Д. Д. Ёлшин, Е. А. Мелюх, Е. В. Ходаковский
ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ МИЛЕЕВ (1878-1914)
Архитектурная археология и реставрация в России в начале XX века
Jb
Санкт-Петербург
2015


И. Л. Тихонов, доктор исторических наук, доцент кафедры археологии Института истории СПбГУ;
М. В. Медведева, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, заведующий Научным архивом ИИМК РАН
Ёлшин, Д. Д.
Ё55 Дмитрий Васильевич Милеев (1878-1914): Архитектурная археология и реставрация в России в начале XX века / Д. Д. Ёлшин, Е. А. Мелюх, Е. В. Ходаковский. — СПб. : ДМИТРИЙ БУЛАНИН, 2015. — 400 с.
ISBN 978-5-86007-799-7
Монография посвящена Дмитрию Васильевичу Милееву (1878-1914) — одному из наиболее знаковых исследователей и реставраторов русской архитектуры на рубеже XIX- XX вв. Научная биография Д. В. Милеева рассмотрена в контексте теоретических разработок и практического опыта в сфере архитектурной археологии, научной реставрации и методов сохранения объектов культурного наследия в Российской империи в начале XX в., дана оценка вклада исследователя в развитие дореволюционной отечественной науки, подробно рассмотрена судьба его научного наследия. Книга проиллюстрирована фотографиями и обмерами Д. В. Милеева, значительная часть которых публикуется впервые (НА ИИМК РАН, НИМ РАХ). В Приложениях объединены публикации Д. В. Милеева и архивные источники, относящиеся к жизни и трудам архитектора, — отчеты, письма и другие материалы. Книга предназначена для специалистов — историков, искусствоведов, археологов и интересующихся историей русской науки и культуры.
The monograph is dedicated to Dmitrii Vasil’evich Mileev (1878-1914), one of the most important researchers and restorers of Russian architecture around the turn of the twentieth century, the staff architect of the Imperial Archaeological Commission. Mileev’s scholarly works had a decisive influence on the development of architectural archaeology, scientific restoration and the practice of preserving objects of cultural heritage in Russia. Between 1905 and 1914, Mileev carried out a large amount of research and restoration on works of Early Russian architecture dating from the tenth to nineteenth centuries. Travelling on assignments from the Academy of Arts, Mileev surveyed dozens of examples of wooden architecture in the Russian North, many of which have since been lost. In the archaeological sphere, through his excavations of the Church of the Tithe in Kiev, Mileev laid the foundations of architectural archaeology in our country. For the celebration of the 300th anniversary of the House of Romanov in 1913, a large-scale restoration of the Ipat’ev Monastery was carried out under his direction.
For the remainder of the twentieth century, though, Mileev became a neglected figure in this country’s historical architectural science. In view of this, the authors have set themselves the aim of carrying out a comprehensive study of the outstanding architectural scholar’s biography and address themselves to his unpublished scholarly legacy (surveys, projects, reports, journals, letters) and beyond to the outstanding theoretical developments and practical experience of Russian scholarship in the early twentieth century in the realm of architectural archaeology, scientific restoration and the preservation of monuments.
УДК 902:72.025.4 ББК 63.4(2):79.0
Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 15-04-16091
Все права защищены. Никакая часть книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая фотокопирование, размещение в Интернете и запись на магнитный носитель, без письменного разрешения владельца. Цитирование без ссылки на источник запрещено. Нарушение прав будет преследоваться в судебном порядке согласно законодательству РФ.
ISBN 978-5-86007-799-7 © Ёлшин Д. Д., Мелюх Е. А., Ходаковский Е. В., 2015
© ООО «ДМИТРИЙ БУЛАНИН», 2015


ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение. Д. В. Милеев и изучение древнерусской архитектуры
в начале XX в 5
Глава 1. Обзор литературы и источников 9
Литература 9
Источники 11
Глава 2. Научная биография Д. В. Милеева 16
Глава 3. Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества
Русского Севера 25
Исследование памятников русского деревянного зодчества во второй половине XIX-начале XX в. и Императорская
Академия художеств 25
Обмеры памятников деревянного зодчества Русского Севера
(1905-1906 гг.) 38
Реставрация памятников деревянного зодчества (1908-1913 гг.) 101
Борьба за сохранение деревянного Троицкого собора
в Санкт-Петербурге (1914) 122
Вклад Д. В. Милеева в реставрацию деревянной архитектуры
в России 125
Глава 4. Археологические исследования 134
Проект археологических раскопок древнего Киева 136
Раскопки на усадьбе Десятинной церкви (1908-1914) 141
Раскопки на Митрополичьей усадьбе и в Софийском соборе
(1909-1910) 157
Спасательные раскопки в Киеве (усадьба Трубецкого, усадьба
Крестьянского банка и др.) (1910) 164
Археологические исследования в Смоленске (1908) 171
Раскопки Д. В. Милеева и развитие архитектурной археологии
в России 175
Глава 5. Реставрация и охрана памятников монументального
зодчества 181
Проект реставрации Троицкого собора Макарьевского
Желтоводского монастыря (1906-1907) 182
Исследования колокольни Успенской Боровской церкви
в Архангельске (1911) 189
Исследование и реставрация Ипатьевского монастыря в Костроме
(1911-1913) 197
Работа на других памятниках Костромы (1912-1913) 251
Осмотр Богоявленской церкви в Ярославле (1913) 253
Вклад Д. В. Милеева в развитие реставрации каменного зодчества
и монументальной живописи 253
Заключение 259
Приложения 261
Приложение 1. Хронология жизни и деятельности Д. В. Милеева 261
Приложение 2. Некрологи 263
Старые годы 263
3


Оглавление
Известия Императорской Археологической Комиссии 263
Архитектурно-художественный еженедельник 265
Приложение 3. Научные труды Д. В. Милеева 269
Древние полы Софии Киевской 269
Вновь открытая церковь XI века в Киеве и положение
исследований в связи с новыми застройками города 273
Деревянное строительство русского севера 277
Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатиевском монастыре. 281
Троицкий собор в С.-Петербурге 285
Вклад Д. В. Милеева в работу реставрационных заседаний ИАК .... 289
Приложение 4. Список обмерных чертежей, выполненных Д. В. Милеевым в 1905-1906 гг. (по материалам НИМ РАХ,
НА ИИМК РАН и публикациям) 296
Приложение 5. Отчет об обследовании Успенской Боровской церкви
в Архангельске 302
Приложение 6. Материалы по реставрации Ипатьевского монастыря
в Костроме 307
<Акт осмотра Троицкого собора 5-8 мая 1910 г.> 307
<3аявление А. В. Прахова об «Акте осмотра»> 313
Журналы строительной комиссии по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском
Ипатьевском монастыре 317
<Журнал заседания строительной комиссии 24 июня 1911 г> 317
<Журнал заседания строительной комиссии 12 августа 1911 г.> 321
<3аявление А. В. Прахова по вопросу реставрации стенописи.
8 мая 1912 г.> 325
<Журнал заседания строительной комиссии 7 мая 1912 г.> 326
<Журнал заседания строительной комиссии 4-5 июля 1912 г.> 337
<3аявление П. П. Покрышкина по вопросу реставрации
стенописи. И июля 1912 г.> 345
<3аявление А. В. Прахова по вопросам реставрации Троицкого
собора> 346
<Журнал заседания строительной комиссии 28 марта 1913 г.> 348
<Журнал заседания строительной комиссии 27 апреля 1913 г.> 350
Обновленный «Ипатий» 354
Приложение 7. Переписка Д. В. Милеева и о нем 355
<Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому> 355
<Письма Д. В. Милеева П. П. Покрышкину> 367
<Письма разным лицам> 370
Список литературы 373
Список архивных источников 379
Список сокращений 382
Список иллюстраций 383
Указатель имен 394
Географический указатель 396


Введение
Д. В. МИЛЕЕВ И ИЗУЧЕНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ АРХИТЕКТУРЫ В НАЧАЛЕ XX в.
Если Д. В. не суждено было закончить им предпринятое, то заслуга его перед Россией тем не менее велика: он показал как надо работать.
Г. Е. Гинцх
Методы Д. В. могут стать нарицательными.
П. П. Покрышкин1  2
В июле 2014 г. исполнилось 100 лет со дня кончины Дмитрия Васильевича Милеева (1878-1914), выдающегося русского архитектора-ресгав- ратора и археолога начала XX в. Но даже век спустя имя Д. В. Милеева редко появляется на страницах исследований по истории реставрации в России. Причины такого забвения объяснимы: ведь буквально через десять дней после его смерти разразилась Первая мировая война, затем Россия оказалась ввергнутой в пучину революции и Гражданской войны. Весь этот неблагоприятный исторический фон и случайные обстоятельства помешали должной оценке значения Д. В. Милеева для отечественной науки. Если общие вопросы истории и теории русской реставрации начала XX в. уже были затронуты в искусствознании,3 то персональный вклад наиболее выдающихся зодчих той эпохи, широко вовлеченных в дело охраны и поддержания древних памятников, проанализирован практически не был. Между тем Д. В. Милеев стал одним из основоположников школы архитектурной археологии и реставрации в России, внедрив в практику многие методы, используемые до сих пор. И только сейчас его личность и наследие получают все большее и большее признание.
Интерес к древнерусской архитектуре возник в конце XVIII в. и значительно возрос в царствования Николая I и Александра II. Уже с 1870-х гг., начиная с изысканий Л. В. Даля и перенявшего его эстафету В. В. Суслова, отчетливо обозначается профессионально-архитекторский подход к исто-
1 Гр. Г. <Гинц Г. Е.>. Д. В. Милеев // Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 17. С. 198.
2 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева // ИИАК. Пг., 1915. Вып. 57. С. 2.
3 Памятники архитектуры в дореволюционной России. Очерки истории архитектурной реставрации / Под ред. А. С. Щенкова. М., 2002.
5


Ил. 1. Д. В. Милеев. Киев, 1908 г. (?). ФО НА ИИМК РАН


Д. В. Милеев и изучение древнерусской архитектуры в начале XX в.
рии зодчества, благодаря чему в 1900-1910-е гг. методология исследования средневековых памятников архитектуры в России достигла европейского уровня. «Архитектор-профессионал, изучающий памятник, как бы воспроизводит мысленно задачи, которые стояли перед его далеким коллегой, следит за логикой и содержанием его действий: от момента получения заказа до формирования идеи функционального решения, объемно-пространственного построения и художественного образа; от момента заготовки строительных материалов до окончаниях строительных работ».4 Д. В. Милеев всей своей жизнью наглядно продемонстрировал этот тип зодчего.
Архитектурная археология и реставрация в России начала XX в. были неразрывно связаны с деятельностью Императорской Академии художеств и, особенно, Императорской Археологической комиссии (ИАК). Возглавляемая графом А. А. Бобринским в 1886-1917 гг. ИАК не просто остановила волну разрушений и дилетантских поновлений старинных сооружений, но и способствовала формированию в России целостной системы охраны памятников. В течение многих лет ИАК чутко и оперативно реагировала на поступавшие из различных губерний прошения и донесения, которые рассматривались на регулярных реставрационных заседаниях, направляла архитекторов с инспекциями, изыскивала средства, координировала все стадии реставрационного процесса. На всем своем недолгом жизненном пути Д. В. Милеев был теснейшим образом связан с ИАК в должности ее штатного архитектора-художника. За относительно короткий период 1905-1914 гг. он принял участие в судьбе многочисленных памятников русской архитектуры разных эпох, среди которых Борисоглебский собор Смядынского монастыря в Смоленске, Троицкий собор Макарьевско- го Желтоводского монастыря, колокольня Успенской Боровской церкви в Архангельске. Особую известность Д. В. Милеев приобрел благодаря многолетним (1908-1914 гг.) и плодотворным археологическим раскопкам в Киеве, где им были исследованы несколько памятников древнерусской архитектуры X-XI вв., в первую очередь древняя Десятинная церковь.5 Важное значение имели работы Д. В. Милеева в Ипатьевском монастыре Костромы, реставрация которого к юбилею 1913 г. была названа совре¬
4 Славина I А. Исследователи русского зодчества. Л., 1983. С. 93.
5 Ёлшин Д. Д. Императорская Археологическая Комиссия и раскопки в Киеве 1908-1914 гг. // Императорская Археологическая Комиссия (1859-1917). У истоков отечественной археологии и охраны культурного наследия. К 150-летию со дня основания / Науч. ред.-сост. А. Е. Мусин; под общей ред. Е. Н. Носова. СПб., 2009. С. 918.
7


Введение
менниками «единственной в России по удачно сохраненному впечатлению неподдельной и высокохудожественной старины».6 Практический опыт Милеева позволил ему добиться успехов и в реставрации живописи. Создав классификацию основных типов утрат красочного слоя и разработав способы их восполнения, он внес большой вклад в формирование теории научной реставрации монументальной росписи.7
В сегодняшней России, когда теория и практика реставрации вызывают оживленные и порой ожесточенные дискуссии, фигура Д. В. Милеева может восприниматься как связующее звено между глубоким опытом дореволюционной археологии и реставрации с достижениями советской историко-архитектурной науки. Об этом свидетельствуют, в частности, примеры М. К. Каргера, изучавшего Десятинную церковь в Киеве в 1939— 1940 гг., и А. В. Ополовникова, занимавшегося реставрацией деревянного зодчества Русского Севера в 1940-1980-е гг. Ввиду столь высокой оценки деятельности Д. В. Милеева давно назрела необходимость проведения отдельного исследования, посвященного этому выдающемуся зодчему.
В процессе подготовки монографии проводился комплексный источниковедческий анализ архивных и опубликованных материалов разного типа: реставрационных проектов, отчетов, архитектурной и археологической фиксации, официальных документов, протоколов заседаний, полевых дневников, писем. Большая часть этих материалов содержится в Научном архиве ИИМК РАН и публикуется впервые. На основе этого массива материалов был составлен биографический очерк, создана летопись реставрационной деятельности и антология научных трудов Д. В. Милеева, где излагаются его взгляды на разные вопросы истории и реставрации русского зодчества. Отдельной темой становятся командировки архитектора по памятникам Русского Севера. Значительное количество сделанных им обмеров и фотографий, а также осуществленные ремонты свидетельствуют о том, что именно он стоит у истоков научной реставрации деревянной архитектуры в России и его по праву можно назвать основателем этого направления. Наконец, необычайно актуальной представляется современная оценка вклада Д. В. Милеева в археологическое изучение Киева и реставрационных работ в Поволжье. Именно эти аспекты жизни и деятельности Д. В. Милеева на фоне общего развития архитектурной археологии и реставрации в России в начале XX столетия и определили структуру настоящего исследования.
6 Рукописный отдел Научного архива Института истории материальной культуры Российской Академии наук (далее — РО НА ИИМК РАН). Ф. 1. 1910. Д. 10. Л. 21.
7 Бобров Ю. Г. История реставрации древнерусской живописи. Л., 1987. С. 53.


Глава 1
ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ
ЛИТЕРАТУРА
Научные биографии многих исследователей русской архитектуры, в том числе самых крупных, до сих пор остаются освещенными, в лучшем случае, отдельными статьями. Единственной работой, полностью посвященной жизни и творчеству Д. В. Милеева, является небольшая и малоизвестная статья Н. С. Датиевой, написанная к 100-летнему юбилею со дня рождения архитектора.8 В ней помимо краткой характеристики Д. В. Милеева и списка его публикаций была дана исключительно положительная оценка его научной и реставрационной деятельности.
Остальные известия о Д. В. Милееве ограничиваются, в основном, лишь краткими упоминаниями в трудах, связанных с отдельными памятниками, или в общих работах.
Вклад Д. В. Милеева в археологическое изучение Киева был впервые обобщен в двухтомной монографии М. К. Каргера «Древний Киев», увидевшей свет в 1958-1961 гг., где работам Д. В. Милеева посвящен значительный фрагмент в разделе истории изучения средневекового города,9 а также в разделах, касающихся отдельных памятников археологии, открытых и изученных Д. В. Милеевым.10 Спустя полвека после работ Д. В. Милеева М. К. Каргер дал им высокую оценку, считая, что эти «мастерские» раскопки «были первыми археологическими исследованиями, производившимися на основе подлинно научной археологической методики, с исключительной тщательностью и целеустремленностью».11 В монографии М. К. Каргера были впервые опубликованы десятки полевых фотографий и чертежей Д. В. Милеева. В недавнее время историографическому аспекту работ
8 Датиева Н. С. Д. В. Милеев. Очерк творческой деятельности (к 100-летию со дня рождения) // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры. Труды НИИ культуры Министерства культуры РСФСР. М., 1980. Вып. 93. С. 53-59. Статья основана на публикациях и личном деле Д. В. Милеева в архивном фонде Академии художеств (см. ниже).
9 Каргер М. К. Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. М.; Л., 1958. Т. 1. С. 53-57.
10 Каргер М. К Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. М.; Л., 1961. Т. 2. С. 20-25 и др.
11 Каргер М. К Древний Киев. Т. 1. С. 56-57.
9


Глава 1
Д. В. Милеева в Киеве была посвящена статья Н. Грибановой,12 а изучению его киевских полевых дневников — исследование В. К. Козюбы.13
В монографии Н. Н. Воронина и П. А. Раппопорта, посвященной зодчеству Смоленска XII—XIII вв., Д. В. Милеев упоминается в связи с проведенными им в 1908 г. раскопками Борисоглебского собора Смядынско- го монастыря. Глава, посвященная этому несохранившемуся памятнику древнего Смоленска, проиллюстрирована фотографиями Д. В. Милеева.14
О 	реставрационной деятельности Д. В. Милеева существуют многочисленные упоминания. В первую очередь здесь стоит отметить труд В. Г. Брюсовой об Ипатьевском монастыре в Костроме, в котором содержатся краткие сведения о составе реставрационных и археологических работ, проведенных Д. В. Милеевым в Троицком соборе.15 В историческом очерке об Ипатьевском монастыре И. В. Рогов и С. А. Уткин отмечают, что деятельность специалистов во главе с Д. В. Милеевым можно в полной мере назвать научной,16 а Ю. Г. Бобров считает, что Д. В. Милеев внес большой вклад в формирование теории и методов научной реставрации живописи.17 Более подробный анализ «тактичной» методики архитектурной реставрации Троицкого собора, проиллюстрированный архивными фотографиями и чертежами, осуществлен в монографии «Памятники архитектуры в дореволюционной России. Очерки истории архитектурной реставрации» под редакцией А. С. Щенкова.18 В ней же, а также в книге Л. Д. Поповой об истории храмов Архангельска19упоминаются работы Д. В. Милеева по инженерным исследованиям и обмерам колокольни Успенской Боровской церкви.
Об исследовательской деятельности Д. В. Милеева упоминается также в монографии В. Г. Лисовского «“Национальный стиль” в архитектуре России» в связи с увлечением архитекторов и художников начала XX в.
12 Грибанова Н. «Втрачене» джерело про археолопчш дослщження 1908-1914
рр. // Церква Богородиц! Десятинна в Киевг Кшв, 1996. С. 24 28.
13 Козюба В. К. Дослщження садиби Десятинно! церкви у Кисв1 в 1908-1914 рр. (за матер1алами щоденниюв Д. В. Мшеева) // Ruthenica. 2005. Т. 4. С. 169—214.
14 Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв. Л., 1979. С. 37-63.
15 Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. М., 1982. С. 42.
16 Рогов И. В., Уткин С. А. Ипатьевский монастырь: исторический очерк. М., 2003. С. 119-120.
17 Бобров Ю. Г. История реставрации древнерусской живописи. С. 53.
18 Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 417—420. См. также с. 333-334, 337, 431-432, 463,467.
19 Попова Л. Д. История храмов Архангельска. Архангельск, 2005. С. 87—91.
10


Обзор литературы и источников
памятниками деревянного зодчества.20 В статье В. А. Гущиной о ремонте деревянных церквей методом переборки приводится ряд памятников, реставрированных Д. В. Милеевым.21
Археологические и реставрационные исследования Д. В. Милеева в рамках деятельности Императорской Археологической комиссии рассмотрены в монографии, выпущенной к 150-летию со дня основания ИАК (1859-1917).22 В главе, посвященной археологическим исследованиям ИАК в Киеве, особое внимание уделено передовой методике этих работ, судьбе документации и вещевых коллекций из раскопок Д. В. Милеева.23 Подробная публикация одной из таких малоизученных коллекций находок— предметов материальной культуры средневекового Киева была недавно осуществлена А. А. Песковой.24
Суммируя обзор литературы, можно говорить о том, что научная деятельность Д. В. Милеева, несмотря на многочисленные и частые упоминания его работ, никогда не подвергалась целостному анализу, а биография ученого практически не изучалась.
ИСТОЧНИКИ
Опубликованные источники представлены статьями, отчетами и докладами самого исследователя, а также воспоминаниями о нем, ограниченными краткими текстами некрологов.
Д. В. Милеев не успел закончить ни одной научной монографии по итогам своих исследований. Опубликованы были только несколько его статей, которые являются важным источником сведений о его научной деятельности, о методике его работы, о теоретических взглядах на реставрацию и охрану памятников архитектуры. Первой стала статья о древних
20 Лисовский В. Г. «Национальный стиль» в архитектуре России. М., 2000. С. 253-254.
21 Гущина В. А. Исторические сведения о ремонте деревянных церквей методом переборки // Кижский вестник. Петрозаводск, 2003. № 8. С. 67-79.
22 Медведева М. В., Мусин А. Е. Императорская Археологическая Комиссия: реставрация и охрана памятников культуры // Императорская Археологическая Комиссия (1859-1917). У истоков отечественной археологии и охраны культурного наследия. К 150-летию со дня основания. СПб., 2009. С. 1015-1022.
23 Ёлшин Д. Д. Императорская Археологическая Комиссия и раскопки в Киеве 1908-1914 гг. // Там же.
24 Пескова А. А. Малоизвестная коллекция находок из раскопок Д. В. Милеева в Киеве в 1908-1912 гг. (ОАВЕиС, коллекция № 637) // Первые каменные храмы Древней Руси. Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2012. Т. 65. С. 185-186.
11


Глава 1
полах в Софийском соборе в Киеве, исследование которых было проведено в 1910 г.25
Следующие две статьи были связаны с выступлением Д. В. Милеева на IV Съезде русских зодчих в Санкт-Петербурге в 1911 г. В одной из них он описывает художественные и конструктивные особенности крестьянских изб северных губерний.26 В другой изложены результаты раскопок церкви XI в., открытой Д. В. Милеевым в Киеве.27 В этой статье был поднят важный вопрос о необходимости предварительных исследований участков, предназначенных для новой застройки. Немаловажное значение имеет и другая статья, написанная по итогам реставрационных работ Д. В. Милеева в Троицком соборе Ипатьевского монастыря, в которой изложены методические соображения о реставрации средневековой стенописи.28 Наконец, последней из опубликованных стала статья в защиту деревянного Троицко-Петровского собора в Санкт-Петербурге, в которой Д. В. Милеев осуждал бездействие русского общества по отношению к реликвии, связанной с именем Петра Великого.29
Ил. 2. Отдельный оттиск первой статьи Д. В. Милеева. 1911 г.
25 Милеев Д. В. Древние полы в киевском соборе св. Софии // Сборник археологических статей, поднесенный графу А. А. Бобринскому в день 25-летия председательства его в Археологической комиссии. СПб., 1911. С. 2-11.
26 Милеев Д. В. Деревянное строительство русского севера // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911. С. 41^16.
27 Милеев Д. В. Вновь открытая церковь XI века в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города // Там же. С. 117-121.
28 Милеев Д. В. Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатьевском монастыре // Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 3. С. 27-32.
29 Милеев Д. В. Троицкий собор в С. Петербурге // Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 9. С. 105-109.
12


Обзор литературы и источников
Отдельную группу источников составляют протоколы заседаний ИАК, опубликованные в «Известиях ИАК». Сообщения о заседаниях, в которых участвовал Д. В. Милеев, можно разделить на две большие группы. Первая — упоминания художника-архитектора в связи с исполнением работ на определенных объектах и его доклады, в серии «Вопросы реставрации». Сюда можно отнести сообщения, связанные с обмерами памятников, составлением чертежей, непосредственным наблюдением за ремонтом, а также заключения и отчеты об осмотрах памятников архитектуры и живописи с описанием некоторых из них. Вторая группа — это сообщения, указывающие только на участие Д. В. Милеева в обсуждениях, его мнения по тому или иному памятнику, без непосредственного его изучения на месте, по представленным на заседаниях заявлениям и документам. В «Отчетах ИАК» были опубликованы несколько подробных сезонных отчетов о раскопках Д. В. Милеева в Киеве.30 Кроме этого, в «Прибавлениях» к «Известиям ИАК» публиковались выдержки из газет — статьи о раскопках с подробными описаниями их результатов. Некоторые газетные статьи были написаны самим Д. В. Милеевым или под его руководством.
Некрологи, опубликованные в течение года после безвременной смерти Д. В. Милеева, дают яркое представление о характере и личности исследователя, запомнившегося современникам своей неутомимой деятельностью, которая, по словам П. П. Покрышкина, доходила до подвижничества (см. Приложение 2).31
Архивные источники по биографии и научной деятельности Д. В. Милеева относятся, в основном, к документации двух учреждений, с которыми был связан исследователь, — Императорской Академии художеств и Императорской Археологической комиссии. В фонде ИАХ в РГИА сохранилось личное дело Д. В. Милеева, учащегося Высшего художественного училища при ИАХ.32 Оно стало для нас основным свидетельством о ранних годах жизни и учебы Д. В. Милеева. Важным источником по исследованиям Милеевым деревянных церквей Русского Севера в 1905-1906 гг. является документация «Комиссии по командированию лиц для изучения и обмеров древнерусских памятников» при ИАХ,33 а также результаты поездок —
30 ОАК за 1908 г. СПб., 1912. С. 132-158, 193-195 (совместно с Б. В. Фарма- ковским); ОАК за 1909 и 1910 гг. СПб., 1913. С. 183; ОАК за 1911 г. СПб., 1914. С. 48-62.
31 В. Э. Д. В. Милеев // Зодчий. 1914. № 38. С. 426-427; А. Р-в. Д. В. Милеев // Старые годы. 1915. Январь-февраль. С. 106; Гр. Г. <Гинц Г. Е.>. Д. В. Милеев. С. 193-198; Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева. С. 1-2.
32 РГИА. Ф. 789. Он. 12. 1898. Д. 16и.
33 Там же. Оп. 12-з. Д. 26а.
13


Глава 1
около сотни чистовых чертежей обмеров, выполненных Д. В. Милеевым для архитектурного класса и хранящихся в НИМ РАХ (см. Приложение
4),34 и сотни его фотографий памятников деревянного зодчества в ФО НА ИИМК РАН.
Основной массив архивных материалов, связанных с именем Д. В. Милеева, сохранился среди огромной документации ИАК в Научном архиве Института истории материальной культуры РАН. Без него эта книга была бы невозможна. В Рукописном отделе архива содержится личное дело Д. В. Милеева, члена ИАК с 1909 г.35 В том же архиве хранятся многочисленные протоколы реставрационных заседаний ИАК, в которых Д. В. Милеев участвовал с 1907 по 1914 г., объемные дела по организации и полевой документации археологических раскопок: в Киеве36 и в Смоленске.37 Отдельные дела посвящены материалам реставрации деревянной церкви в с. Челмужи38 и, особенно, реставрационных работ в Костроме: дела о подготовке работ,39 черновые карандашные чертежи по раскопкам и реставрации в Ипатьевском монастыре,40 а также документы о готовившейся большой публикации отчета.41 В ФО НА ИИМК РАН хранится несколько тысяч стеклянных негативов, относящихся к фотодокументации археологических и реставрационных работ, выполненных под руководством Д. В. Милеева. Они использованы для иллюстрации данной монографии.42 Особую часть фотоматериалов составляют 6 фотоальбомов, составленные, видимо, самим архитектором.43
Материалы, связанные с Д. В. Милеевым, сохранили и другие архивы.44 Так, документы Комиссии по ремонту и реставрации Ипатьевского
34 НИМ PAX. А 4264-А 4361. Благодарим хранителя НИМ РАХ А. А. Шаханову за помощь в работе.
35 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Д. 203.
36 Там же. Д. 30; Ф. Р-1. Д. 32.
37 Там же. Ф. 1. 1888 г. Д. 18. Л. 19, 32-33, 68.
38 Там же. 1911 г. Д. 102; ФО НА ИИМК РАН. Her. II 34490-34548.
39 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10.
40 Там же. Ф. 21. 1911 г. Д. 307-310; 1912 г. Д. 311-320; 1913 г. Д. 321.
41 Там же. Ф. 1. 1914 г. Д. 22; Ф. Р-1. Д. 29.
42 Выражаем глубокую признательность сотрудникам ФО НА ИИМК РАН, оказывавшим помощь и содействие на всех этапах создания данной книги, — Г. В. Длужневской (1946-2014), М. В. Медведевой, Т. А. Ершовой, Н. Д. Моисеевой.
43 ФО НА ИИМК РАН. Альбомы 0.649-0.654. Ссылки на эти альбомы можно найти в «Известиях ИАК», например: ИИАК. СПб., 1914. Вып. 52. С. 128-172.
44 Мы не осмеливаемся утверждать, что нами выявлен и составлен окончательный список этих материалов.
14


Обзор литературы и источников
монастыря в Костроме, содержащие журналы (протоколы) заседаний с обсуждением всех деталей состава и методики работ, сохранились в фонде Комитета празднования 300-летия Дома Романовых в РГИА (см. Приложение 6).45 Документы по истории реставрации деревянной церкви в с. Чел- мужи сохранились в Научном архиве Республики Карелия.46 Полевые дневники раскопок в Киеве 1908-1911 гг. хранятся в Институте рукописи Национальной библиотеки Украины им. В. Вернадского.47
Чрезвычайно важным источником для изучения биографии Д. В. Милеева является его эпистолярное наследие. В Архиве ГЭ сохранились его письма Б. В. Фармаковскому,48 в НА ИИМК РАН — письма П. П. Покрышкину,49 в Отделе рукописей ГРМ — несколько писем Г. К. Лукомскому и А. В. Пра- хову.50 Разумеется, письма Милеева будут еще обнаружены и в других архивных собраниях, но и выявленная корреспонденция позволяет разглядеть сквозь столетие характер Д. В. Милеева, его отношения с современниками, кроме того, она часто содержит важные сведения, позволяющие уточнить некоторые неясные моменты в работах Д. В. Милеева (см. Приложение 7).
45 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117, 138.
46 НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136.0 даче заключения по проекту, составленному инженером Гриневичем на переустройство храма в с. Челмужах, Повенецкош уезда.
471нститут рукопису НБУ iM. В. Вернадського. Ф. 152. Д. 163.
48 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118.
49 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207.
50 ОР ГРМ. Ф. 109. Д. 105; Ф. 139. Д. 690.


Глава 2
НАУЧНАЯ БИОГРАФИЯ Д. В. МИЛЕЕВА
Дмитрий Васильевич Милеев родился в деревне Хвостихе Сенгиле- евского уезда Симбирской губернии 22 августа 1878 г. в семье статского советника Василия Федоровича Милеева и был старшим из трех детей. Среднее образование Дмитрий Милеев получил в 1888-1897 гг. в Роменском реальном училище в Полтавской губернии, где его отец преподавал естественные науки. За полгода до окончания полного курса по основному отделению, в декабре 1895 г., Дмитрий Милеев удостоился похвального листа от Императорской Академии художеств за рисунок «Чайная посуда», представленный на конкурсе классных ученических работ, а на окончательном испытании единственный отличный результат он показал только по рисованию.
Окончив в 1897 г. «при отличном поведении» дополнительный класс, Д. В. Милеев, значительно улучшив результаты по многим дисциплинам, получил возможность поступить в высшие специальные училища, подвергаясь только поверочному испытанию. Возможно, тогда его судьбу определила данная ИАХ оценка его таланта рисовальщика, и Д. В. Милеев подал прошение для прохождения приемного испытания и поступления в число учеников архитектурного отделения Высшего художественного училища.
Однако в первый же год его обучения семейные обстоятельства вынудили Д. В. Милеева просить об отпуске, который был ему разрешен с условием остаться на второй год на первом курсе.51
С июня по октябрь 1902 г. Д. В. Милеев проходил практику строительных работ при возведении здания Политехнического института, а весной
51 	РГИА. Ф. 789. Оп. 12. Д. 16и. Л. 1, 3-4, 26-27.
Ил. 3. Д. В. Милеев. Ок. 1898 г. РГИА
16


(Ышш Им*$р#т0рся9* Ашшт ЖрФтютт, т рвжм-шртш жмштш фшршхшп р&&нт, нреаштлтшш^ iw ттррса учеЗшми жж&тШш, -?(ш№№‘ ш$$й. щжщргт& ШмзшеЗШ. -0&*
mttm.fi рчттжш vf< f 114 t <y£ щл, 1: jOiyoL * > 4 11 х./ЪО
\
'Ц иЛгЛАМШ &L:
t i ( U :
%)
f
Ы '
IJ
11л(шь eSa,
HOJ’fUt.tV. Ih 4t.Vrr‘H tmtkmif fi> < :4<htW! rU щм,п*Ж(мпМЛ Ш'НШН
Имп?р#»врги#й АявФшк* Жд&шжнт, t\-Um*§3fapsb
М Фш WQf ШШ*
1
Вттщя мстжят # тршшщрж
:рШ "ФЙЩШкЩ
Квммшхш 1£Лл--$Зз
Ил. 4. Похвальная грамота Д. В. Милееву от ИАХ. РГИА


Глава 2
следующего года при поддержке профессора М. Т. Преображенского, учеником которого он являлся, получил свидетельство на право производить постройки.52
В журнале «Старые годы» писали: «Еще в Академии он проявлял любовь к старинному русскому искусству и тенденцию воспитываться на его образцах, путешествовав на север и в Новгород для их непосредственного изучения»53. Перед началом летнего сезона 13 мая 1903 г. Д. В. Милеев получил свидетельство, в котором указывалось, что «он отправляется по России для художественных работ с натуры и снимания видов местностей»54 и что Академия художеств «просит правительственные и общественные учреждения не отказать в возможном содействии Милееву, для беспрепятственных художественных работ». Свидетельство было выдано сроком на один год, но 3 июня 1904 г. он получил следующее.55 По воспоминаниям П. П. Покрышкина, его встреча с Д. В. Милеевым в Новгороде состоялась в 1903 г. именно в ходе одной из таких командировок: «Впервые я познакомился с ним в Новгороде, когда он, с этюдным ящиком за спиной, пешком ходил по окрестностям этого древнего города и забрел ко мне на работы по ремонту Спасо-Не- редицкой церкви; впоследствии я узнал случайно, что в кармане его были гроши, а существовал он впроголодь; производил он впечатление аскета. Из Новгорода он привез рисунки, произведшие отличное впечатление».56 Позднее Покрышкин писал: «Первая беседа с ним, касавшаяся Новгородской архитектуры, как-то сразу определила в моих глазах художественное настроение Д. В-ча и неизгладимо врезалась в память».57
Ил. 5. М. Т. Преображенский (1854-1930)
52 Там же. Л. 32-33.
53 А. P-в. Д. В. Милеев. С. 106.
54 РГИА. Ф. 789. Оп. 12. Д. 16и. Л. 35-36, 38.
55 Там же. Л. 35-36.
56 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева. С. 1.
57 Там же.
18


Научная биография Д. В. Милеева
В 1905 и 1906 гг. по рекомендации П. П. Покрышкина Комиссия по изучению древнерусского зодчества Императорской Академии художеств направляла Д. В. Милеева в командировки для обмеров и исследований памятников деревянной архитектуры Русского Севера в Архангельской, Олонецкой, Вологодской и Костромской губерниях. В ходе этих длительных поездок было сделано большое количество фотографий и обмерных чертежей, составлены рекомендации для ремонта некоторых памятников. Командировки сыграли огромную роль в жизни Милеева и определили его призвание как ученого-исследова- теля древнерусской архитектуры.
По окончании архитектурного отделения Высшего художественного училища при Академии художеств в 1906 г. Д. В. Милеев был удостоен звания художника-архитектора с правом на чин X класса, а еще через некоторое время получил свидетельство на право преподавать рисование в средних учебных заведениях.58 Тем не менее Д. В. Милеев не прекратил обучение, поступив в том же 1906 г. в Петербургский Археологический институт.
Обучение в Археологическом институте составляло два года и состояло из разнообразных курсов источниковедения; среди преподавателей института в это время работали такие знаменитые специалисты в области истории и археологии, как Н. В. Покровский, Н. И. Веселовский и Н. П. Лихачев.59
Вероятно, это обучение было связано с тем, что
58 РГИА. Ф. 789. Оп. 12. Д. 16и. Л. 47, 49.
59 Тихонов И. Л. 1) Институт, мало соответствующий своему названию (Санкт-
Петербургский археологический институт 1878-1922 гг.) // Мавродинские чтения. СПб., 2002. С. 301-307; 2) История российской археологии: формирование организационной структуры и деятельность научных центров в Санкт-Петербурге (XVIH-первая четверть XX в.): Автореф. дис д-ра ист. наук. СПб., 2013. С. 27-28.
Ил. 6. П. П. Покрышкин (1870-1922) и студенты ВХУ в г. Владимире. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН
19


Глава 2
Д. В. Милеев планировал со временем получить должность в Императорской Археологической комиссии, где требовались специалисты по исследованию архитектурных памятников. Комиссия помимо археологических раскопок выполняла огромный объем работ по надзору за состоянием и реставрацией памятников архитектурного наследия. Зимой 1906 г. по предложению Императорской Археологической комиссии совместно с А. К. Ивановым и под руководством М. Т. Преображенского Д. В. Милеев разработал проект реставрации Троицкого собора Макарьевского Желтоводского монастыря. В самом процессе реставрации, который начался через несколько лет, Д. В. Милеев уже не участвовал.
В 1908 г. Д. В. Милеев под руководством П. П. Покрышкина принял участие в археологических раскопках Васильевской церкви в Овруче, а затем под руководством Б. В. Фармаковского — в раскопках в Киеве, сначала в качестве помощника, а уже после второго сезона работ и до 1914 г. как их полноправный руководитель. За это время раскопки были проведе-
20
Ил. 7. Церковь Спаса на Нередице в процессе реставрации. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН


Научная биография Д. В. Милеева
ны в усадьбах Десятинной церкви,
Софийского собора, Трубецкого и Новицкой, в самом Софийском соборе. Кроме археологических работ в Киеве Д. В. Милеев в 1908 г. провел раскопки Борисоглебского собора Смядынского монастыря в Смоленске, в 1909 г. — Немиро- вского городища.
С октября 1909 г. Д. В. Милеев был принят в члены ИАК на должность канцелярского чиновника XII разряда.60 4 февраля 1910 г. он был избран в действительные члены Императорского Русского археологического общества.61
Несмотря на огромный объем работ по раскопкам и обработке их результатов, Д. В. Милеева привлекали и для выполнения реставрационнопроектных исследований: в 1911 г. он провел археологические изыскания и выполнил обмерные чертежи колокольни Успенского собора на Бору в Архангельске, в 1913 г. — исследования Воскресенской церкви Передольского погоста Лужского уезда С.-Петербургской губернии, колокольни Богоявленской церкви в Ярославле.
В 1911-1913 гг. Д. В. Милеев был занят в масштабном проекте реставрации Ипатьевского монастыря, приуроченном к празднованию 300-летия дома Романовых, а также некоторых других памятников: фресковой живописи Богоявленского собора, ворот в ограде Успенского собора и Романовских палат в Костроме. К этой же дате была приурочена проведенная в 1913 г. реставрация деревянной Богоявленской церкви 1605 г. в с. Чел- мужи Повенецкого уезда Олонецкой губернии. За реставрацию Троицкого собора Ипатьевского монастыря в Костроме Д. В. Милееву был пожалован орден Св. Анны третьей степени.
Кроме службы в Императорской Археологической комиссии Д. В. Милеев преподавал в школе Общества поощрения художеств и на женских
60 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1909 г. Д. 203. Л. 5.
61 Там же. Ф. 3. Д. 335. Л. 3, 7, 9.
21


Ил. 9. Д. В. Милеев. Проекты павильонов для Губернской земской выставки
в Костроме в 1913 г.


Научная биография Д. В. Милеева
Ил. 10. Д. В. Милеев,Е. В. Милеева и С. П. Вельмин. Киев, 1910-1911 гг.
ФО НА ИИМК РАН
курсах Высших архитектурных знаний Е. Ф. Богаевой, где читал курс «Русское деревянное зодчество».62
Будучи членом Общества художников-архитекторов, Д. В. Милеев был избран и в совет редакции «Архитектурно-художественного еженедельника», который начал издаваться с 1914 г. Д. В. Милеев успел опубликовать в «Еженедельнике» две научные статьи.
Служба, сопряженная с исследовательской деятельностью, не оставляла Д. В. Милееву времени для архитектурного творчества. Единственным известным его проектом являются эскизы, получившие II премию на конкурсе проектов Губернской земской выставки в Костроме в 1913 г. В этом проекте Д. В. Милеева воплотилось то глубокое знание народного зодчества, которое было накоплено им за десятилетие работы по обмерам и реставрации церквей Русского Севера.63
В октябре 1909 г. Д. В. Милеев женился на Елизавете Васильевне Филипповой (1887-1934), неизменно сопровождавшей его в длительных командировках в Киеве и Костроме. Е. В. Милеева коллекционировала
62 Гр. Г. <ГинцГ. Е.>. Д. В. Милеев. С. 197-198.
63 Ежегодник Общества архитекторов-художников. 1912. Вып. 7. С. 163.
23


Глава 2
предметы народного быта северных русских губерний: старинные кружева, парчовые платки, серьги, шкатулки, прялки. В 1914 г. она организовала в здании Министерства земледелия выставку своей коллекции, после чего получила предложение от министра А. В. Кривошеина занять при министерстве должность «специалистки по кружевному и вышивному делу».64
Жизнь молодого и талантливого художника-архитектора и археолога Д. В. Милеева прервалась рано и неожиданно. Простудившись на раскопках в Киеве и заболев тифом, он скончался в госпитале в Межигорье 19 июля 1914 г. Место его упокоения обнаружить пока не удалось.
64 	Е. В. Милеева пережила Дмитрия Васильевича и после революции уехала из России и второй раз вышла замуж. В эмиграции планировала устроить русские выставки в Берлине и Лондоне. Похоронена Е. В. Аклирос-Милеева на русском православном кладбище Тегель в Берлине. Ее некролог см.: Возрождение (Париж). 1934. (13 июля) №3327. С. 5.


Глава 3
ОБМЕРЫ И РЕСТАВРАЦИЯ ПАМЯТНИКОВ ДЕРЕВЯННОГО ЗОДЧЕСТВА РУССКОГО СЕВЕРА
ИССЛЕДОВАНИЕ ПАМЯТНИКОВ РУССКОГО ДЕРЕВЯННОГО ЗОДЧЕСТВА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX-НАЧАЛЕ XX в. И ИМПЕРАТОРСКАЯ АКАДЕМИЯ ХУДОЖЕСТВ
Первые шаги на пути изучения русского деревянного зодчества были предприняты еще в середине XIX в., когда путешественник и этнограф С. В. Максимов доставил в Петербург архитектору А. Т. Жуковскому чертежи Воскресенского собора в Коле, сгоревшего в 1854 г. во время бомбардировки города англичанами. Уже тогда величие и беззащитность старинных деревянных храмов поставили перед ученой общественностью проблему их исторического изучения. Вскоре начинаются систематические исследования русской деревянной архитектуры, связанные с именем академика Л. В. Даля (1834-1878), предпринявшего несколько экспедиций по губерниям России и впервые сделавшего обмеры наиболее выдающихся памятников деревянной архитектуры — древнейшей Лазаревской церкви Муромского монастыря (вторая половина XIV в.) и Преображенской церкви в Кижах (1714). Преждевременная кончина помешала Л. В. Далю продолжить свои изыскания.
Преемником Даля на этом поприще становится В. В. Суслов (1857-1921), известный как один из основоположников школы архитектурной реставрации в России.
Свой путь в науке он начинает с масштабных экспедиций на Русский Север. В 1883 г. Суслов первым исследует памятники деревянного зодчества на Северной Двине, а в 1886 г. предпринимает путешествие в Швецию, Норвегию и по Русскому Северу (побережье Белого моря, река Онега,
Каргополье). Итогом поездки стал Ил. 11. Л. В. Даль (1834-1878)
25


Глава 3
Ил. 12. В. В. Суслов (1857-1921)
огромный архив фотографий, рисунков и исторических сведений, а также книга «Путевые заметки о севере России и Норвегии», вышедшая в 1889 г.
Несмотря на то что в перечне работ В. В. Суслова, занимавшегося впоследствии каменной архитектурой, не значится ни одного памятника деревянного зодчества, именно он первым предложил концепцию реставрации экстерьера деревянного Троицкого храма в Нёноксе (1727-1729) на Летнем берегу Белого моря, правда, так и оставшуюся нереализованной.
В Нёноксе Суслов оказался в 1886 г. сразу после завершения скандинавского этапа своей экспедиции, и возможно, он был вдохновлен масштабными реставрациями, осуществлявшимися в эти годы в Норвегии. В 1883 г. в пригород Бергена Фантофт была перевезена церковь из Фортуна, в 1884 г. на территории королевской резиденции под Осло ставится храм из Гула. В 1885-1891 гг. норвежский архитектор П. А. Блике проводит реставрацию церкви в Хопперстаде.
Все эти памятники средневекового зодчества Норвегии получили вторую жизнь благодаря тому, что они в наибольшей степени отвечали представлениям о сущности национальной архитектуры и способствовали формированию культурной самоидентичности Норвегии накануне обретения своей независимости.
26


Ил. 13. Нёнокса. Троицкая церковь (1727-1729). Проект реставрации В. В. Суслова


Глава 3
Ил. 14. Хопперстад, область Согн, Норвегия. Мачтовая церковь XII в. Реставрация П. А. Бликса (1885-1891). Фото 2006 г.
Усиление «национального» начала памятников архитектуры в ходе их ремонтов и перестроек в 1840-1890-е гг. было обычным явлением. Именно поэтому проведенные реставрации 1880-х гг. в Фантофте, Осло и Хопперстаде сегодня нельзя назвать строго научными, поскольку они «романтизировали» образ средневекового норвежского храма за счет характерного декора в виде голов драконов и башенной надстройки, возможно, не существовавшей в ХИ-ХШ столетиях. В. В. Суслов в проекте реставрации Троицкой церкви в Нёноксе во многом разделяет подходы норвежских архитекторов 1880-х гг., также воспринимая композицию старинного северного храма как воплощение «национального стиля». Уже тогда Суслов, предвосхищая методику советского архитектора-реставратора
А. 	В. Ополовникова, считал, что обшивка сруба досками и растеска окон искажают облик традиционной русской деревянной церкви, и поэтому проект предполагал раскрытие венцов и восстановление оригинальных оконных проемов и западной галереи. Однако затейливое крыльцо с резными столбами и завершением бочкой становится фантазией Суслова, стремив¬
28


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
шегося еще больше подчеркнуть сказочный характер и без того необычной пятишатровой церкви. Так в этом проекте соединились противоречивые черты той эпохи, когда зарождение новых научных подходов к задачам реставрации памятников архитектуры все еще сопровождалось отголосками прежнего «стилистического метода». Такой же подход наблюдается в рисунках, изображающих храмы в Уне, Нижней Уфтюге и Кокшеньге и ряд других сооружений.
Несмотря на то что В. В. Суслов в последующие годы значительную часть своей творческой энергии отдал восстановлению памятников каменного зодчества — Софийского собора в Новгороде, Спасского собора Мирожского монастыря в Пскове, Спасо-Преображенского собора в Пере- славле-Залесском и многих других, деревянная архитектура по-прежнему вызывает в нем живое участие. К 1898-1907 гг. относится до сих пор не опубликованная рукопись «Обзор древнего деревянного дела на Руси».65 «Обзор» можно рассматривать как первую систематическую историю русской деревянной архитектуры, где автором весьма широко освещаются ее исторические и теоретические аспекты.
После публикаций Л. В. Даля и В. В. Суслова архитектурная сокровищница Русского Севера открывается не только ученым, но и широкой общественности. В популяризации «северной» темы в России в конце XIX в. огромную роль сыграли известные художники — К. А. Коровин,
В. 	А. Серов, В. В. Верещагин, И. Я. Билибин и И. Э. Грабарь. Оказавшись на Севере, эти мастера неожиданно для самих себя оказываются под мощным воздействием деревянного зодчества. Будучи, казалось бы, далекими от вопросов архитектуры, они сразу очень тонко и глубоко подмечают основные особенности северного церковного строительства, связанные прежде всего с включением сооружения в пейзаж и пропорциональным соотношением составных частей. Об этом, например, свидетельствует заметка К. Коровина: «Вот и село Шалукта. Деревянная высокая церковь, замечательная. Много куполов, покрыты дранью, как рыбьей чешуей. Размеры церкви гениальны. Она — видение красоты. По бокам церковь украшена белым, желтым и зеленым, точно кантом. Как она подходит к окружающей природе».66
Если Коровин и Серов, неоднократно бывавшие на Севере в 1890-х гг., лишь вскользь касаются деревянной архитектуры, то Верещагин, Билибин и Грабарь отдают значительную долю своего таланта живописцев слу¬
65 Рукопись хранится в НИМ РАХ.
66 Коровин К А. На Севере диком // Константин Коровин вспоминает... М., 1971. С. 425.
29


Глава 3
жению делу пропаганды и сохранения русского зодчества. Верещагин в 1894 г. совершает плавание по Северной Двине, оставив замечательный цикл картин, в которых он увековечивает, например, своеобразный интерьер церкви Петра и Павла в Пучуге, которая через несколько лет будет спасена Д. В. Милеевым от обрушения в реку. Интересны мысли В. В. Верещагина о «восточном влиянии» на отечественную художественную культуру. Эта концепция, завладевшая умами того поколения, еще глубже укоренилась в общественном сознании благодаря известной книге
Э. 	Виолле-ле-Дюка «Русское искусство»67 и едва не стала причиной отправки Л. В. Даля в командировку в Индию. Рассказывая о посещении церкви Петра и Павла в Пучуге, В. В. Верещагин пишет о ее колоннах «чисто русского стиля, того оригинального фигурного стиля, который образовался из смешения византийского, итальянского, персидского и чисто мавританского».68
Однако главной проблемой, которая ставится В. В. Верещагиным на страницах книги «На Северной Двине. По деревянным церквам», является вопрос сохранения деревянного наследия двинского Севера. Художник сетует на безграмотность местных жителей, неспособных оценить по достоинству те архитектурные шедевры, которые их окружают в повседневности, и отсутствие исторической памяти у тех, кто должен заботиться о древних сооружениях: «крестьяне старых построек не ценят, а священ-
67 Viollet-le-Duc Е. L’art russe; ses origines, ses etements constitutifs, son apogee, son avenir. Paris, 1877.
68 Верещагин В. В. На Северной Двине. По деревянным церквам. М., 1896. С. 80.
Ил. 15. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (16987). Столб в трапезной. Фото. Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН
30


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
ники немножко стыдятся».69 Рассуждая о памятниках родной старины, он заявляет, что «намеренно уничтожать их — значит осмысленно налагать руку и на русское искусство, и на русскую историю».70
Тем же лейтмотивом проникнуты строки статьи И. Я. Билибина «Народное творчество Русского Севера», ставшей главным итогом его поездок. Очень важной для эпохи «мирискусников» стала оценка, данная Билибиным феномену консервации многих древнерусских явлений в петербургский период русского искусства: «Но вот нагрянули реформы Петра. Наверху все круто переменилось; так круто, что народ не мог понять того, что свершилось, и отстал. То, что произошло там, наверху, было так диаметрально противоположно, чуждо и так непонятно, а, с другой стороны, народная творческая казна была еще так полна преданиями XVII века, что материала для развития народного творчества хватило еще на целое столетие; и вот получается двуглавый XVIII век, где с одной стороны центры и богатый класс в отношении обычаев, одежды, искусства и науки постепенно сливаются с Западом, а народное творчество деревни и далеких глухих городков все еще двигается вперед, разрабатывая наследие старого времени: носятся парчи, роскошные головные уборы, строятся шатровые церкви, все еще жив XVII век!».71
Вслед за К. К. Коровиным И. Я. Билибин оценивает церковные постройки как художник, однако при этом его архитектурный анализ вовсе нельзя назвать поверхностным: «Основной принцип русского старинного деревянного зодчества тот, что в нем деталь никогда не загромождает общего. На первом месте — общая форма. Если строение вычурно, то прежде всего оно вычурно по своему общему абрису, как, например, церковь в Кижах. Украшение только слегка, кое-где, как милая виньетка в конце текста, подчеркивает всю общую прелесть строения. Украшений, не имеющих практического строительного значения, нет. Благодаря этому какая-нибудь шатровая церковь обладает классической строгостью в смысле соотношения общего с его деталями».72
Одновременно с Билибиным архитектуру Русского Севера открывает И. Э. Грабарь, который в 1918 г. возглавит советскую реставрационную школу. Совершив в 1902 г. плавание по ставшему уже традиционным маршруту — вниз по Северной Двине, он остается навсегда плененным северным зодчеством. Любимыми местами Грабаря становятся Пермого-
69 Там же. С. 18-19.
70 Там же. С. 61.
71 Билибин К Я. Народное творчество Русского Севера // Мир искусства. 1904. № 11. С. 303-304.
72 Там же. С. 311.
31


Глава 3
Ил. 16. Кижский погост. Фото И. Я. Билибина.
1902-1904 гг. ФО НА ИИМК РАН
рье, Ракулы, Панилово, которые он также запечатлевает в серии видовых открыток. Именно во время этого путешествия у художника созревает замысел создать масштабную «Историю русского искусства». В первом томе этого издания И. Э. Грабарю принадлежит глава «Деревянное зодчество Русского Севера». Она написана вместе с Ф. Ф. Горностаевым и сопровождена фотографиями самих авторов, И. Я. Билибина, чертежами В. В. Суслова, являясь одним из первых опытов систематизации и теоретического осмысления фактического материала. И. Э. Грабарь, группируя храмы по пяти основным типам — клетские, шатровые, кубоватые, ярусные, многоглавые, утверждает подобную типологию в научной литературе на десятилетия вперед, что делает издание его «Истории русского искусства» одним из важнейших событий в истории изучения отечественной деревянной архитектуры.73
Итогом дореволюционной науки в данной области становится систематический «Курс истории русской архитектуры» М. В. Красовского. Подводя итоги исследованиям своих предшественников, прежде всего И. Е. Забелина, отождествлявшего русское деревянное зодчество с по-
73 	Грабарь И. Э. 1) Деревянное зодчество Русского Севера // История русского искусства. М., 1910. Т. 1; 2) О русской архитектуре. Исследования. Охрана памятников. М, 1969. С. 165-235.
32


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
нятием русского национального художественного творчества, свободного от иностранных влияний, Красовский утверждает: «Сошлемся лишь как на факт, что церковь села Коломенского и Покровский собор в Москве.. являются по общей их идее и большинству деталей вполне самобытными сооружениями, не имеющими ничего общего ни с архитектурой Западной Европы, ни с архитектурой Византии, при чем для нас особенно знаменателен тот факт, что строившие их зодчие явно подражали формам наших деревянных церквей».74
Автор подробно рассматривает технологию возведения деревянных строений, анализирует типы деревянных построек — жилые, хозяйственные, оборонительные, в том числе обращает внимание на могильные кресты и «срубцы» и на ограды церковных погостов, например, в Лядинах, Ошевенском, от которых сейчас не сохранилось даже и следов. М. В. Красовский продолжает традицию комплексного изучения памятников русского деревянного зодчества. Он развивает уже устоявшуюся классификацию и разделяет хронологически типы храмов на клетские, шатровые, кубова- тые, ярусные и многоглавые. В качестве иллюстраций используются путевые рисунки А. Олеария и А. Мейерберга, обмеры и чертежи Л. В. Даля, В. В. Суслова, Д. В. Милеева, фотографии И. Я. Билибина. Заканчивается книга обзором деталей интерьера — клиросов, окон, столбов и т. д., а также отдельным очерком, посвященным украинскому деревянному зодчеству. Предпринятое в 2000-е гг. неоднократное переиздание труда М. В. Красовского — лучшее свидетельство в пользу его актуальности для современной науки.
Однако изучение русского деревянного зодчества является заслугой не только отечественных исследователей. Еще в конце XIX в. благодаря тому, что многие иллюстрации в публикациях, например, Л. В. Даля или В. В. Суслова были даны с подписями не только на русском, но и французском языке, европейские историки получили возможность включить памятники деревянного зодчества Русского Севера в свое поле зрения.75 В зарубежной литературе один из наиболее ранних научных обзоров русской деревянной архитектуры был дан Лоренцом Дитрихсоном в его известной фундаментальной монографии о норвежских мачтовых церквах.76 В своем издании он приводит описание и анализ древнейших из сохранившихся деревянных храмов России XIV-XV вв. — Воскрешения Лазаря Муром¬
74 Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. 4.1. Деревянное зодчество. Пг., 1916. С. И.
75 Monuments de l’ancienne architecture Russe / Par W. Souslow. Livraison Vllme. St. Petersbourg, 1901.
76 Dietrichson L. De norske stavkirker. Kristiania og Kjobenhavn, 1892. S. 102-119.
33


Глава 3
ского монастыря и св. Георгия Победоносца в Юксовичах, которые к тому времени уже была обмерены и опубликованы Л. В. Далем. Многоглавую Преображенскую церковь в Кижах Дитрихсон сопоставляет с живописной композицией Собора Василия Блаженного в Москве, ставя их на один уровень как абсолютные шедевры русского зодчества. Правда, в своей оценке церкви в Кинешме Дитрихсон упоминает об «индийских», «азиатских» формах,77 по всей видимости, оставаясь под воздействием концепции книги Эжена Виолле-ле-Дюка «L’art russe». Интерес Л. Дитрихсона к русскому церковному строительству вполне закономерен, поскольку этот выдающийся норвежский исследователь, заслуживающий славу первооткрывателя норвежской деревянной архитектуры, стремился ввести ее в общую историю европейского деревянного зодчества и представить норвежские храмы в самом широком контексте восточноевропейских строительных традиций — западноукраинской, польской, чешской, немецкой.
Именно на фоне той яркой и насыщенной эпохи, когда усилиями многих исследователей накапливался обширный фактологический материал, были осуществлены первые свершения Д. В. Милеева в области изучения древнерусского искусства. Свой путь в науке он начинает с масштабной серии обмеров памятников деревянного зодчества Русского Севера, выполненных по результатам поездок по северным губерниям в 1905-1906 гг. Эта работа имеет значение не только благодаря внушительному количеству зафиксированных памятников, многие из которых безвозвратно утрачены. Само обстоятельство появления этой серии раскрывает некоторые важные особенности развития историко-архитектурной науки в дореволюционной России.
Поездки Милеева 1905-1906 гг. состоялись в рамках деятельности «Комиссии по командированию лиц для изучения и обмеров древнерусских памятников», работавшей при Императорской Академии художеств. В упрощенном варианте ее называли «Комиссией по изучению древнерусского зодчества» и даже «Археологической комиссией при Академии художеств». Она была создана в 1903 г. для возобновления практики ежегодных командировок для зарисовывания и обмеров древнерусских памятников («продолжения дела покойного Л. В. Даля и его последователей») по инициативе Н. В. Султанова, Г. И. Котова и В. В. Суслова.78
77 Ibid. S. 108.
78 История деятельности Комиссии восстанавливается по документации, сохранившейся в фонде Императорской Академии художеств: РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. Д. 26а. Об ежегодном командировании лиц, по выбору Академии, для зарисовывания и обмера древнерусских памятников. I и II части. Дело содержит, в основном, деловую переписку, черновики уставных документов и отчетов, финансовые документы, протоколы заседаний Комиссии. Научно значимой информации о самих
34


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Деятельность академической Комиссии представляет отдельную страницу в истории российской реставрации и раскрывает особую роль Академии художеств на этапе зарождения и становления практики фиксации, учета и последующей охраны памятников — т. е. тех функций, которые постепенно в 1900-е гг. перешли к ИАК. Упоминание в связи с командировками имени Л. В. Даля как основоположника изучения русского деревянного зодчества в 1870-е гг. здесь было не просто знаком уважения к безвременно ушедшему ученому. Именно в Академии в начале 1870-х гг. была изложена и воплощена сама идея систематической фиксации архитектурного наследия по региональному принципу. В тот длительный период, когда решался вопрос об отправке Л. В. Даля в Индию «для изучения древних архитектурных памятников, продолжающих служить археологическому разрабатыванию материалов для основания русского архитектурного стиля»,79 в Академии одновременно возникла идея организации командировки Даля по памятникам русского зодчества. Об этом свидетельствует докладная записка конференц-секретаря Академии П. Ф. Исеева к его императорскому высочеству Президенту Академии князю Владимиру Александровичу от 21 марта 1872 г.: «До настоящего времени предположение о посылке Академика Даля в Индию еще не получило окончательного разрешения, поэтому казалось бы полезным воспользоваться свободным временем Академика Даля и предложить ему: не хочет ли он принять на себя труд заняться нынешним летом в России и в таком случае представить программу своих занятий с определением необходимых денежных средств».80 Получив положительную резолюцию великого князя, П. Ф. Исеев обратился за консультацией к известному архитектору И. И. Горностаеву, который впервые озвучил идею целенаправленного натурного изучения памятников деревянного зодчества Русского Севера в ответе П. Ф. Исееву в письме от 24 апреля 1872 г.: «по отделу деревянных зданий — срисовать хотя некоторые деревянные уцелевшие церкви в Олонецкой губернии, те в особенности, которые сохранили свои резные украшения; срисовать большую коллекцию различных деревянных перил, балясин, наличников, архитектурных украшений русских изб, на¬
памятниках архитектуры в деле практически нет, за исключением нескольких случайных пояснительных записок и фотографий (см.: Ч. I. Л. 354-355,416; Ч. II. Л. 38).
79 РГИА. Ф. 789. Оп. 7. Д. 8. Дело правления Императорской Академии художеств. О командировании академика Даля в Индию для изучения древних архитектурных памятников, продолжающих служить археологическому разрабатыванию материалов для основания русского архитектурного стиля.
80 РГИА. Ф. 789. Оп. 7. Д. 8. Л. 19.
35


Глава 3
ходящихся во множестве близ Гостинополья, Старой Ладоги и Новгорода по берегам Волхова и подобную же коллекцию в Псковской губернии».81 По словам самого Л. В. Даля, Олонецкая губерния — «это единственный угол России, мне вовсе неизвестный, а потому для меня лично самый интересный».82 В этом же деле появится «Список старинных церквей, находящихся в городах, уездах, монастырях и пустынях Олонецкой губернии, составленный Олонецким статистическим комитетом от 6 мая 1876 г.»,83 а также первая опись графического материала, предоставленного Далем и его учениками Академии. Уже после неожиданной кончины Даля в 1878 г. о востребованности его наследия в 1880-е гг. свидетельствует дело «О заказе А. С. Уваровым для исторического музея Москвы копий с рисунков древних деревянных церквей, снятых с натуры покойным академиком Л. В. Далем, и переписка по этому музею»,84 начатое в 1881 г.
Таким образом, отдавая дань заслугам ИАК, которая в 1900-1910-е гг. консолидировала усилия, направленные на фиксацию, изучение и сохранение памятников, необходимо отметить и историческую роль в этом деле Академии художеств, члены которой еще в 1870-е гг. впервые обозначили перед властями и научным сообществом эту острую необходимость. Здесь важно подчеркнуть и то, что три поколения исследователей рубежа XIX- XX вв. — Л. В. Даль, В. В. Суслов и Д. В. Милеев — были неразрывно связаны с Академией. Возможно, именно поэтому, спустя почти четверть века, когда «Комиссия по изучению древнерусского зодчества» начала свою работу в 1903 г., в основу ее деятельности был положен опыт Л. В. Даля и, в целом, практика академических командировок 1870-х гг. В начале XX столетия в качестве приоритетных направлений работы Комиссии по- прежнему были: «1. памятники зодчества ранне-московского периода;
2. 	церковная стенопись в смысле православных изображений; 3. кремли и монастырские ограды; 4. памятники Петровского периода; 5. памятники деревянного зодчества; 6. орнаментика всякого рода: живописная, резная, чеканная, поливная и проч.».85 Н. В. Султанов, Г. И. Котов и В. В. Суслов
81 Там же. Л. 22.
82 Там же. Л. 25.
83 Там же. Л. 83-99.
84 Там же. Оп. 11. Д. 94. О заказе А. С. Уваровым для исторического музея Москвы копий с рисунков древних деревянных церквей, снятых с натуры покойным академиком Л. В. Далем, и переписка по этому музею. Подробнее об этом см.: Минина А. К. О путешествиях Льва Владимировича Даля по России в 1874 и 1876 гг. «с научно-художественной целью собирания материалов по архитектуре» // Актуальные проблемы теории и истории искусства: Сб. науч. статей / Под ред. А. В. Захаровой, С. В. Мальцевой. СПб., 2014. Вып. 4. С. 466-476.
85 РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. Д. 26а. Ч. I. Л. 3.
36


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
как учредители Комиссии обосновывали «настоятельную необходимость в таком изучении... в том обстоятельстве, что многие прекрасные образцы нашего древнего художества, в силу действия времени, недостатка средств, а равно и по милости разных невежественных благотворителей исчезают на наших глазах с необычайной быстротой, каждый, занимавшийся исследованием русской старины, может засвидетельствовать, что то, что можно было зарисовать еще вчера, сегодня уже не существует. Следовательно, с делом обмера и снятия наших памятников надо спешить — иначе будет поздно».86
В командировки предполагалось посылать учеников Высшего художественного училища, назначенных Комиссией, и в первые годы командировок это правило соблюдалось. Из ежегодного бюджета Комиссии оплачивались проезд и содержание командируемых. В 1903 г. большую поездку с целью обмеров каменных храмов Пскова, Новгорода, Изборска, Тихвина и Кирилло-Белозерского монастыря совершили молодые архитекторы, ученики Л. Н. Бенуа — Н. Е. Лансере, Л. Л. Шретер и В. А. Щуко, а А. К. Иванов исполнил обмеры церкви Покрова в Филях. Впоследствии в командировках принимали участие и опытные исследователи, а результатом являлись обмерные чертежи и фотографии, которые значительно расширили круг памятников, намеченных к реставрации.87 Всего же за 8 лет, с 1903 по 1911 г., усердиями Комиссии и трудами архитекторов, по большей части студентов ВХУ, было обмерено около 100 памятников русской каменной и деревянной архитектуры XII-XVIII вв. по всей территории европейской части России. Чистовые чертежи передавались в архитектурный класс Академии и использовались при обучении. Наиболее интересные памятники были намечены к публикации в «Памятниках древнерусского искусства», выпуски которых были изданы Академией в 1908-1912 гг.88
С самого начала деятельности Комиссии большую роль в выборе изучаемых памятников сыграли связи Академии художеств и Императорской Археологической комиссии, которая выполняла постоянный надзор за состоянием разрушающихся памятников архитектуры и их реставрацией. Уже в 1903 г. П. П. Покрышкин, член ИАК и преподаватель ВХУ, пред-
86 Там же. Л. 2.
87 Лисовский В. Г. «Национальный стиль» в архитектуре России. С. 251-252.
88 Обмеры церкви Покрова в Филях А. К. Иванова, церкви Успения Богоматери Пароменской в Пскове, Бориса и Глеба в Новгороде, Евфимия Великого в Кирилло- Белозерском монастыре (Л. Шретер, В. А. Щуко и Н. Е. Лансере), церквей и башен в Астрахани (Н. К. Григорьев), надвратной церкви и башен Иосифо-Волоколам- ского монастыря (А. К. Иванов, В. В. Эйснер). См.: Памятники древнерусского искусства. Изд. Имп. Академии художеств / Сост. В. В. Суслов. СПб., 1909. Вып. 2. С. 15-19,23-26. Табл. 5-7,9-10; СПб., 1910. Вып. 3. С. 27-38; СПб., 1912. Вып. 4. С. 37-57. Табл. 5-7.
37


Глава 3
дожил академической Комиссии командировать под своим руководством пять учеников ВХУ для обмеров ряда памятников древнего Владимира, но в результате все силы были брошены на изготовление детальных чертежей реставрируемого Дмитриевского собора. Тем не менее такое использование средств Комиссии вызвало большие сомнения у ее идейного вдохновителя— В. В. Суслова: «...Дмитриевский собор уже изучался, опубликован и со всеми деталями фотографирован... Страшная педантичность в обмерах памятника и передача его в рисунках (всех малейших неправильностей постройки и искривлений его от осадок) едва ли могут быть оправданы массой труда и сосредоточением пятерых молодых людей на одном памятнике почти в продолжение целого года». Впредь полагалось, по В. В. Суслову, чтобы командировки были «более свободными и плодотворными в смысле разнообразия изучения и обмеров».89 В конце 1904 г. ИАК вновь обратилась за помощью к Комиссии, запросив о возможности направления архитекторов из ВХУ под руководством П. П. Покрышкина на обмеры реставрируемых древних зданий Ферапонтова монастыря, а также деревянной Ильинской Поцкой церкви в Вологодской губернии. На обсуждении этого запроса В. В. Суслов отмечал: «Ферапонтов монастырь, хоть и представляется интересным, но... опять может увлечь учеников в излишнюю педантичность и долговременность труда. Что касается деревянной церкви, то специально ехать в Вологодскую губ. для обмера ее в целях Академии едва ли целесообразно... Другое дело, если бы кто из учащихся был направлен для изучения вообще древних деревянных построек в Мезенский или Пинежский уезды Архангельской губ.».90 В конце концов компромисс между просьбами ИАК и предпочтительной программой исследований был найден.
ОБМЕРЫ ПАМЯТНИКОВ ДЕРЕВЯННОГО ЗОДЧЕСТВА РУССКОГО СЕВЕРА (1905-1906 гг.)
По решению «Комиссии по командированию лиц для изучения и обмеров древнерусских памятников» в 1905 г. в большую командировку для обмеров памятников деревянного зодчества Архангельской, Олонецкой, Вологодской и Костромской губерний отправились Д. В. Милеев, «обративший внимание своими работами по русскому зодчеству на отчетной выставке в Академии художеств»,91 и Л. Р. Сологуб. Д. В. Милеев продолжил изучение деревянных памятников Русского Севера и в 1906 г.92 Всего
89 РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. Д. 26а. Ч. I. Л. 121.
90 Там же.
91 Там же. Л. 122 об.
92 Там же. Л. 124, 215, 243, 310, 326-327, 460.
38


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
за эти две поездки были сняты чертежи около 50 деревянных памятников — церковных и гражданских построек Русского Севера XVII-XVIII вв., а также зафиксированы каменные церкви в Каргополе, Сийском монастыре и Ухтострове в низовьях Северной Двины. Д. В. Милеев составлял обмеры, включавшие план, продольный разрез, один или несколько фасадов в зависимости от их важности. Реже в качестве дополнения выполнялись ракурсные виды памятников — графические и акварельные. Кроме этого, Милеев выполнял чертежи особо интересных в художественном или архитектурном отношениях деталей (столбов, порталов и окон), а также церковной утвари (столиков, киотов, подсвечников), украшенных резьбой и росписью.
Чистовые чертежи выполнялись им, как и другими командированными, уже позже в городе. Эта кропотливая работа занимала большое количество времени: чертежи изготовлялись на ватманских листах большого формата. Планы и разрезы сделаны только тушью в линиях, фасады и виды — с тушевкой в один тон, расписные детали — акварелью.
Почти все архитекторы, занятые параллельно и на других работах, не укладывались в обозначенные Комиссией сроки. Д. В. Милеев не был исключением — он завершил последние чертежи лишь к концу 1909 г., когда уже был вовлечен в деятельность ИАК.93 По воспоминаниям П. П. Покрышкина, «рисунки, акварели и чертежи, иллюстрирующие двукратное путешествие на север, обнаружили в Д. В. недюжинного художника, виртуозно владевшего кистью и карандашом, а наблюдательность его, как архитектора, послужила к проведению в жизнь того отрадного убеждения, что деревянные церкви крепки и несокрушимы. Д. В. был одним из видных ратоборцев за сохранение церквей, до него казавшихся обреченными, по ветхости, на уничтожение».94
Ил. 17. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ
93 Там же. Ч. II. Л. 103-104, 112-114.
94 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева. С. 1.
39


rr
Ил. 18. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Алтарное окно. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ
Ил. 19. Ростовское. Церковь Флора и Лавра (1755). Расписной столик. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 20. Челмужи. Церковь Богоявления (1605).
Расписной киот с резьбой. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.
НИМ РАХ
В настоящее время графические листы хранятся в Научно-исследовательском музее Российской Академии художеств в Санкт-Петербурге. Часть из них была опубликована в известном эпохальном издании «Русское деревянное зодчество», напечатанном в 1942 г., однако многое из этого наследия до сих пор не введено в научный оборот. Фотографии, сделанные в ходе командировок Милеева 1905-1906 гг., находятся в Научном архиве ИИМК РАН. Рассмотрение этого материала как единого обширного корпуса источников по истории русского деревянного зодчества и методике его изучения представляет огромный интерес для современного искусствознания.
Маршруты поездок Милеева по Русскому Северу могут быть прослежены по тем многочисленным памятникам, которые были им зафиксированы в чертежах, рисунках и фотографиях. Эти храмы располагались в границах разных уездов Олонецкой, Вологодской, Архангельской и Костромской губерний, но соответствовали историческим ареалам распространения деревянных церквей, обусловленным древними колонизационными путями новгородских и низовских (ростовских) переселенцев на Русский Север. Согласно сданным в академическую Комиссию чертежам,95 в Заонежье (Олонецкая губерния) в 1905 г. Милеевым были исследованы церкви Успения Богородицы в Кондопоге (1774), Петра и Павла на Лычном остро-
95 	РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. Д. 26а. Ч. I. Л. 215.
41


Ил. 21. Чурилово. Церковь Зосимы и Савватия. Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ
Ил. 22. Заостровский приход. Церковь Рождества Богородицы. Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
ве (1620), Петра и Павла в Челмужах (1605), Александра Свирского в Космозе- ре (1769) и Покрова Богородицы в Кижах (1764).% На южном побережье Онежского озера Милеев фиксирует церковь Покрова Богородицы в Вытегре (1708).
В Вологодской губернии им были изучены храмы на территориях, исторически находившихся в зоне «низовского» влияния в бассейнах рек Ваги, Уфтюги, Сухоны, верхнего и среднего течения Северной Двины: Рождества Богородицы в Верховье, Ильинская в Поче (Поцком приходе, 1770), Георгия Великого в Иле- зе (1763), Афанасьевская в Верхней Кок- шеньге (1798), Живоначальной Троицы в Шебеньге (1769), Петра и Павла в Пу- чуге, Георгиевская в Вершине (1672).96  97 В Архангельской губернии Д. В. Милеев посетил Введенскую церковь в Осинов- ском приходе (1684? 1776), Флора и Лавра в Ростовском (1755) и Вознесения вКонецгорье (1753). Отдельными пунктами на его маршруте стали памятники Костромской губернии: церковь Спаса в Вежах (1628) и Никольская в Березов- це (XVIII в.).98
Чертежи, предоставленные в Комиссию в следующем 1906 г.,99 свидетель-
Ил. 23. Долговицы.Троицкая церковь. Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ
96 Забелло С. ЯИванов В. Н. Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество. М., 1942. С. 178, рис. 394-395.
97 Об истории этих и других храмов Вологодской губернии, которые в начале XX в. вызывали постоянный интерес со стороны художников и архитекторов, см.: Пьянкова Н. С. Погосты на территории Тарногского района Вологодской области // Деревянное зодчество. Вып. 4. Новые материалы и открытия / Отв. ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2015. С. 169-196.
98 Забелло С. Я., Иванов В. Н. Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество.
С. 	172. Рис. 380-381.
99 РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. Д. 26а. Ч. I. Л. 220.
43


.Мшиь
|рельский
Конецгор!
Питт
Селецк<
5т. Деи w
Кондопога^
Лычный острое % Космозеро $
(узарайда
pJOmm
1учуга
В^Уфтюга
»Елгомсж
'черевковор *ат Едома!
Me г ре га Д [огнницыА * iТ
юн Наргопом
Шемен ичи Выте гра1
ВелинищУстюг
С-Петербург
Поцко»
верхов!
Тотьма р/Сухта
Hpeeopt
Карта-схема поездок Д,В. Милеева на Русский Север в 1905-1913 гс
Д Церкш с шатровым завершением ф Церкви клетевого тина Ф Яругно-многогдввые храмы са
w
Вологда Г^~
Ил. 24. Карта-схема памятников деревянной архитектуры Русского Севера, зафиксированных Д. В. Милеевым в 1905-1906 и 1911-1913 гг.
(по А. Б. Бодэ и Е. В. Ходаковскому)


Ил. 25. Верхняя Кокшеньга. Афанасьевская церковь.
Висячий подвижный подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.
НИМРАХ


Ил. 26. Церковь Евдомско-Введенского прихода (Едома). Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
ствуют о том, что маршрут Д. В. Милеева пролегал через Присвирье и Межозерье (перешеек между Ладожским и Онежским озерами), где им были зафиксированы церкви Св. Николая в Согиницах (1696-1698), Преображенская в Пидьме (1696), Флора и Лавра в Мегреге (1613).
В Каргопольском уезде, относившемся тогда к Олонецкой губернии, Милеев исследовал храмы Св. Николая в Павловском, (1659), Архистратига Михаила в Воезере (1721), Богоявления (1643) и Троицы (1714) Елгомского погоста.
К югу от Каргополя, между озерами Лаче и Воже, архитектор побывал в селе Астафьево (Свидское Кирилловского уезда Новгородской губернии), где находилась уникальная Никольская церковь (1670) с дополнительным шатром над алтарным прирубом.
В бассейне Северной Двины Д. В. Милеев зафиксировал Покровскую церковь Евдомского прихода Вологодской губернии (1748), Успенскую в Че- ревково (1660) и Дмитриевскую в Верхней Уфтюге (1784).100 Проехав Пучугу, где Милеев проинспектировал ход работ по переносу церкви Петра и Павла, он подробно изучил церкви Воскресения в Селецком (1673), Никольскую и Петропавловскую в селе Ратонаволоцком (1722 и 1727), Никольскую в Панилове (1600), Рождества Богородицы в Заостровском приходе (1726-1728) и Ильи Пророка в Чухчерьме (1657).101
Ил. 27. Маркушевский монастырь. Подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ
100 Там же. В архивном документе допущена ошибка в посвящении храма в Верхней Уфтюге, указанного как «Троицкий».
101 Там же.
47


Ил. 28. Кондопога. Успенская церковь (1774). Столб трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ


Ил. 29. Кондопога. Успенская церковь (1774). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 30. Кижский погост. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 31. Анхимово (Вытегорский погост). Церковь Покрова Богородицы (1708).
Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 32. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?).
Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ


Ил. 33. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Планы.
Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ


Глава 3
Ил. 34. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Окно со слюдяной рамой. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ
В устье Северной Двины Д. В. Милеев сфотографировал и обмерил интереснейшую деревянную ограду Николо-Карельского монастыря со Святыми воротами.
Кроме того, Милеев уделил внимание и памятникам северного каменного зодчества — колокольне с церковью Трех Святителей и Благовещенскому трапезному храму Антониева Сийского монастыря, Воскресенской и Благовещенской церквам в Каргополе.
Сданные в академическую Комиссию чертежи, несмотря на их значительное количество, не воссоздают полностью маршрут командировок Д. В. Милеева в 1905-1906 гг. В дополнение к его графическим материалам в собрании НИМ РАХ фотографии в архиве ИИМК свидетельствуют о том, что Милеев посетил гораздо больше памятников. По всей видимости, к 1905 г. относятся фиксации церквей Рождества Богородицы в Куза- ранде и Вознесения в Типиницах на Заонежском полуострове, Богоявления в селе Орлово (Орловское) Вельского уезда.102 В 1906 г. Д. В. Милеевым
102 	ФО НА ИИМК РАН. 0.650. 50-52.
54


Ил. 35. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ
Ил. 36. Ильинская церковь в Поцком приходе. Восточный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ


Ил. 37. Илеза. Церковь Св. Георгия Великого (1763).
Столб трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.
НИМРАХ


Ил. 38. Илеза. Церковь Св. Георгия Великого (1763). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 39. Шебеньга. Троицкая церковь (1769). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 41. Шебеньга.
Троицкая церковь (1769).
Резной столб. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМРАХ
Ил. 40. Шебеньга. Троицкая церковь (1769). Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМРАХ


Ил. 42. Вершина. Георгиевская церковь (1672). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 43. Осиново. Введенская церковь (1684? 1776). Ворота и ограда. Фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ
Ил. 44. Осиново. Введенская церковь (1684? 1776). Ворота и ограда. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 45. Ростовское. Церковь Свв. Флора и Лавра (1755). Южный фасад.
Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ


Ил. 46. Конецгорье. Вознесенская церковь (1753). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 47. Березовец. Никольская церковь (XVIII в.). Фото Д. В. Милеева. 1905 г.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 48. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Резной столб. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.
Ил. 49. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Резной столб. Фото 2005 г.
Ил. 50. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Ограда и ворота. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 51. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 52. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Фото 2013 г.


Ил. 53. Павловское. Никольская церковь (1659). Фото Д. В. Милеева. 1906 г.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 54. Павловское. Никольская церковь (1659). Фото Д. В. Милеева. 1906 г.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 55. Воезеро. Церковь Архистратига Михаила (1721). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 56. Воезеро. Церковь Архистратига Михаила (1721). Резной столб. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 57. Елгомский погост. Богоявленская (1643) (справа) и Троицкая (1714) (слева) церкви. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 3
Ил. 58. Свидское (Астафьево). Никольская церковь (1670). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН
были сделаны фотографии храма Покрова в Волнаволоке в Присвирье и Владимирской иконы Божией Матери в Белой Слуде в верховьях Северной Двины.
Экспедиции Д. В. Милеева 1905-1906 гг. можно считать началом систематического подхода к проблемам сохранения памятников русского деревянного зодчества, предполагавшего их фиксацию (каталогизацию) и одновременную оценку степени износа конструкций. Только в течение этих двух летних сезонов им было обмерено, сфотографировано и проинспектировано около 50 объектов, расположенных по всему Русскому Северу. Безусловно, здесь учитывался опыт Л. В. Даля и В. В. Суслова, сделавших первые шаги в этом направлении, а некоторые храмы, оказавшиеся в сфере внимания Д. В. Милеева, уже упоминались в публикациях художников В. В. Верещагина и И. Я. Билибина.
Однако поездки Милеева имели уже конкретные и практические задачи, направленные на спасение памятников деревянного зодчества, а не просто констатировали их художественную ценность и аварийное состояние. Важно отметить, что результатами командировок Д. В. Милеева на Русский Север в 1905-1906 гг. стали не только чертежи, рисунки и фотографии. В 1900-е гг., когда ИАК расширяла свою деятельность в области учета и охраны памятников, именно Милеев, хорошо изучивший в ходе своих поездок ситуацию на местах, способствовал принятию членами
72


Ил. 59. Евдомский приход. Покровская церковь (1748). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 60. Черевково. Успенская церковь (1660). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 61. Верхняя Уфтюга. Церковь Св. Димитрия Солунского (1784).
Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 62. Верхняя Уфтюга. Церковь Св. Димитрия Солунского (1784). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.


Ил. 63. Селецкое. Воскресенская церковь (1673). Восточный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.


Ил. 64. Ратонаволок. Ансамбль Никольской и Петропавловской церквей (1722, 1727). Фото Д. В. Милеева. 1906 г.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 65. Панилово. Никольская церковь (1600). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 66. Заостровский приход. Церковь Рождества Богородицы (1726-1728). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 67. Чухчерьма. Ильинская церковь (1657). Продольный разрез и план.
Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.


Ил. 68. Николо-Карельский монастырь. Святые ворота (1692).
Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 3
Комиссии адекватного решения по судьбе того или иного памятника. Примерами могут послужить некоторые из дел, которые ИАК рассматривала в течение 1906-1908 гг., сразу после поездок Милеева по северным губерниям.
Одним из наиболее резонансных реставрационных случаев стало перенесение церкви Петра и Павла в Пучуге (1698?), которая стояла в угрожающей близости к берегу Северный Двины.
Впервые об этом храме широкой общественности стало известно после поездки В. В. Верещагина 1894 г., который изобразил его интерьер с резными столбами. Художник уже тогда был обеспокоен судьбой храма. По его воспоминаниям, он «решил остаться на несколько дней, чтобы сделать кое-какие этюды; откладывать это не нужно было, так как церковь собирались ломать: река подмывает крутой берег, на котором она стоит... В другом месте, конечно, нашли бы возможность урегулировать течение реки и направить русло ее далее, но здесь об этом и не думают — трудно, дорого. Здесь деревянные церкви переносят по несколько раз, когда вовремя догадаются сделать это, а не догадаются, так хнычут и жалуются на падение церкви в реку... Впрочем, переноска деревянной церкви не составляла бы еще очень большой беды — жаль то, что для избежания необходимости возобновлять сгнивший кое-где по углам лес, священник с прихожанами решили укоротить бревна, убавить всю постройку; что при этом пострадает художественная сторона, извратится характер церкви, о том, конечно, не заботятся и, разумеется, мою настойчивую просьбу перестроить все в том точно виде, как есть теперь — сочли за каприз и шутку».103
Тем не менее пессимистичные прогнозы В. В. Верещагина не оправдались. Трудно сказать, было ли это напрямую связано с его книгой и этюдами, однако через пять лет после путешествия художника по Северной Двине, в феврале 1899 г., в Комиссию поступил проект о перенесении церкви на новое место, но, как и писал Верещагин, с уменьшением трапезной из-за нехватки леса требуемой толщины. Перенос был разрешен, но с сохранением ее вида и размеров. На деле же, после того как церковь была разобрана, оказалось, что «все углы здания попорчены, а болонь бревна сгнила от времени на толщину вершка». Основываясь на заключении Д. В. Милеева, изучавшего храм на месте в 1905 г., Комиссия постановила произвести работы с условием «тщательного сохранения всего внутреннего наряда церкви (двух резных колонн, очень интересного и редкого портала и скамей) как представляющего особый интерес. По заявлению г. Милеева, местный священник любит старину, не допустит современного “благоле-
103 	Верещагин В. В. На Северной Двине. По деревянным церквам. С. 82-83.
82


Ил. 69. Кузаранда. Церковь Рождества Богородицы (1765). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН


Ил. 70. Типиницы. Вознесенская церковь (1761). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН
Ил. 71. Волнаволок. Покровская церковь (1782). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. (?).
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 72. Белая Слуда. Церковь Владимирской иконы Божией Матери (1642).
Фото Д. В. Милеева. 1906 г. (?). ФО НА ИИМК РАН


Ил. 73. Кокшеньга. Спасо-Преображенская церковь (1683).
Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 74. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?)


Ил. 75. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 76. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Трапезная. Фото начала XX в.
пия” в церковь и восстановит ее прежний чарующий вид, хотя он же, по неведению, несколько попортил ее закупориванием окон».104
15 	июня 1906 г. «Комиссия имела возможность препроводить в Пучугу для руководства при сборке частей чертежи церкви, составленные Милеевым, который видел самые работы по перенесению церкви и сообщил о них следующие сведения: Церковь собирается на новом месте, дальше от берега, подмываемого Двиной. Во время моего пребывания в Пучуге церковь была собрана до уровня потолка трапезной; таким образом оставался еще сбор восьмерика и шатра. Я произвел обмер собранной части церкви и все нашел согласным с моими обмерами. Изменения коснулись трапезной, именно уменьшен ее план на 1 саж. по длине. Остальные размеры сохранены в точности с прежними. Лес прежней церкви, по снятии тонкого слоя оболони, оказался вполне крепким и с полным успехом пошел вновь в дело. Местами допущены сростныя бревна, что, полагаю, особенного значения
104 	ИИАК. СПб., 1908. Вып. 26. С. 46-48.
89


Глава 3
не имеет. Бревна выносной карнизной части восьмерика оказались в полной сохранности и целиком пойдут на прежнее место. Весь сруб ставится на кирпичном фундаменте. Общее впечатление от переборки заново этой святыни старины осталось у меня самое отрадное. Прежде всего, я видел у крестьян и строителей глубокий интерес к сохранению всего в прежнем виде и умелое понимание чертежей по моим обмерам и фотографических снимков, согласно которым ведутся все работы. Передо мной воскресала чарующая картина древнего строительства на Руси, когда строители делали все “по угожеству, как надлежит”».105
Опыт и знания, полученные Милеевым в ходе поездок по северным губерниям, позволили ИАК своевременно вмешаться в судьбу еще нескольких памятников деревянного зодчества. В 1907 г. Вологодская духовная консистория приняла решение о разборке Богоявленской церкви 1756 г. в селе Орловское Вельского уезда.
Заявление Милеева, обеспокоенного судьбой памятника, стало предметом разбирательства в ИАК, где были рассмотрены два абсолютно противоположных мнения. Согласно отзыву Вологодской духовной консистории от 13 октября 1907 г. на запрос Комиссии от 27 июня того же года, вызванный заявлением Д. В. Милеева о предстоящем разборе церкви, «церковь стоит на подмываемом берегу р. Устьи, ветха и угрожает падением, почему и предназначена к уничтожению. Иконостас и внутреннее убранство церкви вынесены во время пожара соседней Николаевской церкви в 1861 г., а трапеза уничтожена, с разрешения епархиальной власти, в 1886 г.». Милеев в данном случае выступил «адвокатом», защищающим памятник. Одним из его контраргументов стал лично засвидетельствованный им факт, что «сруб церкви очень прочен и что хотя берег реки близко, но пока он не угрожает целости здания». В итоге ИАК постановила «признать церковь весьма интересною по превосходным пропорциям, а наклон ее не имеющим угрожающего значения» и «просить причт и старосту принять меры против дальнейшей неправильной осадки церкви и отремонтировать ее для богослужения».106
Деревянная церковь, в судьбе которой Милеев также сыграл важную роль, представив на одном из заседаний ИАК ее чертежи и фотографические снимки, — это Никольская церковь селе Свидское Кирилловского уезда Новгородской губернии. К 1908 г. церковь находилась в аварийном состоянии. По сообщению причта и церковного старосты, церковь к тому времени «сделала сильную посадку на южную сторону и полы в ней
105 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 26. С. 48.
106 Там же. С. 43^4.
90


Ил. 77. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Алтарный прируб. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 3
Ил. 78. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.
очень накренились; престол наклонился к западу, средняя стена с иконостасом начала оседать, и во время богослужения царские врата сами собою закрываются».107 По их мнению, необходимо было подвести новый фундамент, поменять нижние венцы бревен, покрыть шатер железом. Милеев считал, что можно разрешить ремонт, однако при условии не разбирать церковь и сохранить древние архитектурные формы. Тут же он отметил, что нельзя начинать ремонт без нового изучения, так как в егс прошлый приезд церковь была обшита тесом как снаружи, так и внутри, и нельзя было попасть в шатер, поэтому он «не мог подвергнуть ее полному изучению».108 В своем итоговом постановлении Комиссия разреши-
107 ИИАК. Вып. 32. С. 7.
108 Там же. С. 9.
92


Ил. 79. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Продольный разрез и план. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.


Глава 3
ла ремонт с подводкой кирпичного или булыжного фундамента, но без замены деревянного покрытия шатра железом, как того просили причт и староста.
В связи с командировками Д. В. Милеева необходимо упомянуть еще один важный аспект, связанный с заложением основ изучения русского крестьянского жилища, памятники которого также попали в поле зрения архитектора. О значении, которое Милеев придавал феномену русской избы наряду с храмостроитель- ством, свидетельствуют его графические материалы в собрании НИМ РАХ: избы в селах Брусенец (А 4332-А 4334, А 4336, А 4351), Кургоминское (А 4356), Исаков- ское (А 4360), Яковлевское (А 4361), Пу- чуга (А 4359), Дулово (А 4358) и других деревнях Вологодской губернии (А 4352- А 4355, А 4360). Здесь, как и в области исследования церковного зодчества, Милеев опирается на практический опыт В. В. Суслова и на общую оценку этого феномена русского народного искусства, озвученную И. Я. Билибиным:
«Про избу можно, в общем, сказать то же, что и про деревянную церковь, потому что и та, и другая имеет того же автора: народ. Одно только, что изб, “ровесниц” старинным церквам, не существует. Церковь, как достояние общественное, несмотря на переделки, все же пользуется некоторой долей неприкосновенности, тогда как изба, будучи постройкой частной, могла перекраиваться каждым ее хозяином. Наконец, как помещение жилое, изба очень скоро снашивается, и одна старая церковь видала целую вереницу сменившихся поколений изб.
Мне, во время моих странствий, не приходилось видеть очень уже старинных изб. Иногда можно встретить, хотя и редко, избу начала XIX в.; такие избы стоят покосившиеся и вообще в самом плачевном виде.
Если взять среднюю северную деревню, то в ней половина изб совершенно новых, а старыми можно назвать те, которые были построены в промежуток от шестидесятых до восьмидесятых годов XIX в. Но и эти
Ил. 80. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?).
Столб в трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.
94


Ил. 81. Орловское. Богоявленская церковь (1756). Фото Д. В. Милеева.
1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН


Ил. 82. Свидское (Астафьево). Никольская церковь (1670). Западный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
относительно старые избы носят все прелести инстинктивной народной постройки: занятные наличники, разнообразные крыльца, иногда украшения на крыше и т. п.
Вообще, изба интимнее церкви. Она, не изменяя закону соотношения общего с деталями, обладает тем не менее большим количеством этих последних и тем вознаграждается за свою более простую общую форму. Можно смело сказать, что, например, наличник окна старой избы затейливее наличника старой церкви.
Северные избы очень богаты. Высокие, наполовину двухэтажные, они кажутся теремами, если сравнить их с лачугами средней полосы России».109
Во многом созвучным этим словам И. Я. Билибина стало выступление Д. В. Милеева в январе 1911 г. на IV Съезде русских зодчих в Санкт- Петербурге, посвященное деревянному жилому строительству Русского Севера. Архитектор отмечал, что «после тщательных исследований В. В. Суслова эта область народного искусства, к сожалению, у нас остается в стороне. Должно было пройти двадцать лет и многое исчезнуть, чтобы снова началось изучение».110 Посетив Вологодскую, часть Архангельской, Олонецкой, северную часть Новгородской и северную часть Костромской, он заключает, что наиболее ценный тип избы сохранился еще в Архангельской и Вологодской губерниях, хотя и в остальных встречаются нарядные избы, но они уже постройки XIX в.
Говоря о домах XVIII столетия, исследователь отмечал, что они еще близки постройкам более раннего времени, в них еще соблюдаются те же общие конструктивные приемы и та же тонко художественная обработка деталей. Но, к сожалению, значительных построек, таких как «дворцы и боярские терема, в которых жили наши предки, не сохранилось, и судить о былой их красоте можно только по сельским избам, которые тоже уже на грани уничтожения и ждут... замены безличной постройкой в современном безвкусии».111 Именно стиль изб XVIII в. Д. В. Милеев считает классическим русским стилем, поскольку в XIX же в. начинает исчезать конструктивность постройки и столь тщательное, стильное общее убранство: «художественные резные оконные и дверные наличники, столь конструктивно сделанные в цельных колодах, уже отсутствуют, заменяясь ажурными досками»,112 мотивы узоров для которых берутся из рисунков, «которые преподносит современная куль-
109 Билибин И. Я. Народное творчество Русского Севера. С. 311-312.
110 Милеев Д. В. Деревянное строительство русского севера. С. 41.
111 Там же.
112 Там же. С. 42.
97


Ил. 83. Кургоминское. Внутренний вид избы. Рисунок Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ
£
1
Ил. 84. Детали отделки печей (коники) в избах Вологодской губернии. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 85. Хлебные амбары в Вологодской губернии. Рисунок Д. В. Милеева.
1906 г. НИМ РАХ
тура, в виде приложений “Нивы” или обложек мыла».113 В старых избах, напротив, несмотря на богатую и искусную обделку окон, строитель никогда не допускал украшений, не носящих практического значения: «украшение окна вытекало из рационального строительного приема и не было фальшивой декорацией».114
Но еще более интересно внутреннее устройство каждой старинной крестьянской избы севера — «все здесь цельно, просто, лишено вычурности... Искусство здесь действительно жило и служило жизни, оно вытекало из ее требований и было правдиво».115
Завершая свой доклад, Д. В. Милеев сожалел, что такие чудесные памятники деревянного строительства Руси, носящие в себе много скрытых сокровищ народного творчества, остаются совсем в стороне от изучения и сохранения. А ведь именно они должны были служить почвой «для
113 Там же. С. 44.
114 Там же.
115 Там же. С. 46.
99


Глава 3
дальнейшего нашего развития и вдохновлять современных художников строителей».116
Тем самым Милеев становится первым русским исследователем, сформулировавшим задачу изучения не только церковного деревянного строительства, но и народного жилища, архитектура которого уже тогда начинала претерпевать серьезные видоизменения в связи с ломкой прежнего крестьянского уклада жизни в пореформенной России. Милеев, изъездивший весь Русский Север, как никто другой чувствовал происходящие сдвиги. Его доклад-манифест, произнесенный за несколько лет до наступления советской эпохи, принесшей столько перемен в жизнь деревни, представил традиционное народное жилище как особый русский феномен, и позднее именно с этих позиций он изучался продолжателями этой темы — К. К. Романовым, Р. М. Габе, И. В. Маковецким. И в целом командировки Д. В. Милеева сформировали обширный каталог обмеров, планов, описаний и фотографий шедевров зодчества Русского Севера, многие из которых теперь уже безвозвратно утрачены. Не менее важными результатами являются ремонты, проведенные в последующие годы во многих уездах по материалам экспедиций Милеева и тем самым обозначившие начало системной реставрации деревянной архитектуры в России.
Значение этих командировок для академического исторического изучения также бесспорно. Буквально сразу материалы Милеева были широко использованы в «Истории русского искусства» под редакцией И. Э. Грабаря (1910). В изданной в 1916 г. книге М. В. Красовского «Курс истории русской архитектуры. Деревянное зодчество» ее автор постоянно апеллирует к обмерам Д. В. Милеева. В первые послереволюционные годы имя Милеева упоминается в материалах экспедиций П. Д. Барановского в связи с исследованиями Георгиевской церкви в с. Вершина (1921),117 Успенского храма в Кондопоге (1926).118 Наконец, в 1942 г. многие обмеры Д. В. Милеева в собрании НИМ РАХ (тогда ВАХ) вошли в состав масштабного каталога «Русское деревянное зодчество», составленного С. Я. Забелло, П. Н. Максимовым и В. Н. Ивановым, когда Великая Отечественная война «с громадной силой пробудила во всем мире интерес и любовь к культурным ценностям, созданным русским народом».119 Красота русской дере¬
116 Там же.
117 ОХАА ГМА. Оп. 18. Д. 2. Л. 7.
118 Там же. Оп. 19. Д. 2. Л. 6.
119 Забелло С. Я., Иванов В. Н. Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество. С. 5.


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
вянной архитектуры, несмотря на ее уязвимость и беззащитность, тогда поднялась мощным духовным щитом, противопоставленным нацистской идеологии, и материалы Д. В. Милеева стали в эти тяжелейшие военные годы очень своевременной, качественной и глубокой основой для формирования иллюстративного ряда этого выдающегося издания, ставшего подвигом отечественной науки.
РЕСТАВРАЦИЯ ПАМЯТНИКОВ ДЕРЕВЯННОГО ЗОДЧЕСТВА (1908-1913 гг.)
Участие Д. В. Милеева в реставрационных мероприятиях на памятниках деревянного зодчества в 1908-1913 гг. проходило с разной степенью вовлеченности в реализацию тех или иных проектов. В связи с проводимыми с 1908 г. раскопками в Киеве, которые требовали значительных временных и физических затрат, во многих случаях (Чухчерьма, Панилово, Верховье, Поцкое, Свидское, Елгомский погост, Шеменичи) Милеев составлял обмерные чертежи, служившие затем основанием и руководством для проведения ремонтов на местах без его присутствия. Самой масштабной реставрацией, которая была им проведена, стали работы в храме Богоявления в Чел мужах в 1913 г., имевшие общероссийский резонанс.
Выше уже было сказано, что опыт поездок Милеева по Русскому Северу, его оценка общей ситуации, представленные наглядные материалы задали мощный импульс для проведения ремонтных работ, инициированных ИАК в эти годы. Например, после посещения в 1906 г. Ильинского погоста в Чухчерьме (Холмогорского уезда, Архангельской губ.) члены Комиссии выразили обеспокоенность судьбой деревянной колокольни. Как и в случае с церковью в Пучуге, Северная Двина сильно подмыла берег в Чухчерьме. Ремонт колокольни, по словам Милеева, являлся делом необходимости из-за ее наклона на бок.120
В 1908 г. Комиссия разрешила ремонт с незначительными изменениями (для освещения разрешалось пробить узкие окна, не перерубая бревен) и в 1911 г. колокольню разобрали и перенесли на новое место, после чего, в 1913 г., Милеев вновь побывал здесь и сделал снимки новой композиции ансамбля.121
120 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 42.
121 Ушаков Ю. С. Ансамбль в народном зодчестве Русского Севера. Л., 1982. С. 124.
101


Глава 3
Ил. 86. Чухчерьма. Ансамбль до переноса колокольни. Графическая реконструкция Ю. С. Ушакова
В 1907 и 1908 гг. под наблюдением архангельского архитектора
А. 	А. Каретникова была выполнена переборка Никольской деревянной церкви с. Панилово Холмогорского уезда (1600). Уже к 1900 г. причт и прихожане церкви жаловались в Комиссию, что церковь обветшала: «крыша сгнила и даже заросла мохом, стены растрескались, погнили (особенно в углах) и перекошены»,122 сгнили также нижние венцы, положенные прямо на землю, из-за чего здание стало оседать.
В 1902 г. в Панилово побывал И. Э. Грабарь, для которого Никольская церковь стала одним из любимых памятников Русского Севера. Поскольку простым ремонтом обойтись было нельзя, Археологическая Комиссия разрешила переборку храма, в которой большую пользу оказали чертежи Милеева, выполненные в 1906 г.
При реставрации для А. А. Каретникова главной была необходимость «держаться не только старых форм», но и сохранять старую конструкцию,
122 	ИИАК. СПб., 1909. Вып. 31. С. 55.
102


Ил. 87. Чухчерьма. Колокольня. Фото 2014 г.


Глава 3
Ил. 88. Чухчерьма. Ансамбль с Васильевской церковью (XVII в.? 1824) и перенесенной колокольней. Ильинская церковь утрачена в 1931 г. Фото 2014 г.
«без которой памятники утрачивают свою природу, настроение».123 Примечательно, что по завершении работ Комиссия просила благодарить не только исполнителя работ, но и местного священника о. Василия Григорьева и крестьянина Щербакова, что стало достойным примером единодушия реставраторов, духовенства и крестьянства в вопросах сохранения древних памятников архитектуры.
В 1908 г. в Вологодской губернии по чертежам Д. В. Милеева были отремонтированы еще две церкви. Первая — Богородицкая в с. Верховское, Тотемского уезда (XVII в.) — по словам В. В. Суслова, «по своей исключительной крестообразной форме, типичным деталям (напр., устройство крыльца, полки для образов) и сохранности»124 является удивительно интересным образцом деревянного зодчества. И. Я. Билибин, посетивший церковь до ремонта в 1903 г., назвал ее самой интересной шатровой церковью
123 Шаповалова Л. Г. «Мы все старались с любовью сохранить памятник»: о творчестве А. А. Каретникова // Деревянное зодчество. Новые исследования и открытия. Вып. 1 / Отв. ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2010. С. 288.
124 ИИАК. СПб., 1916. Вып. 61. С. 47.
104


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 89. Панилово. Никольская церковь (1600). Вид до реставрации. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН
из тех, которые он когда-либо видел: «Остов церкви имеет форму креста; в центре его на восьмигранном срубе (восьмерике) покоится высокая чрезвычайно грациозная шатровая крыша, крытая своеобразной деревянной чешуею, изрезанной зубчиками, называемой в тех местах “лемехом”. На конце каждого из выступов крестообразного остова стоит по маленькому шатерчику, с главкой, что придает всей церкви особенно оригинальный вид. На наружной стене церкви видны следы бывшей прежде крытой галереи и крыльца. Уже пятьдесят лет как в этой церкви не служат. Она покосилась набок и вросла в землю. Заколоченная досками дверь глубоко вошла в почву и открыть ее не было никакой возможности. Я пробрался туда через окно, прыгая с значительной высоты вниз. Внутри — гнилые, танцующие под ногами половицы, запустение и стаи вспугнутых галок, с гамом разлетевшихся в разные стороны».125
125 	Иван Яковлевич Билибин. Статьи. Письма. Воспоминания о художнике / Ред.-сост. С. В. Голынец. Л., 1970. С. 34.
105


Ил. 90. Панилово. Никольская церковь (1600). Западный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 91. Ансамбль в Верховье. Фото И. Я. Билибина. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН
Ремонт Богородицкой церкви с заменой подгнивших венцов новыми был признан Комиссией «исполненным вполне хорошо»,126 в отличие от другой — Ильинской церкви с. Поцкое, того же Тотемского уезда. Здесь во время ремонта, как справедливо заметил В. В. Суслов, кокошники над алтарем были обшиты железом вопреки чертежам Милеева, и Комиссия изъявила желание, чтобы впоследствии они были восстановлены.127
Непосредственное знание Милеевым ситуации с тем или иным памятником и результаты натурных наблюдений были очень существенными при вынесении Императорской Археологической Комиссией решений, касавшихся планов проведения ремонтов в отдаленных уездах северных губерний. Порой именно мнение Милеева, которое он подкреплял собственными чертежами и фотографиями, оказывалось решающим. В 1911 г. Д. В. Милеев был командирован ИАК в Олонецкую губернию, в связи с отношениями духовной консистории от 12 мая и 7 ноября 1911 г. о разрешении переустройства Троицкой деревянной церкви 1714 г. в с. Елгомское Каргопольского уезда «с сохранением существующего плана и фасада».128
126 ИИАК. СПб., 1909. Вып. 31. С. 9.
127 Там же. С. 16.
128 ИИАК. СПб., 1912. Вып. 44. С. 71.
107


Глава 3
Ил. 92. Елгомское. Троицкая церковь (1714). Южный фасад.
Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.
Прошение о ремонте было следствием осмотра церкви местным благочинным, причтом, старостой и представителями от прихожан, в акте которого заключалось, что «церковь осела, вследствие подгнивших углов... Стены во многих местах ветхи, так что окна вышли из своего нормального положения, обшивка отходит. Все здание подалось в южную сторону, тепло совершенно не держится».129 Милеев выполнил обмерные чертежи церкви, необходимые для ремонта, и после замечания П. П. Покрышкина о том, что церковь «находится в районе коренных плотников»130 и поэтому может быть хорошо отремонтирована, Комиссия его разрешила.
В 1913 г. Милеев произвел осмотр и составил подробное описание деревянной Георгиевской церкви 1522 г. Шеменского прихода Лодей- нопольского уезда Олонецкой губернии.131 До этого церковь осматривал архитектор Н. К. Григорьев, который, вопреки желанию духовной
129 Там же. С. 73.
130 Там же. С. 74.
131 ФО НА ИИМК РАН. Her. II 34463-34484.
108


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
консистории разобрать всю церковь и построить ее в том же виде из нового леса, заявил, что церковь можно «охранить... путем простого ремонта».132 Д. В. Милеев выразил надежду, что «такой редкий памятник нашего деревянного церковного строительства, время постройки которого точно датировано 1522 годом»133 и который необходимо и беречь соответственно, будет реставрироваться под надзором специалиста. В своем итоговом постановлении Императорская Археологическая Комиссия учла замечания архитекторов Н. К. Григорьева и Д. В. Милеева и разрешила лишь ремонт церкви, без ее разборки, как того просила духовная консистория.
Также в 1913 г. Д. В. Милеев совершил поездку в Архангельскую губернию для составления рекомендаций по сохранению и ремонту деревянной церкви 1643 г. в с. Малая Немнюга. Вопрос о разборке церкви еще в 1900 г. возбудил местный благочинный из-за ее значительной ветхости. Тогда Археологическая Комиссия ответила, что признает церковь любопытным памятником старины и согласие на ее снос может быть дано «лишь с крайним сожалением, только ввиду неизбежной необходимости»134, и что нужно принять меры против дальнейшего разрушения церкви. Позднее, в 1901 г., было получено уведомление уже от духовной консистории о том, что причт и прихожане считают, что церковь пришла в совершенную ветхость, так как сильно покривилась и грозит падением, сгнили не только пол, потолок и крыша, но и значительная часть бревен в стенах, и что «исправлять церковь признается бесполезным и невозможным».135 Со своей же стороны консистория отказалась принимать какие-либо меры по сохранению церкви. Это вынуждало Комиссию дать согласие на переборку храма, но с условием, что Академия художеств командирует ученика для изготовления чертежей памятника. Та в свою очередь заявила, что не считает эту церковь замечательной, и поэтому не выполнила просьбу Комиссии.
В 1903 г. Архангельский преосвященный обратился в Св. Синод с ходатайством об отпуске на переборку церкви средств, так как приход беден и малочислен, а Св. Синод обратился уже в Комиссию с предложением «или изыскать средства на перестройку церкви, или же разрешить ее разборку»136. Комиссия же стояла на своем и просила сделать распоряжение о недопущении разбора Воскресенской церкви до ее точного обмера.
132 ИИАК. СПб., 1914. Вып. 52. С. 68.
133 Там же. С. 72.
134 ИИАК. СПб., 1909. Вып. 31. С. 28.
135 Там же.
136 Там же. С. 29.
109


Глава 3
Однако каких-либо решительных действий за этим не последовало, судя по тому, что в июне 1908 г. духовная консистория уведомила, что «церковь ежечасно грозит падением»137 и необходимо дать делу дальнейшее движение. Вопрос о судьбе этого памятника бурно обсуждался на заседании Комиссии, состоявшемся в октябре 1908 г. Например, гр. А. А. Бобринский заметил, что «Комиссия... уже возбуждала вопрос о ремонте [церкви]... и могла бы теперь проявить более настойчивости в этом отношении, если было бы решено, что памятник решительно заслуживает сохранения»,138 а привлечение Имп. Академии художеств, по мнению Е. А. Сабанеева, необходимо в случаях, когда памятник подвергается опасности полной гибели, ведь «в числе таких памятников могут быть единственные в своем роде, дающие особые страницы в истории русского зодчества».139 Однако
В. 	В. Суслов справедливо заметил, что до сих пор отсутствует акт осмотра церкви и ее чертежи, без которых невозможно определить настоящее состояние храма и причину его разрушения. По сообщению же П. П. Покрышкина, церкви такого типа и столь раннего времени вообще еще никем не были обмерены. В итоге Комиссия пришла к выводу, что необходимо вновь просить Академию художеств командировать ученика для составления чертежей Малонемнюжской церкви, что и было сделано.
В 1909 г. ученики Высшего художественного училища Сластихин и Некрасов выполнили обмеры церкви и сообщили в Комиссию, что она в очень плохом состоянии, но «если поставить в должных местах подпорки и ремонтировать крышу, то церковь могла бы еще стоять».140 Рассмотрев чертежи и новые фотографические снимки,141 В. В. Суслов и Е. А. Сабанеев нашли, что храм находится в безнадежном положении и Комиссии придется разрешить его разборку. Тем не менее К. К. Романов выразил сомнение в точности чертежей, и решение по этому делу вновь отложили.
Вновь к проблеме Малонемнюжской Воскресенской церкви вернулись в 1913 г., когда был заслушан доклад Д. В. Милеева, в котором он заявлял о возможности сохранить церковь малым ремонтом, что кажется довольно странным в свете вышеизложенных фактов.
Как специалист он заключил, что часто на деле положение бывает не столь ужасным и не так плоха сохранность памятников, как это кажется со стороны, и в случае с Воскресенской церковью это именно так — «сруб
137 Там же.
138 Там же. С. 30.
139 Там же.
140 ИИАК. СПб., 1912. Вып. 46. С. 23.
141 ФО НА ИИМК РАН. 0.391.1204-1230.
ПО


Ил. 93. Малая Немнюга. Воскресенская церковь (1643). Фото С. Некрасова. 1911 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 3
всей церкви удивительно хорошей сохранности и целости, бревна даже без трещин... Углы всех рубок также совершенно сохранны», а испорченных из-за неисправности крыш бревен не так много — около 10 штук, их можно легко заменить без разборки церкви. Исправление другого недостатка, а именно подгнивших нижних венцов срубов, из-за того, что церковь поставлена «на пошве», также является не трудной задачей и «опять таки совершенно не требует разборки церкви».142
Говоря о покрытиях крыш церкви, сделанных лемехом, Д. В. Милеев отметил, что шатер церкви в полной сохранности и не требует никаких поправок, кроме как исправления свесов у его основания, что также не представляется ему затруднительным. Главное здесь — это исправление двух небольших по своим размерам крыш над двумя прирубами с востока и запада (над алтарем и трапезной) и сохранение галереи у трапезной, где также желательно починить кровлю.
Надо сказать, что Милеев считал эту церковь редким памятником старины по общему сохранившемуся убору: «Таких исключительных памятников деревянного церковного строительства, не искаженных поздними перестройками, остается на Руси уже незначительное число, и сохранение их требует исключительных мер».143 В итоге Комиссия постановила просить Св. Синод об отпуске 570 руб. (сумма, которую Д. В. Милеев считал достаточной) на ремонт церкви.
Ремонт Богоявленской церкви Челмужского погоста стала последним свершением Д. В. Милеева в области реставрации деревянного зодчества как руководителя и непосредственного участника производства работ. Необходимость же в работах была вызвана не только состоянием церкви, но и приближающейся датой празднования 300-летия дома Романовых, по причине особенного отношения этого памятника к событиям начала XVII столетия. Построенный, согласно надписи на сохранившемся деревянном храмоздательном кресте, в 1605 г., при царе Василии Ивановиче Шуйском и патриархе Гермогене, на месте существовавшей здесь более ранней церкви, этот храм является не только памятником «глубокой древности, будучи безмолвным свидетелем минувших событий»,144 но и современником династии Романовых.
В 1601 г. родители будущего царя Михаила Федоровича подверглись преследованию по подозрению Бориса Годунова, были пострижены и сосланы. Так, Аксинья Ивановна (инокиня Марфа) попала в Егорьевский погост Толвуйской волости, в 15 верстах от Челмуж, а строгость ее опаль-
142 ИИАК. СПб., 1914. Вып. 52. С. 75.
143 Там же. С. 74.
144 НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 112.
112


Ил. 94. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото И. Я. Билибина


Ил. 95. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото Д. В. Милеева. 1913 г.
ФО НА ИИМК РАН


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
ного положения подкреплял запрет на любое общение. Однако, несмотря на это, нашлись люди, которые, «рискуя собственной жизнью, не убоялись облегчить горесть одинокой изгнанницы хотя бы тем, что доставляли ей известия о здоровье ее мужа»,145 сосланного в Антониев Сийский монастырь. Среди этих людей оказался местный священник Ермолай Герасимов, который, согласно грамоте, дарованной ему в 1614 г., «Матери нашей, великой государыне инокине Марфе Иоанновне непоколебимым своим умом и твердостью разума служил».146 Именно за эту службу впоследствии царь Михаил Федорович назначил этого священника ключарем Архангельского собора, наградил его с сыном Исааком вотчиной в Челмужском погосте и прислал в дар икону, хранящуюся с того времени в церкви.
Богоявленская церковь 1605 г. относится к типу «восьмерик на четверике», с сужающимся кверху храмовым столбом, образованным за счет постановки меньших объемов на большие, и без отдельного алтарного прируба.147 Над входом в ее трапезную располагается колокольня, а алтарная часть сруба покрыта бочкой с маленькой венчающей ее главкой.148 Челмужская церковь имеет и интересную конструктивную особенность: «внутренняя рубленая стена главного, очень небольшого помещения церкви приходится примерно на оси шатра», т. е. шатер находится одновременно и над трапезной и над основным пространством четверика и «таким образом, западная наружная стена четверика основана не на стене, а на балках».149 Именно это обстоятельство в дальнейшем вызвало некоторые вопросы при составлении обмерных чертежей для реставрации и выборе ее способа.
О 	ветхом состоянии Богоявленской церкви сообщается уже в 1880 г. в прошении местного причта и старосты епископу, где отмечается, что даже «капитальная поправка ее невозможна, а потому устройство новой церкви необходимо».150 Однако вопрос о ее судьбе серьезно ставится только в 1910 г. на частном совещании Повенецкой уездной земской управы, высказавшей тогда пожелание «ознаменовать наступающее великое событие возобновлением древнейшего в Повенецком уезде храма».151 Тогда произве-
145 Там же. Л. 113.
146 Там же.
147 Носкова А. Г. Онежско-Ладожская архитектурная традиция XVII-XVIII вв. // Деревянное зодчество. Новые материалы и открытия. Вып. 2. М.; СПб., 2011. С. 126.
148 Забелло С. Я., Иванов В. Н., Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество. С. 102.
149 Там же.
150 НА РК. Ф. Р-30. Он. 3. Д. 16/163. Л. 5.
151 Там же. Л. 112.
115


10 12 S 4 S Beam
Ил. 96. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Северный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.


Ил. 97. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Продольный разрез, план. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г.


Глава 3
сти ремонт за свой счет у местного причта не представлялось возможным, так как «средств ни у церкви, ни у прихожан по малочисленности и бедности их нет».152 Так же и у Олонецкой духовной консистории этих средств не оказалось, о чем она сообщила в ИАК в мае 1911 г. с пояснением, что «ремонт древнего Челмужского храма весьма необходим, т. к. оный от времени пришел в ветхость, колокольня угрожает даже падением, а старинная живопись трескается и выпадает».153 В июле этим вопросом заинтересовался уже олонецкий губернатор Н. Д. Грязев, который не только обещал содействие и даже сам лично посетил Челмужи, но и пытался разрешить денежный вопрос с Уездной управой. В итоге Управа поручила своему технику Москвину составить смету на ремонт, произвела фотографическую съемку видов церкви и обратилась в соответствующие органы с просьбой навести в архивах справки.154 Перед составлением сметы председателем Управы А. В. Никольским и инженером-технологом А. М. Гриневичем был проведен осмотр храма, по результатам которого они заключили, что «все строение церкви дало значительную и при том весьма неравномерную осадку»,155 что сказалось как на наружном, так и на внутреннем видах. Единственным возможным способом ремонта церкви они признали ее полную разборку до основания, закладку каменного фундамента, а затем сборку с некоторым добавлением новых материалов. Подводку фундамента без разборки они считали невозможной и бессмысленной, так как «оси симметрии всего строения смещены от правильного положения».156 Стоит отметить, что первую смету, составленную техником Москвиным, на общую сумму 1890 руб., Управа отвергла, поручив составление новой
А. 	М. Гриневичу, производившему осмотр церкви на месте.157
Новая смета, а также проект реставрации и пояснительная записка к нему, в котором был сохранен принцип, предполагавший разборку, подводку фундамента и сборку храма, «сохраняя при этом как общий план, так и наружный вид вообще и детали в частности»,158 были составлены уже к сентябрю 1911 г. и отправлены в Строительное отделение для вынесения компетентного заключения об их правильности и целесообразности.159 Следующим шагом было получение разрешения от ИАК.
152 РО НА ИИМКРАН. Ф. 1. 1911 г. Д. 102. Л. 1.
153 Там же.
154 НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136. Л. 40.
155 НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 128.
156 Там же.
157 НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136. Л. 41.
158 НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 131.
159 Там же. Л. 120.
118


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Отношения духовной консистории и ходатайство о назначении специального лица для составления чертежей церкви и наблюдения за реставрацией при ее окончании от олонецкого губернатора были получены в декабре 1911 г., после чего в январе следующего 1912 г. состоялось их обсуждение на заседании ИАК. Рассмотрев присланные фотографические снимки, В. В. Суслов отметил, что состояние постройки удовлетворительно и подводка фундамента, скорее всего, не потребует разборки здания, а А. А. Спицын тут же напомнил, что важно, чтобы специалист осмотрел церковь до ее ремонта, а не при окончании работ.160
По предложению П. П. Покрышкина Комиссия разрешила ремонт и постановила командировать для исследования церкви и руководственных указаний для ремонта Д. В. Милеева, но с условием, чтобы о начале работ ИАК была предупреждена заблаговременно, о чем в Повенецкую земскую управу было доложено в начале февраля 1912 г.
Законченная же к концу февраля проверка проекта А. М. Гриневича губернским архитектором Брусенцовым и Строительным отделением показала, что:
1) разбирать всю церковь представляется излишним, так как бревенчатые стены церкви достаточно прочны и выровнять их можно при помощи рычагов, одновременно с подведением фундамента на растворе;
2) вполне возможно «ограничиться разборкой лишь верхних частей колокольни, шатра над срединою церкви и крыши, где необходимо заменить гнилое дерево новым»;
3) при реставрации необходимо «особенное внимание обратить на сохранение особой деревянной чешуи, которою покрыты все три главки и характерный конек над алтарной частью;
4) так как Богоявленская церковь имеет археологическое значение, то чертежи с нее должны быть сняты точные и без противоречий, которые допустил в своей работе Гриневич;
5) реставрация церкви зависит от решения Археологической комиссии.161
Таким образом, данный проект и смета были отправлены на исправление и доработку, которые заняли чуть меньше трех месяцев. Однако в исправленном варианте А. М. Гриневич не отказался от разборки церкви до основания для устройства каменного фундамента, но принял во внимание указание на необходимость укладки его на растворе и выбрал для этого известковый.162 В мае 1912 г. данный проект утвердили, а все расходы по смете взяла на себя Земская управа.
160 ИИАК. СПб., 1912. Вып. 46. С. 5.
161 НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 125.
162 НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136. Л. 43.
119


Глава 3
Ц
Ил. 98. Челмужи. Богоявленская церковь (1605).
Проект реставрации А. М. Гриневича. НА РК
Работы можно было начинать уже летом 1912г., однако командированный для руководства ими Д. В. Милеев не сразу отправился в Челмужи, так как был занят в это время работами в Костроме и откладывал поездку. 22 мая 1913 г. в личном письме Б. В. Фармаковскому он пишет: «Ко всему еще у меня есть неотложное дело, из-за которого уже кажется сердится Петр Петрович [Покрышкин], это поездка в Челмужи Олонецкой губ., куда необходимо ехать в конце мая».163 Кроме того, в Научном Архиве ИИМК РАН содержится большая переписка о том, что Милеев
163 	Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Л. 38 об.
120


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 99. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото 2007 г.
долго не мог приехать на место, а начинать работы без него Комиссия запретила.164
К работам приступили только с июня 1913 г., когда Д. В. Милеев наконец прибыл в Челмужи. Осмотрев церковь на месте, он нашел, что для реставрации ее не требуется разбирать, так же как и нет необходимости в устройстве под стенами цоколя, а «надлежит под наружные стены подвести бут на глубину в два аршина при ширине в 1 арш.», затем заменить подгнившие нижние венцы стен, «исправить подшивкою на балках наклонные бычки в среднем храме» и заменить половые балки новыми, «выпрямить распорки в звоннице и в самой звоннице сменить столбы, поддерживающие шатер ее»; также внутри церкви со стен снять все обои, стены обмыть и сделать новое крыльцо к храму.165 Свой способ он предложил и для выпрямления всего корпуса церкви: «при выкладке бута под южными стенами храма таковой выложить приблизительно на 4 вершка ниже бута северной стороны», заполнив оставшийся промежуток извест¬
164 РО НАИИМК. Ф. 1. 1911 г. Д. 102.
165 НА РК. Ф. 30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 55-56.
121


Глава 3
ковым раствором, и таким образом строение церкви будет само постепенно выравниваться благодаря воздействию его веса на раствор.166
Из доклада об окончании работ видно, что Д. В. Милеев воплотил все свои соображения, а именно: вместо разборки церкви, как предлагал инженер земства А. М. Гриневич, «выправил ее путем подвода под стены каменного фундамента на требующуюся высоту в соответствии с происшедшим уклоном церкви». Кроме того, в ходе ремонта разбиралась и переустраивалась звонница, отдиралась и переделывалась вся обшивка, сгнившие бревна заменялись новыми, перестилались полы и потолки, а также заново устроено крыльцо, совершенно сгнившее от времени.167
БОРЬБА ЗА СОХРАНЕНИЕ ДЕРЕВЯННОГО ТРОИЦКОГО СОБОРА В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ (1914)
Осознание особого характера памятников деревянного зодчества, их уникального значения для национальной истории не дало Д. В. Милееву пройти мимо событий, происходивших с одной из старейших построек Санкт-Петербурга — Троицким собором.
Освященный в 1714 г. в присутствии Петра I храм долго являлся кафедральным собором города. Пережив несколько пожаров и полностью сгорев в 1750 г., он был заменен деревянным храмом, перенесенным от Летнего сада, и освящен вновь в 1756 г.
В начале XX в. стали возникать предложения заменить храм новым, каменным и более обширным, особенно после строительства поблизости грандиозной соборной мечети. По странной случайности, в феврале 1913 г. в Троицком соборе произошел пожар — сгорела колокольня и обгорел купол храма. После этого причт церкви начал самовольную разборку храма, вовремя остановленную.
Вопрос о сохранении Троицкого собора был поднят в заседании ИАК 10 октября 1913 г., и на обсуждении собравшиеся подтвердили его историческое значение и строгую необходимость сохранения памятника, связанного с именем Петра I. А. А. Спицын, например, отмечал тот факт, что при императрице Елизавете Петровне после пожара в середине XVIII в. Троицкий храм мог быть легко заменен каменным любых размеров, но вместо этого на его место был перенесен именно деревянный: «Троицкий храм служит не причту, не приходу, не городу, а всей России».168
166 Там же.
167 Там же. Л. 134-135.
168 ИИАК. СПб., 1914. Вып. 52. С. 34-35.
122


Ил. 100. Санкт-Петербург. Троицкий собор на Петроградской стороне до пожара


Глава 3
Ил. 101. Санкт-Петербург. Троицкий собор на Петроградской стороне после пожара
В продолжение этих рассуждений Д. В. Милеев опубликовал в «Архитектурно-художественном еженедельнике» статью с горячим воззванием к сохранению храма.169 В обширной исторической справке он особенно подчеркивал внимание российских монархов к Троицкому собору как памяти Петра Великого и их волю, чтобы собор «навсегда оставался деревянным». Д. В. Милеев категорически высказывался против строительства каменного собора во владимиро-суздальском стиле: «Троицкая площадь с ее небольшим деревянным собором имеет особую прелесть, свой особый стиль прошлого Петровского времени. И этот-то стиль, дающий красоту этой площади, мы и должны любовно оберегать и все новые застройки здесь обязаны проводить обдуманно и осторожно... Можно, не нарушая святых седин, не нарушая красоты площади, строить собор на новом месте в гармонии с окружающими свидетелями эпохи Петра Великого».170 В этих словах отразился вдумчивый подход к новому городскому строительству, которого придерживался Милеев. Уничтожение деревянного Троицкого собора он считал недопустимым и не имеющим никаких оправданий.
169 Милеев Д. В. Троицкий собор в С. Петербурге. С. 105-109.
170 Там же. С. 106.
124


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Этот труд стал последним вкладом Д. В. Милеева в дело сохранения памятников деревянного зодчества, которым неустанно занималась ИАК, зачастую борясь с невежеством чиновников и отдельных представителей церкви.171 П. П. Покрышкин и К. К. Романов еще раз осматривали собор 6 мая 1916 г. и подтвердили сохранность основных конструкций и возможность восстановления памятника.172 Увы, усилия эти потеряли смысл в советское время, когда брошенный на произвол судьбы храм окончательно погиб.
ВКЛАД Д. В. МИЛЕЕВА В РЕСТАВРАЦИЮ
ДЕРЕВЯННОЙ АРХИТЕКТУРЫ В РОССИИ
Исследование жизни Д. В. Милеева, его проектов, графического наследия, фотографий, стенограмм выступлений на заседаниях Археологической Комиссии свидетельствует о выработанной им общей и весьма зрелой концепции реставрации памятников деревянного зодчества. Его проекты всегда были очень тактичными по отношению к каждому объекту и далеко не всегда подразумевали полную переборку. Как правило, они сводились к замене нижних венцов, установке каменного фундамента и исправлению покрытий, т. е. к устранению основных причин, приводящих здания к ветхости и, зачастую, уклону от своей оси.
Однако это многообещающее начинание внезапно и трагически было прервано смертью Милеева в июле 1914 г., когда русская реставрация потеряла наиболее квалифицированного и опытного архитектора-практика в этой специфической области. В последующие годы Гражданской войны и особой политики советской власти по отношению к деревне в ходе коллективизации реставрация деревянных церквей, естественно, не проводилась. Однако сразу после окончания Великой Отечественной войны свою работу начинает А. В. Ополовников (1911-1994), которому принадлежала ведущая роль в восстановлении памятников деревянного зодчества в Советском Союзе. Наследие Д. В. Милеева, объединяющее практические и теоретические аспекты реставрации начала XX столетия, во многом послужило методологической основой этого процесса. Среди дореволюционных архитекторов А. В. Ополовников особо выделяет именно Д. В. Милеева и его единомышленника и сподвижника А. А. Каретникова, заявляя о том, что «их позиции и опыт послужили для нас тем фундаментом, на котором позже начала преемственно формироваться наша концепция и методика
171 ИИАК. Пг., 1918. Вып. 66. С. 18-20.
172 ИИАК. Пг., 1917. Вып. 64. С. 73.
125


Глава 3
реставрации».173 Поэтому вряд ли будет преувеличением утверждение, что работы А. В. Ополовникова, проводимые со второй половины 1940-х гг., продолжают развитие реставрации русской деревянной архитектуры с того места, где этот стремительный и набиравший силу процесс был резко остановлен смертью Милеева.
Его подходы и практические указания получают у А. В. Ополовникова развернутое обоснование в программной книге «Реставрация памятников народного зодчества», опубликованной в 1974 г., и обнаруживают полное созвучие. Главным образом это единомыслие наблюдается в стремлении освободить древнюю постройку от позднейших наслоений (дощатой обшивки, покраски, штукатурки, обивки железом, измененных форм дверных и оконных проемов, элементов, имитирующих классицистический декор каменных зданий) и возвращении ей аутентичного облика на основе детального натурного обследования.
С конца XVIII и на протяжении всего XIX столетия подобным искажениям подвергались десятки и даже сотни деревянных церквей, что было вызвано возрастанием влияния стилевой каменной архитектуры губернских и столичных городов. По наблюдению В. В. Суслова, который в 1880-е гг. первым обратил внимание на состояние памятников деревянной архитектуры, «везде, где только является какая-либо возможность сделать обновление древней церкви, или создать новую, лежит печать жалкого подражания современности. Большинство виденных мной древних деревянных церквей — переправлены в такой степени, что затеряны не только детали их, но искажены и самые формы. Грустно подумать, что за какое-нибудь столетие народ окончательно убил в себе все вековые традиции искусства и даже не видит достоинств своего прошлого».174 Позднее Ополовников назовет этот процесс превращением «в некий эклектический конгломерат народного зодчества и стилевой архитектуры, в механическое смешение двух совершенно различных архитектурных систем и эстетических концепций, в совершенно нелепое олицетворение мирного сосуществования двух разнородных художественных культур».175
Д. В. Милеев, полностью разделяя позицию В. В. Суслова, ставит своей целью именно высвобождение памятника из-под наслоений позднего времени, одним из первых выступая с практическими мерами по нейтрализации искажений, вызванных перестройками XIX столетия. Его своеобразным методологическим кредо становится программа реставрации Георгиевской церкви Шеменского погоста, озвученная за полгода до смерти
173 Ополовников А. В. Реставрация памятников народного зодчества. М., 1974. С. 18-19.
174 Суслов В. В. Путевые заметки о севере России и Норвегии. СПб., 1889. С. 67.
175 Ополовников А. В. Реставрация памятников... С. 32.
126


Ил. 102. Шеменичи. Георгиевская церковь (1522). Фото Д. В. Милеева. 1913 г.
ФО НА ИИМК РАН


Глава 3
на заседании Реставрационного комитета при Археологической Комиссии 7 ноября 1913 г. Именно в этом докладе крайне негативно оценивается общая ситуация с «поновлениями» древнерусского памятника и поздними наслоениями, классификация и устранение которых станет впоследствии для Ополовникова главной задачей.
Свой доклад на заседании ИАК Д. В. Милеев начал с описания общего состояния церкви и отметил, что при осмотре значительных уклонов стен и осадки им не было замечено. Он резко отрицательно отнесся к обшивке церкви и перекрытию крыши тесом, которые были сделаны одновременно с каменным фундаментом в 1865 г. По его словам, обшивка обезобразила древние формы церкви, так как «сделана с претензией на стиль ампира, с карнизами, отделанными модульонами, которые еще более выделены белой краской».176 Общее состояние сруба Милеев нашел удовлетворительным, однако при осмотре снаружи церкви под обшивкой, у места соединения трапезной с церковью, им были обнаружены интересные данные, показывающие, что размеры церкви первоначально были совсем иными, т. е. без трапезной. Как оказалось, она была просто приложена к западной стене церкви, и к моменту осмотра такой нерациональный прием привел к тому, что «сруб всей трапезной отошел от сруба церкви, образовав между срубами щель шир. около 2 вершков, и не удивительно, что в церкви бывает, по рассказам, ветер, задувающий свечи».177
Сохранность тесовых крыш церкви при осмотре оказалась плохой, особенно у юго-западного угла, где была заметна течь — в сенях сырой весь угол сруба, а также заметна сырость на полу. Поэтому, по мнению архитектора, необходимо было заново перекрыть крышу, сохраняя прежнюю форму и не допуская использования железа, нарушающего характер старины: «Шейка и главка церкви обезображены сплошной обшивкой жестью... желательно удалить жесть, сделать детальный осмотр и восстановить древнее покрытие».178
Переходя к описанию внутреннего убранства церкви, Д. В. Милеев отметил, что «обезображивание заметно здесь также в значительной степени».179 Первое, о чем говорит исследователь, это изменение вида входных дверей из сеней в трапезную и из трапезной в церковь, но более возмутительным он считает оштукатуренные стены и зашитый холстом потолок церкви, который к тому же «грубо размалеван звездами и херувимами».180 Однако в церкви без переделок сохранились маленькие верхние окна, причем в северном даже оставалась на месте древняя рама. Несколько слов в своем
176 ИИАК. СПб., 1914. Вып. 52. С. 70.
177 Там же.
178 Там же.
179 Там же. С. 71.
180 Там же.
128


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
описании Милеев уделил и иконостасу, сообщив некоторые исторические факты и даты, связанные с ним.
Свой отчет Милеев завершил пожеланием, чтобы внутреннее состояние церкви было приведено в первоначальный вид, а именно было очищено от штукатурки и холста, а также удалена печь из трапезной, поскольку «в приходе существует новый храм теплый».181
Этими же соображениями руководствуется другой выдающийся русский реставратор начала XX в. — П. П. Покрышкин, который изложил свои методические рекомендации в известном очерке «Краткие советы по вопросам ремонта памятников...»:
«Все приемы старинной рубки, покрытий, устройства дверей и окон, разумеется, должны строго сохраняться: восстановление утраченных частей должно делаться в том же духе старины по известным образцам. Особенно хороши в деревянных строениях лемеховые, гонтовые и тесовые кровли, резьба порталов, оконных наличников, столбов, подпирающих потолки, не говоря уже об иконостасах. Железные покрытия в гребень не идут к деревянным строениям, и их всемерно должно избегать.
Относительно распространенного обычая обшивать церкви тесом для защиты от дождя и снега должно заметить, что помимо искажения, чаще всего обшивка вместо пользы приносит вред, задерживая неприметно проникающую под него влагу и затрудняя проветривание и просушивание стен...
Окраска деревянных древних зданий не рекомендуется, потому что дерево от времени приобретает чрезвычайно красивый, неподражаемый тон, и что очень важно для сохранности его, покрывается особым налетом, делающим его непроницаемым для воды; замечательно, что вода не попадает в широкие щели, получившиеся от усыхания дерева; очень хорошею защитою от воды является мох, естественным порядком выросший на бревнах — тем более грешно удалять при ремонтах эту чарующую печать природы на человеческом творении».182
Однако П. П. Покрышкин, известный прежде всего своими реставрациями каменных сооружений, только развивает основные тезисы Д. В. Милеева, разделяя его позицию. Таким образом, именно Д. В. Милеев закладывает основы того подхода, который будет изложен А. В. Ополовниковым в теории «наслоений»:
1. Четким критерием ценности поздних наслоений на первоначальной части памятника служит не время их появления, а типичность (или нетипичность) архитектурно-конструктивных форм этих наслоений для традиций и духа народного зодчества.
2. В зависимости от соответствия архитектурным традициям народного зодчества все наслоения распадаются натри качественно разные категории: традиционные, чуждые и нейтральные.
3. Дифференциация всех наслоений по их сущности (а не по отражению во времени) позволит заменить расплывчатое и неопределенное
181 Там же. С. 68-71.
182 Покрышкин П. П. Краткие советы по вопросам ремонта памятников старины и искусства. Деревянные здания // ИИАК. СПб., 1915. Вып. 57. С. 187-188.
129


Глава 3
понятие «оптимальная дата реставрации памятника» определенным и содержательным понятием «оптимальный облик памятника», который подразумевает «синтез его первоначальной части и всех традиционных и нейтральных наслоений» и становится главной задачей и конечным результатом реставрации.183
Противодействие Д. В. Милеева этой волне «поновлений» выразилось и «в прекрасных обмерах, на которых он показал памятники только в их подлинном, реконструированном виде, чем и отрицал все позднейшее и чуждое».184 Внимательное сопоставление материалов его экспедиций 1905-1906 гг., результатами которых стали как фотографии, так и архитектурная графика, выявляет неожиданную и весьма интересную картину. Если на многих его фотографиях храмы представлены с упомянутыми «поновлениями» и в дощатой обшивке, то на многих его чертежах та же постройка выглядит совершенно иначе — с раскрытыми венцами и ясно читаемой фактурой бревенчатой стены (Чухчерьма, Свидское, Едома, Селецкое, Елгомское, Осиново, Святые ворота Николо-Карельского монастыря). Отдельного внимания заслуживает Никольская церковь в Со- гиницах в Присвирье. Вплоть до 1970-х гг. она стояла в дощатой обшивке с усеченным верхом шатра, что было зафиксировано А. В. Ополовнико- вым. Однако еще на чертеже 1905 г. Милеев убирает покрытое кровельным железом неказистое завершение «кумполом» и представляет традиционный стройный шатер с главкой на шее. Именно такой вид был возвращен шатру Никольской церкви в Согиницах во время реставрации, проведенной архитекторами М. И. Колядой и И. А. Мачерет в 1973-1976 г.185 Вполне возможно, что концепция этой реставрации в той или иной степени была сформирована под воздействием графики Д. В. Милеева.
В этих случаях чертежи Д. В. Милеева вряд ли можно называть «обмерами» в строгом смысле слова. В упомянутых случаях они, скорее всего, являются проектными предложениями, которые при сопоставлении с фотографиями могли быть вынесены на сравнительное рассмотрение Археологической Комиссией и рекомендованы ею при осуществлении реставрационных работ. Тем самым, осознанно или интуитивно, в этих обмерах Д. В. Милеев предваряет и иллюстрирует введенное А. В. Опо- ловниковым понятие «оптимальный архитектурный облик памятника». Безусловно, поиском подобного «оптимального облика» занимались мно-
183 См.: Ополовников А. В. Реставрация памятников... С. 140.
184 Там же. С. 128.
185 Носкова А. Г. Онежско-Ладожская архитектурная традиция XVII—XVIII вв. // Деревянное зодчество. Вып. II. Новые материалы и открытия. М.; СПб., 2011.
С. 	138.
130


Ил. 103. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 104. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Продольный разрез, план. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г.


Обмеры и реставрация памятников деревянного зодчества Русского Севера
Ил. 105. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Фото 2007 г.
гие из предшественников Д. В. Милеева, и публикации В. В. Суслова в «Памятниках древнего русского зодчества» могут служить тому подтверждением. Однако, в отличие от Суслова как представителя старшего поколения, Милеев был полностью свободен от воздействия прежней методики «стилистической реставрации» и избегал «фантазийных» добавлений, наподобие крылец со сказочными бочечными покрытиями. Возможно, этим же объясняются и разные результаты осуществленных Милеевым реставраций, в которых не памятник вписывается в изначальный замысел архитектора и его видение «идеальной церкви», а, наоборот, зодчий, умаляя собственное творческое начало, работает в связи с конкретной ситуацией и задачей.186
186 	Именно поэтому в Пучуге пришлось невольно изменять габариты храма, в Шеменичах — удалять позднейшие наслоения, а в Челмужах — сохранить внешнюю обшивку: предполагалось «заменить погнившие нижние венцы стен новыми бревнами, отодрав всю обшивку и по остружке досок вновь таковыми обшить стены, дополнив недостающее количество досок новыми» (НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Л. 55). В докладе об окончании работ по Богоявленской церкви указывалось, что «отдиралась и переустраивалась вся обшивка» (Там же. Л. 134—135).


Глава 4
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
В 1908 г. Д. В. Милеев оказался полностью погружен в область научных исследований, с которыми до этого имел лишь теоретическое знакомство, — археологические раскопки памятников древнерусского зодчества.
Весной 1908 г. по поручению ИАК Д. В. Милеев вместе со своим бывшим преподавателем П. П. Покрышкиным оказался в Овруче на исследованиях церкви Св. Василия, сразу после этого вместе с Б. В. Фармаковским отправился на раскопки Десятинной церкви в Киеве, а осенью переехал в Смоленск для исследований Борисоглебской церкви на Смядыни. В последующие несколько лет киевские раскопки и обработка их результатов стали основным занятием ученого.
О 	характере работ, выполненных Д. В. Милеевым в Овруче, мы знаем мало. Видимо, он отвечал за исполнение части чертежей фундаментов башен и обрушенной в древности южной стены Васильевского храма, для исследования и раскрытия которого туда был специально направлен П. П. Покрышкин. Объем раскопок вокруг овручского храма был очень значителен. Выявленный архитектурно-археологический материал впоследствии использовался для корректировки проекта реставрации церкви, проводившейся под руководством А. В. Щусева, а откопанные древние блоки были помещены в кладку на свое место.187
В Киеве Д. В. Милеев должен был помогать в раскопках известному археологу, члену ИАК Б. В. Фармаковскому. Здесь Милееву пришлось справляться с более серьезной задачей. С первых дней киевских раскопок на плечи Д. В. Милеева легла вся ответственность за организацию работы, наем землекопов, устройство ограждений и пр.188 Для 30-летнего архитектора это был первый опыт руководства подобными работами, что его, однако, не смущало. «Как вдумчивый художник, беззаветно преданный делу познания древнего русского искусства, он сразу оценил глубокий смысл открытия Киевских великокняжеских церквей, давно разрушенных и погребенных, ни на секунду не задумавшись пред трудностью черной
187 ИИАК. СПб., 1908. Приб. к вып. 26. С. 25-27; ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 58-61; ИИАК. СПб., 1909. Вып. 32. С. 1-6; РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Д. 253. 1903 г. Дело об истребовании чертежей и фотографий развалин Васильевской церкви в Овруче; Ф. Р-1. Д. 27; Раппопорт П. А. Церковь Василия в Овруче // Советская археология. 1972. № 1. С. 84; Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 412-416.
188 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Л. 2-6, 15-16.
134


Археологические исследования
Ил. 106. Овруч. Реставрация и раскопки Васильевской церкви (XII в.).
Участники работ. Второй справа - Д. В. Милеев. ФО НА ИИМК РАН
раскопочной работы», — писал П. П. Покрышкин.189 Б. В. Фармаковско- му вскоре пришлось уехать для руководства собственными раскопками в античной Ольвии, и он отмечал, что Милеев работает «с редким самоотвержением», а «точность чертежей и промеров и наблюдательность Милеева выше всяких похвал! Уезжаю отсюда, не опасаясь, что что-либо будет не замечено или уничтожено».190 Уже в 1908 г. раскопками Милеева были исследованы значительные площади культурного слоя древнего Киева, открыты и изучены остатки фундаментов Десятинной церкви, а в последующие годы киевские раскопки стали одним из крупнейших археологических пробегов, осуществленных ИАК. История этого проекта позволяет раскрыть панораму практической деятельности по изучению и сохранению археологического наследия в Российской империи в начале XX в., поэтому мы остановимся на нем подробнее.191
189 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева. С. 2.
190 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1908 г. Д. 30. Об ассигновании средств на раскопки в Киеве. Л. 58.
191 См. подробнее: Грибанова Н. «Втрачене» джерело про археолопчш дослщження 1908-1914 рр. С. 24—28; ЁлшинД. Д. Императорская Археологическая комиссия и раскопки в Киеве 1908-1914 гг. С. 909-938.
135


Глава 4
ПРОЕКТ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ РАСКОПОК ДРЕВНЕГО КИЕВА
Внимание крупных ученых к киевским древностям в начале XX в. привлекла активная исследовательская деятельность известного археолога
В. 	В. Хвойки (1850—1914), который по праву считается первооткрывателем многих археологических памятников и культур.192
Летом 1907 г. В. В. Хвойко, в то время уже возглавлявший археологическое отделение Киевского городского музея древностей и искусств им. Николая II, предпринял масштабные археологические изыскания на частной усадьбе доктора М. М. Петровского, занимавшей большую площадь на северо-западе Старокиевской горы. Раскопки производились на средства меценатов (Б. И. Ханенко и М. А. Терещенко) и уже в первый год принесли неожиданные результаты и яркие находки, отмеченные вниманием современников. За несколько месяцев этих работ были обнаружены остатки двух разрушенных в древности каменных зданий, украшенных фресковой росписью. Раскопанные руины были отождествлены с постройками, упомянутыми в летописи («теремом княгини Ольги»).193 Среди находок была одна, привлекшая особое внимание, — кирпич с рельефным знаком-трезубцем, так называемым «княжеским знаком Владимира Святославича».194 Кроме древних дворцов были обнаружены многочисленные остатки жилищ и мастерских, существование которых было прервано осадой Киева ордами Батыя в 1240 г., а также братская могила киевлян, погибших при нашествии.195 Уже в августе 1907 г. раскопки посетили историки искусства и археологи Н. П. Кондаков, Д. В. Айналов, Я. И. Смирнов, А. В. Щусев.196
7 января 1908 г. в Императорском Московском археологическом обществе, членом-корреспондентом которого с 1899 г. являлся В. В. Хвойко, профессор И. А. Линниченко сделал доклад «Разрешение вопроса о за¬
192 Бахмат К. П. Вжентш Вячеславович Хвойка (до 50-р1ччя з дня смерп) // Археолопя. 1964. Т. 17. С. 188-195; Шовкопляс Г. М. Вжентш Вячеславович Хвойка — видатний украшський археолог // Вжентш Вячеславович Хвойка та його внесок у вггчизняну археолопю. Кшв, 2000. С. 4—25.
193 Колесткова В. А. Вжентш (Чеслав) Хвойка. Сторшки науковоУ бюграфй*. Кшв, 2007. С. 61-68.
194 Болсуновский К. В. Родовой знак Рюриковичей, великих князей киевских. Киев, 1908; Протоколы заседаний ИМАО за 1907-1908 гг. // Древности. Труды ИМАО. М., 1909. Т. 22, вып. 1. С. 190-191.
195 Хвойко В. В. Древние обитатели среднего Поднепровья и их культура в доисторические времена. Киев, 1913. С. 63-75.
196 ИИАК. СПб., 1908. Приб. к вып. 26. С. 29.
136


Археологические исследования
гадочном знаке на монетах св. Владимира», в котором ознакомил с новыми открытиями в Киеве. Эффект доклада был столь велик, что на обсуждении его был поднят вопрос о необходимости приобретения усадьбы М. М. Петровского в государственную собственность с целью продолжения раскопок.197 Вместе с этим 30 декабря 1907 г. известный исследователь византийского искусства Н. П. Кондаков подал докладную записку на имя президента Императорской Академии наук вел. кн. Константина Константиновича с предложением проекта систематических археологических исследований Киева.
Упоминая «замечательные» раскопки В. В. Хвойки, Н. П. Кондаков предложил создание в Академии, при Отделении русского языка и словесности, особой комиссии, которой был бы поручен десятилетний проект, включавший в себя не только раскопки, но и немедленное исследование и публикацию находок. Предложенная смета на указанные задачи составляла 4 тыс. руб. в год.198 Н. П. Кондаков был давно знаком и состоял в постоянной переписке с В. В. Хвойко, а при подготовке проекта консультировался с ним относительно наиболее важных объектов для исследования и требуемых средств. Несомненно, Н. П. Кондаков видел в В. В. Хвойке главного исполнителя проекта.199
Проект был рассмотрен 20 января 1908 г. и направлен на экспертизу Императорской Археологической Комиссии как центральной организации, в обязанности которой входило собирание сведений о находимых древностях и их ученая оценка. При рассмотрении в ИАК к проекту был предъявлен ряд серьезных претензий.200 Во-первых, согласно постановлению от 11 марта 1889 г., только ИАК имела исключительное право проведения
Ил. 107. В. В. Хвойко (1850-1914). Фото 1899 г.
197 Протоколы заседаний ИМАО за 1907-1908 гг. С. 191
198 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1908 г. Д. 30. Об ассигновании средств на раскопки в Киеве. Л. 1-6.
199 ПФА РАН. Ф. 115. Оп. 4. Д. 456. Л. 3-5 об.; Колесшкова В. А. Вжентш (Чеслав) Хвойка. С. 66.
200 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1908 г. Д. 30. Л. 7-13.
137


Глава 4
раскопок на общественных и казенных землях, к которым относились киевские усадьбы Десятинной и Трехсвятительской церквей, Софийского собора, упомянутые в проекте Н. П. Кондакова. Появление альтернативной организации, занимающейся раскопками на этих землях, вошло бы в противоречие с постановлением и, «породив двоевластие, могло бы отразиться гибельно на организации общего дела археологического исследования в России».201 Во-вторых, по проекту, предложенному Н. П. Кондаковым, предполагалась передача всех находок в Киевский городской музей, что также входило в противоречие с постановлением, по которому наиболее примечательные находки должны были поступать в Императорский Эрмитаж: «Лишать Эрмитаж этого права по отношению к раскопкам, производимым на средства Государственного Казначейства, едва ли желательно, — считал председатель ИАК граф
А. 	А. Бобринский.202
В заключение А. А. Бобринским был предложен альтернативный проект исследований в Киеве, во главе которого стояла бы Императорская Археологическая Комиссия. Была сокращена и смета — половина расходов, отведенная Н. П. Кондаковым на вознаграждение руководителя раскопок и издания отчетов, была излишней при выполнении работ Комиссией. В записке А. А. Бобринского очевидно просматривается некоторая ревность по отношению к будущим археологическим изысканиям, обещавшим большие открытия. В то же время в ней было и нечто большее, чем желание сохранить монопольные права ИАК. Полувековой опыт систематических археологических исследований Комиссии, наличие в числе ее членов ведущих отечественных специалистов-археологов действительно давали право считать, что такие чрезвычайно важные задачи, как исследование древнего Киева, должны быть всеми возможными усилиями ограждены от дилетантов и исполнены именно Комиссией.
В отличие от Н. П. Кондакова, специалисты комиссии негативно оценивали раскопки В. В. Хвойки, обращая внимание на бессистемность исследований и низкое качество полевой фиксации.
201 Там же. Л. 8.
202 Там же. Л. 8 об.
Ил. 108. Н. П. Кондаков (1844-1925)
138


Археологические исследования
Министерством Императорского двора был поддержан проект Бобринского, с финансированием в 2 тыс. руб. ежегодно на 10 лет. Разрешения на проведение работ — Открытые листы — были выданы члену ИАК Б. В. Фармаковскому и Д. В. Милееву. Главным руководителем работ в Киеве был назначен Борис Владимирович Фармаковский, к тому времени уже хорошо известный своими исследованиями античных памятников — Березани и Ольвии.203
Руководство киевскими раскопками, одновременно с ольвийскими, оказалось для Б. В. Фармаковского, конечно, не таким простым делом. В письме В. В. Латышеву он признается: «Конечно, я не специалист по русск<ой> археологии, и потому здесь я чувствую себя совсем не так, как в Ольвии. Я это чувствую в связи с разными интригами и с тем, что все же я, на котором лежит пред наукой ответственность за раскопки в Киеве, не буду здесь все время, как того требовала бы идеальная обстановка дела... Оставлять работы в Ольвии, хотя бы и на краткие сроки, тоже будет весьма неприятно. Дело в Киеве столь важно, что надо здесь быть постоянно члену Комиссии, как и в Ольвии».204
Интриги, о которых писал Фармаковский, возникли на начальном этапе киевских раскопок ИАК. Еще до начала работ в газете «Киевлянин» была опубликована статья известного журналиста А. И. Савенко, в которой были такие слова: «...вот что странно: первая очередь работ, работ, быть может, наиболее серьезных, поручена члену ИАК г. Фармаковскому. Но разве г. Фармаковский занимался изучением древностей г. Киева? Разве он имеет подготовку, необходимую для успешного производства порученных ему работ? Разве он знает историю Киева и историю тех храмов, в усадьбах которых он будет производить раскопки? ...неужели в Киеве не нашлось археологов и историков, которым можно было бы поручить сложное и трудное дело исследования территории древнего Киева и которые вложили
Ил. 109. А. А. Бобринский (1852-1927). Фото 1899 г.
203 Жебелев С. А. Ученые заслуги Б. В. Фармаковского. Пг., 1915. С. 2; Блават- ский В. Д. Античная полевая археология. М., 1967. С. 70.
204 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1908 г. Д. 30. Л. 58.
139


Глава 4
Ил. 110. Б. В. Фармаковский (1870-1929). Киев, 1908 г. (?).
ФО НА ИИМК РАН
бы в это дело и свои знания, и свой опыт, и — самое главное — свою любовь?».205 На эту статью вскоре ответил сам граф А. А. Бобринский: «Исследование древнего Киева, раскопки на местоположении старого города требуют совершенно специальных знаний и навыка. Более кого- либо другого в России обладает этим опытом магистр Фармаковский. Его многолетние, образцовые, последовательные раскопки в городище древней Ольвии составили ему, независимо от прочих его научных заслуг, громкое имя как среди русских ученых, так и в остальной Европе. Разбираться в обломках каменных фундаментов и кирпичных кладок, в хаосе поломанной штукатурки и отбитых фресок требует особого умения, осторожности, а главное — опыта».206
Одно из писем Д. В. Милеева проливает свет на эти интриги, за которыми стояла, очевидно, не только обида киевлян за В. В. Хвойку, но и давнишнее противостояние ИАК и ИМ АО: «Вас наверное немало изумила заметка Савенко в Киевлянине, где так нагло прошелся против нас.
205 ИИАК. СПб., 1908. Приб. к вып. 27. С. 48.
206 Там же.
140


Археологические исследования
Как раз в это время в Киеве был граф. На заметку граф ответил, я написал также... Редактор Киевлянина конечно очень извинялся, говорил, что это дело Уваровой».207
Уже в начале июля 1908 г. Б. В. Фармаковский, убедившись в компетентности Д. В. Милеева, отправился на раскопки Ольвии. Д. В. Милеев, став фактическим руководителем работ, тем не менее постоянно сообщал Б. В. Фармаковскому о ходе их выполнения в письмах и телеграммах.
РАСКОПКИ НА УСАДЬБЕ ДЕСЯТИННОЙ ЦЕРКВИ (1908-1914)
Работы Императорской Археологической Комиссии на усадьбе Десятинной церкви были начаты в июне 1908 г. Их первой задачей было исследование остатков древнего храма Богородицы — Десятинной церкви, возведенной князем Владимиром Святославичем в конце X в. сразу после крещения Руси. История исследований этого памятника восходит к XVII в., когда киевский митрополит Петр Могила произвел здесь раскопки с целью выявления остатков церкви и поиска реликвий. Первые археологические раскопки на этом месте проводились еще в начале XIX в.: митрополитом Евгением (Болховитиновым) и археологом-любителем К. А. Лохвицким в 1824 г., затем архитектором ИАХ Н. Е. Ефимовым в 1826 г. Тогда были полностью открыты фундаменты храма, но опубликованные планы существенно отличались. Тем не менее по этим публикациям было известно, что новая церковь, построенная в 1828—1842 гг., была размещена на древних фундаментах, но часть из них все же осталась вне пятна строительства и могла быть вновь открыта и доследована.208
207 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому. Л. 15-16. Речь в письме идет уже о другой заметке А. Савенко от 24 августа 1908 г.: ИИАК. СПб., 1909. Приб. к вып. 31. С. 76-80. См. также: Лебедев Г. С. История отечественной археологии. 1700-1917. СПб., 1992. С. 262.
208 Краткое историческое описание первопрестольной соборной Десятинной церкви в Киеве. СПб., 1829. 32 с.; Описание Десятинной церкви в Киеве. Киев, 1872. 25 с.; об истории исследований Десятинной церкви и обмерах руин в XIX в. см. подробнее: Каргер М. К. Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. Л., 1961. Т. 2. С. 14-20; Ананьева I Десятинна церква: коло витоюв археолопчних дослщжень (1820—1830-ri рр.) // Церква Богородиц! Десятинна в Киевь Кшв, 1996. С. 15-23; Ёлшин Д. Д. Чертежи первых археологических раскопок Десятинной церкви в Киеве как источник для архитектурной реконструкции храма// Seminarium Bulkinianum. Ill: К 75-летию со дня рождения Валентина Александровича Булкина. СПб., 2012. С. 70-94.
141


Глава 4
Ил. 111. Киев. Десятинная церковь в XIX в.
В 1908 г. были заложены две траншеи параллельно восточной и северной стенам Киево-Десятинной церкви XIX в. За полевой сезон, продолжавшийся с июня по сентябрь, были открыты и исследованы остатки фундаментов древнего храма: апсид основного объема и «пристроек» — северной и южной галерей храма. У внешней северной стены храма был раскопан великолепный резной саркофаг XI в., впервые обнаруженный еще в 1826 г. Были сделаны совершенно неожиданные открытия древних объектов, существовавших на Старокиевской горе до строительства Десятинной церкви: сруба под южной апсидой, глубокого «оврага» — рва древнего городища, а также погребений древнего некрополя, в которых было найдено большое количество средневековых предметов: украшений и византийских и арабских монет IX-X вв.209
209 	ОАК за 1908 г. СПб., 1912. С. 132-158, 193-195; ИИАК. СПб., 1908. Приб. к вып. 27. С. 45-55; Записки Отделения русской и славянской археологии РАО. СПб., 1913. Т. 9. С. 290—293.
142


Ил. 112. Киев. Десятинная церковь. Совмещенный план древних и нового храмов. 1872


Глава 4
Ил. 113. Киев. Десятинная церковь. Сводный план нижнего горизонта раскопок Д. В. Милеева 1908-1909 гг. РО НА ИИМК РАН
Киевские раскопки ИАК стали существенным событием в научной жизни страны: летом 1908 г. их посетили крупнейшие археологи, историки и историки искусства — Н. П. Кондаков, А. В. Прахов, С. Ф. Платонов, Н. В. Покровский, графиня П. С. Уварова, а также президент Академии наук вел. кн. Константин Константинович и киевский губернатор граф П. Н. Игнатьев. Глава ИАК граф А. А. Бобринский посещал раскопки несколько раз.
С самого начала Б. В. Фармаковским и Д. В. Милеевым использовалась методика раскопок, впервые примененная в России на средневековых памятниках. Сами авторы так описывали ее: «Исследования... велись правильными прямоугольными ямами, между которыми оставлялись небольшие промежутки нетронутой земли, так называемые гребешки (толщиной 0,30 м): эти гребешки служат стенками ям (обрезы), и на них ясно вырисовываются культурные наслоения. Обрезы ям после подробного обмера и общей нивелировки дали возможность получить точные разрезы культурных наслоений как в продольном, так и в поперечном направлениях. Каждый культурный слой тщательно разбирался отдельно, и все найденные предметы отмечались соответствующим слоем каждой
144


Археологические исследования
Ил. 114. Киев. Десятинная церковь. Резной шиферный саркофаг XI в. Фото Д. В. Милеева. 1908 г. ФО НА ИИМК РАН
ямы. Обмер горизонтальных планов в ямах по мере выяснения и удаления наслоений производился самостоятельно на известной глубине; таким образом впоследствии получился общий горизонтальный план всех выяснившихся наслоений. По мере окончания изучения каждой отдельной ямы разделяющие их гребешки также разбирались по слоям. По удалении гребешков получался общий вид исследуемого места. Все исследования доводились до материка».210
Методика была сразу же высоко оценена специалистами славяно-русской археологии. Уже в 1910 г. А. А. Спицын включил в свое руководство к археологическим раскопкам целый ряд фотографий киевских исследований и подробное описание методики: «Русские археологи, избалованные легкими раскопками в курганах, еще не выработали детальных приемов для разборки культурных слоев. Наиболее строгие раскопки этого типа производятся в настоящее время кругом Десятинной церкви в Киеве. Здесь работа идет выемками-кессонами. Каждый из них разрабатывается отдельно, с составлением точных чертежей всех четырех стенок кессона и всех
210 	ОАК за 1908 г. СПб., 1912. С. 134.
145


Глава 4
Ил. 115. Киев. Десятинная церковь. Раскопки Д. В. Милеева и Б. В. Фармаковского. 1908 г. Первые раскопы восточной траншеи.
ФО НА ИИМК РАН
горизонтальных обрезов. Отдельные слои заносятся на чертеж с точностью архитектурных памятников и снимаются отдельно один за другим, с немедленной упаковкой вещей в пакеты, снабженные точными шифрами слоев. Здесь исполняется то, что должно быть желаемо во всех подобных раскопках: собираются решительно все находимые обломки — черепки, стекла, гвозди, камни со следами употребления, кости. Изучение материала идет уже позднее, кабинетным путем».211
Источник «кессонного» метода не является загадкой и в середине XX в. был особенно популярен в Великобритании как «метод М. Уиллера». Но еще с 1899 г. этот подход применялся английским археологом Артуром Эвансом при раскопках Кносса. Вероятно, с этими идеями Б. В. Фарма- ковский познакомился во время своих европейских стажировок, а с 1902 г. применял их на собственных раскопках Ольвии.212 Передовой являлась не только четкая система разбивки и обмеров раскопок, но и принцип по¬
211 Спицын А. А. Археологические раскопки. СПб., 1910. С. 78-79.
212 Клейн Л. С. Принципы археологии. СПб., 2001. С. 73.
146


Археологические исследования
слойного изучения культурных напластований и находок из них: «Запись и разборка производятся по траншеям, затем по слоям земли, в которых древности обнаруживаются: каждой траншее и слою соответствуют особые билетики, по номерам которых древности раскладываются и затем подвергаются тщательному осмотру».213
Для анализа антропологического материала приглашались, правда эпизодически, эксперты-анатомы. К отчету за 1908 г., например, было сделано специальное приложение с подробным описанием костных останков женского погребения в шиферном саркофаге у северной стены храма.214
Особое внимание Д. В. Милеев уделял фотофиксации полевых работ, которую производил сам. Сохранились фотографии раскопов-«ям» на разных этапах раскрытия с разных сторон, крупно сфотографированы архитектурные и стратиграфические детали, в некоторых, особо важных местах фотоснимки производились после снятия каждого очередного слоя. В этом отношении на Д. В. Милеева определенно оказал влияние старший учитель — П. П. Покрышкин, придававший огромное значение фотофиксации в деле реставрации памятников архитектуры.215
Беспрецедентной тщательностью отличались исследования главного объекта 1908 г. — фундаментов Десятинной церкви.
Каменная кладка фундаментов большей части древнего храма была уничтожена в XVII и XIX вв., и археологам XX в. пришлось иметь дело лишь с траншеями фундаментных рвов.
Тем не менее Б. В. Фармаковскому и Д. В. Милееву удалось определить и зафиксировать их контуры. Д. В. Милеев скрупулезно исследовал древнюю технологию фундаментов апсид Десятинной церкви, устроенных на основании из сплошного ростверка — решетки из двух ярусов деревянных брусьев с кольями — полностью истлевшего.
На докладе Д. В. Милеева в РАО 28 февраля 1909 г. Б. В. Фармаковский констатировал «ту необычайную, можно сказать небывалую еще у нас, тщательность и точность, с которой докладчик вел порученные ему раскопки, зарисовывая и фотографируя малейшие детали наслоений почвы и остатков постройки; столь тщательное отношение его к мелочам, которые были бы многими оставлены без внимания, увенчались должным успехом:
213 ИИАК. СПб., 1908. Приб. к вып. 27. С. 50.
214 ОАК за 1908 г. СПб., 1912. С. 193-195.
215 Медникова Е. Ю. Деятельность академика архитектуры П. П. Покрышкина в Императорской Археологической комиссии (по материалам Рукописного архива ИИМК РАН) // Археологические вести. 1995. № 4. С. 303-311; Медведева М. В. Петр Петрович Покрышкин и проблемы охраны памятников (по материалам архивов ИИМК РАН) // Археологические вести. 2004. № 11. С. 383.
147


Глава 4
Ил. 116. Киев. Десятинная церковь. Раскопки. 1908 г. Кладка фундамента южной галереи. ФО НА ИИМК РАН
чертежи Д. В. Милеева, не нашедшего уже никаких остатков стен и лишь в немногих местах обнаружившего части фундаментов, исправляют тем не менее и значительно дополняют чертежи, описания и заключения прежних исследователей, пред которыми стояли еще местами стены Десятинной церкви».216 Именно Милеев впервые выявил разницу в строительной технике между основным объемом и боковыми галереями Десятинной церкви, что привело его к выводу о более позднем времени строительства галерей. Кроме того, в пределах центрального объема храма он обнаружил поперечный фундаментный ров, который при возведении храма не был использован для фундамента, а был засыпан грунтом. Эти наблюдения и до сих пор
216 	Записки Отделения русской и славянской археологии РАО. Т. 9. С. 293.
148


Археологические исследования
Ил. 117. Киев. Десятинная церковь. Раскопки. 1908 г. Фундаментный ров северной галереи. ФО НА ИИМК РАН
остаются ключевыми в сложных вопросах определения архитектурного типа и строительной истории Десятинной церкви.217
В мае-августе 1909 г. была исследована почти вся доступная площадь в пределах восточной части усадьбы Десятинной церкви. Здесь было раскрыто большое позднесредневековое кладбище. Нарушенные этими погребениями и кладоискательскими траншеями XIX в. частично сохранились
217 	Подробнее о современной интерпретации этих наблюдений и вопросах архитектурной типологии и строительной истории Десятинной церкви см.: Ио- аннисян О. М., ЁлшинД. Д., Зыков П. Л., Ивакин Г. Ю., Козюба В. К., Комар А. В., Лукомский Ю. В. Десятинная церковь в Киеве (предварительные итоги исследований 2005-2007 гг.) // Сложение русской государственности в контексте раннесредневековой истории Старого Света. Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2009. Т. 49. С. 330-366; ЁлшинД. Д. 1) Архитектурный тип Десятинной церкви в Киеве: историография проблемы // Архитектура Византии и Древней Руси IX-XII вв. Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2010. Т. 53. С. 349-360; 2) К вопросу о реконструкции первоначального облика Десятинной церкви в Киеве // Славянорусское ювелирное дело и его истоки: Материалы Междунар. науч. конф., посвящ. 100-летию со дня рождения Г. Ф. Корзухиной. СПб., 2010. С. 363-370.
149


Глава 4
Rasp. по главной диенАгь &илъ на югъ
ш
j **&{&$*?*!
А рыл^ыи *«м»иоа..!СЬ А ио&»жь здзьй&игь
Б яирпйгг, илввень 2QX а Б, ПвРвКОПЬ» JffiC &
Г желтя глина
д.
синими г«Рноэ, съ нустмви веяин пи- уллгянни и ш.е&ня
р слои запаян» рвы отъ АРЕвняго срунДАЛ1б.нгга
* гелиоз, съ глиной засыпь Л эпохи Вяад)<мп1Л(х
И, пестр, глина засыпь люгилтс
п саътло* желтая лесоВАя >н глина {лчлпиии>|
Ил. 118. Киев. Десятинная церковь.
Раскопки. 1908 г. Продольный разрез через апсиды
и объекты древнерусского времени — два шиферных саркофага, древняя сырцовая конструкция (возможно, упавшая стена X в.).
В древнерусском культурном слое были открыты несколько драгоценных кладов с золотыми и серебряными украшениями, серебряными гривнами, крестами-энколпионами.
Еще глубже было обнаружено продолжение раннего некрополя — более десятка погребений IX-X вв.218 Изучение обряда погребений и находок из них дало возможность авторам раскопок утверждать, что это кладбище было христианским, хотя и существовало еще за столетие до официального
218 	ОАК за 1909 и 1910 гг. СПб., 1913. С. 183; Велъмин С. П. Археологические изыскания ИАК в 1908 и 1909 гг. на территории Древнего Киева // Военно-исторический вестник. Киев, 1910. № 7-8. С. 7—30; ИИАК. СПб., 1909. Приб. к вып. 32. С. 124-134.
150


Археологические исследования
Ил. 119. Киев. Раскопки усадьбы Десятинной церкви в 1909 г.
Сырцовая конструкция. ФО НА ИИМК РАН
крещения Руси.219 Некоторые предметы из этого некрополя носили явные черты североевропейского происхождения.220
Два сезона раскопок в Киеве подтвердили высокий профессионализм Д. В. Милеева. Когда в Комиссии освободилась вакансия, хлопотами Б. В. Фармаковского с 1 октября 1909 г. Милеев был зачислен в члены ИАК, а с 4 февраля 1910 г. Д. В. Милеев был избран и в действительные члены Императорского Русского археологического общества.221 В своем новом качестве Д. В. Милеев был назначен уже полноправным руководителем киевских раскопок.
В 1909 г. Д. В. Милееву пришлось отвлечься от работ на усадьбе Десятинной церкви на археологическое обследование Митрополичьей усадьбы
219 ИИАК. СПб., 1910. Приб к вып. 34. С. 169-171. Впрочем, дискуссия о религиозной принадлежности погребений на Старокиевской горе продолжается и поныне: Мурьянов М. Ф. О Десятинной церкви князя Владимира // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1978. С. 171-175; Михайлов К. А. Киевский языческий некрополь и церковь Богородицы Десятинная // Российская археология. 2004. № 1.С. 35—45.
220 Андрощук Ф. О., Зоценко В. Н. Скандинавские древности Южной Руси. Paris, 2012.
221 РО НА ИИМК РАН. Ф. 3. Д. 335. Л. 3, 7, 9.
151


Глава 4
Ил. 120. Киев. Усадьба Десятинной церкви.
Раскопки гражданской постройки X в. в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН
(поблизости от Софийского собора). В 1910г. из-за срочных работ на усадьбе Трубецкого и продолжения работ на Митрополичьей усадьбе Милееву довелось работать на усадьбе Десятинной церкви всего около месяца. Тем не менее именно в октябре 1910 г. здесь был открыт еще один памятник монументального зодчества Древней Руси — большая гражданская постройка к югу от храма.222 На следующий год время пребывания Милеева в Киеве было сильно сокращено его реставрационной деятельностью в Костроме. За два месяца, июль и август, Милееву удалось доследовать доступную площадь гражданской постройки.
Характер строительной техники фундаментов позволил определить, что здание было возведено в эпоху, очень близкую ко времени строительства Десятинной церкви.223
На небольшом участке к северу от церкви XIX в. в августе 1911г. был найден один из самых ярких кладов конца ХП-начала XIII в., состоявший
222 ИИАК. СПб., 1911. Приб. к вып. 39. С. 100-101.
223 ОАК за 1911 г. СПб., 1914. С. 48-62.
152


Археологические исследования
Ил. 121. Киев. Владимирская ул. Раскопки гражданской постройки X в. в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН
из золотых и серебряных ювелирных украшений: перстней, цепочек, кол- тов с погрудными изображениями святых.224
Эти работы совпали с приездом императора Николая II в Киев по случаю празднования 50-летия отмены крепостного права. Для обзора результатов раскопок были снова открыты найденные ранее шиферные саркофаги, план фундаментов апсид был выложен камнем на поверхности.225 Представляется, что это был один из первых опытов музеефикации средневековых фундаментов в отечественной практике.
В июле-августе 1912 г. Д. В. Милеевым была исследована обширная площадь к северу от Десятинной церкви. Здесь были подробно изучены
224 КорзухинаГ. Ф. Русские клады IX—XIII вв. М.; Л., 1954. С. 109.
225 ИИАК. СПб., 1912. Приб. к вып. 44. С. 98.
153


Ил. 122. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Золотые колт и цепочка - часть клада, обнаруженного в 1911 г.
ФО НА ИИМК РАН
Ил. 123. Киев. Десятинная церковь. Трассировка фундаментов апсид, выполненная в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 124. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Стратиграфический разрез древнего рва. РО НА ИИМК РАН
Ил. 125. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Раскопки рва древнего городища.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 126. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Сводный план раскопок Д. В. Милеева в 1908-1914 гг.


Археологические исследования
конструкция и заполнение глубокого рва древнего городища на Старокиевской горе, найдены несколько кладов драгоценных украшений, а на дне рва — скелет погибшего с двумя наконечниками стрел.226
В 1913 г. по причине срочных работ по завершению реставрации в Костроме Милеев вообще не смог приехать в Киев. 1914 год стал последним сезоном исследований на Старокиевской горе.227 Заложенные к северу от церкви раскопы Д. В. Милееву уже не суждено было закончить самому.
За шесть лет, с 1908 по 1914 г., только на усадьбе Десятинной церкви Д. В. Милеевым было систематически исследовано не менее 2500 кв. м, собрано несколько десятков тысяч находок.
Кроме этого, Д. В. Милееву приходилось постоянно отвлекаться от основного проекта на срочные археологические работы, возникавшие в связи с угрозой разрушения археологического слоя древнего Киева в местах нового строительства. Эти работы в полной мере стали спасательными раскопками, нисколько не уступавшими по важности раскопкам на усадьбе Десятинной церкви.
РАСКОПКИ НА МИТРОПОЛИЧЬЕЙ УСАДЬБЕ И В СОФИЙСКОМ СОБОРЕ (1909-1910)
Весной 1909 г. началась выемка котлована для строительства нового доходного дома в самом центре Киева, поблизости от Софийского собора (на Митрополичьей усадьбе), на углу Георгиевского переулка и Стрелецкой улицы. Этот участок входил в планы исследований ИАК, поэтому Милеев был командирован ИАК для наблюдения за строительными работами. Атмосфера этих работ была не слишком располагающей: «Все земляные работы были сданы с подряда и, естественно, велись с лихорадочной быстротой. Земля вынималась и прямо наваливалась на подводы — о тщательном просмотре ее, конечно, не могло быть и речи. Кроме того, земля вынималась рабочими подрядчика, положиться на которых совершенно невозможно. Если к этому прибавить еще не особенно дружелюбное отношение хозяев, которые смотрели на исследователя, как на причину задержки в постройке дома, то получатся условия, не весьма благоприятные для научных исследований... В таком положении застал работы Дмитрий Васильевич Милеев по приезде в Киев... с трудом удалось отвоевать себе
226 ОАК за 1912 г. Пг., 1916. С. 65-66; ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 48.
С. 	116-118.
227 ОАК за 1913-1915 гг. Пг., 1918. С. 168.
157


Глава 4
Ил. 127. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1909 г. Средневековый погост.
ФО НА ИИМК РАН
некоторые права, дающие возможность научных исследований. Рабочие подрядчика были поставлены в полную зависимость от наблюдателя и земля подвергалась тщательному пересмотру...».228 В процессе разборки стены усадьбы XVIII в. и выборки котлована были зафиксированы отдельные позднесредневековые комплексы, кроме этого, Д. В. Милеев отметил мощный слой развала строительных материалов древнерусского времени. Предположение о близости к остаткам древней церкви подтвердилось вскоре, в сентябре того же года, когда на соседнем с котлованом участке началась выемка земли для строительства служб (сараев). Милеев был срочно вызван из Немирова, где проводил раскопки после окончания сезона на усадьбе Десятинной церкви.229 На Стрелецкой улице были обнаружены деревянные постройки XVI в. и кладбище древнерусского времени.
228 Велъмин С. П. Археологические изыскания ИАК в 1908 и 1909 гг. ... С. 28.
229 Раскопки скифского городища («Валов») близ г. Немирова Подольской губернии были начаты Д. В. Милеевым в сентябре 1909 г. и проводились на средства княгини Щербатовой. По причине того, что работы были прерваны, серьезных научных результатов Д. В. Милееву получить не удалось (ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 34. С. 116-118).
158


Археологические исследования
Ил. 128. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1910 г. ФО НА ИИМК РАН
После обнаружения остатков фундаментных рвов апсид неизвестного ранее храма XI в. строительство служб на месте храма было запрещено, а раскопки отложены на следующий год, поскольку наступали холода, к тому же их существенно затруднял постоянный подвоз строительных материалов для возведения доходного дома.230 В июле-октябре 1910 г. были проведены систематические исследования церкви по методике, аналогичной исследованиям Десятинной церкви, похожей оказалась и сохранность руин церкви.231
Частично разрушенная в XIII в. церковь была полностью разобрана на строительный материал, вероятно, в XVII столетии. Однако тщательное исследование позволило Д. В. Милееву полностью выявить и зафиксировать план фундаментных рвов и предложить вариант реконструкции плана его стен.
230 ИИАК. СПб., 1909. Приб. к вып. 32. С 122-124; ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 34. С. 171-174.
231 Козюба В. К. Дослщження 1909-1910 роюв Дмитра Мшеева храму XI стсшття в Митрополичому саду Софи Кшвсько! (за матер1алами наукового apxiey НМК У С.-Петербурз1) И Opus Mixtum. 2. II Науков1 читання. Кшв, 2014. С. 108-123.
159


Глава 4
Ил. 129. Киев. Митрополичья усадьба. План церкви по итогам раскопок 1909-1910 гг.
Также удалось точно выяснить материалы постройки и некоторые детали внутреннего убранства: стены храма были расписаны фресками, а полы украшены поливными плитками.232 Внутри и снаружи церкви были открыты многочисленные погребения, в том числе в кирпичных саркофагах ХИ-ХШ вв.233
На основании особенностей строительной техники Д. В. Милеев предложил датировать храм первой половиной XI в., относительно же атрибуции храма предпочел не говорить определенно. Впоследствии историки древнерусской архитектуры связывали его с одним из двух храмов, построенных, согласно летописи, князем Ярославом Мудрым — Св. Георгия (Н. И. Петров, Н. И. Брунов) или Св. Ирины (П. А. Раппопорт),234 однако этот вопрос остается открытым до сих пор.
Эти большие открытия, к которым привел надзор за строительством, еще раз показали важность исследования культурного слоя. В своем докладе на IV Съезде русских зодчих, посвященном результатам раскопок храма на Митрополичьей усадьбе, Д. В. Милеев фактически сформулиро-
232 МилеевД. В. Вновь открытая церковь XI в. в Киеве... С. 117-120.
233 ИИАК. СПб., 1911. Приб. к вып. 39. С. 171-172.
234 Каргер М. К. Древний Киев. Т. 2. С. 229-232; Раппопорт П. А. Русская архитектура Х-ХШ вв.: Каталог памятников. Л., 1982. С. 14.
160


Археологические исследования
Ил. 130. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1910 г. Фундаментные рвы и кладки церкви. ФО НА ИИМК РАН
вал концепцию обязательных спасательных археологических исследований в древнерусских городах:
«Древние пепелища и новая жизнь старых городов, застройка их новыми доходными домами — интересное поле для исследования... На землях казенных и общественных дело обстоит лучше. Здесь ИАК имеет узаконенное право производить исследования, которые и ведутся теперь систематически, и конечно теперь не будет допущена новая постройка без предварительных археологических исследований места предполагаемой застройки. Гораздо хуже дело обстоит в усадьбах частных, на которые за¬
161


Глава 4
кон не распространен... Частным владельцам, спешно строящим новые постройки, мало дела до того, что земля хранит нам историю прошлой жизни. Застраивая место без предварительных исследований, они навсегда вырывают целые страницы нашей истории... Поднимаемый мною вопрос о предварительных исследованиях мест, предназначенных для новой застройки, конечно, имеет громадное значение только в старых городах с древней культурой, в частном случае для Киева, где каждый клочок земли — страница истории, и я выражаю пожелание, чтобы закон, дающий право исследования ИАК на земле казенной и общественной, скорее был распространен и на земли частные».235
Милеев уделял внимание и проблеме увековечения этого места: «Печально будет, если останется неотмеченным место этой церкви, дабы впоследствии не стерли ее с лица земли. Теперь эта церковь послужила помехой для постройки погребов, а пройдет время, на ее месте возведут сараи... Я полагал бы возможным сохранившиеся части фундаментов оставить открытыми, разрушенные части нанести на современной поверхности земли в виде бетонных дорожек, которые ясно показывали бы план всей церкви».236
В середине октября 1909 г. Д. В. Милееву неожиданно пришлось проводить еще один археологический надзор, на этот раз в интерьере Софийского собора. Духовенство собора решило заменить холодный чугунный пол в главном алтаре. Было получено разрешение от Московского Археологического общества и работы были начаты без какого-либо наблюдения. Только благодаря своевременному вмешательству Д. В. Милеева, указавшего на необходимость получения разрешения от ИАК и археологического наблюдения за работами, оказалось возможным впервые провести чрезвычайно важные исследования древних полов Софийского собора XI-XVIII вв.237 Под чугунным полом были обнаружены полы XVIII и XVII столетий, набранные из керамических плиток.
В месте, где верхние наслоения были нарушены, удалось исследовать и древнейшие мозаичные полы XI в., находившиеся на глубине более 1 м от мощения XIX в. Как выяснилось, первоначальный мозаичный пол из кусочков смальты, инкрустированных в известково-цемяночный раствор, уже вскоре после возведения собора заменили на новый, тоже мозаичный.
235 МилеевД. В. Вновь открытая церковь XI в. в Киеве... С. 120-121.
236 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому. Л. 31-32, эта идея, возможно, была воплощена в 1911 г. (ИИАК. СПб., 1911. Приб. к вып. 44. С. 96).
237 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому. Л. 23-24.
162


Ил. 131. Киев. Софийский собор. Схемы полов из письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому 14.10.1909. Архив ГЭ
Ил. 132. Киев. Софийский собор. Раскопки. 1909 г. Разновременные полы в центральной апсиде. ФО НА ИИМК РАН


Глава 4
В дьяконнике, где полы сохранились хуже, была раскрыта прекрасно сохранившаяся до древнего уровня орнаментальная фреска.238 Значение этих открытий было высоко оценено А. В. Праховым, который тогда же призвал к более серьезному исследованию древних полов Софийского собора.239 Осуществлено это было лишь спустя несколько десятилетий исследованиями Ф. Н. Молчановского и М. К. Каргера.240
Также в 1909 г. Д. В. Милеев вместе с членами Военно-исторического общества и Археографической Комиссии произвел осмотр Кирилловской церкви после проведенного ремонта. Было установлено, что главный барабан и два западных состоят из древней кладки, тогда как восточные возведены уже в XVII в., равно как и большой западный фронтон. Кроме того, была отмечена интересная особенность барабана, а именно его эллипсовидная форма, являвшаяся результатом поперечной вытянутости подкупольного квадрата. Дальнейшие исследования церкви проводились уже без участия Д. В. Милеева.241
СПАСАТЕЛЬНЫЕ РАСКОПКИ В КИЕВЕ (УСАДЬБА ТРУБЕЦКОГО,
УСАДЬБА КРЕСТЬЯНСКОГО БАНКА и др.) (1910)
Весной 1910 г. ИАК направила Д. В. Милеева для проведения раскопок в усадьбе князя Трубецкого, которая находилась на углу Владимирской и Трехсвятительской улиц, напротив усадьбы Десятинной церкви. Раскопки в этой усадьбе также входили в первоначальный план археологических исследований ИАК. Именно здесь, по предположению историков Киева, размещался княжеский двор, упоминаемый в летописи. Кроме того, предполагали, что усадьба в гораздо меньшей степени, чем усадьба Десятинной церкви, пострадала от кладоискателей «и представляет не расхищенный и не испорченный в научном отношении материал».242 Обсуждался даже вопрос о приобретении земли в общественную собственность. Тем временем усадьба была перекуплена, и новая владелица планировала строительство
238 Милеев Д. В. Древние полы в Киевском соборе Св. Софии. С. 2-11; Вельмин С. П. Археологические изыскания ИАК в 1908 и 1909 гг.... С. 30-32; ФО НА ИИМК РАН 0.2426/38-57, 0.1722/25.
239 ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 34. С. 174-176.
240 Каргер М. К Древний Киев. Т. 2. С. 184-205.
241 ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 34. С. 177. Впоследствии, в середине XX в., было выяснено, что и западные малые купола относятся к перестройкам XVII в.: Каргер М. К Древний Киев. Т. 2. С. 448.
242 ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 37. С. 206.
164


Археологические исследования
каменного дома. ИАК удалось достичь с ней соглашения, и участок был предоставлен для раскопок, которые заняли почти два месяца, май и июнь 1910 г. Результатом их стало исследование остатков нескольких деревянных сооружений, относящихся к концу XVII-началу XVIII в., значительное число больших яйцевидных ям — зерновых погребов XVI в.
Были и находки, относящиеся к древнерусскому времени: погребение X в., большой клад драгоценных украшений, братская могила XII столетия, в которой были обнаружены более сотни скелетов со следами ранений в ходе «жестокого боя» — вместе с останками были найдены наконечники копий, а в некоторых случаях части скелетов были разрознены.243
Сам Д. В. Милеев, правда, писал, что «раскопки эти дали... интересный результат, хотя многое на этом участке испорчено позднейшими постройками и ценными находками особенно не можем похвалиться».244
В июне 1910 г. исследования были перенесены на усадьбу Новицкой — участок по Владимирской ул., 10, купленный Крестьянским Поземельным банком, где также производилась выемка котлована для строительства нового дома. Ввиду того, что участок этот находится в районе «древнего Владимирова города»,
ИАК признала необходимым произвести на нем археологические работы. Здесь были обнаружены глубокий ров древнерусского времени и несколько погребений, похожих на те, которые были обнаружены в могильнике IX-X вв. на усадьбе Десятинной церкви.
Таким образом, уже в 1910 г. стало ясно, что впредь «ИАК, интересующаяся всей территорией древнего Киева, в силу необходимости должна будет спешно
Ил. 133. Киев. Усадьба Трубецкой. Раскопки. 1910 г. Позднесредневековая зерновая яма. ФО НА ИИМК РАН
243 Там же. С 209.
244 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому. Л. 25-28.
165


Глава 4
производить в этих местах археологические исследования, не предусмотренные программой работ текущего года. Такие экстренные работы в результате могут ничего не дать или дать очень мало, но все же игнорировать возможность произвести в этих усадьбах научные исследования невозможно».245 Спасательные работы стали приоритетными в киевских археологических исследованиях ИАК.
С 1911 г. тяжесть спасательных работ в Киеве взял на себя ученик Д. В. Милеева Сергей Петрович Вельмин (1890-после 1950), сын настоятеля Десятинной церкви П. Д. Вельмина.246 В 1908 г., когда начались раскопки церкви, Сергей Вельмин только что закончил гимназию и поступил в Киевский университет св. Владимира. В 1908 г. С. П. Вельмин проводил целые дни на раскопках, а в 1909 г. Д. В. Милеев доверил Вельмину составить опись всех находок. В последующие годы С. П. Вельмин занимался и чертежами раскопок на усадьбе Десятинной церкви. Уже в марте 1910 г. С. П. Вельмин сделал развернутый доклад о раскопках 1908-1909 гг. на заседании Киевского отделения Императорского Военно-исторического общества.247 Весной 1911 г., когда Д. В. Милеев был занят на реставрационных работах в Костроме, ИАК поручила 21-летнему С. П. Вельмину, «ближайшему сотруднику и помощнику Д. В. Милеева», провести первые самостоятельные раскопки в северо-западной части усадьбы Крестьянского банка (Владимирская ул., 10), где были открыты остатки вала укреплений XVII в.,
Ил. 134. Киев. Усадьба Трубецкой. Раскопки. 1910 г. Братская могила. ФО НА ИИМК РАН
245 ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 37. С. 209-211.
246 Грибанова Н. «Втрачене» джерело про археолопчш дослщження 1908— 1914 рр. С. 26; Павлова В. В. До icTopii Десятинно! церкви (за матер1алами зб1рки Музею icTopii мюта Киева) // Кшв i кияни: Матер1али щор1чно*1 науково-пракгично'1 конференцп. Кшв, 2010. С. 26-34.
247 Вельмин С. П. Археологические изыскания ИАК в 1908 и 1909 гг.... С. 7-30.
166


Археологические исследования
а также одно погребение X в.
В апреле 1911 г. С. П. Ведьмину пришлось провести наблюдения при рытье котлована для фундамента памятника Александру II на Царской (ныне Европейской) площади, а в октябре того же года — на Музыкальном переулке (ныне не существует, проходил на месте дома по Прорезной ул., 6).248 Осенью 1912 г. С. П. Вельмин был приглашен провести раскопки Зверинецких пещер, где были раскрыты полторы сотни усыпальниц, в некоторых из них были найдены образцы монашеского искусства XIV-XV вв. — кожаные пояса с штампованными изображениями икон.249 Ранней весной 1913 г. С. П. Вельмин осуществил систематические раскопки усадьбы на углу Владимирской и Ирининской улиц, где планировалось строительство земских приютов. Здесь был исследован вал XVIII в., часть остатков фундаментов церкви XI столетия, впервые раскопанных в XIX в. К. А. Лохвицким (и с тех пор традиционно именуемой Ирининской), а также открыты остатки ранее неизвестной гражданской постройки древнерусского времени.250 В сентябре 1914 г., уже после смерти Д. В. Милеева, С. П. Вельмин произвел раскопки еще одного памятника древнерусской архитектуры — большой гражданской постройки, располагавшейся в 50 м к западу от Десятинной церкви. Судя по расположению, это здание было построено в едином ансамбле
Ил. 135. Киев. Усадьба Крестьянского банка. Раскопки. 1910 г. ФО НА ИИМК РАН
248 ИИАК. СПб., 1911. Приб. к вып. 42. С. 109-110; РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 138. Чертежи раскопок ИАК на усадьбе Крестьянского Поземельного банка.
249 ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 48. С. 120; ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 35, 81-82.
250 ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 106-107; РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 26.
167


Ил. 136. Киев. Раскопки гражданской постройки на Десятинном пер. в 1914 г. На фото неизвестный и С. П. Ведьмин. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 137. Киев. Монументальные сооружения X в., открытые раскопками ИАК в 1908-1914 гг. вокруг Десятиной церкви в Киеве


Глава 4
Ил. 138. Киев. Места раскопок Д. В. Милеева и С. П. Ведьмина в 1908-1914 гг.:
1 —Десятинная церковь (раскопки 1908-1914 гг.);
2 — Митрополичья усадьба (раскопки 1909-1910 гг.);
3 — Софийский собор (раскопки 1910 г.);
4 — Усадьба Трубецкого (раскопки 1910 г.);
5 — Усадьба Новицкой (Крестьянского Поземельного банка, раскопки 1910-1911 гг.);
6 — Место памятника Александру II (надзор 1911 г.);
7 — Усадьба Музыкального училища (раскопки 1911 г.);
8 — Усадьба Земских приютов (раскопки 1911 г.);
9 — Раскопки гражданской постройки на Десятинном пер. (1914 г.)
с Десятинной церковью и, возможно, было княжеским дворцом. Остатки фундаментов постройки были выявлены при работах по планировке Десятинного переулка, проводимых Киевским городским самоуправлением.251
Раскопки в разных точках центральной части Киева позволили установить характеристику культурного слоя, открыть расположение ранее неизвестных монументальных построек и фортификационных сооружений X-XVIII вв., существенно уточнить топографию средневекового города.
251 	ИИАК. Пг., 1915. Приб. к вып. 57. С. 41^14.
170


Археологические исследования
В распоряжение археологов и историков искусства поступил беспрецедентный по объему фонд предметов древнерусской материальной культуры, до сих пор не изученный в полной мере.
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В СМОЛЕНСКЕ (1908)
Нельзя обойти вниманием и раскопки, проведенные Д. В. Милеевым в другом древнерусском городе — Смоленске. В апреле 1908 г. на заседании ИАК был рассмотрен вопрос о строительстве церкви над остатками древнего Борисоглебского храма монастыря на Смядыни в Смоленске. Вопрос был связан с прошением вяземского священника Павла Троицкого снять запрет на продолжение работ по планировке местности, наложенный Московским Археологическим обществом, и разрешить устройство деревянного храма с открытыми для осмотра руинами в первом этаже.252
Впервые внимание археологов смядынские руины привлекли в 1885 г., когда председатель ИМ АО граф А. С. Уваров провел раскопки Борисоглебского собора, в результате которых удалось уточнить внутренний продольный размер храма, но прочие сведения были очень скромные: отмечалось, что храм «продолговатый и трехапсидный», упоминались знаки на плинфе. Мысль о восстановлении собора, появившаяся уже после этих первых раскопок, вновь возникла в начале XX в. Тогда появилась статья С. П. Писарева, целью которой было доказать, что в смядынском соборе находились мощи свв. Бориса и Глеба. Эта идея вскоре была опровергнута смоленским историком И. И. Орловским и вызвала реакцию в местной и столичной печати. В результате этого замысел не был осуществлен.253
Со временем возникла другая опасность. В 1906 г. в своей статье в газете «Новое время» В. Алексеев поднял вопрос о постепенном захвате места, которое ранее занимал Борисоглебский монастырь, о переходе его в частные руки и превращении в огород, о необходимости скорейшего проведения раскопок, «пока еще по развалинам не прошел плуг».254 Как следовало из переписки с официальными лицами, представленной на реставрационном заседании ИАК, «развалины находятся, действительно, в самом неприглядном и нетерпимом положении: предложение устроить на месте старого храма новую церковь для нужд военного ведомства не осуществилось вследствие того, что владелец места запросил за него слиш¬
252 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 77.
253 Воронин Я. Я, Раппопорт Я. А. Зодчество Смоленска ХН-ХШ вв. С. 40-42.
254 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1888 г. Д. 18в. Л. 2.
171


Глава 4
ком высокую цену».255 Однако в 1907 г. земля с руинами уже была куплена П. Троицким, который и начал в августе того же 1907 г. раскопки с целью отыскать мощи свв. Бориса и Глеба.
Реакция на эти действия не заставила себя ждать. 7 сентября 1907 г., после сообщения П. П. Покрышкина, обнаружившего проведение раскопок во время поездки в Смоленск, губернатору была отправлена телеграмма от ИАК с требованием прекращения раскопок древнего храма на Смядыни до прибытия представителя Комиссии. Московское Археологическое общество также направило туда для составления плана руин комиссию в составе Н. В. Никитина и архитектора В. А. Попова. Ими было зафиксировано, что работы велись довольно примитивно: древний памятник раскапывали котлованом от середины к краям.256 Несмотря на данное обстоятельство, член ИАК Н. В. Султанов засвидетельствовал, что раскопки смядынского храма были произведены «заботливо и с должной осторожностью: находимые вещи, штукатурка и изразцы тщательно сохранены».257 Он же на заседании ИАК в апреле 1908 г. поддерживал идею сохранения остатков храма в неприкосновенности в нижнем помещении будущей церкви.
ИАК запросила проект предполагаемой церкви, было решено также направить специалиста для исследования остатков смядынского храма. С этой целью был командирован Д. В. Милеев, который из-за киевских раскопок смог прибыть в Смоленск только 20 сентября 1908 г.258 Еще до приезда Д. В. Милеева в Смоленске работала комиссия в составе В. А. Попова, А. М. Гурженко и В. В. Шейнмана, присланная ИМАО по просьбе И. И. Орловского, для обмера плана и фасадов развалин храма, изучения открытой с западной стороны стенки с погребениями, всех архитектурных и керамических находок и решения вопроса о древнем виде храма. Комиссия, однако, проработала всего один день, раскрыла два погребения, составила план и определила размеры храма. Д. В. Милеев провел в Смоленске гораздо больше времени. Судя по сохранившимся фотографиям, была тщательно расчищена вся площадь храма. В этом нелегком деле были заняты монахини.
Д. В. Милееву удалось дать характеристику строительно-технических приемов Борисоглебского храма: была исследована древняя технология фундаментов, выявлен принцип укрепления их стенок с помощью опалубки, найдены образцы плинфы различной формы, обломки голосников,
255 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 78.
256 Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска ХН-ХШ вв. С. 42.
257 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 78.
258 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1888 г. Д. 18в. Л. 23.
172


Ил. 139. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 140. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 4
Ил. 141. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Западная галерея.
Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН
а также поливные керамические плитки полов двух типов: «шахматного» и мозаичного. Но главным было открытие ранее неизвестной галереи, опоясывавшей собор с трех сторон, с большим количеством внутристенных погребальных ниш — аркосолиев.
Так впервые стал известен тип храма с галереями, который был, как выяснилось позже, одним из характерных типов смоленского зодчества XII в.259
С разрешения ИАК в июне следующего года раскопки были продолжены уже Смоленской ученой Архивной комиссией.260 На заключение Д. В. Милеева был прислан проект новой церкви. Признавая желательным устройство нового храма над древними развалинами Борисоглебской церкви, Д. В. Милеев отверг этот проект, так как в нем «совершенно не принято во внимание расположение древних стен и таким образом проект не может отвечать всем требованиям, необходимым для их сохранения».261 В основу нового проекта, по его мнению, должны были лечь следующие задачи: «1. покрытие всей площади древней церкви так, чтобы наружные
259 Воронин Н. Раппопорт Я. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв. С. 58-60.
260 ИИАК. СПб., 1910. Приб. к вып. 34. С. 162-168.
261 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1888 г. Д. 18в. Л. 73.
174


Археологические исследования
фундаменты отступали от древних не меньше, чем на 1 аршин; 2. внутренние фундаменты новой церкви должны быть расположены так, чтобы не повредить древние; 3. пол новой церкви должен быть поднят с учетом высоты сохранившихся древних стен».262 Тем не менее другой проект храма так и не был составлен, а от охраны развалин, которые первое время еще были кое-как закрыты, в 1911 г. отказались сначала настоятельница Свято-Троицкого женского монастыря, затем духовные власти, Смоленская ученая Архивная комиссия и губернатор. В итоге ИАК приняла решение засыпать развалины, признавая это лучшим способом охраны. Позднее, в сентябре 1913 г., Н. Энгельгардт писал в газете «Новое время»: «Осматривая развалины сейчас, я уже не нашел ни домика монахинь, ни щитов, ни забора. Кругом опять капуста. Руины уже чуть видны... .еще зима, и от великолепных развалин, признанных редчайшими памятниками, останутся лишь кучи щебенки».263 Фотографии смоленских раскопок Д. В. Милеева стали уникальной фиксацией кладок церкви, переживших значительные утраты после раскопок.
РАСКОПКИ Д. В. МИЛЕЕВА И РАЗВИТИЕ АРХИТЕКТУРНОЙ АРХЕОЛОГИИ В РОССИИ
Д. В. Милеев не дожил нескольких дней до вступления России в Первую мировую войну, которая положила конец многим успешным начинаниям в сфере культуры и науки, одним из которых были и киевские раскопки ИАК. Революция, Гражданская война и последовавшие годы бедствий обесценили и уничтожили значительную часть научного наследия проекта.
К сожалению, Д. В. Милеев не успел сам обобщить результаты своих работ даже по исследованию усадьбы Десятинной церкви. При жизни этому помешала и постоянная огромная нагрузка по обработке материалов раскопок, и не менее значимые и неотложные работы по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. Спустя 30 лет это обобщение было выполнено выдающимся советским археологом М. К. Каргером, продолжившим изучение древнего Киева в 1938-1947 гг.264 Сведения об археологических объектах, исследованных Д. В. Милеевым, М. К. Каргеру
262 Там же.
263 Там же. Л. 64-68.
264 Каргер М. К. 1) Археологические исследования древнего Киева. Отчеты и материалы (1938-1947 гг.). Киев, 1950. С. 46-140; 2) Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. Т. 1. С. 53-57; Т. 2. С. 20-25, 226-229 и др.
175


Глава 4
приходилось по крупицам собирать из кратких опубликованных «Отчетов ИАК» и собранных в «Известиях ИАК» публикаций в киевских газетах, многие из которых были написаны самим Д. В. Милеевым или по его консультациям.265
Что же касается чертежей и коллекции находок, то уже к моменту исследований М. К. Каргера они находились в совершенно разрозненном состоянии. Несмотря на то что ИАК специально заботилась о завершении и перевозке в Петроград чертежей киевских раскопок, без авторского описания они оказались практически невостребованы. М. К. Каргер писал, что «в архиве Археологической комиссии удалось найти лишь... часть не вполне законченных чертежей».266 Только недавно оказалось возможным собрать воедино большую часть графической фиксации раскопок в усадьбе Десятинной церкви по материалам черновых и чистовых чертежей, хранящихся отдельно в архивных собраниях Киева и Санкт-Петербурга.267 Значительно меньше материалов сохранилось от исследований Митрополичьей усадьбы, усадьбы Трубецкого и раскопок С. П. Вельмина. Гораздо лучше сохранились материалы фотофиксации киевских раскопок Милеева и Вельмина — более 700 негативов в фотоархиве ИИМК РАН в Петербурге, отдельные негативы сохранились и в киевских собраниях.268
Разные источники указывают на то, что находки из раскопок первых трех лет (несколько десятков тысяч единиц), прекрасно задокументированные и снабженные описями, были отправлены в ИАК, в Петербург. В декабре 1912 г. в Эрмитаже эти коллекции осматривал император Николай II.269 Впоследствии судьба находок сложилась весьма печально. После смерти Д. В. Милеева разборка этих материалов так и не была произведена. Часть вещевых коллекций была в 1925 г. передана в Средневековый и Византийский отделы Эрмитажа.270 Большая часть находок оставалась в подвалах
265 Не лучшая судьба постигла и документацию смоленских раскопок. Н. Н. Воронин и П. А. Раппопорт, обратившиеся к этому материалу, обнаружили лишь фотографии Д. В. Милеева. Результаты раскопок были восстановлены ими на основании изложения в книге И. И. Орловского. См.: Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска XII—XIII вв. С. 40-45.
266 Каргер М. К Древний Киев. Т. 2. С. 20.
267 Грибанова Н. «Втрачене» джерело про археолопчш дослщження 1908— 1914 pp. С. 169—214; Ёлшин Д. Д. Императорская Археологическая комиссия и раскопки в Киеве 1908-1914 гг. С. 933-934.
268 ФО НА ИИМК РАН. 0.2873-0.2877, 0.2426 и др.
269 ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 48. С. 2.
270 Пескова А. А. Малоизвестная коллекция находок из раскопок Д. В. Милеева в Киеве в 1908-1912 гг. (ОАВЕиС ГЭ, коллекция № 637). С. 185-210.
176


Археологические исследования
ГАИМК (наследницы ИАК), где несколько десятков ящиков с материалами из раскопок на территории усадьбы Десятинной церкви были обнаружены М. К. Картером в 1939 г. На них еще сохранялись полевые шифры, но описи уже были утрачены. Некоторые вещи удалось тогда атрибутировать по кратким опубликованным описаниям комплексов.271 В 1950-х гг. эти коллекции были переданы в Государственный Эрмитаж.
Материалы раскопок 1911-1914 гг. ожидала другая судьба. В 1914 г. находки и документацию Д. В. Милеева, оставшуюся в Киеве, разбирал С. П. Вельмин. В 1917 г. на деньги, выделенные ИАК, в Киевском городском музее была произведена разборка коллекций, добытых раскопками Д. В. Милеева и оставшихся по разным причинам в Киеве.272 Эти коллекции перешли в собственность Государственного исторического музея (ныне Национальный музей истории Украины в Киеве). К сожалению, впоследствии они оказались перемешаны с предметами из раскопок В. В. Хвойки 1907-1908 гг.273
Коллекции вещевых находок, строительных материалов, фрагментов стеновой живописи из киевских раскопок Д. В. Милеева 1908-1914 гг. оказались разрознены по музейным собраниям.274 Из-за полной депаспортизации — утраты описей и полевых шифров — колоссальная работа Д. В. Милеева и С. П. Вельмина оказалась фактически обесцененной.
Несмотря на все это, значение раскопок Д. В. Милеева сегодня представляется весьма существенным. Раскопки на усадьбе Десятинной церкви стали для своего времени самым масштабным проектом планомерного археологического исследования сложного многослойного памятника археологии, включавшего в себя разные типы археологических объектов: монументальные постройки, оборонительные сооружения, жилища, погребения, производственные комплексы и клады. Применение «кессонного» метода с полной фиксацией стратиграфии культурного слоя дало возможность достоверно выяснить хронологическое соотношение всех объектов и получить возможность для реконструкции картины жизни большого участка в самом центре древнего Киева на протяжении целого тысячелетия. Полное и тщательное изучение культурного слоя, которое обеспечивала «кессонная методика», позволяло избавиться от порочного «монографического» метода
271 Каргер М. К. Древний Киев. Т. 1. С. 174.
272 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 344. Л. 2.
273 Архипова Е. И. Бущвельш матер1али ДесятинноУ церкви // Церква Богородиц! Десятинна в Киевь КиУв, 1996. С. 55.
274 Церква Богородищ Десятина в Киевь КиУв, 1996. С. 111-204; ЁлшинД.Д. Императорская Археологическая комиссия и раскопки в Киеве 1908-1914 гг. С. 932-933.
177


Глава 4
раскопок, при котором внимание уделялось лишь одному архитектурному объекту.275 Напротив, эти раскопки были первым случаем комплексного исследования памятника архитектуры: остатки Десятинной церкви были изучены в полной связи с окружавшими ее наслоениями и объектами на значительном пространстве вокруг самой постройки. «<Д. В. Милеев> был первым русским архитектором, установившим научно, что должно не только расчищать от засыпей остатки зданий, но следует попутно “читать землю”. Его раскопки были именно таковы, что им нельзя бросить обычного упрека в бесследном уничтожении памятников древности и всего их окружающего», — писал о нем П. П. Покрышкин.276
Важной особенностью систематических исследований Милеева было отсутствие хронологических приоритетов: тщательной фиксации подвергались все культурные наслоения, включая позднесредневековые слои и слои нового времени, а также все находки из них. Это вполне соответствовало практике ИАК, аргументировавшей важность сохранения и изучения древностей вплоть до объектов XIX в. К такому подходу отечественная археология вновь вернулась лишь в конце XX в., а в дореволюционное время он соответствовал и даже опережал развитие археологии в западных странах.
Неудивительно, что именно киевские работы Б. В. Фармаковского и Д. В. Милеева были приведены А. А. Спицыным как главный пример в пособии по раскопкам, изданном в 1910 г. Методический опыт этих работ переняли и ученик Милеева С. П. Вельмин (раскопки на усадьбе Земства в 1913 г.277), и его учитель и коллега П. П. Покрышкин, использовавший «кессонный» метод на раскопках фундаментов восточной части церкви Спаса на Берестове в Киеве в 1914 г.278
Показательно сопоставление раскопок ИАК с раскопками другого известного киевского археолога начала XX в.: «по сравнению с раскопками Д. В. Милеева почти одновременные работы В. В. Хвойки поражают наивным дилетантизмом», — отмечал М. К. Каргер.279 По удачному определению Л. А. Беляева, «открытие В. В. Хвойкой монументальных сооружений в Белгородке и Киеве было последним подарком уходящего века дилетантов вновь родившейся области науки — архитектурной археологии».280
275 Блаватский В. Д. Античная полевая археология. С. 73.
276 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева. С. 2.
277 ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 106.
278 ФО НА ИИМК РАН. Her. I 84511-84520.
279 Каргер М. К Древний Киев. Т. 1. С. 56.
280 Беляев Л. А. Христианские древности: Введение в сравнительное изучение. М., 2001. С. 462.
178


Археологические исследования
В киевских раскопках на совершенно новом уровне было поставлено исследование памятников монументальной архитектуры, обеспеченное профессиональным взглядом архитектора-реставратора, что, безусловно, являлось личной заслугой Д. В. Милеева. Здесь нашли применение не только методика детальных графических обмеров архитектурных памятников, разработанная П. П. Покрышкиным, но и внимательное изучение и анализ разнообразных строительных технологий и строительных материалов, и забота о сохранности малейших остатков древних построек, и даже разработка способов демонстрации и музеефикации архитектурноархеологических объектов.
Термин «архитектурная археология» в качестве определения отдельной дисциплины появился значительно позднее, уже в советское время.281 Однако именно в рамках киевского проекта ИАК, во многом благодаря плодотворному сотрудничеству археолога Б. В. Фармаковского и архитектора- реставратора Д. В. Милеева, их профессионализму и личным качествам, сложился методологический подход, наиболее точно соответствующий этому определению: «возник синтез областей истории, археологии, искусствознания, которые образовали сферу архитектурной археологии».282
Блестящее начинание в российской археологии было прервано самой историей. Самый преданный ученик Д. В. Милеева, С. П. Вельмин, хотя и пережил события Первой мировой войны и революции, не смог продолжить свою исследовательскую деятельность. Археологический опыт Вель- мина ненадолго оказался востребован лишь в 1930 г., когда вместе с лучшими учеными, историками архитектуры И. В. Моргилевским и Ф. Л. Эрнстом, он работал над проектом заповедника «Киевский Акрополь», целью которого было сохранение выдающихся архитектурных памятников Киева. В частности, в Десятинной церкви планировалось устроить археологический музей, киоты икон были приспособлены под витрины для находок. Этим планам не суждено было сбыться: тогда же в 1930 г. Вельмин был арестован по «Гвардейскому делу» и сослан в Кандалакшу, а вскоре в Киеве были снесены Михайловский Златоверхий собор, Трехсвятительская, Успенская (Пирогоща) и Десятинная церкви.283
281 Раппопорт П. А. О методике археологических раскопок памятников древнерусского зодчества//КСИА. 1973. Вып. 135. С. 17-22.
282 Беляев Л. А. Архитектурная археология домонгольской Руси за последние двадцать лет // КСИА. 1982. Вып. 172. Археология и архитектура. С. 10.
283 Павлова В. В. До icTOpiif Десятинно! церкви (за матер1алами зб1рки Музею icTOpii Micra Киева). С. 32-33. Авторы выражают благодарность сотруднику музея- заповедника «София Киевская» В. В. Павловой за консультации и дополнительные сведения из личных архивов наследников С. П. Вельмина.
179


Глава 4
Но концепция архитектурной археологии не смогла уже угаснуть. Передовые идеи, воплощенные в киевских раскопках ИАК, оставались образцовым примером и в советский период, несмотря на формальное отрицание царского прошлого и негативную оценку дореволюционной науки. ИАК—ГАИМК в лице П. П. Покрышкина, а также его ученика и коллеги К. К. Романова передали «эстафету» советским ученым-архео- логам — Н. Н. Воронину, М. К. Каргеру, П. А. Раппопорту, создавшим не только фундаментальные труды по истории древнерусской архитектуры, но и целую научную школу архитектурной археологии.284
284 	Иоаннисян О. М. Наследие П. А. Раппопорта и проблемы наших дней // Раппопорт П. А. Архитектура средневековой Руси. Избранные статьи. К 100-летию со дня рождения. СПб., 2013. С. 240.


Глава 5
РЕСТАВРАЦИЯ И ОХРАНА ПАМЯТНИКОВ МОНУМЕНТАЛЬНОГО ЗОДЧЕСТВА
Внимание к вопросам архитектурной реставрации, которое с середины XIX в. было проявлено не только энтузиастами-краеведами, архитекторами, историками, но и представителями государственной власти вплоть до самого императора, в конце столетия привело к значительным сдвигам в сфере организации и проведения работ, а также к качественному изменению самих подходов к задачам реставрации. Этому способствовала целая совокупность факторов. К ним можно отнести основание в 1864 г. Московского Археологического общества, проведение Археологических съездов, изменение и расширение функций Императорской Археологической Комиссии, которую с 1886 г. возглавил граф А. А. Бобринский. Серьезным и горьким опытом стали ошибки и неудачи прошлых лет, такие, как поновление фресок Софийского собора в Киеве или разборка галерей Дмитриевского собора во Владимире. Наконец, свою роль сыграли успехи европейской (в первую очередь — итальянской) реставрации и эволюция взглядов и подходов, обозначившаяся после эпохи Э. Виолле-ле-Дюка в связи с работами Л. Бельтрами в замке Сфорца в Милане, начавшимися в 1893 г., и опубликованной тогда же известной книги К. Бойто «Практические вопросы изящных искусств».285 Символичным обстоятельством на этом общеевропейском фоне воспринимается начало в том же 1893 г. знаковой для России реставрации Софийского собора в Новгороде, проводившейся В. В. Сусловым, одновременно с которой в 1890-е гг. осуществлялись работы на наиболее важных для истории отечественной архитектуры памятниках древнерусского зодчества — Успенском соборе Московского Кремля (арх. С. К. Родионов), Успенском соборе во Владимире-Волынском (арх. Г. И. Котов). В этой насыщенной и плодотворной атмосфере 1890-х гг. сформировался талант молодого П. П. Покрышкина, который в 1903 г. начинает свой путь в науке с реставрации церкви Спаса на Нередице. Тогда же, в 1903 г., состоялось знакомство П. П. Покрышкина с Д. В. Милеевым, чьи реставрационные проекты второй половины 1900-х-начала 1910-х гг. неотделимы от свершений предшествующей эпохи.
285 	Boito С. Questioni pratiche di belle arti. Milan, 1893.
181


Глава 5
ПРОЕКТ РЕСТАВРАЦИИ ТРОИЦКОГО СОБОРА МАКАРЬЕВСКОГО ЖЕЛТОВОДСКОГО МОНАСТЫРЯ (1906-1907)
Первым каменным сооружением, в реставрации которого принял участие Д. В. Милеев, стал Троицкий собор Макарьевского Желтоводского монастыря. Вместе с другим выпускником ВХУ, А. К. Ивановым, и под руководством и по рекомендации своего учителя М. Т. Преображенского Д. В. Милеев выполнил зимой и весной 1907 г. проект реставрации этого памятника XVII в.
Троицкий собор был возведен к 1664 г. в живописной обители на Желтых Водах на Волге в 70 км от Нижнего Новгорода, впервые основанной еще в XV в. преподобным Макарием.
Бурное строительство каменных монастырских построек пришлось на середину XVII в. и было связано с вниманием царской семьи, поскольку считалось, что небесное покровительство Макария сыграло важную роль в становлении династии Романовых. Архитектурным образцом для огромного пятиглавого Троицкого собора, видимо, являлся Успенский собор Московского Кремля после его реконструкции, а само строительство выполнялось столичной артелью.286 В XVIII в. в соборе было изменено
Ил. 142. Макарьевский Желтоводский монастырь. Вид на обитель с Волги. ФО НА ИИМК РАН
286 	Вдовиченко М. В. Архитектура больших соборов XVII века. М., 2009. С. 80-89.
182


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
Ил. 143. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор.
ФО НА ИИМК РАН
покрытие — с посводного на четырехскатное, барабаны были надстроены, форма завершений куполов заменена на луковичную. В 1859 г. произошло обрушение центральной главы собора, после чего мужской монастырь прекратил существование и возродился уже как женская обитель в 1882 г.
К идее восстановления собора вернулись в 1901 г. по инициативе нижегородского епископа Назария, обратившегося в ИАК, которая по рассмотрении вопроса поручила составление проекта ремонта Строительному отделению Нижегородского губернского правления.287
В мае 1902 г. собор был осмотрен комиссией специалистов из Нижнего Новгорода, в частности, епархиальным архитектором А. К. Никитиным и сверхштатным техником Е. А. Татариновым. По итогам осмотра было предложено восстановление собора в первоначальном облике XVII в. — с реконструкцией посводного покрытия и шлемовидных глав, возвращением первоначального облика частично заложенных северного и южного порталов, разборкой паперти. Следующим этапом было составление проекта реставрации, однако даже на финансирование этого дела ни го-
287 	РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1901 г. Д. 211. Л. 1-4.
183


Глава 5
сударственных средств, ни пожертвований не удалось отыскать вплоть до 1906 г., когда был наконец заключен договор на составление проекта с Д. В. Милеевым и А. К. Ивановым. Проект необходимо было закончить за шесть месяцев. В него входили обмеры с проектными предложениями, чертежи деталей росписи в цвете, краткое историческое описание монастыря и самого памятника, подробное техническое описание состояния собора, расчет новых конструктивных частей, смета на производство работ.288 Проект создавался под контролем ИАК и окончательно был утвержден в апреле 1907 г.
Проект реставрации — чертежи, а также сопровождавший их пространный комментарий — были вскоре опубликованы А. К. Ивановым в «Известиях ИАК».289 Эта статья дает довольно ясное представление об архитектурных исследованиях, проведенных Д. В. Милеевым и А. К. Ивановым, и о логике проекта. Важнейшим был вопрос облика куполов и покрытия четверика. Признавалось, что измененный (надстроенный) вид барабанов «имеет за
Ил. 144. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Северо-западная глава. ФО НА ИИМК РАН
288 Давыдов А. К, Давыдова А. А. История реставрации Свято-Троицкого собора Макарьевского монастыря конца XIX-начала XX вв. // Обитель на Желтых водах. Макарьевский Желтоводский монастырь. Н. Новгород, 2010. С. 284—313.
289 Иванов А. К. К проекту реставрации Троицкого собора в Макарьевском монастыре // ИИАК. СПб., 1908. Вып. 28. С. 156-161. Место хранения оригиналов чертежей нам неизвестно. Интересно, что в апреле-мае 1907 г. Д. В. Милеев и А. К. Иванов предлагали Академии художеств приобрести эти чертежи и фотографии росписей Троицкого собора для Архитектурного класса, но предложение было отклонено. См.: РГИА. Ф. 789. Оп. 12-з. 1902. Д. 26а. Ч. I. Л. 460-461.
184


145. Макарьевский Желтоводский монастырь. Проект реставрации Троицкого собора А. К. Иванова и Д. В. Милеева. Разрез


Глава 5
Ил. 146. Макарьевский Желтоводский монастырь. Проект реставрации Троицкого собора А. К. Иванова и Д. В. Милеева. Аксонометрический вид
собой весьма почтенную давность и архитектурную ценность, следовательно, и право на существование».290
Несохранившуюся центральную главу предложено было восстановить по образу угловых с соответствующим изменением пропорций.
Несмотря на то что сам автор в обширном примечании отмечал, что надстройка барабанов неразрывно связана с изменением покрытия, изначально по проекту предполагалось восстановление посводного покрытия. Эта мера была отклонена по указанию ИАК, что аргументировалось «практическими соображениями и прежде всего желанием облегчить надзор за сохранностью покрытия».291 Аналогичным образом из проекта была исключена раз-
290 Иванов А. К. К проекту реставрации Троицкого собора в Макарьевском монастыре. С. 158. Согласно протоколу заседания ИАК, «барабаны малых куполов... желательно сохранить за их живописность и солидную конструкцию» (РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1903 г. Д. 31. Л. 22).
291 Иванов А. К. К проекту реставрации Троицкого собора в Макарьевском монастыре. С. 160.
186


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
Ил. 147. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Интерьер до реставрации. ФО НА ИИМК РАН
борка паперти XIX в. «в виду ее практического назначения, а также охраны праха... нижегородских епископов Антония и Мефодия».292 В своей статье
А. 	К. Иванов обосновывал проектируемые разборку прикладок в южном и северном порталах, а также многоярусный иконостас, доходящий до пят подпружных арок. В конечном счете внедрение в сохранившиеся формы памятника оказывалось минимальным. Видимо, поэтому сам автор склонялся более к наименованию проекта не реставрацией, а ремонтом.
292 	Там же.
187


Глава 5
Ил. 148. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Восточный фасад. ФО НА ИИМК РАН
Такая чрезвычайно осторожная позиция в сохранении поздних наслоений кажется невероятной на фоне таких масштабных реставраций конца XIX в., как, например, восстановление первоначального облика Успенского собора во Владимире-Волынском. А. С. Щенков обращает внимание на то, что в проекте Д. В. Милеева и А. К. Иванова «замечается характерное сочетание: поздние элементы сохраняются и как художественная, и как практическая ценность... трудно установить, какие мотивы преобладали в решении оставить поздние переделки».293 Надо заметить, что за три года до этого П. П. Покрышкиным, курировавшим проект со стороны ИАК, была произведена известная реставрация Спасо-Нередицкой церкви, за разборку поздних пристроек которой он подвергся серьезной критике со стороны многих специалистов — А. В. Щусева, Н. К. Рериха, И. Э. Грабаря.294 Возможно, именно после этого П. П. Покрышкиным была дана вполне уместная в данном случае установка на сохранение позднего облика Троицкого собора Желтоводского монастыря.
Разрешение начать ремонт собора было получено от Синода только в августе 1909 г. Д. В. Милеев отказался от предложения принять участие
293 Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 432.
294 Там же. С. 330, 409-^10.
188


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
в реставрации, вероятно, по причине загруженности работами в Киеве. Надзор за реставрационными работами в монастыре принял на себя епархиальный архитектор А. Н. Полтанов, а технические работы были поручены губернскому инженеру М. И. Кунцевичу. Устанавливая методику реставрации, А. Н. Полтанов во всем следовал указаниям ИАК и П. П. Покрышкина, осмотревшего собор в 1912 г. Особенно сложным оказался вопрос реставрации богатейшего ансамбля живописи собора.
Ремонт, производившийся на монастырские средства, растянулся на долгие годы и завершился только летом 1917 г.295
Д. В. Милееву, которому в 1907 г. не было еще и тридцати, не довелось участвовать в практической реставрации Троицкого собора Макарьевского Желтоводского монастыря. Однако составление этого проекта, вероятно, сыграло свою роль в формировании его взглядов на научную реставрацию, что было особенно значимо в преддверии масштабных работ в Костроме, а также способствовало его дальнейшему сотрудничеству с ИАК.
ИССЛЕДОВАНИЯ КОЛОКОЛЬНИ УСПЕНСКОЙ БОРОВСКОЙ ЦЕРКВИ В АРХАНГЕЛЬСКЕ (1911)
Реставрация колокольни Успенской Боровской церкви стала одной из ярких страниц в истории деятельности ИАК в начале XX в., демонстрирующей достигнутый в это время высочайший уровень профессионализма ее сотрудников, а также верность принципам борьбы за сохранение памятников архитектурного наследия.296
Каменная Успенская церковь с трапезной была заложена на берегу Двины в 1742 г. и освящена в 1753 г., а 32-метровая колокольня, расположенная с западной стороны церкви, возведена в 1744 г.297
Колокольня уже в XIX в. была известна своим наклоном, который иногда принимали за изначальную ошибку строителей. В начале XX в., однако, стало очевидно, что медленный процесс отклонения колокольни продолжается, и это вызвало обоснованные опасения обрушения постройки. По поручению Архангельской Духовной консистории в 1906-1907 гг. инженерами Г. Ф. Кациенко, А. А. Каретниковым и П. Г. Минейко производились наблюдения, в результате которых было выяснено, что в период промерзания и оттаивания почвы происходили существенные колебания
295 Давыдов А. И., Давыдова А. А. История реставрации Свято-Троицкого собора Макарьевского монастыря конца XIX-начала XX вв. С. 284-313.
296 Медведева М. В., Мусин А. Е. Императорская Археологическая Комиссия: реставрация и охрана памятников культуры. С. 1017.
297 ИИАК. СПб., 1911. Вып. 39. С. 110.
189


Ил. 149. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Вид с Северной Двины


Ил. 150. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Проект П. Г. Минейко 1910 г. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 151. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Колокольня. Обмер Д. В. Милеева.
РО НА ИИМК РАН
вертикали колокольни. Обследование фундаментов в месте примыкания колокольни к трапезной обнаружило, что под фундаментом полностью истлели сваи. Кроме этого, инженерами было проведено бурение грунта, что дало основание утверждать, что главной причиной осадки колокольни являлось движение слоев глинистого грунта на берегу реки. Поскольку работы по укреплению грунтов были определены как технически сложные, затратные и небезопасные, было предложено, во избежание разрушения, разобрать два верхних яруса колокольни. Однако при обсуждении на реставрационном заседании ИАК 5 декабря 1907 г. колокольня Успенской церкви была «по своей красоте, стройности и по оригинальному смешению русских и голландских архитектурных форм признана заслуживающей непременного сохранения».298 По заданию ИАК и Техническо-строительного комитета при Министерстве внутренних дел П. Г. Минейко в 1910 г. специально разработал проект со сметой в 10 500 руб., который включал в себя сооружение шпунтовых ограждений в виде полукольца вокруг колокольни и бетонного укрепления фундамента, но ни в Хозяйственном управлении при Синоде, ни в Архангельской епархии не было найдено возможности для его финансирования. Сам же причт Успенской церкви не располагал такими средствами.299
К 1911 г. ситуация стала угрожающей: в колокольне разогнулась одна из
298 ИИАК. СПб., 1908. Вып. 26. С. 56; РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1907 г. Д. 144. Л. 1-6.
299 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1907 г. Д. 144. Л. 18-19, 115.
192


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
железных связей и раскрылся шов между колокольней и церковью, происходили осыпания штукатурки. Колокольня была закрыта для входа, а место возможного обрушения было ограждено. Вопрос был снова рассмотрен на заседании ИАК 23 февраля 1911 г. Мнения специалистов разделились:
В. 	В. Суслов, например, полагал, что спасти колокольню уже не удастся, а А. Н. Померанцев, А. А. Спицын и К. К. Романов высказали серьезные сомнения в правильности определенной инженерами главной причине осадки.300 Для того чтобы окончательно разобраться с этими вопросами, на обследование был командирован Д. В. Милеев.
Исследования Д. В. Милеева заняли всего 5 дней, с 12 по 17 октября 1911 г. За это небольшое время ему удалось провести комплексное инженерно-техническое и архитектурно-археологическое обследование колокольни: выполнить разрез и определить точный наклон, выяснить подробно все особенности ее конструкции, выявить трещины и их причины, а также заложить три небольших шурфа для исследования фундаментов и характеристик грунта — два в колокольне и один у юго-восточного угла самой церкви. Дело не терпело отлагательств, и по итогам своих исследований Д. В. Милеев срочно, уже в ноябре 1911г., подготовил обмерные чертежи и отчет о техническом осмотре.301
Надо отметить, что сам Д. В. Милеев в письме П. П. Покрышкину критически оценивал собственные обмеры колокольни: «Вы должно быть немного найдете для себя, так как обмеры “гениальные”, но можно меня несколько извинить — я был сосредоточен на исследованиях».302 Действительно, основным результатом исследований колокольни Успенской церкви, необходимым ИАК для разработки мер по спасению памятника, было аналитическое определение причин ее катастрофической осадки.
В первую очередь Д. В. Милееву удалось установить, что фундаменты покоятся на прочном материковом слое красной глины и не происходит никакого движения грунтов, которое предполагали А. А. Каретников и П. Г. Минейко. На это, по справедливому замечанию Д. В. Милеева, указывало и отсутствие каких-либо деформаций у соседних зданий, в частности Мореходного училища. Таким образом, предполагавшийся проектом П. Г. Минейко шпунт оказался ненужной мерой. Во-вторых, была выяснена мощность фундамента, сложенного из известняка на глине, составлявшая
300 ИИАК. СПб., 1911. Вып. 41. С. 28-30.
301 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1907 г. Д. 144. Л. 47-57; Ф. Р-1. Д. 44. Л. 1; сохранилась и тетрадь черновых крок обмеров: РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 305.
302 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207. Л. 11. Письмо Д. В. Милеева П. П. Покрышкину от 6 декабря 1911 г.
193


Глава 5
Ил. 152. Архангельск. Успенская Боровская церковь.
Фундамент колокольни. Обмер П. П. Покрышкина
всего около 1,2 м; выступ фундамента от стен был равен 30 см и меньше. Такая мощность, очевидно, не соответствовала нагрузке колокольни и вызывала осадку. В-третьих, шурф в восточной части колокольни дал сведения о том, что фундамент колокольни не был замкнут в месте широкой арки прохода в трапезную. Еще более важным было определение того, что прорезанная аркой восточная стена четверика колокольни частично опиралась не только на собственный фундамент, но и на фундамент западной стены трапезной. Таким образом, поскольку трапезная оседала гораздо медленнее, ее фундамент создавал основную причину неравномерной осадки для колокольни. В отличие от предыдущего обследования 1906 г., Д. В. Милееву удалось обнаружить сваи только в восточной части, на большом расстоянии друг от друга. В письме П. П. Покрышкину сразу после обследования колокольни Д. В. Милеев указывал: «Хотя немедленным обрушением колокольня не грозит, но, конечно, необходима с весны 1912 года частичная подводка новых фундаментов и затем, возможно, выпрямление восьмерика колокольни через выпиливание швов».303
28 	ноября 1911 г. состоялось реставрационное заседание ИАК, на котором были обсуждены результаты обследования Д. В. Милеева. Было решено подвести новый, более прочный фундамент, не изменяя положения колокольни. А. Н. Померанцев высказывался о том, что при новом фундаменте колокольня вряд ли сможет упасть неожиданно. В то же время, по мнению М. Т. Преображенского, выпрямление колокольни не должно было представлять особых затруднений. Он советовал разъединить церковь и колокольню и предоставить последней оседать в своей восточной части.304
В течение 1912 г. происходила длительная переписка ИАК с Техническо-строительным комитетом. Техническо-строительный комитет, считая
303 Там же. Л. 4 об. Письмо П. П. Покрышкину от 20.10.1911.
304 ИИАК. СПб., 1912. Вып. 44. С. 77.
194


Ил. 153. Архангельск. Успенская Боровская церковь.
Колокольня до и после выпрямления.
Фото П. П. Покрышкина


Глава 5
Ил. 154. Архангельск. Воссозданная Успенская Боровская церковь.
Фото 2008 г.
подведение нового фундамента под падающую колокольню чрезвычайно сложной и опасной задачей, настаивал на разборке верхних ярусов. ИАК, напротив, твердо стояла на сохранении аутентичных конструкций. В итоге П. П. Покрышкин взял дело спасения колокольни Успенской церкви на свою ответственность, рассчитав смету всего на 1300 руб., которые могли быть изысканы причтом. Работы по замене фундамента на более глубокий и прочный были произведены им в сентябре 1912 г. вместе с помощником Л. И. Кирилловым (Д. В. Милеев, будучи занят в Киеве и Костроме, уже не принимал участия в этой работе). Замена самого опасного участка фундамента была произведена в течение 17 часов 4-5 сентября 1912 г. При выборке старого фундамента выяснилось, что сваи, а точнее деревянные «стулья», были по всей трассе фундаментов колокольни, но их верх очень сильно истлел, и поэтому Д. В. Милееву не везде удалось их зафиксировать. Это оказалось еще одной причиной осадки и особенно в самое последнее время.
За год со времени обмера Милеева, а также в процессе подбивки нового фундамента произошло резкое оседание колокольни, что вызвало
196


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
существенные деформации. Поэтому уже непосредственно в ходе работ было принято решение о выпрямлении колокольни. Для этого был применен метод, который, по теории О. Шуази, использовался в Древнем Египте для установки каменных обелисков. Постепенное выравнивание восточной части колокольни было осуществлено с помощью медленного опустошения мешков с песком, уложенных на горизонтальный верх нового фундамента.305 Выпрямление прошло успешно, что вызвало заслуженное восхищение современников.
Описание ремонта и выпрямления колокольни Успенской Боровской церкви было приведено в подробных публикациях, проиллюстрированных обмерами Д. В. Милеева, дополненными П. П. Покрышкиным.306
Хотя в процессе этих работ не произошло существенного изменения архитектурно-художественного облика колокольни, проведенные Д. В. Милеевым и П. П. Покрышкиным обмеры, исследования и инженерно-технические мероприятия позволяют отнести этот проект к реставрационной деятельности ИАК в сложном сплетении научно-исследовательского, практического и охранно-спасательного аспектов.
В 1930-е гг. церковь, памятник не только архитектуры XVIII в., но и архитектурной реставрации и технической мысли начала XX в., была снесена. В 2000-х гг. она была воссоздана на старом месте, но уже в существенно измененных формах.
ИССЛЕДОВАНИЕ И РЕСТАВРАЦИЯ ИПАТЬЕВСКОГО МОНАСТЫРЯ В КОСТРОМЕ (1911-1913)
Самым масштабным реставрационным проектом в карьере Д. В. Милеева стала подготовка Костромы к празднованию в 1913 г. 700-летия со дня основания города и 300-летия со дня вступления Михаила Федоровича Романова на царский престол. Здесь, в «колыбели» царского рода, наряду с Москвой и Санкт-Петербургом, должны были развернуться основные торжества. В преддверии этих событий и предстоящего визита в мае 1913 г. императора Николая II с семьей решено было произвести ряд реставрационных работ. Начиная с 1911 г. Д. В. Милеев проводил большую часть своего времени в Костроме, занимаясь руководством и надзором за ремонтом нескольких памятников. Основным из них являлся Ипатьевский монастырь, имеющий особое как историческое, так и политическое значение для царской семьи.
305 Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 463^466.
306 ИИАК. СПб., 1913. Вып. 48. С. 43-54; Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 12. С. 133-137; № 13. С. 145-151.
197


Глава 5
История Ипатьевского монастыря в Костроме насчитывает около семи веков и до сих пор занимает умы историков. Основание обители связывают с закладкой церкви Живоначальной Троицы с приделами апостола Филиппа и Ипатия Гангрского в XIII в. на месте слияния двух рек — Волги и Костромы. Удивительным образом почти с самого начала своей истории, еще задолго до Романовых, монастырь имел отношение к событиям из жизни российских правителей: во время набега хана Тохтамыша здесь с семьей укрывался Дмитрий Донской, в этих местах разворачивались эпизоды междоусобной войны за великокняжеский престол между Василием Темным и Василием Косым. Годуновы устроили в монастыре родовую усыпальницу и всячески одаривали его вкладами и землями. Коснулась этих земель и Смута, во время которой здесь с матерью укрывался Михаил Романов. И именно из Ипатьевского монастыря в 1613 г. Михаил Федорович уехал на царствование московское, что изменило судьбу обители и подарило ей звание «колыбели рода Романовых».307
После этого забота о монастыре возлагалась полностью на плечи царствующей династии, и совершенно естественно, что он и Кострома имели особое значение в подготовке к празднованию 300-летнего юбилея царствования Романовых. Однако вид монастыря менялся с течением лет, и к началу капитальных реставрационных работ в 1911 г. его облик был уже совсем иным.
Первые документально подтвержденные сведения об облике и устройстве монастыря появляются лишь во второй половине XVI в. и напрямую связаны с возвышением в это время Годуновых — Бориса Федоровича, его сестры царицы Ирины и их дяди Дмитрия Ивановича. Особое отношение к этому месту как к фамильной святыне подкреплялось еще возможностью сохранить таким образом родовые владения и средства для потомков, обустроить место приюта в случае краха на политической арене и найти здесь вечный покой и поминовение. Поэтому именно на их средства в течение второй половины XVI в. и производилось переустройство монастыря и его укрепление.308
Уже к 1605 г., т. е. к началу Смутного времени, монастырь представлял собой сформировавшийся комплекс, где за мощными каменными стенами с башнями и воротами располагались Троицкий собор, теплая Рождественская церковь с трапезной, надвратный храм Свв. Ирины и Федора Стратилата, звонница, жилые, административные и хозяйственные постройки. Ни одно из этих сооружений из-за позднейших переделок не со¬
307 Рогов И. В., Уткин С. А. Ипатьевский монастырь. С. 13-14.
308 Там же. С. 19.
198


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
хранило свой первоначальный вид, более того, Троицкий собор — первая каменная постройка монастыря был уничтожен взрывом в 1648 г. и на его месте поставлен новый, несколько отличавшийся по размерам. Непростая судьба была и у Рождественского храма, который возводился четырежды (последний раз — в 2013 г., к 400-летию дома Романовых). Со временем росла и территория монастыря. Так, в 1642-1645 гг. она увеличилась почти вдвое, когда к обители присоединили участки с западной стороны, по которым Михаил Романов начал свой путь в Москву. Впоследствии они были ограждены каменной стеной с мемориальной «Зеленой башней» и названы Новым городом.
Особую роль в истории Ипатьевского монастыря сыграл визит Николая I в 1834 г., после которого обитель приобрела более символическое значение как «колыбель рода», став своеобразным «мемориалом Дома Романовых» и одним из идеологических оснований для выстраивания триады «Православие — Самодержавие — Народность». С этого момента представители царствующей династии стали не только чаще посещать монастырь, но и активнее заботиться о его состоянии. Кроме того, именно со второй четверти XIX в. особое внимание было уделено кельям, в которых, судя по всему, пребывал будущий государь Михаил Романов с матерью во время Смуты. Это здание до 1834 г., когда к его реставрации приступил К. А. Тон, не раз достраивалось и расширялось, но архитектор не стремился к возвращению первоначального облика, выполнив в основном только внешние поправки и поновив роспись на фасаде (которая также считается поздней).
Совсем иначе к этому делу подошел Ф. Ф. Рихтер в 1860-х гг., тем более что «палаты» необходимо было уже капитально ремонтировать. Проведя исследования, архитектор выявил древнейшую часть здания, удалил поздние пристройки, перебрал во многих местах кирпичную кладку и изменил форму проемов по примеру других теремных построек XVII в., а также устроил крыльцо у восточной стены здания.
В итоге здание не было восстановлено в своих прежних формах, а именно переделано ради «стилистического» и «исторического» соответствия соседним сооружениям сгласно представлениям второй половины XIX столетия о характере позднесредневекового зодчества. Это в точности отражает тенденцию той эпохи, склонной к «фантазийности» и «домысливанию» в архитектурной реставрации. Завершение работ по «палатам бояр Романовых» к 1863 г. было связано с 250-летним юбилеем царствования правящей династии. Тем самым реставрационные работы 1911-1913 гг. в Ипатьевском монастыре были уже не первым примером подготовки обители к знаменательной дате, однако уже абсолютно другим по характеру.309
309 	Там же. С. 112-113; Памятники архитектуры в дореволюционной России.
С. 	388.
199


Ил. 155. Ипатьевский монастырь в Костроме. План 1910 г. РО НА ИИМК РАН


Ил. 156. Ипатьевский монастырь в Костроме.
Кельи царя Михаила Федоровича после реставрации 1863 г. Фото И. Ф. Барщевского. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Центральным памятником Ипатьевского монастыря является соборный Троицкий храм. Первый собор на этом месте (ок. 1560 г.) В. Г. Брюсова и Е. В. Кудряшов описывают как двустолпный пятиглавый, трехапсид- ный, на сводчатых подклетах с открытыми папертями с севера, запада и юга. Собор 1650-1652 гг. представляет собой крестово-купольный че- тырехстолпный храм на подклете с позакомарным завершением, пятью главами и галереей, окружающей собор с трех сторон. В восточной части южной галереи располагается придел Михаила Малеина с восьмискатным покрытием и отдельной главкой. Входом в собор является расположенное с северно-западной стороны массивное крыльцо на четырех столбах с «дыньками», покрытое восьмигранным шатром на поясе из килевидных арочек. На северной стене основного объема и всех барабанах — декоративные аркатурные пояса, пилястры, а также пояс из ширинок и фигурных керамических плиток, идущий по стене галереи и на крыльце.310
О. 	С. Куколевская, вслед за В. Г. Брюсовой, отмечает, что иконостас собора мог быть создан уже к его завершению в 1652 г., был тябловым и имел пять ярусов. Позже, в 1756 г., его разобрали и заменили новой иконостасной рамой, тоже пятиярусной, но уже с навершием и меньшим количеством икон внутри.311
Росписи Троицкого собора были выполнены в два этапа — сначала в середине 1650-х гг. была расписана галерея и только через 30 лет — основной объем. И если в первом случае авторство вызывает споры, то во втором есть подпись, оставленная самими мастерами на северной стене у портала: «О Бозе трудившийся сию святую церковь изографы града Костромы сии суть имена: Гурий Никитин, Сила Савин» и еще 17 мастеров, составлявших артель, сложившуюся к тому времени после нескольких совместных работ. Причем за одно лето им удалось расписать весь основной объем собора, что представляет собой около 1400 кв. м.312
К моменту проведения капитального ремонта в 1911-1912 гг. собор не раз страдал от внешних воздействий, менял свой статус и подвергался некоторым переделкам. Так, после наводнения 1709 г. собор получил наибольшие повреждения — осела его восточная часть и образовались значительные трещины с южной и северной сторон. Современники писали, что собор «расселся надвое», что сказалось в том числе и на росписи интерьера. Странно, но вплоть до начала подготовки собора к празднова-
310 Рогов И. В., Уткин С. А. Ипатьевский монастырь. С. 23; Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. С. 16, 41.
311 Куколевская О. С. Стенопись Троицкого собора Ипатьевского монастыря. М., 2008. С. 19-20.
312 Там же. С. 27.
202


Ил. 157. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Вид с северо-запада до реставрации. 1911-1913 гг. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
нию 300-летия дома Романовых не было принято никаких решительных мер по устранению последствий наводнения. Все, что было сделано за два века, — это укладка чугунных полов на пожертвования прихожан, переустройство подцерковья, новое покрытие, неоднократная замена глав и поновления живописи, заключавшиеся в ее промывке и прописывании новыми красками.313
После постройки собора рядом с ним в 1559 г. с юго-западной стороны была сооружена трапезная, а затем к ней с востока пристроили небольшую теплую Рождественскую шатровую церковь для зимних и будничных богослужений. Однако уже в середине XVIII в. ее разобрали из-за ветхости и возвели новую, более вместительную каменную постройку с пятью деревянными главами, которые по прошествии 40 лет сгнили и грозили падением. Это повлекло их замену одной главой и устройство столбов для поддержки потолков. В 1859 г. храм разобрали, построив новый — с пятью восьмигранными и уже каменными главами, с двумя крыльцами с северной и западной сторон. К тому же времени следует отнести и переход, соединяющий Рождественский храм и южную галерею Троицкого собора.314 Это была уже третья церковь на этом месте, но и она просуществовала менее века: при закрытии Ипатьевского монастыря в 1932 г. ее разрушили, а в 2013 г. воссоздали в формах XIX столетия.
Завершала ансамбль соборной площади звонница. Возведенная на средства Годуновых в 1603 г., она представляла собой трехуровневую постройку, каждый ярус которой составляла трехпролетная аркада. Позже к звоннице с севера была пристроена прямоугольная в плане колокольня с проездом, превосходящая ее по высоте и увенчанная шатром. Существует предположение, что над каждым пролетом звонницы также могли располагаться небольшие шатры. В XIX в. некоторые пролеты звонницы и проезд колокольни были заложены кирпичом в хозяйственных целях, с запада сделана двухэтажная пристройка с крыльцом, колокольня полностью была покрыта наружной росписью и шатровый верх над ней увеличен по высоте. В таком виде она и предстала перед реставраторами в 1911 г.315
Отдельно стоит сказать о восточных Святых воротах, которые первоначально являлись главным входом в монастырь. Здесь при Годуновых
313 Там же. С. 37-39.
314 Баженов К Костромской Ипатьевский монастырь: Историко-статистический очерк. Кострома, 1909. С 47-48.
315 Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. С. 21,42; Баженов И. Костромской Ипатьевский монастырь. С. 51.
204


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
в 1597 г. была устроена надвратная церковь, посвященная священномуче- никам Ирине и Феодору Стратилату — небесным покровителям царя и его супруги. Спустя полтора века храм обветшал и был разобран, а к приезду Екатерины II главные ворота перенесли на северную сторону стены. После визита в монастырь Николая I в 1834 г. на этом месте появилась церковь Свв. Хрисанфа и Дарии, своим фасадом повторяющая «Зеленую башню» Нового города.316
Кроме храмов и звонницы неоднократно перестраивались, меняли свое назначение и все остальные постройки по периметру монастыря, как, например, кельи, ставшие впоследствии «палатами бояр Романовых».
Таким образом, к началу XX в., претерпев множество ремонтов, наслаивающихся друг на друга переделок и надстроек, монастырь представлял собой обширный комплекс, требующий к себе особого внимания. Ввиду подготовки к торжествам по празднованию в 1913 г. 300-летия царствования дома Романовых и готовящегося приезда императора Николая II с семьей в Кострому необходимость в реставрации была очевидной.
Началом процесса реставрации Ипатьевского монастыря можно считать обращение преосв. Тихона, епископа Костромского и Галичского, в 1909 г. в Технико-строительный комитет Хозяйственного управления при Синоде с просьбой «об отпуске потребных <.. .> средств» для ремонтных и реставрационных работ в Троицком соборе перед приближающимися торжествами.317 За те полвека, которые прошли после поновления «палат бояр Романовых» в конце 1850-х-начале 1860-х гг., интерес к обители заметно снизился, и это, в том числе, отражалось на плачевном состоянии ее памятников. Пресса того времени вынуждена была признать: «Народ забыл монастырь. Паломники сюда не ходят. Жизнь замерла. Юбилейные торжества не только должны напомнить народу о монастыре, но и укрепить о нем память, чтобы волна народная, раз прилив, уже и не иссякала» — так описал состояние монастыря Н. Энгельгардт.318
В связи с жесткими регламентами ИАК, регулировавшей порядок осуществления реставрационных работ, первое, что должен был сделать Синод, — это направить в ИАК уведомление о намерении преосв. Тихона инициировать реставрационные работы. В конце декабря 1909 г. Комиссия получила подобное ходатайство с просьбой произвести осмотр собора и принять решение о его ремонте.319
316 Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. С. 66.
317 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10. Л. 1.
318 ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 48. С. 122.
319 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10. Л. 1.
205


Глава 5
Четырехдневный осмотр состоялся уже весной следующего 1910 г. членом ИАК П. П. Покрышкиным, представителем Хозяйственного комитета
А. 	Н. Померанцевым и иконописцем-реставратором М. О. Чириковым. По итогам их приезда был составлен подробнейший акт, где в письменной форме были изложены все найденные повреждения, составлен перечень необходимых работ, а также изложены некоторые советы по предстоящей реставрации. Немаловажно, что этот отчет был иллюстрирован, и в таком виде опубликован в «Известиях Императорской Археологической Комиссии».320
Во время осмотра внимание было обращено на многочисленные трещины в основном объеме и в галереях, фундаменте и покрытии собора, иконостасе и стенописи. Наиболее заметными были трещины, которые шли в направлении с севера на юг по северным и южным входам и средним окнам, «по сводам и подпружным аркам, над которыми покоится главный купольный барабан», по южной стене алтарной части и в южном приделе. Были зафиксированы трещины в стенах северной и западной папертей, а также в «верхнем этаже в алтарной стене по среднему окну, своду алтаря, арке, над которой стоит восточная стена древнего храма».321 Что касается фундамента, то он был обследован в девяти местах. Хотя непосредственно у стен основного объема храма было заложено только три шурфа, это позволило сделать некоторые выводы. Выяснилось, что фундамент, основанный на хорошем супесчаном материке глубиной до 1 сажени, сложен из крупных камней на извести и еще достаточно прочен. Однако верхние его ряды, состоящие из волжского известняка, ко времени осмотра значительно пострадали от сырости и корней. К вышеуказанным проблемам добавлялись еще и неисправности в крышах основного объема и галереи. Именно влажность почвы вокруг монастыря, повлиявшая на состояние цоколя, а также сырость, проникавшая в собор из-за неудовлетворительного состояния его покрытий, и были названы основными причинами появления трещин в соборе. Таким образом, неудивительно, что, перечисляя первоочередные меры по ремонту собора, П. П. Покрышкин,
А. 	Н. Померанцев и М. О. Чириков указали следующие задачи:
1) уплотнить землю у стен собора с помощью сухого строительного мусора для устранения сырости;
2) сделать отмостки фундаментов во избежание в дальнейшем попадания воды;
3) исправить цоколь и заменить поврежденный известняк в верхних его рядах;
320 ИИАК. СПб., 1911. Вып. 39. С. 77-87.
321 Там же. С. 77-78.
206


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
4) 	«перекрыть крыши в гребень, исправить стропила и обрешетку», реставрация же перекрытия признавалась нежелательной из-за уничтожения чердака.322
Отдельно были прописаны действия по реставрации живописи. Утраченные места позволялось восстановить, не касаясь сохранившихся тонов, а в западной галерее очистить стенопись от «недавней, весьма неверной по тонам, реставрации».323 Не остался без внимания исследователей резной пятиярусный иконостас Троицкого собора, который для исправления «к крайнему сожалению» необходимо было разобрать и перезолотить, но так, чтобы «тон поправки не находился в дисгармонии с чудным мягким тоном всего иконостаса, чуждым кричащего блеска».324
В заключении исследователи обратили внимание на «палаты Романовых», указав, что они также страдают от сырости, особенно их деревянные конструкции.325
Только в начале следующего 1911г. обязанности по ремонту и реставрации Троицкого собора взял на себя Комитет для устройства празднования 300-летия царствования дома Романовых. Его члены, в первую очередь председатель Комитета А. Г. Булыгин, часто посещали монастырь во время реставрации, участвовали в обсуждении решений. Кроме того, именно через Комитет шло все финансирование. Непосредственно работами заведовали особая Комиссия, осуществлявшая общий надзор (в ее состав в качестве обязательных членов входили проводившие осмотр А. Н. Померанцев и П. П. Покрышкин, а также В. В. Суслов и А. В. Прахов), и местный комитет, которому было поручено руководить реставрацией на месте в тесном сотрудничестве с производителем работ, имевшим право решающего голоса в Комитете.326
На взаимодействии членов особой Комиссии и местного комитета следует остановиться особо, ведь именно это показывает уровень, которого достигла отечественная реставрация к началу XX в. Все работы имели подробнейшее документальное сопровождение. Каждый осмотр и каждое заседание отдельно Комитета или совместно с Комиссией протоколировалось, и это помогает сейчас подробно отследить весь ход реставрации. Любой вопрос, возникавший у производителя работ, не решался им единолично, а выносился на обсуждение с предоставлением всей необходимой информации, документов и фотографий, способных помочь в его разреше¬
322 Там же. С. 82.
323 Там же. С. 84.
324 Там же. С. 82-85.
325 Там же. С. 86.
326 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1910 г. Д. 10. Л. 7; РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 3.
207


Глава 5
нии. Сохранившиеся в фондах фотоархива ИИМК РАН тысячи снимков работ показывают, насколько кропотливо велась эта фиксация.327 Чаще всего достичь единого решения на заседаниях удавалось не сразу. Иногда требовалось выполнить дополнительный осмотр, а в некоторых случаях даже произвести опыты, результаты которых и влияли на заключение. Но именно эти разногласия доказывают нам всю ответственность подхода к выполнению реставрационных работ и профессионализм отечественных архитекторов начала XX столетия.
Согласно смете и предоставленным средствам от Комитета по устройству празднования 300-летия царствования Дома Романовых работы по реставрации Троицкого собора подразделялись на: ремонт собора (19 326 руб.), позолоту глав (17 625 руб.) и реставрацию стенописи, иконостаса и икон (60 585 руб.).328
Предложения возглавить Комиссию по проведению реставрации Ипатьевского монастыря и взять на себя все работы были сделаны шести зодчим, двое из которых отказались сразу (А. В. Щусев и В. А. Щуко), двое впоследствии оказались заняты (В. А. Покровский и И. А. Фомин). Между оставшимися архитекторами К. К. Романовым и Д. В. Милеевым выбор был сделан путем жеребьевки в пользу Милеева.329 Однако состав Комиссии в обществе был воспринят неоднозначно. В одном из выпусков журнала «Аполлон» автор заметки, вспоминая реставрацию Новгородской Софии, Нередицкого храма в Новгороде и Кирилловской церкви в Киеве, не только называет этих исследователей (В. В. Суслова, П. П. Покрышкина и А. В. Прахова) вандалами, но и опасается, что «эти истребители русской древности взялись теперь за Костромской собор!».330
Проведенный весной 1910 г. осмотр состояния Ипатьевского монастыря удовлетворил далеко не всех членов Комитета. Тайный советник А. В. Пра- хов считал его недостаточным для начала работ по целому ряду причин. Во-первых, необходимо было внимательнее изучить трещины стен, сводов и подпружных арок. Во-вторых, для выяснения причин их появления требовалось четко знать состояние фундаментов, как галереи, так и самого храма, для чего раскрыть его по всей длине. Однако, как уже указывалось, фундамент был исследован не везде (всего в девяти местах и в основном у стен галереи) и большая часть его поверхности осталась под вопросом. Таким образом, по мнению Прахова, самые опасные повреждения могли
327 ФО НА ИИМК РАН. О. 545-0.552.
328 ИИАК. СПб., 1911. Приб. к вып. 42. С. 112.
329 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 6.
330 Аполлон. СПб., 1911. № 12. С. 195.
208


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
быть не замечены, тем более у стен основного объема, а ведь именно они> и могли вызвать расширение трещин на стены галереи. В-третьих, в Акте не было определено наличие отклонения церковных стен от вертикали. Все эти «но» указывали лишь на то, что необходимо было обследовать собор еще раз, причем при участии инженеров и техников, что и было сделано местным Комитетом в самом начале работ.331
Начать реставрацию решили с первостепенных задач по сохранению и укреплению памятника. Так, необходимо было установить «коренные леса внутри собора, укрепить фундамент, исправить цоколь и приступить к заделке трещин в стенах и сводах»,332 исправить крышу и, помимо прочего, обустроить место вокруг собора.
Вопрос о дополнительном осмотре фундамента оставался открытым вплоть до начала работ на памятнике. В июне 1911 г. руководитель работ Д. В. Милеев пришел к выводу, что действительно для прояснения последующих действий по заделке трещин и реставрации храма в целом необходимо для начала полностью изучить состояние фундамента, а уже затем укреплять его и делать глиняную обмазку для защиты от попадания лишней воды. Комиссия, рассмотрев предложение, согласилась с Д. В. Милеевым и как ответственному производителю работ предоставила ему полную свободу в выборе способов ремонта трещин и лопнувших железных связей внутри собора. Уже к концу лета 1911г. более половины фундамента было открыто и облицовано белым известковым камнем.333
Идеальным итогом реставрации Ипатьевского монастыря признавалось возвращение его постройкам первоначальных форм, однако в процессе работ возникали оживленные споры и дискуссии. Чаще всего они касались разборки позднейших закладок. При первом же посещении работ было предложено раскрыть окна барабанов и дверной пролет из главного подвала в Лазаревский придел, однако же окна в этом приделе решили не восстанавливать ввиду отсутствия необходимости в них. В северной галерее, где находился придел Смоленской Божией Матери, в начале работ было решено только разобрать стену, поставленную на своде, и при необходимости заменить ее решеткой.
Однако вскоре было принято решение о переносе придела в реставрируемую тогда же «Зеленую башню» Нового города, после чего встал вопрос о раскрытии заложенного кирпичом окна восточной стены галереи, за что выступал Д. В. Милеев. После обсуждения выяснилось, что нет
331 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 13.
332 Там же. Л. 10.
333 Там же. Л. 12; Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. С. 42.
209


Ил. 158. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северный фасад. Неоконченный чертеж Д. В. Милеева 1913-1914 гг. (?). РО НА ИИМК РАН


Ил. 159. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Исследование фундаментов у средней апсиды. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 160. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Укрепление фундаментов у северной стены. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 161. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Южная паперть. Замена цоколя. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 162. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Северная паперть. Придел во имя Смоленско-Шуйской иконы Божией Матери.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 163. Ипатьевский монастырь в Костроме. «Зеленая башня» Нового города
в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 164. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северная паперть до восстановления окна в восточной стене. Вид с северо-востока. ФО НА ИИМК РАН
достаточных сведений о существовании этого окна, и было решено восстановить его, только если детальное обследование этого участка стены действительно покажет его наличие. В итоге окно было восстановлено.
Помимо этого предполагалась разборка наружного перехода от южной галереи Троицкого собора к Рождественской церкви, устроенного при возведении последней в 1859 г., восстановление на месте узкой двери окна «одинаково с существующими» для возвращения целостности вида галереи, а также устранение несоответствия уровня земли между церквами с помощью возведения каменной стенки, для стока воды. Все эти действия были встречены Комиссией положительно.334
Неотъемлемой частью реставрации внешнего архитектурного убранства собора являлся также ремонт его глав с заменой испорченных железных
334 	РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 12, 34.
214


Ил. 165. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Северная паперть. Восстановленное окно в восточной стене.
ФО НА ИИМК РАН


/Глава 5
частей с последующей их позолотой, что предусматривалось первоначальной сметой.
Однако в ходе работ возникали новые задачи, что в конечном счете потребовало внесения изменений в существующую смету. Тем не менее не все они были одобрены Комиссией. Например, работы по ремонту Рождественского храма и лестницы, ведущей к Водяным воротам, были возложены на сам монастырь как не относящиеся к реставрации собора, тем более, что на то время церковь была сравнительно недавней. В итоге сверх сметы решено было выполнить: изменение форм покрытий над тремя апсидами, приделом Михаила Малеина и главной крыши, замену большинства деревянных стропил новыми, переустройство пола, перенесение ризницы, реставрацию лестницы, звонницы, ограды и башен.335
Поздний чугунный пол, устроенный в 1811г., предполагалось заменить дубовым по асфальту, но при его раскрытии был обнаружен древнейший пол, сложенный из больших плит из обожженной глины.
Этот вопрос получил освещение в местной прессе. Газета «Наша костромская жизнь» от 25 марта пишет, что эти плиты «положены на песча-
Ил. 166. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Западный фасад
в процессе реставрации (наружный переход разобран). ФО НА ИИМК РАН
335 	Там же. Л. 12, 34-47.
216


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
Ил. 167. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Процесс реставрации глав собора. ФО НА ИИМК РАН
ную подстилку, под которой непосредственно на своды подвала насыпан толстый слой древесного угля».336 Устройство деревянного пола было сразу же отвергнуто как не соответствующее оригиналу, и новый пол постановили выполнить из красного бетона. Именно из этого материала можно было изготовить плиты, наиболее похожие на древние глиняные, и при этом сделать это достаточно дешево. Для утверждения были изготовлены два образца: в виде небольших по размеру восьмиугольников, по цвету приближающихся к старому кирпичу, и в виде больших квадратных плит более темного цвета. При рассмотрении обоих вариантов перед Комиссией стояло два вопроса: во-первых, добиться большей археологической точности и, во-вторых, — прочности и долговечности пола. Изучив на месте оба представленных варианта и в свете вышеизложенных требований, Комиссия выбрала соблюсти археологическую точность, а именно: выбрать прямоугольные плиты (несмотря на то что пол из восьмиугольников представлялся надежнее), но светлее по цвету, причем особое внимание было уделено замечаниям В. В. Суслова, отметившего, что добавление
336 	ИИАК. СПб., 1912. Приб. к вып. 46. С. 142.
217


Ил. 168. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Юго-восточная главка. Процесс реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 169. Ипатьевский монастырь в. Костроме. Троицкий собор. Развертка фасада барабана с указанием вычинок. РО НА ИИМК РАН
Ил. 170. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Покрытие придела Михаила Малеина до реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 171. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Главка придела Михаила Малеина в процессе реставрации.
ФО НА ИИМК РАН
в бетон толченого кирпича придаст изготовленным плитам именно тот необходимый цвет, характерный для древнего пола, а также свойственную ему шероховатость.337
Стремление соблюдать единство подходов привело к обсуждению вопроса о входной чугунной лестнице, которая не соответствовала бы новому бетонному полу. Было рассмотрено четыре варианта: бетонная лестница, против которой выступал сам Д. В. Милеев, каменная, стоимостью 3600 руб. (при примерной расценке в 80 руб. за погонную сажень), мраморная, отклоненная большинством голосов, и гранитная, также отвергнутая как не вписавшаяся в смету. В итоге был выбран пятый вариант, предложенный профессором А. Н. Померанцевым и академиком П. П. Покрышкиным: «оставить чугунную лестницу, добавив необходимые, ввиду понижения уровня земли у лестницы, чугунные ступени».338 Невыясненным тогда оставался только вопрос о существовании боковых решеток, и Комиссия поручила Д. В. Милееву составить проект одномаршевой лест-
337 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 34-47.
338 Там же.
220


Ил. 172. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Покрытие придела Михаила Малеина после реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


X
<
Ил. 173. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер пола с квадратными кирпичными плитами. РО НА ИИМК F


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
Ил. 174. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Реставрация ступеней крыльца. ФО НА ИИМК РАН
ницы с рисунками решеток. Впоследствии этот проект был отклонен как менее безопасный по сравнению с уже существующей лестницей.
Отдельному исследованию подверглось также и завершение входного крыльца, представлявшее собой фронтон, на котором поставлена главка со шпилем.
Епископ Тихон предложил устроить вместо него позолоченное шатровое завершение, но Д. В. Милеев заявил, что никаких документальных подтверждений о его наличии найти не удалось, «а посему прежнее существование его — более чем гадательно».339 Комиссия, прислушавшись к его мнению, отказала епископу. Однако спустя полгода Д. В. Милеев сообщил на заседании Комиссии, что в ходе проведенных им исследований покрытия крыльца он обнаружил, что на месте фронтона мог располагаться шатер, поставленный на двойном ряду кокошников, и привел в пример церковь Грузинской Божией матери 1653 г. Приняв во внимание новые сведения, предоставленные руководителем работ, Комиссия утвердила
339 Там же. Л. 64-68.
223


Глава 5
Ил. 175. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Исследование завершения крыльца. ФО НА ИИМК РАН
постановку 16-гранного шатра, покрытого зеленой черепицей. Здесь важно отметить, что и в том и в другом случае Комиссия, вынося решение, опиралась именно на мнение Д. В. Милеева — специалиста, лучше всех представлявшего и понимавшего, что именно происходит на реставрационной площадке.340
Необходимость реставрации иконостаса и стенописи Троицкого собора была бесспорной. Уже в первом Акте осмотра, составленном П. П. Покрышкиным и А. Н. Померанцевым, этот вопрос специально оговаривался. Рассмотрение методов и принципов этой работы началось с первого же заседания Комиссии и местного Комитета 24 июня 1911 г.
Относительно состояния иконостаса главный спор состоял в необходимости новой позолоты. Мнения Комиссии сразу же разделились. А. Н. Померанцев, А. В. Прахов, П. П. Покрышкин и костромской губернатор П. П. Шиловский выступали против новой позолоты всего иконостаса,
340 Там же. Л. 86-87.
224


Ил. 176. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Северная часть иконостаса. ФО НА ИИМК РАН


Ил. 177. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Царские врата иконостаса до реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 178. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Царские врата иконостаса после реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
так как она могла привести к порче резьбы и уничтожить «чудный патинированный тон старой», считая необходимым исправить только испорченные места. Там же, где это невозможно, т. е. в 4-м и 5-м ярусах, вновь позолотить, но «непременно под тон старой». Против этого мнения выступал Суслов, который считал невозможным выдержать единый тон при таком разделении. После сообщения Милеева, что 4-й и 5-й ярусы «сильно испорчены и местами уже бронзированы», Комиссия решила, что необходимо провести опыт частичной позолоты и уже по его результатам обсуждать порядок дальнейших действий.341 Опыт показал действительную целесообразность перезо- лочения всего иконостаса, чем переубедил некоторых членов Комиссии. Интересен довод, приведенный А. В. Праховым, что «если Комиссия, имея средства на позолоту всего иконостаса, позолотит только верхние ярусы, а нижние лишь восстановит, то такая реставрация неминуемо получит осуждение большинства критиков».342 Решено было начать реставрацию с полного снятия позолоты и левкаса до дерева, ни в коем случае не нарушив его деталей (листья, прожилки и пр.) и стиля старой резьбы, а при восстановлении обязательно придать иконостасу патину, которую имеют нижний и средний ярусы, сохранив тем самым обаяние и целостность впечатления. Технически же позолоту решили выполнять
341 Там же. Л. 12.
342 Там же. Л. 22-24.
Ил. 179. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Резные детали иконостаса. ФО НА ИИМК РАН
228


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
«без наведения матового тона графитом, с накладкой золота из-под кисти прямо на мардан, т. е. без снятия излишнего количества мардана ватой».343 Работы над иконостасом были завершены уже к сентябрю 1912 г. Важно, что найденные Д. В. Милеевым при производстве этих работ пять расписанных досок, относящихся к предшествующему тябловому иконостасу XVII в., решено было сохранить как музейный экспонат, а все возникающие вопросы по их перенесению в «палаты бояр Романовых» (новое помещение для ризницы) предоставить решать самому Милееву.
Сложнее дело обстояло со стенописью. Здесь предстояло отреставрировать фрески в основном объеме собора, расписать заново его галереи и решить вопрос с наружной стенописью. Внимание приходилось обращать на каждую малейшую деталь.
Работы внутри собора предстояло произвести в три этапа: промывка, очистка и укрепление, избегая реставрации, предполагавшей прорисовку новыми красками. Не сумев сразу принять какое-либо решение по реставрации, Комиссия и в этом случае признала необходимым произвести некоторые пробные опыты, поручив их исполнение потенциальным подрядчикам. Таким образом, можно было определить и принцип осущест-
Ил. 180. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Южная стена. Фрески 4-го яруса в процессе реставрации с частично прикрепленными кальками. ФО НА ИИМК РАН
343 Там же. Л. 34-47.
229


Ил. 181. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой набросок. Вид на северную стену. РО НА ИИМК РАН
f.
—-—- Т” \
Ч—£
f ■■■■ 1 1
=fp^' *)
-
4 * 1' V А }
ц \~Щ
|| 1^.,-1 ||**
-^тЩ ■ ■ %
[Л Щг руЦ
J
»Г
|| “~т
'Pi
f*'-
л л ч- i
II ‘ •
Ил. 182. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой набросок. Вид на южную стену. РО НА ИИМК РАН


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
вления реставрации и будущего исполнителя. Впоследствии для расчистки и восстановления был выбран образец, выполненный Обществом взаимной помощи художников. Комиссия потребовала от руководителя работ составления подробного акта о существующем состоянии фресок со снятием бумажных калек с точным указанием утраченных или поврежденных участков.
Также к акту следовало прикрепить фотографические снимки с фресок. От реставраторов же Комиссия ждала «очистки фресок, укрепления ослабевших красок, восстановления утраченных частей, не касаясь сохранившихся, и прикрепления отставших частей штукатурки с фресками к стенам и сводам».344
Несмотря на известную аккуратность, которой требовала Комиссия при реставрации фресок, в Москве распространились слухи о порче стенописи художниками. Вероятно, они могли быть пущены подрядчиками-иконо- писцами, среди которых был Н. М. Сафонов, участвовавший в первом отборе фирмы для проведения работ в Троицком соборе и не прошедший его. Учитывая печальную славу артели Сафонова, это обстоятельство уже само по себе означает важный поворот в истории реставрации стенописи в России начала XX столетия. Первый промежуточный осмотр отреставрированных частей (живопись главного купола и двух малых главок собора) состоялся в мае 1912 г. Первое, на что члены Комиссии обратили особое внимание, — это ложность всех слухов о порче фресок собора, так как реставрация проводится с «должной осторожностью и умелыми, опытными руками».345 Далее перешли к осмотру и обсуждению практически каждой детали. Основные споры велись на тему восстановления некоторых участков живописи ретушью. Фреску с изображением Господа Саваофа в главном куполе А. В. Прахов признал далеко не оконченной и мало ретушированной, против чего возразили Д. В. Милеев, П. П. Покрышкин и А. Н. Померанцев. Они отстаивали позицию о необходимости придерживаться «музейной» реставрации, которая включает в себя только очистку фресок от пыли и копоти и укрепление их, избегая использования новых красок и прописи контуров там, где живопись достаточно хорошо сохранилась. Причем Д. В. Милеев в интересах дальнейших исследований считал допустимой ретушь только нейтральным тоном. Однако А. В. Прахов остался при своем мнении, указывая на то, что Троицкому собору «не предстоит еще быть сданным в архив или музей археологии»,346 тем более ввиду скорого приезда императора.
344 Там же. Л. 16-17.
345 Там же. Л. 34-^7.
346 Там же.
231


Ил. 183. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Фрагмент композиции «Страшный Суд» в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН
Ил. 184. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Фрагмент композиции «Видение Иоанна Лествичника» в процессе реставрации.
ФО НА ИИМК РАН


Ил. 185. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Проект росписи галерей (Д. В. Милеев. 1912 г.).
ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 186. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Западный фасад. ФО НА ИИМК РАН
Именно на примере этой дискуссии можно проиллюстрировать двойственность мнений исследователей, отражающей эволюцию реставрационных подходов в начале XX столетия. С одной стороны, Д. В. Милеев и П. П. Покрышкин всеми силами отстаивали сохранение оригинального вида фресок собора как неповторимого и ценнейшего ансамбля. С другой — А. В. Прахов и некоторые другие члены Комиссии выступали за ту самую «целостность», в которую не укладывались недописанные или плохо прописанные участки. Этот спор продолжался до самого конца работ.
Однако помимо так называемых «недоделок», по мнению некоторых членов Комиссии, при осмотре были замечены излишние поправки в росписях простенков барабана, которые нужно было устранить. Отдельно Комиссия рассмотрела также фрески в юго-восточном и северо-восточном куполах, обращая внимание на такие детали, как запись синих фонов, ретушь надписей и каемок, и даже на «некоторую произвольность в длине
234


Ил. 187. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Наружные росписи северного фасада.
ФО НА ИИМК РАН
и


Ил. 188. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница.
Фасад. Чертеж Д. В. Милеева 1913-1914 гг. (?). РО НА ИИМК РАН


Ил. 189. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница.
Общий вид в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 190. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Роспись XIX в. поверх закладки арок. ФО НА ИИМК РАН
и направлении новых светло-желтых бликов на шее Богоматери»,347 что говорит о тщательном и ответственном подходе к осмотру работ.
В итоге Комиссия, по просьбе Д. В. Милеева, после споров утвердила основные принципы работы реставраторов, которыми они в дальнейшем руководствовались:
1) очистка фресок путем промывки недопустима;
2) ретушь в тон возможна только в тех местах, где ясен прежний цвет (где нет — использовать нейтральный тон);
3) запрещается сплошная прописка по сохранившимся краскам;
4) надписи и коймы только укрепляются, а их реставрация поручается отдельному мастеру ввиду «громадного палеографического их значения».348
Следующий осмотр, состоявшийся в начале июля 1912 г., пришлось проводить дважды, так как в ходе его обсуждения возникло много разногласий. Надо сказать, что споры вновь касались степени восстановле-
347 Там же. Л. 34-^7.
348 Там же.
238


Ил. 191. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Заложенные арки на фасаде. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 192. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Восстановленный проезд. ФО НА ИИМК РАН
ния и очистки фресок. А. В. Праховым были замечены грязные пятна на фресках, незаполненные коймы, трещины, плохое закрепление красок и отсутствие позолоты венцов. К замечаниям присоединился В. В. Суслов, указавший на необходимость больше прописывать контуры и лессировки. Однако Д. В. Милеев сумел объяснить причины некоторых из этих явлений. Например, грязные пятна были сознательно оставлены в целях сохранения неприкосновенности фрески, так как «осевшая с течением времени грязь обратилась в своеобразный грибок-пятно, весьма трудно удалимое без риска попортить краски, особенно же нужные слои лессировок».349 Другие же замечания Д. В. Милеев решительно отверг как не соответствующие постановлениям Комиссии, согласованным в мае, когда решено было вносить минимум изменений в древнюю живопись. Именно так, по его мнению, и можно было сохранить оригинальность и первоздан- ность созданного фрескового ансамбля и так его нужно оставить для потомков. Но А. В. Прахов, В. В. Суслов и А. Н. Померанцев были иного мнения — для них важно было, чтобы реставрация во всех частях выгля-
349 	РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10. Л. 27.
240


Ил. 193. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница.
Восстановленный шатер. ФО НА ИИМК РАН


Глава 5
Ил. 194. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Черновые перспективный вид крыльца и его разрез.
РО НА ИИМК РАН
дела «законченной» и никто не мог бы усомниться в ее качестве. Поэтому после повторного осмотра решение о внесении некоторых дополнений в реставрацию было все-таки принято большинством голосов. Но стоит отметить, что Д. В. Милеев, так и не согласившийся с мнением Комиссии и постаравшийся более не трогать фрески, был не одинок в своем желании минимизировать поправки. Его рьяным соратником в этом вопросе снова выступил П. П. Покрышкин, прошедший сложный опыт реставрации церкви Спаса на Нередице в Новгороде с уникальными фресками в интерьере. Он считал проделанную в Костроме работу «единственною до сих пор в России по удачному сохранению старины» и выступал против внесения любых дополнений.350
Отдельно решались вопросы о наружной росписи и живописном убранстве внутри северной и западной галерей собора.
Потребность в росписи северной галереи собора возникла после решения о перенесении оттуда придела Смоленской Божией Матери в «Зеленую
350 	Там же. Л. 31 об.
242


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
башню». В галерее оставались белые стены. Благодаря исследованиям Д. В. Милеева на пятах арок были найдены следы красочного покрытия, возможно, середины XVII в. Дополнительно решено было расписать и противоположную входу стену западной галереи.
На этом участке, где историческая живопись отсутствовала, исполнение этих работ решено было доверить Н. М. Сафонову как профессиональному иконописцу, а за образец взять сюжеты из росписей Ильинской церкви в Ярославле. Он же получил подряд на исполнение наружной стенописи, где предстояло для начала снять всю масляную живопись, сильно испорченную к этому времени и не представляющую интереса для истории.
Таким образом, не допустив Сафонова к реставрации ценнейшей внутренней стенописи собора, опасаясь их записи, Комиссия все же учла уровень его профессионализма в исполнении новых росписей. Все эти работы по завершении были приняты Комиссией и признаны удачными.351
Совершенно естественно, что такие масштабные по замыслу реставрационные работы в Ипатьевском монастыре не могли затронуть только Троицкий собор. Они коснулись также колокольни и звонницы, «Зеленой башни» (туда планировалось перенести придел Смоленской Божьей Матери из северной галереи собора), дома царя Михаила Федоровича, где не без споров и разногласий была размещена ризница, а также и в целом планировки местности. Причем «реставрация колокольни и “Зеленой башни” это почти отдельные две большие работы»,352 требующие, по мнению Д. В. Милеева, дополнительных помощников для каждого объекта.
Говоря о реставрации колокольни и звонницы, важно вспомнить тот факт, что в течение времени они достаточно сильно были изменены относительно первоначального вида в ходе нескольких ремонтов, закладок и достроек.
Все это исследователям удалось открыть сразу же при начале работ над этим сооружением. Так, после снятия слоя штукатурки наружной части звонницы были обнаружены большие оконные пролеты и арки, заложенные позднее кирпичом. Такая же ситуация сложилась и с колокольней, только здесь она затруднялась наличием стенописи.
351 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 34^17; РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10. Л. 30-30 об.; Обновленный «Ипатий» // ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 109-110.
352 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207. Л. 3-12. Письмо Д. В. Милеева П. П. Покрышкину от 6 марта 1912 г.
243


Глава 5
\:
:\л ** U :Л
f\)f% ■■■■ W**\**m v4 ц»
^ y . 4^*£*v4y
|М|*иИ* \m^awM rt»M*4v^ { %<5 4)
/н*>».,**л И*. ; i *
/*4ъ-**>-**
^%ф j^fjifi
Ил. 195. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор.
Черновой чертеж реставрации проема.
РО НА ИИМК РАН
Поздней признавалась и высокая паперть с входной лестницей. Все окна, арки и ворота решено было раскрыть, «сделав предварительные подробные изыскания»,353 однако сделать это удалось далеко не везде. Например, проездные арки звонницы остались заложенными в практических целях, так как паперть, пристроенную с запада, решили оставить на месте без изменений, но был раскрыт проезд под колокольней.
Существующую на ней живопись уничтожили, а по завершении работ планировали расписать вновь, так как, по свидетельству епископа Тихона, прихожане при входе в обитель обращались к сюжетам Священной истории на колокольне, и для него было желательно сохранить эту традицию. Однако из-за недостатка времени роспись решили произвести уже после освящения собора. Кроме того, в ходе работ над завершением колокольни «внутри вытянутого шатра XIX в. были найдены шатер XVII в.»354 и зеле-
353 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 34-47.
354 Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 420.
244


Ил. 196. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер фасада и разреза сложнопрофилированного проема. РО НА ИИМК РАН


Ил. 197. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер крыльца. РО НА ИИМК РАН


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
ные глиняные черепицы. По этим образцам было решено восстанавливать все покрытие шатра. Похожие черепицы были также использованы на шатрах над крыльцом и на «Зеленой башне».
Прения и споры по поводу переноса ризницы в дом царя Михаила Федоровича продолжались вплоть до мая 1913 г., хотя сама идея возникла еще в начале работ в июне 1911 г. Тогда гофмейстер А. Г. Булыгин предложил связаться с министром Императорского двора с просьбой о передаче дома монастырю. Одновременно с этим Ипатьевский монастырь обратился в Св. Синод за разрешением о переносе ризницы, однако тот отклонил ходатайство в силу того, что «означенный царский домик не представляет достаточных приспособлений для безопасного хранения столь ценных в материальном и историческом отношении сокровищ», и предложил для начала подготовить все необходимые условия.355 Архитектором от Дворцового управления Ивановым был предложен проект закладки кирпичом некоторых проемов, однако Д. В. Милеев, как он сам пишет в своем письме П. П. Покрышкину, не мог приступить к данным работам без ведома ИАК.356 Опасения здесь вызывало то, что это обязательно приведет к изменению архитектурного облика здания. «Переустройство это намечено <.. .> в целях обезопасить будущий музей от грабителей, но оно повлечет уничтожение наличников и нарушение существующего интересного, а может быть, и древнего устройства выходов на галерею позади дома»,357 — высказывал свои предположения П. П. Покрышкин в рапорте Императорской Археологической комиссии. Согласно требованиям московского Дворцового управления необходимо было: заложить кирпичом на цементе пять дверных проемов, оставив двери в этих пролетах с внутренней стороны на местах, поставить дополнительные наружные железные двери на двух дверях верхнего и двух — нижнего этажей (в случае чего сбивался полувалик их обработки).358 На это ИАК не могла согласиться никоим образом. Однако в конце апреля 1913 г., практически перед самым приездом императора Николая II в Кострому, Кабинет его императорского величества обратился в ИАК с требованием немедленно приступить к выполнению означенных работ, поскольку палаты построены при Александре II и не представляют археологической древности. Очевидно, имелась в виду реставрация Ф. Ф. Рихтера, в ходе которой действительно многое было изменено и переделано, в особенности же оконные и дверные проемы, но
355 ИИАК. СПб., 1912. Приб. к вып. 46. С. 143.
356 НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207. Л. 3-12. Письмо Д. В. Милеева П. П. Покрышкину от 6 декабря 1911 г.
357 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1910 г. Д. 10. Л. 37.
358 Там же. Л. 38.
247


Ил. 198. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой обмер фасада. РО НА ИИМК РАН


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
все же основной объем здания был сохранен. Ни Д. В. Милеев, ни ИАК уже не могли сопротивляться высочайшему повелению.359
Последний и самый тщательный осмотр реставрационных работ состоялся 26-27 апреля 1913г., менее чем за месяц до ожидаемого приезда императора Николая II. Уже тогда практически все работы были закончены. Оставались только незначительные доделки, которые предполагалось успеть выполнить в кратчайшие сроки. Особое же внимание на заседании Комиссии было уделено вопросу о сохранении только что отреставрированных памятников Ипатьевского монастыря в неприкосновенности, как ценнейшего примера не только в архитектурном и археологическом плане, но и в реставрационном.
В конце 1913 г., когда все работы в монастыре были завершены, Д. В. Милеев обратился в Комитет для устройства празднования 300-ле- тия Дома Романовых с предложением издать специальный научный отчет с использованием собранных им материалов — фотографий, черновых зарисовок и рукописей.
Учитывая их «громадное значение для специалиста в области зодчества, изографии и археологии»,360 Комитет постановил, что описание этих реставрационных работ может стать частью большого отчета о проведении юбилейных торжеств, и возложил руководство по его составлению на ИАК, выделив сумму в 10 000 руб. Ситуация осложнилась в июле 1914 г. после смерти Д. В. Милеева. Все подготовленные исследователем материалы остались у его вдовы Е. В. Милеевой, которая по необъяснимым причинам не только отказывалась отдать материалы, но и грозилась их уничтожить. П. П. Покрышкин, опасаясь за сохранность наследия покойного архитектора, предлагал даже применить такие решительные меры, как полицейский обыск, однако впоследствии вопрос удалось уладить мирным путем и все материалы были переданы ИАК. В 1915 г. П. П. Покрышкин еще продолжал работы по подготовке чистовых чертежей по черновикам Д. В. Милеева.361 К сожалению, в последнем свидетельстве, касающемся издания отчета от 12 июня 1917 г., сообщается, что в связи с революционными событиями конца февраля и марта 1917 г. все работы по изданию отчета были прекращены, как и их финансирование. Опубликована была только статья Д. В. Милеева в «Архитектурно-художественном еженедельнике», посвященная реставрации стенописи Троицкого собора.362 Однако в фон-
359 Там же. Л. 41.
360 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 148. Л. 1-2.
361 Именно поэтому черновые материалы Д. В. Милеева сохранились в фонде П. П. Покрышкина, а некоторые чистовые чертежи подписаны 1915 г.: РО НА ИИМКРАН. Ф. 21. Д. 322.
362 Милеев Д. В. Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатиевском монастыре. С. 27-32.
249


Глава 5
Ил. 199. Кострома. Гостиница «Старый двор». Фото Д. В. Милеева. 1912 г.
РО НА ИИМК РАН
дах рукописного и фотоархива ИИМК РАН сохранились альбомы с фотографиями, выполненными Чистяковым под руководством Д. В. Милеева, а также тетрадки с черновыми чертежами самого Милеева. Среди них: планы, детальные обмеры фасадов, разрезы собора и различных деталей, профили, примеры (варианты) реставрации проемов.
Все эти материалы предоставляют дополнительные сведения о реставрации.363
Все проведенные работы в Ипатьевском монастыре были признаны блестящими сначала высочайше утвержденной Комиссией под руководством А. Г. Булыгина, а позже были оценены и самим императором Николаем II, впоследствии наградившим Д. В. Милеева орденом Святой Анны третьей степени.364 Современники считали эту реставрацию образцовой по характеру ведения документации, как подготовительной, так и сопутствующей всем работам, по принятым решениям о сохранении или устранении позднейших наслоений, что являлось насущным вопросом того времени (напомним, что в каждом случае решение обсуждалось
363 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 307-321; ФО НА ИИМК РАН. Альбомы 0.518-541,0. 545-552.
364 Обновленный «Ипатий» // ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 109-110; РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1909 г. Д. 203. Л. 13.
250


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
отдельно), а также по аккуратности и профессионализму, проявленными в ходе работ как руководителем — Д. В. Милеевым, так и всеми членами Комиссии и местного комитета. Кроме того, все материалы, полученные в ходе работ в Ипатьевском монастыре, представляли огромную ценность для теории и практики отечественной реставрации начала XX столетия.
РАБОТА НА ДРУГИХ ПАМЯТНИКАХ КОСТРОМЫ (1912-1913)
Весной 1912 г., наряду с реставрационными работами в Ипатьевском монастыре, Д. В. Милеев получает поручение от ИАК «принять на себя руководство <.. .> сплошными ремонтами древних зданий в г. Костроме», поскольку весь город готовился к предстоящим торжествам. Документально известно, что весной и летом 1912 г. Д. В. Милеев следил за реставрационными работами в Троицкой и Введенской церквах (ныне не существующих— уничтожены в 1930-х гг.), в церкви Воскресения на Дебре,365 а также произвел осмотр фресковой живописи собора Богоявленского Анастасьевского женского монастыря. После осмотра первых двух храмов, произведенного П. П. Покрышкиным, и его своевременного сообщения в ИАК была запрещена предполагавшаяся там покраска церквей масляной краской розоватого тона. В противовес этой мере ИАК предложила произвести побелку Троицкой церкви известкой, как более соответствующей стилю этого храма, но не закрывая изразцы, которые по возможности предполагалось очистить от записей, а в Введенской — использовать краску на известковом растворе. Кроме того, отдельно были прописаны меры по ремонту покрытий. За исполнением этих постановлений и должен был проследить Д. В. Милеев.366
В Богоявленской церкви Анастасьевского монастыря реставратор сам произвел осмотр фресковой живописи. Им было обнаружено, что древние росписи 1672 г. были практически сплошь записаны мастерами Сафонова, причем живопись в сводах и куполе храма была уже сильно закопчена, и только в усыпальнице собора можно было обнаружить места с древней живописью. Имея к августу 1912 г. уже определенный опыт в наблюдении за реставрацией фресок Троицкого собора Ипатьевского монастыря, Д. В. Милеев и здесь высказывал те же принципы. Он выступал только за осторожную очистку от пыли и копоти и последующее укрепление красочного слоя, вместе с этим указывая на возможность осторожного снятия последствий «трудов» сафоновских мастеров до слоев древнего письма.
365 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1912 г. Д. 139.
366 Там же. Д. 203. Л. 3.
251


Глава 5
Это доказывает, что к этому времени Д. В. Милеев уже сформировал свою четкую позицию по отношению к реставрации живописи и отстаивал ее насколько это возможно, а Императорская Археологическая Комиссия доверяла ему самостоятельно выносить решения в этом вопросе.367
В защите ИАК нуждались не только памятники церковного зодчества. В феврале 1912 г. Д. В. Милеевым своевременно были предприняты попытки остановить перестройку здания гостиницы «Старый двор» на Русиной улице в Костроме.
В письме, которое он адресовал П. П. Покрышкину, а в его лице и всей ИАК, значилось: «Особенно обидно, что этот угловой дом, так связанный общим стилем с другими общественными постройками, хотят заменить диким стилем модерн на углу с громадной головой женщины с распущенными волосами. Вопиющий вандализм».368
Здание гостиницы «Старый двор» являлось частью ансамбля Сусанин- ской площади — центральной площади города Костромы, образованного в конце XVIII-начале XIX в. Пожарное депо, гауптвахта, частные дома, здание окружного суда, губернские присутственные места составляли одну сторону ансамбля, а гостиные дворы, магистрат и «Старый двор» — другую.369
Снос здания XVIII столетия, связанного по стилю со всей площадью, естественно, вызвал незамедлительную реакцию со стороны Археологической Комиссии, запретившей его сломку как «акт варварства».370 Несмотря на то что данное решение поддержал костромской губернатор, ИАК встретила серьезное сопротивление со стороны Городской думы, которая не только признала его незаконным, но и возмутилась оскорбительным отношением Комиссии к городским властям (неоднозначную реакцию вызвало именно выражение о варварстве, примененное к действиям властей) и затребовала от нее восполнения денежных затрат.371 Надо сказать, что новый проект все-таки был составлен под руководством П. П. Покрышкина, однако наблюдательность Д. В. Милеева, помешавшая планам властей, не осталась без комментария с их стороны: «только благодаря ему останется этот ничего не выражающий и только портящий все здание угол».372 Тем
367 Там же. 1860. Д. 5. Л. 12.
368 Там же. 1912. Д. 40. Л. 1.
369 Лукомский Г. К. Барокко и классицизм в архитектуре Костромы // Старые годы. СПб., 1913. Январь. С. 31.
370 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1912 г. Д. 40. Л. 3.
371 Там же. Л. 11 об.
372 Там же.
252


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
не менее, несмотря на все противоречия, первоначальный облик этого здания и его функция были сохранены.
ОСМОТР БОГОЯВЛЕНСКОЙ ЦЕРКВИ В ЯРОСЛАВЛЕ (1913)
В сентябре 1913 г., когда все юбилейные работы в Костроме и в Чел- мужах уже были закончены, Д. В. Милеев по просьбе Археологической Комиссии осмотрел также Богоявленскую церковь и колокольню в Ярославле и предоставил отчет. Основной проблемой признавался значительный наклон колокольни в сторону церкви, что послужило причиной угрожающих продольных трещин в нескольких углах восьмерика, заметных только внутри сооружения. Осмотр выявил, что колокольня продолжает наклоняться, однако для установления причин этого наклона и его исправления требовалось произвести дополнительные исследования. Что же касается замены покрытия шатра колокольни с крепкой кирпичной кладки на железо, то исследователь выступил категорически против, так как эта перемена, наоборот, могла бы ухудшить его состояние. Интересно отметить, что в ходе осмотра Д. В. Милеев изучил церковные описи, в которых указывались предыдущие ремонты, что позволило ему выяснить, как давно существовали трещины в колокольне и церкви.373
ВКЛАД Д. В. МИЛЕЕВА В РАЗВИТИЕ РЕСТАВРАЦИИ КАМЕННОГО ЗОДЧЕСТВА И МОНУМЕНТАЛЬНОЙ ЖИВОПИСИ
Мероприятия, осуществленные Д. В. Милеевым в Желтоводском и Ипатьевском монастырях, должны быть проанализированы на фоне наиболее знаковых и резонансных реставраций конца XIX-начала XX в., проведенных в Новгородской Софии (1893-1900), Спасо-Нередицком храме (1903) и Ферапонтовом монастырях (1912-1915). Все эти работы курировались ИАК и в каждом конкретном случае имели свою специфику ввиду разногласий членов Комиссии. Так, основные споры велись по вопросам о сохранении позднейших наслоений и возвращении памятникам их «иконографии». В эти споры внес свою лепту и Д. В. Милеев, успевший за свою недолгую карьеру принять участие в реставрации трех крупных сооружений.
Вероятно, при работе Д. В. Милеева над памятниками Ипатьевской обители ему помог опыт составления проекта реставрации Макарьевско-
373 	Там же. 1901. Д. 134. Л. 13-14.
253


Глава 5
го Желтоводского монастыря в 1907 г., где, в конечном счете, решением ИАК были оставлены поздние скатное покрытие и пристроенная паперть. Первое, на что стоит обратить внимание, — это тщательнейшая, вплоть до каждой детали, фотофиксация состояния памятника до работ, во время и после, подкрепляемая составлением протоколов, которые предоставлялись на каждое заседание специальной Комиссии. Такая практика была введена еще П. П. Покрышкиным при реставрации церкви Спаса на Не- редице и с успехом применялась в дальнейшем. К сожалению, исследование работ в Ипатьевском монастыре в наше время затрудняется тем, что собственноручные письменные материалы Д. В. Милеева, несмотря на его желание, не были опубликованы в свое время по целому ряду причин и в итоге были утеряны. Однако некоторые сведения возможно почерпнуть из довольно подробных протоколов осмотров и заседаний Комиссии и сохранившихся фотографий.
Что касается споров о поздних наслоениях — действительно, при ремонте Троицкого собора и звонницы и колокольни к западу от него предпринимались некоторые меры по возвращению им древних форм, но
254
Ил. 200. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Вид с северо-запада. Фото 2009 г.


Реставрация и охрана памятников монументального зодчества
в каждом отдельном случае это зависело от мнения Д. В. Милеева, основанного на проведенных им исследованиях, от практических воззрений, и в конечном счете от решения Комиссии. Так, несмотря на то что после отбития штукатурки со звонницы были обнаружены на восточном ее фасаде заложенные арки и проезды, восстановление их представлялось бессмысленным в хозяйственных целях и ради удобства причта. Кроме того, этому препятствовала поздняя паперть на западе, которая осталась не тронутой. Однако изменениям подверглась колокольня — здесь решено было раскрыть проезд под колокольней, а также разобрать поздний верх шатра, под которым практически в полной сохранности оказался древний шатер.
Работы по ремонту собора проводились со строжайшей осторожностью и в основном были направлены на улучшение его технического состояния — исправление фундаментов, устройство стоков, заделку трещин, а также на реставрацию декоративных деталей — наличников окон, профилей барабанов и т. п. Даже изменение характера входа в подцерковье на полуциркульное было обусловлено технически, так как из-за устройства там прямоугольного портала в свое время в этом месте в соборе появились дополнительные трещины. Кардинально здесь были изменены только некоторые окна в галерее и покрытие над крыльцом, так как во время исследования Д. В. Милеевым в этих местах были обнаружены остатки древнейших частей, позволяющие в точности определить их прежний вид. Покрытие собора не подверглось изменению, так как это повлекло бы за собой уничтожение необходимого для защиты внутренних росписей собора от влаги чердака. Интересно, что те же опасения о фресках были у ИАК при проектировании работ в Рождественском и Благовещенском соборах Ферапонтова монастыря, где в 1914 г. архитектором А. Г. Вальтером было внесено предложение о возвращении позакомарного покрытия. Несмотря на то что в Рождественском соборе покрытие тогда так и не было изменено, важно отметить, что ИАК после долгих обсуждений и составления проекта с сохранением необходимого чердака согласилась на переделку. Это лишний раз подтверждает уникальность каждого конкретного памятника и роли ответственного производителя работ в вынесении решений. Так, Д. В. Милеев сумел проконтролировать и произвести ремонт собора без больших изменений, но при этом достигнуть целостности впечатления, которое до сих пор оставляет памятник.374
Опираясь на свои работы, а также на опыт Д. В. Милеева, В. В. Суслова и других исследователей, П. П. Покрышкин описал по пунктам, как должна
374 	РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117; Памятники архитектуры в дореволюционной России. С. 427.
255


Глава 5
проводиться реставрация памятников каменного зодчества в «Кратких советах...», где самым главным условием было проводить реставрацию только тогда, когда она подтверждена документально или когда «ею ничего интересного не уничтожается».375 Этот очерк представлял исследователям практические советы по ремонту фундамента, цоколя, стен, крыши и полов памятника архитектуры. Отдельно П. П. Покрышкин прописывает меры по оштукатуриванию храмов, видимо, на основе своего опыта в Не- редицкой церкви.
Таким образом, уже дореволюционная наука выработала алгоритм проведения реставрации и уточнила ее правила, а Д. В. Милеев своими работами в Ипатьевском монастыре, показательными по их ведению, документации и достигнутым результатам, внес немалый вклад в утверждение этих правил.
Реставрация живописи Троицкого собора Ипатьевского монастыря стала поворотной точкой для Д. В. Милеева, руководившего этими работами. Именно здесь за два года он сформировал свои взгляды и подходы, отраженные им потом в полной мере в статье в «Архитектурно-художественном еженедельнике».
О появлении научной реставрации живописи и утверждении основных ее принципов можно говорить только начиная с 1900-х гг. Немаловажную роль в этом процессе сыграла Императорская Археологическая Комиссия, которая и производила надзор за всеми реставрируемыми памятниками. Главным изменением по отношению к практике предыдущего столетия стало новое понимание сущности реставрации, заключавшейся не в прописывании всех сюжетов росписи заново и стилизации под якобы первоначальный вид, а в очистке, укреплении и сохранении фресок. Выше всего ставилась задача сохранения почерка древних мастеров как ценного документа эпохи.376 Реставрация в Троицком соборе Ипатьевского монастыря была основана именно на этом базовом принципе, выраженном в утверждении самого Д. В. Милеева: «Здесь нам ценен каждый мазок и блик, сделанный искусной рукой изографа».377
Отличительной чертой так называемой «музейной» реставрации начала века являлось стремление запротоколировать каждый шаг и подтвердить
375 Покрышкин П. П. Краткие советы по вопросам ремонта памятников старины и искусства. С. 179.
376 Бобров Ю. Г. История реставрации древнерусской живописи. С. 52-53.
377 Милеев Д. В. Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатьевском монастыре. С. 28.
256


его документально. Так, перед началом работ в Ипатьевском монастыре вся стенопись была детально сфотографирована, затем с нее были сняты кальки с указанием поврежденных мест. Во время работы каждая новая поправка или деталь тщательно записывалась руководителем — Д. В. Милеевым — в протокол. Все эти материалы показывали современникам, какие именно изменения вносились в стенопись, помогая отследить ход реставрации.
Если говорить подробнее о собственно реставрации, то для начала была составлена ее программа, а сам Д. В. Милеев на месте разделил все работы на два типа по характеру утрат.
Первый тип — реставрация стенописи в местах, где она была абсолютно утрачена, т. е. в местах трещин в стенах и сводах собора и местах поздних выемок. После очистки и заделки трещин осторожно накладывались новые слои штукатурки и росписи так, чтобы не задеть соседние сохранившиеся места. Второй тип, и самый масштабный, — стенопись хорошей сохранности, где с определенной долей аккуратности производилась только очистка мякишем ситной булки от пыли и копоти, без добавления новых красок даже в несколько стертых местах. Таким образом, не поправлялся ни один древний мазок, а только те места, где живопись была совсем утрачена, и то чаще всего эта поправка производилась ретушью в нейтральный тон. Особо Д. В. Милеев заострил свое внимание на вопросе о реставрации личного письма, где не допускались абсолютно никакие поправки и даже в некоторых местах сохранялись грязные пятна, удаление которых могло повредить красочный слой.378
И, наконец, на последнем этапе реставрации решался вопрос о закреплении красок. Исследователь отметил, что в большинстве своем краски до реставрации были достаточно крепкими, и закрепление требовалось только в очень слабых местах, незначительных по своему количеству. От использования же укрепляющих веществ в большинстве случаев решили отказаться, так как было неизвестно, как они могли повлиять на древние краски.379
Таким образом, план реставрации представляется следующим образом:
1. Фиксационные работы (снятие калек и фотографий стенописи до реставрации, во время и после нее, а также ведение тщательного протокола);
2. Осторожная очистка фресок;
378 Там же. С. 29-30.
379 Там же.
257


Глава 5
3. Восстановление росписи только в абсолютно утраченных местах (и желательно — нейтральным тоном);
4. Закрепление красок только в самых опасных местах.
Только так можно было сохранить подлинность древней живописи для последующих поколений, и очень важно, что это было осознано в начале XX в.
Как отмечает И. Бородина, исследования в Троицком соборе, проведенные в 1962 г., показали, что, во-первых, все заделанные трещины не изменили своего состояния с 1913 г., что говорит о качестве работ, а во- вторых, реставрация живописи была проведена на высочайшем уровне — древняя живопись действительно нигде не была переписана, а тонировки исполнялись только в местах, где краски не сохранились, причем при специальном осмотре можно с легкостью найти эти места. Этот факт говорит еще и о том, что реставраторы заботились, чтобы в будущем также можно было опознать места древней стенописи и новой.380
380 	Бородина И. Реставрация росписи Троицкого собора Ипатьевского монастыря в 1912-1913 гт. (из прошлого реставрации) // Теория и практика реставрационных работ. М, 1972. Сб. № 3. С. 59-62.


ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Неожиданная кончина Дмитрия Васильевича Милеева 19 июля 1914 г. стала тяжелой личной потерей для его коллег и единомышленников. Однако это событие, безусловно, имело глобальные последствия для отечественной историко-архитектурной науки — ведь смерть Милеева сегодня не может не восприниматься с особенным драматизмом ввиду потрясений, вскоре обрушившихся на Россию. Милеев, не проживший и полных 36 лет, словно ознаменовал собой само созревание, восхождение и расцвет отечественной научной реставрации и археологии дореволюционной эпохи, так внезапно оборвавшейся вскоре после пышных празднеств 300-летия дома Романовых. История, как известно, не знает сослагательного наклонения. Но именно Д. В. Милееву в силу его возраста могла быть уготована роль ведущего реставратора-исследователя в первой половине XX в., а его строго научный, объективный и лишенный какой-либо идеологической подоплеки подход должен был поспособствовать успехам молодой советской реставрации в 1920-е гг. Но все сложилось иначе: Милеев не перешагнул очередной рубеж российской истории и не вошел в новую эпоху. Чуть позже эту историческую несовместимость почувствовал и П. П. Покрышкин, приняв в 1920 г. священнический сан, добровольно выйдя из РАИМК и оставив занятия наукой.381 В 1921 г. скончался В. В. Суслов, долгие десятилетия скреплявший воедино поколения русских зодчих-реставраторов 1880-1910-х гг. и когда-то подхвативший знамя отечественной историкоархитектурной науки после Л. В. Даля.
Тем не менее ранняя кончина Милеева и те испытания, которым были подвергнуты памятники русского зодчества и служившие делу их сохранения подвижники русской науки, не перечеркнули все его труды на ниве архитектурных исследований и реставраций. Для последующих поколений реставраторов Милеев стал примером универсального типа архи- тектора-энциклопедиста, способного с одинаковым мастерством решать задачи, связанные с восстановлением памятника не только деревянного, но и каменного зодчества. Такими качествами обладал П. Д. Барановский (1892-1984), занимавшийся в 1920-1930-е гг. организацией музея-заповедника «Коломенское», где представлена историческая панорама каменных и деревянных сооружений. В послевоенном Новгороде такой фигурой стал Л. Е. Красноречьев (1932-2013), чей вклад в воссоздание средневековых
381 См.: Дегтева О. В. Петр Петрович Покрышкин. Служение Отечеству и Церк¬
ви // Деревянное зодчество. Вып. 4. Новые материалы и открытия / Отв. ред.
А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2015. С. 334-348.
259


Заключение
каменных церквей не менее значим, чем основание музея деревянного зодчества «Витославлицы». Однако традиции этого универсализма были заложены еще в конце XIX-начале XX в., в десятилетия, ставшие временем определения главных принципов реставрации памятников каменной архитектуры, и Милееву здесь принадлежит одно из самых почетных мест. Недаром П. П. Покрышкин писал, что «Дмитрий Васильевич Милеев был чрезвычайно редким и отрадным явлением в художественно-архитектурной и археологической среде. Он был олицетворением непреодолимого влечения к усвоению родного русского искусства и держался этого пути, невзирая ни на какие житейские препятствия. Он искренно и геройски следовал своему твердому убеждению, что русский архитектор должен начинать свое художественное образование на образцах русского искусства, дабы первые, самые свежие его впечатления слагались под влиянием родного творчества, вне связи его с искусством других народов».382 Действительно, несмотря на свою недолгую жизнь, Д. В. Милеев успел сообщить мощнейший импульс дальнейшему развитию русской реставрации даже в самые сложные для страны годы. Это было настоящим служением русской архитектуре, и в первую очередь — деревянному зодчеству, наиболее уязвимому, требующему постоянной заботы и попечения. Безусловно, в современной России произведенные Д. В. Милеевым в начале XX столетия реставрационные работы и натурные исследования по-прежнему сохраняют свою историческую значимость, а поставленные им вопросы сохранения памятников русской архитектуры приобрели еще большую актуальность.
382 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева// ИИАК. СПб., 1915. Вып. 57. С. 1.


ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
ХРОНОЛОГИЯ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Д. В. МИЛЕЕВА
22 августа 1878 г. — родился в имении Хвостиха Сенгилеевского уезда Симбирской губернии.
2 сентября 1878 г. — крещен.
1888-1897 г. — получил среднее образование в Роменском реальном училище в Полтавской губернии
1898 г. — поступил на архитектурное отделение Высшего Художественного училища при Императорской Академии художеств.
Июнь-октябрь 1902 г. — практические строительные работы при постройке Политехнического института.
1903-1905 гг. — самостоятельные поездки по России для художественных работ с натуры.
Лето 1905 г. — первая командировка от Академии художеств для обмера деревянных церквей в Вологодской, Костромской, Олонецкой, Архангельской губ.
27 марта 1906 г. — постановлением Совета Академии удостоен звания ху- дожника-архитектора с правом на чин X класса (окончил курс архитектурного отделения ВХУ).
Весна 1906 г. — поступил в Петербургский Археологический институт.
Лето 1906 г. — вторая командировка от Академии художеств для обмера деревянных церквей в Олонецкой, Вологодской, Архангельской и Новгородской губ.
С октября 1906 г. по 18 апреля 1907 г. — вместе с архитектором-художником А. К. Ивановым разработал проект реставрации Троицкого собора Макарьевского Желтоводского монастыря.
Весна 1908 г. — под руководством П. П. Покрышкина производил обмеры при раскопках церкви Св. Василия в Овруче.
Июнь-сентябрь 1908 г. — раскопки в усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
20 сентября-октябрь 1908 г. — раскопки Борисоглебской церкви Смядынского монастыря в Смоленске.
Апрель 1909 г. — проведение наблюдений и обмеров при рытье котлована для строительства доходного дома в усадьбе Софийского собора («Митрополитанской усадьбе») в Киеве
24 апреля-август 1909 г. — второй сезон раскопок в усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
Август 1909 г. — осмотр Кирилловской церкви в Киеве.
Сентябрь-октябрь 1909 г. — продолжение работ в усадьбе Софийского собора в Киеве.
1 	октября 1909 г. — принят в члены ИАК на должность чиновника XII класса.
261


Приложения
4 октября 1909 г. — обвенчался с Е. В. Филипповой в Сретенской церкви в Одессе.
Октябрь 1909 г. — наблюдения в главной апсиде киевского Софийского собора.
4 февраля 1910 г. — избран в действительные члены Императорского Русского археологического общества.
22 апреля-17 июня 1910 г. — раскопки на усадьбе Трубецкого в Киеве.
17 июня-июлъ 1910 г. —раскопки в усадьбе Новицкой (участок Крестьянского Поземельного банка) в Киеве.
Июль-cep. октября 1910 г. — продолжение работ на Митрополитанской усадьбе в Киеве.
Октябрь 1910 г. — раскопки на усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
5-12 января 1911 г. — принимал участие в IV Съезде русских зодчих в Санкт- Петербурге, где выступил с докладами «Деревянное строительство Севера» и «Вновь открытая церковь XI века в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города».
Февраль 1911-март 1913 г. — археологические и реставрационные работы в Ипатьевском монастыре.
Июль-сентябрь 1911 г. — раскопки на усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
12-17 октября 1911 г. — исследования, обмеры и шурфы в колокольне Успенской Боровской церкви в Архангельске.
Ноябрь 1911 г. — обмер Троицкой деревянной церкви в с. Елгомском Карго- польского у. Олонецкой губ.
Февраль 1912 г. — осмотр дома П. Я. Казаринова (гостиница «Старый двор») на Русиной улице в Костроме.
Апрель 1912 г. — заключение о воротах в ограде Успенского собора XVIII в. в Костроме.
Середина июля-конец августа 1912 г. — раскопки на усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
Август 1912 г. — осмотр фресковой стенописи Богоявленского собора в Костроме.
Начало 1913 г. — подводка нового фундамента под ворота в ограде Успенского собора XVIII в. в Костроме.
Начало 1913 г. — осмотр Николаевской церкви на Пупышах в Москве (вместе с П. П. Покрышкиным).
Март 1913 г. — ремонт Романовских палат в Костроме.
Лето 1913 г. — реставрация древней церкви в с. Чел мужи Повенецкого у. Олонецкой губ.
16 	июня 1913 г. — пожалован орденом св. Анны 3-й степени за работы по реставрации и ремонту Троицкого собора Ипатьевского монастыря.
Сентябрь 1913 г. — осмотр Богоявленской Градской церкви в Ярославле.
Октябрь 1913 г. — осмотры колокольни Воскресенской церкви Передольского погоста Лужского у. Санкт-Петербургской губ., деревянной Георгиевской церкви Шеменского прихода Лодейнопольского у. Олонецкой губ., деревянной церкви Малонемнюжского прихода Пинежского у. Архангельской губ.
1 	апреля 1914 г. — осмотр фасада главного здания Императорского Историко- филологического института XVIII в.
Май-июнь 1914 г. — раскопки на усадьбе Десятинной церкви в Киеве.
19 июля 1914 г. — скончался в госпитале в с. Межигорье после болезни.


Приложение 2
НЕКРОЛОГИ
Старые годы1
Можно сказать на своем посту скончался в Межигорье 19 июля молодой талантливый художник-архитектор и археолог Д. В. Милеев, простудившись на раскопках в Киеве, которым он так ревностно предавался. Родился он в 1878 г. в Симбирской губернии и, окончив реальное училище, поступил на архитектурное отделение в Академию Художеств, которую и окончил в 1906 г. Еще в Академии он проявил любовь к старинному русскому искусству и тенденцию воспитываться на его образцах, путешествовав на север и в Новгород для их непосредственного изучения. Путешествия на север потом повторялись после подготовительных работ в Археологической Комиссии, постоянным сотрудником которой покойный стал с 1908 г. Результаты этих путешествий — многочисленные рисунки, акварели, чертежи, фотографии (часть их в Академии Художеств). Замечательны работы покойного — раскопки на территории старого Киева в усадьбах Десятинной церкви, кн. Е. П. Трубецкой, Крестьянского банка, Киево-Софийского митрополичьего дома, в алтаре Софийского собора и на Владимирской улице. Работы эти, продолжавшиеся три года и возобновленные незадолго до смерти, вполне научны. Раскопки подробно протоколировались в чертежах, фотографиях, так что давалась полная картина для истолкования остатков памятников древности, открытых, например, киевских великокняжеских церквей. В последнее время около 3 лет покойный руководил реставрацией Ипатьевского монастыря. Научный материал, отчеты о киевских раскопках и реставрации Ипатьевского монастыря будут изданы. В прошлом году Д. В. Милеев читал курс «Русское деревянное зодчество» в школе Общества Поощрения Художеств и на женских архитектурных курсах. Последним литературным трудом покойного была, вероятно, появившаяся в одном из летних номеров «Архитектурно-Художественного Еженедельника» горячая статья в защиту реставрации сгоревшего Троицкого собора. В ней ярко сказывается привлекательная личность столь преждевременно скончавшегося, даровитого, серьезного исследователя, страстного любителя старины.
Известия Императорской Археологической Комиссии2
Дмитрий Васильевич Милеев был чрезвычайно редким и отрадным явлением в художественно-архитектурной и археологической среде. Он был олицетворени-
1 Р-въ А. Д. В. Милеев // Старые годы. 1915. Январь-февраль. С. 106.
2 Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева // ИИАК. Пг., 1915. Вып. 57. С. 1-2.
263


Приложения
ем непреодолимого влечения к усвоению родного русского искусства и держался этого пути, невзирая ни на какие житейские препятствия. Он искренно и геройски следовал своему твердому убеждению, что русский архитектор должен начинать свое художественное образование на образцах русского искусства, дабы первые, самые свежие его впечатления слагались под влиянием родного творчества, вне связи его с искусством других народов. Ознакомление с этим последним он считал делом второй очереди. Мне неизвестно, под чьим влиянием создалось такое художественное миросозерцание Д. В-ча, но иным я его не знаю. Впервые я познакомился с ним в Новгороде, когда он, с этюдным ящиком за спиной, пешком ходил по окрестностям этого древнего города и забрел ко мне на работы по ремонту Спасо-Нередицкой церкви; впоследствии я узнал случайно, что в кармане его были гроши, а существовал он впроголодь; производил он впечатление аскета. Из Новгорода он привез рисунки, произведшие отличное впечатление. Первая беседа с ним, касавшаяся новгородской архитектуры, как-то сразу определила в моих глазах художественное настроение Д. В-ча и неизгладимо врезалась в память. Его проекты в мастерской профессора М. Т. Преображенского исполнены в русском стиле; я недостаточно был внимателен к ним, но отлично помню проект колокольни в стройном стиле XVIII в., представленной в момент красивого солнечного заката, с бесчисленными огнями лампад в часовне. Наше знакомство возобновилось чрез три-четыре года, когда Д. В., уже окончив курс, обратился в Императорскую Археологическую Комиссию с просьбой разрешить ему ознакомиться с материалами по северной русской архитектуре, хранящимися в архиве Комиссии и необходимыми ему ввиду предстоящей поездки на север по поручению Академии. Рисунки, акварели и чертежи, иллюстрирующие двукратное путешествие на север, обнаружили в Д. В. недюжинного художника, виртуозно владевшего кистью и карандашом, а наблюдательность его, как архитектора, послужила к проведению в жизнь того отрадного убеждения, что деревянные церкви крепки и несокрушимы. Д. В. был одним из видных ратоборцев за сохранение церквей, до него казавшихся обреченными, по ветхости, на уничтожение. С 1908 года он сделался постоянным сотрудником Комиссии, приняв на себя руководство раскопками сперва в усадьбе Киевской Десятинной церкви, а потом и по всей территории старого Киева. Как вдумчивый художник, беззаветно преданный делу познания древнего русского искусства, он сразу оценил глубокий смысл открытия Киевских великокняжеских церквей, давно разрушенных и погребенных, ни на секунду не задумавшись пред трудностью черной раскопочной работы. В течение трех лет он лично производил раскопки, а в последующие годы руководил ими, создав на месте помощника, ибо тогда ему выпало на долю руководство реставрацией Костромского Ипатьевского монастыря, в котором он, почти неотлучно, прожил около трех лет. Работы Д. В. в Киеве и чертежи к ним могут считаться одними из лучших, по красоте и точности, среди известных науке. Он был первым русским архитектором, установившим научно, что должно не только расчищать от засыпей остатки зданий, но следует попутно «читать землю». Его раскопки были именно таковы, что им нельзя бросить
264


Приложение 2
обычного упрека в бесследном уничтожении памятников древности и всего их окружающего. В многочисленных черновых тетрадях, в чистовых чертежах и в его удивительно красивых фотографических снимках сохранена полная картина всего того, что неизбежно уничтожается, но имеет значение при научном истолковании открытых остатков древности. Стало ясно, что только художник-архитектор в состоянии справиться с задачами архитектурной раскопки; методы Д. В. могут стать нарицательными. «Милеевские раскопки» могут стать идеалом архитектурных раскопок в России.
Сошедши в могилу так неожиданно и рано, Д. В. не успел напечатать ничего крупного. Но после него остался научный материал, который будет издан. Издание его отчета по реставрации Костромского Ипатьевского монастыря обеспечено средствами, отчеты об его Киевских работах печатаются.
В заключение мне хотелось бы сказать об одном добром свойстве Д. В. — об его бескорыстии, доходившем до подвижничества; невольно хочется подчеркнуть, что при нынешней, всевозрастающей в среде нашей талантливой архитектурной молодежи погоне за наживой Д. В. блистал отрадным исключением. Не будь у Д. В. этой христианской доблести, русская наука не могла бы занести в свою летопись его славного имени.
Больно сознавать, что мы потеряли Дмитрия Васильевича в расцвете его опыта, сил и таланта. Эта потеря кажется незаменимой.
Архитектурно-художественный еженедельник3
Год тому назад, 19 июля, в момент начала страшной европейской войны, скончался Дмитрий Васильевич Милеев.
Покойный родился 22 августа 1878 года в имении «Хвостиха», принадлежавшем его матери и находящемся в Симбирской губ. Учился он в реальном училище в гор. Ромнах, Полтавской губ., где был отмечен похвальным листом от Императорской Академии Художеств за рисунки. По окончании курса училища Д. В. в 1898 году поступил в высшее Художественное училище на Архитектурное отделение. Скромный и тихий, он мало обращал на себя внимание преподавателей и товарищей; никто не мог предвидеть, во что выльется этот своеобразный человек. Сам он подолгу останавливался пред чужими работами, внимательно рассматривая каждую мелочь. Бывало спросишь: «Что, Милеев, вы об этом думаете?». На это он часто отвечал: «Не худо нарисовано, но не точная работа». Эта самая точность, которой обладал он в высшей степени, в связи с незаурядным дарованием и тонким художественным чутьем, и создала Д. В. Милеева таким, каким он теперь представляется нам. Беда нашей российской жизни заключается в том, что земля наша обильна между прочим и многочисленными талантами, но у них не хватает
3 	Гр. Г. <Гинц Г. Е.>. Д. В. Милеев // Архитектурно-художественный еженедельник. Год второй. 1915. № 17. С. 193-198.
265


Приложения
должной выдержки, способности непременно, во что бы то ни стало, довести дело до конца, закончить начатое, не скомкав его завершения кое-как. Д. В., принимаясь за дело, ставил себе задачей непременно разработать все до тончайших деталей, проанализировать каждую мелочь, не оставить без внимания ни одной, даже ничтожной на первый взгляд подробности. В век материализма приятно отметить исключительное бескорыстие Д. В., бравшегося за заведомо невыгодные и небольшие работы и отдававшегося им всецело, без остатка, не заботясь о том, что большая часть его труда будет совершенно неоплаченной. Само собой разумеется, что работы, за которые он брался, были важны в художественном или историческом отношении и имели высокое культурное значение, а не были работами повседневности, принимаемыми в целях создания себе клиентуры.
Еще учеником Академии Д. В. был командирован Академией на север России для изучения, обмеров и осмотра памятников древнего церковного зодчества. Результатом командировки явилась масса тщательно и художественно исполненных работ — собственность ныне Академии Художеств. Окончив в 1906 году курс Архитектурного отделения, Д. В. поступил в Археологический Институт, по окончании которого получил от Императорской Археологической Комиссии поручение произвести раскопки в гор. Киеве сначала в сотрудничестве с проф. Фармаковским. Раскопки, в сущности, не дело архитектора, но Д. В. показал, как может и должен делать раскопки художник-архитектор, вооруженный познаниями, искусством и любовью к делу. Выработанный им метод вертикальных сечений почвы, предварительного изучения насыпей, зарисования, обмеров и фотографирования каждого слоя земли, снимаемой не лопатой, а метлой, дает настолько полную и исчерпывающую картину древних наслоений, что может служить школой и образцом для каждого археолога не только русского, но и иностранного.
Киевскими раскопками в алтаре Софийского собора, Десятинной церкви, в усадьбах Митрополичьего дома, кн. Е. И. Трубецкой, Крестьянского Банка и на Владимирской улице Д. В. сразу обратил на себя внимание не только соответствующих лиц и учреждений, но и товарищей, оценивших его труды по заслугам. Хорошо помнится настроение, охватившее присутствовавших на докладе Д. В. в Императорском Обществе Архитекторов-Художников. Долго несмолкавшие аплодисменты обратились в дружескую овацию скромному товарищу, блестяще выполнившему трудное и незаметное дело. Для архитекторов, постоянно соревнующихся между собой, признание товарищей до сих пор является лучшей наградой, которую получают действительно только достойнейшие...
Когда был объявлен Императорским Обществом Архитекторов-Художников конкурс на составление проекта Костромской Земской выставки к юбилею Дома Романовых в 1913 году, то Д. В. принял участие в конкурсе и получил II премию. Проект этот, напечатанный в «Ежегоднике» за 1912 год, не утратил интереса и поныне и, независимо от премии, обладает весьма внушительными художественными достоинствами.
266


Приложение 2
Следующими работами Д. В. были реставрация Троицкого собора в Ипатьевском монастыре и деревянной церкви в Чал мужах, Олонецкой губ., Повенецко- го уезда. Обе эти реставрации также замечательны как образец необыкновенно бережного и вдумчивого отношения к старине. Всем известны многочисленные печальные примеры реставраций не только в России, но и за границей, когда очень тщательно и точно восстанавливались старинные художественные памятники, терявшие, однако, при этом всякий намек на седую древность. Д. В. подходил к делу особенно осторожно, и системою его было только снять лишнее и предохранить старое от разрушений. Благодаря этому оба редкостных здания после сделанных работ производят то же впечатление, которое производили они много веков тому назад. В «Еженедельнике» была помещена статья Д. В., подробно трактующая о реставрации фресок Ипатьевского монастыря, поэтому здесь этого вопроса можно и не касаться. Из напечатанных в настоящем номере фотографий главки собора видно, как осторожно вынимались отдельные обопревшие кирпичи и заменялись новыми так, чтобы не нарушить цельности впечатления. Церковь в Чал мужах была так же осторожно исправлена, сменены нижние сгнившие венцы, выпрямлена колокольня, подведен фундамент. Обе работы настолько захватили Д. В., что он просиживал на них с раннего утра до позднего вечера, лично входя в каждую малейшую деталь. Это рвение подорвало его здоровье и подготовило почву для катастрофы...
Помимо русского стиля Д. В. не чужд был и классицизму. Ему пришлось реставрировать здание Костромского Дворянского собрания в стиле «Empire», что и было выполнено им с полным пониманием дела.
В своих скитаниях по России покойный архитектор-художник не мог остаться равнодушным к своеобразным живописным красотам последней. Его этюды и эскизы полны загадочной тоски и любви к странной и чарующей красоте неподвижного севера. Этот этюд с приткнувшейся на берегу величавой реки бедной церковкой, единственным украшением убогой равнины и скромным оплотом верующей религиозной мысли, разве не говорит нам многого такого, чего нельзя высказать словами, но можно лишь услышать в осенних завываниях бури или в суровых аккордах северного композитора? А это нагромождение крыш, шатров и парусов на фоне догорающего заката с нависшим свинцовым небом не есть ли застывшая музыкальная симфония давних времен? В маленьких вещах Д. В. заложены большие начала. Кто знает, по каким излучинам направилась бы далее художественная мысль поэта родной архитектуры?
Как рисовальщик Д. В. отличался большой точностью и, не гонясь за эффектной линией, искал лишь верности пропорций и передачи характера предмета. (Здесь приводятся непечатавшиеся ранее его рисунки северной избы и церковной утвари.)
Кроме преподавательской деятельности в школе Общества Поощрения Художеств и на Архитектурных Женских Курсах Г. Богаевой Д. В. не раз выступал с публичными докладами и сообщениями. Речь его отличалась большой простотой
267


Приложения
и сжатостью и слушалась всегда с вниманием многочисленной аудиторией, несмотря подчас на известную сухость самого предмета.
Д. В. охотно уделял время для общественной деятельности и, когда бывал в Петрограде, посещал заседания нашего Общества, живо интересуясь его делами. Он любовно отнесся к возникшему «Еженедельнику» и, будучи избран в Совет редакции, сделался одним из самых близких редакции людей, посещал нас почти каждый день, помогая и словом и делом улучшению издания.
Это были его последние труды. В июне месяце он уехал на новые раскопки в Киев и заболел там тифом; он перенес было болезнь, но сердце, переутомленное чрезмерными трудами, не выдержало и прекратило свою работу...
Есть еще одна отрасль искусства, которой отдавал себя Д. В., — архитектурная фотография. Всякому известно, как трудно получить от профессионального фотографа удачный архитектурный снимок и насколько интереснее получается работа, если аппарат находится в руках у лица, близкого к зодчеству. После Д. В. осталось около 6000 негативов большого размера — результаты его поездок по России и цикла его работ. Пределы настоящей статьи не дают достаточного простора для подробного исследования тех научных методов и приемов, которые введены Димитрием Васильевичем в археологическую науку и которым должно быть присвоено его имя; надо надеяться, что кто-либо воздаст памяти его принадлежащее ей и закрепит за именем Д. В. подобающее ему место среди людей русской науки и искусства.
Все это — и произведения его и фотографии — ждет своего классификатора и издателя.
Если Д. В. не суждено было закончить им предпринятое, то заслуга его перед Россией тем не менее велика: он показал как надо работать.
Вечная ему память и благодарность товарищей!


Приложение 3
НАУЧНЫЕ ТРУДЫ Д. В. МИЛЕЕВА
Древние полы Софии Киевской4
Киево-Софийский собор, несмотря на свою широкую известность и неоднократные обследования, представляет собой памятник, далеко еще не вполне изученный. Одним и значительных пробелов в изучении этого памятника является отсутствие исследования его полов.
В октябре 1909 года было предпринято переустройство существующего чугунного пола в главном алтаре собора: духовенство решило заменить его более теплым деревянным паркетом. Эти работы Императорская Археологическая Комиссия не могла оставить без надлежащих наблюдений и необходимых научных исследований, поручением которых почтила меня.
В настоящем сообщении я имею в виду изложить результаты моих занятий.
Когда сняли чугунный пол и слой чистого песка, на котором он был уложен, оказалось, что на глубине 25 сайт, лежит пол из шестигранных кирпичных плиток, хорошо сохранившихся почти на всей площади главной апсиды; плитки его имеют значительные размеры (26 сайт. шир. и 4 сайт. толщ.).
Для дальнейших исследований были взяты четыре небольшие ямы. Под шестигранными плитками пола и песчаной его подстилкой встретился толстый слой (35 сайт.) чернозема; под ним во всех четырех ямах на глубине 70 сайт, от уровня чугунного пола был обнаружен второй пол, более сложный, из тонких (толщ. 2 Vi сайт.) терракотовых плиток, покрытых поливой и положенных на белой известковой заливке. В рисунок этого пола введены круглые плитки и обхватывающие их лекальные, при чем все лекальные плитки покрыты одноцветной зеленой поливой, а на круглых полива сделана из четырех цветов (синяя, желтая, зеленая и белая) и представляет интересный концентрический рисунок. Полива хорошо сохранилась только на плитках, лежащих у самых стен и в углах апсиды, где меньше ходили, а внутри апсиды оказалась совершенно стертой. Хотя этот поливной пол мы видели только в четырех ямах, сделанных для исследований, но общая хорошая сохранность его говорит за то, что он лежит нетронутым на всей площади главной апсиды.
Дальнейшие изучения показали, что под поливным полом с кружками находится еще третий пол, также хорошо сохранивший свою первоначальную древнюю настилку. Он сделан из удивительно крепкой великокняжеской цемянки (смеси извести с мелкотолченым кирпичом, толщ. 5 сайт.), в которую насаживались ин-
4 	Милеев Д. В. Древние полы в киевском соборе Св. Софии // Сборник археологических статей, поднесенный графу А. А. Бобринскому в день 25-летия председательства его в Археологической комиссии. СПб., 1911. С. 2-11.
269


Приложения
крустации; хотя они во многих местах оказывались выбитыми, но хорошо сохранившиеся гнезда от них точно дополняют весь сложный рисунок.
Инкрустация эта выполнена разноцветными смальтовыми плитками (светло- зелеными, желтыми, тёмно-красными) разной формы и величины и представляет сложный ковровый рисунок. Открытая нами незначительная часть этого пола позволяет только приблизительно судить об общей композиции. У стены проходит дорожка, выложенная большими прямоугольными плитками красной смальты. Внутри вписан круг также дорожкой, выложенной большими плитками; в центре его заключен еще кружок; остальные места наполнены мелким узором мозаической инкрустации из трехугольной, квадратной и прямоугольной смальты. Этот мозаичный пол — пока единственный у нас сохранившийся in situ.
При исследовании мозаичного пола нам удалось сделать весьма важные разъяснения. Края этого пола, прилегающие к стене, оказались наклонными, как бы осевшими, причем в этих местах сверху снова залиты древней великокняжеской цемянкой и снова украшены инкрустацией. Это обстоятельство убеждает нас, что нами открыт первоначальный пол Св. Софии, сделанный вскоре по возведении стен, до окончательной осадки их. Дальнейшая осадка стен повлекла за собой деформацию полов и вызвала их ремонт.
В юго-восточном углу апсиды мы сделали необходимые исследования для изучения горнего полукружия или сопрестолия. До сих пор все описания его крайне противоречивы. Обнаруженный пролет, ведущий под сопрестолие и заложенный новым кирпичом, позволил нам проникнуть под ступени сопрестолия. Здесь оказался полусвод, сложенный из тонкого великокняжеского кирпича на древней цемянке. Устройство его должно быть отнесено ко времени постройки собора. Первоначальные же наружные формы сопрестолия оказались измененными, прямые углы сбиты и сделаны тупыми, ступени надложены новым кирпичом (что вызывалось повышением уровня пола) и украшены кафельными поливными плитами. Эти переделки можно относить ко времени устройства поливного пола; в этом убеждает нас тождественность техники тех и других плиток, а также однородность извести, на которой они положены.
Перейдя к исследованию в дьяконике и жертвеннике, мы нашли, что здесь все полы разрушены прокладкой калориферных каналов для отопления, которые заложены ниже уровня древнего пола и заняли почти все пространство внутри южной и северной апсиды.
Таким образом, исследования здесь могли быть произведены только по бокам этих полов, соответствующих открытым в главной апсиде. Особый интерес здесь представило открытие фрески на южной стене дьяконика. Фреска изображает части орнамента; краски ее прекрасно сохранились и не тронуты поновлениями. На нижнем крае штукатурки этой фрески ясен загиб на стыке с полом, здесь уже разрушенным. Уровень этого края фрески соответствует осевшим краям мозаичного пола в главной апсиде.
270


Приложение 3
Таким образом наши исследования дают возможность установить время настилки самого нижнего (мозаичного) пола, это — время постройки Св. Софии. Что касается времени устройства следующих полов, лежащих выше, то хотя материалы и техника их приблизительно указывают эпохи, но более точно определить их пока затруднительно за неимением определенных указаний в исторических источниках.
Можно также сделать некоторые соображения.
Мы знаем, что бедствия, которые начинает испытывать Св. София еще в домонгольский период (грабеж войсками Андрея Боголюбского, пожар 1180 г.), проходят сравнительно благополучно, что после Батыя Св. София представляла собой храм хорошо сохранившийся, — в нем продолжают совершать богослужения, совершают рукоположения в епископы (1288 и 1289 гг.). В XIV веке хотя митрополит Киприан и живет еще при соборной церкви Св. Софии, но благолепие перестает поддерживаться, а с переселением митрополита в Москву храм начинает ветшать: «Св. Соф1я не строится, не имеющи господаря, аки вдова и осиротевшая красоты своея лишена». В XV веке довершается разорение Киева1, и собор приходит еще в больший упадок; XVI век застает Св. Софию в окончательном запустении, на кровле ее растут кустарники.
Хотя в 1577 году при митрополите Илии Софийский наместник Богуш-Гуль- кевич Глебовский «своими власными пенезми учинилъ не малый оратунок и под- поможенье въ оправе великое церкви, ее покрыл и побил»2, но, очевидно, это был очень незначительный ремонт, ибо вскоре, перед захватом униатами, Св. София, по писанию двух современников (Гейденштейна и Верещинского), представляется в самом жалком состоянии, и в ней уже не совершаются богослужения. Гейденштейн описывает Св. Софию в 1596 году словами: «В таком запущении это прекрасное здание, что кровли на нем нет, и оно все более и более близится к уничтожению»3. В таком виде Св. София переходит в руки униатов, которые, владея собором, не только не делают каких-либо исправлений, но довершают упадок, расхищают «каменье тесанное на столбах в сходах»4.
Следовательно, за весь период от нашествия Батыя и до начала XVII века, при общем упадке Киева, некому было думать даже о самой неотложной поддержке, не только о внутреннем обновлении собора. И только с первой половины XVII века, когда собор вновь перешел в руки православных, начинаются ревностные о нем заботы. Эти обновления проходят как через все вторую половину XVII века, так и через XVIII век, и завершаются последней реставрацией (1853 г.).
Первым восстановителем собора был Петр Могила. Он получил от униатов Св. Софию «безкровну, едва не до конца разоренную», но то обстоятельство, что тотчас же по отобрании явилась возможность освящения Св. Софии (в июле 1633 г.) и начатия в ней богослужения неопустительно, показывает, что собор далеко не был окончательно разрушен. На капитальный ремонт безусловно требовалось не мало времени, и хотя «Св. София иждивением митрополита Петра Могилы и благочестивых жертвователей начат обновлятися», и заботы о благоустройстве Св. Софии продолжаются в течение всей остальной жизни (около
271


Приложения
13 лет) митрополита, но все же он не успевает докончить начатое возобновление. Коссов в Патерике, изданном в 1635 году, говорит, что Петр Могила Св. Софию едва только мог от руин освободить и отчасти свету исправленною показать.
Теперь является вопрос, насколько реставрация Петра Могилы коснулась внутренней отделки собора, в частности — были ли сделаны новые полы в соборе или оставались древние мозаичные? Исследование этих древних полов показывает сравнительно хорошую сохранность их, а если принять во внимание, что Петру Могиле на первых порах восстановления много было работы и более неотложной, к тому же и средств материальных было немного, то не представляется невозможным, что при нем новые полы еще не были сделаны.
Описание Св. Софии в том виде, в каком она оставалась после ремонта Петра Могилы, дал нам Павел Алеппский в 1655 году.
В этом удивительно тщательном описании Св. Софии мы читаем: «Когда входишь в храм чрез западные двери, то глазам твоим открывается пол хороса, сделанный из удивительной многоценной мозаики с разнообразными тонкостями искусства. Такой же пол внутри алтарей и перед ними»5. При описании алтаря Павел восхищается «подбором цветов мозаики на его стенах и на полу». Дальше подробно описывается горнее место: «Весь полукруг кафедры (горняго места) с тремя высокими ступеньками, а посредине его трон с шестью такими же ступенями. Вокруг него, на высоте около полроста, выложено (по стене) всевозможными породами мрамора и чудеснейшей цветной мозаикой»6.
Такой внимательный очевидец, мне кажется, никак не мог смешать мозаику с поливной кафлей. Описывая Михайловский монастырь, он указывает, что «весь пол церкви сделан из больших красных плит»7.
Если Павел Алеппский действительно видел в Софии древние мозаичные полы, которые, следовательно, еще оставались после ремонта Петра Могилы, то тогда настилку терракоттовых поливных полов можно будет отнести к концу XVII века, после 1686 года, когда Киевская митрополия подчинилась Московскому патриарху и когда вновь начинаются капитальные ремонты Св. Софии. С 1686 года митрополит Гедеон ремонтирует Св. Софию, «долготою лет и небытием властнаго пастыря опалую, не жалуючи на тое кошту», и умирая оставляет ей 20 000 золотых, чтобы «храм Божий Св. Софии в позосталых руинах своих оправялся».
В управление следующего митрополита Варлаама Ясинскаго снова «Св. София значне обновлена в своем украшении». И именно к этому периоду, т. е. к концу XVII века, и может быть отнесено устройство новых поливных полов и обделка горнего места поливными кафлями.
Что касается времени сооружения следующего пола из шестигранных плиток, то казалось бы возможным отнести к первой половине XVIII века, времени митрополита Рафаила Заборовскаго (1731-1747), когда начали устраивать новый большой иконостас вместо могилянского, и про этом, очевидно, понадобилось поднять солею, для чего насыпали на поливной пол толстый слой чернозема и песку, на котором и был устлан новый пол из шестигранных плиток.
272


Приложение 3
При последней реставрации собора (1843-1853) этот пол был заменен чугунным по Высочайше утвержденному рисунку, причем солея была еще повышена подсыпкой слоя песку для укладки чугунных плит. Наконец теперь, вместо чугунного пола, положен паркет.
Итак, за долгий период жизни Св. Софии главный алтарь переживает уже пятую настилку полов, и постепенные наслоения их, поднимая уровень пола до одного метра, закрывают драгоценный пол Ярослава.
1 Нашествие Едигея 1416 г. и Менгли-Гирея 1482 г.
2 Акты Ю. 3. R, т. III, № 83.
3 Сборник мат. Для И. Т. К. (Киев 1874), отд. II, стр. 23-24.
4 Матер, для ист. зап.-русской церкви. Киев. 1893, стр. 58.
5 Чтения в Имп. Обш. Истории и Др. Р. 1897, кн. 4, стр. 69.
6 Там же, стр. 70.
7 Там же, стр. 73.
Вновь открытая церковь XI века в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города5
Древние пепелища и новая жизнь старых городов, застройка их новыми доходными домами — интересное поле для исследований. Подобному исследованию я посвятил 2 года. На Митрополичьей усадьбе в г. Киеве началась постройка большого доходного дома; Императорская Археологическая Комиссия не могла оставить это место без предварительного исследования и командировала меня. Место находится на углу Георгиевского переулка и Стрелецкой улицы, обнесено стеной начала XVIII века, имеет в длину 35 саж. и 10 саж. шириной, покрыто большим садом. Уже в начале апреля 1910 г. началась выемка большого котлована для будущей постройки дома. Пришлось принять экстренные меры, чтобы успеть исследовать культурные наслоения.
Я не буду утомлять внимание деталями археологических исследований, а ограничусь общим описанием хода работ.
В начале выемки (в восточной части участка) были встречены большие фундаменты (10x8 метр.) под современной поверхностью земли. Эти фундаменты оказались пристроенными к стене XVIII века, которой обнесена усадьба. Какого здания эти фундаменты — сказать определенно трудно, но возможно, что это здание носило нежилой характер; мы нашли следы широких дверных проемов. Приближаясь к западной части участка, характер культурных наслоений выра¬
5 	Милеев Д. В. Вновь открытая церковь XI века в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911. С. 117-121.
273


Приложения
зился следующим. Под верхним слоем чернозема обнаружился сплошной слой древнего щебня из извести и кирпича великокняжеской эпохи. Это давало возможность предполагать близкое присутствие каких-либо больших сооружений великокняжеской эпохи.
Под старым щебнем был обнаружен ряд могил; значение этого кладбища показывает, что оно относится к XI-XIII веку.
Вся выемка этим ограничивается. Наши исследования экстренно были перенесены на место застройки служб. Я тоже не буду вдаваться в подробности археологии, а покажу (доклад был иллюстрирован многими снимками на экране) несколько интересных сооружений в виде погребов, залегающих на глубине З'Л метров от поверхности. Сруб оказался заполненным новыми культурными наслоениями. Эту постройку нужно отнести в XVI веку. Главным образом в этих погребах находили много стекла и посуды XVII века. Приближаясь к западной части, мы встретили культурные наслоения и ряд могил, тождественных с найденными в западной части котлована.
Далее наше внимание было здесь сосредоточено, и мы вскоре обнаружили апсиды древнего храма, главную и боковую.
Переходя к описанию исследований открытой нами церкви, скажу, что здесь раскопки велись уже более систематически. Вначале были разбиты правильные четырехугольные ямы, которые ясно показывали все сложные культурные наслоения. В каждой яме происходил подробный обмер всех четырех сторон, что дало возможность получить точные разрезы наслоений, как продольные, так и поперечные. Культурные наслоения на месте этой церкви вполне определенно отражают периоды, которые пережила эта церковь. Нет сомнения, что церковь благолепно существовала в продолжение 3-х столетий, с XI по XIII века; на это же указывают и погребения, производившиеся за этот период внутри церкви; хотя время разрушения церкви определить трудно, возможно, что разрушение было постепенным после периода упадка. Наши исследования показывают, что некоторое время стояли одни руины. Этот период руин ясно выразился слоем, который залег на месте полов церкви и образовался от разрушающихся стен, с которых отвалилась фреска. Этот слой оказался во многих местах нетронутым со времени своего нароста.
Наконец, только в более позднее время, около XVII в., церковь была окончательно разрушена с целями добычи прекрасного строительного материала из остатков стен и главным образом камня из фундаментов. Разбиваются почти все фундаменты, из которых растаскивается камень до самого основания. Цемент, которым скреплен был камень фундаментов, тут же в массе кусков остается брошенным, заполняя собою образовавшиеся рвы от расхищенных фундаментов. Это окончательное разрушение фундаментов церкви, можно думать, было сделано волей одного лица и последовало одновременно, а не было постепенным. Это указывает характер слоя щебня, заполнившего все рвы от фундаментов. Слой, наросший на месте полов церкви в эпоху руин, при расхищении фундаментов оставался почти
274


Приложение 3
нетронутым; он не был ни на что пригоден. Благодаря этому, во многих местах внутри церкви (под этим слоем) сохранились неразрушенными древние погребения эпохи существования церкви. Погребения производились под полом церкви, как в грунтовых могилах, так и в склепах; расположены они, главным образом, в боковых пристройках церкви, в южной и северной. Также в западном притворе 2 погребения, очевидно, по бокам входа. Любопытно, что в некоторых местах церкви погребения вторичные; напр., при сооружении склепа, который можно отнести по кирпичу к концу XII в. и началу XIII в., была задета предшествующая могила. Более богатые погребения оказались в юго-западной части церкви. С одной стороны погребения, в грунтовой могиле в деревянном гробу — костяк, сильно истлевший; на груди интересные украшения в виде ажурных золоченых бляшек, нашитые на шелковую ткань; на черепе, под бровными дугами — лента, изотканная золотыми нитками. С другой стороны склеп из кирпича положен на глине, дно выложено квадратными поливными плитками. В массе щебня, заполнявшего рвы, найден кусок мрамора — очевидно, угол от саркофага. Возможно, значит, что были погребения и более богатые.
Таким образом, в настоящее время выяснился план почти всей церкви и можно говорить о ее реконструкции.
В основных чертах мы видим план церкви византийской, трехапсидной, в три нефа; ясно, что было четыре внутренних столба, на которых поставлено 5 куполов. С запада был притвор, с юга и севера церковь имела также расширения. Аналогичное расширение мы видим в Десятинной церкви, также в Софийской в Полоцке (11-12 век). В северо-западном углу церкви была круглая башня (вежи), в которой помещалась витая лестница, утвержденная на круглом столбе, хорошо сохранившемся. Лестница, очевидно, вела на хоры церкви, хотя фундаменты под стены башни сделаны квадратные, но близкую аналогию мы видим в церкви Спаса на Берестове, что выяснилось в этом году исследованиями г. Покрышкина. Вежа была круглая только внутри, снаружи была обработана прямыми стенами. Стены церкви были сложены из тонкого древнего кирпича на древнем цементе, известь с толченым кирпичом.
Благодаря сохранившимся in situ нескольким рядам кладки стен, можем точно установить кирпич постройки. В архитектурной обработке стен были употреблены кирпичи в виде зубчиков и полукруглых валиков, которые найдены в щебне. Судя же по массе черепков от голосников, можно с уверенностью сказать, что в кладке были заложены горшки. Что касается внутреннего убранства церкви, то внутри стены были расписаны фресками, на что указывают в массе найденные куски фресок. Полы были украшены тонкими поливными плитками разной величины, форм и цвета и, очевидно, были выложены в виде мозаики, причем в самой церкви полы были сделаны так: непосредственно на черноземе почвы клался слой це- мянки, битого кирпича, затем известковая заливка поверх, и в нее укладывались поливные плитки.
275


Приложения
В боковых частях церкви под пол делалась глиняная смазка. Это, вероятно, делалось ввиду того, что под пол в этих местах клались могилки, чтобы легче было поднимать пол и уложить плитки снова.
В щебне апсид встречено много смальтовых инкрустаций; были ли ею украшены пол или стены — сказать трудно; мы знаем, что такой смальтовой инкрустацией украшены в алтаре Софийского собора и пол и стены.
В массе щебня, явившегося от разрушения церкви, были найдены некоторые предметы церковной утвари и затем несколько очень ценных предметов; все находки, сделанные в щебне, показывают в значительной степени былое богатство этой церкви.
Я уверен, что исследования, которые ведет Импер. Арх. Комиссия в старом г. Киеве, во многом еще осветят в непродолжительном будущем вопрос о выяснении, что это за церковь. Пока по материалам и кирпичу мы можем установить время постройки этой церкви около половины XI века. Хотелось бы думать, что столь обширная и богато украшенная церковь не могла пройти неотмеченной у летописца.
Оканчивая свое сообщение, скажу, что исследования в Митрополичьей усадьбе могут служить хорошей иллюстрацией вообще положения исследований в старом г. Киеве в связи с новым строительством. Последние годы в городе спешно возводятся доходные дома, унося с собой навсегда следы древней жизни. Это особенно касается частных усадеб старого города Киева. На землях казенных и общественных дело обстоит лучше. Здесь Импер. Археол. Комиссия имеет узаконенное право производить исследования, которые и ведутся теперь систематически, и конечно теперь не будет допущена новая постройка без предварительных археологических исследований места предполагаемой застройки. Гораздо хуже дело обстоит в усадьбах частных, на которые закон не распространен. Частным владельцам, спешно строящим новые постройки, мало дела до того, что земля хранит нам историю прошлой жизни. Застраивая место без предварительных исследований, они навсегда вырывают целые страницы нашей истории. Таким образом, дело исследования в частных усадьбах пока всецело зависит от произвола их владельцев, а также строителей. Их добрая воля не допустить вандализма. Так, в этом году было спасено для истории место в усадьбе кн. Трубецкой, где на месте, предположенном к застройке, были произведены археологические исследования. Поднимаемый мною вопрос о предварительных исследованиях мест, предназначенных для новой застройки, конечно, имеет громадное значение только в старых городах с древней культурой, в частном случае для Киева, где каждый клочок земли — страница истории, и я выражаю пожелание, чтобы закон, дающий право исследования Импер. Археол. Комиссии на земле казенной и общественной, скорее был распространен на земли частные.
276


Приложение 3
Деревянное строительство русского севера6
Изучая по поручению Императорской Академии Художеств церковное деревянное строительство нашего севера, я уделил особое внимание и изучению жилых построек этого обширного края.
Постройки церковные требуют специального сообщения, и речь о них пойдет другой раз; сейчас замечу только, что деревянные церкви если и сохраняются еще кое-где, то большей частью уже обезображены, прекрасные детали часто уничтожены и затеряны даже общие формы.
В настоящем сообщении мне хочется обратить внимание на жилые деревянные постройки. После тщательных исследований В. В. Суслова эта область народного искусства, к сожалению, у нас как-то остается в стороне. Должно было пройти двадцать лет и многое исчезнуть, чтобы снова началось изучение. Между тем народное гражданское строительство заслуживает внимания не менее строительства церковного.
К сожалению, более значительных и гражданских построек уже нигде не сохранилось. Дворцы, боярские хоромы, терема, в которых предпочитали жить наши прадеды еще в 18 веке, уже безвозвратно для нас исчезли. Из старых гражданских строений теперь остаются только сельские избы, но и они уже доживают свой век и со дня на день ждут своего уничтожения, для замены безличной постройкой в современном безвкусии. Сейчас уже старые избы встречаются редко, а пройдет несколько лет, и они исчезнут, как исчезли терема.
Понятно, что избы, как постройки жилые, изнашивались скорее построек церковных и общественных, которые, мы знаем, хорошо простаивали 3 столетия.
Теперь изб, построенных раньше конца века, не встречается, да и они стоят уже покосившиеся и пришли в полную ветхость; но и эти остатки старого строительства таят в себе много сокровищ.
Вообще избы 18 века еще близки постройкам более раннего времени. Те же общие конструктивные приемы, та же тонко художественная обработка деталей. В 18 веке старый уклад жизни был еще крепок, крепки были все традиции.
Не то мы видим в 19 веке, когда псевдокультура и фабрики начинают проникать в самые глухие места. Новые избы, постройки 19 в., обыкновенно не только отличаются меньшим размером, из тонкого леса, но начинает исчезать и конструктивность постройки. В новых постройках мы уже не видим столь тщательного, стильного общего убранства.
Тонкохудожественные резные оконные и дверные наличники, столь конструктивно сделанные в цельных колодах, уже отсутствуют, заменяясь ажурными досками; вместо затейливых крылец видим самые обыденные.
6 	Милеев Д. В. Деревянное строительство русского севера // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911. С. 41—48.
277


Приложения
Особенно же падает внутренний наряд избы. В избах новых уже не встречается столь сильно выдержанной отделки, как в более старых. Резные скамьи, столы, обделка печей — все это уже исчезает и заменяется самым безличным; нередко можно встретить избы, обклеенные дешевенькими обоями. Словом, на всем убранстве видим громадный художественный упадок.
Захватив своими изучениями обширный район северных губерний России, именно Вологодскую, часть Архангельской, Олонецкой, северную часть Новгородской, северную часть Костромской, могу сказать, что наиболее ценный тип старинной избы сохраняется в губерниях Вологодской и Архангельской. В Олонецкой же и Костромской губ., хотя и встречаются очень нарядные избы постройки 19 века, но это уже избы, можно сказать, стиля народного русского ренессанса (этот стиль, мы знаем, послужил источником вдохновений наших художников в 70 годах — эпохи Ропета).
Безусловно и в этом стиле народного ренессанса, как и в каждом народном стиле, также много интересного, и он также заслуживает серьезного изучения. Особенно ввиду того, что теперь уже и он сходит с народной арены и исчезает, заменяясь стилем упадка. Но наиболее ценными мне представляются избы постройки 18 века, сохранившие стародавние заветы. Этот стиль можно считать классическим русским стилем. Здесь нет лишних украшений, всякое украшение вытекает из строго рациональных конструктивных приемов строительства.
Не смею сейчас утомлять деталями разных приемов в разных местах, позволю себе только сделать общее описание. Общие размеры старых изб севера поражают своей грандиозностью. Это обыкновенно большие двухэтажные дома, срубленные из гигантских бревен. Общий размер дома в длину доходит от 6 до 27 саж., в ширину около 5-6 саж., высота свыше 4 саж.
Все хозяйство у крестьянина собрано под одну крышу; это много способствовало увеличению общего вида строения, также представляло много удобств для жизни.
План избы сводится к следующему. Все строение по длине делится сенями на две части: жилую и хозяйственную. Жилая половина располагается в передней части строения, выходящей на улицу, и занимает или один верхний этаж, или два этажа. Хозяйственная половина занимает заднюю часть строения и расположена всегда в двух этажах; это так называемое «дворище».
Нижний этаж служит для помещения скота. Второй этаж наз. «повети» и служит для хранения сена, а также телег, сбруи и другого хозяйства. На поветях в виде отдельных срубов устанавливают чуланы. Эти повети иногда наз. «сенник» и соединяются с нижним этажом внутренней лестницей. Снаружи в этот второй этаж устраивается особый въезд из бревен — «взвоз». От жилой половины «повети» отделяются сенями, куда ведут с улицы высокие крыльца, очень интересные по богатству форм и отделки.
Переходя к описанию общих наружных форм изб, можно заметить, что они отличаются большой простотой. Все строение покрывается обыкновенно двухскатной
278


Приложение 3
крышей — степень покатости крыш разная в разных местах. Напр., в Олонецкой губ. крыши более крутые, образуют высокие фронтоны; теперь их любят украшать балконами и широкими, резными узорами. В Вологодской губ. покрытие изб покато, с огромными свесами, что напоминает несколько характер построек Швейцарии.
Освещалась изба обыкновенно тремя окнами, из которых среднее делалось большое узорчатое — «красное», косящатое; по бокам небольшие «волоковые» — задвигавшиеся изнутри ставнями.
Клеть освещалась часто одним окном, «красным». Обделка «красных» окон бывала очень богатой и искусной, делалась обыкновенно в самих колодах, косяках и таким образом украшение окна вытекало из рационального строительного приема и не было фальшивой декорацией, как это делается теперь. Вообще можно подчеркнуть здесь, что древний строитель никогда не допускал украшений, не носящих практического строительного значения. Украшение оконного наличника состояло обыкновенно из профилей разных рисунков, по профилю делалась еще резьба, состоящая из сочетания геометрических форм, желобков, зубчиков и т. д.
Подобные наличники в старых избах изумительно красивы, богаты и художественно исполнены с большой любовью и тщательностью. Строитель чувствовал, что это небольшое, красивое пятно окна вполне достаточно, чтобы украсить сплошную бревенчатую стену; он понимал красоту большой плоскости и фальшивость и неуклюжесть множества мелочей, которыми загромождают теперь общие массы. К великому сожалению, теперь во многих местах старый рациональный прием украшения наличников в колоде начинают заменять фальшивым украшением из накладных ажурных, выпильных досок. Мотивы узоров нередко берутся из рисунков, которые преподносит современная культура, в виде приложений «Нивы» или обложек мыла; такие наличники еще красят в яркие цвета. Но встречаются и среди новых наличников небезынтересные.
Обрисовав наружные украшения изб, я хочу еще остановиться на внутреннем устройстве и убранстве старых изб. Наряд каждой избы носит всегда свой индивидуальный характер.
Трудно себе представить, не видев своими глазами, уютную прелесть старинной крестьянской избы севера. Как все здесь цельно, просто, лишено вычурности, как все высокохудожественно и стильно красиво! Стены внутри избы в нижней части (до высоты человека) вытесывались в плоскость «в лос», закругляясь к углам, где сруб оставался в круглянках. Выше роста сруб также не обтесывали и оставляли в круглянке, как и потолок избы, который делали из бревен, накатывая их на балку «матицу». Вдоль трех стен делали сплошные скамьи «опушенные» резной доской; над скамьями тянулась также «опушенная» полка, особо богато она обрабатывалась в красной углу, где ставили образа. В красном углу помещался стол, с выдержанной в общем стиле обработкой. В противоположном углу ставилась большая печь, нижняя часть которой обрабатывалась досками («опечек»), в связи с «судничком» и «поставцем». К печи же примыкали полати. Все это убранство избы красиво отделывалось в цельных колодах тонкими профилями с прекрасными деталями
279


Приложения
и сливалось в общую цельную гармонию, полную чарующей прелести. Искусство здесь действительно жило и служило жизни, оно вытекало из ее требований и было правдиво. В каждой мелкой отделке вы видите больших художников с непосредственной силой, свободно передающих свои чувства, и это заставляет вас верить в мощную силу народного гения.
В настоящее время у нас старое церковное деревянное строительство все же находится на лучших условиях, чем гражданское. О церквах, как постройках общественных, есть заботы Имп. Археолог. Комиссии и других ученых обществ. И теперь ведется, хотя трудная и медленная, борьба за сохранение деревянных церквей и их изучение. Избы же, как постройки частные, остаются совсем в стороне; никто ими не интересуется, никто о них не печется. Между тем они носят в себе еще много скрытых сокровищ народного творчества, и бесконечно жалко, что эти чудесные памятники деревянного строительства Руси, приходя в ветхость, бесследно исчезают.
Эти постройки крестьян должны служить почвой для дальнейшего нашего развития и вдохновлять современных художников строителей. Наши просвещенные зодчие должны общими усилиями способствовать изучению жилых крестьянских построек. Живя в разных концах нашего обширного отечества, молодые зодчие могли бы сыграть очень серьезную роль этого изучения и попутно способствовать проведению в народные массы сведений о сохранении дорогих памятников родного искусства.
Надо только более сведущих работников, больше дела, а главное любви к делу. Сейчас на нашем съезде всплывает проект М-ва вн. дел о хуторском заселении крестьян и о выработке для них нормальных жилых построек. В этом может заключаться опасный шаг на пути разрушения векового народного творчества: преподнести нашему великому народу — художнику готовый план жилой постройки, да еще принудить крестьянство застраиваться по этому образцу. Господа! Наш нравственный долг отнестись к поднимаемому министерством вопросу с большим вниманием и осторожностью. Перед нами вопрос большой государственной важности.
Тезис: Признавая всю важность самобытного жилого строительства нашего крестьянства и ввиду назревающего в жизни принудительного переустройства крестьянского жилья, IV Съезд зодчих считает необходимым выразить следующие пожелания:
1) Считать неотложной необходимостью систематическое изучение деревянных жилых построек крестьян. Направляющая компетенция этого дела может лежать на Академии Художеств, в которую ежегодно представлялись бы все художественные и научные работы.
2) В предпринимаемом переустройстве крестьянского жилья нельзя не видеть опасности для развития самобытного народного творчества.
280


Приложение 3
Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатиевском монастыре7
С 1911 по 1913 год под моим наблюдением была произведена реставрация Троицкого собора Ипатьевского монастыря. Общее наблюдение за реставрационными работами имела специальная строительная комиссия под представительством статс-секретаря А. Г. Булыгина. Реставрация обняла собой как архитектуру собора в связи с капитальным ремонтом, так реставрацию иконостаса, замечательных икон и наконец реставрацию наружной и внутренней стенописи собора. Работы в каждой из этих областей были очень обширны, и даже краткие сообщения о них составят отдельные доклады. В настоящей статье я сообщу только о реставрации одной лишь внутренней стенописи собора, к производству которой были привлечены художники С.-Петербургского Общества Взаимопомощи Русских Художников.
Стенопись Троицкого собора относится к замечательнейшим росписям, которые дошли до нашего времени от 17 века. Значение их увеличивается тонкой датировкой времени написания и лиц исполнявших. На южной, западной и северной стене написана прекрасной вязью, расположенной над панелью, запись о времени исполнения стенописи. Здесь мы читаем: «Бога Всеблагого въ Троице славимого Отца и Сына и Св. Духа всюду благодать его излиянная; Того убо благих хотением и церковь сия тезоименная изографством подписана лета 7193 и еже по плоти Бого Слова 1685 сентября в день при благоверных великихъ государей, царей и великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича всея великие и малые и белые России самодержцев». Кончается эта чудесная вязь словами «всемъ же изографское воображение в духовное наслаждение в вечные веки аминь». Затем на северной стене в особой записи, вкомпонованной в орнамент панели, перечислены имена мастеров, исполнявших роспись: «Трудившиеся изографы града Костромы: Гурий Никитин, Сила Савин, Василий Осипов, Василий Козмин, Артемий Тимофеев, Петр Аверкиев, Григорий Григорьев, Марко Назарьев, Василий Миронов, Фома Ероми- лов, Филипп Андреянов, Ефрем Карпов, Макарий Иванов, Василий Васильев, Лука Марков, Гавриил Семенов, Василий Никитин, Федор...». Из этой записи мы видим, что работы были возложены на 18 изографов, во главе которых стоял костромич Гурий Никитин. Это был высокоодаренный, лучший изограф второй половины 17 века, мастер «первой статьи». Мы видим, под его руководством и главным участием создается целый ряд церковных стенописей. Как видно из исторических документов, Гурий Никитин при расчетах всегда относился к первой статье кормовых царских изографов, тогда как другие мастера, участвующие в росписи, при расчетах относились ко второй статье и частью к третьей статье.
Таким образом художественная деятельность царской иконописной школы 17 века выдвинула ряд талантливых художников-иконописцев, которых имена и наследие творчества сохранил нам Ипатьевский монастырь.
7 	Милеев Д. В. Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатиевском монастыре // Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 3. С. 27-32.
281


Приложения
Эти шедевры былого русского искусства мы, конечно, должны особо беречь и сохранять.
Здесь нам ценен каждый мазок и блик, сделанный искусной рукой изографа. Этот вопрос о сохранении стенописи в связи с ее реставрацией представляется, безусловно, вопросом большой важности и очень сложным. Мы знаем, почти на наших глазах, можно сказать, реставрации погубили и попортили немало стенописей древних церквей. Синодик испорченных фресок слишком велик. К величайшему сожалению, раньше были другие понимания основ реставрации. Почти все реставрации велись с малой осторожностью и результатом являлись фрески почти сплошь переписанными заново. На мастерские уверенные мазки древних изографов довольно смело наносились современные ремесленные поправки и искажения, древняя стенопись «освежалась в красках». При таких реставрациях, конечно, исчезала подлинность древней росписи, и в нынешнем их виде они представляют лишь иконографический интерес.
В настоящее время явилось у нас более тонкое и строгое понимание сохранения старины без подновлений, явились новые принципы «музейной» реставрации. Эти принципы и были положены в основу всей реставрации Ипатиевского монастыря и его фресок в частности.
Всю реставрацию стенописи Троицкого собора удалось обставить самым строгим образом с документальной стороны и вести с возможно точной протокольно- стью. Во-первых, до реставрации со всей стенописи были сняты детальные фотографии, где мы можем ясно видеть все даже незначительные места порчи. Затем со всей стенописи до реставрации сделаны точные кальки с нанесением на них всех утраченных мест древней стенописи, ее выпадок, царапин и проч. повреждений. Наконец, о степени и характере сохранности каждого изображения мною велся до мельчайших подробностей письменный протокол. Таким образом, с фотографией, калькой и письменным протоколом мы можем всегда точно проследить каждую новую поправку, хотя бы ничтожных размеров, сделанную на древней стенописи.
Переходя к описанию настоящей реставрации, можно подразделить собственно на работы, где пришлось иметь дело с местами, где древняя стенопись была до нас уничтожена и уже отсутствовала даже древняя штукатурка. Это места трещин в стенах и сводах собора, а также места, где были позднее вырубки кладки, как, например, для устройства хор на западной стене. Этих мест полной утраты древней стенописи было сравнительно немного, и они заняли незначительную площадь в отношении всей росписи. Основные трещины в соборе проходили по средине южной и северной стене и затем переходили по южному и северному своду до подпружных арок главного барабана, собор якобы расселся на две части. Эти основные трещины были сквозные на всю толщину стен и сводов, таким образом древняя штукатурка стенописи представляла разрыв. При заделке этих трещин приходилось особенно беречь сохранные близлежащие места стенописи, которые обыкновенно плотно закрывались войлоком. После заделки кирпичом сквозных трещин отсутствующие места стенописи осторожно дополнялись новой штукатуркой и росписью, совер¬
282


Приложение 3
шенно не трогая соседние сохранные места древней стенописи. На местах трещин как бы клались новые заплаты.
За исключением этих сравнительно незначительных новых добавлений утраченных мест остальная часть древней росписи около 5000 кв. арш. представлялась хорошей сохранности, и переходя к описания ее реставрации, должен сказать, что здесь мы старались беречь без всяких подновлений каждый клочок древней живопись, каждый мазок, даже полуистертый, наших изографов 17 века. Наши реставрационные работы здесь заключались, главным образом, лишь в осторожной очистке стенописи от копоти и пыли, что делалось мякишем ситной булки. В местах же полуистертых, где, например, несколько поутратился орнамент или стерлись полутона и блики одежд и т. п., совершенно не допускалось никаких поправок и добавлений новыми красками. Так же совершенно не касались поправками все надписи и буквы на стенописи, как имеющие громадное палеографическое значение, даже не производилась здесь так называемая «штопка», т. е. добавления в местах, где буквы рваные. Без всякой ретуши сохранены и коймы с белыми оттяжками вокруг картин.
Таким образом, поправлялись лишь только те места стенописи, сравнительно незначительные, где краски были совсем утрачены, т. е. выпадки старой краски до грунта, царапины; причем эти поправки производились осторожно, чтобы не тронуть мест сохранившейся близлежащей краски древней росписи. Эти небольшие «штопки» делались нейтральным тоном так, что на расстоянии аршина от стены были уже не заметны.
Что же касается изображений тела и ликов стенописи, то они остались совершенно неприкосновенны новыми даже незначительными поправками, и их очистка была произведена с еще большими осторожностями: не везде удалялась осевшая грязь в ямочки фрески, которая в настоящее время обратилась в своеобразное очень крепкое пятнышко, весьма трудно удалимое без риска снять слой краски, особенно же нежные слои лессировок. Поэтому, ради сохранения возможной неприкосновенности росписи, явилась необходимость эти маленькие пятна не трогать, тем более, что они не только не безобразят изображения, но придают им даже интересную патину времени.
Так как общая сохранность росписи Троицкого собора до реставрации была очень хорошая, краски в большинстве случаев очень крепкие, за исключением стирающегося бархатистого синего фона, написанного на чернильной подготовке, то вопрос о закреплении фресок проведен был также с большой осмотрительностью, ввиду того, что, вводя в древнюю стенопись укрепляющие составы, мы не можем быть уверенными в безвредности их действия на древние краски. Введение укрепляющих составов особенно отпадало в большей части росписи, которая, простояв около 250 лет, сохранилась в полном блеске красок и настолько крепкой, что при сделанных пробах совершенно не поддавалась смыванию. В силу чего укрепления красок древней стенописи потребовались и явились частичными, и только в слабых ее местах, сравнительно немногих.
283


Приложения
Теперь позвольте сказать несколько слов о художественной стороне ипатиевских росписей. Я не стану останавливаться на описании иконографического содержания росписи собора. На стенах собора воплощен в красивые образы последовательный рассказ ветхозаветных и новозаветных событий. На столбах единоличные фигуры святых, мучеников, князей и царей; наряду с ними иконографический интерес дополняется двумя портретами царей Михаила Федоровича и Алексея Михайловича в нимбах. Из иконографических особенностей росписи можно отметить изображение на северной стене в первом ярусе аллегорического рассказа: «Песнь песней».
Вообще роспись Троицкого собора отличается сложностью и разнообразием сюжетов, покрывающих как бы узорным ковром все внутренние поверхности храма, все стены, столбы, своды, арки, откосы окон, апсиды.
Кто бывал под сводами Троицкого собора, тот хорошо знает то непередаваемое впечатление сказочной роскоши, которое производит обилие стенописи. Вы захвачены общим творческим замыслом и долго не можете оторвать ваших взоров от цветистых стен, уходящих на большую высоту. Долго дивишься тонкому пониманию декорации стены и звучности общего тона.
Разбираясь подробнее в росписи, мы видим, что изограф, заботясь об общем декоративном впечатлении, в то же время не поступался изобразительными началами и с большим мастерством и тщательностью выписывал и рисовал ничтожные мелочи, каждый отдельный орнамент и завиток. Любовность исполнения умилительна.
Это не та эскизная декоративность и упрощенность форм, которую видим еще в росписях 14 и 15 веков, а стенопись удивительно тщательная, доведенная до высокого совершенства в мелочах. Здесь всегда удивляет нас эта выработанность, окончательная завершенность. Но эта законченность никогда не производит впечатления сухости, наоборот, общее впечатление всей стенописи показывает удивительное чувство меры. Это общее стремление к равновесию композиций, гармонии линий и красок буквально изумляет.
Обращаясь к краскам стенописи в собственном смысле слова, надо сказать, что декоративное чувство художника тонко справлялось здесь без лишней много- цветности, мы видим всего лишь несколько определенных красок, и при той колоссальной узорности стен нет излишней пестроты. По всей стенописи проходит певучий ясный ритм, звучная гамма красок.
В композиции многих сюжетов мы видим большую смелость: изограф не боится сложных сцен, группировок массы фигур и смело вводит новые не обязательные по преданиям фигуры. Русские изографы 17 века смелым творческим полетом развивают догматические предания. Вполне понятно, чтобы расписать огромные площади церквей, иконописцам естественно приходилось развивать и дополнять обычные уже принятые иконографические сюжеты. Конечно о точном копировании по «переводам» и «подлинникам» не может быть и речи. Русские художники и изографы 17 века создают новые, вполне самостоятельные творческие композиции. В стенопись вводится значительное разнообразие тем. Очень интересно отметить
284


Приложение 3
введение в стенописи сложных бытовых сцен, причем в трактовке сюжетов вы видите всегда знакомую Русь, опоэтизированную художественным замыслом.
Оканчиваю краткое сообщение; в стенописи Ипатиевского монастыря мы не можем не видеть венчанных гением художников, проникновенных в своем артистическом творчестве, создавших свой великий определенный стиль, ярко национальный, стиль далекий от стремлений к реализму и натурализму и столь прекрасный в своей условности.
Теперь после реставрации эта стенопись в сущности действительно осталась неприкосновенной новыми поправками и по-прежнему производит глубокое впечатление неподдельной и высокохудожественной старины.
Троицкий собор в С.-Петербурге8
В то время, когда у русского общества все более и более растет сознание необходимости сохранения памятников родной старины, когда заботливо начинают охранять небольшие церковки, заброшенные где-либо в глуши провинции, у нас на глазах, в центре столицы, обречена на уничтожение Святыня «Санкт Питер Бурха», реликвия, связанная с именем Петра Великого.
Как ни чудовищно невероятным кажется факт, но деревянный Троицко-Петровский Собор последние годы упорно стремятся стереть с лица земли. Еще в 1903 г. в Городской Думе поднимается вопрос о постройке каменного Собора на месте деревянного Троицкого. В декабре 1912 года возбуждает ходатайство Высокопреосвященный Митрополит Петербургский Владимир о разрешении образовать Комитет по сооружению нового Собора на месте старого. Наконец, через два месяца (в феврале 1913 г.) древний Троицкий Собор неожиданно обгорел. Конечно, столь небрежное отношение к такому исключительному памятнику старины не может иметь никаких оправданий; преступно допускать неисправность печи, когда мы имеем все усовершенствованные системы отопления.
Дальнейшая судьба Троицкого Собора после теперешнего пожара еще более удивительна. Собор потерпел от огня значительно меньше, чем от небрежности или, возможно, преднамеренности лиц, обязанных его охранять. Сначала все были уверены, что собор развалится при наступлении оттепели, но так как этого не случилось и стены обгорелого Собора крепко стояли, то просто стали помогать разрушению. При этом, несмотря на весьма энергичные требования Императорской Археологической Комиссии необходимости охраны, Собор не только не охраняется, но, кажется будто даже начата фактическая разборка.
В настоящее время организована комиссия по сооружению нового громадного каменного собора на месте исторической Святыни. Комиссия, в составе которой
8 	МилеевД. В. Троицкий собор в С.-Петербурге// Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 9. С. 105-109.
285


Приложения
нет ни одного художника или архитектора, не говоря уже о представителях художественных обществ, уже заказала проект нового собора случайно намеченным пяти архитекторам. При этом Комиссия не пожелала даже сохранить память о Петре Великом, задав обработку проекта во Владимиро-Суздальском стиле.
Все точно забыли о том громадном историческом и художественном значении, какое имеет для всей России это место. Не хотят не только считаться с народной святыней, но не хотят так же считаться с красотой всей Троицкой площади. На этом месте каменный собор во Владимиро-Суздальском стиле менее всего допустим. Это будет нарушение всего цельного художественного облика Троицкой площади, с окружающими ее высокохудожественными памятниками старины, как Петропавловский собор, крепость, Петровские ворота.
На съездах зодчих и художников, кажется, достаточно ясно был освещен вопрос о сохранении художественного облика городов. Важно не только сохранить старину, но, создавая новое, нужно не разрушать общей гармонии. Казалось бы, наши собственные деятели должны ясно понимать, что Троицкая площадь с ее небольшим деревянным собором имеет особую прелесть, свой особый стиль прошлого Петровского времени. И этот-то стиль, дающий красоту этой площади, мы и должны любовно оберегать, и все новые застройки здесь обязаны проводить обдуманно и осторожно, только так можно сохранить художественный ансамбль этого уголка старого Петербурга.
Если желание строить большой собор непреодолимо, то вопрос о стиле проектируемого храма, как и вопрос о месте его постройки, чрезвычайно важен и требует всесторонней оценки. Можно, не нарушая святых седин, не нарушая красоты всей площади, строить собор на новом месте в гармонии с окружающими свидетелями эпохи Петра Великого.
Троицкая площадь с ее небольшим деревянным собором — это колыбель нашей столицы, отсюда потекла ее жизнь. Вот печальное совпадение, как раз теперь должно праздновать двухсотлетие, когда маленький деревянный Троицкий храм получил значение первенствующего кафедрального собора новой столицы. Это было в 1714 г. 30-го мая, когда по случаю постройки собора Петропавловской крепости в Троицком соборе стали отправлять в присутствии Петра Великого все торжественные богослужения. В соборе праздновались все замечательнейшие события, которыми богата была вторая половина царствования; Петр Великий часто любил здесь молиться и питал к Троицкому собору особую любовь. Конечно, неизбежно усердием Петра Великого этот деревянный храм начинает обстраиваться и украшаться. В это время собор был расширен с северной и южной сторон пристройкой приделов, а с западной — обширной трапезы, над которой была построена колокольня с открытыми арками. С западной стороны трапезной, где был главный вход в собор с Троицкой площади, приделано большое крыльцо, получившее название «красного крыльца», с которого публично объявлялись царские повеления.
286


Приложение 3
На колокольне собора, по повелению государя, были утверждены взятые из Москвы с Сухаревой башни «ординарные» часы с курантами, игравшие через каждые четверть часа, на колокольне также был повешен для благовеста большой шведский колокол, взятый в числе трофеев в 1713 году. Более подробных сведений о соборе, построенном Петром Великим, к сожалению, не сохранилось, как не сохранились точные рисунки его планов и фасадов. Из дневника современника, иностранца Бергольца, который был в С.-Петербурге в 1724 году, можно заключить, что Троицкий собор был в то время лучшим церковный сооружением. По его словам, между деревянными церквами С.-Петербурга самая красивая была церковь Святой Троицы, находящаяся по ту сторону реки, у зданий коллегий, деревянная с широкой открытой колокольней, на которой много колоколов и куранты.
В таком виде Троицкий собор существовал до времен Елизаветы Петровны, когда пришел в крайнюю ветхость и требовал большого ремонта. Храм к тому времени настолько обветшал, что в нем прекращено было богослужение, и вся утварь по распоряжению духовного начальства была в 742 году из него вынесена на хранение в синодальные палаты1.
Императрица Елизавета Петровна в начале своего царствования обратила внимание на печальное положение Троицкого собора и продолжала к нему любовь и попечение своего родителя. Указом от 9 февраля 1743 года государыня приказала ветхое здание собора разобрать и на прежнем фундаменте восстановить новое, во всем согласно с прежним планом, «без всякой перемены». Постройка продолжалась три года, и 17 мая 1746 года, в праздник Святой Троицы, в присутствии самой государыни, главный престол этого восстановленного храма был торжественно освящен. Иконостас и прочая утварь в новом соборе были собраны прежние.
Но этот восстановленный собор простоял недолго. В 1750 году 27 марта он сгорел2. Главный иконостас, паникадило, часы на колокольне, так же как и колокола погибли в пожаре; удалось спасти только более легкие и ценные вещи, как-то: антиминс, иконостас придела Харитония, ценную и древнюю утварь и предметы трудов Петра Великого, которые все были опять положены на хранение в синодальном доме. Но императрица Елизавета Петровна не могла допустить уничтожения этого собора и вскоре же изъявила свою волю о восстановлении вновь погоревшего храма. Исполнение этой воли было возложено на канцелярию строений города. По докладу генерал-лейтенанта Фермора императрица 14 июля 1752 г. «повелела: церковь, разобранную в летнем ее доме, перевести на Петербургский остров и поставить на погорелом месте Троицкого Собора». Таким образом был восстановлен деревянный храм и 1756 году освящен. Императрица Елизавета Петровна показала при этом свое усердие к новосозданному собору, пожертвовав в него напрестольную сень, вышитую, по преданию, ею собственноручно золотом по малиновому бархату3.
В благочестивое время императрицы Елизаветы, конечно, сумели бы поставить вместо деревянной церкви новый храм каких угодно размеров, имея таких хуцожников-строителей как Растрелли, но, мы знаем, тогда решительно уклонились
287


Приложения
от соблазна видеть новый большой собор и в память в назидание потомкам восстановили храм, подобный первому, сооруженному Петром Великим. Он явился для нас таким же живым памятником Петру Великому и реальным непрерывным напоминанием о его подвиге.
Из дальнейшей истории известно, как благоговейно чтили деревянный Троицкий собор в продолжение всего долгого периода его существования.
В последующих царствованиях Дома Романовых деревянному Троицкому собору оказывалось всегда особое внимание и заботы о поддержании его в прежнем виде. Как пример такого внимания к Троицкому собору в царствование императора Александра I может служить следующий случай. Приехав в июле 1814 года в Троицкий собор, государь Александр I заметил новые серебряные венчики на местных иконах Спасителя и Божией Матери, приказал немедленно снять их, объявив при этом свою волю, чтобы на будущее время никогда не возлагали металлических риз на образа иконостаса, и чтобы деревянный Троицкий собор навсегда сохранялся в первоначальном его виде.
Затем уже в семидесятых годах вновь с высоты престола повторяется также забота о сохранении собора4. Император Александр И-ой по случаю его ремонта выразил непременную волю, чтобы исправление собора было произведено, нисколько не отступая от первоначального его вида, и чтобы собор навсегда оставался деревянным.
Эта непременная воля императоров сохранить навсегда Троицкий собор деревянным глубоко знаменательна. Вид небольшой деревянной церкви действительно всегда может служить прямым напоминанием о Царе, заслужившем название ВЕЛИКОГО. Этот скромный храм всегда воскрешает перед нами те моменты трудного времени Руси, когда каждый алтын денег был нужен до крайности для неотложных других надобностей новой столицы, оплота и надежды государства. Эти мудрые заветы сохранить навсегда деревянным Троицкий собор мы должны помнить и энергично требовать восстановления этого драгоценного для нас памятника Петровской старины в прежнем виде. Требование реставрации должно быть тем более твердым и настойчивым, что пожар собственно, мы видим, нанес собору незначительные повреждения, которые очень легко могут быть восстановлены. Вполне сохранились все стены собора со всей их детальной обработкой, наличниками, пилястрами, колоннами и капителями. Сохранилась даже часть крыши, по которой можно в точности восстановить всю прежнюю ее форму. Хорошо сохранилась алтарная часть храма и все внутреннее убранство. Таким образом для всех должна быть совершенно ясна возможность точного восстановления собора в прежнем виде. И грубое посягательство на сломку древней святыни безусловно явится актом вопиющего вандализма, который будет занесен в историю. Необходимо помнить, что деревянный Троицкий собор служит не одному причту, не одному Петербургу — это достояние всей России. Вид деревянного собора помещается в народных хрестоматиях как символ современной Русской империи. Мы
288


Приложение 3
не можем проститься с этим храмом, хотя бы это кому-нибудь и могло доставить удовольствие.
Уничтожение деревянного Троицкого собора недопустимо и не может иметь никаких оправданий, погибает вековой свидетель забот царствующего Дома Романовых.
1 Дело арх. консистории № 2299.
2 Дело арх. консистории 1750, № 3460.
3 В. А. Платонович. Описание Троицко-Петров, собора. 1890 г. СПБ.
4 Там же.
Вклад Д. В. Милеева в работу реставрационных заседаний ИАК
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
7 ноября 1907 г.
Богояв¬
ленская
церковь
Вологодская губ., Вельский у., с. Орловское
О прочности сруба церкви и отсутствии угрозы целости здания
№26
7 ноября 1907 г.
Петропав¬
ловская
церковь
Вологодская губ., Сольвы- чегодский у., с. Пучуга
Сведения о церкви
№26
5 декабря 1907 г.
Спасо-Пре- ображен- ский собор
Холмогоры
Заявление об опасной трещине на южной стене здания
№26
Каменный дом Дерга- ловых
Ярославская губ., Романов- Борисоглебск
Снимки Д. В. Милеева 1905 г.
№26
30 января 1908 г.
Колокольня
Архангельская губ., Холмогорский у., с. Чухче- немско-Ильин- ское
Заявление о необходимости ремонта колокольни
№28
24 сентября 1908 г.
Богородицкая церковь
Вологодская губ., Тотемский у., с. Верховское
Снимки с Верховской церкви, ремонтированной по указаниям ИАК и чертежам Д. В. Милеева
№31
289


Приложения
Продолжение
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
24 сентября 1908 г.
Ильинская
церковь
Вологодская губ., То- темский у., с. Ильинское- Поцкое
Снимки с Ильинской Поцкой церкви, ремонтированной по указаниям ИАК и чертежам Д. В. Милеева
№31
14 января 1909 г.
Никола¬
евская
церковь
Новгородская губ., Кирилловский у., с. Свид- ское
Архитектурные чертежи и снимки церкви, исполненные в 1906 г. Д. В. Милеевым. О необходимости нового изучения. О возможности разрешения ремонта без разборки и с сохранением всех архитектурных форм
№32
8 апреля 1909 г.
Деревянная
церковь
Олонецкая губ., Вытегорский у., с. Чурилово
Снимок церкви
№32
23 февраля 1911 г.
Успенская
Боровская
церковь
Архангельск
Заявление о необходимости геологического исследования берега не только бурением, но и траншеями
№41
23 февраля 1911 г
Деревянный храм
Костромская губ., Галич- ский у., пог. Чуд- цы
Указание на необходимость сохранения наличников
№41
28 ноября 1911 г
Троицкая
деревянная
церковь
Олонецкая губ., Каргополь- ский у., с. Ел- гомское
Архитектурные чертежи и снимки церкви
№44
28 ноября 1911 г
Успенская
Боровская
церковь
Архангельск
Доложен отчет Д. В. Милеева об исследованиях колокольни
№44
25 января 1912 г.
Деревянная
церковь
Олонецкая губ., Повенецкий у., Челмужский приход
Решение о командировке Д. В. Милеева
№46
290


Приложение 3
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
18 апреля 1912 г.
Ворота в ограде Успенского собора
Кострома
Доложено письмо Д. В. Милеева к П. П. Покрышкину о необходимости укрепления фундамента
№46
24 октября 1912 г.
Богоявленский собор
Кострома
Разрешена очистка фресок под наблюдением Д. В. Милеева
№48
24 октября 1912 г.
церкви
Ильи
Пророка,
Николо-
Мокринская
и Иоанна
Предтечи
Ярославль
Мнение архитектора- художника Д. В. Милеева о разрешении снятия копий фресок при условии прочерчивания мягкою кистью и крепления калек с помощью воска
№48
28 ноября 1912 г.
Золотые
ворота
Киев
Решение просить Д. В. Милеева произвести подробный осмотр Золотых ворот и дать заключение о способе ремонта
№48
17 января 1913 г.
Замок князей Острож- ских
Волынская губ., г. Острог
Решение о командировке П. П. Покрышкина и Д. В. Милеева в г. Острог для предварительного изучения замка и составления общих предположений о приспособлении его для нужд Братства
№50
17 января 1913 г.
Николаевский собор
Рязанская губ., г. Зарайск
Замечание о том, что предположенный ремонт колокольни по правилу должен изменить ее профиль; о достаточности вычинки стен и вытягивания карнизов старым приемом
№50
291


Приложения
Продолжение
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
17 января 1913 г.
Преоб¬
раженская
церковь
Ярославская губ., Ростовской у., с. Никольское в Горах
Решительное высказывание против проектируемого железобетонного потолка и против расширения арки
№50
17 января 1913 г.
Воскресенский собор
Владимирская губ., г. Шуя
Высказывание против проекта перестройки, которая равносильна устройству нового храма
№50
7 февраля 1913 г.
Александре-Анто- ниновская церковь
Костромской у., с. Селище
Заключение о значении церкви и ее ограды
№50
4 апреля 1913 г.
Романовские палаты
Кострома
Доложено отношение Д. В. Милеева о требовании Московского дворцового управления закладки кирпичом на цементе пяти дверных пролетов, в целях приспособления палат для ризницы
№50
4 апреля 1913 г.
Николаевская на Пупышах церковь
Москва
Доклад П. П. Покрышкина о совместном с Д. В. Милеевым осмотре церкви и заключение о предположенном ремонте
№50
2 мая 1913 г.
Успенский
собор
Кострома
Сообщение о работах по подводке нового фундамента под ворота
№50
10 октября 1913 г.
Церковь Св.
Димитрия
Солунского
Новгородская губ., Белозерский у., с. Та- нищи
Высказывание об отсутствии необходимости серьезного ремонта
№52
17 октября 1913 г.
Воскре¬
сенская
церковь
С.-Петербургская губ., Лужский у., пог. Передольский
Решение о командировке Д. В. Милеева для осмотра церкви
№52
292


Приложение 3
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
17 октября 1913 г.
Воскресенский собор
Вятка
Высказывание о том, что предполагаемая простая обработка пролетов не соответствует общей декорации храма
№52
17 октября 1913 г.
Деревянная
церковь
Пензенская губ., Наровчатский у., с. Засечное
Высказывание о нежелательности разрешения разборки церквей без исследования
№52
7 ноября 1913 г.
Георги¬
евская
церковь
Олонецкая губ., Лодейнополь- ский у., Шемен- ский приход
Доклад архитектора Д. В. Милеева, осмотревшего церковь
№52
7 ноября 1913 г.
Деревянная
церковь
Архангельская губ., Пинеж- ский у., Мало- немнюжский приход
Доклад Д. В. Милеева о возможности сохранить церковь малым ремонтом
№52
7 ноября 1913 г.
Спасская
церковь
Вятская губ., Слободский у., с. Вобловицы (Полом)
Замечание о том, что по проекту расширение производится за счет старых стен и с застройкой старых фасадов
№52
7 ноября 1913 г.
Колокольня Воскресенской церкви
С.-Петербургская губ., Лужский у., пог. Передоль- ский
Доложен отчет Д. В. Милеева об осмотре колокольни и заключение, что она может быть легко упрочена укреплением фундамента
№52
28 ноября 1913 г.
Братский
корпус
Московская губ., Звенигородский у., Воскресенский Ново- Иерусалимский монастырь
Категорическое высказывание против проекта ремонта
№52
293


Приложения
Продолжение
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
28 ноября 1913 г.
Сретенская
церковь
Вятская губ., Котельнический у., с. Арбаж
Мнение по поводу поднятия свода
№52
28 ноября 1913 г.
Здание
Дворянской
пожарной
части
Воронеж
Мнение в пользу сохранения старого здания
№52
12 декабря 1913 г.
Воскресенский собор
Вятка
Мнение против проекта перестройки
№52
12 декабря 1913 г.
Деревянная
церковь
Псковская губ., Холмский у., пог. Вельков
Замечание об архитектурных достоинствах памятника
№52
20 февраля 1914 г.
Замок
Виленская губ., г. Троки
Об отсутствии нужды в разборке ворот
№55
20 февраля 1914 г.
Церкви Св. Духа и Дмитриевская
Смоленская губ., г. Дорогобуж
О необходимости надзора за мастерами для проведения надлежащего ремонта
№55
20 февраля 1914 г.
Часовня
Пермская губ., Чердынский у., с. Ныроб
Предложение о сохранении старых форм в часовне
№55
13 марта 1914 г.
Николаевская Глинковская церковь
Вологда
Об архитектурных формах церкви
№55
13 марта 1914 г.
Церковь
Новгородская губ., Устюжский у., с. Ильинское- Слезкино
Мнение против устройства проектируемых столбов, которые «повредят своду, так как при дальнейшем оседании опор будут способствовать увеличению трещин в арке»
№55
13 марта 1914 г.
Иоанно-Бо-
гословская
церковь
Коломна
Мнение в защиту живописи храма
№55
294


Приложение 3
Заседание
Памятник
Местоположение
Сообщение
ИИАК
13 марта 1914 г.
Успенская
церковь
Лифляндская губ., г. Юрьев
Мнение в защиту памятника: «предполагаемое расширение, связанное с порчею памятника, есть лишь полумера; все равно придется строить со временем новую большую церковь»
№55
17 апреля 1914 г.
Церковь
Новгородская губ., Устюжен- ский у., с. Мало- восновское
Замечание о том, что западная часть храма не исследована, и в ней возможны наслоения различного времени
№55
8 мая 1914 г.
Покровская башня Кремля
Новгород
Мнение в защиту деревянных пристроек со стороны Кремля
№55
8 мая 1914 г.
Воскре¬
сенский
Ново-Иеру-
салимский
монастырь
Московская губ.
Указание на то, что башня не связана со зданием
№55
8 мая 1914 г.
Главное здание Императорского Историко-филологического института
С.-Петербург
Сообщение П. П. Покрышкина и Д. В. Милеева об осмотре здания
№55
8 мая 1914 г.
Деревянная
церковь
Гродненская губ., Бельский у., с. Пухлы
Мнение о состоянии храма
№55


Приложение 4
СПИСОК ОБМЕРНЫХ ЧЕРТЕЖЕЙ, ВЫПОЛНЕННЫХ Д. В. МИЛЕЕВЫМ В 1905-1906 гг. (по материалам НИМ РАХ, НА ИИМК РАН и публикациям)
Вологодская губ.
Церковь .Петра и Павла вПучуге
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4277. Опубл.: ИИАК. 1908. Вып. 26. С. 47. Рис. 38; ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 35. Рис. 39; РДЗ. Рис. 219.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4278. Опубл.: ИИАК. 1908. Вып.26. С. 47. Рис. 38; ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 36. Рис. 40; РДЗ. Рис. 218.
Вид интерьера (деталь со столбом в церкви). НИМ РАХ. А 4279. Опубл.: РДЗ. Рис. 225.
Вид интерьера (деталь со столбом в трапезной). НИМ РАХ. А 4280. Опубл.: РДЗ. Рис. 221.
Обмер двойного алтарного окна. НИМ РАХ. А 4281. Опубл.: РДЗ. Рис. 222. Обмер окна алтаря. НИМ РАХ. А 4282.
Обмер окна. НИМ РАХ. А 4283. Опубл.: РДЗ. Рис. 223.
Вид трапезной (акварель). НИМ РАХ. А 4284.
Резной подсвечник. НИМ РАХ. А 4285.
Церковь Евдомско-Введенского прихода
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4287. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30948. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 30. Рис. 31.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4288. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30949. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 30. Рис. 32.
Портал (раскрашенный чертеж). НИМ РАХ. А 4289.
Дмитриевская9 церковь в Верхне-Уфтюгском погосте
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4290. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30955. Опубл.: РДЗ. Рис. 237.
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4291. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30947. Опубл.: РДЗ. Рис. 238.
Церковь Рождества Богородицы в с. Верховье
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4298.
Продольный разрез. НИМ РАХ. А 4299. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 48. Рис. 49.
9 	Подписи на1 чертежах Д. В. Милеева «Троицкая церковь» неверны.
296


Приложение 4
Планы. НИМ РАХ. А 4300.
Обмер окна. НИМ РАХ. А 4329.
Обмер окна. НИМ РАХ. А 4330.
Рисунок подсвечника. НИМ РАХ. А 4331.
Ильинская церковь в Поцком приходе
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4312.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4313. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 51. Рис. 53 (в публикации ошибочно подписан Георгиевской церковью в Илезе).
Афанасьевская церковь в с. Верхняя Кокшеньга
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4323. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 45. Рис. 46; РДЗ. Рис. 368.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4324. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 45. Рис. 45; РДЗ. Рис. 369.
Рисунок подсвечника. НИМ РАХ. А 4325.
Троицкая церковь в с. Долговицы
Обмер подсвечника. НИМ РАХ. А 4348.
Церковь Георгия в Илезе
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4326. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 51. Рис. 52.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4327. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 57. Рис. 60 (в публикации подписан ошибочно Ильинской Поцкой церковью). Обмер столба трапезной. НИМ РАХ. А 4328.
Троицкая церковь в с. Шебенга
Обмер портала. НИМ РАХ. А 4340.
Обмер столба. НИМ РАХ. А 4341.
Быв. Маркушевский монастырь
План «Святых ворот». НИМ РАХ. А 4343. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30936. Фасад «Святых ворог». НИМ РАХ. А 4344. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30936. Опубл.: ИИАК. 1916. Вып. 61. С. 55. Рис. 56; РДЗ. Рис. 149.
Рисунок подсвечника. НИМ РАХ. А 4347.
Изба в с. Брусенец
Фасад (акварель). НИМ РАХ. А 4332. Опубл.: РДЗ. Рис. 26.
Фасад (продольный). НИМ РАХ. А 4333. Опубл.: Милеев 19112° С. 45; РДЗ. Рис. 27.  1010 	Милеев Д. В. Деревянное строительство русского севера // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911.
297


Приложения
Фасад (поперечный). Опубл.: Милеев 1911. С. 45.
Два разреза с видами интерьера. НИМ РАХ. А 4334. Опубл.: Милеев 1911. С. 45 (один из двух); РДЗ. Рис. ЗО-ЗОа.
План. НИМ РАХ. А 4335. Опубл.: РДЗ. Рис. 29.
Ракурсный рисунок. НИМ РАХ. А 4336. Опубл.: Милеев 1911. С. 43. Перспективный вид интерьера. НИМ РАХ. А 4351. Опубл.: Милеев 1911. С. 45; РДЗ. Рис. 31.
Другие избы Вологодской губернии
Обмер окна избы с. Маркушевского. НИМ РАХ. А 4349.
Вид интерьера избы в с. Пучуга. НИМ РАХ. А 4335.
Обмер окна избы в с. Пучуга. НИМ РАХ. А 4357. Опубл.: РДЗ. Рис. 50.
Обмер окна избы в с. Пучуга. НИМ РАХ. А 4359.
Обмер окна в дер. Дулово. НИМ РАХ. А 4358.
Обмер окна избы в дер. Исаковской. НИМ РАХ. А 4360.
Рисунок хлебных амбаров в Вологодской губернии. НИМ РАХ. А 4350. Обмер деталей отделки печей в избах Вологодской губернии. НИМ РАХ. А 4352. Частично опубл.: Ежегодник Общества архитекторов-художников. СПб., 1913. Вып. 8. С. 139.
То же. НИМ РАХ. А 4353.
То же. НИМ РАХ. А 4354. Частично опубл.: Ежегодник Общества архитекторов-художников. СПб., 1913. Вып. 8. С. 139.
Обмеры (разрезы) окон в бревенчатых избах. НИМ РАХ. А 4355.
Олонецкая губ.
Никольская церковь в с. Сойгинцы (Согиницы)
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4264. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30951. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 146. Рис. 87 (только план); РДЗ. Рис. 285.
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4265. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30950. Опубл.: ИИАК. Вып. 57. 1915. С. 146. Рис. 86; РДЗ. Рис. 284.
Обмер столба. НИМ РАХ. А 4339. Опубл.: РДЗ. Рис. 287.
Ограда церкви Флора и Лавра в Мегреге
Фасад, план и разрез. НИМ РАХ. А 4286. Опубл.: РДЗ. Рис. 146.
Троицкая церковь в Елгомском приходе
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4269. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30938, IV 1395. Опубл.: ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 147. Рис. 25-26; РДЗ. Рис. 175.
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4270. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30937, IV 1393. Опубл.: ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 146. Рис. 23.
298


Приложение 4
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4271. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30939, IV1394. Опубл.: ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 146. Рис. 22; РДЗ. Рис. 174.
Церковь Богоявления в Елгомском приходе
Северный фасад. НИМ РАХ. А 4292. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30943. Опубл.: ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 143. Рис. 18; РДЗ. Рис. 170.
Западный фасад. НИМ РАХ. А 4293. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30944. Опубл.: ИИАК 1914. Вып. 52. С. 144. Рис. 20; РДЗ. Рис. 172.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4294. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30945. Опубл.: ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 143. Рис. 19 (план); РДЗ. Рис. 171.
Церковь Петра и Павла (Богоявления) в Челмуже (Челмужах)
Северный фасад. НИМ РАХ. А 4295. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 171. Рис. 118; РДЗ. Рис. 230.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4296. ФО НА ИИМК РАН. Her. IV1397. Опубл.: РДЗ. Рис. 231.
Обмер киота (акварель). НИМ РАХ. А 4297.
Церковь Александра Свирского в Космозеро
Южный фасад, продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4306. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 155. Рис. 102-103.
Успенская церковь в Кондопоге
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4317. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 156. Рис. 101; РДЗ. Рис. 273.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4318. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 155. Рис. 99 (только план); РДЗ. Рис. 272 и 272а.
Обмер столба. НИМ РАХ. А 4319.
Вид (акварель). НИМ РАХ. А 4320. ФО НА ИИМК РАН. 0.472.1257. Her. II 97605. Опубл.: ИИАК. 1915. Вып. 57. С. 156. Рис. 100.
Рисунок окна. НИМ РАХ. А 4321.
Внутренний вид части трапезной (акварель). НИМ РАХ. А 4322.
Церковь Зосима и Савватия в с. Чурилове
Линейный чертеж вида и разреза портала. НИМ РАХ. А 4338.
Архангельская губ.
Церковь Воскресения в Селецком приходе
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4266. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30941. Опубл.: РДЗ. Рис. 306.
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4267. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30940. Опубл.: РДЗ. Рис. 307.
299


Приложения
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4268. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30942. Опубл.: РДЗ. Рис. 305.
Осиновский приход
Введенская церковь. Западный фасад. НИМ РАХ. А 4314. Опубл.: РДЗ. Рис. 180. Введенская церковь. Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4315. Опубл.: РДЗ. Рис. 179.
Введенская церковь. Обмер двери. НИМ РАХ. А 4316. Опубл.: РДЗ. Рис. 181. Ворота и ограда. Фасад и план. НИМ РАХ. А 4301.
Никольская церковь с. Панилово
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4302. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30957. Опубл.: РДЗ. Рис. 196.
Западный фасад. НИМ РАХ. А 4303. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30956. Опубл.: РДЗ. Рис. 194.
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4304. Опубл.: РДЗ. Рис. 197.
Рисунок окна. НИМ РАХ. А 4305. Опубл.: РДЗ. Рис. 195.
Схема врубки бочки. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30936.
Ильинская церковь Чухченемского прихода (<в с. Чухчерьма)
Западный фасад. НИМ РАХ. А 4307. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30953. Опубл.: РДЗ. Рис. 398.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4308. ФО НА ИИМК РАН. Her. II30952. Опубл. : РДЗ. Рис. 399а.
Обмер портала. НИМ РАХ. А 4309. ФО НА ИИМК РАН. Q.248.56. Опубл.: РДЗ. Рис. 402.
План и фасад колокольни. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30946. Николо-Карельский монастырь
Обмер части ограды. Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4345. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30954. Опубл.: РДЗ. Рис. 144.
Обмер части ограды. Фасад. НИМ РАХ. А 4346. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 30955. Опубл.: РДЗ. Рис. 143.
Церковь Флора и Лавра в Ростовском приходе
Южный фасад. НИМ РАХ. А 4274. ФО НА ИИМК РАН. Q248.216.
Северный фасад. НИМ РАХ. А 4275. ФО НА ИИМК РАН. Q248.214. Опубл.: РДЗ. Рис. 243.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4276. ФО НА ИИМК РАН. Q248.213. Опубл.: РДЗ. Рис. 242.
Обмер столика (акварель). НИМ РАХ. А 4337.
Церковь Рождества Богородицы в Заостровском приходе
Обмер резного портала. НИМ РАХ. А 4342. ФО НА ИИМК РАН. Q248.196.
300


Приложение 4
Избы Архангельской губ.
Внутренний вид избы в с. Кургоминском (акварель). НИМ РАХ. А 4356. Опубл.: Ежегодник Общества архитекторов-художников. СПб., 1913. Вып. 8. С. 139.
Обмер окна избы в с. Яковлевском. НИМ РАХ. А 4361. ФО НА ИИМК РАН. Q.248.184. Опубл.: РДЗ. Рис. 52.
Новгородская губ.
Николаевская Свидская церковь
Восточный фасад. НИМ РАХ. А 4272. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 29836. Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4273. Опубл.: РДЗ. Рис. 303.
Костромская губ.
Церковь Преображения в с. Спас-Вежи
Северный фасад. НИМ РАХ. А 4310. Опубл.: РДЗ. Рис. 159.
Продольный разрез и план. НИМ РАХ. А 4311. Опубл.: РДЗ. Рис. 160-161.


Приложение 5
ОТЧЕТ ОБ ОБСЛЕДОВАНИИ УСПЕНСКОЙ БОРОВСКОЙ ЦЕРКВИ В АРХАНГЕЛЬСКЕ
Технический осмотр и обследование колокольни Успенской Боровской церкви в г. Архангельске, произведенный архитектором Д. Милеевым 12,13,14,15,16 и 17 октября 1911 года (РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.
Оп. 1907 г. Д. 144. Л. 47-57)
Главное внимание мною было обращено на определение причин, вызвавших наблюдаемый уклон колокольни к юго-западу, для чего было произведено исследование фундамента колокольни в двух ямах, параллельно с исследованием грунта и культурных наслоений; обследование кирпичной кладки колокольни и трещин. Затем произведен подробный обмер колокольни, позволяющий судить об уклоне стен.
В конструктивном отношении колокольня представляет из себя нижнее квадратное основание-четверик, на который поставлено два восьмерика, причем переход стен четверика в кладку восьмерика исполнено на деревянных досках, заложенных в кладку углов четверика. Эти доски находятся в достаточной сохранности, хотя прилегающие к ним нижние ряды кирпичной кладки восьмерика заметно отсели, дав небольшие горизонтальные трещинки. Нижняя часть восьмерика выведена сплошными стенами, имеющими три окна, верхняя часть обработана столбами с пролетами, перекрытыми арочками, стянутыми железными связями, и перекрыты сводом, в котором также заложено 4 железных связи; свод в середине имеет отверстие для прохода во второй восьмерик. Все внутреннее пространство восьмерика разделено на четыре этажа деревянными полами на деревянных балках, заделанных в стены восьмерика. Все этажи колокольни сообщаются деревянными лестницами. В верхней части нижнего восьмерика помещается звон, причем мелкие колокола размещены на железных связях арок, а большой колокол укреплен на деревянных балках (есть колокол, датированный 1761 годом). На свод нижнего восьмерика поставлен второй восьмерик, меньший, имеющий восемь столбов с пролетами, перекрытыми деревянными досками, на которых продолжена кладка восьмерика, в пролетах винтами прикреплены декоративные доски, обделанные в виде тройных арочек.
Во втором восьмерике звона нет и незаметно, чтобы он когда-либо здесь помещался.
Существующее верхнее покрытие колокольни, начиная от второго восьмерика, все срублено из соснового леса, с пропущенным внутри толстым бревном,
302


Приложение 5
укрепленным стропильной системой, хорошо срубленной и местами связанной полосовым железом.
В то время как вся кирпичная масса колокольни представляется значительно уклонившейся к ЗЗЮ, верхняя деревянная часть колокольни установлена вертикально с незначительным уклоном. Хранящиеся в Успенской церкви чертежи колокольни от 1812 г. и 1852 г. указывают на последовавшие изменения верхней деревянной части колокольни. Неизвестно, было ли осуществлено покрытие колокольни по проекту 1812 г., изображенному шпилем, но форма покрытия колокольни, существующая в настоящее время, очевидно, сделана по проекту 1852 г. Несоответствие уклонов верхней деревянной части и нижней кирпичной массы колокольни указывает, что в половине XIX в. колокольня уже имела уклон.
Вся деревянная верхняя часть колокольни вполне хорошо сохранилась.
Осмотр кирпичной кладки восьмериков не обнаружил трещин. Уклон центра верхнего восьмерика по отношению к центру четверика равняется 0,47 саж. Если определить центр тяжести в восьмерике, где помещается звон (план Ш-Ш), то окажется, что он еще не выходит из средней трети основания колокольни.
Колокольня сложена из крупного кирпича размером 0,15 * 0,07 х 0,04 саж., но в кладке встречается и более мелкий кирпич размером 0,11 х 0,05 х 0,026 саж. Нижним своим основанием четвериком колокольня примыкает к стенам трапезной Успенской церкви; с юга и севера к стенам колокольни приложены две кирпичные пристройки — сторожка и канцелярия. Хранящийся в церкви план 1864 г. показывает, что пристройка с юга сделана в этом году. Пристройка с севера, очевидно, также сделана в XIX в. Эти пристройки обезобразили колокольню, испортили наружную обработку северной и южной стен колокольни, где первоначально было по два окна, обработанных кирпичными наличниками и пилястрами. В настоящее время в южной стене колокольни эти два окна заложены и заштукатурены, но вполне очевидны по чуть заметным трещинкам, явившимся вокруг заделки пролета.
У восточного окна южной стены заметна более значительная трещина, идущая от окна вниз к фундаменту.
В северной стене колокольни одно окно заложено, а другое обращено в дверь, ведущую в сторожку; через перемычку этого окна проходит трещина, идущая вверх в восьмерик колокольни.
В западной стене колокольни устроена арочная дверь, через которую входят в колокольню. Эта дверь значительно обезображена переделками, причем подрублены пяты арки и заложены прямоугольные деревянные колоды двери. В плохом состоянии находятся наружные углы западной стены колокольни, в нижних своих частях прилегающие к земле; они значительно выветрились и обвалились. Ввиду осадки колокольни в эту сторону столь плохое состояние этих углов является несомненно опасным. К западной стене колокольни в 1864 г. пристроен деревянный тамбур.
Восточной своей стеной колокольня приложена к западной стене трапезной Успенской церкви, причем во время этой прикладки, очевидно, была сбита часть
303


Приложения
верхнего карниза трапезной. Эта стена колокольни сделана открытой подпружной аркой, стянутой полосовой железной связью; на эту связь была надета в виде хомута или крючка железная связь, укрепленная в стене трапезной церкви.
В декабре 1910 г. эту связь сорвало со связи подпружной арки, связь же подпружной арки несколько погнуло, но она осталась целой. На внутренней стороне подпружной арки заметны небольшие трещинки, идущие продольно по арке и выходящие из мест заложения связи в арку; эти трещины произошли от существующей здесь растягивающей силы, перпендикулярной арке, явившейся благодаря осадке колокольни. На внутренней же стороне подпружной арки заметны небольшие трещины, идущие также продольно по арке, почти параллельно трещинам, упомянутым выше. Этот второй ряд трещин в арке произошел в силу того, что арка четверика колокольни была приложена не вплотную к стене трапезной, а доложена добавочной аркой.
В настоящий момент вся прилегающая стена четверика колокольни отошла от стены трапезной церкви, и между ними образовалась значительная трещина на всем протяжении примыкания колокольни, причем в верхних частях, у замка подпружной арки, ширина этой трещины равняется 0,035 саж. Эта трещина, по рассказам старожилов, очень давняя, и ее постоянно заштукатуривают, но она появляется снова. С 1907 г. эту трещину перестали замазывать, и таким образом разрыв штукатурки в этой трещине показывает ее увеличение с данного времени; величина разрыва штукатурки в верхней части равна 1 1/4 сотки, а на высоте 0,50 саж. от пола величина разрыва штукатурки равна 1/2 сотки. Ясно, что верхняя часть колокольни отходит больше, чем основание. Таким образом является вполне очевидным, что деформация колокольни продолжается и происходит неравномерная ее осадка.
Для исследования состояния фундаментов колокольни были выкопаны две небольшие ямы внутри колокольни. Первая — в ЮВ углу колокольни в месте соединения с трапезной церкви — показала, что под восточной стеной колокольни нет сплошного фундамента, а фундамент имеется только под антом, на который опирается восточная арка четверика колокольни, причем фундамент колокольни приложен к фундаменту трапезной церкви и стена колокольни частью поставлена и на фундамент церкви. Глубина заложения фундамента колокольни оказалась всего лишь 0,55 саж. Фундамент сложен из мелких камней белого известняка, связанных красной глиной; все камни очень мокрые; из лица стены фундамент выступает до 0,14 саж., отвесен и не имеет откосов. Изучение наслоений в этом месте показало, что фундамент залегает главным образом в культурных слоях и только незначительной своей частью положен в верхний слой красной глины, которую можно считать за начало материка. Под фундаментом в этой яме были обнаружены две сваи толщиной около 0,065 саж. и на расстоянии около полуаршина одна от другой. Есть ли еще сваи под толщью фундамента или они имеются только у краев, установить не удалось, так как в яме появилась вода; удар лопаты о сваи показывал значительную их крепость, хотя оболонь заметно опрела. Затем эта яма показала, что южная стена колокольни кирпичной кладкой поставлена непосредственно
304


Приложение 5
на фундамент, угловой же ант, на который опирается подпружная арка, в нижней своей части обработан из белого камня; на фундамент непосредственно положен на извести один ряд белого тесаного камня в виде цоколя, на который положен белый камень, обделанный в виде опрокинутой капители, с волютами, но, к сожалению, обработка камня сильно сбита; верхняя часть совсем деформирована и забелена; нижняя, находящаяся под уровнем современного пола, сохранилась несколько лучше.
В этой же первой яме, в месте соприкасания фундамента колокольни с фундаментом церкви, можно было хорошо видеть ясно выразившуюся здесь осадку колокольни большую, нежели церкви. По отношению к церкви осадка колокольни здесь равна около 0,10 саж.
Вторая яма была взята для исследования' состояния фундамента колокольни, у западной ее стены; эта яма показала, во-первых, что фундамент под западной стеной колокольни идет сплошной, и под дверным ее пролетом фундамент сложен также из белого мелкого камня на связи из глины; глубина заложения также равна 0,55 саж., но вынос его из лица стены меньше, равен лишь 0,04 саж., и не только не имеет откосов, но даже уклонен в сторону стены. Непосредственно на фундаменте в дверном пролете положено 3 ряда кирпичной кладки, которая несколько выпучилась вверх благодаря большой осадке фундамента под стеной близ угла колокольни. Свай под фундаментом здесь не было обнаружено.
В отношении культурных наслоений и глубины залегания красной глины обе ямы были аналогичны. Уровень современного пола колокольни поднят по отношению к уровню времени закладки фундаментов колокольни на 0,32'саж., причем этот современный пол является уже вторым полом и поднят на 0,14 саж. выше уровня первого пола, положенного на насыпной слой глины с строительным щебнем. Уровень поверхности земли времени постройки фундаментов колокольни вполне определенно выразился слоем строительного щебня, выходящего от начала фундаментов; от этого уровня фундамент заложен на глубину 0,55 саж.
Культурные наслоения, существовавшие в этом месте до эпохи постройки колокольни, выразились, во-первых, рядом могил, заложенных в красную материковую глину, местами глубже заложения фундамента; слой засыпи могил представляется мешаной красной глиной, и рвы фундамента врезываются в эти могилы. В местах, не тронутых вырезами могил, определился древнейший уровень поверхности земли. Он выразился тонким (0,04 саж.) слоем чернозема и находится на глубине около 0,50 саж. от уровня современного пола. Под этим слоем чернозема лежит тонкий (0,10 саж.) слой песчаной глины, постепенно и незаметно переходящий в красную глину, которую можно уже считать за материковую; Таким образом, фундамент колокольни, врезываясь в могилы и прорезывая культурный слой чернозема и песчаной глины, оказался заложенным почти в культурных слоях и едва коснулся верха материковой красной глины.
305


Приложения
Изучение наслоений и состояния фундамента объясняют причины явившейся осадки колокольни, из которых главную можно усматривать в слишком слабом и мелко заложенном фундаменте, не соответственном столь большой нагрузке стен колокольни. Что же касается наблюдаемой неравномерной осадки, то причины ее, казалось бы, можно видеть в том, что соприкасающейся стороной к церкви колокольня частью поставлена на фундаменте церкви, в силу чего нагрузка здесь передается на фундамент с большей площадью, представляющей большое сопротивление. Что касается предполагавшегося движения верхних напластований, то во всяком случае, казалось бы, в осадке колокольни они не могли иметь значения уже потому, что видим ряд больших каменных зданий (Мореходное и Техническое училище), расположенных тут же на берегу Двины, на расстоянии нескольких сажен от Успенской церкви, и деформаций в этих зданиях не замечается.
Архитектор Д. Милеев.
17 	октября 1911 года.


Приложение 6
МАТЕРИАЛЫ ПО РЕСТАВРАЦИИ ИПАТЬЕВСКОГО МОНАСТЫРЯ В КОСТРОМЕ
<АКТ ОСМОТРА ТРОИЦКОГО СОБОРА 5-8 МАЯ 1910 г.>и
Акт осмотра Троицкого собора в Костромском Ипатьевском монастыре членом Техническо-Строительного Комитета Хозяйственного Управления при Святейшем Синоде, профессором архитектуры
А. 	Н. Померанцевым, членом Императорской Археологической Комиссии, академиком архитектуры П. П. Покрышкиным и иконописцем- реставратором М. О. Чириковым 5-8 мая 1910 года
С технической точки зрения нами обращено главное внимание на определение причин, вызвавших трещины, наблюдаемые в соборе (план на черт. 1). Наиболее заметными представляются трещины, идущие в направлении с С. на Ю. по северному и южному входам, по северным и южным средним окнам, по сводам и под- пружным аркам, над которыми покоится главный купольный барабан. На северном своде (черт. 2) трещина кажется снизу, смотря в бинокль, шириной в ряд кирпича; из нее легко могут выпадать раскрошившиеся части кирпича, даже целые кирпичи, отделившись от свода, вследствие его раздробленности по разным направлениям.
На южном подпружном своде (черт. 3) подобная же трещина замазана известью, широкой полосой. Она также идет по южной стене, по окнам двери и подпружной арке главного купола.
Очень заметна и обращает на себя внимание трещина, шириной местами до 1 х/г вершка, в своде под северной галереей у с.-з. угла собора (черт. 4); она показывает разрыв и сдвиг части этого свода (черт. 5 и 6) в вертикальном и продольном направлениях и продолжается к В. близ шелыги свода, постепенно исчезая; она расклинена деревянными клиньями и замазана известью.
Серьезная трещина в сводах под крыльцом, в стенах его и в столбах, вследствие чего произошли сдвиги чугунных ступеней у входа с трех его сторон.
По южной стене алтарной части, в южном приделе, идут две сравнительно широкие трещины (черт. 7) снизу вверх, слева направо, если смотреть снаружи с юга; трещины достигают двух вершков, но размер их трудно определить точно, так как они заделаны кирпичом, замазаны известью и побелены известковой белой краской, но сдвиги в тягах весьма заметны. Причина их — осадка южной угловой стены придела.
Имеются заметные трещины в стенах северной и западной папертей (черт. 8 и 9) со сдвигами в тягах, особенно на восточном фасаде северной галереи и у дере-  1111 	ИИАК. СПб., 1911. Вып. 39. С. 77-87.
307


Приложения
вянного навеса на столбах с западной стороны галереи, при соединении ее с новой церковью, построенной не так давно.
Сравнительно с описанными трещинами кажутся незначительными следующие трещины: в верхнем этаже в алтарной стене (черт. 10) по среднему окну, своду алтаря, арке, над которой стоит восточная стена верхнего храма, по этой последней стене, по своду и по подпружной восточной арке, а также по подпружной западной арке, по своду и западному окну и почти по всем оконным перемычкам, по сводам подвального этажа вдоль шелыг и в потревоженной перемычке над северным входом в подвал и многие другие, не имеющие серьезного значения (черт. 11 и 12), но требующие исправления.
Исследовав фундамент в 9 местах (три ямы у стен собственно собора и шесть у галереи, см. план на черт. 1 и черт. 13-15), мы убедились, что фундамент, глубиной от 0,8 до 1,0 сажени, основан на хорошем супесчаном материке, сложен из крупных булыг на извести, с обмазкой швов снаружи жирной красной глиной, прочен, выступает местами из цоколя до 0,15 саж., отвесен. На фундаменте непосредственно положено 0-3 рядов белого волжского тесаного камня известняка, похожего на старицкий камень.
Камень в большей части (а именно по южному и западному фасаду галереи, в с.-з. углу галереи у крыльца) обкрошился, расслоился и превратился местами в мягкую массу, свободно вынимаемую рукой, вершков на 8-10 в глубь стены, далее также видно разрушение; сюда проникли корни растений, земля у стен фундамента абсолютно сырая, далее мокрая, что наблюдается не только у стен галереи, но и у стен самого храма.
Кирпичные части цокольных тяг также сильно выветрились на значительную глубину внутрь стены. Разрушенное состояние цоколя галереи вызвано, несомненно, сыростью в почве около него, поддерживаемой травой, растениями и отсутствием каких-либо стоков для воды; повсюду у цоколей рыхлая насыпь со щебнем, высокая трава, могилы и просто человеческие черепа, некоторые расколотые лопатой при рытье ям. Нам привелось наблюдать лужи воды, скопившейся у стен во время дождя и легко уходившей непосредственно у самых стен фундамента в землю. На дворах, у храмов и жилых зданий нет никакой планировки для стоков дождевых вод, за исключением лицевой линии дома архиерея, где устроен лоток из бетона. Проезжая часть для экипажей и для пеших находится выше, по крайней мере на 8 вершков, чем поверхность земли у храмов и жилых домов. По словам сторожа гвардейца, который приставлен при домике царя Михаила Феодоровича и находится при нем лет 15, прежде были устроены стоки дождевых вод от всех зданий и посередине двора находился сточный колодец, покрытый железной решеткой (которая цела и до сего времени и находится в кладовой), имевший трубы подземные, которые выводили воду со всей местности прямо в реку Кострому. Потом все это было уничтожено, колодезь засыпан и желоб, служивший стоком воды, приподнят
308


Приложение 6
на значительную высоту, что устроено в целях достигнуть сухого проезда и прохода в ненастное время года к храмам и жилью. Здание, в котором живет архиерей, со стороны заднего двора пришло в расстроенное состояние и вызвало устройство массивных контрфорсов, но они делу мало помогают, так как вся дождевая вода направляется к фундаментам и даже непосредственно в подвал через постоянно открытую дверь, потому что поверхность земли двора на 10 вершков выше поверхности земли, соприкасающейся со зданием. Этот двор служит складом для дров; веками щепа, навоз и прочие отбросы приподняли землю. Кроме того, у самого здания устроена помойная яма, куда прямо из окна кухни выливаются помои. Тут же находится и отхожее место, непосредственно примыкающее к стене фундамента.
Монастырские башни и стены страдают от того же недостатка.
К этим важным недостаткам и неисправностям должно прибавить неисправности в крышах на соборе и галерее. У с.-в. главы, вследствие течи, совершенно сгнили две обрешетины, часть стропильной ноги и подкосина; одна из упомянутых обрешетин уничтожена во всю длину ю.-з. главы; железо в этом месте разошлось по шву, который носит следы замазки; в большей своей части стропила прочны и крепки. У глав не сделано выдр; четырехскатная часть кровли повышена против древней в неизвестное время и для стропил ее вырублены гнезда. Бросается в глаза лист железа, защищающий одно такое гнездо с южной стороны главного барабана, прислоненный к барабану вертикально без выдры, а потому мало достигающий цели. Южный скат крыши исправен: он покрыт (вероятно, недавно) железом в гребень, а прочие скаты — по-старинному без гребня, что оказывается непрактичным; во многих местах швы раскрылись, несмотря на замазку.
Желоба везде в неисправности, во многих местах их нет (напр., на западной галерее у деревянного навеса и на южной стороне), в других они засорились.
Указанные неисправности могут служить объяснением трещин в стенах галереи (черт. 16). Трещины же в стенах собора — древнего происхождения, и весьма возможно, что, как гласит предание, они образовались 200 лет тому назад во время необыкновенно большого наводнения, когда вода стояла выше пола в подвалах: но и помимо того сырость постоянно действует на стены по вышеуказанным причинам и может вызывать в соборе неправильную, хотя и малую, осадку стен.
Для устранения сырости необходимо плотно утрамбовать землю у стен, выбросить растительную землю с корнями и заменить сухим строительным мусором- щебнем, сделать хорошо отмостки из мелкого булыжника, но лучше из асфальта или бетона в виде тротуара, шириной не менее двух аршин.
Далее необходимо вычинить цоколя (с точным сохранением их профилей, которые не одинаковы в разных частях собора); заменить выветрившийся белый камень кирпичом-железняком, а также разрушенный сыростью и морозом кирпич; перекрыть крыши в гребень, исправить стропила и обрешетку (реставрация перекрытия нежелательна ввиду того, что при ней уничтожен будет чердак).
Из других ветхостей здания своевременно: расшить выкрошившиеся трещины в стенописи, причем требуется присутствие иконописца-реставратора, исправить
309


Приложения
ступени крыльца, которые расселись вследствие трещин в сводах, на которых они покоятся; восстановить перемычку над северным входом в подвал (черт. 17), восстановить винтовую лестницу на чердак и открыть заделанное окно, освещавшее лестницу (средний столбик лестницы следует исполнить из камня), восстановить отбитый для хор отлив среднего западного окна вместе с живописью.
Разобранную нижнюю арку между восточными пилонами над царскими вратами не восстанавливать ввиду ее неудобств; можно помириться с неполными фресками по причине разобранности арки.
Стенопись принадлежит кисти знаменитых изографов костромичей и, в общем, представляется сохранной, за исключением мест, где была течь по неисправности крыши, если не считать запыленности, трещин, утраченных мест по стенам от сырости и от времени. Особенно пострадало изображение Спасителя в с.-з. куполе.
При очистке стенописи представится некоторое затруднение со стороны синих или ярко-голубых фонов. Несколько беспокойный, кричащий тон их и легкая сгораемость сперва заставили нас усомниться в их древности, но по исследовании в трех местах (на хорах, на пилонах выше киот и в алтаре) выяснилось, что по сему фону исполнены древним шрифтом все надписи, под коими не нашлось более древних, но открывающийся или находящийся местами более темный синий фон или тон является, вне всякого сомнения, гораздо более гармонирующим со стенописью. Легкая смываемость и даже сгораемость сухим платком голубого фона может быть уничтожена закреплением. Пыль необходимо удалить.
Утраченные места стенописи можно восстановить, но под непременным условием отнюдь не касаться сохранившихся тонов.
Дошедшие до сего времени незаконченные надписи лучше не дополнять, если нет несомненных текстов для их заключения. Стершиеся пятнышки восстановлять только в случае, где это представится необходимым для обеспечения стенописи от дальнейшего разрушения.
Хоры необходимо убрать, утраченную на их местах живопись — восстановить. Сажу, коей пройдена вся надпись над панелью о времени расписания собора, удалить, тем более, что это легко сделать, так как она стирается платком при обмахивании, без всякого усилия.
В западной галерее стенопись очистить от недавней, весьма неверной по тонам, реставрации (напр., сероватые тона на теле пройдены желтой краской, а под красной окраской в бусинах колонн видна несмываемая зеленая и т. п.), что особенно удобно сделать ввиду легкой смываемости ее.
Пятиярусный иконостас представляет богатый пышный образец XVIII в., с ажурной рельефной резьбой. Распятие над иконостасом, с резьбой вокруг него, исполнено позднее.
Столярное дело в иконостасе значительно пострадало: резьба сильно обкрошилась, отделилась, шатается, в особенности в нижнем ярусе; во многих местах
310


Приложение 6
отпавшая резьба подвешена бечевкой или лентой и болтается при малейшем дуновении; шатаются даже целые колонки в первом ярусе.
Позолота местами облупилась, сильнее в верхних ярусах, где имеется больший доступ лучей солнца. Позолота отстала вместе с левкасом и подготовкой. Позолота в нижнем ярусе сохранилась достаточно, лишь незначительные места в виде точек утратили ее. Для исправления иконостаса, к крайнему сожалению, придется его разобрать, исправить столярную часть и вновь перезолотить. Оставлять один ярус и перезолачивать другой неудобно ввиду неизбежной пестроты от частичных перезолот. Предварительно должно сделать пробу, для чего вынуть одну колонну, исправить ее, вставить вновь на место и убедиться, что тон поправки не находится в дисгармонии с чудным мягким тоном всего иконостаса, чуждым кричащего блеска и гармонирующим со стенной живописью и общим тоном всего храма. То же должно заметить и относительно киот у пилонов, ибо они исполнены в тоне и стиле иконостаса.
Царское место сохранило свою сень с очень красивой резьбой по дереву; от самого же места или трона остались, кажется, одни львы, числом четыре, находившиеся, вероятно, у подножия его; львы не были под колоннами, — они односторонние, т. е. другая их половина совершенно плоская, без резьбы и без полировки времени. Они, надо полагать, были помещены попарно друг к другу задом под перилами или боковыми стенками, ограждавшими трон. Стоящие под сенью бочк&, ограждавшие трон, — произведение времени Екатерины II, — подходят по стилю к балдахину или сени над архиерейским местом, а бочка у последнего скорее подойдут к царскому месту, но они не принадлежат по работе и стилю тому времени, когда была исполнена сень.
Наибольшую археологическую и художественную ценность представляют некоторые иконы, находящиеся в соборе, в приделах его и в ризнице. Едва ли не древнейшею является вполне сохранная икона (8 * 7 вершк.) Божией Матери «Лечебницы», находящаяся в новом теплом храме позднейшей постройки (времен императора Николая Павловича) в тимпане позднейшей киоты. Живопись, по-видимому, греческая или «италокритская» и оклад иконы могут относиться к XIV веку.
К концу XV или началу XVI века относятся: большая икона преподобного Сергия Радонежского в басменном окладе, в житиях, в киоте XVIII в. на южной стороне ю.-з. пилона (Троицкого собора), малая икона Божией Матери в алтаре южного придела с изображением св. Апостола Филиппа и священномученика Ипатия. К концу XVI и началу XVII в. относятся вклады Годуновых: икона Казанской Божией Матери в чудном эмалевом уборе и другие малые иконы, размещенные вокруг местной Тихвинской иконы в киотах за алтарем южного придела; большие иконы у пилонов в замечательных по красоте и древности басменных, чеканных и эмалевых уборах; большая икона св. Димитрия Солунского в рельефных изображениях его жития на окладе; Псково-Печерская икона Божией Матери в северном приделе с греческой орнаментацией и много других. Затем заслуживают большого
311


Приложения
внимания выносные кресты, запрестольный образ в басменном уборе и фонарь начала XVII в. Множество икон XVII века в иконостасе и по стенам. Большинство икон — замечательной сохранности, другие требуют припарки и восстановления утраченных мест, а также снятия олифы, расчистки, удаления позднейших записей, склепки растрескавшихся досок и т. п.
Печальное положение представляет «домик Романовых» вследствие полного отсутствия планировки места; в особенности страдает от дождевых и снеговых вод задняя сторона дворца, где имеется деревянная во всю длину дома (15 саж.) галерея и деревянная лестница, покрытая односкатной крышей, прикасающейся по длине к монастырской ограде, которая в нижней части пришла в разрушение от дождевых вод и мороза и грозит развалиться.
10 мая 1910.
Кострома
А. Померанцев. П. Покрышкин.
Порядок работ.
1) В наступившем строительном сезоне необходимо исполнить частичную подводку фундамента в тех местах галереи, где попрели белый камень и кирпич. Количество работ может быть определено только во время исполнения их, по мере вскрытия сопревших частей. По смете архитектора Горлицына подводка всего фундамента высчитана в 16 161 руб. 65 коп. Но так как булыжный фундамент находится в исправном виде, насколько это возможно было судить по вырытым девяти ямам, то он замене не подложит, а стало быть, и смета сократится.
По исправлении фундаментов в тот же строительный сезон должны быть исполнены: плотная утрамбовка строительным мусором вокруг фундамента земли, устройство тротуара или отмостков из асфальта или бетона и планировка всей местности внутри монастырского двора с таким расчетом, чтобы от соборов и жилых зданий вода правильно стекала в колодцы и подземными трубами уходила в р. Кострому или Волгу, смотря по местности, как то было частью устроено ранее.
Необходимо позднейшие насыпи для прохода и проезда по дворам срыть настолько, чтобы середина дворов была ниже, чем тротуар вокруг соборов и жилых домов. Если успеют своевременно в течете трех месяцев подвести фундамент, то необходимо в сентябре произвести разделку трещин в сводах и стенах; работа эта должна быть непременно закончена до наступления морозов — к концу октября. В противном случае ее лучше произвести в будущем году раннею весной. Необходимо в этом же году исправить кровли. Если будут теперь же отпущены полностью суммы на ремонт всего собора, то в этом же году можно было бы приступить к снятию иконостасов и их починке и позолоте.
2) В будущем 1911 году неотложно надо исполнить починку и позолоту иконостасов, если таковые не будут начаты в 1910 году, разделку недоконченных в 1910 году трещин и возобновление стенописи и иконописи; последние две работы
312


Приложение б
захватят и 1912 год, так как в один сезон едва ли возможно будет с успехом исполнить эту ответственную археологическую и художественную работу, потому что она требует опытных мастеров, в которых у нас чувствуется недостаток. Все эти работы необходимо производить под непосредственным и зорким наблюдением императорской Археологической Комиссии.
Утвари церковной времен Михаила Феодоровича почти не осталось — все заменено новым, не изящным. Конечно, желательно восстановить и ее, но для этого потребуются порядочные средства, рассчитывать на которые трудно.
Планировка должна коснуться и местности, где стоит домик Романовых, а равно всех церковных построек, не исключая и ограды, длина которой более полуверсты.
На приведение всего в порядок едва ли хватит просимых средств 81 000 руб. Вернее, ремонт всего приблизится к прежней сумме 120 000 р. и более, если исполнить желание духовенства и притом позолотить главы собора и колокольни.
Считаю, с своей стороны, необходимым разрешить производство работ теперь же, немедленно, не ожидая формальных ассигнований, на что, по обычаю, уходят не месяцы, а годы, если желать, чтобы реставрация обители поспела к празднованию 300-летия царствования Дома Романовых.
Р. S. Обследовать фундаменты пилонов не представилось возможным, потому что подвальное помещение занято складами воска епархиального свечного завода.
А. Померанцев.
ЗАЯВЛЕНИЕ А. В. ПРАХОВА ОБ «АКТЕ ОСМОТРА)»12
В Подкомиссию по реставрации кафедрального Троицкого собора в Ипатиевском монастыре в г. Костроме, представителя от Главного Управления Землеустройства и Земледелия тайного советника, профессора А. В. Прахова заявление
Из Акта осмотра Троицкого собора в Ипатьевском монастыре в г. Костроме, подписанного проф. А. Н. Померанцевым и академиком П. П. Покрышкиным, и Сметы Св. Синода явствует, что предстоящие работы слагаются из нижеследующих отдельных специальных задач.
А именно, — во-первых, из инженерных работ, а) по исправлению здания т. е. по починке фундаментов и лестниц, по заделке трещин в стенах, сводах и куполах, по починке крыши, а также по отводу сырости от фундаментов церкви устройством новой планировки двора, водоотводов и тротуара, асфальтового или бетонного, вокруг храма.
12 	РО НА ИИМК. Ф. 1. Оп. 1910 г. Д. 10. Л. 12-14.
313


Приложения
Во-вторых — из художественных работ по а) позолоте куполов, б) исправлению стенописи, в) исправлению иконостаса и киотов и г) исправлению икон числом до 260.
Из поименованных работ, естественно, прежде всего должны быть исполнены инженерные работы по исправлению здания и спланировке места.
Для выяснения вопроса о причинах серьезных повреждений в здании Троицкого собора и составления проекта его ремонта командированы были Св. Синодом и Императорской Археологической Комиссией проф. А. Н. Померанцев и акад. П. П. Покрышкин, кои с указанной целью произвели осмотр Троицкого собора в течение четырех дней, 5,6, 7 и 8 мая 1910 года. Результаты этого обследования, изложенные в Акте осмотра, едва ли можно признать удовлетворительными для начала работ, и вот почему.
Акт осмотра свидетельствует, что весь собор в трещинах, которые идут по всем кораблям собора, по его алтарям и опоясанию, что и пояснено в Акте осмотра рисунками (без масштаба) под № I—XI, XVI и XVII.
Столь обильные и серьезные повреждения требовали самого тщательного обследования, прежде всего обмера длины и ширины трещин. Трещины стен, сводов, подпружных арок осмотрены авторами акта в бинокль без производства обмеров за отсутствием лесов. Ближе познакомиться с трещинами авторы Акта могли на чердаках храма, но и тут им мешал, по объяснению проф. Померанцева, голубиный помет.
Для уяснения причин столь обильных трещин необходимо было обследовать фундаменты как церкви, так и опоясания, как снаружи, так и внутри.
Протяжение фундаментов внешних стен храма в собственном смысле слова равно (согласно чертежам арх. Горлицына) снаружи — 44 саженям. Длина поверхности тех же фундаментов внутри подвалов, вместе с двумя западными пилонами главного квадрата, равна 65 саженям. Для определения состояния этих 109 погонных саженей поверхности фундаментов храма, по свидетельству Акта осмотра, было вырыто две ямы (на рисунке XVII, ямы № III и VIII), длиною, вероятно (масштаба нет) не более сажени, т. е. выяснено состояние только двух саженей поверхности фундамента храма, а невыясненными остались 107 саженей.
При этом о состоянии фундаментов внутри подвалов, как внешних стен, так и западных пилонов главного квадрата, авторы «Акта осмотра» не могли иметь никакого суждения, по объяснению проф. А. Н. Померанцева, на том основании, что осмотру воспрепятствовал находящийся здесь, в подвалах церкви, восковой епархиальный склад.
Длина фундаментов опоясания снаружи равна 54 саженям, внутри — 120 саженям, а всего 174 саженям. Из них обследованы в 7 ямах (см. рис. XVII, ямы № № I, И, IV, V, VI, VII) всего семь саженей, а 167 саженей остались необследованными.
В общем — из 284 погонных саженей поверхности фундаментов согласно «Акта осмотра», пролит свет на девять саженей, а 275 саженей остались под вопросом.
314


Приложение 6
Очевидно, что главные и самые опасные повреждения те, кои произошли в здании храма в собственном смысле слова, а повреждения в опоясании кроме местных причин условлены движениями, происшедшими в здании храма.
«Акт осмотра» так характеризует поверхность фундаментов в 9 ямах. «На хорошем супеске фундамент положен на глубин до 1 с. из крупных булыг на извести, со швами, снаружи обмазанными красной глиной. Он прочен, отвесен, местами выступает из-под цоколя на 0,15 с. На него положен цоколь из 0-3 рядов тесаного белого известняка. Камень этот по Ю.-З. фасаду галереи и в С.-З. углу (той же галереи) обкрошился, расслоился, местами превратился в мягкую массу, рукой вынимается свободно до 8-10 вер. вглубь далее также видно разрушение. Выше идут кирпичные тяги (с ребриками), они также сильно выветрились на значительную глубину внутрь стен». Под рисунком № XV приписано еще: «все 9 ям дали одни и те же результаты».
Но из этих 9 ям 7 приходится на опоясание и только 2 на фундаменты самой церкви, где сосредоточены главные и самые опасные повреждения.
Кроме того, что осмотр повреждений, как явствует из Акта, сделан далеко не полно и без обмеров по отношению к трещинам, нигде также в Акте не видно, чтобы определено было, не представляют ли стены вообще, а в особенности главного церковного корпуса, отклонения от вертикальной линии, и в какой мере.
По капитальному вопросу о причинах повреждения Троицкого собора авторы «Акта осмотра», перечислив замеченные ими дефекты, как-то: порчу цоколя, крыш и желобов, далее неправильность планировки двора, направляющей всю сырость к фундаментам храма, делают такое заключение: «Указанные неисправности могут служить объяснением трещин в стенах галереи. Трещины же в стенах собора, по преданию, образовались 200 лет назад во время необыкновенного наводнения... Помимо того сырость постоянно действует на стены по вышеуказанным причинам и может вызывать и в соборе неправильную, хотя и малую осадку стен».
Для технического «Акта осмотра» ссылка на историческое предание мало убедительна, и, конечно, такой капитальный вопрос, как причины трещин в главном корпусе Троицкого собора, должен быть разрешен не ссылкой на предание (ради чего не стоило ездить в Кострому), а тщательным техническим обследованием, которое может открыть и другие причины повреждений.
Профессор А. Н. Померанцев и академик П. П. Покрышкин благоволят смотреть на мое заявление отнюдь не как на упрек: я очень далек от этого, и все мы, конечно, понимаем, что, уделив на это капитальное дело только четыре дня, не имея лесов, при завалке подвалов храма епархиальным восковым складом и чердаков обильным голубиным пометом, — трудно было сделать что-либо больше того, что изложено в «Акте осмотра».
Но очевидно в то же время, что такой неполный осмотр столь сильно поврежденного памятника, при том исторического памятника исключительной важности по его связи с восшествием на престол благополучно царствующего Дома Романо¬
315


Приложения
вых, отнюдь не может почитаться достаточной опорой для всех предстоящих работ по приведению в исправный вид Троицкого Ипатьевского собора.
На Комитете же лежит священная обязанность принять все зависящие от него меры, чтобы в течение работ не произошло несчастия, в виде еще большего увеличения трещин, или прямо-таки падения какой-либо части собора, а посему, для обеспечения себя от нареканий в непредусмотрительности, не найдет ли Подкомиссия возможным исходатайствовать назначение особой временной Комиссии из инженеров и техников-строителей для производства исследования о степени прочности Троицкого Ипатьевского собора, о наличности повреждений, о причинах, их вызвавших, и для выработки способов без риска исправить всю конструктивную часть собора и обеспечить дальнейшую его сохранность.
Ввиду исключительной патриотической важности Троицкого Ипатьевского собора желательно, чтобы различные ведомства оказали свое содействие в разрешении этого вопроса, т. е. чтобы Комиссия эта была междуведомственной и была бы составлена из представителей по возможности большого числа ведомств, дабы, в случае какого-либо несчастия со зданием, потом кто-либо не упрекнул Комитет: почему же, мол, вы нас не спросили, — во всяком же случае по крайней мере из инженеров и техников-строителей от Министерства Императорского Двора, от Св. Синода, от Министерства Внутренних Дел и от Военного Министерства, с представителем от ИМПЕРАТОРСКОЙ Археологической Комиссии и от Юбилейного Комитета по празднованию 300-летия благополучного царствования Дома Романовых, притом без совместительства.
Освидетельствование Троицкого Ипатьевского собора, пополненное такой Комиссией: из самых опытных техников, согласно требованиям науки и техники, располагающей временем и всеми необходимыми техническими приспособлениями, — кроме того, что оно необходимо для полной безопасности как здания, так и Комитета — не вызовет также никакого промедления в общем производстве работ, так как в течение февраля и марта месяца местный Костромской Комитет имел бы достаточно времени, чтобы поставить леса внутри и снаружи храма, а также озаботиться очисткой чердаков от голубиного помета и подвалов храма от складов епархиального воска, а в конце апреля, с наступлением тепла, Комиссия, собравшись на месте, могла бы исполнить вышеизложенную задачу.
Итак, вот вкратце мое предложение.
I. Просить Министерство ИМПЕРАТОРСКОГО Двора, Св. Синод, Министерство Внутренних Дел, Военное Министерство, а также и другие ведомства, кого Комитет найдет нужным, далее ИМПЕРАТОРСКУЮ Археологическую Комиссию, назначить специалистов в междуведомственную временную Комиссию, с участием также представителя от Юбилейного Комитета — для обследования на месте в Костроме, в Ипатьевском монастыре, в апреле-мае сего 1911 года: — а) степени устойчивости Троицкого Кафедрального собора, б) объема наличных порч в самом здании с полным их перечнем, обмером и нанесением на масштабные чертежи, в) для всестороннего выяснения причин этих повреждений и г) преподания спо¬
316


Приложение 6
собов, как привести здание храма в исправный вид и обеспечить его дальнейшую сохранность.
Эти, выработанные Комиссией, способы должны послужить руководством для исполнителя инженерных работ, которые должны быть выделены в самостоятельную, отдельную задачу и должны быть поручены специалисту.
II. 	Просить местный Костромской Комитет к началу апреля месяца сего года поставить леса, внутри храма и снаружи, такие, чтобы они могли служить как для технического обследования, так и для производства ремонта и художественной реставрации, а также озаботиться очисткой чердаков собора от голубиного помета и подвалов от епархиального воскового склада.
Адриан Прахов
4 февраля 1911.
Журналы строительной комиссии по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском Ипатьевском монастыре13
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ. СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 24 ИЮНЯ 1911 г.>14
Журнал соединенного заседания строительной комиссии по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском Ипатьевском монастыре и местного комитета № 5. 24 июня 1911 г. в Костроме.
Председательствовал Гофмейстер Булыгин.
Присутствовали тайн. сов. А. В. Прахов и П. М. Кошкин, действ, ст. сов.
В. 	И. Яцкевич, А. Н. Померанцев, В. В. Суслов, академик П. П. Покрышкин. Костромской губернатор П. П. Шиловский и председатель местного комитета Костромской Вице-губернатор И. В. Хозиков и все члены местного комитета.
Согласно журнальному постановлению от 22 мая 1911 года строительная комиссия по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском Ипатьевском монастыре выезжала в г. Кострому для осмотра производимых там работ и уяснения на месте некоторых сомнений, возникших у местного комитета и у производителя работ архитектора Милеева. По детальному осмотру комиссией хода производимых работ и выяснению условий дальнейшего хода
13 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. 95 л. Приведены журналы и дополнительные документы, наиболее интересные с точки зрения хронологии и методики реставрации, а также взаимоотношений членов строительной Комиссии.
14 РГИА. Ф. 1320. Оп. 1.Д. 117. Л. 12-15.
317


Приложения
таковых, как по ремонту собора, так и по его реставрации, 24 июня состоялось заседание. Приглашены Костромской губернатор П. П. Шиловский и весь состав местного комитета.
I. Ремонт фундамента. Производителем работ архитектором Милеевым было доложено, что, по ходу работ, он пришел к убеждению о необходимости произвести осмотр всего фундамента. Вместе с сим Милеев высказался за желательность возобновления глиняной обмазки на булыжном фундаменте, в целях предохранения его от влияния сточных вод. По последовавшему по сему предмету обмену мнений комиссия пришла к заключению о необходимости произвести детальный осмотр всего фундамента, возобновив глиняную обмазку на тех местах, где она обвалилась.
II. О цоколе южной галереи в связи с планировкой (разжелобок и понижение надгробий).
Ввиду особых условий, в которых находится южная сторона собора, где грунт, благодаря могилам, очень повышен против цоколя фундамента, комиссия признала необходимым сделать с этой стороны цементный разжелобок для стока вод, понизив, насколько представляется возможным, надгробия прилегающих могил. При этом комиссия установила, что понижение уровня надгробия ни в коем случае не будет тревожить могилы, в особенности же ввиду того, что они отстоят почти на саженном расстоянии от стены. Вместе с сим комиссия признала необходимым делать цоколь из белого камня.
III. Ремонт трещин сводов и стен. Комиссия признала ремонт трещин сводов и стен необходимым, предоставив право производителю работ самому избрать способ этого ремонта.
IV. Исправление лопнувших железных связей. Комиссия постановила их исправить.
V. О стене, поставленной на своде в приделе иконы Смоленской Божьей матери. Признавая желательным восстановление древних форм, комиссия решила стену разобрать с тем, чтобы, в случае необходимости, заменить ее железной решеткой.
VI. О разборе позднейшей закладки кирпичом в окнах барабанов, а также заложенного дверного пролета из главного подвала в Лазаревский придел. Комиссия, высказавшись за разбор закладки окон, не встретила препятствий к разбору дверного пролета, предоставив окончательное разрешение этого вопроса усмотрению местного комитета.
VII. Об изменении покрытий над 3-мя апсидами над приделом Михаила Малеина и о понижении главной крыши в связи с заменой сгнивших деревянных стропил крыши новыми или железной фермой. Имея в виду, что предлагаемые архитектором Милеевым работы не предусмотрены сметой, и приняв во внимание высказанные в комиссии суждения о желательности с археологической стороны открытия древних форм, комиссия, не придя к определенному решению, ввиду сложности
318


Приложение 6
обсуждаемого вопроса, постановила предложить Милееву составить смету и проект предлагаемых им работ.
VIII. Об устройстве полов собора и конструкции на сводах под полами. Производителем работ Д. В. Милеевым было доложено, что, при открытии железного пола, был открыт древнейший пол, сделанный из больших плит из обожженной глины, сложенных в шахматном порядке. Имея в виду, что железный пол является позднейшим сооружением, Милеев предложил заменить железный пол каменным или деревянным. Деревянный пол комиссией отвергнут, и она остановилась на каменном, как наиболее отвечающем стилю собора, поручив Д. В. Милееву составить соответствующую смету. Относительно же железного пола комиссия решила употребить его для настила полов подвалов, что особенно желательно, если там будут сооружены приделы.
IX. Замена рам, вместо сосновых, дубовыми или железными, двойными или ординарными. После некоторого обмена мнений комиссия пришла к заключению, что в данном вопросе необходимо держаться сметы, а посему нужно сделать деревянные сосновые рамы — ординарные.
X. Ремонт глав собора, исправление покрытия в связи с позолотой. Имея в виду, что деньги на позолоту глав отпущены и что позолота глав является древнейшим обычаем русского народа, комиссия постановила позолоту глав произвести. Вместе с сим, приняв во внимание указание архитектора Милеева, что железо на главах в некоторых местах значительно испорчено, комиссия признала необходимым большой и основательный ремонт крыш глав, с заменой испорченных частей новыми. Сделанное же в комиссии предложение о замене теперешней крыши новой медной было отвергнуто, так как осуществление сего связано с значительными расходами и не вызывается необходимостью.
XI. Реставрация иконостаса. По вопросу о желательности новой позолоты иконостаса в связи с его реставрацией голоса в комиссии разделились: профессора Померанцев, Прахов, академик Покрышкин и Костромской Губернатор П. П. Ши- ловский высказались против новой позолоты, так как таковая может лишь уничтожить цельность впечатления, не гармонируя со стенной живописью. Кроме сего, новая позолота может иметь своим последствием порчу резьбы и уничтожение чудного патинированного тона старой позолоты. Единственно, что нужно сделать, по мнению указанных лиц, это заплатить испорченные места позолоты, в 4 же и 5 ярусах, если это необходимо и нельзя обновить позолоты, то можно сделать новую, но непременно под тон старой. Профессор же Суслов находил, что новую позолоту на всем иконостасе можно сделать под тон старой, оставлять же низ старый, а верх вновь позолотить, по его мнению, невозможно, ибо трудно будет достигнуть общего тона.
Ввиду указанного разномыслия и заявления архитектора Милеева, что 4 и 5 яруса обновлять нельзя, так как они сильно испорчены и местами уже бронзированы, комиссия, не придя к определенному решению, просила местный комитет
319


Приложения
и производителя работ сделать опыт частичной позолоты 4 и 5 ярусов, в целях установления вопроса о том, можно ли достигнуть для них общего тона со старой позолотой, вымытой и вычищенной.
XII. Реставрация стенной живописи и святых икон. По сему поводу профессором Праховым был представлен комиссии подробный доклад, который сводится к тому, что все реставрационные работы иконописи распадаются на три вида: промывка икон и живописи, очистка и укрепление их. Полной же реставрации с наведением новых красок нужно избегать и допустить таковую лишь в крайнем случае, где живопись вовсе испорчена. Но таких мест почти совсем нет.
Обсудив настоящий вопрос, комиссия затруднилась принять какое-либо окончательное решение по сему предмету и признала наиболее осторожным предварительно произвести опыты реставрации икон и фресок.
Принимая во внимание, что в Комитет поступило несколько заявлений от фирм, желающих взять на себя упомянутые работы, комиссия признала необходимым поручить местному комитету предложить этим фирмам исполнить, по усмотрению комитета, пробные работы по реставрации, с тем, чтобы по окончании этих работ и был окончательно решен вопрос как о способе реставрации, так и о той фирме, которой эти работы будут поручены.
Вместе с сим комиссия постановила окончательное разрешение этого вопроса предоставить местному комитету, просив председателя его кол. сов. Хозикова поставить в известность об окончании опытов Управление делами Комитета, дабы члены строительной комиссии имели возможность прибыть в Кострому и принять участие в разрешении этого вопроса совместно с местным комитетом.
Вместе с тем комиссия по предложению А. В. Прахова признала необходимым произвести также реставрацию внешней стенной иконописи.
XIII. Помещение для работ по реставрации икон и иконостаса. Комиссия пришла к единогласному решению, что реставрация икон и иконостаса должна быть произведена в Костроме и, по возможности, в самом монастыре. По переговорам с епископом Тихоном, им было заявлено, что соответствующее помещение будет предоставлено в монастыре. Профессора Померанцев, Прахов и др., осматривавшие предложенное помещение, признали его вполне подходящим.
XIV. Помещение для ризницы. Нынешняя ризница единогласно была признана неудобной и тесной: как на подходящее помещение для ризницы указывалось на придел Смоленской Божьей Матери и дом Царя Михаила Федоровича. Гофмейстер Булыгин, с своей стороны, высказавшись за дом ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА, заявил, что войдет в сношение с Министром Имп. Дв. и будет просить о передаче дома ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА монастырю для ризницы.
XV. Исследование и ремонт колокольни и ограды монастыря. Комиссия, не входя в обсуждение настоящего вопроса по существу, поручила архитектору Милееву разработать его и составить смету и план работ.
XVI. Ремонт нового собора, лестницы, ведущей с реки Костромы к Водяным воротам. Приведенное предложение было отклонено* ввиду того, что указанные
320


Приложение 6
работы не связаны с ремонтом и реставрацией собора и, очевидно, будут произведены самим монастырем.
XVII. Приведение в порядок рощи во дворе монастыря. Постановлено особого кредита не испрашивать.
XVIII. Необходимость второго помощника. Ввиду засвидетельствованной необходимости второго помощника, в особенности же ввиду возложенных на Д. В. Милеева новых поручений, комиссия предоставила Милееву право представить на утверждение комиссии второго помощника.
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 12 АВГУСТА 1911 г.>15
Журнал соединенного заседания Комиссии и местного Комитета
по ремонту Троицкого собора в Костромском Ипатьевском монастыре
№ 6.12 августа 1911-го года.
На заседании под председательством Члена Совета Министра Внутренних дел тайного советника П. М. Кошкина участвовали: Костромской губернатор П. П. Шиловский, председатель местного комитета Костромской вице-губернатор И. В. Хозиков, члены комиссии профессор А. В. Прахов, профессор Покрышкин, профессор В. В. Суслов, делопроизводитель комиссии Н. Н. Граве, В. А. Кравков, Т. А. Шишков, Д. В. Милеев, А. А. Апушкин, Л. А. Большаков, А. И. Черницин и В. В. Баженов.
Все участвовавшие в заседании, до начала его, осматривали в Троицком соборе пробные работы по золочению иконостаса и реставрации фресок, а в зале заседания работы по реставрации икон. Также производился осмотр работ по ремонту собора. Объяснение давал производитель работ архитектор и член местного комитета Д. В. Милеев.
Открывая заседание, председательствующий тайный советник П. М. Кошкин высказал удовольствие по поводу того, что ему предстоит руководить заседанием, в котором должны быть разрешены вопросы дорогие и близкие сердцу каждого русского, причем руководить собранием, в состав которого входят люди науки, искусства и жизненного опыта. Состав этот, по мнению тайного советника П. М. Кошкина, является ручательством за успешное разрешение всех внесенных в заседание вопросов.
Первым обсуждался вопрос о реставрации иконостаса. Производитель работ Д. В. Милеев доложил собранию о фирмах, участвовавших в соревновании, и сообщил представленные ими сметы. При этом г. Милеев доложил, что каждой фирме было предложено представить образец позолоты и образец промывки и восстановления части нижних ярусов иконостаса. Такое задание было сделано вследствие того, что предполагалось, в видах сохранения старины, позолотить только верхние
15 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 22-24.
321


Приложения
ярусы иконостаса, а два нижних, где позолота лучше сохранилась, вновь не золотить, ограничившись только прочисткой старой позолоты.
Согласно доклада представили работы на соревнование следующие лица:
1. Дурляпин, назначивший за работу 11 600 руб. и 9400 руб. в зависимости от того, весь или только верхние ярусы будут вновь золотиться.
2. Дикарев, назначивший за работу 11 760
3. Басков ... 25 650
4. Трубников ... 11 800
5. Москалев ... 30 300
и 6. Общество взаимного вспомоществования русских художников, представителем которых явился Абросимов, назначивший за работу 20 000 и 17 000 в зависимости от того, золотить ли весь или часть иконостаса.
Профессор Суслов, характеризуя исполненную конкурентами работу, признал лучшими работы Дурляпина и Общества художников, но при этом он полагал, что сметы, представленные фирмами, не могут обсуждаться в заседании, так как фирмам не были поставлены подробные условия предстоящей работы. Одни, например, предполагают производить тщательную расчистку резьбы и затем уже по новому левкасу налагать позолоту, другие же предлагают налагать левкас только в местах попорченных.
По мнению его, профессора Суслова, необходимо левкас весь снять до дерева, так как в большинстве своем он наложен грубо, вследствие чего утратились формы резьбы, и затем по новому левкасу вновь позолотить весь иконостас как верхние, так и нижние ярусы, причем левкас должен быть так наложен, чтобы очертания резьбы не были бы утрачены до самых мельчайших подробностей, как, например, уголки и жилки листьев. Позолоте, по мнению профессора, должен быть придан тон (патина) старинных иконостасов.
При этом профессор добавил, что если Комиссия решит золотить только верхние ярусы иконостаса и без расчистки от левкаса, то он останется при особом мнении.
Пр-ль работ Д. В. Милеев просил высказаться, по какому способу желательно производить позолоту — на мардан или полимент. При этом он высказал, что позолота на мардан прочнее и будет по своему тону более подходить к старинным позолотам.
Протоиерей А. А. Горицкий заявил, что ему хорошо известно по долголетнему опыту, что позолота на мардане прочнее и менее боится перемены температуры, что особенно важно в данном случае, так как Троицкий собор не отапливается. Левкас, по его мнению, необходимо весь счистить и наложить вновь, так как если наложить левкас только в местах попорченных, то в соединениях старого левкаса с новым будут трещины.
Профессор А. В. Прахов, высказываясь за позолоту всего иконостаса по новому левкасу, указал на то, что все произведенные работы по ремонту Троицкого собора подвергнутся строгой и разносторонней критике, и если Комиссия, имея средства
322


Приложение б
на позолоту всего иконостаса, позолотит только верхние ярусы, а нижние лишь восстановит, то такая реставрация неминуемо получит осуждение большинства критиков. Надо, по мнению профессора, стремиться сохранить старинные формы иконостаса и тон позолоты, ввиду чего необходимо надлежащим образом очистить иконостас и позолотить его по новому левкасу.
Костр. Губ. П. П. Шиловский высказался за сохранение иконостаса по возможности в старом виде, ввиду чего он считает нужным нижние ярусы, где позолота довольно хорошо сохранилась, не золотить вновь, а позолотить только верхние ярусы, но левкас не расчищать до дерева, чтобы позолоте был бы придан тон по возможности такой же, какой имеет позолота на нижних ярусах. По мнению П. П. Шиловского, образец работы, представленный Обществом русских художников, весьма удовлетворительный и им удалось довольно удачно придать новой позолоте тон и характер нижних ярусов.
Профессор П. П. Покрышкин, соглашаясь с П. П. Шиловским, высказал опасения, что при расчистке резьбы от левкаса может быть утерян старинный вид иконостаса.
Т. А. Шишков указал на желательность сохранения позолоты нижних ярусов, если при промывке их она окажется в таком сравнительно хорошем виде, в каком представлены при пробных работах некоторых фирм. Сохранение старой позолоты на нижних ярусах и потому желательно, что в противном случае утеряется образец старинного иконостаса, тон позолоты которого желают сохранить все члены Комиссии.
Председательствующий П. М. Кошкин высказал свое мнение о необходимости позолотить весь иконостас по новому левкасу, но не изменяя старых форм. При этом т. с. Кошкин указал, что к этому мнению он пришел после осмотра иконостаса на месте. В Петербурге при первых заседаниях Комиссии все члены ее, в т. ч. и он г. Кошкин, были за то, чтобы сохранить старину, вследствие чего он и стоял за то, чтобы иконостас вновь не золотить, но после осмотра иконостаса он пришел к убеждению, что без новой позолоты всего иконостаса обойтись нельзя. После этого г. Председательствующим были опрошены все члены собрания, какой фирмы работа признается более удачной. Большинство высказалось за работы Дурляпина и Общества русских художников, но так как Дурляпин представитель местной фирмы, решено сдать работу ему.
Постановили:
1. 	восстановить весь иконостас с киотами, с сохранением стиля старой резьбы, с пополнением недостающих частей и исправлением испорченных и с приданием иконостасу древнего тона, т. е. патины, которую имеют нижний и средний ярусы, с расчисткой и снятием позолоты и левкаса до дерева, не нарушая ни листьев, ни прожилок и прочих частей. 2. позолоту наложить по мардану, по новому левкасу.
3. в 60-тилистовой книжке чистого, 96-й пробы золота должно быть 1/2 золотника.
4. золото, снятое с иконостаса, принадлежит мастеру. 5. все должно быть установлено на место к 1 января 1913 года. 6. все перестановки для сравнения старой
323


Приложения
позолоты и новой за счет мастера. 7. вставка икон в иконостас за счет мастера позолотчика. 8. залог вносится в размере 10% стоимости заказа; возвращается через год по сдаче всей работы. 9. все подробности и заключение условий с позолотчиком предоставляются местному Комитету в гор. Костроме. 10. работу по позолоте иконостаса с киотами сдать местному мастеру Дурляпину за 15 000 руб.
Затем был предложен на обсуждение вопрос о реставрации фресок и икон.
Производитель работ Д. В. Милеев доложил собранию, что пробные работы исполнили следующие фирмы:
Дикарев, Сафонов, Общество взаимного вспомоществования русских художников и Чириков, каждой фирме были отведены по 3 квадратных аршина стенописи и предоставлено по одной иконе и предложено один квадратный аршин стенописи очистить, второй укрепить, а третий восстановить. Иконы восстановить.
Работы эти членами Комиссии и Комитета были осмотрены до начала заседания.
Профессор А. В. Прахов, признавая пробные работы всех конкурентов удовлетворительными, предложил сдать работу всем этим фирмам, предоставив каждой фирме по одной стене собора, а той фирме, которая успешнее других окончит работы, сдать купола. Такой порядок работы профессор предпочитает вследствие того, что остается времени для работ очень мало, особенно если принять во внимание, что зимой производить работы в соборе не представляется возможным и, следовательно, рискованно оставлять работу за какой-либо одной фирмой.
Профессор В. В. Суслов, не соглашаясь с профессором А. В. Праховым относительно достоинства работ, высказался за отдачу работ двум фирмам Обществу русских художников и Чирикову, который предлагает работать совместно с Дика- ревым. Работы Сафонова он находит слабее других.
Господином Председательствующим были опрошены все участвующие в заседании об их мнении относительно фирмы, которой следует сдать работу по реставрации стенописи и икон.
Большинство высказалось против сдачи работ Сафонову.
Ввиду того, что Общество русских художников и Чириков с Дикаревым не признали возможным взять работу совместно, решено сдать реставрацию стенописи Обществу русских художников, а реставрацию икон Дикареву и Чирикову.
Постановлено: 1. Требовать от реставраторов очистки фресок, укрепления ослабевших красок, восстановления утраченных частей, не касаясь сохранившихся и прикрепления отставших частей штукатурки с фресками к стенам и сводам. Средства и способы по расчистке, укреплению и возобновлению фресок должны быть сообщены руководителю работ, членам Комитета и Комиссии. О нынешнем состоянии фресок составляется акт со снятием бумажных калек, с точным нанесением утраченных частей существующего состояния фресок после очистки. Для исполнения работ по реставрации фресок и икон принять к руководству образец расчистки и восстановления, исполненный Обществом взаимной помощи художни¬
324


Приложение 6
ков, кроме руки; расчистку производить со снятием всей олифы до первоначальных красок и позолоты на иконах и с покрытием новой олифой. 2. Работы по исправлению всей внутренней стенописи, без фотографирования, сдать Обществу русских художников за 19 000 руб. с обязательством представить залог 10%, возвращаемый при сдаче и одобрении работы, которая должна состояться до 1 октября 1912 г. 3. Реставрацию 290 икон без фотографирования сдать фирме Дикарева и Чирикова за 7500 руб. с обязательством предоставить залог 10%, возвращаемый по сдаче и одобрении всей работы, которая должна быть окончена до 1 октября 1912 г. Заключение подробных условий с фирмами предоставляется местному Комитету, а также производство работ по фотографированию фресок и икон.
Затем приступили к обсуждению вопросов: о расчистке и перетирке старой окраски с наружных стен собора, о старых деревянных балках, оказавшихся внутри стен собора, и о переустройстве входной лестницы.
По первому вопросу высказано пожелание произвести перетирку стен собора с наружной стороны, как это сделано при пробной работе. Разрешение вопроса о необходимости заполнить пустоты, образовавшиеся после сгнивших балок внутри стен собора, решено оставить пока открытым до дальнейшего исследования стен, и наконец, по третьему вопросу предложено строителю Д. В. Милееву представить смету на устройство лестницы из белого камня.
Постановили:
1. Расчистку и перетирку старой окраски с наружных стен собора признать желательными.
2. Вопрос о деревянных балках внутри стен собора оставить открытым в связи с дальнейшим исследованием стен.
3. Желательно сделать белую каменную входную лестницу и представить сметы на эту работу.
ЗАЯВЛЕНИЕ А. В. ПРАХОВА ПО ВОПРОСУ РЕСТАВРАЦИИ СТЕНОПИСИ. 8 МАЯ 1912 г.>16
В заседании строительной Комиссии в Костроме 7 сего мая месяца высказаны были противоположные мнения по вопросу, чем следует руководствоваться при реставрации стенописи Троицкого собора в Ипатьевском монастыре. Придавая выяснению этого вопроса особенно важное значение, почитаю долгом изложить мое мнение и прошу таковое приложить к протоколу вышеозначенного заседания.
Мнение мое таково.
1. Если испорченное место в стенописи находится подле такого сохранившегося древнего, которое не оставляет сомнения, как должно быть восстановлено
16 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 32-33.
325


Приложения
испорченное в отношении темы, рисунка и колорита, то испорченное должно быть восстановлено в полном соответствии с уцелевшей частью.
2. Если утрачено столько, что неясно, что именно тут было и в каком роде (например, нет кисти руки и, следовательно, не видно, что она делала или в каком была состоянии), то по аналогии и по сюжету определить, что она могла делать, была ли <.. .(?)>, или благословляла, или держала какой-то предмет ит.п., и, установив самое вероятное, дописать в стиле прочей стенописи, предварительно сняв с этого места кальку, и в дописанном составить особый протокол.
3. Если утраченное не поддается никаким <.. .(?)> аналогии, и отсутствие его не вредит общему впечатлению благолепия, то оставить это место без реставрации, снять с него кальку и в таковом отношении к данному месту составить особый протокол.
4. Надписи совершенно изъять из договора с художниками и поручить приведение их в порядок палеографу, сняв с них кальки и фотографии.
Профессор Адриан Прахов
Кострома. 1912, мая 8.
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 7 МАЯ 1912 г.>17
Журнал соединенного заседания строительной комиссии и местного
комитета по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора
в Костромском Ипатиевском монастыре № И (7 мая 1912 г.)
Председательствовал: Гофмейстер А. Г. Булыгин.
Присутствовали: Тайн. сов. П. М. Кошкин и А. В. Прахов, действ, ст. советники: А. Н. Померанцев и В. В. Суслов; академик архитектуры П. П. Покрышкин, все члены местного комитета, во главе с председателем его, Костромским Вице- Губернатором И. В. Хозиковым, и производитель работ, архитектор Д. В. Милеев.
7-го мая 1912 года строительная комиссия по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Ипатьевском монастыре, в лице специалистов: профессоров А. В. Прахова, А. Н. Померанцева и В. В. Суслова, академика архитектуры П. П. Покрышкина, при участии производителя работ Д. В. Милеева произвела подробный, тщательный осмотр как художественных, так и строительных работ по собору.
Суждения вышеназванных лиц по поводу производящихся в соборе работ изложены в соответственных местах настоящего журнала.
В состоявшемся в тот же день, вечером, соединенном заседании строительной комиссии и местного комитета были обсуждены возбужденные производителем работ Д. В. Милеевым вопросы, касающиеся частностей направления строитель¬
17 Там же. Л. 34-47.
326


Приложение 6
ных работ в связи с возникшими вопросами реставрационными, нуждающимися в принципиальном разъяснении.
1. Об уничтожении наружного перехода из Троицкого собора в Рождественский и о восстановлении окна вместо двери. Существующий наружный переход из Троицкого собора в Рождественский, для каковой надобности в боковой стене галереи была сделана дверь, при наличии перехода внутреннего, не имеет в настоящее время никакого значения и, не гармонируя с рядом соседних окон, лишь нарушает целостность стиля; вследствие сего постановлено указанный переход уничтожить, к чему, как выяснилось, не встречается каких-либо препятствий со стороны духовных властей. В связи с уничтожением наружного перехода разрешен в утвердительном смысле вопрос о восстановлении окна, одинакового с существующими, взамен утратившей свое значение и уничтожаемой ныне узкой деревянной двери.
2. О восстановлении окна восточной стены северной галереи. Исследование восточной стены северной галереи, где до последнего времени помещался придел во имя Смоленской Божией Матери, указало на существовавшее прежде и заложенное впоследствии кирпичом окно. Посему, по мнению Д. В. Милеева, ради восстановления прежних форм, надлежало бы разобрать кирпичную закладку и восстановить это окно. Означенное мнение было поддержано профессором
А. 	В. Праховым, указавшим вместе с тем, что в восточной стене было три переделки: по-видимому, сначала окно, переделанное засим в дверь и, наконец, нишу.
По поводу сего гофм. А. Г. Булыгин заметил, что восстановление окна несколько стеснило бы внутреннее помещение северной галереи, так как по месту, где был Св. Престол, ходить нельзя, и по церковным правилам оно должно быть во всяком случае огорожено; между тем в этой галерее предполагается или поставить икону с изображением святых, имена коих носят Члены Царской Семьи, или же разместить некоторые исторические предметы, сопровождавшие Московское посольство в 1613 году; поэтому восстановленное окно не позволило бы использовать для указанных целей восточную стену придела, а тем самым — отчасти и всю светлую северную галерею (против восстановления окна высказался и член комиссии П. М. Кошкин).
Профессор В. В. Суслов с своей стороны заявил, что видимая ныне форма заложенного отверстия не соответствует форме других существующих окон и что в настоящее время не имеется достаточных данных судить о наличности в прежнее время окна в этом месте.
Ввиду сего признано соответственным поручить производителю работ дальнейшее детальное расследование по этому предмету и разрешить восстановление окна в восточной стене северной галере лишь в том случае, если расследование вполне подтвердит существование его в прежнее время.
3. О восстановлении окон в подвале (Лазаревская церковь). Окна в подвале постановлено не восстановлять, за отсутствием какой-либо необходимости в этом.
327


Приложения
4. О согласовании пониженного уровня земли у Троицкого собора с уровнем собора Рождественского. При исправлении фундаментов Троицкого собора были несколько раскрыты цоколя, которые до ремонта были отчасти завалены нанесенной с течением времени землей, вследствие такого обнажения цоколей получилось несогласие уровня земли у Троицкого и Рождественского соборов. Для устранения этого нежелательного явления, по мнению производителя работ, надлежало бы сделать защитную каменную стенку, в виде ступеньки, для стока воды. Препятствий к постановке указанной защитной стенки не встречено.
5. О полах собора из бетонных плит. По поручению строительной комиссии, фирмой Макаревского были изготовлены образцы бетонного пола: 1) в виде больших квадратных плит темно-красного цвета; 2) в форме небольшого восьмиугольника цветом, приближающимся к старому кирпичу, из которых, как оказалось, были сделаны полы собора, впоследствии покрытые чугунными плитами. Означенные образцы были осмотрены на месте в соборе, до заседания, причем бетонные полы признаны вполне применимыми для собора.
Что же касается представленных образчиков, то профессор А. В. Прахов указал на то, что полы из более мелких плит прочнее, но, к сожалению, нарушили бы археологическую точность. Поэтому предпочтительнее остановиться, по его мнению, на плитах большего размера. Относительно же цвета профессор Суслов признал более подходящими образцы восьмиугольной формы, с чем согласились и прочие члены комиссии. Вместе с тем профессор Суслов предложил для достижения большей точности в окраске полов класть в состав бетона вместо краски толченый кирпич и, для большего сходства с кирпичом, делать бетонные плитки шероховатыми.
По обсуждении вопроса о полах собора постановлено сделать их из больших бетонных плит, но цветом выбранного образца, на каковой наложить печать, поручив производителю работ по возможности наблюсти за осуществлением предложения В. В. Суслова относительно цвета и шероховатости плит.
6. О переустройстве входной лестницы собора. В связи с переустройством полов собора, каковые будут сделаны из бетонных плит, возникает вопрос о входной лестнице. Эта лестница чугунная и не будет таким образом соответствовать бетонным полам. От устройства бетонной лестницы, на что потребовалось бы 700 рублей, по мнению Д. В. Милеева, следует отказаться; каменная же лестница, по примерной расценке в 80 руб. за погонную сажень, обошлась бы в 3600 руб.
Предложение проф. А. В. Прахова об устройстве мраморной лестницы, как наиболее красивой, было отклонено большинством голосов и, согласно с мнением профессора А. Н. Померанцева и академика П. П. Покрышкина, постановлено оставить чугунную лестницу, добавив необходимые, ввиду понижения уровня земли у лестницы, чугунные ступени, и переложив для исправления самое лестницу. По заявлению Д. В. Милеева, расход на добавочные ступени выразится в сумме до 70 руб.
Вместе с тем, ввиду указания производителя работ на следы существовавших на лестнице боковых решеток, архитектору Д. В. Милееву поручено составить
328


Приложение 6
рисунки таковых решеток и в связи с этим — проект площадки крыльца без маршей с востока и с запада.
7. О подготовке под полы на сводах из тощего бетона. Взамен предполагавшихся пустотелых кирпичей разрешено сделать подготовку под полы на сводах из тощего бетона с углем, согласно осмотренным на месте образцам, для каковой цели использовать и уголь, снятый при очистке сводов.
8. О смете на исправление перекрытий. Вопрос об изменении перекрытий над 3 апсидами и над приделом Михаила Малеина и о понижении главной крыши в связи с заменой сгнивших деревянных стропил новыми или железной фермой — был возбужден производителем работ еще летом минувшего года, причем ввиду сложности вопроса и желательности с археологической точки зрения открытия прежних форм он был оставлен открытым, а архитектору Д. В. Милееву поручено было составить смету и проект предполагаемых работ. В настоящее время такая смета представлена и, как усматривается из приведенных в ней данных, замена подгнившей деревянной стропиловки новой исчислена в 1250 руб., а стоимость новых железных ферм над алтарем определена в 1000 руб. Постановлено: означенную смету утвердить.
9.0 каменной ограде у апсиды собора, отделяющей кладбище от монастырского двора. Вопрос о каменной ограде у апсиды Троицкого собора возник ввиду устройства необходимых дренажей, причем проф. В. В. Суслов и архитектор Д. В. Милеев предложили разобрать лишь часть ограды, оставив небольшой проход у самого апсида и поставив здесь решетку; но так как устройство подобного узкого прохода и калитки или решетки в нем все равно нарушило бы целостность ограды, весьма незначительной по длине и вместе с тем не представляющей из себя ничего художественного, постановлено указанную ограду разобрать целиком.
10. Об исправлении входных дверей собора со слюдой. На входных дверях собора имеется резной переплет с прокладкой в открытых местах из листов слюды, причем вследствие небрежной окраски переплета резьба и слюдяная прокладка отчасти заплыли. На приведение дверей в должный вид потребуется примерно 65 рублей. Постановлено: исправить входные двери, очистив их от наплывшей краски и восстановив, где потребуется, листки слюды.
11.0 замене паникадила и других предметов утвари. Хотя паникадило и другие предметы утвари сделаны в стиле Empire и поэтому не подходят к общему древнему стилю собора, тем не менее, во избежание крупных затрат на замену указанных предметов более подходящими, признано соответственным ограничиться должной очисткой паникадила, подсвечников и досок у Св. Престола, не исключая этим самым возможности замены этих священных предметов более стильными, за счет частных пожертвований, буде таковые будут предложены.
12. Об устройстве новых киот для приносимых в собор чтимых икон, в стиле иконостаса. Постановлено: разрешить сделать новый киот в стиле иконостаса для одной иконы Федоровской Божьей Матери, так как существующий для нее белый
329


Приложения
киот в стиле Empire, и бедный в художественном смысле, не соответствует значению этой особо чтимой местным населением иконы и не вяжется с общим старинным стилем собора. На изготовление нового киота, по заявлению Д. В. Милеева, потребуется 500 руб. К израсходованию таковой суммы препятствий не встречено.
13.0 помещении для ризницы. За предстоящим перенесением предметов древней ризницы в Дом Царя Михаила Федоровича постановлено освобождающееся помещение в приделе Михаила Малеина использовать для хранения здесь предметов ризницы обиходной.
14. О размещении в освобождающейся галерее некоторых исторических предметов. По заявлению Гофм. А. Г. Булыгина, Преосв. Костр. Епископ Тихон высказывает особое желание перенести исторические предметы, сопровождавшие Московское Посольство (крест, икона на шесте, фонарь и пр.) в Дом ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА, вместе с предметами древней ризницы, так как, по мнению Преосвященного Владыки, изъятие указанных исторических реликвий и размещение их отдельно от переносимой ризницы обездолило бы последнюю и лишило бы ее одних из самых ценных ее достопримечательностей.
Ввиду сего вопрос о размещении исторических предметов, сопровождавших Московское Посольство, в освобожденной от придела Смоленской Божией Матери северной галерее оставлен временно открытым, тем более, что окончательно не разрешен вопрос о переустройстве в названной галерее и не представлены примерные рисунки размещения здесь названных предметов.
15.0 хорах с живописью из Троицкого собора. Снятую при установке внутренних лесов часть уничтожаемых хор с живописью постановлено передать в Романовский музей или в местное церковное хранилище, если таковое окажется.
16. Об иконостасе в приделе Михаила Малеина. При осмотре на месте выяснена полная сохранность резьбы и хорошее состояние позолоты иконостаса в приделе Михаила Малеина. Ввиду сего признано соответственным указанный иконостас не перезолачивать и ограничиться лишь надлежащей очисткой и промывкой его.
17. Об основных положениях реставрации стенописи.
Профессорами А. В. Праховым, А. Н. Померанцевым, В. В. Сусловым и академиком П. П. Покрышкиным, при участии производителя работ Д. В. Милеева и в присутствии представителя от Общества взаимного вспомоществования русских художников, были осмотрены на месте, до заседания, произведенные работы по реставрации внутренней фресковой живописи в главном куполе и двух малых главках собора. При общем беглом обзоре работ профессор А. В. Прахов, поддержанный остальными лицами, прежде всего просил занести в настоящий журнал свое заявление о том, что все, появившиеся за последнее время в некоторых периодических изданиях сообщения о порче фресок Троицкого собора реставраторами — совершенно ни на чем не основаны и относятся к области праздного измышления, так как реставрация во всяком случае производится с должной осторожностью и умелыми, опытными руками.
330


Приложение б
Засим комиссия специалистов перешла к всестороннему детальному обзору реставрационных работ, начав с главного купола.
А. Главный купол. 1) Изображение Господа Саваофа. Профессор А. В. Пра- хов высказал пожелание о восстановлении золота в нимбе и одеянии Эммануила, но не сплошной позолотой, а ретушью, «штопкой», против чего возражал проф. А. Н. Померанцев, советовавший применение в данном случае краски. Прочие лица высказались за производство этой операции золотом, во всяком случае при наблюдении и по указаниям производителя работ. Вообще, А. В. Прахов отметил, что реставрация всей этой фрески далеко не закончена, и фреска мало ретуширована. Академик П. П. Покрышкин и производитель работ Д. В. Милеев возражали против этого, проводя принципиальный взгляд о необходимости придерживаться скорее «музейной» реставрации, заключающейся главнейшим образом в очистке фресок от пыли и копоти и укреплении их, при возможном избежании наложения новых красок. Посему, на предложение профессора В. В. Суслова о восстановлении ретушью описи крыльев у херувимов и складок на одеянии Эммануила, к чему присоединился и проф. Прахов, исходивший из принципа «штопки» или ретуши, обусловленной непременностью правила — отнюдь не касаться сохранившихся частей, П. П. Покрышкин и Д. В. Милеев горячо отозвались против такой ретуши в указанных местах, находя с своей стороны стенопись в достаточной мере сохранившейся и определенною в контурах и полагая, что подобная ретушь неминуемо повлечет за собой совершенно излишнюю прописку соседних частей фрески. Их мнение поддержано было А. Н. Померанцевым, не усмотревшим необходимости в прописи контуров.
<от руки на полях:
«При обсуждении реставрации проф. А. В. Прахов исходил из того основного принципа, что Троицкому собору Ипатьевского монастыря не предстоит еще быть сданным в архив или музей археологии, напротив, он останется живою церковью для совершения постоянных богослужений для удовлетворения религиозных потребностей верующих и, еще специально, должен быть приведен в совершенно исправный вид к предстоящему в 1913 г. высокому посещению благочестивейшего Государя Императора. Посему должны быть приложены все усилия к тому, чтобы по реставрации храм имел такой вид, как будто невзгоды времени его не коснулись, но с непременным наблюдением всех требований и указаний научного опыта, а именно:
а) по очистке стенопись должна быть закреплена так, чтобы в случае надобности реставрация могла быть снята в каждом данном месте без всякого вреда для первоначальной росписи;
б) вся стенопись до реставрации должна быть скопирована (при помощи фотографий и калек) в красках с точным нанесением всех повреждений;
в) на случай вопроса о том, что и в какой степени реставрировано, должны быть составлены точные протоколы с приложением документальных свидетельств о том, что было до реставрации.
331


Приложения
Так было поступлено при реставрации Киево-Кирилловской церкви XII в.
Л. Прахов»>
Единогласно признана идеальной реставрация лика Эммануила.
Относительно же лика Самого Господа Саваофа П. П. Покрышкиным особо отмечена некоторая излишняя и нежелательная желтоватость и даже красноватость тона заправок.
К этому мнению присоединился и профессор А. В. Прахов.
Д. В. Милеев, согласившись с этим замечанием, тем не менее в принципе не находил необходимым для реставратора подходить абсолютно к сохранившимся на фреске тонам, считая допустимой лишь ретушь нейтральным тоном, как более соответственным хотя бы в интересах будущего исследователя. Этот вопрос вызвал оживленные прения, причем большинство (особенно, А. В. Прахов и В. В. Суслов) высказалось за необходимость подгонки ретуши в тон хорошо сохранившихся мест.
Что касается закрепления красок, то Д. В. Милеев сообщил, что таковое в купольном своде удалось вполне хорошо.
В подтверждение вышеуказанного общего замечания А. В. Прахова о неосновательности проникших в печать слухов о неумелой реставрации фресок единогласно признано, что никаких произвольных поправок на сохранившихся частях в росписи главного купольного свода художниками-реставраторами не сделано.
2)18 В росписи простенков между окнами купольного барабана замечено много ненужных поправок в одеждах, напр., в складках верхней ризы Архангела Уриила и на левом колене Архангела Гавриила. Единогласно признано, что сделанное реставраторами освежение существовавших бликов, неудавшееся и крикливое, недопустимо и должно быть устранено. Относительно же ретуши вновь последовало изложенное выше разногласие.
Отмечено вместе с сим неудачное закрепление здесь красок, отлетающих мелкими лепешками. По этому поводу представитель Общества взаимопомощи русских художников объяснил, что закрепление красок на фресках барабана еще не закончено.
Б. Юго-восточный купол.
Профессор А. В. Прахов и А. Н. Померанцев прежде всего отметили не совсем удавшуюся сплошную запись синих фонов, вышедших слишком ровными, глухими и тупыми. По этому поводу Д. В. Милеев заявил, что в сущности здесь почти не сохранились синие фоны и сквозь жалкие остатки их выступала почти сплошь одна подготовка чернильного тона.
Обращено было, равным образом, внимание на неуместную яркость новых бликов на лике Эммануила и особенно на сплошную запись белых надписей и каемок, обрамляющих фон. Большинство высказывалось за осторожную ретушь надписей и каемок, а также и фонов. Д. В. Милеев, соглашаясь на ретушь фонов, был против ретуши надписей и каемок; академик же П. П. Покрышкин остался
18 	Так в оригинале.
332


Приложение 6
при особом мнении и категорически высказался против всякой ретуши, признавая «интересным даже тон чернильной подготовки на фоне», в особенности же он восставал против какой-либо ретуши надписей и койм и указывал на недопустимость ее по соображениям палеографическим.
Кроме сего, в реставрации фресок юго-восточного купола найдена не везде удовлетворительной ретушь земли, где имеются места очень небрежной замалев- ки, единодушно осужденной и подлежащей исправлению.
В. 	Северо-восточный купол.
П. П. Покрышкин указал на неправильность и некоторую произвольность в длине и направлении новых светло-желтых бликов на шее Богоматери, что и подтвердилось при сличении реставрированной фрески с фотографией, снятой с нее до реставрации. Голубые фоны на простенках, коймы и белые надписи — сплошь замалеваны. Все члены комиссии единогласно высказались против такого способа реставрации, опять-таки разойдясь во взглядах на ретушь.
Д. В. Милеев объяснил, что здесь весь синий фон отсутствовал и оставалась лишь чернильная подготовка. П. П. Покрышкин вновь подтвердил свое мнение о том, что следовало бы оставить эту подготовку без прописки, так как там, где она проглядывает, ее тон очень гармоничен, например, в нижнем ярусе росписи, на южной стене собора. Профессор А. В. Прахов вновь отметил глуховатость фонов, указав на их белесоватость в этом куполе, неверность и, наконец, на неодинаковость тона в разных простенках. По этому поводу Д. В. Милеев счел долгом сообщить, что художниками-реставраторами тона восстановлены очень верно и что в данном случае виновато различие в тонах древнего фона.
В заключение было единогласно признано, что реставрация фресок обставлена с документальной стороны должным образом: фрески до реставрации фотографируются, с них снимается точная калька, и все реставрационные операции протоколируются до мельчайших подробностей. Благодаря только фотографиям, калькам и протоколам можно было выяснить характер произведенных работ.
В вечернем заседании профессор А. В. Прахов высказывал опасения за некоторую медленность в реставрации, не разделенные, впрочем, остальными членами- специалистами, удовлетворившимися сообщением Д. В. Милеева, что в ближайшие же дни над реставрацией фресок будут работать 12 художников вместо прежних пяти.
Засим производитель работ Д. В. Милеев, указав на изложенные выше разногласия по вопросу о способе и степени реставрации фресок, просил окончательно обсудить и установить те принципы, на коих должна базироваться работа реставраторов. По мнению Д. В. Милеева, эти принципы следующие: удаление пыли, грязи и копоти и укрепление фрески — главная задача реставрации; допустима заделка не абсолютным, а нейтральным тоном; наряду с этим невозобновление бликов неясных и полная неприкосновенность, а только укрепление надписей и каемок.
К такому мнению присоединился академик П. П. Покрышкин.
333


Приложения
Профессор А. В. Прахов и В. В. Суслов с своей стороны заметили, что необходимо безусловно запретить прописку по существующему тону, за отсутствием надобности проходить сохранившиеся краски, где они утрачены, но следы их ясны, восстановление их обязательно. При этом профессор А. В. Прахов заявил, что считает заделку не в тон — гибелью реставрации.
По этому поводу П. П. Покрышкин подчеркнул практическую трудность осуществления этой задачи для ответственного производителя работ, который был бы принужден неотступно следить за каждым мазком художника-рестав- ратора.
Что же касается надписей, то профессор А. В. Прахов, ввиду отмеченного П. П. Покрышкиным и Д. В. Милеевым громадного палеографического их значения, признавал соответственным совершенно изъять их из ведения живописцев- реставраторов, поручив это дело особому специалисту.
Вообще же, профессор Прахов предложил установить следующие положения: в местах, где старое письмо фресок ясно, там заделывать в тон; где неясно, там пропускать.
С последним предложением не согласился проф. А. Н. Померанцев, считавший необходимым заделывать нейтральным тоном неясные места.
Наконец, проф. Прахов указал на недопустимость мытья фресок для их очистки, каковая должна заключаться лишь в обметании пыли и очистке хлебом. Для укрепления же фресок проф. Прахов рекомендовал попробовать и здесь испытанное им средство — 6% раствор жидкого стекла и белый шеллак, вместо сырого яйца, которое, как органическое вещество, всегда вызывает опасения за возможность образования, при разложении, грибков и плесени.
Обсудив изложенное, комиссия признала необходимым установить следующие основные начала, на коих должна быть произведена реставрация стенописи:
1) для очистки фресок промывка не допускается;
2) помимо очистки и укрепления фрески реставрация ее должная заключаться в заделке (ретуши) в тон тех мест, где прежнее письмо ясно; места неясные заделываются нейтральным тоном;
3) сплошная прописка по сохранившимся краскам безусловно запрещается;
4) надписи и коймы оставляются не только без сплошной прописки белилами, но и без всякой ретуши и только укрепляются.
18.0 	новой росписи внутри северной и западной галерей. Ввиду предстоящего перенесения придела Смоленской Божией Матери из северной галереи в «Зеленую башню», освобождающееся помещение в галерее, при отсутствии росписи ее стен, производит впечатление пустоты. Вместе с тем, по заявлению Д. В. Милеева, на пятах арок найдены следы росписи. Эти обстоятельства приводят к мысли о желательности росписи стен северной галереи.
Что же касается галереи западной, то при наличности сплошной росписи одной стены ее (с порталом) представляется естественным украсить живописью и противоположную стену.
334


Приложение 6
Всего в двух галереях потребовалось бы покрыть росписью 720 кв. аршин. Расход этот, по мнению проф. Прахова, должен быть расценен примерно по 6 рублей за кв. аршин, т. е. около 4320 руб.
Сюжеты для росписи, по мнению А. В. Прахова, могли бы быть позаимствованы из приволжских храмов; иконописцев же можно было бы подыскать в с. Палех, причем желательно, для удешевления работы, не сдавать ее одному хозяину, а пригласить отдельных лиц.
По обсуждении вышеозначенного вопроса признано необходимым сделать роспись внутренних стен северной и западной галерей, с каковой целью поручить производителю работ наметить сюжеты для картин, подыскать иконописцев и составить смету.
19. О реставрации наружной живописи собора. Под существующей наружной живописью собора масляными красками обнаружены следы старой росписи. Масляная живопись несколько попорчена и нуждается во всяком случае в исправлении, и так как она не имеет художественного значения, то возникает вопрос о полном ее удалении и о реставрации росписи первоначальной.
Вследствие сего и приняв в соображение заявление специалистов о возможности сравнительно легкой смывки масляной живописи (напр., с помощью kale в слабом растворе), комиссия признала желательным уничтожить ныне существующую наружную живопись, восстановив взамен ее роспись первоначальную.
20. О басме на иконах апостольского яруса. В связи с производящейся перезо- лотой иконостаса выдвигается вопрос о позолоте басмы на иконах, размещенных в апостольском ярусе иконостаса. Басма на иконах, потемневшая и потускневшая от времени, может резко отличаться от новой позолоты иконостаса. Вместе с тем золочение басмы, без снятия ее с икон, невозможно, а снятие ее вообще было бы, по заявлению производителя работ, нежелательным в избежание порчи ее, прикрепленной зачастую крупными гвоздями. По сим соображениям признано соответственным ограничиться лишь надлежащей очисткой и промывкой басмы.
21.0 среднике яруса праотцев. Постановлено написать две новые иконы в стиле этого яруса, а существующие сдать в Романовский музей или в местное церковное хранение, если таковое окажется. По мнению проф. А. В. Прахова, расход этот обойдется примерно в 150-200 руб.
22.0 реставрации икон. При осмотре на месте работ по реставрации икон проф. А. В. Прахов, А. Н. Померанцев, В. В. Суслов и академик Покрышкин единогласно признали произведенные реставрационные работы вполне удовлетворительными. Согласно с сим постановлено произведенную уже реставрацию части икон одобрить.
В частности, Д. В. Милеевым было доложено, что некоторые иконы, как-то Св. Троицы, Св. Никиты и Св. Димитрия носят следы «подкожной», первоначальной записи. Поэтому необходимо выяснить, реставрировать ли верхний слой живописи или же восстановить прежнюю.
335


Приложения
По этому поводу академик П. П. Покрышкин высказался за желательность расчистки названных икон до первоначальной живописи, которая, судя по произведенным разведкам, сохранилась хорошо; но при этом являлось бы обязательным условием предварительное изготовление точных копий с существующих позднейших записей XVIII-XIX столетий, представляющих с своей стороны известный интерес. Проф. В. В. Суслов и производитель работ Д. В. Милеев находили необходимым отложить подобную расчистку позднейших записей до того времени, когда реставрационная техника в смысле удаления верхних записей достигнет, быть может, такого совершенства, что их можно будет снимать целиком, тонкой пленкой, наподобие того, как это с успехом практикуется уже ныне с записями масляными красками на фресках.
Согласно с последним мнением постановлено ограничиться лишь очисткой и реставрацией верхнего слоя на тех иконах, кои носят следы первоначальной записи.
23. 	О реставрации колокольни и звонницы. При отбитии части штукатурки наружной части звонницы обнаружены позднейшие закладки кирпичом больших оконных пролетов и арок. Кроме того, высокая паперть звонницы с входной лестницей, несомненно, является более поздней перестройкой. Посему предварительно, приступая к ремонтным работам, надлежит разрешить вопрос о восстановлении первоначальных форм звонницы.
Профессора А. В. Прахов, А. Н. Померанцев и В. В. Суслов единогласно высказались за желательность оставления пристройки к звоннице в виде паперти.
Вообще же, относительно восстановления оконных пролетов и арок признано соответственным открыть таковые, сделав предварительные подробные изыскания.
Что касается колокольни, то возникает вопрос об уничтожении существующей на ней живописи и об открытии существовавших прежде окон, ворот и пролета, ныне заложенных кирпичом, по которому идет роспись.
По мнению большинства членов комиссии, живопись эта, сравнительно недавнего происхождения и очень неважного исполнения, не представляет собой ни археологического, ни художественного значения. Тем не менее нельзя не считаться в данном случае с привычками и традициями народа, посещающего Ипатьевский монастырь. Так, по наблюдениям Преосв. Тихона, при входе в монастырь народ прежде всего крестится, обращаясь к картинам из Священной истории, написанным на колокольне.
Посему признано соответственным, уничтожив существующую живопись на колокольне и раскрыв необходимые окна ворот и пролета на ней, вновь расписать колокольню в подобающих местах и более художественным образом.
Наряду с этим разрешен в утвердительном смысле вопрос о восстановлении старой крыши из зеленых глиняных черепиц, обнаруженных при снятии части ныне существующего шатрового покрытия колокольни из белой жести.
336


Приложение 6
24. О ремонте «Зеленой башни», у новых башен и стен. Постановлено произвести ремонт согласно смете, одобренной Техническо-Строительным комитетом при Хозяйственном Управлении Святейшего Синода, на средства, пожертвованные князем Абамелек-Лазаревым.
25. О позолоте иконостаса. При осмотре на месте пробных работ по позолоте иконостаса наиболее удачным признан образец позолоты без наведения матового тона графитом, с накладкой золота из-под кисти прямо на мардан, т. е. без снятия излишнего количества мардана ватой.
В вечернее же заседание ошибочно был доставлен не тот образец позолоты, на котором остановилась комиссия при утреннем осмотре на месте, в соборе.
Посему постановлено: предъявленного в заседании образца не утверждать, остановив выбор позолоты иконостаса на образце, осмотренном на месте и позолоченном вышеуказанным способом, без мата, из-под кисти на мардан. На этот последний образец наложить печать.
Вместе с тем признано необходимым отметить, что на доставленном в заседание и неутвержденном образце — слишком ярок подновленный красный фон под резьбою и что в этом отношении надлежит держаться тона более спокойного и соответствующего сохранившемуся старому фону.
Помимо сего, по предложению профессора В. В. Суслова, признано соответственным при позолоте царских врат снять оклады с помещенных на вратах икон.
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 4-5 ИЮЛЯ 1912 г.>19
Журнал (копия) образованной при Комитете для устройства празднования 300-летия Царствования Дома Романовых строительной Комиссии по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском Ипатьевском монастыре № 14. Заседание 4 и 5 июля 1912 г. в г. Костроме.
Председательствовал: тайн. сов. П. М. Кошкин.
Присутствовали: председатель Костромского Комитета по ремонту и реставрации Троицкого собора, Вице-Губернатор И. В. Хозиков, тайн, сов.: А. В. Прахов, А. Н. Померанцев, д. с. с. В. В. Суслов, производитель работ Д. В. Милеев, в заседании же 5 июля присутствовал Академик П. П. Покрышкин.
Прибывшая 3 сего июля в Кострому, согласно постановлению своему 25 минувшего июня, строительная Комиссия по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Ипатьевском монастыре, 4 июля, с утра до 7-ми часов вечера, в лице специалистов: профессоров А. В. Прахова, А. Н. Померанцева и В. В. Суслова, при участии тайн. сов. Кошкина, Вице-Губернатора И. В. Хозикова и произ¬
19 	РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 51-57.
337


Приложения
водителя работ Д. В. Милеева, произвела тщательный осмотр всех находящихся в ходу по собору работ.
В состоявшемся в тот же день, вечером, заседании строительной Комиссии были заслушаны главнейшим образом вопросы, связанные с уплатой частей договорных сумм реставраторам внутренних фресок, икон и иконостаса.
1. Председательствующим поставлен был первым вопрос об удовлетворении ходатайства Общества Взаимного Вспомоществования Русских Художников об уплате 6000 руб. за исполненные работы по реставрации внутренней фресковой живописи собора, вдобавок к ранее уплаченным 1800 рублей, в связи с сделанными как профессором А. В. Праховым замечаниями о характере всех работ, так и прочими членами Комиссии.
Производитель работ Д. В. Милеев доложил, что 6000 р. испрашивались Обществом Художников еще в начале июня месяца, когда из общего количества подлежавших реставрации 5100 кв. арш. фресок было реставрировано до 2000 кв. арш.; в настоящее же время реставрации подвергнуты до 3500 кв. аршин. На замечание же профессора А. В. Прахова о том, что на фресках не закончены синие фоны и золотые венцы, Д. В. Милеев заявил, что площадь незаконченных мест не включена им в общее количество 3500 кв. арш. и что вообще работ произведено по расценке на сумму, значительно большую 6000 р., так как по договору, заключенному с Обществом Художников, расплата с последним производится по расценке с каждого квадратного аршина по 4 руб., по принятии оконченной работы строительной Комиссией.
Засим приступлено было к обсуждению мнения профессора А. В. Прахова о том, что реставрацию фресок, удовлетворительную в общем, нельзя, однако, считать таковою в частностях, например, на нескольких фресках находятся грязные пятна на ликах, дланях и оголенных местах; желательно устранение таких недостатков и вообще более внимательное и умелое удаление грязи с фресок.
С своей стороны, профессора А. Н. Померанцев и В. В. Суслов не нашли возможным упрекнуть художников в неумении очищать фрески и признали, что отмеченные проф. А. В. Праховым места в общем не вредят впечатлению и в строгом смысле не могут быть названы «грязными пятнами», это скорее не грязь, а утрата живописи (А. Н. Померанцев). При этом проф. В. В. Суслов графически объяснил происхождение этих пятен неровной поверхностью штукатурки и образованием их на более впалых местах ее.
Производитель работ Д. В. Милеев заявил, что на местах, указанных А. В. Праховым, осевшая с течением времени грязь обратилась в своеобразный грибок-пятно, весьма трудно удалимые без риска попортить краски, особенно же нужные слои лессировок на фресках, что почти неизбежно. Поэтому, ради сохранения возможной неприкосновенности фрески, казалось бы соответственным пятен не трогать.
338


Приложение 6
Этот вопрос вызвал весьма оживленные прения, и, ввиду спорности его, Комиссия решила вновь детально осмотреть фрески и заручиться более конкретными указаниями для своих окончательных суждений.
Далее, проф. А. В. Праховым отмечено незаполнение красных койм и белых оттяжек у них.
По этому поводу дано Д. В. Милеевым объяснение, что согласно журнальному постановлению строительной Комиссии от 7-го мая с. г. коймы должны быть оставляемы неприкосновенными, и тем не менее в некоторых случаях художниками коймы несколько восстановлялись, а именно слабо заполнялись перерывы койм, но без прописки сохранившихся мест. Таким образом, по заявлению Д. В. Милеева, полное восстановление койм противоречило бы первоначальному мнению Комиссии и с принципиальной точки зрения вносило бы снова неопределенность в требования, предъявляемые Комиссией к реставраторам.
Такой же взгляд проводил Д. В. Милеев и по поводу указаний проф. В. В. Суслова на то: во-1-х, что блики не везде подписаны и их надо больше вызвать, и во-2-х, что желательно вообще большее восстановление форм и очертаний; например, в группах голов — Св. Отец, даже на близком расстоянии сливающихся в одно громадное пятно из-за отсутствия подписки контуров; на западном куполе — изображение одного херувима прописано; другое — нет; на изображении Серафима там же — пропущены блики. В общем же, по убеждению проф. В. В. Суслова, в произведенных работах нет ничего испорченного; наоборот — наблюдаются и вновь сделанные, и очень удачно, места; но тем не менее многое следует не прописать, а подписать, подретушировать.
Проф. А. Н. Померанцев, указав, что на южной стороне западного пилона, во 2-м ярусе фресок, один лик реставрирован очень хорошо, тогда как другой лик весь в пятнах, высказал пожелание, чтобы реставраторы приняли реставрацию первого лика за образчик своих работ в отношении степени и законченности реставрации.
П. М. Кошкин заметил, что, не будучи знаком специально с делом реставрации, он держится общего правила о сохранении непременно всего того, что возможно сохранить. При настоящей реставрации производившие ее художники, видимо, стремились к сохранению фресок и поступали весьма осмотрительно, утраченное же восстановляли довольно умело. Что же касается ссылки Д. В. Милеева будто Комиссия в данном случае вносит новые требования, противоречащие постановлениям ее от 7-го мая с. г., то подобная ссылка является основанной на чересчур формальном понимании указанных постановлений. Последние совсем не отменяются в настоящее время Комиссией, которая лишь дает производителю работ частичные, вытекающие из данных опыта указания, за невозможностью ранее предусмотреть частные случаи.
Заявление П. М. Кошкина особо поддержано проф. В. В. Сусловым, не усмотревшим никакой необходимости в замене постановлений 7 мая новыми, причем
В. 	В. Суслов подчеркнул, что реставрация фресок производится осторожно и до¬
339


Приложения
бросовестно, за исключением некоторой неполноты реставрации и неизбежности частичных поправок.
Засим проф. А. В. Прахов остановился на вопросе о снимаемых с фресок кальках, которые, по его мнению, не точны и не полны: копировщики покрывают, при работе, калькой не всю поверхность фрески; например, не закрываются колонки. Возможно полная точность и полнота кальки, по мнению А. В. Прахова, являются обязательными для копировщиков.
С постановкой вопроса о кальках в такой категорической форме не согласились прочие члены Комиссии, отметившие, что калька имеет, при параллельном снятии фотографий с фресок, лишь поверочное значение, для отметки на ней дефектов фрески, вследствие чего в особой точности ее нет необходимости (проф. Суслов); наконец, снятие точных калек настолько кропотливая и трудная работа, что на исполнение ее в границах, намечаемых проф. А. В. Праховым, потребовалось бы по Троицкому собору до трех лет, что очевидно немыслимо (проф. А. Н. Померанцев).
Ввиду сего Комиссия признала лишь желательным, чтобы кальки снимались, по возможности, точно, отнюдь не делая этим упрека за снятые уже кальки.
Перейдя засим к возбужденному проф. А. В. Праховым вопросу о замеченных трещинах на фресках, например, на крае борта конхи главного алтаря, и о необходимости заделки всех трещин, Комиссия, по предложению проф. А. Н. Померанцева и В. В. Суслова, не сочтя возможным требовать удаление всех трещин, признала необходимой заделку трещин, более видимых и находящихся в наиболее опасных местах (наприм., на углах), а также там, где осыпалась и отпадает штукатурка, предоставив разрешение этого вопроса в каждом единичном случае производителю работ, так как какие-либо более определенные указания в этом направлении дать наперед крайне затруднительно. В частности, трещины волосные разрешено оставлять без заделки, ввиду затруднительности этой работы и связанной с ней возможной порчи стенописи; признано даже возможным оставление в иных случаях незначительных трещин и на ликах.
Относительно реставрации нимбов проф. В. В. Суслов высказался за позолоту их не сплошь, а частями, с придачей патины золоту, и с пропиской не пройденных золотом мест краской.
Профессор же Прахов отметил, что венцы на ликах золочены на особой подготовке (пленке) и там, где она отвернулась и коробится, ее следует приклеить и затем уже подволачивать, но точно, в тон; иначе же будет неопределенность.
Производитель работ просил установить образчик позолоты нимбов при предположенном новом осмотре работ, ввиду чего вопрос о способе позолоты венцов был оставлен временно открытым.
Равным образом Комиссия не пришла к определенному выводу относительно укрепления фресок: по мнению А. В. Прахова, многие места укреплены весьма слабо и легко стираются платком; поэтому следовало бы обратиться к химикам- специалистам за рекомендацией какого-либо средства для прочного укрепления фресок.
340


Приложение б
По поводу сего производитель работ заявил, что среди художников-реставрато- ров находится лицо, вполне осведомленное в деле укрепления фресок и применяющее все доселе известные способы как-то: молоко, желток с уксусом, целлулозу.
Вместе с тем проф. А. Н. Померанцев и В. В. Суслов заметили, что обращение за рекомендацией средства к химикам было бы бесполезным, так как вполне надежного укрепляющего средства еще не найдено; кроме того, требование доводить укрепление фресок до той меры, чтобы краски не стирались от трения, например, платком, совершенно излишне, так как фрески, конечно, подобным действиям сами по себе не подвергаются, и достаточно, если краска с них не осыпается в виде лепешек и не распыляется. Наконец, проф. Праховым могли быть подвергнуты опыту с платком и не вполне просохшие краски с только что реставрированных фресок, каковое обстоятельство тоже надлежит учитывать.
После обмена приведенных мнений на вопрос председательствующего, препятствуют ли некоторые недостатки реставрации уплате Обществу Художников просимых ими 6000 руб., профессора-специалисты отозвались отрицательно, ввиду чего признано возможным предоставить местному комитету уплатить вышеозначенные 6000 руб., но не «за исполненные работы по реставрации», а «в счет общей суммы платежа по договору», чтобы фактом этой уплаты не предрешался вопрос о приемке произведенных работ и их законченности, так как, по заявлению П. М. Кошкина, в настоящее время по ходу работ нельзя выделить совершенно оконченные по ярусам.
2. 	По поводу наружной стенописи собора проф. А. В. Прахов заявил, что произведенные опыты удаления существующей масляной живописи указали на крайне незначительные следы прежних фресок, графьи которых сохранились очень слабо, так что о содержания фресок приходится лишь догадываться. Кроме того, разведками выяснено, что наружные стены были расписаны фресками дважды и дважды же роспись была покрыта масляными красками. Фрески, помимо незначительности обнаруженных остатков, сильно попорчены, особенно на западной стороне; поэтому представлялось бы наиболее практичным, сняв всю старую роспись, расписать наружные стены заново, скопировав подходящие сюжеты по образцам средины XVII столетия из церквей Костромских, Ярославских, Романово-Борисоглебских или Переяславских и т. д.
Проф. А. Н. Померанцев и В. В. Суслов также высказались за роспись стен заново, причем В. В. Суслов, предлагая прямо смыть масляную живопись, советовал осторожное обращение со старой фресковой стенописью, какового взгляда не разделил проф. А. Н. Померанцев, отозвавшийся о фресках здесь как о работе неважной и очень слабо сохранившейся.
По мнению производителя работ, сюжеты можно было бы подыскать в изобилии и в самом соборе. Всего наружной росписи с валиками около 800 кв. арш., причем соискателями на получение этой работы являются: 1) иконописцы Чириковы, заявившие цену по 11 руб. за кв. арш.; 2) Общество Художников — 10 руб. кв. арш. и 3) иконописец Н. М. Сафонов, предлагающей цену по 5 руб. за кв. аршин. По¬
341


Приложения
следняя цена, при сравнительной незначительности своей, по мнению Д. В. Милеева, может вызвать некоторые опасения. Одинаково отозвался о работах Сафонова проф. В. В. Суслов, опасений которого проф. А. Н. Померанцев и А. В. Прахов не поддержали.
В связи с наружной росписью Собора возник вопрос о новой росписи внутри северной и западной галерей его. Площадь, подлежащая расписанию, равняется 1120 кв. арш.
По этому поводу проф. В. В. Суслов заметил, что если роспись будет выполнена в духе существующей на одной стене западной галереи (с порталом), то впечатление от нее получится очень плохое; поэтому следовало бы расписать галереи по образцу внутренней стенописи собора, что могли бы выполнить одни художники, а не иконописцы.
По мнению же профессора А. В. Прахова и А. Н. Померанцева, в приглашении для этой работы художников не встречается особой надобности, тем более, что у художников нет специалистов в этой области. Помимо сего, по заявлению Д. В. Милеева, художники, занятые реставрацией внутренних фресок, вряд ли успели бы к сроку закончить новую работу. Поэтому Комиссия признала возможным предложить росписи северной и западной галерей иконописцу Сафонову, который и был приглашен вслед за сим в заседание для личных переговоров.
Введенный в заседание иконописец Н. М. Сафонов сообщил, что сюжеты он предполагает заимствовать из Ильинской церкви в Ярославле для наружной росписи, на которую понадобится два месяца работы не менее 20 мастеров.
На указание Д. В. Милеева, что Сафонов лично не осмотрел места предполагаемых работ, где обнаружены 4 последовательных записей, с которых придется снимать калеки, Сафонов заявил, что хотя он и предполагал наличие под масляной живописью только одной записи, тем не менее он согласен взять работу по заявленной цене.
По предложению же председательствующего Сафонов нашел возможным даже понизить цену до 4-х руб. 50 коп. за кв. аршин, взяв на себя и роспись в галереях собора.
Комиссия постановила отдать работы по росписи наружной и внутри северной и западной галереи собора, всего до 1920 кв. аршин, иконописцу Н. М. Сафонову по расценке 4 р. 50 коп. за кв. аршин и просила вместе с тем проф. А. В. Прахова, совместно с производителем работ Д. В. Милеевым, обсудить окончательно вопрос о сюжетах для росписи и дать указания контрагенту.
3. 	Работы по позолоте глав собора, по отзывам г.г. профессоров, произведены образцово. Всего позолочено 1325 кв. аршин на 13 917 р. 75 коп.; кроме того, за внутреннюю окраску глав и устройство подмостей мастеру Алексеичеву причитается 400 руб.; всего таким образом подлежат уплате 14 317 р. 75 коп.; из каковой суммы 10% остаются по контракту в залог на 3 года. Комиссия постановила поручить местному комитету произвести уплату за позолоту глав согласно заключенному с Алексеичевым договору.
342


Приложение 6
4. Обсудив ходатайство Абросимова об уплате 5000 руб., в дополнение к ранее уплаченным 4000 р., за перезолоту иконостаса, Комиссия признала возможным удовлетворить просьбу Абросимова, найдя работы по перезолоте удовлетворительными. В частности, проф. А. В. Прахов отозвался о перезолоте с полной похвалой; профес. А. Н. Померанцев нашел позолоту и красный фон резьбы слишком кричащими; проф. В. В. Суслов высказался за желательность патинировать позолоту цветным лаком, не настаивая, впрочем, на исполнении такого пожелания.
5. Работы по реставрации икон почти закончены и признаны весьма хорошими. Тем не менее, обсудив ходатайство фирмы Дикарева и Чириковых об уплате 3000 руб., вдобавок к прежней уплате в 3500 руб. (вся контрактная цена 7500 руб.), и приняв во внимание, что фирма обязана еще поставить в иконостас реставрированные иконы, Комиссия признала возможным разрешить уплату фирме 2500 руб., вместо просимых 3000 р.
6. По заявлению Д. В. Милеева фотографу Чистякову надлежит уплатить около 600 рублей.
Комиссия разрешила произвести уплату за фотографические снимки по точному количеству произведенных снимков, считая по 3 рубля за каждый.
Утром, 5 июля, до 2-х часов пополудни, Комиссия вновь осмотрела на месте фресковые работы и в состоявшемся тогда же новом заседании, окончательно разрешив уплату за фрески 6000 р.-, признала, что работы по фрескам произведены удовлетворительно, но в частности наблюдается некоторая незаконченность, а именно:
а) замечаются пятна на ликах, дланях и оголенных частях. Для устранения этих пятен, если только они слишком заметны и портят общее удовлетворительное впечатление и могут быть устранены без порчи соседних частей фресок, признано необходимым изыскать, по возможности, соответственные способы;
б) также признано нужным заканчивать, по возможности, красные коймы и белые оттяжки, а равно заделывать выбоины там, где таковые окажутся;
в) блики надлежит, по мнению Комиссии, вызвать более определенно в тех местах, где бликовка ясно является по остаткам ее;
г) также найдено соответственным яснее восстановлять очертание форм.
В частности, относительно лика в изображении Царя Михаила Феодоровича (по общему мнению, это есть изображение Св. Михаила Малеина, Ангела Царя Михаила Феодоровича), находящемся во втором ярусе фресок, рядом с изображением Царя Алексея Михайловича, постановлено — за крайней неясностью первого принять меры к возможному вызову и освежению красок, с усилением контуров изображения и с самым осторожным добавлением бликов, в соответствии с соседними фигурами. Вообще же Комиссия рекомендовала производителю работ отнестись к реставрации лика Царя Михаила Феодоровича с крайней осмотрительностью, так как в данном случае легко могут быть допущены преувеличения, которые нарушили бы археологическую ценность фрески. Предварительно
343


Приложения
приступая к работе, снять фотографию головы и выполнить копию ее в красках, в настоящих ее величине и виде;
д) признана необходимой заделка трещин, наиболее крупных и опасных (на- прим., на углах); трещины незначительные, волосные, могут быть оставляемы;
е) утраченные части золотых венцов надлежит заделывать в тон сохранившегося золота, с наведением патины;
ж) укрепление фонов и красных одеяний на фресковых изображениях найдено слабым; для избежания этого проф. В. В. Суслов рекомендовал применение сырого яйца, отметив вместе с сим, что это средство, к сожалению, изменяет красные тона и делает их слишком яркими; проф. А. В. Прахов вновь настаивал на необходимости обратиться к помощи специалистов-химиков для указания наилучшего способа укрепления красок, сообщив для примера, что, когда ему понадобился безводный клей, он получил его от проф. Менделеева.
Со своей стороны, Комиссия постановила, чтобы художники приняли меры к изысканию способов для возможно лучшего укрепления красок и вообще к сохранности фресок.
Прибывший в конце заседания 5-го июля академик П. П. Покрышкин, по вопросу о сдаче внешней и внутренней на паперти и в северной галерее Собора стенописи иконописцу Сафонову, высказал, что последний, как известный своими трудами по иконописи, может с пользой для дела произвести расчистку наружной стенописи, но он несколько опасается за успешность работ по новой внутренней росписи.
По поводу же прочих определений Комиссии академик П. П. Покрышкин заявил, что, признавая, с своей стороны, реставрацию, произведенную Обществом Взаимного вспоможения художников, фресок внутри Собора исполненною замечательно хорошо, даже единственною до сих пор в России по удачному сохранению старины, он не может согласиться ни на какие дополнения или исправления стенописи. По его мнению, не нужно ни очистки пятен, которые не портят общего прекрасного вида, ни добавления койм, а равно невозможно допускать какие-либо исправления лица Царя Михаила Феодоровича. Оно сохранилось так, что напоминает известный портрет Михаила Феодоровича, а потому в этом случае немыслимо допускать какие-либо исправления. В подробностях мнение свое академик П. П. Покрышкин предложил изложить письменно.
Принимая во внимание, что по вопросу о реставрации внутренней фресковой живописи Комиссия, в лице г.г. специалистов, высказалась, несмотря на несходство в частностях, вполне определенно в смысле необходимости некоторых дополнений к произведенным работам, а равно имея в виду, что постановления Комиссии состоялись по большинству голосов, председательствующий не нашел возможным подвергнуть новому обсуждению указанные вопросы, в связи с мнением академика П. П. Покрышкина. К этому побудило еще и заявление профессоров А. В. Прахова, А. Н. Померанцева и В. В. Суслова о достаточном освещении вопросов относительно степени законченности реставрации фресок.
344


Приложение 6
<ЗАЯВЛЕНИЕ П. П. ПОКРЫШКИНА ПО ВОПРОСУ РЕСТАВРАЦИИ СТЕНОПИСИ. 11 ИЮЛЯ 1912 г.>20
В Комитет для устройства празднования трехсотлетия царствования Дома Романовых. В Комиссию по реставрации Троицкого собора
в Костромском Ипатьевском монастыре.
В дополнение к высказанному мной в заседании Комиссии 5 сего июля по вопросу о реставрации стенописи в соборе Костромского Ипатьевского монастыря имею честь изложить следующее.
Исполненную реставрацию в общем надо признать единственной в России по удачно сохраненному впечатлению неподдельной и высокохудожественной старины. Впечатление столь цельное и прекрасное, что было бы преступлением нарушать его какими бы то ни было дальнейшими поправками. Совершенно ошибочно высказанное мнение, что стыдно показать ГОСУДАРЮ «незаконченную» работу. Нет, не стыдиться должно такой реставрацией, а гордиться ею.
На долю Комиссии выпало счастье блеснуть перед ГОСУДАРЕМ образцовой реставрацией. ГОСУДАРЬ впервые услышит ту правду, что в древней стенописи сего собора ничто не испорчено, что она для будущего осталась действительно неприкосновенной. Убежден, что этим мы обязаны удачно организованному наблюдению. Относительно заканчивайия работ высказываюсь по пунктам, предложенным Д. В. Милеевым.
1. Грязные бугорки и затвердевшую грязь в ямочках на изображениях тела и на ликах — не нужно отчищать, так как эти пятна и бугорки не безобразят фресок, но придают им интересную патину. В частности, я не согласен с высказанным мнением, что красные пятна на теле Спасителя, в изображении бичевания, на западной стене, суть грязные пятна; нет — это условное изображение окровавленного тела.
2. Красные коймы и белые полоски вокруг картин отнюдь не следует дополнять более, чем делалось до сего времени, ни тем паче освежать, так как освеженные коймы будут в дисгармонии с неосвеженными, подернутыми патиной картинами и неизбежно введут художников в соблазн освежать и эти последние.
3. Блики, полутона и орнаменты на одеждах отнюдь не следует дописывать более, так как теперь, после сделанных уже поправок, я не встретил ни одного изображения, которое нуждалось бы с художественной точки зрения в подобном дописывании.
4. Контуры фигур в изображениях столпившихся людей, по изложенным мотивам, не должно восстановлять.
5. Лицо Царя Михаила Федоровича тем паче должно остаться неприкосновенным. Оно сохранилось настолько, что, при внимательном рассмотрении, можно различить знакомые по известным портретам черты. Изображение несомненно
20 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 58-59.
345


Приложения
написано с портрета и тем дорого для искусства и для науки. Невозможно допускать здесь даже пунктирные поправки, так как они неизбежно будут гадательны, а в портретном изображении и малейший штрих может оказаться губительным.
6. Позолота венцов должна быть исполнена «под старину», отнюдь не сплошным и неярким золочением.
7. По вопросу о закреплении стирающихся красок присоединяюсь к мнению, в коем говорилось, что, вводя в древнюю стенопись укрепляющие составы, мы не можем быть уверены в безвредности их действия на древние краски. Рассуждать нужно так: краски эти хотя и легко стираются, однако в большей части, простояв 250 лет, сохранились, следовательно, закреплять из не нужно. Но должно: 1) выработать правила для обтирания стенописи от пыли, дабы оно не влекло за собой стирание самых красок, 2) воспользоваться данным моментом для производства опытов укрепления и пригласить для производства их специалистов, например, художника Дмитрия Федоровича Богословского (недавно вернулся из командировки за границу от ИАХ, где по поручению ее изучал вопросы реставрации картин и фресок) и Григория Осиповича Чирикова (удачно закрепил краски в росписи Троицкого собора в Костромском Ипатьевском монастыре и в Новгородской Федора Стратилатовской церкви).
Член МАК академик архитектуры П. П. Покрышкин.
11.07.1912 г.
<ЗАЯВЛЕНИЕ А. В. ПРАХОВА ПО ВОПРОСАМ РЕСТАВРАЦИИ ТРОИЦКОГО СОБОРА>21
В комиссию по реставрации Троицкого собора в Ипатьевском костромском монастыре. Члена комитета по празднованию 300-летнего
царствования дома Романовых А. В. Прахова. Заявление.
Согласно телеграммы заместителя председателя означенной комиссии П. М. Кошкина от 29 июня с. г. имею честь сообщить свои замечания касательно производящейся реставрации:
1. По различным местам наружных стен заметны неровности в гладких поверхностях и в тягах; желательно, чтобы все это было исправлено до окончательной окраски собора.
2. Обнаруженные до сих пор остатки первоначального расписания наружных стен собора незначительны. Очистив то, что сохранилось, все прочее надо записать по соответствующим образцам середины XVII столетия, какие окажутся в Костроме ли, или в Ярославле, или в Романове-Борисоглебске, или в Переславле-Залесском и т. п. городах.
21 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 60-61.
346


Приложение 6
3. В абсидах главного и южного алтарей обнаружены остатки старого пола с плитками иного размера, чем в частях церкви перед иконостасом. Желательно сохранившееся удержать и недостающее пополнить подобными же плитками.
4. Сопрестолие главного алтаря надо освободить от деревянной обшивки. Стену за сопрестолием расписать согласно остаткам первоначальной росписи парчовым узором, а ниже полотенцем, в нижней части среднего окна за епископским местом исправить штукатурку и восстановить роспись согласно остаткам. На сопрестолие сделать деревянную накладную скамью с ножками соответствующей каменной кладке формы и расписать согласно старинным образцам Ярославских церквей. Стен за сопрестолием не обивать материей, как это было до реставрации.
5. Две ниши внизу стен главного алтаря на правом и левом конце сопрестолия открыть и привести в порядок.
6. Во входе из главного алтаря в южный согласно указаниям старинных остатков сделать четверть и убрать деревянную закладку под аркой этого прохода.
7. Из южного алтаря убрать новую кладку, возведенную в СВ части абсиды.
8. Запросить епархиальное начальство, как поступить с полуистлевшими остатками деревянного пола в полу Ю. алтаря
9. 	В С. алтаре одна из ниш в С. стене снабжена деревянными дверцами и полками позднего происхождения. Эту оправу либо убрать, либо придать ей стильный вид.
10. Что делать с печкой с металлической заслонкой и поддувами, устроенной в соседней нише?
11. Что делать с нишей у пола у Ю. стены Север, придела длиною 1 аршин, высотой 7 вершков?
12. В частях стенописи, за реставрацию коих реставратор желает получить уплату, т. е. в ярусах 2, 3, и 4 стенописи в церкви перед иконостасом, с соответствующими ярусами 4 столпов не было сделано до 3 июля с. г. нижеследующее:
а) Не вызолочено 170 венцов, на коих сохранились ясные следы позолоты.
б) Синего фона не очищали и не укрепляли.
в) Не очищены грязные пятна во многих местах, и особенно резко бросающиеся на ликах и дланях.
г) Красные коймы, равно как и белые при них оттяжки, не всюду поправлены.
д) Блики на обнаженных частях и на одеяниях во многих местах не дополнены, несмотря на вполне ясные остатки.
е) Кое-где головы недостаточно выяснены.
13. Относительно калек, изготовление коих лежит на обязанности реставраторов, должен заметить, что рисованы они не с полною тщательностью в отношении передачи контуров подлинников, и на другое значение, кроме документа о порчах, замеченных на фресках до реставрации, едва ли могут претендовать. В договоре
347


Приложения
же сказано, что кальки должны быть приготовлены «с подробным правильным нанесением контуров изображения».
14. Кое-где замечены незаделанные трещинки, например, на краю борта (верхнего) конхи главного алтаря. Желательно, чтобы все трещинки были тщательно заделываемы.
15. Позолоту глав почитаю удовлетворительной.
16. Позолоту предъявленных мне частей оттяжек и резьбы иконостаса нахожу исполненной согласно утвержденному Комиссией образцу.
17. Реставрацию икон нахожу удовлетворительной. Желательна очистка всей басмы.
18. Относительно росписи стен храма снаружи и стенописи в северной и западной части опоясания полагаю, что если Комиссия не примет немедленно энергичных мер к осуществлению этих важных частей общей реставрационной работы, то мы рискуем не успеть окончить порученного нам дела к назначенному сроку.
19. Мерами, кот. немедленно надо принять, почитаю отдачу этих работ сильной иконописной мастерской с поручением ей перекопировать на соответствующие стены Ипатиевского собора (наружные и внутренние) сохранившихся в подобных же местах лучших подлинников в церквах середины XVII столетия Костромы, Ярославля и пр. Наиболее подходящим подлинником для С. и 3. опоясания Ипатиевского собора почитаю роспись тех же мест в Ильинской церкви в Ярославле.
Профессор Адриан Прахов.
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 28 МАРТА 1913 г.>22
Журнал соединенного заседания строительной комиссии и местного
комитета по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора
в Костромском Ипатьевском монастыре № 20 от 28.03.1913.
Председательствовал: статс-секретарь А. Г. Булыгин.
Присутствовали: т. сов. П. М. Кошкин, А. В. Прахов и А. Н. Померанцев; д. с. с.
В. 	И. Яцкевич и В. В. Суслов.
При производстве ремонтно-реставрационных работ в Троицком кафедральном соборе за иконостасом были найдены производителем работ, архитектором Д. В. Милеевым, 5 расписных досок древних тябл, представляющих из себя остатки прежнего иконостаса, относящегося к XVII столетию. Большой художественный интерес этих тябл, замечательных по своей старине и работе, вызывает пожелание о возможном сохранении их на будущее время. Так как при перенесении предметов ризницы Ипатиевского монастыря в покои ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА Архиепископом Костромским было высказано предположение об устройстве в покоях
22 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 90.
348


Приложение 6
особого иконостаса для размещения хранившихся в ризнице икон, то в настоящее время возникает вопрос об использовании для этой цели упомянутых тябл, каковою мерой была бы достигнута и сохранность тябл и значительно понизились бы расходы по должному размещению икон, сравнительно со стоимостью отдельного иконостаса.
В сих видах и производителем работ по собору был составлен проект приспособления найденных древних тябл для размещения икон и представлена комиссии примерная смета на необходимые работы.
Обсуждая этот вопрос, комиссия прежде всего признала, что применение старых расписных тябл для вышеозначенной цели представляется весьма соответственным, так как этим не вносится никаких новшеств в древлехранилище, что было бы неизбежным при устройстве резного нового иконостаса; равным образом этим была бы обеспечена и сохранность тябл как исторической и священной реликвии.
Вместе с тем комиссия отметила, что устройство нового иконостаса в одном из покоев Царя Михаила Федоровича, не говоря уже о сравнительной дороговизне, было бы излишним для помещения, представляющего из себя закрытый музей- древлехранилище, а не часовню, постоянно доступную для богомольцев.
Переходя к подробностям приспособления тябл, комиссия, одобрив в общем составленный Д. В. Милеевым проект, тем не менее нашла желательным сократить длину тябл, если только это возможно без нарушения их целостности, таким образом, чтобы они не выходили за пределы средней ниши и разместить в связи с этим часть икон на окружающих эту нишу палубах, или же в самой нише, выше тябл. Подобное размещение икон, по мнению комиссии, тем более желательно, что главный ряд их по проекту Д. В. Милеева помещен сравнительно низко, что производит должное впечатление лишь при многоярусном иконостасе. Окончательное же разрешение вопроса о размещении икон по соображению с изложенными замечаниями комиссии последняя постановила предоставить Д. В. Милееву.
Что касается стены покоя под тяблами, то комиссия признала более соответственным применить здесь, взамен росписи красками, что затянуло бы работы, обтяжку из шелковой набойчатой ткани, сделав эту обтяжку в виде съемной занавески, которая надевалась бы лишь в подобающих случаях, в остальное же время обязательно бы снималась и хранилась особо.
Засим комиссией были вполне одобрены предположения производителя работ относительно: 1) оставления без заделки кирпичом ниши в северной стене покоя и помещения здесь образа Казанской Божией Матери, принадлежавшего, по преданию, Царю Михаилу Федоровичу; 2) об устройстве расписного подвесного киота в стиле древних тябл между окнами покоя; 3) об устройстве стасидии в стиле XVII века для установки креста, иконы на шесте и фонаря, сопровождавших Московское посольство.
Наконец, по вопросу об освещении ризницы комиссия высказалась против применения здесь новых люстр и стенников, которые нарушили бы целостность
349


Приложения
стиля и оказались бы крайне неудобными при небольшой высоте комнат, и признала соответственным устроить здесь освещение при помощи имеющихся в ризнице древних лампад, кадил и подсвечников.
<ЖУРНАЛ ЗАСЕДАНИЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМИССИИ 27 АПРЕЛЯ 1913 г.^3
Журнал соединенного заседания образованной при Комитете для устройства празднования 300-летия Царствования Дома Романовых строительной комиссии и местного комитета по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора Костромского Ипатьевского монастыря № 21 27.04.1913 г.
Председательствовал: Статс-Секретарь А. Г. Булыгин.
Присутствовали: тайные советники: П. М. Кошкин, А. В. Прахов, А. Н. Померанцев; действ, ст. сов.: В. И. Яцкевич и В. В. Суслов; академик архитектуры П. П. Покрышкин; председатель местного комитета, Костромской губернатор ст. сов. И. В. Хозиков и члены названного комитета.
Прибывшая вечером 25 апреля 1913 г. в г. Кострому строительная комиссия по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Ипатьевском монастыре 26 и 27 апреля произвела подробный тщательный осмотр работ как по собору, так и по ремонту «Зеленой башни», исторического пути и покоев Царя Михаила Федоровича.
Все работы в Троицком соборе почти уже закончены и найдены комиссией выполненными вполне удовлетворительно; особенно внутренняя стенопись производит большое впечатление благодаря умелому освежению живописи, без нарушения ее археологической целостности. Незаконченная часть работ по своему объему и значению не вызывает опасений в возможности приведения собора в полный порядок к предстоящему в текущем мае Высочайшему посещению его.
При детальном обзоре работ строительная комиссия признала необходимым тем не менее произвести некоторые исправления, а именно:
1. 	У восточной стены северной галереи собора, где ранее помещался придел во имя Смоленской Божией Матери, на месте Св. Престола сделан, согласно постановлению комиссии от 18 февраля 1913 года № 19, кирпичный расписной аналой, установленный на каменном основании, высотою примерно в толщину кирпича. Это каменное основание, по мнению комиссии, несколько широко и представляет из себя как бы естественное препятствие к доступу к аналою, на коем будет положена икона Феодоровской Божией Матери. Поэтому представлялось бы соответственным или оградить основание под аналоем решеткой или столбиками с протянутым между ними шнуром, или же уменьшить основание.
23 РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Л. 92-95.
350


Приложение 6
По обсуждении этого вопроса комиссия остановилась на втором предположении и поручила Д. В. Милееву уменьшить до возможных пределов площадь указанного основания.
2. В северной же галерее комиссией отмечена неисправность старинных дверей, помещающихся в южной стене галереи, и признано необходимым привести в порядок ободранные медные листы внизу дверей; отверстия заделать пурпурином. Кроме сего, профессор В. В. Суслов счел нужным устроить здесь вторые, ажурные двери, о существовании коих когда-то свидетельствуют вбитые в стены крюки. Этот вопрос оставлен открытым, за отсутствием и средств и времени. Над самыми дверьми постановлено расписать архивольты.
3. Здесь же усмотрена железная связь, упирающаяся одним концом в лик Богоматери, написанный на южной стене, слева от дверного свода. По мнению проф. А. Н. Померанцева, означенная связь вряд ли имеет существенное техническое значение и может быть удалена без ущерба для прочности кладки, а испорченное концом этой связи место фрески — заделано. Производитель работ Д. В. Милеев высказался за нарушение целостности стиля в случае удаления этой связи, указывая при этом на соседнюю связь, давно лопнувшую и скрепленную и тем не менее сохраненную, и предложил написать изображение Богоматери заново так, чтобы конец вышеозначенной железной полосы упирался в складку одеяния Богоматери, а не в лик ее. Предложение Милеева принято.
4. В нижней части иконостаса оставлены незаполненными покрытые основным красноватым тоном места (клейма) среди резьбы. На этих местах постановлено написать темно-синим тоном тропари.
5. Заднюю стену иконостаса признано необходимым закрыть занавесью из простой однотонной набойчатой ткани.
6. Комиссия нашла желательным выровнять волнистый порог между главным алтарем и приделом Св. Ипатия.
7. Стену за Царским местом постановлено обтянуть парчой по деревянной раме, седалище — устроить в виде скамьи, обив его той же парчой и положив бархатные подушки по цвету ковра.
8. Ввиду согласия Архиепископа Тихона мозаичную икону Св. Николая Чудотворца в приделе Михаила Малеина постановлено сделать в стену, удалив из придела киот иконы, а икону в киоте с изображением Святых, тезоименных ВЫСОЧАЙШИМ особам, следовавшим в поезде, потерпевшем крушение при ст. Борки 17 октября 1887 г., — перенести в Рождественский собор.
9. Верхняя часть западной стены собора, благодаря рефлексам от яркой зеленой окраски оконных ставен, кажется бледной и зеленоватой, сравнительно с общим палевым тоном наружной окраски. Для устранения этого невыгодного для глаза впечатления комиссия нашла необходимым вновь окрасить верхнюю часть указанной стены в более интенсивный и теплый цвет. Вместе с тем комиссией поручено Д. В. Милееву озаботиться очисткой низа крыши собора от многочисленных галочьих гнезд.
351


Приложения
10. Представленный Милеевым текст надписи об обновлениии «Зеленой башни» иждивением Шталмейстера князя С. С. Абамелек-Лазарева комиссия одобрила, признав вместе с тем соответственным сделать надпись не славянскими литерами вязью, что очень затрудняет чтение надписи, а гражданским шрифтом. Самую памятную доску с означенной надписью постановлено укрепить на внутреннем откосе свода ворот башни, в указанном Д. В. Милееву месте.
11. На ступенях входного крыльца разрешено сделать латунные кольца и прутья для укрепления ковра-дорожки.
12. Навес для дров, устроенный на липовой аллее, ведущей к собору от «Зеленой башни», признано желательным временно разобрать, если на это последует согласие со стороны Высокопреосвещенного Тихона; в противном же случае — декорировать навес гирляндами из зелени.
13. Памятник, поставленный между колокольней и покоями Царя Михаила Федоровича в ознаменование проходивших в монастыре исторических событий, признано желательным выпрямить, если это не составит особых технических затруднений.
14. Комиссией принят и поручен Д. В. Милееву к исполнению ряд мелких замечаний проф. А. В. Прахова, касающихся некоторых недочетов в отделке собора.
15. При осмотре помещения для ризницы в покоях ЦАРЯ МИХАИЛА ФЕДОРОВИЧА комиссия нашла желательным покрыть росписью потолок, сделав легкие арабески в стиле XVII столетия зеленой и красной красками с золотом.
Устроенная в углу покоя стасидия для креста, иконы и фонаря, сопровождавших Московское посольство, по мнению проф. Суслова, не вполне соответствует значению устанавливаемых на ней исторических реликвий, каковые следовало поместить в простенке между окнами покоя. Тем не менее, ввиду выраженного Архиепископом Тихоном желания установить означенные реликвии в «красном углу» покоя, комиссия не признала необходимым перемещать их на средину комнаты и нашла лишь соответственным несколько изменить форму стасидии.
Вместе с тем комиссия усомнилась в безопасности помещения для ризницы с точки зрения полной возможности преступных посягательств на переносимые в нее священные предметы, представляющие из себя помимо археологического и исторического значения весьма значительную ценность. Прежде всего обращает на себя внимание возможность проникновения в ризницу чрез широкие печные топки, выходящие на деревянную внешнюю галерею. В настоящее время эти топки утратили свое значение и могли бы быть, по мнению комиссии, заложены кирпичом. На указанную же галерею выходят пять дверей, которые равным образом следовало бы заложить. Предложенное же некоторыми членами комиссии уничтожение, взамен закладки печных отверстий и дверей, деревянной галереи признано комиссией бесцельным, так как этой мерой отнюдь не обеспечивалась бы безопасность ризницы от злоумышленников.
Засим комиссией признано весьма желательным устройство отдельных вторых железных дверей на входные. Наконец, железные ставни на окнах имеют
352


Приложение 6
деревянные засовы, оставленные ради сохранения стиля. Полная возможность введения злоумышленником тонкой пилки в зазор между откосом окна и ставнем совершенно уничтожает значение ставня как защиты помещения от посягательств извне. Посему комиссия признала желательным заменить деревянные засовы у ставен — железными.
На необходимые, по мнению комиссии, изменения в покоях Царя Михаила Феодоровича, как-то: о закладке кирпичом печных отверстий и дверей, об устройстве вторых железных входных дверей и замене деревянных ставенных засовов железными, комиссия поручила производителю работ Д. В. Милееву испросить разрешение Московского Дворцового Управления.
16. 	Ризничий Ипатьевского монастыря, Иеромонах Макарий, представил председателю местного комитета перечень предметов, необходимых для чина освящения Троицкого собора, как-то завес, одеяний для престолов, ковчежца свечей, губок, духов и пр., в общем на сумму 954 руб.
Комиссия признала соответственным заказать за свой счет завесы для Царских врат главного алтаря и в приделе Михаила Малеина; приобретение же остальных предметов предоставить усмотрению местного архиепископа, отпустив на эту надобность 400 руб.
В заключение т. с. П. М. Кошкин возбудил вопрос о дальнейшей неприкосновенности в художественно-археологическом отношении только что отремонтированного Троицкого собора и прочих памятников старины в пределах Ипатиевского монастыря. Горячее участие в деле приведения в порядок этих памятников, проявленное главой местного духовенства, бывшего свидетелем тех осмотрительного внимания и любви, с какими относились к делу реставрации представители, члены Комитета, профессора специалисты, производитель работ, художники-реставраторы и все вообще прикосновенные к делу лица, — позволяет с уверенностью говорить о неприкосновенности святынь монастыря в ближайшее время. Тем не менее дальнейшая участь этих святынь представляется ничем не обеспеченной и вызывает опасения в возможности искажения сокровищ седой старины новшествами и поправками со стороны людей, мало или совершенно не осведомленных в вопросах археологии и церковного строительства. Поэтому, по мнению т. с. П. М. Кошкина, казалось бы необходимым выработать меры, которые обеспечивали бы в будущем сохранность памятников Ипатьевского монастыря.
Отнесясь с полным сочувствием к высказанным т. с. П. М. Кошкиным взглядам, комиссия признала, однако, несвоевременным подробно обсуждать их по существу в настоящем заседании, отложив этот вопрос до заслушания Комитетом доклада комиссии о работах по Троицкому собору.
353


Приложения
ОБНОВЛЁННЫЙ «ИПАТИЙ»24
Закончились работы по реставрации исторического Троицкого собора в Ипатьевском монастыре, в котором триста лет тому назад вступил на Российский престол юный Михаил Феодорович. Прибывшая из Петербурга Высочайше утвержденная комиссия под председательством гофмейстера статс-секретаря Булыгина произвела смотр реставрационных работ, признанных блестящими. Доклад руководившего реставрацией известного художника-архитектора Д. В. Милеева встретил всеобщее одобрение. Ипатьевский монастырь, это колыбель и оплот бояр Романовых, дает массу нового материала, впервые открытого во время реставрационных работ. До реставрации это был типичный захудалый монастырь, исторические сокровища которого гибли и разрушались, благодаря вандальскому хозяйничанью монахов. Монахам было мало дела до реликвий художественной старины; исторические фрески замазывались мелом и известкой; древнейшие сооружения заменялись новыми, причем во время переделок, особенно позднейших, уничтожались даже самые следы работ «изографов» (царских мастеров XVII века). Старинная Годуновская звонница была закрыта новым, сооруженным над нею куполом. Получился как бы чехол, который реставраторам пришлось осторожно снимать. В Годуновской звоннице сделано много открытий: найдены старообрядческие иконы, сосуды, книги. В углу колокольни обнаружены частицы мощей. Все это было конфисковано во время гонений на ревнителей старой веры, гнездившихся в лесах костромского края.
Новая роспись галерей собора, сюжет для которой взят из ярославских старинных церквей, исполнена удачно. Совершенно уничтожена живопись колокольни, как произведение позднейшего времени. Внизу колокольни-звонницы прорублена арка, бывшая в древнее время, но заделанная по неизвестным причинам. Характерно, что эти работы реставраторов встретили энергичный протест монахов. Победили все же реставраторы, причем монастырская администрация была совершенно устранена от влияния на ход работ.
При ломке старого чугунного пола в Троицком соборе реставраторы открыли первоначальный пол — кирпичный. Теперь устроен бетонный. Около «солеи», у одного из столбов, на которые опираются своды собора, по правую сторону царских врат, поставлено резное деревянное «царское место», привезенное из Макарьев- ско-Унженского монастыря, куда оно было подарено Михаилом Феодоровичем. На сводах крыльца (при входе в собор) изображено родословное дерево Дома Романовых. В «Зеленой башне» устроена церковь во имя Смоленской Божией Матери.
24 	ИИАК. СПб., 1913. Приб. к вып. 50. С. 109-110.


Приложение 7
ПЕРЕПИСКА Д. В. МИЛЕЕВА И О НЕМ25
<ПИСЬМА Д. В. МИЛЕЕВА Б. В. ФАРМАКОВСКОМУ>26
21 мая <1908>
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Раскопки в Овруче Петр Петрович в настоящее время считает оконченными и уезжает 22 мая. Так как и мне здесь не остается дела, то уезжаю и я в Киев. Таким образом числа с 25 мая могу быть к Вашим услугам. Время до июня может уйти на предварительные приготовления, уже намеченные Вами, как исследования фундаментов существующей церкви, приготовления щитов для ограждения. Хорошо если бы Вы переслали нужные на эти работы деньги в Киев до востребования.
Готов к услугам, Д. Милеев.
31 мая <1908>
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Третьего дня получил Ваше письмо и был огорчен Вашей задержкой до 10 июня. Денег же до сих пор не получил и потому работы еще не начинал.
Вопрос об ограждении места раскопок пока отпадает, т. к. часть усадьбы, предполагаемая к раскопкам очень удачно отделена заборчиком, и публику туда совсем не пускают. Показываю на прилагаемом рисунке пунктиром.
<Рисунок местоположения объектов на усадъбе>
1. Каменный дом священника.
2. старые службы деревянные и каменные.
3. Место, где полагаю начать исследование фундаментов
4. Место, с которого полагаю начать исследование апсид
Работать в усадьбе можно очень удобно, место свободное почти без деревьев, поросшее травой.
По получении денег я начну исследования фундаментов у южной стены, которая якобы стоит на старом фундаменте.
Это, возможно, займет не более трех дней, затем, надеюсь, разрешите перейти к исследованию восточных апсид, о чем меня уведомите, чтобы не прерывать ра-
25 Письма публикуются в авторской орфографии и пунктуации.
26 Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118.
355


Приложения
боты. Поденные рабочие стоят 70 коп. в день. Пока думаю ограничиться четырьмя рабочими. О дальнейшем Вам сообщу.
Готовый к услугам Д. Милеев.
5 июня <1908>
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Вчера начали раскопки и исследования фундаментов у южной стены. Денег же до сих пор не получаю; рабочие просят, необходимы также некоторые принадлежности, а денег нет. Сообщите пожалуйста телеграфом когда и как вышлют, если до сих пор не высылали то будьте любезны распорядиться, чтобы перевели по телеграфу. Мой адрес: Десятинный проулок, дом 7, кв. 10.
Готовый к услугам Д. Милеев.
Вторник 15 июня 1908 г.
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Спешу Вам сообщить о результатах работы за неделю.
Открытый еще при Вас ров от фундамента (в яме №21) продолжается и в следующей яме (№ 22). В этой же яме открылся ясный поворот этого рва в полукружие южной апсиды. Места под буквою (а) были заполнены щебнем, осторожно разбирая который, получили начало апсидного закругления. Под буквою (в) заштрихованное обозначенное место оставшегося пока плотного чернозема, границы рва пока вполне определенны и ясны, но внутренние границы рва от апсидного фундамента (показаны мелким пунктиром) затериваются, не знаю удастся ли их найти, кажется все пространство апсиды внутри было перерыто и засыпано щебнем. Исследование этой апсиды (яма 22) еще не окончено. Для этого сделаем расширение ямы, как показано пунктиром (т). Что надеюсь, даст возможность легче установить и открыть весь апсидный полукруг и начало соединения его с главной апсидой. Из находок в яме (22) более интересные следующие: сравнительно большой кусок фресок с ясным рисунком орнамента, куски алтарного пола из цемента с вставленными в него четырехугольными кусками белого мрамора и треугольными чернью. Две славянские серьги, одна серебряная и одна золотая; представляют из себя совершенно гладкие проволоки в виде кольца. Кроме ямы (22) работа велась в яме (18) из I траншеи. Где пришлось углубляться до материка на глубину 7,5 м. Здесь определенно выясняется какой-то овраг, постепенно затягиваемый осадками воды. В верхних слоях его пошли много битых черепков, есть интересные, целое дно с клеймом; здесь также еще не окончено исследование. Для описи ввели печать и карандаш заменили синим химическим чернильным карандашом. Что гораздо прочнее и лучше. Граф на раскопки не приезжал. Сегодня день Владимира и у нас
356


Приложение 7
происходят торжества, поэтому пришлось день этот не работать. О дальнейшем ходе работы Вас уведомлю.
Остаюсь преданный Вам Д. Милеев.
Шлет Вам сердечный привет моя жена и Геннадий Михайлович.
27 августа <1908>
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Позвольте выразить Вам благодарность за оказанное мне внимание. Недавно был у Погодина и попечителя по этому делу. Место это будут пока считать за мной, покамест оно еще не свободно.
Теперь скажу о наших делах на раскопках. Закончить все и засыпать к 25 августа оказалось невозможным. Об этом я написал к графу. 23-го августа граф приезжал в Киев и сообщил, что мы свободно можем допустить перерасход до 300 рублей.
Решили довести исследования в апсидах до конца и затем засыпать. Так что работа у нас несколько продолжится. Северная стена в настоящее время засыпана, также засыпан саркофаг, предварительно обделанный досками.
Вас наверное не мало изумила заметка Савенко в Киевлянине, где так нагло прошелся против нас. Как раз в это время в Киеве был граф. На заметку граф ответил, я написал также (граф проредактировал). Редактор Киевлянина конечно очень извинялся, говорил, что это дело Уваровой.
Из Киевлянина у нас продолжает бывать на раскопках репортер Трифонов, Савенко же не показывается. По газетам Вы очевидно знаете, что мы встретили несколько языческих погребений вблизи северной апсиды, все языческие в материке, и бедные, при одном только бусы.
Упаковка вещей идет быстро. Остается еще 7 ям. О дальнейших работах сообщу Вам.
Искренне Ваш Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам привет.
3 октября <1908>
Многоуважаемый Борис Владимирович!
Посылаю Вам дубликаты накладной на посланные вещи из раскопок. Послано в 20 ящиках малой скоростью, застраховано в 500 рублей. В Киеве закончил все дела по раскопкам только 18 сентября. Исследование в раскрытых ямах довел до материка. Хотя это вызвало в этом году перерасход, но зато не будет непроизводительной затраты впоследствии, если бы снова пришлось раскрывать эти ямы, только для того, чтобы доисследовать. Высланных в Киев 200 руб. недостало, и пришлось последние расплаты производить из своих денег, оставшихся от жалованья. Все подробно надеюсь сообщить Вам вскоре по приезде в Петербург. Сейчас работаю в трех верстах от Смоленска в Смядыне. Борисоглебская церковь
357


Приложения
здесь очень интересна, сохранились все стены местами до саженной высоты. По плану трехапсидная, из тонкого кирпича. Работы еще немало и боюсь чтобы не помешали холода.
Искренне уважающий Вас Д. Милеев
Мой адрес: Смоленск. Кловка. Раскопки Борисоглебской церкви.
Киев, 21 апреля <1909>
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Ожидаю Вашего приезда в Киев. Дело по раскопкам у нас несколько осложнилось. Пришлось с первых чисел апреля вести наблюдения в усадьбе Софийского собора, так как здесь происходит съемка земли для постройки огромного дома, и комиссия поручила произвести здесь возможные исследования и обмеры. Поэтому только на днях начинаем раскопки в усадьбе Десятинной церкви.
Искренне Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам привет.
22 мая <1909>
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Очень сожалею, что не приехали в Киев, ждали Вас со дня на день и даже уже газеты опубликовали скорый Ваш приезд. Для Вас оставлял незасыпанной первую траншею, где крайне интересно закончилось выяснение наружной линии до которой делалась сплошная съемка земли для древнего фундамента апсид и также продолжения ростверка на восток за полукружия апсид, что в прошлом году осталось только в предположении. Таким образом в настоящее время уже закончено изучение восточных пределов церкви и началось изучение далее на восток. Культурные наслоения здесь выясняются, идут очень глубоко более 3 метров от современной поверхности. Встретили целый ряд погребений, положенных очень неглубоко (около 1,5 метров от современной поверхности). Погребений же, которые были встречены в прошлом году на глубине 3 метров и лежащих в материке, пока не встречено.
У этого верхнего ряда погребений встречаются небольшие стеклянные сосуды из очень тонкого и хрупкого стекла и все раздавлены. Общее количество предметов в этом году меньше. Сегодняшний день ознаменовался находкой интересного клада. Найдено 10 золотых серег очень тонкой работы, одна с жемчужными зернами, 10 серебряных, 2 кольты серебряных больших, электровый медальон и два серебряных браслета. Все вещи великокняжеской эпохи. Теперь скажу несколько о делах административных. Работает 15 человек, более половины прошлогодних; но и с этим числом рабочих я расчитал, что мы можем работать только до июля, причем в тот расчет не входит упаковка и опись. Артема (надсмотрщика) пока не
358


Приложение 7
выписал и на него не достает денег и придется очевидно в этом году отказаться от его услуг и прибавить себе хлопот.
В Киев всего переведено было 1415 руб. 36 коп.
Работаем пока более покойно, отношение киевлян к раскопкам прежнее, изредка заходят прошлогодние посетители. Хвойко у Петровского в этом году не копает, хочет подождать, пока не будет приобретена усадьба. К нам относится довольно ревниво, был всего один раз и то на мое приглашение. Как-то был профессор Завит- невич и сообщил о присоединении к нашим суммам 429 р. от Археографического общества. Вы должно быть уже об этом знаете, так как они сносились с комиссией.
Проф. Завитневич хотел уведомить Вас об этом деле лично. Не откажите мне сообщить, при каких условиях присоединяют эти деньги? Также прошу Вас, нельзя ли переслать в Киев все чертежи по раскопкам Десятинной церкви 1908 г. Мне необходимо на месте раскопок дальнейшее присоединение на тех же листах.
Глубоко Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам искренний привет.
Киев 16 июня <1909>
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Очень извиняюсь перед Вами, что задержал сообщением, так занят с утра до вечера что не выберу минуты для письма. Теперь уже поджидаю Ваш приезд в Киев. Большинство ям еще не закрыты и виден весь ход работ.
Недавно открылись два шиферных саркофага, другого типа чем прошлогодний, простые продолговатые ящики без орнаментов. В одном от костяка остались нижние конечности, в другом полный костяк, из предметов не было ничего. Положение в которых найдены саркофаги, оставлено до Вашего приезда.
Очень интересное погребение было встречено в материковой глине. Погребение ребенка в деревянном склепе. Погребение это рисует целую бытовую картину X века; найдено много предметов, из которых особенно интересны у шеи серебряный крестик, 2 серебряных монеты, прекраснейшая костяная ложка с орнаментом на ручке, костяной гребешок, свистулька, топорик, целые глиняные сосуды, 2 деревянных ведерца с железными обручами.
Вообще ценных находок в этом году гораздо больше, общее же количество предметов меньшее. Недавно только приступили к описи.
Еще до Вашего письма проф. Завитневич передал мне 429 руб. от Археографической Комиссии, сказав, что мы на эти деньги будем продолжать работу так же, как и вели. Он бывал несколько раз на раскопках, а теперь уже уехал на дачу.
О соглашениях работы я еще ничего не говорил и не знаю, нужно ли теперь до Вашего приезда.
Глубоко Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам искренний привет.
359


Приложения
Киев 8 августа 1909 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Вскоре после Вашего отъезда были получены из комиссии дополнительно 309 р. 14 коп. и явилась возможность продолжить раскопки. Около половины августа полагаю раскопки закончить. Может быть возможно покрыть из этих денег расходы по Вашему пребыванию в Киеве. Не откажите об этом меня уведомить.
Раскопки продолжались все в том же восточном углу усадьбы, где выяснился значительный уклон поверхности существовавший в эпоху постройки церкви Владимира, к юго-востоку от нее. Подобно уклону, который был обнаружен у северной стены. Впоследствии здесь была сделана довольно сложная планировка.
Именно засыпалось слоем сплошной массы извести и кирпичом и черноземом, поверх чего выстилалось кладкой (ровно выложенной) из глиняного сырого необожженного кирпича (сырца). Благодаря этому уклону культурный слой здесь очень толст, до 4 метров, и в слоях засыпи интересных предметов не встречено.
В последних числах июля приехал в Киев П. П. Покрышкин для изучения церкви Спаса на Берестове; был у нас на раскопках, видел еще не засыпанной известковую подготовку под апсиды, где найдено продолжение прошлогоднего ростверка из перекрещивающихся балок. Вчера раскопки осматривал Кондаков вместе с Покрышкиным. Потом все вместе ездили в Кирилловскую церковь.
На днях получил письмо от графа, где пишет о желании Н. И. Веселовского поручить мне перевозку склепа в Анапу. Я ответил, что могу быть к его услугам не ранее 15 августа. Если поеду в Анапу, то вероятно не придется побывать у Вас в Ольвии, что очень обидно. Ведь у Вас заканчиваются раскопки 1 сентября? В Одессе все же думаю побывать вероятно уже в сентябре.
Глубоко преданный Вам Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам сердечный привет.
Киев 25 августа <1909>
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Позвольте поблагодарить Вас за пересланную корреспонденцию, в которой получил извещения о раскопках в Подольской губ., куда сегодня и выезжаю. Поездку в Анапу пришлось отложить.
В Киеве работы несколько задержались и сделан небольшой перерасход. Подробности вскоре сообщу. Стремился непременно исследовать весь юго-восточный угол Десятинной усадьбы, чтобы получились цельные чертежи. Посылаю Вам дубликаты накладной на посланные вещи из раскопок. Застрахован 1 ящик с наиболее ценными предметами. Опись предметов закончена (свыше 10 000 нумеров).
В Киеве в митрополичьей усадьбе Софийского собора с конца сентября будут продолжать выемку земли для служб и планировки двора. В том месте где я Вам показывал и где показалась какая-то древняя кладка (на извести с толченым кир¬
360


Приложение 7
пичом). Мне кажется, что нельзя оставлять без наблюдений. Адрес свой сообщу по приезде в Подольскую губ.
Искренне Вам преданный, Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет искренний привет.
Киев 27 сентября 1909
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Мои предположения встретить древнюю церковь оправдались. Теперь обнаружены уже рвы двух апсид. Дальнейшие работы подрядчика сейчас же были прекращены, также не будет здесь и постройки. Строить службы на месте святыни рискованно. Так что теперь буцем иметь возможность начать подробные исследования встреченной церкви. Церковь, как видно, большая (до 30 метров). Фундаменты в апсидах как видно растащены давно, рвы же наполнены массой остатков древнего тонкого кирпича и древней извести (очень похожи на Десятинную церковь), встречается масса фресок, эмалевых плиток от пола, мозаика; в главной апсиде сохранился пол из древней извести на которой лежали плитки. Можно думать, что встреченная церковь относится к половине XI века.
Таким образом теперь является уже другой вопрос исследования этой церкви, что потребует большего напряжения, и денег, и времени. Может быть это удобнее даже отложить на весну, так как если начнутся дожди, то будут мешать. Пока же веду дальнейшие исследования.
Также продолжаю наблюдения и над выемкой земли; для планировки двора земля будет снята по всей площади на 1 1/2 аршина. Возможно, что к половине октября эта работа закончится. Из комиссии получил перевод на 200 руб., от графа не получал.
Искренне Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам искренний привет.
9 октября 1909 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Работы в Киеве скоро заканчиваются. Дальнейшее исследование встреченной церкви пока приостановил, удобнее будет продолжать исследование с весны или летом, когда кончится постройка, кроме того наступают уже холода и нет денег. Добытые из раскопок предметы уже упакованы в 5 ящиков. Еще с неделю вероятно придется прожить в Киеве, так как до сих пор еще не закончена выемка для планировки двора. Позвольте Вас поблагодарить за внимание предложить меня к избранию в члены Общества, я предпочел бы быть действительным членом. Вчера у нас были Ваш брат с женой, кажется с трудом нашли квартиру на Караваевской ул.
Искренне Вам преданный, Д. Милеев.
Елизавета Васильевна шлет Вам искренний привет.
361


Приложения
14 октября 1909 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Вчера очень был удивлен, когда узнал, что в Софийском соборе в главном алтаре (в трех апсидах) начали снимать чугунные полы. Оказывается, что консистория обратилась о разрешении на эту работу в Московское Археологическое Общество, и получив разрешение начали работу без всякого наблюдения. Я выразил удивление, почему это делается без ведома Комиссии, тогда духовенство собора, чтобы выйти из неловкого положения, работы приостановило и послало в Комиссию телеграмму. Сегодня сделал некоторые исследования, которые показали следующее. Под чугунным полом сплошной слой песку (толщиной 0,20 м), под песком встречен пол из шестигранных кирпичных плит (времен Петра Могилы). Эти плиты положены на тонком слое песку (0,07 м), под которым идет слой чернозема с глиной толщиной 0,40 м и на глубине 0,70 м от современного пола встречен древний пол. В разрезе полы представляют следующее: <рисунки>
Для замены чугунного пола паркетным требуется только снятие верхнего слоя песку № 1, и на пол Петра Могилы будут настланы деревянные балки; раскрытие древнего пола теперь очень сложно.
Позвольте поблагодарить за оказанное мне внимание предоставления вакантной должности в Комиссии, о которой меня уведомил Николай Иванович.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам свой привет.
6 мая 1910 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Извините, что задержал сообщением о раскопках. По приезде в Киев отправился к В. 3. Завитневичу, где узнал, что кн. Трубецкая смотрит на участок как на золотое дно, и очень трудно думать, чтобы согласилась уступить Комиссии половину найденных ценностей. Это действительно оправдалось и пришлось согласиться на условиях, проект которых получил от комиссии. Раскопки удалось начать с 4 дня Пасхи.
Работы идут довольно скоро (рабочих 20 человек) и вполне можно надеяться успеть закончить до начала постройки дома, что до сих пор еще точно неизвестно и купчей еще не сделано.
Пока исследования дали довольно неожиданное открытие, выясняются две больших деревянных постройки, идущих одна параллельно другой на расстоянии 3 метров. Ширина построек до 9 метров, длина свыше 25 метров. Время этих сооружений можно относить не ранее конца 17 века, что довольно ясно указывает слой который залегает в этих постройках, причем при их сооружении древний культурный слой был снят на всем пространстве, которое занимают эти постройки
362


Приложение 7
и из ценных предметов пока ничего не найдено. Вновь образованное в Киеве Общество охраны древних памятников в этом году присоединяется к нашим работам и ассигнует 400 руб.
Искренне преданный Вам Д. Милеев
Елизавета Васильевна просит передать Вам искренний привет.
25 июня 1910 г.
Мой адрес: Киев, Б. Владимирская д. 8 кв. 2.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Все поджидал Ваш приезд в Киев, когда получил от Вас неутешительное известие. Конечно очень досадно если не будет исследований в этом году Десятинной церкви! У княгини Трубецкой исследования, на площади предположенной для постройки дома, можно считать почти законченными. Раскопки эти дали, могу думать, интересный результат, хотя многое на этом участке испорчено позднейшими постройками и ценными находками особенно не можем похвалиться.
Надеялся доложить Вам о всей раскопке и показать на месте, так как еще многое не закрыто. Теперь здесь будет лишний расход на засыпку ям, так как постройка пока расстраивается.
С 17 июня пришлось отвлечься на участок Крестьянского Поземельного Банка (Владимирская № 10), где также начинается постройка дома. Если не многое то во всяком случае общее уяснение этого места сделать удастся. На той неделе начну продолжение исследований открытой в прошлом году церкви в Митрополитанской Усадьбе. Просят нас закончить здесь до 25 июля, к которому числу они должны закончить планировку двора и замостить, на месте где эта церковь.
В настоящее время ассигнованный кредит скоро иссякает и если еще не прибавят, то проработаем еще с месяц на деньги археографической комиссии (429 р.).
Очень будем сожалеть если не увидим Вас в Киеве, но еще не теряем надежды.
Искренне Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам свой искренний привет.
16 августа 1910 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Все время после Вашего отъезда из Киева раскопки у нас сосредоточены в Митрополичьей усадьбе, где продолжаем изучение открытой церкви. Пока выяснился план северной половины церкви. Фундаменты оказались все уже расхищены, но и рвы от них дают возможность установить многое, обнаружена подготовка под фундаменты подобная Десятинной церкви, именно ряды балок и колышки. Также
363


Приложения
было несколько ценных находок: два золотых образка, вислая печать, очень интересна гемма. В настоящее время видны еще все открытые рвы от фундаментов и если Вы заедете в Киев, надеюсь удастся еще многое показать Вам. Со дня на день жду из комиссии добавочный кредит. Неделю тому назад получил от Н. С. Сутулло извещение, что во избежание задержки с пересылкой денег, просят доставить счета на израсходованную сумму, и я не задержал в пересылке отчета в употреблении всего полученного аванса.
Много интересных открытий у Петра Петровича в Спас на Берестове. Вчера уже Петр Петрович уехал, вчера же приветствовали возвращение из-за границы Владимира Владимировича и Веру Александровну.
Остаюсь в надежде скоро видеть Вас в Киеве.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам сердечный привет.
Мой адрес: Киев. Михайловская ул. д. 16. кв. 52.
Киев 8 октября 1910 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Исследования в Митрополичьей усадьбе отняли времени больше чем можно было предположить, работы были очень трудными. Внутри церкви в южной ее стороне обнаружен ряд погребений, частью разрушенных, частью сохранившихся нетронутыми: у одного из погребений найдены интересные украшения.
В настоящее время раскрыта полная картина всей церкви; фундаменты сохранились в нескольких местах, в двух местах сохранилась in situ кладка стен.
Печально будет если останется неотмеченным место этой церкви, дабы впоследствии не стерли ее с лица земли. Теперь эта церковь послужила помехой для постройки погребов, а пройдет время, на ее месте возведут сараи.
Нельзя ли поднять вопрос в комиссии о сохранении этой церкви как памятника старины. Я полагал бы возможным сохранившиеся части фундаментов оставить открытыми, разрушенные части нанести на современной поверхности земли в виде бетонных дорожек, которые ясно показывали бы план всей церкви.
Параллельно с работами в Митрополичьей усадьбе пришлось вести засыпку ям в усадьбе кн. Трубецкой, так как постройка дома затормозилась, а кн. Трубецкая просила все засыпать.
На этой неделе приступили к раскопкам в Десятинной церкви в южной стороне. Погода пока благоприятствует, осень стоит сухая и теплая.
Необходимость заставила выстроить сарай, обошелся около 50 руб. Опись теперь оборудована с большими удобствами и ведется интенсивно с параллельной разборкой по слоям, т. е. то, что у нас делалось потом в Петербурге. Думаю проработать в Киеве до конца октября.
364


Приложение 7
Будьте любезны сообщить мне последний срок представления рисунка для графа.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам свой искренний привет.
Адрес: Киев, Михайловская д. 16. кв. 52.
25 октября 1910 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Очень извиняюсь что до сих пор не успел Вам написать. Вероятно из моих телеграмм в Комиссию ясна была вся история, которую подняли монахи столь неожиданно и неприятно для меня. Своим неправильным донесением губернатору об угрожаемое™ зданию и канализации, вызвали спешное его распоряжение о засыпке в двухдневный срок, не назначив никакого осмотра. Это распоряжение губернатора мною не было принято и лично разъяснил ему все недоразумение, чтобы оградить себя от дальнейших историй просил его назначить осмотр губернским инженером. На другой день получил от губернатора препровожденное мне на заключение дополнительное ходатайство Управления Дома с просьбой разрешить постройку памятника на месте церкви. Этим все закончилось, Б. С. Стелецкий, он же секретарь Киевского Общества Охраны памятников старины, поднял вопрос и просил меня сделать сообщение об этой церкви в совете общества. Все эти вечера был очень занят, приготовлялся к докладу, пришлось сделать большой чертеж, напечатать фотографии, привести в порядок некоторые находки, фрески и т. д. Доклад кажется был небесполезен, т. к. познакомил с нашим открытием таких лиц, как Тренов, Гире, также многих профессоров. Между прочим, Тренов первый заговорил о переносе канализации в другое место, и постановление совета Общества оказалось довольно серьезным. Постановили место церкви отметить часовней, просить убрать канализацию. Посылаю Вам газетную вырезку об этом докладе.
Раскопки в настоящее время идут только в Десятинной церкви.
У кн. Трубецкой можно сказать уже засыпка ям закончена. В усадьбе Митро- политанского дома засыпка продолжается и еще остается много. В Десятинной церкви сейчас интересное открытие большого здания Великокняжеской эпохи, идущего под углом к направлению Десятинной церкви и очевидно выходящего на Владимирскую ул.
В этом году закончить исследования этого здания не удастся. Скоро очевидно надо заканчивать раскопки, хотя до сих пор погода стоит теплая и сухая.
В половине ноября рассчитываю приехать в Петербург.
Искренне Вам преданный Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам искренний привет.
<Рисунок>
365


Приложения
Кострома 9 июня 1911 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Спешу Вас уведомить о положении киевских раскопок. С 20 апреля у меня в Костроме занимается по разработке чертежей Киевских раскопок студент Академии Художеств архитектор Ушаков, рекомендованный Петром Петровичем. По моим обмерам и под моим руководством он сделал чертежи раскопок в усадьбе Трубецкой, и конечно близко познакомился со всем характером наших обмеров и исследований, затем последнее время явилась возможность у нас поработать в Костроме, поработать ему несколько практически на раскопках, так как делались ямы для исследований наслоений у собора. Таким образом я думаю что Ушаков сейчас вооружен достаточной подготовкой. Я предполагал уехать в Киев 15 июня с ним, чтобы начать раскопки вместе, но сейчас меня задерживает в Костроме приезд Комитета по реставрации, назначенный на 22 июня, после чего т. е. в последних числах июня я полагаю быть более свободным и выехать в Киев. Если Ваш приезд в Киев предполагается в 20 числах июня, то к Вашему приезду в Киев я направил бы в Киев и Ушакова, чтобы начать раскопки в Вашем присутствии, а затем побывал бы на раскопках и я лично. И если дело раскопок в Киеве направляется правильно и хорошо, на что я теперь вполне надеюсь, то я мог бы пробыть в Киеве недели две, три и уехать в Кострому, чтобы снова приехать в Киев в августе, если не потребуется приехать раньше. Не знаю как будут переведены на раскопки в Киев деньги, на чье имя.
Отчет за 1908 г. у меня уже готов, но чертежи 1908 поставлены в связи с раскопками 1909 года, которые еще не закончены, и как их издавать отдельно? Переписав литературу отчета 1908 года я мог бы его через неделю выслать в Комиссию. Застанет ли мой отчет Вас в Петербурге?
Не откажите меня уведомить, когда Вы предполагаете быть в Киеве.
Елизавета Васильевна просит передать Вам искренний привет.
Искренне Вам преданный Ваш Д. Милеев.
26 янв. 1912 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Сегодня отослал Вам переписанный и исправленный отчет Киевских раскопок. Я не сделал более подробных описаний некоторых находок, как например золотой монеты, фибулы и т. п., может быть Вас не затруднит сделать эти добавления если надо. Внесенные исправления перепишет Суходольский. У меня не было фотографий с куска мрамора и кирпича с клеймом. Эти предметы Чистяков снял и их интересно было бы поместить, в тексте я упоминаю.
Теперь в Костроме работаю с помощником над чертежами следующего года.
366


Приложение 7
В монастыре у нас сейчас плохо, стоит холодная зима, все завалено снегом. Начали реставрацию икон крайне интересных.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам сердечный привет.
22 мая 1913 г.
Глубокоуважаемый Борис Владимирович!
Спешу Вам ответить на Ваше любезное письмо. Несмотря на то, что мне так давно хотелось попасть на работы к Вам в Ольвию, все же совместить Киев и Ольвию представляется мне трудным в этом году, боюсь оторваться в ущерб Киеву, тем более что с Киевом у меня работы еще много. В этом году в Киев предполагаю ехать в второй половине июня. Ко всему еще у меня есть неотложное дело, из-за которого уже кажется сердится Петр Петрович, это поездка в Челмужи Олонецкой губ., куда необходимо ехать в конце мая.
Что же касается Константинополя, то хотя и очень заманчиво там поработать, но своим обещанием все же боюсь Вас подвести, хотелось выяснить, насколько продолжительное время займут там работы, так как мне предстоит еще приводить в порядок отчет о Костроме.
Елизавета Васильевна просит передать Вам искренний привет.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
<ПИСЬМА Д. В. МИЛЕЕВА П. П. ПОКРЫШКИНУ>27 Кострома, 22 марта <1911>
Глубокоуважаемый Петр Петрович! Спешный отъезд из Петербурга оторвал меня от печатающейся статьи о полах для сборника. Не найдете ли возможным просмотреть корректуру, если дело потребует спешности. Буду Вам очень благодарен. В Костроме пока только начинает налаживаться работа.
Елизавета Васильевна просит передать привет Наталье Петровне, Вам и папаше. Искренне преданный Д. Милеев.
20 октября 1911
Глубокоуважаемый Петр Петрович!
Только что вернулся из Архангельска, Ваша телеграмма меня уже не застала в Костроме. Пока спешу сообщить Вам несколько слов о колокольне Успенской Боровской церкви, которой произвел необходимые обмеры и исследования фунда¬
27 РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207. Л. 3-12.
367


Приложения
ментов. Главную причину осадки можно видеть в слабости фундаментов, так как они всего лишь 1 1/2 аршина глубины и сложены из белого камня на глине; причина неравномерной осадки та, что прилегающей стороной к церкви колокольня поставлена частью на фундаменте самой церкви.
Хотя немедленным обрушением колокольня не грозит, но конечно необходима с весны 1912 года частичная подводка новых фундаментов и затем возможно выпрямление восьмерика колокольни через выпиливание швов. На этой неделе надеюсь приготовить мой подробный осмотр колокольни с пояснением чертежей. Не откажите уведомить меня когда назначено реставрационное заседание.
Искренне преданный и любящий Вас Д. Милеев.
Я и Елизавета Васильевна просим передать всем Вашим наш искренний привет.
Большая просьба к Вам не пришлете ли мне помощника для реставрации, Шиловский уехал на зиму в Академию, а работы много.
Прилагаю письмо, которое очень прошу сообщить или передать Чистякову.
Кострома, 30 октября 1911
Глубокоуважаемый Петр Петрович!
Сейчас получил Ваше письмо. Скорблю что так сильно Вы расхворались, дай Бог Вам скорее поправиться.
Буду очень благодарен если можете направить ко мне Леонида Ивановича Кириллова. Условия у нас Вы вероятно помните: вознаграждение 100 руб. в месяц со своим содержанием и прогонными. Если Кириллову нужно на дорогу, то телеграфируйте и я вышлю. Как назвать Леонида Ивановича для официального зачисления в Петербургской Строительной Комиссии? Пусть поспешит Чистяков своим извещением и сметой, а то на этой неделе комитет будет решать кому сдать фотографии. Надо торопиться фотографировать иконы чтобы не задержать Чирикова. Колокольню Успенской цер. в Архангельске почти уже поставил в чертеже, уклон все же значительный. Полагаю на этой неделе Вам выслать.
От души желаю Вам скорее выздороветь.
Искренне преданный Вам Милеев.
Елизавета Васильевна просить передать сердечный привет Вам, Наталии Петровне и Петру Семеновичу, а также милому Сереже.
4 ноября 1911
Глубокоуважаемый Петр Петрович. Был у меня Чистяков ознакомился детально с работой, кажется очень хочет получить. Сейчас узнал у Председателя Местного комитета (вице-губернатора), что он хочет спросить Петербургскую Строительную Комиссию о решении кому сдать фотографирование. Заседание комиссии назначено кажется на это воскресенье (6 ноября). Пока у Чистякова конкурент московский Фишер, который хочет по 6 руб. за снимок, Чириков по 8 руб., затем Дудин за одну
368


Приложение 7
фресковую живопись 3000 руб. Я думаю Чистяков сделает не хуже Фишера и др. Всего фотографических снимков придется сделать не менее 1000 штук (вместе стенопись и иконы). Чистяков хочет по 3 руб. за негатив с двумя отпечатками.
С своей стороны я был бы рад если дело фотографирования останется за Чистяковым.
Искренне преданный Вам Д. Милеев.
Я и Елизавета Васильевна просим передать все Вашим наш искренний привет.
6 марта 1912
Глубокоуважаемый Петр Петрович!
Строительных работ у нас в Ипатиевском монастыре на лето 1912 г. достаточно и я думаю вполне могут послужить для отчета о практике. В соборе будем кончать заливку трещин, затем пол, стропила, покрытие. Много работ предвидится с колокольней, оградой и Зеленой Башней; причем реставрация колокольни и Зеленой Башни это почти отдельные две большие работы. Я даже думаю что на каждую из этих работ потребуется отдельный помощник и только с двумя помощниками не справиться ввиду особой спешности кончить все этим летом. Реставрация Зеленой башни и ограды будет на жертвуемые деньги и в смету на эту работу я включаю жалование третьему помощнику.
Глубоко Вам признателен за рекомендацию Сивкова, был бы очень рад видеть его у нас на работах, не может ли он приехать к нам в марте или апреле. С дополнительными работами столько прибавляется дел что я очень бы Вас просил если возможно и Вас не затрудняю, направить к нам скорее помощника. Шиловскому пишу и очень бы хотел опять с ним поработать, если увидите его передайте ему. Может ли Леонид Иванович поработать у нас и май месяц?
Работы по реставрации икон идут очень успешно.
Для расценки раскопки у Спаса на Берестове, можно руководствоваться результатами Десятинной церкви. Я подсчитал первые два года и оказывается раскопка у нас занимает в год всего площадь около 600 кв. метров, на глубину от 3 метр, до 8 метр, (причем глубокой площади было немного), среднюю глубину можно считать 4 метра, тогда выходит что в год на 2000 руб. можно раскопать около 2400 куб. метров, в эту сумму входит содержание помощника, затем составление описи, промывка предметов и их упаковка, а также отвозка земли и снова засыпка раскопки, причем надо принять в соображение сложность раскопки, когда пришлось иметь дело с целым рядом погребений, расчистка которых занимает много времени и сил. Я думаю что можно сделать раскопку по оценке 2 куб. метра стоит 1 рубль, или 1 куб. сажень раскопки стоит 4 рубля.
К сожалению нет у меня размеров предполагаемой площади раскопки.
Я и Елизавета Васильевна просим передать наши сердечные приветы всем Вашим.
Искренне преданный ВамД. Милеев.
369


Приложения
6 декабря 1911
Глубокоуважаемый Петр Петрович!
Спешил послать Вам обмеры Успенской Боровской церкви, в которых Вы должно быть немного найдете для себя, так как обмеры «гениальные», но можно меня несколько извинить я был сосредоточен на исследованиях да и времени было очень мало к тому же совершенно не давала работать погода.
В Костроме теперь все время мучаюсь без помощников, переписываюсь о них с Рыльским, с двумя уже было сговорились, да они устроились в Москве. Не слышно ли о подходящих помощниках в Питере?
Теперь скажу Вам о предстоящем ремонте палат Романовых в Ипатиевском мон., которые находятся в ведении Московского Дворцового Управления. Доложило ли Управление об этом Импер. Археолог. Комиссии. Наблюдение над работами поручено мне. Собственно работы касаются больше покраски стен, но есть некоторые сомнения. Архитектор Иванов (от Дворц. Управ.) хочет заложить кирпичом несколько пролетов наружных дверей, без чего считает опасным помещение ризницы. В составленной на ремонт смете я поместил пункты обделать 8 штук существующих деревянных дверей (Рихтера) котельными железными листами на асбесте. Закладывать же двери кирпичом я конечно не решусь без ведома Археол. Комиссии, полагая что Вы будете против этих закладок. После переговоров со мной, при посещении Палат Романовых, Иванов должно быть направил дело в Комиссию.
Очень бы хотел на Рождественских праздниках поехать в Киев для осмотра мозаик, Золотых ворот и пещер. Черкните мне когда Вы предполагаете этот осмотр.
Просим передать наш сердечный привет Петру Семеновичу, Наталье Петровне и Сереже.
Искренне Вам преданный Д. Милеев.
<ПИСЬМА РАЗНЫМ ЛИЦАМ>
Б. В. Фармаковский — В. В. Латышеву28
Киев, 7 июля 1908 г.
Глубокоуважаемый Василий Васильевич.
До сих пор мне пришлось оставаться в Киеве. Того безусловно требовало дело. Сегодня через Одессу отправляюсь в Ольвию. Приезжал сюда Моисеев, и я дал ему поручение начать в Ольвии работы, но не раскопки. Нужно починить рельсы, проверить другие инструменты, наладить хозяйство и т. п. Все это Моисеев может исполнить хорошо. Еду в Ольвию с радостью после пребывания в Киеве, где все настроены против Комиссии. Под «все» разумею здешних главных и второстепенных «археологов». Линниченко письменно грозит графу начать против Комиссии кампанию в печати, потому что, по его мнению, деятельность К. «направлена во вред для киевской археологии». Я просил графа ответить Л-у в том смысле, что было
28 РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1908 г. Д. 30. Л. 55-60.
370


Приложение 7
бы важно видать его выражения напечатанными. В письме его нет ничего, кроме чувства уязвленности личного самолюбия. С газетами я здесь поладил. Вся печать теперь не только не против нас, но относится к раскопкам и ведению дел нами всеми сочувственно. Среди ругательных статей («Киевлянин») Савенко уничтожается новыми его статьями, представляющими нам панегирик. Все, что напечатано до сих пор здесь, я собрал. Из местных ученых вполне на нашей стороне проф. Г. Г. Пав- луцкий и м. б. Ю. А. Кулаковский. Власти и духовенство всецело наши. Раскопки посетили и подробно осмотрели два митрополита Андрей и Флавион, которые торжественно благословили наши начинания. При приеме митрополитов был и граф.
Я Вам ничего еще не говорил о В. В. Хвойке. Он у нас бывает, и оказывает знаки сочувствия, но, кажется, в то же время интригует. Хвойко копает рядом с нами в усадьбе Петровского. Многие посетители, сравнивая работу у нас и у Хвойки, выражали нам похвалы за тщательность, которая отсутствует у Хвойки. Деньги на раскопки Хвойке дает Ханенко.
Наши раскопки дали уже известные результаты. Обнаружены с В<осточной> ст<ороны> современного храма фундаменты восточной части храма св. Владимира — мощные и чрезвычайно интересные. Под храмом св. Владимира оказались остатки деревянных построек и погрбений. Они, очевидно, по кр. мере X века! В одной могиле найдены золотой медальон и подражание византийской монете Василия I (около 860 гг.). В этой же могиле оказались деревянный ковш с серебряной ручкой и краями — прототип позднейших русских чарок. Ханенко сказал мне, что этими находками раскопки настоящего года уже окупились. Находок вообще масса. Сложность ведения дела заставила меня оставить здесь в помощь Милееву еще Данилова, которого раньше и хотел взять в Ольвию. Вместо Д<анилова> в Ольвию возьму теперь кого-либо из Одессы. И Милеев и Д<анилов> работают с редким самоотвержением. Точность чертежей и промеров и наблюдательность Милеева выше всяких похвал! Уезжаю отсюда, не опасаясь, что что-либо будет не замечено или уничтожено. Но бывать здесь надо. Придется приезжать сюда! Конечно, я не специалист по русск. археологии, и потому здесь я чувствую себя совсем не так, как в Ольвии. И это чувствую в связи с разными интригами и с тем, что все же я, на котором лежит пред наукой ответственность за раскопки в Киеве, не буду здесь все время, как того требовала бы идеальная обстановка дела, что повергает меня часто в своего рода меланхолию. Оставлять работы в Ольвии, хотя бы и на краткие сроки, тоже будет весьма неприятно. Дело в Киеве столь важно, что надо здесь быть постоянно члену Комиссии, как и в Ольвии. Надо непременно об этом подумать и устроить в будущем году дело иначе, чем в этом году.
В заключение сообщаю ряд дел, которые требуют запросов в соответственные места из Пб. Об этих делах я говорил с графом, и он просит также написать запросы из Пб.
На днях я осматривал церковь Спаса на Берестове, перешедшую теперь в ведение Лавры. Около церкви неизвестные лица производят раскопки без надлежащих разрешений. Вскрыты древние фундаменты к В. и ЮВ. от церкви, валяются че¬
371


Приложения
ловеческие кости, древние черепки. Дело ведется, очевидно, людьми, абсолютно некомпетентными.
Далее, предположены ремонты церкви Спаса. Хотят ее заново реставрировать, исправлять роспись и т. д. Разрешения на это тоже у Лавры не имеется.
В усадьбе Лавры, между колокольней и Великой церковью недавно произошел провал, при нем были обнаружены какие-то остатки древности. Все это тщательно скрывается.
В м. Погонном Подольской губ. крестьянином найдены были серебряная ваза и золотые предметы. Этот слух надо было бы проверить.
При запросах в Киев прошу для интересов дела не указывать на меня. В запросе о раскопках у Спаса на Берестове (что я сам осматривал), конечно следует сослаться на меня.
Жара здесь стоит тропическая.
Искренне Вам преданный Ваш покорный слуга Б. Фармаковский.
Р. S. Прошу передать мои поклоны Н. А. и П. В. Здесь бываю у Владимира Адриановича, который находится в добром здравии. Б. Ф<армаковский>.
Д. В. Милеев — Г. К. Лукомскому29
Многоуважаемый Георгий Крескентьевич! Снимок, о котором Вы пишете, «со столбами», снят мной во время борьбы, которую я вел в защиту «Старого двора» и с большими неприятностями отстоял его от начатого разрушения и сломки.
Теперь сбитый парапет уже восстановлен.
Я ничего не буду иметь против, если Вы поместите снимок в Старых годах с пометкой из моих материалов.
Искренне уважающий Вас Д. Милеев.
03.12.1912
Д. В. Милеев — А. В. Прахову30
Кострома, 25 июля 1911
Глубокоуважаемый Адриан Викторович!
Спешу сообщить, что пробы по реставрации фресок, икон и иконостаса предложено делать в месячный срок с 10 июля по 10 августа, на 10 августа я просил назначить осмотр пробных работ комиссии. К пробам допущены все четыре конкурента, выступившие с предложением, т. е. Сафонов, Дикарев, Чириков и Общество Русских Художников. Прокудин-Горский приезжал, но фотографировал только ризницу, так как фотографирование фресок возможно только при искусственном освещении. Будем надеяться скоро Вас видеть у нас в Костроме.
Искренне Вам преданный и готовый к услугам
Д. Милеев.
Елизавета Васильевна просит передать Вам искренний привет и наилучшие пожелания.
29 ОР ГРМ. Ф. 109. Д. 105. Л. 1-2.
30 ОР ГРМ. Ф. 139. Д. 690. Л. 1-3.


СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Андрощук Ф., Зоценко В. Скандинавские древности Южной Руси. Paris, 2012.
Антонов В. В. Святыни Санкт-Петербурга. Ист. церков. энциклопедия: В 3 т. СПб., 1996.
Баженов И. Костромской Ипатьевский монастырь: Историко-статистический очерк. Кострома, 1909.
Бахмат К. П. Висентш Вячеславович Хвойка (до 50-р1ччя з дня CMepri) // Археолопя. 1964. Т. 17. С. 188-195.
Беляев Л. А. Христианские древности: Введение в сравнительное изучение. М., 2001.
Беляев Л. А. Архитектурная археология домонгольской Руси за последние двадцать лет // КСИА. 1982. Вып. 172. Археология и архитектура. С. 10-20.
Билибин И. Я. Народное творчество Русского Севера // Мир искусства. 1904. № 12.
С. 	265-318.
Блаватский В. Д. Античная полевая археология. М., 1967.
Бобров Ю. Г. История реставрации древнерусской живописи. Л., 1987.
Болсуновский К. В. Родовой знак Рюриковичей, великих князей киевских. Киев, 1908.
Бородина И. Реставрация росписи Троицкого собора Ипатьевского монастыря в 1912-1913 гг. (из прошлого реставрации) // Теория и практика реставрационных работ. М., 1972. Сб. 3.
Брайчевсъкий М. Ю. В. В. Хвойка та 1мператорська археолопчна KOMicia // Археолопя. 1989. Т. 3. С. 126-137.
Брюсова В. Г. Ипатьевский монастырь. М., 1982.
В. 	Э. Д. В. Милеев // Зодчий. 1914. № 38. С. 426-427.
Вдовиченко М. В. Архитектура больших соборов XVII века. М., 2009.
Велъмин С. П. Археологические изыскания ИАК в 1908 и 1909 гг. на территории Древнего Киева // Военно-исторический вестник. Киев, 1910. № 7-8. С. 7-30.
Верещагин В. В. На Северной Двине. По деревянным церквам. М., 1896.
Воронин Н. Н., Раппопорт П. А. Зодчество Смоленска ХН-ХШ вв. Л., 1979.
Гр. Г. <Гинц Г. Е> Д. В. Милеев // Архитектурно-художественный еженедельник Императорского Общества архитекгоров-хуцожников. Год второй (1915). № 17. 22.07.1915. С. 193-198.
Грабарь И. Э. О русской архитектуре. Исследования. Охрана памятников. М., 1969.
Грабарь И. Э., Горностаев Ф. Ф. Деревянное зодчество Русского Севера // История русского искусства. М., 1910. Т. 1. С. 331-508.
Гущина В. А. Исторические сведения о ремонте деревянных церквей методом переборки // Кижский вестник. Петрозаводск, 2003. № 8. С. 67-79.
Давыдов А. И., Давыдова А. А. История реставрации Свято-Троицкого собора Макарьевского монастыря конца XIX-начала XX вв. // Обитель на Желтых водах. Макарьевский Желтоводский монастырь. Н. Новгород, 2010.
С. 	284-313.
373


Список литературы
Датиева Н. С. Д. В. Милеев. Очерк творческой деятельности (к 100-летию со дня рождения) // Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры / Труды НИИ культуры Министерства культуры РСФСР. М., 1980. Вып. 93. С. 53-59.
Дегтева О. В. Петр Петрович Покрышкин. Служение Отечеству и Церкви // Деревянное зодчество. Вып. 4. Новые материалы и открытия / Отв. ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2015. С. 334-348.
Древности. Труды Императорского Московского археологического общества. М., 1909. Т. 22, вып. 1.
Ёльиин Д. Д. Архитектурный тип Десятинной церкви в Киеве: историография проблемы // Архитектура Византии и Древней Руси IX-XII вв. / Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2010. Т. 53. С. 349-360.
Ёлшин Д. Д. К вопросу о реконструкции первоначального облика Десятинной церкви в Киеве // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки: Материалы Междунар. науч. конф., посвящ. 100-летию со дня рождения Г. Ф. Корзухиной. СПб., 2010. С. 363-370.
Ёлшин Д. Д. Чертежи первых археологических раскопок Десятинной церкви в Киеве как источник для архитектурной реконструкции храма // Seminarium Bulkinianum. Ill: К 75-летию со дня рождения Валентина Александровича Булкина. СПб., 2012. С. 70-94.
Жебелев С. А. Ученые заслуги Б. В. Фармаковского. Пг., 1915.
Забелло С. Я., Иванов В. Н., Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество. М., 1942.
Записки Отделения русской и славянской археологии РАО. СПб., 1913. Т. 9.
Захарченко М. М. Киев теперь и прежде. Киев, 1888.
Иван Яковлевич Билибин. Статьи. Письма. Воспоминания о художнике / Ред.-сост.
С. 	В. Голынец. Л., 1970.
Иванов А. К проекту реставрации Троицкого собора в Макарьевском монастыре // ИИАК. Вып. 28. Вопросы реставрации. Вып. 2. СПб., 1908. С. 156-161.
ИИАК. Вып. 26. Вопросы реставрации. Вып. 1. СПб., 1908.
ИИАК. Прибавление к вып. 26. Хроника и библиография. Вып. 13. СПб., 1908.
ИИАК. Прибавление к вып. 27. Хроника и библиография. Вып. 14. СПб., 1908.
ИИАК. Вып. 28. Вопросы реставрации. Вып. 2. СПб., 1908.
ИИАК. Вып. 31. Вопросы реставрации. Вып. 3. СПб., 1909.
ИИАК. Прибавление к вып. 31. Хроника и библиография. Вып. 15. СПб., 1909.
ИИАК. Вып. 32. Вопросы реставрации. Вып. 4. СПб., 1909.
ИИАК. Прибавление к вып. 32. Хроника и библиография. Вып. 16. СПб., 1909.
ИИАК. Прибавление к вып. 34. Хроника и библиография. Вып. 17. СПб., 1910.
ИИАК. Прибавление к вып. 37. Хроника и библиография. Вып. 18. СПб., 1910.
ИИАК. Вып. 39. Вопросы реставрации. Вып. 7. СПб., 1911.
ИИАК. Прибавление к вып. 39. Хроника и библиография. Вып. 19. СПб., 1911.
ИИАК. Вып. 41. Вопросы реставрации. Вып. 8. СПб., 1911.
ИИАК. Прибавление к вып. 42. Хроника и библиография. Вып. 20. СПб., 1911.
374


Список литературы
ИИАК. Вып. 44. Вопросы реставрации. Вып. 9. СПб., 1912.
ИИАК. Прибавление к вып. 44. Хроника и библиография. Вып. 21. СПб., 1912.
ИИАК. Вып. 46. Вопросы реставрации. Вып. 10. СПб., 1912.
ИИАК. Вып. 48. Вопросы реставрации. Вып. И. СПб., 1913.
ИИАК. Прибавление к вып. 48. Хроника и библиография. Вып. 23. СПб., 1913.
ИИАК. Прибавление к вып. 50. Хроника и библиография. Вып. 24. СПб., 1913.
ИИАК. Вып. 52. Вопросы реставрации. Вып. 13. СПб., 1914.
ИИАК. Вып. 57. Вопросы реставрации. Вып. 15. СПб., 1915.
ИИАК. Прибавление к вып. 57. Хроника и библиография. Вып. 27. СПб., 1915.
ИИАК. Вып. 61. Вопросы реставрации. Вып. 17. СПб., 1916.
Императорская Археологическая Комиссия (1859-1917). У истоков отечественной археологии и охраны культурного наследия. К 150-летию со дня основания / Науч. ред.-сост. А. Е. Мусин; под общей ред. Е. Н. Носова. СПб., 2009.
Иоаннисян О. М. Наследие П. А. Раппопорта и проблемы наших дней // Раппопорт П. А. Архитектура средневековой Руси: Избранные статьи. К 100-летию со дня рождения. СПб., 2013. С. 233-251.
Иоаннисян О. М, ЕлгиинД. Д., Зыков П. Л., Ивакин Г. Ю., Козюба В. К., Комар А. В., Лукомский Ю. В. Десятинная церковь в Киеве (предварительные итоги исследований 2005-2007 гг.) // Сложение русской государственности в контексте раннесредневековой истории Старого Света / Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2009. Т. 49. С. 330-366.
Каргер М. К Археологические исследования древнего Киева. Отчеты и материалы (1938-1947 гг.). Киев, 1950.
Каргер М. К Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. М.; Л., 1958.Т. 1.
Каргер М. К Древний Киев. Очерки по истории материальной культуры средневекового города. М.; Л., 1961.Т. 2.
Килиевич С. Р Детинец Киева IX-первой половины XIII веков. Киев, 1982.
Клейн Л. С. Принципы археологии. СПб., 2001.
Козюба В. К Дослщження садиби Десятинно! церкви у Киев1 в 1908-1914 рр. (за матер1алами щоденниюв Д. В. Мшеева) // Ruthenica, 2005. Т. 4. С. 169-214.
Козюба В. К Дослщження 1909-1910 роюв Дмитра Мшеева храму XI столггтя в Митрополичому саду СофЛ КшвськоУ (за матер1алами наукового apxiey ПМК у С.-Петербурз1) // Opus Mixtum. 2. II Науков1 читання. Кшв, 2014.
С. 	108-123.
Колеснтова В. А. Вжентш (Чеслав) Хвойка. Сторшки науково! бюграфп. КиУв, 2007.
Корзухина Г. Ф. Русские клады IX-XIII вв. М.; Л., 1954.
Коровин К А. На Севере диком // Константин Коровин вспоминает... М., 1971.
Костромской Ипатьевский монастырь. Издание редакции Костромских епархиальных ведомостей / Под ред. И. В. Баженова. Кострома, 1913.
Красовский М. В. Курс истории русской архитектуры. Ч. 1. Деревянное зодчество. Пг., 1916.
375


Список литературы
Краткое историческое описание первопрестольной соборной Десятинной церкви в Киеве. СПб., 1829.
Куколевская О. С. Стенопись Троицкого собора Ипатьевского монастыря. М., 2008.
Лебедев Г. С. История отечественной археологии. 1700-1917. СПб., 1992.
Лисовский В. Г «Национальный стиль» в архитектуре России. М., 2000.
Лукомский Г. Барокко и Классицизм в архитектуре Костромы // Старые годы. СПб., 1913. Январь.
Медведева М. В. Петр Петрович Покрышкин и проблемы охраны памятников (по материалам архивов ИИМК РАН) // Археологические вести. 2004. №11.
С.379-387.
Медникова Е. Ю. Деятельность академика архитектуры П. П. Покрышкина в Императорской Археологической комиссии (по материалам Рукописного архива ИИМК РАН) // Археологические вести. 1995. № 4. С. 303-311.
Милеев Д. В. Вновь открытая церковь XI в. в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911. С. 117-120.
Милеев Д. В. Деревянное строительство русского севера // Там же. С. 41-48.
Милеев Д. В. Древние полы в Киевском соборе Св. Софии // Сборник археологических статей, поднесенный графу А. А. Бобринскому в день 25-летия председательства его в Археологической комиссии. СПб., 1911. С. 2-11.
Милеев Д. В. Реставрация стенописи Троицкого собора в Ипатьевском монастыре // Архитектурно-художественный еженедельник. Год первый (1914). № 3. С. 27-32.
Милеев Д. В. Троицкий собор в С.-Петербурге // Архитектурно-художественный еженедельник. Год первый (1914). № 9. С. 105-109.
Минина А. К. О путешествиях Льва Владимировича Даля по России в 1874 и 1876 годах «с научно-художественной целью собирания материалов по архитектуре» // Актуальные проблемы теории и истории искусства: Сб. науч. статей / Под ред. А. В. Захаровой, С. В. Мальцевой. СПб., 2014. Вып. 4. С. 466-476.
Михайлов К. А. Киевский языческий некрополь и церковь Богородицы Десятинная // Российская археология. 2004. № 1. С. 35-45.
Мурьянов М. Ф. О Десятинной церкви князя Владимира // Восточная Европа в древности и средневековье. М., 1978. С. 171-175.
Носкова А. Г. Онежско-Ладожская архитектурная традиция XVII-XVIII вв. // Деревянное зодчество. Вып. 2. Новые материалы и открытия. М.; СПб., 2011. С.124-158.
Описание Десятинной церкви в Киеве. Киев, 1872.
Ополовников А. В. Реставрация памятников народного зодчества. М., 1974.
Ополовников А. В. Русское деревянное зодчество. М., 1986.
ОАК за 1908 г. СПб., 1912.
ОАК за 1909 и 1910 гг. СПб., 1913.
ОАК за 1911 г. СПб., 1914.
376


Список литературы
OAK за 1913-1915 гг. Пг., 1918.
Павлова В. В. До icTopii Десятинно! церкви (за матер1алами зб1рки Музею icropii мюта Киева) // Кшв i кияни. Матер1али щор1чно*1 науково-практично1 конференци. Кшв, 2010. С. 26-34.
Памятники архитектуры в дореволюционной России. Очерки истории архитектурной реставрации / Под ред. А. С. Щенкова. М., 2002.
Памятники древнерусского искусства. Издание Императорской Академии Художеств / Сост. В. В. Суслов. СПб., 1909-1912. Вып. 2-4.
Пескова А. А. Малоизвестная коллекция находок из раскопок Д. В. Милеева в Киеве в 1908-1912 гг (ОАВЕиС, коллекция № 637) // Первые каменные храмы Древней Руси / Труды Государственного Эрмитажа. СПб., 2012. Т. 65. С. 185-210.
Покрышкин П. П. Памяти Д. В. Милеева // ИИАК. Пг., 1915. Вып. 57. С. 1-2.
Покрышкин П. П. Краткие советы по вопросам ремонта памятников // ИИАК. Пг., 1915. Вып. 57. С. 187-188.
Попова Л. Д. История храмов Архангельска. Архангельск, 2005.
Пьянкова Н. С. Погосты на территории Тарногскош района Вологодской области // Деревянное зодчество. Вып. 4. Новые материалы и открытия / Отв. ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2015. С. 169-196.
Раппопорт П. А. Церковь Василия в Овруче // Советская археология. 1972. № 1.
Раппопорт И А. О методике археологических раскопок памятников древнерусского зодчества//КСИА. 1973. Вып. 135. С. 17-22.
Раппопорт П. А. Русская архитектура Х-ХШ вв.: Каталог памятников. Л., 1982.
P-в А. Д. В. Милеев // Старые годы. 1915. Январь-февраль. С. 106.
Рогов И. В., Уткин С. А. Ипатьевский монастырь: Исторический очерк. М., 2003.
Славина Т А. Исследователи русского зодчества. Л., 1983.
Спицын А. А. Археологические раскопки. СПб., 1910.
Суслов В. В. Памятники древнего русского зодчества. СПб., 1895-1901. Вып. 1-7.
Суслов В. В. Путевые заметки о севере России и Норвегии. СПб., 1889.
Суслова А. В., Славина Т А. Владимир Суслов. Л., 1978.
Тихонов И. Л. Институт мало соответствующий своему названию (Санкт- Петербургский археологический институт 1878-1922 гг.) // Мавродинские чтения. СПб., 2002. С. 301-307.
Тихонов И. Л. История российской археологии: формирование организационной структуры и деятельность научных центров в Санкт-Петербурге (XVHI-первая четверть XX в.): Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. СПб., 2013.
Труды XIV Археологического съезда. Т. 3. Протоколы. СПб., 1911.
Ушаков Ю. С. Ансамбль в народном зодчестве Русского Севера. Л., 1982.
Хвойко В. В. Древние обитатели среднего Поднепровья и их культура в доисторические времена. Киев, 1913.
Церква Богородиц! Десятинна в Киев!. Кшв, 1996.
377


Список литературы
Шаповалова Л. Г. «Мы все старались с любовью сохранить памятник»: о творчестве А. А. Каретникова // Деревянное зодчество. Новые исследования и открытия. Вып. 1 / Отв. ред. А. Б. Бодэ. М.; СПб., 2010.
Шовкопляс Г. М Вжентш Вячеславович Хвойка — видатний украшський археолог // Вжентш Вячеславович Хвойка та його внесок у вичизняну археолопю. Ки1в, 2000. С. 4-25.
Boito С. Questioni pratiche di belle arti. Milan, 1893.
Dietrichson L. De norske stavkirker. Kristiania og Kjobenhavn, 1892.
Khodakovsky E., Meliukh E. Dmitrii Mileev and the restoration of wooden architectural monuments in early twentieth-century Russia I I Russian Review. 2015. 1 April. Vol. 74. Iss. 2. P. 247-271.
Monuments de Tancienne architecture Russe / Par W. Souslow. Livraison VIIme. St. Petersbourg, 1901.
Viollet-le-Duc E. I7art russe; ses origines, ses ё1ётеп18 constitutifs, son apogёe, son avenir. Paris, 1877.


СПИСОК АРХИВНЫХ источников
Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 17. Письма А. А. Бобринского Б. В. Фармаковскому. 35 л.
Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Письма Д. В. Милеева Б. В. Фармаковскому. 38 л.
НА РК. Ф. Р-30. Оп. 3. Д. 16/163. Копии материалов по теме: «Памятники архитектуры КАССР» (Выписки Старогина А. В.).
НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136.0 даче заключения по проекту, составленному Инженером Гриневичем на переустройство храма в с. Челмужах, Повенецкого уезда.
ОХАА ГМА. Ф. P-XIV. Оп. 18. Д. 2. Черновые записи о маршруте и цели экспедиции на Выю и Пинегу.
ОХАА ГМА. Ф. P-XIV. Оп. 19. Д. 2. Выписки из дневников Обонежской экспедиции.
РГИА. Ф. 789. Оп. 7. Д. 8. Дело правления Императорской Академии художеств. О командировании академика Даля в Индию для изучения древних архитектурных памятников, продолжающих служить археологическому разрабатыванию материалов для основания русского архитектурного стиля.
РГИА. Ф. 789. Оп. 11. Д. 94. О заказе А. С. Уваровым для Исторического музея Москвы копий с рисунков древних деревянных церквей, снятых с натуры покойным академиком Л. В. Далем, и переписка по этому музею.
РГИА. Ф. 789. Оп. 12. 1898. Д. 16и. Личное дело Д. В. Милеева. 57 л.
РГИА. Ф. 789. Оп. 12.1902-3. Д. 26а. Об ежегодном командировании лиц, по выбору Академии, для зарисовывания и Обмера древнерусских памятников. I и II части.
РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 117. Журналы строительной комиссии по ремонту и реставрации Троицкого кафедрального собора в Костромском Ипатьевском монастыре. 95 л.
РГИА. Ф. 1320. On. 1. Д. 148. Дело Комитета для устройства празднования трехсотлетия царствования Дома Романовых об издании отчета художника-архитектора Милеева по реставрации Ипатьевского монастыря. 15 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1860 г. Д. 5.0 Костромском Богоявленском монастыре. 37 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1885 г. Д. 39.0 приостановке расследования кирпичной стены, оказавшейся в кургане на усадьбе кр. Лановаго, близ имения Андру- шовки в Волынской губ. 249 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1887 г. Д. 9. О представлении на Высочайшее воззрение древностей.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1888 г. Д. 18в. О смоленской крепостной стене. 87 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1899 г. Д. 38. О реставрации церкви Петра и Павла в с. Пучуге.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1901 г. Д. 134. О рассмотрении проекта некоторых поделок в Ярославской градской во имя Богоявления Господня церкви и охранных работ. 39 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1901 г. Д. 211. О рассмотрении вопроса по поводу предполагаемой реставрации Троицкой церкви в Макарьевском монастыре Нижегородской епархии. 14 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1903 г. Д. 31.0 рассмотрени проекта ремонта Троицкого храма в Макарьевском Желтоводском монастыре Нижегородской губ. 76 л.
379


Список архивных источников
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1903 г. Д. 275. По сообщению художника-архитектора А. В. Щусева о печальном положении фресок в церкви Спаса на Берестове в Киеве. 149 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1904 г. Д. 150. О реставрации церкви в с. Орловском.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1908 г. Д. 30. Об ассигновании средств на раскопки в Киеве. 98 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1907 г. Д. 144. Об укреплении колокольни Успенской церкви города Архангельска. 141л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1909 г. Д. 96. О раскопке В. В. Хвойки в Киевском уезде и губернии. 75 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1909 г. Д. 203.0 назначении Д. В. Милеева канцелярским чиновником XII класса. 19 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1910 г. Д. 10.0 ремонте в Троицком соборе Ипатьевского монастыря в г. Костроме. 76 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1911 г. Д. 102.0 ремонте Богоявленского храма Челмуж- ского прихода Повенецкого уезда Олонецкой губернии. 88 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. 1912 г. Д. 40. О принятии мер к сохранению предназначенного к сломке принадлежащего г. Костроме старинного дома на Русиной ул., занятого гостиницей «Старый двор». 23 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1.1912 г. Д. 203.0 самовольных ремонтных работах в Тро- цикой и Введенской церквах г. Костромы. 6 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 1. Оп. 1914 г. Д. 22. Об издании труда Д. В. Милеева по реставрации Костромского Ипатьевского монастыря. 58 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 3. Д. 335. Об избрании в члены Русского Археологического Общества и перечислениях.
РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 29. Планы, фасады и разрезы Троицкого собора и Звонницы Ипатьевского монастыря в Костроме. 16 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 32. Чертежи раскопок Д. В. Милеева в Киеве. 66 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 44. Чертежи Успенской Боровской церкви в Архангельске. 3 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 138. Чертежи раскопок С. П. Вельмина в Киеве. 14 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 207. Письма Д. В. Милеева П. П. Покрышкину. 12 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 253. Реставрация Ипатьевского монастыря в Костроме. Альбом с обмерами. 1912 г. 9 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 305. Черновые чертежи (карандашные), составленные Д. В. Милеевым по реставрации Успенской церкви в Архангельске 1911г. 19 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 307. Черновые чертежи по раскопкам Милеева в Ипатьевском монастыре в Костроме (планы, фасады, разрезы с обмерами) 1911 г. Часть 1.41 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 308. Черновые чертежи по раскопкам Милеева в Ипатьевском монастыре в Костроме (планы, фасады, разрезы с обмерами) 1911 г. Часть II. 51 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 309. Черновые чертежи по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. 1911 г. 33 л.
380


Список архивных источников
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 310. Черновые чертежи по раскопкам Милеева в Ипатьевском монастыре в Костроме (разрезы) 1911 г. Часть III. 53 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 311. Разрезы и обмеры башни и собора Ипатьевского монастыря в Костроме. 1912 г. 5 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 312. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. 1912 г. Часть I. 28 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 313. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. 1912 г. Часть II. 47 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 314. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. 1912 г. Часть IV. 22 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 315. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. 1912 г. Часть V. 19 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 316. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. 1912 г. Часть Va. 18 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 317. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. 1912 г. Часть VI. 75 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 318. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. 1912 г. Часть VII. 22 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 319. Материалы по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме. Черновой план шурфов. 1 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 320. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. 1912 г. Часть VIII. 40 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 321. Обмеры Зеленой башни [Ипатьевского монастыря] в Костроме, составленные Фоминым. 1913 г. 21 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 322. Черновые чертежи (карандашные) по реставрации Ипатьевского монастыря в Костроме: планы, фасады, разрезы и обмеры. [1915 г.] 24 л.
РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 344. Расходы по разборке коллекции и изготовлению чертежей раскопок Милеева в Киеве. 2 л.
ФО НА ИИМК РАН. 0.34.85-100; 0.469.157-214. Фотоснимки Д. В. Милеева 1905-1906 гг.
ФО НА ИИМК РАН. 0.649-0.654. Фотоальбомы Д. В. Милеева.
ФО НА ИИМК РАН. 0.518-0.541, 0.545-552. Реставрационные работы в Ипатьевском монастыре в Костроме.
ФО НА ИИМК РАН. 0.2426,0.2873-0.2877. Археологические раскопки в Киеве.
ФО НА ИИМК РАН. Her. II34490-34548. Реставрационные работы в церкви Богоявления в Челмужах. 1913 г.
1нститут рукопису НБУ iM. В. Вернадського. Ф. 152. Д. 163. Щоденнники Д. В. Мшеева. 1908-1914 рр. 7 тетрадей.


СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ВХУ
ГААО
ГЭ
ИАК
ИИАК
ИМАО
КСИА
НА ИА НАНУ НА ИИМК РАН
НА РК НБУ
НИМРАХ
ОАК ОР ГРМ ОРСА РАО
ОХААГМА
ПФА РАН
РАН
РАО
РГИА
РДЗ
— Высшее Художественное училище при Академии художеств.
— Государственный архив Архангельской области.
— Государственный Эрмитаж.
— Императорская Археологическая комиссия.
— Известия Императорской Археологической комиссии.
— Императорское Московское Археологическое общество.
— Краткие сообщения Института археологии.
— Научный архив Института археологии Национальной Академии наук Украины.
— Научный архив Института истории материальной культуры Российской Академии наук: ФО — фотоотдел, РО — рукописный отдел.
— Научный архив Республики Карелия.
— Национальная библиотека Украины.
— Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
— Отчеты Археологической комиссии.
— Отдел рукописей Государственного Русского музея.
— Отделение русской и славянской археологии Российского археологического общества.
— Отдел хранения архитектурных архивов Государственного музея архитектуры им. А. В. Щусева.
— Петербургский филиал Архива Российской Академии наук.
— Российская Академия наук.
— Российское археологическое общество.
— Российский государственный исторический архив.
— Забелло С. Я., Иванов В. Н., Максимов П. Н. Русское деревянное зодчество: Альбом иллюстраций. М., 1942.


СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИИ
Ил. 1. Д. В. Милеев. Киев, 1908 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. Her. II 83358.
Ил. 2. Отдельный оттиск первой статьи Д. В. Милеева. 1911 г.
Ил. 3. Д. В. Милеев. Ок. 1898 г. РГИА. Ф. 789. Оп. 12. Д. 16.
Ил. 4. Похвальная грамота Д. В. Милееву от ИАХ. РГИА. Ф. 789. Оп. 12. Д. 16.
Ил. 5. М. Т. Преображенский (1854—1930). Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Императорской Академии Художеств. 1764—1914. СПб., 1914. Т. I. С. 316-317.
Ил. 6. П. П. Покрышкин (1870-1922) и студенты ВХУ в г. Владимире. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.674.52.
Ил. 7. Церковь Спаса на Нередице в процессе реставрации. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.627.9.
Ил. 8. Д. В. Милеев. Начало 1910-х гг. Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 17. С. 194.
Ия. 9. Д. В. Милеев. Проекты павильонов для Губернской земской выставки в Костроме в 1913 г. Ежегодник Общества архитекторов-художников. 1912. С. 163.
Ил. 10. Д. В. Милеев, Е. В. Милеева и С. П. Вельмин. Киев, 1910-1911 гг. ФО НА ИИМК РАН. 0.2873.112. Her. II 32116.
Ил. 11. Л. В. Даль (1834-1878). Зодчий. 1880. Приложение к № 1. Л. 1.
Ил. 12. В. В. Суслов (1857-1921). Суслова А. В., Славина I А. Владимир Суслов. Л., 1978. С. 5.
Ил. 13. Нёнокса. Троицкая церковь (1727-1729). Проект реставрации В. В. Суслова. Суслов В. В. Памятники древнего русского зодчества. СПб., 1899. Вып. V. Рис. 14
Ил. 14. Хопперстад, область Согн, Норвегия. Мачтовая церковь XII в. Реставрация П. А. Бликса (1885-1891). Фото Е. В. Ходаковского. 2006 г.
Ил. 15. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Столб в трапезной. Фото Д. В. Милеева. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.28.
Ил. 16. Кижский погост. Фото И. Я. Билибина. 1902-1904 гг. ФО НА ИИМК РАН. 0.645.22.
Ил. 17. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева 1905 г. НИМ РАХ. А 4285. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 18. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Алтарное окно. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4282. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 19. Ростовское. Церковь Флора и Лавра (1755). Расписной столик. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4337. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 20. Челмужи. Церковь Богоявления (1605). Расписной киот с резьбой. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4297. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 21. Чурилово. Церковь Зосимы и Савватия. Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4338. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
383


Список иллюстраций
Ил. 22. Заостровский приход. Церковь Рождества Богородицы. Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4342. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 23. Долговицы. Троицкая церковь. Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4348. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 24. Карта-схема памятников деревянной архитектуры Русского Севера, зафиксированных Д. В. Милеевым в 1905-1906 и 1911-1913 гг. Составили Е. В. Хо- даковский, А. Б. Бодэ.
Ил. 25. Верхняя Кокшеньга. Афанасьевская церковь. Висячий подвижный подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4325. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 26. Церковь Евдомско-Введенского прихода (Едома). Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4289. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 27. Маркушевский монастырь. Подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4347. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 28. Кондопога. Успенская церковь (1774). Столб трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4322. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 29. Кондопога. Успенская церковь (1774). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.57.
Ил. 30. Кижский погост. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.45. Her. II 92793.
Ил. 31. Анхимово (Вытегорский погост). Церковь Покрова Богородицы (1708). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.41. Her. II 92791.
Ил. 32. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4298. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 33. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Планы. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4300. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 34. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Окно со слюдяной рамой. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4329. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 35. Верховье. Богородицкая церковь (XVII в.?). Резной подсвечник. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4331. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 36. Ильинская церковь в Поцком приходе. Восточный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4312. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
384


Список иллюстраций
Ил. 37. Илеза. Церковь Св. Георгия Великого (1763). Столб трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4328. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 38. Илеза. Церковь Св. Георгия Великого (1763). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.39. Her. II 92017.
Ил. 39. Шебеньга. Троицкая церковь (1769). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.9. Her. II 92026.
Ил. 40. Шебеньга. Троицкая церковь (1769). Портал. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4340. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 41. Шебеньга. Троицкая церковь (1769). Резной столб. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4341. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 42. Вершина. Георгиевская церковь (1672). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.27.
Ил. 43. Осиново. Введенская церковь (1684? 1776). Ворота и ограда. Фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4301. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 44. Осиново. Введенская церковь (1684? 1776). Ворота и ограда. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.6.
Ил. 45. Ростовское. Церковь Свв. Флора и Лавра (1755). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. НИМ РАХ. А 4274. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 46. Конецгорье. Вознесенская церковь (1753). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.5.
Ил. 47. Березовец. Никольская церковь (XVIII в.). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.26.
Ил. 48. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Резной столб. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 287.
Ил. 49. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Резной столб. Фото В. В. Кня- жицкого. 2005 г.
Ил. 50. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Ограда и ворота. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.38.
Ил. 51. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.39.
Ил. 52. Мегрега. Церковь Свв. Флора и Лавра (1613). Фото Е. В. Ходаковского. 2013 г.
Ил. 53. Павловское. Никольская церковь (1659). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.26. Her. II 83989.
Ил. 54. Павловское. Никольская церковь (1659). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.654.11.
385


Список иллюстраций
Ил. 55. Воезеро. Церковь Архистратига Михаила (1721). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.649.22. Her. II 83985.
Ил. 56. Воезеро. Церковь Архистратига Михаила (1721). Резной столб. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.654.7. Her. II 84756.
Ил. 57. Елгомский погост. Богоявленская (1643) и Троицкая (1714) (слева) церкви.
Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.649.23.
Ил. 58. Свидское (Астафьево). Никольская церковь (1670). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.59. Her. 196751.
Ил. 59. Евдомский приход. Покровская церковь (1748). Фото Д. В. Милеева. 1906 г.
ФО НА ИИМК РАН. 0.654.17. Her. II 92031.
Ил. 60. Черевково. Успенская церковь (1660). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.55.
Ил. 61. Верхняя Уфтюга. Церковь Св. Димитрия Солунского (1784). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.650.5.
Ил. 62. Верхняя Уфтюга. Церковь Св. Димитрия Солунского (1784). Южный фасад.
Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 238.
Ил. 63. Селецкое. Воскресенская церковь (1673). Восточный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 305.
Ил. 64. Ратонаволок. Ансамбль Никольской и Петропавловской церквей (1722, 1727). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.654.1.
Ил. 65. Панилово. Никольская церковь (1600). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.649.12.
Ил. 66. Заостровский приход. Церковь Рождества Богородицы (1726-1728). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.654.3.
Ил. 67. Чухчерьма. Ильинская церковь (1657). Продольный разрез и план. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 238.
Ил. 68. Николо-Карельский монастырь. Святые ворота (1692). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.653.7. Her. II 91159.
Ил. 69. Кузаранда. Церковь Рождества Богородицы (1765). Фото Д. В. Милеева.
1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. 0.652.48. Her. II 90208.
Ил. 70. Типиницы. Вознесенская церковь (1761). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. 0.34.92.
Ил. 71. Волнаволок. Покровская церковь (1782). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. (?).
ФО НА ИИМК РАН. 0.650.35. Her. II 85214.
Ил. 72. Белая Слуда. Церковь Владимирской иконы Божией Матери (1642). Фото Д. В. Милеева. 1906 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. 0.650.57.
Ил. 73. Кокшеньга. Спасо-Преображенская церковь (1683). Фото Д. В. Милеева.
1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.43.
Ил. 74. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). РДЗ. Рис. 216.
Ил. 75. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.29. Her. I 105795.
386


Список иллюстраций
Ил. 76. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Трапезная. Фото начала XX в. РДЗ. Рис. 224.
Ил. 77. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Алтарный прируб. Фото Д. В. Милеева. 1905 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.651.30. Her. I 105796.
Ил. 78. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. РДЗ. Рис. 219.
Ил. 79. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Продольный разрез и план. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. РДЗ. Рис. 218.
Ил. 80. Пучуга. Церковь Свв. Петра и Павла (1698?). Столб в трапезной. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. РДЗ. Рис. 221.
Ил. 81. Орловское. Богоявленская церковь (1756). Фото Д. В. Милеева. 1905 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. 0.650.52.
Ил. 82. Свидское (Астафьево). Никольская церковь (1670). Западный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. Her. II29836.
Ил. 83. Кургоминское. Внутренний вид избы. Рисунок Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4356. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 84. Детали отделки печей (коники) в избах Вологодской губернии. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4354. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 85. Хлебные амбары в Вологодской губернии. Рисунок Д. В. Милеева. 1906 г. НИМ РАХ. А 4350. © Научно-исследовательский музей Российской академии художеств.
Ил. 86. Чухчерьма. Ансамбль до переноса колокольни. Графическая реконструкция Ю. С. Ушакова. Ушаков Ю. С. Ансамбль в деревянном зодчестве Русского Севера. Л., 1982. С. 127.
Ил. 87. Чухчерьма. Колокольня. Фото Е. В. Ходаковского. 2014 г.
Ил. 88. Чухчерьма. Ансамбль с Васильевской церковью (XVII в.? 1824) и перенесенной колокольней. Ильинская церковь утрачена в 1931 г. Фото Е. В. Ходаковского. 2014 г.
Ил. 89. Панилово. Никольская церковь (1600). Вид до реставрации. Фото Д. В. Милеева. 1906 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.653.18.
Ил. 90. Панилово. Никольская церковь (1600). Западный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 194.
Ил. 91. Ансамбль в Верховье. Фото И. Я. Билибина. 1903 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.645.74.
Ил. 92. Елгомское. Троицкая церковь (1714). Южный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. ИИАК. 1914. Вып. 52. С. 146. Рис. 23.
Ил. 93. Малая Немнюга. Воскресенская церковь (1643). Фото С. Некрасова. 1911 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.391.1210. Her. II 94052.
Ил. 94. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото И. Я. Билибина. Мир искусства. 1904. № 12. С. 295.
387


Список иллюстраций
Ил. 95. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото Д. В. Милеева. 1913 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.652.61. Her. II 34505.
Ил. 96. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Северный фасад. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. РДЗ. Рис. 230.
Ил. 97. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Продольный разрез, план. Обмер Д. В. Милеева. 1905 г. РДЗ. Рис. 231.
Ил. 98. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Проект реставрации А. М. Гри- невича. НА РК. Ф. 2. Оп. 50. Д. 83/136. Л. 45.
Ил. 99. Челмужи. Богоявленская церковь (1605). Фото А. Г. Носковой. 2007 г.
Ил. 100. Санкт-Петербург. Троицкий собор на Петроградской стороне до пожара.
Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 9. С. 109.
Ил. 101. Санкт-Петербург. Троицкий собор на Петроградской стороне после пожара.
Архитектурно-художественный еженедельник. 1914. № 9. С. 106.
Ил. 102. Шеменичи. Георгиевская церковь (1522). Фото Д. В. Милеева. 1913 г. ФО НА ИИМК РАН. Her. II 34470.
Ил. 103. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Фото Д. В. Милеева. 1906 г.
ФО НА ИИМК РАН. 0.379.645. Her. II 83991.
Ил. 104. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Продольный разрез, план.
Обмер Д. В. Милеева. 1906 г. РДЗ. Рис. 285.
Ил. 105. Согиницы. Никольская церковь (1696-1698). Фото И. В. Антипова. 2007 г. Ил. 106. Овруч. Реставрация и раскопки Васильевской церкви (XII в.). Участники работ. Второй справа — Д. В. Милеев. ФО НА ИИМК РАН. 0.415.2343. Her. II29598.
Ил. 107. В. В. Хвойко (1850-1914). Фото 1899 г. XI Археологический съезд (Киев, 1-20 августа 1899 г.). Фотогравюра С. В. Кульженко. Киев, 1899. С. 7.
Ил. 108. Н. П. Кондаков (1844-1925). Кондаков С. Н. Юбилейный справочник Императорской Академии Художеств. 1764-1914. СПб., 1914. Т. I. С. 306-307. Ил. 109. А. А. Бобринский (1852-1927). Фото 1899 г. XI Археологический съезд (Киев, 1-20 августа 1899 г.). Фотогравюра С. В. Кульженко. Киев, 1899. С. 7. Ил. 110. Б. В. Фармаковский (1870-1929). Киев, 1908 г. (?). ФО НА ИИМК РАН. Her. II 83357.
Ил. 111. Киев. Десятинная церковь в XIX в. Захарченко М. М. Киев теперь и прежде. Киев, 1888.
Ил. 112. Киев. Десятинная церковь. Совмещенный план древних и нового храмов.
Описание Десятинной церкви в Киеве. Киев, 1872.
Ил. 113. Киев. Десятинная церковь. Сводный план нижнего горизонта раскопок Д. В. Милеева 1908-1909 гг. РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 32. Л.1.
Ил. 114. Киев. Десятинная церковь. Резной шиферный саркофаг XI в. Фото Д. В. Милеева. 1908 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2875.50. Her. II 33365.
Ил. 115. Киев. Десятинная церковь. Раскопки Д. В. Милеева и Б. В. Фармаковского. 1908 г. Первые раскопы восточной траншеи. ФО НА ИИМК РАН. 0.2873.2. Her. II 85860.
388


Список иллюстраций
Ил. 116. Киев. Десятинная церковь. Раскопки. 1908 г. Кладка фундамента южной галереи. ФО НА ИИМК РАН. 0.2873.54. Her. Ill 12033.
Ил. 117. Киев. Десятинная церковь. Раскопки. 1908 г. Фундаментный ров северной галереи. ФО НА ИИМК РАН. 0.2875.18. Her. Ill 12024.
Ил. 118. Киев. Десятинная церковь. Раскопки. 1908 г. Продольный разрез через апсиды. ОАК за 1908 г. СПб., 1912. Табл. VI.
Ил. 119. Киев. Раскопки усадьбы Десятинной церкви в 1909 г. Сырцовая конструкция. ФО НА ИИМК РАН. 0.2873.23. Her. II 85879.
Ил. 120. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Раскопки гражданской постройки X в. в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2877.16. Her. Ill 12045.
Ил. 121. Киев. Владимирская ул. Раскопки гражданской постройки X в. в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2877.30. Her. II 33308.
Ил. 122. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Золотые колт и цепочка — часть клада, обнаруженного в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН. Q642.44. Her. II 35036.
Ил. 123. Киев. Десятинная церковь. Трассировка фундаментов апсид, выполненная в 1911 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2874.83. Her. II 33359.
Ил. 124. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Стратиграфический разрез древнего рва. РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 32. Л. И.
Ил. 125. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Раскопки рва древнего городища. ФО НА ИИМК РАН. 0.2875.93. Her. II 86051.
Ил. 126. Киев. Усадьба Десятинной церкви. Сводный план раскопок Д. В. Милеева в 1908-1914 гг. Составил Д. Д. Ёлшин.
Ил. 127. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1909 г. Средневековый погост. ФО НА ИИМК РАН. 0.2876.24. Her. II 86082.
Ил. 128. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1910 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2426.9. Her. II 74646.
Ил. 129. Киев. Митрополичья усадьба. План церкви по итогам раскопок 1909— 1910 гг. Милеев Д. В. Вновь открытая церковь XI в. в Киеве и положение исследований в связи с новыми застройками города // Труды IV Съезда русских зодчих. СПб., 1911. С. 119.
Ил. 130. Киев. Митрополичья усадьба. Раскопки. 1910 г. Фундаментные рвы и кладки церкви. ФО НА ИИМК РАН. 0.2426.28. Her. II 74665.
Ил. 131. Киев. Софийский собор. Схемы полов из письма Д. В. Милеева Б. В. Фар- маковскому 14.10.1909. Архив ГЭ. Ф. 30. On. 1. Д. 118. Л. 24.
Ил. 132. Киев. Софийский собор. Раскопки. 1909 г. Разновременные полы в центральной апсиде. ФО НА ИИМК РАН. 0.2426.47. Her. II 74748.
Ил. 133. Киев. Усадьба Трубецкой. Раскопки. 1910 г. Позднесредневековая зерновая яма. ФО НА ИИМК РАН. 0.2876.97. Her. II 31962.
Ил. 134. Киев. Усадьба Трубецкой. Раскопки. 1910 г. Братская могила. ФО НА ИИМК РАН. 0.2876.100. Her. II 31971.
389


Список иллюстраций
Ил. 135. Киев. Усадьба Крестьянского банка. Раскопки. 1910 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2876.46. Her. II 33251.
Ил. 136. Киев. Раскопки гражданской постройки на Десятинном пер. в 1914 г. На фото неизвестный и С. П. Вельмин. ФО НА ИИМК РАН. 0.573.21.
Ил. 137. Киев. Монументальные сооружения X в., открытые раскопками ИАК в 1908-1914 гг. вокруг Десятиной церкви в Киеве. ОАК за 1913-1915 гг. Пг., 1918. С. 168.
Ил. 138. Киев. Места раскопок Д. В. Милеева и С. П. Вельмина в 1908-1914 гг. Составил Д. Д. Ёлшин.
Ил. 139. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2425.1. Her. II 74675.
Ил. 140. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2425.18. Her. II 74693.
Ил. 141. Смоленск. Борисоглебский собор на Смядыни. Западная галерея. Раскопки Д. В. Милеева в 1908 г. ФО НА ИИМК РАН. 0.2425.24. Her. II 74699.
Ил. 142. Макарьевский Желтоводский монастырь. Вид на обитель с Волги. ФО НА ИИМК РАН. 0.589.1. II 53141.
Ил. 143. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. ФО НА ИИМК РАН. 0.589.3. II 53143.
Ил. 144. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Северо-западная глава. ФО НА ИИМК РАН. II 53149.
Ии. 145. Макарьевский Желтоводский монастырь. Проект реставрации Троицкого собора А. К. Иванова и Д. В. Милеева. Разрез. ИИАК. 1908. Вып. 28. Табл. XXV.
Ил. 146. Макарьевский Желтоводский монастырь. Проект реставрации Троицкого собора А. К. Иванова и Д. В. Милеева. Аксонометрический вид. ИИАК. 1908. Вып. 28. С. 156.
Ил. 147. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Интерьер до реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.634.20. II 53173.
Ил. 148. Макарьевский Желтоводский монастырь. Троицкий собор. Восточный фасад. ФО НА ИИМК РАН. 0.589.7. II 53147
Ил. 149. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Вид с Северной Двины. Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 12. С. 132.
Ил. 150. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Проект П. Г. Минейко 1910 г. ФО НА ИИМК РАН. Her. Ill 11507.
Ил. 151. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Колокольня. Обмер Д. В. Милеева. РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 44. Л. 1.
Ил. 152. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Фундамент колокольни. Обмер П. П. Покрышкина. Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 13. С. 146.
Ил. 153. Архангельск. Успенская Боровская церковь. Колокольня до и после выпрямления. Фото П. П. Покрышкина. Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 13. С. 150.
390


Список иллюстраций
Ил. 154. Архангельск. Воссозданная Успенская Боровская церковь. Фото Е. В. Хо- даковского. 2008 г.
Ия. 155. Ипатьевский монастырь в Костроме. План 1910 г. РО ИА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 29. Л. 16.
Ил. 156. Ипатьевский монастырь в Костроме. Кельи царя Михаила Федоровича после реставрации 1863 г. Фото И. Ф. Барщевского. ФО НА ИИМК РАН. 0.503.12. Her. II 78457.
Ил. 157. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Вид с северо-запада до реставрации. 1911-1913 гг. ФО НА ИИМК РАН. 0.545.29. Her. II 52891. Ил. 158. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северный фасад. Неоконченный чертеж Д. В. Милеева 1913-1914 гг. (?). РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 29. Л. 1.
Ил. 159. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Исследование фундаментов у средней апсиды. ФО НА ИИМК РАН. 0.550.48. Her. II 53099.
Ил. 160. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Укрепление фундаментов у северной стены. ФО НА ИИМК РАН. 0.551.13. Her. II 53103.
Ил. 161. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Южная паперть.
Замена цоколя. ФО НА ИИМК РАН. 0.549.44. Her. II 52964.
Ил. 162. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северная паперть. Придел во имя Смоленско-Шуйской иконы Божией Матери. ФО НА ИИМК РАН. 0.548.52. Her. II 52748.
Ил. 163. Ипатьевский монастырь в Костроме. «Зеленая башня» Нового города в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.545.25. Her. II 52732.
Ил. 164. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северная паперть до восстановления окна в восточной стене. Вид с северо-востока. ФО НА ИИМК РАН. 0.551.24. Her. II 52779.
Ил. 165. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северная паперть. Восстановленное окно в восточной стене. ФО НА ИИМК РАН. 0.551.28. Her. II 52781.
Ил. 166. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Западный фасад в процессе реставрации (наружный переход разобран). ФО НА ИИМК РАН. 0.549.24. Her. III 16181.
Ил. 167. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Процесс реставрации глав собора. ФО НА ИИМК РАН.О.545.38.
Ил. 168. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Юго-восточная главка. Процесс реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.549.13.
Ил. 169. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Развертка фасада барабана с указанием вычинок. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 317. Л. 9.
Ил. 170. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Покрытие придела Михаила Малеина до реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.550.18. Her. II52762. Ил. 171. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Главка придела Михаила Малеина в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.550.20а. Her. II 53011.
391


Список иллюстраций
Ил. 172. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Покрытие придела Михаила Малеина после реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.550.28. Her. II 53016.
Ил. 173. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер пола с квадратными кирпичными плитами. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 308. Л. 6.
Ил. 174. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Реставрация ступеней крыльца. ФО НА ИИМК РАН. 0.547.26. Her. Ill 16120.
Ил. 175. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Исследование завершения крыльца. ФО НА ИИМК РАН. 0.549.31. Her. II 52957.
Ил. 176. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Северная часть иконостаса. ФО НА ИИМК РАН. 0.548.11. Her. II 52864.
Ил. 177. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Царские врата иконостаса до реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.548.7. Her. II 70435.
Ил. 178. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Царские врата иконостаса после реставрации. ФО ПА ИИМК РАН. 0.548.8. Her. II 70436.
Ил. 179. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Резные детали иконостаса. ФО НА ИИМК РАН. 0.548.14. Her. II 52866.
Ил. 180. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Южная стена. Фрески 4-го яруса в процессе реставрации с частично прикрепленными кальками. ФО НА ИИМК РАН. 0.518.19. Her. Ill 14930.
Ил. 181. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой набросок. Вид на северную стену. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 320. Л. 21.
Ил. 182. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой набросок. Вид на южную стену. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 320. Л. 22.
Ия. 183. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Фрагмент композиции «Страшный Суд» в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.532.7. Her. Ill 15653.
Ил. 184. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Фрагмент композиции «Видение Иоанна Лествичника» в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.532.23. Her. Ill 15668.
Ил. 185. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Проект росписи галерей (Д. В. Милеев. 1912 г.). ФО НА ИИМК РАН. Her. II 76180.
Ил. 186. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Западный фасад. ФО НА ИИМК РАН. 0.549.19. Her. Ill 16179.
Ил. 187. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Наружные росписи северного фасада. ФО НА ИИМК РАН. 0.551.29. Her. Ill 16204.
Ил. 188. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Фасад. Чертеж Д. В. Милеева 1913-1914 гг. (?). РО НА ИИМК РАН. Ф. Р-1. Д. 29. Л. 9.
Ил. 189. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Общий вид в процессе реставрации. ФО НА ИИМК РАН. 0.541.2. Her. Ill 16029.
Ил. 190. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Роспись XIX в. поверх закладки арок. ФО НА ИИМК РАН. 0.541.12. Her. II 52654.
392


Список иллюстраций
Ил. 191. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Заложенные арки на фасаде. ФО НА ИИМК РАН. 0.541.23. Her. III 16043.
Ил. 192. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Восстановленный проезд.
ФО НА ИИМК РАН. 0.541.14. Her. III 14413.
Ил. 193. Ипатьевский монастырь в Костроме. Звонница. Восстановленный шатер.
ФО НА ИИМК РАН. 0.541.34. Her. III 16050.
Ил. 194. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновые перспективный вид крыльца и его разрез. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 313. Л. 11. Ил. 195. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой чертеж реставрации проема. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 318. Л. 8 об.
Ил. 196. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер фасада и разреза сложнопрофилированного проема. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 316. Л. 7. Ил. 197. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Обмер крыльца. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 317. Л. 2.
Ил. 198. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Черновой обмер фасада. РО НА ИИМК РАН. Ф. 21. Д. 317. Л. 15.
Ил. 199. Кострома. Гостиница «Старый двор». Фото Д. В. Милеева. 1912 г. РО НА ИИМК РАН. Ф. 1 (1912). Д. 40. Л. 20 об.
Ил. 200. Ипатьевский монастырь в Костроме. Троицкий собор. Вид с северо-запада. Фото Е. В. Ходаковского. 2009 п


УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Айналов Д. В. 136 Александр 1288
Александр II 5, 167, 170, 247, 288
Барановский П. Д. 100,259 БельтрамиЛ. 181
Билибин И. Я. 29,30-33,72,94,97,105, 107, ИЗ
Блике П.-А. 26, 28
Бобринский А. А. 7, 110, 138-139, 144, 181
Бойто К. 181
Болховитинов см. Евгений 139 Брусенцов В. 119
Булыгин А. Г. 207, 247, 250, 281, 317, 320, 326-327, 330, 348, 350
Вальтер А. Г. 255 Василий Косой 198 Василий Темный 198 Василий Шуйский 112 Вельмин С. П. 23, 150, 158, 164, 166- 168, 170, 176-179 Верещагин В. В. 29-30, 72, 82 Веселовский Н. И. 19 Виолле-ле-Дюк Э. 30, 34, 181 Владимир Александрович, вел. кн. 35 Воронины. Н. 10,171-172,174,176,180
Габе Р. М. 100 Гермоген, патриарх 112 ГинцГ. Е. 5, 13,23,265 Годунов Борис Федорович 112, 198 Годуновы 198, 204,311,354 Горностаев И. И. 35 Горностаев Ф. Ф. 32 Грабарь И. Э. 29,31,32, 102 Григорьев Н. К. 37, 108, 109 Гриневич А. М. 15, 118-120, 122 Грязев Н. Д. 118
Гурженко А. М. 172
Даль Л. В. 5, 25, 29-30, 33-36, 72, 259 Дитрихсон Л. 33-34 Дмитрий Донской 198
Евгений (Болховитинов), митрополит 141
Екатерина II205 Елизавета Петровна 122, 287 Ефимов Н. Е. 141
Жебелев С. А. 139
Иванов А. К. 20, 37, 182, 185-188, 261 Игнатьев П. Н. 144 Исеев П. Ф. 35
Каргер М. К. 8-9, 141, 160, 164, 175— 178, 180
Каретников А. А. 102,104,125,189,193 Кациенко Г. Ф. 189 Кириллов Л. И. 196, 368 Кондаков Н. П. 136-138, 144, 360 Константин Константинович, вел. кн. 137, 144
Коровин К. А. 29, 31 Котов Г. И. 34, 36, 181 Кошкин П. М. 317, 321, 323, 326-327, 337, 339, 341, 346, 348, 350, 353 Красноречьев Л. Е. 259 Красовский М. В. 33 Кунцевич М. И. 189
Лансере Н. Е. 37 Латышев В. В. 139, 370 Линниченко И. А. 136, 371 Лихачев Н. П. 19 Лохвицкий К. А. 141, 167 Лукомский Г. К. 15, 252, 372
394


Указатель имен
Макарий Желтоводский, св. 182 Маковецкий И. В. 100 Марфа (Ксения Ивановна Шестова) 112, 115
Мейерберг А. 33 Милеева Е. В. 23-24, 249 Минейко П. Г. 189, 191-193 Молчановский Ф. Н. 164 Моргилевский И. В. 179
Назарий, епископ Нижегородский 183 Никитин А. К. 183 Никитин Гурий 202,281 Никитин Н. В. 172 Николай I 5, 205
Николай II 136, 153, 176, 197, 205, 247, 249-250
Олеарий А. 33
Ополовников А. В. 8, 28, 125-126, 128-130
Орловский И. И. 171-172, 176
Петр Могила, митрополит 141,271-272, 362
Платонов С. Ф. 144 Покровский Н. В. 19, 144 Покрышкин П. П. 5, 13, 15, 18, 20, 37- 39,108, 110,119-120, 125, 129, 134, 135,147,172,178,180-181,188-189, 193-197, 206-208, 220, 224, 231, 242-243, 247, 249, 252, 254-256, 259-263, 275, 291, 292, 295, 307, 312-315, 317, 319, 321, 323, 326, 328,330-337,344,346,350,360,367 Полтанов А. Н. 189
Померанцев А. Н. 193-194, 206-207, 220, 224, 231, 240, 307, 312-315, 317, 319-320, 326, 328, 330-332, 334-344, 348 Попов В. А. 172
Прахов А. В. 144, 164, 207-208, 224, 228,231,234,240,313,317,319-322, 324-328,330-344,348,350,352,372 Преображенский М. Т. 16, 18, 20, 182, 194,264
Прокудин-Горский С. М. 372
Раппопорт П. А. 10, 134, 160, 171-173, 176, 179-180 Рерих Н. К. 188 Рихтер Ф. Ф. 109, 247 Родионов С. К. 181
Романов К. К. 100, 110, 125, 180, 193, 208
Романовы, царская семья 112, 182,288, 312,313, 354
Романов Михаил Федорович 197-199
Сабанеев Е. А. 110 Савин Сила 202, 281 Сафонов Н. М. 231, 243, 251, 324, 341- 342, 344, 372 Серов В. А. 29 Смирнов Я. И. 136 Сологуб Л. Р. 38
Спицын А. А. 119,122,145-146,178,193 Султанов Н. В. 34, 36, 172 Суслов В. В. 5,25-29,33-34,36-37,72, 94, 97, 104, 107, 110, 119, 126, 133, 181,193,207-208,217,228,240,255, 259,317,324,326-332,334-344,348, 350-352
Татаринов Е. А. 183 Терещенко М. А. 136 Тон К. А. 199 Тохтамыш 198
Уваров А. С. 36, 171 Уварова П. С. 141, 144 Уиллер М. 146
Фармаковский Б. В. 20, 120, 134-135, 139-141, 144, 146-147, 178-179, 151,355-366,370
395


Географический указатель
Фомин И. А. 208
ХаненкоБ. И. 136, 371 Хвойко В. В. 136-137, 140, 177-178, 359,371
Шретер В. А. 37 Шуази О. 197
Щуко В. А 37, 208
Щусев А. В. 134, 136, 188, 208
Чириков М. О. 206, 307, 324-325, 341, 346, 368, 372
Шейнман В. В. 172
Шиловский П. П. 224, 317-319, 321, 323,368
Эванс А. 146 Эйснер В. В. 38 Энгельгардт Н. 175, 205 Эрнст Ф. Л. 179
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
(по административно-территориальному делению Российской империи в 1905-1914 гг.)
Антониев-Сийский монастырь, Холмогорский у. Архангельской губ. 39, 54, 115
Анхимово (Вытегорский погост), Вы- тегорский у. Олонецкой губ. 51
Архангельск
Успенская Боровская ц. 7, 10, 21, 189-197, 262, 289-290, 302-306, 367-368
Архангельская губерния 19, 38, 41, 43, 97,101,261-262,278,289,290,293, 299,
Астафьево см. Свидское
Астрахань 37
Белая Слуда, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 72, 85
Белгородка, Киевская губ. 178
Берген см. Норвегия
Березовец, Солигаличский у. Костромской губ. 43,64
Брусенец, Тотемский у. Вологодской губ. 94, 297
Вага, р. 43
Верхняя Кокшеньга, Тотемский у. Вологодской губ. 45, 297 Верхняя Уфтюга, Сольвычегодский у.
Вологодской губ. 47, 74-75, 296 Верховье, Тотемский у. Вологодской губ. 43, 53-55, 101, 104, 107, 289, 296
Вершина, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 43, 60, 100 Владимир на Клязьме 38, 181 Владимир-Волынский 181, 188 Воезеро, Каргопольский у. Олонецкой губ. 47, 70-71
Волнаволок, Олонецкий у. Олонецкой губ. 72, 84 Волхов, р. 36
Вологодская губ. 19, 38, 41, 43, 94, 97- 99, 104, 261, 278, 290, 296-298
Гостинополье, Новоладожский у.
Санкт-Петербургской губ. 36 Гул см. Норвегия
Дулово, Вологодский у. Вологодской губ. 94, 298
396


Географический указатель
Евдомско-Введенский приход (Едома), Сольвычегодский у. Вологодской губ. 46-47, 73, 296
Елгомский Погост, Каргопольский у. Олонецкой губ. 47,71,101,107-108, 130,262, 298-299
Заонежье 41
Заостровский приход, Шенкурский у. Архангельской губ. 42, 47, 79, 300
Илеза, Тотемский у. Вологодской губ. 56-57, 297
Иосифо-Волоколамский мои., Волоколамский у. Московской губ. 37 Исаковское, Тотемский у. Вологодской губ. 94, 298
Каргополь, Олонецкая губ. 39, 47, 54 Киев
Десятинная ц. 7, 8, 10, 134—i35, 141-157,159,164—167,170,175-179 Десятинный пер. 168, 170 Кирилловская ц. 164, 208, 261, 332, 360
Межигорье 24, 262, 263 Митрополичья усадьба 151-152, 157-161, 170, 273-276, 358, 360 Софийский собор 12, 21, 138, 152, 162-164,170,181,266,269-273,362 Спаса на Берестове ц. 178,275,360, 364, 369, 372
Усадьба Музыкального училища 167, 170
Усадьба Новицкой (Крестьянского Поземельного банка) 21, 165, 170, 262
Усадьба Трубецкого 21, 152, 164— 166, 170, 176
Кижи, Петрозаводский у. Олонецкой губ. 25, 32, 34, 43, 50, 384-385 Кирилло-Белозерский мои., Кирилловский у. Новгородской губ. 37
Кокшеньга, Тотемский у. Вологодской губ. 29, 86
Кондопога, Олонецкая губ. 41, 48, 49, 100, 299
Конецгорье, Шенкурский у. Архангельской губ. 43, 63 Кострома
Богоявленская ц. Анастасьевского мон. 251
Введенская ц. 251
Гостиница «Старый двор» 250,252, 262,372
Ипатьевский мон. 7, 10, 12, 14, 21, 175,197-250, 265, 307-354 Троицкая церковь 251 Воскресения на Дебре ц. 251 Костромская губерния 19,38,41,43,97, 278, 290, 292, 301
Кузаранда, Петрозаводский у. Олонецкой губ. 54, 83
Кургоминское, Шенкурский у. Архангельской губ. 94, 98, 301
Лядины, Каргопольский у. Олонецкой губ.33
Макарьевский Желтоводский мон. 7,20, 182-188
Малая Немнюга, Пинежский у. Архангельской губ. 109-111, 293 Маркушевский мон., Тотемский у. Вологодской губ. 47, 297, 298 Мегрега, Олонецкий у. Олонецкой губ.
47, 65-67, 298 Москва
Успенский собор Московского Кремля 181, 182
Вознесения в Коломенском ц. 33 Покрова в Филях ц. 37 Муромский монастырь, Пудожский у. Олонецкой губ. 25
Нёнокса, Архангельский у. Архангельской губ. 26-28
397


Географический указатель
Нижняя Уфтюга, Сольвычегодский у., Вологодской губ. 29 Николо-Карельский монастырь, Архангельский у. Архангельской губ. 54, 81, 130, 300 Новгород Великий Св. Софии собор 29 Спаса на Нередице ц. 20, 181, 188, 208, 242, 253 Бориса и Глеба ц. 37 Норвегия Берген 26 Гул 26 Осло 26, 28 Фантофт 26, 28 Фортун 26 Хопперстад 26, 28
Овруч, Волынская губ. 20, 134-135 Орловское, Вельский у. Вологодской губ. 54, 90, 95, 289
Осиново, Шенкурский у. Архангельской губ. 43,61, 130, 300 Осло см. Норвегия
Ошевенское, Каргопольский у. Олонецкой губ. 33
Павловское, Каргопольский у. Олонецкой губ. 68, 69
Панилово, Холмогорский у. Архангельской губ. 32, 47, 78, 102, 105-106, 300
Передольский погост, Лужский у. Санкт-Петербургской губ. 21, 262, 292-293
Переславль-Залесский 29, 346 Пермогорье, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 31
Поцкий приход, Тотемский у. Вологодской губ. 38, 43, 55, 101, 107, 290, 297
Присвирье 47, 72, 130 398
Псков
Мирожский мон., Спасский собор 29 Успения Богоматери Пароменской Ц- 37
Пучуга, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 30, 39, 40, 47, 82, 87-94, 101, 133,289, 296, 298
Ракулы, Холмогорский у. Архангельской губ. 32
Ратонаволок, Холмогорский у. Архангельской губ. 47, 77 Ростовское, Шенкурский у. Архангельской губ. 40,43, 62, 300
Санкт-Петербург
Политехнический институт 16,261 Троицкий собор 122-125, 285-288 Санкт-Петербургская губерния 21 Свидское (Астафьево), Кирилловский у. Новгородской губ. 47, 72, 96, 301 Северная Двина, р. 25,30,31,39,43,47, 54, 72, 82, 89, 101, 189, 306 Селецкое, Шенкурский у. Архангельской губ. 47, 76, 130, 299 Смоленск, Борисоглебский собор на Смядыни 7, 10, 21, 134, 171-174, 261,357
Согиницы 47, 65, 130-133, 298 Старая Ладога 36
Типиницы, Петрозаводский у. Олонецкой губ. 54, 84,
Уна, Архангельский у. Архангельская губ. 29
Ухтостров, Холмогорский у. Архангельской губ. 39
Ферапонтов монастырь, Кирилловский у. Новгородской губ. 38, 253, 255 Фантофт см. Норвегия Фортун см. Норвегия


Географический указатель
Хопперстад, область Согн см. Норвегия
Челмужи, Повенецкий у. Олонецкой губ. 14,15,41,43,101,112-121,133, 262, 290, 299, 367
Черевково, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 47, 73
Чурилово, Вытегорский у. Олонецкой губ. 42, 290, 299
Чухчерьма, Холмогорский у. Архангельской губ. 47, 80, 101-104, 130, 289, 300
Шалукга, Сольвычегодский у. Вологодской губ. 29
Шебеньга, Тотемский у. Вологодской губ. 43, 58-59, 297
Шеменичи, Лодейнопольский у. Олонецкой губ. 101, 127, 133
Юксовичи, Лодейнопольский у. Олонецкой губ. 34
Яковлевское, Тотемский у. Вологодской губ. 94, 301
Ярославль
Богоявленская ц. 253


Научное издание
Ёлшин Денис Дмитриевич,
Мелюх Екатерина Андреевна,
Ходаковский Евгений Валентинович
ДМИТРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ МИЛЕЕВ (1878-1914) Архитектурная археология и реставрация в России в начале XX века
Согласно Федеральному закону от 29.12.2010 № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» книга предназначена «для детей старше 16 лет»
Редактор Е. А. Гольдич Компьютерная верстка Л. В. Соловьёвой Художественное оформление А. П. Баклановой
Налоговая льгота — общероссийский классификатор продукции ОК-005-93; 95 3001 — книги, 95 3150 — литература по истории и историческим наукам
Подписано в печать 10.06.2015 Формат 60 х 90/16. Бумага офсетная. Печать офсетная.
Уч.-изд. л. 19. Печ. л. 25.
Тираж 500 экз. (300 экз. — РГНФ). Заказ 3716.
Первая Академическая типография «Наука»
199034, Санкт-Петербург, В. О., 9-я линия, 12/28.
ООО «ДМИТРИЙ БУЛАНИН»
197110, С.-Петербург, ул. Петрозаводская, 9, лит. А, пом. 1Н Телефон/факс: (812) 230-97-87 sales@dbulanin.ru (отдел реализации) postbook@dbulanin.ru (книга-почтой) redaktor@dbulanin.ru (издательский отдел) http://www.dbulanin.ru