріи“? только одно: въ основѣ внѣшняго міра лежатъ какія-то невѣдомыя силыа, какое-т таинственное нѣчто.„Между Беркли и Юмомъ нельзя не замѣтить огромнаго сходства. Для Беркли внѣшыее суще- ствованіе является чѣмъ-то совершенно непонят- иымъ, даже безсщісленнымъ (такъ какъ мы вѣдь не имѣемъ ничего, кромѣ представленій, и пред- ставленія могутъ существовать только въ умѣ и могутъ быхь только созданіемъ ума). Юмъ, если и признаетъ такое существованіе, то считаетъ его совершенно непостижимымъ и скорѣѳ даже не дѣйствительнымъ бытіемъ, a какою-то тѣнью. Для Беркли esse=percipi. Нѣчто подобное этому взгля- ду мы находимъ и y Юма“. И Іодль, мнѣніе ко- тораго мы привели *) цитируетъ слова Юма: „нѣтъ ни одного представленія и ни одного воспріятія изъ тѣхъ, которыя имѣются въ нашемъ сознаніи іі въ нашемъ воспоминаніи, которое не было бы представляемо, какъ существующее. Но ясно, что*) Фридрихъ Іодль: „Давидъ Юмъ“ иер. A. A. Meflepa, стр, 71. Изд. 2. M.: Книжный дом «Либрокош/URSS, 2011.
— 63 —представленіе о существованіи не можетъ быть по- лучено ни изъ какого особаго воспріятія, кото- рое сознавалось бы нами отчетливо на ряду съ другими объектами. Оно является не чѣмъ ины- нымъ, какъ самимъ сознаніемъ воспріятія и пред- ставленія объекта. Просто думать о чемъ-нибудь и думать о чемъ-нибудь, какъ существующемъ,— это одно и то же. Все, что мы представляемъ, мы представляемъ, какъ существуюіцее. Всякое обра- зующееся y насъ представленіе есть тіредставленіе о существующемъ“.Лондонскій квалифицированный рабочій можетъ быть завтра, при извѣстной ситуаціи съ успѣхомъ замѣненъ китайцемъ, довольствующимся поденною платой въ шесть полупенсовъ. Квалификація, опре.г дѣленныя профессіональныя качества получаютъ, въ глазахъ мануфактуристовъ, относительное зна- ченіе. Онѣ, такъ сказать, отвлекаются отъ личности рабочаго.Капиталъ относитъ ихъ на счетъ свой органи- заторской воли,—наряду съ различными услѳвіями, опредѣляющими и ^регулирующими“ процессъ ра- ботъ въ мастерскихъ. Соотвѣтственно этому, опять мы—какъ и въ философской системѣ Беркли— встрѣчаемся съ комплексами явленій, не характе- ризующихъ матеріи (по терминологіи Юма, таин- ственнаго „нѣчто“), какъ таковой.Въ силу извѣстнаго инстинкта, мы вѣримъ въ наши чувства и заключаемъ о существованіи внѣш- няго міра, который отъ нашего воспріятія не за- виситъ и въ случаѣ гибели всѣхъ обладающихъ чувственностью существъ отнюдь не уничтожился бы. ^Люди, слѣдуя этому могучему и слѣпому природному ннстинкту, всегда считаютъ, что обра- зы, добавляемые нами чувствами, и есть внѣшніе объекты, но не подозрѣваютъ, что первые не что
— 64 —иное, какъ представленія вторыхъ“. *) Мы убѣж- дены, что бѣлый столъ, находящійся въ данную минуту передъ нами, является чѣмъ-то внѣшнимъ по отношенію къ нашей душѣ. Но современные философы, заявляетъ Юмъ, не оспариваютъ того, что всѣ чувственныя качества—бѣлизна, твердость и пр. качества вторичныя и существуютъ не въ объектахъ: „они—наши представленія, не имѣющія соотвѣтствующаго внѣшняго архетипа илимодели“. То же самое слѣдуетъ сказать и о такъ называе мыхъ первичныхъ качествахъ. Идею протяженія, напр., мы получаемъ исключительно изъ ощуще- ній осязаыія и зрѣнія. Путемъ отвлеченія, абстра- гированія, подобной первичной идеи создать мы нѳ можемъ. „ІІротяженіе, недоступное ни зрѣнію, ни осязанію, не можетъ быть представлено; точно так- же ыедоступно человѣческому представленію такое гіротяженіе, которое было бы и осязаемо и видимо, но не было бы ни твердымъ, ни мягкимъ, ня чер- нымъ, ни бѣлымъ. Пусть кто-нибудь попробуетъ представлять себѣ треугольнымъ, который не бу- детъ ші рйвно,—ни разностороннимъ и стороны ко- тораго не будутъ имѣть предѣльной длины, и также не будутъ стоять другъ къ другу въ отдѣль- номъ отношеніи; это лицо вскорѣ убѣдится въ нелѣпости всѣхъ схоластическихъ понятій объ абстракціи и общихъ идеяхъа. Юмъ идетъ по пути, намѣченному Беркли, выдвигаетъ понятіе объ ивди- видуализированныхъ „комплексахъ“. Не сущест- вуетъ человѣка вообще: существуетъ или Петръ или Иванъ или Яковъ. Не существуетъ для ма- нуфактуры разъ навсегда опредѣленнаго типа ра- бочаго, „рабочаго вообіцеа, a существуетъ или лондонскій квалифицированный рабочій или ки-*) Давидъ Юмъ: „Изслѣдованіе человѣческаго разумѣнія“, nep. С. И. Церетеди, стр. 176.
— 65 —таецъ, довольствующійся поденной платой въ шесть полупенсовъ.„Лишите матерію всѣхъ ея представимыхъ ка- чествъ и вы -до нѣкоторой степени уничтожите ее, оставивъ только какое-то неизвѣстное нѣчто^... Противъ подобнаго понятія „не одинъ скептикъ не сочтетъ нужнымъ возражать“.Объ этомъ пріемлемомъ для скептика „нѣчто“, объ этой преображенной матеріи, преображенномъ внѣшнемъ мірѣ мы ничего болѣе подробнаго не знаемъ. Единственно отношеніе причинности позво- ляетъ намъ приподнять нѣсколько завѣсу тайны, скрывающую названный міръ, пріобрѣсть нѣкото- рую увѣренность въ его существованіи.Мануфактура совершаетъ свое бѳзостановочное путешествіе по національнымъ и міровой террито- ріямъ. Иванъ смѣняется Пѳтромъ, Петръ—Яковымъ. Ни относительно Петра, ни относительно Ивана, ни относительно Якова мануфактуристы не могутъ сказать, что трудъ того или другого рѣшительно ни при какихъ условіяхъ не можетъ быть ими утили- зированъ. Возможны всевозможныя комбинаціи разныхъ рабочихъ силъ. Возмояшо, что китаецъ, довольствующійся поденной платой въ шесть полу- пенсовъ или какой-нибудь друтой малоквалифици- рованный рабочій окажутся болѣе вѣрнымъ источ- никомъ капиталистической прибыли, чѣмъ пред- ставители высококвалифицированнаго труда. Все дѣло въ коньюнктурѣ даннаго момента.Между факторами, на первый взглядъ, исклю- чающими всякую мысль о возмояшости ихъ соче- танія, можетъ быть установлена тѣсная связь, тѣсное взаимодѣйствіе. Оамыя незначительныя данныя производства могугь привести къ самымъ крупнымъ результатамъ. Гора можетъ родить мышь и мыіігь—гору.—Вотъ обицая соціально-экономиче-
— 66 —ская подоплека знаменитыхъ разсужденій Юма о причинности.Ходъ послѣднихъ таковъ.Знанія отношенія причинности нельзя достичь путемъ апріорнаго мышленія. Человѣкъ, обладаю- щій какими угодно геніальными умотвенными да- рованіями, не въ состояніи открыть причинъ нли дѣйствій наблюдаемаго имъ единичнаго объекта. Пусть сила разума Адама была совершенна: отсюда не слѣцуетъ, чтобы Адамъ могъ заключать отъ прозрачности и текучести воды о возможности въ ней захлебнуться. „Ни одинъ объектъ ни проя- вляетъ въ своихъ доступныхъ чувствамъ качествахъ ни причинъ, его породившихъ, ни дѣйствій, кото- рыя онъ произведетъ. Если бы намъ показали какой-нибудь объектъ и предложили высказать свое мнѣніе относительно дѣйствія, которое онъ произведетъ, — какимъ образомъ, скажутъ намъ, должны были бы мы дѣйствовать въ такомъ слу- чаѣ? Наше заключѳніе было бы вполнѣ произволь- яымъ“. Да, вполнѣ произвольнымъ, съ точки зрѣ- нія послѣдовательнаго мануфактуриста, на основа- ніи профессіональныхъ качествъ какого - нибудь опредѣленнаго быта рабочихъ строить выводъ о о томъ „дѣйствіи“, которое неминуемо должно по- лучится для мануфактуры, если послѣдняя взу- маетъ ввести означенныхъ рабочихъ въ свои ма- стерскія. И китаецъ можетъ принести мануфактурѣ золотыя горы. Принимая во вниманіе только его профессіональныя качества, прітципіально отвер- гать всякую возможность примѣненія его труда— это „схоластика, это абстракція!“ Вѣдь дѣйствіе совершенно отлично отъ причины и въ силу этого никогда не можетъ быть открыто въ ней“.Билліардный шаръ катится по прямой линіи къ другому шару. Я размышляю о дѣйствіи, котороѳ
— 67 —первый долженъ оказать на другого. Развѣ я не могу представить себѣ въ данномъ случаѣ сотни различныхъ комбинацій, одинаково возможныхъ? Оба шара могутъ, столкнувшись, остаться въ со- стояніи обсолютнаго покоя. Первый шаръ можетъ отскочить отъ второго въ обратномъ или какомъ угодно направленіи, по прямой или какой угодно линіи. Всѣ мои предположенія, поскольку я исхожу изъ наличности воспришшаемыхъ мною качествъ объекта, имѣютъ свой reuson d’etre. И, a priori раз- суждая, я не могу сдѣлать сколько-нибудь обосно- ваннаго выбора между различными моими пред- положеніяші. Самыя смѣлыя йзъ нихъ, въ данномъ случаѣ, являются одинаково основательными.Схоластикѣ и обстракціи долженъ быть противо- поставленъ опыть. Наблюдая впервые передачу движенія посредствомъ толчка (напр., случай съ билліардными шарами), единственное, что мы мо- жемъ сказать—это то, что намъ дается извѣстное соединеніе явленій. Но о связи явленій мы можемъ говорить лишь тогда, когда изъ неднократнаго опы- та убѣдимся въ постоянномъ чередованіи, постоян- ной послѣдовательности ихъ.Однако и опытъ не даетъ намъ познанія отно- шенія причинности, не вскрываетъ сущности свя- зи между явленіями подмѣченными нами. Развѣ тогда, когда мы путемъ ряда наблюденій, конста- тировали эту связь, въ высшемъ мірѣ произошло какое-либо измѣненіе, подсказавшее намъ идею связи? Ровно ыикакого. Мы лишь чувствуемъ эту связь въ нашемъ воображеніи, мы лишь можемъ при наличности извѣстнаго явленія предсказывать, слѣдствія, обычно сопровождающія его. „Итакъ, когда мы говоримъ, что одинъ объеі.тъ связанъ съ другимъ, мы только подразумѣваемъ подъ этимъ, что они пріобрѣли связь въ нашихъ мисляхъ и
— 68 —что они даютъ поводъ къ заключенію, въ силу котораго каждое изъ нихъ является доказатель- ствомъ существоваыія другого—заключенію, нѣ- сколько необычайному, но повидимому, достаточно обоснованному“. „Повидимому“, ибо опять - таки абсолютной увѣренности въ постоянствѣ подмѣ- ченной нами связи мы имѣть не можемъ. Если каждыя сутки солнцѳ заходитъ, смѣняется тьмой, нельзя утверждать, что такой порядокъ явлѳній вѣчный и незыблемый. Можетъ случится, что въ одинъ прекрасный день закатъ солнца не воспо- слѣдуетъ или закатъ солнца не обусловитъ собою наступленія тьмы... Пусть длиннымъ рядомъ опы- товъ будетъ доказано, что трудъ рабочихъ извѣ- стной квалификаціи дастъ для мануфактуристовъ одни и іѣже строго опредѣленные результаты, все же никакого вѣчнаго, абсолютнаго закона тутъ нѣтъ. Извѣстная степень производительности или непроизводительности. прибыльности или убыточ- ности, получающаяся при примѣненіи труда рабо- чихъ опрѳдѣленной квалификаціи, можетъ быть строго установлена для даныой коньюнктуры не только національнаго, но и мірового рынка. Но мануфактура—вѣчный „путешественникъ“ и вѣчно измѣняющаяся величина. Правда, принимая во вниманія и всѣ ея наличныя, совершающіяся въ данный моментъ измѣненія и всѣ измѣненія возможныя въ болѣе или менѣе ближайшемъ или отдаленномъ будущемъ, означенная оцѣнка квали- фикаціи можетъ считаться имѣющей обязательную цѣнность; но „эластичности“ промышлѳннаго ка- питала, какъ доказываетъ Юмъ, въ сущности нѣтъ границъ. И нѣтъ ничего не возможнаго въ томъ, что существующая ковыонктура измѣнится кореннымъ образомъ, что существующій порядокъ слѣдованія явленій — зависимость извѣстной прибыльности
— 69 —предпріятій отъ утилизаціи труда рабочихъ опре- дѣленной выучки и ловкости будутъ нарушены.Связь между объектами имѣетъ лишь субъ- ективное значеніе, дается лшпь въ восггринимаю- щемъ и мыслящемъ субъектѣ.При этомъ Bestimmungsgrund’oMb, „опредѣляю- щимъ основаніемъ“ является привылка. „Предпо- ложимъ, что человѣкъ... прожилъ на свѣтѣ доста- точно долго для того, чтобъ замѣтить, что сходные объекты шш явленія постоянно связываются другъ съ другомъ: каковъ-же результатъ этого опыта? Человѣкъ начинаетъ тотчасъ же заключать о существованіи одного объекта при появле- ніи второго; однако, весь его опыть не далъ ему идеи или знанія той скрытой силы, съ помоіцью которой одинъ объектъ производитъ другой, и онъ не принуждается къ выводу этого заключѳнія ка- кимъ-либо процессомъ разсужденія... Существуетъ какой-то принципъ, заставляющій его приходить къ данному заключенію. Принципъ этотъ есть привычка, или навыкъ.“ Привычка наблюдать свя- занными два какихъ-либо явленія принуждаетъ насъ ожидать наступленія одного, когда второе уже имѣется на лицо. Она—организующее начало „привычка есть великій руководитель человѣчес- кой жизни“ (ibid., стр. 48); она—„столь необходи- ма для существованія нашего рода и регулирова- нія нашего поведенія привсякихъ обстоятельствахъ и случайностяхъ человѣческой жизни“ (стр. 60).За него утверждается приматъ надъ другимъ организующимъ началомъ—надъ умомъ. Умъ че- ловѣческій слабъ, ограниченъ, подверженъ воз- можнымъ опшбкамъ и заблужденіямъ. И „мудрая природа“ ввѣрила заботу о сохраненіи человѣчес- каго существованія не ему, a „инстинкту, или ме- ханическому стремленію, непогрѣшимому въ своихъ
— 70 —дѣйствіяхъ, могущему обнаруживаться при пер- вомъ же проявленіи жизни и мысли и независимо- му отъ всѣхъ вымученныхъ дедукцій разумѣнія“.Намѣчается, такимъ образомъ, вопросъ о соотно- шеніи организаторскихъ звеньевъ.Мануфактура, апологетомъ которой выстулаетъ Юш>, есть предпріятіе, достигшее высокой центра- лизаціи своихъ составныхъ элементовъ и факто- ровъ. И если авторъ „Трактата о человѣческой природѣ“ и „Изслѣдованія человѣческаго разумѣ- нія“ своимъ ученіемъ о субъективной цѣнности матеріала, доставляемаго намъ воспріятіями впѣш- няго міра, подчеркнулъ степень зависимости „низ- шихъпластовъ“мастерской отъ капитала,то,равнымъ образомъ онъ нѳ могъ обойти молчаніемъ и вопроса о степени подчиненности и промежуточныхъ органи- заторскихъ звеньевъ. И, дѣйствительно, онъ выска- зывается по данному вопросу съ болыпой опре- дѣленностью. Подобно теоретику развитыхъ формъ голландскаго капитализма, защитникъ англійскихъ мануфактуристовъ отрицаетъ за бывшими „посред- никами“ послѣднюю тѣнь самостоятельности. Какъ нѣтъ матеріальной субстанціи, такъ нѣтъ и суб- станціи духовной. Душа—не что иное, какъ ком- плексъ извѣстныхъ явленій, лшпенныхъ какого бы то ни было „посителя“. Помимо простой суммы впечатлѣній и идей ничего нельзя найти въ ялич- ности“, въ томъ, что принято называть „я“, Проме- лгуточные организаторы организованы іерархически. Ихъ функціи дифференцировапы. Мало того, капи- талъ производитъ въ ихъ рядахъ постоянныя измѣ- ненія. И Юмъ учитъ: ни одинъ элѳментъ психи- ческойжизни ни на одну минуту нѳ остается въ статическомъ положеніи. Общее между различны- ми элементами души—одно: всѣ они элементы „ организ ующіе “.
— 71 —Что касается ихъ отношенія къ организуемой матеріи, къ тѣлу, то Юмъ опредѣляетъ это отно- шеніе, какъ связь глубоко таинственну ю: „есть ли въ природѣ пріннципъ болѣе таинственный, нежели связь души и тѣла, принципъ, благодаря которо- му предполагаемая духовная субстанція пріобрѣ- таетъ надъ матеріальной такое вліяніе, что самая утонченная мысль можетъ дѣйствовать на самую грубую матерію?“ „Движеніе нашего тѣла слѣ- дуетъ за поведѣніемъ ыашей воли—это мы соз- наемъ ежеминутно, но средствъ съ помощью кото- рыхъ это происходитъ, энергіи, благодаря которой воля производитъ столь необычайное дѣйствіе— мы не только не сознаемъ непосредственно, но они и всегда будутъ ускользать отъ самого тща- тельнаго изслѣдованія“. Это — частный случай отношенія причинности.Таинственный характеръ носитъ, какъ мы вы- ясняли выше, и соотвѣтствіе между явленіями природы іі теченіемъ процессовъ нашего мы- шленія. Оііять выдвигается на сцену параллелизмъ двухъ рядовъ явленій,—постоянная злободневная тема „мануфактурной“ философіи. Обсуждая эту тему, Юмъ высказывается не въ духѣ окказіона- листкаго рѣшенія. Какъ и Лейбницъ, онъ нахо- дитъ, что предположить вмѣшательство божествен- ной воли ипо каждому отдѣльному поводу зна- читъ противорѣчить идеѣ о совершенствѣ Бога,— идеѣ, которую онъ защищаетъ (ibid., стр. 77—78). И онъ опредѣляетъ означенное соотвѣтствіе, озна- ченный параллелизмъ, какъ своего рода предуста- новленную гармонію: „существуетъ нѣчто вродѣ предустановяеѵной гармоніи между порядкомъ при- роды и слѣдованіемъ нашихъ идей, и хотя силы, управляющія первымъ, намъ совершенно неизвѣ- стны, тѣмъ не менѣе наши мысли и представленія,
— 72 —какъ мы видимъ, слѣдуютъ одному порядку съ другими созданіями природы“. Согласно ъшѣнію Лейбница, подобное соотвѣтствіе имѣетъ своимъ источникомъ Бога. Юмъ, повторяемъ, какъ истин- ный идеологъ капиталистическаго класса, идеи верховнаго руководителя и организатора всего суіцествующаго не отрицаетъ. Но его верховный руководитель и организаторъ „безличенъ“ еще въ большей стѳпени, чѣмъ верховный руководи- тель и организаторъ, фигурируюідій въ системѣ Лейбница (не забудьте, что капиталъ, интересы котораго „оправдываетъ“ Юмъ, куда эластичнѣе, чѣмъ германская мануфактура XVIII в.). Правда, міръ созданъ и устроенъ Богомъ, но Богъ Юма слишкомъ далекъ отъ міра, съ его „грубой“ и „неразумнойа матеріей и несубстанціональными душами. Въ своемъ распоряженіи „верховный ру- ководительа имѣетъ слишкомъ много посредствую- щихъ организаторскихъ силъ, И первая изъ нихъ, настоящій намѣстникъ Бога на землѣ—всемогу- чая хранительница рода человѣческаго—привычка.
VIII.K a н т ъ.Если стать на „чисто логическую“ точку зрѣ- нія, то дальнѣйшимъ шагомъ по пути развитія взглядовъ, высканныхъ Беркли и Юмомъ, должна была явиться система, которая принцицъ „тохтх çeî, все течетъ, все измѣняется, всѳ относительноа обосновывала бы въ болѣе категорической, болѣе безусловной формѣ,—друтими словами, которая бы устранила изъ списка своихъ философскихъ понятій понятіе о потустороннемъ субстратѣ міра и сверх- чувственной „сущностчі“ явленій (о таинственномъ „нѣчто“). Исторія философіи, дѣйствительно, зна- етъ подобную систему, точнѣе, даже нѣсколько варіацій послѣдней, но... „чистая логика“ не от- вѣчаетъ „объективной логикѣ фактовъ". Исправ- леніе и реставрація взглядовъ Беркли и Юма имѣли мѣсто въ новѣйшее время. A рѣшительнымъ сло- вомъ „мануфактурной“ философіи слѣдуетъ счи- тать доктрину, не только не сдѣлавшую вышеозна- ченнаго шага, а, напротивъ, нѣсколько вернувшую философію назадъ.Организація мануфактуръ, продиктовавшая Юму его міросозерцавіе, была типомъ предпріятій, уже стоявшихъ на рубежѣ новой технико-хозяйственной эры. Въ своихъ экономическихъ опытахъ Юмъ противопоставляетъ ручную технику техникѣкруп- наго производства, примѣнявшаго болѣе или мѳнѣѳ усовершенствованныя орудія. Такоепротивопостав- леніе не являлось типичнымъ для противопостав- ленія мелкаго, цехового, ремесленнаго производ- ства и мануфактуры.
— 74 —Классическая мануфактурная организація зна- еть методы преимущественно ручной техники. Въ рамкахъ этой организаціи усовершенствованныя орудія, машины лишь медленно завоевываютъ себѣ права гражданства. XVIII вѣкъ—вѣкъ посте- пеннаго накопленія изобрѣтеній въ области про- мышленной техники, накопленія, завершившагося настоящей революдіей—открытіемъ парового дви- гателя.Хотя въ ту минуту, когда Юмъ создавалъ свою философскую систему, промышленность еще не была революціонизирована, одиако роль орудій крупнаго производства начала уже настолько обо- значаться, что наиболѣе проницательные наблю- датели (въ томъ числѣ и Юмъ) не могли ее иг- норировать. A усовершенствованіе орудій, какъ извѣстно, имѣло своимъ слѣдствіемъ постепенно развивавшійся процессъ, уравненія техническихъ пріемовъ. Детализація профессіи мало-по-малу те- ряла почву подъ ногами; капиталъ становился всѳ эластичнѣе и эластичнѣе. Вмѣстѣ съ этимъ дол- жны были изживать себя тѣ формы идеологіи, которыя обусловливались внутреннимъ строеніемъ хозяйственныхъ организацій, опиравшихся на ба- зисъ детализированнаго труда. Міровоззрѣніе Юма указываетъ на то, что названный базисъ былъ уже нѣсколько расшатанъ. Такъ именно обстоялодѣло въ Англіи.Иное дѣло Германія, гдѣ произпесено было „рѣ- шительное слово“ мануфактурной философіи. Тамъ преобладала еще мануфактура классическаго типа.„Несчастнал страсть къ схематическимъ по- строёніямъ“, которой страдалъ кенигсбергскій мы- слитель и которую нынѣ единодушно осуждаютъ его поклонники и комментаторы, вытекаетъ именно изъ названнаго обстоятельства. Каждая изъ фи-
— 75 —лософскихъ системъ, разсмотрѣнныхъ нами, со- держитъ въ себѣ описаніе ряда организуемыхъ и организаторскихъ звеньевъ и функцій, но столь подробнаго описанія этихъ звеньевъ и функцій, какое сдѣлалъ Кантъ, ни въ одной изъ системъ мы не находимъ. Собственно новаго въ оцѣнкѣ той или другой фушсціи, въ опредѣленіи мѣста, которое то или другое звено занимаетъ въ общей цѣпи, Кантъ далъ сравнительно немного. Его пред- шественники частями намѣтилипредложенную имъ постановку вопросовъ.Такъ, о субъективномъ (т. е. организаторскомъ) характерѣ чувственныхъ качествъ училъ еще Де- картъ. Тотъ же Декартъ доказывалъ, что органи- заторской фунцкіей слѣдуетъ считать время. На счетъ организаторскихъ функцій отнесено было, какъ извѣстно, и пространство—Клойнскимъ епй- скопомъ. Но Кантъ ставитъ точку надъ і. Онъ ясными и отчетливыми штрихами обрисовываетъ лѣстницу исполнительскихъ и руководительскихъ постовъ, начиная съ ея верховъ и кончая низаміі, стараясь не упустить изъ виду ни одной сту- пени,—шагъ за шагомъ отъ низшихъ проявленій внутренней жизші субъекта, отъ чувственной ин- туаціи „восходитъ“ къ наиболѣе „чистымъ“, наи- болѣе „свободнымъ“ актамъ нашего „я“.Время и пространство—формы чувственнаго воз- зрѣыія, категоріи—формы нашего разсудка, идеи— формы чистаго разума: вся рѣчь идетъ объ од- номъ п томъ же—о формирующихъ, т. е. органи- зующихъ началахъ. И вся „Критика чистаго ра- зума“ есть не что иное, какъ ученіе о томъ, съ помощью сколь многоразличныхъ, расположенныхъ въ послѣдовательномъ, іерархическомъ порядкѣ, организаторскихъ инстанцій субъектъ превращаетъ хаосъ внѣшняго міра въ нѣчто цѣльное и строй-
— 76 —ное. Картина сложной организаціи мануфактурныхъ мастерскихъ воспроизводится въ деталяхъ.Но мы не будемъ на этихъ деталяхъ останавли- ваться, не будемъ къ каждому изъ организующихъ звеньевъ подыскивать соотвѣтствовавшій ему фак- торъ производства. Это могло бы послужить пред- метомъ весьма интереснаго, но спеціальнаго из- слѣдованія. Здѣсь же мы ограничимся указаніями самаго общаго характѳра.Задача, которую мы все время преслѣдовали,— вскрывать, какъ взаимоотношеніе трехъ главныхъ группъ, участвуюіцихъ въ производствѣ, отра- жается въ порядкѣ и связи понятій, составляю- щихъ достоявіе той или иной философской си- стемы. И въ данномъ случаѣ насъ интересуетъ вопросъ: какъ авторъ философской системы, на своемъ своеобразномъ языкѣ, передалъ противо- положность позидій рабочихъ, исполнительски— организаторскаго персонала и главныхъ руководи- телей капиталистическихъ предііріятій.И такъ, прежде всего, какую роль въ кантов- ской системѣ играетъ „матерія“, „внѣшній міръ“. Она существуютъ и, по увѣренію Канта, сущест- вуетъ не только въ субъектѣ, но и внѣ его. Опытъ признается необходимой прѳдпосылкой нашего по- знанія. ^Всякое познаніе начішается съ опыта“. Но и только: далыпе простого констатированія са- маго факта существованія внѣшняго міра за пре- дѣлами нашего „я“, самаго факта наличности опыта Кантъ не идетъ. „Матерія“ пріівлекаетъ къ себѣ вниманіе Канта лишь постольку, поскольку она является организуемой массой. При этомъ оказывается, что, помимо способности быть орга- низуемой, никакими способностями и качествами она, въ сущности, не обладаетъ. Даже понятіе при- чинной связи никакъ изъ опыта нельзя вывести.
— 77 —Чтобы какой-либо опытъ былъ возможенъ, тре- буется, въ качествѣ предварительнаго даннаго, извѣстная психическая организація, извѣстное организующее начало. Таковъ общій тезисъ. А, въ частности, отношеніе причинности — одно изъ проявленій этого начала, одна изъ его функцій.Утверждается (беремъ обіцій тезисъ) ясная и простая истина: чтобъ предпріятіе могло сущест- вовать, долженъ существовать предприниматель— организаторъ, который бы его вызвалъ къ жизни. Тогда какъ реальный смыслъ перваго упомянутаго нами „необходимаго“ условія познанія таковы: чтобы предпріятіе могло существовать, должны существовать и рабочіе. Но какіе рабочіе? какого- нибудь опредѣленнаго типа квалификаціи? Отнюдь нѣтъ. Они должны существовать, какъ индивиду- альныя явленія. Сегодня для выполненія трудо- выхъ процессовъ требуются Иваны, завтра Пѳтры, послѣзавтра Яковы. Квалификація и профессія рабочаго персонала для капитала безразличны. Кантъ, въ данномъ отношеніи, становится вре- менами на почву почти безусловнаго релятивизма. Здѣсь онъ выступаетъ уже какъ ястолкователь новыхъ вѣяній, намѣтившихся въ промышленномъ мірѣ и договаривается до формулы: „явленія суть простыя представленія, помимо существованія въ насъ нигдѣ яе существующія“. Предметы, веящ обращаются, такимъ образомъ, какъ и y Беркли и Юма въ комплексы извѣстныъъ воспріятій. Суб- станціональность матерін рѣпштельно отвергается. Но, въ протнвоположность комплексамъ, съ кото- рымя мы встрѣчались въ снстемахъ Беркса н Юма, кантовыя комллекты носятъ болѣе статнческій, болѣе устойчнвый характеръ. Моменты ихъ нзмѣ- неній нодчеркиваются Кантомъ менѣе ярко. Это
— 78 —вполнѣ понятно: измѣненія внуіренней органи- заціи мануфактурныхъ предпріятій въ Германіи совершались болѣе медленнымъ темпомъ, чѣмъ въ Англіи.И, въ общемъ, взглядъ Канта на міръ феноме- новъ, какъ извѣстно, не отличается прямолиней- ностью и выдержанностью. Кое-что отъ „наив- наго реализма“ противопоставленный послѣднему „критицизмъ“ сохранилъ. Канть отказывается дать какое-либо опредѣленіе реальности, но наличность послѣдней все-таки устанавливаетъ. За порогомъ нашей чувственности все-таки имѣется нѣчто умо- постигаемое, нѣчто интеллигибельное—міръ „ве- щей въ себѣ“. „Вещи въсебѣ“ играютъвъ системѣ Канта роль извѣстнаго предѣла, ограничивающаго субъективизмъ нашего познанія.Теперь вопросъ объ организаторскихъ звеньяхъ.Каково понятіе Канта о душѣ? о субъектѣ? Су- ществуетъ ли душа или субъектъ, какъ носитель извѣстныхъ способностей и качествъ, какъ суб- станція? Рѣшеніе предлагается опять въ феномена- листическомъ духѣ, т. е. Кантъ заявляетъ, что никакому опредѣленію понятіе души не подлежитъ; мы можемъ говорить съ опредѣленностью лишь о комплексѣ психическихъ силъ. Но этимъ поня- тіе души, по кантовской терминологіи, идея души не упраздняется. Мы не можемъ ее познать, но можемъ и должны установить идею ея, какъ из- вѣстное формальное начало. Она позволяетъ намъ ставить тѣ или иныя проблемы, даетъ намъ из- вѣстныя правила. Она есть свѳрхъественный, ин- теллигибельный центръ нашей внутренней дѣя- тельности и нашего внутренняго творчества. — Подобно тому, какъ для мануфактурнаго произ- водства рабочій персоналъ не можетъ представлять изъ себя никакой постоянной, разъ навсегда опре-
— 79 —дѣленной величины, точно также и организатор- скія коллегіи составляются изъ элементовъ пере- мѣнныхъ. Капиталъ эластиченъ. Но поскольку эластичность нѣмецкаго мануфактурнаго капнтала въ XVIII ст. не велика и, поскольку подчиненныя организаторскія звенья разсматриваются именно какъ звенья организаторскія, a не исполнитель- скія, постольку идеологъ нѣмецкой буржуазіи на- ходитъ возможнымъ защшцать статическое пред- ставленіе о душѣ.A заключительное звено организаторской цѣпи? И его существованіе косвеннымъ путемъ конста- тируется. Правда, опять-таки мы имѣемъ „форму“, имѣемъ идею чистаго разума. Но эта идея необ- ходима: она сообщаетъ всему мірозданію высшее единство. И если опредѣлить, что такое Богъ, до- казать, помощью находящихся въ нашемъ распо- ряженіи познавательныхъ средствъ, его существо- ваніе мы лишены возможности, то, съ другой стороны, нельзя доказать факта его небытія... Позиція получается такимъ образомъ двой- ственная.И такова именно общая позиція, занятая Кан- томъ. Но двойственность эта не мѣшала и не мѣ- шаетъ идеологамъ опредѣленныхъ группъ буржу- азіи считать его философскую систему наиболѣе совершенной и наиболѣе грандіозной изъ всѣхъ системъ, созданныхъ на протяженіи исторіи фило- софш. Дѣйствительно, главнѣйшія проблемы ма- нуфактурнаго мышленія въ ней подчеркнуты необыкновенно ярко: это — проблемы о строгой соразмѣрности, согласованности, іерархій частей организованнагоцѣлаго,о „внутреннемъ факторѣ“— силѣ, заложенной въ основѣ организма и дирижи- рующей имъ.
IX.Фихте, Шеллингъ, Гегель.На сцену выдвигаются опять „внутреннія про- тиворѣчія“, рѣшающія, согласно традиціонному взгляду, судьбу философскихъ системъ. Ученіе Канта лризнается неудовлетворительнымъ—не до- статочно послѣдовательнымъ и прямолинейнымъ.„Въ системѣ его не находили цѣлостнаго поня- тія замкнутаго единства; полагали, чт-о своимъ анализомъ и расчлененіемъ онъ жарушилъ живую связь духа, и поэтому искали теперьтакихъ идей, которыя бы способны были обнять собою сполна— и притомъ по возможности сразу—все содержаніе духовной жизни... Уже съ чисто научной точки зрѣнія- критнческую философію считали неудовле- творительной, разъ не всѣ принципы ея могутъ быть выведены изъ одного абсолютнаго принципа. Обстоятельство, воспрепятствовавшее Канту при- дать такую формальную законченность его фило- софской системѣ, усматривали въ сдѣланномъ имъ допущеніи, что познаніе всегда постулируеть изг вѣстное нѣчго, лежащее за предѣлами его самого, такое нѣчто, къ которому мы никакъ не можемъ подойти ближе, но которое, напротивъ того, отъ насъ ускользаетъ—это вещь въ себѣ. A такое допуіценіе и привело къ самопротиворѣчію въ фи- лософіи Канта и находилось, кромѣ того, въ связи съ ничѣмъ необоснованнымъ различіемъ, которое онъ полагалъ между содержаніемъ и формой по- знанія“ *).*) „Исторія новѣйшей философін“. Г. Геффдинга, (изд. редаки. „Образоваиіе“), стр. 115.
— 81 —Возникаютъ системы такъ назъш. объективнаго идеализма. Дуализмъ духа и „вещи въ себѣ“, формы и содержанія познанія „преодо лѣвается“ : вводится понятіе абсолюта, который обуславли' ваетъ собою всѣ противорѣчія и все многообразіе явленій духовной и міровой жизни.Правда, при объясненіи генезиса названныхъ си- стемъ, цитированный нами авторъ, не доволь- ствуется прос-шмъ указаніемъ на „внутреншя про- тиворѣчія" кантовской доктрины, какъ на факторъ, опредѣляющій развитіе послѣкантовской филосо- фіи. Онъ въ данномъ случаѣ идетъ нѣсколько далі» ше цеховыхъ спеціалистовъ по части „обзоровъ“ философскихъ движеній и пытается связать ученіе новой школы мыслителей съ исторической средой, съ тѣми „мотивами, которыя вообще присущи были духу, потребностямъ и направленію цѣлой эпохи“. Оаъ находитъ, что_ широкій розмахъ, „смѣлость“ обобщеній характеризующіе объективныхъ идеали- стовъ или, какъ онъ предпочитаетъ ихъ называть, „романтиковъ“, вытекаютъ изъ революціонныхъ теченіи конца XVIII ст. „Конецъ XVIII столѣтія былъ временемъ могучаго движенія. Французская революція возбудила умы. Она ниспровергла все, что держалось прочно до тѣхъ поръ, и захотѣла перестроить на новой почвѣ все человѣческое об- щество. Даже тамъ, гдѣ ея практическіе идеалы и выводы не получили признанія, они все-таки вну- шали свое стремленіе къ абсолютнымъ точкамъ зрѣнъя, къ проведенію безъ оглядки разъ выстав- ленныхъ принциповъ. Столь часто примѣнявшееся сравненіе спекулятивнаго движенія въ Германіи съ современнымъ ему революціоннымъ двичке- ніемъ во Франціи — болѣе чѣмъ простая ана- логія“ *).*) Ibid., стр. 116 (курсивъ напгь).
— 82 —Безспорно, объективные идеалисты проявшшне- мало смѣлости въ средѣ спекулятивныхъ построе- ній. Безспорно, нѣчто общее между французскимъ революціоннымъ движеніѳмъ конца ХѴШ ст. и нѣмецкимъ философскимъ движѳніемъ начала XIX стол. имѣется. Но только это „общееа отнюдь не позволяетъ проводить никакихъ рискованныхъ параллѳлей. Оно сводится къ тому, что оба озна- чѳнныя движенія—симптомы развитія промышлен- ной, капиталистической буржуазіи: далѣе идуть различія. Стремленіе объективныхъ идеалистовъ къ абсолютнымъ точкамъ зрѣнія какъ разъ ни- чего общаго съ революціоннымъ темпераментомъ и революціонными начинаніями франдузской бур- жуазіи не имѣетъ. Фралцузская буржуазія ста- вила своей задачей рѣшительную борьбу протвъ опеки государства надъ промышленностью, про- тивъ промышленной регламентаціи, установленной старымъ реягимомъ. Если раньше, при своихъ пѳрвыхъ дѳбютахъ, французская мануфактура мирно уживалась съ автократической монархіей, не только не протестовала противъ попечительныхъ мѣро- пріятій со стороны послѣдней, но даже находила ихъ весьма желательными для себя, то тепѳрь французскій капиталъ достигъ значительной сте- пени устойчивости и эластичности, и вмѣшатель- ство со стороны правительства въ его дѣла онъ считалъ уже елишкомъ тяжѳлымъ бременемъ. Еще физіократы, какъ извѣстно, провозгласили прин- ципъ: „руки прочь!“ ^laissez faire!" Нѣмецкій ка- питалъ, идеологами котораго выступаютъ объек- тивные идеалисты, напротивъ, исповѣдовалъ еще вѣру въ спасительное дѣйствіе ігравительственной опеки.0 реакціонномъ, a вовсе не революціонномъ ха- рактерѣ экономичѳскихъ идеаловъ »романтиковъ“
— 83 —свидѣтельствуетъ политико-экономическій трактатъ одного изъ нихъ. Въ своемъ „Закрытомъ торго- вомъ государствѣ“ Фихте Старшій доказываетъ необходимость самой строгой, чисто цеховой регла- ментаціи промышленности.Правительство образцоваго, по терминологіи Фихте „разумнаго“ государства (Yernunftstaat) не должно допускать, чтобы кто-нибудь изъ его „под- данныхъ“ занимался тѣмъ или инымъ производ- ствомъ, не выдержавыш предварительнаго испы- танія, не удостовѣривіпи правительственныхъ аген- товъ въ своемъ профессіональномъ умѣньи и ловкости. Подобнаго рода требованіе является въ наши дни типичнымъ для Mittelstund’a, мелкой буржуазіи, буржуазіи ремесленниковъ, надѣющейся путемъ созданія искусственныхъ преградъ остано- вить побѣдоносное шествіе крупнаго капитала и спасти себя, такимъ образомъ, отъ нѳминуемой гибели. То же требованіѳ предъявляла къ госу- дарству, какъ явствуетъ изъ трактата Фихте, нѣ- мецкая „фабрика“ (РаЪгіке), точнѣе мануфактура начала XIX вѣка.Обыкновенно, при описаніяхъ промышленной „эволюціи“, упускается изъ' виду или не оттѣ- няется должнымъ образомъ одинъ важный моментъ, который, между тѣмъ, даетъ ключъ къ уяснѳнію вопроса о причинахъ обществевной и полятиче- ской реакціи, наступившей въ Западной Европѣ послѣ періода Великой Французской революціи. Это моментъ упорной борьби мануфактуры съ нарождающимся машиннымъ производствомъ, съ фабрикой, въ точномъ смыслѣ послѣдняго термина. Исторія экономігки не знаетъ такихъ случаевъ когда какая-либо форма производства уступила бы мѣсто другой безъ предварительнаго, болѣѳ или монѣе длительнаго и ожесточеннаго поединка.
— 84 —Мануфактура исключенія изъ общаго правила нѳ составила. Послѣдовательное введеніе машиннаго инвентаря въ обиходъ капиталистичѳскихъ, пред- пріятій, совершавшееся, начиная съ концаХѴІП в.» сопровождалось постепенно усиливавшимся проти- водѣйствіемъ со стороны вытѣсняемыхъ произ- водственныхъ формъ. Мануфактура, игравшая до тѣхъ поръ роль прогрессивнаго экономическаго фактора мало-помалу становится носительницей реакціонныхъ тендеицій. И она гшенно создаетъ почву для „поворота назадъ“, наблюдавшагося въ соціальной и политической жизни Европы.Истолкователи мануфактурнаго міровоззрѣнія требуютъ проведенія принципа „закрытыхъ дверей“ въ области какъ внутренней, такъ и внѣшней эко- номической политики. Машина нивеллируетъ тру- довые процессы, постепенно уничтожаетъ систему де- тальной дифференціаціи исполнительскихъ постовъ, замѣняя квалифицированный трудъ всюдутрудомъ малоквалифицированнымъ или неквалифицировап- нымъ. „Полная свобода труда! полная свобода ра- бочаго договора!“ раздастся вскорѣ лозунгъ ново- слагающейся капиталистической организаціи. Ог- раниченіе свободы заниматься любымъ производ- ствомъ, регламентація производственной дѣятель- ности—вотъ „первыя основанія“, first principl.es платформы мануфактуристовъ, пытающихся про- длить дни своей промышленной диктатуры.Число рабочихъ каждой профессіи должно быть ограничено! „Оно (государство) должно не только опредѣлять численность вообщѳ всего сословія об- рабатывающихъ, но и численность тѣхъ, кто посвя- щаетъ себя какой-нибудь особой отрасли искусства (профессіи)“ *).*) I. G. Fichte: „Der geschlossene Handelstaht“ (изд. Reklam’a стр. 24). Pye. пер.: Фихте И. Г. Замкнутое торговое государстао. Изд. 2. M.: URSS, 2010.
— 85 —Границы каждаго государства должны быть со- вершенно закрыты для торговдевъ—ішостранцевъ. „Aller Verkehr mit dem Ausländer muss den Un- terthanen verboten sein und unmöglich gemacht werden“ (всякое сношеніе съ иностранцемъ тре- буется запретить и сдѣлать невозможнымъ для подданныхъ) *)Итакъ полное устраненіе конкуренціи, царящей въ промышленномъ мірѣ! Современный автору ци- тируемаго трактата міръ превратился въ единое, громадное торговое государство: въ этомъ обстоя- тельствѣ — источникъ общественныхъ бѣдствій. Границъ отдѣльныхъ государствъ какъ бы не су- ществуетъ; никакая регулярная дроизводительная дѣятельностъ немыслима. Стоитъ кому-нибудь за- няться извѣстнымъ дѣломъ—сейчасъ отовсюду являются конкуренты, рынокъ переполняется това- рами, цѣны на послѣдніе падаютъ, производители раззоряются. „Возникаетъ безконечная война всѣхъ противъ всѣхъ... И эта война становится всѳ оже- сточеннѣе, несправедливѣе, опаснѣе по своимъ послѣдствіямъ, чѣмъ больше растетъ населеніе міра, чѣмъ больше пріобрѣтеній дѣлаетъ торговое государство, чѣмъ болыпе развивается производ- ство и искусство (промышленность) и, вмѣстѣ съ тѣмъ, увеличивается количество обращающихся товаровъ, a съ ними потребности становятся все болѣе и болѣе разнообразными. Что,при простомъ образѣ жизни націй совершалось раньше безъ великихъ несправедливостѳй и притѣсненій, обра щается, благодаря повышеннымъ потребностямъ, въ вопіющую несправедливость, въ источникъ ве- ликихъ золъ. Покупатель старается отнять товары y продавца; поэтому требуетъ онъ свободы тор-*) ibid., стр. 35.
— 86 —говли, т. е. свободы для продавца скитаться по рынкамъ, свободы не находить сбыта товарамъ и продавать ихъ значительно ншке ихъ стоимости. Поэтому требуетъ онъ сильной конкуренціи между производителями (Fabrikanten) и купцами“...*).Бдинственноѳ средство, которое бы могло спасти современный міръ, которое бы уничтожило зло въ корнѣ,—это, по мнѣнію Фихте, расколоть міровое государство на отдѣльныя самодовлѣющія тѣла. Каждое такое тѣло, каждое „закрытое торговое государство“ получитъ возможность урегулиро- ватъ свои внутреннія экономическія отношенія- Оно сумѣетъ и добывать и обрабатывать все, что нужпо для удовлетворенія потребностей его гражданъ. Оно осуществитъ идеальную организа- цію производства.Эта идеальная организація основывается на стро- гомъ разграниченіи профессій ина „использованіи“ детальнаго труда.Успѣхъ производства зависитъ отъ искусства и сноровки, сообщающихъ „при цѣлесообразномъ примѣненіи малѣйшей силы силу, въ тысячиразъ большую“. „Искусство и сноровка получаются че- резъ непрестанное упражненіе, получаются бла- годаря тому, что каждый всю свою жизнь посвя- щаетъ одному опредѣленному дѣлу и направляетъ какъ всѣ свои силы, такъ и всѣ свои помыслы на это дѣло. Необходимыя для существованія чело- вѣчества отрасли труда должны быть такимъ образомъ раздѣлены. Только при этомъ усло- віи сила дѣйствуетъ наиболѣе плодотворноа (ibid., стр. 39).Граждане „разумнаго“ государства заключаютъ между собой договоры относительно права зани-*) ibid.. стр. 72.
— 87 —маться той или иной профессіональной дѣятель- ностью. „Сословіе производителей („художниковъ“) распадается на нѣсколько подсословій, и исклю- чительное право на ивѣстную область производ- ства („искусства“) основывается на договорѣ мѳжду производителями. „Откажитесь отъ исполь- зованія данной области; мы, съ своей стороны отказываемся отъ использованія другой области“... (ibid., стр. 23).„Лишь путемъ ограниченія извѣстная от- расль труда становится собственностью класса, который ек> занимается“, (ibid., стр. 61).И сама собственность есть не что иное, какъ исключительное право на извѣстнаго рода дѣй- ствія, имѣющія отношенія къ тому или другому предмету или группѣ предметовъ. Собственность— это „идеальное, и непосредственное реальное об- ладаніе вещью“. Права собственности не сущест- вуетъ безъ права удеряшвать всѣхъ остальныхъ людей отъ использованія вещи, которою пользуется тотъ или иной индивидуумъ. „Лишь благодаря оірицанію или наличности чужой дѣятельности утверяедается или не утверждается мое право собственности“.Итакъ, всюду ограниченіѳ, регламентація и ди- фференцированіе профессій и занятій.Вмѣсто всемірной путешественницы, о которой повѣствовалъ въ свое время Юмъ, мы видимъ передъ собою противницу малѣйшихъ передвиже- ній, мизантропку—домосѣдку, пытающуюся спасти свое хозяйство, огородившись огь всякихъ сноше- ній съ внѣшнимъ міромъ системой искусственныхъ заставъ... И, приглядываясь ближе къ ея хозяй- ству, мы можемъ сдѣлать надлежащую оцѣнку „смѣлости“, проявленной ея адвокатами—„объек- тивными идеалистами". Сравнительно лростому
— 88 —строенііо новыхъ капиталистичеекихъ предпріятій противополагается сложный, громоздскій, въ мель- чайшихъ деталяхъ строго соразмѣренный меха- низмъ: это именно обстоятельство и подчеркиваютъ объективные идеалисты, выдвигая свою „абсолют- ную“ точку зрѣнія, свой принципъ безусловнаго единства. Сходящая съ исторической сцены ману- фактура заставляетъ своихъ идеологовъ повторить то, что было сказано въ дни ея дебютовъ, въ дни ея поединка съ цеховымъ ремесломъ и побѣдъ, одер- жанныхъ надъ послѣднимъ.Какъ извѣстно, въ исторіи объективнаго идеа- лизма сыграла большую роль сшшозовская система. Въ пробужденіи интѳреса къ этой системѣ обыкно- венно усматриваютъ одинъ изъ моттовъ, обу- словившихъ развитіе новой философской школы. Но дѣло въ томъ, что пробужденіе названныхъ интересовъ—фактъ, требующій самъ по себѣ объ- ясненія. 0 забытой системѣ вспомнили и начали ее усиленно штудировать потому, что въ ней какъ разъ заключался матерьялъ, на который былъ въ данный моментъ спросъ со стороны идеологовъ мануфактурнаго производства,—готовыя формулы, отвѣчавшія господствовавшимъ въ ихъ лагерѣ настроеніемъ. Всеобъединяющая, всепоглощающая субстанція Спинозы могла служить прекрасной моделыо при выработкѣ новыхъ „абсолютныхъ“ ионятій, подсказанныхъ критическимъ положеяі- емъ мануфактуры,—но только моделью и ничѣмъ болыпе.Такъ возникаютъ ученія абболютнаго монизма. Доказывается, что нѣтъ ничего внѣ единаго, все- объемлющаго начала, что все изъ нѳго вытекаетъ, что все безконечное разнообразіе явленій—актъ, и вмѣстѣ съ тѣмъ необходішый актъ, его твор- чества: ліппь дифференцируясь, лишь ограничивая
— 89 —себя, это начало можѳтъ себя проявлять. Таково абсолютноѳ „я“ Фихте Старшаго, единственыый субстратъ индивидуальыаго „я“ и „ые—я“. Таково абсолютное тождество ІПиллинга, порождающее изъ себя антитезу субъекта и объекта, антитезу количествевнаго, a не качественнаго характера. Такова абсолютная „идея“ „Логосъа Гегеля, раз- вертывающаяся въ непрерывной дѣпи логическихъ ограничѳній.пЯ полагаетъ самого себя“, ЪЯ полагаетъ не-я“, „л полагаетъ ограниченное я, какъ противополож- ность ограниченному не-я“—училъ Фихте. Вер- ховное организующее начало является источни- комъ собственнаго существованія.Матеріальный міръ („не-я“) существуеть лишь, какъ продуктъ творческой дѣятельности верхов- наго организующаго начала. Послѣднее начало ограничиваетъ себя, „дѣлится“; равнымъ образомъ, „ограничивается“ матеріальный міръ.Обратите вниманіе на тѳршшологію Фихте и сопоставьте ее съ тѣмъ, что говорится объ „огра- ниченіяхъ“ въ „закрытомъ торговомъ государствѣ“. Фихте-экономистъ комментируетъ Фихте-философа. Рѣчь идетъ о дифференціаціи, какъ о нѳобходимой предпосылкѣ процессовъ производства. Безъ этой диффѳренцш нѣтъ производства. „Абсолютъ“ безъ „ ограниченій“—ничто.Только путемъ ограниченія и „дѣленія“ полу- чается единство всего. Только ограниченіе п дѣ- леніе даетъ жизнь всему ніру. Общая картина міра, какъ умопостигаемаго, такъ и матѳріальнаго сводится такимъ образомъ, къ непрерывному ряду процессовъ ограниченія и дѣленія. .Приведемъ нѣсколько силлогизмовъ, обри- совывающихъ означенную точку зрѣнія Фихте.полагаетъ себя ограниченнымъ черезъне-я“.
— 90 —Въ этомъ положеніи заключаются два соподчи- ненныхъ и противоположныхъ другъ другу положе- нія: а) „не-я“, какъ нѣчто дѣятельное, опредѣляетъ я и послѣднее начало, будучи ограничено, „стра- даетъ“; но всякая дѣятельность можетъ вытекать лишь изъ л; потому мы имѣемъ положѳніе: я оп- редѣляетъ себя посрѳдствомъ абсолютной дѣятель- ности. Другими словами, я является одновременно h дѣятельнымъ и страдающимъ. Подобное проти- ворѣчіе грозитъ разрушить единство сознанія: необходимо примиреніе противоположностей. Син- тезомъ выставленныхъ положеній („л есть опредѣ- ляющее“ „я есть опрѳдѣляемоеи) является новое положеніе: я опредѣляетъ себя частью, опредѣ- ляется частью. Или: сколько частей реальности я утверждаетъ въ себѣ, столько именно частей от- рицанія я утверждаетъ въ не-я; сколько частей реальности я утверждаетъ въ ые-я, столько частей оірицанія оно утверждаетъ въ самомъ себѣ. Такъ опредѣляется „взаимодѣйствіе“.„Я опредѣляѳтъ себя“.Поскольку я опредѣляетъ себя само, постольку оно является началомъ дѣятельнымъ. Поскольку я опредѣляетъ себя самаго, постольку оно является началомъ страдательнымъ. Т. е. за нимъ одновре- менно утверждаехся и реальность и отрицаніе: получается явное противорѣчіе, котороѳ необходимо устранить.A устранить его возможно путемъ слѣдующаго положенія я ограничшаетъ свою дѣятельность по- средствомъ страданія, a х;вое ^траданіе—посред- ствомъ своей дѣятельности. На сцену выступаеть понятіе количества: въ я утверЖдается вся реаль- ность, какъ абсолютное количество; пѣкоторое данное количество дѣятельности, будучи реаль- ностью, сравнительно съ цѣльной реальностью
— 91 —является озрицаніемъ послѣдней или страдань емъ. ІІротиворѣчіе усграняѳтся въ ионятіи исуб- станціональности“.„Я ограничивается посредствомъ не-л“. „Я за- ключаетъ въсвоей дѣятельностя реальность“.Требуется преодолѣть новое цротиворѣчіе. Про- стая дѣятельность я не составляетъ основанія для реальности не-л. Простая дѣятельность не-л не составляѳтъ основанія для страданія я. Я разви- ваетъ двоякаго рода дѣятельность. Дѣятельность одного рода направлена „наружу“. На эту дѣя- тельность производится толчекъ въ обратномъ направленіи другого рода дѣятельность стремится, такъ сказать, вогнать я въ него самого.Она достигаетъ своей цѣли, ограничиваетъ пер- вую дѣятельность. Но затѣмъ немедленно проис- ходитъ реакція. Снова я устремляется вдаль, за предѣлы себя самого,—за предѣлы своей субъ- ективности. Снова слѣдуетъ „толчекъ“ со стороны противоположнаго рода дѣятельности. Такъ я не- прерывно ограничшаетъ себя. И въ этомъ процессѣ самоограниченія каждый разъ создается особый видъ представленій.Первое ограниченіе неограниченной субъектив- ности даетъ въ итогѣ ощущеніе. При этомъ я ограничиваетъ себя безсознательно, благодаря чему ощущѳніе учитывается, какъ результатъ ка- кой-то постороныей силы — результатъ внѣшняго возбужденія. Далѣе, когда я мысленно реаги- руетъ на ощущеніе, получается интуиція. „От- ражая“ процессъ интуидіи, я создаетъ ^образы“, отличные отъ дѣйствительныхъ вещей, соотвѣт- ствующихъ имъ. Въ восходящемъ порядкѣ ак- товъ ограниченія слѣдуютъ разсудокъ, сила су- жденія, разумъ.Безъ ограниченія неограниченной самой посебѣ
— 92 —дѣятельности я нѣтъ представленія, и шьтъ міра объектовъ.Таковы примѣры изъ такъ называѳм. теорети- ческой части Наукословія. Если заглянемъ теперь въ такъ наз.практическуючасть послѣдняго, и тамъ мы найдемъ не менѣе любопытныя разсужденія о роли „ограниченій“.„Я должно быть полагаемо черезъ самого себя“. „Я, какъ разумъ, является полагаемымъ че- резъ не-я“. Абсолютное я и мыслящее я—проти- воположности. И усгранить означенное противо- рѣчіе можно только слѣдующимъ образомъ: практи- ческое я (сущность котораго сводится къ дѣя- тельности) должно преодолѣть предѣлъ, который теоретическое я поставило себѣ, ограничивъ себя посредствомъ не-я. Подобное ограниченіе квали- фицируется, какъ необходимое условіе для про- явленія абсолютнаго я. Я создаетъ иредставляемый міръ, я мыслитъ для того, чтобы имѣть В03М0ЯІ- ность дѣйствовать, быть „волей“. Безъ ограничѳнія нѣтъ дѣйствія. Нѣтъ дѣйствія безъ не-я безъ міра, абсолютное я полагаетъ массы индивиду- альныхъ, конечныхъ я. Лишь распылившись на индивидуумы, оно можетъ развивать свою дѣя- тельность.Приведенные примѣры даютъ наглядное пред- ставленіе объ общей схемѣ, которой Фихте поль- зуется при своихъ умозрительныхъ построевіяхъ. A послѣдній примѣръ уже ясно указываетъ, гдѣ „зарыта собака“,—какова реальнал подоплѳка абстрактныхъ силлогизмовъ нашего философа.Его силлогизмъ—безконечные перепѣвы одного мотива, выдвинутаго мануфактурной идеологіей. Это—славословіе въ честь всеспасающей спеціали- заціи. Дефференцируйте профессіи и функціи и строго соразмѣряйте ихъ! въ этомъ ваша сила, въ
— 93 —этомъ залогь вашего успѣха! учили идеологи мануфактуры въ классическій періодъ ея развя- тія. Идеологи мануфактуры, сходящей съ міровой сцены, повторяютъ слова своихъ предшественни- ковъ, съ тою, впрочемъ разницей, что іши под- черкивается преимущественно первая часть вы- ставленнаго положенія: дифференцируйте профессіи н функціи безъ конца!Подобная, нѣсколько измѣненная постановка вопроса находитъ сѳбѣ естественное объясненіе. Главный вопросъ, подтачивающій благосостояніѳ мануфактуры—усовершенствованныя, крупныя ору- дія производства. Послѣднія нивеллируютъ трудо- вые процессы, практикуѳмые въ предпріятіяхъ, и, слѣдовательно, составъ исполнительскихъ силъ. Идеологи отмирающей организаціи промышлен- ности учли означенное обстоятельство. И протестъ ихъ противъ новыхъ вѣяній въ промышленности облекается, по-преимуществу, въ форму протеста противъ нивеллировки профессій и функціи или, что въ данномъ случаѣ одно и тоже,—въ форму апологіи возможно болыпаго разнообразія элемен- товъ и техники производства.Если внимательно присмотрѣться къ спекуля- тивнымъ построеніямъ Фихте, мы убѣдимся, что онъ постоянно прибѣгаетъ къ одному и тому же ыріему: именно, онъ занятъ все время подыскива- ніемъ и установленіемъ ряда промежуточныхъ звеньевъ, которыя бы связывали понятія о тѣхъ или иныхъ высшихъ „началахъ“ съ тѣми или иными понятіями „низшаго ранга". Въ этомъ и закліочается его методъ прпмиренія „противорѣчій". Возьмемъ противорѣчіе наиболѣе общаго харак- тера—противорѣчія я и не-л. Это—не что иное, какъ нѣсколько переряженная, нѣсколько завуали- рованная антитеза духовнаго и матеріальнаго на-
— 94 —чала. Но мы знаемъ, что во всѣхъ системахъ буржуазнаго міропонимапія „матерія“ считается началомъ подчиненнымъ (даже y матеріалистовъ, которые, повторяемъ, отмѣчаютъ его подчиненное положеніе, вводя понятіе „силы“)- Такимъ об- разомъ, мы имѣемъ дѣло — не съ иримиреніемъ простыхъ противоположностей, a съ выясненіемъ факта подчиненія.Даны двѣ неравноцѣнныя величины: требуѳтся найти третью, которая бы соединяла ихъ: такова обычная задача, рѣшаемая Фихте. Въ переводѣ на языкъ групповыхъ соотношеній, установившихся въ мануфактурныхъ мастерскихъ, это означаетъ вотъ что. Существуетъ органшаторъ и сущест- вуетъ извѣстная оршнизуемая группа. Но техника производства такова, что данный организаторъ непо- средственно данную группу не организуетъ; между нимъ іі ею стоить третье лицо или особая группа которыя и являются ыепосредственно связываю- щимъ, т. е. организующимъ элементомъ. Однимъ, словомъ, рѣшается вопросъ о „промежуточныхъ организаторскихъ звевъяхъ“. Абсолютное я—вер- ховный, безличный руководитель мануфактурнаго предпріятія. Абсолютное я должно себя непрѳмѣнно „ограыичить“, чтобы получить возможность дѣй- ствовать, должно распастся на массу индивиду- альныхъ я: этимъ утверждается та истина, что „безличпый руководитель“ ведѳтъ техническую сторону производства не самъ. Онъ долженъ имѣть штаты подчиненныхъ ему организаторовъ. И по отношенію къ нему названные. организаторы иг- раютъ исполнительскую роль. Такимъ образомъ, они одновременно и организаторы и организуемые. Въ этомъ и заключается ихъ миссія „примиряю- щихъ началъ“: они принадлежатъ заразъ и къ „вер- хамъ** и къ „низамъ" мануфактурной организаціи
— Sö¬ll потому могутъ являться соединяющимъ мости- комъ между тѣми и другими.Комментаторы фихтевской философіи удивляются, что, необыкновенно высоко ставя индивидуаль- ность, обожествляя ее въ лицѣ абсолютнаго я, Фихте, тѣмъ не менѣе, пршіпсалъ той же инди- видуальности, въ лицѣ конечныхъ я, „прѳходящее значеніе“, значеніе жалкаго орудія, жалкой жер- твы вѳрховнаго начала. „Въ своихъ позднѣйшихъ сочиненіяхъ Фихте еще съ болыпей строгостью высказывается по поводу преходящаго значенія абсолютной личности—въ странномъ протиеорѣчіи (курсивъ нашъ В. Ш.) съ тѣмъ вѣсомъ, который онъ въ другихъ случаяхъ полагаетъ на индиви- дуальность. Въ концѣ кобдовъ, индивидуальностью оказывается y него то, что не должно сущѳство- вать, ограниченіе, котороѳ подлежитъ устраненію, отрицаніѳ, котороѳ унйчтожается... Фихте пости- гаетъ Немезида" (Геффдингъ)і Немезида постигла скорѣе самого автора цитированныхъ словъ, стоя- щаго на чисто раціоналистической точкѣ зрѣнія. Оперируя съ абстрактнымъ понятіемъ о человѣкѣ, объ индивидуальности, онъ усмотрѣлъ странное противорѣчіе тамъ, гдѣ этого противорѣчія нѣтъ. Индивидуальность индивидуальности розь. Фихте противополагаѳтъ индивидуальность, характери- оующую „верховнаго руководителя“, индивидуаль- ности, характеризующей подчиненнаго оргашіза- тора, a не просто индивидуальность себя самой. И въподобномъ противопоставленш, какъ для Фихте, такъ и для его комментаторовъ, накакого проти- ворѣчія быть не можетъ.Какъ послѣдовательный апологетъ мануфактуры, Фихте, дѣйствительно, доля^енъ былъ индивиду- альности промежуточныхъ организаторскихъ звень- евъ придать весьма и весьма условное значѳніе.
— 96 —И его взглядъ на эти звенья отличается не мень- шей прямолинейноетью, чѣмъ, напр., взглядъ Спинозы. Авторъ „Наукословія“, подобно голланд- скому мыслителю, отрицаетъ за конечными я, за индивидуальными душами великую субстанціо- нальность. Передъ лицомъ верховнаго органпза- тора, абсолютнаго я, принципіальной, качественной разницы между субъектомъ и объектомт», еогласно воззрѣнію Фихте, не существуетъ.Равнымъ образомъ, невысокую цѣну индивиду- альности промежуточныхъ организаторскихъзвень- евъ придаетъ и система „абсолютнаго тождества“. Въ періодъ своего наиболѣѳ рѣшительнаго „абсо- лютнаго“ идеализма Шеллингъ заявлялъ: абсо- лютное — это тождество идеальнаго и реальнаго, безусловное безразличіе субъѳктивнаго и безраз- личнаго. Разумъ есть абсолютный разумъ, по- скольку онъ мыслится какъ означенное безразли- чіе. Необходимо отрѣпшться отъ мыслящаго субъ- екта. Необходимо такжѳ отрѣшиться отъ мысли о нѳмъ, какъ о чемъ-то объективномъ, такъ какъ объективное можетъ быть только противополож- ностью мыслящаго субъекта. Мы должны прі- учиться позіхавать вещи черезъ абсолютъ, отличая всѣ различія, являющіяся плодомъ нашего вооб- раженія. Все въ абсолютѣ, ничего внѣ его. Аб- солютъ—простое единство. Всякое бытіе опредѣ- ляется закомъ тождества. То, что мы называемъ различіями вещей и явленій—различія степени количественныя различія.Чистаго объекта и чистаго субъекта не сущест- вуетъ. Существуютъ лишь смѣшенія того и дру- гого, смѣшеніе идеальнаго и реальнаго. Въ одномъ случаѣ преобладаніе на сторонѣ идеальнаго: мы имѣемъ то, что называется „духомъ“. Въ друтомъ
— 97 —случаѣ—преобладаніе реальнаго: мы имѣемъ „ма теріальныя“ явленія.Развитіе природы совершается „по тремъ по- тенціямъ“. Первая потенція—матерія и сила тяго- тѣнія: преобладаніе объекта. Вторая потенція — свѣтъ, внутреннее созерцаніе природы: здѣсь доминируетъ субъективное начало. Третья потен- ція—организмъ, который является производнымъ и свѣта и силы тяготѣвія. Въ сферѣ идеальнаго намѣчаются также три потенціи. Первая потенція— знаніе. Вторая потенція—дѣйствіе. Третья потен- ція—разумъ, въ которомъ осуществляется единство знанія и дѣйствія.Мы не будемъ болѣе подробно останавливаться на характеристикѣ и анализѣ системы Шеллинга. Поскольку она воспроизводитъ воззрѣнія Спинозы и, отчасти, Лейбница (ученіе о смѣшепіяхъ иде- альнаго и реальнаго), постольку отиосительно нея имѣетъ силу то, что мы говорили о пониманіи соотношеній организаторскихъ и организуемыхъ началъ въ системахъ названныхъ философовъ. И тамъ и здѣсь мы встрѣчаемся съ ярко оттѣнен- нымъ культомъ централистическихъ тенденцій мануфактурнаго производства. Что же касается новыхъ элементовъ, выдвинутыхъ философіей аб- солютнаго тождества, то самымъ интереснымъ для насъ является ученіе Шеллинга о развитіи „по тремъ потенціямъ“. Но это ученіе не болѣе какъ варіація такъ назыв. антитетичѳскаго метода Фихте,—метода, нами проанализированнаго выше. Опять даются два положенія, два начала, про- тивоположныя другъ другу (а эта противополо- жность есть, какъ мы указывали, въ суіцности, противоположность высшаго и низшаго, подчи- няющаго и подчиненнаго началъ), и устанав-
— 98 —ливается наличность промежуточнаго, связываю- щаго ихъ начала.Отъ антитетическаго метода Фихте и ученія Шѳллинга о потенцированіи одинъ шагъ до геге- левской діалектики. И по поводу нея, послѣ всего сказаннаго въ настоящей главѣ объ антитетичес- комъ методѣ, намъ остается сдѣлать нѣсколько дополнительныхъ замѣчаній. „Реальная подоплека“ діалектики нами уже выяснена.Гегель лишь полнѣе обосновалъ теорію развитія путемъ „противоположностей“, намѣченную двумя другими объективными идеалистами. Онъ лшпь сильнѣе оттѣнилъ „внутреннюю необходимость“ названнаго процесса развитія. лишь установилъ еще болѣе тѣсную зависимость между отдѣльными моментами процесса, т. е. между отдѣльными звеньями іерархіи исполнительскихъ и руководи- тельскихъ силъ. Его главное нововведеніе состо- итъ въ томъ, что онъ утверждалъ за переходомъ отъ одного начала къ началу противоположному безусловно имманентный характеръ.У Фихте первое и второе начало даются лишь какъ отрицающія друтъ друта, лишь какъ от- дѣльныя величины, служащія матерьяломъ для синтеза, осуществляемаго третьимъ элементомъ. У Гегеля процессъ отрицанія съ логической нѳизбѣж- ностью подготовляется внутри, въ рамкахъ даннаго тезиса. Всякое понятіе ограничено; будучи проду- мано или развито до конца, оно необходимо при- водитъ къ своей противоположности.Нововведеніе, сдѣланное Гегелемъ, подчерки- ваетъ слѣдующій фактъ изъ области „реальныхъ“ отношеній. Дифференціація функцій и ролей въ мануфактурѣ достигаетъ своего maximum’a. Идѳтъ разслоеніе каждой отдѣльной исполшггельской я каждой отдѣльной организаторской группы. Функ-
— 99 —ціи, принадлежавшія какой-либо одной опредѣ- ленной группѣ, распредѣляются между различными, вновь образующимися группами. Каждая группа дробится, выдѣляетъ изъ себя новыя. И идеологъ мануфактурйстовъ учитываетъ этотъ процессъ дро- бленія, какъ процессъ внутренняго развитія того или иного „начала“.Система Гегеля есть именно система подобнаго „дробленія“. Ограниченныя понятія до безконеч- ности ограничиваютъ каждое само себя. Тезисы создаютъ безконечные переходы къ антитезисамъ ж безконѳчную возможность „примиренія“ въ синтѳ- зисахъ. Совершается чистая, логическая эволюція ніра.Но въ реальной дѣйствительности намѣчалось нѣчто иное.Не безконечную дифференціацію функцій и ис- полнительскихъ постовъ выдвигала теперь эта дѣй- ствительность. Подобная дифференціація отрицалась новой силой, утверждавшей свое господство въ про- мышленномъ мірѣ. Мануфактурная идеологія те- ряла почву подъ ногами.Новыя времена—новыя пѣсни! И философія без- конечно самоопредѣляющаго себя Логоса была какъ разъ лебединой пѣснью отживающаго міро- иониманія.
X.Воэрождѳпіѳ „мануфактурной“ философіи въ вашга дни.Фабрика смѣнила мануфактуру. Во внутренней структурѣ капиталистическихъ предпріятій, въ рас- предѣленіи факторовъ и элементовъ производства лроизошелъ радикальный лереворотъ. Машина уничтожила ту сложную іерархію рабочихъ силъ, которая характеризовала мануфактурныя мастер- скія. Намѣтился процессъ „деспеціализаціи“. Ста- рый детальный трудъ сходитъ со сцены. Двери капиталистическихъ предпріятій широко открыва- ются передъ неквалифицированными рабочими, въ томъ чііслѣ передъ женщішами и дѣтьми.Соотвѣтственно этому выдвягаются новыя формы идеологіи.Умозрительная философія теряетъ кредитъ въ бурлгуазномъ обществѣ. Правда, это происходитъ не сразу. Но не сразу и машина завоевала терри- торію промышленности. Число метафизическихъ системъ продолжаетті нѣкоторое время расти. Это идеологи мануфактурной буржуазій выставляютъ свои послѣднія боевыя силы. Мануфактура от- стаиваетъ свои права на яшзнь и свою идеологію съ большимъ мужествомъ,—прибѣгая, въ области цослѣдней, къ „героическимъ“ средствамъ (въ родѣ ианлогизма и абсолюта Гегеля), но„. безуспѣшно. Новая техника, a съ нею новое буржуазное міро- пониманіе ііразднуютъ побѣду.Спекулятивное мышленіе уступаехъ мѣсто ес- тественно-историческому; ученію о „внутреннихъ факторахъ“, о силахъ, заложенныхъ въ организ-
— 101 —махъ и дирижующихъ ими, противополагается ученіе объ опредѣляющей роли окружающей среды; похороненный критицизмомъ „наивный реализмъ“ воскресаетъ.Чѣмъ объясняется положительный характеръ но- выхъ идеологическихъ системъ? простымъ зако- номъ контрастовъ, простымъ стремленіемъ „сдѣ- лать обратное“ тому, что составляло „символъ вѣры“ вчерашняго дня? Нѣтъ, реальная подпочва новыхъ идейныхъ вѣяній нѣсколько иная. Если іерархическое, необыкновенно слоясное раздѣленіе труда, строгая соразмѣренность и согласованность частей играли для мануфактуры роль боевыхъ средствъ, являлись главными условіями возмож- ности ея успѣха, то новая капиталистическая ор- ганизація опиралась на самыя простыя комбинаціи рабочихъ силъ. Различіе въ боевыхъ средствахъ и опредѣляло собою означенную противоположность идеологическихъ построеній. ІІрофессіи, въ рам- кахъ фабрики, такъ сказать, уравниваются, трудовые процессы начинаютъ послѣдовательно сводится къ одному общему тішу.Индивидуализированные „комплексы“ — Иванъ, Петръ, Яковъ исчезаютъ. Вмѣсто нихъ появ- ляется въ мастерскихъ рабочій вообще. „Мате- ріи“ возвращаются экспропріированныя y нея „ка- чества“.Наличность самой пшрокой однородной рабочей массы, которую можно свободно притягивать и отталкивать,—вотъ что служитъ основной пред- посылкой поступательныхъ шаговъ новаго про- мышленнаго капитала. И, естественно, идеологи послѣдняго, вырабатывая отвѣчающее ему міропо- ниманіе, должны подчеркнуть значеніе матеріи, какъ фактора, опредѣляющаго существованіе и развитіе „живыхъ организмовъ“ (производственныхъ
— 102 —организадій). Матерія реабилитируется. Буржуазное общество вводитъ культъноваго кумира—„среды“... Правда, при этомъ не упускается изъ виду, что, какъ-ни-какъ, матерія остается матеріей, т. е. ор- ганизуемой массой, и, какъ таковая, существовать безъ „руководителя“ не можетъ. И къ матеріи при- командировьшается, въ качествѣ спеціалиста по части организаторскихъ обязанностей, „еила“. Пишутся трактаты о Stoff und Kraft, (о „матеріи и силѣ“).Спекулятивная философія отмираетъ, но... на время.Проиоходитъ новая смѣна капиталистическихъ организацій. Утвердившейся на костяхъ ману- фактуры фабрикѣ пришлось вступить въ поеди- нокъ съ новымъ соперникомъ. Этотъ соперникъ— фабрика усовершенствованнаго типа, фабрика „вполнѣ автоматическая“.„Малоквалифицированный трудъ, трудъ стари- ковъ, женщинъ и дѣтей въ ея рамкахъ примѣненія не находитъ. Женскій и дѣтскій трудъ, правда, былъ первымъ словомъ капиталистической ути- лизаціи машинъ, но не ея послѣднимъ сло- вомъ“ *).Совремеиная, быстрыми шагами прогрессирующая техника потребовала высокой квалификаціи отъ представителей труда. „Для того, чтобыпускать въ ходъ или останавливать систему машинъ или ап- паратовъ, необходимо общее знакомство съ меха- никой, т. е. требуется высокообученный трудъ. Далѣе, начиная и оканчивая .каждый производ- ственный процессъ, приходится считаться съ тех- нологическими свойствами вырабатываемаго про- дукта, и, слѣдовательно, нужны спеціальныя техно-*) Hanns Deutsch: ^Qualifizierte Arbeit und Kapitalismus“, стр. 92,
— 103 —логическія познанія и опытность“. Кромѣ того, опять начинаетъ развиваться дифференціація рабочихъ функцій. Одновременно увеличивается чжсло про- межуточныхъ организаторскихъ звеньевъ. Объ этомъ обстоятельствѣ даетъ наглядное представленіе ни- жеслѣдующая таблица: *).На сталелитейныхъ заводахъ приходится на каждыхъ	 30—26 раб. одно долж. лицо.Въ прядильняхъ . . 18—15 „ „ „ „На ткацкихъ фабрик. 12—10 „ „ „ „На верфяхъ	16— 8 „ „ „ „На машин. фабр. . . 12— 4 „ „ „ „На газовыхъ завод. 9— 4 „ „ я ’»На химическ. фабр. . 7— 6 „ „ „ „Опять оказывается на лицо сложный, диффе- ренцированный исполнительскій механизмъ въ предпріятіяхъ. Опять строгая согласованность и соразмѣрность частей становится вопросомъ жизни и смерти для предпріятія. Вмѣстѣ съ тѣмъ тсапи- талъ развиваетъ необыкновенную эластичность Совершается процессъ концентраціи отдѣльныхъ видовъ производства подъ эгидой гигантскихъ „смѣшанныхъ“ предпріятій. Предпріятія „чистыя“, спеціализировавшіяся на выработкѣ какого-нибудь одного опредѣленнаго продукта ведутъ упорную „войну за независимость“, *"*) но дѣло ихъ проиг- рано. Концентрированныя промышленныя хозяй- ства, или, употребляя модный американскій тер- минъ промышленныя „комбинаціи“ (combinations) послѣдовательно поглощаютъ ихъ.*) Dr. ing. W. v. Oeehelhäuser „Technische Arbeit einst und jetzt“, стр. 28.**) Cp., вавр., описавіе борьбы между «чистыми вальцовками» и «смѣшацными предпріятіями» (gemischte Werke), сдѣлад- ное въ книгѣ H. Mannstaedt’a: «Die Konzentration in der Eisen¬ industrie und die Lage der reine Walzwerke».
— 104 —Какъ должны отразиться отмѣченныя нами яв- ленія промышленнаго міра на „высотахъ“ идео- логіи?Сравненіе новѣйшей организаціи фабрикъ съ внутреннимъ строеніемъ мануфактуры уже a priori диктуетъ отвѣтъ: новая разновидность буржуазнаго міропошшанія должна воспроизводить суіцествен- ныя черты міропошіманія мануфактурной эпохи. И, дѣйствительно, обращаясь къ фактамъ, мы м.о- жемъ подвердить вполнѣ основательность подобнаго заключенія. Заглянемъ ли мы въ область права, или искусства, или исторіи, или естественно-ис- торическихъ наукъ, иля философіи, всюду мы находимъ одно и тоже: поворотъ въ сторонусубъ- ективизма и идеализма *).Какъ и въ классическіе дни мануфактурнаго производства, на первый планъ философія выдвн- гаетъ проблемы объ организмѣ, „внутреннемъ факторѣ“, „организующихъ началахъ“, „гармони- ческомъ сочетаніи частей“.„Наивному реализму“ опять приходится отправ- ляться въ могилу, a y „матеріи“ снова конфи- скуется все то, что ей было возвращено сравни- тельно недавно. Таковы философскія нослѣдствія пораженія старой фабрикп.Создается почва для возрожденія старыхъ фи- лософскихъ авторитетовъ. Главнѣйшія системы ма- нуфактурной философіи усиленно комментируются, исправляются и въ исправленвыхъ редакціяхъ обслуяшваютъ задачи оправданія новѣйшаго капи-•*) Въ области еетественныхъ наукъ объ этомъ краснорѣ- чиво свидѣтельствуетъ, напр., аео-ламаркизмъ, съ его куль- томъ «внутрѳнняго фактора». Нео-ламаркизмъ противостоитъ дарвинизму—учѳнію, сосредоточившему вниманіе на понятіи «окружающей среды», ученію, сложившемуся въ эпоху «ста- рой», «аолуавтоматической» фабрики.
— 105 —тализма. „Назадъ къ Канту!“ „Конецъ девятнад- цатаго вѣка стоитъ подъ знакомъ Канта!“ Возни- каетъ широкое неокантіанское движеніе, проникшее Даже, какъ извѣстно, въ ряды соціалистическихъ пархій. Приглядываются и къ спинозизму: и въ немъ находятъ нѣчто, могущее оказаться весьма и весьма полезнымъ для современности. Стараются использовать и Юма и даже Беркли: не остана- вливаются передъ почти полной реставраціей субъ- ективнаго идеализма послѣдняго.При этомъ необходимо различать два главные момента процесса воскрешенія „старыхъ боговъ“.Первый изъ этихъ моментовъ отвѣчаетъ періоду, когда новая фабрика конституировалась, совер- шала свои первые завоевательные шаги. Этотъ моментъ характеризуется преобладаніемъ „кантіан- скихъ“ мохивовъ. Идеологи новой бур;куазной группы сосредоточиваютъ свое вниманіе преиму- іцественно на выясненііі внутренней структуры производственныхъ организацій, на описаніи свя- зей, устанавливающихся между отдѣльными фак- торами и элементами кашіталистическаго произ- водства. „Динамизмъ“ послѣдняго подчеркивается ими, но подчеркивается сравнительно весьма слабо. Усилившаяся „подвижность“ капитала, лихорадоч- но быстрый ростъ новѣйшей техники обусловили собою сішпатіи означенныхъ идеологовъ къ тѣмъ изъ старыхъ философовъ, въ системахъ которыхъ предпосылки динамизма получили большее разви- тіе, чѣмъ y кенигсбергскаго профессора. Наступаетъ второй моментъ въ исторіи возрожденной фило- софіи.„Въ ранніе годы юности наивно—реалистиче- ское міровоззрѣніе автора было расшатано „Про- легоменами“ Канта. Съ этого момента началось всѳ его критическое мышленіе. Послѣднее привело
— 106 —къ тому, что авторъ очень скоро призналъ непо- стижимую „веіць въ себѣ“ иллюзіей. Этимъ онъ вернулся къ вдохновителямъ Канта—Беркли и Юму.“ Такъ исповѣдуется одинъ изъ основате- лей *) наиболѣе модной въ нашн дни философ- ской школы.Нео-кантіанство смѣняется „поворотомъ“ къ си- стемамъ „докантовскаго“ мышленія.*) Э. Махъ: «Анализъ и отношевіе физическаго къ психи- чѳскому», пер. Г. Котляра, стр. 1.
XI.В. Вундтъ.Мы не будемъ излагать послѣдовательно исто- ріи современной философіи. Ограшічимся тѣмъ, что отмѣтимъ нѣсколько эпизодовъ означенной исторіи, но эпизодовъ достаточно яркихъ и даю- щихъ надлежащее представленіе о курсѣ, приня- томъ въ послѣднее время идеологіей авангарда промышленной, капиталистической буржуазіи.Въ качествѣ перваго примѣра мы возьмемъ фи- лософскую систему Вильгельма Вундта.При анализѣ ея, прежде всего, коснемся ученія о „представленіяхъ—объектахгьНачальный этапъ всякаго познанія, учитъ Вундтъ, познаніе наивное. Для послѣдняго не сущеетвуетъ различія между представленіемъ и объектомъ. За- тѣмъ наивное познаніе уетупаетъ мѣсто познанію „рефлектирующему“, размышляющему, которое про- тивополагаетъ объектъ представленію. Но при этомъ совершается крупная ошибка. Точка зрѣнія реф- лексіи принимается за первоначальнуіо и съ по- мощью ея думаютъ достичь единства „мышленія и бытія“,—единства, якобы, раньше—до торжества рефлектирующаго познанія—никогда не существо- вавшаго. Объектъ и представленіе квалифицируются рѳфлектирующимъ познаніемъ, какъ два совершен- но отличные другъ отъ друга явленія, объекты. Допускается возможность существованія объекта вшь нашего представленія и, вмѣстѣ съ тѣмъ, воз- можность наличностипредставленія, не зависящаго
— 108 —отъ объекта. Но необходимо имѣть въ виду, что раздѣленіе объекта и представленіе мы получаемъ мысленно, разлагая первоначально цѣльное „пред- ставленіе—объектъ“ на различные признаки. „Вѣдь само собой ясно5 что, хотя рефлексія и способна производить отвлеченныя разложенія, но эти раз- ложенія лишь тогда доказываютъ раздѣльность самихъ объектовъ, когда дѣйствительно возможно доказать, что продукты соотвѣтствующаго рефлек- сіи различепія существуютъ въ воззрѣніи какъ раздѣльные, іиіи хотя бы только какъ допускаю- щіе раздѣленіе. A этого нѣтъ именно въ настоя- іцемъ случаѣ: о&ькта, никогда нельзя отдѣлить отъ представленія, и представленгя—отъ объек- та“ *). Конечно, мы можемъ допускать существо- ваніе предметовъ, въ данный моментъ нами и да- же вообще никѣмъ не представляемыхъ: но этимъ предметамъ мы должны приписывать непремѣнно свойства „представленій—объектовъ“. То же самое слѣдуетъ сказать и относительно представленій: данное представленіе можетъ не относиться непо- средственяо къ имѣющемуся на лицо предмету, илп „ко всякому представленію можетъ присоеди- няться мысль, что содержащійся въ немъ объектъ не находится на лицо. Но въ томъ именно и со- стоитъ различіе между фактжческимъ отыошеніемъ и точкой зрѣнія рефлексіи, что послѣдняя осно- вываетъ существованіе объекта лишь на мысли, пріюоединяющейся къ представленік», тогда какъ на самомъ дѣлѣ представленіе всегда еодержитъ въ себѣ объектъ (курсивъ нашъ, В. IIL), такъ что для уетраненія его непосредственнаго присутствія, очевидно нужно сперва абстрагирующее мышле- ніе“ (ibid., ibid.).*) «Система философіи», пер. A. М. Водена, стр. 58 (кур- сивъ, нашъ. В. Ш.).
— 109 —Далѣе, разъ мы, стоя на точкѣ зрѣиія рефлек- тирующаго познанія, допускаемъ первоначальную раздѣльность представленія и объекта и объеди- иеніе ихъ уже въ области мышленія, то мы дол- жны указать такіе признаки, которые бы красно- рѣчиво свидѣтельствовали о дѣйствительномъ со- отвѣтствіи представленія и объекта, объ ихъ ^адэкватностиа. Но этого сдѣлать, категорически заявляетъ Вундтъ, никакая теорія познанія не мо- жетъ. Въ стремлепіи найти означенные признаки философія терпѣла всегда фіаско. „Перехода“ отъ представленія къ объекту и отъ объекта къ пред- етавленію, (если принимать ихъ за первоначально раздѣльныя величины) установить рѣдштельно нельзя. И въ изобрѣтеніи понятія „вещи въ себѣ“ Вундтъ видитъ „окоячательное призпаніе этой не- способности найти соотношеніе между обоими фак- тами, между вполнѣ знакомымъ фактомъ представ- ленія и вполнѣ незнакомымъ фактомъ существо- ванія нѣкотораго объекта нашихъ представленій“.Понятіе непредставляемаго объекта противопо- лагается понятію безъ объектнаго представленія. И при этомъ меліду ними устанавливается извѣстная связь: совершенно отличное отъ предмета представ- леніе, тѣмъ не менѣе, указываетъ на предметъ „Вещь въ себѣ" выставляется, какъ причина на- шихъ представленій. Но—возражаетъ Вундтъ—от- ношеніе причины и слѣдствія возможно лишь какъ отношеніе . между однородными членами цѣлаго, даннаго намъ въ опытѣ: говорить же объ отноше- ніи причинности между несоизмѣримыми величи- нами, изъ которыхъ одна находится по ту сторону опыта, не приходится. Болѣе послѣдовательностя обнаруясиваютъ, по мнѣнію Вундта, философы, придерживающіеся чисто идеалистическихъ взгля- довъ. Но и они впадаютъ въ ошибку: имеыно, оніі
— 110 —приыимаютъ форму „размышляющаго“ познанія, отъ которой отправляются въ своихъ построеніяхъ, за предпосылку самого лознанія. Для нихъ субъектъ— первоначально данная величина, a предметы—его продукты или дѣйствія. Но субъектъ не „предше- ствуетъ" объекту. Какъ тотъ, такъ и другой „вы- дѣляются изъ нераздѣльнаго представленія—объ- екта лишь и тотъ моментъ, когда возникаетъ реф- лексія абстрагирующаго мышленія по поводу раз- личныхъ признаковъ упомянутаго объекта“.Однако, возвратъ къ „наивному познанію“ не мыслимъ. Единственное, что можно и должно сдѣ- лать, это—предъявить къ рефлексіи два требова- нія. Во-первыхъ, слѣдуетъ остерегаться смѣыіенія лонятій, характеризующихъ рефлексію, съ перво- начальнымъ воззрѣніемъ. Во-вторыхъ, слѣдуетъ всегда давать себѣ ясный отчетъ въ мотивахъ, опредѣляющихъ рефлексію къ различеыіямъ приз- наковъ представленія — объекта, и лроизводить оцѣнку реальнаго значенія названныхъ различе- ній только исходя изъ означенныхъ мотивовъ.Мотивы эти, поясняетъ Вундтъ,—психологиче- скаго характера.Разложеніе представленія—объекта на представ- леыіе и на объектъ обусловливается тѣмъ обстоя- тельствомъ что наши „впутрепнія“, психическія переживанія—двоякаго рода. Мы относимъ къ пред- ставленгямъ то что дается намъ непосредствен- пымъ опытомъ и чего мы не можемъ лропзвольно ни создавать, ни измѣнять. Наоборотъ, элементы, говорящіе о произвольной дѣятельности или воз- дѣйствіяхъ ихъ на насъ, относятся нами къ хо- тѣпію или къ чувствованіямъ. „Съ одной стороны мы подчинены связи, которая намъ дана, a съ другой—мы активно вмѣшиваемся въ эту связь“. На этой почвѣ возникаетъ взглядъ, согласно ко-
— 111 —торому хотѣніе и представленіе рѣшительно про- тивополагаются другъ другу, причемъ представле- ніе опредѣляется, какъ пассивное начало, какъ „способность“ претерпѣвать, и воля—какъ начало активное, какъ способность оказывать воздѣйствіе на развитіе „внѣшняго міра“. Подобное разграни- ченіе психическихъ элементовъ Вундтъ считаетъ неосновательнымъ: воля, въ извѣстныхъ случаяхъ, можетъ играть пассивную роль, a представленія— активную (иногда представленія пргтуждаютъ волю дѣйствовать въ опредѣляемомъ ими направ- леніи).Двойственность нашей психической природы надо понимать не какъ антитезу двухъ независи- мыхъ другъ оть друга, несоизмѣримыхъ началъ— пассивнаго и активнаго, но какъ двойственность всѳго нашего внутрѳнняго бытія, проявляющуюся въ двойственности функцій воли и лредставленія. Мы можемъ разсматривахь волю то какъ опредѣля- ющую, то какъ олредѣляемую, a представленіе то какъ данное намъ, то какъ создаваемое нами. „Не только каждое изъ этихъ пониманій законно, но зг тамъ, гдѣ получаеть признаніе исключительно одно пониманіе, оно должно быть дополняемымъ другимъ: не существуетъ пи хотѣнія, ни представленія, кото- рыя не были бы въ то же время и пассивными и активными, не обуславливались бы иными элемен- тами сознанія, которые въ концѣ концовъ всту- паютъ въ общую связь духовной причшшости, и въ свою очередь не оказывались бы обуславли- вающими содержаніе нашего мышленія, исходными пунктами новыхъ духовыыхъ дѣйствій“.Такимъ образомъ, моменты пассивности и актив- ности сами по себѣ еще не могутъ опредѣлять разгра- ниченіе субъекта и объекта, будучи связаны съцѣ- лымъ содержаніемъ сознанія и со всѣми составными
— 112 —элементами послѣдняго. Въ качествѣ разграничи- вающаго фактора Вундтъ выдвигаетъ „постоян- ство, съ которымъ въ сознаніи всегда присут- ствуютъ чувствепныя основы волевой функціи“. Рѣчь идетъ объ ощущеніяхъ напряженія, сопут- ствующихъ внѣшнимъ и внутреннимъ актамъ во- ли; эти ощущенія образуютъ качественно однород- ный и въ то же время устойчивый комплексъ, подобнаго которому не могутъ дать никакіе другіе элементы сознатгія. Они почти всегда на лицо; и градація ихъ интенсивности служитъ показателемъ энергіи воли. „Лишь благодаря этой градаціи интенсивности связанныхъ съ волевой дѣятель- ностью ощущеній, сопровояедающихъ движеніе и напряженіе, тотъ признакъ самодгьятельности, ко- торіліі свойственъ всякому хотѣнію, пріобрѣтаехъ могущее быть представляемъсмъ содержаніе, непо- средственно соединяюіцееся съ чувствованіями, изъ которыхъ слагается волевой процессъ“. Слѣдова- тельно, мотивы, обуславливающіе разграниченіѳ субъекта и представленій, какъ объектовъ, отно- еятся, въ значительной степени къ области пред- ставленій. Другими словами, названное разграни- ченіе мы можемъ получить лишь путемъ насиль- ственнаго акта, совершаемаго нашимъ абстраги- рующимъ мышленіемъ.На самомъ дѣлѣ, субъектъ и объекты нераздѣль- но связаны друтъ съ другомъ. Мыслящее и мыс- лимое еоставляетъ единое, цѣльное содеряганіе со- знанія; ихъ отличія носятъ относительный, a не абсолютный характеръ. При каждомъ отдѣльномъ актѣ познанія мы имѣемъ нѣчто перемѣнное и нѣчто постоянное—мѣняющееся содерясаніе пред- ставленій и постоянное воспріятіе нашей собствен- ной дѣятельности. Каждый отдѣльный актъ по- знанія является, такимъ образомъ, одновременно „даннымъ“ и „произведеннымъ“.
— 113 —Приведенныя разсужденія уже достаточно ярко обрисовываютъ Вундта какъ философа, ставящаго своей задачей борьбу съ матеріализмомъ или, вы- ражаясь моднымъ терминомъ „TJeberwindung des Materialismus,“ „преодолѣніе матеріализма,—и при этомъ не заявляющаго себя на сторонѣ той шко- лы, которая считаетсятрадиційннойпротившщейпо- слѣдняго. Болѣе того, на первый взглядъ, можно заключить, что мы имѣемъ передъ собой, въ лицѣ автора „Сиетемы философіи,“ наряду съ рѣши- тельнымъ борцомъ противъ матеріализма, не мѣ- нѣе рѣшительнаго борца и противъ идеализма. Но подобное заключеніе было бы слдшкомъ по- спѣшнымъ.Чтобы выяснить истянную цѣнность его анти- идеалистическихъ выступленій, необходимо при- нять во вниманіе слѣдующія предпосылки соціаль- но-экономическаго порядка.Какъ мы уже отмѣчали выше, строеніе новѣй- шей фабрики характеризуетоя, между прочимъ, увеличеніемъ кадровъ „подчинныхъ организато- ровъ“. Если и раныпе, еще во времена ману- фактурнаго производства, „подчиненные организа- торы“ по отношенііо къ „верховному организатору“ очутились въ положеніи „организуемой массц въ положеніи простыхъ наемниковъ, „творягцпхъ волю“ нанимающаго ихъ, то теперь, когда промыш- ленныя предпріятія собираютъ подъ своей кровлей особенно болыыіе отряды ихъ, когда въ пѣкото- рыхъ производствахъ они составляютъ десятую— пятнадцатую часть всего „исполнительскаго“ пер- сонала, когда іерархическая цѣпь ихъ значительно удлинилась— степень зависимости ихъ отъ капитала еще болѣе повысилась, гнетъ эксшіуатаціи со сто- роны послѣдняго сдѣлался для нихъ еще болѣе
— 114 —ощутительнымъ. Образовалась организаторская масса, готовая приравнивать себя, почти безъ вся- кихъ оговорокъ, къ пролетаріату. Въ свою очередь, на аналогичную точку зрѣнія естественно, стано- вятся, и идеологи организаторскихъ „верховъ“: и .они спѣшатъ подчеркнуть фактъ дальнѣйшаго „пораженія въ борьбѣ за существованіе", постиг- шаго „промежуточныя организаторскія звенья“, „бывпшхъ посредниковъ“, подчеркнуть его воз- можно болѣе рѣзко и безусловно.Въ области философіи о подобномъ уравниваніи промежуточныхъ организ атор скихъ звеньевъ и представителей „физическаго“ труда, „низшихъ исполнителей“ говоритъ именно стремленіе охарак- теризовать „субъектъ“ и „объектъ“, „психическое“ и „физическое" какъ нѣчто, составляющее „нераз- дѣльное“ цѣлое, стремленіе свести антитезу между названными явленіями къ познавательной фикціи. Ученіе Авенаріуса о принципіальной координаціи, ученіе Эрнста Маха объ отношеніи психическаго къ физическому, ученіе Вуидта о представленіяхъ— объектахъ—все это ученія одного порядка, все это примѣры разрѣшенія одной и той же проблемы, иоставленной нередъ идеологами авангарда каті- галистической буржуазіи, примѣры попытокъ пе- редать съ помощью философскихъ синволовъ от- ношеніе означенной бурягуазіи къ факту роста и, вмѣстѣ съ тѣмъ, „пораженія“ кадровъ исполните- лей—организаторовъ.Создаются системы самаго послѣдовательнаго, по мнѣнію ихъ авторовъ, монизма.Всѣ извѣстныя до сихъ поръ въ исторіи фялософіи антидуалистиче- скія построенія объявляются неудовлетворительны- ми. Новѣйшее міровоззрѣніе во всѣхъ явленіяхъ видитъ одновременно наличность и ^субъектив- наго“ и „объективнаго“ началъ. Различіе между
- 115 —тѣмъ и другимъ пошгмаѳтся какъ различіе не „суб- станцгй“ и даже не феноменовъ“, a лишь точекъ зрѣнія: все зависитъ отъ того, съ какой стороны, подъ какимъ угломъ зрішія мы разсматривавмъ данное явленіе или фактъ.Низшій исполнительскій персоналъ современной фабрики энергично опекается многочисленными штатами ^руководителей“. Дѣятельность каждой рабочей группы неразрывно связана съ проявле- ніями „воли“ спеціальныхъ организаторовъ. И по- скольку послѣдніе для „верховнаго руководителя“ играютъ роль эксплуатируемой, организуемоіі массы, иостольку, въ глазахъ идеологовъ капита- листической буржуазіи, дѣйствія рабочей группы и дѣйствія ея организаторовъ учитываются какъ нѣчто нераздѣльное, нѣчто тождественное, ирабо- чая грулпа сливается съ груішой ея организато- ровъ въ единое цѣлое, разлагать которое на са- модавлѣющіе элементы можно лишь искусствен- нымъ, „насильственнымъ“ путемъ, путемъ „заблуж- дающагося“ мышленія.Отправляясь отъ представленія объ этихъ двухъ группахъ, слитыхъ въ единое цѣлое, идеологи бур- жуазіи, естественно, будутъ говорить не о двухъ различныхъ объектахъ „опыта“, a о „цѣлостномъ содержаніи“ послѣдняго, не о двухъ противопо- ложныхъ „началахъ“, a объ одномъ. Такъ именно поступаетъ Вундтъ, развивая свою теорію познанія и выдвигая понятіе „представленія—объекта“. Такъ поступаетъ онъ и тогда, когда отъ теоріи познанія переходитъ къ разсмотрѣнію проблемы болѣе об- щаго характера,—проблемы о „духѣ“ и „природѣ“.„Противоположность между духомъ и природой принципіально устраняется уже теоріей познанія“*).*) „Система философіи“ (VI, 1, 2), стр. 353.
— 116 —Точнѣе, для Вундта духъ и природа (матерія)— не субстанціи и не аттрибуты субстанцій, и разли- чіе между ними сводится, опять-таки, къ различію точекъ зрѣнія, подъ угломъ которыхъ можно раз- сматривать то шш иное явленіе, тотъ или иной фактъ.До сихъ поръ монистическимъ взглядамъ Вундта нельзя было отказать въ извѣстной выдержанности. Нельзя, равнымъ образомъ заподозрить его въ идеалистическихъ симлатіяхъ. Но и его монизмъ и его отрицательное отношеніе къ идеализму ис- черпываются формулировкой вышеуказанныхъ те- зисовъ. Буржуазная идеологія остается всегда вѣрна самой себѣ. Радикальнымъ образомъ уни- чтожить всякую грань между „субъектомъ“ и „объ- ектомъ“, „духомъ“ и „матеріей“, вполнѣ отожест- вить ихъ она не въ состояніи, ибо это было бы для нея равносильно акту самоуничтоженія. По- добное отожествленіе допустили для нея лишь по- стольку, поскольку рѣчь идетъ о „промежуточжыхъ организаторскихъ звеньяхъ“. Но, наряду съ по- слѣдними вѣдь существуютъ „верховные руково- дители“ капиталистическихъ предпріятій, и отъ понятія объ этихъ руководителяхъ буржуазное міровоззрѣніе отрѣшиться не можетъ. Оно должно неминуемо вводить означенное понятіе всегда въ крутъ идей, составляющихъ остовъ тѣхъ или иныхъ философскихъ ыостроеній и системъ, которыя соз- даются въ буржуазной средѣ. Антитеза „органи- зующаго и организуемаго начала“ для буржуаз- наго міровоззрѣнія неизбѣжна, Пусть организа- торская „воля“, какъ воля подчиненнаго организа- тора, моягетъ быть приравнена почти безъ остатка къ „матеріальнымъ“ явленіямъ, къ организуемой массѣ,—но какъ воля верховнаго органшатора она вновь становится организаторскимъ началомъ и.
— 117 —какъ таковая, противополатаетея началу оргаші- зуемому. Преодолѣніе дуализма этихъ началъ мо- жетъ, слѣдовательно, носить, въ системахъ буржу- азныхъ мыслителей лишь условный, лишь частич* ный характеръ.Болѣе того, выясняется крайне важное для по- ниманія буржуазныхъ философскихъ системъ об- стоятельство: дуалистическая точка зргьнія, какъ видно изъ предыдущаго, распространяется и на само представленге оиъ органи.іаторской волчь. Послѣдняя можетъ быть и организующей и орга- низуемой, и активной и пассивной, и „душой“ и „тѣломъ“, молгетъ фигурировать то какъ „яи, то какъ „не-я“, то какъ въ большей или меньшей степени автономныя „личность“, индивидуумъ, то какъ нѣчто обезличенное, какъ простая составная часть извѣстнаго коллектива, или извѣстнаго ор- ганизма.Намъ уже приходилось раньше отмѣчаіъ двой- ственный характеръ „организующаго начала“. Но въ системахъ старой, мануфактурной философіи онъ далеко не обозначался столь рельефно, какъ въ построеніяхъ новѣйшихъ мыслителей. Это по- нятно: „паѳосъ разстоянія“, хотя и отдалялъ въ періодъ мануфактуры организаторскіе „низы“ отъ организаторскихъ „верховъ“, но все-таки,по срав- ненію съ тѣмъ, что наблюдается теперь, не былъ особенно великъ. Лишь новая фабрика повторя- емъ, знаетъ, рѣшительное „пораженіе“, быструю и безповоротную „пролетаризацію“ подчиненныхъ организаторовъ. И, въ соотвѣтствія съ этимъ, иде- ологи новой фабрики особенно широко пользуются противоположеніемъ оргаиизующаго и организу- емаго, активнаго и пассивиаго организаторскаго начала“. Нельзя анализировать ихъ системы, ые принимая во вниманіе послѣдняго обстоятельства:
— 118 —ихъ системы, въ своихъ существенныхъ частяхъ, какъ разъ представляютъ собой не что иное, какъ болѣе или менѣе сложныя сочетанія силлогиз,- мовъ, основывающихся на двойственномъ пошіма- ніи „организаторской воли“, не что иное,какъне- прерывные ряды подстановокъ одного пошгманія этой „воли“ другимъ. Въ подобныхъ подстанов- кахъ—секретъ иногда поистинѣ весьма изумителъ- ныхъ скачковъ изъ области монистическихъ воз- зрѣній въ область воззрѣній ярко-дуалистическихъ, изъ области послѣдовательно матеріалистическихъ воззрѣній въ область воззрѣній недвусмысленно идеалистическихъ,—скачковъ, которые съ нема- лымъ искусствомъ и столь часто практикуются но- вѣйшими философами.Именно такого рода скачекъ совершаетъ Вундтъ, выдвигающій, вслѣдъ за ученіемъ о „представле- ыіяхъ-объектахъ“ свои разсужденія о „психофизи- ческомъ параллелизмѣ“. Судя по отправнымъ те- зисамъ его философіи, изложеннымъ нами выше, мы, естественно, были бы должны ожидать отъ Вундта выдержанной въ антиидеалистическомъ духѣ доктрины. Разсужденія о психофиз ическомъ параллелизмѣ доказываютъ полную неоснователь- ность подобныхъ ожиданій.Въ тѣхъ случаяхъ, учитъ лейпцигскій метафи- зикъ, когда, анализируя содержаніе сознанія, мы наблюдаемъ въ немъ извѣстные перерывы, чисто психологическое толкованіе уступаетъ мѣсто пси- хофизическому, т. е. психологическое стараются выяснить съ помощыо физичеокаго. Но послѣдо- вательность требуетъ, чтобы къ помощи физиче- скаго обращались нѳ только въ видѣ исключенія, не только при означѳнныхъ особыхъ условіяхъ. И тамъ, гдѣ связь элементовъ нашего сознанія мы можемъ понять, оставаясь на почвѣ чисто психо-
— 119 —логическаго разсмотрѣнія, мы должны также до- пускать психофизическій анализъ. Это называется принципомъ „психофизическаго параллелизма": мы предполагаемъ, что для всякаго психическаго про- цесса имѣются какіе-либо соотвѣтствующіе физи- ческіе лроцессы. „Подобно тому, какъ двѣ парал- лельныя линіи до безкоиечности въ своемъ про- тяженіи соотвѣтствуютъ другъ другу, но никогда не пересѣкаются, такъ и душевные процессы не выво- димы непосредственно изъ сопутствующихъ имъ физіологическихъ, или послѣдніе изъ первыхъ, но всегда можно только констатяровать, что извѣст- ныя измѣненія въ одной области соотвѣтствуютъ извѣстнымъ измѣненіямъ въ другой области. Од- нако эти соотносительныя измѣненія никогда не приводимы въ подобную же связь другъ съ дру- гомъ, какъ та связь, которая, сообразно свойст- веннымъ имъ законамъ соединенія и теченія, уста- навливается для физическихъ процессовъ, благо- даря имѣющимъ для нихъ силу принципамъ при- родной причинности, или и для психическихъ процессовъ во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, гдѣ они обра- зуютъ непрерывный комплексъ“.Однимъ словомъ, психофизическій параллелизмъ нельзя толковать какъ понятіе психофизической причинности. Отрицаніе послѣдняго понятія естест- венно вытекаетъ изъ соотношенія, существующаго между психологіей и физіологіей, которыя раз- сматриваютъ цѣльное содержаніе опыта съ двухъ единственно возможныхъ точекъ зрѣнія и уста- навливаютъ исчергшвающее понятіе о причинно- стяхъ. Третьей точки зрѣнія, рѣшительно заявля- етъ Вундтъ, существовахь не можетъ. Принявъ ее, мы должны бы были вернуться къ картезіанской метафизикѣ души, должны были бы признать на- личность двухъ совершенно отличныхъ другъ отъ
— 120 —друга „опытовъ“. Цѣльность содержанія опыта была бы, такимъ образомъ, разрушена.Получается любопытный ходъ доказательства: обосновывая дуализмъ психическаго и физическаго началъ, или, по его терминологіи психическаго и физическаго „рядовъ“, лейпцигскій профессоръ апііеллируетъ, какъ къ высшей инстанціи, должен- ствующей своимъ безусловнымъ авторитѳтомъ оправдать его дуалистическіе взгляды, къ прин- ципу строго послѣдовательнаго монизма. Противо- положеніе названныхъ началъ или „рядовъ“ объ- ясняется какъ необходимое слѣдотвіе фактическаго единства этихъ началъ или рядовъ, единства „субъ- екта—объекта“, единства „духа—матеріи“. Мы ямѣемъ дѣло съ варіаціей стараго, хорошаго зна- комаго намъ мотива: цѣлое требуетъ непремѣнно расчлененія, дифференцированія его на части; безъ этого условія существованіе цѣлаго не мыслимо. Нова только формулировка выдвинутаго мотива. „Если стать на почву цѣльности всего опыта, „ііринципъ параллелизма" представляется простымъ выраженіемъ именно того факта, что оба рода раз- смотрѣнія, естественно-научный и психологическій, соотвѣтствуютъ дополняющимъ друтъ друга точ- камъ зрѣнія. Съ такихъ различныхъ точекъ зрѣ- нія какое-нибудь данное содержаніе опыта мо- жетъ, конечно, смотря по обстоятельствамъ подходить подъ кругозоръ обѣихъ, но въ предѣ- лахъ каждаго гізъ этгіхъ кругозоровъ оно долмсно принимать форму свойственной ему причинно- сти“. Прп этомъ дѣлое понимается не какъ „вещь въ себѣ“ или субстанція съ двумя аттрибутами. („Система философіи, стр. 374, курсивъ нашъ).Другими словами, нововведеніе, предлагаемое Вундтомъ, сводится къ слѣдующему: берется старое понятіе о субстанціи и ея аттрибутахъ, существо-
— 121 —ваніе самой субстанціи отрицается, отрицается также „относимость“ атірибутовъ къ субстанціи, но со- храняется то соотношеніе между аттрибутами, которое обусловливалось наличностыо ихъ общаго первоисточника. „Аттрибуты“ превращаются въ „ряды“, но это—реформа, въ сущности, болыне словеснаго характера. И читая разеужденія Вундта на тему о томъ, что явленія и элементы одного „рядаа могутъ опредѣляться исключительно явле- ніями и элементами только даннаго ряда, подле- жатъ исключительно принціту причинности, ха- рактеризующими даішый „рядъ“, и никакого воз- дѣйствія явленій и элементовъ одного ряда на явленія и элементы другого ряда происходить не можетъ, мы какъ бы заглядываемъ въ фоліанты старнка Спинозы. „Изъ молекулярныхъ міровыхъ процессовъ мы можемъ выводить другіе мо- лекулярные процессы, съ которыми они связаны зю общимъ принципамъ природной причинности. A изъ психическяхъ элементарныхъ процессовъ мы мол«емъ выводихь сложныя психическія обра- зованія, съ которыми они стояхъ въ связи по пси- хологическимъ законамъ, подлежащимъ разсмо- трѣнію сообразно пришщпамъ психической при- чинности. Объяснить же вразумительнымъ обра- зомъ одну изъ этихъ областей опыта другою не- возможно“... Подобнаго рода тирады не что иное, какъ повтореніе соотвѣтстаующихъ разсужденій автора „Этики“ и „Трактата объ улучшеніи разума“, но разсужденій, изложенныхъ на нѣсколько обно- вленномъ философскомъ языкѣ.Такимъ образомъ, утверждается „несоизмѣри- мость“ организующаго и организуемаго началъ. На мѣсто понятія объ организующемъ началѣ, какъ о началѣ, организуемомъ, которое выдвига- лось ученіемъ о „представленіяхъ-объектахъ“, под-
— 122 —ставляется понятіе объ организующемъ началѣ, какъ таковомъ, т. е. организующемъ. Организато- ровъ („промежуточныя организаторскія звенья“) можно разсматривать или какъ простыхъ испол- нителей: въ этомъ случаѣ они сливаются почти безъ остатка съ іірочей организуемой массой, и мы можемъ говорить о „цѣльномъ содержаніи опыта“ и о „физіологіи“. Но, въ то же время,мы можѳмъ сосредоточить свое вшшаніе на признакахъ, род- нящихъ ихъ съ верховными организаторами: под- чиненные оргапизаторы обладаютъ функціями, ко- торыя приравнять къ функціямъ исполнительскаго персонала капиталистическихъпредпріятій никоимъ образомъ нельзя, такъ какъ эти функціи составля- ютъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, достояніе собственяиковъ названныхъ предпріятій. Вотъ двѣ „единственно возмояшыя точки зрѣпія“, вотъ соціально-эково- мическія предпосылки догмата о двухъ „парал- лельныхъ рядахъ“. Одни и тѣ же лица, одни и тѣ же участники производства одновременно являются и исполнителями и руководителями; т. е. одно- временно они играютъ двѣ соціальныя роли, вы- полняютъ двѣ различныя функціи, припадлежатъ къ двумъ различнымъ соціальнымъ категоріямъ.Вундтъ идетъ дальше, старается поставить во- просъ о психофизическомъ параллелизмѣ возмож- но шире. Собственно, эмпирическій анализъ пси- хической жизни приводитъ насъ лишь къ про- возглашенію тезиса: каждый психическій процессъ сопровождается соотвѣтствующимъ физическимъ процессомъ. Но обратнаго тезиса: „каждому физи- ческому процессу соотвѣтствуетъ психическій про- цессъ“ мы при этомъ не дѣлаемъ: нѣкоторые фи- зіологическіе акты не связаны ни съ проявленіями сознанія, ни съ „вспомогательными“ процессами, имѣющими мѣсто въ центральной нервной системѣ.
— 123 —Но мы можемъ стать на почву метафизики. И тогда физическіе процессы получатъ для насъ значеніе „объективацій процесса, подлинное бытіе котораго аналогично нашей собственной духовной жизни“, a все живое тѣло представится „однороднымъ пси- хофизическимъ субстратомъ“ этой жизни. Малѣй- шая часть означеннаго субстрата должна „обла- дать какой-либо психической цѣнностью“. И Вундтъ выступаетъ на защиту аристотелевскаго опредѣле- нія души: душа—это „энтелехія“ живого тѣла, „она есть вся цѣлевая связь духовнаго становле- нія и быванія, которая во внѣшнемъ наблюденіи дана намъ какъ объективно—цѣлесообразное цѣлое. представляемое живымъ тѣломъа.До сихъ поръ мы могли констатировать лишь крушеніе мопистическаго взгляда, выдвинутаго Вундтомъ въ качествѣ отправной предпосылки его міросозерцанія. Но, обосновывая антитезу двухъ „началъ“, авторъ „Системы философіи“ еще фор- мально не высказывалъ исключительныхъ симпа- тій къ одному изъ нихъ: они до сихъ поръ фор- мально признавались равноцѣнными. Теперь же Вундтъ явно нарушаетъ данное имъ обѣщаніе быть „объективнымъ“—на одинаково почтительномъ раз- стояніи держаться далеко и отъ матеріализма и отъ идеализма. За духовнымъ началомъ утверждается приматъ.Впрочемъ, это обстоятельство не доллшо явиться неожиданностью. 0 своихъ „организаторскихъ“ симпатіяхъ Вундтъ заявилъ, на самомъ дѣлѣ, уже съ того момента, какъ только коснулся вопроса о психофизическомъ параллелизмѣ. Тепѳрь онъ лишь поставилъ точку надъ і.Все тѣлесное имѣетъ обязательно свой психя- ческій коррелитъ. Ни одинъ рабочій- какую бы простую функцію онъ ни выполцялъ, не можетъ
— 124 —производить никакихъ продуктовъ, не можетъ найти лримѣненія для своей рабочей силы, не можетъ сущесгвовать, не состоя подъ неиосрѳдственнымъ, детальнымъ „руководствомъ“ нзвѣстнаго органи- затора. „Подлинное бытіе“ его мыслимо лишь въ связи съ „бытіемъ“ послѣдняго. Вся производи- тельиая дѣятельность рабочаго персонала есть лишь „объективація,“ „отраженіеа руководительской „во- ли“. „Тѣло“ имѣетъ едішственное назначеніе— служить внѣшней оболочкой „духа“, Помимо этого назначенія оно—ничто.Ученіе о психофизическомъ параллелизмѣ ока- зывается, такимъ образомъ, весьма и весьма ис- кусно построенной апологіей „организаторскаго начала“. Съ перваго взгляда, это—примиренческая сравнительно безобидная теорія, нѳ отводящая, правда, доминирующей роли организуемой „массѣ^, но и не обосновывающая верховенства организа- торовъ. Но примиренческія попытки являются за- маскированнымъ (а потому особенно опаснымъ) нападеніемъ. Такъ и въ данномъ случаѣ.Сдѣланное Вундтомъ дополнительное разъясне- ніе прекрасно освѣщаетъ позицію сторонниковъ теоріи психофизическаго параллелизма. Въ фор- мулѣ: „психпческій и физическій ряды нигдѣ не встрѣчаются“ подчеркивается, въ данномъ случаѣ, слово нигдѣ: психическій рядъ характеризуется какъ продолженный настолысо, что безъ сопутствія его ни одно звено физическаго ряда немыслимо. Но психическій рядъ—это „организаторы“, a „со- путствіе“ послѣднихъ означаетъ для „физическаго ряда“—для рабочихъ не что иное, какъ зависи- мость.Одиовременно съ этимъ, теорія психофизическаго параллелизма есть отрицаніе всякаго непосред- ственнаго взаимодѣйствія „рядовъ,“ всякой непо-
— 125 —средственной зависимости ихъ другъ отъ друга. Припомшшъ то, что мы говорили по поводу со- отношенія аттрибутовъ спинозовской субстанціи. Спинозовекій „духъ“ одинаково подчиненъ суб- станціи, какъ и спинозовская матерія „тѣло“.1Іро- межуточныя организаторскія звенья могутъ вы- полнять свои организаторскія функціи только какъ исполнители воли ворховнаго организатора. Все что они дѣлаютъ и приказываютъ, оии дѣлаютъ и приказываютъ, по его распоряжетю и его именемъ. „Духъ“ можетъ оказывать воздѣйствіе на „тѣло“ не иначе какъ опосредственнымъ путемъ—черезъ субстанцію, точнѣе, въ субстанціи. Теперь отъ па- раллелизма спинозовскихъ аттрибуттовъ вериемся къ параллелизму вундтовскихъ „рядовъ“.Несомнѣнно, помимо признанія несоизмѣримостн двухъ „началъ“, теорія лсихофизичѳскаго парал- лелизма заключаетъ въ себѣ также признаніе под- чиненной роли промежуточныхъ организаторскихъ звеньевъ. Опять мы имѣемъ дѣло съ игрою двумя понятіями—объ организаторахъ, какъ таковыхъ, и организаторахъ, какъ организуемыхъ. Послѣднее подставляется на мѣсто перваго, и вопросъ о „ря- дахъ“ получаетъ такое истолкованіе: психическій рядънигдѣне встрѣчаехся съ физическимъ рядомъ, т. е. между ними не существуетъ никакого непо- средственнаго взаимодѣйствія. Они обращаются въ соподчиненныя величины.Но гдѵь же, въ такомъ случаѣ, величина ихъ под- чиняющая? Имѣется ли въ философской системѣ Вундта понятіѳ, которое бы отвѣчало понятію вер- ховнаго „руководителя“ капиталистическихъ пред- пріятій?Имѣется;—и для ознакомленія съ нимъ мы дол- жны заглянуть въ отдѣлъ вундтовской философіи, трактующій объ „онтологическихъ идеяхъ“.
— 126 —Оиіравнымъ пунктомъ „онтологической“ пробле- мы, разсуждаетъ Вундтъ, является разложеніе „представленія-объекта“ на объектъ и на пред- ставленіе. Но первоначально они составляютъ нѣ- что единое. Таковымъ считаетъ ихъ практическое житейское міросозерцаніе. Таковымъ, въ свою оче- редь, хочетъ ихъ видѣть теоретическая рефлексія. Она лишь по необходимости, въ интересахъ эмпи- рическаго анализа произвела означенное разложе- ніе, но, преслѣдуя задачи анализа болѣе широкаго— метафизическаго, стремится возстановить разру- шенное ѳдинство. При этомъ она попадаетъ—от- кровенно заявляетъ лейпцигскій профессоръ—въ довольно затруднительное положеніе. Когда ста- віггся проблема „природыа, то мы имѣемъ дѣло съ членами одного ряда и намъ дана общая „форма“: споры могутъ возникнуть только по поводу того или иного „содержанія“, вкладываемаго въ эту форму. „Можно сомнѣваться въ томъ, начинается ли со- временное міровое развитіе съ газообразно-хаоти- ческаго начальнаго состоянія; но всегда необходимо будетъ мыслить себѣ какъ относительное начало какую-либо форму распредѣленія матеріи“. Точно также дѣло обстоитъ и съ проблемой „духа“. И здѣсь возможны споры о томъ или иномъ содер- жаніи: напр., мы доказываемъ приматъ хотѣнія въ комплексѣ психическихъ явленій, a противополож- нал школа выдвигаетъ на первый планъ предста- вленія; но опять-таки нѣкоторое общее начало, об- щая канва для споровъ дана. „Остается неоспори- мымъ одно, a именно, что надлежитъ предполо- жить какъ первоначальное какое-либо духовное со- держаніе, т. е. такое, которое слѣдуетъ себѣ мыслить по образцу явленій нашего сознанія“. Этого нельзя сказать относительно общей основы всего опыта. Въ даныомъ случаѣ, неизвѣстной величиной, кото-
— 127 —рую мы должны найти и опредѣлить, является не только содержаніе, но и сама форма. Намъ даются два ряда, два совершенно разнородные опыта и указаніе на нѣкоторое единство ихъ. Отсюда воз- можность самыхъ разнообразныхъ рѣшеній въ ма- теріалистическомъ или идеалистическомъ, мони- схическомъ или дуалистическомъ духѣ. Но недо- статочность имѣющихся въ наличности данныхъ, тѣмъ не менѣе, не смутцаетъ Вундта, не удержи- ваетъ его отъ экскурсіивъ область „запредѣльнаго“ par exellence. Капитализмъ немыслимъ безъ капи- талистовъ! Требуется, во что бы то ни стало, от- мѣтить ихъ дирижирующую роль. И идеологъ ка- питалистической буржуазіи, заявившій себя ранѣе ревностнымъ поборникомъ экспериментальныхъ зяа- ній, обращаѳтся въ свою противоположность—въ не менѣе ревностнаго поборника метафизики.Оказывается, что отсутствіе достаточныхъ данныхъ -вовсе еще не позволяетъ намъ квалифицировать область запредѣльнаго, какъ „царство пустыхъ воз- можностей, въ которомъ разуму приходится вполнѣ уступить господство фантазіи“. Отъ отказа зани- маться вообще антологической проблемой, аргу- ментируетъ Вундтъ, мы мало выиграли. Подобный отказъ не уменыыилъ бы, а, напротивъ, увеличилъ бы трудность рѣшенія вопроса о соотношеніи духа и тѣла. Этимъ мы создали бы почву для торжества наиболѣе неудовлетворительной и поверхностной изъ антологическихъ точѳкъ зрѣнія—точки зрѣнія „вульгарнаго дуализма“.—Да, дѣйствительно, если говорить о друхъ независимыхъ друтъ охъ друга рядахъ, характеризуя эти ряды какъ подчиненные какому-то общему началу и, въ то же время, от- рицать названное начало, подобная позиція равно- сильна позиціи „вульгарнаго дуализма“ чистѣйшей воды. И Вундтъ спѣшитъ преодолѣть его. Онъ ссы-
— 128 —лается при этомъ на примѣръ... картезіанства и философіи Вольфа. Выдвинувъ понятія о двухъ независимыхъ, не допускающихъ взаимнаго воз- дѣйствія субстанціяхъ духовной и матеріальной, обѣ философскія системы принуждены были уста- новить связь между этими субстанціями черезъ посредство третьей, высшей субстанціи. „Этотъ ис- торическій. примѣръ явственно показываетъ, что мы имѣемъ здѣсь дѣло съ проблемой, отъ которой нельзя безъ дальнихъ разсужденій отдѣлаться ссылкой на ея неразрѣшимость“.Итакъ, философія должна, по мнѣнію Вундта, перешагнуть грашіцы опыта, „дополнить“ послѣд- ній. Требуется продолжать философскій анализъ до тѣхъ поръ, пока мы не получимъ идеи един- ства, охватывающей оба независящіе другъ отъ друга ряда. Высказавши подобный взглядъ, Вундтъ спѣпіитъ сейчасъ же сдѣлать важную для него оговорку: онъ заявляетъ, что единство міра можетъ мыслиться нами или какъ единство матеріальное или какъ единство духовное: третьяго рѣшенія проблемы не существуетъ. Судя по предварительнымъ замѣча- ыіямъ, слѣдовало бы ожидать иной постановки во- проса. Вундтъ раныпе доказывалъ категорически, что для построенія идеи мірового единства мы не располагаемъ никакими положительными данными, —пикакимъ „содержаніемъ“ и никакою „формулою“. Другими словами, онъ обѣщалъ предложить намъ идею всеобщаго единства, созданную не по образу и подобію психическаго или матеріальнаго единства, единства какого-либо изъ двухъ „рядовъ“.Теперь дѣ- лается замѣчаніе противоположнаго характера: чи- татели „Системы философіи“ оповѣщаются, что авторъ ея намѣренъ надѣлить новое попятіе чер- тами, свойственными одному изъ противостоящихъ, соподчиненныхъ „началъ“;—которому имепно, от-
— 129 —гадать не трудно, разъ намъ извѣстны синпатіи Вундта. Приравнявъ организаторскую волю орга- низуемой массѣ, Вундтъ снова возстанавливаетъ первую въ ея „господскихъ“ правахъ. Отличная, согласно его первоначальному заявленію, отъ пси- хическаго ряда третья, все—объединяющая вели- чина оказывается на самомъ дѣлѣ не чѣмъ иньгаъ, какъ заключительнымъ членомъ эхого ряда. Вер- ховный „руководитель“ капиталистическаго пред- пріятія противостоитъ промежуточнымъ организа- торскимъ звеньямъ, какъ организаторъ организу- емымъ, и, одновременно, стоитъ съ ними рядомъ, какъ организаторъ съ организаторами.Свою идею всеобщаго единства Вундтъ отказы- вается назвать субстанціей. Онъ опредѣляетъ ее, какъ идею чистаго разума, т. е. въ кантовскомъ духѣ. Какъ кантовскій Богъ есть идея высшаго „формирующаго“, несубстанціоналыгаго начала, такъ и вундтово все-единство есть идея несубстан- ціональнаго цѣлаго, благодаря которому всѣ явле- нія получаютъ жизненный смыслъ, непреложную цѣнность. Въ свѣтѣ этой идеи исчезаетъ „пустоѳ и безотрадное“ міровоззрѣніе, видящее во внѣш- немъ распорядкѣ явленій, въ ихъ механической связп истинную сущность послѣдиихъ. Вмѣсто него мы усваиваемъ взглядъ на космическій мѳ- ханизмъ, какъ на внѣпшюю оболочку духовной дѣятельности и творчества. A человѣческій духъ изъ безжизненнаго отраженія противостоящаго ѳму начала—отраженія, какимъ знаетъ его упомянутое „пустое и безотрадное“ міровоззрѣніе—превращает- ся въ активную силу, въ „одинъ изъ безсчислен- ныхъ узловыхъ пунктовъ въ міровомъ процессѣ,— пунктовъ, въ которыхъ становленіе и дѣйствованіе духовнаго міра собирается въ непрерывную и цѣ- леобильную связь процессовъ,“ превращается въ
— 130„микрокосмъ“, отражающій развитіѳ цѣлаго, „ми- крокосма". „Само это цѣлое недоступно воспріятію іі непостижимо, но его въ качествѣ необходимаго постулата должно тѣмъ не менѣе имѣть въ виду, мысля себѣ всякое отдѣльпое содержаніе міровьіхъ процессовъ, такъ какъ только въ идеѣ такого цѣ- лаго получаютъ непреложную цѣнность преходящія частичныя цѣли, къ осуществленію которыхъ стре- мится единичное“. Самъ по себѣ человѣческій духъ, какъ и всякое отдѣльное явленіе, предста- вляетъ собой величину отрицательную. Лишь „все- общее единство“, лишь „мірооснова“ сообщаетъ ему положительное содержаніе и вмѣстѣ съ тѣмъ дѣла- етъ его истинной индивидуальностью. Сами по себѣ промежуточныя организаторскія звенья, т. е. будучи взяты внѣ общаго плана предпріятія, плана, опре- дѣляемаго „верховными организаторами“, никакой роли въ производствѣ играть не могутъ, точно так- же, какъ и вся организуемая „масса“. Лишь будучи опредѣляемы во всѣхъ своихъ функціяхъ и актахъ волею верховнаго организатора, они вводятся въ цѣпь производственныхъ факторовъ, получаютъ- возможность выступать въ качествѣ „руководите- лейа, оказывать воздѣйствіе на организуемую массу.При этомъ Вундть усиленно подчеркиваетъ эле- ментъ сіктуальности. Идея всеобщаго единства, „міроосновы“ сводится y него къ идеѣ всеобщей воли. Человѣческій духъ характеризуется имъ какъ ком- плексъ извѣстыыхъ внутреннихъ процессовъ и какъ активный участникъ процессовъ міровыхъ. Актуаль- ности противополагается понятіе о субстанціональ- номъ началѣ, противъ котораго Вундтъ съ немалымъ. упорствомъ и послѣдовательностью ведетъ борьбу.Онъ стоитъ, въ данномъ случаѣ, на почвѣ тѣхъ. воззрѣній, которыя были усвоены еще классиками поздняго періода мануфактурной философіи — Юмомъ и Кантомъ, даетъ новѣйшую формулировку
— 131 —этихъ воззрѣній. Мы позволимъ себѣ не вдаваться въ разборъ лредложенной имъ формулировки, не будемъ выяснять его теоріи,, волюнтаризма“. Огра- ничимся простымъ констатированіемъ симпатій Вундта къ „динамизму“ и, вмѣстѣ съ тѣмъ, ука- заніемъ на соціально-экономическія предпосылки подобнаго рода философскихъ симпатій.Въ главѣ объ Юмѣ мы уже давали соціально- экономическое объясненіе философскаго динамизма. Напомнимъ, что, по нашему мнѣнію, названный динамизмъ отвѣчаетъ высоко развитой „подвиж- ности“ капитала, его „эластичности“, отвѣчаетъ той быстротѣ, съ которой капиталистическія пред- пріятія мѣняютъ свой внѣшній обликъ, отвѣчаетъ тому безразличію, съ которымъ „верховные руко- водители“ относятся къ той или иной области про- изводсхва, къ тому или иному составу своего „ис- полнительскаго“ персонала.Строго-опредѣленнаго общаго типа исполнителей, какъ рабочихъ, такъ и „подчиненныхъ организа- торовъ“ для собственниковъ „эластичныхъ“ пред- пріятій не существуетъ. Правда „новая фабрика“ открываетъ свои двери труду квалифицированному и высококвалифицированному, выбрасывая, такимъ образомъ. за бортъ производства массы „необучен- выхъ“ рабочихъ. Но и въ рамкахъ квалифициро- ваннаго труда возможно безконечное разнообразіе типовъ „исполнителей“. Слѣдовательно идеологи современнаго авангарда капиталистической бур- жуазіи не могутъ говорить ни о какихъ „постоян- ныхъ“ организуемыхъ началахъ, а, напротивъ, дол- жны характеризовать послѣднія, какъ нѣчто въ высшей степени измѣнчивое, нѣчто, вѣчно нахо- дящееся въ состояніи движенія.Отсюда—критика „субстанціональныхъ“ понятій Отсюда апоѳеозъ „актуальности".
XII,Эмпиріонритицизмъ.Принятая Вундомъ доктрина „психофизическаго параллелизма“ не является строго послѣдователь- ной. Правда, „рядыа рѣшительно противопостав- лены другъ другу, правда, категорически отри- цается возможность всякаго непосредственнаго взаимодѣйствія мѳжду ними. Но отношеніе ихъ соотвѣствія другъ другу обрисовано не съ доста- точною полнотой. Для психическаго фактора, при- знаннаго доминирующимъ, для „воли№ сдѣлано нѣ- которое исключеніе: Вундтъ характеризуетъ ее, какъ не имѣющую точно опредѣленной физиче- ской „параллели“.Дальнѣйшее развитіе философіи должно было устранить и эту неболыпую уступку въ пользу стараго „вульгарнаго“ пониманія антитезы орга- низуемаго и организующаго „началъ“, такъ какъ развитіе современнаго капитализма, въ своихъ дальнѣйшихъ поступательныхъ шагахъ, обуслав- ливало ещѳ болѣе усиленный ростъ „промежуточ- ныхъ организаторскихъ звеньевъа и еще болѣе серьезное „поражетѳ“ ихъ. Система ѳмпиріокри- тицизма выполнила подобную мисеію, сдѣлала требуемое „дополненіе“ къ взглядамъ первоучите- лей „параллелистическаго“ міровоззрѣнія. Была дана картина дѣйстаитѳльно полнаго и точнаго сотвѣтствія психическаго и физическаго ^рядовъ“.При этомъ дѣло не обошлось безъ нѣкотораго, весьма любопытнаго и поучительнаго недоразумѣ- нія. Сторонники „психофическаго параллелизма“
— 133 —забили тревогу. Вундтъ выступилъ съ простран- ными разсужденіями на тему „0 наивномъ и кри- тическомъ реализмѣ“ („Ueber naiven und kritischen Realismus“, въ „Philosophische Studien“, 1897 r.), долженствовавшими уничтожить варождавшуюся философскую школу. Изъ этихъ разсужденій явство- вало, что „дополненіе“ было учтено, какъ попытка создать нѣчто совершенно отличное отъ стараго, нѣчто противоположное послѣднему. Доказатель- ство полнаго и строгаго соотвѣствія „психиче- скаго“ и „физическаго“ приравнивалось стремле- нію свести психическое къ физическому, объяснять первое изъ второго. Критика Вундта не имѣла сокрушающей силы, била въ воображаемую цѣль. Выступленіе Вундта и послѣдовавшій затѣмъ отвѣтъ изъ лагеря учениковъ Авенаріуса *) не знаменовали собой столкновенія міропониманій, иринадлежащихъ двумъ различнымъ классамъ или двумъ крупнымъ группамъ одного и того же клас- са. Соціально-экономической подоплекой означен- наго философскаго состязанія являлась, въ дан- номъ случаѣ, сравнительно незначительная раз- ница между наиболѣе лередовыми и нѣсколько менѣе передовыми типами новѣйшихъ капитали- стическихъ организацій. Но всякія, даже малѣй- пгія тренія, имѣюіція мѣсто въ нѣдрахъ буржуаз- наго класса, квалифицируются идеологами послѣ- дняго, какъ имѣющія „всеобщее“, „общечеловѣ- ческое“ значеніе, какъ борьба діаметрально про- тивоположныхъ, исключающихъ другъ друга на- чалъ. Такъ обстояло дѣло и во время поединка Вундта съ эмпріокритиками.Участники поединка полагали, что расхожденіе ихъ взглядовъ—коренное, носитъ „качественный“*) Первымъ отвѣтвлъ Карстаньенъ.
— 134 —характеръ, тогда какъ споръ шелъ не о чемъ иномъ, какъ лишь о степени послѣдователыіости, съ ко- торою обосновывалась платформа „параллелизма“. Впрочемъ одна изъ сторонъ, защищаясь отъ на- правленныхъ противъ нея ударовъ, нрянуждена была косвенно признать родство своихъ воззрѣній съ воззрѣніями противника. Вуидтъ—возражали эмпи- ріокритики на центральный изъ выдвинутыхъ имъ аргументовъ—напрасно приписываетъ Авенаріусу то, чего послѣдній и не думалъ утверждать: Аве- наріусъ отнюдь не сводить психическихъ явленій на явленія физическаго ряда; онъ связываетъ первыя со вторыми лишь логически. Такой яменно характеръ имѣетъ „функиіональная“ зависимость между ними. Другими словами, послѣдователи эмпяріокритической философіи выясняли, что ни- какихъ отступленій отъ идеи „параллелизма“ они не дѣлаютъ.Мы доляшы сказать бблыпе: эксгшріокритическую философію слѣдуетъ понимать, прежде всего, какъ апологгю названной идеи. Понятіе функціональной зависимостя есть отрицаніе завнснмостн прнчнн- ной. Если Авенаріусъ н называлъ гісихическій рядъ зависимимъ, a фнзнческій рядъ независимымъ жнзненнымъ рядомъ, то его термннологія не дол- жна вводнть насъ въ заблужденіе. „Прнзнаніе объектявнаго ряда незавнснмымъ, комментнруетъ точку зрѣнія эмпиріокрнтнзма Геффдннгъ *), осно- вано лншь на мотнвахъ цѣлесообразностя. Отно- шеніе меяіду двумя жнзненнымн рядамн можно сдѣлать н обратнымъ, я окончательная точка зрѣ- нія Авенаріуса выражеяа нмъ была какъ-то въ разговорѣ въ слѣдующнхъ словахъ: Jch kenne*) Геффдингъ: „Современные философы“, перев. подъ редакц. професс. A. JI. Погодина, стр- 122 (курсивъ нашъ, В. Ш.).
— 135 —weder Physisches noch Psychisches, sondern nur ein drittes. („Я не знаю ни физичѳскаго, ни пси- хичеекаго, a нѣчто третье“). При ближайшемъ йзслѣдованіи его изложенія оказывается, что съ его стороны было иллюзіей предполагать, будто въ основу своей системы онъ кладетъ объектив- ний жизненный рядъ.“ Выводъ Геффдинга слѣ- дуетъ, въ общемъ, признать правшіьнымъ. Неудач- на лишь его ссылка на „мотивы цѣлесообразыо- сти“: мотивы эти туманны и неопредѣленны.Авенаріусъ, въ данномъ случаѣ, дѣлалъ лишь уступку матеріалистической фразеологіи, уступку, обусловленную его соціальной позиціей. Чтобы по- нять суть этой уступки, намъ необходимо припом- нить сказаняое въ предыдущей главѣ по поводу экономической подпочвы ученія „психофизическаго параллелизма“. Названное ученіе, какъ выясняли мы, является идеологическимъ отраженіемъ того обстоятельства, что степень „зависимости“ проме- жуточныхъ организаторскихъ звеньевъ отъ капи- тала, съ завоевательными шагами „новой фабрики“ значительно повысилась. Идеологи передовой груп- пы капиталистической буржуазіи, отмѣчая назван- ное обстоятельство съ помощью имѣющихся въ ихъ распоряженіи философскихъ символовъ стали развивать взглядъ на „духовное“ начало, какъ на начало „подчиненное“, занимающее въ іерархіи понятій мѣсто, аналогичное мѣсту, занимаемому „матеріей“, стоящее съ послѣдней, такъ сказать, на одной доскѣ. Правда, подобная оцѣнка „духов- наго“ носила условный характеръ: „духъ“ прирав- нивался „матеріи“ въ извѣстныхъ случаяхъ, a въ другихъ случаяхъ онъ опять-таки, какъ и прежде, противополагался матеріи въ качествѣ „высшаго“ дирижирующаго начала. Но, какъ-ни-какъ, такая оцѣнка дѣлалась. И если ее отнюдь нельзя ото-
— 136 —жествлять съ точкой зрѣнія матеріализма, то все- же, по сравненію съ вульгарнымъ еішритуализ* момъ, воззрѣнія „параллелистовъ“ могли многимъ показаться матеріалистическими. Тоже самое и отноеительно воззрѣній эмпиріокритицизма. Воз- можность сближенія ихъ съ матеріализмомъ оео- бенно велика. Эмпиріокритицизмъ—доктрина, кон- статирующая окончательное „фіаско“, постигшее промежуточныя организаторскія звенья. Ни одна изъ предыдущихъ философскихъ системъ не имѣ- ла основаній столь яркими штрихамя подчерки- вать ихъ „подчиненное“ положеніе, столь рѣпш- тельно сопоставлять ихъ съ „организуѳмой мас- сой“. И среди широкихъ слоевъ читающей публики объ эмпиріокритіщизмѣ сложилось мнѣніе, какъ о матеріалистической школѣ. Болѣе того, даже спеціалисты-философы ошибочно судятъ о немъ: самъ патріархъ новѣйшей философіи, Вильгельмъ Вундтъ назвалъ его „матеріализмомъ“. Наконецъ, что всего интереснѣе, и эмпиріокритики, отмеже- вываясь отъ матеріализма, въ то же время поль- зуются иногда его терминологіей, a иногда даже начинаютъ какъ бы колебаться въ своихъ антима- теріалистическихъ взглядахъ. Характерно, что свою „окончательную“ точку зрѣнія съ безусловной ясностью и опредѣленностью Авенаріусъ форму- лировалъ ляшь въ частномъ разговорѣ, a нѳ на страницахъ своихъ произведеній, формулировалъ, такъ сказать, полуоффиціально. Правда, суть дѣла не въ оффиціальномъ признаніи, не въ „формулѣ“. Но отсутствіе послѣдней все же является, до извѣ- стной степени, поучительнымъ. Въ качествѣ „под- чиненныхъ“ промежуточныя организаторскія звенья приравниваются организуемой „массѣ“, „психиче- ское“ разсматривается, какъ „физическое“, „мате- ріальное“. И подобное „приравниваніе“ Авенаріусъ
— 137 —обозначаетъ терминомъ, ісоторый. дѣйствительно, можно истолковать въ „матеріалистическомъ“ ду- хѣ. Опредѣлить психическій рядъ зависгшымъ, въ сущности, значитъ „свести“ его къ другому ряду. А, между тѣмъ, здѣсь подчеркивается лишь взглядъ на организаторское начало, какъ на „организуе- мое“, взглядъ на психическое и физическое какъ на нѣчто такое, что, съ точки зрѣнія „третьяго“ начала, можно считать равноцѣннымъ.„Зависимость“, въ данномъ случаѣ—синонимъ „ соподчиненности“.A будучи опредѣляема, какъ „логическая“ связь, эта „зависимость“ является концепціей точнаго соотвѣтствія двухъ организуемыхъ „началъ“. Ка- ждое психическое явленіе находигь себѣ физиче- скій коррелатъ. Оба ряда продолжаются, такъ ска- зать, на одинаковое разстояжіе. Понять психиче- ское можно лшпь какъ организуемую въ связи съ „низшими“ организуемыми элементами величину. Дѣятельность каждаго изъ промежуточныхъ орга- низаторскихъ звеньевъ развивается въ рамкахъ извѣстной организуемой группы, извѣстной „ма- теріи“. Измѣненія, имѣющія мѣсто въ дѣпи про- межуточныхъ организаторскихъ звеньевъ, совер- шаются при наличности измѣненій, наблюдаемыхъ въ „тѣлѣ“, въ „матеріи“. Такова реальная подо- илека, подсказавшая эмпиріокритицизму мысль о классификаціи человѣческаго познанія, основываю- щейся на принципѣ классификаціи „біологиче- ской“. Но съ матеріализмомъ подобная „біологія“, повторяемъ, ничего общаго не имѣетъ. Означенный принципъ усваивается эшіиріокритической школой, какъ даѳтъ понять глава послѣдней, собственно „для легкости“.Насъ не должно вводить въ заблужденіе и вы- дВйгаемое эмпиріокритицизмомъ понятіе „полноты
— 138 —нашего опыта“, отрицаніе дуализма „внѣпшяго“ и „внутреннаяго“ міровъ, дуализма „вещи“ и „мысли“.Этотъ дуализмъ—учитъ Авенаріусъ—есть плодъ извѣстнагопроцессанашего абстрагирующаго мыш- ленія—„иптроекціи“. Я вижу, напр., человѣка и дерево. При этомъ возможны двѣ точки зрѣнія: я могу смотрѣть на человѣка и на дерево просто какъ на двѣ вещи, противопоставленныя другъ другу („абсолютная“ точка зрѣнія), но могу также брать ихъ въ извѣстной связи, опредѣлять дерево какъ условіе опыта человѣка. Я утверждаю: дере- во существуетъ внутри человѣка „въ качествѣ чего-то отличнаго отъ окружающей человѣка сре- ды: я „вношу“ дерево въ человѣка и называю внесен- ный предметъ „впечатлѣніемъ", „представленіемъ“. Такъ расширяю я область опыта даннаго чело- вѣка, но расширяю, разумѣется, лишь мысленно. На самомъ же дѣлѣ, данный человѣкъ имѣетъ въ своемъ опытѣ лшпь извѣстную вещь. Процессъ „внесенія" „интроецированія" я могу тіродолжить и далѣе—могу представить себя на мѣстѣ наблю- даемаго мною человѣка и приписать себѣ вообра- жаемый, дополнительный опытъ. Получится, та- кимъ образомъ, картина міра, раздѣлеынаго на двѣ части противоотоящія другъ другу. Но антитеза „внѣшняго“ и „внутренняго“ міра — чистѣйшая фикція.Анализъ этой антитезы чрезвычайпо важенъ, онъ долженъ привести къ обоснованію монисти- ческаго міровоззрѣнія. Комментаторы философской системы Авенаріуса усиленно подчеркиваютъ дан- ное обстоятельство. „Раскрытіемъ недопустимости интроекціи—заявляетъ одинъ изъ нихъ *), доети-*) Рудольфъ Влассакъ; цитир. y Маха въ „Анализѣ ощу- щеній“, стр. 52.
— 139 —гаются двѣ цѣли. Во-первыхъ вносится извѣстный свѣтъ въ область теоріи познанія. Оказываются мнимыми проблемами всѣ тѣ проблемы, которыя ставятъ вопросъ объ отношеніи нашихъ „ощуще- ній“, „представленій“, „содержанія сознанія“ къ „матеріальнымъ вещамъ“, образами, знаками и т. д., которыхъ вышеупомянутые продукты интроек- ціи должны быть. Мнимыми проблемами оказы- ваются проблемы проекціи въ теоріяхъ простран- ства, вынесеніе наружу пространствеыныхъ ощу- щеній и т. д. Во-вторыхъ, исключеніе интроекціи означаетъ, что другой психологіи, кромѣ физіоло- гической, быть не можетъ. Разъ стало яснымъ, что „содержанія созпанія№, „психііческіе процес- сы", происходящіе вмѣстѣ съ измѣненіями нерв- ной системы, представляютъ собой не что иное, какъ элементы окружающей среды, которые я вно- шу въ друтого человѣка, a въ концѣ-концовъ и въ самого себя, то въ нервной системѣ я не могу искать ничего, кромѣ физіологическихъ процес- совъ. Тогда отпадаетъ всякая спеціальная психи- ческая причинность, отпадаютъ всѣ вопросы о томъ, совмѣстимо ли съ принципомъ сохраненія энергіи вторженіе психическихъ силъ въ физіоло- гическіе процессы, происходящіе въ мозгу“.Столь многообѣщающая критика „интроекціи“ находитъ себѣ слѣдующее соціально-экономическое объясненіе. Даны три элемента: „яа, друтое „я“, въ качествѣ объекта, и извѣстное матеріальное явленіе, т. е. даны три обычныя „начала“, взаи- моотношеніями которыхъ занимается умозритель- ная филоеофія: верховная „организаторская“ воля „подчиненное“ организаторское звено и матеріаль- ное „тѣло“. Верховная организаторская воля уста- навливаетъ зависимость меягду двумя послѣдними. Подчинѳнное организаторское звено, будучи взято,
— 140 —какъ объектъ ея воздѣйствія, можетъ разсматри- ваться или какъ организуемое или какъ органи- зующее. Въ первомъ елучаѣ верховный организа- торъ имѣетъ передъ собой только „вещь“, только „тѣло“. Въ свою очередь, подчиненный организа- торъ, если стать на его „абсолютную“ точку зрѣнія, т. е. если смотрѣть на него какъ на орга- низатора, не зависящаго отъ управляющей имъ „воли“, въ лицѣ рабочихъ имѣетъ передъ собой также только „вещь“, или „тѣло“. Но возьмемъ второй случай: подчиненный организоторъ яв- ляется для верховной „воли“ не только органи- зуемымъ, но и организующимъ.При этомъ его организаторская дѣятельность характеризуется какъ дѣятельность, обусловленная и санкціонированная названною „волею“; послѣдняя опредѣляетъ связь между двумя имѣющимися въ ея распоряженіи „объектами“ (человѣкомъ и дере- вомъ), проводитъ между ними рѣзкую демарка- ціонную линііо, приписываетъ одному изъ нихъ (человѣку) свойства „субъекта“. Бывшій „объекттД превращенный теперь въ „субъектъ“, ^организу- етъ“ матерію: человѣкъ вмѣщаетъ въ себѣ дерево, но дерево преобразованное, „представленіе“ о де- ревѣ. Однако, слѣдуетъ твердо помнить, что орга- низаторскія полномочія даны ему свыше, a не со- ставляютъ лично ему принадлежащаго достоянія, его „прирожденныхъ правъа: въ подчеркиваніи этого факта и заключается главная суть ученія Авенуріуса объ интроекціи. Авенаріусъ доказы- ваетъ, что подчиненное организаторское „начало“, само по себѣ, есть начало организуемое, находя- щееся по отношенію къ верховной организующей волѣ въ положеніи такой же зависимости, какъ и обыкновенная „матерія".Подчиненные организаторы, повторяемъ еще разъ,
— 141 —потерпѣли рѣшительное фіаско въ борьбѣ за су- ществованіе и согласно воззрѣніямъ идеологовъ новѣйшей капиталистической буржуазіи, какъ бы слились съ организуемой массой. На почвѣ по- добнаго фіаско сложилось, какъ мы отмѣчали, ученіе Вундта о „представленіягь—объектахъ“. На той же почвѣ сложилось и родственное ученіе щорихскаго профессора объ интроекціи.Равнымъ образомъ, „полнота человѣческаго опы- та“ доказывается и ученіемъ Авенаріуса о „прин- ципіальной координаціи, точнѣе, тѣмъ тезисомъ названнаго ученія, который гласитъ, что въ качествѣ взаимно-противопоставленныхъ членовъ координа- цій могутъ быть не только „тѣла“ и „вещи“, но и „центральныя системы“ другихъ людей, взятыя вмѣстѣ со всѣми ихъ „объектами“. „Субъектъ“ превращается въ „объектъ“ и, какъ объектъ, все- цѣло приравнивается „матеріи“. Организаторъ, бу- дучи организуемъ, Яявляется такимъ же предста- вителемъ организуемой массы, какъ и рабочій ііерсоналъ.Но, упраздняя дуализмъ вещи и мысли, субъ- екта и объекта, эмпиріокритицизмъ, какъ и фило- софія Вундта, упраздняютъ его „на часъ". У Аве- наріуса, какъ и y Вундта, „ряды“ оказывается, въ сущности, „несоизмѣримыми“. И вмѣсто матеріа- листическаго міропониманія, котораго слѣдовало бы ожидать, считаясь съ категорическими заяв- леніями о „полнотѣ опыта“, на сцену выдвигаются воззрѣнія, свидѣтельствующія объ идеалистиче- скихъ симпаііяхъ эмпиріокритицизма. Организа- торское начало все-таки, въ конечномъ итогѣ, есть начало дирижирующее. Отъ подобнаго представле- нія о немъ не могутъ отрѣшиться идеологи бур- жуазіи, въ томъ числѣ ни Вундтъ, ни Авенаріусъ.Но на пути идеалистическихъ построеній Вундтъ
— 142 —я Авенаріусъ расходятся. Авторъ „Системы фи- дософіи" обнаруживаетъ пристрастіе къ „кантіаы- екимъ“ мотивамъ. Авторъ „Человѣческаго понятія о мірѣ“ высказываетъ взгляды, приближающіе его къ позиціи, которую нѣкогда занималъ Беркли.Спѣшимъ оговориться. Мы не намѣрены вовсе утверждать, что произведенія клойнскаго епископа опредѣлили точку зрѣнія Авенаріуса, что они ока- зали непосредственное вліяніе на послѣдняго. Но сходство идеалистическихъ позицій обоихъ фило- софовъ несомнѣнно. Объ этомъ сходствѣ говоритъ уже упомянутое нами ученіе о принцтгіальной координацш, взятое въ цѣломъ.Съ такою же прямолинейностью, какъ и Беркли Авенаріуеъ выставляетъ тезисъ: внѣ субъекта нѣтъ объектовъ. Каждая „вещь“ должна непремѣнно „относиться“ къ центральной нервной системѣ, играющей роль функціоналыіаго центра. При этомъ можетъ быть сдѣлано возраженіе: слѣдовательно, Авенаріусъ допускаетъ, что міръ не существуетъ, ибо къ данной цеатральной системѣ можетъ отно- сится лишь неболыное число вещей; остальныя вещи—внѣ поля зрѣнія этой системы: такимъ обра- зомъ, говорить объ ихъ существованіи мы не имѣ- емъ ни малѣйшаго права. Наподобное возраженіе отвѣчалъ еще Берли; міръ дѣйствительно, не суще- ствовалъ бы, если бы во всемъ мірѣ былъ одинъ только „субъектъ“, одна только „душа“. Но субъ- ектовъ не одинъ, a очень много. И та или иная вещь, не будучи воспринимаема даннымъ субъ- ектомъ, воспринимается какимъ-нибудь другимъ. Значитъ, она существуетъ; значитъ, существуютъ всѣ вещи, значитъ, существуетъ міръ. Въ свою очередь, Авенаріусъ также признаетъ наличность не одного „субъекта“, не одной центральной нерв- ной системы, a безконечнаго множества ихъ. И для
— 143 —него „слѣдовательно, какъ и для Беркля, матеріа- ный міръ, хотя и понимаемый какъ „отраженіе“ субъекта или, выражаясь эмпиріокритической тер- минологіей, какъ „относимый“ къ центральной нервной системѣ, является не фикціей, a нѣкото- рою реальностью.Сходство между воззрѣніями Авенаріуса и Беркли пдетъ далыые. У Беркли субъектъ не „творитъ“ объектовъ. Онъ воспринимаетъ ихъ лишь кагсь нѣчто данное извнѣ. Такъ же вопросъ поставленъ и y Авеяаріуса. Онъ говоритъ лишь объ „относи- ■мости“ объектовъ къ субъекту. Центральная ыерв- ная система беретъ то, что ей дается; никакого творческаго акта она, въ этомъ случаѣ, не совер- шаетъ.Здѣсь сходство кончается. Беркли выдвигаетъ понятіе верховной субстанцін, божества, волею ко- тораго объекты, предетавляющіе собой нѣчто отлич- ное отъ субъекта, воспринимаются послѣднимъ. Въ числѣ понятій, съ которыми оперируетъ Авенарі- усъ, вы ни верховной субстанція, ни божества не найдете. И, если разбирая теорію интроекціи, мы говорили о верховной волѣ, то отсюда еще не слѣ- дуетъ, что для Авенаріуса верховное организую- щее начало и ценхральная нервная система—си- ионимы. Правда, когда онъ трактуетъ о проявле- ніяхъ высшей организаторской воли, онъ иллю- стрируетъ эти проявленія на примѣрѣ названной системы. Но, въ то же время онъ заявляетъ, что любая центральная нервная система можетъ быть членомъ другой центральной нервной системы, фигурирующей въ качествѣ центра, т. е. играть роль подчияеннаго, „органнзуемаго“ начала. A обращаться въ „организуемое“ начало „верхов- пый руководительа нн въ коемъ случаѣ не моясетъ.
— 144 —Это—привилегія, твердо установленная за нимъ исторіей философіи.Итакъ, наличность „верховной" организаторской воли оффиціально, т. е. при помощи освященпыхъ философской традиціей понятій, не утверждается. Верховный „руководитель “ не фигурируетъ даже ни въ видѣ кантіанской идеи разума, кантіанской „формы“, ни въ видѣ вундтовскаго „всеобіцаго единства“. Однако, онъ все же имѣется, все я«е является главнымъ элементомъ философской ои- стемы. Всѣ явленія разсматриваются именно съ его точки зріьнія. Его „незримое“ присутствіе посту- лируется необычайно высокой оцѣнкой оргашгза- торскаго начала, выдвигаемой наряду съ представ^- леніемъ объ организуемыхъ организаторахъ. И въ той общей картинѣ міра, которую даютъ философ- скія разсужденія Авенаріуса, на первый планъ вы- ступаетъ какъ разъ организаторскійхарактеръ орга- низующихъ факторовъ. Подобной картины міра не получилось бы, если бы идеологъ буржуазіи имѣлъ въ виду исключительно промея«уточныя оргашіза- торскія звенья.Міръ представляетъ y Авенаріуса аггломератъ центральныхъ нервныхъ системъ. „Матерія“ абсо- лютно лишена всякихъ „качествъ“, какъ „первич- ныхъ", такъ и „вторичныхъ“, нѣкогда считавшихся ея необъемляемой принадлежностью. Рѣшительно все въ матеріи опредѣляется „духомъ", или, по терминологіи автора „Критики чистаго опыта“, центральной нервной системой. Современный ка- питалъ чрезвычайно ^эластиченъ“: для него не существуетъ рабочихъ разъ навсегда опредѣлен- наго типа, и существуютъ сегодня рабочіе извѣ- стной профеесіи и извѣстной квалификаціи, завтра—рабочіе другой профессіи и друтой ква- лификаціи, сегодня Иваны, завтра Павлы или
— 145 —Яковы. Правда, переходить къ эксітлуатаціи труда квалифицированнаго „лондонскаго рабочаго“ къ эксплуатаціи труда „китайскаго рабочаго, доволь- ствующагося поденной платой въ шесть полупен- совъ“ новая фабрика не можетъ, но, повторяемъ, разновидности квалификацій безконечны. И эмпи- ріокритицизмъ понимаетъ „матеріальныя“ явленія лишь какъ „связи“, сочетанія, комплексы, принад- лежащіе организующему началу и гіри этомъ по- стоянно мѣняющіеся. Тѣ или иные „предметы“ перестаютъ существовать въ опытѣ извѣстнаго субъекта, не переставая, однако, быть „предмета- миа, т. е. продолжая суіцествовать въ качествѣ объектовъ другихъ организаторскихъ единицъ. Если данное капиталистическоѳ предпріятіе „оттал- ісиваетъ" отъ себя извѣстныя категоріи рабочихъ, рабочихъ опредѣленной квалификаціи лли про- фессіи, это отнюдь еще не значитъ, что означен- ные рабочіе перестаютъ эксплуатироваться капи- таломъ, принуждены совершенно исчезнуть изъ области производства: они „притягиваются“ дру- гими пр едпріятіями.Точка зрѣнія идеализма въ стилѣ Беркли про- водится авторомъ „Критики чистаго опыта“ съ болыпою послѣдовательностью и даже съ боль- шею, чѣмъ въ трактатахъ самого клойнскаго епи- скопа. Новой по сравненію съ идеалистической концепціей послѣдняго, несомнѣнно, является ха- рактеристика промежуточныхъ организаторскихъ звеньевъ, въ свою очередь, какъ явленій и „комп- лексовъ“, опредѣляемыхъ верховной организатор- ской волей.Впрочемъ динамическій взглядъ на эти звевъя въ системѣ Авенаріуса, собственно, только ыамѣ- ченъ, но не развитъ. Болѣе яркую и детальную постановку вопроса мы находимъ y другого яе
— 146 —менѣе виднаго представитѳля эмпиріокритическаго міровоззрѣнія—y Эрнста Маха. Таково ученіѳ Маха о „л“, какъ логическомъ символѣ.Здѣсь намъ слѣдовало бы заняться разборомъ и оцѣнкой философіи названнаго мыслитѳля. Но сказанное выше о философскихъ взглядахъ Аве- наріуса дѣлаетъ подобную задачу излишней. Воз- зрѣнія обоихъ филоеофовъ почти тождественны. Самъ Махъ, выясняя различіе между своей систе- мой и системой цюрихскаго профессора, указыва- етъ лишь на несуіцественныя подробности (разли- чіе въ характерѣ пути, ириведшемъ къвыработкѣ эмпиріономистическаго пониманія міра, различіе въ оцѣнкѣ роли интроекціи). Еще менѣе сущест- венное значеніе имѣетъ разница въ терминологіи, употребляемой апостолами эмпиріокритицизма.Подобно Авенаріусу, Махъ знаетъ два „ряда“— психическій и физическій (два вида сочетаній эле- ментовъ). Какъ и y Авенаріуса, эти ряды несоиз- мѣримы и въ то же время представляютъ собой не что иное, какъ фикцію нашего мышленія. По- перемѣнно выдвигается то монистическая, то дуа- листическая точка зрѣнія: ііоперемѣнжо промежу- точныя организаторскія звенъя характеризуются то какъ организуемое, то какъ организующее начало. И, какъ y Авенаріуса, въ конечномъ итогѣ, про- возглашается диктатура „организаторской воли“. Рисуется идеалистическая картина міра: міръ— это комплексъ „ощущеній“.Правда, самъ Махъ идеалистомъ себя признать отказывается. Устанавливая свое идейное родство съ Беркли, онъ, тѣмъ не менѣе, протестуѳтъ про- тивъ отождествленія своихъ воззрѣній съ воззрѣ- ніями англійскаго философа. Но какова его аргу- ментація въ данномъ случаѣ? Онъ ссылается на то, что Беркли ставитъ олементы въ зависимость
— 147 —тъ чего-то, находящагося внѣ ихъ, въ зависимость отъ неизвѣстной величины (божѳства). Въ свою же систему понятія подобной зависимости онъневво- дитъ: въ ней говорится лишь о зависимости эле- ментовъ другъ отъ друга. Возраженіе Маха нельзя назвать удачнымъ. Центральное понятіе его фило- софской системы, знаменитое „ощуіценіе“ вовсе не является отрицаніемъ не только организаторскаго, но и верховнаго организаторскаго начала. Пустг, даже подвергается ушічтожающей критикѣ пред- ставленіе о „яи, о „субъектѣ", о „носителѣ“ пси- хическихъ качествъ, пусть это „я“ сводится къ простому комплексу ощущеній, комплексу въвыс- шей степени подвижному и устойчивому, суть дѣла отъ этого не мѣняется. Критика представле- нія объ „я“ дродиктована Маху взглядомъ на под- чиненныхъ организаторовъ, какъ на организуемую „массу“. Но, параллельно съ такимъ взглядомъ, вѣнскій философъ высказываегь воззрѣнія иного рода: онъ знаетъ организаторскую волю не только какъ организуемую, но и какъ организующую. Все его ученіе о комплексахъ ощущеній есть нѳ что ішое, какъ апоѳеозъ атой организующей воли. Внѣ нея ничего нѣтъ, все существуетъ въ ней и чс- резъ нее!Понятіе о „безличномъ руководителѣ“, какъ о субстанціи, уступило мѣсто понятію о немъ, какъ о проявленіяхъ его „волиа. Опять, какъ и y Аве- наріуса, оффиціально не признанный, онъ инког- нито присутствуетъ и распоряжается міромъ.
Заключеніе.Мы КОНЧИЛИ.Напоминаемъ, что мы не намѣревались предло- жить вниманію читателей исторги новой филосо- фіи. Задача наша была иная. Историческій анализъ игралъ дли насъ лишь роль вспомогательнаго средства. Мы прибѣгали къ нему, руководимые интересами теоретическаго характера. И намъ до- статочно было выяснить общій ходъ „философской эволюціи“ за извѣстный пѳріодъ, иллюстрируя нашу точку зрѣнія рядомъ примѣро&ъ. Несомнѣнно, можно было бы взять большее число примѣровъ, можно было бы заняться разсмотрѣніемъ большаго числа деталей при оцѣнкѣ каждой изъ выбранныхъ нами философскихъ системъ. Наряду съ умозрительными построеніями Вундта, Авенаріуса, Маха, мы могли бы, напр., подвергнуть анализу взгляды такихъ видныхъ представителей новѣйшей западно-евро- пейской философіи, какъ Ренувье, Брэдли или Бергсонъ. Разбирая систему Канта, мы могли бы остановиться, напр., на ученіи о „схемахъ“; илп, говоря о Вундтѣ, мы могли бы разобрать его те- орію „апперцепціи“. Но и безъ увеличенія коли- чества примѣровъ и безъ оцѣнки различныхъ де- талей, оставшихся внѣ поля нашего разсмотрѣнія, задачу, которую мы поставили себѣ, мы считаемъ выполненной.Область философіи—настоящая „Бастилія“ бур- жуазной идеологіи. До сихъ поръ для штурма ея сравнительно мало сдѣлано. И моментъ рѣыштель- наго штурма еще не наступилъ. Но, во всякомъ случаѣ, онъ приближается. И отъ насъ, марксис-
— 149 —товъ, зависитъ его наступленіе. Требуется усилен- ыая подготовительная дѣятельность. Необходимо имѣть въ виду, что, съ своей стороны, буржуазные идеологи не дремлютъ и укрѣпляютъ свою пози- цію. Они даже ііроникаются въ настоящее время увѣренностью въ томъ, что позиція ихъ, совер- шенно непристулна, „ И д еа л истическія “ симпатіи нѣкоторыхъ литераторовъ, стоящихъ подъ знаме- яемъ марксизма, въ свою очередь, создаютъ особенно благопріятную почву для подобной увѣренности.Настоящій очеркъ и долженъ отвѣтить поіреб- ностямъ текущаго момента. Штурму крѣпости пред- шествуютъ осадныя работы и борьба съ передо- выми фортами. Принять нѣкоторое участіе въ опе- раціяхъ такого типа,—въ установленіи предпосы- локъ для дальнѣйшей критики буржуазной фило- софіи—вотъ желаніе, дальше котораго мы нѳ шли, выступая передъ читателями съ нашимъ критико- философсеимъ изслѣдованіемъ. И участіе это, въ общемъ, сводится къ слѣдующему.Мы старались выяснить, что новая, „спекуля- тлвыаяа философія есть дѣтище капиталистиче- ской буржуазіи. Обычно, когда дѣлаются попытки опредѣлить классовую подоплеку тѣхъ или иныхъ философскихъ системъ, замѣчается тенденція ха- рактеризовать ихъ какъ идеологію мелкой буржу- азіи: такое объясненіе давалось, какъ извѣстно, напр., ученіямъ Канта или Лейбница. Но придер- живаться подобнаго взгляда—значитъ обманывать- ся на счетъ „боевыхъ силъа „Бастиліи“, предста- влять ихъ сѳбѣ меныпими, чѣмъ онѣ на самомъ дѣлѣ являются, значитъ доказывать, что передъ нами — не особенно опасный антагонистъ. Мы имѣли въ виду устранить возмояшость столь при- скорбныхъ недоразумѣній.Затѣмъ, мы задавались цѣлью дать примѣръ
— 150 —критической работы, послѣдовательно проводящей тезисъ марксизма: всякая идеочогія, какъ вообще всякое явленіе изъ жизни человѣческаго общѳотва, должна объясняться изъ условій производства (а не распредѣленія или обмѣна). Мы всѳ время раз- сматривали развитіе философскихъ идей именно какъ результатъ соотвѣтствующихъ измѣненій въ группировкѣ факторовъ производства, измѣненій во внутренней структурѣ капиталистическихъ прѳд- пріятій. Воззрѣнія буржуазіи опредѣляются, въ конечномъ счетѣ, соотношеніями, существующими между тремя категоріями лицъ, собранныхъ подъ кровлею мануфактуры или фабрііки. Всѣ предста- вленія буржуазіи о мірѣ и человѣкѣ строятся „ііо образу и подобію" ея промышленныхъ организацій. Философія—это наука объ организаторахъ и орга- низуемыхъ о дирижирующихъ „центрахъ“ и дири- жируемой „массѣ“.Если послѣднее опредѣленіе вѣрно, если намъ удалось, съ помощью приведенныхъ нами примѣ- ровъ, обосновать его, то мы получаемъ въ наше распоряженіѳ оружіе, котороѳ позволитъ особенно рѣшительно дѣйствовать противъ философской „бастиліи “.Марксизмъ, въ такомъ случаѣ, необхо- димо разъ навсегда долженъ отказаться отъ всякихъ „умозритѳльныхъ“ системъ. Для него „паукиа объ „организаторахъ“ и организуемой „массѣ“ суще- ствовать не моясетъ. И потому онъ, безъ малѣй- іпихъ оговорокъ, доля«енъ отвергнуть ее.Конецъ.
ОГЛ АВЛЕНІЕ.Стр.Предисловіе	 5I. Общее понятіе объ организующемъ иорганизуемыхъ „началахъ“	 11II.	Организующія и организуемыя „начала“ эпохи мануфактурнаго производства . . 15III.	Картезіанство . . •		25IV.	Спиноза	•			34V.	Лейбницъ		43VI.	Беркли		49VII.	Юмъ		58VIII. Кантъ		73IX.	Фихте, Шеллингъ, Гегель		80X.	Возрожденіе „мануфактурнойа философіивъ наши дни	100XI. В.Вундтъ		107XII. Эмпиріокритицизмъ	132Заключеніе	148