Автор: Орлов В.В.
Теги: материя развитие диалектика материализм учебное пособие человек концепции спецкурс
Год: 1974
Текст
МАТЕРИЯ РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕК
ПЕРМЬ-1974
Спецкурс, читаемый для аспирантов, преподавателей философии в Пермском университете, слушателей Института повышения квалификации преподавателей общественных наук, студентов философского факультета в Уральском университете, слушателей отделения научных работников университета марксизма-ленинизма при Пермском ГК КПСС. Может быть использован в качестве учебного пособия по курсу диалектического и исторического материализма для нефилософских факультетов.
В спецкурсе рассматриваются три основные концепции диалектического материализма — материи, развития, человека (сознания), которые находятся в неразрывном единстве и позволяют, по мнению автора, изложить диалектический материализм в виде развернутой системы Особое внимание уделено обоснованию марксистского понимания философии как достоверного научного мировоззрения, отображающего наиболее общие стороны бесконечного мира как целого
Редакционная коллегия
Я. А. Визгерд, Я. Р. Волин (главный редактор), Г. С. Григорьев, А. А. Корчагин, Л. Р. Михеев, В. В. Орлов, И. И. Попова, В. Ф. Попов, А. Н. Фадеев.
(Q) Пермский государственный университет.
ПРЕДИСЛОВИЕ
В настоящее время марксистской философией накоплен богатейший теоретический материал, который все более приближает нас к созданию развернутого изложения системы диалектического материализма, подобной гегелевской Логике «с большой буквы».
Для решения этой задачи необходимо в первую очередь определить узловые понятия философии и их последовательность, т. е. выявить основную схему системы категорий марксистско-ленинской философии.
Наиболее широкими понятиями философии являются материя и сознание. С этими предельными категориями диалектического материализма связан основной вопрос философии, вопрос об отношении сознания к материи. Категории материи и сознания, взятые в определенном соотношении, выясненном марксистской философией, представляют собой наиболее общую основу системы диалектического материализма. Однако, в силу их предельной широты, категории материи и сознания оказываются недостаточными для построения развернутой системы диалектического материализма. Поскольку первая и исходная идея, выражающая связь сознания и материи и определяющая, очевидно, последовательность категорий философии — идея первичности-вторичности — не может быть раскрыта без выяснения возникновения сознания в ходе развития материи, необходимо «вывести» из категории материи ее важнейший атрибут — развитие и выделить, таким образом, концепцию развития в качестве одного из узловых моментов системы категорий.
Природу сознания, далее, невозможно понять, если рассматривать сознание абстрактно, вне связи с его но-
1*
3
сителем — социальным человеком, представляющим собой определенную ступень развития материи.
Мы получаем, очевидно, следующую узловую концепцию системы диалектического материализма — концепцию человека.
Таким образом, мы приходим к трем основным концепциям системы научной философии — материи, развития и человека (включая сознание). Эти категории не являются столь общими, сколь категории материи и сознания и, следовательно, не в такой непосредственной и чистой форме выражают основной вопрос философии. Однако категории материи, развития и человека (сознания) обладают большей конкретностью и, главное, обнаруживают в более явном виде идею логической последовательности, выражающей основное содержание диалектического материализма: материя находится в развитии, в результате которого возникает человек, обладающий сознанием, и способный к безграничному познанию материи.
Указанная серия категорий в предельно общей форме отражает единство мира, место человека в мире, отношение сознания к материальному миру, познаваемость мира. Эта последовательность категорий полностью опирается на решение основного вопроса философии, так как включает в себя категории материи и сознания. Последовательность концепций материи, развития и человека (сознания) является поэтому основой системы диалектического материализма. Вместе с тем она нуждается в дальнейшей конкретизации и детализировании, т. е. должна быть развернута в полную систему категорий философии.
Концепции материи, развития, человека (сознания) находятся в глубоком единстве. Содержание каждой из них в свернутом и обобщенном виде заключает в себе содержание двух других категорий. Так, понятие материи содержит в себе как идею развития, так и идею необходимого и закономерного возникновения человека на определенном этапе эволюции материи. Понятие развития необходимо содержит идею материи, ибо развивается материя, и идею закономерного возникновения человека, ибо развитие так или иначе приводит к человеку. Понятие человека (сознания) включает в себя указание на материю и процесс ее развития. В силу необходимой внутренней связи этих категорий невозможно
4
сформулировать какую-либо одну из них, не формулируя одновременно, осознанно или неосознанно, но с неизбежностью, две другие. Раскрывая природу человеческого сознания, решая вопрос о возможности или невозможности достоверного знания о мире вообще, достоверного мировоззрения — в особенности, мы высказываем не только концепцию человека и его сознания, но и совершенно определенную концепцию материи и развития.
Накопленный в последние годы философский материал нуждается в глубоком и всестороннем обобщении. Большое многообразие точек зрения, неизбежно возникающее в ходе творческого развития марксистской философском мысли, делает необходимым периодическую споем.ни i.miiio полученного теоретического содержания, приведение многообразия взглядов к некоторому развивающемуся «общему знаменателю», т. е. принципиальным положениям диалектического материализма, с которыми связана его теоретическая определенность и партийность. При недостаточном внимании к такой систематизации многообразие точек зрения может переходить меру, допустимую с позиций научной философии, и, следовательно, тенденция к многообразию взглядов не будет уравновешена тенденцией интеграции философского знания, что неминуемо приведет к некоторой потере концептуального единства и преемственности. Ниже мы попытаемся показать, что в отдельных случаях такие негативные следствия уже получили определенное выражение.
Философские обобщения огромного естественнонаучного материала, полученного в ходе современной научно-технической революции, должны опираться не только на эмпирические данные, но и на основные и принципиальные положения диалектического материализма, взятые в их глубоком единстве, поскольку они выражают общие итоги развития человеческого знания. С этой точки зрения, необходимо, например, сопоставить с основными концепциями диалектического материализма возникшие в последние годы гипотезы развития как необратимого процесса; развития как круговорота; бесконеч- • ности, материального единства мира, неисчерпаемости мира как философских постулатов и некоторые другие.
В предлагаемой вниманию читателя книге предпринимается попытка выяснения основного содержания
5
марксистских концепций материи, развития и человека (сознания) в их внутренней связи, что могло бы, по нашему мнению, в какой-то мере приблизить решение вопроса о последовательности категорий системы диалектического материализма. Разумеется, эта попытка ни в коей мере не претендует на исчерпывающий характер.
Следует отметить, что в первом разделе третьей части книги частично использован материал совместной с Г. С. Красновым статьи «Соотношение социального и биологического в труде (экологический аспект)» в сб. «Философия пограничных проблем науки», вып. 4. Пермь, 1970.
ЧАСТЬ 1.
МАТЕРИЯ
ГЛАВА 1
МАТЕРИЯ-«ПОСЛЕДНЕЕ» (ПРЕДЕЛЬНОЕ) ОБЪЯСНИТЕЛЬНОЕ ПОНЯТИЕ НАУКИ
Понятие материи занимает особое место в системе на-viiioh философии, научного знания вообще Оно выражает наше понимание сущности окружающего мира и имеет, следовательно, предельный характер, выступает в качестве последнего объяснительного понятия науки. не выводимого из каких-либо других более широких И общих ПОЛЯ I III!
Сущность реального мира (поскольку мир имеет свою сущность) есть всеобщее. заключенное в бесконечном многообразии вещей и явлений и представляющее собой единство и общность, лежащую в основе этого многообразия.
Научное понятие материи возникает как закономерный oiBei на обобщенную потребность человеческого питания и практической деятельности в «последнем», предельно широком объяснительном понятии, служащем наиболее общей основой познания и практического изменения мира. 1
В силу того, что понятие материи выражает всеобщую сущность мира, оно может быть получено в результате процесса обобщения, имеющего всесторонний, полный характер. Создать понятие материи — значит обнаружить такой «признак», который принадлежит всем предметам бесконечного мира и всем их свойствам, т. е. признак, обладающий абсолютной экстенсивной (количественной) и интенсивной (качественной) всеобщностью.
Ни одно из свойств, обнаруженных частными науками, не обладает подобной всеобщностью. Так, масса,
7
как одно из наиболее широких свойств, известных современной науке, не имеет ни экстенсивной (ибо принадлежит только физическим объектам), ни, тем более, интенсивной всеобщности (ибо не исчерпывает содержания даже физических объектов). Следовательно, искомую общность вещей может обнаружить только философское мышление, опирающееся на совокупный фактический и теоретический материал частных наук.
Как показано марксистско-ленинской философией, такой всеобщностью обладает «свойство» объективно-реального существования. «....Единственное «свойство» материи, с признанием которого связан философский материализм,» есть свойство быть объективной реальностью, существовать вне нашего сознания»
Употребление термина «свойство» по отношению к объективной реальности имеет условный характер (поэтому он ставится Лениным в кавычки), так как, взятый в буквальном значении, он предполагает существование некоего субстрата (субстанции), которому принадлежит, а это неизбежно порождает впечатление, будто материя, материальность, как таковые, лежат вне пределов того, что описывается понятием объективнореального существования, и обладают, следовательно, некоторыми иными, неизвестными позитивными свойствами. Этот логико-семантический эффект приводит к известной неудовлетворенности определением материи как объективной реальности, отчетливо выраженной в литературе последних десяти — пятнадцати лет (на чем мы остановимся ниже)’.
Для диалектико-материалистической концепции материи, в наиболее законченном виде изложенной в тру дах В. И. Ленина, «признак» объективной реальности обладает абсолютной экстенсивной и интенсивной всеобщностью и выражает не «сторону» или «проявление» материи, представляющей собой, следовательно, нечто выходящее за рамки содержания, описываемого понятием объективной реальности, а существо материи.
«Материя есть философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя незави-
1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18. М.» Госполитиздат, стр. 149.
8
симо от них». «Материя есть объективная реальность, данная нам в ощущении» 2.
В последние годы получило заметное распространение осознанное или неосознанное представление о «простоте» или принципиальной «исчерпанности» понятия материи как объективной реальности. Это привело в некоторых случаях к тому, что внимание исследователей было переключено с фундаментальных аспектов теории материи на «периферийные», на поиски содержания, выходящего за рамки понятия объективной реальности как «бесспорного», «само собой разумеющегося», но уже полностью выясненного. Такое представление является серьезным заблуждением. Понятие объективной реальности имеет глубокий смысл, который не теряет и не может потерять своей актуальности. Оно выражает сущность диалектико-материалистической концепции мира и подлежит дальнейшему существенному развитию.
ГЛАВА 2
ПОНЯТИЕ ОБЪЕКТИВНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Непосредственное содержание понятия объективной реальности обнаруживается при анализе значения терминов, с помощью которых это понятие формулируется в марксистской философии. Терминологический комплекс «объективная реальность» нередко употребляется в (щином и нерасчлененном значении. Однако в философском я «мкс такое расчленение все же существует. Понятно объективной реальности представляет собой синтез понятий реальности и объективности. Термин «реальность» означает действительное, невымышленное существование и поэтому оказывается тождественным терминам «существование» и «бытие» (в смысле существования) в значении, в каком они употреблялись, например, в «Анти-Дюринге» Энгельсом 3.
В этом плане сознание и материя являются одинаково реальными. «Это, конечно, сплошной вздор, будто материализм утверждал «меньшую» реальность созна
2 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 131, 149.
3 Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2, т. 20. М., Госполитиздат, 1961, сто. 40—43.
9
ния...»4. Необходимо различать, следовательно, объективную и субъективную реальности.
Понятие реальности (существования) оказывается, следовательно, более широким, чем понятие материи. Это создает иллюзию, чго реальность есть более «сильное», чем материя, понятие философии, т. е. обладает большей широтой и глубиной и является поэтому предельным объяснительным понятием науки. Такое значение этому понятию придавал, как известно, Дюринг, выводивший единство мира из его существования. Как мы увидим ниже, отдельные исследователи в последние годы невольно повторили ошибку Дюринга.
Понятие существования в некотором отношении действительно обладает большей общностью, чем понятие материи, поскольку признак существования принадлежит как материи, так и сознанию. Однако эта общность имеет лишь экстенсивный характер, ибо понятие существования отражает некоторую сторону материи и сознания и далеко не исчерпывает всеобщего содержания (сущности) мира, обладая, таким образом, ограниченным содержанием и ограниченной объяснительной ценностью.
Взятое само по себе, понятие существования содержит неявную ссылку на сознание, способное обнаружи вать, фиксировать факт существования или несуществования. Рассматривая существование в этом плане, мы вынуждены определять его (существование) через способность обнаружения, выделения, выбора предметов с помощью органов чувств и мышления. «Обычно существование и несуществование понимается как возможность или невозможность обнаружить предметы с помощью органов чувств, а также как возможность или невозможность создать предметы такого рода»5 Решение вопроса о существовании упирается, поэтому, в проблему отношения сознания к внешнему миру. Понятие существования обнаруживает, следовательно, своеобразную теоретическую незавершенность, которая свидетельствует о том, что оно недостаточно и нуждается в более глубоком и «сильном» понятии. Такая недостаточность приводит к потере определенности понятия существования, когда оно распространяется само на себя. В силу своего содержания, признак реальности как невымыш-
4 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 296.
5 А. А. Зиновьев. Основы логической теории научных знаний. М., «Наука», 1967, стр. 26.
10
ценности может быть распространен как на невымышленное, так и на вымышленное существование, ибо вымыслы также существуют, т. е. являются невымышленными.
Трудности, к которым неизбежно приводит взятое в чистом виде понятие существования, непреодолимы в рамках этого понятия и указывают на то, что система человеческих понятий не заканчивается существованием, ч-то дальше этого понятия должно существовать некоторое более глубокое, содержательное, более «сильное» понятие философии, связанное с решением вопроса об отношении сознания к внешнему миру и не порождающее неразрешимых парадоксов, само возникновение ко торых означает, что за пределами содержания, описываемого парадоксальным понятием (т. е. понятием, приводящим к парадоксам), остается еще существенное содержание).
Понятие реальности или существования является производным от понятия объективной реальности. Это означает, в частности, что понятие существования, вопреки некоторым утверждениям, обладает определимостью, может быть определено на основе понятия объективной реальности, если под определимостью понимать не подведение под более широкое понятие, как это делается, например, в математике (которая поэтому не определяет понятия существования), а более широкое и полное описание содержания этого понятия на основе других, непосредственно связанных с ним понятий. Утверждение о принципиальной неопределяемости понятия существования равносильно отрицанию способности человеческого мышления выразить сущность существования, т. е. отрицанию самого существования понятия существования.
Термин «объективное» играет главную роль в системе определения материи и имеет в марксистской философии строгий и точный смысл — «существующее вне и независимо от сознания».
Термин «сознание» употребляется здесь в его полном, распределенном значении — как «сознание вообще»: индивидуальное и общественное, земного человека и любых других мыслящих существ В последние годы неоднократно высказывалась мысль о том, что объективным может быть названо индивидуальное и даже общественное сознание, выступающие в отношении к некоторому
11
другому сознанию, от которого они не зависят. «Мысли всех двух с половиной миллиардов остальных людей,— утверждает В. П. Тугаринов,—для меня являются внешними, не зависящими от меня, объективными»6. Такое представление об объективности в последние годы получило довольно широкое хождение и нуждается в самом пристальном изучении, поскольку понятие объективного занимает центральное место в системе марксистской философии, выражает ее теоретическую определенность и различие в его трактовке не может не привести к серьезным теоретическим расхождениям.
Бесспорно, что отношения независимости существуют и в области сознания (независимость индивидуальных сознаний друг от друга, общественного сознания от единичных индивидуальных сознаний, одной идеи от другой и т. д.). Однако на каком основании независимость моментов духовной жизни общества подводится под понятие объективности? Независимость сознаний, существующая в пределах духовного мира, имеет принципиально иную природу, чем независимость материального мира от сознания. Подведение глубоко противоположных отношений — внутри сознания и между внешним миром и сознанием — под одно тождественное понятие, выражающее сущность мира как целого, означает отождествление духовного и материального, снимает основной вопрос философии, ведет к смешению материализма и идеализма. «С точки зрения Маркса, невозможно противопоставление «субъективных» взглядов личности взглядам «толпы», большинства и т. д. как чему-то объективному. Толпа состоит из людей, а взгляды людей всегда «субъективны», так как те или другие взгляды людей составляют одно из свойств субъекта. Объективны не взгляды «толпы», объективны те отношения в природе и обществе, которые выражаются в этих взглядах. Критерий истины лежит не во мне, а в отношениях, существующих вне меня» 7.
Поскольку сознание имеет объективное содержание, термин «объективное» применим и к описанию сознания («объективное содержание», «объективная значимость» сознания, «объективность подхода» и т. д.). В этом пла
6 В. П. Тугаринов. Соотношение категорий диалектического материализма. «Вопросы философии», 1956, № 3, стр. 156.
7 Г. В. Плеханов. К вопросу о развитии монистического взгляда на историю. М., Партиздат, 1933, стр. 115.
12
це допустимо, в частности, противопоставление индивидуальных сознаний или общественного и индивидуального сознаний посредством термина «объективное»: то или иное сознание может обладать большим или меньшим объективным содержанием и, в этом смысле, большей или меньшей объективной значимостью. Индивидуальное сознание, если оно глубже и вернее отражает мир (например, взгляды Маркса и Энгельса до их широкого распространения), может обладать большей объективной значимостью, чем наличное общественное сознание Общественное сознание, следовательно, находится в глубокой зависимости от сознания выдающейся личности.
Термины «вне» и «независимо», выступающие (вместе с термином «сознание») в качестве денотатов объективности, также получили в марксистской философии определенный и строгий смысл. Существование «вне сознания» означает, что внешний мир, как таковой, не принадлежит сознанию, не является содержанием сознания, существует до сознания. «Независимость от сознания» имеет более широкое и общее значение: включая в себя содержание термина «вне» (сознания), она означает, что внешний мир не нуждается для своего существования в сознании, обладает собственным самостоятельным существованием, собственным содержанием. Г.сли признак существования вне сознания не приложим к описанию объективного содержания сознания, то пришли «независимости» полностью сохраняет здесь свою силу ош.гк!ивиое содержание сознания не зависит от (ошаним, и юм смысле чю оно «заимствуется», «переноси к я , «пересаживается» (Маркс) из объективного мира, определяется обьсктивпым миром. От сознания в и местном смысле зависит, может ли оно перенести некоторое содержание из объективного мира, но не зависит природа этого содержания, определяемая природой ooia ктпвпых предметов. Сознание имеет «содержание, интриг не 11ВИСИГ от субъекта, не зависит ни от человека, пи о1 человечес|ва»8 Впрочем, само существование сознания 11ВИС1Н от того, может ли оно отражать объективную реальность.
Способность сознания к обьективно-правильному отражению внешнего мира в свою очередь определяется объективными материальными потребностями.
8 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 123.
13
* * *
Понятие независимости внешней реальности от сознания, с помощью которого создается понятие объективности и, следовательно, понятие материи как объективной реальности, нуждается в специальном рассмотрении.
Независимость внешнего мира от человеческого сознания в отдельных работах последних лет начинает рассматриваться как нечто очевидное, само собой разумеющееся и не требующее сколько-нибудь серьезного философского анализа. С этих позиций вольно или невольно подходят к выводу о том, что объективность становится угасающей проблемой («кто из здравомыслящих людей может сомневаться в существовании внешнего мира?») и поэтому философские исследования все в большей мере должны переключаться на проблемы движения («философия есть общая теория движения»), теории систем, кибернетики и т. д.
Глубокий и древний философский вопрос о существовании объективного мира оказывается научно решенным с появлением диалектического материализма. Однако было бы в высшей степени ошибочным считать, что этот вопрос перестал существовать, потерял свою научную значимость и нуждается лишь в некоторой дошли-фовке и уточнении. Приняв такое представление, мы должны были бы навсегда отказаться от постановки крупных философских проблем, касающихся наиболее существенных сторон мира, полагая их уже решенными и, следовательно, отказаться от философии вообще или считать, что диалектический материализм должен быть заменен в будущем некоторой более широкой философской концепцией, основанной на более широких понятиях, чем понятия материи, развития и т. д., подобно тому как, например, теория Эйнштейна заменила (в известном смысле слова) теорию Ньютона.
Проблема объективного мира была решена марксизмом в ее наиболее общем и принципиальном виде; это решение, будучи в указанных пределах окончательным, нуждается в дальнейшем существенном развитии. Коренная особенность разработки основных философских проблем в условиях, когда единственно возможная научная философия уже стала фактом, заключается в том, что философские исследования проводятся на основе общей концепции, которая радикально углубляется и обогащается на базе фактического и теорети
14
ческого материала современной науки. Мы должны, следовательно, поставить вопрос: как возможно глубокое и существенное развитие философии на базе сохранения ее наиболее общих принципов? Обсуждение этого вопроса является одной из основных задач данного исследования.
Общие и принципиальные решения философских проблем марксистско-ленинской философией не теряют своей теоретической актуальности и не превращаются в тривиальности, которые следует принять раз и навсегда, с тем чтобы никогда не подвергать дальнейшему серьезному исследованию. Представление о тривиальности понятия объективной реальности есть результат поверхностного понимания природы философской проблематики, характера развития научной философии.
Мысль о существовании внешнего мира в первоначальной форме дается человеку уже восприятием, природа и структура которого такова, что оно не может стать фактом, не порождая своим содержанием и даже своим психологическим механизмом (объективацией ощущений, известной уже старой психологии) уверенности в существовании внешних предметов. Уверенность в существовании внешнего мира является неизбежным следствием отражательной природы человеческого сознания и характера практической деятельности. Однако мысль, которая возникает у человека как «естественное» следствие содержания и склада его психической дея-н и.пости, обусловленных материальной практической природой человека, оказывается чрезвычайно сложной, koi да ио uu’pi .к‘1ся специальному теоретическому исследованию
Поскольку непосредственный контакт сознания с внешним миром осуществляется при помощи ощущений, проблема ощущения приобретает ключевой характер в решении вопроса об объективности реального мира Уже в применении к ощущению как элементарному образу действительности вопрос о независимости внешнего мира получает столь сложный вид, что служит одним из важнейших приложений борьбы материализма и идеализма в течение всей истории философии и до сих пор вызывает серьезные споры даже в среде философов-марксистов. Поскольку все наши знания о внешнем мире начинаются с ощущения цветов, запахов, вкусов и j. п., вопрос о независимом существовании внешнего мира
15
ставится в этой связи как вопрос о том, что в цветах запахах, вкусах и т. п. является независимым от человеческого сознания. Диалектический материализм преодо лел крайности как наивно-материалистического представ леиия об объективном существовании цветов, запахов вкусов (Ф. Бэкон), так и агностической знаковой кон цепции, в различных вариантах возникавшей в домарк систской (Гоббс, Локк, Мюллер, Гельмгольц) и сохра пяющейся в современной буржуазной философии.
«Если цвет является ощущением лишь в зависимое™ от сетчатки (как вас заставляет признать естествозна ние), то, значит, лучи света, падая на сетчатку, произ водят ощущение цвета. ...Ощущение зависит от мозга сетчатки и т. д., т. е. от определенным образом органи зованной материи». «...Цвет есть результат воздействие физического объекта на сетчатку...». «...Источник свет< и световые волны существуют независимо от человек-и от человеческого сознания, цвет зависит от действие этих волн на сетчатку». «Ощущение есть субъективны! образ объективного мира»9. «Самым первым и самьи известным нам является ощущение, а в нем неизбежн-и качество» 10.
Цвета, запахи, вкусы и т. д. есть отражение объек тивных свойств вещи, которые мы не можем воспринят] иначе, как в субъективной форме. Цвет, запах и т. г суть, следовательно, единство объективного и субъектив ного. Цвет, как таковой, не существует объективно, н не является в то же время и всецело субъективным. От рицание объективного содержания, т. е. отображенны в ощущении объективных качеств, неминуемо приводи к отрицанию самого существования объективного мир* ибо если ощущения не несут в себе никакого не завися щего от субъекта содержания, признание объективног мира теряет какие бы то ни было основания.
Однако, что всегда вызывает особые трудности в ре шении вопроса об объективном содержании ощущены так это то, что оно не может быть выделено и предстаЕ лено в наглядном чистом виде непосредственно в сами ощущениях. «Красное», заключающее в себе объекта! ное содержание, есть единство объективного и субъе! тивного, которое непосредственно (т. е. в ощущении) в может быть разложено на свои «составные элементы:
9 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 50, 52, 55, 120.
10 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 301.
16
Теоретический анализ с неизбежностью заключает о существовании объективного содержания в цвете, запахе, вкусе и т. п., однако это содержание в чистом виде чувственно непредставимо, ибо специфика внешней реальности, отображаемой ощущением как непосредственным образом действительности, не может быть отражена иначе, как слитно (для чувств) с соответствующей субъективной формой их выражения. В то же время эта специфика не может быть непосредственно «схвачена», полностью выражена и понятием, поскольку последнее отражает лишь опосредованное (сущность) и утрачивает способность отображать непосредственные стороны действительности (чувственное явление), которые отображаются лишь ощущением11. «Понятие не есть нечто непосредственное...— непосредственно только ощущение «красного» («это — красное»)» 11 12. Невыразимость непосредственных сторон реальности (отображаемой ощущениями) в понятии является настоящим камнем преткновения для отдельных советских философов, которые по сути дела возвращаются к знаковой концепции ощущения, придавая ей «кибернетизированный», осовремененный вид13. Специальный разбор этого варианта знаковой концепции будет дан в третьей части книги, однако следует отметить, что сам факт появления обновленной знаковой концепции в марксистской литературе свидетельствует как о сложности проблемы объективности, гак и о серьезной недооценке принципиального содер-жанпя диалектико-материалистической концепции объ-( Kiiibiiociи в некоторых исследованиях.
I Ipe u’l.iBJieiinr о гривпальности признания внешнего мир । oKaai.inacicii ложным и в применении к истолкованию теоретического познания. Развитие науки характеризуется непрерывным усложнением стоящих перед нею проблем и, следовательно, ростом трудностей в познании объективного мира. Одно из противоречий развития познания заключается в том, что с прогрессом науки возрастают и трудности, с которыми она встречается. Рост степени абстрактности научных знаний, математизация и формализация знаний, усложнение цепи
11 Соотношение ощущения и понятия специально рассмотрено нами в книге «Особенности чувственного познания». Пермь, 1962.
12 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 253.
13 См., например, сб. «Современные проблемы теории познания диалектического материализма», т. 2. М., «Мысль», 1970.
2
В. В. Орлов
17
экспериментальных средств, соединяющих человека с изучаемой им природой, приводит к усложнению отношения науки и ее предмета, критериев объективности научных знаний, степени их соответствия объективной реальности. Вследствие этого новое и кардинальное значение в современную эпоху приобрела проблема прибора и объекта, без решения которой невозможно выяснение вопроса о природе не только физического знания, но и современной науки вообще. В силу этого в настоящее время далеко не решен, например, вопрос о том, в какой мере квантовая механика выражает объективные свойства микрообъектов и в какой — наш способ их понимания, зависящий от макроскопической природы прибора и человеческого сознания. Не меньшую, если не большую, значимость вопрос о мере отображения объективной реальности имеет для современной математики. Отображая определенную формальную сторону действительности, математика рассматривает ее в идеализированном виде, т. е. «достраивает», «домысливает», «спрямляет» и, следовательно, в какой-то мере искажает формальные отношения в действительном мире, без чего познание последних было бы вообще невозможно. Математика, как и любая другая наука, создает мысленные абстрактные объекты, которые далеко не полностью совпадают с реальностью. Диалектика развития современной науки такова, что степень ее проникновения в окружающий мир зависит от степени идеализации этого мира, т. е. известная неадекватность познания внешнему миру является условием более глубокой и полной адекватности. Поэтому определение объективного содержания современной научной теории, выработка критериев соответствия науки и действительности становится все более сложным делом и требует глубокого философского анализа объективности как очного из центральных философских понятий.
Известно, какие трудности породило в науке начала XX в. введение представления о четырехмерном пространстве, которое привело некоторых ученых к выводу о существовании реального четвертого пространственного измерения. Аналогичные трудности возникли и позже в связи с теорией n-мерных пространств, совершенно необходимой для описания сложных физических явлений и имеющей, следовательно, объективную значимость, хотя не обладающей непосредственной объективностью,
18
ибо понятие n-мерного пространства условно. Поскольку теоретически можно предположить, что пространство действительно имеет больше, чем три измерения, возникают серьезные трудности, связанные с различением условных и реальных измерений пространства.
Большую роль играет математика в решении проблемы бесконечности. Опираясь на ряд математических соображений, отдельные математики и философы пришли в недавнее время к идее недоказуемости (постула-тивности) бесконечности мира, равноправия постулатов о бесконечности и конечности мира, которая имеет далеко идущие последствия для мировоззрения в целом. Однако математическое понятие бесконечности включает в себя существенные элементы условности и фиктивности, с логической неизбежностью приводящие к пара доксам (теории множеств). Условность и, следовательно, искажение реальной бесконечности заложены, например, в различении бесконечных множеств различной мощности, которое содержит также и определенные объективные моменты, придающие понятию множества бесконечных множеств объективное значение. Поэтому, распространяя положения математики на объяснение реальной бесконечности, необходимо подвергнуть глубокому философскому исследованию критерии объективного и фиктивного содержаний математических представлений.
Таким образом, в связи с непрерывным ростом глу-<>ииы и сложности возникающих перед наукой проблем, 5сложиением нолягнйного аппарата науки, усилением степени абстрактности, идеализированиости и формали-зованиости теории проблема независимости внешнего мира от человеческого сознания не затухает, а усложняется. Это означает, что марксистская концепция объективной реальности не превращается в научную тривиальность, достойную всяческой похвалы, но застывшую в р 13 навсегда данном мыслительном содержании, а представляет собой вечно живую и развивающуюся концепцию, непрерывно углубляющую свое содержание на основе новейших достижений всех отраслей человеческого знания.
* * *
Независимость внешнего мира от сознания и зависимость сознания от внешнего мира означает первичность
2*
19
первого по отношению ко второму Отношения независимости-зависимости и первичности-вторичности являются в этом смысле тождественными. В связи с этим, независимость внешнего мира от сознания выступает в трех отношениях, соответствующих основным отношениям первичности-!! горячности: 1) независимость внешнего мира, существующего до сознания; 2) независимость высокоорганизованного субстрата (человека), обладающего сознанием; 3) независимость внешнего мира как оригинала от своего мысленного отображения.
С гремя главными отношениями независимости связана система аргументации материализма, которая подразделяется на три основных совокупных аргумента: существование природы до человека, зависимость сознания (и психического вообще) от высокоорганизованного субстрата, зависимость сознания как образа от его оригинала. Эта аргументация разработана и использована Марксом и Энгельсом при создании и обосновании концепции диалектического материализма. В новых условиях она была развита и систематизирована В. И. Лениным. В «Материализме и эмпириокритицизме» Ленин вводит три совокупных аргумента материализма, ставя перед махизмом «ядовитые вопросы»: «Существовала ли природа до человека?», «Мыслит ли человек при помощи мозга?», «Существует ли объективная истина?».
Основные аргументы материализма опираются на целостную систему положений естественных и общественных наук и имеют неопровержимый характер. Однако внутреннее содержание свойства независимости внешней реальности от сознания, схваченное лишь в определенном приближении, не может быть исчерпано сразу и остается предметом непрерывного исследования. В силу бесконечности мира, содержание его независимого от сознания существования не может быть, очевидно, когда-либо изучено окончательно. Объективность внешнего мира оказывается, таким образом, неисчерпаемой проблемой, и ее решение должно наполняться новым существенным содержанием с открытием каждого нового способа независимого существования, новой формы внешней реальности.
С момента возникновения и оформления научной философии предметом исследования для марксиста становится не общий и принципиальный факт объективности мира, а ее (объективности) внутреннее содержание. По
20
скольку новые данные могут быть поняты только с точки зрения общей и принципиальной концепции объективности, эта концепция ни в одном из своих аспектов не может утратить актуального значения, хотя для марксиста вопрос об объективности внешнего мира в известных пределах оказывается раз и навсегда решенным. Поэтому в будущем, с исчезновением идеализма как оформленной философской системы, основной вопрос философии, противоположность материализма идеализму как концепции и, следовательно, общие понятия материализма не утратят своего теоретического значения и не будут заменены другими, более частными проблемами и концепциями. Исчезновение идеализма как философской системы отнюдь не будет означать ни исчезновения принципиальных положений материализма, полностью сохраняющих свое теоретическое содержание, ни превращения их в научные тривиальности, с которыми не спорят, но которые уже не имеют существенного объяснительного значения.
* * *
Объективность есть общее понятие, в равной мере относящееся как к природе, так и к внешней для сознания стороне общественной жизни. Однако, являясь более сложным, чем природа, общество обнаруживает и более сложный способ объективного существования. Понятие независимости получает в применении к обществу дополнительное содержание и должно быть конкрети-шровано с учетом специфики общественного бытия.
Общественное бытие представляет собой новую сверхприродную реальность («вторую природу»), возникающую при активном участии сознания. Эта роль сознания была возведена идеализмом в абсолют.
Некоторые советские авторы высказывали мысль о том, что «вторую природу», в отличие от природы вообще, следует считать зависимой от сознания. Однако «зависимость» общественного бытия от сознания скрывает под собой более глубокую и изначальную зависимость сознания от общественного бытия, ибо взгляды, интересы, намерения людей в конечном счете (Энгельс 14) определяются лежащим вне их общественным бытием, которое, следовательно, обладает независи
14 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 26.
21
мостью от общественного сознания «.. Общественное бытие независимо от общественного сознания людей» 15.
Одна из наиболее глубоких трактовок объективности общественного бытия была дана Лениным в произведении «Что r.iKoe «друзья народа» и как они воюют против социал -демократов?». По Ленину, экономические отношения, в отличие от идеологических, складываются не проходя через сознание16. Высказанный Лениным признак выражает наиболее общее содержание понятия объективности - - существование вне и независимо от сознания. Этот критерий материальных отношений старился под сомнение рядом авторов для случая экономических отношений социализма, которые, как известно, возникают и развиваются в ходе сознательной и планомерной деятельности общества. Такое сомнение обусловлено, как нам представляется, недооценкой содержания рассмотренного критерия. Экономические отношения, вне всякого сомнения, «не проходят через сознание» нс только в том смысле, что люди в процессе своей деятельности никогда полностью «не сознают того, какие общественные отношения при этом складываются, по каким законам они развиваются и т. д.» 17, но прежде всего в том, что экономические отношения, как отношения между социальными существами, занимающими определенное место в системе производства материальных благ, как отношения внешней для сознания объективной деятельности, вообще не проходят через сознание, даже когда они сознаются, находятся в системе объективных, материальных носителей — людей. Экономические отношения, сознаются опи или нет, существуют вне сознания и уже поэтому не зависят от него. Материалистическая аргументация независимости общественного бытия от общественного сознания, следовательно, включает в себя ссылку на принципиальную невозможность непосредственного осознания всех последствий целенаправленной деятельности людей, но далеко не сводится К ней. Первым и, очевидно, основным аргументом является констатация того факта, что производственная деятельность и складывающиеся в ее рамках отношения производителей есть деятельность, происходящая вне
15 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 345.
16 Т а м же, т. 1, стр. 137.
17 Т ам же, т. 18, стр. 343.
22
сознания и осуществляемая материальными социальными существами посредством материальных предметов (средств производства)
Понятие объктивности в применении к общественной жизни также не может когда-либо превратиться в теоретическую тривиальность По мере развития общества, с победой коммунизма в мировом масштабе, научное руководство общественным прогрессом все в большей степени будет зависеть от познания объективных законов общества, что в свою очередь предполагает непрерывное углубление теории объективности бытия вообще, общественного бытия — в особенности. При этом особую сложность проблеме объективности будет придавать то обстоятельство, что общественное бытие связано с деятельностью людей, наделенных сознанием, роль которого в управлении обществом будет расти, что сами объективные законы общественного бытия, с которыми люди должны согласовывать свою деятельность, не являются неизменными и будут изменяться и складываться в ходе материально-практической деятельности людей.
ГЛАВА 3
ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ «ОБЪЕКТИВНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ» НЕГАТИВНЫМ ОПРЕДЕЛЕНИЕМ МАТЕРИИ?
Поскольку определение материи как объективной реальности дается через противопоставление сознанию, возникает впечатление о негативности этого определения, о том, чго, подводя материю под понятие объективной реальности, мы указываем, чем материя не является, но не высказываем ее собственного, позитивного признака. Не содержит ли определение материи как объективной реальности простой ссылки на нетождествен-ность материи сознанию без указания на собственную природу материи?
Негативные определения играют необходимую роль в науке, однако их теоретическая ценность оказывается ограниченной и несамостоятельной. Основная роль в научном познании принадлежит позитивным определениям.
Для понятия материи вопрос о различии позитивного и негативного определений получает особое значение, он по существу превращается в вопрос о возможности
23
или невозможности достоверных (позитивных) утверждений о природе окружающего пас мира.
В советской философской литературе последних лет возникли два противоположных представления: первое фактически принимает идею негативности понятия материи, второе, соглашаясь с негативностью определения материи как объективной реальности, стремится дополнить его равноправными с ним позитивными определениями. Следует отметить, что эти представления, разумеется, не исчерпывают всего многообразия точек зрения по проблеме материи в советской философской науке, однако в последние годы они вызывают особый интерес и нуждаются в специальном теоретическом анализе.
К первому представлению следует отнести прежде \ всего так называемую «атрибутивную концепцию» ма-ц j терии (В. П. Бранский 18, В. В. Ильин, А. С. Кармин19). Согласно этой концепции, не существует материи как единой первоосновы вещей, как общей сущности или субстанции вещей, существуют лишь различные вещи (объекты), обладающие общими свойствами (атрибутами). Совокупность атрибутов составляет атрибутивную модель объекта. «В отличие от метафизического, диалектический материализм не представляет материю в виде какой-то субстанции («праматерии»). Он исходит из неисчерпаемого многообразия форм материальных объектов и их свойств. Система атрибутов выражает то общее, что имеется во всем этом многообразии. Она как бы характеризует в общем виде природу любого материального объекта, представляет собою его атрибутивную модель»20.
В основе атрибутивной концепции материи лежит прежде всего отрицание идеи материи как единого носителя (субстрата, субстанции) свойств (атрибутов), которую авторы указанной концепции отвергают с порога, отождествляя с идеей «праматерии». Теоретические основания такого отождествления остаются неясными как в книге В. П. Бранского, так и в брошюре В. В. Ильина и А. С. Кармина. Однако, если исходить из матери
18 В. П. Брянский. Философское значение проблемы наглядности в современной физике. Изд. ЛГУ, 1961.
19 В. В. Ильин, А. С. Кармин. Диалектический материализм и современная физика. Л., «Знание», 1968.
20 Т а м же, стр. 43.
24
алистической и общенаучной концепции. единства предмета и его ‘свойств, то как возможно доводить понятие свойства до степени всеобщности (атрибуты), оставляя понятие предмета на уровне частного? Как совместить всеобщие свойства с частными носителями? Чем вызван этот своеобразный возврат к номинализму в связи с основным философским понятием?
«Атрибутивная модель» материи — это в действительности модель, в которой отсутствует как раз то, что она хочет объяснить, — материя. В силу этого атрибутивная концепция материи содержит парадокс, ибо не имеет права на основной термин, с помощью которого построена,—'атрибут, так как, согласно прямому значению этого термина, должно существовать то, чему атрибут принадлежит, однако атрибутивная концепция отрицает существование какого-либо содержания, отличного от атрибутов. Между тем, как известно со времен Гегеля, вещь выражается в свойствах, но не тождественна своим свойствам; соответственно всеобщие свойства должны выражать некоторое отличное от них содержание (именуемое обычно «субстанцией», «субстратом», «матери ей»), но последнее не сводится к ним (свойствам). Атрибутивная концепция, таким образом, фактически теряет материю как таковую, оставляя от нее лишь атрибутивный каркас.
Тенденция обесценения понятия материи, своеобразная перегонка его содержания в понятие движения, проявляется, по нашему мнению, в концепции В. И. Сви-дерского. Суть этой концепции заключается в том, что движение рассматривается как самая широкая и содержательная категория философии, имеющая конечную и всестороннюю объяснительную ценность. Все остальные категории философии должны быть так или иначе выведены из категории движения. Движение трактуется как материальное, но по существу признак материальности остается некоей малосодержательной константой философии, из которой (константы) нельзя вывести подлинного многообразия и богатства мира. «В своей основе философия есть учение о диалектике окружающего нас мира, т. е. философия есть общая теория движения...»21. Уже это определение философии ставит движение на
21 В. И. С в и д е р с к и й. О некоторых принципах философского истолкования действительности. «Научные доклады высшей школы. Философские науки», 1968, № 2, стр. 32.
25
место основы мира, занимаемое до сих пор материей. «В основе различий форм материи всегда лежит движение, и именно из разнообразия форм движения проистекает многообразие форм движущейся материи. В угой связи уместно заметить, что само понятие материи приобретает смысл лишь в соотношении с понятием движения»22. Итак, материя есть константа,все многообразие материи, форм материи выводится из многообразия движения, форм движения. Утверждается, что понятие материи имеет смысл только в связи с понятием движения, но не говорится о том, что еще в большей мере (ибо движение есть атрибут материи, а не наоборот) понятие движения получает смысл в связи с понятием материи.
«Все, что можно сказать о мире, должно быть связано с движением и выражаться в понятиях движения» 23. «Человеку ничего нельзя представить, выдумать, вообразить, что не было бы выражением движения или свойств и отношений процессов»24. Автор не учитывает, что еще в большей степени, в силу известных обстоятельств, это положение применимо по отношению к ма-f терии. Более того, он приходит к выводу о том, что бытие и движение оказываются тождественными. «Все положения философского материализма должны быть выражены как положения диалектики и в этом смысле в нашей марксистско-ленинской философии должен быть строго выдержан принцип диалектического монизма»25. Единство мира необходимо видеть не в том, что во всем мире «обнаруживаются какие-то общие и в то же время конкретные материальные состояния и свойства, а в том, что это единство следует усматривать именно в наличии у всех материальных состояний всеобщих диалектических свойств и закономерностей изменения и развития»26.
В. И. Свидерский глубоко прав в том, что движение пронизывает все стороны и явления мира, связано со всеми атрибутами материи. В этом плане он еще раз обнаружил ту истину, которая была установлена еще Д. Толандом и в научном виде вошла в диалектико-материалистическую концепцию мира. Однако автор на
22 В И. Свидерский. Указ, работа, стр. 33.
23 Т а м же, стр. 32.
24 Т а м же, стр. 34.
25 Т а м же.
26 Т а м же.
26
рушает меру, подменяя мысль о том, что.все находится в движении, релятивистским тезисом движение — все.
С точки зрения В. И. Свидерского, основной вопрос «философии не следует отождествлять с «основным соотношением самой действительности»27 Такое соотношение автор усматривает опять-таки в пределах сторон самого движения. Он полагает, что соотношение материи и сознания не является всеобщим и в этом смысле основным, ибо материя существует и без соотношения с сознанием28. Основное соотношение мира, по мнению В. И. Свидерского, есть соотношение абсолютного и относительного в движении. «Без материалистического решения основного вопроса философии невозможно последовательное применение принципа диалектического монизма, но, с другой стороны, одного этого решения недостаточно для построения строго научной философии. Для этого необходимо всестороннее применение принципа диалектического монизма, из которого... однозначным образом вытекает и само это решение»29. Разумеется, ни принцип материи, пи принцип движения по отдельности не могут дать исчерпывающего научного объяснения мира. Однако если из материалистического решения основного вопроса философии не следует егЦе принципа диалектического монизма, но из последнего совершенно «однозначным образом вытекает» решение основного вопроса философии, то наиболее широким объяснительным понятием философии становится не мате-I ия, <i движение. -
Соотношение материи и сознания есть частный < луч.in бо/н ( ooiiK io соотношения абсолютной природы шн к\щгйся м.перин и ее конкретных состояний. В последнем обстоятельстве нужно видеть онтологическое ('снование гносеологического принципа первичности материи и вторичности сознания.
Если марксистско-ленинская философия придает вопросу о соотношении материи и сознания столь важное значение, то делает она это вовсе не потому, что считает такое соотношение фундаментальным и универсальным соотношением самой действительности, а лишь для того, чтобы подчеркнуть: в зависимости от решения данного вопроса (о первичности или вторичное™ материи или
27 В. И. С в и д е р с к и й. Указ, работа, стр. 34.
28 Т а м же.
29 Т а м же, стр. 37.
27
сознания) в условиях классового общества по-разному строилась и строится вся система философии, и сама философия направляется по пути либо адекватного, либо извращенного отражения объективного мира. В будущем, с уничтожением классовых мотивов абсолютизации сознания и к возвышению его над материей, основопола-гающим в подходе к миру выступит не вопрос о том, что первично — материя или сознание (ответ на этот вопрос окажется тривиальным, поскольку станет очевидно, что он имеет единственное решение), а последова тельное применение диалектического принципа, связанное прежде всего с правильным пониманием соотношения общей природы движущейся материи с конкретными ее проявлениями, состояниями, т.е. с адекватным действительности уяснением соотношения моментов абсолютности и относительности в движении материи»30.
Следует заметить, что, во-первых, «единственное решение» основного вопроса философии отнюдь не тривиально и, во-вторых, вопросы диалектики вообще, абсолютного и относительного — в частности, на которых так настаивает В. И. Свидерский, также имеют «единственное решение» и, по логике автора, должны были бы превратиться в тривиальности.
Основной недостаток концепции В. И. Свидерского состоит, по нашему мнению, в перевертывании действительного соотношения понятий материи и движения. Конечным объяснительным понятием марксистской философии является материя, обладающая известными атрибутами, в том числе движением. Определяя движение как материальное, В. И. Свидерский тем не менее фактически приписывает движению все богатство, принадлежащее движущейся материи. В силу этого основным принципом философии по существу становится не научный материалистический монизм (включающий р. себя принципы диалектики), а «диалектический монизм», основным вопросом философии — не вопрос об отношении сознания к материи, а вопрос о соотношении абсолютного и относительного в движении. Отсюда логично следует, далее, необходимость пересмотра известного решения вопроса о партийности философии
Предложенная В. И. Свидерским концепция отлича
30 В. И. Свидерский. О степени общности уровней научного знания. «Некоторые вопросы методологии научного исследования», вып. 2. Изд. ЛГУ, 1968, стр. 99.
28
ется, таким образом, теоретической неуравновешенностью. Научный материализм, несомненно, является теорией не материального движения, а движущейся материи.
Однако в этой концепции имеется, на наш взгляд, весьма ценное теоретическое приобретение, которое теряется в тени гипертрофированного философского «кредо». В известных своих работах31 В. И. Свидерский фактически раскрыл одну из существеннейших интимных сторон взаимосвязи движения с другими атрибутами и конкретными проявлениями материи — эквиваленты пространства, времени, структуры и т. д. в движении. Поскольку движение пронизывает все атрибуты и конкретные проявления материи, последние, очевидно, должны иметь специфические, уникальные проекции в движении и его свойствах. Изучение этих эквивалентов вносит новый существенный теоретический момент в понимание связи материи, ее атрибутов и конкретных проявлений с движением и является поэтому весьма плодотворным.
Позитивное содержание понятия материи не нашло своего адекватного выражения также в статье В. Биб-лера «Материя», помещенной в третьем томе «Философской энциклопедии». В статье не дано необходимого терминологического анализа ленинского определения материи как объективной реальности, которое по существу остается поэтому не раскрытым. Автор статьи почему-то считает, что это определение «по своей форме имеет теоретико-познавательный» характер, что непра вильно ни по существу, ни терминологически. По мнению В. Библера, «в марксистской философии вообще, в определении понятия материи в частности, не существует особой онтологической и особой гносеологической задач философского исследования» 32.Разумеется, в марксистской философии онтология и гносеология неразрывно связаны, но утверждать, что в марксизме концепция мира и концепция его познания тождественны, не являются различными («особыми»), или хотя бы недостаточно подчеркивать их различие, — не значит ли это так или иначе отождествлять материальный мир и процесс его познания? Онтология и гносеология диалектического
31 В. И. Свидерский Противоречивость движения и ее проявления. Изд. ЛГУ, 1959. Его же. Некоторые особенности развития в объективном мире. Изд. ЛГУ, 1964.
32 В. Б и б л е р. Материя. «Философская энциклопедия», т. 3. М., «Советская энциклопедия», 1964, стр. 366.
29
материализма находятся в органическом единстве, однако они суть не только различные аспекты, стороны, подходы и г. д., но — в известном смысле — противоположности, ибо противоположность и единство материи и познания не могу г не выражаться в противоположности и единстве их теоретических описаний. Отрицание онтологии и гносеологии как двух различных аспектов или даже «частей» философии марксизма в работах ряда философов фактически означает большее или меньшее растворение философии в гносеологии.
Несмотря на вербальное подчеркивание связи онтологии и гносеологии, в статье В. Библера понятию материи придан преимущественно гносеологический характер. Это проявляется прежде всего в том, что единственное, по Ленину, «свойство» материи не рассматривается Библером в качестве позитивного всеобщего признака вещей. Автор полагает, что объективным содержанием понятия материи является «процесс определения сознания бытием». «Объективным содержанием философского понятия материи является не «общий признак» существования вне сознания, а сложный, противоречивый процесс определения сознания бытием в ходе практической деятельности человека»33. Это, во-первых, переносит центр тяжести с объективного и позитивного содержания материи на отношение материи к сознанию, во-вторых, является логически неправильным, ибо отношение объективного (материального) и субъективного не подпадает под категорию объективного, а есть именно отношение объективного и субъективного. Автор статьи так или иначе исходит из мысли о невозможности обнаружения позитивного всеобщего признака предметов бесконечного мира. Понятие материи превращается им в понятие того, «каким образом материя определяет сознание»: «В понятие материи как предмета определения (познания), как предпосылки, витающей перед умственным взором (Маркс), включается вся постоянно изменяющаяся и развивающаяся картина мира. Тем самым конкретизируется и понятие объективной реальности, понятие того, каким образом материя определяет сознание» 34.
Наконец, автор полагает, что основными признаками объективного содержания материи, материального су
33 В. Б и б л е р. Указ, работа, стр. 366.
34 Т а м же.
30
ществования являются действительность и телесность35. Однако эти понятия сами по себе суть слабое описание признака объективно-реального существования, лишены вне его какого-либо строгого смысла и были диалектически сняты Лениным в понятии объективной реальности. Изложенная в «Философской энциклопедии» концепция материи приводит к выводам, которые, как будет показано ниже, по меньшей мере нелегко совместить с общей диалектико-материалистической концепцией мира.
Мнение о том, что понятие материи должно иметь позитивный характер и что определение материи как объективной реальности этому требованию не отвечает и, следовательно, должно быть дополнено другим определением, высказывалось в различных формах.
Так, некоторые авторы предлагали расширить ленин- . \ ское определение материи, включая в него указание на h пространство, время, движение и т. д. Однако такое добавление не меняет сути дела и не учитывает эвристические и логические функции определения, которое не должно содержать в себеролного перечня признаков, вклю ченных в содержание понятия. Предлагали, далее, включить в определение материи краткое резюме основных результатов, полученных современной физикой, что означало фактически подмену философского понятие материи понятием о физической форме материи.
Наиболее крупной и оставившей заметный след в советской философской науке является предпринятая В. П. Тугариновым попытка разработки «онтологического определения» материи. Исследования В. П. Тугаринова привели к необходимости различения онтологического и гносеологического планов проблемы материи. По мнению . В. П. Тугаринова, определение материи как объективной i реальности имеет гносеологический характер и должно быть дополнено онтологическим определением, выражающим природу реального мира как такового, природу материи как субстанции. В. П. Тугаринов полагает, что материя и сознание выступают в качестве противоположностей лишь (или в основном) в гносеологии, где и должны определяться через противопоставление друг другу. Однако в онтологии эта противоположность исчезает (или становится весьма относительной) и, следовательно, материя должна быть определена здесь без
35 В. Б и б л е р . Указ, работа, стр. 366.
31
сопоставления с сознанием. «... Сознание есть, с одной стороны, реальное явление действительности, с другой стороны, оно не само бытие, а его отражение, копия, снимок с действительности. С первой (онтологической) стороны, сознание не может быть противопоставлено ни бытию, ни материи, так как оно есть свойство высокоорганизованной материи. ...В своих замечаниях по адресу Иосифа Дицгена В. И. Ленин констатирует противоположность материи и сознания лишь в гносеологическом отношении, то есть в том отношении, что материя первична, а сознание вторично, производно, и вместе с тем возражает против включения мысли в понятие материи»36. «Материя в онтологическом плане выступает как всеобщий предмет, как сущность природы, как носительница всех свойств и связей существующего, а в гносеологическом отношении выступает как всеобщий предмет (объект) отражения, мысли, как объективная реальность, существующая вне и независимо от нас, действующая на наши органы чувств и вызывающая явление сознания»37. __Логично спросить, какой реальный смысл имеют понятия «сущности природы», «всеобщего предмета» и т. д. вне противопоставления их сознанию? Не решая основной вопрос философии, как это убедительно показано Энгельсом в связи с проблемой материального единства мира, мы можем вкладывать в понятия «сущности природы», «всеобщего предмета» и т. д. любое — материалистическое или идеалистическое — содержание. Ленин с полным основанием считал принципиально невозможным дать какое-либо определение материи вне сопоставления и противопоставления ее сознанию. Поскольку понятия «всеобщего предмета» или «сущности природы» вне противопоставления сознанию не имеют никакой реальной теоретической точки опоры, они в сущности и не являются понятиями. «Всеобщее» । и «предмет», «сущность» и «природа», взятые по отдельности, представляют собой понятия, однако «всеобщий предмет» и «сущность природы» не содержат уже никакой единой и определенной мысли.
Необходимо отметить, что в последующих работах В. П. Тугаринов больше не возвращался к идее «допол-
36 В. П. Тугаринов. О категориях «общественное бытие» и «общественное сознание». «Вопросы философии», 1958, № 1, стр. 17.
37 В. П. Тугаринов Соотношение категорий диалектического материализма. Изц. ЛГУ, 1959, стр. 30—31.
32
нения» признака объективной реальности признаком субстанциальности, подчеркивая лишь субстанциальный аспект понятия материи. Отстаивание идеи субстанциальности материи является, по нашему мнению, безусловно ценным. Нельзя не согласиться с В. П. Тугариновым в том, что «отрицание некоторыми философами-марксистами значения материи как субстанции»38 весьма тревожно. Однако предложенная им трактовка субстанциальности вызывает возражения. __ч
Тенденция вывода понятия материи за пределы концепции объективной реальности, возникшая в последние -годы, наиболее ярко представлена в книге С. Т. Мелю- I хина «Материя в ее единстве, бесконечности и развитии». Основной смысл предложенной в книге концепции заключается в утверждении, что объективно-реальное существование не является единственным свойством материи и, более того, есть сравнительно простое, обнаруживаемое, уже при «первоначальном общем подходе», свойство,. производное от других, более фундаментальных свойств материи. «При первоначальном общем подходе (курсив мой — В. О.) к материи среди всех ее свойств обнаруживается прежде всего объективная реальность, независимость от человеческого сознания. Но это вовсе не значит, что объективная реальность — это единственное свойство материи, с признанием которого связан диалектический материализм. Помимо этого, важнейшими свойствами материи являются также ее абсолютность, \ несотворимость и неуничтожимость, взаимодействие и движение, пространство и время, количественная и качен гвенная бесконечность, структурность, способность к самора ишГию н образованию различных структурных форм на основе взаимодействия... Само по себе признание объективности материи по отношению к человеческо- ' му сознанию возможно не только в рамках материализма, но и в теориях объективного идеализма, например, в учении Гегеля и в современном неотомизме»39.
С.Т. Мелюхин полагает, что индивидуальное сознание является объективной реальностью по отношению к другим индивидуумам40, что в этом случае различие между
38 В. П. Тугаринов. Дискуссионные вопросы понятия мате-рии. «Некоторые вопросы диалектического материализма». Изд. ЛГУ, 1962, стр. 72.
39 С. Т. Мелюхин. Материя в ее единстве, бесконечности и развитии. М., «Мысль», 1966, стр. 48.
40 Т а м же, стр. 54.
3
В. В. Орлов
33
субъективным (духовным) и объективным (материальным) стирается п онтологии 41 Наконец, С. Т. Мслюхин утверждает, что . < минная реальность является про-
изводной от xhiUMwk in i ния. сосуществования и абсо-Полен ти • В мимодсйствис и сосуществование являются болге фундаментальными атрибутами материи, чем объек! явность но отношению к сознанию. Объективность сама выступает как конкретная форма их проявления, но лини, па высших этапах развития материи, когда по-являстся познающий субъект, выделяющий себя из всей природы и противопоставляющий себе природу как нечто обьекгпвное по отношению к нему»42.
«Абсолютность материи означает ее всеобщность, не-сотворимость и неуничтожимость. Это свойство первично по отношению ко всем другим атрибутам материи, в том числе объективности и независимости от нашего сознания, которые производны от сосуществования и вза-имодсйствия»43. Какое реальное содержание имеют понятия взаимодействия, сосуществования и абсолютности, если последние рассматриваются не как стороны или проявления объективной реальности, а как нечто более глубокое и фундаментальное? Автор не замечает, что объективность и независимость материи от сознания, связываемая им лишь с моментом возникновения сознания, появляющаяся одновременно с сознанием, превращается в свою противоположность в отрицание независимости, сбъекшвности материи.
С. Т. Мслюхин фактически приходит к выводу, что объективная реальность не может рассматриваться даже в качестве атрибута материи, ибо она соотносительна с субъективной реальностью, а соотносительные понятия, по убеждению С. Т. Мелюхина, «не обозначают атрибутов материи»44.
Что прежде всего обращает на себя внимание в предложенной С. Г Мелюхипым трактовке материи (если оставить пока в стороне своеобразное обращение его с некоторыми устоявшимися в марксистской философии положениями), так это фактическое отсутствие понятия материи. С. Т. Мелюхин пишет о существовании, абсолютности, взаимодействии и даже объективной ре
41 С. Т. М е л ю х и н. Указ, работа, стр. 54.
42 Т а м же.
43 T а м же, стр. 75.
44 Т а м ж е, стр. 71.
34
альности (при условии наличия сознания!) материи, однако последняя остается некоей неизвестной величиной, относительно которой автор не сказал ничего определенного, ибо предикаты существования, абсолютности и взаимодействия сами по себе в равной мере могут быть отнесены как к духу, так и к материи. Что же касается поистине поразительных рассуждений автора о «возникновении» свойства объективной реальности, то, в соответствии с правилами логики, они могут быть истолкованы только в пользу духовности того начала, которое С. Т. Мелюхин назвал «материей». Утверждать, что свойство объективного, т. е. независимого от сознания, существования возникает вместе с сознанием, — значит отрицать существование материи до сознания, независимо от него.
Таким образом, во всех рассмотренных попытках выхода за пределы понятия объективной реальности фактически исчезает сколько-нибудь определенное содержание понятия материи, ибо теряется та реальная основа, на которой это понятие может быть построено. Такой единственной теоретической опорой является противопоставление внешнего мира сознанию. Будучи предельно широкими понятиями науки, материя и сознание не могут быть определены иначе, как через взаимное противопоставление.
Суть дела заключается в том, что материальный мир противостоит своей целостной и единой сущностью только сознанию как своей универсальной и всеобщей про-тивопо южносги и продукту. Следовательно, любые дру-। иг пути к познанию 9гой сущности являются иллюзорными и безрсзультативпыми.
Еще Энгельс, рассматривая вопрос о единстве мира, преподал превосходный урок Дюрингу, показав, что без решения основного вопроса философии невозможно научное понимание единства мира. В. И. Лепин с полной ясностью и определенностью сформулировал мысль о широкой теоретической основе понятия материи — проти-. воположности материи сознанию. Центральным моментом концепции материи как объективной реальности является признание соотносительности понятий материи и сознания (идеального), т. е. их противоположности и единства, вне которых эти понятия не имеют никакого реального смысла. «... По сути дела нельзя дать иного определения двух последних понятий гносеологии, кро
3*
35
ме указания па то, которое из них берется за первичное. ... Есть ли более широкие понятия, с которыми могла бы оперировать теория познания, чем понятия: бытие и мышление, мак'рня и ощущение, физическое и психическое? Не! Но предельно широкие, самые широкие понятия, ia.ii ше которых но сути дела (если не иметь в виду etc. да возможных изменений номенклатуры) не пошла до сих нор гносеология»45 46.
11рогнво11оложн()С ть материи и сознания заключается, но Ленину, в независимости материи от сознания нпро-и 1во()н ги (зависимости) сознания от материи, т. е. содержи тся в соотношении первичности — вторичности. Эта противоположность является абсолютной, т. е. неустранимой и непреходящей, и относительной^, ибо сознание, как продукт развития материи, свойство высокоорганизованной материи, отражение материи, в то же время родственно, сходно, едино с материей. Отношение первичноеги вторичности включает в себя, таким об-разом, не только противоположность, но и единство материи и сознания. При этом диалектика противоположное! ей такова, что материя и сознание сохраняют свою природу, будучи противоположными в своем единстве и едиными в своей противоположности первичного и производного. Без учета этой диалектики материя и сознание не могут быть поняты.
11ротивонол()жносгь и единство существуют во всех трех упомянутых отношениях сознания и материи. Сознание противоположно материи, являясь производным от нее в процессе длительной эволюции материи; вместе с тем сознание едино с материей как закономерный продукт ее развития, который не может вступать в абсолютное противоречие с природой материи. Сознание про-гивоположно материн также в качестве свойства (функции, продукта) ее на определенной ступени развития и образа, отображения материи. Но в этих же отношениях сознание оказывается единым с материей, как едины свойство и его субстрат, образ и оригинал. В связи с последним Энгельс формулировал вторую сторону основного вопроса философии как вопрос о «тождестве» мышления и бытия.
Противоположность материи и сознания является
45 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 149.
46 Там ж с, т. 18, стр. 151; т. 29, стр. 104.
36
реальной основой противоположности материализма и идеализма, а следовательно, и фундаментом, на котором зиждется принцип партийности философии. Искажение диалектики материи и сознания так или иначе приводит к нарушению этого принципа. Так, «назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом»47.
Как уже отмечалось, вопрос о теоретической природе понятия материи необходимо включает в себя iBonpoc о том, является ли это понятие отражением сущности действительности, находящейся вне сознания, или оно есть только описание отношения сознания к этой действ вительности, как полагают некоторые авторы, в особенности сторонники так называемой «гносеологической концепции философии». Он выступает, прежде всего, как^ вопрос об онтологической и гносеологической сторонах понятия материи. Диалектический материализм в известном приближении может быть определен как наиболее общее учение о мире (онтология) и о его познании (гносеология). В силу самого содержания научной философии, исходящей из признания первичности объективного мира и вторичности сознания, онтология марксизма, качественно отличная от онтологии старой философии, выступает основой, на которой развертывается гносеологическая концепция диалектического материализма. Поскольку обьективный мир первичен, наиболее общая теория мира не может не быть «первичной» по отношению к теории познания этого мира. Нельзя построить leopnio познания мира, не выясняя наиболее общей природы лого мира. «Гносеологическая концепция» философии, отрицающая существование онтологии диалектического материализма, отличной от гносеологии и «пер- j вичной» по отношению к последней, допускает невероятное: возможность построения теории познания мира без выяснения сущности этого мира; возможность изучения сущности сознания без знания сущности того, что ото- / бражается сознанием; возможность решать вопрос об отношении сознания к реальности, сущность которой принципиально не может быть установлена, возможность теории познания без действительного мировоззрения/''''
Сведение научной философии к гносеологии есть несомненный отход от духа материализма.
47 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 257.
37
Мысль о всецело (или преимущественно) гносеологическом характере противоположности материи и сознания обосновывается ссылками па книгу Ленина «Материалам и эмпириокритицизм». Делая акцент на вопросах 11кк’«‘оло1 пи, — в силу того что они выдвинулись в то время i t первый план - Ленин нередко называет материю и сознание двумя предельно широкими понятиями гносеологии. Но отсюда ни терминологически, ни по существу не следует, что эти понятия относятся только (или хотя бы преимущественно) к гносеологии. Ленин совершенно определенно рассматривает материю как фи юсофскую категорию для обозначения объективной реальности», а объективно-реальное существование — как «свойство», с признанием которого неразрывно связан философский материализм» (курсив мой — В. О.), Нередко ссылаются также на мысль Ленина об относительности противопоставления сознания и материи. «... Противоположность материи и сознания, — писал Ленин,— имеет абсолютное значение только в пределах очень ограниченной области: в данном случае (курсив мой — В. О.) исключительно в пределах основного гносеологическою вопроса о том, что признать первичным и что вторичным. За этими пределами относительность данного противоположения несомненна»48. Ленин утверждал, что противоположность материи и сознания имеет смысл в узких пределах, «в данном случае» — в пределах основного гносеологическою вопроса. Не нужно особого груда, чтобы заметить элементарную логическую ошибку, которую допускают, переделывая эту мысль в утверждение, будто указанная противоположность имеет абсолютный смысл только в рамках гносеологии.
Как уже отмечалось, противоположность материи и сознания выступает в грех отношениях. Первые два из них, в которых сознание выступает как продукт развития вечно существующей материи и свойство (функция, продукт) высокоор! авизованной материи, являются онтологическими. Обосновывая материалистическое решение основного вопроса философии, Энгельс («Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии») и Ленин делают основной упор не на гносеологической, а на онтологической противоположности («Существовала ли природа до человека?», «Мыслит ли человек при по
48 В. И. Лени н Поли собр. соч., т. 18, стр. 151.
38
мощи мозга?»). Вопросы гносеологии разрешались Энгельсом и Лениным на твердом фундаменте онтологии диалектического материализма.
Понятие объективной реальности возникает, таким образом, отнюдь не из одного только противопоставления образа и оригинала, оно отвлекается через противопоставление внешнего мира сознанию как продукту его (мира) развития, высокоорганизованной материи — его духовному свойству, оригинала — его мысленному отображению.
Попытки определения понятия материи, минуя противоположность материи и сознания, связаны с мнением, что соотносительность этих понятий якобы противоречит самой идее независимости материи от сознания и что, следовательно, первое должно определяться вне понятийной зависимости от второго. Это мнение, во-первых,>4 не учитывает того, что, как показано Лениным, понятия материи и сознания вообще теряют смысл вне своего^* противопоставления, во-вторых, основывается на непони— мании того, что определение материи через противопоставление сознанию заключается как раз в раскрытии t независимости материи от сознания. Из независимости материи от сознания отнюдь не следует, что ее необходимо определять независимо от сознания, не противопоставляя сознанию.
Не надо думать, что логическая операция противопоставления оказывается источником содержания понятий материи и сознания. Эта операция есть лишь логическое средство обнаружения реальной противоположное ги (и, следовательно, единства) материи и сознания, которая в первоначальной, неосознанной форме выражена уже в группировке наших чувственных восприятий («я» и «не-я») и, далее, конкретных наук (относящихся к внешнему миру или человеческой психике).
Мысль о недостаточности определения материи как объективной реальности в конечном счете основана на том, что объективно-реальное существование рассматривается как негативный признак, как простое указание на то, что материя не есть сознание, как указание на «адрес» материи («вне сознания»), а не на ее собственную позитивную природу. С этой точки зрения, собственная природа материи еще должна быть определена как нечто выхо- . дящее за рамки понятия объективной реальности. Более J того, объективно-реальное существование должно рас
39
сматриваться с этих позиций как одно из частных проявлений собственной природы материи.
Определение матерпи как объективной реальности, отображаемой coni линем, имеец помимо указанного вы-пш негативного характера, глубокий позитивный смысл. Дело в том, чю «свойство» объективно-реального суще ствонания есть не формальная или малосодержательная пр< гивоноложность (петождественность) сознанию какою то неизвестного начала, о котором не говорится ни-чего, кроме того, что оно есть не-сознание, и которое, следовательно, еще необходимо открыть и описать, а реальное, всеобщее и действующее «свойство» всех тел, состоящее в их собственном, независимом от какого бы то ни было сознания, существовании по присущим им законам, существовании в собственном субстрате, свойст вах, закономерностях. Эта позитивная сущность материи не может быть схвачена, выражена, понята иначе, как через про!ивоност|рление сознанию, поскольку в своей /р юспющ интегральной, тотальной природе материя противостоит только ее специфическому свойству или выражению, яв впощемуся своеобразным «отрицанием» млтермального и осуществляемому самим материальным, сознанию, идеальному.
Позитивный характер «свойства» объективно-реального существования может быть понят только при учете того, что противоположность материи и сознания не является частным, бедным и односторонним отношением. Нетрудно попять, что признание такой узости этой противоположности неминуемо вело бы к отрицанию самой способности человека создавать позитивное мировоззрение, т. е. мировоззрение, отражающее собственную, действительную природу мира, ибо в принципиально одностороннем и бедном отношении не может проявиться целостная природа бесконечного мира. Кантианский характер такой концепции мира и мировоззрения не вызывает сомнений.
Объективно-реальное существование, выражающееся в самом богатом и универсальном отношении реального мира, представляет собой всеохватывающий и бесконечно богатый признак материи, включающий в себя все остальные — всеобщие и частные — ее свойства. Это и давало Ленину полное право утверждать, что объективно-реальное существование является единственным «свойством» материи. Движение, пространство, время,
40
абсолютность, несотворимость, неразрушимость, структурность, бесконечное многообразие и т. д. включаются в понятие объективной реальности, выступают его моментами, сторонами, проявлениями, но отнюдь не «дополняют» понятие объективной реальности как равноправные и рядоположенные с ним. Что остается от понятия объективной реальности, если из него вывести абсолютность, несотворимость, неразрушимость, бесконечность и т. п. атрибуты? — Очевидно, тощая констатация нетождественное™ внешнего мира сознанию, лишенная сколько-нибудь глубокого философского смысла. В то же время понятия абсолютности, несотворимости, неразрушимости и т. д., если они не рассматриваются как признаки или проявления объективной реальности, лишаются какого-либо определенного материалистического смысла, становятся формальными и бессодержательными.
Субстанциальный признак объективно-реального существования имеет предельно общий (интенсивно и экстенсивно) характер, который порождает большие трудности в понимании материи, иллюзию негативности определения материи как объективной реальности Позитивная и негативная стороны понятия объективной реальности находятся в диалектическом единстве: они выражены с одной и той же степенью общности и служат каждая средством выражения другой. Позитивное содержание этого понятия может быть выявлено только в отношении к сознанию. Объективно-реальное существование есть «свойство», принципиально отличающееся от свойств в обычном смысле слова. Обладая экстенсивной и интенсивной всеобщностью, оно является итогом, синтезом бесконечного многообразия конкретных свойств реальных вещей: оно представляет собой то универсаль-^ ное единство мира, в котором угасает и в то же время "" содержится все бесконечное многообразие мира. Необычный характер этого «свойства», вызывающий иллюзию негативности и формальности или бессодержательности, обусловлен его предельной широтой и общностью. Иллюзия негативности и простоты — это эффект сложности и свернутости понятия материи как объективной реальности. Абсолютная интенсивная и экстенсивная общность объективно-реального существования означает в сущности, что это существование есть не свойство в строгом значении слова, а субстанция мира, т. е. общ-
41
ность, лежащая в основе мира и пронизывающая все предметы, свойства, отношения, закономерности.
В. П Гугаринов глубоко прав, подчеркивая субстанциальный характер материи, однако признак субстанциальности должен быть включен в содержание понятия объективной реальности как его момент, но не может рассматриваться как равноценное этому понятию дополнение
В опубликованной недавно статье «О предмете и структуре марксистской философии»49 В. П. Тугаринов сделал попытку дополнительного обоснования предложенной им ранее онтологической концепции материи. В. II. Тугаринов утверждает, что объективно-реальное существование не является «интегральным субстанциальным признаком, выражающим все содержание понятия материи и включающим в себя ряд «производных признаков»60. По его мнению, «для того, чтобы быть материалистом, признание материи как объективной реально-С1и, существующей вне нашего сознания — вполне достаточно’ Однако «это отнюдь не значит, что у материи нет больше никаких иных свойств (признаков), или что признак объективного существования «охватывает» все остальные свойства материи. ...Определение материи как объективной реальности, данной нам в ощущениях, Н является одним из определений материи, оно характеризует отношение материи к сознанию, объективного к субъективному»61. В. II. Тугаринов считает, что другими сторонами или признаками материи являются субстрат-пость (материя как «носитель, субстрат всех изменений») и субстанциальность (материя как «основа и всеобщее содержание ее конкретных состояний»).
В этой статье явственно выражен плюралистический характер отстаиваемой В. П. Тугариновым концепции материи, поскольку субстратность, субстанциальность и объективная реальность рассматриваются как самостоятельные, различные, не покрывающие друг друга признаки. В. П. Тугаринов не указывает никакого интегрального, единого признака материи, в силу чего материя не представлена как единство или определенность, могущая быть выраженной в едином и определенном понятии. 40 * *
40 «Философские науки», 1972, № 5.
50 Т а м же, стр. 54.
51 Т а м же, стр. 55.
42
Отсутствие обобщающего признака, «перечислительный» подход к материи по существу делают понятие материи невозможным. Напротив, сформулированное Лениным определение материи основывается на признании существования единого и единственного всеохватывающего признака — объективной реальности, который включает в себя целый ряд других, подчиненных ему признаков.
В. П. Тугаринов не замечает, что, выводя признаки субстанциальности и субстратности за пределы содержания понятия объективной реальности, он тем самым подводит их под категорию субъективных, т. е. духовно существующих, поскольку известно, что никаких других реальностей, кроме субъективной, духовной и объективной, материальной не существует (если 4 не ввести, согласно логике «партий середины в философии», представления о реальности, стоящей выше материи и сознания и, следовательно, выше противоположности материализма и идеализма)
Как и ряд других авторов, В. П. Тугаринов пытается придать утверждению Ленина о единственном «свойстве» материи — объективно-реальном существовании — смысл, который позволяет представить это свойство не единственным, а одним из многих. Однако,-если, как утверждает В. П. Тугаринов, для материализма признания материи как объективной реальности «вполне достаточно» (!), то, по логике этого утверждения, введение каких-либо других признаков материи для материализма... излишне и, следовательно, выводит философию в область, стоящую выше противоположности материализма и идеализма. Исли В. П. Тугаринов хочет сказать, что материализм должен быть не только материализмом, но и диалектическим материализмом, то, во-первых, Ленин, развивая марксистское понятие материи, имел в виду не метафизический, а диалектический материализм, во-вто- 1 рых, диалектика не добавляет никаких новых признаков материи, выходящих за рамки понятия объективной реальности. Диалектика вводит в материализм понятие об объективно-реальном свойстве материи — развитии, которое позволяет углубить понятие объективной реальности, но ни в коей мере не снимает его как якобы одностороннее, недостаточное, нуждающееся в существенном «дополнении».
43
ГЛ Л ВЛ 4
ИНТЕНСИВНАЯ И ЭКСТЕНСИВНАЯ КОНЦЕПЦИИ МАТЕРИИ
Георг। ii’iecki! возможны два подхода и, следовательно, inc концепции материи, экстенсивная и интенсивная. ( огласно нерпой, материя есть бесконечная совокупность предметов, Вюрая заключается в трактовке материи как основы («субстанции»), единства или тождества бесконечной совокупности предметов реального мира. Различие mix концепций не обнаруживается с . первого взгляда, в марксистской философской литературе они сосуществуют рядом и явно противопоставляются лишь в редких случаях.
Экстенсивное понимание материи в определенной мере нросвечнвас! в «атрибутивной концепции», согласно которой мир есть бесконечное многообразие объектов, обладающих общими атрибутами, причем последние не имеют соответствующего им единого всеобщего субстрата или субстанции. Безоговорочно причисляя понятие материи как всеобщего субстрата или субстанции к представлениям о «праматерии», сторонники этой точки зрения не обращают внимания ни на то, что в понятие всеобщего субстрата вкладывается смысл, диаметрально противоположный понятию «праматерии», пи па своеобразный «дефект» в обобщении, когда понятие свойств предметов доводится до степени всеобщности, а понятие носителя этих свойств (предмета, объекта) остается на уровне единичности, ни, наконец, на то, что в соответствии с собственной логикой они должны были бы отрицать и существование атрибутов, поскольку последние окапываются «прасвойствами», из которых должны были возникну и» частные свойства вещей.
Наиболее развернутое обоснование экстенсивной концепции материи было сделано в диссертации К. П. Шаповаловой «Содержание и способы научного обоснования принципа единства мира» (Киев, 1967).
К. II. Шаповалова подвергает критике субстанциали-стское понимание материального единства мира, «согласно которому мир един потому, цто в своей основе (?) имеет одпу-едипственную и притом единую субстан
44
цию — материю»52. «В противоположность метафизическому материализму, понимавшему единство мира как абстрактное тождество или подобие (одинаковость), диалектический материализм видит в единстве реальную взаимосвязь, нераздельность, отсутствие каких-либо абсолютных разграничительных линий ...Единство — это единство противоположностей»53. «В основе субстанци-алистской концепции единства мира всегда лежало антидиалектическое понимание единства как общности и однородности»54. К. П. Шаповалова полагает, что субстан-циалистская концепция приводит к признанию прамате-рии.
Основой экстенсивной концепции материи, в трактовке К. П. Шаповаловой, выступает понятие о реальной взаимосвязи, рассматриваемой в качестве единственно возможной альтернативы «метафизическому» представлению о единстве как общности, тождественности, однородности вещей. Но такое противопоставление является-4 несостоятельным. В концепции диалектического материализма единство мира не может быть представлено иначе, как фундаментальная общность и, следовательно, тождественность и однородность вещей. Понятие «реальной взаимосвязи» в отрыве от понятия общности, тождественности, однородности становится бессодержательным. Категория диалектического тождества в системе диалектико-материалистической теории занимает исключительно важное место и не может быть отброшена пи при объяснении частных, ни, тем более, при объяснении наиболее общих и фундаментальных сторон дейст-ви гелыю('1 и
В шимосвязь вещей ио самой своей природе предпо-.'laiaer их внутреннюю общность, в которой вещи оказываются однородными, едиными, тождественными. Взаимосвязь химических элементов заключается прежде всего в их тождественности в отношении наиболее общих и существеннейших признаков — единого принципа строения атомов, периодической зависимости химических свойств от заряда ядра атома и т. д. Взаимосвязь живых организмов основывается на единстве, тождествеи-
52 К. П. Шаповалова. Содержание и способы научного обоснования принципа материального единства мира. Автореферат канд. диссертации. Киев, 1967, стр. 10.
53 Т а м же, стр. 3.
54 Т а м же, стр. 12.
45
кости живого субстрат 1 и его способа существования. Общественная жизнь всегда тождественна себе в том, что имеет в своей основе материальное производство. Ит. .
IpaKioiJh i единства как тождества и однородности входит в остов марксистской теории сущности и закона как идентичного, «прочного», «остающегося в явлении», сущем венного в движении универсума»55.
с)ксгенсивн 11 концепция материи, противопоставляемая интенсивной, но существу вступает в противоречие г основами логики вещей и логики понятий. Материальный мир построен по принципу включения единичных вещей в бесконечную последовательность классов, по принципу единичного и общего. Понятие материи, следовательно, может возникнуть только на пути восхождения от единичного к общему.
H i принципе иерархического строения мира, иерархически! последовательности расширяющихся «общно-creib основывается человеческое познание, стержнем которою служит обобщение реальных свойств, явлений, предметов. С точки зрения экстенсивной концепции, человеческое познание должно быть представлено как обнаружение неких связей вещей, лишенных внутренней общности. Между тем основные методы познания — индуктивный и дедуктивный — построены на принципе общего и единичного
Разумеется, реальные взаимосвязи не могут быть полностью сведены к соотношению общего и единичного, но последнее является таким фундаментальным принципом построения мира, который присутствует во всех остальных формах связи. Поэтому любые формы связи могут быть обнаружены лишь на основе принципа общего и единичного, т. е. посредством обобщения.
Наконец концепция, исключающая однородность, тождественность вещей в их фундаментальной материальной природе, не может быть согласована с теорией развития. Переход от низшего к высшему всегда связан с интеграцией, синтезом, взаимодействием предметов, явлений, свойств. Так, в природе синтез элементарных частиц дает атомы, атомов — молекулы, молекул — живое вещество. Но если бы интегрируемые элементы не несли в себе глубокого тождества их наиболее общей природы, ко-
55 В. И. Л с и и н. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 136, 137.
46
торая обнаруживается в создании новой интегральной природы, то процесс развития не мог бы осуществиться. Всякое взаимодействие тел необходимо предполагает тождественность их общей природы, делающей эти тела материально сравнимыми, сопоставимыми, «коммуникабельными».
Экстенсивная концепция материи фактически приводит к представлению о материи как механической совокупности предметов, не имеющих глубокого внутреннего единства, объединяемых лишь внешними связями (если вообще можно допустить существование связей, в основе которых не лежал бы фундаментальный принцип общности).
Единство и тождество относятся к числу фундаментальных понятий диалектического материализма, с помощью которых строятся все основные положения научной философии — концепция материи, принцип единства мира, принцип всеобщей связи, теория развития, тезис о познаваемости мира, законы диалектики и т. д. Категория тождества отнюдь не является принадлежностью метафизической философии. Диалектически понятое тождество ни в коей мере не исключает различия, многообразия, изменчивости: оно суть тождество многоразличного и изменяющегося.
Взаимосвязь, единство, тождество представляют собой последовательные теоретические срезы действительности, взаимно предполагающие друг друга. Взаимосвязь немыслима без единства, которое в свою очередь необходимо включает в себя диалектическое тождество. Концепция взаимосвязи, не доведенная до признания юждества, заложенного в сущности предметов, носит слабый, недостаточный, недиалектический характер.
Коренной недостаток экстенсивной концепции материи заключается в том, что она не фиксирует всеобщего «свойства» или признака предметов, в результате чего определение материи в сущности оказывается сокращенным перечислением предметов, не объединенных теоретически осознанным признаком. Формула экстенсивной концепции материи, очевидно, такова:
Af = ab а2, u3i...ani где п->оо. ___
Материалисты прошлого нередко использовали понятие о материи как бесконечной совокупности предметов. Это собирательное и перечислительное понятие, несом-
47
ненно, обладает некоторой существенной объяснительной ценностью. Однако оно представляет собой лишь известное приближение к научному понятию материи, ибо обобщение не доведено в нем до обнаружения глобальною при шака вещей. Обьяснительная ценность таких нопя1 ни (и p«i и имени л.
Решающий шаг, сделанный Марксом, Энгельсом и Лепиным, «включается в том, что они впервые в истории философской мысли открыли и с полной теоретической (•нределеиносп.ю описали действительно всеобщее (в двух указанных смыслах) свойство объективно-реально-ю сущеегвования. Это позволило создать законченную научную материалистическую концепцию мира, относящуюся в равной мере к природе и обществу. Если тезис о материи как совокупности предметов — вершина домарксистской философской мысли — принципиально не мог дать ключа к объяснению общественной жизни, то нолягие ооьективной реальности, распространенное на общее!во, позволило выделить общественное бытие как (ракюр, онре [сляющнй общественную жизнь.
Гнч теоретического анализа фундаментального и «последнего» свойства вещей — объективно-реального существования, экстенсивной и интенсивной всеобщности, противоположности сознания и материи в онтологическом и гносеологическом планах, абсолютности и относительности этой противоположности и т. д. — невозможна разверну тая и глубоко обоснованная диалектико-материалистическая философия и в связи с этим последовательная и эффективная, сражающая, а не сражаемая (Ленин) критика идеализма и религии.
Научное понятие материи должно быть, таким образом, преж (с всего интенсивным. Однако это понятие не исключает жстепсивное описание материи как бесконечной совокупности предметов. Имея, безусловно, ограниченную ценность, последнее тем не менее включается в развернутое описание материи как одно из приближений, в котором основной признак материи имплицитно заложен, но не вычленен и не схвачен. Интенсивное описание материи было бы неполным, если бы не включало в себя экстенсивное описание и не (Сохраняло в себе постоянную возможность перехода к нему. Экстенсивное описание материи как бесконечной совокупности предметов имеет менее глубокий, но в то же время и менее свернутый характер, выражено на «предметном» языке,
48
близком к языку конкретных наук и содержащем в себе общенаучный термин «предмет», служит средством перехода от языка философии к языку конкретных наук. Этот переход не является для философии единственным, ибо от понятия объективной реальности можно перейти К конкретнонаучным понятиям и через термин «свойство».
Материя как всеобщее и фундаментальнейшее («последнее») тождество, лежащее в основе реального мира, обладает вместе с тем неисчерпаемым внутренним богатством; выступая как некоторая всеобщая однородность по отношению к конкретным предметам, явлениям, свойствам, она содержит в себе многообразие, которое должно быть описано в терминах философии и представляет собой, в отличие от конкретного многообразия, многообразие всеобщего. Представление о материи как единообразии, лишенном своего внутреннего многообразия,*^ не имеет ничего общего с диалектико-материалистической концепцией Маркса, Энгельса и Ленина.
ГЛАВА 5
МАТЕРИЯ И БЕСКОНЕЧНОСТЬ
Материя бесконечна. Понятие объективной реальности, таким образом, включает в себя признак бесконечности. Соотношение материи и бесконечности составляет глубокую философскую проблему, нуждающуюся в дальнейшей серьезной разработке. Эта проблема приобрела особую сложность в ('вязи с достижениями современной пауки, прежде всего физики, космологии и математики.
Одним из наиболее ярких и впечатляющих итогов развития науки является вывод о бесконечном многообразии и неисчерпаемости окружающего пас мира. При некоторых теоретических условиях мощное «психологическое давление» идеи бесконечного многообразия приводит к тому, что бесконечность незаметно и непроизвольно превращается в наиболее общее, предельное, последнее объяснительное понятие. В ряде естественнонаучных и философских исследований последних лет, как мы покажем ниже, эта тенденция уже получила отчетливое выражение.
Проблема бесконечности имеет широкий характер и будет рассмотрена в настоящей книге лишь в ее наи
4
В. В. Орлов
49
более общем содержании, прежде всего, в ее соотношении с проблемой митерии.
Вопрос* о возможное!и создания научного понятия материи есть в сущности вопрос о способности'научного MUIH.I'иии схватить бесконечность, обнаружить в бес-кон< ином мире некоторую постоянную и неуничтожимую основу. ()б ьскгивной предпосылкой этой возможности является существование постоянного, неуничтожимого и сш/ь h энного в бесконечном. Выяснение природы такого постояистин и определенности имеет для анализа научною понятия материи решающее значение.
Существует целый ряд различных подходов к определению понятия бесконечности56. Если идею бесконечности сформулировать в наиболее абстрактном и «чистом» виде, то, очевидно, бесконечность может быть определена как отрицание (снятие) любой конечности, определенности, ограничения. Бесконечное состоит из конечных, включает в себя конечное, однако в бесконечной последовательности конечных нет ничего такого, что не было бы сняго другим, в ней постоянно и неустранимо только само снятие (отрицание) всякой конечности, оп-ре (елейноеги, ограничения. Определенность бесконечности состоит, следовательно, в отрицании всякой определенности, кроме самого отрицания.
Конечное, которое входит в определение чистой бесконечности, понимается также неограниченно широко — как любая специфичность, определенность, ограничение, которое неизбежно снимается, отрицается в бесконечности.
Суть проблемы соотношения бесконечности и материи заключается прежде всего в том, как возможна в бесконечности какая-либо определенность, кроме самой бесконечности? Представление о материи как всеобщей оп-редглснностн мира, очевидно, вступает в противоречие с «чистой» идеей бесконечности, без разрешения которого научное мировоззрение нс могло быть построено. Материальность есть, несомненно, глубокое ограничение, накладываемое на понятие чистой бесконечности. Не отдавая в этом полного отчета, С. Т. Мелюхин, по нашему мнению, разрешил противоречие между понятиями объективной реальности и чистой бесконечности в пользу
бв Основные подходы к определению бесконечности рассмотрены В. И. Свидерским и А. С. Карминым в книге «Конечное и бесконечное». М., «Наука», 1966.
50
последнего: объективная реальность есть момент, частный случай, проявление абсолютного, т. е. бесконечного.
«Чистая» идея бесконечности или должна быть каким-то образом ограничена, или превращается в наиболее широкое объяснительное понятие философии, в силу чего последняя должна определяться как «философия бесконечного», но не «философия материи», т. е. материализм.
Вопрос об объективном источнике понятия материи выступает, таким образом, прежде всего как вопрос о том, существует ли в бесконечном что-либо постоянное, неуничтожимое, определенное и, следовательно, в некотором смысле — не бесконечное? Этот вопрос может быть поставлен и в другой форме: бесконечно ли число основных свойств внешнего мира? Однако поскольку термин «основные» оказывается не вполне ясным (ибо в понятие основного может быть заранее включен признак конечности), более точным является вопрос о том, имеет ли бесконечный мир конечное число наиболее общих свойств или признаков, или, еще точнее, имеет ли целостный бесконечный мир свойства конечной общности и конечное число этих свойств? Отрицание существования конечного числа наиболее общих свойств мира, очевидно, делает совершенно неизбежным вывод о том, что единственным общим объяснительным понятием, относящимся к миру как целому, может быть только понятие бесконечности, не содержащее в себе ничего определенного, кроме отрицания всякой определенности, т. е. понятие чистой бесконечности. Отсюда следует, далее, что любые другие утверждения о мире могу г иметь характер лишь гипотез, которые никогда не могут быть доказаны, что материализм и идеализм, как два наиболее общих представления о мире, никогда не могут быть ни Доказаны, ни опровергнуты.
Возможность научного мировоззрения, обладающего значением достоверности (которая, разумеется, не устраняет его развития), а не постоянной и неизбежной гипотетичности, может быть обусловлена прежде всего существованием в окружающем мире некоторой всеобщей определенности, отличной от «чистой» бесконечности. Существование или несуществование такой определенности является объективной основой возможности или невозможности научного материалистического мировоззрения.
4*
51
Необходимо отмстить, что понятие чистой бесконечности имеет несомненное право на свое существование, ибо, освобождая идею бесконечности от каких-либо специфических OI р.111ичений, оно позволяет глубже понять бесконечность как таковую. Эго понятие играет огромную эвристическую роль не только в философии, но и, например, в математике, где, правда, на бесконечность пен <б(‘жно накладываются определенные ограничения, связанные с тем, что математика исследует формальные и колича гпснные стороны действительности. Строго говоря, математика пользуется понятием формальной и количественной бесконечности, в отличие от философии, которая раскрывает наиболее общую природу бесконечности в связи с другими предельно общими понятиями о мире и его познании. Рассматриваемое нами понятие чистой бесконечности есть, поэтому, философское понятие, но оно имеет большое значение и для математики, является основой математического понятия бесконечности.
Понятие чистой бесконечности как отрицания всякой определенности и постоянства, в силу самого своего существа, неизбежно приводит к парадоксу, ибо поскольку отрицание всякой определенности или ограничения должно быть взято в предельном, неограниченном, абсолютном значении (иначе оно уже не есть бесконечное), оно должно быть отнесено и к самому себе ;(отри-цапию). В чистой идее бесконечности не содержится никакого запрета для распространения ее на самое себя.
Парадокс есть отношение, когда противоположные утверждения неизбежно связаны и невозможны друг без друга, по в то же время несовместимы друг с другом, делают невозможным их одновременную истинность. Идея чистой бесконечности, в силу своей внутренней ло-1 нки paciipocTptiiH'iiii |я па самое себя, неизбежно отрицает себя как определенность, г. с. содержит в себе свое собственное полное (недиалсктическое) отрицание, свою собственную невозможность Чистая бесконечность, следовательно, не есть единое понятие, т. е. фактически не существует как понятие или мысль, ибо всякое понятие или мысль существуют лишь постольку, поскольку они суть некое связное целое. Вернее, понятие чистой бесконечности не может быть завершенным, оно существует лишь до того момента, пока не доведено до своего логи
52
ческого завершения, т. е. до распространения на самое себя.
Эвристическая ценность этого понятия связана поэтому преимущественно с первым моментом его существования, т. е. когда идея бесконечности представлена в чистом виде, но не доведена до своего логического конца. Однако, как только понятие чистой бесконечности завершается, т. е. стремится стать законченным, оно уничтожает самое себя и не может служить источником каких-либо положительных научных результатов, ибо на основе логически несовместимых утверждений нельзя построить какую-либо связную и содержательную мысль.
Понятие чистой бесконечности, таким образом, существует в нашем сознании в движении, оно успевает сыграть свою непосредственную положительную роль до того, как уничтожает себя, т. е. до того, как мысль входит в бесплодный круг парадоксов. Парадоксы науки, фигурально выражаясь, суть та область, где теоретическая мысль входит в бесплодный круг, из которого не следует никаких непосредственных положительных результатов, в силу того, что исчезает логическая реальная связь мысли
Одп 1ко. играя непосредственно негативную роль, парадоксы науки опосредованно приобретают и позитивное значение. Во-первых, потому, что они являются неизбежным следствием предшествующего положительного хода мысли и, следовательно, без них этот ход мыслей был бы невозможным. Поэтому существование парадоксов не есть признак того, что порождающая их теория обязательно является ложной. Во-вторых, потому, что появление парадоксов служит мощным стимулом дальнейшего развития науки, которая обязана найти пути выхода из парадоксальной ситуации.
В наиболее абстрактном виде парадоксы бесконечности сформулированы в математической теории множеств, одной из теоретических основ математики. С созданием теории множеств многие математики полагали, что математика получает, наконец, абсоЛТютно строгое и непротиворечивое обоснование. Как писал А. Пуанкаре, «мы можем сказать сегодня, что достигнута абсолютная строгость»57. Однако вскоре выяснилось, что теория
57 Цитируется по статье Г. И. Н а а н а «Понятие бесконечности в математике и космологии». В сб. «Бесконечность и Вселенная». М., «Мысль», 1969, стр. 12.
53
множеств неизбежно приводит к парадоксам. К ним относится, например, парадокс Кантора — парадокс множества всех множеств. Особую роль в развитии теории мпож<'С1В спирал парадокс, обнаруженный Расселом и Церме ю (1902 г.). Этот парадокс заключается в следующем Нус л» дано множество всех множеств, не являющихся >лемепгом самих себя (т. е. не обладающих свойством, которое присуще каждому из его элементов и благодаря которому эти элементы объединяются в данное множество). Спрашивается, является ли элементом самого себя множество всех множеств, не являющихся своими собственными элементами? Очевидно, совершенно неизбежным оказывается вывод о том, что это множество является своим собственным элементом в том и только в том случае, если оно не является своим' собственным элементом.
В логической форме парадокс Рассела — Цермелобыл пшсстеи уже давно как логическая антиномия импредикабельности импредикабельности (севильский цирюльник, Koiopijii бреег всех, кто не бреется сам; кто бреет цирюльника?)
Парадоксы теории множеств показали, что теоретические основы современной математики недостаточны и нуждаются в дальнейшем развитии. Два основных направления современной математики — «формалистическое» и «интуиционистское» или «конструктивистское», связаны с различными способами разрешения возникших в математике трудностей, с различными способами выхода из логико-математических парадоксов.
Существование парадоксов отнюдь не свидетельствует о ложности теории множеств. Однако эвристическая ценность ее связана непосредственно с той ступенью движения понятии теории множеств, когда эти понятия не вступили в логический круг парадокса Па основе самих магемагических парадоксов невозможно непосредственное положительное движение математической мысли, парадоксы разрушают математическую мысль.
Предложенные в математике способы разрешения парадоксов, как нам представляется, не являются разрешением в собственном смысле слова, они суть скорее запрещение парадоксов, наложение на математическую мысль гех или иных ограничений, не позволяющих понятию математической бесконечности развиться до ступени парадокса, не имеющей логического выхода. Этот
54
подход в математике совершенно неизбежен и приводит к положительным результатам. Такой подход фактически аналогичен тому, на основе которого было создано дифференциальное исчисление: бесконечно малая величина берется до того, как она успевает исчезнуть, хотя в то же время она берется именно потому, что обладает свойством исчезать в бесконечности, т. е. является бесконечно малой.
Парадоксальность идеи чистой бесконечности означает, что эта идея существенно неточна, ч(то понятие бесконечности не может быть последним объяснительным понятием философии, что на это' понятие должно быть наложено какое-то ограничение. Иначе говоря, парадоксальность понятия бесконечности, взятой в чистом виде, свидетельствует о том, что эго понятие должно быть подчинено более мощному объяснительному понятию философии. Парадоксальность связана, очевидно, с тем, что понятие чистой бесконечности, до некоторого предела правильно отображая реальную бесконечность мира, имеет идеализированный характер, т. е. мысленно продолжено, заострено в соответствии со своей внутренней логикой и в силу этого с известного момента отходит от реальной действительности, вступает в противоречие с нею. Идеализация, как необходимый признак любого понятия, всегда логически продолжает и заостряет понятие и, следовательно, упрощает и огрубляет реальную действительность. Идеализированность понятия бесконечности является, несомненно, одним из источников его парадоксов. Без способности идеализации парадоксы не могли бы во шикнуть, однако неверно считать, что парадокс целиком порождается идеализацией, ибо парадоксы основываются одновременно на реальной внутренней связи, «логике» бесконечности.
Невозможность завершенной идеи чистой бесконечности означает, что реальная бесконечность не может быть «чистой» и самодовлеющей: она должна быть бесконечностью чего-то, которое должно отображаться наиболее широким и последним объяснительным понятием философии.
Парадоксальность чистой бесконечности заставляет нас вернуться к самому источнику или способу отвлечения этого понятия. Рассматривая этот способ, мы не можем не заметить, что идея чистой бесконечности есть обобщение последовательных актов отрицания, устране
55
ния, снятия любых конечных свойств, признаков, определенностей вещей. Эта идея, следовательно, фиксирует непосредственно отрицательную связь вещей в той после-довател। пости, которая составляет бесконечность. Она имеет иолмму скорее негативный, чем позитивный ха-ряктср. Но такое понятие, имея известное право на суще-' । bob апис, неизбежно оказывается односторонним и вс । у иле г в противоречие с реальной действительностью. Суп. дел । заключается в том, что реальные вещи связаны друг с другом посредством позитивных, а не негативных связей, последние (негативные) представляют собой (ишь сторону первых, позитивных связей. Так, цеш реальных событий развития природы и общества связана известной преемственностью и сохранением определенного содержания, т. е. положительными связями, без которых реальный процесс развития не мог бы осуществиться. Последовательность реальных вещей или событий окружающего нас мира построена прежде всего не ио принципу отрицания предыдущей вещи каждой последующей, а ио принципу общностей или классов вещей, обладающих общими свойствами и закономерностями. Поэтому реальная последовательность вещей и событий, в каком бы плане — временном или пространственном— мы ее ни рассматривали, имеет не «разрушительный», негативный, а «конструктивный», позитивный характер: каждая последующая вещь или событие не просто «уничтожает» или отрицает предыдущую (хотя момент отрицания несомненно наличествует), а расширяет общность, включается в общность более широкого порядка58. Отрицание является, очевидно, необходимой стороной позитивной последовательности (временной или пространственной) вещей.
Понятие бесконечного мира отражает, следовательно, не столько последовательность отрицания любой определенности вещей, сколько последовательность, в которой отрицание каждой предшествующей определенности означает «построение» более широкой определенности. Иначе говоря, положительное понятие бесконечности выражает всеобщую определенность мира, лежащую в основе бесконечного многообразия конечных вещей.
68 Представление о расширении степени общности нуждается в серьезных уточнениях, которые могут быть введены лишь позже, на основе идеи развития.
56
Понятие бесконечности, таким образом, подчинено более глубокому и содержательному (более «сильному») объяснительному понятию философии, отображающему всеобщую определенность мира. Таким понятием является материя, Бесконечность в философии не может быть, следовательно, «субъектом», она есть только «предикат». Идея бесконечности в философии не может быть сформулирована в отрыве от понятия материи, необходимо включает в себя указание на материю. Попытка абстрагирования понятия бесконечности в предельно чистом виде (обладающая определенной теоретической ценностью) неизбежно приводит к парадоксу, который служит своего рода «сигналом» об отрыве бесконечности от материи, указанием на необходимость введения более мощного объяснительного понятия философии. Пара-( доксы в этом смысле являются неизбежным следствием природы математики как формальной науки и свидетельствуют о ее необходимой и глубокой связи с философией независимо от того, сознают это или нет.
Проблема бесконечности должна решаться, таким образом, в неразрывной связи с проблемой материи. Между тем, как мы попытаемся показать позже, нередко наблюдается отрыв проблемы бесконечности от проблемы материи или, по меньшей мере, недооценка значения понятия материи для выяснения природы бесконечности. Показательны в этом отношении некоторые статьи, опубликованные в сборнике «Бесконечность и Вселенная» (М., «Мысль», 1969).
Одна из важнейших и сложнейших задач философии заключается в настоящее время в реализации неисчерпаемых объяснительных возможностей, заложенных в диалектико-материалистической концепции материи, углублении этой концепции на основе материала современной науки, опосредовании понятия объективной реальности через богатейший материал современной физики, математики, космологии и космогонии, связанный с проблемой бесконечности. Однако вряд ли можно сказать, что в философских исследованиях последних лет эта задача поставлена в ее полный теоретический рост. Этим, в частности, объясняется известное представление о «простоте» понятия объективной реальности и стремление «дополнить» его новыми, равноценными ему признаками.
57
* ♦ ♦
Какова I грукгура бесконечности? Поскольку бесконечное ль -и п. свойство материи, ее (бесконечности) структур.। определяется структурой материи или, точнее, пре (.J hi । ici (‘обой одну из сторон структуры материи.
1. ею'Вечноеп> материи выступает в трех основных bih Ki.ix: как бесконечность качественного и количественна о многообразия материи, бесконечность пространною и времени, бесконечность развития материи. Каждая in перечисленных сторон бесконечности имеет, очевидно, свою собственную структуру или конфигурацию, которые в то же время в целом соответствуют} друг Другу, образуют единство, обусловленное единством материи.
В связи с этим возникает вопрос: какова основная (труктура, основная «структурная связь» бесконечности? Поскольку наиболее важным атрибутом материи являемся рч 1вигие, конфигурация бесконечности определя-етея, очевидно, процессом развития материи. Как показываем совокупный материал современной науки, мир построен не по принципу единичных вещей, а по принципу классов вещей, или общностей различного порядка. В то же время в реальной действительности нет монотонной последовательности от некоторого «абсолютного единичного» предмета к бесконечно возрастающей общности. Гак, в качестве исходного единичного не может быть принят атом, ибо он представляет собой лишь единицу химического мира и состоит из физических элементов. На том же основании абсолютным единичным не может считаться ни элементарная частица, ни живое существо, ни человек. Очевидно, классы общностей всегда имеют конечный характер и объединены в генетическую последовательность соответственно процессу разни тпя матерпи.
Иерархия общностей (классов) носит не хаотический, а упорядоченный характер, опа организована основным направлением всех процессов в материальном мире — от низшего к высшему, от простого к сложному. Организация общностей, структура бесконечности подчинена, следовательно, фундаментальному «принципу» развития ма терпи.
Задача философского исследования заключается в выяснении характера генетической последовательности классов (общностей) вещей, соотношения генетической
58
последовательности с пространственно-временной последовательностью вещей и событий.
Бесконечное качественное многообразие может существовать только в процессе бесконечного развития материи, в бесконечном пространстве и времени. Единство материального мира выражается, таким образом, в единстве трех основных сторон бесконечности, взаимно дополняющих друг друга и составляющих условие друг друга.
Понятие бесконечности вводится в философии в специфическую систему категорий и получает поэтому специфическое философское содержание, отличное от содержания, вкладываемого в это понятие частными науками. Специфика философской категории бесконечности заключается прежде всего в ее универсальности: бесконечность понимается философией применительно к наиболее общим сторонам мира — материи, ее качественному и количественному многообразию, пространству и времени, развитию. Бесконечность математическая выражает лишь формальную сторону реальной бесконечности и имеет только то содержание, которое может быть сформулировано применительно к математическим понятиям. Ошибочно было бы считать поэтому, что проблема бесконечности может быть решена средствами какой-либо одной науки: науки о всеобщем содержании бесконечности (философии) или наук о ее частных сторонах.
* * *
Материя есть всеобщая определенность, лежащая в основе бесконечного многообразия вещей и явлений мира Отсюда следует, что существует, очевидно, не бесконечное число наиболее общих свойств бесконечного многообразия вещей, ибо бесконечность наиболее общих свойств мира вряд ли можно связать с идеей какой-либо определенности мира. Единственной альтернативой идее конечности числа всеобщих свойств мира является, по нашему мнению, понятие «чистой» бесконечности, вступающее в противоречие как с несомненно позитивной природой мира, так и с самой собой. Выдвинутая Энгельсом59 концепция материи как определенности и постоянства имеет все необходимые основания.
Определенность бесконечного мира, выражающаяся
59 к. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 363.
59
в конечном числе его всеобщих свойств, является объективной основой возможности определенного научного мировоззрения, имеющего достоверный, а не хронически ги п о го г и ч ее к и й х а р а к те р.
ГЛ Л ВЛ 6
ЯВЛЯЮТСЯ ЛИ ОСНОВНЫ1 понятия ФИЛОСОФИИ ПОСТУЛАТАМИ?
Рассмотренная выше проблема теории материи может быть поставлена в иной форме: на каком основании понятие материи, созданное на базе заведомо конечного и ограниченного (каким бы обширным он ни был) материала, связанного с конечной частью реального мира, может быть распространено на бесконечный мир в целом? Имеет ли вывод, сделанный на основе изучения части мира, достоверное значение для мира в целом? Не следует ли из самой идеи бесконечного многообразия мира, что понятие материи и поэтому диалектико-материалистическая концепция мира в целом являются лишь философскими гипотезами или постулатами, которые не могут быть ни доказаны, ни опровергнуты по отношению к бесконечному миру?
Проблема переноса обобщений с конечного иа бесконечное, таким образом, имеет серьезнейшее философское значение и должна рассматриваться со всей строгостью и основательностью. Отказ от специального исследования этой проблемы сделал бы диалектико-материалистическую концепцию мира уязвимой. Марксистская философская концепция мира не могла быть построена без решения указанной проблемы.
Нетрудно понять, что отказ от обоснованного распространения диалектико-материалистической концепции на бесконечный мир, интерпретация ее как недоказуемого, но неизбежного постулата ослабляет научный материализм, приводит к кантианскому пониманию философии, делает возможными другие философские концепции — идеализм, религию и метафизику. Материализм и идеализм суть концепции, соотношение которых подпадает под действие закона исключенного третьего.
Буржуазная и ревизионистская философия стремится доказать, что диалектический материализм есть лишь
60
одна из возможных философских гипотез и не мож- т претендовать на достоверное значение. В недавнее время это с очевидностью было выражено А. Лефевром. «Ленин определенно рассматривает материализм как постулат, а идеализм как другой философский постулат». Материя — «своего рода икс, который, однако, необходимо допускать в наших утверждениях (или отказаться допускать его)»60.
Отмеченные трудности привели некоторых философов и естествоиспытателей к заключению о постулативном характере бесконечности в философии и конкретных науках. Оценивая эту тенденцию в целом, необходимо отметить, что в философию предлагается ввести понятие и, следовательно, специфический способ объяснения действительности, до сих пор считавшиеся действительными только для математики с ее формально-аксиоматическим методом.
Как известно, постулат (аксиома) есть теоретическое положение, невыводимое и недоказуемое в рамках соответствующей ему теории и служащее в качестве основания для построения этой теории. Постулатам как основ-ным положениям «формальной» науки (математики) в неформальных («содержательных») науках соответствуют принципы, которые имеют определенное сходство с постулатами: принципы науки являются наиболее общим основанием для более частных положений соответствующей теории. Однако в отличие от постулатов принципы «содержательных» наук так или иначе доказываются, что связано с самой природой этих паук и без чего они просто немыслимы Гак, для специальной теории относительности «постулат» постоянства скорости света в пустоте имеет эмпирические доказательства, хотя и не выводится (или пока не выводится) из каких-либо более общих положений теоретической физики. Принципы эволюционной теории Дарвина не имели бы никакого смысла для биологии, если бы последняя не обладала способами их подтверждения и проверки. Увлечение переносом математических понятий, в особенности понятия аксиомы, вызванное неправильно понятым требованием «строгости» философской теории, не считается с тем решающим обстоятельством, что доказательства в науке отнюдь не
60 Н. Lefebre. Les problemes actuels du marxisme. P., 1958, p. 97, 100.
61
сводятся к их формалыю-дедуктивному варианту, характерному для математики.
Аксиомы, недоказуемые в пределах математики, «доказуемы диалектически, поскольку они не чистые тавтологии» 01.
Введение понятия постулата для оценки того или иного философского понятия или системы этих понятий в целом означает, что у философского знания отнимается одно из важнейших его достоинств — доказуемость и, следовательно, достоверность. Одним из оснований такого пересмотра сущности понимания природы философского знания является распространившееся в последние годы утверждение о том, что понятие материи и философия в целом отражают будто бы не собственную природу внешнего мира как такового, а лишь отношение сознания (познания) к внешнему миру, всецело описываемому совокупностью понятий конкретных наук.
Тенденция превращения философии в систему недоказуемых постулатов наиболее отчетливо проявилась в последние годы в решении проблемы бесконечности. В 1965 г. Э. М. Чудиновым и Э. Кольманом было выдвинуто положение о чисто аксиоматическом характере тезиса о бесконечности Вселенной. «Для вывода бесконечности Вселенной необходима бесконечная информация о бесконечном числе свойств пространства в целом. Или, что одно и то же, — положительное решение проблемы бесконечности означало бы обладание всей абсолютной истиной, что невозможно ни на каком конечном этапе развития науки»61 62 *. «Неприменимость закона исключенного третьего и средств двузначной логики для решения проблемы бесконечности в случае произвольной пространственно-временной структуры свидетельствует о том, что альтернативная постановка проблемы бесконечности в лом случае утрачивает свой смысл»03. «...Высказывания о конечности, но также и бесконечности пространст-
61 Ф. Энгельс Диалектика природы. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 572.
62 Э. М. Чудинов. Аксиоматический характер тезиса о бесконечности Вселенной в релятивистской космологии и закон исключенного третьего. «Философские проблемы теории тяготения Эйнштейна и релятивистской космологии». Киев, «Наукова думка», 1965, стр. 324—325.
03 Э. М. Ч у д и н о в. Общая теория относительности и пространственно-временная структура Вселенной. «Вопросы философии», 1967. № 9, стр. 71.
62
ва, времени и т. д. являются лишь гипотезами. Так как опыт человечества конечен, ни та, ни другая гипотеза не может быть ни прямо, ни косвенно ни доказана, ни опровергнута»64. «...Понятия «конечный» и «бесконечный» в применении ко Вселенной теряют смысл так же, как и поняти. •>направление»65.
Болес развернутое обоснование идеи постулативного характера бесконечности дано в ряде статей сборника «Бесконечность и Вселенная».
Г. И. Наан в статье «Понятие бесконечности в математике и космологии» высказывает мысль о том, что «понятие бесконечности в современной науке является понятием математическим (или во всяком случае в первую очередь математическим)»66. Г. И. Наан, как и авторы ряда других статей сборника, фактически не признает существования относительно самостоятельной философской концепции бесконечности, отождествляя философию в целом с гносеологией. Он различает три подхода к проблеме бесконечности: «традиционный, традиционно-нетрадиционный и развиваемый автором данной статьи последовательно нетрадиционный подход»67. К традиционному подходу со всей очевидностью относятся все предшествующие представления о бесконечности, включая взгляды Маркса, Энгельса, Ленина; к традиционно-нетрадиционному — взгляды некоторых советских философов (например, В. И. Свидерского). Статья Г. И. Наана представляет собой изложение «последовательно нетрадиционной» концепции по состоянию на конец 1966 г.
Рассмотрев три великих кризиса в науке, связанные с проблемой бесконечности, различные формы математической бесконечности, соотношение понятий бесконечнос-сти и существования, бесконечности и ничто и другие Г. И. Наан обосновывает мысль о том, что в настоящее время еще не выработан способ мышления, связанный с самими основами познания в современной науке. Необходимо отметить, что речь идет по существу о таких основах познания, которые затрагивают предельно об
64 Э. К о л ь м а н. Современная физика в поисках дальнейшей фундаментальной теории. «Вопросы философии», 1965, № 12, стр. 119.
65 Т а м же, стр. 121.
66 Г. И. Н а а н. Понятие бесконечности в математике и космологии. «Бесконечность и Вселенная». М., «Мысль», 1969, стр. 8.
67 T а м же.
63
щие проблемы философии, типа проблемы материи, бесконечности и т. д. «Способ мышления, соответствующий нашей эпохе, который мог бы претендовать на общее признание, еще не выработан, несмотря на более чем полувековые усилия виднейших математиков и логиков. ...Новый способ мышления, когда он будет наконец найден, вероятно, как-то изменит и саму философию. Понятие существования и понятие истины в философии существенно обогатятся и усложнятся» 68.
Новый способ мышления связывается автором прежде всего с изменением эвристической роли понятия ничто. По мнению Г. И. Наана, понятие множества (включающее в себя понятия ничто и бесконечности) является настолько богатым и содержательным, ч,то его в принципе достаточно «для логического построения чего угодно» и что, более того, возможно такое объяснение, в, котором «Вселенная не только логически, но и физически возникает из ничто». «Чем дальше продвигается развитие математики, тем яснее выступает исключительно важная роль ничто, как чего-то изначального, фундаментального, основополагающего, первичного. ...Множество... есть столь сильное понятие, что с его помощью в принципе можно описать все что угодно. Таким образом, оказывается, что для логического построения чего угодно в принципе не нужно ничего, кроме ничто и бесконечности. Вселенную, например, можно рассматривать в принципе как (частично) упорядоченное множество множеств, например, как множество событий (четырехмерных субстанциальных точек). И мыслима такая космологическая схема, в которой Вселенная не только логически, по и физически возникает из ничто, притом при строгом соблюдении всех законов сохранения. Ничто (вакуум) выступает в качестве основной субстанции, первоосновы быгия.
Здесь не место останавливаться на более общих вопросах отношения между «ничто» и «нечто». Но все же, пожалуй, уместно напомнить, что против свойственного «здравому смыслу» противопоставления этих понятий решительно восставал Гегель. Свою «Науку логики» он начинает именно с попытки выяснения диалектического единства этих понятий, с абстрактно-логического выведения бытия из ничто»69.
68 Г. И. План. Указ, работа, стр. 18, 19.
69 Т а м ж с, стр. 24.
64
Понятие множества, по мнению Г. И. Наана, «является чрезвычайно общим, однопорядковым по общности с любым другим известным нам предельно широким понятием» 70.
В статье I. II. Наана в заостренной форме поставлен ряд важнейших философских и математических вопросов, связанных с проблемой бесконечности, высказаны интересные идеи, которые должны быть подвергнуты специальному исследованию. В рамках настоящей книги целесообразно поэтому остановиться лишь на наиболее общих моментах предложенной «последовательно нетрадиционной» концепции бесконечности.
Наиболее общей чертой этой концепции является отрицание права философии на относительно самостоятельную концепцию бесконечности, сведение философии к гносеологии, т. е. к изучению способа познания бесконечности, который (способ познания) имеет нефилософский (математический) характер. «...Философия есть прежде всего гносеология. ...Философию интересует не столько бесконечность, сколько познание бесконечности, сколько процесс этого познания»71. Отрицание относительной самостоятельности философской концепции мира, отражающей наиболее общие стороны мира (материальность, бесконечность, развитие и т. д.) и несводимой к системе конкретнонаучных знаний о мире есть по существу отрицание каких-либо объективных свойств и законов объективного мира, кроме тех, которые фиксируются частными науками, т. е. отрицание возможности существования достоверного мировоззрения, не тождественного частным наукам. Без сомнения, философия, создавая свою теорию мира, опирается па материал конкретных наук и не имеет никакого другого первичного источника для своих обобщений. Однако, используя этот материал, философия делает заключения не только и не столько о свойствах и законах конкретнонаучного познания (ибо другого познания, по логике рассматриваемой концепции, не существует), сколько о свойствах и законах самого реального мира, которые, согласно давно установленной истине диалектического материализма, принципиально не могут быть открыты частными науками. Диалектический материализм является поэтому в первую очередь мировоззрением, т. е. наиболее об
70 Г. И. Н а а н. Указ, работа, стр. 45.
71 Т а м же, стр. 74.
5
В. В. Орлов
65
щей теорией мир i, и лишь па этой основе — теорией познания мира. Поскольку познание в конечном счете определяется природой материального мира, концепция познания должна опираться на концепцию мира, и •пи устанавливаемые философией закономер-nocin ПО1И1ИИЯ имеют философский, т. е. предельно общин харамер, го они должны опираться.на соответствующее им |еоретическое содержание, т. е. на философскую концепцию мира. Поэтому уже допущение существования философской концепции познания мира неминуемо предполагает признание предельно общей философской концепции мира.
В системе марксистской философии понятие бесконечности входит в состав диалектико-материалистической концепции мира и имеет философское содержание. Гели в математике понятие бесконечности носит предельно формальный характер, т. е. максимально отвлечено ог содержательной стороны мира (вследствие чего, как мы пытались показать, оно неизбежно приходит к парадоксам), го в философии понятие бесконечности оп-pi делено применительно к понятию материи и ее основным прпбутам: качественному многообразию, пространству и времени, развитию, т. е. она понимается как бесконечность материи', ее качественного многообразия, пространственно-временного существования и развития. Г. И. Наан не учитывает этой специфики философской концепции бесконечности и фактически пытается решить нс только математические, но и философские проблемы, связанные с бесконечностью, не прибегая к основным объяснительным философским понятиям — материи и ее атрибутам. Это вызвано, несомненно, отрицанием существования специфического философского знания о мире. Гаков подход явственно выражен в истолковании поня-1ня множества как однопорядкового с любыми всеобщими понятиями н, оолее гою, как самого глубокого и широкого среди них, поскольку с его помощью можно «вывести все, что угодно».
Между тем математические понятия любой степени общности обладают, в лучшем случае, лишь предельной экстенсивной (количественной) общностью, в силу чего они получают также предельно формальный характер (ибо максимально отвлекаются от содержательной качественной стороны действительности), в то время как для философских понятий материи, бесконечности, раз
66
вития и т. д. характерна всесторонняя — количественная и качественная всеобщность. Как показал сам Г. И. На-ан, понятие множества имеет «экзистенциальный» характер, т. е. всецело основывается на понятии формального существования. Но из существования, как уже было показано Энгельсом, невозможно вывести наиболее существенную характеристику мира — его материальность. Вряд ли поэтому можно считать концепцию Г. И. Наана «нетрадиционной».
Упуская из виду содержательную, качественную сторону действительности, Г. А. Наан по существу ставит на место предельно широких объяснительных понятий философии формальные понятия ничто и бесконечности. Несомненно, понятие ничто (небытия) играет существенную роль в объяснении мира. Однако автор эту роль чрезмерно преувеличил. Прежде всего, понятие ничто, небытия есть негативное понятие, лишенное смысла вне связи с позитивным понятием бытия или нечто. Ничто есть лишь отрицание нечто и причем каждое определенное ничто — отрицание определенного нечто. Возведенное в ранг основного объяснительного понятия науки (вместе с понятием формальной бесконечности) ничто не может дать ничего, кроме негативной концепции мира. Не нужно обладать никакой «сверхлогикой» будущего стиля мышления для понимания того, что из чистого небытия невозможно вывести никакого бытия, в том числе и бытия самого небытия, что, только заранее включив в понятие небытия какое-либо положительное содержание, т. с. бытие, мы можем вывести из пебытия нечто положительное. I . II. Наан совершенно неправильно понял н точку зрения Гегеля на соотношение бытия и небытия, утверждая, что последний будто бы выводил бытие из небытия. Напротив, великий диалектик был далек от столь упрощенного понимания соотношения бытия и небытия, он начинал изложение своей философии с позитивного понятия бытия вообще, в котором обнаруживалось, далее, небытие и борьба бытия с небытием, становление и т. д.
Сущность диалектико-материалистической концепции мира заключается в признании позитивной — материальной— природы мира, которая выражается понятием материи и невыводима ниоткуда, невыводима из какого-либо более широкого «свойства», например, из свойства существования. Ничто и нечто, бытие и небытие в объек
5*
67
тивном мире онио и. не уравновешены, и, тем более, небытие отнюдь не является основой или источником бытия II.iiipoiiiB, бытие, точнее — материальное бытие, есть основа и ш ючник небытия. Материальное бытие BK iioMiri в сеоя момент небытия, но не наоборот. По-• ому ни в логическом, ни, тем более, в «физическом» (мьк к* слова на небытия и бесконечности нельзя вы-r.rcin ничего позитивного и, более того, нельзя вывести л сами небытие и бесконечность (небытия). (Мы остав-л к м в стороне то, что понятие бесконечности вообще не молл г быть согласовано с концепцией «первичности» небытия).
Конечным и заключительным моментом «последовательно-нетрадиционной» концепции оказывается далеко идущий вывод о том, что бесконечность является для науки лишь постулатом, который никогда нельзя ни дока.а ть, ни опровергнуть. Поскольку проблема бесконеч-। очи шipariiBлет сами основы мировоззрения, Г. И. На-ьн вполне логично распространяет тезис о постулатив-пости на центральное положение материализма — идею мл термального единства мира. «Бесконечность, во всяком случае на современном уровне наших знаний, нельзя вывести из конечного или определить через конечное. Бесконечность необходимо постулировать и рассматривать как одно из первоначальных, неопределяемых понятий»72. «Бесконечность носит постулативный характер, ’ю есть существование или несуществование реальной бесконечности не может быть ни доказано, ни опровергнуто логическим или экспериментальным путем. Постулат бесконечности подобно, например, постулату материального единства мира если и доказывается, то совсем особым образом — долгим и трудным развитием философии и естество шапия, как подчеркивает Энгельс. Сам процесс этого доказательства тоже в принципе бесконечен (неисчерпаем) Грубо говоря, существование реальной бесконечности доказывается тем, что мы вынуждены, если хотим правильно понимать мир, постулировать бесконечность в том или ином ее аспекте, то есть не можем без нее обойтись. Из этого мы заключаем, что она существует вне и помимо нашей воли и нашего сознания.
Это можно сформулировать, опять огрубляя очень сложную ситуацию, и так: мы знаем, что материальный
72 Г. И. Н а а н. Указ работа, стр. 61
68
мир бесконечен, но никогда не знаем, в каком именно смысле; однако в ходе развития научного познания мы неограниченно приближаемся ко все более полному знанию этого, ко все более полному познанию бесконечности» 73.
Как видим, концепция постулативности основных понятий философии (материальности, бесконечности) не носит последовательного характера: формулируя общие основания, из которых действительно следует «нетрадиционный» вывод о недоказуемости исходных философских понятий, и делая этот вывод, автор внезапно и нелогично вводит противоречащие этим основаниям поправки («как подчеркивает Энгельс»), но затем снова их убирает.
В статье В. С. Тюхтина «Понятие «бесконечность» и «всеобщность» в философии и космологии» философия также по существу рассматривается как теория познания или, вернее, теория науки, отрицается возможность философского мировоззрения, т. е. философской концепции мира, отличной от картины мира, описываемой частными пауками. Философия, по мнению В. С. Тюхтина, есть, с одной стороны — философия науки, а с другой — логика и методология науки74 75. «Система гносеологических категорий по своему характеру и методологической функции не является «онтологической картиной мира». Последняя складывается из фундаментальных сведений всей совокупности наук, из физической картины мира, из картины мира живой природы и общественной жизни по состоянию познания в ту или иную эпоху, период и т. д.»7\ Понятия материализма и диалектики с этой гонки зрения, очевидно, ничего нс добавляют к конкретнонаучному знанию о мире и представляют собой концепции не внешнего мира и познания, но лишь познания, науки.
Л. Б. Баженов и Н. И. Нуцубидзе («К дискуссиям о проблеме бесконечности Вселенной») рассматривают четыре основных, по их мнению, тенденции в решении проблемы бесконечности: наивно-традиционную, непосле
7? Г. И. Наан. Указ, работа, стр. 76—77.
74 В. С. Т ю х т и н. Понятие «бесконечность» и «всеобщность» в философии и космологии. В сб. «Бесконечность и Вселенная», стр. 103.
75 Т а м же, стр. 108.
69
довательно-традиционную, квазннетрадиционную и последовательно нетрадиционную. Для «традиционной» и архаической тен хенцнп характерно, в особенности, убеж (сине в неразрывной связи материализма с признанием о(‘ско11(‘Ч11()С1 н мира. «...На смешении бесконечности и 0(*н p.iiiiHiiiociи строится обычно аргументация, при-JIUIHHля показать, что отрицание бесконечности (скажем для определенности, бесконечности пространства) обяза-к‘Л1Н() ведет к отступлению от материализма»76. На са-мом же деле, как полагают Л. Б. Баженов и Н. Н. Нуцу-биди*. материализм связан не с идеей бесконечности про (ipancTBa, а с утверждением о всеобщности пространств, «то есть с утверждением, что все существующее существует не иначе, как в пространстве»77. Материализм в принципе безразличен к альтернативе конечности или бесконечности мира. «Допущение замкнутого, конечного пространства совсем не означает введения каких-то границ, «а которыми должно существовать что-то внепрост-рлветвенное»78. «Изложенная точка зрения или тенденция гр । шционна, во-первых, но подходу к категории бесконечноеiи она рассматривается как некий эталон, которым мы неведомо каким образом обладаем, и, во-вторых, ио предлагаемому решению, носящему окончательный характер и состоящему в признании бесконечности мира» 79.
Последовательно-нетрадиционная точка зрения, «сформулированная и последовательно отстаиваемая» Г. И. Иваном, «прежде всего исходит из того, что у нас нет какого-то окончательно установленного понятия бесконечности. Само наше понятие бесконечности является непрерывно развивающимся, всегда лишь приблизительно отражающим реальную бесконечность»80. Авторы полагают, что роль философии в решении проблемы бесконечности состоит Не в способноети философии сформули ровать какое-либо относи к'л ыю самостоятельное и наиболее общее представление о бесконечности, а в исследовании понятий бесконечности в математике и естество
76 Л. Б. Баженов, Н. Н. Н у ц у б и д з е. К дискуссиям о проблеме бесконечности Вселенной. В сб «Бесконечность и Вселенная», стр. 130.
77 Т а м же.
78 Т а м же, стр. 130.
79 Т а м же, стр. 131.
80 Т а м ж е, стр. 135.
70
знании Философия «исследует отношение этих абстракций бесконечности (математической и естественно-научных.— В. О.) к реальному миру, не допускает их абсолютизации, подчеркивает их относительный, приблизительный характер. Если угодно, в этом (и только в этом) может заключаться «философское учение о бесконечности»81. Л. Б. Баженов и Н. Н. Нуцубидзе ясно и определенно формулируют мысль о том, что в действительности нет никаких наиболее общих свойств бесконечности, которые могла бы открыть философия, но не способно открыть естествознание. «Философия выступает не как наука наук, дополняющая естествознание и раскрывающая какие-то такие черты реальной бесконечности, которые естествознание раскрыть не в состоянии, а именно как методология конкретного научного познания.
И речь должна идти, собственно, не о том, бесконечен ли мир, а о том, что эта бесконечность собой представляет. Появление в ходе познания различных абстракций бесконечности и их плодотворность в науке есть решающий аргумент в пользу того, что этим абстракциям соответствует нечто реальное (реальная бесконечность в смысле «предельного понятия»). «...Мы знаем, — пишет Г. И. Наан, — что Вселенная бесконечна, но не знаем, в каком именно смысле». Это означает, что нет окончательного, исчерпывающего решения проблемы бесконечности в целом; само решение будет бесконечно развиваться по мере развития наших знаний» 82.
Доказательству безразличия материализма к альтернативе конечности — бесконечности Вселенной посвящена статья Э. Кольмана «О конечности и бесконечности Вселенной». Мысль о том, что конечность Вселенной означает признание чего-то нематериального, связывается автором со «страшной силой привычки». «Дать прямое доказательство того, что Вселенная пространственно конечна или пространственно бесконечна, невозможно. Ведь опыт человечества конечен... Flo и косвенное доказательство— от противного — дать ни тому, ни другому утверждению невозможно»83. «...Для того чтобы высказывать непререкаемые суждения о пространственной бесконечности или конечности Вселенной, нет никаких ре-
81 Л. Б. Баженов, Н. Н. Нуцубидзе. Указ, работа, стр. 136.
82 Т а м ж е.
83 Э. Ко л ь м а н. О конечности и бесконечности Вселенной. В сб. «Бесконечность и Вселенная», стр. 147.
71
альных основании (палектичсский материализм одинаково совместим с допущением как пространственной бесконечно'! и, ык и пространственной конечности Вселенной 1 11о 1О/КС1ШС Ленина, что Вселенная неисчерпа-
ем,!, ос| K i с । в с иле и в том случае, , если верно предпо-ло/кепие чю она во всех отношениях конечна, но нево-о' фа зимо 1ромадпа по сравнению с масштабами человечески! о рода» 84 85.
11.1иболее развернутое обоснование невозможности юка ытельегва бесконечности мира дано Э. М. Чудиновым в ci hi с «Лошческие аспекты проблемы бесконечной и I’.('(‘лепной в релятивистской космологии».
Доказательство бесконечности Вселенной, по мысли автора, было бы возможным при соблюдении двух требований. «Во-первых, основания тезиса о бесконечности Вселенной (теория плюс опыт) должны быть не только необходимыми, по и достаточными. Во-вторых, в основаниях не Ю1ЖНЫ фигурировать гипотезы, эквивалентные к шеу о бесконечности. В противном случае наше содер-жп1елыюе доказательство бесконечности оказалось бы основанным на petilio principii. Мы постараемся показан, чю выполнение указанных требований в рамках релятивистской космологии оказывается невозможным. Эго, по нашему мнению, является свидетельством по-стулативного характера идеи бесконечности»86. «...Идею пространственной бесконечности нельзя получить в ка чесгве логического следствия из теоретических оснований ...Не смогут ли помочь в решении этой проблемы данные эмпирического порядка? Необходимо заметить, что данные опыта, взятые сами по себе, без каких-либо дополнительных допущений не дают нам прямых свидетельств о бесконечности. ...При любой попытке обоснован. идею бесконечности оказывается необходимым принял. ыкие допущения, которые в определенной форме угверж циот бесконечность с самого начала»87.
Необходимо согласиться, что в рассмотренных статьях изложена действительно необычная концепция бесконечности, которая фактически выходит далеко за пре
84 Э. Ко ль м ан. Указ, работа, стр. 148.
ЙП Т а м ж е, стр. 150.
Э М. Ч у д и н о в. Логические аспекты проблемы бесконечности Вселенной в релятивистской космологии. «Бесконечность и Вселенная», стр. 190.
87 Т а м ж е, стр. 199.
72
делы проблемы бесконечности и вносит своеобразный подход к наиболее общим философским проблемам, истолкованию предмета и роли философского знания.
Первой и исходной чертой этого нетрадиционного подхода является сведение философии к теории познания, отрицание специфики философского знания о мире, философской картины мира. «Нетрадиционная» концепция, независимо от наилучших намерений ее авторов, оказывается, если использовать ее язык, «удручающе традиционной» — она в принципе совпадает с позитивистской традицией истолкования предмета и сущности философии. Между тем общий смысл революции, совершенной в философии Марксом и Энгельсом, заключался в доказательстве возможности подлинно научной философии, отражающей всеобщие стороны мира как целого, которые не могут быть раскрыты средствами частных наук. Любопытно, что обосновывая невозможность философской картины мира, не замечают, что из этого обоснования следуют гораздо более сильные выводы, чем полагают его авторы: из рассуждения о том, что «философия зависит от данных частных наук и, следовательно (?!), является прежде всего теорией науки, теорией познания», вытекает, что и частные науки также представляют собой не описание мира, а описание человеческих ощущений, дают не картину мира, а картину чувственного опыта, поскольку наука непосредственно имеет дело не с внешним миром, а с миром ощущений, т. е. с элементарным знанием.
Второй чертой «нетрадиционной» концепции является отрицание существования в философии относительно самостоятельного понятия бесконечности. При этом не замечают, что понятие бесконечности в математике имеет предельно формальный характер, в то время, как понятие бесконечности в философии имеет и содержательный, и формальный характер (формальный — опять-таки не в математическом, а в философском плане), его содержание определено применительно к наиболее широким философским категориям — материи, ее количественному и качественному многообразию и т. д. Отрицая существование философского понятия бесконечности, ломающие традиции авторы, не отдавая себе отчета, постоянно пользуются общим понятием бесконечности, выходящим за рамки конкретных наук. Так, они постоянно ссылаются на бесконечное качественное многообразие
73
и неисчерн юмо. гь мир л, хотя эта концепция принадлежит философии, входит в состав диалектико-материалистической концепции мира и не может быть сформулирован । ни Mai ем н икой, ии космологией. Утверждая, что бесконечность реального мира не может быть ни дока-i.iii.i, ни опровергну га, Г. И. Наан, тем не менее, тут же фпиин кн допускает возможность достоверного при-1П шин бесконечности: «существование реальной бесконечное hi доказывается тем, что мы вынуждены (!) если хотим (!) правильно понимать мир (?), постулировать бесконечность в том или ином ее аспекте, то есть не можем (!) без нее обойтись. Из этого (!) мы заключаем, что она существует вне и помимо нашей воли и нашего сознания»88. Что же «вынуждает» нас, если «мы хотим правильно понимать мир», почему мы «не можем обой-1ись» без понятия бесконечности? Если бесконечность не следует из эмпирического и теоретического материала пауки, го, очевидно, «вынуждать» нас пользоваться этим попишем может только нечто идущее от субъекта, например стремление разума к полноте и завершенности знании Но >га идея совершенно неизбежная, если принять, что ни в эмпирических, ни в теоретических данных пет оснований для понятия бесконечности — имеет «традиционный» кантианский характер. В то же время, если признать бесконечность нас «вынуждает» логика фактов, го, следовательно, бесконечность мира не является нос гул <1 том. Вопреки своей основной точке зрения и ее обоснованию, Г. II. Наан неожиданно заключает К признанию объективно существующей бесконечности, но делает это далеко не лучшим образом: «...Мы знаем, что материальный мир бесконечен, но никогда не знаем, в каком именно смысле»89. В сущности здесь не сформулировано никакой определенной мысли, так как первая часть утверждения целиком снимается второй: оказывается, можно знать, что мир бесконечен, не зная смысла бесконечности (мысль поистине нетрадиционная)! Однако рассуждение Г. И. Паана можно рационально переформулировать, если утверждению о бесконечности мира (которую «мы знаем») придать общий, а «в каком именно смысле» — частный характер. В этом случае мы приходим к мысли о том, что мы знаем в общем, что мир бесконечен, т. е. обладаем наиболее общим (следова
88 Г. И. II а а н. Указ, работа, стр. 76—77.
80 Т а м же, стр. 77.
74
тельно, философским) понятием бесконечности. При этом более частные «стороны» или «проявления» бесконечности (теоретико-множественная, метрическая, неметрическая, конформная и т. д.), изучаемые частными науками, познаются нами вечно. Концепция бесконечности материального мира, будучи сформулирована на определенном этапе развития философии, должна непрерывно развиваться и обогащаться на основе данных частных наук, в особенности математики и космологии. Следует заметить, что частные науки изучают не какие-то объективно существующие «формы» или «виды» бесконечностей (что исключается самим понятием бесконечности), а различные стороны реальной бесконечности, получающие к тому же определенную идеализацию.
Заключительная часть статьи Г. И. Наана в полном противоречии с его основной концепцией звучит именно в последнем, «традиционном» смысле: «в ходе развития научного познания мы неограниченно приближаемся ко все более полному знанию этого (т. е. бесконечного мира.— В. О.), ко все более полному познанию бесконечности» 90.
Л. Б. Баженов и Н. Н. Нуцубидзе также с большой экспрессией отвергают само допущение о том, что мы можем иметь окончательно доказанное признание бесконечности мира91, т. е. допущение о возможности принципиального, наиболее общего решения вопроса о бесконечности мира. Познание мира понимается ими как бесконечная последовательность смены частных представлений о бесконечности при отсутствии какой-либо общей концепции бесконечности Однако в конце концов оказывается (очевидно, вс ту пае I в ход какая-то «традиционная» формула), что авторы все же признают бесконечность реального мира, т. е. пользуются наиболее общим понятием бесконечности (иначе, какой смысл они вкладывают в свое утверждение о бесконечности мира?) и дело сводится к тому, что нами никогда не будут исчерпаны конкретные (т. е. в определенном смысле конечные!) стороны бесконечности. «... Речь должна идти, собственно, не о том, бесконечен ли мир, а о том, что эта бесконечность собой представляет»92. Итак, нам все-таки
90 Г. И. Н а а н. Указ, работа, стр. 77.
91 Л. Б. Баженов, Н. Н. Нуцубидзе. Указ, работа, стр. 131, 135.
98 Т а м же, стр. 136.
75
доподлинно и вс ню, что мир бесконечен, хотя мы доказали, ЧЮ I ) 11(410 «можно.
Необходимо, ыкнм образом, признать, что существует нри11ци11ил.11.п.чя, наиболее общая, т. е. философская, концепция оесконечности, которая должна непрерывно < Гн । ащнься па основе данных частных наук. К этому • удручающе традиционному», но неизбежному выводу ио сущее i ну приходят все авторы «нетрадиционной» концепции бесконечности.
I рстьим существенным моментом «нетрадиционного подхода- является фактически (независимо от намерении авторов) далеко идущее изменение смысла и методологии философии. В пылу полемики с «традициями» и «страшной силой привычки» авторы этого подхода не замечают, что коренным образом пересматривают пред-е тавление о достоверности системы философских знании о мире и о его познании. Действительно, если не-во (можно (остоверное заключение о бесконечности мира, ее in бесконечность есть лишь недоказуемый постулат, ю, еле (ователыю, невозможны и любые другие до-( говерные заключения о мире — о его материальности, c.'i.hiicibc, бесконечном качественном многообразии и неисчерпаемости и т. д., ибо они относятся к бесконечному миру, но исходят из конечной совокупности фактов, полученной в конечное время и о конечной части мира. Весь пафос отрицания наиболее общего философского понятия бесконечности (хотя этим понятием все же пользуются) может быть с теми же основаниями перенесен на все понятия философии в целом, на принципиальные положения диалектического материализма. Так, материя с-казывается, с позиций Л. Б. Баженова и Н. Н. Нуцу бидзе, «неким эталоном, которым мы неведомо каким образом обладаем» и т. д.; философия, с «нетрадиционных и()1иции, становится не более как системой постулатов, которые никогда не могут быть ни доказаны, ни ( нровергнугы. Вряд ли необходимо специально и подробно доказывать, что признание постулативности философских понятий делает неизбежным допущение идеализма в качестве столь же недоказуемого, но и неопровержимого постулата, как и материализм. В соответствии с неосознанной и непроизвольной логикой «нетрадиционной концепции Г. И. Наан распространяет понятие постулата и на принцип материального единства мира, т. с., следовательно, на концепцию материализма как
76
таковую. «Нетрадиционный» подход к философии приводит, таким образом, к коренному пересмотру принятого в научной философии решения вопроса о природе философских знаний, способности философии давать достоверные заключения о мире и его познании, о возможности достоверного мировоззрения, о несовместимости научного материалистического понимания мира с идеализмом (Справедливости ради необходимо отметить, что Э. М. Чудинов формулирует идею о постулативности понятия бесконечности в релятивистской космологии, однако, доказательство этой идеи — ссылка на конечный человеческий опыт — неизбежно распространяет эту идею на все человеческое познание).
Утверждение о постулативности понятия бесконечности и, следовательно, всего философского знания в целом, обосновываемое ссылкой на конечность человеческого опыта, фактически (невольно, бессознательно) повторяет концепцию И. Канта. Согласно Канту, «опыт никогда не дает своим суждениям истинной или строгой всеобщности, он сообщает им только условную и сравнительную всеобщность (посредством индукции) ...делает возможными заключения о мире лишь типа: «насколько нам известно, исключений из того или иного правила не встречается». «Эмпирическая всеобщность есть лишь произвольное повышение значимости суждения»93. По мнению Канта, в силу неизбежной неполноты человеческих знаний, наиболее общие заключения о природе мира неизбежно принимают форму неразрешимых антиномий, в которых тезис и антитезис в равной мере не .могут быть ни доказаны, ни опровергнуты
* * *
Невольное повторение «последовательно нетрадиционной» концепцией устаревших философских традиций в значительной мере обусловлено действительной сложностью проблемы бесконечности в современной науке. Новые и непредвидимые свойства и закономерности реального мира, открываемые современной наукой, не могут быть объяснены в философском плане путем механического подведения под общие и принципиальные по ложения марксистско-ленинской философии. Диалектико-материалистическое объяснение новых открытий есть
93 И. Кант. Критика чистого разума. Соч. в 6 томах, т. 3. М., «Мысль», 1964, стр. 107.
77
(1) подведение этих открытий под общие и принципиальные положения научной философии (что отнюдь не является таким легким делом, как иногда представляют) с (2) дальнейшим глубоким развитием и обогащением этих положений па основе нового материала наук. Марксистская философия, следовательно, развивается, чтобы день об г ягнение новых фактов и объясняет новые факты, чтобы развиваться дальше. Игнорирование или умаление роли того или иного из указанных необходимых моментов философского объяснения приводит или к отрицанию достоверности общих положений марксистской философии, или к их догматическому омертвлению. Было бы сравнительно нетрудным делом установить определенное и несомненное сходство «нетрадиционных» представлений со взглядами Канта. Однако главное и наиболее сложное заключается в том, чтобы найти пути разрешения тех действительных трудностей, которые привели к появлению этих представлений. Дело состоит, следовательно, в том, чтобы подвергнуть анализу основные понятия диалектического материализма — материи, развития, сознания, бесконечности и т. д., с тем чтобы обнаружить тот факт, что они ни в коей мере не теряют своей объяснительной ценности, но нуждаются в дальнейшем развитии в соответствии с их собственным духом и на основе данных современной науки. Ошибка ряда авторов заключается, по нашему мнению, не в том, что они пытаются получить некоторое повое теоретическое содержание, а в том, что они пытаются получить это новое содержание, не реализуя в необходимой мере принципиально неисчерпаемое богатство диалектико-материалистической концепции материи, бесконечности, развития и т. д. В рамках предлагаемого вниманию читателя исследования будет сделана попытка преодоления указанных трудностей, которая, разумеется, пе может iipeieiiдовить на полноту и нуждается в дальнейшей раз-| аботке и обсуждении
В статьях Я. Ф. Лскина, В. И. Свидерского, А. С. Кармина, помещенных в сборнике «Бесконечность и Вселенная», дается интересная и во многом убедительная кри-iHK i «нетрадиционных» представлений о бесконечности. Этими авторами показано, что «нетрадиционная» концепция фактически опирается на абсолютизацию конечных областей или свойств мира (или, по выражению В. И. Свидерского, абсолютизацию конкретного) — мира
78
Фридмана, свойства тяготения. Однако, по нашему мнению, их критика оставляет без ответа главный вопрос, с которым связано существо спора: как возможны достоверные заключения о бесконечности мира и, следовательно, о природе бесконечного мира, на основе сведений о его конечной части, на основе конечного человеческого опыта?
Диалектико-материалистическая концепция бесконечности включает в себя прежде всего представление о бесконечном и конечном как единстве противоположностей. «Бесконечность есть противоречие, и она полна противоречий. Противоречием является уже то, что бесконечность должна слагаться из одних только конечных величин, а между тем это именно так. Ограниченность материального мира приводит к не меньшим противоречиям, чем его безграничность, и всякая попытка устранить эти противоречия ведет, как мы видели, к новым и худшим противоречиям. Именно потому, что бесконечность есть противоречие, она представляет собой бесконечный, без конца развертывающийся во времени и пространстве процесс. Уничтожение этого противоречия было бы концом бесконечности. Это уже совершенно правильно понял Гегель, почему он и отзывается с заслуженным презрением о господах, мудрствующих по поводу этого противоречия» 94.
Идея диалектической связи конечного и бесконечного, их единства и противоположности, обладает потенциально неисчерпаемым содержанием и стоит несравненно выше некоторых идей, явно или неявно заложенных в «нетрадиционной» концепции. Гак, утверждение Г. И. На-ана о том, что между бесконечным и конечным лежит «пропасть»95, включая долю истины, является в то же время сильным преувеличением и не обладает той глубиной и содержательностью, которая необходима для решения вопроса о природе бесконечности. Утверждение — причем безапелляционное — «нетрадиционистов» о том, что человек имеет дело только с конечным, что бесконечность невыводима из конечного и может быть принята только в качестве недоказуемого постулата, сильно обедняет действительную диалектику бесконечного и конечного, преувеличивает несоизмеримость этих
94 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 51.
96 Г. И. Н а а н. Указ, работа, стр. 49.
79
противен io пос । । ( пропасть»), схватывает скорее пара докс, чс м upoiиноречие бесконечности, не поднимает си ю уровня шалек гики. Логика поспешного отхода OI ip а umnn привела к тому, что среди этих традиций < на nil hi п шалектика бесконечного и конечного.
'1иалек1нка бесконечного и конечного, как особый <луч |й шалектики противоположностей вообще, заклю-ч к ini в 1ом, что бесконечное и конечное, являясь взаи-моогрпцающими и взаимоисключающими друг друга, в то же время существуют только в единстве и взаимопроникновении. Последнее означает, в особенности, что каждая из противоположностей включает в себя в «свер-1 у гом» и «снятом» виде свою противоположность, «свое другое». Это значит, что конечное, как таковое, несет в себе тенденцию, уходящую в бесконечность. Поэтому поли апис любого конечного есть одновременно в определенной мере (которую еще необходимо раскрыть) поли пик' бесконечного. В то же время, поскольку конечное» сущее1вуег только в бесконечном, мы никогда не познаем конечное в его чистом виде, как таковое, в его завершенной конечности. Конечное реально познается только как момент бесконечного. Поэтому, мы имеем право сказать, что в некотором существенном значении слова мы познаем не конечное, а бесконечное. Эта исключительно важная идея диалектико-материалистической концепции бесконечного, забытая нашими «нетрадициони-стами», была превосходно изложена Энгельсом в связи с критикой утверждения Негели о том, что человек может познавать только конечное. «Мы можем познавать юлько конечное и т. д.». Это постольку совершенно верно, поскольку в сферу нашего познания попадают лишь конечные предметы. По это положение нуждается вмес-ir (’ тем в дополнении: «по существу мы можем познании» бесконечное*. Когда Нсгелп заявляет, что
мы Ц'Л.к'М конечное пепосiпжимым, если не ограничиваемся исследованием только этого конечного, а примешиваем к нему вечное, го он отрицает либо познава-< мость законов природы, либо их вечность. Всякое испитое познание природы есть познание вечного, бесконечного, и поэтому оно по существу абсолютно... Познание' бесконечного окружено двоякого рода трудностями и может, по самой своей природе, совершаться только в виде некоторого бесконечного асимптотического прогресса. II этого для нас вполне достаточно, чтобы мы
80
имели право сказать: бесконечное столь же познаваемо» сколь и непознаваемо, а это все, что нам нужно.
Комичным ооразом Негели говорит то же .самое: «Мы можем познавать только конечное, но зато все конечное. попадающее в сферу нашего чувственного восприятия . Конечное, попадающее в сферу и т. д. дает в сумме бесконечное, ибо Негели составил себе свое представ гение о бесконечном именно на основании этой суммы. Ведь без этого конечного и т. д. он не имел бы никакого представления о бесконечном!»96.
Диалектическая идея единства и взаимопроникновения противоположностей конечного и бесконечного получила своеобразное выражение в математике. Следует, однако, отметить, что конкретнонаучное выражение диалектики никогда не тождественно диалектике полностью, ибо сущность частной науки заключается в том, что она отражает часть мира и, следовательно, не может исчерпывающе отразить его всеобщее содержание. Поэтому описание диалектики объективного мира и познания может дать, в исчерпывающем виде, только философия. Соответственно, диалектика конечного и бесконечного не может быть полностью выявлена математикой в силу ее частнонаучного (хотя и своеобразного) характера. Математика есть частная наука, поскольку она изучает количественные и формальные стороны реального мира. Поэтому диалектика конечного и бесконечного раскрывается математикой заведомо односторонне и неполно. Более того, эта диалектика неизбежно должна получить определенные упрощения и искажения, ибо математика не просто отображает форму и количество как таковые, а вынуждена, чтобы познать их действительную природу, прибегать к заострению, домысливанию, т е. идеализации. Между тем сторонники «нетрадиционного» стиля мышления явно ожидают от математики полного и строгого решения проблемы бесконечности, выяснения действительной диалектики конечного и бесконечного.
Исследование степени выражения диалектики конечного и бесконечного в математике не входит в нашу задачу. Поэтому мы остановимся лишь па некоторых существенных, в рассматриваемом плане, моментах этого выражения. Диалектика бесконечного и конечного, несомненно, получила глубокое выражение в математике.
96 К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 548—549.
6
В. В. Орлов
81
Так, теория множеств, созданная в первоначальной («наивной») форме Г. Кантором, основана на противоположности элемента и множества, конечного и бесконечного, которую опа отображает в формально-количественном аспекте. Понятие бесконечного множества оказалось чрезвычайно плодотворным в математике и с его помощью было построено здание современной математики. Однако специфическая природа математического знания, формально-количественный характер понимания конечного и бесконечного неизбежно приводит к появлению парадоксов бесконечных множеств, связанных с самой сущностью математического подхода к бесконечности, а не с частными «неудачами» математики. Как уже отмечалось, математика не разрешает парадоксов в том единственном смысле слова, в каком это понимается философией; она запрещает парадоксы, стремится не доводить идею бесконечности до ее полного логического завершения, чтобы не уничтожить самого понятия математической бесконечности. Одним из выражений такого запрета является утверждение, что математика вообще может обойтись без понятия бесконечного, заменив его понятием о «достаточно большом», «очень большом» числе.
Предлагая «запретить» понятие бесконечного множества как парадоксальное, не замечают, что в такой же мере запрет должен был бы быть распространен и на понятие конечного. Принято считать, что парадоксы теории множеств суть парадоксы бесконечного, однако в сущности своей они одновременно являются парадоксами конечного. Так, парадокс Г. Кантора заключается р том, что, с одной стороны, мы должны признать существование множества всех множеств (которое, следовательно, обладает наибольшей, предельной мощностью), по, с чруюй етороны, необходимо признать существование множества всех подмножеств этого исходного универсального множества, которое должно обладать большей, чем универсальное множество, мощностью. Нетрудно заметить, что парадокс возникает не только в силу бесконечности, но и одновременно в силу конечного, ибо в первой и второй частях антиномии конечное оказывается не тождественным самому себе: в первом случае предполагается, что выбор конечных является исчерпывающим, а во втором случае оказывается, что это далеко не так. Парадоксы теории множеств обнаруживают,
82
таким образом, неразрывную связь конечного и бесконечного. Уже это является, по меньшей мере, частичным доказательством существования бесконечного. Конечное, следовательно, также должно быть постулировано, если бесконечное считать постулатом.
Парадоксы бесконечного основаны на противоречии конечного и бесконечного. Попытка представить бесконечное в чистом виде (множество всех множеств), т. е. попытка уйти как можно дальше от конечного, неизбежно приводит к тому, что идея бесконечности вступает в непримиримое противоречие с самой собой, «тень» конечного с необходимостью кладет конец этому отходу.
Весьма интересно, что неразрешимость парадоксов чистой бесконечности (например, в их математической форме), т. е. невозможность сохранения понятия чистой бесконечности при устранении ее парадоксов, служит выражением своеобразной «незавершенности» реального мира. Логически продолжая и завершая формальные отношения реального мира, в силу чего и возникают парадоксы чистой идеи бесконечности, математика искажает действительность, ибо форма или структура окружающих нас предметов и мира в целом не имеет «логической» завершенности и законченности, поскольку полная завершенность и законченность формы означала бы абсолютный покой, невозможность каких-либо изменений в реальном мире. Очевидно, поскольку развитие есть неоспоримый факт, структура реального мира не является завершенной. Однако чтобы глубже познать реальный мир с его структурами, мы вынуждены их идеализировать, т. е. завершать и достраивать, в результате чего возникают неразрешимые — в пределах идеализированного описания мира — парадоксы. Мышление, не учитывающее специфику математики, неизбежное упрощение ею реальных отношений, не учитывающее необходимости диалектико-материалистического подхода к миру вообще, его бесконечности — в частности, неизбежно заходит в тупик — оно способно заметить «пропасть» между конечным и бесконечным, но не может обнаружить их неразрывную диалектическую связь, поскольку последняя не укладывается в рамки математики. Непонимание своеобразия философского знания о мире, неизбежной неполноты конкретнонаучной картины мира, чрезмерные надежды на методы частных наук (например, математики) не может не привести к повторению
6*
83
давно преодоленных «традиций» в философии, хотя и подвиванием iicipa итиоипых».
Конечное и бесконечное, согласно духу современной магм ники, являются неразрывно связанными и не мо-г 1 ио in iiihi.ch в отрыве друг от друга. Конечное (эле-мет множеств или конечное множество) познается Hinn как момент бесконечного (множества) и несет в < гое прямое» указание на бесконечное.
В наиболее общей форме это указание содержится в принципиальной незавершенности, незаконченности, не шмкнугости конечного, или, иначе говоря, относительной «конечности» конечного, неабсолютности этой конечности. Такая незавершенность или незаконченность конечного, предполагающего, следовательно, существование другого конечного и т. д. без конца, фиксируется всеми конкретными науками и философией. В последней идея незаконченности любого конечного неразрывно свя-апа с и щей развития, так как развитие означает, что любое» конечное развивается в другое конечное, т. е. имеет не швершенный характер Поэтому отрицание незавершенности любого конечного означает допущение существования абсолютно покоящихся вещей, что невозможно.
В математике, помимо уже изложенного, принципиальная незавершенность любой структуры весьма отчетливо выражен.1 теоремой К. Геделя о неполноте (1931). Согласно стой теореме, из терминов некоторой системы аксиом /1 может быть составлена по крайней мере одна теорема, которая не может быть ни доказана, ни опровергнута на основе этой системы, т. е. ее решение не может быть логически выведено из данных аксиом. Для решения ной теоремы необходимо введение дополни-гельиоп аксиомы (аксиом), что дает новую систему аксиом V, hi irpMiiiioii ко юрой можно составить новую к’орсму, пера ipciiiiiMyio па основе системы аксиом А1 и т. д.
В новой форме идея незавершенности конечного пока ына теоремой Л. Мостовского и Б. А. Трахтенброта, согласно которой не существует ни самого сильного, ни самою слабого конечного множества97. Как отметил Л Черч, из этой теоремы, относящейся к конечным мно
и* Г» Л. Т р а х т е н б р о т. Невозможность алгоритма для проблемы р<11|м»1П11мости на конечных классах Доклады АН СССР, 1950, I XX, № 4.
84
жествам, следует существенный вывод для теории бесконечных множеств — «пе существует самой слабой аксиомы бесконечности, или, точнее говоря, для всякой аксиомы бесконечности существует более слабая аксиома бесконечности»98.
Принципиальная незамкнутость и незавершенность любого конечного, конечного вообще, т. е. заложенная в конечном необходимая тенденция в бесконечность, означает, что человек, строго говоря, познает не конечное как таковое, в чистом виде, ибо изначального или предельного конечного не существует, а конечное как момент бесконечного и, следовательно, тенденцию в бесконечность.
* * *
Единство конечного и бесконечного делает возможным достоверное заключение о существовании бесконечности. Однако в человеческих знаниях, в силу их в известном смысле конечного характера на каждом конечном этапе развития науки, элемент конечного всегда будет, очевидно, преобладать. Поскольку бесконечность не тождественна своей противоположности — конечному, она не может выразить всего своего содержания в каждом конечном, и поэтому знания о бесконечности мира, получающие достоверный научный характер на определенном этапе развития познания, никогда не могут иметь исчерпывающего характера и должны претерпевать процесс развития по мере расширения круга конечного, познанною человечеством. Понятие бесконечности, следовательно, развивается от некоторого сравнительно бедного (но, безусловно, достоверного) состояния ко все более содержательному. Характер такого развития научного понятия нуждается в специальном исследовании и будет рассмотрен позднее. Он является стороной более широкого вопроса о том, как вообще возможно/научное мировоззрение, обладающее достоверностью, т. е. правильно описывающее природу всеобщего, но способное в то же время к существенному и глубокому развитию. Однако следует отметить, что признание развития понятия бесконечного, достоверною мировоззрения в целом, ни в коей мере пе позволяет ставить под сомнение досто
98 А. Ч ё р ч. Введение в математическую логику, т. 1. М., 1960, стр. 330.
85
верность и Хм nolo л лучною понятия, как бы сильно оно ни обо! пи лло ь впоследствии, третировать его как «не-извг(‘|но он у и в 1ЯВН111НСЯ эталон», как фикцию, связанную (• l|> пннон силой привычки» и т. д. и т. п.
Лкмльь 1л ключевин конкретных наук имеют досто-I < рцо< Н1.1ЧСН1К' лишь для того круга явлений, которые изучены с юсы точной полнотой. Распространение этих ною к(Ч1нй за пределы изученной области может иметь только предположительный характер. Это правило, очевидно, (олжно быть справедливым и для философии, ибо соответствие теоретических заключений фактам является общим принципом познания. Возможно ли в таком случае достоверное мировоззрение, если человеческие знания всегда будут связаны с некоторой конечной частью мира? Ссылаясь на неустранимую неполноту человеческого опыта, И. Кант считал невозможными достоверные суждения о сущности мира. Революционный перс ворог, произведенный марксизмом в философии, свя-iiiii с ноложнтел! ным решением вопроса о возможности научного мировоззрения как достоверной, а не предположи тельной концепции мира. На чем основывается это решение? Не совершает ли марксистская философия незаконного переноса заключений с конечной части мира на бесконечный мир в целом?
Идея единства конечного и бесконечного преодолевает кажущуюся непреодолимой стену между конечным и бесконечным Однако зга идея недостаточна, поскольку бесконечное никогда не выражается во всей своей полноте в каждом конечном и — главное — поскольку научное мировоззрение включает в себя не только общую идею бесконечности, но раскрывает позитивные свойства, черты, стороны бесконечного мира, сущность бесконечного мира.
Ilniecino, чю во всех сколько нибудь сложных случаях и iyк I iiiihoi ы не имеет дела со всей совокупностью явлений щупаемой области и строит свои достоверные заключения на основе не генеральной, а выборочной совокупности фак юн, если последняя является достаточно репреленкиивцой Чтобы получить общую теорию атома, не обязательно исследовать все 1070—1080 атомов, входящих в coci 1в видимой части Вселенной.
Не сущес1вуегли подобной репрезентативности для бесконечного мира? Проблема научного достоверного мировоззрения окажется разрешимой, очевидно, в том
86
и только в том случае, если 1) существует. некоторая конечная область мира, достаточно полно выражающая общую природу (сущность) бесконечного мира, 2) эта область доступна человеку, 3) мы можем установить, что имеем дело именно с такой областью мира.
Таковы основные условия, определяющие возможность достоверного мировоззрения.
ЧУ'ГЬ 2
РАЗВИТИЕ
ГЛАВА 1
ПОНЯТИЕ РАЗВИТИЯ
Движение и развитие есть важнейший атрибут материи. Движение, понимаемое в наиболее широком смысле слова, представляет собой изменение вообще (Энгельс). Газнитие есть движение от низшего к высшему, от про-сюсо к сложному. Поскольку понятие движения фиксирует всякое тмененне, а развития — лишь от низшего К вькшему, возникает впечатление, что последнее есть пястный случаи первого и, следовательно, является не атрибутом материи, а одним из проявлений атрибута, т. е. «модусом» (если использовать старый термин). Этот взгляд получил в последние годы широкое распространение ’. «Движение как форма бытия материи охватывает все возможные изменения и типы взаимодействия. Равнине понятие менее общее ...Развитие не самостоятельный первый атрибут материи, а проявление ее движения и изменения»1 2.
Однако соотношение движения и развития отнюдь не укладывается в рамки понятий общего и частного, а имеет более сложный характер. Движение и развитие и очном in прполпжепий можно определить как две пе<»(1чо iiimiiK' стропы одною и того же атрибута материи В еле iyioin,cM приближении, ве роятно, точнее было бы считать, что движение есть сторона атрибута развития.
1 См.: М. Н. Р утке вич. Развитие, прогресс и законы диалектики. «Вопросы философии», 1965, №8; Е. Ф. Молевич. К вопросу о критерии органического прогресса. «Вопросы философии», 1965, №8, В II Столяров. Изменение и развитие. «Вопросы философии», 1965, № 12; С. Т. М е л ю х и н. Материя в ее единстве, бесконечности и р.мвигии. М., «Мысль», 1966.
2 С. Г. Мел юхи и. Материя в ее единстве, бесконечности и развитии, стр. 256—257.
88
Движение как изменение вообще обнаруживается в любом — крупном или мелком акте или событии — перемещении тела в пространстве, поведении живого организма, мышлении, истории и т. д. Развитие отчетливо проявляется лишь в достаточно больших и целостных интервалах изменений, прежде всего — в смене основных форм материи (физической, химической, биологической, социальной), а также в пределах достаточно крупных моментов каждой из основных форм материи. Это означает, разумеется, что развитие существует и в каждом акте изменений более мелких интервалов, однако оно обнаруживается как специфический процесс только тогда, когда эти частные моменты или события выступают в целостной связи, г. е. как моменты крупных ступеней изменения.
Таким образом, если движение и развитие рассматривать в самом первоначальном приближении, т. е. применительно к наименее содержательному признаку — изменению вообще, безотносительно к содержанию и характеру изменения, то движение выступает как общее, а развитие — частное. Однако развитие материи включает в себя всю массу изменений и, следовательно, включает в себя движение как изменение вообще. Выясняя соотношение движения и развития, мы встречаемся с двумя системами отношений, в которых эти понятия попеременно оказываются в положении общего, целого или единичного, части, «сильного» или «слабого». Какая из двух систем отсчета должна быть признана главной?
Критерий, согласно которому устанавливается иерархия философских понятий, нс сводится к соотношению общего и единичного, он включает в себя также учет содержательности понятий. Так, явление в известном смысле слова «шире» сущности, ибо включает в себя сущность и нечто сверх нее, но сущность глубже явления и рассматривается поэтому как определяющая.
Формально, т. е. в плане предельно абстрактной категории существования, движение шире развития, а развитие выступает как частный и специальный случай движения. Однако развитие есть более содержательный процесс, включающий в себя как признак изменения вообще, так и содержательный признак изменения от низшего к высшему. Категория развития, в силу своей большей содержательности, непосредственно сопоставима не столько с существованием, сколько с объектив
89
ным и пл • ru aibi к . ////( снпнишием, т. е. с материей (со пс< ми • cnofti in ши и проявлениями). Подобно тому как nt нянь м нсрии включает в себя понятие существовании ноняик p i пиния включает в себя понятие дви-» ‘Ни । I мппнк, хотя первоначально и кажется чем-то
H-I.IM, h i < imom деле выступает как всеобъемлющий п|нЩ1ч с, короной которого является движение.
II ickoibko нам известно, основатели диалектического м и риали <мл в явственной форме не обсуждали проблемы с )oiношения понятий движения и развития, однако фикции ски, как нам представляется, они рассматри-п uni шижеиие в качестве сравнительно бедной стороны развития. Гак, Энгельс нередко называл атрибутом ма-терии движение, а диалектику определял то как «науку о наиболее общих законах всякого движения», то как и iyку о «всеобщих законах движения и развития при-ро ил. человеческого общества и мышления»3. Но рас-см припая наиболее общие и сложные вопросы движения (например, общий процесс закономерного развития Maiepun, порождающей мыслящие существа), он со всей определенностью имел в виду развитие как движение от пи micro к высшему. В наиболее общих пределах движение материи представляет собой, по Энгельсу, бесконечный процесс восхождения от низшего к высшему («Л. Фейербах и конец немецкой классической философии»). В определениях диалектики, данных В. И. Лениным, также со всей очевидностью па первый план ставится развитие. Ленин вводит понятие развития в ряде основных «элементов диалектики»: «3) развитие этой вещи (respective явления), ее собственное движение, ее собственная жизнь», «10) бесконечный процесс раскрытия новых сторон, отношений etc». «13) повторение в ni.it ш< и падин известных черт, свойств etc. низшей и II) iioaiipai якобы к старому (отрицание отрицания)»4. По Лепину, Маркс в «Капитале» показал, что в товаре заложены зародыши всех противоречий современного общества, а дальнейшее изложение «показывает нам развитие (и рост и движение) этих противоречий и этого общества...» 5.
Развитие имеет неоднородный характер и включает в себя как движение от низшего к высшему, так и дви-
3 К. МарксиФ. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 582, 145.
4 В. И. Л с н и н. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 202—203.
6 Та м же, стр. 318.
90
жение от высшего к низшему, т. е. прогресс и регресс. При первоначальном подходе прогресс и регресс пред-' ставляются как равнозначные и равноценные формы изменения Однако применительно к общему процессу развития материи таковой равноценности не существует: регресс является моментом более широкого интегрального процесса развития как прогрессивного движения. Понятие прогресса имеет поэтому два взаимосвязанных и взаимопредполагающих смысла: узкий — как непосредственная противоположность регресса и широкий — как интегральный процесс, включающий в себя свою противоположность — регресс. Диалектика этих понятий такова, что вначале они полагаются как непосредственные противоположности, а затем прогресс, опосредованный понятием регресса, рассматривается в качестве интегрального процесса, т. е. развития, включающего в себя свою противоположность — регресс. Понятие прогресса, взятое в опосредованном виде, дает, следовательно, понятие развития.
С понятием регресса связано понятие круговорота, выражающее своеобразную цикличность в развитии целостных объектов. Существование круговоротов в развитии природы было хорошо известно философам прошлого. Ф. Энгельс, формулируя диалектико-материалистическую концепцию развития, вводит идею круговорота в концепцию развития материи. В последние годы проблема круговорота привлекла значительное внимание и послужила одной из отправных точек новых определен пип ра пиния, предложенных рядом авторов.
Как полагают С. Псехсвягский и В. Казютинский6, ( 1 Мслюхин7, М. 11. Ругкевич8, В. И. Столяров9 и ряд других авторов, развитие, в его наиболее общем виде, не есть движение от низшего к высшему, от простого к сложному. Развитие является частным случаем движения и включает в себя три основных формы: прогресс, регресс и «развитие в одной плоскости», без повышения уровня сложности. Обобщая три основных и фактически равноправных случая развития, получают определение
6 С. Всехсвятский, В. Казютинский Рождение миров. М., Госполитиздат, 1961.
7 С. Т. М е л ю х и н. Материя в ее единстве, бесконечности и развитии.
8 М. Н. Р у т к е в и ч. Развитие, прогресс и законы диалектики.
9 В. И. Столяров. Изменение и развитие.
91
развитии юн. процесса необра гимого изменения»10 11 12 13.
По >|и hi ’у, рагьяспяст М. И Руткевич, — развитие и iipoipe г совсем не одно и то же»11. В неживой ирнро I. .iipoi ре< с существует почти всегда только в воз-Mcukiiociii 1 \ ко юр л я реализуется лишь при определенны lohioix В некоторых, особых условиях заключенная н природе тенденция к прогрессу превращается в и й< 1П1пглы1осгь и тогда происходит саморазвитие млн рип к высшим формам, порождение жизни и мыслящих существ» ,3.
Гели прогресс в неживой природе не составов* г основного, целостного направления движения, .1 возникает лишь в некоторых локальных условиях, то в силу каких закономерностей он появляется, появляется жизнь и мыслящие существа? Из самой сути!концепции «частного» характера прогрессивного движения к живой материи и мыслящим существам следует вывод о юм, что возникновение жизни и человечества есть ( 1уч 1ЙНОСН» по отношению к целостной природе материал! пою мира . Нот вывод следует также из утверждения М II Руткевпча о принципиальной ненаправленное™ р I пиния.
М. II. Руткевич полагает, что существование концепции развития материи как движения от низшего к высшему обусловлено тремя причинами: 1) недостаточным |’||имапием к философским выводам из астрономии и физики, которые исключают прогресс бесконечной Все ленной, 2) неправильно понятыми интересами борьбы с буржуазной идеологией, 3) силой традиций, связанных с ошибочными толкованиями диалектики. Концепцию развития как необратимых изменений, противопоставляемую концепции движения от низшего к высшему, ш Koiopi.ie авторы рассма тривают как современное понимание развития, соответсгвующее новейшим данным естество шанпя Следует признать, что разработка понятий прогресса, регресса, круговорота и необратимых изменений представляет большой теоретический интерес. Вместе с тем определение развития как необратимых
10 М II Руткевич. Развитие, ci|). 2В.
11 Гам ж е, стр. 27.
12 Г .1 м ж е, стр. 28 .
13 Г а м ж с, стр. 27.
прогресс и законы диалектики,
92
изменений и связанное с ним понимание прогресса, регресса и т. д. вызывает серьезные возражения.
Прежде всего, эта концепция в самом широком теоретическом смысле уравнивает прогресс и регресс в их отношении к материи как таковой, что означает, независимо от намерений авторов, введение идеи конечности развития, признание начала и конца развития, представление о неизменности материи в конечных пределах, в рамках которых происходит лишь вечный процесс повторения одного и того же (круговорот). В самом деле, идея бесконечности развития «вверх», в сторону усложнения, означает, что ведущим, определяющим, интегральным процессом в мире является прогресс, т. е. возникновение нового (качеств, свойств, законов, сущности и т. д.), хотя он (прогресс) и включает в себя подчиненные моменты регресса и круговорота. Бесконечность движения «вверх», в сторону усложнения материи, предполагает, что прогресс «сильнее» регресса и принципиально не ограничен регрессом (хотя в каждой точке прогрессивного развития может возникать движение вен я и), что прогресс материи внутренне неисчерпаем. Напротив, признание равноценности, принципиальной уравновешенное г и прогресса и регресса, содержащееся в концепции развития как необратимых изменений, непосредственно и неизбежно приводит к идее заведомой ограниченности, конечности способности материи к развитию, усложнению. Материя, с этой точки зрения, спо-соби । лишь вращаться в некотором конечном кругу собы-i ни, kj’ieriB, состояний и не может порождать принципиально новые события, качества и т. д.
Признание конечности развития «вверх» неизбежно приводит к признанию конечности «вниз», т. е. к признанию наипростейших состояний или форм материи. Развитие есть процесс, связанный с многообразием качеств, свойств, сущностей предметов. Поэтому признание конечности развития «вверх», т. е. конечности многообразия качеств, которого может достичь материя, развиваясь в сторону усложнения, означает признание ограниченности многообразия качеств материи «вниз». Естественно, что из конечного многообразия качеств может быть получено только конечное же многообразие. Напротив, признание бесконечного многообразия материи «вниз» означает признание бесконечного многообразия материи «вверх».
93
В ук.11 HIHIJ4 выше piooiax мы не найдем прямого отрицания бесконечноси! развития материи в прошлом. Однако 1<шущ< нн«‘ Hihoii бесконечности несовместимо с oipini ннк м бесконечности в будущем (т. е. признанием । пни о iipoi ргссивной линии развития материи). Более lol-», «охранение идеи бесконечности развития в прош him при oiрицинин такой бесконечности в будущем оз-н hi к I, чю в развитии материи доминирует регресс, ибо линия в строну относительно все более простых уровней м перин оказывается не ограниченной, а линия про-।рессл конечной. С этих позиций развитие следовало бы определить как процесс бесконечного регресса, распада, деструкции материи, ибо конечное (прогресс) является моментом бесконечного (регресса).
Концепция развития как необратимых изменений фактически включает в себя, далее, отрицание развития (понимаемого как усложнение) как атрибута материи, । iccM гтривлет р । шитие в качестве частного случая движения. Ого означает, но нашему мнению, существенный н> р«« мотр (иялектичсского понимания развития, согласно которому развитие (понятое в духе всеобщего про-1 рессл) есть фундаментальная способность материи. Авторы указанной концепции не замечают, что развитие (прогресс) невыводимо из каких-либо других, более широких свойств материи, т. е. не может возникать, развиваться из некоторого более простого свойства и должно быть признано фундаментальным и изначальным свойством (атрибутом) материи. Вводя по существу совершенно невероятную идею развития развития из движения, авторы новой концепции непроизвольно приходят к парадоксу, уже давно подмеченному в истории философии: допущение развития до появления развития (см., например. антиномии Канта)
Фаыичгскля аргументлция новой концепции развития не може1 быть признана удовлетворительной. М. II. Руткевич, безусловно, прав в том, что явление разбегания Галактик не подпадает под понятие прогресса. Скорее всего, наивысшей точкой развития Метагалактики является момент наибольшей дифференцированное hi вещества, с которым связано существование химической, биологической и социальной форм материи. Однако уже Гегелю было ясно, что развитие нельзя рассматривать как равномерно распределенный в пространстве процесс, одинаково выраженный во всех событиях,
94
явлениях, изменениях, что существуют своего рода основные области прогресса и области «периферии» прогресса, где последний выражен в более слабой степени. В свете диалектико-материалистической теории развития, как нам представляется, необходимо признать, что основными областями развития последовательно становятся физическая, химическая, биологическая и социальная формы материи. Естественно, поэтому, что поиски развития (прогресса) как процесса, равномерно представленного во всех областях Вселенной, неминуемо должны привести к неудаче, ибо основной прогресс (развитие) совершается уже не там, где его пытаются обнаружить. Развитие обладает своей внутренней объективной «логикой», с которой мы должны считаться.
Поскольку основной прогресс, совершающийся последовательно в пределах определенной формы материи, опирается на свою предшествующую историю, т. е. на фундамент предшествующих форм материи, необходимо при шить, что развитие, включающее в себя основные ( бла in прогресса, охватывает не отдельные формы материи, к ж < ц ос гное здание материи. Однако этот вопрос нужд.и гея в специальном исследовании, к которому мы перейдем ниже.
Наконец концепция развития как необратимых изменений основывается на идее ненаправленности и, следовательно, случайности, незакономерности процесса развития. В предельно широком теоретическом плане идеи закономерности и направленности развития выступают как тождественные или, во всяком случае, как необходимо связанные. Что может означать закономерное возникновение живых и мыслящих существ, как не направленность (в широком и общем, свободном от каких-либо примесей антропоцентризма, идеализма, телеологии, смысле слова) развития в сторону биологической и социальной форм материи? Что означает закономерная смена низших ступеней развития материи высшими, как не направленность развития от низшего к высшему? Единственной альтернативой идеи направленности развития является, очевидно, идея случайности возникновения живых существ и человечества в процессе развития материи, случайности каждой ступени развития материи по отношению к природе материи.
В концепцию материи идея закономерности и направленности входит в ее предельно общем виде — как идея
95
развития )i пи iiih io к высшему. Авторами концепции раавшия кцк игоори।имых изменений мысль о иаправ лепной и | ивптнм отвергается под предлогом ее якобы .hi । рои. » >р|||ио| о и hi гропоцентрического характера. ( ни 1ИГ1И11НИ, материализм будто бы означает отри-ц ши k ikoio'iiioo направления процессов материаль-и но мира, । е полную их неопределенность. Каким об । । юм в i.ikoM случае объяснить возникновение жизни и ч< кш<”1с( koi о общества? Согласно М. II. Руткевичу, npoipc'cc, направленный в сторону живой материи, возникши в некоторых, особых условиях». Указание на пекоюрые условия» не содержит в себе никакого намека на закономерность возникновения жизни и мыслящих существ по отношению к неживой природе и материн в целом и может быть истолковано скорее в смысле случайного стечения обстоятельств. Допущение же закономерности такого возникновения самым прямым и напоя тельным ооразом вводит идею о неустранимой тенденции ра пиния о! простого к сложному, заложенной в .чмом фундаменте материи. (Заметим попутно, что в уклишной статье М II. Руткевич неправомерно отож-ic( 1вляет фундамент материи» с неорганической природой, a j то может означать лишь то, что неорганическая материя оказывается «праматерией». «Фундамент материи» находится не «внизу» последовательности ступеней развития материи, а во всей бесконечной последо-1штслы1ос1н них ступеней в равной мере).
Какой концепции развития придерживались Маркс и Энгельс? Как утверждают упомянутые авторы, Энгельс рассматривал развитие в виде круговорота, а не процесса восхождения от низшего к высшему. Однако с ним мнением нельзя согласиться. Поскольку Маркс и Эшсльс иг oct 1ВИЛИ систематического изложения научной философии, подобною «Пауке логики» Гегеля, мы не найдем в их пром«ведениях специального и развернутого анализа понятия развития, включая его определение. Выясняя вопрос о том, какого понимания развития они придерживались, необходимо прежде всего учесть, что Маркс и Энгельс выразили свои философские взгляды в Н1.1Ч и тельной степени применительно к философии re-юля Поэтому их отношение к диалектике Гегеля дает существенные указания относительно ряда положений марксистской философии. В силу этого Маркс, Энгельс и Ленин считали совершенно необходимым условием
96
формирования глубокого философского мировоззрения изучение философии Гегеля. Основной дух диалектики Гегеля заключался в понимании развития как движения от низшего к высшему, как переход абсолютной идёиот простых .ступеней к более сложным, описанным им в «Науке логики», «Философии природы» и «Философии духа». Маркс, Энгельс и Лепин высоко ценили диалектику Гегеля, считая необходимым сохранить ее основной дух, устраняя в то же время обусловленную идеализмом непоследовательность и незаконченность этой диалектики. Маркс, Энгельс и Ленин критиковали диалектику Гегеля не за идею бесконечного по своей внутренней природе развития, а за непоследовательность Гегеля, которая приводила в конечном счете к отрицанию развития в будущем. Диалектическая идея развития была обращена Гегелем в прошлое, но не в настоящее и будущее. Позиция классиков марксизма по отношению к диалектике 1ш гл я, критика ими непоследовательности и незакончен ног । и идеи развития в философии своего великого нредше. гвепника со всей определенностью выражает сущность концепции развития, созданной Марксом и Эн-гельсом. (‘одержание ной концепции было достаточно ясно выражено Энгельсом в его характеристике диалектики в брошюре «Людвн! Фейербах и конец немецкой классической философии»: «...Диалектическая философия разрушает все представления об окончательной абсолютной истине и о соответствующих ей абсолютных состояниях человечества... Для диалектической философии нс1 ничего раз навсегда установленного, безусловного, святого. На всем и во всем видит она печать неизбежного падения, и ничто не может устоять перед ней, кроме непрерывного процесса возникновения и уничтожения, бесконечного восхождения от низшего к высшему» (курсив мой. — В. О.) 14.
Идея бесконечного развития как восхождения от низшего к высшему, от простого к сложному явственно выражена также в трактовке основных законов диалектики, в особенности закона отрицания отрицания.
Рассматривая данные естествознания своего времени, Энгельс не мог не видеть, что законы развития солнечной системы и Земли, по-видимому, с неизбежностью приводят к исчезновению на Земле условий существования жизни. Энгельс делает поэтому вывод о неизбежно-
14 К. Маркой Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 276.
7
В, В. Орлов
97
ciii i ши .’Hl ч Iihii'Hi ini о нис\од нщсй ветви в развитии ’icjioih ’и < кии M'HiB.iud Однако кто представление суше ih'iiiin hi iiri ii к и in ныне сущес1вующей концепции р и но ш i’ihih in npoiprcca н регресса не только временем Но in и ним и фак । п'нч кон базой, но и существом дела. С ii' ihii ipi ним Инглиса, развитие общества само посебе, i< н iv мну ।репной природы общества, должно быть бес-кон< чным 1иоо человечество не несет в себе никакого । н\ipeinieiо «порока», никакого внутреннего ограничении, но способно, например, к безграничному познанию мира, которое в бесконечности дает абсолютную истину (оол.1Д.|1ч «суверенностью»).С позиций ныне возникшей и ten равнозначности прогресса и регресса, эти две основные формы развития являются внутренне равноценными и, следовательно, неизбежность гибели человечества з июжена в природе диалектики.
Общая концепция диалектического развития Маркса и )111(льс | вступала в явное противоречие с выводом о шиш kikkiii i поели человечества, неизбежной ограниченной и iipoi рсчс1, однако в силу характера естество-шпиня XIX века но противоречие Энгельс не смог раз-pi mini I: настоящее время, какнам представляется, оно можс| быть разрешено и поэтому диалектическая идея развития способна преодолеть серьезное затруднение, связанное с недостаточностью фактического материала науки XIX века.
ГЛАВА 2
ПРОТИВОРЕЧИЕ РАЗВИТИЯ
PiiBiiriie есть движение от низшего к высшему, сле-|<)в 11сл1Ш(', соотношение низшего и высшего составляет о( iioiiiior ('одержание ра жития
Но проблеме ниппего и высшего имеется уже значи-1ельная литература ,G. На основе этих исследований низ-
15 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 36.
16 См., например: В. И. С в и д е р с к и й. Противоречивость движения и се проявления. Изд. ЛГУ, 1959; «Проблема развития в природе и обществе». Изд. ЛГУ, 1958; Б. М. Кедров. Классификации наук, кн. 1. М., изд. ВПШ и АОН, 1961; кн. 2, М., «Мысль», 146 >. А Д В и с л о б о к о в. Марксистская диалектика и современный мех нищи im М., изд. ВПШ и АОН, 1962; «Философия пограничных проблем пчуни , вып. 1 (1967), вып. 2 (1968), вып. 3 (1970), вып. 4 (1970), вып 5 (1972).
98
шее и высшее могут быть описаны следующим образом Прежде всего, низшее и высшее суть простое и сложное Признак относительной сложности может быть раскрыт далее на основе сопоставления специфических признаков различных ступеней развития материи. Так, материал социальных и биологических наук с полной определенностью показывает большую сложность человека по сравнению с животным миром.
Признак сложности, доступный эмпирической интерпретации в признаках, обнаруживаемых частными науками, требует одновременно дальнейшего разъяснения в понятиях философии. В этом плане он может быть представлен далее как сложность элементного состава и структуры, которые также доступны эмпирической и дальнейшей философско-теоретической интерпретации.
Существует второй способ описания высшего и низшего, дополняющий описание посредством прослеженной цепочки денотатов, начинающейся с термина «слож-шнчъ*. Каждая ступень развития материи обладает определенным содержанием, т. е. совокупностью признаков, понятых н самом широком смысле слова. Содержание в указанном смысле слова — это очень широкая философская категория, неоправданно редко используемая при описании развития. Содержание, в широком смысле слова, рассматривается не в противопоставлении форме, а в смысле «все, что содержится в предмете», т е. как совокупность всех признаков предмета, включая форму и содержание в узком значении слова. «Признак» в ним плане также имеет предельно широкий смысл и г гноен гея к свойствам, качествам, отношениям, связям, сущности, явлению и т. д., т. е. ко всему тому, что существует в предмете. Категория содержания, в силу ее широты и связи со всеми категориями диалектики, делает понятия высшего и низшего предельно сопоставимыми и обладает особой объяснительной ценностью в теории развития.
Взятое в предельно широком плане, высшее характеризуется большей содержательностью, большим богатством содержания, чем низшее. Описание высшего и низшего как противоположных моментов развития с помощью категории содержания предполагает сопоставимость «признаков», ибо вырванные из органической связи друг с другом эти признаки могут иметь различные характер и значение и, следовательно, теряется возмож
7*
99
ность сопоставления вещей или явлений как «высших» и «низших-.
Развитие есть рост богатства содержания предметов или яв lenuu 17 Возникающее в процессе развития новое содержание с- гь не чго иное, как новые качества, свойств 1, отношения, сущность, законы и т. д. Предложенное определение развития, следовательно, может быть развернуто в целостное описание развития посредством всей системы категорий диалектического материализма.
На основе определения развития как роста богатства содержания возникает возможность дать более «острое» определение высшего как образования, включающего основное содержание низшего и, кроме того, некоторое приращение содержания. Высшее есть единство содержания, взятого у низшей ступени развития, и нового содержания, специфичного для высшего. «Более сложным, высшим мы называем то явление, которое содержит в себе основное положительное содержание более простого явления, и, кроме того, включает в себя еще что-то сверх этого содержания» 18.
С этой точки зрения высшее может быть условно выражено формулой: H = S + h, где S — основное содержание, «заимствованное» у низшего, a h — некоторое «приращение» содержания, «добавочная» сложность, присущая только высшему. (Очевидно, нет необходимости специально пояснять, что использованная «арифметическая» символика имеет условный характер и что высшее представляет собой не арифметическую сумму, а диалектическое единство нового и старого содержаний).
Изложенная характеристика развития выражает, по нашему мнению, основное содержание понятия развития, по является в то же время недостаточной. Исчерпываю
,|г Эю определение развития вызывает иногда возражения, ибо оно якобы сводит развитие к количественному росту. Несомненно, слово «рост» само но себе выражает количественную сторону процесса. Однако качественная сторона развития с полной определенностью выражена термином «богатство содержания». Диалектика количества и качества как противоположностей такова, что каждое из них не может быть выражено без помощи «своего другого». Подобно этому, например, нельзя сформулировать идею бесконечного качественного многообразия мира, не вводя в определение этого мно-гообрлщя количественного признака: мир качественно бесконечен в том смысле, что в нем бесконечное количество качеств. Термин «богатство» в изложенном смысле слова использовался В. И. Лениным. Так, «явление богаче закона» (Поли. собр. соч., т. 29, стр. 137).
18 В. И. Свидерский. Противоречивость движения и ее проявления. Изд. ЛГУ, 1959, стр. 14.
100
щее теоретическое представление о развитии дается только целостной системой категорий диалектического материализма. Каждая категория марксистской философии получает полное выражение или раскрывается лишь целостной системой диалектического материализма. При этом система категорий диалектического материализма выступает в роли системы понятий-определителей данной категории и сопоставляется с определяемой категорией посредством наиболее близких к ней понятий. Так, понятие развития соотносится с целостной системой категорий марксистской философии посредством понятий высшего и низшего, простого и сложного, богатства содержания.
В самой мысли о возникновении высшего из низшего заключен парадокс, который обходится в упрощенных и сложениях диалектики. Констатируя феномен развития (который с полной определенностью фиксируется уже последовательностью основных объектов науки — физическою, химического, биологического и социального), мы io 1 кны признать, что высшее содержит в себе некоторое новое одержание, некоторое приращение сложности, oicyнтвующее в низшем. Без признания этого содержания идея ра «вития теряет всякий смысл. Но в то же время, допуская именно развитие высшего из низшего, мы должны заключить, что добавочная сложность не могла появиться откуда-либо, кроме как из низшего. О iii.iko в низшем этого содержания не может быть, ибо иначе не было бы самого факта развития. И т. д.
Коренная проблема развития заключается в том, от-ку ui бср(‘1оя повое содержание, которого не было в низшей сгуненн развнiия?
Парадокс возникновения (развития) связан с самим существом проблемы развития. Без его постановки и последующего разрешения (снятия) не может быть построена ни диалектико-материалистическая теория развития, ни, более того, теория материи. Однако в литературе последних лет этому парадоксу не придано подлинного значения, он или вообще не замечается или стирается до такой степени, что теряет свою истинную остроту и содержание. Ошибочно полагают, например, что «добавочная сложность» живого заранее содержится в его химических предпосылках.
Парадокс возникновения представляет собой проблему, решение которой неразрывно связано с судьбами
101
как диалекзики, гак и ма 1ериализма. Поскольку признание рл 4П1ИИМ о <11.1’1.1 к» признание феномена появления нового .'ок р К.Н1И I. а метафизическая концепция материи р । •'м ирив.1лл последнюю как абсолютное тождество, lonyii < нас ра шигия означало утверждение о возник и* । • Hiiii ш ч ) и < ничто, т. е. сотворение материи в про-це • ра шигия Материализм прошлого не смог разрешим парадокса возникновения и неизбежно приходил к oipimaiiino диалектики, порождавшей парадокс.
Противоположную позицию занял идеализм. С точки •репин концепции гилеморфизма Платона, Аристотеля, Ф Аквинского и их современных последователей, разви-ine вещественного мира объясняется тем, что в аморфную и инертную материю воплощаются различные по (ложности формы, которые являются моментами духовной сущности. Иерархическая организация материи, с них позиций, порождается организацией, обусловлен ной иерархией духовных сущностей. По мнению ряда пеотом истов, всякая детерминация в мире вещей вытекает из духовных форм, инкарнированных в материю (сейчас их нередко называют информацией), а индетерминизм, неопределенность — из материи. Мир, оз электрона до человека, — поясняет известный французский физиолог и психолог П. Шошар, — есть чудесная последовательность ступеней развития, «где каждая ступень включает появление новых, иепредугадываемых свойств». Э гой последовательности соответствует аналогичная иерархия форм или душ, воплощенных в материю. Душа— это не двигатель, не причина тела, а смысл его организации, «направляющая идея», внутренний план. Она является истинной духовной инстанцией, информирующей тело. Строгий детерминизм, поэтому, не опро-p.epr.ier спиритуализма, напротив, детерминизм природы есть следствие форм, воплощенных в предметах19.
Нетрудно замегпгь, чго вводя понятие формы, которая вносит новый порядок сложности в материю, концепция гилеморфизма не решает парадокса возникновения, а переводит его из области материального мира в область мира духовного, полагая последний неизменным.
« Р ( h .1 и < h л г d. Physiologic de la conscience. P, Pl F, p. 127 128.
102
Второй крупной попыткой решения парадокса развития является диалектическая философия Гегеля. Основная заслуга Гегеля, угадавшего в диалектике идей диалектику вещей (Ленин), заключается в том, что он рассматривает развитие и, следовательно, возникновение как реальный факт, который должен быть с необходимостью принят. Он вводит в философию специальную категорию возникновения, роль которой в диалектике Гегеля и материалистической диалектике учитывается в последнее время далеко не достаточно.
Гегель понимает развитие как рост богатства содержания, как переход идеи от предельно бедного содержания ко все более богатому. Развитие абсолютной идеи проходит, по Гегелю, три основных ступени: логику, природу, дух. Оно начинается с наиболее абстрактного и наименее содержательного бытия вообще, которое в силу своей предельной абстрактности является диалектически юждественным небытию. Борьба бытия и небытия Ui< I lanoeienue, которое включает в себя, в качестве своих моментов, возникновение и уничтожение. Борьба < ।ановлення н уничтожения приводит к появлению оп-уч) ьиного быгп I («наличного бытия»). И т. д. Основными с ту пенями ранни ня в пределах логики являются бытие, сущность и понятие.
В процессе развития абсолютная идея движется, согласно Гегелю, от абстрактного к конкретному. Это движение заключается в том, что на каждой крупной или частной ступени развития идея приобретает все новые и новые признаки, сохраняя в то же время накопленное богатство содержания в «снятом виде». На наивысшей ступени движения («абсолютный дух») идея возвращается как бы в исходное состояние, обогащенное результатами предшествующего развития. Идея, таким образом, развивается внутри себя, порождая из себя свое богатство. Ее глубокой внутренней способностью является, таким образом,возникновение и развитие.
Вводя понятие возникновения в систему диалектической философии, Гегель делает поистине гениальную догадку. Однако в силу того, что развитие приписывается им абсолютной идее, понятие возникновения получает в философии Гегеля, наряду с определенным рациональным содержанием, существенное искажение, обусловленное идеализмом. Поскольку мышление является конкретным процессом и может изучаться как та
103
ковое и вместе с тем, отображая любые вещи и явления окружающего мира, обладает, следовательно, не которой универсальностью, па основе его исследования оказалось легче обнаружить диалектические закономерности Поэтому н ш бол се развитая форма диалектики до возникновения марксизма оыла создана на основе изучения мышления и необходимо должна была принять вид идеалистической диалектики. В связи с этим, Гегелю удалось обнаружить существование необходимой стороны всякого развития вошикновения. Идеалистическое понимание развития как процесса самопознания абсолютной идеи неизбежно приводило к тому, что явление возникновения было чудовищно извращено. С точки зрения Гегеля, процесс развития есть возникновение конкретного из абстрактного (в конечном счете — из малосодержательного бытия вообще), единичного из общего, в то время как реальный процесс развития представляет собой возникновение одного конечного, определенного из другого конечного и определенного (живого из неживого, человека из животного мира). Этот коренной порок гегелевской спекулятивной философии был раскрыт Марксом и Энгельсом в «Святом семействе» как «тайна спекулятивной конструкции». Разъясняя эту тайну, Маркс и Энгельс писали, что, по Гегелю, «плод вообще» существует до единичных плодов и порождает единичные плоды. Возникновение получает у Гегеля абсолютизированный, гипертрофированный вид, что сближает его философию с христианской идеей творения.
В современной буржуазной философии безуспешные попытки решения парадокса возникновения были предприняты витализмом (Дриш), бергсонизмом («жизненный порыв»), теорией эмерджентной эволюции и хо-шзмом.
Согласно теории эмерджентпой эволюции (С. Александер, Л. Морган), развитие включает возникновение предсказуемых результантов и непредсказуемых эмерд-жентов: «Посредством результантов осуществляется непрерывность в прогрессе; посредством эмерджентов — прогресс в непрерывности»20. Эмерджент, или новое содержание высшего, по Моргану, «обнаруживает в себе достаточную очевидность цели и включает в себя неко торый дух (Mind), посредством чьей активности направ
20 С. 1 . Morgan Emergent Evolution. William and Norgate. L., 1927, p. 5.
104
ляется ход событий». «Mind есть дух (Spirit), для нас — Бог»21.
С точки зрения холизма (Смэтс), новое содержание высшего есть результат целостности, которая в конечном счете оказывается духовной связью. Смэтс противопоставляет целостность, как источник нового содержания, материи.
Современные попытки разрешения парадокса развития на базе идеализма так же безуспешны, как и прежние, не вносят ничего принципиально нового и, более того, стоят значительно ниже диалектического подхода Гегеля.
Парадокс развития был решен только диалектическим материализмом, это решение выражено в самой сущности как диалектической концепции развития, так и концепции материи в марксистской философии (Мы оставляем в стороне вопрос о том, обсуждался ли в специальной и явственной теоретической форме парадокс развития в трудах Маркса, Энгельса, Ленина).
По нашему мнению, решение парадокса развития может быть представлено следующим образом22.
Первым шагом в снятии парадокса возникновения является введение — на основе материала конкретных наук — понятия об основных неуничтожимых потенциальных возможностях развития материи, которые она никогда не может утратить, оставаясь в этом смысле, по словам Энгельса, вечной и неизменной.
Каждая ступень развития, следовательно, потенциально содержится в низшей, а все основные ступени разни ।ня материи потенциально содержатся в материи во-( Глце Фигурально выражаясь, материя в любом участке мира содержит постоянную совокупность основных потенциальных способностей, реализующихся при определенных условиях ее развития. «У нас есть уверенность в том, — писал Энгельс, — что материя во всех своих превращениях остается вечно одной и той же, что ни один
21 С. L. Morgan. Указ, работа, cip. 32.
22 Это решение в общих чертах было предложено нами в работах: «Психофизиологическая проблема. Философский очерк». Пермь, 1966; «О логике соотношения высших и низших ступеней развития материи» В сб. «Философия пограничных проблем науки», вып. 1. Изд. ПГУ, 1967; «Пограничные науки и марксистская концепция уровней», «Философские науки», 1969, № 4. Предложенное решение нуждается в серьезном обсуждении. Попытка дальнейшей разработки и обоснования его предпринимается в настоящей книге.
105
ill г1 ni|Hi6yi()ii 11П1\(нд<1 не может быть утрачен и что по-ном i<di ке uiMoii железной необходимостью,с 1<акой ou t hoi । । пипу п> истребит на Земле свой высший цвет — мы опции чух, она должна будет его снова породить । u inn у и» в другом месте и в другое время»23.
( предложенным нами моментом преодоления пара-ют* । возникновения не согласился А. С. Богомолов, ко торый полагает, что Ф. Энгельс выдвинул лишь гипотезу неуничтожимых возможностей развития материи, по мнению А. С. Богомолова, противоречащую идее развития. Мысль о «наличии «в любом участке мира» некоторого постоянного «набора» потенциальных способностей материи» означает, что эти «возможности» оказываются чем-то статичным, тогда как в диалектическом материализме сами возможности понимаются исторически, в их зарождении, возникновении, развертывании и реализации» 24.
Прежде всего, нельзя согласиться с утверждением Л. С. Богомолова о том, что идея постоянства и неунич тожпмосги основных способностей материи есть гипотеза, противоречащая диалектике. Признание такого постоянства равносильно признанию неуничтожимое™ материи, которое является краеугольным камнем материализма. Доводить идею развития до отрицания постоянства и определенности материальной основы мира означает совершенно определенное отступление от концепции материи, по что представляет собой неуничтожимое™ материи, как пе постоянство (неуничтожимое™) ее основных свойств (атрибутов) и, следовательно, основных способностей (возможностей)? Несомненно, существует некоторое теоретическое различие между «атрибутом» и «способностью» (возможностью), однако они находятся в неразрывной внутренней связи, правильно подмеченной Энгельсом. Представление о вечной смене свойств и возможностей, отрицание постоянства наиболее общих свойств вещей приводит к идее чистой бесконечности, которая исключает понятие материи. Энгельс, следовательно, отнюдь не случайно приходит к идее материи как некоего постоянства, существующего «во всех своих превращениях», ибо в противном случае
23 Ф Энгельс. Диалектика природы. К- Маркс м Ф. Э и-г е л ь с. Соч., т. 20, стр. 363.
*м Л С Гнномолов. Разрешает ли «концепция уровней» парадокс развития? «Философские науки», 1970, № 3, стр. 69.
106
материя оказывается моментом какого-то более шнро кого начала, т. е. по существу — моментом идеи.
Определенность и неуничтоэкимость материи означает не только определенность и неуничтожимость ее основных свойств, но и определенность и неуничтожимость наиболее общих способностей (возможностей) развития материи, к которым Энгельс также не случайно отнес способность материи порождать человека, определив ее, впрочем, гораздо сильнее, чем возможность, — как «железную необходимость».
Материя, следовательно, включает в себя, далее, необходимость реализации основных способностей в процессе своего развития, благодаря которой (необходимости) развитие получает закономерный характер. Понятие о развитии как закономерном процессе не может быть теоретически построено иначе, как на основе понятия материи, включающего в себя признание ее определен ности и постоянства, признание неуничтожимое™ ее основных свойств, возможностей и необходимости их (возможностей) реализации в бесконечном процессе изменения материи. Признание такой необходимости, заложенной в самом фундаменте материи, не приводит, вопреки опасениям некоторых авторов, к идее фатальной предопределенности всех явлений и событий, ибо речь идет здесь о реализации только наиболее общих возможностей материи, в то время как реализация частных по «можносгей зависит от конкретных условий развития, । niihpeiiibix печений обстоятельств. Существует, очевидно, ело к । ы я и mi ни ос тененная иерархическая система необходимое i ей и случайностей, где каждая необходимость выражается в определенном классе случайностей. При этом основные свойства и возможности, связанные с основными ступенями развития материи, не являются случайными по отношению к материи как таковой. Мысль о том, что признание необходимого характера основных ступеней развития, свойств и способностей материи обязательно приводит к фатализму, связана с неосознанным представлением, согласно которому материя есть некий последний уровень, лежащий где-то «в конце» последовательности социального, биологического, химического, физического и т. д. уровней. Идея фатализма предполагает наличие начала процесса, однозначно предопределяющего каждое последующее собыгне. Между тем концепция постоянства материи и ее основ-
107
пых ной' in и • 1кнooiiocicii опирается на представление о б< I онгчпой последовательности ступеней развития । лк ih ihk’IIhh Н( но.’о, как роста богатства содержания, •но IK шпеню ус|раняет возможность фаталистического io и шин М.нерия, с позиций диалектического материл ним I, «си бесконечная последовательность конеч-
(Ч\ пеней развития, т. е. организована в соответствии < принципом развития, который благодаря своему суще-г| ву (росту богатства содержания) исключает абсолютную механическую предопределенность будущего прошедшим.
Поскольку материя является последним и предельно широким объяснительным понятием науки, следует признать существование и предельно широких свойств, способностей и необходимости, заложенных в материи; без них понятие материи лишается всякого содержания и становится пустой фикцией Применять к этим свой-сшпм, способностям и необходимости понятие возникновении, как предлагает А. С. Богомолов — это значит пола! in. во шик.нощей материю. Вместе с тем, разумеется, всеобщие и неуничтожимые свойства, способности и не-('бхохимость имеют в материи как таковой предельно общий характер и принимают конкретные формы па каждой ступени ее прогрессивного движения.
Понятие о всеобщих и постоянных свойствах, способностях и необходимости (их реализации) вносит в понимание возникновения весьма существенный момент. возникновение, как важнейший элемент развития, осуществляется в пределах материальной определенности мира, в пределах материи и ее основных (всеобщих) свойств и способностей. Материя, следовательно, включает в себя возникновение, материя есть определенность, (П\ ноч иощая возникновение.
Введение понятий о всеобщих и неуничтожимых свой-ствах, способностях материа и необходимости (их реализации) в значительной мерс устраняет момент несовместимости высшего и низшего и представляет собой, поэтому, первый шаг в разрешении парадокса возникновения. Однако эти понятия оставляют еще существенный пробел в понимании возникновения, парадокс возникновения все еще не снят, так как, например, возможность человека, заложенная в элементарных частицах, не есть сам человек и, следовательно, все еще остается теоретическая проблема: откуда берется то но
108
вое содержание, которого не было в низшем, но которое существует в высшем. Необходимо, следовательно, введение какого-то нового объяснительного момента, позволившего бы перебросить мост между возможным и действительным, низшим и высшим, сохраняя в то же время их существенное различие.
Искомый объяснительный момент должен, очевидно, сохранить существенное различие низшего и высшего и в то же время устранить их теоретическую несовместимость, составляющую отличительный признак парадокса. Теоретическое преодоление парадоксов заключается в преобразовании противостоящих положений, благодаря которому снимается принципиальная несовместимость этих положений и обнаруживается реальное про тиворечие, состоящее в одновременном взаимоисключении и взаимополагании теоретическими положениями друг друга. В нашем случае необходимо понять, как высшее и низшее, сохраняя существенное различие (точнее, противоположность) своих содержаний могут быть в то же время едиными, т. е. находиться в органической генетической связи и не нуждаться в каком-либо внешнем для них источнике приращения содержания.
Решение парадокса должно опираться на два положения, имеющих бесспорный характер, подтверждаемых эмпирически и обладающих следовательно, принудительной силой: факт действительного существенного различия и противоположности высшей и низшей ступени развития, подтверждаемый последовательностью наук (физика, химия, биология и социология) и настоятельная теоретическая необходимость объяснения возникновения высшего из низшего из них самих (которая также опирается на эмпирический и теоретический материал естественных, социальных наук и материалистическую философию). В связи с этим возникает вопрос: не является ли парадоксальность возникновения несуществовавшего содержания результатом бессознательных стереотипов мышления, утрачивающих смысл при решении вопросов, связанных с природой всеобщего, природой наиболее широкого, предельного объяснительного понятия науки?
Констатируя бесспорный и абсолютно доказанный современной наукой факт развития и не вводя никаких не следующих из опыта объяснительных понятий (бога, души, эмерджента), мы должны признать существова-
109
пис у маюрии финда мен сальной и не выводимой из каких либо боли* широких и глубоких основ способности > ) iH ihiio ii ннч высшего из низшего, способности разви-гич laaer |го|)гц|’1(‘ской (и, следовательно, объясняю пи и । кош । .нации существования всеобщей и «изначально! маюриальной способности возникновения (разви-। им) мы не можем пойти, причем не потому, что эта спо-собносгь сверхъестественно! (т. е. объективно парадоксальна) или се источник для пас закрыт,, или последова-1слы1ость родовых для нее свойств бесконечна (т. е. мы «еще не знаем, из чего, возникает эта способность»), а ио тому, что дальше нее ничего нет: она всеобща, изначальна и невыводима, как всеобща, изначальна и невы-г.одима материя. Разумеется, речь идет при этом вовсе не о том, что мы просто «постулируем» существование «возникновения», а о том, что мы теоретически выводим его из фактов, однако реально сама эта способность ма•• герии изначальна и невыводима.
( введением понятия об изначальности и невыводимое ги развития парадокс возникновения теряет свою антиномическую неразрешимость, снимается и оказывается нс чем иным, как реально существующим противоречием возникновения, развития, которое является предельно широким, всеобщим противоречием материи, т. е. имеет изначальный и невыводимый (из каких-либо более общих свойств) характер.
Не соглашаясь и с этим моментом решения парадокса, А. С. Богомолов утверждает, что «в лучшем случае это тавтологическая фиксация установленного наукой факта развития: «возникновение нового имеет своей основой способность возникновения нового»25. По мнению А. С. Богомолова, парадокс развития решается ссылкой 1 а закон перехода количества и качества. «Чего же не \натает теории уровней для того, чтобы разрешить парадокс развития? Нам думается, что центральный объяснительный момен г диалектико-материалистической теории развития (а тем самым и теории уровней) —это закон перехода количественных изменений в качественные» 26.
С предложенным А. С. Богомоловым решением парадокса нельзя согласиться. В сущности, оно и не явля-
25 А. С. Богомолов. Указ, работа, стр. 69.
28 Т а м же, стр. 70.
НО
егся решением, ибо проблема парадокса как раз в том и заключается, почему количество переходит в качество, почему возникает новое качество, которого не было в прежней качественной п количественной определенности. «Решение» парадокса путем простого подведения его под самую общую формулировку закона перехода количества в качество не составляет большого труда; главное заключается в том, чтобы найти в теоретическом содержании материализма и диалектики (включая закон перехода количества в качество) моменты, принци пиально объясняющие, факт возникновения нового. Но этих моментов в статье А. С. Богомолова нет, и объяснение парадокса по существу сводится к тому, что парадокс не снимается, а восстанавливается в скрытой форме. Несомненно, закон перехода количества в качество имеет существенное отношение к решению парадокса, однако это значение носит более сложный и опосредованный характер.
Нам представляется, что А. С. Богомолов, во-первых, неточно изложил суть критикуемой им точки зрения, во-вторых, сам применил «тавтологический» (если использовать его термин) способ объяснения, в-третьих, сильно преувеличил объяснительную ценность закона перехода количества в качество.
Основная идея предложенного нами27 решения парадокса состоит в том, что возникновение (развитие) не может быть выведено из какой-либо более широкой и глубокой способности материи и должно поэтому рас-смагрива1вся как всеобщее, изначальное и невыводимое (в изложенном смысле слова). Возникновение нового становится для нас парадоксальным тогда, когда под влиянием обыденного здравого смысла и стереотипов мышления, сформировавшихся на основе непосредственно окружающего нас мира конкретных вещей, мы непроизвольно допускаем мысль о том, что все возникающее должно полностью содержаться в предшествующем. С этих позиций возникновение нового оказывается парадоксом. Теоретически снимая парадокс, мы формулируем мысль о том, что материя не есть нечто законченное и застывшее, а находится в непрерывном становлении. Обладая общей определенностью и постоянством своих всеобщих свойств, материя в пределах этой общей опре
27 Мы полагаем, что в сущности это решение предложено не нами, а содержится в самой идее материалистической диалектики.
111
деленности и свойств находится в вечном процессе развития, роста богатства содержания. В этом смысле материя есть единство определенности и изменчивости, бытия и включенного в него небытия, законченности и становления. Понятие материи, таким образом, включает в себя противоречие возникновения, развития, которое (противоречие) носит предельно общий характер. Решение парадокса развития, следовательно, раскрывает 1лубокую связь понятий материи и развития, концепций материализма и диалектики.
Идея развития, опосредованная постановкой и снятием парадокса, превращением этого парадокса в противоречие материи, имеет несомненно более глубокое содержание, чем первоначальная теоретическая констатация факта развития, не обогащенная соответствующим теоретическим анализом. Такое решение парадокса не является тавтологическим, так как от констатации феномена развития оно приводит к обнаружению глубокой основы этого феномена.
Однако, если принять логику, использованную А. С. Богомоловым, то его объяснение парадокса обла дает отнюдь не меньшей, а даже большей тавт^ологично-стью: новое возникает потому, что существует закон... возникновения нового в результате количественных изменений. Наш оппонент, следовательно, применил тот же «тавтологический» способ объяснения — путем подведения под закон, который сам выступает как невыводимый. Достаточно поставить вопрос «почему» применительно к самому факту перехода количества в качество, чтобы обнаружить, что исследователь оказывается здесь в такой же ситуации, как и в связи с феноменом возникновения нового: этот переход надо или выводить из более широких закономерное гей, или рассматривать в качестве невыводимой закономерности. Основные законы диалектики, в силу своей всеобщности, являются невыводимыми, т. е. предельно широкими законами реального мира. А. С. Богомолов, по нашему мнению, не учел того, что все законы диалектики как науки, отображающей всеобщую диалектику реального мира, как, впрочем, и основные принципы материализма, обладают подобной «тавтологичностью», поскольку не могут быть выведены из каких-либо более широких законов и принципов и не имеют никакого объяснения, выходящего за пределы их собственного содержания, т. е. несут свое
112
объяснение в самих себе (каждый закон и целостная система законов в единстве). Требование иного, не «тавтологического» (по выражению А. С. Богомолова) объяснения, например, диалектики неизбежно приводит к представлению о существовании некоей «сверхдиалектики», располагающей более широкими, чем диалектика, законами и в свою очередь нуждающейся в новой «сверхнауке» и т. д. до бесконечности.
Коренной особенностью всеобщих, предельно широких понятии философии является то, что они несут в себе свое теоретическое обоснование и объяснение, т. е. не нуждаются в каких-либо более широких объяснительных понятиях. Понятия философии выводятся из совокупности эмпирических фактов, полученных целостной системой наук, и, следовательно, имеют достоверное эмпирическое обоснование и объяснение, однако не имеют более широкого, чем они сами, теоретического объяснения. Наиболее общее теоретическое обоснование и объяснение предельно широких понятий философии получается, таким образом, путем распространения объяснительной функции этих понятий на них самих. Глубоким выражением всеобщности и достоверности этих понятий является то, что при гаком обращении их содержания на самое себя не возникает теоретических парадоксов, т. е. понятие не вступает в неразрешимое противоречие с самим собой.
Нельзя недооценивать большую роль закона перехода количества в качество в объяснении развития. Однако, по нашему мнению, А. С. Богомолов эту роль сильно преувеличил, ибо парадокс развития формулируется и, следовательно, разрешается в понятиях более «сильного» закона — единства и борьбы противоположностей. Закон перехода количества в качество отражает формы движения и развития, в то время как источник и внутреннее содержание развития выражается законом единства и борьбы противоположностей, который, как отмечал Ленин, содержит в себе ключ к пониманию скачков, перерыва постепенности и т. д. Нельзя согласиться, поэтому, с утверждением о том, что «именно этот закон (перехода количества в качество. — В. О.),— конечно, вместе с другими законами диалектики — и составляет разрешение противоречия»28. Оговорка — «вместе с дру-
28 А. С. Богомолов. Указ, работа, стр. 71.
8
В. В. Орлов
113
A
i ими! uikuii.imii in uirkiiiKii > не меняет сути дела, ибо ecaiii вы,и ши < in тылi-iibiii закон диалектики, содержа-iiuiii pa i|>« ни iiik iipoi пворечпй», ю это есть закон един । hi.it и oopiani iipoiпвоположностей, который поэюму н рц» Miiipiiiiai ini как наиболее важный закон или «ядро» ни и к । пы1 11а языке закона перехода количества в Kail- । но iipoi пворечие не только не разрешается, но даже и in формулируется, не «схватывается».
* * $
I 1ро()лема противоречия развития занимает исключи юльное место в диалектико-материалистической философии. Она является той «клеточкой» философии, в которой соединяются воедино материализм и диалектика, навязываются в единый узел концепции материи и ра пиитпя.
Постановка и разрешение проблемы парадокса, ана-HII противоречия развития делает возможным решение in । ичи, поставленной В. II. Лениным: «...Всеобщий принцип ра пиния надо соединить, связать, совместит^ с все-оощщм принципом единства мира, природы, движения, м i irpini etc.» 2У.
I 1ротпворечие развития есть основное, всеобщее и всеохватывающее, фундаментальное противоречие материи. Материя, как обьектпвная реальность, есть всеобщий определенность мира. Как всеобщая определен ное и., материя имеет законченный, завершенный, постоянный н неуничтожимый характер, т. с. не допускает никакого существования вне себя (вне материи с ее всеобщими свойствами). Вместе с тем в пределах своей опреде юнности и завершенности, материя в каждый момент времени и в каждой части пространства не являем я ывер1пеппоп и оконченной, но находится в процессе ( моего станов шния, возникновения, завершения. Ма-терпя есть определенноеть и бытие, включающая в себя постоянное во ишкиовепие нового, которое не выходит за пределы целостной определенности материи.
Это означает, что понятие объективной реальности имеет предельно широкий характер, относится как к дей-( тигельному, так и к возможному, т. е. в полном и исчерпывающем виде применимо только к бесконечному *
В 11 /I с и и п. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 229.
114
миру — бесконечному качественному многообрл ипо, в бесконечном пространстве и времени, в бесконечном развитии.
Парадокс развития, как явствует из сказанного, ока> зывается разрешимым лишь применительно к бесконечному миру, ибо способность возникновения нового (развития) должна быть положена как существующая вечно и не возникающая на каком-либо этапе развития материи. Развитие не может поэтому рассматриваться как частный случай движения, поскольку в этом случае мы неизбежно приходим к парадоксу существования развития до развития, развития развития и т. п. Понятие развития не может быть применено к самому себе как к части самого себя, оно должно быть связано с бесконечным миром. Понятие развития, следовательно, в полком и исчерпывающем виде оказывается применимым лишь к бесконечному миру в целом. Мы обнаруживаем конкретные проявления развития в конечных областях реального мира, однако развитие как целостный процесс moi* । быть выявлено только по отношению к бесконечному миру как целому.
В спя hi с ним нельзя согласиться с мнением Б. М. Кедрова о том, чго «идея поступательного развития, применимая к любому конечному участку Вселенной, к каждому отдельному материальному телу, оказывается неприменимой ко всей материи в целом, ко всей Вселенной в целом»30. Идея неприменимости к материальному миру как целому тех или иных фундаментальных понятий — развития, целостности и т. д. получила в настоящее время довольно широкое распространение. По нашему мнению, эта идея связана с серьезным упрощением. Без сомнения, понятия развития, движения, целостности и т. д. не могут применяться к материи как целому в том специфическом смысле, в каком они применимы к конечным вещам. Каждая конечная вещь возникает и исчезает, находится в движении относительно другой вещи, ее целостность имеет конечный характер и т. д., в то время как материя не возникает и не исчезает, не имеет вне себя никакого другого бытия и т. д. Однако было бы глубокой ошибкой не видеть того, что понятия движения, развития, целостности и т. д. применимы к материи в другом, более глубоком смысле. Поль
30 Б. М. Кедров. О повторяемости в процессе развития. М., Госполитиздат, 1961, стр. 85.
8*
115
зуясь логпкоп они iiiikxi выше «неприменимости», мож но .нппии Mdirpnio in ( \ I лрибугов и, в конечном сч< и, । ' оГн iihiiiiok) признака — материальности. Меж iy гем поп ипе ра пин ия, строго говоря, оказывается in.niojiiiiMi.iM пли применимым — в его полном и завер-П1 ином поьсмг только к материи в целом, рассмат гикнмоп как единство бесконечного многообразия ко-in ЧН1 i\ псиц й.
11ро|пворечие материи предполагает, далее, беско-истин и мира в трех основных ее проявлениях или сторон 1\: бесконечности качественного многообразия, разни । ия, пространственно-временного бытия.
Признание бесконечности развития, как уже отмечалось, следует из неразрешимости парадокса возникновения применительно к конечным вещам. Но бесконечность процесса развития означает бесконечность этого процесса во времени и бесконечное качественное много-оораше материи как одновременно условие и результат бесконечного развития. Признание бесконечного мпого-(•ор |1ия в свою очередь приводит к выводу о простран-ciвенной бесконечности мира, ибо оно не может быть совмещено с пространственно конечным миром. Вызывает поэтому возражения позиция ряда авторов, которые сохраняют идею бесконечного многообразия и неисчерпаемости мира, но считают возможным совместить эту идею с конечностью мира и, более того, используют идею бесконечного многообразия мира, чтобы поставить иод сомнение идею пространственной бесконечности мира (если мир бесконечно многообразен, то человек в силу своей конечности не может сделать достоверного заключения о бесконечности).
Отрицание бесконечности развития, качественного мио! ообра П1я, пространства и времени не может быть совмещено с материализмом и диалектикой.
ГЛАВА 3
РАЗВИТИЕ, СИСТЕМЫ, ИНФОРМАЦИЯ
В последние годы большое внимание привлекли понятия системы и информации, получившие огромное значение в еовременпой науке. Некоторые авторы склонны считать эти понятия новыми и «нетрадиционными» кате
116
гориями философии. Однако философский статус понятий системы и информации еще не вполне выяснен. Нельзя не заметить, что в отдельных случаях наблюдается заметное преувеличение роли этих понятий.
Каково отношение теории систем к теории развития? Как и в какой мере понятия структуры, элементов, системы способны выразить процесс развития?
Ставя задачу описания развития на языке теории систем, мы обязаны определить философский статус этой теории, выявить ее отношение к «контрольным» философским категориям, играющим своего рода «пробную» роль при определении философского статуса рассматриваемых понятий.
Выяснение философских оснований понятий теории систем необходимо не только потому, что статус теории систем еще не вполне известен, но и потому, что осно-н целями этой теории, если верить И. В. Блаубергу, В, II. Садовскому и Э. Г. Юдину31 являются, например, I Ч Г>раун, Р. В. Селларс, А. А. Богданов, Л. Берта-ланфи, У. Р. Эшби, философские взгляды которых весьма 1влеки от марксизма.
Первой крупной философской работой по проблемам ieopnii сисюмы, структуры, элементов в литературе последних лет была интересная книга В. II. Свидерского «О диалектике элементов и структуры в объективном мире и в познании» (М., Соцэкгиз, 1962).
Определим первоначально исходные понятия теории сиг гем. Под элементами мы будем понимать единицы, in которых складывается то или иное целое Элементы могут оып» пред мегами (в этом случае их иногда называют структурными элементами): электроны, нуклоны, атомы, молекулы, белки, ДНК, РНК, живые организмы, человеческие личности и т. д.; свойствами: валентность, химическое сродство, раздражимость, чувствительность и т. д.; процессами: диффузия, ассимиляция и диссимиляция, рост, размножение, производство, мышление и । д., oi ношениями, Соответственно целыми (или системами) Moryi являться более сложные предметы, свойства, процессы, отношения При этом предметы, как эле менты и целое, являются исходными, поскольку свойства, процессы и отношения принадлежат предметам. Поэтому
31 И. В. Б л а у б е р г, В. II. Садовский, Э. Г. Юдин. Системные исследования и общая теория систем. В сб. «Системные исследования». М., «Наука», 1969.
117
нельзя счнгл IL равноправными cue гемы-предметы системы свой» inn f in n мы процессы и системы-отношения.
J i< мен i hi moi vi оып» простыми,?, e. неразложимыми далее н пасме i.итого целого, и сложными, т. е. ком-oiiiL пни ми или совокупностями простых элементов. I и., н химическом мире наиболее простыми элементами пн 1МЮ1СЯ атомы, ниже которых следуют уже чисто физи-ч скис образования — электроны, ядра и т. д., более сложными элементами оказываются группы атомов (например, радикалы или молекулы).
Элементы обладают определенными свойствами, обус-ювлпвающими их функции в системе данного целого, и находятся в определенных отношениях друг к другу. Совокупность этих отношений составляет структуру ('ложного целого. Следовательно, структура есть та сетка связей, которая объединяет элементы в единое целое. Структура включает в себя как устойчивые, так и изменчивые, текучие связи между элементами. Следует поэтому оспорить мнение В. И. Свидерского о том, что 1 рук тура есть закон связи элементов, ибо нет оснований исключать из области структуры неустойчивые, изменчивые, даже хаотические связи.
Как отметил Свидерский, термин «структура» часто употребляется (например, в биологии) для обозначения предметных образований (органелл клетки, белков, нуклеиновых кислот и т. д.). Два различных значения термина «структура» (совокупность связей и материальное образование) легко различимы в тексте и поэтому не создают каких-либо серьезных трудностей при их употреблении.
Система есть целое, образуемое элементами и структурой
Строго говоря, целое не сводится к элементам и ciруктуре. Наряду с .элементами, которые характеризуются дискретноеп ю, предметы включают аморфные и пластические «сплошные» образования. Так, многоклеточные организмы наряду с клетками включают некле-гочпые образования, например, кровяную плазму, пластические соки и т. д. Этот «непрерывный», в пределах данной системы, субстрат в конечном счете тоже состоит из элементов, но более низкого уровня. Возможно, системно-структурный подход, фиксируя как прерывность, так и непрерывность материи, тяготеет все же преимущественно к дискретному аспекту мира.
118
В. И. Свидерским32, В. С. Тюхтиным33 и некоторыми другими авторами высказано мнение о том, что племен ты, структура и система являются новыми категориями диалектики, отличными от категорий содержания, фор мы и целого. На наш взгляд, это заключение имеет поспешный характер. В истории философии содержание всегда понималось как совокупность элементов целого, а форма — как структура или организация целого. Смысл борьбы между материализмом и идеалистическим «формализмом» по вопросу о содержании и форме заключался именно в решении вопроса о том, что является определяющим — совокупность элементов (содержание) или их организация в целом (форма). Согласно Платону, Аристотелю, Ф. Аквинскому и неотомистам, форма есть организация, порядок (или— как некоторые in пеогом истов пишу г сейчас — информация), внесенная (воплощенная) в материю извне (следует отметить, что Аристотель проводит эту мысль с некоторыми поправками). По Канту, априорные формы созерцания, рассудка и разума есть организация некоторого мыслительного содержания (например, ощущений).
Совокупность элементов — с одной стороны, структура или организация — с другой, обнаруживают все признаки соотношения содержания и формы: определяющую роль совокупности элементов, соответствие структуры элементам, активность структуры, отставание структуры от развития элементов и т. д. Это хорошо было показано В 11 Свидерским в упомянутой книге. Вместе с тем, элементы и структура не обнаруживают пи одного су-Щ(ччBeinioiо признака, выходящего за рамки признаков содержания и формы. Пе случайно, поэтому, в работах В. 11 Свидерского и других авторов мы не найдем ни одного убедительного доказательства того, что совокупность элементов и структура обладают какими-либо признаками, выводящими эти образования за пределы понятий содержания и формы.
Единственное существенное различие этих двух пар понятий, обнаруженное В. И. Свидерским, как он полагает, заключается в том, что «о взаимной относитель-
32 В. И. Свидерский. О диалектике элементов и структур в объективном мире и в познании. М., «Соцэкгиз», 1962.
33 В. С. Тюхтин. Системно-структурный подход к специфике философского знания «Вопросы философии», 1968, № 11.
119
ПОСТИ формы I! ro/lrp>K.IIIIIH говорить можно, а к соотношению немец юн п структуры это неприложимо» г4.
В • 1М'»м »гле, продолжает В. И. Свидерский, — мы, ннцим-р, iniiopiiM, что производительные силы выступит кик форма отношения общества к природе и как < о и ржание по отношению к производственным отношениям. последние же в свою очередь выступают как со-t p.K iiine по отношению к новой форме — к надстройке и । । I’.ikiim образом, понятия содержания и формы i.’i,<чч выступают как относительные — одно и то же яв-’гппг п процесс может рассматриваться и как содержание, п как форма.
Подобное понимание относительности не может быть, однако, непосредственно применено к понятиям •лемеитов и структуры. Элементы прежде всего как материальные процессы не являются просто структурами, а суть некое новое единство элементов и структуры. Точно так же структура не есть материальный или капой !ибо другой процесс, а есть закон связи подобных проп< ' < в Ясно, что, когда мы говорим: надстройка есть форма базиса, мы не мыслим надстройку в качестве структуры базиса, ибо она таковой пе является, а представляем ее в качестве выражения базиса, в качестве некоторого процесса, обслуживающего базис»35.
Однако к каждому уровню приведенной В И. Сви-дерским последовательности оба ряда понятий оказываю гея применимыми в равной мере. Так, определение upon шодитсльпых сил как формы отношения общества к природе означает, что производительные силы известным образом организуют отношение человека к природе. В то же время производительные силы представляли собой совокупность олемептов (людей и средств про-п ihO/ierihi I, г о содержание. Производственные отношения являются содержанием по отношению к надстройке п одновременно совокупностью элементов — т. е. отдельных отношений пли их совокупностей, тогда как надстройка несомненно оказывается организацией экономических отношений, поскольку роль политики, права и т. д. заключается прежде всего именно в управлении, opi ани пщии экономической жизни.
4 В И Свидерский О диалектике элементов и структуры, стр. 41
36 T .1 м ж о.
120
Элементы и структуры обладают совершенно той же относительностью, что и содержание и форма. Если ис-ходные предметные элементы выступают в качестве со держания по отношению к их связям друг с другом, то совокупность этих связей может рассматриваться в качестве элементов по отношению к системе этих связей, которая, следовательно, обладает своей структурой. Такая иерархия систем существует, например, в обществе, где производительные силы выступают в качестве содержания или совокупности элементов, а экономические связи между людьми (производственные отношения) —в качестве организации или формы, в то же время экономические связи являются элементами или содержанием по отношению к их политической и правовой организации или структуре как форме.
Обособление понятий элементов и структуры от категорий содержания и формы, т. е. выведение системно-структурного анализа из-под «контроля» со стороны философских категорий содержания и формы, не могло не привести к некоторым поспешным заключениям, прежде всего к необоснованному и далеко идущему выводу об определяющей роли структуры в предметах и явлениях, который, независимо от воли автора, может быть связан скорее с концепциями формализма, чем с диалектическим материализмом. Так, В. С. Тюхтин утверждает, что структура (организация) является «главным моментом», или «душой», целого, играет в нем «определяющую роль»36. Он полагает, что под углом зрения определяющей роли структуры необходимо произвести переосмысление всех категорий диалектического материализма37. «Существо такого переосмысления заключается в том, что все основные свойства, характеристики, образующие содержание данной философской категории, рассматриваются как те или иные функции организации объектов»38. Такое переосмысление позволит марксистской философии избавиться от «традиционного качест-
зс В. ( I к> \ । и и ( ifcivMiio С1|)укгурпый подход к специфике философскою IIHIIIIBI, ' ц> >8
37 В. С. Тюх г и и ('пс|(‘1М11о-сгруктурный подход к специфике философского зпппи Нго же Понятие «бесконечность и всеобщность» в философии и космологии В сб «Бесконечность и Вселенная».
38 В. С. Т ю х т и н. Системно-структурный подход к специфике философского знания, стр. 57.
121
венно фс iioMt по ня n«ici hoi о (описательного) языка и КМ1КО1П1НПМ смысл i юигюрпй»39.
Уин р • к ннг <>6 описательном и феноменологическом, I и* проник.пони м в сущность, поверхностном, толко-внПНн । iiciopnh как якобы «традиционном» в марксистам и |н! пм-офпп. I. е. по существу о поверхностном хари ирг ной философии до момента появления спаси-н и ною cncicMiio-структурного анализа», вызывает решим льпыс возражения и является результатом поспешных п поверхностных оценок.
В ( Гюхтин не учитывает, как нам представляется, •но концепция главенства структуры, организации, т. е. формы, трактовка остальных «сторон» действительности — качества, количества, сущности, закона и т. д. как производных от структуры есть традиционная концепция формализма, получившая совершенно явное выражение в философии Платона, Канга, неотомистов и др.
I лким образом, имеются все основания признать, что философское содержание понятий элементов и структуры |((‘И I) покрывается категориями содержания и формы Bmccic с тем. следует отмстить, что существует настоятельная необходимость разработки таких сторон проблемы содержания и формы (элементов и структуры), которые выходят за пределы философии и имеют общенаучный или частнонаучный характер40. То, что в настоящее время нередко понимается под общей теорией систем и системно-структурным анализом (например, в работах Л. Берталанфи), является общенаучной или, скорее, частнонаучной теорией, явно или неявно опирающейся на философские категории формы и содержания. В силу относительной самостоятельности общенаучных и частнонаучных теорий так называемая теория споем может развиваться вне прямой и непосредственной < вя in с неумной философией. Более того, разрабатывающие ну теорию ученые1 могли стоять на более или менее ошибочных философских позициях (Л. Берталанфи, А. А. Богданов, У. Р. Эшби и др.). Между тем адекватной философской основой теории систем может быть
38 В. С. Т ю х т и н. Указ, работа, стр. 57.
40 То, что нередко называют сейчас общенаучными теориями, возможно, правильнее было бы назвать частнонаучными, так как, например, mi тематика является частной наукой, однако она имеет большое значение для других частных наук и должна была бы также быть причислена к общенаучным дисциплинам.
122
только диалектический материализм, связанный с теорией систем посредством категорий содержания, формы, целого.
В свете сказанного, необходимо заключить, что категории элементов (содержания), структуры (формы), системы (целого) выражают существенный аспект развития, но не дают исчерпывающего описания его, которое можно получить только целостной системой категорий.
Следует, однако, заметить, что иногда под системноструктурным подходом, как уже отмечалось выше, понимают подход главным образом под углом зрения структуры, организации, формы, рассматриваемой в качестве основной и определяющей стороны всякого предмета, явления, процесса. В этом случае системно-структурный подход приобретает обедненный, односторонний характер, не реализует всех возможностей, заложенных в понятиях элементов, структуры и целого, дает лишь (или преимущественно) формальное описание развития. Системно-структурный подход, взятый в его полном объеме, дает более широкое описание и объяснение развития, однако он также является недостаточным, ибо не способен схватить сущности предметов и явлений, источника развития, поскольку сущность и противоречия предметов лежат глубже, чем форма и содержание. Системно-структурный подход нуждается, поэтому в привлечении всех остальных категорий диалектики, которые он сам непосредственно не выражает.
Георня систем, взятая в ее философском и конкрет-нонлучном содержании, выражает скорее не сам процесс развития в его противоречиях, борьбе противоположностей и т. д., а результат процесса развития. На собственном языке теории систем не могут быть, сформулированы противоречие развития, единство и борьба противоположностей, возникновение нового содержания и т. д.
* * *
С теорией систем тесно связано понятие информации. Общеизвестно, что появление кибернетики, включающей в себя теорию информации, означало крупный шаг в развитии современной науки. Это обусловило огромный интерес к понятию информации и ее философскому значению. D последние годы исследования по философским вопросам кибернетики начинают уже количественно пре-
123
об/i.i 1.1 и hi in< ii’Kiiiiiiibimii Miioiiix коренных собст-вгпп фи । >соф них проблем. Так. в теории познания до-II • 111н|н1|1Мл111пип11.1чх> исследований превышает, по и ине iy мнению, разумную норму, определяемую их тео-| пик кнм несом в гносеологии.
h IKKB научный статус понятия информации? Не явок ни hi информация новым универсальным, всеобщим, г е фп юсофским понятием?
К 1К полагает А. Д. Урсул, информация, по-видимому, является атрибутом материи41. Мысль об уникальности । всеобщности информации, делающей ее сравнимой с основными свойствами материи — движением, развитием, пространством и временем, получила в последнее гремя значительное распространение.
Принято считать, что в работах Н. Винера, К. Шеннона, У. Р. Эшби имеется теоретически ясное определение лишь понятия количества информации, но отсутст-। угг определение понятия самой информации как таковой и что, следовательно, природа информации является еще во многом шгадочной. Вопрос о природе информации, несомненно, нуждается в глубокой разработке. Однако нам представляется, что в наиболее общем плане природа информации с достаточной определенностью раскрыта в основных классических работах по киберне-i икс.
По II Виперу, «информация есть мера организации» 4<Согласно У. Р. Эшби, информация — мера упорядоченности или организации43. Поскольку упорядоченность или информация связаны с разнообразием, информация выступает как мера разнообразия. В этом смысле самым фундаментальным понятием кибернетики являемся понятие «различия»44 и, следовательно, понятие । а шообр.1 «ня неотделимо от понятия информации45.
Организация и in упорядоченность есть форма. Последняя можс г рассматриваться во многих планах. Так, биология исследует форму живого организма в ее кон
41 А. Д. Урсул. Природа информации Философский очерк. М., I осполитиздат, 1968, стр. 109, 125.
4 II Винер. Кибернетика и общество. М.. ИЛ, 1958 стр. 34.
4 Р Э ш б и. Принципы самоорганизации. В сб. «Принципы c.iMoopr.iiiH пщии» М., «Мир», 1966, стр. 316.
44 У. Р Эн! б и. Введение в кибернетику. М., ИЛ, 1959, стр. 23.
46 Г <i м ж е, стр. 199.
124
кретно-биологичесном плане, со стороны ее биологической роли и биологических признаков. Философия рассматривает форму в предельно общем и универсальном виде (т. е. применительно к качественной и количественной сторонам мира). Но возможно также описание формы со стороны математики, кибернетики, теории систем. Теория информации (понимаемая как часть кибернетики или как более широкая теория) представляет собой специфическое количественное описание организации предметов или процессов, точнее — меры организации. Специфика этого описания заключается прежде всего в том, что оно дается в плоскости, определяемой поня гиями системы, обратной связи и т. д., рассматриваемых в предельно общем и формальном смысле.
Поскольку количество связано с качеством, соответствует качеству, описание определенного количества содержит в себе указание па определенное качество. Но количественное описание вообще, организации — в частности, не содержит в себе описания качества как такового. Поэтому нельзя согласиться с представлением о том/ что информация отражает качество предметов. В этом плане информационное описание процесса или предмета в принципе тождественно математическому описанию, которое абстрагируется от качественно-содержательной стороны действительности.
Теория информации в ее классической форме имеет статистический характер и непосредственно основывается на теории вероятностей и понятии негэнтропии Ь настоящее время делаются попытки создания раз-л нчны\ BapiianioB пестатисiическон теории информации комбнна горный, динамический, топологический, алгоритмический. В теории социальной информации разрабатываются также семантический и прагматический аспекты. Как полагают ряд авторов, теория информации вышла за рамки собственно кибернетического аспекта и становится более широкой, чем кибернетика, теорией, связанной с общей теорией систем.
Такое утверждение носит пока еще весьма спорный характер, однако в рассматриваемом нами отношении это не имеет существенного значения. Новые теории информации также представляют собой описание организации предметов и процессов Поэтому теория информации, в ее широком или узком смысле, есть специфическая абстрактно-количественная теория организации
125
и М0/КГ1 ечин! гьеи, вероятно, разделом часгпонаучпой
L* )рнп ( II' I 1'М
|1 ц|н /в । in ин 1ся, однако, что широкая теория ин форм тип in coolвгтсгвует строгому смыслу термина информ (пня введенному Винером для обозначения с и ко i.ihoii меры организации, которая предполагает oopBiiiyio связь и управление и, следовательно, отнюдь не /поо\ю организацию. Поэтому было бы целесообразнее сохранить за мерой организации в управляемых си-eirwa.x термин «информация» как выражение частного луч ля меры организации вообще.
Итак, информация в широком или узком планах, представляет собой математически описываемую, абстрактно-количественную сторону формы (организации) предметов или процессов. Ясно, поэтому, что выделение информации в качестве совершенно нового и уникального явления, не укладывающегося ни в одно из известных нам общих философских понятий, оказывается необоснованным. Информация нс есть атрибут материи, ючно гак же, как не является атрибутом материи ни (дно hi свойств, описываемых математикой. Понятие информации может быть соотнесено с материей только через посредство философских категорий формы, количества, качественного многообразия.
Рассматриваемая в этом плане информация может служить лишь частнонаучным средством описания развития. Как показано рядом исследователей46, развитие связано с ростом информации. Так, согласно С. М. Данкову и Г. Кастлеру, при переходе от атомного к молекулярному уровню организации живого количество информации увеличивается в 103 раз; если зигота содержит К)11 биг информации, то организм взрослого человека примерно б - 1()25 бит относительно молекулярного уровня ii'iii 2- 1П'Й бит относительно атомною уровня организации
1 еория информации вводит весьма ценный способ абстрактно-количественной оценки результатов развития. Однако этот способ описания может быть правильно понят только на основе более широкого качественного и количественного подхода, связанного как с конкретными науками (имеющими «содержательный» характер), так
4,1 Данные взяты у М. Аптера. Кибернетика и развитие. М., «Мир», 1970.
126
и с философией. Попытки приписать информационному подходу к развитию якобы большую точность и глубину, чем ia, которая достигается категориями философии, являются ошибочными.
В настоящее время, по-видимому, надо считать обще-, принятым убеждение в том, что искусственные кибернетические системы могут получить такую же емкость хранимой и перерабатываемой информации, как и человеческий мозг. Точно так же принято считать, что моделирование мыслительной функции человека осуществляется в кибернетических устройствах на базе иных структурных принципов. Таким образом, возможно указанное ин-формационное тождество между человеком и кибернетическими системами при различии обеспечивающих это тождество материальных структур. Однако такое тождество в плане информации отнюдь не предполагает тождества по уровню развития, ибо человек находится на несколько ступеней выше, чем машина, основанная на физических свойствах и закономерностях.
Возникает сомнение в правильности утверждения об информационном тождестве (тем более — превосходстве) машины с человеком. Поскольку структура (организация) есть лишь одна из сторон предметов, постольку последовательность структур подчинена основной последовательности ступеней развития материи (физической, химической, биологической, социальной). Поэтому необходимо допустить, что мера организации, заложенная в структуре любой кибернетической системы, основанной на физических принципах, должна быть значительно меньшей, чем информация, заложенная в структуре человеческого мозга, ибо высшая ступень развития обладает большим разнообразием, чем низшая. Возникает, поэтому, вопрос: могут ли две системы (человек и физическая кибернетическая машина), имеющие различную структуру и, следовательно, различную структурную информацию, воспринимать, хранить и перерабатывать одинаковый объем динамической (функциональной) информации? 11оложигельпый ответ па этот вопрос кажется затруднительным, гак как функция всегда зависит от структуры, от ее сложности и внутреннего разнообразия и поэтому «информационное содержание» функции в широких границах предопределяется информационной емкостью обеспечивающей ее структуры. Отрицать этот факт — значит, очевидно, пересматривать основы логики,
127
связанной • • «4) 1 lloilh’llllcM функции и структуры, свойст ва и предм< i1
Однако нинол, вытекающий из неоспоримых положе-ний о перл «рыннон связи функции и структуры, СВОЙ-li || I н предан га, вступает в явное противоречие со столь же \ о.*цнгльными данными кибернетики, которая не c’nu.iri информационную емкость человеческого мозга не 1ОС1ИЖИМОЙ для кибернетических машин. Мы встречаемся, следовательно, с парадоксом, порождаемым неоспоримыми положениями философии — с одной стороны, данными кибернетики — с другой. Каким образом можно выйти из этой парадоксальной ситуации? Может быть, следует отказаться от философского решения вопроса о связи функции и структуры, свойства и предмета и, более того, движения и материи?
Соотношение «структурной» и «функциональной» информации пе получило еще глубокого философского и конкретпопаучпого исследования.
Необходимо признать, очевидно, что между этими двумя видами информации существует строгая закономерная связь. Однако ключ к ее объяснению необходимо искать не в самой теории информации и теории систем, а в философии, философской теории развития — в особенности.
Ряд существенных предпосылок решения проблемы заключен,как нам представляется, в идее Н. М. Амосова об иерархии «высших» и «низших» кодов, которая ставит кибернетическую проблему в прямую зависимость от философских понятий высшего и низшего. С этой точки зрения, ступени развития материи — физическая, химическая, биологическая и социальная могут быть представлены как системы, имеющие свои специфические «буквы» и «коды». Так, существуют, например, атомный и молекулярный коды47. В сложных системах, по мысли II. М. Амосова, происходит «этажная» обработка информации на различных уровнях функционирования системы. «На каждом этапе информация становится все более общей, абстрактной, но занимает все меньше места г памяти»48. Автор формулирует одиннадцать правил,
47 II. А. Амосов. Моделирование информации и программ в сложных системах. «Вопросы философии», 1963, № 12; Его| же. Мышление и информация. В сб. «Проблемы мышления в современной науке». М., «Мысль», 1964.
48 II М. Амосов. Моделирование информации и программ в сложных системах, стр. 27—28.
128
по которым перекодируется информация при переходе с низших уровней на высшие. Гак, «высший код получается при интегрировании информации, переданной низшим кодом», «чем выше код, тем он содержит больше знаков (или их моделей)»19. В этих правилах по существу выражены закономерности соотношения высших и низших ступеней развития.
Поскольку информация есть предельно формальная количественная и абстрактная сторона организации предметов или процессов, информационное описание различных предметов становится трудно сопоставимым. Подобно тому как одно и то же число может относиться, например, к человеческому коллективу и к совокупности элементарных частиц, одно и то же количество информации может относиться к объектам, имеющим принципиально различную сложность. Разумеется, сопоставление разноуровневых объектов в плане количества информации, информационной емкости и структуры самой информации возможно, вместе с тем нельзя не видеть большую относительность и теоретическую ограниченность такого сопоставления. Решать, например, проблему соотношения человека и машины только в плане количества и структуры информации — это значит подходить к ней с заведомо негодными средствами. Между тем высказанные в недавнем времени поспешные утверждения о том, что нет «никаких принципиальных ограничений в кибернетическом подходе к проблеме жизни» и что « можно анализировать жизнь во всей ее полноте, в юм чисме и человеческое сознание со всей его слож-iiocii.io, Mcio/oiMii Kiioepnei iikii 49 50 не учитывают ограниченное! и ки()грнг1 ическо! о подхода к описанию реальных предметов и процессов.
Для того чтобы действительно реализовать большие возможности, заложенные в кибернетике, следует ввести кибернетическое описание в общую систему научного описания объектов, включая философское описание, а не придавать кибернетике самостоятельное и самодовлеющее значение. Для этого необходимо, на наш взгляд, выработать единую шкалу мер организации, ввести в кибернетическое описание объектов своего рода «кванторы уровня сложности», которые делали бы сопостави-
49 Н. М. А м о с о в. Указ, работа, стр. 28.
50 А. Н. Колмогоров. Автоматы и жизнь. В сб. «Кибернетика ожидаемая и кибернетика неожиданная». М., Наука», 1968, стр. 13.
9 В, В. Орлов
129
мыми kiioi pin iii’iri ин они* апия систем, находящихся на pa ijiii'iinI |Н ijh ми Основой такой шкалы
мер । ini him) .иicрпалисгпчсская юорня
I i huh и i
I lot i и । ни один уровень организации не является Гцвпонн нротым, его информационное содержание нс пж» । ин.hi. । абсолютным н должно быть соотнесено • ныпк и н н. к ел ежащими уровнями сложности. Не ис-। ночено, например, чго в отдельных случаях системы, ix<> 1ящ||(‘С/1 па более низком уровне развития, могут ыиц.1П. большим информационным содержанием, чем более сложные системы, если определение информации производится безотносительно к некоторому общему исходному уровню. Так, хотя пчелы стоят значительно нике по уровню развития, чем рыбы, относительно своего \ ровня развития они обладают большим разнообразием । румуры, чем рыбы
Г. процессе развтня материи происходит существен-ым1 рос । информации. Откуда возникает новая информации ’ I Инида делаются попытки объяснить рост ин формации гем, чю, например, живой организм исноль-сугг и перерабатывает информацию, заложенную в ок-I ужающей его среде. Этот подход представляется наивным. Живой организм имеет более высокую организацию, более богатое содержание, чем окружающая его hcopi апнчес кая среда. Живой организм сам строит себя из окружающей его среды. Однако полагать, что орга-1 из I получает извне какой-то прирост информации — ио значит полагать, что в окружающей среде уже заранее заключена та сложность, которая характеризует живой организм. Точно так же необходимо считать, что < ложность человека и человеческого общества заранее ( одержи I ея В окружающем (ЧО мире I И|Ы ill словами, i.ikoi'i нод\о'1 равноценен признанию того, чго все нояв-1яющесся в процессе ра инн ня заранее существует в окружающем мире в каком го «разлитом» или «растворенном» состоянии. Информация пе приходит в процессе ра звития откуда-либо извне. Информация рождается, возникает в процессе развития в самом развивающемся предмете. Кибернетика может фиксировать рост информации, но пе может его объяснить. Кибернетика превосходно обьясняст циркуляцию равной себе (конечно, с определенными потерями) информации в каналах связи, однако она пе может объяснить, откуда берется эта ин
130
формация. Рост информации объясняется лишь диалектико-материалистической теорией развития, он является стороной процесса развития как возникновения нового, ранее не существовавшего содержания.
Среди исследований последних лет, посвященных кибернетическому описанию разви тия, особый интерес представляет книга М. Литера '«Кибернетика н разви чие»51. В отличие от ряда других авторов, М. Аптер рассматривает кибернетическое описание развития как один из аспектов общего теоретического подхода к развитию, связывает формальный кибернетический подход с содержательным (биологическим, онтогенетическим). М. Аптером делается «предварительная попытка применить некоторые представления и методы кибернетики для того, чтобы понять развитие и его способы управления»52. Развитие рассматривается при этом как процесс, включающий рост, но существенно отличный от последнего. Развитие трактуется 14. Аптером как усложнение, переход от простого к сложному. «Под развитием понимается процесс, в результате которого одна клетка пре-нращается в большой и сложный организм с предписанным строением»53. Автор доказывает, что «всякая попытка, использующая только теорию информации, вряд ли может сильно приблишть нас к пониманию процесса развития»54 55. Рост и развитие, по всей видимости, становятся важнейшими проблемами современной биологии. «Однако проблемы роста и развития важны не только для биологии, они важны и для самой кибернетики и это uh'i’iciiiie проявляется па более теоретическом уровне или скорее' на уровне' абстрактной теории систем в кибернетике» 1,ь. Фон Нейман «кипел даже настолько далеко», чтобы заявить, что проблема роста систем- «это самая важная проблема в теории автоматов и ее необходимо прежде всего решить, чтобы был возможен какой-то дальнейший существенный прогресс»56.
Исходя из содержательного понимания развития как процесса усложнения, не сводимого к простому росту, М. Аптер по существу формулирует парадокс развития
51 М. Аптер. Кибернетика и развитие. М. «Мир», 1970.
52 Т а м же, стр. 7.
53 Т а м же.
54 Т а м же, стр. 8.
55 Т а м же, стр. 46.
56 Т а м же.
9*
131
в терминах юории систем. «...Является ли очевидным, что развивающаяся система сможет управлять своим развитием, пока ло развитие (а тем самым, по-видимому, и ci роиiгльство всех систехМ управления) еще не завершено J «...Система должна уметь контролировать (гоя Ц) того, как она полностью построена»57 58. В процессе р I.ши тия «происходит явное возрастание сложности».
Как может нечто, что кажется простым, самостоятельно стать сложным?»59.
М. Аптер хорошо подметил недостаточность подхода к информационному описанию развития в исследованиях Данкова и Кистлера. Определение количества информации по их методу «игнорирует все те особенности развития, которые, как принято считать, отличают его от простого роста», оно «связано только с описанием всех частей по отдельности, без учета их взаимосвязи», не делает различия между сонетом Шекспира и бессмысленным набором букв, между живым и мертвым организмом 60.
ГЛАВА 4
ДИАЛЕКТИКА СООТНОШЕНИЯ ОСНОВНЫХ СТУПЕНЕЙ РАЗВИТИЯ МАТЕРИИ
Понятия развития, высшего и низшего были рассмотрены ранее в самом общем плане. Но такой подход остается еще слишком абстрактным, так как не фиксирует реальных ступеней развития материи.
Материя вообще существует в своих различных формах. Эту мысль иногда выражают неточно, утверждая, чго нс существует материи вообще, но существуют лишь ос конкретные формы. Между гем диалектико-материалистический подход к соотношению общего и единичного заключается не в отрицании реальности общего, а в признании реального существования как общего, так и единичного, точнее — общего в единичном.
Бесконечное многообразие форм материи не является механической совокупностью, а представляет собой еди
57 М Аптер. Кибернетика и развитие, стр. 65.
5К Гам ж е, стр. 64.
69 Т а м же, стр. 67.
60 Т а м ж е, стр. 100.
132
ное целое, единую систему. Как организована или упорядочена эта система?
Поскольку основным свойством материи выступает развитие, все многообразие форм материи организовано процессом развития материи, или, иначе, многообразие форм материи есть бесконечная последовательность форм материи от относительно низших к высшим. ,
В целостной совокупности форм материи существуют, и другие «упорядочивающие связи» или «принципы»: соотношение общего и единичного, возможного и действительного, внутреннего и внешнего, необходимого и случайного, непосредственного и опосредованного и т. д., однако все эти связи или принципы организации материального многообразия подчинены наиболее широкому «принципу» развития. Теория развития включает в себя, поэтому, не только абстрактные понятия высшего и низшего вообще, но и более конкретные понятия низших и высших форм материи. Форма материи есть материя на определенной ступени развития. Поэтому понятие формы материи в сущности тождественно понятию ступени развития материи. Термин и понятие «форма материи» был введен Ф. Энгельсом. (См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 57—58, 595)
В философской литературе иногда употребляются также термины «вид» материи и «уровни организации» материи. Однако термин «форма материи» представляется нам более точным. Термин «уровень организации» материи обозначает преимущественно лишь одну сторону формы материи — ее организацию и при некоторых условиях может породить отождествление формы материи с ее организацией. Такое сведение проявляется иногда в представлении, явном или неявном, о том, что формы материи имеют одинаковое содержание — «материю вообще», но различаются своей организацией. С этой точки зрения, все качественное многообразие мира порождается организацией материи — концепция, до-стоиная /ipvrnx философских систем. С позиций диалектическою мa irpii i.iii im;i, материя существует в бесконечном миожес।вс форм пли видов, имеющих специфическое материальное содержание и форму.
Поскольку материя обладай всеобщими свойствами, формы материи обладают конкретными формами этих свойств В этой связи понятие формы материи должно быть дополнено понятием формы, движения материи.
133
Каждая фпр\ы >игрнн об шдает соответствующей ей формой hi ннч uaie/)HH. Если движение вообще являете! споеооом i у нн сгвовання материи вообще, то фор-мл uni к< ним мн» способ существования формы материи. Чвил -нпс иоооще есть изменение вообще, форма движения < и копир! (пни способ изменения.
I IrhoiopHie авторы отождествляют форму материи < формон движения. Так, организм определяют как особую форму движения, общество — как социальную форму движения материи и т. д. По существу это означает < ве щи nt' материи к движению и противоречит цдее единив.i материи и движения. Если движение дифференцировано на частные формы, то почему в дифференциации < сказывают материи? Поскольку движение есть способ < у ществования материи, каждый конкретный способ существования должен быть способом существования кои крегной формы материи. Иногда утверждают, чго сведение формы материи к форме движения было характерно для .Энгельса. Между тем, хотя Энгельс, в силу и шестых условий, основное внимание направил па раз-работку понятия форм движения, он совершенно определенно исходил из диалектико-материалистической идеи единства материи и движения, связывал своеобразие форм движения со своеобразными формами или видами материи. «Предмет естествознания, — писал Энгельс Марксу в 1873 г., движущаяся материя, тела. Тела неотделимы от движения: их формы и виды можно познавать только в движении; о телах вне движения, вне всякого отношения к другим телам, ничего сказать нельзя. Лишь в движении тело обнаруживает, что оно есть»61.
Основой классификации многообразия реального ми-I а является, таким образом, понятие материи, которое Tier начало двум основным класснфнкацнонным рядам н hi последовательностям: форм материн и принадлежащих нм форм двнмення мате рин. Следует однако учесть, чго поскольку материя обладает не только движением и развитием, но и рядом других всеобщих свойств, указанные два ряда должны быть дополнены рядами, выражающими последовательность ступеней развития других всеобщих свойств материи пространства, времени, от раження
11ервой марксистской классификацией реального многообразия быта классификация осповны форм дни
•1 К \\ । ।» к < и Ф Энгельс. Соч., т. 33, стр. 67 -68
134
жения материи, разработанная Энгельсом. Опираясь на совокупный материал науки XIX века, Энгельс выделил пять основных форм движения: механическую, физическую, химическую, биологическую и социальную В основу этой классификации была положена идея развития от низшего к высшему.
Дальнейшее развитие естественных н социальных наук позволило значительно углубить и расширить клас-. сификацию реального многообразия. В настоящее время разработан целый ряд классификационных концепций, отправляющихся от Энгельсовой классификации (Б. М. Кедров, В. М. Букановский, М. Н. Руткевич, В. А. Штофф, С. Т. Мслюхин, А И. Игнатов и др ). Наибольший интерес представляют «нелинейные» классификации, предложенные Б. М. Кедровым и В. М. Бука: новским. Б. М. Кедров различает следующие основные формы движения: субатомно-физическую, химическую, молекулярно-физическую, геологическую, биологическую н общественную. По мнению Б. М. Кедрова, химическая форма движения оказывается «окруженной» физической, верпе * субатомной Физической и молекулярной физической Химическая форма движения дает начало геологической (неперспективной) и биологической (перспективной) формам движения.
Поскольку в naniv ы тачу не входит специальный анализ классификаций, мы ограничимся лишь наиболее общими выводами, которые, по нашему мнению, следуют и < современных разработок проблемы классификации.
Первым крупным р< лльтатом этилг исследований является вывод о сунк’сгвов нг1и основного p'ida форм ма\-тернн, ряда основных форм материи: физической, химической, биологической и социальной. Однако если выделение химической, биологической и социальной форм^ материи не вызывает пи у кого сомнений, то существова-Х ние единой физической Формы материи (и соответствую- " щей формы движения) не признается многими исследователями. Так, Б. М. Кедров разбивает физическую форму материи на две субатомно-физическую и молекулярно-физическую Как утверждает С. Т. Мелюхин, «физической формы движения как чего-то единого в природе не существует. Изучаемые физикой процессы: пространственное перемещение, электромагнитные явления, тяготение, ядерпые реакции, взаимодействия .'элс ментарных частиц, теплота, изменение агрегатных состо
135
япий и друин пр< /1< 1.1В.ЛЯЮГ собой совершенно различны.' формы пш копня, 1-н< как подчиняются разным ыконлм н прими 1ЯЮ1СЯ зачастую на разных уровнях ripVkiypiHih орынн 1.ЩИИ материи»62.С этой точки зрении. ь к 1у н< рс численными физическими явлениями нет ННЧГП1 (иннего, кроме названия — «физическое». Однако io MiiriiiK представляется неправильным. Современная физик.i iii.ict о существовании двух основных свойств иооых <|hi шчоских реальностей, которые взаимно допол-ники ipyi друга, — массы и энергии. Для всех физических явлении характерен единый и всеохватывающий за-к ш сохранения энергии. Наконец, с точки зрения реля-1ИВИСГСКОЙ физики, масса и энергия, как два фундамен-галвнешних полярных свойства, находятся в глубокой связи, фиксируемой эйнштейновой формулой E = mc2. I дпнетво известной нам физической реальности связано, шлее, с интервалом скоростей от 0 до скорости света (в пустоте). В этом интервале, очевидно, существует спойспю физической массы, которая не может быть меньше im 1ссы покоя» и больше «релятивистской массы», вычисляемой но формуле tnv= —- - Таким обра-
V 1
юм, следует признать существование единой физической формы материи (и движения), понимаемой как масс-Н1ергетическш1 мир.
Вторым крупным выводом является мысль о существовании ряда основных форм движения материи, подчиненного ряду основных форм материи. Между основными формами материи и основными формами движения материн существует взаимнооднозначное соответствие, объясняемое на основе идеи единства материи и движения.
1р(чт.нм результатом исследований в области клас-енфик тип янляс гея выделение частных форм материи и движения, включаемых в состав основных форм материи (и движения)
Наконец, четвертым результатом этих исследований следует считать, различение комплексных форм материи (и движения); к последним можно отнести Метагалактику, Галактики, звездные системы, планеты, геологическую и географическую формы материи (движения). Эти формы материи представляют собой некоторые единства,
п; С. Г. Мелю хин. Материя в ее единстве, бесконечности и развигии, стр. 100.
136
образованные основными формами материи (физической, химической, биологической, социальной), но не имеющие степени самостоятельности и единства последних.
По мнению многих исследователей, неосновные формы материи не находятся во взаимнооднозначном соответствии с формами движения. Так, полагают, что кибернетическое движение не связано специально с какой-либо формой материи. Однако это мнение представляется неверным. Разумеется, кибернетическая форма движения пе имеет самостоятельного носителя, подобно, например, физической форме движения. Между тем и кибернетическая форма движения, во-первых, так же не обладает самостоятельностью, как и ее предполагаемый субстрат, и, во-вторых, принадлежит не любым, а определенным системам — с обратной связью и управлением. Поэтому следует признать, что каждая форма движения соответствует или какому-либо самостоятельному специфическому материальному субстрату, или какой-либо специфической стороне материального субстрата, т. е. имеет основания в специфике форм материи. Материя и движение находятся в единстве и поэтому специфичность одного из них должна быть связана со специфичностью другого.
Поскольку существуют различные последовательности форм материи — основные и неосновные, логично возникает вопрос о том, одинаковое ли место занимают эти последовательности в общем процессе развития материи? Следует предположить, что процесс развития материи является неоднородным и что в-наиболее концентрированном и явном виде развитие выражено в последовательности основных форм материи. В настоящий момент нам известны четыре основных формы материи — физическая, химическая, биологическая и социальная.
* * *
Развитие материи применительно к ее основным формам— физической, химической, биологической и социальной— может быть выражено следующими важнейшими идеями: возникновения высшего из низшего, включения и сохранения низшего в высшем, подчинения низшего высшему и интегральной природы высшего. Эта концепция развития (условно названная «концепцией уровней») была создана в ее частных формах — естествознанием, во всеобщей и развернутой — марксистско-ленинской философией, прежде всего — Ф. Энгельсом.
137
Bi.icih* • iioiiihiihi и результате развития низшего п mo.Ivm >ып ноняю ючько путем диалектического «вы-ik (гния* in ни инею la кое выведение составляет генети-чг< кип II 1111 р I IIHI1ня.
Hi HiiiKiiH и непосредственной преемственной связи ( пи HIIIIMII, пыстне формы материи качественпо'отлича-iiiit и о1 предшествующих, являются более сложными и ( о irp к.1 юльиыми; непрерывная линия развития харак-। pnivcicH появлением нового, более богатого и сложно-ю содержания, которое возникает в результате развер-11.111.Н1НЯ заложенной в материи неуничтожимой способнее i и к развитию.
Однако развитие не сводится к линейному генетическому плану возникновения, где высшее и низшее выступаю! как относительно распределенные во времени ступени развития, сменяющие одна другую. Развитие не (Ч'п только смена одного содержания другим. Возникая и । основе низшего, высшее нс устраняет низшей ступени по шосн io, иоо в лом случае оно б,ыло бы лишено своей опори и рашигпе означало бы утрату накопленного ра нее (•о чержания, а включает в себя низшее и сохраняет мои н iMeiieinioM виде в качестве(своего фундамента или основы. Гак, химическая форма материи всегда сохранно i в своей основе важнейшие физические структуры, свойства и процессы Живое вещество возникает на основе физических и химических структур и процессов и сохраняем’ их в своем фундаменте. Общественная жизнь, какой бы своеобразной она не являлась, в конечном счете базируется на широкой основе физических, химических и биологических условий и процессов, ибо для того, чтобы быть социальным существом и осуществлять социальный обра 1 жизни, человек должен быть живым существом и юм смысле ('лова, в каком что понимается биологией.
(’охраняя в мое предик с твующпс ступени развития, каж чая высшая фо| мл ма терпи получает, таким образом, сложную интегральную и «послойную» или многоуровневую структуру; в ней аккумулируются основные этапы развития материи, которые как бы отлагаются в виде различных «пластов» или уровней сложности. При этом ни инне уровни, сохраняющие результаты предшествующего развития, становятся подчиненными, зависящими от iii.kiiihx, занимают подчиненное место в структуре высинчо Вьишсе не является простым М( хаиическич агренпом уровней, ио представляет собою единое слож
138
ное целое, в котором существуют глубокие диалектические взаимосвязи уровней.
Развитие, следовательно, имеет актуальный план63, с которым связаны три основные диалектические идеи — включения (сохранения) низшего (в измененном виде) в высшее, подчинения низшего высшему, интегральной (целостной) природы высшего.
Таково, очевидно, наиболее общее содержание идеи развития, рассмотренной применительно к основным формам материи. Это содержание представляет собой конкретизацию общей идеи развития и связано с выделением основных (известных нам) форм материи, выступающих в качестве основных ступеней развития материй. Генетический и актуальный планы суть моменты общей идеи развития и объединяются, следовательно, целостной идеей развития или генезиса, т. е. генетическим планом рассмотрения действительности в широком смысле слова. Целостная идея диалектического развития является результатом теоретического «отрицания отрицания»: (I) при первоначальном подходе развитие представляется как процесс возникновения высших ступеней из низших (генетический план в узком смысле слова), (2) при последующем, более глубоком рассмотрении обнаруживается, что развитие, понятое первоначально как процесс смены ступеней, представляет собой в то же время свою противоположность— сохранение пройденных этапов в высших ступенях (актуальный план) и, следовательно, (3) оно является генезисом в широком смысле слова, т. е. генезисом, опосредованным своей противоположностью—покоем Понятие развития в целое гном виде есть идея генезиса, опосредованного сохранением. Развитие, таким образом, включает покой как свою собственную противоположность и может быть понято только посредством диалектического выведения по способу теоретического «отрицания отрицания».
Концепция соотношения низших и высших ступеней развития материи, как момент общей теории развития, является наиболее общей основой философской теории соотношения пограничных наук физики, химии, био логин, социальных наук (крагко социологии).
Абстрактная и идеалистическая схема соотношения
63 Этот план нередко неправомерно называем я . с i рукт\ рным*, хотя структурный подход на н Зе пк.’НочасГсл как в генсдический, так и в актуальный планы
139
высших и ни nintx пуншей в развитии природы была ирг ।/тж< и । । пи* I ci слом.
В Философии природы» Гегель формулирует идею р । ши in । < включением и подчинением низшего высшему, h к । hi eiyn< пь представляет собою своеобразное цар-< нт природы, и все они кажутся имеющими самостоя-। и нос существование, но последнее царство природы и и. конкретное единство всех предыдущих, как и вообще каждая последующая ступень содержит в себе низшие’ ступени, но вместе с тем это царство природы противопоставляет себе остальные царства как свою неор-|<1пическую природу. Одна ступень есть власть над дру-юй ступенью, и это — взаимно; в этом именно заключается истинный смысл учения о потенциях. Неорганические ступени являются потенциями по отношению к индивидуальному, субъективному, неорганическое разру-III шт органическое; но столь же верно, что органическое ecu. в свою очередь власть над своими всеобщими собственными силами, над-воздухом, водой, которые, сколь они пи свобо шы, все же также и низводятся и ассими-.nipyioicM организмами» 64.
Включение и подчинение низшего высшему наиболее полно выявляются Гегелем по отношению к органической жизни. Жизнь, с его точки зрения, есть «индивидуальность, единство, созидающее и сохраняющее себя как процесс во всех его особенностях»65. В противоположность механической материи, которая «совершенно разрозненна, насквозь атомистична» 6б, и химическим ве ществам, которые в процессе превращений теряют свои качества и исчезают, жизнь есть единство, которое постоянно воспроизводит себя. Жизнь включает в себя неорганические процессы. Последние постоянно стремятся Пронингь снос шачсние, однако жизнь «снимает», подчиним их себе В ной борьбе <аключается’противоречие /киши 'Кивое тело всегда готово сделать скачок в область химического процесса; кислород, водород, соль все время стремятся выступить наружу, но все время снимаются снова; и лишь в момент смерти или во время болезни химический процесс может проявить свое значение. Живое всегда попадает в опасность, всегда имеет
м I В Ф. Гегель. Философия природы. Соч., т 11. М., «Соц-л\1и I», 1934, стр. 36—37.
fin Т .1 м ж е, стр. 344.
w* Г .1 м ж е, сгр 343,
140
в себе другое, но уживается с этим противоречием; неорганическое на /го неспособно. Но жизнь есть вместе с тем и разрешение этого противоречия... жизнь становится другим, которое однако все время снимается»67.
Живой о|н шизм поглощает неорганические вещества из окружающей среды и превращает их в себя, подчиняя сило жизни. «...Органический процесс вообще существенно характеризуется еще тем, что все притекающее' клему извне он уничтожает, заражает и превращает в свое. Всасывание есть вместе с тем подчинение воды силе жизни, так что она тотчас же полагается как нечто, проникнутое органической жизнью»68.
Хотя жизненный процесс возникает на основе химического, он качественно отличается от последнего. «Мы можем, таким образом, проследить химически и даже химически выделить отдельные части живого. И тем не менее самые процессы здесь нельзя считать химическими, ибо химическое присуще только мертвому, животные же процессы всегда упраздняют природу химического»69.
Гегель в первоначальной форме выдвинул идеи развития, преемственности, включения низшего в высшее, подчинения («снятия») низшего высшему. Таким образом, Гегель смог уловить контуры соотношения высших и низших ступеней развития природы. Однако общая идеалистическая концепция, с одной стороны, недостаточный уровень развития естествознания, с другой, обусловили схематический и идеалистический характер гегелевской концепции развития, которая не может рассматриваться как изучи ля теория Справедливо характеризуя жизнь как единство, постоянно восстанавливающее и сохраняющее себя во всех превр пцсииях, Гегель видел сущность жизни в ес духовности, а подчинение неорганического органическому понимал, в конечном счете, как подчине ние физико-химических процессов идее. «Органическая, проникнутая жизнью, индивидуализированная вода, — писал он, — ускользает из рук химии; она — духовная свя и.»70.
Псполыуя рациональное зерно гегелевской концеп ции развития и Обобщая обширный материал современного естествознания, Энгельс создал научную концепцию
67 Г. В. Ф Ге гс л ь Философия природы, стр. 344.
68 Там же, стр. 402.
69 Т а м же, стр. 488.
70 Та м же, стр. 401.
141
соотношен и i iii.k iiiii\ и iiihhihx ступеней организации материи < >pi iinrit ( кая жизнь, — писал он, — певоз ожн । ги • м iiiii’H ( мн о, молекулярного, химического, ер инн । юн п, к м ршн ского и г. п. изменения. Но на-iii’iik иг побочных форм не исчерпывает существа । I imioii формы в каждом рассматриваемом случае. Мы, । । oMih’iiiio, сведем» когда-нибудь экспериментальным н\|гм мышление к молекулярным и химическим движениям в мозгу; но разве этим исчерпывается сущность 1i ы шлеи и я?» 71. «...Форма движения в органическом теле < । ШЧ.1СГСЯ от механической, физической, химической, < о юржа их в себе в снятом виде...» 72.
Согласно Энгельсу, высшее возникает в результате развития низшего и включает в себя низшее в подчиненном виде. Идея подчинения выражена Энгельсом в терминах «главная» и «побочная» формы движения. В свете современных данных естествознания, которые еще явственнее обнаруживают глубокую зависимость высшею от низшего, термин «побочное» в применении к оценке роли пи micro, включенного в высшее, вряд ли является удачным, так как не выражает в полной мере весьма существенной и необходимой роли низшего в высшем (например, роли физико химических процессов, лежащих в основе жизни). Поэтому вместо термина «побочное», по нашему мнению, целесообразнее употреблять термин «подчиненное». Основная мысль Энгельса о т ишсимости нипиего от высшего не только не искажаемся от ной замены, но, напротив, получает более адек вагное выражение.
Будучи ограниченным материалами естествознания XIX века, Энгельс разработал концепцию соотношения низшего и высшего в природе лишь в общих и принципиальных чертах. Развитие естествознания XX века, р особенности увеличение веса пограничных областей пауки в последние щея тилстия, делают возможным и необходимым дальнейшее углубление этой концепции.
Энгельсова концепция соотношения высших и низших ступеней развития материи получила (в той или иной форме) развитие в трудах советских философов
1 Ф 3 в I ель с. Диалектика природы. К. Маркс и Ф Эн-। v л ь с Соч., 1 20, стр. 563.
7- Т а м ж е, стр. 597.
142
(Б. М. Кедрова, В. И. Свидерского, В. А. Штоффа, М. В. Мое го и шсико, ( . Л. Рубинштейна, А. Д. Вислобо-; ова, Е Ф Солопов I, \. 11. Игнатова, В. Д. Морозова и других). Поипнка < нстема тической разработки Энгельсовой концепции как общей теоретической основы философ’ ской теории соотношения пограничных наук предпринята кафедрой философии Пермского университета (В. В. Ор ло1, A II. Коблов, Г. С. Краснов, Г. С. Григорьев, 11 Б. Оконская, М. И. Бсрезная, Г. В. Шелепов, И. И. Чурилов, В. А. Кайдалов и другие). Результаты этих исследований изложены в сборниках под условным названием «Философия пограничных проблем», вып. 1—5 (1967, 1968, 1970, 1972).
Вводя представление о соотношении высшего и низшего, идею развития можно сформулировать следующим образом: высшее возникает и развивается на основе ни ниего. Понятие основы широко используется современной наукой. Так, биофизику определяют как науку о фи 111Ч(‘('ких основах жизненных процессов, молекулярную биологию как науку о молекулярных основах киши, биохимию как науку о химических основах жи-гон Maicpiin hi i В современном естествознании общеприняты формулы фн шко химические основы жизни», «физико-химические основы наследственности», «физиологическая основа психических процессов», «биологические основы труда и мышления» и т. д. Понятие основы имеет, таким образом, широкое объяснительное значение н входит в философскую теорию развития.
Ilocko./ii.kv понятие основы еще недостаточно сформировалось, выяснение сю содержания необходимо начать с рассмотрения общего лексического значения слова «основа», послужившего отправным моментом образо гания философского понятия основы.
В русском языке слово «основа» имеет множество 1НЛЧГНИЙ Наиболее существенные из них изложены в Никоном словаре живого великорусского языка» В. II (аля II них шачеиий самыми близкими к нашему случаю я иля клея значения слов «основанье» и «основной».
Основанье нн< нч чем-либо основано, поставлено, установлено или укреплено; что служит подошвой, стоялом, подножьем, фундаментом; опора, начало, причина».
143
О < п <> н ч о и существенный, главный, важнейший, ЮСНОДСПЦ ЮЩИП ' *
hi ин ннс icpMinia «основа» ближе всего стоит к зна-•iriiiiio с лов подножье», «фундамент», «опора». В научной речи с юно «основа» употребляется и в значении причин I , 1лавное», «существенное», «важнейшее», lociK Щ1вук)щсе». Так, говорят об «основе явления» и < (ни||с1сгвенно об «основах науки» как о наиболее сущее । венных моментах действительности и наиболее на кных положениях науки («основания науки»). В этом смысле слово «основа» сходно с термином «сущность». * Основа» как сущность (точнее, одна из важнейших сторон сущности) была рассмотрена Гегелем. Это значение слова «основа» неприменимо к оценке соотношения высшего и низшего. Низшее, понимаемое как основа, т. е. фундамент, опора, основание, база высшего, не является основным, главнейшим, важнейшим моментом высшего, иначе говоря — его сущностью. Основа как сущность оказывается однопорядковой с явлением, сущность которого она составляет; основа как опора, основание, база или фундамент лежит «ниже» соответствующего явления. Таким образом, одно и то же слово «основа» с его двумя различными лексическими значениями служит отправным пунктом для двух совершенно различных философских категорий: основы как низшего и основы как сущности явления.
Термин «основа» в рассматриваемом нами смысле означает низшую ступень развития, без которой не может возникнуть высшее и которая включается (с определенным изменением) в высшую. Решающим признаком основы служит то, что основа проще явления, в фундаменте которого опа лежит, в то время как сущность (‘(чь наиболее важное, главнейшее содержание любого явления
Эквнваленiамн слова «основа» служат в английском языке base и basis, во французском base, немецком basis. В этом значении термин basis употребляется, например, Д. Берналом в исследовании «The Physical Basis of I ife» (1951), Дж. Экклсом в книге «The Neurophysiological Basis of Mind» (1953) (однако у Экклса общее шаиеннс слова basis развивается и фиксируется в поня-
73 В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, г. 2. М., Гос. изд. иностранных и национальных словарей, 1955, стр. 701.
144
тии основы, имеющем дуалистический смысл), П. Шоша-ром в книге «Precis de biologic humaine. Les basejs orga-nique du comportement et de la pensee» (1957).
Понятие основы является особой философской категорией, отражающей роль низшего уровня развития в возникновении (генетический план) и существовании (актуальный план) высшего уровня. Формула «основ» представляет собою наиболее удачное выражение диалектики соотношения низшего и высшего.
Однако термин «основа» нередко употребляется в недостаточно строгом виде. Так, В. И. Свидерский, который неоднократно подчеркивал значение понятия основы для истолкования развития, не проводит четкой границы между значением термина основы как низшего уровня и другими его значениями. Перечисляя основные уровни «пирамидальной картины» развития, он называет в качестве одного из высших звеньев материально-практическую деятельность как основу для духовной деятельности. По отношение материально-практической и духовной де-ягелгпосги не совпадает с отношениями элементарных частиц и атома, атомов и молекулы, молекулы и ор ганических соединений и г. д., ибо последние есть отношения низшею и высшею, а материально-практическая и духовная деятельноси! таковыми не являются
Канона природа низшего явления, включающегося в toil ан нькинй (Ирк ни ра пиния? Чго происходит с ни пш и < 1\шныо p.iiBiiiiiH, koi да опа включается в сослав Оолс( сложною уровня развшия? Сохраняют ли физические, химические и биологические явления, процессы свою общую природу? Не становятся ли они некими переходными или промежуточными — не физическими, но и не химическими, не химическими, но и не био-ло| пческпми и т. д.?
Р iccM i гривая характер низшего, включенного в структуру высшего, мы обнаруживаем прежде всего то, что низшее полное лью сохраняет свою общую природу или сущность. Физическое, химическое и биологическое, включаясь в структуру более высоких ступеней развития, не перестают быть самими собой.
Физические элементы и процессы в составе химической и других форм материи не теряют своих основных свойств — массы и энергии, своих основных законов —
Ю в. В. Орлов
145
coxpiiii un i aiepiimii । д Энергетические процессы,eпрошло (мним н химических, биологических и социальных иен нни । ih м<>1 । ишь ничем иным, как физическими нрмнш |ми I» <нновс химических явлений и процессов h । и мпл< иия и процессы надатомного уровня, связанны! и ынмодсйствием электронных оболочек атомов
• in процессы всецело сохраняют свою квантово-механи-чи кую природу и не перестают быть физическими. В си-iy оок) становится возможным применение понятий и меюдов квантовой физики для описания физической основы химических явлений.
В основе биологических явлений лежат особые химические соединения, главными из которых являются белок и нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК). Ни белки, ни нуклеиновые кислоты но отдельности пе обладают свойством жизненности, появляющемся на более высоком, надмолекулярном уровне. «Успехи современной химии белков, — пишет Л. И. Опарин, — позволяют нам охарак-Kpiiioii Hi их как определенные химические соединения, как полимеры аминокислот, обладающие весьма специфическим строением» 74.
Волки состоят из аминокислот (двадцати основных, так называемых магических, и около десяти сравнительно редких), которые соединяются химическими поли-нентидными связями (типа-- СО NIi—). Цепь главных валентиостей (нолинептпдиая цепь), составляющая первичную с । рук туру белка, является, таким образом, чисто химической 1очии так же вторичная (спиральная) структура, образующаяся главным образом водородными связями, третичная структура (глобулярные или фибриллярные белки), складывающаяся благодаря вандер-пляльсовым и ковалентным связям, и, наконец, четверившая е1руктура (комплексные глобулы), возникающая П(кредг1вом локальных сил, де ii с iвукицих между функциональными । руинами (например, кулоновских), остаются, несомненно, в пределах химической формы материи.
Нуклеиновые кислоты состоят из нуклеотидов (включающих в себя пуриновые и пиримидиновые основания: аденин, тимин, цитозин, гуанин и урацил), объединяемых чисio химическими связями, и так же, как и белки, являемся химическими соединениями.
Всецело химическая природа белков и нуклеиновых
A. II Опарин. Возникновение жизни на Земле. М., изд. All CU Р, 1!Ь7, сгр. 211.
146
кислот выражена в их основных функциях. Так, белок имеет каталитическую, сократительную и структурную функции, чисто химические по своей природе.
Будучи социальным существом, человек обладает биологическими (органическими) процессами, структурами, функциями. Обмен веществ, питание, кровообращение, дыхание, низшая и высшая нервная (т. е. физиологическая) деятельность остаются биологическими но своей общей природе.
В человеческом обществе сохраняются, далее, система экологических отношений, генетические закономерности, популяционные отношения и т. д. Особое место занимает непосредственная биологическая основа главных социальных свойств человека и человеческого общества— труда и мышления.
Сохранение общей природы низших явлений при их включении в высшие признается всеми ведущими учеными, работающими в пограничных областях пауки. Однако и кино бурного развития пограничных наук Энгельс включи I ног гсзис в качестве одного из основных mo-mi iiKni концепции развития. «Изучение химических про-цессон, ине । । он, находит перед собой, как подле-жащую пес к loHJiiiiio область, органический мир, т. е. га кой мир, в юмором химические процессы происходят согласно тем же самым законам (курсив мой — В, О.), по при иных условиях, чем в неорганическом мире, для обьяснення которого достаточно химии»75.
Раппине от низшего к высшему, если рассматривать пзноокч’ общие сгу псин физическую, химическую, бноло| нчсскую н социальну ю, происходит, таким образом не путем полной переделки природы низшего (утраты низшим своей природы), а посредством включения низшего в природу более сложного интегрального целого. Эта закономерность развития имеет глубокое диалектическое содержание. Сохранение природы низшего явления при его включении в интегральную природу более сложного целого означает сохранение преемственности в развитии. Полностью устранив низшую ступень, высшее лишилось бы внутренней опоры, фундамента, на котором оно базируется и благодаря которому оно способно диалектически отрицать низшее, утверждая себя как высшее. Сохранение природы низшего в высшем
75 Ф. Энгельс. Диалектика природы. К. М а р к с и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 571.
10*
147
означас! i ik кг, чт во шнкновение высшего является CK.i'IKOM OI фн ИСК KOI о к химическому, химического к ополо! ич«< ком , ши «логического к социальному, а не не-п| рмнным переходом через посредство промежуточных (пбридныч явлений, представляющих собой в каждом < ipi.n- пеню грегье: не физическое и не химическое, не himihicckoc и не биологическое, не биологическое и не ( (Щи |ЛЬНог
Однако, сохраняя свою общую природу, низшее, включаясь в высшее, существенно изменяется и поэтому качественно отличается от того же явления «в свободном гиде», т. е. до возникновения высшего. Высшее существует на основе особой, специфической разновидности низшего класса явлений, качественно отличной от других разновидностей этого явления, существующих вне структуры высшего. Включаясь в высшее, низшее оказывается в более развитых и благоприятных условиях для своего совершенствования и поэтому достигает большей сложности, чем в «свободном виде», реализует возможности дальнейшего развития, которые до возникновения высшего класса явлений не могли быть выявлены.
Химические явления непосредственно связаны не вообще с физическими, а со специальным ответвлением физических явлений — надатомными структурами, образованными ионными, ковалентными и другими связями. В физической основе химических связей действуют те же общие закономерности квантовой механики, что и в атоме, но в значительно усложненной форме. Поэтому расчет эиер-1ни химической связи (с помощью приближенных методов валентных связей и молекулярных орбит) проводится в настоящее время только для простейших атомов и молекул (Не, HF, С21Ц и т. п.). По некоторым оптимистическим iipoi позам, в ближайшие годы полные коли-чес।венные расчет с помощью современной электронной техники будут произведены для молекул, содержащих 5- 20 атомов. По мнению А. Д. Вислобокова, возрастание трудности расчета связано с тем обстоятельством, что «чем проще молекула, тем больше в ней выражены ее физические свойства по отношению к химическим». Этим и объясняется «лучшая приложимость к ней квантовой механики»76. Эта мысль имеет под собой некоторые' основания, однако представляется, что слож-
7 А. Д В и ело боков. Марксистская диалектика и современный механицизм. М., изд. ВПШ и АОН, 1962, стр. 42.
148
ность приложения квантово-механических расчетов в h i званных случаях объясняется пе преобладанием хими ческих закономерностей над физическими, а усложнением самих квантово-физических явлений. Квантово-механические закономерности, в пределах физической основы химических явлений, не вытесняются и не ослабевают под влиянием химических закономерностей, а усложняют свои проявления. Поэтому сложность расчета различных физических параметров молекул, по-впдимому, нельзя объяснить ослаблением роли физических и усилением роли химических закономерностей. Развитие от низшего к высшему осуществляется пе путем ослабления'законо мерностей низшего в его собственных пределах (т. е. в основе высшего).
Химические структуры, свойства и процессы, лежащие в основе жизни, несравненно сложнее, чем в органической природе. Огромные возможности образования химических связей, присущие углероду, реализуются только в условиях, специфичных для живых организмов (или, до определенной степени, для исторического процесса возникновения жизни). В основе живого вещества лежат такие сложные и многообразные виды полимеров— белков и нуклеиновых кислот, которые невозможны вне ее. Молекулы белков и нуклеиновых кислот могут иметь молекулярный вес ог десятков тысяч до десятков миллионов единиц. Полипептидные цепи из двад-н.нп аминокислот, а также полинуклеотиды, образуемые 'и* । и pi.м я нуклеотидами, при достаточно большой длине Ц‘4111 1*»п\ск.ног исключительно большое число вариаций г. i.iiiMiini о ч< pc/Kiiijiiiivi ллементарных структурных единиц (аминокислот и нуклеотидов) живого вещества. Гак, в отрезке цени дезоксирибонуклеиновой кислоты, состоящем из ста нуклеотидов, возможно 4100 различных вариаций, что превышает число атомов в солнечной системе 77-
«Белок, — пишет Опарин, — вследствие разнообразия входящих в его состав аминокислотных остатков и обусловленного этим наличия большого числа различных химических функций обладает огромными химическими возможностями»78-
77 Н. П. Дубинин. Методы физики, химии и математики в изучении проблемы наследственности. «Вопросы философии», 1957, № 6.
78 А И. О п а р и н. Возникновение жизни на Земле, стр. 216.
149
Катал и тнческоо цене типе белка, оставаясь всецело химической функшии, во много раз превышает действие любых неорганических катализаторов. Как показал Опарин, при кл1ллн<г процесса расщепления перекиси водород । <|>< рмен । а тинный белок каталаза, в различных комплекс.ix, -ффс'кгивпее железа в ионной форме в 103 и да-К( Ю10 раз. I. с. 1 мг железа, входящий в состав ката-.'ijhioio комплекса, равноценен по своей каталитической ф\нкцни К) т железа в ионной форме79.
(’ возникновением жизни усложняются не только химические, но и лежащие еще «ниже» физические явления, включенные в состав органических. Так, человеческий организм представляет собой самую сложную механическую систему. Физические процессы, протекающие в головном мозгу, имеют особенно сложную и тонкую природу. Рассматриваемый со стороны физики живой организм является наиболее сложной физической системой, с которой не могут идти в сравнение никакие другие физические системы.
Человеческое общество существует на основе специального, наиболее совершенного вида животных организмов— вида homo sapiens. По мере возникновения общественного производства и формирования человеческого общества животный организм ставится в более благоприятные условия и поэтому достигает наибольшего совершенства. Биологическое приспособление человеческого организма совершеннее, чем приспособление животных, что выражается, например, в несравненно большей биологической выживаемости человека. Как отмечает М. Ф. Нестурх, «несмотря на сходство человека в строении тела и других биологических особенностях организма с животными, у него обнаруживаются такие качественно отличные признаки анатомо-физиологического характера, которые можно объяснить только особым путем формирования человека из обезьян под влиянием трудовой деятельности»80.
К качественным отличиям биологической природы человека от биологии животных относятся прямохождение и связанный с ним целый ряд особенностей } (опорная стопа с ее продольным сводом и сильно развитым боль
А И. О п а р и н. Указ, работа, стр. 22G.
h0 М. Ф. Нестурх. Происхождение человека. М., изд. АН СССР, 1958, с гр. 107
150
шим пальцем, форма позвоночника с его четырьмя изгибами и т. д.), рука, приспособленная к трудовой деятельности; крупный (в среднем МОП г) и очень сложно устроенный головной мозг, сложнейшая высшая нервная деятельность и т. д.
Биологическая эволюция живого организма, как признано подавляющим большинством ученых, в основных чертах исчерпывается с окончательным оформлением человеческого общества. Этой точки зрения придерживаются антропологи А. П. Быстров, В. В. Бунак, М. Ф. Нестурх, Я. Я. Рогинский, Ю. И. Семенов и другие, психологи Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев и другие.
Однако в пределах одного и того же биологического типа человеческий организм способен к дальнейшему биологическому совершенствованию. Создание наилучших условий для всестороннего развития человека, которое связано с построением коммунизма, приведет к дальнейшему совершенствованию физической организации человека — в пределах наличного биологического типа.
Таким образом, физика химических явлений есть, несомненно, физика, но особая физика; химия живого — гоже химия, по особая химия, биология человека — биология, но человеческая биология. Общая природа физических, химических и биологических явлений при их включении в более высокую ступень развития сохра-1’чгн’ч ш» ин явления поднимаются на новую, более । южную nynciii. opi.тин шипи, качественно отличаю-шуюгя (и к х гл явлении к» во HiiiMioBciiiBi соответствующих высших ггунгшн ра пиния
Низшее, включенное в структуру высшего, необходимо отличается от того низшего явления, от которого ведет начало исторический процесс возникновения высшего. Переход от низшей ступени к высшей (по крайней мере в пределах наиболее общих ступеней) связан не с наиболее развитой разновидностью низшего, а с оптимально развитой. Так, переход от уровня элементарных частиц к атому связан не с гиперонами — наиболее сложными частицами, а с протонами, нейтронами и электронами. Переход от неживого к живому связан прежде всего с углеродом, а не с наиболее сложными химическими элементами; переход к человеку связан с особым видом узконосых обезьян — дриопитеков, которые стоят на бо
151
лее низкой »*i х ii<»iiu рашития, чем современные человекообразные об(‘ П ины Очевидно, оптимально развитые формы м перни и ю кг время наиболее пластичны, обладаю!' наиболее мшиосгоронними возможностями разви-III I
OiH iho \о1я га разновидность низших явлений, от Koiopofi линия развития вепет к принципиально новой CiyiKHii организации, не является наиболее сложной в нр« (елях своего класса явлений, низшее, включенное и высшее, оказывается безусловно сложнее всех разно-11111посг(й низшего, находящихся вне структуры высше-ю Одним из наиболее существенных проявлений этого < глнчия «включенного низшего» служит то, что его активность, как видно уже из приведенного выше примера с изменением химической эффективности железа, многократно возрастает. В этой связи было бы чрезвычайно интересным найти общую шкалу активности материи, определить степень увеличения активности при переходе от одного уровня материи к другому. В данном случае активность химии живого превышает активность химии неживого на 10 порядков.
Таким образом, развитие основных форм материи--физической, химической и биологической характеризуется своеобразной противоречивостью: они достигают наивысшей степени сложности не «в свободном состоянии», а лишь в составе высшего. Это противоречие имеет глубокое диалектическое содержание. Физическая, химическая и биологическая ступени развития материи, какими бы закопченными в условиях самостоятельного существования они ни были, несут в себе элемент суще-(таенной незавершенности, ибо являются лишь моментами развития материи. Если бы они были абсолютно завершенными и не содержали в себе способности дальнейшего усложнения в структуре последующих ступеней разни ши, то переход к высшей ступени был бы принципиально невозможным, поскольку появление высшего должно быть связано с дальнейшим усложнением низшего, так как высшее не может оторваться от своей основы, па которую оно постоянно опирается и от которой «отталкивается». Химическое не могло бы появиться, если бы физические образования (атомы, электроны) не были способны создавать более высокие физические структуры, так как химическая связь не может возникнуть без физического взаимодействия электронов внеш-
152
пей электронной оболочки атома. Жизнь не могла бы возникнуть, если бы химические соединения не были способны образовывать надмолекулярные химические связи. Общество не могло бы появиться, если бы человек не получил биологию, приспособленную для социального образа жизни — трудовой деятельности и мышления.
Процесс диалектического отрицания низшего высшим является значительно более сложным, чем это было описано Гегелем. Отрицание низшего означает одновременно развитие низшего, включенного в структуру более высокой ступени.
Развитие материи, в пределах известных нам основных ступеней, можно представить следующей схемой:
Рис. 1.
I млпк । р ин.иля линия р:нвития.
iio/1'iiiih пн hi линия |).i «вития.
J in пи р.। ши । им иг кк ночей и, и о (<• свободного ) низшего.
В развитии материи можно выделить три линии или направления. Главной или магистральной является последовательность основных форм материи — физической, химической, биологической и социальной. Развитие материи выражено в этой последовательности в наиболее явном, полном и концентрированном или «типическом» виде. Это заключается прежде всего в том, что на магистральной линии происходит смена качественно раз личных ступеней, или форм, материи.
Каждая узловая точка на магистральной линии развития дает начало трем ветвям прогресса. При этом, фигурально выражаясь, основные «точки роста» сложности
153
всегда iiixo'ihicm пл мл неiральной линии. Наибольшая матери мп и i i гнорчсскля активность материи связана с основной (м и ih 1ральной) линией развития.
Липин манн 1р.1ЛЫ1ого развития невозможна без под-'ингнно i и ранпиия низшего, включенного в состав I । Пи । riyii< ни Развитие имеет здесь уже не столь ярко пы| । ппыи радикальный, типический характер. На ciyii< ни подчиненного развития изменение не выходит за рамки одной и той же качественно определенной ступе-। и Гак, физическое, включенное в состав химического, непрерывно прогрессирует, но сохраняет свою опреде леипость, или природу. Правда, на линии подчиненного развития происходят качественные преобразования, соответствующие переходам низших форм материи в высшие. Однако это есть скачки в пределах одного и того же общего качества — физического, химического, биоло гического.
Особый характер имеет прогресс низшего, не включенного в состав высшей ступени- Развитие представлено leci в наиболее слабом и стертом виде, носит наименее радик 1ЛЫ1ЫЙ характер. Здесь также есть свои ступени развития, но они нс находятся, по-видимому, в пря мой связи с основными ступенями развития материи на магистральной линии прогресса.
Обьем «свободного» или «невключенного» низшего многократно превосходит объем «включенного». «Свободное» ни инее иредегавлнет собой широкий фундамент или основание, на котором развертывается основная и подчиненная линия развития. Эта основа играет необходимую, по менее активную роль, чем низшее, включенное в состав высшей ступени. Поэтому понятие основы, служащее для описания роли низшего, нуждается в существенном уточнении пли ослаблении применительно к лому классу ннпиих явлений.
Интересно, далее, что с линией «невключенного» низшего связано формирование таких комплексных форм материи (движения), как метагалактическая, галактиче-с кая, звездные системы, планетарная, геологическая и । еографическая. Метагалактика, галактики, звездные системы суть своеобразные совокупности всех основных форм материи, так как включают в себя физическое, химическое, биологическое и социальное. В организации этих комплексных форм материи особенно ярко выражен пространственно-временной принцип: галактики
154
включают в себя биологическую и социальную формы материи прежде всего пространственно, так как последние не принимают никакого активного участиям их формировании. В метагалактической, галактической, планетарной, геологической и географической формах материи господствующую роль играют физические закономерности, выступающие, следовательно, в качестве основных формообразующих факторов. Для комплексных форм материи (движения) характерно качественно иное единство, чем то, которое существует на магистральной линии развития. Это единство имеет значительно более слабый характер, чем единство основных форм материи. Если в основных формах материи определяющую роль играет высшая форма материи, включающая в себя низшую в подчиненном виде, то в комплексных формах главная роль принадлежит низшей форме. Вместе с тем соотношение физических, химических и биологических явлений, не включенных в состав высших ступеней и образующих комплексные формы материи, обнаруживает— в слабом и стертом виде — закономерности, сходные с ш непомерностями соотношения высшего и низшею и । магистральной линии развития. Так, химическое (не включенное в состав биологического), существует на основе «певключенного» физического и т. д.
Следует допустить, что в сфере «свободного» низшего возможны частные и неперспективные линии развития, до некоторой степени аналогичные магистральному прогрессу. Можно предположить, например, возможность появления, при каких-то неизвестных нам условиях, крем ниевого аналога жизни. Однако такие линии развития имеют тупиковый характер, ибо физическая природа кремния делает невозможным образование таких слож ных и разветвленных циклических связей, которые воз пикают на основе углерода.
Последовательность комплексных форм материи является производной от ряда магистральных форм материи. Соотношение магистральной линии развития с ее широкой основой, составленной массой «невключенного» низшего, представляет собой проблему, не получившую еще достаточной разработки в плане общей теории развития. Это есть проблема соотношения живой природы и неорганической среды, общества и окружающей его природной среды.
С областью «свободного» низшего связаны непосред
155
ственно круа опори i ы и iMriiriiiiH материи. «Свободное» iriHiner, ih pt i hi iiui iniiKH потенциальные возможности p.Tiniiiii i и i, ги t iпенно новый уровень материи, соверши I по пн Hi инь । своих изменений, возвращаясь к не-। । ||и»му исходному состоянию. Так, эволюция Мета i t ihiiihii, по видимому, начинается с некоторого сверх-him ною состояния вещества на уровне элементарных чн< ищ и возвращается, после известного периода своей чнфферепциации, к уровню элементарных частиц в ре-ц ль га те космического коллапса. Исходное и конечное состояние круговорота, очевидно, качественно тождественны, ибо развитие на уровне «свободного» низшего не выходит за пределы качественной определенности этого низшего (для /Метагалактики — за пределы физической формы материи).
Поскольку «свободное» низшее состоит из тех же основных элементов, что и «включенное», обладает теми же основными закономерностями и свойствами, оно сохраняет огромный фонд нереализованных и «дремлющих» возможностей развития. Остаются ли эти возможности еринципиа 1ьно нереализуемыми?
Развитие является, таким образом, всеобщим и все-(хватывающим процессом. Однако было бы ошибочным рассматривать этот процесс как однородный и равномерно распределенный во Вселенной. Развитие материи происходит по трем основным линиям, на каждой из которых оно выражено в различной степени. В наиболее явном и «типическом» виде оно представлено на магистральной линии прогресса. Своеобразная диалектика трех основных линий развития такова, что магистральное развитие основывается, базируется, опирается на две другие липни, оно в известном смысле осуществляемся благодаря тому, что сохраняется огромный фонд ьерсализовапных потенциальных возможностей развития, заложенных в преобладающей массе материальных тел и явлений, образующих широкий фундамент магистральной линии прогресса.
В этой связи становится понятной та ошибка, которая допускается, когда отсутствие неограниченного про-। росса в области «свободной» природы (Метагалактики) берется в качестве подтверждения того, что развитие тождественно круговороту, что прогресс есть «редкий случаи в неживой природе. В основе концепции развития как круговорота лежит первоначальная попытка пред
156
ставить прогрессивное изменение как процесс, равномерно распределенный во Вселенной, как некое фронтальное движение материи «вперед». Поскольку этого найти нельзя, постольку делается неправомерный вывод о круговороте как сущности развития, о редкости прогресса и т. п. Однако развитие есть не «случай», а всеобщий, всеохватывающий, глобальный процесс, связанный с самой сущностью материального мира как бесконечного целого.
ГЛАВА 5
ЗАКОНОМЕРНОСТИ СООТНОШЕНИЯ НИЗШЕГО И ВЫСШЕГО
В соответствии с Энгельсовой концепцией можно выдел ни три основные закономерности соотношения низ-III* । • и высшего.
I И|висимосгь высшего от низшего
Поскольку высшее во шикает и существует на основе низшего, оно находив я в генетической и актуальной зависимости от него.
Какова внутренняя природа и содержание этой зави е имосги?
В нервом и наиболее широком плане указанная зави-(имоегь включается в юм, чго высшее возникает и существует в у(ювиях, которые составлены низшим классом явлений. Э1и условия определяют широкие пределы существования высшего. Современная паука позволяет раскрыть общие черты зависимости каждой из известных форм материи от нижележащей (за исключением физической).
Химический мир возникает и существует в определенных физических условиях. Зависимость химизма от физических явлений и процессов имеет два основных аспекта: феноменологический (термодинамический) и квантово-механический. Химические явления и процессы зависят от термодинамических процессов, описываемых термодинамикой закрытых и открытых систем и неравновесных процессов. Более глубоким планом соотношения двух уровней является зависимость химизма от
157
ьвантово-мс\аи ячеекп\ явлений и закономерностей. Кван пню фи инк скис явления, лежащие в основе химизма, hi piiiic пик» вол ее сложны, чем существующие до во niiikiKHHHiiiH химического мира, но подчиняются тем же п.н1'юл<‘е общим законам квантовой механики. Возникновение и функционирование химических связей записи г в «том смысле от квантово-механических явлений и ыкономерностей.
Жизнь есть способ существования (состоящий в непрерывном самообновлении) особого материального суб арата, основными химическими компонентами которого являются белки, нуклеиновые кислоты, углеводы, жиры, вода, некоторые минеральные соединения. Живое находится, поэтому, в глубокой зависимости от своей химической и, через посредство ее, физической основы.
В настоящее время наука располагает огромным материалом относительно зависимости биологического от физического в трех основных аспектах: феноменологическом (термодинамическом), молекулярно-кинетическом и квантово механическом. (Исследования Л. И. Опарина, II II (убипина, М. В. Волькснштейна, В. А. Энгельгардта, II. Белозерского, II. II. Семенова, С. Е. Бреслера, 11. Б. Збарского, Д. Бернала, Дж. Холдейна, А. Септ-Дьердьи, М. Ниренберга, Дж. Уолда, М. Флор-кепа, Е. Л. Тэтума, Э. Шредингера и других). Попытка обобщения этих исследований в свете Энгельсовой концепции соотношения ступеней развития материи предпринята А. Н. Кобловым81-
Жизнь зависит от химических превращений, лежащих в ее основе. Любые проявления жизни, в конечном счете, связаны с теми или иными химическими изменениями. I (оэтому, чтобы познать сущность жизни, необходимо изучать лежащие в основе жизни физико-химические процессы. С >тим направлением развития современной науки связано возникновение и оформление в последние годы исключительно перспективной науки — молекулярной биологии, задача которой состоит в изучении молекулярных основ биологических функций. «...В основе жизненных явлений лежит химия биополимеров»82. До
Rl См. сборники «Философия пограничных проблем пауки», вы и. 1 5
к II В. 3 барский. Молекулярные механизмы регуляции биосин гем белков и проблема развития. «Вопросы философии», 1963, № 9, с гр. 56.
158
казано, что «важнейшие функции белков разыгрываются на уровне макромолекул, т. е. должны рассматриваться как молекулярные явления»83. По мнению Бреслера, успехи в исследовании биологических процессов на молекулярно-атомном уровне означают вторую революцию в естествознании.
По образному выражению Дж. Уолда, «живые организмы являются сильно увеличенным отражением составляющих их молекул. Их история имеет свои истоки в истории этих молекул»84 85.
Такие важнейшие свойства живой материи, как пластичность и консервативность, обусловливаются химическими особенностями белков и нуклеиновых кислот. «Пластичность определяется в первую очередь количественной изменчивостью аминокислотного состава белков, их исключительной вариабельностью и способностью взаимодействовать почти со всеми встречающимися в организме веществами. Наряду с этим в определении обмена веществ решающую роль играет наличие в организме мшиопора шы.х путей превращения одних и тех же вещее III
Кошерва I h im же обмена веществ определяется посто-янсгвом ам111Ю1\нсл(ц hoi о cocian.i (всего около 20 аминокислот), видовой специфичное!ыо оелков, специфичностью нуклеиновых кислот. Большая устойчивость живого вещества в значительной мере предопределяется высокой устойчивостью химических связей, характерных для белка И нуклеиновых кислот.
В сникав' и функционировании живою вещества огромную роль nipaioi важнейшие химические функции белков каталитическая, сократигельная и структурная. Все эти функции связаны с макромолекулами белка.
Белки-ферменты осуществляют все химические реакции обмена вещества. Каталитической способностью обладают отдельные макромолекулы белка.
Определенные белки, например, актомиозин, являются своеобразными мехапохимическими машинами, трапе
зе. Е. Б р <‘ с л е |) Введение в молекулярную биологию. М.. изд. АН СССР, 1963, eip. 1.
84 Дж. Уолд. Филогения и онюгения на молекулярном уровне. «Труды У МБК», Сими. HI. II иг АН ('ССР. 1962, стр. 19.
85 Н. М. С и с а к я и. Речь на Всесоюзном совещании по философским проблемам современного естествознания. В сб. «Философские проблемы современного естествознания». М., изд. АН СССР, 1959, стр. 466.
159
формирующими •ihpiino, запасенную в некоторых химически ыои ii.iii.ix соединениях (ЛТФ), в механическую рлбог I »ii и» установлено специальными экспериментами. ч|(» tiiiii .1 юльная функция проявляется на молеку’ । 1риом уровне» 86.
Ьелки как химические образования создают, далее, < 1 РУ’'1УРУ клетки. Они играют, с одной стороны, чисто архитектурную роль — служат основным материалом для пос ।роения организма, с другой стороны, осуществляют активный перенос различных веществ в клетке, который часто идет в направлении градиента концентрации (т. е. в сторону, обратную диффузии).
Биологическое свойство изменчивости, с точки зрения молекулярной биологии, основывается на химических процессах. В этом смысле «биологическая изменчивость— химический процесс, протекающий на молекулярном уровне»87.
Особая роль в процессах жизнедеятельности принадлежит нуклеиновым кислотам. Доказано, что ДНК и РНК представляют собой главную физико-химическую основу наследственности.
Согласно материалистической биологии, наследственность, как и все жизненные свойства, связана со всем организмом в целом. Однако, с позиций диалектико-материалистической философии и научной биологии, живой организм является не аморфным и бесструктурным, а организованным целым со строгой и упорядоченной иерархией структур. Как свидетельствуют естествознание и социальная наука, каждое сложное и высокоорганизованное целое имеет структурные образования, берущие па себя функции целого и играющие ведущую роль в их осуществлении. В сложном многоклеточном организме ведущую роль в регуляции процесса жизнедеятельности и приспособления к среде играет центральная нервная система, которая является одним из «органов» (или частей) тела, но таким, который репрезентирует целое. В обществе аналогичную роль части, представляющей целое, выполняет аппарат управления.
Исходя из этого необходимо заключить, что свойство наследственности, принадлежащее всему организму как целому, в главном и основном связано с какими-то
м С. Е. Б реслер. Введение в молекулярную биологию, стр. 5.
87 Гам ж е, стр. 8.
160
устойчивыми и жесткими образованиями клетки Эта диалектико-материалистическая идея целиком подтверждается данными современной биологии, доказавшей, что ведущую (но не монопольную) роль в сохранении и передаче наследственных признаков играют ДНК и РНК.
Диалектико-материалистическая философия и научная биология, таким образом, исключает метафизические крайности как отрыва наследственных структур ог организма, обмена веществ и среды, так и концепции аморфной, разлитой целостности организма, в котором все части играют одинаковую роль в явлении наследственности. Поэтому нельзя согласиться с философами и биологами, не обнаружившими под неудачными формулировками, а иногда и метафизическими или даже идеалистическими наслоениями во взглядах некоторых сторонников современной хромосомной теории наследственности, основную, исключительно плодотворную и диалектическую идею ведущих структур и физико-химических основ н а сл едств енн ости.
Вывод о ведущей роли ДНК в сохранении и передаче наследственных признаков базируется в конечном счете па том, чго ДПК имеет строение и химические свойства, несравненно более приспособленные для выполнения наследственной функции, чем строение и свойства белка. ДНК обладает исключительной устойчивостью, имеет четко выраженные единицы — нуклеотиды, которые могут сочетаться друг с другом в различные группы. Главным химическим свойством ДНК является ее способность К редупликации, вытекающая из своеобразной структуры ДНК (в особенности из наличия двух нуклеотидных цепочек, которые соединены легко разрываемыми водородными связями).
О ведущей роли нуклеиновых кислот в механизме наследственности свидетельствуют опыты с трансформацией бактерий, связь инфекционных свойств вирусов с ДНК и РНК, постоянство ДНК в ядре каждой молодой клетки данного вида и т. д.
После создания Ф. Криком и Дж. Уотсоном современной модели ДНК было высказано предположение, что биологические признаки записываются в ДНК последовательностью пуриновых и пиримидиновых оснований (аденина, цитозина, тимина и гуанина). В 1953 г. Гамовым было высказано мнение, что запись производится с помощью триплетного (трехбуквенного) кода, ибо именно
И В. В. Орлов
161
сочетания по ipn нуклеотида из четырех, входящих в состав (ПК, обеспечивают количество комбинаций (64), досг.ночное х in 1.1НИСИ двадцати аминокислот. С откры-тн( м М Ниренберга (1961) 88 идея триплетного кода ста-iiobiiich дока шиной.
Пицпсе Ф. Жакобом и Ж- Моно была предложена имена 1сл1>ная модель генетической регуляции синтеза < лка ( огласно этой модели, синтез белка регулируется тремя видами генов: геном-регулятором, геном-оператором и структурными генами. Наиболее характерной чертой модели Жакоба-Моно является то, что процесс генетической регуляции рассматривается со стороны его целостной и непрерывной химической основы.
Социальная жизнь находится в глубокой генетической и актуальной зависимости от биологических свойств и закономерностей человеческого организма и человеческих популяций. Первой и наиболее широкой биологической предпосылкой социального образа жизни является наличие определенного биологического типа организма, приспособленного к социальному образу жизни, устойчивая биологическая организация человеческих популяций (без которых невозможны социальные связи, общественный коллектив как таковой), нормальное протекание основных процессов жизнедеятельности в человеческом организме и нормальное функционирование человеческих популяций, биологическое уравновешивание человеческого организма и популяций с окружающей средой (биотической и абиотической), сохранение биологической целостности человеческого организма и популяций, устойчивость генетических процессов и т. д.
Основные процессы, осуществляемые человеком и обществом— труд и мышление, находятся в то же время в глубокой зависимости от их физиологической основы. Эга основа была учтена в явственной теоретической форме Марксом («Капитал») и включена в описание человеческого труда.
Мыслительная деятельность человека зависит от всех уровней материальной физиологической деятельности организма, в особенности — от физиологической (высшей нервной) деятельности больших полушарий головного мозга. Эта зависимость раскрыта рядом школ физиологии высшей нервной деятельности, в особенности школой И. М Сеченова — И. П. Павлова.
88 М В. II и р е н б е р г. Генетический код. «Природа», 1964, №2.
162
Зависимость общественного от биологического, в одном из своих аспектов, заключается в том, что социальная жизнь человека и общества должна выполнять по крайней мере минимум требований, предъявляемых биологической организацией человека и человеческих популяций. Чтобы процесс общественного производства мог осуществляться, человек должен получать такое количество материальных благ, которое было бы близким к определенному физиологическому пределу удовлетворения насущных потребностей человека, связанных с его существованием как организма.
Как указывал Маркс, стоимость рабочей силы сводится к стоимости жизненных благ, необходимых для поддержания жизни рабочего. Необходимое для этого количество продуктов определяется сложившимися потребностями рабочего и его семьи. Потребности же в свою очередь зависят от физиологических, исторических, моральных и других факторов. «Рабочая сила, — писал Маркс, — существует только как способность живого индивидуум.!. Существование последнего есть поэтому предпосыл-к । гс сохранения. Раз существование индивидуума дано, прол ПЮДС1 во рабочей силы состоит в воспроизводстве самою индивидуума, в поддержании его жизни. Для поддержания его жизни живой индивидуум нуждается в известной сумме жизненных средств. Таким образом, рабочее время, необходимое для производства рабочей силы, сводится к рабочему времени, необходимому для производства этих жизненных средств, или стоимость рабочей силы есть стоимость жизненных средств, необходимых для поддержания жизни ее владельца. Но рабочая сила осуществляется лишь путем внешнего ее проявления и реализует себя только в труде. В процессе ее осуществления, в труде, затрачивается определенное количество человеческих мускулов, нервов, мозга и т. д., — количество, которое должно быть снова возмещено. ...Следовательно, сумма жизненных средств должна быть достаточна для того, чтобы поддержать трудящегося индивидуума как такового в состоянии нормальной жизнедеятельности» 89.
Зависимость социального от биологического представляет собой более сложную проблему, чем зависимости на предшествующих уровнях развития материи. Это оп
89 К. Маркс. Капитал, т. 1, М., Госполитиздат, 1949, стр. 177.
11* 163
ределяет* я объективной сложностью соотношения социально! ) I! 'ШОЛО1 ПЧГСКОГО, которое получило поэтому ср.пиши* п.но более слабую разработку, чем зависимости других уроннеи opi шизации материи. Если на границах меж । фишкой и химией, химией и биологией уже до-нночпо ывно оформились специальные пограничные (коми кжепые) дисциплины — физическая химия, биофи-и» । и биохимия, то соотношение социального и биоло-1ического изучается лишь рядом разрозненных, не объ-еншенных в единую науку дисциплин: анатомией и фитологией человека, физиологией высшей нервной деятельности, антропологией, медициной и некоторыми другими.
В течение довольно длительного периода существовала (а частично существует и сейчас) серьезная недооценка биосоциальной проблемы, обусловленная, с одной стороны, ее действительной сложностью, а с другой — не вполне правильным пониманием задач борьбы с буржуазными биологизаторскими концепциями общества, боязнью биологизаторских переоценок роли биологической основы общественной жизни.
В последние годы развитие науки и производства, научно-техническая революция сделали настоятельно необходимым учет роли биологии человека и человеческих популяций, ибо по мере роста основательности исторического процесса, в особенности — развития производства, необходимо во все большей степени учитывать и использовать биологические возможности человека. Поскольку социальный прогресс имеет к тому же определенные негативные стороны (рост интенсификации труда, разрушение природной среды человека и т. д.) необходимо глубокое изучение биологии человека, которое диктуется заботой о сохранении биологических условий существования человечества, сохранении биологической целостное ги человеческого организма и человеческих популяций. Не случайно поэтому в последнее время наблюдается значительный рост интереса к биосоциальной проблеме в ее различных аспектах. Так, необходимость глубокой разработки этой проблемы настоятельно подчеркивается в интересном исследовании Б. Г. Ананьева «Человек как предмет познания» (Изд. ЛГУ, 1969).
Рост значимости социально-биологической проблемы делает необходимым прежде всего философскую разработку этой проблемы. Принципиальное решение социаль
164
но-биологической проблемы было дано Марксом, Энгельсом и Лениным. Наиболее общей теоретической основой этого решения является Энгельсова концепция соотношения основных ступеней развития материи.
По нашему мнению, есть все основания полагать, что в современную эпоху происходит формирование новой целостной пограничной дисциплины — социальной биологии, исследующей биологическую основу социальной жизни, взаимодействие биологических и социальных факторов при определяющей роли последних. Эта дисциплина должна включить в себя существующие ныне разрозненные отрасли науки — анатомию и физиологию человека., в особенности — физиологию высшей нервной деятельности, медицину, генетику, антропологию и ряд других формирующихся пограничных дисциплин. Огромная роль в формировании социальной биологии должна принадлежать марксистско-ленинской философии, в особенности— теории соотношения основных ступеней развития материи. Возможность и необходимость единой социальной биологии обусловлена единством биологической и социальной ступеней развития материи, определяющим единство процесса перехода от одного к другому. Создание такой единой дисциплины сделает возможным глубокое и эффективное управление развитием биологии человека и человеческого общества.
Зависимость высшего от низшего не 'исчерпывается категорией условий, ибо роль низшего по отношению к высшей ступени явно не ограничивается этой ролью.
Переход от низшего к высшему, рассматриваемый только в плане категории условий, может быть описан с позиций теории систем и теории вероятностей как определенный выбор из суммы возможных изменений, определяемых числом исходных элементов ситуации. Но формальное описание перехода от низшего к высшему само по себе приводит к парадоксу: возникновение высшего как результат коренного нарушения равновесия системы, стремящейся к равновесному состоянию, оказывается одним из наименее вероятных событий. Так, если взять за исходный сравнительно высокий уровень организации материи: аминокислоты, пиримидины, пурины, полифосфаты, сахара и т. д., то вероятность возникновения живых систем за 2-Ю9 лет оказывается равной Ю-255 90 или
90 Г. Кастле р. Возникновение биологической организации. М., «Мир», 1967, стр. 19.
165
даже 1О' 800 91 92. С гонки фения же квантовой механики вероятность появления жизни оказывается практически равной нулю При этом Кастлером используется явно заниженное пычение объема информации простейшей живой системы 103 бит93.
К Ik о!меняют многие биологи, возникновение жизни нс может быть объяснено на основе понятия случайного выбора. «Очень трудно говорить, что этл огромной сложности системы (живые системы. — В. О.) могут быть построены посредством случайных мутаций»94. «Предположение о том, что живая структура могла бы возникнуть в одном акте вследствие случайного соединения молекул, следует отвергнуть... Если бы жизнь возникла таким чрезвычайно невероятным способом, то, безусловно, ни на Земле, ни где-либо в космическом пространстве не могла бы существовать какая-то иная жизнь, другого происхождения... Во всяком случае, представляется более перспективным искать такой механизм, который не предусматривает столь чудовищно маловероятных происшествий»95. Как полагает П. Мора, «при соответствующих условиях постоянно самовоспроизводящиеся и способные к мутациям системы должны появляться автоматически, благодаря какому-то свойству, присущему материи»96. «...Мы, разумеется, не должны считать, что глаз позвоночного животного, нога лошади или шея жирафа представляют собой в сколько-нибудь серьезном смысле результат случайного поиска»97.
Независимо от того, каких философских взглядов придерживаются авторы приведенных выше выдержек, ими правильно подмечена недостаточность объяснения развития одним лишь механизмом случайности. Для объ
91 Л. А. Блюменфельд. О молекулярной биологии. В сб. «О сущности жизни». М„ «Наука», 19G4, стр. 128.
92 Г. Р. Wigner In «The Logie of Personal Knowledge». L., 1961.
93 См. об этом подробнее в статье А. Н. К о б л о в а «Парадокс развития и марксистская концепция уровней». В сб. «Философия пограничных проблем науки», вып. 2. Изд. Пермского ун-та, 1968.
94 A. S z е n t-G у б г g у i. The Promise of Medical Science. In «Man and His Future». L., 1963, p. 194.
95 Г. К а с т л e p. Возникновение биологической организации, стр. 19.
9(1 П. Мора. Несостоятельность вероятностного подхода. В сб. «Происхождение пред биологических систем». М., «Мир», 1966, с гр. 55.
97 К. X. Уоддингтон. Зависит ли эволюция от случайного поиска? В сб. «На пути к теоретической биологии». М., «Мир», 1970, стр. 115.
166
яснения перехода от низшего к высшему необходимо ввести более глубокое и сильное понятие необходимости.
Для введения этого понятия оказываются совершенно недостаточными подходы, связанные с теорией систем и теорией вероятностей. В силу своего формального (в значительной мере) характера, теория систем, как уже отмечалось, описывает результаты развития, но не может выразить глубокой сущности развития. Это особенно явственно проявляется в недостаточности обобщенного понятия системной энтропии, рассматриваемой как мера неупорядоченности системы. Тенденция энтропии закрытых систем к возрастанию (т. е. тенденция к равновесному состоянию) справедливо рассматривается в философской литературе как некоторая противоположность тенденции развития, так как последнее представляет собой нарушение равновесия, коренную ломку системы. Термодинамика открытых систем и неравновесных процессов, согласно которым энтропия открытых систем стремится к некоторому постоянному значению, отличному от максимума, очевидно, не снимает полностью известную несовместимость энтропийной тенденции систем с гсндепцией развития, так как последнее должно было бы означ in. нс увеличение или постоянство, а уменьшение энтропии (и, соответственно, увеличение информации). Возникает вопрос: какая реальная тенденция систем (вернее, предметов) оказывается более сильной, чем тенденция энтропии к росту или сохранению, какая тенденция делает возможным развитие, противоречащее законам энтропии? Антиномия энтропии и развития, как известно, еще не нашла своего окончательного разрешения.
Интересная попытка решения этого вопроса предпринята К. С. Тринчером. Констатируя существование противоречия между II началом термодинамики и появлением жизни, К. С. Тринчер полагает, что выход из указанной альтернативы заключается в допущении, что физика живого и физика существующей в нашей части Вселенной неживой материи различны и возникли как две ветви развития из некоторой протоматерии примерно 2—4 млрд, лет назад.
«...Мир живой материи и мир неживой материи в таком виде, как он известен в настоящее время, имеют, следовательно, приблизительно одинаковый возраст — 2—4 миллиарда лет. Отсюда можно заключить, что из
167
некоей притомaicpiin (Л) более четырех миллиардов лет назад, koi i Вселенная начинала свою нынешнюю фазу развития фалу расширения, — возникли приблизительно в о рю и го же время две материальные сущности: (В) и (< ) । ни г! и неживая материя —
время
и каждая из них развивается по своим физическим законам»98. С точки зрения К. С. Тринчера, энтропия живого стремится к уменьшению.
Точка зрения К. С. Тринчера была критически рассмотрена рядом авторов. Однако нам представляется, что он совершенно прав, констатируя известную несовместимость II начала термодинамики с общей тенденцией живых систем к развитию. Но соотношение этого начала и жизни является сложным и не сводится к прямой и однозначной альтернативе. Прежде всего, многие процессы живого с полной определенностью описываются термодинамикой закрытых систем (ТЗС), открытых систем (ТОС) и неравновесных процессов (ТНП). ТЗС справедлива для отдельных систем и процессов, включенных в систему живого (реакций образования и гидролиза основных молекул живого, гликолиза и окисления углеводов и жирных кислот и т. д.). Сложные системы биохимических реакций в живом организме являются открытыми системами с необратимыми процессами, для описания которых классическая термодинамика оказывается недостаточной и которые объяснимы термодинамикой открытых систем и неравновесных процессов. Однако развивающаяся жизнь как целое не может быть описана пи одной из существующих термодинамик. Живое включает в себя все известные термодинамические закономерности, но его общий принцип оказывается значительно более сложным, чем эти закономерности.
Нам представляется, что возможны несколько путей решения альтернативы энтропии и развития. Можно предположить, вместе с К. С. Тринчером, что физика живого
98 К. С. Т р и н ч е р. Можно ли искусственно создать живое? «Вопросы философии», 1965, № 9, стр. 130.
168
иная, чем физика неживого. Однако это предположение кажется нам крайне мало вероятным и слишком прямолинейным. Необходимо, по нашему мнению, допустить, что существует такой уровень термодинамических процессов живого, который характеризуется уменьшением энтропии целостной физической системы живого, включающей в себя подчиненные энтропийные процессы, описываемые ТЗС, ТОС, ТНП. Это допущение в одном из своих существенных моментов сходно с предположением К- С. Тринчера — признанием существования особой термодинамики живого, в которой энтропия стремится к уменьшению. Но для этого отнюдь не обязательно постулировать существование двух различных путей развития физической материк. Такая термодинамика может возникнуть в результате развития «обычной» физики.
Альтернатива энтропии и развития может быть снята введением понятия об энтропии живого целого, уменьшающейся (в каких-то пределах) в процессе развития живого и существующей на базе увеличивающейся (в каких-то пределах) или сохраняющейся энтропии его частей или подсистем. Но в основе такого решения альтернативы лежит не понятие системы и системной энтропии сами по себе, как таковые, а философское понятие развития, так как идея уменьшающейся энтропии не выводится непосредственно из ТЗС, ТОС и ТНП, а в известном отношении даже противоречит им.
Системный, термодинамический и вероятностный подходы неспособны схватить развитие как содержательную и всеобщую тенденцию, обладающую активностью и направленностью, которая ломает изнутри каждую устойчивую актуализированную систему физического, химического и других уровней и приводит к появлению высшего.
Недостаточность подхода с позиций теории систем и конкретных наук к объяснению живого по-своему подмечена А. Сент-Дьердьи, полагающим, что физическая материя несет в себе до сих пор не определенный принцип— тенденцию к самосовершенствованию, необъяснимую с позиций современной физики. Следует признать существование тенденции материи к самосовершенствованию, которую, вероятно, нельзя выразить в терминах квантовой механики. Поэтому «мы должны ждать открытия новых физических принципов», а «так как живые системы возникают из неживых», «этот принцип само-
169
совершен’iiioiiiiiiiiH может присутствовать уже в атоме водоро 1 । и, момч быть, жизнь обязана своим происхожу нп< м ному принципу»99. Любопытно, что Сент-Дьгр н.п по существу переоткрыл, в смутной форме, фун-•UiMeiii Pii.iii.ui факт, уже давно теоретически описанный it iioiiicpi ну гый глубокому исследованию марксистского нпнскон философией — всеобщую тенденцию развития МЛ К’рНН.
Альтернатива случайности и развития, энтропии и развития снимается, таким образом, на основе философской идеи развития как фундаментальной, всеобщей тенденции материи, невыводимой из каких-либо других более широких свойств материи и включающей в себя необходимость перехода от низших ступеней к высшим и, следовательно, направленность развития от низшего к высшему, от простого к сложному. Низшая ступень, следовательно, содержит не только условия своего превращения в высшую, но и необходимость этого превращения Философская теория развития выступает поэтому в качестве теоретической основы конкретных наук, изучающих конкретные формы и проявления .развития. Частные пауки не способны своими средствами, не прибегая к помощи философии, разрешать неизбежно возникающие альтернативы типа альтернативы между случайностью и энтропией — с одной стороны, фактом развития— с другой. Конкретные науки способны формулировать такие альтернативы, но не способны решать их без помощи философской теории развития.
* * *
Поскольку высшее возникает на основе возможностей, заложенных в низшем, поскольку оно потенциально содержится в низшем, последнее, очевидно, обладает противоречивой природой. Низшее имеет двойственное содержание: непосредственные специфические свойства и закономерности низшего как низшего и имплицитное, неразвернутое, зародышевое содержание, которое в процессе дальнейшего развития развертывается и оформляется в высшую ступень организации. Низшее, таким образом, заключает в себе противоречие актуального (реализованного, действительного) и более сложного, но не
99 A. S / е n t-G у б г g у i. The Promise of Medical Science, p. 154, 194.
170
развитого, нереализованного, потенциального содержания.
В свойствах живых организмов — приспособлении к среде, обмене веществ, самосохранении, изменчивости и наследственности, движении, способности к конструктивной деятельности (у высокоразвитых животных) — нет никакого готового специфически социального содержания, однако эти свойства заключают в себе возможность возникновения такого содержания.
По мере развития низшего соотношение непосредственно действительного и потенциального содержания изменяется. Высшее возникает только при определенном соотношении действительного и актуального, характерном для «оптимально» развитой разновидности низшего. Так, атом образуется не из наиболее сложных частиц — гиперонов, а из тяжелых и легких (протонов, нейтронов, электронов), которые, очевидно, имеют оптимальную сложность. Жизнь возникает на основе углерода, водорода, кислорода и некоторых других химических элементов, также не обладающих предельной сложностью. Наконец, человек возникает из дриопитеков, хотя они не являются предельным уровнем развития животного мира. Когда актуальное содержание низшего переходит определенную оптимальную границу сложности, иными словами, когда оно чрезмерно специализируется, переход к высшему (рассматриваемому как следующая крупная ступень развития) оказывается невозможным. Современные человекообразные обезьяны ушли дальше дриопитеков в своем развитии и именно поэтому, т. е. вследствие чрезмерной специализации организма, потеряли возможность превращения в человека.
Зависимость высшего от низшего не является статичной и неизменной. На различных уровнях развития материи она имеет, очевидно, разные степени.
Степень зависимости высшего от низшего определяется внутренним содержанием взаимосвязанных сторон, богатством их признаков. По мере развития материи взаимосвязь низшего и высшего становится более сложной и опосредствованной. Одной из важнейших сторон этого усложнения является усиление относительной самостоятельности высшего, которое (усиление) является функцией от внутреннего богатства высшего. В общеисторическом и логическом планах совершенно неоспоримо, что чем сложнее высшее, чем богаче его внутреннее
171
содерж.ппь, i(‘M больше сю относительная независимость <н ни Инин Несомненно, что относительная само-сто л* 11. нос и. общества по отношению к его биологическим oiHoiniM больше, чем относительная самостоятельном! oiKMioi Нисского по отношению к его физико-хими-чгекои основе.
hонкрсгнонаучные исследования различных пограничник проблем должны раскрыть степень зависимости высшего от низшего в каждом отдельном случае. Изучение меры зависимости явления от своей основы имеет большое значение для научной и практической деятельности, ибо овладение и управление явлениями возможно только при условии объективно правильного понимания всей полноты качественных к количественных зависимостей объективного мира.
Однако степень зависимости высшего от низшего может быть определена только на основе создания общей теории соотношения высшего и низшего, так как для этого необходимо сопоставление различных случаев зависимости на всех ступенях развития материи, определение общих сопоставимых единиц, т. е. создание некоей общей шкалы зависимостей. Такое исследование сделает диалектико-материалистическую формулу соотношения высшего и низшего еще более действенным инструментом решения пограничных проблем науки.
§ 2. Относительная самостоятельность высшего
Зависимость высшего от низшего не является абсолютной, низшая ступень развития не определяет природы и закономерностей высшей. Высшая ступень обладает новой, более сложной качественной определенностью, имеет свои собственные специфические закономерности, которые всецело определяют характер явлений этого уровня.
Диалектико-материалистическое понимание развития исключает не только идеалистический отрыв высшего от низшего, но и механистическое отрицание качественного своеобразия высшего, механистическое сведение высшего к низшему. Механицизм, рассматриваемый в общетеоретическом плане, понимается в различных смыслах. В самом общем плане различается механицизм в узком смысле слова — как объяснение явлений механическими законами и в широком — как отождествление высшего с 172
низшим. Л. Берталанфи различает в биологии четыре основных разновидности механицизма: механистическое объяснение в узком смысле слова (в смысле Ньютона или Герца), физико-химическое объяснение, «машинную теорию» («machine theory») и, как он называет, «причинное объяснение» («causal explanation») 10°.
Механицизм в биологии проявился, например, в теории тропизмов Ж. Леба, который пытался объяснить деятельность животных морфологической и физиологической симметрией живого организма. Механистическая тенденция нашла свое выражение также в весьма интересной попытке Э. Шредингера интерпретировать жизненные процессы с точки зрения квантовой механики. Пытаясь обнаружить физический базис жизни, который он усматривал в новом физическом принципе жизни, представляющем собой «не что иное, как опять-таки принцип квантовой теории» 100 101, Шредингер не смог в необходимой мере оценить качественную специфичность живого и поэтому придал законам квантовой механики значение всеобщих принципов. Между тем действие законов квантовой механики в физической основе жизни вовсе не означает, что жизнь определяется законами физики.
Если механицизм Леба и Шредингера был своего рода напластованием на основном положительном содержании их взглядов, то в ряде направлений современной буржуазной социологии он становится самой квинтэссенцией объяснения явлений. Представители биологиза-торских течений современной буржуазной социологии — социал-дарвинизма и мальтузианства — пытаются вывести характер общественных явлений из биологических законов борьбы за существование и т. д.
* * *
Центральной проблемой научного объяснения качественного своеобразия высшего является соотношение законов высшего и низшего. В решении этой проблемы обнаруживаются две крайности: идеалистический отрыв высших законов от низших и механистическое отождествление высших законов с низшими.
100 L. Bertalanffy Modern Theories of Development. Oxf., 1933, p. 28—29.
101 Э. Шредингер. Что такое жизнь с точки зрения физики. М., ИЛ, 1947, стр. 113.
173
В маркснс iciuh’i л и । с ра । уре одну из попыток выяснения соотношения высших и низших законов сделал С. JI PyAiiiiiiiirnii 10', который полагал, что эти законы о। нося ।гм ipyi к Другу как специфическое и общее.
I ihono вообще соотношение между законами низших н т.н шн\ форм движения материи, между «ниже» и выше ic нищими» областями научного исследования. Распространение более общих закономерностей «ниже-лежащнх» областей на области более специальные не исключает необходимости раскрытия специфических законов этих последних» 102 103. Эта концепция имеет некоторое рациональное содержание, заключающееся в констатации зависимости высшего от низшего. Однако суть проблемы состоит не в общем признании такой зависимости, а в том, какова эта зависимость. Согласно диалектике, специфическое является частным случаем общего и не выходит за его рамки. Природа специфического в основном и главном определяется общим. Специфические законы социалистической революции являются частными, подчиненными по отношению к ее общим законам. Специфические законы общественно-экономических формаций не выходят за рамки общих социологических законов и т. д. Ясно поэтому, что если законы высшего рассматривать как специфические, а низшего — как общие, то высшее превращается в особую'разновидность низшего класса явлений.
Другим серьезным недостатком концепции Рубинштейна является то, что низшие и высшие законы по .существу рассматриваются не в их глубокой внутренней связи, а как «рядоположенные»; высшее оказывается подчиненным двум рядам закономерностей, которые совместно производят его. Между тем следует признать» что каждое явление однозначно определяется присущими ему специфическими законами. Иными словами, существует единство явления и его сущности, закона. Явление имеет только одну, свою собственную специфическую сущность. Так, жизнь подчиняется пе физико-химическим (общим) «и» биологическим (специфическим) законам» а всецело биологическим законам. Ошибочность предло
102 С. Л. Рубинштейн. Вопросы психологической теории. «Вопросы психологии», 1955, № 1. Его же. Бытие и сознание. М., изд. АН СССР. Его же Принципы и пути развития психологии. М.» изд. АН СССР, 1959.
103 С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание, стр. 223.
174
женной Рубинштейном концепции законов становится особенно очевидной, если ее распространить на объяснение законов общества, ибо совершенно ясно, что последнее подчиняется не двум рядам законов — биологическим и социальным, а всецело социальным законам.
Вместе с тем концепция Рубинштейна обладает определенным правдоподобием, которое может вводить в заблуждение. Как известно, законы низшего явления действуют в более широком (количественно) круге объектов. Так, химических веществ по массе значительно меньше, чем физических, живое вещество по массе значительно уступает неживому и т. д. Однако из того, что законы жизни распространяются на более широкий круг объектов, чем высшие, вовсе не следует, что низшие законы являются общими, а высшие — специфическими, ибо высшие обьекты не включаются в класс низших объектов, из которого они вышли именно потому, что стали высшими.
Закон представляет собой отношение, а отношение существует всегда между строго определенными объектами Иначе говоря, существуют «объекты данного отношения» и «отношения данных объектов». Законы низшего не распространяются на объекты высшего порядка именно потому, что последние не являются объектами тех отношений, какими выступают низшие законы. Химические объекты не подчиняются физическим законам, ибо не являются физическими.
Химические превращения не подчиняются непосредственно физическому закону сохранения и превращения энергии, гак как лк'ргегические взаимодействия составляют физический фундамент, но не внутреннее содержание взаимодействия химических качеств. Живые организмы не подчиняются химическим законам, ибо живые объекты как таковые не имеют химических свойств и не являются объектами химических отношений. Объекты высшего порядка не могут подчиняться законам низшего порядка, ибо они «не понимают языка» этих законов.
В сложной системе связей высшего и низшего обнаруживается момент, подпадающий под соотношение общего и специфического и также способный ввести в заблуждение. Высшее возникает на основе особой (оптимально развитой) разновидности низшего класса явлений, которая, включаясь в состав высшего, становится сложнее любых других разновидностей низшего. Поэто
175
му cynieci iiyioi общие и специфические законы низшего, действующие в пре uvi.ix той специфической разновидности пн hikto, юпорая лежит в основе высшего. Высшая П('рц||г' ь нк’лыккть человека, оставаясь биологической (пери и нервная деятельность — понятия биологии), подчини км общим законам высшей нервной деятельности и и ю кг время обладает рядом специфических законо-мгрностей (большая динамичность, отсутствие последо-ва । ел иного торможения и т. д.). Химические процессы кнвого организма подчиняются общим химическим законам и специфическим химическим закономерностям, возникающим в новых условиях. Однако эти специфические закономерности целиком остаются в пределах общих закономерностей низшего и являются закономерностями низшего, а не высшего.
Соотношение законов низшего и высшего является более сложным, чем соотношение общего и специфического. Центральным моментом выяснения этого соотношения является принцип развития, который отсутствует (или, во всяком случае, выражен весьма односторонне) в cool ношении общего и специфического. Специфическое не является высшим по отношению к общему, ,оно лежит в пределах общего и не выходит за его рамки. В лучшем случае разновидность низшего вплотную подходит к границам явления, которые определяются его общими законами. Оптимально развитая разновидность низшего (углерод, дриопитеки) является отправной точкой для возникновения высшего, а максимально развитая разновидность низшего (включенная в высшее) исчерпывает возможности развития, заключенные в низшем.
Высшие законы возникают в результате развития пи ипих. При этом высшие не уничтожают низших, а диалектически «снимают» их. Термин «снятие», введенный I егелем и узаконенный — в его материалистическом значении Марксом и Энгельсом, означает отрицание низшего «с использованием всего положительного». Диалектика возникновения высших законов на основе низших может быть сведена к следующим моментам. (I) Низшие законы не уничтожаются, а целиком сохраняют свое действие в пределах низшего явления, лежащего в основе высшего. Более того, возникают новые законы низшего, которые являются специфической разновидностью его общих законов. (2). Низшие законы не распространяются на высшие явления, всецело подчиняющиеся высшим зако
176
нам. (3) Высшие законы включают в себя все положительное содержание низших законов. Последний момент требует специального анализа.
Снятие высшими законами низших с удержанием всего положительного в последних не получило еще достаточной расшифровки в литературе.
Соотношение законов высших и низших уровней развития материи представлено на схеме:
СОЦИАЛЬНОЕ
Законы низшего действуют не в высшем как таковом, а в его проекции на низшее. Так, законы физики действуют не в химическом, биологическом и социальном уровнях в собственном смысле слова, а в их физической тени.
Каждый закон определенной ступени развития материи имеет специфическое содержание, делающее его законом именно этой области действительности: закон сохранения энергии — физическим, законы химического сродства — химическими и т. д. В то же время специфический закон имеет определенный момент, который может быть расширен, развит и распространен на новый, более высокий круг явлений и который представляет собой, следовательно, зародыш более высокого закона. Этот момент входит в то содержание низшего, которое выше было определено как потенциальное.
Законы химического сродства являются законами
12 В. В. Орлов
177
только химических превращений, однако они включают в себя момен! и 1»>ир<1гелыюсть, который может быть ранни. расширен и обобщен на новый класс явлений и пр< нр нц и hi ступени органической жизни в избирательное и 0НОЛО1 ическую — «сродство» к определенным условиям кп ши. Способность живых организмов требовать опрг пленных условий для своего существования может р н см.11риваться в самом общем плане ка'к дальнейшее ранни не и обобщение принципа химического сродства, химической избирательности. Точнее, химическая изби-р.цельность содержит в себе потенциальный момент, ко-•горый может быть обобщен на новый уровень организации материи.
Уравновешивание организма со средой и стремление организма к самосохранению являются биологическими законами. Но они включают в себя момент, который может быть развит, обобщен и включен в закономерности социального развития. Биологические приспособления и социальный образ жизни человека качественно различны по своей природе и по средствам своего осу-ществления. Ио социальная жизнь включает в себя, в качестве своего простейшего и необходимого условия, биологическое уравновешивание человеческого организма со средой. Социальные закономерности включают в себя, в качестве своего простейшего и необходимого условия, биологическое уравновешивание человеческого организма со средой. Социальные закономерности несут в себе определенный «итог» биологического развития, ибо социальная жизнь должна выполнять тот минимум требований, который ставится биологической природой человека. Чтобы процесс общественного производства мог осуществляться, человек должен получать такое количество материальных благ, которое было бы близким к определенному физиологическому пределу удовлетворения насущных потребностей человека, связанных с его существованием как организма.
В биологическом и социальном образах жизни, несмотря на их коренное качественное различие, имеется нечто общее: и тот и другой представляют собой активный поиск необходимых условий существования. Этот поиск, заключенный в биологическом приспособлении, является условием, без которого социальный образ жизни нс мог бы возникнуть. При известных предпосылках он развивается в социальный поиск, который заключа
178
ется в производстве всех необходимых для человеческого существования материальных благ.
Включая в себя описанный пластический и способным К дальнейшему развитию, расширению и обобщению момент, заложенный в низших законах, высшие законы аккумулируют основное «положительное» (т. е. могущее быть обобщенным на новые обекты) содержание, возникают «с учетом» закономерностей низшего уровня явлений и всецело определяют характер и течение высших процессов. Высшее явление, таким образом, зависит от законов низшего, но эта зависимость является не такой прямой и непосредственной, как это предполагается теорией одновременной детерминации высшего низшими и высшими законами. Зависимость высшего явления от законов лежащего в его основе низшего явления опосредуется законами высшего явления, которые всецело определяют высшее явление, становятся полными господами в своей области действия.
§ 3. Подчинение низшего высшему
Являясь более сложным и совершенным, высшее подчиняет себе ни инее.
Отношение высшею и ею основы не сводится к зависимости первого о г второго. Их связь является двухсторонней. В каких-то определенных рамках высшее зависит от низшего и не может существовать вне пределов, поставленных условиями низшего класса явлений. Но в го же время высшее идет дальше низшего, поднимается «выше» сю, и с ион границы низшее ставится в зависимоегь от высшего.
Физические свойства и процессы, включенные в состав химической формы материи, сохраняют свою относительную самостоятельность и в то же время уже не имеют самодовлеющего значения, а служат средством возникновения и существования химических связей и образований. Такова же в сущности роль химических свойств и процессов, включенных в состав биологической формы материи, биологических свойств и процессов, входящих в структуру социальной жизни. Такая служебная (или подчиненная) роль низших свойств и процессов в возникновении и функционировании более высоких форм материи фиксируется широко распространенным в пауке понятием низших механизмов высших процессов. Сущест-
12*
179
вуюг фи нрнч кис механизмы химических процессов, фн шческне и химические механизмы биологических процессов, фн ические, химические и биологические меха-ИИ1М1.1 ipy ionoft деятельности и мышления. В этом смьи и II II Павлов писал о физиологических механизма психической деятельности. Социальное по своей npnpo'ie поведение человека имеет биологические (физи-оло| ическпе) механизмы и т. д.
Факт зависимости низшего от высшего достаточно определенно раскрыт современной наукой. «...Одно из основных свойств растительных и животных белков — их .1 минокислотный состав, — отмечает Опарин, — не определяется всецело одними только физическими и химическими закономерностями, а несет на себе отпечаток своего биологического происхождения»104. Более сложные особенности организации белков — первичная, вторичная, третичная и четвертичная структуры, видовая специфичность белков и ДНК и т. д. целесообразно приспособлены, «пригнаны» к биологическим функциям живого вещества. Электрические процессы живой ткани зависят о г химических процессов и в этом смысле, как отмечают Г. М. Франк и В. А. Энгельгардт, «в какой-то мере оправданно считаются лишь производными от обмена веществ» 105.
Биологическая организация человеческого организма приспособлена к выполнению специфически человеческих функций—трудовой деятельности и мышления. «Тело современного человека, — пишет М. Ф. Нестурх, — в высокой степени приспособлено к трудовой деятельности и прямохождению» 106.
Подчинение низшего высшему является одной из сложнейших философских проблем науки, не получивших еще своего разрешения. В. И. Кремянский справедливо пишет о недостаточной выяснеиности того, «что конкретно означают слова о «подчинении» биологическим законам, об их «наложении» на физико-химические» 107.
104 А. И. О п а р и н. Возникновение жизни на Земле, стр. 220.
105 Г. М. Франк, В. А. Энгельгардт. О роли физики и химии в исследовании биологических проблем. В сб. «Философские проблемы современного естествознания». Изд. АН СССР, 1959, стр. 302.
106 М. Ф. Нестурх. Происхождение человека, стр. 107.
107 В. И. Кремянский. О философском значении открытий в области физики и химии живого. «Вопросы философии», 1964, №2, стр. 152.
180
По нашему мнению, природа зависимости низшего от высшего может быть, хотя бы частично, резюмирована в следующих основных положениях.
Прежде всего, поскольку высшее является результатом интеграции образований низшего уровня, подчинение низшего высшему связано, очевидно, с формированием целостности высшего порядка и должно рассматриваться как своеобразный «эффект целостности». Далее возникает вопрос о границах зависимости низшего от высшего. Нет никакого сомнения в том, что эта зависимость не является абсолютной. Нельзя поэтому согласиться с А. Д. Вислобоковым, который полагает, что «действие законов движения низшего, уже вошедшего в высшее, всецело обусловлено действием законов высшего»108. Общая природа низшего полностью сохраняется при его включении в высшее и поэтому не зависит от него. Зависимость от высшего связана прежде всего с той специфической формой (разновидностью), которую низшее принимает только в составе высшего, ибо она не может возникнуть вне условий, существующих в высшем. Однако и здесь зависимость низшего от высшего не является абсолютной, ибо специфические закономерности низшего, возникающие при его включении в высшее, зависят прежде всего от общих, фундаментальных законов низшего. Очевидно, высшее не определяет содержания последней группы специфических закономерностей низшего, а делает возможным их возникновение в результате того «до-развития», которое претерпевает низшее при включении его в высшее.
Однако как согласовать известную независимость законов низшего с подчиненностью низшего высшему?
Зависимость низшего от высшего в первую очередь заключается в том, что низшие процессы организуются и направляются в соответствии с «потребностями» и функциями высшего. Физико-химические процессы и структуры живого организма подчиняются биологическим функциям живого существа. Физико-химические и биологические структуры и процессы человеческого организма направлены на осуществление социального образа деятельности человека. Поэтому ведущую роль высшего по отношению к низшему необходимо связать с организа
108 А. Д. В и с л о б о к о в. Марксистская диалектика и современный механицизм, стр. 126.
181
цией нппнпх процессов, i не с возникновением неких законов iiiinihio, содсрклине которых полностью определял )ci. ( и высшим. В. II. Кремянский совершенно справа । »h«i until ч, чго 1гомы или электроны в живом орга-нп н * непосредственно подчиняются именно физико-хи-мнч кпм (в широком значении этого термина) законам.
IlifKiKiix других законов они просто не могут «знать», iiiiR.ikiiM другим законам они не могут и подчиняться во всех своих реакциях, взаимодействиях» 109.
Остается неясным, какими путями или средствами высшее организует низшее. Этот вопрос также имеет исключительное философское значение. С его решением связано опровержение виталистической, бергсонианской, неотомистской и др. концепций развития, которые вводят духовный и потусторонний фактор, якобы осуществляющий организацию низших явлений в процессе развития.
Подчинение низшего высшему, иными словами, процесс организации (формирования) низшего в соответствии с потребностями высшего не нуждается в каких-либо специальных агентах или «эмиссарах» высшего, вмешивающихся в ход низших процессов. Биологическая жизнь подчиняет себе физико-химические процессы не с помощью неких внефизических и внехимических факторов или «сигналов», идущих с высшего уровня. Физиологические процессы человеческого организма не регулируются какими-либо внсфизиологическими агентами, вторгающимися в структуру этих процессов. Иначе говоря, каждый уровень организации (физический, химический, биологический) образует относительно самостоятельное и замкнутое целое, в которое не могут вторгаться специальные агенты, представляющие высшие процессы. На каждом уровне организации регуляция процессов осуществляется регуляторными механизмами этого уровня.
Известно, что в живой клетке движение химических веществ происходит не по обычным законам диффузии, а в направлении градиента концентрации. Однако это не означает, что перемещение химических веществ объясняется здесь прямым вмешательством неких внефизических сил, которые превалируют над физическими силами. Очевидно, движение химических веществ должно осуществляться в соответствии с какими-то другими физиче-
,ое В. И. Кремянский. О философском значении открытий в области физики и химии живого, стр. 152
182
скими закономерностями. Обнаружение подобного рода видимого антагонизма высших и низших закономерностей имеет большое эвристическое значение для «низшей» науки, оно толкает ее на поиск таких законов или сил низшего, которые делают возможным новое течение процессов.
Специфическая организация низших процессов, обслуживающих функционирование высшего, осуществляется не вопреки законам низшего, а в соответствии с ними. Высшее не угнетает и не подавляет низшее, а, напротив, дает возможность дальнейшего развития низшего и идет дальше низшего. Высшее вступает в противоречие с низшим не путем подавления и угнетения его, а идя дальше него.
Поскольку низшие явления не знают никаких воздействий, выходящих за их собственные рамки, механизмы подчинения низшего высшему заключены в самом низшем явлении. В качестве этих механизмов выступают те своеобразные структуры низшего, которые возникают лишь в составе высшего явления. Так, физиологические процессы человеческого организма организуются и регулируются в соответствии с социальным образом жизни человека, своеобразными физиологическими механизмами, порожденными специфически человеческими условиями жизни.
Как известно, возникновение лежащей в основе высшего специфической разновидности низшего связано с теми условиями, в которых находится низшее в структуре более сложного явления. Что представляют собой эти своеобразные условия? Очевидно, они не являются чуждыми самому низшему. Исходя из диалектико-материалистической концепции самодвижения, необходимо заключить, что они не привносятся в низшее откуда-то извне, а создаются самими низшими явлениями в результате их интеграции в более сложное явление.
ГЛАВА 6
СООТНОШЕНИЕ НИЗИН ГО И ВЫСШЕГО В СТРУКТУРНОМ ПЛАНЕ
Высшее и низшее представляют собой системы и поэтому их соотношение может быть рассмотрено под углом зрения теории элементов и структуры
183
Резюмируя nvio развития в терминах теории структуры, можно вы тянуть два основных положения. Переход 01 пи инею к высшему означает, во-первых, появление новых 1ЛГМГНТОВ, и, во-вторых, возникновение новой ей. 1гмы с вя 1гй между ними, новой структуры. Каждый ypoiH’iii. ра пиния материи имеет свои собственные эле-м< и 1ы, о।личные от элементов более низкого и более высокою уровней. Элементы низшего не переходят механически в систему специфических связей высшего. Так, фи-шческое вещество и поле состоят из элементарных частиц (бозонов и фермионов — по Гейзенбергу), химическое вещество — из атомов, живое вещество — из каких-то надмолекулярных образований (очевидно, белковонуклеиновых комплексов), клетка — из органелл (ядра, пластид, рибосом, включений и т. п.). Деятельность клетки слагается из более элементарных процессов: движения, питания, дыхания, роста, размножения и т. д., которые в свою очередь могут быть разложены на свои составляющие элементарные единицы. Например, элементарными двигательными реакциями одноклеточных являются таксисы. Многоклеточные организмы имеют особые элементы строения и деятельности, отличные от элементов строения и деятельности одноклеточных. Простейшей и основной единицей многоклеточных является клетка. При этом клетка, входящая в состав более сложного целого, существенно отличается от одноклеточных организмов. Становясь частью сложного целого, клетка получает более развитый и специализированный характер. Таким структурным элементам клетки, как органеллы, соответствуют, очевидно, органы многоклеточного организма, выполняющие различные жизненные функции. Элементарными реакциями многоклеточных выступают тропизмы, рефлексы (у сравнительно высоко развитых животных), инстинкты и т. д.
Единицей животного стада является биологический индивид. Единицей, или элементом, человеческого общества— социальный человек. Элементы, специфичные для каждого из уровней развития материи, вступают в определенные связи, которые образуют определенную структуру, характерную только для данной ступени развития
Таким образом, качественное различие ступеней развития материи выражается в различии их элементов и структур.
Процесс развития материи при переходе ее с одной
184
ступени сложности на другую проявляется в увеличении богатства элементов и их связей. Высшая ступень развития обладает большим многообразием и большей вариабельностью элементов и их связей. Так, сравнительно небольшое число элементарных физических составляющих атома (электроны, протоны, нейтроны) дают свыше ста химических элементов, которые в свою очередь порождают огромное многообразие неорганических (свыше 180 тыс.) и органических (около 2 млн.) соединений. Поэтому, хотя простые состояния материи являются более распространенными, высшие формы материи обнаруживают большее богатство содержания. В связи с большей вариабельностью высшие ступени развития требуют для своего объяснения более развитый математический аппарат, чем низшие. Биологические процессы клетки, например, могут быть описаны только тысячами переменных.
Разумеется, бесконечная линия перехода от низших форм материи к высшим не характеризуется монотонным увеличением числа основных элементов. Общим признаком развития является, как уже говорилось, увеличение многообразия (богатства содержания) элементов и их связей.
Что происходит с элементами и структурой низшего, когда оно включается в высшее?
При возникновении высшего низшее не теряет своих элементов и структуры, которые включаются в состав высшего. Однако при этом элементы и структура низшего претерпевают изменения, хотя в целом остаются теми же самыми. Вопрос о включении низшей структуры в высшую представляет особый интерес Но он может быть решен после более детального рассмотрения соотношения элементов низшего и высшего.
* * *
В соотношении высшего и низшего как двух целостных систем можно обнаружить две основные закономерности.
(I) Возникая в непосредственной преемственной связи с низшим, высшее сохраняет определенное сходство с первым, выражающееся в сходстве элементов и структур того и другого. Например, существует некоторое сходство между способностью химических веществ вступать в реакции и способностью живых существ реагировать на
185
онрс ic 1<‘нц|.ь Hu<4iiiiih‘ воздействия. Есть определенное сходств» • i pyi |уры человеческого тела и структуры тела чг ювекооор । шых обезьян. Биологическое уравновеши-в ниь >р| nut iM.i со средой родственно социальному уравнен» шив пппо человека с его общественной средой ит. д.
( ) Нискольку высшие и низшие ступени развития име ни рв шые элементы и структуры, поскольку высшее Ч4р|1К1ерп <устся большим многообразием и вариабельное 1ыо, между элементами и связями низшего и высше-г<> пег взаимнооднозначного соответствия. Каждому элементу высшего явления не может соответствовать стро-го определенный, специально для него предназначенный мемепт (образование, свойство, процесс) низшего явления. В физических свойствах атома, например, нет специального свойства, строго соответствующего реакционной способности живых веществ, валентности и т. д. Органы сложного организма не являются увеличенной копией структурных единиц клетки — органелл.
Физико-химические механизмы, лежащие в основе жизненных процессов, выражаются не в каком-либо одном, а во многих биологических процессах. Физиологическая многозначность биохимических механизмов у животных отмечалась М. Флоркеном в докладе «Биохимическая эволюция и физиологическая вариабельность биохимических механизмов» на V Международном Биохимическом Конгрессе (1961). Так, установлено, что глаза членистоногих, моллюсков и позвоночных имеют одну и ту же основную биохимию: зрение возбуждается действием света на зрительные пигменты, образованные комбинацией особого белка — опсина с альдегидом витамина А. Однако анатомически, эмбриологически и филогенетически эти типы глаз совершенно не связаны друг с другом ,10.
(' во И1пкповенпсм кибернетики появилась возможность изучения закономерностей соотношения высших и низших систем в новом аспекте. Элементы систем с обратной связью могут рассматриваться как алфавит кода, в котором выражается получаемая этой системой информация. Если система носит сложный, многоуровневый характер, соотношение элементов каждого из уровней выступает как соотношение высших и низших кодов. Применение понятий теории кода к проблеме соотношения низшего и высшего вводит особый способ формали-
110 «Труды V МБК», Симп. III. М, изд. АН СССР, 1962, стр. 22.
186
зации этого соотношения, что облегчает решение поставленной проблемы.
Различие между элементами высшей и низшей ступеней развития служит сильным аргументом против принципа аддитивности высшего, который является основным положением механицизма. Согласно «аддитивной» точке зрения, высшая система есть якобы результат простого сложения низших систем, иными словами, представляет собой увеличенную копию низшей системы
Рассмотренные закономерности выражают качественное различие и сходство высших и низших ступеней развития материи как целостных систем. Однако эти закономерности отнюдь не исчерпывают всей диалектики соотношения высшего и низшего, так как они не объясняют той согласованности высшего и включенного в него низшего, которая отмечена конкретными науками и без которой невозможно объяснить диалектического перехода низшей системы в высшую.
Поскольку высшее появляется на основе низшего, элементам высшего просто неоткуда возникнуть, кроме как из элементов низшего. Элементы высшего уровня возникают в результате дифференциации и интеграции элементов низшего уровня. Атомы как элементарные химические образования возникают в результате синтеза элементарных частиц. Синтез атомов приводит к появлению более сложных химических веществ. Синтез сложных химических образований ведет к появлению белка и нуклеиновых кислот, комплексы которых образуют живое вещество. Значительно сложнее выглядит процесс образования элементов общеегвепиой жизни. Уже определение основных элементов социальной жизни представляет большие трудности. Если рассматривать в качестве таковых трудовую жизнь и мышление, то факт образования этих элементов на основе элементов биологической деятельности оказывается бесспорным. Механизмы образования элементов социальной жизни на основе элементов биологической деятельности представляют собой особую и весьма сложную проблему. Однако здесь в общем и целом не вызывает сомнений мысль о том, что исходные и фундаментальные элементы общественной жизни— труд и мышление не могут возникать иначе, как на основе элементов биологической деятельности 1Н.
111 Уместно еще раз подчеркнуть, что речь идет об основе как низшем, а не о сущности явления
187
IlotiuLii i высшего качественно различны,
в их ocHoih |(‘жлг, очевидно, различные совокупности |Л('М(чиоп ип niirto Качественное различие элементов об-уг.кт ши 1(‘1(*я, гаким образом, различными наборами (< .нк i,\иное гимн) низших элементов. Поэтому, хотя меж-IV мноюч’гвом элементов двух различных уровней нет ва П1М1ЮГО соответствия, в основе каждого из элементов пысчпею явления лежат определенные, специально ему соответствующие сочетания элементов низшего уровня, образующие индивидуальную основу или своего рода эквивалент высшего элемента. Следовательно, множество элементов низшего уровня в процессе развития и включения в высший уровень преобразуется в множество, элементами которого выступают индивидуальные основы элементов высшего. Между новым множеством (представляющим собой специфическую разновидность низшего уровня, включенную в состав высшего) и множеством элементов высшего уровня существуют отношения изоморфизма. Символически соотношение трех указанных множеств можно представить следующим образом.
11усть Е — множество низшего уровня и F — множество высшего уровня. Элементами множества Е являются а, 6 и с, элементами множества F — А, В, С, D. Между элементами этих множеств нет взаимнооднозначного соответствия. Элементы множества F возникают в результате интеграции элементов множества Е: ab-+A, ас-+Ву bc-+C, abc-^D. Сочетания элементов низшего множества образуют новое множество Е'у изоморфное множеству F, так как элементы множества Е' и F взаимооднозначно соответствуют друг другу, а связи между элементами множества Е' однозначно соответствуют связям элементов множества F (ибо индивидуальные основы высших элементов связаны между собой так же, как соответствующие им высшие элементы) и наоборот.
Наличие индивидуальной основы элементов высших уровней (а следовательно, и сочетаний элементов высших уровней) есть теоретически необходимый вывод из того бесспорного факта, что высшее и низшее — суть два множества элементов, из которых первое возникает на основе второго. Однако этот вывод не является чисто умозрительным, современная наука дает достаточно материала для его обоснования. Как уже говорилось, различные сочетания трех видов элементарных частиц (электронов, протонов, нейтронов) дают более ста видов ато
188
мов, сочетания химических элементов порождают свыше 180 тыс. неорганических и около 2 млн. органических веществ. Различные сочетания аминокислот дают различные белки, а различные совокупности нуклеотидов — различные виды ДНК и РНК. В свою очередь сочетания белка и нуклеиновых кислот, характеризующиеся определенной неповторимостью, дают специфические виды живого вещества, которые порождают огромное богатство живых существ. Наконец, сочетания различных физиологических компонентов лежат в основе главных элементов социальной жизни — труда и мышления.
Особенно глубокую разработку проблемы соотношения элементов различных уровней сложности содержит современная генетика.
В настоящее время с помощью методов биохимии и биофизики в комплексе с методами биологии удалось выявить многие уровни организации нуклеиновых кислот и белка и их генетические функции. Простейшей структурной единицей ДНК и РНК является нуклеотид, включающий в себя одно из пуриновых или пиримидиновых оснований (у ДНК — аденин, тимин, гуанин и цитозин, у РНК — аденин, урацил, гуанин и цитозин). Сочетания по три нуклеотида (триплеты) соответствуют одной аминокислоте. Например, сочетания ГУГ, ЛУГ, ГУЦ, ЦУЦ и УУЦ кодируют глицин, глютаминовую кислоту, аргинин, пралин и лейцин. В пределах молекулы ДНК различают три структурные единицы, с которыми связаны генетические изменения (мутации). Простейшей из них оказывается рекой, совпадающий с парой нуклеотидов. Группа нуклеотидов образует мутон, группа мутонов — цистрон. (С. Е. Бреслер считает термин «цистрон» более удачным, чем «ген», так как последний применяется для обозначения генетической единицы, определяющей биологический признак). Если нуклеотидный триплет несет информацию об одной аминокислоте, то цистрон отвечает за синтез одной. Цистрон составляет 0,1 длины макромолекулы ДНК и имеет молекулярный вес порядка миллиона. Согласно современным представлениям, ДНК и РНК (информационная) выступают в качестве шаблона (матрицы) для синтеза белка.
В примитивном организме вируса или бактериофага Т2 находится одна молекула ДНК, которая содержит около 100 цистронов. При этом общая длина цепи ДНК составляет у фага около 0,1 мм. В более сложной авто
189
помпой o.iKirpiiiuibiioft клетке содержится в среднем около ‘.’ООО pili Н1Ч11ЫЧ полков. Хромосома такой клетки со-croiii in *'00 ра «личных молекул ДНК, а суммарная проги • нп<>< и цепей составляет около 0,2 см. Такая цепь in п< ч н i 3-10“ пар звеньев, т. е. 106 единиц информации >го составляет как раз такое количество информации. которое необходимо для синтеза 2000 белков. II । iriiuix высших организмов содержание ДНК в несколько сотен, а в клетках человека — в тысячу раз Волине, чем в бактериальной клетке; а общая длина цепи (НК достигает 3 м. При этом у человека имеется порядка 105 типов ДНК112.
Значение исследований структуры и функций ДНК, РНК и белков, в рассматриваемом нами отношении, сводится к следующим моментам. Прежде всего они означают, что в биологии происходит детальная «разборка» живого вещества на простые и сложные элементы, сами ио себе не обладающие функцией жизни (нуклеотиды, гринлсты, мутоны, цистроны, макромолекулы ДНК и РНК. аминокислоты, белки), но являющиеся кирпичиками, и которых возникает живое вещество. Эта разборка показала, далее, что в основе каждого более сложного уровня организации живой материи лежат своеобразные и неповторимые комбинации элементов низшего уровня. Изучение нуклеотидного кода раскрывает, какие именно сочетания нуклеотидов и аминокислот лежат в основе более сложных образований — белков и нуклеиновых кислот.
Современные исследования в области биофизических и биохимических основ наследственности затрагивают еще сравнительно низкие и элементарные уровни организации живой материи. Но они все ближе подходят к той границе, которая разделяет сочетания химических вещее гв и элементарные биологические структуры, обладающие простейшими жизненными функциями. Эта граница связана со структурной биологической единицей, обозначаемой как ген.
Ген имеет свою химическую основу—индивидуальный комплекс химических образований и отвечает за биологический признак, также имеющий химическую основу — комплекс химических свойств или «признаков».
1,2 Данные взяты в книге С. Е. Бреслера «Введение в молекулярную биологию».
190
* * *
Понятие теневой системы позволяет глубже понять природу включения низшей системы в высшую.
В настоящее время широко распространено утверждение о том, что переход пи micro в высшее совершается путем включения пп иного в высшее в качестве элемента системы поел» tucro < и ой гочки зрения, низшая и высшая системы со И1ЮСЯ1СЯ I и • шменг и целостная система. Однако cooiiioiiicHHi’ высшею и ни иного имеет более сложный характер и и* к I • ц.ш ь гея в схему: система — элемент. В процессе вь по’ц пни в нысшее происходит усложнение структуры IIIIHIHI > явле ния, которое выражается прежде всего в воihiikiiohciiiiii новых (’ложных комбинаций kicmchiob । । iiH^K (пл пшнных выше индивидуальной ле гион и in и вив 1Л< том «лемепгов высшего). Эти новые южные илем( П1ы (символически обозначенные как /н, ас, abc) остаются всецело в рамках CBortciB и 1лк(шомершх’тей ни иного круга явлений (например, оелки и нуклеиновые кислоты как комбинации более простых химических веществ, остаются химическими обрв еовзипями) и поэтому не могут вступать друг с другом в свя ш, которые выходили бы за рамки своего уровня сложности. Атомы, являющиеся химическими элементами, в то же время взаимодействуют не только химически, но и физически, как комплексные физические образования. Биологические части живого организма (например, органы) взаимодействуют друг с другом не только биологически, но также физически и химически. Живые организмы находятся друг с другом как в биологических, так и физико-химических взаимодействиях.
Следует отметить, что при переходе от биологического к социальному происходит существенное изменение способа включения низшего в высшее, не выходящее, однако, за пределы включения как общего диалектического механизма развития. Если химическое и биологическое строятся путем прямого синтеза из «блоков» нижележащего уровня, то человек не «синтезируется» из каких-либо биологических «блоков» в указанном смысле слова. Однако человек возникает в результате коренного преобразования биологических структур и функций, при котором биологическое включается в социальное.
Поэтому очевидно, что совокупности элементов низшего уровня (индивидуальные основы, эквиваленты) образуют целостную систему с особой структурой, лежа-
191
тую В • Hour ell Н’МЫ высшего В любом сложном целом, таким (>• р । юм. имеется система (с определенной структурой), си(‘иифичи.’1я для данного уровня развития материи. и '1игп1я система, составленная эквивалентами Bhiciib io 11.1 ни пнем уровне.
1нпчп1я система отличается от высшей системы тем, чю они (а) остается в пределах низшей ступени развития и (о) гг элементами являются совокупности более про-< них элементов низшего, в то время как элементы высшей структуры являются неразложимыми (в пределах высшей структуры) синтетическими образованиями. Теневая система, возникая как специфическая основа высшей системы, как бы повторяет эту систему на низшем уровне, иначе говоря, изоморфна ей. При этом теневая система оказывается приспособленной к высшей и, будучи относительно самостоятельной, в то же время выполняет служебную роль, за которой в теории издавна было закреплено название «механизма» (физические механизмы химических процессов, физические и химические механизмы биологических процессов, физические, химические и биологические механизмы труда и мышления).
В любом сложном целом (ступени развития материи) существует, таким образом, не одна система, а три: фундаментальная система (или система фундаментального низшего), т. е. система, составленная из исходных элементов низшего уровня как такового, существующего до его включения в высшую систему; теневая система, составленная сложными элементами низшего, которые являются индивидуальными эквивалентами элементов высшей системы, и обобщающая целостная система, специфичная для данного целостного высшего уровня развития. Следует поэтому различать «фундаментальное низшее» н «включенное низшее». Фундаментальное низшее представляет собой наиболее общую природу низшего уровня развития. Включенное низшее подчиняется общим (фундаментальным) законам, но обладает также специфическими закономерностями, не выходящими за пределы общих законов.
Изоморфность теневой системы высшей системе оказывается структурной подоплекой ведущей роли высшего но отношению к низшему.
Поскольку материя не имеет какого-либо наипростейшего уровня развития, любое материальное образование
192
обладает, очевидно, не одной, а несколькими теневыми системами. Если рассматривать основные ступени развития материи, го в живом организме мы обнаружим три важнейшие системы (и структуры): физическую, химическую и мГмниц. нищую биологическую. Социальная жизнь опир и ц г пл (|)п 11141 скую, химическую и биологическую системы. I.ikiim обраюм, в сложном целом содержится но cymeciiiy не одни ггпевля система, а целая иерархия.
Однако после ювлк или и, пневых систем для каждого конкретного уровня Минфин ihhi in является бесконечной. Следует н|)< чно к> кип., что влияние высшей системы должно и,чаи ив каком го и i нижележащих уровней M iiepint. I лк, спе цифика биологических и химических уровнен но ни шмому, IB 1.пр1гивает внутреннюю cipyKi р и (ра, и ю ядерные силы не контролирую^! более еллбымн силами электромагнитных взаи-мо1ейс1впй Механизм icHcBbix систем является, следовательно, нгоохо 1НМЫМ моментом развития, но он непо-ерг iciBciiiio обьелиняст только некоторый цикл ступеней развития материи.
В соответствии с иерархией структур каждый предмет или явление, находящийся на той или иной ступени развития материи, имеет несколько уровней целостности. Живой организм обладает физической, химической и обобщающей биологической целостностью. Каждый из этих уровней оказывается относительно замкнутым и пе содержит разрывов, которые заполнялись бы какими-либо инородными связями.
Установление закономерности усложнения низших систем и возникновения сисгсмы-двойника открывает перед нами одну важную сторону развития, механизма перехода от низшего к высшему. Будучи двойником, копией высшей системы, низшая система, выступая в качестве непосредственной (актуальной) основы высшего, логически предшествует высшей системе. Поэтому низшая система является шаблоном, или матрицей, по которой создается высшая система.
Идея шаблона (матрицы) была выдвинута в биохимии для объяснения возникновения биохимических и биологических систем на основе более низких систем. Так, предполагалось, что первичные белки могли образоваться на поверхности глины, которая выступает в качестве шаблона. Эта идея была предложена и для объяснения
13 В. В. Орлов
193
ciiiiicia о. ikon ни основе структуры ДНК и РНК, где опа 1« получила своп блестящие подтверждения. Но в cyiHiiocin loi ке механизм обнаруживается во взаимоотношении ос ионных ступеней развития материи. Поэтому и к и ш I'rioii i как механизма возникновения новых си-. |ом мо koi быть распространена на наиболее общие слу-Ч.1Н перехода от низшего к высшему в объективном мире. Ни иная ступень развития, сохраняя свою общую приро-ц, но изменяясь и развиваясь дальше, приобретает структуру, которая служит шаблоном для более высокой ступени развития. При этом высшая и низшая системы (структуры) остаются качественно различными.
* * *
Понятие теневой системы помогает решить вопрос о специфике термодинамики живого. Поскольку физическая система живого приспособлена к структуре живого как такового, есть в известном смысле проекция живого, необходимо допустить, что термодинамические процессы в iron системе направлены в сторону усложнения орга-низацни, г. с. характеризуются уменьшением энтропии. Тенденция уменьшения энтропии является следствием подчинения термодинамики живого системе живого. Таким образом, понятие теневой системы как всеобщего механизма перехода от низшего к высшему позволяет сформулировать общую идею термодинамики развивающихся систем (ТРС).
* * *
Вводя идею теневой системы как важнейшего механизма взаимосвязи высших и низших систем, мы не можем без последующих исследований установить, насколько далеко идет отношение изоморфизма высшего и низшего Имеются все основания допустить, что это отношение затрагивает наиболее важные, основные элементы высшего и его специфической проекции в низшем, но, возможно, оно ослабляется и становится менее явным для таких уровней высшего, которые максимально удалены от границы, разделяющей высшее и низшее. Так, с полной определенностью обнаруживаются биологические эквиваленты для основных элементов социальной жизни — труда и мышления. Однако структура общественно-экономических формаций связана с биологической основой человеческого существования более опосредованно. Тем не
194
менее есть основания предполагать, что опосредованно любые социальные явления получают своеобразные проекции в биологических условиях существования человека и обществ! Гак, введение представления о биологической общности (связанной с лдогамными браками)113, лежащей в основе этнических бщностей, показывает, что отношения изоморфизма социального и его биологических эквивалентов или проекций связаны с достаточно топкими структурами общественной жизни.
* * *
В силу глубокого соответствия высшего и лежащей в' его основе теневой системы, оказывается принципиально возможным создание структурно-генетических формул^ описывающих высшее на языке явлений или процессов нижележащего уровня. Так, поскольку в основе психологического явления ассоциации лежат цепи условных рефлексов (временных физиологических связей), структурно-генетическая формула ассоциации может иметь вид:
A^xi Л х2 Л х.Л Л
где х— условный рефлекс.
Значительно сложнее должны быть формулы других психических явлений, возникающих на основе неоднородных физиологических явлений. Так, структурно-генетическая формула внимания должна включать в себя безусловный ориентировочный рефлекс, условный ориентировочный рефлекс, оптимальную возбудимость определенной юны коры н, но видимому, еще какие-то неизвестные физиологические условия. Структурно-генетические формулы сложных психических образований должны выражать систему комплексов физиологических элементов, соответствующих каждому из психологических компонентов этого сложного образования. Разумеется, такого рода описание сложных психических образований является делом будущего. Однако принципиальная возможность создания структурно-генетических формул любого психического явления вряд ли может быть оспорена.
Создание с i рукгурно-генетических формул биологических, социальных и любых других явлений, с одной стороны, явилось бы итогом исследования их основ в ниже
113 Ю. В. Бромлей Этнос и эндогамия «Советская этнография», 1969, № 9.
13*
195)
лежащем урони, opi лпизации материи, с другой стороны с (< । < I "Ы возможным овладение механизмом этих чв I* HiHi у правление к воспроизведение их на основе ме-XiIIiimm ни кглежащей теневой системы.
I I но uipH успехам молекулярной биологии современна I HiKiiiK.i фактически уже приступила к созданию cipykivpHo генетических формул генов и их систем, т. е. । р.н шифровке кодов наследственных признаков.
* * *
11дея теневой системы может быть выражена также в следующей форме: каждый «шаг» высшего должен быть обоснован соответствующим шагом низшего. Глубокая диалектическая взаимосвязь высшего и включенного в него низшего не может быть понята вне этой идеи, выражающей как зависимость высшей ступени от низшей в каждом шаге ее изменения, так и специфичность основания этого акта в низшем круге явлений. Нельзя предела-вить нн одного акта химических изменений без изменений на уровне физических механизмов химических связей, ОИОЛО1 нчсскнх изменений — без соответствующих физиологических, социальных процессов труда и мышления — без определенных физиологических процессов, изменения биологии человеческих популяций, экологических условий существования человека и человеческих популяций и г. д. Допустить возможность, например, психических изменений, нс подготовленных соответствующими физиологическими процессами — это значит отказаться от идеи зависимости психического от физиологического и, следовательно, обособить психические процессы от мозга.
Являясь необходимым элементом объяснения развития (в описанных широких пределах), понятие теневой системы приводит, одпако, к парадоксу, связанному как с генетическим, 1ак и с актуальным планом развития.
В генетическом плане парадокс состоит в том, что теневая система должна, с одной стороны, логически и во времени предшествовать высшей системе, но, с другой стороны, будучи теневой системой, т. е. завися от высшей системы, должна формироваться в соответствии с еще не возникшей системой высшего, которая в свою очередь формируется на основе теневой системы. Так, живой суб-страт не может возникнуть иначе, как на основе соответствующим образом структурированных физико-химических явлений, но это структурирование должно определяться еще нс сложившейся природой жизни.
196
В актуальном плане парадокс теневой системы заключается в том, что изменения на уровне теневой системы должны предшествовать изменениям на уровне собственно высшей системы, однако первые должны в известном смысле бин. пригнаны, приспособлены ко вторым, должны опрс иляшся характером последних. Поскольку высшее ()•» । । । ни относительной самостоятельностью и не является н ।тинным сопутствующим феноменом, высшее должно обладал» способностью инициации собственных процессов.
В наиболее явной и острой форме парадокс теневой системы обнаруживается при рассмотрении взаимоотношений мысли и ее нейрофизиологической основы Возникая в конечном счете под влиянием внешних условий (понятых в самом широком смысле слова), мысль более или менее правильно отображает эти условия и вызывает соответствующие им (и потребностям субъекта) целесообразные действия. Мысль как реальное свойство материальных существ возникает в процессе развития материи именно потому, что она является единственно возможной и наиболее совершенной формой отображения действительности и средством регуляции поведения человека. Это означает, что специфичность внешних условий и социального бытия человека может быть «схвачена», отображена и реализована в человеческой деятельности только посредством мысли. Но в то же время мысль, как деятельность мозга, должна быть обусловлена в каждом данном случае комплексами физиологических процессов (теневая система), которые должны предшествовать мысли, в силу того, чго внешние воздействия первоначально вызывают фи шологическне изменения, приводящие к возникновению соответствующих психических процессов. Допустить, что специфические процессы мышления не были подготовлены (обусловлены) соответствующими им физиоло-гическимц процессами — это значит оторвать духовную деятельность от лежащей в ее основе нейрофизиологической деятельности. Вместе с тем необходимо признать, чго специфические физиологические комплексы, подчиненные мышлению как более сложному явлению, должны зависеть ог специфичности мысли, ибо если бы физиологически!» процессы были способны схватить, отобразить, выразить специфическое содержание природы и социального бытия, то возникновение мысли оказывалось бы совершенно излишним, мысль оказывалась бы пас-
197
сивпым при ином iciiciBiiiejibiio работающих физиологических ирон ((‘он Научный материализм, бесспорно, i.ici (вон । при им и., чю мышление обладает такой специфично! ию, коюрая имеет свой аналог, основу или эк-впн । du (II М Сеченов) в нейрофизиологических про-и- < < но является присущей только мысли. Эта специфичен и. онре шляется природой материального социальною ।ня человека и невыразима в физиологических НОНЧ | ИЯХ.
В силу всеобщности механизма теневой системы (в описанных широких пределах) парадокс теневой системы носи г всеобщий характер, с неизбежностью возникает при рассмотрении всех основных уровней организации ма герии — социального, биологического, химического и физического. Парадокс обусловлен фундаментальными сторонами развития — зависимостью высшего от низшего и подчиненностью низшего высшему и является модификацией общего парадокса развития.
Одно из возможных решений парадокса было предложено нами в связи с интересными данными, изложенными в статье II. Фресса, Ж. Дюрупа и К. Вуайома «Тревога психологическая и тревога физиологическая: независимость времени реакции от присутствия или блокады альфа-ритма» 114. Эта статья представляет большой интерес для понимания соотношения двух различных уровней мозговой деятельности — физиологического и психическо-к). Общей теоретической предпосылкой описанных в ней исследований является различение физиологической и психологической тревоги.
Принято считать, что наличие альфа-ритма соответствует психологическому отдыху в состоянии бодрствования, а блокада этого ритма при стимуляции восходящей pciикулярной формации — активации коры (ориентировочной реакции но Павлову). В связи с этим авторы выдвигают гипотезу, что блокада альфа-ритма соответствует переходу высших центров в состояние физиологической тревоги, и пытаются установить, влияет ли физиологическая тревога (определяемая по блокаде альфа-ритма) на время реакции. В результате опытов (проведенных на людях) авторы констатируют, что физиологическая тре-во! л «никак не влияет на время реакции» 115. Поэтому они
1,4 См пашу рецензию в сб. «Философия пограничных проблем науки , вып 1 Изд Пермского ун-та, 1967.
115 «I ’Anncc psychologique». Р. 1959, 2, р. 351.
198
делают вывод, что 1) состоянию психологической тревоги н£ обязательно должно соответствовать состояние физиологической тревоги; 2) «длительность времени реакции зависит от состояния психологической тревоги»116 117. Когда это состояние поддерживается на постоянном уровне, время | < кцип < i.icicm постоянным. Справедливо и обратное ia ключевое— «если состояние физиологической чрево! и и 1меняе1(’я, время реакции не изменяется, если состояние психоло!пиеской тревоги остается на том же уровне» ,17. Обнаруживается, следовательно, серьезное расхождение физиологической и психологической картин деятельности мозга, которое пока нс может быть объяснено. Авторы высказывают предположение о том, что если блокада альфа-ритма соответствует физиологической тревоге, то «отсутствие этой блокады не говорит еще об отсутствии физиологической тревоги»118.
В нашем плане рассмотрения интерес представляет прежде всего различение физиологического и психологического состояний тревоги, свидетельствующее о качественном различии и в то же время об известной изоморфности двух уровней мозговой деятельности, о наличии у них сходных, но не тождественных явлений (двойников). С точки зрения концепции уровней, расхождение двух состояний (в рамках принятых представлений) предположительно может быть объяснено различным образом. Прежде всего, возможно объяснение, предложенное авторами статьи, наиболее прямо соответствующее концепции теневой системы. Но возможно и другое объяснение, не снимающее концепции теневой системы, но вводящее некоторые дополнительные уточняющие элементы.
Психологическое состояние тревоги, несомненно, должно иметь свое физиологическое основание (фундамент, эквивалент), однако не может ли ясно выраженное состояние психологической тревоги несколько предшествовать сложившемуся состоянию физиологической тревоги, определяемому по депрессии альфа-ритма? Разумеется, психологическая тревога обязательно обусловливается физиологическими процессами, ибо не может возникнуть никакого психического явления без соответствующих физиологических процессов мозга. По как объяснить тот бесспорный факт, чго логически (попятийио) сделанный
116 Т а м же.
117 Там же.
118 Т а м же, стр. 352.
199
вывод об опасности может предшествовать развитому состоянию фп iiiojioi ической тревоги? Конечно, логический вывод oi.ii обусловлен определенными физиологическими процессами, однако эти процессы еще не могли им* м. характера, который следует из полученного путем вывода содержания (иначе логическое мышление стано-вн лось бы излишним).
Вопрос может быть сформулирован шире: на каком \ ровне сложности — высшем или низшем — возникает специфическая инициация высших процессов? С позиций идеи самодвижения материи следует признать, что эго должно происходить на собственно высшем уровне (хотя и на основе определенных низших процессов). Но как согласовать это допущение со столь же необходимой идеей теневой системы, образование которой должно предшествовать возникновению высшего? Нельзя ли допустить, что, имея некоторое необходимое предварительное, но еще не вполне специфицированное физиологическое основание и находясь в глубокой (но относительной) зависимости от своего физиологического фундамента, психические явления обладают способностью своеобразного «дрейфа» по отношению к своим физиологическим эквивалентам, складываются с относительным предшествованием этим эквивалентам? Разумеется, психические явления остаются при этом производными от организованной материи, однако обнаруживают относительную самостоятельность применительно к физиологическим процессам, протекающим в этом высокоорганизованном субстрате.
Гипотеза «дрейфа», подчеркивая относительную самостоятельность и активность высшего, обладает, вместе с тем, существенным недостатком: ослабляя до некоторой степени идею теневой системы (но не снимая ее полностью), она создает трудности в объяснении перехода низшей системы в высшую.
Другое решение парадокса теневой системы было предложено А. II. Кобловым ,19. Известно, что в определенном аспекте развитие выступает как взаимодействие актуального и потенциального содержаний. Исходя из этого представления, А. Н. Коблов предлагает считать, что возникновение высшего (понятого в интегральном
119 А. Н. К о б л о в. Соотношение физической и биологической форм материи в молекулярно-кинетическом аспекте. «Философия пограничных проблем науки», вып. 3. Изд. Пермского ун-та, 1970.
200
смысле слова, т. е. включающего в себя и свою основу — тецевую систему) есть процесс развертывания потенциального содержания низшего, в силу чего теневая система и собственно высший уровень одновременно и во взаимодействии ipyi с другом определяются и направляются чнм процессом актуализации потенциального содержании пиппего.
Такое решение представляется более интересным, чем предложенное нами ранее, ибо оно полностью сохраняет идею теневой системы, хорошо согласующуюся с фактами и общими философскими соображениями. Однако остается возможность сохранения и гипотезы «дрейфа». Можно допустить, что решение, предложенное Л. Н. Коб-ловым, применимо преимущественно к генетическому плану парадокса (т. е. к объяснению возникновения высшего на основе теневой системы), в то время как гипотеза «дрейфа», возможно, оказывается действительной для сформировавшегося высшего.
ГЛАВА 7
ПОНЯТИЕ ФОРМЫ (СТУПЕНИ РАЗВИТИЯ) МАТЕРИИ
Изложенная выше концепция развития позволяет вернуться вновь к понятию формы материи, которое обогащается рядом рассмотренных представлений.
Каждая форма материи, поскольку она возникает в процессе развития, получает «послойную» или уровне-вую структуру.
Иногда высказывается мнение о том, что указанные уровни представляют собой лишь «угол зрения», сугубо «мысленное выделение» реально не существующих «сторон». Такая концепция непрерывного строения противоречит, помимо изложенного выше, следующим принципиальным фактам. Прежде всего не существует «мысленного выделения» без реальной выделенное™, качественной обособленности уровней сложности, соответствующих физической, химической, биологической и социальной ступеням развития. Сложные объекты, например биологические, «допрашиваются» физическими и химическими приборами и даю г определенные ответы на ясно выраженных физических и химических «языках». Наконец, законы физики, химии, биологии таковы, что они не
201
могут • iiiii M’ и бесследно исчезнуть в соответствую-щих бол, t hijioiuix явлениях. Так, закон сохранения iurpi ив nt mo.-kci исчезнуть в химических, биологически и oi и 1 и ных процессах, он действует только в фи-• и’|' < 11 н »игрггтической> основе этих процессов.
Пн ниш уровни каждой формы материи, в которых |икум\ 'шруюгся основные результаты предшествующего р । пиния, становятся подчиненными, зависящими от соб-( iBtiiiio высшего, занимают подчиненное место в струк-i\pc высшего, а целостная природа высшего определяется (‘го собственно высшим уровнем. Единство природы каждой формы материи обусловливается, таким обра-юм, единством всех его уровней при определяющей и ин-итрирующей роли собственно высшего уровня. Последний выступает, следовательно, в качестве интегратора сложного иерархического целого. Из такого представления о формах материи вытекает ряд существенных вы-ВО JOB.
Прежде всего, необходимо заключить, что термин высшее имеет два смысла: широкий и узкий. В самом общем и широком плане высшее может быть представлено как качественно целостное явление, которое включает в себя свою низшую основу (S) —важнейший итог предшествующего развития и собственно высшее. Так, жизнь может рассматриваться в широком плане, с включенными в нее физическими и химическими процессами, и в узком, собственно биологическом плане, без сведения и.) физико-химические основы. Процессы возбуждения и зорможения в центральной нервной системе могут рассматриваться в их сугубо биологическом значении (возбуждение как процесс, опосредствующий ту или иную щя тельное гь. а торможение — как процесс, задерживающий cool вегсгвующую деятельность) и в более широком смысле, где но специфически биологическое значение привязывается к физическим и химическим составляющим. Труд может рассматриваться как специфически социальное явление, имеющее свои собственные элементы и структуры, и как социальное явление с его биологическими основами. В «Капитале» понятие труда выступает как в узком, так и в широком смысле. Например, раскрывая понятие стоимости рабочей силы, Маркс вводит в характеристику труда биологический элемент — «расходование человеческой рабочей силы в физиологи
202
ческом смысле слова», «производительное расходование человеческого мозга, мускулов, нервов, рук и т. д.» 120.
Собствспн-» высшее (химическое как химическое, биологически! как биологическое, социальное как социальное) включает в себя некоторое содержание, взятое из его (h iiobij, н некоторое приращение, т. е. то новое, что oi 1нч к г высшее or пре шествующих ступеней развития I.IK, в ’ । • । и । нческом свойстве приспо-
собления opiainriMii к <’р» ie имее тся момент, заимствованный из обллен! химических и физических явлений (например, из способности колл ищи к химическому «привыканию», «сснсШ'11 ли Limin и шщнтс»). Но вместе с тем уравновешиианш оргшннма со средой имеет момент, присущий только живому организму, ибо организм является более с южным целым и приспосабливается к более сложным факторам внешней среды
Таким образом, н/v мочение в высшее следует понимать в двух смыслах: как сохранение низшего (в более развитом виде) и как включение некоторого его содержания (и кшаииого выше потенциальным, пластическим, способным к обобщению на новый уровень объектов) в рамки собственно высшего уровня явлений.
Вопрос о характере специфического «приращения», или «остатка», который получается за вычетом заимствованного у основы содержания из собственно высшего явления, нуждается в особом исследовании. Необходимость такого исследования определяется не только нуждами теории развития, но и тем, что именно этот «остаток» получил мистическое истолкование в понятиях энтелехии, «надфизического фактора» и т. д. Этот остаток характеризуется, прежде всего, целостностью и неразложимостью, отличными от целостности и неразложимости высшего явления в широком смысле слова.
Собственно высшее явление также представляет собой аккумуляцию, итог предшествующих ступеней развития, но в нем эти ступени уже не имеют той индивидуальности, которую они сохраняют при включении в высшее явление в качестве его основы. Будучи качественно целостным образованием, включающим в себя в подчиненном ви ie предшествующие этаны развития, высшее не может быть понято как явление, имеющее
120 К- Маркс. Капитал, т. 1. М., Госполитиздат, 1953, стр. 53, 50.
203
ммоли во прпро i- Живой организм, в строгом смысле • юн < юпв, ими । иг физико-химико-биологическую, а ВСГЩМо оно lol ll'irrkyio природу, ибо последняя в том и iikik’Iii к и, чю, представляя собой более высокое целое, dil l кк пои.к । и подчиняет себе физическую и химическую прпри ц,| Человек имеет всецело социальную природу, koii p.ot включает в себя в подчиненном виде биологиче-( hoc, химическое и физическое. Нельзя согласиться полому е определением человека как социально-биологическою существа.
Правда, абстрагируясь от собственно биологического уровня, мы можем говорить, например, о физической природе организма, имея в виду его физическую организацию, но это определение имеет научный смысл только тогда, когда физическая природа рассматривается как одна из составляющих интегрального биологического целого. Коренной недостаток концепции «множественности природ» состоит в том, что низшее ставится на одну доску с высшим, координируется с ним, в то время как в юйствительпости оно находится с высшим в отношениях по шипения, субординации. Диалектико-материалистический подход к явлениям заключается не в эклектическом перечислении «сторон», а в определении единой и целостной природы предмета, органически объединяющей эти стороны.
* * *
Взаимосвязь низшего и высшего является особой, качественно своеобразной формой всеобщей связи и должна изучаться наряду с другими ее формами — необходимостью и случайностью, возможностью и действительностью и т. д. Эта связь не может быть сведена ни к какой либо одной из форм всеобщей связи, ни к их комплексу. ('вязь пи инею и высшего имеет сложную и многоплановою структуру Поскольку высшее есть продукт развития низшего, их связь представляется как линейная и генетическая, в которых низшее и высшее относительно разделены во времени. Однако в структуре высшего, между его верхним ярусом («собственно высшим») и основой существует «вертикальная» (актуальная) связь, являющаяся сокращенным итогом генезиса высшего явления.
Изучение связи низшего и высшего выдвигается в настоящий момент в ряд наиболее актуальных проблем
204
философии. Опираясь на материал конкретных наук, марксистско-ленинская философия выясняет внутреннюю структуру и содержание связи высшего и низшего и тем самым номо! । ч конкретным наукам осознать общую логику решения ши р uiiriiiux проблем.
Являясь . южным иерархическим образованием, каждая форма мairpiiii иг пре iriявляет гобои нечто застывшее и niKocicHcBiiiee, но геи. живое взаимодействие высшего с его основой, ннппим Высшее в процессе своего существования непрерывно во шикает из низшего. Необходимо, следовании.по, различат генетический и актуальный планы во шнкнов< ния, которые но своей общей природ» oKJiiiB iioi । ю к Ц(чв(чшыми. Возникновение, рассматрива м в ikiya и пом плане, отличается от генетического в<« инн и •аснич тем, чго происходит в условие /// . г./цл I со высшего явления: выс-
шее во шик н г в условиях своего существования, т. е. непрерывно воспроизводит себя из низшего, опираясь на свою уже существующую структуру. В актуальном плане, следовательно, происходит своего рода стационарное развитие. Генетическая и актуальная стороны развития находятся, таким образом, в диалектическом единстве. Развитие как целостный процесс включает в себя момент «стационарного» или «покоящегося» развития.
* * *
С изложенной точки зрения, развитие оказывается процессом такого усложения и обогащения явлений, при котором происходит построение все более сложной системы уровней, подчиненных высшему явлению как целому. Развитие имеет, следовательно, не линейный и «плоскостной», но внутренне многомерный и многоуровневый вид. В этой связи возникает необходимость дальнейшего развития и конкретизации категорий диалектического материализма под углом зрения идеи послойного строения явлений.
Особый интерес в данном плане вызывает процесс изменения сложного объекта, в частности, скачок. Процессы, протекающие в сложном, построенном по принципу уровней, материальном объекте, представляют собой интеграцию элементарных составляющих процессов, которые не имеют совершенно самостоятельного характера, а выступают в качестве компонентов единого процесса, природа которого определяется целостной природой
205
материально!о обьекта. Каждый такой сложный процесс является iH’fiiiio пли последовательностью изменений, начинающихся па определенном низшем уровне и передающихся и определенный момент — после перехода cootiii 1С1вующей меры — «вверх». Любая химическая р< акция включает в себя подготовительную, физическую civnein» (папример, распаривание электронов), которая кием переходит в собственно химический процесс, основанный на продолжающемся физическом процессе. Изменения, происходящие в живых организмах, начинаются, очевидно, с низшего, физического, уровня (например, с физических процессов в рецепторах), который последовательно дополняется химическими (основанными на продолжающихся физических) и затем биологическими (которые базируются на продолжающихся физических и химических) изменениями. Например, воздействие ионизирующих излучений на живой организм проходит, по Д. Э. Гродзенскому 121, физическую стадию (образование ионов и возбужденных молекул), длящуюся около 10 13 сек, физико-химическую стадию (физико-химические изменения ионов и возбужденных молекул), совершающуюся в воде и биологических жидкостях в течение 10~11 сек, и стадию собственно биологического эффекта. Н. П. Дубинин дает еще более расчлененную картину основных процессов, приводящих к возникновению цитогенетических эффектов под воздействием ионизирующих излучений. Он различает: 1) первичные физические процессы; 2) вторичные физические процессы; 3) первичные радиационнохимические процессы; 4) вторичные радиационнохимические процессы; 5) цитогенетические эффекты радиации; 6) процессы слияния свободных хроматидных и хромосомных фрагментов122.
Диалектико-материалистическая концепция соотношения низшего п высшего приводит пас, далее, к следующему любопытному заключению. Поскольку в послойной структуре сложных объектов (физических, химических, биологических, социальных) резюмируются наиболее общие ступени предшествующего развития, можно сказать, что на всех основных уровнях развития материи действует закон, аналогичный биогенетическому закону
м Д. Э. Г роз де некий. Радиобиология. М., Госатомиздат, НИИ
122 Н. П. Дубинин. Проблемы радиационной генетики. М.» Госполитиздат.
206
Мюллера-Геккеля. Вернее, биогенетический закон является частным случаем более общего закона повторения основных итогов предшествующей истории развития в структуре объектов. Процесс возникновения, функционирования и и imcil'iiiih ооьекгов сокращенно воспроизводит длительную историю развития материи.
Биологический обмен веществ, включающий в себя синте । живого вещества из более простых химических веществ, повторяет историю возникновения живого вещества из химических веществ. Поэтому загадка происхождения жизни может быть решена на основе изучения жизненных процессов, происходящих ежечасно и ежесекундно в современных живых существах. «Нам представляется гораздо более перспективным для решения проблемы происхо к (синя жниш,— пишет по этому поводу Опарин, изучение тех путей превращения неживою в живое, которые* включены в обмене веществ*
В процессах ассимиляции и диссимиляции организмы непрерывно описывают историю своего возникновения, и задача науки состоит в том, чтобы прочесть этот текст.
* * *
Из диалектико-материалистической концепции соотношения высшего и низшего следует также ряд выводов для изучения и практического овладения объективными предметами.
Поскольку высшее включает в себя низшую ступень развития, оно может быть понято только при условии исследования этой основы. Поэтому в полное определение высшего должно входить описание его фундамента, основы.
Химия неразрывно связана с квантовой теорией и включает в себя специальный раздел квантовой химии, задачей которой является расчет энергии связей молекулы, изучение пространственного расположения атомов, распределения электронной плотности, физического механизма химических превращений и т. д. В полное описание жизни должно входить объяснение ее физико-химической основы, в отрыве от которой жизнь принципиально не может быть попята. Раскрытие биологической природы и механизм! наследственности немыслимо без
123 А. И. О п а р и н. Возникновение жизни на Земле, стр. 440.
207
иссл» Ijibiiniw фи шко химических структур, лежащих в основ» о a HHIIM । Объяснение трудовой и мысли-к п.шШ <’и1глы1(1С1и человека опирается на изучение фн пи имино физиологического механизма и т. д.
»ьрн 1ичг( кое значение исследования низшего как и ионы вышнего явления состоит отнюдь не в простом • тио oieiiiiii , например, химического или биологическо-। оппг Оши физическими или химическими описаниями, । в юм, «познание низших явлений и предметов делает ПО1МО.КНЫМ глубокое познание специфически химических или отологических сторон (природы) явлений. Дальнейшее изучение природы биологических процессов клетки по существу невозможно без проникновения в интимную природу происходящих в ней физических и химических процессов. Дальнейшее исследование высшей нервной щятельности принципиально невозможно без методов физики и химии. Одно из крупнейших открытий физиологии нервной системы последних лет — роли ретикулярной формации мозга — было сделано с помощью электрофи ИЮЛО1 ичсского метода в комбинации с химическими срединами Общепризнано, что дальнейшее успешное развитие павловского учения предполагает использование метода условных рефлексов в комбинации с электрофи шологическим методом и методами химии.
Изучая низшие процессы, лежащие в основе более сложных явлений, наука в какой-то мере отходит от собственно высшего уровня, однако этот отход в конечном и более глубоком смысле оказывается не удалением, а приближением к познанию высшего. В современной хромосомной теории наследственности особенно усиленно разрабатываются вопросы, относящиеся к таким уровням фишко-химической основы жизни, которые еще довольно (алеки от границы, отделяющей химическое от собственно биологического. Открытия в области кода наследственности затрагивают пока еще только синтез белков из аминокислот, в то время как физико-химическое содержание (основа) собственно биологических признаков остается неизвестным.
Эвристическое значение исследования низшего для познания высшего иногда оценивается не вполне точно. Га кие неточности содержатся в книге А. Д. Вислобоко-в.1 Марксистская диалектика и современный механицизм», о чем уже говорилось выше. Интересной представляется попытка С. Г. Шляхтенко и Г. П. Шляхтенко свя-
208
зать исследование физико-химической основы жизни с движением нотация от сущности первого порядка к сущности второго и т. д. Однако эта связь устанавливается ими несколько прямолинейно. Авторы рассматривают собствен!....с 1н нческий уршм hi. как сущность первого,
а фи *ик( химический к лк сущность второго порядка. «Сущноги, HrlCJIr (С (ПРИНОС III к.и миологического явление, нишу! они, iiixoniii снос обоснование в сущно-< hi второго поря ik । и фи ..нсо химической структуре». Гочно г лк кг био кн ич< • । и< потребности рассматриваются ими как сущность нюрого поря и i но отношению к собственно гони л и но Просте, пиппее,— включают они, — яп.г.ты ’ущн и и.ю шорою порядка по отношению к < г- । но 1 , иьь шем\ сущности первого поря iK.i Пе реход поiiuiiihm о! сущности первого порядка к । 1ЦНОС1Н второго порядка есть приближение к абсо-
1Ю1НОИ псише 1
Выдншля мысль о тижении познания от явления к сущносн!, oi сущности первого порядка к сущности второго поря скл и г. д., Ленин имел в виду процесс углубления п нпнч знаний от простого к сложному. Сущности высших порядков являются поэтому более глубокими и сложными сторонами действительности, чем сущности низших порядков. По физико-химические процессы не являются более глубокими и сложными, чем биологические, как последние не являются более сложными, чем социальные. Низшее не может рассматриваться как более глубокая сущность, чем высшее. Однако С. Г. Шлях-iciiko н Г. П. Шляхтснко были бы совершенно правы, если бы рассматривали в качестве сущности более высокого порядка (нс второго, а именно более высокого) не физико-химическую основу биологического или биологическую основу социального, а тот более глубокий уровень биологического и социального, который познается с помощью изучения их физико-химических и биологических основ. Иначе говоря, не сами физико-химические процессы в живом организме, а те стороны жизни, которые по hi.потея посредством этих процессов, являются сущностью более высокою порядка. Сущность жизни лежит в самой жизни как таковой, а нс на ее физико-химическом «дне».
124 С. Г. Шляхтенко, Г П. 111 л яхте н ко. О сущностях разных порядков. В сб. «Некоторые вопросы диалектического материализма». Изд. ЛГУ, 1962, стр. 108, 116, 117.
14 в. В. Орлов
209
Boiibii i-i huii|hh* каким образом изучение низшего ir Lu i hmiM'i i НЫМ глубокое познание высшего? Почему, не. I- 1 фи limo химические процессы живого организма, мы ш I. м чк> ю не только о физике и химии, но и о кт । I Поскольку высшее зависит от низшего и сущест-। । н каких го пределах, поставленных низшим (выпол-
ни! |hi г условий, поставленных низшим), поскольку coup клипе высшего в какой-то мере предопределяется ни мним, постольку, познавая низшее, мы узнаем нечто на кное и необходимое о высшем. Поскольку, например, раоогосиособность человека и, следовательно, произво-ш гельность его труда зависит от физиологических условий (в определенных случаях, например, от типа нервной системы), научно обоснованные нормы трудового процесса и режима труда могут быть составлены только при условии изучения физиологической основы труда.
Далее, поскольку низшее, включаясь в высшее, организуется в соответствии с его структурой (получает комплексные элементы и структуру, изоморфную высшим), пи «nine явления становятся индикаторами высших. Так к iK каждое высшее явление имеет индивидуальную и своеобразную основу или эквивалент (Сеченов), последняя становится средством изучения высшего. Так, электрические колебания в больших полушариях головного мозга человека (альфа-, бета-, гамма-, дельта- и тета-ригмы) могут служить средством изучения высшей нервной и психической деятельности лишь постольку, поскольку удается обнаружить такой своеобразный характер одного или нескольких из этих ритмов, который коррелирует с определенным физиологическим и психическим состоянием. В настоящее время удалось достаточно определенно идентифицировать эти ритмы только с крайними состояниями высшей нервной деятельности — сном, бодрствованием, вниманием.
Ограничиваются ли методы физики и химии ролью важных вспомогательных средств изучения только простейших уровней жизни? Поскольку теневая система изоморфна высшей, необходимо заключить, что «низшая» наука может и должна дать свое объяснение всех без исключения уровней высшего явления. Такие проблемы биологии, как эволюция, видообразование и т. д. несомненно должны получить свое физико-химическое объяснение, так как живые организмы представляют собой физические и химические системы (подчиненные биоло
210
гическому уровню) и должны иметь своеобразные физико-химически* закономерности своего формирования и функционирмнлиня. Эволюция как специфически биологическая проблема уже сейчас начинает приобретать свой физию* химический аспект Физико-химический план проблемы • 1ИНП1И получи i пекоюрос освещение в ряде док ы си ни V Международном Биохимическом Конгрессе, । и paooi лл спет! । 11.ИЫЙ Симпозиум по теме
Эволюционн in биохимия (см , например, доклады: М. Флориена и (. У о I im), в ниш К. Хнфипсеиа «Молекулярные основы ни ib ii.ni и др.
Возможность • в>м мир 1 того и ио своему полного объяснения высших ян leniin в icpMiniax «ни писи» науки была глубоко oconimii I!. II Павловым, выдвинувшим тень* о юм, чю вег попекшие животных может быть исчерпывающе ою.яснгно фишолошей высшей нервной lean naiociii Прямо пшенные толкователи теории Павлова при ci in лому icnicy чрезмерное значение, лишили его своеобразного и в определенной мере условного смысле, нс юл кона в 'Гот тезис в духе замены психологии физиологией.
Однако объяснение высшего в терминах низшей науки не является исчерпывающим в том существенном смысле, что оно не есть объяснение собственно высшего, его качественной определенности. Оно касается всех без исключения сторон высшего явления только в том отношении, что каждая из этих сторон имеет свой эквивалент в низшем явлении (индивидуальную основу). Но собственно высшее, как таковое, в его качественной определенности, остается принципиально недоступным для науки низшего уровня. Биология никогда не сможет схватить специфическую природу социального, химия — природу жизни и т. д. Механистически мыслящих ученых вводит в заблуждение то, что система низшего, лежащего в основе высшего, играя в известном смысле служебную роль и являясь изоморфной системе высшего уровня, повторяет, дублирует ну систему, создавая иллюзию тождества с нею
Подход к и «ученик) сложных явлений (ступеней развития) как к мноюнланово структурированным образованиям открывает особый аспект исследования и практического использования этих явлений. Изучая элементы различных уровней организации явления или предмета, мы открываем те закономерности, согласно которым про-
14*
211
hcxoihi <i ।» kiiiMiiLiii процесс конструирования различии' м 1i< pu t п.пых образований из элементов низших ур ни о Поному научное и практическое овладение । I i.iMii по существу предстает перед нами как • on ipyiipoii.inne предметов в соответствии с объективны in иконами их возникновения. Разрешение пробле-
U.I искусственного синтеза живого вещества в настоящее пр мм стало представляться делом обозримого будуще-го именно вследствие успехов в познании элементов, составляющих живое вещество, и объединяющей их структуры, открытий в области нуклеотидного кода наследственности.
При первоначальном подходе к развитию с такой точки зрения можно выделить две формы конструирования: при сохранении исходной конструкции в функционирующем состоянии и с разрушением, разборкой конструкции па элементы. Второй способ в наиболее развитом ви как нам представляется, есть специфически человеческий, хотя человек широко применяет и первую форму конструирования, а простейшие виды второй, несомненно, встречаются в природе (мутагенез).
Взаимосвязь высшего и низшего определяет два процесса или приема исследования — «сведение» и «выведение».
Изучая один из низших уровней сложного явления, ученый сводит высшее на его основы. Такое сведение является совершенно необходимым условием исследования в тех случаях, когда речь идет об основе сложного явления. Поэтому нельзя считать идею и термин «сведение» достоянием механицизма и метафизики. Это есть необходимый и чрезвычайно важный прием, связанный с решением различных пограничных проблем науки. Идея и термин «сведения» уже давно вошли в научный оборот. Они отстаивались Энгельсом, Сеченовым, Павловым. Энгельс был уверен в том, что даже сложнейшие мыслительные процессы удастся свести к молекулярным процессам. Сеченов назвал первую из своих наиболее крупных работ «попыткой свести способ происхождения психических явлений на физиологические основы»125. Павлов постоянно отстаивал мысль о том, что физиолог должен сводить психическое к более простым, физиологическим процессам. Эта идея Павлова была искажена 126
126 И. М. Сеченов. Избранные произведения, т. 1. М., изд. АН СССР, 1951, стр. 143.
212
некоторыми критиками, которые объявили его теорию метафизической и механистической. В последние годы некоторые авторы, не согласные с подобной критикой теории Павлова, обходят теше о необходимости и закономерности /I и ним высшего к ни иному.
Как уже шмелалось, существует научное и механистически. св Mi' ' вычпч к нннпему. Научное сведение, в отлил к । Mrxiiihu । нчг< к м о, »।о такой прием иссле-д в шин, при Koiopoxi учи1ыв.н'1си к ач< ствснная специфик । ВЫСШСГо ЯИЛ* НИЯ
Научное < ш- iriiiK in.i шгго к нипшму, I ак прием исследования, НС()бХ HIM И Iли пинией и для «высшей» науки. Гели биом. * ппп i, биофи пжа. биохимия и т. п. науки с Помоною ci • ним н>и i i нот гот слой явлений, который . г Mil пр. 1м» । »м их И1уч(4П1Я, то биология и други* ны пин* (линк ик льпо) па у к и посредством све-
ЦН1П1 iK. iy’i и. ! и. |,мл ценные приемы исследования явлений. Значение сведения для «высших» и «низших» 01 р о н и пауки различно, но они одинаково необходимы для обеих.
Прием научного сведения основан на факте зависимости высшего от низшего, он оставляет пока в стороне собственную природу высшего явления и поэтому оказывается недостаточным для изучения высшего.
Другой важной стороной научного исследования является выведение высшего из низшего, которое акцентирует внимание не столько на низшем, сколько на специфике более сложного уровня действительности. Вывести высш г» явление из низшего — это значит теоретически воспроизвести процесс развития высшего из низшего и тем самым раскрыть природу высшего явления. Центральным моментом процесса выведения выступает объяснение скачкообразного перехода низшего качества в высшее. Прием выведения тесно связан с приемом сведения. Они составляют две относительно самостоятельные стороны научного исследования.
Эвричическое значение выведения не ограничивается рамками вы.чпсГо науки. Изучение процесса развития низшего в высшее помогает попять содержание низшего явления, ибо в высшем явственно обнаруживаются тенденции, заключенные в предшествующей ему ступени развития.
213
Гб I АВ Л 8
I S IН И IIII КАК ЦЕЛОСТНЫЙ ПРОЦЕСС
I' i iiiiiiih ко/1 .uno оыть представлено теперь как цело-< I Hl 111 ПрОПГГГ,
I nine। но процесса развития заключается прежде все-io н и । iii'iiiii постоянных и всеобщих законов развития: п- ре чо ui количества в качество и качества в количество, nine in । п борьбы противоположностей, отрицания отрицания Марксистская диалектика сформулировала основные каноны всякого развития, действующие во всех областях реального мира: природе, обществе и мышлении п тем самым раскрыла единство процесса развития, взя-гое в его наиболее общем и абстрактном плане. Однако диалектические законы природы, общества и мышления представляют собой предельно общий и «абстрактный» план единства процесса развития.
По сложившейся в последние годы традиции в советской философской литературе основные законы диалектики, вм* сте с рядом столь же абстрактных категорий (форм । и содержание, возможность и действительность, псобхо шмость и случайность и т. д.), почти полностью покрывают собой содержание теории развития. Но такой подход представляется существенно недостаточным. Основные законы диалектики составляют скорее наиболее абстрактный план теории развития; взятые сами по себе, зги законы описывают только наиболее общее и абстрактное содержание развития. Эта абстрактность заключается в существенном отвлечении от теории материи. Абстрактная теория развития рассматривает развитие и его законы так, что отступает на второй план то, что р<| питается — материя. Абстрактная теория развития концен грпруег основное внимание па содержании развития «как такового», взятого в его «чистом виде». Глубокая связь развития с его субстратом — материей остается здесь на втором плане, осознается в такой же предельно общей и абстрактной форме.
Абстрактная теория развития имеет несомненное право на существование, ибо без нее невозможно выяснить наиболее общее содержание развития, однако она должна быть включена в состав целостной теории развития, получающей всесторонний и развернутый, конкретный характер.
214
Что такое конкретная теория развития? Под этой теорией не следует, разумеется, понимать конкретнонаучные опис ниш каких-либо частных случаев развития (например, волюцип живой материи). Конкретная теория pajBinihi ecu философская теория. Она представляет с< oil и ii.iiih му мнению, описание развития, в котором 1)С1| iKiii.ni mi । р.ивитич и «то законов раскрыта (и, < ir.’ioHiiir.ii.no, KoiiKprni nipoB.iiia) применительно кфоруыи ^:hpuut Koiopi.i< iiO'KiMy выступают перед нами как ступни! ришния Miiirpiiii. Конкретная теория развития может oi.ni. получен.» ну тем глубокого совмещения концепции развития и концепции материи. Каждая из этих основных концепции хиплекгического материализма, имея ... ..... <’пмисюяHVii.iioe содержа-
ние (хоти оно h i in ci pbiBB» i и д соооп неразрывную свяп. концепций), приобретет конкретный философский вид io.ii.ко в • шитве, г. е в составе целостной философской leopiHi.
За дача i а кого совмещения была в ясной теоретической форме поставлена В. И. Лениным («Философские тетради ) как необходимость соединить, связать, совмести ть всеобщий принцип развития со всеобщим принципом единства мира, природы, движения, материи и т. д.
Абстрактный подход к диалектике является серьезным препятствием на пути создания целостного теоретического изложения диалектического материализма, аналогичного гегелевской «Науке логики». Этот подход обьясняется, по нашему мнению, распространенным сведенном диалектического материализма к диалектике. Система философии Гегеля представляла собой описание нс развития как такового, а развития абсолютной идеи, которая (развивающаяся идея) и составляла основу целостной системы объективного идеализма. Наиболее ценной стороной этой философии была, как известно, диалектика. Поэтому позитивные диалектические идеи, содержавшиеся в философии Гегеля, были абстрагированы (при критической переработке этой философии) от понятия абсолютной идеи. Это не могло не привести к известной лотрлктности теории диалектики, пока эта теория по получила развернутого теоретического изложения в составе системы диалектического материализма, раскрытой с такой полнотой и всесторонностью, которая была бы аналогична гегелевской Логике «с большой буквы». Такого рода абстрактность сохраняется в значитель-
215
нон crciK'HH н пч пор, поскольку задача создания марк-chcivk и । нкн < тс не выполнена. Основой разработ-кн ।nt.. I IHKH может быть теория материи, органи-
’I* ки । • шли в себя развернутую теорию диалекти-
ки Иными < ЮН.1МН, развернутая (конкретная) теория ранни ни мо кс1 оыть получена лишь на основе разверты-n.iioiiu |осн понятия материи, подобно тому как гегелев-" г. шалек гика была раскрыта в процессе развертыва-ннн со «‘ржания абсолютной идеи.
Ню значит «совместить» теорию развития и теорию материи? Это значит, по нашему мнению, что основные моменты концепции материи должны найти свое непосредственное выражение в основных моментах теории развития и, соответственно, моменты второй в моментах первой.
Единство теории материи и теории развития, материализма и диалектики обнаруживается прежде всего в исходных и основных понятиях научной философии — материи и развития. Как мы пытались показать выше, единство м.чтерии и развития раскрывается в связи с противоречием развития, которое оказывается противоречием в самой сущности материи. Материя есть противоречие: она существует и в то же время в каждый данный момент возникает. Материя ни в один конечный момент времени не является окончательно ставшей, законченной; она есть переход от менее сложного к более сложному, от низшего к высшему. Бытие материи, т. е. ее объективно-реальное существование, является абсолютным, законченным, ставшим только в бесконечном времени и пространстве. Поэтому понятие объективной реальности в его полном, законченном и завершенном виде может быть сформулировано применительно к бесконечности пространства, времени, развития и качественного многообразия. В рамках этого абсолютного бытия материя всегда есть бытие, включающее в себя момент небытия; действительность, включающая момент возможности и т. д. Понятие объективной реальности, следовательно, в самой своей сущности содержит понятие развития и не может быть сформулировано без идеи развития. Понятие материи определено применительно к обобщенному процессу перехода от «низшего» вообще к «высшему» вообще. Способ бытия материи есть, следовательно, переход (от низшего к высшему).
Включая в себя понятие развития, концепция материи
216
превращает теорию развития в момент общей теории материи, т. е. момент диалектико-материалистической теории в целом Понятие развития не может быть сформулировано иначе, как в качестве момента развернутой теории материи.
Пон ни противоречия материи содержит в себе, далее, в копнннрированном или свернутом» виде, идею бесконечней in, ибо парадок^ в•. ншкновения, развития ока п»1ва<‘|ся ра «решимым только в том случае, если развитие (возникновение) СЧИ1ПИ. вечным, всеобщим, т. е. нс нозникиющи ч. Пм< ни нонпму понятие объективной реальности в своем полном и laBcpHiciiiiOM виде формулируется только принн ।( и но । бесконечному во времени и пространстве *ущеч 1 новацию, г. е. не только к существующем , в пиши и момент», но и к не существующему Н ЦП1.1Н моме нт .
Попянк преннворечня материи содержит в себе, далее, yKaiaiiiu пл бесконечное качественное многообразие м4 1 арии, ибо ма терия есть переход от одного к другому । не нов горение одного и того же, т. е. не является абсолютно тождественной себе, но содержит в себе глубокое различие состояний, которые суть, очевидно, качества. Понятие материи содержит в себе, следовательно, диалектическое единство конечного и бесконечного, поскольку абсолютное бытие материи есть бесконечность, а каждый момент существования материи есть конечное.
* * *
Понятие материи включает в себя, затем, понятия необходимости закономерности, и, следовательно, направленности развития. Как известно, вопрос о необходимости или случайности развития приобрел особенно острую форму в современной биологии. Следует ли рассматривать биологическую эволюцию как результат случайного стечения обстоятельств, или под массой случайных событий скрывается необходимость, которая не является результатом случайностей, не порождается или производится случайностями, но есть определяющая и направляющая случайности тенденция? Как уже отмечалось, возникновение жизни ока пявается необъяснимым с точки зрения чистой случайности, так как вероятность появления жизни, с точки зрения чисто случайностных процессов, является ничтожной. Представляется невероятным также, чтобы все многообразие и сложность живых су-
217
и r>t.i i | lynioM 'iiicio случайного стечения обсто-hicji.i in, и ( luinon мир представляет собой организо-ll lllliyn II I. Kill.I ICVIbllOCTb усложняющихся форм, т. e. •опару цини । глубоко закономерную упорядоченность и г niprth |. иное и Формулируя известный аргумент телео-пппп iipoiiiii механистической теории эволюции, Р. Том ни । ели ♦волюция направляется случайными мутациями, pei улпруемыми лишь естественным отбором, то । iiuim образом она могла обеспечивать образование все более и более сложных структур вплоть до человека и исключительно сложных изысканий человеческого разума?» ,ай.
Действительно, каким образом направленность и закономерная упорядоченность эволюции живого могут рождаться из абсолютной случайности, не содержащей в себе никакой необходимости и направленности? Вопрос о необходимости, закономерности и направленности получает еще большую остроту, если его отнести к развитию материи в целом, к переходам от одной формы материн к (ругой.
I мп переход от низшей ступени развития материи к вы пни ооьяснястся чистой случайностью, случайным стечением обстоятельств, не выражающих никакой отличной от них необходимости, то каким образом в мире вообще возникает необходимость и закономерность? Полная несостоятельность идеи абсолютной случайности как основы развития привела в биологии, с одной стороны, к заведомо ошибочным телеологическим взглядам, с другой— к поиску концепции, которая учитывала бы существование случайности, но рассматривала эволюцию как закономерный процесс, имеющий объективное направление. В настоящее время в теоретической биологии уже пре (приняты попытки сформулировать такую концепцию, но они иг получили еще сколько-нибудь законченного и безупречного характера. Например, К. X. Уоддингтон предлагает так называемое «квазителеологическое» объяснение, в котором делается попытка ввести понятие о закономерном процессе направленной эволюции, не предполагающем никаких нематериальных направляющих факторов. «Мне представляется в настоящее время неправомерным,— пишет Уоддингтон, — говорить, как это
120 Р. Том. Комментарии. В сб. «На пути к теоретической биологии. Пролегомены». М., «Мир», 1970, стр. 45.
218
делает Майр, что естественный отбор не является целенаправленным процессом. Разумеется, сам по себе он не более целенаправлен, чем процесс образования межатомных химических связей. Но подобно тому, как этот последний процесс 1СЖИ1 I основе белковых синтезов, ко-торы» в с кнм ип |и о. обы дипяются в квазителеологиче-ский мех.inn im .ipo uiiik ноги ра (вития, естественный от-бор пре (сын ни । собой основной механизм другого ква-П1И1ГО Ю1 ич<‘ско1 о процесс.I «волюции. Сейчас нам • к lyri iicno.il. loiuin. наши Новые представления о прирос ква <Н1 < лиоло! нм ri.их мсхаии 1Мов для того, чтобы углубить HOHIIM.’IHIH <во поциоппых процессов»127.
В русле ии\ кг и ini ппходщея высказанная Сент-Дьсрдьи мыс и. о с\пц < пюваиии у электрона принципа самое.и срин iicti iiinihi, коюрому । изнь обязана своим происхо к iciiiicM
Попьнки сохшим теории аюлюции, основанной на и ice опре le.iMioincii роли необходимости, закономерности, и лир iB.ieiiiiociii, действующих через совокупность случайноен*п, представляют собой не что иное, как стихийное движение к материалистической диалектике, которая рассматривает случайность и необходимость в единстве, отводя при этом ведущую, определяющую, главную роль необходимости. Следует отметить, однако, что в некоторых исследованиях по теории развития вообще, эволюции жизни — в частности, необходимость фактически рассматривается как производная от случайности, как равнодействующая, возникающая из случайностей, но нс тенденция, определяющая, в конечном счете, совокупность случайностей. Такое феноменологическое понимание необходимости отождествляет необходимость со случайным пересечением случайностей, т. е. сводит необходимость к случайности.
Необходимость, закономерность и направленность, понятые в смысле, полностью очищенном от антропоморфизма, телеологии, механицизма и т. д., не могут быть выведены из абсолютной случайности, но должны быть поняты как определяющие случайность тенденции материи. Понятие материи, следовательно, должно включать в себя понятия необходимости, закономерности, направленности, выражающие всеобщие и неустранимые тен-
127 К. X. Уоддингтон. Комментарии. В сб. «На пути к теоретической биологии. Пролегомены», стр. 59.
219
I''iiiiiiii Минфин I. киком гг •рстическом виде эти понятия moi । i.iи »н 11< чг111.1 в понятие материи, т. е. сформу-nipoimiiM приме пик uno ко всеобщей природе мира, а in । 01 ъ ii.ih.im <•!(> областям и процессам?
Ч ч । пип hi понятие необходимости в понятие мате-рии ' । ионно сформулировать утверждение «матери н< • • । в ссГм необходимость» или «материя есть не-oiuo uiMocii» , ибо следует еще установить, как именно попянк’ объективной реальности включает в себя идею in иочодпмости, как содержание идеи необходимости пк.ноч 1сгся в содержание идеи материи. Искомое теоре-iii'iechoe «включение» предполагает, по нашему мнению, конкретизацию абстрактной идеи необходимости: сле-1уот выяснить, какая необходимость, необходимость чего включается в материю. Необходимость есть «предикат», который требует указания на то, к чему он приложен.
Понятие необходимости (и, следовательно, закономерности и направленности) включается в понятие материи также через посредство понятия противоречия материи, противоречия ее способа существования. Существуя кпк противоречивое единство бытия и небытия, как переход от низшего к высшему, материя, очевидно, включаем’ в себя необходимость, т. е. является необходимым переходом от низших ступеней к высшим. Абсолютное бытие материи есть бесконечное бытие, включающее в себя конечные моменты бытия и небытия. Необходимость материального бытия существует, следовательно, как единство бесконечного и конечного, как бесконечное в конечном. Необходимость материи есть, следовательно, одновременно необходимость ее развития. Необходимость материи имеет, таким образом, две неразрывные стороны: необходимость материи и необходимость ее развития; первая есть необходимость субстанции, вторая — необходимость ее атрибута. Единство субстанции (субстрата, носителя) и атрибута означает единство необходимости материи и необходимости ее развития. Это единство не является в то же время абсолютным тождеством, ибо субстанция и ее атрибут не являются абсолютно тождественными, т. е. неразличимыми.
Поскольку материя как целое обладает абсолютным । ытием, необходимость материи есть абсолютная необходимость, т. е. постоянство и неуничтожимость в бесконечном существовании, исключающие существование какого бы то ни было другого бытия. Абсолютная необ
220
ходимость выражает природу материи как всеобщей определенности или субстанции мира, необходимость развития выража» г изменение материи в пределах ее абсолютной* бы in i н и оесконечного целого.
Поскольку необходимость материи есть в то же время п । iiiM.iciL о ра mill, т. е. перехода от низших CTyilelb || . ВЫ» (НИМ, *» il* I Ml В * амой своей сущности Heir; свою иаправ ь пиосн., выра кающуюся в направленно» in своею ра 1В111И»1 Ча1грия и есть нечто аморфное и -бе 1р<илпчно( она он початi в себе тенденцию, которая имес । аосо п *1 и in вг.ощг» направление — от низшею к высшем , । просюю к сложному. Способ существования м aiipiiii. ( н доил к паю, есть определенная тенденция । io ич*‘*кое и iMciieinie во всех направ-лгпиях», oiip< н шемое чистой случайностью. Следует отметин., 41 * «иап) iiuoiiHc и «направленность» суть, paiyMri км, понятия, очищенные от каких-либо примесей антропоморфизма и телеологии, т. е. обозначают объек-тиви\ю тенденцию изменения.
При «пак необходимости был в совершенно определенно!! и пе (вусмысленной форме введен в понятие материи Ф. Энгельсом, который рассматривал материю как нечто остающееся «вечно одним и тем же» во всех своих изменениях, сохраняющее все свои атрибуты и имеющее «железную необходимость», порождающую мыслящие существа.
Нельзя согласиться, поэтому, с рассмотренной выше н irvft развития как круговорота, которая не связывает с мл1ерней никакой направленности, кроме движения по круг у, порождаемого абсолютно сбалансированными процессами прогресса и регресса. Концепция развития-круговорота фактически изгоняет из понятия материи как направленность, так и развитие в собственном значении этого слова. Любопытно, что прогресс и регресс, трактуемые как абсолютно равноценные и сбалансированные, не могут быть обобщены никаким третьим поня-IHCM, кроме понятия простого изменения, не приводящего к появлению чего-либо нового. Понятие развития, как отличною от 1ВИЖС11ИЯ вообще, формулируется лишь в том случае, если pel ресс рассматривается в качестве момента интсгра итого прогресса. Прогресс и регресс, следовательно, не имеют какого-либо третьего, совершенно отличного от них понятия. Понятие развития формулируется посредством отрицания отрицания: прогресс, взятый
221
ii ii< рпоп mi i и ном n< nocpc ictbchhom смысле слова, сни-m.ici и ipim iioiiuiM (чо понятием регресса и восстанав-hiii и । hihii п пи понятия развития как интегральна । > п|>< । • I, опосредованного понятием регресса как
г об in-иною момента или стороны.
II ин ршпюценности прогресса и регресса в сущности in h противоречит самим понятиям прогресса и регрес-< । ибо iipoi ресс означает появление нового, высшего, что пр< (но нзгает всеобщую способность движения от низше-го к высшему. С точки зрения идеи развития-круговоро-I I, в мире не появляется ничего действительно нового, происходит лишь процесс повторения одних и тех же циклов изменений. Допущение же действительного возникновения нового полностью снимает идею развития-круговорота и вводит единственно возможную концепцию развития как бесконечного движения от низшего к высшему.
* * *
( ледующим шагом конкретизации теории развития является совмещение этой теории с идеей основных форм материи. Материя вообще, включающая в себя неуничтожимое противоречие бытия и возникновения, существует через бесконечную последовательность своих основных форм, которые суть ее основные ступени развития. Совмещение теории материи и теории развития в этом плане заключается в диалектическом «отождествлении» или соединении ряда форм материи и ряда ступеней развития. Это приводит, далее, к глубоким теоретическим последствиям. Задача совмещения теории развития и теории материи состоит отнюдь не только в том, чтобы ввести в теорию развития представление об основных формах материи как основных ступенях развития, а в том, чтобы придать теории развития определенную структуру и направленность, ориентировать ее относительно последовательности основных форм материи, построить целостную теорию развития не на основе предельно общей и абстрактной идеи «движения от низшего к высшему» вообще, а на базе закономерного ряда основных форм материи — физической, химической, биологической и социальной.
Крупный недостаток существующих изложений теории развития заключается, По нашему мнению, в том, что последовательность основных форм материи служит 222
не стержнем построения этой теории, а скорее иллюстрацией к общей и абстрактной идее движения от низшего к высшему Вследствие этого развитие, определенное абстрактно, пен и и кно ока л астся аморфным и равномерно распр» ц» к»нпым в пространстве, всегда себе равным процессом Пн поскольку । п оп процесс развития не обнаружив г юн, например, применительно к огромным м.ь’ии олм । nipt м< ппо/i Мгьн 1 14К1ИКП в целом, его onnm.iHioi чр« 1пы*1.1пп< р( (ним случаем», «почти всегда су ЩССI вукицим В Приро U IIIIIII' в покчщии и т. п. Абстрактная icopihi p i пиния npiixc hit, i ikhm образом, к своему отрицанию
Идея piiBiiin i, вон hi в < г п ипюлс'е общем и чистом виде, не мо к» । nt oliji. HB-ip.iKinofi Однако закончен-ll ы и ц< к iii i i i< pn i p i JiiiiiH юлжна иметь теоре-гичееки Koiikpciin.iii ни i, г. <. бып. единством необходимою мио к»(’1вл .и чр актпых идей, упорядоченных в со-отве|г|вии е некоторой основополагающей идеей. Такой и н < и ie 1рни р 1пиния является идея бесконечного ряда основных форм материи, которые суть основные ступени et ра инн ия
Вес понятия теории развития, сохраняя свое абстрактное и чистое со держание, должны быть ориентированы в отношении последовательности основных форм материи, т. е. должны быть построены в систему категорий на основе идеи магистральной линии развития материи. Развитие, как уже отмечалось выше, оказывается при ♦ том не аморфным и распределенным, а процессом, ох-называющим все материальные предметы и явления, но имеющим в то же» время три линии: магистральную, где оно представлено в наиболее определенном и богатом виде, «подчиненную» и «свободную», имеющие «тупиковый» характер. Прямым выражением необходимости такой ориентации категорий диалектики является то, что ♦ тн категории, начиная с наиболее общей из них — разни шя, иг могут быть в равной мере применены к каждому и и травлений развития: понятие развития в своем полном н развернутом виде применимо лишь ко всем линиям развпн1я в единстве, при выделении доминирующей, магистральной липни.
Развитие имеет поступательный, конструктивный характер: оно заключается не в простой смене одного состояния материи другим, когда каждое последующее только устраняет предыдущее, а в построении бесконеч-
223
Нон и. j> ij” ••• • • । < ii < исгсмы уровней, в которой концентрируют н р» п нны предшествующего развития.
L мкн ip I .к»му развитие предстает перед нами как ц* hi iHi.ifi процесс, а материя — как целостное здание • Min . . । принцип развития диалектически совмещает-< и Н| типом единства материи. С позиций идеи раз-HHIHH к лк -сквозного» процесса прехождения содержании, .‘оимещепие теории развития с теорией материи, кик, впрочем, и само существование этих теорий, оказы-и |.чей невозможным.
Материя организована развитием, точнее — самоорга-пиювана развитием. Структура (организация) материи есть структура развивающейся материи. Принцип развития, таким образом, совпадает с основным принципом организации материи. Существуют, следовательно, три единства: единство материи, единство развития и един-ггно лих единств, поскольку развитие принадлежит материи, является ее атрибутом.
Принцип развития материи объединяет и подчиняет . .)Ц‘ржание всех категорий диалектики и, следова-н-льно, лужиг основой упорядочения совокупности этих категорий. Рассмотрим это на материале ряда категорий диалектики.
Категории общего и единичного отражают существенные стороны действительности, служат основой для определения сущности науки как обобщенного отражения действительности. Соотношение общего и единичного является, очевидно, одной из важнейших сторон организации бытия. Отношения общностей, деление на различные классы общностей пронизывает собой всю организацию природы, общества и мышления. Вне этих категорий нельзя понять природы связей вообще; связь, лишенная общности, не может быть представлена. Однако, ког in мы рассматриваем достаточно широкие классы общностей, обнаруживается, что они совпадают с основными формами материи — физической, химической, биологической и социальной. Но для этих классов общностей уже не существует классов или общностей, объединяющих соседние классы в нечто целое. Так, не существует никакого общего класса для биологического и социального, который представлял бы собой общность, включающую в себя специфику того и другого, сохраняющего в себе специфику как биологического, так и социального. Разумеется, биологическое и социальное
224
имеют общее, пи это общее, как единство именно данных классов, нрсдс iавлсно не в каких-либо «третьих» и новых признаках, а в биологических признаках. Точно так же общее между по югическим и химическим представлено на уропщ мимических при ныков (поскольку живое включает в <’• ни имич-ч i ih Hiui' iiibi), а общее между хими-чегкнм и фи |цч< с kiln ир< icr.iii к no n.i уровне физических при III I ЦОВ
К I b । ы ih.iiukx и h, • 1»’ii_ob.ii* и.но, упорядочены процессом piiihiiiihi Help, inn uoiiMih, »ii • С’Пущение о cy-щгс । л* B.iihiи ih iipcpLihii hi и юн • i ini и последовательности кл '«. Il 'Hiuio i-a •ni.iiih» ihikuiiiux форм материи o.iii.pi.i io oil oipim.iiiii и к и p i пиния, ибо развитие cocToin кн* p pi 1О1Ы11ИИ новых уровней сложно-
C I П, ci HI l(i ' flLllli< Hpi Illi ЩН x
Iomii .. 1.1 । H * i« iy- i iim* hi к, чю основные фор-mii mi i ip.hi moi i i pyiiniipoB.i i ься в i а кие общности, как, напри пр, природа н общество. Однако эти общности инок.....р нонаны р11внгием и являются производными
io Honiu.li последовательности ступеней развития ма-I» pul'
//. .«I /ь, как уже отмечалось, вводится в по-
им ।и* маггрии чере посредство представления о последовательное ги ступеней развития материи: как абсолютное в бесконечной последовательности (необходимость материи) и как непосредственно сама последова-1елы1ость перехода от низших ступеней развития (необходимое in развития). Но такс* обобщение понятия не-оохо шмон и до уровня необходимости материи и ее атрибут делае|ся возможным благодаря выделению магистрального ряда основных форм материи, поскольку две других линии развития имеют ограниченный, тупиковый характер и, следовательно, не могут служить базой для обобщения понятия необходимости на целостный бесконечный мир.
hikou и эконом, рностъ, как необходимая связь, включл* кн в HoHMiiie материи аналогично тому, как это осуществлю к । но отношению к понятию необходимости.
Дей( ifihh ibHocib, в ее наиболее общем плане, выступает прежде всего как абсолютное бытие материи или абсолютная *h йс гиг tbiioerb, н относительное или конечное бытие, послсдова н лыюсть которых образует бесконечный ряд форм материи. Каждая ступень или форма материи, будучи конечной, т. е. незаконченной действи-
15 В. В. Орлов
225
re ihihu ibn, hh ночам в (’соя последующую ступень в ка-Ч(Ч’1П1 поiMioHiKK iii Существуют, следовательно, конеч-н........'но. ///, связанные с последовательностью ос-
'1м форм мпгерии Последовательный ряд возможно-( г и иыннлимся, поэтому, при условии, если рассматри-н н н и пре к и» всего последовательность основных форм м.церии, поскольку две другие линии развития не имеют । тою непрерывного и целостного характера. Последова-ю плоегь частных возможностей развития материи дает основания для введения понятия о возможностях раз вини вообще, заложенных в природе материи как абсолютного бытия или всеобщей определенности.
Причинно-следственная связь есть прежде всего связь ступеней развития материи, рассматриваемая со стороны отношения порождения одного другим. В простейшем случае причина и следствие являются качественно тождественными. Наиболее сложный и общий вариант составляет последовательность, в которой следствие оказывается качественно сложнее причины. Появление каждой высшей формы материи есть следствие развития низшей. Категории причины и следствия выражают, таким образом, действенный, «производящий» характер развития. При этом низшая ступень развития, понимаемая как причина появления высшей, должна рассматриваться не только со стороны ее специфического содержания, но и в связи с материей и ее тенденцией к развитию. Иными словами, причиной появления социальной формы материи служит не биологическая форма материи как таковая (ибо она беднее и проще, чем социальная), а всеобщая тенденция развития материи, выраженная через биологическую форму материи. Причина есть, следовательно, единство всеобщего (развивающаяся материя) и специфического (конкретная ступень развития материи). Причиной развигия живых организмов является, например, не внешняя среда, которая проще организма и не может служить фактором, порождающим специфическую сложность живого, а всеобщая тенденция развития материи, выраженная как в самом организме, так и в его внешней среде. Материя как таковая выступает в качестве «последней», конечной причины развития предметов, явлений, процессов, т. е. в конечном счете, как причина самой себя.
Последовательность ступеней развития материи служит конечной и всеобщей основой категорий качества и
226
количества, поскольку качественные и количественные различия рождаются процессом развития, являются моментом абсо попюго бытия материи. Бесконечное качественное и I • in’hH’iiienihH' многообразие мира не имеет статнч. < i« к> v i| ikh рл. । порождается бесконечным процессом pi нпп ин н б« ^конечном пространстве и времени.
111. я ♦ и ш । р I hi pi пиния, оориуемой последова-ie и ши ill- и iiiij форм мнерип, играющая решаю-щ н« р.. и н iHipini р । инн пи, 1'iiih о п< uni 1ч лет, вопреки iieiuiiopbiM (’OMin пням, ii| . I in ь кия о фатальном переход!’ каждою in ь ним hi nir более высокие ступени ривигич Высшая ciyinin p iiiiniiiH потикает не везде и не нею iv, I ir супь ih\ioi ян irinoi ни инею уровня разни Hill I HHIII. II H ill I 111 - 1ИНИЧС1 мн • условиях, состав-Kinii.r иинним yponiit • piiBiiiiiH, коюрые возникают с in и io. киш н.п» M ii in ip злыми линия представляет co-бои 111<11<01< t ярко, ныр i Кеппе развития. Именно здесь iipoiiCMi tni П11п)оле< глубокие и определенные качественны^ ир1юб| 1 шв.шия и аккумуляция результатов предше-cHiyinnieio рл ИПН11Я, разрешаются наиболее радикальные iipiiHiBopeMiiH ра пшгия, всесторонне обнаруживаются ди.1Л1 ктичеекие мкономерности развития. Создание ди-алектичс. кои icopiiii развития было бы невозможным, если бы философия пе исследовала в первую очередь последовательность основных ступеней развития материи— физической, химической, биологической и социальной, или, более обобщенно, неорганической, органической природы и человеческого общества.
I к коюрые опоры полагают, что диалектика означа-ег полною о।ногиIельиосiь любой системы отсчета», в которых расе м а гр ива клея соотносительные категории диалектического материализма. С этой точки зрения, понятия вещи, свойства и отношения могут как угодно меняться местами: то, что в одном отношении рассматривается в качестве свойства, в другом отношении в совершенно равной мере, в том же самом смысле, может рассматриваться как вещь; качество и количество могут как угодно меняться местами; необходимость может в том же самом значении становиться случайностью и т. д. Такое представление о скользящей шкале категорий является, по нашему мнению, глубоким заблуждением. Условность различения соотносительных категорий имеет в диалектическом материализме далеко не безграничный характер и связана с определенными пределами. Так,
15*
227
Ноннин pi miiiifi n ею полном и завершенном виде, прим» iiiimi шип к м.нории в целом, при выделении Main ip ihihiii iiiiiiiii основных форм материи; к каждому кош мн (<»< Нинино материи оно применимо с опреде-ьиными <>1 р.шипениями. В области количественных i wilhiH и отношений действительности проявляются ка-‘н ни иные различия, однако количество в принципе не мп икчея тождественным качеству и поэтому мысль о юм, что число как чистейшее количественное определение в то же время полно качественных различий, имеет весьма относительный характер: «качественные» различия внутри числа не есть качественные в полном смысле лого слова. Будучи полярными противоположностями, качество и количество несут в себе каждое момент «своего другого», но эти моменты не являются полностью тождественными этому «другому» (иначе противоположности оказывались бы абсолютно тождественными). Поэтому следует допустить, что категории качества и количества не могут как угодно передвигаться по сети явлений реального мира, т. е. имеют какие-то пределы своей применимости. Эти пределы связаны в первую очередь с основной последовательностью форм материи. Необходимо допустить, что категория качества (отличаемая от категории свойства) приложима в наиболее прямом и полном виде прежде всего к целостным объектам, имеющим самостоятельное предметное существование. Таким существованием обладают, очевидно, основные формы материи и их элементы, которые должны быть определены для каждого отдельного случая. К отдельным сторонам или проявлениям этих предметных существований категория качества применяется во все более слабом и неполном значении. Понятие качества, например, хорошо приложимо к описанию социально-экономической формации как целого, но становится мало применимым к ее отдельным сторонам, которые могут быть сходными или тождественными с соответствующими сторонами других формаций. Так, социализм как первая фаза коммунизма обнаруживает свою коренную противоположность капитализму, когда мы рассматриваем эту фазу в качестве единства производительных сил и производственных отношений. Однако обнаружить качественное различие социализма и капитализма в пределах лишь производительных сил становится делом весьма затруднительным, так как современный капитализм может рас
228
полагать более развитыми производительными силами, чем социалистическое общество на том или ином этапе своего р । пиния. Понятие качества, очевидно, теряет зна-чительпмо меть своего содержания, когда оно применяется <|>орм« или содержанию целостного предмета в отдельное।и
Г сиг и 1ЛОЖГННЫ* (iioiHiiiiiii. важнейшие законы цы 1ГК1И1П । nt । < ц< мог I | । инривап.ся только в их предельно .1б( 1рлмном » • ц ржании, безотносительно к основной липин pioiiiiHH мнгрии Прежде всего, само существо!* пин uir । конов в. можс! бып» прпшано и выведено, < ш нр« имрнк н.но не введен i более общая и и »! нгобо1Д||мо|о '.ipiiuirpn p.iiBiniiH вообще, которая мои < । о||Ц । беи нованп, в свою очередь, юлько па базе прг к i n н нни о вывших н низших ступенях развития ма-irpiiii ‘ ‘ ионные ыкопы диалектики— перехода количе-егвл в к 1ЧСГГ1Ю, единства и борьбы противоположностей, oi| нпани । о1рнцания нс имеют смысла вне общей идеи noeiyii к ibiioro развития от низшего к высшему. Однако | | н юн не выражена с полной определенностью в абстрактном содержании этих законов, поскольку это содержание сформулировано безотносительно к основным ступеням развития.
Конкретизированная теория развития материи позволяет сделать вывод о принципах классификации категории дп 1лектпческого материализма. Предпринятые к на-сюищему времени попытки классификации категорий ос-1ЮВЫ1ЫЮ1СЯ на каких лпоо сравнительно частных и нередко формальных принципах: степени общности категорий, последовательности познания, соотношении вещи, свойства и отношения и т. д. Следует признать возможность некоторого многообразия классификаций категорий, основанных на различных частных принципах. Однако единая система категорий диалектического материализма должна быть построена не на одном, а на множестве принципов. Эти принципы не являются чем-то отличным от самих категорий диалектического материализма, а заложены в содержании этих категорий и диалектического материализма в целом. Классификация кате= горий диалектического материализма совпадает, следовательно, с системой диалектического материализма как развернутой теории и не является некоей формальной
229
схемой, отличной oi ггоп системы. Система диалектического млтериплпзмл представляет собой целостное описание материи, которая развертывает все свое богатство в виде бесконечной последовательности ступеней своего рн пинии
* * *
Необходимо особо остановиться на концепции разви-тия как смены одного состояния материи другим без построения иерархической системы уровней сложности материи. Эта концепция существует в качестве единственной альтернативы изложенному пониманию развития и проявляется в различных — явных или неявных — формах. Так, она выражена в представлении о материальном мире как совокупности предметов, не имеющих никакого внутреннего тождества (экстенсивная концепция материи), в концепции развития как круговорота. В самом деле, даже в том случае, если круговорот понимают не как возвращение к абсолютно тому же исходному состоянию и в то же время отрицают, что конечное состояние является более сложным (высшим) по отношению к исходному, это означает, что конечное состояние круговорота есть просто иное по отношению к исходному и что развитие есть последовательность ступеней, которые относятся друг к другу только как иные. Надо признать, что такого рода последовательность с позиций логики оказывается совершенно необъяснимой. Прежде всего, существования, относящиеся друг к другу только как иные, не обладают никаким существенным внутренним родством или связью, становятся не сопоставимыми друг с другом. Они образуют, таким образом, последовательность изолированных друг от друга существований, возникновение которых друг из друга оказывается абсолютно невозможным, так как иное содержание не может быть построено, «синтезировано» из предшествующего иного. Логика «иного» есть, следовательно, логика абсолютных индивидуальных содержаний, ниоткуда не возникающих и друг с другом не связанных.
* * *
Конкретная теория развития (включившая в себя абстрактную теорию развития) допускает возможность существования некоторых новых законов диалектики, связанных с тремя основными известными законами диалек
230
тики. Закон перехода количества в качество, единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания специально и непосредственно, в явном и определенном виде, не вырл ж hoi идеи последовательности основных форм матгрпп. в нычнге п ион степени абстрагированы от этих фор и нс in I п- ч и-»।, ле ювательно, существо-вапнч । ни’ ннсоноп, которые । 1сцилльно выражали бы »г но к м>н || паки и. о. ноппы форм материи, т. е. яв-.14 in* I. мы laixoii rui нон н< • ю i иенic.imiocth (что означай, чю их формулнрм о.в hi । isiiij пключ иь в себя термины основных форм мапрнн) На основе наложенного представления о ранни ни можно сформулировать две обобщенные < i koi i p и * и i н рлппннч примениюльно к основным форм IM м irpHH
Как пока «ЫН ь I пр мснн<и еспча познание, наиболее piiciipocipiHiviiiiiJMii в > I * iciiiioii являются относительно про» ii4i СОГ1ОЯННЯ Hoi факт уже давно попал в no.ie ipeiiiiH iicc.it юв нелеп теории развития. Последовательнее и» <|>н прк-скон, химической, биологической и со-цналыюн форм м.н. рии связана с резким уменьшением pacupocipаненности (объема, удельного веса) при переходе со одной ступени развития материи к другой. Так, по подсчетам В. И. Вернадского, живое вещество составляет всего лишь 10 7 веса Земли и 10-14—10“17 веса Галактики128. Сокращение распространенности или объема в процессе развития материи является, очевидно, всеобщей закономерностью, ибо высшее не может полностью совпадать по своему удельному весу или объему с низшим, из которого оно возникает; высшее появляется н । основе всей массы низшего круга явлений, но включает в себя лишь некоторую, мспыную часть этого круга явлений. Преобладающая масса низшего остается в «свободном состоянии» и образует широкий фундамент или среду, в которой существует высшее. Статистически высшее оказывается одним из многих вариантов, возникающих в процессе изменения низшего, причем скорее о liiiiM из наименее вероятных вариантов.
Рлссма гривая бесконечную последовательность конкретных ступеней рашитня материн «вниз», в прошлое, мы должны с необходимостью прижать, что эта последовательность (в прошлое) связана с тенденцией роста
128 См.: В. И. Вернадский. Очерки геохимии. М.—Л.— Грозный — Новосибирск. 1934, стр. 172.
231
pacnpoi ipaih nn in относительно все более простых форм мат< рии ширь 11оскольку последовательность ступеней р । инн ин мл терпи, рассматривается в обратном поряди* । .и прошлое, является бесконечной, распрост-pniii । носи» форм материи вширь имеет неуклонную тен-н циню и бесконечность, стремится стать бесконечной.
Однако в силу самогр характера бесконечности (пос-1г'loii.i।елыюсти форм материи), ни одна из ступеней р л ши тин материи не является бесконечно распространенной. Признание этого необходимо следует из соотношения бесконечного и конечного. Бесконечная последовательность ступеней развития материи может состоять только из конечных ступеней, ибо бесконечная ступень, очевидно, уже не является ступенью, так как, во-первых, бесконечное не может иметь определенности типа физической, химической и любой другой конкретной ступени развития, во-вторых, бесконечная ступень (если в понятие бесконечности вкладывать ее собственный смысл) не может появиться и не может развиваться в новую ступень, поскольку процесс появления и исчезновения (в описанном смысле слова) всегда есть конечный процесс, осуществляющийся в конечном времени. Бесконечная форма материи не может быть «обобщена», интегрирована и «преодолена» никакой последующей ступенью развития в силу самого характера бесконечности. Поэтому бесконечной распространенностью обладает только материя как таковая, но не ее ступени развития. Бесконечность материи образуется, очевидно, не бесконечной распространенностью ее основных форм вширь, а бесконечной последовательностью ступеней развития.
Процесс развития, очевидно, представляет собой (в
232
рассматриваемом экстенсивном плане) неуклонное сокращение распространенности (объема, удельного веса, количества) форм материн во Вселенной. Развитие, следовательно iMccr ui/h i ипность от бесконечного числа состоянии и прошлом (i ie i 1 тенденция в бесконечность, как уж, юнори ioci , и, р< uihioh ih i пи в одной конечной форме маирнн) I* питие, фигурильно выражаясь, идет «пл г шус», । < о ра и гноен. рода конус развития» (|»||‘ •’)
Нол.п ая пронес, | а нпння м.нерии бесконечным и учитывая, далее, чю paiiiniin «111.1млег сокращение распространенное Iи (<м>। • к ibiK io ве< а, количества) каждой ступени ( ожив 111 млнрнн по ср niiieiinio с предыдущей, и, наконец, р н । м припая лог процесс бесконечным во времени, мн должны с пен юежноегыо признан., чю piiHiiiiic в некоторый момент времени достигает л-' • и fU4iui ui и ступени, когда дальнейшее сокращение ока iMiiai 1ся невозможным.
Вина 1 10м, чю развитие «рано или поздно» дости-
гает вершины конуса, который образуется бесконечной иерархической системой уровней материи, может вызвать возражения, связанные со сложной природой бесконечности. I ели р.нвитие материи бесконечно и, следовательно, бесконечно число ее ступеней, если, далее, бесконечно время развития, го можно ли предполагать, что в какой-то конечный момент бесконечного времени материя достигает наивысшей ступени, далее которой процесс сокращения распространенности не может идти? Не правильнее ли допустить, что процесс сокращения распространенное ।и форм материи является бесконечным, т. е. осуществляется в бесконечном времени, никогда не достигая конечного уровня?
Это возражение может быть снято окончательно только в результате полного развертывания понятия ра жития. Однако в основном оно преодолевается следующим обра<ом. Бесконечная последовательность ступеней рпнппня материи составлена лишь конечными формами, имеющими конечную распространенность, хотя в беск()11счнос1и впи । , всюрону все более простых уровней, эта распространенность стремится к бесконечности. Как уже отмечалось, ищи бесконечности какой-либо из ступеней развития м.нерии неотвратимым образом снимает идею бесконечности развития, ибо процесс развития не может «преодолеть» бесконечное число предме-
233
гоп ( окр nuriiii. р к просгранепности форм материи — • го ирон- , котрып осуществляется на каждой ступени нсрсчо । । «I ни писю к высшему, т. е. осуществляется i t iv • । онечно, как бесконечен процесс развития в нр< I н> I слп (1) тенденция к бесконечной распространи ишк in форм материи, соответствующая их относитель-нон про( юге, (2) тенденция бесконечного развития в < I ор.щу усложнения в прошлом, т. е. до некоторого искомою момента, и, наконец, (3) тенденция неуклонного сокращения распространенности форм материи, соответствующая развитию от низшего к высшему, эквивалентны или равноценны (что нас заставляет признать идея единства материи, развития, пространства, времени), то достижение некоторого конечного уровня или вершины конуса развития материи оказывается неизбежным. Развитие, рассматриваемое в одном из своих «измерений», представляет собой процесс, идущий от бесконечно распространенной материи к некоторому конечному ее уровню. Бесконечное и конечное являются, следовательно, не <астывн1ими и закостенелыми сторонами мира, а моментами», образующими процесс развития, включенными в процесс развития. Развитие возможно потому, что бесконечное составлено из конечных, и потому, что конечные составляют бесконечное.
Таким образом, необходимо признать, что развитие обнаруживает закономерность конвергенции материи, т. е. неуклонное сокращение распространенности материи на усложняющихся ступенях ее изменения (не исключающего, разумеется, определенных пульсаций этой распространенности на каждой из ступеней). Однако этот вывод сам по себе приводит, очевидно, к идее конечности развития, которая вступает в непримиримое противоречие с концепцией материи и развития. Следовательно, •ксгенсивный подход к ра житию оказывается существенно ограниченным.
С интенсивной (качественной) стороны развитие характеризуется ростом богатства содержания. Это увеличение достигается посредством двух механизмов: аккумуляции основного содержания предшествующих ступеней развития и возникновения новых признаков на основе синтеза признаков предшествующих ступеней. Рост богатства содержания выражается в возникновении большего качественного многообразия на высших ступенях развития, в частности, большего качественного мно
234
гообразия их элементов. Поэтому одной из важнейших закономерностей развития является построение большего многообразия элементов высшего из меньшего многообразия элементов пинией ступени развития. Как известно, несколько iiiiiuB элементарных частиц дают свыше 100 типов и м<«в, ьиорыг в свою очередь порождают около 180 ini th opi лнических и 2 млн. органических веществ. 11.1 основе ci । химических элементов рождается значительно большее многообр л ше живых существ (свыше 1 млн. видов). Наконец, человеческое общество включает в себя практически пе транши иное многообразие человеческих личностей. Разумеется, рост многообразия, как закономерность развития, нельзя свести к монотонному количественному увеличению типов основных элементов на каждой новой ступени развития, так как это количество всегда конечно и не может быть обусловлено бесконечным ростом в прошлом. Количество элементов в определенных узловых точках развития может сокращаться (элементарных частиц свыше 200, в то время как атомов — около 100), однако развитие всегда связано с увеличением богатства (многообразия) признаков элементов: многообразием большего или меньшего их числа. 100 типов атомов обладают большим богатством содержания, чем совокупность 200 типов элементарных частиц.
В связи с аккумуляцией содержания предшествующих ступеней и синтезом новых признаков развитие обладает, очевидно, еще одной существенной чертой: в процессе перехода от низшего к высшему происходит своеобра шая унитреализация содержания форм материи па основе обобщения при шаков предшествующих ступеней развития.
Физическое взаимодействие обладает определенной избирательностью, на основе которой возникает избирательность химических реакций, связанная с химическим сродством. При этом происходит расширение многообразия обьекюв, с которыми взаимодействует каждый химический .н <*iif, обобщение способности избирательного взаимодейс1вия на качественно новый круг объектов. Так, если для »лекгромагнигного взаимодействия (с которым непосредственно связано химическое взаимодействие) характерны лишь четыре качества (положительные и отрицательные магнеппм и электричество), то многообразие химических качеств (т. е химических элементов)
235
оказывается в (гонки раз большим. Природа химического в мимо (ciicibiih, характеризующаяся большей широтой hi им юн । отношений с внешней средой, обусловлена iniiri рацией многообразия физических свойств и В МИМО (ГЙС1ВИН.
( появлением жизни происходит дальнейшее разви-1нс спосоопости взаимодействия, расширение диапазона спя н‘п с внешним миром. Избирательность взаимодействия живых организмов с биотическими и абиотическими условиями существования представляет собой расширение и обобщение химической избирательности, перенос способности избирательного взаимодействия с химических качеств на более многообразные агенты среды. Жизнь связана прежде всего с углеродом, обладающим способностью вступать в наиболее богатые и многообразные взаимодействия с другими химическими элементами. Химические образования, лежащие в основе живого вещества: белки, ДНК, РНК, жиры, углеводы, вода и др. — располагают наиболее полным набором физических-и химических свойств. Так, белки включают в себя как кислотную (СО), так и основную (NH) группы, и вследствие этого обнаруживают способность к двум основным типам химических реакций — кислотной и щелочной. ДНК и РНК характеризуются специфическим свойством хранения информации и замечательной конструктивной способностью редупликации. Углеводы и жиры являются наиболее эффективными хранилищами запасов энергии, необходимой для реализации органических процессов.
Наконец социальная жизнедеятельность человека включает в свой фундамент основное богатство всех форм реакций живых организмов и представляет собой колоссальное, потенциально не ограниченное расширение диапазона отношений с внешним миром, осуществляемых посредством труда и познания.
В свете изложенного становится ясным, что развитие заключается в интеграции и обобщении всего многообразия содержания (признаков) низшего в единство природы высшего с его новым, более широким многообразием или богатством. Природа (сущность) высшего скрывает в себе, следовательно, основное богатство содержания всех предшествующих ступеней развития. Интеграция и обобщение обусловливают усиление индивидуальности материальных предметов.
236
Основная закономерность развития в интенсивном плане заключается, следовательно, в интеграции, синтезе, обобщении всего содержания предшествующих ступеней развития и возникновении на этой основе нового специфического содержания Генденция интенсивного сужения связана поэтому с тенденцией концентрации содержания в процессе развития, конпср!опции бесконечного многообразия признаков к некоторому обобщающему и всеобъемлющему единству. Обобщая ||<стенсивную и интенсивную закономерности развития можно, очевидно, ввести представление об общей экстент йена ин нсивной (количественно-качественной) закономерней iu конвергентного развития, состоящей в сокращении распространенности (объема, удельного веса, колнчег вл) форм материи при росте богатства содержания, копцопграции основного содержания предшествующих <ч и» пен развития в последующих.
Развитие по самому своему сущечву не может быть понято иначе, как процесс последова нлыюго сокр пиония круга материальных образований при р • ц интенсивного богатства ступеней изменения магорни Существует ли возможность других типов развития •*
Формально можно lonycinib.’iio равнине могло бы идти диверсенгным и пира / е iuhuim пулями но схемам:
Однако эти допущения долж-
ны быть отброшены. Разряжение . 111
содержания при дивергентном I г 1н развитии не может быть увязано \ /
ни с какими и «веерными нам \ /
флк! IMH Нолес ин о, первое допу- \ /
щение приводи г к заключению о существовании некоего изпачаль- Рис. 4.
ного состояния материи, с которого начинается ее эволюция. Можно понять, как из большего количества простых состояний может возникать меньшее количество сложных состояний, но как представить себе возникновение большего, точнее — бесконечного числа состояний, из меньшего, конечного? Предположение о параллельном развитии признаков, без их пересечения и синтеза, также содержит отказ от идеи развития, ибо «высшие» признаки не могут возникать без интеграции «низших».
Закономерность конвергентного развития, в отличие от трех основных законов диалектики, имеет синтетиче
237
ский x.3|).iki»p и непосредственно соотносится с основными формами Miiiepiin Эта закономерность неразрывно связан.। • основными законами диалектики и не может бшь iioihii । в отрыве от них.
I и». очевидно, все основания заключить, что развили Miiiepiin имеет направленность: последовательно сокращая распространенность состояний (при всеохватывающем характере их «переборки», т. е. «преодоления» в процессе развития) и концентрируя в уменьшающемся количестве (распространенности) последующих форм материи бесконечное число признаков предшествующих форм материи, последняя неизбежно порождает некоторую наивысшую ступень развития.
Какими особенностями должна обладать эта наивысшая форма материи? Опираясь на изложенное представление о развитии, мы можем вывести природу искомой формы материи из основных тенденций развития, или, иными словами, составить ее абстрактный «образ».
* * *
Материя несет в себе противоречие своего бытия и небытия, в силу которого она проходит бесконечный ряд ступеней развития. Каждая из основных ступеней развития обладает радикальной незавершенностью, т. е. имеет огромный фонд конструктивных (структурных) возможностей, не реализуемых ею. Наличие фонда таких возможностей является необходимым условием возникновения следующей, высшей формы материи, которая не может появиться без дальнейшего доразвития лежащего в ее основе низшего уровня материи. Однако высшая ступень развития реализует лишь часть возможностей низшей, в то время как другая часть остается принципиально нереализуемой в природе. Так, достаточно большое скопление элементарных частиц содержит в себе никогда не равную нолю возможность появления электронно-счетной машины, ибо свойства элементарных частиц делают возможным образование такой конструкции, но ЭВМ все же принципиально не может возникнуть в результате самопроизвольного и случайного соединения исходных элементов.
Поскольку число основных ступеней развития бесконечно, мы приходим к выводу, что материя обладает бесконечным фондом принципиально нереализуемых ею
238
возможностей, что фонд возможностей развития материи значительно превосходит фонд реализуемых возможностей. С этой точки зрения оказывается, что материя порождает значительно больше конструктивных возможностей, чем в принципе может реализовать.
Противоречие материи, в одном из своих существенных планов выступающее как противоречие действительного (актуального) и возможного (потенциального), получает в этом случае принципиально неразрешимый характер, является неустранимой и застывшей потенциально-актуальной дисгармонией реального мира. Картина окружающего нас мира приобретает с этих позиций странный характер. Материальный мир оказывается чреватым принципиально неустранимым противоречием, которое не реализуется в процессе развития. Поскольку нереализуемый фонд конструктивных возможностей есть, очевидно, фонд формальных возможностей, необходимо при ищи., что материя, обладая достаточным богатством (‘(•держания, чтобы порождать бесконечные возможности ранни ни, пе обладает в то же время равной ей содержании.пои возможностью их реализации. Формальная x.ipakiepnciiiKii мл термального мира становится, следовательно, мн'Иокр нио богаче содержательной.
Нетрудно 1лмг1Н1Ь, чк» мы приходим к концепции мира, в сущности тождественной гилсморфизму Платона или Ф. Аквинского, согласно которым формальная сторона действительности неизмеримо богаче содержательной.
lonviueiiHc о гом, чю материя порождает вошож-ikk'iii, которые* она hccikk’ooiu реализовать, есть парадокс, основанный на разрыве возможного и действительного и уничтожающий самое себя. Пытаясь сохранить парадокс, мы неизбежно должны придти к разрыву формы и содержания, признанию сверхматериального начала, обладающего неизмеримо большим богатством, чем материя, и обусловливающим большее многообразие возможностей, чем то, которое может быть реализовано материей.
Однако этот путь ложен, так как парадокс содер-, жит в себе явную ошибку. В описании материи, приводящем к представлению о принципиальной потенциально-актуальной дисгармонии, существует серьезный пробел. Логично допустить, что, накапливая фонд не реализуемых каждой конкретной ступенью развития конст-
239
ру к i iiinihi hj idiocicii, материя рано или поздно по-|)О)КДЛГ| 1йкОЙ (•<) (ерка тельный фактор, который спосо-f.i’ii in । h kiii’K (ini ур шповешивать потенциальную из-riio iii. и предшествующих ступеней развития мате-I'lii* ним.in или реализовывать не реализуемые pant. фин пл конструктивных возможностей. Исходя из на-нг > и * общих черт материи и развития, мы можем сде-। ih, шлее, набросок теоретических контуров искомого ф кюрл.
Во-первых, этот фактор должен быть материальным и вытекать из самой природы материи, противоречия ее оытия и небытия, потенциального и актуального.
Во-вторых, он должен возникать, быть результатом развития, т. е. определенной ступенью развития, или формой материи.
В-третьих, он должен обладать таким универсальным содержанием, которое делало бы его способным взаимодействовать с любыми формами материи и реализовывать заложенное в них многообразие возможностей.
В четвертых, чтобы обладать таким универсальным со хер капнем, эта форма материи должна быть наивысшей ступенью развития материи.
В-пятых, она должна обладать такой формой активности, которая была бы направлена на изменение бесконечной последовательности предшествующих ступеней р । жития материи и, благодаря этому, самой себя.
В-шсс тых, изменяя бесконечную последователь-пость предшествующих форм материи, искомая форма материи должна быть способна к бесконечному усложнению, открывая, таким образом, новую «ветвь» бесконечности «вверх» (в будущее), оставаясь в то же время определенной, сохраняя свою общую природу, которая обусловливает возможность появления второй ветви бесконечности.
Эта форма материи есть человек, человеческое общество.
ЧАСТЬ III
ЧЕЛОВЕК (СОЗНАНИЕ)
г 1 г/// . / /
ОЫЦ Ь/ «////< h м</ ( л 17 КО11Ц1 ЦЦ11Ч ЧЕЛОВЕКА
/ /1Я1 /
Ч1ЛОВ1К |О1.Щ1(1НО) ВЫСШАЯ ( ГУШНЬ PA ill И I ИЯ МЛН НИИ
М перин, и <н I чмой своей природы, приходит к наивысшей сiуцени, аккумулирующей результаты предшествующе! О p.l IBII I ия.
Па каком основании мы делаем вывод, что такой ступенью ив ляг гея человек1, человеческое общество?
Как уже отмечалось, возникновение высшей ступени развития материи обусловлено радикальной незавершенностью низшей ступени. Социальная форма материи появляется непосредственно вследствие того, что основная тенденция жизни — самосохранение — не может быть обеспечена чисто биологическими средствами. Низшее, таким образом, выносится за свои собственные рамки тенденцией, которая не может быть полностью уравновешена средствами данной ступени развития. Но социальная жизнь не содержит в себе подобной роковой дисгармонии: общественное производство при общественном характере присвоения не несет в себе никакого порока, который сделал бы необходимым переход к сверхсоциальной форме развития. Противоречие между потребностями и производством, аналог противоречия самосохранения и средств его биологического обеспечения в живой природе, по несет в себе той роковой неразрешимое! и. которая вывела бы развитие за рамки общественной жиши
1 Следует огм< гни», чю ирмии человек» будет употребляться не для обозначения индивидуума, i в «родовом» смысле, т. е. применительно к обществу и индивидуумам в целом. В этом смысле он использовался нередко Марксом и Энгельсом (см. дальше).
В. В. Орлов
241
I LiiiTm» cynu спшнный аргумент в пользу рассмат-piniji мин конце пции человека связан с особенностями нриро и.! чг юигк.1 как социального существа, ведущего Conii i n.iii.ifi образ жизни. С появлением человеческого общее пш происходит коренное изменение типа разви-пп млкрпи. Все известные нам досоциальные уровни м трип развиваются и переходят друг в друга прежде всего путем коренных перестроек своего субстрата. После шим случаем такого развития оказывается прогресс живого, эволюционирующего посредством морфологического видообразовательного процесса. Возникновение человеческого общества связано с последним и наивысшим этапом радикальных морфологических изменений, в результате которых формируется человек как последний биологический вид — homo sapiens. Социальный прогресс как таковой заключается уже не в изменении органов и организма, а прежде всего в преобразовании окружающей среды, создании искусственных органов — орудий труда. Преобразуя окружающий мир, человеческое общество изменяет тем самым и себя как высший материальный «субстрат». Поэтому ошибочно было бы полагать, что с возникновением общества развитие переходит из области внутреннего содержания формы материи, области ее материального субстрата и его проявлений, в область внешнего мира, ибо такой выход развития на «поверхность» материального мира означал бы прекращение развития. Напротив, с появлением общества развитие приобретает все более глубокий «внутренний» и радикальный характер. Если на досоциальных ступенях развитие было направлено непосредственно на изменение данной формы материи и носило в этом смысле локальный характер, то человеческое общество есть такая ступень материи, которая развивает себя, преобразуя безграничный окружающий мир.
Человек (общество) есть, следовательно, такой момент эволюции материи, когда развитие коренным образом меняет свое направление: придя от бесконечной в прошлом последовательности форм материи к человеку как конечному, развитие обращается на бесконечную последовательность пройденных ступеней, преобразование которых означает бесконечное движение общества в сторону последовательного усложнения.
Представление о человеке как наивысшей и «последней» ступени развития материи вступает в противоре
242
чие с якобы «диалектической» идеей бесконечною риз вития, понимаемого как бесконечная последовательное и. основных ступеней, подобных физической, химической, биологической и социальной. С этой точки зрения, нс ходя из идеи бесконечного многообразия материи и развития, необходимо считать, что общество есть рядовая форма материи, за которой следует бесконечный ряд все более сложных ступеней развития. Полагают, что «ря ювая концепция» человека выражает как идею бесконечного многообразия и неисчерпаемости материи, так и дух материализма, противостоящий религиозному и идеалистическому антропоцентризму, в то время как представление о человеке, являющемся наивысшей ступенью развития материи, будто бы приводит к телеологии и антропоцентризму. При этом не замечают, что уже вывод о бесконечном многообразии материи мог быть сделан только существом, которое имеет не «частный» или «рядовой», случайный «угол зрения», а находится в универсальном, всестороннем отношении к материи, для чего это существо должно быть наивысшей ступенью развития материи. «Диалектическое» понимание материи, развития и человека противоречит, таким образом, собственным основаниям.
Мысль о сущее। вон шип бесконечной последовательности свсрхсоцпальных ступеней развития пей збежпо приводит к полному отказу от концепций материи и развития и, следовательно, от признания самой возможности научного мировоззрения, ибо сверхсоциальпые формы материи, в силу их большей сложности, оказываются нсно шавасмыми тля человека, ч то означает и нспо-знаваемость целостной природы мира, лежащей в основе всего многообразия ступеней развития материи.
Необходимо было бы признать, что природа человека обладает некоторой радикальной незавершенностью или «пороком», который и «побуждает» материю создавать нечто более сложное, чем человек.
Надо признать, далее, что общая природа мира, с указанной точки зрения, вообще не может быть познана каким-либо существом, поскольку за ним следует бесконечный ряд недоступных для пего уровней развития материи.
Наконец, необходимо вообще отрицать существование какой-либо единой сущности (наиболее общей природы) мира и, следовательно, каких-либо объективных
16*
243
оснований мирон > прения, так как мир, с изложенной точки прения, обладает лишь одним-единственным свойством бесконечным многообразием, которое само по себе п« о hl1ч лег никакого единства и имеет формальный и nei.iiiiBiibiH характер.
Концепция человека, таким образом, занимает не-обходпмое место в системе философии.
Поскольку человек является наивысшей ступенью развития материи, аккумулирующей в себе результаты бесконечного развития материи, он обладает, следовательно, универсальным и всеобщим содержанием. На ступени человека материя получает особого рода обобщенное и универсальное выражение своего бесконечного содержания. Вместе с тем человек есть определенная ступень развития материи и несет в себе специфические черты, специфическое содержание. Универсальное (всеобщее) содержание выражено в человеке через его специфическое содержание.
При изучении человека первоначально бросаются в глаза его специфические признаки, отличающие человека от других материальных образований как нечто другое. В плане своих специфических признаков человек отнюдь не обладает какими-то универсальными чертами, но, напротив, во многих отношениях уступает другим материальным системам: человек не располагает наибольшей физической силой, выносливостью, скоростью передвижения, быстротой реакции и т. д. Однако все его свойства представлены в таких оптимальных значениях, многообразии и единстве, которые делают человека универсальным и всеобщим материальным образованием. Эта универсальность и всеобщность выражается прежде всего в двух основных функциях или деятельностях человека — труде и сознании.
Центральная задача науки о человеке заключается, следовательно, в изучении человека как единства всеобщего и специфического.
Вопрос о природе бесконечного и всеобщего содержания, свернутого в человеке, требует дополнительного рассмотрения.
Всеобщее и универсальное содержание человека не является абсолютно тождественным содержанию бес^ конечного мира. Материя претерпевает реальный глу
244
бокий процесс действительного развития, высшей ciy-пенью которого оказывается человек, но тождество внутреннего содержания этой ступени бесконечному богатству мира полностью исключает развитие. Содержание человека есть результат обобщения бесконечного содержания мира, последнее представлено в человеке, следовательно, в обобщенном виде. Правила или закономерности этого реального процесса обобщения должны стать предметом специального философского исследования. В силу своей обобщенности универсальное содержание человека характеризуется определенной со-кращенностью и не включает в себя бесконечное число черт единичных предметов. Универсальное содержание человека есть интенсивное обобщение, обобщение природ предшествующих ступеней развития материи, а не бесконечный перечень всех признаков предметов, которые (признаки) оказываются «снятыми» в обобщенной универсальной природе человека.
Универсальное содержание человека лишено, далее, онр>;1и,-ценности, характерной для внешего мира. Наконец, универсальное содержание выражено в специфичен-м форме чс ювекп как особой ступени развития материи. Оно нромв1иен’в в процессе бесконечного развития человека но мере |ворчсскм1о преобразования природы и самого человек.I.
Понятие универсальною и всеобщего содержания человеческой природы обладает глубокой объяснительной ценностью н г ней Щежносiыо следует как hi непосредственною обобщения копире!нонлучно!о материала, гак и hi вну греннич обобщенных потребностей философской теории материи Признавая 1лубокую генетическую связь природы и человека, мы не можем понять ее иначе, как известное «тождество» или сходство их содержаний. Рассматривая человека только как нечто иное, чем природа, или, в лучшем случае, как сохраняющее некоторые сходства с природой, невозможно понять место человека в мире, характер его практического и духовного отношения к миру. Наконец, понятие развития не может быть построено на плоской идее смены одного конкретного содержания другим, оно получает реальный диалектико-материалистический смысл только на основе идеи аккумуляции, интеграции, обобщения содержания предшествующих ступеней сложности в последующих.
245
• * *
( и itibi iuiy’iii\io философию, Маркс и Энгельс .Х<> 1.к1ил on in Ш'Шппуть и соответствующую философскую мнпп imino человека (общества), которая была им-н Нинино i t ю кспа в самом содержании диалектико-ма-н pH । ни iпиеской теории мира. В трудах Маркса и пн< н.< । общая философская концепция человека получила ыкже явственное и определенное теоретическое вырл/кенне.
Г.ще в экономическо-философских рукописях 1844 годи Маркс вводит концепцию человека как универсального существа, осуществляющего универсальную деятельность и находящегося в универсальных отношениях к природе, которую он превращает в свое «неорганическое тело».
«Человек есть существо родовое, не только в том смысле, что и практически и теоретически он делает своим предметом род — как свой собственный, так и прочих вещей, но и в том смысле — и это есть лишь другое выражение того же самого, — что он относится к самому себе । к к наличному живому роду, относится к самому себе как к существу универсальному и потому свободному.
Родовая жизнь как у человека, так и у животного физически состоит в том, что человек (как и животное) живет неорганической природой, и чем универсальнее человек по сравнению с животным, тем универсальнее сфера той неорганической природы, которой он живет. Подобно тому как в теоретическом отношении растения, животные, камни, воздух, свет и т. д. являются частью человеческого сознания, отчасти в качестве объектов естествошання, отчасти в качестве объектов искусства, являются ею духовной неорганической природой, духовной пищей, которую он предварителыю должен приготовить, чтобы ее можно было вкусить и переварить, — так и в практическом отношении они составляют часть человеческой жизни и человеческой деятельности. Физически человек живет только этими продуктами природы, будь то в форме пищи, отопления, одежды, жилища и т. д. Практически универсальность человека проявляется именно в той универсальности, которая всю природу превращает в его неорганическое тело, поскольку она служит, во-первых, непосредственным жизненным средством для человека, а во-вторых, материей, предметом и
246
орудием его жизнедеятельности. Природа есть неорганическое те ю человека, а именно — природа в той мере, в какой сама опа не есть человеческое тело. Человек живет природой, мо ni i’iHi, чго природа есть его тело, с которым чеюви i<> । кеи оставаться в процессе постоянна 'ин пищ чн.бы не умереть Что физическая и духовны! i n ни. ч* к । < а Игра ipuinio связана с природой, ОН1ЛЧПГ1 и «но иное, кик к>, чю природа неразрывно свя ыпа с самой соб hi, ибо человек есть часть природы». Животное пропою ин одиос ороннс, тогда как человек произво (Иг уи 1 р| Л II но, оно производит лишь под властью иепоерс•iciik иной фп шческои потребности, между тем как ч юпек иронию пн даже будучи свободен ОТ фи П1ЧHl llOipeCHIOCIH, и в истинном смысле слова голькп i i 1/1 и upon пю дит, когда он свободен от нее; живопке иронию шт только самого себя, тогда как человек военрои ню ш i всю природу; продукт животного непосре iciiieiiiibiM образом связан с его физическим ор-гапизмом, Ю1 та как человек свободно противостоит своему продукту. Животное формирует материю только с(>обра ню мерке и потребности того вида, к которому оно принадлежит, тогда как человек умеет производить по меркам любого вида и всюду он умеет прилагать к предмету соответствующую мерку; в силу этого человек формирует материю также и по законам красоты»2.
Дальнейшая разработка общей философской концепции человека была дана в трудах Энгельса. Обосновывая понимание материи как определенности, сохраняющей все свои атрибуты в процессе бесконечных превращений. Энгельс вводит в понятие материи идею возможности и необходимости появления человека в ходе закономерного развития материального мира. «У нас есть уверенность в том, — писал Энгельс, — что материя во всех своих превращениях остается вечно одной и той же, что пи один из ее атрибутов никогда не может быть утрачен п чго поэтому с той же самой железной необходимостью, с какой опа когда-нибудь истребит на земле свой высший цвг1 мыслящий дух, она должна будет его снова породить । т< пибудь в трутом месте и в другое время»3.
Человек не является, поэтому, случайным по отношению к материи, по во шикает в силу самой ее природы
2 К. Маркс и Ф. Энгельс Из ранних произведений. М., Госполитиздат, 1956, с гр. 564, 566.
3 К. Маркс и Ф. Эн г с л ь с. Соч., т. 20, стр. 363.
247
(чго in • ioi ноинн метафизический материализм). «Для него (i ’ ! 1И м<’Н1физического материализма. — В.О.) пн (|мк1 то м нгрня развивает из себя мыслящий мозг чг кн । । к и. чистая случайность, хотя и необходимо он । к I ин 1я шаг за шагом там, где это происходит, h н»Лг1нин‘лыюсти же материя приходит к развитию Hi 1МЩИЧ существ в силу самой своей природы, а пото-м но г необходимостью и происходит во всех тех случаях, когда имеются налицо соответствующие условия (не ооязательно везде и всегда одни и те же)»4.
Человек есть «высший цвет» материи, высший этап развития, «в котором природа приходит к осознанию самой себя»5. Он находится в единстве с природой и в го же время «заставляет ее служить своим целям, господствует над ней»6.
Таким образом, концепция материи как определенной и неуничтожимой основы мира была связана во взглядах Энгельса с идеей человека как высшего этапа развития, возникающего с «железной необходимостью». Это представление вытекает из самой сущности диалектического материализма и стоит неизмеримо выше идеалистических, религиозных и метафизических концепций мира и человека. Взгляды Маркса и Энгельса на природу материи и человека существенно расходятся и с представлениями тех философов и естественников, которые отождествляют материализм с идеей случайности человека ио отношению к материи, что неизбежно приводит к отрицанию познаваемости мира, возможности достоверного научного мировоззрения и, следовательно, отрицанию определенности материи. Признание локальной необходимости появления человека, т. е. необходимой обусловленности каждого шага процесса, ведущего к появлению человека, является совершенно недостаточным для диалектического материализма и иосит метафизический характер. Научный материализм доводит идею необходимости человека до всеобщности, т. е. включает ее в общую необходимость материи и ее развития.
Марксистская философия, таким образом, содержит свою наиболее общую философскую концепцию человека, не тождественную собственно социологической концепции человека (общества). В философской литературе на
4 К Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 523—524.
Там ж е, стр. 363, 357.
6 Т <1 м же, стр. 495.
248
блюдается снедение теории человека (общества) к тому более узкому плану, в каком человек (общество) может быть описан сугубо понятиями исторического материализма Между 1гм не вы паваст никаких сомнений существо! пик >"iiieii философской концепции человека, входящей от in iii i им нче’I .10 материализма. Если социоло! нческая фм юсофскля концепция человека (общества) рю’крыиаг। пну 1р< 1ППО1О структуру общества, основные флкюры и • ты ею рл пиния и, в некоторых пределах, отношение ч« ioiic i i и общества к природе, то общая философская концепции человека представляет собой описание с imioriii чг юпека при и ниг> t но к наиболее общей uptp (cymnoeiii) чира— материи, развитию, необхо iiiMori и, iлиономерноети, отражению и т. д. Поэтому в пре i< их философии следует различать общую и социологическую концепции человека (общества), которые неразрывно связаны и дополняют друг друга, но имеют в то же время различную степень общносш, соответствующую общности диалектического материализма как общей философской науке и исторического материализма как философской науке об обществе.
ГЛАВА 2
ПРИРОДА ТРУДА
Груд есть деятельность общественного человека как существа, имеющего универсальное (всеобщее) содержание и находящегося в универсальных, потенциально бесконечных отношениях к внешнему миру. Труд, следовательно, есть универсальная деятельность, наивысшая форма материальной активности, имеющая всеобщее содержание, выраженное в конкретной специфической форме.
Выпот об универсальности и всеобщности труда следует in тою бесспорного и доказанного общественно-историчсской практикой факта, что человек, в отличие от животных, способен к i ворческому преобразованию мира и самого себя В процессе материально-практической деятельности человек вступает во взаимодействие с многообразными предметами и явлениями окружающего мира и, изменяя последние по их собственным законам,
249
выражает тем самим свою универсальную, всеобщую природ..
В силу и икоксппого, становится ясным, что природа бесконечно! о внешнего мира не является чуждой человеку неся в себе обобщенное выражение богатства бесконечною мира, человек получает неисчерпаемую способное и» к потенциально бесконечному творческому преоб-рл шпацию мира. Если все предшествующие формы активности материи заключались в сугубо избирательной способности тел взаимодействовать друг с другом, то человеческая активность универсальна, состоит в способности переделки любых предметов окружающего мира, ставит человека в потенциально бесконечное многообразие материальных отношений с внешним миром. Основой этой бесконечности t отношений служит материальное единство мира, бесконечная связь форм материи, единство процесса развития материи.
В непосредственном плане, со стороны своих специфических свойств как одной из форм активности, деятельность человека уступает природным процессам, например, в энергетическом отношении, ибо силы человека несоизмеримы со стихийными силами природы. Однако, овладевая последними в соответствии с их объективными закономерностями, человек получает потенциально неограниченное могущество. Деятельность человека коренным образом отличается от стихийных процессов природы тем, что последние ограничиваются только тем содержанием и потенциями, которые они несут в себе, в то время как человек (общество), несущий в себе обобщенное содержание предшествующих ступеней развития материи, оказывается способным овладевать и управлять этими ступенями материи, присоединять их активность к своей собственной, придавая стихийным природным процессам целесообразный и направленный характер.
Человеческая активность выступает как приложение обобщенного и концентрированного содержания материального мира, выраженного в специфической форме человека как наивысшего материального субстрата, к самому бесконечному миру в его первозданном и нетронутом виде. В силу бесконечности ступеней развития материи в прошлом, деятельность, последовательно переходящая от одной ступени организации материи к другой, нижележащей, получает бесконечный характер.
250
* * *
Каковы реи 1ьные природные основы трудовой деятельности пентеки' Мго целпет возможным осуществление трудовой। процесс i ‘ 11очему вообще возможно что-либо измени и. в окру,к 1ющем нас мире?
Внешня I природ I н* им< • । oiBcpiiieiiHoro, законченного, «монолитного» характера, не [опускающего вмешательств i и «вне». Обладая существенной незавершенностью, каждая из досоциальных форм м.нерии делает возможным широкий круг изменений, (•(•держит в себе, как уже отмечалось, огромный фон [ нереалтоваппых конструктивных возможностей.
Орудия и продукты ipyna ш содержат в себе ничего сверх физики, химии и биологии, но они принципиально не могут возникну и. в нрироце Вся искусственно созданная человеком реальность— оа вторая природа, материальная культура или техносфера — есть продукт процесса - [ор.нви тня» природы в соответствии с ее объективными возможностями, но в результате направленной материально-практической деятельности человека. Гак, кибернетические устройства, имитирующие живые существа и человека, породившие так много реальных и фантастических надежд, являются следствием до-развития физической формы материи по немагистральной линии развития под влиянием человеческой деятельности. Возможность создания таких устройств заложена в том обстоятельстве, что физическая материя содержит в себе больше конструктивных возможностей, способна к большему числу сочетаний, чем она может реализовать. Созданные человеком кибернетические устройства несут в себе как эту существенную недостаточность физического субстрата, так и своеобразный «образ» человека, его незримое присутствие, воплощенное в конструкции машины. Кибернетические системы, очевидно, могут прев юйти человека в осуществлении ряда формальных сторон (i е. отнюдь не всех) человеческой деятельности (например, в скорости рутинных операций), однако в целом они СЮЯ1 на более hiiikoh ступени развития материи и не могу i ci нь равноценными человеку. Это означает, в частности, что формальные стороны человеческой деятельности будут ра пипы ться с опережением их использования в кибернетических устройствах и лишь на определенном этапе смогут передаваться машине. Формальная сторона деятельности человека зависит от со
251
держании инн и.ikk in, и, следовательно, логика выс-iiirn к» I'lii*’г < ih’fi цчнельности должна опережать «ло-i in , • и. • и кноернггических устройств.
< р ihiiihiiii .операции», осуществляемые человеком и । iiiiniioii, НСЛ1.1Я упускать из виду то, что они имеют очень о i носи тельную сопоставимость, ибо связаны с пр । П11111Н.1ЛЫ1О различными качественными уровнями р 'innня материи: первые суть трудовые или мысли-к н.пые акты, вторые — физические процессы. Сходство первых и вторых есть прежде всего формальное соответ-С1ВИС, которое не дает никаких оснований для отожде-ствления машины и человека.
Поскольку человек как высшая ступень развития материи не несет в себе никакого внутреннего предела своему развитию, поскольку человеческая деятельность связана с бесконечной последовательностью форм материи «вниз», развитие материи на ступени ее высшей организации — человека оказывается бесконечным. Распространяя свое влияние на все более широкий круг природных явлении, овладевая бесконечной «вниз» после* 10ВЛТГЛЫЮСТЫО ступеней организации материи, человек вовлекается в бесконечный процесс развития. Идя «назад», в направлении от высших ступеней развития материи к низшим, человечество движется вперед в своей собственной эволюции.
Следовательно, концепция человека как наивысшей ступени развития материи отнюдь не означает отрицания бесконечности развития материи. Бесконечность развития человеческого общества обусловлена тремя основными факторами: во-первых, бесконечностью форм материи «вниз»; во-вторых, всеобщей и универсальной при-poioii человека; в-третьих, особой природой его специфическою содержания, которое оказывается способным выражать универсальную и всеобщую природу мира. Специфически человеческое есть, следовательно, не просто другое но отношению к природе, но синтез, конструкция, построенная из признаков и способностей предшествующих ступеней.
Развитие человеческого общества могло бы встретиться с непреодолимыми препятствиями только в том случае, если бы существовали области мира, принципиально недоступные, абсолютно чуждые человеку. Но поскольку материя не порождает ничего более сложного, чем человек, в мире не существует таких предметов и
252
явлений, которыми человечество не могло бы овладеть теоретически и практически. В сущности решающим шагом был переход к практическому преобразованию первого, непосредственно окружающего человека круга предметов; преобразуя первый в своей истории предмет, человек доказал свою принципиальную способность преобразования бесконечного мира, ибо в силу единства мира бесконечная последовательность предметов нигде не скрывает в себе непреходимой грани. Практически овладевая первым предметом, человек потенциально овладевал миром.
Ни на одном конкретном этапе развития человек не обладает актуально бесконечным богатством материальной и духовной культуры, но потенциально содержит в себе способность бесконечного роста этого богатства.
* * *
Способ развития материи с появлением человеческого общества можно выразить следующей схемой:
Рис. 5.
Если до появления человека развитие материи представляет собой непосредственный процесс движения «вверх», от простого к сложному, то с момента начала социальной эволюции оно представляет собой процесс, непрерывно опосредуемый своей собственной историей, оно есть бесконечное движение «вверх» посредством преобразования своею бесконечного основания «вниз».
Человеческое общество превращается, следовательно, в наивысший и унииерси t ный фактор развития материи. Эта космическая роль человека, нс имеющая ничего общего с ее идеалистическими и религиозными трактовками, может быть понята только на основе диалектико-материалистической концепции развития материи,
253
рассматриваемою клк процесс аккумуляции и обобщения результатом ра пиния, достигающий наивысшей ступени с возникновением человеческого общества.
* * *
У жоснецифический подход к человеку, игнорирующий универсальность последнего, приводит к крупным методологическим просчетам. Один из таких просчетов связан с попыткой решения проблемы труда всецело в терминах его специфического содержания. Критический обзор этой попытки был дан ранее7.
Согласно марксистской концепции общества, материальный труд является основой общественной жизни вообще, сознания в частности. Материалистическая концепция сознания в известном смысле слова выводит сознание из трудовой деятельности. В конкретнонаучном плане труд выступает в двух основных формах — физической и умственной. Поскольку к материальному труду в собственном смысле может быть отнесен только физический труд, мы приходим к необходимости выводить сознание из физического труда. Однако последний является заведомо более простым, чем сознание, умственный труд, и, следовательно, сознание не может быть выведено из материального труда, так как «производное», в философском значении слова, не может быть сложнее «производящего».
В философской, социологической, психологической и другой литературе описание труда всецело в терминах его конкретно-специфического содержания привело в ряде случаев к непроизвольному отходу от трудовой концепции сознания или, по меньшей мере, к ее вуалированию. Это выражается прежде всего в стремлении уложить все проблемы труда вообще, коммунистического труда — в особенности, в формулу «соединения умственного и физического труда». Обладая определенной теоретической ценностью, такая формула оказывается тем не менее узкой и не позволяет давать всестороннюю разработку проблемы труда. Исходя из этой формулы формирование коммунистического труда следует рас
7 В. В. Орлов, Г. С. Краснов О социальной природе труда. В сб. «Философия пограничных проблем науки», вып. 2. Изд. Пермского ун-та, 1968.
254
сматривать как процесс наполнения труда духовным содержанием. «Происходит обогащение физического труда элементами умственного труда»8 9. «Главное содержание... трудовой деятельности» оператора «составляют умственные, психические процессы» ”.
В некотором существенном плане проблема труда с неизбежностью предстает как проблема физического и умственного труда. В этом плане процесс развития труда не может быть понят иначе, как < • цдинепие умственного и физического труда, непрерывный рост духовного содержания трудовой деятельности, и но ному приведенные выше трактовки до известной степени оправданы. Однако является ли этот план вее »хва1ыв лиицпм и исчерпывающим? В pi tyjii I нс -Ho i lociв.к‘ния магериаль-iioio и физического ipy i.i, ст 1ення фун ^ментальной проблемы груда и ею роли в p iiBiinni общества к соот-iiDiii iiHio <|и 1ичегко1о и умс1В4‘Нно1о груда утрачивается исходная мп|| р101.'1ис1пческая посылка о труде как основе человеческой истории и человеческой мысли, ибо основное <>о| а тс г во, основное содержание, основнойпро-1 ресс человеческого труда усматривается в духовной дои i-глI.пек* ти человека. С этих позиций оказывается неизбежной концепция тождества общественного бытия и общественною сознания. Очевидно поэтому, что соотношение физического и умственного труда как двух специфических форм труда далеко не исчерпывает проблему материального труда вообще, коммунистического — в особенности, оставляет нетронутой значительную часть ее содержания.
Какой смысл вкладывается в понятие физического труда? Физический груд— гго «совокупность динамических стереотипов, образованных главным образом на основе реактивно-мышечных движений» 10.
Предлагаются и иные определения, однако все они включают в себя признаки, которые могут быть сведены к следующим двум: 1) системе двигательных реакций, 2) определенным физическим усилиям, физическим нагрузкам biMcriiM попутно, что большинство определе
8 Ф. С. X у д у in и и Коммушн 1ичс( кий труд. М., «Знание», 1960.
9 А. Н. Л с о и । ь г п Чю такое инженерная психология? «Инженерная психология М , «Знание», 1967.
10 В. А. Коп пр и и. Умственный труд при социализме. Свердловск, 1964, стр. 5.
255
ний Д.1С1 хнро1<‘ри(1ику физического труда в терминах физиоло) ни (Гнники 1111)
Тр । как социальное явление имеет свою физиологическую си нону — целесообразную совокупность физиоло-1ИЧСС1 г процессов, прежде всего — двигательных реакции, прлгу мышечной и нервной энергии. Поэтому в полное описание трудовой деятельности должно войти описание ее биологической основы. В таком глобальном смысле понятие труда получает всестороннюю объяснительную ценность и может сопоставляться как с системой социологических, так и с системой биологических понятий.
Рассматривая труд как единство биологического и собственно социального уровней (объединенных интегральной социальной природой), мы должны констатировать прежде всего, что труд включает в себя определенные мышечные действия, связанные с затратой физической энергии, физических усилий. Этот слой трудовой деятельности представляет собой систему биологических процессов, приспособленных к собственно социальному уровню («теневая система»). Поскольку труд имеет социальную природу, он должен определяться в терминах социальной науки. Но биологическая основа труда не является безразличной для социальной жизни. Характер физических нагрузок (тяжелые или легкие и т. д.) находится в прямой связи с социальным положением и социальной сущностью определенных групп трудящихся. Поэтому описание труда должно быть дано как на социальном, так и на подчиненном ему биологическом языке, т. е., описывая труд в его социальной сущности, мы в то же время должны сохранить понятийное содержание биологических терминов «физические действия» и «физические нагрузки». Необходимо, следовательно, понять, каким образом связана биологическая основа трудовой деятельности с ее собственно социальным уровнем, какова логика этой связи.
Мышечные действия и физические нагрузки сами по себе имеют сугубо биологическое содержание, хотя являются приспособленными к трудовой деятельности и входят в состав человеческой биологии. Собственно социальный уровень и его отдельные компоненты находятся в зависимости не только от биологического уровня в его целостности, но и от отдельных компонентов этого уровня. В силу этой зависимости отдельные компоненты
256
биологического уровня (субстраты, явления, процессы, свойства, отношения и т. д.) получают определенное > • циальное значение.
Значение как особое явление или форма связи в сложных системах характеризуется переносом содержания с одного предмета на другой. В нашем случае мышечные действия и нагрузки приобретают определенное содержание, перенесенное на них с социальных явлений: их объем и характер обусловливает социальное положение человека, долю получаемых им материальных благ и т. д. Социальное значение биологических явлений зависит не только от социальных условий, но и от собственно биологического содержания этих явлений. Поэтому применение понятия значения сохраняет термины биологии в описании социальной жизни человека в широком смысле этого слова.
Понятие физического труда, для которого существенным является описание системы физических усилий в их обобщенном биологическом содержании, выражает социальное значение этих усилий. Оно имеет, следовательно, два основных компонента — обобщенное биологическое оти анис системы физических усилий и описание их социального значении.
Физические усилия с зми по себе еще не являются компонентами человеческою |руда, они получают смысл только при определенной целесообразной организации, зависящей от средств труда, общественной организации труда, наличных экономических отношений. Социальная оценка физических усилий зависит не только от собственного объема этих усилий (которые могут быть нецелесообразными), но и о г их социального эффекта в данных общественных условиях. Средства труда, целесообразная организация труда, экономические отношения выступают в роли факторов, производящих социальную оценку физических усилий.
Трактовка физического труда как такого аспекта материального труда, в котором происходит социальная оценка физических усилий, позволяет, по нашему мнению, преодолеть серьезные затруднения, возникающие в результате отождествления материального труда и физического.
Физический труд есть, несомненно, понятие, отражающее социальное явление, но его отношение к собственно социальному уровню общественной жизни не
17 В. В. Орлов
257
гож дес Г1КЧ1 no о i ношению понятия материального труда. Понятие (| п 1ичг< koi о груда выражает тот необходимый аспект по ie кшання социальной жизни, в котором био-loiiPht .or просвечивает» через социальное, точнее говоря v t р киваегся одновременно описание биологи-ч«’ Кою со ц'ржания явления (в обобщенном виде) и его сопи । и hoi о значения при известном примате собственно социального уровня.
В понятие материального труда в его фундаментальном смысле также включено описание биологической основы труда, однако последняя «глубже спрятана», а социальное выражено в полном объеме его специфического содержания. Таким образом, содержание понятия материального труда безусловно богаче содержания понятия физического труда; этот избыток содержания объясняет те стороны общественной жизни, которые оказываются невыводимыми из физического труда как такового.
Изложенная концепция физического труда позволяет сделать ряд существенных выводов.
Прежде всего проблема труда вообще, коммунистического— в особенности, не может быть сведена к проблеме физического и умственного труда, хотя последняя занимает в ней весьма важное место. Развитие труда, рост его богатства, изменение его социальной сущности, влияние этого процесса на развитие всех сторон общественной жизни не могут быть исчерпывающе описаны на основе концепций соединения физического и умственного труда, обогащения труда духовным содержанием. Материальный труд обладает собственно социальным содержанием, несводимым к физическому труду, которое обусловливает и определяет рост духовного богатства, связанного с трудовой деятельностью.
Специфическое содержание груда, не поддающееся описанию в терминах физического труда, должно быть подвергнуто специальному исследованию, невозможному без изучения границы между биологическим и собственно социальным уровнями труда.
Собственно социальная природа труда, которая не может быть выражена терминами конкретных видов труда, заключается в том, что труд есть универсальная и всеобщая материальная творческая деятельность, направленная на преобразование бесконечного многообразия внешнего мира.
258
Коммунистический труд есть высшая форма ip\ ы. в которой универсальность и всеобщность труда нырлже на с полнотой и всесторонностью, не ограниченными \ i кими условиями антагонистических формаций. Получая непосредственный общественный характер, т. е. будучи направленным на служение всему обществу, коммуни стический труд полностью реализует свою природу как универсальной и всеобщей творческой способности. В силу этого труд, последовательно проявляющий свою универсальную природу, становится первой жизненной потребностью универсального и всеобщего материального существа — человека.
В процессе развития общества происходит непрерывное усложнение труда, обусловленное совершенствованием системы орудий труда. Поэтому определение материальной природы труда встречается каждый раз с новыми трудностями. Для коммунистической эпохи развития общества материальная природа труда (которая не сводится к непосредственным физическим усилиям) в существенной степени описывается с помощью понятия физического труда. Однако уже в современную эпоху, в связи с научно-технической революцией и строительством коммунистического общества, доля физического труда быстро падает, и но ному определение мл icpii ып ного труда, в его новой специфической форме, ci.ihobiii ся все более затруднительным )ю выражается, например, в изменении понятия рабочего класса, ибо этот класс начинает включать в себя все большую часть ра-боншков, неносре ц’гненнып фн iipicckiii’i груд для которых оклп.иькчея все мгнгс xip.iKiepin.iM 11гсомненно, ‘ITO введенное Марксом общее онре (еленне материально го труда как процесса, направленного на преобразование природы в интересах человека, полностью сохраняет свое значение, но должно получить дальнейшее развитие и конкретизацию в связи с особенностями труда на современном этапе развития общества. Но при этом, как мы видели, возникает иллюзия, будто наиболее сложное содержание труда необходимо искать не в самом материальном процессе труда, а в ею духовном выражении. Очевидно, поэтому, понятие материальности, объективности должно быть определено теперь гак, чтобы оно могло включить в себя указание на ту собственно материальную специфику груда в современную эпоху, которая не тождественна физическому и умственному труду.
17*
259
Поскольку 1|>У I ниляется высшей формой активности материи. < к кис кие понятия материального труда неся хо 1им<> прино ин к развитию понятия материи и, соот-нси’пн ни (мни гнцению материалистического метода по-П1М11ИИ и и 1МГНГНИЯ объективной реальности. Процесс p.HHiiiiiM общества становится, таким образом, неисчер-п < мим источником развития понятия материи. Истори-ч» гкии процесс развития общества есть бесконечное возникновение новых форм объективной реальности, которые должны быть обобщены развивающимся понятием материи. Человеческое общество, преобразующее внешний мир, оказывается, следовательно, источником нового материального содержания и его отображения в форме понятия объективной реальности.
* * *
Непосредственный процесс производства материальных благ включает в себя три основных фактора: энергетический, исполнительный и управляющий. Первоначально в роли этих факторов выступал человек. Так, физическая сила человека служила основным источником энергии производственного процесса. С появлением машинного производства физическая организация человека теряет свою роль основного энергетического источника и основного исполнительного механизма (непосредственно осуществляющего обработку предмета труда). В условиях современной научно-технической революции этот процесс замены человека машиной в непосредственном производстве перешел на качественно новый уровень, ибо автоматические управляющие устройства постепенно вытесняют человека и из области непосредственного управления производством, сохраняя за человеком наиболее важные стороны процесса управления. Конечно, гри основные функции человека *в производстве не утрачиваются им полностью, ибо человек передает лишь наиболее рутинные стороны этих функций, сохраняя за собой наиболее сложную творческую деятельность. Машина заменяет человека лишь в области непосредственного процесса производства материальных благ, при этом пределы и характер непосредственной стороны производства зависят от уровня развития производства.
В связи с этим труд теряет узко специализированный характер, определяемый качественным многообразием видов непосредственного производства и получает обоб
260
щенный характер, становится все более универсальным.
Коммунистический труд, лишенный узкой специализации, являете^ универсальным трудом. Ликвидируя разделение на умственный и физический труд, сквозь которое еще сильно просвечивало биологическое различие функций, труд коммунистического общества приобретает и новое многообразие своих форм. Однако эти формы не будут столь жестко специализированы, как прежде, не будут в такой существенной степени обнаруживать различие двигательной и мыслительной деятельности и получат некоторый общий и универсальный — в пределах каждого этапа развития общества при коммунизме — характер. Пока невозможно сказать, приведет ли к формированию такого труда современная или какая-либо последующая революция в области науки и производства (некоторые авторы полагают, что следующей будет научно-биологическая революция), но мощная тенденция универсализации труда существует уже в настоящее время и получает наиболее благоприятные условия для своего развития в странах социализма.
Непосредственная универсальность коммунистического труда является универсальностью в пределах специфического содержания труда и пе может быть отождествлена с уннверсалыкнчыо всеобщего содержания труда, обобщенно выражающею бесконечное богатство материального мира. I Непосредственная универсальность труда всегда имеет ограниченный, относительный харам ср, ибо она связана с достигнутым уровнем развития Iipoi! 1ВОДС1ВЗ
Поэтому груд всс1 ia iiecci в себе противоречие между универсальным (всеобщим) содержанием, обусловливающим потенциально бесконечную способность преобразования окружающего мира, и достигнутым уровнем развития труда. Это есть основное внутреннее противоречие труда.
В антагонистических формациях противоречие труда получает антагонистический характер, ибо универсальная природа труда противостоит здесь большой специализации труда, доходящей до противоположности умственного и физического труда. Коммунизм разрешает это противоречие труда, поскольку труд приобретает непосредственно все более универсальный характер. И, следовательно, универсальная природа труда получает адекватное выражение в непосредственной универсаль-
261
ши in (iimcioiiii । конечно, всегда относительный характер) ip г,
O’iiohihk противоречие коммунистического труда де-i.iri ими kin,|м бесконечное развитие труда, поскольку • ю природа и конкретная форма выражения этой приро-III приходя । к качественному соответствию.
(И ионное внутреннее противоречие труда является HI.ICIHHM выражением основного противоречия материи, е< юсолютного бытия и включенного в него небытия; проIнворечие труда есть противоречие всеобщего (универсального) бытия и его специфического выражения на достигнутом уровне развития общества.
* * *
Не ограниченный ничем, кроме достигнутого уровня своего развития, связанного с уровнем использования объективных закономерностей природы, труд коммунистического общества будет принимать бесконечное многообразие форм, определяемых природой тех ступеней развития материи, которые будут последовательно преобразовываться человеческим обществом. Это означает, что с возникновением коммунистической формации история общества получит новую периодизацию, отличную от периодизации докоммунистической эпохи (названную Марксом предисторией человеческого общества).
Современная цивилизация обусловлена использованием физической, химической и биологической форм материи. Будущие цивилизации коммунистического общества получат, очевидно, характер, связанный в первую очередь с неизвестными нам сейчас субфизическими формами материи, которые, возможно, объединяются в какие го циклы, подобно известному нам циклу физической, химической и биологической форм материи.
Идея бесконечной последовательности ступеней развития человеческого общества встречается, однако, с серьезной трудностью, затрагивающей основы понимания диалектики и материализма. Что является настоящим камнем преткновения для теории развития, так это неоспоримая, на первый взгляд, конечность существования человеческого общества Человечество возникает на определенном этапе развития материи и, в силу своей определенности, должно, казалось бы, погибнуть.
«Достойно гибели все то, что существует».
Опираясь на данные науки своего времени, Энгельс
262
связывал неизбежную гибель человека с исчг пк>нгннем условий жизни на Земле вследствие угасания ( илпца Современная наука дает все основания считать, чго i 1 кая гибель человечества не является неизбежной, по скольку возможно переселение людей в другие звездные системы. Однако здесь выдвигаются новые ограничения существования человечества. Это прежде всего ссылка на конечность существования Метагалактики, которая, согласно одной из гипотез, должна неизбежно перейти к периоду сжатия и уничтожить все уровни организации, лежащие выше элементарных частиц. Космический коллапс оказывается, с этой точки зрения, пределом существования какой-либо жизни в Метагалактике.
Конечность развития человеческого общества свя бывают также с ограничением материальных взаимодействий скоростью света, что делает невозможным, но мнению ряда авторов, бесконечное распространение человечества во Вселенной, которое (распространение) будто бы связано с достижением бесконечных скоростей.
Признание конечности существования человечества вступает в противоречие с идеей бесконечности материи и се развития. Это противоречие не снимается представлением о бесконечной последовательности «сверхсо-циальныч» ступеней ра «вития, порождающим не меньшие, а большие rpvinocin тля нюрии ра «вития материи.
Идея развития, таким обраюм, по всей видимости приходит к отрицанию самой себя: признавая всеобщий и «невыводимый» характер развития, мы должны пола-«агьего как бесконечный процесс, ознако бесконечное раппнне как процесс Koiniepi<41111111 (при аккумуляции содержания пре инее i в\ющнх ci\iieneii (в последующих) должен неизбежно привести к появлению наивысшей ступени, которая в силу своей определенности и ограниченности времени существования своего фундамента или среды (Метагалактики) должна неизбежно погибнуть и, следовательно, процесс развития не может преодолеть неизбежную конечность этой ступени, не может выйти в новую ветвь бесконечности.
Развитие есть построение иерархической системы, где время существования вышележащих уровней оказывается неизбежно ограниченным временем существования нижележащих. Способна ли материя в процессе своего развития «преодолеть» этот предел, обусловленный, очевидно, ее собственной структурой?
263
llporiuwpi 'iih' м« жду идеями потенциальной бесконечности p.iinniiBi и конечности ее высшей ступени не было |).i «решено Ппельсом. Ряд современных исследований, по сущее । ну, лишь несколько раздвинули границы суш» <’i ношпши человечества, не устранив критического ирм| г речня теории развития.
Однако, как нам представляется, теория развития и 1.П1НЫС современного естествознания содержат все воз-мо кпости для разрешения этого противоречия.
Коммунистическое общество, основанное на общественном производстве и общественной собственности, не несет в себе никаких трагических внутренних противоречий, которые привели бы его к гибели. Человеческое общество— это единственная форма материи, способная к бесконечному развитию. Поэтому вопрос о возможности бесконечного развития человечества связан в первую очередь с тем, не кладет ли предел существованию человечества внешняя среда, составленная бесконечной последовательностью более простых ступеней развития материи.
Имея конечное время существования, непосредственный природный фундамент человеческого общества, несомненно, должен сам по себе рано или поздно завершить круговорот своего изменения и разрушиться. Но у нас нет решительно никаких оснований считать, что человечество не сможет практически овладеть звездными и галактическими процессами так, чтобы делать природный фундамент своего бытия бесконечно существующим. Более того, универсальность (всеобщность) человеческой природы — с одной стороны, диалектическая взаимосвязь ступеней развития материи — с другой, делают этот процесс в принципе реальным и необходимым.
Как показывает материал современной науки, обобщаемый теорией развития материи, коренным условием всестороннего и neoi раиичепною практического овладения некоторым уровнем организации материи как целым является научное и практическое овладение нижележащим уровнем материи. Так, эффективное управление жизненными процессами становится возможным на основе овладения физическими и химическими процессами. Следует допустить, что контроль над физическими процессами в масштабах галактик и Метагалактики станет возможным в результате проникновения человека на
264
субфизический уровень организации материи, к коюро му современная наука, возможно, уже приближается.
Таким образом, «логика» развития материи, приво дящая к видимому парадоксу бесконечности и конечности развития, содержит в себе полное устранение этого парадокса, делает противоречие бесконечного и конечного в развитии разрешимым.
Объективной основой возможности овладения любым уровнем сложности материи служит уже то, что этот уровень возник из нижележащего и является более богатым и многообразным. Прокладывая себе дорогу «вперед», материальное развитие тем самым подготавливает себе дорогу «назад», по которой пойдет известная высшая материальная форма, двигаясь вперед в своей собственной эволюции.
Поскольку время существования каждой ступени развития материи конечно, движение человеческого общества должно представлять собой своего рода «бег» по иерархической лестнице материального мира, темп которого определяется временем круговорота каждого нижележащего уровня (или цикла уровней) природы: человечество должно преобразовать этот уровень (цикл) до того, как он совершит свой естественный ход.
Поскольку время каждого нижележащего уровня организации ма терпи больше времени вышележащего уровня и стремится к бесконечноегн, никогда не достигая ее ни на одном конечном уровне развития материи, время общества образуется бесконечным суммированием природных времен Человечество, таким образом, бесконечно рашнв1егся, присоедини'! к своему времени время природы.
Идея бесконечности развития человечества встречает еще одно возражение. По мнению некоторых ученых, возможность бесконечного развития мыслящих существ при бесконечности развития материи во времени и пространстве должна была бы привести к бесконечной распространенности людей, к их «вездесущему» существованию. В бесконечное время существования мира человечество должно было бы возникать бесконечное число раз и должно было бы уже заселить всю Вселенную. Однако мы до сих пор не встретили никаких следов внеземных цивилизаций, хотя некоторые из них уже должны были бы достигнуть, с позиций земных масштабов, ступени сверхмогущества.
265
Эго iioip । кенн< основано, на наш взгляд, на-неверном 11ОНИМЛНН1! нтконечности, отрыве бесконечности от материн и <ч р i «ни гия
1м. koiic'iiiocii» материи трактуется здесь как завер-iiiriiiiaii, к н\ осуществившая все возможности развития м перин н следовательно, исключающая бесконечность и । \ 1\щгм. Этот подход уничтожает самое идею бесконечное ги.
Бесконечность во времени, как отмечал еще Энгельс (« Анти-Дюринг»), представляет собой целое, включающее бесконечность в прошлом и в будущем. Материя, несомненно, бесконечна в прошлом, т. е. не имеет никакого начального, первого момента существования, и бесконечна в будущем, т. е. не имеет никакого последнего, конечного момента существования. Однако понятие бесконечности времени предполагает существование обеих «ветвей» бесконечности, игнорирование одной из них приводит к уничтожению идеи бесконечности в целом и, следовательно, идеи бесконечности в прошлом или будущем.
Приписывая бесконечности в прошлом фактически полное содержание бесконечности в целом, с чисто видимой и внешней логичностью приходят к идее о всеобщей распространенности или бесконечном числе разумных человечеств во Вселенной.
Между тем бесконечность есть единство ступеней развития материи, есть закономерная последовательность, не имеющая ни начала, ни конца. При этом любая конечная ступень развития материи отделена от любой другой конечной ступени не бесконечным, а конечным (хотя и сколь угодно большим) промежутком времени. Бесконечность есть целое, и любые отрезки ее суть конечные. Конечные, в силу своей конечности, не могут быть ра щелены бесконечностью.
Поэтому время существования мыслящих существ, поскольку они появляются, не может быть бесконечным ни в один конечный момент времени. В настоящее время, следовательно, история мыслящих существ нигде не является бесконечной.
Утверждение о бесконечном существовании мыслящих существ во Вселенной (в настоящее время) и о бесконечном числе цивилизаций, возникавших в прошлом, не выдерживает критики. Оно игнорирует то обстоятельство, что человечество возникает не на какой угодно, а лишь па определенной ступени развития материи, т. е.
266
является одной из бесконечного числа возникавших в прошлом форм материи Поэтому в конечный (хотя и очень большой) промежуток времени с момента возникновения ус ювий 1 hi живых существ в процессе закономерного р 1ВП1ПЯ Miiiepnn не могло появиться бесконечное число I 11ВИЛИ1 miiii по bee iciiiioii
Ост ICIC I, пр IB I I, » ULI leopcilinvCk.lH ВОЗМОЖНОСТЬ up. id ibiiii супц cnioiuiiiiie бесконечней о числа мыслящих cyineciB во Г iciiiioii iii лого иеобхо шмо допустить, чю в бесконечной В< < irinioii iimcci я бесконечное число линий pinniiiii 01 ппипек» к высшему, приводящих к появлению человека Ппдо (опусниь, чалее, что эти линии ра пиния ш им кн никакой синхронности или одновременное hi в силу чею человечество могло появиться в прошлом бесконечное чис io раз, ибо его сущее I нов лине пе сиянию пи с каким определенным этаном времени Вселенной как бесконечно!о целого. Это предположение ipeOycr специального обсуждения.
Поскольку основные этапы последовательности, ведущей к появлению мыслящих существ, должны быть в основном (г. е. качественно) тождественными (вследствие единства мира и его развития, тождества конечного результата и г. д.), кажется невероятным, чтобы отдельные линии развития были совершенно не связанными друг с другом во времени. Отрицание временного единства различных ветвей развития означает отрицание единства как материи, так и ее развития.
Иногда утверждают, что бесконечное многообразие материального мира требует признания бесконечного мпогообра шя мыслящих существ, которые могут быть «совершенно непохожими» друг на друга в любом смысле этого слова. Не замечают при этом, что представление о бесконечном многообразии «совершенно непохожих» мыслящих существ находится в абсолютном противоречии с представлением о «мыслящих существах», поскольку последние уже пе есть бесконечное многообразие, а некоторое* определенное качество.
Георег пческп во «можно, цалее, усилить идею многообразия магер|илы1о1о мира ю мысли о существовании абсолютно различных •линии рашигня в мире, не имеющих между собой ничего общего и приводящих к абсолютно различным результатам. Однако это представление совершенно определенным образом снимает идею какого бы то ни было единства мира. С этой точки зрения,
267
мир р<м ц к'И hi шнолюгио чуждые друг другу области, р.п in ни м< к iv которыми не появилось в ходе развитии. । смцгсищч от века.
* * *
К лк высшая ступень развития материи, получающая, в < илу своего места в иерархии форм материи, всеобщее и универсальное содержание и, следовательно, возможность бесконечного развития, человеческое общество является единством бесконечного и конечного. Оно есть конечное, поскольку возникает в результате развития материи и имеет конечное развитие на любой ступени своего существования, но оно — особое конечное, несущее в себе обобщенное содержание бесконечного и, следовательно, получающее бесконечное существование.
Бесконечное и конечное в человеке и человеческом обществе суть две противоположности, борьба которых является глубокой диалектической основой человеческой истории. Человеческое общество стремится реализовать возможность бесконечного развития, в то время как «конечные» условия его существования этому препятствуют. Бесконечное существование человечества достигается, следовательно, путем преодоления конечности условий на каждом этапе развития человеческого общества.
Бесконечность развития общества отнюдь не означает, далее, фатальной неизбежности бесконечного сохранения каждой отдельной цивилизации во Вселенной, ибо существует возможность гибели отдельных цивилизаций в результате случайных стечений обстоятельств (космические катастрофы), ограниченности ресурсов, обусловленной структурой какой-либо части Вселенной и т. д. По-видимому, следует признать, что бесконечное существование общества связано с наиболее богатыми или «типическими» условиями развития, которые возникают во Вселенной с неизбежностью.
Противоречие между бесконечным и конечным в развитии человеческого общества разрешается, далее, через конечные существования каждой отдельной человеческой личности. Общество может существовать бесконечно, таким образом, через бесконечную Смену поколений.
Рассматривая бесконечное развитие материи не в абстрактном и произвольном виде, а как закономерную последовательность бесконечного числа ступеней, мы должны, очевидно, признать, что в настоящее время че
268
ловечество существует во Вселенной в некотором конечном количеств».
Вполне во можно, чго существование человечества связано тольк - с у* ювпями, которые порождаются лишь определенными типами г лллкгик или, шире, такой организацией материи, кикой звлючея Метагалактика. Теоретически совершение i ио, чю мыслящие существа связаны лишь с наиболее цы жим уровнем развития материи, т. е. высшим циклом » ijicihIi рл пиния м?1терии — физической, химической и ополю ическои I'. связи сэтим возникает, далее, вопрос oiikoih-nio ш повторяется в пространстве, т. г. вширь iikbi форма opi nnii.imin материи (цикл < । irih и piiHiinoi Miiopini), как Метагалактика?
Можно । i синь, чю к аж щя и» материальных систем повтори.чем [Повременно (или более или менее одновременно) по Вселенной неоднократно. Однако в силу единства миря и единства процесса его развития вряд ли можно [опустить бесконечное повторение одних и тех же форм материи (или их циклов) в пространстве одновременно. Такое предположение означает, по нашему мнению, признание неопределенности мира. Оно приводит, далее, к идее абсолютной повторяемости одних и тех же событий во Вселенной, ибо конечность числа элементов и их взаимосвязей в Метагалактике (какой бы большой, по земным масштабам, она не представлялась) означает, что любое событие, обусловленное сочетанием этих элементов, должно повторяться в бесконечном пространстве бесконечное число раз. Таким образом, оказывается, что в бесконечном пространстве одновременно осуществляется бесконечное число одних и тех же человеческих судеб, историй человеческих цивилизаций, а также — обсуждений вопроса о том, возможно ли такое повторение одного и того же в развитии материи.
I наконечное многообразие материи, исключающее бесконечное нов горение одних и тех же моментов, ситуаций, человеческих поступков и т. д., может быть теоретически спя ппю, очевидно, с и [сен бесконечного развития, которое допуск.h i опре [елейную повторяемость, но заключается в во niiiKiioiieiiini новых качеств в силу неограниченности процесс । появления нового, движения от низшего к высшему. Бесконечное многообразие материи создается, очевидно, не путем чисто пространственного
269
iioBiopriiiiH о nioio и 1010 ке, а посредством перехода от одной г। \ ш ни p i пиния к другой, т. е. в бесконечной после ion in пани hi конечных (во времени и пространстве) сгуп< н< й
* * *
Мли’рня имеет бесконечное число ступеней развития и прошлом. Бесконечно ли число этих ступеней в будущем? Как связать с идеей бесконечности развития материи утверждение о том, что человеческое общество есть наивысшая и последняя ступень развития материи?
Если под ступенью развития материи, или формой материи, понимать нечто подобное физической, химической, биологической и социальной, то человечество есть несомненно высшая и последняя ступень развития материи, способная к бесконечному развитию. Однако почему принцип выделения известных нам четырех ступеней материи следует считать универсальным? Человеческое общество является узловым моментом в развитии материн, когда происходит коренное изменение типа развития (в пределах общих диалектических законов), т. е. когда развитие материи в известном уже смысле слова опосредуется собственной бесконечной историей. С этого момента, очевидно, принцип деления развития на ступени изменяется: возникают ступени развития человеческого общества. Периодизация развития второй ветви бесконечности отличается, следовательно, от периодизации развития ее первой ветви: она есть последовательность ступеней развития человеческого общества, связанных со ступенями изменения окружающей общество природы.
Человек (общество) является высшей ступенью развития матерпи по отношению к первой ветви бесконечного развития материи. Но поскольку развитие материи дальше есть прежде всего развитие человеческой цивилизации, общество остается высшей ступенью развития материи и в более общем плане — относительно бесконечной материи вообще. При этом высшая ступень развития материи не есть нечто законченное, а, напротив, является непрерывно развивающейся.
Материя проходит, таким образом, бесконечную последовательность ступеней своего развития.
270
ГЛАВА 3
COOT НОШ I IIИI bMOJIOl ИЧ1 ( кого И СОЦИАЛЬНОГО В Ч1ЛОВ1К1 (ОГ.1ЦГСТВЕ)
§ 1. Ilpnpoi.i М' К1|Н’ИПМ»Й биологии
Характер человгЧ<ской шо ни пи является одной из наиболее существенных сюрин проблемы человека. Социальная природа челош k i мн пкчея ин iei ральным образованием, включающим в • < ом как собственно социальный, так и био.ю имений уровень, но [чиненный пито тральному социальному ц< к>м\ Полому выяснение социальной сущпо' hi 41 IOIH KB неоОчо (имоегыо нредпо-лагае! изученш ее биологической кшовы. Значение проблемы чс ивеческон 6НОЛО1НИ непрерывно возрастает по мере paiBHUHi оГицссикчпюп сущности человека, ибо последняя р 11вер1ывас1ся не в абсолютной самостоятельности, а в iiiBcciiioii 1лубокой зависимости от прогресса своей биологической основы. Это проявляется в последние годы особенно ярко в том, что потребности развития производства, современная научно-техническая революция делают все более необходимым глубокий учет особенностей человека как биологической системы. Социально-биологическая проблема получает поэтому не только общетеоретический, но и острый практический интерес.
В соответствии с данными современной биологии — с одной стороны, диалектико-материалистической концепцией развития — с другой, переход от биологического к социальному не означает исчезновения биологических явлений, свойств и закономерностей, их замещения «чисто социальными» явлениями, свойствами и закономерностями, но приводит к дальнейшему развитию биологии, включенной в состав интегральной социальной природы человека. Биология человека есть, несоменно, биология, но наивысшая, человеческая биология. Обладая общими биологическими признаками, человеческая биология включает фундаментальную (т. с. общую) биологию, но, будучи наивысшей формой биологии, она является в то же время специфической разновидностью биологии, соотвгтствующей социальной природе человека, т. е. выступай! как геневан био югия.
В буржуазной философии и зарубежной биологической науке существуют две крайние тенденции: отожде-
271
di влспис comnuii hoi о с миологическим и отрыв социального О1 ею оно кн ичсской основы. Широкое распространение и н е < инее время получила позитивистская концепции . о/рщ / но миологической природы человека. Кон-с| .пируй факт существования в человеке и обществе био-.кп ическои н социальной «сторон», эта концепция оказы-п и н и не в состоянии раскрыть их внутреннюю связь и колеблется от полного сведения социального к биологическому до мысли об их равноценности и рядоположен-ности.
К сожалению, в качестве реакции на недооценку биологического «начала» человека (общества) концепция социально-биологической природы человека, с большими или меньшими поправками, не преодолевающими идеи рядоположенности, получила заметное распространение в советской науке. Это делает особенно необходимым философский анализ социально-биологической проблемы.
Поставленная задача предполагает прежде всего выяснение правомерности рассмотрения человека в каче-С1В<' биологического существа, вступающего в специфические биологические (экологические) отношения со срёк дой, которая в свою очередь должна быть представлена как природная, биологическая среда.
Рассматривая человека под углом зрения биологии, отвлекаясь при этом от собственно социальных свойств человека, мы обнаруживаем, что человек обладает всеми основными биологическими свойствами и функциями, представляет собой биологическую целостность (организм), занимающую наивысшее место среди биологических видов, имеет самостоятельное биологическое существование.
Человек обладает биологической природой, пе выходящей за рамки наиболее общих биологических свойств, по представляет собой наиболее высокую ступень развития биологической формы материи. Биологическая целостность человека позволяет рассматривать его как особый индивидуум, обладающий специфической биологической природой. В этой связи правомерны термины «человек как организм» и «биологическая природа человека».
Рассматривая человека как особое биологическое существо, характеризующееся всеми основными атрибутами биологического существования, мы в то же время не
272
упускаем из виду того, что эта самостоятельность биологическою существования является условием социального существования человека и одновременно сама возможна только в рамках шло социального существования.
Особенно in I' ion'чс । ко и oi клин могут быть рассмотрены в пяти ih.iiiiii’ hi ан i\! эволюционном, орга-ническом (анл iomi фн то кн плеском), кологическом, популяционном и сет нги (। о Мы остановимся лишь на первых трех.
В цьию/реьщ •" il l ин о пой in ниноллее существенных О' o6t IIHOCL Й »|. НниНик Й ЬИО.1О1НИ является от-сутспнк «Кон I IK НН I III 11ЦНН к конкретным условиям суше» и »нлннм К"|орля нор( к iciiа самим характером ♦во ноцн HIHOIO процесс л )|1олюция живых существ есть Uiye linn in процесс nt циа шпации и универсализации. Критерии около! ПЧГСКО1 о прогресса основаны на определенном сочетании пришаков специализации и универ-салинщии Ощако если рассматривать магистральную линию раипнпя живых существ, то господствующей тен-депцией ра«вития окапывается универсализация, приспособление живых существ ко все более многообразным условиям существования. Высокая специализация организмов всегда приводила к появлению эволюционных тупиков. В таких тупиках находятся в настоящее время простейшие, рыбы (развитие их фактически прекратилось после ме ю «опекой ры), остатки рептилий и др., в основном исчерпавшие фон i рашитпя, заложенный в тех конструктивных принципах, па которых они основаны. «Многое теряют те виды, которые слишком специфичны. ...Во всем ряду развития нет ни одного случая, когда высокая степень специализации породила бы новый вид животных» н.
В О1.1НЧНС от человека все биологические виды так или иначе тают начало эволюции в сторону более или менее у «кои спецпалп «ацпи. (лав специфическим, животное, уже ц< гл точно сложное по своей структуре, может существовать го и.ко в рамк ах своей специфики, оно не в состоянии вернутся назад, и снова развиваться в ином
11 Дж. Льюис. Человек и эволюция. М., «Прогресс», 1964, стр. 33, 36.
18 В. В. Орлов
273
направлении 1 Высокоспециализированные животные являют . шпчюр.1 Н1ЫМН живыми орудиями, у которых одни opuiiihi приобретают предельную жизненную ценное и ши выживания данного биологического вида при м (повременном и резком снижении функциональной значимое in ipyriix. Жизнь крота, например, целиком зави-eiii о г функциональной исправности передних конечно-cieh Высокой специализацией отличаются и антропоиды г их мощными клыками, крупными резцами, секториаль-нон формой первой пары нижних премоляров, обезьяньей полкой, специализированной ступней и мощными специализированными к брахиации руками. Высокая специализация животных приводит к полной зависимости их от высокоспециализированных органов. В случае резко неблагоприятного изменения условий окружающей среды существование таких животных не только затрудняется, но и часто оканчивается гибелью. Эволюционная биология располагает многочисленными примерами, подтверждающими вырождение многих высокоспециализированных животных на различных этапах истории. Высокоспециализированные животные представляют собой одностороннее биологическое усовершенствование, которое вступает в противоречие с основной линией прогресса, связанной со всесторонним улучшением и сохранением потенциальных возможностей к дальнейшему развитию. В силу этого линии развития высокоспециализированных животных ведут в конечном итоге к эволюционным тупикам. У одних животных эта линия короткая, у других — длинная, но все они приходят к своей «глухой стене» (Дж. Хаксли). «Специализация парализует, а ультраспециализация убивает. Палеонтология вся состоит из этих катастроф. Именно потому, что до плиоцена приматы по своим членам оставались самыми «примитивными» и< млекопитающих, они также остались самыми свободными. Но как они использовали эту свободу? Они ее использовали, чтобы подняться путем последовательных взлетов до самых границ разума» 12 13. Односторонняя специализация делает невозможным формирование новых видов. Все новые виды происходят из относительно слабо специализированных линий развития. Специализация органов живого, несомненно, яв
12 Д ж. Льюис. Указ, работа, стр. 35.
13 Тейяр де Шарден. Феномен человека. М., «Прогресс», 1965, стр. 158.
274
ляется моментом жолюциии, но в общем и целом специализация выстунас! как прерванное совершенствование, имени ) но ному во многих отношениях линия чело-векообрн iHijx морфо.пл пчсскп менее сходна с общим предком, чем еовр» м< iiiii.hi человек ,4.
Чтобы обьяснпн, IHHHIO последовательного развития далекого предка ч< 11 i п» <чо гогременного состояния, необходимо и в и. HuiiMriiri нециллн шрованного предка, который ......... и «ибо и.шен способностью к
дальнейшему соперпь п< ишн линю Ближе всех из неспециализированных ч ii.iiii iioixo ни к человеку парапитек, найденный и илиюн» новых oi |ожениях в Египте. Следующее нч»но и цепи н« рехода от нинпих обезьян к че.ювс 'Кооор 1 ин । м npi н i.iB h’iio миоценовым (рпоннте-ком. Ipiioiiiii кн ра ( м л ।ривлю1ся как оноощенная форма ниронои ton, ко|оры< пе нмсап специальных приспособлю нии • 14 111НН1И по 1еревьям, существующих у соврем» inn 1 \ юри I I, niHMH/ii! <г и орангутангов. Миоцен занимав! (н ГНИ место в ряду эволюционных эпох, потому чю в оу aioxy имелось несколько видов дриопитеков, каждый из которых при определенных условиях мог стать одним in предков гоминид. У проконсула, например, отсутствовали брахиаторная специализация, характерная для современных обезьян; он сохранял достаточно общее строение, которое нс закрывало путь к дальнейшему развитию. Большинством антропологов и палеонтологов миоцен рассматривается как эпоха развития антропоидов в направлениях попгид и гоминид. В эту и в последующие шохп шолюция антропоидов осуществлялась по липин формирования обобщенных функций, способствовавших широкой приспособляемости. Это нашло выражение у приматов в развитии хватательных функций конечностей, развитии передних конечностей как органа исследования предметов, развитии пищеварительной системы всеядного типа, редукции органов обоняния, увеличения остроты зрения. В качестве общего upoi pecciiinioio при знака в азолюции антропоидов выделяется при так НЛЛС1 пчности их биологии. Одним из выражений оок) прпшака явилось уменьшение числа потомства, имевшее (ля приматов далеко идущее эволюционное значение Уменьшение численности потомства *
14 Э. Майр. Зоологический вил и эволюция М., «Мир», 1968, стр. 496.
275
18*
способствует увеличению времени развития: «Для приматов характерно увеличение периода до наступления половой фслости и продолжительности необходимого материнскою ухода. Указанные факторы представляют пре июсылку для пластичности поведения, основанного на обучении» 15. Интеграция функций у гоминид выразилась в эволюции рта как органа речи. Это проявилось в низком положении гортани, овальной форме зубной дуги, отделении подъязычного хряща от гортанного хряща, в общей подвижности языка, сводчатом небе. Развитию рта как органа речи способствовал переход функций захватывания пищи от морды к рукам.
Ключевым событием в эволюции линии гоминид явилось приобретение вертикального положения. Преимущество вертикального положения заключается не только в возможности проникновения в наземные биотопы, но и, что еще важнее, в освобождении передних конечностей. «Когда после тысячелетней борьбы рука, наконец, дифференцировалась от ноги и установилась прямая походка, то человек отделился от обезьяны, и была заложена основа для развития членораздельной речи и для мощного развития мозга, благодаря чему пропасть между человеком и обезьяной стала с тех пор непроходимой. Специализация руки означает появление орудия, а орудие означает специфически человеческую деятельность, преобразующее обратное воздействие человека на природу — производство» 16.
Некоторые биологи допускают, что использование гоминидами готовых орудий вызвало сильное давление отбора, обусловившее увеличение размеров мозга, продолжавшееся до тех пор, пока разросшийся мозг не привел его владельца к той черте, за которой началось искусственное изготовление орудий. «Быть может, не прямохождение освободило руки для выполнения других функций, а, наоборот, переход к полному прямохождению сильно ускорился благодаря тому, что передние конечности уже ранее использовались для другой функции, а именно для «манипуляций» 17. Неспециализированность конечностей гоминид вплоть до человека обеспечила это
15 Дж Харрисон, Дж. Уайнер, Н. Барникот. Биология человека. М., «Мир», 1968, стр. 37.
116 Ф. Энгельс. Диалектика природы. К. М а р к с и Ф. Э 1. г е л ь с. Соч., т. 20, стр. 357.
17 Э. Майр. Зоологический вид и эволюция, стр. 502.
276
му органу значительный фонд развития, что имело решающее значение для превращения человекообразных предков в человека Помимо прямохождения и освобождения рук для эффективных действий, важную роль в развитии приспособляемости сыграло возникновение речи. «Сначала труд, i затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самым < главными стимулами, под влиянием которых мои1 обеп-япы постепенно превратился в человеческий моя, который, при всем своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству»11. «II пил способность к созданию и использованию сложных шук<>в уникальна в природе и вместе со способное 11 ю к сложным движениям является основой человеческою обществ!»1®. Такие важнейшие события в «полюцин гоминид, как прямохождение и речь, вычн ши в свою очередь цепную реакцию последующих эволюционных изменений. Теории биологического прогресс!, созданные А. Н. Северцовым и И. И. Шмалы аузспом, дали наиболее широкое толкование специализации и универсализации. Эволюция человекообразных представляет собой заключительный этап процесса, протекавшего на земле в течение последних трех с половиной миллиардов лет, когда «этап за этапом происходило возникновение высших форм движения с диалектическим снятием низших» 20.
Идеи специализации и неспециализации получили наиболее глубокое обоснование в учении А. Н. Север-цова и И. И. Шмальгаузена об ароморфозах. Для А. Н. Северцова было очевидным, что «развитие приспособлений специального характера... как бы останавливает прогрессивную эволюцию»21. Под ароморфозом как А. Н. Северцов, так и И. И. Шмальгаузен понимали повышение общей жизнедеятельности организма, повышение организации, связанное с расширением ареала. Можно представить себе такое расселение, которое рассматривается не только как использование всего возможного географического пространства, но и подчине-
18 К. Маркс и Ф Энгельс. Соч., т. 20, стр. 490
19 А. Барнетт. Род человеческий М, «Мир», 1968, стр. 87.
20 К. М. Завадский. Проблемп прогресса живой природы. «Вопросы философии», 1967, № 9, стр. 129.
21 А. Н. Северцов. Главные направления эволюционного процесса. Морфобиологическая теория эволюции. М. — Л., 1934, стр. 85.
277
нпе определенном nitty всех жизненных ресурсов земли. Opi iiiiiim, способный к этому, осуществляет высший ♦ rm .||><>м<>|><|>11<>1 <> рашития, он «вносит, следовательно, нечто 11|'ИН11111111.1.н»Н() новое — господство над условиями ере и.1 11(> юму мы предлагаем для этого этапа разни шн opi лннческих форм термин «эпиморфоз». Само со-бой р11умеегся, что овладеть всей средой может (в дан-ши время) только один вид организмов, так как овла-U виг всей средой означает господство над всеми другими организмами. Этот последний мыслимый этап эволюции достигнут в настоящее время человеком»22. Эпиморфоз, по Шмальгаузену, представляет собой высшую ступень ароморфных преобразований. Крупнейшими ароморфозами, определившими морфологическое становление человека и его особое положение в природе, были формирование и развитие головного мозга, переход к прямохождению, высвобождение рук. Именно эти ароморфозы определяются как высшие, т. е. эпиморфо-зы. «Эпиморфоз как наиболее яркое выражение биологического прогресса на высшем уровне обусловил становление человека и дал ему необходимую базу для развития совершенно новых соотношений с окружающей средой. Па этой высшей биологической основе шло затем дальнейшее развитие человека, определяемое принципиально отличными, социальными факторами, творческое значение которых впервые было вскрыто гением К. Маркса»23.
Дальнейшее развитие учение об ароморфозах получило в работах К. М. Завадского, в частности, в его теории арогенеза. Понятие арогенеза во многом сходно с понятием эпиморфоза. Понятие арогенеза, сохраняя основное содержание понятия ароморфоза (развитие в сторону повышения организации), включает в себя дополнительное содержание, свяшнное с идеей магистральных линий в эволюции. «Лрогенез — это главное направление эволюционного процесса. Основные особенности эрогенной эволюции состоят в приобретении и накоплении комплекса приспособлений, имеющих не частное и узкое, а общее и широкое значение. В процессе
И. И. Шмальгаузен. Пути и закономерности эволюционною процесса. М. — Л., изд. АН СССР, 1940, стр. 170.
23 Г । м же.
278
арогенеза возрастает внутренняя слаженность структур и функции, повышается общая активность организмов, объем и качество информации в генетической, соматической и (у кнвотных) нейронной памяти. Все это позволяет ocb.ihb.iti сот ртенно не юступные предкам зоны жизни и мес|оойи1 nun!, а также источники питания и существовать не кино в о пн шриятных условиях, но и при многих Hi • i n при । ны ‘ Лрогепез противоположен как общей ц I eih р iiuiii, । и и узкой специализации. Характерным iih ipoi.nt 11 является развитие по-лифункционалыплх opi 11101 и их ин генснфикацня (мозг, рука). При арогепгв р< и но ipa.’i ч средняя выживаемость органа < i II* явным К М книдского, у высших млеконн! нон I hi louiiinei 10 30%. Растет экономичное!!, kiiiiin, *ф(|мч<।нвнос1и роль отдельной особи Н| со имени iiprihiieiiiiifi происходит не путем ухода от них, 1 п\ !<*м л но и. ЮВЛ11НЯ эффективных за-щишы реакции < о (повременным увеличением энергетических iiipai Наконец, увеличивается степень целе-сообр I 1110(1 и
!• »вол1оцион11ом процессе существует целый спектр ароморфо job, ниморфозов и арогенезов. Эволюционная значимость их различна. «Могут быть гигантские цепи прогрессивных нреоора юваний, тянущиеся от эобион-тов до высших растений, высших животных и до человека, которые мы называем главными магистралями эволюции, или же мегаарогенезом (линию, ведущую за пределы биологического к социальному, можно назвать «неограниченным прогрессом»)»24 25. Мегаарогснез форми-руется в единстве с макроарогенезом (магистральная эволюция) и мнкроаро! сне юм
В рассматриваемом отношении представляет особый интерес идея неограниченного прогресса, отстаиваемая К. М. Завадским, Дж. Хаксли, А. В. Яблоковым, А. М. Миклиным и другими. «Неограниченный» прогресс является одной из форм эволюционного прогресса. Под неограниченным прогрессом «имеется в виду прогресс таких мало специализированных групп, то есть групп, сохраняющих внутренние возможности для дальнейшего
24 К- М. Завадский Проблема прогресса живой природы, стр. 134.
25 Там же, стр. 136.
279
iipoipccc.i op uni i.iiniii, коюрые вывели эволюцию живого за рамки биологических закономерностей»26. Как К. М З им к кип. i lk и другие авторы не проводят различий м- । u I I.union магистралью в эволюции и неограниченным про» рессом. Деление прогресса на неограниченный и си раииченный было введено Дж. Хаксли, но основы (ля такого деления были уже заложены в учении Л II. Северцова о биологическом и морфофизиоло-। ичегком прогрессе. Неограниченный прогресс, по Чж Хаксли, есть такой прогресс, который создает основу будущего, еще более широкого прогресса. Такая прогрессивная линия имеет место только в эволюционной ветви, ведущей к гоминидам и человеку. В «отличие от неограниченного прогресса ограниченный прогресс представляет собой шлифовку и дошлифовку деталей в микро- и макроарогенных стволах эволюции. «Наличие возможностей для дальнейшего прогресса организации, то есть сохранение неспециализированности, — вот тот критерий, на основании которого Дж. Хаксли отличает «неограниченный» прогресс от «ограниченного» 27.
«I^ограниченный» прогресс — это основная магистраль, по которой шло развитие живого»28. Неограниченный прогресс, согласно К- М. Завадскому, есть цепь крупнейших ароморфозов, одна из форм мегаарогенеза Глубоко прав, по нашему мнению, А. М. Миклин, отмечая, что такие глобальные прогрессивные эволюционные изменения подтверждают идею направленности развития на человека. «Мегаароморфные преобразования, характерные для линии, ведущей на человека, составляют смысл понятия «неограниченного» прогресса и понятия «магистрального» прогресса»29. В качестве основного условия дальнейшего прогресса и его общего критерия справедливо выделяются степень эволюционной пла
26 А. М. Миклин. Является ли понятие «неограниченного прогресса» антропоцентрическим «Вопросы философии», 1967, № 9, стр. 137.
27 Т а м же, стр. 138.
28 К. М. Завадский. К пониманию прогресса в органической природе. В сб. «Проблемы развития природы и общества». М. — Л., изд. АН СССР, 1958, стр. 102.
29 А. М. Миклин. Является ли понятие «неограниченного прогресса» антропоцентрическим, стр. 140.
280
стичности организма и сохранение его неспециализированного состояния.
Ни Дж Хаксли, ни К. М. Завадский не абсолютизируют neoi рапиченный npoipecc. «Выделяя магистральную линию uporpi । < л, было бы, однако, ошибочно в какой-либо степени oiocooiiii. ге от процесса эволюции всей биосферы Mai Help । ii.n.'iM ниши прогресса могла неуклонно осущес1вляп • я вил< ы ю человека только при совершении unpuh i nn >i I 'l' iui процессов эволюции в других вси\ i\ и •••и - яы. ь .>//,/ (ама есть результат развития ш И ьиоои природы в це к>.м* зи.
Далеко идущее* онио h • р« нринкое и философское значение HMrei им и трав к niioiо in человека ра «вития материн, п>1нч» ни вы|екающпч hi современных теории «во ПОЦИОИ11О1О npoip .• 1 Наиболее общие основании дою ИО1ЧО1Л гюж( иы Ипельсом в созданной им । out < пцип соотношении высшего и низшего. Вы-делспис )|Игд|.<ом линии на человека» вытекает из общею .ini in it современных ему эволюционных концепций. Г> laiouipn эволюционной теории «не только стало во шожиым об вменение существующих представителей opi аиическои жизни, но и дана основа для предыстории человеческою чуха, для прослеживания различных ступеней его развития, начиная от простой, бесструктурной, но ощущающей раздражения протоплазмы низших организмов и кончая мыслящим мозгом человека»30 31.
Анализ интегральной природы человека позволяет сделать вывод об относительной эволюционной завершенности его. Человек, «оставаясь почти неизменным по своей анатомической структуре, ...глубочайшим образом меняет в ходе своей истории и содержание и форму своей деятельности»32. Эволюция человека имеет два узловых момента: первый — начало изготовления орудий, переход от стадии животных предшественников человека к стадии формирующихся людей; второй — смену предчеловека современным, готовым человеком 33. Человек является «наиболее развитым биологи-
30 К. М Западе к и Л К пониманию прогресса живой природы, стр. 103
31 К- М а р к с и Ф . > и । ел ь с Соч . г. 20, стр. 512.
32 Я. Я. I'о । и и с к ий, М I Л с в и н Антропология. М., «Высшая школа*, 19G3, с гр. 17G.
33 Ю. И. Семенов Во шикновение человеческого общества. Красноярск, 1962, стр. 23.
281
веским ни юм, коiopi.ni показывает наивысшую степень oiiojioi цвести о п|)<>1 рссса» 34.
* * *
В .-паническом плане человек обладает огромным пр-ши ходо вом организации и функций его тела по ср 1НИГП111О с животными, обусловленным социальным оор । юм жизнедеятельности. Прямохождение вызвало коренную перестройку человеческого тела, которая вы-ра шлась в строении стопы, кисти, в форме позвоночника с его четырьмя изгибами, положении таза под определенным углом к горизонтали, в голове, с ее большим и тяжелым мозгом, в слабом развитии наружного рельефа черепа и т. д. Мышечно-скелетная схема человека приспособлена к сложной моторике всевозможных трудовых процессов. «Вполне понятно, что переход к двуногому хождению был бы биологической нелепостью, если бы оно не вело к чрезвычайно полезной и жизненно важной для древних людей свободе верхних конечностей и к их освобождению от участия в передвижении тела» 35. В строении нижних конечностей, с переходом к вертикальному положению, возник ряд положительных морфологических и структурных изменений. Весьма характерно строение кисти человека. Рука человека способна описать любой пространственный кинематический рисунок. Разветвленная иннервация позволяет человеку сравнительно легко осуществлять изолированные движения отдельных пальцев, которые невозможны у низших и высших обезьян. «Основная особенность человеческой руки как исполнительного органа... позволяет решать практически безграничный класс двигательных задач на одной и той же морфологически не-н «мснной конструкции» 36.
Процесс формирования прогрессивных черт в строении человека концентрирустся вокруг наиболее важных органов — руки и мозга. Исключительное значение мозга в целостной биологической структуре человека выражается в сопутствующих прогрессивных морфологиче
34 A. Quinton. Ethics and Theory of Evolution. «Biologie
and Personality». Oxf., 1965, p. 120.
36 Я Я. Рогинский, М. Г Левин. Антропология, стр. 165.
36 Л. М. Веккер. К сравнительному анализу психической регуляции и регулирования в автоматах «Вопросы философии», 1963, № 2, cip. 71.
282
ских признаках. «Черепа самцов орангутанга и гориллы, судя по сильному развитию лицевого отдела, костных гребней на мозговом отделе и наружного рельефа вообще, являются кульминационным пунктом одного направления эволюции in сших приматов, в то время как череп человека яв i i г i в<чщом развития в противоположном направлении Мои как специальный орган человеческой сись мы ноилопикч в себе итог всех прогрессивных тенденций в фи шческом рапштпи человека, он «облегчает panniiiii opi шнче них форм в наибольшей степени, чем любой ipyioh opi ли или структура во всей органическом прирос
В физиологическим iijiiir и шбо !<*•• характерные отличия человека i i iihoiiioio выр i копы в высшей нервной (т е. фи то ни ич« < ков) в Hie.ii-иосin Человек обладает сложнейшей mi,4. шей периной ц я тел ыюстыо, харак-тертуюпь й я широким шана юном безусловно- и ус-ловпореф । ’кюрны реакции, большой динамичностью нервных процессов, несравненно большим числом порядков угле иных рефлексов, наличием второй сигнальной системы и I д.
В jko I к ишском плане совершенство человеческой биологии выражается прежде всего в универсальности и потенциальной neoiраниченпости ареала.
Экология есть наука о соотношении организмов с окружающей биотической и абиотической средой. Организм и среда, как центральные понятия экологии, объединяются в понятии экологической системы, которая есть «функциональная система, включающая в себя сообщество живых существ и их среду обитания»37 38 39. Экология тесно связана с другими аспектами биологии и имеет поэтому ряд направлений. Объединяя сведения, полученные органической, эволюционной, генетической и т. д. биологией, под углом зрения соотношения организма и среды, экология приобретает характер своеобразного интегрального раздела биологии, не заменяя, ра ц моется, ее друг их разделов.
Эко.нния человека представляет собой высший раздел экологической науки, который еще не получил су
37 М. Ф. I I •» ( I v |> х I 1|И)1!СХ()ЖД(Ч111Р ЧСЛОВеКИ, стр. 153.
38 L. L. Whyte Hie Next Development in Man. N. Y., 1962, p. 37.
39 П. Д ю в и ii i. о, M I .i и i Биосфера и место в ней человека. М., «Прогресс», 1968, стр, 13.
283
щественного р »вигия В >гой связи большое значение для развития пологий приобретает марксистская концепция соотношения оиологического и социального40.
Эк()Л(иия человека решает в настоящее время следу-ющи' вопросы: обмен веществ и энергией в связанных с человеком экосистемах, климатическая адаптация человека, дологическая природа болезней, отношения человеческих популяций и среды, сохранение и улучшение среды обитания человека и т. д. Многие ведущие экологи мира считают, что в настоящее время главной задачей экологии становится борьба с загрязнением среды обитания человека4I.
Человек является социальным существом и живет в социальной среде, представляющей собой совокупность социальных явлений, определяющую роль в которой играет производство материальных благ.
Вместе с тем человек имеет биологическую основу, выступает в качестве особого живого организма и находится в популяционных связях с другими людьми как биологическими существами. Человеческое общество, рассматриваемое с биологической стороны, представляет собой наиболее сложную популяцию, имеющую свою среду обитания.
Биологическая среда представляет собой совокупность природных (биотических и абиотических) явлений, прямо или опосредованно связанных с биологической жизнедеятельностью человеческого организма. Биологическая среда является природной основой (базой, фундаментом), на которой возникает и развивается социальная среда. В связи с этим Маркс писал: «Всякая историография должна исходить из этих природных основ и тех их видоизменений, которым они, благодаря деятельности людей, подвергаются в ходе истории»42.
Как выяснено в экологии, биологическая среда человека включает естественную, т. с. не измененную человеком, и искусственную, в той или иной мере преобразо
40 Более подробно значение марксистской концепции соотношения биологического и социального для экологии человека рассмотрено нами совместно с Г. С. Красновым в статье «Соотношение социального и биологического в труде (экологический аспект)», в сб «Философия пограничных проблем науки», вып. 4. Пермь, 1970.
41 См. об этом: К. Уатт. Экология и управление природными ресурсами. М., «Мир», 1971.
42 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 3, стр. 19.
284
ванную, срсд\. «Естественная среда может быть частично заменены • щмашщ иным, искусственно созданным окружением, состоящим и < жилищ, садов, сельскохозяйственных yiouih, Hui, наконец полностью заменена городскими •’ I Mini ИМИ • ЩГ'’ГВОВ 1НИЯ» 43.
В зависимости (I icHrilii и меления искусственную среду можно |» it •< ин ил нпы ьнные человеком природные условии nul l и пл кочо nihriцепных угодий, садов, ссльскохо uni- ль ши- kiiboiiilix, микрофауны и микрофлоры И I. I II I ЧпН pUil и ную культу-
ру (техника, ini и • <»н • । i, юроь’кш условия существования и । * )
/п(( .7И< и / I llplifl h (Ь Г1111ЯС1 llellocpe 1СГВСИ-iii iii <|>ун inм«-и। т . гр/м, чрир> и и среды человека < )ц । ш jt iMii. । и »< (»м ya iobiih, имеющие как непо-сре в и., in - । «к и MiBh |ь loiiiiiiiioc биологическое зна-neinii Ь п« по* | • u ив ifiiiJM условиям существования не-обхо uimo инн in. оч< пи uio, 1емлю с ее лито-, гидро- и И1Мо(ф' |н । 1пкжс солнечную, космическую радиацию и п< юиорые ipyiiie условия, имеющие прямое жиз-ih hiiim ш incline It непосредственные условия существования че loBcr i включается также биосфера Земли. Оши ре loiuiiuio необхо шмым условием существования человека ока ibinaeicH вся бесконечная природа.
Главным или опорным абиотическим элементом человеческой среды обитания является литосфера, обладающая наибольшим многообразием условий (которое дополняется н усиливается многообразием гидро- и атмосферы) и в ю же время наибольшей устойчивостью. I;circi венная природа, очваiывающая все многообразие поверхности Земли, можем оыть разделена па 10 основных типов сред обитания (пустыни и засушливые области, тропические леса, тропические кустарниковые леса, тропические степи, леса умеренного пояса и т. д.), засе-лспных в различной степени. Наиболее многочисленные современные человеческие популяции обитают в тропических lernx и областях умеренного пояса, покрытых смешанными iecамп 44
Ileiiocpt щгненная ееiееiвеннзя природная среда человека в ря it момента совпадает с непосредственной природной (*ре (ой М1ВО1НЫХ opi «Н11НМОВ. Однако в це-
43 Д ж. Харрисон и др ЬиолоГия человека, стр. 331.
44 Т а м же, с гр. 335
285
лом эти природные среды обитания коренным образом различны. ('ре ы человека является наиболее богатой, охватывающей все основное многообразие условий лито-, гидро-, агмо- и биосферы и, вследствие этого, способной к потенциально неограниченному расширению, что обусловлено социальной природой человека — преобразующим (производящим) образом жизни. Среда человека характеризуется универсальностью. Как отмечал Маркс, «чем универсальнее человек по сравнению с животными, тем универсальнее сфера той неорганической природы, которой он живет» 45.
Универсальность и способность к поценциально неограниченному расширению круга природных условий, имеющих биологическое значение для человека, являются наиболее важными особенностями естественной природной среды человека. Бесконечный характер социального прогресса, потенциально безграничные возможности преобразования человеком окружающего мира делают в конечном итоге весь бесконечный мир естественной природной средой, имеющей биологическое значение для человека, т. е. обеспечивающей биологическое существование человеческого рода. В этом смысле Маркс называл природу неорганическим телом человека, в чем, по мнению Маркса, проявляется практическая универсальность человека46.
Вопрос о природе искусственной среды обитания, созданной человеком, в особенности той ее части, которая может быть названа материальной культурой или техносферой в собственном смысле слова, представляет особый интерес. Многие исследователи считают, что орудия труда, средства производства имеют социальную природу, поскольку существуют только в обществе, и служат средством осуществления трудовой деятельности человека.
Изложенная точка зрения представляется нам существенно неточной.
Как известно, труд есть процесс, совершающийся между человеком и природой. «Труд, — писал Маркс,— есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и природой, процесс, в котором человек своей соб-
45 К. Маркс. Экономическо-философские рукописи 1844 года. К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., Госполитиз-дат, 1956, стр. 564.
46 Т а м же, стр. 565.
286
ciв< иn<>ii leuгельностью опосредствует, регулирует и кои।ротирует обмен веществ между собой и природой °. Простыми моментами труда являются целесообразна* деятельность, или самый труд, предметы труда и средства труда. В силу того что процесс труда совершается между человеком и природой как различными сущностями, роль отдельных звеньев или моментов этого процесса оказывается неодинаковой. Строго говоря, социальной природой в собственном смысле этого слова обладает лишь человек, осуществляющий труд. В этой связи Маркс выделяет среди простых моментов труда труд в собственном (социальном) смысле слова, обозначая его как «самый труд». Средства труда, какими бы сложными они ни являлись, создаются из более простых природных элементов и в соответствии с природными законами. «Средство труда есть вещь или комплекс вещей, которые человек помещает между собой и предметом труда и которые служат для него в качестве проводника его воздействий па этот предмет. Он пользуется механическими, физическими, химическими свойствами вещей для того, чтобы и ли гветствии со своей целью применить их как орудия во щйствия на другие вещи» 47 48 49 Согласно Ленину, техника поюму и служит целям человека, что ее характер (суть) соскни в определении ее внешними условиями (законами природы)» 4<).
Средства труда, таким образом, не имеют социальной природы в собственном смысле этого слова. Социален юлько человек, человеческое общество. Средства труда сен. игк\ггпи пиля приро Li, со i.'Uiiiii ih и использус'мая человеком k ik Ih к\1< пи иные приро шые среде1ва осу-щес। влеиия социа »1ын»й ки пн* дея ie iuiocih Социальный труд овеществляется в средствах и продуктах труда, превращается во вторую, созданную человеком природу. Средства труда являются тем переходным звеном, при посредстве которого человек вступает в реальный контакт с окружающей его природой. Поэтому средства труда не могут не иметь общего с внешней природой характера. В то же время, будучи средством трудовой деятельности, они не могут не иметь такой структуры и функций, которые соединяли бы их с человеком. Средства труда являются частью природы, прообразованной в соответ
47 К. Маркс. Капитал, т. 1. М., Госполитиздат, 1953, стр. 184.
48 Та м же, стр. 186
49 В. И. Лени н Поли. собр. соч., т 29, стр. 170.
287
ствии как с HiKoiPiMii природы, так и с сущностью и структурой самою человека.
( ргдспп1 груда не имеют непосредственной социаль-ной природы, а играют известную роль в социальной жи п||»д<‘я гсльпости человека, т. е. имеют определенное социальное значение или функцию. «Экономические эпохи, писал Маркс, — различаются не тем, что производи гея, а тем, как производится, какими средствами труда. Средства труда не только мерило развития человеческой рабочей силы, но и показатель тех общественных отношений, при которых совершается труд»50.
Коренной особенностью возникновения техносферы является то, что она создается по законам природы, но не возникает самопроизвольно в ходе развития самой природы. В наиболее общем теоретическом плане возникновение искусственной природы, техносферы, как уже отмечалось, может быть понято как реализация потенциальных конструктивных возможностей, заложенных в предшествующих человеку ступенях развития материи, которые природа никогда не осуществляет сама по себе.
В связи с изложенным, имеются все основания ввести представление об особом типе включения низшего в высшее. Согласно Энгельсовой концепции соотношения высших и низших ступеней развития материи, низшее — в его наиболее развитой разновидности — включается в состав высшего. Рассматривая смысл этого феномена, мы писали до сих пор о включении низшего в само «тело» или субстрат высшего: физических субстратов и процессов в химические субстраты и процессы, химических в биологические и т. д. Человек как социальное существо, как субстратная и функциональная единица общества, включает в себя в подчиненном виде биологический субстрат и функции. Однако с человеком связан новый, второй тип включения: создание непрерывно развивающейся системы преобразованных человеком предметов (техносфера), служащих средством воздействия на природу, производства необходимых человеку материальных благ. Этот тип включения имеет некоторые аналоги на досоциаль-ных уровнях развития материи, но он специфичен только для общества и связан с особым способом существования человеческого общества — производством материальных благ.
50 К. Маркс. Капитал, т. 1, стр. 187.
288
Являясь средством воздействия на природу и, следован Л1 по, средством реализации человеческого способа ,кп шедеягсльности, техносфера представляет собой концентрированное и всестороннее выражение познаваемой и используемой человеком части окружающего мира и обладает поэтому своеобразной универсальностью. Мера, в которой техносфера выражает познанное и используемое человеком богатство окружающей его природы, определяет, в конечном счете, степень господства человека над природой, уровень достигнутого человечеством прогресса.
Как искусственные природные предметы, средства труда становятся в соответствующие природные отношения к человеческому организму, т. е. получают биологическую значимость, становятся биологическими агентами, Поэтому своеобразие экологических отношений человека заключается прежде всего в том, что биологическая среда человека включает в себя систему искусственных природных объектов, посредством которых человек вступает во взаимодействие с естественной природной средой. Экологические отношения человека опосредуются средствами труда как биологически значимыми . IICIII. IMII.
I.ikiim обр ном, можно заключить, что в основе со-цпалыюп кп nir к я гельносги лежит целостная и непрерывна! (inulin I пец1п/ич!ски\ ак()логич(Ч'ких отношений человека, основными >лгмгнымн которой являются человек как организм, средства груда как искусственная среда и есreel венная природная среда.
Эти элементы н их свя hi соответствуют качественно более < но KIKHI ciicieMe че ювек как социальное существо срецны ipy.ii в их социальном hi pichiiii - -природа как ooi.cKi приложения 1руда Поскольку между двумя описанными системами, лежащими на «смежных уровнях организации материи — биологическом и социальном, существует определенное соответствие, мы полагаем, что к специфической биологической системе применимо понятие теневой системы.
Поскольку социальный уровень неразрывно связан с биологическим уровнем человеческой жизнедеятельности, необходимо предположить, что социальная жизнедеятельность, труд происходит на основе специфических биологических процессов, соответствующих процессам труда, т. е. специфически «пригнанных» к процессам труда. Между социальным и биологическим имеется определен
19 В. В. Орлов
289
ное соопм гетит i и ммгпость (изоморфность), без которой ih ho imo кно было оы существование и функционирование «icjioiieiai как единства.
Цеп 111 л и ной шдачей экологии человека является, но нлнк’му мнению, изучение целостной системы эколо-I ич- екил отношений, одновременно обусловливающих со-ЦШ1Л1.НЫИ образ жизни и подчиненных ему, «пригнанных (адекватных, изоморфных) к социальному образу жн ши.
В чем заключается экологическая роль средств труда, в особенности — орудий производства?
Эта роль имеет двоякий — непосредственный и опосредованный характер.
В непосредственном плане орудия труда являются средством специфической двигательной деятельности организма, которая служит основой биологического существования организма, сохранения его анатомической и физиологической целостности, необходимым средством осуществления всей биологической жизнедеятельности организма.
В опосредованном плане орудия труда выступают средством создания необходимых для существования организма материальных условий (пища, одежда, жилища и т. д.).
Человеческая биология, таким образом, по самой своей сущности необходимо связана с искусственной природной средой (средствами труда).
Человеческий организм во многих или, возможно, большинстве биологических функций уступает животным, вооруженным от природы мощными средствами защиты, приспособлениями для плавания, способностью летать и т. д. Однако эта относительная простота и слабость биологии человека, обнаруживаемая при сравнении отдельных функций человека и животных, в интегральном плане оказывается следствием и выражением огромного превосходства первого как высшего биологического вида. Не обладая абсолютными преимуществами в отдельных структурах и функциях, человек имеет безусловное превосходство в целостной организации и функционировании. Сложность и совершенство человеческой биологии заключается в ее универсальности, приспособленности человека к наиболее многообразным и богатым условиям существования, способности человека к наиболее сложной и многообразной деятельности. Эта
290
сложность и универсальность человеческой биологии об\. ловлива» гея существованием искусственных продолжений и швершений органов человеческого тела — орудии труди. ' поема техносферы является коренным условием с iBoinniibi универсальной человеческой биологии, <»(>••,. ioB.iiHii.il ицги в »чн ю очередь универсальный характер » ци1 uno 1 киш Ц'яьлыюсти человека.
Наличие сипемы нгк\-тIнепиых природных объектов, с которыми »ieювс’ь «*| ни рышим вступает в особого рода экологически» нм ш, низ четен первой существенной особенноетыо ............. отпоин-пий человека,
коренным обрн юм 1чзюш»й ни опюпк ния от дологических отношении I И1НИ1ПМ
Второй HiKiieiHii и (HO'hjiiiorn.io • кн ии человека является । • 41 о! ihHiirniie человека к окружающей его природной » р» и iiiocp. i i iiio системой искусственных природных обьеккш (।< чпосфера), благодаря чему это отношение • I июни н м клчесiпенно отличным от отношений друик КПНО11П.1Ч opi ани шов. Отношение человека к ср» к в рл»ч ма1рпвл(‘мом плане остается биологическим ио своей общей природе, но в рамках этой общей природы оно представляет собой наивысшую ступень экологических отношений, свойственную только человеку и определяемую его социальной сущностью.
Рассматривая биологическую сторону отношения человека к окружающей природной среде, мы должны определить, в чем заключается та специфическая экологическая природа этого отношения, которая, оставаясь в пределах биологии, носит на себе отпечаток социального образа жиши человека.
I Пучение специфики •кологического отношения человека к среде должно идти, очевидно, как от биологического, так и от социального уровней. Как установлено историческим материализмом, сущность отношения социального человека к природной среде заключается в познании и использовании объективных свойств и закономерностей природы, преобразовании природы в соответствии с ее объективными законами и потребностями человека, или, кратко, господстве человека над природой.
Если высказанная ранее гипотеза теневой системы, посредством которой низший уровень организации материи согласуется с высшим, верна, то, очевидно, господство человека (как социального существа) над природой, обусловленное трудовым образом жизнедеятель-
19*
291
пости человека, щлжио иметь адекватную биологическую основу, г < биологический эквивалент социального ГОСПО ДС llh’l
Бл.ио при iрудовой и мыслительной деятельности как шум основным элементам социального образа жизни, человек в биологическом плане является господ-ci кующим животным видом Существование и развитие дру|нх биологических видов становится во все более глубокую зависимость от человека. Флора и фауна Земли начинают все более управляться человеком. На первых ступенях развития человеческого общества, включая капиталистическую формацию, биологическое господство человека в значительной мере выражается в оттеснении, сокращении, уничтожении природной живой среды. На ступени коммунистического общества человек гармонизирует отношения с природой, вводит научное и плановое регулирование развития био- и геосферы.
В биологическом плане человек сохраняет зависимость от среды в том отношении, что он нуждается в продуктах питания, определенных климатических и других природных условиях. Однако специфика отношений человека к необходимым для его биологического существования природным условиям заключается в том, что человек не получает все эти условия готовыми, а производит их (хотя наиболее простые из них — воздух, воду и т. д. он получает в известном смысле готовыми).
Воспроизводство человеческой жизни включает в себя воспроизводство необходимых биологических условий и биологической жизни человека. Биологическая зависимость человека от природной среды сохраняется, но включается в цикл таких взаимосвязей и взаимодействий человека и среды, в которых человек благодаря своей социальной сущности оказывается господствующим над средой в двух смыслах: как социальное существо и как биологический вид.
Вопрос о господстве человека как биологического вида над природой в различной форме был рассмотрен в работах Ч. Дарвина, А. Н. Северцова, В. И. Вернадского, В. Н. Сукачева, Н. И. Вавилова, К. А. Тимирязева, В. Л. Комарова, К. Ф. Рулье, А. И. Опарина, И. И. Шмальгаузена, Л. Ш. Давиташвили, М. М. Калашникова, Ю. К. Ефремова, И. М. Забелина, М. М. Кам-шилова, Р. Дюбо, Дж. Хаксли и других.
Как отмечает В. И. Вернадский, биологическая жизнь
292
как таковая играет огромную роль в развитии Земли как планеты, является мощным фактором геологических изменений «Жить не является ...внешним случайным явлением ни icmhoiI поверхности. Она теснейшим образом связана со чро< пнем емной коры, входит в ее механизм и в этом м< Х.1НП iMi 11( по1пя ’1 величайшей важности функции, без коюры hi ih moi бы существовать»51 52.
Человек и биосфера игра ipi.imio cbhhiiiij, и эта связь прежде всего <•<• \щ< in ih< ня в ii l ine в ншмодействия природных основ щ кин । • <• мл icpua и.но- энергетическими геологическими пр н ми В ре<ул! иге этого взаимодействия kiiiiii. • i iikhiiiicm • // оничным явлением космича л .. • i.-p.iA । / I еоло1 ичггкпя и космическая рм и. i iiiiiii п<н iihiiiik) yen ini' нчея в результате осуще< in П нин человеком своей социальном жизпедея-к и.not hi BiiiHiiiir hi i conoi ическую жизнь Земли и изменение i i инли< tcii необходимой стороной преобразования прпрозы в процессе трудовой деятельности.
М.периал1»11ым носи гелем космической и геологической (в смысле выходящей за пределы обычных условий жи nie [ея гелыюсти, необходимых живому веществу) функции биосферы служит прежде всего биология человека, которая опирается в своем существовании на систему искусственных природных предметов (техносфера). Процесс достраивания, завершения биологии человека при помощи искусственно созданных предметов (особенно средств труда), который должен рассматриваться как центральный момент направленного и про-। рессивиою развития биологического под влиянием социальною, приводит к тому, чго осуществление биологической жи шедея гелыюсти человеком становится возможным в средах, принципиально недоступных другим биологическим видам. Приобретение биологией человека способности существовать практически в любой среде необходимо рассматривать в единстве с эволюционной историей всей биологической формы материи. Наивысшая форма экологических отношений человека и среды, которая является обобщением экологических отношений других биологических видов, обусловила то, что «человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом
511 В. И. Вернадский. Биосфера. М., «Мысль», 1967, стр. 242.
52 Т а м же, стр. 351.
293
становии । вопрос <> перестройке биосферы в интересах свободно мт чищен) человечества как единого целого»63. По ном у же поводу А. Е. Ферсман писал: «Человек преобрл iyei лпк земли, являясь новым, выступающим на арену пе горни геологическим фактором. Постепенно мы начинаем понимать и то, что он не только механически перемещает вещество мира, но что он грандиозный «геохимический агент»53 54. Свойство человека быть геологическим фактором зафиксировано в понятии «ноосфера». (Гермин «ноосфера» ввели в науку Е. Ле-Pya и Тейяр де Шарден).
Наиболее отчетливо геологическая роль человека проявляется в масштабах его воздействия на природу, которые сравнимы с масштабами естественных планетарных процессов. Вот некоторые данные геохимической деятельности человека, приведенные И. М. Забелиным в книге «Физическая география и наука будущего». За последние 500 лет человечество извлекло из недр не менее 50 млрд, т углерода, 2 млрд, т железа. За последние 30 лет добыто цветных и редких металлов значительно больше, чем за всю предыдущую историю человечества. За последние 100 лет выделено в атмосферу около 360 млрд, т углекислого газа, что увеличило его среднюю концентрацию почти на 13%. Ныне ежегодно сжигается примерно 2500 млн. т угля. 1500 млн. т нефти, природного газа, горючих сланцев и т. д. В атмосферу ежегодно добавляется 8—10 млн. т углекислого газа. В нее поступает такое количество твердых и газообразных веществ, которое приводит к изменению ее естественных свойств. На земную поверхность выпадают осадки искусственного происхождения, и причем в количествах, превышающих иногда уровень естественных осадков. В результате промышленной деятельности резко меняется уровень радиоактивности. Так, содержание урана в водах Атлантического океана в 3 раза превысило количество этого вещества по сравнению с периодом, предшествовавшим бурному развитию атомной промышленности. Особенно сильно промышленное воздействие человека на природу проявилось в изменении общего баланса водных ресурсов. Искусственный водозабор сопо-
53 В. И. В е р н а д с к ий. Биосфера, стр. 356.
54 А Е. Ферсман. Геохимия, т. 2. Л., 1934, стр. 134.
294
ставим ныне с естественным притоком воды. «Проблема воды» ciiiiobiiiiH одной in наиболее острых «проблем века». Если, например, в ( 1ПЛ в 1910 году потреблялось 6% водных рс .* реов, ю в I960 году — уже 60%, а к 1980 году, <с in расход во (и будет осуществляться в таких же темпах, ...... но 1 । им исчерпан. По под-
счетам ученых -io > ки । п । пс. < граны мира после 2000 года55 5б.
Преобразуй>Н1Л1 к >11* н и • и. человечества имеет позитивную и негативна... lopoihi В общем и целом дея-
тельность челов< < iipiiHO'iin । н< прерывному расширению сферы npiipi-1111.1 • v ь впй. которые <члвчгея на службу чс |овечг( иг , пос Iроению все более с южной искус ч венной о', и »ii и . иь ( IBOH4HIOI человека — техносферы (HiLiho и» первых о шах ратитня человечества, включив i.aiiina пн гичегкую формацию, негативна a (’lopoiii чеювеческой деятельности получает чрезмерное и никои।ролнруемое развитие. Она выражается в разрушении природных условий, хищнической растрате природных ресурсов (земли, воды, воздуха и т. д.), нарушении естественного равновесия природных условий.
Веле ц-твне увеличения концентрации углекислого газа в атмосфере согщются условия для действия так называемого «парникового эффекта». Углекислый газ хорошо пропускает световые лучи, но в то же время задерживает длинноволновое тепловое излучение, испускаемое поверхностью суши и воды в космическое пространство. Все это может привести, а в известной мере уже привело, к шачпгечыюму повышению средней температуры на поверхности Земли Увеличение температуры выше до-пугимой может повлечь ы собой таяние арктических и антарктических льдов. Гаянис льдов будет приводить к уменьшению их площади и, соответственно, их отражательной способности, что в конечном итоге может закончиться лавинообразным изменением водного и климатического режима на значительной части земного шара.
С потеплением климата может начаться ускоренное таяние ледников, которые являются основными источниками воды для нужд промышленности и сельского хозяйства во многих районах Земли. Если это произойдет, то, по мнению ученых, за временным периодом расцвета
55 И. М. Забелин Физическая география и наука будущего.
М., «Мысль», 1970, стр. 78—80.
295
сельского холин hi i вследствие избытка воды, последует период спада и возможного оскудения экономики этих районов. Ускоренное таяние ледников вызывается также разбрасыванием на их поверхности с помощью технических средств различных веществ, уменьшающих от-ражагельные свойства льда.
Ненаучные способы ведения интенсивного сельского хозяйства привели во многих капиталистических странах к особенно тяжелым последствиям — ускоренной ветровой и водной эрозии почв. «Ускоренная эрозия, — как пишет Ж. Дорст, — представляет собой сейчас самое серьезное и самое тяжелое последствие вторжения человека в окружающую его среду»56. Каждый год с полей и пастбищ США уносится 2,7 млрд, т твердого материала. Причинами ускоренной эрозии являются значительное ухудшение структуры почв вследствие многократного и частого перепахивания, лишение почвы растительного защитного покрова, усиленное испарение влаги из почвы, действие механических (капли дождя, град, ветер и др.), тепловых, химических и радиоактивных факторов. При ускоренной эрозии происходит не только смыв и выветривание верхнего плодородного слоя почвы, но затрагиваются более глубокие, материнские почвообразовательные слои.
Развитие промышленности может приводить к разрушению ландшафта. Земная поверхность все более и более покрывается отвалами, терриконами, карьерами, провальными воронками, выработками и т. д. Особую озабоченность вызывает хищническое истребление растительности и особенно лесов. Площадь лесов на земном шаре с 7 млрд, га сократилась вдвое. В США от общей площади взрослого леса осталась третья часть, а в Греции от 65% площади, ранее покрытой лесами, осталось продуктивного леса всего 4%.
К серьезным отрицательным последствиям, имеющим многосторонние проявления, относится загрязнение почвы, воды и атмосферы различными ядовитыми веществами, что приводит к отравлению флоры и фауны. Гибнут популяции и даже целые виды растений и животных, а многие растения и животные, вследствие их способности накапливать в своем организме токсические вещества,
Бв Ж. Дорст. До того как умрет природа. М., «Прогресс», 1968, стр. 130.
296
сглиовятся непригодными и даже опасными для их использования в хозяйственных целях. В то же время *ги растения и животные представляют реальную угрозу здоровью людей.
Большую озабоченность должна вызывать политика многих капиталистических стран в использовании и в обращении с радиоактивными веществами. Бурное развитие промышленности расщепляющихся материалов ставит перед той или иной страной проблему нейтрализации радиоактивных материалов. Отсутствие плановости хозяйства в капиталистических странах и конкурентная борьба побуждают предпринимателей искать «легкие» способы избавления от ненужных материалов. Поиски таких путей, как показывает жизнь, приводят к действиям, которые могут повлечь за собой тяжелые последствия для всего человечества. В предотвращении таких явлений наиболее активную роль играет наука социалистических стран.
Неконтролируемое применение ядовитых и радиоактивных веществ в промышленности и сельском хозяйстве (даже в условиях мирного времени) оказывает серьезное отрицательное воздействие на биологию человека, приводит к подрыву ее целостности.
Следует отмстить, что разрушение природных условий жизнедеятельности человека в период империализма приобретает во многих случаях сознательный и целенаправленный характер, являясь одним из существенных моментов военной программы империалистических стран. Так, преступная война США в Индокитае привела к уничтожению почвенного и растительного покрова на огромных площадях.
Производство и накопление химического и бактериологического оружия, необходимость уничтожения его излишков привели США к решениям, ставящим под угрозу жизнь растений, животных и человека. Как отмечал Маркс, «культура, если она развивается стихийно, а не напрев i четен опиате >ьно.., оставляет после себя пустыню» • .
Ра. рушптельная гснц(‘|щпя приводит к усложнению биологическою существования человека и делает возможным (если отвлечься йокл от других условий) самоуничтожение чсловечества.
67 К- Маркс и Ф Энгельс. Соч., т. 32, стр. 45.
297
Успешная борьба с разрушительными последствиями человеческой юягелыюсти возможна только при том плановом вс юнии хозяйства, которое осуществимо лишь после победы коммунистического общества во всем мире.
Негативная тенденция имеет место и в условиях социализма, ставя перед обществом сложные задачи, требующие глубокого изучения естественных закономерностей развития природной среды, строжайшего планового учета природных ресурсов, научно обенованного планирования. Сложность этих задач усугубляется той угрозой войны, которая исходит из капиталистических стран. Однако при социализме указанная негативная тенденция существует в условиях социалистической общественной собственности и планового ведения хозяйства, в силу чего она не может получить такого развития, как при хищническом капиталистическом способе ведения хозяйства. Июльский Пленум ЦК КПСС 1970 г. наметил научно обоснованную программу дальнейшего развития сельского хозяйства, включающую в себя также программу улучшения природных условий ведения хозяйства. Необходимость улучшения использования природных ресурсов отмечена в Директивах XXIV съезда КПСС. В соответствии с этими директивами ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли постановление «Об усилении охраны природы и улучшении использования природных ресурсов» (1972 г.), согласно которому начиная с 1974 г. должны разрабатываться «перспективные и годовые планы по рациональному использованию природных ресурсов и по охране природы как составная часть перспективных и годовых планов развития народного хозяйства»58. Но негативная (и, в известной мере, разрушительная) тенденция, очевидно, никогда не исчезнет, хотя и не получит фатального характера, и перед обществом всегда будет стоять проблема негативных последствий его деятельности в мире. Человеческая деятельность всегда направлена на уже сложившуюся целостную систему природных условий, которую человек в определенной мере должен разрушить, чтобы перестроить в необходимом для него направлении. С ростом масштабов преобразования окружающей среды будут расти и масштабы возможных разрушительных последствий. Это означает, что проблема сохранения и разви-
58 «Правда», 10 января 1973 г.
298
ni l оптимальных биологических условий для человеческого существования будет иметь огромное значение. Ьолее того, значимость этой проблемы будет возрастать по мере роста масштабов преобразований, производимых человеком.
* * *
Человеческая биология есть, таким образом, наиболее сложная биология. Эта сложность связана в то же время с ее относительной простотой: во многих частных биологических структурах и функциях человек уступает тем или иным видам животных.
Считают, что вертикальный способ перемещения является далеко не самым экономичным. Как отмечают Я. Я- Рогинский и М. Г. Левин, «переход к двуногому выпрямленному хождению потребовал большой перестройки многих органов, причем некоторые изменения привели к трудностям и неудобствам, далеко еще не в полной мере изжитым человеком»59. Нога человека «в некоторых отношениях даже более примитивна, чем hoi а больших обезьян»60. И т. д.
Относительная простота биологии человека, обнаружив. 1см in при сравнении отдельных функций человека и животных, при iiinei рллыюм подходе оказывается следствием и выражением oipoMiioio превосходства человека как высшего биологического вида. Не обладая абсолютными преимуществами в отдельных структурах и функциях, человек имеет безусловное превосходство в целой ной opi апи ыции и функционировании. 11аивысшее струиIурнос и функциональное целое, таким образом, может быть построено из онтпмалыю, а пе максимально сложных элементов. Преимущества человеческой биологии обнаруживаются не только на уровне структуры и функционирования организма как целого, но уже в наи-более крупных структурах и функциях организма — высшей ж рвной uni 1елы1ости и двигательной активности. Высшая нервная ионе паюс и. человека безусловно сложнее высшей периной цятельпостп животных. Двигательная 1К1ИВНОСН человека в биологическом плане обладает неср ишенно большим миогообразием и сложностью.
59 Я. Я- Рог и и с к ий, М Г. Л с в и н. Антропология, стр. 163.
60 Д ж. Харрисон и др Биология человека, стр 45.
299
Сложно* и и совершенство человеческой биологии заключается п| г кле всего в ее универсальности, приспособленное! и человека к наиболее многообразным и бо-гатым //< юниям существования, способности человека к ши сообразной деятельности. Универсальность биологии человека есть продукт материального обобщения условий существования, органических структур и функций. Развитие вообще, биологических структур и функций в частности, происходит не путем простой замены одного единичного другим, а посредством материального обобщения различных вариантов низшей ступени развития. Двигательная активность человека является аккумуляцией всех основных форм активности живых существ (начиная с амебовидного, реснитчатого и жгутикового способов перемещения). В наиболее явной форме эта обобщенность выражена в руке, которая способна к самой разнообразной деятельности. Высшая нервная деятельность есть обобщение всех основных форм реакций живых организмов. Это прежде всего связано со второй сигнальной системой, ибо рефлексы на «сигналы сигналов» представляют собой обобщение многообразия условных рефлексов на конкретные раздражители.
Универсальность человеческой биологии не носит, разумеется, «чистого» характера; обладая универсальностью, человек в то же время является специфическим видом животных. Его специфичность связана в первую очередь с особым развитием нервной и психической деятельности и моторики руки. Но эта специфичность представляет собой воплощение биологической универсальности человека.
Развитие живых организмов по пути универсализации и материального обобщения было подмечено также Гсйяром де Шарденом («Феномен человека»), который, однако, истолковал эту закономерность как «путь человека к богу».
Универсальность человеческой биологии делает ее последним наивысшим вариантом биологии вообще. С появлением homo sapiens как биологического вида процесс видообразования заканчивается, ибо в этом плане процесс биологического обобщения исчерпал себя.
Подавляющее большинство биологов и антропологов мира, как уже отмечалось, рассматривает биологический тип современного человека законченным и неспособным к дальнейшей коренной перестройке. «Сам человек как
300
биологический организм, — отмечает Дж. Льюис, — давно уж<’ юс пн относительной стабильности»61 62. По мысли Э. Майра, чюбн ответить нл вопрос о характере изменения человека к.и oiio.ioi нческого вида, необходимо вспомнить, чго 1ОМ11НП114 laiiiiMBior одну из наиболее характерных л (лнншиы л и нл а м к* В животном царстве проникновение в нон ю л инпивную зону обычно приводит к резкой в« iiiiini • 1 ын питых ра (наций в различные подниши. ч<н- и- upon Ю11ЫО у гоминид. Отсутствие видообрл юв ины ч» -ют к л, но Майру, объясняется прежде всею большим июни нческим ра знообра июм человека. Человек ни поман. гнецпплн шровллся к деспецнали 1ЛЦИН • Ч» мним hi более рлпюоб-ра П1ые »к»« i(»i ичг« кие hbhiH, чем | пюе (pyioe кнвогпое. «1ч зн о Hili ни |о< । \(ГНН111(> iiiniMiei все пиши,
OTKpun.it । |ч i< пне кошю< ин ‘ evmeriB, го ясно, что пропел пн Kioop i нт iiiHH Прош хо ши не может»63. Дру-юн hi Ю1пче(кой причиной ок’угсншя видообразования у человеки нв1неггя медленное рашнгнс изолирующих MCX3HHIMOB у lOMiiiiiii,. Вследствие большой подвиж-11ОСП1 ч-ювекл оказывается невозможной полная гео-ГрЛ(|)НЧС( к ля н юляция.
Ст тошней достаточно ясным, что уменьшение вероятности распадения человечества па отдельные виды по мерс развития социальных условий дополняется укреплением внутрепней интегрированности генетической системы человека. В человеке как биологическом виде отражается единство экологических и генетических факторов Проблема биологии человека не разрешима только пл основе биологических закономерностей. Это начинают все более осознавать н биологи-нсмарксисты. «Не может быть вполне удовлетворительного понимания биологической природы человека пока роль социального фактора в развитии человеческого вида не понята»64 В этой же связи Майр замечает: «Как только концепция ♦во.поции прилагается к человеку, становится совершенно очеви (in 1м, что человек это один из видов животных... Но нево 1МО К1Ю совершить более трагическую ошибку,
61 Дж. Jli.io bi г Человек и волюция М, Прогресс», 1964, стр. 116.
62 Э. Майр Joojioiячеекий вид и -волюция, стр. 510.
63 Т а м же.
64 М. F. М о n t п g в. Man's Most Dangerous Myth: The Fallacy of Race. Cleveland and New York. 1965, p. 109.
301
чем рассматривав человека как «проста животное». Человек уникален; он отличается от всех других животных множеством особенностей: речь, традиции, культура, чрезвычайно мигельиый период роста и родительской заботы*' .
Однако необходимо признать, что в рамках налично-ю биологического типа вида homo sapiens возможен 1лл1.нейший морфологический и функциональный генезис, связанный с развитием человеческой среды обитания и биологической деятельности, определяемый социальным прогрессом общества.
Универсальный характер человеческой биологии выступает в качестве широкой биологической основы социального образа жизни человека, прежде всего его трудовой деятельности. Будучи активностью, потенциально способной к преобразованию любых предметов и условий окружающего мира, труд должен опираться на биологические структуры и функции, носящие предельно обобщенный и универсальный характер. Чтобы иметь возможность вступать в контакт с любыми предметами, человек должен обладать всем многообразием основных форм реакций на предметы, непосредственно определяемых природой этих предметов.
В рамках наличного биологического типа человек будет претерпевать процесс дальнейшей биологической универсализации и обобщения. Один из важнейших этапов такого процесса связан с преодолением существенного различия между умственным и физическим трудом. Обладая потенциальным единством биологических основ мыслительной и двигательной деятельности, человек исторически реализует это единство далеко не сразу. Потенциальные возможности человеческой биологии выявляются и используются в ходе социально-экономического развития.
§ 2. Соотношение биологического и социального
В советской философской литературе концепция биосоциальной природы человека65 66, как уже отмечалось, дается с рядом поправок. Важнейшая из них заключается в том, что социальное рассматривается в качестве
65 Э. Майр. Зоологический вид и эволюция, стр. 494.
66 См., например: Г. И. Царегородцев и А. Ф. Полис. «Социальные проблемы медицины». М., «Медицина», 1968;
302
главной стороны человека как единою целою, Однако и л поправка не меняет существа дела, ибо соцпл п.ног и оиологическое оказываются все же двумя сторонами (главной и неглавной) единого целого, которое (целое) или имеет некую не известную нам третью природу или не имеет единой природы вообще. Социальное и биологическое остаются, таким образом, рядоположенными и соединенными внешним образом. Между тем каждый сформировавшийся объект обладает определенной, т. е. единой природой.
С позиций диалектико-материалистической философии, человек представляет собой сложное интегральное образование, включающее в себя биологический и собственно социальный уровни. При этом высший, социальный уровень подчиняет себе биологический и определяет целостную, интегральную природу человека. Человек, таким образом, имеет не двойственную биологическую и социальную, но интегральную социальную природу, включающую в себя, в подчиненном виде, свою биологическую основу. Марксистская концепция человека преодолевает крайности как механистической концепции социально-биологической природы человека, по существу уравнивающей биологическую и социальную «стороны» человека, гак и концепции, абсолютизирующей различия между человеком и ею биологической основой.
Концепция niiiei ральпой социальной природы человека опирается на диалектико-материалистическую теорию развития, согласно которой каждая ступень развития ма герии (<|»и шческая, химическая, биологическая, социальная) потниклст па ос нове» пи иней ступени, включим и подчиним гебг ну основу,
Концепция niiiei ральиои социальной природы человека дает общее теоретическое обоснование необходимости применения понятий и методов биологии для изучения человека. Только с позиций этой концепции можно избежать ошибочных крайностей как биологизации природы человека, так и чрезмерной ее «социализации», состоящей в игнорировании биологической стороны человека и человеческой деятельности.
Природа человека, таким образом, характеризуется
В. И. Петленко Философские вопросы теории патологии. Л., «Медицина», 1968; В. П. Тугаринов. Марксистская теория личности на настоящем этапе «Философские науки», 1971, № 4.
303
многосторонними в 1ЛИМОСВЯЗЯМИ и взаимодействиями ее различных уровней и, на этой основе, единством, которое есть юции ншосгь.
* * *
Живое есть качественно специфический субстрат, < 0.1 । хающий специфическими функциями и находящийся в специфических отношениях к среде. Обладает ли следующая, социальная ступень развития материи своим специфическим субстратом?
В литературе широко распространено представление, согласно которому человек и человеческое общество не имеют своего качественно определенного субстрата и являются лишь «совокупностью общественных отношений».
С точки зрения Г. Е. Векуа, биологическое, «как и всякое материальное, — это прежде всего единство вещности и отношений». «Социальная сущность человека — это прежде всего совокупность производственных, общественных отношений. Человек как социальное существо в процессе труда создает материальные и духовные ценности и активно приспосабливается к природе, что не проходит бесследно и для его телесной организации. Человек становится как бы носителем двух видов закономерностей— биологических и социальных, которые, вза-имопроникаясь и переплетаясь, вместе с тем сохраняют относительную самостоятельность»67. По мнению Г. И. Царегородцева и А. Ф. Полис, «переход от биологической формы движения к социальной — суть переход не столько к новому виду или состоянию самой материи, сколько переход к новому типу связей и отношений между материальными объектами уже существующих видов материи. Природа и общество — реальности, но различные по своей структуре. Природа представляет собой систему самих материальных объектов, а общество — это в первую очередь качественно определенная система социальных отношений».
Переход от животных к формирующимся людям, как полагают авторы, «не столько появление качественно нового состояния материи, сколько становление качественно новых отношений как между членами сообщества
67 Г. Е. Векуа. О соотношении биологического и социального в медицине. «Вопросы философии», 1968, № 2, стр. 59, 60.
304
(производственные отношения), так и между обществом и средой (отношения преобразования, «подчинения» сре-*Йы)». «Сущность, внутреннее содержание социальных явлений — это общественные отношения». «Биологическая сущность челош кд в нс м лмом, а социальная же сущность вне ею в юн сне геме общественных отношений, членом шпорой он является как субъект труда И ОбЩСНИЯ
В основе in i i-ч । hi <• м 11срнал11с1ическон теории ле-KHI повянь м перни кт ( бсгацции или субстрата, обладающего определенными свойс вши или функциями. Каждая ступень рл пиния материи есть форма (вид) материи, г. е. ->пр< к leiiinifi г осipar, обладающий со-огнеп гвмощимп му с iiohi’iHiiMB и отношениями. Согласии (опии ' । 'рн । ih iMл, определенны' реальности есть пре 1М('1Ы i t । । । пощне онре юл< иными свойствами и находящиеся в определенных отношениях. Эта логика матери । in IM н< шком распространяется на высшую, социальную - г iieiii. развития материи.
Лиш in человека и общество специфического материальною субстрата, неминуемо приходят к одному из двух следствий: либо общество и человек (как его элемент) представляют собой «чистый процесс», не связанный ни с каким специфическим материальным носителем (субстратом); либо материальным субстратом общественной жизни является биологическая телесная организация человека. Первый из этих взглядов оказывается шведомо идеалистическим, второй приводит к не менее странным выводам
С по шипи концепции шо югических индивидуумов и социа 1ьных отношений, социальная деятельность (труд и мышление) и социальные отношения осуществляются биологическими субстратами, т. е. выражают природу биологических субстратов. Сколько бы ни подчеркивалась при этом социальная природа общественных отношений, в сущности своей они оказываются биологическими, ибо, согласно диалектике вещи, свойства и отношения, свойства и отношения выражают природу вещи и, следовательно, биологический субстрат может иметь только биологические свойства и отношения. Отношения не могут находиться на целый порядок сложности *
68 Г. И. Царегородцев, А. Ф. Полис Социальные проблемы медицины, стр. 23, 24, 38.
20 В. В. Орлов
305
выше, чем их поенle.'iii пли субстраты, концепция развития материи как усложнения при неизменности относящихся < \бс1р«11оп или «отставания» роста сложности субстратов (и роста сложности отношений выглядит по меп!.И!< и мере странной.
II in дальше, нельзя не заметить, что утверждение о биологическом субстрате социальных отношений, представляющее в сущности определенно биологизаторскую концепцию общества, приводит к неожиданному заключению: если субстрат является заведомо более простым, чем отношения, то для объяснения последних необходимо ввести некий нематериальный фактор, восполняющий недостающую степень сложности. «Разрыв» в степени сложности субстрата и его свойств и отношений неизбежно приводит к идеалистическому истолкованию человека и общества. Эта возможность уже давно понята и использована идеализмом и дуализмом. Как утверждают, например, представители современной «философской антропологии» (М. Шелер, Г. Плесснер, А. Гелен, Э. Ротхакер и др.)» поскольку биология человека ни в коей мере не объясняет сущности человека, объяснение последней необходимо искать в принципе духа69. Разрыв функции и материального субстрата характерен также для распространенной в литературе концепции сознания как свойства или проявления физиологических процессов, или, иначе говоря, мозга, описываемого всецело в терминах физиологии. С этой точки зрения оказывается, что сложное (психика, сознание) есть свойство, функция, продукт, проявление простого (физиологии), социальное (человеческое сознание) — свойство, функция, продукт проявление биологического (высшей нервной деятельности, т. е. физиологии). Такой способ решения проблемы мозга и психики содержит идеализм или дуализм в самом исходном сопоставлении— поскольку мозг, описанный всецело в терминах физиологии, оказывается принципиально более простым, чем психика (а это бесспорно, ибо психическое сложнее физиологического), он не может рассматриваться как орган мысли, и для объяснения последней необходимо ввести некий надмозговой нематериальный фактор — душу, возмещающую тот недостаток сложно-
69 См. об этом: П В. Корнеев. Современная философская антропология. Изд. МГУ, 1967.
306
сти, который разделяет мозг, описанный физиологически, и психику. Так, согласно взглядам отца современного дуализма в психофизиологии — Ч. Шеррингтона, сложность человеческою сознания не может быть объяснена его моном и по ному необходимо признать существен шн 1,хл который осуществляет психическую фуик...... Корл и ini огде I, где встречаются мозг
и । м*> и ген. opi hi свя in между энергией и ду-
хом ° III IHKIIX м в сущности по ициях стоят I I щрилн, || IKI I Ф М Г Уолш, ж. Лермит* I Кулспбск н друг и< м
Отрицание спепифнчс г koi о социал! hoi о су Остра гаг привели (чо интрон i и ip i |окгл и ному утверждению* о гом, чго oik. кн ичг< кин cyiiiiiocn. человека «заключе-II I Н Не М •’ IMOM, II (Ollll 1ЛЫ111Я I • сущность ВИС его», в СНГТСМ1 rtlh IIIIIHX I М\ (10ЩСГ1ВГП11ЫХ 0111ошеННЙ. Эго угле Р I irintr ненгрно ул • в юм. чю любой предмет может супим* । ноли и юнко в ( тонн пнях. Гак, электрон нель-1Я ooi Hciiiiih Hili' eio спя ш с системой внутриатомных или * 1юмпых oiношений. Животный организм не ян гк м я биологическим «робинзоном» и находится в еще более* глубоких и сложных отношениях со средой, не менке* I бы и» поляг вне популяционных, внутривидовых и г. с oiношений, вне свя ш с внешней ему биологической и абиотической средой. Более того, человек обладает большей самостоя гелыюстыо по отношению к среде, чем животное, т. с. большей индивидуальностью. В полное описание живого организма необходимо включается указание' па его глубокую связь с внешней средой, ('ледова ie.ii.но, по логике* «бессубсгратной» концепции, любой ма гернальный об век г, поскольку он существует только в единстве со средой, имеет свою сущность «вне себя». Представление об «атомизме» природы в противоположность обществу является явным анахронизмом и противоречит элементарным положениям популяционной, »К()Л()1 нческой, эволюционной и т. д. биологии.
Рашитпе* ог животного к человеку заключается от-пюдь не* в юм. чю внешние* связи становятся определяющими ia счг| перехо ci сущности «во вис», а в том,
70 С 11. Shrill и г I о и М in on His Nature. Cambr. at the Un. Press. 1942, p. 261, 3IH
71 См. об ном специально n.iiny работу «Психофизиологическая проблема. Философский очерк». Пермь, 1966.
20*
307
«Фепомрполо! ii'kh’k.ih концепция не учитывает, далее, того, что рпссма гриваемое марксово определение сущности «к поиска нс является исчерпывающим. В известном кчисс о Фейербахе Маркс раскрыл лишь одну in сторон человека, связанную с планом социальных отношений. Но это «релятивное» определение человека не раскрывает специально и непосредственно сущности человека как деятельного существа, как субъекта труда. Груд есть материальный процесс преобразования природы, включающий в себя отношения между людьми, но далеко не тождественный этим отношениям. Более того, наиболее важной и определяющей стороной труда являются не отношения между людьми по поводу производства материальных благ, а творческое преобразование природы, т. е. процесс производства в собственном смысле слова. Поэтому полная концепция человека должна включать в себя прежде всего определение человека как социального существа, способного к творческому преобразованию мира. Наконец, глубокая ошибка «феноменологической» концепции заключается в забвении того обстоятельства, что «внешние человеку» общественные отношения в такой же мере определяют сущность людей, в какой эти люди определяют общественные отношения. Как известно, в отличие от просветителей прошлого, Маркс рассматривал «живые человеческие личности» не только как продукт социальной среды, но и как ее создателей. Эта действенная, активная сторона человека явно ускользает от концепции феноменов, лишенных внутренней индивидуальной сущности и «сущностных сил».
Всесторонняя марксистская концепция человека была изложена в совокупности трудов Маркса, Энгельса и Ленина. Эта концепция включает в себя прежде всего понятие о человеке как «живом человеческом индивиде» («Немецкая идеология»), обладающем способностью к труду и мышлению. «Живой человеческий индивид» является «субстратным» и «функциональным» элементом общества и имеет социальную сущность, обладает «сущностными силами». Относительная самостоятельность человека как сущностного существа с полной определенностью выражена также во многих других определениях человека и общества. «Как само общество производит человека как человека, так и он произво
310
ди: общество»74 75 76. Индивид есть общественное существо. По тому hHhm’ проявление его жизни — даже если оно и не выступл* i в и» погрг (ственной форме коллективного, совершаемой- совместно с другими, проявления жизни,— являете»! проявлением и утверждением общественной жипнш । <щио |«.| м 11• ри I шет, делающий предметом своею в |уч< ним опр» н к iiiue отношения людей, тем самым уже и чл- i и |н i it.injs тчностей, из действий которых И • IHiilOK I III ОI НОНК ПИЯ '°.
Какова природа они tn.iioio i юдгр.11 i' Субстрат социальной ЖИЗНИ eCfl. 0(1 1.01 форма ман рии, способ объ-ективно-реал!.п«»ю гущ» < inoii нши копрой является более СЛОЖНЫМ, «км пр< 1111» ГПУЮЩПХ <‘1 У!!(Ч1(‘Й развития материи, и но шик и i и । основ- ич обобщения 'Ног суб-* стр.и и- мол i lit чычгн» »м!!ири'!(‘ским созерцанием, по ....... . .1 мы 1( ’рп о м опре деленные физи-
чески и Ы1МИЧ- кн» суб 1рл1ы Впрочем, уже существо-ii.nine оиокнич- - кою cyoeipai может быть установлено только посре и том вывода, гак как для его восприятия нгг inn и и с: пениальных органов чувств77. Природа со-циа iiaioio субстрата может быть изучена через посред-CTii-i iex пецифических свойств и отношений, в которых она пол пос 11»ю проявляется. Основными свойствами человека п человеческою общества являются способности к материальному i рулу и мышлению. Эти способности принадлежат каждому человеческому существу как таковому (индивидуальный труд и мышление) и человеческому обществу как целому (коллективный труд и мышление) Признак социальности относится как к человеческому общее । ну в целом, так п к отдел иным человеческим сущест вам.
Человек является, следовательно, единицей социального субстрата, т. е. социальным материальным существом, обладающим относительно самостоятельным существованием. Человек есть материальное существо, обладающее индивидуальным сознанием.
Определение природы социального субстрата чело
74 К. Маркс и Ф. Энгельс Из ранних произведений. М., Госполитиздат, 1956, стр. 589.
75 Т а м же, стр. 590.
76 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 1. стр. 424.
77 Мы оставляем в стороне го, что, строго говоря, непосредственно воспринимаются не физические и химические субстраты, а их внешние стороны.
311
века и обпцч rini iicipcLieicM с серьезными терминологическими и 1г(>рг|11чгск11мп трудностями, связанными с поисками теоретических способов определения специфически Colin an ilol о содержания человека как субстрата. Мы имеем irpMini, обозначающий человека как биологический губпрат— «тело», «организм», но не располагаем общепризнанным термином для обозначения человека как социального субстрата.
Индивидуальное материальное бытие человека носит социальный характер и проявляется через индивидуальную материальную трудовую деятельность. Способность к материальному творчеству выражает несомненно большую сложность социального субстрата человека по сравнению с биологическим субстратом, т. е. организмом. Материальное содержание человека как социального существа выражается также в его сознании как духовной деятельности. Определяя человека как мыслящее существо, мы тем самым раскрываем внутреннюю сложность материального содержания человека, поскольку последнее оказывается способным к наисложнейшей и универсальной форме отражения действительности и самой себя. Диалектика человека как материального существа, обладающего сознанием, заключается, следовательно, в том, что человек есть такая материя, которая способна к осознанию самой себя.
Общество является целостным материальным субстратом, элементами последнего выступают отдельные реальные человеческие личности. Природа целостного общественного материального субстрата выражается в целостных процессах труда и познания, которые получают определенную общественную структуру и историческую форму развития. Человеческое общество есть не совокупность биологических индивидуумов и не «совокупность отношений», а целостная совокупность людей, находящихся в отношениях.
§ 3. Биология и социальный прогресс
Нейтральна ли биология человека к социальному прогрессу?
Этот вопрос еще не получил достаточного освещения в литературе. Более того, существует убеждение в том, что биология человека (общества) безразлична к социальному прогрессу.
312
Однако уж< общие теоретические представления о развитии 1 и । шля ют думать, что в биологии человека (иидиви iyyмл и общества) заложена тенденция, направленная к социа и ному ра пинию.
Как уже имеч ।лось, каждая крупная ступень развития материи хлр п< । <*рн iy<* радикальной незавершенностью, которая приво ип I во шикновепию последующей формы Mairpiiii 1иилск1ика p i пиния такова, что высшая ступень ноnuiuaei и ра пи‘р1ывается па основе развития низшей формы материи Появление н дальнейшее развитие выспи и ф рмы материи было бы невозможным, если бы пн кс ie кащий ровень материи получил свое полное* мне рпкчнк*
Незаконченное и. био. и и ической формы материн заключается в том, чю сохранение живых организмов (выживаемость) не может быть м 1ксимальным образом обеспечено чисто биологическими средствами. Живая материя чревата противоречием между основной сущностной тенденцией живого к самосохранению и саморазвитию и биологическими средствами ее реализации. Наивысшая выживаемость обеспечивается в условиях социальной ступени развития, т. е. социальными средствами. Возникновение общественной жизни закрепляет и усиливает биологическую жизнь, создает для нее защитный социальный «панцирь», надежно оберегающий жизнь от стихийных сил природы и способствующий ее дальнейшему распространению и развитию. Следовательно, в самом фундаменте биологической жизни шложгна возможность и необходимость возникновения и p i пиния принципиально новых, надбиологических условий и 1ак(Н1омерИ(Н’1гй
Возможность 6сз1 рапнчио!о социального прогресса, если рассматривать его природные основы, заложена в универсальности человеческой биологии, которая претерпевает процесс дальнейшего развития не выходя за рамки общего биологического типа человека. Глубокие биологические предпосылки имеют две основные социальные способности человека — труд и мышление.
Социальный прогресс обладает общественной природой и определяется социальными факторами. Однако в то же время он в существенном отношении обусловлен возможностями и тенденциями человеческой биологии (индивидуальной и популяционной). В этом смысле мы могли бы сказать, что необходимость наиболее совер-
313
тонной социальной организации имеет определенные биоло!нчс<кис основания: очеловеченная биологическая жить им lyf h в пей наиболее благоприятные для своего сущсч ।новация условия, создавая в то же время наилуч-шнс пр( отсылки для расцвета социальной жизни. Гар-моническое развитие человеческой биологии в существенном отношении обусловит гармоничность и полнокровное гь человеческого существования, безграничное развитие его потребностей и способностей (имеющих определенную нейрофизиологическую основу), богатство и разнообразие эмоционального содержания жизни, способность к разнообразной трудовой деятельности, перемене труда и т. д.
Как изменяется роль биологического фактора в истории? Остается она постоянной, уменьшается или увеличивается?
Развитие человеческого общества, прежде всего — производства материальных благ, определяет дальнейшее развитие и человеческой биологии — индивидуальной и общественной, которая все более вовлекается в социальный процесс. Происходит, следовательно, усиление абсолютной роли биологического фактора в социальном развитии. Однако развитие социального, рост богатства его содержания приводит ко все большему подчинению биологической основы общественной жизни собственно социальному. Необходимо признать поэтому, что относительная роль биологического, в сопоставлении с ролью собственно социальных факторов, уменьшается. Но это уменьшение имеет, очевидно, определенные границы, поскольку абсолютная роль биологии непрерывно возрастает. Можно предположить, что на каждом этапе развития общества значение биологического фактора достигает некоторой оптимальной величины.
Ошибочно было бы поэтому считать, что роль биологии человека и общества непрерывно уменьшается, стремясь в конечном счете к некоторой несущественной величине. Непрерывно подчиняя себе свою развивающуюся биологическую основу, общество получает все большую относительную независимость и, вместе с тем, самим процессом подчинения биологии становится во все более глубокую зависимость от нее. Диалектика социального и биологического в процессе общественного прогресса заключается, следовательно, не в ослаблении, а в углублении и обогащении их взаимосвязи.
314
Основные ступени развития человеческого общества определяют основные типы взаимоотношений социальпо-ю и биологического. Материальный труд, как социальный процесс, имеет два основные момента: качественный и количественный. Качество труда зависит от характера продукта труда (потребительной стоимости), предмета труда и орудий труда. Количество труда, как социальная величина, измеряется количеством общественно необходимого рабочего времени или количеством продукции, производимой работником.
Качество и количество, как социальные стороны труда, имеют свою специфическую биологическую основу. Биологическим эквивалентом качества труда является прежде всего характер системы двигательных реакций, лежащих в основе трудового процесса, биологическим эквивалентом количества труда — затрата физиологической энергии человеческого организма — то, что Маркс называл затратами мускулов, нервов, мозга и т. д.
В связи с количественной и качественной сторонами труда, как уже отмечалось, можно выделить три основных функции человека в процессе производства — энергетическую. исполнительную и управляющую.
В процессе ра пин ия человеческого общества труд проходиI качественно специфические ступени развития, которые можно было бы определи гь как исторические типы труда. Каждый hi лих типов обладает своим качеством и количеством груда, характером энергетической, исполнительной и управляющей функции и, в связи с ним, ра 1ЛИЧ1ЮЙ ролью биолт ического фактора, своеоб-ра той диалектикой ( оциа итого и биологического. Изменение роли 6ИОЛО1ИИ определяется в первую очередь двумя факторами — развитием орудий труда и характером экономических отношений в обществе.
Первобытно-общинный тип труда связан с примитив-* пыми ручными орудиями и общественной собственностью. В силу своей слабой дифференцированности, труд имеет еще примитивно универсальный характер. Человек с его биологией выступает здесь в качестве основного и непосредственного энергетического, исполнительного и управляющего фактора производственного процесса. Вследствие примитивности орудий труд характеризуется примитивным качеством и большими физическими (энергетическими) затратами.
Рабовладельческий тип труда возникает с появлением
315
более сложных (мешых и бронзовых) орудий, дающих некоторый и п)ы ючный продукт, и частной собственности как на ору шя, гак и на непосредственного производителя. Улучшение орудий труда само по себе облегчает человеческий труд и уменьшает объем физических затрат орглпмзма, однако появление частной собственности и эксплуатации порождает неуклонную тенденцию увеличения этих затрат до максимально возможных пределов, связанных с нижней границей сохранения биологической жизни человека в целесообразных для рабовладельца пределах ее продолжительности.
Феодальный тип труда характеризуется дальнейшим усложнением орудий труда и, следовательно, ростом квалификации работника, усложнением содержания труда, углублением общественного разделения труда, частичной собственностью феодала на непосредственного производителя, имеющего в своем распоряжении некоторые орудия труда. Большое развитие получает ремесленный труд, достигающий даже известной виртуозности, которая, по-видимому, может считаться вершиной развития качества ручного труда вообще.
Период феодализма характеризуется улучшением биологических условий существования человека, обусловленное развитием орудий труда, ростом производительности труда, новыми экономическими отношениями, сделавшими нерентабельным рабский труд с его низкой квалификацией и производительностью.
Капиталистический тип труда связан с появлением машинного производства, обусловившего общественный характер труда и частнокапиталистическую форму присвоения. В условиях машинного производства человеческий организм все более перестает быть непосредственным источником энергии производственного процесса.
Машина берет на себя, далее, непосредственно исполнительную функцию человека, который все более отодвигается от предмета труда, подвергаемого обработке. Развитие машинного производства постепенно приводит ко все большему вытеснению человека из сферы непосредственного производства, в результате чего уменьшается объем физических нагрузок, но усложняется характер труда.
Однако частнокапиталистический характер производства, вследствие которого непосредственной полью
316
прии моде п.а является не удовлетворение погребши н и люден, а извлечение максимальных прибылей, обусловли влет тенденцию увеличения объема биологических затрат, что отбрасывает непосредственного производите ля к границам его биологического существования. Как отметил Маркс еще в «Экономическо-философских рукописях 1844 года», капиталистическая эксплуатация в тенденции низводит человека до уровня животного.
Потребности развития капиталистического производен ва в целях извлечения максимальных прибылей делает необходимым периодическое улучшение материального положения трудящихся при сохранении неуничтожимых тенденций относительного и (периодами, т. е. на каждом этапе развития производства) абсолютного обнищания. Кроме того, как указал еще Энгельс, классовая борьба пролетариата создала известные преграды тенденции ухудшения материального положения трудящихся.
Таким образом, в истории общества наблюдается закономерное развитие биологии человека, определяемое действием двух противоречивых факторов. Развитие ору-IIIй 1руда в целом, в тенденции обусловливает усложнение качества труда, и, следовательно, усложнение системы пип цельных реакций, лежащих в основе трудового процесс.I, и умеш шение (в тенденции) объема физических .пират организма. Вместе с тем, появление частной собственности делает непосредственной целью произ-во ц’гва присвоение прибавочного продукта и порождает |снденц|цо увеличения обьемл физических нагрузок и, сл< loiuiirai.no, ухудш ier условия биологического суще-С1В(1НИ1111Я HciKH ре к । iieinioi о крон ню 011 (*ля Очевидно, ЛО1ИКЛ ря пиния 6110.101 нческон основы человеческого существования такова, что приводиi к необходимости преобразования социальной структуры общества, которое устранило бы социальные факторы ухудшения биологических условий существования человеческих индивидуумов и общества в целом.
Каждая общественно-экономическая формация характеризуется, очевидно, определенной функциональной нормой биологического существования непосредственного производителя.
Современная научно-техническая революция порождает коренное изменение социального характера труда, дальнейшую замену человека в непосредственном производстве силами природы Одной из наиболее замеча
317
тельных ее особенностей является постепенная передача функции пепосредсгвеппого управления производством сметно-решающим устройствам (ЭВМ).
Пере i I’l.i машинам определенных энергетических, исполни ильных и управляющих функций не означает полное* вытеснение человека из производства, что было бы равносильным исчезновению материального человеческого труда. В сущности человек не теряет ни одной из своих основных функций в производстве, он передает машинам лишь непосредственные, наиболее трудоемкие и рутинные стороны этих функций. Ошибочно было бы считать, например, что способность ЭВМ принимать «решения», которая будет играть все более существенную роль в управлении производством, означает передачу машине творческих функций человека. Создавая машину и вводя в нее программу (сколь бы общей она ни была), человек делает операции, которые будет осуществлять машина, рутинными уже в силу того, что он воплотил в машину свои готовые решения. Творческий ресурс машины, т. е. амплитуда «решений» в сложившихся обстоятельствах, принимаемых машиной, предопределяется ее конструкцией и программой, созданными человеком.
Человеческий организм перестает быть существенным источником энергии непосредственного процесса производства, однако общее осуществление процесса производства требует огромной жизненной энергии. Поэтому требования к биологической организации человека по мере удаления человека из непосредственного производства не уменьшаются, а возрастают.
Производственные функции человека не исчезают, а получают обобщенный, универсальный характер. Благодаря этому происходит, очевидно, коренное изменение формы труда, которое в конечном счете подготавливает появление коммунистического общества. Изменение характера труда требует существенного изменения понятия материального труда.
Социальное и биологическое в человеке и человеческом обществе всегда находятся в отношении единства и противоречия. Развитие человеческого общества, появление новых орудий труда, вызывающее изменение условий труда и социального бытия в целом, приводит к периодическому возникновению своеобразных социальнобиологических кризисов, связанных с рассогласованием социальной и биологической сторон человека и обще-
318
сгвп, и 'hi । .к iii’.-м loft или иной недостаточности сло-жпвпьч я биологической деятельности для
осушсств । иия 1ПМГИИВШИХСЯ социальных функций. Так, в опрс * к ины условиях человеческая биология становии я Hi к» । ।точной для энергетического обеспечения ирон ню । венного процесса, для выполнения непосред-ствсннок) процесса обработки, для регуляции сложного upon 1ИОД1 гва. В настоящее время оказываются недоста-гичпымп информационные способности человеческого оргшннма, например, быстрота обработки информации нервной системой человека Социальный прогресс всегда вызывает трудности и в области психофизиологических приспособлений к изменяющимся условиям социального существования.
Однако все эти кризисы разрешались путем совершенствования техники и приспособления человеческой биологии к ней (созданием более тонких функциональных физиологических структур). Подобные кризисы, несомненно, будут возникать и в будущем. Но они будут разрешаться на основе наличного биологического типа человека, ибо основным принципом развития человеческою общества является изменение не морфологии ор-г.нпнм.1, а техники и социальных структур. Универсальность человеческой биологии делает возможным безграничное развитие человеческого общества, так как в фундаментальной биологической природе человека не заложено никаких oi рзпнчений для трудовой и мыслительной деятельности.
(’оо1 ношение 6И0ЛО1 ическо! о и социально! о представляет собой, таким образом, одну из важнейших проблем теории развития вообще, развития общества — в особенности. Эта проблема имеет многосторонний характер и связана с целым рядом наук — социологией, историей, психологией, педагогикой, этикой, биологией, антропологией, физиологией, медициной и другими. В то же время социально-биологическая проблема носит целостный характер, обусловливающий необходимость разработки общего подхода к ее решению, согласования разнообразных данных ряда наук. В силу этого, как нам представляется, становится возможной и необходимой специальная комплексная (пограничная) дисциплина— социальная биология, задачей которой яв
319
ляется изучение биоло!нческой основы возникновения и развития человеческого общества, закономерностей соотношения социальных и биологических факторов в индивидуальной и общественной жизни, путей и методов управления биологией человека и общества. Социальна я биология должна занимать место, аналогичное биофи ике, биохимии и т. п. научным дисциплинам. Однако опа должна быть значительно более сложной и дифференцированной в связи с большей сложностью и дифференцированностью общественной жизни, многообразием связей биологического и социального.
Основной и наиболее значительной частью социальной биологии должен быть раздел, который рассматривает биологическую теневую систему (матрицу) индивидуальной и общественной жизни.
Обоснование необходимости формирования социальной биологии, разработка ее наиболее общих теоретических контуров, анализ ее проблем и т. д. входит в задачу философской теории соотношения пограничных наук (физики, химии, биологии, социологии). Таково, в частности, проявление эвристической ценности философской теории развития.
РАЗДЕЛ IL ПРИРОДА СОЗНАНИЯ
ГЛАВА 1
ПОЗНАВАЕМОСТЬ МИРА
Существуя за счет преобразования последовательности нижележащих форм материи, человек нуждается во второй форме активности — сознании. Общество есть ступень, когда развитие материи начинает — в известном уже смысле слова — опосредоваться ее предшествующей историей, когда вторая ветвь бесконечной эволюции рождается благодаря существованию первой. Вступая в практическое преобразовательное отношение к бесконечной последовательности форм материи, человек (общество) должен обладать формой активности, со-етонщгЛ в особом внутреннем копировании, дублировании, ион горении существующей реальности и предвари гелыюм, (онрактическом конструировании потребного будущем о.
М .перни на ступени человека (общества) приобрети, еледовательно, способность придавать вещам второе, производное, духовное бытие. В силу потенциальной безграничности человеческой практической деятельности сознание должно облилагь также бесконечной способностью отражения мира
Принцип познаваемости мира является поэтому одним из основных положений философии диалектического материализма. Вследствие своей чрезвычайной широты этот принцип иногда илчинаег рассматриваться как нечто само собой разумеющееся, не нуждающееся в дальнейшем исследовании и чуть ли нс тривиальное. Прямым следствием такого «само-собой-разумеющегося» подхода является фактическое и непроизвольное ограничение этого принципа, содержащееся, например, в отрицании доказуемости бесконечного характера мира. Однако познаваемость мира есть тезис, который был научно сформулирован и обоснован в наиболее общей и принципиальной форме и нуждается поэтому в дальнейшей ( разработке.
Каковы наиболее общие философские основания принципа познаваемости мира?
Как известно, решающим аргументом в пользу принципа познаваемости мира служит успех общественно
21
В. В. Орлов
321
исторической практики Введение кри грия практики в теорию по .плпия представляет собой один из важнейших элементов той революции, которая была произведена в теории пошания марксизмом. Но было бы глубокой ошибкой полагать, что аргументация тезиса познаваемое! и мира целиком сводится к ссылке на успех практической деятельности человека. Успех практической деятельности есть решающее подтверждение познаваемости мира, однако развернутое теоретическое обоснование принципа познаваемости мира должно показать, почему мир познаваем и почему материальная практика способна это подтвердить.
Невнимание к общему философскому обоснованию принципа познаваемости способно привести к образованию теоретической бреши, которая неизбежно заполняется инородными марксизму концепциями. Так, идя от общеизвестного факта относительности человеческой практики, можно с видимой логичностью придти к мысли о том, что практика, имеющая всегда конечный характер, способна подтвердить правильность только частных положений и не способна подтвердить утверждений о бесконечном мире как целом. Более того, исходя из идеи заведомой ограниченности социального прогресса, необходимо сформулировать принцип непознаваемости всеобщей природы мира.
Марксистский принцип познаваемости мира является обобщенным выражением всего содержания диалектического материализма в целом, концепций материи, развития и человека — в особенности. В предельно общей форме принцип познаваемости мира для человека утверждает, что любой предмет, явление, процесс, а также любые их совокупности, вплоть до мира как целого, могут быть адекватно воспроизведены, отражены человеческим сознанием; человеческое сознание в принципе способно отразить любое многообразие в мире. Это означает, во-первых, что человек находится не в частном и случайном, а некотором всеобщем и необходимом отношении к миру как целому; во-вторых, что человек обладает достаточным богатством материального содержания, способным отражать бесконечное многообразие окружающего мира; в-третьих, что человек закономерно возник в результате всеобщего процесса развития материи, в-четвертых, что материя несет в себе необхо-
322
димост! возникновения человека как высшей ступени своею ра пиния.
Кпк \ t • »1мечалось, некоторые советские философы полагают, •и-- ир< icruB.ienik о человеке как наивысшей ступени р мнпгии м.игрни, к.и венце природы» носит будто бы ли।ропот hiрический фактор и противоречит идее бесконечном» miioi ообра пи и бесконечного развития материи панно nip ( • мко они юлжны были бы показать, k.hi pi» i iikctbo, не обладающее
обобщенным универ! । ii.iii.im о р к пик м и находящееся в частном !• иуч hi к» 1 oiiioiiieiniii к миру как целому, гюлуч.0’1 I'lKMoOlhH II III II р 11111411* >1 (< НОПЫПНЯ мира, спос*»оц«*< и • Hi nhho i.h ।mi .'pH”hi мировоззрения. ипи ооп.»! и к и < мик рю । ii почениям о природе мир I ниобии II И Чп 1110(111 I ill 1104(411110 о том, что припиппп I Hsoil и» пряничной способности есть антропо-цен ।ри ।м и io <><••'’ ।‘ 11»\<• I iii’ihhhoh природе мира.
( oni iiiiK •( и. iibhiucbi форма отражения объективно-1 о мири, 1(>1>ри| принад icmut высокоорганизованной материи (человеку, обществу), возникает в результате рае in,h i материи и осуществляется на основе обществен-но-практическоц деятельности,
Сущноси. сознания выражается, следовательно, в четырех его основных отношениях к действительности: объективному миру как предмету отражения, развивающейся материи в целом, материальному субстрату отражения (человеку), материально-практической деятельности
Являясь одним hi конкретных феноменов, возникающих в процессе развития материи, сознание обладает специфическими чертами и кик таковое составляет предмет специальной (конкретной) науки — психологии. Предметом философского исследования сознание выступает со стороны своей наиболее общей природы, проявляющейся в указанных четырех (иногда рассматриваются лини, первые три) его отношениях к материальной дей-сгви гельности ()с та на вливаясь лишь па философской концепции сознания, мы попытаемся изложить наиболее общее философское содержание категории сознания в его (сознания) о i ношениях к материальному миру
21*
323
ГЛАВА 2 •
С03НЛНИ1 — ПРОДУКТ РАЗВИТИЯ МАТЕРИИ
Копирегнонаучный подход к проблеме происхождения сознания состоит в изучении непосредственных особенное гей и этапов эволюции природы, приводящей к возникновению сознания. Этот подход содержится в данных физики, химии, биологии, космологии, антропологии и других наук. Философский аспект проблемы составляет наиболее общее содержание процесса развития материи к мыслящим существам. Проблема заключается прежде всего в том, как и почему материя приобретает способность универсального отображения самой себя.
Материал конкретных наук показывает, что сознание возникает в результате закономерного развития природы. Идя дальше, философия делает вывод о том, что вся материя как таковая обладает неустранимой и всеобщей способностью, высшим проявлением которой является сознание, способностью отражения. В научной форме существование этой способности было открыто диалектическим материализмом. «... В фундаменте самого здания материи» можно лишь предполагать существование способности, сходной с ощущением». «...Логично предположить, что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения» 78.
С выходом в свет «Теории отражения» Т. Павлова (1936) в марксистской философской литературе все более утверждается трактовка отражения как внутренней стороны взаимодействия тел, выражающейся в соответствующей внешней реакции. Категория отражения раскрывает, следовательно, внутреннее соответствие, адекватность изменений взаимодействующих тел и не может быть отождествлена с категорией взаимодействия. Вместе с тем, отражение нельзя представить вне связи с взаимодействием. Отражение есть способность материальных тел воспроизводить характер внешнего воздействия.
Возникновение ощущений, психики, сознания лежит на общей линии развития этой способности воспроизведения, связанной с взаимодействием материальных тел.
78 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 40, 91.
324
Нетрудно попять, что ощущения и сознание суть не что иное, как пнутрснние моменты особых форм взаимодействия кивотпых и человека с внешним миром. Поэтому как до! । кл hi фо о пассивной «чувствительности» молекул, rm и .iii.i 1О1ИЧ11ЫГ идеи Э. Геккеля, И. П. Павлова и i|> и I' lii» а и-ры‘iiiio определенной форме cioi и in i мн поиск п< рноо< iioBi.i ощущений с фундамен-I I и ной по (>ыкн н.п) и i.iiimo i.eiiciBiiii гел друг с Дру-юм
Ос ионные ciyin пи р । пиния спо< ioiiociii отражения определяются основными формами м нсрии.
Па уровне фи тч* < > и формы мш рни пре (меты отображают pyi i[ । л и фп |ЦЧг'ких хар.ныернсгиках, м«1* • е, ускорении, irMih piiiypi’, । nuieiiHii, i ариле, напряженное! и поля и I i II оскольну своеобраше физической формы (Hpi Кенни, к ж п (|)п 1пчегкого мира, в целом, ис-сл< ювлпо eiih in loci а ючпо, можно отметить лишь наиболее обппн чер1ы, которые приобретает здесь способность отображения. Прежде всего, физическое отражение сиянию с масс-онергетическими взаимодействиями и по ному «след», отображение имеет здесь масс-энер-гстичсскиЛ характер, т. е. так или иначе связано с двумя важнейшими свойствами физической формы материи. Отображение обладает здесь, далее, структурой, совпадающей со структурой физического взаимодействия. Индивидуальность физических объектов обусловливает локальность отображения. Наличие цепных взаимодействий (передаваемых, например, от одного атома к другому) означает существование цепного отображения. Появление физической формы отражения, связанной с мпсс-энергс1нчсс1<11М11 характеристиками объектов, физической структурностью, локальностью, цепными взаимодействиями является отдаленной подготовкой возникновения психического отображения, которое невозможно без физических процессов отображения.
На уровне химической формы отражения объекты воспроизводят особенности друг друга в химических качествах и свойствах. Химическая форма материи характеризуется большим, чем фишчсская, многообразием качеств и большей сложностью структур. Коренной особенностью химических качеств служит то, что они суть явления над-масс-энергетического уровня, т. е. соотносятся и взаимодействуют друг с другом не по принципу масс-энергетических взаимодействий, а в зависимости от
325
их места в cui теме химических элементол Квантовая физика показала, что все химические связи и превращения имеют свою физическую основу (что служит для некоторых ученых поводом для отождествления химии с квантовой физикой), однако собственная природа химических связей имеет иные, чем масс-энергетические, принципы. Более того, парадоксальный характер отождествления химии с квантовой физикой заключается в том, что квантовые закономерности атома суть физика, сформировавшаяся в соответствии с природой атомов как химических целостностей, т. е. квантово-физические явления, лежащие в основе химических превращений, суть теневая физическая основа последних. Сходство квантово-физических и химических явлений, которое служит поводом для сведения химизма к физике, оказывается на самом деле проявлением зависимости организации физической основы химизма от более высокого химического уровня организации материи.
Существенной особенностью химизма является несравненно большее, чем в физике, развитие качественных превращений, получающих все более разветвленный и цепной характер. Механизмом превращений, приводящих к образованию все более сложных химических веществ, выступает химический синтез, заключающийся в образовании нового слитного качества. В пределах этого качества индивидуальность составляющих качеств становится непосредственно неразличимой, хотя химические ингредиенты сохраняют относительную самостоятельность в рамках структуры нового целого.
Отображение на уровне химизма состоит, следовательно, во взаимном изменении химических веществ, при котором возникает новое химическое качество. Присоединяя или теряя атом или группу атомов, химическое вещество отображает внешнее воздействие, теряя старое и приобретая повое качество. Химическое отображение, таким образом, осуществляется и закрепляется образованием нового химического качества и имеет в этом смысле прерывный характер.
Химический синтез есть непосредственный предшественник ощущения, которое тоже является своеобразным синтезом особенностей взаимодействующих агентов— внешнего предмета и живого субстрата. У коллоидов, последней ступени химического мира, предваряющей жизнь, возникает устойчивость, т. е. способность
326
коллоидных частиц (мицелл) сохранять свою индивидуального. и от щлгнность от среды, образовывать внутреннюю cipyi । уру и все более сложные цепи химических прсвриц» Hint Кодлой 11 приобретают специфические химически* и* и । шляющиеся прообразами биологической ikiiihiki 111 »1/11цнгы* и привыкания» (повышение ( I i»iPi и in l ion । и р । «рушающим воздействьем itiiiHf), 11 и iiihiiiiHH (повышение чувстви-। .1Ы1ОС1П iHieiiiiin « ..i’iciin im). lent в процессе
физическою во। U’iicimiii и ( • по ни шмому, лишь проявляет свою yrloiiMiiiKK 11 и iipoiinio (('пепин р.мрушаю-щим воздейепшям, 10 1 01 п п in er повышают или понижают. Активно» и КОЛ I’ill....’ll eil(H мбр 1 hi г химиче-
ское НрИ( IhH об II’IIIH , Пи (И 1 Hill Л Ю1Ц<’« НОЯВЛСПИс бИО-ЛОГИЧГСКО1О llpllCIKH 00 1ГНИЯ.
лг МЛ MN l f . существова-
ние (Псцнфич с!\о.<< ни<Ьпл1ичг< кого субстрата, химическими компонентами которого являются белки, нуклеиновые- Kii ’.ioibi, жиры, углеводы и другие соединения. Этот способ существования состоит по существу в биологическом самосохранении и самообновлении живого. Отражение па уровне живого приобретает следующие основные черты. Во-первых, отражение осуществляется здесь живым субстратом, организованным в виде отдельных живых организмов, популяций, видов и т. д. и обладающим несравненно большим богатством свойств и структуры, вследствие чего оно становится более сложным. Во-вторых, если в неживой природе отражение слито с общим процессом взаимодействия предмета со средой, то в силу приспособительного характера жизни у организмов обособляется и специализируется особый вид отражения, отличный от непосредственного вещественного взаимодействия организма со средой (ассимиляции-диссимиляции). Основной функцией этого специализированного вида отражения становится «информация» об изменениях внешней среды, необходимая для приспособления организма к условиям его существования. В ходе эволюции живых существ этот вид отражения, развиваясь качественно и количественно, все более противопоставляется непосредственному взаимодействию со средой, в конечном счете обслуживая процесс самосохранения и самообновления живого. Раздвоение отражения на два основных вида является общей природной пред
327
посылкой раздвоения человеческой деАельности на материально-практическую и духовную.
* * *
Нл всякое тело падает два рода влияний: благоприятные для его сохранения и неблагоприятные. Уже у коллоидов появляется элементарная способность увеличивать или уменьшать свою восприимчивость к воздействию внешнего агента. Однако это приспособление имеет эпизодический характер. Повышение или понижение восприимчивости не диктует специальной тенденцией самосохранения коллоида, но вызывается определенными отношениями химических свойств реагирующих веществ. Для коллоида внешние воздействия классифицируются только по химическому сродству, а не по принципу «полезные — вредные». Дифференцировка внешних воздействий на полезные и вредные предполагает такую целесообразность, когда все процессы, происходящие в теле, направлены, в конечном счете, на сохранение организма. Химические «приспособления» подобной целесообразностью не обладают и содержат в себе предпосылки дифференцировки внешних агентов на благоприятные и неблагоприятные.
Усложнение и совершенствование способности отражения у живых организмов происходит на основе появления и развития специального субстрата отражения: первоначально особых лабильных структур клетки, затем— чувствительных клеток, нервных клеток и нервной системы, достигающей наивысшей сложности у человека В связи с появлением специального субстрата отражения — нервной системы — возникают особые состояния, обусловленные внешними воздействиями — нервное возбуждение и торможение, специальные формы отражательной деятельности — условные и безусловные рефлексы, специфические закономерности отражательной деятельности — иррадиация и концентрация, индукция и т. д.
Способность отражения на уровне живой природы проходит две основные ступени развития. Первая из них есть раздражимость, т. е. способность живых тел отвечать на внешние воздействия состоянием возбуждения, которое выражается в той или иной внешней реакции. Раздражимость есть материальное физиологическое явление, получившее наивысшее развитие. Раздражимая
328
ткань . >бладаст свойствами реактивности, лабильности, анализа н сини <л, индукции, иррадиации и концентрации процессов р 111раження, свеобразным сохранением или iijimhiiio* и I ь )тн свойства служат предпосылкой во niiikiioHoiuhi in I I ii ИЧИ14Х, но более сложных свойств п< ими и
IL ир< <л< ин м taih p iniHiH i тиши раздражи-mim’ii. поро к i,at i »//дк . inn нносн, ощущение, с которых начинается вторая ступень рашшии отражения в живой природе- психика.
Основные черты психики глубоко ролсгпенпы соответствующим и предшествующим, по менее ра шитым чертам раздражимости. Раздражимость является той замечательной способностью живой ткани, которая выступает в качестве «прообраза» психики: раздражимость в пера шитой форме содержит все основное, что есть в психике, — реактивность, анализ и синтез, «память» и т. д. Поэтому нельзя не видеть, если мы хотим остаться на почве фактов, что психика развивается из материального свойства — раздражимости, т. е. предшествующей психике материальной ступени развития свойства отражения.
Раздражимость простейших живых существ, предшествующих появлению организмов, обладающих психикой, является оптимально развитой, так как в ней больше, чем в других физиологических явлениях, выражены свойства реактивности, анализа и синтеза и т. д., и в то же время раздражимость на этом уровне развита менее, чем у существ, обладающих сложной психической деятельное тыо.
Психика животных также проходит ряд этапов, достигая наивысшего уровня развития у человекообразных обезьян, который служит непосредственной предпосылкой возникновения человеческой психики с ее высшей формой — сознанием. Человеческая психика включает в себя очеловеченные формы животной психики (инстинкты, чувственное познание), специфически чело-ческие формы бессознательного и сознание, интегрирующее психику человека в целостное единство и держащее под своим контролем остальные уровни человеческой психики.
Какова природа психической деятельности? В чем заключается коренное отличие психики от допсихических, материальных форм отражения?
329
Центральным понятием, связанным с объяснением природы отражения как всеобщего свойства материи, является понятие адекватности отображения отображаемому. Исходя из детерминистического понимания взаимодействия, мы с полным основанием делаем вывод о гом, что испытывающее воздействие тело должно и меняться в соответствии с этим воздействием, т. е. должно в той или иной мере воспроизводить признаки воздействующего тела. Существование отражения, понятого в собственном смысле слова, является, очевидно, неоспоримым фактом. Однако необходимо выяснить характер, глубину и полноту воспроизведения телами особенностей друг друга, что составляет содержание проблемы адекватности отражения. В наиболее общем виде адекватность может пониматься как воспроизведение качества, количества и структуры (формы) воздействующего агента.
* * *
Отражение характеризуется тремя основными особенностями или закономерностями.
Поскольку любой материальный предмет изменяется лишь в соответствии со своей собственной природой, необходимо заключить, что наиболее общей закономерностью всех форм отражения является зависимость характера, глубины и полноты отражения особенностей воздействующих объектов от природы (качества, количества, структуры и т. д.) субстрата отражения.
В каждом акте отражения даны два тела: воздействующее и испытывающее воздействие (мы отвлекаемся от того факта, что взаимодействие всегда носит двухсторонний характер). Тело, испытывающее воздействие, изменяется в соответствии с этим воздействием. Значит, в изменении тела есть содержание, не зависящее от данного тела и являющееся отраженным. Во то же время каждый предмет способен изменяться только согласно своей природе, и поэтому в его изменении имеется момент, не зависящий от воздействующего тела и связанный со спецификой тела, испытывающего воздействие. Внешнее воздействие, превращаясь в собственное состояние субстрата отражения, переделывается согласно природе этого субстрата и принимает новую форму, отличную от формы воздействия. Между содержанием и формой отраженного состояния имеются определенные отношения,
330
которые и меняются по мере развития и усложнения материального субстрата отражения. Поскольку тело может i! 1М('Нн 11 • । । mi ко в соответствии со своей спе-цифичс» юн ripnpc I I, в отраженном изменении нет ничего т.н а . чю притвор* чию бы природе самого тела, выхо и» I" ' не. рамки h про । инном случае следовало бы ни., чп» любое к'ло обл л чае г способностью, ф.1Ки!Ч ( XII I I 1Г<’ГНГННОЙ со шпиню
Ука i.iinii.ie обстоятельства обусловливают важную особенность отражения, отношения между содержанием отраженного состояния («следа»), определяемого внешним воздействием, и формой, ивисящей от cyficipaia отражения. Тело адекватно воспрон шодит шин. те качества волдействующих объектов, которые присущи самому отобр 1Ж.1ЮП1гМ\ юлу. Гл кое отображение можно определив к.п отражение «с сохранением качества» воздействующем о о .ьскгл. Значит, отображение адекватно ка<1ег1ву отображаемого лишь постольку, поскольку юла схо шы но своей природе, и не адекватно, поскольку они различны. Так, взаимодействия электростатических полей обусловливают такое изменение этих полей, в котором сохраняется специфика отображаемого, ибо взаимодействующие объекты качественно однородны. Напротив, в процессе взаимодействия, связанного с превращением, например, теплоты в электричество, сходство отображения и оригинала становится весьма отдаленным, качественная специфика отображаемого сводится к специфике субстрата отражения. При взаимодействии шаров А и В состояние воздействующего шара А адекватно воспроизводится в механических характеристиках шара /3, однако последние неспособны выразить, например, природу электромагнитного поля или человеческой руки, которые привели в движение шар А.
Сходство оригинала и копии («следа») в подобных случаях состоит, в основном, в количественной эквивалентности воздействия и «следа», происходит, например, передача определенного количества энергии безотносительно к ее форме. Существует также формальное (структурное) сходство воздействия и «следа» — взаимнооднозначное, изоморфное, юмоморфпое и т. д., которые представляют большой интерес, в особенности в связи с созданием кибернетических систем. Как уже было показано в советской философской литературе, элек
331
тронные счетные и управляющие устройства основаны на способности отражения, присущей любым материальным телам. Следует добавить, что в кибернетических системах эта способность использована главным образом со стороны ее формы: информация есть упорядочение состояний отображающей системы в формальном соответствии с состояниями отображаемой. Отображение в кибернетических системах не основано, таким образом, на воспроизведении качеств объектов как таковых, напротив, эти системы функционируют тем лучше, чем дальше отходят от отображения качеств.
Разумеется, в любых формах отображения качество воздействующего тела не безразлично для взаимодействия как такового, оно является необходимым условием того, чтобы реальный процесс взаимодействия осуществился; однако в изменении тела, испытывающего влияние, качество воздействия — в известных случаях — растворяется, стирается и сохраняется лишь количественный и структурный эквивалент воздействия.
Сохранение качества внешнего воздействия в отображении — при условии качественного сходства или родства взаимодействующих тел — является, очевидно, второй существенной закономерностью отражения.
Развитие материи от низших форм к высшим означает усложнение и обогащение субстрата отражения. Включая в себя основное богатство низших ступеней развития, субстрат отражения приобретает, очевидно, способность адекватно воспроизводить все большее качественное многообразие. Химический субстрат, включая в себя физический, получает способность адекватного воспроизведения не только химических, но и физических качеств. Биологический субстрат адекватно воспроизводит физические и химические качества посредством включенных в него физических и химических явлений. Однако физические качества, как таковые, воспроизводятся не в самом химическом «следе» как таковом, а посредством лежащих в его основе физических же явлений; качества физических и химических агентов воспроизводятся не самим биологическим явлением раздражения, а его физико-химической основой. Таким образом, третьей закономерностью отражения является способность материальных тел воспроизводить качества нижележащих уровней материи посредством собственной основы, адекватной этим уровням (т. е. физическое —
332
фи ич» । кп, химическое — химически). Ни химический, ни би )л irii’hVKint г и* । как таковой не содержат еще в себе (I 1иффсрс1щи|)ов;|||||ых качеств нижележащих уровней и up' и । ап ык । собой слитное химическое или бИОЛСЯ 114(4 >• »брл |< В Hill»'
В р in < h on I л по нрмблемо отражения упу-ск icji’ii Hi ши mi noiip об । ckihii пости отражения ecu. npt i к ih «। noiipoi nociipoii 1ведении качеств
и ' tui ibvюти oriiii Ki в »i iioiiciiiiie ключевая
«•горой npoi и од oipiiMtihi самым i.i hokum образом СПЯ I III.I • проб 11 Moll Ih 1X1 If
Обл I l.01 IIIIHM IIILIM • 40 О IBOM С ПСИХИКОЙ, р,’|1ДраЖИ-MO' и iimci । h(»| и ни ..и ii. in nioi i ii конкретное био-loi ич< (’io.. Hhitiiih >iii ("iiiKi специфическим качеством kollkpr IIIOIO M il plhl II.1101(1 ООр.Ч 1ОВ.1ПИЯ и поэтому со» ютив pi ip.i Кения in рвиой ткани не воспроизводи! • .п<./.• ifbiUHUK агенте, >ги качества стираются и пиве 1Ир\1о|сн в о июро июм раздражительном процессе. В СОС1ОЯИ11П но «бу к хеиия ткани, хотя оно возникло на основе физики химических процессов, реально не существую! как индивидуальности свойства, качества внешних физических и химических агентов, в нем выделены и существуют лишь собственные свойства раздражительного процесса.
Отсюда, разумеется, отнюдь не следует, что состояние возбуждения не детерминировано внешними воздействиями. Живой организм не мог бы существовать, если бы его реакции не были в определенном смысле адекватными внешним воздействиям. Отражение на уровне раздражимости не становится менее адекватным, а, наоборот, углубляется и усложняется, ибо оно начинает подчиняться тербованиям биологической целесообразности и оказывается теперь следствием не простого совпадения природы взаимодействующих субстратов, как это было на предшествующих ступенях развития, а результатом целесообразного приспособительного процесса, возникающего на базе богатого биологического субстрата. Вместе с тем усложнение характера отражения на уровне раздражимости достигается путем, связанным с утратой способности воспроизведения специфических качеств внешних агентов, которые (качества) сти-
79 См., например: Б. С. Украинцев. Отражение в неживой природе. М., «Наука», 1969.
333
раются в качественно однородном раздражительном процессе. Эта однородность является непреодолимым препятствием для отражения многообразия специфических качеств внешних агентов. Усложнение и углубление способности отражения на уровне раздражимости достигается посредством синтеза разнородных внешних агентов в однородном раздражительном процессе. Величайшим приобретением биологического отражения становится, таким образом, способность обобщения внешнего разнообразия в однородный раздражительный процесс. Специфическая форма адекватности раздражительного процесса заключается в способности живого субстрата давать обобщенную оценку биологической значимости внешних агентов по двум решающим признакам: полезность или вредность для сохранения организма.
Необходимо, следовательно, признать существование двух форм детерминизма — общей и специфичной для понятия отражения. Любая физическая, химическая и т. д. реакция тел детерминирована внешними воздействиями и собственной природой этих тел, что целиком может быть отнесено и к отражению как внутренней стороне взаимодействия. Но для отражения, специфика которого связана с соотношением самого содержания воздействия и его «следа», детерминизм получает также специальный и более глубокий смысл; эта форма детерминизма состоит в воспроизведении отраженным изменением собственных качеств внешнего воздействия. Без выделения этой формы детерминизма теряет всякий смысл само понятие отражения, все наши рассуждения об отражении приобретают сугубо вербальный характер.
Сущность величайшего скачка в развитии материи, связанного с переходом от материи неощущающей к материи ощущающей, т. е. от допсихических к психическим формам отражения, заключается в том, что возникает не еще одна конкретная материальная форма отражения, а идеальный образ, в котором существуют, представлены, выделены, выявлены, отображены не собствен ные свойства живого субстрата, а качества, свойства объекта. Образ несет в себе объективное содержание, адекватно (без сведения) выражающее качества внешних объектов. Это содержание выражено в субъективной форме, зависящей от субстрата отражения.
Если в состоянии возбуждения ткани не существует
334
никаких чругих свойств, кроме свойств возбужденного c\Ch’ip,n i, bi физические и химические свойства слиты в качестве нозбуж щния, то ощущение, психика отображает качества и свойства объекта такими, какими они существуют сами по себе, г. е. объективно. Отраженные в образе качества и свойства перенесены теперь на базу нового материального субмрата — живого субстрата и существуют, следовательно, шЬш iuho.
На уровне живой материи Нео6\« им*», таким образом, различать непосредственные свойства субстрата отражения, т. е. свойства самой живой ткани как таковой, и отраженные свойства, т. е. свойства внешних предметов. Заменят* тьиой особенностью психики (и и мыюго) инлясгся выход «<• щр । Шни отображении «а рамки не-iiocpeacini'iiiiiJx < п< пифических СВОЙС1Н cvocipaia отражении
Можсг Фоминым нпрч и leinie, чго во шикновение психики o iiiaMiiei и ipyiiieniir основной закономерности отражения • 1ПНСИМОС1И характера, глубины, полноты отражении от природы субстрата отражения. Однако и'о нарушение является видимым. Выходя за рамки непосредственных свойств субстрата отражения, содержание психики целиком обусловлено скрытым под этой непосредственной и специфической природой субстрата отражения, как специфического материального субстрата, обобщенным материальным содержанием, которое является итогом предшествующих ступеней развития материи. На уровне биологической природы это скрытое содержание еще пе имеет всеобщего характера, так как живое не противостоит еще миру как целому и не является венцом развития материи. Способность отражения собственных свойств предметов на уровне живой материи имеет поэтому ограниченный характер — оно связано только с внешними, чувственными сторонами вещей.
Хотя на ступени психики объективное содержание отражения выходит за рамки непосредственных свойств материального субстрата отражения, способность такого отражения сама становится свойством высокоорганизованного материального субстрата. Происходит, таким образом, своеобразное отрицание отрицания: нарушение закона зависимости содержания отражения от свойств материального субстрата отражения в одном плане приводит к «подтверждению» этого закона в другом, более содержательном плане. Способность адекватного
335
воспроизведения всех без исключения предметов и явлений объективного мира (на ступени человека) сама является свойством определенного материального субстрата, которое обусловливается богатым содержанием материального субстрата как итога предшествующего развития материи.
Переход к человеку, возникновение трудовой деятельности приводит к появлению наивысшей формы отражения— сознания, связанного со всеобщим и универсальным характером социальной формы материи. Сознание представляет собой поэтому отражение не только внешних признаков вещей, но и глубоких внутренних сторон их, т. е. сущности.
Проблема возникновения сознания содержит в себе все основные стороны проблемы сознания вообще и вплотную подводит нас к рассмотрению соотношения сознания и его субстрата, сознания и отображаемой им реальности, сознания и материально-практической деятельности.
ГЛАВА 3
СОЗНАНИЕ — СВОЙСТВО ВЫСОКООРГАНИЗОВАННОЙ МАТЕРИИ
Философская сущность проблемы соотношения сознания и его субстрата заключается в том, почему определенный материальный субстрат способен осуществлять сознание как высшую форму психической (идеальной) деятельности, каким содержанием должен обладать этот субстрат для того, чтобы быть способным адекватно отображать бесконечное многообразие других материальных субстратов.
В решении этого вопроса философия опирается на обширный материал частных наук, в первую очередь — физиологии высшей нервной деятельности и психологии.
В конкретнонаучном плане рассматриваемая проблема ставится прежде всего как проблема соотношения психического и физиологического вообще, сознания и физиологических процессов — в частности. Вследствие близости философии и психофизиологии, философскую проблему соотношения сознания и его материального носителя нередко неправомерно сводят к конкретнонаучпой
336
проблеме соотношения психического и физиологического.
II советской философской, физиологической и психо-ло1ическон iiiirp,i гур* высказан ряд точек зрения относительно • ви in психических и физиологических явлений. Психика । н ь иft I' /мл it (hire юность (К. М. Быков"0) I/ Ч К1 ш, III, L I ptilK tl () •//с гьности (С. Л. Py-oiiiiiiiK ин 1) t i i t /п hh> i >.’line> ких процессов
(I В llbipoxoiia ), niiuipi iiH i г ipni физиологическо-. (1 II M i и.hen, i \ Бирюков ) Отражая некото-
ры lOMi iui.i с нм in ii< itxiiMi’CKoi о ii i|hi iiio.'ioi ического, эти нр< ici.it» iciiioi в неюм 1П.11ЫВ1Ю1 < ерьг тыс возражения.
Психика являекн icon iBeinio новым напом развитии способней i и oipah un i, . кшщим выше фи ш >логи-чг. । и v io н и ин в нон и <ч форме, (и соматической к ai.iciiii й ih'piiiloii II и и* । BoiiiiiK.K г па i| н 11ЮЛО1 оческой ны( iii<(i iirpiiiioii 1.ГЯ1Г ii.iiociii и развивается далее и • вы( шин человеческих проявлении на основе материл и iiiiii финн» к>1 ической деятельности высших отделов центра ii.iioii нервной ciicieMbi. Коренное отличие и преимущество психической деятельности перед физиологической, как было раскрыто ранее, заключается в том, что психика есть идеальный образ, несущий в себе объективное содержание, т. е. признаки объектов, выраженные в образе такими, какими они существуют объективно, в то время как в физиологических явлениях нет ничего, кроме свойств самой живой ткани. В психике мир получает свое второе реальное бытие — идеальное существование. Приспособительная деятельность животных и, далее, практическая деятельность человека направляются, поэтому, реальными признаками вещей, представленными для животных или человека в их собственном качестве.
Изложенные выше точки зрения означают, по нашему мнению, прямое или косвенное сведение психических яв-
80 К. М. Быков. Учение И. П. Павлова и современное естествознание. Избранные произведения., т. 1. Гос. изд. мед. литер. 1964, стр. 396.
81 С. Л. Р у б и и ш т е й н. Бытие и сознание. М.. изд. АН СССР, 1957, стр. 4.
82 Е. В. Шорохов л Проблема сознания в философии и естествознании. М., Соцэкгиз, 1961, с гр. 157, 230
83 В. И. Мальцев. Об ошибочных тенденциях в понимании психического. «Философские науки», 1964, № 2, стр. 118; Д. А. Бирюков. Основные философские проблемы эволюционной физиологии высшей нервной деятельности. «Вопросы психологии», 1962, № 4, стр. 49.
22 в. В. Орлов
337
лений к физиологическим. Так, если психика должна рассматриваться как свойство, проявление или внутреннее состояние физиологических процессов, то, в силу известной логики, следует признать, что психические процессы не являются более сложными, чем физиологические, т. с. тождественны физиологическим. Между тем смысл появления психической деятельности и заключается в том, что она есть более сложная и совершенная форма отражения действительности. Согласно диалектике, сложное не может быть свойством или проявлением простого; психика, следовательно, не находится к физиологическим явлениям в отношении свойства, проявления, продукта. Вышеприведенные формулы неправомерно ставят на место органа психической деятельности животных (мозга) физиологические процессы, на место материального субстрата сознания (человека)—происходящие в этом субстрате физиологические процессы. Таким образом, материальный субстрат психики и сознания подменяется материальными процессами в этом субстрате.
Соотношение психических и физиологических явлений представляет собой иной тип связи: оно есть связь высшего и низшего явления (процесса). Рассмотренные ранее закономерности соотношения высших и низших явлений с некоторыми поправками могут быть отнесены к соотношению психики и ее физиологической основы. Эти закономерности приобретают особенно сложный вид для социального сознания и биологических физиологических явлений.
Физиологическая деятельность центральной нервной системы служит основой психической деятельности животных и человека. Формула физиологических основ психики была выдвинута и в общем виде обоснована И. М. Сеченовым и И. П. Павловым. Физиологическая основа психики является многосторонней и многоплановой. Со стороны наиболее общего свойства живой ткани эта основа выступает как раздражимость. С точки зрения основных нервных процессов, физиологическая база психики есть различные комбинации возбуждения и торможения. Наконец, в плоскости основных форм реакций она есть совокупность условных и безусловных рефлексов. Огромная заслуга И. П. Павлова заключается в разработке и обосновании концепции рефлекторных физиологических основ психики. Неоднократно предпринимались попытки доказать, что теория И. П. Павлова явля-
338
। icq ih'iiocpr огненно психологической теорией; эти пошли и Ш.11Н фактически основаны на сведении психики к фи 1110.101 ическим ян 1СПИЯМ, высшей нервной деятельное in IL и Hie ж и i.i м ре iy*платом такого подхода служили вы ипп iHiiiii иереи ) ы рубежом обвинения теории 11 II iI ihioh н пулы ирной )Н шологизации психиче-I ной г I п 1нн ill hi порирон Ullin специфики интеллек-।у 1ПНЫЧ процессов н । II.. которые не имели никакого oiношения к (енсгвнц'льном со ((‘ржанию теории II II 1 LiB ioBi. Как подчеркивал II 11 11авлов, его теория является всецело фи шологичеч'кой. Истинное значение этой теории (ля научной психо кипи i iiuiioh югся от-ню (I. не в 1ом, «но она будто бы промптся раскрыть нано.) юг общие шпоны психической дгм|гл1.пости, а в том,, чю она по'(11одн1 по ( и ихо еиню (вердый фнзиологиче* (Ч ИП <|) Н I IMCIH
11спх11ческо< и фи П1ОЛО1 ii’iecKoe суть, таким образом, две pai 1ИЧНЫС, высшая и низшая, функции или деятельное in цеш ральнои нервной системы, находящиеся в глубокой LiBiiciiMocTH друг от друга. Эта зависимость имеет три основных стороны: 1) психика находится в глубокой генетической и актуальной зависимости от физиологической (высшей нервной) деятельности; 2) психика обладает относительной самостоятельностью, своей собственной природой, закономерностями, структурой и т. д., не сводимыми к физиологическим; 3) психика подчиняет себе физиологическую деятельность, служит высшим регулятором поведения и, следовательно, регулятором физиологических процессов84.
Особенно большую сложность представляет идея ведущей роли психики по отношению к физиологическим процессам, которая до сих пор оспаривается отдельными физиологами, психологами и философами как якобы дуалистическая. Между тем, если психика является более сложной функцией человека, что может быть невероятного в том, что она зависит от физиологических процессов и, в то же время, подчиняет их себе? Если человек есть прежде всего мыслящее материальное существо, а не просто «реагирующий субстрат», то ведущую роль в его поведении играют психические, а не физиологические ме
84 Соотношение психического и физиологического специально рассмотрено нами в книге «Психофизиологическая проблема Философский очерк». Пермь, 1966.
22*
339
ханизмы (регуляторы). Как удачно подметил Ж- Полит-цер, научная психология должна видеть человека, который трудится, а нс мускул, который сокращается.
Современная физиология и психология, вслед за исследованиями И. М. Сеченова и И. П. Павлова показали, что психическая деятельность является более сложной, чем физиологическая, и, следовательно, служит более сложным регулятором поведения, чем физиологическая, подчиняет себе последнюю. Особый интерес в этой связи представляют исследования Л. С. Выготского85, И. С. Беритова86, Б. Г. Ананьева, Л. М. Веккера, Б. Ф. Ломова 87.
Молчаливым философским основанием отрицания ведущей (по отношению к низшей, физиологической функции) роли психики служит представление о психике (идеальном) как о явлении, которое во всех отношениях стоит «ниже» любых материальных процессов. Это представление несовместимо с духом как научной философии, так и психологии.
Согласно современным идеалистическим или дуалистическим концепциям психики, влияние психических процессов на физиологические необходимо понимать в следующем смысле. (1) Дух и материя — это две несоизмеримые, принципиально различные сущности. При этом дух стоит «выше» материи, он сложнее материи, косной и неспособной к развитию. Возникновение психики объясняется включением духовного в материальное (Шеррингтон, Эдриан, Экклс, Уолш, Шошар). (2) Мозг — энергетическая система, полностью описываемая в терминах физики, химии, физиологии (Шеррингтон, Эдриан, Экклс, Уолш). (3) Влияние духа на мозг осуществляется через посредство мозговых структур, прежде всего — коры («пространственно-временные модели» Шеррингтона, кора как «детектор» духа Экклса). (4) Влияние духа на мозговые процессы осуществляется посредством передвижек синаптических нервных окончаний по телу клетки (Экклс). (5) От духа к мозгу и от мозга к духу осуществляется передача влияний, которая
85 Л. С. Выготский. Развитие высших психических функций. М., изд. АПН РСФСР, 1960.
86 И. С. Б е р и т о 6. Нервные механизмы поведения высших позвоночных животных. М., изд. АН СССР, 1961.
87 «Осязание в процессах познания и труда» под ред. Б. Г. Анань* ева. М., изд. АПН РСФСР 1959.
340
опреде bici i.'ieciihic и психические изменения (Экклс, Райн и ip ) Ii (hiioiu идеалистических и дуалистических грпкюнок pt i опорной роли психики лежит, таким об-раю , пн ! почло прими ниш 1я схема: дух «влияет» на м перш , м »н pioi и in.o*i па iyx, причем это «влияние» ПОПП < 3 II,1О( КО II 0< ССО1Г|| i цельно.
< । 1 irpiiл inc। ичгской ючкп ip« пия, признание веду-
пн и роли iKifxiiin как высшею регулятора поведения 1ИВОН1ЫЧ и (в (|)орм< сознания) человека отнюдь не оз-начпег, чго психики перестает бып проишодной от материи (в и шестом смысле ною слова). Однако научный материолтм и психолог ня с полной необходимостью делают вывод о ре ।.п н"И ро in психики в регуляции поведении, чю (>1нача( I при in инк* ее ведущей роли по отношению г более проспим, фи шоло1 пчгским процессам, lie душ ЛЯ poll. ПСИХИКИ сви I ilia с гем, чго психика явля-с|ся губьс» -тинным пор.ном действительности, в котором заключено ооьс к гивнос содержание, отличное от содержания субс1р<н<1 отражения. Психический образ способен (прижать любые материальные явления и предметы, сохраняя их качественную специфику. Поскольку физиологический процесс не может адекватно выразить качественную специфику предметов, наиболее сложные связи между полученными извне впечатлениями, отражающие объективные связи вещей (в особенности законы), не могли бы образоваться, ибо качественное различие предметов на уровне физиологических процессов стирается п эти предметы уже не выступают как качественные определенности. Иначе говоря, на физиологическом «языке» все предметы и явления внешнего мира оказываются в известном смысле однородными, дифференцируются лишь на полезные — вредные.
Для образования сложнейших связей необходима раздельность впечатлений, отражающая качественные различия объективных вещей. Эта качественная раздельность осуществляется только на уровне психических явлений и процессов, которые адекватно отражают качества внешних предметов. Поэтому образование наиболее сложных связен в мои у происходит па основе более простых, фи П1оло1 ическпх связей (нервное замыкание), но на более высоком уровне —• па уровне психических явлений, субъективных ооразов. Связь понятий опирается на огромное многообразие физиологических связей нервных клеток, по сама эта связь есть связь психологическая,
341
а не физиологическая, подобно тому как, например, трудовой процесс основывается на системе физиологических процессов, но сам по себе является не физиологическим, а социальным явлением.
Поскольку физиологические явления лежат в основе психической деятельности и должны «обосновывать» каждый ее шаг, они образуют теневую систему, соответствующую структуре психической деятельности. Психическая деятельность зависит от своей теневой физиологической системы, но в то же время подчиняет ее себе. В первоначальной форме идея физиологических эквивалентов психических явлений была высказана И. М. Сеченовым в «Элементах мысли».
Как уже отмечалось выше, попытка описания материального субстрата психики во всецело физиологических терминах неминуемо приводит к идеализму и дуализму. Поскольку мозг, описанный исключительно физиологическим языком, оказывается заведомо проще психической деятельности (в особенности, человеческой), возникает необходимость ввести некоторый новый принцип, объясняющий, почему в мозгу возникает психика, сознание. Так, согласно Шеррингтону, Эдриану, Экклсу, Уолшу и другим, это есть принцип души или духа (mind).
* * *
Связь и различие физиологической и психической деятельности в особенно яркой форме выражаются в явлении психофизиологического парадокса88. Установлено, что нервный процесс во всех частях нервной системы является однородным. Анатомическое и физиологическое единство (однородность) нервной системы, которое И. П. Павлов считал аксиомой физиологии, есть бесспорный факт; без признания этого факта нельзя понять природы жизни в ее высших формах. Между тем возникающие вследствие и на основе физиологических процессов (в рецепторах, афферентных путях и мозговой части анализаторов) психические образы обладают качественным многообразием.
Качества предметов, действующих на органы чувств, стираются в качественно однородном нервном процессе,
88 См. об этом подробнее нашу книгу «Психофизиологическая проблема. Философский очерк».
342
нп основе которого во шикают психические образы, вос-Прои <ВО Ы1ЦИГ КПЧСС1ВЛ предметов.
Нервный процесс и проводящих путях оказывается п icToJii i (• упропн иным, чю в принципе возможна замена отрезком нервны iiyieh м< in 1 шчоскими проводниками, которш в npoci.’iiiiinx с |уч !Я\ уя е осуществлена в ряде •кс11('р11\оШив I о ччвепн >, ни о каком полном и все-ciopoiiin выр । кеппи бесконечно!о мною бразия объ-еК|нпны\ клчес1В в ♦лекгрическом процессе металлическою проводника пе может идти и речи. Различно афферентных процессов, связанных с многообразными качествами внешних агентов, сводится лини, к частоте импульсов, временной opi ши з тип п< рвпых за шов (частотная модуляция) Каким же обрл юм объективное качество, которое1 не мо кеч nponin через барьер рецепторов, проводящих 11\ гей, металлических проводников, вновь всплы! лег в нсихоло! ичеч’ком процессе?
Пара токе качественной разнородности психических явлении (обра зов) и качественной однородности вызывающих iTii явления нервных процессов является одной из сложнейших проблем психофизиологии и философии.
В решении парадокса наблюдаются две крайности: агностическая знаковая концепция познания и вульгарное отождествление образа с нервными импульсами. Ч. Шеррингтон считает соединение физико-химических, физиологических и психических процессов непостижимой загадкой89. Его последователь Дж. Экклс утверждает, что ощущения «являются просто символами явлений внешнего мира, на которые они совершенно не похожи» 90. Д. Хебб считает, что «попытка объяснить, как первичные импульсы превращаются в духовный опыт, есть попытка, словами проповедника, — разрешить неразрешимое... Мир феноменов (цвет, звук, наслаждение, страдание) есть отправная точка мысли, ее конечная «реальность»91. Знаковой концепции ощущения придерживался даже крупный психолог-материалист А. Пьерон92.
Некоторые советские авторы полагают, что психофизиологический парадокс всецело разрешается в терми
89 Ch. Sherrington Man on Ilis Nature
90 J. Eccles. The Neurophysiological Basis of Mind. Oxf., 1953, p. 280.
91 D. O. FI e b b. In «Brain Mechanisms and Consciousness». Oxf., 1953, p. 404.
92 H. Pier on. La sensation guide de vie. P., NRF. 1955.
343
нах кибернетики. С позиций кибернетизированной концепции познания, парадокс восхитительно просто сводится к явлению кодирования — декодирования. С этой точки зрения, мы должны были бы поздравить себя — более чем двухтысячелетняя загадка сознания разгадана: «кодирование — декодирование». Кибернетический подход к проблеме парадокса несомненно вносит некоторые существенные элементы в понимание сугубо специальных механизмов психофизиологических процессов, но неспособен привести к решению собственно философской проблемы парадокса. Процесс кодирования заключается в том, что качество внешнего агента не воспроизводится, а обозначается соответствующей серией нервных импульсов. Поэтому декодирование нервных сигналов, поступающих в определенные отделы центральной нервной системы, предполагает, что мозг обладает объективным содержанием, которое он не получает с помощью нервных сигналов и которое позволяет ему воспроизводить в идеальной форме именно те объективные качества, которые были обозначены соответствующими нервными импульсами. Но каким образом мозг, получая сигналы, в которых качества внешних агентов не отражены, а лишь обозначены (в силу однородности нервного процесса и его упрощенности в афферентных путях), заранее «знает», каким качествам соответствуют эти сигналы? Каким образом качества внешних агентов, стертые в однородном нервном процессе, вновь всплывают в мозгу? Если эти качества не передаются нервными процессами, то откуда они вообще появляются в мозгу, известны мозгу? Целиком основываясь на понятии знака, кибернетика, теория информации оставляет эти вопросы без ответа, ибо сугубо философская мировоззренческая сущность познавательного процесса ими принципиально не может быть схвачена.
Мозг, несомненно, пе имеет в себе никаких готовых психических образов, никакого готового знания. Однако он не получает и с периферии, из рецепторов никаких образов, никакого готового знания. Вместе с тем мозг несравненно сложнее периферических окончаний и проводящих путей (в принципе даже заменяемых металлическими проводниками). Следует признать, очевидно, что мозг, как материальный субстрат, обладает способностью воспроизводить качества внешних объектов, которая должна быть объяснена. Таким образом, мы вплотную по-
344
дот in к вопросу, каким материальным содержанием (в и шестом смысле слова) должен обладать мозг (как член ц« юс in । > чг । века) чтобы он мог воспроизводил । . и । п(»бы\ пнешипх ircHTOB, получая с периферии к икс in hi ini лишенные качества внешнего во < и псины
< пш ооно(н че||онгчггко1 о /Ошанин к универсальна »м I •* нон нпна и но ш*'конечному отображению бггконгчн<»1 о мноюоАрлшя кач' 'in внешнего мира самым глубоким и пеносре нл вс иным обраюм затрагивает вопрос о природе человек i (неточно iопори мозга) как материального субстрат oipaъення. I ели сознание способно отражать любые качесиы внешних предметов, то следует признать, что материальный субстрат сознания (человек) обладает содержанием, способным к выражению бесконечного многообразия качеств, г. е. универсальным и всеобщим содержанием. Природа человека как наивысшего материального субстрата находится в глубоком родстве или диалектическом «тождестве» (опосредованном бесконечным развитием) с природой предметов внешнего мира, является своеобразным материальным обобщением бесконечного многообразия реального мира. Понятие о человеке как всеобщем и универсальном субстрате становится, таким образом, необходимой онтологической основой гносеологического принципа познаваемости мира. Отказ от этого понятия делает принципиальную познаваемость мира недоказуемой.
В связи с изложенным процесс познания, очевидно, не может быть представлен как «снятие» с предмета и «перенос» но нервным путям некоторого всегда равного себе содержания, становящегося в конце концов объективным содержанием психического образа. Познание есть своеобразное уподобление (в идеальной форме) материального субстрата отражения отображаемому объекту. Образ действительно продуцируется в головном мозгу человека как результат совместной деятельности периферии (рецепторов, афферентных путей) и центра (мозга). Мозг (точнее, человек), являясь обобщенным универсальным материальным субстратом, способен адекватно воспроизводи гь природу любых материальных субстратов. Логично в связи с этим поставить вопрос о различной роли центра и периферии в генерации психического образа, рассматриваемого в гносеологическом разрезе. Необходимо допустить, что за качество или об
345
щую природу объекта, воспроизводимую в образе, главную ответственность несет мозг, в то время как ответственность за опознание внешнего качества и ситуативные признаки воздействующего агента несет периферический аппарат.
Выше уже отмечалось, что выделение мозга как субстрата сознания является неточным. Мозг есть орган животной психической деятельности. Однако уже в этом случае мы допускаем неточность, до некоторого момента не имеющую существенного значения: психическая деятельность непосредственно осуществляется мозгом, но выражает целостную природу живого организма. Вопрос о материальном субстрате сознания имеет более сложный характер. Мозг человека является непосредственным носителем сознания, но сознание как социальное явление выражает целостную природу человека как социального существа. Поэтому формула сознание — свойство мозга имеет неточный характер. Она теоретически допустима, поскольку мозг является непосредственным носителем сознания, однако становится существенно недостаточной, когда выясняется вопрос о целостной природе сознания как социального явления. Формулируя мысль со всей теоретической строгостью, мы должны считать, что сознание (как и материальный труд) есть свойство, функция, деятельность социального материального субстрата — человека.
ГЛАВА 4
СОЗНАНИЕ —ОТРАЖЕНИЕ ОБЪЕКТИВНОГО МИРА
§ 1. Сущность отражения (познания)
В чем состоит сущность познавательного отражения?
Некоторые авторы в той или иной форме высказывали утверждение, что в диалектическом материализме до сих пор будто бы отсутствовало строгое определение сущности и критериев отражения действительности в сознании человека. Поэтому в последние годы были предприняты попытки «уточнения» понятия отражения с помощью понятий, заимствованных из математики и кибернетики. Значительное распространение в философской литературе последних лет получили определения
346
сущности ношения через понятия взаимнооднозначного, изоморфного, i омоморфного соответствия и информации.
Во niiiKiioiH’Hiie кибернетики оказало определенное позлей it ни* нт p iiiHi iK’ iropiiii отражения. Понятие отражении i н< ihroCHinht < iioih’iii.i материи предварило noibiTiH iiih|hi|« । ниш, ii и iio.’jir шее возникло вне непо-сре U’iiii iiiiiHi копт iiiy uii.iioH гни hi с первым. В свою )Ч< Р‘ п Hoii iiih информации шло толчок развитию теории oipi к- ния Кнi cpiiciiiK i и гг конкретные приложения представили интересный май риал, который безусловно способствовал 11Л1 неншему p.innniiio теории познания. Однако в р 1«рабо1ке проблем отражения в связи с проблематикой кибернстки намечи uiri, ieii цчщия/югА мены понятии отражения ионтнем информации, в результат» после цн е» ст ало р лесмл i | ива i вся как конечный объясните п.ный принцип тля •неопределенного» и «рас-плывчакно' 1ЮНЯ1ИЯ енряжения. Рассмотрим некоторые проявления .той ieii (гнцнн в советской философской ли-тератур>
Наиболее» явное и прямолинейное отождествление психического образа со знаком, отражения с информацией было проведено в статье В. С. Тюхтина «О сущности отражения»93. Автор статьи полагает, что сходство образа с действительностью, в самом существенном и главном, есть взаимнооднозначное или изоморфное соответствие. «Отношение изоморфизма составляет первый наиболее общий и существенный признак (момент) отражения»94. Другие признаки отражения, указываемые автором, например, способность «образа» замещать оригинал, по существу, не выходят за рамки взаимнооднозначного или изоморфного соответствия. В. С. Гюхтин считает, что альтернативой изоморфизму может служить только физическое подобие, буквальное сходство образа с действительностью, которое, естественно, следует отвергнуть. Возможности понимания сходства в том смысле, в каком это давно было выяснено в марксистской философской литературе, автор не замечает.
Обращаясь к знаковой концепции Гельмгольца, В. С. Тюхтин пересмагриваст утвердившееся в марксистской литературе се истолкование. Как известно, вслед
93 В. С. Тюхтин. О сущности отражения. «Вопросы философии», 1962, № 5.
94 Т а м же, стр. 70.
347
за Лениным, философы-марксисты критиковали знаковую теорию ощущений Гельмгольца за то, что эта теория отрицает сходство ощущений с действительностью, ибо знак не похож на обозначаемое явление, в то время как образ есть копия, снимок с оригинала. «...Нет никакого сходства, — писал Гельмгольц, — между качеством чувственных ощущений и качеством внешних агентов возбуждающих наши чувственные ощущения и передающихся через них»95. «Если ощущения, — писал в связи с этим Ленин, — не суть образы вещей, а только знаки или символы, не имеющие «никакого сходства» с ними, то исходная материалистическая посылка Гельмгольца подрывается, подвергается некоторому сомнению существование внешних предметов, ибо знаки или символы вполне возможны по отношению к мнимым предметам»96 В. С. Тюхтин видит ошибку Гельмгольца не в том, что последний рассматривает ощущение как явление, находящееся лишь в формальном, знаковом соответствии с объектом, а в понимании того, что «признак взаимнооднозначного соответствия, существующего между воздействиями вещей и чувственными показаниями, является наиболее общим и существенным элементом сходства» ощущения с действительностью97. Иными словами, ошибка Гельмгольца заключалась не в трактовке ощущения как знака, а в непонимании того, что знак и есть образ! Логика «нового» понимания знаковой концепции познания, предложенного В. С. Тюхтиным, является удручающей. Позднее В. С. Тюхтин предпринял попытку уточнения своей трактовки отношения образа к оригиналу. В статье «Отражение, образ, модель, знак и информация» (гл. VI сб. «Ленинская теория отражения и современность») он выделяет пять основных характеристик «гносеологического образа»:
(1) «Модальность, или качественная разнородность отображения объекта соответствует качественному разнообразию мира...»98.
(2) «Вторая характеристика — количественная сторона, экстенсивная характеристика отображаемых объек-
95 «Популярные речи Г. Гельмгольца». Под ред. О. Д. Хвольсо-на и С. Я. Терешина, ч. 1. СПб, 1898, стр. 96.
96 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 247.
97 В. С. Тюхтин. Указ, работа, стр. 61.
98 «Ленинская теория отражения и современность». София, 1969, стр. 197.
348
тон пи нов.ь । определение числа элементов и подсис-|гм, |цес i ценных CBoih’i'B величин, их интенсивности и । (
(.) Ц»шр iiiHVK хлрлкк'ристику содержания (!) oftini । cihiihiihi .40 /. ши I шт, структура»1"", При юм нли ) 1 -I ь iuui।нов leopi'iнче/кой формой выра-k* Hini ih»oi.i‘ nihoiioii и rip\kivp является матема-iin i (I)
(li Г i kin iiiih и ' ip и irpiK iiikoii Hii.iiiercM вид coot-th ей I Мел IV ( IpyhlVpt • oplll HllilJI.1 || ’IpVkiypOH СГ0 oioopa м пни 1нч hoii 111 i к ip и <* 111 к it HoiiHiiiH поражение , eoop.ii», «moi. и. iiiih not и cmijc.ii, on.i представляет i iiiiill.in koMiioiHiii HoiiHiiiH i ноееоло! нче СКОС t’wh IB »( НОСКО ||,ky CIpVKINp l о I.CKIi COCI 1ВЛЯСТ nciiip.i ihiiyio x.ip.ikк puciнку оюбражения ,UI. Наиболее loc’ipiiisiним и универсальным (!) ниюм (вернее типом) г ниiieiciни । является изоморфное отображение, пл и изом( рфи ш и ci о обобщение — гомоморфизм» 99 100 101 102.
(5) Соотнесенность структуры чувственного образа с объектом или эмпирическая и формальная интерпретация понятий 103.
Нетрудно заметить, что главной, решающей, основной характеристикой «гносеологического образа» и его отношения к объекту и здесь остается формальное соответствие, т. е. соответствие структуры образа структуре объекта, изоморфизм или гомоморфизм. Ссылка на модальность образа может создать впечатление, что автор вводит некоторый (хотя и, безусловно, не главный, с его точки зрения) признак сходства, выходящий за пределы формального соответствия, т. е. сходства внутреннего содержания образа с качеством объекта. Однако модальность или качественная разнородность образов со всей определенностью трактуется автором в смысле формального соответствия качественной разнородности объектов.
Характерно также, что развивая весьма «нетрадиционный» для марксистской теории отражения взгляд (к тому же по поводу ленинской теории отражения), автор не делает ни малейшей попытки соотнести свои пред
99 Там же, стр. 198.
100 Т а м же
101 Там же, с гр. 198 199.
102 Там же, стр. 199—200.
103 Там же, стр. 201.
349
ставления с совершенно определенными утверждениями Ленина о сходстве образа и оригинала.
После «новаторского» выступления В. С. Тюхтина в «Вопросах философии», фактически пересматривавшего утвердившееся в советской философской литературе толкование отражения, соотношения знака и образа, ошибок Гельмгольца и т. д., в философской литературе появилось большое количество публикаций, в которых отражение так или иначе отождествляется с информацией, образ со знаком.
И. С. Нарский в статье «Диспозиционные предикаты в логике и проблема «вторичных качеств» утверждает,, что сходство образа и оригинала может быть понято только в духе гомоморфизма и теории информации. «...Обнаружение и формулировка факта двоякой диспози-ционности ощущений приводит к разрешению противоречия типа проблемной антиномии «ощущения экстероре-цепторов похожи и не похожи на свойства тел вне нас», так как обнаруживается, что чувственно они не похожи и не могут быть похожи, но ощущения «похожи» в особом, переносном смысле, а именно: посредством гомоморфного отражения они в той или иной мере информируют о структурных свойствах и соотношениях внешнего мира, а также об отношениях внешнего мира к данному организму, что позволяет последнему практически успешно ориентироваться и целесообразно реагировать на изменения, происходящие в окружающей действительности» 104. Эта концепция более обстоятельно обосновывается И. С. Нарским в брошюре «Актуальные проблемы марксистско-ленинской теории познания» (М., «Знание»» 1966). И. С. Нарский полагает, что сходство образа и оригинала может быть только наглядным, совершенно упуская из виду более глубокое и обобщенное понимание сходства (связанное, как мы подчеркивали, с общими философскими категориями сходства и различия), которого придерживались Маркс, Энгельс и Ленин. «Вопрос... о том, — пишет И. С. Нарский, — похожа ли способность вызывать ощущения данного цвета на само цветовое раздражение, не имеет, строго говоря, научного смысла» 105.
104 И. С. Нарский. Диспозиционные предикаты в логике и проблема «вторичных качеств». «Философские науки», 1965, № 5, стр. 25.
105 И. С. Нарский. Актуальные проблемы марксистско-ленинской теории познания. М., «Знание», 1966, стр. 29.
350
Oi|nh uni' in- mo кности сопоставления объективною ка-•irciiHi, • >i 11 vik<111(4’0 способностью вызывать ощущение, с самим ощущением есть совершенно определенное снятие про 1емы отражения как таковой, которое было всег-UI x.ipikhpiio для позитивизма (мы оставляем в стороне Вопрос, К Ik соотносятся способность или возможность с Д(Чк1 ни тел ьностью, автор явно нс считается здесь с ре-ijii.iiiJM содержанием этих категорий). Любопытно, что II । 11арский в сущности повторяет — в силу имплицитном логики рассуждений — высказанную еще Беркли мысль о том, что «идея не может походить ни на что, кроме идеи, цвет или фигура не могут походить ни на что, кроме другого цвета, другой фигуры» 106, которую Ленин считал выражением субъективно-идеалистической концепции. И. С. Нарский утверждает, что Ленин якобы не признавал никакого сходства образа и оригинала, кроме того, которое можно определить как соответствие, понимаемое в духе изоморфизма и гомоморфизма, в духе теории информации. Такое соответствие, по мнению И. С. Нарского, является единственной альтернативой наивного понимания сходства. «Цвета (окрашенности) не существуют объективно, а именно в том вполне определенном смысле, что ощущения цвета чувственно не похожи па оптические свойства внешних объектов и окружающих их сред, но они существуют объективно в другом смысле: они информируют о свойствах и структурных отношениях свойств внешнего мира, а также об отношениях между этими свойствами и потребностями организмов, позволяя последним успешно ориентироваться в среде и целесообразно реагировать на ее изменения»107.
«Итак, «отражение» следует понимать в двух смыслах— широком и узком. В широком смысле этот термин означает способность неорганических структур изоморфно или хотя бы гомоморфно воспроизводить внутреннее строение некоторых структур, воздействующих на них, или некоторые особенности этого строения. В узком смысле (т. е. в применении к сознанию общественного человека) отражение означает то же самое, что и «познание», тождественно ему. Могут задать вопрос, не получается ли здесь круга в определении, поскольку познание в свою
106 Цитировано по: В. И. Лени н. Поли. собр. соч., стр. 28.
107 И. С. Нарский. Актуальные проблемы марксистско-ленинской теории познания, стр. 28.
351
очередь можно определять через отражение? какого круга не получается, поскольку и познание и отражение получают общее для них определение, а именно: это есть моделирование объектов или процессов в сознании с помощью знаков» 108.
Таким образом, конкретнонаучные понятия изоморфизма, гомоморфизма (т. е. формального соответствия) оказываются для И. С. Нарского исчерпывающими и последними объяснительными понятиями философской теории познания. Введение понятия модели в определение природы отражения и познания еще раз подчеркивает основной смысл отстаиваемой автором трактовки — это понятие не выходит за рамки изоморфного и гомоморфного отношений и, следовательно, принципиально неспособно выразить философскую сущность отражения. Позитивистский характер такого подхода, если не бояться точных определений, не вызывает сомнений.
Автор аналогичной попытки интерпретации отражения К. Н. Суханов полагает, что в трудах Маркса, Энгельса и Ленина нет никакого определенного критерия подобия или совпадения образа и оригинала. «Насколько нам известно, ни у Ф. Энгельса, ни у В. И. Ленина не встречается никаких уточнений понятия «совпадения» и никаких прямых критериев совпадения, применимых на практике для решения вопроса о том, имеет ли место «совпадение» между данным конкретным образом и данной действительностью или не имеет... Для В. И. Ленина было гораздо важнее найти аргументы в пользу совпадения образа с оригиналом, чем решить проблему, в чем это совпадение состоит и каковы его критерии» 109. Нельзя не согласиться с тем, что Маркс, Энгельс и Ленин не ставили и не могли ставить задачу описания конкретных механизмов и критериев сходства всех конкретных форм отражения. Однако нельзя представить диалектико-материалистическую теорию отражения, не включающую в себя совершенно определенный всеобщий критерий совпадения, общее и принципиальное решение вопроса «в чем это совпадение состоит». Утверждая, что в произведениях Маркса, Энгельса и Ленина не было никакого кон-
108 Т а м же, стр. 34—35.
109 К. Н. Суханов. К анализу принципа совпадения образа и оригинала. В сб. «Ленинская теория отражения и современность». Свердловск, 1967, стр. 40.
352
кратного критерия сходства, К. 1! < у»лит ио з - нч i всеобщий критерий или принцип сходства, коюрын в сгавляет самую суть теории отражения, конкреп1ымн ipi териями сходства, «применимыми на практике дли р< пи ния вопроса о том, имеет ли место «совпадение» м< i l\ данным конкретным образом и данной действительно стью», вообще (или в большинстве случаев) не являй» щиеся предметом философского исследовании Но ио су ществу автор отрицает наличие прежде всею всеобщего критерия сходства в классической философии. В поисках такого критерия К- Н. Суханов обращается к фи <ич<ч’Кой и математической «современной теории подобии . Ои ио лагает, что утверждение об отражении предметов 1аки ми, какими они являются сами по себе», имеет ю н.ко смысл непосредственного, прямого, буквального мак риального или физического воспроизведения обьг! та в виде натурной модели. «Как ни парадоксально, приходится констатировать, чю сторонники отражения ми ра в идеальных образах защищают наиболее грубую тс орию образов-двойников»110 *. Так же, как В. С. Тюхтин, И. С. Нарский и некоторые другие авторы, К. Н. Суханов считает, что альтернативой концепции натурного подобия является концепция подобия «типа математического, функционального, кибернетического, эквивалентного и во всех случаях, разумеется, неполного и интегрального подобия, исключающего натурное сходство образа и оригинала» 1и. Итак, философское понятие подобия, сходства и, следовательно, понятия образа, отражения и др. полностью исчерпываются понятиями математического, функционального, кибернетического подобия.
По мнению К. Н. Суханова, философское понятие отражения наиболее полно и исчерпывающе выражается третьей теоремой подобия. «Необходимыми и достаточными условиями подобия являются: а) пропорциональность сходственных параметров, входящих в условия однозначности процессов (условиями однозначности, в частности, являются: геометрические свойства системы, в которой протекает процесс; физические параметры среды и тел, образующих систему; начальные условия системы; граничные или краевые' условия, взаимодействие объекта и среды); б) равенство критериев подобия изучаемых
1,10 Там же, стр. 43.
1,1 Т а м же, стр. 44.
23 в. В. Орлов
353
явлений. Следует отметить чрезвычайную общность третьей теоремы: в ней пет речи о каких-либо конкретных явлениях, о каких-либо конкретных основаниях подобия, нет речи о каких-либо конкретных критериях подобия. И это не случайно. Конкретные критерии подобия различны для различных исследуемых явлений. Конкретные виды подобия чрезвычайно многообразны. Третья теорема подобия формулирует общий признак всякого такого сходства: пропорциональность сходственных параметров, входящих в условия однозначности, и равенство критериев подобия» 112.
Какой смысл имеет пропорциональность по отношению к ощущению, понятию, теории? В чем заключается, например, пропорциональность красоты как качества соответствующему объективному качеству? Третья теорема подобия, понятие пропорциональности в принципе неприменимы к описанию соотношения качеств. Теоремы подобия, математическое, функциональное, эквивалентное сходства полностью опираются на понятие формального соответствия. Они имеют глубокий теоретический смысл при определенном конкретнонаучном подходе к действительности. Но попытки придать этим понятиям всеобщее объяснительное значение, возвести их в достоинство философских категорий неизбежно приводят к позитивистской концепции познания, независимо от самых наилучших намерений автора. Как известно, позитивизм отрицает не всякое соответствие образа и оригинала, но лишь содержательное соответствие, содержательное сходство, способность сознания воспроизводить собственную природу объекта.
К- Н. Суханов считает, что любая форма отражения, включая сознание, может быть представлена как взаимодействие двух материальных систем (Л, В), при котором параметры одной из них (а) выражаются (в известном нам смысле слова) в параметрах другой (в). При этом как системы, так и параметры (айв), по крайней мере в -сложных случаях, не должны иметь одинаковой природы, обусловливающей лишь буквальное физическое подобие отображения и отображаемого. Эта интерпретация сознания целиком основывается на идее формального соответствия образа и оригинала. Из нее полностью
112 К. Н. Суханов. К анализу принципа совпадения образа и оригинала, стр. 45.
354
исключена концепция сознания как идеального явления, ибо сознание целиком выражено в понятиях материальной системы и се материальных состояний. Наконец, предложенная концепция фактически снимает проблему субстрата отражения, лиш ict ее глубокого философского смысла. Конечно, сложные формы отражения исключают непоерг //шг но 1ибие субстратов отражения и отображаемою; полнота и совершенство сознания в известной мере обусловлены противоположностью человека окружающему миру. Однако проблема субстрата ни в коей мере не сводится к вопросу о непосредственном тождестве или различии субстратов. Допустим, что все состояния а в предложенной К. Н. Сухановым модели имеют только одно содержание — обладают отрицательными значениями, а состояния в — только положительными. Нетрудно понять, что эти состояния принципиально неспособны выразить специфическую природу друг друга в силу своего глубокого различия и противоположности. Отображающая система неизбежно должна получить «образ», диаметрально противоположный ори-гиналу.
Способность отражения необходимо предполагает внутреннее родство субстратов отображающего и отображаемого. Способность адекватного отражения в существенной мере является функцией этого родства. Субстрат отражения должен обладать содержанием, достаточным для исчерпывающего (в основном, принципе тенденции) выражения содержания отображаемого. Если субстрат отражения имеет просто иное содержание, то каким образом это содержание может адекватно выразить природу отображаемого? Идея родства или диалектического «тождества» отображаемого и отображающего, которая в концентрированном виде выражает идею материального единства мира, является абсолютно необходимым элементом диалектико-материалистической теории познания. Противоположная точка зрения, как показано всей историей философии, неминуемо приводит к лыковой концепции, позитивизму и агностицизму.
Отношение оор<на и оригинала, несомненно, включает в себя ту или иную разновидность формального соответствия — взаимнооднозначное, изоморфное, гомоморфное и т. д., но ни в коей мере не сводится к нему. Образ и оригинал находятся в отношении сходства в спе
23*
355
цифически философском значении этого термина. Это сходство заключается не только и не столько в формальном, сколько в содержательном соответствии образа и оригинала: объективное содержание образа сходно с объективным качеством оригинала, воспроизводит природу оригинала. Попытка решения философской проблемы образа и оригинала всецело в терминах теории информации является не чем иным, как восстановлением знаковой концепции познания в новой, «кибернетизированной» форме.
В определении сущности познавательного процесса, выражающейся прежде всего в отношении образа и оригинала, диалектический материализм использует одну из самых широких категорий философии — сходство, в которую не вкладывается никакого узкокоп-кретного и специализированного смысла.. Употребление такой широкой категории обусловлено тем, что сознание и материя являются предельно широкими понятиями философии и поэтому их отношение должно быть раскрыто и объяснено посредством категорий соответствующей степени общности. Сходство образа и оригинала не может быть описано ни одним из терминов, обозначающих какое-либо частное сходство, включая не только механические, физические, химические и т. п., но и формальное сходство. Поэтому ни один из терминов, выражающих какой-либо частный случай или сторону сходства, ни даже полный перечень всех частных случаев сходства (который, разумеется, невозможен) не могут иметь исчерпывающей объяснительной ценности для отношения образа и оригинала как таковых. Подлинную объяснительную ценность для теории познания получает лишь понятие сходства в его строгом философском смысле.
Понятие сходства образа и оригинала является обобщением бесконечного многообразия сходств и имеет, следовательно, универсальный характер, обусловливающий принципиальную невозможность описания содержания этого понятия в терминах какой-либо частной науки. Определение сходства встречается поэтому с логикотеоретическими трудностями, связанными с природой наиболее широких понятий философии. Это прежде всего трудности подбора терминов-денотатов, которые полностью выражали бы содержание понятия сходства.
Сведение философского понятия сходства образа и
356
оригинала, введенного и узаконенного в описании познавательного процесса Марксом, Энгельсом и Лениным, к конкретным понятиям, в особенности понятиям формального соответствия, объясняется прежде всего недооценкой наивысших философских абстракций, неудовлетворенностью их отвлечен костью и «неконкретно-стью». Логика подмены философского понятия логико-математическим понятием соответствия родственна той, которая приводит отдельных авторов к неудовлетворенности ленинским определением материи как объективной реальности. Это совпадение объясняется общностью методологии понятия сходства и понятия материи. Так, оба понятия связаны с идеей бесконечности мира; сходство отображения и отображаемого должно быть определено таким образом, чтобы выразить бесконечное многообразие конкретных сходств, которые ни на одном конечном этапе познания мы не сможем описать полностью. Это значит, что определение сходства должно быть дано в свою очередь в терминах, включающих в себя идею бесконечности.
Такому условию полностью удовлетворяет понятие сходства, введенное в философию основоположниками научной философии. Сходство образа и оригинала есть отношение, при котором объект воспроизводится таким, каким он является на самом деле, без всяких посторонних прибавлений. В наиболее явном виде такое понимание сходства содержится в Энгельсовом определении материализма как «понимания природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений»113. Специального определения сходства образа и оригинала в произведениях Маркса, Энгельса и Ленина не содержится. Однако общий подход, основной смысл трактовки этого отношения классиками научной философии с полной определенностью выражен ими при анализе узловых вопросов диалектико-материалистической теории. Центральной и определяющей идеей марксистско-ленинской теории познания является способность человеческого сознания адекватно отражать, схватывать, копировать, фотографировать, воспроизводить собственную природу или качество внешних объектов. Вопрос о доступности или недоступности качеств или собственной природы «вещей в себе», т. с. вещей таких, какими они су
113 К- Маркс и Ф Энгельс. Соч., т. 20, стр. 513.
357
ществуют сами по себе, независимо от нашего сознания, является тем центральным вопросом теории познания, который разделяет диалектико-материалистическую теорию отражения и агностицизм.
Использованные классиками марксизма-ленинизма, в особенности Лениным («Материализм и эмпириокритицизм»), денотаты понятия сходства — адекватное отражение, соответствие, копия, подобие, сколок, слепок, образ, фотография и другие вне философского контекста могут иметь значения, не совпадающие или частично совпадающие со значением термина «сходство» в философии. Так, слово «фотография» в его буквальном значении не может быть приложено к описанию сознания. Однако в контексте диалектико-материалистической теории познания эти слова вводятся в такую семантическую систему, в которой они получают единый строгий и определенный смысл, поскольку эта система строится на абсолютно определенном решении вопроса о доступности качества или собственной природы объекта человеческим ощущениям, представлениям, понятиям. Поэтому попытки вырвать какой-либо из перечисленных денотатов из его семантической системы, приписать, например термину «соответствие», сугубо формальный смысл, означают непонимание философского существа дела, отсутствие необходимой культуры философского мышления.
Марксистско-ленинская теория отражения всецело основывается на признании способности человека схватывать, делать содержанием своего сознания собственную природу или качества объективных вещей. Это признание с абсолютной определенностью выражено Марксом уже в экономическо-философских рукописях 1844 г. «...В теоретическом отношении, — писал Маркс, — растения, животные, камни, воздух, свет и т. д. являются частью человеческого сознания»114. «Самым первым и самым известным нам является ощущение, а в нем неизбежно и качество» 115,—отмечал Ленин. Критика «неуловимой кантовской «вещи в себе»116, концепция общественно-исторической практики, подтверждающей превращение «вещи в себе» в «вещь для нас», понятие объективного содержания как независимого «пи от че
114 К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 564.
115 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 29, стр 301.
116 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 284.
358
ловека, ни от человечества»117, понятие объективной истины игдс совершенной определенностью выра-жаюр фупдамснглльную идею теории отражения — воспроизведения человеческим сознанием объективных качеств или природы вещей гякими, какими они являются сами по <•«•*
Вследствие во й пред* п»н и общности, философское понятие сходств! образа и орш ИН.1Л.1 по несет в себе никакою конкретного ограничения, которое могло бы вступить в противоречие с открытиями каких-либо новых форм отражения. В силу такой общности определение сходства может казаться малосодержательным, если под содержательностью, полнотой и глубиной понятий подразумевать — в соответствии с концепцией позитивизма— конкретные признаки, описываемые физикой, химией, математикой, кибернетикой и т. д.
§ 2. Идеальное
Идеальность есть специфическая природа сознания и психики вообще, отличающая их от природы материального мира.
Понятие идеального вводится в марксистско-ленинской философии в связи с решением основного вопроса философии. Вопрос об отношении сознания (и психического вообще) к материи имеет, как уже отмечалось, три основные стороны, в связи с которыми сознание выступает в качестве продукта бесконечного развития материи, свойства высокоорганизованной материи, отражения материи. Понятие идеальности сознания связано со всеми тремя основными отношениями и выражает как противоположность, так и единство сознания с материей.
Сознание (психика) не может быть поэтому определено как материальное. Перенос признака материальности на сознание (психику) связан с непониманием диалектики материи и сознания, диалектической соотносительное ги противоположных понятий вообще. Такой перенос ликвидирует основу для выделения как понятия идеального, гак и неразрывно связанного с ним понятия материального.
Назвать сознание материальным — значит спутать противоположные понятия, ликвидировать основной воп
1,7 В. И. Лени и Поли. собр. соч., т. 18, стр. 123.
359
рос философии, а вместе с ним — противоположность материализма и идеализма. Действительно, если сознание материально, то какой смысл ставить вопрос о том, что является первичным — материя или сознание? Центральный момент диалектической трактовки противоположных понятий заключается в том, чтобы удерживать их в единстве, не сводя друг к другу.
В. И. Ленин подверг глубокой критике ошибку И. Дицгена, который утверждал, что сознание является материальным: «Но и не чувственное представление чувственно, материально, то есть действительно» — писал Дицген118. Непоследовательность Дицгена была использована махизмом, стремившимся ликвидировать основной вопрос философии и под этим прикрытием провести субъективно-идеалистическую концепцию мира. Критикуя ошибку Дицгена, Ленин разъяснял: «Что и мысль и материя «действительны», т. е. существуют, это верно. Но назвать мысль материальной — значит сделать ошибочный шаг к смешению материализма с идеализмом. ...Что в понятие материи надо включить и мысли, как повторяет Дицген в «Экскурсиях», это путаница, ибо при таком включении теряет смысл гносеологическое противопоставление материи духу, материализма идеализму, на каковом противопоставлении Дицген сам настаивает» 119 120.
Диалектика противоположных понятий такова, что если упраздняется одно из них, то с такой же необходимостью падает и противоположное понятие. Поэтому мысль о «материальности» идеального столь же абсурдна, как и мысль об «идеальности» материального.
Нередко тезис о материальности психического обосновывается столь же, мягко говоря, спорным утверждением о том, что сознание якобы является формой движения материи. При этом полагают, что данный взгляд принадлежит Энгельсу и был выражен им в следующих словах: «Движение, рассматриваемое в самом общем смысле слова, т. е. понимаемое как способ существования материи, как внутренне присущий материи атрибут, обнимает собою все происходящие во вселенной изменения и процессы, начиная от простого перемещения и кончая мышлением» 12°.
118 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 18, стр. 257.
119 Т а м же, стр. 257, 259.
120 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 391.
360
Движение в любой его форме — от простейшего перемещения до движения понятий — принадлежит материи, является ее атрибутом Поскольку мышление есть свойство высокоорганизованной материи, движение наших ощущений и понятий не является независимым от материи, а представляет собой частный случай присущего материи свойства движения. Но если движение понятий есть свойство высокоорганизованной материи, то отсюда отнюдь не следует, что мышление, сознание, психика есть форма движения материи. Подменить первое вторым — значит совершить элементарную логическую ошибку, ибо, согласно диалектическому материализму, психика — это свойство определенной формы (или вида) материи.
В последние годы некоторыми авторами делались попытки восстановления концепции материальности сознания, связаиые с различением онтологического и гносеологического планов соотношения сознания и материи. Ссылаясь на известную мысль В. И. Ленина об относительности противопоставления понятий материи и сознания, утверждают, что сознание, являясь идеальным в гносеологическом плане (т. е. по отношению к внешнему миру как своему оригиналу), оказывается материальным в онтологическом (прежде всего, в отношении к мозгу). Как мы показали ранее (см. часть 1), это утверждение не имеет достаточных оснований и связано с ошибочной трактовкой указанной мысли Ленина, никогда не считавшего, что в онтологии отсутствует абсолютная противоположность сознания и материи.
Противоположность сознания и материи существует в равной мере как в гносеологическом, так и онтологическом планах. Точно так же, единство (тождество) сознания и материи имеет место в равной мере в пределах гносеологии и онтологии. Сознание противоположно материи как производное от нее в трех известных планах: как продукт ее развития, свойство высокоорганизованной материи, отображение материи. Но в силу той же производности сознание является единым с материей, ибо производное не может не быть родственным, сходным, единым с тем, чго его «производит».
Выясняя, что специфика сознания (психики вообще), отличающая его от материи, заключается в идеальности, мы вводим понятие идеального в самой общей и принципиальной форме. Следующим шагом должна быть ха-
361
рактеристика конкретного содержания идеального как философской категории. Это содержание (частично раскрытое в предшествующих главах относительно природы сознания) обнаруживается при анализе внутреннего смысла трех основных отношений сознания к материи. При этом подход к сознанию как отражению объективного мира оказывается, в свою очередь, своеобразным синтезом результатов, полученных в генетическом и субстратном планах исследования сознания.
Понятие идеального определено в диалектическом материализме по отношению к объекту, субстрату отражения и развитию материи. Понятие идеального в первом плане означает существование в сознании такого содержания, которое заимствовано извне, из объективного мира и, следовательно, сходно (диалектически тождественно) с объективным миром в известном универсальном смысле слова. Одновременно, в этом же плане, идеальность означает, что объективное содержание выражено в сознании в иной форме, т. е. существует иначе, чем в объективном мире.
В субстратном плане (плане субстрата отражения) понятие идеального означает, что объективное содержание сознания отлично от непосредственных специфических свойств субстрата отражения, выходит за пределы этих свойств.
В генетическом плане идеальность означает, что сознание (психика), возникая из материальных форм отражения, качественно отличается от них.
Диалектика гносеологического, субстратного и генетического планов позволяет раскрыть, далее, более глубокие стороны возникновения и роли идеального.
Наиболее общей и интимной основой идеального является диалектическое тожедство объекта, содержания, субстрата и генезиса сознания (психики). Воспроизводя бесконечное качественное многообразие внешнего мира (в бесконечном процессе познания), сознание должно, очевидно, принадлежать материальному субстрату, представляющему собой своеобразное материальное обобщение бесконечного многообразия внешнего мира. Но способность универсального отображения, связанная с универсальным материальным субстратом, должна возникать в результате процесса универсализации. Диалектическое тождество объекта, содержания, субстрата и генезиса сознания служит первым коренным условием
362
возникновения и существования сознания как идеального. Идеальность рождается, следовательно, из указанного диалектического тождества.
Однако диалек тпчсское тождество предполагает различие и противоречие, без которых материальный мир не был бы процессом. Тождество, взятое само по себе, является мертвым и неподвижным, диалектическое тождество включает в себя противоречие. Объективное содержание сознания никогда не совпадает полностью с объективным содержанием бесконечною мира. Всеобщее содержание материального субстраа отражения выступает лишь обобщенным выражением материального многообразия внешнего мира. Наконец, всеобщий характер сознания как универсального отображения представляет собой обобщенное выражение генезиса материи. Таким образом, вторым коренным условием возникновения и существования идеального является диалектическое противоречие между объектом, содержанием, субстратом и развитием отражения.
В конечном счете идеальное уходит своими корнями в природу материального мира и развития. Возможность и необходимость возникновения идеального заложены в основном противоречии материи.
Противоречие объекта, содержания, субстрата и генезиса отражения достигает наивысшего развития (противоположности) с появлением сознания. Являясь высшей формой отражения, сознание становится не в частное, а во всеобщее и универсальное отношение тождества и противоположности к окружающему миру. На ступени сознания друг другу противостоят не частные материальные субстраты, а целостный материальный мир и его идеальная копия — сознание.
* * *
Категории тождества и различия (противоречия), таким образом, имеют самое глубокое отношение к проблеме отражения вообще, сознания, идеального — в особенности; они являются одними из самых широких и абстрактных понятий философии, без которых нельзя дать описания внешнею мира и его познания. В наиболее общем и глубоком философском плане отношение отображения и отображаемого, познания и объекта может быть описано только на языке, включающем термины тождества и различия.
363
Тождество получает бесконечно сложный и богатый характер, бесконечно опосредуясь через различие и противоречие. Тождество в диалектико-материалистической философии есть, очевидно, не пустое, бедное и формальное совпадение, а, напротив, сложное и богатое опосредованное тождество. Концепция опосредованного тождества служит одной из основ научной теории отражения.
Предложенная трактовка тождества как основы или сущности адекватности и различия как основы или сущности процесса достижения адекватности имеет, по нашему мнению, глубокие корни в понятиях материи и движения. Материя есть, несомненно, тождество бесконечного многообразия вещей и явлений в их объективнореальном существовании. Материя испытывает непрерывный процесс изменения и развития, обусловленный внутренними противоречиями, но сохраняет себя, все свои атрибуты.
* * *
Категории тождества и различия были введены в описание познавательного процесса, его связи с объектом и познающим субстратом еще в античной философии. Многие философы древности полагали, что душа может познавать вещи только в том случае, если она состоит из тех же элементов, что и вещи — «подобное познается через подобное». «Те же, кто усматривает в душе стремление к познанию и чувственному постижению действительности , говорят, что душа содержит начала, из которых состоит вся природа, при этом одни из них считают, что этих начал много, другие, что такое начало одно; таков, например, Эмпедокл, считающий, что душа состоит из всех элементов, а любой элемент составляет душу... Подобным образом и Платон изображает в «Тимее» душу как состоящую из элементов. Он учит, что подобное познается подобным, вещи же состоят из начал» 121. Концепция познания подобного через подобное критикуется Аристотелем за признание материальности, вещественности души. Отстаивая концепцию идеальности души, Аристотель делает шаг вперед, однако утрачивает при этом интуитивно правильную материалистическую идею внутреннего родства познающего субстрата с реальным миром. Вместе с тем Аристотель сохраняет и
121 Ф. Аристотель. О душе. М., Соцэкгиз, стр. 10—11
364
развивает идею родства, тождества содержания ощущений с объектом при глубоком различии ощущений и вещей по их способу бытия. Ощущение как страдательное состояние, по Аристотелю, «проистекает от подобного, но можно также ск нап», чго оно зависит от несходного... Ибо оно несходно, пока испытывает страдание, а испытав его, оно уже уподобилось» ,5Г* В потенции ощущающая способность заключает то же, что в действительности представляет собою ощущаемый предмет... Пока ощущающая способность испытывает, опа по уподобляется ощущаемому, испытав же воздействие, опа уподобляется ощущаемому объекту и становится такой же, как и он» * 123. «...Ощущение есть то, что способно принимать формы чувственно воспринимаемых предметов без их материи, подобно тому как воск принимает оттиск печати без железа и без золота. Воск принимает золотой или медный отпечаток, но не поскольку это золото или медь. Подобным образом и при восприятии каждого предмета испытывается нечто от объекта, обладающего цветом, вкусом или звуком, но не поскольку каждый из них берется в виде определенной материальной вещи, но поскольку она наделена определенным качеством и поскольку она подпадает известному понятию» 124. «...Каждый ощущающий орган принимает чувственные качества без материи... Чувственно познаваемый объект и ощущение в их актуальном состоянии представляет собою то же самое, но по способу бытия они не тождественны» 125. «Знание в реализованном виде то же самое, что познаваемый предмет» 126.
Вводя понятие тождества ощущения и объекта, при различии их способа существования, утверждая, что в восприятии есть нечто от объекта, которое он называет «чувственным качеством», Аристотель выдвигает глубокую материалистическую концепцию познания; многие элементы этой концепции не утратили определенного значения и до настоящего времени. Однако, признавая связь ощущения с телом, Аристотель рассматривает последнее в настолько обедненном виде, что превращает его в пассивный придаток души. Это оказывается неиз
422 Там же, с гр. 51
123 Т а м ж с, стр. 54.
124 Т а м же, стр. 73.
125 Т а м же, стр. 83.
126 Т а м же, стр. 99
365
бежным, ибо Аристотель не смог раскрыть материальное богатство субстрата отражения, которое становится понятным лишь па основе диалектико-материалистической концепции развития, на основе идеи диалектически опосредованного тождества субстрата отражения с реальным миром.
Необходимость введения понятия тождества в определение отношения субстрата познания и внешнего мира в идеалистической форме была понята Платоном и Гегелем. Платон, как уже отмечалось, считал, что душа познает в силу ее тождества с миром идей. Гегель рассматривал тождество духовной природы человека с абсолютной идеей в качестве коренного условия познания. Касаясь этой стороны гегелевской концепции, Энгельс писал: «Само собой понятно, что мышление может познать то содержание, которое уже заранее является содержанием мысли» 127.
Хотя категории диалектического тождества и различия относятся к числу важнейших элементов диалектикоматериалистической концепции вообще, концепции познания— в частности, в литературе последних лет вопрос об их месте и роли в философии не получил еще достаточного освещения. Более того, в некоторых исследованиях (в особенности, связанных с кибернетикой) категория тождества или вообще выведена из определения познавательного процесса (из определения адекватности), или сведена к чисто формальному содержанию — изоморфизму, гомоморфизму и т. д., что фактически означает или ослабление концепции отражения, или даже бессознательную замену теории отражения «кибернетизированной» знаковой концепцией.
Отношение к проблеме тождества в теории познания получило характерное выражение в книге Б. С. Украинцева «Отражение в неживой природе» (М., «Наука», 1969). Книга представляет собой интересное исследование ряда существенных сторон отражения в неживой природе. Заслугой автора является специальное рассмотрение проблемы адекватности отражения, не получившей, как справедливо отмечает Б. С. Украинцев, достаточной разработки в философской литературе последних лет. Однако в общей концепции отражения, особенно в концепции адекватности, предлагаемых Б. С. Украинцевым,
127 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 283
366
обнаруживаются серьезные слабости, обусловленные тем, что в определение отражения, его отношения к объекту и собственному субстрату не введена категория диалектического тождества.
Основными терминами, в которых Б. С. Украинцев раскрывает природу отражения, являются «воспроизведение» и «соответствие» (отображения отображаемому), которым не дается никакого сколько нибудь ясного определения 128. Б. С. Украинцев почему-го полагает, что понятие соответствия (отобр i Кения н оригинала) оказывается более полным т ешим н строгим, чем понятие сходства, не приводя никаких гни щтельств в пользу того, что термины соответ вне и «сходство» употребляются им именно в юм шачении, какое они получили в философии. Отку 11 л< lyer, чго «сходство может случайно иметь место между не свя ьаипыми друг с другом явлениями», каксчимег Б ('. Украинцев, а соответствие предполагает «обя < цельную связь одного явления с другим»? Б. С. Украинцев не учитывает, что термины «сходство» и «соответствие» в марксистской философской литературе имеют одинаковый смысл, в котором они были узаконены В. И. Лениным («Материализм и эмпириокритицизм»). Уместно заметить, что в философской литературе последних лет нередко не учитывается узаконенный классиками марксистской философии смысл некоторых центральных философских терминов, что приводит к произвольному употреблению терминов, теоретической и терминологической путанице в ряде сложных философских вопросов.
Определение «соответствия» или «сходства» в марксистско-ленинской философии дается через понятия тождества и различия. При этом понятия тождества и различия имеют универсальное содержание, которое в свою очередь описывается понятиями количества, качества, сущности и т. д. Отображение, в особенности его высшая форма — идеальный (психический) образ, сходно с действительностью в той мере, в какой оно несет в себе содержание, совпадающее с количественными, качественными, сущностными и т. п. характеристиками реальных объектов. Сходство образа и оригинала, отображения и отображаемого, в его наиболее общем и концентрирован
128 Б. С. Украинцев Отражение в неживой природе, стр. 82, 103, 108, 124, 135 и др.
367
ном виде, заключается в воспроизведении объекта таким, каким он является на самом деле. Как мы пытались показать ранее, классики марксизма-ленинизма считали указанный признак универсальным признаком адекватности познания, отношения образа и оригинала.
Б. С. Украинцев полагает далее, что идея тождества, сходства, родства отображающего и отображаемого субстратов как коренного условия адекватности отражения является архаичной и возможна только в той форме, в какой она была выдвинута древнегреческими мыслителями и была снята (по мнению Б. С. Украинцева, окончательно) Аристотелем. Он не замечает, что идея тождества отображающего и отображаемого, трактуемая в Духе идеализма, лежит в основе философии Гегеля и что в принципиально новой форме она вошла в диалектикоматериалистическую теорию познания. Б. С. Украинцев не усматривает никакой существенной зависимости адекватности от сходства (родства) субстратов отображаемого и отображающего и полагает, что адекватность в первую очередь зависит от их различия. «Полнота соответствия отображения вообще и элементарного отображения, в частности, зависит от степени различия оригинала и отражающего объекта» 129. Но каким образом предмет, имеющий определенное специфическое содержание, может выразить адекватно, «без потери качества», некоторое совершенно иное содержание (условно говоря, состояния со знаком плюс — в состояниях со знаком минус),— эта постановка вопроса, уходящая корнями в глубокую древность, попросту не замечена Б. С. Украинцевым. Однако уход от этого вопроса может привести либо к чисто вербальному описанию «отражения», сущность которого остается неясной, либо к фактическому приписыванию неживым предметам способности нести в себе содержание, чуждое их субстрату, выходящее за рамки материального богатства их субстрата, не свойственное природе их субстрата, т. е. к наделению всех предметов психическими способностями. Не случайно поэтому Б. С. Украинцев не отдает себе отчета в том, что отражение электромагнитного поля отклоняющейся стрелкой
129 Б. С. Украинцев. Отражение в неживой природе, стр. 113.
368
прибора 130 имеет весьма отдаленное сходство с отображаемым объектом, есть отражение « с утратой качества» отображаемого, ибо в механическом отклонении стрелки нет никакого иного содержания, кроме механического. Наиболее сложная проблематика адекватности отражения начинается как раз с того момента, перед которым Б.С. Украинцев останавливается
* * *
Идеальное, или точнее, его высшаи форма — сознание, есть полюс, который противостоит материи, порождается ею и принадлежит материи. Сознание, идеальное оказывается обобщенным выражением природы материи и ее развития. Концепция сознания и, шире, концепция человека обнаруживают глубокое единство с концепциями материи и развития В свою очередь эти концепции, не развитые до концепции человека (сознания), оказываются, очевидно, неполными и незавершенными.
§ 3. Объективное и субъективное
Сознание (и психическое вообще) является единством объективного содержания и субъективной формы, в которой это содержание выражено. Идеальное есть, следовательно, субъективное, субъективное есть идеальное.
Вторичность сознания по отношению к материи находит свое выражение в том, что описание природы сознания производится с помощью «собственного» термина — «субъективное», раскрывающего специфику сознания как такового, и «несобственного», заимствованного из теории материи, термина «объективное».
Сознание как целое есть единство объективного и субъективного, но поскольку объективное содержание сознания есть то, в чем сознание сходно, совпадает с объективной реальностью, специфика сознания, отличающая его от внешнего мира, выражена преимущественно понятием субъективного, идеального. Термин «объективное» в применении к сознанию сохраняет свой смысл ровно в той мере, в какой он выражает сходство, тождество сознания с внешним миром, и, наоборот, в той мере, в
130 Б. С. У к р а и н ц е в. Указ, работа, стр. 175.
24 В. В. Орлов
369
какой сознание перестает совпадать с внешним миром, оно перестает быть объективным (по содержанию). В силу этого сознание нередко обозначают как «субъективное», «субъективный мир», «субъективная реальность».
Какова природа субъективной стороны сознания (и психического вообще)?
Существует ряд определений субъективного. Так, некоторые авторы рассматривают субъективное как то, что принадлежит человеку. Но это определение указывает скорее неполный адрес субъективного, ибо человек обладает, например, физиологическими процессами, которые объективны. Согласно другому определению, субъективное есть неполнота и неточность человеческих знаний. Отмечая один из моментов субъективности, это определение оказывается односторонним, так как субъективное рассматривается здесь лишь как негативный момент сознания.
В наиболее общем виде субъективное может быть определено как все то, что принадлежит сознанию (психике) в отличие от материального мира (включая человека с его материальной стороны). Оно является, следовательно, прежде всего положительной характеристикой сознания (психики), выражающей специфику последнего.
Субъективность имеет ряд сторон и уровней, связанных со структурой сознания (психики).
С одной из своих наиболее общих сторон субъективность выступает как относительная замкнутость явлений психического мира в себе, как их данность субъекту, но не постороннему наблюдателю. Ощущения, восприятия, понятия переживания и т. д. непосредственно существуют лишь для их владельца (носителя) и не могут быть восприняты внешним наблюдателем. Психика, сознание есть внутренний мир (животного или человека), который развертывается в своем непосредственном качественном многообразии только для его владельца, субъекта. В этом плане субъективность выступает, следовательно, как отношение непосредственной данности субъекту. Эта сторона субъективности известна науке уже в течение многих столетий.
«Жизнь, ощущение, представление, — писал Фейербах,— воспринимаются как таковые только непосредственно, они необособимы, неотличимы от живущего, ощущающего, представляющего существа, субъекта или
370
органа». «Лягушка — только для себя живое, ощущающее существо, субъект; а для меня она, даже как объект вивисекции, только материальное существо, только объект, потому чго ее ощущение, как таковое, просто не может сделиться (ля меня предметом»131 132.
«Г’ имеется, писал Эшслье,— мы никогда не узнаем гои», > киком вибе воспринимаются муравьями химические лучи. Кою »го оюрчас!, тому уже ничем нельзя помочь *33.
СГМюсигельи ih i iMKiiyTocn психических явлений и себе была абсолютизирован i суб активным идеализмом. Однако, согласно научной психологии и философии, субъективная <ям1\пуrocn. психики не может быть истолкована в хе полной июляции субъективного мира от объективного. Психическая деятельность, недоступная непосредственному наблюдению, проявляется в поведении животных и человека и может быть изучена по своим объективным проявлениям, т. е. посредством объективного метода. Для человека немаловажную, хотя и подчиненную роль, играет также элемент самонаблюдения, поскольку непосредственный характер субъективных явлений становится известным нам только через сами субъективные явления.
Субъективность, далее, есть неполнота или неточность ощущений, восприятий, понятий, теорий, доходящая до своего крайнего выражения в виде лжи.
Наконец, субъективное есть позитивные признаки. присущие каждой специфической форме психической деятельности, от ощущений до теорий. Каждая из форм психики представляет собой специфический субъективный образ объективного мира, т. е. несет в себе реальные признаки как объективных вещей, так и субъективного мира.
В ощущении, как простейшем образе объективного мира, субъективные и объективные, признаки непосредственно не различимы для субъекта. Так, «красное», «теплое», «горькое» непосредственно воспринимаются субъектом как отнесенные к внешнему миру целостности и принимаются за реальные свойства самих вещей, хотя являются лишь субъективными образами этих свойств
131 Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. 1. М., 1955, стр. 213—214
132 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 555.
24*
371
и не существуют непосредственно, как таковые, объективно. Это свойство ощущений обусловило сложность проблемы «вторичных» качеств, получившей в домарксистской философии два крайних истолкования: наивнореалистическое и субъективистское, знаковое. Последняя точка зрения, как уже отмечалось, была в известной мере восстановлена некоторыми советскими философами в «кибернетизированном» виде.
Объективные свойства вещей, выраженные в ощущениях, суть непосредственные, чувственные свойства, проявляющиеся непосредственно, в их полной данности, только в ощущениях; в то же время непосредственно в ощущениях они не могут быть отличены от субъективной стороны ощущений, т. е. слиты с субъективными признаками. Невозможность непосредственного выделения объективных свойств вещей в «чистом виде» является неосознанной причиной появления знаковой концепции в ее прежних и современных формах.
Как уж отмечалось, непосредственные свойства вещей и, соответственно, непосредственные субъективные признаки ощущения не могут быть выделены в чистом, наглядном виде и понятием, поскольку понятие опосредованно и теряет специфику непосредственного.
По мере перехода от ощущений ко все более сложным формам познания происходит развитие как объективного содержания, так и эквивалентной ему субъективной формы, благодаря чему объективное содержание ощущений развертывается, обнаруживает заложенные в нем все более существенные и глубокие признаки вещей, которые становятся осознанными на ступени понятия. Теряя непосредственную чувственную специфику вещей, отраженную в ощущениях, понятие осознает скрытые внутри чувственного явления существенные признаки вешей, т. е. законы, сущности вещей.
Развитие познания от простейших его форм до понятий и теорий представляет собой, таким образом, углубление или развитие основного противоречия сознания — противоречия объективного и субъективного. Диалектика этого противоречия такова, что объективное содержание и субъективная сторона психических образов находятся в глубоком единстве друг с другом: различное по сложности содержание связано с различными по сложности субъективными признаками. Субъективное, следовательно, развертывает свое богатство по мере развития объ
372
ективного содержания познания, по мере углубления человека в окружающий его мир.
Развитие сознания является, следовательно, раздвоением единого на противоположные стороны. Если в ощущениях объективное и субъективное, как противоположные моменты обра и, остаются для субъекта непосредственно н< различимыми, то в восприятии человек уже отличает себя как чувствующее «я» от внешней среды, а в понятии сознательно противопоставляет себя внешнему миру как субъект о6|>гкту.
Какова роль субъективной стороны сознания (психического)? Является ли и । i торон । некоторым неизбежным «злом» сознания, или она выполняет какие-то позитивные функции?
Несомненно, что субъективная сторона сознания играет в определенной мере негативную роль, ибо субъективное есть в известной степени неполнота, неточность или даже ложность. Однако главная и наиболее существенная роль субъективного является позитивной. Субъективное выполняет существенные положительные функции в познании реального мира и самого себя.
Домарксистский материализм, как известно, подчеркивал главным образом объективную сторону сознания. Поэтому субъективная сторона сознания, психического получила одностороннюю, преимущественно негативную оценку.
Субъективное служит необходимым средством отображения объективных признаков реального мира. Получая в сознании свое второе, отраженное или идеальное существование, т. е. теряя свой специфический материальный субстрат и материальный способ существования, реальные признаки вещей должны быть выражены в чем-то другом. Этим другим и выступает субъективное (идеальное), выполняющее функции формы, благодаря которой объективные вещи получают свое новое существование. Субъективное, идеальное есть, следовательно, форма, замещающая специфический материальный субстрат предметов и придающая этим предметам духовное существование.
Чтобы субъективное могло выполнить свою роль заместителя любых материальных субстратов, т. е. было способно выразить любые признаки вещей, оно должно обладать, очевидно, универсальным богатством. Однако это богатство не имеет самостоятельного и самодовлею
373
щего значения, но есть богатство способности выражения объективных признаков вещей. Универсальность субъективной (идеальной) формы сознания является выражением универсальности материального субстрата сознания.
Роль субъективного как средства выражения объективного содержания проявляется в ряде частных позитивных функций. Так, для сознания характерна способность разделения, расчленения единого мира на различные отдельности, моменты, стороны, которые получают в сознании самостоятельное существование. Сознание обладает, далее, способностью мысленного соединения этих отдельностей в единое целое, что содержит в себе огромные творческие возможности. «Мы не можем представить, выразить, смерить, изобразить движения, не прервав непрерывного, не упростив, не огрубив, не разделив, не омертвив живого. Изображение движения мыслью, есть всегда огрубление, омертвление, — и не только мыслью, но и ощущением, и не только движения, но и всякого понятия.
И в этом суть диалектики. Эту-то суть и выражает формула: единство, тождество противоположностей»133.
Одной из замечательных особенностей познания является способность расчленения внешней реальности на явление и сущность, которое лежит в основе разделения познания на чувственную и логическую ступени. В чувственном познании человек непосредственно осознает лишь внешние признаки вещей (явление), в то время как сущность остается скрытой в этом явлении. Однако в действительности явление и сущность находятся в диалектическом единстве друг с другом, существуют одно через другое. Но явление должно быть осознано раньше сущности, ибо иначе реальный процесс познания просто не может начаться. Вместе с тем явление не может существовать, не выражаясь в своей противоположности. Такой универсальной противоположностью или «другим» чувственного явления выступает чувственная субъективность. Субъективная форма чувственного познания является той базой, опираясь на которую, предмет, отображаясь в наших ощущениях, раздваивается на явление и сущность.
В процессе познания объективное и субъективное на
133 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 233.
374
ходится в глубоком взаимодействии и взаимопроникновении. В сложнейших случаях субъективное принимает форму объективного, когда сознание создает образы, включающие в себя элементы реально существующего и вымышленного. Так, фантастический образ сфинкса, русалки и т. п. строится из реальных элементов, но есть субъективный вымысел как целое Каж ыя теория включает в себя больший или меньший .леменг идеализации, т. е. отхода от реальной действительное in, который есть по своей сути субъективное. Субъективной ь использует, таким образом, язык объективных явлений, предметов, связей Такое отождествление субъективною и объективного (при наличии глубокой внутренней противоположности) придает особую сложность процессу познания. Ложь, как наивысшая форма негативной субьекгивиости при определенных социальных условиях (в классовоантагонистических обществах) становится специальной целью определенных социальных групп. Коварство лжи заключается в том, что она использует язык реальных явлений объективного мира, есть негативная субъективность, принявшая форму объективности.
* * *
Специфика сознания (психики) как специфического явления состоит в том, что оно не имеет своего самостоятельного, независимого от материального мира, существования. Если материя существует «в себе», то бытие сознания направлено на отображение материи; сознание есть осознание иного бытия. Но если объективное содержание сознания есть отображение внешних предметов, то отображением чего является субъективная форма сознания (психики), которая также есть не замкнутое в себе, а направленное вовне бытие? Мы полагаем, что субъективная сторона психики, сознания есть отображение человеком самого себя, познание человеком самого себя.
Самоотражение человека в его психической деятельности принимает различные формы в ощущениях, восприятиях, представлениях, понятиях, теориях. Это самоотражение имеет производный характер и обусловлено отображением внешнего мира в сознании человека. Сознание (психика) есть, следовательно, двойственное отражение: внешнего мира в человеке и человека в предмете (объективном содержании) своего сознания. Ото
375
бражая внешний мир, человек отображает в себе и самого себя.
§ 4. Активность сознания
Тезис о творческом, активном характере сознания является одним из важнейших элементов марксистско-ленинской философии. Проблема активности сознания была решена Марксом, Энгельсом и Лениным в ее наиболее общих и принципиальных чертах и нуждается в дальнейшей разработке, которая должна затрагивать как частные проявления, так и общую природу познавательной активности. Диалектический материализм не останавливается на простой констатации активности сознания и подвергает эту активность специальному философскому исследованию.
Активность — понятая в наиболее общем философском плане — есть не что иное, как движение. Материя обладает атрибутом движения, активность есть иное наименование движения. Поэтому решительно неправы те авторы, которые полагают, что активность есть атрибут материи, отличный от движения или даже обусловливающий движение.
Термин активность обозначает совершенно то же содержание, что и термин движение. Однако в силу чисто формальных языковых особенностей, термин «активность» оказывается в некоторых случаях более удобным, так как, например, от слова «движение» нельзя образовать формы, обозначающие степень движения, в то время как слово «активность» это позволяет (большая или меньшая активность, активнее и т. д.). В этой связи термин «активность» может употребляться для обозначения степени движения, т. е. выражать понятие, отражающее указанную количественную сторону движения.
Активность сознания (познания) имеет две формы (аспекта), которые условно могут быть названы «внешней» и «внутренней» (по аналогии с различением «внешнего» и «внутреннего» мира человека). «Внешняя» активность сознания есть роль сознания в изменении человеком окружающего его внешнего мира. Сознание служит необходимым руководством практической деятельности и в этом плане активность практической деятельности обусловлена активностью познавательного процесса. «Внутренняя» активность сознания есть самодвиже
376
ние познания, процесс отображения объективной реальности человеческим сознанием. Внутренняя и внешняя активности сознания диалектически взаимосвязаны и взаимообусловливают друг друга.
Обобщенным выражением внутренней активности сознания является его способность к потенциально бесконечному отображению окружающего нас мира. Эта активность зафиксирована в положении диалектического материализма о безграничной познаваемости мира для человека. Материальный мир бесконечно многообразен, но человеческое познание способно к безграничному проникновению в окружающий нас мир, не содержащий в себе никаких абсолютных границ познавательного процесса. Сознание обладает, следовательно, бесконечным потенциалом творческой активности, который может быть реализован только в процессе бесконечного развития человечества.
В этом плане активность познания, которая не несет в себе никакого абсолютного предела и ограничена только достигнутым в каждый данный момент уровнем развития общества, превосходит активность любых материальных процессов, совершающихся вне человеческого общества как высшей ступени развития материи. Любые физические, химические и биологические процессы ограничиваются какими-то пределами, связанными с качественной определенностью этих процессов, в то время как сознание способно бесконечно переходить от познания одних качеств к другим и не содержит в себе никакого ограничения этого процесса.
Одной из важнейших особенностей внутренней активности познания является то, что реальности, будучи отраженными в сознании и получившие в нем свое идеальное, мыслительное существование, получают такую самостоятельность, которой они не обладали вне сознания. Благодаря этому становится возможным мыслительный анализ и синтез, обобщение и абстрагирование, т. е. мыслительное сопоставление реальностей, которое и представляет собой процесс мышления. Мыслительный анализ и синтез возникают на основе реальных различий и связей предметов, явлений, сторон и т. д., но познание как специфический процесс было бы невозможным, если бы отображаемые в сознании реальности не получали в нем такого самостоятельного существования, которым они не обладают в материальном мире. Предметы
377
или их стороны (сущность и явление, форма и содержание, общее и единичное и т. д.), существующие в действительности одновременно, могут мыслиться по отдельности; реально необратимый процесс может мысленно рассматриваться в обратном (от следствия к причине) порядке; мысленно могут сопоставляться вещи, для реального взаимодействия которых необходимы тысячи световых лет и т. д. Физические, химические, биологические законы в этом смысле кажутся не властными над процессом мысленного сопоставления вещей.
Логично заключить, далее, что в некоторых отношениях активность познавательного процесса превосходит активность природных материальных процессов. Физические энергетические процессы способны привести к распаду атомного ядра, однако ни один физический процесс не способен расщепить реальный предмет на форму и содержание, явление и сущность, общее и единичное, качество и количество и т. д., в то время как мысль это делает. Мысль обладает активностью, которая в известном смысле превосходит активность термоядерного процесса.
В силу идеальности мысли, ее активность вместе с тем оказывается стоящей безусловно ниже активности природных процессов, ибо мысль сама по себе неспособна вызвать ни малейших изменений в окружающем нас мире. Активность познавательного процесса имеет, следовательно, иную природ}, чем активность физическая, химическая и биологическая.
В общем и целом внутренняя активность познавательного процесса направлена на адекватное отображение объективной реальности. Поэтому степень адекватности познания, глубина проникновения мысли в окружающий нас мир является основным показателем внутренней активности познавательного процесса. Внутренняя активность сознания заключается прежде всего в его способности адекватного отражения бесконечного многообразия объективной реальности.
Высшим проявлением внутренней активности сознания является способность предвидения, т. е. мысленного конструирования еще не существующих объективно предметов, ситуаций, состояний, которые нередко (а для общественного производства это типично) вообще не могут появиться без предварительного мысленного их создания. Нетрудно заметить, что способность предвидения, объек
378
тивной основой которой выступают реальные тенденции общественного бытия, возможна только при условии субъективной свободы оперирования понятиями, упомянутой выше субъективной независимости идеальных копий предметов, которая в конечном счете — при наличии соответствующих социальных объективных условий и субъективных стремлений — приво шт к правильному отображению объективного хода вещей, объективных закономерностей.
Непонимание природы духовной активности, абсолютизация факта известного «превосходства» мыслительной активности над природной, известного произвола мысли явилась одним из источников идеализма. Вместе с тем материализм прошлого, как известно, не смог правильно понять природы активности субъекта, вследствие чего проблема активности была в значительной мере «отдана на откуп» идеализму.
Поскольку сознание производно от материи, следует признать, что активность сознания производна от материи Сознание идеально и поэтому его активность не может быть отождествлена с активностью материальных процессов. Однако идеальное не имеет самостоятельного существования, порождается материей на определенном этапе ее развития, и, следовательно, его активность принадлежит материи, есть активность высокоорганизованной материи. Иными словами, связь активности познавательного процесса с материей есть сторона общей связи сознания с материей; поскольку сознание есть свойство высокоорганизованной материи — человека, активность сознания есть свойство высокоорганизованной материи, есть идеальная активность человека как высшей ступени развития материи Необходимо отметить при этом, что познание и его активность не являются тождественными понятиями, познание не может быть отождествлено с движением, свойственным познанию, сознание не может рассматриваться как форма движения материи.
Поскольку сознание возникает в процессе развития материи, активность познавательного процесса должна быть выведена из этого процесса. Активность познания возникла и поэтому должна быть продуктом процесса. Однако именно здесь мы встречаемся, по-видимому, с ключевой проблемой активности — какой процесс развития может привести к появлению универсальной ак
379
тивности познания? Очевидно, универсальная способность познания, признание которой является одной из основ марксистско-ленинской теории отражения, может возникнуть лишь в результате процесса движения к универсальному, т. е. процесса универсализации.
Ставя проблему выведения активности познания из процесса развития материи, необходимо прежде всего подчеркнуть, что это выведение должно иметь содержательный характер, т. е. содержание активности познания должно быть получено как результат развития содержания материи в процессе ее движения от низших ступеней к высшим. Это значит, что универсальность познавательной активности, т. е. способность познания отражать бесконечное качественное многообразие мира, должна быть выведена из развития самого этого качественного многообразия. В противном случае, т. е. если мы не сможем понять, как формируется универсальность познавательной активности из особенностей предшествующего материального развития, познание окажется наделенным неизвестно откуда возникающей активностью, не имеющей никакого материального происхождения.
Однако познавательная активность не является единственной формой обобщенного выражения активности бесконечного многообразия форм материи. Хотя активность сознания в известном отношении превосходит активность любых материальных процессов в природе, сознание само по себе не может произвести ни малейшего изменения внешней среды. Познавательная активность, следовательно, обладает ущербностью, обусловленной идеальностью сознания. Как таковая, эта активность не имела бы права на существование и становилась бы в конечном счете фиктивной, если бы не дополнялась связанной с нею материально-практической активностью. Материальная общественно-практическая деятельность обладает активностью того же уровня развития материи, что и активность познания. Познавательная активность возникает и существует на основе материально-практической активности.
Две основные формы человеческой активности — познавательная и материально-практическая находятся в глубоком диалектическом единстве, определяющую роль в котором играет практическая активность.
380
§ 5. Прибор и объект
Человек познает окружающий его мир с помощью естественно сформировавшихся органов чувств. Чем более сложным становится объект познания, тем все более недостаточными оказываются органы чувств человека. Поэтому человек помещает между органами чувств и объектом искусственные органы — приборы. Существуют, следовательно, два вида чувственного познания — не вооруженное и вооруженное приборами. На каждом этапе развития познания складывается определенное соотношение этих видов чувственного познания, причем невооруженное чувственное созерцание всегда сохраняет существенную роль в познании уже потому, что входит в состав вооруженного наблюдения, которое является непосредственным дополнением человеческих чувств. По-видимому, невооруженное чувственное созерцание всегда останется абсолютно преобладающим в художественном познании мира.
Проблема прибора и объекта является одним из коренных вопросов теории познания, тесно связанных с самой сущностью последнего.
Существуют два рода приборов. Приборы первого рода количественно усиливают органы чувств, сохраняя качество воспринимаемых агентов (оптические телескопы, микроскопы и т. д.). Приборы второго рода воспринимают явления, непосредственно недоступные органам чувств в силу качественного отличия от чувственно постигаемых агентов. Роль этих приборов заключается в трансформации качественно недоступных человеку явлений в доступные (радиотелескопы, электронный микроскоп, камера Вильсона, счетчик Гейгера и т. д.). Природа чувственного познания, связанного с приборами второго рода, требует специального рассмотрения.
Специфика познания, опосредованного приборами (особенно, второго рода) состоит в том, что предметы и явления познаются здесь не непосредственно, а через посредство чужой чувственной формы, которой обладают чувственно воспринимаемые предметы и явления. Вопрос о природе чувственного познания включает в себя, следовательно, два вопроса: 1) способен ли прибор второго рода, трансформируя внешнее воздействие, адекватно выразить, передать собственную природу (качество, сущность) этого агента и 2) способна ли чувственная
381
форма непосредственно воспринимаемых агентов адекватно выражать, передавать специфику (природу) воздействующих на прибор агентов
Особенно большую остроту эти вопросы получили в связи с появлением квантовой механики, которая дает двойственное описание микрообъектов как корпускулы и волны, опираясь на принципиально различное поведение микрообъектов в различных приборных ситуациях. Как известно, современные агностики утверждают, что прибор, давая принципиально различные характеристики микрообъекта, ставит непреодолимую преграду между микрообъектом и человеком, трансформирует неизвестные свойства микрообъекта в доступные человеку макроскопические свойства волны и корпускулы, делая собственную природу микрообъекта непознаваемой.
В советской философской и физической науке признано, что описание микрообъекта принципиально не может быть дано безотносительно к макроприбору, но поскольку макроприбор состоит из тех же микрообъектов, он способен правильно передавать природу последних. Делая существенный шаг к решению вопроса о познаваемости собственной природы микрообъекта, эта точка зрения еще не разрешает главной трудности и является недостаточной Макроприбор, несомненно, состоит из микрообъектов, однако он представляет собой новое качество и, следовательно, мы имеем дело с качеством не микро-» а макрообъекта. Ссылка на составной характер макроприбора, таким образом, не устраняет еще возможности агностицизма. Ключ к решению проблемы прибора и объекта находится в теории развития материи. Являясь более высокой ступенью развития, физический макроприбор включает в себя качество микромира и получает» следовательно, более сложное и обобщенное качество, которое обладает поэтому достаточным содержаниему чтобы передавать качественную специфику микрообъекта без искажения. Природа микрообъекта просвечивает через природу макроприбора. Таким образом, коренное условие познаваемости объекта посредством прибора заключается в том, что прибор, непосредственно связанный с человеческими чувствами, является столь же или более сложным, чем объект. Нетрудно понять, что прибор, имеющий дело с принципиально более сложным, чем он сам, объектом, неизбежно упрощал бы этот объект, делая его специфику непознаваемой. Обладая меньшим
382
богатством содержания, или, на язике математики, заключая в себе меньшее число «аксиом», чем объект,прибор оказывался бы неспособным выразить содержание этого объекта.
Судьба человеческого познания определяется, таким образом, местом человека в иерархии форм материи. Человек способен изучать все более удаленные от него формы материи посредством приборов только потому, что он находится на верхней ступени этой иерархии и может, следовательно, создавать приборы, превосходящие (или соответствующие) по сложности любые объекты внешнего мира.
Любопытно, что место человека в иерархии ступеней организации материи порождает двоякого рода сложность объектов для человека: объективную и субъективную. Человек изучает прежде всего объективно существующую последовательность форм материи (в известных нам пределах — от физической до социальной). Мы знаем поэтому, что социальная форма материи сложнее биологической, биологическая — химической, а химическая — физической. Однако благодаря реальному месту, занимаемому человеком в системе мира, непосредственно окружающие его предметы и явления макромира, простейшие социальные явления и явления его сознания оказываются непосредственно доступными человеку и познаются им с большей легкостью, чем, например, объективно более простые, но удаленные от человека явления микромира. Движение биллиардного шара непосредственно воспринимается человеком и кажется более простым, чем движение микрочастиц, для восприятия которых необходимы сложные, громоздкие и дорогостоящие приборы, хотя объективно микрочастицы и их движение проще биллиардного шара и его перемещений. Движение человеческого сознания в сторону все более простых уровней материи сопровождается ростом сложности познания, обусловленной именно большей простотой этих уровней. Субъективная сложность объекта для человека является выражением объективного места человека в иерархической системе материального мира и представляет собой продукт развития материи.
Противоречие объективного и субъективного выражается, таким образом, в противоречии объективной и субъективной сложности объектов для человека. В силу природы материи, ее развития и их выражения в природе
383
человека это противоречие не содержит в себе никаких пределов человеческому познанию и» разрешается на каждом этапе развития познания.
Природа чувственных свойств или чувственного явления, воспринимаемого человеком и служащего неустранимым посредником в познании внешнего мира, оказывается, следовательно, отнюдь не столь простой, как это иногда представляют. Напротив, чувственный мир несравненно сложнее, например, микромира и обладает такой универсальностью, благодаря которой через этот мир просвечивает бесконечное многообразие материального мира. Принято считать, что «наглядные» свойства макромира намного проще «ненаглядных» свойств микромира. Между тем «ненаглядность» вторых есть выражение их большей простоты по сравнению с первыми.
§ 6. Истина
Вопрос о существовании в наших ощущениях, понятиях, теориях объективного содержания, не зависящего от субъекта, не зависящего ни от человека, ни от человечества, есть вопрос об объективной истине. Теория истины в системе диалектического материализма представляет собой специальное учение о соответствии (адекватности) наших знаний объективному миру.
Вторым коренным вопросом об истине является вопрос об абсолютной и относительной истинах, т. е. вопрос о том, может ли наше познание отобразить объективный мир сразу, целиком, или же постепенно, по частям.
В философской литературе имеются различные определения абсолютной истины. Нередко абсолютная истина характеризуется как полное и исчерпывающее знание о каком-либо моменте, предмете или области действительности. Однако с этой точки зрения оказывается (если отвлечься пока от того, можно ли получить действительно полное знание об одном предмете), что существует бесконечное множество абсолютных истин, каждая из которых, следовательно, относительна и поэтому должна существовать некая «самая абсолютная» истина, складывающаяся из частных абсолютных истин. Такой подход утрачивает основания для различения абсолютной и относительной истин.
384
Деление истины на абсолютную и относительную имеет объективное основание: различие бесконечного мира как целого и составляющих его конечных предметов, явлений и т. д. Абсолютная истина есть полное, исчерпывающее знание мира в целом, т. с. знание, схватывающее все, что существует в бесконечном мире. Относительная истина есть знание конечных предметов, явлений, моментов и т. д. Диалектика абсолютной и относительной истин определяется диалектикой бесконечного и конечного в реальном мире.
Абсолютная истина никогда не может был. достигнута человечеством в силу бесконечности мира (качественного многообразия, развития, времени и пространства). Иными словами, абсолютная истина достигается лишь в бесконечном процессе развития познания (Энгельс) и всегда есть процесс. Вместе с тем абсолютная истина находится не за пределами познания как нечто принципиально чуждое ему, а непрерывно познается человечеством по частям. Абсолютная истина, согласно Ленину, не может быть познана ( в целом, сразу), но непрерывно познается (по частям). Следовательно, каждое ощущение, представление, объективно-правильное положение науки в пределах своей правильности есть часть, зерно абсолютной истины, «абсолютная истина в известных пределах» (Ленин). Однако было бы ошибочным назвать каждое отдельное правильное положение науки абсолютной истиной, поскольку этот термин в его полном объеме приложим только к законченному познанию мира в целом.
Абсолютная истина складывается из бесконечного числа относительных. Каждая истина, относящаяся к конечному, есть истина относительная и, в то же время, часть, зерно, момент абсолютной истины, поскольку она правильно отражает часть бесконечного мира.
Вопрос об абсолютной истине есть в сущности вопрос об объективной истине, взятой в ее полном, абсолютном объеме. Ни одна из истин, относящихся к части мира, не является полностью объективной, так как всегда несет на себе отпечаток части и, следовательно, не выражает эту часть полностью, ибо часть не может быть познана до конца вне знания целого (мира).
Объективная истина, взятая в полном объеме, конкретная истина, взятая в своей полной конкретности есть не что иное, как абсолютная истина. Поэтому признание
25 В. В. Орлов
385
объективной истины необходимо связано с признанием абсолютной, отрицание абсолютнрй истины неизбежно приводит к отрицанию объективной.
Способность к постижению объективной, конкретной, абсолютной истины является выражением природы человека как высшей ступени развития материи, его места в иерархической системе развития материи. Относительность человеческих знаний обусловлена достигнутым уровнем материального и духовного развития общества, степенью подчинения им окружающего его мира.
* * *
Объективный мир имеет закономерную структуру. Следовательно, абсолютная истина также имеет структуру, определяемую структурой мира.
Мир есть целое, состоящее из бесконечного числа частей. Поэтому абсолютная истина есть единство бесконечного числа частных знаний, относящихся к частям мира, и всеобщего знания, относящегося ко всеобщей природе целостного мира. Это единство, включающее в себя знание о всеобщем содержании мира как целого и знание о бесконечном числе частей мира представляет собой конкретное знание о мире как целом. Всеобщее знание является философским знанием.
Какова специфика движения к абсолютной истине конкретнонаучного (частного) знания и философского знания? Следует предположить, что это различие должно быть существенным и поэтому смешение двух родов знания способно привести к серьезным ошибкам.
Поскольку конечные образуют закономерную последовательность качеств, частные науки развиваются путем смены теоретических концепций. Для этого типа развития науки характерно глубокое, принципиальное различие сменяющих друг друга концепций, которое выражается в различии (1) исходных принципов, (2) специфических систем понятий, (3) специфических логических структур. Классическим образцом такого типа развития является переход от концепции Ньютона к концепции Эйнштейна. По мере развития науки глубина преобразования концепций увеличивается. Необходимо допустить, что в силу конечности каждой из основных форм материи, физика, химия и биология рано или поздно исчерпают свой предмет и возникнут новые науки, связанные с субфизическими формами материи. Следует ли 386
допустить, что философия развивается также по типу концептуальной смены в описанном шачении слова?
Буржуазные критики марксизма стремятся доказать, что марксистская философия является столь же относительным и преходящим эпизо (ом развития философии, как и любая другая философская система прошлого. Мощный процесс развития естественных наук, вторжение огромного естественнонаучного материала (50% всей научной информации, которой владеет человечество, получено в последние десятилетия) и духа естественнонаучного исследования в философию приводит к появле' нию среди части философов-марксистов представления, обычно неосознаваемого, о развитии марксистской философии путем полной концептуальной смены (в описанном смысле слова). Однако перенос естественнонаучного типа развития на философию неправомерен и приводит к совершенно несостоятельным выводам как в оценке современного теоретического богатства марксистской философии, так и в понимании перспектив ее развития. С этих позиций возникает ложное впечатление контраста между быстрой сменой естественнонаучных концепций и неизменностью основной диалектико-материалистической концепции мира, что трактуется буржуазными и ревизионистскими критиками марксизма как признак его якобы теоретической бесплодности и догматичности.
Согласно Энгельсу, научная философия развивается путем изменения своего вида или формы. Развивая эту мысль, Ленин писал, что такое изменение формы материализма означает сохранение существа диалектического материализма. В современных условиях теоретические представления о характере развития философии с того момента, когда она становится научной, должны получить дальнейшую разработку.
Тип развития философии определяется ее предметом. Развитие философии в течение длительного периода шло путем смены одной философской системы другой (с известной преемственностью), т. е. во многом аналогично развитию естествознания. Этот процесс представлял собой движение к последовательно научной концепции мира. С появлением марксизма философия становится научной, т. е. создает концепцию мира, которая в принципе правильно отражает всеобщую природу мира. Способность теоретически схватить природу всеобщего обусловлена как определенностью всеобщего (наличием
25*
387
конечного числа всеобщих черт или атрибутов мира), определенностью материи, так и местом человека в иерархии ступеней развития материи. Отсюда следует, что с появлением научной философской концепции мира, эта концепция становится окончательной, единственно возможной и не может быть заменена какой-либо другой более широкой концепцией подобно тому, как теория Эйнштейна сменила теорию Ньютона (сохранив последнюю как свой частный случай).
Определенность всеобщего (материи, развития) делает возможным существование только одной, определенной философской концепции. Положительное решение вопроса о возможности действительного мировоззрения, схватывающего природу реального мира, а не отдельных его частей или сторон, означает фактическое признание возможности только одной философской концепции мира. Равносильно этому, допущение возможности бесконечного ряда сменяющих друг друга все более широких концепций мира означает, что ни на одном этапе развития философия не схватывает действительной природы мира, но всегда имеет дело только с какой-то ограниченной его частью. Таким образом, перенос чисто естественнонаучной схемы развития концепций на философию неизбежно приводит к бесспорно агностическому пониманию всеобщего, к агностицизму в отношении философской теории, отрицанию возможности действительного мировоззрения.
Окончательный характер концепции диалектического материализма не означает, что марксистско-ленинская философия не может претерпевать сколько-нибудь существенного прогресса. Выдвинутое Энгельсом и Лениным положение о сохранении сущности диалектического материализма и изменения его формы не может быть понято в том смысле, что научная философия изменяет лишь некую внешнюю форму, сохраняя в неизменном виде свою сущность. Сохранение сущности диалектического материализма означает, что основные принципы, основное содержание научной философии не может быть заменено новыми принципами, новым содержанием. Однако диалектико-материалистическая концепция мира способна к бесконечному углублению на основе непрерывно растущего материала конкретных наук в соответствии со своим основным теоретическим духом, своими теоретическими принципами. Диалектический материа
388
лизм развивается в своих собственных пределах путем бесконечного углубления своих принципов. Развитие научной философии затрагивает, следовательно, самую сущность ее, но эта сущность не заменяется новой, а сама способна к бесконечному прогрессу. Марксистско-ленин-ская философия характеризуется концептуальной неисчерпаемостью и обладает непреходящей теоретической ценностью, ставящей ее неизмеримо выше любых других философских систем.
* * *
Объективная основа особого типа развития науки о всеобщем нуждается в дополнительном исследовании. Необходимо отметить, что этот тип развития науки, в отличие от естественнонаучного, не получил в философской литературе сколько-нибудь серьезной разработки.
Каковы основания устойчивости научной философской концепции мира и ее способности к бесконечному углублению «внутрь»? Не исключает ли устойчивость теории возможность глубокого прогресса?
Диалектика устойчивости и развития научно-философской концепции мира опирается на целостную систему положений диалектического материализма, прежде всего — концепции материи, развития и человека.
Объективной основой устойчивости диалектического материализма (т. е. сохранения его сущности) является определенность мира, определенность материи. Способность человека на некотором определенном этапе развития общества отобразить эту определенность обусловлена тем, что человек как высшая ступень развития материи обладает универсальным материальным содержанием и находится в универсальных практических и теоретических отношениях к миру. Находясь в универсальной всесторонней и завершенной противоположности к материальному миру, человеческое сознание противостоит целостной природе мира, его определенности. Поэтому с позиций человеческого существования, «с точки зрения» человека, сущность материального мира может быть выявлена и схвачена как целостность, т. е. выражается в теоретически целостной концепции мира. Человек противостоит миру как определенности и способен, следовательно, на определенное мировоззрение.
Объективной основой способности диалектико-материалистической концепции мира к глубокому развитию
389
является неисчерпаемость всеобщего. Принято связывать неисчерпаемость мира с конечными вещами (атом, электрон и т. д.). Однако не в меньшей степени это положение может быть отнесено ко всеобщему, т. е. наиболее общим сторонам мира как целого. Всеобщая природа мира и прежде всего — его объективно-реальное существование выступают в своей реальной определенности по отношению к человеку первоначально в целостном, слитном, внутренне нерасчлененном виде. Такова природа самого объективного положения человека в мире: являясь вершиной развития материи и имея дело с наиболее сложной частью мира, аккумулировавшей в себе бесконечное многообразие предшествующих ступеней развития материи, человек реально противопоставлен природе мира, объективно-реальному существованию мира в их предельно концентрированном, слитном, нерасчлененном виде. Иначе говоря, всеобщая природа мира выражена в наиболее сложной области мира (непосредственно окружающей человека) в наиболее концентрированном и слитном виде. Поэтому человек, во-первых, способен осознать наиболее общую природу мира, во-вторых, осознает ее первоначально в предельно сжатом, слитном, нерасчлененном виде.
Углубляясь в окружающий мир, открывая все новые и новые формы материи, человек осознает новые способы объективно-реального существования и, следовательно, бесконечно углубляет свое понимание объективной реальности, сохраняя и обогащая понятие материи как объективной реальности.
Развитие науки о всеобщем проходит, поэтому, различные ступени, связанные со все более глубокими внутренними сторонами единой сущности мира. К объяснению развития философии применимо, таким образом, представление о сущностях различных порядков, при этом необходимо учесть, что сущность каждого нового порядка не выходит за общие пределы сущности первого порядка.
Характерной особенностью развития научной философии является то, что она не переходит от менее общего к более общему, ибо ее концепция с момента возникновения действительно относится ко всеобщему, а не к конечной области мира, имеет предельно широкий характер. Специфическая черта развития частных наук состоит, наоборот, в движении от частных концепций ко все
390
более общим, пока данная частная наука не исчерпает своего предмета целиком. Развитие философии идет от одного уровня к другому, от сущности первого порядка к сущности последующих порядков без повышения степени их общности. Развитие познания не сводится только к движению от частного к общему, но может быть также движением без повышения степени общности в описанном значении слова. Вместе с тем движение от сущностей начальных порядков к последующим опирается на процесс обобщения, связанный с новыми фактами, относящимися к новой для человека области действительности. Результатом этого обобщения оказывается новое, более глубокое понимание всеобщего, прежде всего — объективно-реального существования мира. Таким образом, процесс обобщения конкретнонаучного материала делает возможным переход философии к новому уровню понимания материи и ее развития. Но означает ли это, что понятия материи и развития получают более общий характр, чем прежде? По нашему мнению, в своем основном содержании понятие объективной реальности с момента своего возникновения, в силу изложенного выше, относилось ко всему бесконечному многообразию мира. Однако следует, очевидно, признать, что понятие объективной реальности (а также все другие понятия философии) всегда несет на себе отпечаток конечного, т. е. включает в себя специфическое содержание, ограниченность, связанную с ограниченностью изученной области мира, которое никогда не может быть окончательно устранено человеком. Всеобщее содержание понятия объективной реальности всегда выражено в некоторой специфической форме и не может быть когда-либо полностью отделено от нее. Понятия философии всегда содержат ограниченность, связанную с достигнутым уровнем развития частных наук и философии, так что мы никогда не сможем полностью отделить всеобщее от исторически ограниченного способа его понимания. С этой стороны, т. е. со стороны достигнутой формы понимания всеобщего, философия развивается путем обобщения ее понятий на новые области объективной действительности. Поэтому открытие новой формы реальности приводит не к простому и механическому переносу понятий диалектического материализма на новую область, а к сложной теоретической деятельности, которая должна вычленить — в
391
пределах возможного — всеобщее содержание этих понятий из специфической формы его (содержания) трактовки и перенести это содержание на новую область действительности. Ошибочно было бы считать, с одной стороны, что понятия диалектического материализма механически переносятся на каждую новую область действительности, с другой стороны, что они не отражали ранее всеобщей природы вновь открываемых областей действительности.
Мы с полным основанием рассматриваем весь окружающий нас бесконечный мир как материальный и, следовательно, материальность мира (как и его развитие) есть для нас «закрытый вопрос» (Энгельс). Однако содержание понятия материи никогда не будет для нас исчерпанным. Материя обладает единственным «свойством» — объективно-реальным существованием, и философия никогда не «дополнит» это «свойство» каким-либо другим, но понимание объективно-реального существования будет непрерывно углубляться и обогащаться.
Познание всеобщего происходит, таким образом, путем последовательных приближений к абсолютной истине, но с момента своего возникновения научная философия несет в себе в общих чертах достоверное понимание всеобщего.
ГЛАВА 5
ПРАКТИКА
Материальная общественно-историческая практика (труд) есть основа познания и критерий истины
Не определяя объективного содержания наших знаний о внешнем мире, которое зависит от объективного мира как такового, практика создает материальные средства, потребности, цели и т. д., определяет в конечном счете исторические этапы и уровень развития познания, служит средством проверки истинности знаний.
Констатируя определяющую роль практики в развитии познания, мы должны, далее, поставить вопрос, почему практика играет такую роль. Очевидно, следует признать, что материальная общественно-историческая практика располагает таким богатством содержания, которое делает ее способной детерминировать (в известном значении слова) процесс познания.
392
Согласно субъективному идеализму, человек замкнут в пределах собственного духовного мира Единственной и последней реальностью, которую может обнаружить наше сознание, являются, с этой точки зрения, ощущения; вопрос же о том, что находится за их пределами, не имеет никакого смысла, ибо человек не располагает никакими средствами выхода за рамки ощущений. Как показал В. И. Ленин («Материализм и эмпириокритицизм»), софизм субъективно-идеалистической философии заключается в том, что ощущения принимаются не за связь сознания с внешним миром, а за перегородку, отделяющую сознание от реального мира.
Маркс сделал поистине гениальное открытие в теории познания, выдвинув тезис о практической проверке человеческих знаний. Знания не могут служить конечным критерием знаний, ощущения не могут быть проверены полностью самими ощущениями. Однако успех общественно-исторической практики, совпадение предполагаемых на основе познания и полученных в практике результатов есть решительное свидетельство в пользу истинности человеческих знаний. Марксизм показал, что практика и познание находятся в глубокой внутренней связи, благодаря которой они могут взаимно развиваться при определяющей роли первой по отношению ко второй.
Какова глубокая природа соответствия духовной и практической деятельности? Природа такого соответствия заложена, по нашему мнению, в общности универсального содержания, заключенного в человеке и выражающегося в двух деятельностях человека (общества) — духовной и практической. Обладая известной всеобщностью и находясь в универсальных отношениях к миру, человек осуществляет практическую переделку окружающего мира, в силу которой этот мир оказывается доступным человеческому познанию. Духовная (познавательная) деятельность обладает тем преимуществом перед практикой (благодаря которому она становится руководством практической деятельности), что является идеальным бытием вещей, делающим возможным известное относительное опережение непосредственного уровня практической деятельности, мысленное проектирование предметов и деятельности. Однако практическая деятельность обладает неоспоримым преимуществом перед духовной в том, что она есть материаль
393
ное бытие, создающее потребности, стимулы, цели, средства познания, а также те тенденции, отражением которых оказывается мысленное предвидение (никогда не опережающее реальных тенденций бытия).
«Практика выше (теоретического) познания, ибо она имеет не только достоинство всеобщности, но и непосредственной действительности» 134.
Практика является единством абсолютного и относительного. Она абсолютна в тенденции, ибо представляет собой высшую форму материальной активности и способна к бесконечному прогрессу. Практика относительна, ибо всегда ограничена достигнутым уровнем своего развития, пределами преобразованной ею природы. Как высшая форма активности материи, практика оказывается основным творческим фактором («генератором сложности») второй ветви бесконечного развития материи, опосредуемого своей историей, своей первой ветвью.
В связи со сказанным необходимо устранить сохраняющуюся до настоящего момента неточность в трактовке всеобщего (универсального) содержания человека (общества) как высшей ступени развития материи. Это содержание является всеобщим в том смысле, что оно есть материальное обобщение, интеграция основного содержания бесконечного числа предшествующих ступеней развития, т. е. всеобщим по отношению к первой ветви бесконечного развития материи. Поскольку развитие материи с появлением человека (общества) вступает в свою вторую бесконечную ветвь, всеобщее материальное содержание человека (общества) оказывается всегда не законченным и завершается лишь в процессе бесконечного развития. Однако источником дальнейшего развития этого содержания является человек (общество) и преобразуемый человеком материальный мир в целом. Человеческое общество играет роль главного фактора развития материи во второй ветви ее прогрессивного изменения.
Развиваясь путем преобразования окружающего мира и самого себя, человеческое общество развивает себя, создавая новые и новые формы объективно-реального существования, т. е. порождая новое материальное содержание.
134 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 29, стр. 195.
394
Вследствие этого общество все более универсализирует свое содержание, реализует потенциально бесконечную способность материи к развитию.
Материя получает свое полное завершение лишь в процессе бесконечного развития и, соответственно этому, человек полностью реализует свою универсальность в бесконечном процессе преобразования мира.
В силу неисчерпаемости бесконечности материя всегда сохраняет противоречие своего бытия и небытия, своей общей природы и ее реализации.
Выражая свою всеобщую природу в бесконечном многообразии своих конечных форм, материя выступает в бесконечном пространстве и времени, в своем абсолютном или конкретном бытии. Материя, таким образом, есть конкретное, которое включает всеобщее (постоянное, неуничтожимое) и бесконечное многообразие конечного.
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие .................................................. 3
Часть!. МАТЕРИЯ *. . . 7
Глава 1. Материя — «последнее» (предельное) объяснительное понятие науки .............................. 7
Глава 2. Понятие объективной реальности . 9
Глава 3. Является ли «объективная реальность» негативным определением материи?...........................23
Глава 4. Интенсивная и экстенсивная концепции материи 44
Глава 5. Материя и бесконечность ...........................49
Глава 6. Являются ли основные понятия философии постулатами? .........................................60
Часть II. РАЗВИТИЕ . . . 88
Глава 1. Понятие развития .... ... 88
Глава 2. Противоречие развития ............................ 98
Глава 3. Развитие, системы, информация.....................116
\ Глава 4. Диалектика соотношения основных ступеней развития материи ....................................132
Глава 5. Закономерности соотношения низшего и высшего 157
§ 1. Зависимость высшего от низшего.......................157
§ 2. Относительная самостоятельность высшего . . 172
§ 3. Подчинение низшего высшему..........................179
Глава 6. Соотношение низшего и высшего в структурном плане ..................................183
Глава 7. Понятие формы (ступени развития) материи 201
* Глава 8. Развитие как целостный процесс .... 214
Часть III. ЧЕЛОВЕК (СОЗНАНИЕ)
Раздел I. ОБЩАЯ ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ЧЕЛОВЕКА ............................................241
Глава 1. Человек (общество)—высшая ступень развития 241 материи . . ...............241
* Глава 2. Природа труда....................................249
Глава 3. Соотношение биологического и социального в человеке (обществе) .........................271
§ 1. Природа человеческой биологии........................271
§ 2. Соотношение биологического и социального . . 302
§ 3. Биология и социальный прогресс.......................312
Раздел II. ПРИРОДА СОЗНАНИЯ . . . 321
Глава 1. Познаваемость мира...........................321
\/ Глава 2. Сознание — продукт развития материи . . . 324
уТлава 3. Сознание — свойство высокоорганизованной ма-
терии ...................... .... 336
Глава 4. Сознание — отражение объективного мира . 346
§ 1. Сущность отражения (познания) ... . 346
§ 2. Идеальное ................ . . . 359
§ 3. Объективное и субъективное . . 369
§ 4. Активность сознания . 376
§ 5. Прибор и объект . . . 381
§ 6. Истина . . ................. 384
Глава 5. Практика ................................ . 392
ОРЛОВ
Владимир Вячеславович
Материя, развитие, человек
Литературный редактор Е. А. Огиенко Технический редактор И. Ф. Портон Корректоры Т. В. Паршина, Л. Н. Безусова
Сдано в набор 7/XII-73 г. Подписано к печати 12/IV-74 г.
ЛБ02115. Формат бум. 84Х1087з2 Объем 12,5 п. л. Уч.-изд. 22,5 л.
Тираж 3000 экз. Заказ 81. Цена 80 коп.
Типография № 2, г. Пермь, Коммунистическая, 57.