О. К V А Е Н К О
ОГБИТИ
УИЗНИ
/МОСКОВСКИЙ РАБОЧИЙ

Вам, конечно, кажемся, что вы знаетё бук¬
вально все о первом Космонавте планеты
Земля? Вы ошибаетесь. В йтом аы сможете
убедиться, прочитав новую книгу молОддго пи¬
сателя Олега Куденко «Орбита жизни», ярко,
по-новому раскрывающую подвиг советского на^
рода ж огр славного сына — Героя Советского
Сою$а Ю. А. Гагарина.
Вы внаете, ка1гиурсант Гагарин тушил по¬
жар? Как получил он . свое первое и единствен¬
ное взыскание? Как он едва не разбился в
ночном полете над морем? Да и сам полет в
космосе!.. Вы еще очень мало знаете о нем!
Работая над рукописью, О. Куденко побы¬
вал в местах, связанных с судьбой его героя,
встретился со множеством людей, прошел основ¬
ные космические тренировки. Это дало писа¬
телю возможность образно, свежо и взволно¬
ванно рассказать о жизни его героя, о космо¬
навтах, об ученых, показать их работу: в лабо¬
раториях, на космодроме, на заводах.
Книга построена увлекательно< и ориги¬
нально. В художественную ткань повествова¬
ния органически вошли материалы личного
архива Ю. А. Гагарина, прессы, радио, агентств
печати СССР и зарубежных стран, а также За¬
писи людей, готовящих, космонавтов, любопыт¬
ные подробности, почерпнутые из рассказов
родных и близких Ю. А. Гагарина.
Эта невыдуманная повесть .адресована са¬
мому широкому кругу читателей, и в первую
очередь молодежи.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
Космодром Байконур.—Со старто¬
вой площадки, торопят.— Тлавный
конструктор № врачи.— Юрий на¬
чинает звездный век.— Двадцать
. миллионов лошадей...— Планета
еще ни о чем не знает.—Первые
шаги.—Война и мир.—Становле¬
ние характера.

I
Раннее весеннее утро. Автобус бежит по степи. За окном — вы¬
сокое небо. Оно зеленовато-голубое. Озаренные солнцем
редкие перистые облака. Облака кажутся перламутровыми, теп¬
лыми, земными.
Попутный ветер врывается в приоткрытое окно. Пахнет свеже¬
стью: весна идет по земле. Уже сломлен лед на речке, он отошел
от берега, и в воде отражается небо.
Но вот знакомая дорога свернула от реки. Вскоре скрылись и
дома поселка и черно-синяя полоска холмов.
Снова за окном — степь. Она еще ночная, то темно-бурая, то
зеленовато-синяя. Где-то там, в степи, стаи уток кружат над озерами,
над речными старицами.
Юрий улыбается. Он не думает сейчас о том, что будет через
несколько часов. Его мысли уносятся домой. Он вспоминает о до¬
чурках. И сердце его сжимается от щемяще-радостного чувства.
«Галочке сегодня пошел тридцать шестой день. Наверно, Вале сейчас
очень трудно: бессонные, беспокойные ночи».
Автобус покачивается. Юрий .чувствует, что щебенка под коле¬
сами сменилась бетоном. Всего несколько минут езды, но сегодня
знакомый космодром Байконур кажется бесконечным. Круто развер¬
нувшись, машина останавливается.
Вместе с- товарищами Юрий входит в дом. Он улыбается, как
всегда,—не только глазами и уголками губ, но всем лицом. Обста¬
новка привычная. Начинается работа.
— Привет медицине! Наука говорит, пора одеваться?— шутит
он и подходит к ярко-оранжевому скафандру.
До старта еще четыре часа. Юрий знает, что уже пущена си¬
стема кондиционирования воздуха я кабине корабля.
А здесь, в небольшом домике, белом и солнечном, за дело
взялись врачи. К контактам восьми датчиков, еще с вечера прикле¬
енным специальной пастой прямо к коже, медики осторожно при¬
соединяют провода приборов. Юрий сам ощупывает, плотно ли при¬
легают к голове электроды — маленькие пластинки из серебра,
каждая величиной с копеечную монетку,— и замирает в кресле:
врачи проверяют физиологические функции его организма. Биотоки
мозга и сердца, температура кожного покрова — все это тщательно
замеряется сложными приборами.
В эти минуты Гагарин сосредоточен: от показаний приборов
зависит его полет. Юрий вспоминает весеннюю степь, какой он ее
видел вчера. Тюльпаны на взлобках развертывают упругие лепе¬
стки, молодая трава в лугах, необъятное небо, куст смородины, вы¬
4

рытый из земли... Но приборам нет до этого дела — приборы же¬
лезные. Бегут, скачут по проводкам электрические импульсы, едва
уловимые, но отчетливо видные на осциллографах и лентах само-
ПИСЦОВ* Радом такое же обследование проходит запасной пилот
Гормвн Титов.
— Как самочувствие, Юра? — спрашивает врач, только что во¬
шедший в комнату.
— Самочувствие нормальное. Точно по инструкции! Вам пульс?
Могу выдать сразу два! — шутливо отвечает Гагарин и с готовно¬
стью протягивает руки.
— Ну как, сердце бьется?
— Пульс хорошего наполнения. Не частит,— констатирует врач.
— В общем, как всегда,— опять улыбается Гагарин.
Все происходит очень просто, даже буднично. В комнате не¬
много людей. И у каждого сейчас свое дело. Возможно, лишь неко¬
торые из них ощущают величие этих часов, их неповторимую необыч¬
ность и значимость: некогда.
Юрий лег на кушетку, чтобы было удобнее проверить датчики.
Врачи склонились над ним и встали на колени. Юрий смеется:
— Наконец-то медицина стоит передо мной на коленях.
Врачи молчат. Они деловито проверяют датчики, надевают спе¬
циальное белье, скафандр и гермошлем.
В соседней комнате звонит телефон. Со стартовой площадки
торопят.
Пожалуй, только сейчас Юрий по-настоящему ощущает всю
серьезность этих минут. Он оторвется от Земли и улетит. «Ну, что
же,— успокаивав г он себя,— буду летать, только чуть выше, чем
всегда». Но его мысленный взор рисует картину старта. Холодок
пробегает по спине.
Лицо становится непривычно серьезным.
— Волнуешься? — спрашивает один из техников.
— Нет, просто думаю. Хотя, если честно признаться, немножко
есть... Трудно не волноваться перед таким полетом!
Руководитель полета улыбнулся:
— Стефан Цвейг говорил, что у человечества есть «звездные
часы». Ты начинаешь звездный век.
Со старта снова позвонили/Все понимают: время!
Наступают торжественные и напряженные минуты.
Все обнимают Юрия, жмут ему руку. Медленно, подыскивая
слова, Гагарин говорит:
— Дорогие друзья, я сердечно благодарю Родину и вас за то
довфэие, которое мне оказано. Я знаю, какой огромный труд затра¬
чен на создание ракеты и космического корабля, на всю подготовку.
5

Разрешите вас заверить, что я сделаю все для того, чтобы оправ¬
дать доверие Родины. .
Юрий на секунду замолкает, а потом уверенно добавляет:
— Если будут трудности и опасности, встречу их, как положено
коммунисту.
— Ну, в добрый путь, Юра! — Руководитель полета нетерпеливо
поглядывает на часы.— Поехали, товарищи!
Присутствующие знают: запуск готовится по четкому графику, и
нарушать его нельзя. Но всем хочется обнять космонавта. У одного
из ученых повлажнели глазе. Даже моложавое лицо бывалого лёт¬
чика генерала Каманина немного побледнело, будто осунулось.
«А чего, собственно, сейчас волноваться! Вот на старте—это другое
дело!» — подумёл Юрий й поглядел в окно.
Ослепительное оранжевое солнце вставало над степью, заливая
комнату тревожным, беспокойным сиянием.
— Поглядите, какое жизнерадостное солнце,—говорит Юрий,
и все как один Обращают взоры к окну,
Морно стрекочет кинокамера. Неторопливо работают специа¬
листы. Сосредоточенно молчат врачи. Глядя на ниА Юрий тоже пе¬
рестает улыбаться. Юн вспоминает слова американского летчика*,
испытателя, талантливого писателя Коллинза: «Хорошо в такой день
быть живым...» Но говорит совсем о другом:
•— Видимость сегодня отличная: хороший день будет! Яу, что же,
пора в путь-дорогу!..
К подъезду подан специальный бело-голубой автобус. Юрий уса¬
живается в кресло. Позади — Герман Титов. Скафандры подклю*
чают к бортовым источникам питания, и машина борет курс на стар¬
товую площадку,
...Планета Земля еще ни о чем не знаеп
' Я
В стели отчетливо вйдна нарастающая серебристая сигара ги¬
гантской космической .ракеты, которую сжимают в объятиях сталь¬
ные фермы.
Юрий спокоен. Все идет нормально, именно так, как он и ожи¬
дал. Волноваться нечего. Сейчас волнуются те, кто отвечает «за за¬
пуск. И все-таки при одной мысли о, том, в какой полет он увбдит,
им овладевает легкая оторопь. Нет, скорее это сложное чувство —
и гордости, иробости, х и уверенности. «Как перед экзаменом»,-?
думает Юрий.
Инженеры на стартовой площадке уже проверили бесчислен¬
ное количество механизмов^ систем и приборов, Автоматы доло-
ЖИЛ0 готовность.
6

Машина останавливается рядом с огромной ракетой. Возле
(НИОТЫ автобус' кажется почти букашкой. Именно это сравнение
ПРММЙИТ Na ум Юрию. А со всех* сторон навстречу кидаются зна-
НОМЫа* Опйть начинаются объятия,, воЦелум, рукЬябжЬтйя. Ока-
амааатая, непроницаемый скафандр совсем не мОСЙаёт.лйдям выра¬
жать свои чувства!
Среди тех, кто был здесь, Юрий узнает дорогие лица.
Вот крупнейший ученый, которого космонавты давно успели
узнать и полюбить. Этого спокойного, немногословного человека
пилоты назвали «теоретиком космонавтики». Он создал стройную
теорию, которая сделадафеальнЬстыо то, о чем еще совсем недавно
люди могли только мечтать. Рядом с ним Главный конструктор ко¬
рабля. Они о чем-то разговаривают с ладно скроенным, светлово¬
лосым человеком с открытым волевым лицом. Этому врачу и его
товарищам Юрий, пожалуй, больше всех' благодарен. «Оми сде¬
лали меня космонавтом»,—думает Гагарин.
Вот невысокий человек, который учил их прыгать с парашю¬
том. «Уже здесь I» — подумал Юрий, Инструктор беседует С гене¬
рал-лейтенантом авиации Героем Советского Союза Николаем Пет¬
ровичем Каманиным».
Подъехали члены Государственной комиссии.
На стартовую площадку подходят все новые и новые люди:
ученые, конструкторы, инженеры космодрома, друзья-космонавты.
Всем хочется попрощаться с Юрием, пожать ему руку.
Юрию особенно трудно расставаться с Титовым—ведь тог тоже
одет в такой же скафандр.» И вот Юрий улетает, а Гермаи Остает¬
ся... «Впрочем, еще неизвестно, как все это. кончится. А главное —
чем дальше, тем интереснее будут полеты. Он еще и не так сле¬
тит!..»— думает Юрий, улыбается Герману и# неуклюже обняв его,
«чокается» с ним гермошлемом.
— Время, время, товарищи! — торопит руководитель полета.
— До скорой встречи в эфире и на Земле! — говорит Гага¬
рин.
Вытянувшись по стойке «смирно», он четко докладывает пред¬
седателю Государственной комиссии, крупному руководителю на¬
шей промышленности:
— Летчик старший лейтенант Гагарин к первому полету не кос¬
мическом корабле «Восток» готов!
— Приступайте к выполнению задания,— официально говорит
председатель, а потом сердечно, тепло добавляет: «Счастливого
пути, Юра, желаю успеха!» — крепко жяйт ему р
Главный конструктор корабля берет Юрия, за локоть идело-
яито подводит к лифту.
7

— Пойдем, еще раз умеете посмотрим. Тебе лететь.
Лифт скользит вверх вдоль мощной многометровой мачты.
Останавливается у площадки перед входом в космический корабль.
У самого входа в кабину Юрию помогают снять с ботинок бе¬
лые парусиновые тапочки: ни одна земная песчинка не должна по¬
пасть внутрь корабля!
Гагарин смотрит с высоты на бетонное поле, озаренное неярким
утренним солнцем, на зеленовато-бурую всхолмленную степь, вдоль
и поперек распоротую серыми лентами дорог, на небольшую груп¬
пу людей, стоящих далеко внизу, у подножия ферм обслуживания...
Юрию хочется вобрать в себя это утро, запомнить его навсегда. Он
глубоко втягивает воздух, пахнущий свежей травой, солью, вялой,
полынью, и отчетливо улавливает запах космодрома.. Чуть горько¬
ватый, немного терпкий запах угоревшего топлива, металла и ма¬
шинного масла...
Почувствовав на себе взгляд Главного конструктора, Юрий
поворачивается к кораблю и решительно перешагивает рубеж, от¬
деляющий его от лифта, от всего земного.
Его спутники остаются на площадке.
Юрий чувствует, что сейчас Главный конструктор волнуется
за него. Нет, не за машину — детище многих людей, за него, кото¬
рый годится в сыновья этому крепкому, внешне суровому челове¬
ку \с крупными чертами такого русского, открытого, простого
лица.
Сейчас карие глаза Главного конструктора недоверчиво при¬
щурены. Он с какой-то особенной пристальностью всматривается
в каждый блок, в каждую’ панель. Сколько раз он уже смотрел
на все эти узлы и приборы! Он видел их. и тогда, когда они были
еще схематично начерчены на первых эскизах, потом на бесчис¬
ленных листах ватмана, потом на кальке... Он трогал их своими
небольшими руками в цехе и в лаборатории, на испытательном
стенде и на космодроме. Он знал наизусть узлы и схемы и все же
сейчас волновался, и Юрий чувствовал это.
Юрий улыбается, хотя в эти минуты тоже ощущает беспокой¬
ство, Но 6н улыбается, чтобы Главкому конструктору было легче
провожать его в этот небывалый полет.
Юрий не знает о том, известно ли Главному конструктору, что
он, Гагарин, давно и прочно верит в советскую технику, верит лю¬
дям, которые ее создают, и вовсе не думает о том, что техника
может его подвести. Даже в эти минуты, зная о возможных. отка¬
зах, он твердо уверен, что все будет хорошо.
Сейчас Юрий думает о другом. Он вспоминает, как совсем не¬
давно космонавты были в гостях у Главного конструктора, и хозяин
8

подарил на прощание ему и его друзьям маленькие серебря¬
ные пятигранники от лунного вымпела и полушутя-полусерьезно ска¬
зал:
— Может, кто из вас на Луне отыщет тот, настоящий... Возь¬
мите/пригодится как образец для сравнения...
— Отыщем. Непременно отыщем! — сказал тогда Гагарин.
Юрий вспоминает об этом, и улыбка снова начинает теплиться
в уголках его рта.
— Что ты сегодня все время улыбаешься? — спрашивает" Глав¬
ный конструктор.
— Настроение у меня хорошее. И полет Хороший.
'Юрий плотно усаживается в пилотском кресле.
— Не волнуйтесь, я себя здесь давно чувствую, как дома,—
говорит Гагарин, пожимая руки тем, кто на площадке лифта.— Сча¬
стливо оставаться! Все будет отлично. До встречи, товарищи!
Бесшумно закрывается тяжелый люк корабля.
Юрий один. Он вдруг отчетливо вспоминает недавний запуск.
Тогда летела собачка с лабораторным номером и со смешной
кличкой, кажется, ее называли Дымкой. Когда собачонку одели в
скафандр, а манекен, летевший вместо пилота, был уже в кресле,
Юрий* заметил:
Негоже, ребята, оставлять ей такое неказистре имя, ведь
будет сообщение ТАСС...
И космонавты начали обсуждать, как лучше наречь собачонку.
Каждый предлагал свое.
— Назовем ее Звездочкой!—сказал тогда Юрий.—- Звучит не¬
плохо!
Так собачонку перекрестили, дав ей новое имя, сегодня изве¬
стное всем...
Голос в наушниках возвращает его мысли к предстоящему
полету. Гагарин впервые по радио слыщит свой позывной —
«Кедр». У Земли сегодня тоже красивые имена — «Заря» и «Вес¬
на». От них веет свежестью. Здесь, на космодроме и в кабине ко¬
рабля, все давно стало привычным, обжитым. Это ощущение позво^
ляет пилоту сосредоточиться.
«Заря» сообщает, что ходом стартовой подготовки интересует¬
ся Москва. Передали, что подготовка идет нормально, Самочувст¬
вие пилота отличное.
— Вас понял. Все правильно передали. Скажите ребятам,
споем сегодня вечером. Если есть музыка, ■ можно немножко пу¬
стить.
9

Полилась, согревая душу, широкая русская песня про любовь.
Музыка не мешает Юрию. Он работает строго по программе.
«Заря» запрашивает команду о замыкании контрольных кон¬
тактов люка.
Команда проходит отлично.
К микрофону подходит Главный конструктор. Юрий, мгновенно
узнает его голос. Он всегда отличит его из тысячи.
— Все идет нормально. «Изделие» подготовили хорошо. Не
беспокойтесь. Как себя чувствуете?
— Я не беспокоюсь, чувствую себя отлично, как вы себя чув¬
ствуете? Передайте врачам: пульс у меня нормальный. А как у них?
В ответ Юрий услышал дружный смех товарищей и аплодис¬
менты, раздавшиеся на пункте связи: Юрий попал в самую точку —
у врачей, видимо, действительно участился пульс в эти предстарто¬
вые минуты.
- Юрий вновь пристально и придирчиво осматривав^ свое слож¬
ное корабельное хозяйство. Снимает плексигласовый ' колпак, пере¬
черкнутый красным крестом, закрывающий пульт пилота. Тускдо
блестит серый матовый- лак...
Гагарин, разбуди его ночью, мгновенно вспомнит назначение
каждоНЬ тумблера и каждой кнопки. Слева сбоку — ручное управ¬
ление, включение тормозного двигателя и надпись, поблескивающая
серебром и чернью: «Внимание: кислород!» Правее — на панели
пульта — тумблеры каналов связи, кнопка магнитофона, регуляторы
громкости приемников, блокировки ориентации, тумблеры свете!*
фильтров, защитных шторок, освещения, «Глобуса»...
—	«Заря»! Я —«Кедр»! Проверку пульта закончил. Положение
тумблеров заданное.
—	«Кедр», продолжайте работать. Все у вас хорошо. У нас
тоже,— подбадривает его Земг
Взгляд еще раз обегабт темно*серый пульт пилота и сдвигается
вправо,: в)}центр. Серебристо-белесая ‘ приборнаядоска на первый
Догляд выглядит проще: меньше тумблеров; зато на. ней есть круг-,
^е д^^ йнДикаягоров... Слев4 направо, сантиметр за сантиметром,
Р^пЫеает их взгляд космонавте. Гбтояш к работе приборы, регу-
£^ующие~ рдраметры кабины. Неподвижен «Глобус». Замерли
стрелки на многочисленных Дисках. Спокойно горит световое табло.
М только слВваИа одном Циферблате беззвучно скачут стрелки,
^Ьовно пОторапливАа старт. Идут минуты. Врриггрыжку мчатся сйь
прикасается к регулятору коррекции; еау^трияается в
небольшое окошко счетчика витков; Всё в и«ъднс^^ло|южении.
Сложные совмещенные индикаторы, когдЬ-to . буквально поразив-
10

шив его своей рациональной компактностью, готовы к работе»
Но слышно только пощелкивания реле и ровного гудения транс*
форматоров в приборном отсеке. Юрий включает тумблерок
рации.
—	«Заря»! Я — «Кедр»! Как слышите меня?
Земля ответила, что слышит хорошо.
Затем он проверил связь на УКВ. Снова позвал «Зарю».
—	«Заря»! Я — «Кедр». Проверку связи закончил. Как поняли?
Исходное положение тумблеров на. пульте управления заданное.
Глобус на месте разделения. Давление в кабине — 1, влажность —
65%, температура— 19°, давление в отсеке —1,2, давление в си¬
стемах ориентации нормальное. Самочувствие хорошее. К старту
готов. Как, по денным медицины, сердце бьеТся? Как поняли?
Земля ответила:
— Я — «Заря». Поняли вас хорошо. Наблюдаем за вами по те¬
левидению. Ваш вид нас радует. Ваш пульс — 64, дыхание — 24. Вее
идет нормально.
И снова говорит Земле космонавт:
— Чувствую себя хорошо. Перчатки надел, гермошлем закрыл#
к старту готов!
Земля все время передает на корабль команды по подготовке
и сообщает оставшееся до старта время.
— Объявлена десятиминутная готовность.
Юрий это и . сам знает. Зеленовато-белая стрелка уверенно пе¬
решагивает деление за делением, Юрий не волнуется. Только, едо
три все ноет ют тягостно-тягучего ожидания. «Скорей бы, скорой!»
Над космодромом репродуктор разносит песню «Я люблю теб^#
жизнь». Песня слышна в наушниках.
Но вот наступают решающие минуты.
Он пристегивает ремни. Снова докладывает о готовности.
Врачи и инженеры склоняются над те¬
леметрическими приборами.
Над космодромом тревожно гудит се¬
рена...
Люди покидают стартовую площадку.
Убираются фермы . обслуживания, * от¬
крывая гигантскую ракету с космическим
кораблем. На его ' Носовой7 части ясно
видна надпись: «Восток СССР».
Мир еще ни о чем не знает.
Не знает и Валя, что эти минуты уже
наступили...
«Двадцать миллионов лошадей»,—ду-
11

мает Юрий и впервые удивляется этой цифре. Он знал, что сум¬
марная мощность всех шести двигателей — 20 миллионов лошади¬
ных сил, но, представив себе этот необычайный табун, невольно
улыбнулся. Это все поголовье коней царской России конца
XIX века. Это суммарная мощность тысячи больших авиационных
моторов, или миллиона автомашин «Москвич», или десятка могу¬
чих гидроэлектростанций. Юрий улыбается: невиданная космиче¬
ская мощность исчисляется в обычных лошадиных силах...
Юрий положил руку на красный рычаг. Крепко стиснул его,
готовый в любую секунду нажать рукоятку катапульты. Если на
панели вспыхнет красный сигнал — значит, при запуске создалась
аварийная ситуация. Нужно быть ко всему готовым.
Он весь в напряженном внимании. Слышит, как пульсирует
кровь в висках...
■
В пультовой комнате, вдоль бетонных стен, на своих креслах
застыли операторы в рабочих комбинезонах. Мерно мигают сиг¬
нальные лампочки, бесшумно скачут стрелки на шкалах приборов,
сухо пощелкивают контакты. ,
Уже отзвучали доклады о работе многочисленных элементов
пусковой системы. Все службы доложили о готовности.
Начальник стартовой команды склонился к окулярам перископа.
В небольшой комнате под низким потолком стало особенно
тихо.
Главный конструктор крепко сжимает в руке микрофон. Ме¬
ленький динамик повторяет его команды, ответы космонавта.
— Начинаю отсчет:
— Пять...
— Четыре...
— Три...
— Два...
— Ключ на старт!
— Пуск!
Нажата красная кнопка старта. Заработали мощные двигатели
и вспомогательные агрегаты ракеты. В кабину врывается плотный
могучий грохот. Сперва звучат басовые ноты, затем — более высо¬
кие, переходящие в свист. Гул нарастает с каждым мгновением.
В перископы и на телевизионных экранах командного пункта
отчетливо видны оранжевый огненный вихрь' и клубы дыма и пыли,
одевшие ракету почти до самого верха. Из динамика раздается га¬
гаринское: «Ну, по-е-хали!1 Все проходит нормально, самочувствие
хорошее, настроение бодрое, все нормально!»
12

И вот ракета сперва медленно, словно нехотя, поднимается, на
миг как бы зависает над Землей, а затем все быстрее уходит вверх
и чуть в сторону, оставляя за собой сверкающий серебристый след
инверсионных газов. Через минуту и этот след растаял в глубоком
утреннем небе.
Это было 12 апреля 1961 г. в 9 часов 7 минут по московскому
времени.
1
...В кабину, космического корабля врывается мощный рев дви¬
гателей. Он постепенно переходит в оглушительный ровный грохот,
словно пронизывающий и сотрясающий все тело...
Ускорение вдавливает Юрия в кресло, жмет, распластывает его,
неодолимой силой наваливается на грудь, свинцом наливает веки.
В шейных позвонках и где-то внутри будто рождается легкая
ноющая боль, кровь приливает к рукам и ногам. Больше никаких
ощущений: ;ни страха, ни ожидания...
Юрий весь во власти непостижимо могучей техники. Только
прищуренные глаза его напряженно следят за приборами.
Он ждет отделения первой, ступени ракеты. Тогда будет корот¬
кая передышка.
Но вот тяжесть снова прижимает его к креслу. Включилась сле¬
дующая ступень. Это повторяется не один раз... Считанные се¬
кунды проходят с момента старта, но они похожи на вечность.
Вибрация учащается, шум нарастает.
На мгновение ему кажется, что время остановилось, но Земля
напоминает «ему, что оно мчится.
— Время — 70.
— Понял вас, 70 секунд,-—отвечает Юрий,—Самочувствие от¬
личное. Продолжаю полет. Растут-перегрузки. Все-хорошо.
И снова его зовет Земля:
— Время —100. Как чувствуете?
— Самочувствие хорошее, как у* вас? — спрашивает Юрий.
— Все нормально! — отвечает Земля.
Пробиты плотные слои атмосферы. Автоматически сброшен и
уплыл назад защитный головной обтекатель. В иллюминаторах по¬
казалась освещенная утренним солнцем Земля. Земля Сибири. Си¬
невато-бурая тайга, широкая река, одетая льдом. Ясно видны ост¬
рова, покрытые лесом...
Интересно смотреть во «Взор»! Широкой панорамой развер¬
нулась внизу Земля. Облака — словно камушки на дне моря. Ма¬
ленькие, будто ватные комочки. Они сливаются со снегом. Только,
мягкие, синеватые тени отделяют их, делают рельефными...
13

, Красбта-то какая! — воскликнул Юрий, совершенно забыв,
что каждое его слово, даже дыхание, слышит Земля.
А Земля, словно обрадовавшись, деловито напомнила Юрию,
что пора работать. Начался оживленный диалог.
—	«Заря»! Я —- «Кедр». Сброс гоЛОвнбго обтекателя. Вижу
Землю. ...Несколько растут перегрузки, самойуествйе отличное, на¬
строение бодрое. Наблюдаю облака над Землей^ мелкие, кучевые,
и тени от них.* Красиво! Полет продолжается хорошо. Перегрузки
растут. Медленное’вращение. Все переносится хорошо, перегрузки
небольшие, самочувствие отличное,'В иллюминаторе вижу Землю:
все больше закрывается облаками».
—	«Кедр»! Я — «Заря»!— услышал он.— Все идет нормально.
Вас поняли, слышим отлично!
Юрий энел^ чтб больше всего интересует тех, кто слушает его
на Земле, поэтому он вновь и вновь повторяя, деже не раздумы¬
вая, то, что было для них главным:
— Самочувствие отличное. Полет продолжается хорошо. На¬
блюдаю Землю. Видимость хорошая» различить, видеть можно все.
Некоторое пространство покрыто кучевой облачностью. Полет про¬
должается, вое нормально.
Слишком мало времени для раздумий. Юрий смотрит в боковой
иллюминатор;
— Наблюдаю Землю. Перегрузки растут. Вижу Землю: лес...
облака... реки.»
Проходит еще несколько секунд, и Юрий ощущает начало сво¬
бодного полета. Шум пропадает^ словно остается позади...
Юрий сообщает:
—	«Заря»! Я —«Кедр»! Произошло разделение с носителем,
согласно заданию. Самочувствие хорошее. Параметры кабины: дав¬
ление—1, влажность г—65, температура — 20°, давление в отсеке—
1, в системах/ ориентации — нормальное.
Блаженный покой, необычайная'легкость овладевают всем его
существом. Юрий приоткрывает прозрачную шторку гермошлема...
2
А л эти минуты и на командном пункт? полета и далеке от
космодрома^на координационно-вычислительных центрах, на
многочисленных и^вмерительных радарных станциях, расположенных
не суще и в океанах; на кораблях,; люди с волнением склонились
над картами и таблицами, замерли у раций и экранов телевизоров,
у Электронных счетно-решающих машин и динамиков, у телефонов
и осциллографов.
44

12 апреля координационно-вычислительный центр начал ра¬
ботать задолго до полета. Были тщательно проверены все
средства связи и оповещения, все системы и каналы, все счетные
машины и радиостанции. Задолго до старта пришли в движение
гигантские зеркала антенн. Словно тысячетонные чуДовища, они
медленно развернули свои чашеобразные, решетки в Те точки не¬
босвода, где, по расчетам, должен пройти корабль. Их маленькие
острые центральные антенки устремились в зенит, нацелились на
невидимые координаты и так и застыли в спокойном, еле сдержи¬
ваемом напряжении, подобно спринтерам, готовые по первой
команде «следящих систем» двинуться вслед сверкающей золоти*
стой звездочке^ стремительно проносящейся а небе.»
Команду пуска, раздавшаяся на далеком космодроме в при*
аральской степи, отчетливо слышна и в центре. Мгновенно задан
точный ритм , всем многочисленным системам. С первых же
секунд полета в координационно-вычислительные центры начали
поступать данные телеметрических измерений, автоматические до¬
клады о работе всех систем ракеты-носителя и космического ко¬
рабля. Эти сообщения внимательно расшифровываются специали¬
стами. Группы ученых сопоставляют эти данные с докладами кос¬
монавта и показаниями приборов. Их волнует один тот же во¬
прос: совпадают ли полученные данные с расчетными, потребуется*4
ли коррекция программы полета! На всех вычислительных центрах с
огромной интенсивностью ведутся расчеты. Дорога каждая се¬
кунда. Полет начался, и Юрий Гагарин ждёт уточненных парамет¬
ров орбиты. Ему важно знать даже малейшее отклонение от рас¬
четных данных. В соответствии с новыми параметрами он должен
откорректировать навигационные приборы и системы ^корабля.
На большой карта красной полосой отмечен маршрут полета.
Расчет траектории ракеты-носителя и корабля представляет собой
сложнейшую задачу. На запуск 'влияет множество факторов: вра¬
щение Земли,, меняющаяся плотность атмосферы, изменение силы
тяжести... Принимаются во внимание и уменьшение веса ступеней
при выгорании топлива, и резкие скачки веса ракеты, когда отбра¬
сываются отработавшие ступени, и возрастающая тяга двигателей.
Все эти данные можно выразить в целой цели дифференциальных
уравнений, которые необходимо мгновенно решить
Траектория рассчитана. Теперь нужно точно вьтсти на нее
ракету. Затем стабилизировать корабль. й сориентировать его в
пространстве. Все это — сложнейшие задачи, малейшая Ошибка
при их решении может стоить жизни космонавту.
Поэтому расчеты Главного - координационмо-вычислителыюго
центра дублируются и проверяются в других таких же центра*.
15

Радиолокационные станции наблюдения непрерывно передают
на командный пункт и в вычислительные центры новые коорди¬
наты ракеты. Электронные счетно-решающие машины сравнивают их
с заданными и выдают команды на исправление траектории — на¬
правления полета ракеты, а затем корабля.
В просторных помещениях центра — ничего лцшнего. Чисто и
тихо. Люди в белых халатах говорят вполголоса. Всем ясно слышен
голос космонавта, доносящийся из динамиков. Вращаются диски
магнитофонов — все переговоры с Землей записываются на магни¬
тофонную пленку. Это нужно для того, чтобы проконтролировать
данные, полученные с корабля. В нужный -момент один из магни¬
тофонов останавливают и воспроизводят запись.
Но вот сверяются данные орбиты и время. Мощные радиостан¬
ции несут в космос уточненные параметры полета. Юрий отчетливо
слышит голос Земли: «Период обращения — 89,1 минуты, перигей —
175 километров, апогей — 302 киломе+ра, угол наклона к экватору —
65°4', Скорость в перигее примерно 7837 метров в секунду, в апо¬
гее — 7688. Даю коррекцию...»
Теперь космонавт точно знает место своего корабля в беско¬
нечном пространстве и может перейти к планомерному выполне¬
нию программного задания. Компактная многоканальная аппара¬
тура — усилительная и преобразующая, с большим ресурсом непре¬
рывной работы, автономная бортовая регистрирующая аппаратура
для записи физиологических показателей в> полете, телеметрическая
система, одновременно передающая многие показатели для их рас¬
шифровки и визуальной оценки на земле,— позволяют врачам вни¬
мательно следить за состоянием здоровья космонавта.
Они видят, что частота пульса во время активного периода воз¬
росла до 140—158 ударов в минуту, частота дыхания — до 20—26.
Но в конце этого периода все вошло в норму.
Руководитель полета дает пилоту советы и указания, которые
слышны и в координационно-вычислительном центре. Специалисты
и врачи учитывают эти команды в своей работе.
Зеленовато-серые шкафы электронно-счетных машин тихо и
ровно гудят, перемигиваясь индикаторными лампочками. Перфо¬
раторные карточки и ленты с зашифрованными заданиями непре¬
рывно «заглатываются» и «читаются» машинами, которые мгновенно
выдают все новые, и новые данные. Связисты сообщают эти дан¬
ные на космодром и в координационные центры. Идет напряжен¬
ная работа.
Все, кто находится на командном пункте, в центрах, на стан¬
циях и у каналов связи, чувствуют себя непосредственными участ¬
никами полета.
16

Люди уверены в благополучном исходе полета, но не могут
не волноваться. Особенно возрастало напряжение в те минуты,
когда связь от одного пункта переходила к другому. Тогда на не-'
сколько секунд замолкал голос космонавта в динамиках... Все знали,
что это неизбежно, и все-таки даже у Главного конструктора, чело¬
века, отлично умеющего сохранять спокойствие, когда впервые ис¬
чезла связь, дрогнул в руке микрофон. Как мучительно тяжелы и
бесконечно длинны эти секунды молчания... «Скорее, скорее, ко¬
рабль! Что там в эфире?» — Мертвая тишина стоит в комнате.
Только шорохи и фон в приемниках. Но вот бодрый голос Юрия
разрезает тишину. Голос становится все громче и ближе:
— «Заря»! Я — «Кедр»! На борту полный порядок. Вас слышу
нормально.
С волнением наблюдают по телевидению врачи за каждым дви¬
жением Юрия/ за выражением его лица.
...Вот он достает из планшетки блокнот, берет карандаш. Пи¬
шет. Отложил карандаш и потянулся к боковому иллюминатору,
чтобы открыть защитную шторку. Карандаш тем временем уплыл
куда-то. Юрий это заметил, но отыскать его так и не смог. Рас¬
терянно улыбается...
Врачи включают широкоугольную камеру. Изображение 'мель¬
че, но зато видна почти вся кабина. Юрий чуть расстегнул ремни
и, оттолкнувшись от кресла, повис.
— У него все нормально! Нашего вмешательства пока не тре¬
буется,— говорят медики.— Вот как он перенесет снижение?.. Там
буд'ет намного труднее...
Сразу же после запуска космодромная команда сбежалась к
домику командного пункта. Люди тесным кольцом окружили зда¬
ние. Всем хотелось знать, как протекает полет.
Через некоторое время московское радио, прервав свои оче¬
редные передачи, дает мелодичные позывные, знакомые всему
миру. Затем в эфире раздается подрагивающий от волнения, ши¬
рокий и торжественный голос Юрия Левитана:
— Говорит Москва! Говорит Москва! Работают все радиостан¬
ции Советского Союза! Передаем сообщение ТАСС! «О первом в
мире полете человека в космическое пространство^
12 апреля 1961 г. в Советском СрбЭ\ выведен на
орбиту вокруг Земли первый в мирелрсм'цческий ко¬
рабль-спутник «Восток» с человшо^на^бо^ту..
Пилотом-космонавтом космического4' корабля-спут¬
ника «Восток» является огёдоЗнин Сою^/Советских
Социалистических РеспИИш^№гчик майо^Рбгарин Юрий
Алексеевич.
2 о. Куденко

Старт космической многоступенчатой ракеты прошел
успешно, и после набора Первой космический скорости
и отделения от последней ступени ракеты-носителя ко¬
рабль-спутник начал свободный полет по орбите вокруг
Земли.
По предварительным данным, период обращепмв
корабяя^сиутника вокруг Земли составляет 69,1 минуты;
минимальное удаление от поверхности Земли (в пери-
гое) равно 175 километрам, а максимальное расстояние
|в апогее) составляет 302 километра; угол наклона пло¬
скости орбиты к акватору 65 градусов 4 минуты,
Вос космического корабля-спутйкка с пилотом-кос¬
монавтом составляет 4725 килограммов, без учета веса
конечной ступени ракеты-носителя.
С космонавтом товарищем Гагариным установлена
и поддерживается двухсторонняя радиосвязь. Частоты
бортовых коротковолновых передатчиков составляют
9,019 мегагерца и 20,006 мегагерца, а в диапазоне
ультракоротких волн 143,625 мегагерца. С помойные
радиотелеметрической и телевизионной систем произ¬
водится наблюдение за состоянием космонавта в по¬
лете.
Период выведения корабля-спутника «Восток» на
орбиту космонавт товарищ Гагарин перенес удовлетво¬
рительно и в настоящее время чувствует себя хорошо.
Системы, обеспечивающие необходимые жизненные
условия в кабине корабля-спутника, функционируют
нормально.
Полет корабля-спутника «Восток» с пилотом-космо¬
навтом товарищем Гагариным на орбите продол¬
жается..»
з
Вто ясе он, этот человек, которому первом из трех мил¬
лиардов жителей Земли довелось подняться в космос?
Тейерь весь мир знает, подробности его биографии, зна¬
ет, что он родился Я марта 1934 г. в селе Клушине Гжат¬
ского района Смоленской области.
Йо как складывался этот удивительный русский харак¬
тер, как пришел Юрий Татарин к величайшему подвигу,
свершенному впервые за всю историю человечества, и по¬
чему выбор эпохи пал именно на него? чОтвета на эти во¬
просы еще долго будут искать люди Земли. И все равно,
даже тогда, когда детально изучат его биографию,— любой
ответ будет неполным. В подвиге и жизненной судьбе
Юрия Гагарина удивительно ярко отразилась трудная, но
гордая история нищего общества, тесная преемственность
поколений, величайшие, неисчерпаемые возможности ..со¬
ветского строя, создавшего этот крепкий сплав всего Са¬
мого красивого, что есть в советском человеке— комму¬
нисте!
Родословная Юрия Алексеевича Гагарина до удивле¬
ния типична. Многие в ёгосудьбе могут узнать свою.
Семья, в которой он родился,—самая что ни на есть
обычная^ рядовая, крестьянская. Отец космонавта — Алек¬
сей Иванович Гагарин — смутно помнит свое детство, про¬
шедшее в старом исконном русском краю, на Смоленщине.
Один надел земли — две сажени на всю семьвэ. А семья —
большая. Шестеро братьев и сестра. С шести лет он в под¬
пасках, в шестнадцать лет Начал плотничать. Так и жил
до тех пор, пока не встал на ноги...
Не легче складывалась, судьба и у матери Юрия —
Анны Тимофеевны Матвеевой. Ее отец — Тимофей Мат¬
веевич — десятилетним мальчонкой попал с той же Смо¬
ленщины в Петербург, Каким только делом не пришлось
ему там заниматься, зарабатывая на жизнь! Он расчесывал
щетину, для кресел, разносил товары,' был мальчиком на
побегушках. Тимофею было шестнадцать лет, когда стар¬
ший брат Ефим определил его на гвоздильный завод, а в
1892 г. попал Тимошка на Путиловский, сперва в паро-
возо-механическую, а позже в шрапнельную мастерскую.
Здесь, на Путиловском, в 1905 г. Тимофей Матвеев
участвовал и революции. Он едва уцелел 9 января, когда
царь расстрелял путиловцев у Нарвских ворот...
Через девять лет Тимофей Матвеевич получил на про¬
изводстве тяжелое' увечье. Подлечившись, он смог рабо¬
тать только сторожем.
Тяжёло жилось многодетной семье. Сергею . Матвееву,
сыну Тимофея Матвеевича, было всего лишь пятнадцать,
когда он тоже пошел по стопам отца. .Сперва он -г мальчик
проходной конторы на заводе, а-с 1915 г,— ученик токаря
турбинной мастерской. Он быстро Перенимает славные
традиции путиловцев, людей, о которых Ленйн говорил:
«Этб — пролетарии, испытанные и закаленные в' борьбе...
авангард революции и в Питере и во всей стране». Ровно
1»
2*

год проработал Сергей в турбинной мастерской: 1 марта
1916 г. его уволили за участие в забастовке. Через неделю
ему удается устроиться на верфь, но 31 октября Сергея
увольняют и отсюда. В его учетной карточке появляет¬
ся пометка: «Приему не подлежит: забастовка октябрь¬
ская».
Увольнению Сергея предшествовал обыск у Матвеевых.
В архивах жандармского управления сохранились до¬
кументы, скупо повествующие об этом событии. В ночь
с 27 на 28 октября 1916 г. трое жандармов и дворник
ворвались в квартиру № 3 дома 12 по Богомоловской
улице, где ютились Матвеевы и их земляк Дмитрий Кузь¬
мич Зернов. Перерыли весь дом, распороли подушки, ски¬
нули с этажерки книги, вытащили из-под больного Тимо¬
фея Матвеевича матрац, вытряхнули из матраца солому,
шуровали в печке, простукивали стены...
Ничего предосудительного они не обнаружили. И не
удивительно: Сергей, предчувствовавший угрозу обыска,
буквально накануне надежно спрятал запрещенную лите¬
ратуру. Подпольные брошюры и листовки были упакованы
в железные, обложенные изнутри войлоком коробки и
скрыты под металлической обшивкой печки. Сестра Аня
вместе с младшим братишкой помогала Сергею. Однако от¬
сутствие улик не спасло их соседа. Назавтра Дмитрий Зер¬
нов был схвачен полицией и отправлен по этапу в Ир¬
кутск... Матвеевых чудом миновала такая же участь.
В годы революции и гражданской войны Сергей Ти¬
мофеевич, безраздельно связавший свою судьбу с партией,
сражался на фронте. Умер он от тифа. Тимофей Матвее¬
вич тяжело болел. Известие о гибели сына совсем подко¬
сило его. В 1918 г. семья принимает решение уехать
из Питера на родину — в деревню Шахматове Гжатского
уезда Смоленской губернии.
Анне Тимофеевне, теперь старшей из детей, пришлось
принять на свои плечи все заботы по хозяйству: отец по-
прежнему недужил, а мать еле управлялась в доме.
В двадцать втором году вся семья переболела тифом.
А год спустя жизнь взяла свое: полюбила Аня Матвеева
молодого плотника Алексея Гагарина из соседнего села
Клушино. Нельзя сказать, чтобы статным бы$ он, однако
и душевный и хозяйственный парень. «Золотые руки у
Гагарина»,—так говорили о нем на селе. Л слесарить
умел, и* пахать, и печку сложит, и дом срубит^.. Говорил он
20

не красно, да работать умел. Словом, сыграли свадьбу, и
переехала Анна к Алексею.
Когда стала беднота объединяться в артели, вступили
в колхоз «Ударник». Позже, когда слили несколько ма¬
леньких хозяйств, колхозу дали имя Сушкина, военного
комиссара, убитого в этих местах кулачьем. Анна Тимо¬
феевна работала и дояркой, и свинаркой, и телятницей, и
в полеводстве — любая колхозная работа была ей с руки;
что нужно было, то и делала. Тем временем в семье подра¬
стали ребятишки.
Так Алексей Иванович и Анна Тимофеевна проходили
трудные жизненные университеты. У отца два класса цер¬
ковноприходской школы и многие годы крестьянской
жизни. Они-то и выковали его характер. Волевой, скром¬
ный, трудолюбивый и сердечный человек, Алексей Ивано¬
вич и детям своим старался привить эти качества. А детей
в семье было четверо: старший сын Валентин, дочь Зоя и
еще двое сынишек помладше — Юрий и Борис.
От матери Юрий еще в детстве впервые услышал о ма¬
стерах железного дела, о славных революционных подви¬
гах путиловцев-кировцев. Что еще осталось в памяти о
раннем детстве? Родная деревня, бескрайнее небо, всхолм¬
ленные поля й луга.
Дом Гагариных стоял на самой околице села, у шоссе,
ведущего на Гжатск. Летом за садом зеленели луга — пест¬
рое море пахучих цветов. Хорошо бегать босиком по роси¬
стой траве, интересно играть в лапту, в прятки, в казаки-
разбойники, в мяч! Хорошо ловить раков на речке или
молча лежать на спине среди ромашек и колокольчиков и
смотреть в высокое голубое небо, которое с отчаянным
писком разрезают стрижи...
В детстве у Юры было много друзей. И среди ребяти¬
шек и среди взрослых. Особенно дети любили дядю Пашу,
брата отца. Нравилось Юрию, когда дядя Паша оставался
у них ночевать. Тогда мама разрешала Вале и Юре спать
на сеновале вместе с дядей Пашей.
О чем только не говорили они длинными летними вече¬
рами!
Ароматно пахло свежее сено, с лугов тянуло прохла¬
дой, в сиреневой сумеречной дымке медленно скрывался
алый солнечный диск... А дядя Паша рассказывал ребя¬
там о разных интересных вещах. И про диковинных жи¬
вотных, п про охоту, и про дальние страны. Как-то ясной
21

звездной ночью зашел разговор о других планетах... .Дядя
Паша сказал ребятам, что таких солнц, как наше, должно
быть, много, и что где-то далеко-далеко., возможно, .есть и
другие планеты,.пЬхожие на Землю.
Летом 1941 г. Алексея Ивановича свалил неведомо где
подхвачеяяый тиф. Долгие недели,пролежал он в боль¬
нице. Юрий скучал без отца. А едва отецвёрнулся, блед¬
ный, ослабевший после сыпняка,— в жизнь страны дорва¬
лось страшное слово «война».
В воскресенье, 22 июня, отец приковылял домой ив
сельсовета на редкость встревоженный (хромал он еще с
финской), с порога крикнул:
— Началась война с Германией!
Малыши только по играм да по фильмам знали, что
такое война, но тут сразу поняли, что произошло что-то
серьезное.
А вскоре они собственными глазами увидели войну.
Это было в сентябрьские дни, когда Юра впервые пере¬
ступил порет школы. Фашисты уже прорвались к Вязьме.
Где-то совсем близко,шли бои. Порою доносились приглу¬
шенные отзвуки канонады. Ребятам было не до учебы: вед
только .и говорили что о боях, которые гремели почти ря¬
дом.
4
Весь сентябрь и октябрь шли дожди. Только изредка,
пробивая низкие, тревожно нависшие облака, показыва¬
лось солнце. Приближение осени чувствовалось во всем:
пожухли листья придорожных тополей, выцвела, арбу-
рела трава, высокое небо словно выгорело исталохоледне-
белым. В нёбе то и дело вспыхивали воздушные бон. Ре¬
бятишки с интересом наблюдали за ними.
А через Клушиио днем и ночыо подгоняемые' прибли¬
жающейся канойадой шли беженцы. Надрывно мычали
давно йе доенные коровы, блеяли овцы: на восток в обла¬
ках пыли двигались колхозные стада. Злые пастухи в изо¬
рванной одежде, в пыльных, стоптанных сапогах часто
останавливались у дома Гагариных и иросядо яйииться.
Беженцы толкали перед собою повозкиидетожиеколяски
с нехитрым скарбом. Босые, закутанные в Ыйоточислвиные
одежды, детишки хмуро тянулись за повозками, их замур¬
занные лица не выражали ничего,, кроме усталости.
22

Порою на восток проносились запыленные санитарные
автомобили с красными крестами в белых кругах, потре¬
панные штабные «эмки», проходили колонны красноар¬
мейцев. На худощавых нахмуренных лицах был отпечаток
боли и злости.
Навстречу им — на запад шли другие части. Порою
по ночам гремели танки и тягачи с полевыми орудиями.
Но большешли на восток: армия отступала.
Юрий не сразу понял смысл всего происходящего.
Взрослые говорили мало. Как-то дядя ПаПга заговорил об
эвакуации. Юрий спросил, что это за слово.
— Уезжать, значит, надо. Стадо колхозное угонять,
чтобы не досталось врагу. Вот завтра утром и погоним.»
— И ты уходишь? -и недоверчиво спросил Юрий.
— Надо и мне, за Скотиной присмотр нужен, чтобы
падежа, не было. Погоним в' Ивановскую область.
В этот вечер Юрий еще раз ощутил всю серьезность
положения.'Война впервые отнимала у него близкого чело¬
века.
А ночью до Клушина особенно отчетливо доносились
перекаты артиллерийской дуэли. Где-то сойСемблизко, мо¬
жет в Федотове, трепетало багровое зарево пожаров. Па¬
рою воздух разрывали сухие пулеметные очереди.
По болыпаку плотно шли колонны солдат визмятыхи
перепачканныхглиной шинелях. Многие из красноарЯёй-
цев были ранены. Бинты — в крови и глине.
2J

Рано утром Анна Тимофеевна погнала в Гжатск кол¬
хозных свиней. По пути встретила соседей.,Те ей сказали,
что в городе фашистские войска.
Когда стало темнеть и начал накрапывать мелкий, про¬
мозглый дождик, отец вошел на террасу и тихо сказал
матери:
— Собирай, Нюра, добро, надо трогаться и нам.
— Куда же мы на ночь глядя пойдем с детишками-то?
Может, не сделают они нам ничего?
— «Не сделают...» Слыхала, Минск разбомбили?..
А там поди тоже мирные жители были. Гитлер, он никого
не щадит. Одно слово — фашист, ирод!..
Мать торопливо уложила детей спать и начала соби¬
раться.
А утром короткий, беспокойный сон неожиданно обо¬
рвали дальние автоматные очереди. Вслед за этим на око¬
лицу бесшумно въехали вражеские велосипедисты. А за
ними в Клушино ворвался отряд мотоциклистов и авто¬
машины с солдатами.
Солдаты выстроились посреди села, и высокий офицер
что-то долго и отрывисто им кричал. Потом строй рас¬
пался, и солдаты группами по три-четыре человека двину¬
лись по улице. То в одном конце села, то в другом сухо,
словно рвали парусину, трещали выстрелы: опасаясь за¬
сады, фашисты стреляли в темные сараи и подвалы. Если
попадалась курица, то ее тоже настигала очередь из авто¬
мата.
Ребята спрятались в саду, Юрий смотрел на улицу и
время от времени докладывал брату, что там происходит.
Все было необычно. Небольшой отряд шел по улице. Ре¬
бята впервые так близко видели живых врагов. В тонких
мундирах зеленовато-мышиного цвета, враги были мало
похожи на тех белогвардейцев, которых показывали в
кино. Загорелые, с закатанными рукавами, с автоматами
на груди и пистолетами на животе, они громко переговари¬
вались и проходили мимо, покуривая сигареты или насви¬
стывая веселые песенки^ Один наигрывал на маленькой
губной гармошке. Юрий впервые видел такую. Но вот офи¬
цер что-то скомандовал, и от отряда отделились трое.
— К нам свернули. Идут сюда,—доложил Юрий.
Не успел он отбежать, как жалобно скрипнула и отле¬
тела калитка, а через секунду тяжелые сапоги застучали
по ступенькам крыльца. Юрию из-за кустов смородины
24

Ныло видно, как один из фашистов первым поднялся на
крыльцо, за ним пошли два других. Затем он услышал
сквозь приоткрытую дверь, как солдат что-то говорит отцу.
Валентин подошел к самому крыльцу, а потом сказал:
— Говорит, жить здесь будут солдаты. Велел дом осво¬
бодить.
Но вот Валентин отпрянул от крыльца и встал за де¬
рево.
Мимо, о чем-то весело переговариваясь, прошли немцы.
Один из них аккуратно притворил за собой калитку и за¬
щелкнул крючок. Потом что-то написал мелом на столбе.
Когда фашисты ушли, Алексей Иванович позвал детей
в дом. Отец был мрачнее тучи. Юрий не знал, чем он так
рассержен: мальчуган еще был захвачен происходящим...
— Из дома нас выгоняют, ироды,— тихо, сказал отец.—
Пока выкопаем землянку, будем жить на чердаке. Валюш¬
ка и Зоя, берите лопаты, а ты, Юрик, тащи из-под терраски
кирпичи и доски. Пойдем себе новый дом делать. И ты,
мать, давай собирайся!.. Пока не поздно, забери что есть
из продуктов. Вишь, как оно поворачивается...— Отец со¬
крушенно махлуд рукой.
«Выходит,—думал Юрий,—отдай им свой дом, а сам
иди жить где придется...»
— Да побыстрее, ребятки,— добавил отец,— сказали:
вечером придут на постой.
Захватив в сенях топор и пилу, отец заковылял на тер¬
расу.
Весь день они трудились в саду, а вечером тихо подня¬
лись на чердак. Ночью Юрий просыпался, тревожно при¬
слушиваясь к монотонному шелесту дождя, к отрывистым
крикам часовых, к шуму и лязгу машин на дороге. Отец
стонал во сне, маленький Бориска беспокойно ворочался.
Юрий раздумывал обо всем, что видел и слышал.
Впечатлений было много в этот странный день. Только
что здесь были наши, и вот теперь фашисты, враги... Все
это плохо укладывалось в мальчишеском сознании.
Перед глазами стояло красное, толстощекое лицо мо¬
лодого гитлеровского солдата, которого он видел вечером.
Тот сидел на крыльце и чистил автомат. Тонкие белые
усики его двигались, как у кота, грызущего только что за¬
душенного воробья. Прищурившись голубым глазом, -сол¬
дат смотрел в черный ствол автомата и снова начинал его
чистить тонкой складной металлической палкой, на кото¬
25

рую он намотал кусок латы, вырванной из. их одеяла
(мать сложила его на сундуке, а Зоя не успела унести на
чердак). Бориска с пйбопытством наблюдал задам. Вдруг
солдат положил автомат и, строго нахмурив рыжие брови,
быстров|^робнл вперед руку, вытянув пистолетом ука-
затедьщЛЙпалец. «Пиф-паф!»—крикнул он, и ивпуган-
ныЙВорИска зажмурился от неожиданности. Юра молча
Нодршел и, взяв брата за.руку, увел его в сад. А солдат, по¬
смеиваясь, что-то быстро пролопотал.' и, достав из кармана
кусок сахару, кинул его Бориске. Борька было протянул
руку, но Юрий так сильно дернул его в сторону, что брат
чуть не упал.
— Не надо нам его сахара. Пойдем, мать сладкой
свеклы даст!
И два маленьких человека почти бегом кинулись в мок¬
рые кусты ^крыжовника, где отец крыл горбылями зем¬
лянку. «Как собаке кинул,.— думал Юрий.— Не надо нам
твоего сахара!» Злые слезы навернулись на глаза. Мокрые
ветви стегаДя по лицу. Когда они подошли к отцу, Юрий
строго сказал брату:
— Не смей Никуда ходить. Давай нам помогай! — И
взялся,за лопату.'
Он'ожесточенно рыл мягкую землю, перевитую розо¬
выми корнями ягодника, и бросал ее на бревна до тех пор,
пока ладони не . покрылись волдырями и отец не сказал,
что пора спать. Мать напекла картошки, согрела чаю и
дала им по ломтику пареной свеклы. Когда все в доме за¬
тихло, они неслышно пробрались на чердак...
Ночью Юрий проснулся. Шел дождь. Перед глазами
стодло лицо врага.Веселое, красное от загара. Тонкие усы
шевелились, как у сытого кота...
Отец не спал.
— Ты чего возишься? Скоро прядут наши,— Он обнял
К)рид рукой за худое плечо .и; притдаув к себе, накрыл
одеялом.— Спи. Надо спать.
Непонятное еще чувство страха за младшего- братцшку
овладело всем его существом. Раньше Юрий мот за него
заступаться, а теперь он знал, что чужие люди о автома¬
тами были сильнее, чем соседские ребята. Это. Юрий по¬
чувствовал только сегодня.
...Землянку соорудили быстро. СтроИашеенаСкоро'.
Отец твердо верил, что. наши скоро придут, и долго в ней
.новть не собирался.
26

Алексей Иванович строго-настрого запретил ребятиш¬
кам выходить из землянки, если рядом немцы, боясь, что
солдаты их обидят.
Но однажды, когда в печурке кончились дрова, Юрий
вылез наружу и, крадучись, подошел к забору. Вокруг
было холодно и сыро. Дров в темноте не сыщешь. Поэтому
он решил отломить от забора доску, а потом, уйге р зем¬
лянке, расколоть ее. Ржавые гвозди не поддавались, доска
скрипела, но. Даже удары ногой не могли сломать ее. Пока
Юрий с ней возился, он не заметил, кан сзади кто-то по*
дошел.
Сильный удар отбросил Юрия в сторону. Он вскршшуц,
по не заплакал.
К счастью, подоспела мать, видно, хватившись Юрия.
— Скажи своим щенкам, не подходить к дом! — недо*
вольно буркнул солдат вдогонку Анне Тимофеевне, молча
уводившей Юрия в землянку.
На лице у сына была ссадина, но он не плакал: нена¬
висть его пересилила боль и обиду.
А между тем один за другим шли мрачные дни окку¬
пации. Длинными осенними вечерами отец с матерью раз¬
говаривали о зверствах фашистов. Об этом доходали слухи
из соседних деревень.
Сидя на чурбаке, отец помешивал угвя в печуркой
тихо, чтобы не разбуд ить детей, рассказывал:
— В Туманове, слышь, всех молодых гестаио угоняет.
Всем, кто работать может, велят явиться, на учет беру*.
С шестнадцати лет, что ли. На окопы да на картошку, го¬
ворят, посылают. А кто постарше, тех и вовсе — в эшелоны
и в Германию на работу...
Мать тревожно вслушивалась to его слова, а потом го¬
ворила:.
— Как бы до Зойки с Валюшкой не добрались. Ведь
заметут.
— А ты им скажи, чтобы Никуда не показывались..
Дома сидели. А Валька пусть у Пашн поживет, все одно
дом пустует.
— Скажи;.. Все равно найдут. Знают ведь, что почти
взрослые.
То и дело по селу волнами прокатывались обыски. Пот
рою в ночи глухо разносились одиночные выстрелы и ко¬
роткие автоматные очереди. Ползли зловещие слухи
о расстрелянных и повешенных, об- угнанных а неванв
колхозниках и замученных пленных. Жить стало невыно¬
симо.
...В стародавние времена был у Алексея Гагарина то¬
варищ, сын сельского мельника. Не так чтобы крепко дру¬
жили, но играли всегда вместе. И самым любимым местом
их игр была ветряная мельница. Крутые скрипучие лест¬
ницы уходили в полумрак, затянутый паутиной... Узкие
трещины в досках, через них косо бьет золотистый сол¬
нечный свет... Они напоминали крепостные бойницы.
Когда мельница работала, все внутри скрипело и скре¬
жетало; тогда тут сытно и тепло пахло свежей мукой и
машинным маслом.
Словом, лучшего места для игр в деревне не найдешь.
Играя, Леша невольно наблюдал за работой мельника.
А позже пришлось и самостоятельно на мельнице порабо¬
тать. Словом, постиг он и это нехитрое ремесло. И вот те¬
перь гитлеровцы проведали об этом. Алексея Ивановича
вызвали к коменданту. Разговор был коротким.
— Будешь работать на мельнице, Гагарин!
— Да где же мне работать, я же инвалид, ни к какому
делу негодящий! Куда мне мешки таскать? И так еле жи¬
вой после тифа...
— Мешки будут носить солдаты, ты будешь только мо¬
лоть. Я лично буду выдавать двадцать литров бензина на
день, и без моей записки — никому! Будешь следить за по¬
рядком. Случай что — у нас разговор короткий... Ясно?
И повели Алексея Ивановича под конвоем на мель¬
ницу. Старую ветрянку оккупанты разрушили. И вместо
крыльев приладили привод от автомобильного мотора.
Работы было немного. Но зато теперь легче будет кор¬
мить семью. Все же возле зерна, и отруби и мука бывают...
И только жгучая злость, бессильная ненависть к врагу не
давала ему работать спокойно. Однажды немец-моторист
поставил автомат к стенке и пошел в амбар. Алексей Ива¬
нович взял оружие, повертел в руках. Сейчас бы дар> оче¬
редь и бегом... Но куда убежишь? Кто будет кормить
семью мал мала меньше? Да и кЪму он нужен с таким
ветхим здоровьем? Партизана из него не получится. Даже
до Карманова не добежишь...
Как-то на мельницу пришла хозяйка коменданта, при¬
волокла пшеницу. Льстивым голосом попросила размолоть.
— Где записка от коменданта? — подчеркнуто офици¬
ально спросил Гагарин.
28

— Да ладно, Алексей Иванович, принесу потом!
— Принесешь, тогда и будем дело делать! Без при¬
каза — не велено!
— Ах, не велено, шкура большевистская! Ты с кем го¬
воришь? Да я только слово молвлю — в порошок тебя со¬
трут! Как другим, у кого дети да партизаны, мелешь, а
мпе так отказ?! Ну, погоди!..
Через полчаса за ним пришли. Толкнули в спину авто¬
матом. Повели на конюшню. Был у фашистов свой палач
в Клушине — бывший штурмовик. Писарь указал на
лавку.
— Раздевайся и ложись лицом вниз. Десять розг!
Учись уважать друзей немецкого народа!
Стиснув зубы от унижения,, неуклюже подогнув боль¬
ную ногу, Алексей Иванович вытянулся на лавке.
Костлявыми коленями писарь больно сжал ему голову.
В углу в банной шайке с соленой водой мокли розги.
Краем глаза Алексей Иванович видел, как палач, не спеша
рассекая воздух, пробуя на изгиб, выбирает самую тонкую
и гибкую.
«Тянет время, гад. Ну, ну, куражься! Все равно наша
возьмет!. Вам еще не так придется быть битыми. Отрыг¬
нется вам и эта порка!»
Розга, как раскаленный шомпол, обожгла тело. Мето¬
дично падал удар за ударом:
— Восемь.
— Девять.
— Десять!
Писарь толкнул его к стене:
— Одевайся!
Ни стона, ни выкрика не вырвалось из плотно стисну¬
тых губ. Наклонив голову у притолоки, Алексей Иванович
вышел из конюшни. С облегчением и надеждой посмотрел
на хмурое небо. Прислушался. Ему казалось, что где-то.
далеко-далеко перекатывались громовые раскаты. Снова
прислушался. Нет, все тихо...
...Через полтора года добровольца-шведа и добродуш¬
ного усатого немецкого солдата, которые были «еще ни¬
чего», как говорил отец, в их доме сменил полный ефрей¬
тор-автомеханик. В сарае он оборудовал мастерскую по за¬
рядке аккумуляторов для машин. Звали его Альбертом.
Белобрысый баварец, в пилотке с наушниками и в синей
куртке, целыми днями возился в. сарае или копался в
29

моторах тупоносых приземистых автомашин, которые те¬
перь часто останавливались у их дома. В первые дни и ои
казался человеком вежливым и спокойным. Отец даже по¬
думал, что. этот мастеровой не такой, как все фашисты. Но
зимой, вскоре после того, как через их село прошла раз¬
утая эсэсовская дивизия, его словно подменили. Он стал
злым, часто его видели пьяным.
Как-то Бориска подошел к его мастерской и, остано¬
вившись у работающего движка, с интересом .присматри¬
вался к стучащим .и подрагивающим механизмам.
Альберт вынес из сарая аккумулятор. Поставил его на
землю и, посмеиваясь, что-то сказал мальчугану. Бориска
его не понял. Тогда баварец с улыбкойподошел к нему и
быстро схватил за серый вязаный шарфик. Мальчуган
вскрикнул; но уже через мгновение был повешен зашар-
фик на ябзйневый сук.
Юрий'.услышал крик и подбежал к дереву. Фашист
стоял, широко расставив ноги, и заливался от смеха. Он
что-то говорил и показывал рукой на Бориску. Мальчонка
уже не Плакал, а хрипел. Лицо его побледнело, глаза вы¬
катились. Он дергался, пытаясь освободиться, но туго за-
вязайиыйШарф Затягивался все сильнее;
Юрий остолбенел. Кровь отхлынула от лица. Он прыг¬
нул к гитлеровцу и зубами вцепился ему в руку. Черной
тенью мелькнула фигура матери, бросившейся прямо к де¬
реву. Альберт отшвырнул Юрия и загородил ей дорогу.
Затем стиснул за плечи и начал дико, пританцовывать.
Мать резко рванулась, порвала рукав ватника. В это время
офицер, соскочивший с только что подъехавшей машины,
окликнул Альберта. Тот отпустил мать и побежал на¬
встречу офицеру. Пока офицер что-то говорил Альберту,
мать сняла Бориса с сука и начала быстро - развязывать
ежу шарф, расстегивать Пуговицы пальто. Затем схватила
его в охапку и потащила к землянке. Юрий побежал сле¬
дом. На таза навертывались слезы обиды. Йр Юра не за¬
плакал. Он чувствовал лишь непонятнуюдрожь во всем
тёле и до боли сжимал кулаки. Он не мог вымолвить ни
слова и успокоился только тогда/ когда Бориска, грустно
улыбнувшись;, заснул на лавке...
Так в сердце Юры Татарина поселидась неиависть к
врагам.
Теперь все чаще и чаще приходила мысль бежать на
фронт, украсть у фашистов автомат или карабин и бить
30

их наповал. Он даже начал обдумывать, как лучше осу¬
ществить свой план, но нн АльберТ,ни его помощники
не оставляли оружия-без присмотра, и Юрию никак не
удавалось выполнить то, что он задумал. Ребятишки рас¬
сказывали ему, что где-то недалеко, в смоленских лесах,
воюют партизаны во главе с Дедушкой, что порой они пор¬
тят фашистам машины; И Юрий, не говоря Никому ни
слова, тоже решил мстить врагу..
Как-то отец застал его за странным занятием. Юрий
орудовал молотком и клещами, выгибая до неузнаваемо¬
сти новые вершковые гвозди, купленные весной в мага¬
зине. Юрий сперва изгибал гвоздь под острым углом, а за¬
тем еще два раза сгибал острый конец, но теперь уже в
другую сторону. Получалось своеобразное шило на треу¬
гольном основании. .Отец не сразу сообразил^ для чего
Юрий переводит добро. Только позже Алексей Иванович
догадался, что если на накатанное шоссе положить такую
штуку, то онанаверняка проколет и покрышку и камеру...
Он усмехнулся, но ничего не сказал сыну.
В сумерках Юрий уходил на шоссе подальше'от дома
и разбрасывал-свои гврзди. А иногда, когда не было побли¬
зости гитлеровцев, он- выбрасывал на дорогу бутылки, ко¬
торые солдаты после очередной попойки аккуратным ряд¬
ком ставили на террасе. Бросал он их не очень сильно, так,
чтобы непременно оставались целыми и донышко и гор¬
лышко. Затем выходил на дорогу и на ходу небрежно но¬
гой перевертывал осколки острым краем кверху. А потом
часами из кустов наблюдал за дорогой. И когда машйна,
проносясь на большой скорости, прокалывала камеру, до¬
вольный уходил домой.
. ■
...С каждым днем над деревней все чаще и чаще про¬
носились самолеты с красными звездами на крыльях.
Тогда где-то за лесом у места начинали отрывисто лаять
зенитки, а затем глухо ухали взрывы. Юрий радовался;
прет Альберт — жива Москва. Не разбита Красная Армия.
Скоро она вернется на Смоленщину!
Однажды самолеты прошли над самой деревцей, и уг¬
ром Юра во дворе нашел листовку.' На ней была картинка:
ворон сидит на груде черепов, и морда у него,, как .у Гит¬
лера, с челкой. Под картинкой напиеады какие-то следа.
Зоя пфочла листовку и сказала, что фашистская армия
31

разбита на Волге. Триста тысяч человек взято в плен. Это
была первая радостная весточка с Большой земли. Отец
аккуратно сложил листовку и сунул ее в печку. Никогда
еще за все эти долгие месяцы Юрий не видел его таким
радостным. В тот вечер отец часто улыбался, вспоминая
разные смешные истории. И хотя боялись люди откро¬
венно разговаривать о делах на фронте, нет-пет да и услы¬
шит Юрий слово «наши». Он видел, как при этом свети¬
лись радостью исхудавшие, потемневшие от голода лица,
распрямлялись плечи.
Через день фашисты собрали митинг, вывесили в селе
траурные флаги. Значит* верно: здорово им дали!
Теперь все чаще и чаще доходили вести о том, что на¬
чалось наступление и под Москвой. И все знали: скоро,
очень скоро придут наши!
Но в эти дни, когда освобождение казалось таким близ¬
ким, в деревню прибыл отряд эсэсовцев. В своей черной
форме они напоминали зловещих воронов. «Транзитные»
немцы, как тут говорили о полевых частях, не внушали
таких опасений, как эти захребетники.
Ощущение чего-то особенно недоброго и неотвратимого
поселилось в Клушине.
И мать и отец строго-настрого наказывали ребятам
днем не выходить из землянки. И все-таки фашисты
вспомнили о Зое и Валентине. Их забрали и, подталкивая
прикладами, потащили в комендатуру. Немного обождав,
Юрий побежал следом.
В центре села собралось много молодежи. По краям
площади стояли эсэсовцы с овчарками и солдаты с автома¬
тами на груди. Наконец, всех построили в колонну по че¬
тыре человека в ряд, сделали перекличку и повели за око¬
лицу. Женщины заплакали. Душераздирающие крики по¬
слышались вокруг. Рыдала и мать, глядя вслед детям, а
затем, не выдержав, бросилась вдогонку. Юра видел, как
фашист оттолкнул ее и она, едва не упав, остановилась,
закрыв лицо платком.
Стиснув зубы, Юрий молча глядел* вслед удаляющейся
колонне, а потом подошел к матери, прильнул к ней ли¬
цом, потащил ее за рукав домой. Дома, чтобы утешить;
жену, отец говорил, что ребята скоро вернутся, а Юрий
уже твердо знал —из неволи нет. возврата. И все-таки
где-то в самой глубине его души теплилась надежда, что
он их снова увидит...
32

А жизнь шла своим чередом. Однажды в дом постуча¬
лась нищенка. Анна Тимофеевна, зачем-то зашедшая
сюда, насыпала ей две горсти муки, дала пару картофелин.
Альберт это увидел.
— Зачем даешь? Это русиш шпион! — И щелкнул пре¬
дохранителем автомата.
Дверь захлопнулась.
«Зверь, истинный зверь!» — подумала Анна Тимофе¬
евна, спускаясь с крыльца.
...Как-то ночью, когда Юра уже дремал, в землянку
тихо вошли два человека в белых полушубках с тускло по-
блескивающимй автоматами на груди. Автоматы были не
такие, как у фашистов,,а с круглыми дисками. Люди о
чем-то шепотом поговорили с отцом и так же неслышно,
как и вошли, исчезли.
Утром отец тихо и как бы между прочим спросил: ви¬
дел ли Юрий что-нибудь ночью?
Юрий сознался, что видел.
— Наши были, разведчики. Были и сплыли. Как во
сне. Ты смотри, об этом никому не говори. Понял?
Да, Юра понял! Понял, что ему, возможно, впервые до¬
верена большая тайна. И от сознания этого было необык¬
новенно радостно. Он молчал, хотя так хотелось всем рас¬
сказать — особенно друзьям-ребятишкам,— что это были
наши, что Красная Армия совсем рядом!
И действительно, наутро стала отчетлива слышна близ¬
кая канонада. В тот день на запад все чаще строем шли
наши самолеты, перерезая бомбовыми ударами коммуни¬
кации в тылу врага. Где-то рядом слышалась стрельба.
Партизаны были в Карманове и в лесах за городом. По¬
этому активные бои- прошли километрах в шести от без¬
лесного Клушина. Только недалеко от них, километрах
в четырех, гитлеровцы заминировали домик в лесу. При
наступлении там взорвалось несколько человек.
Вечером Альберт погрузил на приземистую грузовую
машину лежавший у сарая тес, купленный Гагариными в
самый канун войны, запер двери дома и сказал вместо про-
щания:
— Унзере хаузе — фу-фу!
Но облить дом бензином и поджечь он не успел. По¬
дошли другие машины, и фашисты уехали.
Ночью вновь у дома остановилась серая тупорылая ма¬
шина. Возле старой березы вражеские -саперы сложили
8 О, Куденко	33

плоские мины, вохояаи на зеленые миски. В даме поста¬
вили телефон и утаи в* дорогу. К Гагариным датой со¬
седи. Они быди сильно встревожены.
— Как бы не стали жечь. Вон водоуг все колыхает...
Давайте уждержаться вместе! Мы у вас мака посидим.
Заварили морковного чаю.
Бледные с мороза, в дом снова вшили саноры.
— Чаю!
Теперь они по-хозяйски осмотрены все углы. На в$о-
вати аа занавеской увидели Алексея Ивановича. Ом болел,
-давно уже ие вставай яоброс мерно* борей»*.
— Партнваяеа?!
— Чтовы, что вы! Это хозяин!
Напиляоьчаю, забрали телефон я «ля» ушли ял де-
рогу. В 12 часов из-за плетня раздаюсь. три вддвкяиих
выстрела.
—' Сообщают своим, что доншая аннаровать. Значит,
если снова сейчас не придут,—вое. Пойдя, Нюрд, - по¬
смотри, чие вам там?
Анна Тимофеевна приоткрыла деерь нд крыльцо я уви¬
дела, док яа дороге зашуршала пн вмету, воровато скрыва¬
ясь в нЬчк, машина...
В ту лечь так и не ложидлсь елась. Немцы не далси-
гали. Сидели молча, изредка перебрасываясь короткими
фразами. Чдса в четыре отед слов с кровати, ваял из се¬
не* фанеруя крупными буквами велел яаяяеааь:. «Дер¬
жите правее. На дороге мины».
Утром с зге* дощечкой он вышел встречать ваших.
Юри* видел, как, остаыовявшись у самого ях дома, рос¬
ли* полковник в йракулвщй попало доедаю «бшх я рас¬
целовал отдо.
А мяк по дороге ааяю як дема хлнвдож v.tok войск.
Шля таиДО, калик Юрий ещо-данеддд но инден, автома-
щяаы .с затянутыми брезентом шоекями ромами, все их
почему-то иавывалихкатявшавш», яолвняы оолдат...
f
После ухода ^гитлеровцев«о всем Кау^шюл осталась
одаа яррова, вдня иедох я пиньдор. Петуха, май святыню,
носили по все* деревне от избы я да явбы. Пддоко куры
все раню не неслись, видео, лйуха емдамо яадугалх во¬
енные действия...
и

Ив лошадей, яи машин» нк тракторов в сене теперь не
было. Женщин» паха» «не себе». И семена в ноле, и то¬
вар в магазин, в солому,ибревна—все возили, впрягшись
в телегу либо в сани.
И все же война схлынула со Смоленщины! Как трава
зелеными стрелкам» иребмвмтсв из-под жухлой листвы,
как деревце, разламывая асфальт, топорщится, раскры¬
вая почки навстречу свету, так и жизнь на древней
русской землевозрождалась, побеждала, брада свое.
Люди вылезал»» вемляиок. Реаавк автогеном сгоревшие
танки. Убирая®; »» лееовмшгы. Закапывали бшшдажи. Ру¬
били срубы. Пвеывалн ребятишек в школы™
Юрий заметно вытянулся ак два трудных ГОД»- Оипо-
взрослет, недетская серьезность порою вроглядывалаво
взгляде. Ом дамте- ввемнвга в&учклея читать я с большой
охотой еж» ношен » жалу. А в школе жизнь была со¬
всем не такие, как до аЛиы, Тонера, тут, в нх классе, было
всего две книжки, маленьких, ио пухлых«Устав гарни¬
зонной службы» » «Боовсй уста» пехоты». Других учеб¬
ных пособий пока не имелось. Считая, складывали не
палочки, а пустые винтовочные гильзы, которых ребя¬
тишки во первому венку учнтельиицы натащи» видимо-не¬
видимо. .
Любимом Юриной тетрадкой
был блокнот, сшитый догерью
из разроввеяшъЕг ляптко* к иэ
обрезкой обоек-- Мать Юрия бы¬
ла для вето яшшив вевлпще-
нием бесконечной житейской
мудрости, доброты; вшиетвет-
вия, существом в высшей сте¬
пени совершенным и трудм»:
бивым, поэтому иве, что делала
она для него, всегда приносило
ому тайную радость, как * этот
блокнот.
Два класса вавямалиеь »
одной комнате. В аирную смет
ну — первый с трезвее; ав вто¬
рую — второй с четвер тыаи Не- •
чем было писать, норою нечего
8’

было и поесть. Но все эти беды мало волновали ребяти¬
шек. Во всяком случае, учились они старательно.
...Алексея Ивановича призвали в армию и отправили
в Гжатск, где он состоял в охране танкового полка. Но
вскоре Гагарина положили в . госпиталь: нежданно-нега¬
данно у него обнаружили язву желудка. Поправившись,
он так и остался работать в госпитале. Теперь они жили
втроем: Юра, мать и Борис.
6 это время в село вернулись ребята, которым удалось
бежать из неволи. Они рассказывали, что Валентин и Зоя
тоже спаслись и служат в Советской Армии. А вскоре в
Клушине пришло письмо от Валентина. Он НИсал, что стал
танкистом. А затем — маленький треугольничек от Зои.
Она сообщала: «Сражаюсь в кавалерийских частях. С бо¬
ями продвигаемся на запад».
Юрию пришлась по душе учеба. Он быстро схватывал
все, что рассказывала учительница. Особенно ему нрави¬
лись стихи, короткие, складные строчки, которые запом¬
нить было очень даже просто. К примеру, такие:
Я хочу, как Водопьянов,
Быть страны своей пилотом,
Чтоб летать среди туманов,
Управляя самолетом!
На первом уроке рисования на обрывках обоев он нари¬
совал самолет.
Научившись читать, Юра начал интересоваться кни¬
гами о летчиках, моряках и путешественниках. Вместе со
своим другом Валькой Петровым, который немного играл
на гармошке, Юрий пел в хоре, позже стал играть в ор¬
кестре на трубе. Теперь все праздники он* веселил народ
и был этим4 очень доволен.
Когда кончилась война, отца оставили в Гжатске вос¬
станавливать разрушенный город. Алексей Иванович не
знал, надолго ли, и решил перевезти туда семью.
Он разобрал дом и перевез его на Ленинградскую
улицу. Теперь Юрий пошел в третий класс начальной
школы при педучилище. А через год перешел в новую
школу. Здесь его приняли в пионеры. В Доме пионеров
Юра занимался в драмкружке и играл в духовом оркестре.
В шестом классе Гагарина избрали старостой. Так на¬
чалось его приобщение к общественной работе.
Занятия в школе по-прежнему ему нравились. Осо¬
бенно математика и физика. Физику преподавал Лев Ми¬
36

хайлович Беспалов. Во время войны он служил в авиации
и теперь продолжал ходить в кителе. Этот человек очень,
увлекательно рассказывал о самых обычных вещах. По¬
этому сухие законы и формулы запоминались, как стихи.
Иногда, пораньше окончив опрос, он рассказывал о по¬
летах, а после 'занятий в авиамодельном, точнее физиче¬
ском, кружке помогал ребятам мастерить самолеты. Юрий
побывал у Беспалова дома. Тогда-то и дал учитель ему
диковинную книгу «Вне земли», которая очень удивила
мальчишку необычностью того, о чем в ней рассказыва¬
лось.
Отцу с матерью тяжело было кормить семью , в голод¬
ные послевоенные годы. Юрий уже успел разобраться, что
жизнь в городе была сложнее и дороже, чем в Клушине.
Там все какой-никакой, но огородик; то грибов насоби¬
раешь, то ягод мать насушит. А тут за каждую мелочь
надо платить деньги. Порою с трудом дотягивали до зар¬
платы. Юрий видел все это и отлично понимал, что пора
принимать какое-то решение. Постепенно он пришел к
мысли, что путь для него один — получить поскорее спе¬
циальность, работать и учиться дальше. Учиться непре¬
менно.
«Хорошо бы поехать в Люберцы к дяде Саве,— думал
Юрий.—Конечно же, брат отца —Савелий Иванович —
должен ему помочь устроиться в ремесленное! А там п
учат, и кормят, и одевают, и жить где будет...
Ясно, у дяди Савелия жить не придется: у него своя
семья, на шею ему садиться никак нельзя! Но ведь в учи¬
лище, наверное, есть общежитие. Итак, решено!»
Да, но еще надо выбрать профессию. Хорошо бы стать
металлистом, как дед. Мама много рассказывала ему про
деда Матвея. Он работал на Путиловском заводе, где
был токарем Калинин. Здесь, в третьем механическом
цехе, на партийном учете состоял Киров. Сюда приезжали
Ленин, Свердлов и Орджоникидзе. Завод первым подни¬
мался по зову цартии на революционную борьбу.
Юрию очень хотелось походить на деда, быть таким же
смелым, научиться Подчинять себе непокорный металл, де¬
лать из него умные машины. Хотелось, чтобы работа его
была трудной и интересной.
Так Юрий пришел к твердому решению: ехать в Мо¬
скву! Он сказал об этом матери. Неожиданно она заколе¬
балась:
37

— Конечно, надобы тебе седьмую группу кончить. Все
было бы какое ни на есть образование,■ а то уедешь да так
и останешься недоучкой. Может, год-то как-нибудь протя¬
нем? Ты подумай да с отцом посоветуйся. Дома-то все же
лучше!..
Нет, Юрия было бесполезно уговаривать: он уже при¬
нял решение.
Отец сразу одобрил его идею.
— Вишь, Нюра, прав Юрка-то. Была бы возможность,
конечно, лучше бы ему семь классов добить. Но ведь труд¬
новато нам. Да и опять рассудить — не к чуЖим людям
едет. Савелий ему попервоначалу поможет встать на ноги,
последит за ним. Случай что, и нам отпишет, как там его
жизнь пойдем. Будет трудно — вернуться домой никогда
не поздно. А в Москве еще никто не пропадал, я так ду¬
маю. Одним словом, одобряю я тебя, Юрка! Я знаю,
учиться ты все равно не бросишь. Ведь недоумкам нынче
дороги нет» В общем, мать, отбивай Савелию телеграмму.
Мол, пособи Юрке устроиться на учебу.
Так было решено начать самостоятельную жизнь.
4
...В семье дяди Савелия его встретили очень привет¬
ливо. Двоюродные сестры несколько дней показывали
Юрию Москву, а попутно .искали объявления о наборе в
ремесленное. И однажды нашли.
*В училище пр» заводе имени Ухтомского, что в Любер¬
цах, требовались ученики на токарное, слесарное и дру¬
гие отделения. Назавтра Юрий вместе с Тоней поехал на
электричке в Люберцы.
В училище его огорчили. На токарей я слесарей берут
только с-семилетним образовавшем и не предоставляют
общежития. Тоня решила пойти к директору.
Отправились вместе. Юрий робко остановился в две¬
рях, а Теня начала объяснять. Она рассказала , «о семей¬
ных обстоятельствах»' и о том, что дед Юрия был метал¬
листом...
Директор внимательно ее выслушал, а затем сказал:
— Как фамилия? Гагарин, говоришь? Так вот что. то¬
варищ Гагарин, рад бы тебе помочь, но не имею права
Зв

брать без семилетки по этим профессиям. Мне шею ваэто
намылят...
Юрий сник. «Все ясно,— подумал он.— Тут уж ничего
пе поделаешь, если нельзя, так нельзя...»
Директор выжидательно посмотрел на него и, когда
Юра хотел открыть* рот, чтобы сказать: «Прощайте», про¬
молвил:
— А ты как, парень — смелый, Гагарин? —-И внима¬
тельно посмотрел на маленькую, щуплую фшурку маль¬
чугана.
— Да вреда не трус,— сказал мальчишка и прямо, в
упор посмотрел на директора своими серо-голубыми от¬
крытыми глазами.
— Тогда есть у меня дня тебя сюрприз: можем ваять
тебя в литейщики. С металлом будешь иметь дело. Но не
точить, не резать, а сразу готовые изделия помучать. По¬
нял?
Юрий ничего не-Лонял, но директор даже ж дал ему
подумать.
— Памятник Пушнину в Москве видел? Так это и есть
работа литейщиков, они его сделали из бронзы! Вот воск,
если его растопить, жидким станет. А там наливай его в
бутылку. Остудил, бутылку стеклянную разбил — воско¬
вая получилась. Фокус! Так и из металла. Согласен? И об¬
щежитие будет, и форма, и заработаешь.
— Литейщиком — согласен.
— Вот я добре! Только учти — работа эта трудная.
Тут смелость нужна, ясно? Ну, тогда идн. Завтра с девяти
экзамен.
...Юрню выдали черную форму. Первую форменную
одежду в его жизни. Новая шинель, ■ гимнастерка, фу¬
ражка, Широкие брюки и ремень — асе это ему. очень по¬
нравилось. Одевшись, он почувствовал себя подтянутым
и красивым, вроде военного. Юрий подумал, что теперь
пришла пора распрощаться с детством, во всяком слу¬
чае, драки, разбитые из рогаток стекла — прощайте на¬
всегда!
Гагарин, сбегая в фотоателье и вместе с товарищами
сфотографировался на намять об этом событии:- все же
он теперь рабочий. Получив фото, он . не сразу, узнал
собя в лихом ремесленнике: серьезное лицо, белый ворот¬
ничок, чуть набок фуражка. Действительно, «рабочий
класс»!
Э9

Прошло совсем немного времени, и 'Юрий почувство¬
вал себя настоящим рабочим.
Старый коммунист инженер Изотов первым делом рас¬
сказал ребятам, почему завод носит имя Ухтомского.
— Q революции 1905 г. вы, конечно, слышали. Так вот,
Алексей Владимирович Ухтомский принимал в ней самое
активное участие. Он был паровозным машинистом, со¬
стоял членом Революционного комитета', или Ревкома, как
тогда говорили. Он водил поезд с дружинниками — воору¬
женными рабочими. В декабре 1905 г. он вел свой состав
через заслон карателей. Его поезд враги пытались оста¬
новить ружейным огнем, а он прорвался на маленьком па¬
ровозе «Зорька» и спас отряд дружинников. Назавтра его
арестовали и расстреляли вместе с тремя товарищами.
Он погиб 17 декабря 1905 г.
Инженер продолжал:
— Наше ремесленное училище номер десять создаст
вам все условия для хорошей учебы* Вы теперь — смена
рабочего класса. А рабочий класс — главный хозяин
жизни. Он все в ней создает. Можно сказать, жизнь сво¬
ими руками делает...
А Через несколько дней, когда ребята начали втя¬
гиваться в учебу, немного привыкли друг к другу, их
ждало необычное путешествие — знакомство с производ¬
ством.
Многие из них впервые видели большой машинострои¬
тельный завод. И тем не менее через механические цехи
их провели быстро. Жужжащие, стучащие, гудящие
станки поблескивали смазкой и производили сильное впе¬
чатление. Но все жо было непонятно, что и как на них
делают. Сборку им не показали, и Юрию в тот день так
и не удалось найти связь между тем, что точится на этих
стенках, и тем, что он видел в колхозе,— готовой продук¬
цией. Слишком уж много было отрывочных впечатле¬
ний. Но, оказывается, самое занятное было впереди — в
литейке.
Им уже рассказывали о литейном производстве, правда,
в самых общих чертах. Но то, что Юрий увидел в литей¬
ном цехе, поразило и даже немного напугало его. Рас¬
плавленный металл из ковшей разливали по металличе¬
ским формам. Юрий видел, что все остальные ребята тоже
насторожились и сбились в тесный кружок вокруг ма¬
стера.
40

И только рабочие в плотных брезентовых робах и сицих
очках спокойно и неторопливо орудовали в этом необыч¬
ном мире огня, черной земли и жидкого чугуна.
А мастер Алексей Егорович Прохоров тем временем
рассказывал:
— Всему миру известно мастерство русских литейщи¬
ков. Тысячи экскурсантов останавливаются на Кремлев¬
ском холме возле огромной, затейливо изукрашенной
Царь-пушки, отлитой почти- четыре века назад замена-;
тельным российским мастером Андреем Чеховым. Не ни-,
дели? Жаль! А гигантский Царь-колокол, сработанный
отцом и сыном Моториными? А знаменитое литье, каслин¬
ских художников? Каслин — это город такой на Урале.
Посмотришь на их изделия — и хоть глаза протирай.-Даже,
не верится, что эти художественные произведения не вы¬
точены, а отлиты из чугуна и стали. Словно из кружева
сплетены блюда и вазы, такие они легкие на вид.. Какой
же большой труд вложен в эти произведения искусства!
Об огромных, многотонных отливках и говорить не прихо¬
дится. Одним еловой, сложное, хлопотное и почетное это
паше дело — труд литейщика.
Мастер задумался, словно что-то вспоминая. А потом
сказал:
—' Веками труд литейщика был самым тяжелым на за¬
водах. В прокопченных цехах дсарко дышали вагранки,
формовщики копались в земле, вручную набивая опоки,
лился горячий металл, тек пот. А когда отливки остывали,
за дело брались обрубщики? кувалдой да зубилом обру¬
бали готовые детали... Люди старшего поколения еще пом¬
нят время, когда так работали. Помню это и я.
Вам-то, конечно, повезло: когда вы по-настоящему к
работе заступите, уже не только машины, но и автоматы
будут. В Москве есть такой завод — «Красная Пресня».
Там литейные автоматы и полуавтоматы делают: земле¬
приготовительные, формовочные и стержневые... Скоро и
у пас такие будут, одно удовольствие станет работать.
Юрий слушал мастера недоверчиво: «Складно говорит,
а работенка-то, видать, ой-ой-ой!..»
Действительно, повсюду в цехе были груды черной, обо¬
жженной огнем формовочной.земли, горками лежали се-;
рые, тускло поблескивающие детали, и то в одном, то в
другом конце закопченного цеха из ковшей тек расплав¬
ленный металл. Глазам было больно смотреть на огненно-
41.

белую струю, когда она, раз-
брызпЫш веер искр, текйа в
формы. Металл медленно под¬
нимался в форме и застывал,
сперва краснея, а потом ста¬
новясь сизовато-серым. И все
ясе чем больше Юрий при¬
сматривался к разливке, тем
спокойнее и даже веселее де¬
лалось уЦего на душе.
Тем временем группа
остановилась возле литейной
канавы, по которой тек, по¬
трескивая^ «денно-белый ручеек чугуна. Старый усатый
бригадир посмотрел на ремесленников и-сказал покрови¬
тельственна:
— Новички, значит, из ремесленного... Ну, присматри¬
вайтесь, приглядывайтесь! Привыкайте. Скоро и вам при¬
дется иметь дело с металлом. И не бойтесь его, а то, я
смотрю, вы, как цыплята в непогоду: нахохлились и нсме?
тесь к мастеру, ровно к наседке... .Огня бояться не надо!
Огонь* силен, вода сильнее огня, земля сильнее воды, а че¬
ловек и вовсе сильнее всего на свете! Правильно? — И он
посмотрел на Юрия, который был ближе всего к нему:
из-за невысокого роста Юре не было видно и слышно
всего, что рассказывал и показывал мастер.
Юрий ничего не ответил, а когда группа двинулась
дальше, он взял да и перепрыгнул через канаву, по кото¬
рой тек огненный металл.
Алексей Егорович заметил это, Ничего не сказал, а
только покачал головой. Уже поаже, в механизированном
литейном цехе, когда -Юрий оказался рядом, он сказал
тихо, но тах, чтобы слышали всеюст^льные:.
— Вот тут некоторые расхрабрились: мол, мы не во¬
робьи, не цыплята, и давай сигать через канаву.,. Нехо¬
рошо это. Рабочему человеку не к лицу хвастаться своей
смелостью, как говорится—бравировать. Огонь все же
увшатьнадо, а без смысла рисковать—для. дето это?
Кому4вы хотите показать свою смелость? Да. и смелость
ли это? Так, одно - баловство...
Юрий опустил глаза, щеки его залила краска стада.
Конечно, эти слова говорились специально для него.
Инадо же было, чтобы мастер увидел! А мастер уже про¬
42

должал как ни в чей не бывало рассказывать о процессе,
литья...
Теперь через день они стали приходить в цех, как на
работу.
Юрий уже освоился, и горячий металл его не страшил.
Однажды они следили за разливкой. Ребята сторони¬
лись. А Юрий, прикрыв лицо рукой, стоял и смотрел, как
чугун заполняет ферму. Сухой жар жег щеки. Казалась,
сейчас начнут гореТь ресницы и брови, но он не сделал
ни шагу назад.■	очень хотелось испытать себя.
— Врешь, не возьмешь! — процедил он сквозь-зубы, и
мастер услышал его слова.
— Верно, Гагарин! Нечего бояться огня. Не съест он
тебя, да и вастоже, только не надо зря с ним заигрывать...
Однако с горячим металлом Юрию в дальнейшем при¬
шлось иметь дело редко: его поставил» на стержневой по¬
луавтомат. Он теперь лишь готовил форму для металла,
а сам металл заливали в другом отделении.
Работа трудная. Иногда опоки — большие металличе¬
ские разъемные ящики с землей —были тяжеловатые,
и их было трудно поворачивать. Да и сноровгяг нужной
еще не хватало. Поставишь стержень, а мастер приходит
и говорит:
— Брачок даете, ребятки! Стержень стоит с переко¬
сом.
Честно говори, эта работа Юрию не особенно нрави¬
лась. Однообразная и совсем не такая, как у литейщиков.
И все-таки он гордился своим трудом. Даже ходил в очист¬
ное отделение, чтобы посмотреть готовые отливки, кото¬
рые он помог сделать.
...В училище работа чередовалась с учебой. Но учеба
была только по специальности. Поэтому вместе с. Тимо¬
феем Чугуновым и Сашей Петушковым Юрий решил по¬
ступить в школу рабочей молодежи: из школы в самом на¬
чале учебного года приходили завуч я учителя.
Ребята возвращались в общежитие усталые. А тут
еще и чертежи, и на стадион, и в.кино хочется сбегать
или просто fan, .для души, книжку интересную почитать.
Нет, сама мысль о дальнейшей учебе казалась некоторым
пеленой и ненужной. «С нас и шести классов достаточ¬
но»,— говорили они.
Но три друга думали по-иному. Они решили непре¬
менно учиться дальше. Конечно, заработок у яитейщи-
4J

.ков неплохой, по ведь куда интереснее самому проектиро¬
вать машины, вычерчивать их, а затем строить умные, п
точные .автоматы, которые облегчат тяжелый труд литей¬
щиков. Все трое понимали, что нелегко подниматься к
вершинам знаний, и все-таки впереди им виделась реаль¬
ная цель: седьмой класс, техникум, а потом институт.
К этой цели они и решили идти плечом к плечу, накло-
.нив вперед голову, так, как идут через пургу. Они знали,
что втроем непременно дойдут до цели. Так, Гагарин, Чу¬
гунов и Петушков подали заявление в школу рабочей мо¬
лодежи № 1.
Воспитатели радовались успехам Юрия и порою не до¬
гадывались, какого огромного напряжения стоило ему
заставлять себя ежедневно заниматься всем тем, что он
считал для себя необходимым. А Юрий хотел иметь
кроме прочных знаний сильный характер и крепкое здо¬
ровье.
...После первой получки Юрий решил половину денег
(за брак все-таки вычли!) оставить себе на хозяйственные
нужды, а половину отправить в Гжатск, матери. Не ахти
какая сумма, но ей все же будет приятно. На бланке поч¬
тового-перевода он написал: «Посылаю первые трудовые.
Целую всех. Юра».
Да, ему было нелегко. Но сознание того, что цель ясна
и трудности в общем вполне одолимы, делало его вдвое
сильнее. И хотелось снова идти навстречу трудностям,
брать все новые и новые рубежи.
Как-то на лыжном кроссе он сошел с укатанной лыжни
и побежал по снежпому насту. Преподаватель физкуль¬
туры Яков Андреевич Романюк-крикнул ему, что впереди
еще 10 километров...
Юра лишь усмехнулся, помахал палкой' и, энергично
отталкиваясь, побежал дальше, взрывая лыжами пуши¬
стый наст.
Романюк знал: юные клокочущие силы ищут выхода.
И пусть выход лучше будет таким...
Юрий понял: чтобы стать инженером или хотя бы тех¬
ником, нужно много знать и уметь. Поэтому он старался
любой предмет, который ему приходилось «проходить»,
усвоить по-настоящему. Уроки он делал быстро, а потом
долго, порою заполночь, читал, примостившись на табу¬
рете в коридоре, чтобы не мешать ребятам, которые уже
легли спать, или сидел над листами ватмана: он полюбил
44

черчение и старался, чтобы его чертежи были красивыми и
аккуратными.
В письмах к своему товарищу Павлу Дешину Юра рас¬
сказывает:
«Извини, что долго не писал, нет ни одной свободной
минуты. С утра занимаюсь в ремесленном училище, а ве¬
чером учусь в вечерней школе. Но я все-таки кончу школу,
так как хочу поступить в техникум. Мастер сказал» что
для этого нужно окончить с отличием ремесленное учи¬
лище...»
«Я так втянулся в учебу, что уже не помню, ответил
ли тебе на письмо. Сдаю выпускные ^экзамены сразу и за
ремесленное училище и за седьмой .класс. Сейчас два часа
ночи, а я все еще занимаюсь».
Общежитие было на третьем этаже в училище.
В 22 часа 15 минут общим рубильником гасили свет во
всех комнатах. Но почти каждый вечер повторялось одно
п то же. Юрий ждал, когда к спальне подойдет воспи¬
татель Владимир Алексеевич Никифоров, и, тихо приот¬
крыв дверь, просил:
— Владимир Алексеевич, можно немножко почитать?
— Давай, только ненадолго. А то завтра проспите...—
ворчал воспитатель. Он, конечно, был очень доволен, что
ребята тянутся к книжке, но все же жалко их было до
смерти.
А Юрий с Чугуновым уже тащат в коридор стол и та*
буретки.
— Интересная книга-то? — бросал на ходу преподава¬
тель.
— Интересная! Физика за восьмой класс...
Воспитатель недоуменно покачивал головой и шел
дальше по комнатам. Все уже спали. Читать ночью фи¬
зику за старшие классы охотников больше не было.
7
Здесь, в училище, в ленинской комнате, принимали
Юру Гагарина в комсомол. Он долго готовился. Повторяя
с ребятами Устав. Казалось, jieT никаких оснований не
принять его, и все-таки он волновался. И даже не так, как
волнуются перед экзаменом. Как-то по-другому. Перед эк¬
заменом он обычно не думал, что может «провалиться».
Юрий твердо знал все, что положено знать, и всегда ну-
45

Шдоя на то, чэд евнп что-нибудь забудет, расскажет
«своими словами». А тут на негб —и перед собранием, ц
перед кедетДОм, и ювредгоркоагом —находило какое-то
непонятное оцепенение. Порою представлял, как ему ве¬
дают вопрос, • о® стоит и молчит...
Но этого не случилось. Ребята хорошо знали Юрия, и
все соттали,-что он, безусловно^ достоян быть членом В»-
кавашг» Коммунистические Союза Молодежи...
И вот секретарь городского комитета пожимает ему
руку и протягивает маленькую серую книжечку с легат-
ским силуэтам.
Бюро Ухтомского горюша комсомоле строго и дело¬
вито отметил» в своем протоколе №55 otf4 декабря
1949 года:
«Слушают: О приеме»члены ВЛК.СМт. Гагарина Ю. А.
Рекомендуют Черунов, Новгородцев.
Постаневия*: Принять в члены ВЛКСМ т. Теге¬
рана Ю. Au, 1934 г. рождения, образование шесть классов,
русского, учеиика-литейщика».
Теперь ему хотелось, чтобы его снова вызвали в гор¬
ком и дели какое-нибудь трудное и «квасное задание. Но
его никуда не вызвали к отчего особенного не поручили.
А на собраниях больше всего говорили, что основная
задача каждого комсомольца — хорошо работать и учить¬
ся, учиться, учиться.
. Так завещал Ленин. И Юрий, прочитав речь Ильича'
«Задачи союзов молодежи», сделал для себя игеод:
пока есть возможность, нужно учиться. Это — главное!
«Гагарин упорно учится, воспитывает в себе те челове¬
ческие качества, которые ему кажутся особенно важ¬
ными: возне, самодаецииляну, выносливость, честность,
трудолюбие.
* Самом говорят об этом в своей автобиографии весьма
скупо:
«16 декабря 1949 г. вступидв комсомол.
Как оо стороны комсомольской организации, так и со
стороов» администрации училища взысканий не имею».
А вот выдержка из «Характеристики на учащегося
Юрия Гагарина»:
♦В течеоте двух лет был йтличнетеоиучебы; заносился
Доску почета утапяща. Дирекцией училища Гагари-
А. была объявлена два роза бяагодаряюсть за отлич¬
ную учебу и за общественную роботу. Кроме того, дирек¬
тором завода объявлена благодарность за хорошую ра¬
боту в цехе.
Учащийся Татария был физоргом группы, добросо¬
вестно я точно выполнял все поручения комсомольской ор¬
ганизации и администрации училища».
Да, учеба я работа теперь были главным делом его
жизни. Он сильно полюбил сперт, настолько сильно, что
едва не сделал его своей специальностью. Видно, тут сы¬
грал свою роль Романюк. Ведь это он посоветовал К^рию
поступить в фиа^ыр>туряый техникум и нагфавил его на
отборочные сборы в Мытищи.
Но когда Юрий снова вернулся в Люберцы, в училище
ему сказали, что есть путевки в Саратовский индустри¬
альный техникум, на литейное отделение. И здесь вновь
взяло верх стремление к цели. «Спортом заниматься -*• это
одно, а делать его своей специальностью — совсем другое.
Спорт —это занятие, а не профессия»,—думал Юрий.
Умывшись с дороги, Гагарин вместе с друзьями отпра¬
вился к директору.
Директор знал этих учеников Не.-один раз ему прихо¬
дилось перед строем своих питомцев хвалить именно их
за успехи в учебе, работе и спорте.
Выслушав ребят, он сказал:
— Хорошее дело надумали. Приветствую всей душой.
И помогу вам. Прежде всего, дам направления. Теперь
вам, наверное, не помешали бы и бесплатные билеты. Ведь
верно? Гагарин небось в Мытищах поистратил день-
жатки!.. ОднИм словом, действуйте! Вместе с вами поедет
Владимир Алемсеевич. Он вам поможет доехать и устро¬
иться на новом месте.
В Москве на Павелецком «убили» целый день. Не сразу
удалось достать билеты. А достали — и те не плацкартные.
Но ребята не жалели: впереди дальняя дорога, и деньги
будут целее.
Поезд мчал их в Саратов. В общем вагоне народу ока¬
залось много; Вошли старушки с узлами и сели на Их ска¬
мейку.
Юрий встал:
— Устраивайтесь, бабуси, по-настоящему, а мы и на
третьей полке переспим! — И вышел в тамбур.
«Саратов!.. Что за город такой?» Никто из них не был
в нем, и никогда еще' не совершали они таких дальних
путешествий.
47

Трое юношей — Гагарин, Петушков, Чугунов *—начи¬
нали самостоятельную жизнь, ну, а в коллективе это
всегда делать легче. Юрий мало думал о том, как их встре¬
тят в техникуме: экзаменов им сдавать не придется — все
трое окончили школу и училище с отличными оценками.
Беспокоило его другое. Теперь он будет далеко от дома,
от родных. Никого, кроме товарищей. Ну, да разве это так
уж мало?
Юрий прикрыл дверь в вагон и стал внимательно смот¬
реть в окно. В летних сумерках мелькали огни, перелески,
заводы...

4
■&Й
О, Куденко
ГЛАВА ВТОРАЯ
В объятиях невесомости.— Голоса
отчизны.— Земля с космической
высоты.— Планета приникла к
.приемникам.— Репортеры за рабо¬
той.— Саратовские будни.— Чело¬
век обретает крылья.— Новая сту¬
пенька.— «Только бы меня при¬
няли!..*

Космический корабль «Восток», медленно вращаясь вокруг своей
оси, начал свободный полет по орбите...
«Невесомость, так вот она какая! Эта очень приятно, когда не¬
весомость!..» Юрий берет блокнот— и не ощущает его веса. Он
не чувствует веса тела. Поднимает руку, и она повисает а мадухе;
шевелит ногой, и движение дается ему удивительно яогио, почти
неощутимо... Прав Циолковский! После перегрузок невесомость —
словно подарок: ощущаешь несказанное блажейётво, радость, лег¬
кость во всем теле. «Эйфория!» — вспомнил Юрий медицинский
термин и улыбнулся. Но вот в наушниках звучит отчетливый голос
Землй.
— Я —«Заря». Передали сообщение о запуске. Как самочувст¬
вие? Приступайте к выполнению программы!
—- Ясно! Передали сообщение. Врс понял! Приступаю к выпол¬
нению программы.
Еще несколько* секунд Юрий привыкает к новому состоянию,
старается запомнить все, даже самые мельчайшие и почти неуло¬
вимые ощущения... «Будут спрашивать — придется все вспоми¬
нать».
Юрий* ослабляет привязные ремни и чувствует, что всплывает
вверх: достаточно слегка оттолкнуться от кресла. «Интересно!» —
подумал он. И тут же заметил, что капли воды, видно вылившиеся
из мундштука для питья, прозрачными шариками парят в воздухе,
вр)ащаясь, как маленькие хрустальные бусинки. Опустившись на по¬
ристые белые стенки «сабины, они прилипают к поролону, словно
роса, которая утром выпадает на тугие лепестки цветов...
— Что видите, как выглядит сверху Земля? — спрашивает ру¬
ководитель полета.
— Почти как в реактивном самолете, только высота чувствуется
больше. Заметна шарообразная ферма горизонта. Все видно хо¬
рошо.»
Он слышит голос одного из космонавтов.
— Юра, как самочувствие? Врачи волнуются,
Юрий мгновенно узнает знакомый голос и кричит:
— Привет блондину! Передай врачам — состояние отличное!
Волноваться нечего.
Как ему хочется поговорить с далеким другом, но нельзя, ^Стро¬
гий регламент заставляет его работать... Он записывает в бортжур¬
нале: «Самочувствие хорошее. Ощущаю «невесомость. Приступаю
к работе.' Машина в порядке». Кладет карандаш на блокнот и по¬
вертывается к магнитофону. А через секунду карандаша уже нет
50

на месте—«рямияв куданго» Fte,привычно Юрий наклоняется вниз,
«к полужу но там карандаш» нет. Поднимает таза к «потолку» и
видис, чте карандаш «плавает» мд его га—об. Сна» перчатки,
плавным движением» каким в воде ловят рыбсвйку, Юрий пытается
схватить его, но мешают ремнми «Падмой йогом!»— думает Юрий
и, включив мапнкгофомь, евтеьмвв я» га—яку свои впечатления:
ученым будет —г—росно узнать, не. изменился ли его почерк и го¬
лос пр» перегрузках ^.в состоянии невесомости;
& кабине разнят роемый неяркий свет ладовь Она освещает
белые мягкие стецдйь пульт пилота, приборную доСку. На ней по¬
средине — синий глобус, по которому к— белый круг с пере¬
крестьем, Юрий переключает тумблер вниз, и перекрестье оста¬
навливается над точкой Земли, где пролетает корабль. Юрий до¬
кладывает координаты.
Можно сверить показания приборов с визуальным наблюде¬
нием.
Юрий нажймает тумблер ряде— с оптическим еряентатором.
Поворачивается защитим шторка. Теперь нужно включить свето¬
фильтр.
Так вот омв какое; Земля с высоты в триста километров?
Никогда еще ни один человек не рассматривая планету « га-
кой вадеягьь С удивлением он глядит на родную гояубовато-зеле-
иуво Землям Ясно видны горы л долины. На севере—снега, а. юж¬
ное--квадраты яспманиых полей. «Вижу большие квадраты полей.
НЙООрМОВ, целине—миллион» на миллион! Отличные квадраты!» —
записывает он на пленку. Земля, как на рельефной карте; только
краски совсем другие .То голубоватые, то бурые, то . сине-зеле¬
ные, то красные... «Резко, как на картинах Рериха»,—отмечает
Юрий.
ВИдне тайга, берегеветг чертам острове У горизонт» Землю оде¬
вает Прозрачная лазоревая дымка атмосферы» Она кажете* очень
топкой, и облака отчетливо видны. Местами — слоено хлопни разры¬
вов, в чаще—будто белоснежная плоттнйг вате В разрывах е^ла^
кое/как с самолет»,—озаренная Солнцем Земля. Солнце здесь не¬
много ярче!
ЮриЙ^ообщает:
— Пеод, продол—ветвя хорошо. Наблюдаю Землю видимость
хорошая» ВИдеть можно все.
Взгляд его скользит по едав выпуклому цра— гигантского гло¬
бус», который медленно вращается под ним., Поднимается к небу.
Юрий ошелтеыйк. 0н зная, что а космосе небо совередмяо чер¬
ное, но он не ожидал увидеть-его таким. Бархатное, удивительно*
чистое и ейедм— без пероюетивьь И вместо < тем абсолютно
4*	»

черное. А какой плавный переход от тоненького голубого пояска
земной атмосферы через синее, фиолетовое к этой вечной косми¬
ческой черноте! Ярко, не мигая, горят белые звезды. Иногда они
красноватые, иногда голубые, но они совсем рядом. Они не ка¬
жутся такими далекими...
Взгляд его снова падает на Землю. Под ним зеленовато-синий
океан. В стороне угадывается Япония. Над ней — тень от облаков.
Юрий ловит себя на мысли, что над океаном лететь неприятно.
Почему-то думает о радиации. Как быстро мчит его корабль-спут¬
ник!
— Впрочем, хватит эмоций,— говорит себе Юрий,— нужно ра¬
ботать.
Обо всем позаботились конструкторы. Перед полетом Юрий
получил бортжурнал корабля «Восток» — небольшой, размером с
блокнот-планшет. Белые пластмассовые пластинки, заключенные в
металлические рамочки, были его страницами. На этих пластинках
очень удобно писать мягким простым карандашом. Зная о том,
что в полете будет мало времени на размышления, Юрий заранее
на обратной стороне каждой пластинки записал для себя вопросы,
на которые нужно будет ответить в > полете. Ученым было необхо¬
димо узнать, можно ли определить направление движения в
полете, ощутимо ли вращение корабля, что и как видно через
иллюминаторы... Поэтому Юрий разграфил пластинки и слева
пометил: «Напр. движ.», «Вращение», «Напр. движ. над морем»,
«Земля», «Небо», «Горизонт», «Разл. предметы», «Ориент. в тени»
и т. д.
И вот Теперь бортжурнал исправно заполнялся записями,
52

Он слышит голос Земли:
— Можно ли определить направление движения?.
Юрий.глядит, во «Взор» — стрелки на 'оптическом ориентаторе
точно. указывают. направление полета. Достаточно , их совместить с
земными ориентирами, и все ясно.
— Можно! — отвечает на ключе Юрий.
— Как видно Землю?
—. Хорошо.
— Море и берег?
— Отлично видно,— выстукивает на ключе Юрий, а затем на¬
чинает по радио деловито вести репортаж обо всем, что заме¬
чает и. чувствует.
Земля не прерывает его, лишь изредка уточняет вопросами.
Тем временем корабль входит в тень планеты. Под ним ночь.
Тьма наступила резко, почти неожиданно.
Юрий заносит на страничку бортжурнала: «Вошел в тень Земли.
В иллюминаторе ничего не видно».
«Созвездия те же самые, нового ничего не придумаешь! —*
улыбается Гагарин.— Где звезды — там небо, где ничего не видно —
там Земля. Иду над океаном. Сияния больших городов не вижу!»
Юрию очень хотелось посмотреть на Луну. Он ищет ее глазами
то в одном иллюминаторе, то в другом и не находит. «Ладно, не
беда! Посмотрим в следующий раз!
Странно. Я снова попал в 11 апреля, в прошлую ночь! Чу¬
деса?»
Но вот перед его мысленным взором проходят те, кто создал
эту почти фантастическую ракету и этот удивительный корабль.
Теплая волна подступает к сердцу. «Надо будет съездить на за¬
вод, поблагодарить весь коллектив». Эта мысль промелькнула мгно¬
венно* и. сменилась другой: «Бортжурнал! Время записывать».
Юрий взглянул на часы и записал в бортжурнале: «9.42. В тени.
Самочувствие хорошее. Слышу «Амурские волны». Связи с Зем¬
лей нет. Слышу поз.».
А на обратной, разграфленной стороне пластинки появились
новые пометки:
«Земля — хорошо.
Небо -г- черное.
Горизонт — хорошо...»
Он снова зовет Землю.
— «Заря»! Я — «Кедр»! Все . идет хорошо. Как самочувствие?
Отличное самочувствие! Параметры кабины: температура 21°, влаж¬
ность— 55%, кислорода — 21%, углекислый газ в норме. Регене¬
рация работает нормально. Показания бортовых приборов..,
53

2
Космический корабль «Восток» летел навстречу солнцу... А в
это время вся планета приникла к приемникам. Мир, потрясенный,
взволнованный, следил за ходом величайшего в истории экспери¬
мента.
«Человек в космосе!» — это известие прервало на полуслове
радиопередачи и обычные сообщения телеграфных агентств. «Со¬
веты запустили человека! В космосе — Юрий Гагарин!»
В эти минуты будничную Москву трудно узнать: Москва стала
празднично-бурливой. Половодье людских чувств выплеснулось на
улицы и площади. Машины останавливаются на перекрестках возле
уличных репродукторов, которые транслируют первую программу
московского радио. Замерли автобусы и такси.
В первые минуты после сообщения ТАСС люди еще не могут
осмыслить величия всего произошедшего, поэтому, когда коррес¬
пондент, отъехав на километр от радиодома, протягивает микро¬
фон людям, окружившим машину со всех сторон, чтобы послушать
очередное сообщение ТАСС, они не могут произнести ничего, кро¬
ме односложных фраз, вьгражающих высшую степень восхищения:
— Удивительно! Просто удивительно!
— В космосе наш, советский человек. Слава ему!
— Потрясающе!
Кассеты магнитофона медленно вращаются, и столь же мед¬
ленно люди приходят в себя. А придя в себя, начинают интервью¬
ировать корреспондента:
— Вы его не знаете?
— По телевидению не покажут портрет?
— Сколько ему лет, он не москвич?
Па совести говоря, корреспонденту не очень хочется отве¬
чать на вопросы — он. спешит в аппаратную, чтобы быстрее смон¬
тировать эти первые немногословные записи.
На пятом этаже десятиэтажного Дома радио, что возвышается
позади станции метро «Новокузнецкая», творится такое, чего еще
никогда не знал этрт дом. Едва выходит из студии Юрий Левитан,
все бросаются его обнимать, словно он вышел из космоса, а не
из студии. Выплеснув радость, те, кто еще не слышал подробно¬
стей, начинают спрашивать: «Как там ваш тезка?» Услышав неопре¬
деленный ответ, толпа, разбегается пр аппаратным. А в студии уже
входят ученые и комментаторы, чтобы в интервалах между сооб¬
щениями ТАСС успеть записать на пленку отклики и комментарии.
В редакции «Последних известий» творится что-то невообра¬
зимое: здесь верстают первые срочные выпуски* Иядом — неис¬
54

тово стучат телетайпы, передавая отклики из всех стран мира.
Взбудораженные корреспонденты лихорадочно диктуют машини¬
сткам страющу за страницей, и курьеры буквально вырывают их
из машинок. То же самое происходит с лентами телетайпов.
Во всех комнатах, особенно там, где сидят стенографистки кор¬
респондентской сети, непрерывно раздаются телефонные звонки.
Корреспонденты сообщают, как встречено первое известив о запу¬
ске корабля-спутника аВосток» в разных городах и селах страны,
передают тексты интервью с известными людьми нашей Родины и
гостями из-за рубеже^ Вороха телеграмм с коротким адресом
«Москва, Радио» > яожйгся ма стол заместителя главного редактора
«Последних известий». Он запускает руки в этот ворох, вытаскивает
наугед телеграмму и, прочитав ее,* разводит руками: «Опять тоже
самое: «восхищены, гордимся,. желаем успешного., приземле¬
ния». Комментаторы разбирают отклики из-за рубежа. Их очень
много.
В редакции все время звонят телефоны. Местные, корреспон¬
денты просят заказать каналы, чтобы передать Записи первых
репортажей и выступлений. А группы московских репЪртеров уже
разъехались в разные концы страны, в места, связанные с* жизнью
Гагарина.
В аппаратных и операторы, и сами корреспонденты монтируют
репортажи, Коричневая змейка пленки стремительно сползает с
Перегретых магнитофонов, пленку никто не поднимает, не сматы¬
вает, как положено, на бабышку: некогда!
Отрывисто звучит команда: «Стоп!» Молнией сверкают в ру¬
ках оператора ножницы, и ворох восторженных человеческих го¬
лосов, не вошедших в передачу, попирается ногами, а отмонтиро-
ванные куски, наскоро склеенные, даже не переписанные на новую
пленку, оператор бегом тащит на «выпуск». Порою в эфире уже
звучит начало передачи, а ее окончание— второй ролик —еще
«дорезается» на аппарате в монтажной. Все это напоминает вави¬
лонское столпотворение.
Забыв о восьми лифтах, люди мчатся вверх по лестницам и
вниз, к машинам, которые то м дело останавливаются у подъезда.
Из машин, придерживая рукой портативные Магнитофоны «Репор¬
тер», выскакивают корреспонденты и, даже не сняв пальто, мчатся
в аппаратные. Все торопятся рассказать миллионам радиослушате¬
лей новости, передать в эфир голоса тех, кто лично , знаком с пи*
лотом-космонавтом^.-
В секторе выпуска «владыки эфира» ищут «окна» между вы¬
пускам^ «Последних известий^ и концертами, чтобы дать Выступ¬
ления ученых, которые готовит отдел науки.
55

И даже в просторном кабинете председателя Государствен¬
ного комитета по радиовещанию и телевидению — необычное ожив¬
ление. Здесь все время вспыхивают короткие совещания, напоми¬
нающие . оперативные. летучки, решаются все вопросы, .связанные, с
последующими программами передач: работает космический штаб
радио..
Но вот по коридору, на ходу просматривая текст,, пробегает
диктор и, хлопнув двумя дверьми, закрывается в студим. Над дверью
вспыхивает зеленый транспарант: «Микрофон включен!», а у входа
белый: «Тише! Идет передачей»
Через мгновение в эфире раздается спокойный уверенный
голос:
«Говорит Москва! Говорит Москва! Передаем новое
сообщение ТАСС о полете космического корабля-спут¬
ника «Восток» с человеком на борту!
По полученным данным с борта космического ко¬
рабля «Восток», в 9 часов 52 минуты по московскому
времени пилот-космонавт майор Гагарин, находясь над
Южной Америкой, передал: «Полет проходит нор¬
мально, чувствую себя хорошо».
Это. короткое сообщение повторяется трижды, затем снова зву¬
чит музыка.
...В последнее время во всем мире мало кто сомневался в
том, что именно советский человек первым полетит в космос. Болев
того, каждый, кто вдумчиво следил за успехами нашей страны, по-t
нимал, почему это было исторически неизбежно.
Хорошо сказал об этом известный писатель коммунист Назым
Хикмет:
«После запуска космической станции... репортеры московского
радио пришли ко мне на квартиру. Они задали мне следующий
вопрос: «Гражданином какой страны будет , первый космический
человек?» Я ответил: «Это будет советский человек. Нужно, чтобы
это был^советский человек. Иначе и не может быть. Я не мистик,
но все же верю в какую-то логику истории, и эта логика подска¬
зывает мне: только сын рабочего Путиловского завода, рабочего,
который в 1917 г. в сапогах и в кепке ворвался с винтовкой в
Зимний дворец, только его сын, безусловно, ворвется в космос,
но уже в защитном скафандре и, конечно, без винтовки.
Отец сделал первый шаг ради осуществления надежд на со¬
циальную справедливость и земное счастье для своего народа и
56

всего человечества. Его сыну надлежит следовать по тому же пути
вплоть до космоса».
Сказанные Хикметом слова «сын рабочего Путиловского за¬
вода» оказались почти пророческими: первый в мире' космонавт
Ю. А. Гагарин не сын, но внук путиловца.
3
ТРак же дальше складывалась его жизнь, по каким сту-
’®‘*|пенькам поднимался он на орбиту подвига?
В Саратове с небольшой привокзальной площади все трое
ребят вместе с преподавателем первым делом поехали
на трамвае смотреть Волгу. Ранняя осень чуть тронула
желтизной листья на тополях и ^березах. В воздухе носи¬
лись паутинки, трава казалась желтоватой и жесткой, как
осока. В городе было пыльно, и всем очень захотелось ис¬
купаться.
Пристани тянулись вдоль всего берега. Неуклюжие
дебаркадеры стояли у пляжа и набережной. Далеко в
стороне был виден большой железнодорожный мост и
дамба, протянувшаяся чуть ли не до середины реки; Было
видно, как по мосту беззвучно спешат поезда.
С набережной открывался, вид на широкий плес> за¬
литый солнцем и сверкающий, словно рыба чешуей, мно¬
жеством серебряных бликов. Серые баржи и коричневые
плоты стояли на рейде, мимо них, неторопливо шлепая
плицами колес, проплывали рыжие буксиры и белые пас¬
сажирские пароходы.
У берега мутпая вода несла радужные пятна нефти и
щепки, пропитанные мазутом. Чайки, стремительно раз¬
резая воздух, стайками садились прямо на воду или, едва
коснувшись ее; взлетали вверх.
57

От всей этой невиданной картины веяло таким просто
ром, такой широтой, что Юрий почувствовал необычны)
прилив бодрости. А Саша Чугунов и Тимофей Петушков
казалось, быт подавлены величием реки. Они даже н
сразу сообразили, в какую сторону несет она свои воды
таким торжественным спокойствием веяло от Волги.
— А ты смотри, Чугун, вон на ту палку и на лодку
Видишь, палка уходит направо. Вот туда и течет Волга
— А Ульяновск выше будет или ниже по реке?
Юрий понял, к чему этот вопрос. Задумался. Действи¬
тельно; сколько раз, должно быть, смотрёл на эту реку
тот человек, который когда-то был таким же мальчишкой,
как они!„ А стал великим вождем народа, вождем рево¬
люции, которая преобразила весь мир...
— Выше! Географию надо изучать! — деловито отве¬
тил Тимофей,* и они заговорили совсем о другом. О рыбе,
которой, ^Ьлжно быть, очень туте приходится от мазута и
нефти; о пароходах; о том, что уже не худо бы искупаться.
Ведь для этого вроде и ехали с вокзала.
В стороне от пристаней нашли лодочника, который бы¬
стро перевез их на длинный остров, заманчиво золотив¬
шийся песком и густо зеленевший. Разделись — и бултых...
Накупались всласть. Помылись с мылом, полежали на
солнце.
Ребята уже хотели уходить, как увидели летящий от¬
куда-то из-за Волги самолет. Он серебряной стрелой мель¬
кнул над островами и круто пошел вверх, оставляя позади
белый след,
— Не Плохо бы слетать,— мечтательно заметал Са¬
ша,— глянуть сверху на землю, какая она. ест^..-.
— Вообще-то дело хорошее,— заметил Тимофей.—Я,
честно говоря, пошел бы в летчики. Только как туда за¬
писываются — вот 6fa узнать!
-J- Ладно, пора, ребята. Пошли! — решительно сказал
воспитатель и встал, отряхнув песок.
Этот разговор напомнил'Юрию полузабытый эпизод, о
котором ему очень захотелось именно сейчас рассказать
друзьям.
— Дело было во время войны. В самом начале,— заго¬
ворил Гагарин.— Между прочим, тогда-то я первый раз и
увидел самолет. Глядим, летят два наших ястребка низко¬
58

низко вад землей. Один подбит и, видать, еле дотянул до
своих. Смотрю, он весь в дыму и падает совсем близко.
У нас там болотце такое на лугах. Мы туда. Когда подбе¬
жали, зддим: самолет уже сел, при посадке он вроде пере¬
ломился, а летчик, видно, спрыгнул над самой землей, по¬
тому что он целый, невредимый ходит вокруг обломков.
А другой самолет покружился и пошел на посадку. Ну,
мы подбежали, спрашиваем, может, помочь нужно, а лет¬
чики молчат и рассматривают целый самолет. И его тоже
сильно покалечило. Фюзеляж и крылья все в пробоинах.
Ну, буквально изрешечены пулями и осколками. Мы ти¬
хонько подошли поближе. Стоим, смотрим. Летчики, ви¬
дать, злые; Понятно: такое дело... Они осматривают и ощу¬
пывают самолет, о чем-то тихо разговаривают. Один из пи¬
лотов расстегнул кожаную куртку, и мы увидели на его
груди ордена; Честно скажу, это были первые ордена, ко¬
торые я когда-нибудь видел. В общем я понял тогда, какой
ценой люди их добывают.
Ну, мы подошли поближе и тоже смотрим на\самолет.
А летчики нам говорят: мол, давайте сюда, не кусаемся!
Мы подошли.
Один летчик говорит:
«Деревня здесь близко. МожеГ, сходим, переночуем?»
«Нет, оставлять машину никак нельзя, прифронтовая
полоса,— говорит другой. И добавляет: — Вот что, пацаны,
бегите в лес, тащите дровишек, разведем костер.— А сам
достал из самолета консервы и сухари.—Давайте, заку¬
сим! Чай, тоже проголодались?»
Принесли мы сучьев, прямо там же ва лугу, в стороне
от самолета, разложили костер, закусили. Пилоты рассна-
зывали о боях, о том, что пока у фашистов самолета! быст¬
роходнее, и поэтому нашим очень трудно приходится в
бою, но дело это временное: скоро придет новая- техника,
и тогда мы им дадим жару!
Ту ночь я запомнил на вею жизнь. Рядом самолеты,
около них — летчики. Они говорили о том, что фашист¬
ские войска прорвали фронт, рассказывали о последнем
бое, обсуждали свои промахи и удачи. Мы тихо сидели и
слушали. А я думал о ТОм, как один из ндх не бросил в
беде товарища и сел на болоте.
В общем мы так и ле ушли домой. До самого рассвета
просидели на лугу. А утром летчики улетели на том само¬
лете, который был цел.
Я

Юрий ничего не смог больше добавить к своему рас¬
сказу...
Новый город увлек ребят. И надо же было такому слу¬
читься, чтобы именно в тот день на одной из улиц им по¬
палось здание с надписью: «Саратовский аэроклуб област¬
ного совета ДОСААФ».
Юрий замедлил шаг и. кивнул на вывеску:
— Вот бы куда попасть, братцы! Не знаю, как вы, а я
бы от счастья был на седьмом небе.
— Успеешь еще и на седьмое! Пока мал еще! — весело
отозвался Тимофей.
— Хорошо бы...— неопределенно ответил Гагарин, и
лицо его почему-то погрустнело.
Техникум нашли без особого труда. Вместе со .своими
друзьями Юрий тут же в канцелярии написал заявление.
Спешить было некуда, и Юра старательно выводил каж¬
дую букву:
«Прошу Вас зачислить меня учеником вверенного Вам
техникума, так как я желаю повышать свои знания в об¬
ласти литейного производства и принести как можно боль¬
ше пользы своей Родине». Он поставил точку, мгновение
подумал, а потом добавил:
«Все требования, предъявленные ко мне, обязуюсь вы¬
полнять честно и беспрекословно».
Юрий написал дату —6.VII. 51 г. И подписался: «уче¬
ник РУ-10 Гагарин».
Быстро сдали.бумаги и отправились в общежитие па
Мичуринскую улицу.
До начала занятий оставалось еще больше двух недель.
Делать в техникуме было нечего, и ребята вместе со своим
воспитателем каждый день:после завтрака отправлялись
на Волгу. Дни стояли теплые и солнечные. В такой день
полежать на песке и поплавать в воде, тёплой, как парное
молоко,— одно удовольствие...
Ребята заплывали далеко, и у Владимира Алексеевича
порою захваты ло дух: неровен час, что случится... По¬
том он терпеливо объяснял своим питомцам^, что в незна¬
комой реке от холода может свести ноги и тогда не
выплывешь. Юрий виновато слушал и не спеша шел в
воду.
— Чуть-чуть на волне покачаюсь и все...—говорил он
и вновь заплывал почти на самую середину широкого
плеса.
60

Остальные двое старались от него не отстать.
— Знаю я это «чуть-чуть»! А ну вылезай немедлен¬
но?—-ирнчнт воспитатель.
Юрий выходит на песок, приговаривая примирительно¬
спокойно:
— И. что вы ругаетесь, Владимир Алексеевич! Мы —
люди взрослые. Плавать умеем. А в Гжати, река у нас та¬
кая была, мы начинали купаться, как только лед сходил.
И ничего, не сводило...
— «Ничего, ничего»! Там ты был дома, а тут я за вас,
сорванцов, отвечаю! Больше не пойдешь!
— Ясно,— угрюмо отвечал Гагарин и молча зарывался
в теплый песок...
Высоко в небе проносились куда-то за Волгу, за жел¬
тые пески и за синие луга, военные и гражданские само¬
леты. Юрий давно научился отличать одни от других. Его
зоркие глаза отлично видели красные звезды на зеленых
хвостах военных самолетов...
— Счастливые люди... Летают! Им сверху все, наверно,
не так видно, как тут на земле,— мечтательно говорил он
и думал: «Обязательно попытаюсь в аэроклуб. Только бы
взяли...»
Особенную радость доставило мальчишкам катанье на
катере. Воспитатель хоть и поругивал ребят порой за не¬
послушание, все же решил их побаловать напоследок.
— Вот хочу ребятишек покатать;— сказал Владимир
Алексеевич мотористу.— Покажи им класс и скорость!
Целый час разрезали они волжский плес вдоль и по¬
перек. Потом катер остановился у противоположного бе¬
рега. Мальчишки быстро окунулись и — снова в путь. Ни¬
когда Юрий еще не испытывал такого радостного чув¬
ства — мотор нес их словно на крыльях. Радуга празд¬
ничным ореолом светилась в мельчайших брызгах, кото¬
рые едва заметны были, над мощной пенистой волной,
круто отбегавшей к корме.
Юрий с удовольствием взял бы руль, но разве моторист
позволит!..
Они стремглав проносились мимо неторопливых паро¬
ходов, мимо неуклюжих караванов барж, преодолевающих
течение, мимо плотов, а потом, круто развернувшись, ло¬
жились на обратный курс. Катер словно летел над водой,
глухо ударяя днищем по волнам. А на поворотах у Юры
просто захватывало дух. Было и азартно и весело. Он
61

подставлял лидовяежиом’у ветру щ снявмз^ку, махал ею
над газовой, Винону. Просто так, от счастм.
Гагарин любая машины, ему нравилось ездить, и в тот
день, о» швнйтаямо дая себя решил, чтоневременно
попытается поступить в аэроклуб. Казалось, он уже ощу¬
щая счастье самостоятельного свободного волета. Воз¬
можно, пока это ощущение больше напоминало игру, но
оно было необычайно сильным.
4
До начала занятий оставалась еще примерно неделя,
в тогда дауактор тоднямумж дал всем- тродщ. как, впрочем,
и другим pefamae,. кто уже успел приехать, проиаводетвен-
ную проб*Г- Юрию и его друвьям досталось задание—от¬
лить фтуряые ропотки из чугун».
— Поглядим, чему вас выучил» в режеслениом,—
строг» добавки дародмр*
И хота жалив было расставаться с Волгой, ребята,
охотна ваялись од дело. Черев ведезод отличные решетки
были'сделаны.
Так состоялось их приобщение к настоящей работе: в
ремеслевиом отливал» шестеренки, колеса, а тут верное
большое самостоятельное- задание... И Юрий был доволен,
что ап дпрвжзяйсь.
А и*и только все они были зачислены в техникум,—
новое боевое задание: ехать в колхоз на уборку урожая.
— Поедете километре» зж 86 от Саратова. Машины
нрвдутэастра с утра,—сказал директор.
«Ну чт» асе, очень дал» неплохо. Вроде разминка пе¬
ред учебой»,— подумал Юрий;
В вовщоз» див работали ла тону, возили зерно на эле¬
ватор в Екатериновку. Нвваметпо промчались две недели
Похожие на летний отпуск. Юряо нравилось в деревне:
веввдвод навеодпал» оду о детстве...
Возвратившись в город, Юрий зашел в аэройлуб. Но
вернулся в общежитие разочарованный: туда приодмали
только «в средним образованием. «Ясне: даекж учебу!» —
решил Юрий.
...Быстро летели дан.
Юрию, члену комса^модеисго бкф»: литейного отдале¬
ния, приходилось подало часов тратить на общественные
42

дела, а в снобиднее время ребята играли вбаскетбая, бе¬
гали в кино и на стадион «Дмнамо», который яомещался в
конце улящл Сакко в Ванцетти, дде был вехммкум. Баскет¬
бол ему сразу очень понравился, хотя первое время не
хватало проворства, да и рост.был маловат-. Но благодаря
тренировкам он скоро начинает играть так успеншо, что
дао нааначают капитаном команда. А тшманда все чаще и
чаще выходах победителем в городских соревнованиях
среди коллективов техникумов.
Юрий унцраю ащетк главной дали. В техникуме «я по-
прежмему оюнпшш. Упрямая восходящая ярямая — вот
линия его жизни. Не сердце его не грубеет. Он скучает по
даму, но родным. С удивительней лежнесзью Юрий пишет
матери: «Мама! Я люблю тебя. Люблю твои рукц, большие
и ласковые, люблю морщинки у твоих глаз ж седану в
твоих мелосах... Никогда не беспокойся обо мне».
Какая-то особая поэтичность, недоказанная сердаем,
есть в этих словах, возможно навеянных романом А. Фа¬
деева о бесстрашных молодогвардейцах. Это нетрудно по¬
нять: в техникуме Юрий много читает.
Ч. Диккенс и Л. Войнич, Б. Полевой и Г. Уэллс,
Л. Толстой и Ж. Верн, М. Горький я Я. Островский появ¬
ляются « его библиотечном формуляре.
Юрий словно одержим жаждой знаний. Вели бы
можно было за год проходить два-три курса, он бы «ре¬
шен. И все же бывало и так, что уроки приходилось делить
наскоро. Однажда Юрий небрежно «аяисал изложение.
Он надеялся -его переписать. Но получилось ио-даушму.
Юрий был в этот день дежурным. Когда Нива Василь¬
евна Рузанота вошла в класс, он вытянулся у доспи,. а
скомандовал:.
— Встать! Товарищ преподаватель, учащиеся группы
присутствуют ла уроке литературы в полном составе. Де¬
журный по группе Гагарин.
— Хорошо, Гагарин, садитесь. Садитесь, ребята! При¬
готовьте домашцие задания,— сказала Нина Васильевна
и пошла по рядам.
Чем ближе подходила она к столу Юрия, тем больше
ему становилось не яо себе.
Конечно, ее наметанный ваглдд сразу все заметил:
— Разве это план, Гагарин? Я вас не узнаю.. И «не
хватает» в данном, случае пишется отдельно. А где «За¬
ключение и выводы»?
63

Юрий чувствовал, как краска приливает к лицу. Ой
йстал, опустив голову, и твердо сказал;
— Этого больше не повторится, Htaaa Васильевна! Ра¬
боту переделаю.
И Юрий сдержал слово. Хотя, если говорить откро¬
венно, больше всего Гагарин любил не литературу, а фи¬
зику — науку конкретную и точную. В техникуме физику
вел Николай Иванович Москвин, старик, которому было
уже за восемьдесят.
Ребятам было известно, что Николай Иванович — ав¬
тор нескольких научных работ, человек больших и разно¬
сторонних знаний. Поэтому ученики его слушались и ува¬
жали. Не удивительно, что физический кружок, который
он вел, пользовался ' в техникуме особой популярностью.
Занимался в этом кружке и Юрий.
Сохранился примечательный документ — докладная
записка, написанная прямым, уверенным почерком препо¬
давателя физики.
«Директору техникума
т. Коваль А. М.
Учащийся группы Л-21 Гагарин в течение 1951/52—
1952/53 учебных годов состоял председателем физико-тех¬
нического кружка, за эти два года сделал три доклада и со
знанием дела организовывал самые занятия кружка —
ставил на место эпидиаскоп, сделал электропроводку к
проекционному фонарю, обучал членов кружка правилам
пользования проекционным фонарем и эпидиаскопом.
За указанную работу прошу вынести от лица дирекции
ему благодарность с внесением в личное его дело.
15.VI. 1953 г.
Москвин.
Благодарность в приказе Гагарину была вынесена. Этот
приказ сохранился в архиве техникума.
Николай Иванович впервые пробудил в Гагарине инте¬
рес к астронавтике.
Возможно, поэтому читанная раньше небольшая, не¬
взрачная на вид книжка К. Э. Циолковского «Вне земли»,
которую Юрий снова взял в библиотеке, чтобы подгото¬
виться к докладу на кружке, сейчас вызвала лавину мыс¬
лей и вихрь чувств.
Чем больше Юрий вчитывался в простые, понятные
фразы, написанные немного старомодным языком, тем
64

больше открывался ему новый мир — мир космоса. Сперва
он пропускал всё, что непосредственно не относилось к
теме его доклада —к ракетным двигателям, но потом
книга его увлекла, и он возвратился к бегло просмотрен¬
ным страницам и, уже не пропуская ни одной строки, вни¬
мательно прочитал всю книгу до конца.
Юрий подумал о том, что ракетные двигатели — это
уже реальность. Он знал о реактивных минометах «катю¬
шах», слышал о немецких ФАУ-2. Значит, можно создать
и большие ракеты, которые понесут человека к другим
мирам.
Чтобы получше познакомиться с заинтересовавшим его
допросом, он попросил в библиотеке все, что касалось темы
космоса и ракет. Кроме еще двух книг Циолковского ока¬
зались лишь тоненькие брошюрки, в которых было много
рассуждений, но мало конкретных данных о ракетах и
двигателях. Юрий быстро выписывал все, что относилось
к теме доклада: «Циолковский и его учение о ракетных
двигателях и межпланетных путешествиях».
Читальный зал уже опустел, а Юрий все писал и пи¬
сал в толстую тетрадь в клеенчатом переплете абзацы, ко¬
торые он, читая, тихонько отчеркивал ногтем на полях:
«Надеюсь, что XX век увенчает и последнее дело: даст
ракетопланы, залетающие за атмосферу и обещающие кос¬
мические достижения»; «Самое название «ракета» уже по¬
казывает основу космического корабля»; «Действие реак¬
тивного прибора мало зависит от окружающей среды. Ра¬
кета поднялась бы в безвоздушном пространстве так же
хорошо, как и воздухе»; «За эрой аэропланов винтовых
должна следовать эра аэропланов реактивных или аэро¬
планов стратосферы».
Юрий перерисовал из брошюры схему реактивного дви¬
гателя, выполненную самим Циолковским. Он быстро по¬
нял принцип работы двигателя: выбрасывая газы, ракета
с той же скоростью как бы отталкивается от них и устрем¬
ляется вперед. ’ Ей не нужно никакой опоры, никакой
среды, чтобы скользить в пространстве, как самолет сколь¬
зит по воздуху. Значит, все дело в двигателях: если
удастся создать такие двигатели, которые дадут достаточ¬
ное усилие, чтобы преодолеть тяготение Земли, то ракета
может улететь очень далеко. Ведь в безвоздушном про¬
странстве она не будет встречать сопротивления, и горю¬
чего можно будет почти не расходовать.
б О, Куямко	65

Эти азбучные истины были для Юрия цепью открытий.
Otf 'caM пришел к ним, познакомившись с популярной ли¬
тературой. Кажется, все это просто и понятно. Но почему
же тогда ему неизвестно о ракетах, которые бы летали к
звездам?.. И снова возникал вопрос за вопросом. Циолков¬
ский пишет, что уже в XX веке могут стать возможными
такие полеты. А может, уже где-нибудь строятся первые
большие ракеты? Ведь есть же реактивные самолеты? Он
сам видел однажды такой самолет, точнее, его след в голу¬
бом небе... Но самолет — это одно, а ракета — совсем дру¬
гое...
Ворох беспокойных мыслей шевелился у него в голове,
когда он дочитал работу Циолковского «Исследование ми¬
ровых пространств реактивными приборами». Оказывает¬
ся, ученый уже давно обосновал возможность овладения
человеком всем околосолнечным пространством...
Его раздумья прервал голос библиотекарши:
— Гагарин, сдавайте книги.
Юрий взглянул на часы. Действительно, пора! Как бы¬
стро пролетел вечер!.. Сколько новых мыслей вызвали эти
книги!
Свежий ночной вечер словно обернул его прохладной,
влажной простыней. Над молчаливыми улицами желтыми
шарами висели огни фонарей. Изредка по мокрому ас¬
фальту проносились машины, разбрызгивая воду. Изда¬
лека наплывал перезвон трамваев. Моросил мелкий дождь.
Струйки падали Юрию на лицо и неприятно холодили
кожу. Он зябко повел плечами и решительно зашагал в об¬
щежитие.
Вдруг совсем рядом, в проулке между домами, раз¬
дался хлопок выстрела, и воздух с шипением распорола
белая ракета.
Юрий вздрогнул от неожиданности. Улыбнулся: «Ре¬
бята балуются!» И действительно, за угол стремительно
промчались две щуплые мальчишеские фигурки.
А ракета, прочертив в мглистом небе параболический
след, вспыхнула в высоте и, потрескивая и разбрызгивая
искры, ярко загорелась мертвенно-белым, магниевым све¬
том, озарив все вокруг. Стены, крыши домов, мостовая
осветились холодным серебристо-зелеиым сиянием. Тени
быстро поползли вниз, расширились, и снова все стало се¬
ро-синим: ракета, словно рассыпавшись в воздухе, по¬
гасла.
66

Но Юрий по-прежнему стоял, подняв лицо вверх, где
за пеленой облаков скорее угадывались, чем были видны
далекие вечные звезды.
«Неужели верно, что к ним можно долететь? — Юрий
впервые, вот так наяву, задумался об этом и улыб¬
нулся: — Нереальная фантазия. Вот ведь была ракета и
нет ракеты... А может, все-таки долетят?»
И назавтра и в последующие дни Юрий снова прихо¬
дил в читальню. И чем больше читал он Циолковского, тем
интереснее ему становилось.
«При больших высотах придется употреблять плотно
закрытую кабинку с источниками кислорода и поглоти¬
телями человеческих выделений,—писал Циолковский.—
Поднятия постепенно зайдут за пределы тропосферы и до¬
стигнут... безвоздушного пространства.
Отсутствие там сопротивления воздуха и центробеж¬
ная сила при скорости движения около 7—8 километров в
секунду придадут ракетному аэроплану устойчивое поло¬
жение вне атмосферы и вне Земли. Прибор делается спут¬
ником Земли, маленькой Луной, и устойчивость его такая
же, как и какого-нибудь планетного спутника...»
Теперь Юрий выписывал и то, что прямо не относилось
к теме его доклада. Он был захвачен множеством новых
интересных мыслей великого ученого и хотел непременно
все понять, а возможно, и запомнить.
«При кажущемся отсутствии тяжести человек может
принять любое направление. Верх будет казаться там, где
голова, а низ там, г)де ноги. Но эта иллюзия со временем
пропадает...
Отсутствие тяжести не может повредить человеку...
...Для работ в пустоте и вообще для выхода в эфирное
пространство нужны особые непроницаемые для газов
одежды, вроде водолазных, с запасом кислорода и погло¬
тителя человеческих выделений».
Рука его устала сжимать карандаш, а он все писал
и писал: очень интересно будет рассказать об этом на
кружке! Ведь о многом ребята наверняка никогда еще
не слышали! Статью ученого Юрий читал как увлекатель¬
ный приключенческий роман и боялся пропустить что-ни¬
будь самое интересное.
б*
67

«Скажем еще несколько слов оплане работ,-которому
должно следовать, чтобы создать небесный корабль».
«А, кажется, начинается самое важное!» — подумал
Юрий и вновь схватил карандаш, о котором совсем было
забыл зачитавпшсь.
Юрий полностью переписал основные конструктивные
принципы реактивного аппарата.-И стал читать дальше.
«Только путем многочисленных и опасных опытов
можно выработать систему межпланетного корабля. Все
существующие до сих пор проекты только схемы или фан¬
тазии».
Юрий дочитал статью до конца и задумался... То, что
написано в самом конце работы, показывало сложность
всей проблемы. Напрасно он думал, что большую ракету
создать просто. Даже великий ученый говорит о тех не¬
имоверных трудностях, которые ждут строителей «небес¬
ных кораблей»... «Ну, ничего, мы еще отольем отличный
металл и для двигателей, и для рулей, и для корпуса ра¬
кет,—думает Юрий.—Надо непременно связать доклад с
учебой; со специальностью»,— твердо решил он.
Доклад на физико-техническом кружке всем понра¬
вился. Цо для Юрия этот доклад имел особенный, одному
ему понятный смысл: его все неотвязнее и все сильнее
преследовала мысль о том, что пора начинать готовиться
к службе неба — авиации. Встречая летчика, Юрий те¬
перь улыбался и думал: «Подожди, дай срок, я тоже надену
летную форму».
■'
...Четвертый куре был трудным. Все чаще от книг и
лекций учащиеся переходили к практическим делам. Тех¬
никум послал Гагарина сперва в Москву на завод имени
Войкова, а потом в Ленинград на завод «Вулкан» прохо¬
дить практику в литейных цехах.
Ленинград очень понравился Юре и его товарищам
Петрунину и Балашову. И хотя погода в конце, февраля
и начале марта большей частью была мглистой и сырой,
они все же успели за время практики неплохо осмотреть
город. Город Ильича, с просторными проспектами, вели¬
чавой Невой, многочисленными памятниками, поразил
Юрия своей- осанкой, спокойным величием и неповтори¬
мой красотой. В Ленинграде - Юрий почувствовал себя
взрослым, - самостоятельным человеком. Практика на за¬
ев

воде.«Вулкан» дала ему возможность по-настоящему ощу¬
тить свои силы.
А когда вернулись в Саратов, узнали важную новость.
Прибежал в общежитие Виктор Порохня и кричит:
— Ребя, в аэроклуб принимают четверокурсников!
В тот же день Юрий Гагарин, Виктор Порохня, Петр
Семейкин, Иван Логвинов и Михаил Чекунов подали за¬
явления в аэррклуб.
Было очень удобно: аэроклуб совсем близко от тех¬
никума и от общежития. Сколько раз потом бегал он
сюда из общежития с улицы Мичурина, где за литой ме¬
таллической оградой было голубое крыльцо с зеленой вы¬
веской, где перед домом шелестел-листвой маленький са¬
дик со скамейками под ясенями!.. Где так хорошо было
готовиться к зачетам!.. ' И вот уже мелькнули розовые
стены, полыхнули закатным золотом широкие Окна, в ко¬
торые смотрится расположенный напротив пединститут,
заслонили угловые дома его общежитие, от которого пря¬
мехонько бежит дорога на Волгу. Направо вниз, потом на¬
лево, и вот он — аэроклуб. Этот старый особняк со стрель¬
чатой- башенкой и ветвистыми деревьями за каменной
оградой,-дом по Рабочей улице под номером 22, быстро
стал ему родным. С пыльной, горячей улицы легко взбе¬
гал он на второй этаж, и сразу охватывало его привычное
сдержанное волнение. Такое же, как позже и на аэро¬
дроме.
...Всю жизнь Гагарин брал на свои плечи двойную на¬
грузку. На последнем, самом трудном курсе техникума он
подал заявление на отделение пилотов. Это было 26 октя¬
бря-1954 г. 13 человек приказом № 82 были зачислены в
Саратовский аэроклуб. Четвертым в этом списке стояло
имя Юрия Гагарина.
s
И вот они в аэроклубе. Оказывается, путь в небо го¬
раздо менее романтичен, чем это им -думалось Долгие бе-
седы-и теоретические занятия, учебники и инструкции, за¬
дачи и изучение материальной части...
Самый .сложный раздел аэродинамики — характерис¬
тики силовых установок. Этот раздел большинству ребят,
и особенно девчатам, давался с -неимоверным трудом.
Юрий же усвоил его за несколько часов. И преподаватель
«9

Петр Владимирович Соколов был очень доволен, когда Га¬
гарин бойко, без запинки, рассказывал о мощности и ре¬
сурсе двигателей, о системах моторов.
Были у него дополнительные дела и в техникуме. Изо
дня в день Юрий оставался в аудитории, чтобы помочь
подготовиться к экзаменам одному из своих товарищей.
В коридорах тихо, а из одного класса доносятся нетороп¬
ливые голоса.
— Так что же, Котов,.будем делать с этой теоремой? —
наставительно спрашивал Юрий, невольно копируя пре¬
подавателя.
— Решать надо...
— Вот ты не спеша и сообрази, какое может быть до¬
казательство, если прямая А пересекается в точке С...
Мастер производственного обучения Анатолий Ивано¬
вич Ракчеев тихо прикрывал дверь аудитории. Он был спо¬
коен за Котова: теперь-то он сдаст экзамен! Раз за дело
взялся Гагарин — все будет в порядке. И Анатолий Ивано¬
вич нисколько не удивился, когда Котов действительно
успешно сдал экзамен.
Мастер хорошо помнил, как Гагарин взялся изгото¬
вить очень сложную деталь для сборочного участка
мастерской и как по одной разметке, без специальных при¬
способлений, формовал ее. Только специалист знает, ка¬
кое это нелегкое дело. Но Гагарин с ним успешно спра¬
вился.
Между тем зима 1955 г. для Юрия была прежде всего
«дипломной». Тема Гагарину досталась большая и слож¬
ная: «Разработка литейного цеха крупносерийного произ¬
водства на 9 тысяч тонн литья в год». Причем мало было
написать проект и вычертить чертежи. Предстояло также
разработать и описать технологию изготовления деталей
и методику производственного обучения в ремесленном
училище по изготовлению этих деталей.
Хотя теперь большую часть дня Юрий проводил в би¬
блиотеке, вечером он все же отправлялся в аэроклуб.
Юрий к этому привык еще раньше — в ремесленном. Он
уже давно жил и учился «в две тяги», а иногда и в три-
четыре: спорт и общественная работа всегда занимали не¬
малую долю его времени.
Работа над дипломом увлекла Гагарина. Он больше и
больше представлял себе проект, автором которого ему
суждено стать.
70

Вот сердце литейного предприятия — плавильное от¬
деление. Здесь установлены плавильные агрегаты, где
шихта — чугунные чурки и металлолом — при темпера¬
туре 1300—1500° превращается в жидкий металл.
. Когда металл готов, его выливают в ковши, а затем
в формы. Форма — это вместилище, полое внутри. Пустоту
и заполняет расплавленный металл.
Всего несколько минут расплавленный металл запол¬
няет форму, которую так долго готовил большой коллек¬
тив людей.
Отливка остыла — теперь «землю» выбивают, а деталь
идет в обрубочное отделение. Здесь ее подвергают механи¬
ческой обработке: срезают шероховатости, швы. Полу¬
чаются отходы металла. Только на этих отходах машино¬
строительные предприятия теряют миллионы рублей. Вог
Юрий и думал: а нельзя ли применить точное литье под
давлением, чтобы механическую обработку свести к мини¬
муму? Он смотрел типовые проекты, считал, советовался
с руководителями проекта;..
Работа над дипломом постепенно входила в свое русло.
Он уже прочитал всю необходимую литературу и сделал
расчеты. Оставалось лишь выполнить чертежи. .Но как
раз в этот момент началась подготовка к полетам в аэро¬
клубе...
Прежде чем курсанта допускали к полетам, он должен
был прыгнуть с парашютом. Свободного времени было
мало, а. тут два раза подряд они впустую приезжали на
аэродром!
— Погоды нет, ребята, и сегодня не будет,—говорил
им Мартьянов, инструктор, который отвечал за летную
подготовку.— Можете, конечно, подождать, но у меня та¬
кое впечатление, что сегодня надежды на погоду мало. Ви¬
дите, ветерок. При таком ветре вам еще прыгать рано. Вам
надо начинать при нормальных условиях.
Для приличия будущие летчики еще некоторое время
сидели, ждали, хотя в душе многие были рады, что труд¬
ного и опасного испытания на этот раз не будет. Вяло пе¬
ребрасывались шутками, а когда инструктор снова прихо¬
дил, вскакивали с мест, по Мартьянов сообщал, что вылет
окончательно отменен.
Оба раза Юрий уезжал с аэродрома злой и недоволь¬
ный. «Прыгать — так бы уж сразу! А чего резину тянуть!
И так трудно с дипломом, а тут еще эти пустые поездки!»
71

Только на третий раз аэродром встретил их хорошей
погодой: утро было безоблачное и спокойное. В тот день
вместе с ними нааэродром приехали девчата из другого
техникума. Они и раньше, вероятно, уже встречались, но
Юрий их не запомнил. А сейчас приметил. Да и трудно
было не приметить. Бледные, перепуганные, с сонными
лицами, они внушали чувство жалости. «Словно соды в
зимнем лесу нахохлились»,— подумал Юрий, глядя, как
девушки неумело тащат ранцы с парашютами. «Неужели
и у меня такой же вид?» — подумал он и пристроился к
остальным курсантам, вставшим в шеренгу, чтобы выслу¬
шать последние советы инструктора.
— Ну как, страшно? — спросил Юрий крайнюю в
строю русоволосую девушку с загорелым лицом..
— Конечно, страшно! — откровенно призналась она.—
д ты что такой спокойный: прыгал, наверное, уже раз де¬
сять, на мастера спорта жмешь?..
— Да что ты, я тоже первый раз.
— Равняясь! Смирно!
Юрий вытянулся.
Первый тренировочный прыжок с высоты 800 мет¬
ров,—говорил инструктор,—вы выполняете для того,
чтобы лучше усвоить то, что изучали, на теоретических за¬
нятиях и чтобы получить право летать. Я понимаю ваше
состояние. Сам волновался, когда первый раз прыгал. А по¬
том привык.. Так и вы привыкнете. Но раз собрались ле¬
тать, надо научиться и прыгать. Ясно? В воздухе все мо¬
жет случиться, и тогда будет поздно овладевать парашю¬
том. И. сегодня мы проверим ваши волевые качества, по¬
смотрим, на что вы годитесь. Взять парашюты!
Юрий поднял ранец и тут ,же почувствовал, что у него
совершенно вылетело из головы, как затягивать' карабины.
Он попытался их застегнуть, но почему-то замки не за¬
крывались. Он долго приноравливался, пока, наконец, ему
не удалось их защелкнуть. Девушка со светлыми волосами
и карими глазами смотрела на него, надеясь приладить
лямки и карабины так же, как сделает это он, а когда уви¬
дела, что и у него это плохо получается, разочарованно
сказала:
—- Я и правда думала, что ты уже прыгал, а ты сам
толком це . умеешь...—Оца улыбнулась и добавила: —
Смотри, по-моему, .я верно надела? Маленький, запасный —
вперед, а основной — сзади.
72

— Верно! — живо отозвался Гагарин, и ему стало не¬
ловко' за свои опасения и страхи. «Девчата боятся больше
меня,а делают все как надо!»
Инструктор тщательно проверил заправку парашю¬
тов.
— К самолету! — скомандовал он, и все двинулись на
летное поле.
Маленький ПО-2, пофыркивая прогретым мотором,
стоял неподалеку. Мартьянов быстро поднялся на крыло
и сел в кабину.
Самолет побежал по полосе, и вскоре над полем рас¬
крылся кремовый купол парашюта инструктора.
Когда машина подрулила, наступила очередь курсан¬
тов.
— Гагарин!
— Я,— бойко ответил Юрий, и внутри у него словно
что-то оторвалось.
— К самолету!
Все было впервые — и полет и предстоящий прыжок.
Сперва Юрия оглушил рев мотора и свист ветра. Потом он
стал думать о том, как ему, должно быть, будет трудно ото¬
рваться от самолета^ «А вдруг не раскроется парашют или
закружится голова?.. Одно мокрое место останется!» —
думал Юрий, пока машина набирала высоту. Временами ее
встряхивало в воздушных потоках, и Юрий инстинктивно
хватался аа высокий борт кабины.
Земля всё дальше и дальше... Вот уже горизонт накре¬
нился и ушёл куда-то вниз. «Заходит, сейчас прыгать»,—
подумал Юрий.
— Готов, Гагарин? —услышал он знакомый веселый
голос.
-т Готов! — твердо ответил Юрий и медленно под¬
нялся.
— Давай, давай! Девчата-то смотрят, неудобно! Да
гляди, сапоги не потеряй! (Мартьянов знал, что Юрию до¬
стались сапоги номера на два больше его ноги). Юрий
грустно улыбнулся этой шутке Н, стиснув зубы, крепкр
держась за край кабины, полез на крыло.
— Пошел!!! — резко Крикнул инструктор, и Юрий, от¬
пустив ладонь, прыгнул вниз.
Рука судорожно дернула кольцо-. Но хлопка не после¬
довало. Юрий забыл, сколько секунд должно длиться сво¬
бодное падение. Ему казалось, что уже прошла целая вёч-
73

ность. Рука шарит в поисках кольца запасного парашюта
и не находит его... Юрий кувырком летит вниз. Земля...
Небо... Земля... Небо... И вдруг чувствует, как с перкале¬
вым шелестом и свистом, рванувшись из ранца, вытяги¬
вается и с хлопком раскрывается парашют. Вздох облег¬
чения вырывается из груди.
«Все! — думает Гагарин.— Теперь уж все: сесть я как-
нибудь сяду. Приземлиться — это проще простого. Глав¬
ное—ноги вместе!» Да, теперь самое опасное, кажется,
уже позади...
Юрии, чуть покачиваясь, медленно плыл над рассвет¬
ной землей. Сиренево-вороненая, еще ночная Волга уже
начала золотиться и посверкивать бликами, в утренних лу¬
чах зарозовел город, вспыхнула бледным изумрудом зе¬
лень, полная влажной весенней свежести. И только чер¬
ные, вспаханные поля все еще казались спящими.
Им овладела бурная, ранее незнакомая радость полета.
Ои был готов петь, смеяться, хохотать... Но он лишь молча
смотрел вокруг широко раскрытыми голубыми глазами.
Всходило желтое, отливающее червонным золотом
солнце. Оно было странно ярким и ослепительно чистым.
Его лучи, ластясь к поверхности земли, озаряди предметы
с одной стороны, и светотени были такими контрастными,
что казалось, видна была каждая травинка, каждый кустик
и столбик...
«Вот так красота! — подумал Юрий и взглянул вниз: —
Земля!»
Через секунду резкий толчок встряхнул его. Он ин¬
стинктивно поджал колени и потянул стропы. Парашют
развернуло, и Гагарин упал на траву. Все. Купол еще не¬
много протащил его по земле и сник. Юрий оправился от
падения, осмотрелся и чуть подрагивающими руками стал
расстегивать карабин...
Инструктор был доволен приземлением. Он уже почув¬
ствовал, что из Гагарина может получиться летчик.
И чтобы еще тверже убедиться в этом, Мартьянов решил
тут же снова «вывезти» Юрия, вновь испытать его в воз¬
духе.
На всю жизнь остался в памяти Юрия этот полет на
ЯК-18.
...Мартьянов закладывал глубокие виражи, клал ма¬
шину «на крыло», вводил в пике, поднимал ее свечой вверх
74

и снова бросал к земле. Юрий чувствовал себя маленьким
и беспомощным, словно горошина, которую катают в ко¬
робке. Но когда плечо его касалось борта кабины, он
как бы вновь обретал силы. Порою внутри все словно от¬
рывалось, а затем тяжесть сменялась облегчением.
Никогда еще он не испытывал ничего подобного. Юрия
сильно болтало, но едва самолет вырывался на горизон¬
таль, Гагарин начинал восторженно и пристально всматри¬
ваться в окружающее пространство, зорко разглядывать
землю, следить за приборами. Юрий был ни жив ни мертв,
но он никогда не признался бы в этом ни инструктору и
никому другому. Гагарин ясно понял, Дмитрий Павлович
испытывает его: выдержит парень этот калейдоскоп фи¬
гур высшего пилотажа — будет летать, попросит поща¬
ды — не видать ем^ неба.
И Юрий не попросил пощады, хотя временами ему ка¬
залось, что самолет вот-вот потеряет управление и рух¬
нет на землю. Он смотрел, как, прорезая облака, вибри¬
руют концы крыльев, порой, казалось, слышал, как к
рокоту двигателя примешивается скрежет ломающегося
металла, но мотор уверенно ревел с новой силой, и самолет
делал новую, еще более тяжелую для него, пассажира, фи¬
гуру...
Честно говоря, Юрий не мог дождаться того момента,
когда будут выпущены шасси и машина наконец побежит
по твердой посадочной полосе...
А когда этот момент наступил, он Пожалел, что летал
так мало: прошло всего несколько минут. Конечно, далеко
не весь «набор» фигур пилотажа показал ему инструк¬
тор.
Но вот Мартьянов «прожег свечи» и выключил зажи¬
гание. Стало тихо, только винт еще по инерции некоторое
время вращался.
Инструктор вылез на крыло. Подошел к Юрию.
- Жив?
Юрий утвердительно кивнул.
— Нравится летать?
— Готов летать хоть целые сутки, товарищ инструк¬
тор!
А Дмитрий Павлович пристально всматривался в по¬
бледневшее лицо курсанта. Его взгляд встретился с уста¬
лыми глазами Юрия, скользнул по щекам, которые мед-
75

ленцо покрывались красными пятнами. Пот, влажно се¬
ребрясь, сочился из-под шлема.
— Раз готов, тогда вылезай! Завтра еще слетаем. При¬
езжай пораньше!
Так для Юрия Гагарина началось тесное знакомство с
небом.
«
И все же начало самостоятельных полетов Юрий про¬
пустил: в это время в техникуме шли государственные эк¬
замены. В аэроклубе волновались: как же так— комсорг
отряда и вдруг не явился на полеты...
Тем временем Юрий отлично сдал экзамены,' защитил
диплом и получил квалификацию техника-технолога ли¬
тейного . производства — мастера производственного обу¬
чения. В выписке из сводок успеваемости учащегося
IV курса литейного отделения группы Л-42 Гагарина
Юрия Алексеевича против 32 предметов стоят пятерки.
Только, против психолопш — 4.
Теперь совесть его была чиста: главного он добился.
И Юрий снова появился на поле аэроклуба.
Его, командир звена Сергей Иванович Сафронов, Герои
Советского Союза, боевой пилот, знавший Чкалова, строго
посмотрел на Юру, когда тот, щелкнув каблуками, доло¬
жил:
—. .Товарищ командир! Курсант Гагарин прибыл после
сдачи. экзаменов и получения диплома. Разрешите при¬
ступит^ к полетам.
— Как сдал-то, Гагарин?грубовато-небрежно спро¬
сил Сафронов.
Диплом с отличием, товарищ командир! — Юрий
протянул Сафронову темную книжечку диплома, где . по¬
верху красным было помечено: «С отличием».
— Поздравляю. Приступайте к полетам. И чтобы в
дальнейшем было без пропусков.
Это последнее Сафронов добавил так, для острастки, по
военной привычке. Если бы Юрий не отвернулся, а взгля¬
нул в глаза боевому летчику, то он увидел бы, как лучи¬
лись эти глаза радостью. Но Юрий уже круто повернулся
и, не оглядываясь, двинулся к руководителю полетов.
Гагарин, не .знал, что он — любимый ученик Сафронова.
.Не.знал они того; что командиру звена час назад замести¬
телем начальника аэроклуба Виктором Николаевичем Фи-
76

мушкИным была сделана легкая «пропесочка» за слабую
дисциплину у некоторых слушателей.
Юрйй’ пришел как раз в тот день, когда начали пого¬
варивать о том, что курсанты поедут в лагерь, где полеты
будут каждый день. Перед Гагариным снова встала проб¬
лема: куда идти — на завод или в авиацию? Юрий думал,
скорее даже чувствовал, что выбор уже сделан. Он. знал,
что после-окончания аэроклуба, если все будет нормально,
он получит направление в авиационное училище. А это
значит — служба в армии, в военной авиакщи.
Сама мысль о том, что он может получить высшее во¬
енное образование, ему правилась. Юрий любил порядок,
уважал дисциплину, и служба в армии его не пугала.
— Ну, чего ты затянул: «Гражданка, гражданка!» Вот
выучишься и будешь всю жизнь пилить по одной трассе
на почтовом ЛИ-2,— иронически говорил он одному из то¬
варищей.—А там скорость, быстрота, глазомер, натиск,
атака! И главное — новые машины. Не машины, а игруш¬
ки. Другой класс! В общем, я решил, а ты как хочешь.
— Решил... Пока до этих машин дело дойдет, из тебя
старшина три раза душу вынет. Курсант Гагарин, пото¬
рапливайтесь на физзарядку! Курсант Гагарин, заправьте
коечку! Курсант Гагарин, три наряда вне очереди! Слу¬
шаюсь, товарищ старшина! И пошел на «губу».
— Брось ты придумывать! Скажи — у самок» губа -до
настоящего дела не доросла. Вольной жизни хочешь. Вы¬
пил, закусил, и «Пора в путь-дорогу!.. Махну серебряным
тебе крылом!» Ничего не получится — в гражданской
авиации тоже строго. Не бельно-то помахаешь крыльями.
Конечно, это был смешной спор. Товарищу1 нравилось
одно, Юрию — другое, и спорить тут. было нечего. Но
Юрий вспоминал слова одного из первых русских пило¬
тов: «...Чтобы знакомые окликали меня в облаках: Эй,
Уточкин, рыжий пес!» — и был уверен, что так лихо
можно летать только в истребительной авиации...
...Итак, лагерь. Именно там почувствовал Юрий, что это
значит — «лётная работа». Почти все инструкторы в прош¬
лом были боевыми летчиками, и не удивительно, что весь
уклад жизни в лагере весьма напоминал обстановку воен¬
ного гарнизона. Твердый распорядок дня, ежедневные за¬
нятия, требовательность, четкость во Реем, чаётые полеты...
П

Начальник аэроклуба Герой Советского Союза Григо¬
рий Кириллович Денисенко и его товарищи учили курсан¬
тов «чувству неба».
Месяцы классных занятий, долгая, упорная работа на
тренажере не пропали даром. И все же в первый полет он
услышал много замечаний от инструктора. То Юрий
слишком резко нажимал на сектор газа, то излишне
плавно поднимал хвост машины, то не совсем верно уста¬
навливал угол набора. Да и на прямой, когда Юрий сам
повел самолет, то и дело в наушниках раздавались слова:
— Скорость!
—.Высота!
— Крен!
— Направление!
Юрий смотрел то на горизонт, то на приборы и явно
не успевал следить за всем; как говорится, глаза разбега¬
лись. Словом, Юрию казалось, что все у него получалось
совсем плохо.
— Разрешите получить замечания? — грустно и не¬
уверенно спросил Гагарин у инструктора.
— Для первого раза летали нормально,—ответил
Мартьянов.
А Юрию казалось, что весь полет состоял из одних
ошибок...
Семьдесят четыре раза инструктор поднимал молодого
пилота в воздух. Семьдесят четыре вывозных полета,
каждый из которых наглядный урок.
Однажды, это было в июле, Мартьянов сказал Юре:
— Завтра полетишь сам.
Наутро после контрольных полетов инструктор не сел,
как обычно, в заднюю кабину, а остался на поле. Он ска¬
зал:
₽ Сейчас, Гагарин, полетишь один. По кругу. Высо¬
та—пятьсот метров. Не зарывайся. Точно рассчитай по¬
те

садку. Спокойно сбавляй газ. Будь внимательным. Не вол¬
нуйся. Ты же хорошо и взлетаешь и приземляешься. По¬
старайся этот свой полет провести как надо. К полету го¬
тов?
— Курсант Гагарин к самостоятельному полету по
кругу готов!
— Выполняйте!
Юрий козырнул и твердо пошел к самолету. Не спеша
поднялся на плоскость, сел в кабину. Попросил разреше¬
ние на взлет. Теперь нужно действовать строго по настав¬
лению: авиация любит порядок! Сколько раз он повторял
то, что написано в инструкциях! Может быть, поэтому он
так уверенно чувствует себя сейчас? Осмотрев приборную
доску, Юрий запустил мотор. Подождав немного, он начал
выруливать на линию старта. Самолет не спеша пока¬
тился по травянистому полю и встал около стартера. Полу¬
чив разрешение на взлет, Юрий дал газ. Увеличивая ско¬
рость, медленно поднял хвост машины, и вот уже самолет
оторвался от земли и повис в воздухе. Ни на мгновение не
теряя контроля над собой, Юрий смотрел прямо вперед,
пальцы твердо, так твердо, что побелела кожа, сжимали
рубчатую ручку управления.
Самолет набрал заданную высоту, и Юрий огляделся.
Нет, не только привычные ориентиры искал он глазами*
Он смотрел вниз, чтобы ощутить радость самостоятельного
полета. Юрий дал ручку чуть от себя, и машина послушно
клюнула, словно нырнула. Он тут же взял ручку на себя,
и земля сразу же двинулась вниз, под крыло... Еле замет¬
ные движения, а как послушен ЯК! Юрий подвигал педа¬
лями, и вновь машина мгновенно выполнила его волю.
Каждое движение было отработано еще на земле, и Юрпй
почувствовал, что самолет — продолжение его самого. Ни¬
кого рядом нет, он один в безмерном океане! Чувство сво¬
боды было опьяняюще прекрасным.
Как это приятно — прибавлять высоту, а потом при¬
брать газ и снижаться! Войдя в круг и приближаясь к
предпоследнему развороту, Юрий уже привычно двигает
вниз рычаг выпуска шасси. Шипит воздух, машину слегка
поводит в сторону: ноги шасси выходят из гнезд но строго
одновременно, но вот уже они с глухим стуком встают в
замок. На приборной доске горят зеленые лампочки. Скоро
земля!
— Я — шестой! Прошу посадку.
79

В шлемофоне Юрий слышит:
— Шестой! Посадка 4добро»!
Гагарин , делает четвертый разворот. Теперь вниз!
Самолет* идет над посадочной полосой. И вот уже ма¬
шина коснулась земли у белой буквы «Т», быстро пробе¬
жала по полю, и Юрий начал притормаживать.
' Не спеша он зарулил на стоянку и, поставив машину
в ряд, выключил зажигание.
Напряженность и возбуждение еще владели всем его
существом, когда он, придерживая парашют, спрыгнул на
землю.
Парашют неуклюже -висел за спиной и бил по ногам,
а Юрий легким, веселым шагом шел к инструктору.
Странное, неповторимое ощущение, которое можно
было бы сравнить с вдохновением, владело им. Пыльная
трава покорно стелилась под сапоги, и Юрий не замечал
желтых одуванчиков, низкорослых, но крепких, которые
смотрели на него, как маленькие золотые звездочки. Он не
чувствовал ничего. Лишь руки его еще ощущали нагретую
рукоятку, а в ушах стоял глухой монотонный звон. И ви¬
дел оц перед собой лишь маленькую фигурку человека в
кожаной куртке. Фигурка становилась все больше и рель¬
ефнее.
В трех шагах от Мартьянова Юрий остановился и четко
доложил:
— Товарищ инструктор! Первый самостоятельный по¬
лет по заданной программе на высоте пятьсот метров вы¬
полнен!..
— Молодец, неплохо слетал. Только надо потверже
держаться, а то ерзал ты, словно тебя муха кусала,— тихо
и как-то буднично сказал инструктор, так и не дослушав
рапорта. И уже сердечнее добавил: — Поздравляю, Гага¬
рин! Думаю, однако, если станешь работать как следует,
сможешь... Да сними ты паращют!
И, неожиданно дружески обняв Юрия за плечи, Марть¬
янов повел его к руководителю. полотой. Там их ждали
друзья.
' ■
А на следующий День, 3 июня 1955 г., областная га¬
зета «Заря молодежи» напечатала ^небольшую корреспон¬
денцию «День на аэродроме». В ней, в частности, говори¬
лось:
8б

«В этот день программа разнообразна: одни будут отра¬
батывать Налеты, другие посадку, .третьи пойдут в зону,
где им предстоят различные фигуры пилотажа.
Сегодня учащийся индустриального техникума комсо¬
молец Юрий Гагарин совершает первый самостоятельный
полет. Юноша немного волнуется, но движения его четки
и уверенны. Перед полетом он тщательно осматривает ка¬
бину, проверяет приборы и только после этого выводит
свой ЯК-18 на линию исполнительного старта.
Гагарин поднимает правую руку, спрашивает разреше¬
ние на взлет.
— Взлет разрешаю,— передает по рации руководитель
полетов К. М. Пучик.
В воздух одна за другой взмывают машины. Инструк¬
тор, наблюдая за полетами своих питомцев, не может удер¬
жаться от похвалы».
Достать этот номер газеты Юрию удалось только через
несколько дней. Он случайно услышал от товарищей, что
о нем написано в «Зорьке», и подумал: «Почему именно
обо мне, что же я, лучше всех летал? Ведь и других ребят
тоже хвалил Дмитрий Павлович!..»
И‘все-таки его взволновало то, что о нем было написано
в газете. Уж очень хотелось послать этот номер домой,
чтобы родные видели, что Юрий хорошо учится и с толком
проводит время. Он знал, что матери будет очень приятно
узнать о том, что про него кто-то сказал добрые слова.
В редакции симпатичная голубоглазая девушка быстро
нашла ему нужный номер, так и не спросив, кто он и за¬
чем ему газета понадобилась.
Выйдя на улицу, Юрий прочитал заметку. Оказывается,
там была К его фотография. Он и не заметил, как его сфо¬
тографировали! Впервые он увидел свою фамилию, напе¬
чатанную типографским шрифтом в газете, которую чи¬
тают тысячи людей... А с фотографией это было особенно
приятно!
После недолгого раздумья он пошел на почту и, береж¬
но сложив листок, сунул его в конверт и послал газету в
Гжатск.
Идя по улице, Юрий думал: «Наверное, это Дмитрий
Павлович рассказал корреспонденту!» Теплое чувство
прихлынуло к сердцу: «Я не подведу, товарищ Мартья¬
нов! Мы еще неплохо полетаем!»
в О, Куденко	$.<

...Конечно, не обходилось без происшествий. Был у
Юрия хороший друг, смелый, словом, отличный парень.
Но однажды случилась с ним беда. Беда, знакомая многим
пилотам Бывает в их жиэни такая пора, когда человек на¬
чинает ощущать свою власть над машиной и ему непре-
менно хочется проверить, насколько велика эта власть,
да не просто проверить, но и ошеломить других. Что и го¬
ворить—сам Чкалов летал под мостом, чтобы еще раз
убедиться в своей способности пойти на смертельный
риск, посмотреть, не дрогнет ли рука в минуту опасности,
выверить глазомер, испытать себя. И чаще всего такой лет-
чик-«лихач» надеется, что те, кому положено следить за
его поведением в воздухе, не увидят его выходки, а те,
кому она адресована, оценят ее по заслугам.
Вот и этот парень однажды во время самостоятель¬
ного полета вышел из зоны, подлетел к своему дому и на-
чал прямо над улицей делать боевые развороты и заходить
в пйке...
Он, конечно, не думал, что в тот же день на комсомоль¬
ском бюро услышит как обухом вбитые слова: «Воздуш¬
ное хулиганство», и уж никак он не мог предвидеть, что
друг его. Юрка Гагарин первым произнесет эти слова.
Но комсорг летной группы собрал внеочередное бюро
и первый взял слово. Лицо Юры было невозмутимо серь¬
езным, казалось немного усталым, а в голосе пропала при¬
вычная мальчишеская звонкость, и звучал он как-то стран-
но официально. Вслушиваясь в слова друга, который спер¬
ва терпеливо объяснял, потом начал доказывать, затем
убеждать, парень понял, что сделанное им не только от¬
вратительно бездумно, но что он бросает тень на весь кол¬
лектив и что любое, ’Даже самое строгое наказание им
полностью заслужено.
Когда вслед за Гагариным выступали другие члены бю¬
ро, парень думал о том, что все это просто невыносимо
слушать, что «не для проформы» говорят они и что совер-
• шил он действительно что-то очень тяжкое. Слова были
обычные, которые сам бы он произнес, если бы пришлось
ему разбирать такое дело... И когда в конце в чьей-то реп¬
лике прозвучало: просить командование на год исключить
из аэроклуба, парень воспринял решение как совершенно
правильное и справедливое. И самое главное — у него не
было ни малейшей обиды на товарищей. Он был полно¬
стью убежден в справедливости всего сказанного. В раз¬
82

говоре на бюро не было ни передержек, нн крикливости.
С ним поступили так, как он того заслужил.
Не удивительно, что и после бюро они с Юрой остались
друзьями.
■
Нельзя сказать, что все Юрию давалось просто. Осо¬
бенно много труда пришлось ему потратить на отработку
виражей. Левые получались хорошо — машина шла
устойчиво, скорость была постоянной. Но на правых са¬
молет-зарывался, быстро росла скорость, увеличивался
крен. Гагарин не смог добиться нужной чистоты выполне¬
ния этой фигуры. Больше того, он' не понимал, почему
возникают такие явления. Поделился с инструктором
своими наблюдениями.
— Мне думается, это у вас от того, что поздно начи¬
наете поддерживать крен и создавать угловое вращение.
Ведь на правом вираже от прецессии винта возникает пи¬
кирующий момент, а поэтому и происходит зарывание
самолета. Впрочем, давайте проверим это в воздухе.
Полет показал, что инструктор, кая всегда, прав.
В летние лагерные дни летали много. И все же оста¬
валось время для отдыха, для занятий спортом. Еще вес¬
ной Юрий заметил, что все свободное время будущие пи¬
лоты гоняют футбольный мяч. Потом устают...
— Ребята! Есть игра погармоничнее, лучше разви¬
вает. Баскетбол. Давайте площадку оборудуем, команду
создадим. В Дубках в совхозе, есть такая, а мы что, хуже
них?
Все поддержали комсорга. Тем более, что. у него —
первый разряд по баскетболу. Юрий был и капитаном, и
тренером, и руководителем сборной лагеря.
А полеты шли своим чередом. После полетов курсанты
говорили о разном и подшучивали над ошибками друг
друга. Инструкторы разбирали полеты и читали нотации.
Что же, они были по-своему правы, когда требовали строго
соблюдать все наставления. В авиации без этого нельзя.
Юрий особенно ясно понял это, когда прочитал Антуана
де Сент-Экзюпери. У него есть строки, которые Гагарин
выписал себе и постарался заучить: «Плевать я хотел на
пренебрежение к смерти. Если в основе его не лежит со¬
знание ответственности, оно лишь признак нищеты духа
или избытка юношеского пыла».
6*
83

Осень незаметно подиралась к аэродрому. Дни стали
короче. Листва на тополях и березах пожухла. В воздухе
по утрам стояла прохладная сизая дымка. Флаг над аркой
совсем выгорел. В палатки то и дело врывался свежий ве¬
тер. Ночами назойливо барабанили по кровле тугие тя¬
желые капли дождя. Ребятам доставляло удовольствие
провести ладонью по мокрому брезенту над головой ка¬
кого-нибудь, особенно сонного курсанта, и тогда струйка
воды стекала вниз, прибавляя расторопности тем, кто не
спешил подниматься на зарядку.
Трава на поле смешалась с пылью, одуванчики давно
уже сбросили свои пушистые семена-парашюты под уда¬
рами ветров, налетавших с полей. Вечерами по пятницам,
готовясь к субботнему «увольнению» в город, Юрий
обычно стирал красную выходную рубашку с молнией и
отглаживал брюки. Стирать в озере да и купаться было
холодновато.
Зато теперь Юрий все чаще и все охотнее «грелся»
около машины. Ему нравилось вместе с техником Фоми¬
ным протирать ветошью теплые, пахнущие маслом и бен¬
зином-части мотора, ремонтировать, грунтовать и подкра¬
шивать машину, проверять Шасси, электропроводку. Де¬
тальное Знакомство с материальной частью помогало ему
еще лучше представить себе, как работают в полете те
или иные узлы и агрегаты машины,, как они взаимодей¬
ствуют, какие и где чаще всего бывают отказы. Юрий по¬
нимал, что все это важно не только потому, что скоро вы¬
пускные экзамены и зачеты; но и потому, что без этого
нет летчика: летная работа — он это отлично понял — не
терпит белоручек.
Принимать зачеты по технике пилотирования в
группу Мартьянова был назначен командир звена Нико¬
лай Иванович Новиков. •
Мартьянов построил слушателей и представил их эк¬
заменатору. Первым вышел из строя старшина и комсорг
Гагарин.
— Как выполнял зачетные7 полеты по кругу? — спро¬
сил Новиков у инструктора.
— Отлично.
— Как материальную часть знает?
— Отлично.
— Летает уверенно?
— Гагарин немного опоздал к началу полетов — еда-
84

вал экзамены в; техникуме. Но сейчас все наверстал.
Ручку держит твердо. Летает хорошо.
— Проверим.
Юрий выполнил полет стодь успешно, что у проверя¬
ющего возникло сомнение, не случайно ди с такой про¬
фессиональной отточенностью был проведен пилотаж. Но¬
виков заставил курсанта вновь набрать высоту и повто¬
рить лецый комплекс, в который входили: переворот,
петля Нестерова, полупетля. «Конечно, отлично! Очень
способный парень,— с радостью подумал Новиков.— Бу-
дет летать. И хорошо!»
Словом, в первых самостоятельных полетах Юрий по¬
чувствовал свою силу. И ему неудержимо захотелось
стать летчиком-истребителем, покорителем скоростей и
расстояний. Когда ему после выпускной комиссии ска¬
зали, что . его будут рекомендовать в авиационное .учи¬
лище, он подумал. что мечтам его суждено сбыться. Пока
все его мечты сбывались. Сбудется и эта, только бы на¬
правили и приняли. А почему, собственно, его должны не
принять? На здоровье он не жаловался, летать .любил, и
в «Ведомости индивидуальных оценок пилотов первона¬
чального обучения, окончивших Саратовский аэроклуб
ДРСААФ 24 сентября 1955 г.» против фамилии Юрия
Гагарина значилось:
«Самолет ЯК-18 — отлично.
Мотор М-11-ФР — отлично.
Самолетовождение — отлично.
Аэродинамика — отлично.
Наставление по производству полетов — отлично.
Радиосвязь — отлично.
Общая оценка выпускной комиссии — отлично».
...И нот он последний раз пришел на летное доле, оста¬
новился у учебного самолета с желтой шестеркой на фю¬
зеляже, догладил рукой шершавую плоскость и тихо ска¬
зал:
— До свидания, старушка, большое тебе спасибо, мно¬
гому ты нас научила. Мы теперь будем; летать,—улыб¬
нулся и, не оборачиваясь, зашагал к воротам.
Вскоре Гагарин получил направление в Оренбургское
авиационное училище, а вместе с ицм — справки и харак¬
теристики.
В характеристике из техникума было написано:
«Тов. Гагарин Юрий Алексеевич поступил в индуст¬
85

риальный техникум осенью 1951 г. на литейное отде¬
ление.
За' все время пребывания в техникуме т. Гагарин был
исключительно дисциплинированным учащимся, успевае¬
мость его отличная.
Хороший физкультурник. Его общественная работа —
секретарь ДСО «Трудовые резервы».
Принимал активное участие в общественной жизни тех¬
никума и группы. Выступал с докладами на литературных
конференциях техникума, являлся активным участником
физико-технического кружка.
Все просьбы и поручения дирекции, классного руково¬
дителя т. Гагарин всегда исполнял беспрекословно и отно¬
сился исключительно добросовестно к порученной работе.
Преддипломную практику проходил в ремесленном учи¬
лище г. Ленинграда. Характеристика, выданная руководи¬
телями практики, говорит о хорошей теоретической подго¬
товке т. Гагарина и о его серьезном отношении к работе.
За отличное поведение и успеваемость в техникуме
т. Гагарин имеет почетную грамоту и несколько почетных
грамот от ДСО «Трудовые резервы».
Директор Саратовского индустриального
техникума	— С. Родинов.
Классный руководитель	— 3. Акулова».
И снова Юрий с друзьями ехал на восток.
На вокзале ребят провожал Дмитрий Павлович Марть¬
янов. На прощанье он сказал:
— Вы еще полетаете на таких машинах, которые нам
и не снились, ведь, как говорится, за молодостью — буду¬
щее. „Оренбург вам, я думаю, понравится, хотя он будет,
пожалуй, поменьше Саратова. Я там учился в суворов¬
ском училище. А ваше, летное, стоит на высоком берегу
Урала. Из окон видны река, лес и аэродром. Желаю вам
удачи!
И вот уже Юрий стоит у ночного окна, за которым мель¬
кают синйе степи, столбы и белые стволы берез. Дым, осве¬
щенный полосами света, стелется по земле. Беспокойные
мысли приходят на ум: «Только бы меня приняли,—ду¬
мает Юрий.— Училище — это не аэроклуб. Здесь подход
будет построже. Главное, чтобы врачи ничего не обнару¬
жили».
Поезд шел на восток...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Труженик космоса.—Товарищ май¬
ор.— Пролетая над Африкой...—
О чем стучат телетайпы.— Столпо¬
творение в эфире.— Валя волнует¬
ся.— «Снять шляпу перед русски¬
ми!* — Оренбургские вечера.—Так
приходит любовь.— «Дайте труд¬
ное дело*.— Север, север...— Гага¬
рин подает рапорт.

1
Космический корабль «Восток» продолжает свой стремительный
облет вокруг планеты.
За несколько минут пролетов океан, Юрий подумал о том, что
совсем недавно людям нужны были многие месяцы, чтобы пре¬
одолеть этот водный рубеж. И вот теперь — минуты...
Где-то' там, внизу, готовятся американские космонавты. А он,
Юрий, уже в космосе. Шепард, Гриссом, Глен —что они за ребята?
Юрий запомнил их лица...
Ремни, застегнутые на груди, -не давали ему «отплывать» от
кресла. А как хотелось заглянуть в приборный отсек, посмотреть
работу счетно-решающих устройств! Но в полете этого не сделать.
А еще больше ему хотелось взять управление на себя. Юрий мгно¬
венно вспомнил весь порядок перехода с автоматического на руч¬
ное управление.
Жаль, -Пр программе не положено. Автоматы, которые сейчас
держат свой новый, государственный экзамен, неплохо справляются
и безного.
«Подождем до следующего раза»,— решил Юрий.
В Главном координационно-вычислительном центре с видео¬
контрольных устройств на всех смотрело такое знакомое, сейчас
чуть озабоченное лицо. Это выражение на лице пилоте держалось
не больше нескольких секунд. Юрий словно понял, что на него
смотрят, и легкая тень озабоченности сменилась лучезарной улыб¬
кой.
— Улыбка —флаг Гагарина. Молодец, Юрик, хорошо, держится.
Понял; что нечего хмуриться, зачем нас зря волновать?!—заметил
один из враЧей, и все улыбнулись.
«Какой, славный, какой светлый парень,— подумал руководитель
комиссии, глядя на экран телевизора.—Действительно, держится,
как дома, и работает удивительно, четко!» Вслух он .сказал:
— Наверное, скоро можно будет поздравить товарища Га¬
гарина с новым воинским званием. Он, кажется, старший лейте¬
нант?
В ответ ом услышал голос одного из космонавтов:
—. Разрешите обратиться?
Невысокий темноволосый человек .повернулся к молодому офи¬
церу, внимательно посмотрел на него..
— Пожалуйста.
88

— Скажите, а нельзя Юрию Алексеевичу присвоить ' звание
майора? Через несколько дней он по выслуге лет должен и так
стать капитаном. Может, уж сразу можно?
—* По-моему, дельная мысль, только, насколько мне известно,
товарищ Малиновский предусмотрел это обстоятельство.
Голос из динамика не дал им договорить. Все прислушались.
—• «Заря»! Я — «Кедр»! Самочувствие хорошее. Настроение —
бодрое. Продолжаю полет. Все идет хорошо. Машина работает
нормально.
Юрий подождал несколько секунд, затем повторил:
— Полет продолжаю. Все нормально. Все работает отлично.
Всё отлично работает. Идем дальше!..
«Восток» стремительно опоясывал Землю, оставляя позади ты¬
сячи километров и десятки стран...
Где-то там, даЛеко внизу, наплывает Южная Америка.
Но Юрию некогда любоваться пейзажами. Он знает, что за его
состоянием, за .каждым его движением пристально следит Земля.
Аппаратура записывает многократно усиленные биотоки его
сердечной мышцы, специальные двтчики-электроды, миниатюрные
микрофоны снимают потенциалы и тоны сердца, пневматическая
манжетка регистрирует малейшие' колебания сосудистой стенки...
Точные датчики посылают импульсы, две телевизионные камеры —
одна в профиль, другая — в фас передают изображение.
Ощущение заботы Земли не покидает его ни на минуту, Юрий
с улыбкой вспоминает, как его готовили стойко переносить одино¬
чество. Какое уж тут одиночество — Земля словно совсем рядом!
Она даёт о себе знать командами и голосами друзей, сигналами
и словами, вспыхивающими на световом табло, показаниями при¬
боров и. чувством ответственности, которое ощущает Юрий, глядя
в иллюминатор, где медленно вращается чуть округлая и шерша¬
вая, как краюха хлеба, «щека» планеты, почти сплошь прикрытая
плотными облаками...
«Интересно, Как там поживают мушки?» —Юрий знал, что в ка¬
бине, в особом контейнере летели мухи-дрозофилы, зерна расте¬
ний и другие биологические объекты, которые играли роль своеоб¬
разных* радиационных дозиметров. «Шевелитесь, пассажирки, пове¬
селев!» — улыбнулся Юрий.
А зеМные* станции'наблюдения передают, космический корабль
друг Другу, и пилот все время слышит в наушниках'заботливые го¬
лоса товарищей. Это подбадривает его. Он ощущает биение вре¬
мени, его властный приказ — работать.
Программа полета у Юрия в памяти и на планшете. Земле не
приходится часто напоминать ему о его обязанностях.
89

Юрий диктует свои впечатления, работает на ключе, регулярно
сообщает о своем самочувствии, показаниях приборов.
В программу входит прием пищи. В точно обусловленное вре¬
мя, на 30-й минуте полета, он достает из контейнера в правой
стенке завернутые в целлофан шарики промасленного пресного
космического хлеба, тюбики с мясным и черносливовым желе и
ест, запивая все это водой.
Покончив с завтраком, он снова обращается к приборам.
— Передаю показания светового табло!..
Инженеров, конструкторов интересует, как работают многочис¬
ленные системы и приборы. Он смотрит на щиток пульта пилота,
на световое табло, ярко расцвеченное разноцветными вспыхиваю¬
щими строчками команд. Этот индикатор — поистине чудо прибо¬
ростроения. Он оповещает пилота обо всех событиях, происходя¬
щих на корабле.
Взгляд Юрия вновь останавливается на плывущем посреди при¬
борной доски маленьком голубом глобусе. По глобусу в неболь¬
шом кружке скользит белый крестик.
Многое здесь, в кабине космического корабля, отдаленно на¬
поминает современный самолет. Кажется, здесь даже меньше при¬
боров. Это земное, привычное успокаивает Юрия. И только малень¬
кий глобус вновь возвращает его мысли в космос. Нужно снова
передавать на Землю показания приборов.
В наушниках звучит веселая музыка — это друзья заботятся,
чтобы ему не было скучно, Юрий улыбается, вспомнив о товари¬
щах, которые волнуются за него: «Как там Герман? Наверное, бес¬
покоится... Как Ромашка? Эх, ландыши, ландыши, вам еще не такие
полеты достанутся! Это только разведка...»
Четкий график полета напоминает ему, что пора выходить на
связь.
«Заря»! Я— «Кедр». Все отлично работает. Идем дальше.
Самочувствие отличное. Машина работает нормально. В иллюмина¬
торе наблюдаю Землю. Все нормально. Полет проходит успешно.
Чувство невесомости нормальное. Самочувствие хорошее.
Затем в 9 часов 43 минут Юрий передал очередное отчетное
сообщение.
Земля снова запрашивает о его состоянии, сообщает:
— Полет проходит нормально, орбита расчетная.
Это сообщение радует Юрия, ибо он знает, что точный про¬
гноз элементов орбиты, телеметрические измерения бортовой ап¬
паратуры особенно важны для включения тормозной двигательной
установки в строго заданный момент. Ошибка в скорости ко¬
рабля-спутника на 1 метр в секунду вызывает, отклонение точки при¬
90

земления почти на 50 километров. Ошибка в истинной высоте над
поверхностью Земли всего на 100 метров может привести к откло¬
нению от заданной точки приземления почти на 5 километров, а
ошибка в направлении вектора скорости на одну угловую минуту —
на 50—60 километров.
9.51.	Включилась автоматическая ориентация корабля по Солнцу.
Юрий сообщил об этом Земле. Он знает, что сейчас начнется ста¬
билизация корабля — едва ли не самый ответственный и сложный
момент полета. Нужно развернуть «Восток» так, чтобы ТДУ—тор¬
мозная двигательная установка — была направлена вперед точно по
оси полета.
9.52.	Юрий сверяет свое местоположение. Внизу мыс Горн. Пи¬
лот докладывает параметры кабины и отсека, передает, что все си¬
стемы работают нормально, самочувствие — хорошее.
И снова Юрий работает. Строго по заданной программе.
А тем временем корабль «Восток» продолжает свой путь по
орбите.
2
В то утро Анна Тимофеевна убирала в доме. Внук и внучка де¬
лали уроки. Тихо шелестели страницы, старательно поскрипывали
перья, да веник деловито шуршал по полу...
Неожиданно входная дверь отворилась настежь, дохнуло весен¬
ней свежестью. На пороге стояла Зоя, простоволосая, бледная.
— Что же радио у вас выключено?} Про Юрку же передают!!!
У Анны Тимофеевны сердце упало: «Разбился... Двое детей».
Она побледнела.
— Вы что, мама? Юрка жив. Он в космосе!
Не слушая того, о чем еще говорила Зоя, мать начала поспешно
собираться. Накинула новую стеганку, сунула в карман десять руб¬
лей и на улицу. Она и сама не заметила, как пр грязной ухабистой
дороге пробежала длинный путь от дома до вокзала.
Ближайший поезд отходил через несколько минут. Анна Тимо¬
феевна взяла билет за два девяносто и, не дождавшись сдачи, ки¬
нулась к вагону. Кто-то догнал ее, сунул деньги. Она бежала, не
разбирая дороги, раздвигала людей с непостижимой настойчиво¬
стью, не видя ничего, кроме зияющей двери, которая вот-вот может
захлопнуться перед самым ее лицом. Необъяснимая сила несла ее
вперед, и она не чувствовала ни одышки, ни усталости. «Только бы
успеть! Надо к Вале. Валя все знает!» —эти мысли бились в ее со¬
знании, когда она бежала по перрону.
91

Едва она оказалась в вагоне и присела на скамейку, -поезд тро¬
нулся.
Казалось, сознание вот-вот оставит ее. Она забилась в угол и
сидела молча, как тревожная, нахохленная птица. Странное, напря¬
женное оцепенение владело всем ее существом.-Из ;этого оцепе¬
нения ее вывела хриплая музыка, донесшаяся из дальнего конца
вагона. А потом'голос... Знакомый голос диктора:
«Пилот-космонавт майор Гагарин, находясь над Юж-
ной Америкой, передал: «Полет проходит нормально,
чувствую себя хорошо...»
Разгладились сосредоточенные морщины ее лица, надеждой
затеплились глаза. Но почему майор? Может, это не он? Не напу¬
тала ли Зойка? А в вагоне все снова притихли: радио повторяло со¬
общение. И только вместе с музыкой заклокотали, загудели люд¬
ские голоса.
То нитка сомнений становилась тоньше и тоньше,-, то опять на¬
кручивалась, словно шерсть в прялке. «Про Юрку, и такие торже¬
ственные, праздничные слова?! И эта музыка... Почему это про него
должно быть? Верно, ошиблась Зойка? Подняла зряшный шум!
Взбаламутила.. Ну подожди! Ужо приеду назад, я тебе задам жару.
Чуть жизни не лишилась...»
А п&еэд стучал и стучал колесами, -изгибаясь и вытягиваясь в
, окне, -как 'зеленая гусеница. Поезд нес ее туда, где придет ясность.
За^хмурыми облаками в окне начало просвечивать солнце. Ка¬
залось, поезд побежал веселее, словно его подгоняла эта общая,
неудержимая радость. «А вдруг верно, наш Юрка? Что же тогда?
Как непривычном странно все это...»
Еще три раза передавали о том, как идет и завершается полет.
И «от -г* разбиты, стерты все сомнения — короткая биография.
Его, фркина, биография!! Вот он, оказывается, какими делами был
так занят в последнее время! Вот он к чему готовился! Мать с жад¬
ностью вслушивалась в слова, в которых изложена была его жизнь,
такая короткая и такая родная. Потом она поняла, что сказано было
все, и все сказанное было самым главным. «И про Валю написали,
и про дочек».. И их с отцом не забыли.. Молодцы, кто писал... Отец,
поди, ничего и не ведает...» Как ей захотелось сейчас, чтобы и он,
и все эти люди узнали о ее материнской радости. Она долго сдер¬
живал* себя, но, переполненная необъяснимыми чувствами, кото¬
рые. еще никогда не^ были ей знакомы, она вымолвила, скорее,
просто Аашинально шевельнула губами:
— Значит, мой сынка!
Соседи услышали ее слова. Какой-то парень крикнул на весь
вагон;
92

—• Здесь едет мать Гагарина!
Кто-то предложил стоп-краном остановить поезд, качать ее.
Она утихомиривала их, как могла. Люди, обступившие ее, смот¬
рели на нее с таким затаенным восторгом и с таким недоверием,
Ото она, почувствовав на себе их взгляды, снова стала рассудитель¬
ной и спокойной.
— А зачем это — останавливать? Людям ехать надо. К уему
глупости делать?
— Какой он?
— Да вы же слушали — парень как парень. Послушный, уважи¬
тельный.
Она так резко отвечала на вопросы, что окружающие вскоре
поняли, что эта женщина сейчас сама не своя, и оставили ее в по¬
кое. А глаза матери уже светились радостным и счастливым све¬
том, спокойным светом мудрой доброты и гордости. И только
мысль о Вале нагоняла Тень на ее лицо. О Вале и внучках' она
теперь думала больше, чем о сыне: сын прилетел. Ушибов не имеет.
Значит, хорошо прилетел! Чего же тут волноваться?..
Анна Тимофеевна вспомнила, как однажды; Юрий приезжал в
отпуск. Дело было летом, и новенький китель сверкал надраенными
пуговицами. Китель сидел на нем очень ладно, сшит был, как гово»
рят, с иголочки. Юрий гулял на улице, когда услышал о том, что
в Карнино, деревне, расположенной в 3 километрах от Гжатска,
вспыхнул пожар. Вместе со всеми он -кинулся туда. Убежал, даже
не скинув нового кителя и не предупредив мать.
Несколько часов* он растаскивал горящие бревна, ведрами но¬
сил воду. И что еще он там делал, ей о том неведомо, только
вернулся он домой уже под вечер. Взбудораженный, но молча¬
ливый. Китель был «разделан под орех...» «И в огне он не-горит,
и в воде не тонет. Чего же за него беспокоиться?» — думала Анна
Тимофеевна, стараясь успокоить себя... «А вот Валя, знает ли она
про этот полет? Как бы молоко не пропало...»
Материнское огромное сердце перемалывало самые разные
мысли >— и большие и мелкие — и струило такую заботу, такую доб¬
роту, что сама она, не в силах совладать с этой огромной работой,
вот-вот готова была расплакаться...
В Можайске кончили передавать по радио. Теперь стало тише.
Она. по-прежнему ехала молча, думая о своем. Она думала, что
нужно первым делом приготовить обед и покормить Леночку, ведь
у Вали, должно быть, и руки не до чего не доходят,, что нужно по¬
мочь ей прибраться в доме — наверное, будут гости. Эти привыч¬
ные мысли приводили ее душу в спокойное равновесие. И уже не
так колотилось сердце, не так шумело в висках. Видно, дорого
93

немного успокоила ее. И только мысль о Юре вновь возвращала
ее к непонятному состоянию, похожему на опьянение, когда голова
ясная, а ноги не держат...
■
...Весть о небывалом событии ворвалась и в квартиру Гагарина.
Когда радио передавало первое сообщение, Валя, только что
накормив дочек, начала стирать. За шумом воды Валя не сразу
разобрала, о чем говорил диктор. А подсознательно до нее уже
дошел ошеломляющий смысл: кто-то из них летит... Летит там...
Валя кинулась в комнату, наскоро вытерла о халат руки и по¬
вернула регулятор громкости. Из приемника уже лились звуки тор¬
жественных маршей.. «Нет, я ошиблась»,— решила Валя. Аленка
мирно играла с Галочкой. Кинув на дочерей полный нежности
взгляд, Валя вернулась на кухню. И все-таки странное ощущение
чего-то свершившегося уже не покидало ее.
Вдруг у входной двери раздался резкий звонок. Положив скру¬
ченную пеленку на край тазика, Валя пошла открывать. Что это?
Целая делегация сразу!
— Поздравляем, Валечка! Юрик в космосе! Говорили по радио,
слышала?
Цветы на обоях поплыли, смешиваясь, куда-то в сторону...
А жены пилотов, чьи мужья тоже уехали в эту командировку,
уже обнимали и целовали Валю. Все о чем-то наперебой говорили,
а Вале хотелось одного — скорее в комнату, туда, к приемнику!
Торжественный, взволнованный голос читал очередное сообще¬
ние ТАСС. Валя сжалась в комочек, вслушиваясь в каждое слово,
ища за словами какой-то скрытый, страшный смысл. Сообщение
было коротким. Диктор трижды прочитал: «Чувствую себя хорошо!»
Непрошеные слезы навертываются на глаза. Валя подходит к
дочке, поворачивается спиной, чтобы подругам не были видны ее
глаза. Неожиданно вспоминает о кукле, которую Юра перед отъ¬
ездом положил в ящик для Леночки. Торопливо достает куклу.
Обнимает дочку.
— Папа чувствует себя хорошо! Хорошо, понимаешь, Леночка?
Кто-то включает телевизор. По телевидению тоже передают
торжественную музыку. Теперь уже дверь в квартиру почти не
закрывается. Приходят все новые люди. И вот оно: началось —
прибыли корреспонденты. Валя не знает, как с ними говорить. Она
ни о чем не может сейчас думать: только бы все кончилось благо¬
получно!.. На все вопросы она отвечает полусознательно и одно¬
сложно: Aaf не знаю... Зачем-то берет тетрадку, пытается что-то
записать.
94

В эти минуты на предприятиях Москвы уже вспыхивали стихий¬
ные митинги. На площадях возникали демонстрации. На некоторых
домах даже появились флаги. Демонстранты несли по улицам само¬
дельные плакаты. Порою на них было одно слово: «Ура!», или два:
«Гагарину — слава!» Студенты медицинского института прямо на
своих белых халатах написали слова привета первому космонавту
мира.
На Манежной площади молодежь качала молодого военного
летчика. Он недоуменно спрашивал:
— При чем тут я, я же не космонавт?!
— Ничего, завтра полетишь в космос! — отвечали студенты и
еще выше подбрасывали пилота.
Все говорили только о полете. Даже постовой милиционер,
остановивший машину, стремительно выехавшую на красный свет,
услышав включенный в машине приемник, невольно улыбнулся:
«Все понятно. Проезжайте. Но будьте внимательнее!»
На Центральном телеграфе оживленная толпа окружила барьер
с надписью «Прием телеграмм». Всех интересовал адрес Гагарина.
Минут через десять адрес узнали. Еще через десять минут первые
три тысячи телеграмм были отправлены по этому адресу.
В «Фотохронике ТАСС» было трудно работать: на несколько
ее телефонов обрушился шквал международных звонков.
Через 12 минут после первого сообщения раздался звонок из
Дании.
— Здесь Нордфото из Копенгагена,— кричал кто-то на другом
конце провода.—- Когда можно получить портрет Гагарина?
— Обычно мы передаем три раза в день. Сегодня начнем в
12.15.
— Фототелеграфная служба ТАСС! Вас вызывает Лондон!
Тут же позвонили Париж и Берлин, Прага и София...
В столицы Европы можно передавать снимки по телеграфному
каналу. Как только были сделаны первые отпечатки кадров, полу¬
ченных в штабе ВВС, привезенных из семейного альбома Гагарина,
взятых в редакциях газет, сразу же по радио и телефону эти снимки
пошли во все страны мира. Их немедленно получили Ассошиэйтед
Пресс и Рейтер, Юнайтед Пресс и Польское центральное фото¬
агентство, газета «Таймс» и Чехословацкое телеграфное агентство,
«АДН» и «Центральбильд», «Аджерпресс» и «МТИ», газеты «Лехти-
кува» и «Суоми»...
Радиотехники и телефонистки работали с огромным напряже¬
нием, но еле успевали удовлетворять все просьбы Европы и Азии*
95

Мир хотел видеть героя. И как только корреспонденты привозили
новые пленки и фото, их, едва успев обработать, полумоирыми
направляли в машины... Импульсы мчались в эфир, но как только
в аппаратной наступал минутный перерыв, канал брали фотокоррес¬
понденты ТАСС из других городов страны. 14м хотелось показать,
каким большим праздником стал полет Гагарина на всей советской
земле. Вскоре стали поступать снимки из-за рубежа — там тоже ца¬
рило ликование...
В столице братской Болгарии — Софии к балкону советского
посольства пришла тысячная толпа наших друзей.
В Париже у здания «Юманите» люди уже читали отпечатанные
на машинке бюллетени, вывешенные до выхода экстренного выпу¬
ска газеты в окне редакции. Среди этих материалов были и первые
отклики йз Москвы Макса Леона, корреспондента «Юманите».
Что-то невообразимое творилось в редакциях радио,
агентств, газет и журналов.
Готовились экстренные вечерние выпуски, диктовались первые
отчеты, верстались свежие полосы. В набор шли все новые и новые
материалы с пометкой: «Срочно!»
«Распахнута дверь в неизведанное»; «Человек в космосе»;
«Снять itoijiny перед русскими!» кричали заголовки только что
набранных'экстренных выпусков иностранных газет.
И в каждой редакция, в каждом доме в эти минуты было вклю¬
чено радио. Весь мир слушал: что же дальше скажет Москва?
А Москва сообщала:
«В 10 часов 15 минут по московскому времени пи¬
лот-космонавт майор Гагарин, пролетая над Африкой,
передал с борта космического корабля «Восток»: «Полет
протекает нормально, состояние невесомости переношу
хорошо»,
3
Ж? ак же дальше складывалась его жизнь? Как он стал
™ настоящим летчиком?
Ответить на этот вопрос нетрудно: Советская Армия
дала окончательную огранку этому недюжинному харак¬
теру.
Окрепшая мечта о голубом небе привела его в Орен¬
бургское высшее авиационное военное училшце.
В этом училище занимались Михаил Громов и Андреи
Юмашев, Анатолий Серов и первый летчик реактивного
самолета Григорий Бахчиванджи. Более 130 Героев Со¬
ветского Союза вышло из его стен.
%

Здесь для" Юрия началась новая полоса жизни — воен¬
ная служба.
Приемные экзамены Юрию снова сдавать не пришлось,
у него был диплом с отличием об окончании техникума и
хорошая аттестация из аэроклуба. Но на медицинской ко¬
миссии ему «досталось». Впрочем, не больше, чем осталь¬
ным. «Посмотрите сюда левым глазом, закройте правый,
теперь наоборот. Что вы видите здесь? А что здесь? Ды¬
шите глубже, а теперь не дышите. Наклонитесь^ вы¬
прямитесь.. Чем болели?..» Медицинская комиссия отсеяла
некоторых его товарищей, другие не прошли на собеседо¬
вании по теоретическим предметам.
Юрий благополучно миновал приемную и медицин¬
скую комиссии и стал курсантом. Для начала его остриг¬
ли «под нулевку», выдали новое обмундирование с голу¬
быми летными погонами. На погонах — крылышки. А за¬
тем новоиспеченных солдат построили и разбили по эс¬
кадрильям, звеньям, экипажам. Юрий узнал, что отныне
его непосредственный начальник командир экипажа —
старший лейтенант Колесников, командир звена — майор
Овсянников и командир эскадрильи — подполковник Го¬
ворун. Командиром взвода был капитан Федоров. Эти
люди в какой-то степени теперь должны были заменить
молодым ребятам отцов и матерей, стать старшими това¬
рищами и учителями.
Юрий был подготовлен, возможно, больше, чем другие,
к суровой армейской жизни. Он любил порядок, и его не
беспокоили ранний подъем и заправка коек, физзарядка,
и «Курс молодого бойца» с долгими маршами и частыми
стрельбами, чисткой оружия и нарядами быстро стал для
него привычным жизненным распорядком. Юрий «втя¬
нулся в службу» и стал находить время, чтобы почитать
или написать письмо в Гжатск.
8 января 1956 г. курсантов построили в актовом зале
училища. Подтянутые, гладко побритые, с карабинами в
руках, выстроились они перед развернутым знаменем ча¬
сти. Молодые воины давали присягу на верность Родине,
партии и трудовому народу.
А дальше пошла жизнь, заполненная и вовсе привыч¬
ным для Юрия делом — учебой.
Интереснее всего Юрию были уроки в классах матери¬
альной части и теории полета, которые вел инженер-под¬
полковник Коднер. Узлы и блоки, снятые с настоящих
7 О, Куденко	97

самолетов, действующие модели систем управления и мо¬
торов, детали, окрашенные в разный цвет,— все это, как
мальчишек, увлекало будущих летчиков, помогало бы¬
стро и наглядно усвоить назначение и взаимодействие ча¬
стей и механизмов самолетов разных марок. Подполков¬
ник так занимательно рассказывал о «холодном» металле,
что слушать его не надоедало. Анализируя конструктив¬
ные особенности разных типов машин, он находил любо¬
пытные сравнения, и Юрий невольно поражался богат¬
ством знаний этого человека.
Гагарин с детских лет отличался «техничностью» —
способностью быстро понимать и запоминать назначение
и взаимодействие различных частей всевозможных меха¬
низмов. Это проявилось еще в ремесленном. В техникуме
он научился чувствовать «душу» чертежей и по разрезу
и размерам представлять себе части машины в разных
проекциях. Постепенно это умение «понимать» металл
укоренилось, стало свойством его личности. «Техничность»
помогла ему и на занятия^.
Труднее было с тактикой. Преподаватель капитан Ро¬
манов приносил на свои лекции многочисленные цветные
схемы, исчерченные замысловатыми стрелами. Сперва
Юрию тактика показалась сухой и отвлеченной дисцип¬
линой, но вот Романов начал рассказывать о наиболее
интересных действиях и операциях периода Отечествен¬
ной войны — и тактика тоже стала близкой и наглядной.
А сухие формулы воздушного боя стали ясными до осязае¬
мости. Схемы больше не пугали Юрия своим отвлеченным
смыслом. В конце концов Юрий давно привык «брать на
вооружение» то, что ему преподают. «Это нужно запом¬
нить!» — говорил он себе и запоминал. Много нового уз¬
навал он в училище.
Но в общем все-таки жизнь его была бы неполной, если
бы не Валя... Почти с того самого дня, когда он с ней позна¬
комился, она стала для него самым близким человеком.
Оба они вдруг почувствовали, что им очень интересно
быть вместе и говорить только друг с другом. Говорить
о разном, по одинаково важном для каждого из них.
Среди курсантов и знакомых офицеров были ребята,
которым очень легко давались победы на «сердечном»
фронте. Посмотрит на девушку, пригласит в кино — и она
влюбляется в него. А может, иные хвастали, что все так
просто и быстро. Но тем не менее Юрий часто даже инте¬
9»

ресовался, как это у них все так лихо получается? Ему
ничего не составляло найти общий язык с товарищами,
у него было много друзей, но вот что касалось? девчат, то
с ними было сложнее. Веселые девицы, которым все равно,
с кем проводить время, вызывали у него чувство непри¬
язни — таким не доверишь свою душу. А серьезные каза¬
лись ему неприступно умными: он не был уверен, что смо¬
жет найти с ними общий язык.
Порой ему становилось грустно и одиноко, особенно
когда ребята получали увольнительные и отправлялись
«на свиданки» к подругам.
Он думал о том, что хорошо бы встретить настоящего
друга. Конечно, он не отдавал себе отчета, что имел в виду
милую, сердечную девушку. Но почему-то именно о таком
личном друге он все чаще и чаще думал в училище. Видно,
казарменная жизнь, даже изрядно скрашенная новыми
учебными предметами, спортом, общественными делами,
походами в кино и книгами, все же оставалась казармен¬
ной, а строгая дисциплина — военной дисциплиной: у не¬
которых особенно «бравых» ребят уже были внеочередные
наряды за «самоволку» и строгие наказания за другие
провинности. Словом, он был в армии...
Это произошло вскоре после окончания «карантин¬
ного срока», на вечере, который каждую субботу устра¬
ивался в училище. На таких вечерах обычно бывали танцы
или концерт самодеятельности. В этот зимний вечер стар¬
шина группы Гагарин тщательно начистил сапоги, пуго¬
вицы, пряжку ремня, пришил свежий воротничок и от¬
правился вместе с друзьями в актовый зал.
Танцы только начинались. Духовой оркестр еще не
«разогрелся» и играл вяло. Юрий первый раз попал на
вечер танцев в училище и с интересом наблюдал за всем
происходящим. Несколько пар медленно кружились в се¬
редине зала. Это были офицеры и старшекурсники. Ре¬
бята помоложе толпились тесными группами у стен и
скептически посматривали на танцующих.
Постепенно подходил новый народ. Людей в середине
зала становилось все больше и больше. Появились дев¬
чата. Многие из них, видимо, часто приходили в училище
на танцы. Другие — это было сразу заметно,— как и
Юрий, пришли впервые и пока присматривались...
Юрий не особенно любил танцы на народе. Так, где-
нибудь на дружеской вечеринке; можно, как говорится,
7*	w

«оторвать от жилетки рукава», а здесь, где столько лю¬
дей, чувствуешь себя как-то неловко. Поэтому и он, и
Юра- Дергунов, и Валя Злобин, и Коля Репнин не спе¬
шили бросаться в водоворот танцев. Ждали, когда будет
побольше танцующих, «знакомились с обстановкой»...
Д обстановка постепенно становилась менее натяну¬
той. И вскоре уже трудно было удержаться от соблазна
и не пройтись в каком-нибудь немудреном танце вроде
вальса или фокстрота. Вальс казался Юрию попроще для
первого раза, и он ждал, когда шумный военный оркестр
заиграет что-нибудь вроде «Дунайских волн». Тем време¬
нем Юрий внимательно осматривал гостей. Были среди
девушек и полные и худенькие, темноволосые и русые.
Не так уж много было красивых, но зато очень много сим¬
патичных, простых девчушек в нарядных платьях, тща¬
тельно отглаженных специально для такого случая.
Взгляд Юрия скользил по рядам стульев, стоявших вдоль
стен, останавливался то на одном лице, то на другом...
Ребята тихо переговаривались, но Юрий не прислуши¬
вался к их разговору. Он смотрел. Смотрел туда, где в про¬
стенке возле самых дверей остановились две скромные де¬
вушки.'.Одна в голубом платье, другая в темно-красном.
Ему почёму-то сразу понравилось то, что девушка в голу¬
бом держится строго и сдержанно: никому не кивает и не
улыбается. Сразу видно, что она тут впервые — у нее еще
нет знакомых. Юрий повернул голову, но взгляд его вновь
почему-то вернулся к худенькой невысокой фигурке, оста¬
новился именно на этой девушке. Лицо широкое, откры¬
тое. Ясные карие глаза смотрят спокойно из-под черных
ресниц. И каштановые волосы аккуратно уложены на за¬
тылке, а не завиты, как у большинства. Он пытался отве¬
сти взгляд, но глаза невольно вновь и вновь обращались
к простенку возле дверей, где стояла та девушка.
Оркестр грянул вальс. «Эх, была не была!» — Юрий
одернул гимнастерку и расправил под ремнем складки.
— Ну я пошел, ребята! — коротко бросил он й твер¬
дым шагом направился к девушке в голубом платье. Оста¬
новившись в шагу от нее, он щелкнул каблуками и чуть
наклонил годову:
— Разрешите?
Девушка кивнула, и они медленно пошли на середину
зала. Юрий сразу же почувствовал, что девушка танцует
лучше его, временами она мягко пыталась фзять иници¬
100

ативу в свои руки и вести его, когда Юрий сбивался.
Но Юрий стал внимательнее вслушиваться в. ритм, и дело
пошло лучше. От девушки исходил легкий, чуть уловимый
запах каких-то цветов, а волосы ее еще пахли морозным
воздухом. Совсем неожиданно исчезла неловкость первых
секунд. Девушка понимала каждое его движение. Порою
она едва заметно улыбалась ему, когда он ошибался.
Поэтому Юрий стал увереннее, а затем смелее.
— Как вас зовут? Мы уже столько танцуем... Пора и
познакомиться,—сказал Юрий.
Девушка недоуменно вскинула на него глаза и ска¬
зала неожиданно официально и строго:
—* А что, разве на танцах надо обязательно знако¬
миться?
— Желательно... Меня, например, зовут Юра. Фами¬
лия — Гагарин. А вас?
— А меня — Валя. Горячева.
— Это по мужу?—лукаво заметил Юрий.
— Нет, по отцу,— в тон ему ответила Валя, отлично
поняв скрытый смысл его вопроса.
Смутившись собственной напористости, Юрий, не на¬
ходя нужных слов, несколько секунд танцевал молча, а
потом, чтобы сгладить неловкость, прошептал:
— Вы хорошо танцуете, Валя, может, поучите меня?..
Валя ничего не ответила.
Едва отзвучал вальс, оркестр начал полонез.
Юрий мучительно ждал, когда же окончится этот длин¬
ный, нудный полонез. Две или три Пары медленно, словно
плавая, двигались навстречу друг другу посреди зала, а
Юрий снова смотрел туда, в простенок. Все время смот¬
реть было неудобно, но он все же заметил, как Валя что-то
оживленно рассказывала своей подруге. Та слушала, едва
улыбаясь и чуть склонив голову.
Его наблюдения прервал чей-то вопрос:
— Ну, как?
— Что как? — не понял Юрий. Он был занят своими
мыслями. Возбуждение, вызванное танцем, еще не про¬
шло.
— Как девушка, понравилась? — это спрашивал Коля.
— Мне нравится,—просто ответил Юрий. Ему что-то
сказали, но он не слышал: он испытывал сейчас странное,
неведомое раньше, ощущение угловатой неловкости и вме¬
сте с тем какого-то душевного подъема. Словно дае проти¬
101

воположные стихии боролись в его душе. И от неразре-
шенности и неясности этой борьбы ему было не по себе.
Взгляд его ненароком встретился с ее взглядом, но она
почему-то сощурила глаза, как их щурят, глядя на яркий
свет. «Плохо видит, близорукость»,— подумал Юрий и не¬
ожиданно понял, что Валя тоже пытается его рассмот¬
реть. От сознания этого ему вдруг стало легче. Музыканты
заиграли фокстрот, и Юрий рванулся к Вале.
Но подошел он, как и подобает кавалеру, степенно и,
когда Валя положила ему ладонь на плечо, сказал:
— На полонез я вас не пригласил, потому что я его,
честно говоря, плохо танцую.— Юрий слукавил и почув¬
ствовал, что Валя поняла его уловку. Но снова девушка
ответила совершенно неожиданно:
— А я его тоже не танцую!
— Вот и хорошо, я никак не мог дождаться, когда он
кончится,— откровенно выпалил Юрий. Валя снова ни¬
чего не ответила, но так на него посмотрела, что он сму¬
тился. «Зачем же вы так?..» — словно говорил ее взгляд.
Но она счастливо улыбалась. И это Юрию очень нрави¬
лось. Он тоже широко улыбнулся, и его голубые глаза по-
мальчиЩерки заискрились.
Валя Держалась без кокетства и желания казаться
лучше, чем о ней могут подумать. Все было так, словно
они уже давно знакомы. И от сознания этого у него было
легко на душе. Он понял, что подруга Вали одобрила ее
выбор и подбодрила девушку. Но от этого Валя стала
лишь сдержаннее и немногословнее. Ну что же, это
вполне понятно. Юрий решил пока больше ни о чём Валю
не спрашивать, а стараться повнимательнее танцевать,
чтобы — чего доброго! — не наступить ей на ногу. Она
это оценила.
— Вы не так плохо танцуете, как говорили...
— Стараюсь,— рубанул Юрий и почувствовал, что
снова краснеет. Валя опять улыбнулась. Улыбнулась как-
то мило и умно. Тщательно обдумывая каждое слово,
Юрий спросил:
— Значит, можно вас пригласить?
— С удовольствием еще потанцую. Только через раз.
Юрий действительно закружил девушку. Оба они уже
успели немного устать и оба хотели разобраться в ворохе
неожиданных, новых и пьяняще-приятных чувств. Нет,
это, конечно, не было усталостью* — скорее какое-то тре¬
102

петное ощущение, которое Юрий боялся нечаянно разру¬
шить. Словно в руках у него был хрупкий, необычайно
ценный предмет и он знал: одно неосторожное движет
ние — и не останется даже осколков... Теперь он боялся
сделать это движение.
Юрий пропустил танец и на очередной тур вальса
снова пригласил Валю.
— Вы умеете держать слово,— заметила она,— а я
уже думала, что вы обо мне забыли...
Юрий почему-то ожидал, что услышит что-то именно
такое и сказанное именно таким тоном. Он понял: те¬
перь можно говорить о чем угодно. И стал расспрашивать
Валю о том, где она живет и кем работает. Валя охотно
рассказывала обо всем, что его интересовало, и в свою
очередь задавала вопросы. Неожиданно этот скучный
вначале вечер -превратился для него в большое, светлое
событие. Вечер пролетел мгновенно. А Юрию казалось,
что они еще ничего не успели сказать друг другу. Уволь¬
нительной у него не было, и они простились у входа, до¬
говорившись о встрече. Юрий почти не сомневался, что
она придет.
...Теперь они часто встречались. Благодаря Вале ртот
город с красивой набережной
вдоль Урала, с говорливой реч¬
кой Сакмарой стал для него
почти родным: Много часов
они уже проходили вдвоем, и
Юрий отлично изучил мар¬
шрут от училища до телегра¬
фа, где работала ВРля, и от
телеграфа до улицы Чичерина,
где Валя жила.
Они уже настолько подру¬
жились, что однажды Валя
пригласила Юрия к себе.
— Хорошо бы ты зашел к
нам завтра. Как раз мама при¬
ехала. Вот и познакомишься с
ней.
— Но завтра у нас кросс на
десять километров. Я буду
мокрый, а если приду послед¬
ним, то и злой, как черт. у
103

вас нужна дипломатия... Да еще в такой день.— Юрий
засмеялся.
— Подумаешь, улица Чичерина, так уж дипломатия!
Чем проще —тем лучше. Все у нас очень хорошие и
встретят тебя попросту. Вот отбегаешь — и прямо при¬
ходи.
Юрий не мог отказаться. Действительно, пора уже
было познакомиться с родителями Вали.
— Хорошо, я приду, но в случае чего ты пеняй на
себя...— пошутил Юра и снова засмеялся.
Он так и пришел прямо с кросса в лыжном костюме,
на котором еще не успел растаять снег.
Встретили его действительно просто и сердечно.
Валина мать, Варвара Семеновна, только что верну¬
лась от родственников из Калуги и привезла лесных оре¬
хов. Она поставила на стол их целую -вазу, и Валя с
Юрием начали их грызть. Это занятие заменяло им необ¬
ходимость разговаривать. У Юры после пробега по
морозу было чудесное настроение, и к тому же он чувство¬
вал себя в этом доме желанным гостем. Обед готовил Ва¬
лин папа — повар санатория, он делал это мастерски.
■
...С Валей Юрий вел себя естественно и привычно, как
с товарищем, с которым знаком уже много лет. Да и Валя
держалась просто: без кокетства и капризов. Они ужо
знали друг про друга почти все, и им казалось, что у них
много общего. У обоих детство было нелегким, у обоих
самостоятельная, большая жизнь только начинается и
обоим, еще нужно немало узнать и многому научиться.
И ей и ему никогда не забыть тяжелых лет войны, кото¬
рая изуродовала их детство, сделала еще в юности серьез¬
нее и взрослее.
Юрий часто рассказывал Вале о полетах, об авиации.
И хотя он всегда говорил искренне, Валя улавливала в его
рассказах не только увлеченность, но и какую-то таинст¬
венную значительность. А Валя не любила говорить о
своей работе. Да и что она могла рассказать такого значи¬
тельного и героического? Валя работала на телеграфе,
мечтала о другой профессии. Как-то она сказала об этом
Юрию.
— А тебе самой чем бы больше всего хотелось зани¬
маться?
1W

Валя не смогла сразу ответить. Она раздумывала о
том, что любая работа, должно быть, приносит пользу лю¬
дям. Но Какое дело ей будет ближе и интереснее, этого она
пока не знала. Поэтому она сказала неуверенно:
— Наверное, медициной. Самое полезное для людей
дело.
Юрий помолчал, а потом заметил:
—Вообще-то дело подходящее, но ведь медицина
тоже имеет свои, специальности: есть терапевты, есть хи¬
рурги, есть стоматологи. А тебе по твоему характеру, на¬
верно, лучше всего быть детским врачом. Дети — они на¬
род симпатичный. Их всегда жалко, когда они болеют.
Взрослый человек часто сам знает, что ему делать, а ре¬
бенку... ему помощь нужна. Это ты очень хорошо приду¬
мала — стать врачом. Только в институт сразу не удастся,
придется в медучилище. Хочешь, я узнаю, какие там усло¬
вия приема?..
Валя кивнула. Они тихо шли по вечереющей улице.
Медленно кружился и падал крупный влажный снег, и
снежинки давно уже плотным слоем покрыли и его ши¬
нель, и платок Вали, и ее плечи. Снежинки висели на ее
длинных ресницах. Юрий заметил это и наклонился к са¬
мому ее лицу.
— Ты что? — Валя чуть отстранилась.
— Ничего, хочу снежинки сдуть. У тебя на ресницах
целый ледник.
Валя улыбнулась. Мягко, сердечно, доброй улыбкой.
Юрий сдул снег и, крепко обняв Валю за плечи, поце¬
ловал ее в глаза, в щеки, в губы. Валя ответила ему, а по¬
том, словно спохватившись, оттолкнула:
— Юрка, кто-нибудь увидит!
И они долго шли молча. Почти у самого дома Вали
Юрий, взглянув на часы, заторопился:
— Через полчаса кончается увольнительная! Я дол¬
жен бежать.
И он снова крепко обнял и поцеловал Валю. Она при¬
никла к его мокрому от снега плечу. Ему страшно не хоте¬
лось уходить от нее в этот вечер, но ничего не поделаешь:
служба есть служба!	__
— Послезавтра я узнаю об условиях приема и по¬
звоню тебе! — крикнул Юрий и побежал в ночь.
— До свиданья, Юрок! — услышал он ее голос и, обер?
пувшись, махнул рукой...
105

А учеба шла своим чередом, становилась все интенсив¬
нее, все сложнее. Формулы, глиссады, чертежи...
«Учиться трудно,— пишет он в это время в Саратов
своему другу-одноклубнику,— времени свободного остается
очен'ь мало, но настоящим летчиком я все же стану».
Незаметно подошла весна. Готовились к первомай¬
скому параду. Начались полеты на тех же ЯК-18, с кото¬
рыми Юрий уже успел познакомиться в аэроклубе. И это
немного разочаровывало Гагарина. Хотелось чего-то но¬
вого, интересного, а тут опять те же самые машины.
Правда, задания выполнять приходилось другие, более
сложные, и перед глазами уже не маячила голова инструк¬
тора...
Гагарин по-прежнему — душа коллектива. У него все¬
гда находится время для товарищей.
Курсант Захаров долго болел и появился на поле,
когда уже вовсю начались самостоятельные полеты, один
сложнее , другого. Парень поговорил со своим командиром,
тоскливо' поглядел на товарищей и поплелся в штаб. Он
был уверен, что не успеет наверстать упущенное. Собст¬
венно, именно так ему и сказали в штабе. Гагарин встре¬
тился Захарову у самой проходной. Поговорили.
— Положение твое трудное, но не безвыходное! Стой
здесь и непременно меня подожди. Говоришь, врачи при¬
знали здоровым? Так я сейчас...
Старпшна экипажа куда-то побежал. Может, в штаб,
может, к замполиту или командиру звена. Вернулся он
обрадованный.
— Трудное положение отменяется! Будешь летать.
Придется поднажать на учебу. Но мы тебе все поможем.
Не вбзражаейь?
— Спасибо,— тихо сказал Захаров.
— Не спасибо, а сейчас же пойдем в класс. Что у тебя
хуже всего идет, с того и начнем. Тебе польза и мне не
вредно немного подзаняться, повторить...
Вечером Юрий разговаривал с Валей по телефону:
— Сегодня и завтра никак не смогу. Парень тут один
гибнет... Словом, занят по горло. Ты меня понимаешь?
Я должен с ним позаниматься. Обещал.
Валя все понимала. Она знала, что даже если у Юры
106

в кармане увольнительная, но есть важное дело в части,
в городе его можно не ждать...
Точно так же Юрий помог другому своему това¬
рищу — Виктору Боеву, когда тот лежал в госпитале. Но
помог по-иному: разыскал двух его братьев, которых
Виктор считал пропавшими.
■
..Летний лагерь пятой эскадрильи расположился на
самом берегу Урала. Сразу же за аэродромом тянулся лес,
в лесу стояли палатки. По предложению Юрия ребята со¬
орудили на берегу купальню и вышку для прыжков в
воду. Очень хорошо после трудной работы в жаркий день,
когда голова трещит от грохота моторов, а ладони пропи¬
тались керосином и маслом, разбежаться и броситься в ле¬
дяную воду...
И снова лето промелькнуло так быстро, словно деревья
мимо лыжника, стремительно мчащегося с горы. Все оди¬
наковое, похожее, трудное смешалось и растворилось во
времени.
Осенью эскадрилью послали на работу в колхоз — уби¬
рать картошку.
В колхоз письма не приходили, и Юрий волновался:
как там Валя? Она стала для него близким человеком.
И проверка расставанием только лишний раз убедила его
в том, что это именно так.
Порою по вечерам, когда лили холодные затяжные
дожди, он сидел у ночного окна, по которому, словно
слезы, катились капли, и думал о том, что в эти минуты
делает Валя? Он отлично представлял себе все, чем она
могла заниматься. Его беспокоило то, что она не пишет.
Он не знал, что всему виной размытые дороги и плохая
работа сельской почты. «Здесь идут проливные дожди...>
Эта строка песни почему-то крепко засела у него в мозгу
и не хотела" уходить.
В колхозе Юрий часто вспоминал все, что связано о
домашним уютом, с теплом. Вспомийал он и беляши, кото¬
рые так вкусно готовил Иван Степанович, отец Вали.
Вспоминал и далекий Гжатск. Гагарин твердо решил съез->
дить домой в ближайший отпуск, после того как он вновь
встретится с Валей.
Вернувшись из колхоза, авиаторы начали готовиться
к ноябрьскому параду. Строгое казарменное положение,
107

ежедневные строевые занятия заслонили от него Валю, п
увиделись они лишь седьмого ноября, когда училище тор¬
жественным маршем проходило по улицам Оренбурга. На
площади Юрий заметил Валю, и Валя узнала его в рядах.
Она улыбнулась и помахала ему рукой. А на следующий
день они встретились и весь праздник провели* вместе.
Пожалуй, это были самые приятные дни за все последние
годы. Тепло близких людей согревало Юрия. В те дни он
почувствовал, что, наверное, теперь они всю жизнь будут
вместе...
Дома, в Гжатске, во время отпуска он сказал матери,
что думает жениться.
В Оренбург Юрий возвратился почти на неделю
раньше срока. Валя без объяснений поняла, почему он
так быстро приехал.
Если не считать перемен в его личной жизни, то самым
примечательным и памятным событием было знакомство
с новой техникой, а затем и полеты на МИГах.
Новые истребители казались Юрию верхом совершен¬
ства.
Материальную часть, а проще говоря — новую тех¬
нику, Гагарин всегда усваивал быстро. И на этот раз ма¬
шина настолько заинтересовала его, что раньше многих
товарищей он не хуже механика знал реактивный двига¬
тель: и компрессор, и камеры, и свечи, и форсунки, и га¬
зовую турбину. Наверное, если бы это понадобилось,
Юрий собственноручно сумел бы собрать их и разобрать,
даже если бы его разбудили среди ночи.
Но вот первый вылет. Юрий все делает по наставле¬
нию.'Правая рука на ручке. Левая на секторах газа.
Ноги — на педалях. Запел «пускач» — пусковой мотор¬
чик, а затем взревели двигатели. Вот тут-то и выяснилось,
что МИГи гораздо сложнее в полете, чем это могло пока¬
заться с первого взгляда. Большая скорость предъявляла
к пилоту совершенно новые требования.
. Быстрые, легкие, маневренные, эти самолеты застав¬
ляли пилота работать интенсивно и напряженно. Не так
просто было на них вести стрельбы и делать фигуры выс¬
шего пилотажа, даже взлетать и тем более приземляться.
В одном из полетов ведущим был Гагарин, а в задней
кабине «спарки» сидел капитан Колосов.
К>рий уверенно поднял машину в воздух, хорошо вы¬
полнил полетное задание, но посадил машину неважно.
108

— Плохо, сержант! Посадку провели с высоким про¬
филем,— коротко сказал капитан, хотя в душе он был до¬
волен тем, как Юрий выполнял псе фигуры и маневры.
Да и маршрут он построил правильно.
Юрий помрачнел: он сам чувствовал, что посадил ма¬
шину неважно. Но он не . совсем ясно знал, что именно
нужно сделать, чтобы получилось, как надо. Юрий вни¬
мательно расспросил инструктора. Потом долго беседовал
с командиром звена и работал на тренажере. К нему подо¬
шли летчики.
— Что ты, Гагарин, тут возишься? Разобрался в тео¬
рии—значит, в следующем полете все будет нормально.
Пойдем-ка перекинемся в баскет...
— Нет, ребята, сейчас никак не могу. Плохо чувствую
машину. А зря летать тоже не хочется, попусту керосин
жечь...
Юрий очень хотел быть уверенным, что он действи¬
тельно понял свою ошибку и знает, как ее исправить. Он
во всем любил ясность. И никогда не хотел отставать от
других — другие могут, значит, сможет и он! И, возможно,
даже лучше, чем они!
Но в общем-то таких горьких минут было, немного.
Юрий хорошо усваивал теорию, быстро схватывал главное
па практике. И на классных занятиях и во время полетов
он шел одним из первых. Это в значительной степени объ¬
яснялось тем, что теперь он ощущал какое-то внутреннее
равновесие, какую-то уверенность в себе, он определил
это словом «стабильность».
Только однажды сплоховал Юра, переоценил свои зна¬
ния и получил тройку по теории двигателя. Он вышел и
грустно пошутил: «Срезал меня Резников!» Но было но
до шуток: первая тройка в жизни! Через пять дней он
пересдал предмет, и в зачетке появилась пятерка.
А нужно заметить, что обычно после второго «захода»
высший балл не ставили. Но Юра отвечал действительно
отлично, и тут даже строгий преподаватель Резников не
мог иначе оценить его знания.
Учеба шла в основном гладко. Однако жизнь ставила
перед ним все новые проблемы. Конечно, пока они не мо¬
гли помышлять о женитьбе. . Валя терпеливо-ждала, когда
он окончит , училище. Но Юрий знал, что и тогда ей еще
придется много раз ждать. Ждать, пока он устроится на
новом месте службы, ждать его из командировок, ждать
109

из полетов. Такая уж доля жены летчика — всегда ждать.
9 марта, в день его рождения, Валя подарила ему две
свои фотографии: на одной она была снята в его люби¬
мом нарядном платье, на другой — в белом халате. Этот
белый халат тоже очень много значил для них — Валя
определила свой новый путь и начала учиться в медицин¬
ском училище. На обороте одной из. фотографий она на¬
писала: «Юра, помни, что кузнецы нашего счастья — это
мы сами. Перед судьбой не склоняй головы. Помни, что
ожидание — это большое искусство. Храни это чувство для
самой счастливой минуты. 9 марта 1957 года. Валя».
Учеба шла своим чередом, но теперь на смену теорети¬
ческим занятиям пришел плотный график полетов.
В этой нелегкой работе Юрнй постигал смысл краткой
формулы трижды Героя Советского Союза Александра
Покрышкина:	«Высота — скорость — маневр — огонь».
Теперь Юрий особенно много времени проводил на аэро¬
дроме, осваивая сложный пилотаж, оттачивая свой лет¬
ный почерк.
4
В октябре 1957 г., Когда приближались выпускные эк¬
замены, случилось событие, которое они, военные летчики,
могли по-настоящему оценить во всем его грандиозном
значении. Страна Советов запустила первый искусствен¬
ный спутник Земли.
Вернувшись с аэродрома, курсанты сгрудились у при¬
емника в Ленинской комнате. Эфир гремел музыкой и был
наполнен сообщениями со всех концов мира. Человечество
взволнованно обсуждало выдающуюся победу советской
науки.
В тот вечер, 4 октября, долго говорили о космосе, даже
рисрвали воображаемую конструкцию космического ко¬
рабля с астронавтами на борту. Юрий тоже нарисовал ко¬
рабль таким, каким тот ему представлялся. Это было что-
то похожее на крылатый снаряд. Теперь Гагарину было
яснр, что полет человека в космос — дело недалекого бу¬
дущего.
За первым «запуском» последовал второй. Правда, за
делами Юрий вскоре 8&был обо всем этом. Жизнь требо¬
вал^ иных забот, допустим, как рассадить за праздничным
столом всех гостей. Свадьба — дело серьезное.
110

К эти же ноябрьские дня 1957 г. Юрий стал офицером.
В личном деле Гагарина, хранящемся в Оренбургском
высшем военно-авиационном училище, подшита корот¬
кая, но выразительная характеристика: «Летал на само¬
летах ЯК-18 и МИГ-15-бис. Имеет 586 посадок, налетал
116 часов 41 минуту. Летать любит, летает смело и уве¬
ренно... Училище кончил по первому разряду. Делу Ком¬
мунистической партии и Советской Родине предан. До¬
стоин выпуска из училища летчиков истребительной ави¬
ации с присвоением звания лейтенанта».
Теперь они жили в квартире Вали. Жили недолго, до
тех пор, пока Юрий не получил назначения. Назначение
было на Север.
...Дайте трудное дело,
Дело гордых высот,
Чтобы сердце запело,
Отправляясь в полет...
Юрий прочитал эти немудреные стихи в стенгазете и,
хотя не запомнил их до конца, задумался. Теперь, ка¬
жется, ему действительно нужно было трудное дело. Всю
жизнь он проламывался сквозь невидимую стену каждо¬
дневных преград, а сейчас, когда он полон сил, когда у
него есть военная специальность, когда он определил и
свою личную жизнь, что же ему: остановиться, искать
тепленького местечка, хотя бы здесь, в Оренбурге?
Вот ему предлагают остаться в училище летчиком-ин¬
структором. «Твердое положение, подходящий оклад, вер¬
ный «налет» часов, внеочередное звание...» Но чему он
может научить новичков, когда он сам еще толком не ви¬
дел неба, не знает жизни? Какое моральное право имеет
он.учить людей, если ему самому еще надо поучиться, и
не на стационарном, а на полевом аэродроме, не в «теп¬
личных», а в боевых условиях настоящего истребитель¬
ного полка?
Он сказал, что подумает. А что тут, собственно, ду¬
мать? Ребята просятся на Север. Что же, они будут, как
говорится, «хлебать полной ложкой полковые щи», а он
тут будет обучать молодых? Тех, кто всего лишь, может,
на год-два моложд его? А они, между прочим, каК-ни-
будь спросят: «А.на вашем счету сколько сбитых самоле¬
тов, товарищ инструктор?..»
Нет, Гагарин, рано еще становиться на «мертвый»
адмиральский якорь, надо еще поплавать, землю посмо¬
111

треть, себя попытать, узнать, что ты есть за человек в
настоящих- условиях. А что касается самолетов, то мо¬
жете не сомневаться, товарищ курсант,—младший лей¬
тенант Гагарин, когда понадобится, сумеет вовремя на¬
жать гашетку и дать огонь «по носу»! Можете не сомне,-
ваться.
Юрий шел домой, и этот мысленный монолог, обра¬
щенный то к офицеру из отдела кадров, то к неизвестному
курсанту, был, собственно, его размышлениями о жизни.
И очень хорошо — пусть будет Север: в Арктике всегда
трудно. Там мы и проверим, что ты есть за человек, доро¬
гой товарищ Юрий Гагарин. Одним словом, с начальст¬
вом все ясно, но вот как сказать Вале? Конечно, Вале
можно сказать просто, одним словом: «Приказ!». Приказ
есть приказ. Но нет, все же с ней придется поговорить.
А что ей сказать? Ведь брать ее с собой сейчас он не мо¬
жет — не знает ни тамошних условий, ни места службы.
А главное — не бросать же ей из-за него учебу!.. Черт его
знает, как ей объяснить.
— Что такой хмурый? — спросила Валя, как только
Юрий-переступил порог. Она всегда мгновенно угадывала
его смятенное состояние, даже когда он улыбался.
— Я не хмурый, я задумчивый,— пошутил Юрий,
снимая шинель.
— О чем же ты задумался, детина? — нарочито тор¬
жественным тоном, каким иногда дети читают стихи, спро¬
сила Валя и невольно рассмеялась.
— Ладно, садись-ка ужинать, а потом расскажешь.
Пельмени! — важно объявила она и пошла на» кухню.
С„ пельменями он расправился мгновенно. Валя ни о
чем не спрашивала. Она знала: придет черед, и муж сам
все расскажет. Так оно и вышло. Медленно выпив чай и
отодвинув пустой стакан, Юрий начал этот тяжелый для
него разговор.
— Понимаешь, сегодня вызывают меня в кадры. Ну
тот товарищ, ты его видела. И начинает он разговор.
Предлагает, чтобы я остался в училище работать инструк¬
тором. А какой Из меня инструктор? Все равно, что сол¬
дата из карантина, еще лысенького, послать на самолет
командиром корабля дальнего действия. Жизненный опыт
нужен! Правильно? Теперь слушай дальше. А, да ладно,—
Юрий махнул рукой.— В общем Валька, Юрка и Колька
получили направление на Север. Ясйо?
112

На мгновение в ее глазах он заметил тревогу. Но она
спокойна спросила:
— Ну и что же?
— Вот и я думаю тоже .там немножечко послужить...
•— А обо мне ты думаешь?
— Конечно! Ты быстренько кончишь учебу и при¬
едешь ко мне. Тем временем я совью теплое гнездо, бу¬
дем жить-пбживать и добро наживать.
— Ну ладно. Допустим, в этом ты меня убедил, но по¬
чему непременно на Север?
■— Во-первых, если уж начинать жизнь, то там, где
всего труднее, тогда дальше в жизни ничего не будет
страшно. Ну, а потом от ребят неохота отрываться.— Он
почувствовал, что выбрал не те слова, й понял, что Валя
этим воспользуется. Так оно и вышло.
— А от меня охота? — спросила она с обидой.
— Ну что ты такое говоришь!..— Юрий крепко обнял
жену и поцеловал.
Валя сердито его оттолкнула:
— И не подлизывайся! Сам все решил, сам и поез¬
жай! — Но в словах ее уже п(>чти не чувствовалось обиды.
Он знал: это Она просто так, для острастки.
Юрий решил смягчить удар:
— В общем я на разведочку съезжу и моментально
обо всем напишу. И ты тут же ко Мне приедешь. Решили?.
Конечно, они все решили. И все же ему было неимо¬
верно трудно оставлять то, что совсем недавно он приоб¬
рел,— семейное счастье, родного человека. И он знал:
Вале, которая практически никуда не уезжала из дому,
еще труднее. Но ведь его могли действительно послать
куда угодно. Все равно пришлось бы расставаться.
Чтобы как-то перевести разговор на другую тему,
Юрий сказал:
— А теперь давай потолкуем насчет Гжатска. Надо
бы съездить к старикам, а то обидятся. Скажут: -жени¬
лись — не объявились. Это будет у нас вроде свадебного
путешествия.
5
...Вторые сутки шел поезд, все глубже врезаясь в по¬
лярную ночь, которую лишь изредка прокалывали золо¬
тые звезды дальних огней. За окнами, по углам затяну¬
тыми прозрачным переплетением морозного узора, бежали
8 О, Куденко	113

тощие островерхие ели, при¬
порошенные инеем, и сосны,
свесившие пушистые ветви к
первым сугробам. Лорою по¬
лосы света, отброшенного вы¬
гонными окнами, озаряли
низкие изгороди, дома стре¬
лочников и полосатые столбы
у переездов, и снова все про¬
падало в густой темноте. Ино¬
гда в длинных желтых отбле¬
сках, бегущих по снегам, сте¬
лились космы дыма, а чаще —
все закрывала ранняя сере¬
бристая метель. И только
призрачные столбы с провис¬
шими телеграфными прово¬
дами были неизменны, как
полярная ночь...
Гагарин стоял у открытого купе и смотрел в окно.
Давно уще он выпил вечерний чай, но спать не хотелось.
Валентин/Злобин и Юрий Дергунов играли в подкид¬
ного — шахматы им надоели, а Юрий. думал. Теперь,
когда он отоспался за дорогу и делать было абсолютно не¬
чего, мысли о недавних днях всплывали в сознании и пре¬
вращались в отчетливые картины. Кажется, только-только
решали ори с Валюшей, как им лучше ехать в Гжатск, ка¬
кие кому везти подарки, как еще раз отпраздновать
свадьбу... И вот уже позади и Гжатск, и свадьба, и
Москва...
Юрий хорошо помнит, как он водил Валю по столице.
И осенний большой город впервые открывался ей во всем
своем величии и неповторимом своеобразии. Они поехали
на Красную площадь, прошлись по улице Горького, погу¬
ляли на Пушкинской площади, дошли по бульвару до
Арбата, покатались на метро. Валю все удивляло, и она
не могла скрыть от Юрия своего восхищения. Временами
она шарахалась от потока автомобилей, и Юрий, который
чувствовал себя бывалым москвичом, крепко придерживал
ее за локоть. Они пообедали в полупустом кафе «Отдых»
и снова пошли гулять по городу.
И улицы, и магазины, и бульвары столицы — все было
необычным для Вали. Она очень устала и была немного
114

грустная и какая-то взъерошенная, словно испуганный ко¬
тенок, попавший в большой лес. Грусть ее была понятна:
в сумочке уже лежал обратный билет в Оренбург. Раньше
дома она не могла себе представить тех огромных расстоя¬
ний, какие будут их разделять. И вот поезд несколько су¬
ток бежал через дни и ночи только до Москвы, а затем
еще много-много сотен километров Юра, ее Юрок, будет
ехать один куда-то на этот немыслимо дальний Север!
Теперь Валя сама увидела, как это далеко и по-настоя¬
щему глубоко ощущала горечь приближающейся разлуки.
Юрий чувствовал это и старался, как мог, отвлечь ее от
печальных дум. Временами это удавалось, но потом грусть
опять брала свое.
Валин поезд уходил вечером, и весь день, они были
вдвоем. Два человека в огромном городе, в котором, ви¬
димо, никому не было дела до их разлук и печалей.
Над ними было молочно-мглистое, отдающее голубиз¬
ной небо. И воздух, пронизанный неярким осенним све¬
том, казался огромным прозрачным кристаллом, в кото¬
рый вплавлен город.
Мягко светило холодное солнце, озаряя просторные
чистые улицы, старые липы с круглыми, полуголыми кро¬
нами, одетыми в золото, и еще зеленеющие тополя.
Очень редко едва заметный ветер с шелестом перевер¬
тывал в аллеях скверов сухие, хрустящие листья. Осень
невольно действовала на обоих бодряще и как-то осве^
жающе, но она же предвещала обоим наступление
зимы — близкий холод.
Потом там, на Казанском вокзале, Валя куталась в
свое легкое пальтишко, когда Юрий поехал ее проводить.
Они говорили какие-то ничего не значащие слова — все
уже давно было высказано прямо и ясно. Оба они не со¬
мневались друг в друге, оба верили, что скоро будут вме¬
сте, оба знали, что в общем-то все будет хорошо. И все-
таки, когда он за несколько минут до отхода ее поезда в
неловком молчании сидел у нее в купе, Валя не выдер¬
жала и всплакнула. Юрий очень не любил, когда жена
плачет: в эти минуты он испытывал к ней чувство жало¬
сти. Валя сразу становилась какой-то беспомощной и без¬
защитной. Как мог, он пожалел ее и успокоил. Ему тоже
было как-то не по себе, и он. даже готов был почувствовать
себя немного виноватым за те огорчения, которые ей до¬
ставил. А она его ни разу ни в чем не упрекнула!..
8*	«5

И снова теплая водна нежности сжала ому сердце
который раз за этк последние дни! Он никогда не подо-
зревал, что способен испытывать подобные ощущения.
И вот разлука с Налей неожиданно вызвала у него эти но¬
вые чувства... «Ну что же, это очень даже хорошо,— ду¬
мал Юрий,—значит, мы здорово любим друг друга!»
...Поезд сбавил ход и, дрогнув, остановился.
— Станция Полярный Круг. Стоянка три минуты,—
объявил проводник.
— Пойдем, глянем! — Валентин- тронул его за плечо,
— А чего глядеть — одни вагоны:“с обеих сторон.—
Юрию не хотелось выходить. Не хотелось отвлекаться от
своих дум.
Поезд тронулся, и опять за окном поплыл тот же одно¬
образный, чуть всхолмленный ' пейзаж. Только теперь
чаще были видны заснеженные черные скалы, вплотную
подступавшие к полотну.
Как всегда бывает в дороге — это еще подметил
Л. Толстой,— первую половину пути думаешь о прошлом,
вторую —о будущем. Постепенно мысли о будущей
службе^ытеснили воспоминания о Москве, и Юрий стал
представлять себе, как может выглядеть военный городок,
куда они ехали... Был уже первый час ночи. Ребята умы¬
лись и улеглись спать. Юрий тоже решил, что пора подре¬
мать. Он еще долго ворочался на тонком железнодорож¬
ном тюфячке, но незаметно для себя уснул, натянув на
голову одеяло.
Проснулись они поздно, около десяти. Но за окном по-
прежнему была ночь. Удивительно: круглые сутки сплош¬
ная ночь! Этого раньше он никак не мог себе представить.
А как же летать ночью? Ведь никто из них еще ни разу
не совершал ночных полетов. Придется снова учиться!
Ничего не поделаешь. Все когда-нибудь приходится на¬
чинать в первый раз.
■
...В штабе их с интересом расспрашивали о Москве, за¬
тем направили в гостиницу. А утром, получив назначение,
они двинулись в свою часть.
Зеленый потрепанный автобус, неистово - встряхивая
пассажиров на ухабах, то петлял по горной дороге, то опу-
11А

спался в долину. В машине было холодно, и все здорово
промерзли. Завернувшись в шинель, Юрий дремал,
изредка просыпаясь от сильных толчков. Обычно в до¬
роге он спал плохо, но на этот раз — то лн от холода, то
ЛИ от многочисленных волнений последних дней —он
уснул.
В гарнизоне его ждал сюрприз: в гостинице оказалось
много офицеров из Оренбурга. И хотя новички приехали
на полночь, товарищи ждали своих. Кто-то заварил креп¬
кого полярного чаю, кто-то под шумок притащил спирту,
и горячий дружеский разговор потек бурным потоком.
В этом разговоре перемешалось все: и воспоминания о
прошлом, и мысли о гарнизонной жизни. И порою, словно
рыбешка на солнце, в этом весеннем половодье слов свер¬
кала шутка. «Старожилы» моментально ввели их в курс
всех дел и событий, заочно познакомили с обстановкой, с
начальниками, с местными условиями.
Разбредясь по своим комнатам, заснули только под
утро.
Разбирая вещи, Юрий поставил на стол портрет в про¬
стой рамке и, улыбнувшись, спросил товарищей:
— Никто но против, если с нами будет женщина?
— Невеста? — спросил его новый сосед Салигджан
Байбеков.
— Бери выше — жена!
— Ну, раз так, пускай живет, конечно. А где же она
сама?
— Кончает учебу и сйоро приедет.
После завтрака молодые офицеры представились
командиру, части, а потом отправились в третью эскад¬
рилью. Дордгой Юрий вспомнил слова Антуана де Сент-
Экзюпери, когда-то поразившие его своей убедительной,
почти лозунговой ясностью и навсегда засевшие в памяти;
«Бури, туман, снег — конечно, все это будет тебе доку¬
чать. Думай тогда о тех, кто испытал это до тебя, и го¬
вори себе: если справились другие, справлюсь и я». От¬
важный французский пилот и писатель словно стоял у
кого за спиной. Юрий даже попытался представить его
собе — высокого, худощавого, веселого...
Поземка гуляла по темным улицам военного городка,
ветер, посвистывая, заметал свежие следы...
IV

...Стоял январь. Бушевали метели. Трещали морозы.
А Юрий вместе с другими молодыми офицерами нес
службу. Дежурства, учеба,'стрельбы...
А в марте, когда солнце несколько часов стало дер¬
жаться на небе, начались полеты. В третий раз — все с
самого начала: сперва «вывозные» полеты, затем «провоз¬
ные» и лишь после этого — самостоятельные. Молодых
офицеров учили работать в особых полярных условиях:
тут, на Севере, летать было намного сложнее, чем раньше.
Накануне первых вылетов командир звена Леонид Да¬
нилович Васильев просмотрел документы Гагарина.
— «Летает смело и уверенно...» — прочитал он и
усмехнулся.— Посмотрим, посмотрим...
Васильев видел на своем веку немало молодых офице¬
ров и имел некоторые основания для скептических оценок:
Север — строгий экзаменатор.
...Его первый трудный полет был отмечен в боевом
листке: «Сегодня лейтенант Юрий Гагарин в сложных ме¬
теорологических условиях совершал первый самостоятель¬
ный полёт на реактивном самолете...»
Ребята засняли момент его возвращения из самостоя¬
тельного полета, когда командир эскадрильи майор Реше¬
тов и секретарь парторганизации капитан Росляков по¬
здравляли Гагарина с первым успехом. Эту фотокарточку
Юрий тут же послал Вале: пусть ей будет приятно, пусть
его радость станет и ее радостью.
Ночные учебные тревоги и напряженные занятия, но¬
вая техника и подготовка к полетам — все это требовало
сил, выдержки, навыка.
Да, оказывается, даже после двух лет учебы не такое
простое дело, с одного захода обстрелять цель. Объектив¬
ная лента кинофотопулемета неизменно фиксировала все
его промахи и ошибки. И Юрий вновь садился за учеб¬
ники...
■
А вскоре произошло событие, которое едва не стоило
Гагарину жизни. Был обычный летный день. Юрий шел в
дальний маршрут для отработки полета по приборам. Он
выполнил задание и тут только заметил, что видимость
резко упала, словно мгла окутала все вокруг. Смазались
118

и стали едва различимы уже знакомые очертания берега,
фиордов и островов. «Видать, навалился циклон»,—
мелькнула мысль. Юрий позвал аэродром.
Земля ответила:
— Погода пока есть, но у нас на «Сосне» видимость
пропала, возвращайтесь домой. Сообщите запас горючего.
Прием.
Это означало, что видимость на основном аэродроме
плохая, но еще есть, а на запасную площадку, которая
была ближе, приземлиться уже нельзя.
Тут же Юрий услышал в шлемофоне встревоженный
голос руководителя полетов:
—	«Кедр», немедленно возвращайтесь. «Сосна» за¬
крыта. Подтвердите получение приказа. Сообщите запас
горючего!
Юрий посмотрел на прибор. Зеленая светящаяся
стрелка приближалась к красной черте. Двигатель загла¬
тывал остатки горючего. Юрий не заметил, чтб затянув с
одним упражнением.. Немного не рассчитал...
—	«Сосна»! Я — «Кедр»! Есть немедленно возвра¬
щаться домой! Горючего в обрез. Сообщите скорость и
направление ветра, сообщите видимость! Прием.
Юрий уже развернул машину и лег на обратный путь.
Высотомер показывал три тысячи метров. Юрий взял
ручку на себя. Машина начала медленно карабкаться
вверх.
Теперь главное — курс. Внизу скалы. Они изредка
видны в просветах облаков. Знакомые очертания. Юрий
взглянул на карту и мысленно сделал расчет. Кажется,
выбран самый прямой маршрут.
Земля помогала ему. Все остальные машины уже вер¬
нулись, и руководитель полетов — опытный воздушный
ас теперь непрерывно вел только его самолет. Он сооб¬
щил скорость и направление ветра, спросил о режиме дви¬
гателей, сказал, что нужно делать.
Стрелка прибора остановилась в нескольких миллимет¬
рах от красной черты. Юрий шел по радиоприводу и чув¬
ствовал, что под ним уже аэродром. Но вокруг был сплош¬
ной мрак.
—	«Кедр», вы правильно зашли на полосу! Почему
снова набрали высоту? Рассчитайте еще раз посадку. Спо¬
койно.
Я не видел полосы. Захожу еще раз! — Юрий круто
119

развернулся и снова пошел на посадку. Баки почти пу¬
стые. Выпущены шасси.
Нет, он не видел ни красных огней «подхода», ни зеле¬
ных огней «входных ворот». Только слабые голубоватые
пятна прожекторов упирались во мрак. Но вот в разрыве
снежной мглы мелькнуло серое полотнище полосы и едва
заметные бусинки огней вдоль нее. Юрий резко убрал газ
и круто пошел вниз.
Привычный толчок обрадовал его. Есть земля! Но са¬
молет косо вышел на полосу. Последним напряжением
воли Юрий чуть довернул машину. Все.
Он выключил зажигание. Самолет еще несколько се¬
кунд бежал по бетону, а затем начал притормаживать.
Когда машина встала, Юрий взглянул на указатель горю¬
чего. Стрелка стояла на нуле за красной чертой...
. Юрий расстегнул куртку и носовым платком вытер
лоб. Видно, не Зря -говорят, что в таких полетах у пилота
сгорает кусочек сердца.
Командир эскадрильи, командир звена и руководитель
полетов вышли на поле.
Теперь, когда все уже было позади, к Юрию вернулось
обычноерасположение духа. Он чувствовал себя весело
возбужденным, только колени немного подрагивали, то ли
от усталости, то ли от перенесенного напряжения.
Руководитель полетов крепко пожал Юрию руку.
— Молодец! Быстро сориентировался. И действовал
смело. А смелым сопутствует удача.
Медленно перебирая унтами, Юрий шел к автобусу.
Он чувствовал, как всем его телом овладевает слабость.
Через несколько дней он писал Вале об этом полете:
«Летать приходится в.разных условиях. Иногда бывает
трудновато. Но в общем интересно. Начальство хвалит».
Все эти первые месяцы он жил надеждой увидеть
Валю. Но жена приехала в гарнизон только в начале ав¬
густа. У нее уже был диплом фельдшера-лаборанта. Те¬
перь из холостяцкой гостиницы Юрию пришлось пересе¬
литься в комнатушку знакомой учительницы, которая на
время отпуска охотно уступила ее молодоженам. А позже
Гагариным дали отдельную комнату.
Комната была небольшая, но что еще нужно, когда
есть свой дом, когда рядом родной человек и Много дру¬
зей! Гагарины особенно подружились с семьей замести¬
теля. командира эскадрильи Бориса Федоровича Вдовина,
120

поэта, человека, романтически влюбленного в жизнь? Ёо-
рис сочинял стихи и частушки, а Юрий вместе с друзьями
исполнял в хоре песни и припевки на его слова. В доме
у Вдовиных было много книг. Юрий часто брал то одну,
то другую. Сборники стихов, рассказы и повести военных
писателей, книги иностранных авторов.
Часто вечерами, вернувшись с аэродрома, напилив и
наколов дров, Юрий читал Вале вслух, стараясь хоть не¬
много отвлечь ее от непривычной обстановки гарнизонной
жизни.
В печке весело поют и потрескивают дрова, отбрасы¬
вая на пол розовые, колеблющиеся отсветы. Ведя выти¬
рает посуду, а Юрий читает. Звонкий голос его звучит то
приглушенно-нежно, то патетически-взволнованно:
«...Русь! Русь! Вижу тебя из моего чудного, прекрас¬
ного далека, тебя вижу: бедно, разбросанно и неприютно
в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива
природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города
с многооконными, высокими дворцами, вросшими в утесы,
картинные дерева и плющи, вросшие в домы, в шуме и в
'вечной пыли водопадов; не опрокинется назад голова по¬
смотреть на громоздящиеся без конца над нею и в вышине
каменные глыбы; не блеснут сквозь наброшенные одна на
другую темные арки, опутанные виноградными сучьями,
плющами и несметными миллионами диких роз, не блес¬
нут сквозь них вдали вечные линии сияющих гор, несу¬
щихся в серебряные, ясные небеса. Открыто-пустынно и
ровне все в тебе; как точки, как значки неприметно тор¬
чат среди равнин невысокие твои города; ничто не оболь¬
стит и не очарует взора. Но какая же непостижимая, тай¬
ная сила влечет к тебе?»
Валя, неожиданно потрясенная взволнованным голо¬
сом Юрия, а еще больше — пленительными гоголевскими
строками, тихо присела на край кушетки, опустив на ко¬
лени полотенце. А Юрий продолжал:
«Почему слышится и раздается немолчно, в ушах твоя
тоскливая, несущаяся по всей длине и ширине твоей, от
моря до моря, песня? Что в ней, в этой песне?.; Что про¬
рочит сей необъятный простор? Здесь ли, не в тебе ли ро¬
диться беспредельной мысли, когда ты сама без конца?
Здесь ли не быть богатырю, когда есть место, где развер¬
нуться и пройтись ему? И грозно объемлет меня могучее
пространство, страшною силою отразясь во глубине моей;
121

неестественной властью осветились мои очи: у! какая
сверкающая, чудная, незнакомая земле даль! Русь!..»
— Действительно, как же сильно написано!..— тихо
говорит Юрий, положив книгу.— Интересно, что бы он
сказал сегодня, поглядев на нашу Родину?
— «Эх, тройка, птица-тройка!..» — помнишь? — Вале
никак не хочется оставаться в стороне от этого литератур¬
ного разговора.— «И постораниваютоя, дают ей дорогу
другие народы и государства...» Вот тебе и сегодняшний
день.
■
Осенью Юрий поступил в университет марксизма-ле¬
нинизма.
Шло время, и постепенно этот край с молодыми сосен¬
ками и тонкими березками, с искристым снегом на гра¬
нитных скалах и говорливыми прозрачными речушками,
с бескрайним хмурым морем и обомшелыми валунами стал
ему близок и дорог.
Юрий щедро отдает работе свою энергию и свою душу.
...Валя медленно привыкала к Северу, к жизни в полку'.
Если ба не жена Вдовина, то еще неизвестно, как пере¬
несла бы она ту хмурую зиму, когда ночной, насторожен¬
ный мрак разрывают гулкие громы авиационных турбин,
очереди дальних учебных стрельб, предчувствие опасно¬
стей, которые, как ей казалось, постоянно грозят Юре. Но
Мария Савельевна Вдовина, к которой Валя привязалась,
как дочка, быстро научила ее умению терпеливо ждать,
мужественно переносить неизбежные тяготы, распозна¬
вать в воздухе самолеты эскадрильи.
Обычно после полетов летчики уезжали .с аэродрома,
оставляя машины на попечение техников. Юрий чаще
всего не спешил покинуть стоянку. Он старательно осма¬
тривал самолет («самому летать!»), охотно помогал
друзьям. Как-то техник старший лейтенант Паутов
обнаружил течь в узлах гидроусилителя элеронов. Само¬
лет был не гагаринский, но Юрий, хоть и устал от полетов,
остался, чтобы помочь товарищам. Вместе с Паутовым и
Бузановым он разобрал агрегаты, отладил их и, только
убедившись в полной исправности узлов, поздно ночью
уехал с поля.
В дни, предшествовавшие XXI съезду партии, он осо¬
бенно ясно сознает, что ему пора стать коммунистом.
122

Три боевых товарища, три офицера дали ему рекомен¬
дации дай вступления кандидатом в члены КПСС...
А- газеты и радио все чаще и чаще приносят известия
о запусках советских спутников и ракет, о замечательных
достижениях советских ученых.
Весна принесла в дом Гагариных-большую, чуть тре¬
вожную радость: в апреле Валя родила дочку. Назвали ее
Леночкой. Теперь жизнь Юрия стала еще беспокойней и
сложнее. Прибавилось домашних дел, которыми раньше
он занимался мало.
А напряженные будни боевого истребительного полка
шли своим чередом. Но теперь в эти трудные будни уве¬
ренно входило новое, еще непривычное слово — «космос».
В сентябре 1959 года к Луне умчалась советская космиче¬
ская ракета с вымпелом Страны Советов. В «Боевом
листке» эскадрильи, который редактировал Гагарин, по¬
явилась заметка: «Советские люди покоряют космос».
В ней, в частности, говорилось: «Придет время, и наши
космонавты привезут с Луны на Землю образцы тамош¬
ней породы».
Теперь Юрий, уже успевший прочитать немало «кос¬
мической» литературы, был твердо уверен, что это время
очень близко. В те дни, когда все говорили о «лунной» ра¬
кете, и родилась у него мысль, в первые минуты казав¬
шаяся дерзкой и неосуществимой. Он решил попытать
счастья в новом деле. Не честолюбие, а горячий, неуемный
интерес к новому породил ее и 'затем укрепил Настолько,
что она стала походить на навязчивую идею. А тут еще в
газетах начали публиковать заявления людей, просивших
послать их в космос. «Уж кому-кому, а военному летчику,
человеку молодому, знающему современную технику, и
карты в руки»,— думал Юрий. Но он долго не решался,
точнее — не знал, как это сделать...
Однажды вечером, тщательно все обдумав и взвесив,
на листке бумаги, вырванном из общей тетради в клетку,
Юрий написал четким некрупным ученическим почерком:
«Командиру части...
Рапорт.
В связи с расширяющимися космическими исследова¬
ниями, которые проводятся в Советском Союзе, могут по*
123

надобиться люди для первых полетов в космос. Прошу
учесть мое горячее желание и, если будет возможность,
направить меня для специальной подготовки. Ю, Гага¬
рин».
7
Юрий меньше всего надеялся, что его рапорт достиг¬
нет цели, ибо знал, что таких желающих — тысячи, И был
немало удивлен, когда его вызвали...
В штабе ему сказали, что, возможно, если позволит
здоровье, его пошлют осваивать новейшую технику, та¬
кую, ца которой летают за атмосферой. И вручили на¬
правление на медицинскую комиссию. «Это нам не при¬
выкать,— думал, посмеиваясь, Гагарин.— Махали мы
комиссии каждый год, махнем и эту!»
Вместе с Юрием на комиссию приехали молодые офи¬
церы из других частей. Все на вид крепкие, здоровые, ®
все еще толком не знали, для чего их направили на мед¬
осмотр.
В первом же кабинете госпиталя, куда Юрий приехал,
он понял, что это совсем не такая комиссия, какие ему
приходилось проходить раньше. Врач-окулист был при¬
дирчив, как прокурор. Он заставлял читать таблицу, мелко
исписанную бессвязными фразами и буквами, от начала
до конца с разного расстояния, по очереди то одним, то
другим глазом, затем проверял способность различать
цвета, затем внимательно рассматривал глазное яблоко и
глазное дно... Это повторялось семь раз подряд.
Затем такие же испытания начинались у терапевта, у
хирурга, у отоларинголога, у невропатолога, у зубного
врача...
До этого Юрий даже не подозревал, что медицина рас¬
полагает столь мощным арсеналом исследовательских при¬
боров й аппаратов. Рентгеновская установка и магнито¬
фон, кардиограф и сложные многоцветные таблицы были
простейшими средствами в том лабиринте' медицинской
техники, через который незнакомые врачи проводили
своих пациентов.
Из кабинетов ребята сыпались, как горох, и да повтор¬
ные осмотры попадали единицы. Одним словом, после не¬
дельных хождений по врачам, он один благополучно ми-
124

повал все испытания и с нелегким' сердцем вернулся в
полк, с Нелегким потому, что на прощание полный симпа¬
тичный доктор, с высоким лбом, русыми волосами и голу¬
быми глазами, то ли шутя, то ли серьезно посоветовал за¬
пастись мужеством и ждать вызова на другую, еще более
«свирепую» комиссию.
Когда Валя начала его расспрашивать, он ответил, что
ездил принимать новые турбины...
И вновь потянулись привычные дни службы. Стрельбы,
полеты, занятия, дежурства. Когда появлялась свободная
минута, Юрий вспоминал обещание симпатичного доктора.
Вспоминал со смешанным чувством иронии и беспокой¬
ства. В конце концов Гагарин решил, что о нем забыли,
а может, просто нашли что-нибудь не то в его документах.
И как раз в этот момент в штаб пришла новая бумага.
Лейтенанта Гагарина вызывали в Москву. Теперь уже
Юрий понял зачем. Он понял и другое: вероятно, все это
время подобные комиссии работали в разных концах *
страны, отбирая и проверяя кандидатов в космонавты.
Действительно, сколько личных дел, летных и медицин¬
ских карточек нужно было просмотреть, сколько людей
пропустить через многочисленные кабинеты и лаборато¬
рии,чтобы отобрать лучших. Значит, верно: наступило то
время, о котором Юрий думал еще год назад.
В Москве Юрий без труда нашел научный институт,
расположенный в особняке, огороженном легким металли¬
ческим забором. Здесь, в институте, он получил направле¬
ние в госпиталь на всестороннее клиническое исследова¬
ние, которое проводилось еще дольше и еще тщательнее,
чём первое. Здесь были и подробные собеседования, и цен¬
трифуга — аппарат, похожий на карусель с длинным ко¬
ромыслом, на конце которого было укреплено кресло,
вроде летного. Здесь были и барокамеры, и вибростенды,
и многое другое, с чем раньше Юрию ни разу не приходи¬
лось встречаться. Юрий волновался: теперь-то ему непре¬
менно хотелось остаться в числе космонавтов. Уж очень
интересным и заманчивым было то, что он успел узнать,
понять и увидеть.
— В общем, с медицинской точки зрения, стратосфера
для вас не предел, ребята. Вы будете летать значительно
выше,— в конце концов сказал им один из врачей.
125

Но окончательный отбор еще продолжался. За это
время летчики успели немного познакомиться, хотя, впро¬
чем, особенно подробно разговаривать теперь было некогда.
Больше обменивались мнениями относительно того, что их
еще ждет впереди...
А впереди их ждало совершенно неожиданное. Им со¬
общили, что их примет главнокомандующий Военно-Воз¬
душными силами СССР Константин Андреевич Вер¬
шинин.
Вот тут-то Юрий впервые почувствовал настоящее
волнение, впрочем, как и все его новые друзья. Для них,
рядовых офицеров, эта встреча была и значительной, и
интересной. Но они не знали, как им следует себя вести,
как отвечать на вопросы. Они вообще, по существу, еще
ничего не знали о том, что их ожидает впереди...
И вот уже автобус остановился на одной из тихих мо¬
сковских улиц, у знакомого нм многоэтажного здания с
колоннами и большими, светлыми окнами. Лифт медленно
ползет врерх. По длинному коридору, устланному ковро¬
выми дорожками, офицеры молча идут вдоль строя одина¬
ковых дверей из полированного желтого дерева и останав¬
ливаются у одной, где на черной доске золотыми буквами
написано: «Главнокомандующий ВВС К. А. Вершинин».
Сопровождающий их офицер открывает дверь, и они попа¬
дают в просторную приемную. В приемной — незнакомые
офицеры и генералы. Не успел Юрий как следует огля¬
деться — всех пригласили в кабинет.
Главный маршал авиации, уже немолодой, осанистый
седоголовый человек с Золотой звездой, депутатским знач¬
ком н мощной колодкой орденских планок на кителе,
встал из-за письменного стола и пошел им навстречу.
В комнате было много воздуха и света. Яркое солнце
ранней весны било через кремовые портьеры, золотыми
плитами устилало пол. Солнце придавало кабинету какой-
то Празднично-нарядный вид. Оно легло живыми бликами
на тусклые портретные рамы, ярко расцветило большую
географическую карту. Словно сама весна вместе с пило¬
тами вошла в кабинет. Кожаные кресла, такие же стулья
и темные панели вдоль стен — все было залито буйным, ли¬
кующим светом.

Hq Юрий не успел как следует осмотреть кабинет: мар¬
шал здоровался за руку с каждым из офицеров и пригла¬
шал всех за длинный стол.
— Прошу садиться, товарищи.
Места было много, но присутствующие с трудом разме¬
стились в кабинете. Сам Вершинин присел сбоку, словно
желая подчеркнуть неофициальный характер встречи.
Когда все стихло, Константин Андреевич начал беседу.
Говорил он негромко, по-отечески сердечно. Интересо¬
вался главнокомандующий, казалось, самыми незначи¬
тельными вещами: где, в каких местах служил тот или
иной офицер, спрашивал, нет ли среди них товарищей
из тех полков, где ему самому доводилось бывать, а когда
узнавал, что такие есть, вспоминал командиров чаотей,
толковал о делах житейских, о самых разных вещах, оди¬
наково близких маршалу и лейтенанту.
Летчики сперва робко, а затем все увереннее отвечали
на его простые, но очень точные вопросы. Юрий понял,
что главкома интересуют не только детали, по которым он,
возможно, хочет воссоздать примерную картину полковой
жизни молодых офицеров, но в первую очередь — сами
офицеры, их образ мыслей, их трудности и заботы.
Говорили откровенно. О технике, об учениях, о слу¬
чаях из летной жизни.
— Ну что же. Скоро вы будете отдельным подразделе¬
нием. Подразделением орлят. Ведь верно — орлята! —
сердечно, широко улыбнувшись, сказал маршал, обра¬
щаясь к одному из генералов с Золотой звездой Героя' Со¬
ветского Союза. Юрий спросил шепотом у своего соседа,
не знает ли он этого моложавого невысокого генерал-лей¬
тенанта с ^кивым, симпатичным лицом.
— Генерал Каманин,— также шепотом, не повернув
головы, ответил сосед.
За столом, где сидел Вершинин, генералы смеялись.
Но Юрий прослушал, отчего они смеялись. Он внима¬
тельно всматривался в лицо генерала, который в этот мо¬
мент уже что-то не спеша рассказывал маршалу. До слуха
Юрия долетали лишь отдельные слова:
— ...Да, все испытания выдержали отлично-,- Тре¬
бования высокие. Медицина отнеслась к ним с пристра¬
стием...—А Юрий думал: «Неужели это тот самый лет¬
чик, Николай Каманин, который еще в тридцатые годы
одним из первых прокладывал трассы в Арктике?
127

Так это о нем писал Юлиус Фучик в своей статье
«О героях и героизме»! Позже Юрий нашел её и спе¬
циально перечитал то место, где говорилось о Каманине.
Фучик рассказывал: «...Летчик Каманин попал именно в
такое положение. Кругом туман, а перед ним ледяная
гора. Но если бы его в этот момент снимали для кино, то
не смогли бы запечатлеть ни ужаса в глазах, ни лихора¬
дочных движений. Его глаза внимательно определяли рас¬
стояние до ледяной стены, а рука уверенно сжимала руль
высоты. Он скорее походил на водителя такси, который по
желанию пассажира сворачивает то вправо, то влево, чем
на героя. А если, бы он соответствовал распространенным
представлениям'о герое, то есть поступал бы совершенно
не так, как на самом деле он поступал, то, возможно, он
стал бы героем, но посмертно. И если бы пассажиры по¬
зволяли себе какие-нибудь кинематографические сцены
ужаса и вместо того, чтобы спокойно сидеть, нарушали
бы равновесие самолета, им бы не представился случай с
удовлетворением констатировать, что все обошлось хо¬
рошо». Фучик в этой статье противопоставляет советского
пилотр американским представлениям о- героизме и ге¬
роях капиталистического мира...
Юрий с особенным интересом рассматривал Каманина.
Ведь о его смелых полетах во время войны им, курсантам,
рассказывал однополчанин отважного генерала, началь¬
ник Саратовского аэроклуба Герой Советского Союза
Г. К. Денисенко.
И вот теперь по некоторым вопросам и замечаниям
маршала и по четким ответам генерал-лейтенанта Юрий
почувствовал, что Николай Петрович Каманин — это один
из тех, кому они должны будут отныне вварить свою
судьбу. Что же, это в . высшей степени приятно! Генерал
производил впечатление хотя й сдержанного, но обаятель¬
ного, тонкого и культурного человека. Было ясно, что у
него можно многому поучиться.
Беседа заканчивалась. Маршал поднялся с кресла и,
обдумывая фразы, медленно зашагал вдоль стола. Он го¬
ворил:
— Одним словом, вам, дорогие товарищи, вероятно,
уже известно, что вы отобраны и будете готовиться для
полетов в космос. Отличная техника для вас у нас уже
есть. Пришло время серьезно готовить людей. Вот у меня
на столе лежат документы, касающиеся вашей будущей
128

подготовка. Здесь много интересного! нового для вас, но
много. И Трудного. Дело это необычное, и вам придётся
частондти .целиной,-непроторенными путями, как гово-
Древние, «через терния к 8вездам».'Поэтому успех
первых полетов, в космическое пространство будет во мно¬
гом зависеть от вас, от вашей воля, целеустремленности,
от. ваших боевых и моральных качеств. Надо полагать, что
все вы хорошие летчики, а стало быть, сможете стать й
отличными космонавтами. Позвольте мне на это на¬
деяться.
Константин Андреевич сел за стол и мельком заглянул
ц раскрытый блокнот.
— Вот вчера в Центральном Комитете партии члены
Президиума интересовались состоянием всех наших дел.
Был очень обстоятельный разговор. При этом было, под¬
черкнуто, что партия я правительство придают космиче¬
ским исследованиям первостепенное значение, поскольку
у нашей страны есть все возможности, чтобы поставить
их на широкую научную ногу.
Американцы на весь мир раззвонили о своем проекте
«Меркурий». Я думаю, что если бы у них была та тех¬
ника, которая есть у нас, а у нас, допустим, её. бы не
бЙДо, то они шумели бы о своих проектах поменыпё...
: Маршал улыбнулся.
— Но сейчас мы их намного обогнали в области созда¬
ния мощных ракет и ускорителей, ну и в ряде, других об¬
ластей, непосредственно дающих техническую возмож¬
ность уже в самое ближайшее время послать в космос тя-
жеЛый корабль-спутник с серьезной научной программой.
Мы должны полностью использовать все наши возмож¬
ности.
Поэтому в Центральном Комитете просили передать
вам, что Родина, партия очень надеются на вас. И хоте
лось, чтобы вы в своей новой работе были на высоте поло¬
жения. Дело это добровольное» и коль скоро вы вызвались
лететь в космос, то постарайтесь приложить все силы, зна¬
ния, всю молодую энергию, чтобы в намеченные сроки от¬
лично подготовить себя к таким полетам.
Мне очень приятно, что первыми космонавтами ста¬
нете вы — питомцы наших славных Военно-Воздушных
Сил, и я надеюсь, что вы будете достойны того огромного
доверия, которое Оказали вам наша партия и правитель¬
ство.
9
О« Куденко

Разрешите сердечно пожелать вам успехов в этом
большом, государственно важном деле и поздравить с на¬
чалом новой и, я думаю, очень увлекательной работы.
Маршал поднялся из-за стола. Все встали. Константин
Андреевич обошел офицеров и вновь крепко пожал руку
каждому. А потом обнял двоих ближайших за плечи и
проводил всех до самых дверей.
Будущие космонавты были взволнованы н небывалым
приемом, искренней сердечностью этого большого чело¬
века, и — главное — тем, что они сейчас услышали. Юрий
подумал, что предчувствия, как всегда, не обманули его:
встреча эта была действительно очень значительной н
важной.
Юрий снова сказал себе: теперь лучшим ответом на
внимание и заботу Родины будет отличная учеба и добро¬
совестная служба. По дороге в гостиницу все сначала
молчали, обдумывая услышанное, а потом начали живо
обсуждать подробности, делиться впечатлениями и
строить планы...
Главное, что-они все, кажется, с первых же дней по¬
няли то, что космонавт — прежде всего человек боль¬
шой идеи. Эгоисту, себялюбцу нечего делать в космосе.
Если пилоту кайсется, что он идет не на работу, а на под¬
виг, то он еще не готов к космическому рейсу. Только
очень хороший, светлый, сильный духом человек может
стать пилотом космического корабля, человек, безгранично
преданный делу, понимающий высокий смысл всей своей
деятельности!
Если ты готов к этому — лети в космос. Ты там всегда
будешь первым. Новой будет машина, новыми будут опас¬
ности, новой будет трасса полета. Ты — испытатель и раз¬
ведчик неведомого. Будь готов ко всему, даже к самому
худшему. И, несмотря ни на что, выполни задание, ибо ты
не можешь его не выполнить: ведь ты пошел на него по
зову сердца, по мандату долга! Там, в полете, какна пере¬
довой: весь мир сразу увидит, чего ты стоишь! Весь мир
будет перед тобой преклоняться, если ты окажешься на¬
стоящим человеком. Но хвастать героизмом тебе не при¬
дется — придется работать, делать трудную и опасную ра¬
боту. Ты будешь один на один с мирозданием, с вечно¬
стью, со Вселенной. Если ты ко всему этому готов, иди
работай!
130

Так примерно им говорили при отборе. Примерно так
Юрий размышлял теперь.
А' назавтра после приема у маршала все они разлете¬
лись и разъехались по своим гарнизонам, чтобы вскоре
снова встретиться уже на новом' месте службы.
8
Юрий возвратился в часть 9 марта. Надо же было та¬
кому случиться, чтобы он попал домой как раз в день
своего рождения! Но той радостью, которую он привез в
сердце, он не мог поделиться ни с кем, даже с Валей: го¬
сударственная тайна — теперь зти слова определяли со¬
держание его жизни и охраняли от чужих смысл его
новой работы.
Но почему-то все чувствовали, что этот день рожде¬
ния — скорее прощальный вечер. Ах, да, он сказал Вале,
что они уедут. Да-да, он, кажется, говорил ей, что его пе¬
реводят на испытательную работу. Валя, наверное, поде¬
лилась этой новостью с подругами. Вот почему за стопом
столько разговоров о летчиках-испытателях и новых ре¬
кордах, которые они поставили.
Среди общего веселья Юрий один, пожалуй, выглядел
непривычно серьезным я молчаливым. Он думал о своей
новой судьбе, о государственно важном деле, которое ему
доверила Родина. Звенели бокалы, ребята «толкали» то¬
сты, читали стихи и пели задушевные северные песни, а
Юрий словно откуда-то издалека наблюдал за всем про¬
исходящим. Нет, он в общем-то был таким, как и -всегда:
и пел, -и смеялся, и острил, но если бы кто-нибудь при¬
стально понаблюдал за ним, то смог бы отметить новое,
озабоченное выражение в его серо-голубых глазах, отпе¬
чаток чувства самоконтроля, которое неизмеримо усили¬
лось в нем в дни пребывания в Москве и теперь почти
полностью овладело всем его существом.
■ Но^ конечно, никто этого не замечал. Для всех он был
все тем же Юркой, Гагарой, человеком, который все от¬
давал полной мерой, который улыбался, казалось, всем
своим существом и со всеми был одинаково прямодушен
и ровен, одним словом, таким, каким его знали и любили
товарищи по оружию. И только один из гостей, кажется,
заметил в нем перемену — Анатолий Росляков. Возможно,
е*	131

он догадывался, куда* получил направление кандидат пар¬
тии лейтенант Гагарин. Юрий почувствовал это по одной
невзначайоброненной реплике парторга:
— Есть рекорды и рекорды... Одним словом, Юра, на¬
деемся на тебя. Очередь за тобой. Хотелось бы и о тебе
услышать,— тиХо и потому как-то - особенно задушевно
сказал Анатолий. Юрий мгновенно уловил скрытый смысл
его слов.
— За мной дело не станет,—так же тихо, с мягкой
улыбкой ответил Юрий и поднялся за столом:
— -Предлагаю тост за наше войсковое товарищество!
Все дружно выпили, потому что Юрий действительно
предложил дельный тост: здесь, на Севере, войсковое то¬
вариществе было для-них главным. Да и в новой его жи¬
зни этом;пожалуй, тоже будет едва ли не самым важным.
Кто-то тихо затянул песню:
Синий дым создает уют,
Иофы тлеют и Гаснут сами.
Пять ребит о любви поют
Чуть охрипшими голосами».
Если б слышали’ те, о ком
Эта песня сейчас звучала,—
Прибежали б сюда пешком,
Чтоб послушать ее сначала,
Чтоб почувствовать до конца
В атой страпшоЙ Полярной дали,
Как умеют грустить сердца,
Огрубевшие от скитаний».
Гитара вздыхала грустно й доверительно, подлежали
ей так искренне, так сердечно, что казалось, песня эта,
невестькемсложенная, звучит, как исповедь. Даже у
Вали цо^ажнели глаза, что с ней случалось очень редко.
Юрия |да йовая песня тоже растрогала: он хорошо пони-
ма^хёютоЯние холостяков, «огрубевших» от скитаний. На
Севере у жизни свои строга© „законы, и хотя люди здесь
высокой пробы, они особенно остро чувствуют боль раз¬
луки и, возможно, больше, чаи где-нибудь в других ме¬
стах, ценят настоящую дружбу.
вот Юрий и Валя в последний раз приехали на
берёгморя.Надхмурыми волнами, с плеском набегающи¬
ми на обчесанные прибоем угловатые камни, кружились бе¬
лые чайки и серые пуночки. Медленно ползли сПзые тучи,
сливаясь с иссиня-черной у горизонта водой. А выше, рас¬
секая небо, шли самолеты. В просветах холодных обла¬
ков, где блекло голубело небо, оставались белые полосы
инверсии.
Величавым простором веяло от океана. И хмурые
горы, и снег, и вода — все пахдо близкой весной. Сыро¬
ватый свежий запах всегда волновал Юрия. А сейчас он
ощущал в этой весенней поре особое предвестие больших
перемен в своей судьбе.
Временами у горизонта посверкивали серебряными
бликами волны и, словно раскатистое эхо дальней кано¬
нады, бил в скалы грохот реактивных истребителей. .
Все это привычное — и гул моторов, и рокот волн,
и шелест сосен —. Юрию хотелось навсегда оставить в сер¬
дце. Он нагнулся и поднял серый, обточенный волнами
камешек, посмотрел на него в сунул в карман куртки
— На память...
Вале можно было этого не объяснять. Она сама успела
полюбить этот величавый край, как его любит каждый,
кому хоть раз доводилось побывать на Севере.
. Еще несколько минут они молча стояли у самой воды,
следя за набегающими волнами, которые с ревом нака-
тывадись на красновато-черные камни и с шипением от¬
бегали назад, оставляя, на сером зернистом песке белое,
быстро тающее кружево пены. Потом Юрий Нерешительно
взял Валю за локоть.
— Пойдем, что ли...
И они медленно побрели, с камня на камень подииия-
ясь все. выше и выше, туда, -где их ждал «газик».
133

От моря они поехали на кладбище, где под скромной
пирамидой, увенчанной красной звездочкой, вырезанной
из жести, покоился их друг,, способный пилот Юра Дер¬
гунов, иогибщий совсем недавно нелепой смертью. Он
мчался на мотоцикле по горной дороге и на повороте
врезался в самосвал...
Молчаливо постояли они над могилой, обложенной
глыбами гранита и обсаженной молодыми пушистыми со¬
сенками. Юрий отошел в сторону, сломил смолистую
ветку, ощетинившуюся длинными иглЛми, и положил на
камнц, присыпанные выпавшим эа ночь снежком. Вме¬
сте учились, вместе приехали сюда, и вот эта глупая
смерть унесла отличного парня!
Кладбище, суровое полярное кладбище, где под сне¬
гом даже трудно было обнаружить иные могилы, навевало
грустные мысли. Юрий невольно подумал, что в новой его
судьбе вполне возможен такой полет, из которого он не
вернется,— ведь им суждено идти неизведанными путями.
Но тогда над его могилой не будет ни залпов прощаль¬
ного салюта, ни траурного марша. Лишь горстка людей
попрощается с ним где-нибудь на иной далекой планете и
передаст на Землю короткое сообщение для Вали и для
начальства: «Погиб при исполнении служебных обязан¬
ностей...»
Юрий чуть встряхнул головой, как бы прогоняя эти
мысли, и, крепко взяв Валю под руку, тихо побрел к ма¬
шине. Их одинокие следы остались на свежем мокром
снегу, который начал медленно падать, затягивая хмурое,
низкое небо. Говорить не хотелось — мысли о друге, ко¬
торого Юрий уже никогда не' увидит, владели всем4 его
существом и не давали ни о чем другом думать.
Нужно было торопиться: Вале пора было кормить
Аленку, да и сборы еще не окончились, а вечером им вы¬
летать.
Валя немного боялась лететь. Как-то ей уже приходи¬
лось летать, и этот полет был отнюдь не самым прият¬
ным воспоминанием в ее жизни. Но ничего не доделаешь:
приказ есть приказ, а в приказе точно был означен срок
его возвращения в Москву. Нужно было торопиться.
Сборы были быстрыми. И вот уже Юрий, плотно при¬
жимая к себе тепло закутанную дочурку, окруженный
друзьями, идет к машине.
Прощай, Север! Здравствуй, новая жизнь!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Великий эксперимент завершает¬
ся.—Позади 40000 километров.—
Во иВзореэ — космическое утро.—
еВосток* в клубке огня.— Системы
могут отказать, но человек дол¬
жен выдержать! — Семья окрылен¬
ных.—В дальнем степном гарни¬
зоне...— Вибростенд, барокамера
и.., прыжки через веревочку.

1
Корабль «Востохвлаканчивает свой бег по орбите.
Юрийснова ЩДОдо • эфир.
— ссЗарМ^У . Я^ьКедр»! Настроение бодрое. Продолжаю полет.
НафДОоШ Америкой. Внимание. Вижу горизонт Земли. Такой
красивый ореол! Сначала радуга от самой поверхности Земли, и
.вниз такая радуга переходит. Очень красиво. Все шло через правый
иллюминатор. Вижу через «Взор», как проходят звезды. Очень
красивое зрелище. Продолжается полет в тени Земли. В правый
иллюминатор сейчас наблюдаю звезду. Она проходит слева на¬
право по иллюминатору. Ушла звездочка! Уходит, уходит...
. Талере он старался вести непрерывно свой импровизирован¬
ный репортаж. Дорога каждая минута. И каждая — приносит новые
впечатлений.
— Внимание, внимание! Вышел из тени Земли. Через правый
иллюминатор и «Взор» видно, как появилось Солнце. Работает Сол¬
нечная система ориентации.
Вог сейчас во «Взоре» наблюдаю Землю. Наблюдаю Землю!
Пролетаю над мором. Несколько облачностью закрыто.
Полет проходит успешно. Самочувствие отличное. Все системы
работают хорошо. Продолжаю полет...
10 часов 15 минут. С земли поступает команда:
— Приготовиться к спуску. Подготовить бортовую аппаратуру
к включению ТДУ!
— Есть приготовиться к спуску!
Юрий туже затягивает привязные ремни, закрывает гермошлем,
защелкивает на груди замок и ложится в позу готовности. О каж¬
дом своем действии, обо всем, что происходит на кораблеь пилот
докладывает Землб.
Во «Взоре», сразу охватывающем пространство в две тысячи
километров, ясно виден южный берег Африки. Густая зелень...
белесые утесы... Серебристая полоса прибоя... Золотая бахрома
Лесков вдоль призрачней, словно маслянистой лазури океана...
Где-то далеко внизу, под несущимся в Бесконечности кораблем,—
легкими серовато-белыми хлопьями плывут облака, просвеченные
солнцем.
Юрий сверяется с графиком полета, глядит в иллюминаторы,
на глобус, на приборы. Прошло немногим более часа, а «Восток»
почти обогнул планету. Эта мысль кажется пилоту ошеломляюще
нереальной, будто все, что он сейчас видит и чувствует, происхо?
дит на стенде-тренажере.
136

Но перед ним справа вверху на табло горит, посверкивая, жел¬
тая строка «Ориентация по Солнцу», белое перекрестие движется
по глобусу, и сам земной глобус стремительно проносится за Ил¬
люминаторами. Все это вновь возвращает Гагарина к необыкновен¬
ной действительности. Он ищет очередной команды, радостной и
тревожной...
Вот она! Сквозь потрескивание и глухой шорох эфира донЬго
долетают уверенные и спокойные слова:
— Проверить готовность ТДУ! Проверить готовность ТДУ! Как
поняли!
—* «Заря»! Я<—>«Кедр». Вас понял: проверить готовность ТДУ.
К проверке приступаю! •— с торопливой радостью отвечает Юрий
и смотрит во'«Взор». Там снизу вверх всплывает Земля, двигаясь
точно по курсовой стрелке прибора.
Отсчитывая секунды, спешит но круглой шкале часов белый
светящийся треугольник. Справа в нижнем углу табло зеленым све¬
тофором вспыхивают слова: «Запуск ТДУ!» Юрий проверяет тумб¬
леры, глядит на приборы, докладывает:
— К запуску ТДУ готов!
Дождавшись ответа Земли, он говорит;
— «Заря»! Я — «Кедр». Как слышите меня?
—- «Кедр»! Я —«Заря»! Вас поняли. Слышим хорошо.
белый треугольник на циферблате поравнялся с желтой щелью
р погасил ее: прошла вторая команда на включение двигателя. Юрий
доложил об этом, а сам подумал, что все идет точно так же, как
в дни наземных тренировок.
белый треугольник на разноцветных часах скользит к красной
светящейся щели. Во «Взоре» — Центральная Африка. Все идет
точно по графику полета.
10 часов 25 минут. В соответствии с заданной программой по¬
лета включилась и уверенно заработала тормозная двигательная
установка.
Холодный пот выступает на лбу пилота. Невыносимо долго тя¬
нетсякаждая секунда. Юрий еще плотнее вжимается в кресло,
весь собираемся в упругий комок. Только прищуренные глаза его
следят за табло, за. индикаторами.
До приземления — В тысяч километров, самые трудные три¬
дцатьминут. Рука твердо сжимает красную ручку катапульты. Он
гоТрв ^отстрелу из кабины в любой момент, если эТо будет необ¬
ходимо. Нет, это не случится. Не должно случиться. Все системы
работают отлично, все идет по плану. И асе же его взгляд невольно
падает на ту часть пульта, где под прозрачной пластмассовой
крышкой замерли в молчаливом ожидании кнопки и тумблеры
137

ручного управления, взгляд скользит и направо, к рукоятке. Но
Юрий упрямо гонит посторонние мысли, пристально следит за при¬
борами.
Маленький комок живой плоти, он чувствует себя песчинкой,
влекомой ураганом. От резко наступивших перегрузок болит все
тело, кружится голова, подташнивает. Давит, очень сильно давит!
Огромным усилием воли, напрягая все мышцы, борется он с пере¬
грузками. Ему сейчас неимоверно тяжело, и только одно успока¬
ивает Юрия: все приборы и системы спуска работают безотказно.
Он это видит пЬ мельканию строк на световом табло, по стрелкам,
уверенно скользящим на панелях,— машина выдержит,' выдержит
и он.
Мощным импульсом затормозив корабль, выключаются ракет¬
ные двигатели.
— Прошла команда на отсечку ТДУ1 — радостно сообщает
Юрий. Он испытывает радость потому, что двигатели выключились в
точном соответствии с графиком полета. «Минута в минусу и на за¬
данной высоте,— мысленно отметил Юрий.—Все идет по расписа¬
нию!» .Это ощущение невероятной четкости и надежности систем
дало ему* мгновенный заряд энергий.
С трудом дотянувшись до кнопки, он включает магнитофон и
делает последние записи. Голос пилота звучит хрипловато й над¬
треснуто—эти дребезжащие ноты появились от вибрации, кото¬
рая сотрясает корабль.
10 часов 35 минут. «Восток» медленно входит в толщу воздуха.
Обмазка корабля постепенно накаляется и начинает потрескивать.
Температура на ее поверхности, неимоверная космическая темпе¬
ратура, быстро возрастает...
Юрий докладывает о самочувствии и о показаниях приборов:
— Идем дальше. Вас слышу очень слабо. Самочувствие хоро¬
шее. Все идет нормально. Машина работает нормально!
Все расчеты оказались точными, - и системы управления функ¬
ционируют безупречно. В кабине во время снижения не меняются
ни температура, ни влажность, ни содержание кислорода.
С Земли поступают все новые и новые команды.
Юрий знает, что за его спиной — сложные электронные си¬
стемы. Они контролируют работу механизмов и орбиту корабля.
Сейчас приборный отсек должен отделиться.
' На какой-то момент летчику становится жаль всех этих умных
приборов.
Юрий верит, что все продумано и предусмотрено, и все же,
когда на дюралевых ободках иллюминаторов сквозь защитные
138

шторки он видит пламя и алый отсвет раскаленной оболочки кор¬
пуса, невольно приходит волнение... Юрий вспоминает, что один
из кораблей вместо того, чтобы притормозить, разогнался еще
больше и вышел на слишком удлиненную орбиту, а другой по*
шел слишком круто вниз и сгорел вместе с подопытным жи¬
вотным. А ошибки были всего на 1% или на 1°. Нет ли ошибки сей¬
час?
Юрий пристально всматривается в приборы. Температура на
поверхности корабля — уже -десять тысяч градусов.
Подрагивает «Восток», косо взрезая плотные слои атмосферы.
Растут перегрузки. Все явственнее слышен треск защитной обмазки.
Но приглушенный голос пилота по-прежнему звучит уверенно и
спокойно:
— Температура в кабине 20°. Ощущаю перегрузки. Все идет
нормально. Отделился приборный отсек.
...А мир еще не знает, что великий эксперимент завершается,
что позади у корабля с символическим названием «Восток» уже
38 тысяч километров.
Мир не знает, как Юрию тяжело... Но Юрий борется.
Разнонаправленной} перегрузки спуска гораздо труднее тех,
что были при старте.' Рука крепко сжимает красный рычаг ката¬
пульты. Хватит ли сил не нажать его, когда станет совсем невыно¬
сима эта длительная пытка перегрузками?
Теплозащитная обмазка корабля уже нагрелась добела. Воз¬
дух вокруг начал ярко светиться. Сперва свет, слабо пробивав¬
шийся сквозь шторки, был нежно-розовым, постепенно < он стал
алым, зктем пурпурным, наконец, багровым, Юрий на миг предста¬
вил себе клубок огня, в котором он находится, и ему стало
страшно. Хотя чего, собственно, бояться — жаростойкость защит¬
ной оболочки и металла многократно проверена в полетах.
Юрий приоткрывает шторку и видит, как, подобно спичке, бук¬
вально за считанные секунды сгорает не защищенная обмазкой
антенна. Неужели огонь доберется и до корпуса? Тогда за минуты
от корабля останется огненно-белая пыль...
«Восток» сошел с орбиты на переходный эллипс... Невесомость
пропала еще незаметнее, чем наступила.
Юрию не по себе, и не от перегрузок, а потому, что мучительно
долго тянется снижение. Он очень устал. Как и в минуты старта,
Юрий распластан в кресле» Но его глаза напряженно следят за
показаниями приборов. Медленно вращаясь, корабль планомерно
прорезает атмосферу. Воздух все плотнее и плотнее.^
139

Но что это! Вдруг началось то, чего Юрий не ожидал; Корабль,
словно брошенный камень, начал кувыркаться. Юрий докладывает
об этом Земле. Земля сообщает, что вращение скоро прекратится.
Скорей бы, скорее! Нилота мотает из стороны в сторону. Но вот
корабль выравнивается. Легче дышать, легче ждать.
...Юрий видит по прибору, как падает высота. Снижение идет
неукоснительно и равномерно. Оно длится уже двадцать минут.
Двадцать невыносимо долгих и трудных минут —1200 секунд, каж¬
дая из которых равна Вечности,
б последний раз Гагарин переключает глобус на район
приземления. Крошечный голубой шарик'Земли крутнулся и за¬
мер.. Маленький белый кружок с перекрестием застыл . у и^т
лучины Волги. «Похоже на Саратов»,— подумал Юрий и сворился
по приборам^ Место приземления — расчетное: район города Эн¬
гельса.
«Родные места»,— улыбнулся Юрий. И от сознания того, что он
приземляется не только точно в соответствии с расчетами, но
именно здесь, ему сразу стало легче. На саратовской земле он
впервые обрел крылья, здесь он всерьез учился прыгать с пара¬
шютом, тут окончится его Самый большой 'и самый трудный полет!
Может^не случайно те, кто рассчитывал и планировал этот полет,
избрали для Юрия саратовскую землю? Все тут облетано, все давно
осмотрено с воздуха — кругом знакомые ориентиры. А ведь это
миогО значит для хорошего приземления;
Высота 7 тысяч метров. Юрий смотрит на приборы и диктует
последнюю запись на магнитофон: «...скорость снижения 220 мет¬
ров в секунду».
Земля все. время запрашивает его самочувствие. Сквозь треск
эфира Юрий едва улавливает в шлемофоне торжественную музыку.
Земля зовет его. «Родина слышит, Родина знает, где в облаках ее
сын пролетает»,— тихо поет Юрий. Песня словно стучит в висках,
рвется из сердца...
Юрий твердо уверен, что все будет хорошо. Где бы ни при¬
землился корабль, пилот останется жив. Самое страшное по¬
зади.
В боковой иллюминатор сквозь низкие облака уже видна ши¬
рокая излучина Волги. Голубой плйс отливает чернйным серебром,
В синей дымке леса, хорошо видны мерно-коричневые квадраты
полей. Над ними плывут облака, и тени облаков тоже видны ясно
и отчетливо.
Включился пеленгатор, который укажет точное место его при¬
земления.-В ушах еще звучит песня: «Родина слышит, Родина знает,
как нелегко ее сын побеждает...»
140

А пеРЯК\ГДО>ами все стоит и стоит красный тревожный отсвет,
допрминДОций солнечные протуберанцы. Немного гудит годом,
лод^^щю. Кажется, что любое движение причиняет боль. Но та-
переуйсе позади самые дблгие, самые неприятные минуты. Об
этом не хочется думать.»
2
В минуты спуска и на командном пункте, и в координационных
центрах напряжение доходит до апогея. Всем ясно—для обеспе¬
чения благополучного снижения и посадки имеет значение каждая
секунда, каждый метр высоты, каждая минута градуса наклона.
Снова в последний раз сверяется время и корректируется навига¬
ционная система корабля. Дается команда на включение системы
ориентации. Получено подтверждение. Есть окончательные данные
для команд ио спуск. Эти данные докладываются ; руководителю
полета, Государственной комиссии.
— Все в порядке!. К снижению и посадке готов. К включению
ТДУ готов,— звучит по радио четкий доклад космонавта.
Ведущие специалисты переходят в зал, где иеносредстванно
обрабатываются оперативные данные по связи и .где ведутся окон¬
чательные. расчеты. На больших столах— крупномасштабные карты
предполагаемого районе приземления., Пока все идет в дойном
соответствии с расчетами.- Корабль сориентирован. и стабилизирр*
ван.
Переданы команды группам встречи и эвакуации. Сдмолеод
вертолеты* катера и автомашины готовы немедленно ринуться к
месту посадки.
Операторы, связисты, инженеры внимательно прислушиваются
к последним командам, переданным с космодрома, к докладам* По¬
ступающим с измерительных пунктов, к голосу из космоса.
— Я —«Заря»! Команды на спуск корабля выданы.
Через секунду в репродукторах слышен ответ Юрия:
— Я —«Кедр»! Команды на спуск прошли!
Проходит еще несколько напряженных минут, и снова слышан
голос космонавта:
— ТДУ включен!
Все понимают: сейчас начнется торможение и спуск. Двтома-
тический передатчик «Сигнала сообщает е борта «Востока** что все
идет нормально. Все знают: скоро излучаемые им, сигналы пре¬
кратятся—« корабль дойдет в плотные слои атмосферы; Это дрлжмо
произойти в точное расчетное время. Сразу же автоматически вклю-
чатся . пеленгаторные устройства корабля.
141

Включились! Станций наблюдения подтверждают, что «Восток»
вошел в плотные слои атмосферы в точном соответствии с расче¬
тами на той высоте и под тем углом, которые «предсказали» вычи¬
слительные машины.
Все идет нормально. Но люди волнуются. Корабль неимоверно
разогревается. И все же, несмотря на волнение за судьбу Юрия,
на координационном центре ни на секунду не прекращается работа.
Вычисляются окончательные координаты приземления.
Затем отдается команда:
— Ввести в действие группы эвакуации и поиска!
Со стартовых дорожек взлетают самолеты и вертолеты. Они
устремляются в район приземления.
Спешит туда и самолет с космодрома. В нем военные, ученые,
космонавты, врачи. Бортовая рация держит связь со станциями,
следящими за полотом «Востока». Все чаще и чаще пассажиры и
пилоты машины поглядывают на часы: приближается посадка.
Каждый этап полета Гагарина здесь знают с точностью до минуты.
Многие из летящих в самолете мысленно отмечают стадии палета
корабля. Нет, никак не успеют они в район приземления!
Скользит в облаках самолет. Курс — на запад- «Хоть бы скорей!
Скорейв^мысленно торопит его каждый из тех, кто в салоне.
Но слишком неторопливы винты; Где им догнать «Восток», мча¬
щийся в 8 раз стремительнее снаряда, вылетевшего из ствола даль¬
нобойного орудия! Никто в миро не умеет еще готовить такое топ¬
ливо для ракет, которое подняло и разогнало до космической
скорости корабль «Восток» с четырьмя алыми буквами на борту
«СССР».
Летит, подрагивает в облаках самолет. Его пассажиры, кажется,
заняты обычными делами. Читают, что-то записывают, поглядывают
в планшеты, тихонечко переговариваются. Радист изредка доклады¬
вает о новостях. И тогда4 все вскидывают головы. Напряженное
выражение на мгновение появляется в глазах. У всех одна забота:
как там, у него...
Все Чаще поглядывают пассажиры самолета на часы. Вот-вот
должно произойти то, чего все они ждут со смешанным чувством
радости и тревоги.
Вбегает радист.
— Приземлился!!! Все отлично! Здоров. Цел и корабль!
Мгновение длилась пауза: все ждали, что он сообщит еще что-
то, важное, приятное, А потом, словно опомнившись, люди бро¬
саются обнимать радиста, тискают друг друга. Убеленные сединами
ученые, чьи имена известны всему миру, прыгают, как дети, зара¬
зительно смеются брошенной кем-то шутке, утирают слезы, кричат
142

«ура!». Суматоха, поднявшаяся в салоне, кажется, готова опроки¬
нуть машину, такое неистовое, неуемное веселье царит в ней. Даже,
генералы, люди «облетанные», рассудительные и спокойные, и те
не находят себе места. Снова гремит «ура!». Теперь кричат уже
все хором...
А самолет между тем неторопливо летит на запад. Всем этим
людям на какое-то мгновение кажется парадоксом, досадной неле-.
постью его тихоходность: Юрий облетел Землю, а они все пле^
тутся, ковыляя в облаках от космодрома до района приземления.
Облака проносятся за стеклами, влага обволакивает крылья, а Земля
внизу — в просветах облаков — словно стоит на месте? степи...
стопи...
Да, к сожалению, они. прилетят слишком поздно. Все об этом
знали и раньше, но сейчас каждому трудно смириться с этой
мыслью: очень.уж хочется разделить с Юрием его радость,.«по,
горячим следам» расспросить о полете,. узнать подробности.
Но вот новое известие — доклад группы встречи. Теперь многие
в самолете представляют, как люди у динамиков слушают команду:
— Дать отбой всем средствам связи, слежения, поиска, эвакуа¬
ции, дать отбой вычислительным центрам! Аппаратуру проверить.
Все привести в исходное положение.
Повертываются и замирают антенны... Гаснут экраны телеви¬
зоров, локаторов и осциллографов... Затихают электронные ма¬
шины... Смолкают рации... Люди облегченно вздыхают. Полет завер¬
шился.
3
..JB это время вся планета слушает радио. Волнение людей, не
причастных к полету, возрастает: как там Гагарин? Репортеры радио
и корреспонденты газет еще едут в Гжатск, работают в Орен¬
бурге, звонят повсюду, где можно узнать хоть что-нибудь новое
о Гагарине.
В этот день с утра в актовом зале Саратовского индустриаль¬
ного техникума шла теоретическая конференция — «Новое в хи¬
мии».
И вдруг в монотонное мурчание очередного доклада ворвался
взволнованный голос московского диктора. Это «вноочо|йдное»
выступление организовал Миша Голиков. Он был в радиоузле и
вдруг услышал: «...новое сообщение ТАСС...» После первых же строк
стало ясно: советский человек в космосе! «Будь что будет!» — ре-
шид Михаил и, щелкнув включателем трансляции, резко повернул
per улятор. громкости.
143

В зале мгновение стелет тихо. Звучал лишь голос. радио. Как
только он смолк, по залу пронесся: радостный шквал. В общем
шуме не сразу услыщйяи'ребята чей-то не очень уверенный голос:
«А у нас вроде тоэИе учился Юра Гагарин... Может, это наш?» Кон¬
ференция скомкалась. Кто-то побежал в архив смотреть личное
дело» -С трудом отыскали подернутую пылью папку. «Гагарин Юрий
Алексеевич... Литейное отделение... Учился отлично... Закончил
аэроклуб...»
Всем очень хотелось, чтобы это был именно их Гагарин.
Неужели это их, их выпускники"
Ребята обступили преподавателей. Ох, оказывается, как трудно
вспомнить этого скромного, обычного парнишку. Как жалко, что
не знали они тогда, что он стайет первым космонавтом! Все быза-
помнили и записали. А так, что о нем^ можно сказать-— непримет¬
ный был парень: ни «чепе»^ ни взысканий. «Трудные» ученики за¬
поминаются, а хороших сотни прошли за эти годы через стены
техникума. Да, спортом занимался... Вел большую комсомольскую
работу, преддипломную практику проходил* в Ленинграде^.
Скупы строки документов. Все в них обычно. И даже сами пре¬
подаватели не могут припомнить ничего выдающегося. Вся жизнь
Гагарин^* ^ыла в учебе. Учеба и дала ему необходимую волевую
закалку. Но разве скажешь им» что он просто добросовестно учился,
Просто занимался спортом, просто вел общественную работу?.. Им
непременно нужно услышать, что он был именно необьйсиовОнйУм,
не таким, как все.
— А за каким столом сидел Гагарин, как он отвечал на заня¬
тиях, в каких кружках занимался?..— сыплются на преподавателей во¬
просы.
~ Дайте .его фотографию! — просят корреспонденты.
А на другом конце света — в Лондоне, Нью-Йорке, Париже уже
идут в ^машины экстренные номера ^газет.
«Советский Колумб в космосе» —так озаглавило, свое первое
сообщение французское агентство Франс Пресс. «Русские первыми
запустили искусственный спутник Земли в 1957 году. Они первыми
достигли Луны в. 1959 году. Они первыми запустили вокруг Земли и
вернули животных в прошлом году.
Vlx достижение открывает новую'главу в человеческой истории.
Подобного человечество не знало. Теперь подвиги Амундсена, ко-
торь«Й Первым достиг Южного полюса, Хиллари, который первым
144

поднялся кв вершину Эвереста, кажутся по сравнению с подвигом
Юрия Гагарине датскими прогулками.
История остановилась на секунду, прадеде , чем перевернуть
страницу новой своей главы, главы космических путешествий».
Весьма примечательное заявление сделал в Париже Марсель
Буесак, один из крупнейших промышленных королей современной
Франции. «Подвиг Гагарина,— сказал ои,—является доказательст¬
вом того, что русские ученые занимают сегодня ведущее место в
мире.
Какие же нужно сделать отсюда выводы?
Вспомним, что было до 1914 года. Электричество, автомобили
и. .авиация были лишь в зачаточном состоянии. Следовательно, ус¬
пехи, достигнутые за 50 лот, то есть за */s человеческой жизни,
огромны, а перспективы на будущее — весьма значительны»
,Итак, если главы государств,. руководящие миром, смогут еде*
лать разумные выводы, чего только нельзя будет добиться яр имя
блага людей в ближайшие годы! Таков урок, который человечество
должно извлечь из подвига Гагарина».
Весь мир верит: полет окончится отлично!
В частности, в этом уверен и корреспондент агентства Франс
Пресс. В эти минуты он диктует по телефону из Москвы свой зара¬
нее написанный и лишь чуть-чуть подправленный комментарий. Йе
удивительно, что в этом отклике есть и домыслы и неточности. ’
«Исторический подвиг состоит не только в том, что был осуще¬
ствлен первый полет человека в космос, но и в том, что корабль
вывели на заранее высчитанную орбиту и он облетел Землю: таков
первый вывод, который заставляют сделать важные, сменявшие
друг друга сообщения, передававшиеся сегодня с 10 часов утра
всеми радиостанциями Советского Союза,— передает корреспон¬
дент.—Первый космонавт — майор авиации Гагарин — не только с
честью вышел во время полета из серьезных испытаний, которые
ожидали в космосе первого человека...
Он без ущерба для себя преодолел самый страшный барьер, а
именно возвращение в атмосферу со скоростью около 28 тысяч ки¬
лометров в час.
Это достижение, подчеркивают эксперты, убедительно подтверж¬
дает превосходство советских ученых и специалистов по исследова*
нию космоса в следующих областях:
Абсолютная точность, с какой теперь можно вывести корабль
с человеком на борту на рассчитанную заранее орбиту с помощью
почти совершенной системы управления.
10 о.'Кудвмсо	|45

Защита экипажа в космосе от всяких внешних опасностей и,
в частности, от воздействия космической радиации.
Успешное возвращение на Землю уже в четвертый раз кабины
с пассажирами.
Этот тройной успех, подчеркивают наблюдатели в советской
столице, отныне, по-видимому, подтверждает значительное превос¬
ходство СССР над всеми его соперниками в области завоевания
космоса и исследования космического пространства».
С возрастающим напряжением работали пресса и радио всего
мира.
Журналисты сообщали о том, что в далеком Турине, в Италии,
два радиолюбителя, которых уже чествовали за успешный прием
радиосигналов со спутников, приняли беседу между советским кос¬
монавтом Юрием Гагариным и космодромом, с которого был запу¬
щен космический корабль. «Братья Акилле и Джованни Джудика-
Кордилья из Турина,— передавали корреспонденты,— сидели у при¬
емников . со вчерашнего вечера. Глубокой ночью они услышали
звуки, обычно предшествующие советским космическим запускам.
После4'этого, сегодня утром в 8 часов 14 минут по местному
времени, они услышали отрывки беседы на русском языке...
В записанной ими части разговора наземная станция спросила:
«Работают ли приборы?» Астронавт ответил: «Все в порядке, все
нормально».
Потом наземная станция спросила: «Видите ли вы что-нибудь?»
На это последовал ответ: «Сейчас ничего». Другие ответы были
слишком искажены, чтобы их можно было понять. После долгого
перерыва братья примерно в 10.00 по местному времени записали
еще один разговор, принятый с искажениями. Потом разговор обо¬
рвался, и они слышали только один голос, передававший данные».
Корреспондент агентства Юнайтед Пресс Интернейшнл сообщал
из Вашингтона:
«Один из виднейших американских исследователей космоса,
руководитель программы «Авангард» и ныне директор отдела по
связи с ООН при Национальном управлении по аэронавтике и ис¬
следованию космического пространства, д-р Джон Хэген дал сле¬
дующую оценку достижению Юрия Гагарина:
«Это, безусловно, превосходит всо, что Сделано до сих пор в
области космических исследований. Этот полет открывает путь для
важнейших шагов, которые еще предстоят,—для полета человека
ка Луну и на другие планеты...
146

Эго историческое достижение. Нельзя не восхищаться ими
(Юрием и его коллегами)...»
8г эти минуты "верстались и специальные выпуски вечерних лон¬
донских газет. Газеты готовились восторженно комментировать но¬
вый триумф советской науки и техники — полет человека в косми¬
ческое пространство.
Редактор «Ивнинг ныос» диктовал прямо на линотип передовую
статью, озаглавленную: «Историческая дата».
— В шпигель,—взволнованно говорил он.—Запомните эту
дату—12 апреля 1961 г., ибо это одна из самых важных дат за всю
многовековую историю человечества. Впервые человек полетел в
космос.
Теперь текст: «Майору Юрию Алексеевичу Гагарину принадле¬
жит честь свершения самого дерзновенного и фантастического
путешествия, когда-либо предпринятого человеком. Это первый
замечательный шаг. человечества к звездам. Величие этого дости¬
жения поистине ошеломляет...
...Американскому космонавту на данном этапе не угнаться за
сенсационным полетом майора Гагарина вокруг земного шара».
Люди Земли по-настоящему волновались за судьбу первого
космонавта мира, желали ему удачи. Это волнение особенно воз¬
росло, кргда радио сообщило:
«В 10 чаем 25 минут московского времени, ноем
облета земного шара в соответствии с заданной про¬
граммой, была включена тормозная двигательная уста¬
новка и космический корабль-спутник с пилотом-космо¬
навтом майором Гагариным начал снижаться с орбиты
для приземления в заданном районе Советского Союза».
Мир еще не знал, что первый в истории человечества полет
в космос благополучно завершен. Но все надеялись, что он окон¬
чится хорЪшо.
4
Пришло время рассказать о том, как летчик-истреби¬
тель лейтенант Юрий Гагарин стал летчиком-космо¬
навтом.
Институт, куда прибыл Юрий, был единственным в
своем роде. Тут Юрий Гагарин познакомился о товари¬
щами по новой, невиданной профессии.
Нельзя сказать, чтобы это были какие-то особенные
ребята. Таких увидишь на улице— и не подумаешь, что
космонавты. Обычные лица. Задорные и серьезные, кур-
10»
М7

носые и с точеным классическим профилем.И ростом мно¬
гие далеко небогатёсри, и телосложением тоже не все
удались. Естё и яд^ввы», есть и высокие здоровяки.
Правда, веркрешйге; Под рубашкой проступают упругие
мускулы.Но разве мало у нас в армии отличных спорт-
сменов^-р Которых и телосложение и мускулы, как гово-
рНтёрповидНее, получше?
И только глаза у, этих людей необычные: сосредото¬
ченно спокойные. Уже первые комиссии и тренировки
воспитали у них высокое чувство самоконтроля;
Не случайно пилоты-космонавты в первую очередь -от¬
бирались из числа летчиков-истребителей.
Летчик^истребитель больше подготовлен к космиче¬
ским полетам, чем другие пилоты. Умение самостоятельно,
в однночку, принимать решения, сверхзвуковые скоро¬
сти, мгновенная реакция, точные движения, активная па¬
мять, разносторонние знания, большая выносливость —
эти качества воспитывает в пилоте современная реактив¬
ная истребительнаятехника.
Разные люди из разных гарнизонов съехались вместе.
ЙС первого же дня попали под пристальное наблюде¬
ние врачей. Один из медиков записывал в своём днев¬
нике:
«Сегодня я почему-то подумал о том,-что молодые
люди, прежде чем решиться на эту трудную, новую и
опасную работу, вероятно, пережили довольно острую
борьбу мотивов. Однако в этой мучительной схватке —
победили, .преодолели фазис сложного волевого акта и на¬
чали совершенно неведомую раньше и полную неожидан¬
ностей жизнь.
Все они, будучи объединены ярко выраженной волей,
оказались очень разными, порою даже полярными по ха¬
рактеру, по своим особенностям. Большинство, безус¬
ловно, способные, с широким кругом интересов, с двига¬
тельным талантом, ловкие, смелые, открыто идущие на¬
встречу совершенно необычному делу, двое явно 'перео¬
ценили, свои силы, и им пока будет очень трудно...
Провел о ними беседу р том, что вдальнейшем мы
будем мм болыде говорить об\йж слабых сторонах, нежели
о сильных. Подкренил этот-разговор живьцкйгпримерами.
Такой подход к делу ими встречен с-горячим одоб¬
рением. Меня очень радует, что они хотят стать сильнее,
(эдцйфитичнее и лучше».
1М

А ЮрийсйачаЛа йе замечал всех «тих. «Нюансов». Еду
понравились все. эти офицеры, родные Сму по стремле¬
ниям, по роду войск, близкие по возрасту и званию. Кра¬
сивые, мужественные, не рав побывавшие» сложных лет¬
ных передрягах, испытанные и жарой и холодом, они все
были как на подбор. Одним словом, нет ничего удивитель¬
ного в том, что общее дело со временем их сдружило,
спаяло в один делцколепный, подлинно коммунистический
коллектив.
■ В первые же .дни летчиков познакомили с ибйшрным
учебным планом. Теперь у них каждой академический,
трчцее — рабочий, день начинался с утренней гимнастики,
которая длилась минут сорок пятьдесят, а затем и час.
После завтрака шли теоретические курсы.
Врачи внимательно и всесторонне изучали своих по¬
допечных, разрабатывали методику тренировок, поближе
знакомились с каждым из слушателей. Нужно указать,
что эти- частые встречи с медиками не сразу, стали для
пилотов привычными. Вот запись из дневника врача:
«Всех мальчиков очень смущает,'- что они впервые в
жизни и, похоже, теперь уже навсегда отдают , себя под
эгиду эскулапов. Это их 'озадачивает, раздражает, сме-
шйт».
Своим чередом продолжались специальные медицин-:
скне исследования и во время тренировок. Особенно тща¬
тельно проверяли доктора способность летчиков передо-

сить всевозможные нагрузки, вращения и другие сложные
факторы будущего полета.
...Вестибулярный аппарат, то есть орган, ведающий
ориентацией человека в пространстве, у космонавтов про¬
верялся и тренировался на трехплоскостном стенде вра¬
щения.
Вот металлическое кресло сверху закрыли плотным,
глухим кожухом — кабинкой. Юрий остался в полной
темноте. На стенке перед ним приборный щиток.
Юрий терпеливо ждал, пока ему закрепят ноги, и за¬
тем сообщил, что к вращению готов.
Ровно заработал мотор, кресло двинулось и с глухим
шумом стремительно закрутилось вокруг своей оси.
Вращение длилось довольно долго. Юрий чувствовал,
как кровь прилила к рукам и ногам. От напряжения
устала голова. Порой возникали легкие иллюзорные ощу¬
щения, словно он летел в самолете и самолет то кренился,
то шел в пике. Юрий закрывал глаза, и эти ощущения
пропадали.
Нет, лично для него ничего трудного и непривычного
не было .на этом стенде. Все команды он выполнял быстро
и точно. Не менее быстро и точно докладывал о том, что
чувствует. Он работал ногами, нажимая на педали, снимал
показания приборов.
А стенд безостановочно вращался вокруг своей оси,
шумел, погромыхивал, и казалось, этому испытанию не
будет конца. Но вот где-то в отдалении прозвучала долго¬
жданная команда:
— Стоп!
Юрий ощутил, как на мгновение его словно повернули
в другую сторону, противоположную вращению. Но и это
ощущение моментально прошло.	J
Открыли кабинку, и он встал с кресла такой же весе¬
лый и бодрый, каким был, когда садился. Кровь быстро
отлила от ног и рук. Никаких вегетативно^вестибулярных
расстройств врачи не обнаружили.
■
Будущих космонавтов особенно интересовало все, что
относилось к перспективам полета человека в просторы
Бесценной. Об основных трудностях, которые могут воз¬
никнуть на пути в космос, писал еще Константин Эдуар¬
150

дович Циолковский. Это — перегрузки, влияние на орга¬
низм невесомости, длительное пребывание в замкнутом
пространстве и действие некоторых других факторов.
— С точки зрения физиологов,— рассказывал один из
ученых на лекции,— для того, чтобы уменьшить неблаго¬
приятное воздействие перегрузок, или, что то ясе самое,
ускорений, желательно, чтобы космический корабль при
взлете не так быстро увеличивал скорость. Но для этого
потребовалось бы довольно большое количество горючего,
а это значительно увеличило бы вес ракеты-носителя и
космического корабля. Поэтому конструкторы предлагают
полеты с большим, но все же нормально переносимым
ускорением.
Я,—продолжал ученый,—в течение многих лет рабо¬
таю в области сравнительной физиологии — науки, кото¬
рая изучает течение физиологических процессов у различ¬
ных животных и сравнивает с протеканием их у человека.
Естественно, что для выяснения некоторых вопросов бы¬
вают полезны опыты на человекообразных обезьянах. Но
для космических полетов человекообразные обезьяны ма¬
ло пригодны: обычные в эксперименте шимпанзе и макаки,
которых любят использовать американские ученые, нахо¬
дясь в небольшом замкнутом пространстве, приходят в
буйное состояние, что затрудняет анализ влияния па них
космических факторов. У нас в СССР наиболее излюблен¬
ными экспериментальными животными являются собаки,
и полученные с их помощью данные с известными по¬
правками переносятся на физиологию человека. Так вот,
опыты с вертикальными запусками собак в ракетах на
большую высоту показали, что собаки нормально пере¬
несли ускорения, возникающие при старте, то есть на ак¬
тивном участке полета.
Теперь возьмем такую проблему, как невесомость.
После выхода космического корабля на орбиту космо¬
навты уже не будут испытывать действие перегрузок, ибо
настанет так называемое состояние невесомости, то есть
нулевое «g>. Вы, летчики, знаете, что это такое. До по¬
следнего времени не было известно о влиянии этого со¬
стояния на организм человека. На основании некоторых
предположений академика Богомольца и других учепыт
можно было думать, что во время невесомости может на¬
рушиться кровообращение. Но экспериментальные полеты
животных в ракетах, поднятых на космические высоты,
151

Показали, что эти рпасения были явно преувеличены. Те¬
леметрические передачи, Л а также записи пульса, кровя¬
ного давления, электрокардиограмм тонов сердца и ча¬
стоты дыхании, наблюдения за поведением животных по
телевЭДеняю показал*, что серьезных изменений в жиз¬
недеятельности собак нет. Не менее хорошо животные
перенесли спуск и приземление.
Еще одна проблема. Космонавты, если речь пойдет о
полете на Луну или на какую-нибудь другую планету,
должны будут длительное время Находиться В замкнутом,
ограниченном пространстве кабины космического корабли.
Как это отразится на состоянии их высшей нервной дея¬
тельности? Не произойдет ли у них появления так назы¬
ваемой болезни замкнутого пространства?
Гестившнй в нашей стране профессор Робера Ферайер
говорил, что болезнь замкнутого пространства, по его дан¬
ным, развивается также у человекообразных обезьян —«
шимпанзе. Он- считает, что эта болезнь связана с цент¬
рами, Находящимися в височной области. Если их УДа-
лить; то, возможно, удастся предотвратить это заболева¬
ние. Up/веда само собой разумеется, что Нельзя допустить
ведниккойеняя нарушения психики у космонавтов и уж
тем более нельзя делать операцию на головном мозге,
Чтобы предупредить такие нарушения. Значит, нужно чс-
кахь чю-то другое.
Проводя наблюдения над летчиками, находящимися в
барокамере, мы пришли к выводу, что космонавт не мо¬
жет быть только испытуемым. Он обязательно должен
быть активным участником полета. Конечно, ему нуящы
и большая сила воли, и выдержка, и «гания, и. многие
другие качества.
Одним слрвом, нам еще много нужно будет .сделать.
Цвою лекцию профессор закончил словами:
— Ужр сейчас ясно, что не далеко то время, когда
кто-нибудь из вас, товарищи, совершит первый полет в
космос. Это будет великой победой науки, великой побе¬
дой человеческой мысли.
■
Часто занятия носили характер семинаров и собеседо¬
ваний, тогда пилотам приходилось рассказывать все, что
они усвоили, а также то, что прочитали дома дополни-
тедьно к лекциям, и задавать вопросы.
152

И теоретические занятия, и практическая подготовка
увлекали будущих космонавтов.
В те дни состоялся большой разговор руководителей
со слушателями. Вот что записал об этом драч:
.^«Мне глубоко запало в душу выступление нашего на¬
чальника на совещании перед слушателями^ В персом слу¬
чае он сделал акцент на необходимости индивидуального
подхода к каждому пилоту.
— Ваятель,— говорил он,— создавая большую скульп¬
турную труппу, лепит кащдую фигуру в отдельности, за¬
ботясь, однако, о том, чтобы, были соблюдены пропорции,
ясность и выразительность всей композиции...
Этот образ отлично выражает наши главные задачи в
воспитании коллектива.
Для начала, по нашей просьбе, будущим космонавтам
было очень убедительно рассказано о серьезности и вели¬
чии задач, стоящих перед ними. Наш начальник не только
показал, но и доказал крайнюю необходимость дружбы,
коллективизма, требовательности к себе и честности. Он
говорил о порядочности не только в отношениях ребят
друг с'Другом, но и о честности каждого по. отношению
к себе, о бескомпромиссности и полной отдаче. Он. напо¬
мнил мудрые слова Горького: «Да здравствует-человек,
который не умеет жалеть себя!»
Он говорил: «Нужно искать и развивать друг в друге
хорошие, сильные стороны. Нужно всемерно заботиться
о боевом, творческом духе всего коллектива. Дисциплина
для нас —не догма, а необходимость. Только едиными;
целеустремленными усилиями мы сможем решить стоя¬
щие перед нами задачи».
Я подумал о том, Что очень гуманно поступили цапш
руководители, поручив именно медикам решать серьезные
задачи, связанные с подготовкой и воспитанием космо¬
навтов».
Всё, что ребята узнавали, было настолько ново и инте¬
ресно, что летчики почти не уставали даже н тогда, когда
лекции занимали почти целый день.'
Астрономия и небесная механика, космоботаника и
физиология -^ эти дисциплины нравилцсь космонавтам.
Что же касается Юрия, то его больше увлекали вопросы
космической навигации, космической психологии и Проб¬
лемы, связанные с орбитами и траекториями полетов.
153

В аудитории мертвая тишина. Слышно лишь, как
скрипит кафедра и стучит по доске мел, когда ученый
чертит схемы и пишет формулы. Юрий — весь внимание.
Он старается не пропустить ни одного слова.
— Отправить построенный на Земле межпланетный
корабль в космос,— говорит преподаватель,— задача в
высшей степени сложная, потому что тут надо прежде
всего преодолеть ту силу тяжести, то земное притяжение,
которое заставляет всякий подброшенный кверху предмет
неизменно падать вниз, к земной поверхности. Чтобы пол¬
ностью освободить космический корабль от плена земного
притяжения, надо придать ему огромную скорость, пре¬
восходящую 11 километров в секунду. Значит, ракета
должна нести очень большой запас горючего.
Основоположник звездоплавания Константин Эдуардо¬
вич Циолковский предложил оригинальный способ, при
помощи которого можно облегчить старт к другой пла¬
нете.-Он говорил, что можно сначала запустить вокруг
Земли* большой искусственный спутник и уже с него осу¬
ществлять полет межпланетного корабля. Притяжение,
которое приходится преодолевать, отправляясь со стан¬
ции-спутника, как вы догадываетесь, будет гораздо сла¬
бее, чем на Земле, значит, горючего понадобится меньше
и стартовая скорость может быть ниже...
Но для начала давайте побеседуем об орбитальном по¬
лете вокруг Земли.
После выхода на круговую орбиту такой полет проис¬
ходит свободно, то есть без участия каких-либо двигате¬
лей. Корабль будет двигаться в пространстве по инерции,
испытывая лишь притяжение различных небесных тел, в
данном случае — Земли. Такого рода движение изучается
в разделе астрономических наук, называемом небесной
механикой. Создателем ее был великий английский уче¬
ный Исаак Ньютон.
Изучая движение планет и спутников, Ньютрн дал в
конечной форме решение так называемой задачи двух
тел.
Из нее вытекает, что орбиты, то есть те пути, по
которым движутся составляющие пару тела, обязательно
будут кривыми линиями. Это может быть либо эллипс,
либо парабола, либо гипербола.
154

Правда, случай «задачи двух тел» — чисто воображае¬
мый. В космосе кроме данных двух тел всегда существуют
и другие тела, притяжение которых тоже оказывает свое
влияние. Поэтому при точном расчете движения и види¬
мого положения какой-нибудь планеты на небесном своде
приходится вносить поправки, выражающие отклонения
от эллипса, вызванные притяжением других тел. К вычис¬
лению таких поправок, таких возмущений в основном
и сводилась до недавнего времени деятельность небесных
механиков-вычислителей.
- Положение резко изменилось, когда человек научился
сам, своими руками создавать искусственные космические
тела. Правда, следует отметить, что движение искусствен¬
ных спутников Земли похоже на движение природных
светил.
Искусственные спутники — это как бы крошечные
Луны. И, подобно нашей старой, всем знакомой природ¬
ной Луне, они движутся вокруг земного шара по орби¬
там, очень близким к эллипсам.
Однако разработанная в Советском Союзе техника за¬
пуска искусственных космических тел позволяет не
только имитировать давно известные случаи природного
движения, ио и получать совершенно новые виды орбит,
с какими прежней, «классической» небесной механике
иметь дело еще не приходилось.
Возьмем для примера полет вокруг Луны межпляпет-
ной автоматической станции, во время которого были по¬
лучены снимки обратной стороны лунного шара. Станция
в общем двигалась под влиянием притяжения двух небес¬
ных тел: Земли и Луны. Таким образом, тут перед нами
был случай, составляющий «задачу трех тел».
Получить законченное решение этой задачи до сих
пор не удалось. Поэтому в данном случае приходится вы¬
полнять расчет последовательных положений движуще¬
гося тела шаг за шагом, от одной точки к следующей.
Еще недавно эта работа была бы неосуществима, на¬
столько велики и трудоемки необходимые вычисления.
И только современные счетно-аналитические машины, ав¬
томатически выполняющие огромное количество самых
сложных расчетов за очень короткое время, позволяют
осуществлять такие вычисления на практике, и притом
с полным успехом...
155

Будущим космонавтам нравились эти. лекции видных
советских ученых. Особенно то, что лекции эти готовились
и читались специально для них.
Вводные; лекции чередовались с практическими заня¬
тиями. Большей частые это были физкультура и спорт.
ЗаЦятия сплачивали новый коллектив, помогали буду¬
щим капитанам космоса лучше узнать друг друга.
Не удивительно, что вскоре многие познакомились
«домами», и жены космонавтов тоже быстро нашли об¬
щий язык. Теперь и семейные праздники офицеры справ¬
ляли вместе, часто коллективно ходили в Кино, в театр.
И люди не обращали внимания на эту молодую компанию
в гражданских или военных костюмах.
Шла весна. Ее робкие приметы скорее угадывались,
нежели были заметны в притихшем, заснеженном лесу.
Ели .надвинули пушистые белые шапки почти на глаза,
пригнули к самым сугробам зеленые лапы.
Плрхе расчищенная дорога петляла в густом ельнике,
поднималась на взгорки, где робкими стайками теснились
по колено в снегу молоденькие сосенки,-прорезала боло¬
тистые летом низины, где, сиротливо кутаясь в редкую
.шаль ветвей, стояли белоствольные березы. По дороге не
спеша, переваливаясь на ухабах, накатом бежал шустрый
зеленый «газик», а за ним важно следовал такой же зе¬
леный и неторопливый автобус.
Обе машины часто останавливались; словно прислуши¬
ваясь и приглядываясь к молчаливо-спокоиному лесу, а
потом снова двигались вперед, добродушно урча Мото¬
рами.
Уже много часов машины углублялись в лес. Его без¬
жизненность и молчаливость были обманчивы. То здесь,
То там в просветах между елями мелькали синие-дымки
жилья, изредка до слуха людей, ехавших в автобусе, До¬
летали отголоски собачьего, лая. И машины, словно сторо¬
нясь всего живого, снова углублялись в лес. Синий, мол¬
чаливый, пахнущий свежестью и легким морозом, он ки¬
вал им вслед пушистыми лапами сосен, осыпал дорогу
серебристой снежной пылью.
Но вот «газик» остановился. Встал и автобус. Люди в
лвтЯык куртках и теплых пальто вышли из машин.
156

— По карте похоже, что тут нет щилья, а значит, ц
антенн. Можно начинать.
. Двое Выволокли прямо на снег массивный ящик пере¬
датчика, двое вооружились портативными рациями-пелен¬
гаторами, которые предстояло сегодняиспытать.
— Как говорится, работа не Алитет, в торы, не
уйдет! — шутливо, заметил Гагарин^— Для почина . да¬
вайте закусим, потом и дело веселей пойдет. А то ездим,
ездим—т все, наверное, уже проголодались. Пока вы-там
над.'картой колдовали, я тут кое-что приготовил-
II действительно, в автобусе на бумажных салфетках
быйи разложены шашлыки и бутерброды.
— К сухому пайку не худо бы чайку,— заметил Попо¬
вич, энергично разламывая булку.
— Закругляйтесь, товарищи! — торопил инженер..
...Приладив на труди пеленгаторы, надев наушники,
космонавты еще некоторое время постояли,у передатчика,
проверяя работу аппаратов. А Потом сели и машины и,
разделившись на две небольшие группы, разъехались по
лесным чащобам подальше от того места, где осталась
радия.
Три человека долго ходили по незнакомому лесу и
только тогда, когда стало ясно, что без пеленгатора вы¬
браться трудно, начали работать.
— Приземлились! — засмеялся Юрий, опустившись на
большую, засыпанную снегом кодку.— Сейчас попробуем
связаться с Пашей.
— Рае, два, три, четыре, пять. Как слышишь меня,
Цаша?! Прием.
Тихо стучит пальцем по микрофону и надевает науш-
НИКИ.
— Попович, как слышно? Перехожу на прием... Ни¬
чего не слышно. Они, наверное,~ еще не успели настро¬
иться. Проверьте,—Юрий1 протягивает пеленгатор ниже-.
неру,тот бережно надевает наушники.
— Павел! Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик
погулять... Прием!
Но в наушниках полнейшая тишина. Инженер тща¬
тельно осматрйварт пеленгатор.
— Все в полном порядке. Пойдем наугад, а потом еще
раз поищем.
1$7

Они идут по глубокому снегу, отыскивая хоть какую-
нибудь тропинку, хоть какой-нибудь признак жилья,
тогда можно будет переключиться на телефон и сориенти¬
роваться.' Несколько раз Юрий пытается выйти на связь.
Но все тщетно.
- Юрий становится серьезным, сосредоточенным. На ми¬
нуту задумывается, Пытаясь сориентироваться, чертит па¬
лочкой на снегу маршрут.
— Шли мы так... Потом сюда... Здесь свернули. Зна¬
чит, шоссе вот тут.
И снова в путь по глубоким сугробам, несколько ча¬
сов по морозу. Но вот впереди просека. Значит, рядом и
дорога. Теперь до шоссе. было добраться сравнительно
легко — километров пять до поворота, где осталась ма-
шина.
На шоссе Юрий остановился.
— Вы ищите передатчик, а я пойду разыскивать
Павла. Скорее всего что-то случилось с передатчиком.
Юрий оказался прав: на передатчике отошел один из
контактов, и импульс был слабым.
Юрйй с Павлом пришли поздним вечером, но зато вы¬
шли они точно на рацию: пеленгатор работал нормально.
s
...С приходом весны наступил новый период подго¬
товки. Группа вылетела в один из городов^ где должны
были отрабатываться прыжки с парашютом.
Перед самым отъездом пришло письмо из Оренбурга.
Тяжело заболел отец Вали, и она вместе с дочкой поехала
домой.
А пилоты прилетели в дальний гарнизон.
Никто в этом степном городке не знал, зачем сюда
приехала группа молодйх офицеров во главе с рекордсме¬
ном парашютного спорта. Все считали, что этот человек
тренирует новую команду ВВС. В большинстве своем'кос¬
монавты носили кожаные летные куртки и поэтому не осо¬
бенно отличались от всех остальных обитателей городка.
Еще в Москве Николая Константиновича они встре¬
тили настороженно-иронически: инструктор не очень был
похож на спортсмена, а тем более на чемпиона мира. Ма¬
ленький, приземистый, с выпуклой грудью, с короткими
15В

мускулистыми руками, в синем спортивном костюме,- он
больше всего походил на военного. Сперва многие космо¬
навты'даже не верили, что этот невысокий кряжистый
человек с зычным хрипловатым голосом назначен к ним
начальником парашютной подготовки.
. Но инструктор знал свое дело! Он просмотрел летные
книжки будущих космонавтов и удивился: всего по два,
самое большое по шесть прыжков! Все нужно начинать
сызнова!
Первую свою беседу по теории парашютизма он начал
так:
— Друзья, прежде всего договоримся, что между
нами должны быть совершенно искренние, откровенные
отношейия. Мои двери всегда открыты для вас. Буду рад,
если вы обратитесь ко мне с любым житейским вопросом...
А потом инструктор начал рассказывать о парашюте.
Когда в перерыве офицеры вышли покурить, инструк¬
тор услышал чье-то недоверчивое замечание:
— Ему, конечно, хорошо байки рассказывать — ми¬
ровой рекордсмен, восемь золотых медалей отхватил за
прыжки,. а мы разве научимся так прыгать, да ни в
жизнь!
— Да нам так и не надо, как он,— ответил другой пи¬
лот,— нам, главное, материальную часть усвоить и тео¬
рию. И здоровье чтобы было хорошее, а парашют — это
дело факультативное, маленько попрыгаем, и хватит.
.Следующий час инструктор и начал со слова «факуль¬
тативное». И он так убедительно «разделал» скептиков,
что после лекции врач-психолог, который сидел на заня¬
тиях, сказал улыбаясь:
— Я думал, что вы мастер парашютного спорта, а вы,
оказывается, еще и специалист по психологии...
Молодые летчики быстро освоили теоретическую про¬
грамму: изучили историю парашютизма, различные си¬
стемы парашютов, провелц тренировки по отсчету вре¬
мени, научились управлять своим телом в пространстве и
отделяться от самолета. И вот уже шустрый АН-2 выво¬
зит курсантов для первых самостоятельных прыжков...
Будущие космонавты уже привыкли к задушевному
тону инструктора, а поэтому немного удивились, когда
вечером накануне прыжков в. гостинице он строго при¬
казал:
199

— Сегодня доконца дня свободны. Отбой в22;00.
Завтра подъем в 7ХХ), и .приступим к занятиям. Все.
Летчик* расходились посмеиваясь. Видали они не-
малоначашшшгов на своем веку. С разными характерная
В общем; характер. характером, а главное, как человй
идей»..
■В пыю инструктор оказался еще требовательнее, чем
можно было подумать. Утром, после завтрака, на спортив¬
ной площадке он собрал космонавтов.
— Почему пришли с опозданием? Чтоб его было-В по¬
следний раз. Не мне вам говорить, к чему мы вас го¬
товим.
Коцстаятиныч показывал на тренажерах, как надо лег;
тать при затяжных прыжках: ^Распластавшись, прогнув
спину, чтобы не попасть-в плоский штопор, очень опас-
ную штуку». Он по одному вызывал космонавтов к учеб¬
ным снарядам. А когда кто-нибудь недостаточно четко
выполнял упражнение, инструктор говорил, добродушна
усмехаясь и поблескивая золотыми зубами:'
~;Ты .же космонавт! И это должно Чувствоваться.
В космонавте не должно быть ничего рыхлого, лишнего,
расхлябанного. Надо, чтобы от тебя все разлетались,
шарики, чтобы чувствовали — космонавт! Ясно? А ну епф
два раза подряд то же упражнение!
...Юрий слушал невысокого парашютиста, и этот чело¬
век все больше и больше открывался ему.
А когда в тот же день начались регулярные прыжки
с парашютом, Юрий почувствовал, что на йтом степном
аэродроме все по-другому: и требования выше, и задачи
сложнее. Врачи и инструкторы воспитывали у них силу
воли, мужество, выдержку и находчивость.
Были у инструктора помощники. Одни из них — высо¬
кийплечистый украинец в сшитой на заказ гимнастерке и
роскошных бриджах. Вот он проходит перед строем космо¬
навтов, придирчиво всматриваясь в лицо каждого. От его
взгляда не ускользнет ди одна мелочь. Он останавливается,
щурит глаза.
Почему, лямочка болтается? Вы знаете, что такое
лишняя лгаючка? .Вы донимаете, что с'этого может быть
при прыжке?
Пристыженный пилот опускает глаза. А инструктор,
не замечая смущения, продолжает:
— Янаю я вас, летчиков! Вы не любите парашюта. Вы
и летать и приземляться любите ^на. крыльях, а не на
«тряпочке». Вам, конечно, какая-то лямочка — это ерунда#
А, между прочим, от этой маленькой лямочки жизнь за¬
висит. Жил-был — дергал, жил-был — дергал. Прыгнул —
дергать перестал... Ясно? А лямочку эту заправляют вот
сюда, тогда она не будет болтаться.
И он подходит к другому космонавту. После него под¬
гонку парашютов проверяет инструктор.
В конце концов ребята поняли, что все требования —
и инструктора и его помощника — крайне необходимы п
справедливы. Да и сам этот парень показывал блестящий
пример трудолюбия: у него порой кожа на ладонях схо¬
дила от постоянной укладки парашютов.
Николай Константинович рассказывал им много поучи¬
тельного о прыжках своих друзей: Николая Евдокимова,
Константина Кайтанова, Василия Романюка и других из¬
вестных мастеров парашютного спорта. Разбирал - их'
«классические» рекорды, добивался тщательной отработки
всех деталей прыжка.
...Оказывается, не так легко, как думалось многим,
было начинать эти регулярные прыжки. Особенно трудно
пришлось Валерию. Он плохо спал всю ночь й на аэро¬
дром ехал немного пришибленный и злой. Злился он
больше всего на себя. Все настроены по-боевому, выгля¬
дят спокойными, а он не в сйЛах скрыть волнения...
Но п^сле первого прыжка,-когда все окончилось бла¬
гополучно, настроение у него заметно улучшилось. Суро¬
вый инструктор, который едва не вытолкнул его из само¬
лета, после прыжков похвалил Валерия. И это помогло
космонавту поверить в себя.
11 О. Куденко
161

...ПослеОДДОН^йвкка к месту приземления подъез¬
жает военврач и нроверяет у пилотов пульс.
Нот О|МВДДОйю^ Полный курпосый врач
cnptinrafc&T 'C ПоДйожкп санитарного автомобиля я бро-
сМетбМКаесТ'&яв&тьремяи парашютного ранца.
— Очень правильно, доктор, делаете; надо снерва
освободись человека, а уж лотом братЗДя за пульс. А то
бывают некоторые... Ты еще не успел приземлиться, а
тебе уже суют в руки динамометр.
Оба они смеются, Гагарин сбрасывает парашют-и про-
тягиваетврачу руку.
— Вам, конечно, пульс? — Юрий улыбается.— Так.
КаивычМКоднтембю пульсовую волну?
—Все в порядке
— Прываем, как учили!
Н еба расстаются довольные друг другом. А к призем¬
лившемуся парашютисту уже спешат ребятишки. Их
всегда нидйио-яевидимо на этом полевом аэродроме. От¬
куда толщю. оия здесь берутся?
К йр-арину подбегает запыхавшийся пацан.
— Дядвиыш, можно я сложу маленький парашют?
А ты умеёшь?
*- Так, точно! — лихо отвечает карапуэ.— Я. же на
аэродроме живу! У меня отец сверхсрочник.
— А ну, попробуй! — И Гагарин, задорно, по-мальчи¬
шески улыбаясь*, наблюдает, как мальчуган ловко скла¬
дывав? маленький парашют.
-гг Молодец, точно пр наставлению. Наверное, тоже
будешь. лётчиком?
—-.Це знаю,,таких маленьких в летчики не берут.
— Правильно, таадр сперва подрасти. Но ты учись.
Ученье —оцб, брцт. никогда не пропадет.
В зте время снова подъезжает врач.
— Ippa, садись, подкину!
— Подожгите, доктор, может, лучше пройдемся? По¬
смотрим, Как ребята приземляются... И вам полезно не-
шочноМ, пешочком...
Гагарин то и дело останавливается.
— Вон' Гера- приземляется. Хорошо, молодец! —
азартно восклицает Юрий и снова идет по полю. Машина
медленно едет следом,
142

— А это, жаягется, мой младший брат Боря!.. Черт бы
нобрелэтщгветер!Не затащило быБорьку в овраг. Приба¬
вим шагу,доктор!
Последним из самолета выирыгнуд гаотруктор, е кото-
рыылсе' уже успехи подружиться ж кетаредо мвщду собой
наяывали «Батя» — так,наж в армии часто аовутстрогвх.
нелюбимых начальников.
— Между прочим, доктор, у. Батя сегодня знамени¬
тыйдень: его его юбилейныйпрыжок. Может, качнемего
по этому случай)?
-г- Л удобно?
— Ладно, посоветуемся с ребятами. Я думаю —
удобно.
Пилоты одобрили идею. Собравшись у полевых столов
дли укладки парашютов, они терпеливо ждут, пека ин¬
структор погасит бело-голубой щегольской купол, и с раз¬
ных сторрн' кольцом начинают наступать на инструктора.
Сразу заметно, что тот не в духе: он недоволен своим при¬
землением. На пелметра не дотянул до посадочного креста.
— Идите-ка сюда, голубчики! — грозно говорят, он,
сжладываяшарашип.— Разберем ваши сегодшйцние ошиб¬
ки.—Три его но предвещает ничего хорейкего.
Молчаливое кольцо летчиков сжимается ясе уже.
Сперва Батя не замечает осады. Он занят парашютам. Вот
он недоуменно вскинул глаза. Но уже поздно; Раздается
чей-то задорный, голос:
— Мыхотим вам напомнить, Николай КевопДОяшь
вич, одну цифру. Сами понимаете...
Батя смеется. Десятая дружеских рук подбрасывают
егОн воздух.
—• Хватит, ребятки, хватит! — умоляет ой, величест¬
венно сложив на груди руки. Он уже не проект, он ста¬
рается удержать равновесие и тёрпёлиВо ждет, когда ям
надоест. А они качают и качаЮт...
Оказавшись на земле, Константиныч добреет.
— Прыгали вы в общем так себе, на троечку... После
ужина поговорим о ваших ошибках. А за внимание .спа¬
сибо.
Инртруктор.уходит, недоумевая, откуда все узнали про
этот своеобразный юбилей»-
По вечерам пилоты часто отправлялись на танцы в
Дом офицеров, а Юрий оставался в гостинице. Он перечи¬
11*
143

тывал письма от Вали и коротко сообщал ей о своей
жизни. Валя писала регулярно, но понемногу. И вот в ее
письмах все чаще стали проскакивать тревожные нотки —
отцу очень плохо, мать тоже недомогает. Но в общем тон
писем был бодрый, сдержанный, и Юрий не знал тогда;
что их постигло большое горе: умер Иван Степанович —
отец-жены. Валя боялась, что эта печальная весть отра¬
зится на его занятиях.
■
Здесь, в военном городке, состоялось памятное для
них партийное собрание на тему «Как я готов выполнить
задание Родины?»
Вечером, накануне собрания, когда ребята ушли На
танцы, Юрий остался в гостинице, чтобы дочитать понра¬
вившийся ему роман И. Ефремова «Туманность Андро¬
меды».
В гостинице в этот ночной час было тихо, лишь где-то
недалеко ревели самолеты, уходя в ночной тренировочный
полет. Сосед Юрия по комнате не спеша снимал куртку,
готовясь ко' сну. Юрий отложил книгу, поднялся с дивана
и поДощёл к окну. Черное небо сверкало холодным пере-
блеСком голубых звезд...
— Ты что, зачитался? — спросил сосед,
— Нет, задумался. Понимаешь, мне кажется, что мы
еще мало делаем и мало успеваем. Если серьёзно гово¬
рить о полёте вэтом году, надо 'здорово перестроить всю
нашу подготовку. Порой слишком узко мы смотрим на
пашу'специальность.Ядумаю завтра об этом говорить
на' Партийном собрании. Кай ты на это смолишь, Ро¬
машка, и что мне Можешь посоветовать? Вот мне ка¬
жется...
И Юрий, основательно мотивируя то, о чем он так
много думал в последнее время, рассказал все, что набо¬
лело на душе. Товарищ полностью его поддержал.
Да, теперь им стало многое виднее: и недостатки, про¬
белы в- учебной' программе, и требования, которые они
должны предъявить к себе'. Что касается Юрия, то он
был убежден, что Космонавт должен знать свое дело почти
в тех объемах, в каких знают его специалисты. И' не
только знать теорию, но и все,х что они изучили, непре¬
менно уметь делать собственнымируками.
Обо всем этом Юрий и говорил на собрании.

...Апарашютные тренировки продолжались. Они ста¬
новились все напряженнее, все сложнее. Пилоты совер¬
шали затяжные прыжки, занимались гимнастикой, рабо¬
тали на тренажерах.
Руководитель группы поднимал летчиков чаще всего
в 2 и в 4 часа утра, когда утихал шалый степной ветер.
После медицинского осмотра они ехали на поле, Порой
ребятам было очень трудно. Даже накануне первомай¬
ских праздников они прыгали. А третьего мая снова
уехали'на аэродром.
Оказывается, напрасно они посмеивались вначале над
указаниями инструктора. Когда Герман и Алексей по¬
пали в плоский штопор, каждому из космонавтов не¬
вольно пришлось мгновенно вспомнить то, что говорил им
Батя.
Теперь- инструктор был уверен, что космонавты полю¬
бят прыжки и еще будут просить попрыгать сверх про¬
граммы.
Так оно и случилось.
В конце парашютной подготовки Юрий Гагарин и
большинство его друзей попросили разрешения совершить
дополнительные прыжки к тем сорока, которые были уже
сделаны, чтобы получить звание инструктора. В «Боевом
листке» группы космонавтов «Жизнь на старте», появи¬
лась карикатура — «Невиданное в авиации». Гордый ин¬
структор и перед ним коленопреклоненные космонавты.
Портрет Алексей нарисовал блестяще. Подпись гласила:
«И пали ниц ребята у ног парашютного владыки, умоляя
дать совершить еще хоть один прыжочек...»
•
Поставив в своем дневнике дату 16 мая 1960 г., врач
записывал:
«Встречал мальчиков на аэродроме. В. течение месяца
они почти ежедневно выдерживали большую физическую
й эмоциональную нагрузку. Достаточно сказать-, что они
выработали у себя чувство времени с точностью до 20 се¬
кунд. Делали затяжку с раскрытием парашюта до 50. се¬
кунд. Это необычайно трудная работа.
165

Ребята надеялись, что доца их встретят как-то по-осо¬
бенному. Но встреча была деловой. Пришли автобусы.
Седи и поехали. Заматдд, что мальчики, весьма эмоцио¬
нальны.. Эта .д^шм^^сють достигла' своего .апогея,
КогДанаод^/даДтолцчныхмагистрадей к нашему авто¬
бусу подбежал наш начфин и со свойственной ему безми?
тежнортдюспокойно, но несколько виновато изрек:
«Деще ле получил на вас деньги. Вот сейчас еду в
банк*.
Лётчики не поскупились на колоритные изречения
по его адресу... Кстати, народ они весьма остроум¬
ный.
С нами в автобусе ехал один восторженный попутчик,
тоже военный. Ему было приятно общество молодых весе¬
лых летчиков, и он находился в бодром расположении
духа, Моего шутки и реплики были настолько прими¬
тивна что мальчики открыто над ним. потешались,
словно они не болтались несколько часов в воздухе, а
ехали с пикника.
Да и было Над чем посмеяться. Вот попутчик повер¬
нулся-к окнуирадостно воскликнул:
— Ах, какое замечательное кладбище! Это самое луч¬
шее кладбише л Москве.
— Можем остановиться,, если хотите там получить по-
стоднную ярописку,— серьезно заметил Юрий, и весь ав-
тО0ус грохнул от смеха.
г—. Мигом составим протекцию и дорого не возьмем! —
Снова хохот сотрясает автобус.
Встречи с нерасторопным иачфйном как будто бы и
не. был?».
Вэтбт день, в день возвращения в Москву, космо¬
навты . узнали радостную новость, вытеснившую всё
остальные. Накануне запущен первый космический ко-
рабдь весом более 4,5 тонны. Их старшие товарищи .про¬
комментировали это событие. Смысл всех комментариев
сводился к одному — надо торопиться! Нужно успеть
пройти всю необходимую; подготовку к тому времени,
когда будет «доведен» корабль для первых космонав¬
тов,
Ови .анали, что й. американцы тоже готовят людей к
полётам .в космос,, и в неглаёном соревнования очень хо¬
тели быть первыми, тем более, что для этого .у них, были
моё основания: США заметно отставали.
ме

.„Новая служба бросает Гагарян* < его друзей с ме-
ста на место, из одной лаборатории йдругую.йвсюдуон
и-pro товарищи проходят новую трудную школу — школу
космонавтов.
Чтобы полететь в космос, мало быть просто здоровым
человеком и отличным летчиком. Надо знать множество
специфических вещей, нужно быть натренированным.Йа^
чальник-йрач верно им говорил, что без большой" спе¬
циальной подготовки даже хороший летчик —это всего
лцшь заготовка, из которой еще нужно выточить космо-
йййа.
Пилот космического корабля должен быть готов к тя¬
желой и сложной работе. Ему необходимо привыкнуть к
самым. неожиданным условиям. И все свои действия он
обязан отработать почти до автоматизма. Он не имеет
права вспоминать, где какая ручка или тумблер. Он дол¬
жен безошибочно, с закрытыми глазами, Дожимать имен¬
но ту кнопку и поворачивать именно ту ручку, которую
нужно нажать и повернуть в данный момент. А это зна¬
чит, что космонавту требуются: огромная сила воли и
отличная память» острая реакция и развитое чувство са-
мсйнйиза, большое мужество и глубокие знания. Пот
почему всю основную подготовку космонавтов было пору¬
чень вести врачам-психологам. Только врачи могут сде¬
лать человека сильнее, закаленнее, мужественнее, вскрыть
внутренние индивидуальные возможности личйости, фи¬
зически и морально подготовить космонавта.
Теперь врачи были постоянными спутниками, товарй-
щаиж и советчиками космонавтов. Юрий особенно привя-
залсд ' к Двум из них: к черноволосому, моложавому,
энергичному й другому — полноватому, добродушному и
курносому. Они настолько сдружились, что Юрий назы-
вал врачей пр имени-отчеству, а те на правах старшие
звали Гагарина просто Юрой.
Одни из них записывал в те дни:.
<2 июця. Первые впечатления о физических занятиях.
Наблюдал за упражнениями на батуте и в водном- бас¬
сейне. Сразу же выделились две резко очерченные
группы: довольно робкие, но подготовленные к специаль¬
ным упражнениям, в достаточно сильные, старательные.
Последние стремятся поднять технику упражнений. Пе¬
то

которые свое неумение пытаются прикрыть молодечест¬
вом я, попирая самые элементарные каноны прыжка в
воду с пятиметровой высоты, падают с вышки, словно
мешок. Создается Впечатление, что только некоторые от¬
носительно подготовлены к спортивным занятиям и имеют
вкус к Этому делу».
С врачом можно было бы поспорить: слишком специ¬
фичны и сложны были упражнения.
Действительно, каких только заданий не получали бу¬
дущие космонавты! Они прыгали через веревочку и зани¬
мались на гимнастической стенке, плавали в бассейне и
бегали по лесным тропинкам, их учили засыпать и просы¬
паться по собственному приказу в точно назначенное
время.
Особенно сложные задания стали выполнять космо-
навты;- когда начались тренировки в камерах и на. стен¬
дах.
Казалось бы, что особенно нового может пилот почув¬
ствовать на вибростенде?! Садишься в кресло, которое
начинает вибрировать. Почти как на самолете в минуты
перед .стартом. Но у некоторых начинались тошнота и
боли. Тйкие летчики никогда не сядут в Кабину космиче¬
ского-кбрабЛя.
Юрий переносил вибростенд прилично. Но этого ему
казалось недостаточно. Он сидел в кресле долго, и ему
хотелось ещё больше испытывать себя, проверять свою
волю. "А вибростенд неистово дрожал. И дрожал так
сильно, что у Юрия зуб на зуб не попадал. Вибростенд
ДрёбевжаЛ, как старый, разбитый автобус, мчащийся пло-
хОй^у^абистой дорогой. Казалось, вот-вот мясо начнет от¬
слаиваться от-костей.- Но Юрий выдержал все это. Позже
он Дайсе брал с собой на вибростенд книгу: надоедало
дойго сидеть в одной и той же позе.
' Гагарин знал, что, прорезая нижние слои атмосферы,
рацета может содрогаться еще сильнее, знал, что будет
вёлика и вибрация корпуса корабля от работающих дви¬
гателей. Тогда будет поздно привыкать — нужно сейчас!..
-Юрий словно- слился со стендом. Ступни и локти прини¬
мали нй себя вибрацию и побаливали... А объективные
датчики обобщали врачам сведения о его состоянии. Со¬
стояние было нормальным. И все же, когда он покидал
вйбростёнд, тело его еще несколько минут ощущало
дрожь...
168

Не легче было работать и в барокамере. Кому из лет¬
чиков она не знакома? Во всяком случае, только не лет¬
чику-истребителю, летавшему на современных машинах.
И тем не менее старая знакомая, оказывается, может
быть совсем не той, с которой встречался на медкомис¬
сиях. Дело в том, что барокамера может работать в раз¬
ных режимах,, в ней можно создать условия и близкие
к тем, которые встретятся в космосе: нехватка кислорода,
пониженное барометрическое давление, холод... Причем
и . режим полета может быть различный —и такой, как
при плавном наборе высоты, и такой, когда совершаешь
затяжной прыжок из стратосферы.
Юрий не волновался перед испытанием в барокамере.
Он знал, что ждет человека при подъеме на большие вы¬
соты.
...Просторная комната с серыми приборными щитами
вдоль стен. На щитах — вентили и рычажки. В углу ком¬
наты синей квадратной глыбой со скругленными углами
возвышается сама барокамера,
натора, над камерой — хит¬
роумная система труб, по ко¬
торым отсасывается воздух.
Юрий вошел в камеру.
Снаружи ' закрыли массив¬
ную стальную дверь. Щелк¬
нул замок. Гагарин спокойно
расположился в кресле и
надел шлемофон, привычно
поплотнее приладив на шее
«ларинги». У пультов управ-
ления"— врачи и механик.
Тесной группой стоят друзья.
— J{ подъему готовы? —
спрашивает врач.
— К подъему готов,— от¬
вечает Юрий.
— Подъем! — командует
врач.
— Подъем начинаю! —
словно эхо, повторяет меха¬
ник.
В ее степах три иллюми-
169

Юрий видит, кацфезцр двинулась белаястрелка на вы¬
сотомере. Двинудаоь й пошла-по шкале, Высота -возра¬
стала. Но еще мощно было спокойно дышать без кислород¬
ного прибора. «Йв^ркио,- на сколько меня хватит? Нужно
дышать рецнв-л размеренно, только хорошие легкие и
стальные нераымогут выдержать стратосферу»,— говорит
себесЮрий.Он докладывает врачам о своем состояний.
Голос его звучит спокойно, а врачи продолжают откачи-
ва-ть ня барокамеры воздух и напряженно следят, как
отражается «подъемана организме пилота.
Стрелка высотомера . медленно подаетполгруглой
шкале. -Давление Падает. Многоканальный: прибор запи¬
сывает важнейшие физиологические функции: импульсы
сердца и мозга, частоту дыхания, артериальное давление.
Все идет нормально. Кажется, уже предел, но самописцы
по-прежнему вычерчивают ровные пики на белой движу¬
щейся лейте...
Сейчас он уже на такой «высоте», где при неравно¬
мерном дыхании может «закипеть» кровь. Это бывает,
когда, азот не выходит из организма, а пузырьками нака¬
пливаемся в сосудах. Если это случится — прощай космо¬
навтика^,
Но вотперья самописцев зачастили. .Черные пики на
белой ленте становятся все острее и острее. Кажется, еще
мгновение — и не выдержит сердце, разорвется. Но Юрий
ащп спокойцо. В своем высотном костюме он немного
похож' на водолаза.
Фон .переговорной системы сливался с шумом работа-
ющей акпаратуры, но Юрий отчетливо различает вопро¬
сы, уверенно отвечает на команды, докладывает показа¬
ния приборов.
— Высоту переношу нормально. Самочувствие нор¬
мальное» Подъема почти не ощущаю.
— Подъем, продолжаю дальше,— говорит врач.
Подъем продолжаю,— докладывает механик.
Вет уже труднее дышать. Юрий знает, что он уже
может воспользоваться кислородным прибором. Но он хо¬
чет-снова проверить себя. Он старается дышать ровно,
размеренно. Чтобы отвлечься от неприятных ощущений,
сосредоточивает все свое внимание на . приборах. Но
взгляд .его нет-нет да и обращается к одному-«з них, на
которой упорно двигается белая стрелка. «Она железная,
ей вое равно, на какой высоте работать...»
17В

Рот судорожно ловит воздух, но вдох не приноси? об¬
легчения. ' Юрий*-напрягает всюоедювЬшд- Рука его
крепко сжимает кислородный прибор^Еще минута, и он
ноднай» ко рту спасительный сдеок явнойи*
Нй минута проходят, за нем другая.
Уже давно. прозвучала команда надеть прибор.
АЮрнй терпит. Но вот ужедьвваать совершеннонОчем.
Он•— как рыба' выброшенная на песок. Трудно... Очень
трудно...
Сновазвучнт В наушниках решительный приказ вра-
ча. Юрий подчиняется. Сразу наступает облегчение.
А подъем продолжается.
'Площадка! — эта команда предвещает начало спу-
•WL'
И вот долгожданное:
— Нормальный спуск.
Где-то у самой «земли» немного закладывает уши.
«надо поинтересоваться, почему именно у самой земли
сильнее всего ощущаешь спуск,— думает Юрий,— Вот
пошел, на посадку. Сейчас земля»:
И, словно подтверждая его ощущение, звучит,
команда:
—г Спуск окончен.
— Вас понял: спуск окончен! — спокойно говорит
Юрий и, улыбнувшись, добавляет: — Вот мы и вернулась
ПК космоса.
Открывается тяжелая стальная дверь. Гагарин выхо¬
дит пошатываясь.
.Выдержал!» — думает Юрий и с удовольствием на¬
кипает бтяпЕвать маску и плотный высотный костюм.
■
Врачи знают, что в космическом полете может отка¬
зать любая система, хотя все они надежны и хорошо за¬
дублированы. Но если даже откажет — человек должен
выдержать, должен устоять и остаться живым. Как нод-
гозюлить космонавта к работе при очень высокой темпе¬
ратуре? Чтобы ответить на этот вопрос, была проведена
целям седин испытаний и тренировок.
В термокамере вентиляторы разгоняют горячий воздух.
Космонавтсидит в авиационном кресае м работает. Сперва
теплый воздух приятен, но спустя десять минут эд лице
выступает испарина. Первыми жару ощущают уши. Вок-
*7*

рут горячий воздух. Он идет отовсюду. От него нет спасе¬
ния. Каждые 10 минут Через узкое окошко Юрию дают тер¬
мометр. Его нужно молниеносно положить под йзык-^ ина¬
че лопнет от жары. Постепенно наступает усталость, уходят
силы. Кровь молотком стучит в висках. А тренировка
продолжается; «Нет, не ждите, врачи: Юрий не даст си¬
гнал отбоя! Он будет держаться столько, сколько нужно.
У него есть сила воли!» ■
' Юрий вспоминает, что читал в газетах, как слесари
порой ремонтировали котлы, а сталевары — мартенов¬
ские печи, не дожидаясь, пока те остынут. Люди часами
работали в адском пекле. Выскочив наружу, окатывались
водой — и снова в жаркую печь. В Люберцах был такой
случай, о нем долго говорили в ремесленном. Но там люди
работали в противогазах и брезентовых спецовках, там
помогала вода, а он — только в • тренировочном спортив¬
ном костюме. Они заняты делом, время течет незаметно,
а он неподвижно сидит в кресле, и волны обжигающе су¬
хого воздуха, от которого перехватывает дыхание, омы¬
вают его горящее нездоровым румянцем лицо.
Взгляд невольно то и дело скользит по термометру.-
Интересно, сколько? Синенький столбик продолжает едва
заметно „ползти вверх. Но вот он замер на цифре 70.
Юрий смотрит на часы, кажется, прошла целая вечность
с тех пор, как он находится в камере. Между тем закан¬
чивается лишь сотая минута...
Тяжелая дурманная дремота окутывает его сознание.
Но рука крепко держит поручни кресла, а полуприкры¬
тые глаза пристально смотрят на термометр. Он где-то чи¬
тал, что человек может выдержать при кратковременном
нагревании температуру в 150—160°. Но ведь всему есть
предел! А Юрию кажется, что нет предела этому испыта¬
нию. Он старается отвлечься. Гонит прочь мысль о нестер¬
пимой жаре. Он думает о Севере, о холодном море, о зим¬
ней стуже, и ему кажется, что становится легче дышать.
Снова взгляд на термометр. Ртуть замерла. «Значит,
не сварюсь! — с улыбкой думает Юрий, и тут же другая
мысль: — Отличная ■ банька. Все микробы, наверное,
сдохли, а я вот — ничего, жив и здоров!» Сознание его
опять проснулось, мозг заработал. «Приспособился!» —
радостно думает Юрий. Тело его уже, кажется, ничего не
весит: все из него выпарилось. Легко и в то' же время
трудно. Трудно шевельнуться, потому что малейшее дви-
172

жеиие причиняет страдание: горячая одежда прикасается
к коже, а кожа почему-то очень чувствительна...
Юрий не знает, сколько еще ему нужно здесь сидеть.
Но он, стиснув зубы, сидит и молча смотрит на термо¬
метр. Кажется, термометр не может осилить очередного
деления и ртуть никак не в силах переползти через него;
Так и застряла на одной цифре.
И то хорошо! Уж очень трудно тут находиться - так
долго.
А вообще-то- здорово, что их готовят так тщательно.
Ведь еще никто'не знает, какие испытания выпадут в
космосе .на их долю. Ни врачи, ни ученые, ни инже¬
неры этого не знают. Никто из них там еще не, был,
Это испытание он непременно , должен выдержать.
И. выдержит! Он же не первый раз здесь!
Врачи прекращают эксперимент. Юрий выходит из
термокамеры^ Лицо — бордово-красное. В голове — чув¬
ство жара, и только глаза его сияют. Он устало са¬
дится в кресло, обтирается и начинает обмахиваться по¬
лотенцем. Жарко! Некоторые его товарищи теряли в
этом тренаже до 4 килограммов. Он тоже-.потерял 1380
граммов. Верно Андриян говорит: «Чертова печка».
Сладкая дурманная дремота владела .всем его суще¬
ством, а врачи тем временем отметили, что Гагарин вы¬
явил хорошую приспособляемость'К перегреванию.
■
...Космонавтам, приходилось заниматься динамиче¬
скими .упражнениями на вращающемся колесе, - делать
двойные упражнения на лопинге, держать -равновесие на
качающемся столе и выкидывать поистине цирковые
кульбиты на батуте, бегать по; движущейся дорожке и за¬
ниматься на центрифуге. Центрифугу, они узнали еще
раньше, при отборе. Но сейчас тренировки на ней велись
систематически.
Юрий отлично помнил, как Джимми Коллинз, амери¬
канский летчик-испытатель, описывал, действие перегру¬
зок. Только немного позже Гагарин понял, что в этих опи¬
саниях есть и некоторое преувеличение. Однако* перед
тренировками -Юрий вновь перечитал; знакомую книгу.
«Центробежная сила — огромное невидимое чудо¬
вище — вдавливала мою голову в. плечи и так прижимала
меня к сиденью, что мой позвоночник сгибался и я стонал
173

вод этой тяжестью^Крорь отпил» от головы,« гладах тем¬
нело. Сквозь сгущамщузося дымку... яничего не видел.
Я чувствовав, :рам.у! меня сдавливают внутренности, я
вновь терял* совнанне„. Потом я снова поднялся
и сделал; ед(в<лва пик». Они буквально расплющили
меняй.
Я чувствовал себя дан, как будто меня избили; мне
казалось, что кто-то -вынул мои глаза, поиграл ими и
снова поставил на место. Я чуть не падал от усталости и
чувствовал острую стреляющую боль в груди. Спина у
меня болела, и вечеромиз коса шла Крйвь— Назавтра—
к- моему удивлению, я чувствовал себя превосходно и шь
думал:. «Должно быть, пикирующие полеты действуют
укрепляюще»- Он научился переносить перегрузки до
9,5 «g»
Разумеется, после , этих'описаний все ребята были го¬
товы к самому худшему и с некоторым волнением ждали
испытаний ускорениями.
Правда, пилоты знали и другое. В США, например,
биофизик Грей провел на- себе такой эксперимент. Надев
легкий ^водолазный костюм, ои погружался в капсулу
центрифуги, наполненную жидкостью. Перед этим ои де¬
лал Глубокий вдох кислорода и задерживал дыхание на
30 секунд. В течение этого времени он переносил уско¬
рения в жидкой среде до 31 g, испытывая лишь неболь¬
шую боль » области живота.
Словом, нужно было пройти и через это, чтобы понять,
что же, такое настоящие перегрузки.
Юрий одевает летные очкй, садится в кресло, при¬
стегивается ремнями.
— Возьмите кнопки.
В правой руке — зеленая кнопка для проверки бы¬
строты реакций. Перед ним —световое табло. Во время
вращения будут вспыхивать лампочки.. Когда лампочка
вспыхнет, он быстро нажмет кнопку. В левой . руке
кнопка красная. Он нажимает на нее все время, и у вра¬
ча горит оговек: чувствую себя нормальна!
— Начали вращение!
Кресло набирает бешеную скорость. Оно Летит по
щ>угу. Возникают перегрузки. Все тело наливается свин-


г Ноша измерения веса при ускорении. Единица ускорения
ОД. М/сек1 обовная. латинской буквой eg».
174

цом, трудно дышать, веки деревенеют. Но он не отпустит
краснуэолйийшу; ва скомандует вра&м: сТоп! Он должен
знать весь свой «запас прочности».
БбЛит грудь, спина, все тело лемйт. Перегрузки ка-
жут& «критическими. А Юрий работает. Он даже находит
всебесилы подмигнуть объективу кинокамеры, которая
укреплена прямо против его лица... «Шалишь, стерпяй!
Красную кнопку «стоп» он не нажмет...»
— ‘Десять «8»—Десятикратные перегрузки,—бросает
врач.
«Им яр* надоест. Вот мучители...» — в сердцах думает
Юрий. В это время Техник выключает рубильник. Пере¬
грузки, до этого ровно давившие на грудь, сменяются
более неприятным от неожиданности ощущением,
тяготея, что ты кувырком летишь вдоль стены десяти¬
этажного дома, все мелькает перед глазами. Думаешь,
что огромная ферма, на конце которой укреплена кабина-
кресло, не выдержит и с грохотом разобьется о стену.
Но это лийхь иллюзия, не больше! Центрифуга медленно,
еле заметно замедляет, свой бег. Юрий приходит в себя,
начинает яснее различать очертания привычных предме¬
тов, видит спокойные лица-лаборантов, приборы за ограж¬
дением и облегченно вздыхает. Центрифуга плавно оста¬
навливается, чтобы вскоре все это началось вновь.
Врачи удивляются его выдержке и терпению, его воле
и самообладанию. Он ни на минуту не теряет самокон¬
троля. Он работает. Работает сосредоточенно, самоза&
веяно. Врачи знаю^, что перегрузки,4 которые испытьт^йт
сейчас Гагарин, вряд ли возникнут на космическом ко¬
рабле, Большие перегрузки с направлением «голова —
таз» выдержать может не всякий, но Юрий выдержал и
это. Врачй не мешают ему проверять себя. Они лишь сле¬
дят за 'приборами, чтобы не наступили перегрузки, опас¬
ные для организма.
"Вращение продолжается. Тело как бы становится вб
много раз тяжелее. Давит на грудь и живот. Голову при¬
гибает вниз. Он дышит часто и неглубоко.
— Начните напрягаться! Напрягайтесь!
Он. заставляет мышцы противостоять этой адский ско¬
рости, начинает дышать ровнее и глубже.	'
Но перегрузки — это еще не все: вращаясь на центри¬
фуге, он работает с таблицами. Юрий должен разглядеть
и запомнить расположение цифр, которые все время ме¬
175

няются на световой'табло. Это упражнение усложняется
тем,-что из репродуктора доносится нудный голос, запи¬
санный на пленку, который подсказывает совсем другие
цифры. Нужна полнейшая сосредоточенность и быстрая
реакция, а доктор все время сбивает его шутками и
вскользь брошенными фразами. Вдобавок еще этот гром¬
кий голос и гудение мотора. Юрия раздражает то, что
этот голос пытается его сбить...
— Девять, четыре, пять..,— говорит Юрий. Он выки¬
нул из головы решительно все, что может его отвлечь,
весь превратился в 'зрение и память. Кажется, ему это
удалось. Во всяком случае, он ошибается очень редко. Но
вот цифрыуже трудно различить...
— Пяти, три, девять!..— выкрикивает Юрий, ожидая,
когда врачам все это надоест.
— Хорошо, Гагарин! — говорит врач, когда Юрий
спрыгивает на Пол.— Мы дали вам сегодня немного
больше, и вы снова показали отличную устойчивость к
поперечным ускорениям. Частота дыхания практически
не менялась,- частота сердечных сокращений несколько'
увеличилась,' но уже меньше, чем в прошлый раз. Go сто¬
роны ритма, проводимости и автоматизма сердечной, мы¬
шцы изменений нет. Правда, артериальное давление в
сосудах пальца и ушной раковины немного повысилось.
И все же Юре было трудно. Когда он уходил от кре¬
сла, все чуть плыло перед глазами. Силой инерции, ко¬
торая словно аккумулировалась в человеке, его еще по-
вовилЪ в сторону...
■
Врач-психолог продолжал записывать свои мысли и
наблюдения.
«Только ято провел беседу на «избитую до синяков»
тему о вреде курения. Я начал с того, что вспомнил не¬
сколько печальных историй из жизни лётчиков. Эти при¬
меры пришлись слушателям по душе, и я завоевал право
на внимание^ Беседа вылилась в хорошее общение — раз¬
говор, который длился почти два часа и вышел далеко
за пределы темы. -Летчики говорили, что беседа была ин¬
тересной и полезной, потому что строилась на необычном
материале и была тесно связана с вопросами космической
психологии и психогигиены.
...Знакомился с летчиками на аэродроме, в их родной
17«

стихии. Оци.. заметно оживлены, активно интересуются
техническими новинками, беседуют со своими друзьями-
однокашниками, которые уже достигли высокого мастер¬
ства. При работе стараются быть предельно точными.
В диалогах искрится остроумие, сверкает шутка...
Да, в моем присутствии, произошел диспут о методах
покидания корабля и о приземлении. Пилоты настаивали
на регулярных парашютных прыжках, хотя бы по 1—2
раза в месяц, чтобы сохранить хорошую спортивную' фор¬
му; Врачи сообщили, что техническая мысль решает за¬
дачу приземления без парашютов; Однако хлопцы, по-
моему, все равно правы».
У некоторых сохранилась предубежденность против
медицины. И для этого были, конечно, свои основания.
Пилоты считали, что медики стараются в них обнару¬
жить какие-то скрытые «изъяны», а там, глядишь, могут
и списать обратно в авиацию. А этого теперь, конечно,
никому не хотелось. Не хотелось этого и Юрию,'но он не
роптал на. врачей. Он давно привык как должное при¬
нимать каждое новое испытание, практически даже не
задумываясь о том, приятно оно. будет или нет, Нужно
так нужно. Будет выполнено, и выполнено отлично! Это
стало его своеобразным девизом.
1
Шло лето 1960 года. Теплый ветер врывался в приот¬
крытое окно. Тихо шелестели сосны. Недавно прошел
дощдь, и пахло свежестью, полевыми цветами, влажной
хвоей...
Юрий приоткрыл дверь. .
— Разрешите''
— Заходи, Гагарин; заходи!- Садись. Написал? Пра¬
вильно! Пора: прошло больше года.-
Юрийлоложил на стол листок, аккуратно исписанный
еще юношеским, не очень ровным, но старательным по¬
черком.
Секретарь внимательно прочитал заявление: «Прошу
партийную организацию принять меня, в члены КПСС...
Хочу быть активным членом КПСС, активно участвовать
в жизни страны и укреплении Вооруженных Сил СССР,
Гагарин».
12 О. Куденко	177

Юряй протянул айце три листка—рекомендации. Се¬
кретарь просмотрел их ■ положил в панку;
— Готовься.' На'Жях вызовем себя' вл б*йр<>, а
16 ижя будагВО^йййе. Поставим вопрос о приеме. Же¬
лав? всего доброго. .
' ЮрйЙ^вйвеж жеебычий озабоченный. Наверное, он
иросто $яйй‘iiS’ время тренировок. Он чувствовал, что
наступает ответственный момент.
ВрЗДяй уж к ним, космонавтам, какой-то особенный
подход — перед партией все равны. В Монце концов быть
коммунистом— это еще ббльшая 'ответственность, еще
большая требовательность к себе, новые обязанйости.
Это би понадает, но веда могут сказать: «Подачйовьтесь
пОлучше ж приходите в следующий раз, товарищ Пый-
ринв'. Впояне могут.
.„На бюро все оказалось проще, он думал. Как
вндно,тдварищиуже успели и нему присмотреться Ж,
кроме добрых пожеланий, не высказали ему ничего, что
могло бы его огорчить, задеть несправедливостью. Его
биография оказалась очень простой и, вероятно, очень
поживей, на многие другие: она ве вызвала никаких до-
подни^Ёяьных вопросов. Все вопросы касались сеягодияш-
йей еп>'службы. А об этом говорить было легко;.
И вот наступил день, которого Юрий так долго: ждал,
яЩалс понятным чувством беспокойства и тревоги!
Председатель берет его дело.
■ — В нашу партийную организацию поступило-заяв-
лешЩ вИцДадата в члены Коммунистической партии то¬
варища Татарина Юрия Алексеевича с просьбой принять
его в члены партии. Зачитываю заявление.
Юрий Весь Собрался в'комок. Ему было немного яе--
ловко: заявление казалось «му иа «дши.	дпя
раза Повторил слово «активно». Но никто ничего не за-
МОтил*. Коммунисты сидели и внимательно слуйали.
Председатель продолжал:
^/Гагарина рекомендовали товарищи: Решетов, Рос-
ЩйнЙ:jb Ильяшенкои— Председатель называл фамилии
еТобдйых друзей, й Юрий чувствовал, что фамилии эти
майо что говорят собравшимся. Видно, это почувствовал я
председатель^ потому что он сказал: —Рекомендации хо¬
рошие, но всей форме. Есть необходимость их зачиты¬
вать?
Кто-то из президиума сказал:
ре

— He HyMBKtI
«СеДчасмвня попросят встать перерсобрением, и вот
тут^тодиачнется»,— думал Юрий, а щюдееджтель нродел-
жак '
Бюро единогласно приняло Юрия Лдедееедеча Га-
гарпйи в члены партижиреКомендует собранию Утвер¬
дить вто решение.
Гагарина .допросили подойти. Юрий четковышел и
столу президиума и повернулся лндем кзалу.
— Расоиякиге биографию,— предложил ' кто-то из
чдацсшмреа|щиума.
— Родился...—начал Юрий. Первые фразы рп ныго-
вр^ил с трудом, а йотом взял себя в руки. Взгляд его
оЩпновился на лицах врачей, на лицах космонавтов.
Оказывается, среди коммунистов было не так уж мало
людей, с которыми он каждый день делит все трудности
и радости новой работы. Это придало ему уверен¬
ность.
И все же говорить было трудно: он не считал себя
хорошим оратором, а о себе рассказывать ему было все¬
гдаособенно тяжело. Его биография улыккдесь, в це-
сишшю минут, и Юрий не знал, что еще одевать. Он
мНИЙЙйдей молчал, а нотой добегал:
^Шть.. жена и дочка. Жена работает дебчраннн*.
Изысканий не имею.
И замолчал.
— Есть вопросы к товарищу Гагарину? —.словно от-
куда-то издалека долетел до него грцос председателя.—
Если есть< прошу задавать.
Бзале медлили. Затем кто-то поднялся и спросил:
fe* . I^tK относишься к своей новой службе?
-г- Это самое главное в моей жиган,— твердо ответил
bJpnit И видя, что. тому, кто задавал вопрос, хочется еще
что-тб услышать, добавил: — Служба мне нравится.
Потом его спросили, как он повышает .свои 'полити-
чденде знания, задали еще несколько вопросов. Юрий от-
дедеМ;. быстро н коротко. ..Он обрел уверенность, которой
у«Шва было в начале собрания. Видно, уверенность
эта мДникла у него потому, что все вопросы задавались
по существу и серьезным товарищеским током. Он чув¬
ствовал, что собрание к нему расположено королю» в вто
вдев не осознанное ощущение придало ему внутреннюю
уверенность.. Когда вопросе» больше па оказалось, пред¬
12*	т

седатель попросил выступить товарищей, которые рабо¬
тают вместе с Юрием.
Первым попросил слово один из врачей. Он расска¬
зал о том, что Гагарин хорошо показал себя на теорети¬
ческих занятиях и во' время тренажа, говорил о том, что
у Юрия развито чувство товарищества и ответственности
за порученное дело, отметил, что Гагарин очень стара?
тельно занимается, у него не было замечаний и наруше¬
ний дисциплины. Закончил он так:
— Юрий Алексеевич Гагарин достоин быть членом
Коммунистической партии. Он это уже доказал конкрет¬
ными делами.
Затем слово взял один из космонавтов. Он сказал, что,
как и все члены их группы, Гагарин не жалеет ни сил,
ни времени^ чтобы оправдать то высокое доверие, кото-,
рое оказали им, молодым офицерам, партия и правитель-,
ство,
т- Товарищ Гагарин предан делу партии и, безуслов?
но, достоин быть в ее рядах.
Председатель поставил вопрос на голосование.
■— .Кто за то, чтобы принять товарища Гагарина Юрия
Алексёёрича в члены Коммунистической партии? Прощу
поднято» руки. Прошу опустить. Кто -против?. Нет? Кто
воздержался? Принят единогласно.. Поздравляю вас, то¬
варищ Гагарин.
Юрий глубоко -вздохнул, улыбнулся и смущенно ска¬
зал:
—. Спасибо, большое спасибо!
-И.твердо зашагал ца свое место.
Все-оказалось проще, деловитее и . даже будничнее,
чем он думал. «И даже хорошо, что все это было именно
так!». —; решил Юрий.
8
.Пожалуй, больше всего летчикам хотелось вплотную
познакомиться с ощущением невесомости. Уж очень много
неясного было в этом деде после всех теоретических за¬
нятий, после, знакомства с опытами чехов и американцев,
после всех рассказов врачей.
И вот наступило время облетов на невесомость. Первое
задание было несложным. Невесомость или нулевое, «g»
возникает в момент выхода реактивного самолета из пи¬
180

кирования на параболическую горку. Она длится всего
несколько десятков секунд. За эти секунды будущий кос¬
монавт должен выполнить несложную программу по ко¬
ординации движений, попить воды, сказать по радио ус¬
ловную фразу: «Сквозь волнистые туманы пробирается
луна», включить киноаппарат и записать на Особой кар¬
точке несколько простых фраз. А Затем на земЛе- доЛо-
жить врачам обо всем, что он чувствовал и делал.
- Юрий ждал чего-то необычного. Он вспоминал слова
К. Э. Циолковского: «Все не прикрепленные к ракете
предметы сошли со своих мест и висят в воздухе, ни к
чему не прикасаясь, а если они и касаются, то не про¬
изводят давления друг на друга или на опору. Сами же
мы также не касаемся пола и принимаем любое поло¬
жение и направление: стоим на полу, и на потолке,
и на стене, стоим перпендикулярно и наклонно, плаваем
в середине ракеты, как рыбы, но без усилий и ни к чему
не касаясь; ни один предмет не давит на другой, если их
не прижимать друг к другу... Выпущенный осторожно из
рук предмет не падает, а оттолкнутый — двигается пря¬
молинейно и равномерно, пока не ударится о стенку или
не наткнется на какую-нибудь вещь, чтобы снова прийти
в движение, хотя и с меньшей скоростью...»
Возможно ли это состояние в полете на самолете,
можно ли все это увидеть и почувствовать в таком объе¬
ме, как пишет великий ученый?..
Но вот самолет приземлился, и ДОрий рассказывает
врачу о своих ощущениях.
— Самочувствие во время невесомости отличное. Ощу¬
щения очень интересные. Ногу поднимаешь — и она ви¬
сит, ты -не чувствуешь ее тяжести? Не замечаешь веса
своего тела. Двигаться легко. Все, что было нужно, я сде¬
лал-без труда. В общем я доволен. Хорошо, но мало.
Хотелось бы испытать это чувство в большем объеме.
Затём Юрий записывает свои ощущения о первом по¬
лете в журнал:
«До выполнения горок полет проходил, как обычно,
нормально. При вводе в горку прижало к сиденью. За¬
тем сиденье отошло, ноги приподнялись с пола. Посмот¬
рел на прибор: показывает невесомость. Ощущение ’ при¬
ятной легкости. Попробовал двигать руками, головой.
Все получается легко,-свободно. Поймал плавающий пе¬
ред лицом Карандаш и шланг кислородного прибора.
181

На «ГОДОЙ горке снял маску. После создания невесо¬
мости затянул домни маски, подогнал ее, ваял карандаш
и попробовал вставлять в гнездо координографа. Новая
хорошо, даже свободнее, чем на Земле. На третьей- горкб
во время невесомости,. ослабив привязные ремни, по¬
пробовал шжорачпваться на сиденье, двигать ногами,
поднимать их, опускать. Ощущение приятное, где «му
поставишь, там и висит — забавно! Захотелось побольше
подвигаться. В, пространстве ориентировался нормаль¬
но/ Вее время видел небо, Землю, красивыекучевые об¬
лака. ..
В общем, ощущение приятное, хорошее, ощущен*»
легкости и свободы.^
Изменений со стороны внутренних органов це быле
никаких. Показания приборов читались хороню. Посде
полета состояние обычное...»
А вег его отзыв о входом полете. «Полет вреходнл,,ках
обычно. При создании невесомости приподняло от сиденья,
руки и и<йж висят в воздухе. В процессе занисц (Двух
горок) сидел не шевелясь. Смотрел на Землю, нд об¬
лака. На третьей горке, при создании перегрузок, рабо¬
тал с координографом. При перегрузке попадать в гне-
ЗДа яаординографа труднее, чем на Земке. В невесомости
попадать легко — ничего не мешает. Самочувствие хоро^
шее, усталости нет, все нормально».
И накоаещ о третьем полете.
«Моя задача сидеть смирно — записывались физиоло¬
гические функции организма. Полет пдоходал, как
обычно.
юа

Ощущение невесомости: легкость, свобода Движений,
приятно. Висшпь в воздухе, руки -и ямйи висят, голова
работает четко.'Показанияприборрв различаются быстро,
хорошо, как обычно, реакцийчвй все раздражители нор¬
мальная».
Интересно, что примерно то Же записывала Валерий
БыИбвскИй:
«Невесомое» начал сйцущЛть с пдаййогоотдояеййй от
ендеиьяжотделзднярогот ноле кабины/НогШ.еслйих
иейяпрягаТь, зависают? воздухе. В рукахчувствуется
необычная дегиость... воду пить легко, ■ вкус ее не ме¬
няется. Попробовал вылить воду, а она шариками по-
Вйсиз'.в воздухе н уплыла-за мою спину. Пробовал пи-
«»» —никаких затруднении. Передал радиограмму —
тцнее... В третий полет взял с собой конфету ж в состоя-
mm невесомости выпустил ее. Попробовал поймать ртом.
Сначала не поймал, а потом поймал и с удовояьвтвием
съел»;
Но так ли все это действительно было? На этот вопрос
могут дать точный ответ киноленты и беспристрастные
ириборы.
Кинорегистрация — великое дело. Смотрипщ себя на
айрвне — и сразу видишь каждую свою ошибку. А когда
замечаешь на экране неуклюжие движения товарищей,
уж просто трудно удержаться от смеха. Да и друзья
тоже не пощадят Тебя, если заметят, какие ты «откалывйл
номера»... Впрочем, Юрию и Герману изрядна «повезло»:
кийорегЯстрации их первых полетов по каким-то причи¬
нам не было. Зато понаблюдать других и веОело посмеять¬
ся'над ними была* полнейшая возможность
^экране —- серьезное лицо в шлемофоне. Глаза при¬
щурены, все черты укрупнены, словно немного рарплю-
"Чены.
— Жорик! — узнает зал.
Надулся, как мышь на крупу: перегрузочки —* не
фуруизюма!
Стрекочет аппарат. Неожиданно лицо на экране рас-
плывается в блаженной улыбке. Зал мгновенно , реагирует
л на атО; .
— Ишь, заулыбался! Вышел на параболу. Доволен...
Новая лента. Еще одно лицо. В кадре крупно: пока¬
зания прибора.
133

Летчик в невесомости не рассчитал усилия и„ так по¬
тянул за флажок, что стрелка вместо заданных 750 грам¬
мов заскочила за 2000.
Зал* снова,бурно реагирует.
— Вот зашвырнул! Небось стрелка согнулась! А ты,
оказывается, силач.
Но самое смешное приключилось с Евгением. По зада¬
нию Женя должен был есть хлеб. Откусывать и глотать.
Он не предполагал, что в' невесомости это будет не так уж
трудно сделать. И он старательно двигал челюстями. Этого
было больше чем достаточно для того, чтобы развеселить
жизнерадостных зрителей.
: — Ест он очень трудолюбиво. Смотри, старается,—
замечает кто-то.
— Солидно работает, словно век не кормили.
А Женя на экране все ел и ел хлеб. Ел в кадре —
крупным планом. Энергично двигались губы, «плавали»
крошки...
— Буханочку списал с довольствия, и привет! А все
за считанные минуты... Сейчас чайком запьет.
И- точно — пилот на экране начал пить воду. Однако
Евгений был неосторожен: он в невесомости пролил воду.
Всем было видно, как вода серебристым облаком круп¬
ных бусин медленно потекла к первой пилотской кабине.
Невесомость кончилась, и поток воды облил пилота...
Сейчас все вспомнили, как пилот, мокрый с головы
до ног, уже на земле полушутя отчитывал Женю:
— Слушай, и какой же из тебя будет космонавт, если
ты И попить-то толком не можешь. И чего попить! Я по¬
нимаю — коньяку. Его, конечно, много не выпьешь. А то
воды. Пролил. На кого? На заслуженного летчика! А если
меня от этой твоей воды возьмет простудаМЧтв ты тогда
скажешь начальству? Нечаянно, да?
Всем было тогда очень смешно. Смеялись и сейчас.
Главное, было отчетливо видно, как, серебрясь, словно
пыль в потоке солнца, мелкими круглыми капельками пе
спеша подплывало к пилотской кабине густое облако
воды и как эта вода вдруг, словно проливной дождь, об¬
рушилась на спину пилота.
— После питья надо завёртывать краник, товарищ
космонавт,— копируя летчика, нравоучительно заметил
Юрий. И ребята снова засмеялись. У всех было хорошее
настроение.
184

А потом; когда врата и инструкторы серьезно, по-
деловому разбирали ошибки каждого, было уже не до
смеха.
В один из дней космонавты смотрели цветной кино¬
фильм о ракетной технике. Фильм был сделан очень
удачно.
До тех кадров, на которых были сняты моменты, не
имеющие прямого отношения к запуску, пилоты сидели
спокойно, лишь изредка обмениваясь беглыми замеча¬
ниями относительно тех или иных технических подробно¬
стей. Но вот в зале раздался вой сирены. Космодром
опустел. Тикают часы, скачет на них секундная стрелка.
В объективе один за другим проходят крупные планы. На
космодроме — напряженная тишина. И космонавты
в зале, впервые увидевшие воочию одно из чуЦес совре¬
менной техники, притихли, стали сосредоточеннее, со¬
браннее.
— Пуск! — спокойно звучит с экрана команда, раздав¬
шаяся на космодроме. Сотрясая динамики, в зал вры¬
вается всесокрушающий грохот. Медленно, словно распа¬
рывая фиолетовую синеву неба, взлетает ракета. В ка¬
кой-то момент она видна вся. И вот уже, оставив при¬
зрачно-дымный след, она исчезает в пространстве.
— Ах, красавица! —^не выдержав, с восторгом воскли¬
цает Юрий.
Никто ему не отвечает. Все, кто был в зале^ молчат:
лучше не скажешь!
А Герман, наклонившись к своему соседу, говорит,
лукаво поглядывая на врача, притулившегося в уголке
зала:
— Да, этот фильм сразу даст понять, кто мандражит,
а кто нет. Мощный вид!
Это было первое, хотя и заочное их знакомство с ра¬
кетой-носителем. Они выходили из зала немного потря¬
сенные, Они подтрунивали друг над другом, но удиви¬
тельное видение сказочно могучей ракеты стояло у каж¬
дого перед глазами...
Учеба у Гагарина подвигалась успешно. И все-таки
после каждого испытания, после каждой тренировки его
не покидало чувство неудовлетворенности — ему всегда
казалось, что он мог сделать больше и лучше.
485

В космосё летчикупрядется встретиться с совершенно
новымй, еще во мйШй незнакомыми человеку факторами.
Один из врачей разделил их на три класса. К первому он
относил факторы, зависящие от космического простран¬
ства: низкое барометрическое давление, практически —
глубокийвануум^ иной, чем на Земле, состав газовой среды,
резкие, перепады температур, различные виды радиации,
мётедритнуюопасность.Второи класс составили факторы
самого космического полета: шум, вибрация, перегрузки,
Невесомость. К третьему классу он отнёс факторы, обус¬
ловленные пребыванием в кабине космического корабля:
искусственную атмосферу кабины, ограниченные размеры,
вызывающие сужение двигательной активности человеке,
находящегося в корабле, эмоциональную нагрузку, неудоб¬
ства, связанные с работой в скафандре... Он должен быть
готов ко всему атому!
Вечерами после трудных тренировок н в. воскресные
дни все они вместе с женами отправлялись на экскурсии,
в лес за грибами. Ездили в театры и на концерты, в кар¬
тинные галереи и в культпоходы по историческим местам.
Все. это .привязывало к земле, давало новые знания, рас-
ширяло‘нругезор.
Црошло некоторое время, и Юрия вызвали в парт¬
ком, В- приемной были еще молодые офицеры, все волно¬
вались, хотя, собственно, волноваться уже было нечего?
в етОяе учета они видели, свои партийные документы.
Юрия вызвали одним иэ первых. В просторном каби¬
нете из-застола поднялся секретарь. Он расписался в би.
лете, в карточке. Подождав, когда высохнет тушь, протя¬
нул билет Юре и крепко пожал, руку:
—■ будете достойны высокого звания, члена ленинской
партии коммунистов. Бережно храните партийный билёт.
Желаю успехов!
Юрий ответил кратко и уверенно:
— Вуду достоин! Постараюсь оправдать доверие. Мо¬
жете быть за меня спокойны...
В приемной он еЩё раз посмотрел надпись на партби¬
лете. Постарался запомнить номер: 08909627...
Дома Валя и ее мать сердечно его поздравили. Валя
даже припасла бутылку сухого вина. Тут же после ужи¬
на Юрий написал письмо дймой, ему очень хотелось по¬
делиться своей большой радостьюс родителями.
186

JBэти же.^щя^д₽онаошло. л дру^дцщ1щчатедьцо^ со-
бытие.Кр<щррайты вцервые встретидисьс Главный кон-
структораййесмйчё₽ких кораблей.
9
Первая встреча с Главным конструдтороцсосг<щдвсь
вконференц-залежнСтитута. Ребята с больншмяетерца-
нием ждали.бёседы с человеком, который готовит ддяних.
технику. '
’КргДа этот, уже немолодой, коренастый, шютныйчело-
вйквсветдо-сербм костюме поднялся на трибуну,гЮрию
ц^^ааДОсь, что в скромном небольшом .зале ученого со-
вв$а_ Стало как то светлее. «Так вот он какой!— свосхи-
щййИем подумал Юрий.— Действительно, похож на ПРР7
фессора, а еще больше — на инженера!»
Академик удобно положил локоть на кафедру и нйчал
неснбШа говорить.
Нет, это была яе лекции, это был сердечный разговор;
Разговор по душам.
— Дорогие товарящя и друзья! Мне хотелось бы на¬
чать с того, что я считаю особенно важным вам сказать.
Зал замер, ожидая, чтосейчас последует сенсационное
сообщение о новой ракете или о космическом * корабле.
Гларшай конструктор интуитивно уловил эту внутреннюю
причину внимания и тут же ответил:
-г- О ракете а корабле мы ещеиеразвваш поговорим.
Позже я расскажу вам об этом подробнее. Приедете к нам;
сами нее посмотрите.
Начать я хочу с главного. А главное состоит в том, что
ВЗД, дорогие товарищи, Нужно очень многозяать. Вы дол-
яжымо хуже нас, стариков, разбираться в вопросах физики
я ракетодинамики. Вы должны знать высшую математику
н сопротивление материалов. А все это такие, уеадь в ко¬
торых на общей эрудиции, на любительстве далеко яе
уедешь. Отставать же от уровня современных знаний недь-
з<^овтощу не судите меняза нравоучение, за дидактику,
норкам нужно научиться учиться!.
Поясню на примере из своей жизни. Закончил я мя-
ститут. Здщитил дипломный проект и облегченно вздох¬
нул: «Теперь все эти чертежные доски, линейки м книги
можно забросить —я инженер». И от радаюти, пред-
187

старьте, на время действительно забросил. К счастью, я
скоро понял, что . настоящая < учеба только начинается.
Учеба на новом, более серьезном уровне. Потому что к
этому времени я уже точно знал, что мне нужно, какие
знания и где можно почерпнуть. И главное ~ я научился
систематически работать. Словом, я достаточно быстро
сообразил, что жизнь и работа—это непрерывная цепь
постоянных экзаменов и напряженной учебы. А это очень
важно понять, чтобы не получилось, как в той пословице
с Акулей: «А куля! Что шьешь не оттуля?» — «А я еще
пороть буду!» Мы по методу этой беззаботной Акули ра¬
ботать не можем.
Словом, я хочу вам посоветовать, чтобы вы не упу¬
скали фактора молодости, чтобы упорно занимались ,каж-.
дую свободную минуту. Используйте замечательные воз¬
можности, которые вам даны. Это не только для вас жиз¬
ненно важно. Это нужно и нам.
Вы знаете, что мы работаем безаварийно.. Ракетный
век, в отличие от века воздухоплавания, начался практи¬
чески без жертв, если не считать Лайку. И мы думаем, их
пе будёJ. Мы хотим работать серьезно. Поэтому прямо ска¬
жу— оч^йь надеемся на вас. Мы, конструкторы, инже¬
неры, рабочие, рассчитываем вести это большое дело сов¬
местно с вами. И я надеюсь, мы поднимем его на такую вы¬
соту, которой требуют от нас партия и правительство.
Вы знаете, что умный летчик — лучший друг конструк¬
тора. Ему, летчику-испытателю, конструктор первому до¬
веряет свое детище. Отдает в полное распоряжение: бери,
владей, пробуй! И естественно, конструктор вправе ожи¬
дать Точного и глубокого отчета о том, как изделие пока¬
зало себя в работе.
Между прочим, в прошлом мне самому довелось не¬
мало полетать. Так вот, давно прошло время, когда
конструкторы больше ценили пилотов без технического
образования. Сегодня настоящий летчик — это и инженер.
Это товарищ, с которым мы можем говорить только как с
равным. Поэтому вы учитесь, а. уж мы обещаем вам,очень
внимательно прислушиваться к вашим замечаниям и по¬
желаниям.
Первые машины, как вы знаете, уже созданы и испы¬
таны. Мы работаем над новыми моделями, модификация¬
ми и системами кораблей, предназначенных непосредст¬
188

венно для полета человека. И мы хотим провести всю ату
работу вместе с вами на высшем уровне. Ведь вы же, по
существу, будете первыми испытывать эти машины в кос¬
мосе...
Главный конструктор сделал паузу, собираясь с мыс¬
лями. .Зал трепетно ловил каждое его слово. Гагарин весь
находился во власти обаяния этого удивительного чело¬
века. Юрий никогда раньше не думал о том, что в разго¬
воре об учебе может быть скрыт такой внутренний смысл,
который он уловил в словах ученого. «Надо же обладать'
таким дарованием! Взял — и не отпускает. И говорит
вроде негромко, и все это известно. А как слушают!»
Зоркие Карие глаза Главного конструктора скользнули
по рядам. Он продолжал:
— Теперь позвольте перейти непосредственно к теме
нашей беседы.
Космический корабль-спутник того типа, который мы
пёка условно назвали «Востоком», создается на основе опы¬
та, полученного при пуске первых кораблей-спутников. Он
представляетсобой новую модель уже отработанных ко¬
раблей. И"в атом, в частности, одна из гарантий его безот¬
казности, его надежности. Нам не придется полагаться на
качественно новую систему. Для первого полета это, по-
моему, немаловажное обстоятельство.
. Вообще хотел вам сказать, что при конструировании ко¬
рабля мы исхддили не только из принципа надежности;' но
и из самого тщательного учета физиологических особен¬
ностей человека, из условий его работы. Старались целе¬
сообразнее распределить функции между пилотом и ма¬
шиной, чтобы максимально облегчить управление, кораб¬
лем. Поэтому с самого начала конструирования в корабле
был заложен принцип как полностью автоматического уп¬
равления во время всего полета — от старта до посадки,—
так и ручного. Естественно, мы старались сделать всё воз-
можное, чтобы корабль в управлении был прост, надежен
и удобен.
Космический корабль типа «Востоку в принципе со¬
стоит лз двух основных частей: кабины пилота и прибор-;
кого отсека. В кабине пилота находится кресло пилота, обо;
рудование для обеспечения жизнедеятельности, системы
приземления, рабочие органы управления, приборные ин¬
дикаторы и т. д. А в приборном отсеке — аппаратура, Дей-
18ё

сетующая во, времцарбигального полета, ц тормознаядви-
гат^льнаяуртаиОДЙЯ
Теперь сам полет. Ну, тут все просто,— он улыбнул-
ся.— Старт.ЬВанета пошла, выбралась на орбиту.Тутко-
рабЩ>-спутпикздтоматически отделяется от последней сту-;
пени носителя и начинает свободный полет в космиче¬
ском пространстве. Корабль начинает жить самостоятель¬
ной жизнью. Ну, прежде ъсего в полете вся его бортовая
аппаратура работает по своей, строгр определенной про¬
грамме/ Она обеспечивает измерение параметров орбиты,
передачуна Землю телеметрической информации и теле¬
визионногоизображения. Аппаратура позволяет вестн ме*
прерывную двухстороннюю радиосвязь, автомвтичеснн
поддерживает в кабине и в приборном отсеке определен*
нъа постоянный тепловой режим и нужнее давление,
кондиционирует, обогащает кислородом и- очищает воз¬
дух, выполняет ряд других очень важных функций.
Управление аппаратурой осуществляется автоматически,
с помощью бортовых программных устройств. А всю их
работу .контролируют пилот и наземные службы.
Снорер всем», первый полет будет рассчитай на один
виток вокруг Земли. Медики больше йе позволят, хотя
корабль может Находиться в космосе и много больше, чем-
сто минут, необходимых для одного витка...
Ио вот сделан этот первый, самый трудный для чело¬
вечества ми®.
Теперь нужно совершить посадку. Корабль призем?
ляется после включения ТДУ—тормозной двигательной
установки, которая изменяет орбиту полета и выводитиаш
«Востока на траекторию спуска. Вы, конечно; понимаете,
что в момент включения ТДУ ось корабля;; по которой
установлен Двигатель^ должна занимать в пространстве
строго определенное угловое положение, иначе ни о ка¬
ком приземлении в заданном районе не может быть и речи:
мбжносесть совсем не там, где запланировано. Так вот,
Поворот под нужным углом к Земле достигается системой
автоматической ориентадии.
Система автоматической ориентации осуществляет; по¬
иск Солнца, «захват» его, поворот корабля, установку
соответствующей оси по направлению к Солнцу и удержа?
ЩЕвдюрабля в нужномнаправлеяии.Чувстаитеяьнымиэле«
ментами этой системы являются оптические И гироскопй-
W0

ческие датчики.Сигналы с чувствительных элементов по¬
ступают в эяйКтрднНЫй логический ййОщ-ИоторЫй и
команда на управление реактивными ДВНгателями ориен¬
тации.
Только после того, как корабль сорийнйрсйшЕ^ вклю-
чавщяТДУ к начинается снижение в . соответстви е про-
гранимой.	-
Предусмотрели -мы также ручнуюорнентацию-н фь.
вой спуск. Эта система состоит из оптического ориентатора
«Веоргу ручки, обеспечивающей управление ло трецка-
налам — по лфену,: тангажу и курсу, датчиков угловых ско-
рее^ий л ряда других элементов. Должен отметить, что
п«М»£&яонич»скк вы, вероятно, не сразу привыкнете .к руч-
Е®ййу управлению кораблем, потому что оно заметно отли-
чЙЙя оу-управления самолетом. У нас динамика угловых
движений характеризуется большей длительностью пере¬
ходных процессов и отсутствием естественного двмв^-
ревания. Впрочем, позже вы сами поймете^ почему" это
Происходит.
Много интересного я мог бы рассказать о «Взоре»,-
глобусе,. световом табло, различных остроумных датчи-
ках,индикаторах и системах. Но я бы не хотел, чтобы моя
беседдпревратил ась в инструкцию...
Ну,. а дальше, когда включена ТДУ, начинает сраба-
тапфгь система приземления. Космонавт может илипри-
зедоцться в. кабине вместе с кораблем, или катапультиро¬
ваться с креслом и опуститься на парашюте.
Такова самая общая схема устройства корабля и кон¬
туры его помета.
Ну, что еще вам сказать? Корабль оснащен очень слрж-
иёвс; очень выносливым, очень компактным тИ оченьтрч-
нЫМ'бборудованием. Для примера расскажу ваК о таком,
вд&гли н$ самом «простом» агрегате, как кресло пилота.
Кресйб это сравнительно невелико, чуть побольше обыч¬
ного авиационного. Между тем в кресле, точней—в "его
корпуА», смонтировано множествосистем: парайгютйые си;
скаяя, катапультные я пиротехнические системы, носимый
ав^йЙный запас всего, что может понадобиться Пилоту
поеме приземления. Тут в особом мягком контейнере 3taaC
воды; йоди, лодка, аптечка,- средства сигнализации й сЬя-
зи М Даже'рыболовная снасть. Так что можно не* бояться
ни полюса, ни'тропиков, ни океана. Кроме того, в кресле
находится парашютный кислородный прибор и еще целый
m

ряя^нриеносйблений'и автоматов. Я не буду задерживать
ваше внимание перечислением их всех.
Вот вам только один агрегат корабля. А таких на ко¬
рабле немало^ Но сейчас нет необходимости подробно обо
всем рассказывать; как говорят, «лучше один раз увидеть,
чем сто раз услышать». А я думаю: вы все их не только
увидите, но и, так сказать, вплотную с ними порабо¬
таете.
Мы уже заканчиваем доводку и сборку опытного об¬
разца, так что милости прошу — приезжайте, как гово¬
рится, не только посмотреть, но и'потрогать руками. Ведь
русский глазам не верит, он любит непременно руками
пощупать...
О множестве удивительных вещей поведал космонав¬
там в тот день Главный конструктор. Он обстоятельно от¬
ветил на все их вопросы, назвал очень интересные цифры,
касающиеся корабля, немного рассказал о тех трудностях,
с какими пришлось встретиться его создателям. Юрий был
буквально ошеломлен всем услышанным — так много
нового он узнал, а еще больше почувствовал и понял.
И самое главное — то, что нужно поторапливаться с уче¬
бой...

- ГЛАВА ПЯТАЯ
Здравствуй, Земля! — Незабывае¬
мые минуты.— Столицы мира ата¬
куют Гжатск.— Хроника послед¬
них месяцев и дней.— Мысли в ка¬
мере одиночества.— Подруга кос¬
монавта.— Встреча с будущим.—
Экзамены и тренировки.— ^Всегда
оставаться людьми, коммуниста¬
ми!» —Ночью на Красной площа¬
ди.— Перед стартом.
13 О. Куденко

<
И вот Юрий стоит на сырой свежей пашне. Тишина. Удивительная
тишина вокруг» Только издалека наплывает, тихий шум трактора.
Рядом — кустарник* затянувший склоны оврага* дальше — молодой
подлесок.
Земля! Как радостна эта встреча с тобой!
Юрий не спеша садится на'островок жухлой травы и медленно,
с трудом снимает гермошлем. Стаскивает с * головы белый подшлем*
ник и глубоко вдыхает сыроватый весенний воздух. Пахнет землей,
прелой листвой, пахнет жизнью. Юрий смотрит в серое небо с низко
плывущими облаками. «600—800 метров»,—оценивает глаз их рас*
стояние над землей. Юрию просто не верится* что он вернулся
из невиданного путешествия в космосе вокруг Земли. Он чувствует
слабость, его ноги подрагивают. «Отчего это —от перенесенного
напряжения или от радости?» Он осматривается вокруг, расстегивает
«молнию», оранжево-красного комбинезона. Снова глубоко втяги¬
вает пьяш!щий весенний воздух.
Юрий вспоминает слова царева указа, которые впервые про¬
читал еще в училище и запомнил почти дословно: «Человек не птица,
крыльев-.не имеет. Если кто приставит себе крылья деревянные —
против естества творит, за сие содружество с нечистой силой отру-
бить выдумщику голову. Тело окаянного пса смердящего бросить
свиньям на съедение, а выдумку после священной литургии огнем,
сжечь». Это было написано в XVI веке, когда «смерд Никитка, бояр¬
ского cliHa Лупатова холоп» посмел в Александровской слободе
прыгнуть с колокольни на деревянных крыльях.
Юрий улыбается, вспомнив незадачливого царя.
Целая лавина радости обрушивается на него —он жив! Он вы*
полней задание!
Но вот его взгляд останавливается на женщине, пристально
смотрящей на него из-под ладони. Рядом маленькая девочка. Жен¬
щина неприветливо глядит и не подходит. «Они, наверное, еще. не
слышали радио. Целый день в поле,—подумал Юрий.—Не могут
понять, кто я. Может, думают* какой-нибудь новый Пауэрс?» И ши¬
роко улыбнувшись этой забавной мысли, он пошел прямо к жен¬
щине. .Она стояла неподвижно на невысоком взлобке посреди вспа¬
ханного поля. Женщина рассматривала t его с явным недоверием.
Юрий пожалел, что снял и оставил возле корабля гермошлем, на
котором были четыре красные буквы: «СССР».
Юрий улыбался. Искренне, радостно. Словно крупицы солнца^
горели его усталые глаза. Он шел и думал, что сказать этой жен¬
щине. А когда оказался, рядом, сказал просто и сердечно:
194

— Я свой, свой! Советский.
Женщина недоверчиво протянула руку,
— Анна Тахтарова.
А как вас по отчеству?
Анна Акимовна.
— А меня кличут Юрием. Юрий Алексеевич Гагарин, офицер
Советской Армии, летчик,— четко доложил он.
Но недоверчивость ее не пропала, и Юрий уже хотел лезть в
карман за документами.
Тахтарова улыбнулась.
— У меня сын Иосиф тоже в армии служит,— неожиданно ска¬
зала Анна Акимовна, а потом добавила: — Что же Ьы, сынок, так
летаете? Не долго и в Волгу угодить.
Юрий засмеялся.
— Отлично летаем! А в этой одежде мне никакая Волга не
страшна.
Анна Акимовна, опомнившись, спросила:
— Чай, замучился в полете, может, молочка испить хочешь?
У меня холодненькое припасено...
— Спасибо,—сказал Юрий.— Есть и пить я не хочу. А вот мне
бы телефон...
— Телефон у нас есть в правлении. Это три километра отсюда,
в Смеловке. Может, сходить лошадь запрячь?
Юрий не успел ответить. Он увидел людей, которые бежали
к нему прямо через поле. Они были убеждены, что произошла
авария. Но их удивил оранжевый скафандр, каких еще не прихо¬
дилось видеть.
— Да вы, случаем, не Гагарин? — поражаясь собственной сооб¬
разительности, спросил один из трактористов.
— Он самый.
— Да как же это? У нас на нолевом стане только что переда¬
вали, что вы пролетаете над Африкой...
Так то ж, видно, по радио. Выходит, скоро дело делается,
да не скоро слово сказывается. Пока то, другое... Надо ведь еще
написать... Словом, я Гагарин и есть. Гражданин Советского Союза,
летчик-космонавт.
Он со всеми поздоровался, познакомился. Все бросились его
поздравлять. Когда кончились объятия и поздравления, он спро¬
сил:
— Нет ди у вас машины? Я должен доложить о благополучном
приземлении.
Кто-то побежал в колхоз за машиной. А Гагарин начал рассте¬
гивать оранжево-красный скафандр.
13*	1*5

— А ну-ка, товарищи, у кого силенка есть, помогите стащить
эту спецовочку!
Все бросились помогать. Но переодеться, он ме успел. На поле
резко остановилась военная машина. Из нее выскочили офицер с
солдатами и тоже бросились крепко обнимать Гагарина. А кто-то
сказал:
— Поздравляем вас, товарищ майор!
«Уж не ослышался ли он? Нет, майор. Наверное, присвоили
внеочередное звание и сообщили об этом Но радио»». Узнав, что это
за товарищи, он . решил ехать с ними и сел в машину.
—* Спасибо за встречу! — крикнул на прощанье Гагарин и по¬
махал рукой.
Один из очевидцев и участников этой встречи вспоминает:
«Нам, воинам, выпало огромное счастье: в числе самых первых
людей нашей планеты встретить Юрия Алексеевича Гагарина при
возвращении его из космоса.
Утром 12 апреля 1961 г. мы услышали взрыв. Так бывает, когда
самолет проходит звуковой барьер.
— Вижу в воздухе летательной аппарат! — крикнул ефрейтор
Сопельцер.
Мы посмотрели в ту сторону, куда он указывал, и на фоне голу¬
бого неба ^увидели идущий к земле какой-то летательный аппа¬
рат.
—- Быстро машину! — скомандовал я сержанту Замараеву.
Через минуту, взяв с собой вооруженного сержанта Ершова,
мы мчались по дороге. Летательный аппарат стало видно яснее.
Сомнения исчезли —* это советский космический корабль-спутник
«Восток».
Корабль приземлился за лесом, и мы, свернув с дороги, поехали
к нему* не снижая скорости, несмотря на кочки и рытвины.
Миновав кустарник, увидели корабль, а возле него первого
советского космонавта Юрия Алексеевича Гагарина. Мы бросились
к нему со всех ног. Но космонавт стоял в спокойной, непринужден¬
ной позе, а увидев нас, не торопясь пошел навстречу.
Тут начались крепкие объятия, сердечные рукопожатия.
— Мне нужно добраться до ближайшего телефона,—сказал
Гагарин.
Оставив офицера Калмыкова и сержанта Ершова возле косми¬
ческого корабля, сели в машину и поехали. По дороге помогали
космонавту расстегнуть костюм, плотно облегавший его тело.
Прежде всего нужно было связаться с Москвой.
Я передал трубку Юрию Алексеевичу, и он доломсил, где нахо¬
дится, сказал, что приземление прошло успешно».
196

Дельцу события развертывались с такой стремительностью, ко¬
торую можно назвать «космической». Пока Юрий ; разговаривал с
Москвой, на поле, где приземлился «Восток», прилетел вертолет из
Фуппы встречи.
Немного позже Юрию передали короткую, видно, наскоро на¬
царапанную записку, которая его глубоко тронула своей простодуш¬
ной, бесхитростной искренностью. Почерк был родной, до боли зна¬
комый:
«Милый Юра! Яг Галочка и* Аленка поздравляем тебя.* Мы очень
рады, счастливы,-что ты благополучно возвратился из космоса. ЖдВИ
тебя скорее домой. Крепко целуем, обнимаем тебя, родной наш
космонавт!
Твоя Валяв.
«Значит, и дома все в порядке»,— подумал Юрий, и совершенно
успокоился. Через тысячи километров. Валя дотянулась до него и
ласково погладила по щеке; «Вся она. в . этом письме, как ость
вся!» — улыбнулся Юрий.
А в это время московское радио передавало сообщение ТАСС,
которого с таким напряженным вниманием, с таким волнением
ждала вся планега. Казалось, диктор едва сдерживал радость, когда
читал:
«Об успешном возвращении человека из первого
космического полета.
•После успешного проведения намеченных исследова¬
ний и выполнения программы полета 12 апреля 1961 года
в Ю часов 55 минут московского времени советский ко*
рвбль «Восток» совершил благополучную посадку в за¬
данном районе Советского Союза.
Летчик-космонавт майор Гагарин сообщил: «Прошу
доложить партии и правительству, что приземление про-
щяо нормально, чувствую себя хороню, травм и ушиббв
не-имбим.
Осуществление полета человека в космическое про¬
странство открывает грандиозные перспективы покоре¬
ния космоса человечеством».
А Юрий этого не слышал: он был уже у прямого правитель¬
ственного телефона.
Много приятных сюрпризов ждало Гагарина в эти первые ми¬
нуты на земле. И врачи, » космонавты, и генерал Каманин уже
услелй прилететь. Юрий крепко обнялся и расцеловался с Герма¬
ном.
— Ну кацс,* доволен? — спросил космонавт-2.
— Спрашиваешь! Конечно, довоМрн! Хотя временами; было
14
О. Куденко
w

трудновато. Потом все подробно расскажу. В общем, ты тоже
будешь доволен!
Врачи отвели их в сторону и усадили в машину. Юрию лора
было отдыхать. В домике на берегу Волги он принял душ, плотно
закусил, поиграл в бильярд.
2
...А в эти чаем небольшой городок Гжатск штурмовали столицы
мира. Телефонная станция, почта, телеграф едва справлялись с по¬
током поздравлений. И поздравления шли в один адрес: Ленин¬
градская, 47^ Гагариным.
В этом домике только что специально установили телефон, и
теперь аппарат трещал без умолку. Едва кончал говорить Берлин —
вступала в разговор Москва, за ней брал слов.о Киев, потом Со¬
фия. Бесчисленные гости толпились у крыльца, корреспонденты
протискивались в комнату. Все просят фотографии, рассматривают
Почетную грамоту Юрия, которой Московский совет ДСО «Трудо¬
вые резервы» наградил его за победу в лыжном кроссе. А поч¬
тальоны продолжают приносить полные сумки телеграмм. Теле¬
граммы уж$ не помещаются на столике, сыплются разноцветным
ворохом на пел.
Борис едва поспевает отвечать на вопросы.
— Отец на работе. А мама поехала к Вале...
— На полочке это его тетрадки?
— Да, сегодня все о них спрашивают. Вот достали,—немного
виновато поясняет Валентин: действительно, как же это он раньше
не догадался бережно хранить все, что напоминает о брате?..
В соседней комнате — шесть внучек и один внук Алексея Ива¬
новича. Они тоже возбуждены небывалым скоплением народа в
доме.
Не меньшее оживление царит и в школе, где учился Гагарин.
Здесь уже начали собирать реликвии для «космического» музея.
Ребята притащили из Дома пионеров модель самолета, выточенную
Гагариным, добыли пепельницу с изящной фигуркой спортсменки,
которую он отлил, когда готовился стать литейщиком. Кто-то при¬
нес конспект по металлургии, оставленный Юрием, когда он приез¬
жал из Саратова домой на каникулы.
Геннадий Тимофеевич Никитин показывает гостям эти скромные
реликвии гагаринского уголка и говорит, что со временем в Гжат¬
ске, наверное, создадут музей первого космонавта, ведь теперь
Гжатск навсегда породнился с космосом, как и Калуга, где уже
создан космический музей...
198

В то утро Алексей Иванович поднялся рано. Выпил крепкого
чаю и пошел с товарищами в родную деревню Клушино. Там они
ставили дом.
До деревни 14 километров. ПоЧесенней, раскисшей дороге это
не мало. Однако вчетвером идти весело, и время шло незаметно.
На перевозе через Гжать знакомый лодочник спросил Алексея
Ивановича:
— Слышь, Иваныч, твой сынок-то в каком звании ходит?
— В старших лейтенантах. А что?
— Да, говорят, в спутнике человека запустили. Майор Гагарин
по фамилии, Юрий Тимофеевич. Я думаю, не твой ли сын?
— Ну, моему до майора еще служить да служить...
— А может, сродник какой?
— Кто его знает, может, и сродник; Только опять же, нет у меня
в родне майоров. Да и Тимофеевичей тоже. А Гагариных на свете
много — хоть пруд пруди. Были даже князья. Видать, однофамилец.
199

—• А все же приятие.
— Еще бы. Наш, и вишькуда залетел.
Старики неторопливо беседовали, спутники почтительно слу¬
шали, а лодка тем временем ткнулась носом в мокрый песок, -при¬
сыпанный свежим снежком. На берегу, посидев на сухой коряге, они
покурили, опять поминая того, кто летает, а потом простились. Ло¬
дочник поплыл на тот берег, а плотники, взвалив на плечи котомки*
двинулись дальше.
До деревни, в которой обычно ночевали, дошли изрядно при¬
уставшие. Решили перекусить.
— А ну-ка, Митек, сбегай к хозяйке за стаканами,—? попросил
Алексей Иванович одного из своих ребят, что был помоложе.
Митя прибежал быстро, принес стаканы и вновь подтвердил
неожиданную новость.
— Алексей Иванович, похоже, все же твой сын в космос поле¬
тел! По радио бают — майор Гагарин. И отчество совпадает — Юрий
Алексеевич! Переаозчик-то напутал.
Алексей Иванович снова не придал этому значения.
«Ну, Гагарин, Гагарин. Мало ли кто из Гагариных куда летает.
Время такое летучее пришло. Вот и летают туда-сюда...»
Вслух 9» этого не сказал^ а только заметил степенно, как подо¬
бает старшему.
— Если мой, очень приятно за Гагариных. Однако Юрка свое
дело делает, а нам свое надо делать! Пошли дальше. Все же 8 ки¬
лометров еще молотить грязь...
Не спеша двинулись.
По дороге встречали знакомых. Все его поздравляли»
Алексей Иванович только недовольно отмахивался и вор¬
чал:
Чего придумали! Да мой еще, если хотите знать, всего лишь
старший лейтенант. А этот —майор. Однако тоже молодец. Наш
человек!
Пришли на место. Перекурили с дороги. Алексей Ивановйч пер¬
вым взялся за топор.
— Ну/надо работать.
Дружно, со звоном ударили топоры, засверкали щепки, запахло
свежей смолой.
Едва вработались, прибегают из конторы.
— Алексей Иванович! Вас к телефону! Звонит секретарь рай¬
кома Николай Григорьевич Федоренко.
— Это зачем же я ему понадобился? — недовольно спросил
Алексей Иванович и заковылял, опираясь на палку.— Ишь от дела
отрывают, и жаловаться некому!
200

В трубке раздался знакомый, но сильно взволнованный голос*
Федоренко говорил и ласково и требовательно.
— возвращайтесь в Гжатск, Алексей Иванович! Велено вас разы¬
скать и хо всем семейством доставить в Москву.
-- Николай Григорьевич, я бы рад вернуться, да ведь с моей
ногой когда я доковыляю! Грязь, водополь кругом непролазная.
— Совхоз даст лошадь. На ней — до перевоза. А На том берегу,
Алексей Иванович, вас будет ждать трактор, а дальше я «газик»
подошлю. Я буду там.
«Ишь ты, какое дело. Сам ждать будет»,— думал Гагарин, полй-
жмв-трубку. Странно, все только и говорили о его сыне-летчике. Все
>го поздравляли. Алексей Иванович. долго не. мог толком понять,
Куда это Юрку занесло, что все подняли такой шум, так забегали
и засуетились.
И только по дороге до него начал доходить смысл всего про¬
исходящего.
«Юрка слетал в какой-то космос^-где ни один человек до него
еще не был. Вот сорванец! И не осрамил. Видать, молодцом слетал,
раз все только об этом и говорят...» Что-то похожее на отцовскую
гордость зашевелилось в душе. Он не знал, как зовется это/ непо¬
нятное. чувство, от которого хотелось выпрямиться и приосаниться,
как е строю перед генералом, который хвалит тебя.
Помог ему все понять тракторист на «Беларуси», объяснивший
подробно и толково смысл того, что произошло с его сыном. Но
и после этого Алексей Иванович продолжал думать, о другом: по¬
чему именно его Юрке выпал такой диковинный жребий и как это
могло такое произойти^ что крестьянский парень из людей, не
больно ученых, возвысился столь недосягаемо для других! Его не
переставали терзать сомнения. Он временами даже был уверен, что
тут-произошла какая-то неувязка; о которой он пока еще не знает.
Словом, эта уверенность в ошибочности всего , происходящего
и помогала ему держаться относительно спокойно до яймого
дома.
И только здесь, когда он увидел машины, толпу людей у
крыльца и среди них нескольких военных и по-городскому одетых
гражданских, когда к нему кинулись с расспросами возбужденные,
взбудораженные корреспонденты, он понял, что все происходящее
неГ ошибка. И от сознания важности событий начал сильно волно-
ватыся» Настолько сильно, что почувствовал слабость в ногах. Алек¬
сей Иванович не знал, что и кому нужно говорить, что в первую
очередьделать. Такое с ним был ©Впервые. А вдомеуже горели
яркма лампы, то и дело вспыхивали «блицы». Алексей Иванович
улучил минутку, чтобы вытащить и надеть синюю сатиновую косо*
201

воротку,— белой он не нашел. Теперь он мог полностью подчи¬
няться тем, кто хозяйничал в доме.
Поздно ночью в Гжатск прибыл специальный автобус^ на кото¬
ром вся семья Гагариных уехала в Москву,
3
В двенадцать дня на экранах телевизоров миллионы людей впер¬
вые увидели портрет Юрия Гагарина. Молодое лицо а летном
шлеме. Лучащиеся светом глаза. Обаятельная улыбка. Что-то* уди¬
вительно родное находили люди в этом симпатичном,.почти мальчи¬
шеском русском лице. Все старались получше запомнить каждую
деталь, каждую черточку, понять этого человека, осмыслить то, что
он совершил.
А в это время московское радио передавало:
«К Коммунистической партии и народам Советского
Союза! К народам и правительствам всех стран! Ко всему
прогрессивному человечеству!
Обращение Центрального Комитета КПСС, Прези¬
диума Верховного Совета СССР и Правительства Совет¬
ского Союза.
Свершилось великое событие. Впервые в истории че¬
ловек осуществил полет в космос...
Первый человек, проникший в космос,— советский че¬
ловек, гражданин Союза Советских Социалистических
Республик!
Это — беспримерная победа человека над силами
природы, величайшее завоевание науки и техники, тор-
жествб человеческого разума. Положено начало поле¬
там человека в космическое пространство.
В зтом подвиге, который войдет в века, воплощены
гений советского народа, могучая сила социализма.
4 чувством большой радости и законней гордости
Центрмьный Комитет Коммунистической партии. Прези¬
диум Верховного Совета СССР и Советское правитель¬
ство отмечают, что эту новую зр^ в прогрессивном раз¬
витии человечества открыла наша страна—страна побе¬
дившего социализма.
В прошлом отсталая царская Россия не могла и меч¬
тать о свершении таких подвигов в борьбе за прогресс,
о соревновании с более развитыми в технико-зкономиче-
ском отношении странами.
202

Волею рабочего класса, волею народа, вдохновляе¬
мых партией коммунистов во главе с Лениным, наша
страна превратилась в могущественную социалистиче¬
скую державу, достигла невиданных высот в развитии
науки и техники.
Когда рабочий класс в Октябре 1917 г. взял власть в
свои руки, многие, даже честные, люди сомневались в
том, сможет ли он управлять страной, сохранить хотя бы
достигнутый уровень развития экономики, науки и тех¬
ники.
И вот теперь перед всем миром рабочий класс, со¬
ветское колхозное крестьянство, советская интеллиген¬
ция, весь советский народ демонстрируют небывалую
Победу науки и техники. Наша страна опередила все
другие государства мира и первой проложила путь в кос¬
мос.
Советский Союз первым запустил межконтиненталь¬
ную баллистическую ракету, первым послал искусствен¬
ный спутник Земли, первым направил космический ко¬
рабль на Луну, создал первый искусственный спутник
Солнца, осуществил полет космического корабля в на¬
правлении к планете Венера. Один за другим советские
корабли-спутники с живыми существами на борту совер¬
шали полеты в космос и возвращались на Землю.
Венцом наших побед в освоении космоса явился три¬
умфальный полет советского человека на космическом
корабле вокруг Земли...
.„Нам, советским людям, строящим коммунизм, вы¬
пала . честь первыми проникнуть в космос. Победы в
освоении космоса мы считаем не только достижением
нашего народа, но и всего человечества. Мы с радо¬
стью ставим их на службу всем народам, во имя про¬
гресса, счастья и блага всех людей на Земле. Наши
достижения и открытия мы ставим не на службу дойне,
а на службу миру и безопасности народов.
Развитие науки и техники открывает безграничные
возможности для овладения силами природы и исполь¬
зования их на благо человека, для этого прежде всего
надо обеспечить мир.
В этот торжественный день мы вновь обращаемся к
народам и правительствам всех стран с призывным сло¬
вом о мире...»
203

...Остаток дня 12 ащидя Юрий проаея вместе С Германом Ти¬
товым, врачами и инженерами.
А вечером, поиграв в бильярд, оба мирно заснули крепким,
здоровым сном, как и накануне».
4
ДОеперь подошло время рассказать о месяцах и днях, не-
- посредственно предшествовавших историческому по¬
лету, о том,' -как Юрий Алексеевич Гагарин стал первым
космонавтом мира.
Теоретические и практические занятия шли своим че¬
редом, постепенно становясь все напряженнее и сложнее.
<<Жалант — это счастливая комбинация многих твор¬
ческих способностей человека в соединении с творческой
волей»,—писал Станиславский,—так совершенно неожи¬
данно .начал свою1 лекцию по космической психологии один
из ученых.— Я --сказал бы, что вы — народ талантливый,
потому что вы отлично проявили свой творческие способ¬
ности, свою волю во время подготовки. Тех, кому это не
удалось,‘’Дже нет среди вас.
А дальше он говорил о вещах и вовсе необычных. Он
говорил... о системе Станиславского.
— Вы, конечно, знаете, что лучшие виртуозы искус¬
ства в течение всей жизни изо дня в день упражняли го¬
лос — пением, дикцию — чтением,' пластику —физической
гимнастикой и спортом, фантазию — знакомством с произ¬
ведениями всех родов искусств, слух и ритм —музыкой, а
литературный вкус ■— изучением мировых поэтов.
Вот такие же упражнения, точнее — проблемы самовос¬
питания имеют и для вас первостепенное значение.
Всей сложной повседневной психологической работой
над собой вьг и должны подготовить себя к выполнению
полетов.
Станиславский говорит, что для того, чтобы создать нор¬
мальное творческое самочувствие, нужно устранить все то,
что-этому ifешает. Подобно тому как химик, соединяя эле¬
менте!, создает лэ них новое вещество, так й космонавт,
разрабатывая в себе каждый из составных элементов твор-
ческого самочувствия и соединяя их вместе,-Получает то
правильное, естественное самочувствие, при котором он
межОт работать.
204

Техника .этого дела бывает внутренняя и внешняя, т. е.
душевная и физическая...
Лектор говорил о вещах, которые, казалось, имели са¬
мое отдаленное отношение к космонавтике, но чем больше
ЮрПй слушал его, тем больше чувствовал, как все это ва¬
жно для его будущей работы.
И умение освободиться от мышечного напряжения и
ограничивать круг внимания центральным объектом, и пол¬
ная сосредоточенность всех духовных и психических епо-:
собностей на этом объекте, и умение мгновенно вызвать к
деятельности память, воображение, чувства, разум, волю —
все это и многое другое было удивительно интересно.
«Космонавт должен вырабатывать в себе особенную со¬
знательность в управлении всеми группами своих муску¬
лов и способность ощущать переливающуюся по ним анер¬
гию»,— записывал Юрий и думал: «Интересно, а как?» *
Находите на разных этапах своей работы задачи и
фиксируйте их. Станиславский говорит: «Может быть,
там, где вы в начале работы наметите десять задач, , в ре¬
зультате углубленной работы окажется только две-три за¬
дачи...» '
А теперь давайте рассмотрим все это на конкретных
примерах...
Юрию очень . понравилась эта лекция, как и многие
другие, которые он слушал теперь почти каждый день.
Все повое, необычное всегда ему нравилось, всегда бу¬
дило любознательность, вызывало горячее желание донять,
запомнить, научиться.
Действительно, очень много обязан уметь космонавт.
Ош должен быстро и правильно найти выход из сложной
неожиданной ситуации, быть ловким, знать тонкости тех¬
ники, и отлично читать сложные схемы приборов, точно
ориентироваться в пространстве. Иглавное — все это де¬
лать быстро и безошибочно. За рубежом при отборе людей
для 'космической тренировки пилотов проверяют с по
мощью специальных задач — тестов. Тест на ловкость: од¬
ной рукой человек вращает на конце тонкой палочки коль¬
цо, а другой нажимает по очереди на два ключа; на какой
именно надо нажать, показывают сигнальные лампочки —
красная д белая. Другой тест: мгновенно, с одного взгля¬
да, нужно отличить друг от друга два одинаковых пред¬
мета, допустим, два силуэта самолета. Они, конечно, -от¬
личаются, но быстро обнаружить разницу нелегко. Или
205

еще тест: уложить на большую карту крошечный аэрофо¬
тоснимок. Это тест на пространственную ориентировку.
Или такая задача: надо быстро выбрать схему из двух
почти одинаковых, которая не будет работать, если по этой
схеме сделать прибор. Примерно с такими задачами Юрию
и его друзьям тоже пришлось иметь дело.
Продолжался нелегкий процесс формирования лет¬
чиков-космонавтов. Пилоту межзвездного корабля в полете
предстоит испытать состояние, практически почти незна¬
комое людям Земли. Имя ему — одиночество. Одиночество
в бесконечной Вселенной, черной, безмолвной, полной не¬
ведомого и опасного.
Можно ли подготовить человека на Земле к работе в
этих необычных условиях? Оказывается, можно. И де¬
лается это в -сурдокамере, камере одиночества,\ молчания,
или, как ее еще называют, камере замкнутого простран¬
ства. Впрочем, все эти названия в равной мере передают
главное: путешествие в космос сопряжено с огромным на¬
пряжением не только физических, но и всех духовных сил
человека. Вот кончился активный участок полета, прекра¬
тили работу двигатели, и в кабину космического корабля
вошел Космос. Он принес с собой тысячи самых непри¬
вычных ощущений, чувств,’ мыслей. Прежде всего — ти¬
шина. Ни один звук не доносится из безграничной дали.
Где-то в стороне осталась Земля, исчезло представление о
верхе и низе. Одиночество.
Тяжелое, несвойственное человеку состояние. Ведь всю
жизнь он находится в мире звуков, в мире привычных ощу¬
щений. И вот он — совсем один. Не удивительно, что и бу¬
дущие космонавты неодинаково переносили тренировки в
сурдокамере. Герман читал стихи и рисовал портрет Циол¬
ковского. Алексей, художник, тоже рисовал. Но одиноче¬
ство накладывало отпечаток на его рирунки. То на белых
листах возникала избушка, затерявшаяся в бескрайней
тайге, то парусник, небольшой и одинокий. А вокруг —
бушующее, встревоженное море. Зато язвительный Вале¬
рий нарисовал двух кумушек, которые в пылу обмена
сплетней переплелись языками.
Врач-психолог, который ни иа минуту не прекращал
своих наблюдений,' после опыта беседовал с одним из
«мальчиков».
На протяжении всего эксперимента летчик был пунк¬
туальным. Сейчас он говорил, что очень устал, ему хо¬
206

чется отдохнуть и никуда не ходить. Летчик попросил у
врача сигарету, заметив:
— Очень хочется хорошо подышать тем воздухом, ко¬
торым вы дышите. Хочется общаться, разговаривать. Оди¬
чал немного...
Врач вспомнил, что в ходе, эксперимента всего этого не
чувствовалось. В свободные минуты пилот напевал, насви¬
стывал лирические и танцевальные мелодии, выстукивал
музыкальный ритм. Только однажды лента магнитофона
зафиксировала его шутливую песенку, в которой отчетливо
можно было различить примерно такие слова:
Вот заперли меня тут, как кота...
Такая глубина здесь и высота...
Разговор с врачом этот парень закончил совершенно не¬
ожиданно: -
— Не хотите ли, доктор, поупражняться со мною в
самбо? Немного размять косточки.
Врач согласился: уж очень хотелось доставить удоволь¬
ствие этому замечательному парню...
Первым испытание в сурдокамере прошел ВалерийБы-
ковский. Он рассказывал: тишина там такая, что слышно,
как стучит кровь в висках. Режим, чередование труда я
отдыха, постоянные занятия — он даже починил одну из
систем — помогли ему хорошо перенести двухнедельную
тренировку. И Юрию и всем остальным этот рассказ о
«земном полете в космос» дал очень много; «Раз Валерий
все перенес хорошо, значит, и я это одолею!» — твердо ре¬
шил Юрий, тем более, что эту, как и все другие, трени¬
ровки, уже успешно прошли испытатели — отважные ре¬
бята, которых не зря называют «лоцманами космонав¬
тов»,
Поэтому он пришел в лабораторию спокойным и весе¬
лым. Поздоровался, посмотрел на озабоченные лица вра¬
чей и спросил:
— Что вам привезти из космоса?
—> Для начала — хорошее настроение,— заметил ху¬
дощавый сутуловатый доктор, человек с лукавыми, но
грустными глазами.
— Только и всего-то? Это мне ничего не стоит. При¬
везу сколько угодно!
207

И вот одна за другой позади Юрия закрываются две
двери. Он — один. Камера невелика. В ней — ничего лиш¬
него. Кресло. Стол. Стул. На стене — таблица с красными
и черными цифрами. Полня с бумажными пакетами.
В них «у- продукты. В бачке — вода.
Перед самым лицом Ь стене — большой иллюминатор,
пр-видимому, в .него может быть вмонтирован объектив
киноаппарата. «Значит, можно снимать снаружи»,— поду¬
мал Юрий.
Слева—влагомер,' термометр. Почти у края стола —
световое табло. На нем можно включать в определенной
последовательности красный, белый и синий огонек и та¬
ким образом переговариваться с экспериментаторами, на¬
пример попросить потушить свет в камере и т. д. Прямо
над столом —динамик звуковой переговорной системы, но
услышать через него что-нибудь вряд ли придется: Юрий
знает, что он будет молчать, этот динамик. Зато работать
будет другой: там, в лабораторной комнате. Вот перед ним
на столе микрофон, связанный с тем динамиком.
Справа — система регенерации; по углам выкрашенные
в бежецый цвет телевизионные камеры. Они посматривают
на негоГ своими холодными объективами сверху и чуть под
углом, как-тО искоса, будто пренебрежительно. Юрий
знает, что каждый угол камеры просматривается. Так что
от взгляда врачей не ускользнет ни одна мелочь.
Над креслом в рыжей обивке, обычном, пассажирском,
снятым, похоже, со старенького ЛИ-2, фотофоностимуля-
тор — прибор, внешне напоминающий какие-то диковин¬
ные марсианские глаза —две серебристые чечевицы на
длинных палках. Эти чечевицы, когда садишься в кресло,
оказываются у самых ушей. А над головой — лампа, по¬
хожая на ту, что называется «синим светом». Этот прибор
с помощью световых и звуковых сигналов помогает прове¬
рять физиологическую стойкость организма испытуе¬
мого.
Справа, около кресла,— пульт с электродами. На пульте
белая табличка с изображением человека. На ней нагля¬
дно показано, куда и какой электрод следует накладывать.
Разноцветные провода электродов свисают с пульта.
Оглядевшись, Юрий взял с полки вату, пропитал ее
спиртом и смазал кожу, затем старательно наложил элек¬
троды и прибинтовал их. Невольно вспомнил стихи Пуш¬
кина: «И днем и ночью кот ученый всё ходит по цепи кру¬
гов

ром». «Я теперь-тоже вроде на цепи»,-*- подумал он иузшб-
нулся.
В. камере, как и на всем лабораторном этаже, чуть пах¬
нет спиртом. Тишина. Странная, глухая. Опускаешь крес-
ло/'И звук необъяснимо громкий. Прислушиваешься — и
стук часов кажется оглушительным.
Тикают часы, идут, минуты, а время словно останови¬
лось, замерло, застыло.
■Расположившись в этой небольшой комнатке, Юрий
сразу, подумал, что лучшее средство от скуки — работа. Он
по-хозяйски сложил стопкой книги на столе и решил, что
неплохо будет начать с технических. Художественные бо-
л0- кстати, когда станет совсем тошно. Он не-сомневался,
цтр такое время наступит, когда полное одиночество и ти¬
шина станут просто невыносимыми. Ведь им рассказы-,
вали, ;что американцы в таких камерах сходили с ума. По¬
чему же на него эта обстановка не должна никак повлиять?
Безусловно, повлияет.
Юрий сел за ключ и отстучал первое радиосообщение:
. Живу отлично! Настроение бодрое. Ничего особен¬
ного не чувствую. Приступаю к работе»
Он не ждал ответа на свою радиограмму. И это его
успокоило. «Если что со мной случится — вытащат и от¬
качают»,— подумал Юрий и улыбнулся. Ему показалось
забавным, что он может тут делать и говорить все, что
захочет, а люди там, снаружи, будут все видеть и слы¬
шать. Но он решил, что именно поэтому надо вести себя,
как положено'. Что бы с ним ни случилось, он просидит
столько суток, сколько надо. Непременно просидит!
Нф вот вспыхивают разноцветные сигнальные лампоч-
ки. :Команду можно расшифровать так: «Приступайте к
выполнению программы. Начинаем работать с таблицей».
Юрий берёт указку и громко называет цифры. На таблице
их 49. 25 черных и 24 красных. Расположены они в слу¬
чайной комбинации. Нужно быстро вести счет черных в
возрастающем, а красных в убывающем порядке, так,чё-
ред$?я эти цифры, чтобы в сумме было 25, и еще показы¬
вая 'их указкой. В момент работы включались помехи —
музыка, голос диктора, читающий ту же таблицу, свет, си¬
рена.
, Но Юрий работает четко. 24 — красная, 1 — черная,*
23 — красная, 2,—чёрная...
Собственный. голос. кажется ему удивительно гулким >
20».

странно чужим. «Кажется, не ошибся. Пусть послушают
пленку». Покончив с таблицей, он еще раз внимательно
осматривает все свое хозяйство. Напряженно прислуши¬
вается.
Глазки телекамер пристально следят за всеми его дви¬
жениями и делами. А дела его были точно регламентиро¬
ваны программой. Строгое чередование работы и отдыха,
в точно назначенное время — прием пищи и сон... Все, как
во время многодневного полета.
Юрий раскрыл синюю, недавно выпущенную книгу. Это
был сборник статей зарубежных ученых. В последние дни
у Юрия все не находилось времени, чтобы почитать эту
книгу, плотно набитую формулами и чертежами.
— Теперь почитаем, очень даже интересно!
С первых же страниц эта серьезная книга вызвала у
него улыбку. Видный теоретик астронавтики К. Эрике в
своей статье писал о том, что спутники с экипажами могут
быть конечной целью развития техники ракетостроения
этого столетия. Юрию смешно было об этом читать после
того, как космонавты услышали рассказ Главного конст¬
руктора и узнали про готовый корабль, который нот нести
на бор*гу несколько человек и мог находиться в космосе
много времени. Юрий отчеркнул на полях эти строки и
задержался над следующими: «В любом случае перспек¬
тива их создания очень сильно зависит от инженерного ис¬
кусства». «Что верно, то верно!» — подумал Юрий и стал
читать дальше. Он обратил внимание на место, относя¬
щееся к длительным путешествиям в космосе: «Вероятно,
наиболее неприятным чувством при таких длительных пу¬
тешествиях». будет не одиночество, а чувство беспомощно¬
сти, которое не может быть рассеяно окружением большого
количества одинаково беспомощных путешественников...»
Юрий не заметил, что он вслух полемизирует с иност¬
ранными авторами, а врачи слышали его слова и видели
его ироническую улыбку. И это им нравилось.
А Гагарин вспомнил об американских опытах по про¬
верке человеческих качеств, необходимых людям при даль¬
них космических полетах.
Отобрали трех пилотов и, чтобы проверить, как они
«притрутся» друг к другу, устроили такой опыт. Их при¬
гласили принять душ. Двое из них зашли в абсолютно изо¬
лированные кабины. Они не. знали, что душ сделан по
принципу сообщающихся сосудов, и начали крутить вен¬
210

тили, подбирая воду подходящей температуры. Но когда
у одного вода становилась холоднее, в кабине другого тек
кипяток. Ни тот, ни другой не догадались уступить друг
другу, каждый спешил подобрать воду нужной ему темпе¬
ратуры. Так эти двое и- не смогли вымыться. Тогда одного
из них заменили третьим. И все повторилось сначала.
Юрий' вспомнил об этом курьезном случае н подумал,
что каждый из его товарищей всегда готов во всем по¬
мочь, а если понадобится — уступить другому. Что ка¬
сается лично его, то он твердо знал — с надежными това¬
рищами он никогда, ни в каких ситуациях не будет чувст¬
вовать себя беспомощным.
Юрий методично читал книгу страница за страницей.
Книга явно отставала от советской практики, и Юрий это
отмечал радостной улыбкой: очень хорошо, что мы их так
здорово обогнали. И скорости ракет не те, и топливо, и
мощность двигателей.
Но пора было обедать, а затем попозже — вновь выхо¬
дить на связь. Юрий отложил книгу и достал тубы с обе¬
дом. Он должен был питаться космической пищей, и в пер¬
вый день это ему даже понравилось.- Перекусив и запив
обед чаем, он снова включил рацию и передал сообщение
по положенной форме.
По режиму, который он для себя избрал, он должен
был работать в ночное время, а спать — днем. Это было
нелегко с непривычки, но скоро он засыпал днем без
особенного труда.
Первые трое суток он прожил, не ощущая тяжести оди¬
ночества. Но он не мог не заметить, что абсолютная ти¬
шина здорово его угнетает.
На четвертый день Юрий вспомнил одну из лекций, в
которой им рассказывали о том, что, по мнению зарубеж¬
ных исследователей, психика человека не в состоянии вы¬
держать длительную Изоляцию в ограниченном простран¬
стве космического корабля.
Английский психолог Гебб помещал испытуемых в ка¬
меру размером 2,4X13 X 1 метр. В камере было освеще¬
ние, пища, кондиционированный воздух. Но зрительное
восприятие ограничивалось специальными очками, рассей?
веющими свет, осязание — перчатками, слуховое — науш¬
никами. Испытуемым разрешалось сколько угодно спать и
вставать можно было только для приема пищи. Через три-
четыре дня 90% испытуемых были отстранены от продол-
211

Женин опыта, так щш у них обнаружить нервное пере*
напряжение, пропал'сон, у некоторых даже возникли гал¬
люцинации;.. То ЯСйсамое происходило с американскими
летчиками: они не выдерживали больше 44 часов"испыта¬
ния ■ в камере, где' ограничивалось всякое чувствование.
«Бев работы тут нельзя!»-г подумал Юрий. «Что чело¬
век, когда его единое желание — еда и сон? Животное, й
все!» — писал Шекспир. Это верное а вот кино неплохо
было бы посмотреть! Все-таки скучно.
Конечно, емубыйо чертовски трудно без товарищей, без
Связи с внешним миром, ему порбю казалось^'все надоело
до одурения, но .он упорно работал, включал рацию, вел
журнал, называл цифры * на таблицах, делая множество
других необходимых вещей, и время вроде бы ускоряло
свой бег. Его Юрий определял точно по календарю, кото¬
рый был вмонтирована динамик.
Наступило время связи, и магнитофон н соседнем по¬
мещении начал записывать спокойный, веселый Трлос ис¬
пытуемого:	'
—'Дорогие товарищи! Передаю отчетное сообщение.
Сегодня/26 июля 1960 г., вторник. Четыре часа, ноль-ноль
минут. Температура в камере: первый термометр — 24°,
второй термометр — 23. Влажность’ в камере — 49%. по
первому прибору и 48% — по второму .^Самочувствие хоро¬
шее. Настроение бодрое. Персональный привет Ирине. От¬
четное сообщение закончил.
Иногда Юрий затевал своеобразную радиоигру — на¬
чинал угадывать имя лаборантки, дежурившей поеурдо-
камёре.
Вот и сейчас, передав, отчетное сообщение, он добавил:
— Ирина, я думаю, что сегодня- дежуришь ты. Я очень
хочу на это надеяться. Но если сегодня дежурит- Валя, то
я хочу ей тоже сказать, что очень по'ней соскучился. И во¬
обще мне интересно, Ирина иля Валя сегодня дежурит?;.
Из динамика — ни звука, нН шороха. Молчит внешний
мир, молчат стены. Глухая тищина'отвечает ему.
Полное' одиночество. Пол, стены — серого цвета. Стоя
сверху — голубой, снизу — коричневый. Когда сидишь и
смотришь на него, кажется, что ты в самолете и под тобой
плотный слой голубоватого воздуха. Линолеум пола тоже
серо-голубой. От этого невольно ощущаешь пространство,
высоту.
212

Погошжвдоугпоказался Юршо полутемным сводом
пещеркс,:гдевсером сумраке притаилась опасность. Что
это cinfat. сегодня? Ах д а, он вспомнил, что врачи давно
низались лечить больных одиночеством и сухим, , с посто¬
янной'температу рой, воздухом пещер... Еще. в 1843 году
американец Кроан спустился с ■ несколькими пациентами
в глубокий грот Кентукки. Он-считал, что строгая иволя-
циящри хорошем воздухе и питании может излечить его
больных от туберкулеза. Пять с половиной месяцев/пррвел
он о больными в пещере. Однако заметного улучшения в
Хх состоянии* не наступило. «Что. они там .делали,, инте¬
ресно? Наверное, пели .псалмы и читали книги,— подумал
.Юрий,— Полгода в коллективе это совсем не то, .что здесь.
Полярники на своих станциях и зимовках живут подоль¬
ше... Это не одиночество. А тут ты — совсем один».
...Одиноко горит лампочка, скупо освещая комнату,
напоминающую узкий корабельный отсек. Юрий щупает
густую бороду, что выросла у него за эти дни, й думает о
книге Ремарка «Три товарища», которую только .что про¬
читал. Скучно, бескрыло жилй его три хороших товарища...
А Где-то там, йа плотными, глухими стенами, бурлит
жизнь, растЬт трава, поют птицы... Он их еще усльйпит!
Немного надо подождать, ведь он готовится... Почему-то
бёа всякой видимой связи Ремарком Юрий вспомнил
«Аэлиту» Толстого. Попытался представить ’себе' Землю
со стороны... Как это там написано?
«~Во тьме висел огромный водяной шар, залитый солн¬
цем. Голубыми казались океаны, зеленоватыми — очерта¬
ния островов; облачные поля застилали какой-то материк.
Влажный шар медленно поворачивался. Слезы мешали гля-
деть. Душа, плача от любви, летела навстречу голубовато¬
влажному столбу света. Родина человечества! Плоть жив--
нЦГСердце мира!
ШарЗемли закрывал полнеба».
Да, экспедиция возвращалась с Марса... Интересно бы
и ему увцдёть Землю вот так, издали.
Юрию вдруг До осязаемости ясно представилось, как ого
корабль, потеряв управление, плывет в безвоздушном чер¬
ном пространстве, став спутником Солнца. Верным, и веч-
ным. как само Солнце, .неизбежным, как вращение Луны
или Земли. Вышли из строя запасные двигатели, которые
могли бы .возвратить его на теплую, голубую планету с
влажными океанами и зелено-коричневыми материками.
16 О. Кулмнп	213

Скоро, очень скоро кончится кислород. Стрелка прибора
мерно ползет к роковой черте. Пробиты баки, вытек живи¬
тельный газ в бесконечное пространство. Скоро иссякнут
и продукты. Он должен все тщательно продумать и холо¬
дно взвесить.
Вряд ли успеет догнать его и снять другой корабль,
посланный на выручку. Вполне может не успеть. Он один.
Товарищи погибли на той далекой мрачной планете. Он не
слышит рева дюз. Не видит приборов. Нет тока. Холодно.
Сколько еще это может длиться?
Проклятый вулкан, он начал так неожиданно действо¬
вать, что они едва вырвались из его огненных объятий.
Юрий отчетливо видел море пламени, слышал взрывы в
топливных отсеках. Как им удалось стартовать с планеты,
он уже не помнил. И вот теперь он один, который уже ме¬
сяц совершенно один в черном безмолвии Вселенной! Не¬
управляемый корабль плывет по странной, извилистой тра¬
ектории, все дальше и дальше удаляясь от Земли. Теплой,
солнечной, голубовато-зеленой Земли...
Откуда это странное видение, может, галлюцинации?
Может, как говорят врачи,—сенсорный голод — недоста¬
ток чувственных впечатлений?
Может, виноват фотофоностимулятор, разбудивший его?
Нет! Он прочитал в своьА блокноте слова кинорежис¬
сера Довженко, сказанные ещё* на 2-м Всероссийском съез¬
де писателей: «Я верю в победу братства народов, верю в
коммунизм, но если при первом полете на Марс любимый
мой брат или сын погибнет где-то в мировом пространстве,
я никому не скажу, что преодолеваю трудности его по¬
тери».
Вот, оказывается, в чем дело. Юрий обрадовался, что
нашел источник беспокоивших его мыслей и ощущений. Он
не скажет. Никому не скажет, что в сурдокамере к нему
приходили и брали его за горло эти тяжелые и странные
видения...
Все-таки здорово действует одиночество! Скорее даже
не одиночество, а эта полная тишина. Кажется, что лишь
провода датчиков связывают'тебя с внешним миром.
Юрий встал, снова включил свет и решил сделать раз¬
минку. Это ему всегда помогало. Потом он погасил свет и,
чувствуя легкое утомление, быстро заснул, чтобы завтра
все начать сначала.
214

Сколько wo еще должно продолжаться, он не знал. Но
зато врачи уже знали твердо: испытание одиночеством он
выдержал хорошо. На языке медицины это было выражено
так: 4В опыте по длительному пребыванию в замкнутом
пространстве Ю. А. Гагарин показал высокий уровень
функциональных возможностей* нервно-психологической
сферы, высокую устойчивость к воздействию экстрараздра¬
жителей — помех при выполнении заданной деятельности,
адекватные двигательные реакции на «новизну», быструю
ориентировку в окружающем, умение владеть собой, высо¬
кую способность расслабляться даже в короткие паузы, от¬
веденные для отдыха, быстро засыпать и самостоятельно
пробуждаться в заданный срок, отсутствие четких суточ¬
ных колебаний работоспособности по результатам выпол¬
нения заданий при необычном «перевернутом» распоряд¬
ков ночью — деятельность, днем — отдых. Одиночество пе¬
ренес легко. Отклонений от нормы не обнаружил».
...Трудная работа чередовалась с не менее трудными
экзаменами. Вот что записал один из руководителей после
очередного экзамена: «Присутствовал па экзамене по гео¬
физике. Экзамены принимали два специалиста, противо¬
положные по своему складу. Один «добренький», другой
«въедливый». Молодые люди очень быстро решили такти¬
ческую задачу, сориентировались, к кому идти; К «въед¬
ливому» двинулись решительные товарищи. К «добрень¬
кому» — остальные. Очень достойно и спокоййо вел себя,
во время ответа Гагарин. Некоторые товарищи волнова¬
лись при подготовке к ответу и в ходе экзамена. Кстати,
именно эти товарищи пошли к «добренькому». А одному
из них пришлось «зайти на посадку» дважды.
Тем не менее после экзамена преподаватели были
изумлены настойчивостью, старательностью слушателей,
сумевших за сравнительно короткий отрезок времени
усвоить такой большой и сложный материал.
В трудных тренировках и испытаниях росла и выковы¬
валась коллективная воля, зрел коллективный опыт.
Коллектив оттачивал замечательные грани гагаринско¬
го характера. Это и понятно: взаимоотношения, которые
сложились у космонавтов, были искренне дружескими, не
терпящими лжи и фальши.
215

Привычка говорить правду в глаза, прямо.'и открыто
выражать то, что ты^думаешь о недостатках самого близ-
кого товарища, в этом, коллективе стала для. Юрия рако¬
вом жизни. И каждый человек, будучи яркой индивиду¬
альностью, дополнял и обогащал других. А если они под¬
мечали что-то шероховатое в поведении друзей, то совето¬
вались со старшими товарищами.
Один из докторов, например, записывал:.
«У меня была очень интересная беседа с Г. Титовым.
Он умный, наблюдательный, острый человек. Он говорит,
что есть люди, которые ведут себя несколько бестактно,
высказывая необоснованные претензии. Они почему-то
считают, что могли бы быть впереДи других, дотялфи'са¬
мой объективной оценке их результатов видно, что они от
стают... Я ответил Герману, что думаю, это у них само
пройдет, ведь время — прекрасный целитель. Последний
период отличается тем, что в поведении будущих Космонав¬
тов пошляется больше ответственности, такта. Это понят¬
но: позади серия успешно выдержанных экзаменов по тео¬
ретическим предметам, ряд стендовых тренировок. Коли¬
чество переходит в качество — объем подготовки делает
космонавтов серьезнее и вдумчивее. А главное, влияет
крепкий, сложившийся, сцементированный общей целью
коллектив».
Еще одна запись из журнала врача.
«...и Гагарин. Последний особенно любит зрелища с ак¬
тивным действием, где превалирует героика, воля к побе¬
де, дух соредновация. В спортивных играх занимает место
инициатора, вожака, капитана команды. Как правило,
здесь играют, роль его воля к победе, выносливость, целе¬
устремленность, ощущение коллектива. Любимое слово -*
«работать».
Активен на собраниях, вносит дельные предложения.
Постоянно уверен в себе, в своих силах. Уверенность
никогда не переходит в самонадеянность. Эмоциональная
сфера всегда устойчива. Его очень трудно, по существу не-
возможио вывести из состояния равновесия. Настроение
обычно немного приподнятое,, вероятно, потому, что у него
юмором, смехом до краев полна голова. Вместе с тем трез-
во-рассудителен. Обладает беспредельным самообладанием.
Тренировки переносит легко, работает результативно. Раз¬
вит весьма гармонично.
216

Чистосердечен; Чист душой и телом. Вежлив, тИкти-
чен,аккур&тен до пунктуальности. Любйт повторять: «как
учаюй!» Скромен. Смущается, когда «пересолит» в своих
шутйаь
Интеллектуальное развитие у Юри высокое. Прекрас¬
ная память. Выделяется среди товарищей широким объе¬
мом активного внимания, сообразительностью, быстрой ре¬
акцией. Усидчив, Тщательно готовится к занятиям й тре¬
нировкам. Уверенно-Манипулирует формулами небесной
механики ивысшей математики.
Не стесняется отстаивать точку зрения, которую счи¬
тает правильной. Похоже, что знает жизнь больше, нежели
его некоторые друзья. Отношения с женой нежные, това¬
рищеские».
s
Со временем Вале начало казаться, что служба все
больше й больше отнимает у нее Юрия. Она делала вид,
что не замечает этого. И все же Странная тревога порою
овладевала Валей, особенно когда он на недели совершен¬
но неожиданно уезжал в командировки. Каждое уТровсем
летникам подавали машины или автобус, и порою Юрий
нё мог ее даже предупредить об отъезде. Удивляло ее и
то, что иногда он возвращался с работы уже в середине
дня, но настолько вымотанный, что тут же валился на
диван и мгновенно засыпал.
Вале хотелось узнать, чем же он занимается. Но он
всегда отвечая одно и то же: «Служба, больше сказать ни¬
чегонемоту...»
Мегом I960 г. они въехали в новый дом. Теперь у Га¬
гариных были две уютные комнаты. И вот тут однажды,
когда у них добрались друзья Юрия, Валя совершенно слу¬
чайно услышала конец разговора.
—...БёлКа и Стрелка слетали неплохо. Скоро кому-то
из нас...— говоривший- осекся, но Валя отлично поняла,
чтбречьшла о запуске космического корабля.
Теперь ей стали понятными слова, которые она уже.
слыШаяа'о! этих людей: «одиночество»^. «невесомость»...
Так йот к чему он готовится! На мгновение ей стало
страшно. Космос казался ей невероятной тайной за семью
печатями.
217

И однажды Валя приперла Юрия к стейке' точно по¬
ставленными вопросами. Он сперва отшучивался, а потом
так же с улыбкой сказал:
Ну, собираюсь в космос... Считай, что ты сообрази¬
ла... Только тебе вовсе не обязательно знать, что это дейст¬
вительно так. Одним словом, если хочешь — хоть сегодня
готовь сухари и вещички. И не забудь положить лыжные
ботинки и шерстяные носки. Как бы мне там, на Луне, не
простудиться...
Валя никак не могла понять, где тут шутка, а где йрав-
да. Тревога не прошла, но вопросов она задавать больше
не стала: не хочет говорить — не надо. Может, верно нель¬
зя? Все-таки в каких-то он непонятных частях служит.
В свободное время они ходят в кино, и гуляют в парке.-
Он играет в баскетбол и в бильярд, нянчит дочку. Он всё
тот же, с постоянной улыбкой, спокойный, ровный, весе¬
лый. И товарищи, как и в школьные годы, по-прежнему
добродушно зовут его Юркой. Как и прежде, по вечерам
он предпочитает книги телевизору. По праздникам ходит
в гости.
Нередко гости собираются и у Гагариных. Надо ска¬
зать, что/в своем доме Леночка ввела своеобразный обы¬
чай. Когда кто-нибудь приходил, она первым делом «обла¬
гала его данью»: «Дядя, расскажи сказку!»
Порою гости приходили, когда хозяина еще не было
дома общественные дела теперь часто задерживали
Юру на работе.
Так случилось и на этот раз.
Пока Валя хлопотала на кухне,
Леночка собирала свою «дань»:
плечистый красивый летчик,
удобно расположившись на ди¬
ване, не спеша импровизировал:
— В нашей деревне однаж¬
ды появился тигр. Ну, ты зна¬
ешь тигра — он как большая
кошка. С пушистыми лапами,
тонкими усами, а шерсть такая
плюшевая и в полоску. Как буд¬
то в тельняшке. Только одна по¬
лоска черная, а другая желтая.
Тигр ходил-ходил по деревне,
нашел сено, это травка сухая.
218

Поел он сена. Делать больше нечего. Он и думает: а
не пойти ли мне в лес? Подумал-подумал и пошел весе¬
лый в лес. Идет себе, песенку напевает: «Ландыши, лан¬
дыши...»
Вдруг смотрит — навстречу ему спешит толстый-тол-
стый дядя. Спешит, торопится. Тигр ему и говорит: «Здрав¬
ствуй, добрый дядя!» А дядя ему отвечает: «Потом, тигр,
потом поговорим!» Тигр еще такого не встречал. Он по¬
смотрел на дядю и думает: «Какой невежливый: я с ним
здороваюсь, а он чне не отвечает!» Тигр поморгал глазами
и пошел своей дорогой. Тигр не знал, что дядя не невеж¬
ливый, а просто забывчивый и очень деловитый...
На Леночку эта сказка, или, скорее, милая нелепица,
не произвела большого впечатления, зато гости так и грох¬
нули, так и покатились от хохота: все моментально узнали
одного общего знакомого.
Через секунду и Леночка смеялась вместе со всеми.
Смеялась звонко и заразительно, как смеется отец.
— Что за шум, а драки нет? — крикнул, приветствуя
гостей, Юрий.— Всем еще раз здравствуйте! Валюша!
Приказывай. гостям занять «боевые порядки».
...Но вот уже выпит чай, Валя ушла в спальню прове¬
дать девочку, жены вдосталь наговорились, и тогда один
из космонавтов, светловолосый и высокий, начал этот раз¬
говор.
— Теперь уже скоро запуск,— сказал он.— Пойдет,
наверно, Юрка. А может, Гера или кто другой...
— Ну и что же? —улыбнулся Гагарин.—Кого пош¬
лют, тот и полетит...
— Конечно, ты или не ты, не в этом дело. Дело в дру¬
гом. Будет запуск. Все, конечно, кончится хорошо, иначе
и не может быть. Поднимется шум: мировая слава, позд¬
равления итак далее...
— К чему ты клонишь? — переспросил Борис.
— К тому, что в этих условиях не долго и от земли
оторваться: позабыть, кому мы всем обязаны, кто нас сде¬
лал теми, кем нас узнают все люди на земле.
— Туманно выражаешься! Давай конкретнее,— шут¬
ливо заметил другой товарищ.
— Я понял, о чем идет речь, ребята! — горячо вос¬
кликнул Юрий.— Разговор идет о том, чтобы мы после
любой победы оставались людьми, коммунистами. Чтобы
не зарывались, не возносились, были самими собой, а
21»

лучше, если станем даже еще требовательнее к себе, еще
скромнее, чем раньше. Верно я тебя понял?
—. Абсолютно верно! Важно, чтобы слава нас; не пока¬
лечила. Смешно смотреть, когда простые, хорошие в прош¬
лом ребята цыжатся, как индюки. Поклянемся, что с нами
этой индюшиной болезни не будет!
— Ясен вопрос? — спросил один из друзей, которого
ребята в.шутку называли министром культуры, так как он
был культоргом.
— Все ясно! — за всех ответил Юрий; И «то прозву¬
чало как клятца.
— А теперь' послушаем нашу любимую! — Кто-то на¬
жал кнопку магнитофона, убавил звук, и знакомый голос
запел бесхитростную песню, в которую каждый из. них
вкладывал свой, понятный им одним смысл.
Когда-нибудь с гадами
Припомним мы с друзьями,
Как по дорогам звездным
Вели мы первый путь.
Как первыми сумели
Достичь заветной цели
И на родную Землю
Со стороны взглянуть.»
Сначала слушали молча, а потом начали подпевать.
Всем, особенно Юрию, нравился припев:
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперед
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках далеких планет
Останутся наши следы...
Так проходили эти памятные для них семейные вече¬
ра,, полные разговоров о главном. А главным было дело, к
которриУ о™ готовились.
Хорошие, верные товарищи окружали Юрия. С такими,
можно было спокойно делить любые трудности и невзгоды.
Трудности были. Порою почти до утра приходилось засл?
живаться над книгами, а утром снова тренировки. Невзгод
же особенных не было. Но Юрий знал: если бы даже при¬
шлось в атакующей цени идти Под кинжальным огнем, он
бы все с ними прошел...
220

4
ЮрКю давно хотелось поближе познакомиться с теми,
кта создает космическую технику, посмотреть'своими гла-
эаМфкак они выглядят, эти люди. Поглядеть йа те Дико-
НЙМ№в ракеты и корабли, о которых он ужемноГОслы-
шизс
Первоепрактическое знакомство с кораблем состояЖИз»
в обширном «хозяйстве» Главного конструктора.
Группу провели прямо к нему в кабинет.
Гагарин не раз с почтительным уважением думал о
Главном конструкторе и о тех, кто благодаря силе ума,
зМ^Йям; всесокрушающей воле, изобретательности и ог-
pdliftfo&fy организаторскому таланту сумел в такие сжатые
<фоки оставить далеко позади всех зарубежных конкурен¬
тов, создать такую технику, которая тем еще даже и не
снилась. И почему-то В прошлом этот человек представ¬
лялся Юрию.крепким, большеголовым богатырем в необы¬
чайно высоким лбом и с.удивительной способностью мгно¬
венно производить в уме сложнейшие вычисления.Но
увидев этого человека впервые, Юрий понял, что дело не
во внешности и умении считать. Дело, видимо, в чём-то
другом. Но в чем вкеияо — на этот вопрос Он еще не мог
себе сам ответить.
Й вот космонавты цо.оДному-входят в кабинет, не осо¬
бенно большой, во достаточно просторный. Напротив стела
Юрий срАзу заметил портрет Циолковского. У других
стен — изображения спутников, ракет и обычная коричне¬
вая классная доска с полустертыми иероглифами формул
и кривыми графиков.
Главныйконструктор крепко жал каждому руку, очень
просто называл себя. Когда все уселись, Юрий снова,, как
тогда, -на лекции, стал внимательно рассматривать этого
удивительного человека.
Невысокий, с открытым русским лицом, он производил
впечатление доброго хозяина, правда, решительного и
энергичного. Это был немолодой, немного грузноватый че¬
ловек, р крупной седеющей головой, гордо, носаженной на
короткой сильной шее. Лоб действительно был широким и
большйм, под ним — карие глубокие и задумчивые глаза.
Лицо озарено улыбкой, мудрой и человечной, которая бы¬
вает в' счастливые минуты у людей, много повидавших на
Своем веку и много переживших.
221

Видно, у него было хорошее настроение. Да и как не
быть такому настроению, когда он снова увидел перед со¬
бой первых пассажиров создаваемых им кораблей. И пас¬
сажиры эти ему еще больше понравились, чем в первый
раз. Молодые, крепкие, симпатичные — они не могли вну¬
шать иных чувств. С первых, же фраз он задал деловой,
но очень сердечный тон всей встрече. Он говорил с ними,
как с равными. И это было приятно. И хотя он с видом
«непосвященного» человека расспрашивал о ходе трени¬
ровок, ребята чувствовали, что Главный отлично знает то,
о чем спрашивает, ему лишь хочется «из первоисточника»
услышать об их личных ощущениях и оценках. Юрий сно¬
ва подумал, что Главный — удивительный оратор и может
держать в напряжении любую аудиторию.
— Значит, в термокамере тяжеловато, говорите? По¬
теть приходится. Ничего, ребятки, не поделаешь, надо
привыкать, чтобы в полете было легче! Суворов говорил,
и вы, наверное, раньше это часто повторяли своим подчи¬
ненным: «Тяжело в ученье — легко в бою». Л бой с кос¬
мосом, пожалуй, посерьезнее всех боев, которые вело чело¬
вечество: еще недостаточно известны силы «противника».
Верно? могу вам одно сказать: все системы опробованы,
работают нормально, очень хорошо работают. Но не ис¬
ключено, что пилоту какое-то время придется находиться
при довольно высокой температуре. Температура на обо¬
лочке при входе корабля в верхние слои атмосферы, по
расчетам, десять тысяч градусов. Но вы не волнуйтесь:
в кабине она все равно будет колебаться в пределах от 15
до 22°.
Юрий знал, что и метеориты и корабли, входя в верхние
слои атмосферы, разогреваются, но он не ожидал, что до
такой степени. Впрочем, ничего удивительного: ведь ме¬
теориты сгорают. «Веселая картинка»,— подумал Юрий и
невольно улыбнулся.
Конструктор заметил его улыбку, но ничего не сказал.
Зато следующий вопрос задал именно ему:
— А как центрифуга, здорово жмет?
— Центрифуга переносится сносно. Ведь мы —летчи¬
ки. Нам и раньше приходилось испытывать многократные
перегрузки, хоТя, конечно, не такие сильные и не такие
длительные.
— Значит, не страшно?-Это хорошо. Тем более, что, по
нашим данным, перегрузки тоже будут меньше тех, кото-
222

рые вы уже научились переносить. Самое неприятное —
при снижении. Здесь перегрузки будут длительнее. А при
выходе на орбиту пропороли атмосферу и все — полный
покой, невесомость. Кстати, полеты на невесомость уже
были?
— Так точно,— ответил кто-то из товарищей.
Главный это и сам знал. Но он знал и другое: дли¬
тельная невесомость — это совсем иное дело, чем невесо¬
мость в тренировочных полетах.
— Вот как бы она нам какой-нибудь сюрпризик не пре¬
поднесла. Ведь невесомость в течение 5—10 минут я то
еще не изучена, а вам летать долго. Ну, да это дело меди¬
цинское! Вероятно, в первых полетах вам все же с ней
придется немного помучиться. Науке нужно дать полную
картину, чтобы ученые точно знали, против чего надо бо¬
роться. Одним словом, первым будет труднее, а другим
уже полегче: там мы что-нибудь такое придумаем против
этого нулевого «g».
Ну, что еще вам сказать. Шумновато, конечно, будет
до выхода на орбиту. Двигатели мощные. Но шум — это не
фактор по сравнению со всем остальным. Верно? Вы же
реактивщики, вас шумом не испугаешь! Вообще-то должен
сказать, что мы позаботились, чтобы пилот работал в нор¬
мальных условиях. Даже повоевали немного с космической
медициной. Вернее, она с нами.—Он засмеялся.—У нее
подход свой. Им дай то, дай это. А как? Параметры все
такие жесткие, что и микрон просунуть некуда. Все же их
требования мы учли. Да я ваши еще послушаем. Ведь вы
люди техничные.
Несколько голосов одобрительно поддержали Главного
конструктора.
— Ну, вот и отлично! Может быть, пойдем, вместе по¬
смотрим, корабль? Там и вопросы зададите — на стенде все
виднее;
Они вышли из корпуса и вскоре попали в сборочный
цех, похожий на просторный ангар, полный света.
Удивительная чистота, сверкающие белизной халаты —
все это приятно обрадовало Юрия. Конструктор, словно
догадавшись, о чем он думал, сказал:
— Чисто у нас, верно? Иначе нельзя. Требуется абсо¬
лютная точность.
Тем временем подошли к участку сборки, где на мон¬
тажной тележке лежало огромное белое обтекаемое соору-
223

жение, напоминающее гигантский артиллерийский снаряд.
Юрий с. удавлением подумал: какой же мощной должна
быть ракета, чтобы забросить эту металлическую громаду
в косм ос?
Но для Главного конструктора не это было,.видимо,
важно. Ему хотелось наглядно показать космонавтам, что
их работа -максимально застрахована от всех, неожиданно¬
стей.
— Обтекатель корабля покрыт белой краской. Под ней
находится мощный слой особой обмазки—.тепловая за¬
щита, способная выдержать огромную температуру. Я уж
не говорю о том, что и сам корпус сделан из специальной
сверхжаропрочной стали. Наши металлурги и химцки не¬
плохо потрудились. И мы с вами должны йм сказать спа¬
сибо. Пойдемте сюда!
Главный конструктор пригласил космонавтов к хвосто¬
вой части. корабля.
— Вот здесь отчетливо видно, как корабль монтируется
с ракетой. Система зацепления очень надежна и действует
мгновенно. После выхода на орбиту корабль отделяется от
последней ступени ракеты-носителя .и будет, продолжать,
самостоятельный-полет. Вот здесь вы видите, сопла-тор¬
мозной двигательной установки. А вот туг находится при¬
борный отсек. После завершения полета, для снижения
массы корабля, он автоматически отделяется. Это, как и
224

вообще все управление, может быть обеспечено командами
с Земля, но может осуществляться и самим пилотом при
переходе на ручное управление.
Скажите, это иллюминаторы или Просто гнезда для
приборов? — спросил один из пилотов.
— Именно иллюминаторы! — очень непосредственно
откликнулся Конструктор,— Так что в полете высможёте
Обозревать окрестности,-как из окна самолета. Ж видно все
будет очень хороню; Здесь- особые жаропрочные стекла.
В крайнем случае они лишь чуть потемнеют. Я думаю, При¬
борн приборами, а визуальные наблюдения вам тоже не
помешают! Ведь, наверное, вам очень' интересно будет пер-
выми издалека и, так сказать, со. стороны поглядеть
на родную Землю? Еще никто ее из космоса нёиидел.
Пр-совести говоря, я вам даже' завидую. Мне на старо¬
сти лет тдже хотелось бы махнуть туда,—он: снова улыб¬
нулся.
— А теперь посмотрите, что там внутри! Можно вот по
этой стремянке подняться в любой из двух люков. Оба они
быстрооткрывающиеся. Пока дверцы мы ие монтировали!
Полезайте/ посмотрите. Слева там —пульт пилота, спра¬
ва-радиоприемник. Прямо перед креслом — приборная
доска. Обратите внимание на глобус. Он Показывает Идор-
дййаты полета. Вон там, под приборной доской, находятся
оптический ориентатор, или, как у нас товарищи его окре¬
стили, «Взор». Это — магический прибор; он состоит из
двух зеркал-отражателей, что дает - возможность видеть
весь горизонт. Посмотрите кресло. Потом скажете — удоб¬
но в нем работать или что, может, плоховато. Ну, захо¬
дите, смотрите; Можно даже в кресле посидеть, руМаМи все
потрогать.
Пока Главный конструктор отвечал на вопросы, самые
нетерпеливые кинулись к кораблю. Юрий решил не спе¬
шить. Все равно посмотрит. А вот то, что говорит Конст¬
руктор, пропустить было жалко.
Темвременем подошла очередь Юрия. Он поднялся по
лесеикеи спустился в кабину. Его удивило то, что она
такая просторная. Даже просторнее, чем в истребителе/
Приборнаядоска, пульт пилота, все оборудование компакт¬
ное и красивое. Белая мягцая обивка, словно пушистый
иней, покрыла изнутри всю кабину. Юрий внимательно
осмотрел все и потрогал. Особенно удивился он, глядя- на
кресло. Просто’ не верилось, что в нем, как рассказывал
125

Главный, смонтировано столько сложных систем. Юрий
подумал, что неплохо бы в таком корабле, как говорил Чка¬
лов, «вокруг шарика махнуть».
С благоговейным уважением прикасаясь к новеньким
тумблерам и приборам, вдыхая воздух, пахнущий пороло¬
ном, тонким техническим маслом, лаком и еще какими-то
незнакомыми острыми запахами, Юрий думал о том, что,
должно быть, долго работали целые отрасли промышленно¬
сти, чтобы создать такой сложный и совершенный корабль.
И многие люди, делая свое скромное дело, наверное, мень¬
ше всего рассчитывали, что их труд послужит первым кос¬
монавтам.
«Да, отлично потрудились и рабочие, и техники, и кон¬
структоры: все есть, и ничего лишнего! Чудо из чудес,
созданных людьми!» — думал Юрий, вылезая из люка. Он
чувствовал сильное волнение от этой встречи с будущим,
которое вот оно, рядом, его можно потрогать рукой.
Он спрыгнул на кафельный пол цеха и тихо отошел в
сторону, чтобы еще раз снаружи получше осмотреть ко¬
рабль. На вид кабина занимала сравнительно немного ме¬
ста. Значит, все остальное приборы. Сколько же их, этих
компактных блоков, которые он уже видел на монтажных
столах в просторном, светлом цехе! Как монтажники толь¬
ко разбираются во всем хитросплетении этих схем? Просто
удивительно все это! Вот такими точными, сложными, чи¬
стыми, возможно, со временем станут все машинострои¬
тельные предприятия. И кто знает, может, и литейщики
будут работать в белых халатах.
К Главному конструктору подошел один из сотрудни¬
ков и*что-то стал говорить.
До Юрия долетели Лишь неожиданно строгие слова:
— Когда в следующий раз вы придете с таким непод¬
готовленным докладом, захватите с собой заявление об
уходе. Все. Вы свободны до завтра. Завтра получше под¬
готовьтесь и доложите.
«Оказывается, Главный конструктор может быть и тре¬
бовательным, и строгим, он не такой уж добренький, как
это могло показаться с первого взгляда»,— подумал Юрий
и присоединился к товарищам, которые уже собирались
покинуть сборочный участок*
В тот день и в последующие дни они только и гово¬
рили, что о поездке к Главному конструктору. Юрий для
себя уделал вывод, что предстоит очень основательно изу->
226

чить материальную часть — даже при первом знакомстве
он почувствовал, насколько она сложна. И опять чувство
озабоченности, чувство большой ответственности, которое
лишь по временам, дома, покидало его, овладело всем его
существом. Им доверяют такую уникальную технику —
значит, они должны сделать все, что от лих зависят, что¬
бы в полете не подкачать. Хотелось сейчас же начать де¬
тальное изучение всех систем и блоков, всех механизмов
и автоматов корабля...
Но всему свой черед: пока продолжались тренировки,
которые теперь казались Юрию скорее повседневной труд¬
ной работой, нежели чем-то невиданным и необычным.
Теперь они очень часто приезжали на завод, где соби¬
раются космические корабли.
Сам процесс монтажа помогал космонавтам получше
изучить системы и механизмы. Вскоре они уже «на ощупь»
знали все блоки и узлы. И «материальная часть» теперь
не казалась им такой неодолимо сложной. Все можно по¬
нять и усвоить, если сильно захотеть!
Здесь же, возле сборочного стенда, отрабатывали мето¬
дику управления, усваивали команды по связи, впитывали
объяснения специалистов.
Как-то старшие товарищи устроили им нечто вроде ис¬
пытания, и Юрию пришлось обстоятельно рассказывать
все, что он знает о ракете и корабле. Это был очень полез¬
ный разговор.
7
Весь август н часть сентября 1960 г. пилоты «провели
под куполом парашюта», как сказал один из космонав¬
тов. Каждое утро, порою еще затемно, ездили они на аэро¬
дром. Теперь им все казалось проще, чем тогда, весной.
Разве что задания были немного посложнее. Да и то слож¬
ность задач космонавты уже научились некоторым образом
компенсировать. А если говорить точнее — попросту скра¬
шивать шуткой. Крепкому, поистине здоровому коллективу
любое дело по плечу. А в этом коллективе здоровье, юмор
всегда били через край.
Прыгали на большое лесное озеро. С разной высоты,
в разную погоду, выполняя самые разные задания.
Дрыгать на воду не простое дело. Одно из заданий со¬
стояло в следующем.'Космонавт делает обычный затяжной
227

прыжок, раскрывает парашют. Но когда до воды остается
всего несколько десятков метров, требовалось отстегнуть
карабины й падать в ледяную воду без парашюта. За эти
десятки метров тело набирает бешеную скорость; и космо¬
навт, одетый в комбинезон, погружается в пучину. Прихо¬
дилось не только умело управлять своим телом в простран¬
стве, но и с точностью до секунд отсчитывать время, хо¬
рошо регулировать дыхание, а потом вплавь добираться до
лодки. Это было трудно, но необыкновенно .увлекательно.
Комплекс таких сложных задач делал каждогокрепче, уве¬
реннее, сильнее.
И всегда пилоты находили в прыжках что-то от спор¬
тивной игры. Начать хотя бы с того, что обычно было две
группы, две команды — команда «прыгунов» и команда
«встречи». С утра одна группа садилась в автобусы и уез¬
жала на аэродром, а другая спешила к озеру. Здесь у бе¬
рега стояла целая лодочная флотилия.
Боцман, вооружившись спортивным свистком, гордо
-шагал к лодкам.
— Весла на воду!
Гребцы налегали со страшной силой, и лодки выры¬
вались Из «гавани». На одной, флагманской, стоял боц¬
ман — «морской волк» и лихо покрикивал на весельную
команду. Лодки, обгоняя друг, друга, устремлялись в рай¬
он приводнения.
Лодка, первой прибывающая на траверз дальнего лес¬
ного мыска, получала приз. Поэтому старались изо всех
сил. Почти одновременно с последней лодкой из-за деревь¬
ев выныривал вертолет. Он зависал над озером, открыва¬
лась дворца и...
— Пошел!
Этого возгласа никто, конечно, не слышал, в реве мото¬
ров.
Проходит минута, другая, и из воды вытаскивают мок¬
рого космонавта.
Прыгает другой, третий, четвертый...
Последним покидает вертолет Николай Константино¬
вич — инструктор.
Неожиданный порыв резкого ветра относит, его к бе¬
регу, и Батя садится на самую кромку обрыва. Одна
нога над водой, другая — на суше. Над озером взрывается
дружный хохот. Такого «классического» прыжка ребята
еще никогда не видели. Инструктор превзошел себя! Ему
228

редко удается сделать такой веточный прыжок. Й пило¬
там, которых он уже основательно научил приземляться
точно в соответствии с заданием, это кажется почти неве¬
роятным.
Одна из лодок подбирает инструктора, и прямо на се¬
редине озера начинается обсуждение. У космонавтов боль¬
шая охота подшутить над инструктором, но всем не до
шуток. Совещание на воде окончено.
— К берегу! — строго командует инструктор.
Теперь группы меняются ролями.
— На аэродром поедет группа Гагарина. Остальным —
переодеться!
Снова аэродром. Снова вертолет взлетает я берет курс
на лесное озеро, снова звучит команда:
— Пошел!
Купола парашютов белыми одуванчиками повисают
над зеленой гладью воды...
И так почти каждый день. Регулярные прыжки дали
космонавтам такую закалку, воспитали у них такое уме¬
ние владеть своим телом, что их инструктор не без гор¬
дости говорил:
— С Юрой, Германом и Борисом я могу хоть сейчас
идти на любое международное первенство. Эти не подка¬
чают, а остальным не хватает рисунка, пластики, красоты.
Хотя в общем-то все уже прыгают уверенно и точно.
— Еще немножко попрыгаем и станем работать в воз¬
духе, как балерина на сцене,— замечает Гагарин.
Парашют все они полюбили. Снова просили, дополни¬
тельные прыжки. Парашют —это действительно инте¬
ресно!
■
...А затем опять туда, где создаются могучие ракеты я
сложные космические корабли. Будущие космонавты не
были здесь туристами или сторонними наблюдателями.
Они залезали в кабины и давали советы, проверяли в ра¬
боте действующие системы. Ученые, конструкторы, инже¬
неры очень внимательно прислушивались к советам кос¬
монавтов я порою переделывали уже готовые узлы.
Юрий знал, что в гигантской ракете-носителе, которая
может вывести на орбиту еще более мощные корабли, как
бы спрессована вся мощь современной техники, все самое
совершенное, что могут дать сегодняшняя промышлен-
229

кость и наука. Но то, что он узнался увидел на заводах и
в институтах, не только поразило его, но заставило пре¬
клоняться перед умом, изобретательностью и умением лю¬
дей.
Подумать только: в двигателях ракеты десятки тысяч
деталей!
Тём временем теоретические занятия, чтение специаль¬
ной литературы открывали перед ними новые ослепитель¬
ные горизонты.
У Юрия было такое впечатление, словно он мчался на
аэросанях по чуть всхолмленной тундре, озаренной искри¬
стым сиянием. Кажется, вот он рядом, край Земли, до него
рукой подать, но сани, поднимая вихри серебристой пыли,
взлетают на гривастый от настругов взлобок, и перед вос¬
хищенным путником открываются новые картины — окаём
отодвигается, убегает вперед, словно мираж, и опять пе¬
ред тобой сияющая лазурно-серебряная степь; она свер¬
кает, как море под солнцем,— это горят мириады снежных
кристаллов, отполированных бешеными ветрами, не встре¬
чающими здесь препон...
Многие часы перед тобой и на земле и в сизо-голубом
небе одна беспредельность, и нет ей конца... Она обрывается
лишь у гряда торосов, за которыми уже новая грань —
грань океайа... Один намеченный тобой ориентир убегает
назад, а ты уже ловишь, прищурившись, другой, но вот и
он пронесся. Невольно хочется оглянуться назад, чтобы
увидеть бесконечно долгий в трудный путь...
Вот так же всматривались они в те дали, которые все
больше и больше открывались ям в рассказах ученых.
И, пожалуй, едва ли не самой увлекательной далью была
дорога к серебристой ночной спутнице Земли. Какая она?
Чем покрыта? Когда же ступит кто-нибудь из них на ее
поверхность? Что увидит там, что расскажет человечеству?
Юрий много размышлял об этом, пытаясь ответить на во¬
просы, волновавшие каждого из них и на занятиях по
астрономии и астронавигации, когда они любовались ог¬
ненно-красным диском, всходящим из-за горизонта. Он
становился то меднр-золотым, то ослепительно-серебря-
ным, словно его только что выковали из платины...
Юрий знал, что настоящий штурм Луны начался
12 сентября 1959 г., когда с Земли стартовала первая лун¬
ная ракета, созданная руками и разумом советских людей.
В миляиарднолетней жиёни нашей небеснрй спутницы от¬
230

крылась новая эцоха— эпоха непосредственного знаком¬
ства с Человеком. Люди Земли впервые смогли увидеть
обратную сторону лунного глобуса. Фотографии, напеча¬
танные в новых лунных атласах, с интересом рассматри¬
вались землянами. Селенография — наука о поверхности
Луны — торжествовала великую победу: ровно через
350 лет после первого наблюдения Луны в телескоп со¬
ветская автоматическая межпланетная станция сделала
явью еше одну из самых сокровенных тайн мироздания —•
сфотографировала и передала на Землю изображение не¬
видимой стороны Луны.
Длинная дорога вела к этому подвигу.
Осенью 1609 г. Галилей впервые взглянул на Луну в
самодельный телескоп. Удивительный ландшафт нового,
невиданного мира открылся перед ним в объективе.
«Я вне себя от изумления! — восклицал знаменитый
итальянский астроном.— Я уже успел убедиться, что Луна
представляет собою тело, подобное Земле». Дрожащей от
волнения рукой Галилей набрасывал первые схематичные
рисунки объектов лунной поверхности.
В 1647 г. польский ученый, юрист по образованию,
Иоганн Гевелий составил и опубликовал первую лунную
карту. В конце прошлого века появились первые фотоат¬
ласы Луны.
Ученые к тому времени уже знали, что Луна в 49 раз
по своему объему уступает земному шару, что ее поверх¬
ность в 14 раз меньше земной. Художники неоднократно
изображали ее горы, цирки, «моря».
В 1946 г. ее поверхность «прощупали» радиолокато¬
рами. Последние годы принесли науке новые данные о
природе Луны. Так, на Луне была обнаружена вулкани¬
ческая деятельность, в частности выделение газов из лун¬
ных недр. В 1958 г. советский астроном ^озырев. по-ви¬
димому, наблюдал действующий вулкан в центральной
горке кратера Альфонс. Советские ученые составили пер¬
вый полный атлас лунной поверхности.
Вместе с тем даже после всех исследований на карте
нашего ночного светила осталось немало «белых пятен».
Множество загадок еще' таит от человека Луна. Естест¬
венно, разгадать их призваны ученые а космонавты.
Люди веками смотрели на Луну. Поэтов* в композито¬
ров вдохновлял ее сказочно холодный образ, влюбленные
под сенью ее серебристого света говорили о самом сокро-
231

веяном, для людей науки Луна была объектом наблюдений
и исследований, расчетов и гипотез.
О полете к ближайшему небесному телу мечтали целые
поколения фантастов. Но только в наши дни полет к Луне
стал зримой, планируемой реальностью.
В 1954 г. академик Несмеянов заявил, что «наука до¬
стигла такого состояния, когда реальна посылка страто¬
плана на Луну». Это заявление посеяло смятение в рядах
писателей-фантастов.
И вот в исторический день 14 сентября 1959 г. вблизи
кратеров Архимед, Аристилл и Автолик прилунилась пер¬
вая советская межпланетная ракета, доставив на Луну
вымпелы с гербом Советского Союза.
Юрий и его друзья отлично понимали, что посылка к
Луне первых разведчиков, созданных руками человека, это
лишь начало планомерного штурма нашего естественного
спутника. Изучая Луну, человечество познает природу
Земли. Личное знакомство человека с Луной поможет вы¬
яснить закономерности приливов и отливов, проблемы зем¬
ного магнетизма и геологии, вопросы космогонии и грави¬
тации.
Освацвая Луну, человек сможет установить на ней те¬
лескопы "я ретрансляторы для сверхдальнего приема ра¬
дио- и телевизионных программ, станции для предсказа¬
ния погоды, построить космодромы для сборки мощных ко¬
раблей и старта к другим мирам.
В течение многих веков наука изучает Луну, но до сих
пор не может она дать утвердительного ответа на многие
вопросы, касающиеся даже ее видимой стороны, которую
можнр внимательно рассмотреть в обычный театральный
бинокль. Есть в лунной природе явления, которые по¬
просту не укладываются в рамки классических представ¬
лений я понятий, с какими привыкли иметь дело астро¬
номы. Только пристальное наблюдение с близкого расстоя¬
ния сможет дать ответ на эти вопросы. А их — множество.
Что представляют собой загадочные белые лучи, которые
на сотня и тысячи километров разбегаются от подножия
кратера Тихо? Какова природа так называемых кратеров-
фаитомов. или кратеров-призраков, которые не дают тени
и словно просвечивают через поверхность лунных морей?
Что представляют собой загадочные зеленоватые скопле¬
ния, движение которых ученые наблюдали на дне цирков
Эратосфен и Платон? Что за неведомая сила сжимает тем¬
232

ные пятна fta дне кратера Шиккарда во время лунных за¬
тмений, когда на поверхность планеты наползает тень
Земли? Есть ли атмосфера, вода и какие-то формы жизни
на Луве?
Юрию хотелось верить, что именно пни, советские кос¬
монавты, обогатят человечество открытиями огромной
важности, привезут на Землю фотографии иных угасших
цивилизаций или снимки звездолетов, навечно прилунив¬
шихся в одном из цирков. Сейчас даже трудно предвидеть,
что могут дать науке наблюдения и исследования, прове¬
денные во время облета Луны и, особенно, в лунной экспе-
диции.
Между тем Юрий знал и о том, что воинственные люди
в Пентагоне помышляли совсем о другом. Сами амери¬
канцы не скрывали того факта, что военное соображения
являются едва ли не главным звеном в ‘их ракетно-косми¬
ческой программе. Наиболее ретивые милитаристы в США
рассматривают космос, и в том числе Луну, как великолеп¬
ный плацдарм для будущих военных действий и именно с
этой точки зрения оценивают космические полеты чело¬
века.
— Пускай назначают сроки, пусть себя успокаивают:
время работает на нас,— думал Юрий, хотя он уже знал,
что полету человека к Луне будут предшествовать орби¬
тальные околоземные полеты, штурм Луны автоматикой,
облет, беспилотные полеты с мягкой посадкой, а там уж
дело дойдет и до космонавтов.— И мы еще посмотрим, кто
будет первым...
Как сказал поэт:
Турбины взревут —
Я умчусь в непроглядную тьму.
С собой заберу я
Огромную мудрость людей,
Тепло их сердец,
Их силу с собою возьму...
Все они Ждали этого мига с трудно сдерживаемым не¬
терпением.
■
Подошло время, н наступил последний, пожалуй, са¬
мый интересный и увлекательный этап тренировок — ра¬
бота в действующем макете космического корабля. Инже¬
неры сделали отличный стенд-тренажер. Мало-того, что
16 О. Куд енко	233

он был точной копией настоящего корабля. Он был осна¬
щен сложными электронно-модулирующими устройствами,
которые позволяли создавать различные, порой неожидан¬
ные условия полета. Техник-инструктор мог вызвать и
«аварийную» обстановку, и выключить любую систему, и
показать в иллюминаторе, как корабль падает на «землю»
или уходит в «космос». Пилоту нужно было в совершен¬
стве овладеть всеми приборами и системами, всеми кана¬
лами связи и средствами управления.'
И чем больше знакомился Юрий с кораблем, тем нео¬
бычнее были его впечатления: машина становилась проще
и вместе с тем сложнее. Электронные блоки, дублирован¬
ные и строенные системы, все механизмы и агрегаты как
бы раскрывали перед ним свои новые стороны, поворачи¬
вались яркими, гранями, о которых он раньше лишь дога¬
дывался, но которые воочию увидел только сейчас.
Тогда-то, на занятиях по материальной части, Юрий
впервые увидел и «космические доспехи»' — комбинезон,
белье из легкой и гигиеничной хлопчатобумажной ткани,
замшевые высокие ботинки на толстой подошве, носки и
перчатки.
Хотелось скорее надеть все это и попробовать, легко
ли работать и двигаться в этом костюме. Но его очередь
еще 'не дошла. Сперва оделись его друзья, а затем он услы¬
шал:
— Гагарин, к кораблю!
Юрий не спеша оделся и полез в люк.
Работа шла строго по программе. А в программу вхо-
дила и радиосвязь, и запись в бортжурнал и на магнито¬
фон показаний табло и приборов, и наблюдения в оптиче¬
ский ориентатор и в иллюминаторы, и ориентировка по
глобусу и приборам, и переход с ручного на автоматиче¬
ское управление, и многое другое...
Как-то на эти занятия приехал главный маршал авиа¬
ции-К. А. Вершинин. Он вошел в тот самый момент, когда
Юрий «работал» в корабле. Юрий скорее почувствовал,
чем увидел, что произошло легкое смятение. Глянув через
открытый люк, Юрий заметил Вершинина. Но в шлемо¬
фоне по-прежнему слышались спокойные вопросы ин¬
структора.
Юрий видел, как с высокого помоста, на котором раз¬
местились инструкторы, смотрят на него маршал. Но
Юрий не волновался: он знал все, что ему положено де¬
234

лать, и поэтому точно и четко отвечал на все вопросы и
выполнял последовательно и быстро все команды. Кнопки
и тумблеры полностью повиновались ему, световые табло
отчетливо фиксировали все новые и новые положения, в
которые «попадал» корабль. Порою инструктор создавал
трудные и неожиданные ситуации, вряд ли возможные в
полете, но Юрий лишь на секунду задумывался, а затем
выполнял команду, поступившую с «Земли».
— Объект сориентирован. Готовлюсь к включению
ТДУ1
— Хорошо, вы свободны, Гагарин! — отвечает «Зем¬
ля».
Юрий подтягивается за металлическую дужку и вы¬
лезает из люка.
— Подойдите сюда! — говорит Вершинин.
— Товарищ главный маршал авиации, старший лейте¬
нант Гагарин по вашему приказанию явился!
— Вы неплохо знаете корабль. Но нужно знать его
еще лучше, 6т этого зависит успех первого полета чело¬
века в космос,— заметил маршал.— Я бы хотел, чтобы все
вы, товарищи слушатели, обратили особое внимание йа от¬
работку рефлексов, практических навыков. Это сейчас са¬
мое главное, ибо теоретическая подготовка у вас достаточ¬
ная. Теперь нужно, чтобы вы практически научились рабо¬
тать в корабле, работать, как говорится, с закрытыми гла¬
зами...
Собственно, ничего нового Юрий не услышал. Но слова,
сказанные маршалом, были как указатель на дороге, от¬
мечающий главное направление.
И вскоре врачи, наблюдавшие космонавтов, уже могли
отметить: «Во время занятий на стенде-тренажере — в ка¬
бине корабля — очень рельефно можно наблюдать объем
внимания, емкость памяти, остроту восприятия, последо¬
вательность в работе с арматурой, индикаторами и орга¬
нами управления корабля.
Весьма показателен доклад и весь радиообмен. Ла¬
коничность, четкость, точность и быстрота доклада ха¬
рактерны для многих, однако сразу же резко выдели¬
лись Юрий Алексеевич Гагарин и Герман Степанович Ти¬
тов.
Юрий и Герман работают точнее иной счетно-решаю¬
щей машины».
235

Зимними левым» вечерами, глядя на бархатно-синее
небо,- где искрились, мерцали и неярко горели звезды,
Юрий часто представлял себя стоящим как бы на* берегу
Вселенной. Бесконечный Мир галактик, звездных систем
со своими планетами уже не казался ему таким, далёким и
таинственным.
Вдтив этот вечер он вышел из проходной и первым
делом взглянул на небо.
Рабочей день кончился. Но Юрию вновь подумалось о
том, о чем в последнее время он думал нередко. «Конечно,
космонавтика — это средство, ну а цели? Что даст освое¬
ние космоса людям Земли, зачем строятся могучие ко¬
рабли, и ракеты, рассчитываются орбиты и Монтируются
телескопы, поднимаются антенны радиостанций и взле¬
тают спутники? Как жаль, что иные не понимают важно¬
сти и насущной необходимости всех этих дел!»
А он бы смог, наверное, прочитать целую лекцию о
целях и задачах космических исследований.' И, все больше
увлекаясь, Юрий начал мысленно набрасывать тезисы этой
лекции..
«ИтаД, что же дает космос человеку? Космические ис¬
следования уже принесли науке ценнейшие данные, по¬
зволяющие сперва понять новые явления природы, а за¬
тем поставить их на службу людям.
Возьмем искусственные спутники Земли. Они помогли
уточнить форму нашей планеты, а изучив их орбиты, уче¬
ные проследили районы крупных магнитных аномалий на
территории Сибири. С помощью ракет и спутников были
открыты и исследованы пояса радиации вокруг Земли, они
же помогли решить много других сложных проблем.
Если же заглянуть й недалекое завтра, то мы увидим,
как спутники будут служить для навигации кораблей и
'самолетов, для ретрансляции радио- и телепередач, для
предсказания погоды, а может быть, и для активного влия¬
ния на ее формирование. Космические ракеты помогут лю¬
дям значительно быстрее доставлять грузы, почту и пас¬
сажире» буквально в любую точку Земли. Час, два — и ра¬
кета в месте назначения. В 10—15 раз быстрее любого
самого современного самолета.
Большую службу науке сослужат и космические стан¬
ции. С них можно будет вести наблюдение за иными ми¬
рами, и этим наблюдениям ие будет мешать атмосфера.
Полеты на другие планеты принесут еще больше замена-
836

тельных открытий. Кто знает, возможно, удастся встре¬
титься с обитателями внеземных цивилизаций, найти мине¬
ралы, неизвестные на Земле, овладеть такими вековыми
тайнами природы, как гравитация и антиматерия.
Проникновение в космос активно двинет вперед тех¬
нические науки, вызовет интенсивное развитие кибер¬
нетики и электроники, металлургии и химии. В свою оче¬
редь результаты исследований космоса принесут людям
новые знания, вызовут могучий подъем производительных
сил, а затем и подлинную научно-техническую революцию,
причем,'безусловно, самую значительную из всех прошлых
научно-технических революций...
И вот теперь весь мир ждет, когда человек полетит в
космос».
Так, еще не отдавая себе отчета, Юрий мысленно гото¬
вился к предстоящему экзамену.
Днем они прослушали лекцию о программах американ¬
ских космических исследований. Лектор уделил внимание
и высказываниям зарубежной прессы, зачастую проникну¬
тым милитаристским угаром. Космические корабли, обо¬
рудованные для «полицейской службы»... Пилотируемые
орбитальные аппараты большой грузоподъемности, несу¬
щие водородные бомбы и способные ваменить целый флот
стратегических бомбардировщиков... Ракетные базы на
Луне... Астероидная бомба,” которая может смести с лица
Земли добрую половину ее жителей.., Лучи смерти и про¬
чая - милитаристская чертовщина,..
237

Подставив лицо свежему морозному ветру, он зашагал
по заснеженному шоссе. Где-то за серыми стволами со¬
сен, переливаясь, сверкали пестрые огни в многоэтажных
корпусах. Было тихо и морозно.
Юрий на миг почувствовал себя не только разведчиком
космоса, но и солдатом, стиснул' зубы: «Полицейская
служба...» Нет, не таким со временем будет ближний кос¬
мос.
Юрий представил себе планету, какой она станет че¬
рез- несколько лет. Опоясанная серебристым облаком
спутников и автоматических станций, она по-прежнему
будет уверенно вращаться, как вращается ядро на макете
атома, а вокруг него — крошечные, электроны. Точно по
расписанию будут стартовать космические ракеты. Уйдут
в космос первые экспедиции к другим планетам. Люди
поднимутся на песчаные плоскогорья Марса, пролетят в
атмосфере голубой Венеры, над ледяными просторами
Плутона в над пышущей жаром поверхностью Меркурия.
Пройдут годы. Человечество покорит все околосолнечное
пространство и в погоне за знаниями, светом, теплом шаг¬
нет еще дальше...
Гагарин и не заметил, как его догнал автобус. Юрий
сел на боковое кресло и, раскрыв толстую тетрадь в кле¬
енчатом переплете, начал просматривать записи лекций.
Через день экзамены: нельзя терять ни. минуты. Юрий
читал, торопливые строки, и в памяти отчетливо вставал
рассказ лектора об истории советского ракетостроения.
«Вероятно, мало кому из вас известно имя астронома
и метеоролога Федора Алексеевича Семенова,— говорил
лектор.— А между тем это очень примечательный человек.
Он родился в 1794 г. в Курске, в семье торговца. Федор
Семенов самостоятельно изучил астрономию, математику,
химию и механику, став одним из самых образованных
людей своего времени. Почти полтора века назад он сделал
в своем дневнике следующую запись:
«Если бы можно, было большое ядро потребным коли¬
чеством пороха отдалить от Земли на расстояние, превос¬
ходящее поперечник Земли, и сообщить ядру скорость,
превосходящую скорость падающих на Землю тел, то бы
яз него у нас вышла другая Луна, которая бы обращалась
около Земли...»
Не правда ли, интересное наблюдение и предвиде¬
ние! Это высказывание Семенова обнаружили совсем не¬
238

давно. Но чтобы осуществить эти мысли, нужны были
иные средства, нежели порох и ядра* Нужна ракета. Это
понял студент Петербургского института инженеров пу¬
тей сообщения Николай Кибальчич, приговоренный к
смертной казни за участие в покушении на царя. В угрю¬
мом равелине Петропавловской крепости Кибальчич меч¬
тает о создании ракетного снаряда, способного унести че¬
ловека к звездам.
«Находясь в заключении, за несколько дней до смерти,
я пишу этот проект. Я верю в осуществимость моей идеи,
и эта вера поддерживает меня в моем ужасном положении.
Если же моя идея после тщательного обсуждения учены¬
ми-специалистами будет признана исполнимой, то я буду
счастлив тем, что окажу огромную услугу родине и чело¬
вечеству».
К несчастью, идеи Кибальчича были похоронены в
архивах царской охранки. Но цепями нельзя сковать чело¬
веческий, вечно пытливый разум. В далекой, захолустной
Калуге школьный учитель Константин Эдуардович Циол¬
ковский намечал пути к звездам. В веках останется имя
этого основоположника межпланетных сообщений, впер¬
вые указавшего средство покорения космического про¬
странства. Всегда мы будем помнить и имя пламенного
энтузиаста, пионера ракетостроения в нашей Стране Фрид¬
риха Артуровича Цандера. В заснеженной Москве в конце
1920 г. проходила первая губернская конференция изобре¬
тателей. На этой конференции Цандер сделал сообщение о
своем проекте межпланетного корабля. На конференции
присутствовал Владимир Ильич Ленин.
«Я видел,— вспоминал потом Цандер,— что Влади¬
мир Ильич с большим вниманием слушает мой доклад.
И можно себе представить, какие силы придало мне* это
внимание».
После доклада Владимир Ильич Ленин принял Цан¬
дера, и тот рассказал ему о своих проектах, о своей страст¬
ной мечте создать межпланетные корабли. «После этой
беседы, которая влила в меня еще больше сил, я работал с
новой энергией, с новыми силами»,—вспоминал Фридрих
Артурович.
Не эта ли забота Владимира Ильича о ракетной тех¬
нике послужила основой для замечательного развития
новой области науки. Благодаря поддержке партии
Цандер смог развернуть свои работы. Ему помогли
259

молодые ученые и товарищи — инженеры. И вскоре
были созданы первые советские жидкостные реактив¬
ные двигатели. А в 1933 г. первые ракеты взлетели в небо
нашей Родины.
Испытания этих ракет дали исключительно богатый
материал для наших конструкторов. Они позволили
определить направление дальнейших исследований. Со¬
ветские конструкторы начинают работать над самоле¬
тами с реактивной тягой, над метеорологическими и гео¬
физическими ракетами.
Подошло время, и летчик Григорий Ёахчиванджи
первым испытал ракетный самолет.
Эти испытания в свою очередь позволили конструк¬
торам двигателей и самих летательных аппаратов полу¬
чить интересные сведения. Теперь создан космический
корабль, в котором воплощены высшие достижения нашей
техники, в ракеты, способные с безукоризненной точно¬
стью вывести на орбиту многотонный полезный вес.
Еще в, 1920 г. основатель Советского государства
В. И. Ленин в беседе с английским писателем Гербертом
Уэллсом* говорил; что 'все человеческие представления соз¬
даны в масштабах нашей планеты: они основаны на пред-,
положении, что технический потенциал, развеваясь, ни¬
когда не перейдет «земного предела». Если мы сможем
установить межпланетные связи, подчеркивал Владимир
Ильич, tq .придется пересмотреть наши философские, соци¬
альные и моральные представления.
И мы видим, как на наших глазах крупнейшие откры¬
тия, вделанные страной строящегося коммунизма, ведут к
глубокому перевороту во взглядах человечества на мир.
Народы на своем опыте все более убеждаются, что социа¬
лизм — единственно верный путь.
Так, припоминая прочитанное и слышанное на лек¬
циях, Юрий доехал почти до дома. От шоссе черед ле¬
сок—всего несколько минут ходу. В такие вечера он
всегда ощущал прилив энергии. Но в этот вечер, то ли
от мороза, то ли от мысли о предстоящем экзамене, он
был особенно собран и подтянут. Молодцевато взбежав по
лестнице наверх, он открыл дверь.
В квартире было тихо. Валя и Леночка уже спали.
Валя в последнее время заметно уставала: ждала ребенка.
Юрий бесшумно разделся и умылся ледяной водой. Потом
240

с нежностью прислушался к тихому посапыванию дочурки
и поправил eft одеяльце. Он уже несколько дней не слы¬
шал родного детского щебета: приходил поздно.
На столе возле закутанного чайника заметил записку:
«Юрок, ужин на плите. Непременно согрей и поешь».
Тихо приоткрыв холодильник, он вытащил ветчину, до¬
стал хлеб и, налив крепкого чаю, наскоро перекусил.* Затем
поставил будильник на 6 часов и сел к столу.
В кране на кухне.капала вода. «Опять забыл подтя¬
нуть сальник, все некогда, а еще почти инженер!» — ус¬
мехнулся Юрий и, тут же прогнав и эту и все остальные
мысли, стал тихо раскладывать книги и тетради.
Юрий готовился к очередному экзамену...
е
Новый, 1961 г. многие органы западной печати ознаме¬
новали хорошими прогнозами относительно перспектив
космических исследований. Почти все крупные газеты
мира писали о том, что СССР скоро запустит человека в
космос и, безусловно, оставит позади США. Так,.«дна из
шведских газет в редакционной статье «Борьба за космос»
констатировала:
«Соревнование между США и Советским Союзом за ве¬
дущую роль в завоевании космоса приближается к наибо¬
лее драматическому моменту: не сегодня-завтра в кос¬
мос отправится человек.
В самом ближайшем времени и, во всяком случае, в
течение текущего года можно, ожидать запуска советского
космического корабля с человеком на борту. Американцы
только через год; как можно полагать, выведут на Орбиту
свой спутник с человеком. Безусловно, ведущее место в со¬
ревновании по-прежнему остается за Советским Союзом.
Вполне вероятно, что Советский Союз переживет в этом
годутакой же триумф, как и в 1957 г., когда был запущен
первый спутник. Это произведет на общественное мнение
Запада, особенно США, глубочайшее впечатление и заста¬
вит Па. Западе приложить все усилия, чтобы догнаяюСавет-
ский Союз».
В том, же, духе высказывался корреспондент* агентства
Ассошиэйтед,Пресс .Олтон Блеколи. Он передавал из Ва¬
шингтона:
241

«Возможно, что следующим мероприятием России бу¬
дет вывод на орбиту вокруг Земли сразу двух человек в
одной кабине».
Один из представителей США, связанный с работами
в области космоса, заявил неофициально, что возможность
посылки русскими в космос сразу двух человек не исклю¬
чена.
«У русских есть большие ракеты-ускорители и боль¬
шие кабины,— сказал он.— А решать проблему возвраще¬
ния в атмосферу и сохранения при этом человеческой
жизни для двух человек не труднее, чем для одного.
Многие эксперты по космосу и ракетам считают, что
первое место в состязании в области запуска человека в
космос почти наверняка займут русские».
И тем не менее американцы на весь мир звонили о
своей программе «Меркурий», печатали биографии космо¬
навтов, показывали по телевидению и в кино их подго¬
товку, транслировал^ по радио пресс-конференции. По
программе «Меркурий» космонавт должен был взлететь
вверх, «проткнуть» стратосферу и опуститься в океан.
И хотя этот скачок вверх на 15 минут не мог пойти ни в
какое сравнение с первым орбитальным полетом в космос
на советском космическом корабле, было ясно, что в США
тоже готовятся. Б научных кругах многих стран мира об¬
суждались возможные варианты полетов, делались про¬
гнозы относительно сроков и научных программ.
Весь мир с нетерпением ждал первого полета.
«Советские и американские ученые-астронавты в по¬
следнее время проводят опыты, которые должны подгото-
вить*полет человека в космос,— говорил член-корреспон¬
дент Чехословацкой академии Р. Пешек.— Первый полет
человека в космос будет совершен, по всей вероятности,
очень скоро, так как подготовительные работы, связанные
с полетом человека, достигли уже высокого уровня как в
СССР, так и в США. Представители американской астро¬
навтики недавно даже сообщили, что они планируют полет
человека в марте или в апреле.
Между советскими и американскими мероприятиями
по подготовке полета человека в космос существует прин¬
ципиальная разница*.
Судя по последним опытам, советская наука и техника
преследуют цель — осуществить этот полет по орбите спут¬
ника.
242

Американские испытания пока представляют собой
только подготовительный этап к полету по орбите спут¬
ника, так как у США не хватает мощных ракет-носителей,
работу которых советская астронавтика уже проверила в
январе 1960 г., проведя испытания в районе Тихого оке¬
ана.
Для палета человека в США была сконструирована
кабина по проекту «Меркурий», размеры которой соот¬
ветствуют размерам советского третьего спутника, запу¬
щенного в мае 1958 г...
Последние советские опыты свидетельствуют о том,
что первый советский астронавт полетит непосредственно
по орбите спутника, перигей которой' будет приблизи¬
тельно 180 километров, а апогей — 250 километров»»
События; одно примечательнее другого, сменялись так
стремительно, что Юрий, занятый постоянными трениров-
ками и учебой, едва успевал их осмысливать.
Темп событий нарастал, как снежная лавина.
1 декабря 1960 г. на орбиту вокруг Земли был выведен
третий корабль-спутник, на борту которого находились
четвероногие космонавты — собаки Мушка и Пчелка; Ра¬
кета стартовала нормально. Все шло отлично; Группа кос¬
монавтов уже собиралась лететь в район приземления. Но
здесь выяснилось, что снижение пошло по нерасчетной
траектории. Корабль сгорел, войдя в плотные слои атмо¬
сферы.
Главный конструктор, и без того человек молчаливый,
стал мрачным и неразговорчивым. Он уже знал о причи¬
нах неудачи, но внутренне с трудом мог с ними смириться.
Ведь скоро должен был стартовать корабль с человеком на
борту. Один из тех, кого он ласково звал «мальчиками»,
ждал от него, Главного конструктора, команды: «Добро!»
А он не мог ее дать.
И самое неприятное было в том, что космонавты яви¬
лись свидетелями неудачи. Больше всего именно это печа¬
лило Главного конструктора. Поверят ли космонавты, что
неудача частность, а не закономерность? Ведь уже были
запуски, и все проходило отлично^.
Как им все объяснить, как успокоить?
Но пилотов успокаивать не пришлось. Один из них
243

подошел к Главному конструктору- и притронулся рукой
к его плечу.
— Не стоит расстраиваться. Мы все отлично пони¬
маем. Техника есть техника. Даже с проверенными,
давно доведенными самолетами это бывает, а здесь такая
машина... И главное — такие условия полета. Но вы за нас
не беспокойтесь: в случае чего возьмем управление кораб¬
лем на себя. Посадим точно и в заданный квадрат, может,
чуть Попозже только... Так что не волнуйтесь.
Главный конструктор поднял голову. Глаза его по¬
теплели.
— Спасибо На добром слове...
Ну что же, в конечном счйе они безгранично вери¬
ли друг другу, и неудача не в силах была омрачить зтой
веры.
4 февраля был запущен тяжелый искусственный спут¬
ник весом 6483 килограмма. 12 февраля с тяжелого спут¬
ника устремилась к Венере автоматическая межпланетная
станция.
А в. коллективе Космонавтов тоже шла интенсивная
жизнь. . Водоворот ее все сильнее кружил Юрия и нес на
самую быстрину.
28 февраля 1861 г. на отчетно-выборном собрании ком¬
мунисты избрали Юрия Алексеевича Гагарина членом
шфтийного бюро. Это было актом большого доверия к мо¬
лодому коммунисту.
И вот позади уже десятки экзаменов и зачетов. Через
эти испытания Гагарин тоже прошел с честью. Его сред-
ний'балл был 4,9, это означало, что почти все экзамены
он сдал на 5.
■
В те дни, когда Валя ожидала появления второго ре¬
бенка, Анна Тимофеевна приехала к сыну и невестке. Ка¬
жется, только'месяц назад, в конце февраля, гостил Юра
дома в Гжатске, однако сейчас материнский глаз отметил
в нем какие-то почти неуловимые перемены. То ли сдер¬
жаннее, то ли серьезнее стал ее Юра? Мать не знала, что
он успешно сдает один экзамен за другим, не знала она,
и какие это экзамены. Невдомек ей было и то, почему в пе¬
чати стали все чаще сообщать, что не за горами первый
244

полет человека в космос, что уже испытана кабина для
такого полета. Правда, прочитав об этом, она обмолвилась
вечером, за ужином:
— Дурак какой-нибудь найдется в такую страсть ле¬
теть, в этом корабле-спутнике...
Юрий помедлил с ответом, улыбнулся.
— Почему же дурак? Дурака в космос не пошлют.
Слишком дорогое это' удовольствие. Да и что дурак может
дать для науки? Скорее всего, умного пошлют. Умного и
смелого. Потому что риск, конечно, есть:-никто еще там
не был.
Он сказал это так просто и рассудительно, так авто¬
ритетно, что больше.уже не о чем было говорить.
Мать не почувствовала ни того, что его-лично задела эта
ненароком оброненная реплика, ин того, как ясны и отто¬
чены стали его мысли, ни того, как буднично для него было
все это. Он объяснил ей все так, как объясняют любимому
ребенку, и больше к этой теме они не возвращались.
Мать так ничего и не заподозрила.
7 марта Валя родила вторую дочку — Галочку.
В эти дни Юрий писал одному из своих однополчан:
«Здравствуйте, Вена, Толя, Лариса и ваша мама! По¬
лучил от вас весточку, большое за нее спасибо. Во, про¬
стите, с ответом немного задержался. Очень много йознн.
Валя сейчас в родильном доме. У нас появилась вторая
дочка. Здоровье Вали и малышки хорошее. Лена тоже чув¬
ствует себя неплохо. Я завтра улетаю в командировку. Ра¬
боты еще оченьмного. Сегодня вот все собираюсь в дорогу.
А знаешь, как одному собираться, то одно забудешь, то
другое. Поэтому буду краток, извините. Пишите больше о
себе. Большой привет всем однополчанам. С приветом Юра,
Валя, Леночка и малышка».
Да, ритм жизни был таким сверхскоростным, что те¬
перь Юрий представлял себя уже не лыжником, мча¬
щимся с горы, а пилотом реактивного истребителя, про¬
носящегося низко над землей,— внизу ничего не разгля¬
деть, сплошное мелькание. И все уносится куда-то далеко¬
далеко назад...
. J9 марта, словно в подарок к его дню рождения, старто¬
вал четвертый космический корабль-спутник.
Все .ближе и ближе теперь был и тот старт, к кото¬
рому они готовились...
245

9
Время шло. Наступил день государственного экзамена.
Что и говорить, космонавты волновались перед экзаме¬
ном, как, должно быть, волнуются все. Консультации че¬
редовались с повторением пройденного, слушатели, как
это водится, спрашивали друг друга, рисовали схемы и вы¬
водили формулы, вспоминали все, что усвоили они за мно¬
гие месяцы учебы в этом своеобразном университете кос¬
монавтики. Они знали, что в составе большой Государст¬
венной комиссий — видные специалисты, крупные ученые,
опытные летчики, люди, которые щедро делились с ними
своими богатыми знаниями и опытом. Теперь пилоты дол¬
жны были показать, насколько глубоко они усвоили прой¬
денный материал. Вчера они «сдали корабль». Сегодня
первый в их новой жизни и, вероятно, первый в истории
космический госэкзамен. Вчера Юрий отвечал послед¬
ним: это была маленькая хитрость инструкторов — он
лучше всех работал в корабле, и его «берегли на Закуску».
Зато сегодня ему сказали одному из первых:
— Давай, Гагарин. Теперь твоя очередь!
Юрий решительно открыл дверь и твердым шагом на¬
правился прямо к длинному столу, покрытому красной
скатертью.
— Товарищ председатель комиссии, слушатель стар¬
ший лейтенант Гагарин прибыл для сдачи государствен¬
ного экзамена.
Берите билет.
— Билет номер одиннадцать.
Готовьтесь.
Юрий сел за стол и внимательно прочитал билет. «Пер¬
вый вопрос. Основные законы механики твердого тела».
Начал вспоминать. «Три закона Ньютона. Особенно — тре¬
тий. Но забыть его: «Математические начала физики».
Эти законы —■ база для создания теории реактивного дви¬
жения. Дальше — Циолковский...» Продумав первый во¬
прос, Юрий стал не спеша записывать подробный план от¬
вета. Пора было выводить формулы. Здесь, за столом, это
было сделать легче, чем у доски, и Юрий начал их выво¬
дить одну за другой, попутно обдумывая, как лучше пере¬
ходить от первых, простейших формул к другим, более
сложным. Затем он так же тщательно подготовил ответы
на остальные вопросы, а когда освободилась доска, вышел
246

к ней, чтобы записать все формулы и нарисовать чертежи.
Вычисления едва поместились на доске, и как раз тогда»
когда Юрий пристроил в уголок последнюю формулу, на¬
ступила его очередь отвечать.
Особенно обстоятельно он говорил о значении третьего
закона Ньютона, позволившего сделать Циолковскому
практические выводы о применении ракетных двигателей
для покорения космического пространства. Чеканные фор¬
мулировки запомнились Юрию навсегда, и он их приводил,
словно читал по книге.
— Космическая ракета — бескрылый снаряд, приво¬
димый в движение силой реакции истечения сжатых газов.
По третьему закону Ньютона действия двух тел друг на
друга всегда равны и направлены в противоположные сто¬
роны по одной прямой. Следовательно, сжатые газы, выры¬
ваясь назад из ракетного двигателя, с такой же силой бу¬
дут отбрасывать ракету вперед. Отдача, или движущий
импульс, иозволяетподнять ракету, вывести ее на заатмос-
ферную орбиту и послать в космическое пространство. Но
при этом необходимо, чтобы скорость истечения газов
была следующей...
И Юрий снова обращался к доске, показывал формулы
Циолковского и делал расчеты. Говорил он четко> и уве¬
ренно, потому что все, что касалось законов механики,
знал особенно прочно и обстоятельно.
И все-таки дополнительных вопросов было очень
много. Члены комиссии имели самое непосредственное от¬
ношение к будущему полету, и они хотели полностью убе¬
диться, что слушатель Гагарин к этому полету теорети¬
чески подготовлен.
Ему задавали все новые и новые вопросы, просили сде¬
лать расчеты й вывести дополнительные формулы. Юрий
отвечал безукоризненно.
— Ставим вам пять с плюсом,—сказал председатель
комиссии.—Но учтите —это аванс. Главный экзамен бу¬
дет там...— и он поднял вверх указательный палец.
Юрий знал: теперь все ближе и ближе день этого
главного экзамена.
Да, теперь это было очень близко. Подготовка подхо¬
дила к концу. Вся группа уже успешно сдала государст¬
венные экзамены. В эти дни Юрия назначили старшим
отряда. Он начал думать, что вполне может так полу¬
читься, что в космосе он будет одним нз первых.
247

Где-то на степном приаральском космодроме уже за¬
канчивался монтаж ракеты и мятого корабля, отладка и
регулировка систем связи и оповещения. Этот контроль¬
ный запуск должен был показать степень готовности тех¬
ники к первому полету человека. На нем должна была
присутствовать вся группа космонавтов.
Незадолго до этого комиссия определила первых кан¬
дидатов на полет. Кто из них полетит на шестом корабле,
еще н«| было известно. Юрии знал лишь только то, что он
в числе кандидатов. И вот они летят на космодром, чтобы
присутствовать на последнем пробном запуске.
В самолете Юрий читал книгу американского летчика
Фрэнка Эвереста «Человек, который летал быстрее всех».
Сперва книга ему нравилась. Написанная на большом фак¬
тическом материале,'она рассказывала о событиях летной
жизни, которые были так близки и понятны Юрию. Но в
13-й главе он наткнулся на странные слова, которые
сперва разозлили его, а потом вызвали чувство гадливо¬
сти. Американец писал: «Я твердо убежден в том, что тот,
кто первым покорит космос, будет господствовать над Зем¬
лей. Не обязательно судьбы людей будет решать сильная
и большая страна; Даже небольшая и сравнительно слабая
страна с помощью космического корабля, вооруженного
управляемыми снарядами с атомными зарядами, может до¬
биться мирового господства. Эта страна, имея в своих ру¬
ках космический корабль и ядерное оружие, может совер¬
шить нападение на противника из космоса, не подвергаясь
в то же время ответному удару. Победа ей будет обеспе¬
чена».
«Вот фашист! — зло. подумал Юрий.— Таким только
дай ракеты, они весь мир постараются превратить в груды
пепла!..» Юрию еще сильнее захотелось, чтобы первым не¬
пременно был советский человек, а кто именно, не так уж
важно. «Пусть знают, гады, есть у нас для них смиритель¬
ная рубашка. Уж не о реваншистах ли из маленькой, но
воинственной Западной Германии рассуждал он? Может,
Нм он хотел бы вручить и ракеты и атомное оружие, чтобы
властвовали они над трясущимся от страха человечест¬
вом... Не выйдет, мистер Эверест. Не выйдет!».
Юрий протянул книжку Херману Титову.
— Прочти, куда метят, гады!
Герман прочитал и выразительно покрутил пальцем у
виска.
248

— Военный психоз! Я думаю, очень скоро мы отрез¬
вим всех этих херстов-эверестов.
И бросил книжку на свободное кресло.
...Космодром вновь потряс их своими невиданными
масштабами и сложной техникой. В глубине степи, в сто¬
роне от городов и населенных пунктов, расположился ма¬
ленький поселок с отличными дорогами и капитальными
сооружениями. Тополя, фонтаны, крытые шифером двух¬
этажные дома...
Здесь, в командировке, его догнало долгожданное
письмо отВали.
«Здравствуй, дорогой Юрок! У нас здесь все нор¬
мально, о нас не беспокойся. Правда, тяжеловато мне, но
ничего. Дочка чувствует себя пока нормально, спокойнее
по сравнению с Леной в тысячу раз. Очень, Юрок, скучаю
по тебе. Очень хочу тебя видеть, поговорить с тобой. Вот,
кажется, и все. До свидания. Крепко-крепко тебя целую.
С приветом Валя, мама, Лена, Галинка».
Это пневмо Юре передали на старте. Подготовка за¬
канчивалась. Приближались волнующие минуты.
До слуха донеслись слова:
—. Сгорит, жалко...
Юрий насторожился:
— Что сгорит?
— Да антенна сгорит! — засмеялись техники.
Юрий понял, что они в шутку решили «попугать» кос¬
монавтов. И громко засмеялся вместе со всеми.
Нет, в общем-то ничего страшного не было в этой кар¬
тине старта. Только невиданно яркое пламя и грохот, ров¬
ный, уверенный грохот мощных двигателей.
— Ну, что же, скоро, наверное, кого-нибудь из нас бу¬
дем вот так же.провожать,—^сказал Герман, глядя на си¬
ний экран телевизора,— может, и тебя, Юрик!
— Почему меня? Может, и тебя. Никто пока этого не
знает. А вообще-то интересно...— Он не договорил, заду¬
мавшись о чем-то своем.
Ракета стремительно уходила в голубое весеннее небо.
Теперь им было ясно: решающий шаг в штурме космоса —
дело дней. С этим чувством они и вернулись домой.
27 марта; Анна Тимофеевна уезжала в Гжатск. Прово¬
жая ее, Юрий сказал:
17 О. Куденко
249

— Скоро и я опять уеду. В командировку...
— Далеко?
— Далеко уеду.
Дрогнуло сердце матери. Молнией сверкнула мысль:
«На Кубу!» Газеты в те дни писали о событиях на дале¬
ком острове, что расположен где-то за горами и океанами,
возле самой Америки... «Ну вот — подучили его, и теперь
на войну...» Мать была абсолютно убеждена, что это бу¬
дет именно так. И она ни о чем больше его не стала спра¬
шивать. Ей и так все понятно.
28 марта в конференц-зале Академии наук СССР со¬
брались многочисленные представители советской и ино¬
странной печати, радио и телевидения. Здесь состоялась
пресс-конференция, посвященная некоторым результатам
исследований, проведенных на советских космических ко¬
раблях-спутниках. Перед журналистами выступили из¬
вестные деятели советской науки. Они рассказали о тех
проблемах, которые решаются с помощью космических ра¬
кет, о том; как чувствовали себя подопытные животные
во время заоблачных путешествий, и о кланах дальней¬
ших исследований. В первых рядах сидели все космо¬
навты. Но мало кто в зале знал об этом.
Пресс-конференцию открыл вице-президент Академии
наук СССР Александр Топчиев.
— Полет человека в космос приближается,— сказал
Топчиев.— Разумеется, этот полет будет совершен тогда,
когда йы получим полную уверенность в том, что первый
космонавт благополучно, живым и здоровым, вернется на
Землю. Вот почему наше главное внимание сосредоточено
на изучении тех многочисленных биологических объектов,
которые совершили полеты на кораблях-спутниках, а
также тех своеобразных условий, которые существуют в
межпланетном пространстве...
Советские специалисты провели многочисленные испы¬
тания герметической кабины и установок, поддерживаю¬
щих в ней нормальную температуру, состав воздуха, ат¬
мосферное давление. Надежность действия всех этих уст¬
ройств проверялась на подопытных животных, стартовав¬
ших й космос. И нужно сказать, что все эти испытания
дали положительные результаты.
250

Слово предоставляется видному советскому биологу
академику Сисакяну.
— Биологические исследования,— говорит академик
Сисакян,— данные радиотелеметрической информации с
борта советских кораблей-спутников свидетельствуют о
том, что животные вполне благополучно перенесли вибра¬
цию, перегрузку во время старта и состояние невесомости.
Так, например, уже приблизительно через полтора часа
после выхода космического корабля на свою орбиту пульс
и кровяное давление у животных становятся нормаль¬
ными, хотя они в этот момент ничего не весили.
Широкая программа биологических опытов, проведен¬
ная советскими'учеными с помощью космических кораб¬
лей, позволила узнать, как влияют заоблачные путешест¬
вия на потомство животных. Большое значение для науки
имеет тот факт, что одна из собак, совершивших полет,
принесла шестерых щенят. Они нормально развиваются.
Что же дали проведенные опыты? Они показали,— под¬
черкивает академик Сисакян,—что защитные устройства
на борту космического корабля действуют безотказно. Та¬
ким образом, каждый новый эксперимент на кораблях-
спутниках приближает нас к событию фундаментальной
важности — полету человека в космос...
Лаборанты вносят в зал четвероногих космонавтов.
Корреспонденты оживленно реагируют на появление в
зале животных, побывавших за пределами земной атмо¬
сферы. Трещат кинокамеры, вспыхивают юпитеры. В этом
шуме тонет голос научного сотрудника, объясняющего,
что здесь представлена семья подопытных животных, со¬
вершивших полет на кораблях-спутниках. Белка и Стрел¬
ка находились на борту второго корабля, который благо¬
получно приземлился в августе. Чернушка и Звездочка
совершили путешествие в космос совсем недавно — в
марте.
Особым вниманием у журналистов пользуются ще¬
нята — потомство Стрелки. Им всего четыре месяца. Но
они уже переросли мать.
Животные как ни в чем не бывало играют друг с дру¬
гом, ведут себя в полном соответствии с традициями сво¬
его собачьего племени.
— Йолеты советских спутников и ракет,—заявил на
пресс-конференции профессор В. В. Парии,—продемон¬
стрировали всему миру, что советские ученые и инженеры
17*
251

блестяще разрешили ряд сложных проблем освоения кос¬
мического пространства.
Благополучный спуск ряда космических кораблей в
точно намеченный район СССР вселяет уверенность- в том,
что не за горами и первый космический полет человека.
10
Вскоре после- их возвращения с космодрома к ним
привезли корабль, совсем недавно прошедший через огонь
и стужу космоса. Он был в полной сохранности. Только
обшивка, опаленная невероятной температурой, свидетель¬
ствовала о невиданных испытаниях, которые корабль с
честью выдержал. Пилоты наблюдали его старт, некото¬
рые были на приземлении, и всем было очень приятно
увидеть старого знакомого целым и невредимым.
Теперь занятия йпш еще продуктивнее, чем на стенде-
тренажере: все-таки настоящий корабль!
В корабле Юрию пришлось испытать и скафандр. Ис¬
пытания длились несколько часов. Предстояло проверить,
как работает система питания скафандра, как чувствует
себя человек, находясь много часов подряд в этой одежде.
Надо сказать, что одежда космонавта — это целый
сложный агрегат, который представляет собой своеобраз¬
ное космическое жилище, с той лишь разницей, что «пло¬
щадь» жилища ровно такая, какая нужна телу человека.
В первые часы Юрий работал не спеша, удобно' устро¬
ившись в кабине. Потом г«в порядке отдыха» спел «Лан¬
дыши», потом опять молча просидел несколько томитель¬
ных часов. Затем, -проголодавшись, передал: «Принесите
колбаски и воды».
Все улыбнулись. Кто-то сходил за бутербродами и ли¬
монадом.-Открыли люк. Юрий приподнял щиток гермо-
шцема и, улыбаясь, мгновенно расправился с ужином.
— Теперь можно и поспать. «Отчего казак гладок?
Поел — и на бок!». Верно? Одним словом, как в сурдока¬
мере. С вашего разрешения я объявляю тихий час. Спо¬
койной ночи!
БыстрозакрывающийСя люк бесшумно захлопнулся, и
Юрий, немного, повозившись, отыскивая удобную позу в
кресле, блаженно заснул...
Скафандр успешно выдержал, первое земное испыта-
252

пие в условиях, приближенных к «боевым». Выдержал это
испытание и Гагарин.
Позже и другим пилотам пришлось некоторое время
«пожить» в скафандре, хотя надо сказать, не всем это за*
пятне пришлось по душе. Во всяком случае, не все перено¬
сили испытание с такой безмятежностью, как Юрий.
Но конструкторы скафандра и инженеры были до¬
вольны результатами испытаний. Космонавты тоже были
довольны: одежда была удобной, надежной и легкой. В та¬
ком скафандре можно было жить и работать многие
сутки...
■
И вот Юрий узнает, что он будет в числе группы самых
первых. Приказ это был или предложение? Смешной во¬
прос! Даже если бы это был приказ; разве сказал бы он
что-нибудь такое, что могло породить хоть тень сомнения
у тех, кто предложил ему лететь туда, где до него еще не
летал никто!
Гордость, нетерпение и сдержанная, сосредоточенная
готовность владели всем его существом.
Его просили подумать прежде, чем он даст окончатель¬
ный ответ. А о чем он еще может думать, если с того са¬
мого дня, когда он узнал, к чему будет готовиться, он ждал
этого предложения? Думал: пусть не первым, пусть деся¬
тым. Так о чем же тут говорить?
Поэтому Юрий ответил сразу:
— Конечно, согласен! Как и все мои товарищи. Благо¬
дарю за доверие. Постараюсь оправдать его.— Он сказав
это спокойно и сдержанно.
Это было не, показное безразличие. Конечно, Юрий вол¬
новался. Но он как ни в чем не бывало продолжал трени¬
ровки, беседовал с конструкторами, выполнял весь цикл
работы в кабине космического корабля.
...Наступил последний день, который Юрий провел в
кругу семьи.
В тот вечер они с Валей пораньше уложили дочурок и
после ужина долго разговаривали. Валя поняла, точнее,
почувствовала, куда завтра утром уедет ее Юрок. Да и
Юрию пдсле возвращения с космодрома уже трудно было
скрывать свое непосредственное причастие к космическим
253

делам. Он не знал еще, кто будет первым, ему было из¬
вестно лишь, что он попал в число первой тройки, а кого
именно пошлют — покажет время. Попади в глаз ерун¬
довая соринка, подвернись нога уже у входа в кабину иди
поднимись резко кровяное давление уже на самом
старте — и полетит другой,, дублер. Эксперимент слишком
дорог и сложен, чтобы его можно было откладывать из-за
крошечной неожиданности.
Поэтому, когда Валя спросила его; не обидятся ли то¬
варищи, если вдруг он полетит первым, Юрий совершенно
искренне ответил:
— Видишь ли, еще точно неизвестно, кто именно бу¬
дет первым. Но возможно, и мне скоро придется там по¬
бывать...
Валя поняла: это уже предрешено и отвратить этого
нельзя. Губы ее дрогнули. Она опустила ресницы. Юрии
понял ее состояние. Но утешить не смог. Что он мог ей
сказать? Валя сама взяла себя в руки, грустно улыбнулась.
И Юрий прочел в этой улыбке всю сложную гамму ее пе¬
реживаний — и гордость за него, и тревогу, и женское смя¬
тение, и большую заботливую любовь, какой женщина лю¬
бит отца своих детей...
В ту ночь они говорили о разном и, казалось, не могли
наговориться.
Утром он, осматривая вещи — не забыть бы чего! — пе¬
релистал альбомы с фотографиями, лежащие на столике,
и перед ним вновь прошла его жизнь...
Вот он, совсем еще маленький, в коротких штанишках,
бежит к реке. Вот он среди школьных товарищей. Вот в
ремесленном. И еще одно фото:* он из самолета машет ру¬
кой, просит разрешение на старт...
Фотографии Вали. Среди них та, которую он подарил
жене, когда они снова встретились. Он тогда написал:
«Моей Вале, дорогой, горячо любимой... Пусть фотогра¬
фия поможет тебе беречь нашу вечную всепобеждающую
любовь».
В соседней комнате проснулась и заплакала Галинка.
Юрий закрыл альбом и пошел к детям. Он перепеленал
крошечное розовое существо, и Галочка опять безмятежно
заснула. Теперь у него это неплохо получалось, а когда
родилась Аленка, он долго не решался взять ее на руки —
боялся уронить.
254

Пришла из магазина Валя. Пора прощаться.
Юрий целует дочурок. Крепко обнимает жену. Она не
скрывает своего волнения.
— После запуска, когда будет можно, дай телеграмму...
Юрий улыбнулся.
— Все будет хорошо, Валюша. Об этом ты узнаешь и
без телеграммы.
За окном слышен сигнал машины.
Он поцеловал жену и шагнул к двери. В дверях остано¬
вился. Валя приподняла фуражку и ласково провела ла¬
донью по его высокому лбу.
— Все будет хорошо, Юрок, ведь верно? Ты мне обе¬
щаешь?
■
...Перед отъездом на запуск у них состоялось пар¬
тийное собрание.
Юрий не рассчитывал, что пальма первенства будет
принадлежать именно ему. Пусть будет так, как будет!
Если скажут: Гагарин! — он готов и согласен.
Он готов, хртя отлично знает, что первый полет — это
все же опасное уравнение со многими неизвестными. Вме¬
сто этих неизвестных первый космонавт должен будет дать
науке точные цифры и факты. Но Юрий не думал о соб¬
ственной жизни — здесь он всецело полагался на технику,
которую Родина им доверила. И если уж придется — будь¬
те спокойны! — старший лейтенант Гагарин не подкачает.
Он сделает все, чтобы отлично выполнить полет и всю про¬
грамму. Оп чувствует себя готовым.
Примерно об этом и говорил Юрий на партийном со¬
брании.
В протоколе помечено кратко:
«Гагарин. Гордится, что попал в число первых космо¬
навтов. Заверяет партию, что достойно выполнит ответ¬
ственное правительственное задание. Присоединяется к
коллективам НИИ, КБ и заводов, посвятивших полет
XXII съезду КПСС».
За этими скупыми строчками — большое человеческое
волнение, огромная гордость за партию и народ, сделав¬
ших возможным первый рейс в космос, глубокое уваже¬
ние к людям, давшим в руки пилота невиданную технику,
присяга на верность тому делу, которому он себя посвя¬
тил.
255

В тот же день поздно вечером он приехал с товари¬
щами на Красную - площадь попрощаться с Москвой.
Юрий медленно шел вдоль торжественно молчаливой
Кремлевской стены. Он шел к Мавзолею, и синие ели
встречали его шелестом ветвей. Мимо проходили люди.
Они тоже, казались немного взволнованными и молчали-
выйи. JHhkto из них не знал, в какой рейс отправляет
его страна. Он должен был в себе, носить и сомнения,
и гордость и надедсду.
Гагарин всматривается в тоненькую рябцну, выросшую
у самой стены. Взгляд его падает на черные доски с име¬
нами лучших людей, страны, революционеров.
У Мавзолея сменяется караул. Четко вышагивают сол¬
даты. Юрий долго стоит у Мавзолея. Вспоминает. Маяков¬
ского.
Облил
булыжники
лунный никель,
штыки
от луны
и тверже
и злей.
И как
нагроможденные книги —
его
Мавзолей...
Сейчас Юре тяжело расставаться с Москвой, хотя он
твердо верит в успех. И все же Он не знает, будет ли когда-
нибудь вот так же, как в эти минуты, стоять перед Мав¬
золеем.
А ему так хочется хотя бы еще раз прийти сюда! Юра
вновь йспомйнает стихи. Это симоновские строки.
Прилетев надолго, окончательно,
Из десятой за пять лет страны —
Если бы. Кто знал, как замечательно
Постоять здесь молча у стены...
Стихи помогают ему одолеть грусть. Он непременно
снова прилетит сюда. Непременно! И тогда вновь вспомнит
эти стихи.
Над Красной площадью в сумрачном холодном возду¬
хе разносится. перезвон курантов. Величественный, спо¬
койный, бодрящий.
Юрий берет под козырек и, повернувшись, решительно
идет к автобусу.
В тот день он узнал о примерной дате запуска.
256

11
...Ночью выпал снег. Снежные наметы газовой шалью
легли на черный асфальт шоссе. Замерли в трепетном
ожидания тепла призрачные перелески. Сосны, припо¬
рошенные инеем, величаво глядели в синее небо, трону¬
тое отсветом зари. Лес безмолвно звенел мелодией весны,
близкой и неотвратимой." Угрюмые краски зимы затаи¬
лись в синем ельнике, то и дело выбегавшем прямо к за¬
городному шоссе. Зато длинноволосые прозрачные березы
уже таили в себе весну. Казалось, набухли соком их ство¬
лы, розовые от солнца. Русская природа, словно на про¬
щанье, парадом развернула перед Юрием и его друзьями
свои сокровенные краски, свои неповторимые в утреннем
весеннем свете пейзажи, свои леса и пригорки, молчали¬
вые, задумчиво-нежные, снежно-чистые... Вереница ма¬
шин спешит по шоссе.
Но мало кто присматривается к мелькавшим пейза¬
жам. Где-то заяц, потревожил еловую лапу, и с нее сполз
с густым шуршанием комок сизого зернистого снега,
где-то. белка шелушит шишку, и на свежий наст падает
целый ливень чешуек, где-то рядом дятел дедовито сту¬
чит по осине. Но это родное, сокровенное, всегда неиз¬
менно трогавшее и занимавшее Юрия, сейчас проносится
мимо него — он весь во власти отъезда. Дорога знакомая,
и нет времени любоваться тем,
обычно, что бесконечно в сво¬
ем многообразии и пьяняще пре¬
красно.
— Прогноз на неделю обе¬
щают хороший. Солнце нам со-
лутствует здесь. Будем надеять¬
ся, что и там тоже-добре,— ска¬
зал кто-то, мельком глядя в
окно.
— К сожалению, метеороло¬
ги погоды не делают. Уж мы бы
им’'заказали погодку;..'
— А они бы нам поднарабо-
тали!..
В шутливых, малозначащих
репликах сквозит взволнован¬
ность.
что всегда ново и не-
257

На аэродроме их уже ждали. Самолеты загружены
Все тщательно проверено. Никто не опоздал. На космо¬
дром летят врачи, кинооператоры, руководители некото¬
рых групп, космонавты.
Байконур встретил прибывших теплом, солнцем, по¬
чти летним — безоблачным, иссушенным, сизым — небом.
Конец дня провели в занятиях, беседах со специали¬
стами. Никто из космонавтов еще не знает фамилии кан¬
дидата на первый полет. Только ориентировочно известна
дата.
Важнейшим событием следующего дня было расши¬
ренное техническое совещание, которое проводил Глав¬
ный конструктор космических кораблей. На этом совеща¬
нии присутствовали все конструкторы, специалисты по
двигателям и топливу, по связи и управлению, по много¬
численным системам, обеспечивающим полет. За, каждым
из этих людей — многотысячные коллективы ученых,
инженеров, рабочих. Прямо с самолета приехал на со¬
вещание председатель Государственной комиссии по
запуску космического корабля «Восток» с человеком на
борту.
После обстоятельных деловых докладов и всесторон¬
него их обсуждения было окончательно согласовано по¬
летное задание космонавту на одновитковый полет. Этот
небывалый, первый в истории человечества документ
подписали Главный копструктор, Теоретик космонавтики
и генерал-лейтенант авиации Герой Советского Союза
Николай Петрович Каманин.
Николай Петрович за свою многолетнюю службу в
в авиации подписал массу полетных заданий. Порою
приходилось подписывать и такие, когда было мало шан¬
сов на благополучное возвращение экипажа из рейса. Но
сейчас бывалый летчик невольно волновался: первое по¬
летное задание командиру космического корабля!
Космонавты тем временем продолжали тренировки^
занятия спортом, детальную отработку всего полета — от
старта до приземления.
Седьмого апреля стало известно, что через 20 дней
американцы планируют баллистический прыжок человека
в космос. Их, как видно, не останавливает неудача, слу¬
чившаяся в конце марта, когда капсула «Меркурий» не
258

отделилась от ракеты-носителя и затонула в океане.
«Что ж, пускай торопятся: погоня за сенсацией до добра
не доводит»,— подумал Юрий, узнав об этой новости.
Утром 8 апреля состоялось заседание Государственной
комиссии. В числе многих других докладов комиссия за¬
слушала и сообщение генерала Каманина о кандидатах на
первый полет. Николай Петрович от имени командования
ВВС назвал кандидатом Юрия Гагарина, а его дубле¬
ром — Германа Титова. Комиссия единодушно согласи¬
лась с этим предложением.
Гагарин и Титов, еще не зная, что выбор пал на них,
обживали корабль: вместе с инженерами проверяли ис¬
правность систем, прохождение команд и работу автома¬
тов, вели радиопереговоры.
После заседания комиссии, на котором был сделан
окончательный выбор, Николаи Петрович еще долго ко¬
лебался — сказать или не говорить, а если сказать, то как
и когда: ведь оба готовы в одинаковой степени и оба —
он в этом не сомневался — успешно выполнят полет.
Дело в том, что на комиссии столкнулись две точки
зрения: одни считали, что нужно сказать ребятам зара¬
нее, чтобы они привыкли к новому своему положению;
другие полагали, что уместнее это сделать перед самым
стартом, чтобы дублер «не размагничивался», не расслаб¬
лялся.
Николай Петрович, человек прямой и решительный,
не очень любил такого рода «дипломатию». Он считал,
что и Гагарин и Титов должны все знать, ведь оставалось
три дня до старта, а командир корабля — это командир,
и когда он знает, что полет ожидает именно его, он и го¬
товится по-другому. Однако но так-то просто было сказать
обоим о том, что выбор сделан. И выбор — почти оконча¬
тельный. Трудно, потому что любил он каждого из них
одинаково крепко и по-отечески сурово, впрочем, как и
всех остальных ребят — тех, кто сейчас был на Байкону¬
ре, в сердце казахских степей.
Улетая из Москвы, Николай Петрович захватил с со¬
бой все, что нужно для игры в бадминтон. Пилоты бы¬
стро освоили новую игру и азартно сражались на кортах.
В это воскресенье, 9 апреля, Каманин играл с Гагариным
против Титова и еще одного космонавта. Соревнование
шло в стремительном темпе и окончилось со счетом 16: 5
в пользу первой пары. Почему-то именно это обстоятель-
259

стйе помогло Николаю Петровичу принять, окончательное
решение.
Когда, будущие - космонавты немного отдохнули после
игры, он пригласил их к себе. Сначала завел разговор о
ходе тренировок,-о работе в корабле, а потом очень про¬
сто, стараясь придать голосу будничность и безапелляци¬
онность, сказал?
— Комиссия решила: летит Гагарин. Запасным гото¬
вить Титова. Поздравляю вас, товарищи!
Юрий, не смог сдержать радость. Уголки губ поплыли
кверху. На лице Германа мелькнула тень досады. Ее
сменила широкая дружеская улыбка:
— Ну что ж, поздравляю тебя, Юра, давай лапу!
— Приятно, конечно. Но ты, Гера, нос не вешай: ско¬
ро и твой старт.
— До утра вы свободны,—не без облегчения вымол¬
вил генерал;
■
...Предчувствия приближающегося полета советского
человека ,в космос носились в воздухе. Отсутствие точных
данных буржуазная пресса пыталась заменить домыслами
и «научными» предположениями. Так, основываясь на
материалах радиопередач, заявлениях ученых и прогно¬
зах, научный обозреватель английской газеты «Ивнинг
стандард». Питер Ферли в номере от 10 апреля под огром¬
ным заголовком «Первый космонавт: последние приготов¬
ления закончены» писал, что «первый полет человека в
космбс ожидается в самое ближайшее время. Русский
космонавт совершит один оборот вокруг-Земли и затем
попытается вернуться... Космический корабль будет ве¬
сить 5 тонн. Космонавт будет сидеть в специальном кау¬
чуковом (!) кресле, находящемся в несколько наклонном
положении.
Все путешествие, которое при одном обороте вокруг Зем¬
ли займет 90 минут, будет совершаться при помощи уп¬
равления на расстоянии, но у космонавта будет рычаг,
позволяющий отделить кабину от космического корабля
в случае какой-нибудь неисправности во время спуска на
Землю.
На Земле за полетом по ороите-будет следить 40 спе¬
циальных радиостанций и еще большее число обсервато¬
рий на территории Советского . Союза. Будет поддержи¬
260

ваться двусторонняя радиосвязь. Счетные машины будут
рассчитывать и предсказывать малейшие изменения в ор¬
бите. В темно-синем космическом- пространстве космо¬
навта будет освещать свет от вольтовых дуг (!) и его бу¬
дут фотографировать (!) две телевизионные камеры.
Очень внимательно будут следить-за его реакцией на
состояние невесомости, вызывающее у человека тошно¬
ту,— «плавание» в пространстве, когда человек не испы¬
тывает силы притяжения Земли. Специальный прибор
будет показывать космонавту его положение по отноше¬
нию к Земле.
Когда космонавт будет пролетать, над Южным: полю¬
сом (!), в России нажмут кнопку, чтобы дать команду о
возвращении на Землю, т. е. к путешествию на расстоя¬
ние в 7 тысяч миль. Будут приведены в действие тормоз¬
ные ракеты... Скорость уменьшится за 20 минут с 18 тысяч
миль в час до примерно 20 миль. Человек при этом будет
испытывать фантастическое напряжение...
Когда это будет? На Западе никто не может сказать
об этом е уверенностью».
В тот же день корреспондент американского агентства
Юнайтед Пресс Интернэйшнл небезызвестный Генри Ша¬
пиро, стремясь обскакать своих коллег и во что бы то ни
стало ответить на этот вопрос, сообщил:
«Сегодня в Москве ходят упорные слухи, что русские
вот-вот должны запустить человека в космос. Не . было
никакого подтверждения этим слухам, однако есть указа¬
ния, что ожидается что-то серьезное... Целый ряд успеш¬
ных запусков ракет в России за последнее лремя вызвал
предположения о том, что с минуты на мйдуту можно
ожидать объявления о первом полете человека ■ в ко¬
смос...»
Журналисты коллекционировали .и обсасывали г-дуги,
брали интервью у ученых, строили догадки... Мир жил
ожиданием...
12
А на космодроме тем временем все шло своим чере¬
дом. Велась планомерная и последовательная подготовка
к первому полету.
О событиях последующих дней Николай Петрович Ка¬
манин так рассказывает в своем дневнике:•
261

«10 апреля. Срока до старта исчисляются теперь не
днями, а часами...
В 11 часов утра состоялась встреча членов Государ¬
ственной комиссии, ученых, конструкторов, представите¬
лей ВВС и ракетчиков с группой космонавтов. Это было
официальное представление в дружеской обстановке бу¬
дущих капитанов кбсмических кораблей тем, кто готовит
полет.
Первым выступил Главный конструктор космических
кораблей. По памяти восстанавливаю его выступление:
•— Дорогие товарищи! Не прошло и четырех лет с мо¬
мента запуска первого искусственного спутника Земли, а
мы уже готовы к первому полету человека в космос. Здесь
присутствует группа космонавтов, каждый из них готов
совершить полет. Решено, что первым полетит Гагарин.
За ним полетят другие, в недалеком будущем, даже в
этом году. На очереди у нас — новые полеты, которые бу¬
дут интересными длк науки... Мы твердо уверены, что ны¬
нешний полет хорошо подготовлен и пройдет успешно.
Большого успеха вам, Юрий Алексеевич!
— Партия и правительство следили за нашей рабо¬
той и направляли ее с тем, чтобы подготовка первого по¬
лета человека в космос прошла успешно,— заявил пред¬
седатель Государственной комиссии.— Сегодня космиче¬
ский корабль «Восток» на старте. Два его предшествен¬
ника в марте дважды подтвердили нашу готовность по¬
слать человека в космическое пространство.
Горячо поблагодарили за оказанное доверие Юрий Га¬
гарин и Герман Титов. Словно родных сынов напутство¬
вали присутствующие пионеров космоса в дальний звезд¬
ный путь.
А вечером состоялось торжественное заседание Госу¬
дарственной комиссии по пуску корабля «Восток». Глав¬
ный конструктор доложил о готовности корабля к пуску.
Фиксируется решение комиссии: «Утвердить предложе¬
ние... о производстве первого в мире полета космического
корабля «Восток» с космонавтом на борту 12 апреля
1961 г.».
Второе решение, которое было принято по моему до¬
кладу: утвердить первым летчиком-космонавтом Гагарина
Юрия Алексеевича, западным — Титова Германа Степа¬
новича.
262

Это заседание проходило в одном из помещений кос¬
модрома и было заснято кинооператорами, записано на
магнитофонную пленку. Трудно переоценить этот акт, и
мы все были в особенно приподнятом, восторженном со¬
стоянии. Наверное, и эти кадры киносъемки и эта звуко¬
запись войдут в летопись человечества как одна из слав¬
ных исторических страниц.
11 апреля. Последние сутки до старта.
Утром были на стартовой площадке. Проверка всего
комплекса ракеты показала, что все обстоит благополучно.
Главный конструктор космического,корабля попросил по¬
чаще информировать его о состоянии космонавтов, о их
самочувствии, настроении.
— Волнуетесь за них?
На мой вопрос он ответил не сразу. Видимо, сказы¬
вается привычка не бросать пустых, необдуманных фраз.
— А как вы думаете? Ведь в космос летит человек.
Наш, советский. Юрий.
Помолчав немного, добавил:
— Ведь я его знаю давно. Привык. Полюбил, как
сына. Сроднился, прирос душой.
Такой сердечной откровенности о? Главного конструк¬
тора, обычно сосредоточенно-сдержанного, делового чело¬
века, я не ожидал.
13.00. Встреча Гагарина на стартовой площадке с пус¬
ковым расчетом. Немало десятков людей собралось, чтобы
посмотреть и послушать первого космонавта. Юрий пре¬
жде всего горячо поблагодарил присутствующих за их
труд Ъо подготовке пуска, заверил, что он сделает все от
него зависящее, чтобы полет явился триумфом для страны,
строящей коммунизм:
После митинга — обед. Для космонавта он был не зем¬
ным, а космическим. Вместе с космонавтами мы попробо¬
вали блюда космического обеда — пюре щавелевое с мя¬
сом, паштет мясной и шоколадный соус. И все это из туб,
весом каждая по 160 граммов. Гурманам эти блюда боль¬
шого удовольствия не доставят, но, во всяком случае, пи¬
тательно.
Юрий чувствует себя превосходно. Доктор проверил
состояние его организма: кровяное давление — 116/60^
пульс — 64, температура — 36,6°.
Вечером мы опять -в своем домике. Чае назад Юрию
укрепили необходимые датчики для записи физиологиче¬
263

ских функций организма. Эта операция Продолжалась
больше часа, и для того, чтобы она не очень утомляла
космонавта, был включен магнитофон. Юрий попросил,
чтобы побольше проигрывали русских народных песен.
Любит он эти песни.
Потом мы сёли^ уточнить распорядок завтрашнего дня,
начиная с подъема — с пяти тридцати. Все было распи¬
сано по минутам: физзарядка, туалет, завтрак, медицин¬
ский осмотр, надевание скафандра, проверка его, выезд
на старт и даже проводы на старте.
Уточнили регламент. Я не удержался и задал Юрию
вопрос:
— Между нами: когда ты узнал, что полетишь имен¬
но ты?
— Я все время считал мои шансы и Германа на полет
равными, и только после того, как вы объявили нам От ре¬
шении комиссии, я поверил в выпавшее на мою долю сча¬
стье совершить первый полет в космос.
Юрий замолчал, а потом вдруг продолжил:
—Знаете, Николай Петрович, я, наверное, не довеем
нормальный человек.
— ПЬчему?
— Очень просто. Завтра полет. Такой полет! А ясов-
сем не волнуюсь. Ну, ни капли не волнуюсь. Разве ^ак
можно?
— Это отлично, Юра! Рад за тебя. Желаю счастЛЙДОй
ночи».
■
Накануне полета космонавтам был дай полный дояых.
Вечером Юрий сыграл с Германом две партии в бвддорд
и не успел заметить, как подошло время ужинать. На
ужин к ним заглянул врач. Неслышно крутились диски
магнитофона, тихо звучал светлый, умиротворяжиций
блюз. Шел разговор спокойный и будничный. Говорили
обо всем, кроме полета. <0 полете — ни слова» — танов
был строгий приказ врача. А врач теперь был их глав¬
ным командиром.
Доктор лениво ковырял вилкой котлету, а ребята
охотно принимали «космическую пищу» — мясное желе,
желе из черники — и запивали все это горячим чаем.
В самый разгар ужина к ним зашел Главный конструк¬
тор. Юрий сразу же выключил магнитофон— музыка мег
264

шала слушать, а он не хотел пропустить ни слова из того,
что будет сказано.
Главный конструктор поинтересовался аппетитом, а ко¬
гда пилоты заметили, что аппетит у них преотличный, ска¬
зал:
— Вот и хорошо. В таком полете понадобятся силы.
Перегрузочки и все прочее... Но в общем-то я думаю, что
полет будет не таким уж тяжелым для вас. Вы же при¬
выкли ко всему, что бас ждет. А скоро, лет через пять,
сделаем такие корабли, что можно будет в космос летать
по профсоюзной путевке. Купил в профкоме — и пожа¬
луйста.
Ну ладно, не буду вам мешать подкрепляться. Вы же
действуете теперь строго по программе!
Главный конструктор ушел, а вскоре и они кончили
ужин.
Юрий взглянул на часы. Без десяти десять.
— Ну, пойдемте на процедурку,’— с улыбкой заметил
врач.
Юрий знал, что доктор имел в виду. Врач вновь изме¬
рил кровяное давление у Юры: 115/75, температура —
36,7°, пульс — 64.
— Теперь, ребятки, спать.
— Пожалуйста! — покорно ответил Юрий и отпра¬
вился Я спальню.
На соседней кровати расположился Герман Титов. Док¬
тор назвал их космическими братьями, они и впрямь
были похожи на братьев-близнецов. Последние дни они
были и одеты одинаково, и питались одним и тем же, и
жили неразлучно.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул врач.
— Может, вам помочь уснуть, а, мальчики?
— Таблеток не требуется, сейчас сами будем спать,—
ответил Юрий и улыбнулся. Ему действительно очень
хотелось спать, и он был уверен, что моментально за¬
снет.
— Заснем, заснем, не беспокойтесь,— заметил Гер¬
ман.
— Ну, тогда спокойной ночи,— сказал врач и тихо
закрыл дверь.
Юрий и Герман действительно быстро задремали. Йе
спали в ту ночь в домике лишь врач й Главный конструк¬
тор.
18 О. Куденко	265

Врач несколько раз раглядывад в сиальяю. Космо¬
навты крепко спали. А он-то беспо^оился за них| Его раз-
дражали машины, стремительно проносящиеся то к стар¬
товой площадке, то к поселку, отделенные звуки, долетав¬
шие из монтажного цеха, каждый щорох этой весенней
ночи. Хруст сучьев, шелест сухой >равы — все волновало,
настораживало его. Он даже не Подозревал, что может
так волноваться. Если бы он ку^Ид — дорожка вокруг
этого маленького щитового домику в<»я была бы устлана
окурками. Но он не курил и лишь спокойными^ размерен¬
ными шагами ходил вокруг дома, чутко вслулитаяягл» в
ночь, потом • открывал двери и подходил к спальне. Всо
тихо.
В 3 часа ночи в домик снова запхел Главный конструк¬
тор. Он тоже заглянул в спальню я цыпочках отоптяи-
нулся, уловив лишь ровное, еле слышное дыхание капита¬
нов космоса...
В 5 часов 30 минут утра врач тихо трОнул Юрия за
плечо:
— Пора вставать, Юра.
Юрий повернулся и открыл глаза
— Вставать? Пожалуйста!
Герман тоже проснулся.
— Откройте форточки и нрнго»^^^ коврики!
Врач пропустил шутку мимо ^щей и деловито спро¬
сил:
— Как спалось, ребятки?
— Хорошо спалось. Как учидтг,—- шутлиап ответил
Юрий й начал одеваться.
Так начинался день 12 апреля, которому суждено было
стать историческим.

ГЛАВА ШЕСТАЯ
Вот он, оказывается, какой Гага¬
рин!—Пресса пяти континентов
говорит:	«Молодец!» — Москва
встречает героя.— Большой прием
в Кремле.— «Сто восемь минут, ко¬
торые потрясли мир».— «Я думаю,
что советские космонавты скоро
слетают и к другим планетам».

Утром 13 апреля началась новая, сложная полоса его жизни. Те¬
перь малозаметная служба Гагарина совершенно неожиданно
обернулась непривычно трудным для него делом — представитель¬
ством.
Юрий никогда раньше не Думал о бремени славы, и вег теперь
ему надо было привыкать к этому тяжелому бремени...
После традиционной физзарядки и завтрака началось большое
совещание специалиетов/на котором Юрий обстоятельно "рассказ эл
о том, как проходил полет, поделился своими ощущениями, доложил
о работе всех систем и устройств. Среди знакомых людей ofc чувст¬
вовал себя легко, и он рассказывал обо веем, что было у него на
душе, меньше всего подыскивая слова.
Зато после совещания ему было труднее —он держал первый
отчет перед корреспондентами. А впервые в жизни это Делать не
так легко.
...В небольшом парке на крутом берегу Волги каменный трёх¬
этажный особняк. Там идет заседание комиссии, подводящей' пер¬
вые итоги полета. Заседание длится долго, и корреспондентам не
терпится поскорее увидеть прославленного майора. Ведь предстоит
еще написать и передать в свои газеты и журналы интервью и
фото.
Корреспонденты нетерпеливо поглядывали за окно, где за де¬
ревьями видна Волга. Над ней — низкое серое небо, по нему быстро
бегут облака. Выпавший ночью снег припорошил проталины. И трава,
бурая, словно пучки щетины, выглядывает из-под снега.
Но вот а небольшой белостенный домик, где ожидали журна¬
листы, входят Юрий Гагарин, Герман Титов, генерал Каманин,
врач.
Юрий улыбается, поднимает руки, приветствуя корреспонден¬
тов, и все невольно удивляются выражению его лица, свежего й
ясного, как будто и не было вчера веек этих невиданных испытаний,
выпавших на его долю — на долю 'первого разведчика Вселенной.
—• Товарищи, пожалуйста/ недолго;—говорит генерал.—В ва¬
шем распоряжении 10 минут.
— Снимайте, но не мучайте,—добавляет врач.
У корреспондентов вопросы давно заготовлены, и Юрию нё так
уж сложно на них ответить.
■— Какое там небо, в космосе? — спрашивают журналисты.
— Темное, товарищи, очень темное.
— Расскажите о своих чувствах Перед полетом.
— Меня охватило огромное счастье, радость, что этот полет
268

доверен мне. Ведь это было осуществление моей самой сокровен¬
ной мечты!
— Q чем вам думалась» когда, космический корабль набирал
нужную для. выхода на орбиту скорость?
• Да знаете, все чувства были направлены .на то, чтобы , как
можно четче, как можно полнее выполнить работу. Работы было
много навеем маршруте. И иогда шел ...по орбите, и когда снижался
для того, чтобы приземлиться в заданном месте. Весьполетт- это
работа.
«— Как выглядела. оттуда наша Земля? Каким, было .Солнце?
Звезды? Луна?
— Все ,это очень похоже на то, .что летчики-высотники наблю¬
дают, поднявшись в стратосферу. Цо там, в космосе, обзор шире,
краски ярче, гуще. На стороне Земли, освещенной Солнцем» очень
хррошо видны крупные реки,, большие водоемы,. леса, крупные
складки. местности,., береговые линии. Во время полета над Совет¬
ским Союзом очень хорошо просматривались крупные квадраты
крлхозных полей. Луну я не видел.
Д как.выглядит водная поверхность?;
—• Темноватыми, чуть поблескивающими пятнами.
т- Ощущалась ли шарообразность Земли?,.
—г Да, конечно, ощущалась, Когда я смотрел па горизонт, то
хорошо видел резкий, контрастный переход от светлой поверхности
Земли к совсем черному }небу,., Наща •планета была как бы. окру¬
жена-ореолом голубоватого, цвета. Потом эта, полоса постепенно
темнеет, становится.фиолетовой, а затем черной. Эрт. переход очень'
красив, его трудно прредатыелрвамм.
. А как выглядела Земля при переходе космического жррабля
сденевой стороны Земли на дневную?
— Сначала идет яркая оранжевая полоса. Потом она очень.
плавно,, незаметно переходит все в тот же знакомый уже нам голу¬
бой цвет, а затем снова темно-фиолетовые и почти черные тона.
Картина пр еврей, цветовой гамме прямо неописуемая. Она надолго
останется » памяти,.,
— Как пере^если невесомость и перегрузки?
— Перегрузки? Вот я, смотрите! Ушибов нет, отеков тоже. Что
касается координации движений при .невесомости,.что. она сохра¬
нилась полностью, .В. невесомости мне пришлось вести записи. Полу¬
чалось хорошо. Только планшет надо было придерживать рукой/ а то,
того, и гляди,.«уплывет». Почерк остается тем Дог что и на; Земле,
в обычных условиях. Работал я в .это;время и с аппаратами,. в част¬
ности вел радиопередачу- на- Землю телеграфным ключом. И по
микрофону. Прлучалрсь хорошо.
2&

— А удалось ли позавтракать там, в космосе?
— Удалось. Я ел и пил. Невесомость ничуть не помешала
этому. Аппетит в космосе, пожалуй, космический, а не земной.
— Как происходил переход от невесомости к гравитации?
— Так же плавно. То я висел в воздухе над пилотским креслом,
то я уже сижу в нем...
— Вы читали книгу американского летчика-испытателя Дж. Кол¬
линза? Его все время преследовала трагедия одиночества. Как у вас
на этот счет?
— Да, читал, но, улетая в космос, я оставил на Земле столько
друзей! Миллионы советских людей были со мной, каждую минуту
я знал, что за мной следит вся Родина, наша партия. В космосе я
слышал ее голос и не был одинок.
Он говорит спокойно, немногословно и четко. А главное —
просто и ясно, так, словно речь идет не о полете вокруг земного
шара в космосе, а об обычном вылете на обычном истребителе.
Журналисты внимательно прислушиваются к его голосу, боясь про¬
пустить хоть слово. Перья стремительно бегают по бумаге. Вспыхи¬
вают блицы. Юрий иногда даже щурится от ярких вспышек.
Прежде чем ответить, он мгновение думает, а потом начинает гово¬
рить. Иногда, строя фразу, он подыскивает слова, иногда сам себя
поправляет, tfro-то уточняя и добавляя.
Юрий находит место и для шутки и для дружеского компли¬
мента в адрес той или иной газеты. И корреспонденты, все более
и более покоренные его обаянием, отмечают его необыкновенно
привлекательную манеру держаться. Он покоряет своей естествен¬
ностью и простотой. «Какой уж я есть—• такой и есть»,— словно
говорит он всем своим поведением. А про себя отмечает, что пока
общение с прессой ему не доставляет особенных хлопот: «просто
нужно тЪчно, ясно и не спеша говорить то, что думаешь. А если
что-нибудь еще захотят спросить — спросят». Первая пресс-кон¬
ференция длится недолго.
«Но что и как будет дальше?» — этот вопрос очень волнует
Юрия: надо бы успеть подготовиться. Правда, Николай Петрович
Каманин знает предстоящую программу, но ясно одно — выступать
теперь придется много и часто. Это значит, что нужно следить за
своей речью. Ведь теперь его будет слушать весь мир. Ничего не
поделаешь, придется привыкать и к этим необычным, хотя и зем¬
ным «перегрузкам»...
Только по отрывочным отзвукам — из рассказов товарищей
и первых корреспондентов, из утренних газет и радибсообщений
узнал Юрий, как много говорится о нем и о его полете. Сперва
ему просто было неловко читать и слышать о себе, а потом он
270

стал думать о том, что правильнее было бы говорить о победе и
подвиге многих людей, о триумфе нашего строя, нашей науки и тех¬
ники. Ведь он-то знал, что главное было не совершить этот подвиг,
а обеспечить его, сделать возможным, В конце концов—-это ведь
почти лотерея, что полетел он. Мог бы быть и Герман, и Андриян,
и Павел, и Борис, и все другие ребята. И каждый из них выполнил
бы свой долг до конца. Так что дело не в космонавте. Это было
Юрию совершенно ясно* Конечно, он много пережил в космосе,
но ведь и остальные его друзья готовы к такому и даже более
сложному полету...
И еще Юрий думал о том, о чем мы так редко говорим. Ро¬
дина... У каждого человека о ней себе представление. У одних —
это тихий переулок в большом и шумном городе, у других — белая,
отдающая голубизной мазанка, развесистые акации и стройные
тополи вдоль пыльной дороги, плакучие березы над зазеленевшим
старым прудом, у третьих—дом, сложенный из потемневших сто¬
летних лиственниц, и заснеженные степные просторы, да ветерок,
пахнущий сосновым дымом.
Родина — это то, что безгранично дорого с детства, то, что
навсегда вошло в тебя и навечно осталось в тебе, то, без чего нет
человека.
Но у каждого из нас, кроме маленькой точки на земле, где
начинался твой путь, есть большое понятие о Родине как о Стране
Советов, окрашенной на политической карте мира в алый цвет
жизни. И теперь именно это волнующе-огромное понятие стало для
Юрия реально осязаемым, наглядно зримым. Он словно подрос
настолько, что видел и чувствовал всю страну, знал, чем живет ома,
о чем думает, слышал ее голос. И это ощущение делало его неиз¬
меримо сильнее.
1
В те самые часы пресса всех пяти континентов оживленно ком¬
ментировала главное событие планеты, сообщала детали сенсации
«номер один»...
Первый в мире космонавт в гермошлеме и космическом ска¬
фандре приветствовал американцев с первых полос газет, неодно¬
кратно появлялся на экранах телевизоров; его портреты были вы¬
ставлены даже на улицах, например около одного из главных зда¬
ний рокфеллеровского центра.
О Юрии Гагарине уже были напечатаны десятки тысяч слов;
статьи и комментарии полны такими определениями, как «новый
Колумб», «человек, который слетал к звездам»,' «проложил путь в
271

будущее», «сделал вековые мечты действительностью», ^блестящий
подвиг, который войдет в историю, как одно из величайших дости¬
жений».
«Нью-Йорк пост» рядом с фотографией Гагарина дала огром¬
ными буквами два слова: «Он — молодец!»
Газета «Нью-Йорк геральд трибюн» почти все свои первые
11 полос посвятила полету человека в космическое пространство.
Под заголовком «Симпатичный русский космический путешест¬
венник является отцом двух детей» газета напечатала биографию
Юрия Гагарина.
Обозреватель «Нью-Йорк геральд трибюн» заявлял, что люди
предвидели блестящий подвиг Гагарина со времени запуска Совет¬
ским Союзом первого спутника Земли 4 октября 1957 г.
Главный загрловрк в «Нью-Йорк тайме» в четыре столбца гласил:
«Русский облетел вокруг Земли один раз, наблюдая её через спе¬
циальные смотровые стекла; весь полет в космос продолжался
108 минут».
Газета опубликовала , схему полета Ю. Гагарина и его краткую
биографию, которая начинается словами: «Предприимчивый коррес¬
пондент советского агентства ТАСС использовал тот факт, что в
Москве имеется около 1200 человек с фамилией Гагарин. Может
быть, никТб не является более типичным продуктом нынешнего со¬
ветского общества, чем первый в мире космонавт майор Юрий
Алексеевич Гагарин».
Между тем находились и такие люди, которым Гагарин пред¬
ставлялся не типичным человеком Страны Советов, а отпрыском
недобитых князёй,-Доживающих свой век . за границей.' Корреспон¬
дент агентства Рейтер .передавал из Нью-Йорка^ что два американца
русского происхождения ' заявили, что космонавт Юрий Гагарин не
пролетарского происхождения.
Юрию рассказали, о сногсшибательной сенсации газеты «Дейли
ньюс», котррая известила своих чхгятелей что /Юрми не сын сто¬
ляра, а якобы «внук русского;князЯг расстреляниОго большевиками».
Другой автор небылиц/Утверждала «Фабуижа л. Гфтарина была
женой князя Михаила Гагарина, которому Принадлежали огромные
поместья под Москвой и Смоленском».
Сначала Юрий от души рассмеялся этой глупой/ байке, а когда
понял, зачем американским хоэяеваМ/прессы понадобились эти неле¬
пости, твердо решил при первом же случае публично опровергнуть
эту ложь.
Отклики английской печати отражали вощщщениё англичан
достижением Советского Союза, который сумел благополучно вер¬
нуть на Землю первого в мире космонавтам Газеты писали, что это
272

событие знаменует' €обой начало новой эры в истории человече¬
ства.
«Честь и хвала русским,— заявляла в редакционной статье
«Таймс»,— они, ‘ подобно мореплавателям — открывателям новых
земель XV века, разбудили воображение. Теперь за полетом в кос¬
мос, бесспорно, последует изучение этого нового мира».
«Впредь,— пишет «Дейли экспресс»,— люди не будут ограни¬
чены пределами нашей маленькой планеты. Им Принадлежит Все¬
лённая».
«Дейли телеграф» назвала Гагарина «первым человеком кос¬
моса» и отмечала: «Потребовалось совершенно необычайное муже¬
ство, чтобы пуститься в это путешествие по непроторённым путям,
ибо далеко не самым последним требованием в этих условиях небы¬
валого нервного напряжения была исключительная самодисциплина.
Поэтому следует воздать должное смелости человека, который по¬
верил научным достижениям своих соотечественников. Его возвра¬
щение на Землю здоровым и невредимым полностью оправдало эту
веру. Было бы неблагодарностью реагировать на это иначе, как
величайшим восхищением советскими научными исследованиями,
системой подготовки и просвещения».
«Дейли уоркер» в редакционной статье отмечала, что Англия
должна извлечь политический урок из достижений Советского
273

Союза. «Карьера Гагарина, как и карьера миллионов его соотечест¬
венников' в Советском Союзе, показала, какие колоссальные та¬
ланты рождаются в рабочем классе, избавленном от капиталистиче¬
ской эксплуатации... Хотя США могут рано или поздно послать аме¬
риканца в космос, теперь они никогда не догонят Советский Союз.
Советский Союз будет идти все дальше и дальше во всех других
областях человеческой деятельности.
Таков неизбежный результат соревнования между двумя мето¬
дами организации жизни народа — социалистическим и капитали¬
стическим».
Корреспондент агентства Ассошиэйтед Пресс передавал с воен¬
но-воздушной базы Лэнгли (штат Вирджиния):
«Трое подготавливаемых в США астронавтов одинаковыми ело**
вами выразили свои чувства в связи с победой русского.
«Конечно, я разочарован, что не мы были первыми,— заявил
капитан военно-воздушных сил Вирджил Гриссом, который должен
сЪвершить очередной испытательный полет на • реактивном само¬
лете.—-Я намерен продолжать то, что делал на своей работе до сих
пор,—трудиться так упорно, как только могу».
Алац Шепард, второй из трех отобранных кандидатов на первый
полет в'США человека в космос, сообщил по телефону с мыса
Канаверал (штат Флорида): «В течение двух лет мы ведем конкрет¬
ные работы по проекту «Меркурий» темпами, которые считаем до¬
статочными. Мы будем и дальше действовать таким образом. Я лично
испытываю глубокое чувство разочарования».
Третий член этой команды — подполковник Джон Гленн сообщил
по телефону с мыса Канаверал: «Русские одержали большую победу.
Я, естественно, разочарован, что не мы совершили первый полет,
открывший новую эру».
«Скоро вечерней или утренней звездой Соединенных Штатов
будет красная звезда, сделанная в Москве»,—с огорчением писала
газета «Нью-Йорк тайме» после запуска первого искусственного
спутника Земли.
События показывают, что это время приближается. Президент
США Кеннеди шлет телеграмму в Москву:
«Народ Соединенных Штатов разделяет удовлетворение народа
Советского Союза в связи с благополучным полетом астронавта,
представляющим собой первое проникновение человека в космос.
Мы поздравляем вас, советских ученых и инженеров, сделавших
это достижение возможным. Я выражаю искреннее пожелание,
чтобы в дальнейшем стремлении к познанию космоса наши страны
могли работать вместе и добиться величайшего блага для челове-
чества».
274

3
Dto время когда ротационные машины типографий
всего мира выбрасывали . пахнущие краской триум¬
фальные полосы специальных выпусков, в городе на
Волге было раннее утро.
Вероятно, миллионы людей уже не спали в это утро,
14 апреля. Всех волновало, как он себя чувствует, чело¬
век, побывавший в неведомом космосе. Москвичи уже с
трепетом, с еле сдерживаемым нетерпением ожидали
часа, когда этот отважный, полюбившийся по портретам
парень прилетит в столицу. А столица готовилась. Укра¬
шенная еще накануне флагами, плакатами, кумачовыми
транспарантами, она клокотала взволнованным поло¬
водьем голосов, музыки; толповорот вскипал на перекре¬
стках. Автобусы и такси спешили в сторону Ленинского
проспекта — во Внуково.
...Юрий проснулся рано. Выглянул в окошко. С удив¬
лением увидел, что ночью выпал снежок и синий утрен¬
ний лес, сумеречный и прозрачный, стал вновь по-зим¬
нему серебристым. За лесом вставало желтое солнце.
«Ну вот, сегодня и Москва,— подумал он.— Домашние
небось поплакали... Как мама, интересно? Может, и не
знает там, в Гжатске?» Его размышления прервал голос
внизу у подъезда. «Наверное, корреспонденты»,— решил
он и стал собираться.
...Перед отъездом на аэродром он вышел на широкий
косогор, покрытый редким лесом и мелким кустарником.
С обрыва открывалась величавая панорама Волги, набух¬
шей перед разливом, вот-вот готовой взломать и сбросить
рыхлый ледяной панцирь. Пахло свежестью, водой, жух¬
лыми листьями, тем бодрящим и опьяняющим запахом
обновления, который был памятен еще с детства. Тогда он
сулил шуршанье ледохода, журчанье вешних ручьев, ран¬
нее купание на Орепше. Теперь волнующее предвестие
весны тоже обещало перемены.
Хотелось долго стоять тут одному на просторном за¬
снеженном обрыве, где последний робкий снежок уже был
пропорот прошлогодней жесткой травой, где угадывались
на буграх проталины, где дышалось так легко и спокойно.
Юрий глубоко втянул воздух, прохладный и чистый, как
вода степных озер на той луговой стороне. Ясность, све¬
жесть, Которую он всегда ощущал по утрам, разлилась
275

по всему его существу, словно и не было 108 минут, поза¬
вчера . проведенных в космосе, который уже не казался
таким загадочным. Родная земля была еще непОстинсимеё
и прекраснее в своей постоянной новизне, в своем утрен¬
нем спокойном величии, в своей русской, широте и скром;
ной, сдержанной нежности. Юрий улыбнулся, потому что
поймал себя на мысли, что вновь контролирует свои чув¬
ства, словно в полете.
«Хорошо, черт побери! Однако пора. Ждут»,— поду¬
мал он ц зашагал к машине. Он и не заметил, залюбовав¬
шись рекой, как кто-то из.корреспондентов, стоявших не¬
подалеку, сфотографировал его.
..^Эципаж ИЛ-18 преподнес ему скромный подарок —
модель самолета, на котором он полетит в Москву. Юрий
был тронут. Усаживаясь в кресло, он с улыбкой посмот¬
рел на вспыхнувший транспарант: «Не курить. Пристег¬
нуть привязные ремни!», но покорно выполнил просьбу:
порядок есть порядок!
— Наш рейс будет проходить на . высоте 7 тысяч ме¬
тров. Наша скорость — 650 километров в час,— говорит
бортпроводница и, не в силах выдержать привычного
тона, широко улыбается. Возможно, она вспоминает, на
какой, высоте и с какой скоростью летал «Восток»,.к ко¬
мандиру которого она сейчас и обращается в первую оче¬
редь. И Юрийулыбается, сдержанно, чуть-чуть, только
уголками губ. Он тоже невольно сравниваем.
Командир корабля Борис Бугаев блестяще поднял тя¬
желую машину. За иллюминаторами поплыди ватные
холмы облаков. В салоне воцарилось деловое урчание пу¬
тевых. разговоров. Корреспонденты приготовились к ин¬
тервью. Йо открылась дверца пилотской- кабины, и коман¬
дир, учтиво наклонившись, над Гагариным, спросил:
— Хотите посидеть за штурвалом, а, Юрий Алексее¬
вич?
Это был приятный сюрприз. Юрий встрепенулся и по-
мальчйшески непосредственно. ответил:
-г- G огромным удовольствием! Мне это место дороже
всего на свете-.
Сейчас ему. это действительно доставило особенное, , ни
с чем не сравнимое наслаждение, хотя он, конечно, знал,
что самолет .рейсовый, эшелон задан строго й машину ве¬
дёт автопилот. Й все ясе очень хотелось подержать, белый
рогатый штурвал, поглядеть вновь в мерцающие зеле¬
276

ными светляками глаза -приборов, прильнуть к наушни¬
кам. В афире творилось что-то несусветное — все газеты
просили у Юрия интервью. Радист едва успевал отби¬
ваться: нужно было работать с аэропортом.
Вскоре Юрий вернулся на свое* место, перекусил, и
пока Москва была еще далеко, начал отвечать на Вопросы
корреспондентов.
Где-то около столицы из облаков вынырнули семь бое¬
вых самолетов. Юрий заметил, как они разошлись на ви¬
ражах, а потом подстроились по два у крыльев и три —
сзади. Юрий прильнул к иллюминатору, долго махал пи¬
лотам рукой. Потом на листке бумаги быстро написал не¬
сколько коротких строчек: «Друзьям летчикам-йстреби-
телям. Горячий привет! Юрий Гагарин». Позвал бортпро¬
водницу.*
— Если вам не трудно; попросите, пожалуйста, ради¬
ста, пусть Передаст ребятам.
Стюардесса ушла, а Юрий вновь повернулся к иллю¬
минатору.
’ Прошло мгновение, и самолеты эскорта, как по коман¬
де, все враз чуть качнули крыльями.' Гагарин засмеял¬
ся — быстро работает радист.
Тем'временем лайнер заметно сбросил высоту. Внизу
в разрывах туч замелькали Подмосковные Леса и Поселки.
Внизу Москва. Широкий ' круг над городом. Кремль.
Улицы пестрят крошечными фигурками людей; Тайпы.
Их хорошо видно. Флаги. Юрий взволнован.' Всего этого
он никак не ожидал увидеть. А самолет, заложив крутой
рааворот, идет в сторону Внукова. Снова круг. Ушли в
сторону истребители. Еще несколько минут, и бежит йод
колеса бетонная Полоса из Серых шестигранников, про¬
черченных следами покрышек.
— Приехали. Вот мы и дома!
Мать и- отец пристально смотрят на иллюминаторы, по¬
том на трап, на открытую дверь.
«Почему же он не выходит? Самолет прилетел, а че¬
ловек не выходит. Может, покалечился? Может,' вынесут
бдиу урну на красной подушке?» — думал Алексей Ива¬
нович.
—■ Что случилось? Почему не выходит? —«тревожно
спросил он.
277

И тут же услышал спокойный, добрйй голос жвв-
щины, стоявшей рядом:
— Вы не волнуйтесь, выйдет ровно в 13 часов. Ви¬
дите, красная дорожка ему выстлана. Никому еще не
стелили. Большой почет вашему сыну оказан. Все идет
по порядку. Да вот и он!
И точно, вслед за ее словами Юрий, бодрый, невреди¬
мый, быстро сбегает по трапу и, чеканя шаг, направляется
к ним.
У Алексея Ивановича словно ващипало глаза, может,
от холода или от ветра. Мать тоже концом платка смах¬
нула слезу.
Юрий быстро шагает по красной дорожке, что ведет
прямо к правительственной трибуне. Сначала глаза его
видят лишь людей, аэровокзал и алое полотнище на его
фасаде — «Честь и слава товарищу Гагарину, пионеру
освоения космоса!»
Он читает это мгновенно и тут же перестает думать
обо всем, кроме рапорта. Он идет прямо и строго, стара¬
ясь ступать твердо и смотреть только перед собой. Но вот
взгляд это ловит знакомые, родные лица. Валя в серой
шапочке .й шубке... мать... отец... Хорошо, что привезли!..
Ковер кажется бесконечным. Посредине этой «сто¬
метровки славы» у него развязался шнурок на ботинке.
Юрий улыбается и, вздохнув, твердо продолжает свой путь.
Остановившись перед руководителями партии и пра¬
вительства, он берет под козырек и рапортует:
— Рад доложить вам, что задание Центрального Ко¬
митета Коммунистической партии и Советского прави¬
тельства выполнено.
Первый в истории человечества полет на советском
космическом корабле «Восток» 12 апреля успешно совер¬
шен.
Все приборы и оборудование корабля работали четко
и безупречно.
Чувствую себя отлична
Готов .выполнить новое любое задание нашей партии
и правительства. Майор Гагарин.
■
Руководители партии и правительства сердечно об¬
нимают Юрия. Все растроганы. У многих повлажнели
глаза.
27»

К Гагарину подбегают ребятишки, дарят букеты цве¬
тов. Юрия приветствуют дипломаты, представляющие в
Москве свои страны. Над затихшим аэродромом величе¬
ственно разносятся звуки Государственного гимна Совет¬
ского Союза. Гремит артиллерийский салют.
Вместе с руководителями партии и правительства
Юрии идет вдоль перрона аэровокзала, запруженного на¬
родом. Вспыхивают блицы, трещат кинокамеры. К Гага¬
рину протягиваются тысячи рук, звучат восторженны»
выкрики. Затем Юрий садится в открытую машину, уви¬
тую гирляндами красных роз.
Длинная вереница торжественно черных машин
устремляется к Москве. Рядом с головным серым лимузи¬
ном, не отставая ни на шаг, следует почетный эскорт мо¬
тоциклов.
Все это кажется Юрию нереально-сказочным, сверх¬
праздничным. Подобного он еще никогда не видел. И уж,
конечно, не мог и предполагать, что его будут встречать
с такими почестями.
Его удивляют плотные шеренги радостно возбужден¬
ных людей, стоящие вдоль всего шоссе.
Словно желая сделать эту всеобщую радость ярче, на¬
ряднее, выглянуло солнце. Заиграли густой веленью
ели и сосны, ослепительно заблистала вода в придорож¬
ных канавах, засеребрились белые стволы берез вдоль
шоссе; Засветился, заполыхал кумач и бархат знамен,
флагов, флажков. Юрий с удивлением смотрит на свои
портреты, на праздничное убранство улиц.
Вадя уже все это видела по дороге во Внуково, но она
тоже удивлена.
Машины медленно проезжают мост и через Боровиц¬
кие ворота поднимаются на Кремлевский холм. В Кремле
чисто, солнечно, тихо. А у его стен бушует людской при¬
бой. Звучит музыка, слышны громкие голоса тысяч взвол¬
нованных москвичей. Голоса сливаются в один звук,
словно и впрямь гуляют у стен волны.
...Тем временем, пока торжественный кортеж двигался
к Кремлю, с другого конца Москвы в центр пробирался от¬
ряд космонавтов. Сначала без особенных приключений
ехали служебным автобусом. Затем движение стало за¬
медляться: толпы людей на улицах начали сгущаться.
Вскоре автобус пришлось оставить — дальше проехать
было нельзя. Двинулись пешком.
279

Ребят- удивило такое необычное для- будней стечение
народа на улицах.-Все, как в большой праздник: радостно,
оживленные колонны^ флаги, оркестры.: Поддавшись ца¬
рившему вокруг веселью, ребята сначала тоже беззаботно
смеялись, пели, но чем ближе к центру, тем серьезнее они
становились: считанные минуты оставались до начала ми¬
тинга, а движение их шло все медленнее и медленнее.
Посредине улицы Кирова летчиков и вовсе так стиснули,
что вся группа остановилась, буквально затертая в толпе.
— Время идет! — крикнул кто-то.— Надо спешить.
— Тут спеши не спеши, ничего ие сделаешь. Надо
двигаться -вместе со всемщ— рассудительно заметил Анд¬
риян.
— Тогда опоздаем!
— Товарищи, разрешите нам пройти — напирая Пле¬
чом на ближайшие спины,—решительно оказал Вале¬
рий.—Разрешите, мы — космонавты!
Слова эти,'сказанные в отчаянии, возымели свое дей¬
ствие, но совсем не. то, которое ожидал говоривший.
— Ладно заливать баки! Все сегодня космонавты!
Всем цц площадь надо!
Тут уж не- выдержал Григорий.
— Паша, покажи им документы! Ты поближе, а то я
руку не вытащу.
' — Тут уж никакие документы не помогут...— дипло¬
матично ответил -Павел.
— Ну как-же не помогут, ведь у нас приглашение на
трибуну!
Ктр-то' догадался показать пригласительный билет, н
Люди'немного потеснились.
— ..Во* вам и еще одна тренировочка,— весело заметил
Женя, когда все они протиснулись сквозь «пробку».
На площадь поспели минута в минуту.
.Много волнующих событий видела советская, сто¬
лица. Она встречала челюскинцев и папанинцев, Чкалова
и Громова, она встречала воинов-победителей ■ в мае
1945 г., бросивших к подножию Мавзолея поверженные
знамена и штандарты гитлеровских армий.
Но эта радостная встреча была не похожа на преды¬
дущие. Столица встречала первого в мире космонавта!
И вот Юрий Гагарин снова на Красной площади. Про¬
280

шло лишь несколько дней с той ночи, когда..он бца *АВ6Ь
последний , раз. Но он опять вернулся сюда, на это доро¬
гое сердцу каждогосоветского человека место.
Неподалеку от 'космонавтов стояло несколько знако¬
мых им людей. Но большинство присутствующих могло
лишь догадываться, что это за компания крепких, румя¬
ных; несколько возбужденных летчиков... И эти догадки
подтвердились, когда, приветствуя. Гагарина, кто-то из
них громко крикнул:
— Юра, привет!
Гагарин мгновенно повернулся на знакомый голос. и.
поднял вверх обе руки, расцвел широкой улыбкой,, что-то
сказал соседям по трибуне, кивнув головой в сторону .ре¬
бят. А ведь совсем недавно и он приходил сюда, в ноябре
1960 г., но такому же приглашению^,и. дежурные^ прочи¬
тав на карточке его фамилию,- молча брали под козырек
и, даже не посмотрев ему вслед, безо всяких эмоций, про¬
пускали молодого офицера, как их сейчас. И вот Юрий
на трибуне Мавзолея. Это просто удивительно, что проис¬
ходит!
Юрий никогда не мог бы подумать,: что будет стоять
рядом с руководителями партии и правительства на три¬
буне Мавзолея. Но вот ему предоставляют слово. Юрий
подходит к микрофонам.
т- Родные мои соотечественники! Товарищи руково¬
дители партии и правительства! говорит, он.—.Прежде
всего разрешите мне принести.искреннюю благодарность
Центральному Комитету моей родной Коммунистической
партии, Советскому правительству, всему советскому на¬
роду за то, что мне, простому советскому летчику, ..было
оказано такое большое доверие и поручено ответственное
задание совершить первый- полет в космос.
...Мне хочется от души поблагодарить наших ученых,
инженеров, техников, всех советских рабочих, создавших
такой корабль, на котором можно уверенно постигать
тайны космического пространства. Позвольте также мне
поблагодарить всех товарищей и весь коллектив, подгото¬
вивших меня к космическому полету.
Вспыхивают аплодисменты. Подождав, пока они. за¬
тихнут, Юрий продолжает:
— Я убежден, что все мои друзья летчикигкосмонавты
также готовы в любое время совершить полет вокруг на¬
шей планеты.
19 о. Куцем»
281

Снова площадь разражается продолжительными апло¬
дисментами.
—- Можно с уверенностью сказать,— добавляет
Юрии,— что мы на наших советских космических кораб¬
лях будем летать и по более дальним маршрутам. Я без¬
мерно рад, что моя любимая отчизна первой в мире со¬
вершила этот иолет, первой в мире проникла в космос.
Первый самолет, первый спутник, первый космический
корабль и первый космический полет — вот этапы боль¬
шого пути моей Родины к овладению тайнами природы.
К этой цели наш народ вела и уверенно ведет наша род¬
ная Коммунистическая партия.
В конце овация почти не дает ему говорить. Но Юрий
продолжает:
— Свой первый полет в космос мы посвятили XXII
съезду Коммунистической партии Советского Союза.
...Давно древняя Красная площадь не видела такого
накала восторженных чувств, такого единения миллионов
людей.
Примерно в середине демонстрации группа космонав¬
тов сошла с трибун и зашагала мимо Мавзолея. Юрий
сразу увидел своих. И вдруг он заметил, как после мгно¬
венного замешательства над колонной взлетел один из
летчиков. Юрий узнал его. «Герку качают! Вот учу¬
дили!..»
Эту необычную сцену заметили на трибуне.
— Это наши товарищи качают космонавта-2, Германа
Степановича Титова,— смущенно пояснил Юрий.
— А головокружения у него не будет?
— Никак нет — он крепкий парень! — уверенно отве¬
тил Юрий.
А мимо Кремля, мимо Мавзолея все шли и шли ко¬
лонны. Над рядами людей весенний ветер полоскал зна¬
мена, скупое солнце освещало скромные, наскоро сделан¬
ные портреты космонавта, портреты руководителей пар¬
тии и правительства. Это был поистине всенародный праз¬
дник.
Корреспонденты радио посылали по проводам в зда¬
ние ГУМа, расположенное на. Красной площади против
Мавзолея, оперативные репортажи, сообщения о том, что
происходит в стране. Здесь были многочисленные отклики
282

народа, высказывания знатных людей нашей Родины, ве¬
сти из-за рубежа. Отсюда, с Красной площади, шел радио¬
репортаж о празднике. Один за другим в этот рассказ
включались города Родины.
«Говорит Калуга!
Говорит Калуга, город основоположника космонавтики
Константина Эдуардовича Циолковского. Третий день ли¬
кует город. Флаги... Портреты Циолковского, Гагарина...
Великий подвиг советской науки словно омолодил старую
Калугу. Сияет солнце... На улицах — масса людей, много
молодежи.
— Только что,— продолжали корреспонденты,— мы
побывали в домике, где жил Константин Эдуардович Ци¬
олковский, и беседовали с его дочерью Марией Констан¬
тиновной.
— Много лет назад,— рассказывает она,— детьми, мы
как сказку слушали рассказ отца о полете космического
корабля с людьми на борту. Мой отец Товорил; «В одном
я твердо уверен: первенство будет принадлежать Совет¬
скому Союзу!» И это подтвердилось. «Вы увидите, обяза¬
тельно увидите тех, кто полетит на ракете. Я верю вм это,
верю потому, что уж больно много внимания уделяют пра¬
вительство и партия науке, технике».
Сейчас я вновь и вновь вспоминаю слова моего отца,
слышу его голос (звучит записанный на пленке голое ве¬
ликого ученого): «...Теперь, товарищи, я точно уверен в
том, что и моя другая мечта — межпланетные путешест¬
вия,— мною теоретически обоснованная, превратится в
действительность.
Сорок лет я работал над реактивным двигателем и ду¬
мал, что прогулка на Марс начнется лишь через много
сотен лет. Но сроки меняются. Я верю, что многие из вас
будут свидетелями первого заатмосферного путешествия.
...Герои и смельчаки проложат первые трассы — Зем¬
ля — орбита Луны, Земля — орбита Марса и еще далее:
Москва — Луна, Калуга — Марс...»
Как живой, Циолковский говорил с народом в этот тор¬
жественный день! Й его удивительное пророчество зву¬
чало как нельзя более убедительно.
...Несколько часов продолжалась демонстрация народ¬
ной радости, демонстрация в честь невиданной победы
нашей науки и техники.
283

4
Вечером того Же'Дня в Кремле был устроён большой
прием в честь первого летчика-космонавта.
Вдоль беломраморной лестницы, устланной красным
ковром, стояли ученики ремесленных училищ, суворовцы,
юноши и девушки в ярких, весенних костюмах. Девушки
бросалй к ногам Юрия живые цветы'. Никогда еще он не
виделничего подобного.
Георгиевский зал-'Большого Кремлёвского дворца с зо¬
лотыми названиями прославленных полков на стенах был
залит светом гигантских люстр.
Сюда пришли лучшие люди Родйны, пришли для того,
чтобы горячо' поздравить славного сына народа, первого
космонавта Юрия Гагарина.
В зале маршалы, ученые, труженики полей, писатели,
рабочие, конструкторы, все те, чьим трудом, чьим талан¬
том, чьими усилиями была подготовлена эта величайшая
победа, которую отмечал наш народ.
Пришли сюда и послы, и иностранное гости, и пред¬
ставители зарубежной прессы и агентств.' Пришли для
того, чтобы воздать должное героическому сыну совет¬
ского народа, воздать должное его Подвигу, воздать долж¬
ное партии, прокладывающей человечеству путь в буду¬
щее,
В -Большом Кремлевском дворце праздновался. день
рождения космической эры человечества.
Вот на сцену поднимаются Председатель Президиума
Верховного Совета Союза ССР Л. Брежнев, секретарь
Президиума Верховного Совета СССР М. Георгадзе и
Юрий Гагарин.
Товарищ Георгадзе зачитывает .Указ Президиума Вер¬
ховного Совета Союза ССР.
«Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 ап¬
реля 1961 г, о присвоении званий Героя Советского Со¬
юз* первому в мире советскому летчику-космонавту май¬
ору Гагарину Ю. А.
За героический подвиг — пздвМй полет в космос, про¬
славивший нашу социалистическую Родину, за проявлен¬
ные Мужество, отвагу, бесстрашие и беззаветное служение
советскому народу, делу коммунизма, делу прогресса всего
человечества присвоить звание Героя Советского Союза
е вручением ордена Ленина н медали «Золотая Звезда»
284

первому в мире летчику-космонавту майору Гагарину
Юрию Алексеевичу и установить , бронзовый бюст Героя
в городе Москве».
По залу прокатываются аплодисменты.
Когда они. стихают, к космонавту подходит Леонид
Ильич Брежнев.
— Дорогой Юрий Алексеевич.—говорит он,—мне до¬
ставляет большое удовольствие выполнить такое приятное
поручение, как вручение вам высшей награды Советского
Союза—ордена Ленина и Золотой, звезды Героя Совету
ского Союза.
Вы совершили необыкновенный, великий подвиг. Вы
совершили первый полет в космос. Вот почему весь совет¬
ский народ сегодня славит вас, славит, нашу Коммунисти¬
ческую партию, которая ведет наш народ по пути к ком¬
мунизму. Спарит наших ученых,, инженеров, рабочих, соз¬
давших такой великолепный корабль.
Я от имени Центрального Комитета, от имени Совет¬
ского правительства, Президиума Верховного Совета ис¬
кренне и сердечно поздравляю вас,, желаю вам . доброго
здоровья, счастья и новых успехов на вашем замечатель-
ном.жизненном пути.
Позвольте мне пожать вашу руку.
Под бурные аплодисменты всех присутствующих Лео¬
нид Ильич Брежнев прикалывает к мундиру первого в
мире космонавта орден Ленина и Золотую звезду Герои
Советского Союза;
Звучит музыка.
Товарищ Брежнев обнимает Гагарина и по русскому
обычаю целуется с ним.
Умикрофойа Юрий Гагарин. Он взволнован. Но ста¬
рается говорить четко и спокойно.
— Я.бесконечно тронут вниманием нашей ..партии,
цравИтельства, всего советского народа, которое' окаВайб
мне.Благодарю партию, наше'Советское правительство'
героический советский народ за ту высокую оцёцку моего
труда, которую япрлучил,.
Разрешите мде. заверить нашу родную партию, наше
правительство м весь советский, народ, что, я, сотри выпол¬
нить .любое новое задание, которое мне Доверит. ларод,
партия и правительство. Служу, Советскому. Союзу!
Аплодисменты не дают ему говорить.
285

Затем на сцену поднимаются члены правительства.
И вместе с ними родные героя. Мать Анна Тимофеевна,
жена Валентина Ивановна, отец Алексей Иванович,
старший брат Валентин, младший брат Борис, сестра
Зоя. Члены правительства фотографируются с семьей Га¬
гариных.
Затем все усаживаются за праздничные столы. Звучат
торжественные тосты. Им вторят залпы салюта.
Зал чествует первого советского космонавта Юрия Га¬
гарина. Аплодисменты предназначены ему. Но они пред¬
назначены и тем, кто находится в этом зале. Они пред¬
назначены и всему народу. Ведь это поистине всенарод¬
ный праздник!
■
...Столы космонавтам были накрыты в комнате рядом
со сверкающим Георгиевским залом. Близко сидели уче¬
ные, конструкторы, теоретики, врачи. После первого то¬
ста ребята чокнулись с ними. Всем было весело.
А чуть, позже Павел, Борис, Владимир вышли из-за
стола и двинулись к сцене, туда, где были руководители
партии и правительства, где сидел Юра.
Космонавтов мало кто знал, и кто-то поинтересовался,
куда они направляются.
— Мы, Юрины товарищи, хотим с ним сфотографи¬
роваться. Можно?
За всех ответил один из руководителей партии.
— Почему же нельзя, конечно, можно! Идите^ка
сюда, Юрий Алексеевич! Вот так, поближе, в самую сере¬
динку. Сегодня вы — наш самый главный герой.
Все уселись. Фотографа не пришлось долго ждать.
Лампа-вспышка озарила возбужденные, радостные
лица.
А потом пошла задушевная, дружеская беседа.
У всех — и у летчиков, и у руководителей партии и прави¬
тельства — было отличное настроение. И космонавты не¬
ожиданно почувствовали,' как прошла робость первых ми¬
нут. Им казалось, что уже много лет они вот так, совсем
близко знакомы с теми, кто решает сложнейшие вопросы
народной жизни, кто занят большими международными
проблемами. Удивительная простота и задушевность была
в этой беседе.
В конце приема к Юрию подошла красивая, черноволо-
286

сая девушка к торжественно
сказала:
— Дорогой Юрий Алексее¬
вич, разрешите мне от имени
и по поручению женщин да*и
всего нашего коллектива креп¬
ко обнять вас и поцеловать! —
И, не дав Юре ответить, она ре¬
шительно обняла его и поцело¬
вала.
Алексей Иванович это заметил и, засмеявшись, что-то
сказал Вале.
Юрий перехватил лукавый взгляд жены и, не отпус¬
кая девушку, бросил:
— Валюша, не беспокойся! Это я от имени и по пору¬
чению космонавтов!
Он крепко расцеловал девушку, которая от неожидан¬
ности совершенно растерялась. Все это произошло бук¬
вально за считанные секунды. Девушка, зардевшись, убе¬
жала, а все, кто наблюдал эту сцену, невольно засмея¬
лись.
А потом снова говорили о космических исследованиях,
о подготовке к полетам, о новой отечественной и зарубеж¬
ной технике... С особенной любовью говорили о Гага¬
рине.
Три дня спустя Президиум Верховного Совета СССР
принял указы о награждении тех, кому советский народ
обязан своими победами в освоении космоса. Сдержанные,
немногословные строки этих исторических документов зву¬
чат как гимн массовому трудовому героизму, пытливости,
творчеству, новаторской смелости и самоотверженности
многих тысяч людей, беззаветно преданных делу партии.
Шесть тысяч девятьсот двадцать четыре человека, ряд
научно-исследовательских институтов, заводов и конструк¬
торских бюро были награждены орденами и медалями Со¬
ветского Союза! Вдумайтесь в эти масштабы! А ведь на¬
граждены лучшие из лучших. Второй золотой медали
<Серп и молот» удостоены семь видных советских ученых
и конструкторов — Героев Социалистического Труда. Де¬
вяноста пяти ведущим конструкторам, руководящим
работникам, ученым и рабочим было присвоено это высокое
звание*
287

Обо всем этом Юрий узнал, будучи уже в Гжатске. Он
искренне поздравил всех награжденных, полностью раз¬
делив радость всего советского народа.
Итак, подвиг завершен. Но героическая эпопея поко¬
рения космоса советскими людьми продолжается. Това¬
рищи Юрия готовятся к новым полетам. Им суждено со¬
вершить еще более сложные и интересные рейды в без¬
граничные просторы Вселенной.
S
Вот и подошло время заканчивать повествование.
Сразу же после полета, прогремевшего на весь мир,
мне довелось увидеть Юрия Алексеевича Гагарина и по¬
лучить его согласие на обстоятельную беседу в дни, когда
он будет отдыхать на Кавказе.
Не буду рассказывать обо-всех перипетиях этой инте¬
ресной командировки, скажу только, что в Сочи мне по¬
везло: врач,-* который наблюдал за здоровьем Гагарина,
оказывается, знал меня заочного слов моих друзей.
Юрий жил вместе со всей боевой когортой космонав¬
тов. Орлиная стая слетелась на отдых Перед новыми
дальними полетами.
Я приехал туда, где отдыхали пилоты, рано утром..
Погода стояла теплая, но' все же достаточно свежая для-
тех мески того времени года. И тем не менее у ребят это
были радостные дни отдыха. Надо Сказать, что многие из
них впервые'после длительных Занятий и тренировок по¬
пали на солнечное Причерноморье и наслаждались возду¬
хом, морем и зеленью: С некоторыми из них были жены«
С Юрой были Валя и обе дочки. Поэтому заслужен^
ный отдых после полета доставлял ему особенную ра¬
дость.
Место, где жили пилоты, расположено на берегу моря
в небольшом, но тенистом парке. Длинная кипарисовая
аллея ведет от зеленых ворот к жилому Корпусу, а между
деревьями видны куртинки молодого бамбука, окружав¬
шие волейбольную площадку и теннисный корт. Здесь бы¬
ло все, что'необходимо ддя отдыха.
Вконце дня я увйдел пилотов на санаторном вечере
отдыха, точнее, на эстрадном концерте. Они тихо вошли в
288

зал .я заняли оставленные для них места. Зал вспыхнул
раскатом • аплодисментов. Юре и его друзьям было явно
не по себе: им очень не нравится, , когда на них обращают
внимание,
Концерт был неважные. Поэтому й космонавты вос¬
принимали его без особенного энтузиазма, зато когда по¬
падались хорошие номера, аплддировали от души.
В тот же вечёр мы' договорились с Юрой о встрече и
наметили план работы на последующие'недели.
Скажу прямо: я очень волновался. Мне даже кажется,
что гораздо больше, чем Юрии перед своим полетом в кос¬
мос. Как пойдет наш разговор, каким стал Юрий сейчас,
когда его имя знает весь мир?
Товарищи, знавшие Гагарина до полета,, просили не¬
пременносправиться о его здоровье, присмотреться^ не
выглядит ли он усталым, взять автографы; передать" при¬
вет первому летчику-космонавту^ В общем было много
поручений. Но я отлично понимал, что времени у меня
будет мало,— ведь Юрию нужно отдыхать перёд новыми
поездками и полётами. А поездок и полетов впереди —
много: люди всех континентов были бы рады встретиться
с первым капитаном космического корабля, из ряда с'гран
уже тогда поступили приглашения.
В десять утра я снова увидел Юрия. Он поздоровался,
извинился,, что опоздал на две минуты. И вот уже я запи¬
сываю его лаконичные, четкие ответы. Перо машинально
бегает шх страницам блокнота, а я всматриваюсь в его
лицо, вслушиваюсь в такой знакомый голос. Его именем
названы улицы и. совхозы, горные пики и подводные
хребты; этого человека везде, и у нас и за рубежом, встреч
чали как героя,- совершившего величайший в истории по*
двиг; на его груди горят Золотые Звезды — знак призна¬
тельности и уважения народов; его как высокого гостя
принимали руководители государств, а он всё тот же, ка*.
ким ^миллионы людей успели узнать и полюбить его,—
скромный и сдержанный, веселый и остроумный, наход¬
чивый и простой. Всемирная слава, которая легла на эти
молодые плечи, не раздавила, его. Аведьперегрузди, ко¬
торые оцвыдержал на Земле, были для него и непрйвыРч
нее й, слоящее космических. Это — испытание, к мото
289

рому он не готовился, но из которого выходит с честью,
как сын своего народа, как коммунист, как настоящий че¬
ловек.
Он все тот же, каким миллионы людей знают его но
портретам. Только лицо, быть может, немного больше за¬
горело. А улыбка и глаза — неповторимые, гагаринские.
И в гражданском платье он кажется даже моложе своих
лет. Выглядит хорошо, настроение бодрое, веселое.
Больше всего меня интересовала чисто человеческая,
я бы сказал, психологическая сторона этого небывалого
в истории подвига.'Поэтому я спрашиваю Юрия: в чем
же, по его мнению, состоял его личный подвиг?
Гагарин задумывается на секунду, а потом говорит:
— Это прежде всего был подвиг всего советского на¬
рода. Я был лишь капитаном корабля «Восток»...
Я чувствую, что Юрию не хочется говорить о себе, и,
чтобы добиться ответа о его личном вкладе в этот дейст¬
вительно всенародный подвиг, напоминаю о том, что ни¬
кто не мог дать полной'гарантии, что проводы Юрия Але¬
ксеевича в космический полет не станут для него послед¬
ними. Знал ли он обо всех опасностях, которые его под¬
стерегали?'
— Да, знал,— твердо говорит Юрий.— Работа космо¬
навта — это тяжелый труд и на земле в период подго¬
товки и во время полета. Пожалуй, самое сложное выра¬
ботать в себе необходимые качества. Нам много пришлось
для этого сделать. Что-то укреплять, что-то брать новое,
что-то безжалостно вытравлять и отбрасывать. Одним
словом, все лучшее, что выработано в человеке нашим
обществом, мы должны были сделать своим, личным.
В полете все это даст отдачу. Так нас учили. И это совер¬
шенно верно.
Об опасностях, которые подстерегали космонавта в
этом полете,— спокойно продолжает Юрий Алексеевич,—
я знал. Мы прошли большую теоретическую и практиче¬
скую подготовку. Перегрузки оказались меньше, чем я
ожидал. Что же касается метеорного вещества, то в иные
месяцы его выпадает на землю до 20 тысяч тонн... Йо
веда» не обязательно метеорит должен попасть именно в
корабль. Знал я о радиаций, зиал и о том, какие могут
быть отказы в материальной части. От себя всего этого не
скроешь. Но я свою энергию направлял на работу, на вы¬
полнение полетного задания.
290

Юрий вспоминает слова великого русского педагога
Ушинского: «Не тот мужественен, кто лезет на опасность,
не чувствуя страха, а тот, кто может подавить самый
сильный страх и думать об опасности, не подчиняясь
страху». Это очень точно сказано. Я знал: если расстро¬
ился, расслабился,— толку не будет. Главное в полете —
работа. За ней забываешь об опасности.
— Мне кажется,— говорю я,— подвиг чаще всего со¬
стоит в преодолении... В преодолении собственных челове¬
ческих слабостей, каких-то препятствий... „Верно?
— Да, это так,— отвечает Юрий.
— Так что же вам приходилось преодолевать?
— Пожалуй, больше всего собственные эмоции. Много
в полете было нового, не совсем обычного, хотя нас гото¬
вили очень правильно и психологически точно. В общем
не зря основную работу по подготовке к полету возглав¬
ляли врачи — специалисты по космической психологии и
Медицине...
— И все-таки временами было чувство страха?
— Конечно, было. Как и у любого живого человека.
Но я с ним справился. Впрочем, я об этом вам уже гово¬
рил,— весело заметил Юра.
Мы еще долго разговаривали в тот день. Юрий отве¬
чал на мои многочисленные вопросы сдержанно, деловито,
кратко. Но я чувствовал, что ему самому интересно при¬
помнить, проанализировать все то, что произошло в па¬
мятный для него апрельский день, и не мешал ему назой¬
ливостью, когда он рассказывал.
После первого же разговора я понял, что Юрий Алек¬
сеевич очень серьезно относится к тому, что пишется о
полете корабля ^Восток», и все время подчеркивает, что
это был подвиг не столько его личный, сколько людей,
сделавших возможным космический полет. Словом, он сам
решил продлить время наших встреч, причем это было
продиктовано той добросовестностью, с какой он хотел
мне помочь. Встречались мы й позже. Только после всех
бесед, обстоятельно высказав пожелания, сделав немало
поправок, он написал в уголке первого варианта руко¬
писи: «Замечания отмечеры в тексте. В основном текст
правильный. Гагарин».
Сейчас, пользуясь случаем, я хочу сердечно поблаго¬
дарить Юрия Алексеевича за внимание, советы и помощь
в работе.
291

В те весеннце дни вместе с Юрой , и его друзьями я
ездил на прогулки, ходил на пляж, бывал на концертах
и экскурсиях, Я имел возможность видеть его в разных
ситуациях. И это позволило мне узнать поближе этого
удивительного человека.
Очень интересно было наблюдать за Юрием и .его
друзьями.
Когда космонавты появлялись где-нибудь вместе, люди
немедленно узнавали Гагарина, хотя он старался дер¬
жаться в.тени. На нем была легкая клетчатая тенниска
и серые, брюки. Космонавты тоже выглядели, как типич¬
ные курортники. Людям,, которые их видели,. вероятно,’
думалось, что это какая-нибудь экскурсия, а Гагарин в
нее попал просто так, за компанию.
У меня было достаточно времени, чтобы изучить этот
коллектив героев. И хотя, по понятным причинам, я «не
лез в душу» всем и каждому, от меня не могласкрыться
общая атмосфера, царящая в отряде, космонавтов. Естест¬
венная атмосфера товарищеской требовательности и взаи¬
мопониманий, удивительной сплоченности и взаимного
уважения. Ни Юрий и никто другой из космонавтов, не
пользовался никакими преимуществами перед осталь¬
ными, скорее — наоборот: тот из них, кто занимал выбор-,
ную должности,, допустим, культорга, выполнял большую
часть организационной работы, чем остальные.
Конечно, Гагарину, тоже досталось немало забот: то.
его вызьфала к телефону Москва, то приезжал фотограф,,
то одолевали „собиратели автографов.,
Быстро промчалось время. Юрию нужно было лететь,
в Болгарию, а. у меня кончалась командировка.
В последний день, я должен был записать на магнитол
фон интервью с первым космонавтом. В ати днц. амери¬
канская. печать подробно писала р полете. Шецарда.
Я спросил Гагарина, каково его отношение к полету
американского пилота.
Юрий ответил:
— Да, 5 мая в США был осуществленподет человека
в космос по баллистической траектории. 9)то, безусловно,,
значительное достижение для американцев., учитывая со¬
временный .уровень развития, их ракетной .техники, И. я
готов пожать руку .своему .заокеанскому коллеге, дани-.
292

тану военно-морских сил Алану Шепарду, поздравить его
с успехом.
И все ясе нельзя не отметить, что начало проникнове¬
ния человека за пределы земной атмосферы было поло¬
жено усилиями советских людей. Страна Советов первой
послала пилота в космос, причем полет нашего космиче¬
ского корабля проходил гораздо выше, длился дольше и
шел по более слоясной траектории. Да и корабль «Востока
вряд ли можно сравнить с капсулой, в которой летел аме¬
риканский пилот.
Генерал американских ВВС дон Фликингер, руководи¬
тель программы медицинской подготовки астронавтов,
сказал: «Если честно оценить все программы полета че¬
ловека в космос, о которых я знаю, то я могу сказать, что
мы'сумеем повторить то, что сделано Гагариным, через
три с половиной — четыре года».
— Вадо полагать,— замечает Юрий,— этот генерал хо¬
рошо знает то; о чем говорит, хотя и в'США наука не
стоит на Месте.
Социализм дал человеку могучие крылья. Только сво¬
бодный труд мог так быстро создать такие мощные ра-
Кеты и такие совершенные космические корабли, как
«Восток». «Ум человеческий,— писал Владимир Ильич
Ленин,— открыл много-диковинного в природе и откроет’
еще*'больше, увеличивая свою власть над ней...» У нас на
глазах сбывается эта ленинская мечта. Стремительно раз¬
виваются сейчас наука и техника, и можно не сомне¬
ваться, что еще больших успехов добилось бы человече¬
ство; ёСли бы удалось наладить крепкое деловое сотрудаи-
чество ученых всех стран в деле космических исследо¬
ваний.
Наши победы в. космосе, бесспорно, велики, но пер¬
спективы еще более грандиозны и увлекательны. Я ду¬
маю, что советские космонавты скоро слетают и к другим
планетам. -Теперь ведь, как Поётся в песне, «до самой да¬
лекой планеты не так уж, друзья, далёко».
— Ваши дальнейшие личные планы, Юрий Алексее¬
вич? — задал я последний-вопрос.
' — На дальнейшее можно сказать,— говорит Гага¬
рин,—чТо предстоит много летать, летать по дальний
маршрутам, па новых космических кораблях, осваивать
все околосолнечное пространство. И я хочу быть непо¬
средственным участником всего этого великого дела со
293

ветского народа. Поэтому снова поступаю учиться, буду
продолжать тренировки... Вот, собственно, и все...
Я слушаю Юрия, думаю о нем, и мне хочется сказать
всем:
Кто плавит сталь,
кто строит города,
кто растит хлеба,
кто воспитывает детей,
кто создает новый мир,
и в первую очередь тем,
кто только еще входит в жизнь,—
учитесь трудиться у Юрия Гагарина,
берите с него пример,
вечно помните о его подвиге!
Москва-—Гжатск—Люберцы—Саратов—
Оренбург—Север—Звездный городок—
Калуга—Сочи—Моск ва
Март 1961 г,— ноябрь 1964 г.

СОДЕРЖАНИЙ
Глава первая	; ;	3
Космодром Байконур.— Со стартовой площадки то¬
ропят.— Главный конструктор и врачи.— Юрий начи¬
нает звездный век.— Двадцать миллионов лоша¬
дей...—Планета еще ни о чем не знает.— Первыо
шаги.—Война и мир,—Становление характера.
Глававторая	с	49
В объятиях невесомости.—Голоса отчйзны.—Земля с
космической высоты.—Планета приникла к прием¬
никам.—Репортеры за работой,— Саратовские буд¬
ни.—Человек обретает крылья.—Новая ступенька.—
«Только бы меня приняли!..»
Глава третья	 87
Труженик космоса.—Товарищ майор.—Пролетая над
Африкой...—О чем стучат телетайпы.—Столпотворе¬
ние в эфире.— Валя волнуется.— «Снять шляпу перед
русскими!» — Оренбургские вечера.— Так приводит
любовь.— «Дайте трудное дело» — Север, север...—
Гагарин подает рапорт.
Главачетвертая	135
Великий эксперимент завершается.—Позади 40 000 ки¬
лометров.— Во «Взоре» — космическое утро.— «Восток»
в клубке огня.—Системы могут отказать, но человек
должен выдержать! — Семья окрыленных.—В дальнем
степном гарнизоне...— Вибростенд, барокамера и...
прыжки через веревочку.
Глава пятая	.	; . 193
Здравствуй, Земля! — Незабываемые минуты.— Сто¬
лицы мира атакуют Гжатск.— Хроника последний
месяцев и дней.—Мысли в камере одиночества.—
Подруга космонавта,—Встреча с будущим.—Экзаме¬
ны и тренировки,—«Всегда оставаться людьми, ком¬
мунистами!» — Ночью на Красной площади,—Перед
стартом.
295

Глава шестая . . 		  Й67
Вот он, оказывается, какой Гагарин! — Пресса пде$г
континентов говорит: «Молодец!» — Москва встречает."
героя.— Большой прием в Кремле.— «Сто восемь мн*
нут, которые потрясли мир».— думаю, что совет
окне космонавты скоро слетают и к другим плане
там».
Олез Иванович Куденко
ОРБИТА ЖИЗНИ
Редактор В. Кунецкий
Художественный редактор
А. Игнатьева
Художник А, Николаев
Переплет и титул художника
Я. Днепрева
Технический, редактор^,!
А, Кузнецова
S ЧЛ’ •
Издательство
«Московский рабочий»,
Москва, пр. Владимирова, 6.
Л 110&
16/ХГр
84^
Дж
Типография ^расны|> Л1ролет.
рий>»‘"1Голити$ДЯ^а,
Москва, Краснопролетарская, ц